под
 ОГНЕННЫМ
 стягом
 Воспоминания
 участников
 гражданской
 войны
 ИЗДАТЕЛЬСТВО  ПОЛИТИЧЕСКОЙ  ЛИТЕРАТУРЫ
 Москва  •  1972

9(С)22
 П44
 Редакционная  коллегия:
 Ф.  Н.  Петров  (руководитель),  Б.  И.  ИЬаев,  О.  Н.  Петровская,
И.  В.  Фотиев,  С.  Н.  Шишкин,  Д.  И.  Эрдэ
Составитель
И.  В.  Фотиев
Литературная  обработка  материалов  сделана
Л.  Б.  Ястребовым
 П44  Под  огненным  стягом.  Воспоминания  участников
гражданской  войны.  М.,  Политиздат,  1972.
 416  с.  с  илл.
 На  обороте  тит.  л.  сост.:  И.  В.  Фотиев.
 Много  героических  страниц  в  истории  нашей  Родины.  Эта  книга  —
живой  рассказ  ветеранов  партии  о  самых  первых  годах  рожденной
революцией  республики  Советов,  рассказ  о  том,  как  рабочие  и  кре¬
стьяне  вынуждены  были  взять  в  руки  оружие  и  встать  на  защиту  за¬
воеваний  Октября.  От  первых  боев  до  последних,  не  зная  устали,  не
думая  о  себе,  боролись  эти  люди  с  белогвардейцами  и  интервентами,
с  мятежниками  и  бандитами  на  разных  фронтах,  в  разных  краях
родной  земли.  И  нельз#  читать  без  волнения  их  воспоминания,  содер¬
жащие  новые  яркие  детали  и  подробности  о  ставших  легендарными
времени  и  людях.
 1-6—4
296—72
 Заведующий  редакцией  А.  И.  Котеленец
 Редактор  А.  В.  Спицына
 Младший  редактор  //.  А.  Дегтярева
Художественный  редактор  Г.  Ф.  Семиреченко
Технический  редактор  О.  М.  Семенова
 Сдано  в  набор  10  января  1972  г.  Подписано  в  печать  25  апреля  1972  г.
Формат  60  X  84‘/|6.  Бумага  типографская  №  2.  Условн.  печ.  л.  24,88.
Учетно-изд.  л.  24,37.  Тираж  100  тыс.  экз.  А00082.  Заказ  №  1103.
Цена  97  коп.
 Политиздат,  Москва,  А-47,  Миусская  пл.,  7.
 Ордена  Ленина  типография  «Красный  пролетарий».
 Москва,  Краснопролетарская,  16,

ПРЕДИСЛОВИЕ
 Предлагаемая  вниманию  читателя  книга  включает,  вос¬
поминания  старых  большевиков,  активных  участников  Ок¬
тябрьской  революции  и  гражданской  войны.  Закономерен  и
вполне  понятен  огромный  интерес  в  нашей  стране  и  за  рубе¬
жом  к  истории  социалистической  революции  в  России,  к  исто¬
рии  советского  общества,  ибо  человечество  не  знает  другого
исторического  события,  равного  Великому  Октябрю  по  глу¬
бине  и  размаху,  по  своему  влиянию  на  ход  мирового  истори¬
ческого  процесса.
 Рабочим  и  крестьянам  нашей  страны  пришлось  с  оружием
в  руках  в  жестоких  боях  отстаивать  революционные  завоева¬
ния,  отстаивать  право  на  существование  молодой  Республики
Советов.  Свергнутые  в  октябре  1917  г.  эксплуататорские  клас¬
сы  и  их  союзники  и  покровители  —  иностранные  империали¬
сты  навязали  советскому  народу  гражданскую  войну.
 Велика  и  многообразна  литература  о  гражданской  войне,
о  первых,  самых  трудных  годах  нашей  социалистической  Ро¬
дины.  Особое  и  по  праву  достойное  место  занимают  в  ней  вос¬
поминания  и  документальные  рассказы  непосредственных  уча¬
стников  героической  борьбы.  Мемуары  старых  большевиков
стали  одним  из  любимых  народом  жанров  историко-револю¬
ционной  литературы.  Они  имеют  не  только  поистине  неоцени¬
мое  научно-познавательное,  но  и  большое  воспитательное  зна¬
чение.  Широкий  читатель,  особенно  молодежь,  многое  чер¬
пает  из  воспоминаний  ветеранов  былых  сражений,  красочно  и
взволнованно  повествующих  о  своем,  ставшем  теперь  леген¬
дарным  времени,  о  людях,  не  щадивших  своих  сил  и  жизни  во
имя  торжества  бессмертных  ленинских  идей,  боровшихся  и  по¬
беждавших  под  красным  знаменем,  под  огненным  стягом,  под¬
нятым  над  страной  партией  Ленина.
 В  книге  «Под  огненным  стягом»  читатель  найдет  воспоми¬
нания  о  событиях,  происходивших  во  многих  районах  страны,
в  которых  в  годы  гражданской  войны  полыхало  пламя  сраже¬
ний  с  силами  старого  мира  —  от  западных  областей  до  Тихого
 3

океана,  от  Белого  моря  и  сибирской  тайги  до  гор  Кавказа.  Не¬
мало  новых,  оригинальных  сведений  сообщают  авторы  о  боях
с  белоказачьей  контрреволюцией,  борьбе  против  Колчака,  Де¬
никина  и  Врангеля,  против  белочехов,  кайзеровских,  японских
и  других  интервентов.  Ярки  и  содержательны  воспоминания,
включающие  новые  подробности  борьбы  на  Севере,  в  Закав¬
казье,  на  Дальнем  Востоке.  Читатель  получит  наглядное  пред¬
ставление  о  том,  как  в  те  грозные  годы  формировались  и  за¬
калялись  в  боях  части  молодой  Рабоче-Крестьянской  Красной
Армии,  как  благодаря  неустанной  работе  комиссаров  и  ком¬
мунистов  происходил  идейно-политический  рост  красных  бой¬
цов  и  партизан.  Большой  и  в  своей  основе  новый  фактический,
материал  содержат  мемуары  о  борьбе  подпольщиков  и  пар¬
тизан  на  Украине,  в  Белоруссии,  в  Крыму,  в  Сибири.  Небезын¬
тересны  и  такие  сведения,  в  которых  нашли  отражение  быт
и  взаимоотношения  командиров  и  рядовых  бойцов  Красной
Армии,  партизанских  отрядов,  что,  бесспорно,  расширяет  и
обогащает  наше  представление  о  разгроме  врага  на  фронтах
гражданской  войны.
 Марксизм-ленинизм  учит,  что  народ  —  подлинный  творец
истории.  В  воспоминаниях  живо  и  конкретно  показан  героизм
народных  масс  и  созданной  ими  под  руководством  партии
большевиков  Рабоче-Крестьянской  Красной  Армии.  Наша
партия,  великий  Ленин  организовали  и  сплотили  рабочий
класс  и  всех  трудящихся  Советской  республики  и  привели  их
к  исторической  победе  в  гражданской  войне,  потребовавшей
напряжения  всех  сил.
 Особую  ценность  представляют  воспоминания,  в  которых
читатель  найдет  новые  штрихи,  некоторые  подробности,  свя¬
занные  с  деятельностью  великого  Ленина,  его  указаниями  ме¬
стным  работникам  по  вопросам  вооруженной  борьбы,  их
влияния  на  ход  военных  и  революционных  событий.  Многим
авторам  воспоминаний  довелось  встречаться  и  работать  с  вы¬
дающимися  партийными  и  государственными  руководителями,
видными  советскими  военачальниками,  героями  гражданской
войны.  В  книге  содержатся  новые  данные  о  деятельности
М.  В.  Фрунзе,  В.  В.  Куйбышева,  С.  М.  Кирова,  К.  Е.  Воро¬
шилова,  Д.  3.  Мануильского,  В.  П.  Антонова-Саратовского,
И.  М.  Малышева,  Н.  Н.  Яковлева,  В.  И.  Чапаева,  С.  Г.  Лазо
и  других.
 Разумеется,  не  все  статьи  сборника  равноценны  по  мас¬
штабам  охвата  событий  и  по  форме  изложения.  Иные  из  них
представляют  собой  безыскусный  рассказ  очевидцев,  в  других
 4

отчетливо  проступает  попытка  широкого  исследования  вопро¬
са  с  привлечением  печатных  и  архивных  источников.  Но  все
воспоминания,  несмотря  на  их  различия,  обусловленные  инди¬
видуальным  «почерком»  авторов,  особенностями  их  жизнен¬
ного  пути  и  революционного  опыта,  объединяет  одна  общая
цель  —  правдиво  и  доходчиво  показать  героический  ход  борь¬
бы  за  власть  Советов  и  ее  упрочение,  показать  еще  и  еще  раз
величие  народа  —  борца  за  новую  жизнь.
 Мне  хотелось  бы  отметить  и  еще  одну  сторону  книги  «Под
огненным  стягом».  В  ней  довольно  значительное.место  отве¬
дено  воспоминаниям  о  гражданской  войне  в  Сибири  и  на  Даль¬
нем  Востоке.  И  мне  они  особенно  близки  и  дороги  (да  не  по¬
сетуют  на  меня  за  это  другие  авторы).  Именно  там  я  встре¬
тил  Октябрьскую  революцию,  участвовал  в  установлении  вла¬
сти  Советов,  в  партизанском  движении,  наконец,  был  членом
Дальневосточного  бюро  ЦК  РКП  (б),  министром  и  заместите¬
лем  премьер-министра  буферной  Дальневосточной  респуб¬
лики.  Многое  из  того,  что  пишут  старые  большевики  —  сиби¬
ряки  и  дальневосточники,  мною  пережито  и  прочувствовано
самим.  И  я  с  большим  волнением  и  в  то  же  время  с  особым
пристрастием  прочитал  их  мемуары.
 И  е)це  об  одном  очень  важном,  на  мой  взгляд,  обстоятель¬
стве  хотелось  бы  в  связи  с  этим  сказать.  Весьма  символично
то,  что  книга  воспоминаний  выходит  в  канун  50-летия  со  вре¬
мени  окончания  последних  сражений  гражданской  войны.
50  лет  назад  был  разгромлен  последний  «белой  армии  оплот».
У  берегов  Тихого  океана  был  ликвидирован  последний  очаг
контрреволюции,  изгнаны  с  советской  земли  последние  банды
интервентов.  Вот  почему,  без  всяких  сомнений,  эта  книга  будет
хорошим  подарком  к  знаменательному  юбилею.  Книга  воспо¬
минаний  старых1  большевиков  «Под  огненным  стягом»  ценна
именно  тем,-что  она  щедро  пополняет  боевую  летопись  той  ге¬
роической  грозовой  эпохи.
 В  тяжелых  и  кровопролитных  боях  с  внешней  и  внутренней
контрреволюцией  формировалась  боевая  мощь  первой  в  мире
социалистической  республики.  Несмотря  на  голод,  холод,  в
боях  с  белогвардейской  нечистью  и  вооруженными  до  зубов
хищниками  международного  империализма  росла  и  крепла
наша  многонациональная  Советская  Родина,  показав  всему
миру,  что  нельзя  победить  народ,  «в  котором,—  как  указывал
 В. 	И.  Ленин,—  рабочие  и  крестьяне  в  большинстве  своем  уз¬
нали,  почувствовали  и  увидели,  что  они  отстаивают  свою,
Советскую  власть  —  власть  трудящихся,  что  отстаивают  то
 5

дело,  победа  которого  им  и  их  детям  обеспечит  возможность
пользоваться  всеми  благами  культуры,  всеми  созданиями  че¬
ловеческого  труда».
 ...Идут  годы.  Мужает  и  крепнет,  подобно  сказочному  бога¬
тырю,  наше  социалистическое  Отечество.  Величественней  и
грандиозней  год  от  году  созидательные  планы  его,  неохватны
перспективы  роста.  Наши  ближайшие  задачи  четко  опреде¬
лены  XXIV  съездом  партии.  И  вместе  со  всем  советским  наро¬
дом  борются  за  претворение  их  в  жизнь  старые  большевики,
ветераны  Великого  Октября  и  гражданской  войны.  Они  посвя¬
тили  себя  служению  великим  целям  партии  Ленина.  Их  дела
служат  примером  для  советской  молодежи,  зовут  ее  к  герои¬
ческим  свершениям,  к  романтике  творческого  созидания.
 Пусть  вдохновляет  молодое  поколение  героика  жизни  их
отцов!
 Ф.  Н.  Петров,
дважды  Герой  Социалистического  Труда,
член  КПСС  с  1896  г.

Р.  Р.  Крастынь
 НА  ЗАЩИТУ  РЕВОЛЮЦИИ
 Разбитая  в  Петрограде,  Москве  и  в  других  к{*упных  про¬
мышленных  центрах,  контрреволюция  собирала  силы  на  ок¬
раинах  России.  Местами  сборища  контрреволюционных  сил
стали  Донская  область,  Северный  Кавказ,  Кубань.  В  первые
же  дни  после  победы  вооруженного  восстания  в  Петрограде
казачий  атаман  генерал  Каледин  объявил  себя  правителем
Донской  области.  Бежавший  из-под  ареста  в  Быхове  генерал
Корнилов  начал  формировать  части  белой  «Добровольческой
армии».  На  Украине  «самостийники»  собирали  силы  национа¬
листической  контрреволюции,  создавали  гайдамацкие  отряды.
 Калединцы,  корниловцы,  петлюровцы  разгоняли  местные
Советы,  препятствовали  снабжению  промышленных  районов
продовольствием,  топливом,  в  союзе  с  заводчиками  и  шахто¬
владельцами  закрывали  промышленные  предприятия.  «Кост¬
лявой  рукой  голода»  контрреволюция  стремилась  задушить
молодую  республику  Советов.
 Для  зашиты  революции  нужны  были  новые  и  новые  во¬
оруженные  отряды.  Опираться  на  старую  армию  было  нельзя.
Солдаты  покидали  окопы.  С  оружием  в  руках  или  бросая  его,
они  стремились  по-своему  выйти  из  империалистической  вой¬
ны.  Большинство  офицерства  стояло  на  стороне  контррево¬
люции.
 Партия  большевиков  приступила  к  формированию  новой,
революционной  армии.
 В  тревожные  декабрьские  дни  1917  г.  комиссар  находив¬
шегося  в  Гатчине  176-го  запасного  пехотного  полка  Иосиф  За-
харьевич  Левенсон  получил  записку  из  Смольного  с  приказа¬
нием  срочно  организовать  боевой  отряд  для  отправки  на  юг,
на  борьбу  с  контрреволюцией.  Отряд  предлагалось  сформиро¬
вать  из  опытных  в  военном  деле  революционных  солдат-доб¬
ровольцев  176-го  полка  и  из  путиловских  рабочих.  Выбор  пал
на  Левенсона  не  случайно.  Это  был  большевик,  во  время  Ок¬
тябрьского  вооруженного^восстания  он  являлся  комиссаром
Петроградского  военно-революционного  комитета  в  своем
 7

полку.  В  июльские  дни  1917  г.  он  был  арестован  властями  Вре¬
менного  правительства  за  призыв  солдат  к  демонстрации,  по¬
сажен  в  «Кресты»,  откуда  освобожден  в  сентябре  1917  г.
 Его  помощником  стал  Николай  Петрович  Еремеев  —  боль¬
шевик,  бывший  унтер-офицер  176-го  полка,  уже  принимавший
участие  в  боях  против  белоказачьих  частей  корниловцев  под
Белгородом  в  ноябре  1917  г.  Он  же  был  назначен  и  команди¬
ром  первой  роты  добровольцев,  состоявшей  из  солдат  полка.
Еремееву  поручались  отбор  добровольцев  из  солдат,  прием
в  отряд  красногвардейцев-путиловцев.  На  него  возлагались
также  получение  оружия  и  организация  военного  обучения
вливавшихся  в  отряд  рабочих.
 Отряд  формировался  в  Гатчине,  там,  где  был  расквартиро¬
ван  176-й  полк.
 В  путиловскую  роту  записалось  194  человека.  Она  состояла
из  четырех  взводов.  Командирами  взводов  были  выдвинуты
рабочие,  бывшие  солдаты  и  унтер-офицеры,  С.  Глубинеи,
 А. 	Ивашин,  А.  Чаусов,  А.  Украйнец.  Командиром  роты  штаб
Красной  гвардии  Нарвско-Петергофского  района  назначил
 А. 	Чаусова.  Несколько  позже  его  сменил  автор  этих  строк.  Во
взводы  были  направлены  члены  партии  большевиков  И.  Бог¬
данов,  Н.  Крылов,  М.  Большаков,  С.  Иванов,  С.  Соловьев  и
другие.  Они  были  достаточно  подготовлены,  чтобы  разъяснить
политическую  обстановку  в  стране  и  значение  предстоящего
похода.
 Одновременно  с  набором  добровольцев  велась  работа  по
обеспечению  отряда  вооружением  и  снаряжением.  Имущество
выписывалось  со  складов  военного  округа.  У  Левенсона  был
расчет:  добыть  обмундирования  и  снаряжения  побольше,  с
запасом,  чтобы  его  хватило  не  только  для  формируемого  от¬
ряда,  но  и  на  предполагаемое  пополнение  в  походе.
 Наконец,  получили  оружие  —  новенькие,  густо  смазанные
винтовки,  патроны,  револьверы  и  даже  шашки  для  будущей
конной  разведки.  Получили  шинели,  ботинки,  консервы,  га¬
леты  и  прочее,  конные  походные  кухни.  Появился  свой  кап¬
тенармус.
 Но  это  было  далеко  не  все,  что  требовалось  отряду.  Не
было  еще  пулеметов,  артиллерии,  средств  связи,  медикамен¬
тов.  Большим  событием  стало  получение  по  распоряжению
Петроградского  Совета  четырех  трехдюймовых  орудий.  Прав¬
да,  батарея  оставалась  еще  без  настоящего  командира,  хо¬
рошо  знающего  артиллерийское  дело.
 На  вопросы  о  пулеметах,  без  которых  нельзя  выступать  в
 8

боевой  поход,  Левенсон,  как  всегда  сдержанно  улыбаясь,  от¬
вечал:  «Будут».
 20  декабря  в  Гатчину  прибыли  путиловцы.  Рабочие  попали
в  дружную  семью  революционных  солдат  176-го  полка.  Бы¬
стро  подобрали  им  солдатское  обмундирование.  Солдаты  вся¬
чески  помогали  своим  будущим  боевым  товарищам  прилажи¬
вать  обмундирование,  учили  «искусству»  пользоваться  обмот¬
ками.
 На  совещании  командиров  и  актива  бойцов  Левенсон  по¬
ставил  вопрос:  как  назвать  отряд?  Сначала  хотели  -  назвать
Путиловский  боевой  отряд.  Но  решили,  что  именем  капитали¬
ста  Путилова  называть  отряд  революционных  бойцов  не  сле¬
дует.  Многим  хотелось  назвать  отряд  Петроградским,  но  под
таким  названием  отряды  уже  имелись.  В  конце  концов  оста¬
новились  на  названии  Гатчинский  боевой  отряд—но  месту
формирования.
 ...День  отъезда  из  Гатчины  —  23  декабря  1917  г.—  был  яс¬
ный,  морозный.  Инеем  белели  теплушки  эшелона.  Проводить
отряд  пришли  представители  Гатчинского  комитета  партии  и
Совета.  С  бодрым,  приподнятым  настроением,  полные  реши¬
мости  добиться  победы  над  контрреволюцией,  ехали  бойцы
на  юг.
 Бойцы  расположились  в  теплушках.  Всюду  кипела  жизнь:
устраивались  нары,  устанавливались  печурки,  проверялись
запасы  дров  —  предстояла  дальняя  дорога.  В  пути  продолжа¬
лась  дальнейшая  организация  подразделений,  выделялись  не¬
достающие  командиры,  проводилась  политическая  работа,  ре¬
шались  разные  вопросы  внутренней  жизни.
 Солдаты  учили  путиловцев  владеть  оружием.  В  свою  оче¬
редь  путиловцы,  имевшие  большой  революционный  опыт,  влия¬
ли  на  повышение  морального  духа  и  сплоченности  бойцов.
 В  Москве  эшелон  отряда  остановился  на  запасных  путях
Николаевского  вокзала.  Помощник  командира  отряда  Ереме¬
ев  был  направлен  в  штаб  командующего  московскими  рево¬
люционными  войсками  Н.  И.  Муралова  добывать  пулеметы.
 Вход  в  кабинет  командующего,  как  рассказывал  потом
Еремеев,  был  свободный.  Никто  не  останавливал.  Обстановка
в  штабе  походная,  неуютная,  холодно.  Не  раздеваясь,  входят
и  выходят  вооруженные  люди.  Канцелярии  никакой  не  видно.
У  большого  письменного  стола  в  углу,  в  солдатской  шинели,
стоял  командующий.  Это  был  крепкий,  кряжистый  мужчина
средних  лет,  по  виду  солдат  или  унтер-офицер.  Он  разгова¬
ривал  с  входящими  стоя.
 9

Муралов  распорядился  дать  отряду  броневик  с  водителем
и  пулеметчиком.  Еще  он  сообщил,  что  формируется  Москов¬
ский  отряд,  который  направится  на  юг  тем  же  путем,  что  и
Гатчинский.
 На  другой  день  снова  тронулись  в  путь.  Дорога  теперь
была  небезопасной,  повсюду  действовали  мелкие  группы  бе¬
логвардейцев,  пробиравшихся  на  Дон  к  Каледину.  Решили  вы¬
ставить  часовых  на  площадках  паровоза  и  теплушек.  Жизнь
в  вагонах  шла  своим  установленным  порядком.
 Ночью  эшелон  остановился  на'  какой-то  станции  недалеко
от  Харькова.  Темно.  В  штабной  вагон  входят  два  командира,
по  виду  бывшие  офицеры.  Спрашивают  начальника  отряда.
Тут  же  докладывают  Левенсону,  что  по  распоряжению  Верхов¬
ного  главнокомандующего  Крыленко  они  прибыли  в  отряд  с
командой  пулеметчиков-фронтовиков.  Познакомились  с  при¬
бывшими  командирами.  Выяснилось,  что  один  из  них,  Лепин
Иван  (Ян)  Карлович,  прапорщик,  знает  штабную  работу.  Он
согласился  взять  на  себя  обязанности  начальника  штаба  от¬
ряда.  Другой,  тоже  прапорщик,  Тимофеев,  остался  начальни¬
ком  пулеметной  команды.  Прибывшие  рассказали,  что  их  пу¬
леметчики  —  народ  боевой,  в  Октябрьские  дни  боролись  с
оружием  в  руках  за  Советскую  власть.  Теперь  добровольцами
едут  драться  с  контрреволюцией.
 11  января  1918  г.  эшелон  прибыл  в  Харьков.
 ...На  вокзале  битком  пассажиров.  Толпы  людей  с  мешками,
вещами.  Бродят  солдаты,  матросы  —  балтийцы  и  черноморцы.
Пути  забиты  составами.  Ходят  самые  разнообразные  слухи
о  белых  и  казаках.
 Отправились  на  поиски  штаба  командующего  организуе¬
мого  фронта  —  В.  А.  Антонова-Овсеенко.  Штаб  размещался  в
салоне-вагоне.  Антонов-Овсеенко  сидел  окруженный  людьми.
 Закончив  беседу  с  ранее  пришедшими  товарищами,  он  на¬
чал  разговор  с  Левенсоном.  Коротко  разъяснил  обстановку,
рассказал,  что  сделано  по  организации  фронта.  Потом  по  кар¬
те  показал  направление  следования  отряда,  примерный  район
высадки  из  эшелона  и  далее  движения  походным  порядком.
 Отряд  должен  был  принять  участие  в  операциях  по  очистке
Донецкого  бассейна  от  белых.  Ожидалось,  что  скоро  подойдет
Московский  красногвардейский  отряд,  который  поддержит  нас
с  левого  фланга,  а  пока  мы  должны  действовать  одни.
 Приход  нашего  отряда  был  радостно  встречен  штабом
фронта,  всеми  красными  бойцами.  В.  А.  Антонов  так  писал  в
своих  воспоминаниях:  «11  января  прибыл...  Петроградский
 10

отряд  (тов.  Левенсона),  состоявший  из  части  солдат  Гатчин¬
ского  гарнизона  и  петроградских  красногвардейцев.  Боевые  и
выдержанные  ребята.  Этот  отряд  послан  был  в  подкрепление
к  тов.  Саблину»  *.
 ...Позади  Харьков,  Купянск  и  вот  станция  Дебальцево.
16  января  1918  г.,  сразу  же  по  прибытии,  отряд  получил  зада¬
ние  разоружить  пехотный  полк,  самовольно  ушедший  с  пози¬
ций  и  открывший  фронт  донской  контрреволюции.  По  числен¬
ности  полк  значительно  превосходил  наш  отряд.  Настроения
солдат  и  их  дальнейшие  намерения  нам  неизвестны.  Нужно
было  готовиться  к  любым  неожиданностям.
 К  вечеру  мы  заняли  выгодные  позиции,  расставили  пуле¬
меты.  Но  при  этом  понимали  необходимость  принять  все  меры,
чтобы  избежать  кровопролития,  так  как  были  убеждены,  что
солдаты  полка  обмануты  контрреволюционной  пропагандой.
Наши  агитаторы  до  поздней  ночи  вели  в  вагонах  эшелона  пе¬
хотного  полка  беседы  с  солдатами,  разъясняли  им  их  ошибку,
доказывали,  что  не  в  их  интересах  бросать  фронт,  что  этим  они
помогают  кадетам.  Солдаты  колеблются,  то  тут,  то  там  раз¬
даются  голоса:  «Надо,  братцы,  вместе  с  красногвардейцами
повернуть  против  Калединых  и  Корниловых!»
 Утро  принесло  радостную  весть:  выяснилось,  что  нежелаю¬
щих  вернуться  на  фронт  оказалось  мало.  Наши  ребята  были
очень  довольны  благоприятным  разрешением  вопроса  и  ждали
новых  боевых  приказов.
 ...Станция  Чернухино.  Кончилось  наше  продвижение  в
эшелоне.  Начальник  штаба  Лепин  разрабатывает  наш  пеший
маршрут.  Высылается  разведка,  ведется  сбор  сведений  о  про¬
тивнике.
 Отряд  вошел  в  состав  колонны  Ю.  В.  Саблина,  действовав¬
шей  на  Зверевском  направлении,  к  юго-востоку  от  станции
Чернухино.
 Во  время  остановок,  ночевок  к  нам  приходили  жители
окрестных  поселков.  Они  просили  разъяснить  им  разные  во¬
просы,  помочь  укрепить  рабоче-крестьянскую  власть.  Населе¬
ние  тянулось  к  красногвардейцам  как  к  посланцам  Советской
власти.  Левенсон  беседовал  с  делегациями,  отвечал  на  во¬
просы,  как  организоваться,  как  поступить  с  брошенными  быв¬
шими  хозяевами  рудниками.  Много  было  просьб  прийти  к  шах¬
терам  на  собрание.
 1  В.  А.  Антонов-Овсеенко.  Записки  о  гражданской  войне,  т.  1,  М.,  1924,
стр.  107,
 11

Как-то  нам  с  Еремеевым  по  заданию  Левенсона  пришлось
побывать  на  собрании  рабочих  одного  из  рудников.  Жалкие,
покосившиеся  хибарки,  ушедшие  в  землю  сырые  бараки.
Внутри  теснота  невообразимая,  все  черно  от  угля  и  грязи.
Рабочие  одеты  плохо,  ребятишки  ходят  полуголые.  Жуткая
жизнь.
 Рабочие  давно  ждали  прихода  революционного  отряда.  Мы
подробно  рассказали  им  о  том,  что  произошло  в  Петрограде.
В  ответ  крики  «ура»,  сильные  руки  рабочих  хватают  посланцев
отряда,  подбрасывают,  качают.  Задаются  разные  вопросы.
Главный  —  что  делать  с  рудником.  Отвечаем:
 —  Надо  установить  рабочий  контроль.  Так  говорит  партия,
так  говорит  товарищ  Ленин.  Надо  выбрать  рабочий  комитет.
Защищать  революцию,  создать  Красную  гвардию.  Собрание
заканчивается  новыми  возгласами  «ура».
 Многие  рудничные  рабочие  просили  зачислить  их  в  отряд.
Некоторые  явились  даже  с  конями.  Когда  мы  спрашивали
кого-либо  из  шахтеров,  где  он  раздобыл  коня,  в  ответ  слышали,
что  управляющий  рудником  сбежал,  а  кони  остались.  Мы  при¬
нимали  добровольцев  после  основательного  опроса,  и  выясне¬
ния  личности  каждого  у  местных  жителей.
 Из  рудничных  рабочих  Донбасса  была  организована  рота
пехоты  и  команда  конных  разведчиков.
 ...Впереди  станция  Рассыпная,  занятая  кадетами.  Нам  надо
выбить  их  оттуда.  Главными  силами  наступающих  руководят
Левенсон  и  Лепин.  Еремеев  с  частью  отряда  и  только  что
организованной  группой  разведки  направляется  в  обход,  чтобы
напасть  с  фланга.  Неприятель,  видя  превосходство  наших  сил,
отходит.  20  января  станция  Рассыпная  занята  нами,  а  22-го  —
станция  Чистяково.
 Ведя  небольшие  стычки  с  противником,  который  отходил,
не  принимая  боя,  отряд  продвигался  в  юго-восточном  направ¬
лении.  Шахту  за  шахтой,  станцию  за  станцией  освобождали
мы  от  кадетов  в  Донецком  бассейне,  столь  нужном  только  что
родившейся  Советской  республике.
 Наш  отряд  почти  не  имел  связи  с  другими  красными  час¬
тями.  Ежечасно  он  мог  быть  окружен  и  изрублен  казаками.
Поэтому  мы  вынуждены  были  ночью  и  днем  нести  бдительную
охрану.  Все  сознавали  опасность  и  свою  революционную  от¬
ветственность  за  порученное  дело.  День  ото  дня  отряд  все
более  сплачивался,  все  более  крепкой  становилась  в  нем  дис¬
циплина.
 ...Ночь  в  степи.
 12

—  Стой!  Кто  идет?  —  спрашивает  невидимый  молодой  го¬
лос,  стараясь  придать  каждому  слову  внушительность  и  стро¬
гость.
 Проверяя  ночные  посты  и  дозоры,  командиры  учили  бой¬
цов  освобождаться  от  страха  перед  опасностью,  владеть  собой,
быть  готовым  ко  всему.  Нередко  при  проверке  караулов  завя¬
зывались  беседы.
 —  Товарищ  командир,  а  скоро  ли  будет  Дон?  Почему  мы
идем  одни?  Почему  нет  настоящего  фронта?  А  не  заманивают
ли  нас  кадеты?
 Много  задавалось  вопросов,  и  командиры  как  мсггли  отве¬
чали  на  них.  Мало  мы  имели  сведений  из  Центральной  Рос¬
сии.  Едва  ли  больше  знал  о  положении  в  стране  наш  командир
Левенсон.  Но  все  же  он,  опытный  политический  руководитель,
понимал  больше  нас  и  умел  просто  и  доходчиво  отвечать  на
самые  разнообразные  вопросы  бойцов.
 Славный  товарищ  Левенсон  пал  от  рук  а^дтю-американских
интервентов  на  Севере1.  Никто  из  встречавшихся  с  ним  не
забудет  этого  небольшого  роста  человека  с  веснушчатым  ли¬
цом  под  рыжеватыми  вихрами  волос,  упрямо  выбивавшимися
из-под  козырька  солдатской  фуражки.  Все  мы  видели,  что  на¬
шему  уважаемому  командиру  хотелось  иметь  вид  лихого  сол¬
дата.  Однако  из  этого  у  него  ничего  не  получалось.  С  отвис¬
шей  кобурой  револьвера  на  поясном  ремне,  в  несколько  то¬
порщившейся  шинели,  за  бортом  которой  он  обычцо  держал
тетрадку,  всем  нам  он  казался  типичным  нестроевым  сол¬
датом.
 28  января  неожиданно  получаем  приказ:  нашему  отряду
перейти  в  подчинение  Р.  Ф.  Сиверса.  Сивере  —  наш  старый  зна¬
комый  по  Октябрю,  скромный  и  храбрый  офицер-большевик.
 Оказалось,  что  части  Сиверса,  продвигавшиеся  к  югу  на
Таганрогском  направлении,  наткнулись  на  превосходящие
силы  врага,  были  остановлены  и  отошли.  На  усиление  частей
Сиверса  и  был  направлен  наш  отряд.
 30  января  мы  вышли  на  левый  фланг  колонны  Сиверса  в
районе  Калинова  и  станции  Успенская.  На  следующий  день
завязалась  стычка  с  корниловцами  под  хутором  Закадычный.
Противник  после  короткого  боя  отошел  к  Матвееву  Кургану.
 В  это  время  в  штаб  отряда  явилась  делегация  от  местных
крестьян.  Они  сообщили  об  имении,  из  которого  сбежал  поме¬
 4  И.  3.  Левенсон,  командир  157-го  полка  на  Северном  фронте,  умер  от
тяжелого  ранения  в  ноябре  1918  г.
 13

щик,  и  спрашивали,  как  быть  с  землей  и  лошадьми.  В  имении
остался  конный  завод.  Вопрос  о  дележе  земли  мы  предложили
решить  самим  крестьянам  на  собрании  выборных  делегатов  и
провести  в  жизнь  организованно,  лошадей  распределить  немед¬
ленно.  Кони  были  очень  нужны  и  нашему  отряду  —  для  артил¬
лерии  и  для  пополнения  конной  разведки.
 Подошел  наш  железнодорожный  эшелон,  и  на  ближайшей
станции  мы  выгрузили  батарею,  командиром  которой  был
назначен  Иванов,  служивший  в  царской  армии  артиллери¬
стом.  С  трудом  подыскали  прислугу,  частично  из  пулемет¬
чиков.
 Заняв  31  января  слободу  Александровская  и  хутор  Ново-
Николаевский,  наш  отряд  повел  наступление  на  Матвеев
Курган,  сильно  укрепленный  крупный  населенный  пункт.  Здесь
против  нас  действовал  белогвардейский  отряд  «Добровольче¬
ской  армии»  под  командованием  полковника  Кутепова.  По
данным  разведки,  у  кадетов  имелись  артиллерия  и  бронепоезд.
 Оставив.третью  роту  (донецких  шахтеров)  в  резерве,  пер¬
вая  и  вторая  роты  пошли  в  атаку.  Первой  роте  надлежало
осуществить  глубокий  охват  левого  фланга  противника.  Вот
рота  заняла  исходное  положение.  Со  стороны  Закадычного  раз¬
дается  залп  нашей  артиллерии.  Бойцы,  как  было  условлено,
поднялись.  И  сразу  же,  отвечая,  загрохотали  батареи  кадетов.
 Но  что  это?  Почему  наша  батарея,  сделав  единственный
залп,  умолкла?
 Рота  наступает  перебежками.  Впереди  слева  видна  не¬
приятельская  кавалерия...
 Ждем,  когда  наша  артиллерия  заговорит  вновь.  Ожидания
напрасны.  Орудия  молчат.  Ясно,  что  сейчас  неприятель  пере¬
несет  огонь  на  одинокую  в  поле  роту,  и  она  будет  расстреляна.
Левенсон  отдает  роте  приказание  отходить.
 В  тактическом  отношении  наши  позиции  весьма  невыгодны.
С  севера,  откуда  мы  наступаем,  подступы  к  Матвееву  Кургану
открыты  и  хорошо  простреливаются  орудийным  и  пулеметным
огнем  белогвардейцев.  С  левого  фланга  позиции  кадетов  при¬
крываются  рекой  Миус.
 Железнодорожный  путь  разрушен,  мост  через  реку  Миус
подорван  корниловцами.  Поэтому  передвижение  действую¬
щего  в  колонне  Сиверса  бронепоезда  невозможно.  Броне¬
поезд  же  корниловцев  мог  со  своей  стороны  свободно  подхо¬
дить  вплотную  к  взорванному  мосту,  не  позволяя  нашим
железнодорожникам  восстановить  пу*ь.
 Второй  день  также  не  принес  нам  успеха.
 14

3  февраля  наши  связисты  протянули  со  стороны  Закадыч¬
ного  к  наступающим  телефонный  кабель  для  ар/иллерийского
наблюдения.
 Наконец-то  заработала  наша  артиллерия!  Она  ведет  огне¬
вой  бой  с  бронепоездом  противника  и  заставляет  его  замол¬
чать.
 На  левом  фланге,  у  гатчинцев,  строчат  по  корниловцам  пу¬
леметы  Тимофеева.  Цепи,  сделав  последние  перебежки,  под¬
нимаются  в  атаку.  Правее  путиловцев  бросились  в  атаку  ин¬
тернационалисты  —  отряд,  сформированный  из  бывших  воен¬
нопленных,  преимущественно  немцев  и  австрийцев.  Раздаются
их  возгласы:  «Форвертс,  форвертс!»
 Путиловцы  хорошо  понимают  порыв  интернационалистов,
плечом  к  плечу  идущих  с  нами  в  атаку  на  общего  врага  —  уг¬
нетателей  трудового  народа.  Это  ведь  и  есть  интернацио¬
нализм  на  деле!
 Громкое  «ура»  прокатывается  по  цепям,  и  мы  на  плечах
не  выдержавших  стремительной  атаки  корниловцев  врыва¬
емся  на  северную  окраину  Матвеева  Кургана.  Но  тут  нас  за¬
держал  артиллерийский  огонь,  который  все  еще  продолжала
вести  наша  батарея  с  Закадычного.  Снаряды  ложились  около
церкви,  где  уже  были  путиловцы.  Очевидно,  артиллерийский
наблюдатель  потерял  связь  с  батареей.  Как  сообщить  батарей¬
цам,  чтобы  они  прекратили  огонь  по  селу  и  перенесли  его  на
станцию?  Кто-то  из  красногвардейцев  предложил  вывесить  на
колокольне  красный  флаг.  Но  где  его  взять?  Однако  выход
быстро  нашелся.  У  трясущегося  от  страха  священника  добыли
кусок  кумача,  и  вмиг  взобравшийся  на  колокольню  красно¬
гвардеец  сигнализировал  батарейцам.  Огонь  по  селу  прекра¬
тился.
 Действовавшие  против  нашего  отряда  офицеры  и  юнкера
отступили,  бросив  на  станции  подбитый  бронепоезд  и  орудия.
Однако  белогвардейцы  унесли  замки,  и  использовать  захва¬
ченные  у  противника  пушки  мы  сразу  не  смогли.
 Темнота  наступившей  ночи  и  сильное  утомление  бойцов,
измотанных  предыдущими  атаками,  не  дали  возможности  пре¬
следовать  отступавших.
 Захваченный  на  станции  Матвеев  Курган  бронепоезд  кор¬
ниловцев  состоял  из  довольно  сносно  оборудованных  двух
четырехосных  металлических  вагонов  для  перевозки  угля  и
руды,  защищенных  от  пуль  и  снарядных  осколков  тюками  цел¬
люлозы:  ими  были  выложены  изнутри  стенки  вагонов.  Такие
тюки  мы  видели  в  пакгаузе  на  станции  Матвеев  Курган.  Для
 15

пулеметов  в  стенках  вагонов  были  прорезаны  бойницы.  Осно¬
вательно  потрепанный  вид  паровоза  свидетельствовал  о  мет¬
ком  огне  наших  артиллеристов.
 Говоря  о  разгроме  этого  отряда  корниловцев,  В.  А.  Анто'-
нов-Овсеенко  в  своих  воспоминаниях  приводит  донесение
Р.  Ф.  Сиверса  от  6  февраля  1918  г.:  «М.  Курган  нами  взят
4  февраля,  юнкера  с  боем  отступали  к  Денисовке,  где  были
встречены  фланговой  колонной  Трифонова  и  потом  Потапова,
в  беспорядке  бежали  в  юго-восточном  направлении;  захвачено
три  орудия,  масса  пулеметов,  бомбометов,  взрывчатых  ве¬
ществ  и  проч.  боевое  оружие,  вещи,  продуктовое  снабжение.
Калединцы  понесли  большие  потери  и  рассеяны»
 ...Наш  отряд  продвигается  на  юг  вдоль  железной  дороги
теми  местами,  где  совсем  недавно  проходили  бои.  С  поля
еще  не  убраны  трупы  красногвардейцев,  очевидно  скошенных
пулеметным  огнем  с  вражеского  бронепоезда.  Кто  и  откуда
они,  наши  товарищи  по  оружию,  сложившие  свои  головы  в
Донской  степи  за  власть  Советов?  По-видимому,  это  бойцы
одного  из  отрядов  колонны  Сиверса,  попавшие  под  Неклинов-
кой  во  вражескую  ловушку.  Наши  ребята  крепче  сжимают
винтовки,  горят  решимостью  скорее  отомстить  корниловцам  за
павших  товарищей.
 Чтобы  обеспечить  успех  колонны  Сиверса,  наступавшей  в
направлении  Таганрог  —  Бессергеновская,  наш  отряд  получил
приказ  прикрыть  фланг  и  тыл  колонны  в  районе  станций  Не-
клиновка,  Кошкино  и  села  Троицкое.  В  этом  районе  непре¬
рывно  совершали  набеги  корниловцы.  Севернее  станции  Мар-
цево  надежно  несли  службу  охранения  солдаты  первой  роты,
на  станции  Кошкино  —  красногвардейцы-путиловцы  второй
роты.  Перегон  Неклиновка  —  Кошкино  охраняли  красногвар¬
дейцы  третьей  роты  отряда.  Этот  отряд  состоял  из  доброволь-
цев-шахтеров.  Оказалось,  что  некоторые  красногвардейцы-
шахтеры,  достаточно  свыкшиеся  с  темнотой  в  шахтах  под  зем¬
лей,  не  могут  спокойно  выдерживать  ночную  темноту  в  степи,
на  посту.  Им  мерещатся  корниловцы,  и  они  часто  без  всякой
причины  открывают  беспорядочную  стрельбу.  Вот  что  случи¬
лось,  например,  однажды  ночью.
 Мне,  командиру  второй  роты,  было  приказано  проверить
 1  В.  А.  Антонов-Овсеенко.  Записки  о  гражданской  войне,  т.  1,  стр.  226.
Упоминаемые  в  донесении  В.  А.  Трифонов  и  Потапов  —  командиры  красно¬
гвардейских  частей,  посланных  на  Южный  фронт  из  Петрограда.—  Р.  К.
 16

посты  третьей  роты  недалеко  от  станции  Кошкино.  Когда  я
подошел  с  тыла  к  одному  из  постов,  то  был  внезапно,  без
оклика  обстрелян  часовым,  который  затем,  бросив  пост,  по¬
бежал  в  расположение  своей  роты.  Прибежав  на  заставу,  за¬
пыхавшийся  часовой  с  трудом  произнес:  «Наступают,  насту¬
пают...  кавалерия,  я  стреляю,  а  она  все  наступает».  Под  общий-
хохот  находившихся  на  заставе  ему  сообщили,  что  он  стрелял
не  по  кавалерии,  а  по  командиру  второй  роты,  проверявшему
посты.
 Подобные  факты  говорили  о  том,  что  требовалась  еще  боль¬
шая  работа  коммунистов  отряда,  всех  бойцов,  чтобы  поднять
боеспособность  шахтеров.
 После  поражения  под  Матвеевым  Курганом  и  Денисовкой
противник  усилил  сопротивление  колонне  Сиверса.  Не  смол¬
кала  артиллерийская  канонада  со  стороны  Таганрога  и  стан¬
ции  Бессергеновская.
 Таганрог  уже  виден  цздали.  «Пойдем  мы  его  брать  или
нет?»  —  спрашиваем  Левенсона.  «Нет,  не  пойдем,  рабочие
сами  справились»,—  отвечает  Левенсон.  Он  .рассказывает  нам,
что  еще  19  января  город  перешел  в  руки  восставших  и  теперь
подвергается  артиллерийскому  обстрелу  корниловцев.  Осо¬
бенно  сильный  огонь  обрушили  белогвардейцы  на  рабочие
предместья.
 —  Теперь  наша  задача  заставить  врага  уйти,—  говорит
Левенсон.—  Мы  зайдем  ему  в  тыл.
 Передают,  что  застрелился  генерал  Каледин.  Так  кончил
глава  контрреволюции  на  Дону.  Он  увидел,  что  его  песня  спе¬
та:  казаки-фронтовики  от  него  отшатываются.
 ...Мы  идем  через  населенные  пункты  .Дона  и  Таганрогщи-
ны.  На  ночевках  и  стоянках  красногвардейцы,  посланцы  рево¬
люционного  Петрограда,  ведут  оживленные  беседы,  разъяс¬
няют  крестьянам  и  казачьей  бедноте  цели  борьбы  против
Калединых  и  Корниловых  —  «кадетов»,  как  тогда  повсюду  име¬
новали  тех,  кто  воевал  на  их  стороне.  Доказываем,  что  свер¬
жение  донского  правительства  казаков-богатеев,  организация
власти  Советов,  выбранных  самим  трудовым  народом,  яв¬
ляется  насущным  вопросом  дня.  Простые  слова  наших  това¬
рищей  волнуют  бедноту,  она  узнает  правду  о  Советской  власти,
видит,  что  эта  власть  их,  народная,  что  она  несет  им  лучшую
жизнь.
 Отношения  с  крестьянами  и  казачьей  беднотой  налажива¬
лись  у  бойцов  отряда  хорошо  во  многом  благодаря  высокой
дисциплине,  сознательности  бойцов,  той  политической  работе,
 2  Под  огненным  стягом
 17

которую  мы  вели  среди  местного  населения.  Произвола,  само»
Вольных  реквизиций,  других  поступков,  роняющих  достоин,
ство  красногвардейцев  и  революционных  солдат,  не  допуска¬
лось.  Об  этом  Левенсон,  все  командиры,  все  большевики  от¬
ряда  проявляли  неустанную  заботу.
 Крестьяне  относились  к  нам  гостеприимно,  радушно.  Это
сказывалось  при  расквартировании  бойцов  в  населенных
"пунктах.  Местные  жители  даже  нередко  высказывали  обиду,
если  у  них  не  размещали  на  постой  красногвардейцев.  Про¬
довольствие  для  отряда  собирали  и  закупали  исключительно  в
добровольном  порядке  через  местные  ревкомы,  старост  или
по  решению  общих  собраний  жителей.  Казачество  побогаче
проявляло  к  нам  сдержанный  холодок.
 ...К  10  февраля  отряд  вышел  к  Каменному  Мосту.  Начи¬
налась  ранняя  южная  весна.  Тяжело  идти,  распутица,  но  мы
шагаем,  шагаем  к  Ростову.
 Вот  показалась  река.  «Дон  ли  это?  А  почему  он  не  широ¬
кий?»  —  раздаются  голоса.  В  географии  бойцы  не  были
сильны.
 Проходим  станицы.  Стараемся  не  отрываться  от  отступаю¬
щего  противника,  все  время  висим  у  него  на  плечах.  Мощным
выглядит  наш  хорошо^вооруженный  отряд.  Но  главная  его
сила  в  организованности  и  дисциплине.  Обо  всем  этом  у  каде¬
тов,  видимо,  имеются  сведения.
 С  марша  влетает  в  станицу  наша  конная  разведка,  а  в  кон¬
це  селения  видим  спины  отступающих  кадетов.  Или  входим  в
станицу,  спрашиваем:  «Где  кадеты?»  Отвечают:  «Тилички  что
были  и  поутикали».
 А  иногда  жители  не  могут  разобрать,  с  кем  разговаривают.
Черные  башлыки  покрывают  плечи  наших  красногвардейцев,
не  видно,  есть  погоны  или  нет.  А  казачки  смотрят  и  говорят  во¬
просительно:  «Чи  казак,  чи  большевик?»
 —  Большевики,  самые  настоящие,—  отвечаем  мы.
 Получены  сведения,  что  кадеты  стянули  под  Ростов  все
свои  силы.  Красные  отряды  начинают  сосредоточиваться  для
наступления  на  город.  На  нашем  правом  фланге,  в  районе
станции  Морская,  появилась  какая-то  необычная  конница,
всадники  в  пестрейшем  одеянии,  вооружены  самым  разным
оружием.  Некоторые  полностью  одеты  в  матросскую  форму,
другие  —  в  драгунских  мундирах,  а  на  головах  матросские  бес¬
козырки.  Ребята  прозвали  их  «морской  кавалерией».  Как  ока¬
 18

залось,  матросы  разоружили  контрреволюционную  конницу  и
с  боями  пробились  к  нам.  А  на  другом  фланге  нашего  отряда
появился  латышский  полк.
 Однако  надлежащая  связь  и  взаимодействие  между  ча¬
стями  отсутствовали,  не  было  хорошей  разведки.  Этим  можно
объяснить  то,  что  нам  не  удалось  удержать  район  трех  хуто¬
ров  —  Ободашево,  Халилово,  Сенькино.
 12  февраля  поздно  ночью  наш  отряд  подошел  к  этим  ху¬
торам.  В  хуторах  расположился  отряд  Трифонова,  засветло
выставивший  охранение.  Трудно  ориентироваться  в  кромешной
тьме.  Выбрать  подходящие  позиции  для  сторожевых  постов  мы
уже  не  могли  и  положились  на  трифоновцев.  Чуть  ли  не  на
ощупь  командир  наших  пулеметчиков  Тимофеев  выбирал  по¬
зиции  для  пулеметов.
 Едва  брезжит  рассвет.  Усталые  бойцы  спят  мертвым  сном.
Бесшумно  подойдя  к  нашим  позициям  и  заняв  высоты,  господ¬
ствующие  над  хутором,  кадеты  развернули  свои  цепи.  В  свете
утренней  зари  с  высокого  берега  балки  Мокрый  Чулек  против¬
ник  прекрасно  просматривает  наше  расположение.
 Ракеты  противника  прорезали  предрассветное  небо.  Зло¬
веще  затрещали  пулеметы.  Огонь  противника  оказался  неожи¬
данным  для  охранения  отряда  Трифонова,  находившегося
слева  от  нас.  Сюда  противник  нанес  первый  удар.  Отряд
не  выдержал,  стал  отходить.
 Кадеты  наседают,  бой  идет  уже  в  самом  хуторе.  Пулеметы
Тимофеева  прижимают  к  земле  цепи  противника,  яростно  рву¬
щегося  в  атаку.  Часть  бойцов  нашей  третьей  роты,  находив¬
шаяся  поблизости  от  трифоновцев,  также  стала  отступать.  Од¬
нако  скоро  наш  отряд,  организовав  оборону,  открыл  плотный
огонь  по  противнику  и  стойко  держался,  несмотря  на  невыгод¬
ные  позиции.
 Рассветало.  Стало  видно,-  что  задерживаться  на  случайной,
мало  пригодной  для  ведения  боя  позиции  невозможно.  До  по¬
следнего  патрона  вел  огонь  славный  путиловец  пулеметчик
Василий  Ефимов,  павший  в  этом  бою  смертью  храбрых.  От¬
стреливаясь,  мы  отходим.  Это  было  первое,  но  в  то  же  время
и  последнее  отступление  нашего  отряда  во  время  похода.
 Исправить  создавшееся  тяжелое  положение  помогла  ла¬
тышская  часть,  поддерживавшая  наш  отряд  на  левом  фланге.
Мы  перешли  в  контратаку,  и  враг  был  отброшен.
 Этот  бой  показал,  что  казаки  ночью  хорошо  ориентируются
на  местности,  имеют  хорошую  разведку  и  умело  организуют
бои.  С  нашей  же  стороны  была  проявлена  беспечность,  плохо
 19

организованы  сторожевое  охранение  и  разведка.  Лишь  стой¬
кость  и  храбрость  красногвардейцев,  умелые  действия  коман¬
диров  в  ходе  боя  спасли  отряд  от  разгрома.
 К  18  февраля,  сбивая  арьергардные  части  белых,  отряд  до¬
стиг  поселка  Чалтыр,  в  18  километрах  западнее  Ростова.  Все
ближе  и  ближе  центр  генеральско-казачьей  контрреволюции.
На  всех  направлениях  революционные  войска  теснят  кале-
динцев  и  «Добровольческую  армию».  С  запада  и  северо-за¬
пада  наступает  наша  колонна  Сиверса,  с  севера,  на  Новочер¬
касском  направлении,—  колонна  Саблина.
 Еще  недавно,  в  конце  октября  1917  г.,  военно-революцион¬
ный  комитет  в  Ростове-на-Дону,  опираясь  на  Красную  гвар¬
дию,  солдат,  рабочих  и  матросов,  провозгласил  Советскую
власть.  Однако  слабые  тогда  силы  революции  не  смогли  усто¬
ять  и,  будучи  окружены  со  всех  сторон  превосходящими  контр¬
революционными  войсками,  которые  поддерживала  зажиточ¬
ная  часть  казачества,  вынуждены  были  оставить  город.  Теперь
положение  на  Дону  изменилось.  Революционные  силы  вырос¬
ли,  а  казачья  беднота  и  крестьяне  отшатнулись  от  Каледина
и  «добровольцев»  Корнилова.
 Характерный  в  этом  отношении  случай  мы  наблюдали  под
Морской-Чулекской,  что  в  25  километрах  восточнее  Таганрога.
Здесь  местные  казаки  отказались  поддержать  теснимых  на¬
шими  войсками  корниловцев,  не  дали  им  возможности  око¬
паться,  за  что  «добровольцы»,  отступая,  сожгли  несколько  на¬
селенных  пунктов.  Мы  были  убеждены,  что  белым  генералам
не  поможет  сформированная  из  отборных  контрреволюцио¬
неров  «Добровольческая  армия».
 Продолжается  сосредоточение  сил  колонны  Сиверса.  Вос¬
станавливаются  разрушенные  калединцами  при  отступлении
железнодорожные  мосты.  Путь  нашему  бронепоезду,  -дейст¬
вующему  на  правом  фланге,  открыт.  На  левом  фланге  продви¬
гается  конница.  Она  уже  достигла  Султан-Салы.
 Перед  общим  наступлением  на  Ростов  нам  был  предостав¬
лен  недолгий  отдых.  В  поселке  Чалтыр  не  оказалось  бани,  о
которой  бойцы  так  мечтали.  Она  очень  была  нужна  после  дли¬
тельного  похода  и  боевых  действий,  ведь  нам  подолгу  не  при¬
ходилось  даже  раздеваться...  Теперь  мы  стояли  на  подступах
к  большому  городу.  Ребята  говорили:  «Скорее  бы  взять  Ро¬
стов,  а  там  уж  баня  будет  наверняка!»  Настроение  бодрое,  бое¬
вое.  Вперед,  вперед,  торопит  Левенсон,  но  бойцов  не  надо  то¬
ропить,—  несмотря  на  усталость,  они  сами  рвутся  в  бой.
 20

Получен  приказ  о  наступлении.  Левенсон  совещается  с
командирами,  обсуждает  задачи  предстоящих  боевых  дейст¬
вий.  Заканчиваются  последние  приготовления,
 Неутомимый  начальник  штаба  отряда  Лепин  уже  разра¬
ботал  во  всех  подробностях  боевые  задания  для  каждой  роты,
каждый  командир  и  боец  знает  свое  место  в  бою.
 Утром  21  февраля  мы  выступаем.  Начинается  решающий  .
этап  нашего  похода.
 ...Легкий  утренний  морозец.  Идем  по  сильно  пересеченной
местности,  изрезанной  балками  и  оврагами,  которая  удобна
для  обороны,  но  трудна  для  наступления.  Противник  встречает
нас  пулеметным  и  артиллерийским  огнем.  Наше  продвижение
в  центре  и  на  левом  фланге  замедляется.  Нужна  артиллерий¬
ская  поддержка.  Ждем  ее  со  стороны  железной  дороги,  где
находится  наш  бронепоезд.  Правый  фланг  гатчинского  отря¬
да  —  рота  путиловцев,  поддержанная  огнем  бронепоезда,  бы¬
стро  приближается  к  станции  Хопры.  На  станции  стоят  товар¬
ные  составы,  брошенные  противником  после  первых  же  метких
залпов  орудий  бронепоезда.
 Вот  он,  красавец,  наша  гордость,  путиловский  бронепоезд!
Хорошо  видна  надпись  на  его  борту:  «Победа  или  смерть!»
Его  появление  вызывает  у  наших  красногвардейцев,  особенно
у  путиловцев,  несказанную  гордость  за  свой  родной  завод,  за
товарищей,  построивших  и  вооруживших  его  на  страх  врагам
Советской  власти.  Команда  бронепоезда,  тоже  путиловцы,
бесстрашно  ведет  его  вперед,  на  Ростов.
 Неумолчно  строчат  пулеметы  корниловцев  с  противопо¬
ложной  стороны  балки  Сухой  Чалтыр.  Наши  цепи  залегли.  На
правом  фланге  оживление.  Оказывается,  кто-то  «обследовал»
содержимое  захваченных  на  станции  вагонов.  В  них  обнару¬
жили  съестные  припасы.  И  вот  бойцы  с  правого  фланга,  не
забывая  товарищей  на  левом,  перебрасывают  друг  другу  не¬
большие  мешочки  с  изюмом  и  урюком.  Красногвардейцы,
получив  гостинцы,  набивают  ими  карманы.
 Отряд  перебежками  продвигается  вперед,  ведя  ружейный
и  пулеметный  огонь.  По  Сухому  Чалтыру  бьет  наша  артилле¬
рия.  Не  выдержав  натиска  войск  Сиверса,  противник  отходит.
 Бой  идет  на  станции  Гниловская.  За  ней  станица  Гнилов-
ская,  которая  была  неплохо  «обработана»  нашей  артиллерией.
Пусть  станичные  богатеи  не  обижаются  на  «угощение»  —  они
заслужили  его  своей  активной  поддержкой  белогвардейцам.
 К  вечеру  22  февраля  сопротивление  белых  было  сломлено.
Станица  оказалась  в  наших  руках.
 21

На  левом  фланге,  в  районе  рабочего  предместья  Ростова
Темерник  и  кирпичного  завода,  противник  отчаянно  оборо¬
няется.  По  белым  бьет  наша  артиллерия.
 Уже  смеркается.  Наступаем  с  самого  утра.  С  боями,  без
отдыха  пройдено  20  верст.  Но  порыв  наступления  высок.  Со
стороны  хутора  Олимпиадовка  какой-то  юнкерский  отряд,
пользуясь  темнотой,  пытается  обойти  наш  левый  фланг  и  вне¬
сти  замешательство  в  цепи  атакующих.  Эта  угроза  быстро  лик¬
видируется.  Раздается  протяжное  «ура!».  Бойцы  бегут  вперед
без  остановки...  Неприятель  отходит,  будто  растворяется  в  тем¬
ноте.
 Остатки  разгромленных  калединцев  поспешно  оставляют
Ростов.  Бегут  по  единственному  свободному  для  них  пути  за
Дон  —  на  Батайск,  Ольгинское.  Уже  после  взятия  города  оче¬
видцы  рассказывали,  что  творилось  на  переправе,  когда  ка¬
деты  переправлялись  по  мосту  через  Дон.  Белогвардейцев
охватила  паника.  Не  попавшие  на  мост,  на  котором  образова¬
лась  пробка  из  обозов,  бросались  вплавь  через  Дон.
 ...Утро  24  февраля.  Ярко  светит  солнце.  Повсюду  полно
народу.  Море  голов.  Простой  трудовой  народ  радостно  встре¬
чает  революционные  советские  отряды.  Захватывающее,  не¬
забываемое  зрелище.
 Каждому  отряду  при  прохождении  через  Ростов  отведена
определенная  улица.  Впереди,  справа  и  слева  цепочками  сле¬
дуют  дозоры.  Это  охранение  на  случай  возможной  стрельбы
из  домов,  с  тем  чтобы  быстро  принять  меры.  Но  все  тротуары
и  большую  часть  мостовой  заполнили  жители,  приветствующие
нас.  Остается  лишь  узкий  проход  для  движения  строем,  и  то
только  по  нескольку  человек  в  ряд.  Впереди  нашего  отряда
верхами  едут  Левенсон,  Лепин,  Тимофеев  и  Еремеев.
 Ростовчане  приветствуют  нас  не  только  возгласами  «ура»,
но  по  русскому  обычаю  преподносят  хлеб-соль.  Принимаем.
Радует  и  несколько  смущает  нас  такая  встреча.
 Экстренный  приказ  В.  И.  Ленина  Антонову  от  23  февраля
1918  г.,  который  гласил:  «Сегодня  же  во  что  бы  то  ни  стало
взять  Ростов»',  выполнен.  Закончен  поход  и  нашего  Гатчин¬
ского  красногвардейского  отряда.
 Отряду  отведена  для  расквартирования  одна  из  улиц  на
окраине  города.  Рядом  пригород  Нахичевань.  Распределяем
бойцов  на  постой  в  домах  местных  жителей.  Но  распылять
людей  по  многим  квартирам  опасно.  Хотя  кадеты  разбиты  и
 1  В.  И.  Лент.  Поли.  собр.  соч.,  т.  50,  стр.  46.
 22

изгнаны  из  города,  все  же  еще  не  совсем  спокойно.  В  случае
чего  нужно  сразу  собрать  людей.  Заходим  в  дома  побольше,
стараемся  расположить  в  каждом  хотя  бы  отделение,  а  лучше
взвод,  чтобы  бойцы  были  вместе.
 На  следующий  день  состоялись  похороны  товарищей  из
всех  отрядов,  павших  при  освобождении  Ростова.
 Дошла  до  нас  весть  о  декрете  Совета  Народных  Комисса¬
ров  о  создании  Рабоче-Крестьянской  Красной  Армии.  Ожи¬
даем  скорого  переформирования  отряда  в  воинскую  часть.
 Отряд  нуждается  в  хорошем  отдыхе:  нужно  привести  себя
в  порядок,  набраться  сил  для  новых  сражений.  Но  пришли  тре¬
вожные  сведения  о  наступлении  немцев  на  Петроград.  Бойцы
взволнованы,  требуют  отправки  на  фронт  для  защиты  рево¬
люционного  Питера.  Горячие  слова  Яутиловцев  Крылова,  Бе-
лобедова:  «Умрем  за  Петроград,  но  немцев  к  нему  не  пропу¬
стим!»  —  звучали  призывом  для  всех.  Левенсон  доложил
командованию  красногвардейских  войск  о  настроениях  в  от¬
ряде,  о  горячем  желании  бойцов  драться  против  немцев.
 А  через  некоторое  время  командование  фронта  получило
распоряжение  Совета  Народных  Комиссаров  о  переброске  не¬
скольких  отрядов,  в  том  числе  и  нашего,  на  фронт  под  Петро¬
град.
 Эту  новость  сообщил  Левенсон,  возвратившись  с  совеща¬
ния  в  штабе  Антонова-Овсеенко.  Приказ  Антонова-Овсеенко
от  28  февраля  1918  г.  гласил:  «Над  столицей  революции  —  над
Петроградом  занесен  удар  мирового  империализма.  В  этих
условиях  именем  революции  и  по  призыву  Совета  Народных
Комиссаров  предписываю  всем  революционным  отрядам,  под¬
чиненным  моему  штабу,  спешно  отправиться  в  Москву,  где
ожидать  дальнейших  распоряжений...  Командующим  отдель¬
ными  колоннами  тов.  Саблину  и  Сиверсу  отдать  соответствую¬
щее  распоряжение,  озаботившись  выделением  представителей
в  особую  комиссию  для  продовольствия  революционных
войск»'.
 Полным  ходом  идет  подготовка  к  отправке.  Заготавливаем
продовольствие,  передаем  излишнее  военное  имущество,  лоша¬
дей,  снаряжение  отрядам,  остающимся  на  Южном  фронте.
 Наконец  сборы  закончены.  Мы  размещаемся  в  вагонах.
Сердечными  были  наши  проводы  жителями  Ростова,  особенно
теми,  у  которых  были  расквартированы  наши  ребята.  Сер¬
дечно  провожают  нас  представители  остающихся  отрядов,
 1  В.  А.  Антонов-Овсеенко.  Записки  о  гражданской  войне,  т.  1,  стр.  297.'
 23

командование.  Это  и  понятно,  ведь  Гатчинский  отряд  был  од¬
ним  из  самых  боеспособных  и  дисциплинированных,  служил
всем  примером.  С  нами  вместе  отбывает  и  часть  донецких
рабочих,  воевавших  в  нашем  отряде.  Они  так  сжились  с  нами,
что  решили  тоже  ехать  на  защиту  революционного  Петро¬
града.
 Поезд  все  ускоряет  ход.  Вот  пошли  знакомые  места  по  Се¬
верному  Донцу,  которые  еще  так  недавно  мы  прошли  с  боями.
Вспоминаем  боевые  эпизоды.  Сохранилось  в  памяти  и  такое.
Когда  подбирали  помещение  для  штаба,  Левенсон  всегда  спра¬
шивал  квартирьера,  есть  ли  в  доме  рояль.  Кое-кто  даже  под¬
шучивал  над  его  «буржуазными  замашками».  А  он  просто
любил  музыку  и  сам  неплохо  играл  многие  вещи.  Необычным
было  для  нас  также  то,  что  Левенсон  декламировал  стихи
Блока.  Томик  его  стихов  он  носил  с  собой.  Также  удивлялись
мы  и  привязанности  нашего  начальника  штаба  Ивана  Карло¬
вича  Лепина  к  своей  скрипке.  Как  только  отряд  останавли¬
вался  на  отдых,  он  начинал  выводить  грустные  мелодии.
 Пробегают  станции.
 Но  вот  продолжительная  остановка  —  нет  смены  паровоза.
Левенсон  устраивает  собрание  отряда.  Собираемся  около  ка¬
кого-то  строения  вблизи  железнодорожного  пути.  Левенсон  за¬
брался  на  телегу  и  руководит  собранием.  Он  председатель,
он  же  и  докладчик.  Никаких  протоколов.  Обсуждаем,  как
тогда  говорили,  текущий  момент,  различные  вопросы  жизни
отряда.
 Левенсон  сообщает,  что  получено  известие  о  наградах  для
отряда,  и  предлагает  выбрать  из  нашей  среды  достойных  то¬
варищей.  Что  за  награды  —  неизвестно.  Левенсон  тоже  не
знает.
 Кому  вручить  награды  —  решает  сама  масса.  Возможны  ли
ошибки?  Нет.  Все  хорошо  знают,  кто  проявил  в  боях  храб¬
рость,  кто  умело  руководил  бойцами.
 Но  вот  на  телегу  рядом  с  Левенсоном  взбирается  один  из
командиров.
 —  Товарищи,—  горячо  начинает  он,—  мы  революционная
Красная  гвардия  рабочих  и  крестьян.  Мы  воюем  за  наше
дело.  Разве  мы  воюем  с  контрреволюцией  из-за  наград?
 Общее  решение  отряда  —  не  нужно  наград.  Не  было  ни
одного  голоса  против.
 Во  время  следования  отряда  на  север  произошло  историче¬
ское  событие:  в  Бресте  подписан  договор  с  кайзеровской  Гер¬
манией,  давший  хотя  и  не  прочный,  но  все-таки  мир  молодой
 24

Советской  Республике.  Получена  передышка  для  накопления
сил  и  создания  регулярной  армии  —  надежной  защиты  завое¬
ваний  Октября.
 ...Туманное  весеннее  утро.  В  предрассветной  мгле  мелькают
знакомые  места.  Из  вагонов  выглядывают  бойцы.  Многие
молоды.  А  как  они  возмужали,  повзрослели!  Подъезжаем  к  ре¬
волюционной  столице,  но,  не  доезжая  до  Петрограда,  останав¬
ливаемся  в  Гатчине.
 Отряд  направляется  в  бывшие  артиллерийские  казармы,
где  нам  отведено  место  для  расквартирования.  И  скоро,  едва
освоившись,  приступаем  на  основании  декрета  Совета  Народ¬
ных  Комиссаров,  подписанного  Владимиром  Ильичем  Лени¬
ным,  к  формированию  батальона,  а  затем  полка  Рабоче-Кре¬
стьянской  Красной  Армии.
 История  3-го  Гатчинского  полка  —  его  формирование,  уча¬
стие  в  сражениях  на  фронтах  гражданской  войны  —  это  уже
новые  страницы  боевых  дел  части  регулярной  Красной
Армии,  которая  родилась  из  нашего  отряда  и  покрыла  себя  не¬
увядаемой  славой  в  борьбе  против  интервентов  и  белогвар¬
дейцев.
 М.  В.  Морозов
ОТПОР  МЯТЕЖНИКАМ
 В  конце  мая  1918  г.  вспыхнул  мятеж  чехословацкого  кор¬
пуса.  Чехословацкие  легионеры  были  крупной  силой,  на  кото¬
рую  делали  ставку  империалисты  Антанты  и  внутренняя
контрреволюция  в  своих  планах  задушить  молодую  Респуб¬
лику  Советов.
 Корпус  из  бывших  военнопленных  чехов  и  словаков  был
сформирован  до  победы  Великой  Октябрьской  социалистиче¬
ской  революции.  Многие  из  бывших  военнопленных  участво¬
вали  в  установлении  Советской  влцсти,  были  на  стороне  тру¬
дящихся,  поднявшихся  против  самодержавия  и  эксплуатато¬
ров.  Но  в  самом  корпусе  задавало  тон  реакционное  офицер¬
ство.  Спекулируя  на  национальных  чувствах  солдат,  офицеры
клеветали  на  политику  Советской  власти,  внушали  солдатам,
что  Советское  правительство  препятствует  их  возвращению  на
родину.  Командование  корпуса  и  чехословацкие  буржуазные
националисты,  вступив  в  сговор  с  военным  командованием
Антанты,  согласились  поднять  корпус  на  мятеж  против  Со¬
ветской  власти.
 25

Большинству  чехословацких  солдат  не  были  известны  под¬
линные  замыслы  руководителей  мятежа,  так  как  командова¬
ние  корпуса  опасалось  их  перехода  на  сторону  красных  войск.
 Подняв  мятеж,  белочехи  захватили  многие  важные  в
стратегическом  отношении  пункты  в  Поволжье  и  вдоль  Сибир¬
ской  железнодорожной  магистрали  1.  Один  из  первых  ударов
они  направили  на  Урал  с  его  крупными  промышленными  цен¬
трами,  многочисленным  революционным  пролетариатом,  Че¬
лябинским  железнодорожным  узлом,  через  который  в  центр
страны  шли  эшелоны  с  сибирским  хлебом.
 В  разработанных  вдохновителями  интервенции  планах
военных  действий  большое  значение  отводилось  Златоустов¬
скому  направлению.  Через  Златоуст  мятежники  намеревались
идти  на  соединение  с  поволжской  группировкой  белочехов,  с
тем  чтобы  затем,  установив  взаимодействие  с  интервентами  на
севере  и  контрреволюцией  на  юге  России,  развернуть  наступ¬
ление  во  внутренние  районы  страны.  На  Златоустовское  на¬
правление  командование  чехословацкого  корпуса  стянуло
крупные  силы.
 Автору  этих  строк,  как  начальнику  Особого  отдела  Зла¬
тоустовского  гарнизона  и  руководителю  разведки  Златоуст-
Челябинского  участка  Восточного  фронта,  довелось  прини¬
мать  участие  в  подавлении  чехословацкого  мятежа.
 *  *
 *
 Красногвардейские  отряды  уральских  рабочих  после  раз¬
грома  дутовцев  возвращались  в  свои  родные  места.  Когда  наш
Златоустовский  отряд  под  командованием  И.  В.  Пуркова  при¬
был  в  свой  город,  там  было  неспокойно.  Активизировали
антисоветскую  деятельность  эсеры  и  меньшевики.  Оживили
работу  возглавлявшиеся  правыми  эсерами  «Союз  городов»  и
«Союз  фронтовиков».  Среди  населения  распространялись  про¬
вокационные  слухи,  по  ночам  разбрасывались  контрреволюци¬
онные  листовки,  имевшие  подпись:  «Уральские  корниловцы».
Особенно  зашевелилась  контрреволюция  после  того,  как
13  мая  Златоустовский  Совнарком  (так  назывался  тогда  ис¬
полнительный  орган  уездного  Совета)  принял  постановление
о  национализации  промышленных  предприятий  и  домов  круп¬
ной  буржуазии,  о  наложении  контрибуций  на  заводчиков  и
 1  По  разрешению  Советского  правительства  чехословацкий  корпус  сле¬
довал  в  эшелонах  через  Сибирь  на  Владивосток,  чтобы  оттуда  морем  от¬
правиться  во  Францию.
 26

богатых  торговцев.  Контрреволюционеры  готовили  в  городе
мятеж.  При  помощи  рабочих  и  членов  Социалистического  сою¬
за  рабочей  молодежи  «III  Интернационал»  нам  удалось  пре¬
дотвратить  выступление  мятежников  в  Златоусте.  Однако
главные  его  организаторы  сумели  скрыться.
 23  мая  мы  получили  телеграмму  за  подписью  начальника
оперативного  отдела  Наркомвоена  С.  И.  Аралова.  В  ней  пред¬
писывалось  разоружать  и  расформировывать  чехословацкие
части,  которые  будут  следовать  через  Златоуст.  Полученное
распоряжение  удивило,  так  как  причины  резкого  -изменения
отнощения  к  чехословакам  мы  еще  не  знали.  До  этого  мы
имели  указание  чехословацкие  части  не  трогать,  а  разоружать
лишь  идущие  с  фронта  эшелоны  старой  армии  и  казаков.
Скоро  мы  получили  сведения  о  том,  что  в  Челябинске,  где  на¬
ходилось  до  9  тысяч  легионеров,  командование  чехословацких
частей  и  нашедшие  у  них  убежище  белогвардейские  офицеры,
эсеры  и  меньшевики  ведут  антисоветскую  агитацию,  провоци¬
руют  столкновения  с  красногвардейскими  патрулями.  Дошли
до  нас  слухи,  что  чехословаки  затевают  мятеж  против  Совет¬
ской  власти,  хотят  повернуть  свои  эшелоны  обратно  на  запад.
Прямой  телефонной  и  телеграфной  связи  с  Челябинском  не
было,  поэтому  проверить  эти  данные  сразу  мы  не  смогли.  Мы
строили  разные  предположения,  пытаясь  разобраться  в  об¬
становке.
 25  мая  военный  комиссар  Златоустовского  гарнизона
Н.  И.  Хлебников  уехал  в  Уфу.  Замещать  его  был  назначен
комиссар  почт  и  телеграфа  Златоустовского  уездного  совнар¬
кома  С.  Л.  Шварцман.  В  тот  день  Шварцман,  я  и  мой  адъю¬
тант  В.  И.  Савицкий  допоздна  задержались  на  работе.  При¬
мерно  в  2  часа  ночи  вестовой  принес  телеграмму,  отправлен¬
ную  со  станции  Полетаево,  которая  находилась  в  30  километ¬
рах  западнее  Челябинска.  В  телеграмме  сообщалось,  что  из
Челябинска  в  сторону  Златоуста  только  что  без  остановки  про¬
следовал  эшелон  с  вооруженными  чехословацкими  солдатами
на  тормозных  площадках.  Машинист  подавал  какие-то  непо¬
нятные  знаки.  Эта  весть  нас  встревожила.
 В  8  часов  утра  нам  передали,  что  эшелон  подходит  к  стан¬
ции  Миасс.  Примерно  еще  через  два  часа  дежурный  по  стан¬
ции  снова  передал  нам  из  Миасса,  что  эшелон  отбыл  в  сто¬
рону  Златоуста.  Во  второй  половине  дня  со  станции  Уржумка
подтвердили,  что  эшелон  без  остановок  движется  к  Златоусту.
Вскоре  стало  хорошо  видно,  как  из-за  поворота,  извиваясь
змеей,  приближается  к  станции  длинный  состав.
 27

Эшелон  остановился.  Из  штабного  вагона  вышли  несколько
офицеров  и  направились  в  здание  вокзала.  Там  один  из  них,
отрекомендовавшийся  начальником  эшелона  капитаном  Горд-
личкой,  через  переводчика  сказал  коменданту  вокзала  Синя¬
кову,  что  эшелон  прибыл  в  Златоуст  на  временную  стоянку  и,
как  только  из  Пензы  подойдут  остальные  эшелоны  с  чехосло¬
ваками,  они  вместе  отправятся  на  Владивосток.
 Пока  в  комендантской  шли  переговоры,  по  перрону  разгу¬
ливали  одетые  во  все  английское  чехословацкие  и  русские
офицеры.  У  дверей  теплушек  чехословацкие  солдаты  мимикой
и  жестами  старались  завести  разговор  с  местными  жителями.
У  приехавшего  на  вокзал  председателя  местного  железнодо¬
рожного  комитета  М.  Ф.  Корькова  капитан  Гордличка  по¬
просил  разрешения  офицерам  и  солдатам  пойти  в  город.  Корь-
ков  дал  согласие  при  условии,  что  все  офицеры  и  солдаты  сда¬
дут  советским  органам  на  временное  хранение  огнестрельное
оружие.  Командование  эшелона  отказалось  сделать  это,  и  то¬
гда  офицерам  было  разрешено  ходить  без  оружия  только  по
вокзалу  и  станционному  поселку,  строго  соблюдая  установлен¬
ный  порядок,  а  солдатам  только  в  пределах  перрона.
 Узнав,  что  вечером  в  железнодорожном  клубе  состоится
спектакль,  начальник  эшелона  сказал,  что  чехословаки  хотели
бы  посмотреть  его,  и  предложил  послать  в  клуб  свой  оркестр.
Корьков  поблагодарил,  но  предупредил,  что  помещение  клуба
небольшое  и  поэтому  чехословакам  будет  выделено  не  более
тридцати  мест.
 26  мая  в  середине  дня  вдруг  заработала  загадочно  без¬
действовавшая  связь  с  Челябинском.  К  телефону  попросили  ка¬
питана  Гордличку.  Он  долго  разговаривал  по-чешски,  затем
трубку  взял  Корьков.  Он  попросил  позвать  к  телефону  рус¬
ского  дежурного  или  коменданта  станции  Челябинск.  Связь
вдруг  оборвалась.
 Догадываясь,  что  в  Челябинске  происходит  что-то  нелад¬
ное,  мы  срочно  созвали  секретное  совещание  комсостава  крас¬
ногвардейских  отрядов,  руководящих  партийных  и  советских
работников  города  и  железнодорожного  узла.  Совещание  вы¬
несло  решение:  на  основании  телеграфного  предписания  Нар-
комвоена  от  23  мая  прибывший  чехословацкий  эшелон  разору¬
жить  не  позднее  12  часов  27  мая,  по  возможности  мирным
путем.
 Когда  я  после  совещания  шел  на  вокзал,  народ  спешил  в
клуб  на  спектакль,  туда  же  направлялась  и  группа  чехосло¬
вацких  офицеров  и  солдат  с  оркестром.
 28

Стоявший  у  помещения  телеграфа  часовой  сообщил  мне,
что  капитан  Гордличка  несколько  раз  пытался  зайти  в  аппа¬
ратную  для  переговоров  с  Челябинском,  но  наш  усиленный
пост  его  туда  не  пустил.  Я  попросил  телеграфиста  С.  Коло-
мейца  попытаться  еще  раз  связаться  с  Челябинском,  Поле¬
таевой  или  Миассом.  На  наш  вызов  долго  не  отвечали.  На¬
конец  заработала  морзянка.  Телеграфист  из  Миасса  сообщил:
«Челябинске  мятеж,  белочехи  обезоружили  Красную  гвардию,
идут  арес...»  Сообщение  оборвалось  на  полуслове,  и,  как  ни
старался  Коломеец,  на  его  вызовы  больше  никто  не  отвечал.
 Наступили  сумерки.  Чехословаки  выставили  вдоль  эшелона
часовых.  Солдат  из  вагонов  не  выпускали.  С  охранявшим
аппаратную  часовым  я  немедленно  отправил  сообщение  об
этом  Корькову  и  Синякову.  Как  только  часовой  вышел  из  вок¬
зала,  в  аппаратную  вломились  чехословаки.  На  мои  категори¬
ческие  требования  уйти,  они  отвечали  молчанием.  Наших  по¬
близости  никого  не  было.  Мимо  окон  по  перрону  разгуливали
чехословацкие  офицеры.  Прибегать  к  силе  было  бессмыс¬
ленно.
 А  в  железнодорожном  клубе  между  тем  шел  спектакль.
К  нашему  дежурному  по  клубу  подошел  солдат-чех  и  заявил,
что  он  рабочий,  социалист  и  хочет  срочно  поговорить  с  рус¬
ским  комиссаром  от  имени  группы  своих  единомышленников.
Фамилия  этого  солдата  была  Прохазка.  Дежурный  пригласил
Прохазку  в  отдельную  комнату  и  вызвал  Корькова.  Солдат  то¬
ропливо  сообщил,  что  в  Челябинске  чехословацкие  офицеры
начали  мятеж,  а  их  эшелон  во  главе  с  капитаном  Гордличкой
и  русским  офицером,  который  носит  усы  и  бороду,  должен
завтра  поднять  восстание  в  Златоусте.  Чехословацкие  солдаты
должны  будут  освободить  из  тюрьмы  арестованных  контрре¬
волюционеров  и  разоружить  Красную  гвардию.  Одновремен¬
но  в  городе  поднимут  мятеж  эсеры  и  меньшевики.  Представи¬
тель  эсеров  прапорщик  Байкац  уже  находится  у  капитана
Гордлички.  В  вагонах  есть  пулеметы,  большой  запас  винтовок,
гранат  и  другого  оружия,  предназначенного  для  вооружения
Златоустовских  мятежников.
 Затем  ои  сказал,  что  группа  социалистов,  которая  сейчас
находится  в  театре,  решила  перейти  к  русским.
 Корьков,  не  теряя  времени,  предложил  Прохазке  незаметно
через  черный  ход  вывести  из  клуба  своих  товарищей.  К  себе
он  срочно  вызвал  коммунистов  Сулимова,  Копанева,  Савиц¬
кого.  Вместе  с  группой  чехословацких  социалистов  они  не¬
медленно  направились  в  штаб.
 29

Наше  положение  осложнялось  тем,  что  Байкац,  долгое
время  работавший  техническим  секретарем  железнодорож¬
ного  штаба  Красной  гвардии  и  присутствовавший  на  всех  на¬
ших  совещаниях,  оказался  провокатором.  Он  выдал  Горд-
личке  и  его  подручным  наш  план  разоружения  эшелона.  Мы
вновь  решили  попытаться  разоружить  эшелон  мирным  путем.
Помочь  нам  обещали  чехословацкие  социалисты.  Прохазка
сказал:
 —  Когда  мы  выехали  из  Челябинска,  наши  офицеры  хо¬
дили  по  теплушкам  и  агитировали  солдат.  Они  говорили,  что
русские  большевики  решили  не  пустить  чехословаков  домой,
а,  обезоружив  их,  выдать  немцам.  С  этой  целью  большевики
будто  бы  вооружили  в  Сибири  пленных  немцев,  которые  и
преграждают  легионерам  путь  на  Владивосток.  Поэтому-де
чехословацкое  командование  с  согласия  иностранных  миссий
и  решило  вместе  с  Дутовым  и  другими  генералами  и  офице¬
рами  царской  армии  свергнуть  большевиков.
 —  Но  имейте  в  виду,—  продолжал  Прохазка,—  чехосло¬
вацкие  солдаты  из  рабочих  и  крестьян  воевать  с  русскими  не
хотят,  их  могут  заставить  только  силой  оружия,  обманом  или
провокациями,  как  это  было  в  Челябинске.  Вы,  наши  русские
товарищи,  должны  знать,  что  чехословацкий  пролетариат  на
стороне  Советов.  Чешские  и  русские  контрреволюционеры  —
это  наши  и  ваши  враги.  Своими  грязными  делами  они  хотят
осквернить  доброе  имя  чешского  трудового  народа.  Они  про¬
дались  империалистам  и  все  эти  годы,  пока  мы  были  в  плену,
вербовали  в  лагерях  пушечное  мясо  для  продолжения  вой¬
ны.  Но  все  равно  лишь  немногие  малодушные,  натерпевшись
в  лагерях  холода,  голода,  унижений,  записались  в  легионы.
Теперь  и  они  прозрели  и  бегут  из  корпуса.  Мы,  чехословацкие
социалисты-интернационалисты,  сделаем  все,  чтобы  смыть
пятно  позора  с  наших  солдат.
 От  имени  всех  солдат-интернационалистов  Прохазка  дол¬
жен  был  утром  выступить  перед  чехословацкими  солдатами  с
призывом  сдать  оружие.
 Синяков,  прибыв  на  вокзал  со  взводом  вооруженных  крас¬
ногвардейцев,  потребовал  от  Гордлички  немедленно  вывести
из  аппаратной  своих  вооруженных  часовых.  Вместе  с  Гордлич-
кой  на  этот  раз  к  нам,  кроме  переводчика,  явился  и  офицер  с
усиками.  После  перевода  приказания  Синякова,  Гордличка,
коверкая  русские  слова,  нагло  заявил:
 —  Вы  не  сможете  убрать  наших  солдат.  Вы  своих  солдат
также  не  сможете  поставить.
 30

—  Я  комендант,—  отвечал  Синяков,—  и  поставлю  солдат  в
любом  месте  своего  гарнизона.
 Пока  они  разговаривали,  мы  с  Корьковым  внимательно
рассматривали  офицера  с  усиками,  который,  пытаясь  выдать
себя  за  чеха,  все  время  молчал.  Заметив  наше  любопытство,
офицер  отвернулся.  Но  я  его  узнал  и  громко  заявил:
 —  Этот  господин  —  капитан  Пирожков  Василий  Яковле-’
вич,  бежавший  из  128-го  полка.
 Разоблаченный  Пирожков  сразу  заговорил.  Он  заявил,
что  добровольно  вступил  в  чехословацкую  армию,  чтобы  за-
,  щищать  Россию  от  немцев,  и  показал  документ,  удостоверяв¬
ший,  что  он  является  начальником  эшелона.
 —  Чью  Россию  вы  собираетесь  защищать?  —  спросил  я
его.—  Вы  не  Россию,  а  свои  буржуйские  порядки  идете  защи¬
щать...
 Во  время  этого  разговора  телеграфист  Коломеец  принял
из  Челябинска  телеграмму  на  имя  Гордлички  и  Пирожкова  за
подписью  генерала  Войцеховского.  В  ней  был  приказ  утром
27  мая  занять  Златоуст,  а  также  сообщение,  что  из  Челябинска
выходят  на  помощь  эшелоны  с  чехословацкими  легионерами.
 Полученную  телеграмму  мы  скрыли  от  чехословацких  офи¬
церов  и  срочно  передали  ее  содержание  в  Уфу,  Москву,  Ека¬
теринбург  и  на  близлежащие  заводы.  Мы  просили  выслать  во¬
оруженную  помощь  Челябинску  и  Златоусту  для  борьбы  с  мя¬
тежниками.
 Гордличка  настойчиво  требовал  соединить  его  с  Челябин¬
ском  по  телефону  или  телеграфу.  Синяков  ответил,  что  те¬
лефон  еще  с  вечера  не  работает,  а  телеграф  занят  срочными
передачами.  Но  если  господину  капитану  нужно  что-либо
срочно  передать  командованию,  он  может  это  сделать,  подав
вне  очереди  обычную  телеграмму.  Рассвирепевший  Гордличка
вскричал:
 —  Контроля  вашего  мы  не  желаем,  если  через  полчаса
телеграф  не  освободите,  возьмем  силой!
 Видя  такой  оборот  дела,  Корьков  попросил  перевести  Горд-
личке  следующее  распоряжение:
 —  Как  представитель  местной  власти,  предлагаю  с  наступ¬
лением  рассвета  27  мая  всем  офицерам  и  солдатам  оставить
имеющееся  оружие  в  вагонах.  Вагоны  опломбировать,  а  самим
с  личными  вещами,  без  оружия,  походным  порядком  напра¬
виться  в  казармы  военного  городка  и  ждать  дальнейших  ука¬
заний.  В  случае  несогласия  мы  вынуждены  будем  применить
силу,  чего,  однако,  советское  командование  не  желает.
 31

Гордличка  ответа  не  дал.  Он  направился  в  свой  вагон.
Вслед  за  ним  удалилась  и  его  свита.
 Через  несколько  минут  Гордличка,  Пирожков  и  переводчик
вернулись  и  заявили:
 —  Разоружаться  не  желаем,  просим  подать  паровоз,  мы
возвращаемся  в  Челябинск.
 —  Хорошо,—  ответил  Корьков.—  На  рассвете  паровоз  бу¬
дет  подан.
 Когда  они  ушли,  мы,  посоветовавшись,  послали  за  паровоз¬
ной  бригадой.  Вскоре  железнодорожники  явились.  В  их  чи¬
сле—  два  коммуниста  и  три  члена  союза  рабочей  молодежи.
Среди  них  выделялся  крепким  телосложением  и  внушитель¬
ным  видом  спокойный  и  сосредоточенный  Георгий  Щипицин.
Ему  было  лет  под  сорок.  Рабочие  любили  его  за  знание  дела,
трудолюбие  и  товарищескую  чуткость.
 Выслушав  задание,  машинисты  выразили  готовность  вы¬
полнить  его.  Но  для  такого  рискованного  дела  нужен  был
только  один  человек.  Выбор  пал  на  Щипицина.  Помощником
для  подачи  паровоза  он  взял  молодого  рабочего  Волкова.  Щи¬
пицин  сказал:
 —  Если  даже  силой  оружия  чехословаки  заставят  меня
вести  эшелон  в  Челябинск,  я  пущу  его  под  откос  на  Хребто¬
вой  петле.
 На  рассвете  27  мая  Щипицин,  будя  спавших  в  теплушках
белочехов,  долго  маневрировал,  пока  подошел  к  хвостовому
вагону  чехословацкого  эшелона.  Лязг  буферов,  визг  тормоз¬
ных  колодок  —  и  состав,  чуть-чуть  тронувшись  назад,  замер.
 В  кабину  к  машинисту  попытался  войти  вооруженный  чеш¬
ский  офицер.  Но  Щипицин  запротестовал:
 —  Если  командование  мне  не  доверяет,—  я  работать  не
буду  и  вести  состав  отказываюсь.
 Гордличка  и  Пирожков  распорядились  в  кабину  к  машини¬
сту  часового  не  ставить  и  обещали  ему  в  Челябинске  щедрое
вознаграждение.  Простившись  с  Волковым,  Щипицин  плотно
закрыл  обе  двери.  Часовые  мятежников  заняли  тормозные
площадки.  Эшелон  тронулся.
 К  этому  времени  наши  боевые  подразделения  сосредото¬
чились  вдоль  железнодорожной  линии  у  выемки,  недалеко  от
рабочего  поселка  ЗаКаменка.  Бойцы  залегли  в  окопах,  выры¬
тых  еще  тогда,  когда  разоружали  казаков  и  солдат.  В  специ¬
альных  гнездах  были  установлены  пулеметы.
 Эшелон  медленно  приближался  к  месту,  где  заняли  пози¬
ции  красногвардейцы.  Щипицин  дал  условный,  отрывистый
 32

гудок.  Когда  часть  состава  с  классными  вагонами  прошла  вы¬
емку,  поезд  остановился.  Мы  знали,  что  в  вагонах  эшелона  на¬
ходится  около  800  хорошо  вооруженных  солдат  и  несколько
десятков  офицеров.
 Наши  парламентеры  Синяков  и  Корьков,  рискуя  жизнью,
направились  по  полю  к  офицерским  вагонам,  чтобы  изложить
командованию  эшелона  свои  мирные  предложения.
 Одновременно  перешедшие  к  нам  чехословацкие  интерна¬
ционалисты  обратились  с  обрыва  выемки  к  солдатам,  нахо¬
дившимся  в  эшелоне,  и  призвали  их  сдать  оружие,  уйти  от  мя¬
тежников.  Когда  некоторые  безоружные  солдаты  направи¬
лись  в  нашу  сторону,  послышались  грозные  окрики  офицеров.
Солдаты  продолжали  идти.  Из  офицерских  вагонов  стали
стрелять.  Многие  чехословацкие  интернационалисты  были  уби¬
ты.  Офицеры  и  слепо  подчинявшиеся  им  солдаты  раеетрели-
вали  каждого,  кто  пытался  перейти  к  нам.  По  нашей  цепи  уда¬
рил  пулемет.  Мы  вынуждены  были  открыть  ответный  огонь.
 Корькову  и  Синякову  удалось  под  перекрестным  огнем  не¬
вредимыми  вернуться  назад.
 Белочехи  выскакивали  из  вагонов  и,  укрываясь  за  коле¬
сами  и  в  канавах,  вели  по  нашим  цепям  плотный  винтовочный
и  лулеметный  огонь.  Наши  гранатометчики  подорвали  не¬
сколько  задних  вагонов.  Паровоз,  пыхтя,  отчаянно  дымил.
И  вдруг  неожиданно  с  грохотом  рванул  вперед.  Состав  стал
набирать  скорость.  Эшелон  покатился  под  уклон.  Этот  герои¬
ческий  поступок  Щипицина  внес  замешательство  в  ряды  бело-
чехов:  одни  на  ходу  прыгали  в  вагоны,  другие  выскакивали,
попадали  под  колеса  поезда.  А  главное,  был  увезен  с  поля
боя  белочешский  пулемет.
 Развив  большую  скорость,  Щипицин  выключил  регулятор
паровоза  и  на  полном  ходу  спрыгнул  с  него.  Эшелон  еще  долго
продолжал  катиться  по  рельсам.
 Отставшая  от  эшелона  большая  часть  белочехов  в  заме¬
шательстве  прекратила  стрельбу.  Но,  как  только  мы  опять  на¬
правили  к  ним  представителей  для  переговоров,  они  открыли
огонь.  Противник,  значительно  превосходивший  нас  численно,
несколько  раз  пытался  перейти  в  рукопашную  .схватку.  Но  мет¬
кий  огонь  наших  пулеметов  и  винтовок  вынуждал  белочехов
откатываться  обратно  в  выемку  и  путейские  канавы.
 Бой  длился  больше  часа.  Обе  стороны  несли  потери.  Вдруг
на  нашем  правом  фланге  замолчал  один  из  пулеметов.  Вос¬
пользовавшись  этим,  белочехи  снова  ринулись  в  атаку.  Каза¬
лось,  вот-вот  они  захватят  пулемет,  но  пулеметный  расчет  и
 Под  огненным  стягом
 33

раненый  начальник  пулеметной  команды  Коротков  гранатами
отразили  атаки  противника.  При  смене  огневой  позиции  пер-
вый  и  второй  номера  —  пулеметчики  из  команды  Короткова
были  убиты.  Короткову  удалось  уползти  и  укрыться  за  домом.
А  в  переулке  на  виду  у  противника  остался  умолкший  «мак¬
сим».  К  удивлению  всех,  пулемет  вдруг  стал  медленн©  дви¬
гаться  в  сторону  дома.  Это  хозяин  дома  Хасан  Заринов  ловко
заарканил  его  и  подтянул  к  себе.
 Белочехи  вновь  и  вновь  поднимались  в  штыковой  бой.  Но
Павел  Коротков,  несмотря  на  тяжелое  ранение,  длинными  оче¬
редями  прижимал  мятежников  к  земле.  Красногвардейцы  сто¬
яли  насмерть  и  героически  отражали  атаки  превосходящего
противника.
 Когда  разгром  нашего  правого  фланга  казался  неминуе¬
мым  и  бойцы  уже  начали  отходить,  командир  красногвардей¬
ской  полуроты  Фрол  Копанев  повел  своих  красногвардейцев  в
атаку.  Ударом  во  фланг  они  остановили  противника.  Храброго
командира,  бежавшего  во  весь  рост,  сразила  вражеская  пуля.
В  этот  момент  по  белочехам  ударил  с  тыла  городской  моло¬
дежный  отряд  под  командованием  Старинского.  Молодые
красногвардейцы  продержались  до  подхода  подкрепления.  Из
военного  городка  на  помощь  пришла  срочно  сформированная
вторая  полурота  под  командой  бывшего  старшего  унтер-офи¬
цера  Аникеева.  Она  с  ходу  ринулась  в  бой  и  смяла  против¬
ника:
 Белочехи  отступили  и  снова  залегли  в  путейских  канавах
и  выемке.
 Из  города  к  нам  на  подмогу  спешили  новые  красногвар¬
дейские  отряды.  Скоро  мятежники  стали  откатываться  в  сто¬
рону  города.
 Отставшие  от  эшелона  белочехи  собрались  у  заводской
платформы.  Сюда  же  подходили  белочехи,  отступавшие  от  вы¬
емки.  Провокатор  Байкац  и  белогвардейские  офицеры,  угро¬
жая  оружием,  заставили  железнодорожников  срочно  пригото¬
вить  им  здесь  паровоз  и  эшелон.  Соединившись,  мятежники
спешно  погрузились  в  эшелон  и  двинулись  в  западном  на¬
правлении,  в  сторону  станции  Тундуш.  По  пути  они  во  мно¬
гих  местах  разрушили  телеграфную  и  телефонную  связь.  На
Айском  мосту  зверски  расправились  с  нашей  охраной.
 В  тот  тяжелый  день  27  мая  1918  г.  во  многие  жилища  Зла¬
тоустовских  рабочих  пришла  страшная  весть  о  смерти  близ¬
ких.  Больницы  города  были  заполнены  ранеными.  На  заво¬
дах  проходили  митинги  и  собрания  рабочих.  Большевистские
 34

ораторы  разъясняли  рабочим  предательскую  роль  меньшеви¬
ков  и  эсеров,  разоблачали  контрреволюционный  характер  че¬
хословацкого  мятежа.
 Златоустовские  большевики,  верные  революционному
долгу,  выполнили  приказ  Народного  комиссариата  по  воен¬
ным  делам,  первыми  на  Урале  вступили  в  бой  с  мятежниками.
 Самоотверженно  сражались  с  белочехами  члены  Социа¬
листического  союза  рабочей  молодежи  Златоуста.  Они,  как  и
члены  партии  большевиков,  своим  бесстрашием  увлекали  за
собой  остальных  рабочих.  Многие  из  них,  защищая  Советскую
власть,  пали  смертью  храбрых.
 У  выемки,  где  27  мая  1918  г.  произошел  первый  бой  с  бело-
чешскими  мятежниками,  воздвигнут  памятник:  на  высоком  по¬
стаменте  красногвардеец  с  винтовкой  и  красным  флагом  на
штыке.  Проходящие  мимо  паровозы  гудками  салютуют  пав¬
шим  героям.
 Позорное  бегство  белочехов  не  устранило  опасности  Зла¬
тоусту.  Нам  стало  известно,  что  из  Челябинска  мятежники
двинули  новые  силы.  Златоуст  превратился  в  военный  лагерь.
Красногвардейские  отряды  заняли  оборону,  преграждая  путь
противнику  со  стороны  Миасса  и  Тундуша.
 Разрушенная  мятежниками  телефонная  и  телеграфная
связь  лишила  нас  возможности  сообщить  о  происшедших  со¬
бытиях  в  другие  города  и  заводские  поселки.  Поэтому  было
принято  решение  послать  нарочных  в  близлежащие  красно¬
гвардейские  штабы  за  помощью.  Мне  вместе  с  красногвардей¬
цами  Володиным  и  Казанцевым  было  поручено  пробраться
ночью  лесными  тропами  через  Липовую  гору  в  штаб  красно-'
гвардейских  отрядов  Кусинской,  Леузинской,  Месягутовской
и  Айлинской  волостей,  поставить  перед  ними  задачу  совместно
с.  рабочими  дружинами  южноуральских  заводов  разоружить
отступивший  на  Тундуш  чехословацкий  эшелон  и  отправить
обезоруженных  мятежников  под  конвоем  в  Уфу.  Утром  30  мая
красногвардейские  отряды  прибыли  на  станцию  Сулея.  В  это
же  время  туда  подошло  несколько  отрядов  с  южноуральских
заводов.  Вместе  с  ними  мы  двинулись  к  станции  Бердяуш.
 Здесь  мы  узнали,  что  Уральский  областной  комитет  боль¬
шевиков,  получив  сообщение  о  мятеже  в  Челябинске  и  Злато¬
усте,  сразу  принял  меры  для  подавления  контрреволюции.  По
всем  округам  Урала  объявлена  военная  мобилизация,  и  крас¬
ногвардейские  отряды  направлены  во  все  пункты  возможного
нападения  мятежников.  На  помощь  Златоусту  идут  вооружен¬
ные  отряды  со  всех  близлежащих  заводов  к  волостей.
 35

Первым  пришел  Миасский  отряд  под  командой  Якубай-
теса.  Многие  из  его  дружинников  были  членами  Социалисти¬
ческого  союза  рабочей  молодежи  Миасса.
 Руководить  боевыми  операциями  против  белочехов  на  Зла-
тоуст-Челябинском  направлении  Уральский  областной  коми¬
тет  партии  поручил  коммунисту  Ивану  Михайловичу  Малы¬
шеву.
 29  мая  Малышев  во  главе  вооруженных  отрядов  прибыл
на  станцию  Бердяуш  и  немедленно  приступил  к  подготовке
операции  по  разоружению  чехословацкого  эшелона  в  Тун-
душе.
 Встретив  меня,  он  сообщил,  что  по  распоряжению  окруж¬
ного  комиссара  Анучина  я  и  другой  работник  Златоустовского
гарнизона  —  В.  И.  Савицкий  откомандированы  в  распоряже¬
ние  полевого  штаба  Златоуст-Челябинского  фронта.
 —  Вместе  били  дутовцев,  теперь  будем  бить  белочешских
мятежников.  Бери  снова  разведку  и  действуй!  —  сказал'Ма¬
лышев.
 Он  сообщил  также,  что  в  Уфе  для  руководства  боевыми
операциями  находится  народный  комиссар  по  военным  делам
Николай  Ильич  Подвойский  с  группой  военных  специали¬
стов.
 Одна  за  другой  прибывали  на  станцию  Бердяуш  вооружен¬
ные  дружины.  Вскоре  вернулась  посланная  И.  М.  Малышевым
группа  конных  разведчиков.  Командир  разведки  А.  Н.  Нико:
лаев  доложил,  что  до  разъезда  Салган  путь  исправен  и  сво¬
боден.  Грунтовые  дороги  тоже  свободны.  Белочехи  заняли  обо¬
рону  вокруг  Тундуша.  На  путях  стоит  готовый  к  отправлению
на  Златоуст  эшелон.  Оставленная  на  опушке  леса  группа  раз¬
ведчиков  ведет  наблюдение  за  мятежниками.
 К  этому  времени  в  Бердяуше  собралось  уже  12  рабочих  от¬
рядов  общей  численностью  1445  штыков,  55  сабель  с  16  пуле¬
метами  и  трехдюймовым  орудием.  Пермский  отряд  во  главе  с
комиссаром  Палушиным  в  составе  500  штыков  с  двумя  пуле¬
метами  был  оставлен  для  охраны  Южноуральской  железной
дороги  и  района  Кусы.  Усть-Катавский  отряд  под  командо¬
ванием  И.  С.  Зиновьева  и  комиссара  Г.  И.  Юрина  в  составе
150  штыков  при  двух  пулеметах  был  оставлен  охранять  район
Бердяуш  —  Жукатау.  Остальные  отряды  под  общим  командо¬
ванием  И.  М.  Малышева  погрузились  в  эшелоны  и  двинулись
в  сторону  Тундуша.  Впереди  паровоза  был  прицеплен  металли¬
ческий  полувагон,  стенки  которого  были  обложены  мешками
с  песком.  В  нем  находились  красногвардейцы  из  Миньяр-
 36

ского  отряда,  вооруженные  трехдюймовой  пушкой  и  четырьмя
пулеметами.
 В  полдень  30  мая  мы  прибыли  на  разъезд  Салган.  К  нам
подошли  железнодорожники.  Они  сообщили,  что  накануне,
29  мая,  сюда  на  дрезине  приезжала  группа  русских  бело¬
гвардейцев  и  белочешских  офицеров,  которые  согнав  жите¬
лей,  издевались  над  ними,  многих  рабочих  избили.
 При  подходе  к  Тундушу  И.  М.  Малышев  приказал  обстре¬
лять  станцию  из  орудия.  Дали  три  залпа.  Вскоре  из-под
Тундуша  прискакал  наш  разведчик  и  сообщил,  что  после
первого  же  выстрела  перепуганные  белочехи  повыскакивали
из  вагонов  и  в  панике  бросились  бежать  в  сторону  Кувашей.
 Тундуш  был  занят  нами  без  боя.  В  офицерских  вагонах
остались  стаканы  и  бутылки  с  недопитым  вином.  В  одном  из
вагонов  нашли  кипы  неразрезанных  денег  —  «керенок»,  кон¬
сервы,  шоколад,  галеты,  вино  с  американскими  наклейками.
Около  Айского  моста  лежали  изуродованные  трупы  наших
стрелков,  трупы  двух  бойцов,  Мельникова  и  Тарасова,  ви¬
сели  вниз  головой  под  мостом.  В  сторону  Златоуста  железно¬
дорожный  путь  был  разобран,  телефонные  и  телеграфные  про¬
вода  перерезаны.
 Исправив  путь,  мы  двинулись  в  восточном  направлении
и  к  концу  дня  прибыли  в  Златоуст.  У  выемки  на  месте  недав¬
него  боя  состоялся  многолюдный  митинг.  От  наших  красно¬
гвардейцев  выступил  И.  М.  Малышев.  Он  разъяснил  собрав¬
шимся  контрреволюционную  сущность  мятежа  белочехов  и
предательскую  роль  эсеров  и  меньшевиков.  В  заключение  он
сказал:
 —  Нашими  врагами  являются  не  чехословацкие  рабочие
и  крестьяне,  а  их  буржуазия.  Чешский  и  словацкий  пролета¬
риат  на  стороне  Советской  власти!
 После  митинга  в  штабном  вагоне  состоялось  совещание
командного  и  политического  состава  отрядов.  Малышев  огла¬
сил  несколько  срочных  телеграмм,  полученных  из  Уфы  и  Ека¬
теринбурга1:  «Екатеринбург.  Штаб.  Окружному  комиссару
Анучину.  Копия  Златоуст  Совнарком.  Штаб  Шварцману.
 Наркомвоен  Подвойский  приказал  для  руководства  ча¬
стями  действующими  против  чехословаков  на  Златоуст-Челя-
бинском  направлении  создать  полевой  штаб  в  составе:
 1) 	Малышев  Иван  Михайлович  —  Главнокомандующий,
комиссар  фронта.
 1  ЦГАСА  (Центральный  государственный  архив  Советской  Армии),
ф.  423,  оп.  1,  ед.  хр.  18,  л.  28;  ф.  176,  оп.  2,  ед.  хр.  33,  л.  248,
 37

2)  Корьков  Максим  Федорович  (пред.  обжелкома)  1  обес¬
печивает  продвижение  и  снабжение  фронта  всем  необ¬
ходимым.
 3)  Морозов  Михаил  Васильевич  (нач.  особотдела  гарни¬
зона)  —  руководит  разведкой  оперинформ2  фронта.
 4)  Ковшов  Виталий  Дмитриевич  (пред.  Златоустовского
Совдепа).
 ...Штабу  принять  все  меры  к  задержанию  и  разоружению
чехословацких  эшелонов,  неподдающихся  карать  по  законам
военного  времени.
 №  62.  30  мая  1918  г.
 Член  Высшей  военной  инспекции  комиссар^  Берзин».
 «Телеграмма-приказ»  №  115  от  30  мая  1918  г.  с  пометкой
«Вручить  лично  через  полевой  штаб  Златоуст-Челябинского
фронта  командованию  чехословацкого  корпуса».
 «Чехословацкие  эшелоны,  направленные  Советской  вла¬
стью  во  Владивосток,  по  дороге  Златоуст-Челябинск  дерзнули
поднять  мятеж  против  Российской  Советской  Республики.
Железнодорожное  и  телеграфное  сообщение  прервано.  Тем
самым  они  поставили  себя  в  ряды  врагов  Республики,  кото¬
рым  не  будет  пощады,  если  они  не  опомнятся.  Облеченный
правительством  Рабоче-Крестьянской  власти  в  военных  делах,
приказываю  чехословацким  эшелонам...  немедленно  сдать  ору¬
жие  ближайшему  представителю  Советской  власти,  оставить
эшелоны  и  разместиться  в  казармах^  по  указанию  местных
воинских  частей  впредь  до  распоряжения,  каковое  последует
после  окончания  работы  смешанной  комиссии  представите¬
лей...
 Народный  комиссар  по  военным  делам,  член  Высшей  Воен¬
ной  Инспекции  Подвойский»3.
 Зачитав  полученные  телеграммы,  главком  Малышев  по¬
дозвал  к  себе  начальника  Усть-Катавского  отряда  Е.  Ф.  Гну-
сарева  и,  вручив  ему  пакет,  приказал  немедленно  отправиться
на  станцию  Миасс,  чтобы  31  мая  передать  пакет  командова-
 1  Златоустовского  объединенного  железнодорожного  комитета.
 2  Оперативной  информацией.
 3  Нарком  по  военным  делам  Н.  И.  Подвойский  прибыл  во  главе  Выс¬
шей  военной  инспекции  (ВВИ)  в  Уфу  30  мая  1918  г.,  а  31  мая  прибыл  на
фронт  под  Златоуст  для  переговоров  с  чехословаками  о  прекращении  воен¬
ных  действий.  Соглашения  не  было  достигнуто,  и  2  июня  Подвойский  вме¬
сте  с  другими  членами  ВВИ  принял  участие  в  первых  боях  с  белочехами
в  районе  Миасса,
 38

нию  чехословацких  эшелонов.  Этот  приказ  был  выполнен  на¬
шими  парламентерами  молодыми  красногвардейцами  Усть-
Катавского  отряда  Иваном  Скрябинским  и  Николаем  Воро¬
новым.
 После.совещания  командиры  и  комиссары  немедленно  от¬
правились  в  отряды  и  занялись  подготовкой  к  выполнению,
боевого  задания.  Члены  полевого  штаба  во  главе  с  главно¬
командующим  выехали  на  передовые  позиции.
 Разведка  установила,  что  на  железной  дороге  до  Тургояка
и  на  шоссе  до  Сыростана  противника  нет.  И.  М.  Малышев
приказал  передвинуть  оборонительный  рубеж  с  разъезда  Хре¬
бет  в  Тургояк.
 Восточнее  Златоуста  по  правой  стороне  от  железнодорож¬
ной  линии  занял  оборону  Миньярский  отряд  под  командова¬
нием  Е.  3.  Шульца  и  комиссара  М.  А.  Коковихина.  Левее  их
расположились  отряды  Бакальский  —  Трегубенкова,  Миас-
ский  —  Якубайтеса,  Саткинский  —  Шмелева.  Неподалеку  от
них,  ближе  к  Тургояку,  на  склоне  горы  заняли  позиции  Бело-
рецкий,  Дуванский  и  Месягутовский  отряды.  Линию  желез¬
ной  дороги  охраняли  Кусинский,  Петропавловский,  Николь¬
ский,  Леузинский  отряды  и  небольшая  группа  айлинцев.  В  том
же  восточном  направлении  слева  от  железной  дороги  нахо¬
дился  Златоустовский  молодежный  отряд  Павлова.  К  северу
от  них  по  шоссе  на  Карабаш,  в  районе  озера  и  села  Тургояк,
занимали  оборону  Пермский,  Нязепетровский  и  Терлянский
отряды.  Эти  силы  и  образовали  Златоуст-Челябинский  уча¬
сток  фронта  под  командованием  И.  М.  Малышева.
 Одновременно  с  расстановкой  боевых  сил  велась  усилен¬
ная  разведка.  На  вершине  Голой  горы  был  оборудован  наблю¬
дательный  пункт.  Отсюда  просматривались  стоявшие-на  стан¬
ции  Миасс  чехословацкие  эшелоны  с  войсками.  На  западном
склоне  горного  кряжа,  протянувшегося  между  станцией  и  по¬
селком  Миасс,  хорошо  различались  вражеские  окопы.  Дви¬
жения  войск  от  Миасса  на  север,  в  сторону  Тургояка,  не  было
заметно,  но  по  шоссе  между  поселком  Миасс  и  станцией  то
и  дело  гарцевали  небольшие  разъезды.
 На  подкрепление  к  нам  продолжали  прибывать  все  новые
вооруженные  отряды.  Всего  к  1  июня  в  Тургояке  собралось
26  отрядов  общей  численностью  3237  штыков  и  78  сабель  при
46  пулеметах  и  3  орудиях.  Телефонная  и  телеграфная  связь
между  Тургояком  и  Златоустом  работала  бесперебойно.
 Поздно  вечером  31  мая  из  Златоуста  позвонил  вернув¬
шийся  из  Уфы  военком  Хлебников  и  сообщил,  что  в  городе
 39

состоялись  похороны  товарищей,  погибших  в  бою  27  мая.  Нар¬
ком  Подвойский  прибыть  не  смог,  прислал  телеграмму,  кото¬
рая  была  зачитана  на  похоронах.  Вот  ее  текст:
 «Срочный  выезд  на  фронт  отнял  у  меня  великую  честь
отдать  последний  долг  павшим  товарищам,  героям,  отдавшим
свои  жизни  в  Златоусте  Советской  Социалистической  Респуб¬
лике  от  покушения  на  нее  со  стороны  мятежников  чехословац¬
ких  эшелонов.  Геройская  кровь,  пролитая  революционерами
Златоуста,  будет  вечно  повелевать  каждому  революционному
борцу  до  последней  капли  крови  защищать  нашу  дорогую
Социалистическую  Республику  и  все  завоевания  рабочих  и
крестьян.
 Геройски  дрались  Златоустовские  товарищи  за  свою  Рес¬
публику.  Все  отдали,  что  имели,  во  имя  торжества  и  победы
царства  труда  на  земле.  Знамена  социализма  приняли  вашу
священную  кровь,  чтобы  соединить  ее  во  всемирной  револю¬
ции  рабочих  и  крестьян  всех  стран.  Комиссар  по  военным
делам,  член  Высшего  Военного  Совета  Н.  Подвойский».
 В  эти  дни  рабочие  Златоустовского  металлургического
завода  под  руководством  начальника  железнодорожного  депо
Н.  М.  Лобаева  оборудовали  бронепоезд,  здесь  же  формирова¬
лась  и  команда  для  него.  Молодые  рабочие  листопрокатного
цеха  не  уходили  с  завода,  работали  день  и  ночь,  пока  не
одели  в  стальную  броню  паровоз  и  три  пульмановских  вагона.
 Утром  вернулась  из  Миасса  наша  разведка.  Командир
группы  М.  Кривошеев  доложил,  что  на  улицах  поселка  и  на
базаре  много  пьяных  офицеров  и  казаков.  Воспользовавшись
уходом  красногвардейского  отряда  в  Златоуст,  миасские
контрреволюционеры  разгромили  Совет  и  штаб  Красной  гвар¬
дии,  арестовали  советских  работников  и  красногвардейцев.
Они  восстановили  эсеро-меньшевистскую  земскую  управу,
с  ведома  которой  пытают  и  расстреливают  жителей.  Белоче-
хов  в  городе  пока  нет.  Среди  населения  ходят  слухи,  что  в  Че¬
лябинске,  Екатеринбурге,  Уфе  и  Златоусте  власть  Советов
свергнута.  Контрреволюционеры  формируют  свою  белую  гвар¬
дию.  Миасская  буржуазия  пожертвовала  белогвардейским  го¬
ловорезам  17  тысяч  рублей.
 Чтобы  спровоцировать  выступления  чехословаков  против
Советской  власти,  белоказачий  разъезд  ночью  обстрелял  че¬
хословацкие  эшелоны.  А  утром  30  мая  бандиты  притащили  в
расположение  чехословацких  войск  связанных  проволокой,
 40

зверски  избитых  арестованных  красногвардейцев  А.  Д.  Вино¬
курова  и  Н.  С.  Гарина.  Обвинив  красногвардейцев  в  нападе¬
нии  на  чехословаков,  казаки  на  глазах  у  всех  зарубили  их.
 Не  успел  Кривошеев  закончить  сообщение,  как  вблизи
позиций,  занимаемых  Миньярским  отрядом,  послышались
ружейно-пулеметная  стрельба,  взрывы  гранат.  Скоро  пере.-
стрелка  стихла,  и  комиссар  отряда  М.  Коковихин  сообщил  из
Сыростана,  что  на  их  заставу  со  стороны  Миасса  наступают
казаки.  Отряд  дружно  встретил  непрошеных  гостей  и  отразил
атаку.  Многие  казаки  были  убиты,  остальные  бежали.
 Так  проходили  первые  боевые  дни  на  Златоуст-Челябин-
ском  участке  фронта.  Весь  июнь  и  начало  июля  красногвар¬
дейские  отряды,  самоотверженно  защищая  каждую  пядь  зем¬
ли,  вели  бои  с  превосходящими  силами  противника.
 Упорная  оборона  на  этом  направлении  фактически  свела
на  нет  первые  успехи  чехословацких  мятежников  и  белогвар¬
дейцев,  резко  изменила  обстановку  в  нашу  пользу.  В  жестоких
боях  были  скованы  многотысячные  силы  противника  и  сорван
их  коварный  план  похода  в  центральные  районы  страны.
 С.  Ф.  Данильченко
В  БОЯХ  С  УРАЛЬСКИМ  БЕЛОКАЗАЧЕСТВОМ
 В  январе  1918  г.  на  съезде  делегатов  от  казачества,  кре¬
стьян  и  солдат-фронтовиков  в  Уральске  и  области  была  про¬
возглашена  Советская  власть.  Избранный  съездом  исполни¬
тельный  комитет  Уральского  Совета  приступил  к  работе  и
назначил  комиссаров  в  основные  учреждения  города  —  казна¬
чейство,  почту  и  телеграф,  управление  железной  дорогой  и
другие.  В  своей  работе  исполком  опирался  на  Комитет  каза-
ков-фронтовиков.
 Но  одновременно  в  Уральске  продолжало  существовать
«войсковое  казачье  правительство»,  которое  не  признавало
власти  Совета.  Кроме  «правительства»  были  и  другие  контрре¬
волюционные  органы,  среди  них  первую  скрипку  играл  «коми¬
тет  по  охране  общественного  порядка».  Во  главе  комитета
стоял  отъявленный  монархист  и  черносотенец  Михеев,  бежав¬
ший  из  Петрограда.  Буржуазия  и  купечество  создали  свой
«комитет»  по  борьбе  с  революционно  настроенными  казаками,
прибывшими  с  фронта  империалистической  войны.  Его  воз¬
главил  крупный  уральский  торговец  и  реакционер  Стулов.
 4\

Не  последнюю  роль  в  этом  контрреволюционном  ансамбле
играли  реакционные  элементы,  бежавшие  в  Уральск  из  цен¬
тральных  районов  России.  Они  свили  здесь  крепкое  гнездо.
Среди  прибывших  контрреволюционеров  оказался  командую¬
щий  Юго-западным  фронтом  во  время  империалистической
войны  генерал-адъютант  Савельев  —  ярый  монархист,  бездар¬
ный  военачальник,  по  вине  которого  многие  военные  операции
кончились  провалом.  Однако  это  не  помешало  ему  стать  во
главе  уральской  контрреволюции  и  быть  первым  командую¬
щим  белоказачьей  армией  в  Приуралье.
 В  такой  трудной  обстановке  пришлось  Уральскому  Совету
начинать  свою  работу.  Положение  еще  более  осложнилось
после  того,  как  революционно  настроенные  фронтовые  казаки
разъехались  по  своим  станицам  и  хуторам.  Против  оставше¬
гося  в  городе  Комитета  казаков-фронтовиков  «войсковое  пра¬
вительство»  и  контрреволюционные  комитеты  объявили  фор¬
менный  крестовый  поход.  В  ход  были  пущены  все  средства:
шантаж,  травля,  подкупы,  обман,  запугивание.  Вскоре  Коми¬
тет  фронтовиков  вынужден  был  прекратить  свое  существо¬
вание.
 В  марте  1918  г.  состоялся  областной  съезд  Советов.  Съезд
признал  нетерпимой  дальнейшую  деятельность  «войскового
правительства»  и  принял  решение  о  его  роспуске.  Съезд  по¬
требовал  ликвидировать  дружины,  отряды  и  различные  контр¬
революционные  комитеты,  созданные  «войсковым  правитель¬
ством».
 На  решения  съезда  контрреволюция  ответила  открытым
вооруженным  выступлением.  В  ночь  на  30  марта  «войсковое
правительство»  совершило  контрреволюционный  переворот.
Большинство  членов  Совета  были  арестованы  и  брошены  в
тюрьму,  а  небольшая  команда  из  бывших  солдат  запасного
полка,  находившаяся  в  распоряжении  Совета,  разоружена.
В  местном  банке  белогвардейцы  конфисковали  крупную  сумму
денег,  полученных  Советом  для  нужд  города  и  области.  В  го¬
роде  начался  кровавый  террор.
 Непрерывно  заседал  так  называемый  военно-полевой  суд.
Его  возглавлял  черносотенец  Емуранов.  По  приговору  этого
суда  были  расстреляны  и  повешены  наиболее  активные  члены
Совета  и  большая  группа  казаков,  протестовавших  против
насильственной  мобилизации  в  белогвардейские  части.
 На  следующий  день  о  контрреволюционном  перевороте
стало  известно  й  Саратове,  куда  после  разгрома  Уральского
Совета  бежало  несколько  его  членов.
 42

По  поручению  Совнаркома  РСФСР  Саратовский  губерн¬
ский  Совет  немедленно  вступил  в  переговоры  с  Уральском  и
потребовал  от  «войскового  правительства»  освободить  аресто¬
ванных,  как  представителей  единственно  законной  власти  в
городе  и  области.  Главари  переворота  под  различными  пред¬
логами  затягивали  переговоры,  стремясь  выиграть  время  для
формирования  белогвардейских  частей,  которое  в  это  время
шло  полным  ходом.  В  станицах  создавались  белоказачьи  дру¬
жины  и  сотни  для  ведения  вооруженной  борьбы.
 Пропаганда  контрреволюции  велась  под  лозунгом  «защиты
священной  земли  «Седого  Яика»».  «Сами  никуда  не  пойдем  и
к  себе  никого  не  пустим»,—  внушали  казакам  белогвардей¬
ские  агитаторы.  Это  была  уловка,  рассчитанная  на  обман  тру¬
дового  казачества.  Сразу  же  после  разрыва  переговоров  с  Са¬
ратовским  Советом  начались  набеги  белогвардейских  отрядов
и  групп  на  советские  селения  Николаевского  (Пугачевского)  1
и  Новоуэенского  уездов.  Бандитские  налеты  сопровождались
кровавой  расправой  с  советскими  работниками,  взятием  за¬
ложников,  грабежом  и  угоном  скота.
 Советское  правительство  в  то  время  не  располагало  еще
массовой  Красной  Армией  и  не  могло  выделить  достаточных
сил  для  ликвидаций  мятежа.  На  йервых  порах  борьба  с  бело-
казачеством  была  возложена  на  Саратовский  губернский  Со¬
вет,  в  распоряжении  которого  имелось  несколько  красногвар¬
дейских  отрядов,  сформированных  в  городе  и  губернии.  Эти
отряды,  неоднородные  по  организации  и  разные  по  численно¬
сти,  были  включены  в  состав  Особой  саратовской  армии.
Командующим  армией  Саратовский  Совет  назначил  С.  И.  За¬
гуменного.
 Сергей  Иванович  Загуменный  по  профессии  был  сельским
учителем,  как  и  многие  красные  командиры  того  времени,  не
имел  специального  военного  образования.  В  старой  армии  он
служил  рядовым  солдатом.  В  конце  1916  г.  после  ранения  был
командирован  в  Чугуевское  военное  училище,  которое  не  за¬
кончил  из-за  болезни.  С  первых  дней  Октябрьской  революции
 С. 	И.  Загуменный  активно  участвовал  в  организации  Совет¬
ской  власти  в  Аткарске  и  руководил  красногвардейскими  от¬
рядами  на  Саратовщине.
 В  феврале  1918  г.  Саратовский  губисполком  назначил  За¬
гуменного  командующим  красногвардейскими  отрядами  так
называемой  Восточной  армии,  действовавшей  на  линии
 1  В  ноябре  1918  г.  Николаевск  был  переименован  в  Пугачевск.
 43

Урбах  —  Астрахань  против  астраханских  белоказаков.  Зада¬
ние  по  разгрому  белоказачьих  сил  С.  И.  Загуменный  выполнил
успешно  'П  в  короткий  срок,  чему  в  немалой  степени  способ¬
ствовали  его  личная  энергия  и  находчивость.  После  окончания
гражданской  войны  Загуменный  находился  на  ответственной
партийной  и  советской  работе  в  Аткарске,  Елани  и  Саратове.
 Формирование  красногвардейских  отрядов  в  Саратове  и  в
городах  губернии,  организация  Особой  саратовской  армии  и
первые  бои  с  белоказачеством  проходили  под  непосредствен¬
ным  руководством  председателя  губернского  Совета  В.  П.  Ан¬
тонова  (Саратовского).  Авторитет  Антонова  как  организатора
борьбы  за  установление  Советской  власти,  партийного  и  совет¬
ского  деятеля  был  велик.
 Не  раз  приходилось  обращаться  к  нему  за  помощью  и  нам,
балашовцам.  Не  один  раз  довелось  мне  беседовать  с  ним.
Умение  убеждать,  большая  эрудиция,  решительность  в  поступ¬
ках  были  его  отличительными  чертами.  Он  детально  знал
положение  в  губернии,  всегда  внимательно  относился  к  нашим
просьбам.
 —  Поезжай  в  Саратов  к  Владимиру  Павловичу,  он  разъ¬
яснит  и  поможет,—  говорил  мне  председатель  Балашовского
Совета  Солонин  каждый  раз,  когда  у  нас  возникали  трудности
в  практических  вопросах.  Да  и  вообще  у  нас  считалось  обяза¬
тельным  при  поездках  в  Саратов  докладывать  Антонову  о  ра¬
боте  в  городе  и  уезде  и  особенно  о  том,  как  проходит  форми¬
рование  отряда.  Он  всем  этим  очень  интересовался.
 Помню  такой  разговор:
 —  Как  дела  с  отрядом?  Когда  завершите  его  формирова¬
ние?—  спрашивал  меня  в  губисполкоме  Антонов  в  один  из
мартовских  дней  1918  г.  Докладываю  ему,  что  недостатка  в
добровольцах  нет,  что’охотно  вступают  в  отряд  мукомолы,
хлебопеки,  кожевники,  грузчики,  рабочие  железнодорожной
станции  и  депо,  беднота  окрестных  сел  и  другой  рабочий  люд,
что  отбор  ведем  строгий.
 —  А  на  днях  в  отряд  приняли  большую  группу  доброволь-
цев-красногвардейцев  с  Украины,  и  среди  них  около  сотни
китайцев.  Народ  уже  обстрелянный,  побывавший  в  боях
с  гайдамаками  и  кайзеровскими  оккупантами.  Много  хороших
пулеметчиков.  Записалось  человек  тридцать  чехословаков,  хо¬
рошо  обмундированных  и  с  оружием.  Специально  отстали  от
проходившего  эшелона,—  пояснил  я.
 —  Что  за  китайцы,<—заинтересовался  Антонов,—  и  как
вы  с  ними  изъясняетесь?
 44

Под  давлением  немецких  войск,  оккупировавших  Донбасс,
несколько  красногвардейских  отрядов  отошли  на  восток  в  пре¬
делы  Саратовской  губернии.  Часть  их  осела  в  Балашове.  Ки¬
тайцы  работали  до  революции  на  шахтах  Донбасса  и  в  дни
Октября  добровольно  вступили  в  Красную  гвардию,—  объяс¬
нил  я  Антонову  и  добавил:
 —  Из  китайцев  создана  рота  и  назначен  командир  —  Ли
Чун-хан.  В  списках  отряда  он  значится  Иваном  Шахтиным.
Такое  имя  и  фамилию  он  сам  себе  выбрал,  а  изъясняется  по-
русски  довольно  понятно.
 —  Это  хорошо.  Вместе  с'  чехословаками  отряд  будет  ин¬
тернациональный.  А  как  с  оружием?  —  спросил  он.
 —  В  Балашове  в  составе  отряда  мы  сформировали  две
пулеметные  команды,  но  пулеметов  мало,  да  и  винтовок  не
хватает,—  сказал  я.
 —  Мы  тоже  не  богаты,—  ответил  Антонов.
 —  Может  быть,  попытаться  достать  пулеметы  и  винтовки
в  Казани?  —  предложил  я.
 —  Верно!  Вы  ведь  были  в  Казани  и  знаете  тамошний
народ.  Поезжайте.  Письмо  и  мандат  вам  заготовим.  Думаю,
что  товарищи  не  откажут.
 До  прибытия  в  Саратов  и  Балашов  я  был  делегатом  Ка¬
занского  военно-окружного  съезда  солдатских  депутатов,  из¬
бирался  членом  Казанского  окружного  исполнительного  коми¬
тета  и  некоторое  время  выполнял  обязанности  комиссара  Ка¬
занского  окружного  артиллерийского  управления.  Знал,  что
в  Казани  имелись  запасы  оружия,  снарядов  и  патронов.
 Вскоре  после  этого  разговора  с  мандатом,  подписанным
председателем  Саратовского  губернского  исполнительного  ко¬
митета  В.  Антоновым,  я  побывал  в  Казани  и  часть  просимого
оружия  получил.
 В  Особой  саратовской  армии  мне  довелось  командовать
Балашовским  отрядом.  Другие  отряды  возглавляли  Чапаев,
Демидкин,  Шевелев,  Рубан,  Думлер,  Тамбовский,  Винерман
и  другие.  В  конце  апреля  армия  выдвинулась  в  район  станция
Алтата  —  село  Дергачи  —  Вергазовка.
 Общая  численность  отрядов  не  превышала  4  тысяч  бойцов
при  17  орудиях  и  100  пулеметах.  В  распоряжении  командарма
находился  авиационный  отряд,  которым  командовал  латыш
Лебренц.  Этот  отряд  имел  пять  стареньких  самолетов.
 Летчики  самоотверженно,  безотказно  совершали  на  них
боевые  вылеты,  хотя  в  шутку  и  называли  свои  самолеты  «ле¬
тающими  гробами».
 45

Помнятся,  например,  такие  случаи.  Однажды  нам  пред¬
стояло  разведать  скопление  вражеской  конницы  в  районе
Шипова.  Лебренц  предложил  мне  вылететь  с  ним  в  разведку
на  двухместном  самолете  типа  «Фарман».  Соблазн  был  велик,
и  я  согласился.  Около  часа  трудились  в  поте  лица  пилот  и
механик,  чтобы  запустить  мотор,  который  поминутно  глох.  Не
видя  конца  капризам  мотора,  я  вылез  из  самолета  и  отпра¬
вился  в  расположение  своего  отряда.  Вскоре  самолет  все  же
поднялся,  но  на  высоте  150—200  метров  мотор  заглох,  и  са¬
молет  упал.
 Другой  случай  был  такой.  Самолет,  возвращавшийся  с  бое¬
вого  задания,  не  дотянул  до  посадочной  площадки  и  призем¬
лился  в  расположении  артиллерийской  батареи  моего  отряда.
При  этом  он  сшиб  орудийную  лошадь  и  сам  перевернулся.
Вот  с  какой  техникой  пришлось  нам  вступать  в  борьбу  с  хо¬
рошо  подготовленным  к  боевым  действиям  врагом.
 Уральская  белоказачья  армия  под  командованием  генерала
Савельева  имела  в  это  время  3  тысячи  сабель,  свыше  тысячи
пехотинцев  при  6  орудиях,  18—20  пулеметах,  одну  бронема¬
шину  и  бронепоезд.  Сосредоточилась  эта  армия  на  границе
области  двумя  группами:  у  Семиглавого  Мара  и  в  районе
Сламихинской  (ныне  город  Фурманово).
 30  апреля  1918  г.  штаб  Саратовской  армии  предпринял
последнюю  попытку  избежать  кровопролития  и  попытался
связаться  с  «войсковым  правительством»  для  переговоров.
Однако  представители  штаба  нашей  армии  во  главе  с  Н.  Г.  Мол¬
давским  на  подходе  к  Семиглавому  Мару  были  обстреляны
белогвардейцами.
 1  мая  начались  боевые  действия.  Главные  силы  нашей
армии  перешли  в  наступление  вдоль  железной  дороги  Сара¬
тов—  Уральск,  а  направление  Сламихинская  —  Новоузенск
прикрывалось  отрядами  Винермана  и  Думлера.  Отряд  Винер-
мана  состоял  в  основном  из  бывших  военнопленных:  венгров,
немцев  и  австрийцев  —  интернационалистов,  добровольно  всту¬
пивших  в  Красную  Армию.
 Вначале  наступление  развивалось  успешно.  Стремитель¬
ными  атаками  наши  отряды  сбили  сопротивление  противника
и  к  7  мая  овладели  Семиглавым  Маром,  Шиповом,  Деркулом,
затем  завязали  бой  под  Зеленовским  и  Переметной,  куда  ото¬
шли  главные  силы  противника.  Отступая,  противник  основа¬
тельно  разрушил  железную  дорогу.  Были  взорваны  и  сожжены
все  мосты,  рельсы  со  шпалами  растащены  упряжками  верб¬
людов  на  большие  расстояния  от  полотна  железной  дороги.
 46

Все  это  усложнило  восстановительные  работы,  и  наши  поезда
с  боеприпасами  и  продовольствием  задерживались  перед
Семиглавым  Маром.
 А  после  7  мая  в  нашем  тылу  создалась  очень  сложная  об¬
становка.  Будучи  не  в  состоянии  сдержать  наступление  совет¬
ских  отрядов  контратаками  с  фронта,  командование  против¬
ника,  используя  подвижность  и  маневренность  конных  частей
в  степных  районах,  бросило  основные  силы  евоей  конницы
в  наш  тыл,  на  коммуникации  армии.
 В  разгар  боев  под  Зеленовским  на  станцию  Дернул  при¬
был  наш  ремонтно-восстановительный  поезд,  весь  изрешечен¬
ный  пулями.  Он  прорвался  сюда  через  Шипово.  Среди  рабо¬
чих  и  охраны  поезда  было  много  убитых  и  раненых.  Началь¬
ник  поезда  доложил,  что  на  Семиглавый  Мар  и  Шипово  на¬
пали  крупные  силы  белоказачьей  конницы.  Они  перерезали
железную  дорогу  в  нескольких  местах.  Связь  с  Семиглавым
Маром  и  Шиповом  прервана,  эшелоны  со  снабжением  и  тыло¬
выми  подразделениями  отрезаны.
 Вражеская  конница  непрерывно  атаковала  наши  части.
В  ночь  на  9  мая  атаки  противника  следовали  одна  за  другой.
Только  мужество  и  стойкость  бойцов  и  командиров,  оказав¬
шихся  в  окружении,  их  взаимная  выручка  помогли  сдержать
натиск  противника.  Но  к  утру  9  мая,  когда  почти  не  осталось
боеприпасов,  командарм  Загуменный  вынужден  был  отдать
приказ  отходить  к  Семиглавому  Мару.
 Штыками  пробивали  себе  дорогу  наши  части  сквозь  плот¬
ные  ряды  конницы  и  пехоты  противника.  К  исходу  10  мая
наши  отряды  вышли  на  линию  Александров  Гай  —  Ново-
узенск  —  Алтата  —  Семеновна,  сохранив  свою  боеспособ¬
ность.
 Неудачный  исход  нашего  наступления  активизировал  дей¬
ствия  противника.  Его  части  глубоко  вклинились  в  районы
Новоузенского  и  Николаевского  уездов.  В  ряде  мест  подняла
голову  притаившаяся  контрреволюция,  вспыхнули  кулацкие
восстания,  получившие  отклик  и  в  Саратове.
 17  мая  артиллерийские  подразделения  Саратовского  гар¬
низона,  распропагандированные  эсерами,  подняли  мятеж.
Здание  Совета  с  прилегающими  к  нему  домами  оказалось  в
осаде.  Срочно  были  вызваны  красногвардейские  отряды  из
Пензы,  Балашова,  Тамбова  и  Москвы,  а  также  отозваны  неко¬
торые  отряды  с  фронта  во  главе  с  командармом  Загуменным.
 Мятеж  быстро  ликвидировали,  и  революционный  порядок
в  городе  был  восстановлен.  Теперь  нужно  было  срочно
 47

решить  другую  задачу.  Положение,  сложившееся  на  фронте
борьбы  с  уральским  белоказачеством,  требовало  пополнить
силы  Особой  саратовской  армии  и  провести  в  ее  частях  суще¬
ственную  реорганизацию.  По  этому  вопросу  Саратовский
губернский  Совет  провел  с  участием  всех  начальников  отря¬
дов  ряд  совещаний.  Руководил  совещаниями  В.  П.  Антонов.
На  некоторых  совещаниях  присутствовал  председатель  Выс¬
шей  военной  инспекции  Красной  Армии  Н.  И.  Подвойский,
приезжавший  весной  1918  г.  к  нам  в  Саратов  и  в  части
Особой  саратовской  армии  по  делам  реорганизации  армии
и  подготовки  решительного  отпора  уральской  контррево¬
люции.
 Хорошо  запомнились  выступления  Н.  И.  Подвойского  на
совещаниях.  Кроме  того,  мне  несколько  раз  пришлось  встре¬
чаться  и  беседовать  с  Николаем  Ильичом  во  время  его  приез¬
дов  в  части  Особой  саратовской  армии.
 Авторитет  Подвойского  среди  нас,  в  то  время  молодых
военных  (нам-было  по  20—25  лет),  объяснялся  не  только  его
высоким  служебным  положением,  не  только  тем,  что  он  был
старше  нас  по  возрасту,  но  прежде  всего  его  большим  жиз¬
ненным  и  партийным  опытом,  который  проявлялся  во  всех  его
выступлениях,  в  беседах  с  нами  и  в  тех  мероприятиях,  которые
он  рекомендовал  и  проводил.
 —  Отрядную  систему  в  наших  войсках  надо  ликвидиро¬
вать,  и  как  можно  скорее,—  говорил  он  на  одном  из  совеща¬
ний,  представляя  нам  нового  командующего  Особой  саратов¬
ской  армией  Ржевского  —  полковника  старой  армии,  добро¬
вольно  перешедшего  на  службу  Советской  власти.
 Замечания  о  необходимости  реорганизации  армии  были
высказаны  не  без  оснований,  Среди  нас,  командиров  отря¬
дов,  были  противники  строгой  регулярной  системы  построения
Красной  Армии  и  назначения  на  командные  должности  воен¬
ных  специалистов  из  бывших  офицеров.
 Побывав  в  Балашовском  и  Пензенском  отрядах  и  позна¬
комившись  с  их  личным  составом,  Николай  Ильич  рассказы¬
вал  присутствовавшим  на  совещании  командарму  Ржевскому
и  комиссару  армии  Левину:
 —  Оба  отряда  состоят  в  основном  из  рабочих-доброволь-
цев.  Но  людей  в  них  сейчас  для  двух  полков  маловато,  а  дро¬
бить  по  другим  частям  нежелательно  —  можно  растерять  рабо¬
чее  ядро.  Я  не  предвосхищаю  вашего  решения,  но  следует
подумать:  не  целесообразно  ли  создать  из  этих  двух  отрядов
сводный  полк  под  единым  командованием.
 48

Подвойский  обратился  ко  мне  и  к  командиру  Пензенского
отряда  Штромбаху:
 —  Ваше  мнение,  товарищи?  Вы  ведь  командиры  отрядов!
 —  Сводный  полк  получится  неплохой.  Кто  будет  его
командиром  —  пусть  решит  командование  армии,—  был  наш
ответ.
 Вскоре  Пензенский  и  Балашовский  отряды  были  реорга¬
низованы  в  сводный  полк.  Командиром  его  назначили  меня,
а  заместителем  —  Штромбаха,  чеха  по  национальности,  доб¬
ровольца  из  бывших  военнопленных  австро-венгерской  армии.
Впоследствии  на  базе  этого  сводного  полка  были  созданы
два  отдельных  полка  —  Балашовский  и  Пензенский.  Оба  они
участвовали  во  многих  боях  в  Приуралье  и  на  юге  респуб¬
лики,  а  с  осени  1918  г.  составили  основу  дивизии,  которую
формировал  В.  И.  Чапаев.
 Вникал  Н.  И.  Подвойский  и  в  вопросы  проведения  опера¬
ций  против  белоказачества,  в  то,  что  принято  именовать  опе¬
ративно-тактической  стороной  дела.  И  здесь  его  замечания
и  советы  были  прозорливы.
 *  Железная  дорога  Саратов  —  Уральск  являлась  нашей
основной  коммуникацией.  На  ней  и  в  районе  ее  проходили
основные  бои.  Говоря  об  этом,  Николай  Ильич  подчер¬
кивал:
 —  Железная  дорога  и  впредь  будет  для  вас  важна,  но
надо  сделать  так,  чтобы  части  армии  в  своих  действиях  были
менее  зависимы  от  рельсового  пути.  Оборонять  дорогу  нужно,
и  для  этого  следует  выделить  достаточные  силы.  У  вас  имеют¬
ся  части  с  рабочим  составом  —  железнодорожниками;  их
предпочтительнее  держать  ближе  к  железной  дороге  для  ее
обороны  и  быстрого  восстановления.
 А  остальным  надо  выходить  на  оперативный  простор.
 Подчеркивал  Подвойский  и  необходимость  создания  проч¬
ного  тыла  армии,  своевременного  обеспечения  ее  продоволь¬
ствием  и  всем  необходимым  имуществом.  Эти  слова  я  не  раз
вспоминал  летом  1918  г.,  когда  начались  крупные  операции
-против  уральских  белоказаков*  и  на  меня  были  возложены
обязанности  «комиссара  тыла  армии  и  продовольственного
диктатора».
 К  лету  1918  г.  белоказачья  конница  глубоко  проникла
через  линию  фронта  и  нападала  на  наши  транспорты,  обозы
и  тыловые  подразделения  частей.  В  ряде  селений  агенты  про¬
тивника  вели  контрреволюционную  пропаганду,  организовы¬
вали  саботаж  и  выступления  кулачества.  Все  это  приводило
 Под  огненным  стягом
 49

к  срыву  заготовок  продовольствия,  фуража,  обеспечения
транспортом.  Для  создания  прочного  тыла,  ликвидации  контр¬
революционных  выступлений,  для  подготовки  наступления
нашей  армии  необходимо  было  принять  чрезвычайные  меры.
 В  Пензенско-Балашовском  полку  было  создано  несколько
специальных  команд  по  восстановлению  железнодорожного
пути,  а  также  команды  по  заготовкам  зерна.  Наличие  в  Ново-
узёнском,  Николаевском  и  других  уездах  богатых  имений  —
экономий,  брошенных  бежавшими  к  белым  владельцами,  дало
возможность  выполнить  эту  задачу.  Несколько  вагонов  с  зер¬
ном  было  отправлено  в  те  дни  и  для  московского  пролета¬
риата.
 К  концу  июня  подготовка  ,  к  наступлению  нашей  армии,
получившей  наименование  4-й  армии  Восточного  фронта,
была  закончена.  Все  организационные  мероприятия  осущест¬
влены,  отряды  реорганизованы  в  полки.
 На  рассвете  5  июля  началось  наступление.  Главный  удар
армия  наносила  вдоль  железной  дороги  на  участке  станция
Алтата  —  Уральск.  Сбивая  противника,  наши  части  неудер¬
жимо  продвигались  вперед.  Позади  остались  станции  Чалыка,
Озинки,  Семиглавый  Мар,  Шипово,  Деркул,  Переметная.
6  июля  развернулись  бои  на  ближних  подступах  к  Уральску.
Уже  виднелись  колокольни  церквей  и  расплывавшиеся  в  ма¬
реве  жаркого  дня  окраины  города.  Но  противник  сопротив¬
лялся  бешено.  Белоказачья  конница  и  пехота,  поддержанные
сильным  артиллерийским  и  ружейно-пулеметным  огнем,  бро¬
сались  в  контратаки.  7  июля  завязались  жаркие  бои  за  кор¬
дон  Деркульский,  Чаган,  хутора  Халилов  и  Ревунский  под
самим  Уральском.  И  опять  в  нашем  тылу,  как  и  при  первом
майском  наступлении,  появилась  белоказачья  конница.  Под
удар  противника  попали  обозы,  тыловые  подразделения  ча¬
стей,  лазареты  с  ранеными.  В  нескольких  местах  была  раз¬
рушена  железная  дорога.  Связь  с  тылом  оказалась  пре¬
рванной.
 Двое  суток  продолжались  непрерывные  бои  с  противником,
контратаковавшим  с  фронта  и  с  тыла.  И  хотя  все  атаки  врага
были  отбиты,  к  исходу  9  июля  наше  командование  приняла
решение  отойти,  чтобы  соединиться  с  тылами,  пополнить  бое¬
припасы  и  восстановить  связь  с  Саратовом  и  Николаевском.
 Отхдд  с  боями  начался  в  ночь  на  10  июля.  Наш  Пензен-
ско-Балашовский  полк  находился  в  составе  основной  группы
частей  4-й  армии.  В  его  задачу  входило  удерживать  железно¬
дорожную  линию.  С  командного  пункта  полка  у  высокой
 50

горы  Ичка,  в  районе  Семиглавого  Мара,  на  многие  кило¬
метры  хорошо  просматривалась  вся  местность  вокруг.  Сюда
отходили  с  боями  полки  под  командованием  Чапаева.  А  в
глубоких  падях,  не  видимая  чапаевцам,  сгруппировалась
конница  противника,  изготовившаяся  к  атаке.
 Чувство  взаимной  выручки,  ставшее  боевой  заповедью  •
бойцов  и  командиров  полка,  требовало  немедленно  принять
решение.  Времени  для  раздумий  не  оставалось:  еще  немного  —
и  конные  лавы  противника  обрушатся  на  отходящие  части.
Я  приказал  батальону,  находившемуся  у  Семиглавог-о  Мара,
атаковать  маскирующуюся  белую  конницу.  Стремительная
атака  пензенцев  под  командованием  комбата  Галанца  увен¬
чалась  успехом.  Белоказаки,  не  ожидавшие  удара  со  стороны
железной  дороги,  рассеялись,  и  в  образовавшемся  прорыве
показались  передовые  подразделения  Чапаева.  Вскоре  сюда
прибыл  и  сам  Чапаев.
 Обстановка  не  позволяла  нам  вступить  в  длительный  раз¬
говор.  К  Чапаеву  поминутно  подскакивали  конные  с  донесе¬
ниями,  и  он  отдавал  короткие  распоряжения.
 —  Чего-то  не  доглядели  мы  с  казарой,—  обратился  ко  мне
Василий  Иванович.—  Второй  раз  спотыкаемся  об  эту  кон¬
ницу...  А  за  подмогу  спасибо.  Долго  ее  буду  помнить!  Как
фамилия  комбата?  —  спросил  он  меня.
 —  Константин  Францевич  Галанц,  капрал,  доброволец  из
бывших  военнопленных  австрийской  армии.
 —  Молодец!  Герой!  —  с  восхищением  сказал  Чапаев,  без
нужды  не  расточавший  похвал.
 С  Чапаевым  я  встречался  и  раньше,  в  1917  г.,  в  канун  Ок¬
тября,  в  Казани  на  военно-окружном  съезде  солдатских  депу¬
татов,  делегатами  которого  мы  оба  были.  За  десять  дней  до
боя  у  Семиглавого  Мара  я  виделся  с  ним  под  селом  Саланка,
куда  выезжал  для  установления  связи  с  его  частями.  Позже,
осенью  1918  г.,  мне  довелось  командовать  полком  в  его  диви¬
зии.  Но  таким,  как  в  тот  июльский  день,  Чапаева  не  помню.
Обветренные  и  запекшиеся  от  жары  губы,  надтреснутый  до
хрипоты  голос,  облик,  весь  преисполненный  решимости  и  бое¬
вой  готовности...
 —  Не  ко  времени  заболел  командующий.  Да  дело  не  только
в  нем,—  с  досадой  говорил  Чапаев,  пристально  наблюдая  за
вновь  группирующейся  по  скатам  сырта  белоказачьей  кон¬
ницей.
 Командующий  армией  Ржевский  находился  в  лазарете,  его
замещал  начальник  штаба  армии  Тихон  Серафимович  Хвесин,
 51

позже  командовавший  армией  до  прибытия  на  эту  должность
М.  В.  Фрунзе.
 —  Тут  конница  нужна!  Ох  как  нужна!  —  повторял  Чапа¬
ев.—  А  у  нас?..  От  силы  15—20  сабель  в  полках.  Для  хорошей
разведки  мало,  не  то  что  для  боя  с  конной  казарой.
 «Казара»  было  ходовое  слово  у  Чапаева.  Так  он  называл
нашего  тогдашнего  противника  —  уральских  белоказаков.
 О  коннице  он  говорил  неспроста.  Вступать  в  единоборство
с  конным  противником,  быстро  маневрирующим  в  степи,  на¬
шим,  по  преимуществу  пехотным,  частям  было  нелегко.  Это
чувствовали  все  мы  в  боях  с  белоказачьей  армией.
 В  сентябре  1918  г.  Чапаев  был  назначен  начальником
вновь  формируемой  30-й  Николаевской  дивизии.  Формировать
дивизию  он  начал  с  кавалерийского  полка  и  конных  подразде¬
лений—  эскадронов  —  в  пехотных  полках.  Их  укомплектован¬
ности,  боевой  сплоченности  и  выучке  Чапаев  уделял  особое
внимание.  Прозорливость  его  полностью  оправдалась  в  после¬
дующих  боях  с  белоказачьей  кднницей.
 ...В  жестоких  условиях  суровой  зимы  24  января  1919  г.
наши  части  овладели  Уральском.  Полуразбитая  белоказачья
армия  была  отброшена  на  15—20  километров  к  югу  от  го¬
рода.  В  Уральск  прибыл  М.  В.  Фрунзе,  вступивший  в  коман¬
дование  нашей  армией.
 К  тому  времени  я  только  что  возвратился  в  дивизию  из
пазарета  (был  ранен  под  Уральском).
 Шли  упорные  бои  под  Щаповом  и  форпостом  Чаганский,
где  сосредоточились  основные  силы  противника.  Овладеть
этими  пунктами  было  приказано  Орлово-Куриловскому,  Мало-
узенскому  и  Мусульманскому  полкам.  Подошедшие  к  Щапову
полки  попали  под  сильный  огонь  противника,  а  поднявшийся
встречный  ветер  и  пурга  ослепляли  атакующих  и  не  давали
нашим  артиллеристам  возможности  поддерживать  их  при¬
цельным  огнем.  Противник  был  в  более  выгодном  положении.
 Командный  пункт  начальника  30-й  дивизии  Дементьева  об¬
стреливался  вражеской  артиллерией,  снаряды  рвались  в  непо¬
средственной  близости  от  него,  поднимая  в  воздух  глыбы
мерзлой  земли.  И  вдруг  мы  увидели  командарма  М.  В.  Фрунзе
в  сопровождении  начальника  штаба  армии  Ф.  Ф.  Новицкого.
 —  Орлово-куриловцы  и  малоузенцы  неточно  выполнили
приказ,  требовавший  ночного  штурма,  замешкались  с  атакой,
и  это  лишило  их  главного  козыря  —  внезапности,  а  теперь
пурга  и  метель  всех  ослепили,—  говорил  Михаил  Васильевич
Дементьеву,  не  обращая  внимания  на  рвущиеся  вокруг  сна¬

ряды  и  попытки  Федора  Федоровича  Новицкого  увести  его
в  укрытие.
 —  Дайте  распоряжение  начать  отход,  иначе  половина  бой¬
цов  будет  обморожена,—  приказал  Фрунзе  Дементьеву.
 Через  несколько  дней  повторной  атакой  ударной  группы,
в  которую  был  включен  и  Балашовский  полк  (я  уже  принял
командование),  населенные  пункты  Щапово  и  Чаганский  были
заняты.  Разбитый  наголову  и  преследуемый  нашими  частями,
противник  начал  отход  к  Лбищенску.
 Вскоре  я  был  назначен  командиром  1-й  стрелковой  брига¬
ды  22-й  дивизии  К
 С  М.  В.  Фрунзе  мне  довелось  встретиться  и  в  другой  обста¬
новке.  Летом  1919  г.  в  Самару  в  штаб  Южной  группы  войск
Восточного  фронта,  которой  он  тогда  командовал,  была  до¬
ставлена  группа  командиров  из  украинского  полка  колчаков¬
ской  армии,  перешедшего  на  сторону  красных.  Это  были  члены
подпольного  комитета,  распропагандировавшего  солдат  полка
и  руководившего  их  переходом.
 В  приемной  командующего,  куда  я  явился  за  получением
нового  назначения,  находилось  человек  пять.  Адъютант  Ми¬
хаила  Васильевича  Сиротинский  полушепотом  сказал  мне:
«Эти  люди  из  полка  Тараса  Шевченко,  перешедшие  от  Кол¬
чака  на  нашу  сторону».  Назвал  руководителей  подпольного
полкового  комитета:  Степана  Пацека,  Виктора  Орловского
и  других.
 Вошли  Фрунзе  с  Куйбышевым.
 —  Заходите,  товарищи,—  пригласил  Михаил  Васильевич.
Пригласил  он  и  меня,  сказав:
 —  И  вам  следует  зайти  и  послушать  нашу  беседу.  Беседу
с  недавними  нашими  противниками,—  добродушно  усмехаясь,
добавил  он.
 Михаил  Васильевич  интересовался,  как  удалось  полку
перейти  на  нашу  сторону,  какова  его  численность,  какое  на¬
строение  у  солдат.  А  потом  спросил:
 —  Кто  командует  полком  сейчас?
 —  Выбрали  меня,—  ответил  черноволосый  смуглый  Сте¬
пан  Пацек,  до  этого  командовавший  ротой.
 —  В  Красной  Армии  уже  нет  выборного  начала,  команди¬
ров  мы  назначаем  из  числа  наиболее  достойных  и  преданных
Советской  власти  и  трудовому  народу.  Но  вам  удалось  увести
 1  Приказом  по  войскам  Восточного  фронта  в  феврале  1919  г.  30-я  Ни¬
колаевская  дивизия  была  переименована  в  22-ю  стрелковую  дивизию.
 53

от  противника  немало  людей  —  вот  вам  и  командовать  ими
в  боях  против  Колчака  и  других  врагов  Советской  влабти.
Приказ  о  назначении  вас  командиром  полка  и  комиссара  к  вам
в  полк  будет  объявлен.
 Впоследствии  этот  полк  вошел  в  состав  частей  нашей
армии  и  стойко  сражался  с  белогвардейцами.
 *  *
 *
 Закончилась  гражданская  война.  Вскоре  я  был  послан  на
учебу  в  Москву  в  Военную  академию  РККА,  ныне  носящую
имя  М.  В.  Фрунзе.  От-того  времени  хорошо  запечатлелся  в
памяти  один  эпизод.
 1924  год.  В  одной  из  аудиторий  идет  оперативно-тактиче¬
ское  занятие.  Мы  изучаем  боевые  действия  войск  в  минувшей
войне,  разбираем  отдельные  операции.  Полемика  между  слу¬
шателями  курса  носит  острый  характер.  Особую  активность
проявляют  те  из  нас,  кто  ранее  служил  в  коннице,  доказывают
преимущественную  роль  конницы  в  наступательных  боях.  Во
время  занятий  в  аудиторию  входит  Фрунзе,  заместитель  Нар-
комвоенмора  СССР  и  начальник  академии.  Он  скромно  са¬
дится  в  заднем  ряду,  внимательно  слушает  наши  выступления.
А  когда  занятие  подходит  к  концу,  Фрунзе  с  присущим  ему
тактом  обращается  к  руководителю  занятий  профессору  Све-
чину,  в  прошлом  полковнику  Генерального  штаба:
 —  Вы  не  будете  возражать,  если  я  займу  несколько  ми¬
нут?  Здесь  спорили  о  роли  конницы  и  пехоты  в  бою.  Горяч¬
ность  конников  понятна  и  похвальна.  В  боях  гражданской
войны  красная  конница  была  -грозной  силой  в  борьбе  с  вра¬
гом.  Теперь  вы  готовитесь  командовать  частями  и  соедине:
ниями,  быть  общевойсковыми  командирами,  а  в  современном
бою  успех  достигается  общими  усилиями  пехоты,  конницы
и  других  родов  войск.
 Убедительно  говорил  Михаил  Васильевич  о  значении  ар¬
тиллерии,  приводя  примеры  из  истории  прошлых  войн  и  из
гражданской  войны,  участниками  которой  все  мы  являлись.
Он  призывал  нас,  слушателей  академии,  изучать  боевой  опыт,
сочетать  теорию  с  практикой,  творчески  воспринимать  уроки
гражданской  войны.  Все  это  пригодилось  и  помогло  нам,  его
воспитанникам,  в  годы  Великой  Отечественной  войны,  в  дости¬
жении  победы  над  фашистской  Германией  и  империалистиче¬
ской  Японией.
 54

И.  М.  Ляшкевич
 ОТРЯД  ИМЕНИ  ВЦИК  НА  ВОСТОЧНОМ  ФРОНТЕ
 10  сентября  1918  г.  Красная  Армия  освободила  от  бело¬
гвардейцев  и  белочешских  мятежников  Казань.  Вместе  с  час¬
тями  5-й  армии  и  моряками  Волжской  военной  флотилии  в
освобождении  города  принял  участие  Соединенный  социали¬
стический  рабоче-крестьянский  отряд  при  ВЦИК,  заместите¬
лем  командира  которого  я  в  то  время  был.  В  боях  за  Казань
был  ранен  командир  отряда  И.  X.  Аргир.  12  сентября  И.  X.  Ар-
гир  выехал  в  Москву  для  лечения,  одновременно  в  Москву
отбыл  для  доклада  Президиуму  ВЦИК  о  боевых  действиях
цикистов  на  Восточном  фронте  и  военный  комиссар  отряда
В.  Л.  Панюшкин,  член  партии  с  1907  г.,  бывший  балтийский
моряк.  Командиром  соединенного  отряда  при  ВЦИК  назна¬
чили  меня.
 Надо  сказать,  что  до  этого  отряд  прошел  славный  боевой
путь,  героически  защищая  завоевания  Великого  Октября.  От¬
ряд  участвовал  в  отражении  натиска  войск  германских  импе¬
риалистов  под  Псковом  в  феврале  1918  г.,  нес  охрану  ВЦИК
и  Совнаркома  в  Кремле,  выполнял  ответственные  задания  по
ликвидации  различных  контрреволюционных  банд  в  Москве
и  в  Тульской  губернии.  На  Восточном  фронте  отряд  особенно
отличился  в  боях  с  отборными  частями  каппелевцев  под  Сви-
яжском.
 Долго  в  Казани  отряд  не  задержался.  В  ночь  на  12  сен¬
тября  он  был  погружен'на  пароходы  и  баржи  Волжской  фло¬
тилии  и  отправлен  на  помощь  частям  1-й  армии,  которые  вели
бои  за  освобождение  Симбирска.  Однако  в  пути  мы  узнали,
что  12  сентября  красные  овладели  Симбирском.  Мы  получили
новый  боевой  приказ  —  выгрузиться  с  отрядом  в  районе  селе¬
ния  Старая  Майна  и  преследовать  отступающего  из-под  Сим¬
бирска  противника  в  направлении  Мелекесс  —  Бугульма  —
Уфа.
 Утром  13  сентября  отряд  двинулся  по  назначенному  мар¬
шруту.  До  Мелекесса  серьезных  столкновений  с  противником
не  было.  Однако  вскоре  начались  непрерывные  бои...
 6  октября  1918  г.  Тихое  солнечное  осеннее  утро,  на  поблек¬
шей  траве  блестит  роса.  Отряд  на  марше.  В  авангарде  дей¬
ствуют  конный  эскадрон  Петрожицкого  и  разведэскадрон
сибиряков,  разведвзвод  штаба  и  броневзвод.  В  5  километрах
от  Мелекесса  расположились  на  привал.  Короткий  отдых.
 65

Начальник  снабжения  С.  Т.  Алексеев  на  шести  автомобилях
подвез  боеприпасы,  продовольствие  и  обмундирование.  Среди
бойцов  оживление  —  веселые  разговоры,  рассказы,  песни.
Настроение  у  всех  прекрасное.
 Но  что  это?  Вдали  различаем  двух  быстро  приближаю¬
щихся  всадников.  Пулей  мчатся  на  взмыленных  лошадях  раз¬
ведчики  Марчук  и  Вахонин.  Соскакивают  с  коней,  бегут  ко
мне,  один  из  них  вручает  пакет.  Вскрываю  пакет,  читаю.
 Заметив  разведчиков,  бойцы  затихли.  Оглядываю  людей.
Ни  одного  движения.  Только  суровые  лица,  и  слышно  тяжелое
дыхание  обступивших  меня  бойцов.
 В  донесении  говорится:
 «Ведем  бой  с  передовым  отрядом  противника  в  двух  кило¬
метрах  южнее  Мелекесса.  Крупная  масса  конницы  против¬
ника  группируется  на  южной  гжраине  Мелекесса.  Петрожиц-
кий».
 Быстро  разгружаем  автомашины,  в  них  садятся  бойцы  с
пулеметами.  Артиллеристы  и  остальные  люди  отряда  садятся
на  крестьянские  подводы.  Движемся  навстречу  врагу,  туда,
где  ведет  неравный  бой  наш  авангард.
 Мы  добираемся  в  тот  самый  момент,  когда  крупные  силы
конницы  белых,  насев  на  наших  кавалеристов,  вынуждают  их
отступить.  Наши  броневики  и  машины,  приняв  боевые  по¬
рядки,  встречают  врага  ружейным  и  пулеметным  огнем.  На
рысях  развертывается  артиллерия  и  в  упор  разит  конницу
белых.  Развертываются  в  цепь  и  вступают  в  бой  стрелковые
подразделения.  Наша  конная  группа  повернула  обратно  и  вот
уже  наносит  удар  по  флангу  противника.
 Белые  банды  бросаются  в  яростные  контратаки,  они  де¬
рутся  с  ожесточением,  пытаясь  прорваться  к  нам  в  тыл.  Но
все  их  попытки  разбиваются  о  стойкость  и  мужество  цики-
стов.
 Бой  был  коротким.  Белые  не  выдержали  нашего  удара,
и,  неся  большие  потери,  в  панике  бежали,  преследуемые  бро¬
невиками,  бойцами  на  автомашинах  и  конной  группой.  Де¬
сятки  убитых  и  раненых  белогвардейцев  остались  на  поле  боя.
Мы  потеряли  одного  командира,  шесть  бойцов  убитыми  и  семь
ранеными.
 К  полудню  того  же  дня  Мелекесс  был  полностью  очищен
от  врага.  Отряд  ВЦИК  одержал  еще  одну  важную  победу,
восстановил  Советскую  власть  в  Мелекессе  и  избавил  трудя¬
щихся  от  издевательств  и  зверств  учредиловцев.
 Непродолжительной  была  остановка  отряда.  Немного  от¬
 56

дохнув,  бойцы  снова  выступили  в  путь.  Утром  9  октября  фор¬
сировали  реку  Большие  Черемшаны  и  продолжали  двигаться
по  Симбирско-Уфимскому  тракту  на  восток.  6  ноября  мы
достигли  Бугульмы,  освобожденной  советскими  войсками  еще
16  октября.
 Согласно  указанию  ВЦИК  и  Реввоенсовета  республики  от
5  ноября  1918  г.  отряд  должен  был  отсюда  срочно  направиться
по  железной  дороге  в  Тульскую  губернию  для  развертывания
в  дивизию.  Но  к  этому  времени  на  фронте  сложилась  тяжелая
обстановка,  и  решением  Военного  совета  Восточного  фронта
наш  отряд  на  неопределенное  время  был  задержан.
 400  с  лишним  верст  прошли  с  боями  советские  войска.  На
реке  Ик,  верстах  в  семидесяти  от  Бугульмы,  части  Красной
Армии  замедлили  движение.  Армия  выделила  несколько
крупных  частей  на  другие  фронты.  Надо  было  дать  отдых
людям,  лошадям.  Сказалась  усталость  от  непрерывных  бое¬
вых  маршей,  трудностей  пути.
 Противник  воспользовался  нашей  задержкой  и  начал  на¬
капливать  силы.  Под  Бугульму  были  стянуты  отборные  войска:
белочешские  полки,  офицерский  отряд  и  несколько  казачьих
полков.  Общее  командование  отрядами  было  поручено  бело¬
чешскому  полковнику  Каппелю.
 9  ноября  Каппель  превосходящими  силами  прорвал  фронт
Красной  Армии  на  реке  Ик.  Наши  бойцы  дрались  упорно  и
ожесточенно,  по  нескольку  раз  ходили  в  атаку,  но  силы  были
неравные  —  красноармейские  части  начали  в  беспорядке  от¬
ходить.  Продолжая  наступать  с  фронта,  противник  одновре¬
менно  бросил  конницу  в  глубокий  обход  наших  войск.  На¬
висла  опасность  разгрома.  Левый  наш  фланг  почти  не  суще¬
ствовал.  В  случае  закрепления  успеха  противник  получал
возможность  ударить  на  Бугульму,  перерезать  железную  до¬
рогу  и  отрезать  5-ю  армию  от  Симбирска.
 Белоказаки  и  белочехи  двигались  железной  стеной.  Их
численность  доходила  до  4  тысяч  штыков  и  около  3  тысяч  кон¬
ницы.
 Наш  отряд  ВЦИК  в  это  время  находился  в  Малой  Бу-
гульме,  в  10  верстах  восточнее  Бугульмы.  12  ноября  я,  началь¬
ник  штаба  отряда  Панов  и  заместитель  комиссара  Иванов
были  вызваны  в  штаб  5-й  армии.  В  вагоне,  стоявшем  на  путях,
нас  приняли  командарм  П.  А.  Славен  и  член  Военного  совета
 В. 	И.  Межлаук.  Настроение  у  всех  было  удрученное.  Против¬
ник  наступал,  почти  не  встречая  серьезного  сопротивления,
так  как  боеспособных  резервов  армия  не  имела.
 57

Командование  5-й  армии  подробно  проинформировало  нас
о  сложившемся  положении.  Члены  Военного  совета  расспро¬
сили  о  настроениях  в  нашем  отряде.
 Межлаук  сказал:
 —  Враг  угрожает  прорваться  в  наш  тыл.  Каппелевцы  бес¬
чинствуют  в  захваченных  городах  и  селах,  поголовно  истреб¬
ляют  коммунистов,  сочувствующих  им  и  советских  работни¬
ков.  Военный  совет  армии  возлагает  на  вас  ответственную
задачу  —  во  что  бы  то  ни  стало  разбить  противника,  двигаю¬
щегося  на  Бугульму.  Отряд  ВЦИК  —  единственная  наша
сила,  способная  выполнить  такую  задачу".  Готовы  ли  вы  вы¬
полнить  это  ответственное  задание?
 —  Готовы!  —  решительно  ответил  я.—  Будьте  спокойны,
белых  не  будет,  останутся  кони,  седла,  пики,  шашки  и  мол¬
чащие  винтовки!
 Командующий  и  члены  Военного  совета  поблагодарили  нас
за  твердое  обещание  остановить  врага  и  пожелали  успеха.  На¬
чальник,  штаба  армии  вручил  мне  приказ  с  боевым  заданием
отряду.
 Вернувшись  из  штаба  армии,  мы  провели  отрядное  собра¬
ние.  Я  зачитал  полученный  боевой  приказ,  сказал,  что  Воен¬
ный  совет  возлагает  на  наш  отряд  большие  надежды.
 Приказ  был  внимательно  выслушан  собравшимися.  Едва
я  кончил  его  читать,  раздались  возгласы:  «Даешь  белых,
смерть  врагу!»
 Накануне  нашего  выступления  в  отряд  прибыл  известный
писатель  Александр  Серафимович  Серафимович.
 —  С  вашим  комиссаром  Василием  Лукичом  Панюшкиным
я  знаком  уже  давно,—  сказал  Александр  Серафимович.—  Не¬
сколько  дней  назад  мы  встречались  с  ним  в  Москве,  он  рас¬
сказывал  мне  о  боевых  делах  отряда,  о  походных  тяготах,
о  жестокостях  противника.  Яков  Михайлович  Свердлов  гово¬
рил  мне,  что  ваш  отряд  одержал  ряд  блестящих  побед  над
врагом,  что  за  боевые  отличия  он  награжден  Президиумом
ВЦИК  Почетным  боевым  Красным  знаменем.  Мне  бы  своими
глазами  хотелось  посмотреть,  как  воюют  цикисты  и  написать
о  них  статью  в  «Правду».
 Я  попытался  было  отговорить  Александра  Серафимовича
от  рискованного  дела  —  присутствовать  на  поле  боя,  но  он
и  слышать  ничего  не  хотел.
 —  Что  же,  возвращаться  в  Москву  и  написать  обо  всем
по  вашим  рассказам?  —  горячо  возражал  он.—  Нет,  это  будет
нечестно  перед  читателем.  Я  хочу  видеть  все  сам.
 58

Ничего  не  оставалось,  как  уступить  настойчивости  писа¬
теля.
 В  ночь  на  13  ноября  задолго  до  рассвета  отряд  выступил
навстречу  врагу.  Стрелковые  подразделения  были  посажены
на  крестьянские  подводы.  Потянул  свежий  предутренний  ве¬
терок.  Звезды  меркли.  Небо  потемнело.  В  этот  час  особенно
крепок  и  сладок  сон.  Но  нам  не  до  сна.  Мы  все  на  ногах,  идем
в  бой.
 Впереди  конная  разведка.  Но  пока  нет  никаких  данных
о  противнике.
 После  30-верстного  перехода  к  исходу  дня  подошли  к  круп¬
ному  селению  Каракашлы.  Когда  головная  часть  колонны
втянулась  в  селение,  нас  встретили  высланные  вперед  квар¬
тирьеры.  Среди  них  мы  заметили  несколько  человек  граждан¬
ских,  вооруженных  винтовками  и  наганами.  Старший  квар¬
тирьер  комендант  штаба  отряда  Иван  Петров  доложил,  что
квартиры  для  подразделений  отряда  подысканы,  жители  селе¬
ния,  как  русские,  так  и  татары,  встретили  дружелюбно,  на¬
строение  трудового  крестьянства  революционное.  Затем
Петров  представил  нам  гражданских  товарищей,  оказавшихся
партийными  и  советскими  работниками  селения  Каракашлы
и  соседнего  с  ним  селения  Байряки.
 Председатель  парторганизации  и  председатель  сельсовета
селения  Байряки,  оставшись  со  мной  одни,  сообщили,  что  се¬
годня  в  середине  дня  крупная  колонна  белых  вступила  в  Бай¬
ряки.  Белогвардейцы  расположились  там  на  ночлег,  с  тем
чтобы  назавтра  двинуться  на  Бугульму.
 Группа  войск  белых  состоит  примерно  из  трех  пехотных,
четырех  кавалерийских  полков  и  двух  артбатарей,  общей  чис¬
ленностью  не  менее  4  тысяч  пехотинцев  и  2,5  тысячи  всад¬
ников.
 Как  только  я  получил  эти  сведения,  у  меня  сразу  же  сло¬
жилось  решение,  что  делать.  Я  прервал  беседу,  поблагодарил
товарищей  за  ценное  сообщение  о  противнике  и  предложил
им  часа  через  два  снова  прийти  в  штаб  отряда,  чтобы  продол¬
жить  разговор.
 Тут  же  я  собрал  командиров,  коротко  обрисовал  обстанов¬
ку  и  предложил  план  боя.  Сообща  мы  подробно  наметили,
как  какому  подразделению  действовать.  Наш  план  состоял  в
том,  чтобы  встретить  и  разгромить  каппелевцев  в  оборони¬
тельном  бою.  Мы  считали,  что  такая  тактика  в  сложившейся
обстановке  облегчала  нам  победу  и  позволяла  избежать  лиш¬
них  человеческих  жертв.  Главным  условием  успеха  в  оборони¬
 59

тельном  бою  на  небольшом  участке  были  стойкость  и  упор¬
ство  обороняющихся,  мощность  и  гибкость  системы  огня.
А  в  стойкости  и  мужестве  наших  бойцов  мы  были  уверены  так
же,  как  в  огневой  силе  нашей  артиллерии  и  пулеметов,  нашего
бронепоезда  и  бронемашин.  Будем  драться  до  победы  —  такое
решение  вынесло  совещание  командиров.
 Не  теряя  ни  минуты  драгоценного  времени,  приступили  к
подготовке  операции.
 Оставив  за  себя  заместителем  Сергея  Агапова,  я  вместе
с  начальником  штаба  Пановым  и  командирами  подразделении
отправился  на  восточную  окраину  селения  Каракашлы  для
рекогносцировки  местности  и  выбора  участка  обороны.  При
содействии  местных  партийных  и  советских  активистов  мы  вы¬
брали  участок,  удовлетворительный,  на  наш  взгляд.  На  всех
направлениях  открывался  хороший  обзор  подступов  к  селу,
местность  была  удобна  для  обстрела  атакующего  .противника
из  всех  видов  оружия.  Поблагодарил  я  своих  проводников  и
предложил  им  вернуться  в  штаб  отряда  и  дожидаться  нас.
 Оборонительный  участок  разбили  на  секторы  для  каждого
подразделения.  Три  отряда  должны  были  занять  район  в  цен¬
тре,  на  главном  направлении  наступления  противника,  и  по
одному  отряду  —  на  флангах.  Последним  придавалось  по  пу¬
леметному  взводу,  кавэскадрону  и  артиллерийской  батарее
для  отражения  возможных  попыток  противника  нанести  нам
удар  с  флангов.  Кавалерийский  эскадрон  Петрожицкого  и
эскадрон  сибиряков,  кавалерийские  разведвзводы  штаба  от¬
ряда  и  артдивизиона  были  объединены  в  одну  группу.  Коман¬
диром  сводной  кавгруппы  был  назначен  Никодим  Петро-
жицкий.
 Конная  группа,  коммунистическая  рота,  пулеметная  рота  и
бронеотряд  составляли  резерв  командования  отряда.  Он  рас¬
положился  на  восточной  окраине  Каракашлы,  начальником
резерва  был  назначен  заместитель  начальника  штаба  Василий
Смирнов.  Неподалеку  на  крыше  мечети  разместился  мой  на¬
блюдательный  пункт.  Отсюда  хорошо  обозревался  весь  уча¬
сток  обороны  и  местность  вокруг  на  довольно  значительном
расстоянии.  После  обеда  и  краткого  отдыха  личный  состав
стрелковых  подразделений  был  выведен  на  выбранные  для
обороны  позиции.  Не  мешкая,  бойцы  приступили  к  возведению
укреплений  —  рыли  траншеи,  окопы  для  стрелков,  устанавли¬
вали  пулеметы,  тщательно  маскируя  их.  Места  для  пулеметов
были  выбраны  такие,  которые  обеспечивали  их  надежное  ук¬
рытие  от  неприятеля  и  удобство  ведения  огня.
 60

Передняя  линия  обороны  проходила  в  400—500  метрах  от
расположения  главных  боевых  сил  отряда.  Для  того  чтобы
отряд  мог  подняться  по  тревоге  и  занять  подготовленные  пози¬
ции,  потребовалось  бы  не  более  5—7  минут.  Этого  времени
было  вполне  достаточно,  чтобы  во  всеоружии  встретить  не¬
приятеля.  В  течение  полутора-двух  часов  подготовка  к  бою
была  в  основном  закончена.
 Людей  разместили  теперь  не  по  всему  селу,  а  в  крайних
домах  на  восточной  окраине,  чтобы  они  оказались  ближе  к
противнику,  когда  он  двинется  на  нас  в  атаку.  Выдвинули  на
огневые  позиции  артиллерию.  У  каждого  орудия  неотлучно
дежурили  артиллеристы.  Водители  и  пулеметчики  бронема¬
шин  находились  в  своих  машинах.  Бронепоезду  было  прика¬
зано  курсировать  по  линии  юго-западнее  Каракашлы  и  быть  го¬
товому  к  началу  боевых  действий.
 Организовали  сторожевые  посты  и  выслали  конные  разъ¬
езды  в  тех  направлениях,  откуда  мог  появиться  противник.
Чтобы  не  допустить  проникновения  в  расположение  отряда  вра¬
жеских  лазутчиков,  всех  местных  жителей,  уходивших  из  села
и  приходивших  в  него,  бойцы  задерживали  и  направляли  в
комендатуру  отряда.
 Я  с  Пановым  направился  в  штаб  отряда.  Какова  же  была
наша  радость,  когда  мы  увидели  там  своего  комиссара  Васи¬
лия  Лукича  Панюшкина,  возвратившегося  из  Москвы  и  толь¬
ко  что  приехавшего  в  отряд  из  штаба  Восточного  фронта.  Па¬
нюшкин  сидел  за  столом  с  Серафимовичем  и  оживленно  раз¬
говаривал  с  ним.  Здесь  же  находились  и  местные  товарищи,
которые  успели  уже  рассказать  Панюшкину  о  появлении  в
Байряках  противника.  Я  подробно  рассказал  Панюшкину  о
том,  что  мы  сделали,  чтобы  лучше  встретить  противника.  В  за¬
ключение  сказал,  что  настроение  бойцов  и  командиров  превос¬
ходное,  они  готовы  вступить  в  схватку  с  врагом  и  стоять  в  бою
насмерть.
 Вернулась  из  поиска  конная  разведка.  Ее  командир  Бро-
лиантов  подтвердил  данные  о  противнике.
 Штаб  отряда  разместился  в  просторном  доме  местного
богача.  Вечереет.  Комнату  освещает  висячая  лампа.  В  штабе
собрался  весь  командный  и  политический  состав  отряда.
 Опустилась  холодная  осенняя  ночь.  Сегодня  она  тянется
особенно  долго,  кажется,  не  будет  конца  тьме,  не  дождаться
рассвета.  Не  спят  командиры.  Они  уточняют  обстановку,  бое¬
вые  задачи.  В  клубах  табачного  дыма  слышатся  приглушен¬
ные  голоса.
 61

Здесь  же  наш  гость  Александр  Серафимович.  Чтобы  бы¬
стрее  скоротать  оставшееся  до  начала  боя  время,  просим  его
рассказать  о  своей  жизни,  о  том,  что  он  пишет  сейчас.  Сера¬
фимович  охотно  откликается  на  нашу  просьбу.
 Но  вот  в  сенях  послышался  шум  и  громкие  взволнованные
голоса.  Распахнулась  дверь,  и  в  комнату  вошли  два  развед¬
чика  из  ночного  разъезда.  Мгновенно  воцарилась  тишина.
Разведчики  доложили:
 —  Проезжая  недалеко  от  селения  Байряки,  услышали  сиг¬
нал  горнистов  к  подъему.  Сразу  же  карьером  помчалиЬь  сюда.
 Я  тут  же  отдал  приказ  Агапову  поднять  по  тревоге  отряд,
занять  оборону  и  быть  готовыми  к  атаке  противника.
 Через  10—15  доинут  после  сигнала  командиры  доложили,
что  исходное  положение  для  боя  занято,  бойцы  замаскирова¬
лись  в  укрытиях  и  к  отражению  противника  готовы.
 Мы  знали,  что  предстоит  встретиться  с  опытным  противни¬
ком,  помериться  с  ним  силами  в  жестоком  бою  один  на  один.
 —  Ну  вот,  Максимыч,  будет  сегодня  серьезная  драчка  с
сильным  врагом  в  первые  дни  второго  года  революции.  Не
сомневайся,  мы  победим,—  с  глубокой  уверенностью  говорит
мне  Панюшкин.
 —  Будем  драться  до  победы,—  поддерживаю  я  своего  по¬
литического  комиссара. 	'
 Враг  совсем  рядом.  Но  пока  все  тихо.  Над  боевыми  пози¬
циями  стоит  грозная  тишина  —  тишина  перед  сражением.  Бре¬
зжит  рассвет.  На  наблюдательном  пункте  хорошо  видно,  как
на  дороге,  ведущей  от  селения  Байряки,  замаячил  строй  кава¬
леристов  противника,  за  кавалерией  появилась  пехота.  Сол¬
даты  противника  все  подходят  и  подходят.  Сколько  же  их?
 Уверенные  в  своей  силе,  белогвардейцы  двигаются  вперед.
Г  розные  тучи  конницы  и  пехоты  приближаются  к  селению  Ка¬
ракашлы.  Каппелевские  солдаты,  хватив  спиртного,  идут  с
пьяными  криками,  рассчитывая  первым  же  натиском  сбить  нас
с  позиций  и  разгромить  отряд.
 Но  произошло  иначе.
 Артиллерия  наших  батарей  и  бронепоезда  открыла  меткий
огонь  по  кавалерии  противника,  и  в  ту  же  минуту  защелкали
винтовки,  застучали  пулеметы.  Шквал  плотного  перекрестного
огня  обрушился  на  врага,  нанося  ему  тяжелые  потери.  Про¬
тивник  не  ожидал  такого  сюрприза.  Первая  атака  белых  зах¬
лебнулась.  Наступила  пауза.
 Буквально  через  несколько  минут  бой  разгорелся  с  новой
силой  и  теперь  уже  продолжался  весь  день  до  наступления  тем¬
 62

ноты.  Атаки  пехоты  и.  конницы  белых  следовали  одна  за  дру¬
гой.  Каппелевцы  то  пытались  прорвать  центр  нашей  обороны,
то  атаковали  с  флангов,  но  всюду  их  атаки  разбивались  о  стой¬
кость  и  мужество-  цикистов*  В  критические  моменты  наши
воины  вступали  в  яростные  штыковые  схватки.  Не  умолкали
артиллерия  и  пулеметы,  нанося  своим  огнем  большой  урон
противнику.  Командиры  и  политработники  во  время  боя  нахо¬
дились  на  передовой  линии,  вдохновляя  бойцов  примером  лич¬
ного  мужества.  Бесстрашные  команды  броневиков  водили  свои
машины  в  контратаки.  Прорываясь  сквозь  сизую,  завесу
дыма,  окутавшего  поле,  броневики  врезались  в  гущу  пехоты
и  конницы  противника  и  косили  их  пулеметным  огнем.  Дейст¬
вовали  броневики  главным  образом  на  флангах  нашей  обо-
роны.  Противнику  не  удалось  использовать  свой  численный  пе¬
ревес.  Он  понес  крупные  потери.
 Вскоре  замолчала'каппелевская  артиллерия,  подавленная
метким  огнем  наших  артиллеристов.  Белогвардейское  коман¬
дование,  видимо,  почувствовало,  что  поражения  не  избежать.
Все  последующие  попытки  каппелевцев  перехватить  инициа¬
тиву  боя  не  увенчались  успехом.  Однако  они,  не  считаясь  ни
с  какими  потерями,  шли  напролом,  стремясь  добиться  победы
любой  ценой.
 В. 	Л.  Панюшкин,  находившийся  рядом  со  мной  на  наблю¬
дательном  пункте  и  внимательно  следивший  за  ходом  боя,
проговорил:
 —  Бойцы  наши  дерутся  смело.  Теперь  уже  каппелевцам
ничто  не  поможет...
 С  отчаянием  обреченных  белогвардейское  офицерье  пред¬
приняло  авантюру.  Поднявшись  во  весь  рост,  мерным  шагом,
под  звуки  оркестра  и  крики  «ура»  цепью  золотопогонники  по¬
шли  в  штыки.  Расчет  их  был  прост:  красные  струсят  и  начнут
в  панике  отступать.  Но  не  тут-то  было!  И  эта  их  карта  оказа¬
лась  битой.  Бойцам  отряда  ВЦИК  было  не  впервой  отражать
«психические»  атаки  обезумевших  белогвардейцев.
 Приближалась  развязка  боя.  Раздалась  команда:  «На
врага  вперед!»  —  и  бойцы  отряда  ВЦИК,  сбросив  шинели,  с
винтовками  наперевес  развернутой  цепью  ринулись  на  врага.
 Сошлись  вплотную,  блеснули  штыки.  И  вот  уже  белогвар¬
дейцы  не  выдержали  дружного  штыкового  удара  цикистов,  по¬
вернули  назад.
 Кавалеристы  врезаются  в  гущу  беспорядочно  бегущих
белых,  рубят  их  клинками.
 —  Бей,  руби  белую  контру!  —  разносится  боевой  призыв.
 63''

На  землю  летят  папахи,  черные  бурки.  Кони  носятся  по  полю
с  пустыми  седлами.
 К  исходу  дня  отряд  на  плечах  врага  ворвался  в  селение
Байряки  и  полностью  овладел  им.
 Разгром  крупного  вражеского  отряда  был  полный.  Плен¬
ные  белогвардейские  офицеры  показали,  что  никогда  еще  они
не  переживали  такого  панического  ужаса.  Враг  на  значитель¬
ном  участке  фронта  перестал  оказывать  сопротивление.  Вся
полоса  до  реки  Ик  была  очищена  от  белых.  Было  захвачено
около  ста  солдат  и  офицеров  противника  и  много  трофеев.
 Тяжелый  боевой  день  окончен,  перестала  грохотать  артил¬
лерия,  строчить  пулеметы,  умолкли  бронемашины.  Наш  штаб
разместился  в  центре  освобожденного  от  врага  селения  Бай¬
ряки  и  сразу  приступил  к  работе.  Начальник  штаба  Панов
составил  донесение  о  результатах  боя  и  с  нарочным  отправил
его  командующему  5-й  армией.
 Наши  потери  составили:  11  убитых,  в  том  числе  замести¬
тель  командира  Московского  отряда  Павел  Тютяев,  рабочий,
член  партии  с  1917  г.,  активный  участник  Февральской  и  Ок¬
тябрьской  революций,  еще  два  командира,  восемь  бойцов,
80  человек  было  ранено,  в  том  числе  семь  командиров.
 Тела  павших  бойцов  были  доставлены  в  Народный  дом
селения  Байряки,  где  состоялась  траурная  церемония.
 На  другой  день  утром  под  усиленным  конвоем  кавалери¬
стов  мы  отправили  пленных  в  штаб  5-й  армии.  А  спустя  дйа
часа  Панюшкин,  я,  Панов,  Петрожицкий  в  сопровождении  от¬
деления  бойцов  с  пулеметом  выехали  туда  же  для  доклада  о
результатах  боя.
 Прибыли  в  штаб  армии.  Командующий  Славен  и  члены
Военного  совета  внимательно  выслушали  наш  доклад.  После
доклада  начальник  штаба  армии  вручил  нам  приказ  Воен¬
ного  совета  армии  с  объявлением  благодарности  всему  лично¬
му  составу  отряда  и  поздравлением  с  победой.
 Согласно  приказу  18  ноября  отряд  оставил  селение  Бай¬
ряки  и  выступил  в  селение  Крым-Сарай,  недалеко  от  Бугуль-
мы,  где  расположился  на  отдых.  Здесь  мы,  хотя  и  с  небольшим
запозданием,  отметили  первую  годовщину  Октябрьской  рево¬
люции.
 Доклад  о  первой  годовщине  Великого  Октября  сделал  на
митинге  комиссар  отряда  Панюшкин.  Кроме  того,  он  подроб¬
но  говорил  о  последнем  бое.
 —  Мы  гордимся  своей  победой,—  сказал  Василий  Лукич,—
эта  победа  имела  важное  значение  для  нашей  армии,  мы
 64

разгромили  отборные  части  противника,  стремившегося  прой¬
ти  в  наш  глубокий  тыл.
 На  трибуну  поднялся  А.  С.  Серафимович.
 —  С  чувством  глубокой  радости  поздравляю  вас,  мужест¬
венных  воинов  Красной  Армии,  с  блестящей  победой  над  бело¬
гвардейцами,—  сказал  он.—  Это  было  не  небольшое  столкнове-'
ние  с  противником,  а  жестокое,  кровопролитное  сражение.  Вы
победили  благодаря  своему  мужеству,  боевому  опыту  и  закал¬
ке,  благодаря  железной  революционной  дисциплине.  Все  время,
пока  шел  бой,  я  находился  на  наблюдательном  пункте  коман¬
дования  отряда  и  видел  это  жестокое  сражение  с  сильным
противником.  Здесь,  на  фронте,  в  вашем  отряде,—  говорил  он,—
я  сам  своими  глазами  увидел  то,  о  чем  раньше  больше  знал
по  газетам  да  по  рассказам  других  товарищей,  —  крепость  и
дисциплину  Красной  Армии,  ее  внутреннюю  спаянность.  Да!
У  российского  пролетариата,  у  беднейшего  крестьянства  есть
своя  собственная  армия,  которая  знает,  за  что  она  воюет,  кото¬
рая  способна  бить  любого  врага.  Когда  я  вернусь  в  Москву,  то
расскажу  через  газету  «Правда»  всей  стране  о  ваших  боевых
подвигах.
 Александр  Серафимович  сдержал  свое  обещание.  Он  изо¬
бразил  события,  свидетелем  которых  был  во  время  поездки  на
фронт,  в  корреспонденции  «Бой»,  опубликованной  в  «Правде»
11  декабря  1918  г.
 Долго  нам  отдыхать  не  пришлось.  Белые  захватили  Беле-
бей,  оборонявшийся  1-й  революционной  армией,  и  создали  уг¬
розу  5-й  армии.  6  декабря,  сделав  внезапный  бросок  со  сторо¬
ны  Белебея,  на  Троицкий  завод  ворвались  два  казачьих  полка.
На  заводе  начался  разгул  белоказачьего  террора.  Командова¬
ние  5-й  армии  приказало  нашему  отряду  выбить  белоказаков
из  Троицкого,  завода  и  ликвидировать  нависшую  угрозу  вра¬
жеского  окружения.
 День  7  декабря  для  бойцов  и  командиров  отряда  был  полон
забот.  Надо  было  подготовиться  к  35-километровому  маршу,
обсудить  с  командирами  и  политработниками  план  предстоя¬
щих  боевых  действий.  Перед  выступлением  провели'собрание
личного  состава  отряда,  на  котором  разъяснили  боевую
задачу.
 Наконец  подготовка  закончена.  Стрелковые  подразделения
на  крестьянских  подводах  тронулись  в  трудный  и  опасный
путь.
 Часам  к  восьми  вечера  отряд  достиг  крупного  населенного
пункта  Бавлы.  Здесь  мы  встретили  много  товарищей  с  Тройц-
 6  Под  огненным  стягом
 65

кого  завода:  работников  советских  учреждений,  администра¬
цию  завода,  партийных  и  молодежных  активистов.  Вместе  с
семьями  им  удалось  бежать  незадолго  до  прихода  казаков.
Мужчин  насчитывалось  человек  семьдесят.  Они  были  воору¬
жены  винтовками  и  наганами,  настроение  у  всех  боевое.  Да  и
боевой  опыт  у  них  имелся:  многие  раньше  воевали  в  партизан¬
ских  отрядах  против  белогвардейцев  и  «народной  армии»
Комуча.  Все  эти  товарищи  единодушно  выразили  желание
идти  с  нами  бить  белоказаков.
 Председатель  партийной  ячейки  завода,  старый  большевик,
произвел  на  нас  хорошее  впечатление.  Вместе  с  представите¬
лем  администрации  завода  он  одобрил  решение  своих  товари¬
щей  ехать  с  нами,  охарактеризовал  личные  и  боевые  качества
многих  из  них.  Мы  ознакомились  с  планом  завода  и  располо¬
жением  заводских  построек  и  рабочего  поселка.
 После  этого  мы  внимательно  проработали  план  с  комсоста¬
вом  отряда,  внесли  существенные  коррективы  в  боевой  приказ
о  ликвидации  казаков.  Перед  стрелковыми  подразделениями  и
кавалерийской  группой  поставили  задачу  внезапно  ворваться
на  территорию  завода  и  в  поселок,  оцепить  административные
и  служебные  помещения,  где  размещались  казаки.  Каждый
командир  получил  указание,  какие  объекты  он  должен  захва¬
тить.  Заводские  товарищи  были  распределены  по  стрелковым
отрядам  в  качестве  проводников.  Забегая  вперед,  скажу,  что
эти  товарищи  оказали  нам  неоценимую  услугу  в  ходе  ликвида¬
ции  противника.
 Время  приближалось  к  полуночи.  Короткий  отдых  закон¬
чен.  Подняли  людей  и  двинулись  к  намеченной  цели.
 Всю  ночь  продолжался  путь.  Еще  затемно  отряд  окружил
Троицкий  завод  и  заводской  поселок.  Коротким  внезапным
ударом  заняли  населенный  пункт.  Белоказаки  даже  не  успели
опомниться.  Послали  Сергея  Агапова  с  донесением  Военному
совету  армии.  Содержание  донесения  было  лаконичным:  «Бе¬
лых  казаков  в  Троицком  заводе  нет».
 10  декабря  Агапов  возвратился  из  штаба  армии  и  доложил,
что  командующий  и  члены  Военного  совета  одобрили  действия
нашего  отряда.  Агапов  привез  и  новый  боевой  приказ.  Нам
предписывалось  выйти  в  район  Елизаветино  —  Александрова,
где  расположиться  и  быть  готовыми  к  боевым  действиям.  Про¬
должать  наступление  на  Уфу,  оставляя  противника  в  тылу
армии  —  в  районе  Белебея,  было  рискованно.  Освобождение
Белебея  от  белогвардейцев  командование  поручило  нашему
отряду.
 66

Те  несколько  суток,  пока  отряд  ВЦИК  находился  в  армей¬
ском  резерве,  мы  напряженно  готовились  к  новым  боевым
действиям,  занимались  разведкой.  Активную  помощь  в  этом
нам  оказывали  местные  коммунисты  и  советские  работники,
среди  которых  было  десятка  полтора  жителей  Белебея,  оста¬
вивших  родной  город  при  захвате  его  белогвардейцами.  Путем
агентурной  разведки  нам  удалось  установить  наличие  в  Беле-*
бее  полка  пехоты  и  двух  полков  кавалерии,  общей  численно¬
стью  не  менее  3  тысяч  штыков  и  сабель.  Всего  же  на  Белебе-
евском  направлении,  по  нашим  данным,  действовали  белогвар¬
дейские  части  численностью  7—8  тысяч  солдат  и  офицеров,
преимущественно  кавалерийские.
 13  декабря  1918  г.  командование  армии  отдало  приказ  осво¬
бодить  город  от  белоказаков.
 От  места  нашего  расположения  до  Белебея  отряд  должен
был  совершить  20-километровый  марш  по  степи.  Взять  город,
расположенный  на  открытой  местности,  с  ходу  прямым  лобо¬
вым  ударом  было  невозможно:  во-первых,  противник  численно
превосходил  нас,  во-вторых,  колонны  отряда  могли  двигаться,
прикрываясь  от  противника  перелесками  и  оврагами  только  до
деревни  Дмитриевка,  находящейся  в  6  километрах  от  Белебея.
 Отряд  выступил  в  полдень  14  декабря.  Погода  не  благопри¬
ятствовала.  Мороз  крепчал,  термометр  показывал  25—30  гра¬
дусов  ниже  нуля.  Поднялся  буран.  Ледяной  пронизывающий
ветер  воет  в  степи,  не  видно  ни  зги,  но  цикисты  продолжают
упорно  двигаться  к  заданной  цели.  Нас  ведут  опытные  провод¬
ники—  местные  коммунисты,  хорошо  знающие  дорогу.
 К  исходу  дня  достигли  Дмитриевки,  где  было  решено  сде¬
лать  привал.  Разместили  людей  в  крестьянских  домах,  накор¬
мили,  дали  возможность  обогреться,  отдохнуть  перед  послед¬
ним,  решающим  броском  на  Белебей.
 На  рассвете  15  декабря  отряд  достиг  Белебея  и  завязал  бой
на  окраинах  города.  Наши  части  окружили  места  расположе¬
ния  белых,  шаг  за  шагом  повели  наступление  к  центру  города.
Налет  наш  был  внезапным  для  врага.
 Дружное  «ура»  цикистов  слилось  с  ружейной,  пулеметной
и  орудийной  стрельбой  и  разрывами  ручных  гранат.  Белогвар¬
дейцы  в  панике  выбегали  из  домов,  одеваясь  на  ходу.  Коман¬
дование  противника  потеряло  управление  боем.  Белогвар¬
дейцы  бежали  куда  попало,  лишь  бы  удрать  от  красных  вои¬
нов,  бросали  оружие,  лошадей,  имущество.  К  утру  город  был
полностью  очищен  от  белых.  Над  ним  гордо  взвилось  красное
знамя.
 67

В  этом  бою  мы  потеряли  6  человек  убитыми  и  18  ране¬
ными.  В  числе  павших  смертью  героя  был  заместитель
комиссара  отряда  Иванов,  активный  участник  боев  в  Петро¬
граде  в  октябрьские  дни  1917  г.,  мужественный  и  храбрый
боец-коммунист.
 Жители  Белебея  радостно  встретили  своих  освободителей.
Как  только  город  очистили  от  белых,  был  восстановлен  город¬
ской  Совет,  который  сразу  же  приступил  к  налаживанию  нор¬
мальной  жизни,  нарушенной  безудержным  произволом  бело¬
гвардейских  банд.
 ...Раннее  утро  16  декабря.  Мы  только  что  поднялись  после
сна  и  готовимся  к  завтраку.  Вдруг  с  шумом  распахнулась
дверь,  и  в  дом,  где,  разместился  штаб  отряда,  вошли  двое,  с
головы  до  ног  облепленные  снегом.  Мы  не  сразу  узнали  вошед¬
ших:  из  огромных  воротников  их  тулупов  почти  не  было  видно
лиц,  только  блестели  глаза.
 Вошедшие  разделись,  положили  одежду  на  скамьи.  Это
были  наши  соседи  —  командующий  1-й  революционной  армией
Михаил  Николаевич  Тухачевский  и  комиссар  армии  Валериан
Владимирович  Куйбышев.  Мы  тут  же  пригласили  их  к  столу.
Гости  не  заставили  себя  долго  упрашивать.  Иззябшие  с  моро¬
за,  они  сели  поближе  к  топившейся  печи.  На  покрытом  ска¬
тертью  столе  появились  тарелки  с  жареной  свининой,  пирож¬
ками  и  прочей  снедью.
 Гости  отогрелись.  Завязалась  оживленная  дружеская  бесе¬
да.  Мы  рассказали,  как  освобождали  город,  вспоминали
отдельные  эпизоды  боя,  говорили  о  наиболее  отличившихся
бойцах  и  командирах.
 Командование  5-й  армии  предоставило  отряду  двухднев¬
ный  отдых.  Клубы  и  школы  города  с  утра  и  до  позднего  вечера
были  переполнены  людьми.  Шли  митинги  и  собрания.  Коман¬
диры  и  политработники,  бойцы  выступали  перед  населением.
Рассказывали  о  положении  на  фронтах,  в  других  районах
страны,  о  боевых  делах  отряда  ВЦИК,  о  своей  службе  в  Крем¬
ле,  о  встречах  с  Лениным  и  Свердловым.
 В  Белебее  отряд  пополнился  за  счет  местной  молодежи,  в
него  вступило  не  менее  100  добровольцев.  Пополнение  при¬
шлось  по  душе  цикистам.  Это'были  коммунисты  и  сочувствую¬
щая  большевикам  революционная  молодежь.  Все  они  имели
уже  закалку  в  борьбе  с  белочехами  и  белогвардейцами  уфим¬
ской  директории.  Новые  бойцы  быстро  вошли  в  дружную
семью  отряда  ВЦИК.
 Вместе  с  наступавшими  частями  Красной  Армии  отряд  дай-
 68

нулся  дальше  на  Уфу  и  в  ночь  на  1  января  1919  г.  участвовал
в  освобождении  города.  Это  была  последняя  операция  на
Восточном  фронте,  в  которой  принял  участие  отряд.
 Соединенный  социалистический  отряд  особого  назначения
ВЦИК  за  время  пребывания  на  Восточном  фронте  покрыл  себя
неувядаемой  боевой  славой.  Бойцы  отряда  не  признавали  бело¬
гвардейских  преград.  В  труднейших  условиях,  в  свирепую
пургу,  мороз  они  с  боями  прошли  около  700  километров  и  одер¬
жали  несколько  блестящих  побед.
 За  проявленную  стойкость  и  героизм  при  взятии  Казани  и
за  другие  блестящие  победы  на  Восточном  фронте  отряд  был
награжден  ВЦИК  Почетным  революционным  Красным  зна¬
менем.
 В  первых  числах  января  1919  г.  по  указанию  Я.  М.  Сверд¬
лова  отряд  был  переброшен  в  Тульскую  губернию  для  развер¬
тывания  его  в  отдельную  бригаду  особого  назначений.
 М.  А.  Мухин
НАШ  КОМИССАР
 В  начале  августа  1918  г.  в  Петрограде  во  2-м  артиллерий¬
ском  дивизионе  имени  Петроградской  трудовой  коммуны  судь¬
ба  свела  меня  с  интересным  человеком  —  комиссаром  .диви¬
зиона  Иваном  Родионовичем  Журавлевым.
 Среднего  роста,  коренастый,  с  открытым  добродушным
лицом,  внимательным  взглядом  широко  раскрытых  карих  глаз,
с  кустистыми  бровями,  аккуратно  подстриженными  седею¬
щими  усами,  бородкой  клинышком,  с  седой  головой,  наш  ко¬
миссар  выглядел  старше  своих  34  лет.  Всем  своим  опрятным,
подтянутым  видом  он  как  бы  показывал  нам,  безусым  красно¬
армейцам,  как  должен  выглядеть  боец  революционной  Крас¬
ной  Армии.
 Несмотря  на  крайне  малый  срок,  отведенный  для  формиро¬
вания  и  подготовки  дивизиона  к  отправке  на  фронт,  трудности,
с  которыми  приходилось  добывать  все  обеспечение,  комиссар
духом  не  падал.  Своей  неутомимой  энергией  он  заражал
командира  дивизиона  Л.  Н.  Нечаева  (ныне  генерал-майор
артиллерии  в  отставке)  и  всех  бойцов.
 Люди,  захваченные  настойчивостью  и  упорством  комисса¬
ра,  преодолевали  крючкотворство,  а  порой  и  явный  саботаж
в  различных  учреждениях  военного  ведомства.  За  пять  суток
 69

дивизион  трехбатарейного  состава  был  полностью  укомплекто¬
ван  и  обеспечен  всем  необходимым.
 И  в  эти  напряженные  дни  комиссар  находил  время  беседо¬
вать  с  нами.  Он  говорил  о  политике  партии  большевиков,  о
положении  на  многочисленных  фронтах,  воодушевлял  бойцов,
внушал  им  веру  в  победу  над  врагом.
 Скромный,  отзывчивый,  комиссар  был  другом  каждого  бой¬
ца.  Это  не  мешало  ему  решительно  выступать  против  наруши¬
телей  дисциплины.  В  таких  случаях  он  не  давал  спуску,  как
говорится,  ни  другу,  ни  свату,  ни  брату.  Если  к  этому  добавить
еще  его  познания  в  артиллерийском  деле,  то  понятно,  почему
среди  личного  состава  комиссар  пользовался  непререкаемым
авторитетом.  Очень  быстро  Иван  Родионович  завоевал  сердца
красноармейцев  и  командиров,  стал  общим  любимцем,  душой
нашего  артиллерийского  дивизиона.
 О  себе  комиссар  нам  ничего  не  рассказывал.  Однако  бес¬
прерывно  вьющаяся  веревочка  солдатского  житья-бытья  посте¬
пенно  позволила  нам  узнать  о  нашем  комиссаре.  Вот  что  стало
нам  известно.
 Вихрастый  Ванька  Журавлев  из  села  Знаменского  Волхов¬
ского  уезда  Орловской  губернии  с  малых  лет  работал  на  кула¬
ков,  а  потом  на  московского  фабриканта,  рано  узнал  почем
фунт  лиха.  Став  постарше,  понял  дикость  и  несправедливость
существующих  порядков.  Это  привело  17-летнего  Ваню
Журавлева  на  тайные  сходки  и  маевки  рабочих  «Трехгорки».
На  них  он  учился,  как  бороться  против  богатых  и  царизма.
Начал  читать  запрещенные  книжки,  стал  принимать  участие  в
стачках  и  забастовках.  В  1905  г.  Иван  Журавлев  был  уже  в
рядах  московских  рабочих,  восставших  против  самодержавия.
Скрываясь  от  ареста  после  поражения  восстания,  он  уехал  в
родное  село  Знаменское.  Вскоре  его  призвали  в  царскую
армию.
 В  первую  мировую  войну  Журавлев  служил  на  Юго-запад¬
ном  фронте  в  артиллерийском  дивизионе  22-го  стрелкового
Финляндского  корпуса.  Оглушенный  лжепатриотизмом,  он
думал,  что  защищает  родину  от  врагов,  воевал  храбро.  За  бое¬
вую  доблесть  был  награжден  Георгиевскими  крестами  всех
четырех  степеней,  стал  полным  георгиевским  кавалером,  полу¬
чил  чин  подпрапорщика.  Слушая  агитаторов-болыпевиков,
задумывался:  «За  кого  же  я  воюю,  не  щадя  жизни?»
 Большую  роль  в  его  просвещении  сыграли  газеты  и  листов¬
ки,  тайно  раздававшиеся  большевиками.  Все  чаще  спрашивал
он  сослуживцев:  «Кому  нужна  война?  Нам,  рабочим,  батра¬
 70

кам,  мужикам-беднякам,  или  же  заводчикам,  фабрикантам,
богатеям,  помещикам  и  царской  знати?»  И  сам  же  отвечал:
«Нам  война  не  нужна.  Но  она  и  не  прекратится,  если  не  свалим
трон  вместе  с  самодержцем».
 И  вот  на  фронт  пришла  из  Питера  весть:  кровавый  само¬
держец  свергнут.
 —  Значит,  войне  конец!  —  радостно  говорили  в  окопах.
 Однако  все  пошло  не  так.  Временные  правители  призыва¬
ли:  «Война  до  победы!»  Приказывали  наступать.  Журавлеву
же  был  ближе  другой  лозунг  —  лозунг  большевиков:  «Долой
войну!»  Он  всех  призывал  и  всем  доказывал:  «Штыки  в  зем¬
лю—  и  домой!»
 Журавлева  арестовали  и  после  суда  упрятали  за  решетку
гауптвахты  в  Проскурове...
 Осенью  1917  г.  неожиданно  пришло  освобождение.  Взбун¬
товавшиеся  против  Временного  правительства  солдаты  11-й
армии  бросили  фронт  и,  проходя  через  Проскуров,  выпустили
всех  арестованных.  Иван  Журавлев,  как  дисциплинированный
солдат,  возвратился  в  свою  часть.
 В  конце  октября  1917  г.  корпус,  в  котором  служил  Журав¬
лев,  неожиданно  сняли  с  фронта,  посадили  в  товарные  вагоны  и
повезли.  На  остановках  к  теплушкам  подходили  рабочие  и
солдаты.  Обращаясь  к  едущим,  они  говорили:
 —  Товарищи!  Вас  везут  в  Петроград,  чтобы  задушить
Советскую  власть  рабочих,  солдатских  и  крестьянских  депута¬
тов,  возглавляемую  большевиками.  А  Советская-то  власть
решила:  войну  прекратить,  заключить  справедливый  мир,
землю  у  помещиков  отобрать  и  раздать  крестьянам,  на  фабри¬
ках  и  заводах  установить  восьмичасовой  рабочий  день,  а  над
их  хозяевами  установить  рабочий  контроль.  Так  неужели  вы,
такие  же,  как  и  мы,  рабочие  и  крестьяне,  пойдете  против  своей
власти,  станете  предателями  трудового  народа?  Будете  его
палачами?!
 Солдаты  корпуса  волновались.  На  каждой  остановке
митинговали.  Журавлев  горячо  призывал:  «Присоединимся  к
большевикам,  долой  временных!»  Офицеры  корпуса  струсили.
Эшелоны  остановились  на  станции  Псков,  выгрузились.  Сол¬
даты  избрали  делегацию  для  посылки  в  революционный  Пет¬
роград.  В  делегацию  вошел  и  Журавлев.
 В  Петрограде  делегация  встретилась  с  членом  Военно-рево¬
люционного  комитета  В.  А.  Антоновым-Овсеенко.  Доложила
ему  о  настроениях  солдат  корпуса.  По  указанию  Антонова-Ов¬
сеенко  корпус  из-под  Пскова  был  переведен  к  Петрограду.
 71

Спустя  некоторое  время  в  корпусе  началась  долгожданная
демобилизация.  В  конце  дехабря  1917  г.  демобилизовался  и
подпрапорщик  И.  Р.  Журавлев.
 Тревожные  это  были  дни.  Над  только  что  родившейся
властью  Советов  нависла  смертельная  угроза.  Журавлев  пони¬
мал  это.  И  2  января  1918  г.  явился  в  штаб  1-го  Городского  рай¬
она  Петрограда.
 Потолкавшись  в  битком  набитом  коридорчике  и  разузнав,
к  кому  следует  обратиться,  толкнулся  в  дверь  военного  комис¬
сара.  Увидел  —  в  комнате  за  большим  столом  сидят  несколько
человек.  Объяснил,  что  хочет  вступить  в  Красную  гвардию.
Ему  предложили  сесть  и  рассказать,  кто  он,  откуда  прибыл.
Оправившись  от  первого  смущения,  Иван  Родионович  под¬
робно  рассказал  о  себе.
 Один  из  сидевших  за  столом,  светло-русый,  обратился  к
соседу: 	‘
 —  Ну  вот,  товарищ  Черноморец,  вам  и  артиллерист...
 Черноморец  согласно  кивнул  головой  и  сказал:
 —  Товарищ  Журавлев,  назначаем  вас  комиссаром  первой
артиллерийской  бригады.  Согласны?
 Журавлева  впервые  охватила  растерянность.  Хотел  возра¬
зить,  но  не  решился.  Наконец,  обведя  взглядом  присутству¬
ющих,  ответил:
 —  Какой  же  я  буду  комиссар,  когда  я  беспартийный?
 —  Вы,  товарищ  Журавлев,  беспартийный  большевик,—  под
согласные  кивки  и  одобряющие  улыбки  присутствующих  ска¬
зал  светло-русый.—  Кстати,  сегодня  вы  беспартийный,  а  скоро
наверняка  будете  в  нашей  партии.
 Впоследствии  Иван  Родионович  узнал,  что  светло-русый
был  военный  комиссар  и  председатель  штаба  1-го  Городского
района  Петрограда  А.  П.  Якубович,  член  партии  с  1907  г.,  а
Г.  И.  Черноморец  —  комиссар  управления  формирования
артиллерийских  частей  Петрограда,  большевик  с  марта  1917  г.
 Так  состоялось  назначение  беспартийного  И.  Р.  Журав¬
лева  комиссаром  артиллерийской  бригады.
 Воодушевленный  оказанным  доверием,  Журавлев  прежде
всего  очистил  личный  состав  бригады  от  контрреволюционных
и  анархиствующих  элементов,  навел  в  бригаде  должный  по¬
рядок,  организовал  учебу.  Его  старание  и  преданность  делу
революции  не  остались  незамеченными.  Вскоре  И.  Р.  Журав¬
лев  был  назначен  командиром  этой  бригады,  а  затем  комисса¬
ром  всех  артиллерийских  частей  1-го  Городского  района  Пет¬
рограда.
 72

Началась  гражданская  война.  Контрреволюционные  силы
угрожали  задушить  молодую  республику  Советов,  утопить
в  крови  ее  защитников.  Комиссар  Журавлев,  недоедая,  недо¬
сыпая,  неутомимо  работал  над  формированием  артиллерий¬
ских  частей,  отправлял  их  на  фронт.  Как  вдруг...  в  начале
июля  1918  г.  в  Москве  восстали  против  власти  Советов  поли¬
тические  авантюристы  —  левые  эсеры.  Готовились  поддержать
московских  мятежников  и  левые  эсеры  Петрограда.  После  ко¬
роткой  перестрелки  разогнанные  красноармейцами  мятежники
укрылись  в  помещении  бывшего  царского  Пажеского  корпуса
на  Садовой  улице,  против  Гостиного  двора.  Из  окон  и  с  чер¬
дака  они  вели  ружейно-пулеметный  огонь  по  окружившим  зда¬
ние  красноармейцам.
 Для  ликвидации  мятежа  штаб  военного  комиссариата
1-го  Городского  района  послал  артиллерию.  Ее  возглавлял
комиссар  Журавлев.  Он  повел  артиллеристов  к  Гостиному
двору.  Вкатили  орудия  в  галерею  Гостиного  двора,  их  дула
высунулись  из  проемов  окон.  Журавлев  навел  орудие  на
Пажеский  корпус.  Приказал  зарядить.  Несколько  раз  через
самодельный  рупор  предупредил  мятежников,  что,  если  они
не  сдадутся,  будет  открыт  огонь'  Мятежники  продолжали
стрелять.
 Тогда  Журавлев  скомандовал:
 —  По  врагам  пролетарской  революции  и  Советской  вла¬
сти  —  огонь!
 Прогремел  залп.  Перепугавшиеся  мятежники  выбросили
белый  флаг.
 Комиссар  Журавлев  все  с  той  же  энергией  продолжал  фор¬
мировать  и  отправлять  на  фронты  артиллерийские  подразде¬
ления.  Несколько  раз  сам  просился  на  фронт.  Наконец  его
просьба  была  удовлетворена:  он  был  назначен  комиссаром
к  нам  в  дивизион.
 В  начале  августа  1918  г.  формирование  дивизиона  было  за¬
кончено,  и  вскоре  мы  выехали  на  Восточный  фронт.
 Железнодорожный  транспорт  в  то  время  находился  в  край¬
не  плачевном  состоянии,  и  нам  казалось,  что  до  места  назна¬
чения,  под  Вятку,  мы  будем  тащиться  не  менее  месяца.  Но
иного  мнения  был  комиссар.  Благодаря  его  энергии  время  на¬
шего  пути  значительно  сократилось.
 Прибыли  в  Вятку.  Здесь  получили  приказ  выгрузиться  на
станции  Чепца  и  следовать  в  село  Дебессы  в  распоряжение
губвоенкома  С.  И.  Малыгина,  возглавлявшего.  Вятскую  группу
войск.
 73

От  Малыгина  дивизион  получил  задание  принять  участие  в
подавлении  эсеро-кулацкого  мятежа  в  Ижевске,  Воткинске  и
прилегающих  к  ним  районах.
 Пр  данным  разведки  командование  дивизиона  сделало  вы¬
вод,  что  наиболее  активно  мятежники  действуют  в  полосе  100-
километрового  разрыва  между  Вятской  группой  войск  и  ча¬
стями  3-й  армии.  Журавлев  пришел  к  Малыгину  и  предложил
направить  в  этот  разрыв  пехотную  часть,  усилив  ее  несколь¬
кими  орудиями  из  дивизиона.  Но  Малыгин,  сославшись  на  не¬
хватку  сил,  отказал.
 Тогда  Журавлев  с  согласия  командира  дивизиона  Нечаева
решил  отобрать  из  бойцов  дивизиона  добровольческий  отряд
и  отправиться  с  ним  в  этот  разрыв  для  ведения  партизанских
действий.
 Добровольцев  набралось  около  35  человек,  в  их  числе  была
девушка-медсестра.
 В  один  из  последних  дней  августа  1918  г.  добровольцы
были  построены.  Комиссар,  выйдя  вперед,  произнес  короткую
речь.  Он  сказал:
 —  Мы  идем  на  территорию,  охваченную  кулацким  мяте¬
жом.  Наша  задача  —  не  мстить  обманутым  и  запуганным,  кого
насильно  мобилизовали  в  свои  отряды  кулаки  и  эсеры,  а  по¬
мочь  им  разобраться  6  создавшейся  обстановке,  разъяснить,
против  кого  они  воюют,  рассказать,  за  что  борются  больше¬
вики,  Советская  власть.  Своим  правдивым  большевистским
словом,  своими  делами  мы  завоюем  их  доверие  и  привлечем  на
свою  сторону.  Идем  мы  не  на  прогулку,  нас  ждут  серьезные
трудности  и  опасности.  Нам  придется  не  только  агитировать
за  Советскую  власть,  но  и  с  оружием  в  руках  драться  за
нее.  Отныне  наш  непреложный  закон  —  один  за  всех,  все  за
одного.  Всегда  помните  и  соблюдайте  замечательное  солдат¬
ское  правило:  сам  погибай,  а  товарища  выручай.  За  малей¬
шую  трусость,  отступление  от  этих  правил  и  особенно  за
мародерство  мы  будем  сообща  строго  судить  каждого  нару¬
шителя.
 И,  немного  помолчав,  добавил:
 —  Прошу  еще  раз  подумать,  все  ли  вы  способны  выполнить
эту  опаснейшую  задачу.
 Никто  из  нас  не  переменил  своего  решения.
 Затем  комиссар  отобрал  небольшую  группу  бойцов,  в  ко¬
торую  включил  и  меня.  Он  сказал:
 —  С  этой  группой  сегодня  же  пойдем  в  разведку.  Осталь¬
ным  пока  оставаться  на  месте.
 74

Первоначальной  базой  действий  своего  отряда  Журавлев
избрал  важное  в  оперативно-тактическом  отношении  село  Пет¬
ропавловское.  Оно  находилось  в  центре  разрыва  между  Вят¬
ской  группой  войск  и  частями  3-й  армии  и  являлось  узлом  до¬
рог,  которые  вели  к  железнодорожной  линии  Вятка  —  Пермь.
 В  Петропавловское  мы  прибыли  в  ночь  на  27  августа
1918  г.  Как  и  везде,  здесь  богатеи  целиком  поддерживали
мятежников,  среди  населения  волости  усиленную  агитацию
против  большевиков  вели  эсеры,  распространяя  всяческие  не¬
былицы,  будто  бы  большевики  чинят  грабежи,  насилия,  раз¬
рушают  церкви.  Было  также  установлено,  что  большая  часть
жителей  волости  своего  отношения  к  мятежу  пока  не  опреде¬
лила.  Но  под  воздействием  запугивающей  агитации  кулаков
она  могла  примкнуть  к  мятежникам.  К  тому  же  главари  мя¬
тежа  объявили  мобилизацию  мужского  населения,  в  свою  «на¬
родную  армию».  И  население  волости  вынуждено  будет  вое¬
вать  против  Советской  власти.
 Срочно  надо  было  действовать.  Днем  Журавлев  собрал  об¬
щее  собрание  жителей  Петропавловского.  На  собрании  он  рас¬
сказал  крестьянам  о  ленинских  декретах  о  земле  и  о  мире,
разъяснил,  почему  эти  декреты,  как  и  все  другие  мероприятия
Советской  власти,  встречаются  в  штыки  ее  врагами  —  поме¬
щиками,  капиталистами  и  кулаками,  почему  бывшие  эксплуа¬
таторы  где  могут  поднимают  мятежи  против  Советской  власти.
 Простая,  искренняя  речь  комиссара  раскрыла  крестьянам
глаза  на  истинные  причины  и  характер  мятежа,  показала,  что,
участвуя  в  мятежах,  трудовое  крестьянство  идет  против  своих
же  собственных  интересов,  защищает  богатеев,  наносит  боль¬
шой  вред  восставшему  против  старых  угнетательских  поряд¬
ков  народу.
 Когда  собрание  закончилось,  Журавлев  собрал  вокруг  себя
большую  группу  стариков  и  долго  еще  беседовал  с  ними  по
вопросам,  которые  их  особенно  волновали.
 Агитация  Журавлева  и  других  бойцов,  высокая  дисциплина
и  сознательность  группы  изменили  отношение  к  нам  большин¬
ства  населения  села.  Видя  честность  и  справедливость  комис¬
сара,  жители  скоро  стали  обращаться  к  нему  по  самым  раз¬
нообразным  вопросам.
 К  работе  среди  населения  Журавлев  привлекал  и  нас,  ря¬
довых  бойцов.  Он  спокойно  и  терпеливо  выправлял  наши
 75

оплошности,  учил  отличать  явных  врагов  от  заблуждающихся
и  обманутых  людей,  говорил,  как  в  каких  случаях  лучше  дать
врагу  отпор.
 Одновременно  с  проведением  политической  работы  под  ру¬
ководством  комиссара  мы  совершали  налеты  на  базы  мятеж¬
ников.  Отряд  защищал  тех  жителей,  кому  пытались  мстить  ку¬
лаки.  Это  еще  больше  укрепляло  в  сознании  жителей  веру,
что  отряд  Журавлева  их  действительный  защитник,  надежный
и  верный  друг.
 На  одном  из  собраний  жители  Петропавловской  волости
приняли  решение:  «Журавлевский  партизанский  отряд  счи¬
тать  своим  родным,  кровным  отрядом.  Поэтому  его  содержа¬
ние  на  все  время  нахождения  на  нашей  территории  взять  де-
ликом  и  полностью  на  средства  волости».
 Для  нашего  отряда  это  было  большой  честью,  мы  горди¬
лись  завоеванным  доверием.
 Слава  об  отряде,  о  его  лихих  делах  и  об  установившихся
дружеских  отношениях  с  местным  населением  рыстро  распро¬
странилась  за  пределы  Петропавловской  волости.  В  отряд  по¬
тянулись  все,  кто  хотел  с  оружием  в  руках  защищать  Совет¬
скую  республику.  Приток  добровольцев  увеличивался  с  каж¬
дым  днем.  Иногда  добровольцы  прибывали  целыми  семьями,
на  своих  конях  и  со  своим  снаряжением.  Вливались  в  отряд
местные  краеные  партизанские  отряды,  такие,  как  Солодов-
ский,  Оханский,  Мотовилихинский,  Лещевский,  Носовский.
 К  середине  сентября  1918  г.  отряд  вырос  в  несколько  раз
и  перешел  к  организованным  наступательным  действиям  про¬
тив  мятежников  в  Зюзинской  и  Кельченской  волостях.
 В  конце  сентября  1918  г.  Журавлев  получил  от  командую¬
щего  войсками  Вятского  района  А.  А.  Медведева  записку:
 «Дорогой  друг  и  боевой  товарищ!
 Вы  прямо-таки  неуловимы.  Получая  сводки  о  ваших  слав¬
ных  действиях,  мы,  боевой  штаб  особой  Вятской  группы,  ^гор¬
димся  вами.  Действуйте  и  впредь  так  же.  Сейте  панику  в  ря¬
дах  эсеровских  банд.
 С  коммунистическим  приветом.  А.  Медведев»  К
 Перед  решающими  боями  за  Воткинск  командованием
Вятской  особой  дивизии  была  создана  ударная  группа.  В  ее
состав  включили  и  наш  отряд.  Командиром  ударной  группы
был  назначен  И.  Р.  Журавлев.
 1  Подлинник  записки  хранится  в  Кировском  областном  Краеведческом
музее.  ,
 76

О  том,  как  действовала  группа,  можно  судить  по  записке,
посланной  Журавлеву  26  октября  1918  г.  исполняющим  обя¬
занности  начальника  штаба  Вятской  особой  дивизии  команди¬
ром  Володарского  полка  Г.  Б.  Лунцем:
 «Командиру  ударной  группы  товарищу  Журавлеву.
 Дорогой  товарищ!
 Сводки  ваши  получили.  Заявляю  вам  —  вы  наша  гордость.
Ваши  действия  нас  особенно  радуют...  Дерзайте,  действуйте
так  же  и  впредь,  с  такой  же  отвагой  и  удальством.^  Пусть  бе¬
логвардейцы  охотятся  за  вашими  головами,  но  мы  уверены',
что  вы  свои  головы  сохраните  для  пользы  пролетарской  рево¬
люции.  Не  забывайте,  что  вы  все  время  в  окружении,  не  да¬
вайте  себя  обмануть.  С  приветом.  Лунц»  ’.
 Вечером  12  ноября  1918  г.  частями  Вятской  особой  дивизии
под  командованием  А.  А.  Медведева  Воткинск  был  взят.
 За  умелое  руководство  отрядом,  за  личное  мужество  и  ге¬
роизм,  проявленные  в  боях,  командование  дивизии  предста¬
вило  И.  Р.  Журавлева  к  награждению  орденом  Красного  Зна¬
мени.
 После  взятия  Воткинска  И.  Р.  Журавлев,  а  также  и  мы,
бойцы  его  отряда,  согласно  приказу  начальника  Вятской  осо¬
бой  дивизии  были  возвращены  в  свой  артдивизион  и  присту¬
пили  к  исполнению  непосредственных  обязанностей.  Все  с  той
же  неиссякаемой  энергией  Журавлев  значительную  часть  сво¬
его  времени  уделял  восстановлению  и  укреплению  Советской
власти  в  уезде.  Здесь,  в  Воткинске,  в  январе  1919  г.  наша  парт¬
организация  единогласно  приняла  Ивана  Родионовича  в  пар¬
тию  большевиков.
 Прошли  годы,  но  жители  села  Петропавловское  не  забыли
партизанский  отряд  и  его  командира  И.  Р.  Журавлева.  По
приглашению  правления  местного  колхоза  И.  Р.  Журавлев
в  феврале  —  марте  1936  г.  был  гостем  колхозников.  Он  посетил
многие  населенные  пункты,  входившие  в  бывшую  Петропав¬
ловскую  волость.  Всюду  ему  оказывали  самый  теплый  сердеч¬
ный  прием.
 О  политической  работе  И.  Р.  Журавлева  среди  населения
в  годы  гражданской  войны  образно  сказал  житель  бывшей
Петропавловской  волости  А.  С.  Дурыманов  на  слете  бывших
 1  Подлинник  взят  из  личного  архива  И.  Р.  Журавлева.  Архив  нахо¬
дится  у  бывшего  бойца  отряда  Журавлева,  ныне  персонального  пенсионера,
Н.  Ф.  Виноградова,  проживающего  в  Ленинграде.
 77

красногвардейцев  и  красных  партизан  Большесосновского  рай¬
она,  в  который  теперь  входило  село  Петропавловское.  «Журав¬
лев  не  стрелял  в  наших  темных  и  забитых  крестьян  пулями
и  застращиванием,  а  стрелял  метко  хорошими,  добрыми,  убеж¬
дающими  словами  и  примерными  действиями...  Своей  доступ¬
ностью,  скромностью  и  простотой  он  быстро  сплотил  вокруг
себя  и  своего  отряда  массы  крестьян,  которые  с  первых  же
дней  его  появления  поняли  неподдельную  искренность  и  пра¬
воту  идей  коммунистов  —  большевиков,  цели  пролетарской  ре¬
волюции»  1.
 В  марте  1962  г.  Боткинский  горисполком,  учитывая  заслуги
перед  революцией  Ивана  Родионовича  Журавлева,  назвал  его
именем  одну  из  улиц  города.
 В  селе  Петропавловске  также  есть  улица,  носящая  его
имя.  Учащиеся  средней  школы  села  совершают  походы  по
маршруту  боевого  пути  отряда  Журавлева,  собирают  мате¬
риалы  о  комиссаре,  организуют  выставки,  проводят  беседы,
вечера,  посвященные  боевой  деятельности  доблестного  отряда
и  его  командира.
 Д.  И.  Эрдэ
 НА  ПОРОГЕ  ВОСЕМНАДЦАТОГО  ГОДА
 Октябрьскую  революцию  мне  довелось  встретить  в  Харь¬
кове.  В  начале  ноября  1917  г.  я  был  назначен  редактором  га¬
зеты  «Донецкий  пролетарий»  —  органа  Донецко-Криворож-
ского  областного  комитета  РСДРП  (б).
 Помню,  в  конце  месяца  до  нас  дошла  весть  о  выгрузке  в
Тамаровке,  близ  Белгорода,  эшелонов  ударников-корнилов-
цев.  Они  бежали  из  Могилева  и  пытались  прорваться  на  юг,
к  Каледину.  В  Белгороде  в  то  время  находился  сводный  отряд
петроградских  рабочих  и  балтийских  матросов,  посланный
незадолго  до  этого  с  наказом  Ленина  помочь  рабочим  и  кре¬
стьянам  Украины  одолеть  белоказачью  контрреволюцию.  От¬
рядом  командовали  боевые  командиры  Николай  Ховрин  и
Анатолий  Железняков.  Однако  этих  сил  было  недостаточно
для  отпора  белогвардейцам.  Харьковские  большевики  приняли
решение  направить  в  Белгород  новые  революционные  отряды.
 1  Копия  стенограммы  этого  выступления  предоставлена  автору  настоя¬
щих  воспоминаний  Н.  Ф.  Виноградовым.
 78

На  заседании  комитета  партии,  на  котором  было  вынесено
это  решение,  докладывал  Артем  (Ф.  А.  Сергеев).  Он  тогда  воз¬
главлял  областной  комитет  большевиков,  объединявший  пар¬
тийные  организации  Донбасса,  Харьковской  и  Екатеринослав-
ской  губерний.
 —  Я  связался  с  Петроградом,—  сообщил  он.—  Ленин  ждет;
что  мы  обязательно  задержим  эшелоны  ударников,  не  дадим
им  уйти  на  Дон.  Надо  их  встретить  и  разгромить!
 У  Артема  заходили  желваки  на  скулах,  что  случалось  с  ним
редко  —  в  минуты  сильного  волнения.
 Вскоре  на  заседание  явился  срочно  вызванный  Николай
Руднев,  бывший  в  то  время  командиром  большевистски  настро¬
енного  30-го  пехотного  полка.  Он  дополнил  сообщение  Артема.
По  его  сведениям,  корниловцев  у  Тамаровки  скопилось  не¬
сколько  тысяч,  правда,  они  не  имеют  артиллерии,  вооружены
винтовками  и  пулеметами.  Командует  ими  полковник  Сте¬
панов.
 Тут  же  в  районы  и  в  полк  была  передана  директива  —
спешно  направить  в  Белгород  несколько  сводных  красногвар¬
дейских  отрядов,  поднять  в  ружье  солдат  30-го  полка.  В  счи¬
танные  часы  все  пришло  в  движение.  На  станцию  Белгород
выступил  батальон  полка,  которым  командовал  С.  И.  Петри-
ковский.  На  следующий  день  туда  же  были  отправлены  крас¬
ногвардейцы  Петинского  района,  отряд  дружинников  Южной
железной  дороги  и  рота  солдат  30-го  полка  под  командованием
Руднева.  Революционные  силы  Белгорода  пополнились  также
отрядом  черноморских  матросов,  который  прибыл  с  пулеме¬
тами,  артиллерией  и  даже  с  двумя  аэропланами,  находивши¬
мися,  правда,  в  разобранном  виде,  так  как  в  отряде  не  было  ни
одного  авиатора.  Отряды  расположились  на  линии  железной
дороги,  а  местные  красногвардейцы  заняли  по  указанию  Бел¬
городского  ревкома  оборону  в  самом  городе.
 Командир  эшелонов  полковник  Степанов  предъявил  рев¬
кому  ультиматум  —  пропустить  без  боя  его  части,  угрожая
в  противном  случае  прорваться  силой.  На  ультиматум  наше
командование  ответило  контртребованием  —  разоружиться  и
безоговорочно  сдаться.  «Сложите  оружие,  солдаты,  и  вы  спо¬
койно  разъедетесь  по  домам!»  —  говорилось  в  обращении  рев¬
кома  к  ударникам.
 Ховрину  вскоре  удалось  «завязать  знакомство»  с  самим
Степановым.  Видимо,  мятежный  полковник  питал  особую  на¬
дежду  на  поддержку  его  авантюры  польским  полком,  кварти¬
ровавшим  в  Белгороде.  Так  или  иначе,  попав  в  затруднитель¬
 79

ное  положение,  он  поспешил  вызвать  к  телефону  из  Тама-
ровки  командира  польского  полка  улана  Яцкевича.
 -г-  Говорит  полковник  Степанов!  —  начал  он  разговор.
 У  телефонного  аппарата  в  Белгороде  случайно  оказался
Ховрин.  Он  откликнулся  на  вызов  обычным  «алло».
 —  Полковник!  —  продолжал  Степанов  в  уверенности,  что
ведет  разговор  с  Яцкевичем.—  Говорю  с  вами  как  офицер  с
офицером.  Я  веду  с  собой  семь  эшелонов  патриотов  России,
едем  на  Дон  и  воевать  ни  с  кем  не  хотим,  если  нас  не  выну¬
дят.  Просим  только  об  одном:  обеспечьте  нам  во  имя  миро¬
любия  свободный  пропуск.  Ваше  слово?
 —  Вы  его  сейчас  услышите,—  отозвался  Ховрин.—  У  про¬
вода  не  Яцкевич,  а  Ховрин,  командир  сводного  Петроград¬
ского  революционного  отряда  рабочих  и  матросов.  В  ответ
на  ваше  требование  заявляю:  на  пропуск  не  рассчитывайте!
Не  выйдет!  Предлагаю  сдать  оружие.  В  случае  отказа...
 В  трубке  послышался  треск.  Очевидно,  Степанов  бросил
трубку.  Разговор  оборвался.
 Белогвардейцам  не  удалось  прорваться  через  Белгород¬
ский  железнодорожный  узел  —  форпост  южных  степей.  Не
оправдались  их  надежды  на  поддержку  со  стороны  польского
полка.  Солдаты  этого  полка  не  только  не  выступили  против  со¬
ветских  войск,  но  одна  польская  рота  даже  приняла  потом  уча¬
стие  в  преследовании  белых,  которые  пытались  выбраться  из
сжимавшего  их  кольца  через  Купянск  —  Обоянь.  Наши  от¬
ряды  атаковали  ударников  у  станции  Сажное,  а  еще  через
два  дня  —  в  последнем  бою  у  деревни  Драгунская.  Не  выдер¬
жав  удара,  белые  в  беспорядке  бежали.
 Но  победа  далась  нам  не  даром.  Около  20  убитых  насчиты¬
валось  в  наших  отрядах.  Павшие  герои  были  с  воинскими  по¬
честями  похоронены  в  Харькове  в  братской  могиле.
 В  конце  ноября  вскоре  после  завершения  операции  под
Белгородом  Харьковский  городской  комитет  большевиков
предложил  мне  срочную  командировку  в  Петроград.  Мы  ощу¬
щали  тогда  острую  нужду  в  боеприпасах  (оружие  мы  достали
в  Туле,  а  патронов  не  хватало).
 —  Поезжай  и,  если  нужно,  зубами  вырви!  —  наказывал  мне
Артем.
 В  Питер!  Я  увижу  Смольный!  Может  быть,  Ленина!
 —  Согласен?
 —  Какой  разговор!
 Через  три  дня  я  прибыл  в  Петроград  и  приступил  к  вы¬
полнению  поручения.
 80

Уже  стемнело,  когда  я  подошел  к  входу  в  Смольный.  Каж¬
дый  входивший-  туда  протягивал  часовому  мандат.  Часовой
брал  его  и  прочитывал,  после  чего  разрешал:  «Идите!»  Я  тоже
предъявил  свой  мандат,  выданный  мне  Харьковским  военно¬
революционным  комитетом.  Очередь  у  входа  не  задержива¬
лась  ни  на  минуту:  одни  входили,  другие  выходили  без  тол¬
чеи,  образуя  два  встречных  потока.
 Пройдя  длинным  коридором,  я  не  без  труда  нашел  комис¬
сара  Петроградской  Красной  гвардии  К.  К.  Юренева.  Он  си¬
дел  с  опухшими  веками,  бледный,  видимо  от  бессонницы  и
усталости,  но  невозмутимо  спокойный  и  отдавал  какие-то  рас¬
поряжения  рабочему  с  красной  повязкой  на  рукаве.  В  его
кабинете,  удлиненной  комнате  с  необычайно  высоким  потол¬
ком,  находилось  еще  несколько  рабочих,  некоторые  из  них
с  винтовками.  Я  протянул  Юреневу  свой  мандат.  Он  поглядел
на  него  с  минуту  и  вернул,  сказав:  «Приходите  завтра  к  че¬
тырем  часам  за  нарядом,  дадим,  что  можем».
 На  следующий  день  знакомая  процедура  повторилась:  «От¬
куда?  Документ?»
 Юренева  я  застал  в  его  кабинете  беседующим  с  представи¬
телями  фабзавкомов.  Они,  как  и  я,  требовали  оружия.  Юре-
нев  узнал  меня.  Он  прервал  беседу  и  вручил  мне  тут  же  наряд
со  словами:
 —  Можете  сейчас  поехать  в  Петропавловку  и  получить.
 —  Слушаюсь.  Разрешите  идти?  —  спросил  я  по-военному.
 —  Идите!
 И  рука  Юренева  уже  потянулась  к  какой-то  бумаге.
 ...И  вот  я  в  Петропавловской  крепости  —  государственной
тюрьме  и  усыпальнице  российских  царей.  Я  прошел  через  во¬
рота,  испытывая  волнение  от  близости  знаменитых  казема¬
тов,  где  томились  в  заключении  многие  борцы  с  самодержа¬
вием.  Высоко  над  головой  золотом  сиял  шпиль  собора,  слева
маячили  стены  Трубецкого  бастиона.  Я  миновал  Монетный
двор  и  нашел  по  указанию  часового  комендатуру  крепости.
В  прокуренной  комнате  комендатуры  я  застал  нескольких  сол¬
дат,  отдыхавших,  очевидно,  после  дежурства.  Я  обратился
к  ним  с  вопросом,  где  начальство,  объяснил,  зачем  пришел.
Один  из  солдат  вышел  и  вскоре  вернулся,  сопровождаемый
темноволосым  молодым  человеком  лет  двадцати  трех.  Это  был
М.  К.  Тер-Арутюнянц  —  комиссар  арсенала.  Разговор  с  ним
длился  не  больше  двух  минут.  Посмотрев  мой  наряд,  Тер-
Арутюнянц  написал  резолюцию:  «Выдать».
 —  В  Кронверкский  бастион!
 6  Под  огненным  стягом
 81

Я  поспешил  туда,  предъявил  наряд  и  уже  без  всяких  за¬
труднений  получил  два  больших  ящика  с  револьверными  пат¬
ронами.
 Морозным  утром  следующего  дня  я  покинул  Питер  и  на
вторые  сутки  доехал  со  своим  грузом  до  Белгорода.  До  Харь¬
кова  оставалось  недалеко,  но  поезд  задерживался  —  отцепили
паровоз.  Наш  вагон,  и  без  того  переполненный,  распирало  от
новых  осаждавших  его  пассажиров.  На  станции  еще  остава¬
лись  после  недавних  боев  с  корниловцами  матросские  отряды,
и  я  с  интересом  разглядывал  бескозырки  флотских  ребят  с
«Зари»,  «Республики»  и  других  кораблей.  Вдруг  в  вагон  про¬
тиснулись,  бряцая  винтовками,  несколько  матросов  и  почему-
то  сразу  же  направились  в  мою  сторону.  Послышалась  обра¬
щенная  ко  мне  команда:
 —  А  ну,  выходи!
 Мне  стоило  только  взглянуть  на  попутчика,  рыжебородого
дядьку  в  треухе,  чтобы  понять,  что  произошло.  Он  призвал
матросский  конвой,  как  только  мы  прибыли  на  станцию,  и  сей¬
час  с  ухмылкой  показывал  на  мои  ящики  с  патронами  и  на  мои
погоны  вольноопределяющегося.
 На  перроне  к  тому  времени  уже  собралась  плотная  толпа
любопытных,  и,  выходя  с  конвоем  из  вагона,  я  явственно  слы¬
шал  злые  высказывания:  «Шпиона  поймали!»
 Оттеснив  толпу,  конвой  молча  повел  меня  по  запасным  пу¬
тям  к  пульману,  в  штаб  отряда.  Здесь,  сдав  меня  отрядному
начальству,  конвойные  изложили  причину  задержания.  Вскоре
матросы  принесли  к  штабному  вагону  мой  груз.  Я  показал  де¬
журному  матросу  свой  мандат.  Он  долго  вглядывался  в  него,
тряс  бумагой  и  после  некоторого  раздумья  вернул  мне  ее:
 —  Прости,  браток,  чуток  ошиблись.  Топай  домой,—  сказал
он  с  улыбкой.
 В  Харькове  ящики  с  патронами  были  доставлены  в  поме¬
щение  комитета  партии  в  Костюринском  переулке.  Я  дождал¬
ся  прихода  П.  А.  Кина,  одного  из  руководителей  нашей  Крас¬
ной  гвардии,  и  сдал  ему  бесценный  груз.
 Обстановка  в  Харькове  была  сложная.  Р.  Ф.  Сивере  с  се¬
верным  летучим  отрядом  занял  здание  Управления  южной
дороги,  телефонную  станцию  и  телеграф,  выставил  охранение
у  здания  Совета,  повел  борьбу  с  анархо-бандитизмом.  Он  пы¬
тался  очистить  город  и  от  подозрительных  офицеров  и  многих
задержал.  Командир  другого  сводного  отряда  Н.  Ховрин  рас¬
положил  свой  штаб  в  городе,  выставил  около  него  пулеметы
и  артиллерию.
 82

Сивере  и  Ховрин  с  опаской  поглядывали  на  бронемашины
в  Мироносицком  переулке,  истребованные  еще  при  Керенском
начальником  Харьковского  гарнизона  генералом  Курилко  из
Московского  военного  округа  для  борьбы  с  большевиками.
Офицеры  бронеотделения  в  Октябрьские  дни  объявили  себя
«нейтральными»,  но  держали  технику  в  боевой  готовности,
проводили  боевые  учения.
 Как  быть  с  ними  дальше?  К  офицерам  на  переговоры
ходила  наша  разведчица  Лиза  Репельская,  в  другой  раз  к
ним  ходил  Н.  Ховрин.  Они  увещевали  командиров  бронеот-
ряда:
 —  Броневики  нужны  восставшему  народу,  дайте  их  рев¬
кому..  Зачем  они  вам?
 Командир,  ведший  переговоры  с  Ховриным,  ответил:
 —  Машин  мы  не  дадим  и  отсюда  не  уйдем.  В  Харькове
смута.  Мы  выждем...
 А  потом  не  выдержал  и  добавил:
 —  Только  через  наши  трупы  вы  пройдете  к  машинам!  Луч¬
ше  скажите:  почему  Холодная  гора  ощетинилась?  Против
кого?  Против  нас?
 В  конфликт  вмешались  в  конце  концов  исполком  Совета,
ревком  и  даже  местная  рада,  боявшаяся  того,  что  если  будет
разоружен  «нейтральный»  бронеотряд,  то  вслед  за  ним  оче¬
редь  дойдет  и  до  2-го  украинского  полка,  опоры  местных  укра¬
инских  националистов.  Сивере  предлагал  Артему  силой  взять
бронемашины,  но  Артем  убедил  его  использовать  завязав¬
шиеся  переговоры,  чтобы  овладеть  ими  без  ненужного  крово¬
пролития.
 Переговоры  начались  8(21)  декабря  в  трудный  момент.
Незадолго  до  этого  был  обнародован  Манифест  Совета  На¬
родных  Комиссаров  к  украинскому  народу  с  требованием  к
Центральной  украинской  раде  прекратить  дезорганизацию
фронта,  не  пропускать  белогвардейцев  на  Дон,  отказаться  от
поддержки  Каледина,  прекратить  разоружение  революцион¬
ных  полков  и  Красной  гвардии,  вернуть  им  оружие.
 Артем  обратился  к  украинским  националистам  —  участни¬
кам  переговоров:
 —  Подчиняетесь?
 —  Да,  да!  —  отвечали  они.—  Но  пусть  Сивере  с  летучим
отрядом  уберется  из  Харькова.
 —  Сейчас  речь  не  о  Сиверсе,—  настаивал  Артем.—  Если
вы  будете  вести  себя  смирно,  вас  не  тронут.  Давайте  продол¬
жим  разговор...
 83

Дело  близилось  к  полуночи,  когда  за  окном  неожиданно
прогремел  орудийный  выстрел.  Что  случилось?
 Лидер  националистов  Петренко  потемнел  весь  от  злости,
бросился  к  Артему:
 —  Что  вы  делаете?
 Тот  развел  руками:
 —  Право,  ничего  не  знаю.
 —  Не  знаете?  —  Петренко,  выпучив  глаза,  завопил  еще
сильнее.—  Вы  разоружаете  наших  казаков!
 —  Да  нет  же,—  успокаивал  его  Артем.—  Мы  сейчас  прове¬
рим...
 —  Нет!  Уж  позвольте,  я  сам  проверю!  —  заявил  Петренко
и  с  этими  словами  выбежал  на  улицу.
 Меньшевик  Рубинштейн,  тоже  участвовавший  в  перегово¬
рах,  укоризненно  качал  головой,  кряхтел  и  наконец  предло¬
жил  «в  целях  умиротворения»  создать  комиссию  «для  сроч¬
ного  расследования  обстоятельств  стрельбы  и  нарушения  спо¬
койствия  города».
 —  Комиссия?  Хорошо!  Большевики  согласны.
 Неожиданно  в  зале  появился  Сивере  и  тихо  доложил
 Артему:  «Все  идет  нормально».  На  вопрос,  кто  несет  в  го¬
роде  охрану,  Сивере  вместо  ответа  показал  на  конный  пикет
своих  бойцов.  Их  силуэты  смутно  обозначались  сквозь  стекла
окон.
 —  А  как  себя  ведет  2-й  украинский  полк?  —  поинтересо¬
вался  Артем.
 —  Да  никак,—  улыбнулся  Сивере,—  солдаты  спят.  А  если
и  подымутся,  ничего,  успокоим!
 —  Тогда  действуйте!  —  приказал  Артем.—  Мы  тут  будем
разговаривать,  а  вы  с  Ховриным  берите  бронемашины  без
шуму!
 В  ту  ночь  к  Мироносицкому  переулку  вплотную  придвину¬
лось  трехдюймовое  орудие  летучегЬ  отряда.  Именно  из  этого
орудия  был  произведен  выстрел,  всполошивший  Петренко.
Стреляли  из  него  как  выяснилось,  по  недоразумению.  Но
выстрел  послужил  как  бы  сигналом  к  началу  захвата  броне¬
виков.  Операция  благополучно  завершилась,  броневики  были
взяты  без  кровопролития.  Солдаты  не  оказали  сопротивления,
а  офицеры  бронеотделения  бежали,  не  успев  даже  обратиться
за  помощью  к  2-му  украинскому  полку,  солдаты  которого  в
эту  тревожную  ночь  мирно  спали.  Артем  на  другой  день  вы¬
глядел  именинником,  он  сиял,  тактика  «переговоров»  себя
оправдала.
 84

Через  два  дня  после  разоружения  бронеотряда  в  Харьков
прибыл  главнокомандующий  советскими  войсками  юга  Рос¬
сии  В.  А.  Антонов-Овсеенко.  Он  ознакомился  с  положением
в  городе.  Меры,  принятые  Антоновым-Овсеенко,  пришлись  не
по  душе  местной  буржуазии,  различным  анархиствующим  и
разложившимся  элементам.  Штаб  «7-й  линии»  (так  называли
штаб  Антонова,  который  размещался  в  вагонах  на  7-й  линии
запасных  путей)  беспощадно  расправлялся  с  грабителями-
бандитами.  По  распоряжению  Антонова  на  харьковских  капи¬
талистов  была  наложена  крупная  контрибуция.  Вот  как  это
было. 	—
 К  рождеству  рабочие  ряда  заводов  остались  без  жало¬
ванья,  а  хозяева  им  заявили:  «Денег  нет,  банк  денег  не  дает».
Токарь  Барбинов,  слесарь  Павлюков,  красногвардеец  Иван
Смирнов  с  завода  Шиманского  и  другие  делегаты  пришли  то¬
гда  к  Антонову  в  штаб  с  жалобой.  Попивая  с  главнокоманду¬
ющим  жидкий  чаек,  они  рассказывали:
 —  У  нас  администрация  бежала  в  неизвестном  направле¬
нии,  товарищ  Антонов.  '
 —  Ну,  и  что  же  вы  предприняли? 	'
 —  Да  ничего,  управляемся,  у  нас  своя  дирекция  теперь  —
пятерка.  Да  вот  беда,  прежняя  администрация  оставила  пу¬
стую  кассу.  А  владельцы  заводов  хотя  и  находятся  в  городе,
но  платить  тоже  отказываются...
 Антонов  задумался.
 —  Постараюсь  помочь.
 Вечером  он  направился  в  ревком.
 —  Примите  меры.  И,  пожалуйста,  срочйо.  К  празднику.
Ну,  если  ничего  не  получится,  тогда  уж  отдам  приказ  моему
отряду  прощупать  господ  капиталистов.
 Прошли  сутки,  но  ничего  не  изменилось.  Антонов  отдал
приказ  взять  заложниками  капиталистов.  Привели  их  на  вок¬
зал.  Тут  их  встретил  главнокомандующий.  Так,  мол,  и  так.
Требуется  миллион.
 —  Миллион?  —  Иозефович,  Голобородько  и  другие  мест¬
ные  тузы  в  один  голос  стали  клясться,  что  денег  нет.
 —  Нет?  —  Антонов  не  стал  спорить,  тут  же  распорядился
подать  заложникам  чай  на  «царской  половине»  вокзала  и  за¬
явил,  что  дает  им  десять  минут  на  размышление.  Сказав  это,
он  удалился.
 Прошло  десять  минут.  Антонов  вернулся.
 —  Ну  как?
 Иозефович  подтвердил  прежнее  заявление:  «Нет!»
 85

Тогда  Антонов  переменил  тон  и  приказал  перевести  капи¬
талистов  на  7-ю  линию  в  классные  вагоны,  держать  их  там  под
арестом,  поить  и  кормить,  но  не  выпускать,  покуда  не  внесут
денег.
 Арест  вызвал  в  городе  толки,  шум,  протесты  обывателей.
Их  возмущало  «самоуправство»  Антонова.  Но  тот  оставался
непоколебимым.  Он  согласился  выпустить  только  одного  из
заложников,  по  соглашению  капиталистов  между  собой,  для
изыскания  контрибуции  в  городе.  Однако  посыльный  вернулся
ни  с  чем.  Находившиеся  на  свободе  единомышленники  ска¬
зали  ему:  «Кто  сидит,  тот  и  должен  платить».  «Нет  солидар¬
ности  и  сочувствия»,—  вздыхал  он.
 Антонов  после  этого  пригрозил  передвинуть  вагоны  с  аре¬
стованными  в  район  рудников:  пусть  заложники  поработают
там.  И  тогда  миллион  был  найден.  Купеческий  староста  Иг-
натищев  вручил  чек,  и  Антонов  выдал  расписку:  «По  поруче¬
нию  Центрального  Совета  заводских  комитетов  мною  получен
от  харьковского  купеческого  старосты  для  нуждающихся  ра¬
бочих  и  безработных  чек  на  государственный  банк  (предъяви¬
тельский)  на  сумму  один  миллион  рублей».  В.  И.  Ленин  под¬
держал  Антонова,  писал  ему:  «Вполне  одобряю  неуступчивость
к  местным  соглашателям.  Еще  раз  приветствую  вас  за  реши¬
тельность  и  осуждаю  колеблющихся»  *.
 Ликвидация  контрреволюционных  сил  в  Харькове  продол¬
жалась.  Участь  бронеотряда,  разоруженного  в  ночь  на  9  де¬
кабря,  постигла  вскоре  и  2-й  украинский  полк,  командование
которого  готовило  вооруженный  мятеж.  Антонов  и  Артем  сог¬
ласились  с  предложением  военного  отдела  ЦИК  Украины  (на¬
ходившегося  в  Харькове)  быстро  разоружить  полк  и  предо¬
твратить  его  выступление.  Виталий  Примаков,  руководитель,
военного  отдела,  предложил  план  разоружения,  и  он  был  ут¬
вержден.  Очевидно,  слух  о  готовящемся  разоружении  дошел
до  командира  полка  Волоха.  Об  этом  нам  сообщил  один  из
солдат.  Такое  развитие  событий  вынудило  Антонова  и  Прима¬
кова  ускорить  подготовку  захвата  Москалевских  казарм,  где
располагался  полк,  и  провести  его  раньше  первоначально  на¬
меченного  срока.  Однако  все  обошлось  благополучно,  потерь,
как  и  при  операции  в  Мироносицком  переулке,  не  было.  Ко¬
мандир  полка  Волох  бежал.  (В  1919  г.  он  объявился  как  ата¬
ман  петлюровской  банды.)  Сотни  две-три  солдат  расформиро-
 1  В.  И.  Ленин.  Поли.  собр.  соч.,  т.  50,  стр.  22.  См.  также  сгр.  407—408.
 86

ванного  полка  перешли  на  сторону  Советской  власти  и  захо¬
тели  стать  красными  бойцами.  Они  вступили  в  организуемый
тогда  В.  Примаковым  полк  червонного  казачества.  Их  встре¬
тили  по-братски.
 Потеряв  полк,  свою  единственную  «надежную»  часть  в  го¬
роде,  местные  националисты,  однако,  не  успокоились.  Они
стали  готовить  новые  провокации,  продолжали  контрреволю¬
ционную  пропаганду.  После  закрытия  их  органа  «Новой  гро¬
мады»  они  выпускали  эту  газету  под  другим  названием  —
«Вильна  громада».
 По  возвращении  из  Питера  я  был  вскоре  избран  комисса¬
ром  по  делам  печати,  и  по  долгу  службы  мне  надлежало  на¬
вести  порядок  в  этом  деле.
 —  Придется  тебе  заняться  «Вильной  громадой»,—  сказали
мне  в  городском  комитете  партии.
 С  чего  начать?  Эсеры  и  меньшевики  не  переставали  возму¬
щаться  «нарушениями-демократии»,  «свободы  печати»  и  дру¬
гих  «свобод»  в  городе.  Им  удалось  навязать  исполкому,  где
большевики  имели  лишь  19  мест  из  40,  резолюцию,  которая
фактически  брала  под  защиту  украинских  националистов,
осуждала  закрытие  петлюровской  газеты;  непосредственное
участие  представителей  ЦИК  Украины  в  этой  операции  рас¬
ценивалось  в  эсеро-меныневистской  резолюции  как  нарушение
прав  местной  власти;  одновременно  решено  было  отменить
реквизицию  облюбованного  националистами  здания  «Украин¬
ского  будинка»,  бывшего  Дворянского  собрания.
 Я  думал:  «А  что  скажет  исполком,  если  я  закрою  «Вильну
громаду»  без  его  санкции?!  Меня  спросят:  на  каком  основа¬
нии?  Газета  социалистическая...  А  по  существу,  «Вильна  гро¬
мада»  тот  же  петлюровский  очаг.  Следует,  пожалуй,  для  на¬
чала  произвести  обыск  во  вражеском  гнезде».
 Однажды  до  комиссариата  печати  дошел  слух,  что  в  типог¬
рафии,  где  раньше  набиралась  «Нова  громада»,  печатают
контрреволюционную  литературу.  Тогда  я  и  нагрянул  в  типог¬
рафию  в  сопровождении  нескольких  солдат  из  команды  выздо¬
равливающих,  охотно  выполнявшей  революционные  поруче¬
ния.  Мы  без  труда  нашли  оттиски  набора  националистической
листовки.  Рассыпав  шрифт  и  пригрозив  трибуналом  при  пов¬
торном  выпуске  листовок,  я  ушел.  Через  несколько  дней  таким
же  способом  мы  «нанесли  визит»  и  в  редакцию  «Вильной  гро¬
мады».  Однако  петлюровцы,  видимо,  учли  ранее  данный  им
урок,  и  на  этот  раз  нам  не  удалось  обнаружить  подпольной  ли¬
тературы.
 87

Контрреволюционное  лицо  газеты  ни  для  кого  не  было  сек¬
ретом,  и  на  другой  день  я  набросал  приказ  о  закрытии  «изда¬
ваемой  анонимной  редакцией  газеты  «Вильна  громада»»  и  от¬
дал  распоряжение  «принять  меры  к  выяснению  состава  редак¬
ции».  Приказ  был  опубликован  в  газете  «Вестник  Украинской
Народной  Республики»  (так  называлась  тогда  Советская  Ук¬
раина).
 Я  ожидал  грозного  окрика  эсеро-меныневистских  членов
Харьковского  исполкома,  и  предчувствие  меня  не  обмануло.
Они  избрали  мишенью  мой  приказ,  в  котором  Комиссариат
печати,  руководствуясь  декретом  Совнаркома  РСФСР  о  госу¬
дарственной  монополии  на  объявления,  распространял  его  дей¬
ствие  также  и  на  харьковские  издания.  Они  настояли  на  вы¬
зове  меня  с  отчетом  на  заседание  исполкома.
 До  открытия  заседания  мы  посовещались  в  большевистской
фракции.  «Выступай  спокойно,—  сказали  мне.—  Не  горячись!.
Пусть  они  наговорят  резкостей,  но  им  не  воскресить  «Гро¬
маду».  А  вот  что  касается  приказа  о  монополии  на  объявления,
тут,  пожалуй,  тебе  придется  уступить.  Ведь  ты  все  равно  не
имеешь  возможности  обеспечить  проведение  приказа  в  жизнь.
Пусть  тешатся.  Мы,  мол,  взяли  верх.  А  надолго  ли?»
 Я  отчитался,  как  условились,  сдержанно,  сухо.  Да,  мы  за¬
крыли  несколько  контрреволюционных  газет.  Но  почему?  За
что?  За  грязные  пасквили.  В  приказе  ясно  говорится:  «В  тот
момент,  когда  на  фронте  гражданской  войны  льется  кровь  бор¬
цов  за  свободу,  недопустима  никакая  травля  в  тылу  красных
войск  Советской  власти».  А  что  писали  закрытые  газеты?  Так
почему  же  их  закрытие  нужно  считать  «ущемлением  свободы
печати»?  Мы  предупреждаем  любителей  клеветы,  что  их  изда¬
ния,  препятствующие  делу  борьбы  с  Калединым  и  бандами
Центральной  рады,  будут  закрыты  и  что  они  сами  будут  пре¬
даны  суду  революционного  трибунала.  Что  тут  неприемлемого
для  исполкома?
 Меньшевики  и  эсеры  ответили  выкриками:  «Самоуправ¬
ство»,  «Анархия»,  «Чудовищная  монополия».
 Но  дальше  выкриков  они  не  пошли.  Я  отменил  «до  особого
распоряжения»  свой  приказ  о  монополии  на  рекламу,  ссыла¬
ясь  на  затруднения  в  этом  деле,  и  конфликт  вроде  бы  был  ис¬
черпан.
 Однако  не  прошло  и  трех  дней,  как  меньшевики  и  эсеры
ополчились  на  другой  приказ  —  об  учете  запасов  газетной  бу¬
маги  и  запрещении  ее  вывоза  из  города.  Спекулянты  припря¬
тывали  рулоны  газетной  бумаги,  намереваясь  скрыть  ее  от
 88

Советской  власти.  Помню,  Комиссариат  печати  обнаружил
большие  запасы  бумаги,  и  мы  уже  отдали  распоряжение  о  ее
конфискации,  как  вдруг  на  прием  к  нам  явился  пожилой  госпо¬
дин  в  очках  с  золотой  оправой,  представился  как  консул  одной
из  западных  стран  и  объяснил,  что  найденная  бумага  является
его  личной  собственностью  и  не  подлежит  изъятию  в  силу  та¬
кой-то  статьи  международного  права.  Консул  держался  с  под¬
черкнутым  достоинством,  улыбался.  Я  почти  не  сомневался,
что  он  подставное  лицо,  но  все  же  отменил  конфискацию.  Так
ли  надо  было  поступить  —  кто  тогда  знал?
 С  середины  декабря  1917  г.  я  перешел  на  работу  в  редак¬
цию  газеты  «Вестник  Украинской  Народной  Республики».  Од¬
новременно  газета  выходила  на  украинском  языке.
 С  первых  номеров  наш  «Вестник»  обращался  к  читателю
•как  страстный  пропагандист  идей  Советской  власти.  Газета
открывалась  обычно  с  «шапки»  —  аншлага,  занимавшего  не¬
редко  полполосы.  В  ней  в  сжатом  виде  излагались  важнейшие
текущие  события.  В  составлении  «шапки»  участвовали  не  толь¬
ко  сотрудники  газеты,  но  нередко  и  народные  секретари  Ук¬
раины:  Н.  А.  Скрыпник,  В.  П.  Затонский  и  другие.
 В  каждом  номере  мы  давали  две-три  политические  статьи,
иные  одновременно  в  обоих  изданиях,  заимствовали  и*  из
«Правды»,  московского  «Социал-демократа»,  «Известий»,
читатель  мог  найти  у  нас  статьи  В.  И.  Ленина,  а  также  видных
большевистских  литераторов  —  И.  Степанова,  Ем.  Ярослав¬
ского,  М.  Ольминского  и  других.
 Мы  откликались  на  злободневные  темы  и  своими  ориги¬
нальными  статьями,  например  на  клевету  в  националистиче¬
ской  печати  по  поводу  самосуда  над  кадетскими  лидерами
Кокошкиным  и  Шингаревым.  Мы  писали  о  предстоящем  кре¬
стьянском  съезде  и  на  другие  темы,  особенно  часто  о  преда¬
тельской  роли  Центральной  рады  («Не  мытьем,  так  катаньем»,
«Не  дубьем,  так  рублем»  и  др.).
 По  инициативе  украинского  литератора  Евгения  Касья-
ненко  мы  добавили  к  обычным  своим  отделам  —  «По  России»,
«На  Украине»,  «За  рубежом»,  «Партийная  жизнь»,  ^Профсо¬
юзная  жизнь»  и  другие  —  отделы  «Литературная  жизнь»  и
«Книжные  новинки».  Другой  украинский  писатель,  большевик
И.  Кулик,  перевел  для  нас  на  украинский  язык  одну  из  язви¬
тельных  басен  Демьяна  Бедного  —  «Солоха»  («Скверной  па¬
мяти  Центральной  рады»).  В  переводе  мы  дали  также  другую
басню  Д.  Бедного  —«Лапоть  и  сапог»  и  на  русском  языке  его
же  стихотворение  «Мертвое  умирает».
 89

В  отделе  «Книжные  новинки»  мы  рекомендовали  неболь¬
шую  пьеску  из  жизни  украинского  села.  Как  нас  обрадовала
эта  находка!  Мы  заявили,  что  и  впредь  будем  внимательно
следить  за  творчеством  пролетарских  украинских  писателей  и
рады  будем  отмечать  в  газете  успехи  молодых  авторов.
 Обе  центральные  советские  газеты  ни  в  малой  мере  не  по¬
ходили,  несмотря  на  «скучный»,  сухой  заголовок,  на.официоз¬
ный,  ведомственный  бюллетень.  Газеты  издавались  для  массо¬
вого  читателя,  большим  форматом  и  включали  все  отделы,
обычные  для  общественно-политических  и  экономических  ор¬
ганов.
 Нашим  главным  редактором  был  Николай  Николаевич  Ле¬
бедев,  в  прошлом  петербуржец.  В  «Правде»  Лебедев  прошел
замечательную  газетную  школу  под  руководством  «дяди  Ко¬
сти»—  Еремеева,  внушившего  своему  питомцу  любовь  к  рабо¬
чей  хронике  (она  печаталась  мелким  шрифтом  —  петитом,  и
отсюда  прозвище  нашего  редактора  —  Петит).  Н.  Н.  Лебедев  и
в  «Вестнике»  любовно  готовил  к  набору  все  рабочие  коррес¬
понденции.
 ...Из  России  прибывали  новые  и  новые  отряды  в  помощь
Украине.  В.  А.  Антонов-Овсеенко,  назначенный  командующим
войсками  Украины,  придавал  особо  важное  значение  отряду
Знаменского  (отряд  соетоял  из  московских  рабочих),  заняв¬
шему  по  собственному  почину  станцию  Ворожба,  один  из  уз¬
лов  на  пути  в  Киев.  Тогда  же  на  Бахмач  двинулись  отряды  из
Гомеля,  Смоленска  и  Брянска.  Из  Курска  и  Обояни  в  Харь¬
ков  прибыло  артиллерийское  пополнение  —  орудия  и  несколь¬
ко  броневиков.
 Случалось,  и  старые  полки,  измученные  войной,  как  бы  об¬
ретали  «второе  дыхание>  и  сливались  с  красногвардейскими
отрядами  и  дружинами.  Так,  к  Саблину  пришла  одна  из  ба¬
тарей  старой,  царской  армии,  а  к  Сиверсу  несколько  эскадро¬
нов  бывшей  3-й  кавалерийской  дивизии,  квартировавшей  в
Донбассе.
 Командующий  красными  войсками  на  юге  России  Антонов-
Овсеенко  сознавал,  что  нельзя  воевать  отрядами  против  пол¬
ков  и  дивизий.  Он  пытался  свести  многочисленные  дробные  от¬
ряды  разной  численности  и  разной  боеспособности  к  трем  груп¬
пам,  наименовав  их  армиями.  Особенно  активная  роль  в
развернувшихся  вскоре  под  Киевом  боях  с  гайдамаками  выпа¬
ла  на  долю  1-й  армии  и  ее  командующего,  бывшего  рабочего-
пекаря,  Егорова  и  2-й  армии,  сражавшейся  под  командованием
старого  большевика  Берзина.
 90

Заметную  роль  в  боях  за  Киев  сыграл  объединенный  крас¬
ногвардейский  отряд  харьковских  железнодорожников  и  до¬
нецких  шахтеров.
 17  января  1918  г.  у  станции  Круты  гайдамаки  Центральной
рады  были  разбиты  наголову  и  без  оглядки  бежали  к  Киеву.
Мы  тогда  дали  в  «Вестнике»  аншлаг  во  всю  газетную  полосу:
«Наши  войска  наступают  со  всех  сторон  на  Киев!»
 В  конце  января  1918  г.  мы  опубликовали  в  «Вестнике»  вол¬
нующие  материалы  о  героизме  киевских  рабочих-арсенальцев,
заклеймили  позором  террор  озверевших  гайдамаков.  '
 26  января  советские  войска  полностью  овладели  Киевом.
Наша  газета  напечатала  сообщение  о  занятии  Печерска,  двор¬
ца  Марии  Федоровны,  Александровской  площади,  товарной  и
пассажирской  станций  железной  дороги,  Васильевской  и
Лукьяновской  улиц,  о  панике  среди  верхушки  Центральной
рады  и  бегстве  Петлюры  на  Волынь.
 —  Киев  наш!  —  повторялось  из  уст  в  уста.
 Народные  секретари  вскоре  выехали  специальным  поездом
в  Киев.  Туда  же  переехала  и  наша  редакция.
 С.  Т.  Хавкин
 БОРЬБА  БОЛЬШЕВИКОВ  ПОЛЕСЬЯ
ПРОТИВ  НЕМЕЦКИХ  ОККУПАНТОВ
 Германская  военщина,  вероломно  нарушив  условия  Брест¬
ского  мира,  по  соглашению  с  предательской  Центральной  ра¬
дой  оккупировала  Украину  и  значительную  часть  Белоруссии.
1  марта  1918  г.  оккупанты  заняли  Гомель,  присоединенный  в
то  время  по  постановлению  Центральной  рады  к  Украине.
 Гомельская  большевистская  организация,  насчитывавшая
к  весне  1918  г.  более  800  человек,  ввиду  быстрого  продвиже¬
ния  немецких  войск  не  успела  подготовиться  к  подпольной  ра¬
боте.  Через  несколько  дней  после  оккупации  города  группа
оставшихся  там  большевиков  вместе  с  приехавшим  из-за  де¬
маркационной  линии  С.  Ю.  Левиным  (Левчуком)  собралась
на  нелегальное  совещание  и  приняла  решение  развернуть  под¬
польную  революционную  работу.  Вскоре  был  организован  ко¬
митет,  в  который  вошли  Н.  Ф.  Манькин  (Кин)  —председатель,
 А. 	И.  Кузнецов  —  секретарь  и  С.  А.  Рахлин.  Через  некоторое
время  в  комитет  были  введены  X.  С.  Любомирский  (Родной)
и  Матвей  Хавкин  (Матвеев).  Было  решено  развернуть  парти¬
занскую  борьбу  против  немецких  оккупантов  и  установить
 91

связь  с  организациями  других  партий  —  левых  эсеров  и  анар¬
хистов  —  с  целью  привлечь  их  к  совместной  борьбе.
 Вскоре  Полесский  (Гомельский)  комитет  большевиков  вы¬
пустил  свое  первое  воззвание  с  призывом  к  беспощадной
борьбе  против  немецких  захватчиков.  В  нем  говорилось:  «Мы
не  сложим  оружия  до  тех  пор,  пока  в  наших  рядах  будет  хоть
один  человек,  способный  владеть  винтовкой»  *.  Был  создан
подпольный  ревком  из  представителей  большевиков  и  анархи¬
стов.  Однако  обстоятельства  сложились  так,  что  фактическое
руководство  в  ревкоме  оказалось  в  руках  анархистов
Е.  С.  Майзлина  и  И.  Л.  Драгунского.
 Между  тем  оккупационный  режим  на  Украине  усиливался.
Правительство  Центральной  рады  уже  не  устраивало  немцев.
29  апреля  1918  г.  гетманом  Украины  был  провозглашен  немец¬
кий  ставленник  Скоропадский.  Одновременно  буржуазно-на¬
ционалистическая  Белорусская  рада  обратилась  к  германскому
представителю  на  Украине  с  предложением  о  сотрудничестве
и  к  императору  Вильгельму  с  благодарностью  «за  освобожде¬
ние  Белоруссии».
 Германские  власти  по  сговору  с  гетманом  Скоропадским  в  ’
мае  1918  г.  образовали  Полесскую  губернию,  включив  в  ее  со¬
став  кроме  Гомельщины-оккупированные  территории  Могилев¬
ской  и  Черниговской  губерний.
 Гомельский  комитет  еще  в  период  Февральской  революции
установил  тесные  связи  с  территориально  близкими  большеви¬
стскими  организациями  Украины.  В  условиях  подполья  эти
связи  не  прерывались.
 В  первой  половине  1918  г.  Киевский  комитет  партии  и  Вре¬
менный  всеукраинский  центр  коммунистов  начали  подготовку
к  I  Всеукраинскому  съезду  партии  и  разослали  в  ряд  органи¬
заций  своих  представителей.  Мне  было  поручено  выехать  в  По¬
лесье—  район,  который  я  хорошо  знал  по  предыдущей  под¬
польной  работе.  Объехав  города  Рогачев,  Быхов,  Бобруйск,
Жлобин,  Мозырь,  Речицу,  Лоев,  Ветку  и  другие,  я  установил
связи  с  местными  большевистскими  организациями  и  груп¬
пами.  Были  проведены  партийные  собрания,  посвященные  под¬
готовке  к  съезду  партии.
 I  съезд  Компартии  Украины  (я  был  избран  делегатом  на
него)  происходил  в  Москве  (Рождественка,  дом  11).  Он  от¬
крылся  5  июля  1918  г.  и  совпал  по  времени  с  V  Всероссийским
съездом  Советов.  6  июля  «левые»  эсеры  совершили  убийство
 1  «Разгром  немецких  оккупантов  в  1918  г.»,  М.,  1943,  стр.  125,
 92

немецкого  посла  Мирбаха,  чтобы  сорвать  Брестский  мир,  и
подняли  мятеж  против  Советской  власти.  Ночью,  часа  в  три-
четыре,  нас,  делегатов,  разбудили  и,  сообщив  о  начале  лево¬
эсеровского  мятежа,  передали  призыв  В.  И.  Ленина  о  мобили¬
зации  партийных  работников  для  подавления  восстания.  По¬
лучив  тут  же  оружие,  мы  вместе  с  рабочими  Москвы  приняли
участие  в  подавлении  контрреволюционного  мятежа.
 После  съезда  меня  направили  на  постоянную  работу  в  По¬
лесский  областной  комитет  партии,  объединявший  в  то  время
партийные  организации  ряда  уездов  бывшей  Черниговской  гу¬
бернии  (Городнянский,  Новозыбковский,  Клинцовскйй,  Семе¬
новский)  и  городов  Белоруссии  (Гомель,  Речица,  Жлобин,
Лоев,  Ветка,  Рогачев,  Быхов  и  др.).  ЦК  Компартии  Украины
поставил  перед  Полесским  комитетом  задачу  отстранить  от  ру¬
ководства  повстанческим  движением  эсеров  и  анархистов  и
сосредоточить  его  в  руках  большевиков.
 На  партийном  собрании  Полесской  подпольной  организа¬
ции  делегаты  Всеукраинского  съезда,  в  том  числе  и  я,  высту¬
пили  с  сообщениями  о  его  работе.  Острые  прения  вызвала
оценка  создавшейся  на  Украине  политической  обстановки.  На
этом  собрании  меня  избрали  председателем  подпольного  об¬
ластного  Полесского  комитета  партии.  В  состав  комитета  во¬
шли:  М.  С.  Бастынец,  А.  Володько,  Е.  И.  Ермак,  X.  С.  Любо-
мирский,  А.  М.  Абрамович,  Л.  Столярский,  М.  Хавкин  (секре¬
тарь),  а  позднее,  с  октября  1918  г.,  от  железнодорожников  —
Д.  С.  Гулло  и  А.  И.  Хавкин  (Наумов),  казначей.
 Руководствуясь  указаниями  ЦК  КП(б)У,  мы  повели  реши¬
тельную  борьбу  против  засевших  в  Гомельском  ревкоме  анар¬
хистов  и  «левых»  эсеров.  Однако  некоторые  наши  работники
высказывали  опасение,  не  приведет  ли  разрыв  с  ними  к  по¬
тере  связи  с  партизанскими  отрядами  и  подпольными  антине-
мецкими  группами,  которые,  как  утверждали  сами  анархисты
и  «левые»  эсеры,  находились  под  их  влиянием.
 Мы  не  очень  доверяли  данным  анархистов  и  «левых»  эсе¬
ров  о  состоянии  партизанского  движения.  Так,  например,  они
сообщили  Центральному  военно-революционному  комиГету
Украины  о  том,  что  гомельская  организация  своими  собствен¬
ными  силами  может  справиться  с  немецкими  оккупационными
частями  в  этом  районе,  если  ревком  не  допустит  переброски  в
Полесье  оккупационных  частей  с  юга.  Мы  считали  такое  за¬
явление  авантюристическим.  Партизанское  движение  в  то
время  не  достигло  еще  такого  уровня,  чтобы  самостоятельно
изгнать  оккупационные  войска  из  Полесья.
 93

Полесский  комитет  решил  реорганизовать  областной  рев¬
ком.  В  его  состав  были  выдвинуты  коммунисты  X.  Любомир-
ский,  А.  Володько,  Д.  Гулло,  Л.  Зеленковский,  М.  Бастынец,
 С. 	Хавкин  и  А.  Яковлев  (Кострома).  Председателем  ревкома
избрали  меня.
 Анархистам  и  «левым»  эсерам  мы  предложили  вести  борь¬
бу  против  оккупантов  под  руководством  Полесского  комитета
болыневиков.  Однако  анархисты,  поскольку  у  них  в  руках
были  явки,  полагали,  что  без  них  большевики  не  обойдутся,  и
не  приняли  нашего  предложения.  В  течение  некоторого  вре¬
мени  существовали  параллельно  два  ревкома  —  наш  и  анар¬
хистский,  что  создавало  известные  трудности  в  работе.  Вскоре
анархистский  ревком  выдохся  и  распался;  все  руководство
партизанским  движением  сосредоточилось  в  руках  большеви¬
стского  военно-революционного  комитета.
 После  I  съезда  Компартии  Украины  мы  установили  посто¬
янную  связь  с  ЦК  КП(б)У  и  Центральным  ревкомом  Украины,
находившимся  тогда  в  Орле.  Из  Москвы  в  наше  распоряже¬
ние  командировали  нескольких  спартаковцев  для  работы
среди  солдат  немецкого  гарнизона.  Мне  запомнились  двое  из
них:  Отто  Шмидт  и  Карл  Краузе.  Помимо  этого  нам  удалось
устроить  в  штаб  41-го  корпуса  германской  армии  своего  чело¬
века,  который  добывал'ценные  сведения,  а  мы  передавали  их
соответствующим  советским  органам.  В  помощь  нам  были  при¬
сланы  также  товарищи,  хорошо  знавшие  военно-подрывное
дело.
 Мы  установили  связь  с  Минском,  Смоленском  и  приняли
участие  в  состоявшейся  в  Смоленске  в  августе  1918  г.  конфе¬
ренции  коммунистических  организаций  Белоруссии  и  Литвы.
Тесная  связь  наладилась  и  с  партийными  организациями  Чер¬
ниговщины,  куда  мы  послали  после  происшедшего  там  провала
своих  товарищей.  Один  из  них,  И.  Южак,  был  избран  членом
Черниговского  ревкома.
 Полесская  партийная  организация  установила  связь  с  рай¬
онами,  лежавшими  за  линией  оккупации.  Город  Орша  и  вок¬
зал  находились  в  руках  советских  войск,  а  товарная  станция
Орша  —  в  руках  немецких  оккупантов;  пограничный  пункт  был
на  переезде  через  линию  железной  дороги.  Станция  Унеча
также  являлась  пограничным  пунктом.  Советские  войска  стоя¬
ли  на  разъезде  Робчик  между  Унечей  и  Клинцами,  Клинцы
же  были  оккупированы  немцами.  Председатель  Унеченского
ревкома  Николай  Иванович  Иванов,  стойкий  большевик,  креп¬
ко  помогал  нам.
 94

Мы  установили  непосредственную  связь  с  Николаем  Алек¬
сандровичем  Щорсом,  который  формировал  в  то  время  вУнече
Богунский  полк.  Мне  и  другим  товарищам  неоднократно  при¬
ходилось  нелегально  переходить  демаркационную  линию  и
встречаться  с  Н.  А.  Щорсом,  охотно  ссужавшим  нам  оружие,
взрывчатые  вещества,  а  также  содействовавшим  в  печатании
на  немецком  языке  прокламаций  к  германским  солдатам.  Он
внимательно  относился  к  нашей  работе.  Мы  в  свою  очередь
помогали  Щорсу,  направляя  в  его  распоряжение  испытанных
болыневиков-партизан.
 К  осени  1918  г.  полесская  организация  окрепла  и  представ¬
ляла  боевой  коллектив4  большевиков,  который  руководил  раз¬
раставшимся  партизанским  движением.  К  этому  времени  были
уже  организованы  и  действовали  многие  партизанские  отряды.
Так,  например,  в  августе  1918  г.  партизанские  отряды  мастер¬
ских  Варшавского  округа  путей  сообщения  в  Новобелице  и
фабрики  «Везувий»  захватили  казармы  гайдамаков  и  немец¬
кую  комендатуру.  Партизаны  уничтожили  немецкие  гарни¬
зоны  в  Василевичах  и  Горвале  Речицкого  уезда.  В  районе
деревень  Федоровка,  Носовичи,  Перероет,  Васильевка  происхо¬
дили  ожесточенные  бои  наших  отрядов  с  немецкими  захват¬
чиками  и  гайдамаками.  Партизаны  захватили  деревни  Доб¬
рую,  Тереховку,  Добрянку,  прервав  железнодорожную  связь
Гомеля  с  Новозыбковом,  Бахмачем  и  Черниговом.  В  боях  у
Добрянки  партизаны  вывели  из  строя  броневик  «Петлюра»,
присланный  украинскими  буржуазцыми  националистами  в  Го¬
мель.  Своими  боевыми  действиями  партизанские  отряды  ско¬
вывали  и  держали  в  напряжении  оккупационные  войска.
 В  тот  период  в  профессиональных  организациях  Гомеля
имели  большое  влияние  меньшевики,  бундовцы,  члены  других
мелкобуржуазных  и  националистических  партий.  Перед  нами
стояла  задача  ликвидировать  их  засилье.  Повседневной  терпе¬
ливой  работой  в  массах  нам  удалось  завоевать  на  свою  сто¬
рону  большинство  трудящихся  и  усилить  влияние  в  профсою¬
зах.  Особое  внимание  мы  уделяли  работе  среди  железнодорож¬
ников,  поскольку  Гомель  являлся  крупным  железнодорожным
узлом.  В  рабочем  пригороде  Гомеля  Новобелице,  где  находи¬
лись  спичечная  фабрика,  спиртовой  завод,  мастерские  Варшав¬
ского  округа  путей  сообщения  и  другие  предприятия,  тоже  ра¬
ботало  крепкое  большевистское  ядро.
 Всю*работу  приходилось  вести  конспиративно.  Мы  органи¬
зовали  необходимую  сеть  явок.  Главным  подпольным  явочным
пунктом  была  квартира  3.  Песина,  где  обычно  заседали
 95

ревком  и  партийный  комитет.  Имелась  у  нас  и  подпольная
типография,  в  которой  печатались  прокламации  и  воззвания
к  рабочим.
 Однако,  несмотря  на  меры  конспирации,  не  обходилось  без
провалов.  В  июле  1918  г.  на  явке  в  центральной  бане  по
Фельдмаршальской  улице  (ныне  Пролетарской)  были  аресто¬
ваны  несколько  наших  товарищей  и  отправлены  в  концентра¬
ционные  лагеря  в  города  Бялы  и  Кобрин.  При  перевозке  через
границу  большевистской  литературы  в  районе  Рогачева  был
арестован  немцами  член  Рогачевского  подпольного  комитета
 А. 	С.  Сосонко;  он  был  осужден  на  12  лет  заключения.  Серьез¬
ным  был  провал  в  Речицком  уезде,  где  немцы  арестовали  и  по¬
весили  группу  партизан  во  главе  с  командиром  отряда  боль¬
шевиком  Дубовиком.  Их  трупы  долго  висели  на  Базарной
площади  с  прикрепленными  к  груди  надписями:  «Так  будет  со
всеми  большевиками».
 Оккупанты  и  их  ставленники  жестоко  преследовали  малей¬
шее  проявление  неповиновения  со  стороны  рабочих  и  крестьян.
Но  репрессии  и  казни  не  могли  остановить  роста  революцион¬
ного  движения.  Рабочие  не  хотели  примириться  с  тем,  что  их
лишили  всех  прав,  завоеванных  в  Октябрьской  революции.
В  деревне  росло  недовольство  против  оккупантов,  которые
грабежами  и  реквизициями  довели  крестьянство  до  полной  ни¬
щеты.  В  ряде  мест  происходили  открытые  столкновения  кре¬
стьян  с  немцами.  Необходимо  было  направить  стихийное  не¬
довольство  рабочих  и  крестьян  в  русло  организованной
борьбы.
 Полесский  партийный  комитет  и  ревком  опирались  на  боль¬
шой  актив,  в  первую  очередь  на  рабочих,  преданных  делу
революции.  Агитационно-массовой  работой  в  партийном  коми¬
тете  руководил  Ермак,  Любомирский  ведал  подпольной  типо¬
графией  и  перевозкой  оружия  через  границу.  Был  создан  раз¬
ведывательный  штаб,  который  должен  был  собирать  сведения
о  дислокации  немецких  войск,  их  численности,  вооружении,
командном  составе,  расположении  баз,  наблюдать  за  дейст¬
виями  державной  варты  (гетманской  полиции),  добывать  ору¬
жие,  осуществлять  диверсионные  акты  против  оккупационных
властей,  а  также  охранять  партийные  собрания  и  заседания
ревкома.  В  состав  штаба,  возглавляемого  М.  Хавкиным,  вхо¬
дили  К.  Орлов,  Л.  Столярский  и  3.  Лесин.
 Для  координации  действий  партизанских  отрядов  созыва¬
лись  совещания  руководителей  отрядов  и  партийных  групп.
Несколько  таких  совещаний  прошло  в  течение  лета  в  Гомеле.
 96

В  Речице  были  созваны  совещания  партизан  Речицкого  уезда
и  примыкающих  к  нему  районов.  Широкая  конференция  пар¬
тизан  с  участием  представителей  Полесского  комитета  боль¬
шевиков  состоялась  в  селе  Дроздовицы.
 В  августе  1918  г.  в  соответствии  с  указанием  Центрального
ревкома  Украины  должно  было  начаться  общее  восстание
против  оккупантов.  Руководящий  центр  восстания  находился
в  Нежине.  В  приказе  №  1  Ревкома  Украины  сообщалось,  что
в  ночь  с  5  на  6  августа  товарищ  «полковник»  Крапивянский,
возглавляющий  штаб  партизанских  войск,  начал  боевые  дей¬
ствия  в  Черниговской  губернии  и  что  выступают  товарищи
 В. 	М.  Примаков  и  В.  Н.  Боженко.  Предлагалось  немедленно
выступить,  уничтожить  все  вражеские  отряды  в  своих  районах,
захватывать  в  первую  голову  артиллерию  и  склады  оружия,
разоружать  всех,  кто  не  с  партизанами,  и  вооружать  повстан¬
цев.  Через^два  дня,  7  августа,  Ревком  издал  приказ  №  2,  в  ко¬
тором  «именем  восставших  рабочих  и  крестьян»  приказыва¬
лось  немедленно  начать  боевые  действия.
 Хотя  мы  считали,  что  условия  для  восстания  в  Полесье  еще
не  созрели,  но  тем  не  менее,  получив  оба  приказа,  разработали
план  восстания.  Оно  должно  было  вспыхнуть  одновременно  в
нескольких  местах.  Сигналом  должен  был  послужить  взрыв
поезда  между  станциями  Зябровка  и  Тереховка.
 Поезд  был  взорван  в  ночь  с  16  на  17  августа,  но  одновре¬
менного  и  организованного  выступления  во  всех  намеченных
местах  не  произошло.  Эта  неудача  явилась  результатом  того,
что  восстание  не  было  надлежащим  образом  подготовлено.
 С  17  по  22  октября  1918  г.  состоялся  II  съезд  Коммунисти¬
ческой  партии  Украины.  Так  же  как  и  первый,  он  проходил
в  Москве  (в  III  доме  Советов  в  Божедомском  переулке).
На  съезде  многие  делегаты  резко  критиковали  ЦК  КП(б)У  и
Центральный  ревком  Украины  за  несвоевременность  и  плохую
подготовку  общего  восстания,  вопрос  о  котором  не  был  согла¬
сован  с  ЦК  РКП  (б).
 В  своем  выступлении  1  я  тоже  отмечал,  что,  получив  при¬
казы  о  восстании,  мы  отнеслись  к  ним  отрицательно,  так  как
не  имели  еще  достаточных  сил  для  их  выполнения,  но  не  сочли
возможным  идти  вразрез  с  директивами  центра.  Далее  я  доло¬
жил  съезду  об  оживлении  партийной  работы  в  Гомеле  и  уез¬
дах:  об  организации  типографии,  в  которой  печатались  воз¬
звания  и  другая  политическая  литература,  о  выходе  журнала
 1  Я  выступал  на  съезде  под  фамилией  Кунов.
 7  Под  огненным  стягом
 97

«Полесский  коммунист»,  о  регулярном  получении  литературы
от  ЦК  КП(б)У  из  Киева  и  ЦК  РКП  (б)  из  Москвы.  В  уездах
был  создан  ряд  новых  партийных  организаций,  а  имевшиеся
заметно  выросли.  Говорил  и  о  том,  что  укрепились  связи  на¬
шей  парторганизации  с  повстанческими  отрядами.  Анархистов
и  эсеров  мы  окончательно  вытеснили  из  ревкома.  Все  руковод¬
ство  борьбой  с  немецкими  оккупантами  осуществляют  боль¬
шевики  К
 К  концу  работы  съезда  нам  сообщили,  что  на  объединен¬
ном  заседании  ВЦИК,  Московского  Совета,  фабрично-завод¬
ских  комитетов  и  профессиональных  союзов  с  докладом  высту¬
пит  В.  И.  Ленин  и  что  он  специально  остановится  на  вопросах
тактики  большевиков  Украины.  Доклад  состоялся  в  Колонном
зале  Дома  Союзов  вечером  22  октября.  Все  присутствовавшие
в  зале  с  восторгом  встретили  появление  Владимира  Ильича
в  президиуме,  ведь  это  было  его  первое  публичное  выступление
после  ранения.  В  докладе  Ленин  уделил  значительное  внима¬
ние  анализу  обстановки  на  Украине,  характеристике  револю¬
ционного  движения  в  Германии  и  указал,  что  германская  рево¬
люция  уже  назрела  и  в  этих  условиях  украинские  коммунисты
должны  быть  очень  осторожны,  «идти  нога  в  ногу  с  немецкой
революцией»2.  Выступление  Владимира  Ильича  как  бы'  под¬
вело  итог  горячей  дискуссии,  развернувшейся  на  II  съезде
КП(б)У,  об  очередных  задачах  и  тактике  большевиков  Ук¬
раины.
 9  ноября  1918  г.  был  свергнут  кайзеровский  режим  в  Герма¬
нии.  Это  событие  ускорило  процесс  разложения  войск  окку¬
пантов.  Советское  правительство  аннулировало  грабительский
Брестский  договор  и  получило  возможность  оказать  широкую
военную  поддержку  восставшим  рабочим  и  крестьянам  Укра¬
ины  и  Белоруссии.  Приближался  долгожданный  час  изгнания
немецких  захватчиков.
 События  развивались  быстрыми  темпами.  Красная  Армия
перешла  в  наступление.  Партизанские  отряды  разоружали
немцев  и  гайдамаков,  активно  помогали  Красной  Армии,  сли¬
вались  с  ее  наступавшими  частями,  изгоняли  захватчиков  и
устанавливали  под  руководством  большевистских  организаций
Советскую  власть  и  революционный  порядок.
 В  Полесье  обстановка  создалась  весьма  сложная.  Немцы
держались  за  Гомель,  являвшийся  важным  железнодорожным
 1  См.  «II  съезд  КП(б)У».  Протоколы,  Изд.  «Пролетарий»,  1927,
стр.  25—26.
 2  См.  В.  И.  Ленин.  Поли.  собр.  соч.,  т.  37,  стр.  120—122.
 98

узлом,  имевшим  большое  стратегическое  значение  для  эвакуа¬
ции  немецких  войск  с  Украины.  В  районе  Гомеля  было  сосре¬
доточено  около  30  тысяч  немецких  солдат.
 В  результате  победы  революции  и  свержения  кайзера
Вильгельма  в  Германии  были  созданы  Советы.  Стали  возни¬
кать  Советы  солдатских  депутатов  и  в  германских  оккупаци¬
онных  войсках,  Избрали  Совет  в  стоявшем  в  Гомеле  41-м  гер¬
манском  корпусе.  Перед  большевиками  Полесья  встала  задача
связаться  с  немецким  Советом,  в  состав  которого  наряду  с
шейдемановцами  входили  и  спартаковцы.  Узнав  от  спартаков¬
цев  о  времени  ближайшего  заседания  Большого  Совета  (Грос-
совета),  мы  решили  направить  туда  группу  товарищей,  с  тем
чтобы  поздравить  депутатов  с  победой  революции  в  Германии.
Приготовили  красное  знамя  с  революционными  лозунгами  и
поздравление  от  имени  Полесского  комитета  большевиков.
 Так  как  у  нас  не  было  уверенности  в  том,  что  немцы,  и
в  особенности  офицерство,  мирно  отнесутся  к  появлению  на¬
шей  делегации,  да  еще  с  красным  знаменем,  мы  организовали
на  всякий  случай  вооруженную  охрану  делегации.  Но  все  про¬
шло  хорошо:  выступление  представителя  Полесского  комитета
с  приветствием  на  немецком  языке  солдаты  восприняли  с  во¬
сторгом.
 К  нам  подошел  какой-то  человек,  который  на  чистейшем
русском  языке  с  большим  одобрением  отозвался  о  нашей  ини¬
циативе.  Когда  он  назвал  себя,  мы  были  приятно  удивлены,
узнав,  что  это  Дмитрий  Захарович  Мануильский.  До  этого  он
вел  в  Киеве  переговоры  с  гетманскими  властями  как  пред¬
ставитель  Советской  России  и  был  задержан  немцами  в  Го¬
меле  до  возвращения  из  Москвы  представителей  гетманской
власти.
 Воспользовавшись  пребыванием  Д.  3.  Мануильского  в  рай¬
оне  Полесья,  мы  пришли  к  нему  в  вагон,  стоявший  на  станции
Гомель-товарный,  и  доложили  о  состоянии  революционного  и
партизанского  движения  и,  разумеется,  о  наших  нуждах.  Он
проявил  большой  интерес  к  нашей  работе  и  дал  ряд  советов.
По  нашей  просьбе  Мануильский  тут  же  написал  на  немецком
языке  воззвание  к  немецким  солдатам,  которое  мы  быстро  на¬
печатали  и  распространили.
 Полесский  комитет  большевиков  и  ревком  считали,  что
нельзя  позволять  оккупантам  дальше  хозяйничать  и  беспре¬
пятственно  вывозить  различные  ценности.  Через  некоторое
время  я  по  поручению  комитета  нелегально  перешел  границу
и  направился  в  Могилев,  чтобы  посоветоваться  по  этому  воп¬
 99

росу  с  Д.  3.  Мануильским  (он  был  в  то  время  уполномоченным
Советского  правительства  по  восстановлению  Советской  вла¬
сти  в  районах,  освобожденных  от  немецкой  оккупации).  Я  из¬
ложил  ему  наш  план,  заключавшийся  в  том,  чтобы  наряду  с
разоружением  немецких  эшелонов  повести  переговоры  с  не¬
мецким  Советом  и  командованием  об  условиях,  на  которых  мы
могли  бы  восстановить  Советскую  власть  в  Гомеле.  При  этом
мы  брали  на  себя  обязательства  обеспечить  эвакуацию  немец¬
ких  войск  в  Германию.
 План  был  одобрен  Д.  3.  Мануильским  и  находившимся
вместе  с  ним  В.  Р.  Менжинским.  Так  как  к  тому  времени  мы
представляли  уже  значительную  силу,  немецкий  Совет  и
командование  согласились  на  переговоры  с  нами.  Они  состоя¬
лись  Ю  или  12  декабря  1918  г.  на  станции  Уза  Полесской  же¬
лезной  дороги  в  вагоне  командира  батальона  советских  войск
М.  И.  Чижикова.
 В  состав  советской  делегации  входили  Д.  3.  Мануильский,
М.  И.  Чижиков  (от  советских  войск),  А.  Володько  (от  Полес¬
ского  ревкома)  и  я.  В  результате  переговоров  был  подписан
договор,  в  котором  указывалось,  что  20  декабря  1918  г.  в  Го¬
мель  вступает  отряд  советских  войск  под  командованием  Чи¬
жикова  и  восстанавливаются  органы  Советской  власти.  Одно¬
временно  мы  обязались  обеспечить  «правовой»  порядок.  Под
этим  подразумевалось,  что,  пока  в  Гомеле  находятся  немецкие
войска,  мы  не  будем  арестовывать  представителей  гетманской
власти,  не  наложим  контрибуцию  на  буржуазию  и  не  конфи¬
скуем  ее  имущество.
 Население  города  быстро  узнало  о  происшедшем.  Рабочие
и  все  трудящиеся  с  радостью  восприняли  это  известие.  Гомель¬
ская  же  буржуазия  и  белое  офицерство  были  охвачены  пани¬
кой.  Они  предложили  немецкому  командованию  2  миллиона
рублей  за  расторжение  договора,  а  гетманские  власти  в  Киеве,
узнав  о  договоре,  добивались  от  немецкого  командования  его
аннулирования.  Буржуазия  и  представители  власти  начали
эвакуироваться  из  Гомеля,  увозя  с  собой  ценности  и  запасы
продовольствия.
 Узнав  о  намерении  германских  оккупантов  и  гетманских
властей  нарушить  соглашение  и  желая  избежать  беспорядков
и  анархии,  Полесский  комитет  и  ревком  решили  взять  власть
в  свои  руки  еще  до  вступления  советских  войск.  Мы  сообщили
об  этом  Чижикову  в  Узу  и  просили  поскорее  оказать  помощь.
18  декабря  1918  г.  Чижиков  с  группой  примерно  из  30  воору¬
женных  красноармейцев,  переодетых  в  штатское,  прибыл  в
 100

Гомель  и  ждал  сигнала  для  выступления,  которое  было  на¬
значено  на  6  часов  вечера.
 Одно  обстоятельство  облегчило  наши  действия:  в  связи  с
усилием  в  Гомеле  бандитизма  городское  самоуправление
привлекало  население  к  охране  порядка  и  выдало  гражданам
оружие.  Под  этим  предлогом  Полесский  комитет  большевиков
вооружил  всех  членов  партии  и  революционные  отряды  ра¬
бочих.
 Как  и  было  назначено,  18  декабря  в  6  часов  вечера  отряд
вооруженных  рабочих  остановил  на  углу  Ирининской  ц  Румян¬
цевской  улиц  (теперь  Первомайская  и  Советская)  автомобиль,
в  котором  находились  гетманский  воинский  начальник  Иванов
и  его  адъютант.  Их  разоружили  и  арестовали.  Этим  было  пог
ложено  начало  восстанию.  В  течение  ночи  с  18  на  19  декабря
мы  заняли  почту,  телеграф,  телефонный  узел,  банк,  помещение
городской  думы,  и  другие  учреждения.  Власть  в  городе  пере¬
шла  в  руки  большевиков.  Был  назначен  комендант  города.
Ревком  заседал  на  Ирининской  улице  в  рабочей  столовой,  по-
,  мещение  которой  одновременно  служило  местом  заключения
арестованных  офицеров  и  представителей  старой  власти
(тюрьма  все  еще  находилась  в  руках  немцев).
 Вокзал  мы  захватили  при  помощи  отряда  Чижикова.  Там
скопилось  множество  контрреволюционных  элементов,  соби¬
равшихся  бежать.  Всего  было  задержано  250  человек.  В  ваго¬
нах  оказалось  оружие,  которое  мы  немедленно  раздали  рабо¬
чим.  К  утру  в  городе  был  установлен  полный  революционный
порядок.  Захваченные  здания  и  учреждения  охранялись  во¬
оруженными  рабочими.  По  городу  патрулировали  рабочие  от¬
ряды.  В  течение  дня  'немецкие  войска  не  вмешивались  в  со¬
бытия.
 Вечером  мы  решили  провести  в  кинотеатре  при  гостинице
«Савой»  (ныне  кинотеатр  имени  М.  И.  Калинина)  массовый
митинг  и  расклеили  объявления  об  этом.  Связавшись  по  пря¬
мому  проводу  с  находившимся  в  Могилеве  Д.  3.  Мануиль-
ским,  я  доложил  о  положении  дел  и  попросил  его  принять  уча¬
стие  в  митинге.  Через  несколько  часов  на  специальном  па¬
ровозе  в  Гомель  прибыли  Мануильский,  Менжинский  и
представитель  Могилевского  ревкома  Гуревич.
 Митинг  открылся  в  7  часов.  С  большой  речью  на  нем  вы¬
ступил  Мануильский.  Он  говорил  о  значении  победы  Октябрь¬
ской  революции,  о  революции  в  Германии.
 Во  время  митинга  в  президиум  стали  поступать  записки
о  том,  что  немецкие  солдаты  разоружают  рабочих,  несших
 101

охрану  банка,  телеграфа  и  городской  думы.  А  вскоре  у  кино
театра  появился  отряд  немецких  солдат.  Прибывший  во  главе
его  офицер  потребовал  распустить  митинг,  а  всех  находив¬
шихся  в  президиуме  объявил  арестованными.  Среди  задержан¬
ных  оказались  Мануильский,  Гуревич  и  я.  Менжинского  в  это
время  в  президиуме  не  было,  и  поэтому  он  избежал  ареста.
Нас  собирались  отвести  в  помещение  немецкого  Совета.  Раз¬
гон  митинга  вооруженной  силой  вызвал  бурный  протест  всех
присутствующих.  Мы  призывали  находившихся  в  кинотеатре  к
спокойствию,  говорили,  что  наш  арест  —  это  недоразумение,
которое  скоро  разъяснится.  По  пути  от  театра  до  бульвара,  где
находился  немецкий  Совет,  нас  сопровождали  участники  ми¬
тинга,  выражавшие  свое  возмущение.  К  помещению,  куда  нас
привели,  был  приставлен  немецкий  караул.
 Д.  3.  Мануильский  как  представитель  Советской  власти
заявил  категорический  протест  и  потребовал  немедленного  ос¬
вобождения  арестованных.  Через  некоторое  время  явились
представители  немецкого  командования  и  Совета.  После  бур¬
ных  решительных  переговоров  с  ними  Мануильский  добился
нашего  освобождения.  Немцы  заявили,  что  причиной  ареста
послужило  то,  что  мы  якобы  нарушили  договор.  Они  предло¬
жили  нам  немедленно  выехать  за  пределы  оккупированной
ими  территории.
 Мануильский  и  Менжинский  возвратились  в  Могилев  на
том  же  паровозе,  на  котором  прибыли  к  нам,  а  я  остался  в  Го¬
меле,  но  вынужден  был  перейти  на  нелегальное  положение.
Немцы  захватили  помещение  нашего  штаба,  освободили  аре¬
стованных  нами  белогвардейцев  и  арестовали  наших  товари¬
щей—членов  ревкома  и  красногвардейцев  (около  40  человек).
 Незаконные  действия  германских  властей  в  Гомеле  заста¬
вили  Советское  правительство  обратиться  к  германскому  ми¬
нистерству  иностранных  дел  с  нотой  протеста.  В  этой  ноте,
подписанной  29  декабря  1918  г.  народным  комиссаром  по  ино¬
странным  делам  Г.  В.  Чичериным,  говорилось,  что  Советское
правительство  слагает  с  себя  всякую  ответственность  за  по¬
следствия  этих  односторонних  действий  германских  контрре¬
волюционных  элементов  К
 Обсудив  в  партийном  комитете  создавшуюся  обстановку,
мы  пришли  к  выводу,  что  в  борьбе  против  оккупантов  нужно
использовать  такое  могучее  испытанное  средство,  как  желез¬
 1  См.  «Трудящиеся  Гомелыцины  в  борьбе  за  власть  Советов.  1917—
1920  гг.  Хроника  событий».  Гомель,  1958,  стр.  127.
 102

нодорожная  забастовка.  Мы  не  сомневались,  что  этим  выну¬
дим  их  считаться  с  нами.
 Опыт  железнодорожной  забастовки  в  условиях  оккупации
у  нас  уже  имелся.  В  июле  1918  г.  мы  организовали  железно¬
дорожную  забастовку,  которая  длилась  около  двух  недель.
Правда,  она  не  увенчалась  успехом,  выдвинутые  требования,
главным  образом  экономические,  не  были  удовлетворены.  Бо¬
лее  70  забастовщиков  были  арестованы  и  высланы  на  Пинские
болота,  среди  них  один  из  вожаков  железнодорожников  —
большевик  И.  А.  Химаков.  Однако  неудача  этой  забастовки  не
обескуражила  рабочих,  и  мы  были  уверены,  что  наЩ  призыв
найдет  поддержку.  Во  время  забастовки  железнодорожники
Гомельского  узла  не  чувствовали  себя  одинокими.  Их  поддер¬
живали  и  оказывали  им  материальную  помощь  рабочие  раз¬
личных  городов  Советской  республики.  Так,  питерские  рабочие
направили  бастующим  340  тысяч  рублей,  москвичи  —  300  ты¬
сяч  рублей.
 Обстановка  была  напряженной.  Немецкое  командование
восстанавливало  своих  солдат  против  большевиков.  Офицеры
уверяли  солдат,  что  это  большевики  препятствуют  им  вернуть¬
ся  на  родину.  Мы  считали  необходимым  посоветоваться  с  Мо¬
сквой.  Для  этого  в  Могилев  нелегально  выехали  я  и  Гулло.
По  прямому  проводу  мы  связались  с  Г.  В.  Чичериным  и  доло¬
жили  о  положении  дел,  о  вероломстве  германского  командова¬
ния  и  о  нашем  решении  организовать  забастовку  на  Полесской
дороге.  Чичерин  ответил  нам,  что  он  посоветуется  с  Централь¬
ным  Комитетом  партии,  с  В.  И.  Лениным  и  даст  знать,  как
быть.  Вскоре  он  сообщил,  что  наш  план  одобрен  и  мы  можем
приступать  к  организации  забастовки.
 Чтобы  успешно  провести  массовую  политическую  заба¬
стовку  железнодорожников,  основным  требованием  которой
являлось  признать  органы  революционной  власти,  мы  провели
собрания  и  митинги  среди  рабочих  узла.  На  них  выступали
большевики-железнодорожники  Володько,  Гулло,  Лашкевич,
 С. 	С.  Иванов,  Войцехович  и  др.  Большинство  из  них  вошло  в
стачечный  комитет  и  в  созданный  железнодорожный  ревком.
Наш  призыв  встретил  горячий  отклик.  В  20-х  числах  декабря
забастовка  была  объявлена.
 Полесский  комитет  учел  опыт  июльской  забастовки,  когда
немецкое  командование  поставило  на'  каждый  паровоз,  к  ма¬
шинистам  и  кочегарам,  своих  солдат  и  те  силой  оружия  за¬
ставляли  вести  составы.  На  этот  раз  мы  вывезли  всех  машини¬
стов  Гомельского  паровозного  депо  на  советскую  территорию,
 103

на  станцию  Уза,  где  они  и  находились  среди  бойцов  отряда
Чижикова.  Кроме  того,  со  всех  паровозов  на  линии  были  сняты
самые  важные  части.  Эти  приготовления  оказались  не  напрас¬
ными.  Когда  забастовка  началась  и  немцы  со  списками  в  ру¬
ках  стали  обходить  жилища  машинистов,  даже  жены  железно¬
дорожников  ничего  не  могли  им  сказать  о  местопребывании
своих  мужей.
 Забастовка  охватила  десятки  тысяч  рабочих.  Вслед  за  Го¬
мельским  узлом  забастовали  железнодорожники  станций
Сновск,  Ромны,  Лунинец  и  др.  В  знак  солидарности  с  желез¬
нодорожниками  забастовали  рабочие  и  служащие  заводов  и
фабрик,  почты  и  телеграфа,  финансовых  и  других  учреждений.
Одновременно  сильное  давление  на  оккупантов  оказали  дейст¬
вия  партизанских  отрядов,  которые  приняли  широкие  размеры.
 В  наших  прокламациях  на  немецком  языке  мы  разъясня¬
ли  солдатам  причины  забастовки  —  вероломство  немецкого
командования,  нарушившего  соглашение  об  условиях  эвакуа¬
ции  немецких  войск,  его  вмешательство  в  дела  советских  орга¬
нов  власти.  Немецкие  солдаты,  узнавшие  из  наших  листовок
и  из  выступлений  спартаковцев  в  немецком  Совете  о  действи¬
тельных  причинах  задержки  их  отправки  на  родину,  стали  вы¬
ражать  возмущение  действиями  своего  командования.
 Под  влиянием  массовой  забастовки  и  под  давлением  своих
солдат  оккупационному  командованию  пришлось  пойти  на
уступки  и  начать  переговоры  с  нами.  Было  подписано  новое
соглашение,  по  которому  с  6  января  1919  г.  в  Гомеле  восста-"
иавливалась  Советская  власть,  забастовка  прекращалась  и
Советская  власть  обеспечивала  эвакуацию  немецких  войск
в  Германию.
 Во  время  забастовки,  длившейся  около  двух  недель,  боль¬
шую  помощь  оказал  нам  Д.  3.  Мануильский.  Он  несколько
раз  нелегально  переходил  границу  и  участвовал  в  работе  под¬
польного  Полесского  комитета  большевиков.  Заседания  коми¬
тета  нередко  затягивалась  до  поздней  ночи,  и  мы  вынуждены
были  оставаться  на  ночлег  в  том  же  помещении,  где  заседали.
 Мы  установили  связи  с  революционно  настроенными  немец¬
кими  солдатами,  и  особенно  с  группой  спартаковцев  в  немец¬
ком  Совете.  Закрепление  этих  связей  считали  своей  важней¬
шей  задачей,  тем  более  что  предстояла  эвакуация  немецких
войск  в  Германию.
 Было  решено  устроить  торжественный  вечер  братания  с  не¬
мецкими  солдатами.  На  этом  вечере  выступили  с  речами  боль¬
шевики  и  немецкие  солдаты.  Немецкие  товарищи  заверяли,
 104

что  они  используют  наш  опыт  революционной  борьбы,  когда
вернутся  на  родину.  В  знак  своей  твердой  решимости  вести
революционную  борьбу  они  прикрепляли  к  одежде  и  головным
уборам  красноармейские  звезды.
 За  короткое  время  боевая,  крепко  связанная  с  рабочими
массами  полесская  организация  большевиков  с  огромной  энер:
гией  и  самоотверженностью  провела  работу  по  созданию  ор¬
ганов  Советской  власти,  установлению  революционного  по¬
рядка  и  снабжению  населения  продовольствием.
 У  буржуазии  реквизировались  квартиры,  в  которые  все¬
лялись  семьи  рабочих  и  бедноты.  Чтобы  обуть  и  одеть  красно¬
армейцев,  буржуазию  города  обложили  контрибуцией,  изъяли
у  нее  ценности  и  излишки  вещей.  Была  введена  трудовая  по¬
винность.  Велась  энергичная  борьба  со  спекуляцией.
 Трудящиеся  Полесья,  изгнав  оккупантов,  под  руководством
большевистской  партии  вместе  с  трудящимися  всей  Советской
республики  приступили  к  строительству  первого  в  мире  социа¬
листического^  государства.  К  сожалению,  мирная  передышка
была  недолгой.
 М.  А.  О  куне  в
В  БЕЛОГВАРДЕЙСКИХ  ЗАСТЕНКАХ
 Летом  1917  г.  я  служил  солдатом  гвардейского  Москов¬
ского  резервного  полка.  Полк  находился  в  Петрограде,  был
расквартирован  в  казармах  на  Выборгской  стороне.  Перед  са¬
мыми  Октябрьскими  событиями  я  был  направлен  на  службу
в  комиссариат  2-го  Выборгского  подрайона  городской  милиции
Петрограда.  А  в  марте  1918  г.  в  связи  с  болезнью  мне  был  дан
двухмесячный  отпуск.  Я  уехал  на  родину  в  деревню  Заболотье
Зачачьевской  волости  Холмогорского  уезда  Архангельской  гу¬
бернии.  Оставляя  колыбель  социалистической  революции,  я
надеялся  на  то,  что  скоро  снова  вернусь  в  Петроград.  Но  собы¬
тия  решили  все  по-иному.
 Бурлила  вся  страна.  Шла  борьба  не  на  жизнь,  а  на  смерть
со  старым  миром,  за  утверждение  власти  Советов,  а  в  мою
родную  деревню  Заболотье  Советская  власть  по-настоящему
еще  не  пришла.  И  революция  властно  напомнила  мне,  недав¬
нему  солдату-фронтовику,  о  долге,  потребовала  включиться  в
перестройку  старого  уклада  жизни.
 На  одном  из  первых  собраний  я  встретился  со  своими  зем¬
ляками,  тоже  бывшими  солдатами-фронтовиками.  Через  них
 105

узнал,  что  в  уезде  всем  руководит  старая  земская  управа,  что
революционные  органы  власти  еще  не  созданы,  но  что  уже
идет  подготовка  к  созыву  первого  Холмогорского  уездного
крестьянского  съезда  Советов.
 И  вот  в  просторном  здании  зачачьевской  школы  проходит
собрание  с  повесткой  дня:  1.  О  реорганизации  власти  в  уезде;
2.  Выборы  двух  делегатов  от  волости  на  1-й  Холмогорский
уездный  съезд  Советов  рабочих  и  крестьянских  депутатов.
 Мне,  члену  президиума  собрания,  предоставляется  слово.
Я  рассказываю  о  революционных  событиях  в  Петрограде,  об
организации  Советской  власти,  о  первых  декретах  Совета  На¬
родных  Комиссаров  —  о  мире  и  о  земле.  А  самое  главное,  го¬
ворю  я,—  это  то,  что  только  Советская  власть  борется  за  на¬
стоящий  мир,  за  окончание  войны.
 Вопрос  о  мире  тогда  всех  очень  интересовал.  Выступал  я
по-фронтовому,  с  жаром,  с  убежденностью.
 Большинством  голосов  делегатами  на  уездный  съезд  в  Хол-
могоры  от  Зачачьевской  волости  были  избраны  я  и  товарищ
 В. 	М.  Ханталин.
 Земские  деятели  —  эсеры  и  кадеты,  решили  сорвать  подго¬
товку  уездного  съезда  Советов.  Накануне  они  созвали  съезд
земства.  Но,  несмотря  на  все  препятствия,  чинившиеся  контр¬
революционерами,  21  марта  1918  г.  в  Холмогорах  открылся
1-й  уездный  съезд  Советов.  На  съезд  прибыл  41  делегат  от
22  волостей,  в  том  числе  9  большевиков  и  10  левых  эсеров,  ос¬
тальные  называли  себя  беспартийными,  сочувствующими  Со¬
ветской  власти.  Я  был  избран  секретарем  президиума  съезда.
 Помню,  что  первым  решением  съезда  было  требование  о
передаче  власти  в  уезде  Совету  рабочих  и  крестьянских  Депу¬
татов.  Резолюция  по  этому  вопросу  гласила:  «Признать  дей¬
ствия  земской  управы  контрреволюционными,  не  отвечающими
интересам  трудового  народа,  устранить  ее  от  деятельности,
передав  все  дела  исполкому  Совета,  избранному  съездом».
 Земцы  при  поддержке  уездного  воинского  начальника  го¬
товились  силой  оружия  разогнать  съезд  Советов.  23  марта
нам,  делегатам,  стало  известно,  что  контрреволюционеры  со¬
бираются  в  здании  библиотеки  имени  М.  В.  Ломоносова.  15  де¬
легатов  отправились  туда.  У  входа  в  библиотеку  стояли  часо¬
вые  с  винтовками.  Пришлось  их  разоружить.  Мы  вошли  в  зал.
Здесь  увидели  пирамиды  винтовок,  которые  немедленно  за¬
хватили.  Для  заговорщиков  наш  приход  был  неожиданным.
Но,  оправившись  от  первой  растерянности,  они  открыли  беспо¬
рядочную  стрельбу  из  наганов.  В  перестрелке  был  убит  деле¬
 106

гат  съезда  от  рабочих  Емецкой  волости  большевик  Максим
Горончаровский.
 Продолжать  далее  съезд  в  Холмогорах  было  небезопасно.
Мы  ожидали  новой  вылазки  контрреволюционных  элементов.
Поэтому  работа  съезда  была  прервана  и  перенесена  в  село
Копачево  (в  35  километрах  южнее  Холмогор),  где  местный
крестьянин  Степан  Томилов  предоставил  для  заседаний  съезда
свой  просторный  дом.  Вспоминаю  небольшую  деталь.  На  од¬
ном  из  заседаний  съезда  было  принято  решение  прибить  мра¬
морную  доску  на  дом  С.  М.  Томилова  с  надписью  следующего
содержания:  «В  знак  глубокой  благодарности  за  гостеприим¬
ство,  оказанное  членам  первого  съезда  крестьянских  депутатов
Холмогорского  уезда  25-го  марта  1918  г.,  выехавших  из  г.  Хол-
могоры  под  угрозой  насилия  контрреволюционеров,  убивших
члена  съезда  Максима  Горончаровского».
 Для  охраны  съезда  из  села  Емецк  прибыл  вооруженный
отряд,  а  вскоре  подоспел  и  красноармейский  отряд  из  Архан¬
гельска  численностью  60  бойцов.  Через  некоторое  время  эти
отряды  были  направлены  в  Холмогоры.  Там  было  объявлено
военное  положение,  произведены  обыски  и  аресты  контррево¬
люционеров.  Революционный  порядок  был  восстановлен.  Од¬
нако  организаторы  заговора  успели  скрыться.
 Средства  на  содержание  вооруженных  отрядов,  пособие
семье  убитого  делегата  Максима  Горончаровского  и  на  другие
расходы  съезд  постановил  взыскать  путем  наложения  контри¬
буции  в  сумме  200  тысяч  рублей  на  холмогорскую  буржуазию
и  других  активных  противников  Советской  власти.  Съезд  рабо¬
чих  и  крестьянских  депутатов  обратился  с  воззванием  к  насе¬
лению  уезда,  в  котором  вскрыл  контрреволюционный  замысел
белогвардейцев.
 16  дней  работал  съезд  (его  протоколы  хранятся  в  Архан¬
гельском  областном  государственном  архиве).  За  это  время
было  выработано  «Положение  об  уездном  и  волостном  Сове¬
тах  рабочих  и  крестьянских  депутатов»,  разрешен  земельный
вопрос:  земля  помещичья,  монастырская,  церковная,  удельная
согласно  декрету  о  земле  передавалась  земельным  обществам.
Для  выплаты  жалованья  учителям  и  медицинским  работникам
(земская  управа  несколько  месяцев  не  платила  им  и  оставила
кассу  пустой)  съезд  обложил  буржуазию  уезда  единовремен¬
ным  налогом  в  1812  тысяч  рублей.
 Трудящееся  население  уезда  приветствовало  решения  съез¬
да  Советов.  Оно  видело,  что  эти  решения  отвечают  его  интере¬
сам.  Жизнь  начала  входить  в  нормальную  колею.
 107

Социалистическое  строительство  на  севере  России  было
прервано  бандитским  вторжением  французских,  американских
и  английских  захватчиков.  Архангельск,  как  важный  плац¬
дарм  для  продвижения  к  центральным  районам  Советской
страны,  играл  особую  роль  в  планах  внешней  и  внутренней
контрреволюции.  Еще  до  начала  интервенции  сюда  засыла¬
лись  диверсанты,  шпионы,  провокаторы.  Со  всех  концов  в  Ар¬
хангельск  стекался  контрреволюционный  сброд  всевозможных
политических  оттенков.
 2  августа  1918  г.  американские,  английские  и  французские
войска  вторглись  в  Архангельск.  На  сцену  выступило  заранее
сформированное  при  поддержке  интервентов  «Верховное  уп¬
равление  Северной  области»  под  председательством  «народ¬
ного  социалиста»  Н.  Чайковского.
 Военным  губернатором  Архангельска  был  назначен  фран¬
цузский  полковник  Доноп,  который  вел  себя  как  настоящий
колониальный  завоеватель.  Он  взял  в  свое  ведение  тюрьмы  и
приказал  без  его  распоряжения  никого  не  освобождать.  Издал
приказ  о  том,  чтобы  обвиняемые  в  «пропаганде  в  пользу  боль¬
шевиков»  предавались  военному  суду  с  применением  к  ним
смертной  казни.
 Массовые  расстрелы  узников  губернской  тюрьмы  стали
обычным  явлением.
 По  приказу  английского  генерала  Айройсайда  3  ноября
1918  г.  был  произведен  массовый  расстрел  красногвардейцев
Архангельска.  В  этот  день  отряд  англичан,  американцев  и
французов  расстрелял  во  дворе  губернской  тюрьмы  бывшего
командира  красногвардейского  отряда  Ларионова  и  пять  его
товарищей.  Как  гордо  они  умирали!  На  предложение  офицера,
командовавшего  расстрелом,  завязать  глаза  Ларионов  отве¬
тил:  «Если  тебе  стыдно,  завяжи  свои  глаза,  а  мы  сумеем  уме¬
реть  с  открытыми  глазами».
 В  первых  числах  августа  я  находился  в  селах  Емецкой  во¬
лости,  где  проводил  мобилизацию  военнообязанных  пяти  воз¬
растов  для  пополнения  рядов  Красной  Армии,  и  ничего  не  знал
о  совершившемся  перевороте.  В  ночь  на  6  августа  1918  г.
я  был  арестован  белогвардейской  бандой  и  под  усиленным
конвоем  привезен  в  Емецк.  Вечером  того  же  дня  меня  на
катере  доставили  по  реке  Пинеге  в  село  Устьпинега,  а  от¬
туда  на  лошадях  переправили  в  пересыльную  тюрьму  в  Хол-
могоры.
 Потянулись  дни  заключения.  Несколько  дней  подряд  меня,
голодного,  выводили  на  уборку  арестантских  казарм.  Когда
 108

я  стал  протестовать,  избили  прикладами,  штыком  нанесли
рану  в  ногу...
 Вскоре  нас,  партию  из  двенадцати  арестованных,  доставили
в  Архангельск  в  губернскую  тюрьму.  Камера  №  32,  куда  меня
поместили,  была  переполнена.  Духота,  гнилая  пища,  грязные
нары,  отсутствие  бани,  белья.  Среди  арестантов  не  прекраща1
лись  заболевания  дизентерией,  цингой,  а  вскоре  вспыхнул
сыпной  тиф.  Лекарств  в  тюремной  аптеке  не  было,  и  медицин¬
ская  помощь  больным  не  оказывалась.
 В  конце  августа  ко  мне  приехала  мать.  Она  хотела  пере¬
дать  пару  белья  и  немного  продуктов.  Тюремная  стража  ей  в
этом  отказала.
 В  тюрьме  на  допросе  у  гражданского  следователя  я  был
всего  один  раз.  Назвал  себя  избранником  народа  от  Зачачьев-
ской  волости  —  делегатом  1-го  Холмогорского  уездного  съезда
и  заявил,  что  ни  в  чем  виновным  себя  не  считаю.
 Как  большевика,  активного  работника  волостного  Совета,
комиссара  исполкома,  белогвардейский  суд  признал  меня
опасным  преступником,  и  23  сентября  1918  г.  меня  с  группой
заключенных  в  120  человек  вывезли  на  остров  Мудьюг.
 Белогвардейцы  считали  Мудьюг  самым  подходящим.  ме¬
стом  для  арестованных  большевиков.  Что  такое  Мудьюг?
Почти  голый  остров  в  Двинской  губе  при  выходе  в  Белое  море,
примерно  в  30  морских  милях  от  Архангельска,  постоянно  про¬
дуваемый  ветрами,  зимой  метелями.
 Мудьюг  прогремел  своей  жуткой  славой  по  всему  Север¬
ному  краю.  Представление  о  нем  неразрывно  связано  с  пред¬
ставлением  о  человеческих  страданиях,  о  невероятной  жесто¬
кости  тюремщиков,  неизбежной  мучительной  смерти  его  узни¬
ков.  Кто  попадал  на  Мудьюг,  тот  превращался  в  живой  труп.
Режим  военно-каторжной  тюрьмы  усугублялся  полуголодным
существованием.  По  раскладке  на  каждого  заключенного  по¬
лагалось  в  сутки:  галет  —  200  граммов,  консервов—  175  грам¬
мов,  риса  —  42  грамма,  соли—  10  граммов.  Фактически  же  вы¬
давалось  значительно  меньше.
 Заключенных  здесь  лишали  всего  необходимого:  не  было
бани,  белья.  Среди  узников  свирепствовали  болезни,  эпиде¬
мии.  В  бараке,  рассчитанном  не  больше  чем  на  100  человек,
содержалось  до  350  узников.  Каждое  утро  полуголодных  лю¬
дей  выгоняли  на  работы.  Словом,  создавались  все  условия  для
медленной  гибели  заключенных.
 На  этом  острове  мне  пришлось  пережить  250  кошмарных,
полных  ужаса  дней  и  ночей.  Голод,  изнурительный  непосиль¬
 109

ный  труд  сделали  свое  дело.  Вскоре  я  заболел  дизентерией,  за¬
тем  цингой,  а  под  конец  сыпным  тифом.
 С  Мудьюга  я  был  вывезен  29  мая  1919  г.  в  лазарет  Кегост-
рова.  Два  с  половиной  месяца  находился  на  излечении  и,  едва
начал  передвигаться  на  костылях,  был  препровожден  под  кон¬
воем  в  губернскую  тюрьму,  а  еще  через  неделю  с  партией  в
100  человек  вторично  отправлен  на  Мудьюг  и  снова  помещен
в  каторжный  барак.
 Вспоминается,  как  15  сентября  1919  г.  состоялся  побег  за¬
ключенных.  Ко  времени  побега  нас  было  в  бараке  уже  400  че¬
ловек.  Побег  совершили  60  человек.  Я  не  мог  участвовать  в
нем,  так  как  еще  не  оправился  после  болезни.
 Это  был  невероятно  смелый,  до  безумия  дерзкий  побег,  но
шансы  его  на  удачу  были  ничтожно  малы.  Заключенные  на
острове  Мудьюг  не  представляли  цельного  коллектива,  спаян¬
ного  общей  идеей,  общими  интересами.  Наряду  с  большеви¬
ками  здесь  были  и  уголовники,  и  провокаторы,  в  любую  ми¬
нуту  готовые  пойти  на  предательство.  Но  даже  если  бы  этого
не  случилось,  решившихся  на  побег  ждали  почти  непреодоли¬
мые  трудности.  Нужно  было  прорваться  за  проволочные'  за¬
граждения  и  затем  с  голыми  руками  кинуться  на  вооруженную
до  зубов  стражу,  численностью  до  100  человек,  имевшую  к  то¬
му  же  пулеметы.  Но  и  после  этого,  в  случае  успеха,  трудностей
оставалось  не  меньше.  Надо  было  найти  способ  переправиться
через  пролив,  отделяющий  остров  от  материка,  затем  холодной
северной  осенью  пройти  сотни  верст  по  дебрям  и  болотам  без
компаса  и  карт.  Нужно  было  обходить  города  и  села,  кишев¬
шие  белогвардейцами,  суметь  пройти  незамеченными  мимо
множества  застав  и  разъездов.
 И  все  же  побег  состоялся.  Белогвардейскому  командова¬
нию  о  нем  стало  известно  в  тот  же  день.  На  остров  Мудьюг
выехала  специальная  комиссия,  для  поимки  бежавших  была
выслана  воинская  часть,  а  по  области  были  разосланы  теле¬
граммы  с  требованием  задержать  беглецов.
 Допросы,  следствие  на  Мудьюге  шли  весь  день  16  сентя¬
бря.  К  вечеру  13  узникам  был  вынесен  смертный  приговор.
 Опасаясь  не  только  повторного  выступления  заключенных,
но  и  неповиновения  своих  солдат,  среди  которых  нарастал  глу¬
хой  протест  против  зверств  белой  контрразведки,  тюремщики
приготовились  к  расстрелу  по-особенному:  осужденных  вывели
на  берег  моря  и  поставили  перед  двумя  цепями  солдат.  Первая
цепь,  из  менее  надежных,  должна  была  произвести  расстрел,  а
вторая,  из  солдат,  которым  белогвардейское  командование
 110

доверяло,  стояла  позади,  несколько  в  стороне  от  первой,  гото¬
вая  стрелять  по  первому  же  приказанию.  За  обеими  цепями  у
нескольких  пулеметов  изготовились  офицеры.
 Приговоренные  к  расстрелу  держались  стойко  и  мужест¬
венно,  что  вынужден  был  признать  даже  полевой  прокурор  бе¬
лых  Добровольский.  По  его  свидетельству,  расстреливаемые
умирали  со  словами:  «Да  здравствует  Советская  власть!»
 В  числе  расстрелянных  был  А.  Гурьев—рабочий,  больше¬
вик  из  Ракульской  волости  Холмогорского  уезда,  член  прези¬
диума  уездного  съезда  Советов,  делегатом  которого  был  и  я.
 После  побега  15  сентября  1919  г.  и  расстрела  13  заключен¬
ных  закончила  свое  существование  мудьюгская  каторга.  Всех
узников  Мудьюга  перевели  в  каторжную  тюрьму  в  бухте  По¬
ка  ньга.
 Массовые  расстрелы,  мудьюгская  каторга,  тюрьма,  ссылка,
зверские  расправы  белогвардейцев  и  иноземных  интервентов
не  сломили  сопротивления  и  стремления  к  победе  трудящихся
Советского  Севера.  Иоканьгская  ссыльно-каторжная  тюрьма
была  открыта  палачами,  чтобы  очистить  Архангельск  от  опас¬
ных  и  неблагонадежных  элементов,  поставить  заключенных  в
условия,  исключающие  всякую  возможность  побега.  Вот  что
писал  побывавший  в  Иоканьге  член  белогвардейского  прави¬
тельства  Соколов:  «При  самом  выходе  из  горла  Белого  моря,
на  Мурманском  берегу,  бухта,  Кругом  голые  скалы,  ни  одного
деревца.  Постоянные  неистовые  ветры.  Все  это  заставляло  из¬
давна  людей  избегать  эти,  как‘они  называли,  проклятые  богом
места.  Действительно,  трудно  представить  себе  картину  более
безотрадную.  На  сотни  верст  никакого  селения».
 Новую  каторжную  тюрьму  охраняла  свирепая  стража  во
главе  с  известным  нам  еще  по  Мудьюгу  палачом  Судаковым.
Тот  же  Соколов  писал  о  нем:  «Судаков  находил  какое-то  осо¬
бое  удовольствие  в  собственноручных  избиениях  арестантов,
для  каковой  цели  всегда  носил  толстую  дубину...  Если  бы  мне
кто-нибудь  рассказал  о  нравах  Иоканьги,  то  я  бы  ему  не  пове¬
рил.  Но  виденному  собственными  глазами  нельзя  не  верить».
 Как  и  на  Мудьюге,  каторжане  Иоканьги  должны  были  сами
строить  помещения  тюрьмы.  В  осеннюю  стужу,  под  пронизы¬
вающим  ветром  с  полярного  моря,  голодные;  полураздетые  и
разутые,  заключенные  сначала  построили  фанерный  барак  и
несколько  землянок,  затем  бревенчатый  барак.
 Невероятная  скученность,  грязь,  обилие  насекомых,  испа¬
рения  от  40-ведерных  параш,  холод  и  сырость  делали  пребы¬
вание  в  таких  постройках  невыносимым.
 111

Под  карцер,  тоже  по  опыту  Мудьюга,  был  приспособлен
заброшенный  ледник.  Узникам,  брошенным  в  такой  карцер,  не
давали  одеял,  спать  или  лежать  можно  было  только  на  голой,
мерзлой  земле.  Лишали  горячей  пищи.  Редкие  выдерживали
пребывание  в  карцере,  и  нередко  по  утрам  надзиратели  обна¬
руживали  там  трупы.
 С  последней  партией  заключенных  14  октября  1919  г.  я
был  вывезен  на  пароходе  с  острова  Мудьюг.  В  трюме  парохода
уже  находились  заключенные,  которых  везли  из  губернской
тюрьмы.  Здесь  я  встретился  с  двумя  своими  земляками  из  За¬
чачьевской  волости.  Это  были  Петр  Егорович  Шаров  —  депу¬
тат  Совета  от  граждан  деревни  Заболотье  и  Иван  Константи¬
нович  Прижимов  —  крестьянин  из  деревни  Шидозеро.
 От  Шарова  узнал  печальную  весть  о  том,  что  мой  отец,
Александр  Егорович  Окунев,  арестован  белогвардейцами  и  со¬
держится  в  подвале  дома  бывших  миллионеров-лесопромыш-
ленников  братьев  Вальновых  в  селе  Емецк.  Его  обвиняют  за
сыновей,  комиссаров-большевиков.  Один  мой  брат,  Иван,  слу¬
жил  на  крейсере  «Рюрик»,  вступил  в  ряды  Красной  Армии,
был  комиссаром  и  с  оружием  в  руках  защищал  Советскую
власть  (погиб  в  1919  г.  под  Царицыном).  Другой,  Семен,  был
расстрелян  летом  1919  г.  белогвардейцами  на  берегу  Северной
Двины  за  помощь,  оказанную  раненому  красноармейцу  (он,
будучи  насильно  призванным  в  белую  армию,'  служил  санита¬
ром).  А  я,  старший  сын,  был  арестован  как  активный  совет¬
ский  работник.
 Наша  партия  заключенных  на  Иоканще,  около  300  человек,
была  размещена  в  бараке,  сооруженном  из  фанеры.  Вдоль
стен  тянулись  двухъярусные  нары,  печей  не  бьЗло,  барак  не
освещался,  лишь  при  входе  над  дверью  висел  фонарь,  кото¬
рый  зажигали  только  ночью.  Постелей  не  было.  Спали  впо¬
валку.
 На  Иоканьге,  где  я  находился  с  14  октября  по  29  декабря
1919  г.,  ежедневно  по  утрам  производилась  поверка.  Нас,
разутых  и  раздетых,  выгоняли  на  улицу  и  заставляли  часами
стоять  на  снегу.  В  это  время  в  бараке  шел  обыск.  Когда  мы
возвращались,  все  было  перевернуто,  а  мало-мальски  ценное
из  вещей  исчезало.  Жаловаться  было  некому.  Палач  Судаков
на  поверках  кричал:  «Я  здесь  царь  и  бог!  Что  хочу,  то  и  делаю.
Мне  власть  дана  такая!  —  И,  показывая  вверх  дубинкой,  за¬
ключал:  —  А  отвечаю  я  только  перед  богом».
 Накануне  второй  годовщины  Октябрьской  революции  в
полночь  палач  Судаков  после  обильной  попойки  вывалился  с
 112
 /

пьяной  ватагой  из  караульного  помещения  и  открыл  стрельбу
по  нашему  бараку.  В  бараке  поднялся  шум,  люди  кричали,  ме¬
тались,  погас  единственный  фонарь,  наступила  зловещая  тем¬
нота...
 Наконец  стрельба  прекратилась.  Но  почти  тут  же  дверь
распахнулась,  и  в  барак  с  наганом  в  руке  вбежал  Судаков.
Он  стал  стрелять  в  арестованных...  Утром  из  барака  вынесли
9  убитых  и  30  раненых,  14  из  которых  вскоре  умерли.
 Эта  кошмарная  ночь  никогда  не  изгладится  из  моей  па¬
мяти.
 После  зверского  расстрела  нас  перестали  выводить  на  по¬
верки  и  круглые  сутки  мы  находились  взаперти  под  усиленной
охраной.
 Ежедневно  смерть  уносила  кого-нибудь  из  заключенных.
Тряпье,  остававшееся  от  умерших,  забирали  их  соседи  по  на¬
рам,  чтобы  хотя  немного  укрыться  от  пронизывающего  до  ко¬
стей  холода.
 В  конце  декабря  1919  г.  из  Архангельска  пришел  на  Ио-
каньгу  пароход  ледокольного  типа,  привез  продовольствие  и
почту.  С  почтой  пришло  предписание  белогвардейского  Архан¬
гельского  окружного  суда  доставить  в  губернскую  тюрьму
пять  заключенных,  в  том  числе  и  меня.
 Нас,  увозимых  в  губернскую  тюрьму,  остававшиеся  на
Иоканьге  свыше  тысячи  заключенных  считали  счастливчи¬
ками...
 В  команде  парохода  нашлись  матросы-земляки.  Незаметно
от  конвоя  они  кормили  нас  горячей  пищей  и  хлебом.
 Из-за  толстого  слоя  льда  пароход  вынужден  был  пришвар¬
товаться  к  берегу,  не  доходя  Соломбалы,  пригорода  Архан¬
гельска.  Стоял  сильный  мороз.  Спускались  сумерки.  Белогвар¬
дейская  свора  —  чиновники,  торговцы,  зажиточные  обывате¬
ли—  готовилась  к  встрече  нового  1920  года.  А  мы,  пятеро  за¬
ключенных,  в  лохмотьях,  полураздетые,  под  усиленным  кон¬
воем  брели  в  губернскую  тюрьму.  Встречая  нас,  люди  шараха¬
лись  в  стороны,  старушки  крестились...
 В  губернской  тюрьме  нас  разместили  по  камерам.  Я  был
водворен  на  «жительство»  на  второй  этаж  в  камеру  №  12,  с
двумя  окнами,  выходившими  на  Петроградский  проспект.
В  камере  имелись  подвесные  койки,  которые  на  день  убира¬
лись  и  прикреплялись  к  стене,  давались  соломенный  матрац,
подушка  и  одеяло.
 Нас  сидело  в  камере  семь  человек.  Иван  Андрианович  Бы¬
зов—  крестьянин  из  деревни  Звоз-Никола  Холмогорского  уез-
 Под  огненным  стягом
 113

да.  Его  арестовали  как  делегата  2-го  Холмогорского  уезднбго
съезда  Советов  крестьянских  депутатов  и  секретаря  президи¬
ума  исполкома  уездного  Совета.  Павел  Яковлевич  Черноудов
и  Николай  Васильевич  Неумоин  были  крестьянами-бедняками
из  деревни  Неверово  Ломоносовской  волости;  обоих  арестовали
по  требованию  монахинь  Холмогорского  женского  монастыря
за  то,  что  на  сельском  сходе  они  активно  -выступали  за  нацио¬
нализацию  и  передачу  земельному  обществу  принадлежавшей
монастырю  Вавгугской  водяной  мельницы.  Фамилий  других  не
помню.
 В  первой  половине  января  1920  г.  мне  была  вручена  пове¬
стка  Архангельского  окружного  суда  и  копия  обвинительного
заключения,  подписанная  членом  суда  Петуховым.  В  повестке
сообщалось:  «Крестьянин  Архангельской  гу0ернии  Холмогор¬
ского  уезда,  Зачачьевской  волости,  деревни  Заболотье  Михаил
Александрович  Окунев,  жительствующий  в  Архангельской
тюрьме  под  стражей  на  основании  581  ст.  уголовного  судопро¬
изводства,  вызывается  в  судебное  заседание  Архангельского
окружного  суда  по  Временно-уголовному  отделению  в  гор.
Холмогорах  в  качестве  обвиняемого...  на  4-ое  марта  н/стиля
1920  г.  к  9  час.  утра».
 В  обвинительном  акте  говорилось:  «Арестован  как  больше¬
вик,  как  агент  действующего  в  России  преступного  сообще¬
ства,  известного  под  общим  наименованием  «Советская
власть»  и  поставившего  целью  своей  деятельности  насильст¬
венное  ниспровержение  существующего  в  государстве  и  охра¬
няемого  законом  общественного  строя».  И  далее:  «В  первой
половине  1918  г.,  во  время  захвата  власти  в  Архангельской
губ.  вышеуказанным  преступным  сообществом  Окунев  в  Хол¬
могорском  уезде  агитировал  за  организацию  Советов;  за
упразднение  деятельности  земства...  Состоя  уже  членом  и  по¬
мощником  военного  комиссара  исполкома,  Окунев  выезжал  в
отдельные  волости  уезда  и  выступал  на  собраниях,  агитировал
за  «Советскую  власть»,  называя  ее  самой  лучшей  и  истинно
народной  властью».
 Из  белогвардейских  газет,  ставших  проникать  в  тюрьму,
а  также  от  родных  и  знакомых,  приходивших  по  воскресеньям
на  свидание  к  арестованным,  нам  стало  известно,  что  в  первых
числах  февраля  1920  г.  Красная  Армия  перешла'в  решитель¬
ное  наступление  по  всему  Северному  фронту.  Вскоре  в  печати
появились  отрывочные  сведения,  что  по  «стратегическим»  со¬
ображениям  белогвардейцы  оставили  укрепленные  позиции  на
реке  Шепилиха  и  ведут  упорные  бои  за  деревню  Звоз-Никола.
 114

Хочу  добрым  словом  помянуть  надзирателя  Пантелеева,
уроженца  деревни  Сухарево  Емецкой  волости  Холмогорского
уезда.  Он  сочувственно  относился  к  нам,  от  него  мы  получали
последние  новости.
 В  первых  числах  февраля  1920  г.  я  был  вызван  на  свидание
в  специальное  помещение  в  тюрьму,  которое  по  своему  виду  во
многом  напоминало  клетку  для  зверей.  Через  железную  ре¬
шетку  узнал  земляка  Павла  Моисеевича  Путилова,  который
привез  мне  поклон  от  матери  и  передачу—мешочек  сухарей,
пару  белья  и  немного  табаку.
 В  ночь  на  19  февраля  1920  г.,  вступив  на  очередное  дежур¬
ство,  надзиратель  Пантелеев  подошел  к  нашей  камере  и  тихо
сказал:
 —  Вашу  камеру  на  запоры  не  закрываю,  так  как  завтра  не
позднее  10  часов  дня  вся  тюрьма  будет  освобождена.  Прави¬
тельство  Миллера  бежало.  Город  остался  без  власти.
 Не  совсем  веря  надзирателю,  да  и  боясь  провокации,  мы
уговорили  дежурного,  чтобы  он  закрыл  камеру  на  засов,  будто
бы  для  того,"чтобы  мы  могли  крепко  уснуть.  Сами  же  всю  ночь
глаз  не  сомкнули,  проговорили  между  собой,  каждый  выска¬
зывал  свои  предположения,  строил  планы  на  будущее...
 Наступило  утро  19  февраля.  В  соседних  камерах  тишина.
Никаких  вызовов  тюремного  надзора.  Нет  прогулок.  Разда¬
ются  кипяток  и  пайки  хлеба.  После  завтрака  иду  в  мастер¬
скую.  К  работе  не  приступаю.  Делюсь  с  товарищами  новостя¬
ми,  переданными  надзирателем.
 Вдруг  слышим  в  нижнем  этаже  по  коридору  шум,  крики:
«Товарищи,  выходи!  Ура!  Свобода...»
 Затрещали  тюремные  запоры.  Открывается  дверь  мастер¬
ской.  Бегу  в  камеру,  а  мне  навстречу  бегут  со  второго  и  тре¬
тьего  этажей  заключенные...
 В  камере  уже  никого  нет.  Дверь  открыта.  Забираю  мешок
с  остатками  сухарей,  выхожу  на  тюремный  двор.  Меня  разы¬
скивает  Павел  Яковлевич  Черноудов.  Вот  тюремные  ворота
открываются,  и  заключенные  бросаются  на  улицу,  бегом,  все
еще  не  веря,  оглядываясь,  боясь  провокации.
 Большевики  —  организаторы  освобождения  политических
заключенных  из  тюрьмы  решили  вооружить  часть  освобожден¬
ных  и  пригнали  автомашину  с  винтовками  и  патронами.  Обза¬
ведясь  винтовкой  и  несколькими  пачками  патронов,  я  тут  же
стал  бойцом  отряда,  участвовавшего  в  восстании.
 Первые  две  ночи  я  провел  на  квартире  у  Ильи  Михайло¬
вича  Неверова,  он  меня  встретил  как  близкого  друга:  мы  с  ним
 115

работали  в  исполкоме  в  Холмогорах,  вместе  томились  в  ка¬
торжной  тюрьме  на  Мудьюге.
 Героическая  Красная  Армия  вступила  в  Архангельск
21  февраля  1920  г.  На  другой  день  в  город  прибыл  член  рев¬
военсовета  6-й  армии  Николай  Николаевич  Кузьмин.  Он  про¬
вел  беседу  с  освобожденными  из  тюрьмы,  рассказал  о  положе¬
нии  в  Советской  России,  о  положении  на  фронтах.  В  конце  бе¬
седы  Кузьмин  объявил,  что  членам  Советов  ближайших  уез¬
дов  —  Холмогорского,  Пинежского  и  Шенкурского  —  нужно
выехать  из  Архангельска  по  месту  бывшей  работы.
 Мы  быстро  составили  список  членов  Советов.  Таких  среди
нас  набралось  12  человек.  Я  был  назначен  старшим.  Нам  был
выдан  документ  на  право  выезда  из  Архангельска  и  открытый
лист  на  право  получения  лошадей  на  ямских  станциях.
 В  тот  же  вечер  мы  выехали  из  Архангельска  в  направлении
Холмогор,  а  затем  взяли  курс  на  Емецк,  где  временно  нахо¬
дился  Холмогорский  уездный  исполком  во  главе  с  его  предсе¬
дателем  Н.  Григорьевым.
 На  первом  же  заседании  президиума  уисполкома  я  был
восстановлен  в  составе  президиума  уездного  исполкома  и  на¬
значен  на  должность  начальника  Холмогорской  уездной  рабо¬
че-крестьянской  милиции.
 П.  И.,  Шамшин
 ЭПИЗОДЫ  ГРАЖДАНСКОЙ  ВОЙНЫ  В  ПОВОЛЖЬЕ
 В  июне  1918  г.  я  работал  членом  Самарского  губисполкома
и  членом  коллегии  губземотдела.  В  то  время  наш  губком  и
губревком  временно  разместились  в  Симбирске,  так  как  Са¬
мара  находилась  в  руках  белочешских  мятежников.  По  зада¬
нию  губкома  и  губревкома  и  по  личному  указанию  председа¬
теля  ревкома  В.  В.  Куйбышева  мне  приходилось  нелегально
переправляться  через  белочешский  фронт  в  Новоузенский
уезд  (он  тогда  входил  в  Самарскую  губернию)  для  вербовки
добровольцев  в  красные  полки  на  борьбу  с  врагами  Советской
власти.
 В  город  Новоузенск  мне  попасть  не  удалось,  так  как  он  уже
был  захвачен  белоказаками.  Пришлось  остановиться  в  селе
Красный  Кут.  Там  в  конце  июня  —  начале  июля  1918  г,  был
создан  штаб  Новоузенской  группы  войск  Красной  Армии,  ко¬
торый  должен  был  организовать  добровольческие  отряды  для
 116

борьбы  с  белоказаками  и  для  подавления  кулацких  восстании,
вспыхнувших  в  степных  и  приволжских  селах.
 Крестьяне-бедняки  сразу  же  откликнулись  на  наш  призыв
о  вступлении  в  красные  отряды.  К  этому  времени  из  занятых
белоказаками  селений  стали  поступать  вести  о  жестоких  рас¬
правах  кулаков  над  бедняцкими  семьями.  Они  способствовали
тому,  что  крестьяне  все  чаще  стали  приходить  к  нам  большими
группами  и  помогали  отсеивать  кулацкие  элементы.
 Но  мы  не  удовлетворялись  этим.  Мы  мало  сидели  в  штабе,
часто  выезжали  в  села,  чтобы  организовать  еще  более  широ¬
кое  добровольческое  пополнение  Красной  Армии.  С  этой  целью
с  отрядом  в  12  человек  я  побывал  в  селах  Старая  Полтавка,
Палласовка,  Иловатка,  Белокаменка,  Ново-Репное  и  других.
 Обычно  мы  действовали  так:  по  приезде  в  село  ударами
в  набат  сзывали  крестьян.  На  сходы  являлись  все  жители  от
мала  до  велика,  и  бедные,  и  богатые,  и  середняки.  Собирались
люди  с  разными  настроениями  и  взглядами,  а  наша  задача
была  сагитировать  честных  и  сочувствующих  Советской  вла¬
сти  людей  выступить  с  оружием  в  руках  на  защиту  завоеваний
Октября.  Кулаки  и  подкулачники  всеми  способами  старались
воспрепятствовать  этому.  Нередко  митинги  кончались  пота¬
совками.  Так,  в  селе  Старая  Полтавка  взбешенное  кулачье  на¬
пало  с  кольями  на  только  что  записавшихся  добровольцев  и
стало  их  избивать.  Но  сами  же  наиболее  сознательные  кре¬
стьяне  из  бедняков  дали  им  отпор,  а  мы  арестовали  зачинщи¬
ков.  В  этом  селе  в  Красную  Армию  записалось  человек  сто
пятьдесят.  Мы  без  промедления  отправили  добровольцев  в
Красный  Кут  на  подводах,  взятых  у  кулаков.  Лошадей  и  по¬
возки  с  одобрения  бедноты  объявили  конфискованными,  и  они
остались  в  красноармейских  частях  и  воинских  обозах.
 Человек  триста  навербовали  мы  в  Белокаменке,  Красном
Яре,  Иловатке,  а  в  Дьяковке  в  красные  отряды  записалось
около  250  добровольцев.  Особенно  охотно  шла  к  нам  моло¬
дежь.  Многие  приносили  с  собой  оружие  —  кто  винтовку,  кто
саблю.  В  то  тревожное  время  в  селах  было  припрятано  немало
оружия.  Беднота  запасалась  им,  чтобы  бороться  за  Советскую
власть,  а  кулаки  —  для  участия  в  вооруженных  контрреволю¬
ционных  мятежах.  В  Старой  Полтавке  при  обысках  у.  кулаков
было  найдено  до  ста  винтовок  и  даже  три  пулемета,  штук  два¬
дцать  пять  гранат.
 В  короткий  срок  были  сформированы  Новоузенский,  Кури-
ловский,  Малоузенский,  Мусульманский,  Краснокутский  полки
и  отдельный  сводный  отряд.  Но  мы  не  имели  ни  обмундирова¬
 117

ния,  ни  вооружения.  Немного  оружия  нам  прислали  астрахан¬
ские  товарищи,  поделившись  скудными  запасами.  Я  ездил  за
оружием  к  председателю  Саратовского  губисполкома  В.  П.  Ан¬
тонову,  но  получил  там  всего  50  винтовок  и  100  комплектов  об¬
мундирования.  Это  было  каплей  в  море.  В.  П.  Антонов  посове¬
товал  нам  искать  оружие  и  прочее  снаряжение  на  местах.  Ру¬
ководствуясь  такими  указаниями,  мы  и  практиковали  сбор
оружия  у  населения.
 Общая  численность  добровольцев,  из  которых  мы  сформи¬
ровали  летом  1918  г.  полки,  доходила  до  20  тысяч  человек.  Из
них  были  образованы  Новоузенская  и  Уральская  дивизии,  а
также  пополнена  25-я  дивизия.
 С  одним  из  отрядов  я  выехал  на  фронт  в  качестве  коман¬
дира  и  участвовал  в  боевых  операциях  против  белоказаков  на
направлении  Семиглавый  Мар  —  Чижинские  хутора.  В  одном
из  боев  я  был  серьезно  ранен  в  обе  ноги  и  контужен  от  раз¬
рыва  ручной  гранаты.  А  после  того  как  немного  поправился,
послан  вновь  в  Новоузенский  уезд  для  формирования  отрядов
Красной  Армии.
 Организацию  добровольческих  отрядов  нам  пришлось  ве¬
сти  в  условиях  острой  борьбы  с  кулацкими  восстаниями.  В  ав¬
густе  1918  г.  такие  мятежи  вспыхнули  среди  немцев-колони-
стов  и  кулачества  приволжских  сел  Ровное,  Черебаево,  Крас¬
ный  Яр,  Белокаменка,  Иловатка,  Беляевка,  Визенмиллер,
Привольное  и  другие.
 Кулаки  арестовывали  коммунистов  и  беспартийных  акти¬
вистов,  многих  из  них  убивали  и  сбрасывали  тела  в  Волгу.
Для  подавления  мятежа  в  эти  села  мы  срочно  выслали  два
отряда  численностью  по  150  бойцов  каждый.  Один  отряд  на¬
ступал  со  стороны  села  Беляевка,  а  другой  —  через  село  Ви¬
зенмиллер.  Позднее  отряды  соединились.
 У  села  Ровное,  которое  было  центром  сосредоточения  сил
мятежников,  произошел  настоящий  бой.  В  действиях  кулаков
чувствовался  продуманный  план.  В  двухнедельный  срок  мя¬
теж  был  подавлен  и  восстановлен  революционный  порядок.
Удалось  выявить  вожаков  восстания.  Их  выдало  само  населе¬
ние.  Мы  передали  их  ревтрибуналу  в  Покровске.
 В  сентябре  1918  г.  постановлением  ВЦИК  и  в  соответствии
с  приказом  штаба  9-й  армии  в  Новоузенском  уезде  нами  была
объявлена  первая  мобилизация  в  Красную  Армию.  Призвано
было  около  6  тысяч  человек.  К  проведению  первой  мобилиза¬
ции  мы  подготовились  хорошо,  организовали  волостные  при¬
емные  комиссии.  На  83  волости  были  созданы  3  сборных
 118

пункта  —  в  Красном  Куте,  Ершове  и  Покровске.  Сюда  были
направлены  представители  уездного  военного  комиссариата,
обеспечившие  правильный  ход  мобилизации.
 В  том  же  месяце  по  приказу  штаба  армии  мы  провели  пер¬
вую  в  уезде  реквизицию  лошадей.  Всего  было  взято  около
4-х  тысяч  лошадей.  Владельцам  их  выплачивалось  возмеще¬
ние  по  установленным  расценкам.  Несмотря  на  огромную  ну¬
жду  фронта  в  лошадях,  Советская  власть  дала  указание  под¬
ходить  осторожно  и  бережно  к  трудовому  крестьянству,  учиты¬
вая,  что  проводимая  мера  могла  отрицательно  отразиться  в
первую  очередь  на  маломощных  крестьянских  хозяйствах.
Вскоре  мы  получили  от  штаба  разъяснение  за  подписью
 В. 	В.  Куйбышева  (он  был  в  то  время  членом  реввоенсовета
1-й  армии),  в  котором  говорилось,  что  реквизицию  следует
ограничить  10  процентами  конского  поголовья.  Это  означало,
что  можно  было  брать  лошадей  только  у  кулаков.
 Второй  призыв  в  армию  проводился  нами  уже  по  распоря¬
жению  Самарского  губернского  военного  комиссариата  после
освобождения  Самары  от  интервентов  и  белогвардейцев.  На
этот  раз  в  ряды  Красной  Армии  было  призвано  около  5  тысяч
человек.  Эта  мобилизация  затянулась  с  октября  1918  г.  до
начала  1919  г.  При  ее  проведении  уже  не  было  столь  тщатель¬
ного  отбора,  поэтому  в  ряды  Красной  Армии  просочилось  и
некоторое  количество  подкулачников.  Этим  объясняется  то,
что  в  отдельных  полках  Новоузенской  группы  войск  в  1919  г.
имели  место  отказы  от  выступлений  на  фронт  и  другие  прово¬
кационные  вылазки  контрреволюции.
 Одно  из  таких  мятежных  выступлений,  организованное  ку¬
лацкими  элементами,  едва  не  стоило  мне  жизни.  Дело  было
так.  Краснокутский  полк  перебрасывали  из  Новоузенской
группы  под  Уральск.  Эшелоны  остановились  на  станции  Крас¬
ный  Кут.  Не  желая  следовать  дальше,  смутьяны  потребовали
созвать  полковое  собрание,  якобы  для  выяснения  возможности
получить  от  военного  комиссариата  обмундирование  и  жало¬
ванье.  Они  потребовали,  чтобы  на  собрание  явились  команди¬
ры,  а  также  Новоузенский  военный  комиссар  И.  В.  Аношкин,
начальник  особого  отдела  военного  комиссариата  Масляков  и
я,  уполномоченный  по  мобилизации  в  Красную  Армию.  Анош¬
кин  отсутствовал,  я  пришел  вместе  с  Масляковым  в  сопрово¬
ждении  командиров  Степана  Торгашина,  Михаила  Мордви¬
нова,  Николая  и  Ивана  Шамшиных  (последние  двое  приходи¬
лись  мне  двоюродными  братьями).  Оказалось,  что  смутьяны
выдвинули  требование  не  отправлять  полк  дальше,  так  как
 119

бойцы  будто  бы  желают  воевать  только  на  территории  своег©
уезда.  Если  же  на  территории  уезда  полк  не  нужен,  распустить
бойцов  по  домам.
 Командир  полка  Думлер  никак  не  реагировал  на  контрре¬
волюционные  высказывания  своих  подчиненных.  На  мой  во¬
прос,  почему  он  потворствует  враждебным  вылазкам,  Думлер
ответил,  что  «народ  высказывает  свою  волю».  Мне  стало  ясно,
что  поддержки  от  такого  командира  не  получить,  и  я  попытал¬
ся  объяснить  бойцам,  к  чему  ведут  их  требования,  что  это  про¬
вокация  кулацких  элементов,  которой  нельзя  поддаваться.
Большая  часть  красноармейцев  стала  было  расходиться  но
теплушкам,  но  агрессивно  настроенное  меньшинство  подняло
крик  и  потребовало  расстрелять  меня  и  Маслякова.
 И  нас  наверняка  расстреляли  бы,  если  бы  не  один  из  моих
братьев  —  Николай,  командовавший  кавалерийским  эскадро¬
ном.  Он  успел  вовремя  ускакать  за  помощью.  Мы  знали  об
этом  и  тянули  время.  Организовали  спор  с  мятежниками,  пы¬
таясь  постановкой  острых  вопросов  отвлечь  их  от  приведения
в  исполнение  своих  намерений.  Вскоре  на  станции  появился
Николай  со  своим  эскадроном  и  батальоном  пехоты.  Смутья¬
ны,  оказавшись  окруженными,  стали  разбегаться  по  вагонам,
но  мы  их  разыскали  и  арестовали.  Всего  было  арестовано  и
направлено  в  ревтрибунал  человек  тридцать.  Обо  всем  случив¬
шемся  и  о  провокационном  поведении  командира  полка  Дум-
лера  мы  тут  же  по  прямому  проводу  сообщили  командующему
4-й  армией  Т.  С.  Хвесину.
 В  начале  1919  г.  на  Восточном  фронте  создалось  особенно
тяжелое  положение.  К  Волге  и  на  соединение  с  уральскими
белоказаками  рвался  Колчак.  Им  были  уже  захвачены  Бугу-
руслан  и  значительная  территория  восточной  части  Самарской
губернии.  Нависла  непосредственная  угроза  над  Самарой.
Центральный  Комитет  партии  призвал  трудящихся,  Красную
Армию  отдать  все  силы  на  разгром  Колчака.
 Командование  Красной  Армии,  разрабатывая  план  раз¬
грома  колчаковских  банд,  вынуждено  было  снимать  с  других
участков  фронта  войсковые  части  и  вливать  их  в  ударную
группу  против  Колчака.  Были  переброшены  и  многие  части
Новоузенской  группы  войск.  В  селе  Александров  Гай  оставал¬
ся  один,  кажется  Малоузенский,  полк.  Казачьи  банды,  вос¬
пользовавшись  этим,  повели  наступление,  выбили  полк  из
Александрова  Гая.
 В  Новоузенске  в  нашем  распоряжении  находился  батальон
пехоты  и  полуэскадрон  кавалерии!  Они  были  плохо  вооружены
 *  120

и  вовсе  не  имели  артиллерии.  Понятно,  что  при  таких  неболь¬
ших  силах  организовать  оборону  города  от  белоказаков  не
представлялось  возможным.  Соединились  по  прямому  проводу
со  штабом  4-й  армии.  К  аппарату  подошел  исполняющий  обя¬
занности  командарма  Угрюмов.  Я  доложил  ему  об  обстановке
и  просил  выслать  помощь,  указав,  что  в  противном  случае  мы
не  сдержим  натиск  белоказаков.  Угрюмов  ничего  конкретного
не  обещал.
 Через  три  дня  после  этого  разговора  белоказаки  повели
наступление  на  Новоузенск.  Мы  отошли  к  железнодорожной
станции  и  там  организовали  оборону.  Я  вторично  по  прямому
проводу  вызвал  Угрюмова,  доложил  обстановку  и  просил  по¬
мочь  хотя  бы  патронами..  Он  вновь  сослался  на  отсутствие  в
данный  момент  каких-либо  резервных  частей  и  боеприпасов  и
приказал  держаться  до  последнего  патрона.
 В  первом  же  бою,  израсходовав  все  патроны,  мы  были  вы¬
нуждены  отступить.  Из  уездного  центра  заранее  были  эвакуи¬
рованы  партийные  и  советские  учреждения,  вывезено  ценное
имущество.  Остановившись  в  Малоузенске,  мы  стали  собирать
силы  для  дальнейшей  обороны.
 Штаб  армии  наконец  прислал  нам  батарею  из  четырех  ору¬
дий.  Но  даже  с  этой  батареей  силы  наши  были  явно  недоста¬
точны  для  отпора  белоказакам.  Поэтому  я  выехал  в  Красный
Кут.  Здесь  вызвал  по  прямому  проводу  военного  комиссара
Астрахани  Чугунова  и  объяснил  ему  положение  дел  на  нашем
участке  фронта.  Я  объяснил  ему,  что  штаб  армии  из  Саратова
помочь  нам  ничем  не  может,  а  казаки,  разбив  нас,  наверняка
перережут  железнодорожную  линию  и  отрежут  Астрахань  от
центра.  Чугунов  обещал  принять  срочные  меры.  И  действи¬
тельно,  на  третий  день  в  Красный  Кут  прибыл  Астраханский
коммунистический  батальон  пехоты  и  эскадрон  кавалерии,
состоявший  в  основном  из  бывших  военнопленных  венгров.
Одновременно  из  Саратова  подвезли  боеприпасы,  а  также
прибыли  три  довольно  крупных  отряда  из  добровольцев  и  мо¬
билизованных.  В  соответствии  с  оперативным  приказом  штаба
4-й  армии  образовавшаяся  боевая  группа  войск  под  общим
командованием  Кривошеева  повела  наступление  и  в  конце  мая
1919  г.  освободила  Новоузенск  от  белоказаков.  А  через  неко¬
торое  время  она  разгромила  белых  в  Александровом  Гае.
 Терпя  поражения  на  Уральском  и  Сламихинском  направле¬
ниях,  командование  белоказаков  решило  путем  глубокого  об¬
ходного  маневра  бросить  нам  в  тыл  крупные  силы  и  разгро¬
мить  Новоузенскую  группу  войск.  С  этой  целью  из  станицы
 121

Сламихинская  отряды  белоказаков  двинулись  к  станциям
Кайсатская  —  Палласовка.  Председатель  ячейки  большевиков
Палласовки  Шмидт  и  Краснокутский  военный  комиссар  Кухо-
варенко  донесли  мне  о  движении  большой  вооруженной  вра¬
жеской  группы  численностью  до  тысячи  человек.
 Для  ликвидации  этих  банд  мы  выслали  в  район  их  движе¬
ния  две  караульные  роты.  По  прямому  проводу  известили
командира  Александров-Гайской  бригады  и  просили  выслать
примерно  200  бойцов  в  помощь  караульным  ротам.  О  появле¬
нии  банд  в  тылу  предупредили  также  Астрахань.  Начальник
штаба  Александров-Гайской  бригады  Малышев  сообщил  мне,
что  командующий  4-й  армией  распорядился  выделить  необхо¬
димые  силы  для  ликвидации  белоказаков.  Благодаря  приня¬
тым  мерам  банда  была  в  основном  уничтожена  и  опасность
тылового  обхода  ликвидирована.
 В  конце  1919  г.  Новоузенский  уезд  был  передан  в  админи¬
стративное  подчинение  Саратовской  губернии.  Я  был  отозван
в  распоряжение  Самарского  губернского  военного  комисса¬
риата  и  назначен  председателем  губернской  военной  инспек¬
ции.
 А.  Б.  Вологодский
ВМЕСТЕ  С  КИРОВЫМ
 16  мая  1918  г.  Терский  Совнарком  командировал  С.  М.  Ки¬
рова  из  Владикавказа  в  Москву  с  особо  важным  поручением.
 30  мая  Сергей  Миронович  был  принят  В.  И.  Лениным.  Ки¬
ров  передал  Ленину  докладную  записку  Терского  Совнар¬
кома,  в  которой  описывалось  тяжелое  положение  на  Северном  4
Кавказе  и  содержалась  просьба  отпустить  в  помощь  краю
337  миллионов  680  тысяч  рублей  на  содержание  Северокав¬
казской  армии,  организацию  санитарно-медицинской  помощи
населению,  зарплату  рабочим  Грозненских  нефтепромыслов  и
вывоз  нефтепродуктов  в  центральные  районы  страны.
 Несмотря  на  исключительно  тяжелое  положение  Совет¬
ской  республики,  ходатайство  Терского  Совнаркома  было  удов¬
летворено  и  необходимые  средства  отпущены.  Советское  пра¬
вительство  по  указанию  В.  И.  Ленина  и  Я.  М.  Свердлова  орга¬
низовало  экспедицию  под  руководством  Кирова  для  доставки
Северокавказской  красной  армии  оружия,  боеприпасов,  об¬
мундирования  и  денег.
 122

4  июня  1918  г.  Киров  назначил  меня  начальником  транспор¬
та  оружия  и  боеприпасов  Реввоенсовета  республики.  Мне,  как
военному  представителю  Терского  Совнаркома,  было  выдано
соответствующее  удостоверение.
 По  нарядам  Реввоенсовета  оружие,  боеприпасы,  обмунди¬
рование  и  снаряжение  для  Северокавказской  армии  мы  полу¬
чали  с  интендантских  складов  Москвы  и  ряда  других  городов,
куда  были  командированы  наши  представители.
 Не  так  просто  было  получить  все  необходимое,  сосредото¬
чить  полученное  имущество  в  Москве,  погрузить  и  отправить
на  Северный  Кавказ.  Приходилось  добиваться  своевремен¬
ного  выполнения  сроков  отгрузки,  доставать  необходимое  ко¬
личество  железнодорожных  вагонов,  транспортные  средства
для  вывозки  грузов  со  складов  и  т.  д.
 Были  случаи,  когда  оружие  и  боеприпасы,  полученные  с
большим  трудом,  передавались  на  нужды  других  армий.  Так,
в  первых  числах  июля  мы  получили  на  одном  из  подмосков¬
ных  военных  складов  24  тысячи  артиллерийских  снарядов,  по¬
грузили  их  в  железнодорожные  вагоны,  доставили  в  Москву
на  Павелецкий  вокзал.  А  на  другой  день  утром  по  распоряже¬
нию  Реввоенсовета  республики  эти  вагоны  были  срочно  от¬
правлены  в  Сибирь  —  войскам,  сражавшимся  против  белочеш¬
ских  мятежников.  В  те  напряженные  .летние  дни  1918  г.  ско¬
рейший  разгром  белочехов  был  первоочередной  задачей  Крас¬
ной  Армии.
 Из-за  всего  этого  отправка  нашего  транспорта  на  Север¬
ный  Кавказ  задерживалась.
 Наконец  все  выданное  нам  оружие,  боеприпасы  и  обмун¬
дирование  были  погружены  в  два  железн9дорожных  эшелона,
и  20  июля  1918  г.  мы  выехали  с  Павелецкого  вокзала  во  Вла¬
дикавказ  по  маршруту  Москва  —  Рязань  —  Балашов  —  Пово-
рино  —  Царицын.  Первый  эшелон  сопровождал  Сергей  Миро¬
нович  Киров,  я  —  второй.  Для  охраны  эшелонов  в  наше  рас¬
поряжение  были  выделены  два  отряда  красногвардейцев
6-го  Московского  советского  революционного  полка.
 25  июля  эшелоны  прибыли  в  Царицын.  Отсюда  Сергей
Миронович  по  срочному  вызову  вынужден  был  выехать  на
Северный  Кавказ.  Руководство  транспортом  он  передал
мне.
 В  Царицыне  выяснилось,  что  дальнейшее  следование  тран¬
спорта  с  оружием  и  боеприпасами  на  Северный  Кавказ  по  же¬
лезной  дороге  невозможно,  поскольку  к  этому  времени  бело¬
казаки  Краснова  захватили  станцию  Тихорецкая.  Единствен-
 123

ный  в  то  время  железнодорожный  путь  из  Царицына  на  Се¬
верный  Кавказ  был  перерезан.
 В  сложившейся  обстановке  мне  ничего  не  оставалось  де¬
лать,  как  обратиться  к  находившемуся  в  Царицыне  члену  Во¬
енного  совета  Северо-Кавказского  военного  округа  С.  К.  Ми¬
нину  с  просьбой  оказать  содействие  в  доставке  грузов  по  на¬
значению  водным  путем  по  Волге  до  Астрахани,  а  затем  через
калмыцкие  степи.  К  сожалению,  ввиду  сложности  обстановки
мое  ходатайство  не  увенчалось  успехом.  Пришлось  дожидать¬
ся  возвращения  в  Царицын  Кирова.
 Между  тем  белогвардейское  кольцо  вокруг  Царицына  все
больше  сжималось.  Красновцы  стремились  во  что  бы  то  ни
стало  овладеть  этим  важным  промышленным  центром  и  тран-.
спортным  узлом  на  Средней  Волге,  через  который  в  централь¬
ные  районы  Советской  республики  шел  хлеб  с  Северного  Кав¬
каза,  Дона  и  Кубани,  рыба  с  Каспия,  нефть  из  Грозного  и
Баку.  Во  время  нашего  пребывания  в  Царицыне  с  25  июля  по
13  августа  1918  г.  бои  на  подступах  к  городу  шли  непрерывно.
Положение  ухудшалось  с  каждым  днем.
 В  ряды  защитников  Царицына  влилась  группа  войск  под
командованием  К.  Е.  Ворошилова,  прошедшая  с  тяжелыми
боями  700-километровый  путь  с  Украины.  Из  этой  группы  и  ^
других  красных  частей  была  создана  Коммунистическая  ди¬
визия.  Обеспечить  ее  вооружением  и  снаряжением  местные
органы  не  имели  возможности.  Поэтому  распоряжением  Во¬
енного  совета^Северо-Кавказского  округа  от  13  августа  1918г.
мне  было  приказано  передать  эшелоны  с  оружием,  боеприпа¬
сами  и  обмундированием,  предназначенные  для  Северного  Кав¬
каза,  для  вооружения  и  снаряжения  героических  защитников
Царицына.  Этот  приказ  мною  был  выполнен.
 Оборонявшим  Царицын  красным  частям  мы  передали
24  тысячи  артиллерийских  снарядов,  200  пулеметов,  30  тысяч
винтовок,  более  3  миллионов  патронов.  Вскоре-  наступление
войск  Краснова  было  приостановлено,  а  затем  им  был  нане¬
сен  сокрушительный  удар.
 В  Царицын  возвратился  Киров.  В  связи  с  осложнением  по¬
ложения  на  Северном  Кавказе  ему  удалось  получить  обратно
часть  оружия  и  боеприпасов.  Они  были  погружены  на  паро¬
ход  «Гурьевец»  и  баржу  «Матвей»  и  отправлены  в  Астрахань
для  дальнейшей  перевозки  на  Северный  Кавказ  по  степным
дорогам.
 В  Астрахань  мы  прибыли  вечером  15  августа.  А  в  тот  же
день  утром  в  городе  вспыхнул  белогвардейский  мятеж.  Как
 124

нам  стало  известно  впоследствии,  в  Астрахани  по  распоряже¬
нию  Военного  совета  Северо-Кавказского  военного  округа
была  проведена  мобилизация  в  Красную  Армию  для  оказания
помощи  Царицыну.  Часть  мобилизованных,  получив  оружие,
поддалась  на  провокацию  контрреволюционеров  и  восстала
против  Советской  власти.  Восстанием  руководили  белогвардей¬
ские  офицеры  во  главе  с  полковником  Маркевичем.
 Хотя  мы  еще  не  знали  о  том,  что  Астрахань  захвачена  мя¬
тежниками,  но  все  же  из  предосторожности  не  причалили  к
пристани,  а  остановили  суда  на  середине  Волги.  Вскоре  к
«Гурьевцу»  подошел  военный  катер.  Старшина  катера  спро¬
сил,  откуда  мы  прибыли  и  какой  груз  везем.  Я  ответил,  что  из
Царицына,  а  груз  секретный.'На  это  старшина  заявил,  что  длр
него  секрета  нет,  потому  что  груз  на  барже  охраняется  воору¬
женными  красноармейцами.  Затем  он  спросил:
 —  Какая  власть  в  Царицыне?
 Я  ответил:
 —  Советская.
 Старшина  мне  не  поверил,  сказал,  что  я  его  обманываю,
потому  что,  мол,  в  Астрахани  все  знают,  что  в  Царицыне  Со¬
ветская  власть  пала  и  город  занят  красновцами.  В  Астрахани,
продолжал  он,  тоже  новая  власть,  которая  поручила  ему  пред¬
ложить  немедленно  сдать  привезенный  нами  груз  в  распоряже¬
ние  командования  Волжской  флотилии.
 В  это  время  подошел  Сергей  Миронович.  Он  слышал  конец
разговора  и  спросил  старшину:
 —  Так  какая  же  власть  у  вас  в  Астрахани?
 На  это  последовал  ответ:
 —  Начальство  лучше  знает.
 Киров  узнал  у  старшины,  что  катер  послан  к  нам  началь¬
ником  штаба  Волжской  флотилии  Коптеевым.  Сергей  Мироно¬
вич  предложил  мне  поехать  к  Коптееву  для  Личных  перегово¬
ров.  Старшина  согласился  доставить  меня  в  штаб  флотилии.
Перед  отъездом  Киров  напутствовал  меня  и  поручил  выяснить
положение  в  городе,  а  также  взаимоотношения,  матросов
Волжской  флотилии  с  мятежниками.
 Штаб  флотилии  находился  на  одном  из  стоявших  у  при¬
чала'  пароходов.  Там  я  встретил  военного  комиссара  Северо-
Кавказского  военного  округа  Н.  А.  Анисимова,  с  которым  по¬
знакомился  еще  в  Царицыне.  Анисимов  спросил  меня,  каким
образом  я  оказался  в  Астрахани.  Пришлось  рассказать,  что
прибыл  вместе  с  транспортом  оружия  для  Северокавказской
красной  армии,  который  сопровождает  Киров,  а  сюда  Киров
 125

направил  меня  для  переговоров  с  Коптеевым  и  выяснения  по¬
ложения  в  Астрахани.
 Анисимов  подробно  рассказал,  как  произошел  мятеж,  ка¬
ким  образом  белогвардейцам  удалось  захватить  крепость,
арестовать  и  бросить  в  тюрьму  партийных,  советских  и  воен¬
ных  работников.  Он  рассказал  также,  что  ему  самому  едва
удалось  избежать  ареста  и  попасть  на  этот  пароход.
 —  Но  твердой  уверенности  в  своей  безопасности,—  заявил
Анисимов,—  у  меня  нет.  Настроенце  матросов  и  командиров
флотилии  весьма  неопределенное.  Волжская  флотилия  пока  ко¬
леблется  и  еще  не  присоединилась  к  мятежникам,  но  дейст¬
вительно  ли  предана  она  Советской  власти?
 Учитывая  создавшееся  положение,  Анисимов  не  советовал
мне  вступать  в  переговоры  с  Коптеевым,  а  предложил  вер¬
нуться  обратно,  сообщить  Кирову  о  положении  в  Астрахани
и  только  после  этого  принимать  какие-либо  меры.
 На  том  же  катере  я  вернулся  на  «Гурьевец»  и  рассказал
Кирову  обо  всем,  что  узнал.  Сергей  Миронович  решил  сам  от¬
правиться  в  штаб  флотилии  и  лично  поговорить  с  Анисимо¬
вым.  Я  сопровождал  его.
 Белогвардейцы  открыли  с  берега  по  нашему  катеру  силь¬
ный  ружейный  огонь.  Они  требовали,  чтобы  катер  подошел
к  пристани.  Пули  сыпались  градом,  и  рулевой  несколько  раз
поворачивал  к  берегу,  но  направленный  на  него  ствол  моего
нагана  вынуждал  его  продолжать  путь  к  пароходу  штаба
флотилии.
 По  прибытии  в  штаб  Сергей  Миронович  встретился  с  Ани¬
симовым,  и  они  вместе  пошли  к  Коптееву.  Вскоре  Киров  вы¬
шел  от  Коптеева  и  предложил  мне  немедленно  вернуться  к
нашему  транспорту,  установить  строжайшую  охрану  и  ждать
его  распоряжений.
 Был  уже  вечер,  когда  я,  возвратившись  на  «Гурьевец»,
объявил  на  пароходе  чрезвычайное  положение.  Красноармей¬
цы  расставили  пулеметы,  приготовились  к  бою.  После  полу¬
ночи  белогвардейцы  пытались  захватить  пароход.  Они  дважды
подплывали  к  нему  на  лодках,  но  оба  раза  были  отогнаны.
 Кирову  и  Анисимову  удалось  склонить  Коптеева  на  свою
сторону,  мобилизовать  надежных  матросов,  рабочих-коммуни-
стов  астраханских  предприятий  начать  боевые  действия  про¬
тив  мятежников.
 В  2  часа  ночи  Киров  вернулся  от  Коптеева  и  распорядился
высадить  на  берег  против  места  нашей  стоянки  часть  сопро¬
вождавших  транспорт  красноармейцев.
 126

На  рассвете  16  августа  на  берегу  Волги,  примерно  в  2  ки¬
лометрах  от  крепости,  был  собран  довольно  многочисленный-
отряд,  который  мы  снабдили  привезенным  оружием.  Было  ре¬
шено,  что  бойцы  направятся  к  крепости  под  видом  доброволь¬
цев,  желающих  присоединиться  к  мятежникам.
 Сергей  Миронович  обратился  к  бойцам  с  пламенной  речью.
Он  призвал  их  смело  идти  на  борьбу  за  власть  Советов,  за
власть  рабочих  и  крестьян.-Киров  сказал,  что  разработан  план
захвата  крепости  без  боя,  а  если  придется  брать  крепость
силой,  то  наш  отряд  хорошо  вооружен  и  сумеет  справиться  с
охраной.  Кроме  того,  закончил  он  речь,  наша  разведка  уста¬
новила,  что  мятежники  в  большинстве  своем  ушли  в  город,
там  перепились  и  в  крепость  еще  не  возвратились.
 Речь  Сергея  Мироновича  (я  тогда  впервые  слушал  его)
произвела  на  всех  сильное  впечатление.  Все  мы  горели  жела¬
нием  идти  на  штурм.
 Во  главе  с  Кировым  и  Анисимовым  отряд  направился  к
крепости.  Когда  мы  подошли  к  ней,  нас  окликнули  часовые:
 —  Кто  такие?  Куда  направляетесь?
 Им  ответили:
 —  Добровольцы,  присоединяемся  к  восставшим.  '
 Отряд  подошел  к  воротам.  В  караульном  помещении  на¬
ходились  лишь  часовые.  Согласно  разработанному  плану  не¬
сколько  красноармейцев  и  матросов  мгновенно  обезоружили
часовых  и  открыли  ворота.
 Затем  отряд  подошел  к  казарме,  где  спала  охрана,  и,  за¬
хватив  ее  врасплох,  разоружил  без  боя.  Сопротивление  ока¬
зал  только  главарь  мятежников  полковник  Маркевич,  который
тут  же  был  схвачен  и  расстрелян.
 Мы  освободили  партийных,  советских  и  военных  работни¬
ков,  находившихся  в  крепостной  тюрьме.
 По  распоряжению  Кирова  ни  один  человек  не  был  выпу¬
щен  за  пределы  крепости.  Благодаря  такой  предосторожности
белогвардейцы  в  городе  не  догадывались,  что  крепость  захва¬
чена  нашим  отрядом.  К  утру  они  без  опаски  стали  возвра¬
щаться  в  крепость.  Здесь  мы  их  арестовывали  и  разоружали.
 В  течение  дня  16  августа  город  был  полностью  освобожден
от  белогвардейцев.  Бежавшие  остатки  белобандитов  стали  на¬
капливать  свои  силы  в  предместье  Астрахани,  на  противопо¬
ложном  берегу  Волги.  Чтобы  ликвидировать  возникшую  уг¬
розу  и  уничтожить  врага,  было  решено  немедленно  послать
туда  вооруженный  отряд  матросов  и  отряд  красноармейцев  из
охраны  транспорта  под  моим  командованием.
 127

Высадившись  недалеко  от  позиций  мятежников,  мы  осмо¬
трелись,  но  нигде  поблизости  врага  не  заметили.  Наш  отряд
двигался  следом  за  отрядом  матросов.  Без  боя  мы  заняли  по¬
селок.
 В  это  время  белогвардейцы,  находившиеся  в  засаде,  за¬
хватили  пристань  и  пароходы,  на  которых  мы  прибыли.  Мы
оказались  в  крайне  опасном  положении.  Нашим  отрядам  ни¬
чего  другого  не  оставалось,  как  объединиться  и  немедленно
предпринять  попытку  отбить  обратно  пристань  и  пароходы.
 Отрядом  матросов  командовал  опытный  военный  моряк,
который  быстро  организовал  оборону  в  нескольких  домах,
удобных  для  укрытия.  Бой  продолжался  более  двух  часов*
С  обеих  сторон  были  убитые  и  раненые.  К  нам  на  помощь  при¬
был  вооруженный  пулеметами  отряд  матросов  и  рабочих-ком-
мунистов  Астрахани  во  главе  с  Кировым.  Общими  усилиями
нам  удалось  захватить  пристань  и  пароходы,  а  затем  разгро¬
мить  остатки  белогвардейцев.
 Так  бесславно  закончился  белогвардейский  мятеж  в  Астра¬
хани  в  августе  1918  г.  В  городе  была  восстановлена  Советская
власть  и  спасены  большие  запасы  снаряжения,  артиллерийских
снарядов,  оружия,  боеприпасов,  транспортные  средства  и  дру¬
гое  военное  имущество,  привезенное  нашей  Экспедицией  и  при¬
сланное  ранее  реввоенсоветом  Восточного  фронта.
 Вскоре  после  этого  С.  М.  Киров  уехал  в  Пятигорск.  Перед
отъездом  он  в  присутствии  Н.  А.  Анисимова  заявил,  что  остав¬
ляет  экспедицию  и  транспорт  на  мою  ответственность  и  пору¬
чает  мне  организовать  в  Астрахани  базу  снабжения  оружием  и
боеприпасами  Северокавказской  армии,  а  военкома  Анисимова
просит  помочь  транспортными  средствами  для  доставки  грузов
через  калмыцкие  степи.  Сергей  Миронович  оставил  в  мое  рас¬
поряжение  свой  сейф  с  документами  и  крупной  суммой  денег
для  расходов  на  нужды  базы.
 Анисимов,  выяснив  положение  с  транспортом  в  Астрахани,
заявил  мне,  что  транспорт  достать  невозможно  и  поэтому  при¬
дется  мобилизовать  калмыков  с  верблюдами  и  перевозить  ору¬
жие  на  арбах.  На  это  потребуется,  конечно,  немало  времени,
но  другого  выхода  нет.  Я  не  согласился  и  вместе  с  красноар¬
мейцами  6-го  Московского  полка  продолжал  настойчиво  ис¬
кать  транспортные  средства.  Анисимов,  как  мог,  помогал  нам.
Нам  повезло.  Вблизи  Астрахани  мы  обнаружили  на  желез¬
нодорожных  платформах  10  исправных  грузовиков.  Не  теряя
времени,  погрузили  на  автомашины  ящики,  в  которых  находи¬
лось  200  тысяч  патронов,  установили  на  них  пулеметы  и  29  ав-
 128

густа  степью  выехали  по  маршруту  Астрахань  —  Яндыки  —
Яшкуль  —  Арзгир  —  Святой  Крест  —  Георгиевск.
 Перед  самым  нашим  отъездом  в  Астрахань  прибыл  из  Ца¬
рицына  командир  Стальной  дивизии  Д.  П.  Жлоба.  Он  попро¬
сил  довезти  его  до  Святого  Креста.  Я  согласился.  На  грузови¬
ках  с  патронами  разместился  также  небольшой  отряд  его  ох¬
раны.
 30  августа  мы  добрались  до  реки  Маныч.  Близилась  ночь.
Дальше  ехать  было  нельзя,  так  как  деревянный  мост  через
Маныч  оказался  заваленным  грудой  всякого  хлама,  С  по¬
мощью  охраны  Жлобы  мои  красноармейцы  и  шоферы  очисти¬
ли  мост  от  завала  и  восстановили  его.  Утром  тронулись
дальше.
 Патроны  были  доставлены  в  Георгиевск.  Командование  ча¬
стей  Красной  Армии  благодарило  нас  за  привезенные  боепри¬
пасы  и  убедительно  просило  меня  немедленно  вернуться  в
Астрахань  за  новым  транспортом  оружия.  Пришлось  снова
собираться  в  дорогу.
 В  Астрахань  я  вернулся  4  сентября  и  доложил  Н.  А.  Ани¬
симову  о  результатах  первого  рейса.  Сразу  же  принялся  за
снаряжение  второго  транспорта.  Стояла  очень  жаркая  погода,
жара  доходила  до  50  градусов  в  тени,  и  днем  невозможно  было
ехать  по  раскаленной  степи.  Мы  решили  выехать  с  рассветом,
с  тем  чтобы  после  полудня  сделать  остановку,  укрыться  от
солнца  под  машинами  и  продолжить  путь,  когда  спадет  жара.
Анисимов  помог  переправить  груженые  автомашины  паромом
на  другой  берег  Волги.  И  вот  мы  опять  едем  по  степной  до¬
роге.  И  на  этот  раз  мы  доставили  в  Георгиевск  200  тысяч  пат¬
ронов  да  еще  трехтонный  грузовик  с  медикаментами.
 В  конце  сентября  1918  г.  С.  М.  Кирову  понадобились  доку¬
менты  и  денежные  средства,  которые  он  оставил  мне  на  хра¬
нение.  С  очередным  рейсом  транспорта  я  прибыл  в  Пятигорск.
 В  Пятигорске  мне  и  сопровождавшим  транспорт  красно¬
армейцам  не  раз  приходилось  помогать  Сергею  Мироновичу  в
качестве  связных,  выполнять  его  задания  во  время  налета
шкуровцев  на  Ессентуки,  участвовать  в  отражении  нападения
банды  Ильина  на  Кисловодск.  Во  всех  этих  боевых  операциях
лично  участвовал  и  С.  М.  Киров.
 Однажды  Сергей  Миронович  пришел  на  квартиру,  где  я
жил  на  постое  вместе  с  красноармейцами.  Он  был  в  сильном
возбуждении,  рассказал  об  отступлении  красных  частей  на
 Под  огненным  стягом
 129

Армавир,  Невинномысскую  и  Минеральные  Воды.  Со  дня  на
день  ожидалось  наступление  белых  на  Пятигорск.  Сколько-
нибудь  крупных  сил  для  отражения  натиска  противника  не
было.  Сложившееся  положение  вынуждало  нас  оставить  город.
Местом  эвакуации  советских  учреждений  из  Пятигорска  была
избрана  Астрахань.  Туда  Киров  предложил  следовать  и  нам.
 Наш  небольшой  отряд  с  трудом  добрался  до  Георгиевски.
Здесь  мы  присоединились  к  одной  из  отступавших  частей
11-й  армии.  Шли  на  Астрахань  по  безводным  калмыцким  сте¬
пям  пешком,  ехали  на  лошадях  и  верблюдах.  До  Маныча  с
нами  двигался  довольно  большой  обоз  с  продовольствием,
конный  и  на  автомобилях.  При  переправе  через  Маныч  авто¬
мобили  пришлось  бросить  из-за  отсутствия  бензина.  Не  было
воды,  стали  падать  лошади.  На  арбах,  запряженных  верблю¬
дами,  дальше  пришлось  везти  лишь  продовольствие  и  воду.
По  мере  освобождения  арб  от  поклажи  их  использовали  для
перевозки  раненых  и  больных.
 Тяжелым,  изнурительным  был  переход  через  степи  от  Свя¬
того  Креста  до  Астрахани.  Свирепствовала  эпидемия  тифа.
Она  унесла  многих  наших  товарищей.  Почти  половина  людей
погибла.  Измученные  и  больные,  пришли  мы  в  Астрахань.
 Я  явился  к  С.  М.  Кирову,  занимавшемуся  в  то  время  орга¬
низацией  помощи  отступающим  частям  11-й  армии.  Вскоре  мы
узнали,  что  Сергей  Миронович  заочно  избран  делегатом
VI  Всероссийского  съезда  Советов.  В  ноябре  1918  г.  он  вы¬
ехал  на  съезд.  Мне  довелось  сопровождать  его  в  этой  поездке.
 В  конце  1918  г.  по  поручению  II  Чрезвычайного  съезда  Со¬
ветов  Северного  Кавказа  С.  М.  Киров  вновь  обратился  к  Со¬
ветскому  правительству  с  просьбой  о  помощи.  Ходатайство  и
на  этот  раз  было  удовлетворено.  Были  выделены  денежные
средства,  оружие,  боеприпасы,  обмундирование  и  снаряжение
для  героически  отражавших  натиск  белогвардейцев  частей  Се¬
верокавказской  армии.  С  целью  доставки  всего  этого  из  Мо¬
сквы  на  Северный  Кавказ  была  организована  вторая  экспе¬
диция  под  руководством  Сергея  Мироновича  Кирова.  В  ее
распоряжение  предоставили  железнодорожный  эшелон,  со¬
стоявший  из  товарных  вагонов,  двух  пассажирских  и  не¬
скольких  платформ.
 В  пассажирских  вагонах  разместились  члены  экспедиции,
в  товарные  погрузили  мотоциклы,  запасные  части,  различное
военное  снаряжение,  обмундирование,  а  на  открытые  плат¬
формы—  десять  американских  легковых  автомашин  «Патфин-
дер».
 130

В  Астрахань  экспедиция  прибыла  16  января  19Ь9  г.  Ока¬
залось,  что,  когда  автомашины  были  погружены  в  Москве  на
платформы,  механик  экспедиции  не  проверил,  спущена  ли  вода
из  блоков  и  радиаторов,  а  так  как  стояли  сильные  морозы,  то
автомашины  вышли  из  строя.  Из-за  этого  экспедиции  при¬
шлось  задержаться  в  Астрахани  на  две  недели,  пока  в  авто-,
ремонтных  мастерских  были  отремонтированы  или  заменены
блоки  и  радиаторы.
 Наконец  ремонт  был  закончен,  и  экспедиция  выехала.  Мо¬
розы  спали,  но  начались  сильные  снегопады,  метели  и  бураны.
Дороги  были  занесены  снегом,  и  двигаться  по  степи  было
очень  трудно.  Американские  автомашины,  приспособленные  к
городским  асфальтированным  дорогам,  быстро  портились  и  за¬
стревали  в  сугробах.
 Я  несколько  задержался  в  Астрахани,  дожидаясь  оконча¬
ния  ремонта  последних  автомашин.  Мне  пришлось  догонять
экспедицию  на  грузовой  полуторке,  которую  я  получил  у  пред¬
ставителя  Северо-Кавказского  военного  округа  в  обмен  на  аме¬
риканскую  автомашину.  С  трудом  продвигались  мы  по  засне¬
женной  степной  дороге.  Но  вот  стали  натыкаться  на  автома¬
шины  экспедиции,  беспомощно  стоявшие  в  степи  на  расстоя¬
нии  десятков  километров  одна  от  другой.  Шоферы  и  механики
тщетно  пытались  их  отремонтировать.
 Не  доезжая  километров  сорок  —  пятьдесят  до  Кизляра,  я
увидел  вдали  еще  один  полузанесенный  снегом  одиноко  сто¬
явший  автомобиль.  Мы  остановили  полуторку  и  вместе  с  шо¬
фером,  пробираясь  по  глубоким  сугробам,  направились  к  авто¬
мобилю.  Вдруг  со  стороны  застрявшей  машины  грянули  два
выстрела.  Стреляли  из  карабина  в  нашу  сторону.  Я  решил
все  же  подобраться  поближе  и  выяснить,  в  чем  дело.  Шоферу
предложил  вернуться  к  нашей  машине.  Однако  тот  не  согла¬
сился  и,  взяв  карабин,  последовал  за  мной.  После  того  как
мы,  зарываясь  в  глубокий  снег,  проползли  вперед  несколько
сот  метров,  заметили  прятавшегося  за  большой  снежный  холм
человека  с  карабином  и  биноклем.  Приглядевшись,  мы  узнали
его.  Это  был  Оскар  ЛещинСкий  —  уполномоченный  Совнар¬
кома  Терской  республики.
 Я  окликнул  Лещинского.  Он  тоже  узнал  нас  и  сильно  обра¬
довался.  Вместе  с  Лещинским  мы  подошли  к  неисправной  ав¬
томашине.  Возле  нее  стоял  еще  один  человек.  Каково  же  было
наше  изумление,  когда  мы  увидели,  что  это  Киров.  По  нашим
расчетам,  он  должен  был  уже  прибыть  в  Кизляр.  Сергей  Ми¬
ронович  еле  сдерживал  радость.  Да  и  было  чему  радоваться!
 131

Как  оказалось,  он  вез  три  ящика  с  деньгами.  А  фронт  проходил
к  этому  времени  где-то  уж  совсем  недалеко.  Как  выяснилось
позже,  Терская  область  была  уже  занята  белогвардейцами,  а
Кизляр  захвачен  бичераховцами.
 Киров  дружески  жал  нам  руки,  не  без  юмора  рассказы¬
вал  о  многочисленных  перипетиях  трудного  пути  от  Астрахани.
Потом  он  распорядился  перегрузить  на  полуторку  ящики  с
деньгами,  установить  пулемет  «Максим»  и  возвращаться  в  Ас¬
трахань.
 К  Форпосту,  предместью  Астрахани  на  правом  берегу
Волги,  мы  прибыли  поздно  вечером,  и  в  темноте  Сергей  Миро¬
нович  решил  не  рисковать  и  не  переправляться  на  машине  по
льду.  Мы  с  Кировым  остались  ночевать  на  правом  берегу,  а
Лещинский  ушел  в  Астрахань  один.
 Несмотря  на  то  что  началась  оттепель  и  переправляться
по  льду  через  Волгу  было  опасно,  утром  мы  решили  все  же
рискнуть.  Тронулись  в  путь.  Под  тяжестью  груженой  автома¬
шины  лед  гнулся  и  оседал.  Машина  медленно  продвигалась
вперед.  Вот  уже  совсем  рядом  Астрахань.  Казалось,  что  все
закончилось  благополучно.  Но,  не  доезжая  метров  триста  до
берега,  наш  шофер  вдруг  чего-то  испугался,  затормозил,  и  тут
же  послышался  треск  ломающегося  льда.  Автомашина  и  нахо¬
дившиеся  в  ней  ящики  с  деньгами  пошли  ко  дну.  Киров,  шо¬
фер  и  я  едва  успели  выскочить  из  машины  и  отбежать  на
безопасное  расстояние  от  образовавшейся  полыньи.
 Для  того  чтобы  достать  автомобиль  со  дна  Волги,  при¬
шлось  пригласить  водолазов,  которые  десять  дней  искали  ее.
Сильное  течение  отнесло  автомашину  далеко  в  сторону.  Когда
ее  извлекли  из  воды,  оказалось,  что  ящики,  в  которых  были
упакованы  деньги,  лишь  немного  разошлись  по  углам.  А  так
как  ящики  были  еще  крепко  перевязаны  толстыми  веревками,
деньги  не  рассыпались  и  сохранились.  Промок  только  верхний
слой.  Нам  удалось  их  быстро  высушить.  Все  деньги  были  спа¬
сены.
 С  тех  пор,  когда  происходили  описываемые  события,  про¬
шло  более  50  лет.  Память  не  сохранила  некоторых  деталей.
Но  на  всю  жизнь  сохранился  в  моей  памяти  светлый  образ
Сергея  Мироновича  Кирова  —  замечательного  большевика,  та¬
лантливого  организатора,  простого  и  обаятельного  человека.
И  я  горд,  что  в  грозные  годы  гражданской  войны  мне  выпало
счастье  работать  под  его  непосредственным  руководством.
 132

/7.  В.  Чекунов
 КАЗАЧИЙ  СОВЕТСКИЙ  ПОЛК
 В  нескольких  десятках  километров  западнее  Царицына  рас¬
кинулась  казачья  станица  Качалинская.  Земельные  угодья
здесь  были  малоплодородны,  частые  засухи  сжигали  посевы.
Хорошо  жилось  лишь  станичной  верхушке  —  станичному  ата¬
ману  и  крепким  казакам-кулакам.  Положение  рядовых  каза¬
ков  мало  чем  отличалось  от  положения  крестьян  в  других  гу¬
берниях  России.  Вся  качалинская  беднота  находилась  в  дол¬
говой  кабале  у  местного  купца  Бабушкина.  Припеваючи
жили  и  духовные  отцы,  образовавшие  в  станице  три  прихода.
Кроме  установленных  треб  за  крестины,  венчания,  похороны,
соборования  и  поминки  они  производили  еще  поборы  по
дворам.
 Тяжелым  бременем  для  казаков  была  19-летняя  воинская
повинность.  Согласно  положению  казаки  отбывали  ее  со  сво¬
ими  конями,  обмундированием  и  полным  снаряжением.  Про¬
служив  четыре  года  действительной  службы,  казак  обязан  был
еще  четыре  года  содержать  в  упитанном  состоянии  своего
коня,  даже  в  том  случае,  если  он  был  ему  не  нужен.  А  обмун¬
дирование  и  сбрую  нужно  было  держать  исправными  все
19  лет,  периодически  по  требованию  властей  представлять  их
на  осмотр.  Кроме  воинской  повинности  казаки  в  течение  пяти
лет  отбывали  местную  службу  —  на  пожарах,  при  церкви,  ох¬
раняли  леса.  Для  простых  казаков  были  закрыты  двери  на
фабрики  и  заводы,  в  средние  и  высшие  учебные  заведения.  Тем
самым  царизм  искусственно  отгораживал  казачью  массу  от
трудового  населения  городов  и  сел  России.
 В  конце  декабря  1917  г.  я  вернулся  с  фронта  домой,  на
хутор  Байбаев  станицы  Качалинской.  На  фронте  мне  довелось
пережить  бурные  события  семнадцатого  года,  по  достоинству
оценить,  чего  стоили  программы  и  дела  различных  буржуаз¬
ных  партий.  Как  и  многие  другие  рядовые  казаки-фронтовики,
я  понимал,  что  правильной,  отвечавшей  народным  надеждам
была  линия  большевиков.
 Но  что  же  происходило  в  моей  родной  станице?  Советская
власть,  за  которую  я  боролся  на  фронте  вместе  с  другими  сол¬
датами  и  казаками,  будучи  председателем  полкового  и  членом
дивизионного  комитетов  6-й  пехотной  дивизии,  ко  мне  на  ро¬
дину  еще  не  пришла.  Станицами  и  хуторами  по-прежнему  уп¬
равляли  атаманы.  В  нашей  станице  был  расквартирован
 133

??  й  казачий  полк»  в  котором  царил  враждебный  Советской
власти  дух;  офицеры  и  казаки  полка  носили  погоны.  Его
командир  полковник  Якушов  впоследствии  возглавлял  антисо¬
ветские  банды.  Здесь  же  размещался  и  4-й  Донской  казачий
имени  графа  Платова  полк,  в  котором  преобладали  революци¬
онные  настроения.  Казаки  и  офицеры  ходили  без  погон.  Ко¬
мандир  полка  Никулин  поехал  представляться  Донскому  пра¬
вительству  (он  поехал  без  погон)  и  прибыл  с  серебряными  по¬
гонами  на  плечах.  Казаки  возмутились  и  отстранили  Никулина
от  командования  полком,  избрав  командиром  офицера  Кузю-
бердина.  Но  скоро  оба  полка  были  демобилизованы,  и  казаки
разъехались  по  домам.
 Хотя  в  сердцах  рядовых  казаков  кипела  ненависть  к  контр¬
революционному  Донскому  правительству,  нам,  большевист¬
ски  настроенным  фронтовикам,  пришлось  провести  немалую
агитационную  работу  среди  населения  и  в  обоих  полках,  чтобы
добиться  избрания  Советов  в  станице  и  на  хуторах.  Органы
Советской  власти  были  созданы  и  во  всем  2-м  Донском  ок¬
руге  *,  центром  которого  являлась  станица  Нижнечирская.
 Однако  вскоре  станица  была  занята  белоказаками,  и  испол¬
ком  Совета  2-го  Донского  округа  переехал  в  город  Калач-на-
Дону.  И  там  кадеты  не  дали  большевикам  работать.  Пришлось
перебраться  в  станицу  Качалинскую.
 Чтобы  обсудить  сложившееся  тяжелое  положение  в  связи  с
наступлением  кадетов,  исполком  Совета  решил  созвать  9  мая
1918  г.  собрание  казаков-фронтовиков.  Я,  как  и  многие  другие
фронтовики,  получил  извещение  явиться  в  станицу  Качалин¬
скую.  В  назначенный  день  вместе  с  односельчанином  Гаврилой
Ефремовым  мы  отправились  в  путь.  Встретившийся  нам  ста¬
ничный  фельдшер  сообщил,  что  станицу  заняли  кадеты.  Мы
все  же  пошли  в  станицу.
 На  первой  улице  мы  увидели  вооруженного  незнакомого
казака,  прохаживавшегося  взад  и  вперед  с  винтовкой  напере¬
вес.  Его  вид  вызвал  во  мне  возмущение.  Я  обругал  его,  но  ка¬
зак  никак  не  реагировал  на  мои  слова.  По  всей  вероятности,
он  выполнял  приказ:  всех  пропускать  и  никого  не  выпускать
из  станицы.  Тем  временем  кадеты  захватили  на  складе  часть
патронов,  походную  кухню,  взяли  с  собой  офицеров  бывшего
38-го  и  4-го  казачьих  полков,  остававшихся  в  Качалинской
после  демобилизации,  арестовали  нескольких  местных  активи-
 1  Округ  —  военно-административная  единица  бывшей  Области  войска
Донского.
 134

стов  (одного  из  йих,  Иванова,  они  застрелили)  и  спешно  по¬
кинули  станицу.
 Еще  в  самом  начале  налета  местный  казак  П.  В.  Бахторов,
оседлав  коня,  поскакал  на  станцию  Качалино  и  сообщил  по
телефону  в  Царицын  о  случившемся.  В  Царицыне  дали  указа¬
ние  выслать  к  нам  броневик,  а  стоявший  на  станции  кавале¬
рийский  отряд  тут  же  погнался  за  беляками.
 Пока  все  это  происходило,  фронтовики  решили  все  же  про¬
вести  свое  собрание.  Председателем  избрали  меня.  Вскоре  в
станицу  прибыл  автоброневик,  собрание  пришлось  ^прервать.
Я  сел  в  машину.  Мы  помчались  к  Дону.  Но  кадеты  уже  были
на  правом  берегу.  Пулеметчик  дал  две  очереди,  кадеты  не  от¬
вечали.  Вернулись  обратно.
 Собрание  продолжалось  два  дня.  Собирались  три  раза.
В  конце  концов  постановили  организовать  защиту  от  новых
набегов  кадетов.  Решили  создать  вооруженный  отряд,  в  кото¬
рый  собрание  обязало  вступить  всех  казаков  в  возрасте  до
40  лет,  способных  носить  оружие.  В  течение  трех  дней  мы
сформировали  трехтысячный  отряд.  Для  руководства  им  был
создан  штаб  обороны  и  избран  командный  состав.  Вооружив¬
шись  винтовками  и  пулеметами,  оставшимися  после  демобили¬
зации  казаков,  отряд  занял  30-километровую  линию  обороны
по  левому  берегу  Дона  —  от  хутора  Вертячий  до  станицы
Иловлинская.  Была  установлена  связь  с  Иловлинским  отря¬
дом  Богатырева  на  правом  фланге  и  с  Писковатским  отрядом
Лебедева  слева.  Заставы  связали  со  штабом  телефоном.  Так
начались  у  нас  военные  действия.
 Существенным  недостатком  была  слабая  организация  пита¬
ния  людей,  а  также  плохая  доставка  фуража.  Первое  время
казаки  питались  за  счет  своих  хозяйств.  Но  так  прокормить
длительное  время  трехтысячный  отряд,  конечно,  было  невоз¬
можно.  Поэтому  после  неоднократного  обсуждения  этого  во¬
проса  в  штабе  обороны  было  решено  создать  5-й  казачий  со¬
ветский  полк,  включив  в  него  казаков  1893—1896  годов  рожде¬
ния.
 Военным  комиссариатом  2-го  Донского  округа  в  5-й  полк
были  призваны  казаки  этих  возрастов  из  станиц  Ново-Гри¬
горьевская,  Иловлинская  и  Трехостровянская.  Наш  полк  при¬
числили  к  Красной  гвардии.  Выдали  обмундирование,  оружие
и  боеприпасы,  за  лошадей  нам  заплатили  деньги.  Наладилось
регулярное  снабжение  продовольствием  и  фуражом.  Мораль¬
ное  состояние  бойцов  полка  повысилось.
 Первым  командиром  5-го  казачьего  советского  полка  стал
 135

казак  Федос  Терентьевич  Кузюбердин.  Когда  же  он  был  из¬
бран  членом  казачьей  организации  при  ВЦИК,  в  командова¬
ние  полком  вступил  автор  этих  строк,  до  этого  состоявший  по¬
мощником  Кузюбердина.  Моими  помощниками  служили  храб¬
рые,  волевые  люди  —  И.  В.  Табунщиков,  затем  Ф.  М.  Табун¬
щиков,  затем  Ф.  М.  Сазонов,  командирами  батальонов  —  Бо¬
гатырев  и  Иваненко,  командирами  сотен  —  В.  И.  Калмыков,
А.  Ф.  Горин,  А.  Никитин,  Ханов,  Богачев  и  другие,  казначеем
полка  —  М.  Б.  Бережнов.
 Кадеты  не  раз  пытались  на  нашем  участке  форсировать
Дон.  Это  им  не  удавалось.  Тогда  они,  нащупав  слабое  место  в
нашей  обороне  в  районе  станицы  Новогригорьевская,  перепра¬
вились  через  реку  и  потеснили  оборонявшийся  там  Новогри¬
горьевский  отряд,  который  отступил  к  Иловлинской.  Вскоре,
придя  в  Качалинскую,  этот  отряд  влился  в  наш  полк.  Он  стал
именоваться  Новогригорьевским  батальоном.  Недолго  продер¬
жался  и  Иловлинский  отряд.  И  он  прибыл  в  Качалинскую.  От¬
ряд  также  вошел  в  наш  полк,  получив  наименование  Иловлин-
ского  батальона.
 Положение  полка  было  тяжелым.  Наш  правый  фланг  ока¬
зался  открытым.  Нависла  угроза  окружения.  Передовые  части
кадетов  закрепились  на  левобережье  Дона  и  отсюда  повели
наступление  на  позиции  полка.  Они  вплотную  подошли  к  на¬
шим  позициям  недалеко  от  железной  дороги,  ведущей  к  Илов¬
линской.  Началась  перестрелка.  Кадеты  вкатили  орудия  на
платформу  вагона  и  стали  обстреливать  нас  шрапнелью.  Мы
же  не  могли  ответить  артиллерийским  огнем:  орудий  у  нас  не
было.  Видя  это,  кадеты  действовали  нагло.  Все  же  полк  своих
позиций  не  сдал.  А  вскоре  из  Царицына  подошел  бронепоезд,
заставивший  противника  отойти.
 Через  несколько  дней  я  получил  распоряжение  ввиду  об¬
щего  ухудшения  обстановки  оставить  занимаемую  позицию  и
срочно  отвести  полк  к  станции  Качалино.  Отходили  цепью.
Когда  я  с  двумя  сотнями  прибыл  на  станцию,  пехотные  части
полка  уже  были  погружены  в  вагоны.  Погрузились  и  мы.  Поезд
тронулся  по  направлению  к  Царицыну.  У  Паншинского  же¬
лезнодорожного  моста  кадеты  нас  обстреляли,  но  потерь  не
было.  На  станции  Гумрак  полк  выгрузился.  Здесь  же  сосре¬
доточились  и  отряды,  отошедшие  из  других  станиц  и  волостей.
Вскоре  нам  стало  известно,  что  враг  занял  станицу  Качалин¬
скую. 	^
 Положение  Царицына,  охваченного  вражеским  кольцом,
было  критическим.  В  тяжелые  дни  октября  1918  г.  наш  полк
 136

получил  задание  занять  сторожевое  охранение  в  районе  Горо¬
дища.  Полк  прибыл  в  Городище.  Осмотрев  позиции,  я  отпра¬
вился  на  отведенную  мне  квартиру.  Это  был  дом  местного  свя¬
щенника.  Надо  сказать,  что  мы  ходили  в  казачьей  форме,  в
шароварах  с  лампасами,  и  священник  принял  нас  за  кадетов.
К  моему  приходу  его  жена  зажарила  курицу,  и  священник  со-,
бирался  меня  угостить.  Но  в  этот  момент  вошел  казак  и  обра¬
тился  ко  мне:  «Товарищ  командир,  вам  падет».  Священник  так
перепугался,  что  уронил  тарелку.  После  этого  хозяин  дома
сбежал  и  больше  не  появлялся.
 Пакет  содержал  приказ  о  выступлении.  Полк  получил  за¬
дание  прорвать  вражеское  кольцо  в  районе  села  Орловка,  а
свои  позиции  передать  одному  из  полков  Доно-Ставрополь-
ской  дивизии.
 С  марша  мы  ударили  по  врагу.  Противник,  имевший  в  сво¬
ем  распоряжении  6-дюймовые  орудия  и  много  пулеметов,
встретил  нас  массированным  огнем.  Завязался  жаркий  бой.
Цепи  залегли.  Но  вот  вижу,  в  самый  разгар  боя  недалеко  от
передовых  позиций  полка  остановился  легковой  автомобиль.
В  нем  кроме  шофера  сидело  четверо.  Двоих  я  хорошо  знал  —
военкома  2-го  Донского  округа  (фамилии  его  не  помню)  и
начальника  северного  участка  10-й  армии  Колпакова.  Другие
двое  мне  не  были  знакомы.
 Я  подошел  к  машине.
 —  Член  Цека  Сталин,—  отрекомендовался  один  из  при¬
ехавших,  подавая  руку.
 Другим  был  командующий  10-й  армией  Ворошилов.  Не¬
смотря  на  то  что  кругом  то  и  дело  свистели  вражеские  пули,
они  им  не  кланялись.  Такое  поведение  высших  начальников  в
боевой  обстановке  ободряюще  действовало  на  бойцов.
 Выслушав  мой  короткий  доклад,  Сталин  и  Ворошилов
уехали,  на  прощание  пожелав  нам  успеха.  Я  занял  свое  место
на  командном  пункте.
 Передовые  цепи  полка  залегли.  Командир  сотни  Калмыков
донес,  что  продвигаться  вперед  невозможно:  мешает  сильный
огонь.  Я'пробрался  в  расположение  сотни  Калмыкова.  Кар¬
тина  стала  ясной.  Сосредоточившись  в  рытвинах  у  Орловского
кладбища,  кадеты  из  пулеметов  простреливали  все  простран¬
ство,  по  которому  мы  должны  были  наступать.  Я  распорядился
срочно  установить  телефонную  связь  с  нашей  батареей.  Кор¬
ректировать  стрельбу  батареи  поручил  бывшему  артиллери-
сту-наводчику  командиру  сотни  Калмыкову.
 Первый  же  снаряд  угодил  в  цель.  Пулеметы  умолкли.  Зал¬
 137

пы  наносили  сильный  урон  вражеской  пехоте.  Оставшиеся  в
живых  кадеты  бросились  в  бегство.  Преследуя  их,  мы  ворва¬
лись  в  Орловку.
 На  следующий  день  полк  продолжал  наступать.  Слева  от
нас  продвигались  части  Доно-Ставропольской  дивизии.  На
правом  фланге  полка  находился  Новогригорьевский  батальон,
которым  командовал  бывший  офицер  Сюрдюков.  Как  выясни¬
лось  позднее,  Сюрдюков  готовил  сдачу  батальона  врагу.  По¬
этому  он  умышленно  отвел  его  от  наших  основных  частей.
В  момент  контратаки,  предпринятой  кадетами  из  Ярзовки,
Сюрдюков  перешел  к  белым.  Батальон  же  ему  сдать  не  уда¬
лось.  Возглавил  батальон  новогригорьевский  казак  Иванен¬
ков,  в  прошлом  учитель.  В  упорном  кровопролитном  бою
контратака  кадетов  была  отбита.  Неся  большие  потери,  враг
отступил.  Положение  было  восстановлено.  Батальон  присое¬
динился  к  полку.
 Полк  продвинулся  к  хутору  Варламов,  у  которого  была  со¬
средоточена  сильная  вражеская  группировка  во  главе  с  пол¬
ковником  Антоновым.  Не  доходя  до  хутора,  мы  заняли  пози¬
ции.  Слева  от  нас  по-прежнему  находились  части  Доно-Став¬
ропольской  дивизии,  справа  —  отряд  Сорокина,  правый  фланг
которого  прикрывал  Доно-Ставропольский  кавалерийский  полк
под  командованием  Безъязычного.  Было  решено  на  рассвете
атаковать  врага.  Наступило  короткое  затишье  перед  боем.
И  вдруг  в  расположении  отряда  Сорокина  раздались  крики.
Оказалось,  вражеская  конница  ночью,  незаметно  подойдя,  на¬
бросилась  на  пехоту  Сорокина.  Полк  Безъязычного,  не  приняв
атаки,  начал  отходить,  батарейцы  бросили  пушки.  На  взмы¬
ленном  коне  подскакал  ко  мне  Сорокин.
 —  Спасай  положение!  —  крикнул  он.
 Но  это  было  ясно  и  без  его  просьбы.  По  моему  распоряже¬
нию  конная  сотня  во  главе  с  ее  командиром  Никитиным  уже
неслась  в  атаку.  Кадеты  поспешно  отступили.  Бой  затих.
 В  этот  момент  произошел  такой  эпизод.  Разгоряченный
боем  Никитин,  сидя  на  коне,  разговаривал  с  бойцами.  К  нему
подъехал  всадник.
 —  Вы  командир  сотни?  —  крикнул  он.—  Вон,—  подъехав¬
ший  указал  плетью,—  разъезд  красных,  а  это,—  указывая  на
полк  Безъязычного,—  наши.
 Никитин  в  недоумении  смотрел  на  всадника.
 —  Что  же  вы  ничего  не  предпринимаете,  командир?  Мы
упустим  красный  разъезд!  Вы  что,  меня  не  узнаете,  я  же  адъю¬
тант  полковника  Антонова.
 138

При  этих  словах  кавалерист,  отвернув  плащ,  показал  се¬
ребряный  погон.
 Никитин  ударил  его  палашом.
 Рано  утром  наш  полк  взял  направление  на  станицу  Кача¬
линскую.  У  балки  Вызная  в  семи  верстах  от  станицы,  мы
встретили  местного  казака,  убежавшего  от  белых.  Он  сооб¬
щил,  что  кадеты  спешно  переправляются  на  правый  берег
Дона,  мобилизованные  в  отряды  белых  казаки  разбегаются.
Я  предложил  ему  вернуться  в  станицу  и  передать  казакам,
чтобы  они  присоединялись  к  нам.  Наш  посланный  выполнил
поручение.  До  сотни  мобилизованных  на  подступах  к  Кача¬
линской  перешли  к  нам.
 У  станции  Качалино  появилась  крупная  кавалерийская  ко¬
лонна  противника.  Я  послал  ординарца  по  батальонам  с  при¬
казанием  встретить  кадетов,  пулеметным  и  ружейным  огнем,
выдвинуть  батарею  на  позицию,  нацелив  ее  на  вражескую  ка¬
валерию.  Развернутым  фронтом  мы  пошли  в  атаку.  Над  ко¬
лонной  противника  взвился  белый  флаг.  Свыше  400  всадников
во  главе  с  подхорунжим  А.  В.  Верхововым,  казаком  станицы
Качалинская,  с  оружием  в  руках  перешли  на  нашу  сторону.
Население  станицы  встретило  нас  хлебом-солью.
 До  Иловли  серьезных  боев  полк  не  имел.  Из  станицы  Илов-
линской  я,  взяв  с  собой  две  пеших  сотни  и  два  взвода  конников
при  двух  пулеметах,  повел  наступление  в  направлении  станции
Лог.  Недалеко  от  разъезда  Белушкин  мы  натолкнулись  на  полк
белых  под  командованием  полковника  Рубашкина  с  пулеме¬
тами  и  двумя  орудиями.  Силы  были  далеко  не  равными.  Но  и
отступать  было  поздно,  на  открытой  местности  всех  могли  пе¬
ребить.  Отсиживаться  в  обороне  —  значит  погибнуть.  В  этот
тяжелый  час,  посоветовавшись  с  командирами  сотен  Калмы¬
ковым  и  Гориным,  принял  решение:  атаковать!  Чтобы  лучше
выполнить  этот  замысел,  приказал  командирам  прислать  в  мое
распоряжение  по  15  хороших  стрелков.  По  10  из  них  были  за¬
креплены  за  каждым  пулеметом,  а  остальным  приказано  про¬
двигаться  вперед  и  обстреливать  прислугу  вражеских  ору¬
дий.  Когда  мы  начали  атаку,  эти  группы  попеременно  вместе
с  пулеметом  под  прикрытием  огня  пехоты  перебегали  вперед
и  открывали  огонь  по  врагу  из  пулемета  и  винтовок.  Вслед  за
ними  подтягивались  вперед  и  основные  наши  силы.
 Командир  сотни  Горин  сообщил  мне,  что  дальше  насту¬
пать  его  сотня  не  может,  так  как  слишком  много  раненых,  и
просил  прислать  поддержку.  Я  послал  ответ:  «Поддержки  не
будет,  вперед,  победа  близка».  Не  успел  ординарец  передать
 139

мой  ответ,  как  наш  правый  фланг  дрогнул  и  стал  отходить.
Создалось  очень  тяжелое  положение.  Медлить  было  нельзя.
Я  сел  на  коня  и  широким  наметом  поскакал  на  правый  фланг.
Вместе  с  другими  командирами  удалось  повернуть  бойцов.
Атака  возобновилась.
 Наше  преимущество  заключалось  в  том,  что  мы  наступали
рассыпным  строем.  Полковник  же  Рубашкин,  не  зная  числен¬
ности  наших  сил,  держал  основную  часть  своих  сил  в  колонне,
которая  служила  хорошей  мишенью  для  наших  стрелков.  Вра¬
жеский  полк  нес  большие  потери.  Но  нам  мешала  артиллерия
противника,  которая  била  прямой  наводкой  шрапнельным
огнем.
 Однако  положение  уже  было  восстановлено.  Решительная
атака  нашего  правого  фланга  и  охват  нашей  конницей  левого
фланга  противника  привели  его  в  замешательство.  Враг  дрог¬
нул  и  в  беспорядке  начал  отступать.
 В  это  время  бойцы,  выделенные  для  «охоты»  за  артиллери¬
стами,  настолько  продвинулись  вперед,  что  их  пули  стали  до¬
ставать  прислугу  вражеской  батареи.  Как  видно,  артиллери¬
сты  не  захотели  рисковать,  взяли  орудия  за  передки  и  увезли
их.  Это  и  решило  исход  боя.  Прекращение  артиллерийского
огня  воодушевило  наших  бойцов.  Кадеты  же  без  поддержки
батареи  уже  не  могли  оказывать  серьезного  сопротивления.
 Мы  подсчитали  свои  потери.  Они  были  слишком  велики:
двое  убитых  и  92  раненых.  Число  раненых  составляло  почти
половину  того,  что  мы  имели  перед  боем.  Дорого  обошлась
нам  победа!
 Через  некоторое  время  10-я  армия  перешла  в  новое  наступ¬
ление.  С  боем  овладев  станцией  Лог,  наш  полк  получил  от  ко¬
мандования  задание  наступать  на  противника,  закрепившегося
на  соседней  станции  Липки.
 Вместе  с  Доно-Ставропольским  кавалерийским  полком  и
автоброневиком  мы  выбили  вражескую  группировку  с  этой
станции.  Не  оказав  серьезного  сопротивления,  враг  отошел  на
заранее  приготовленные  довольно  сильные  позиции.  Наши  ча¬
сти  преследовали  противника.  Несмотря  на  упорное  сопротив¬
ление,  вражеский  полк  был  полностью  разгромлен.  В  этом
бою  пал  смертью  храбрых  командир  конной  сотни  Ханов,  ка¬
зак  станицы  Новогригорьевская.  Мужественно  дрался  В.  П.  Бо¬
родин,  казак  из  станицы  Качалинская.  Вражеская  пуля  раз¬
дробила  ему  челюсть.  Товарищам  с  большим  трудом  удалось
уговорить  Бородина  пойти  на  перевязочный  пункт.  Два  раза
ему  делали  сложную  операцию.
 140

19  декабря  1918  г.  5-й  полк  занял  хутор  Вертячий.  Полк
получил  приказ  командования  занять  позиции  на  правом  бе¬
регу  Дона,  в  районе  хуторов  Перепольный  и  Якимовский.
Вновь  нам  противостояли  превосходящие  силы  противника.
В  балке  у  хутора  Писковатка  появились  еще  две  кадетские
сотни.  20  декабря  сотня  нашего  полка  под  командованием
И.  Л.  Кузнецова  с  боем  заняла  хутор  Якимовский.  В  тот  же
день  основные  силы  полка  овладели  хутором  Перепольный.
 Противник  не  хотел  уступать  нам  и,  собрав  воедино  свои
силы,  начал  наступление  против  сотни  Кузнецова.  Чтобы  спа¬
сти  сотню,  ее  командиру  было  предложено  с  боем  отойти  к  ху¬
тору  Вертячий  на  левый  берег.  В  ночь  на  22  декабря  против¬
ник  неоднократно  атаковал  наш  полк  в  районе  хутора  Пере¬
польный.  Несмотря  на  численное  превосходство,  атаки  белых
успеха  не  имели.  Тогда  на  рассвете  противник  предпринял
сильное  наступление  против  нас  с  трех  сторон.  Удерживать  не¬
выгодную  позицию,  которую  занимал  наш  полк,  не  имело
смысла,  пришлось  отойти  на  левый  берег  Дона  и  там  закрепить¬
ся.  Отход  полка  прикрывался  огнем  наших  пулеметов,  заблаго¬
временно  переправленных  на  левый  берег.  Сначала  мы  пере¬
правили  левофланговую  и  правофланговую  сотни,  а  когда  эти
сотни  заняли  оборонительные  рубежи,  под  прикрытием  их
огня  на  левый  берег  были  переведены  и  остальные  сотни.
 Отражая  с  группой  бойцов  атаку  наседающего  врага,  я
увидел  на  середине  Дона  оставленный  в  воде  наш  пулемет.
Он  находился  на  пулеметной  двуколке.  Раненые  лошади,  опу¬
стив  головы,  стояли  на  месте.  Рядом  не  было  ни  расчета,  ни
ездового.  С  противоположного  берега  к.  пулемету  уже  подби¬
рались  белогвардейские  солдаты.  Не  отдавать  же  пулемет!
Я  спрыгнул  с  коня  и,  передав  поводья  ординарцу,  побежал  к
начальнику  пулеметной  команды  Борщеву.
 —  Немедленно  открой  огонь  по  кадетам!
 Пулеметной  очередью  Борщев  уложил  на  льду  беляков.  Но
вслед  за  упавшими  к  пулемету  бежали  другие  кадеты.  Пуле¬
мет  Борщева  молчал.
 —  В  чем  дело?  —  кричу  я.
 Борщев  со  вздохом  отвечает:
 —  Лента  вся.
 Я  повернулся  кругом  и  во  все  горло  закричал  нашим
бойцам:
 —  Ленту  давай!
 И  в  это  время  почувствовал  сильный  удар  в  голову.  По¬
шатнулся,  но  не  упал,  из  глаз  посыпались  искры,  из  раны
 141

обильно  потекла  кровь.  Ранение  было  тяжелым.  Пуля  прошла
через  голову  навылет,  прострелила  язык,  переломала  зубы  и
оставила  большую  рваную  рану  на  щеке.  Два  бойца  взяли
меня  под  руки  и  отвели  вниз  в  укрытие.  Кто-то  перевязал  го¬
лову,  остановив  кровь.  А  потом  меня  уложили  в  сани,  под  го¬
лову  положили  седло,  снятое  с  моего  коня.  Сопровождал  сани
ординарец  Горбачев.
 Кроме  боли,  мучило  беспокойство:  удержал  ли  полк  пози¬
цию,  захватили  ли  оставленный  на  льду  пулемет?  Но  я  ничего
не  мог  спросить.  Знаком  руки  попросил  карандаш  и  бумагу  и
написал  свои  вопросы.  Просил  сказать  правду.  Мне  ответили,
что  противник  отбит,  занятая  позиция  в  наших  руках,  пулемет
подобран.  Я  с  облегчением  вздохнул.
 23  декабря  1918  г.  командующему  северным  участком
10-й  армии  из  нашей  дивизии  была  направлена  телеграмма
следующего  содержания:
 «Командующему  северным  участком  10-й  армии  тов.  Кол-
пакову.  В  7  часов  утра  23  декабря  1918-го  года  за  №  1920
доношу,  что  вчера  в  13  часов  противник  силой  четырех  сотен
кавалерии  и  пехоты  повел  наступление  на  хутор  Перепольный,
занятый  5-м  казачьим  полком.  После  сильного  боя  5-й  полк
отошел  на  левый  берег  Дона,  где  укрепился.  Лично  руководя
боем,  был  тяжело  в  голову  ранен  командир  5-го  полка  тов.
Чекунов.  В  15  часов  противник  был  отбит...  Начдив  (подпись),
Начштаба  (подпись).  Помштаба  по  оперативной  части
(подпись)».
 История  нашего  полка  коротка,  но  насыщена  героическими
боевыми  событиями.  Писали  эту  историю  своею  кровью  крас¬
ные  донские  казаки  станиц  Качалинская,  Иловлинская  и  Но¬
вогригорьевская.
 Р.  М.  Гладштейн
ЗАБОТА  О  КРАСНЫХ  ВОИНАХ
 В  1917  —  начале  1918  г.  в  Харькове  были  сформированы
многочисленные  красногвардейские  отряды,  которые  вели
борьбу  за  установление  Советской  власти  на  Украине.  Их
основу  составили  созданные  на  харьковских  заводах  рабочие
боевые  дружины.  В  октябре  1917  г.  Харьковский  комитет  пар¬
тии  организовал  Центральный  штаб  Красной  гвардии.  Наряду
с  многими  другими  важными  вопросами  штаб  решил  вопрос  и
об  обеспечении  красногвардейских  отрядов  медико-санитар-
 142

ным  обслуживанием.  Работники  штаба  вели  агитацию  на  за¬
водах,  призывали  работниц  вступать  в  санитарные  отряды.
На  призыв  откликнулось  большое  число  людей.  Но  вместе  с
тем  немало  добровольцев  заявляло  о  том,  что  они  желают  идти
в  красногвардейские  отряды  в  качестве  бойцов,  что  их  не  удов¬
летворяет  только  санитарная  работа.
 Для  руководства  медико-санитарной  работой  при  Цен-'
тральном  штабе  Красной  гвардии  Харькова  была  организо¬
вана  санитарная  группа,  в  которую  вошли  10  человек:
А.  Е.  Прейс,  врачи-коммунисты  А.  И.  Межова  и  автор  этих
строк,  студенты  Харьковского  медицинского  института  Р.  А.
Груздева,  Л.  Т.  Цвангер,  Р.  С.  Рыбаковская,  Долин-Белоцер-
ковский,  работницы  харьковских  предприятий.  Группа  занима¬
лась  организацией  санитарных  отрядов  красных  медицинских
сестер,  снабжением  красногвардейских  отрядов  медикамента¬
ми.  Получать  медикаменты  удавалось  с  большими  трудностями
в  госпиталях  и  аптеках,  а  порой  приходилось  прибегать  и  к
угрозе  взять  их  силой.
 Члены  «десятки»  нередко  выезжали  с  отрядами  на  фронт.
Мне  пришлось,  например,  возглавлять  санитарную  группу  при
красногвардейском  отряде,  направленном  устанавливать  Со¬
ветскую  власть  в  Старобельске,  участвовать  в  борьбе  с  вой¬
сками  Каледина  в  Донбассе,  в  освобождении  Нахичевани  и
Ростова  от  калединских  банд.
 Перед  харьковской  партийной  организацией  встал  вопрос
о  создании  крепких  воинских  частей  для  отпора  надвигавшей¬
ся  контрреволюции.  Были  организованы  первые  красноармей¬
ские  части:  1-й  Пролетарский  полк  во  главе  с  Н.  А.  Рудневым,
полк  рабочих  паровозостроительного  завода,  оборудовано  не¬
сколько  бронепоездов.  Для  руководства  формированием  воин¬
ских  частей  при  Харьковском  Совете  рабочих  и  солдатских
депутатов  в  феврале  1918  г.  создали  военный  отдел,  в  который
вошли  члены  Совета  и  Центрального  штаба  Красной  гвардии.
При  военном  отделе  действовало  санитарное  управление,  руко¬
водить  которым  поручили  мне.  В  управление  вошли  все  члены
санитарной  группы  при  Центральном  штабе  Красной  гвардии,
в  его  работу  включились  также  коммунисты  М.  К.  Орлов,
М.  Р.  Ярослав  и  другие.  Работа  по  налаживанию  медицин¬
ского  обслуживания  значительно  расширилась.
 Борьба  с  контрреволюцией  становилась  все  напряженней.
Началась  австро-германская  оккупация  Украины.  Кайзеров¬
ским  войскам  помогали  украинские  буржуазные  националисты.
Малочисленные,  плохо  вооруженные  красноармейские  части  не
 143

в  состоянии  были  сдержать  наступление  значительно  превос¬
ходящих  сил  врага  и  вынуждены  были  отступать.  Военный
отдел  Харьковского  Совета  эвакуировался  в  Луганск.  Туда  же
переехало  санитарное  управление.  Эвакуация  шла  организо¬
ванно.  В  многочисленных  эшелонах  удалось  вывезти  из  Харь¬
кова  деньги,  продовольствие,  военное  снаряжение,  обмундиро¬
вание.
 В  Луганске  был  сформирован  1-й  Луганский  социалистиче¬
ский  отряд.  Под  командованием  К.  Е.  Ворошилова  он  высту¬
пил  на  фронт  на  защиту  Харькова.
 Сопротивление  советских  войск  задержало  наступление
германских  полчищ,  дало  возможность  эвакуировать  с  Укра¬
ины  часть  запасов  оружия,  хлеба,  оборудованиё  некоторых
заводов  и  рудников.  80  эшелонов  двинулись  на  восток.
 Немецкие  оккупанты  и  белоказаки  всячески  старались  за¬
держать  уходящие  эшелоны.  Героические  усилия  в  отражении
их  натиска  предпринимали  3-я  и  5-я  Украинские  армии.  Под
общим  командованием  К.  Е.  Ворошилова  они  пробивались
вместе  с  эшелонами  по  железной  дороге  на  Царицын.  В  со¬
ставе  отступавших  красных  частей  находилась  и  санитарная
группа,  которую  довелось  возглавлять  автору  этих  строк.
 Переход  к  Царицыну  был  неимоверно  сложным:  непрерыв¬
ные  бои  с  белоказачьими  бандами,  налеты  белогвардейских  и
немецких  аэропланов,  пламя  контрреволюционных  восстаний
во  многих  казачьих  станицах.  Станции  были  забиты  отступав¬
шими  из  Донбасса  эшелонами,  не  хватало  воды  и  топлива  для
паровозов.  Неприятель  разрушал  железнодорожные  пути,  рвал
мосты,  водокачки,  станционные  постройки.  Но  героические  3-я
и  5-я  армии,  преодолевая  препятствия,  отбивая  атаки  белока¬
заков,  прорывая  неприятельское  кольцо,  продолжали  двигать¬
ся  вперед.
 В  условиях  непрерывных  боев  наша  санитарная  группа  де¬
лала  все  возможное,  чтобы  оказывать  помощь  больным  и  ра¬
неным  красноармейцам  и  следовавшим  в  эшелонах  беженцам.
 В  боевом  походе  крепли  закалка  и  выучка  красноармейских
частей.  Ворошилов  и  его  ближайшие  помощники  —  Рухимович,
Руднев,  Магидов,  все  командиры  и  политработники  проводили
огромную  работу  по  укреплению  дисциплины.  Ворошилова
постоянно  можно  было  видеть  среди  бойцов,  он  разъяснял  не¬
обходимость  борьбы  с  дезорганизаторами,  которые  наносили
вред  не  только  войскам,  но  и  населению  прифронтовой  полосы,
убеждал,  что  железная  дисциплина  —  это  тоже  могучее  боевое
оружие  красноармейцев.
 144

Климент  Ефремович  интересовался  и  медицинским  обслу¬
живанием  бойцов.  Заботился  о  пополнении  санитарного  поезда
теплушками,  обеспечении  медицинским  оборудованием,  продо¬
вольствием.  Всегда  ободряло  внимание,  с  каким  он  относился
к  нам,  молодым  и  недостаточно  опытным  работникам.
 Вместе  с  армейскими  эшелонами  двигались  выведенные  с  .
Украины  хорошо  оборудованные  санитарные  поезда—  108-й  и
145-й.  По  распоряжению  К.  Е.  Ворошилова  поезд  №  145  был
заполнен  ранеными  и  должен  был  при  первой  же  возможности
доставить  их  в  Царицын.
 Недалеко  от  Царицына  на  поезд  №  145  было  совершено
нападение.  Как  потом  выяснилось,  на  станции  Суровикино  пре¬
датель—  начальник  станции  загнал  поезд  в  тупик.  Здесь  его
и  захватили  белобандиты.  Все  имущество  разграбили,  а  зна¬
чительную  часть  больных  и  раненых  расстреляли;  медицинский
персонал  они  увели  в  плен.  Нашему  отряду  удалось  отбить
поезд  и  освободить  оставшихся  в  живых  раненых.  145-й  про¬
должал  путь.  Медицинскому  персоналу  удалось  бежать  из
плена.
 Санитарный  поезд  №  108,  следовавший  в  конце  колонны
эшелонов,  по  существу,  являлся  единственным  санитарным  уч¬
реждением  всей  армии.  На  персонал  этого  поезда  было  возло¬
жено  все  медицинское  обслуживание  больных  и  раненых  крас¬
ноармейцев.  Приказом  К.  Е.  Ворошилова  я  была  назначена
главным  врачом  этого  поезда.
 В  поезде  работали  фельдшер  Якимович  и  одна  медицин¬
ская  сестра.  Остальной  персонал  состоял  из  наспех  обученных
красных  сестер  и  санитарок.  Мы  делали  операции,  вели  амбу¬
латорный  прием  и  стационарное  лечение  раненых  и  больных
эпидемическими  и  другими  заболеваниями,  оказывали  экстрен¬
ную  помощь.  Особенно  трудно  было,  когда  возникали  случаи,
требовавшие  серьезного  оперативного  вмешательства  —  ампу¬
тации,  операции  брюшной  полости.  Но  сознание  долга,  ответ¬
ственности  за  жизнь  людей,  сложность  боевой  обстановки
рождали  энергию  и  решимость.
 Вспоминаю  переживания,  которые  вызвала  у  меня  первая
ампутация  в  связи  с  гангреной  голени  у  красноармейца.  Пу¬
гала  не  столько  даже  операция,  сколько  неуверенность  в  необ¬
ходимости  ее.  А  консультироваться  было  не  с  кем.  И  вот  я
решилась  на  такой  поступок:  во  время  стоянки  поезда*  напра¬
вилась  в  станицу  искать  врача,  чтобы  посоветоваться.  Я  не
знала,  куда  и  к  кому  попаду,  не  исключена  была  возможность
наткнуться  на  белоказаков.  Врача  я  так  и  не  нашла.  После
 Под  огненным  стягом
 145

мучительных  колебаний  решилась  оперировать.  К  моей  радо¬
сти,  все  прошло  удачно.  Этого  красноармейца  позже  я  встре¬
тила  выздоровевшим  в  Царицыне.
 Необходимо  было  сочетать  медицинскую  работу  в  поезде
с  наблюдением  за  работой  красных  сестер  в  эшелонах.  Это
оказалось  нелегкой  задачей.  Медицинская  неосведомленность,
порой  невысокая  общая  культура  сестер  мешали  им  понимать
разницу  между  кустарной  помощью  и  настоящей  медициной.
Такое  непонимание  подкреплялось  недоверием  к  медицинским
работникам,  которые  в  начальный  период  революции  саботи¬
ровали,  отказывались  от  работы  в  советских  учреждениях.
Красные  сестры  на  первых  порах  чуждались  работников  сани¬
тарного  поезда  и  предпочитали  отправлять  раненых  в  свои
эшелоны.  Обычно  это  совпадало  и  с  желанием  самих  воинов
оставаться,  несмотря  на  ранение,  в  своих  отрядах.
 Был,  например,  такой  случай.  Доставили  к  нам  в  поезд
одного  раненого  командира.  Раненый  не  выдержал  операции  и
умер.  Некоторое  время  спустя  слышу  в  вагоне  шум:  явилась
группа  красноармейцев  и  требует:  «Давайте  врача,  который
зарезал  нашего  командира,  на  расправу».  Пришлось  дать  под¬
робные  объяснения.
 В  улучшении  постановки  медицинского  обслуживания  бойцов
не  обошлось  без  вмешательства  Ворошилова.  Командарм  из**
дал  приказ  об  обязательной  немедленной  доставке  в  санитар¬
ный  поезд  не  только  тяжело  больных  и  раненых,  но  всех,  кто
только  что  получил  ранение.  Для  пропаганды  преимущества
помощи,  оказываемой  с  соблюдением  всех  требований  меди¬
цины,  мы  приводили  факты  полного  быстрого  излечения  при
сложных  ранениях  после  лечения  в  санитарном  поезде  и,  на¬
оборот,  случаи  с  тяжелейшими  осложнениями  после  незначи¬
тельных  повреждений  при  неквалифицированной  обработке
ран  в  эшелонах.  Рассказывали  о  том,  как  после  наложения
самодельного  жгута  через  несколько  дней  наступала  гангрена
конечности,  при  которой  и  операция  уже  не  могла  спасти
жизнь  больного.
 Через  некоторое  время  отношение  к  работе  санитарного
поезда  изменилось,  вырос  авторитет  его  работников,  повыси¬
лось  качество  медицинской  помощи.
 Наконец  после  долгого  трудного  пути  мы  в  июне  1918  г.
прибыли  в  Царицын.  Это  были  дни  величайшей  радости.  Но
обстановка  в  Царицыне  была  крайне  напряженной.  Краснов-
ские  банды  тесным  кольцом  охватили  город.  В  городе  осели
контрреволюционные  элементы  разных  мастей.
 146

Военный  совет  Северо-Кавказского  округа  развил  кипучую
деятельность  по  организации  обороны  Царицына.  В  состав  со¬
вета  вошел  командующий  прибывшими  войсками  К.  Е.  Воро¬
шилов.  Красногвардейцы  Донбасса  влились  в  ряды  защитни¬
ков  города.
 При  первом  же  знакомстве  с  постановкой  работы  медицин¬
ских  учреждений  Царицына  мы  увидели,  что  санитарная  часть
военного  комиссариата,  как  и  другие  его  организации,  мало
приспособлена  к  обслуживанию  нужд  фронта.  'Госпиталей  в
городе  было  мало,  да  и  те  плохо  оборудованы,  медперсонала
не  хватало.  Воинские  части  оставались  почти  без  медицинской
помощи.  Только  некоторые  части  обслуживались  небольшими
санитарными  «летучками».  Помощь  в  них  оказывали  красные
сестры  и  «выборные»  врачи  из  числа  ротных  фельдшеров.  «Ле¬
тучки»  были  организованы  не  санитарным  управлением,  а  са¬
мими  воинскими  частями.  Из-за  такой  постановки  дела  ране¬
ные  подолгу  оставались  на  поле  боя  и  доставлялись  в  город
беспорядочно,  нередко  с  неперевязанными  открытыми  ранами.
 К.  Е.  Ворошилов  поручил  мне  ознакомиться  с  работой  са¬
нитарного  управления.  Оказалось,  что  аппарат  управления
состоял  преимущественно  из  старых  военных  чиновников  и  не¬
скольких  военных  врачей  бывшей  царской  армии.  Они  равно¬
душно  относились  к  происходящему.  В  ответ  на  мой  вопрос,
известно  ли  управлению  о  катастрофическом  положении  с
транспортировкой  раненых  с  фронта,  начальник  эвакуационной
части  показал  многочисленные,  хорошо  нарисованные  карты
эвакуации,  которые  украшали  его  кабинет.
 Военному  совету  пришлось  бороться  с  засильем  контрре¬
волюционных  «спецов»  и  поставить  во  главе  ряда  отделов
большевиков,  людей,  верных  делу  революции.  Мне  Военный
совет  поручил  заведовать  медико-санитарным  отделом  Цари¬
цынского  военкомата.  Военный  совет  Северо-Кавказского  воен¬
ного  округа  выдал  мне  соответствующий  мандат  за  подписью
И.  В.  Сталина  и  К.  Е.  Ворошилова.  Главной  нашей  задачей
было  использовать  все  местные  материальные  средства  для
налаживания  медицинского  обслуживания  фронта.
 Через  несколько  дней  Военный  совет  постановил  слить
военно-санитарные  организации  губернского  военного  комис¬
сариата  и  военного  округа  в  целях  укрепления  их  работы  и
правильной  организации  медицинского  *  обслуживания  воин¬
ских  частей.  Меня  вызвал  Ворошилов  и  от  имени  Военного  со¬
вета  Северо-Кавказского  военного  округа  предложил  принять
дела  окружного  военно-санитарного  управления.  В  первый
 147

момент  я  усомнилась,  сумею  ли  выполнить  столь  большую  и
ответственную  работу.  Но  Ворошилов  рассеял  мои  сомнения.
 Вскоре  начальниками  отделов  окружного  военно-санитар¬
ного  управления  были  назначены  члены  партии,  преданные
делу  революции  врачи  —  Орлов,  Повзнер,  Якимович  и  другие.
 Были  сформированы  группы  для  непосредственного  меди¬
цинского  обслуживания  фронтовых  частей,  организован  госпи¬
таль.  Военный  совет  округа  объявил  в  Царицыне  мобилизацию
врачей.  Однако  врачи,  получавшие  назначение  в  части  Крас¬
ной  Армии,  не  всегда  сразу  подчинялись  нашим  распоряже¬
ниям.  Их  поддерживали  некоторые  представители  местных
организаций,  считавшие,  что  все  врачи  должны  оставаться  в
городе  и  обслуживать  только  население  города.  После  указа¬
ний  городского  комитета  РКП  (б)  и  Военного  совета  мобили¬
зованные  врачи  выехали  в  части,  эпидотряды.  Постепенно
многие  из  них  перестроились  и  все  активнее  включались  в  ле¬
чебную  работу.
 Формирование  медчастей  в  армии  встретило  сопротивление
и  со  стороны  так  называемых  выборных  врачей,  которых  в  то
время  немало  было  в  воинских  частях  и  которые  не  хотели
подчиниться  новой  организации.  Но  и  их  партизанщина  тоже
постепенно  была  преодолена.  Приказом  санитарного  управле¬
ния  мобилизованные  врачи  были  распределены  по  дивизиям  и
полкам.  Санитарное  управление  организовало  месячные  курсы
по  подготовке  медицинских  сестер  из  добровольно  поступив¬
ших  на  них  работниц,  а  также  тех,  кто  до  этого  работал  в  сан-
отрядах  при  воинских  частях  или  в  госпиталях.  Руководила
курсами  коммунистка  Долженкова;  занималось  на  них  около
30  человек.  В  программу  входили  самые  необходимые  дисцип¬
лины:  краткие  сведения  по  анатомии  и  физиологии,  общие  по¬
нятия  о  гигиене  и  санитарии,  практические  занятия  по  накла¬
дыванию  повязок  и  лечению  ран,  по  уходу  за  больными  и  ране¬
ными.
 Санитарное  управление  организовало  также  хозяйственную
часть  с  мастерскими  по  изготовлению  оборудования  и  различ¬
ных  предметов  ухода  за  ранеными  и  больными;  были  созданы
склады  медикаментов  и  перевязочных  материалов  в  Царицыне,
аптеки  в  воинских  частях.
 К.  Е.  Ворошилов  дал  указание  Управлению  по  снабжению
армии  помогать  санчасти  и,  кроме  того,  предложил  коммуни¬
сту  Метику,  председателю  комиссии  по  разбору  разных  грузов,
скопившихся  на  Царицынском  железнодорожном  узле,  также
оказывать  санчасти  помощь  и  передавать  ей  все  медикаменты
 7 	148

и  прочее  имущество,  могущее  быть  полезным  для  медицин¬
ского  обслуживания  армии.
 В  сентябре  1918  г.  Реввоенсовет  республики  реорганизовал
управление  советскими  войсками  Южного  фронта.  Красные
части,  оборонявшие  Царицын,  были  сведены  в  10-ю  армию.
Были  созданы  органы  снабжения  10-й  армии,  шло  усиленное
формирование  новых  войсковых  частей.
 Положение  Царицынского  участка  фронта  становилось  все
серьезнее,  железные  дороги  были  захвачены  белыми,  единст¬
венным  способом  сообщения  с  Москвой  оставалась  Волга,  но
пароходы  нередко  подвергались  обстрелу  с  берегов.
 Приказом  Революционного  военного  совета  10-й  армии
наше  санитарное  управление  было  переименовано  в  санитар¬
ное  управление  10-й  армии.  Его  начальником  назначили  меня.
К  этому  времени  мы  уже  могли  создать  санитарные  части  при
всех  воинских  соединениях.
 Своеобразную  картину  представляла  собой  тогда  органи¬
зация  санитарной  службы  10-й  армии.  Из-за  близости  фронта,
кольцом  окружавшего  Царицын,  госпитали  необходимо  было
сосредоточить  преимущественно  в  самом  городе.  Наши  поезда
могли  курсировать  лишь  на  небольших  отрезках  железных  до¬
рог  в  непосредственной  близости  от  Царицына.  А  приспособ¬
ленных  под  госпитали  помещений  в  городе  почти  не  было.  Вот
поэтому-то  фронтовые  лечебные  учреждения  были  организо¬
ваны  большей  частью  в  поездах.  Только  три  фронтовых  госпи¬
таля  находились  в  помещениях.  Каждая  дивизия  имела  свой
поезд-госпиталь.  Средствами  для  эвакуации  раненых  из  района
боевых  действий  служили  поезда-«летучки»  и  небольшое  коли¬
чество  специально  оборудованных  санитарных  поездов.
 Вскоре,  после  организации  Народного  комиссариата  здра¬
воохранения  РСФСР  царицынский  участок  фронта  получил  не¬
которую  помощь  из  центра.
 Народный  комиссар  здравоохранения  Н.  А.  Семашко  рас¬
порядился  направить  к  нам  группу  врачей  из  Москвы.  Это
очень  помогло  нам.  Теперь  в  каждом  поезде-госпитале  име¬
лось  по  два-три  врача.
 В  10-й  армии  работало  60  врачей,  функционировало  в  ка¬
честве  стационарных  лечебных  учреждений  10  госпиталей  на
3360  коек.  Были  организованы  14  дивизионных  лазаретов,  эпи¬
демические  и  дезинфекционные  отряды,  7  санпоездов  и  «лету¬
чек»  для  перевозки  раненых.
 В  распоряжение  санитарного  управления  10-й  армии  были
выделены  также  пароходы  «Гром»  и  «Чернигов».  Их  оборудо¬
 149

вали  для  эвакуации  раненых  на  случай  отступления  из  Цари¬
цына.
 Благодаря  помощи  царицынской  партийной  организации,
Военного  совета  10-й  армии  медико-санитарное  обслуживание
воинских  частей  наладилось.  Изменилось  и  отношение  врачей
к  своей  работе.  Наиболее  активные  из  них,  хорошо  зарекомен¬
довавшие  себя  в  воинских  частях,  были  привлечены  на  работу
в  санитарное  управление  армии  в  качестве  заведующих  отде¬
лами,  начальников  санитарных  частей  дивизий.
 Так,  после  отъезда  заместителя  начальника  санитарного
управления  армии  коммуниста  Орлова  на  его  место  был  на¬
значен  царицынский  врач  Деревенское.  В  дальнейшем  он  всту¬
пил  в  партию.  Начальником  санчасти  Морозовско-Донецкой
дивизии  работал  врач  Николай  Алексеевич  Павлушков,  Доно-
Ставропольской  дивизии  —  врач  Степан  Михайлович  Клюхин,
Донской  советской  стрелковой  дивизии  —  врач  Борис  Матве¬
евич  Болтянский,  начальником  санчасти  1-й  Коммунистиче¬
ской  дивизии,  сформированной  из  частей  прибывшей  из  Дон¬
басса  5-й  армии,—  врач-коммунист  Григорий  Васильевич  Гу¬
саков.  Постепенно  выковывались  преданные  делу  революции
кадры  медицинских  работников  из  старых  специалистов.
Пройдя  большую  школу  в  Красной  Армии,  многие  из  них  впо¬
следствии  находились  на  ответственной  работе  в  военных  и
гражданских  медицинских  учреждениях.
 Реввоенсовет  10-й  армии  отметил  наши  успехи  в  санитар¬
ном  обслуживании  бойцов.  Его  положительная  оценка  была
для  нас  лучшей  наградой  и  воодушевляла  на  дальнейшую
борьбу.
 Осенью  1918  г.  условия  нашей  работы  еще  более  усложни¬
лись.  Белые  банды  Краснова  продолжали  сжимать  кольцо,
окружавшее  Царицын,  любой  ценой  стремились  взять  город.
Неоднократно  войска  Краснова  находились  всего  в  нескольких
километрах  от  города,  не  раз  он  был  под  угрозой  падения.
К.  Е.  Ворошилов  в  эти  минуты  не  забывал  о  раненых.  Транс¬
портировка  раненых  и  больных  из  госпиталей  Царицына  про¬
исходила  в  предельно  короткие  сроки,  нередко  за  одни  сутки.
Все  это  требовало  от  медицинского  персонала  больших
усилий.
 В  один  из  таких  дней,  когда  враг  особенно  близко  подсту¬
пил  к  Царицыну,  раздался  телефонный  звонок  из  Военного
совета.  Климент  Ефремович  сообщил  о  том,  что  Николай  Руд¬
нев  тяжело  ранен.
 Николай  был  всеобщим  любимцем.  Полный  энтузиазма,
 150

уверенности  в  победе,  он  не  знал  устали.  В  самые  тяжелые
моменты  борьбы  Руднев  принимал  смелые  решения,  всегда
находился  в  самых  опасных  местах.  В  Царицыне  энергично
формировал  новые  части  10-й  армии.
 Как  громом  поразила  весть  о  его  ранении.  Даю  распоря¬
жение  оперировать  Руднева  в  лучшем  госпитале  Царицына.
Мобилизовали  лучших  хирургов.  Отправляюсь  и  сама  в  Беке-
товку.  Здесь  узнаю,  что  Руднев  оперирован  и  находится  в  мест¬
ном  госпитале.  Застала  его  в  палате  одного,  в  безнадежном
состоянии,  почти  без  сознания.  Мое  появление  как  бы  пробу¬
дило  его.  Слабым  голосом  он  назвал  меня  по  имени,  улыбка
озарила  его  прекрасное  лицо.  Коля  старался  скрыть  боль.
Вскоре  он  потерял  сознание.  Всю  ночь  я  провела  около  Руд¬
нева.  К  утру  Руднев  умер.  Хоронили  его  в  Царицыне.
 На  похоронах  присутствовало  много  народу.  Его  прово¬
жали  товарищи  и  друзья.  Еще  большую  ненависть  к  врагу
вызвала  эта  смерть.
 ...В  конце  1918  —  начале  1919  г.  на  фронте  наступило  за¬
тишье.  Стояли  сильные  морозы.  Эвакуация  раненых  и  больных
из  Царицына  могла  осуществляться  теперь  только  гужевым
транспортом.  Это  потребовало  перестройки  всей  санитарной
службы  фронта.  Был  намечен  путь  для  санного  транспорта  от
Царицына  до  Владимировки.  По  пути  разместили  несколько
перевязочно-питательных  пунктов  и  лазаретов.  На  станции
Петропавловск,  где  предполагалась  посадка  в  санитарные
поезда,  был  организован  приемник  на  400  коек.  Активное  со¬
действие  в  транспортировке  раненых  нам  оказывали  местные
Советы.
 Б.  Л.  Прейс
 ХАРЬКОВСКОЕ  ПОДПОЛЬЕ  В  1918  ГОДУ
 В  начале  июля  1918  г.  вместе  с  группой  товарищей  я  при¬
был  в  Харьков  для  ведения  подпольной  работы.  На  квартире
Тевелева  в  Мордвинеком  переулке  состоялось  собрание  харь¬
ковских  большевиков.  В  нем  приняли  участие  руководители
большевистского  подполья  на  Украине  Юрий  Лутовинов  и
Иван  Смирнов,  от  Харьковского  комитета  партии  большевиков
присутствовали  Николай  Бесчетвертной,  Иван  Петинский,
Иван  Клименко,  Михаил  Тевелев.
 Совещание  обсудило  вопросы,  связанные  с  расширением
подпольно-партийной  работы  на  Украине,  в  частности  в  Донец-
 151

ко-Криворожском  бассейне  и  в  самом  Харькове.  Было  принято
решение  об  организации  Донецко-Криворожского  подпольного
ревкома.  В  состав  ревкома  вошли  Клименко,  Бесчетвертной,
Смирнов,  автор  этих  воспоминаний  и  три  товарища  из  Дон¬
басса,  которые  на  совещание  прибыть  не  смогли.  Обязанности
между  членами  ревкома  распределили  так:  Клименко  была
поручена  организация  явочных  квартир  в  Донбассе  и  Харь¬
кове,  Смирнову  —  организация  партизанских  групп  в  Донбассе,
мне  —  организация  боевых  партизанских  дружин  в  Харькове
и  губернии;  на  Н.  Бесчетвертного,  помимо  работы  в  Харьков¬
ском  подпольном  комитете  партии,  была  возложена  организа¬
ция  печатания  и  распространения  прокламаций,  призывов  рев¬
кома  и  Харьковского  партийного  комитета.
 Уже  в  первые  недели  деятельности  ревкома  в  Харькове
было  организовано  несколько  боевых  групп  —  в  Петинском,
Ивановском,  Холодногорском  и  Центральном  городском  рай¬
онах.  Сильный  сплоченный  отряд  был  создан  в  Люботине.  К  со¬
жалению,  в  памяти  не  сохранились  имена  командиров  отрядов.*
Помнится  лишь,  что  организаторами  групп  в  Ивановском  и
Холодногорском  районах  были  опытные  большевики  Грязев  и
Кабаненко.
 В  Харькове  нами  были  организованы  два  явочных  пункта:
один  на  Москалевской  улице,  другой  —  в  Харьковском  пере¬
улке,  в  доме  недалеко  от  линии  Северо-Донецкой  железной
дороги.  Явочные  пункты  находились  в  помещениях  мелких  ба¬
калейных  лавочек,  в  которых  торговали  молоком,  фруктовой
водой,  табачными  изделиями  и  прочими  такого  рода  товарами.
Владельцами  этих  лавочек  были  престарелые  люди,  ничего
общего  с  подпольем  не  имевшие,  но  в  лавки  нанимались  рабо¬
тать  наши  товарищи.  Приезжавшие  с  мест  либо  из-за  кордона
(граница  с  Советской  Россией  проходила  в  районе  станции
Беленихино)  товарищи  имели  адрес  одной  из  явок  и  соответ¬
ствующий  пароль.  Например,  на  явке  в  Харьковском  переулке
пароль  был  следующим:  «У  вас  есть  ананасы?»  Ответ  —  «Ана¬
насов  у  нас  нет,  но  есть  ананасные  груши».  Дежурившие  в  лав¬
ках  товарищи  по  паролю  принимали  приезжих  и,  в  зависи¬
мости  от  того,  какое  задание  имел  прибывший,  направляли
его  к  тому  или  другому  члену  подпольного  ревкома  или  коми¬
тета.
 Помимо  организации  подпольных  партийных  ячеек  и  бое¬
вых  групп  на  предприятиях  и  в  районах  города  Харьковский
подпольный  комитет  наладил  доставку  из-за  кордона  оружия
и  боеприпасов.
 152

Большое  внимание  уделялось  оживлению  профсоюзов.
С  началом  немецкой  оккупации  деятельность  наиболее  рево¬
люционных  профсоюзов  —  металлистов,  швейников,  конторщи¬
ков  и  других  —  ввиду  эвакуации  из  города  их  правлений  фак¬
тически  прекратилась.  В  оставшихся  в  Харькове  правлениях
союзов  засели  меньшевики,  бундовцы,  украинские  национали¬
сты,  а  кое-где  и  явные  петлюровцы.  Никакой  работы  по  за¬
щите  экономических  и  политических  интересов  трудящихся  эги
деятели  не  вели  да  и  не  собирались  вести.  Свою  главную  за¬
дачу  они  видели  в  том,  чтобы  очистить  профсоюзы  от  комму¬
нистов  и  революционно  настроенных  рабочих,  внушить  осталь¬
ным  рабочим  мысль,  что  Советская  власть  на  Украину  больше
не  вернется.  В  этом  им  усердно  помогала  меньшевистская  га¬
зета  «Социал-демократ»,  выходившая  в  Харькове  легально.
Словом,  это  были  верные  прислужники  оккупантов.  Меньше¬
вики  не  подвергались  репрессиям  со  стороны  оккупационных
властей.  Более  того,  петлюровцам,  а  затем  и  гетману  Украины
Скоропадскому  они  были  нужны,  поскольку  через  свою  газету
изо  дня  в  день  распространяли  разнузданную  клевету  на  боль¬
шевиков,  на  Советскую  Россию.
 Несмотря  на  трудности  и  опасные  условия,  наши  подполь¬
щики  активно  работали  в  союзах:  Зискин  —  среди  химиков,
Зуев  —  среди  швейников  и  т.  д.
 Постепенно,  шаг  за  шагом  наша  подпольная  организация
расширяла  и  углубляла  влияние  на  харьковских  пролетариев.
Все  чаще  выпускались  прокламации,  воззвания  к  рабочим  и
крестьянской  бедноте  Харьковщины.  Наши  агитаторы  исполь¬
зовали  малейшую  возможность  рассказать  правду  о  Советской
России,  о  большевиках.  Рабочие  почувствовали,  что  партия
наша  живет,  что  она  рядом  с  ними,  что  знамя  ее  борьбы  за
счастье  трудящихся  не  свернут  никакие  усилия  немецких  окку¬
пантов,  гайдамаков,  петлюровцев.
 К  сожалению,  мы  не  имели  подготовленных  людей  для  ве¬
дения  агитации  среди  немецких  солдат,  и  это  осталось  боль¬
шим  пробелом  в  нашей  работе.
 Деятельность  подпольных  групп  была  обнаружена  нашими
врагами.  Все  чаще  мы  стали  замечать  за  собой  слежку  аген¬
тов  контрразведки.  Вспоминается  в  связи  с  этим  такой  случай.
 В  один  из  июльских  дней  в  Люботине  должно  было  состо¬
яться  заседание  ревкома  и  Харьковского  партийного  комитета.
Мы  с  Лутовиновым  договорились  встретиться  у  ресторана  Юж¬
ного  вокзала.  До  отхода  поезда  оставалось  30—35  минут.
Решили  проверить,  нет  ли  слежки.  Лутовинов,  зайдя  в  ресто¬
 153

ран,  сел  лицом  к  двери,  я  же  прошел  по  всему  вокзалу  и,  встав
у  кассы  в  зале  третьего  класса,  заметил  человека,  следящего
за  мной,  Я  подошел  к  нему  и  попросил  прикурить,  с  тем  чтобы
получше  разглядеть  его.  Когда  я  направился  в  ресторан,  то
Лутовинов  условным  знаком  дал  мне  понять,  что  за  ним  сле¬
дят.  Постояв  немного  в  проходе,  Лутовинов  направился  к  вы¬
ходу  в  город,  а  я  пошел  к  поезду,  отправлявшемуся  на  Любо-
тин.  Успел  вскочить  в  предпоследний  вагон  и  здесь,  у  дверей,
увидел  фигуру  шпика.  О  поездке  в  Люботин  не  могло  быть  и
речи.  Нужно  было  найти  способ  оторваться  от  шпика  и  по  воз¬
можности  предупредить  товарищей.  На  перегоне  между  Новой
Баварией  и  Рыжовом  я  перешел  в  хвостовой  вагон  поезда.
Здесь,  как  нельзя  кстати,  сидели  человек  пять  знакомых  рабо¬
чих  с  канатного  завода  в  Новой  Баварии.  Я  успел  им  быстро
сказать,  что  за  мной  тянется  шпик  и,  если  они  встретят  кого-
либо  из  товарищей,  пусть  предупредят.  Ребята,  увидев  сле¬
дующего  за  мной  шпика,  под  каким-то  предлогом  сумели  за¬
держать  его.  Это  дало  мне  возможность  пробраться  к  тамбуру,
на  ходу  спрыгнуть  с  поезда  и  скрыться  в  лесу.
 К  вечеру,  когда  я  вернулся  в  Харьков  и  разыскал  Лутови-
нова,  Бесчетвертного  и  других,  то  узнал,  что  им  пришлось
долго  плутать  по  городу,,  пока  удалось  оторваться  от  шпиков.
Таким  образом,  выяснилось,  что  слежка  велась  за  многими
из  нас.
 Немецкой  комендатуре  и  контрразведке  не  удалось  на  этот
раз  выследить  нашу  конспиративную  квартиру  в  Люботине.
Но  слежка  с  этого  времени  усилилась.  Значительно  осложнит
лись  поездки  через  «границу»  в  Советскую  Россию.
 Как  раз  в  это  время  подпольный  ревком  направил  А.  Прейс
в  Курск  для  получения  денег  на  ведение  конспиративной  ра¬
боты.  Дорога  туда  и  обратно  была  сопряжена  с  большим  ри¬
ском,  провал  мог  стоить  жизни.  Но  все  же  до  Курска  ей  уда¬
лось  добраться  сравнительно  благополучно.  Здесь  она  полу¬
чила  чемодан  денег.  При  переезде  границы  в  Беленихино
комендант  советского  контрольного  пункта  Саенко  демонстра¬
тивно  подверг  ее  вещи  «проверке»,  наряду  с  вещами  мешоч¬
ников  и  спекулянтов.  Во  время  проверки  он  шепнул  ей  на  ухо,
что  это  делается  специально,  чтобы  не  привлечь  к  ней  внима¬
ния.  Перейдя  границу,  А.  Прейс  наняла  подводу,  положила
чемодан  под  сено  и  доставила  деньги  в  Харьков.
 Не  прошло  и  недели  после  этой  поездки,  как  ночью  на
квартиру  наших  товарищей  Ярославов,  у  родителей  которых
мы  снимали  комнату,  ввалился  немецкий  патруль  во  главе  с
 154

офицером  и  петлюровцем-переводчиком,  требуя  от  сестер  Яро¬
славов  выдачи  их  брата,  который  ранее  был  активным  партий¬
ным  работником  в  Харькове.  Вместе  с  патрулем  появилась
дворничиха.  Она  утверждала,  что,  мол,  их  брат-большевик
здесь,  что  она  сама  видела,  как  он  утром  проходил  по  двору.
Сестры  уверяли  офицера,  что  их  брат  Яков  еще  в  сентябре
1917  г.  уехал  из  Харькова  и  не  возвращался.  Солдаты  присту¬
пили  к  обыску,  перерыли  все  закоулки  и  наконец  дошли  до
дверей  нашей  комнаты.  Им  сказали,  что  там  проживает  квар¬
тирант  с  женой,  совершенно  посторонние  люди,  и  дворничиха
это  подтвердила.  Офицер  не  счел  нужным  беспокоить  посто¬
ронних  людей.  На  этот  раз  нам  удалось  спастись  от  немецкой
контрразведки.
 Дней  десять  спустя  после  обыска  рано  утром  к  нам  неожи¬
данно  пришли  Клименко  и  Бесчетвертной  и  попросили  на  не¬
которое  время  укрыть  у  себя  Лутовинова,  так  как  на  своей
квартире  тот  больше  оставаться  не  мог.  Наша  квартира  не
была  надежной,  но  другого  выхода  не  было,  и  Лутовинов  оста¬
вался  у  нас  в  течение  недели.
 В  первых  числах  августа  в  Харьков  должен  был  приехать
из  Москвы  товарищ,  с  которым  было  условлено  встретиться
на  явке  на  Москалевской  улице.  Мы  отправились  туда  вместе
с  Лутовиновым.  Не  доходя  до  явки  трех-четырех  домов,  заме¬
тили  усиленный  патруль  немецких  солдат,  окруживших  нуж¬
ный  нам  дом.  Вошли  в  ворота  дома  напротив  и  стали  наблю¬
дать.  Минут  через  двадцать  —  тридцать  дверь  лавочки  отвори¬
лась,  и  солдаты,  а  также  какие-то  люди  в  штатском  стали  вы¬
водить  оттуда  по  одному  тех,  кто  находился  в  доме.  Первым
вывели  Тевелева,  за  ним  старика-хозяина  лавочки  и  еще  трех¬
четырех  человек,  нам  незнакомых.  Под  усиленным  конвоем  их
повели  к  центру  города.  Мы  стояли  в  растерянности,  не  зная,
что  предпринять:  идти  ли  за  ними  вслед  или  поскорее  добрать¬
ся  до  своих  и  предупредить  о  провале.  Решили  поодиночке,
разными  путями  добраться  к  своим.
 К  вечеру  все  руководящие  работники  подпольной  органи¬
зации  собрались  на  квартире  у  Н.  Бесчетвертного.  Стало  изве¬
стно,  что  в  городе  арестовано  еще  несколько  подпольщиков.
Было  решено  немедленно  послать  кого-либо  из  наших  товари¬
щей  за  кордон  и  сообщить  о  провале  явочной  квартиры,  аресте
Тевелева,  а  также  принять  срочные  меры,  чтобы  освободить
арестованных.
 Провал  явки  и  арест  Тевелева  не  поколебал  нас  и  не  пре¬
рвал  подпольной  работы.  Активность  организации  росла.
 155

В  свою  очередь  и  контрразведка  не  удовлетворилась  произве¬
денными  арестами,  а  с  еще  большей  энергией  стала  выслежи¬
вать  подпольщиков,  устраивать  провокации.  Так,  в  один  из
августовских  дней,  когда  в  лавке  в  Харьковском  переулке,  где
находилась  наша  явка,  дежурила  А.  Прейс,  туда  зашел
И.  Клименко,  чтобы  сообщить  новый  пароль,  так  как  возникло
подозрение,  что  прежний  пароль  провален.  Клименко  сел  за
столик  у  окна  и  начал  беседу  с  Прейс.  В  это  время  в  лавку
вошли  двое  —  один  немец,  другой  русский.  Достав  из  карма¬
нов  деньги,  они  спросили  папиросы.  А  затем,  наклонившись
над  прилавком,  понизив  голос,  русский  стал  расспрашивать  у
продавщицы,  не  знает  ли  она  одного  человека  и  назвал  его
фамилию.  Клименко  и  Прейс  услышали  фамилию  нашего  под¬
польщика  из  люботинской  организации,  который,  по  имевшимся
у  нас  сведениям,  был  арестован.  Улучив  момент,  Клименко  вы¬
шел  из  лавочки.  Немец,  повернувшись  к  окну  и  увидев,  что
только  что  сидевший  Клименко  исчез,  грубо  спросил  А.  Прейс
на  ломаном  русском  языке:
 —  Куда  девался  этот  тип?
 Та  спокойно  ответила,  что  знает  этого  человека  столько  же,
сколько  и  он  сам.  Немец  возмутился  ответом:
 —  Как,  вы  его  не  знаете,  вы  же  с  ним  так  долго  беседо¬
вали?
 А.  Прейс  стала  уверять  его,  что  и  он  Сам  может  быть  ей
таким  же  ее  приятелем,  как  и  исчезнувший  господин,  ибо  вся¬
кий  торговец  заинтересован  в  покупателях.  Немец  еще  больше
обозлился  и  выкрикнул:
 —  Да  знаете  ли  вы,  что  этот  тип  —  вредная  и  темная  лич¬
ность!
 —  В  таком  случае,—  сказала  А.  Прейс,—  почему  же  вы
его  не  задержали.  Ведь  требовать  от  меня,  чтобы  я  задержи¬
вала  каждую  темную  личность,  бессмысленно.  Здесь  рядом
вокзал,  и  разных  людей  сколько  угодно.
 Немец  прекратил  разговор  и  объявил,  что  произведет
обыск.  Разумеется,  обыск  ничего  не  дал:  в  лавочке  ничего
недозволенного  не  хранилось.
 Комитет,  обсудив  создавшуюся  обстановку,  решил  ликви¬
дировать  явочную  квартиру  в  Харьковском  переулке.  Однако
в  целях  маскировки  мы  решили  сразу  торговлю  в  лавочке  не
прекращать.  Помню,  в  один  из  вечеров  с  двумя  младшими
братьями  я  пришел  в  лавку  и  приступил  к  торговле.  В  девя¬
том  часу  вечера  входит  в  лавочку  человек.  Он  немного  при¬
храмывает,  одет  в  защитного  цвета  гимнастерку,  с  тросточкой
 156

в  руке.  Озираясь  по  сторонам,  он  подходит  к  прилавку  и  спра¬
шивает  у  меня:  «Есть  ананасы».  То  есть  называет  пароль,  по
которому  сюда  раньше  приходили  наши  люди.  Но  теперь  па¬
роль  другой.  Значит,  это  провокатор.  Выслушав,  отвечаю,  что
ананасы  он  может  найти  у  Жеваржеева  (так  назывался  в
Харькове  по  имени  владельца  крупный  гастрономический  ма¬
газин),  а  в  нашей  лавочке  такого  товара  не  бывает.  Выждав
пару  минут  и  не  получив  ответа  на  пароль,  тот  сам  дает  ответ:
«Значит,  ананасов  нет,  есть  ананасные  груши».  Я  предлагаю
содовую  воду  как  средство  хорошо  помогающее  с  похмелья  и
прошу  оставить  помещение,  так  как  собираюсь  закрывать
лавку.
 Шпик  недоуменно  молчит,  а  затем  обращается  к  моему
брату:  «Это  Харьковский  переулок,  дом  два?»  (Он,  по-види¬
мому,  усомнился  в  правильности  адреса).  Получив  утверди¬
тельный  ответ,  он  вновь  произносит:  «Как  же  у  вас  нет  ананас¬
ных  груш?  Мне  ведь  верные  люди  сказали».  Мы  отвечаем,  что
ему  лучше  идти  домой.  Шпик  удаляется.
 Случай  этот  убедил  в  окончательном  провале  явки.  Но
контрразведка,  потерпев  неудачу,  не  успокоилась.  Там  пола¬
гали,  что  мы  только  сменим  людей,  а  само  заведение  оставим.
Не  прошло  и  недели  после  описанного  случая,  как  контрраз¬
ведчики  ночью  произвели  налет  на  лавку.  Старика  —  владель¬
ца  лавки  контрразведчики  избили,  требовали  указать,  кому  он
сдавал  свое  заведение.
 После  этого  нам  удалось  организовать  явочный  пункт  в  по¬
мещении  самого  реакционного  профсоюза  —  торгово-промыш¬
ленных  служащих.  Союз  этот  занимал  большое  помещение  на
втором  этаже  в  доме  на  углу  Шляпного  переулка.  Там  всегда
было  людно.  Руководители  союза  были  на  хорошем  счету  у
местных  властей,  в  том  числе  и  у  немецкой  комендатуры.  Уста¬
новив  связь  с  техническими  работниками  правления,  которые,
не  будучи  членами  нашей  партии,  однако  искренне  нам  сочув¬
ствовали,  мы  при  их  помощи  довольно  успешно  проводили
свою  работу.  Нам  удалось  связаться  с  одним  из  служащих  не¬
мецкой  контрразведки,  помещавшейся  в  доме  страхового  об¬
щества  «Саламандра».  Через  него  переслали  записку  находив¬
шемуся  под  арестом  Тевелеву.  Из  ответной  записки  мы  узнали,
что  его  подвергают  жестоким  пыткам,  что  провал  устроен  про¬
вокатором,  прибывшим  в  Харьков  под  видом  подпольщика  с
территории  Советской  России.  От  нашего  предложения  орга¬
низовать  ему  побег  Тевелев  отказался,  так  как  не  имел  сил
даже  передвигаться  по  камере.
 157

Из  Москвы  для  организации  спасения  Тевелева  приезжали
член  партии  товарищ  Сирота  и  жена  Тевелева.  Они  ездили
также  и  в  Киев  в  советскую  миссию,  но  официально  для  осво¬
бождения  Тевелева  миссия  ничего  не  могла  сделать.  Харьков¬
ский  комитет  прилагал  неимоверные  усилия  для  спасения  Те¬
велева,  но  все  оказалось  безрезультатным,  и  Тевелев  вместе
с  другими  арестованными  подпольщиками  был  расстрелян.
 Приближался  конец,  августа  1918  г.,  около  пяти  месяцев
прошло  с  начала  оккупации  Украины  кайзеровской  воен¬
щиной.  Ни  виселицы,  ни  расправы,  ни  репрессии  не  сломили
воли  украинских  коммунистов,  боровшихся  за  восстановление
власти  Советов.  Не  было  ни  одного  даже  небольшого  городка,
не  говоря  уже  о  крупных,  где  бы  не  действовали  подпольные
организации  и  партизанские  группы.  Участились  диверсионные
акты  против  оккупационных  войск  и  гетманщины.  Важную
роль  в  дальнейшем  развертывании  освободительной  борьбы
украинского  народа  должен  был  сыграть  II  съезд  Компартии
Украины.
 Еще  до  съезда,  осенью  1918  г.,  во  многих  местах  прошли
нелегальные  конференции  подпольных  большевистских  органи¬
заций.  В  начале  сентября  на  квартире  одного  из  наших  под¬
польщиков  —  Зуева  состоялась  общегородская  партийная  кон¬
ференция.  На  ней  присутствовали  25  делегатов  от  всех  районов
города.  Повестка  дня  конференции  включала  два  вопроса:  о
текущем  моменте  и  о  задачах  партии  и  выборы  трех  делегатов
на  съезд.  Было  решено,  что  доклад  будет  делать  Р.  Фарбман,
как  член  ЦК  КП(б)У,  а  содоклад  от  Харьковского  комитета  —
Н.  Бесчетвертной.
 В  своем  докладе  на  конференции  Р.  Фарбман  усиленно
доказывал,  что  созрел  момент  для  активных  действий,  насту¬
пил  час  всеобщего  восстания.  Он  мотивировал  это  тем,  что
оккупационная  армия  будто  бы  полностью  разложена  и  не¬
боеспособна,  что  гетманщина  не  имеет  опоры  в  рабочем  классе
и  крестьянстве,  что  петлюровщина  ни  тем,  ни  другим  на  по¬
мощь  не  пойдет.  Впечатление  от  его  доклада  было  таково,  что
стоит  нам,  большевикам,  выбросить  лозунг  о  восстании,  как
повсеместно  на  Украине  будет  восстановлена  Советская
власть.  Н.  Бесчетвертной  подверг  резкой  критике  доклад  Фар-
бмана,  особенно  его  ссылку  на  то,  что  петлюровщина  и  другие
реакционные  элементы  будут  спокойно  взирать,  как  больше¬
вики  начнут  восстанавливать  Советскую  власть.  Большинство
делегатов  поддержало  точку  зрения  Бесчетвертного  и  нашло,
что  для  всеобщего  выступления  пока  еще  нет  достаточных  сил.
 158

Конференция  избрала  на  II  съезд  КП(б)У  трех  делегатов:
Н.  Бесчетвертного,  Эдварда  из  союза  кожевников  (фамилии
его  не  помню)  и  меня.
 Мы  выехали  в  Москву,  где  17  октября  в  помещении  3-го
Дома  Советов  1  съезд  начинал  свою  работу.  На  съезде  «ле¬
вые»—Г.  Пятаков,  В.  Затонский  и  другие  —  доказывали,  что
момент  для  боевых  действий  на  Украине  назрел,  другая  часть
делегатов  —  И.  Шварц,  Ю.  Лутовинов  считали  главной  зада¬
чей  укрепление  и  вооружение  партизанских  отрядов,  дальней¬
шее  расширение  агитации  и  пропагандистской  работы  среди
рабочих,  беднейшего  крестьянства  и  солдат  оккупационной
армии.
 Незадолго  до  окончания  работы  съезда  Я.  М.  Свердлов  по
поручению  В.  И.  Ленина  принял  часть  делегатов.  В  числе  при¬
глашенных  были  и  делегаты  от  Харькова.  Яков  Михайлович
по  нескольку  минут  беседовал  с  каждым  из  нас,  расспраши¬
вал,  давно  ли  в  партии,  кто  по  профессии,  давно  ли  живем  и
работаем  на  Украине,  и,  если  узнавал,  что  товарищ,  с  кото¬
рым  он  беседовал,  еще  и  до  революции  работал  в  подполье,
интересовался,  где  работал,  подвергался  ли  арестам,  ссылкам
и  т.  д.
 Он  разъяснил  нам  положение  Советской  России  и  наметил
основные  задачи*  которые  мы  должны  будем  решать,  возвра¬
тившись  на  Украину.  В  основном  его  рекомендации  сводились
к  налаживанию  еще  более  активной  агитационно-пропаганди¬
стской  работы  в  массах.  Он  решительно  предостерегал  нас  от
преувеличений  в  оценке  численности  партизанских  сил,  гово¬
рил,  что,  раздувая  цифры,  мы  тем  самым  можем  переоценить
свои  возможности  и  погубить  всю  подпольную  работу  партии,
понести  бессмысленные  жертвы.
 Тепло  распрощались  мы  с  Яковом  Михайловичем.
 А.  X.  Федин
ПРОРЫВ  ТАМАНЦЕВ
 Летом  1918  г.  группа  красногвардейских  отрядов,  успешно
дравшихся  против  немецких  интервентов,  гайдамацко-кулац-
ких  банд  и  войск  Кубанской  рады  в  районе  станицы  Славян¬
ской  и  Таманского  полуострова,  оказалась  отрезанной  контр¬
 1  Ныне  Делегатская  ул.,  д.  3.  Здание  Совета  Министров  РСФСР.
 159

революционными  бандами  от  своих  главных  сил.  Возглавляв¬
шие  отряды  коммунисты  приняли  решение  прорваться  по
узкому  Сухумскому  шоссе,  зажатому  между  Кавказским  гор¬
ным  хребтом  и  Черным  морем,  на  соединение  с  красными  ча¬
стями.
 Задача  была  исключительно  сложной.  По  всему  Северному
Кавказу  полыхало  пламя  гражданской  войны.  Героическая
Северо-Кавказская  красная  армия  вела  тяжелые  бои  против
деникинских  войск  в  южных  степях,  против  немецких  войск
под  Ростовом,  против  белогвардейских  банд  Бичерахова  и
Шкуро  на  Тереке  и  в  Ставрополье,  против  войск  грузинских
меньшевиков  в  районе  Сочи  —  Туапсе.  Большинство  станиц
Кубани  и  Терека  было  охвачено  кулацкими  восстаниями.
 В  этих  тяжелых  условиях  большевики  Кубани  и  Черно-
морья  создали  из  разрозненных  отступавших  отрядов  Таман¬
скую  армию.  В  ее  состав  вошли:  красногвардейские  отряды
Екатеринодара,  Темрюка,  Новороссийска,  Анапы,  станиц
Анастасиевская,  Славянская,  Варениковская;  полки  Кубано-
Черноморский,  Крымский,  Советский,  4-й  Днепровский  под
командованием  И.  И.  Матвеева,  2-й  Павлоградский  (Ново¬
российский)  под  командованием  В.  Сазонова  с  эскадроном
Г.  Осепьянца,  1-й  Екатеринодарский  под  командованием
М.  Н.  Демуса,  Северо-Кубанский  под  командованием  Рога¬
чева,  Славянский  под  командованием  С.  И.  Белогубца,  Пол¬
тавский  под  командованием  В.  И.  Литвиненко,  Коммунистиче¬
ский  полк,  Анастасиевский  батальон  и  Курчанская  рота,  а
также  несколько  других  отрядов,  составлявших  Гривенский
фронт  и  именовавшихся  1-й  левой  колонной  советских  войск
под  командованием  Е.  И.  Ковтюха.
 Командующим  вновь  образованной  армией  был  избран
.коммунист  матрос  И.  И.  Матвеев,  начальником  штаба  —  член
партии  с  1917  г.  Г.  Н.  Батурин,  в  прошлом  кадровый  офицер,
политическими  комиссарами  армии  стали  М.  К.  Ермаков,
Кича  и  Ивницкий.  Мне  довелось  быть  в  те  дни  политическим
комиссаром  2-го  Павлоградского  полка.
 Армию  разделили  на  три  колонны.  Первой  командовал
Е.  И.  Ковтюх,  второй  —  Д.  Е.  Лисунов.  Третья  находилась  в
непосредственном  подчинении  командующего  армией  И.  И.
Матвеева.  Третья  колонна  вела  тяжелые  арьергардные  бои,
сдерживая  напор  врага.
 ббщая  численность  армии  составляла  27  тысяч  штыков,
3,5  тысячи  сабель  при  30  орудиях.  В  колонне  таманцев  насчи¬
тывалось  около  5  тысяч  моряков  с  затопленных  военных  кораб-
 160

лей  Черноморского  флота.  Вместе  с  армией  отступали  30  ты¬
сяч  беженцев.
 Наш  2-й  Павлоградский  полк  отступал  в  составе  колонны
Ковтюха.
 ...Вошедшие  в  состав  армии  отряды,  выдержавшие  на  своем
пути  длительные  и  упорные  бои,  оказались  без  боеприпасов,
без  обмундирования  и  продовольствия,  без  медицинского  об¬
служивания.
 Национальный  состав  отрядов  был  весьма  пестрый:  рус¬
ские,  украинцы,  представители  всех  народностей  Северного
Кавказа,  латыши,  чехи,  венгры,  словаки,  китайцы.  Был  даже
отдельный  взвод  сербов.
 Поначалу  с  дисциплиной  во  многих  отрядах  не  ладилось.
Случалось,  что  возникали  распри  на  сословной  почве  между
казаками  и  представителями  разных  национальностей.  Сказы¬
вались  пережитки,  культивировавшиеся  при  царизме.
 Коммунистам  приходилось  вести  большую  воспитательную
и  разъяснительную  работу,  принимать  меры  к  установлению
необходимого  порядка  и  дисциплины.  Благодаря  работе  ко¬
миссаров  и  коммунистов  бойцы  становились  сознательнее,
глубже  усваивали  смысл  и  справедливость  борьбы,  которую
они  вели,  и  это  удесятеряло  наши  силы.
 В  палящую  жару  Таманская  армия  двигалась  под  огнем
противника  по  единственной  дороге,  причудливо  извивавшейся
вдоль  берега  Черного  моря.  С  одной  стороны  —  бескрайняя
гладь  моря,  с  другой  —  скалистые  горы,  покрытые  лесом.  До¬
рога  пересекалась  быстро  текущими  ручьями  и  реками,  и  тогда
колонна  останавливалась,  образовывались  пробки  из  людей  и
животных,  жадно  припадавших  к  воде...
 Противник  шел  за  нами  по  пятам,  не  давая  передохнуть  и
собраться  с  силами.  Против  Таманской  армии  деникинское  ко¬
мандование  бросило  две  кубанские  казачьи  дивизии  под  коман¬
дованием  палача  генерала  Покровского,  два  пехотных  полка,
бронепоезд,  который  «сопровождал»  наши  колонны  до  Ново¬
российска,  а  также  другие  подразделения.  По  существу,  вся
армия  и  беженцы  были  окружены  кольцом  вооруженных  бе¬
лых,  которые  беспрерывно  бросались  в  яростные  атаки.  С  моря
противник  не  раз  пытался  высадить  десант.  Белогвардейцы
ставили  целью  уничтожить  Таманскую  армию.
 Удар  белогвардейцев,  нанесенный  армии  в  самом  начале
нашего  движения  у  станции  Тоннельная,  был  жестоким.  Враг
вел  беспрерывный  артиллерийский  огонь  с  бронепоезда,  кото¬
рый  неотступно  шел  за  движущейся  массой  людей.  При  под-
 огненным  стягом
 161

.ходе  колонн  к  Новороссийску  артиллерийский  огонь  усилился.
С  моря  била  артиллерия  военных  кораблей,  в  частности  вел
огонь  из  пушек  14-дюймовыми  снарядами  немецкий  бронено¬
сец  «Гебен».  Противник  стрелял  не  только  по  колоннам  воору¬
женных  людей,  но  и  по  обозам,  где  находились  старики,  жен¬
щины,  дети  и  раненые  красногвардейцы.
 Мы  вошли  в  Новороссийск.  В  городе  царила  полная  анар¬
хия.  Здесь  находились  сошедшие  с  броненосца  «Гебен»  турец¬
кий  и  немецкий  отряды,  которые,  по  существу,  оккупировали
город.  Начальником  гарнизона  был  немецкий  капитан.  На  пер¬
вых  порах  немецкое  командование  делало  вид,  что  держит  по
отношению  к  нам  нейтралитет.  Но  мы  все  понимали,  насколько
ненадежен  этот  нейтралитет.  Каждую  минуту  оккупанты  могли
«ступить  в  бой  против  наших  частей.
 Существовавший  в  Новороссийске  Совет  был  бессилен  что-
либо  сделать.
 Командование  Таманской  армии  вместе  с  политработника¬
ми  обсудило  создавшееся  положение.  Было  единодушно  при¬
нято  решение:  организованно  двигаться  на  Туапсе.  Команди¬
рам  полков,  рот  объявили  решение  и  дали  указание  о  строгом
соблюдении  порядка  движения.  Нужно  было  уйти  как  можно
менее  заметно,  обмануть  бдительность  немецких  и  турецких
патрулей,  немецкого  командования.
 Вот  что  мы  предприняли  для  этого.  В  летнем  театре,  где
помещался  штаб  нашего  Павлоградского  полка,  посадили
группу  телефонистов,  и  они  непрерывно  звонили  в  коменда¬
туру,  держа  телефон  немецкой  комендатуры  занятым.  Ночью,
во  время  отхода  полка,  все  телефонные  линии  немецкой  ко¬
мендатуры  переключили  на  телефонный  пункт  штаба  полка.
Комендантская  связь  была  парализована  и  в  течение  ночи  не
работала.  Часть  немецких  и  турецких  патрулей  была  снята
бойцами  отрядов  Ковтюха  и  Батурина.  Немецкий  комендант
решил,  что  в  городе  началось  восстание,  и  бежал  на  «Гебен».
Утром  броненосец  снова  открыл  по  городу  стрельбу  из  14-
дюймовых  орудий.
 В  эту  ночь,  с  25  на  26  августа,  эскадрон  Осепьянца  обеспе¬
чил  выход  полка-  на  дорогу  Новороссийск  —  Геленджик.  Мы
отходили  вслед  за  частями  Ковтюха.
 Преследовавшие  наши  войска  белые,  натолкнувшись  на
артиллерийский  обстрел  с  моря  и  беспорядочную  ружейно-пу¬
леметную  стрельбу  немецко-турецких  солдат  в  Новороссийске,
в  первый  момент  задержались.  Все  наши  части  к  утру  26  авгу¬
ста  оторвались  от  противника.
 162

Белогвардейцы  не  разобравшись,  почему  их  так  приняли
немцы,  открыли  ответный  артиллерийский  огонь  по  городу  и
бухте,  пытались  обстрелять  «Гебен».  Тогда  немцы  еще  более
усилили  огонь  по  городу,  били  и  по  белым,  и  по  красным.
Наконец,  сообразив  в  чем  дело,  немцы  и  казаки  ворвались
в  город.
 Началась  жестокая  расправа  над  мирным  населением,  осо¬
бенно  над  рабочими  и  советскими  служащими.  Арестовывали
и  убивали  по  внешним  признакам:  стриженых  женщин,  муж¬
чин,  носивших  матросские  тельняшки,  рабочие  блузы.  Аре¬
стованных  заставляли  кодать  себе  могилы,  а  затем  шашками
рубили  головы.  Многих  закапывали  в  ямы  и  рвы  живыми.
Много  людей  было  брошено  в  море  и  утонуло.  По  городу  бы¬
ли  расставлены  виселицы.  Тюрьмы  были  переполнены,  за  один
день  27  августа  белогвардейцами  было  убито  несколько  тысяч
человек,  в  тюрьме  повешено  340  человек,  заживо  похоронено
45  заключенных.  Тяжелораненые  красногвардейцы  были  звер¬
ски  зарублены.  Жуткой  расправой  руководил  мастер  заплеч¬
ных  дел  генерал  Кутепов,  которого  Деникин  назначил  воен¬
ным  губернатором  Черноморской  губернии.  В  тот  день  погиб¬
ли  председатель  Новороссийского  ревкома  А.  А.  Губернский  и
комиссар  по  продовольствию  Скобликов.
 27  августа  передовые  части  под  командованием  Ковтюха
прошли  Геленджик.  И  скоро,  под  Архипо-Осиповкой,  колон¬
не  пришлось  выдержать  жестокий  бой.  Позиция,  которую  за¬
нял  противник,  была  весьма  выгодной.  Она  находилась  на
правом  берегу  реки  Вулан.  Впереди  лежал  скалистый  хребет,
и  к  Архипо-Оснповке  вел  лишь  узкий  коридор.  По  нему  и  дол¬
жна  была  пройти  наша  армия.  Другого  пути  не  было.  Именно
здесь  противник  сосредоточил  свои"главные  силы.
 Как.  только  показались  наши  передовые  части,  белые  от¬
крыли  по  ним  перекрестный  огонь  из  орудий  и  пулеметов.  От¬
ступить  назад  было  уже  нельзя,  да  никто  и  не  думал  об  этом.
Нужно  было  прорваться  во  что  бы  то  ни  стало.
 Ковтюх  вызвал  эскадрон  Осепьянца  и  приказал  любой  це¬
ной  проскочить  по  узкой  дороге  между  скалами  в  тыл  белых
и  нанести  удар  противнику.
 Осепьянц  выехал  вперед  и  повернул  коня  к  эскадрону.  Вы¬
хватив  шашку  из  ножен,  он  высоко  поднял  ее  над  головой.
Резким  движением  поднес  ее  к  лицу  и  поцеловал  клинок.
Вслед  за  ним  красногвардейцы  сделали  то  же  самое.  Настала
торжественная  тишина.  Это  была  как  бы  клятва  бойцов  вы¬
полнить  свой  долг.
 163

Затем  привычным  движением  Осепьянц  взмахнул  шашкой
над  головой  и  ринулся  вперед,  эскадрон  за  ним.  Первые  ряды
конников  были  срезаны  огнем  противника,  но  остальные  вих¬
рем  неслись  вперед.  Вот  они  уже  врезались  в  гущу  врагов,  со¬
крушая  их  на  своем  пути.
 Основная  масса  кавалеристов  во  главе  с  Осепьянцем  про¬
рвалась  в  тыл  противника.  Тут  же  незамедлительно  завязал
бой  Полтавский  батальон  под  командованием  Куксы.  Его  бой¬
цы  быстро,  спешились  и  атаковали  первые  ряды  белых  и  мно¬
гих  захватили  в  плен.  Лишь  небольшая  часть  солдат  во  главе
с  бфицерами  бросилась  к  стоявшим  у  берега  двум  рыболов¬
ным  судам.  Наша  артиллерия  открыла  по  ним  огонь.  Один  из
кораблей  затонул,  другому  удалось  уйти.
 Бой  закончился.  Ковтюх  подъехал  к  Осепьянцу,  конь  кото¬
рого  был  ранен  тремя  пулями  и  истекал  кровью,  но  еще  дер¬
жал  на  себе  седока.  Ковтюх  обнял  командира  эскадрона,
крепко  расцеловал  его  и  сказал:
 —  Товарищ  Осепьянц,  первый  геройский  подвиг  нашего
похода  принадлежит  тебе,  твоему  эскадрону,  всем  тем  товари¬
щам,  которые  пошли  с  тобой.  Этим  подвигом  будем  гордить¬
ся,'и  никто  никогда  его  не  забудет.
 Это  была  первая  героическая  победа  таманских  частей,
первый  успех,  который  воодушевил  и  окрылил  наших  бойцов.
 Ковтюх  собрал  командиров  своей  колонны  на  совещание.
Его  слово  было  кратким.  Он  сказал:
 —  Мы  имеем  дело  не  только  с  дивизией  грузинских  меньше¬
виков,  против  нас  оперируют  и  банды  генерала  Покровского.
Главные  бои  будут  впереди.  Мы  все,  как  один,  должны  быть
готовы  к  тому,  чтобы  смести  с  пути  все  преграды.  Отступать
и  маневрировать  нам  негде.  Вперед  и  только  вперед.  Только
победа,  иначе  и  мы  сложим  свои  головы,  и  погибнут  идущие
за  нами  старики,  дети,  раненые  бойцы  —  все,  кто  находится
у  нас  в  обозе.  Мы  обязаны  не  только  спасти  их,  но  и  соеди¬
ниться  с  главными  силами  нашей  Красной  Армии  и  вместе  на¬
нести  сокрушительные  удары  контрреволюции.  Пусть  герои¬
ческий  пример  наших  лихих  кавалеристов  станет  образцом  то¬
го,  как  надо  действовать  в  наших  условиях.  Ждать  помощи
нам  сейчас  не  от  кого.
 Наш  Павлоградский  полк  двигался  за  колонной  Ковтюха.
Поначалу  мы  никого  не  знали  ни  в  этой,  ни  во  второй  колон¬
не.  Но  первый  серьезный  бой  под  Архипо-Осиповкой  крепко
привязал  нас  к  колойне  Ковтюха,  сдружил  с  бойцами  его  от¬
рядов.
 164

Движение  наших  частей  продолжалось.  Минули  Джубгу,
подошли  к  НовотМихайловской.  Здесь  встретились  с  основны¬
ми  силами  дивизии  грузинских  меньшевиков,  которая  заняла
все  выгодные  в  боевом  отношении  высоты.  Вход  в  Туапсе  был
закрыт.  От  захваченных  пленных  мы  узнали,  что  в  районе  Ту¬
апсе  находятся  четыре  пехотных  полка,  имеющие  16  трехдюй¬
мовых  орудий  с  достаточным  количеством  снарядов  и  свыше
20  пулеметов.  Кроме  того,  в  самом  Туапсе  размещен  отряд  бе¬
локазаков  под  командованием  генерала  Масловского.
 Перед  нами  стояла  задача:  сбросить  врага  с  дороги,  с  вы¬
сот,  с  тем  чтобы  обеспечить  себе  дальнейшее  продвижение
вперед.  На  ходу  в  идущих  непрерывным  потоком  частях  Та¬
манской  армии  были  проведены  политбеседы.  Особый  упор
политработники  делали  на  необходимость  исключительной
организованности,  сплоченности  и  дисциплинированности.
 Передовые  части  подошли  к  Агайскому  перевалу.  Это  как
бы  вершина  скалистого  и  обрывистого  хребта,  идущего  от  ос¬
новного  массива  Кавказских  гор  и  оканчивающегося  так  на¬
зываемым  Чертовым  отрогом.  От  перевала  отходит  узкая  об¬
рывистая  щель.  Взобраться  на  обороняемую  врагом  горную
гряду  почти  невозможно.  Позиция  белых  казалась  неприступ¬
ной.  Но  отвага  и  находчивость,  упорство  и  настойчивость  на¬
ших  командиров,  политработников,  всех  бойцов  преодолели
эту  трудность.  Невозможно  обычными  словами  рассказать,
как  мы  действовали  тогда.  Все  были  охвачены  единым  поры¬
вом,  упорным  желанием  сломить  врага,  овладеть  перевалом  и
сделать  решительный  бросок  к  Туапсе,  чтобы  выйти  на  линию
Армавир-Туапсинской  железной  дороги.
 Действия  нашего  полка  охарактеризовал  Е.  И.  Ковтюх  в
своем  выступлении  в  Краснодаре  на  вечере  воспоминаний  о
Таманской  армии  .20  февраля  1926  г.  Вечер  был  организован
комиссией  при  окружном  комитете  ВКП(б).  Присутствовали
многие  таманцы,  в  том  числе  бывший  начальник  штаба  Таман¬
ской  армии  Г.  Н.  Батурин  и  другие  командиры.  Ковтюх
сказал:
 «По  берегу  моря  конные  части  пробирались  в  цепь  Кав¬
казского  хребта.  В  этом  участвовал  Павлоградский  полк,  ко¬
торый  сыграл  большую  роль,  находясь  под  командой  одного
из  моряков,  который  был  очень  хорошо  знаком  с  побережьем,
хорошо  знал  данную  местность  и  свободно  в  ней  ориентиро¬
вался.  Благодаря  его  умелому  руководству  удалось  по  берегу
моря  с  большими  трудностями  и  лишь  благодаря  исключи¬
тельному  героизму  пробраться  в  Туапсинскую  бухту...  Опера¬
 165

ция  удалась  как  нельзя  лучше:  противник  не  ожидал,  что  мы
приступим  к  действиям  ночью,  поэтому  был  совершенно  спо¬
коен...  Конница  Павлоградского  полка  перебралась  из  ущелья
по  каменистому  обрывистому  берегу,  ворвалась  первой  в  го¬
род»1.
 Нельзя  не  привести  еще  одного  высказывания  Е.  И.  Ковтю-
ха  из  его  книги  «От  Кубани  до  Волги  и  обратно».  Он  писал:
«Один  пехотный  полк2  с  наступлением  темноты  спустился  по
обрывистому  скалистому  берегу  к  морю,  я  приказал  ему  пере¬
бираться  по  камням  и  к  рассвету  добраться  до  Туапсинской
бухты,  атаковать  и  захватить  пароходы.  С  остальными  тремя
полками  я  решил  под  прикрытием  темноты  атаковать  перевал
в  лоб».
 Как  же  проходила  смелая  и  дерзкая  операция  Павлоград¬
ского  полка?
 Накануне  этой  ночной  «морской  операции»  во  всех  под¬
разделениях  были  проведены  обстоятельные  беседы  с  красно¬
армейцами  и  командирами.  Разъяснялась  задача,  рассчитан¬
ная  на  внезапность  нападения  на  врага  с  тыла.
 —  Если  наша  задача  будет  решена  и  враг  будет  разбит,  то
70  тысяч  человек  —  армия  и  беженцы  —  будут  спасены.  Туап¬
се,  порт  и  железная  дорога  станут  нашими,  и  мы  соединимся
с  главными  силами  Северокавказской  армии,—  говорили  мы
бойцам.
 Все  дали  клятву:  задачу  выполним  так,  как  полагается  во¬
инам  революции.
 Разведчики  еще  засветло  наметили  места,  где  можно  было
спуститься  по  обрывистому  берегу  к  морю.  Нашли  места,  где
можно  было  идти  вброд.  Они  находились  на  небольшом  рас¬
стоянии  от  берега.  Там  на  дне  моря  на  глубине  примерно  в
один  метр  пролегала  гряда  камней.  Произвели  замеры  глуби¬
ны,  установили,  что  до  этой  гряды  придется  немного  плыть.
Так  как  большинство  павлоградцев  были  матросами  (многие
из  них  влились  в  полк  с  затопленных  кораблей  Черноморского
флота),  то  они  выделялись  в  особую  передовую  группу.  Эта
группа  брала  с  собой  как  личное  оружие,  так  и  тяжелые  руч¬
ные  пулеметы  «Льюис».  Была  также  выделена  группа  развед¬
чиков  во  главе  с  командиром  полка  В.  Сазоновым.  Первую  и
вторую  роты  вел  опытный  матрос  помощник  командира  Пет¬
ров,  а  третью  довелось  возглавлять  мне.
 1  Партийный  архив  Краснодарского  крайкома  КПСС,  ф.  1774  р.,  оп.  2,
ед.  хр.  197.
 2  Имеется  в  виду  2-й  Павлоградский  полк.—  А.  Ф.
 166

Разделись  до  пояса,  одежду  закинули  за  плечи,  обувь  за
спину,  патронташи  на  шею,  а  в  руках  над  головами  несли  вин¬
товки  с  привинченными  штыками.  Все  80&  красноармейцев  по¬
лка  в  воде.  На  шоссе  остались  -подошедшие  вплотную  к  про¬
тивнику  три  других  наших  полка  и  Анастасиевский  батальон
под  непосредственным  командованием  Ковтюха.  Из  этого  ба¬
тальона  также  были  выделены  ударные  группы,  готовые  не¬
медленно  прийти  нам  на  помощь.  Несколько  боевых  групп
были  посланы  к  вершинам  гор.  Все  эти  силы  должны  были  уда¬
рить  по  врагу  по  сигналу  наступающих  по  морю.’Тем  време¬
нем  эскадрон  под  командованием  Осепьянца  вместе  с  эскадро¬
ном  Полтавского  полка  пошел  в  обход  по  ущелью.
 Двигаемся  по  воде  тихо,  осторожно.  Впереди  первой  роты
идут  4—5  человек  (как  бы  разведчики):  надо  знать  глубину
моря.  Медленно  тянутся  томительные,  тревожные  минуты.  Дее
молчат.  Вот  нас  окликают  с  берега;
 —  Кто  идет?
 Отвечаем:
 —  Рыбаки,  тянем  сети.
 Движение  длится  уже  более  часа.  Наконец  передают  по
цепочке:  «Выходим  на  берег».
 На  берегу  темно  и  тихо.  Мы  далеко  в  тылу  противника.  Са¬
зонов  дает  сигнал:  «Выходим».  Слышен  плеск  воды.  Чернеют
человеческие  силуэты,  Люди  собираются  в  кучки.  Выстрелов
не  слышно.  Короткая  пауза.
 Красноармейцы  сразу  приняли  боевой  порядок,  стремитель¬
но  выступили.  Небольшие  группы  белогвардейцев,  находив¬
шиеся  на  берегу,  были  быстро  и  бесшумно  сняты.
 Вот  уже  Туапсинская  бухта.  Третья  рота  быстро  заняла
порт  и  находившиеся  там  корабля.  Кораблей  было  шесть.  Ко¬
манды  судов  сдались  без  особого  сопротивления.  На  некото¬
рых  из  них  матросы  стали  помогать  нам.  На  судах  находились
главным  образом  патроны,  снаряды,  обмундирование  и  не¬
большие  запасы  продовольствия.
 Сомкнутым  строем  полк  двинулся  к  позициям  врага.  По¬
дошли  близко.  Уже  рассветало.  Условный  сигнал.  Винтовоч¬
ные  залпы  по  врагу.  Застрочили  пулеметы.  Крики  «ура».
 Враг  от  неожиданности  растерялся,  метался  из  стороны  в
сторону.  Началось  паническое  бегство  белогвардейцев  к  Туа¬
псе.  Но,  н^,  давая  им  опомниться,  на  плечах  врага  наш  полк
ворвался  в  город.  В  это  время  лавиной  бросились  на  врага  ча¬
сти  под  командойанием  Е.  И.  Ковтюха,  находившиеся  на  шос¬
се.  В  городе,  на  улицах  и  площадях,  у  вокзала  и  в  порту
 167

завязалась  сильная  перестрелка.  Кое-где  шли  штыковые  схват¬
ки.  Появились  эскадроны  конницы  под  командованием  Осепь-
янца  и  Куксы,  всего  примерно  300  сабель.  Кавалеристы  бро¬
сились  в  атаку  на  белую  пехоту,  а  затем  на  их  конный  отряд.
 В  Туапсе  находилась  грузинская  меньшевистская  дивизия
под  командованием  генерала  Мазниева  и  крупный  отряд  бе¬
локазаков  генерала  Масловского,  хорошо  вооруженных  немец¬
ким  и  английским  оружием.  Но  они  не  выдержали  удара  та¬
манцев.
 В  сторону  Сочи  вдоль  железной  дороги  постепенно  отсту¬
пал  отряд  пехоты  и  какие-то  кавалеристы,  одетыё  в  англий¬
ское  обмундирование.  Две  роты  нашего  полка  под  командова¬
нием  Петрова  преследовали  их  и  смяли.  Много  погибло  вра¬
гов.  Мы  захватили  английские  винтовки  и  патроны,  которые
пошли  на  вооружение  наших  бойцов.
 В  эту  ночь  было  захвачено  20  орудий,  из  них  16  исправных,
большое  количество  пулеметов  и  много  боеприпасов.  1  сен¬
тября  город  Туапсе  стал  нашим.
 Находившемуся  во  Владикавказе  Г.  К.  Орджоникидзе  мы
послали  телеграмму  с  сообщением  о  взятии  города.  Г.  К.  Орд¬
жоникидзе  передал  В.  И.  Ленину,  а  также  в  Царицын  и  Астра¬
хань:  «Под  Туапсе  грузинский  отряд  генерала  Мазниева,  дей¬
ствовавший  вместе  с  алексеевцами,  разбит  наголову.  Отряд
отступил  в  Сочи,  оставив  у  нас  артиллерию»  !.
 Жители  Туапсе  радостно  приветствовали  таманцев.  3  сен¬
тября  на  улицах  города  и  на  предприятиях  прошли  собрания,
митинги.  На  собрании  рабочих  порта  была  принята  резолю¬
ция,  в  которой  выражалась  единодушная  поддержка  Совет¬
ской  власти  и  революционной  Таманской  армии.  Рабочие
взяли  на  себя  охрану  порта.  Многие  из  них  добровольно  всту¬
пили  в  ряды  таманцев.
 Мы,  политработники,  помогали  создавать  временные  ор¬
ганы  Советской  власти*  и  необходимый  порядок  в  городе.
5  сентября  в  Туапсе  был  образован  военно-революционный  ко¬
митет.
 Последний  и  самый  тяжелый  для  нашего  Павлоградского
полка  бой  произошел  под  станцией  Курганная  в  ночь  на
16  сентября  1918  г.  В  этом  бою  полк  понес  крупные  потери.
Был  убит  командир  полка  коммунист  Сазонов.  Остатки  пол¬
ка,  в  том  числе  и  сильно  поредевший  эскадрон  Осепьянца,  бы¬
ли  направлены  командованием  на  станцию  Лабийская  на  пе-
 1  ЦГАСА,  ф.  25896,  оп.  10,  ед.  хр.  4,  ч.  1,  л.  245.
 168

реформирование.  Осепьянцу  добавили  кавалеристов  из  других
полков.  В  составе  переформированного  полка  мне  довелось
вместе  с  первой  колонной  Таманской  армии  принимать  уча¬
стие  в  освобождении  Армавира,  а  затем  я  выехал  на  станцию
Невиномысская,  где  2-й  Павлоградский  полк  в  составе  третьей
колонны  2-й  сводной  дивизии  (Украинской)  дрался  с  бело*
гвардейцами.
 Славные  боевые  дела  красноармейцев,  командиров  и  ко¬
миссаров  Таманской  армии,  их  заслуги  перед  родиной  высоко
оценили  наш  народ,  наша  партия.  В  1923  г.  в  телеграмме  По¬
литуправления  Красной  Армии  по  случаю  открытия  в  городе
Славянске,  на  Кубани,  памятника  Таманской  армии  говори¬
лось:  «В  день  открытия  памятника  героической  Таманской  ар¬
мии  ПУР  вспоминает  нечеловеческую  борьбу  таманцев  на
полях  Кубани,  горных  перевалах  Кавказа  и  астраханских  пес¬
ках.  Тысячеверстные  переходы  в  боях  с  вооруженным  до  зу¬
бов  противником  являются  лучшей  страницей  истории  Крас¬
ной  Армии.  Да  будет  память  о  таманцах-героях  вечно  жить
в  сердцах  трудящихся!»
 В  Темрюке  в  честь  40-летней  годовщины  создания  Та¬
манской  армии  открыт  памятник,  а  около  станции  Тоннель¬
ная  установлен  обелиск.
 Пусть  память  о  таманцах  всегда  вызывает  в  молодом  по¬
колении  неукротимое  желание  верно  и  честно  бороться  за  на¬
шу  родину,
 Б.  С.  Кочаров  (Кочарьянц)
БАКИНСКАЯ  КОММУНА
 31  октября  1917  г.  Бакинский  Совет  первым  в  Закавказье
провозгласил  Советскую  власть.  Установление  власти  проле¬
тариата  встретило  бешеное  сопротивление  буржуазии,  ханов,
беков  и  их  покровителей  из  лагеря  международных  империа¬
листов.  Внутренняя  контрреволюция,  поддерживаемая  Антан¬
той,  поднялась  против  бакинских  рабочих,  руководимых  боль¬
шевиками. 	'
 Первый  антисоветский  вооруженный  мятеж  был  спровоци¬
рован  в  марте  1918  г.,  им  руководили  мусаватисты.  Партия
мусават  с  первых  дней  революции  стремилась  к  установлению
своего  господства  в  Азербайджане  и  расширению  контррево¬
люционного  влияния  на  все  Закавказье.  В  Баку  этому  мешал
сплоченный,  прошедший  революционную  школу  пролетариат.
 169

В  конце  1917  г.  Бакинский  Совет  вынес  решение  организо¬
вать  Красную  гвардию.  Я  в  ту  пору  .возвратился  с  Румынско¬
го  фронта,  где  служил  рядовым  46-го  пехотного  полка.  На
фронте  был  членом  полкового  комитета,  вел  большевистскую
пропаганду,  выступал  с  речами  .в  войсковых  частях,  на  солдат¬
ских  митингах.  Позднее,  когда  прибыл  в  Баку,  был  прикреп¬
лен  от  военно-революционного  комитета  к  Сальянским  казар¬
мам  для  ведения  агитационной  работы  среди  солдат  279-го  за¬
пасного  пехотного  оолка.
 Здесь,,  в  Сальянских  казармах,  из  демобилизованных  сол¬
дат  и  рабочих  города  был  сформирован  красногвардейский
отряд,  который  участвовал  в  боевых  схватках  с  контрреволю¬
цией,  был  опорой  Бакинской  коммуны.  Этим  отрядом  довелось
командовать  мне.
 Значение  Баку,  как  крупнейшего  промышленного  и  рабоче¬
го  центра  Закавказья,  требовало  немедленного  укрепления  го¬
рода,  превращения  его  в  неприступную  крепость.  Враги  рево¬
люции  направляли  свои.усилия,  чтобы  ликвидировать  эту  ци¬
тадель  большевизма.
 То,  что  партия  мусават  готовится  к  захвату  власти  в  Баку,
явствовало  из  повседневных  провокационных,  подстрекатель¬
ских  действий  националистов.  Враги  особенно  старались  раз¬
жечь  атмосферу  религиозного  фанатизма  и  национальной  роз¬
ни  ереди  населения  города.  Взрыва  ожидали  со  дня  на  день.
 29  марта  военно-революционному  комитету  стало  извест¬
но,  что  мусаватисты  собираются  отправить  с  пристани  паро¬
ходного  общества  «Кавказ  и  Меркурий»  в  Ленкорань  парохо¬
дом  «Эвелина»  оружие  и  военное  снаряжение  для  «дикой  ди¬
визии»—  одной  из  контрреволюционных  воинских  частей.  Мо¬
ему  отряду  было  поручено  немедленно  задержать  пароход  и
обезоружить  мусаватистскую  банду.
 Прибыв  с  красногвардейцами  на  пристань,  я  потребовал
сдачи  оружия.  Офицеры  из  «дикой  дивизии»  и  аекеры-муса-
ватисты  отказались  подчиниться.  Вспыхнула  перестрелка.  По¬
сле  часового  боя  нам  удалось  захватить  «Эвелину»  со  всеми
боеприпасами  и  снаряжением.  Большая  часть  мусаватистов
сложила  оружие,  остальные  разбежались.
 На  другой  день,  30  марта,  главари  буржуазно-мусульман¬
ских  групп  Ашурбеков,  Аеадуллаев  и  другие  созвали  экстрен¬
ное  совещание  представителей  националистических  организа¬
ций,  чтобы  обсудить  положение,  сложившееся  в  связи  с  про¬
валом  попытки  подготовить  выступление  «дикой  дивизии».  По¬
сле  длительного  заседания  мусаватисты  в  ультимативной  фор¬
 170

ме  потребовали  от  воекно-революцнонного  комитета  возвра¬
тить  им  имущество,  конфискованное  нами  на  пароходе  «Эве¬
лина».  Они  грозили  вооруженным  выступлением,  беспорядка¬
ми,  развернули  бешеную  контрреволюционную  агитацию
среди  националистических  элементов,  особенно  в  татарской
части  города.  До  позднего  вечера  вокруг  мечетей  толпились'
религиозные  фанатики.
 В  исполком  Бакинского  Совета  стали  поступать  сведения,
что  в  мусульманских  кварталах  роются  окопы,  а  с  крыш  мно¬
гих  домов  ведется  стрельба,  очевидно  для  того,  чтобы  посеять
панику.  Появившиеся  в  разных  местах  националистические
банды  «кочи»  ведут  себя  провокационно,  открыто  требуют
свержения  Советской  власти.  На  Шемахинке  и  на  Татарской
улице  мусаватисты  открыли  стрельбу  по  советским  войскам,
в  другом  месте  они  напали  на  конную  сотню  Красной  Армии,
Так  начался  антисоветский  мятеж.  Вся  базарная  часть  города
была  охвачена  пожарами,  горели  дома,  лавки,  магазины.
 Мятежом  мусаватистов  руководили  Расул-заде,  Ашурбе-
ков  и  Сафар  Алиев.  Штаб  контрреволюционеров  обосновался
в  доме  «Исмаилие»,  на  бывшей  Николаевской  улице.
 Напряженная  атмосфера  царила  в  здании,  где  помещался
Комитет  революционной  обороны  города  Баку,  образованный
для  руководства  борьбой  против  мятежников.  Здесь  нахо¬
дился  в  полной  боевой  готовности  и  наш  красногвардейский
отряд.  Бойцы  расположились  на  нижнем  этаже  здания  коми¬
тета  и  ждали  приказа  о  выступлении.  Поднявшись  на  второй
этаж,  я  нашел  в  одной  из  комнат  Степана  Шаумяна.  Он  взвол¬
нованно  говорил  с  кем-то  по  телефону.  Являясь  чрезвычай¬
ным  комиссаром  по  делам  Кавказа,  Шаумян  в  эти  тревожные
дни  не  покидал  стен  комитета,  лично  руководил  обороной  Ба¬
кинской  коммуны.  Разговор  по  телефону,  как  я  узнал,  велся  с
командиром  2-го  армянского  полка  полковником  Егиазаро-
вым.
 —  Комитет  революционной  обороны,—  громко  говорил
Шаумян  в  трубку,—  категорически  запрещает  вам  выступать!
Учтите,  что  события  носят  характер  гражданской  войны.  Вся
ответственность  ляжет  на  нас!
 Шаумян  требовал,  чтобы  Егиазаров  немедленно  передал
это  приказание  другим  национальным  армянским  частям,  по¬
скольку  некоторые  подразделения  этих  частей  местами  само¬
чинно  вступили  в  перестрелку  с  мусаватистами,  что  могло  вы¬
звать  межнациональную  резню  и  еще  более  осложнить  поло¬
жение  в  городе.  Шаумян  настаивал,  чтобы  солдаты  ничего  не
 171

предпринимали  без  ведома  Комитета  революционной  оборо¬
ны  и  во  всех  своих  действиях  руководствовались  распоряже¬
ниями  командира  красногвардейского  отряда.  Он  назвал  мое
имя.  Чтобы  быть  вполне  уверенным  в  точном  исполнении  от¬
данного  приказа,  Шаумян  предложил  мне  срочно  отправить¬
ся  в  штаб  2-го  армянского  полка.
 Штаб  полка  располагался  в  здании  Михайловского  учи¬
лища,  рядом  с  вокзалом.  В  мою  задачу  входило  получить  от
Егиазарова  приказ  о  строгом  подчинении  армянских  воин¬
ских  частей  Комитету  революционной  обороны,  доставить  его
по  назначению  и  проследить  за  тем,  чтобы  приказ  неуклонно
выполнялся.  Нужно  было  также  немедленно  пресечь  попытки
дашнаков  использовать  обстановку  для  развязывания  армяно¬
азербайджанской  резни,  к  чему  всячески  стремились  контрре¬
волюционные  элементы.
 Полковник  Егиазаров  тут  же  при  мне  написал  приказание.
В  конце  документа  было  добавлено  требование:  оказывать
красногвардейцам  решительное  содействие  в  борьбе  с  поджо¬
гами  и  мародерством.
 Выполнив  поручение  комитета,  я  выступил  с  отрядом  к  ме¬
сту  боев.  Мы  медленно  продвигались  по  Воронцовской  и  Ар¬
мянской  улицам  вверх  к  Шемахинке.  Брали  с  боями  дом  за
домом,  улицу  за  улицей,  рассеивая  и  обезоруживая  мятеж¬
ников.  Мусаватисты  сопротивлялись  с  ожесточением,  но,  видя
приближение  неминуемого  краха,  стали  сдаваться  в  плен.
Прекратившие  сопротивление  размахивали  белыми  платками
и  флажками.  Всех  добровольно  сдавшихся  в  плен  мы  под  ох¬
раной  направляли  в  здание  старого  цирка  «Рекорд».  После
прекращения  перестрелки  и  заключения  перемирия  из  здания
цирка  было  освобождено  более  6  тысяч  пленных.
 Бои  из  центра  города  перекинулись  в  районы  Тазапира,  Та¬
тарской,  на  Старую  крепость.  Мусульманская  часть  города  по¬
чти  вся  находилась  в  сфере  влияния  «кочи».  Главарями  этих
головорезов  были  буржуазные  националисты  братья  Курбан-
Бабаевы.  Националисты,  ослепленные  ненавистью  к  трудя¬
щимся,  укрывшись  в  домах,  стреляли  в  красногвардейцев  из
окон  и  с  крыш.
 Упорные  бои  завершились  нашей  победой.  Мусаватисты
были  разгромлены.  Бакинские  пролетарии  подавили  мятеж.
Впоследствии  выяснилось,  что  против  нас  действовали  не
только  мусаватисты,  но  и  переодетые  в  гражданское  платье
солдаты  «дикой  дивизии».
 После  мартовских  событий  и  упрочения  Советской  власти
 172

одним  из  первых  государственных  актов  Бакинской  коммуны
была  национализация  банков.  Национализации  подверглись
также  нефтяная,  рыбная  и  другие  отрасли  промышленности,
составлявшие  собственность  бакинской  буржуазии,  каспий¬
ский  торговый  флот,  дома  богатых  без  различия  национально¬
стей.  Был  издан  декрет  о  конфискации  бекских  и  ханских  зе¬
мель  и  передаче  их  трудящимся  крестьянам  Азербайджана.
 Эти  меры  вызвали  яростное  сопротивление  буржуазии  все¬
го  Закавказья.  Главари  контрреволюции  усиленно  формиро¬
вали  вооруженные  отряды  из  меньшевиков,  эсеров,  ‘мусавати¬
стов,  дашнаков,  чтобы  подавить  пролетарскую  власть  в  Баку.
 Бежавшие  из  Баку,  не  примирившиеся  со  своим  пораже¬
нием  мусаватисты  сосредоточились  в  Гянджинском  уезде,
ставшем  их  главной  базой.  Отсюда  организовавшаяся  контр¬
революция  вступила  в  тесную  связь  с  закавказскими  заправи¬
лами  и  с  германо-турецким  военным  командованием,  ожидая
их  помощи.
 Против  Бакинской  коммуны  поднялись  все  контрреволю¬
ционные  силы  Закавказья  и  поддерживавшие  их  интервенты.
Опасность  угрожала  бакинцам  не  только  со  стороны  германо¬
турецких  войск,  но  и  со  стороны  войск  английских  империа¬
листов,  заинтересованных  сохранить  в  своих  руках  нефтяные
богатства.  Ополчившаяся  против  Баку  антисоветская  армия
состояла  из  отрядов  «дикой  дивизии»,  головорезов-мусаватис-
тов  и  присоединившихся  к  ним  регулярных  турецких  войск.
Во  главе  турецких  войск  стояли  генералы  Нури-паша,  Мюр-
сал-паша,  Назим-бей.
 Учитывая  сложность  положения,  Совет  Народных  Комис¬
саров  Баку  усиленно  формировал  красные  части  для  обороны
города.  Срочно  изыскивались  оружие  и  боеприпасы,  военное
снаряжение;  вооружались  защитники  Коммуны.  Комиссаром
по  формированию  Кавказской  красной  армии  был  Григорий
Васильевич  Миронов,  бывший  солдат-фронтовик.  Я  был  на¬
значен  на  должность  товарища  комиссара.
 В  наших  формированиях  значительную  часть  составляли
солдаты-армяне,  демобилизованные  с  Кавказского,  а  также  с
других  фронтов,  но  не  сумевшие  добраться  до  родных  мест.
Все  дороги  в  Армению  были  отрезаны  и  заняты  турецкими
солдатами  и  мусаватистами.  По  той  же  Причине  застряли  в
Баку  и  русские  солдаты,  ехавшие  домой  в  российские  города
и  деревни.  Всего  вновь  сформированная  Кавказская  красная
армия  насчитывала  около  30  батальонов.  Кроме  пехотных
формировались  также  инженерно-саперные  и  артиллерийские
 173

части.  В  устье  Куры  оперировал  экспедиционный  отряд  особо¬
го  назначения.  На  железной  дороге  в  направлении  Курда-
мир  —  Аджикабул  и  по  Владикавказской  линии  в  сторону
Дербента  действовал  наш  бронепоезд.  Если  формирование
пехотных  частей  проходило  сравнительно  быстро,  то  организа¬
ция  технических  войск  ввиду  малочисленности  специалистов
была  трудным  и  сложным  делом.
 Артиллерийским  дивизионом  командовал  Саркисбеков.
Его  мы  направили  на  завод  Эйэеншмидта  для  оборудования
бронепоезда.  Рабочие  и  мастера  завода  взялись  за  выполне¬
ние  этого  поручения  с  энтузиазмом.  Бронепоезд  №  2  был  со¬
бран  и  снаряжен  быстро.  Под  командованием  Саркисбекова
он  выехал  на  охрану  пути  Баку  —  Дербент.
 Артиллерия  рождалась  из  запасной  батареи  Салъянских
казарм.  Много  сделал  для  создания  батареи  ее  командир  Де¬
ментьев.
 Так  как  фронт  приближался  к  Баку,  для  защиты  города
необходимо  было  иметь  сильный  артиллерийский  заслон.  Ба¬
кинский  комиссариат  по  военным  делам  приказал  Саркисбе-
кову  передать  командование  бронепоездом  товарищу  Мудро¬
му,  а  самому,  как  специалисту-артиллеристу,  приступить  к
формированию  4-й  конно-горной  батареи.  Впоследствии  с  тер¬
ритории  Сальянских  казарм  она  успешно  била  по  позициям
врага.
 Недалеко  от  4-й  батареи  занимала  позиции  5-я  батарея  под
командованием  Арзанова.  В  обороне  Баку  во  время  турецко-
мусаватского  наступления  артиллерия  сослужила  неоценимую
службу.  Так,  4—5  августа,  когда  противник  перешел  в  на¬
ступление  по  всему  фронту  и  казалось,  вот-вот  овладеет  горо¬
дом,  губительный  огонь  вели  по  неприятелю  артиллеристы  ба¬
тареи  отряда  под  командованием  Петрова,  который  прибыл
на  помощь  бакинцам.  Действуя  вместе  с  батареями  Саркисбе¬
кова  и  Арханова,  артиллеристы  Петрова,  а  затем  и  перешед¬
шая  в  атаку  пехота  его  отряда  отбросили  противника.
 Большую  помощь  оказал  советским  войскам  Юсуф  Ага
Дадашев.  Дадашев  принадлежал  к  богатой  азербайджанской
семье.  В  1915  г.  он  добровольцем  ушел  на  фронт.  Вернувшись
на  родину,  Дадашев  примкнул  к  революции.  В  трудные  дни
осады  Баку,  когда  мы  особенно  нуждались  в  оружии,  он  по¬
мог  отыскать  в  пригородных  селах  Маштаги,  Бузовни,  Пир-
шаги  спрятанные  мусаватистами  запасы  вооружения.  Буржу¬
азия,  ханы,  мусаватисты  ненавидели  Дадашева,  клеймили  его
как  изменника  своему  классу.  Я  помню,  как  мы  с  Мироновым
 174

и  Шеболдаевым  познакомили  Шаумяна  с  этой  популярной
среди  населения  Баку  яркой  личностью.  Оружие,  которое  Да-
дашев  помог  добыть  из  тайников  националистов,  представля¬
ло  собой  целый  арсенал.  Тут  были  и  винтовки  всех  систем,  и
турецкие  карабины,  и  большое  количество  патронов,  и  взрыв¬
чатые  материалы.  Много  было  и  военного  обмундирования»
Рискуя  жизнью  Дадашев  сам  занимался  поисками.  Он  не  со¬
стоял  формально  членом  партии,  но  был  убежденным  сторон¬
ником  пролетарской  революции.  В  сентябре  1918  г.,  когда  тур¬
ки  и  мусаватисты  ворвались  в  Баку,  они  жестоко  расправи¬
лись  с  Дадашевым.
 Возвращаюсь  к  дням  осады  Баку  турецко-мусаватистски-
ми  войсками  в  конце  июля  —  начале  августа  1918  г.  Турки  все
время  получали  свежие  подкрепления,  и  их  регулярные  части,
наступая,  подошли  к  городу  вплотную.  Баку  был  обложен  пло¬
тным  кольцом  со  всех  сторон.  Передовые  части  противника
находились  уже  в  Баладжарах.  Городские  кварталы  обстре¬
ливались  из  орудий.  В  городе  свирепствовал  голод.  Населе¬
нию  приходилось  довольствоваться  орехами,  питаться  семеч¬
ками.  Мне  часто  в  эти  грозные  дни  доводилось  выезжать  на
передовые  позиции  и  докладывать  о  положении  на  фронте  шта¬
бу  советских  войск.  Осада  пролетарской  Коммуны  достигла
высшей  точки.  Дороги  на  Северный  Кавказ  были  отрезаны.
Фанатики  имана  Гоцинского  в  Дагестане  разрушили  полот¬
но  железной  дороги  на  Баку.  В  районах  Дивичи  —  Хачмаза
турецкие  части  отрезали  от  города  Шоларский  водопровод.
Жители  остались  без  питьевой  воды.  Приходилось  опреснять
горько-соленую  воду  Каспия.
 В  самый  тяжелый  период  обороны  города,  захватившие  к
тому  времени  власть  в  Баку  эсеры,  дашнаки  и  меньшевики
подвергли  аресту  35  руководящих  партийных  и  советских  ра¬
ботников.  В  их  числе  были  С.  Г.  Шаумян,  П.  А.  Джапаридзе,
М.  А.  Азизбеков,  Я.  Д.  Зевин,  М.  Г.  Везиров  и  другие  видные
коммунисты.  Некоторое  время  спустя  предатели  с  помощью
английских  интервентов  жестоко  расправились  с  руководите¬
лями  Бакинской  коммуны.  *
 В  самые  критические  дни  защитники  Баку  лишились  своих
руководителей.  Но,  несмотря  на  это,  бакинские  большевики
до  последних  дней  обороны  находились  на  своих  революцион¬
ных  постах,  до  конца  Коммуны  в  жесточайших  схватках  от¬
стаивали  город.
 На  Сальянском  фронте  экспедиционный  отряд  Кавказской
красной  армии  действовал  на  реке  Кура  в  районе  рыбных  про¬
 175

мыслов,  носивших  название  «Банк»  («Божий  промысел»).  За¬
дача  отряда  заключалась  в  том,  чтобы  отстоять  от  турецко-му-
саватистских  войск  побережье  и  устье  Куры.  Положение  на
этом  участке  фронта  стало  особенно  тяжелым  после  того,  как
регулярные  части  противника  перешли  в  общее  наступление.
Населенные  пункты  Сальяны,  Хилы  и  ряд  мусульманских  сел
по  Куре  оказались  в  руках  врага.  Захвачена  была  и  станция
Аджикабул.
 По  заданию  штаба  советских  войск  я  выехал  на  Сальяны,
где  командовал  экспедиционным  отрядом.  В  течение  10—12
дней  мы  вели  непрерывные  жестокие  бои.  Противнику  удалось
захватить  пароход  «Демосфен».  Огнем  с  него  турки  пытались
взорвать  нашу  баржу  со  снарядами  и  затопить  единственный
оставшийся  у  нас  пароход  «Бакинец».  Для  спасения  баржи  мы
вынуждены  были  обрубить  канаты  и  пустить  ее  своим  ходом
к  Каспийскому  морю.  В  этих  боях  я  был  тяжело  ранен  в  голо¬
ву,  контужен  и  на  пароходе  «Бакинец»  морем  доставлен  в  го¬
спиталь  в  Баку.
 15  сентября  1918  г.  банды  мусаватистов  и  турок  ворвались
в  город.  Начались  аресты  и  расстрелы  участников  обороны
Баку.  Моя  семья  проживала  тогда  в  татарской  части  города.
С  криками,  стреляя,  ломая  двери  и  разбивая  прикладами  вин¬
товок  стекла,  бандиты  ворвались  в  нашу  квартиру.  Они  схва¬
тили  моего  брата  Арменака  и  зверски  убили  его  на  глазах  у
матери.  Мой  брат  был  красногвардейцем,  участником  бакин¬
ских  боев.  Вернувшись  с  фронта  и  не  успев  эвакуироваться  с
советскими  частями,  он  с  пристани  пришел  в  дом  матери,  на¬
деясь,  что  там  ему  удастся  отсидеться.  Разгромив  и  разорив
дом,  палачи  увезли  все  вещи,  захватив  даже  посуду.  Они  ис¬
кали  меня,  но  я  ушел  из  города.
 Турецкие  войска  бесчинствовали,  зверствовали  в  армян¬
ских  кварталах.  Были  вырезаны  целые  семьи.  В  течение  не¬
скольких  суток  в  городе,  объятом  пламенем  пожаров,  продол¬
жались  кровавые  расправы.
 В  Баку  я  вернулся  нелегально  для  проведения  подпольной
работы  в  конце  ноября  1918  г.  У  меня  был  паспорт  на  имя
студента  Гилерсона.  Установил  связь  с  оставшимися  комму¬
нистами  Г.  В.  Мироновым,  Н.  И.  Абгаровым,  А.  Абрамовым,
Г.  �