Переход к НЭПУ и советское крестьянство - Поляков Ю.А.

Author: Поляков Ю.А.

Tags: политика история крестьянство

Year: 1967

Similar

История крестьянства Советского Казахстана

Октябрь и советское крестьянство. 1917-1927 гг

Русское крестьянство перед закрепощением XIV-XVI веков

НЭП и советская политическая система (20-е годы)

Text

АКАДЕМИЯ НАУК СССР
П II С Т II Т У Т II С Т О I' И И
10. А. ПОЛЯКОВ
Переход
к нэпу
и советское
крестьянство
6
И 3 Д Л Т Е Л Ь С Т Г, О .11 Л У К А»
Москва 1007

l-b-4
26-67(1)

ВВЕДЕНИЕ
1. Значение темы, ее хронологические
и территориальные рамки
Великий поворот, осуществленный Коммунистической партией в
1921 г.,— поворот от военного коммунизма к новой
экономической политике-— неизменно привлекает внимание историков. При
переходе к нэпу были на долгие годы определены пути и методы
социалистического строительства, решены важнейшие
теоретические и практические вопросы развития Советского государства.
Их исследование имеет серьезное значение для обобщения опыта
социалистического строительства в СССР. Эти вопросы
представляют большой интерес для всех народов, сбрасывающих иго
капитализма.
Своеобразие и сложность социально-экономической и
политической обстановки этих лет выдвигают большое количество
конкретно-исторических проблем. Одни из них еще не изучены,
решение других, предлагавшееся в литературе, представляется
спорным. Колоссальный фактический материал, имеющийся по
данной теме, использован самым незначительным образом. Все это
говорит о научном значении освещения и обобщения конкретной
истории перехода к нэпу.
При разработке вопросов перехода к нэпу Коммунистическая
партия и ее вождь В. И. Ленин особое внимание уделяли
проблеме взаимоотношений рабочего класса и крестьянства.
Кардинальный вопрос революции — вопрос о союзе рабочего класса и
трудящегося крестьянства — в условиях перехода к нэпу приобретал
особую остроту.
Как наладить правильные взаимоотношения с крестьянством
в ходе мирного социалистического строительства, каким образом
заинтересовать крестьянина экономически, в какой степени
приоткрыть клапан для развития капиталистических отношений в
деревне, как сочетать удовлетворение запросов крестьянства
с задачами укрепления диктатуры пролетариата — эти вопросы
были важнейшими и сложнейшими при подготовке и проведении
новой экономической политики. Их решение, найденное партией,
з

Лениным в результате трудного и напряженного поиска, явилось
великим вкладом в сокровищницу марксизма-ленинизма.
Как встретило крестьянство нэп, как переход к нэпу отразился
на хозяйственном положении деревни, на
социально-экономических процессах, происходивших в крестьянстве,— все это также
является по существу коренной проблематикой истории первой
половины 20-х годов.
Естественно, таким образом, что для того, чтобы понять
проблемы перехода к нэпу, надо всесторонне изучить положение
крестьянства. Надо изучить состояние производительных сил
деревни к концу гражданской войны — без этого не понять всей
напряженности положения, не понять ленинских указаний о кризисе
крестьянского хозяйства, не понять непосредственных причин,
ускоривших переход к нэпу. Надо изучить соотношение
классовых сил в крестьянстве к концу гражданской войны и те
социально-экономические процессы, которые происходили в деревне
после Октябрьской революции. Без этого нельзя разобраться в
политике партии и государства по отношению к различным слоям
крестьянства, нельзя понять остроты и значения вопроса о
пределах отступления, уяснить сущность государственных мероприятий
по защите бедноты и ограничению кулачества.
Надо изучить настроения крестьянства в этот период,
состояние партийных организаций, советских учреждений в деревне.
Без этого нельзя понять всей важности и настоятельной
необходимости перехода к нэпу.
Этот же круг вопросов подлежит изучению и для периода,
последовавшего за заменой разверстки налогом. Исследование
вопросов восстановления сельского хозяйства позволяет понять
всю мудрость и своевременность перехода к нэпу. Успешное
восстановление сельского хозяйства было бы невозможным при
сохранении политики военного коммунизма. И, напротив, то
обстоятельство, что сельское хозяйство,' несмотря на огромные потери
военных лет, неурожай и голод, смогло довольно быстро
подняться на ноги, говорит о правильности нэпа. Об этом говорят
и факты, характеризующие настроение крестьянства.
Прекращение недовольства, удовлетворение крестьянства политическими
и экономическими мероприятиями Советской власти
убедительно свидетельствуют об успехе новой экономической
политики.
Наконец, исследование аграрной политики Советского
государства после перехода к нэпу, исследование новых социально-
экономических сдвигов необходимо для определения важных
закономерностей социалистического строительства.
Таков 'примерно круг вопросов, обусловленный темой и
исследуемый в данной работе.
В положении и взаимоотношениях различных социальных
групп крестьянства, во всей жизни деревни причудливо и запу-
4

танно переплетались элементы, унаследованные от прошлого и
рожденные великой революцией. По выражению известного
знатока деревни Я. А. Яковлева, там сочетались «новое в старом и
старое в новом». Показать это сочетание, переплетение, отразить
борьбу нового, растущего со старым — отживавшим, но цепким,
опасным, упорным — является одной из задач работы.
В основном для исследования привлечены материалы,
относящиеся к 1920 г. (преимущественно ко второй половине года),
1921 и 1922 гг. Эти хронологические рамки могут быть
обоснованы следующим образом. Как отмечалось выше, необходимость
перехода к нэпу можно объяснить только на основе всестороннего
анализа положения страны в целом и крестьянства к концу
гражданской войны. Поэтому в работе дается обстоятельная
характеристика этого положения, основанная главным образом на
материалах 1920 и начала 1921 г.
Поскольку выработка и становление новой экономической
политики были довольно длительным процессом, исследование
доводится до конца 1922 г. К этому времени были выработаны
основные начала нэпа, завершилась в соответствии с новыми
задачами политическая и хозяйственная перестройка, с
достаточной отчетливостью определились первые успехи
восстановления сельского хозяйства, выкристаллизовались основные линии
аграрной политики в условиях нэпа (зафиксированные к концу
1922 г. в Земельном кодексе), выявились новые черты и
тенденции социально-экономического развития деревни, произошел
кардинальный перелом в настроениях крестьянства.
В ряде случаев автор выходил за указанные хронологические
рамки. Без известных ретроспективных отступлений нельзя было
показать основные итоги аграрных преобразований Октябрьской
революции, определившиеся к 1921 г. Для того, чтобы создать
более полное и цельное представление о восстановлении
сельского хозяйства и расслоении крестьянства, рассмотрение этих
процессов доведено до 1925 г., хотя последние годы
восстановительного периода освещены менее обстоятельно.
Исследование ограничено территориальными рамками
Российской Федерации. Общесоюзные данные приводятся лишь
для сравнения и полноты картины. Целью работы является
попытка дать общую характеристику состояния сельского
хозяйства и крестьянства. Специфические особенности положения
в отдельных районах прослеживаются и выявляются
по важнейшим узловым вопросам. Однако представляется
практически невозможным дать в одной работе развернутое и
всестороннее освещение особенностей изучаемых процессов
по различным национальным республикам, районам и
губерниям.
Автор выражает благодарность научным сотрудникам
Института истории АН СССР за ценные советы и замечания, сделанные
5

в ходе подготовки рукописи. Особую благодарность автор
приносит Н. Ф. Волковой и В. П. Дмитренко за помощь в подборе и
проверке документальных материалов.
2. Советская историческая литература
История крестьянства в первые годы Советской власти и история
перехода к нэпу имеют великого историографа —
Владимира Ильича Ленина.
В. И. Ленин находился у кормила государственного и
партийного руководства. Он был непосредственным творцом важнейших
актов, определявших партийно-государственную политику, жизнь
народа и страны.
Вместе с тем произведения В. И. Ленина не только являются
документами эпохи, самым ценным и надежным историческим
источником, они дают теоретическое обоснование происходивших
явлений и процессов, их оценку на основе конкретного,
всестороннего анализа.
В ленинских работах содержится ясная и четкая
историческая концепция развития Советского государства, определены
основные этапы этого развития. В. И. Лениным выявлены
закономерности изменений в соотношении классовых сил, социальных
сдвигов в структуре общества, процессов, происходивших в
среде рабочего класса, крестьянства, интеллигенции. Это в полной
мере относится к истории крестьянства и истории перехода
к нэпу.
В. И. Ленин не только первым вскрыл основные
закономерности развития крестьянства в дореволюционной деревне, но и
первым обосновал новые закономерности в условиях советской
деревни.
М. И. Калинин писал: «Ленин, как никто ни до него, ни после
него, раскрыл, расчленил на свои составные части крестьянство
и показал, что при умелом руководстве со стороны пролетариата
из крестьянской массы можно извлечь колоссальнейший запас
революционной энергии как для завоевания и защиты Советского
государства, так и для его социалистического строительства»'.
Основной вывод В. И. Ленина применительно к положению
крестьянства заключался в том, что если до революции
происходило «раскрестьянивание» крестьянства, если крестьянство в
результате расслоения с возрастающей быстротой уничтожалось
как класс, выделяя кулаков на одном полюсе и сельский
пролетариат на другом, то шосле революции начался процесс
консолидации, роста средних слоев крестьянства.
1 М. Калинин. Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине. М., 1934, стр.
30-31.
6

Эта закономерность (хотя, конечно, по-разному, со своими
особенностями) проявилась как в годы социалистической
революции в деревне, в период великих аграрных преобразований,
так и в последующие годы «мирного», «нэповского» развития
деревни.
В непосредственной связи с этим положением находится и
другая вскрытая Лениным закономерность — о подъеме
материального благосостояния основных масс крестьянства, о
хозяйственном росте деревни. Ленин показывает хозяйственный рост
крестьянства не только как единовременный результат
ликвидации помещиков, а как закономерность, свойственную и
дальнейшим годам социалистического строительства.
Вскрывая и разъясняя эти важнейшие закономерности,
В. II Ленин неустанно подчеркивает значение наличия
советского государства — диктатуры пролетариата и роли рабочего
класса.
Для В. И. Ленина анализ важнейших закономерностей и
явлений, сопутствующих развитию крестьянства в советских
условиях, был прежде всего подчинен задаче определения политики
партии в целях утверждения союза рабочего класса и
трудящегося крестьянства, упрочения советского строя, развертывания
социалистического строительства в городе и деревне. М. И.
Калинин отмечал, что Коммунистическая партия и до Октября и
после уделяла колоссальное внимание изучению крестьянства.
Но «9/)0 по изучению вопросов, связанных с крестьянством, в
нашей партии падало на тов. Ленина»2.
В. И. Ленин высказал важнейшие положения о характере и
значении социалистической революции в деревне. Без
правильного понимания этих вопросов невозможно осмыслить соотношение
классовых сил в крестьянстве в последующие годы.
При обосновании значения социалистической революции и
деревне, разгоревшейся с лета 1918 г., когда классовая борьба
приобрела там невиданный размах, необычайную глубину,
В. И. Ленин выделил по меньшей мере три важнейших
положения:
1) опыт всех революций «подтверждает, что революция
неизбежно терпит поражение, если крестьянство не побеждает
кулацкого засилья»3;
2) только с момента развертывания решительной борьбы с
сельской буржуазией и начинается социалистическое
строительство в деревнях;
3) именно с этого времени Советская власть получила
надежную и прочную опору в деревне в лице широчайших масс
трудящегося крестьянства.
2 М. К а л и н и н. За эти годы, кн. 2. Л., 1926, стр. 256.
3 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 37, стр. 176.
7

Разоблачая измышления К. Каутского о том, что в результате
расслоения крестьян круг сторонников большевизма будто бы
«сузился», Ленин пишет: «...Действительный круг сторонников
большевизма вырастает необъятно, ибо просыпаются к
самостоятельной политической жизни десятки и десятки миллионов
деревенской бедноты, освобождаясь от опеки и от влияния кулаков
и деревенской буржуазии»4.
В. И. Ленин отметил своеобразие и специфичность положения,
создавшегося в деревне после революции, своеобразие,
заключавшееся прежде всего в том, что пролетарское государство, как
никогда и нигде раньше, оказывало всестороннюю поддержку
беднейшим крестьянам, содействовало подъему творческой
активности и революционной энергии тружеников села.
В. И. Ленин развил и обосновал марксистское положение о
том, что трудящиеся крестьяне в силу своей производственной
разобщенности, раздробленности не имели своей собственной
организации. Эту организацию привносит в деревню пролетариат.
А пролетариат России стоит у власти и он может помочь
беднейшему крестьянству сильно и надежно5.
В. И. Ленин первым высказал «положение об увеличении
удельного веса середняка, об осереднячивании деревни после
Октябрьской революции. Это положение было выдвинуто им в конце
1918 — начале 1919 г.6 В дальнейшем, особенно в связи с
переходом к нэпу, Ленин многократно касается этого вопроса, развивая
и конкретизируя положение об осереднячивании крестьянства,
о нивелировке деревни.
Ленинские положения об осереднячивании деревни прочно
вошли в науку, стали одним из краеугольных камней аграрной
истории СССР.
Огромное историческое значение имел выдвинутый и
обоснованный В. И. Лениным курс на прочный союз с середняком при
опоре на бедноту и борьбе с кулачеством. Этот курс стал
основой политики партии в деревне на долгие годы, вплоть до
осуществления сплошной коллективизации.
В. И. Ленин показал, что этот курс стал возможным после
глубочайшего и острейшего расслоения, раскола крестьянства в
ходе пролетарской революции в деревне. Линия на союз с
середняком была исторически закономерна, она представляла собой
логическое и естественное расширение классовой базы
пролетарской диктатуры в ходе революции.
Курс на союз с середняком явился новой ступенью в
развитии революции. «Главное, что является первой и основной
задачей пролетарской революции,— писал В. И. Ленин,— мы сделали.
4 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 37, стр. 315.
5 Там же, стр. 176—177.
6 Там же, стр. 209; т. 38, стр. 236, 237, 256 и др.
8

И именно потому, что мы это сделали — на очередь стала задача
более сложная: отношение к среднему крестьянству»7.
В. И. Ленину принадлежит идея ограничения кулачества.
В марте 1922 г. он писал: «В данный момент политика
пролетариата по отношению к кулачеству и зажиточному крестьянству
должна быть направлена главным образом на ограничение его
эксплуататорских стремлений и т. д.»8
Исключительно важное значение в теории и практике
социалистической революции имеет ленинский вывод о том, что
крестьяне— в первую очередь беднота, затем середняки — больше
всего выигрывают от победы революции. Об этом В. И. Ленин
писал в работе «Успехи и трудности Советской власти» (марг
1919 г.), в знаменитой статье «Экономика и политика в эпоху
диктатуры пролетариата» (осень 1919 г.) ив ряде других работу.
Первые послеоктябрьские годы были трудным временем для
всей страны и, в частности, для крестьянства. Ленин подробно
пишет об этих трудностях, о том кризисе, который постиг
крестьянское хозяйство к весне 1921 г. Он проявляет величайшую
заботу о крестьянине, знакомится со всеми фактами, влияющими
на положение крестьян.
Но, несмотря на все трудности, которые переживало
крестьянское хозяйство, Ленин видел тенденцию его роста и подъема.
Для каждого, кто изучает соотношение классовых сил в
переходный период от капитализма к социализму, особенно важно
ленинское положение о мелкотоварном производстве,
рождающем капитализм. Только руководствуясь этим положением
можно понять социально-экономические процессы, происходившие в
крестьянстве до осуществления массовой коллективизации.
О том, что мелкое производство и в условиях пролетарской
диктатуры рождает капитализм, Ленин говорил после Октября
много раз. Определение этого важнейшего обстоятельства —
огромная теоретическая и практическая заслуга В. И. Ленина.
Ркходя из наличия мелкого производства, рождающего
капитализм, В. И. Ленин вскрыл новые формы классовой борьбы в
деревне, формы борьбы сельской буржуазии против
пролетарского государства. «Формы этой борьбы: мешочничество и
спекуляция против государственной заготовки хлеба (а равно и
других .продуктов),— вообще против государственного
распределения продуктов» 10.
«Война переменила фронт и формы,— говорил он весной
1920 г.,— Теперь она воюет торговлей, мешочничеством...»11
7 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 38, стр. 193.
8 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 44.
9 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 38, стр. 63; т. 39, стр. 276—277; т. 40,
стр. 255—256.
10 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 39, стр. 274.
11 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 40, стр. 256.
9

В. И. Ленин дал замечательный образец конкретного,
реального, глубокого подхода к определению классовых групп в
крестьянстве. Он отмечал, что для того, чтобы определить
принадлежность крестьянина к той или иной группе, «надо знать всю
историю хозяйства этого крестьянина, отношение его к низшим
и высшим группам... Тут надо много практического умения,
знания местных условий»,— указывал В. И. Ленин12.
В. И. Ленин неоднократно и настойчиво указывал, что
необходимо «разделять, разграничивать крестьянина трудящегося от
крестьянина собственника,— крестьянина работника от
крестьянина торгаша,— крестьянина труженика от крестьянина
спекулянта. В этом разграничении вся суть социализма» 13.
Этого не .понимали так называемые социалисты Мартовы и
Черновы, Каутские и К0. Это разграничение «очень трудно, ибо
в живой жизни все свойства „крестьянина", как они пи различны,
как они ни противоречивы, слиты в одно целое». Но все же
разграничение возможно и больше того — неизбежно !4.
Сам В. И. Ленин после революции много раз давал
определения различным группам крестьянства 15. Наиболее развернутые
и обстоятельные характеристики различных групп крестьянства
он дает в наброске тезисов по аграрному вопросу для II
Конгресса Коминтерна в июне 1920 г.16 Все эти определения — яркий
образец теоретического обобщения, основанного на глубоком
знании и всестороннем анализе фактического материала.
Характеризуя процессы, происходившие среди
индивидуальных крестьянских хозяйств 17, В. И. Ленин ни на минуту не терял
из виду основную перспективу развития деревни. А эта основная
перспектива заключалась в преобразовании мелкого
крестьянского хозяйства в крупное, социалистическое, в переводе деревни
на социалистические рельсы.
Руководить крестьянством, указывал В. И. Ленин, это значит
«вести линию на уничтожение классов, а не на мелкого
производителя. Если бы мы с этой линии, коренной и основной, сбились,
тогда мы перестали бы быть социалистами...» 18
Именно поэтому В. И. Ленин уделял такое большое внимание
росткам социализма в деревне — колхозам и совхозам, помогал
12 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 38, стр 197.
13 В. И. Л е и и н. Поли. собр. соч., т. 39, стр. 277
14 Там же.
15 См. В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 37, стр. 32; т. 38, стр. 14—15. 24,
256 н др.
16 См. В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 41, стр. 171 —175.
17 Подробнее о роли В. И. Ленина в разработке вопросов истории
крестьянства после Октябрьской революции см. нашу статью «В. И. Ленин о
расслоении крестьянства в условиях диктатуры пролетариата» в сборнике
«Из истории революционной и государственной деятельности В. И. Ленина»
(М., I960, стр. 329—390).
18 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 318.
J0

им практически, обосновывал теоретически важнейшие вопросы
социалистического строительства в деревне.
В. И. Ленину принадлежит идея перехода к нэпу. Им
разработаны основные положения, определявшие линию партии в
условиях нэпа. Он обосновал нэп как нормальную политику
пролетарского государства в переходный период.
Предметом особого внимания В. И. Ленина в это время была
задача укрепления союза рабочих и крестьян. Ленин выдвинул
идею укрепления и развития этого союза на новой,
экономической основе.
«...Задача нэпа, основная, решающая, гее остальное себе
подчиняющая,— подчеркивал он,— это установление смычки между
том повой экономикой, которую мы начали строить... и
крестьянской экономикой, которой живут миллионы и миллионы
крестьян» 19.
В. И. Ленин решил важнейшую задачу — задачу
предоставления мелкому земледельцу материального стимула,
соответствующего его экономической базе. Он показал, что можно
допустить развитие капитализма, не подрывая этим корней
политической власти диктатуры пролетариата. Не надо бояться
капитализма, которому предоставляется некоторая экономическая
свобода. Советское государство обладает достаточной силой,
чтобы обеспечить переход к коммунизму.
Вместе с тем Ленин разработал вопрос о мере допущения
капитализма, о пределе уступок, о формах и методах государ
ствениого регулирования капиталистических элементов в город*
и деревне. Ленинская постановка вопроса о том, что борьба с
возрождающимся капиталом будет суровой, трудной, лежит в
основе всех оценок положения в деревне после перехода к нэпу,
соотношения классовых сил, сложности и остроты классовой
борьбы.
Огромное теоретическое и практическое значение имеет
поставленный В. И. Лениным вопрос о темпах социалистического
строительства. В. И. Ленин, основываясь на опыте, на практике,
показал нецелесообразность «штурмовых» методов
социалистического строительства. Он наметил осуществление временного
отступления с тем, чтобы в дальнейшем снова перейти в
наступление — более медленное, но неизмеримо более основательное
и надежное.
В. И. Ленин рассматривал новую экономическую политику
как путь к социализму. После перехода к нэпу он завершил
разработку своего кооперативного плана, давшего ясную
программу строительства социализма и в первую очередь перевода
миллионных масс крестьянства на социалистические рельсы20.
В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 76.
Подробнее о разработке В. И. Лениным вопросов, связанных с переходом
11

Все эти бесценные ленинские указания и легли в основу
данной работы. То обстоятельство, что исследователь,
изучающий историю перехода к нэпу и историю крестьянства в этот
период, имеет возможность по основным вопросам опереться на
ленинские труды,— облегчает работу и вместе с тем налагает
особую ответственность.
Так же, как и труды В. И. Ленина, партийные документы —
решения съездов, конференций, пленумов ЦК — имеют значение
не только в качестве документов эпохи, исторических
источников, но и в плане историографическом.
В ряде этих документов дается историческая оценка и
конкретный анализ социально-экономических процессов в среде
крестьянства, определяются закономерность и этапы
исторического развития, характеризуется состояние партийных,
советских, комсомольских организаций в деревне.
Так, резолюция XI Всероссийской конференции РКП (б)
(декабрь 1921 г.) конкретно определяет первые итоги нэпа,
выразившиеся в обновлении и укреплении союза пролетариата
и крестьянства, подъеме хозяйственной жизни, образовании
внутреннего рынка, развитии денежного обмена, дает
историческую характеристику нэпа21. В ряде резолюций XI съезда
партии даны важные оценки переходу к нэпу, как труднейшему
повороту в русской и мировой пролетарской революции,
определено завершение отступления, характеризуются положение в
деревне и состояние партийных и комсомольских организаций 22.
Оценки, характеристики положения, намечающие
исторические этапы и вехи, вскрывающие закономерности исторического
процесса и непосредственно относящиеся к проблематике
данной работы, содержатся также в решениях XII, XIII и XIV
Всероссийских конференций РКП (б), XII, XIII и XIV съездов
РКП(б), октябрьского (1924 г.) и апрельского (1925 г.)
пленумов ЦК и др.
Большой вклад в разработку истории перехода к нэпу и
истории крестьянства внесли видные деятели большевистской
партии М. И. Калинин, Н. К. Крупская, В. В. Куйбышев,
И. В. Сталин и др.
Среди них первым надо назвать Председателя ВЦИК
(а затем и ЦИК СССР) Михаила Ивановича Калинина. Можно
смело утверждать, что после Ленина в партии в 20-е годы не
было такого крупного знатока деревни, как М. И. Калинин. Он
сочетал глубину марксистского анализа с живым, конкретным,
к нэпу, см. наши статьи «Некоторые вопросы перехода к нэпу» («Вопросы
истории КПСС», 1963, № 12) и «Стимул, мера, темп» («Вопросы истории.»,
1964, № 7).
21 «КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференции и пленумов ЦК»
(далее —«КПСС в резолюциях...»), ч. I. M., 1954, стр. 588—594.
22 Там же, стр. 600, 601, 618—628. 640—648 и др.
12

практическим опытом. Сам выходец из крестьян, не потерна-
шип связи с родным селом, М. И. Калинин великолепно знал
деревенскую жизнь, понимал крестьянскую психологию. Он
постоянно встречался с крестьянами и во время своих
многочисленных поездок по стране и, принимая крестьянских ходоков
в Москве, беседовал с ними, знакомился с их нуждами и
чаяниями. В многочисленных работах М. П. Калинина 20-х годов —
докладах, брошюрах, статьях, выступлениях, беседах —
освещены самые различные вопросы жизни деревни23.
Неизменное внимание вопросам, связанным с жизнью
деревни, уделяла II. К. Крупская. В ее трудах мы найдем важнейшие
материалы о политико-просветительной работе в деревне, о
состоянии школьного дела и т. д. Исключительную ценность
имеют воспоминания Н. К- Крупской о В. II. Ленине24.
И. В. Сталин в работах 1921 — 1922 гг. («Партия до и после
взятия власти», «Перспективы» и др.) 25 писал о значении
перехода к нэпу, перечислял задачи партии в области
взаимоотношений города и деревни. Немало важных положений о работе
в деревне первых лет нэпа содержится и в более поздних
выступлениях И. В. Сталина (Организационный отчет ЦК XII съезду
партии, Доклад об очередных задачах партийного
строительства на XIII конференции РКП (б), «Об основах ленинизма»,
Организационный отчет ЦК XIII съезду партии, «Об итогах XIII
еьезда РКП (б)», «Об очередных задачах партии в деревне»
и др.) Большое значение, в частности, имеют соображения о
трех фронтах классовой борьбы в области отношений между
городом и деревней («Вопросы и ответы», июнь 1925 г.) 26.
Ряд интересных и глубоких выводов, наблюдений,
оригинальных материалов по вопросам нэпа, состояния производительных
сил сельского хозяйства, укрепления союза рабочего класса и
крестьянства содержится в работах С. М. Кирова27, В. В. Куй-
23 Библиография работ М. И. Калинина за этот период огромна. Наиболее
крупным сборником работ является трехтомник «За эти годы» (изданный
в 1926 г.). Из избранных произведений, начавших выходить с 1960 г.,
особенно (для данной работы) важен том первый (М., 1960), включающий
труды М. И. Калинина за 1917—1925 гг.
24 Среди огромного количества издании различных книг и сборникоз
Н. К. Крупской отметим ее собрание сочинении в четырех томах, вышедшее
в 1930—1934 гг. (т. II, в частности, посвящен вопросам политпросветрабо-
ты), и «Педагогические сочинения» в одиннадцати томах, выпущенные
Академией педагогических наук в 1957—1963 гг. (т. 7 посвящен вопросам
политико-просветительной работы; т. 8 — библиотечному делу,
избам-читальням, клубным учреждениям, музеям).
25 И. С т а л и н. Соч., т. 5, стр. 101 — 112, 117—127 и др.
26 И. С т а л и н. Соч., т. 7, стр. 173—181.
27 См., например, его доклады «О X съезде РКП (б) и кронштадтских
событиях», «Ленинградские большевики, сплотив свои ряды вокруг ленинского
ЦК, займут снова почетное место в первых рядах великой ВКП», «Верность
ленинскому знамени — ключ к преодолению всех трудностей», «Единство
13

бышева28, А. Бубнова, Ф. Э. Дзержинского, А. В.
Луначарского29 и др.
Большое количество статей и брошюр о нэпе и крестьянстве
написал неутомимый партийный пропагандист Е. М.
Ярославский. В 1921 —1922 гг. он опубликовал, в частности, ряд статей о
положении сибирского крестьянства. Вопросы оценки нэпа,
положения в деревне затрагивались и в работах Е. М.
Ярославского, посвященных разоблачению оппозиционных группировок
в партии. Специальная статья, опубликованная в марте 1931 г.,
подводила десятилетние итоги нэпа. А. И. Микоян посвятил
большое количество статей и выступлений казачеству30. Ряд
вопросов, связанных с переходом к нэпу, а также с
экономическим положением, социальным и политическим развитием
крестьянства, политикой партии в деревне, рассмотрен в статьях и
выступлениях В. М. Молотова.
*****
Работы о нэпе и о крестьянстве, появившиеся в 20-х годах, нося г
на себе печать острой идеологической борьбы, развертывавшейся
в стране в те годы.
Партийной, ленинской оценке нэпа идеологи новой
буржуазии пытались противопоставить свою трактовку, отражавшую
их классовые интересы. Нэп породил, в частности, целое
движение, получившее название сменовеховства. Сменовеховцы
выступали за сотрудничество с Советской властью, считая, что она
Советская власть, с переходом к нэпу открывает путь к
капитализму31. Буржуазно-реставраторские идеи проводились не только
в заграничных, эмигрантских изданиях, они
пропагандировались и внутри страны в различных журналах и книгах.
большевистской партии — важнейший залог успеха в деле построения
социализма» и др.— С. М. Киров. Избранные статьи и речи. М., 1957.
28 См., например, «Десять лет Госплана», «14-летний опыт СССР —
международному пролетариату», «Десять лет без Ленина» и др.— В. В. К у й б ы-
ш е в. Избранные произведения. М., 1958.
29 См., например, А.Бубнов. Партия и оппозиция 1925 года. М., 192G;
Ф. Э. Дзержинский. Избранные произведения, т. 1(1897—1923). А\.,
1957; т. II (1924—1926). М., 1957; А. В. Луначарский. О народном
образовании (статьи и речи за 1917—1929 гг.). М., 1958; «Отчет советского
правительства XIV Череповецкому губернскому съезду Советов. Доклад
народного комиссара просвещения А. В. Луначарского». Череповец, 1926.
30 Е. Ярославский. Ленин, крестьянство, РКП. Гомель, 1925; он же.
Новая оппозиция и троцкизм. Л., 1926; он же. Ленин и нэп.—
«Большевик», 1931, № 5; А. Микоян. Партия и казачество. Ростов н/Д., 1925.
31 Сборник «Смена вех», выражавший идеи этой части буржуазии, вышел в
Праге в 1921 г. С октября 1921 г. по март 1922 г. в Париже издавался
журнал «Смена вех», на смену которому пришла газета «Накануне»,
выходившая в Берлине.
14

Основная линия идеологической борьбы в первые годы нэпа
проходила между марксистами-ленинцами, с одной стороны, и
буржуазными реставраторами — с другой.
Если партия рассматривала нэп как политику, направленную
на победу социализма, то идеологи буржуазии видели в нэпе
путь к капиталистической реставрации.
Если партия стремилась сохранить и укрепить командные
высоты пролетарского государства в экономике, осуществить
государственный контроль за деятельностью капиталистических
элементов, то буржуазные реставраторы проповедовали
необходимость денационализации промышленности, ликвидации
монополии внешней торговли, ратовали за полную «свободу»
капиталистического развития.
Резко и остро эти линии сталкивались по вопросам сельского
хозяйства, оценки дифференциации крестьянства.
Буржуазные и мелкобуржуазные аграрники — Б. Д. Бруц-
кус, Н. Д. Кондратьев, А. В. Чаянов и другие — в ряде статен
и книг выступали против принципа национализации земли,
против поддержки бедняцко-середняцких слоев крестьянства, за
отмену ограничений, сдерживавших эксплуататорские тенденции
кулака. Подобные взгляды высказывались, в частности, на
страницах журналов «Экономист», «Экономическое обозрение»,
«Мысль», «Вестник сельского хозяйства» и др.32
Неправильные оценки нэпа существовали и в рядах самой
Коммунистической партии. В дальнейшем многие носители этих
взглядов стали идеологами троцкистской или правой оппозиции
и их разногласия с партией приняли программный характер.
Среди части партийных работников имелись две
неправильные тенденции в оценке нэпа и соответственно две неправильные
тенденции в оценке положения в деревне.
Первая тенденция выражалась в суждении о том, что нэп —
не нормальная политика пролетарского государства,
направленная на установление правильных экономических
взаимоотношений с крестьянством, а нынужденная линия, явившаяся на свет
в результате капитуляции перед мужицким капиталом, перед
крестьянской стихией. Сторонники подобных взглядов считали,
что переход к нэпу — это «капитуляция перед мелкой
буржуазией» (Л. Сосновский)33, «горькое дело», «крестьянский Брест»
(Д. Рязанов) 34, «горестное и тяжелое отступление» (Ю.
Ларин) 35. Они считали также, что нэп ослабляет внимание партии
32 Подробнее о взглядах буржуазных и мелкобуржуазных аграрников см. ц.
глгве VI, посвященной аграрной политике советского государства в 1921 —
1922 гг.
33 «Десятый съезд РКП (б). Стенографический отчет». М., 1963, стр. 78.
34 Там же, стр. 468, 469.
35 Ю. Лари н. О пределах приспособленности нашей экономической
политики.—«Красная новь», 1921, № 4, стр. 150—151.
15

к интересам пролетариата, сосредоточивая центр тяжести на
нуждах крестьянства36, что уступки, сделанные капиталу,
слишком велики, что буржуазия в городе и деревне забирает
большую силу, а сельская буржуазия безудержно эксплуатирует
бедноту (Ю. Ларин, Л. Крицман).
Оценка нэпа только как отступления, как прямого
выражения интересов мелкобуржуазных масс была характерна, в
частности, и для представителей новой оппозиции37. Новая оппозиция
преувеличивала кулацкую опасность, игнорируя значение
середняцких слоев. Г. Зиновьев в своих работах (статья «О
большевизации», опубликованная в январе 1925 г., книга «Ленинизм»,
вышедшая в сентябре 1925 г.) говорил о нейтрализации
среднего крестьянства вместо прочного союза с ним; он умалял роль
середняка, считая главными силами деревни бедноту и
кулачество.
Представители другой тенденции, напротив, утверждали, что
буржуазия в городе и особенно в деревне настолько слаба, что
•она по существу не представляет опасности для Советской
власти.
Типичным выражением подобной точки зрения является
одно из высказываний Э. Квиринга в конце восстановительного
периода. В предисловии к брошюре В. Филова Квиринг писал:
«И разве можно говорить о том, что рост мощности кулацких
хозяйств в современных условиях может служить серьезной
угрозой развитию социалистического хозяйства, когда для
целого ряда районов количество этих хозяйств составляет 0,1%
всех хозяйств». Отсюда Квиринг сделал вывод: «Мы не можем
ставить никаких искусственных административных мер,
мешающих этому росту» (росту буржуазии.— Ю. Я.)38.
Мысль о том, что развитие кулачества в советской деревне
не приняло широкого характера и потому оно не опасно,
высказывали уже в середине 20-х годов Н. Бухарин, А. Рыков,
превратившиеся в скором времени в лидеров правой оппозиции и
открыто выступившие в защиту кулака. Порождением таких
взглядов был и лозунг «Обогащайтесь», выдвинутый Бухариным
в апреле 1925 г.
Особо надо сказать о троцкистских взглядах на нэп. Они
прежде всего характеризуются неверием в союз рабочего класса
и крестьянства — союз, являющийся становым хребтом нэпа.
Л. Троцкий в 1922 г. заявил, что целиком оправдалась и
подтвердилась его теория о перманентной революции. А одним из глав-
36 См., например, выступления С. Медведева и Ю. Ларина на XI съезде
партии («Одиннадцатый съезд РКП (б). Стенографический отчет». М., 1961,
стр. ПО, 118).
37 См. об этом Е. М. Ярославски й. Новая оппозиция и троцкизм, стр. 127.
38 Э. Квиринг. Предисловие.— В кн. В. Филов. В. И. Ленин о классовом
расслоении деревни. М.—Л., 1926, стр. 20.
16

ных положений этой теории является идея о неизбежности
«враждебных столкновений» пролетариата «с широкими
массами крестьянства», идея о том, что крестьянство — это
«контрреволюционный союзник пролетариата»39.
Яснее ясного, что люди, квалифицировавшие крестьян как
контрреволюционную массу, говорившие о неизбежности
столкновений пролетариата с крестьянством, грубейшим образом
извращали самую суть нэпа, подрывали основную линию
социалистического строительства.
Другая сторона троцкистских взглядов на нэп была связана
с их утверждениями о невозможности победы социализма в
СССР без революции на Западе. В 1922 г. Л. Троцкий
обосновывал необходимость перехода к нэпу исключительно задержкой
революции на Западе. На IV Конгрессе Коминтерна он говорил:
«Экономическое отступление, или вернее: политическое
отступление на хозяйственном фронте — стало совершенно
неизбежным, когда вполне определилось, что Советской России
предстоит своими собственными организационными и техническими
силами и средствами строить свое хозяйство в течение более или
менее значительного периода, необходимого для подготовки
европейского пролетариата к завоеванию власти»40. Иными
словами, нэп, рассчитанный на победу социализма в нашей
стране, у Троцкого превращался в политику, направленную на
выжидание победы революции в Европе.
Правильная партийная оценка нэпа, соотношения
классовых сил в деревне, значения союза рабочих и крестьян была
дана в решениях XI, XII, XIII и XIV съездов партии.
XIV съезд ВКП(б), например, решительно осудил «уклон,
состоящий в недооценке дифференциации в деревне, не
видящий опасностей, связанных с ростом кулачества...» С такой же
решительностью съезд осудил и попытки затушевать вопрос
о борьбе за середняка, грозившие возвратом к политике
раскулачивания41.
Правильная оценка нэпа и положения в деревне на основе
указанных решений партии была дана и в названных нами
работах руководителей партии и правительства, в ряде книг,
брошюр, статей, принадлежавших перу марксистов-ленинцев,
вышедших в 20-е годы. Эти работы будут названы дальше, по
ходу изложения фактического материала.
Таковы основные линии идейно-политической борьбы по
интересующим нас вопросам, борьбы, развернувшейся сразу после
перехода к нэпу.
Рассмотрим далее более конкретно основную литературу по
затронутым вопросам.
39 См. Е. Ярославски и. Новая оппозиция и троцкизм, стр. 76, 77.
40 «Правда», 6 декабря 1922 г.
41 «КПСС в резолюциях...», ч. II, стр. 198.
2 Ю. А. Поляков
17

Уже в первые годы восстановления народного хозяйства
появляется большое количество работ, посвященных
пореволюционной деревне. Многие из этих работ охватывают период
революции и гражданской войны, освещая различные стороны
проходивших в те годы великих аграрных преобразований42.
Другие работы характеризуют состояние деревни на
переломе от войны к миру43. Число книг, статей, брошюр, посвященных
сельскому хозяйству, крестьянству, .политике партии в
деревне, непрерывно росло. Научно-теоретический интерес к этим
проблемам сочетался с практическими потребностями политики
Коммунистической партии. Осмыслить то, что уже произошло
в деревне и одновременно разобраться в том, что происходит;
изучить опыт процесса революционных преобразований с тем,
чтобы, зная истоки новых процессов, лучше их понять, чтобы
использовать этот опыт для решения новых задач,— такие цели
ставили перед собой историки, экономисты, журналисты,
партийные работники, публикуя работы о послеоктябрьском селе.
Эти работы весьма разнообразны по жанру. Здесь и
глубокие исследования, основанные на изучении первоисточников44,
и политически острые книги, брошюры45. Такие авторы, как
Ю. Ларин, Л. Крицман и другие, используя большей частью
опубликованные материалы (данные статистики, результаты
различных обследований и т. п.) и подвергая их анализу (порой
42 П. Н. П е р ш и н, Участковое землепользование в России. Хутора и отруба,
их распространен?^ за десятилетие 1907—1916 и судьбы во время
революции (1917—1920 гг.). М., 1922; И. А. Кириллов. Очерки землеустройствз
за три года революции. Пг., 1922; Б. К н и п о в и ч. Главные черты
сельскохозяйственной эволюции Европейской России в 1916—1921 гг. М., 1923:
«Крестьянство в воине и революции. Статнстико-экономпческне очерки
А. Хрящевой» (далее — А. Хрящева. Крестьянство в войне и
революции). М., 1921 (отдельные оттиски из журнала «Вестник статистики». 1920
№ 9—1-2); «Крестьянское хозяйство за время революции (1917—11920 гг.)»
Сборник материалов. М., 1923; «О земле». Сборник статей, вып. 1. М., 1921;
С. М. Дубровский. Очерки русской революции, вып. 1. Сельское
хозяйство. Изд. 2. М., 1923 (второе издание, завершенное в 1923 г., содержало
материалы, характеризующие не только дореволюционное хозяйство, не
только сдвиги, происшедшие в годы революции, но и переход к нэпу,
включая данные за 1921, 1922 и частично 1923 г.).
43 Н. Ос и некий. Восстановление крестьянского хозяйства в России и наши
задачи. М., 1922.
н Кроме трудов А. И. Хрящевой, С. Г. Струмилпна, Я. А. Яковлева, о
которых будет сказано далее, можно назвать работу А. Л. Вайнштейиа
«Обложение и платежи крестьянства в довоенное и революционное время» (М.,
1924). Потери сельского хозяйства в результате иностранной интервенции
и гражданской войны рассмотрены Н. Н. Любимовым (Н. Н. Л ю б и м о в.
Баланс взаимных претензий СССР и держав Согласия. М.—Л., 1924).
45 Так, Ю. Ларин не без гордости заявлял о своей склонности к
полемической заостренности, к известным преувеличениям, сообщая, что он «не
архивный изыскатель и не болотная мямля», поэтому возможны «более
сильные ударения» (Ю. Ларин. Итоги, пути, выводы новой экономической
политики. М., 1923, стр. 7).
18

весьма субъективному), приходили к очень широким выводам
и обобщениям 4б.
Появлялись книги сводного, общего характера47, выходило
чрезвычайно большое количество популярных брошюр,
освещавших различные стороны деревенской жизни48. Таковы,
например, работы одного из старейших большевистских
журналистов В. Карпинского49, многочисленные брошюры П. Гурова,
в которых автор разъяснял политику партии и постановления
Советской власти по крестьянскому вопросу, давая при этом
оценку состояния производительных сил в деревне и развития
крестьянства 50.
Довольно широкое распространение получили выпущенные
в качестве брошюр доклады И. А. Теодоровича на
международных крестьянских конференциях. В этих докладах
рассказывалось об освободительной борьбе русского крестьянства, о
значении социалистической революции для раскрепощения деревни51.
Очень многие работы появились в результате обследований,
проведенных различными органами или комиссиями, а также на
основе личных наблюдений авторов. Часто материал таких
работ охватывает всего несколько волостей или даже одну
волость, несколько деревень или даже одну деревню52. К этой
группе примыкают и очерки этнографического характера, состав-
*б Ю. Ларин. Итоги, пути, выводы новой экономической политики; о н ж е.
Уроки кризиса и экономическая политика. М., 1924; о н ж е. Вопросы
крестьянского хозяйства. М., 1923; он же. Советская деревня. 1925; Л. К р и ц-
м а н. Классовое расслоение советской деревни. М., 1924.
47 Г. С. Гордеев. Сельское хозяйство в войне и революции. М.—Л., 1925;
Н. П. О г а н о в с к и й. Очерки по экономической географии СССР. Изд. 2.
М., 1924; о н ж е. Русский крестьянин и мировое хозяйство. М., 1921;
П. А. М е с я ц е в. Аграрная политика в России. М., 1924.
48 А. Ш и р я м о в. О бедняке, середняке и кулаке. М., 1925; В. С а р а б ь я-
н о в. Новая экономическая политика. М.—Л., 1925; о н ж е. Популярные
очерки по экономической политике. М.—Л., 1925 и др.
49 В. Карпинский. Вопрос о земле — как его ставил и разрешал Ленин.
М., 1925; о н ж е. Электрификация голов. Вопросы шефства над деревней.
М., 1924; о н ж е. Как строить новую жизнь в городе и деревне. М.—Л., 1925.
50 П. Гуров. Крестьянское хозяйство. М., 1922; о н ж е. Сельское хозяйство
СССР, аграрный кризис и задачи РКП в деревне. М., 1924; он же. Лесной
кодекс РСФСР. М„ 1924; он же. Декрет об едином сельскохозяйственном
налоге. М., 1923; о н ж е. Вопросы нашей деревни. М., 1925; он же. IX
Всероссийский съезд Советов и крестьянство. М., 1922; о н ж е. Земельный
возрос на Десятом съезде Советов. М.. 1923 и др.
51 И. А. Тео доро вич. Судьбы русского крестьянства. Изд. 4. М., 1925
(доклад на международной крестьянской конференции в Москве в октябре
1923 г.); он же. Уроки союза рабочих и крестьян в СССР. М., 1925
(доклад на 2-м съезде международного крестьянского Совета),
52 «Крестьянское хозяйство за время революции». М., 1923 (эта книга
появилась в результате специального обследования, проведенного под
руководством Комиссии ЦК РКП (б) по работе в деревне; предисловие к книге
написал председатель комиссии В. Куйбышев); М. Я. Феноменов.
Современная деревня, ч. I и ч. II, 1925 (о деревне Гадыши Валдайского уезда);
А. М. Большаков. Из истории крестьянского хозяйства Тверской
губернии за революционный период. 1922; о н ж е. Деревня после Октября.
2* 19

ленные ленинградскими студентами в результате поездок в
деревню в 1923—1924 гг.53
Уровень обобщения и теоретических выводов в таких
работах далеко не всегда достаточно высок, а иногда попросту низок,
но конкретные наблюдения, выхваченные прямо из гущи жизни
факты и примеры — необычайно ценны.
Важные работы с богатым статистическим материалом о
состоянии производительных сил сельского хозяйства создает
начальник ЦСУ П. Попов54. Весьма интересны появившиеся в
это время работы Н. М. Вишневского по аграрной статистике.
Автор упорно критиковал имевшиеся в то время статистические
данные, утверждая — и не без основания,— что данные о
размере посевов, об урожайности и т. д. чрезвычайно занижены53.
Интересные данные и наблюдения о сельскохозяйственных
переписях, производившихся в России в 1917, 1920 и 1922 гг.,
приводил проф. М. А. Сиринов56.
Дискуссии о состоянии сельскохозяйственной статистики,
о формах и методах статистического изучения деревни и
крестьянства продолжались и в дальнейшем5^, хотя у историков вряд
ли может сложиться впечатление, что эти дискуссии сделали
тогдашнюю статистику более надежной и достоверной.
Немало книг, статей, брошюр, сборников посвящено
партийной, комсомольской, культурно-просветительной работе в дерев-
1925; В. Н. Алексеев. Опыт монографического описания дер. Курово
Дмитровского уезда. М., 1923; П. Я. Л е ж и е в - Ф и н ь к о в с к и и н
К. Д. Савченко. Как живет деревня. М., 1923; Ф. Кретов. Деревня
после революции. М., 1925 (о Ярополецкой волости Московской губернии).
53 «Старый и новый быт». Сборник под ред. В. Г. Тана-Богораза. Л., 1921;
«Революция в деревне». Очерки под ред. В. Г. Тапа-Богораза, ч. I. M.—Л.,
1924; ч. II. М.—Л., 1925; «Обновленная деревня». Сборник под ред. В. Г.
Тана-Богораза. Л., 1925. Известный интерес представляют и беллетризоваи-
ные очерки деревенской жизни (Н. Б р ы к и н. В новой деревне. Очерки
деревенского быта. Л., 1925; Л.Григорьев. Очерки современной деревни.
М., 1924).
54 П. Попов. Производство хлеба в РСФСР и федерирующихся с нею
республиках. М., 1921; о н ж е. Сельское хозяйство Союза республик. М.—Л.,
1924.
55 Н. М. В и ш н е в с к и й. Статистика и сельскохозяйственная деятельность.
М., 1922.
56 М. А. Сиринов. Очерки по аграрной статистике. Изд. 2. М.— Пг. (год
издания, судя по предисловию,— 1923). Ряд интересных работ по
сельскохозяйственной статистике печатался в журнале «Вестник статистики», в
различных сборниках. В качестве примера можно назвать статью В. Лоси-
евской «Структура и взаимоотношение некоторых основных элементов
крестьянского хозяйства Ленинградской губернии по переписи 1920 г.*
в сборнике «Материалы по статистике Ленинграда и Ленинградской
губернии» (вып. 6. Л., 1925).
57 «Народное хозяйство России за 1921—1922 гг.» Статистико-экономический
ежегодник. М., 1923, стр. VII—VIII; С. Г. С т р у м и л и н. К реформе
урожайной статистики.—«Экономическое обозрение», 1924, № 9—10; он же,
О статистической разноголосице.— «Экономическая жизнь», 20 марта 1924 г.
Я. А. Яковлев. 05 ошибках хлебофуражного баланса. М., 1926 и др.
20

не, положению Советов, работе среди женщин, развитию
кооперации, деятельности комитетов крестьянской взаимопомощи
(кресткомов) и т. д.58
Среди огромного числа работ, связанных в той или иной
степени с историей деревни, следует особо остановиться на
трудах А. И. Хрящевой, С. Г. Струмплина, Я- А. Яковлева.
У трудов А. И. Хрящевой59 счастливая судьба — они
пережили свое время, их широко использовали последующие
исследователи, вплоть до наших дней. Секрет этого завидного
долголетия прост. А. И. Хрящева, будучи руководителем отдела
сельскохозяйственной статистики ЦСУ, обладала замечательными
материалами, многие из которых остались уникальными, не попав в
другие публикации. Богатейший статистический материал,
находившийся в ее распоряжении, А. И. Хрящева подвергла
основательному анализу. Многие выводы и наблюдения А. И.
Хрящевой, незаслуженно забытые, вполне могут фигурировать и
современной литературе. В то же время следует помнить, что
ряд положений А. И. Хрящевой плохо обоснован, недостаточно
выдержан методологически, немало оценок являются
неправильными. А. И. Хрящева, в частности, явно недооценивала
возможностей и значения роста кулачества. Она правильно
отмечала, что после революции окулачивание не может происходить
в тон же мере, как это было в дореволюционное время60.
Однако, пишет она, и тогда развитие крестьянского хозяйства в
кулацкое требовало 10—20 лет. Теперь же условия для роста
кулака значительно ухудшились.
В земледелии шансы для окулачивания очень малы61.
Конечно, кулачество может повести свои главные операции в сфере
торговли, но и в этой области кулак находится под строгим
контролем. Поэтому кулачество в современной деревне не может
«расцвесть махровым цветком»62. Отсюда вывод: «В нашич
58 «Комсомол в деревне». Сборник статей и материалов. М.—«П., 1925; А. Ш о-
х и н. Комсомольская деревня. М., 1923; «Ячейка и Советы в деревне».
Сборник статей и материалов. М.—Л., 1925; М. Хатаевич. Партийные
ячейки в деревне. По материалам обследования комиссиями ЦК РКП (б) и
ЦКК- Л., 1925; М. Болдырев. Новая волость. М., 1924; А. Асаткнн.
Работа партии в деревне. Владимир, 1925 и др.
59 Два издания основной работы А. И. Хрящевой «Группы и классы в
крестьянстве» (М., 1924 и М., 1926) значительно отличаются по составу
материалов. Готовя второе издание, автор заменил часть материалов,
перенеся центр тяжести из 1921—1923 гг. в 1924—1925 гг. Многие статьи
А. И. Хрящевой, публиковавшиеся в журнале «Вестник статистики», пере-
печатывались в виде отдельных выпусков в центре и некоторых губерниях
(например, статьи «О приемах проверки данных сельскохозяйственных
переписей», «К вопросу о неправильных приемах исследования динамики
крестьянского хозяйства», «К вопросу о причинах группировки массовых
статистических материалов в целях изучения классов в крестьянстве»).
60 А. И. Хрящева. Группы и классы в крестьянстве. М., 1924, стр. 38.
61 Там же, стр. 38—39.
62 Там же, стр. 39.
21

условиях только с натяжкой можно признать наличие кулацких
хозяйств в количестве 2—3 на 100, да и эти хозяйства еще
недостаточно определили свои функции кулацких хозяйств»63.
А. И. Хрящева считала также, что за первые три года нэпа
высшие группы крестьянства еще более сократились64. Эти
выводы не подтвердились фактами.
Серьезнейшим недостатком работы А. II. Хрящевой
является то, что она по существу не раскрывает влияния диктатуры
пролетариата на процессы, происходившие в среде крестьянства,
хотя и упоминает об этом факторе65. Не говорит она, в
частности, и о значении финансовой поддержки, которую оказывало
государство маломощным слоям деревни.
Группа работ видного партийного работника, крупного
исследователя-аграрника Я. А. Яковлева66 раскрывает
экономическую, политическую, социальную жизнь деревни на
ограниченном материале — в пределах одной волости. Автор, как он
сам сообщает, стремился выполнить ленинское указание
(данное в письме о тезисах Е. Преображенского) о необходимости
изучать данные практического опыта хотя бы по одному уезду
или волости. Реализация ленинского указания оказалась весьма
плодотворной. Глубокое изучение местного материала
позволило сделать выводы и наблюдения, имеющие общероссийское
значение. Автор на основе конкретного, живого исследования
сумел выявить типические черты деревенской жизни начала
20-х годов. Яковлев широко цитирует записанные им
высказывания крестьян. Эти высказывания, поразительно сочные, яркие,
меткие, придают его работам особый колорит.
Весьма важны и интересны многочисленные работы видного
советского экономиста С. Г. Струмилина67. Многие вопросы,
исследованные им в то время, не изучались в дальнейшем, и
материалы, наблюдения, выводы С. Г. Струмилина являются
уникальными. При этом следует отметить, что отдельные
выводы С. Г. Струмилина (в частности, о соотношении бедняцких,
середняцких и кулацких слоев в начале 20-х годов) оказались
ошибочными68.
Проблемам развития крестьянства в первые годы нэпа
63 А. И. X р я щ е в а. Группы и классы в крестьянстве. М., 1924, стр. 42.
64 Там же, стр. 62.
65 Там же, М., 1926, стр. 109—110.
66 Я. Яковлев. Расслоение деревни. М., 1925; он же. Наша деревня. Новое
в старом и старое в новом. М., 1924; о н ж е. Деревня, как она есть. М.,
1923.
67 С. С т d v м и л и н. Бюджет времени русского рабочего и крестьянина в
1922—1923 гг. М., 1924; он же. Наши трудовые ресурсы и перспективы.
Мм 1922; он же. Наемный труд в сельском хозяйстве. М., 1926 и др.
68 См. об этом в главе об итогах аграрных преобразований Октябрьской
революции.
29

посвятил ряд работ Л. Крицман 69. Эти работы содержали
немало ошибочных положений. Л. Крицман заявил, что
экспроприация капиталистических слоев крестьянства не является «ни
экономически целесообразной, ни, тем более, необходимой»70. Это
было верно, применительно к тому времени, когда издавалась
книга (середина 20-х годов). Flo Л. Крицман явно имел в виду
не только конкретную обстановку середины 20-х годов, но и
перспективу развития («Даже после победы мировой революции
такая экспроприация едва ли могла бы стать целесообразной») 7|.
Л. Крицман избегал ленинского понятия «социалистическая
революция в деревне», заявляя о «мелкобуржуазном
характере» «крестьянской антикапиталистпческой революции», о
«мелкобуржуазной антикапиталистической революции» 72.
Верно, что частичная экспроприация капитала в деревне,
осуществленная в 1918—1920 гг., приняла мелкобуржуазные
формы (экспроприированная кулацкая собственность не
обобществлялась, а делилась). Но это не меняет социалистического
характера революции в деревне, ибо движущей силой этой
революции были пролетарские и полупролетарские слои
крестьянства, боровшиеся с кулачеством при открытой поддержке
городских рабочих, при помощи государства диктатуры
пролетариата.
Характеризуя итоги аграрной революции, Л. Крицман
абстрагируется от фактов огромной- разрухи, вызванной войной.
Падение производительных сил он рассматривал только как
результат «раздробления хозяйства»73.
Так, Л. Крицман подчеркивает обнищание крестьянства,
выдвигает рост числа безлошадных как некую
закономерность. Между тем, как будет показано по ходу изложения,
увеличение числа хозяйств без рабочего скота было явлением
временным, обусловленным военной разрухой, а уже с 1923—
1924 гг. началось уменьшение числа этих хозяйств. С этой
позиции Крицман пишет и об увеличении числа безынвентарных
хозяйств.
Л. Крицман правильно ставил вопрос о «нарастающем
сужении сферы действия процесса классового расслоения
крестьянства» "4.
Однако это сужение он видел только как результат
«товарищеского объединения мелких хозяйств», т. е. как результат
кооперирования. Между тем процесс классового расслоения
69 Л. К р и ц м а н. Классовое расслоение в советской деревне. М., 1926; о н ж е.
Пролетарская революция и деревня. М., 1929.
7П Л. Крицман. Классовое расслоение в советской деревне, стр. 12.
71 Там же.
72 Там же, стр. 16, 17.
73 Там же, стр. 19.
74 Там же, стр. 24,
23

крестьянства был ограничен, а сфера его действия сужена и до
широкого кооперирования мелких производителей. Сам факт
включения мелкого производства в общую систему
социалистической экономики, факт огромного воздействия пролетарского
государства на крестьянство в смысле поддержки и защиты
бедноты и ограничения эксплуататорских тенденций кулачества
имел колоссальное влияние на характер расслоения
крестьянства. Хотя в условиях сохранения мелкотоварного производства
это влияние не могло остановить процесса расслоения, но оно
существенным образом видоизменяло, ограничивало и
суживало его.
Недооценка этого влияния накладывает серьезный отпечаток
на работу Л. Крицмана о расслоении деревни. Автор показывает
процесс расслоения (давая обзор и анализ нескольких
опубликованных волостных обследований), оставляя в стороне факты
государственного воздействия на этот процесс.
Надо отметить и недостаточную историчность работы
Л. Крицмана — в ней рассматриваются 'процессы расслоения
вообще в годы восстановительного периода, но не выясняются
особенности этого процесса на разных этапах.
Односторонний подбор фактов создает в книге Л. Крицмана
весьма мрачную картину жизни деревни. Деревня обнищала, и
процесс всеобщего разорения усиливается. Аграрные
преобразования революции ничего не дали крестьянству — они лишь
наплодили значительное количество мелких и мельчайших,
нежизнеспособных хозяйств. Эксплуатация пролетарских и
полупролетарских слоев деревни растет. В кооперативах, крестко-
мах засилье кулака.
Такая картина, безусловно, является тенденциозной,
односторонней, неправильной.
После окончания восстановительного периода, во второй
половине 20-х годов, число работ, посвященных крестьянству и
проблемам нэпа не уменьшается. Обострение классовой борьбы
в деревне обусловило неослабевающий интерес к этой
проблематике. Отчетливо ощущается дыхание назревавшей коренной
перестройки деревни на 'путях массовой коллективизации.
Конечно, это внимание сосредоточено прежде всего на
проблемах современной деревни — деревни второй половины 20-х
годов, на задачах социалистического переустройства крестьянства.
Однако и в материалах многочисленных обследований и
исследований, в статьях и книгах авторы большей частью касаются —
в той или иной степени — также проблем аграрной революции
и перехода к нэпу75.
75 А. Га истер. Расслоение советской деревни. М., 1928; М. Кубани it.
Классовая сущность процесса дробления крестьянского хозяйства. М., 1929;
24

Продолжающееся изучение разхмеров ущерба, нанесенного
сельскому хозяйству интервенцией и контрреволюцией, дает
науке немало новых данных и уточнений76. Выходят, как и в
предыдущее пятилетие, сводные работы77.
Своеобразная обильная литература 20-х годов составляет
интересную и важную главу историографии вопроса. В ней было
много скороспелого, «однодневного», обусловленного
потребностями момента, вызванного к жизни полемикой. Множество
оценок и выводов не выдержало проверки временем. Немало
ошибочных, неправильных положений и толкований уже в те
годы были подвергнуты критике. Однако конкретные материалы,
накопленные тогда, необходимы исследователю и сейчас, а
многие наблюдения и выводы могут по праву считаться непоколеб-
ленными.
В 30-е годы интерес к проблемам перехода к нэпу и
вопросам аграрной истории доколхозного периода резко снижается.
Эта тенденция не меняется и в дальнейшем, вплоть до второй
половины 50-х годов, т. е. до того времени, когда
Коммунистическая партия отбросила прочь вериги культа личности,
препятствовавшие развитию исторической науки.
Конечно, забвение «нэповской» и «крестьянской» (доколхоз-
ной) тематики объяснялось и объективными причинами. Победа
р. деревне колхозного строя по существу сняла практическую
потребность в изучении индивидуального крестьянского
хозяйства. Волнующая эпопея коллективизации заслонила историю
первых аграрных преобразований революции. После первых
пятилеток переход к нэпу стал казаться весьма далекой
историей.
Н. Гущи н, В. Ч и ж о в. Деревня сегодня. М., 1928; А. М. Б о л ь ш а к о в.
Деревня 1917—1927 (с предисловием М. И. Калинина и С. Ф. Ольденбурга)
Мм 1927; Я. Анисимов, И. В ер мен имев, К. Наумов.
Производственная характеристика крестьянских хозяйств различных социальных
групп. М., 1927; К. М. Ш у в а е в. Старая и новая деревня. М., 1929;
С. Г. У ж а н с к и й. Дифференциация деревни. М., 1928; И. Н. Н а з и м о в.
Элементы капитала в крестьянском хозяйстве. М.— Л., 1929; П. П л е ш к о в.
Наемный труд в крестьянском хозяйстве СССР. М.— Л., 1928; А. Азпзян,
И. Великевич. Арендные отношения в советской деревне, 1928; А. М
Стоп а и п. Очерки новой деревни и партработы в ней. 1926; Л. Е. Минц.
Отход крестьянского населения на заработки в СССР. М., 1926; он же.
Аграрное перенаселение и рынок труда. Аграрно-крестьянский вопрос. М.,
1929; А. К. Аз из ян. Аренда земли и борьба с кулаком. М., 1929; А. Ч е-
линцев, В. Матюхин, И. Н и к и ш и н. Динамика крестьянского
хозяйства (по материалам динамических переписей за 1920—1926 гг.). М., 1928.
«К десятилетию интервенции». Сборник статей. М.—Л., 1929.
В. Милютин. Аграрная политика СССР. Изд. 3. М., 1929; М. Власов.
Кооперативный план Ленина и пути развития крестьянского хозяйства.
М.—Л., 1929; С. Г. Струмилин. Очерки советской экономики. М.—Л.,
1928; Г. М. Кржижановский. Десять лет хозяйственного
строительства СССР. М., 1927.
25

Печатные работы о первых годах нэпа, вышедшие в эти годы,
можно, пожалуй, пересчитать по пальцам78. Исследовательская
работа в этой области по существу приостановилась.
Несколько лучше изучались вопросы, связанные с
ликвидацией помещичьего землевладения (работы Е. Л. Луцкого,
М. А. Снегирева, диссертации и статьи по отдельным губерни*
ям). Исследование проблем, связанных с социалистической
революцией в деревне, сосредоточилось главным образом на
деятельности комбедов и на борьбе за хлеб79.
Известное освещение получили отдельные вопросы борьбы
с кулацкими мятежами в конце гражданской войны и начале
восстановительного периода 80.
Мало продвигалась вперед разработка истории колхозного
движения в годы гражданской войны и восстановления
народного хозяйства81. Социально-экономические сдвиги в среде
крестьянства в период гражданской войны и после перехода к нэпу
освещались поверхностно, бегло, упрощенное
Однако в изучении перехода к нэпу к середине 50-х годов
был достигнут известный прогресс. Он был обусловлен главным
образом работами Э. Б. Генкиной, выпустившей после публика-
78 Известное научное значение имела для того времени статья А. Яковлева
«Ленинский декрет о продналоге и крестьянство» («Исторический журнал»,
1945, № 5).
79 Исключение составляет фундаментальная диссертация В. Ф. Шарапова
«К истории земельных отношении в РСФСР» (Москва, 1946).
80 А. Ф и л и м о н о в. Мелкобуржуазная контрреволюция при переходе к
нэпу.— «Исторический журнал», 1938, № 4; Г Михалев. Разгром кулац-
ко-эсеровского мятежа в Тамбовской губернии.— «Ученые записки
Тамбовского пединститута», вып. 1, 1941; К. Ж а к о в щ и к о в. Разгром
кронштадтского контрреволюционного мятежа в 1921 г. Л., 1941; А. С. Пухов.
Кронштадтский мятеж в 1921 г. Л., 1931; О. Л. Леонидов. Ликвидация
кронштадтского мятежа. М., 1939; Р. А. Таубпн. Из истории борьбы с
меньшевистской и эсеро-кулацкой контрреволюцией в период гражданской
войны в б. Саратовской губ.— «Ученые записки Саратовского
государственного университета им. Н. Г Чернышевского», т. I (XIV), вып. 1, 1939.
Е. С. Гардин. Разгром белофинской авантюры (1921 —1922 гг.)
Петрозаводск, 1947; С. С. Хеснн. Разгром белофинской авантюры в Карелии в
1921—1922 гг. М., 1949; М. Б е л я ш о в. Разгром кулацкого
контрреволюционного мятежа в Зауралье.— «На земле курганской» (Курган), 1953,
№ 3 и др.
SI Монография И. А. Конюкова «Очерки о первых этапах развития
коллективного земледелия. 1917—1925 гг.» (М., 1949) представляла собой
переиздание работы, подготовленной еще в 20-х годах. Некоторые новые данные
из истории колхозного строительства в годы гражданской войны и в
восстановительный период давали книги И. П. Скрыпнева («Первые шаги
социалистического переустройства сельского хозяйства в 1918—1920 гг.».
М., 1951), М. А. Краева («Победы колхозного строя в СССР». М., 1954),
статьи по отдельным конкретным вопросам колхозного строительства.
*2 Примером такого освещения социально-экономических процессов в
крестьянстве может служить книга И. Лаптева «Советское крестьянство» (М.,
1939).
26

цин ряда статей капитальную монографию, посвященную
истории перехода советского государства к нэпу83.
В монографии дана широкая картина мероприятий
советского государства по осуществлению гигантского поворота в жизни
страны. Э. Б. Гснкнна показала эти мероприятия в совокупности,
определила их взаимосвязь. Конечно, автор не ставил перед
собой цели — да это и невозможно в рамках одной монографии —
глубоко исследовать состояние производительных сил деревни,
социально-экономические сдвиги в крестьянстве и т. п. Поэтому
данные проблемы изложены весьма сжато, скупо, а иные и
bobcat e затронуты.
Монография Э. Б. Генкиной суммировала уже достигнутые
наукой результаты и внесла много нового и свежего в разработку
проблемы.
Естественно, что книга, вышедшая в 1954 г., не могла не
отразить серьезного воздействия культа личности. Многие вопросы
(например, дискуссия конца 1920 г. об усилении
государственного регулирования сельского хозяйства, связанная в значительной
мере с именем Н. Осинского) совершенно обойдены, другие
изложены односторонне. Ряд исторических деятелей этого периода
не упомянут, некоторым безосновательно даны резко
отрицательные характеристики и т. д.
Известным достижением науки того периода явился и
коллективный труд «СССР в период восстановления народного
хозяйства (1921 —1925 гг.)», вышедший в 1955 г. Интересная как
первая (и пока единственная) попытка дать сводное, многогранное
освещение проблем восстановительного периода, содержащая
немало свежих фактов и сведений, эта книга испытала на себе
значительное влияние культа личности; многие вопросы
изложены в ней схематично и упрощенно. Эти недостатки присущи и III
тому истории народного хозяйства, написанному П. И. Лященко 84.
После XX съезда КПСС в изучении истории перехода к нэпу
и истории крестьянства этих лет произошли значительные сдвиги.
Правда, нельзя сказать, что эти сдвиги особенно заметны в
количественном отношении. Количество книг и статей,
посвященных указанной проблематике, по-прежнему невелико. Оно
значительно меньше, чем по другим проблемам истории Советского
общества, таким, как история Октябрьской революции,
гражданской и Отечественной войн, послевоенного периода. Однако
несомненен поворот в сторону углубленной, действительно
научной разработки этих вопросов.
В конце 50-х — начале 60-х годов опубликовано немало
статей о деятельности кооперации, кресткомов, о земельной поли-
Э. Б. Генкина. Переход советского государства к новой экономической
политике (1921—1922) М„ 1954.
П. И. Лященко. История народного хозяйства СССР, т. III. M., 1956.
27

тике, расслоении крестьянства, партийной работе в деревне
и т. д.85
Многие из этих статей посвящены исследованию конкретных
вопросов в отдельных, территориально ограниченных районах86.
Стали появляться и сводные труды о восстановительном периоде
85 См. П. А л е к с а н о в. Коммунистическая партия — организатор и
руководитель крестьянских комитетов общественной взаимопомощи в
восстановительный период (1921 — 1925 гг.).— Сб. «Борьба КПСС за укрепление союза
рабочего класса и крестьянства». М., 1963; Н. Г. Соколов. Уточнение
отличий продналога от продразверстки.— «Ученые записки Рязанского
государственного пединститута. Историко-краеведческий сборник», т. XXVIII, 1901;
Н. Н. Сабуров. Развитие кооперации в восстановительный период.—
«Вестник ЛГУ». Серия истории, языка и литературы, 1963, № 2, вып. I,
М. Н. Черноморский. Выборочные обследования п крестьянские
бюджеты как источники по истории социально-экономических отношений в
деревне в годы нэпа.— «Труды Московского государственного нсторико-ар-
хивного института», т. 7, 1954; А. И. Калмыкова. О некоторых вопросах
расслоения советской деревни в годы восстановительного периода (1921 —
1925 гг.).— «Вестник МГУ», серия IX, 1960, .Nb 3; М. А. Снегирев.
Землеустройство в РСФСР по «Положению о социалистическом землеустройстве
и о мерах перехода к социалистическому земледелию» (1919 — 1921 гг.).--
«Труды Московского института инженеров землеустройства», вып. 9, 1960;
Е. И. М а т х а н о в а. Из истории возникновения и развития
рабселькоровского движения в СССР (1921 — 1925 гг.).— «Вопросы истории», 1958, № 9;
В. П. Д м и т р е н к о. Борьба советского государства за овладение
деревенским рынком в первые годы нэпа.— «Вопросы истории», 1964, №9;
В. П. Д а н и л о в. Земельные отношения в советской доколхозной деревне.—
«История СССР», 1958, № 3; В. М. Сел у некая. Коммунистическая
партия — организатор и руководитель строительства первых совхозов и
колхозов (ноябрь 1917—1920 гг.). — «Вестник МГУ». Историко-филологическая
серия, 1957, № 4; В. А. Цыбульский. Налоговая политика в деревне в
первые годы нэпа,— «Вопросы истории», 1965, № 10.
86 С. П. Ш ев яков. Ярославская деревня в период перехода к новой
экономической политике.— «Ученые записки Ярославского пединститута», вып.
25, 1958; А. К- Касьян. Колхозное строительство в омской деревне в
первые годы нэпа (1921—1927 гг.)—«Ученые записки Омского пединститута»
вып. 9, 1958; Н. Г. Соколов. Борьба партии за восстановление сельского
хозяйства на основе нэпа (1922—1923 гг.).— «Ученые записки Рязанского
государственного пединститута». Историко-краеведческий сборник,
т XXVIII, 1961, И. Панов. Экономическое и политическое положение
деревни Енисейской губ. накануне нэпа.— Сб. «К сорокалетию Великой
Октябрьской социалистической революции». Красноярск, 1957; Д. И. На-
грузов. Большевики Сибири — организаторы крестьянских конференций
в период восстановления народного хозяйства.— Там же; В. Л. С о скин.
КПСС — организатор шефства города над деревней в годы восстановления
народного хозяйства (1922—1925). В кн. «Труды IV научной конференцнл
(3'1 мая — 2 июня 1957 года)», т. I. Секция истории и литературы.
Новосибирск, 1957; И. М. Костин. К вопросу о развитии коллективного
земледелия в первые годы Советской власти в Алтайской губернии.— «Ученые
записки Кемеровского государственного пединститута», вып. 1. Кемерово, 1956;
Л. М. Г о р ю ш к и н. Сельское хозяйство Сибири в восстановительный
период (1921—1925 гг.).—В кн. «Сибирь в период строительства социализма».
Новосибирск, 1966.
28

в отдельных районах 87, началось изучение историографии нэпа 8S.
История перехода к нэпу и история крестьянства в этот
период получили свое освещение в коллективных трудах по истории
автономных республик89, а также в ряде специальных
монографий 90 и статей 91, написанных на местном материале.
И. Б. Берхин одним из первых в литературе последних лет
поставил вопрос о военном коммунизме, как о попытке осущест-
87 «Алтай в период восстановления народного хозяйства (1921—1925 гг.)».
Исторический очерк. Барнаул, 1961.
88 И. Б. Б е р х и н. Некоторые" вопросы историографии новой экономической
политики в СССР.— «Вопросы истории», 1961, № 3.
89 «Очерки по истории Коми АССР», т. II. Сыктывкар, 1962; «Очерки истории
.Мордовской АССР», т. II. Саранск, 1961; «Очерк истории Марийской АССР».
Йошкар-Ола, 1957; «История Бурятской АССР», т. II. Улан-Удэ; 1959;
«История Татарской АССР», т. II. Казань, 1960; «История Якутской АССР»,
т. III. M., 1963; «Очерки истории Удмуртской АССР», т. V. Ижевск, 1962;
«Очерки истории Карелии», т. II. Петрозаводск, 1964 и др.
90 А. П. Кучки н. Советизация казахского аула. М., 1962; В. П.
Шерстобитов. Новая экономическая политика в Киргизии. Фр>нзе. 1964,
М. X. Д а в л е т - Ю с у п о в. Союз «Кошчн» и его роль в укреплении
Советской власти и восстановлении сельского хозяйства в Туркестанской
АССР (1919—1924 гг.). Ташкент, 1956; Р. X. Аминов а. Аграрная политика
Советской власти в Узбекистане (1917—1920 гг.). Ташкент, 1963;
М. Е. Шкляр. Борьба компартии Белоруссии за укрепление союза
рабочего класса и трудящегося крестьянства в восстановительный период. М ,
I960; А. Э. К \ п р а в а. Крестьянство Абхазии в годы восстановительного
периода (1921 -1925 гг.) Сухуми, 1959; Н. Р. М а н г у т о в. Аграрные
преобразования в Советской Бурятии (1917—1933). Улан-Удэ, 1960; С. Д. Ку-
л о в. Из истории классовой борьбы в Северной Осетии (1920—1924).
Орджоникидзе, 1964; М. А. X а б а е в. Разрешение земельного вопроса в
Северной Осетии (1918—1925). Орджоникидзе, 1963; Г. Г. О с м а н о з.
Социально-экономическое развитие дагестанского доколхозного аула. М.
1965; Г. Ф. Дахшлейгер. Социально-экономические преобразования г
ауле и деревне Казахстана (1921—1929 гг.). Алма-Ата, 1965. Б. М. Фих,
Аграрная революция в Белоруссии (1917—1920 гг.). Минск, 1966; В. А.
Суворов. Туркестанская АССР накануне восстановительного периода.
Ташкент, 1966 г. и др.
91 Ш. Ш. А б д у л л а е в. К вопросу о некоторых особенностях
восстановительного периода в Туркестанской АССР.— «Ученые записки Ташкентского
государственного пединститута им. Низами», вып. III., 1956; Г. Ф. Д а х-
ш л е й г е р. Переход к новой экономической политике в Казахской АССР
(1921 — 1922 гг.).—«Вестник АН Казахской ССР», 1957, №9; о н ж е.
К истории аграрных реформ в Казахстане (1921—1922).—«Вестник АН
Казахской ССР», 1958, № 10; А. С. Елагин. Восстановление народного
хозяйства в Уральской губернии (1921 —1925 гг.).— «Труды Института
истории, археологии и этнографии АН Казахской ССР», т. 2, 1956; А. А. Ч у-
пеков. Первые мероприятия Советской власти по решению аграрного
вопроса в Казахстане (1920—1925 гг.).— «Ученые записки Казахского го-
суд, университета», т. XLVIII, серия историч., вып. 7, 1961; Т. М. Зазу-
л и н а. Из истории борьбы партийных организаций Киргизии за усиление
массово-политической работы среди трудящихся при переходе к нэпу.—
«Ученые записки Киргизского женского пединститута», вып. II, 1957;
Б. И. Антон ен ко. Октябрьская революция и борьба за разрешение
аграрного вопроса в Таджикистане в 1917—1929 гг.—«Труды Института
истории, археологии и этнографии АН Таджикской ССР», т. XXX, 1957
и Др.
29

еить непосредственный переход к коммунистическому
производству и распределению 92. Вообще вопрос об оценке военного
коммунизма в указанном плане привлекает все большее внимание и
до настоящего времени вызывает споры и расхождения 93.
Значительный вклад в разработку вопроса о деятельности
В. И. Ленина в первые годы нэпа внесла Э. Б. Генкина 94.
Заметно продвинулось вперед изучение истории борьбы с
контрреволюционными мятежами в конце гражданской войны.
Наряду с книгами и статьями о мятежах в различных районах
страны95 появилась крупная работа ленинградского ученого
И. Я. Трифонова о классовой борьбе в начале нэпа 96. Автор
сделал основательную и в общем удачную попытку нарисовать
общую картину борьбы с вооруженной кулацкой контрреволюцией
в первые годы нэпа. Однако он крайне нечетко определяет
существо контрреволюционных мятежей этого времени, характеризуя
кх как политический бандитизм. Между тем ясно, что
бандитизм— это форма, в которую облекались многие антисоветские
выступления. Не назовешь же Кронштадтский мятеж 1921 г.
проявлением политического бандитизма 97.
Многие существенные вопросы истории деревни в 20-е годы
рассмотрены в работах В. А. Голикова, В. П. Данилова,
А. П. Молчановой, В. М. Селунской, С. П. Трапезникова,
А. Ф. Чмыги, В. Н. Яковцевского и др.98
й И. Б. Б е р х н н. Ленинский план построения социализма. М., 1960, стр.
67—68.
93 Е. Г Гимпельсо н. О политике «военного коммунизма».— «Вопросы
истории», 1963, № 5; Э. Б. Генк и и а. В. И. Ленин и переход к новой
экономической политике.— «Вопросы истории», 1964, Mb 5; Ю. А. Поляков.
Стимул, мера, темп (некоторые проблемы новой экономической политики).—
«Вопросы истории», 1964, № 7.
94 Э. Б. Генкина. Ленин — претседатель Совнаркома и СТО. М., 1960; она
же. В. И. Ленин и переход к новой экономической политике.— «Вопросы
истории», 1964, № 5.
95 А. Новгородов. Ликвидация контрреволюционных мятежей в Якутии.
1921—1922 гг.— «Ученые записки Московского областного пединститута»,
т. 46, 1956; М. А. Богданов. Разгром западно-сибирского кулацко-эсе-
ровского мятежа 1921 г. Тюмень, 1961; И. Т. Б ел им о в. Разгром
Сургутского кулацкого мятежа в 1921 г.— «Ученые записки Тюменского
пединститута», т. V, вып. 2, 1958.
96 И. Я. Трифонов. Классы и классовая борьба в СССР в начале нэпа
(1921—1923 гг.), ч. I. Борьба с вооруженной кулацкой контрреволюцией. Л.,
1964.
97 Не случайно И. Я. Трифонов в своей книге обходит Кронштадтский мятеж,
хотя тема работы, казалось, обязывала показать это крупнейшее и
опаснейшее контрреволюционное выступление.
96 И. Г. Булатов. Кооперация и ее роль в подготовке сплошной
коллективизации. М., 1960; С. П. Трапезников. Исторический опыт КПСС в
осуществлении ленинского кооперативного плана. М., 1965; В. А. Го л и к о в.
Деятельность КПСС по развитию и укреплению сельскохозяйственной
кооперации. Алма-Ата, 1956; А. Ф. Ч м ы г а. Очерки по истории колхозного
движения на Украине (1921—1925 гг.), М., 1959; В. П. Данилов.
Создание материально-технических предпосылок коллективизации сельского
хозяйства в СССР. М., 1957; В. М. Сел у иска я. Борьба КПСС за социали-
30

Итог своим многолетним исследованиям в этой области под-
рел П. Н. Першин ". Успешно изучались различные стороны
политико-воспитательной и культурной жизни в начале 20-х годов,
б том числе на селе 10°.
Много ценного материала о борьбе за хлеб в Сибири весной
1922 г., об организации его транспортировки содержит книга
С. С. Хромова «По заданию Ленина», посвященная пребыванию
d Сибири Ф. Э. Дзержинского в январе —начале марта 1922 г.
в качестве уполномоченного ВЦИК и СТО. Этому же сюжету
посвящена брошюра А. А. Халецкой 101.
Наиболее крупными работами, в той или иной степени
затрагивающими вопрос о переходе к нэпу, о состоянии
производительных сил сельского хозяйства и истории крестьянства явились
за последние годы книга М. И. Бахтина «Союз рабочих и
крестьян в годы восстановления народного хозяйства (1921 —1925 гг.)»,
увидевшая свет в 1961 г., и коллективный труд «Советское
народное хозяйство в 1921—1925 гг.», выпущенный Институтом
экономики АН СССР в I960 г.
Книга М. И. Бахтина интересна как попытка свести воедино,
обобщить и классифицировать многочисленные вопросы,
связанные с борьбой Коммунистической партии за укрепление союза
рабочего класса и крестьянства. Однако множественность
вопросов, поднятых в сравнительно небольшой книге (общие
вопросы истории страны в эти годы, данные о собирании сил рабочего
класса, росте его политической активности, изложение основных
мероприятий партии и правительства в области сельского
хозяйства и т. д.), не позволила автору дать глубокое исследование
большинства поставленных проблем 102.
В нескольких главах книги «Советское народное хозяйство в
1921 — 1925 гг.» (главы VI, VII, VIII —автор В. Н. Яковцевский)
дано обстоятельное изложение развития сельскохозяйственного
производства в восстановительный период. Эти вопросы в данной
стическое преобразование сельского хозяйства. М., 1961; А. П.
Молчанова. Из истории борьбы за упрочение союза рабочего класса и
крестьянства (1924—1925). М, 1956; И. Трифонов. Очерки истории классовой
борьбы в СССР в годы нэпа. М., 1960; В. Н. Яковцевский. Аграрные
отношения в СССР в период строительства социализма. М., 1964.
99 П. Н. Першин. Нариси аграрноТ революцп в Pocii. КиТв, 1959; он же.
ArpapHi перетворення Велико! ЖовтневоТ Сошалистично! революцп. КиТв,
1962; он же. Аграрная революция в России (1917—1918 гг.). Книги 1, 2. М,
1966.
100 Т. А. Ремизова. Культурно-просветительная работа в РСФСР (1921—
1925 гг.). М., 1962; Д. Ю. Элькина. На культурном фронте. Из истории
борьбы за ликвидацию неграмотности в СССР. М., 1959 и др.
101 С. С. Хромов. По заданию Ленина. М., 1964; А. А. Халецкая.
Экспедиция Ф. Э. Дзержинского в Сибирь (1922 г.). Омск, 1963. Брошюра
А. Халецкой подверглась резкой критике за наличие большого количества
неточностей и искажений. (См. «Вопросы истории КПСС», 1964, № 12).
102 Подробнее о монографии М. И. Бахтина см. нашу рецензию в журнале
«История СССР» (1963, № 3).
31

книге изложены, пожалуй, наиболее развернуто и пространно
по сравнению со всей имеющейся современной литературой.
Вместе с тем в книге имеется немало фактических ошибок,
примеров неправильного использования источников 103.
Обзор современной литературы показывает, что лишь
отдельные вопросы, рассматриваемые в данной монографии,
разработаны в исследовательском плане. Основная масса интересующих
нас вопросов или не затронута вовсе, или освещена самым
общим образом, или исследована на ограниченном, локальном
материале. Вместе с тем количество смежной литературы, книг и
статей, рассматривающих отдельные, частные вопросы нашей
темы, настолько велико, что более конкретное рассмотрение тех
или иных работ делается в дальнейшем, по ходу изложения
основных проблем.
Значительной и своеобразной частью научной литературы по
затрагиваемым вопросам являются кандидатские диссертации.
Это главным образом диссертации историко-партийпого плана,
затем работы по истории советского общества н частично
диссертации, написанные юристами или экономистами.
Лишь отдельные из них опубликованы. Диссертанты,
писавшие свои работы в конце 50-х — начале 60-х годов, публиковали
в периодической печати некоторые из своих выводов и
материалов. Более ранние работы в большинстве случаев не печатались
ни полностью, ни частично.
В диссертациях, несомненно, накоплен значительный
фактический материал, почерпнутый из местных архивов и местной
печати. В этом смысле они представляют известную ценность.
Есть немало конкретных наблюдений и выводов, относящихся к
специфике тех или иных губерний. К сожалению, большинство
диссертаций (особенно написанных до XX съезда КПСС)
перенасыщено общими местами, общеизвестными положениями,
кочующими из одной работы в другую. Фактический материал
очень часто носит иллюстративный характер, подбор фактов и
примеров произволен, случаен, типичность этих примеров не
обосновывается, не 'показывается. Как правило, отсутствуют
критика и сопоставление источников. Нельзя не отметить и
весьма распространенную небрежность в оформлении научного
аппарата — многие данные приводятся без сносок, ссылки зачастую
делаются неправильно, что затрудняет или делает невозможной
проверку, многочисленны случаи и просто неверных,
перепутанных ссылок.
Изобилие диссертаций делает необходимой их известную
группировку.
Целая группа диссертаций посвящена проблеме союза рабо-
чего класса и крестьянства к концу гражданской войны и в вос-
юз эти ошибки и недостатки отмечены в соответствующих главах данной
работы.
32

становптельный период. Тема берется в целом и
рассматривается в масштабе всей страны 104. Нетрудно заметить, что все или
почти все эти диссертации написаны в годы, когда сказывалось
влияние культа личности. Это не могло не наложить свой
отпечаток на данные работы.
Довольно значительной является и другая группа
диссертации. В них берется лишь одна из проблем, связанных с развитием
сельского хозяйства и борьбой за укрепление
рабоче-крестьянского союза: борьба с голодом, партийное и советское
строительство, налоговая политика, роль печати, роль женщин и т. д.105
104 В. М. С т а к а н и в. Борьба Коммунистической партии Советского Союза
за укрепление союза рабочего класса и крестьянства в восстановительный
период (1921 — 1925 гг.). Л., 1954; А. М. Бессонов. Борьба партии
большевиков за укрепление союза рабочего класса и крестьянства в
восстановительный период (1921 — 1925 гг.) Л., 1950; М. И. Б у р я к о в а.
Политика партии по отношению к крестьянству в восстановительный период.
М., 1952; В. Ф. Славский. Борьба партии Ленина — Сталина за
укрепление союза рабочего класса с крестьянством в период восстановления
народного хозяйство (1921 — 1925 гг.). М., 1950; Д. П. Ж м у р о в с к и и.
Военно-политический союз рабочего класса и крестьянства в период
гражданской войны. М., 1949 г.; А. Н. К о с т а к о в. Борьба коммунистической
партии за укрепление военно-политического союза рабочего класса со
средним крестьянством на основе решений VIII съезда РКП(б). М., 1954;
А. Е. Догадин. Борьба партии большевиков за упрочение союза рабочего
класса с крестьянством при переходе Советской страны к нэпу (конец
1920—1921 г.). М,. 1952; С. А. М а т ю ш е н к о. Борьба партии большевиков
за укрепление союза рабочего класса и крестьянства при переходе к нэпу.
М., 1947; Е. А. Пономарева. Военно-политический союз рабочего
класса и крестьянства в период гражданской войны и иностранной военной
интервенции (1918—1920 гг.). Л., 1950; А. К. Т о р о п о в и ч.
Большевистская политика укрепления союза пролетариата и крестьянства в период
перехода от войны к мирному строительству. М., 1948; А. С. П и р о ж н и к о-
в а. Борьба партии большевиков за прочный союз рабочего класса с
середняком (1918—1920 гг.). Л., 1952.
105 Н. Г. Соколов. Налоговая политика партии в деревне в
восстановительный период. Рязань, 1962; Е. И. Ра ков а. Борьба деревенских
парторганизаций за подъем сельского хозяйства. М„ 1958; М. Д. Маш и н.
Борьба Советской власти с голодом в 1921 — 1922 гг. М., 1955; Н. К. Ф н-
гуровская. Разгром буржуазных и мелкобуржуазных аграрных теорий
в СССР. 1917—1930 гг. М., 1961; Г. И. Панков. Роль «Бедноты» и
«Крестьянской газеты» в борьбе за претворение в жизнь политики
Коммунистической партии и Советского правительства в восстановительный период.
Ростов н/Д, 1959; Е. Д. Емельянова. Борьба Коммунистической партии за
вовлечение женщин в социалистическое строительство в восстановительный
период. М., 1961; Ю. А. Соловьев. Национализация земли и ее значение
для победы и укрепления колхозного строя в СССР. Саратов, 1959;
Л. Ф. Р о з е н ш т е й н. Большевистская печать в борьбе за укрепление
союза рабочего класса с трудящимся крестьянством в первый период нэпа
(1921—1925 гг.). Л., 1952; Л. Б. Г а й с и и. Из истории классовой борьбы
на экономическом фронте в 1921—1925 гг Л., 1951; В. П. Масунина.
Деятельность М. И. Калинина в укреплении союза рабочего класса с
крестьянством в восстановительный период. М., 1953; А. К. Белков.
Крестьянская печать в период перехода на мирную работу по восстановлению
народного хозяйства. М., 1951; Е. И. М а т х а н о в а. Рабселькоровское
движение в период перехода на мирную работу по восстановлению народ-
3 Ю. Л. Поляков
33

Наконец, третья (весьма многочисленная) группа включает
диссертации, в которых вопросы укрепления союза рабочего
класса и крестьянства, подъема сельского хозяйства,
деятельности партийных организаций и другие в интересующий нас период
рассматриваются на локальном материале — на примере
автономной республики, одной губернии или группы губерний 106.
Авторы этих работ часто злоупотребляют пересказом общих
полого хозяйства СССР. М., 1953; С. С. Ильин. О плановом экономическом
воздействии Советского государства на крестьянское сельское хозяйство в
восстановительный период. М., 1955; А. Ф. Головня к. Прием в
большевистскую партию и регулирование ее состава в период перехода на мирную
работу по восстановлению народного хозяйства. М., 1951; А. О. Крыме к-
к о. Партийное строительство в первые годы нэпа. М., 1953; Г. А. Поче-
бут. Борьба большевистской партии за подъем партийного просвещения
в период восстановления народного хозяйства страны. Л., 1951.
3 М. М. В ы б о р о в. Большевики Иркутской губернии в борьбе за
повышение трудовой активности бедняцко-середняцких масс крестьянства в
восстановительный период. Иркутск, 1963; А. А. Гелдыш. Кубано-Чер-
номорская партийная организация в борьбе за восстановление народного
хозяйства. Краснодар, 1959; С. М. Кузнецов. Коммунисты Мордовии в
борьбе за восстановление народного хозяйства. Горький, 1962; В. И. По-
жарова. Борьба Сибирской парторганизации за укрепление Советов в
восстановительный период. М., 1961; Э. Д. Осколков а. Партийное
строительство на селе в первые годы нэпа (по материалам Дона)
Ростов н/Д., 1963; С. П. Ш ев яков. Ярославская деревня в период перехода
к новой экономической политике. Ярославль, 1958; В. Г С а р к и н.
Партийная организация Татарии в условиях восстановительного периода.
Казань, 1963; К. Г. Чаптыков. Борьба Сибирской партийной
организации за производственное кооперирование крестьянских хозяйств. М., 1958;
А. Н. Л а р и н а. Трудящиеся Западной Сибири в борьбе за восстановление
сельского хозяйства в 1920—1923 гг. М., 1955; С. Н. Вино г радений.
Коммунистическая партия в борьбе за укрепление союза рабочего класса
и крестьянства (по материалам Ульяновской л Пензенской губерний). Киев,
1954; Т. И. Беликов. Борьба трудового крестьянства Ставрополья за
восстановление сельского хозяйства. Ростов н/Д, 1954; Р. В. К р а с н о б о-
родько. Воронежская партийная организация в 1921 —1925 гг., М., 1953;
М. Ф. Потапов. Иркутская партийная организация в 1921—1925 гг. М.,
1947; Б. Д. А л ьтшу л л ер. Борьба коммунистической партии за
укрепление союза рабочего класса со средним крестьянством (по материалам
Ярославской губ.). Мм 1953; И. Ф. Никитин. Борьба Самарской партийной
организации за восстановление сельского хозяйства. Мм 1953; А. Е. П а в-
л о в а. Московская организация большевиков в борьбе за укрепление
союза рабочего класса и крестьянства в 1921—1923 гг. М., 1951; М. Т. Узн
городов. Большевики Дона в борьбе за восстановление сельского хозяйства,
Ростов н/Д, 1950; В. А. Плотичкин. Уральская партийная организация
в 1921—1925 гг. Свердловск, 1953; А. И. Стрельцова. Партийная
организация Саратовской губернии в борьбе за проведение политики партии в
восстановительный период. М., 1953; И. П. П а н о в. Партийная
организация Енисейской губернии во главе борьбы за восстановление сельского»
хозяйства в условиях нэпа. Красноярск, 1959; Д. М. Ш ней дер.
Борьба за проведение аграрной политики Советской власти в Башкирии
в период 1917—1922 гг. (по материалам Уфимской губ.). Пермь, 1959;
В. Н. Давыдов. Коми автономная область в период восстановления
народного хозяйства СССР. Сыктывкар, 1955; И. Т. Грищук. Борьба за
воостановление народного хозяйства Марийской автономной области в
34

ложений, но в большинстве случаев приводят немало ценного
конкретного материала, почерпнутого из местных архивов.
Тематика диссертаций показывает, что наибольшее внимание
авторов привлекала общая постановка вопросов, связанных с
борьбой партии за укрепление союза рабочего класса и
крестьянства, проблемы партийного руководства сельским хозяйством,
партийного строительства. Лишь отдельные работы ставят своей
задачей непосредственное (а не попутное) исследование проблем
состояния производительных сил сельского хозяйства и
социально-экономических процессов в среде крестьянства в годы, когда
происходил поворот от военного коммунизма к нэпу.
3. Зарубежная литература
Зарубежная историография, в той или иной мере затрагивающая
проблемы перехода к нэпу и проблемы истории крестьянства в
интересующий нас период, весьма обильна. Ее рассмотрение —
предмет специального исследования 107. Из большой суммы
вопросов мы остановимся на нескольких, имеющих непосредственное
отношение к теме данной работы.
Это — вопрос об оценке итогов аграрных преобразований
Октябрьской революции, о причинах разрухи в сельском хозяйстве
к концу гражданской войны, об оценке сущности нэпа и
объяснении причин перехода к нэпу.
1921—1925 гг. Казань, 1956; А. И. Кувшин с кий. Колхозное
строительство в Марийском крае в 1918—1929 гг. Казань, 1958; Л В. Полунина
Переход к новой экономической политике в деревне Черноземного центра
(1921—1923 гг.). М., 1967. А. П. Николаев. Чувашская АССР в годы
восстановления народного хозяйства (1921—1927 гг.). М., 1956.
107 Ряд зарубежных буржуазных работ по этим проблемам уже подвергался
критике в нашей литературе. Г. В. Шарапов в монографии «Разрешение
аграрного вопроса в России после победы Октябрьской революции» (М, 1961)
рассмотрел буржуазную литературу, посвященную первым аграрным
преобразованиям Советской власти. См. также монографии: Н. Л.
Рубинштейн. Внешняя политика Советского государства в 1921—1929 гг. М.,
1953; В. И. С а л о в. Германская историография Великой Октябрьской
социалистической революции. М., 1960; см. также статьи: Т. А.
Александрова, Г. Л. Соболев. Вопросы истории социалистического строительства
в СССР в американской буржуазной литературе.— «Труды ЛОИИ», вып. 3.
М.—Л., 1961; А. 3. Ваксер, Л. Ф. Скляров. Против извращения
истории классовой борьбы в СССР при переходе к нэпу.— Там же;
В. И. Бил лик. Некоторые вопросы истории советского общества 1917—
1920 гг. в освещении немецких оуржуазных историков.—«Труды ЛОИИ>,
вып. 6. М.—Л., 1963; В. А. Шишкин. Проблема перехода к новой
экономической политике в освещении современной англо-американской
буржуазной историографии.— Там же; А. А. Барсов. Против извращения
истории, советского крестьянства буржуазной историографией.— «История
СССР», 1962, № 2; А. Е. Иоффе, С. В. Мокни. История советского об*
щества на страницах французской учебной литературы и энциклопедии.—
«История- СССР», 1961, № 2.
3* «R

Правильная научная точка зрения на эти вопросы уже в 20-е
и 30-е годы высказывалась и защищалась в работах
руководителей коммунистических и рабочих партий и других прогрессивных
деятелей. Такие оценки мы можем найти в книгах, статьях,
выступлениях В. Пика, Э. Тельмана, М. Тореза, Г. Димитрова и др.
Вождь немецкого пролетариата Эрнст Тельман в 1925 г.
писал: «...Существование Советского Союза демонстрирует
трудящимся крестьянам всех стран живой пример того, как в союзе
с пролетариатом их интересы удовлетворяются в тысячу раз
лучше, чем под ярмом буржуазии» 108.
Оценивая результаты первых четырех лет нэпа, Э, Тельман
писал: «Политика русских коммунистов привела не к свержению
Советской власти, а к ее подъему, причем развитие шло гораздо
более быстрыми темпами, чем это предполагали сами
большевики» 109.
Великолепную статью о нэпе, яркую и глубокую, написал в
1922 г. замечательный датский писатель Мартин Андерсен Нексе.
Он говорил о том, что в годы гражданской войны было легче
писать о России — «страна прямолинейно шла к коммунизму»,
новый строй, «приведший в трепет мир», распределял свет и тени
ясно и резко. Теперь, при нэпе, многое усложнилось. Пробудилась
частная инициатива, нэпманы — на поверхности, они «ловят все
минутные выгоды».
«При поверхностном взгляде Россия,— писал Нексе,—
должна удручающе подействовать на всякого, сочувствующего
коммунизму».
Но автор не ограничивался этим «поверхностным взглядом».
Он смотрел глубже, в суть явлений. И поэтому так основателен
его вывод: «На самом деле Россия, как социалистическое
государство, сейчас несравненно сильнее, чем два года назад, и
несравненно коммунистичнее в своих основах» по.
Мартин Андерсен Нексе увлечен той борьбой, которая кипит
в Советской России, понимая существо этой борьбы. «Попасть
теперь в Россию— значит быть увлеченным в
головокружительный Мальмстрем. Здесь мерятся силами Старое и Новое,
отжившее и молодое, самые властные идеи будущего и самый
зловредный материализм прошлого. Новая экономическая политика —
нэп — видный участник в этом бою»111.
Нексе видит разнузданность новой буржуазии, но видит и
силу государства. «Частная спекуляция — на цепи, которая
отпущена ровно настолько, чтобы она могла с трудом достать своей
пищи... русский нэпман соединяет в себе алчность западного ка-
108 Эрнст Тельман. Избранные статьи н речи, т. 1. М, 1957, стр. 187.
109 Эрнст Тельман. Указ. соч., стр. 189.
110 Мартин Андерсен Нексе. Царь Нэп.—Сб. «Глазами иностранцев». М.,
1932, стр. 184.
111 Там же, стр. 186.
36

питалиста с малодушным трепетом перед новыми силами. Он —
прожорливость, посаженная на голодный режим» 112.
«Непонятно,— пишет Нексе,— как можно серьезно
утверждать, что новая экономическая политика есть возврат к
капитализму...» пз
И в современной зарубежной литературе мы находим немало
работ, содержащих объективную оценку проблем аграрной
революции, перехода к нэпу.
Среди таких работ можно назвать книги английских
историков А. Ротштейна «История СССР», М. Добба «Советское
экономическое развитие после 1917 г.», книги многих французских,
американских, итальянских и других авторов.
Известный французский писатель Луи Арагон в своей
истории СССР дает правильную оценку перехода к нэпу. Он пишет:
«Уступки крестьянам, замена продразверстки...
продовольственным налогом, меньшим, чем эта разверстка, имеют целью
обеспечить на экономической основе союз пролетариата и трудящихся
крестьян, без чего не может быть диктатуры пролетариата» 114.
Отдельные объективные выводы, наблюдения и оценки можно
встретить и в современной буржуазной литературе. Так,
французский ученый Ж^н Шомбар в большой книге «Советские
крестьяне»,'хотя и допускает ряд ошибок, неточностей,
бездоказательных оценок, делает правильный вывод о целях нэпа: «...Это
было стратегическое отступление с целью нового энергичного
наступления для того, чтобы уничтожить остатки капитализма в
стране» 115.
Однако буржуазная литература в своем подавляющем
большинстве дает искаженную картину аграрных преобразований
Октябрьской революции, состояния сельского хозяйства, истории
перехода к нэпу. Конечно, в различных книгах степень
искажения различна.
Есть авторы, которые не утруждают себя доказательствами,
а стремятся лишь хлестко преподать читателю порцию
антисоветских измышлений. Другие пытаются подкрепить свои
взгляды системой доказательств и логических построений.
Но, несмотря на эти различия, нетрудно выявить общие для
всей буржуазной историографии тенденции и оценки.
Одно из главных положений зарубежных буржуазных
авторов сводится к тому, что Октябрьская революция не дала
реальных выгод крестьянству.
По мнению американского экономиста Н. Ясного, аграрная
революция привела не к осереднячиванию, а к «пауперизации»
112 Там же, стр. 187.
113 Там же, стр. 189.
114 L. Aragon. Histoire parallelle. Histoire de L'URSS de 1917 a 1960. Paris,
1962, p. 206.
115 Jean С h о m b а г i. Les paysans sovietiques. Paris, 1961, p. 65.
37

деревни, к ослаблению крестьянского хозяйства П6. О том, что
крестьяне стали в результате аграрных преобразований жить не
лучше, а хуже, пишут американец Г. Динерштейи, француз
Шарль Эймон и др.117
Этот тезис, разумеется, трудно доказать. Ведь от того факта,
что Октябрьская революция дала крестьянам помещичьи земли,
трудно отмахнуться даже самым беззастенчивым
фальсификаторам. Любой читатель невольно задается мыслью: почему же
крестьяне, получив дополнительно и бесплатно землю, стали жить
хуже, катились к «пауперизации»?
Буржуазные авторы, понимая сложность положения, или
вообще обходят этот вопрос, или говорят о дроблении крестьянских
хозяйств (Ш. Бувье), или же рассуждают о том, что революция
«отняла у крестьянина стимул», о «пагубном влиянии»
национализации земли и т. д. и т. п.
Под итоги аграрной революции подводится факт резкого
падения производительных сил деревни. Аграрные преобразования
Советской власти сочетаются с явлением другого порядка —
разрухой. Получается схема, которая для неискушенного
читателя может показаться внешне убедительной.
Октябрьская революция провела определенные аграрные
преобразования, гласит эта схема, которые ничего не дали
крестьянству. Больше того, сельское хозяйство погрузилось в
хаос, началась страшная разруха, разразился невиданный голод.
Нет нужды доказывать насколько лжива и несостоятельна
подобная схема. Однако она является преобладающей, наиболее
ходовой в буржуазной историографии. Почти все буржуазные
историки заявляют, что Октябрьская революция и ее аграрные
преобразования явились причиной падения производительных
Сил сельского хозяйства.
В зависимости от степени добросовестности -эти авторы либо
вовсе не упоминают об интервенции и гражданской войне, что
на деле привело к кризису сельского хозяйства, либо упоминают
об этом вскользь, обрушивая огонь на ликвидацию помещичьих
хозяйств, национализацию земли, осереднячивание крестьянства.
Западногерманский автор О. Шиллер пишет, что ликвидация
помещичьего землевладения имела «катастрофические
последствия для продовольственного снабжения городов»118.
Французские историки Риссон и Моссе доказывают, что политика нацио-
116 N. Jasny. The Socialized Agriculture of the USSR: Plans and Perfomance.
Stanford, 1949, p. 154—157.
117 H. D liner stein. Communism and the Russian Peasant. N. Y., 1955, p. 129;
Ch. A i m о n d. Histoire contemporaine depuis le milieu au XIX siecle. Paris,
1933, p. 597.
118 O. Schiller. Die Landwirtschaft der Sowjetunion, 1917—1953. Tubingen,
1954, S. 14.
ЗЯ

иализации земли привела к голоду 1921 г 119 Большевики
породили в деревне хаос, утверждает Д. Митрани 120. Французский
писатель Пьер Пате в книге «Советский феномен» заявляет, что
следствием революции были «дезорганизация и паралич всей
экономической и административной системы» 121.
Подобных высказываний можно было бы привести очень
маого, но в этом нет никакой необходимости. Схема, которой
придерживается буржуазная историография, ясна.
В соответствующих главах нашей работы приводится
большое количество фактов, которые конкретно показывают, что дала
Октябрьская революция крестьянам, каковы были подлинные
причины кризиса, охватившего сельское хозяйство к концу
гражданской войны.
Здесь же подчеркнем еще раз, что упомянутая схема
буржуазной историографии не выдерживает научной критики,
является искусственной и ложной.
Перейдем к тому, как буржуазные историки объясняли ранее
и пытаются объяснить сейчас переход к нэпу.
В 20-е годы буржуазная историография довольно дружно
проводила тезис о том, что переход к нэпу означал крах
коммунистических идей, капитуляцию Советской власти перед капиталом,
начало капиталистической реставрации.
Истоки этого тезиса совершенно ясны — в их основе лежат
многочисленные высказывания капиталистических лидеров,
буржуазной прессы, появившиеся уже в 1921 г. Эти высказывания
совпадали с линией определенных российских буржуазных
кругов, получившей название «сменовеховства» и выражавшей
надежду на то, что нэп приведет к капиталистическому
перерождению страны.
Чуть ли не первым эти мысли высказал один из крупнейших
капитанов капиталистического мира, глава английского
правительства Д. Ллойд Джордж в речи, произнесенной 22 марта
1921 г.
Ллойд Джордж'- заявил, будто новые советские документы
«показывают полное изменение позиций большевизма в
отношении того, что называется капитализмом, к частному
предпринимательству».
Ллойд Джордж считал, что большевики убедились в
невозможности практического осуществления своих идей, что суровая
экономическая реальность заставила коммунистов в России
отказаться от своих принципов, признать незыблемость капиталисти-
119 P. Risson, G. Mousset. Hisloire generate de 987 a nos jours. Paris,
1938, p. 387.
120 D. Mitrany. Marx against the Peasant. North Carolina University Press,
1951, p. 65.
121 P. Pa the. Essai sur le phenomene Sovietique (Le demiurge de XX siecle).
Paris, 1959, p. 47.
39

ческих законов, ибо нельзя, как говорил он, «двигать
локомотивы доктринами Маркса» 122.
Однако оценка нэпа как капитуляции перед капиталом и
возврата к буржуазным порядкам не могла просуществовать в
течение длительного времени.
Было, разумеется, просто нелепо отстаивать такую точку
зрения применительно к стране, которая именно на рельсах нэпа
успешно осуществила социалистическое строительство,
полностью ликвидировав остатки капитала в городе и деревне. Победа
социализма в СССР, покончив со всякими надеждами на
реставрацию капитализма, похоронила и эту распространенную в 20-х
годах концепцию буржуазной историографии 123.
Большевики не пытались двигать локомотивы доктринами
Маркса. Но идеи марксизма-ленинизма стали могучей движущей
силой истории. Советский народ, руководствуясь этими идеями,
обеспечил страну и углем для паровозов и электростанций, и
всем необходимым для превращения СССР в великую
промышленную державу.
В буржуазной историографии начинаются поиски других
толкований перехода к нэпу. Наиболее распространенной стала
следующая трактовка: нэп не был капитуляцией перед буржуазией,
возвращением к буржуазным порядкам. Но переход к нэпу не
соответствовал марксистской теории — так примерно выглядит это
не блещущее логичностью истолкование.
Известный американский историк профессор Колумбийского
университета Фредерик Шуман считает, что предоставление
крестьянам возможности свободно торговать было сделано
«вопреки всем истинно марксистским принципам» 124.
Западногерманский автор Г. Вагенленер рассматривает нэп как очередное
свидетельство того, что никаких «законов социализма нет» 125.
Как о явлении, противоречащем коммунизму, пишет о нэпе
и маститый бельгийский историк Жан Пиренн. В четвертом томе
«Истории Европы» он заявляет, что нэп был навязан партии
сверху, и договаривается до нелепого утверждения, будто
«большевики, верные коммунизму, выступавшие против нэпа, были
расстреляны» 126.
122 См. «Parlamentary Debates. House of Commons, 1921», \ol. 139 No 2S
p. 2522, 2523.
123 Конечно, рецидивы этой концепции встречаются и в современной литер i-
туре. Так, западногерманский историк Г. Штёкль в 1962 г. хаоактерг.зовал
нэп как «возвращение к капитализму», утверждая, будто «Ленин был
убежден, что его нужно будет придерживаться по меньшей мере в течоши-
жизни одного поколения» (Giinter Stokl. Russische Geschichte. Stuttgart
1962, S. 686).
2i F. L. S chum an. Russia since 1917. Four Decades of Soviet Politics. N. Y.,
1957, d. 131.
25 G. Wagenlehner. Das sowjeti'sche Wirtschaftsystem und Karl Marx.
Koln —Berlin, 1960, S. 12.
26 «Histoire de l'Europe». Bruxelles, 1962, p. 110.
40

Леонард Шапиро в выпущенной в Лондоне и Нью-Йорке
огромным тиражом и широко разрекламированной буржуазной
печатью истории КПСС называет нэп «резким отходом от
доктрины», направленным на «умиротворение крестьянства» и
«примирение» с ним 127. О том, что нэп не соответствовал марксистской
теории, пишет и французский буржуазный экономист Любрано-
Лавадера 128.
Эта же мысль проводится в школьных учебниках. Так, в
школьных учебниках ФРГ, как свидетельствует
западногерманский историк Ганс-Иоахим Торке, утверждается, что нэп был
радикальным поворотом в экономической политике и что «Ленин,
чтобы спасти систему, пожертвовал коммунистическими
принципами» 129.
Все эти рассуждения имеют в конечном итоге задачу
извратить смысл и значение марксистско-ленинской теории, представив
ее как некую догматическую схему, как свод канонов,
непригодный для живой жизни.
Следуя марксизму, нельзя добиться успеха, положение
спасает лишь нарушение марксистской теории, отход от ее
принципов — таков смысл всех заявлений о том, что нэп хотя и не был
возвращением к капитализму, но не соответствовал марксизму.
Эти заявления исходят или из непонимания марксизма как
творческого, развивающегося учения, или из намеренного
стремления представить марксизм в искаженном свете.
Между тем В. И. Ленин, разрабатывая и обосновывая свои
положения о новой экономической политике, ни на йоту не
отступал от марксизма. Он мастерски применял марксизм в сложной
обстановке революционной России, творчески развивал это
великое учение, исходя из опыта социалистической революции.
Приведенные нами соображения буржуазных авторов
преследуют и другую цель. Изображая Ленина как реалиста, практика,
не считавшегося с марксистскими принципами, буржуазные
авторы хотят показать, что социалистическая революция в России
не была обусловлена объективными историческими
закономерностями, а явилась случайностью. Россия не созрела для
революции, поэтому Ленин, попытавшись в годы военного
коммунизма проводить в жизнь социалистические принципы, потерпел
неудачу. Убедившись в этом, он отступил от марксистской теории и
ввел нэп — вот примерно какая схема получается у этих авторов.
«Британская энциклопедия» сформулировала эту схему
достаточно определенно. В статье «Россия» говорится, что Ленин, вво-
127 Leonard S с h a p i г о. The Communist Partv of the Soviet Union. ,\T. Y,
1960, p. 208—209.
128 E. M. L u b r a n о - L a v a d e r a. L'agriculture sovietique.— «Revue de defense
nationale», 1961, Aout — Septembre, p. 1435.
129 H.-J. Toi ke. Die russische Gesehichte in den Lehrbucher der Hoheren Sehu-
len der Bundesrepublik Deutschland. Albert Limbach Verlag. Braunschweig:,
1962, S. 59.
41

дя нэп, «показал хорошее понимание аномалии совершения
промышленной пролетарской революции в стране, 85% населения
которой составляло отсталое крестьянство» 13°.
Эта схема не выдерживает критики. И жизнью и наукой
давно доказано, что социалистическая революция в России была
подготовлена всем ходом исторического развития, имела
необходимые объективные предпосылки, была глубоко закономерной,
что победа революции была торжеством марксистско-ленинской
теории. Что касается трудностей социалистического
строительства в стране относительно отсталой, с преобладающим
крестьянским населением, то партия видела, знала эти трудности и
преодолевала их. Они не могли остановить — и не остановили —
развертывания социалистического строительства.
Известное распространение имеет и трактовка перехода к
нэпу, как тактического шага, для «умиротворения массового
недовольства» (М. Фейнсод) 131. У. Уолш заявляет, что нэп «был
азартной игрой, в которой ставкой было существование
ленинского режима» 132, а Р. Д. Лейрд называет нэп «затычкой, которая
была необходима, чтобы избежать кризиса в данный момент» 133.
Для подтверждения такой трактовки широко используются
факты хозяйственной разрухи и проявления недовольства
крестьян (особенное внимание в этой связи привлекает
Кронштадтский мятеж, хотя, как давно уже известно, принципиальное
решение об отмене разверстки было подготовлено почти за месяц до
мятежа).
Если отвлечься от грубой тенденциозности и антисоветской
•фразеологии указанных авторов, то можно констатировать, что
их выводы крайне односторонни и потому неверны.
Спору нет, конкретные трудности начала 1921 г. ускорили
переход к нэпу. Но по меньшей мере несерьезно изображать нэп,
как группу торопливых тактических мероприятий,
продиктованных велением данного момента и рассчитанных только на данный
момент.
Просто трудно представить, как можно, говоря о нэпе, не
увидеть его масштабности, его стратегических задач, не понять нэпа,
как цельной и долговременной политики.
Известный английский историк Э. Карр по существу также
придерживается взгляда на нэп, как на явление
кратковременное, означавшее в то же время отход от принципов марксизма 134.
Карр исходит из коренного противопоставления военного
коммунизма нэпу. Рассматривая военный коммунизм как план
130 «Encyclopedia Bri-tannica», v. 19. London, 1963, p. 714.
131 M. Faiil so d. How Russia is Ruled. 6th ed. Cambridge (Mass.), 1958, p. 97.
132 W. W a 1 s h. Russia and the Soviet Union. Ann Arbor, 1958, p. 424—425.
133 R. D. L a i г d. Collective Farming in Russia: A Political Study of the Soviet
Kolkhozy. Univ. of Kansas publications, 1958, p. 24.
134 E. H. С а г r. The Bolshevik Revolution, v. II. London, 1951.
42

строительства социализма, Карр считает, что переход к нэпу,
означавший отказ от политики военного коммунизма, был отказом
от прямого пути к социализму.
Суждения Карра, пространные и сопровождаемые
обильным цитированием ленинских документов, вкратце можно
изложить следующим образом 135.
Военный коммунизм был прямым планом построения
социализма ,36. Однако военный коммунизм не оправдал себя, привел
в расстройство экономику. Для того чтобы создать
«работоспособную экономику», партия и Ленин ввели нэп.
Используя то обстоятельство, что партия при переходе к нэпу
говорила об отступлении, Карр трактует отступление как
вынужденный, хотя и временный, отход от задач социалистического
строительства.
Карр утверждает, что партия и Ленин испытывали колебания
v противоречия — либо строить социализм, либо налаживать
экономику. При переходе к нэпу обстоятельства, по мнению
Карра, заставили большевиков отказаться на время от задач
социалистического строительства, чтобы наладить экономическую
связь между городом и деревней.
Мы видим, что в конечном счете взгляды Карра, несмотря на
то что он всячески стремится придать изложению объективный
и беспристрастный характер, смыкаются со взглядами других
откровенно антисоветских авторов.
Партийные документы свидетельствуют со всей очевидностью,
что нэп, меняя формы и методы социалистического
строительства, не менял и не отменял курса на победу социализма.
Отступление, предпринятое партией в это время, было отступлением
не от марксистских принципов, а уступкой отдельных позиций в
экономике, завоеванных в предшествующие годы методами
«штурмовой атаки». Эти уступки не подрывали командных высот
пролетарского государства в народном хозяйстве.
Партия, Ленин никогда не противопоставляли задач развития
экономики задачам социалистического строительства. Напротив,
партия всегда считала — и это было полностью подтверждено
жизнью, — что подлинный подъем народного хозяйства возможен
только на рельсах социалистического строительства.
Таковы основные взгляды буржуазной историографии на
вопросы, связанные с переходом к нэпу.
При характеристике зарубежной буржуазной литературы
нужно иметь в виду, что противники марксизма настойчиво
проводят мысль об отсутствии в русской деревне классовой борьбы
и классового расслоения. Эта борьба и это расслоение
насаждались, по их мнению, большевиками.
135 Ibid., p. 270—279.
136 Отметим, что Кар,р одновременно пишет о том, что в работах В. И. Ленина
содержится двойственная оценка военного коммунизма.
43

«Большевики пытались подавить пассивное сопротивление
крестьянства путем распространения классовой борьбы на
деревню. Они разделяли сельское население на богатых (или кулаков),
средних и бедных крестьян», — уверяет «Британская
энциклопедия» ,37.
Исходя из взгляда на дифференциацию деревни как на нечто
искусственно привлеченное извне, подобные авторы проливают
слезы по поводу обид, нанесенных кулаку после революции. Еще
С. Прокопович уверял, что в советской деревне кулака не было
и зажиточность крестьян «создавалась не эксплуатацией своих
соседей, а их собственным трудом» 138.
Этой точки зрения придерживаются и поныне многие
буржуазные авторы. Приведем в качестве примера книгу француза
Рене Дюмона (крупного специалиста по вопросам сельского
хозяйства) «Совхозы, колхозы, или проблематичный коммунизм»,
увидевшую свет в 1964 г.
Характеризуя положение в деревне после революции, он
-пишет, что «революционеры-горожане, плохо знавшие деревенскую
действительность, объявили зажиточного крестьянина не самым
большим тружеником, а кулаком, эксплуататором» 139.
С рассуждениями подобного рода нельзя даже серьезно
полемизировать. В самом деле наука имеет в своем распоряжении
такое огромное количество неопровержимых фактов о расслоении
крестьянства и классовой борьбе в деревне, о капиталистическом
облике кулака, что нельзя всерьез принимать заявления, будто
только большевики разделили крестьян на богатых и бедных,
будто кулак был всего-навсего скромным тружеником и т. д.
и т. п.
Отметим еще одну общую для значительной части
буржуазных авторов линию. Это — стремление всячески опорочить идею
союза рабочих и крестьян.
Г. Раух и А. Мурхед, Н. Ясный и Д. Митрани заявляют о
непримиримости классовых противоречий пролетариата и
крестьянства, игнорируя то главное, определяющее, что сближает и
объединяет эти классы в борьбе за свержение капитала и построение
социализма. Д. Митрани утверждает, что революция определила
рабочих и крестьян как противоположные друг другу силы ио.
Подобную линию активно проводят и зарубежные троцкисты.
Так, английский троцкист Тони Клифф пишет, что «союз рабочих
и крестьян, обеспечивший им победу в Октябрьской
революции 141, сразу же сменился очень натянутыми отношениями» и
137 «Encyclopedia Britannica», v. 19, 1963, p. 714.
138 С. Прокопович. Народное хозяйство СССР, т. II. Нью-Йорк, 1952, стр.
194—195.
139 Rene D u m о n t. Sovkhoz, Kolkhoz, ou le problematique Communisme. Paris,
1964, p. 31.
140 D. M i t r a n y. Op. cit, p. 3.
141 Объединение усилий рабочих и крестьян в Октябрьской революции Клифф
44

«от преданности крестьянства делу рабочего класса мало что
осталось» 142.
Буржуазные фальсификаторы, стремясь опорочить идею
союза рабочего класса и крестьянства, пытаются поставить под
сомнение сердцевину нашего исторического процесса. Но и в этом
вопросе со всей наглядностью видна тщетность подобных
попыток. Прочность рабоче-крестьянского союза была проверена
жизнью. Только наличие такого союза, основанного на
непреходящей общности интересов, обеспечило силу советского
государства, принесло победу над бесчисленными врагами, позволило
преодолеть все трудности, встававшие на пути нашего народа.
4. Источники
Вероятно, трудно назвать тему из истории советского общества,
которая имела бы такое богатство источников, как данная. Без
преувеличения можно сказать, что трудности, ожидающие здесь
исследователя, заключаются не в бедности и недостатке
источников, а в их обилии и многообразии. Практически ни один
исследователь не сможет ознакомиться, даже если бы он имел не
одну, а несколько жизней, хотя бы с половиной существующих
источников. Детальное изучение одной лишь центральной и
местной периодической печати, насчитывающей сотни комплектов,
может дать по сути дела неисчерпаемый материал. В
государственных и партийных архивах центра и областей хранятся тысячи
фондов, содержащих те или иные сведения по вопросам,
затронутым в монографин.
Необычайно богат и опубликованный официальный
материал— декреты, постановления правительства, партийные
решения.
Сотни книг и брошюр 20-х годов, являющихся в большей мере
источником, чем литературой, десятки статистических
сборников — все это дает исследователю возможность опереться на
самый широкий круг источников.
Конечно, эти источники распределены весьма неравномерно.
Есть проблемы, которые обеспечены источниками в такой
степени, что это позволяет изуч-ить их до мельчайших подробностей.
Есть в то же время проблемы, где крайняя скудость данных
усугубляется их недостаточной надежностью.
Обилие источников сопровождается их противоречивостью.
Редкостный разнобой царит в данных статистики, различны даты
событий, приводимых в различных источниках, противоречивы
оценки явлений и процессов, по-разному рассматриваются и
характеризуются факты. Поэтому принцип проверки и сопоставле-
объясняет временным совпадением целей рабочего класса, боровшегося
против капитала, и крестьянства, боровшегося против феодальных порядков.
142 Tony Cliff. Stalinist Russia. A Marxist Analysis. London, 1955, p. 115.
45

ния источников, обязательный для каждого исторического
исследования, в данном случае особо важен и необходим.
Конкретный анализ источников применительно к конкретным
фактам и явлениям дается в соответствующих главах. Здесь же,
давая общую характеристику источникам, ограничимся
констатацией факта неточности, недостаточной надежности и
противоречивости многих из них.
Выше уже говорилось о значении работ В. И. Ленина как
первых исторических исследований и как самого ценного
исторического источника по проблемам истории перехода к нэпу и
истории советского крестьянства. Подчеркнем еще раз, что автор
стремился самым широким образом использовать все
фактические данные, содержащиеся в трудах В. И. Ленина (а также его
соратников), опереться на эти данные.
Чрезвычайную ценность представляет Полное собрание
сочинений В. И. Ленина. В научном аппарате к этому собранию
сочинений мы находим подробные сведения, которые дают
возможность более подробно и основательно показать конкретное,
повседневное руководство вождя партии и правительства работой по
восстановлению сельского хозяйства, укреплению сельских
партийных организаций, улучшению культурно-воспитательной
деятельности и т. д. Подробные примечания облегчают работу
исследователя, давая научно обоснованные справки по ряду
конкретных вопросов.
Помогают исследователю и подготовительные материалы
В. И. Ленина, приложения, а также списки документов, в
редактировании которых он принимал участие. В распоряжении
исследователя находятся и «Ленинские сборники», содержащие, в
частности, колоссальный материал по 1920, 1921 и 1922 гг.
Появились и некоторые дополнительные публикации о жизни и
деятельности В. И. Ленина в эти годы мз.
Очень много дают и воспоминания о Ленине, содержащие
•порой уникальные сведения о разработке вождем революции
проблем нэпа и его внимании к нуждам крестьян 144. Ценным и
своеобразным источником являются сборники, содержащие
письма трудящихся к Ленину 145. Они важны и как документы, живо,.
143 См., например, В. Алексеев. В. И. Ленин во главе ЦК РКП (б) (1921—
1922).—«Научно-информационный бюллетень центрального партийного
архива», 1963, № 8; «Из истории государственной деятельности В. И.
Ленина».— «Исторический архив», 1961, № 5.
144 Кроме материалов, вошедших в изданные за последние годы известные
сборники «Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине» (т. 2. М., 1957; т. 3.
М., 1960), ценньге воспоминания содержатся в книге «Ленин на хозяйствен -
- ном фронте» (М., 1934), в журналах «Пролетарская резолюция», «Старый
большевик» и др.
145 «Письма трудящихся к В. И. Ленину». М., 1960; «Переписка В. И. Ленина
с воронежцами». Воронеж, 1960; «Трудовой Дон —Ильичу» Ростов н/Д.,
1963; «В. И. Ленину. Письма, телеграммы, приветствия трудящихся Лугян-
щины». Луганск, 1963; «Пламя любви всенародной». Омск, 1963 и др.
46

правдиво отражающие политические настроения крестьян, и как
материалы, содержащие конкретные данные о хозяйственно!\1
положении, трудовой деятельности и пр.
Одним из важнейших источников являются многочисленные
документы Коммунистической партии. Применительно к
изучаемому нами периоду опубликованные партийные документы
удивительно многочисленны и разнообразны. В них затрагиваются
самые различные стороны политики партии в деревне,
содержатся богатейшие сведения о положении сельского хозяйства,
классовой борьбе, соотношении классовых сил в крестьянстве,
деятельности и состоянии партийных и других общественных
организаций, о настроениях крестьянства и т. д. и т. п.
В распоряжении исследователя находятся стенограммы и
протоколы проходивших в то время партийных съездов и
конференций. Некоторые из них переизданы в последние годы заново 146.
Решения значительной части пленумов ЦК ВКП(б)
опубликованы в известных сборниках «КПСС в резолюциях и решениях
съездов, конференций и пленумов ЦК».
Чрезвычайно велико значение постановлений, циркуляров,
отчетов и других документов ЦК РКП (б), не вошедших в
вышеназванные издания, но публиковавшихся в «Правде» или
«Известиях ЦК РКП (б)» 147.
В периодической прессе (центральной и особенно местной)
широко представлены материалы губернских и уездных
партийных организаций — отчеты партийных комитетов, решения
партийных конференций и др. Многие из этих материалов
выпускались отдельными изданиями. Правда, число таких изданий по
1921 —1922 гг. невелико — гораздо больше их приходится на
вторую половину восстановительного периода. Но и в этих изданиях
нередко приводятся интересные сведения по начальным годам
нэпа ,48.
«Восьмой съезд РКП (б). Протоколы». М., 1959; «Девятый съезд РКП (б).
Протоколы». М., 1960; «Десятый съезд РКП (б). Стенографический отчет».
М., 1963; «Одиннадцатый съезд РКП (б). Стенографический отчет». М., 1961;
«Двенадцатый съезд РКП (б). Стенографический отчет». М., 1923;
«Тринадцатый съезд РКП (б). Стенографический отчет». М., 1924.
Многие из этих документов опубликованы также в выпусках <чСправочника
партийного работника» (вып. I. М., 1921; вып. II. М., 1922; вып. III. М.,
1923; вып. IV. М., 1924; вып. V. М., 1925).
См., например, «Отчет Ярославского губкома 18 губернской партийной
конференции». Ярославль, 1925; «Материалы к XII губпартконференции». Тула,
1924; «Материалы к XIV Ульяновской губернской партконференции».
Ульяновск, 1924; «Отчетный сборник Симбирского губкома к XIII
губпартконференции». Симбирск, 1924; «Отчет Калужского губкома к XII
губпартконференции». Калуга, 1923; «Отчет Костромского губкома РКП (б) к
XII губпартконференции». Кострома, 1925; «Отчет Московского комитета
и МРКИ XIII губпартконференции». М., 1924; «Отчет Тверского губкома
на XV конференции». Тверь, 1924; «Отчет Ставропольского губкомитета».
Ставрополь, 1924; «Отчет о работе Саратовского губкома РКП (б) к
XVII губпартконференции». Саратов, 1925; «Состояние и работа Смолек-
47

Огромное значение для разработки истории перехода к нэпу
и истории крестьянства имеют материалы государственных
органов РСФСР. И эти материалы (даже имея в виду только
опубликованные) удивительно богаты и разнообразны. Наряду со
стенограммами всероссийских съездов Советов149 и сессий
ВЦИК150 публиковались отчеты и постановления Президиума
ВЦИК, Совнаркома, отдельных наркоматов, в частности, Нар-
комзема 151.
Особенно надо сказать о таком источнике, как декреты и
постановления ВЦИК, Совнаркома, СТО, опубликованные в
достаточно известных систематических выпусках «Собрания
узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства».
Эти документы представляют огромную ценность. По ним не
только можно проследить основные направления
сельскохозяйственной политики Советского государства, основные меры,
принимавшиеся государством по оказанию помощи крестьянству Из
этих документов можно почерпнуть большой фактический
материал о многих явлениях деревенской жизни, узнать оценки ряда
событий и фактов. Значительная часть декретов и постановлений
подписана В. И. Лениным, а многие из них непосредственно
составлялись или правились великим вождем. Это обстоятельство
еще более повышает историческую значимость указанных
документов.
К сожалению, в нашей исторической литературе материалы
«Собрания узаконений» используются недостаточно. В научный
оборот вошло лишь небольшое количество наиболее известных
ской губернской организации РКП (б)». Смоленск, 1925; «Отчет Рязанского
губкома и губернской контрольной комиссии». Рязань, 1925; «.Годовая
работа Самарского губкома РКП (б) от XI до XII губпартконференции».
Самара, 1924; «Отчет Орловского губкома к XVI губпартконференции».
Орел, 1924; «Отчет Пензенского губкома за время с 14 по 15
губпартконференции». Пенза, 1923; «Сердобская уездная организация за год. Отчет Уко-
ма». Сердобск, 1925; «Отчетный доклад Омского губкома к VII
губпартконференции». Омск, 1924; «Год партийной работы. Отчет Нижегородского
губкома». Нижний Новгород, 1924; «Отчет Нижегородского губкома за
октябрь 1'922 — март 1923». Нижний Новгород; «Работа Серпуховской
уездной организации». Серпухов, 1925; «Отчет губернского комитета к 9
губпартконференции». Екатеринбург, 1923; «Алтайский губернский комитет
Итоги работы за год 1923—1924». Барнаул, 1924; «Отчет Архангельского
губкома 1922—1923». Архангельск, 1923 и многие другие.
149 «VIII съезд Советов РСФСР. Стенографический отчет». Мм 1921; «IX съезд
Советов РСФСР. Стенографический отчет». М., 1922; «Десятый
Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет». М., 1923.
150 «I—IV сессии ВЦИК VIII созыва. Стенографический отчет». М., 1922;
«III сессия ВЦИК IX созыва». М., 1922; «IV сессия ВЦИК IX созыва. 23—
31 октября 1922 г. Стенографический отчет». М., 1922.
151 «Краткая характеристика деятельности ВЦИК и СНК». М., 1921; "Доклад
Президиума ВЦИК IV сессии ВЦИК IX созыва». М., 1922; «Отчет Нарком-
зема IX Всероссийскому съезду Советов за 1921 г.» М., 1922; «Отчет Нар-
комзема X Всероссийскому съезду Советов за 1922 г.». М., 1923.
48

документов, значительная же их часть никогда не
использовалась и не упоминалась исследователями. Это относится также к
постановлениям, распоряжениям, циркулярам, инструкциям
ведомств — Наркомпрода, Наркомзема, Наркомюста. Эти
документы публиковались, в частности, в «Продовольственной
газете» и «Сельскохозяйственной жизни».
Публиковались и официальные данные о выборах в Советы,
о составе местных съездов Советов, исполкомов и пр.152
Многочисленную группу источников составляют материалы
комсомольских ,53, профсоюзных 154 и других общественных организаций.
В 20-х годах издавалось большое количество статистических
материалов, посвященных сельскому хозяйству и крестьянству.
Печатались материалы Всероссийской переписи 1920 г.,
частичных переписей и различных обследований. Совершенно
исключительную ценность имеют данные, полученные в результате
Всероссийской сельскохозяйственной переписи 28 августа 1920 г.
Эти детально разработанные в тематическом плане (по 167
графам-разделам) и опубликованные как в общем, сводном
масштабе, так и в пределах губерний и уездов 155 данные использованы
в нашей научной литературе в небольшой степени.
Столь же мало используются и данные другого уникального
источника — «Материалов по истории аграрной революции в
России»156 Эти данные носят другой характер — они неизмери-
152 См., например, М. Владимире к и й. Советы, исполкомы и съезды
Советов (материалы к изучению строения и деятельности органов местного
управления), вып. II. М., 1921; «Советы, съезды Советов и исполкомы
(материалы к изучению советской системы управления)». М., 1924.
153 «Вторая Всероссийская конференция РКСМ 16—19 мая 1922 г.
Стенографический отчет». М.—Л, 1928; «Третья Всероссийская конференция РКСМ
20—30 нюня 1923 г. Стенографический отчет». М.— Л., 1929; «Четвертая
Всероссийская конференция РЛКСМ 16—23 июня 1925 г. Стенографический
отчет». М„ 1925; «Четвертый съезд РКСМ 21—28 сент. 1921 г.
Стенографический отчет». М., 1925; «Пятый Всероссийский съезд РКСМ 11 —19 октября
1922 г. Стенографический отчет». М.—Л., 1927; «Российский Ленинский
Коммунистический Союз молодежи. Шестой съезд 12—18 июля 1924 г.
Стенографический отчет». М.—Л., 1924.
154 «V съезд профсоюзов СССР. Стенографический отчет». М. 1922; «VI съезд
профсоюзов СССР. Стенографический отчет». Мм 1924; «Поофсоюзы СССР
1922—1924. Отчет ВЦСПС к VI съезду». М., 1924. ' •<
155 Материалы переписи начали публиковаться в 1921 г. («Итоги Всероссийской
сельскохозяйственной переписи 1920 г.», вып. I.—«Труды ЦСУ», т, II, вып. 1.
М., 1921). Последующие выпуски включали данные по группам губерний, а
также групповые итоги по РСФСР в целом, по губерниям и " районам
(«Групповые итоги сельскохозяйственной переписи Ю20 г. (по губерниям и
районам)».— «Труды ЦСУ», т. XIV, вып. la. M., 1926). Погубернские
материалы переписи были изданы также во многих губерниях. Публикация
материалов переписи завершилась в- 1928 г. выпуском сборника с данными о
населении по возрастным группам, о населении, участвовавшем в
империалистической и гражданской войнах.
156 «Материалы по истории аграрной революции в России», т. I. M,, 1928.
4 Ю. А. Поляков
49

мо меньше по своему территориальному охвату и содержат
сведения лишь по отдельным волостям и селам. Однако
тщательность и детальность разработки ,57 и, главное, наличие данных
в динамике придают им огромную ценность.
Давая общую характеристику статистическим публикациям
20-х годов, следует прежде всего сказать о поразительных, порой
кажущихся невероятными, расхождениях. Между материалами
ЦСУ, Госплана, Наркомзема, сборниками, печатавшимися
«Экономической жизнью», и другими публикациями можно
обнаружить расхождения по размерам посевных площадей (во многие
миллионы десятин), в размерах урожая хлебов (в сотни
миллионов пудов). Различные, порой взаимно исключающие подсчеты
давались и по классовым группам крестьянства.
Все это заставляет историка проводить значительную работу
по сопоставлению, проверке и отбору статистических данных.
В известной мере в этом помогают более поздние статистические
сборники 158, хотя их сведения по периодам гражданской войны
и восстановления народного хозяйства более чем скупы.
На редкость обильный и многосторонний материал содержит
печать. Применительно к 1920—1922 гг. исследователь может
широко использовать центральную печать —прежде всего
«Правду», «Известия ВЦИК», «Бедноту», «Экономическую жизнь»,
«Известия ЦК РКП (б)». С 1921 г. начал выходить официальный
ежегодник Наркомзема «Сельскохозяйственная жизнь» ,59.
Эти газеты и журналы находятся в хорошей сохранности и
полных комплектах. Хуже обстоит дело с газетами губернскими
и особенно уездными. Далеко не всегда историк может
ознакомиться с полными комплектами этих изданий за 1920—1922 гг
в Москве и даже на местах. Многие из них утеряны, другие
пришли в ветхость (бумага, на которой они печатались,
плохого качества и легко подвергается разрушению).
Так или иначе пресса 1920—1922 гг. в своей совокупности
является источником поистине бесценным. Разумеется, газетные
сообщения того времени особенно нуждаются в критическом
подходе, в проверке и сопоставлении.
В 60-х годах источниковедческая база проблемы обогатилась
благодаря выходу в свет ряда документальных сборников о вос-
157 Работа проводилась по решению Совнаркома при участии Я- В. Бляхера,
Н. М. Вишневского , С. М. Дубровского, Л. Н. Крицмана, М. И. Кубанинаг
П. И. Лященко, В. С. Немчинова, П. И. Попова, С. П. Середы, С. Г. Ст-ру-
милина, И. А. Теодоровича, А, И. Хрящевой и др. Работа началась с
января 1925 г. В 1925—1926 гг. на местах было собрано до 350 тыс. формуляров,
которые подверглись специальной разработке («Материалы по истории
аграрной революции в России», т. I, стр. 9, 10).
158 «Социалистическое строительство СССР». Статистический ежегодник. М.,
1934; «Социалистическое строительстве СССР». М., 1935; «Сельское
хозяйство СССР». Статистический сборник. М., I960.
159 В выходе «Сельскохозяйственной жизни» имелся перерыв (с июля по
сентябрь 1922 г.), что привело к путанице в нумерации.
50

становительном периоде в различных республиках и областях 160.
Сборники эти содержат обильный, в значительной части
почерпнутый из местных архивов материал о 'переходе к нэпу, о
состоянии сельского хозяйства, политических настроениях
крестьянства, деятельности партийных, советских, комсомольских
организаций.
Среди использованных источников особое место занимают
архивные документы. Здесь на первое место следует поставить
документы Центрального партийного архива Института марксизма-
ленинизма при ЦК КПСС (ЦПА ИМЛ).
Автором изучены документы пленумов ЦК РКП (б) и
заседаний Политбюро ЦК РКП (б) за 1920—1922 гг Эти документы,
в своем большинстве еще не известные науке, чрезвычайно
важны. Они позволяют внести ряд уточнений в историю подготовки
и осуществления перехода л нэпу, разработки и реализации
политики партии в области сельского хозяйства в первые годы
новой экономической политики. Протоколы заседаний Политбюро
и пленумов ЦК РКП (б) и приложенные к ним материалы
содержат также бесценные фактические сведения об экономическом и
политическом положении страны. Особую значительность этим
документам придает то обстоятельство, что большинство
заседаний проходило при непосредственном участии и под
руководством В. И. Ленина.
В фондах ЦПА ИМЛ широко использованы также
материалы местных партийных организаций. Протоколы (а в ряде
случаев и стенограммы) губернских и уездных партийных
конференций, протоколы заседаний губернских, уездных, волостных
партийных комитетов, отчеты и информационные письма местных
партийных организаций и другие материалы содержат
неповторимые сведения, характеризующие обстановку в различных
районах страны, рисуют впечатляющую картину борьбы
коммунистов за претворение в жизнь ленинской политики.
В Центральном государственном архиве народного хозяйства
СССР (ЦГАНХ СССР) автором широко использованы
документы фонда № 478 (Наркомзема РСФСР) за 1918—1925 гг. Этот
огромный фонд включает в себя множество самых
разнообразных документов.
Фонд Наркомзема давно доступен для исследователей и
немало документов уже вошло в научный оборот. Однако обилие
материалов фонда таково, что, видимо, еще долгие годы ученые-
160 «Восстановление народного хозяйства Брянской губернии (1921 -1925 годы).
Сборник документов и материалов». Брянск, I960; «Алтай в
восстановительный период. Сборник документов». Барнаул, 1960; «Восстановление
народного хозяйства Гомельской губернии (1921—1925 гг.). Сборник документов
и материалов». Гомель, I960; «Восстановительный период на Дону (1921 —
1925 гг.). Сборник документов.*. Ростов н/Д., 1962; «Социалистическое
строительство в Казахстане в восстановительный период ('1921—«1925 гг.)».
Алма-Ата, 1962 и др.
4* 51

историки будут находить в нем все новые и новые факты,
являвшиеся ранее неизвестными. В монографии использованы
многочисленные материалы из фонда Наркомзема. Здесь и протоколы
заседаний коллегии Наркомзема, и сводки, отчеты, циркуляры,
докладные, обзоры, материалы с мест и т. д. В том же архиве
имеется ряд ценных сведений о продовольственном положении,
продовольственной политике, деятельности продовольственных
работников, а все это неразрывно связано с положением сельского
хозяйства, с классовой 'борьбой в деревне, с положением и
настроениями крестьян— см. фонд № 1943 (Наркомпрода РСФСР).
В Центральном государственном архиве Октябрьской
революции, высших органов государственной власти <и органов
государственного управления (ЦГАОР СССР) большую ценность
представляют материалы фонда № 130 (Совнаркома РСФСР),
фонда № 6764, содержащего сведения об ущербе, нанесенном
народному хозяйству страны иностранной интервенцией и
гражданской войной, фонда № 393 (Наркомвнудела РСФСР),
содержащего сведения о деятельности местных Советов, настроениях
крестьян и пр.
Отмечая обилие архивных материалов, следует подчеркнуть,
что автор отнюдь не фетишизировал данные архивов. Нередко в
нашей литературе документ, извлеченный из архива, считается
самым правильным, достоверным, объективным, чуть ли не
содержащим истину в последней инстанции. Нередко также
авторы отдают предпочтение тому или иному факту, примеру, только
потому, что он найден в архиве, хотя в печатных источниках
имеется большое количество аналогичных фактов, притом более
ярких и убедительных.
В ходе работы над монографией автор стремился проверять
и сопоставлять все факты, независимо от того, где они
обнаружены — в архиве, газете, книге. Предпочтение отдавалось тем
фактам, которые являются более убедительными, достоверными
и важными. Это обстоятельство было главным критерием, ибо
научный труд украшает не количество сносок на архивные
фонды, а достоверность и значимость фактов.
Большое количество архивных материалов не включено в
текст потому, что данные других источников оказались более
надежными, типичными. Тем не менее и эти оставшиеся за
бортом монографии факты сыграли свою роль. Они помогли
анализу, сопоставлению, отбору материалов.
Таковы источники и литература по теме монографии.
Отметим еще раз, что ввиду большого количества литературы и
источников более конкретное их рассмотрение дается непосредственно
в'текстегпо ходу изложения основных проблем.

Глава I
СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО СТРАНЫ
НАКАНУНЕ ПЕРЕХОДА К НЭПУ
1. Упадок производительных сил
сельского хозяйства
Войны бывают непродолжительными, бывают и долгими. Война,
которую народы России вели s 1914—1920 гг. (две войны —
империалистическая и гражданская, хотя и были в корне
различными по своему характеру, слились хронологически воедино),
была одной из самых длительных в истории страны.
Войны бывают тяжелыми, бывают и легкими. Война 1914—
1920 гг. не знала себе равных по степени вовлечения народных
масс, по уровню напряженности, по масштабу потерь.
Ущерб, нанесенный народному хозяйству страны
четырехлетней империалистической войной, трехлетней борьбой с
интервентами и белогвардейцами, был колоссален. Ни одна страна мирз
на протяжении истории нового времени не подвергалась такому
опустошению.
Во время интервенции мировому империализму не удалось
уничтожить Советскую власть военным путем. Но
империалисты сумели нанести Советскому государству огромные
хозяйственные потери, подорвать производительные силы страны,
затруднить тем самым дальнейшее социалистическое
строительство.
Дореволюционная Россия находилась в числе сравнительно
отсталых по уровню своего хозяйственного развития стран. В
результате войны хозяйство Советской России было отброшено
далеко назад, оказалось на одном из самых последних мест в
мире.
Большая часть территории страны в разное время
захватывалась врагами, которые, отступая, преднамеренно подвергали
разрушению промышленные предприятия, транспорт, угоняли
скот, вывозили продовольствие и сырье.
Масштабы этих разрушений были огромны. Мостов с
металлическими фермами, например, было разрушено и повреждено
53

свыше 3350. Общая прцтяженность разрушенных
железнодорожных участков превысила 70 тыс. верст1.
Однако непосредственные разрушения далеко не
исчерпывали всех отрицательных последствий войны. Огромная убыль
рабочей силы, нарушение нормальных хозяйственных связей между
различными экономическими районами, между городом и
деревней, изношенность станков, механизмов, которые почти не
воспроизводились в годы войны, острый недостаток
сельскохозяйственного инвентаря и многие другие причины поставили
экономику страны на грань катастрофы.
Национальный доход страны упал с 11 млрд. руб. в 1917 г. до
4 млрд. руб. в 1920 г.2 Подсчитанная к 1922 г. сумма ущерба,
нанесенного Советской России, составила 39 млрд. золотых
рублей, что превышало четвертую часть всего довоенного богатства
страны 3.
Дальнейшие подсчеты, в частности, учет индивидуальных
претензий пострадавших от войны граждан показали, что эта сумма
должна быть дополнена еще несколькими миллиардами рублей.
Потери населения начиная с 1914 г. превысили 20 млн.
человек. За это же время 4,4 млн. мужчин и женщин в возрасте от
16 до 49 лет стали инвалидами. Наиболее велики были потери
среди мужского населения, особенно среди мужчин в рабочем
возрасте. Убыль мужчин этой категории составила 29% 4.
Промышленное производство в стране сократилось в 1920 г.
по сравнению с 1913 г. в 5 раз. Особенно тяжело разруха
сказалась на крупной промышленности (продукция мелкой
промышленности в 1920 г. составляла 44,1% от уровня 1913 г., а
крупной— 12,8%) 5.
Производство упало почти во всех отраслях промышленности.
Наиболее значительно пострадала металлургия. Чугуна в 1920 г.
было выплавлено лишь 116 тыс. т — в 33 раза меньше, чем в
1913 г. и почти в 22 раза меньше, чем в самом начале века —
в 1901 г.6
Добыча угля составила в 1920 г. 8J млн. т. Это было меньше
добычи 1899 г. и составляло 30% от уровня 1913 г.7 Нефти было
добыто 3,8 млн. г —примерно столько же, сколько в 1890 г., ив
два с лишним раза меньше, чем в 1913 г.8
1 Н. Н. Любимов. Баланс взаимных требований Союза ССР и держав
согласия, М —Л., 1924, стр. 83—84.
2 «К десятилетию интервенции». Сборник статей. М.—Л., 1920. стр 233.
3 Н. Н. Л ю б и м о в. Указ. соч., стр. 17.
4 С. Г. Струмилин. Проблемы экономики труда. М., 1957, стр. 39.
5 «Плановое хозяйство», 1929, № 5, стр. 191.
6 «Промышленность СССР». Статистический сборник. М., 1957, стр. 106.
7 Там же, стр. 140—141.
8 Там же, стр, 153—154.
54

Ничтожно мало выпускалось паровозов и вагонов,
сельхозмашин и хлопчатобумажных тканей, кирпича и стекла, обуви и
спичек.
Одним из самых больных мест в больном организме
экономики страны был транспорт. Кроме непосредственных разрушений,
причиненных войной, на работе транспорта особенно тяжело
сказывалось то обстоятельство, что на протяжении ряда лет
подвижной состав и путевое хозяйство не обновлялись. Большая
часть паровозов и вагонов требовала срочного ремонта.
Миллионы шпал сгнили, сотни верст рельсов нуждались в замене. Объем
железнодорожных перевозок упал до уровня 90-х годов XIX
столетия 9. Поезда брались пассажирами с бою. Люди заполняли
тамбуры, размещались на крышах вагонов. Составы тащились
неделями по тем маршрутам, которые раньше преодолевались за
одни сутки.
Народ был истощен и измучен. На протяжении ряда лет люди
питались впроголодь. Истощение и недоедание способствовали
развитию эпидемий. Не хватало одежды, обуви, медикаментов.
Коммунальное хозяйство городов действовало с перебоями.
Жилища почти не отапливались, большинство из них нуждалось в
ремонте.
Советская Россия являлась страной аграрной. В 1920 г. из
131,5 млн. ее жителей 10 подавляющее большинство—110,8 млн.—
проживало в деревнях11. Естественно, что состояние сельского
хозяйства имело особое значение для судеб Советской России.
От положения сельского хозяйства зависело само
существование Республики Советов. Каково же было это положение?
Сельское хозяйство страны переживало в это время острый и
тяжелый кризис. В. И. Ленин отмечал, что налицо
«необыкновенно обострившийся кризис крестьянского хозяйства, очень
тяжелое положение его, которое к весне 1921 года оказалось гораздо
более тяжелым, чем можно это было предвидеть...» 12
Наиболее обобщенным показателем состояния сельского
хозяйства являются данные о его валовой продукции. По этому
вопросу имеются сводные сведения в современных
статистических сборниках (см. табл. 1).
Рассмотрим более конкретные показатели по посевам и
сборам основных сельскохозяйственных культур. Здесь необходимо
указать на разночтения, имеющиеся в источниках. Авторы раз-
9 «Советское народное хозяйство в 1921—1925 гг.» М., 1960, стр. 337.
10 Без Хивы и Бухары.
п «Статистический ежегодник 1918—1920 гг.», вып. I. M., 1921. По
большинству районов РСФСР, Белоруссии и Украины данные приводятся согласно
переписи 28 августа 1920 г. По ДВР, Закавказью, Дагестану и другим
районам — данные 1916 г.
12 В, И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 147.
55

Таблица 1
Валовая продукция сельского хозяйства
в сопоставимых ценах (в % к 1913 г.)*
Год
1913
1917
1920
1921
Валовая продук-
, ция сельского
хозяйства
100
88
67
60
Продукция
земледелия
100
81
6i
55
Продукция
животноводства
100
100
72
67
*^ «Сельское хозяйство СССР». Статистический сборник. М., 196Э, стр. 79. «История КПС"»
определяет продукцию сельского хозяйства в 1920 г. в 65% от уровня царской России («История
КПСС». М., 1962, стр. 335). В то же время надо считать неточной получившую широкое
распространение в работах 40—50-х годов цифру о том, что общая продукция сельского хозяйства
страны в 1920 г. составляла лишь около половины довоенной («История ВКП(б). Краткий курс*,
стр. 237). Эта цифра встречается и в более поздних работах (см., например, «Советское народное
хозяйство в 1921—1925 гг.» Мм 1960, стр. 29).
личных работ, особенно диссертаций, приводят эти различные
данные, ссылаясь то на один, то на другой источник, не
сопоставляя данные, не проверяя их, не обосновывая выбор какого-либо
одного источника 13.
Одним из первых подверг анализу размеры посевных
площадей П. Попов. Он опубликовал таблицу, в которой содержатся
развернутые данные о площадях посева по основным районам
(производящие, потребляющие, Юго-Восток, Сибирь, Украина) и
основным культурам (продовольственные хлеба, кормовые
хлеба, картофель, травы, технические растения) за 1920 г. в
сравнении с 1916 г. По данным П. Попова, общий размер посевных
площадей в 1920 г. составлял 60 968,4 тыс. дес. против 81 272 тыс.
дес. в 1916 г., т. е. 75% м. Сам автор признавал, что эти данные
не могут претендовать на абсолютную точность. По ряду
пунктов они базируются не на данных переписей, а на
ориентировочных расчетах. Пропорция культур по потребляющей и
производящей полосам определена П. Поповым по переписи 1920 г. на
13 Примеры такого разнобоя можно найти, в частности, даже в
фундаментальном исследовании П. И. Лященко «История народного хозяйства СССР»
(ч. III. M., 1956). По вопросу о посевных площадях и валоьых сборах с этой
книге приводятся противоречивые данные. На ар. 93 среднегодовой валовой
сбор главных зерновых культур в 1909—1913 гг. определяется в 3,8 млрд. пуд.
(со ссылкой на статистический сборник 1924 г.), а на стр. 134—в 4,9 млрд.
пуд. Сбор зерновых в 1913 г. на стр. 134 определен в 5,6 млрд пуд. (по
данным Госплана), а на стр. 257—в 801 млн. ц (по сборнику «Социалистическое
строительство СССР». М., 1935). Довоенную посевную площадь под
зерновыми П. И. Лященко на стр. 93 определяет в 83,1 млн. дес, а на стр. 133 и
256 — в 94,4 млн. га.
14 П. Попов. Производство хлеба в РСФСР и федепчрующихся с нею
республиках. М., 1921, стр. 28.
56

основании материалов 25 губерний. Посевные площади Украины
определены на основании коэффициентов производящей полосы.
Две губернии Сибири по переписи 1920 г. не дали сокращения
посевов, но П. Попов — осторожности ради, как он сам
признает,—принял сокращение против 1916 г. на 10%. Таким образом,
данные П. Попова в значительной мере ориентировочны. Они
недостаточно убедительны и потому, что в них мало учтена
степень сокрытия крестьянами посевов и урожая.
Несколько позже были опубликованы материалы Наркомзе-
ма РСФСР. По этим материалам посевные площади по РСФСР
составляли в 1920 г. 44 610,6 тыс. дес. (в 1916 г.—64 898,3 тыс.
дес.) Эти данные дают, по сравнению с данными Попова,
несколько меньшую площадь на 1920 и несколько большую на
1916 г. (у Полова по РСФСР на 1920 г.—47 048,1 тыс. дес, на
1916 г.— 62 241,8 тыс. дес.) 15. Преуменьшенные данные о
посевных площадях приводят и другие издания начала 20-х годов 1б.
В последующие годы в этот вопрос были внесены серьезные
коррективы. Были уточнены сведения, касающиеся посевов как
в дореволюционной России, так и в пореволюционные годы.
В 1927 г. Г. М. Кржижановский определил посевные площади
следующим образом (в млн. дес.) 17.
1913 г. 1917 г. 1918 г. 1919 г. 1920 г. 1921/22 г.
109,0 99,0 97,0 85,0 93,0 83,0
Посевы зерновых 1913 г. Г. Кржижановский определил в
96,2 млн. дес.18
Однако и эти данные в дальнейшем подверглись уточнению,
на этот раз в сторону уменьшения цифровых показателей 19.
15 «Отчет Наркомзема IX Всероссийскому съезду Советов за 1921 г. (далее —
«Отчет НКЗ... за 1921 г.»). М, б. г., стр." 9.
16 «Сборник статистических сведении по Союзу ССР. 1918—1923 гг.». М.. 1924,
определяет площадь посевных по России в 1904—1913 гг в S3 129 тыс., а
в 1920 г.-.—в 62 958 тыс. дес. Данные этого сборника, в частности, по
посевам, до сих пор используются в научной литературе (см., например,
И Я. Трифонов. Классы и классовая борьба в начале нэпа Л., 1954,
стр. 27). П. А. Месяцев в работе «Аграрная политика в России» посевные
площади на территории СССР определяет на 1914 г. в 90,77 млн. дес, 1920 г.—
в 64,62 млн. (П. А. Месяцев. «Аграрная политика в России». М 1924,
стр. 215).
17 Г. М. Кржижановский. Десять лет хозяйственного строительства
СССР. М., 1927, стр. 37, 124—125.
,в Там же, стр. 35.
19 Затруднительность сопоставления показателей различных статистических
сборников заключается, в частности, в том, что в них использовались
различные критерии в выборе объектов подсчета. Так, в широко используемое
до настоящего времени «Сборнике статистических сведений по Союзу ССР.
1918—1923» в подсчет не включались приусадебные посевы и огороды (кром-3.
картофеля и конопли), бахчи, травы и т. п. Кроме того, в 20-е годы ЦСУ,
Госплан и другие органы в различных подсчетах принимали, как отмечает
П. И. Лященко, самые разнообразные «поправки», запутывавшие дело
57

Согласно более поздним статистическим сборникам, вся
посевная площадь 1913 г. (в границах СССР до 17 сентября 1939 г.)
определяется в 105,0 млн. га, посевная площадь под всеми
зерновыми— в 94,4 млн. га20. Эта же цифра принята и в
современных статистических сборниках21. Согласно данным этих
сборников, посевные площади страны в 1913, 1920 и 1921 гг.
выглядели следующим образом.
Таблица 2
Посевные площади СССР в 1913, 1920 и 1921 гг.
(в млн. га)
Культура
Вся посевная площадь . .
Все зерновые
В том числе
рожь озимая и яровая .
пшеница озимая . . .
пшеница яровая ....
ячмень озимый и яровой
oiec
кукуруза
прочие зерновые . . .
105,0
94,4
25,8
7,3
24,3
11,5
16,9
1,4
7,2
97,2
87,0
23,5
6,7
21,0
9,4
14,9
1,7
9,8
90,3
79,8
24,0
6,5
17,0
9,0
12,8
1,8
8,7
* «Социалистическое строительство СССР». М., 1934, стр. 176. Аналогичные
таблицы даны и в последующих статистических сборниках (например,
«Социалистическое строительство СССР». М, 1935, стр. 322).
Эти данные уже в течение длительного времени приняты
статистической наукой. Они, на наш взгляд, могут быть приняты за
основу при определении размеров посевных площадей в
указанное время. Однако поскольку материалы поздних статистических
сборников не содержат ряда важных конкретных показателей
за интересующие нас годы, мы считаем возможным использовать
в дальнейшем материалы Комиссии по определению ущерба,
нанесенного экономике СССР иностранной интервенцией.
Эти материалы, хранящиеся в ЦГАОР СССР представляются
нам наиболее достоверными по сравнению с данными других
источников, содержащих конкретные показатели. Материалы
комиссии были составлены в конце 20-х годов на основе исполь-
(П. И. Лященко. История народного хозяйства СССР, т. III. M., 1956,
стр. 132).
20 «Социалистическое строительство СССР». Статистический ежегодник. М.,
1934, стр. 176.
21 «Сельское хозяйство СССР». М., I960, стр. 127.
58

зования, проверки и сопоставления данных предшествующих
источников 22.
Правда, в ряде общих показателей материалы эти
расходятся с данными более поздних статистических сборников. Они
определяют, в частности, меньший размер посевных площадей.
Однако поскольку все имеющиеся материалы показывают одну и ту
же тенденцию развития, то ввиду отсутствия таковых
показателей в более поздних статистических сборниках, представляется
возможным использовать конкретные показатели материалов
комиссии.
Статистические сборники 30-х годов содержат сведения о
посевных площадях технических культур.
Таблица 3
Посевные площади технических культур в 1913 и 1920 гг.
(в тыс. га) *
Год
1913
1920
Хлопок
688,0
97,8
Лен
1398,0
884,5
Конопля
645,0
446,1
Подсолнечник
968,7
1347,1
Сахарная
свекла
(фабричная)
648,7
195,7
Картофель
3063,6
3727,9**
* «Социалистическое строительство СССР*. 1934. стр. 176—177. Данные по хлопку не
учитывают Хины и Бухары.
** К необоснованнэму с нсточни<оведвдодай точки зрения приему прибегают авторы
упоминавшейся выше книги «Советское народное хозяйство в 1921—1925 гг.» (М., 1960). Приводя
данную таблицу, заимствованную из сборника чОщналистическое строительство СССР» 0934), они
подкрепляют ее сноской на 6 различных источников, многие из которых содержат показатели,
противоречащие материалам таблицы.
Данные всех источников согласно говорят о резком пщщйНЫ
посевных площадей по всем сельскохозяйственным культурам
(за исключением подсолнечника, картофеля и некоторых
других).
Общая площадь посевов составила в 1920 г. 92,5% к уровню
1913 г. Таков же индекс снижения посевов зерновых культур.
Особенно значительно сократились посевные площади таких
технических культур, как хлопок (14,2%) и сахарная свекла
(30,2%)- Это объяснялось прежде всего тем, что разрушенная
промышленность не могла обеспечить переработку сырья.
Немалую роль сыграла и трудоемкость этих культур, необходимость
затраты на их возделывание больших усилий, что имело особое
22 Нами используется обстоятельная записка н приложение, составленные в
апреле —июле 1931 г. специальной комиссией Наркомзема СССР с участием
аграрников и статистиков-экономистов. Записка посвящена ущербу,
нанесенному сельскому хозяйству СССР в результате интерзенции. Методология и
основные расчеты были одобрены специальным экспертным советом.
Комиссия исходила из данных официальной статистики. При отсутствии прямых
сведений производились необходимые подсчеты также на основе
официальных источников (ЦГАОР СССР, ф. 6764, оп. 1, д. 197, лл. 2, 8).
59

значение в условиях острой нехватки рабочей силы.
Сравнительно меньшее снижение среди технических культур дают посевные
площади под льном (63,3%) и коноплей (69,2%). Выросли
посевные площади под подсолнечником (139,1%) и картофелем
(121,7%). Это объясняется тем, что данные культуры при
сравнительно меньшей затрате труда дают легко утилизируемые
продукты питания, что имеет особую ценность во время голода. Из
зерновых выросли (хотя и незначительно) посевы одной лишь
кукурузы.
Таковы общие данные о снижении посевных площадей.
Некоторые характерные особенности движения посевных площадей
по крупным районам, включающим в себя более или менее
однотипные губернии, отмечает Б. Книпович в своей работе,
посвященной главным чертам сельскохозяйственной эволюции
Европейской России в 1916—1921 гг. Правда, цифровые материалы,
приводимые Б. Книповичем, при суммировании расходятся с
позднейшими проверенными и уточненными данными, однако
отдельные конкретные выводы и наблюдения этой книги нам
представляется возможным- использовать.
В Северном районе (Архангельская, Мурманская, Волшид-
ская, Северо-Двинская, Олонецкая, Чопеповецкая губернии,
Карельская трудовая коммуна и область Коми) с его редким
населением и незначительностью посевных площадей, приходящихся
на каждого человека и на хозяйство, сокращение посевов было
сравнительно меньшим. Увеличился удельный вес зерновых, хотя
абсолютные цифры их посевов уменьшились. Резко упали
посевы льна (их удельный вес уменьшился более чем вдвое)23.
Сравнительно небольшим было сокращение посевов и в Цент
рально-Промышленном районе (Московская, Владимирская
Иваново-Вознесенская, Рыбинская, Ярославская, Калужская,
Тверская губернии). Этот район отличался тем, что здесь за
предреволюционное 30-летие посевы не увеличивались, а
сокращались 24.
Более значительным было сокращение посевов в
Северо-Восточном районе (Костромская, Вятская, Пермская и
Екатеринбургская губернии, Вотская область), в Петроградском районе
(Петроградская, Псковская и Новгородская губернии),
Западном районе (Витебская, Гомельская, Брянская, Смоленская
губернии). Анализ по культурам также показывает увеличение
удельного веса зерновых, сокращение конопли и льна.
Заволжский район (Оренбургская, Челябинская и Уфимская
губернии), характеризовавшийся высокой обеспеченностью
посевами и быстрым ростом посевных площадей в
предреволюционные годы, дает особенно ощутимое и значительное падение
23 Б. Н. Книпович. Главные черты сельхозэволюции Европейской России
в 1916—1921 гг. М., 1923, стр. 5, 6, 7, 12.
24 Там же, стр. 26.
60

посевных площадей к 1921 г. Здесь удельный вес зерновых
изменяется меньше, чем в других районах 2\
Зато в Средне-Волжском районе (Нижегородская,
Симбирская, Пензенская, Самарская, Саратовская губернии, Татарская
АССР, Марийская и Чувашская автономные области, Трудовая
коммуна немцев Поволжья), также относившемся к числу
обеспеченных землей, снижение посевных было менее
значительным 26.
В этом районе, специализировавшемся на производстве
зерновых и крупяных культур, до революции рос удельный вес
зерновых культур. После революции удельный вес зерновых
снижается, причем за счет пшеницы и ячменя, предназначенных к
вывозу Поднялась роль (в потребительских целях) картофеля
и масличных культур, понизился удельный вес конопли27.
Факт сокращения посевных площадей с неизбежностью
должен был повлечь за собой соответственное сокращение валового
сбора сельскохозяйственной продукции. По расчетам П. Попова
в связи с сокращением посевных площадей страна даже при
среднем урожае (равном среднему урожаю за 1909—1914 гг.)
получила бы на 28,9% меньше продовольственных хлебов, чем
до войны28.
Но ожидать среднего довоенного урожая было нельзя. Годы
империалистической и гражданской вой« давали неуклонное
снижение урожайности (кроме Сибири).
Данные об урожайности еще более противоречивы и
запутаны, чем данные о посевных площадях. Положение усугубляется
тем, что статистические сборники 30-х годов не приводят данных
об урожайности за годы революции и гражданской войны.
Разнобой в цифрах получил широкое распространение в исторической
и экономической литературе, перекочевав туда из различных
статистических сборников29.
Один из современных статистических сборников («Сельское
хозяйство СССР») приводит данные об урожайности за 1909—
1913 гг. и 1928—1932 гг. Это позволяет выбраться из цифрового
лабиринта применительно к 1909—1913 гг. и дает ориентир для
25 Там же, стр. 52—53.
26 Там же, стр. 62—63.
27 Там же, стр. 64—70.
28 П. П о п о в. Указ. соч., стр. 29.
29 Примером такой путаницы может служить вышеупомянутая книга
«Советское народное хозяйство в 1921—1925 гг.». Прнводл (в пересчете на
проценты) данные об урожайности в 1920 г. по отношению к 1909—1913 гг.
(стр. 234), авторы сообщают, что расчеты произведены на основании
сборника «Социалистическое строительство СССР» (1934) и «Сборника
статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923 гг.». Но первый из указанных
сборников вообще не дает (по этому вопросу) сведений за 1920 и 1909—
1913 гг. А сопоставление имеющихся в обоих сборниках сведений за 1922 г.
показывает, что эти данные об урожайности существенно разнятся между
собой и их соединение в одной таблице неправильно.
61

сравнения и уточнения сведений, сообщаемых более ранними
сборниками.
Урожайность зерновых культур в 1909—1913 гг., по
современным статистическим данным, составляла 6,9 центнеров с
гектара30. Напомним, что в 20-е годы различные источники
по-разному подходят к определению этой цифры31.
Сопоставление данных об урожайности за 1928—1932 гг.,
приведенных в сборниках 1960 и 1934 гг., показывает
идентичность этих данных.
Следовательно, мы можем считать, что данные, приводимые
в сборнике «Социалистическое строительство СССР» (1934 г.),
признаются современной статистической наукой и могут быть
использованы при наших подсчетах.
Но данные сборника «Социалистическое строительство
СССР» (1934 г.) приводятся только с 1922 г. Мы сопоставили
данные этого сборника с имеющимися в нашем распоряжении
архивными материалами упомянутой выше Комиссии по
установлению ущерба. Сопоставимые данные по урожайности за
1922 г. (по озимой ржи, озимой пшенице, яровой пшенице,
ячменю, овсу, кукурузе) полностью совпадают32. Значит,
представляется возможным использовать, как не противоречащие
материалам современной статистики, и те данные об урожайности
указанной комиссии, которые говорят об интересующем нас
периоде. Эти данные приведены в табл. 4.
Неуклонное — из года в год — снижение урожайности
основных зерновых культур — непреложный факт. Отдельные
колебания по некоторым культурам, связанные с метеорологическими
условиями и столь обычные в сельском хозяйстве, нисколько не
противоречат этой общей тенденции.
Урожайность озимой пшеницы в 1920 г. составила лишь 65%
от уровня 1913 г. и 72% от средней урожайности за пятилетие
1909—1913 гг., урожайность яровой пшеницы составила в 1920 г.
соответственно 55% и 69% 33. Таким образом, падение
урожайности было более резким, значительным, нежели сокращение
посевных площадей.
30 «Сельское хозяйство СССР». Статистический сборник. М., 1960, стр. 1Эо.
31 Значительные различия существовали в определении урожайности между
данными дореволюционных министепстза земледелия и центрального
статистического комитета. Эти данные см. в первом выпуске статистического
ежегодника за 1918—1920 гг. («Труды ЦСУ», т. VIII. вып. I. M., 1921, стр. 247—
246). Несколько иные данные (по ЦСК) дает «Сборник статистических
сведений по Союзу СССР. 1918—1923 гг.» (стр. 128, 148). Отличаются от них
и (ведения, приводимые в отчете Наркомзема («Отчет НКЗ... за 1921 г.»,
стр. 17).
32 См. «Социалистическое строительство СССР», 1934, стр. 203; ЦГАОР СССР,
ф. 1.764, оп. 1, д. 197, л. 49.
33 Данные об урожайности озимой и яровой пшеницы в 1909—1913 гг. и в
1913 г. взяты из сборника «Сельское хозяйство СССР» (стр 197)
62

Таблица 4
Урожайность зерновых культур в 1917—1921 гг.
(в центнерах с гектара)*
Год
1917
1910
1920
1921
Рожь
озимая
(5,9
5,8
4,8
5,2
Рожь
яровая
5,9
5,8
5,5
5,2
Пшеница
озимая
9,9
5,1
G,i
4,4
Пшеница
яровая
5,7
5,3
4,(1
3,3
Ячмень
7,4
5,8
7,п
4,1
Овес
6,8
(),()
0,2
5, 3
Гречиха
5,8
3,8
5.0
5,5
Просо
5,9
5,7
5,2
4,7

Кукуруза
12,9
5,4
10,2
9.2
• ЦГАОР СССР. ф. 670'i, on. 1, д. 197, л. 49.
Снижение урожайности вместе с сокращением посевных
площадей предопределяло значительное падение валовой продукции.
Сведения о валовой продукции применительно к 1920 г. также
как и другие, разнятся между собой. К сожалению, поздние
статистические сборники не приводят соответствующих материалов
и дают мало необходимых ориентиров для сопоставления.
Ввиду отсутствия более надежных данных в современной
литературе используются (как самые подробные для указанного
периода) показатели «Сборника статистических сведений по
Союзу ССР 1918—1923». Материалы этого сборника о валовых
сборах зерновых культур в 1909—1921 гг. использованы
П. И. Лященко в его «Истории народного хозяйства СССР»
(стр. 93), в книге «Советское народное хозяйство в 1921 —
1925 гг.», изданной в 1960 г. и др.
По этим данным, средний годовой валовой сбор главных
зерновых культур в 1909—1913 гг. составлял 3850,2 млн. пуд. (в
границах РСФСР и УССР, существовавших в 20-е годы, но без
Туркестана, Закавказья и Дальнего Востока) 34. В современных
статистических сборниках аналогичная цифра определена в
3979 млн. пуд. (в границах до 17 сентября 1939 г.) 35.
Ввиду того, что данные сборника 1924 г. в этом случае
весьма близки к показателям, принятым современной статистикой,
мы считаем возможным использовать конкретные показатели
этого сборника и применительно к валовому сбору за
последующие годы.
Эти показатели выглядят следующим образом (см. табл. 5).
Весьма близки к этим показателям и данные Комиссии по
установлению ущерба. Они определяют сбор хлебов в 1920 г. в
362 940 тыс. ц, т. е. в 2 213 934 тыс. пуд.
Поскольку, как отмечалось выше, в статистическом сборнике
1924 г. отсутствуют данные по Дальнему Востоку, Туркестану и
34 «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1919—1923», стр. 131, 148.
35 «Сельское хозяйство СССР», стр. 196.
63

\
Таблица 5
Валовой сбор основных зерновых культур (в тыс. пуд.) *
Культура
1917 г.
933 791
18 021
396 377
637 723
| 132 013
68 449
ИЗ 825
75 456
674 488
1920 г.
556 723
13. 286
171 364
361 067
287 489
53 543
136 150
70 719
430 266 J
Рожь озимая . .
Рожь яровая . .
Пшеница озимая
Пшеница яровая
Ячмень . . . .
Гречиха . . . .
Просо
Кукуруза . . .
Овес
1 123 526
18 177
311 727
824 091
516 174
61 748
143 316
56 894
794 391
612 271
9 256
114 916
225 413
158 505
56 005
123 614
70 674
318 180
«Сборник статистических сведений m Союзу ССР 1918—1923», стр. 131.
Закавказью, то цифры комиссии с ее несколько более высокими
показателями, не противоречат материалам сборника 1924 г. и
могут использоваться для сопоставлений, добавлений и уточне-
-НИЙ.
Приведем для сравнения эти данные (см. табл. 6).
Итак, падение валового сбора хлебов было огромным. По
приведенным выше показателям статистического сборника
1924 г., валовой сбор зерновых составил в 1920 г. всего 54,1% от
среднегодового уровня 1909—1913 гг. При этом урожай ржи
сократился более чем вдвое (до 49,9%). Значительным было
падение сбора пшеницы (66,0% по озимой, 43,8% по яровой) ячменя
(55,7%), овса (54,2%).
Таким образом, падение валовой продукции зерновых,
являвшееся следствием как уменьшения посевных площадей, так и в
еще большей степени снижения урожайности, было особенно
велико, ощутимо. Сам факт падения сбора зерновых почти вдвое
позволяет назвать положение сельского хозяйства критическим.
Такое падение не только делало невозможным более или менее
нормальное снабжение городов, но и создавало недостаток
хлеба в самой деревне. Оно подрывало сложившиеся экономические
связи, нарушало пропорции культур, лишало необходимой базы
развитие других отраслей сельскохозяйственного производства.
Особо надо сказать о производстве технических культур.
Здесь также, как и в отношении зерновых, современные
статистические сборники не дают материалов по интересующему нас
периоду, и исследователь вынужден обращаться к ранним
статистическим материалам.
По данным «Сборника статистических сведений по Союзу
ССР. 1918—1923», среднегодовой сбор картофеля в 1909—
64

Таблица 6
Валовая продукция зерновых культур в 1917 — 1921 гг.*
Культура
1917 г.
тыс.
довоенных руб.
. тыс. довоен-
тыс- ч ' НЬ1Х руб.
Рожь озимая
Рожь яровая
Пшеница озимая
Пшеница яровая
Ячмень . . .
Овес . ...
Гречиха ....
Просо ....
Кукуруза . . .
1ГЗ 277
4 309
78 037
111 364
77 422
113 198
11 571
19 503
16 156
749 525
21 071
530 675
757 275
371 626
486 751
55 541
113 312
72 702
122 410
5 885
36 121
80 480
39 004
79 291
12 886
21 893
10 724
598 585
28 778
245 623
547 264
187 219
340 951
61 843
127 198
48 258
(продолжение)
Культура
тыс.
довоенных руб.
ть'С.
довоенных руб.
91 383
3 177
33 737
63 052
51 521
72 211
197,
23 328
16 142
. 55.
446 863
15 536
229 412
428 754
247 301
310 507
45 067
135 536
68 139
100 503
2 213
22 624
39 263
28 406
53 450
9 467
2 180
15 132
491 460
К) 822
153 843
267 663
136 349
229 835
45 442
123 056
68 094
Рожь озимая
Рожь яровая
Пшеница озимая
Пшеница яровая
Ячмень
Овес
Гречиха
Просо
Кукуруза
* ЦГАОР СССР, ф. 6761, ол-
1913 гг. составлял 1211536тыс. пуд.,
тыс пуд., в 1920 г.— 1 273 705 тыс. пуд., в 1921 г.—1 302 016 тыс.
пуд86. Современный сборник исчисляет среднегодовой сбор
картофеля в 1909—1913 гг. в 22 410 тыс. т37, т. е. в 1 367 010 тыс. пуд.
Разница между показателями этих сборников не особенно
велика, тем более, "если учесть, что в сборнике 1924 г. не учтены
сборы в Туркестане, ДВР и Закавказье.
Поэтому в отношении картофеля мы считаем возможным
использовать показатели указанного сборника 1924 г.
в 1917 г.—1 142 386
36 «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923», стр. 131.
37 «Народное хозяйство СССР в 1960 г. Статистический ежегодник». М.н 1961,
стр. 417.
5 Ю. А. Поляков
65

В отношении хлопка представляется возможным
использовать данные Г. М. Кржижановского (в «Сборнике
статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923» эти данные
отсутствуют), весьма близкие по сопоставимому году к данным
современного сборника. По данным Кржижамовского, валовой сбор
хлопка, составлявший в 1913 г. 45,4 млн. пуд. (сборник
«Сельское хозяйство СССР», изданный в I960 г., на стр. 199 приводит
на 1913 г. цифру в 744 тыс. т, т. е. 45,38 млн. пуд.), упал в 1917г.
до 19 млн. пуд., в 1919 г.— до 2,4 млн. пуд. и в 1920 г.— до
1,7 млн.38
По этим же данным сбор льна и масличных составил (в млн.
пуд.) 39.
1913 г. 1917 г. 1919 г. 1920 г.
Лен .... 27,7 20,0 22,0 16,0
Масличные 155,9 -97,1 84,0 75, и
Сборы сахарной свеклы упали с 662,4 млн. пуд. в 1913 г.40 до
51,6 млн. пуд. в 1920 г.41
Таким образом, сбор технических культур снизился еще
более разительно, чем сбор зерновых. Это особенно касалось
культур, шедших в качестве сырья для промышленности.
Иное положение было лишь с такой культурой, как
картофель. Это объяснялось тем, что картофель, теряя в те годы свое
значение как технической культуры, играл большую роль в
качестве продукта питания.
Как отмечалось выше, на особо резком сокращении
производства технических культур сказались, кроме общих причин,,
расстройство рыночных связей, упадок промышленности,
перерабатывающей сырье. Недостаток снабжения зерновыми
районов производства технических культур заставлял крестьян
переходить к посевам пшеницы, ржи, картофеля, риса и других
продовольственных культур.
Катастрофическое снижение производства большинства
технических культур было вторым (после падения сбора зерновых)
фактором, характеризовавшим кризисное состояние сельского
хозяйства. Это снижение по существу лишало страну ряда
жизненно необходимых продуктов. Являясь в известной мере, как
было сказано выше, следствием упадка промышленности, оно в
свою очередь делало практически невозможным нормальное
функционирование текстильной (хлопчатобумажной)
промышленности и сахарных заводов.
38 Г. М. К р ж и ж а н о в с к и й. Указ. соч., стр. 124—125.
39 Там же,
40 Сб. «Сельское хозяйство СССР» (М., 1960, стр. 198) дает на 1913 г. цифру
10 900 тыс. т, т. е. 664,9 млн. пуд.
41 «Советское народное хозяйство в 1921—1925 гг.», стр. 235.
66

Говоря о падении посевных площадей и сокращении валового
сбора зерна, необходимо остановиться и на изменении
соотношения культур.
Это обстоятельство отмечалось уже в годы гражданской
войны, в частности на VIII съезде Советов РСФСР. А. И. Хрящева
при сравнении данных 1917 г. с данными 1919 г. констатировала:
«Заметно увеличилась относительная площадь под рожью,
а площадь под просом увеличилась всюду не только
относительно, но и абсолютно, картофель стал в 1919 году занимать
относительно большую площадь, чем в 1917 г. в производящей
полосе, а в потребляющей — меньшую. Относительная площадь под
посевом ржи в большей степени увеличилась в полосе
потребляющей, чем в производящей, тогда как все другие культуры
занимают относительно меньшую площадь, чем в 1917 г.»42
Изменения в структуре посевных площадей подтверждаются
сообщениями почти из всех губерний43.
Разбирая динамику посевов, отдельных культур (озимая
рожь, яровая пшеница, ячмень, просо, овес, картофель, -лен,'
конопля, кормовые травы), отчет Наркомзема за 1921 г.
показывает, что за 1913—1920 гг. сократились посевы наиболее ценных
хлебов. Рожь потеснила пшеницу в тех районах, которые
считались пшеничными, посевы проса выросли за счет хлебных
растений, катастрофически упали посевы льна и конопли44.
П. Месяцев писал об изменении в соотношении культур:
«Страна из пшенично-ржано-овсяно-ячменной превратилась в
ржано-пшенично-овсяно-просяную (подлинно «ржаная Русь»)»45.
По данным Комиссии по определению ущерба, нанесенного
интервенцией, произошло изменение в соотношении различных
культур (см. табл. 7 и 8).
Говоря о размерах посевных площадей, урожая и о
соотношении культур, необходимо учитывать не только несовершенство
статистики, но и сокрытие посевов и сборов, принявшее в эти
годы весьма широкие размеры. Ряд экономистов и статистиков
42 «Крестьянство в войне и революции. Статистико-экономическис очерки
А. Хрящевой» (далее — А. Хрящева. Крестьянство в войне и революции).
М., 1921, стр. 8.
43 Рост процента второстепенных культур отмечает, например, отчет
Владимирского земельного управления за 1921 г.(ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 402, л. 6).
В Петроградской губернии удельный вес озимой ржи поднялся с 32%
в 1916—1917 гг. до 40,5% в 1920 г. (там же, д. 497, л. 37), «Очерк посевкам-
панпи Симбирской губернии», подчеркивая рост натуральных отношений
в крестьянском хозяйстве, отмечал сокращение количества скота,
сокращение доставки растительного масла, отсутствие текстильных товаров. В
«Очерке...» сообщалось, что «деревня увеличивает посев масличных и
волокнистых культур для собственного* потребления» (там же, д. 402, л. 142).'
44 «Отчет НКЗ... за 1921 г.», стр.'ТО—16.
45 П. А. Месяцев. Аграрная политика в России, стр. 217. При этом следует
учитывать, что до революции при общем постепенном росте площадей-вод
зерновыми наиболее интенсивно возрастали посевы пшеницы л ячменя, а
удельный вес ржи в конце XIX и начале XX в. падал (там Же, стр. 89).
5* 67

Таблица 7
1
Удельный вес посевных площадей отдельных зерновых культур
в 1917—1921 гг. (в %)*
Год
1917
1919
1920
1921
Рожь
озимая
26,6
29,7
27,9
31,1
Рожь
ярокая
0,9
1,4
0,9
0,7
Пшеница
озимая
9,3
8,3
7,9
8,4
Пшеница
яровая
23,2
20,0
23,6
19,4
Ячмень
12,3
9,6
10,9
11,3
Овес
19,9
18,4
17,3
16,2
Просо
3,9
5,1
6,6
7,4

Гречиха
2,4
4,7
2,7
2,8

Кукуруза
1,5
2,8
2 2
2,7
Итого
кю,о
100,0
100,0
100,0
* ЦГАОР, ф. G7G4. оп. 1, д. 197, л. 50.
в 20-е годы выступал с подсчетами, свидетельствующими о
большом масштабе этого сокрытия. Возможно, что подсчеты
С. Г. Струмилина и Н. М. Вишневского преувеличены, а точную
цифру сейчас установить не представляется возможным, но факг
сокрытия не подлежит сомнению. Даже руководитель
статистического дела П. Попов признавал это обстоятельство. Он
отмечал в начале 1921 г., что сельскохозяйственная статистика не все
«могла уловить», так как «население под давлением
продразверстки стремилось понизить показания о размере урожая...
Кроме того, перепись, вероятно, не всегда могла уловить те по-
Таблица 8
Изменение посевных площадей по отдельным зерновым
культурам в 1917—1921 гг. (в %)*
Культура
Рожь озимая . .
Рожь яровая . .
Пшеница озимая
Пшеница яровая
Ячмень . . . .
Овес
Гречиха . . . .
Просо
Кукуруза . . .
1917 г.
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
1919 г.
94,1
134,8
74,0
72,7
65,3
77,8
164,1
112,2
156,i
1920 г.
83,4
77,8
66,7
80,7
70,2
69,0
91,2
135,9
116.7
1921 г.
85,2
56,4
65,0
61,1
66,7
59,4
84,8
138,5
129,1
"' * ЦГАОР СССР, ф. 6764, оп. 1, д. 197, л. 51.
севные площади, которые в потребляющей полосе разбросаны
на расчистках и новях, как не входяг^их в правильный
севооборот, но сбор с которых пополняет хлебный бюджет населения.
В производящей полосе, там, где имеются залежи и
заброшенные пашни, перепись по всему вероятию не могла уловить тех
разделов, которые не входили в общий севооборот» 46.
46, П. П о п о в. Указ. соч., стр. 49.
66

Данные об урожае в 1918—1920 гг. составлялись
губернскими статистическими бюро па основе сведений, получаемых
преимущественно от добровольных корреспондентов, частью — от
местных учреждений и лиц, близко стоящих к крестьянскому
хозяйству, реже — от волостных статистиков (1920 г.) 47. Это
обусловило и неполноту данных и тенденцию к преуменьшению
урожая.
По значительной части губерний данные вообще отсутствуют.
В ежегоднике ЦСУ по этим губерниям приводятся
интерполированные данные. Интерполяция производилась на основании
средних погубернских данных окружающих губерний, доставивших
сведения48.
Любопытные данные о статистической путанице и трудностях
учета приводил Н. Осинский в одной из своих статей.
Осенью 1920 г. в Самарской губернии пробные обмолоты,
проведенные губпродкомом, показывали по губернии урожай
пшеницы в ЗО'/з пудов. В то же время корреспонденты губстат-
бюро свидетельствовали об урожае в 10,5 пудов, а волостные
советы — о шести пудах с небольшим.
Данные об урожае овса также были противоречивы. На
основании пробных обмолотов губпродкома они составляли 18 пудов,
по сообщениям корреспондентов губстатбюро—10,3 пуда, а по
сообщениям волостных советов — 6,3 пуда. Разница, как мы
видим, огромная.
В Бузулукском уезде продкомиссар Пантелеев получил от
волостных советов данные о том, что урожай ржи составил 1 пуд
с десятины. В то же время пробные обмолоты показали урожай
в 12 пуд. Созвав председателей 14 волостных советов и
предложив увеличить разверстку в одних волостях за счет других,
Пантелеев постепенно выяснил от председателей истинные размеры
урожая. Удалось установить, что были невероятно занижены не
только сведения, первоначально представленные волостями, но
и результаты пробных обмолотов. Эти результаты в иных
случаях были преуменьшены в 6—7 раз. В действительности средний
урожай по району составил 27—28 пуд. с десятины49.
Все эти примеры и свидетельства заставляют нас обратить
внимание на то, что вышеприведенные данные о посевах,
урожайности, валовых сборах являются весьма несовершенными.
Однако наука не имеет и вряд ли будет иметь вполне
достоверный материал по этим вопросам. Мы вынуждены исходить из
имеющихся данных, выбирая из них наиболее обоснованные и
делая необходимые оговорки о возможных неточностях и
ошибках.
47 «Статистический ежегодник 1918—1920 гг.», вып. 1. («Труды ПСУ», т. VIII,
вып. 1). М., 1921, стр. 274.
48 Там же, стр. 272.
49 «Правда», 10 октября 1920 г.
69

Таблица 9
Валовая продукция животноводства в 1916—1921 гг,
(в тыс. довоенных руб.)*
1917 г.
931
965
121
252
165
873
787
252
228
Ш
1918 г.
811 881
803 731
69 508
201 396
182 927
Мясе и сало
Молоко'
Шерсть овечья и верблюжья
Навоз ;
Кожи
891 521
952 439
118 491
248 376
166 176
175 291
641 7(H)
51 333
171 672
111 243
157 841
185 107
43 179
111 600
135 009
* ЦГАОР СССР, ф. 6764, оп. 1, д. 197, л. 28.
■ В не -менее тяжелом положении, чем земледелие, находилось
я животноводство. О падении валовой продукции
животноводства дает представление табл. 9.
■■- • Налицо резкое сокращение основных видов продукции
животноводства— мяса, сала, молока, шерсти, кожи. Это
обстоятельство, будучи одним из важнейших факторов,
характеризующих кризис сельского хозяйства, обусловливало огромную
недостачу необходимых продуктов питания и сырья для легкой
промышленности.
Снижение продукции животноводства было следствием
резкого уменьшения поголовья скота. В 1916 г. по стране (на январь
месяц, в границах до 17 сентября 1939 г.) насчитывалось
34,-2 млн. лошадей50. В ранних статистических сборниках эта
цифра весьма значительно варьировалась51.
К 1920 г. поголовье лошадей значительно сократилось. При
определении численности лошадей в 1920 г. мы считаем
возможным принять цифру в 30,5 млн. Эта цифра была предоставлена
ЦСУ авторам книги «Советское народное хозяйство в 1921 —
1925 гг.52 Данные всех других источников, несмотря на различие
цифровых показателей, едины в определении тенденции к
уменьшению конского поголовья. Вместе с тем данные по районам,
приводимые в ряде источников, сходятся в том, что наибольший
процент убыли лошадей был в Степном крае, на Северном
Кавказе и Нижней Волге53, как раз там, где в силу специфики
гражданской войны использовались большие массы конницы.
^«Сельское хозяйство СССР», стр. 263.
51 В сборнике «Социалистическое строительство СССР» (М., 1936 г.) поголовье
лошадей в 1916 г. (на июль) определялось в 35,8 мли. (стр. 354);
Г. М. Кржижановский приводил цифру в 35,5 млн. (Г. М. К р ж и ж а н о в-
с к и и. Указ. соч., стр. 35); «Сборник статистических сведений по Союзу ССР.
.1918—1923» называет 31,5 млн. (стр. 136) и т. д.
82 «Советское народное хозяйство з 1921—1925 гг.». М., 1960, стр. 236.
53 См. «Сборник статистических сведений по СССР. 1918—1923^, стр. 135—139;
«Народное хозяйство России за 1921—1922 гг.». М., 1923, стр. 9; «Отчет
НКЗ... за 1921 г.». стр. 17.
70

Несколько иную тенденцию можно подметить в отношении
поголовья коров. В 1916 г. (на январь месяц) в стране, согласно
данным современных статистических сборников, было 24,9 млн.
коров54.
В 1920 г. (на конец года), по данным ЦСУ, предоставленным
в августе 1962 г. Институту истории АН СССР, коров
насчитывалось столько же — 24,9 млн. Следовательно, поголовье коров
в общем осталось без изменения. Это же говорят и данные
других источников. Так, согласно «Сборнику статистических
сведений по Союзу ССР. 1918—1923», количество коров по СССР в
целом сократилось с 1916 по 1920 г. с 22 154,9 тыс. до
22 052,0 тыс., по РСФСР — с 18 792,7 тыс. до 18 067,3 тыс., а на
Украине дало довольно заметное увеличение (с 3362,2 до
3984,7) 55.
Таким образом, поголовье коров не меняется сколько-нибудь
значительно. Отдельные районы дают некоторое уменьшение
стада, другие, напротив, показывают даже его увеличение
(Украина, Центрально-Промышленные и Центрально-Земледельческие
губернии).
Однако анализ других категорий крупного рогатого скота
показывает менее благополучную картину. Дело в том, что к 1916 г.
наблюдалось значительное увеличение молодняка. А в
последующие годы сокращение падало в первую очередь на молодняк.
Сведения, приводимые в отчете Наркомзема за 1921 г. и в «Сбор-
пике статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923 гг.»,
говорят о резком снижении числа подтелков и бычков от 1 года
до 17г лет, а также телят. Значительно уменьшилось число
быков. Причем сокращение числа телят, подтелков, бычков и быков
было явлением повсеместным56.
Сокращение поголовья молодняка и быков с очевидностью
свидетельствует об ухудшении качественного состава крупного
рогатого скота.
Увеличение поголовья коров по ряду районов (близких к
промышленным центрам) говорит о возможности и рентабельности
сбыта молочных продуктов в города.
Крестьяне не видели выгоды в расширении посевов, так как
излишки хлеба отбирались по продразверстке. Это было одной
из важных причин сокращения количества рабочих лошадей,
необходимых для полевых работ. А возможность крайне выгодного
сбыта молочных продуктов (конечно, нелегально) была налицо.
Поэтому кое-где поголовье коров даже увеличилось в ущерб
молодняку и быкам.
54 «Сельское хозяйство СССР», стр. 263; «Народное хозяйство СССР)*. М, 1956,
стр.. 124.
55 «Сборник статистических сведений по Союзу ССР». 1918—1923», стр. 136.
56 «Отчет НКЗ... за 1921 г.», стр. 19. «Сборник статистических сведений по
Союзу ССР. 1918—1923», стр. 136, 137.
71

Поголовье же рогатого скота в целом уменьшилось довольно
значительно. С 51,7 млн. голов в 1916 г. (на 1 января) его
количество падает до 43,7 млн. голов к концу 1920 г.57 Значительное
снижение дает и поголовье свиней, овец, коз. Свиней в 1916 г
(на 1 января) было 17,3 млн. голов, коз и овец — 88,7 млн. голов.
К концу 1920 г. их стало соответственно 15,4 и 81,8 млн. голов58.
Итак, налицо значительное падение всех основных отраслей
животноводства. Факт сохранения дореволюционного поголовья
коров, составляющий к тому же исключение, мало что меняет в
общей картине.
Как и в земледелии, в животноводстве значительно снизилась
товарность 'Продукции. Из данных, приведенных в табл. 9,
(см. стр. 70), читатель уже видел, что производство мяса и сала
с 1916 по 1921 г. упало почти в два, а шерсти — более чем в три
раза.
Тяжелое положение животноводства не только наносило удар
по питанию городского и сельского населения, не только ставило
под угрозу работу ряда отраслей легкой промышленности, но и
подрывало производственные силы сельского хозяйства.
Уменьшение поголовья скота вело к тому, что поля удобрялись все
хуже и хуже, так как при фактическом отсутствии минеральных
удобрений навоз был по существу единственным жизненно
необходимым удобрением. Лошади являлись основной тягловой
силой и уменьшение их поголовья с неизбежностью приводило к
сокращению посевов, снижало уровень обработки земли. А
ослабление земледелия в свою очередь снова ухудшало положение
животноводства.
Так, при взаимосвязанности различных элементов сельского
хозяйства расстройство всех его звеньев делало кризис
экономики деревни особенно тяжелым.
Характеризуя 'состояние 'сельского хозяйства, нельзя не
сказать о положении с сельскохозяйственным инвентарем.
В 1920 г. по стране (без Украины и Казахстана) недоставало
инвентаря (при посевной площади 1916 г.) 59, плугов — 2 989 500,
сеялок— 1 138 870, жнеек —469 890.
Эта нехватка была столь значительной еще и потому, что
мелкое крестьянское хозяйство использовало инвентарь
нерационально; оно не обеспечивало плугам, боронам, сеялкам и другим
орудиям полную нагрузку. Но даже если бы инвентарь
использовался самым рациональным путем, по полным техническим
нормам его нехватка все равно оставалась бы весьма ощутимой.
57 Данные за 1916 г. см. «Сельское хозяйство СССР:», стр. 263. Данные за
)1920 г. предоставлены ЦСУ Институту истории АН СССР в августе 1962 г.
58 Те же источники.
59 «Труды Госплана», кн. 1. М., 1922, стр. 21.
72

В распределении инвентаря по географическим районам была
значительная неравномерность. Плугов недоставало60.
Юго-Восточный район . . . 436 тыс. Нижне-Волжский район . . 118 тыс
Средне-Волжский » ... 714 » Приозерный район 99 »
Центрально-земледельческий Северный » 47 »
Район . . 6Н2 » Сибирь 329 »
Приуральский район .... 564 »
Из приведенных данных видно, что наибольший недостаток:
плугов ощущался в районах с крупными посевами.
Нельзя забывать также, что чрезвычайно ухудшились условия
и возможности ремонта инвентаря. Многие кузницы вовсе
прекратили работу из-за отсутствия рабочих рук (мобилизация
кузнецов в армию) и материалов. Другие кузницы по этим же
причинам работали слабо и мало.
Наркомзем организовал в 1919 г. 1274 ремонтных мастерских
с 11 тыс. рабочих. Этого было ничтожно мало: на целый уезд
в среднем не приходилось и по одной мастерской61.
О крайне тяжелом положении с сельскохозяйственным
инвентарем говорят многочисленные данные с мест.
В Вологодской губернии состояние инвентаря в 1920 г. (по
сравнению с 1900 г.) характеризовалось следующими данными
(в единицах) 62:
1900 г. 1920 г.
Сохи, косули, плуги 130 5&3 130 501
Бороны ...... 134 400 117 948
Эти данные убедительно свидетельствуют о том, что сельское
хозяйство Вологодской губернии по своей технической
оснащенности было отброшено к уровню конца XIX в.
В Симбирской губернии по сравнению с 1917 г. плугов в
1921 г. осталось 72%, сеялок — 84%. Крестьяне вынуждены были
пользоваться сохами. Если плугов было около 50 тыс., то сох —
около 200 тыс.63
Недостаток рабочих рук, отсутствие необходимых материалов
за годы войны привели к тому, что сельскохозяйственные орудия
плохо ремонтировались. Изношенность сельхозинвентаря к
1921 г. составляла 50—70% 64.
Количество и качество сельскохозяйственных орудий
продолжало падать. В 1921 г., например, по сравнению с 1920 г. во
60 Там же, стр. 32.
61 Г. Гордеев. Сельское хозяйство в войне и революции. М., 1925, стр. 117—
118.
62 ЦГАНХ, ф. 478v on. 35, д. 174, л. 16 (об.). Протокол Агрономического
совещания Вологодской губернии от 16 января 1921 г.
63 Там же, л. 198. Протокол совещания советских и сельскохозяйственных па-
ботников Симбирской губернии 16—19 мая 1921 г.
64 «Восстановление хозяйства и развитие производительных сил Юго-Востока
РСФСР, пострадавшего от неурожая в 1921 г.». М, 1921, стр. 4.
73-

Владимирской губернии количество железных борон уменьши
лось более чем вдвое, а число деревянных борон выросло на
17%. Выросло также число сох (111,5%), косуль (109,9%) 65.
Земельные органы Костромской губернии исчисляли
потребность плугов в 30 тыс., борон с железными зубьями — в 40 тыс.
и т. д. При этом 60% имевшегося инвентаря требовало ремонта в6.
Таково было состояние сельскохозяйственной техники, и до
революции являвшейся крайне отсталой, примитивной.
Более совершенные сельскохозяйственные орудия в стране
почти отсутствовали. На 15 мая 1921 г. в РСФСР было
зарегистрировано только 1312 тракторов, из них ходовых,
работающих, было 824 трактора67.
Сводки по губерниям перечисляют тракторы по единицам.
В Симбирской губернии —9 тракторов. «Ввиду их
незначительной мощности, — говорилось в одном из документов, —
производственное значение их не велико»68. В Иваново-Вознесенской
губернии в 1920 г. было 8 тракторов, во Владимирской — 9,
в Костромской — 3, в Ярославской — 2, Пензенской — 8 и т. д.69
Сведения из губерний содержат данные о каждом тракторе —
его мощности, состоянии, марке, местонахождении70.
Трактористов на 15 июля 1920 г. в РСФСР было 800. К весне
1921 г. (15 мая) их число выросло приблизительно до 140071.
В годы гражданской войны подготовка трактористов по
существу не велась. В 1920 г. школ трактористов не было. Их стали
создавать в конце 1920 г. — начале 1921 г. К 15 мая 1921 г. в
РСФСР существовало 13 школ трактористов с 765 учениками.
К этому времени было подготовлено 117 трактористов. Условия
учебы и жизни были чрезвычайно трудными. 50% учеников
разъехались из-за неполучения пайков. «Уцелели лишь
действительно крепкие люди», — говорится в отчете72.
В 1920 г. было 6, а в 1921 г.— 10 мастерских по ремонту
тракторов73. Специалистов по ремонту тракторов (инженеров,
техников) в 1920 г. насчитывалось 30 человек, в 1921—57.
65 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 402, л. 8. Отчет об итогах посевной кампании
1921 г. во Владимирской губернии.
66 Там же, л. 59. Отчет о посевной кампании 1921 г. в Костромской губернии.
67 Там же, д. 190, л. 2.
6* Там же, д. 175, л. 207.
г'9 Там же, оп. 29, д. 425, л. 8.
70 По Иваново-Вознесенской губернии, например, 2 трактора находились в
распоряжении ремонтного автозавода, три — в распоряжении губземотдела,
один — в совхозе и т. д. Во Владимирской губернии из 9 наличных
тракторов один находился в совхозе, один принадлежал сельскохозяйственной
общине, один—коммуне, другие использовались на торфоразработках, на
фабриках (ЦГАНХ, ф. 478, оп. 29, д. 425, л. 8, оп. 35, д. 190, л 20 О тракторах,
их распределении по уездам и организациям см. также оп. 35, д. 190, лл. 17,
21, 29, 32, 33, 47, 60, 69, ИЗ и др.).
71 ЦГАНХ, ф. 78, оп. 35, д. 190, л. 2
72 Там же, л. 3.
73 Там же, л. 4.
74

Из них «коренных специалистов со стажем» — не более 15—
20 человек74.
Ничтожное количество тракторов в стране было понятно. Их
и до революции было страшно мало, в голы войны импорт
прекратился, отечественная промышленность тракторов почти не
выпускала 75.
Исключительно тяжелое положение полеводства и
животноводства создавало, естественно, огромные трудности в деле
заготовки сельскохозяйственной продукции для города и армии.
Советское государство напрягало все силы для того, чтобы
решить эту задачу На основе введенной в начале 1919 г.
продразверстки оно стремилось осуществить получение из деревни
максимального количества продовольствия.
Продразверстка, обусловленная условиями войны и разрухи,
была единственно возможным в то время методом получения
необходимого минимума продовольственных продуктов. Эта по-
титика спасла Советское государство. Без этого скудные
продовольственные ресурсы страны пошли бы не на нужды
обороны, а были бы использованы мелкими производителями в целях
личной наживы.
На основе разверстки государство получило довольно
значительное количество хлеба. В 1919/20 г. было заготовлено
212 507 408 пуд. хлеба (по РСФСР, без Украины, Туркестана,
Крыма), а в 1920/21 г. —283875 145 пуд.76
Однако взимание продразверстки проходило с напряжением.
На 20 февраля 1921 г. разверстка по РСФСР была выполнена
только на 59,7% 77.
К вопросам продовольственной кампании было приковано
внимание всей страны. Газеты регулярно публиковали сводки о
поступлении хлеба, били тревогу, призывали к новому
напряжению сил. Правительство систематически обсуждало ход
продовольственной кампании, принимало неотложные меры. О
напряженности положения ярко свидетельствуют многочисленные
телеграммы В. И. Ленина на места в конце 1920 — начале 1921 г.
о необходимости усилить заготовку и погрузку хлеба78.
74 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 190, л. 2.
7:1 К 15 июля 1920 г. внутри страны было выпущено 10 тракторов, к 15 мая
1921 г.— 15. Тракторы производились р Петрограде на Обуховском заводе
(марки «Холт» — 75 н 30 л. с), в Коломне («Могул* — 30 л. с), в Москве
(«Фаулер» — 9 л. с.).— ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 190, л. 4.
76 А. С'виде реки й. Из истории продовольственного дела. Сб. «Четыре года
продовольственной работы» (Статьи и отчетные материалы) М, 1922.
стр. 18.
77 Э. Б. Генки н а. Переход Советского государства к новой экономической
политике (1921—1922). М., 1954, стр. 127.
78 См., например, телеграммы 15 и 16 февраля, 12 и 28 апреля 1921 г. на Юго-
Восток («Ленинский сборник», XX, стр. 13, 15, 271—272; «Ленинский
сборник», XXXV, стр. 239), телеграмму об оказании Конной Армией содействия
местным продовольственным органам («Ленинский сборнику XXXIV,
«тр. 409) и др.
75

Продовольственное положение населения было чрезвычайно
тяжелым. Об этом многократно писалось в нашей литературе,
особенно популярной. Истощение трудящегося населения в
результате длительного недоедания отмечалось в партийных и
правительственных документах, в выступлениях В. И. Ленина,
в воспоминаниях современников. В. И. Ленин характеризовал
продовольственное положение весны 1921 г., как «ужасный
кризис»79. Не лишне будет привести ряд конкретных данных,
характеризующих питание городского и сельского населения страны к
концу гражданской войны, огромные трудности со снабжением,
как следствие общей разрухи и кризиса сельского хозяйства.
По данным выборочных обследований80, один взрослый едок
потреблял в день зимой 1919/20 г. пищу, содержавшую 3365
калорий (потребляющая полоса). Зимой 1920/21 г. это количество
сократилось до 3229 калорий. В производящей полосе на одного
едока приходилось зимой 1919/20 г. 3856 калорий, а зимой
1920/21 г. — 3320 81.
По потреблению хлебных продуктов сельским населением
(в переводе на зерно, на 1 душу в год) данные из 14 губерний
показывают ухудшение питания по сравнению с довоенным
временем. В потребляющей полосе в январе — феврале 1920 г.
крестьянское питание составило 77% от довоенного уровня,
в феврале 1921 г. — 81%. В производящей полосе —
соответственно 96 и 67% 82.
Выборочные обследования, проводившиеся в 1919—1920 гг.
в городах и селах страны, дают много интересных и важных
материалов о питании городского и сельского населения страны.
Из многочисленных данных обследования нами взяты
некоторые основные, на наш взгляд, данные, характеризующие
состояние питания весной и осенью 1920 г.
79 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 357
80 «Итоги десятилетия Советской власти в цифрах. 1917—1927». М., стр. 354.
81 П. Попов приводит близкие к этим данные о потреблении сельского
населения (в калориях на взрослого едока).
Дата обследования
Февраль 1920 г
Потребляющий
район
3365
3280
Производящий, не
пострадавший
от голода
3856
3658
Голодный
район
2478
Приводя эти данные, П. Попов отмечал, что 2500—3000 калорий —норма, ооес-
печивающая легкую работу, 3000—3500 калорий — норма для средней pa6oTbrv
3500—4000 калорий —для тяжелой работы (П. Попов. Сельское хозяйство
Союза республик. М,—Л., 1924, стр. 21).
82 «Итоги десятилетия Советской власти в цифрах. 1917—1927», стр. 357.
76

Таблица К)
Питание городского населения в мае 1920 г.
Количество
хлеб
печеный
\гука
продуктов в фунт
человека

картофель
масло
р 1СТИ-
тельное
лх в день на одного
сахар
МЯСО
масл >
коровье

Калорий на

взрослого
едока
14 губернских городов
потребляющей полосы
14 губернских городов
производящей полосы
15 губернских городов
потребляющей полосы
15 губернских городов
производящей полосы
С
0,822
0,775
е м ь и
0,396
0,487
раб
1,203
0,836
Э Ч И X
0,011
0,011
0,025
0,009
0,075
0,050
0,015
0,005
Семьи служащих
0,736
0,663
0,438
0,313
1,183
0,867
0,005
0,013
0,025
0,009
0,073
0,050
0,024
0,009
2827
2761
2691
2396
' «Статистический ежегодник. 1918—1920», раздел VII, стр. 28—31.
В таких городах, как Вологда, Петрозаводск, Иваново-Воз-
несенск, Тверь, Ярославль, Пенза, Пермь, в рабочих семьях на
душу приходилось примерно полфунта печеного хлеба, а то и
меньше83. По карточкам рабочими приобреталось 53,5% хлеба
и 57% муки, служащими — соответственно 60,6 и 68,8% 84.
В уездных городах (по данным из 31 города) на одного
взрослого едока в рабочей семье приходилось 2773 калории в
день, в семьях служащих — 264185.
Данные по сельскому населению брались по различным
социальным группам. Это дает возможность говорить не о
крестьянстве вообще, а применительно к его конкретным социальным
группам (см. табл. 11),
Обследование, проведенное в городах в октябре — ноябре,
а в деревнях в ноябре —декабре 1920 г., не показало
существенных изменений. В городах число калорий на взрослого едока в
рабочих семьях составило 2851 по потребляющей полосе и 2589
по производящей полосе86. В семьях служащих число калорий
составило соответственно 2750 и 261687.
Питание крестьянского населения по калорийности отражено
в табл. 12 (см. стр. 78).
Все эти данные говорят о тяжелом положении с питанием,
особенно среди горожан. Централизованное снабжение обеспе-
83 Там же, стр. 28.
84 Там же, стр.32—33.
85 Там же, стр. 34—36
86 Там же, стр. 48—49.
^7 Там же.
77

Таблица 11
Питание сельского населения в январе — феврале 1920 г.*
По 16 губерниям
потребляющей полосы
По 14 губерниям
производящей полосы
Дневное потребление на едока калорий)
беспосевные
хлеб
леченый
(в
фунтах)
1,219
1,421
К 1Л 1-
рий на
ОДН ;ГО

взрослого
2672
3290
малопкевные
ХЛ-'б

печеный
1,344
1,811

калории на
одного

взрослого
3001
3704
среднепосевные
хлеб
печеный
(в
фунтах)
1,643
1,871
кал )-
рип на
одп :>го
В.ф.)С-
лиго
3429
3939
мн >гопосевпые
хлсо
.гсчсный
(в фун
тач)
1,707
1,929
ка
норий на
одного

взрослого
3325
4096
* «Статистический ежегодник 1918—1920», раздел VII, стр. 42—45,
чивало лишь часть потребляемого продовольствия. Несмотря на
то, что рабочие и главным образом служащие были вынуждены
докупать продовольствие на рынке по чрезвычайно высоким
ценам, питание горожан было значительно ниже нормы.
Крестьяне, как правило, питались лучше горожан, но и в
деревне потребление снизилось по сравнению с довоенным
временем. Если в городе классовый паек позволял обеспечивать
лучшее снабжение рабочих по сравнению с другими категориями
населения, то в деревне крестьянская беднота по-прежнему
питалась значительно хуже середняков, и зажиточных.
Таблица 12
Питание сельского населения в ноябре — декабре 1920 г. (калорий
на одного взрослого едока мужского пола) *
По 19 губерниям потребляющей полосы
По 19 губерниям производящей полосы

Беспосевные
2321
2598

Малопосевные
3168
3210
Средне-
посевные
3378
3363

Многопосевные
3590
3441
* «Статистический ежегодник. 1918—1920», раздел VIII, стр. 54.
Материалы центральных статистических органов
подтверждаются и данными отдельных обследований, проводившихся на
местах.
Так, в симбирской газете «Заря» были опубликованы
результаты обследования питания сельского населения губернии в
первой половине февраля 1920 г. Обследование было проведено
губернским статбюро при помощи добровольных корреспондентов.
Материалы обследования (исчисленные из расчета расходов
на I человека в день, в рублях) показывают, что крестьянин
78

потреблял продовольствия больше, чем горожанин (4 р. 58 к.
против 3 р. 64 к.) 88. Сравнение с данными 1913 г. (данные
бюджетного обследования крестьянских хозяйств Симбирской
губернии) показало значительное уменьшение потребления хлеба
и муки при некотором увеличении потребления картофеля 89.
При общем тяжелом положении сельского хозяйства наряду
с более или менее «благополучными» районами имелись такие
деревни, волости, где уже к .весне -почти совершенно не
оставалось продовольствия, и население оказывалось на грани голода.
Такие сигналы поступали в 1920 г. из ряда районов. В качестве
иллюстрации приведем выдержки из доклада председателя
президиума Козельского уездного исполкома Н. Новикова. В
докладе, направленном в Совнарком РСФСР, сообщалось, что на
съезде Советов Перестрежской волости граждане принесли
куски хлеба, изготовленные из разного рода суррогатов.
«Суррогат представляет из себя следующую примесь: овсяная мякина и
липовый цвет, лист толченый в ступе; из этого изготовлены
маленькие лепешки, так как большого хлеба испечь нельзя»90.
Автор доклада высказывал мнение, что такой хлеб «для
употребления не пригоден», что от такого питания молодежь
«похожа на ходячую смерть». Он также сообщал, что побывал
еще в ряде деревень этой волости и повсюду видел подобную
картину. «Положение ужасное и требует немедленной помощи
и не терпит никаких отлагательств»91.
Козельский уездный исполком, направляя в Москву этот
доклад, добавлял, что граждане Козельского уезда, «за
некоторыми исключениями, в настоящее время питаются
всевозможными суррогатами, как например, травой, дубовой корой и т. п.».
В письме уездного исполкома говорилось, «что от сильной
голодовки масса крестьянского населения бросает свои жалкие
посевы и бежит в другие губернии, осаждая уездисполком
просьбами выдать пропуска на выезд в хлебородные губернии». «Были
случаи голодных смертей. От недоедания наблюдаются массовые
заболевания всевозможными болезнями»92.
Общее тяжелое положение сельского хозяйства было
ухудшено засухой и неурожаем 1920 г. В. И. Ленин неоднократно
отмечал губительные последствия неурожая 1920 г., называя его
«огромным», «тяжелым». На X съезде РКП (б) он говорил, что
неурожай повлек за собой громадную бескормицу, падеж скота
и разорение крестьянского хозяйства93.
88 «Заря» (Симбирск), 4 июня 1920 г.
89 Там же.
90 ЦГАОР СССР, ф. 393, оп. 10, д. 21, л. 64.
п Там же.
92 Там же, л. 65.
93 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 13.
7$

«Неурожай 1920 года еще больше усилил крестьянскую
нужду и разорение»,— отмечал В. И. Ленин в речи о продналоге,
записанной на грамофонной пластинке94 «...Неурожай 1920 года
ухудшил положение крестьян до невероятности»,— подчеркивал
он на X Всероссийской конференции РКП (б) 95.
Особенно тяжело неурожай сказался в ряде губерний
Центра, затронув многие районы Поволжья. Черноземные губернии
Центра выполнили в 1919/20 г. задание по заготовкам хлеба и
зернового фуража всего на 46,5% (39 308 тыс. пуд.), губернии
Поволжья — на 55,2% 96-
Здесь были получены чрезвычайно низкие урожаи. По
черноземной полосе урожай озимой ржи составил 25 пуд. с
десятины (средний предвоенный урожай — 40—50 пуд.). В Самарской,
Саратовской, Орловской губерниях озимой ржи было собрано
13—20 пуд. с десятины. Озимая пшеница уродила на черноземной
полосе 20,2 пуд. при среднем предвоенном уровне в 50—60 пуд.
В Самарской и Саратовской губерниях озимая пшеница дала
соответственно 4,3 и 6,8 пуд.97
Неурожай 1920 г., будучи в значительной степени следствием
хозяйственной разрухи и ослабления производительных сил
деревни, усугубил и без того тяжелое положение сельского
хозяйства. Нанеся тяжелый удар крестьянству, он явился
грозным предвестником катастрофического неурожая
следующего, 1921 г.
21 сентября 1920 г. Совнарком РСФСР принял специальное
постановление о помощи пострадавшим районам. 2 ноября 1920 г.
в дополнительном постановлении СНК РСФСР отмечал, что
помощь пострадавшим от неурожая районам требует
дополнительных усилий по сбору продразверстки. «В целях образования на
местах хлебного фонда, необходимого для помощи
пострадавшему от неурожая беднейшему сельскому населению, обязать Нар-
компрод проводить энергичные изъятия от состоятельного,
имеющего таковые излишки, сельского населения»98.
2 февраля 1921 г. Политбюро ЦК РКП (б) слушало доклад
комиссии по вопросу о помощи крестьянству, пострадавшему от
неурожая. В постановлении предлагалось «ускорить перевозку и
распределение среди крестьянства продуктов и инвентаря, уже
предназначенных к раздаче по плану снабжения»99.
94 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 246.
95 Там же, стр. 303.
96 «Четыре года продовольственной работы». М., 1922, стр. 128—129.
57 «Статистический ежегодник 1918—1920 гг.», Труды ЦСУ, т. VIII, вып. I. М.,
1921, стр. 244.
98 «Известия ВЦИК», 5 ноября 1920 г.
99 ЦГАНХ, ф. 1943, оп. 1, д. 829, л. 49. Выписка из протокола Политбюро и
подписью Н. Крестинского.
80

17 "февраля Президиум ВЦИК образовал под
председательством М. И. Калинина комиссию по оказанию помощи
пострадавшему от неурожая сельскому населению 10°.
Наркомпрод выделил для пострадавших от недорода
губерний значительное число продовольствия. Туда было направлено
3410 тыс. пуд. картофеля (для Рязанской губернии — 500 тыс. пуд.,
Калужской — 750 тыс., Орловской—1300 тыс., Тульской —
560 тыс., Тамбовской — 30 тыс.) ,01.
Были открыты сельские столовые — в Рязанской губернии на
30 тыс. едоков, в Тульской — на 35 тыс., Калужской — на 14 тыс.
Л. Свндерскнй отмечал, что это далеко не покрывало собой всей
продовольственной нужды сельского населения в пострадавших
губерниях 102.
Неурожай, усиливший разорение, вызвал волну переселений
из центральных губерний в Сибирь. Происходившее в условиях
разрухи транспорта, необеспеченное необходимой материальной
базой, это стихийное переселение лишь ухудшило положение
многих тысяч крестьянских семей.
Транспорт не справлялся с перевозкой переселенцев. «В конце
1920 г. до 50 000 переселенцев, двинувшихся в Сибирь, оказались
оставленными на полпути, за недостатком паровозов» и
подверглись зимой тяжелым лишениям. «Многие из переселенцев,
главным образом старики и дети, погибли при этом от холода,
различных болезней и недостатка питания, причем некоторые
эшелоны только теперь доходят до места назначения. Наладить это
дело в короткий срок невозможно» шз.
Коллегия Наркомзема постановила воспретить в 1921 г.
всякое новое переселение куда бы то ни было. Наркомзем начал
ударные работы по подготовке колонизационного фонда с тем,
чтобы в дальнейшем развернуть планомерное переселение 104.
Несмотря на это, заявления о переселении продолжали
поступать. В нюне 1921 г. Наркомзем вновь обратился к губземот-
делам с циркуляром о запрещении переселений 105.
Таково было положение сельского хозяйства страны к концу
гражданской войны. «Необыкновенно тяжелый кризис
крестьянского хозяйства, — писал Ленин, — которое после всех
разорений, вызванных войной, было еще добито и необыкновенно
100 «Правда», 1 декабря 1920 г.
101 СУ РСФСР, 1921, № 14, ст. 92.
102 А. Свидерский. «На помощь голодающей деревне».— «Правда» 23 февраля
1921 г. Ряд сведений о неурожае 1920 г. и борьбе с его последствиями
содержится в статье М. Калинина «Итоги голодной кампании» (сб. «Итоги
последгол». М., 1923, стр. 6—9), а также в выступлении М. И. Калинина на
III сессии ВЦИК в мае 1921 г. («I— IV сессии ВЦИК. Стенографический
отчет». М., 1922, стр. 118—119).
103 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 617, л. 224. Циркуляр Наркомзема от 23 апреля
1921 г. «О прекращении ходачества и переселения в 1921 г>.
104 Там же, лл. 224, 225.
105 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 617, л. 228.
6 Ю. А. Поляков
81

тяжелым неурожаем, и связанной с этим бескормицей, потому
что неурожай был и на травы, и падежом скота, ослабление
производительных сил крестьянского хозяйства, сплошь и рядом
осуждение его во многих местах прямо-таки на разорение,— вот
картина крестьянского хозяйства к весне 1921 года» 106.
2. Причины разрухи в сельском хозяйстве
Каковы же причины, вызвавшие столь резкое падение сельского
хозяйства, поставившие его на грань катастрофы?
Подробный и всесторонний разбор этих причин не делался в
нашей литературе, а отдельные авторы, упоминая о падении
производства, нередко ограничивались отдельными
соображениями, ведущими к неправильному, одностороннему объяснению
вопроса.
Катастрофическое положение сельского хозяйства было
обусловлено многими обстоятельствами и факторами. Но на первое
место, без всякого сомнения, следует поставить разрушительное
воздействие войны.
Именно война — сначала империалистическая, а затем с
интервентами и белогвардейцами — принесла неисчислимые
страдания народам России, нанесла такие разрушения, которые
поставили страну перед угрозой хозяйственной гибели,
потребовали титанических усилий для преодоления трудностей, замедлили
и затруднили темпы социалистического преобразования.
При этом нельзя забывать, что такие обстоятельства, как
разверстка и разрушение «правильного рынка», сами являлись
следствием войны и хозяйственной разрухи.
Прежде всего следует отметить огромное воздействие
империалистической войны 1914—1918 гг.
Буржуазные и мелкобуржуазные аграрники (Огановский,
Бруцкус) говорили о сравнительно слабом отрицательном
влиянии империалистической войны на сельское хозяйство России.
«В России мировая война сравнительно мало сокращает
сельское хозяйство...», — писал, например, Н. П. Огановский107.
Эта точка зрения неверна. Конечно, внешние данные об
ослаблении сельского хозяйства в 1914—1917 гг., быть может, не
столь разительны. Скотоводство не дало большого сокращения.
Посевные площади в 1917 г. сократились против довоенного
времени незначительно. Однако в данном случае нельзя
ограничиваться формальным сравнением внешних показателей. Дело в
более глубоких процессах, исподволь готовивших разруху
народного хозяйства страны. Г. С. Гордеев правильно отметил, что
«война остановила прогресс сельского хозяйства..., разрушила
106 В. И, Ленин. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 147.
107 Н. П. Огановский. Очерки по экономической географии СССР. М.,
1924, стр. 157.
82

сельское хозяйство, заставив падать посевные площади и
урожайность. Но война в потенции, в скрытой форме, таила еще
большие разрушительные силы...
Революционный период как раз и совпал с проявлением
максимума действия разрушительных тенденций войны,
находившихся до того в скрытом состоянии...» 108 Права и А. И. Хряще-
ва, писавшая, что «мировая война брала от крестьянского
хозяйства все, что только возможно; живую силу, хлеб, скот
и проч., совершенно не считаясь с вопросом — что будет с
мелким производителем через несколько лет такой войны...
Соотношение элементов земледельческого хозяйства пришло в крайнее
неравновесие. Мужские рабочие силы отсутствовали, а женская
обработка и уборка не могла не только улучшить земледелие, но
и поддержать его на прежнем уровне» l59.
Во время войны в армию было мобилизовано в общей
сложности 15 798 тыс. человек. Около половины всех трудоспособных
мужчин встало под ружье110. Об убыли мужчин рабочего
возраста в деревне дают представление следующие примеры*
в Тульской губернии число мужчин, взятых в армию (по
переписи 1917 г.), составляло 53,6% к общему числу мужчин в
рабочем возрасте, в Пензенской —50,3%, в Тверской — 46%. До
войны в армии служило от 3 до 4% мужского рабочего населения.
А война взяла половину работников111.
Война нарушила (в значительной мере) рыночные связи,
резко сократила число рабочих р)кв деревне, что привело к
быстрому росту крестьянских хозяйств без посева, без рабочей силы.
Деревня осталась без минеральных удобрений. В 1913 г. было
ввезено 34 млн. пудов минеральных удобрений, а в 1916 г.
0,11 млн. пуд.112 Прекратился ввоз сортовых семян, а в 1913 г.
таких семян было ввезено 3,3 млн. пуд.113
Резко сократился ввоз сельскохозяйственных машин (до
войны их импорт покрывал половину общей потребности) 114. А
российское сельскохозяйственное машиностроение пришло в полный
упадок. В 1917 г. продукция сельскохозяйственного
машиностроения составила лишь 15% от уровня 1913 г.115 За три
военных года деревня получила сельхозмашин (импортных и
отечественных) на сумму 54 млн. руб., вместо, примерно, 330—
108 Г. С. Гордеев. Указ. соч., стр. 117.
109 А. X р я щ е в а. Крестьянство в войне и революции, стр. 3.
1,0 Л. И. Л у б н ы - Герцы к. Движение населения на территории СССР за
время мировой войны и революции. М., 1926, стр. 22.
111 А. X р я щ е в а. Крестьянство в войне и революции, стр. 25.
112 «Сельское хозяйство России в XX в. Сборник статистико-экономических
сведений за 1901—1922 гг.» М, 1923, стр. 308—309.
1,3 Там же.
114 Н. Богданов. Сельскохозяйственное машиностроение и машиноснабже-
ние советской деревни. М.— Л., 1928, стр. 22; Е. И. Измайловская.
Русское сельскохозяйственное машиностроение. М., 1920, стр. 38.
1,5 Н. Богданов. Указ. соч., стр. 30.
6* S3

350 млн. руб. в довоенный период116. «В 1917 год мы вступаем
с совершенно разложившейся промышленностью и с
определенным машинным голодом в деревне», — говорилось в работе
Е. Измайловской, посвященной сельскохозяйственному
машиностроению 117.
Все это с несомненностью свидетельствует о том
разрушительном влиянии, которое оказала империалистическая война.
Даже не последуй за ней война гражданская и борьба с
интервентами, все равно потребовался бы ряд лет для того, чтобы
преодолеть отрицательные последствия, появившиеся в 1914—
1917 гг.
Не преуменьшая отрицательных последствий
империалистической войны, следует признать, что ущерб, понесенный сельским
хозяйством страны в годы войны гражданской, был еще
значительней.
М. А. Краев пишет, что интервенция и гражданская война
«усугубили расстройство», «усилили разорение и упадок
сельского хозяйства, вызванные первой мировой войной»118. М. Краев
прав, отмечая, что упадок, расстройство и разорение сельского
хозяйства начались в годы империалистической войны. Но
нельзя колоссальный урон, причиненный нашей экономике
интервенцией и гражданской войной, рассматривать лишь как
количественное развитие процесса, начавшегося до революции. Этот
урон был настолько велик, настолько превышал ущерб,
нанесенный в годы мировой войны, и имел такие характерные черты, что
несомненно должен рассматриваться особо, а не только как
продолжение, усугубление, усиление явлений, происшедших в 1914—
1917 гг.
На первый план здесь следует поставить непосредственный
ущерб, причиненный военными операциями и грабительскими
действиями интервентов и белогвардейцев.
Конечно, определить более или менее точно ущерб,
нанесенный крестьянскому хозяйству, не представляется возможным.
.Невозможно подсчитать урон, выразившийся в сожжении
деревень, вытаптывании посевов, потравах лугов, порче инвентаря,
реквизиции скота, продовольствия, фуража и т. д.
Нельзя не согласиться с мнением проф. Н. Н. Любимова, с
достаточным основанием утверждавшего, что «точная оценка
ущерба, нанесенного... сельскому хозяйству, никогда не
представится возможной»119.
Примерно уменьшение скота и инвентаря было определено
компетентными государственными органами в 1922 г. в 1200 млн.
116 Н. Б о г д а н о в. Указ. соч., стр. 20, 22, 34, 40.
117 Е. И. И з м а й л о в с к а я. Указ. соч., стр. 63.
118 М. А. Краев. Победа колхозного строя в СССР. М., 1954, стр. 187.
119 Н. Н. Любимов. Указ. соч., стр. 109.
84

золотых рублей, уменьшение потребительного имущества — в
2000 млн. руб.120
Сбор претензий от лиц, пострадавших в результате
интервенции, который был организован в 20-х годах, позволяет
получить дополнительные данные об ущербе, нанесенном деревне.
На первое июля 1927 г. в Общество содействия жертвам
интервенции поступило 1335 тыс. претензий. Без Украины,
Туркестана, Закавказья число претензий составило 866 тыс. Эти
заявления говорят о потерях, которые понесли 7,5 млн. человек 121.
Основную массу пострадавших составляли сельские
жители— 86,6%. «Деревня пострадала от интервенции значительно
сильнее города», — констатируется в сборнике «К десятилетию
интервенции» 122.
Среди сельских претензий имущественные составляли 3/4
общего количества. В ценностном выражении имущественные
убытки сельского населения составили 384 912 519 руб. (69% общей
суммы). В число этих претензий входили потери скота,
инвентаря, уничтожение и порча построек, ущерб, нанесенный посевам
и т. д.123
По подсчетам 20-х годов, прямые убытки сельского хозяйства
от уничтожения, расхищения живого и мертвого инвентаря,
сокращения посевной площади, разрушений и расхищения мельниц,
разрушения, сожжения и повреждения жилых зданий,
уничтожения, разграбления, реквизиции и повреждения разного рода
имущества, вывоза, уничтожения и расхищения разных
материалов и товаров составили 3 566 160 тыс. руб. 124
С большой точностью можно подсчитать ущерб, нанесенный
общественной части сельского хозяйства: совхозам, колхозам,
государственному коннозаводству и животноводству,
государственному имуществу, национализированным имениям, экономиям и
хозяйствам, впоследствии преобразованным в совхозы.
Суммы прямого ущерба были подсчитаны на основании актов
специальных комиссий, протоколов, свидетельских показаний и
сводных ведомостей убытков по районам и округам,
составленных земельными органами в 1924/25 г.
В нашем распоряжении имеется сводный документ,
отражающий убытки в этой области. Он составлен в 1931 г. Комиссией по
установлению ущерба. Общая сумма прямых убытков
общественной части сельского хозяйства исчислена в 64 896 361 руб.125
Убытки от уничтожения построек, расхищения живого и
мертвого инвентаря в совхозах, коммунах и артелях составляют
120 Там же, стр. ПО.
121 «К десятилетию интервенции», М.— Л., 1929, стр. 236.
122 Там же, стр. 238, 239.
123 Там же, стр. 240.
124 ЦГАОР СССР, ф. 6764, оп. 1, д. 162, л. 4.
125 Там же, д. 191, л. 46.
85

34 803 402 руб. Ущерб от расхищения имущества,
принадлежавшего земельным органам (земельные планы, геодезические
инструменты, сельхозинвентарь, семена и т. д.), исчислен в
14 805 492 руб.126
Особенно велики были убытки коннозаводства. Был расхищен
конный состав с 19 конных заводов. Наиболее ценные породы
племенного скота подверглись полному уничтожению. Ущерб в
области коннозаводства и животноводства исчислен в
12 117 115 руб. Ущерб от разрушения зданий, уничтожения
ветеринарных амбулаторий, ветеринарных пунктов и участков
определен в 3 170352 руб.127
Конечно, общественная часть занимала тогда в общем
балансе сельского хозяйства весьма незначительное место, однако
более подробные данные о потерях этой части дают
дополнительные наглядные свидетельства об ущербе, нанесенном всему
сельскому хозяйству.
О конкретном влиянии интервенции и гражданской войны
на состояние сельского хозяйства известное представление
дает таблица, составленная А. И. Хрящевой.
Таблица 13
Состояние сельского хозяйства в 1919 г. по сравнению с 1917 г.
(в %)*
Группы губерний
Рабочих

лошадей
Коров
Овец
Десятин
посева
Производящие
губернии
Потребляющие
губернии
Сильно затронутые
войной
Слабо затронутые
войной
Не затронутые войной
Слабо затронутые
войной
Не затронутые войной
—13,7
— 4,8
— 2,9
-13,6
- 0,5
+2,6
+8,5
-0,3
+5,3
—33,0
—27,1
- 5,2
—20,0
—13,0
—19,8
—11,2
—12,2
-35,7
—22,1
—31,6
—45,2
—29,4
-47,5
—63,3
* «Крестьянство в войне и революции. Статистико-экономические очерки А- Хрящевой* М.,
1921, стр. б+в таблице означает «больше», а — означает «меньше».
Из таблицы наглядно видно, что в губерниях, затронутых
войной, резко упало количество скота, в частности рабочих
лошадей и коров.
В губерниях, не затронутых войной, это падение было
гораздо меньшим, а число коров даже выросло. Уменьшение площади
посева куда более ощутимо было в районах военных действий,
чем в губерниях, не затронутых войной. Данные табл. 13 не
128 ЦГАОР СССР, ф. 6764, оп. 1, д. 191, лл. 44-46.
127 Там же.
86

включают показателей 1920 г., когда влияние войны сказалось
еще больше.
В. И. Ленин, записывая выступление крестьянина
Царицынской губернии на совещании делегатов VIII Всероссийского
съезда Советов, дал краткую, обобщающую характеристику
положения, создавшегося в результате действий контрреволюции:
«Была производящей губернией- Теперь потребляющая.
Лишь бы обсемениться. Пострадали от контрреволюции» 128.
Проявления военного ущерба были весьма многообразны и,
разумеется, неравномерно сказывались как в различных
районах страны, так и по отдельным хозяйствам. Но так или иначе,
этот ущерб крайне отрицательно сказался на производительных
силах сельского хозяйства в целом. Об этом достаточно
убедительно говорит и сама цифра непосредственного ущерба,
близкая к 4 млрд. руб.
Для того чтобы представить значение этой суммы, следует
указать, что стоимость валовой продукции всех зерновых
культур (в довоенных ценах) составляла в 1917 г. 3158 млн. руб.,
а продукция животноводства была и вовсе менее 3 млрд.
(2687 млн.) ,29.
Ущерб, причиненный сельскому хозяйству советской страны
иностранной интервенцией и гражданской войной, далеко не
ограничивается непосредственными разрушениями и потерями.
Не меньшее значение имеют другие факторы, вызванные войной
и обусловившие снижение производства.
В результате войны сельское хозяйство потеряло огромное
количество рабочей силы. Миллионы людей были отвлечены в
армию, значительная часть их погибла или была искалечена.
В 1918—1920 гг. в армию в общей сложности призывалось
несколько миллионов человек. Численность Красной Армии к
концу 1920 г. превысила 4 млн. человек (на 1 января 1921 г.—
4110 тыс.) 13°.
Подавляющее большинство красноармейской массы
составляли крестьяне (в 1920 г.— 77%) 131. При этом, разумеется, в армии
находились люди наиболее здоровые и принадлежавшие к
самым работоспособным возрастам. В 1920 г. лица в возрасте
20—34 лет составляли среди военнослужащих почти 80% 132.
Не следует забывать и то, что значительная часть крестьян
мобилизовывалась и в белогвардейские армии. По данным
Г. Гордеева, численность враждебных контрреволюционных сил
в 1920 г. составляла не менее 2 млн. человек133. Если учесть
128 В. И. Ленин. Поли, собр, соч., т. 42, стр. 386.
129 ЦГАОР СССР, ф. 6764, он. 1, д. 191, л. 149.
130 «Итоги десятилетия Советской власти в цифрах. 1917—1927», стр. 74.
131 Там же, стр. 79.
132 «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923 гг.», стр. 92.
133 Г. С. Г о р д е е в. Указ. соч., стр. 115.
87

\
значительное число дезертиров, участников кулацких мятежей
и банд и пр., то количество людей, не участвовавших в
производительном труде, вырастет еще более.
По европейской части РСФСР перепись 28 августа 1920 г
дает следующие данные. Мужское население в селах в возрасте
20—29 лет составляло в 1920 г. 6,4%. А в 1897 г. эта группа на-
селения*составляла 14%. Мужчин в возрасте 30—39 лет в 1920 г.
было 9,7% против 12% в 1897.134
Пагубное влияние на состояние сельского хозяйства оказали
и эпидемии, также являвшиеся следствием войны и разрухи.
Тяжелые болезни если и не оканчивались смертельным исходом,
то на длительное время выводили из строя рабочую силу.
В 1919 г. в 40 губерниях Европейской России было
зарегистрировано 2 134 077 случаев заболевания сыпным тифом, а в
1920 Г, ПО Европейской России, Сибири и Украине —3 302 923
случая ,334
Несомненно, одной из важных причин упадка сельского
хозяйства было прекращение экспорта и резкое снижение
отечественного производства сельскохозяйственных машин и орудий.
Недостаток сырья и топлива, нехватка рабочих рук,
переключение части фабрик и заводов на выпуск оборонной
продукции— все эти следствия войны привели к тому, что дефицит в
самых насущных орудиях производства, образовавшийся уже в
1914—1917 гг., вырос до огромных размеров.
О динамике производства сельскохозяйственных машин и
орудий дают представление следующие данные.
Таблица 14
Уровень
производства сельхозмашин (в
Плуги
Жатки и косилки
Молотилки
Веялки и сортировки
1913 г.
§1111
1917 г.
49,9
6,5
7,6
15,2
3,2
% к довоенному времени)*
1918 г.
12,8
0,1
0,6
0,1
0,5
1919 г.
23,0
1,0
1,0
ОД
0,8
1920 г.
89,3
2,6
2,3
1,2
3,3
1921 г.
100,5
6,2
5,5
1J
2,0
' «Итоги десятилетия Советской власти в цифрах. 1917—1927», стр. 244—245.
Эти данные свидетельствуют об огромном снижении
производства по сравнению с довоенным временем.
Выпуск продукции упал во много раз и, разумеется, ни в
какой степени не мог удовлетворить потребностей деревни. Из-за
134 «Итоги переписи населения 1920 г », М., 1928, стр. 5.
136 Л. И. Л у б н ы - Г е р ц ы к. Указ. соч., стр. 29—30.
R8

нехватки необходимых сортов металла снизилось качество
сельскохозяйственных машин 136.
Правда, в 1920 г. выпуск простейших сельскохозяйственных
орудий по сравнению с 1917 г, увеличился. Это убедительно
говорит об огромных усилиях Советского государства,
направленных на поддержание сельского хозяйства.
Но несмотря на некоторое увеличение выпуска сельхозору-
дий за 1918—1920 гг., голод деревни на плуги и косы, на бороны
и молотилки продолжал расти, приводя к ухудшению качества
обработки земли. Многие земельные участки из-за нехватки
орудий производства оставались необработанными. Пагубное
влияние нехватки инвентаря отмечалось во многих сообщениях
с мест ш.
Падение урожайности объяснялось также отсутствием
минеральных удобрений, прекращением поступления сортовых семян
и вообще ухудшением семенного материала. Значительная часть
семян к концу гражданской войны поступала к крестьянам в
виде семенной ссуды. Эти семена часто были низкосортными или
плохо приспособленными к местным условиям.
Деревня —и по разверстке, и путем нелегальной торговли —
давала городу большое количество продуктов. Было бы
неправильно говорить, что крестьяне ничего не получали за свои
продовольственные товары. Если продразверстка была
своеобразной ссудой, и за хлеб, сданный государству, крестьянин не
получал должного эквивалента, то «вознаграждение» за
товары, реализуемые на черном рынке, было более чем
достаточным.
Но особенность этого обмена заключалась в том, что в годы
гражданской войны он носил почти исключительно
потребительский характер. Деревня получила немалое количество
потребительских товаров — от одежды до граммофонов и пианино,— а
орудия производства поступали из города в минимальной
степени.
Таким образом, значительная часть сельскохозяйственной
продукции не шла, как обычно, на поднятие производительных
сил деревни, а направлялась на удовлетворение
потребительского спроса крестьян.
Итак, мы видим, что основными факторами, обусловившими
кризис сельского хозяйства, были факторы, непосредственно
связанные с разрушительным воздействием войны — сначала
империалистической, а затем гражданской, навязанной интервентами
и белогвардейцами.
т Н. Богданов. Указ. соч., стр. 41.
137 См., например, «Тезисы доклада Царицынского губземотдела 3-му
губернскому съезду Советов», «Краткий очерк посевной кампании в Брянской
губернии в 1921 г.» и др — ЦГАНХ, ф. 478, оп. 28, д. 453, л. 91; оп. 35
д. 402, л. 2.
89

Об этом следует напомнить буржуазным фальсификаторам,
на протяжении многих лет не перестающим твердить, будто бы
большевики «разрушили сельское хозяйство».
В. И. Ленин говорил, что в связи с голодом в России вся
заграница закричала: «„Вот, смотрите, вот результаты
социалистической экономики". Вполне естественно, конечно, они
промолчали о том, что на самом деле голод явился чудовищным
результатом гражданской войны» 138.
Говоря о разрушительном воздействии войны как о главной
причине кризисного состояния сельского хозяйства, мы не
должны вместе с тем сбрасывать со счета и другие причины.
Несомненно, одной из причин снижения
сельскохозяйственного производства была неупорядоченность землепользования.
Это обстоятельство, которое на первый взгляд может
показаться незначительным, на самом деле играло весьма серьезную
роль.
Грандиозное перераспределение земель, осуществленное
после революции, с особой остротой поставило вопрос о проведении
правильного землеустройства. Уравнительное распределение
во многих случаях ухудшило существовавшую и ранее
неустроенность крестьянского землепользования, увеличило
чересполосицу и дальноземелье.
14 февраля 1919 г. было опубликовано утвержденное ВЦИК
«Положение о социалистическом землеустройстве и о мерах
перехода к социалистическому земледелию». В «Положении» была
определена широкая перспектива социалистической
перестройки деревни, намечались конкретные мероприятия по
преимущественному развитию коллективных форм земледелия,
предусматривалось упорядочение всего крестьянского землепользования.
Советское правительство придавало этому делу большое
значение. 23 апреля 1919 г. при Наркомземе для руководства
землеустройством был создан специальный отдел 139.
Однако два обстоятельства серьезно задерживали
осуществление правильного землеустройства, установление стабильности
и наведение порядка в крестьянском землепользовании.
Первое— это те огромные трудности технического порядка, которые
возникли при осуществлении землеустройства на огромных
пространствах России в условиях гражданской войны, при острой
нехватке кадров землемеров и необходимых технических средств.
Второе — продолжавшиеся 'И после 1918 г. переделы земли
крестьянами.
В книге «История земельных отношений и землеустройства»
правильно отмечаются и гигантский объем землеустройства,
объем, какого никогда не знала и не могла знать
дореволюционная Россия, а также трудности военного времени, нехватка спе-
133 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 285.
119 «История земельных отношений и землеустройства». М., 1966, стр. 130.
90

цналистов, геодезического инструмента,
планово-картографического материала.
Однако авторы этой книги, хотя и констатируют, что план
землеустроительных работ в годы гражданской войны оказался
невыполненным, все же рассматривают проделанную работу
весьма оптимистически. В 1919 г., говорится в книге,
«...землеустройством была охвачена огромная площадь, которая
превышала 19 млн. десятин»140.
На деле из этих 19 млн. на основной площади в 13 млн.
десятин проводилась лишь подготовка волостных отводов и дач
разверстания. Следовательно, основная масса крестьянских
земель оставалась еще неустроенной.
К 1921 г. окончательные отводы в натуре были исполнены
лишь в 478 волостях (6%), а внутринадельная разверстка
завершена лишь в 141 волости (1,7%). «Значит, в остальной
России господствует неопределенность землепользования»,—
констатировалось в обзоре «Народное хозяйство в 1920 г. и в первую
половину 1921 г.», в котором были приведены эти цифры141.
О том, что в 1919—1920 гг. в области землеустройства
удалось сделать очень мало, свидетельствует и И. А. Кириллов в
специальной работе, посвященной землеустройству в годы
революции 142.
Систематические переделы, продолжавшиеся в 1919 и 1920 гг.,
наносили серьезный ущерб земледелию. В. И. Ленин говорил о
многочисленных заявлениях крестьян, «...указывающих на то,
что частые переделы мешали в обстановке мелкого хозяйства
повышению трудовой дисциплины, повышению
производительности труда. На этой точке зрения стоит и Совнарком...» 143.
Несмотря на ряд постановлений и циркуляров, направленных
на сокращение и упорядочение переделов, их волна спадала
постепенно. Она оставалась весьма значительной в 1919 и 1920 гг.,
хотя в последнем из указанных годов эта волна немного
снизилась144.
О вреде переделов и земельного неустройства имеется
большое количество свидетельств.
В тезисах доклада Царицынского губернского земельного
отдела 3-му губернскому Съезду Советов, разбиравших причины
тяжелого положения сельского хозяйства, отмечалось: «Неяс-
140 Там же, стр. 130.
141 «Народное хозяйство в 1920 г. и в первую половину 1921 г.». М., 1921,
стр. 5.
142 См. И. А. Кириллов. Очерки землеустройства за три года революции
(1917—1920 гг.). Пгм 1922, стр. 145—146.*
143 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 40, стр. 103—104.
144 Об интенсивности переделов, их вреде и о соответствующих постановлениях
советского правительства подробнее см. в главе «Социально-экономические
итоги аграрных преобразований Октябрьской революции».
91

ность определения формы землепользования для населения
служит тоже причиной к упадку с.-х. производства» 145.
В «Кратком очерке посевной кампании в Брянской
губернии в 1921 г.» сообщалось, что успешной работе по расширению
посевной площади мешало в числе других причин земельное
неустройство 146.
На VIII съезде Советов крестьянин И. А. Петрушкин, говоря
о причинах упадка сельского хозяйства, прежде всего
подчеркивал отрицательное влияние переделов, отсутствия правильного
землеустройства.
«Если в скором времени не будет проведено это очередное
землеустройство, то... никакие срочные меры, принятые посевко-
мами, не могут дело поставить на должную высоту, ибо
крестьянин не имеет у себя определенного количества земли, не знает,
что ему где принадлежит; каждую почти весну делаются
переделы и т. д. А вы знаете, каким образом эти переделы
отражаются на сельском хозяйстве... Надо обратить особенное внимание
на то, чтобы переделов в деревне не было» 147.
«Аграрная революция 1918 г.,— говорилось в докладе о
деятельности Воронежского губземотдела за время с 15 октября
1920 г. по 15 мая 1921 г.,— особенно ярко показала, что для
поднятия благосостояния крестьянских масс одного увеличения
землепользования недостаточно. Действительно, в результате
временного распределения земель нетрудового пользования в 1918 г.
крестьянство получило значительную прибавку — в общем до
20%, но вместе с тем увеличилась чересполосица,
дальноземелье, начались каждогодные переделы земель в общине, в
связи с этим ухудшилась обработка земли и прекратилось
удобрение полей...
145 ЦГАНХ, ф. 278, оп. 28, д. 453, л. 91.
146 Там же, оп. 35, д. 402, л. 2.
147 «Восьмой Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет». М., 1921,
стр. 130. И. А. Петрушкин, выбранный на съезде в члены ВЦИК, в
докладной о деятельности Владимирского губпосевкома писал: «Ежегодно земля
переделивается, а разве это не сказывается (в сторону уменьшения
плодородия почвы) на сельском хозяйстве. Возможно ли при частых переделах
заводить улучшенный способ обработки земли и переход на многопольную
систему севооборота? Конечно нет. А это мы должны делать. Иначе дело
плохо. Дальше. Полосы? С ними положение плачевное. Ежегодно переде-
ливаются, делят по едокам, по скоту, по душам, кто как надумает (по-
деревенски говоря), чья верх возьмет. Чистить полосы никто не хочет,
потому что крестьянин не надеется и не уверен, чго на будущий год вновь
покос не переделят, в противном случае, что расчищенный покос вногь
достанется ему. Таким образом, покосные места запускаются. Государство же
терпит фуражный кризис». Крестьянин «рассуждает так: земля не моя, не
сегодня-завтра ее у меня отберут и передадут другому. К чему мне
работать на других. И он землю не обрабатывает, (вернее, не кладет должного
труда, а смотрит сквозь пальцы), запускает, и она уже не производит того
количества продуктов, которое можно было бы при хорошей обработке ее
получить» (ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 401, лл. 69 об.— 70).
92

Необходимо правовое обеспечение длительного пользования
землей, необходимо скорее изжить "птичьи права" на землю...» 14й
Видный партийный работник В. И. Иванов на заседании
аграрной секции VIII съезда партии отмечал: «Некоторые
крестьяне, которые могли бы засевать вместо 10 десятин 15, засевают
только для себя, мотивируя это тем, что они не знают, будут ли
владеть этим посевом» 149.
По образному выражению С. М. Дубровского, «земля как бы
расплавилась и ежегодно перетекала из рук в руки» 150.
Известную отрицательную роль с точки зрения
непосредственного состояния производительных сил сыграло уничтожение
крупных помещичьих и кулацких хозяйств.
Передача в пользование крестьян помещичьей и части
кулацкой земли на основе ее национализации имела огромное
революционное значение, была исторически необходимой.
Но Коммунистическая партия вместе с тем всегда
подчеркивала преимущества крупного хозяйства, видела известные
отрицательные последствия раздела земли, вела последовательную
борьбу за организацию крупного земледелия на новых,
социалистических началах. То, что основная масса помещичьих и
часть кулацких земель, живого и мертвого инвентаря стала
использоваться в рамках мелкого крестьянского хозяйства,
разумеется, не способствовало развитию производительных сил.
Это обстоятельство констатировал В. В. Кураев в докладе о
земельной политике на заседании аграрной секции VIII съезда
РКП (б). Он говорил: «Разрушение помещичьего землевладения
не могло не сказаться на производительных силах в сельском
хозяйстве» 151.
Созданные на месте бывших помещичьих имений совхозы
охватывали лишь незначительную часть конфискованных у
помещиков земель и уже по этой причине не могли стать в ту пору
крупной силой в сельскохозяйственном производстве. Четыре с
небольшим тысячи совхозов, существовавших к концу
гражданской войны, были в своей массе небольшими, слабыми
хозяйствами, плохо обеспеченными рабочей силой и инвентарем. В 1920 г.
на* один совхоз системы Наркомзема приходилось в среднем
520 дес. земли 152. Один совхоз имел в среднем 20 постоянных
рабочих, 10 рабочих лошадей и волов, 15,3 головы рогатого скота,
7 плугов, 5 борон 153.
148 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 411, л. 4.
149 «Восьмой съезд РКП (б). Протоколы». М., 1959, стр. 255.
150 С. М. Дубровский. Очерки русской революции, вып. 1. Сельское
хозяйство. Изд. 2. М., 1923, стр. 27.
-151 .«Восьмой съезд РКП (б). Протоколы», стр. 229.
152 В. Н. Лаврентьев. Строительство совхозов в первые годы Советской
власти 01917—Ц1920). М., 1957, стр. 90, 94.
ш Т. Л. Басюк. Организация совхозного производства. М., 1952, стр. 86.
93

Организация работы в совхозах имела ряд существенных
недостатков. Здесь гораздо в большей степени, нежели в
промышленности, сказался недостаток подготовленных кадров.
Производство в значительной части совхозов велось на низком уровне.
По всем этим причинам совхозы РСФСР, имевшие в 1920 г. в
своем распоряжении менее 0,7% посевной площади республики
и 0,4% поголовья крупного рогатого скота154, играли весьма
незначительную роль в общем балансе земледелия и
животноводства.
Значение ликвидации крупных помещичье-капиталистических
хозяйств в производстве вряд ли возможно выразить в
конкретных показателях. Однако нельзя ни в коей мере преувеличивать
это значение. Ликвидация крупных хозяйств отразилась — и
значительно— на уровне товарности земледелия и животноводства.
Что же касается влияния этого фактора на снижение общего
сельскохозяйственного производства, то вряд ли оно было столь
значительным. Ведь бывшие помещичьи и кулацкие земли в
своем большинстве не пустовали, они обрабатывались крестьянами
А в условиях разрухи, нехватки рабочих рук, машин,
удобрений помещичье-капиталистические хозяйства, если бы они
сохранились, несомненно дали бы огромное снижение
производства.
Большой интерес вызывает вопрос об отрицательном
воздействии на сельское хозяйство политики военного коммунизма,
главным образом продовольственной политики —
продразверстки.
Общепризнанно, что разверстка лишала крестьянина
стимула к расширению производства, ибо она предусматривала
изъятие всех излишков, запрещение их реализации. В связи с этим
значительная часть крестьянства стала сокращать свои посевы,
стремясь довести их до потребительской нормы155. По
свидетельству Н. Осинского, появились чисто спекулятивные
хозяйства, которые производили продукты «не настигаемые
разверсткой», уклоняясь от производства даже хлеба 156, получила
распространение практика замены культур (например, вместо овса
сеялась вика) и т. д.157
Особенно тяжелое воздействие разверстка оказала на
центральные районы страны. В. И. Ленин говорил, что в 1920 г.
наибольшие излишки хлеба были на окраинах Республики — в
Сибири, на Северном Кавказе. Но в этих районах Советская
154 М. Л. Богденко. Строительство зерновых совхозов в 1928—1932 гг. М.,
1958, стр. 9.
155 См. данные об этом в главе «Социально-экономические итоги аграрных
преобразований Октябрьской революции».
w H. Ос и некий. Плановый засев и нормализация обработки земли,—
«Правда», 5 ноября 1920 г.
157 Н. О с и н с к и й. Сельскохозяйственный кризис и социалистическое строи*
тельство в деревне,—«Правда», 5 сентября 1920 г.
94

власть еще недостаточно укрепилась, там был слаб советский
аппарат, транспортные связи с этими районами были затруднены.
В результате продразверстка наиболее интенсивно взималась в
центральных областях, где излишки хлеба были не очень велики.
«Поэтому получилось так, что увеличенные
продовольственные ресурсы мы собрали из наименее урожайных губерний*
и этим кризис крестьянского хозяйства чрезвычайно
обострился» ,58.
Все это несомненно свидетельствует об отрицательном
влиянии разверстки на сельскохозяйственное производство. Эти
тревожные симптомы стали весьма ощутимы в 1920 г., вызвали к
жизни поиски иных форм стимулирования крестьянства, что
привело в конечном счете к замене разверстки налогом.
В. И. Ленин указывал со всей определенностью: «Разверстка в
деревне... мешала подъему производительных сил и оказалась
основной причиной глубокого экономического и политического
кризиса, на который мы наткнулись весной 1921 года»159.
Конечно, степень влияния разверстки на снижение
сельскохозяйственного производства определить невозможно. Однако
представляется необходимым иметь в виду следующие
обстоятельства.
Многочисленные данные свидетельствуют о том, что
крестьянство в значительной мере утаивало подлинные размеры
посевов и сборов. Следовательно, масштабы уменьшения посевов и
понижения урожайности под влиянием разверстки были не столь
велики, как зафиксировано в некоторых показателях.
Материалы свидетельствуют далее, что разверстка очень
часто, несмотря на свою суровость, оставляла крестьянину
немалые излишки160, и крестьянин находил пути — преимущественно
нелегальные — к реализации этих излишков.
Приводившиеся выше данные о питании городского
населения, показывающие, что горожане приобретали 30—45% хлеба
и муки 'помимо карточной системы, достаточно убедительно
говорят о размерах хлебных излишков, которые оставались в
руках крестьян.
Для того чтобы определить место продразверстки в ряду
других факторов, влиявших на сельское хозяйство, необходимо
помнить о том, что продразверстка сама была порождением войны
и разорения.
158 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 14.
155 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 44, стр. 159.
160 Нарком продовольствия А. Д. Цюрупа в специальном циркуляре,
адресованном (губпродкомиссарам, губисполкомам и губкомам (март 1920 г.),
отмечал, что «для крестьян прямой интерес сеять больше, ибо им тогда
больше останется... При хорошем урожае... и большой посевной площади
может случиться, что на деле крестьянам останется больше норм» (ЦГАНХ,
ф. 1943, оп. 4, д. 209, л. 1).
95

«„Военный коммунизм",—«писал В. И. Ленин,—был
вынужден войной и разорением. Он не был и не мог быть отвечающей
хозяйственным задачам пролетариата политикой»161. Поэтому
нельзя рассматривать разверстку изолированно, как некое
самостоятельное явление, нужно видеть исторически подчиненное
место разверстки. Два года существования разверстки в
специфических условиях войны были полностью оправданы
исторической необходимостью, обеспечив поступление для государства
необходимого продовольственного минимума.
Нужно помнить также о сравнительно ограниченных
хронологических рамках существования разверстки.
Если разрушительное действие войны продолжалось 7 лет,
нарастая год от года, то влияние разверстки, введенной в 1919 г.,
сказалось главным образом в 1920 г. Разверстка не могла
обеспечить будущего сельского хозяйства. Являвшаяся «горькой и
печальной необходимостью» (Ленин) во время войны, она стала
нетерпимой при переходе к мирному строительству. Нечего
было и думать о том, что на основе разверстки можно успешно
осуществить восстановление сельского хозяйства. Ее сохранение
было бы гибельно для страны с точки зрения и политической, и
экономической. Но когда мы говорим не о перспективе
разверстки, а об ее непосредственном воздействии на
сельскохозяйственное производство в конкретных условиях 1919—1920 гг., то
это воздействие было несомненно меньшим, чем ущерб,
нанесенный самой войной.
«Причины отмечаемого кризиса сельского хозяйства лежат
во всем проклятом прошлом России и в империалистической и
революционной войнах,— отмечал А. И. Свидерский.— Но,
несомненно, вместе с тем, что монополия с разверсткой до
крайности затрудняла борьбу с сельскохозяйственным кризисом и
даже мешала ей, усиливая в свою очередь расстройство
сельского хозяйства..» 1б2
« * *
Кризисное, катастрофическое состояние сельского хозяйства,
сложившееся к началу 1921 г., требовало от Советского
государства экстренных, кардинальных мер. Эти меры должны были
идти как по линии оказания всемерной материальной помощи
сельскому хозяйству, так и по линии создания материальных
стимулов для крестьянина.
Усиливая материальную помощь крестьянству, Советское
государство вместе с тем начало со второй половины 1920 г.
поиски новых путей подхода к индивидуальному крестьянскому
хозяйству, поиски, приведшие к переходу к новой
экономической политике.
161 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 220.
162 «Третье Всероссийское продовольственное совещание». М., 1921, стр. 31.
«6

Глава И
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ИТОГИ
АГРАРНЫХ ПРЕОБРАЗОВАНИИ
ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
1. Аграрная революция
Для раскрытия темы о переходе к нэпу первостепенное значение
имеет вопрос о том, что представляло из себя крестьянство
к концу гражданской войны, какие социально-экономические
перемены произошли в его среде после Великой Октябрьской
социалистической революции.
В 1917—1920 гг. в сельских районах России развернулись
невиданные никогда ранее в истории по своим масштабам и по
своему содержанию революционные события. Эти события
привели к серьезным сдвигам в социально-экономической жизни
деревни, к крупнейшим изменениям в соотношении классовых
сил среди крестьянства.
Для того чтобы выяснить соотношение классовых сил и их
расстановку в деревне к концу гражданской войны, необходимо
хотя бы кратко остановиться на основных этапах аграрной
революции, на выяснении форм классовой борьбы в деревне в
1917—1920 гг., на анализе тех условий, в которых действовали
различные группы крестьянства.
Исторический ленинский Декрет о земле, принятый II
Всероссийским съездом Советов, осуществил вековые чаяния
трудового люда деревни, передал крестьянству помещичьи,
монастырские, удельные и прочие земли.
Трудно переоценить значение этих преобразований. Земля
была национализирована, стала достоянием народа. Крупное
частновладельческое хозяйство в деревне было уничтожено.
0 масштабах осуществленных.преобразований дает
представление уже сама численность частновладельческих хозяйств. По
переписи 1917 г. в 38 губерниях и областях Европейской России
насчитывалось 78 801 частновладельческое хозяйство1. В них
1 «Погубернские итоги Всероссийской сельскохозяйственной и поземельной
переписи 1917 г.» —«Труды ЦСУ»,1 т. У, вып..1. М., 1921, стр. 42 (далее
—«Погубернские итоги...»). Используются также данные (переписи 1917 г. по
7 Ю. А. Поляков
§7

проживало вместе с наемными рабочими 1 109 879 человек. Без
наемных рабочих число живших в хозяйствах составляло
633 585 человек2.
Революционным путем был ликвидирован целый
эксплуататорский класс — класс помещиков, служивший одной из опор
империалистического гнета. Весь класс в целом был лишен своей
экономической базы, перестал существовать как
социально-экономическая сила. Это обстоятельство наносило непоправимый
удар и непосредственно по буржуазии, ибо в России к моменту
революции буржуазия и помещики тесно сплелись между собой
не только политически, но и экономически. Достаточно известно,
что накануне революции большая часть помещичьих земель
была заложена в банках.
Одна из основных социально-экономических сил деревни
была лишена всей собственности, всех основных средств
производства. Все это —земля, орудия производства, строения,
семена, готовая продукция — перешло в руки крестьян. Произошло,
таким образом, грандиозное перераспределение основных
средств производства в сельском хозяйстве. Ликвидация
помещичьего землевладения была осуществлена самими крестьянами
под руководством и при помощи рабочего класса, при
руководящем и организующем участии государства.
Ликвидация помещичьего землевладения привела к
серьезным социально-экономическим сдвигам в деревне. В руках
крестьян сосредоточилось подавляющее большинство земель. До
революции 1905—1907 гг. крестьянские земли (по стране)
составляли 76,3%, а частновладельческие и государственные — 23,7%.
Уже в 1919 г. соотношение резко изменилось. В пользовании
индивидуальных крестьянских хозяйств было 96,8%, в
пользовании сельскохозяйственных коллективов — 0,5%. Совхозы и
подсобные хозяйства предприятий и учреждений
занимали 2,7% 3.
В отчете Наркомзема IX Всероссийскому съезду Советоз
указывалось, что: «из общей площади нетрудового фонда 80%
перешло в распоряжение крестьянства, около 11 % поступило
в распоряжение государства (преимущественно в форме
советских хозяйств) и около 3% в распоряжение коллективов.
книге «Статистический сборник» за 1913—1917 гг. («Труды ЦСУ», т. VII,
вып. 1. М., 1921). В этом сборнике число частновладельческих хозяйств по
36 губерниям определено в 573)18 (см. указанный сборник, стр. 208).
Разница объясняется тем, что в этом сборнике не учтены материалы Витебской
губернии, где было 13 620 частновладельческих хозяйств, Донской области
(2032 частновладельческих хозяйства), Екатеринославской губернии
(6891 хозяйство).
2 «Логубернские итоги...», стр. 42—43.
3 Б. Н. К н и л о в и ч. Очерк деятельности Народного комиссариата
земледелия за три года (1917—1920). М, 1920, стр. 6.
98

В среднем по 32 губерниям 97% земли стало принадлежать
крестьянам и лишь 3% —совхозам, коммунам, артелям и т. п.»4
Из этих данных видно с достаточной наглядностью, что еди«
ноличные крестьяне получили в свое распоряжение почти все
находившиеся в хозяйственном обороте земли страны.
Это было величайшим, невиданным в истории завоеванием.
Один этот факт со всей силой, наглядностью и убедительностью
свидетельствует о том, какие огромные результаты дала
пролетарская революция трудящемуся крестьянству. К этому надо
добавить, что в руки крестьян перешла значительная часть
помещичьего скота и инвентаря. По данным И. А. Теодоровича,
перешедший к крестьянству от помещиков мертвый инвентарь
оценивался в 200 млн. руб., рабочий скот — в 250 млн. руб.5
Б. Книпович считает, что примерно 10% скота перешло в
совхозы и коллективы, остальные 90% или попали в
собственность крестьян, или были реквизированы6.
По переписи 1916 г. в 32 губерниях РСФСР
частновладельческие хозяйства имели 386 672 лошади и 290 969 коров. Нарком-
зем принял и передал совхозам 23 149 лошадей и 43 361 корову7.
Следует предположить, что большая часть скота, а именно более
300 тыс. лошадей и свыше 200 тыс. коров, досталась крестьянам
этих губерний.
Если учесть, что по 38 губерниям число скота в
частновладельческих хозяйствах было значительно больше (по переписи
1917 г.—570 257 рабочих лошадей и 361947 коров)8, то
количество лошадей и коров, перешедших крестьянам,
соответственно возрастет.
К сожалению, сейчас нельзя еще с достаточной точностью и
конкретностью ответить на вопрос о количестве земли,
полученной крестьянами.
Широко вошедшие в оборот сводные данные о том, что
крестьянство получило 150 млн. дес. земли, ранее находившейся
в руках помещиков, купцов, монастырей, членов императорской
фамилии и пр., нуждаются в конкретизации и анализе.
Необходимо показать состав этих земель (пашни, луга, леса и т. п.),
показать размеры земель, полученных крестьянами как по
различным крупным районам страны (Центральная Россия, Север,
Поволжье, Урал, Сибирь и т. д.), так и по губерниям.
Исследователями на местах в многочисленных диссертациях и статьях
собран огромный материал, проделана чрезвычайно большая
* «Отчет Наркомзема IX Всероссийскому съезду Советов за 1921 г.». М., б. г.,
стр. 6. (далее — «Отчет НКЗ... за 1921 г.»).
5 И. Теодорович. Уроки союза рабочих и крестьян в СССР. М., 1925,
стр. 12.
6 Б. Н. Книпович. Очерк деятельности Народного комиссариата
земледелия..., стр. 7.
7 «Экономическая жизнь», 7 ноября 1919 г.
8 См. «Погубернские итоги...», стр. 44.
7* 99

работа в этом направлении. Однако различие подхода к
статистическим материалам, различие методики исследования
приводят к разным оценкам, несоответствиям и противоречиям.
Нужна, видимо, работа единого коллектива (одному человеку это
не под силу) для того, чтобы дать, наконец, сводную и полную
картину изменения крестьянского землепользования на основе
осуществления Декрета о земле.
Напомним, что до появления в 1936 г. сводной цифры в
150 млн. га9, наша литература на протяжении ряда лет
приводила различные данные о количестве земли, полученной
крестьянами—от 20 млн. до 100 млн. дес.10
Независимо от точного исчисления количества земель,
полученных крестьянами, можно констатировать — и этот вывод не
подлежит никакому сомнению,— что влияние ликвидации поме-
9 И. Ста л и.н. О проекте Конституции СССР.—«Вопросы ленинизма». Изд.
11. М., 1952, стр.569.
10 По отчетам местных земельных органов по 32 губерниям европейской части
страны к 1 ноября 1918 г. между индивидуальными крестьянскими
хозяйствами было распределено 16413 887 дес, совхозы получили 649 602 тыс.,
коммуны и артели—145 736 дес, нераспределенными осталось свыше 5 млн.
дес. Эти данные охватывали земли, предназначенные как для пашни, так и
для лугов. Лес, кустарник, овраги, заболоченные земли, пустоши и
другие земли в расчет не принимались («Аграрная политика Советской власти
(1917—1918 гг.)». Документы и материалы. М., 1954, Прилож., табл. 1,
стр. 498—'506): Площадь лесов, ранее принадлежавших частным лицам и
ставших общенародными, определялась позднее Наркомземом в 47,5 млн.
дес. (ЦГАНХ, ф. 478, оп. 45, д. 214, л. 62). К декабрю 1919 г., по данным
Наркомзема, число земель сельскохозяйственного значения, переданных
крестьянам, исчислялось примерно в 20 млн. дес. (С. П. Середа.
Основные задачи социалистического земледелия. Речь на I Всероссийском съезде
земледельческих коммун и артелей, 1920, стр. 4). М. И. Калинин в 1925 г.
писал, что площадь земли, перешедшей к крестьянам, приближается к
100 млн. дес. (М. И. К а л и н и н. По поводу расслоения
деревни.—«Беднота», 21 марта 1925 г.). По данным, приведенным на XV съезде ВКП(б), в
РСФСР (без автономных республик) у помещиков и так называемых
частных землевладельцев, уделов и церквей было отобрано и передано
крестьянам не менее 50 млн. га, до 10 млн. га было передано из Госземиму-
щества и лесного фонда («Пятнадцатый съезд ВКП(б). Стенографический
отчет». М., 1928, стр. 1052). По материалам В. Карпинского, крестьяне
получили 58 416 000 дес. (В. Карпинский. Вопрос о земле, как его
ставил и разрешал В. И. Ленин М.—Л., 1925, стр. 87). В
официальном сборнике «Пять лет власти Советов» приведены данные о том,
что во владение крестьян перешло от 28 до 30 млн. дес. бывших нетрудовых
земель («Пять лет власти Советов». М., 1922, стр. 354). В. Милютин
приводит данные, говорящие о том, что к крестьянам перешло 65,4 млн. га
помещичьей и 3,8 млн. га церковной земли. Размер казенных земель,
перешедших крестьянам, он определяет в 150 млн. га (В. Милютин. Аграрная
политика СССР. Изд. 3. Мм 1929, стр. 13 и 38). По данным Наркомзема,
на 1 ноября 1920 г. по 36 губерниям Европейской России из общего фонда
нетрудовых земель в 22 847 916 дес. в распоряжение крестьян поступило
21407 512 дес, колхозов —391 614, совхозов—1 049 150 дес. П. Месяцев
исчислял перешедший к крестьянству вненадельный фонд
частновладельческих и казенных земель в 40 млн. дес. (П. Месяцев. Аграрная политика з
России. М., 1924, стр. 209), а И. Теодорович определял размер этого фонда
в 50 млн. дес. .(И. Теодорович. Указ. соч., стр. 11).
100

щичьего землевладения на социально-экономическое положение
крестьянства было колоссальным.
Среднее землепользование крестьянской массы увеличилось.
Количество удобной земли, приходившейся на одного едока
(в среднем по России), увеличилось с 1917 по 1920 г. с 1,87 до
2,26 дес. п
Ликвидация помещичьего землевладения была первым
этапом революционных аграрных преобразований в России.
В 1918 г. в деревне развернулась социалистическая революция.
Эта революция была глубоко закономерным явлением. Она
с неизбежностью вытекала из всего предшествующего развития
России в целом и социально-экономического развития деревни,
в частности.
Говоря о социалистической революции в деревне, мы имеем
в виду, что ее первым шагом было, как и по стране в целом,
завоевание политической власти пролетариатом в союзе с
крестьянской беднотой.
С точки зрения социально-экономических преобразований
основным этапом социалистической революции в деревне
явились лето и осень 1918 г., когда во всю ширь развернулась
борьба против деревенской буржуазии и кулачества.
В этом смысле мы и понимаем слова В. И. Ленина о том,
что «только летом 1918 г. началась настоящая пролетарская
революция в деревне» 12.
Социалистическая революция в деревне явилась следующим,
вслед за ликвидацией помещиков, важнейшим этапом великих
аграрных преобразований. В чем же состояло существо этой
социалистической революции в деревне?
Советская наука давно отказалась от распространенной в
20-е годы точки зрения на аграрную революцию в деревне, как
на революцию, носившую исключительно антипомещичий
характер 13. Этот взгляд полностью противоречит прямым
ленинским указаниям о пролетарской революции в деревне,
развернувшейся в 1918 г. и направленной против деревенской
буржуазии.
Социалистическая революция в деревне — это
развернувшаяся в условиях пролетарской диктатуры и при самой активной
помощи и поддержке последней борьба пролетарских и полу-
15 «Пять лет власти Советов», стр. 355.
12 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 38, стр. 192.
н М. Н. Покровский говорил о «туземной» крестьянской революции,
проходившей параллельно с городской, пролетарской революцией. Л. Крицман
утверждал, что «наша революция и для массы мелких хозяев является
прежде всего противопомещичьей революцией» (Л. Крицман.
Пролетарская революция и деревня. М., 1929, стр. 34). В. Филов, отражая эту
распространенную точку зрения, писал, что «основной смысл... эпохи „военного
коммунизма" для деревни состоял в выкорчевывании из ее экономики
остатков, пережитков помещичьего строя» (В. Филов. В. И. Ленин о классовом
расслоении деревни. М.— Л., 1926, стр. 21).
101

пролетарских масс деревни против сельской буржуазии —
кулачества.
В отличие от города, где борьба рабочего класса против
капиталистов завершилась ликвидацией крупной буржуазии как
класса и привела к созданию новых производственных
отношений, в деревне была осуществлена лишь частичная
экспроприация сельской буржуазии при сохранении единоличного
мелкотоварного хозяйства как основы сельскохозяйственного
производства. Частичная экспроприация кулачества была проведена
главным образом не на основе обобществления принадлежавших
кулакам средств производства, а путем раздела последних
между мелкими крестьянскими хозяйствами.
Социалистическая революция не дала сельской буржуазии
возможности повернуть развитие деревни по
капиталистическому пути, заменить крупное помещичье хозяйство крупным
капиталистическим.
Победа над кулачеством означала победу над крупнейшим
и опаснейшим отрядом буржуазной контрреволюции, что
являлось одной из основных предпосылок сохранения и упрочения
Советской власти, разгрома интервентов и белогвардейцев.
Подорвав экономические позиции кулачества, ослабив его
политическое влияние, сплотив бедноту, обеспечив превращение
середняка в союзника пролетариата, социалистическая
революция укрепила почву для последующего преобразования
сельского хозяйства на социалистический лад 14.
В итоге ликвидации класса помещиков и удара, нанесенного
по кулачеству, в среде крестьянства уже к 1919 г. произошли
огромные сдвиги.
Выборочная сельскохозяйственная перепись 1919 г.,
охватившая 10% крестьянских дворов в 25 губерниях страны, дала
историкам и экономистам значительный материал о сдвигах,
происшедших в крестьянстве к 1919 г. Эти материалы, опубликованные
в статистическом сборнике «Экономическое расслоение
крестьянства в 1917 и 1919 г.»15, довольно широко используются в нашей
литературе.
Материалы этой переписи легли в основу работ А. И.
Хрящевой, Б. Н. Книповича 16 и др. В указанном сборнике и в работах
14 Подробнее о переделе земли <в 1918 г. и об оценке «уравнительности»,
проводившейся при этом переделе, см. наши соображения в книге «История
советского крестьянства и колхозного строительства в СССР» (М., 1963,
стр. 18—19).
15 Труды ЦСУ, т. VI, вып. 3. М., 1922.
11 «Крестьянство в войне и революции. Статистико-экономические очерки
А. Хрящевой» (далее —А. Хряще в а. Крестьянство в войне и революции.
М., 1921); (отдельные оттиски из журнала «Вестник статистики», 1920,
№ 9—(12); она же. К характеристике крестьянского хозяйства
революционного времени.—«Вестник статистики», 1920, № 5—8; Б. К н ил о-в и ч.
Направление и итоги аграрной политики 1917—1920 годов.—Сб. «О земле»,
вып. 1. М., 1921. -
102

А. Хрящевой и Б. Книповича данные 1919 г. сопоставляются с
данными переписи 1917 г.
Все данные (по посеву, по числу рабочих лошадей и по числу
коров) по губерниям, экономическим районам и в
комбинационном обобщении по производящей и потребляющей полосе
убедительно свидетельствуют о том, что за время революции
крестьянство осереднячилось.
Резко (почти вдвое — с 11,4 до 6,5%) сократилось число
беспосевных крестьян; несколько уменьшилось число
безлошадных и бескоровных хозяйств (соответственно с 28,7 до 25,1% и
с 17,9 до 15,7%).
В то же время сократился процент многопосевщиков
(хозяйства с посевами свыше 8 дес. составляли 3,1% против 7,9% в
1916 г.) и процент хозяйств, владевших 4 и более лошадьми, 4 и
более коровами (соответственно — с 1,2% в 1917 г. до 0,7% в
1919 г. и с 3 до 1%). Зато значительно выросла группа хозяйств
с посевами до 4 десятин — с 59,1% в 1916 г. до 74% в 1919 г.17
Таким образом налицо отчетливо выраженный процесс осе-
реднячивания деревни, нивелировки крестьянства. Сократились
полярные, крайние группы — крестьянской бедноты и сельских
капиталистов — кулачества, выросла, укрепилась середняцкая
прослойка.
Можно констатировать, что к этому времени, т. е. к весне
1919 г., середняк уже стал основной фигурой деревни. Именно
весной 1919 г. В. И. Ленин высказывает положение об
увеличении удельного веса среднего крестьянства.
«Среднее крестьянство,— говорил В. И. Ленин 3 апреля
1919 г. в докладе на заседании Моссовета,— это самый крупный
слой, который увеличился после нашей революции благодаря
тому, что мы уничтожили помещичью частную собственность
на землю» 18.
Не случайно, конечно, в политике Коммунистической партии
с конца 1918 г. и особенно с весны 1919 г. вопрос о середняке, об
отношениях с ним выдвинулся в качестве одного из главнейших
и острейших вопросов. В значительной мере потому, что середняк
вырос количественно, стал главной фигурой деревни, вопрос о
взаимоотношениях пролетариата со средним крестьянством
приобрел особую важность, ибо речь шла о взаимоотношениях с
основными, преобладающими массами крестьянства.
Нисколько не преуменьшая масштабов социальных
преобразований в деревне в 1918 г., полностью признавая, что именно
в это время произошли главные социально-экономические
сдвиги в крестьянстве, надо в то же время подчеркнуть, что и после
весны 1919 г. период аграрных преобразований отнюдь не за-
17 Б. К н и п о в и ч. Очерк деятельности Народного комиссариата
земледелия..., стр. 25.
18 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 38, стр. 255.
103

кончился, что в 1919 и 1920 гг. происходили те же самые
процессы, что и в 1918 г.
Исследователи, изучая великие аграрные преобразования
революции, в большинстве случаев ограничиваются 1918 г.
Получается, что в 1919 и 1920 гг. положение в деревне как бы
стабилизировалось, пора революционных сдвигов и преобразований
осталась позади. Это приводило и приводит к известным
противоречиям.
Так, в большой работе коллектива исследователей
Коммунистической академии, изданной в 1928 г. («Материалы по истории
аграрной революции в России»), в текстовой части и в
подзаголовках всюду говорится об «аграрной революции 1917—1918 гг.»
В то же время во всех конкретных материалах (за отдельными
незначительными исключениями) данные 1917 г. сравниваются с
данными 1920 г. В значительной мере это связано с наличием
источников, с тем обстоятельством, что наиболее широкие
переписи проводились именно в эти годы, хотя авторы могли бы
использовать и материалы переписи 1919 г.
Тем не менее разрыв не может не броситься в глаза:
аграрные преобразования авторы относят к 1917—1918 гг., а итоги
преобразований подводят на 1920 г. Конечно, львиная доля
преобразований падает на конец 1917 и на 1918 г. В это время была
осуществлена ликвидация помещиков и нанесен первый,
пожалуй, самый сильный и во всяком случае самый заметный удар по
кулачеству.
Но разве можно сказать, что положение в деревне
стабилизировалось, что классовая борьба не приводила к новым, весьма
существенным изменениям в социально-экономической
структуре деревни?
Нам кажется, что 1919—1920 гг. являются неразрывной
частью великих аграрных преобразований революции, периодом,
когда эти преобразования получили в основном свое завершение.
В эти годы продолжалось начатое с первых дней революции
перераспределение земель, шло дальнейшее наступление на
кулачество, экономические и политические позиции которого были
ослаблены еще больше, происходило (за счет сокращения
полярных групп) расширение средних слоев крестьянства.
Короче, процессы, развернувшиеся в 1918 г., продолжались
и в последующие годы гражданской войны. Разумеется, на их
ход и развитие оказывали влияние специфические условия
военного коммунизма, но основное содержание, основные тенденции
оставались в общем прежними.
При этом необходимо учесть то обстоятельство, что огромные
территории страны (Украина, Урал, Сибирь, Дон, Северный
Кавказ, Белоруссия, часть Поволжья и Севера) в 1918 г. были
захвачены врагом, и поэтому осуществление революционных
аграрных преобразований естественно падает на 1919—1920 гг.
104

Поэтому ограничение аграрных преобразований 1918 г. дает нам
неполное представление о происходивших сдвигах, дает по
существу представление о процессах, охвативших лишь меньшую
часть страны, хотя и в очень важных районах.
Важно подчеркнуть, что в период комбедов, т. е. в 1918 г.,
отнюдь далеко не все крупные эксплуататорские хозяйства были
разбиты и ограничены. Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от
30 октября 1918 г.19 констатировало: «Объявленное в основном
законе о социализации земли уравнительное распределение ее по
потребительской трудовой норме... еще не по всей территории
Советской Республики проведено в жизнь. Более состоятельные
и богатые крестьяне в таких местах по-старому владеют
большими по размерам и лучшими по плодородию участками земли, с
которых они получают не только достаточные для безбедного
существования средства, но и большие излишки»20.
Как известно, осенью 1918 г. все окраины страны были
захвачены врагом. Следовательно, в постановлении речь идет
о центральных районах России. Из постановления видно, что к
этому времени задачи частичной экспроприации крупных
кулацких хозяйств еще не были полностью решены, и советское
правительство считало необходимым продолжить борьбу за их
осуществление.
В 1919—1920 гг. (особенно в 1919 г.) в деревне продолжались
частные переделы земли на основе уравнительности. А. И. Хря-
щева отмечала, что «принцип уравнительности» господствовал
«в отношении земледельческого хозяйства в течение 1918—
1919 гг.»21
В. Келлер, детально исследовавший жизнь одного из уездов
Воронежской губернии, констатирует, что наибольшее число
земельных переделов падает на 1918 и 1919 гг.
Год переделов Число селений
1917 97
1918 151
1919 148
1920 34
«Уравнительное освоение крестьянством новых земель как
раз происходит в процессе интенсивно совершающихся переделов
1918 и 1919 годов»,—пишет В. Келлер22.
п Было опубликовано 14 ноября, т. е. уже после решения VI съезда Советов-
о ликвидации комбедов.
20 СУ РСФСР, 1918, № 82, ст. 864.
21 А. И. Хрящ ев а. Групповой состав крестьянства до н после революции.—
В кн. «Экономическое расслоение крестьянства в 1917 и 1919 гг.» — «Труды
ЦСУ», т. VI, вып. 3. М., 1922, стр. 10 (далее — «Экономическое расслоение
крестьянства...»).
22 В. Келлер, И. Романенко. Первые итоги аграрной реформы. Воронеж,
1922, стр. 100.
10*

7% селений переделяли земли до землеустройства один раз,
22,7% —Два раза, 66,3% —три раза, 4% —четыре раза. С
каждым годом революции, констатирует В. Келлер, обострялось
«стремление к максимальному поравнению землепользования
между членами общины» 23.
Землевладение начало стабилизироваться с 1919 г. К
стабилизации землевладения был направлен ряд правительственных
актов начиная с лета 1919 г. (циркуляр Наркомзема от 28 июля
1919 г., циркуляр Центрального отдела землеустройства от 2
октября 1919 г., предписание наркома земледеления С. П. Середы
от 13 февраля 1920 г., постановление СНК РСФСР от 30 апреля
1920 г. «О переделах земли»). Эти акты упорядочивали и огра-
иичивали переделы земли.
Однако, как показывают приведенные выше факты, это было
лишь началом стабилизации. В 1919 г. переделы продолжались
лочти с такой же интенсивностью, как и в 1918 г.
Таким образом, поскольку переделы продолжались,
землепользование лишь начинало стабилизироваться и переделы шли
в сторону дальнейшего ограничения многопосевщиков, следует
считать, что период революционных аграрных преобразований
завершился не в 1918 г., а в 1920 г.
1919 и 1920 гг. характерны большим своеобразием в
государственной экономической политике. Государство полностью
запретило частную торговлю, изымало у крестьян по продразверстке
все продовольственные излишки.
Однако система военного коммунизма, с продразверсткой,
направленной своим острием против кулака, по существу близка
я родственна мероприятиям лета 1918 г., ставившим своей целью
максимальный подрыв позиций кулачества, укрепление бедняц-
ко-середняцких слоев деревни.
В этом смысле политика военного коммунизма, всемерно
затруднявшая ведение крупного крестьянского хозяйства,
способствовала продолжению аграрной революции с ее
антикулацкой направленностью, с ее тенденцией к нивелировке
крестьянства. Следовательно, и с этой точки зрения период аграрной
революции целесообразно распространить .на 1919—1920 гг.
Но самый главный аргумент в пользу этого взгляда
заключается в том, что 1919—1920 гг. принесли весьма значительные
изменения в социально-экономической структуре крестьянства.
Эти изменения проходили в том же направлении, что и в 1918 г.,
продолжая и развивая определившуюся тогда тенденцию.
Весьма интересные и убедительные сравнения положения в
1919 и 1920 гг. делает А. И. Хрящева. Она приходит к выводу,
что процесс увеличения числа мелких хозяйств и сокращения
крупных продолжался и после 1919 г. «...Процессы уравнитель-
В. Келлер, И. Романенко. Указ. соч., стр. 101.
106

ные и распределительные в 1920 году продолжали совершаться
в том направлении, какое дала им революция»,— констатирует
она24.
Конечно, в 1919—1920 гг. все сильнее сказывалось влияние
военной разрухи. Это отражалось, в частности, в том, что
замедлилось снижение числа беспосевных и безлошадных хозяйств.
Однако, несмотря на это, достаточно ясно прослеживается
общность тенденций и процессов, происходивших в 1918 г., с одной
стороны, и в 1919—1920гг.,—с другой. По 22 сопоставимым
губерниям процент хозяйств с посевом до 2 дес. с 1917 до 1919 г.
в 20 губерниях увеличился (в большинстве случаев —
значительно). В 1919—1920 гг. также произошло увеличение этой группы
хозяйства (как правило, в менее значительных размерах) в
подавляющем большинстве (18) губерний25.
Процент хозяйств, владевших одной головой рабочего скота,
с 1917 г. до 1919 г. вырос повсеместно (в 25 сопоставимых
губерниях), а с 1919 по 1920 г.— в 15 губерниях из 25. Процент
хозяйств, имевших одну корову, с 1917 до 1919 г. увеличился в
18 губерниях из 23, а в 1919—1920 гг.— в 19 губерниях26. Группа
хозяйств с посевами от 2 до 4 дес. выросла с 1917 до 1919 г. в
10 губерниях, а в 12 уменьшилась. В 1919—1920 гг. происходит
то же самое. Эти годы дают увеличение указанной группы в
13 губерниях и сокращение — в 9.
Группа хозяйств с посевом от 4 до 6 дес. с 1917 до 1919 г.
уменьшилась в 16 губерниях из 25. Такая же тенденция
прослеживается в 1919—1920 гг. в 17 губерниях. Почти повсеместное
снижение числа хозяйств с 2 лошадьми набюдалось как с 1917
до 1919 г., так и в 1919—1920 гг. Процент бескоровных хозяйств
с 1917 до 1919 г. снизился в 20 губерниях (из 23), в 1919—
1920 гг.— в 18 губерниях27.
Несколько меняется лишь тенденция в отношении
беспосевных хозяйств и хозяйств без рабочего скота. Если с 1917 до
1919 г. преобладало сокращение таких хозяйств, то в 1919—
1920 гг. наряду с губерниями, где такое снижение продолжалось,
в ряде губерний наблюдалось известное повышение удельного
веса беспосевных и безлошадных крестьянских дворов. Это
объяснялось, безусловно, влиянием военной разрухи.
Не менее любопытны данные по отдельным волостям,
приводимые в «Материалах по истории аграрной революции в России».
Имеются, в частности, данные по Абдуловской волости Ефре-
мовского уезда Тульской губернии. В этой волости и в 1919 и в
2i «Экономическое расслоение крестьянства...», стр. 12, 18.
25 Там же, табл., стр. 12; «Групповые итоги сельскохозяйственной переписи
1920 г.». «Труды ЦСУ», т. XIV, вып. 1 а (далее — «Групповые итоги...»).
26 «Экономическое расслоение крестьянства...», табл., стр. 18—19; «Групповые
итоги...», стр. 174—£54.
27 «Экономическое расслоение крестьянства...», табл., стр. 12—13; «Групповые
итоги...», стр. 172—254.
107

1920 г. были обследованы одни и те же крестьянские хозяйства.
В 1919 г. было зафиксировано 13 хозяйств (из 855), нанимавших
сроковых рабочих (примерно 1,5%), а в 1920 г.— лишь одно
хозяйство (из 839; примерно 0,1%) 28. Число нанятых рабочих в
1919 г. составляло 17 человек, а в 1920—1 29.
Крестьян-беспосевщиков в 1919 г. было 8, а в 1920 г. их осталось только З30.
Число хозяйств с посевами от 8 до 10 дес сократилось
соответственно с 90 до 16, с посевами от 10 до 16 дес.— с 28 до 10, с
посевами свыше 16 дес.— с 4 до 1. Число хозяйств, имевших 3 и более
голов рабочего скота, сократилось с 29 до 73|.
Все эти данные показывают, что в 1919—1920 гг, происходил
дальнейший процесс осереднячивания деревни, нивелировки
крестьянства. Именно в это время сократилась практика найма
сроковых рабочих, резко снизилось число крупнопосевидаов и
хозяйств со значительным количеством рабочего скота,
уменьшилось число хозяйств без посева за счет увеличения средней
группы крестьянства.
Таким образом, говоря об итогах аграрной революции,
необходимо оперировать данными не 1919, а 1920 г. Данные 1919 г.
являются промежуточными, переходными, они не отражают в
полной мере происшедших изменений, не дают представления
о масштабе преобразований и перемен 32.
2. Социально-экономические сдвиги
в крестьянстве за 1917—1920 гг.
Подведение итогов аграрной революции затруднено состоянием
статистических источников. Материалы переписей 1917 и 1920 гг.
не содержат достаточных данных для определения классовой
сущности крестьянских хозяйств. Там отсутствуют данные о
поденном и сдельном найме рабочих, о найме и сдаче в наем
живого и мертвого инвентаря, о состоянии кредита семян, денег,
средств потребления и пр. Но и имеющиеся в переписях данные
о найме рабочей силы, о торгово-промышленных заведениях не
являются достаточно надежными.
23 «Материалы по истории аграрной революции в России», т. I. M., 1928,
стр. 572, 582.
" Там же, стр. 573, 583.
30 Там же, стр. 572, 582.
31 Там же.
32 Вопрос об этапах аграрной революции более подробно рассмотрен в
дискуссии на страницах журнала «Вопросы истории»: см. В. П. Данилов.
Некоторые итоги научной сессии по истории советской деревни.— «Вопросы
истории», 1962, № 2; он же. По поводу так называемого третьего этапа
аграрной революции.— «Вопросы'истории», 1962, № 9; Ю. А. Поляков. К
вопросу о содержании и этапах аграрной революции в СССР.— «Вопросы
истории», 1962, № 8; он же. Еще раз о некоторых вопросах истории аграрной
революции.—«Вопросы истории», 1963, № 2.
108

В 1920 г. наемный труд в деревне был юридически запрещен,
торговля была нелегальной. Статистическое выявление найма
рабочих в крестьянском хозяйстве, в сельских промышленных
заведениях, а также состояния торгово-промышленных заведений
наталкивалось поэтому на значительные трудности и далеко не
всегда было успешным и правильным.
Сравнение данных 1917 г. с данными 1920 г. чрезвычайно
затруднительно. В материалах переписи 1917 г. отсутствует
группировка крестьянских хозяйств по размеру посевов и по числу
голов скота. Итоговые данные в публикациях этих переписей
даются по разным группам губерний. Это вынуждает в ряде
случаев осуществлять сложный пересчет по губерниям, что может
повести к ошибкам при выводе средних показателей или при
сравнении сопоставимых территориальных групп, заставляет
мириться с их неполным охватом.
Прежде всего необходимо установить изменения в группе
хозяйств без посева.
Групповые итоги переписи 1920 г. дают нам 9,2% хозяйств
без посева и с посевом до 0,1 дес. (по 51 губернии РСФСР) 33.
Определение затрудняется тем, что в группу беспосевных
включена категория хозяйств с минимальным посевом (до
0,1 дес). Однако эти данные легко корректируются
материалами А. Хрящевой, которая приводит цифры о числе именно
беспосевных (правда, она оперирует материалами не 51, а 48
губерний, но разница здесь невелика, и при процентном исчислении
эти группы вполне допустимо сравнивать). То, что А. Хрящева
оперирует (лишь отделяя совершенно беспосевных от хозяйств с
минимальными посевами) данными переписи 1920 г., а не иными,
подтверждается совпадением показателей. В материалах
переписи общий процент беспосевных и засевавших до 2 дес. составляет
46,8% 34, у А. Хрящевой эта же категория составляет 46,7% 35.
Таким образом, мы вполне можем сочетать сводные материалы
переписи 1920 г. с дополнением А. Хрящевой. Согласно этим
данным в 1920 г. хозяйства без посева и с посевом до 0,1 дес.
составляли 9,2% всех крестьянских хозяйств, а хозяйства без посева
вообще —7,5% 36.
Согласно переписи 1917 г., по 38 губерниям Европейской
России из 12 979 990 крестьянских хозяйств беспосевных было
1 967 62037, т. е. 15,1%. По 9 губерниям и областям Сибири бес-
посевные хозяйства составляли 12,7%, по 4 областям так назы-
83 «Групповые итоги...», стр. 308.
34 Там же, стр. 308.
а* А. И. Хрящева. Группы и классы в крестьянстве, стр. 83.
33 По статистическим сведениям, удельный вес беспосевных в 1920 г.
составлял 8,1% i(no 46 губерниям и национальным республикам и областям
РСФСР).— «Сборник статистических сведений по Союзу ССР». М., 1924,
_стр. 116—121.
а? «Погубернские итоги...», стр. 46.
109

ваемого Степного края (Акмолинская, Семипалатинская, Семи-
реченская и Уральская) беспосевных хозяйств было 11,5% 38.
Эти данные очень наглядно и убедительно свидетельствуют
о резком снижении числа беспосевных, говорят о масштабе этого
снижения. Однако они не могут быть полностью сопоставлены,
ибо имеются различия в охваченных территориях.
Сопоставимая группа составлена А. Хрящевой из 22 губерний
РСФСР (в большинстве — производящих). По этим губерниям
процент беспосевных в 1917 г. составлял 10,6, а в 1920 г. упал
до 4,739.
Возможно сопоставление и по отдельным губерниям. Так, в
сборнике «Экономическое расслоение крестьянства в 1917 и
1919 гг.» имеются данные о проценте беспосевных на 1920 г. По
Костромской губернии он составлял 4,9, по Ярославской — 7,5,
по Владимирской — 8,0, по Московской — 10,0, Пермской — 6,6,
Вологодской — 4,740.
Сравнивая эти данные с материалами переписи 1917 г..
находим соответственно процент беспосевных для 1917 г.— 17,2 —
Костромская губерния, 13,6 — Ярославская, 15,9 —
Владимирская, 22,0 — Московская, 25,9 — Пермская, 7,6 — Вологодская
губерния41.
Эту тенденцию подтверждают и поволостные данные,
разработанные и сопоставленные в книге «Материалы по истории
аграрной революции».
В 1917 г. в Конышевской волости Льговского уезда Курской
губернии хозяйства без посева или с посевом до 0,09 дес.
составляли 6,5% (82 хозяйства из 1274), а в 1920 г.—0,69 (11 хозяйств
из 1575).
В Ивановской волости того же уезда эти хозяйства
составляли в 1917 г. 10,8% (191 хозяйство из 1766), а в 1920 г. таких
хозяйств было всего 0,4% (7 из 1938) 42.
В Нижне-Деревенской волости того же уезда эти хозяйства
в 1917 г. составляли 13,0% (200 хозяйств из 1533), а в 1920 г. их
было 26 из 1940, т. е. 1,3% 43.
В Верхне-Деревенской волости число таких хозяйств в 1920 г.
осталось неизменным (33) по сравнению с 1917 г., при некотором
росте общего числа изученных дворов (с 1150 до 1443).
Процентное соотношение изменилось таким образом с 2,9 до 2,344.
В Вышне-Вражской волости Чембарского уезда Пензенской
губернии число беспосевных (и с посевом до 0,09 дес.) сократи-
38 «Погубернские итоги...», стр. 73, 85.
зэ А. И. X р я щ е в а. Группы и классы в крестьянстве, стр. 82.
4а «Экономическое расслоение крестьянства...», стр. 12.
41 «Погубернские итоги...», стр. 51, 53, 55.
42 «Материалы по истории аграрной революции», т. I, стр. 2, 12, 18, 28, 38,
44, 49.
43 Там же, стр. 54, 64, 70.
44 Там же, табл. 80, 96.
ПО

лось с 43 (из 1417) в 1917 г. до 35 (из 1590) в 1920 г., т. е. с 3 до
-',2%.
В Знаменской волости Киренского уезда Пензенской
губернии беспосевщики, которых в 1917 г. было 45 из 689, в 1920 г.
исчезли вовсе. То же произошло и в Кандеевской волости того
же уезда 45.
В Студенецкой волости того же уезда число беспосевщиков
соответственно снизилось с 48 (из 1015) до 21 (из 1141); в
Б. Грибаиовской волости Борисоглебского уезда Тамбовской
гхбернии —со 136 (из 1359) до 21 (из 2002); в Мучкапской
волости того же уезда —с 312 (из 2334) до 126 (из 1590), в Пичаев-
ской волости того же уезда — со 130 (из 2172) до 7 (из 794), в
Георгиевской волости Ефремовского уезда Тульской губернии —
с 81 (из 1568) до 6 (из 1772); в Дарищеиской волости того же
уезда — с 38 (из 729) до 10 (из 920); в Дмитриевской волости
того же уезда — с 31 (из 1066) до 3 (из 1175); в Лобановской
волости того же уезда —с 39 (из 989) до 15 (из 1160) 46.
Итак, все имеющиеся в нашем распоряжении данные — от
сводных по стране до волостных — говорят о резком снижении
числа беспосевных хозяйств47.
В среднем их удельный вес снизился несколько больше, чем
вдвое, а в ряде губерний и волостей — еще более значительно.
Были отдельные районы, где беспосевные хозяйства полностью
или почти полностью исчезли.
Факт резкого уменьшения беспосевщиков, касавшийся сотен
тысяч крестьянских хозяйств, особенно разителен в сравнении с
процессами, происходившими до революции.
Напомним, что до революции в ходе усилившейся
дифференциации крестьянства росло число обездоленных, беспосевных
хозяйств. В годы империалистической войны число таких хозяйств
безжалостно множилось. С 1910—1912 по 1917 г. их процент
поднялся в Тульской губернии с 4,2 до 6,5, в Полтавской — с 5,0 до
18,4, в Симбирской —с 10,2 до 13,4 и в Калужской —с 6,5 до
14,648.
Революция не только положила конец этому процессу, но и
породила процесс встречный, процесс гигантской силы, привед-
45 «Материалы по истории аграрной революции», т. I, стр. 174, 190, 216, 232г
258, 274.
46 Там же, стр. 310, 326, 338, 354, 390, 406, 472, 488, 608, 624, 650, 666, 732,
748, 774, 790.
47 Приведем еще некоторые данные о снижении численности беспосевных
хозяйств по отдельным волостям и селам. В Никольской волости Курской
губернии удельный вес беспосевных сократился с 16,5% в 1917 г. до 4,9% в
1920 г.; в Ярополъской волости Московской губернии соответственно — с
3,73 по 3,42%; в Павлодарской волости Тамбовской губернии —с
4,5 до 3,0% («Крестьянское хозяйство за время революции». Мм 1923,
стр. 11, 40, 79); в с. Старомарьевском Ставропольской губернии — с 8,8 до
1,3% («Как живет и чем болеет деревня». Ростов н/Д., 1924, стр. 16).
48 А. И. Х'р я щ е\в а. Групповой состав крестьянства..., стр. 7.
111

шии к значительному сокращению самой низшей, задавленной
нуждой части трудового крестьянства.
С вопросом о беспосевных тесно связан вопрос о хозяйствах
бескоровных, безлошадных и безынвентарных.
По сопоставимой группе в 22 губернии РСФСР А. И. Хряще-
ва определяет количество хозяйств без рабочего скота в 1917 г.
.в 29,0%, а в 1920 г.—27,6% 49~50.
Возьмем для примера данные по губерниям различного
характера.
Таблица 15
Количество крестьянских хозяйств, не имевших рабочего скота
(в %)*
Губерния
Костромская ......
Тамбовская
Пермская
1917 г.
31,6
38,1
26,5
20,3
1920 г.
26,9
37,7
23,8
15,6
Губерния
Донская область . . .
1917 г.
22,9
12,1
26,7
1920 г.
20,3
9,4
37,1
* «Погубернские итоги...», стр. 50, 52, 54, 72; «Групповые итоги...», стр. 189, 197, 209, 225,
237, 241.
Тенденция снижения доли хозяйств без рабочего скота
подтверждается волостными данными, собранными в книге
«Материалы по истории аграрной революции». Так, в Ивановской
волости Льговского уезд-а Курской губернии в 1917 г. хозяйства без
рабочего скота составляли 41,6% (из них без плугов— 37,7%,
с плугами —3,9%). В 1920 г. их стало 22,0% (соответственно
18,1 и 3,9%)51. Снижение показывают материалы по
Нижне-Деревенской, Волче-Вражской52 и большинству других волостей.
Итак, налицо повсеместное (за редкими исключениями)
уменьшение числа хозяйств без рабочего скота.
Такая тенденция, но лишь более сильная, видна и в
отношении бескоровных хозяйств. Приведем данные по различным
губерниям (см. табл. 16).
Данные таблицы показывают, что в 23 губерниях из 29 число
бескоровных хозяйств уменьшилось, причем в ряде губерний
(разных по характеру), таких, как Вятская, Московская,
Оренбургская, Пермская, Петроградская, Самарская, Саратовская,
уменьшение было очень значительным. Лишь в б губерниях число
бескоровных выросло, причем нигде это увеличение не было
значительным.
49-50 д \\ Хрящ ев а. Группы и классы в крестьянстве. Изд. 2. М., 1926,
стр. 82.
51 «Материалы по истории аграрной революции», т. I, стр. 38, 49.
52 Там же, стр. 64 и 75, 184 и 196.
112

Таблица 16
Удельный вес бескоровных крестьянских хозяйств в 1917 и 1920 гг.
(в %)*
Губерния
1917 г.
14,5
38,8
20,5
10,8
11,9
13,1
18,1
19,4
30,0
32,3
14,8
18,0
17,3
22,7
1 18,6
1920 г.
14,9
34,4
17,7
9,9
5,6
9,6
1 И'6
18,2
18,4
24,4
12,7
7,9 ,
19,9
19,7
1 8,1 1
Губерния
1917 г. 1920 г.
Архангельская
Астраханская
Владимирская
Вологодская .
Вятская . . .
Калужская
Костромская .
Курская . . .
Московская .
Нижегородская
Новгородская
Оренбургская
Орловская . .
Пензенская
Пе;мекая . .
Петроградская .
Рязанская . . .
Самарская . . .
Саратовская . .
Симбирская . .
Смоленская . .
Тамбовская . .
Тверская . . .
Тульская . . .
Ярославская . .
Донская область
Алтайская . . .
Енисейская . .
Томская ....
23,3
22,1
21,6
27,1
24,1
11,7
26,0
15,3
20,5
17,0
25,2
9,4
10,2
11,2
14,2
22,4
9,8
17,4
21,3
7,6
22,9
10,6
23,1
16,6
26,0
10,2
8,7
9,6
* «Погубернские итоги...», стр. 50, 52, 54, 72; «Групповые итоги...», стр. 174, 178, 182, 186,
ISO. 192, 194, 198. 202, £06, 210, 214, 218, 222, 226, 230, 234, 238, 242, 250.
Уменьшение числа хозяйств без рабочего скота и без коров,
хотя и не является на первый взгляд особенно разительным,
было фактом исключительной важности.
Надо лишь вспомнить, что оно происходило в условиях
невероятной разрухи, когда на разоренное империалистической
войной сельское хозяйство обрушилась новая война — с
интервентами и белогвардейцами. Многие районы были
непосредственно в зоне военных действий. Помимо общих трудностей,
вызванных войной, нельзя забывать, что военные действия наносили
непосредственный удар по животноводству. Лошадей забирали
в кавалерию, коров забивали на мясо для армии.
Как показано в первой главе, количество рабочих лошадей и
рогатого скота за годы войны значительно сократилось. Это
обстоятельство, т. е. влияние внешних факторов, необходимо
учитывать при объяснении внутренних процессов, происходивших в
крестьянстве, в частности при объяснении сравнительно
небольшого уменьшения числа безлошадных и бескоровных хозяйств.
В связи с констатацией бесспорного факта, что подавляющее
большинство безземельных получило землю, важно поставить
вопрос о судьбе батраков. Вопрос об изменениях в составе
батрацкой армии был разработан С. Г. Струмилиным еще в 1925 г.
Опираясь на данные переписей 1917 и 1920 гг. и внося в них
8 Ю. А. Поляков
113

некоторые уточнения, он 'пришел к правильным, на наш взгляд,
выводам о сокращении батрацкой армии и серьезных изменениях
в ее составе.
В 1917 г. в сельском хозяйстве страны насчитывалось
1409 тыс. наемных рабочих. В хозяйствах крестьянского типа их
было 730 тыс. (52%), в частновладельческих —676 тыс. (48%) 53.
Необходимо учесть, что перепись 1917 г. не отразила наличия
рабочих, нанимаемых сельскими обществами (главным образом,
это пастухи). В 1920 г. эта категория составляла 423 тыс.
человек54. Исходя из того, что она за 1917—1920 гг. не подверглась
серьезным количественным изменениям55, можно считать, что
число сельскохозяйственных рабочих в 1917 г. составляло 2 млн.
человек.
Ликвидация помещичьего землевладения навсегда
уничтожила категорию помещичьих батраков. Эти в недавнем прошлом
самые нищие и обездоленные представители трудящегося
крестьянства либо завели свои хозяйства, получив землю, либо
превратились в рабочих совхозов, основанных на базе бывших
помещичьих имений. В совхозах в 1920 г. было занято 145 тыс.
рабочих (по РСФСР — 114 433 человека) 56. Разумеется, превращение
помещичьего батрака в рабочего социалистического предприятия
означало качественное изменение. Рабочие совхозов образовали
совершенно новую категорию сельского населения.
В крестьянских хозяйствах в 1920 г. было занято 393,2 тыс.
наемных рабочих57.
Следовательно, количество батраков в крестьянских
хозяйствах сократилось примерно вдвое, хотя здесь надо учитывать
уже неоднократно отмечавшуюся неполноту данных переписи
1920 г. в отношении найма сроковых рабочих. Вместе с рабочими»
нанимаемыми сельскими обществами (пастухи), категория
наемных рабочих составляла 816 тыс. человек.
Итак, полное исчезновение категории помещичьих батраков,
значительное сокращение группы батраков, занятых в
крестьянских хозяйствах, появление новой, пока еще немногочисленной
группы рабочих — рабочих совхозов — таков один из итогов
аграрных преобразований 1917—1920 гг.
Какие изменения произошли в других группах крестьянства?
Перепись 1917 г. не дает группировок по размеру посевов.
Мы можем опереться лишь на данные, приводимые А. Хрящевой
по 22 губерниям РСФСР (в большинстве —производящим), где
53 С. Г. Струмилин. Проблемы экономики труда. М., 1957, стр. 444, 446.
51 Там же, стр. 446.
55 С. Г. Струмилин, сопоставляя данные переписи 1897 г. с данными 1920 г.,
убедительно показывает, что удельный вес батраков, занятых в животно*
водстве с 1897 по 1920 г., не претерпел существенных изменений (там же,
стр. 446—447).
56 С. Г. Струмилин. Указ. соч., табл. 26, стр. 445.
57 Там же, стр. 449, табл. 27.
114

1917 г. дается по выборочному гнездовому подсчету 10%
хозяйств, а 1920 г.— по комбинационной разработке, охватившей
2о% хозяйств. Согласно этим данным, группа с посевом до 2 дес,
в 1917 г. составляла 30,4% всех хозяйств, а в 1920 г. ее удельный
вес поднялся до 47,9% 58.
По 51 губернии РСФСР группа с посевом от ОД до 2 дес.
составляла в 1920 г. 37,6% 59. Если учесть, что группа с
минимальными посевами (до 0,1 дес.) составляла (как мы установили
ранее) примерно 1,7%, то получаем общий процент малопосев-
шиков — 39,3. Процент малопосевщиков по 51 губернии меньше,
чем по 22 губерниям, приводимым у А. Хрящевой. В этом нет
противоречия, так как в таких районах, как Волжско-Камский,
Уральский, Волжский, Дон, Сибирь, которые не входят в эти
:.v2 губернии, процент малопосевщиков был ниже, что привело
к понижению их общего удельного веса по 51 губернии.
Данные по отдельным сопоставимым губерниям показывают
повсеместное увеличение удельного веса хозяйств с посевом до
2 дес. (табл. 17).
Т а бл и ца 17
Удельный вес крестьянских хозяйств с посевом до 2 дес. (в %)*
Губерния
Астраханская . .
Витебская ....
Владимирская . .
Вологодская . . .
Вятская
Екатеринбургская
Костромская . . .
Курская
Московская . . .
Новгородская . .
Оренбургская . .
Пензенская . . .
1917 г.
4,6
211,8
36,9
47,2
8,7
19,6
31,3
18,9
55,2
28,1
11,7
23,2
1019 г
4,6
61,0
56,3
63,5
16,8
22,8
59,5
18,8
78,8
63,1
18,5
24,6
19J0 г.
6,1
65,3]
59,6!
75,8
23,8
27,4
76,4
29,9
79,3
47,9
15,8
27,0
Губерния
Пермская ....
Петроградская
Рязанская . .
Самарская .
Саратовская
Смоленская
Тамбовская
Тверская
Тульская .
1 Череповецкая
Ярославская .
1917 г.
23,4
50,8
37,5
—
15,0
17,8
31,1
27,1
20,4
51,3
53,2
1919 г.
40,0
71,0
44,5
—
15,4
48,7
38,1
64,8
20,0
70,9
71,0
1920 г.
40,5
66,7
55,3
15,5
17,9
56,5
33,1
67,1
35,1
81,9
73,0
* «Групповые итоги...», стр. 172—254; «Экономическое расслоение крестьянства...», табл. 12.
Материалы волостных обследований дают следующие пока*
затели (см. табл. 18).
5S А. И. X р я щ е в а. Группы и классы в крестьянстве, стр. 82.
59 «Групповые итоги.,.», стр. 308; «Сборник статистических сведений по Союзу
ССР. 1918—1923» определяет удельный вес хозяйств с посевом до 2 дес. по
46 губерниям и автономным республикам и областям в 37% (стр. U6—117).
8* 113

Таблица 18
Удельный вес крестьянских хозяйств в 1917 и 1920 гг. с посевами
от 0,1 до 2 дес. (в %)*
Губерния
Уезд
1917 г.
15,8
37,7
39,7
17,7
1 7'6
17,5
38,0
30,8
21,4
18,6
23,2
19,8
13,4
12,9
18,2
17,1
Курская
Пензенская
Тамбовская
Тульская
Льговский
Чем барский
Киренский
Борисоглебский
Ефремовский
Конышевская . .
Ивановская . . .
Н. -Деревенская .
В.-Деревенская
Волче-Вражская
Студенецкая . ,
Знаменская . .
Кандеевская
Б. Грибановская
Мучкапская
Пичаевская . . .
Абдуловская .
Георгиевская .
Дарищенская .
Дмитриевская
Лобановская .
15,1
33,4
46,4
11,7
5,0
11,1
11,8
10,3
34,5
14,6
23,6
21,1
30,3
23,7
33,0
28,5
* «Материалы по истории аграрной революции», т. I, стр. 15, 25, 41, 51, 67, 77, 93, ЮЗ,
187, 197, 229, 239, 271, 281, 320, 323, 331, 333, 351, 361, [403, 413, 485, 495, 569, 589, 621,631,
663, 673. 745, 755, 787, 797.
Табл. 18 показывает чрезвычайно большое разнообразие,
даже в пределах одного уезда. Бели часть волостей дает
увеличение процента малопосевных хозяйств, то в некоторых
волостях этот процент остается примерно неизменным или
снижается.
Но тенденция к увеличению этой категории преобладает.
Такую же тенденцию дает и группа однолошадных хозяйств.
По 22 губерниям процент хозяйств, имевших одну лошадь, вы-~
рос с 49,2 в 1917 г. до 63,6 в 1920 г.60 По 51 губернии РСФСР
процент хозяйств с одной единицей рабочего скота составлял в
1920 г. 53,8 «.
Приведем соответствующие данные по отдельным губерниям,
имеющим сопоставимые данные за 1917, 1919 и 1920 гг.
(табл. 19) и данные по волостям за 1917 и 1920 гг. (табл. 20).
Сопоставление показателей, приведенных в табл. 19 и 29, пока-
60 А. И. X р я щ е в а. Группы и классы в крестьянства, стр. 82.
61 «Групповые итоги...», стр. 309. По 50 губерниям, автономным республикам
и областям «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923»
определяет удельный вес хозяйств с 1 головой рабочего скота в 50,9%
(стр. 116).
116

Таблица 19
Удельный вес крестьянских хозяйств с одной единицей рабочего
скота, по губерниям в 1917—1920 гг. (в %)*
Губерния
Астраханская . .
Витебская ....
Владимирская . .
Вологодская . . .
Вятская
Екатеринбургская
Калужская . . .
Костромская . . .
Курская ....
Петроградская . .
Московская . . .
Новгородская . .
1917 г.
33,4
38,9
53,6
58,8
61,6
29,1
46,9
66,1
36,5
56,2
46,4
47,6
I9J9 г.
40,8
72,8
60,0
67,0
74,6
36,5
61,6
70,7
62,1
62,7
56,5
1 56,5
1920 г.
27,0
76,5
56,9
70,2
77,9
42,0
71,1
| 71,8
62,1
57,9
63,6
65,0
Губерния
Оренбургская . .
Пензенская .
Пермская .
Рязанская .
Саратовская
Смоленская
Тамбовская
Тверская
Тульская .
Череповецкая
Ярославская .
1917 г.
20,9
41,3
52,7
37,7
32,8
45,9
41,3
61,0
34,6
62,2
53,1
1919 г.
29,4
61,2
63,2
55,9
49,3
56,9
63,6
68,6
54,2
68,5
60,2
1920 г.
28,3
66,4
67,8
57,9
50,4
64,4
58,0
70,7
61,7
71,5
57,6
* «Групповые итоги...», стр. 174—254; «Экономическое расслоение крестьянства...», стр. 18—19.
Таблица 20
Удельный вес хозяйств с одной единицей рабочего скота, по
волостям в 1917 и 1920 гг. (в %)*
Губерния
Уезд
Курская
Пензенская
Тамбовская
Тульская
Льговский
Чембарский
Киренский
Борисоглебский
Ефремовский
Конышевская .
Ивановская . .
Н. -Деревенская
В.-Деревенская
Волче-Вражская
Студенецкая . .
Знаменская . .
Кандеевская . .
Б. Грибановская
Мучкапская . .
Пичаевская . .
Абдуловская . .
Георгиевская
Дарищенская
Дмитриевская .
Лобановская . .
37,5
25,6
40,9
44,0
34,6
39,4
21,8
23,0
36,5
44,6
39,6
35,1
28,8
36,1
33,5
29,0
61,2
56,1
53,3
73,0
71,0
63,6
71,5
62,7
56,7
48,7
65,5
58,0
66,9
64,3
55,5
1 61,5
* «Материалы по истории аграрной революции», т. I. Исчислено на основании стр. 12, 23, 38,
49, 64, 75, 90, 101, 184, 195, 226. 237, 268, 279, 320, 331, 348, 359, 400, 411, 482, 492, 493. 566,
587, 618, 629, 660, 671, 742, 753. 784, 795.
117

зывает, что налицо почти повсеместное — и по губерниям, и по
волостям — увеличение удельного веса хозяйств с одной
единицей рабочего скота, увеличение, как правило, значительное62.
Удельный вес этих хозяйств в подавляющем большинстве
волостей превысил 50%, а в ряде случаев и 70%.
Наконец, для характеристики изменений в этой группе
маломощных хозяйств нужно присовокупить данные о наличии у них
коров (табл. 21).
Таблица 21
Удельный вес крестьянских хозяйств с одной коровой (в %)*
Губерния
Астраханская . .
Витебская ....
Владимирская . .
Вологодская . . .
Вятская
Екатеринбургская
Калужская . . .
Костромская . . .
Курская ....
Петроградская . .
Московская . . .
Новгородская . .
1917 г.
28,7
26,2
66,5
32,0
49,7
42,5
67,6
58,1
72,7
41,9
59,0
30,4
1919 г.
30,7
.32,3
65,0
41,5
65,1
46,6
66,9
64,4
77,9
45,2
62,8
31,4
1920 г.
33,1
51.5
68,0
47,3
69,1
57,6
70,9
69,5
79,3
48,1 1
64,8
34,6
Губерния
Оренбургская . .
Пензенская .
Пермская .
Рязанская .
Саратовская
Смоленская
Тамбовская
Тверская
Тульская .
Череповецкая
1917 г.
41,2
70,6
44,0
70,8
61,0
56,8
68,8
52,9
74,6
40,1
56 \
1919 г.
50,2
77,2
64,7
69,0
63,9
51,4
75,0
51,4
73,3
43,3
57,7
1920 г.
44,9
77,0
68,3
72,0
67,1
55,8
74,2
51 f2
73,5
43,4
67,3
* «Групповые итоги...», стр. 174—254; «Экономическое расслоение крестьянства...», табл
18-19.
Итак, хозяйства с посевом до двух десятин, с одной коровой
и с одной единицей рабочего скота дают почти повсеместное
увеличение. Их количество выросло главным образом за счет
хозяйств, бывших ранее беспосевными, за счет переселившихся из
города в деревню и в известной степени за счет более
зажиточных хозяйств, перешедших в низшую группу.
Несколько иная картина наблюдается среди хозяйств с
посевами от 2,1 до 4 дес. Здесь по 22 губерниям соотношение в 1917 и
в 1920 гг. остается почти без изменения. В 1917 г. эти хозяйства
составляли 30,1%, в 1920 г.—31,6% 63.
По отдельным сопоставимым губерниям изменения в этой
группе выглядят следующим образом (см. табл. 22).
62 Эта тенденция подтверждается и данными волостных обследований,
содержащимися в сб. «Крестьянское хозяйство за время резолюции» (см. стр. 12,
42, 79 указанного сборника).
63 А. И. X р я щ е в а. Группы и классы в крестьянстве, стр. 82.
Щ

Таблица 22
Удельный вес хозяйств с посевом от 2,1 до 4 дес*
Губерния
Астраханская . .
Витебская ....
Владимирская . .
Вологодская . . .
Вятская ....
Екатеринбургская
Калужская . . .
Костромская . . .
Курская ....
Петроградская . .
Московская . . .
1917 г.
3.6
38,4
3(1,3
35,4
24,0
25,3
33,0
42,8
20,0
24,1
16,3
1919 г.
4 .0
31,4
28.1
27,0
36,0
28,9
25,0
29,7
37,8
14,7
7,3
1920 г
3,8
27,5
26,2
18,3:
42,7
29,5
20,8
17,3
41,1
16,2
9,8
Губерния
Новгородская . .
Оренбургская
Пензенская .
Пермская .
Рязанская .
Саратовская
Смоленская
Тамбовская
Тверская
Тульская . .
Ярославская
1917 г.
34.4
14.8
26,6
33,0
26,9
8,6
36,0
29,7
38,2
28,3
26,2
1919 г.
16,5
21,6
35,2
32,2
31,0
27,8
33,5
37,3
25,2
38,9
20,4
1920 г
33,3
20,9
38,3
37,6
32,1
29,1
32,7
42,0
24,6
41,0
17,7
* «Групповые итоги...», стр. 172—252; «Э<ономнче;кое расслоение крестьянства...», табл. 12—13
В пределах отдельных губерний мы наблюдаем известные
отклонения в ту или другую сторону. В одних губерниях удельный
вес этих хозяйств остается примерно неизменным, в других
(преимущественно в малоземельных) он снижается (Костромская,
Владимирская, Московская, Смоленская, Тверская, Вологодская,
Ярославская и др.), в третьих (чаще
многоземельных)—увеличивается (Оренбургская, Екатеринбургская и др.).
Следующая группа — с посевом от 4,1 до 10 дес.— дает уже
явное и значительное уменьшение. По 22 губерниям ее удельный
вес падает с 25,2% в 1917 г. до 15,3% в 1920 г.64
Более дробные данные по губерниям (от 4,1 до 6 дес, от 6,1
до 8 и от 8,1 до 10 дес.) убедительно показывают падение
удельного веса этих категорий крестьянских хозяйств. Лишь по
отдельным посевным группам, да и то лишь немногих губерний
наблюдается некоторое их возрастание. В таких, например,
губерниях, как Оренбургская, Пензенская, Саратовская,
Тамбовская, Екатеринбургская, категория хозяйств с посевами от 4 до
б дес. сохранила и даже несколько усилила свои позиции. Но
хозяйства выше 6 дес дают уже повсеместное снижение (за
исключением Оренбургской и Саратовской губерний). В то же время
в таких губерниях, как Костромская, Вологодская, Московская,
Тверская, Череповецкая, Ярославская, хозяйства с посевами
свыше 8 дес в 1920 г. исчезли65.
Резко и значительно сократился процент хозяйств с двумя
лошадьми. Приводимые А. И. Хрящевой данные по 22 губерниям
64 А. И. X р я щ е в а. Группы и классы в крестьянстве, стр. 82.
*5 «Групповые итоги...», "стр. 172—252; «Экономическое расслоение
крестьянства...», табл. 12—14,
119

показывают, что хозяйства с двумя лошадьми составляли в
1917 г. 17%, а в 1920 г.—7,9% б6.
Данные по отдельным губерниям подтверждают эту
тенденцию, как почти повсеместную. Исключение составляют лишь
Екатеринбургская и Оренбургская губернии, давшие некоторое
увеличение этой группы67.
Несколько иную картину дает группа хозяйств, владевших
2 коровами. В ряде губерний эта группа осталась 'примерно
неизменной (Астраханская, Витебская, Вологодская,
Екатеринбургская, Саратовская губернии), в других губерниях
(Владимирская, Вятская, Костромская, Курская, Пензенская,
Рязанская, Тамбовская, Тульская, Ярославская) произошло ее
уменьшение, в третьих (Калужская, Петроградская,
Новгородская, Московская, Оренбургская, Смоленская, Тверская,
Череповецкая) отмечается увеличение ее удельного весаб8.
В первой главе нами уже высказывалась мысль о том, что во
многих районах (преимущественно близких к городам и рабочим
поселкам) в годы гражданской войны крестьяне, не видя
экономической выгоды в расширении запашек, увеличивали число
коров, которые давали продукт, быстро и выгодно реализуемый
среди несельского населения. Прежде всего зажиточные
хозяйства сосредоточивали свои усилия там, где в данный момент
было возможно и выгодно осуществлять накопление.
Дополним это наблюдением В. Лосиевской о том, что в
Петроградской губернии сбыт молока был настолько выгоден, что в
ряде случаев имело смысл держать корову частично или даже
полностью на покупных кормах69.
Самым резким образом падает число многопосевщиков—
хозяйств с посевом свыше 10 дес. Их удельный вес сокращается
по 22 губерниям с 3,7% в 1917 г. до 0, 5% в 1920 г.70
Нет ни одной сопоставимой губернии, которая не дала бы
значительного уменьшения этой группы. В ряде губерний
совершенно исчезает категория хозяйств с посевом от 10 до 25 дес.
(Владимирская, Витебская, Калужская, Костромская,
Петроградская, Тверская, Череповецкая и др.)-
Другие губернии, сохраняя еще ничтожный процент хозяйств
этой категории, дают полное исчезновение хозяйств, засевавших
свыше 25 дес. (Екатеринбургская, Курская, Рязанская,
Тамбовская, Тульская).
66 А. И. Хрящева. Группы и классы в крестьянстве, стр. 82.
67 «Групповые итоги...», стр. 172—252; «Экономическое расслоение
крестьянства...», табл. 18—19.
68 Там же.
69 В. Лосиевская. Структура и взаимоотношение некоторых основных
элементов крестьянского хозяйства Ленинградской губернии по переписи
1920 г.— В кн. «Материалы по статистике Ленинграда и Ленинградской губ.»,
вып. 6. Л., 1925, стр. 88—89.
70 А. И. X р я щ е в а. Группы и классы в крестьянстве, стр. 82.
120

Почти полное исчезновение многопосевщиков — один из самых
наглядных результатов аграрных преобразований. Если взять
21 губернию, по которым имеются сопоставимые данные, то в
1917 г. во всех этих губерниях имелись хозяйства с посевами от
10 до 25 дес. В 1920 г. такие хозяйства остались только в 14
губерниях из 21, причем удельный вес подобных хозяйств в
большинстве случаев сократился в десятки раз71.
Из 10 губерний (с сопоставимыми данными), имевших в
1917 г. хозяйства с посевом свыше 25 дес, такие хозяйства
сохранились лишь в 3 губерниях (Оренбургская, Астраханская,
Саратовская)72.
Такое же сокращение показывают группы многолошадных
хозяйств. Процент хозяйств с тремя и более лошадьми
сокращается по 22 губерниям с 4,8 до 0,9 73. Данные по отдельным
губерниям показывают повсеместное сокращение удельного веса
хозяйств с тремя, четырьмя и более лошадьми. В ряде губерний
(Владимирская, Вологодская, Московская, Пензенская,
Рязанская, Тамбовская, Череповецкая, Ярославская и др.) такие
хозяйства исчезают вовсе, в подавляющем большинстве остальных
их удельный вес резко уменьшается 74.
Наконец, последний сопоставимый показатель,
характеризующий крупные хозяйства — наличие трех и более коров.
Данные по губерниям показывают, что многокоровные хозяйства не
уменьшились столь резко и разительно, как многолошадные.
Удельный вес хозяйств с тремя коровами в большинстве
губерний сократился, но есть немало губерний, где уровень 1917 г.
остался неизменным, а в отдельных местах даже повысился
(Петроградская, Московская, Новгородская, Оренбургская,
Тверская губернии). Процент хозяйств с четырьмя и более
коровами нигде не повысился и в большинстве губерний основательно
сократился 75.
Значительное сокращение числа крупных хозяйств —
многопосевных, многолошадных и (в меньшей степени) многокоров-
ных — весьма важно и показательно. Большинство таких
хозяйств являлись кулацкими, эксплуататорскими. В течение
1918—1920 гг. революция нанесла им чувствительный удар, резко
ослабила их общую мощь, значительно снизила их удельный
вес 76.
71 См. «Групповые итоги...», стр. 172—252; «Экономическое расслоение...»,
табл. 14, 15.
72 «Групповые итоги...», стр. 172—252; «Экономическое расслоение...» табл. 16,
17.
73 А. И. X р я щ е в а. Группы и классы в крестьянстве, стр. 8L'.
74 «Групповые итоги...», стр. 172—252; «Экономическое расслоение...», табл. 18,
19.
75 Там же.
73 По предположениям Ю. Ларина, в результате аграрных преобразований
революции сохранилось в среднем лишь 38% старых кулаков (не учитывая
121

Кулаки потеряли купчие земли (приобретенные до
революции в частную собственность сверх надельной земли). Они
лишились большинства той земли, которая ранее арендовалась
ими у помещиков, монастырей и пр.77
Наконец, при проводившихся в 1918—1920 гг. постоянных
уравнительных переделах, о которых говорилось выше, кулаки
лишились и значительной части надельных земель78. Все это
вместе с реквизициями, усиленным изъятием продуктов по
разверстке, а также раскулачиванием многих хозяйств участников
кулацких мятежей привело к серьезному ослаблению сельской
буржуазии. Она, как будет показано далее, не исчезла, но
значительно ослабла.
Мы приводили данные по группам губерний, по отдельным
губерниям и волостям. Приведем в качестве иллюстрации (на
наш взгляд, любопытной и типичной) данные по отдельным
деревням.
В 1901 и 1907 гг. земский врач А. И. Шингарев — позднее
•один из лидеров кадетской партии — произвел исследование
с. Ново-Животинного и д. Моховатки Подгоренской волости
Воронежского уезда Воронежской губернии. Результат
исследования Шингарев опубликовал в нашумевшей работе «Вымирающая
деревня» 79. Автор подчеркнул типичность этих деревень, заявив,
что существуют тысячи подобных Моховатке нееловок, горело-
вок, .неурожаек, голодовок и прочих селений и деревень.
Несмотря на свою классовую ограниченность, Шингарев нарисовал
яркую и убедительную картину нищеты и разорения
крестьянства.
После Октябрьской революции, в 1926—1927 гг. и в 1936—
1937 гг., кандидатом сельскохозяйственных наук К. М. Шувае-
вым были проведены новые обследования, в которых принял
участие широкий круг местной интеллигенции и крестьян. Не
все сопоставимо в данных этих обследований, но в плане
иллюстративном их сравнение весьма интересно. В 1902 г. помещики
Сибирь, Дальний Восток, Казахстан). При этом процент сохранившихся
кулаков был высок на Урале (70,8) и низок в Центрально-Земледельческих
(21,?) и Центрально-Промышленных (33,4) районах (см. Ю. Ларин.
Дореволюционные остатки <в современном кулачестве.— «Большевик», 1927,
№ 22, стр. 50).
77 Размер купчих земель, отнятых у кулаков, Ю. Ларин определяет в 15 млн.
дес, а площадь земель, арендовавшихся ранее кулаками,— в 10 млн. дес.
(см. Ю. Л а р и н. Указ. соч., стр. 48).
73 Живой пример такого сокращения земельной площади приводит Я.
Яковлев. Крестьянин с. Никольского Курской губернии Н. М. Пашков имел до
революции 40 дес. земли. В аренду землю не сдавал, обрабатывал
рабочими. А после революции отвели ему на три души 3 дес. с четвертью. Были
у него и жнейка и веялка — все пришло в негодность. В 1916 г. он продал
400 пудов хлеба, а в 1920 г. пришлось самому купить 5 пудов, чтобы
прожить (Я. Я к о-в л ев. Деревня, как она есть. М., 1923, стр. 23—24).
70 А. И. Шингарев. Вымирающая деревня. Опыт санитарно-экономического
исследования двух селений Воронежского уезда. Изд. 2. СПб., 1907.
122

Веневитиновы владели 10 тыс. дес, т. е. имели земли в 30 раз
больше, чем 170 крестьянских семей с. Ново-Животинного и д.
Моховатки.
Крестьянские дворы со всех сторон были окружены
помещичьими землями. Здесь полностью была применима горькая
крестьянская поговорка: «Нет землицы, курицу некуда
выпустить».
Бедняцкие хозяйства составляли более половины всех
дворов, безынвентарные — около одной четверти. Четверть
населения жила круглый год исключительно на покупном хлебе80.
К 1917 г. положение ухудшилось. Количество безлошадных по
с. Ново-Животинному выросло с 38% в 1901 г. до 47% в 1917 г.,
а по д. Моховатке с 9% до 34%. Беспосевных в 1917 г. в обеих
деревнях было 15%, бескоровных — 27% 8I.
После первой русской революции помещик Веневитинов
продал крестьянам 950 га. За эту землю они должны были
ежегодно выплачивать только одних процентных взносов 1539 золотых
рублей. Лишь через 49 лет, т. е. к 1956 г. (!), крестьяне могли
■полностью расплатиться за купленную у барина землю 82.
На основании Декрета о земле новоживотиновцы и моховят-
кинцы получили 1860 га земли, конфискованной у помещика и
церкви. Из помещичьего имения бедняки бесплатно получили
сельскохозяйственные продукты, скот и инвентарь83. Общая
площадь землепользования двух селений увеличилась более чем
в б раз (с 352 до 2200 га). Беспосевных хозяйств в этих
селениях не стало. Значительно сократилось (хотя и осталось
высоким) число безынвентарных, безлошадных и бескоровных84.
Одновременно резко снизился удельный вес крупнопосевных
(с посевом свыше 10 га), а также многолошадных хозяйств.
Вырос слой хозяйств с посевом от 2 до 10 дес.85
Итак, все приводимые выше сравнительные данные за 1917
и 1920 гг. свидетельствуют о кардинальнейших сдвигах в среде
крестьянства.
Резкое сокращение числа беспосевных, безлошадных и
бескровных хозяйств при одновременном не менее резком
сокращении числа многопосевных, многолошадных и многокоровных
хозяйств — таков наиболее заметный, ощутимый, наглядный
итог аграрных преобразований 1918—1920 гг.
Вместе с этим в срединных группах происходят
значительные подвижки, направленные в общем в сторону сокращения
более зажиточных слоев и увеличения средних.
80 К. М. Ш у в а е в. Старая и новая деревня. М., 1937, стр. 15.
81 Там же, стр. 17, 32, 33.
82 Там же, стр. 21.
83 Там же, стр. 25—26.
84 Там же, стр. 32—33.
*Б Там же, стр. 32, 33.
123

Так, впервые в истории был прерван массовый социально-
экономический процесс, процесс «раскрестьянивания», процесс,
ведший к уничтожению крестьянства как класса на основе его
расслоения, возраставшего деления на сельскую буржуазию, с
одной стороны, и сельский пролетариат — с другой.
Начался новый процесс — консолидации средних слоев
крестьянства и уменьшения полярных групп — кулачества и бед-
няцко-батрацких слоев.
Все имеющиеся в распоряжении современной науки данные
полностью подтверждают сделанный В. И. Лениным вывод об
осереднячивании крестьянства в результате Октябрьской
революции, о нивелировке крестьянства.
На X съезде РКП (б) В. И. Ленин говорил: «Крестьянство
стало гораздо более средним, чем прежде, противоречия
сгладились, земля разделена в пользование гораздо более
уравнительное, кулак подрезан и в значительной части экспроприирован —
в России больше, чем на Украине, в Сибири меньше. Но в
общем и целом, данные статистики указывают совершенно
бесспорно, что деревня нивелировалась, выравнялась, т. е. резкое
выделение в сторону кулака и в сторону беспосевщика
сгладилось. Все стало ровнее, крестьянство стало в общем в
положение 'середняка» 86.
В речи на Всероссийском съезде транспортных рабочих
(27 марта 1921 г.) В. И. Ленин отмечал, «что русская деревня
за это время выровнялась. Убавилась доля круп-ных
посевщиков и беспосевщиков, увеличилось хозяйство середняцкое. Наша
деревня стала за это время более мелкобуржуазной» 87.
В брошюре «О продовольственном налоге» (апрель 1921 г.)
В. И. Ленин, процитировав выдержки из работы 1918 г. «О
„левом" ребячестве и о мелкобуржуазности», говорящие о наличии
пяти общественно-экономических укладов в России и о
преобладании мелкобуржуазной стихии, писал: «...Основные
элементы нашей экономики остались те же. Крестьянская „беднота"
(пролетарии и полупролетарии) превратилась, в очень большом
числе случаев, в середняков» 88.
Положения об осереднячивании крестьянства, его
нивелировке вошли сейчас в нашу литературу как положения
незыблемые, ставшие почти аксиомами. Однако небезынтересно
вспомнить, что в 20-е годы имели хождение и другие суждения.
Так, С. Г. Струмилин в середине 20-х годов писал: «Беднота
продолжает умножаться и после революции, как росла дс*
нее» 89.
86 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 59—60.
67 Там же, стр. 136.
88 Там же, стр. 217—218.
89 С. Г. Струмилин. На хозяйственном фронте. М. — Л., 1925, стр. 236.
124

В. Милютин в работе «Аграрная политика СССР»
утверждал, что за годы войны и революции «расслоение деревни
должно было пойти и пошло несравненно быстрее, чем раньше»90.
Автор обосновывал свой вывод тем, что «известные слои
крестьянства необычайно быстро наживались на продаже
сельскохозяйственных'продуктов, благодаря острому
недостатку'последних и бешеному росту цен». «Зажиточное, „крепкое"
крестьянство,— писал В. Милютин, — наживалось и поднималось над
остальной массой»91.
Эти положения явно не выдерживают критики. Следует
отметить лишь, что В. Милютин, преувеличивая значение
нелегального «черного» рынка на процесс расслоения крестьянства,
совершенно забывал о важнейших факторах этого периода:
сдерживавших расслоение, не только не дававших кулаку
«подняться над остальной массой», но, напротив, все более и более
прижимавших его к земле.
В непосредственной связи с вопросами осереднячивания,
сокращения полярных слоев крестьянства находится ленинский
вывод о том, что крестьяне — в первую очередь беднота, затем
середняки — больше всего выигрывают от победы революции.
Уже в работе «Успехи и трудности Советской вла-сти» (март
1919 г.) Ленин подчеркивал, что крестьяне взяли помещичьи
земли, взяли хлеб, что впервые «в первый год Советской власти
работали на себя, а не на барина и не на купца, и свое питание
улучшили» 92.
Осенью 1919 г. в знаменитой статье «Экономика и политика
в эпоху диктатуры пролетариата» Ленин дает ставшее широко
известным и широко распространенное в нашей литературе
определение:
«В крестьянской стране первыми выиграли, больше всего
выиграли, сразу выиграли от диктатуры пролетариата
крестьяне вообще... Впервые при диктатуре пролетариата крестьянин
работал на себя и питался лучше горожанина. Впервые
крестьянин увидал свободу на деле: свободу есть свой хлеб, свободу от
голода» 93.
Интересно, что вслед за этим определением Ленин сразу же
говорит о поравнении земли, показывая тем самым, что
улучшение имело классовый характер. «Равенство при распределении
земли установилось, как известно, максимальное: в громадном
большинстве случаев крестьяне делят землю „по едокам"»94.
Самый факт осереднячивания деревни, факт сокращения
батрацко-бедняцких слоев и превращения значительной массы
90 В. Милютин. Аграрная политика СССР. Изд. 3. М., 1929, стр. 107.
91 Там же.
92 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 38, стр. 63.
93 В. И. Лен и н. Поли. собр. соч., т. 39, стр. 276.
94 Там же.
125

бедняков в середняков означал существенное улучшение
положения большинства крестьян.
Основываясь на опыте России, Ленин в наброске тезисов по
аграрному вопросу (июнь — июль 1920 г.) глубоко и конкретно
разбирает, что выигрывают различные группы крестьянства от
победы пролетариата.
Мелкое крестьянство сразу и полностью получает:
а) избавление от платежа аренды (т. е. получает землю в
свое распоряжение),
б) избавление от ипотечных долгов,
в) избавление от многообразных форм гнета и зависимости
от крупных землевладельцев (лесные угодья и пользование ими
и т. п.),
г) немедленную помощь в хозяйстве от пролетарской
государственной власти.
Эта помощь будет оказываться «в первую голову бедноте,
т. е. 'Пролетариям, полупролетариям и мелким крестьянам» 95.
В отношении среднего крестьянства «победивший
пролетариат даст ему непосредственное улучшение его положения,
уничтожая арендную плату и ипотеки» 96.
Опыт пролетарской революции в России, принесший
улучшение положения основных масс крестьянства, имеет огромное
международное значение. Он показывает всем странам, что
пролетариат может сразу же дать большой, реальный выигрыш
крестьянству, что, следовательно, союз рабочего класса и
крестьянства имеет под собой серьезную основу, что крестьянство
непосредственно заинтересовано в победе революции.
Социалистическая революция в России развивалась в
крайне неблагоприятных внешних условиях. Навязанная
империалистами война требовала от всего народа, в том числе от
крестьянства, больших жертв. Государство оказалось вынужденным
временно изымать у крестьянина все излишки его производства
без соответствующей компенсации. Война вызвала тяжелейшую
хозяйственную разруху, привела к падению производительных
сил сельского хозяйства. Однако, несмотря на все эти временные
обстоятельства, трудовое крестьянство России улучшило свое
положение. Его положение улучшилось как в результате
ликвидации помещиков, так и в результате частичной
экспроприации сельских капиталистов. Хозяйственная помощь
пролетарского государства крестьянству носила в силу войны и разрухи
ограниченный характер. Но, будучи классово направленной, эта
помощь оказывала известное влияние на положение
маломощных слоев крестьянства за счет зажиточных групп.
95 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 41, стр. Г7Г.
96 Там же, стр. 174.
126

В капиталистических государствах в силу самого существа
капиталистического строя основная масса крестьян не может
улучшить свое положение. Развитие сельского хозяйства в этих
странах с неизбежностью ведет к усилению проникновения в
деревню городского капитала и росту сельской буржуазии, тем
самым — к ослаблению и разорению основных крестьянских масс.
Это со всей силой показал В. И. Ленин применительно к России
конца XIX — начала XX в. Об этом говорится, применительно
к современности, в Заявлении Совещания представителей
коммунистических и рабочих партий, в котором подчеркивается, что
в результате наступления крупных монополий «усиливается
эксплуатация трудящихся, а также процесс разорения широких
масс крестьянства» 97.
Пример Советской России, где диктатура пролетариата
сразу после свержения господства буржуазии, еще до перевода
сельского хозяйства на социалистические рельсы, сумела
улучшить положение основных масс тружеников села, показывает
трудящемуся крестьянству всех стран путь к своему
раскрепощению. Социалистическая революция в России потвердила
справедливость и глубину слов К. Маркса: «Только падение
капитала может поднять крестьянина, только
антикапиталистическое пролетарское правительство может положить конец его
экономической нищете и общественной деградации» 98.
3. Характеристика основных групп крестьянства
к концу 1920 г.
Мы рассмотрели выше в сравнительном аспекте состояние
некоторых основных групп крестьянства, пытаясь проследить
прежде всего те изменения, которые претерпели данные группы
за 1917—1920 гг.
Рассмотрим теперь положение основных групп крестьянства
с целью охарактеризовать их количественное соотношение,
территориальное распределение, степень наделения землей, владе-
дение живым и мертвым инвентарем и т. п.
При характеристике крестьянства бросается в глаза
огромное количество категорий и групп, разнящихся между собой по
обеспеченности землей, скотом, инвентарем. Эта огромная
разница видна и при анализе суммарных данных. Она становится
еще более разительной при сопоставлении материалов по
различным экономическим районам, губерниям и уездам. Нельзя
забывать и о том, что еще большее разнообразие условий, в
которых действует крестьянское хозяйство, не отражается
статистикой и чаще всего не может быть учтено при сводной
87 «Документы Совещания представителей коммунистических и рабочих
партий». М., 1960, стр. 41.
98 К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 7, стр. 86.
127

характеристике крестьянства (качество земельных угодий,
компактность или чересполосность расположения наделов, качество
инвентаря, его изношенность, породность скота, квалификация
работников, денежные накопления семьи, степень доходности
промыслов, близость или отдаленность по отношению к
торговым пунктам и т. д.).
В. И. Ленин отмечал на VIII съезде РКП (б), что на
основании таких данных, как наличие двух лошадей и одной коровы
или двух коров и одной лошади, трудно определить, является
.ли крестьянин середняком или нет.
Для такого определения, говорил В. И. Ленин, надо знать
всю историю хозяйства крестьянина, «а знать этого с точностью
мы не можем»99.
В свете этих ленинских указаний особенно ясна и понятна
условность статистического определения групп и категорий в
крестьянстве. Все приводимые ниже подсчеты носят лишь
примерный характер, являются весьма грубой схемой, которая
лишь очень условно намечает соотношение классовых групп
среди крестьян.
Видимо, со временем историческая наука на основе
тщательного изучения всех имеющихся материалов по каждой губернии,
уезду, волости и, может быть, селению сможет дать
по-настоящему точную картину. Но это — задача, посильная лишь
многим и многим коллективам, задача, осуществимая в результате
многолетних исследований с помощью современных счетных
машин.
В настоящее же время можно дать лишь более
детализированную — по губерниям и уездам, — но такую же грубую и
условную схему.
Интересно отметить, что в одной из современных работ, где
.затрагиваются эти вопросы,— в созданном
учеными-экономистами коллективном труде «Советское народное хозяйство в
1921—1925 г.» — констатируется, что ввиду отсутствия
необходимых статистических данных анализ движения социальных
групп крестьянства даже по восстановительному периоду
приходится ограничивать «разбором имущественной — по посевной
площади и скоту — характеристики» 10°. Тем более это верно
применительно ко времени накануне нэпа, когда статистические
данные были куда более бедны.
В имеющихся в распоряжении исследователя материалах
(на период конца гражданской войны) отсутствуют данные о
поденном и сдельном найме и отпуске рабочих, о найме и сдаче
в наем рабочего скота, о сдаче в пользование пахотного
инвентаря и других сельскохозяйственных орудий, о степени разви-
90 В. И. Лени н. Поли. собр. соч., т. 38, стр. 197.
100 «Советское народное хозяйство в 1921—1925 гг.» М., 1960, стр. 269.
.128

тия кредитования семемами, деньгами и др. Между тем эти
факторы чрезвычайно важны для классовой группировки
крестьянских хозяйств.
Неустойчивость денежных отношений в годы войны,
беспрестанное изменение валютного курса и развитие натурального
обмена делают невозможным определение мощности хозяйства
на основе исчисления его бюджета.
Более твердыми и определенными признаками, хорошо
отраженными в статистических материалах, являются размеры
посевов, наличие и количество рабочего скота, коров и
сельскохозяйственного инвентаря.
Разумеется, и здесь имеются свои серьезные недостатки.
Размер посева, в частности, также являлся очень ненадежным
показателем (размеры посева, являвшиеся основой для
налогового обложения, в значительной мере укрывались крестьянами),
он далеко не всегда отражал истинное положение дел.
Все же представляется наиболее целесообразным класть в
основу группировку по посевам с учетом других выявленных
факторов.
Группа хозяйств без посева и с посевом до 0,1 дес.
составляла в 51 губернии РСФСР, по данным переписи 1920 г., 9,2% всех
крестьянских хозяйств 101. В этой группе средний состав семьи
(3,9 человека на одно хозяйство) был наименьшим среди всех
остальных крестьянских групп 102.
В указанной группе был наиболее велик процент хозяйств
без своих работников (30,4). Но большая часть (57,9%) имела
одного или двух и более своих работников.
Среди хозяйств без посева и с посевом до 0,1 дес.
значительная часть (54,2%) была занята промыслами. 20,3% этих
хозяйств имели рабочий скот, 42,4% имели коров, 34,3% —-птицу 103.
На лиц из этой группы, занятых в промыслах, приходилось
16,7% сельскохозяйственных рабочих, 33,3%
несельскохозяйственных рабочих, 23,1% служащих в советских и других
учреждениях 104.
В Задонском уезде Воронежской губернии безземельных в
1920 г. осталось 0,03% (в 1917 г. их было 2,4%). Все это сплошь
лица, не занимавшиеся земледелием (кузнец, учитель)105.
Среди беспосевных был велик процент хозяйств,
отпускавших наемную рабочую силу на сторону. Это показывают
данные по волостям на 1920 г. (см. табл. 23).
101 «Групповые итоги...», стр. 308.
102 Там же.
103 Там же, стр. 308, 309, 310.
104 Там же, стр. 309.
105 В. Келлер, И. Романенко. Указ, соч., стр. 108.
9 Ю. А. Поляков

Таблица 23
Беспосевные хозяйства, отпускавшие наемных рабочих
(в %)*
Губерния
Курская
Пензенская
Тамбовская
Тульская
Уезд
Льговский
Чембарский
Борисоглебский
Ефремовский
Волость
В.-Деревенская .
Н.-Деревенская .
Б.-Грибановская
Лобановская . .
Удельный
вес
75,8
50,0
100,0
52,4
47,6
61,9
42,9
26,7
* «Материалы по истории аграрной революции», т. 1, стр. 53, 79, 105, 353,363, 415, 497,
Что касается географического распределения этой группы,
то здесь можно отметить следующее. В районах крупного
земледелия процент безземельных хозяйств более высок. На Дону и
в Предкавказье он достигал 24,0, в Сибири—12,9, в Волжском
районе — 9,0, в Уральском — 8,7. Зато в районах Центра,
Севера, Запада этот процент значительно ниже (в
Центрально-Земледельческом — 2,4, Западном — 3,7, Северном — 3,8).
Вместе с тем этот процент снова повышается в
Северо-Западном районе (8,6) и Московско-Промышленном (7,7) 106-107 за счет
большей занятости крестьян во внеземледельческих промыслах.
Все эти данные показывают, что группа сельского
пролетариата, хотя она и значительно сократилась, но все же не исчезла.
Группа с посевом от 0,1 до 2 дес. составляла 37,6% всех
хозяйств (по 51 губернии РСФСР). Из них 15,8% имели посевы
от 0,1 до 1 дес. и 21,8% —от 1,1 до 2 дес.108 Средний состав
семьи был выше, чем у беспосевных,— 4,5 человек.
В этой группе процент хозяйств без своих работников был
значительно меньше, чем у беопосевных (18,7), а с одним
работником— несколько больше (62,8). Процент хозяйств с
промыслами резко снижался. Из хозяйств с посевом от 0,1 до 1 дес. с
промыслами было 25%, а с посевом от 1,1 до 2 дес— 16%.
Примерно немногим более 1% этих хозяйств нанимали сроковых
рабочих.
106-ю? «Групповые итоги...», стр. 308, 312, 316, 320, 324, 328.
108 Там же, стр. 308. «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1Ш8—
1923» определяет удельный вес хозяйств с посевом до 1 дес. ?по 46
губерниям, автономным республикам и областям РСФСР) в 16,5%, с посевом
от 1,1 до 2 дес— в 22,5% (сто. 116-^117).
130

Основные элементы этих хозяйств характеризуют данные,
приведенные в табл. 24 (в %).
Таблица 24
Характеристика крестьянских хозяйств с посевом от 0,1 до 2 дес. *
Группа по посеву
От 0,1 до 1 дес.
От 1,1 до 2 дес.
Без

рабочего
скота
49,6
25,7
С I
единицей

рабочего скота
46,8
66,2
С 2 и более
единицами
рабочего
скота
3,6
8,1
Без
коров
24,3
14,7
С 1

коровой
64,4
64,1
С 2 и
более

коровами
11,3
21,2
Без

пахотных
орудий
54,1
35,4

Приходится плугов
на 100
хозяйств
18,7
32,9
* «Групповые итоги...», стр. 309—310.
Мы видим, что указанные хозяйства были слабо обеспечены
рабочим скотом и пахотным инвентарем. Более того, процент
хозяйств без рабочего скота весьма значителен, а без пахотных
орудий — и того выше. Основная масса — более половины —
имела одну единицу рабочего скота. Процент бескоровных менее
значителен, чем процент безлошадных.
Мелкопосевная группа особенно была значительна в
Северном (78,3%), Северо-Западном (66,6%),
Московско-Промышленном (65,4%) и Западном (56,6%) районах109"110.
Довольно велика она и в Центрально-Земледельческом
(33,8%), Волжско-Камском (27,2%), Уральском (27,1%)
районах. В волжских губерниях, на Дону и в Предкавказье, в Сибири
удельный вес этих хозяйств был значительно ниже,
соответственно составляя 18, 16,3 и 21,9% 1П.
Приводя данные о большом удельном весе (свыше 45%)
беспосевных и малопосевных (до 2 дес.) хозяйств, следует
подчеркнуть, что из материалов о посевности нельзя делать вывод о
принадлежности всех этих хозяйств к бедняцко-батрацкой группе.
Определить более или менее точно удельный вес батрацко-бед-
няцкого слоя на основании имеющихся данных не
представляется возможным. Однако, исходя из данных о посевности,
сопоставляя их с другими материалами, можно высказать некоторые
соображения (оговаривая их схематичность и условность).
Из числа беспосевных хозяйств далеко не все относятся к
разряду пролетарских, батрацких. Ведь, как показывалось выше,
почти четверть беспосевных составляли служащие. Среди
беспосевных, имевших промыслы, владевших рабочим скотом и
коровами, несомненно насчитывалась известная доля более или
менее зажиточных хозяев.
Нам представляется, далее, несомненным, что в
малоземельных районах центра страны, на ее северных и западных
log-no «групповые итоги...», стр. 308, 312.
111 Там же, стр. 315, 320, 324, 328.
9* 131

окраинах значительная часть хозяйств с посевами до 2 дес.
носила середняцкий характер.
В Северо-Западном районе, например, 46,7% хозяйств с
посевом от 1 до 2 дес. имели двух коров, 11,9%—имели трех и
более коров. В Северном районе эта группа составляла
соответственно 44 и 6,8%. Это значительно выше средних данных по
51 губернии (17,8 и 3,4%) П2.
В этих же районах среди малопосевщиков ниже процент
безлошадных, выше удельный вес хозяйств с одной лошадью
(значительное большинство хозяйств имело одну единицу рабочего
скота). Ясно, что в этих малоземельных районах хозяйство с
небольшим посевом, но с одной лошадью и двумя коровами по
своему типу являлось середняцким, а не бедняцким.
Можно допустить, что в Северном, Северо-Западном,
Западном, Московско-Промышленном районах (т. е. в 17
густонаселенных губерниях) около половины хозяйств с посевом от 1 до
2 дес. являлись середняцкими. В 17 вышеназванных губерниях
находилась примерно половина хозяйств с посевом от 1,1 до
2 дес. по отношению к числу хозяйств этой категории по 51
губернии РСФСР.
Кроме того, в остальных губерниях часть хозяйств (хотя
безусловно меньшая, чем в районах Центра, Севера и Запада) с
посевом от 1 до 2 дес. также являлась середняцкой, владея
одной, двумя и более лошадьми, двумя и более коровами и т. д.
По нашим приблизительным подсчетам, в этих губерниях
хозяйства середняцкого типа среди хозяйств с посевом от 1 до 2 дес.
составляли 15—20%.
Наши предположения дают нам, следовательно, основание
полагать, что на 17 губерний Северного — Северо-Западного,
Западного, Московско-Промышленного районов падает одна
четвертая часть хозяйств середняцкого типа среди категории
хозяйств с посевом от 1 до 2 дес. Остальные губернии дают 8—10%
хозяйств середняцкого типа среди этой категории. Иными
словами, можно допустить, что среди категории хозяйств с посевом
от 1 до 2 дес. до 35% (т. е. 7—9% по отношению ко всем
хозяйствам) по типу были середняцкими.
Таким образом, на основании группировки по посеву можно
было бы примерно определить удельный вес бедняцко-батрац-
ких хозяйств следующим образом (в %):
хозяйства без посева и с посевом до ОД дес. . 9,2
» с посевом от 0,1 до 1 дес 15,8
» » » » 1,1 до 2 дес 21,8
Всего .... 46,8
112 «Групповые итоги...», стр. 310, 314.
132

Вычтем отсюда 7—9% хозяйств, о которых шла речь выше.
Учтем, что среди беспосевных была значительная часть хозяйств,
не связанных с земледелием; что среди беспосевных, а также
хозяйств с посевом от 0,1 до 1 дес. были хозяйства с
промышленными заведениями, с двумя и более коровами и лошадьми,
т. е. хозяйства, не являющиеся бедняцкими. Учтем также
наличие среди малопосевщиков интенсивных хозяйств
огороднического или садоводческого направления113. На этом основании
можно было бы прийти к выводу (очень, разумеется, условному), что
бедияцко-батрацкая группа составляла' от 30 до 35% общего
числа хозяйств.
Однако и здесь нельзя поставить точку. Ведь бедняцкие
хозяйства имелись и среди хозяйств, засевавших более 2 дес.
Данные, которые приводятся далее, при характеристике групп с
посевом от 2 до 8 дес, показывают, что в этих группах имелись
хозяйства без рабочего скота, без коров, без пахотного
инвентаря, т. е. хозяйства бедняцкого, а то и батрацкого типа. Мы
/полагаем, что удельный вес таких хозяйств составлял примерно 5%
(по отношению к общему числу хозяйств).
Таким образом, общий удельный вес бедняцко-батрацкой
группы должен быть (с той же степенью условности) повышен
до 35-40%.
Значительность числа бедняцко-батрацких хозяйств,
сохранившихся в деревне к концу аграрной революции, может быть
объяснена многими обстоятельствами.
Необходимо учитывать небывало быстрое увеличение
численности крестьянских хозяйств, происшедшее в 1918—1920 гг.
В 1917 г. в стране было 16,5 млн. крестьянских дворов. В 1920 г.
число их составляло уже 22,5 млн.114
По материалам четырех губерний, с 1917 по 1920 г.
разделилось 10% хозяйств, т. е. 3,3% в год. А до войны число
делившихся хозяйств не превышало 1,7% за год115.
По данным подворного обследования 7 волостей,
использованным С. Г. Струмилиным, в потребляющей полосе число
хозяйств составило в 1920 г. 116,1% по сравнению с 1917 г., а в
1921 г.—119,4%). В производящей полосе соответственно—116,1
и 119,5% П6. Число хозяйств выросло за счет возврата из
113 Известно, например, что по некоторым подсчетам (колеблющимся от
места и конъюнктуры) 1 дес. виноградника по доходности
приравнивалась к 14 дес. зернового посева, :1 дес. табака —к 6,5 дес. зерновых, 1 дес.
поливного огорода — к 5 дес. зернового посева.
1.4 «СССР за 15 лет. Статистические материалы по народному хозяйству». М,
1932, стр. 134.
1.5 М. И. Калинин. По поводу расслоения деревни.—«Беднота», 21 март-i
1925 г.
116 С. Г. С т р у м и л и н. На хозяйственном фронте, стр. 231.
133

города и главным образом за счет разделов. Прирост за счет
разделов был в 5—6 раз больше, чем за счет возврата из города ,17.
Повсеместно в деревне резко сократилось число так
называемых отсутствующих хозяйств. С 1917 по 1920 г. в деревню
возвратились сотни тысяч семей.
Невозможно установить, каково было хозяйственное
положение всех возвратившихся из города семей. По вполне допустимо
предположить, что они в основном пополняли ряды маломощных
хозяйств, были значительно хуже обеспечены живым и мертвым
инвентарем.
Таким образом, число бедняцких хозяйств оставалось
значительным, в частности из-за возвращения ряда семей из города,
а также в результате резко усилившегося процесса дробления
крестьянских хозяйств, что приводило к появлению
экономически маломощных дворов за счет более крупных и сильных,
осуществлявших разделы.
Сказывалась также отсталость русской деревни, ее слабая
насыщенность сельскохозяйственным инвентарем, сохранившееся
в ряде районов, несмотря на конфискацию помещичьих угодий,
малоземелье.
Нельзя абстрагироваться от невероятного разорения,
охватившего страну в результате семилетней войны, от того, что
катастрофически упало поступление в деревню
сельскохозяйственного инвентаря и сократилось поголовье скота.
А главное заключалось в том, что в условиях сохранения
мелкотоварного производства значительная часть бедноты,
несмотря на уравнительность землепользования, на помощь со
стороны государства, не могла, продолжая вести единоличное
производство, полностью встать на ноги.
Рассмотрим далее противоположную группу — крупнопосев-
иые хозяйства с посевом свыше 25 дес. Эта группа составляла
0,3% всех крестьянских хозяйств118.
В подавляющем большинстве это были хозяйства с большим
количеством членов семьи. 42,5% хозяйств указанной группы
имели от 7 до 10 членов семьи; 40,9% хозяйств — свыше 10
человек. Среднее число душ на одно хозяйство данной группы
составляло 10,2 человек.
Среди крупнопосевных хозяйств 2,5% обходилось без
наемных работников, 28,5% имели одного работника, 69%—двух
работников и более. Это, как правило, были хозяйства, не
занятые промыслом. Процент крупных хозяйств с промыслами
составлял всего 7,6, что значительно меньше среднего процента
крестьянских хозяйств с промыслами (17,9) 119.
117 С. Г. С т р у м и л и н. На хозяйственном фронте, стр. 232.
118 «Групповые итоги...», стр. 308.
119 Там же, стр. 308—309.
134

13,2% крупнопосевных хозяйств нанимали сроковых
рабочих. Это, разумеется, намного выше среднего процента (1,4). На
одно такое хозяйство в среднем приходилось 5 единиц
рабочего скота. Подавляющее большинство хозяйств (88,7%) имело
3 и более единиц рабочего скота.
Абсолютное большинство (88,4%) владело также 2 и более
коровами, а более 4 коров имели 41,6% хозяйств. Эти хозяйства
были сравнительно хорошо обеспечены инвентарем: на 100
хозяйств приходилось 140,5 плуга, 42,3 сеялки, 83,4 жнейки 12°.
В каких районах сохранились эти хозяйства?
Северный, Северо-Западный, Западный,
Московско-Промышленный районы вообще не имели уже подобных хозяйств. В
Центрально-Земледельческом и Волжско-Камском районах они
составляли сотые доли процента. Несколько выше процент таких
хозяйств в Уральском районе (0,4), а наивысшая доля была в
Волжском (1,1), на Дону и в Предкавказье (1,8), Западной
Сибири (1,0) ,21.
Таким образом мы видим, что крупнейшие хозяйства,
составляя в целом незначительный процент, исчезли вовсе в ряде
районов. Они сохранились лишь в сравнительно многоземельных
районах (Дои, Волга, Северный Кавказ, Сибирь). Большая
часть их, видимо, сохранила эксплуататорский характер,
нанимая батраков. Учитывая упомянутую выше неполноту и
недостаточную достоверность данных о сроковых рабочих, можно
допустить, что и без того значительный процент найма рабочих
в этих хозяйствах был на деле более высоким.
Вместе с тем нельзя исключить и того обстоятельства, что
известная часть этих хозяйств, имея значительное число
собственных работников, не носила эксплуататорского характера.
Хозяйства эти, как правило, не имели промыслов и
сосредоточивали свои усилия в земледелии. Обеспеченность живым и
мертвым инвентарем и коровами была высокой.
Так обстояло дело с самыми крупными хозяйствами.
Посмотрим теперь состояние и положение других категорий многопо-
севщиков.
Наиболее многочисленная среди них категория — это
хозяйства с посевами от 8,1 до 13 дес. Такие хозяйства составляли в
1920 г. 4,7% всех крестьянских хозяйств122. Это были хозяйства
с большими семьями. Семьи от 7 до 10 человек составляли около
половины всех хозяйств, семьи численностью свыше 10 человек —
примерно одну пятую. Свыше половины хозяйств имели двух и
более своих работников. В указанной категории сравнительно
120 Там же, стр. 309—310.
,21 Там же, стр. 320, 324, 328.
122 Там же, стр. 308, «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—
1923» определяет их удельный вес по РСФСР в 4,2% (стр. 116—117).
135

невелико было число хозяйств с промыслами — примерно 8%.
Сроковых рабочих нанимали 3—4% этих хозяйств.
На одно хозяйство в среднем приходилось 2,6 единицы
рабочего скота, значительно больше половины хозяйств имело двух
и более коров. Около 80% хозяйств имели плуги123. В Западном
районе такие хозяйства составляли 0,5%, в
Московско-Промышленном и Северо-Западном — 0,1%, в
Центрально-Земледельческом— 2,1, в Волж-ско-Камском — 2,2, в Уральском — 7,5,
Волжском— 9,6, в Астраханской губернии и Калмыцкой области — 3,1,
на Дону и в Предкавказье—12,7, в Западной Сибири—14,7,
в Восточной Сибири — 6,8% 124-
Эта группа, весьма незначительная в центре страны,
достигала основательного веса в районах Урала, Волги, Дона,
Северного Кавказа и Сибири, составляя там от 6—7 до 12—14%
и более.
Категория хозяйств с посевами от 13,1 до 25 дес.
включительно составляла по РСФСР 1,7% всех хозяйств. Все это, как
правило,— хозяйства с большими семьями. Семьи свыше 7 человек
составляли свыше трех четвертей всех хозяйств. Хозяйства с
двумя и более своими работниками составляли значительно более
половины всей группы 125.
Число хозяйств с промыслами невелико — в среднем немногим
более 7%. Процент хозяйств, нанимавших сроковых рабочих,
был значителен и по мере увеличения посевов неуклонно шел
вверх. В группе, засевавшей от 13,1 до 16 дес, сроковых рабочих
нанимали 5,6% хозяйств, в группе с посевом от 16,1 до 19 дес.—
6,7%, в группе с посевом от 19,1 до 22 дес.— 7,9%, в группе с
посевом от 22,1 до 25 дес.— 9,1 % хозяйств.
Так же в соответствии с увеличением посевных площадей
росло и число рабочего скота. В группе, засевавшей от 13,1 до
16 дес, 73,8% хозяйств имели по 3 и более единиц рабочего
скота; в группе с посевом от 16,1 до 19 дес. таких хозяйств было
79,6%; в группе с посевом от 19,1 до 22 дес.— 84,2%; в группе
с посевом от 22,1 до 25 дес.— 85,6% 126.
Соответственно росло и число многокоровных. Если в группе
с посевом от 13,1 до 16 дес. хозяйства с тремя и более коровами
составляли 42,1%, то в группе с посевом от 22,1 до 25 дес—
57,2% 127.
Итак, -группы с посевом от 8 дес и выше, составлявшие 6,7%
всех крестьянских хозяйств, владели 17,5% всех рабочих лоша-
ш «Групповые итоги...», стр. 308—310.
124 Там же, стр. 311, 316, 320, 328. «Сборник статистических сведений по Союзу
ССР. 1918—1923» определяет удельный вес этой категории по РСФСР в
1,5% (стр. 116—117).
125 «Групповые итоги...», стр. 308.
126 Там же, стр. 309.
127 Там же, стр. 310.
136

дей, 17% всех плугов, 57,8% всех сеялок, 37,7% всех
молотилок 128.
Несомненно, что большая часть зажиточных хозяйств,
входивших в эту группу, носила эксплуататорский характер. Однако
исчислить количество эксплуататорских, кулацких хозяйств
применительно ко времени окончания гражданской войны и перехода
к нэпу, на наш взгляд, вследствие указанного выше состояния
источников не представляется возможным.
Необходимо учесть, что в те годы сила кулака, его
экономическое влияние в значительной мере складывались и из других
факторов, которые невозможно определить и исчислить,—
нелегальная спекуляция хлебом и другими сельскохозяйственными
продуктами, самогоноварение и пр.
Кулак накапливал путем спекуляции значительные
материальные ценности, но в условиях военного коммунизма не пускал
их в оборот, ожидая лучших времен.
Поэтому встречающиеся в нашей литературе данные об
удельном весе кулака к концу гражданской войны
представляются нам научно не доказанными, не обоснованными.
Необоснованным представляется, в частности, вывод М. А. Краева,
который без каких-либо ссылок на источники сообщает, что в
результате Октябрьской революции удельный вес кулацких хозяйств
сократился с 15 до 4—5% 129 (в другом месте он пишет, что к
началу нэпа в деревне было не менее 4% кулацких хозяйств) 13°.
Тот же автор приводит ниже известные данные об удельном
весе кулацких хозяйств в 1924—1925 гг. Удельный вес кулаков
составлял тогда 4,3% 131-
Получается, что за годы нэпа удельный вес кулацких хозяйств
остался неизменным. Не переносятся ли механически данные об
удельном весе кулачества, относящиеся к 1924—1925 гг., на
1920—1921 гг.?
Ясно во всяком случае одно, что было бы неправильно,
ненаучно упрощенно подходить к оценке и исчислению числа
кулацких хозяйств в 1920 г. с обычными нормами и приемами.
Во всяком случае В. И. Ленин, великолепно знавший
положение дел в деревне, знакомый с имевшимися статистическими
данными, воздерживался от .приведения в этом вопросе точных цифр.
На IX съезде РКП (б) он говорил, что зажиточных крестьян, не
обходящихся без эксплуатации чужого труда,—не менее
полумиллиона, а может быть, даже около миллиона 132.
Исходя из перечисленных доводов, мы считаем возможным
высказать свои соображения о количестве кулацких хозяйств
128 Исчислено по кн. «Групповые итоги...», стр. 260—264
129 Ш. А. Крае в. Победа колхозного строя в СССР. М., 1954, стр. 1Ьо.
130 Там же, стр. 259.
131 Там же, стр. 347.
132 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 40, стр. 279.
137

лишь в условном плане; эти соображения основаны главным
образом на априорных посылках.
Мы не можем в этом случае оперировать данными о найме
сроковых рабочих, поскольку эти данные хотя и имеются, но,
как уже отмечалось, нашли в статистических материалах лишь
частичное отражение. Если бы мы взяли в качестве основного
критерия данные о найме рабочей силы в сочетании с площадью
посевов, то пришлось бы признать, что процент эксплуататорских
хозяйств был ничтожен. Ведь, как показывалось выше, по
данным переписи 1920 г., даже в самых крупнопосевных хозяйствах
(свыше 25 дес.) процент хозяйств с наймом сроковых рабочих
составлял немногим более 13. А в самой большой группе много-
посевщиков (от 8 до 16 дес.) сроковых рабочих, согласно данным
переписи, нанимали от 3,1 до 5,6% хозяйств.
Следовательно, пришлось бы признать, что не более одной
десятой крупнопосевных хозяйств носили кулацкий характер,
что, иными словами, эксплуататорским было менее одного
процента всех крестьянских дворов. Это, разумеется, абсолютно
нереально. Итак, ввиду очевидной недостоверности данных о
найме даже сроковых рабочих приходится отказаться от этого
чрезвычайно важного критерия.
Нам кажется, что для того, чтобы более или менее правильно
определить, является ли то или иное хозяйство кулацким,
эксплуататорским, из числа многопосевщиков надо исключить
часть хозяйств с большим количеством собственных работников.
Конечно, наличие большого числа собственных работников в
многопосевном хозяйстве не исключает факта, что это хозяйство
является кулацким. Однако в большинстве случаев хозяйство с
посевом в 8, 10 или 13 дес. при наличии двух или трех
работников— членов семьи не носило эксплуататорского характера.
Между тем примерно 30% многопосевных хозяйств имели двух
работников и от 20 до 30% с лишним имели трех и более
работников. Надо учесть также, что часть крупнопосевщиков не имела
рабочего скота (от 1,3 до 2,4%) или имела лишь 1 единицу
рабочего скота (от 3,3 до 21,5%); не имела коров (от 1,6 до 3,4%)
или имела 1 корову (от 10,0 до 35,9%); не имела пахотных
орудий (от 5,1 до 13,8%). Эти факторы, несомненно, затрудняли
ведение эксплуататорского хозяйства.
Мы берем здесь средние данные по 51 губернии РСФСР. Но,
безусловно, нельзя забывать различия оценок применительно к
разным районам страны. Для промышленных губерний Центра
лосев в 8—10 дес. характеризовал действительно крупное
хозяйство, а для ряда районов Украины, Сибири, Дона, Приуралья,
Нижней Волги, Северного Кавказа такой посев мог являться
показателем среднего хозяйства.
Итак, исходя из вышеприведенной характеристики
крупнопосевщиков, можно допустить, что значительное большинство хо-
138

зяйств с посевом свыше 25 дес, а также с посевами от 13 до
25 дес. были кулацкими. Это составляет около 2% по отношению
к общему числу хозяйств.
Что касается группы с посевом от 8 до 13 дес, то здесь
необходим другой подход.
По расчетам Ю. Ларина, среди хозяйств с посевом от 8 до
16 дес. в 1927 г. кулаки составляли около 10% ш- На наш взгляд,
в 1920 г. кулаки в этой группе составляли гораздо больший
процент. В это время крестьянские посевы были меньшими по
размеру, и, что главное, значительная часть кулаков,
засевавших до этого больше, была «подрезана», сократила свои посевы,
перешла в низшую по посеву группу, но сохранила избыточный
живой и мертвый инвентарь, сохранила эксплуататорскую
природу своего хозяйства. По нашим представлениям свыше
четверти хозяйств с посевом от 8 до 13 дес. являлись кулацкими, что
составляет более 1% всех хозяйств. Следовательно, можно доп)
стить, что общая доля кулацких хозяйств была несколько
выше 3%.
Если учесть, что в 20-е годы происходило несомненное
увеличение числа кулацких хозяйств — и абсолютно и относительно,—
то мы получаем соответствующую историческому процессу
динамику. Удельный вес кулаков в 20-е годы вырос с 3 до 4—5%.
Ю. Ларин определял число кулацких дворов, сохранившихся
в ходе революции, в 650 тыс.134 Оставляя в стороне ряд натяжек
в его рассуждениях 135, можно сказать, что это число так же
трудно опровергнуть, как и подтвердить. Вряд ли целесообразно
применить здесь и выведенную нами условную долю кулаков
(3%). Ведь она выведена на основании материалов по 51
губернии РСФСР, и переносить ее на остальные районы
затруднительно ш.
Как условное и относительное число в 650 тыс. кулацких
хозяйств может иметь право на с\ществованне. Во всяком случае
133 Ю. Л а р и н. Дореволюционные остатки в современном кулачестве.—
«Большевик», 1927, JSfe 22, стр. 43.
134 Там же, стр. 54.
135 На основании бюджетного обследования, проведенного ЦСУ в 1924—
1925 гг., Ю. Ларин определяет, что из довоенных кулаков сохранились к
этому времени 38% (там же, стр. 50). Этот процент Ю. Ларин переносит
к концу аграрной революции, распространяет его на всю страну
(бюджетное обследование не охватывало районов Сибири, Дона, Северного
Кавказа, Закавказья, Дальнего Востока, Средней Азии), а затем, исходя из слов
В. II. Ленина о 2 млн. кулаков в 1918 г., вычитая отошедшие территории
(Прибалтику, Бессарабию, Западную Украину и Западную Белоруссию),
получает 650 тыс. кулацких хозяйств (там же, стр. 54).
'36 Если подсчитать долю кулаков, исходя примерно из 18 млн. крестьянских
хозяйств по РСФСР и Украине («Сборник статистических сведений по
Союзу ССР. 1918—1923») по переписи 1920 г., то 3% дают 540 тыс.
кулацких хозяйств. Если взять количество крестьянских дворов в стране в
22 500 тыс., определенных в поздних статистических сборниках, то 3%
дают 675 тыс. кулацких хозяйств»
139

оно не противоречит ленинскому соображению о том, что
эксплуататорских хозяйств было не менее полумиллиона, а
может быть, даже одного миллиона.
Рассмотрим теперь средние слои крестьянства. Положив в
основу, как и при характеристике других групп, размеры посевов,
мы устанавливаем, что хозяйства с посевами от 2,1 до 8 дес.
составляли в 1920 г. по 51 губернии РСФСР 46,5% всех хозяйств 137.
По мере увеличения посевов росло среднее число членов
семьи, возрастала обеспеченность рабочей силой, уменьшался
процент хозяйств с промыслами, и вместе с тем несколько
увеличивался процент хозяйств со сроковыми рабочими. Об этом
говорит табл. 25.
Таблица 25
Обеспеченность хозяйств с посевами от 2 до 8 дес. рабочей силой
(в %)*
Группы пэ посеву
От 2,1 до 3 дес.
От 3,1 до 4 »
От 4,1 до 5 »
От 5,1 до 6 »
От 6,1 до 8 »
Среднее
число
душ на
1
хозяйство
5,6
6,2
6,8
7,2
7,6
Без

работника
11,0
8,7
7,7
6,3
5,4
С 1

работником
60,6
57,6
53,7
50,5
47,2
С 2 и более

работниками
28,4
33,7
39,0
43,2
47,4
Хозяйств
с
промыслами
12,5
10,5
9,6
9,0
8,8
Хозяйств,
нанимавших
сроковых
рабочих
1,2
1,2
1,3
1,6
2,0
Хозяйств
в группе
16,9
11,4
7,7
5,0
5,5
* «групповые итоги...», стр. 308—309.
Основная масса в этой группе — это хозяйства с посевами от
2 до 4 дес. (28,3%). Обеспеченность всей группы рабочим скотом,
коровами, инвентарем различна, значительно колеблясь в
примерном соответствии с размерами посева. Это характеризует
табл. 26.
Таблица 26
Обеспеченность хозяйств с посевами от 2 до 8 дес. рабочим скотом,
коровами и инвентарем (в °о)*
Группа по посеву
От 2,1 до 3 дес. . . .
От 3,1 до 4 » ...
От 4,1 до 5 » ...
От 5,1 до 6 » ...
От 6,1 до 8 » ...
* «Групповые итоги...», стр.
Без

рабочего
скота
17,0
11,2
7,3
5,1
3,4
308—31 (
С I
единицей
рабочего
скота
67,7
65,1
59,0
50,5
37,0
).
С 2 и более
единицами
рабочего
скота
15,3
23,7
33,7
44,4
59,6
Без
коров
11,1
8,3
6,3
4,9
4,0
С 1
коровой
65,3
67,5
65 9
60,6
50,3
С 2 и
более

коровами
23,6
24,2
27,8
34,5
45,7
Без

пахотных
орудий
29,6
25,0
21,2
18,5
15,7
137 «Групповые итоги...», стр. 308
140

При этом надо отметить, что в хозяйствах с посевом свыше
4 дес. нередким был факт владения четырьмя и более
единицами рабочего скота: среди сеявших от 4 до 5 дес. таких хозяйств
было 3,1%, от 5 до 6 дес.— 5,4%, от б до 8 дес — 10,2%. Точно
так же рос удельный вес хозяйств с тремя и более коровами;
среди хозяйств с посевом от 6 до 8 дес. он достигал 15% Такие
многолошадные и многокоровные хозяйства являлись уже
несомненно крупными.
По географическим районам мы видим огромную разницу в
удельном весе хозяйств с посевами от 2 до 8 дес.
Как отмечалось выше, в Северном, Северо-Западном,
Московско-Промышленном и Западном районах подавляющее
большинство хозяйств имело посевы менее 2 дес. В этих районах группа с
посевом от 2 до 8 дес. составляла сравнительно незначительный
процент (17,9 —в Северном, 24,7 — в Северо-Западном, 39,2 — в
Западном, 26,3 — в Московско-Промышленном). В Центрально-
Земледельческом, Волжско-Камском, Уральском, Волжском
районах эти хозяйства составляли устойчивое большинство
(соответственно 61,6; 67,9; 53,6; 57,8%)- На Дону и в Предкавказье,
где был наиболее велик процент беспосевных и крупнопосевных
хозяйств, срединный слой был менее значителен —36,5%.
Несколько выше их удельный вес в Сибири — 48,5% 138-
Выше мы предпринимали попытку определить примерный
процент кулацких и бедняцких хозяйств (оговаривая условность и
недостаточную достоверность этих подсчетов). Используя
высказанные нами на предыдущих страницах соображения о
количестве бедняков и кулаков, исходя из того, что значительная часть
малопосевных и известная часть многопосевных хозяйств по
своему характеру подходят к середняцкой группе, мы можем
сделать вывод, что эта группа обнимала собой значительно
большее число дворов, чем входит в группу с посевом от 2 до 8 дес.
Середняцкая группа составляла, по нашим представлениям,
примерно 55—60% всех крестьянских хозяйств.
* * # # #
Характеризуя основные группы крестьянства к концу аграрной
революции, мы видим не только достигнутое за эти годы
значительное поравнение, но сохранившееся неравенство как в области
земельных отношений, так и (больше всего) в распределении
инвентаря и скота.
В стране сохранялось мелкое крестьянское хозяйство.
«Крестьянское хозяйство,— писал В. И. Ленин,— продолжает
оставаться мелким товарным производством. Здесь мы имеем чрез-
138 Там же, стр. 308, 312, 316, 320, 324, 328.
141

вычайно широкую и имеющую очень глубокие, очень прочные
корни, базу капитализма» ,39.
Ликвидировать мелкое товарное производство можно было
только на основе^экспроприации кулацких хозяйств и
одновременного проведения массовой коллективизации, т. е. перевода
сельского хозяйства на социалистический путь, создания
социалистических производственных отношений.
Но для этого в ту пору не было необходимых предпосылок.
«Экспроприация даже крупных крестьян никоим образом
не может быть непосредственной задачей победившего
пролетариата, ибо для обобществления таковых хозяйств нет еще налицо
материальных, в частности технических, а затем и социальных
условий»,— указывал В. И. Ленин в 1920 г. 14°
Итоги аграрной революции со всей убедительностью показали
иллюзорность распространенного среди крестьянства
представления о том, что уравнительность землепользования может
привести к ликвидации нищеты и кулацкой эксплуатации, к
уничтожению неравенства в деревне.
В. И. Ленин говорил о том, что трудящиеся крестьяне
собственным горбом, на собственной шкуре увидят, что
уравнительная дележка — вздор.
«Дележка хороша была только для начала. Она должна была
показать, что земля отходит от помещиков, что она переходит к
крестьянам. Но этого недостаточно. Выход только в общественной
обработке земли» 141.
Даже в отношении земли, хотя здесь было осуществлено
значительное поравнение и достигнуто неизмеримо большее, чем до
революции, соответствие между размерами семьи и надела,
оставалось ощутимое неравенство. А в отношении живого и мертвого
инвентаря неравенство сохранилось в чрезвычайно большой
степени. Об этом достаточно убедительно свидетельствуют данные
таблиц, приведенных выше.
Эти данные показывают, что почти половина хозяйств с
посевом до 1 дес. (а эти хозяйства составляли около 16% всех
хозяйств) не имели рабочего скота, почти четверть не имели ко»
ров и более половины не имели пахотных орудий. Эти крестьяне
оставались, следовательно, зависимыми в хозяйственном
отношении от более обеспеченных крестьян. Весьма велик процент
безлошадных и безынвентарных и среди хозяйств с посевами до
4 дес.
С другой стороны, немногочисленная группа многопосевщиков
сосредоточила в своих руках значительную часть пахотных
орудий и особенно сложного сельхозинвентаря, владела большим
139 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 39, стр. 274.
140 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 41, стр. 175.
141 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 37,' стр. 179.
142

количеством рабочего скота, что давало ей возможности для
эксплуатации бедноты.
Говоря о поравнении, нивелировке крестьянства к концу
гражданской войны, В. И. Ленин ни на минуту не забывал о
необходимости классового подхода к крестьянству, о том, что
дифференциация отнюдь не исчезла, о том, что при наличии мелкого
товарного производства капитализм возрождается вновь и вновь.
Однако и в 1920 г. и в дальнейшем широкое распространение
получили взгляды о том, будто крупные кулацкие хозяйства
перед нэпом исчезли. Так, А. И. Хрящева писала в 1920 г.:
«Буржуазный слой деревни (многопосевщики) совершенно исчез» ,42.
Проф. П. Першин во вступительной статье к названной нами
книге В. Келлера и И. Романенко писал: «От прежней дифферен-
цированности землевладения не осталось никакого следа» 143.
«Земельное поравнение,— писал П. Першин,— в пределах
сельских и волостных территорий не оставило никаких следов
прежней исторически складывавшейся земельной
дифференциации крестьянства», было осуществлено «полное выравнивание
землепользования» 144.
В. Келлер также писал о полном земельном поравнении, но он
вынужден оговорить — и это правильно,— что «достигнутое
внутри общества земельное поравнение далеко еще не означает
хозяйственной нивелировки» 145.
Правильная оценка степени и форм расслоения к концу
гражданской войны имела огромное значение. Ведь государство могло
оказывать воздействие на крестьянство, поддерживать бедноту,
бороться с кулачеством, только правильно определяя
соотношение различных социальных сил в крестьянстве.
Попытки превратить нивелировку в абсолют вели по сути дела
к уничтожению классового подхода к крестьянству. Эти
тенденции сказались, в частности, при разработке в Наркомземе
вопроса о продналоге весной 1921 г.
Комиссия по продналогу при Наркомземе на своем первом
заседании 29 марта 1921 г. в составе И. Теодоровича, Б. Книпо-
вича, А. Чаянова и других записала: «Ввиду нивелировки
крестьянского хозяйства в пределах селения подесятинная ставка нало-
«Вестн-ик статистики», 1920, № 5-8, стр. 99. Отметим, что в дальнейшем
A. И. Хрящева уточнила эту неправильную формулировку. В работе
«Групповой состав крестьянства до и после революции», являющейся
предисловием к данным об экономическом расслоении крестьянства в 1917 и
1919 гг., она писала не о том, что многопосевщики исчезли, а о том, что
их число сократилось '(см. «Экономическое расслоение крестьянства...»,
стр. 9).
B. Келлер, И. Романенко. Указ. соч., стр. 14.
Там же, стр. 21, 22.
Там же, стр. 107,
143

га на все десятины земли является одинаковой. Элемент
прогрессивности вносится путем разделения отдельных селений,
различных по землеобеспечению и качеству своих почв, на
категории» ,46.
Нет сомнения, что подобное возвеличение нивелировки,
отрицание наличия расслоения в деревне вело по существу к защите
кулака, отражало опасное для государства стремление
переложить тяготы налогового обложения на бедняка и середняка.
Классовое расслоение в пределах села отсутствует — такова
мысль Чаянова, Теодоровича и др. Если есть разница, то только
между крестьянами разных сел!
На следующий день, 30 марта 1921 г., подкомиссия по
установлению ставок продналога (А. Берзнн, Н. Кондратьев, Б. Книпо-
вич) высказалась за прогрессивность обложения, за то, чтобы
крестьянские хозяйства были разделены на три категории:
необлагаемые налогом (т. е. бедняки), облагаемые нормальной
налоговой ставкой (т. е. середняки) и облагаемые повышенной
ставкой (т. е. кулаки). Однако это правильное решение было по
существу сведено на нет примечанием, в котором говорилось:
«...Прогрессивность ставок является фактически неосуществимой,
ввиду отсутствия соответствующих материалов для
разграничения групп облагаемых хозяйств» 147.
Комиссия по продналогу 2 апреля 1921 г. утвердила проект
Чаянова о прогрессивности обложения 148.
«Прогрессивность обложения хлебным налогом,— утверждал
Чаянов,— не может быть применена в обложении отдельных
хозяйств, так как в землеустроенной Европейской России
протекшие революционные переделы земли сравняли в пределах
отдельных обществ душевые наделы, и если между хозяйствами и есть
различия в пахотной площади, то они происходят от размеров
семьи, а не от большей обеспеченности едоков» 149.
Итак, мы видим определенную тенденцию представить
нивелировку просто: кулака больше не стало 150. Между тем В. И.
Ленин именно в этой конкретной обстановке (1920 — начало 1921 г.)
ясно и определенно говорил о наличии кулака. В речи на 2-м Все-
146 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 327, л. 1.
147 Там же, л. 5.
146 Там же, л. 8. Отметим, что эта же комиссия 31 марта 1921 г. приняла
«Основные принципы построения продналога». Там были сняты пункты об
одинаковой ставке налога и появилась более приемлемая формулировка:
«Элемент прогрессивности вносится путем разделения отдельных хозяйств,
различных по землеобеспеченности и качеству своих почв, на категории...»
(там же, л. 6).
J49 Там же, л. 9.
150 В дальнейшем мысль о том, что революция полностью уничтожила
кулачество и оно появилось снова только в результате нэпа, всячески пропа-
144

российском совещании ответственных организаторов по работе
в деревне (июнь 1920 г.) В. И. Ленин говорил о кулаках, которые
имеют хлеб и держат его у себя под боком 151.
На VIII Всероссийском съезде Советов В. И. Ленин
рассказывал о частном совещании беспартийных делегатов съезда
крестьян. Из прений на совещании Ленину «больше всего бросилось в
глаза то, до какой степени глубока борьба между бедняком,
действительно трудящимся, кулаком и лодырем» 152.
Именно применительно к этому времени, о котором
оппортунисты заявляли: «классовая борьба в деревне затихла», Ленин
в декабре 1920 г говорил: «Классовая борьба стала
действительностью в деревне, в гуще крестьянской массы, и мы все делали
и делаем для того, чтобы эта борьба была сознательной» 153.
В борьбе между трудовым крестьянином и торгашами,
спекулянтами, составляющими «Сухаревку» — вся суть экономических
вопросов деревни 154.
Вскоре после перехода к нэпу в печати появились
материалы, критикующие мысль об «абсолютном поравнении»
крестьянства.
Так, И. Степанов писал в «Правде», что вывод Теодоровича об
уравнении крестьянства считается бесспорным. «А в популярных
представлениях смело идут дальше и изображают дело таким
образом, как будто всякие намеки на расслоение деревни
бесследно исчезли». Критикуя эти взгляды, автор высказывал
мнение, что существование кулака — самая живая действительность,
что расслоение значительно и заметно 155.
О ярких проявлениях имущественного неравенства,
эксплуататорских тенденциях кулачества, сохранении товарных
отношений в деревне, несмотря на запретительные меры, направленные
против торговли, свидетельствовали многие данные.
Так, среди крестьянских хозяйств сохранилась в широких
масштабах купля-продажа хлеба.
По данным выборочного подворного обследования,
анализированным С. Г. Струмилиным, число хозяйств, участвовавших в
купле-продаже хлеба, сократилось в 1920 г. (по сравнению с
1917 г.) в среднем очень мало. По потребляющей полосе число
таких хозяйств выросло, по производящей — сократилось.
гандировалась троцкистско-зиновьевской оппозицией. См. об этом
«Большевик», 1927, № 22, стр. 45.
151 См. В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 41, стр. 149.
152 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 174.
153 Там же.
154 Там же, стр. 176.
155 И. Степанов. Однородна ли теперешняя деревня? — «Правда», 25 мая
1921 г. (в редакционном примечании оговаривалось, что положения т.
Степанова не являются правильными для всех районов).
10 Ю. А. Поляков
145

Об удельном весе крестьянских хозяйств, участвовавших в
купле-продаже хлеба, свидетельствуют следующие данные.
Таблица 27
Удельный вес крестьянских хозяйств, участвовавшие
в купле-продаже хлеба в 1917 и 1920 гг. (в %)*
Группа крестьян
Зажиточные
Середняки
Потребляющая полоса
Производящая полоса
Итого
Итого
Потребляющая полоса
Итого
1917 г.
32,8
79,9
60,5
39 0
55,8
46,0
49,1
43,3
45,4
1920 г.
55 3
2\ 0
37,0
52,4
27,1
42 2
58 5
49,1
45,2
* С. Г. С т р у м и л и н. На хозяйственном фронте, стр. 243.
Число крестьян, только покупавших хлеб, значительно
выросло 156. Среди зажиточных значительно сократилось число только
продававших хлеб (особенно в производящей полосе), но все же
такие хозяйства составляли в 1920 г. в потребляющей полосе
среди зажиточных — 8,8%. Среди середняков удельный вес хозяйств*
только продававших хлеб, даже поднялся (с 2,7% в 1917 г. до
6,1% в 1920 г.) 157.
Официальное запрещение аренды земли и найма рабочей силы
01раничило размеры этих явлений, но не смогло их уничтожить.
Наем рабочей силы имел, видимо, такое широкое
распространение, что делал практически невозможным его запрещение.
Поэтому он получил отражение (хотя, разумеется,
преуменьшенное, неточное) в материалах статистических обследований
1919 и 1920 гг. Несомненно также массовое распространение
аренды земли, хотя факты аренды меньше отражены в
статистических материалах.
Наркомземовский сборник статей «О земле» признавал
совершенно определенно, что внутринадельная аренда и применение
168 С. Г. Струмилин. На хозяйственном фронте, табл. 7, стр. 244.
157 Там же, табл. 8, стр. 245.
146.

наемного труда «в общем запрещены существующим
законодательством, однако и то и другое практикуется в широких
размерах» 158 (выделено нами.— Ю. П.).
Сведения об аренде содержатся в данных динамических
переписей ЦСУ за 1920—1926 гг. 159 По данным обследования,
проанализированным С. Г. Струмилиным, аренда земли к 1920 г. резко
сократилась (по сравнению с 1917 г.). Все же эти данные говорят
о ее повсеместном сохранении, несмотря на юридическое
запрещение и поравнение земли.
Сведения об аренде земли имеются и в архивных фондах. Там
имеются данные о случаях земельных споров в связи с
арендой ,60, а также характерные признания местных земельных
органов. Так, в отчете Симбирского губземотдела говорится:
«Несмотря на борьбу уземотделов путем прямого запрещения и агитации,
случаи сдачи надельной земли в аренду (испольно) наблюдаются.
В некоторых же случаях уземотделы сами смотрели на сдачу в
аренду надельной земли как на неизбежное зло, допуская это
с целью обсеменения возможно большей площади земли» 1б1.
В суровых, жестких условиях военного коммунизма кулаку
пришлось туго. «Мы его (кулака.— /О. #.) до земли
согнули...»,— говорил М. И. Калинин об этом времени 162.
В период комбедов значительная часть кулачества была
экспроприирована; оно потеряло немалую долю своих земель,
вынуждено было отдать часть хлебных запасов и часть живого и
мертвого инвентаря. Систематически проводившиеся переделы
земли вели ко все большему поравнению земельных наделов.
Разверстка ложилась своей главной тяжестью на кулака.
Действовал ленинский принцип: «С бедных крестьян ничего, с
середняка умеренно, с богатого много» ,63.
Вот некоторые данные о прогрессивности обложения по
разверстке различных групп крестьян Тверской губернии за
1918/19 г. в среднем на хозяйство (в пудах) 164.
До 4 дес 1,1 От 8,1 до 10 дес 9,5
От 4,1 до 6 дес 4,5 От 10,1 до 14 ь 15,4
От 6,1 до,8 » 5,0 От 14,1 дес. и выше 22,4
На 2-м Всероссийском продовольственном совещании (июнь —
июль 1920 г.) приводились следующие данные, показывающие,
158 «О земле». Сборник статей, вып. 1. М., 1921, стр. 15.
159 А. Ч е л и н ц е в, В. М а т ю х и н, И. Никишин. Динамика крестьянских-
хозяйств iVl 1928
160 См., например, ЦГАНХ, ф. 478, оп. 28, д. 77, л. 29.
161 Там же, оп. 35, д. 268, л. 220 (об.).
162 М. И. К а л и и и н. За эти годы, кн. 2. М., 1926, стр. 311.
163 «Ленинский сборник», XXIV, стр. 42.
164 М. Я. 3 а л е с с к и й. Налоговая политика Советского государства в
деревне. М., 1940, стр. 27.
10* 147

что более зажиточные слои давали гораздо больше
продовольствия по разверстке. При заготовке картофеля в Ярославской
губернии (Ростовский уезд, Шилецкая волость) в хозяйстве с
душевым наделом менее десятины земли с человека было сдано
7,3 пуда; при душевом наделе от 1 до 2 дес— 11,4 пуд.; от 2 до
4 дес.— 15,8 пуд. 165
О неизменно проводившемся в жизнь ленинском принципе
классового подхода при взимании разверстки свидетельствует
письмо ЦК РКП (б) «К продовольственной кампании. Всем губ-
комам РКП» (сентябрь 1920 г.). Центральный комитет указывал:
«Всякое распределение нарядов волисполкомами или
сельсоветами по душам или десятинам не должно допускаться. Бедная или
пострадавшая (от неурожая 1920 г.—/О. П.) часть населения
не облагается вовсе, ей даже оказывается помощь путем
перераспределения избытков от зажиточных хозяйств, оставшихся после
выполнения государственной разверстки» 166.
Деятельность кулака приобрела в значительной мере
скрытый, нелегальный характер. Но в силу сохранения в деревне
мелкого товарного производства, рождающего капитализм, это
было явлением широким, массовым, кулак использовал любую
возможность для обогащения, пролезал в любую щель.
В. И. Ленин в годы гражданской войны отмечал, что и в этих
условиях, несмотря на запрет торговли, рождается новая
буржуазия.
Уже на VIII съезде партии Ленин говорил о существующей
в России «новой буржуазии». «Она рождается не только из наших
советских служащих — ничтожным образом она может
нарождаться и оттуда,— она нарождается из среды крестьянства и
кустарей, освобожденных от ига капиталистических банков и
отрезанных теперь от железнодорожного транспорта. Это факт». Его
нельзя обойти, не нужно тешить себя иллюзиями. Точных данных
об этом у нас нет, «но что это происходит, это несомненно» 167.
На VII съезде Советов Ленин говорил, что крестьянин,
имеющий сотни пудов излишнего хлеба, спекулирующий этим хлебом,
и есть представитель новой буржуазии, рождающейся в муках
голода, которые переживает вся промышленная Россия 168.
Сопротивление капитализма, отмечал Ленин тогда же, носит
упорнейший характер, проявляется в миллионах и миллионах
форм 169. На месте разбитого крупного капитализма «начинают
165 ЦГАНХ, ф. 1943, оп. 1, д. 609, л. 13.
166 «Известия ЦК РКП (б)», 1920, № 24, стр. 3.
167 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 38, стр. 177.
168 См. В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 39, стр. 421—422.
169 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 40, стр. 35.
148

появляться ростки нового, мелкого спекулятивного капитализма»,
с которым идет «бешеная борьба».
Не случайно Ленин в эти годы так много и с неизменной
остротой говорил о невозможности допустить свободную торговлю
хлебом, рассматривая вопрос о свободе торговли, как один из
ключевых вопросов революции. В самом деле свобода торговли
в условиях голода не только задушила бы, закабалила рабочего
и крестьянина-бедняка, но и привела бы к огромному,
неудержимому росту и укреплению сельской буржуазии.
Кулак сокращал запашку из-за разверстки, ввиду трудностей
с торговлей, снижал запашку до потребительской нормы. Но он
сохранял за собой землю, сохранял орудия производства,
сохранял, таким образом, потенциальные возможности для быстрого
роста своего хозяйства.
Посмотрим, какими путями кулак мог сохранить в известной
мере свои позиции, благодаря чему он мог сохраниться.
Надо отметить, что далеко не всегда и не всюду по
продразверстке забирали все излишки. На практике крестьянам кое-где
удавалось сохранять хлеб и в довольно значительных масштабах.
Об этом говорил, в частности, такой знаток крестьянского
хозяйства, как М. И. Калинин. Весной 1921 г. он говорил: «...Мы
фактически не отбирали у крестьянина всех излишков, не оставляли
его при норме. Мы взяли у деревни хлеба в пределах
потребности,— по голодной норме государства» 170.
Вот несколько примеров, подтверждающих это положение.
А. Свидерский, посетивший во второй половине 1920 г.
Тамбовскую губернию и ряд районов Поволжья, сообщал на
заседании коллегии Наркомпрода И октября 1920 г.:
«Население имеет в своих руках хлеб еще за прошлый год.
На одном нз ссыпных пунктов недалеко от Покровска... когда
комиссар, принимая хлеб, заявил, что этот хлеб прошлогодний,
то услышал в ответ, что хлеб не прошлогодний, а еще 13-го
года» 171.
Заведующий саратовским губпродучетом в январе 1921 г.
сообщал в Наркомзем, что излишки урожая 1919 г. составили по
губернии 38 млн. пуд. Из них по разверстке было сдано 18 млн.
пуд. Поэтому даже к августу 1920 г. свободный остаток
составлял 5 млн. пуд. (15 млн. пуд. исчислены
предположительно, как «съеденные крестьянами сверх нормы по 6 пуд. на
душу») т.
При всей жесткости разверстки и ее стремлении к
уравнительности, на практике у мюогопосевщиков оставалось больше дохода.
М. И. К а л и н и н. За эти годы, кн. 2. М., 1926, стр. 114.
ЦГАНХ, ф. 1943, оп. 1, д. 681, л. 102.
ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 169, л. 124.
149

Так, по бюджетному обследованию ЦСУ в 1920/21 г. в
потребляющей полосе хозяйства с посевом до 2 дес. имели валовой доход
в 404,8 руб. (в довоенных ценах). Продразверстка и прочие
налоги составляли 17,43 руб. У хозяйств с посевом от 4 до 6 дес,
имевших доход в 714,2 руб., отчуждалось 83,86 руб. 173
Мы видим, что несмотря на прогрессивный рост отчуждаемой
продукции, доход хозяйства с большим посевом оставался
гораздо более значительным.
Кулак всячески сопротивлялся проведению разверстки, прятал
хлеб, старался извратить классовый принцип взимания
разверстки. Это стало новой, своеобразной, очень важной формой
классовой борьбы. Естественно, эта борьба обострялась в периоды
наиболее интенсивного взимания разверстки.
Так, если проследить за газетными сообщениями и архивными
данными, то станет видно, как на почве взимания раверстки и
сопротивления кулачества обострилась классовая борьба в деревне
осенью 1920 г. Газеты пестрят сообщениями об обнаруженных
запасах хлеба, запрятанных кулаками. Такие сообщения, как:
«В с. Покшево (Воронежской губ.) у кулака-мельника
обнаружено 100 п. хлеба, зарытого в земле» 174,— были типичными.
«Беднота» в октябре 1920 г. дала специальную заметку «Как
кулаки хлеб прячут». В заметке рассказывалось, что
новгородский кулак обычно зарывает хлеб на своей полосе, ставя шест,
в Тверской губернии хлеб чаще всего вывозят в лес, в
Самарской— также предпочитают прятать хлеб в лесу, делая в
соответствующих местах зарубки на деревьях.
«Беднота... должна сама наблюдать неустанно за проделками
кулачья»,— делала вывод газета175.
Вот характерная передовая «Бедноты», свидетельствующая о
резком обострении классовой борьбы: «Богатые слои деревни
стараются переложить всю тяжесть разверстки на своих слабых
соседей.
— Будем поровну делить, чтобы никому обидно не было...
...Раскладка „поровну", при неодинаковом достатке разных
домохозяев,— явная кабала для бедноты».
«Грабительские кулацкие разверстки допускаться не будут,—
заявляла „Беднота",— и не бывать им, если... сами крестьяне
будут действовать дружнее и смелее.
Советская власть за них и против кулаков» 176.
173 А. Л. В айн штейн. Обложение и платежи крестьянства в довоенное и
революционное время. М., 1924, стр. 71.
174 «Беднота», 11 сентября 1920 г.
175 «Беднота», 3 октября 1920 г.
176 «Беднота», 5 ноября 1920 г.
150

Частушки, сложенные в народе, говорили о сопротивлении
кулачества заготовке хлеба:
Хлеба не найдешь никак,—
Хоть в село не лазьте,—
Не охоч давать кулак
Хлеб Советской власти ш.
Массовость распространения сокрытия хлеба и уклонения от
разверстки признал тогда же Наркомюст. Циркуляр Наркомюста
(за подписью замнаркома П. Стучки) от 19 октября 1920 г.
отмечал, что «преступления и нарушения в продовольственной области
приняли массовый характер», в частности: «а) уклонение от
выполнения разверстки, б) сокрытие хлеба и других продуктов,
в) производство самогонки» 178.
О разнообразных способах, к которым прибегали кулаки, для
того чтобы избежать разверстки, дает представление следующий
случай. Кулак Завалишин в с. Шутикове (под Вязьмой)
организовал широкое производство самогона, снабжая этим ходким
продуктом ряд окрестных деревень. За самогон Завалишин брал
дефицитные товары — материю, косы, хомуты, но не деньги и
не зерно. Когда пришла разверстка, Завалишин развел руками —
пусто в закромах, ни зернышка не осталось. Зерна действительно
не было. Кулак, приумноживший на этой операции свое добро,
избежал разверстки 179.
В первой главе уже отмечался достигший в эти годы огромных
размеров факт утайки посевов и сборов.
«Имеем по декрету, живем по секрету»,— вот не лишенная
любопытства пословица, услышанная статистиком Н. Вишневским
в Наровчатском уезде Пензенской губернии 18°.
Советская власть при поддержке бедноты вела неустанную
борьбу с сокрытием хлеба. И, как неоднократно отмечалось
выше, основная масса хлеба шла государству, и классовый
принцип в основном удавалось выдерживать.
Но возможности для утечки хлеба оставались несомненно
значительными, а трудности контроля — огромными.
Заведующий саратовским губпродучетом в цитировавшейся
уже докладной признавал, что отсутствуют какие бы то ни было
способы учесть припрятанный крестьянами хлеб 181.
В стране сохранилось значительное количество частных
мельниц. Наличие частных мельниц констатирует, например, циркуляр
Наркомзема от 22 февраля 1920 г. Согласно этому циркуляру, все
177 «Беднота», 29 сентября 1920 г.
178 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 28, д. 79, л. 2.
179 «Беднота», 13 октября 1920 г.
180 Н. М. Вишневский. Статистика и сельскохозяйственная
действительность. М., 1922, стр. 34.
181 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 169, л. 124.
151

мельницы и крупорушки как частновладельческие, так и
общественные делились на две категории — на мельницы со значением
общегосударственным и со значением местным. Первая категория
поступала в распоряжение ВСНХ, вторая — в распоряжение
местных земотделов. Это означало не ликвидацию частного
владения, а установление надзора, контроля местных земотделов
над частными мельницами 182.
Как правило, в частном владении оставались и кузницы.
Владимирский губпосевком, например, в своем докладе (лето 1921 г.)
сообщал, что кузницы в губернии — частные. Земельным отделам
принадлежит лишь очень незначительная часть 183.
Распространенной формой кулацкой маскировки было
создание лжеартелей. Декрет СНК «О перерегистрации
производственных артелей и др.» от 24 сентября 1919 г. отмечал: «...Под видом
производственных артелей, промысловых кооперативов,
товариществ, союзов и всякого рода кустарных объединений за
последнее время зарегистрированы некоторые явно эксплуататорские
организации» 184. Факты подобного рода в большом количестве
имеются в печати и в архивных фондах (в частности, в письмах и
жалобах крестьян). Вот два примера:
В с. Большом Ярославской губернии кулаки создали
«коллективное хозяйство». Оно прекратило свое существование лишь
тогда, когда по требованию бедноты в село был прислан инструктор,
разобравшийся в положении и давший соответствующую оценку
«коллективу»185. В Коленской волости Аткарского уезда
Саратовской губернии в 1920 г. кулаки, чтобы сохранить находившуюся
в их распоряжении паровую мельницу, прикрылись вывеской
кооператива 186.
Главным в те годы путем к обогащению были мешочничество,
спекуляция. В условиях громадного разорения, тяжкого голода
городского населения продовольственные товары приобрели
невиданную ценность. И зажиточный крестьянин, всеми правдами и
неправдами получивший возможность реализовать хлеб, мясо,
масло, муку, картофель и пр., сосредоточивал в своих руках в
обмен за продовольствие немалые материальные ценности.
Запретить, совершенно запереть всякое развитие частного
негосударственного обмена, т. е. торговли, капитализма,— экономически
невозможно, пока существуют миллионы мелких производителей,
указывал В. И. Ленин ,87.
Наличие частной торговли и мешочничества в годы военного
182 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 28, д. 79, л. 1.
183 Там же, оп. 35, д. 401, л. 61.
184 СУ РСФСР, 1919, № 48, ст. 467.
185 «Беднота», 24 июля 1920 г.
186 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 47, д. 1, л. 40.
187 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т 43, стр. 222.
152

коммунизма очень слабо освещено в современной литературе.
Но в периодической печати, в выступлениях тех лет не просто
признавалось наличие частной торговли, но и вскрывалось ее
значение как серьезнейшего экономического, социального и
политического фактора. И первым, кто со всей остротой поставил этот
вопрос, обосновал его теоретически и показал практическое
значение, был В. И. Ленин. Масштабы частной торговли были
огромны. В. И. Ленин осенью 1919 г. приводил данные, показывающие,
что городам примерно половину хлеба давал компрод, другую
половину — мешочники ,88.
В. И. Ленин многократно отмечал, что спекуляция и
мешочничество являлись в то время одной из форм классовой борьбы.
На базе мелкого производства капитализм сохраняется и ведет
самую ожесточенную борьбу с коммунизмом. «Формы этой
борьбы: мешочничество и спекуляция против государственной
заготовки хлеба (а равно и других продуктов), — вообще против
государственного распределения продуктов» 189.
«Война переменила фронт и формы, — говорил он весной
1920 г.— Теперь она воюет торговлей, мешочничеством...» ,90.
Итак, мы видим, что кулак, несмотря на все трудности,
созданные условиями военного коммунизма, имел ряд возможностей,
находил лазейки для того, чтобы обходить советские законы и
сохранять свои позиции, свою экономическую силу, осуществлять
накопление, эксплуатировать бедноту. Кулак изменил формы
своей деятельности, пригнулся, ушел в подполье, но сохранился.
Можно сказать, что буря революции с корнем вырвала мощные
дубы капитализма, но более мелкие побеги не были сломлены.
Они под революционным вихрем пригнулись к земле, ожидая
лишь случая, чтобы вновь выпрямиться.
Сохраняя возможности для ведения своего расширенного,
эксплуататорского хозяйства, имея ряд лазеек для реализации
продуктов этого хозяйства, кулак таким образом мог
накапливать материальные ценности, сохранять потенции для своего
подъема. Данные, которые будут приведены в следующих главах,
свидетельствуют о том, что зажиточные крестьяне после
перехода к нэпу стали быстро подниматься, расширять свое хозяйство.
Итак, крестьянство значительно уравнялось, нивелировалось.
Вместе с тем неравенство, неизбежное при мелкотоварном
производстве, сохранилось. Сохранились пролетарские и
полупролетарские слои, подвергавшиеся эксплуатации, сохранилась
деревенская буржуазия — кулаки-эксплуататоры. Это неравенство
могло быть уничтожено только с переводом деревни на
социалистические рельсы.
В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 39, стр. 275.
Там же, стр. 274.
В. И Ленин. Поли. собр. соч., т. 40, стр. 256.
15а

4. Возникновение социалистических форм хозяйства
в деревне
Говоря о социальных сдвигах, происшедших в деревне после
Октябрьской революции, необходимо остановиться на
возникновении и развитии социалистических форм хозяйства.
С первых дней Октябрьской революции в разных концах
страны стали возникать первые коллективные хозяйства. Однако
данные об их числе в это время весьма неточны. С весны 1918 г.
сообщения о возникновении колхозов стали чаще появляться в
печати, а архивные документы запечатлели конкретные факты
деятельности первых колхозов.
По данным М. Краева, в декабре 1917 г. действовало около
50 колхозов, в июле 1918 г. — 350 191. Коллективные хозяйства
возникали в то время как в губерниях Центральной России
(преимущественно), так и в Сибири.
Летом и осенью 1918 г. в ходе социалистической революции в
деревне, в момент значительной активизации бедняцко-батрац-
ких слоев крестьянства, темпы организации коллективных
хозяйств быстро возрастали. К концу 1918 г. в стране
насчитывалось около 1600 колхозов 192. При этом надо учитывать, что захват
интервентами и белогвардейцами окраин страны — Сибири,
Дона, Северного Кавказа и других районов — значительно сузил
территориальные рамки потенциального колхозного
строительства.
С конца 1918 — начала 1919 г. значительно усиливается
государственная помощь колхозному движению. Это явилось одним
из важных факторов, способствовавших появлению новых
колхозов. К концу 1919 г. их было уже около 6 тыс. При этом
по-прежнему рост колхозов шел почти исключительно за счет губерний
Европейской России. В 1920 г. общая численность колхозов
превысила уже 10 500 193. Наряду с повсеместным увеличением
числа колхозов в губерниях Центра и Поволжья возникало немало
коллективных хозяйств на Украине, Дону, Северном Кавказе и
особенно в Сибири.
В колхозах в 1920 г. состояло более 130 тыс. крестьянских
дворов, включавших свыше 700 тыс. крестьян. В пользовании
колхозов находилось более 700 тыс. дес. земли 194.
191 М. А. К р а е в. Указ. соч., стр. 199.
192 Там же.
193 Там же.
194 «Советское народное хозяйство в 1921—1925 гг.», стр. 305. Отметим, что
данные о количестве колхозов и особенно о количестве крестьянских
дворов, населения, земельной площади имеют существенные различия. Так,
М. А. Краев определяет земельную площадь колхозов в 1920 г. в 1 177 тыс.
га (М. А. Краев. Указ. соч., стр. 199). Эту же цифру дает и И. А. Ко-
нюков (И. А. К о н ю к о в. Очерки о первых этапах развития
коллективного земледелия. 1917—11925 гг. М., 1949, стр. 41). П. И. Лященко ис-
154

Таким образом, с количественной стороны степень охвата
крестьян коллективными формами труда была крайне
незначительной. В коллективных хозяйствах в 1920 г. состояло
примерно 0,5% крестьянских хозяйств.
В 1918 г. среди коллективных хозяйств преобладала
коммуна (свыше 60%). Однако в 1919—1920 гг. резко выросло число
артелей. Они составляли основную массу организованных в это
время колхозов (хотя с 1919 г. появилось известное число
товариществ по совместной обработке земли — тозов, но
абсолютное число коммун также выросло). В 1920 г. удельный вес
артелей превышал 70% 195-
Коллективные хозяйства 1918—1920 гг. были невелики.
В среднем на один колхоз приходилось немногим более 60
человек (или 12—13 семей), в числе которых было 35—38
трудоспособных 196.
Но если отойти от средних показателей, то следует признать,
что преобладали совсем маленькие колхозы, объединявшие 5—
10 и даже менее 5 крестьянских семей с числом едоков до 50.
Немало было коллективов и с числом едоков до 100, а удельный
вес более крупных коллективов (свыше 100 едоков) оставался
незначительным 197.
Средний размер земельной площади, приходившейся на один
колхоз, ввиду отмеченной выше противоречивости источников
не может быть установлен с достаточной определенностью.
М. А. Краев определяет количество десятин, приходившихся на
один колхоз, в 100. И. А. Конюков, опираясь на данные Нарком-
зема и делая оговорки об относительности этих данных, считает,
что в среднем по РСФСР на колхоз приходилось 133 дес,
причем по европейской части РСФСР эта средняя цифра
уменьшалась до 88 дес. на коллектив 198.
Коллективные хозяйства были, как правило, слабо
обеспечены инвентарем и скотом ,99.
пользует данные ЦСУ, которые определяют число колхозов в 49 губерниях
РСФСР (с Сибирью и Северным Кавказом) в 11651, численность
едоков в колхозах в 626 тыс., размер земельной площади (удобной земли)
в 983 тыс. дес. (П. И. Лященко. История народного хозяйства СССР,
т. III. M., 1956, стр. 99). Эти разночтения объясняются неточностью учета,
быстро протекавшими изменениями в количестве колхозов и составе
колхозников (особенно это относится к тозам). Наиболее относительными
являются данные о земельной площади колхозов, ввиду того, что многие
колхозы оставались неземлеустроенными.
195 И. А. К о н ю к о в. Указ. соч., стр. 49.
196 Там же, стр. 59; М. А. К р а е в. Указ. соч., стр. 200.
197 И. А. К о н ю к о в. Указ, соч., стр. 59.
198 М. А. Краев. Указ. соч., стр. 200; И. А. Конюков. Указ. соч.,
стр. 60—61.
199 П. И. Лященко. Указ. соч., стр. 100; И. А. Конюков. Указ. соч.,
стр. 63—64.
155

Наука не располагает сводными, полными данными об
имущественном положении первых колхозников. Тем не менее
имеющиеся материалы по различным губерниям и колхозам
свидетельствуют о том, что подавляющее большинство
крестьян-колхозников составляли бедняки и маломощные середняки. При
этом удельный вес безлошадных и бескоровных хозяйств был
значительно выше в коммунах и ниже в артелях200.
Особенность этого периода колхозного строительства состоит
в организации значительной части артелей и, особенно, коммун
на базе конфискованных помещичьих имений, монастырских,
купеческих и других крупных хозяйств. Это особенно характерно
для 1918—1919 гг. В дальнейшем все возраставшее число
колхозов создавалось на крестьянской — надельной — земле.
Приведенные данные свидетельствуют о том, что колхозное
движение первых послереволюционных лет делало самые
первые шаги, находилось в самой начальной стадии своего развития.
Несмотря на быстрый рост числа колхозов, это движение не
приняло массового характера. Первые коммуны, артели, тозы
были маленькими островками в океане единоличных
крестьянских хозяйств. Ни по своему экономическому значению, ни по
воздействию на окружающее единоличное крестьянство они не
играли еще сколько-нибудь значительной роли.
Однако все это ни в какой мере не может умалить факта
появления и развития первых коллективных хозяйств. Создание
социалистического уклада в сельском хозяйстве было
чрезвычайно важным завоеванием революции. Нигде и никогда прежде
не возникали в деревне коллективные, социалистические формы
хозяйства, направленные на уничтожение социального
неравенства, на полную ликвидацию эксплуатации человека человеком.
В деревне возникли ростки нового, за которым было будущее,
возникло принципиально новое явление в жизни крестьянства,
появились первые камни в фундаменте будущего гигантского
здания социализма.
Создание колхозов отражало стремление крестьянства найти
формы хозяйствования, освобождающие труженика земли от
нужды и кулацкой эксплуатации.
Коммунистическая партия прилагала все усилия, чтобы
поддержать это стремление, ввести его в организованное русло,
придать ему максимально широкий характер. Советское
государство оказывало первым колхозам всемерную поддержку. Эта
поддержка стала важным фактором, способствовавшим
развитию колхозного движения.
В. И. Ленин говорил в декабре 1918 г., что «выходом,
действительно прочным и приближающим массу крестьян к куль-
200 М. А. Краев. Указ. соч., стр. 209—211; И. А. Конюков. Указ. соч.,
стр. 24—33.
156

турной жизни, действительно ставящим их на положение, равное
с другими гражданами,—этим выходом является только
общественная обработка земли, и к этой общественной обработке
земли постепенными мерами стремится теперь Советская власть
систематически»201.
Курс на государственную поддержку коллективного
земледелия, на развитие колхозного движения был зафиксирован в ряде
партийных и государственных документов.
Принятое ВЦИК 14 февраля 1919 г. «Положение о
социалистическом землеустройстве и о мерах перехода к
социалистическому земледелию» говорило об этом курсе достаточно
определенно:
«Для окончательного уничтожения всякой эксплуатации
человека человеком, для организации сельского хозяйства на
основах социализма с применением всех завоеваний науки и
техники, воспитания трудящихся масс в духе социализма, а также для
объединения пролетариата и деревенской бедноты в их борьбе
с капиталом,— необходим переход от единоличных форм
землепользования к товарищеским. Крупные советские хозяйства,
коммуны, общественная обработка земли и другие в-иды
товарищеского землепользования являются наилучшими средствами
для достижения этой цели, поэтому на все виды единоличного
землепользования следует смотреть как на преходящие и
отживающие» 202.
Советское государство оказывало первым колхозам
ощутимую материальную помощь. На основании декрета СНК от
2 ноября 1918 г. был создан специальный фонд в размере
1 млрд. руб. для выдачи пособий и ссуд коллективным
хозяйствам, а также сельским обществам в случае их перехода к
общественной обработке земли203.
Следует отметить, что в конкретных условиях 1918—1920 гг.
ряд партийных работников и деятелей Наркомзема воспринял
программные установки партии на переход к коллективному
земледелию, как курс на широкое, массовое, форсированное
развитие колхозного движения. Имели место (в особенности в
начале 1919 г.) факты административного нажима на крестьян для
быстрейшей организации колхозов.
Однако это не имело ничего общего с линией партии. Партия,
Ленин, подчеркивая необходимость всемерной поддержки
коллективного земледелия, неустанно предостерегали против
торопливости в этом деле, против администрирования и нажима.
Широко известны слова В. И. Ленина (март 1919 г.) о том,
что средний крестьянин высказался бы за «коммунию», если бы
государство могло дать ему 100 тыс. первоклассных тракторов,
201 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 37, стр. 362.
202 СУ РСФСР, 1919, № 4, ст. 43.
203 СУ РСФСР, 1918, № 81, ст. 856.
157

снабдить их бензином и машинистами. Но в то время, отмечал
В. И. Ленин, такой возможности у нас не было204.
В резолюции VIII съезда РКП (б) отмечалось, что среднее
крестьянство, имеющее сравнительно крепкие экономические
корни, будет держаться довольно долгое время после начала
пролетарской революции. «Поэтому тактика советских
работников в деревне, равно как и деятелей партии, должна быть
рассчитана на длительный период сотрудничества с средним
крестьянством» 205.
Исходя из того факта, что «мелкое крестьянское хозяйство
еще долго будет существовать», Программа партии, принятая в
марте 1919 г., намечала ряд мер для помощи единоличному
крестьянству206.
Видный партийный работник В. В. Кураев в докладе о
земельной политике на заседании аграрной секции VIII съезда
РКП (б) говорил, что основная наша цель заключается в
обобществлении сельского хозяйства. Но, подчеркивал он, «этот
процесс будет очень длительный, очень мучительный, очень трудный
и сложный. Он будет длиться не год и не два, а, может быть,
целые десятилетия. Отсюда вывод такой, что долго будет
существовать единоличное крестьянское хозяйство. Мы не хотим
этого, нам это не нравится, но оно будет существовать. Раз так, мы
должны с ним считаться и помогать этому крестьянскому
хозяйству» 207.
Случаи нажима на крестьянина, скоропалительности,
неумеренности и торопливости в организации колхозов вызвали
серьезное беспокойство В. И. Ленина. Он настойчиво, многократно
повторял, что «насилие по отношению к среднему крестьянству
представляет из себя величайший вред»208.
Он говорил, что у крестьянина сохранилось предубеждение
против крупного хозяйства. Поэтому «нужна работа
длительного воспитания». Крестьянину «мы должны дать конкретные
примеры в доказательство того, что „коммуния" лучше всего».
Надо поставить коммуны так, «чтобы завоевать доверие
крестьянина». А самая мысль «о насилии в области хозяйственных
отношений среднего крестьянина» является наиглупейшей. Поэтому
надо учесть особенные условия жизни крестьянина, надо
«учиться у крестьян способам перехода к лучшему строю и не сметь
командовать!»209.
204 См. В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 38, стр. 204.
205 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 447.
206 Там же, стр. 424—425.
207 «Восьмой съезд РКП (б). Протоколы». М., 1959, стр. 234
208 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 38, сто. 200.
209 Там же, стр. 200, 201.
158

Наряду с колхозами сразу же после Октябрьской революции
возникли государственные, социалистические предприятия в
сельском хозяйстве — совхозы.
Совхозы в своем большинстве возникали на базе бывших.
помещичьих имений, что обусловило географическую
концентрацию их основной массы в районах широкого распространения
до революции помещичьего землевладения. Рост совхозов в
1919—1920 гг. шел в значительной мере за счет районов,
освобождавшихся от интервентов и белогвардейцев (Поволжье,
Юго-Восток и др.).
Данные о численности совхозов разнятся между собой.
В. Н. Лаврентьев определяет число совхозов, созданных в
1917—1920 гг., в 4392 21°. Данные Б. Н. Книповича говорят о
4384 совхозах, имевшихся в РСФСР к концу 1920 г.2П И. А. Ко-
нюков, основываясь на материалах переписи 1920 г., сообщает
о 5923 совхозах (без Украины, Туркестана, Крыма,
Закавказья»212. П. И. Лященко, исходя из данных ЦСУ, пишет о
3312 совхозах в 1920 г.213
Имеющиеся в нашем распоряжении данные Наркомзема
говорят о наличии на 1 января 1921 г. 3184 совхозов (без Украины,
Белоруссии, Туркестана, Башкирии, Татарии, Казахстана,
Дагестана, Горской республики, Крыма, Закавказья)2И. В ведении
совхозов находилось примерно 2 млн. дес. земли215.
Совхозы и колхозы не смогли добиться в эти годы сколько-
нибудь серьезных успехов в своей производственной деятель-
ности.
В. И. Ленин подверг их состояние резкой критике на VIII
съезде Советов в декабре 1920 г. Он сказал, что «колхозы еще
настолько не налажены, в таком плачевном состоянии, что они
оправдывают название богаделен», что «состояние совхозов
сейчас в громадном большинстве случаев ниже среднего»216.
Неудовлетворительное состояние первых колхозов и совхозов
в значительной мере объяснялось общими трудностями, которые
переживала страна.
Совхозы получили в наследство от помещиков по существу
разрушенные хозяйства. При наличии более или менее значи-
210 В. Н. Лаврентьев. Строительство совхозов в первые годы
Советской власти (19-17—1920). М., 1957, стр. 90.
211 «О земле», вып. 1, стр. 32.
2,2 И. А. К о н ю к о в. Указ. соч., стр. 18.
213 П. И. Л я щ е н к о. Указ. соч., стр. 102.
214 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 38, д. 66, л. 1. Справка заведующего подотделом
статистики, в которой оговаривается приблизительность данных.
2,5 П. И. Лященко определяет площадь совхозных земель в 1,7 млн. дес.
(П. И. Лященко. Указ. соч., стр. 102), М. А. Краев —свыше 2 млн. дес.
(М. А. Краев. Указ. соч., стр. 190), а указанная выше справка
Наркомзема — в 2 860 тыс. дес. (ЦГАНХ, ф. 478, оп. 38, д. 66, л. 1).
216 В. И. Л ен и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 180, 181.
159

тельных земельных угодий они испытывали резкую нехватку
инвентаря и скота, разобранного крестьянами. А государство в
условиях войны не могло снабдить совхозы новым инвентарем,
дать им необходимое количество скота. Совхозы в период
своего становления особенно нуждались в кадрах организаторов,
специалистов. Но рабочий класс, бросивший все силы на
организацию обороны страны, не мог обеспечить совхозы кадрами
так, как они в том нуждались. Отсутствие опыта в ведении
крупного хозяйства весьма чувствительно сказывалось на
деятельности как совхозов, так и колхозов.
Огромный урон колхозам и совхозам нанесли действия
контрреволюции. Колхозы и совхозы были на переднем крае борьбы
не только фигурально, но и буквально. Их в первую очередь
громили белогвардейцы при захвате тех или иных районов, они
подвергались непрерывным нападениям кулацких мятежников,
шаек дезертиров. Коммунарам зачастую приходилось работать
в поле с винтовкой в руках, во время сева или жатвы вступать в
схватки с вооруженным врагом.
За годы гражданской войны с достаточной определенностью
выявилось, что пора для массового производственного
кооперирования крестьянства еще не пришла — для этого не было ни
необходимых материально-технических условий, ни достаточной
психологической подготовленности крестьянских масс.
Крестьянство еще сохраняло иллюзии, что, получив землю,
избавившись от помещика, оно сможет успешно развивать свое
индивидуальное хозяйство. Нужно было время, чтобы масса
крестьян не из книг и речей, а из собственного опыта поняла,
усвоила, что «мелким хозяйством из нужды не выйти».
В. И. Ленин в канун перехода к нэпу с достаточной
определенностью заявил о невозможности в ближайшее время
осуществления массовой коллективизации. «Надо опираться на
единоличного крестьянина, он таков и в ближайшее время иным не
будет, и мечтать о переходе к социализму и коллективизации не
приходится»217.
Колхозное движение, пожалуй, больше, чем другие области
социалистического строительства, нуждалось в поисках,
проверке наиболее рациональных форм организации. Эти формы,
как показала жизнь, не могли быть определены, выработаны
сразу. В этом отношении 1918—1920 гг. имеют несомненное
значение. Искались и проверялись формы организации труда,
распределения доходов. Опыт показал, например, что
уравнительность в оплате, преобладавшая в первых колхозах, не
способствовала подъему производительности труда и укреплению
производственной дисциплины. Поэтому возникали, испытывались
другие формы оплаты, впоследствии получившие широкое рас-
217 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 181.
160

пространенне — по количеству и качеству затраченного труда.
Опыт 1918—1920 гг. показал, в частности, необходимость
промежуточных звеньев кооперирования крестьянства в виде низших
форм кооперации. Поэтому В. И. Ленин, завершая в дальнейшем
разработку своего кооперативного плана, обратил на это
обстоятельство особое внимание.
При всех слабостях, недостатках, трудностях колхозное
движение первых лет революции доказало свою жизненность. Оно
отразило тот факт, что в среде крестьянства постепенно зрело
сознание необходимости развивать коллективное земледелие,
-как единственный выход из единоличного прозябания. Это
сознание охватило тогда лишь небольшую часть крестьян, а общая
обстановка не способствовала тому, чтобы преимущества
коллективного земледелия выявились быстро и весомо.
Но это сознание имело глубокие корни. Оно неизбежно
должно было развиваться, расти, приводя все более широкие слои
деревни к мысли о необходимости социалистического
переустройства своей жизни. За первыми, еще слабыми ростками
социалистического земледелия было будущее.
Что касается совхозов, то они, пережив неизбежный, видимо,
период трудного становления, выполнили задачу сохранения —
на совершенно новых основах — части крупных хозяйств,
существовавших до революции с тем, чтобы в дальнейшем развернуть
действенную борьбу за реализацию преимуществ крупного
социалистического земледелия. Государство получило в лице
совхозов опорные пункты, которые не сыграли тогда большой роли,
но сохранили огромное значение для последующего
социалистического преобразования деревни.
5. Некоторые выводы
Мы попытались проследить на конкретных, главным образом
статистических, материалах, те социально-экономические
сдвиги, которые произошли в деревне за 1917—1920 гг.
Эти сдвиги, эти изменения громадны. Таких масштабов не
знала история. Сдвиги, происшедшие в среде крестьянства
России, не имели себе подобных в истории и по своему содержанию.
Победа Октябрьской социалистической революции в -корне
изменила условия, в которых происходили
социально-экономические процессы в среде крестьянства.
Ранее деревня была опутана сетью
феодально-крепостнических пережитков. Теперь они были самым решительным образом
ликвидированы. Это открывало дорогу для развития
капиталистических отношений. Произойди ликвидация помещичьего
землевладения и феодально-крепостнических пережитков в
условиях буржуазной революции, деревня гораздо быстрее, чем раньше,
пошла-бы по пути капиталистического развития.
11 Ю. А. Поляков
161

Но все великие аграрные преобразования были
осуществлены в условиях и в ходе социалистической революции, при наличии
в стране диктатуры пролетариата и возникшего после Октября
социалистического уклада. Это вызвало к жизни совершенно
новые обстоятельства в развитии крестьянства, определило
появление новых процессов, новых факторов, существенно влиявших
на старые процессы.
В старой России несельскохозяйственный капитал оказывал
огромное влияние на деревню, на крестьянство. Это влияние
способствовало росту капиталистических элементов деревни,
усиливало расслоение. Промышленный капитал непосредственно
внедрялся в сельскохозяйственное производство (например,
деятельность акционерных компаний в сахарной промышленности,
создавших крупные свекловичные хозяйства). Финансовый капитал
действовал путем предоставления ссуд на покупку земли
(крестьяне ежегодно выплачивали крестьянскому банку за
купленные земли 215 млн. руб.) 218, путем организации кредитных
товариществ и т. д. и т. п.
До Октябрьской революции мобилизация земель возрастала
из года в год. Через (Крестьянский поземельный банк за 1906 —
1916 гг. помещиками было предложено к продаже 15,4 млн. дес,
а 1200 тыс. крестьянских дворов продали 3,9 млн. дес. надельной
земли219.
После революции господствующими отношениями вне
деревни стали не капиталистические, а социалистические. Воздействие
городского капитала перестало быть фактором расслоения
деревни. Напротив, возникла и все более развивалась база
воздействия на сельское хозяйство в сторону социалистического
развития. Национализация, запрет купли-продажи земель
положили конец процессу мобилизации землевладения. Таким
образом, один из важнейших факторов социально-экономических
сдвигов в крестьянстве, один из важнейших факторов
расслоения прекратил существование.
Самый факт национализации в огромной степени сузил базу
капитализма в деревне. Невозможность концентрации больших
массивов земли в одном хозяйстве путем покупок крайне
затруднила создание крупных эксплуататорских крестьянских
хозяйств.
Рабочий класс, сосредоточив в своих руках политическую
власть, основную промышленную базу и финансы, использовал
эти важнейшие рычаги не для поддержки капитала в деревне,
а в противовес ему, для поддержки трудовых слоев крестьянства.
С первых дней Октября, с самого начала аграрных
преобразований пролетариат как класс и Советское государство как ор-
2.8 «История земельных отношений и землеустройства». М., 1956, стр. 92.
2.9 Там же, стр. 103—105.
162

ган диктатуры пролетариата оказывали огромное, подчас
решающее воздействие на социально-экономические процессы,
происходившие в деревне.
Ликвидация помещичьего землевладения осуществлялась
крестьянами при полной поддержке пролетарских органов
власти, на основе изданного пролетарским государством Декрета о
земле.
Советская власть запретила наем рабочей силы в деревне и
аренду земель, строжайше ограничила торговлю, преследовала
кредитные операции кулака. Деревенский капитал, лишенный
фактом национализации земли широких возможностей
концентрации земли, был ограничен и в своих внеземледельческих
функциях, таких, как кредит и торговля.
Пролетариат помог деревенской бедноте сплотиться и принял
непосредственное участие в борьбе с кулачеством, за подрыв
экономических позиций деревенского капитала. Пролетариат и
его государство оказали самое решительное влияние на процесс
классового расслоения в деревне.
В. И. Ленин, отвечая Каутскому, со всей ясностью и
категоричностью отметил своеобразие положения, создавшегося в
деревне после революции, своеобразие, заключающееся прежде
всего в том, что пролетарское государство, как нигде раньше,
оказывает влияние на крестьян, оказывает всестороннюю
поддержку беднейшим крестьянам.
«Нигде и никогда мелкие крестьяне большой страны не были
под влиянием пролетарского государства.
Нигде и никогда мелкие крестьяне не приходили к открытой
классовой борьбе беднейших крестьян с богатыми, вплоть до
гражданской войны между ними, при условии пропагандистской,
политической, экономической и военной поддержки беднейших
пролетарской государственной властью» 220.
В. И. Ленин развил и обосновал марксистское положение о
том, что трудящиеся крестьяне в силу своей производственной
разобщенности, раздробленности не имели своей собственной
организации. Эту организацию привносит в деревню пролетариат.
А "пролетариат России стоит у власти и он может помочь
беднейшему крестьянству сильно и надежно221.
Разумеется, руководящая роль пролетариата нисколько не
отрицала, а, напротив, подразумевала рост, развитие творческой
активности, революционной энергии самого трудящегося
крестьянства.
В течение всей гражданской войны государство проводило
экономическую политику, направленную на ослабление кулака,
укрепление бедняцко-середняцких слоев. Политика продразвер-
220 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 37, стр. 323-324.
т См. там же, стр. 176—177.
11* 163

стки, при которой главная тяжесть ложилась па кулака,
закрепляла и развивала достижения первых месяцев аграрной
революции, способствовала дальнейшему поравнению крестьянства.
Государство широко использовало свои ресурсы для оказания
помощи беднякам и середнякам, укрепляя их хозяйство в
противовес кулацкому. В 1919 и 1920 гг. крестьянство получило
большое количество семян зерновых культур и картофеля. Эти
семена, полученные в результате взимания продразверстки, главным
образом у зажиточных слоев, распределялись прежде всего среди
малоимущих. Так, наряду с действиями самого крестьянства
осуществлялось и путем действий государства
перераспределение ценностей в пользу бедняцко-середняцких слоев. При
прямой поддержке государства осуществлялось принудительное
использование кулацкого- инвентаря для обработки полей
малоимущих слоев деревни. Своеобразной и важной формой
поддержки бедняцко-середняцких хозяйств было оказание помощи
семьям красноармейцев, принявшее весьма широкие размеры.
Маломощные хозяйства в первую очередь снабжались
сельскохозяйственным инвентарем, получали денежные ссуды,
пользовались рядом льгот и преимуществ.
Все это говорит о коренном изменении обстановки в деревне:
исчезло влияние внедеревенского капитала, появилось и стало
одним из важнейших факторов воздействие внедеревенских сил
в лице пролетарского государства, сил, решительно
поддержавших трудовое крестьянство в противовес кулачеству.
При политической и экономической помощи государства
возникли социалистические формы хозяйства в деревне — совхозы
и колхозы.
Все изложенное выше подчеркивает исключительно важное
значение и особенности аграрной революции в России. Это была
первая аграрная революция, прошедшая под руководством
пролетариата.
Уже в первой своей стадии, где преобладали задачи
буржуазно-демократического характера, революцию возглавил не
капитал, а пролетариат. Это облегчило задачу перерастания ее в
социалистическую революцию.
Аграрная революция стала составной частью не буржуазной
революции, как это бывало раньше, а социалистической
революции, проходившей в стране. Это открыло принципиально новую
страницу в истории крестьянства всего мира, показав
труженикам деревни путь к уничтожению остатков феодализма и к
подрыву господства капитала.
В 1918—1920 гг. в ходе аграрных преобразований
капиталистические элементы деревни хотели не только сохранить, но и
упрочить свои позиции с тем, чтобы обеспечить развитие
деревни по капиталистическому пути. Пролетариат, опираясь на
деревенскую бедноту, в союзе с середняком обеспечил завершение
164

антикрепостнической революции в интересах трудящегося
крестьянства, а затем осуществление социалистической революции
в деревне, подорвавшей позиции капитала, включившей
мелкобуржуазную деревню в систему советского народного
хозяйства.
Трудовое крестьянство, мелкое хозяйство выиграли от
революции. Она, уничтожив крепостнические пережитки, открыла
возможность для подъема мелкого хозяйства, задержав,
ограничив при этом развитие крупных капиталистических хозяйств в
деревне.
Однако корни капитализма в деревне не были выкорчеваны.
Сохранение мелкого товарного производства давало
возможность для роста капитализма.
Подъем мелкого хозяйства исторически неизбежен в начале
переходного периода от капитализма к социализму.
Перескакивать через этот этап невозможно, неправильно. Но, разумеется,
этот подъем ограничен сравнительно узкими хронологическими
рамками.
Перед мелким хозяйством неизбежно встает вопрос о
дальнейшем развитии. В мелком крестьянском хозяйстве после
завершения аграрных преобразований стал снова расти
капитализм. Одновременно оно — мелкобуржуазное хозяйство — все
более вовлекалось в систему советского народного хозяйства,
направлявшегося государством по социалистическому пути.
Предстоял еще, как указывал В. И. Ленин, «последний и
решительный бой» с русским капитализмом, «с тем, который растет
из мелкого крестьянского хозяйства, с тем, который им
поддерживается» 222.
Исходные позиции для этого последнего боя были заняты
пролетариатом в городе в огне Октябрьской революции и при
последующем овладении командными экономическими
высотами, а в деревне — в ходе аграрных преобразований 1918—1920 гг.
Удовлетворение интересов крестьянской массы в смысле
получения земли, осереднячивание крестьянства, увеличение слоя
середняков укрепляли силу Советского государства. Социальная
база Советской власти расширилась. Тесный союз с середняком
при опоре на бедноту и борьбе с кулачеством открывал
широчайшие возможности для постепенного вовлечения в
социалистическое строительство основных масс крестьянства. Эта
политика партии, провозглашенная В. И. Лениным и закрепленная
решениями VIII съезда РКП(б), стала возможной в результате
тех социально-экономических сдвигов, которые произошли в
деревне. Союз с середняком явился одним из важнейших факторов,
обеспечивших победу в тяжелой войне с интервентами и
белогвардейцами.
В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 45, стр. 83.
165

Вместе с тем рост, усиление мелкобуржуазной массы
порождали новые трудности. В условиях разорения, вызванного
войной, усилились колебания мелкобуржуазной стихии. Середняк,
ставший главной фигурой сельского хозяйства, требовал
удовлетворения его экономических интересов. Старые формы союза
рабочего класса с трудовым крестьянством, складывавшиеся во
время войны и под знаком войны, уже не устраивали середняка.
Нужно было найти новые формы союза рабочего класса и
крестьянства, формы, экономически удовлетворявшие крестьянина
как мелкого производителя. Но поскольку в деревне сохранились
(как мы видели, довольно значительные) капиталистические
силы, сохранилась почва для развития капитализма, надо было
обеспечить руководящую — политически и экономически — роль
пролетарского государства, сохранить в его руках командные
высоты.
Эти цели и преследовал переход от военного коммунизма к
новой экономической политике.

Глава III
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ ДЕРЕВНИ
1. Развитие Советов
К концу гражданской войны деревня обладала сложившейся
крепкой системой демократического управления на основе
Советов. Можно констатировать, что не только русское крестьянство,
в недавнем прошлом являвшее пример забитости и бесправия,
но и крестьянство всех капиталистических стран, кичившихся
своей «демократией», никогда не имело такой демократической
системы управления.
Трудящееся крестьянство Республики Советов получило
реальную возможность выбирать из своей среды органы власти,
которые осуществляли руководство всей жизнью деревни.
Создание и упрочение Советов в деревне было сложным и
трудным процессом. Оно проходило в острой классовой борьбе.
Сильный отпечаток на деятельность Советов наложила война.
Многие районы в ходе военных действий оккупировались
интервентами и белогвардейцами, которые уничтожали советские
органы власти. После освобождения этих районов все приходилось
начинать сызнова. В тыловых губерниях и уездах война также
властно вторгалась во все стороны жизни. Но даже в этих
условиях система управления на основе Советов шаг за шагом
развивалась.
Уже к концу 1918 г. процесс конституирования советских
органов в основных районах страны был завершен. В России,
какговорил В. И. Ленин в ноябре 1918 г., не стало «такого
захолустья, где бы советская организация не упрочилась, не
составляла бы цельной части Советской конституции, выработанной на
основе долгого опыта борьбы всех трудящихся и угнетенных» К
Однако деревенские Советы, избранные в первые
послереволюционные месяцы, были, как отмечала инструкция ВЦИК от
2 ноября 1918 г., сильно засорены. Многие из «их оказались в
1 В. И, Л е н я н. Поли. собр. соч., т. 37, стр. 138.
167

руках кулаков или находились под их сильным влиянием 2.
Развертывание социалистической революции в деревне летом и
осенью 1918 г., 'принесшее серьезное ослабление экономических и
политических позиций кулачества, позволило укрепить Советы,
Это укрепление было осуществлено на базе комбедов в ходе
перевыборов, проведенных в соответствии с решениями
Чрезвычайного VI Вероссийского съезда Советов от 9 ноября 1918 г.3
Комбеды «настолько упрочились,— говорил В. И. Ленин на
VIII съезде партии,— что мы нашли возможным заменить их
правильно выбранными Советами, т. е. реорганизовать сельские
Советы так, чтобы они стали органами классового господства,
органами пролетарской власти в деревне»4.
Повсеместное избрание 'новых составов сельсоветов и волне-
полкомов прошло в декабре 1918 — начале 1919 г. Партия и
правительство уделяли огромное внимание развитию и
укреплению местных Советов, изучали их опыт, придавая решающее
значение творчеству масс.
«Мы убеждены,— говорил В. И. Ленин,— что если наша
революция достигла настоящих успехов, то это потому, что именно
власти на местах, опыту самих мест мы всегда уделяли самое
главное внимание» 5.
Как формировалась и действовала эта власть в селах и
деревнях страны?
Низовой, первичной ячейкой власти были собрания
избирателей и сельские Советы. Согласно Конституции РСФСР 1918 г.,
во всех селениях (деревнях, селах, станицах, местечках, аулах,
хуторах и пр.) образовывались Советы по норме — один депутат
на 100 человек населения. Общее число депутатов не должно
было составлять менее 3 и более 50 на каждое селение. Срок
полномочий депутатов устанавливался в 3 месяца.
В тех сельских местностях, где это было возможно, вопросы
управления решались непосредственно общим собранием
избирателей. Общее собрание избирателей составляло высшую
власть в соответствующем селении. Из состава сельсоветов
избирались исполнительные комитеты (числом не более 5
человек), ответственные перед Советом.
Огромные трудности, вызванные войной, сделали
невозможным тот систематический, регулярный созыв местных Советов,
который был предусмотрен Конституцией. Отвечая на VII съезде
Советов на нападки представителей мелкобуржуазных партий
по поводу того, что Советы собирались нерегулярно, В. И. Ленин
2 СУ РСФСР, 1918, № 86, ст. 901; «Пять лет власти Советов». М., 1922,
стр. 39.
3 «Шестой Всероссийский чрезвычайный съезд Советов. Стенографический
отчет». iM., !1918, стр. 93.
4 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 38, стр. 192.
5 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 249.
168

говорил о том, что победа над врагами далась нелегко,
приходилось бросать лучших работников на фронт, на топливную
работу и т. п. Только путем напряжения всех сил была завоевана
победа.
«Если это куплено ценою того, что в течение нескольких
месяцев реже будут собираться Советы, то не найдется ни одного
разумного рабочего или крестьянина, который не понял бы
необходимости этого, который не одобрил бы этого»6.
В годы гражданской войны во многих губерниях сельские
Советы избирались, как правило, два раза в год7. На практике
пленарные заседания сельских Советов собирались примерно раз
в два месяца.
В большинстве сельсоветов полный кворум исполкома не
собирался. Текущую работу вели избиравшиеся пленумом
'председатель и секретарь. Какие-либо отделы при сельсоветах не
создавались. Нередко общее собрание избирало одного
председателя сельского Совета. Он вместе с секретарем выполнял
практическую работу, отчитываясь непосредственно перед общим
собранием 8.
В волостях высшей властью являлся волостной съезд
Советов. На съезд избирались представители всех сельских Советов
волости по -норме один делегат на 10 членов Совета9. Согласно
решению VII съезда Советов (декабрь 1919 г.), делегаты
волостных съездов стали избираться не по числу членов сельского
Совета, а по количеству жителей (один делегат от каждых ста
человек) 10. Учитывая существовавшую тогда огромную
неравномерность в населении волостей, это решение позволяло
лучше отразить потребности волостей в соответствии с их
населенностью. Волостной съезд Советов должен был созываться не
реже одного раза в месяц. Состав избираемого съездом и
ответственного перед ним волостного исполнительного комитета не
должен был превышать 10 человек.
Первоначальная практика ежемесячного созыва волостных
съездов Советов, установленная Конституцией 1918 г., оказалась
нецелесообразной.
М, Ф. Владимирский на VII съезде Советов говорил: «Мы
имеем бесчисленные заявления, что в волостных исполкомах
работа 'не налаживается из-за слишком частых перевыборов
6 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 39, стр. 421.
7 М. Владимирский. Советы, исполкомы и съезды Советов, вып. II. М.,
1921, стр. 12.
8 А. И. Л е п е ш к и н. Местные органы власти Советского государства. М.,
1957, стр. 170, 268.
9 А. И. Л е п е ш к и н. Указ. соч., стр. 168.
10 СУ РСФСР, 1919, № 64, ст. 578, раздел 3, пункт «в».
16»

исполкомов. Волостные работники только что освоятся с делом,
как приходится их переизбирать»11.
По постановлению съезда были установлены новые сроки
созыва волостных съездов — не реже, чем через каждые три
месяца 12. Затем (в марте 1920 г.) было установлено, что волиспол-
комы избираются на шесть месяцев 13.
Штаты волисполкомов (в составе 3—5 человек) находились
на государственном бюджете (согласно постановлению СНК
РСФСР от 15 июля 1919 г.) 14.
В уездах (районах) высшей властью являлись уездные
(районные) съезды Советов. На съезды избирались представители
сельских Советов (один делегат на каждую тысячу жителей).
Сельские территории с населением менее тысячи человек для
избрания делегатов на уездный съезд Советов объединялись.
Нормы представительства от городов и рабочих поселков,
расположенные на территории уезда, не были определены
Конституцией. По существовавшей тогда практике Советы городов и
рабочих поселков посылали одного делегата от 200
избирателей 15.
Губернские (окружные) съезды Советов являлись высшей
властью в губернии (округе). Делегаты на эти съезды
избирались от городских Советов и на волостных съездах Советов.
От волостей норма представительства составляла один делегат
на 10 тыс. жителей, а от городов — один делегат на 2 тыс.
избирателей. На практике делегаты на губернские съезды избирались
главным образом на уездных съездах. Выборы от волостных
съездов производились в 1920 г. лишь в пяти губерниях16.
На Всероссийский съезд Советов норма представительства
устанавливалась: от губернских съездов Советов—1 депутат на
125 тыс. жителей и от городских Советов— 1 депутат на 25 тыс.
избирателей.
Не вполне равное избирательное право рабочих и крестьян
отражало существовавший в тот 'период более высокий уровень
организации и культуры рабочего класса, обеспечивало
руководящую роль рабочего класса.
В. И. Ленин указывал: «Организция пролетариата шла
гораздо быстрее, чем организация крестьянства, что делало рабо-
11 «VII Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет». М., 1920,
стр. 205.
12 СУ РСФСР, 1919, № 64, ст. 678.
13 СУ РСФСР, 1920, № 20, ст. 108.
14 СУ РСФСР, 1919, № 36, ст. 355.
15 А. Лепешкин. Указ. соч., стр. 168. Как правило, в 1920 г. делегаты
уездных съездов избирались на волостных съездах. В 1920 г. волостные
съезды Советов составили 97,5% всех избирательных единиц, посылавших
делегатов на уездные съезды (М. Владимирский. Указ. соч., стр. 9).
16 А. Лепешкин. Указ. соч., стр. 167.
170

•чих опорой революции и давало им фактически
преимущество» 17.
Программа РКП (б), принятая в 1919 г., отмечала временный
характер преимуществ, полученных пролетариатом в органах
советского управления, преимуществ «исторически связанных
с трудностями социалистической организации деревни» 18.
«Руководящая во всей революции роль городского
промышленного пролетариата, как наиболее сконцентрированной,
объединенной, просвещенной и закаленной в борьбе части
трудящихся масс, проявилась как в самом возникновении Советов,
так и во всем ходе развития их в органы власти. Наша
Советская конституция отразила это, сохраняя некоторое
преимущество за промышленным пролетариатом сравнительно с более
распыленными мелкобуржуазными массами в деревне» 19.
В условиях острой классовой борьбы, при колоссальном
численном преобладании крестьянского населения, подверженного
мелкобуржуазным колебаниям, эти меры были исторически
оправданными, необходимыми.
Вместе с тем на определенной стадии политического и
культурного развития крестьянства, существовавшая система не
ущемляла интересов крестьян, в достаточной мере обеспечивала
небывалое доселе демократическое самоуправление трудящихся
масс деревни, их участие в государственных делах снизу
доверху, выдвижение к кормилу государственного руководства
представителей подавляющего большинства крестьянского
населения.
Данные о съездах Советов на местах, хотя и неполные, дают
наглядное представление о функционировании советской
демократической системы, о масштабе втягивания широких масс в
управление государством.
В 1920 г. по 33 губерниям было проведено 47 губернских
съездов Советов. В 14 губерниях прошло по два съезда, а в
остальных — по одному. В съездах участвовало 8457 делегатов 20.
По уездным Советам данные еще менее полны. Сведения о
состоявшихся в 1920 г. съездах Советов представили по 45
губерниям лишь 277 уездов. В этих уездах состоялось 369 съездов
Советов21. Следовательно, в большинстве уездов состоялось по
17 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч, т. 38, стр. 172.
18 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 416.
19 Там же, стр. 415.
20 «Статистический ежегодник 1918—1920 гг.», вып. 2, «Труды ЦСУ», т. VIII,
вып. 2. М., 1922, стр. 46.
21 Там же, стр. 47. А. И. Лепешкин, приводя (без ссылок) данные о
количестве губернских и уездных съездов за 1920 г. (47 губернских и 369
уездных), допускает неточность. Он пишет, что эти данные охватывают 38
губерний (А. Лепешкин. Указ. соч., стр. 231). Между тем источники
свидетельствуют, что речь идет не о 38, а о 33 губерниях в отношении
губернских съездов и о 45 губерниях в отношении уездных съездов. Об этом
171

одному съезду. Было проведено 1797 заседаний. В уездных
съездах участвовало 62 506 делегатов22.
Из числа делегатов с решающим голосом на губернских
съездах в 1920 г. крестьян было 36,7% 23. В промышленных
районах крестьян среди делегатов губернских съездов было меньше.
В Петроградской губернии в 1920 г. среди делегатов крестьяне
составляли 23%, а рабочие —59%, в Иваново-Вознесенской —
соответственно 19 и 52%. В губерниях с преимущественно
крестьянским населением крестьяне преобладали среди делегатов,
составляя от 55% (Вятская губерния) и 64% (Рязанская) до 74%
(Олонецкая)24.
Среди делегатов уездных съездов крестьяне составляли
65,4%, рабочие— 16,2% 25.
В составе губернских съездов преобладали коммунисты
(в 1920 г. членов и кандидатов РКП (б) было 78,6%,
представителей других партий — 0,2%, беспартийных — 21,2%)26. Что
касается уездных съездов, то за 1918—1920 гг. на них значительно
возросло число беспартийных. Общее представление о
партийном составе уездных съездов Советов дано в табл. 28.
Таблица 28
Партийный состав делегатов уездных съездов Советов
в 1918—1920 гг. (в %)*
Члены РКП(б), кандидаты и сочувствующие
1918 г.
60,6
14,2
25,2
1919 г.
55,4
4,9
39,7
1920 г.
43,0
0,7
56,3
* «Советы, съезды Сонетов и исполкомы». М., 1924, стр. 29.
В составе губернских исполкомов в 1920 г. (по данным 28
губерний) крестьян было 7,8%, рабочих — 35,5%. В составе
уездных исполкомов (по 42 губерниям) из 4984 человек крестьян
было 20,6%, а рабочих — 33,2% 26а.
говорит, кроме используемого нами «Статистического ежегодника», и М.
Владимирский (Указ. соч., стр. 3, 24, 34). Сборник «Пять лет власти
Советов» приводит эти же данные (47 губернских и 369 уездных съездов) без
указания числа губерний (стр. 81, 86).
22 «Статистический ежегодник 1918—1920 гг.», стр. 47.
23 Рабочие составляли 33,3%, служащие—17,7%. Остальные — лица других
профессий («Статистический ежегодник 1918—1920 гг.», вып. 2, стр. 50).
24 М. Владимирский. Указ. соч., стр. 6.
25 «Статистический ежегодник 1918—«1920 гг.», стр. 51.
26 Там же, стр. 50.
26а Там же, стр. 54—55.
172

По данным, приведенным С. Е, Чуцкаевым на III сессии
ВЦИ'К в мае 1921 г., в губернских исполкомах Сибири было 30%
рабочих, 15% крестьян, остальные —служащие; в уездных
исполкомах удельный вес крестьян достигал 25% (за счет
служащих), а состав волисполкомов был исключительно
крестьянским 266.
В губернских и уездных исполкомах коммунисты имели
подавляющее большинство. В губисполкомах в 1920 г. (по данным
28 губерний) коммунисты составляли свыше 92%, в уездных
исполкомах— свыше 79% 27.
Состав исполкомов в результате выборов систематически
обновлялся. В 1920 г. 18,1% членов губисполкомов были избраны
первый раз, 19,4%—второй. В уездных исполкомах процент
избранных первый и второй раз был значительно выше —
соответственно 29,3 и 22,5 28.
В 1921 г. в 53 губерниях и областях РСФСР было 64 626
сельсоветов, 15 277 сельских исполкомов и 7475 волостных
исполкомов с 31 616 членами волисполкомов. 87,7% членов волостных
исполкомов были крестьянами, 6,8%—рабочими. 70% членов
волисполкомов являлись беспартийными, 30%—коммунистами29.
К сожалению, более подробных данных о составе
сельсоветов, волостных съездов и волисполкомов за 1920—1921 гг. не
имеется. Сборник «Советы, съезды Советов и исполкомы»
констатирует, что сведения о сельсоветах, волостных съездах и волиспол-
комах имеются лишь по выборам 1922 г.30
Однако неполнота, отрывочность имеющихся данных не
колеблют основного положения о том, что широчайшие массы
крестьян, ранее полностью отстраненных от участия в
политической жизни, стали принимать в ней активное участие, поднялись
к непосредственному управлению страной, губернией, уездом,
волостью, селом.
Бедняки и середняки, еще недавно бесправные и забитые,
участвовали в выборах в органы власти снизу доверху, сами
входили в состав Советов, осуществляя государственное управление.
В газетных сообщениях, в архивных документах можно найти
тысячи свидетельств, рисующих впечатляющую картину того, как
«наинизшие низы» поднимались к государственному
управлению. Рядовые крестьяне ехали в Москву на Всероссийский съезд
Советов, выступали на заседаниях исполкомов в губернских и
«во «I—iv сессии ВЦИК. Стенографический отчет». М., 1922, стр. 216.
27 «Статистический ежегодник 1918—1920 гг.», стр. 52, 53. В губисполкомах
число беспартийных в 1920 г., по сравнению с 1919 г., уменьшилось, в
уездных исполкомах, напротив,— выросло (А. Лепешкин. Указ. соч.,
стр. 244).
28 М. Владимирский. Указ. соч., стр. 16.
29 «Пять лет власти Советов», стр. 41. \
30 «Советы, съезды Советов и исполкомы». М., 1924, стр. 8. «з
173

уездных городах. Вчерашний батрак заправлял делами волис-
полкома, бедняк возглавлял сельсовет.
О том, какую глубину народную, какую толщу крестьянской
массы всколыхнула и подняла к активной жизни великая
революция, говорят факты участия на съездах Советов совершенно
неграмотных крестьян. Неграмотные участвовали и в губернских
съездах, а на уездных их было сотни 31.
О подлинно народном характере Советской власти в деревне,
о широком вовлечении трудящихся крестьян в управление ярко
свидетельствуют материалы о Советах во Владимирской
губернии. Председатель Владимирского губисполкома Я. Яковлев в
январе 1920 г. писал, что в губернии с сентября 1917 до января
1920 г. состоялось 9 губернских съездов Советов. На каждом
съезде присутствовало в среднем 120 делегатов. Губисполком
переизбирался за два года 9 раз. Уездные съезды Советов за
два года созывались в 'большинстве уездов по 7—9 раз. Через
каждые три месяца в большинстве уездов исполком
переизбирался.
Я. Яковлев отмечал, что в съездах участвовало сравнительно
значительное количество беспартийных крестьян. Это «крестьяне,
активно поддерживающие Советскую власть и
Коммунистическую партию, понимающие, как выразился 80-летний старик-
крестьянин на губернском съезде, что „к нынешней Советской
власти привела народ только Коммунистическая партия из самых
лучших рабочих и крестьян"».
За 1919 г. в губернии по неполным данным состоялось 785
волостных съездов Советов. Действовало 4610 сельских Советов,
переизбираемых через 3 месяца. «В сельском Совете и волиспол-
коме-последнего состава типичен середняк-однолошадник как
член сельского Совета, волисполкома и председатель»32
Советский аппарат на местах действовал в очень трудных
условиях. Советские работники были плохо обеспечены
материально. Они выдерживали огромную нагрузку, налаживая
экономику, проводя мобилизации, руководя заготовками продовольствия,
топлива, организуя социальное обеспечение и т. д.
В. И. Ленин с исключительной реалистичностью оценивал
трудное положение, в котором находились советские работники
на периферии. Они далеки от правительства, оно где-то там, в
Москве, «а под боком у них кулак-крестьянин, который имеет
31 В Нижнем Новгороде среди 204 делегатов губернского съезда в 1920 г."
было 13 неграмотных, в Томске —4 из 187, в Туле —5 из 426 (М.
Владимирский. Указ, соч., стр. 26). Лишь в 5 губерниях из 45 на уездных
съездах в 1920 г. среди делегатов не было неграмотных. В Гомельской
губернии было 214 неграмотных делегатов из 1747, в Казанской—137 из
898, в Пензенской — 58 из 807, в Тамбовской — 101 из 2073 (там же.
стр. 36—'37). Всего по уездным съездам 1920 г. "неграмотных было 3,8%.
(«Советы, съезды Советов и исполкомы», ст.р. 37).
32 «Районная газета» (Владимир), 11 января 1920 г.
174

хлеб, держит у себя под боком и не дает его им, а они
голодают»33.
В. И. Ленин неустанно боролся против всех и всяческих
проявлений бюрократизма в советском аппарате, вскрывал корни
этих проявлений. «Царистские бюрократы,— подметил он,—
стали переходить в советские учреждения и проводить
бюрократизм, перекрашиваться в коммунистов и для большей
успешности карьеры доставать членские билеты РКП»34.
Так, в Вятке, в начале 1919 г. из 4766 работников и
сотрудников советских учреждений 4467 человек работали в чиновничьем
аппарате царизма 35.
В печати и в архивных фондах можно встретить огромное
количество фактов, говорящих о различного рода
злоупотреблениях на местах, об ошибках и недостатках в работе Советов36.
Партия и правительство беспощадно боролись с этими
злоупотреблениями. Среди ленинских документов много таких,
которые показывают, как вождь государства лично занимался
расследованием недостатков и злоупотреблений, давал указания о
привлечении к ответственности виновных, о необходимости
решительного очищения советского аппарата от карьеристов,
бюрократов.
В годы гражданской войны, когда связи между центром и
местами практически оказались усложненными, была найдена и с
успехом применена такая форма помощи, контроля, проверки
местных органов власти, как агитационно-инструкторские поезда
ВЦИК. Председатель ВЦИК М. И. Калинин на агитпоезде
«Октябрьская революция» в 1919—1920 гг. посетил основные районы
страны от Смоленска и Витебска до Иркутска 37.
С 27 декабря 1918 г. по 12 декабря 1920 г. пять агитационно-
инструкторских поездов ВЦИК («Октябрьская революция»,
«Имени Ленина», «Красный Казак», «Советский Казак»,
«Красный Восток») и пароход «Красная Звезда» совершили 20
рейсов 38.
33 В. И.' Ленин. Поли. собр. соч., т. 41, стр. 149.
34 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 38, стр. 170.
35 Б. М. Морозов. Создание и укрепление советского государственного
аппарата. М., 1957, стр. 188.
36 Вот один из таких примеров. Ф. Дзержинский 8 мая 1919 г.
телеграфировал в Вятку: «Петровским волисполкомом Уржумского уезда отбираются
У крестьян бедняков, середняков, семей красноармейцев последние
телеги. Незаконные действия немедленно отмените с возвращением взятого
владельцам. Невозможностью возвращения чрезвычайными мерами на
месте замените взятое другими повозками» (ЦГАОР, ф. 393, on. 1Q, д. 95,
л. 13).
37 См. Л. В. Максакова. Агитпоезд «Октябрьская революция». М., 1956.
38 Проведен 891 митинг, где присутствовали 2 752 179 человек, прочитано
1008 лекций, обследовано 3543 советских и партийных организаций,
принято 14 548 жалоб и заявлений (К. Г. Федоров. ВЦИК в первые годы
Советской власти. М., 1957, стр. 94).
I7S

Только за январь —сентябрь 1920 г. приемную М. И.
Калинина посетили 1136 человек39. Это были преимущественно
ходоки-крестьяне.
VIII съезд партии в решении по организационному вопросу
предусматривал усиление связи с массами рабочих и крестьян.
Для этого требовалось, чтобы состав ВЦИК был изменен в том
смысле, что «члены ВЦИК должны вербоваться главным
образом из деятелей с мест, ведущих постоянную работу среди масс
крестьян и рабочих»40.
В первое время существования Советской власти многие
вопросы организации и деятельности волисполкомов и сельсоветов
не были еще определены с должной четкостью и конкретностью.
Практика советского строительства поставила эти вопросы в
порядок дня.
На основании постановления VII съезда Советов41 ВЦИК
разработал и издал в феврале — марте 1920 г. Положение о
сельских Советах и Положение о волостных исполнительных
комитетах42. Была определена структура исполкомов, расширена их
компетенция, особенно в области культурно-хозяйственного
строительства в деревне.
Круг деятельности сельских Советов был весьма широк.
Осуществление мобилизационных мероприятий (проведение
воинских призывов, выполнение гужевой и других повинностей),
организация всеобщего обязательного военного обучения, борьба
с дезертирством, обеспечение государства продовольствием — все
это составляло первейшие обязанности местных Советов.
Сельские советы руководили проведением учета земельных
угодий и сельхозорудий.
Итак, Советы в деревне к концу гражданской войны, несмотря
на многие слабости и недостатки, представляли собой гигантскую
силу революции, были ее достижением.
Они являлись частью общей системы диктатуры
пролетариата, связывая рабочий класс с крестьянством. Советы в деревне
давали возможность широким крестьянским массам выражать
свою волю, вовлекали в управление государством трудящихся
крестьян.
Партия сумела сделать огромной важности дело: обеспечив
•повсеместно построение советской системы управления, она
добилась— в условиях войны и разрухи — регулярного,
действенного функционирования этой системы.
«... В такое трудное время,— говорил В. И. Ленин,— как
время войны, когда действие европейских конституций, веками
установленных, вошедших в привычку западноевропейского человека,
39 К. Г. Федоров. ВЦИК в первые годы Советской власти, стр. 93.
40 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 445.
<1 СУ РСФСР, 1919, № 64, ст. 578.
42 СУ РСФСР, 1920, № 11, ст. 68; № 20, ст. 108.
176

почти целиком было приостановлено, в это время Советская
конституция в смысле участия народных масс в управлении и
самостоятельном разрешении дел управления на съездах и в Советах
и па перевыборах применялась на местах в таких размерах, как
нигде в мире»43.
2. Партийные организации в деревне
За первые послереволюционные годы в деревне возникла и
упрочилась сеть партийных коммунистических организаций.
Возникшие при непосредственной помощи городского
пролетариата, они включили в себя наиболее передовую часть
трудящегося крестьянства, в первую очередь крестьянской бедноты.
Работая в невероятно трудных условиях, деревенские
парторганизации росли численно, укреплялись. Поднимались их
авторитет и влияние.
Появление в деревне целой армии коммунистов было великим
достижением. Никогда и нигде прежде социалистические и
коммунистические партии не имели в своих рядах массовой
крестьянской прослойки. Ныне же партия получала опору в самой
толще крестьянства, могучие рычаги социального и
политического воздействия на деревню. Фактом исключительной важности
было и то, что Коммунистическая партия являлась практически
единственной 'политической партией в деревне.
Попытки всех других политических партий (буржуазных и
мелкобуржуазных) закрепиться в деревне потерпели полную
неудачу. Наиболее активной и опасной в этом отношении была
партия эсеров, которая в 1917 г. добилась было значительного
влияния на некоторые слои крестьянства. Однако
антикрестьянская по существу линия эсеров, их предательство дела революции
отвратили от них крестьянство. За годы революции они потеряли
политическое влияние в деревне. Эсеры не сумели закрепиться
в крестьянстве и организационно, не смогли создать своих
деревенских организаций. Лишь в отдельных местах существовали
(главным образом нелегально) узкие, немногочисленные
эсеровские группы, не имевшие корней в крестьянстве.
А коммунистические партийные организации росли из месяца
в месяц, все более тесно связываясь с крестьянской массой.
До 1917 г. крестьянских коммунистических ячеек фактически
не существовало (они насчитывались единицами). В 1917 г.
возникло 203 крестьянских ячейки, в 1918 г.—2304, в 1919 г.—2285,
в 1920 г —4868 Из всех существовавших к 1922 г. крестьянских
партячеек 38,6% возникло'в 1920 г., а 36,4%—в 1918—1919 гг.44
К началу 1918 г. в партии было 16,7 тыс. крестьян, что
составляло 14,5% к общему числу коммунистов. К началу 1919 г. в
43 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 39, стр. 419-420.
44 «Всероссийская перепись членов РКП 1922 г.», вып. 4. >М., 1923, стр. 35.
12 Ю. А. Поляков
177

партии состояло уже 54,9 тыс. крестьян (21,8%). К началу 192С г.
крестьян-коммунистов было уже 108,4 тыс. (25,1%) и к" началу
1921 г.—165,3 тыс. (28,2%) 45. Налицо, таким образом, было не
только быстрое увеличение числа коммунистов-крестьян, но и
значительное повышение их удельного веса в партии.
До 1920 г. каждый год в партию вступало больше рабочих,
чем крестьян. Однако в 1920 г. положение изменилось. Если
число принятых в партию рабочих взять за 100, то число крестьян
составит 111 46. При этом надо учитывать, что большое
количество крестьян-коммунистов составляли красноармейцы.
Наибольший прирост партии в городе падает на 1919 г., а в
деревне — на 1920 г. Это в известной мере можно объяснить
территориальным расширением Советской России — освобождением
Сибири, Юго-Востока и других районов с преимущественно
крестьянским населением.
В Центральной России удельный вес крестьян, вступивших в
партию в 1920 г., несколько сократился по сравнению с 1919 т,
(30,9% в 1920 г. и 31,3% в 1919 г.). Это сокращение особенно
заметно по промышленным губерниям (26,0% против 37,8%).
Однако на Украине, Кавказе, Юго-Востоке, в Сибири и Казахстане
именно 1920 г. дает огромный прирост. По Сибири, например,
среди крестьян, находившихся в партии в 1922 г., лица,
вступившие в ее ряды в 1920 г., составляли 74,5% 47.
Быстрый рост партийных организаций в деревне имел и.
отрицательные последствия. В состав партийных организаций, как
показала чистка 1921 г., вступило немало классово чуждых
элементов, а также людей недостаточно сознательных, неустойчивых
политически и морально.
Таких примазавшихся к партии людей имел в виду курский
крестьянин Гридасов, когда он говорил Я. Яковлеву о
Коммунистической партии: «Признаю за правильную партию, только
неправильных между правильными слишком много»48.
Коммунисты-крестьяне в своей массе обладали небольшим
партийным стажем. По данным 1922 г., среди партийцев со
стажем до 1905 г. крестьян было 3,4%» со стажем 1905—1916 гг.—
3,5%. Среди коммунистов, вступивших в партию в 1917 г.,
крестьяне составляли 8,3%. Гораздо значительней удельный вес
крестьян среди вступивших в партию во время гражданской
войны (18,5% в 1918 г., 19% в 1919 г., 22,5% в 1920 г.) 49.
Среди самих крестьян, находившихся в партии в 1922 г., лица,
вступившие в ее ряды в 1918 г., составляли 14,4%, в 1919 г.—
45 «Всероссийская перепись членов РКП 1922 г.», вып. 4, стр. 37.
45 Там же, стр. 38.
47 Там же, Приложения, табл. 3.
48 Я. Я к о в л е в. Деревня, как она есть. М.— Л., 1925, стр. 27.
49 «Всероссийская перепись членов РКП 1922 г.», вып. 1. М., 1922, стр. 7
(данные по 26 губерниям).
178

25,9%, в 1920 г.—38,5%. Иными словами, 78,8% всех крестьян-
коммунистов составляли вступившие в 1918—1920 гг.50
Огромную роль в создании крестьянских партийных ячеек
сыграли рабочие. Социальный состав крестьянских ячеек в годы
гражданской войны по существу не изучен. Однако не подлежит
сомнению, что из огромного числа городских рабочих,
оказавшихся в деревне в эти годы, значительная часть выступала в роли
организаторов коммунистических ячеек.
Сельские коммунисты объединялись в ячейки по
территориальному признаку. Сельские ячейки в свою очередь объединялись
волостной партийной организацией.
Согласно уставу, принятому VIII Всероссийской партийной
конференцией (декабрь 1919 г.), в волости высшим партийным
органом являлось волостное партийное собрание (замена общего
собрания волостной конференцией допускалась лишь в порядке
исключения). На общем собрании избирался волостной комитет
в составе 3 или 5 человек51.
Практика проведения в волостях собраний (а не
конференций) объяснялась малочисленностью коммунистов в волостях,
а также стремлением преодолеть замкнутость отдельных
сельских ячеек.
Центральный Комитет партии уделял огромное внимание
работе в деревне. 26 июля 1919 г. Оргбюро ЦК РКП (б) утвердило
Положение о работе в деревне52.
В каждой волости выбирался или назначался (волостным
или уездным комитетом) волостной организатор. Он работал
под непосредственным руководством партийного комитета и
уездного организатора. Губернский организатор избирался губ-
комом и являлся ответственным партийным руководителем по
работе в деревне на территории данной губернии53.
При Центральном Комитете РКП (б) был создан отдел по
работе в деревне (в 1919—1920 гг. его возглавлял В. И. Невский).
Задача отдела состояла в том, чтобы под руководством ЦК
давать идейное направление местным работникам (издавая
листки, брошюры, печатая материалы в газетах, направляя на места
циркуляры, инструктируя и контролируя местных работников),
способствуя росту деревенских кадров54.
50 «Всероссийская перепись членов РКП 1922 г.», вып. 4, стр. 27 (данные по
95 губерниям и автономным республикам). Для сравнения укажем, что
среди рабочих-коммунистов вступившие в партию в 1918—1920 гг.
составляли 72,9% (там же).
51 См. «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 466.
52 «Известия ЦК РКП (б)», 1919 г., № 6.
53 «Известия ЦК РКП (б)», 1919, № 5. (инструкция ЦК губернским, уездным
и волостным комитетам о работе в деревне).
54 «Отчет отдела по работе в деревне при ЦК РКП». М, 1920, стр. 4. С июня
1919 по сентябрь 1920 г. Центральный Комитет направил на места для
организации волостных и сельских партийных ячеек 200 человек (см.
В. А. Астапенко в. Документы отдела ЦК РКП (б) по работе в деревне
(1919—1920 гг.) — «Вопросы истории КПСС», 1960, № 1, стр. 178.
12* 17»

Центральный Комитет проводил совещания по работе в
деревне. На 1-м Всероссийском совещании по партийной работе
в дерев'не, проходившем в ноябре 1919 г., присутствовали 99
делегатов, среди которых были представители большинства
губернских и ряда уездных и волостных комитетов партии 55 18 ноября
с большой речью на совещании выступил В. И. Ленин. Он
подчеркнул важность работы в деревне, показал особенности и
трудности этой работы, вскрыл двойственность психелогии
крестьянина-середняка56.
На II Всероссийском совещании ответственных
организаторов по работе в деревне (10—15 июня 1920 г.) присутствовали
свыше 300 губернских, уездных и волостных организаторов по
работе в деревне из 61 губернии57. В. И. Ленин в своей речи
обратил особое внимание на привлечение к работе широкого
актива, в частности из числа учителей и служащих58.
В. И. Ленин интересовался материалами с мест,
поступавшими в Отдел по работе в деревне, знакомился с планами Отдела,
участвовал в заседаниях ЦК, обсуждавших эти планы59.
Несмотря на рост деревенских парторганизаций, численность
их была невелика. Несколько десятков тысяч коммунистов на
12—13 тыс. волостей60, на 300 тыс. деревень — этого, разумеется,
было очень и очень мало. По сравнению со всей
многомиллионной массой крестьянства численность деревенских
парторганизаций и коммунистов оставалась незначительной. В этом
отношении в годы гражданской войны были сделаны только первые
шаги.
Но влияние деревенских коммунистов далеко не всегда
находилось в прямой пропорции к их численности. Партия в деревне
имела большое количество рычагов и приводов, через которые
проводилась в жизнь политика Советской власти,
распространялись коммунистические идеи.
К концу гражданской войны партийные организации в
деревне получили возможность, в частности, реально опереться на
сельский комсомол.
Бурный рост комсомола в 1919—1920 гг. привел к довольно
широкому распространению коммунистических молодежных
организаций на селе. К осени 1920 г. в стране было 482 тыс.
комсомольцев б1.
55 «Отчет отдела по работе в деревне при ЦК РКП», стр. 6. См. также
В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 39, стр. 512.
Я6 См. В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 39, стр. 309—317.
57 См. В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 41, стр. 507.
58 См. там же, стр. 148—150.
59 В. А. Лет а п ен к о в. Указ. соч., стр. 176.
* В 1917 г. было 11345 волостей, в 1922 г.—13 860 («Пять лет власти
Советов», стр. 76).
«Балашов и Нелепин. ВЛКСМ за 10 лет в цифрах. М— Л., 1928.
стр. 6. В Самарской губернии, например, к лету 1920 г. на селе было
180

В суровое военное время деревенские коммунисты вынесли
на своих плечах всю тяжесть огромной работы по оказанию
помощи фронту. Все, что дала деревня фронту, было сделано под
руководством сельских коммунистов.
Война наложила свой отпечаток на всю деятельность
деревенских партийных организаций.
Отчет ЦК РКП(б) о работе партии в деревне летом 1919 г.
констатировал, что в центре внимания партийной работы была
мобилизация коммунистов на фронт62. Главные задачи работы
партии в деревне, писал в июне 1920 г. Н. Кубяк, член
президиума II Всероссийского совещания ответственных организаторов
по работе в деревне, состоят в том, чтобы поднять крестьянство
для организации помощи государству в войне с Польшей,
усилить борьбу с дезертирством 63.
Больших усилий требовало проведение мобилизаций в
Красную Армию. Десятки тысяч крестьян-коммунистов сами
отправились «а фронт, вступив в ряды Красной Армии в ходе
партийных мобилизаций.
Остававшиеся в тылу по существу тоже находились на
фронтовом положении. Коммунисты первыми с оружием в руках
выступали против кулацких мятежей, вспыхивавших в разных
концах страны. Деревенские коммунисты вместе с
продовольственными работниками боролись с кулачьем, прятавшим хлеб. И эта
борьба, как правило, отнюдь не носила мирного характера,
требовала огромных усилий, сопровождалась ожесточенными
столкновениями.
Во всей своей деятельности коммунисты последовательно
защищали интересы бедноты, пресекали различные проявления
кулацкой эксплуатации. При распределении разверстки, переделах
земли, осуществлении трудгужповинности, выдаче семян для
посева они добивались, чтобы кулаки не воспользовались
льготами, предоставляемыми Советской властью малоимущим слоям
крестьянства.
Коммунисты были застрельщиками и пропагандистами
создания коммун и колхозов. Они сами первыми вступали в
производственные объединения крестьян, стремясь не только словом,
но и делом доказать преимущества коллективного земледелия.
Сельские коммунисты возглавляли проведение
многочисленных кампаний — «Недели фронта», «Недели транспорта»,—под
их руководством осуществлялась общественная запашка полей
красноармейцев, проводились субботники.
8512 коммунистов и 6467 комсомольцев, в Астраханской наряду с 2369
членами и кандидатами партии было 2500 комсомольцев, в деревнях Алтайской
губернии насчитывалось 9984 коммуниста и 3199 комсомольцев («Беднота»,
12 июня 1920 г.).
62 «Известия ЦК РКП (б)», 1919, № 3.
63 «Беднота», 13 июня 1920 г.
181

Важнейшей задачей сельских коммунистов была пропаганда
и агитация за Советскую власть. На митингах, собраниях,
сельских сходах, на беспартийных крестьянских конференциях,
проводя беседы, читки газет, листовок, брошюр, они разъясняли
крестьянам значение Великой Октябрьской социалистической
революции, давшей труженикам села землю и свободу, говорили о
целях и задачах Советской власти, объясняли причины
навязанной врагами войны, показывали необходимость напряжения всех
сил для спасения революции64.
Коммунисты вели огромную работу по укреплению
советского аппарата, разоблачали кулаков и их прихвостней, боролись
за очищение аппарата от пробравшихся туда чуждых элементов.
Слабость и неналаженность советского аппарата налагали
особые обязанности на деревенские партийные ячейки. Они были
не только душой всей советской работы, но сплошь и рядом
практическими исполнителями в осуществлении различных
мероприятий. Конечно, они не должны были подменять Советы, но
практически рядовым коммунистам приходилось исполнять то, чего
не мог сделать советский аппарат.
Это вело к смешению функций партийных и советских
органов в деревне, принявшему весьма широкие размеры. Партия не
раз выступала против этого смешения. VIII съезд РКП (б)
отметил, что низовые партийные организации должны руководить
местными Советами, по не подменять их65.
Однако, несмотря на эти указания, в практической работе
подмена партийными ячейками советских органов по-прежнему
сохранялась.
3. Борьба за повышение
культурного уровня крестьянства
Под руководством коммунистов в деревне развернулась
поистине титаническая деятельность по преодолению темноты и
невежества.
В резолюции «О политической пропаганде и
культурно-просветительной работе в деревне» VIII съезд партии потребовал
организации просвещения деревни. «Принимая во внимание,—
говорилось в резолюции,— необходимость прочного и длительного
соглашения пролетариата с беднейшим и средним крестьянством
и то обстоятельство, что политическая темнота, общая невежест-
64 О размахе этой работы дают представление следующие примеры. За 6
месяцев 1920 г. только по 24 губерниям было проведено 1097 беспартийных
конференций. Число крестьян — участников этих конференций составило не
менее 500 тыс. человек. За это же время по 12 губерниям прошло 4707
митингов. Число их участников составило не менее 3 млн. человек
(«Известия ЦК РКП (б)», 1920, № 22)
65 См. «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 446.
182

венность и низкий уровень сельскохозяйственных знаний в
деревне являются глубоким и серьезным препятствием и в то же время
осуждают беднейшее и среднее крестьянство на нищету и
косность,— Коммунистическая партия не может не отнестись с
самым серьезным вниманием к просвещению деревни в широком
смысле слова» 66. Исходя из этого, резолюция предлагала вести
в деревне коммунистическую пропаганду, поднимать общее
образование и агрикультурное образование.
Эта работа, принявшая самые широкие масштабы, принесла
немалые плоды.
Несомненным и большим достижением было создание сети
изб-читален. О значении избы-читальни хорошо сказала
Н. К. Крупская.
Изба-читальня — «это — сумма всех форм просветительных
учреждений в деревне. Ядро ее — читальня, по это в то же время
и клуб, и справочный стол, и ячейка, вокруг которых
организуются и школа взрослых, и экскурсия, и спектакли, и разные
практические мероприятия культурно-просветительного характера.
Изба-читальня организует вокруг себя наиболее сознательные
элементы деревни.
Но самое главное — изба-читальня является опорным
пунктом для просветительной работы в деревне»67.
Данные о количестве изб-читален весьма противоречивы.
Один статистический сборник определяет их число к концу 1920 г.
в 24 тыс., другой —в 17 896 (на 1920—1921 гг.)68. По данным
Л. Фрид, в 1920 г. насчитывалось (по 38 губерниям) до 46 тыс.
изб-читален69. По сведениям Главполитпросвета (данные по 253
уездам из 381), к началу 1921 г. имелось 23 228 изб-читален70.
В. И. Ленин приводил в феврале 1921 г. следующие данные:
по 305 уездам 38 губерний Центральной России (без Сибири и
Северного Кавказа) было 14 739 изб-читален71.
Разнобой в цифрах легко понять из тех же материалов
В. И. Ленина. Ведь кроме изб-читален существовало большое
количество «прочих» библиотек и читален («сельские, детские,
справочные разных учреждений, разных организаций»). Их было
12 20372. Вполне естественно предположить, что в разных
отчетных данных эти «прочие» читальни и библиотеки могли попадать
в разные категории. В. И.Ленин выражал обоснованное сомнение
66 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 450.
*7 Н. К. Крупская. Политпросветработа, т. II. М.—Л., 1932 стр. 188
** «Культурное строительство в СССР». Сборник диаграмм. М., 1929 стр. 8о»
92; «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923». М.,
1924, стр. 64. „ <
*9 Л. Фрид. Очерки по истории развития политико-просветительной работы
в РСФСР (1917—1929 гг.). Л., 1941, стр. 49.
70 «Народное просвещение», 1921, № 89-90, стр. 26.
71 См. В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 327.
72 См. там же.
183

в надежности этих данных, считая, что многие из библиотек и
читален (не менее 25%) существуют только на бумаге73.
В. И. Ленин резко критиковал организационные слабости в
удовлетворении культурных потребностей рабочих и крестьян.
«... Подъем к знанию массы рабочих и крестьян громадный,
стремление к образованию и к созданию библиотек могучее,
„народное" в настоящем смысле слова. Но уменья организовать,
упорядочить, оформить это стремление народа, дать этому
стремлению правильное удовлетворение у нас далеко, далеко еще
нет»74. В. И. Ленин указывал, что надо очень много и упорно
поработать над созданием единой библиотечной сети, что
предусматривалось декретом СНК «О централизации библиотечного
дела»75.
Значительная часть деревень не имела изб-читален. Журнал
«Народное просвещение» приводил как типичные данные по
Суражскому уезду Гомельской губернии. Там к началу 1921 г.
одна изба-читальня приходилась в среднем на 2,7 селения и
более чем на 1500 человек76. В среднем на 1920—1921 гг. на одну
избу-читальню приходилось 4436 жителей77, При этом далеко
не все организованные после революции читальни должным
образом выполняли свои функции. Тяжело сказывался недостаток
средств, подготовленных кадров.
Однако то, что было сделано в этом направлении, ярко
свидетельствует о творческих силах народа, о больших усилиях
партии и Советов, о первых шагах и успехах
культурно-политического просвещения масс.
Создавались также народные дома, библиотеки, возникали
культурно-просветительные кружки. Местные организации
использовали и такую форму агитации и просвещения, как
«красные повозки». Это были агиткультбригады, имевшие в своем
составе лекторов, агитаторов, распространявшие литературу.
В крестьянские массы стала проникать газета. Это было
новым явлением для деревни. Однако бюрократизм
распределительной сети мешал удовлетворению потребности крестьянина
в печатном слове. Значительная часть газет оседала в
учреждениях.
Приводя в феврале 1921 г. данные о распределении газет
(«Известия», «Правда», «Беднота»), В. И. Ленин отмечал, что
поразительно мало (9 тыс. из 900 тыс.) шло на расклейку, т. е.
для наиболее широких масс78.
73 См. В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 327.
74 Там же, стр. 328.
75 См. СУ РСФСР, 1920, № 87, ст. 439.
76 «Народное просвещение», 1921, № 89-90, стр. 26.
77 «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923», стр. 64,
78 См. В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 328.
184

В то же время поразительно много, как с негодованием
писал В. И. Ленин, анализируя данные о распределении газет в-
центре и на местах, шло «на расхищение и бюрократическое
использование „совбуров" — как военных, так и штатских»79.
Надо, говорил В. И. Ленин, «бюрократию „бить по рукам",
не давать ей захватывать газет и книг, ... добиваться того, "чтобы
газеты и книги, по правилу, распределялись даром только по
библиотекам и читальням, по сети их, правильно обслуживающей
всю страну, всю массу рабочих, солдат, крестьян»50.
Написанные В. И. Лениным «Директивы ЦК коммунистам —
работникам Наркомпроса» (февраль 1921 г.) отмечали крайнюю
неудовлетворительность постановки распределения газет,
брошюр, журналов и книг и требовали коренной реорганизации
всего этого дела 81.
Характерны и данные о распределении «Бедноты» по
губерниям. Газета в феврале 1920 г. направлялась в 50 губерний.
Девять губерний получали более 15 тыс. экз. Остальные губернии
получали по 1—2 тыс. экземпляров и лишь отдельные — более
5 тыс. Северо-Двинская губерния получала 1510 экземпляров,
Уральская—1500, Череповецкая — 525, Томская—15082.
В деревню шли и местные газеты — губернские и уездные. Но
они, как правило, имели небольшой тираж и тоже слабо
проникали в гущу крестьянства. Губернские и уездные партийные
организации принимали меры к тому, чтобы донести печатное слово
до крестьянина. Почти все местные газеты в 1920 г. печатали
специальную «страничку крестьянина». Некоторые губернии
выпускали отдельные газеты для деревни (например,
Иваново-Вознесенская) 83.
Огромных усилий требовала борьба с неграмотностью, 26
декабря 1919 г. за подписью В. И. Ленина был издан декрет «О
ликвидации безграмотности среди населения РСФСР». Декрет
обязывал «все население Республики в возрасте от 8 до 50 лет, не
умеющее читать и писать», обучаться грамоте на родном или
русском языке, по желанию; предоставлял право Наркомпросу
и его местным органам привлекать к обучению неграмотных в
порядке трудовой повинности все грамотное население страны,
не призванное в войска; требовал привлекать к ближайшему
участию в работе по ликвидации неграмотности местные ячейки
РКП (б), профессиональные союзы, Союз коммунистической
молодежи и комиссии по работе среди женщин. Согласно декрету,
учреждения по ликвидации безграмотности снабжались
преимущественно перед другими учреждениями.
79 Там же.
80 Там же, стр. 330.
81 Там же, стр. 321.
82 «Беднота», 27 марта 1920 г.
83 «Известия ЦК РКП (б)», 1920, № 22
185.

Для руководства борьбой с неграмотностью декретом СНК от
19 июля 1920 г. была создана Всероссийская чрезвычайная
комиссия по ликвидации безграмотности (ВЧК ликбез).
Развернулась широкая агитация за ликвидацию неграмотности на
страницах печати; издавались специальные воззвания, листовки,
плакаты. Широкое распространение получили лозунги:
«Безграмотность— родная сестра разрухи!», «Грамота — опора трудящихся
в борьбе за лучшую жизнь!», «Грамота — путь к коммунизму!»84
Повсеместно создавались пункты по ликвидации неграмотности
(ликпункты). По данным «Сборника статистических сведений по
Союзу ССР. 1918—1923», в 1920/21 г. .насчитывалось 23 862
действующих школы ликвидации безграмотности. В них обучалось
583 тыс. человек85.
Масштабы развернувшейся работы не подлежат сомнению.
Однако ясно и другое — груз прошлого был так велик, задачи
настолько громадны, а трудности — нужда, разорение, нехватка
кадров, военные условия — столь необъятны, что и к концу
гражданской войны, через три года после революции, неграмотность
по-прежнему царила в деревнях и селах страны.
О сравнительном уровне грамотности сельского и городского
населения в 1920 и 1897 гг. дают представление материалы
опубликованного в 1922 г. сборника «Грамотность в России (к X
съезду Советов РСФСР)» (см. табл. 29).
Как свидетельствуют данные табл. 29, по сравнению с 1897 г.
сдвиги весьма заметны. По губерниям Европейской России
процент грамотных мужчин в сельской местности вырос с 28,5 до
40,4, а женщин — более чем вдвое — с 10,2 до 20,7.
Но уровень грамотности деревни все еще оставался
невероятно низким: из каждой тысячи мужчин грамотой владели
только "380, а из каждой тысячи женщин — только 195. А в
Сибири только 96 крестьянок из тысячи умели читать и писать.
Хотя ъ городе грамотность также была недостаточно
высокой, но разрыв между городом и деревней бросался в глаза.
Грамотность в деревне (по РСФСР в целом) была более чем вдвое
ниже, чем в городе.
Наивысшая грамотность сельского населения была в
Петроградской (563 грамотных на 1000 человек) и в Ярославской
губерниях (535 грамотных на 1000 человек), низшая — в Ураль-,
ской области, где на 1000 человек приходилось всего 128
грамотных 8б.
В первые послереволюционные годы было сделано небывало
много для культурного роста крестьянства. Но это было
ничтожно мало то сравнению с тем, что предстояло сделать для преодо-
S4 Л.Фрид. Указ. соч., стр. 47.
*5 «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923*, стр. 64.
86 «Грамотность в России (к X съезду Советов РСФСР)». М., 1922, стр. 19—20.
186

Таблица 29
Грамотность городского и сельского населения *
Число грамотных
на 1000|
ДУШ

мужского
пола
на 1000
ДУШ '

женского
пола
hi 1000
душ
oojeru
пол 1
j селисчой местности
hi 100
ДУШ

мужского
п о а
на 1000|
душ
жеч-
скиго
п via
на 1000
душ
обоего
пола
По данным переписи 1920 г.
Губернии Европейской России . .
Трудовые коммуны
Автономные области и республики
Северный Кавказ
Сибирь
Итого по РСФСР
677
574
608
572
622
662
552
498
495
448
461
538
608
534
547
505
541
594
404
439
142
308
268
380
207 1
387
278
161
96 1
195
294
411
204
230
179
По данным за 1897 г.
Губернии Европейской России
Северный Кавказ
Сибирь (Западная)
Всего по России
1 585
401
1 467
| 578
383
151
267
374
489
283
370
481
235
221
149
277
102 1
45
31 j
98 |
278
190
134
90
185
* «Грамотность в России (к X съезду Советов РСФСР)». М., 1922, стр. 18—19.
ления вековой отсталости. Все конкретные материалы по
губерниям и уездам подтверждают это .положение.
Вот, например, данные по Владимирской губернии,
приведенные на XI губернском съезде Советов в 1920 г. До революции в
губернии было 50 библиотек и несколько вечерних школ, а в
1920 г. уже существовала внушительная сеть внешкольного
образования: 112 народных домов, 58 клубов, 677 библиотек,
334 вечерние школы, 930 кружков. Это был поистине огромный
•скачок, достижение которого -потребовало огромных усилий. Но
если вопомнить, что в губернии насчитывалось 5000 селений, то
станет ясно, что достигнутый уровень не мог еще удовлетворить
запросов, нужд деревни.
А какие трудности приходилось преодолевать на каждом
шагу. В губернии насчитывалось 300 тыс. неграмотных. А гюлу-
чено было — и об этом сообщалось, как о достижении,— 25 тыс.
тетрадей!87 В Суздальском уезде Владимирской губернии в
1920 г, было 12 тыс. неграмотных, а в уезде насчитывалось всего
265 человек, которые могли обучать неграмотных88. В Судогод-
457 «Призыв» (Владимир), 21 сентября 1920 г.
т «Призыв», 18 ноября 1920 г.
187

ском уезде на 56,7 тыс. неграмотных и малограмотных
приходилось 110 человек со средним и 8 человек с высшим
образованием 89.
Неграмотность продолжала оставаться высокой не только и
не столько потому, что трудно было обучать грамоте людей
старшего возраста, но и потому, что ряды неграмотных продолжали
пополняться за счет молодежи, которая не охватывалась школой.
А для того чтобы осуществить всеобщее школьное обучение,
особенно в деревне, в те годы еще яе имелось возможностей. Хотя
школьная сеть -после революции и .выросла, решающего сдвига
в этом отношении все же не произошло.
В 1920 г. более половины сельской молодежи в возрасте от
8 до 16 лет оставались неграмотными. Об этом дает
'Представление табл. 30.
Таблица 30
Грамотность среди детей школьного возраста в 1920 г.
(в %)*
Сельские местности . .
От 8 до И лет

мальчиков
65,0
41,4
девочек
62,0
31,4
обоего
пола
63,5
36,4
От 12 до 16 лет

мальчиков
91,2
69,9
девочек
89,1
50,1
обоего
пола
90,1
59, a
* «Грамотность в России», стр. 34.
Если принять грамотность городских детей и подростков в
возрасте от 8 до 16 лет за 100, то отставание деревни будет
особенно наглядно (табл. 31).
Т а б л и ц а 31
Соотношение грамотных среди детей в городах и сельских
местностях *
Сельские местности
От 8 до 11 лет
мальчиков
100
63,7
девочек
100
50,6
обеего
пола
100
57,3
От 12 до 16 лет
мальчиков
100
76,6
девочек
100
56,2
обоего
пола
100
66,1
* «Грамотность в России», стр. 35. |
89 «Призыв», 26 ноября 1920 г.
188

Материальное положение школ было крайне тяжелым. Не
хватало учителей.
Ощущается огромный недостаток школьных работников,—
сообщалось из Вятской губернии. Учителя бегут в силу тяжелого
продовольственного положения 90. В Нерехтинском уезде
Костромской губернии большинство детей школьного возраста не
обучалось в школе. Это объяснялось отсутствием школьных
помещений, необеспеченностью детей одеждой и обувью91. В
Тульской губернии в 1920 г. в ряде уездов десятки школ не начинали
занятий из-за отсутствия учителей 92, в Череповецкой губернии
имелось лишь 25% необходимого числа учителей93.
Плохо обстояло дело не только с количественной, no и с
качественной стороной обучения. Преподавание далеко не всегда
отвечало тем требованиям, которые предъявляли к нему партия
и Советская власть.
В. И. Ленин отмечал, что значительная часть сельского
учительства не отвечает тем политическим задачам, которые перед
ним стоят.
«Мы имеем в деревнях сотни тысяч учителей, которые
забиты, запуганы кулаками или заколочены до полусмерти
старым царским чиновничеством, которые не могут, не в состоянии
понять принципов Советской власти»,— говорил он в июне
1920 г.94
Надо во всем объеме представить себе сложности,
обусловленные не только мелкобуржуазной природой крестьянина, но и
его темнотой, бескультурьем, неграмотностью, силой давления
старого.
Ликвидация этого наследия должна была занять ряд лет.
Сложность заключалась в том, что ликвидировать полностью
темноту и бескультурье нельзя было до тех пор, пока
существовали бедность и нищета, пока кулак сохранял свои позиции.
И в то же 'время перевод деревни на социалистические рельсы,
борьба с кулаком неизмеримо затруднялись культурной
отсталостью, доставшейся от дореволюционной России.
В годы гражданской войны были серьезно ослаблены
позиции церкви и церковников. А влияние религии в
дореволюционной России, особенно в деревне, было огромным. Почти 78 тыс.
церквей и часовен, 1125 монастырей95 создавали гигантскую
паутину, опутывавшую сознание людей. Более 112 тыс.
священников, дьяков и псаломщиков, 116 тыс. монахов и монахинь96
90 «Народное просвещение», 1921, № 84, стр. 7.
91 «Народное просвещение», 1921, № 81, стр. 9.
^ «Народное просвещение», 1920, № 76-78, стр. 10.
93 Там же, стр. 11.
ы В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 41, стр. 148.
95 Б. П. Кандидов. Религия на службе контрреволюции в 1917 г. и в
годы гражданской войны. М., 1936, стр. 11.
т Там же.
189

составляли сильную, активную армию, выступавшую в защиту
старого, отживавшего. Церковь в деревне оказывала решающее
влияние на народное образование, она употребляла всю свою
силу на то, чтобы укреплять, сохранять старые порядки,
поддерживать своим авторитетом социальное неравенство,
эксплуатацию. Церковь была серьезным препятствием на пути нового, она
являлась оплотом реакции, темноты и невежества. К тому же
церковь обладала и значительными средствами экономического
воздействия — в ее руках были земли, (капитал.
После Октябрьской революции церковь попыталась открыто
выступить против Советской власти. Патриарх Тихон в начале
1918 г. в специальном послании призывал население .к
неповиновению и непризнанию Советской власти97. Церковь активно
поддерживала все контрреволюционные силы. Многие
представители духовенства участвовали в контрреволюционных
заговорах и мятежах. По данным священника Красницкогог послание
патриарха Тихона от 15 (28) февраля 1918 г., призывавшее к
организации мирян для противодействия Советской власти,
вызвало на местах 1414 кровавых эксцессов98.
Однако по мере укрепления Советской власти ослабевали
позиции церкви. Было серьезно подорвано ее э к о н о м и ч е с к о е
могущество. Большая часть монастырей была закрыта,
монастырские и церковные земли переданы крестьянам. Из церквей
и монастырей было изъято 7150 млн. руб.99
Значительно ослабло политическое влияние церкви.
В глазах немалой части населения церковь и раньше
скомпрометировала себя как политическая служанка монархии (даже
протоиерей Введенский говорил, что православная церковь —
плоть от плоти, кровь от крови, кость от кости — церковь
Романовых, что она служила не Христу, а царю) 10°.
Попытка руководителей православной церкви (так же, как к
руководителей других церквей) выступить во время революции
и гражданской войны в качестве активной политической силы,
повести открытую борьбу против Советской власти нанесла
церкви огромный удар.
Массы верующих, боровшихся за Советскую власть, увидели
истинное лицо церкви — защитницы контрреволюции,
освободились от ее политического влияния. Политическое банкротство-
церкви стало фактом.
97 Б. Кандидов. Церковь н Октябрьская резолюция. М., 1930, стр. 7—8.
98 В. Д. Б о н ч - Б р у е в и ч. Избранные сочинения, т. I. M., 1959, стр. 263.
Эту же цифру приводил протоиерей А. И. Введенский. См. брошюру: «За
что лишили сана бывшего патриарха Тихона (Речь протоиерея А. И.
Введенского, произнесенная на заседании 2-го Всероссийского священного
поместного церковного Собора 3 мая в Москве)». М., 1923, стр. 41.
99 Б. П. К а н д и до в. Религия на службе контрреволюции.., стр. 13.
100 «За что лишили сана бывшего патриарха Тихона...», стр. 24.
190

Церковь лишилась своих позиций и в области народного
образования. Декрет Советского правительства «О свободе
совести, церковных и религиозных обществах», принятый 20
января (2 февраля) 1918 г., гласил: «Школа отделяется от церкви.
Преподавание религиозных вероучений во всех
государственных и общественных, а также частных учебных заведениях, где
преподаются общеобразовательные предметы, не допускается» 101.
Отделение школы от церкви и запрещение преподавания
религиозных вероучений вырвало из рук церковников один из
важнейших рычагов, который они использовали для
одурманивания .народа. Несколько ослабли позиции церкви и в быту.
Раньше религия сопутствовала человеку от рождения до смерти.
Ребенок получал имя только в результате церковного обряда —
крещения. Брак обязательно сопровождался религиозной
церемонией, и лишь церковь могла придать ему законную силу.
После революции все акты гражданского состояния стали
осуществляться гражданской властью — отделами записи браков
и рождений 102. Однако именно в этой области и особенно в
деревне груз старых традиций был необычайно силен. И
крещение, и церковный брак, и церковные похороны среди сельского
населения не только сохранялись, но и преобладали.
В. И. Ленин отмечал: «Наш закон первый раз в истории
вычеркнул все то, что делало женщин бесправными. Но дело не в
законе. У нас в городах и фабрично-заводских местах этот закон
о полной свободе брака прививается хорошо, а в деревне это
часто-часто остается на бумаге. Там до сих пор преобладает
церковный брак. Этим они обязаны влиянию священников, с этяы
злом труднее бороться, чем со старым законодательством» 103.
В годы гражданской войны происходил несомненный лроцесс
отхода значительной части населения от религиозных верований.
Это объяснялось как падением общего престижа церкви, так и
довольно- широким масштабом антирелигиозной пропаганды.
Действенным средством пропаганды явилось, в частности,
вскрытие мощей, проводившееся в разных районах страны (Сергия
Радонежского в Троицко-Сергиевской лавре, св. Симеона в Верхо-
туроком монастыре на Урале, святителя Иннокентия в Иннокен-
тиевском монастыре около Иркутска и др.).
Вскрытие мощей происходило обычно при большом скоплении
народа и оказывало огромное воздействие на умы и чувства
верующих. Люди воочию убеждались, что «святые», «нетленные»,
«благоуханные» мощи, слава о которых шла по всей стране и
которым поклонялись поколения верующих на /протяжении
десятков, а то и сотен лет, надеясь на помощь и исцеление,— эти
«Декреты Советской власти», т. I. M., 1957, стр. 374.
Там же.
В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 37, стр. 186.
191

«нетленные» мощи при вскрытии оказывались грудой тряпья или
костей 104.
Разумеется, нельзя ни в коей мере преувеличивать значение
и масштабы сдвигов, происходивших в отношении религии.
Религиозные предрассудки, утверждавшиеся веками, были
необычайно живучи. Нечего было и думать о том, что они
исчезнут быстро. При этом армия священнослужителей действовала
активно, изобретательно, умело приспосабливаясь к новой
обстановке. Чрезвычайно низкий культурный уровень деревни,
малочисленность культурных кадров делали борьбу за преодоление
религиозных пережитков среди сельского населения особенно
трудной.
Следует признать, что к концу гражданской войны
подавляющее большинство сельского населения, особенно среднего и
пожилого возраста, находилось под влиянием религии.
Отмечая-сдвиги в политическом и культурном росте
крестьянства, надо еще раз -подчеркнуть, что в этом отношении были
сделаны лишь первые шаги. Слишком велика была отсталость,
доставшаяся в наследство от .прошлого, слишком значительны были
трудности первых революционных лет, чтобы можно было сразу
добиться крупных успехов.
Не случайно «Правда» в январе 1921 г. давала в передовой
резко критическую оценку политической и культурной работы в
деревне. «Ш'колы поставлены плохо,— писала газета.— О том,
что в области 'политической деревня находится в заброшенном
Приведем два примера, показывающих, какой перелом среди верующих
создавало вскрытие мощей.
23 сентября 1920 г. в присутствии 10 тыс. верующих были вскрыты в
Верхотурском мужском монастыре мощи св. Симеона. Из гроба «святого»
извлекли стружки. На дне гроба оказались истлевшие кости и детский
череп с челюстью взрослого человека.
«И десятитысячная толпа, раньше сдержанно враждебно
относившаяся к „безбожникам-большевикам", разразилась мощными
аплодисментами и криками:
— Долой попов! Долой кровопийцев-обманщиков!
К мощам подходили 70-летние старухи, которые говорили: — Дай-ка я
посмотрю, на что весь век молилась» (Ем. Ярославский. Против религии
и церкви, т. I. M., 1932, стр. 28, 35).
А вот рассказ очевидца о вскрытии мощей Сергия Радонежского в
Троицко-Сергиевской лавре в 1919 г.:
«—Мощей нет! Мощи сгнили! — резюме, которое слышишь сейчас в
толпе.
„Верующие" уже не плачут, не делают истерических выкриков и даже уже
не злобятся на Советскую власть. Они понимают, что никакого кощунства,
ни тем более „посягательства на святыню" не совершено.
Представители волостей после вскрытия „мощей" обратились с
коллективной петицией к исполкому: „Требуем, чтобы мощи были в их
настоящем виде оставлены на возможно более продолжительный срок. Мы
объясним крестьянам. Пусть они сами придут и убедятся собственными
глазами!"» (Мих. Горев. Троицкая лазра и Сергий Радонежский. М.,
1920, стр. 47, 48).
192

положении, следовало бы прямо поднять крик. Деревня почти
не слышит живого слова. Газеты, книги туда не доходят.
Население живет в большинстве слухами, легендами. Большим влия
нием еще пользуются попы. Пора начать политическое,
коммунистическое просвещение деревни» 105.
4. Недовольство крестьянства разверсткой
В нашей литературе достаточно прочно утвердилось 'положение
о том, что крестьянство к концу гражданской войны активно
выражало недовольство экономической политикой Советской
власти, политикой продразверстки. Это положение находится в
полном соответствии с жизненной правдой. Об этом не раз
высказывался В. И. Ленин, это нашло отражение в (партийных
документах.
Однако необходимо конкретное рассмотрение того, какие
формы принимало крестьянское недовольство, в чем оно выражалось,
какова была степень его распространения.
Прежде всего следует подчеркнуть, что недовольство теми
или иными мероприятиями, выражаемое отдельными слоями
населения в условиях Советской власти, в корне отлично от
недовольства трудящихся в эксплуататорском обществе.
Недовольство рабочих или крестьян своим положением,
«политикой, действиями капиталистов или помещиков отражает
антагонистические, непримиримые противоречия. Это недовольство
может усиливаться, обостряться или, наоборот, временно
ослабевать, смягчаться, но оно не может исчезнуть, ибо в его основе
лежит глубочайшее различие классовых интересов, классовый
антагонизм.
Конкретное недовольство различными экономическими,
политическими, социальными мероприятиями правящих кругов в
конечном счете является отражением этих антагонистических
противоречий. Буржуазные правительства, идя на отдельные
уступки, устраняя частные поводы недовольства, не ликвидируют
коренного классового антагонизма, порождающего новые
вспышки недовольства.
В условиях Советской власти недовольство тех или иных
групп населения трудностями или какими-либо мероприятиями,
ошибками, недостатками носит преходящий, временный
характер. В основе этого недовольства не лежат глубокие,
неразрешимые противоречия. По мере преодоления трудностей, исправления
ошибок, ликвидации недостатков ликвидируется и временное
недовольство. Но, разумеется, возникающее недовольство не
исчезает само собой, автоматически. Партия, ставящая выше всего
защиту интересов трудящихся, самым внимательным образом
105 «Правда», 27 января 1921 г.
13 Ю. А. Поляков 193

должна анализировать обстановку, чутко улавливать настроение
масс и незамедлительно принимать необходимые меры к тому,
чтобы устранять все лричины, вызывающие недовольство,
вскрыть корни этих причин.
Эти 'соображения высказаны нами для того, чтобы глубже,
основательнее разобраться в настроениях крестьянства в конце
1920 — начале 1921 г. Нельзя забывать, что широкие слои
крестьянства твердо и определенно 'поддерживали Советскую власть.
Нет нужды перечислять здесь, что дала Советская власть
крестьянству. Факт ликвидации .помещиков, передачи крестьянам
помещичьей земли -настолько кардинален, убедителен, нагляден,
что не нуждается в каких-либо -пояснениях. Уже один этот факт
сам по себе был определяющим. Опыт первых
послереволюционных лет убедительно доказал крестьянину, что все враги
Советской власти стремились отобрать у него землю, и только
Советская власть защищала крестьянские интересы. Этот опыт —
наглядный и доступный — также оказывал огромное воздействие
на крестьянские настроения. Это обстоятельство неоднократно
отмечал В. И. Ленин. И осенью 1920 г. он констатировал, что
крестьянство убедилось, что Советская власть лучше всех других,
что она «лучший защитник крестьянства, чем колчаковцы, дени-
кинцы и т. д.»106.
Крестьяне прошли за годы революции большую жизненную
и политическую школу. Великие бури, проносившиеся над
страной, оказывали огромное воздействие на психологию
крестьянина. Он видел представителей многих партий, он слышал много
слов и сравнивал слова и дела.
В. И. Ленин ярко и сильно охарактеризовал изменения в
сознании крестьянина.
Нынешний крестьянин «не похож на довоенного мужика. Он
тяжело страдал, он много размышлял и много перенес таких
политических и экономических тягот, которые заставили его забыть
многое старое»107.
«...За эти годы русское крестьянство политически выросло,
пожалуй, больше, чем за последние сто лет»,— писал М. И.
Калинин в ноябре 1920 г. 108
Поэтому отношение крестьянства в целом к Советской власти
изменилось в лучшую сторону. Крестьянство, отмечал В. И.
Ленин осенью 1920 г., «в положении выжидательном, оно сделалось
из нейтрально-враждебного нам нейтрально-сочувствующим
нам»109.
106 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 29.
107 Там же, стр. 146.
108 М. И. Калинин. Три года.—«Известия ВЦИК», 7 ноября -1920 г.
(Аналогичная статья с редакционными изменениями опубликована и в
«Правде»).
109 В. И. Л е н и н. Поли, собр .соч., т. 42, стр. 29.
194

В самое тяжелое время кануна перехода к нэпу, в феврале
1921 г., В. И. Ленин говорил: «...Поддержка крестьянских масс,
несмотря на противодействие зажиточной и спекулянтской массы,
обеспечена рабочему классу»110.
Но, разумеется, нельзя преувеличивать сознательность
крестьянина. Крестьянство в своей массе было далеко от понимания
общегосударственных интересов. Двойственность крестьянской
психологии по-прежнему сохранялась. Узкие интересы
крестьянского хозяйства стояли на первом плане. И те тяготы, которые
испытывало хозяйство в суровых условиях войны, сказывались
все сильнее на настроениях крестьянина. Общее разорение,
многочисленные повинности и прежде всего необходимость отдавать
все излишки производства государству — все это вызывало
возрастающее недовольство.
Невозможность распорядиться полученной землей для
подъема и развития своего хозяйства постепенно ослабляла значение
самого факта получения земли. Отсутствие стимула к
расширению хозяйства превращалось из фактора экономического в
фактор политический.
Изменения в настроениях происходили постепенно.
Поддержка Советской власти, завоевавшей на опыте ряда лет доверие
крестьянства, и недовольство экономическими мероприятиями
Советской власти — все это сталкивалось и переплеталось. Не
сразу могло быть определено и понято соотношение этих двух
обстоятельств. Лишь время и факты показали, что вторая
тенденция начинает брать верх. Лишь к весне 1921 г. стало ясно, что
недовольство крестьян приняло самые широкие разхмеры, и
только перемена экономической политики может выправить
положение.
Высказав эти общие положения, рассмотрим конкретные
материалы, характеризующие настроения крестьян.
Анализируя высказывания крестьян по поводу разверстки,
нельзя не заметить, что первоначально крайне редко имели место
принципиальные возражения против разверстки. Следует при
этом отметить, что в нашей литературе не проводится различие
между недовольством крестьян чрезмерностью разверстки и
недовольством разверсткой вообще. Очень часто недовольство
крестьян вызывалось злоупотреблениями местных
продовольственных органов. Та-кие злоупотребления большей частью
допускались при взимании разверстки классово чуждыми
элементами, проникавшими в продовольственные органы. Многие
неправильности возникали в результате неумения, неорганизованности,
неопытности местных работников. Эти действия нередко
вызывали вмешательство центральных властей. Неоднократно этими
вопросами занимался сам В. И. Ленин. Так, получив в январе
110 Там же, стр. 318.
13* 1S5

1921 г. жалобы на то, что в Бакурской волости ^Саратовская
губерния) /под маской лродработников действуют
контрреволюционеры, В. И. Ленин указал на необходимость самой
решительной борьбы с подобными мерзавцами и
контрреволюционерами 1П.
Большое количество подобных фактов было вскрыто
М, И. Калининым во время поездок по стране на агитпоезде
«Октябрьская революция»112.
Другим еще более распространенным источником
недовольства была чрезмерность разверстки. Жалобы на чрезмерность
раз-верстки в большом количестве поступали в местные
советские и партийные органы, в Наркомзем, М. И. Калинину и
непосредственно В. И. Ленину. После беседы с представителями
крестьян д. Моденово Верейского уезда Московской губернии
В. И. Ленин писал управляющему делами СНК (январь 1921 г.):
«Просят сократить разверстку... Запросите НКпрод и скажите
мне» ш.
На заседании коллегии Наркомпрода 11 октября 1920 г.
выступал А. Свидерский, посетивший Тамбовскую и Саратовскую
губернии, Немецкое Поволжье: «Везде в этих районах к той
разверстке, которую произвел Компрод, относились
отрицательно и говорили, что ее нужно уменьшить»114.
О тяжести разверстки сообщали сельские коммунисты и
продовольственные работники115. Сельский коммунист И. К. Пене-
ров (Белебеевский уезд Уфимской губернии) писал В. И.
Ленину 20 февраля 1921 г.: «...Хлеб отбирается под метелку...
Крестьяне спрашивают, куда ведет ваша партия и почему
обманывает: говорили, что будут отбирать только излишки, а теперь
отбирают не только излишки хлеба, но и в некоторых случаях
даже и весь несчастный скарб...
Не думайте, тов. Ленин, что это пишет коммунист шкурник,
мне очень жаль завоеванную такими трудностями свободу —
которая [при] такой политике может лопнуть»116.
Из Верхне-Донского округа Донской области член окружной
посевной комиссии и окружной агроном Кармин писал в марте
1921 г.: «...весь семматериал у отдельных хозяев и из
общественных амбаров пошел на разверстку, вывозится за пределы округа.
Область осталась без семян» 117.
"1И См. В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 52, стр. 52.
112 См. Л. В. М а к с а к о в а. Указ. соч., стр. 52, 53, 141, 157 и др.
113 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 52, стр. 44.
п* ЦГАНХ, ф. 1943, оп. 1, д. 681, л. 101.
т5 См., например, письмо В. И. Ленину от работника «Упродива 34» Г. Без-
сонного с Северного Кавказа от 5 февраля 1921 г. (ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35,
д. 288, л. 195).
«» ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 361, л. 3.
817 Там жа лл. 6—7
196

Среди многочисленных писем, жалоб на тяжесть разверстки
и просьб ее сократить встречается, несомненно, большое число
преувеличений, естественное в таких случаях стремление сгустить
краски. В таких письмах и жалобах речь прежде всего шла о
случаях исключительных, а не типичных.
Тем не менее эти свидетельства в целом отражали
безусловный факт чрезмерной тяжести повинностей, которые легли на
плечи крестьянства к концу гражданской войны.
По подсчетам А. Л. Вайнштейна, 1920/21 г. «является
максимальным по величине обложения и тю тяжести его» ,18.
В 1918—1919 гг. тяжесть обложения крестьянства по
сравнению с довоенным временем несколько уменьшилась. Но в 1920 г.
положение резко ухудшилось. Разверстка увеличилась, охватив^
к тому же не только хлеб, но и другие виды продуктов. Широких
размеров достигла трудовая и гужевая повинность, ложившаяся:
тяжелым бременем на крестьянское хозяйство. Война
потребовала огромного напряжения, тяжелых жертв от крестьянина.
И именно к концу 1920 — началу 1921 г. это напряжение
достигло кульминации.
На настроении большинства крестьян отрицательно
сказывалась общая хозяйственная разруха, отсутствие промышленных:
товаров, упадок крестьянского хозяйства. Нередко этот упадок
ставился в связь с разверсткой. Об этом ярко свидетельствуют,,
например, доклады и сводки Ковровского уездного Отдела
управления (Владимирская губерния). Суммируя настроения
крестьян, доклад за июль 1920 г. приводит такое итоговое
высказывание крестьян: «Советскую власть приветствуем, но дайте нам
плуги, бороны и машины и не отбирайте хлеб, молоко, яйца и?
мясо» 119.
В сводке за август 1920 г. отмечается, что «политический
уровень настроения уезда за последнее время на почве малого
получения населением продуктов и 4-фунтового сбора на мельницах
начинает падать». На каждом сходе в деревнях уезда возникает
продовольственный вопрос. И часто поступают ходатайства а
присылке продовольствия и об отмене 4-фунтового сбора на
мельницах 120.
«Настроение шаткое», «Настроение ухудшается»,— говорится
в докладе за октябрь. «Реализация урожая и трудповинности
окончательно (подрывают доверие к Советской власти, а главное
подрывают доверие те разверстки, которые даются центром, во
в уезде продукты имеются в самом незначительном количестве
или совсем отсутствуют...»121. Крестьянство тяготится развер-
118 А. Л. Вайнштейн. Обложение и платежи крестьянства в довоенное и
революционное время. М., 1924, стр. 115.
119 ЦГАОР, ф. 393, оп. 22, д. 48, л. 132.
120 Там же, л. 128.
121 Там же, л. 124.
197

стками и трудповинностями—таков вывод доклада за ноябрь
1920 г.122
Доклад на 1 .сентября 1920 г. Владимирского губернского
Отдела управления констатировал: «...Настроение населения
губернии и его отношение к Советской власти, взяв ее в целом,—
ниже удовлетворительного». Это объяснялось взиманием
продовольственных продуктов, трудовыми, гужевыми и другими
повинностями, полным отсутствием снабжения крестьянства
продуктами первой необходимости 123.
В отчете о деятельности Отдела управления Вятской
губернии за июнь 1920 г. отмечалось, что настроение губернии
«крайне тревожное». «Крестьянское население становится в оппозицию
власти, требует улучшения жизни и не довольствуется
существующим порядком». Это положение, по мнению авторов отчета,
вызвано «продовольственными мероприятиями,
заключающимися в неправильном и непосильном обложении многих граждан
хлебным нарядом». В результате у крестьян не хватает семян на
посев и хлеба на продовольствие. Кулаки пользуются
«катастрофическим положением: сеют смуту среди середняков и бедняков,
направляя их к различным действиям против Советской
власти...» 124.
Уфимский губком партии 24 сентября 1920 г. в письме
местным комитетам отмечал: «Благодаря слабому урожаю
нынешнего года сопротивляемость крестьянства возрастает до
небывалых (пределов — собственнические инстинкты массового
крестьянства — середняка... толкают его в объятия контрреволюционного
кулачества...» 125.
Итак, -крестьянство выражало явное недовольство
чрезмерными налогами, тяготами экономического положения. Однако
государство, задыхаясь от недостатка хлеба, не могло ослабить
разверстку. Оно было вынуждено усиливать давление на
крестьянство с целью 'получения продовольствия, 'прибегая к
крайним мерам.
Заместитель народного комиссара продовольствия Н. П.
Брюханов, выступая в сентябре 1920 г. на III сессии ВЦИК с
докладом «Продовольственное положение республики», говорил, что
середняк, а более всего кулак будут скрывать продовольственные
запасы, чтобы пустить их в спекуляцию. «Борьба с этим
скрыванием государственных запасов хлеба в нынешнем году будет
очень трудная. Помимо агитационных, пропагандистских и
организационных мер, мы совершенно определенно вынуждены будем
в целом ряде губерний в борьбе с кулачеством вступить на путь
122 ЦГАОР, ф. 393, оп. 22, д. 48, л. 137
123 Там же, д. 42, л. 142—142 об.
124 Там же, д. 81, л. 149.
125 Р. Танеев. Советы в Башкирии в 1919—1920 гг. Уфа, 1961, стр. 100—
101.
198

применения военной силы» 126. Значит, выхода на пути
ослабления сбора хлеба не было. Значит, сам факт продолжавшегося
усиленного взимания разверстки, жизненно необходимой для
страны, неизбежно влек за собой усиление недовольства
крестьян.
Значительная часть крестьянства, несмотря на тяжесть
разверстки, аккуратно выполняла ее, рассматривая поставки хлеба
как неизбежную государственную обязанность. Об этом
сообщал, в частности, в своем отчете председатель смоленского
губернского продовольственного совещания б октября 1920 г.
«Население,— писал он,— привыкло смотреть на разверстку, как
на государственную повинность и как таковую ее несло, ни разу
не поднимая вопроса даже о товарообмене» 127.
Наряду с многочисленными сообщениями о недовольстве
крестьян имеется (большое количество данных, показывающих
высокую сознательность трудового крестьянства при сдаче
разверстки. Приведем несколько таких примеров.
Владимирская губернская газета в феврале 1920 г. сообщала
о том, что граждане ряда селений Симской и Горкинской
волостей Юрьевского уезда «вывезли добровольно на ссыпные
пункты все причитающиеся с них хлебные и фуражные излишки» 128.
В сентябре 1920 г. граждане д. Петрино Вязниковского уезда,
«учитывая тяжелое экономическое положение страны и
необходимость поддержки рабоче-крестьянского правительства..., не
считаясь ни с какими трудностями в продовольственном и
других отношениях, по первому требованию сдали все, что с них
причиталось по разверстке: рожь, сено, овес, картофель и другие
продукты» 129.
В центральной и местной печати, в архивных фондах имеется
большое количество аналогичных примеров, рисующих
добросовестное и сознательное отношение крестьян к выполнению
разверстки.
Интересные и важные наблюдения о настроениях крестьян
можно сделать по материалам различных совещаний и
беспартийных конференций, «проходивших в конце 1920 — начале 1921 г.
Эти материалы говорят о несомненном обострении положения.
Вместе с тем- они свидетельствуют о том, что значительная
масса крестьян выступала не столько против разверстки, сколько
против ее чрезмерности.
В большой статье «Продовольственный вопрос на
красноармейских конференциях» А. Ушинский рассказывает в «Правде»,
что на конференциях выступали «занозистые мужички кулацкого
типа, дававшие полную волю овоему противосоветскому настрое-
ш «Экономическая жизнь», 29 сентября 1920 г.
127 ЦГАНХ, ф. 1943, оп. 1, д. 682, л. 68.
ш «Районная газета», 20 февраля 1920 г.
i29 «Призыв», 29 сентября 1920 г.
199

нию». Автор писал, что рядовых крестьян интересовали вопросы
чрезмерности разверстки, факты злоупотреблений на местах. Но
критика больных фактов не переходила в отрицание самого
принципа. Стоит поставить вопрос прямо и резко: монополия или
свобода хлебной торговли? Долой разверстку или да здравствует
разверстка? — как конференция решительно становится на нашу
сторону.
«Да, масса за разверстку,— но только такую, которая
проводилась бы без бесчинства и по силам.
Да, масса за монополию, но такую, которая была бы полной
и не оставляла бы места „Сухаревке"» ,30.
Давая оценку этим конференциям, следует учесть, что
решения «а них принимались отнюдь не формально. Конференции
проходили в острой борьбе, высказывания всякого рода делались
открыто, противники разверстки имели полную возможность
отстаивать свои взгляды. В Екатеринбургской губернии,
например, за 15 дней октября 1920 г. было проведено свыше 300
волостных и уездных беспартийных конференций. Все они "стали
ареной острой борьбы и в некоторых волостях резолюции,
намеченные губкомом, не были приняты131.
Характерно в этом отношении губернское московское
совещание председателей уездных, волостных и сельских Советов,
проходившее 15—17 октября 1920 г. Это совещание собрало
3 тыс. крестьян губернии; оно обсуждало в числе других и вопрос
о разверстке. Совещание проходило очень бурно. Как отмечал
В. И. Ленин, на совещании «выражалось крайнее недовольство
и нетерпение», потому что «большинство крестьян слишком
сильно чувствует крайнюю тяжесть положения, которое создалось на
местах. Слишком больно большинство крестьян чувствует и
голод, и холод, и непосильное обложение» 132.
«Мы видим,— говорил В. И. Ленин,— во что вылилось это
собрание. Какое недовольство, какие бурные крики протеста; но
мы -понимаем, почему это происходит» 133.
Как шисал в «Правде» А. Сольц, представителям центра
пришлось выслушать «много резкостей и нападок» 134. Однако и на
этом совещании крестьяне выражали недовольство не столько
самой продразверсткой, сколько ее чрезмерностью, тяжестью
положения 135.
130 «Правда», 27 ноября 1920 г.
131 «Правда», 18 декабря 1920 г.
132 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 41, стр. 363.
133 Там же, стр. 364.
134 А. Сольц. Строительство Советской власти.— «Правда», 19 октября
1920 г.
135 В связи с этим следует признать неточным положение И. Берхина о том,
что В. И. Ленин в своем заключительном слове на совещании отметил
недовольство крестьян продразверсткой (И. Б. Б е р х и н. Ленинский план
построения социализма. М., 1960, стр. 69). В. И. Ленин в своем выступ-
200

В ходе совещания, когда выявились многие недоразумения,,
когда крестьянам было разъяснено положение — огромную роль
в этом сыграли выступления В. И. Ленина (он выступал
дважды),— настроение их стало спокойнее.
«Когда страсти улеглись, когда ближе пригляделись друг к
другу, нашелся общий язык, если и не коммунистический, то
вполне советский. Резолюции, вносившиеся крестьянами на
iретин день, не очень многим отличались от резолюций
докладчиков» i36.
Однако недовольство крестьян тяжестью разверстки
постепенно перерастало в недовольство против разверстки вообще и
в недовольство Советской властью, как носительницей политики
разверстки.
Враги Советской власти — белогвардейцы, меньшевики,
эсеры — стремились использовать недовольство крестьянства в
своих целях, придать этому «недовольству открыто антисоветский
характер.
Именно они направляли недовольство крестьян, вызванное
усталостью, нуждой, тяготами разверстки, в русло
антисоветской, контрреволюционной борьбы,
Растущую непопулярность разверстки они хотели перенести
на Советскую власть, на Коммунистическую партию. Все более
или менее крупные контрреволюционные выступления
использовали со второй половины 1920 г. «антиразверсточные»
лозунги.
Таким образом, политическая обстановка в деревне к концу
гражданской войны была сложной и противоречивой.
С одной стороны, несомненным фактом был постепенный рост
политической сознательности крестьянства, которое на своем
опыте за годы гражданской войны убеждалось в том, что только
Советская власть защищает крестьянские интересы. Об этом
свидетельствовало и то обстоятельство, что значительная часть
трудового крестьянства проявляла стойкость, мужественно сражаясь
на фронтах, выполняя, несмотря на нужду и разорение, свои
обязанности перед государством.
С другой стороны, колебания, свойственные крестьянству,
под влиянием трудностей усиливались.
Правда, недовольство, проявлявшееся крестьянством, во
многом объяснялось не самым фактом взимания разверстки, а
общей разрухой, тяжелым положением крестьянского хозяйства,
сопротивлением кулачества, стремившегося переложить тяготы
разверстки на середняков и бедняков, тем обстоятельством, что
в ряде мест разверстка была чрезмерной. В этих условиях идея
лении говорил не о недовольстве крестьян продразверсткой вообще, а о-
том, что крестьяне недовольны непомерной тяжестью разверстки, нуждой,
гибелью скота, неслыханно трудным положением.
136 «Правда», 19 октября 1920 г.
20 £

необходимости отказа от самого принципа разверстки не сразу
<тала достоянием не только широких партийных масс, но и
партийного руководства 137. Однако это недовольство, усиливаясь,
превращалось в недовольство разверсткой вообще, в
недовольство Советской властью. Постепенно, к весне 1921 г.,
отрицательное отношение крестьянства к разверстке выявилось в
.полной мере. В. И. Ленин, продумывая и разрабатывая вопрос о
переходе к продналогу, своевременно увидел и оценил глубинные
процессы, увидел и понял то главное, что характеризовало
настроения 'крестьянства и что, быть может, не было осознано в
полной мере самими крестьянскими массами. В. И. Ленин понял
всю огромную 'важность вопроса о разверстке. Он поднял этот
вопрос на принципиальную высоту, рассматривая его в
плоскости установления правильных взаимоотношений между рабочим
классом и трудящимся крестьянством для построения
социализма.
5. Кулацкие мятежи
Несомненным свидетельством ухудшения в настроениях
крестьянства было усиление кулацких мятежей в конце 1920 — начале
1921 г.
В литературе употребляются применительно к этому периоду
два термина: кулацкие восстания (или мятежи) и политический
.бандитизм.
П. Г. Софинов объединяет эти термины. Отмечая, что «одной
из острых форм борьбы империалистических государств против
Советской России был политический бандитизм», он пишет, что
•«эсеры и меньшевики по прямому указанию буржуазных
разведок уже с осени 1920 г. начали организацию политических бунтов
в деревне, которые в ряде случаев перерастали в серьезные
мятежи»138.
Весьма нечетко ставит эти вопросы и автор специальной
монографии о борьбе с кулацкой контрреволюцией в 1921 —1923 гг.
И. Я. Трифонов. Заявляя в начале работы о том, что в 1920—
J37 Если принять положение о том, что уже осенью 1920 г. стало ясно
недовольство крестьян продразверсткой, то будет непонятным, почему партия,
столь чутко относившаяся к интересам трудящихся, до февраля 1921 г.
решительно отвергала идею замены разверстки налогом. Было бы
совершенно неправильно предположить, что партия, Ленин не знали об этом
недовольстве. В. И. Ленин на упоминавшемся выше совещании
председателей исполкомов в октябре 1920 г. говорил, что крики протеста не
являются для нас новыми. «Мы же знаем и из телеграмм с мест, и из
докладов с мест о падеже скота вследствие трудного положения с кормом,
и сознание трудности положения у всех имеется» (В. И. Лени н. Поли,
собр. соч., т. 41, стр. 364). В том-то и дело, что недовольство крестьян
первоначально вызывалось прежде всего общей усталостью, общими
трудностями.
138 П. Г. С о ф и н о в. Очерки истории ВЧК. М., -I960, стр. 223.
202

1922 гг. «наиболее воинствующая часть кулачества... усилила
вооруженную борьбу против диктатуры пролетариата», автор в
дальнейшем пишет только о «политическом бандитизме»,
«военно-политическом бандитизме», «кулацком бандитизме»,
«кулацком политическом бандитизме» 139. Все главы и параграфы книги
подчинены (достаточно взглянуть на их названия) раскрытию
вопроса о борьбе именно с бандитизмом.
Нам представляется, что нечеткость в употреблении этих
терминов вызывается тем, что не проводится различие между
формой и классовым содержанием борьбы.
По своему классовому содержанию контрреволюционные
выступления в деревне в конце 1920 — начале 1921 г. были
кулацкими выступлениями, являлись продолжением той вооруженной
борьбы, которую кулачество вело против Советской власти с
весны 1918 г.
Эта борьба смыкалась с борьбой интервентов и буржуазно-
помещичьей контрреволюции, политически возглавлялась
антисоветскими партиями, прежде всего эсерами.
Тот факт, что в этих выступлениях принимали участие и
середняки, не меняет классовой оценки выступлений, как кулацких,
ибо именно кулаки являлись основной движущей и руководящей
силой, использовавшей в своих целях недовольство широких масс
деревни продразверсткой.
Эта борьба, выливавшаяся в большинстве случаев в
вооруженные столкновения, была частью гражданской войны,
бушевавшей в стране более трех лет.
Что касается термина «политический бандитизм», то он
отражает одну из форм, которую принимали кулацкие выступления,
специфические методы борьбы против Советской власти,
применявшиеся в годы гражданской войны и получившие особое
распространение на переломе 1920—1921 гг.
Правильное, на наш взгляд, определение дано Ем.
Ярославским. Он 'писал, что в марте 1921 г. «...кулацкие восстания,
руководимые правыми эсерами и белогвардейцами, происходили не
только в Сибири, но в целом ряде других районов. Бандитизм
того времени, широко развившийся, был одной из форм этих
кулацких выступлений» но.
Мы не против термина «политический бандитизм». Мы
против необоснованной подмены термина «кулацкий мятеж»
термином «.политический бандитизм», как понятий неравнозначных,
против их смешения и непродуманного сочетания.
Почему мы обращаем внимание на этот терминологический
вопрос, который может показаться несущественным? Потому что
неоправданное употребление термина «политический бандитизм»
139 И. Я. Трифонов. Классы и классовая борьба в СССР в начале нэпа.
Л., 1964, стр. 3—7, 9, 10, 12, 15, 17, 18 и др.
140 «Большевик», 1931, № 5, стр. 13—14.
203

как всеобъемлющего применительно к событиям конца 1920 —
начала 1921 г. влечет за собой ряд неточностей.
Во-первых, надо учитывать, что понятие «политический
бандитизм» выходит за рамки только кулацкой контрреволюции,
ибо методы бандитизма и диверсий использовались и буржуазно-
помещичьей контрреволюцией.
Во-вторых, -нельзя считать (политический бандитизм формой
контрреволюционной борьбы, присущей только заключительному
этапу гражданской войны. Контрреволюционные банды активно
действовали на протяжении всей гражданской войны и в тылу и
в прифронтовой 'полосе.
В-третьих, и это, пожалуй, главное, нельзя под термин
«политический бандитизм» подводить все контрреволюционные
выступления конца гражданской войны. Не назовешь же
кронштадтский мятеж проявлением политического бандитизма.
Оценивая кронштадтское, тамбовское, тюменское выступления как
проявления политического бандитизма, можно смазать
социально-политическое значение этих событий.
Таким образом, основную массу контрреволюционных
выступлений конца 1920 — начала 1921 г. следует рассматривать как
кулацкие антисоветские мятежи (восстания). Их особенностью
было то, что в это время в них в результате усилившегося
недовольства крестьян приняли участие середняки и бедняки.
Важно определить, действительно ли кулацкие выступления
приобрели более широкий характер по сравнению с предыдущим
периодом, а также, какова степень участия широких масс
крестьянства в этом движении. Оба эти вопроса не так просты, как
может показаться на первый взгляд.
Известно, что на протяжении всей гражданской войны
кулацкие мятежи вспыхивали почти .непрерывно в различных концах
страны. Наиболее значительного размаха они достигли летом
1918 г., когда, как говорил В. И. Ленин, волна кулацких мятежей
пробежала по всей стране.
Мятежи возникали и позднее как в прифронтовых, так и в
отдаленных тыловых районах. Эти мятежи принимали порой зна
чительные масштабы (например, Вешенское восстание на Дону
в 1919 г.). Кулацкие банды разных размеров действовали на
Украине (махновщина), в Поволжье, на Северном Кавказе.
Эти выступления имели в своей основе общее классовое
содержание, они в 'конечном счете смыкались с общей борьбой,
которую вели интервенты и белогвардейцы против Советской
власти.
Вместе с тем на разных этапах и в различных районах они
имели различные поводы и носили различный характер.
Во всяком случае можно констатировать, что после лета
1918 г. масштаб кулацких выступлений (конец 1918 г., 1919 г.,
большая часть 1920 г.) сократился (за исключением Украины и
204

Дона). Кулак в ходе социалистической революции в деревне,
разгар которой приходится на лето и осень 1918 г., был разбит.
Ему были нанесены сильнейшие экономические и политические
удары, его попытки вести вооруженную борьбу подавлялись
самым решительным и беспощадным образом. Поворот середняка
в сторону Советской власти, мероприятия партии по укреплению
союза с середняком сделали антисоветскую борьбу кулака
крайне затруднительной.
К концу же гражданской войны кулацкие выступления яри-
няли опять широкий характер, приобрели некоторые новые черты.
Во-первых, расширилась география кулацких выступлений.
Массовые мятежи вспыхивали на Украине и Юго-Востоке, в
Сибири, Поволжье и в центральных губерниях.
Во-вторых, выросла территория, непосредственно охваченная
выступлениями. Восстание в Западной Сибири, например,
охватило территорию почти всей Тюменской губернии и соседние
уезды Челябинской, Екатеринбургской и Омской губерний т. Такого
рода кулацких восстаний еще не было.
В-третьих, несомненно возросла массовость выступлений. Об
этом свидетельствует хотя бы факт создания мятежниками
крупных по численности воинских частей. Отряды Антонова в начале
1921 г. насчитывали до 50 тыс. человек142. Силы
западносибирских мятежников только в Ишимском уезде насчитывали до
60 тыс. человек из.
В-четвертых, мятежи стали более длительными, упорными.
Борьба с кулацким мятежом на Тамбовщине, начавшимся летом
1920 г., длилась почти год. Крупная банда Вакулина — Попова,
действовавшая в районе Камышина — Хвалынска — Новоузен-
ска, несмотря на ряд серьезных поражений, понесенных в боях
с регулярными войсками, вновь обрастала людьми и продолжала
борьбу весь первый квартал 1921 г.144
Борьба с мятежом в Западной Сибири, начавшимся в
феврале 1921 г., сопровождалась крупными военными операциями и
завершилась в основном лишь летом 1921 г.145 Весьма затяжной
характер 'приняла борьба с бандами Махно и других атаманов
на Украине 146.
141 «Доклады и сообщения научной конференции по истории Сибири и
Дальнего Востока». Томск, 1960, стр. 198.
142 «Антоновщина». Сборник статей, очерков и других материалов. Тамбов,
1923, стр. 13.
143 Т. Д. К о р у ш и н. Дни революции и советского строительства в
Ишимском округе (1917—1926). Ишим, 1926, стр. 70.
144 Е. Васина. Бандитизм в Саратовской губернии. Саратов, 1928, стр. 4, 5.
145 М. Богданов. Разгром западносибирского кулацко-эсеровского мятежа
1921 г. Тюмень, 1961, стр. 102, 106.
146 О важности и трудности борьбы с Махно свидетельствует, в частности,
такой факт. 17 декабря 1920 г. пленум ЦК отклонил ходатайство
М. В. Фрунзе о разрешении приехать на съезд Советов. «Отклонить, пока
не будет ликвидирован Махно»,— гласило решение пленума. «Потребовать
205

В-пятых, чрезвычайно важным и опасным было то, что
контрреволюционные выступления произошли и в Советских
Вооруженных Силах. Отдельные выступления такого рода бывали и
раньше (например, мятеж Миронова), но никогда они не
принимали такого широкого и массового характера, как
кронштадтский мятеж. В этом смысле Кронштадт, где в
контрреволюционном мятеже приняло участие большинство матросов, был
особенно тревожным и грозным симптомом.
Все эти обстоятельства позволяют с достаточным основанием
констатировать, что кулацкие выступления приобрели к концу
гражданской войны более широкий и массовый характер, чем
прежде.
Значительный рост кулацких мятежей к концу гражданской
войны находит известное объяснение в ряде обстоятельств. Надо,
конечно, учесть, что большое число контрреволюционных
элементов, ранее концентрировавшихся в белогвардейских армиях,
после разгрома последних продолжало антисоветскую борьбу
иными методами, поднимая локальные мятежи, создавая
местные, сравнительно небольшие отряды. Это относится главным
образом к Сибири, Украине, Северному Кавказу, западным
районам.
Иными словами, в действиях контрреволюции центр тяжести
переместился с крупных белогвардейских армий (все они были
разгромлены) >на повстанческие действия более мелкого
масштаба.
Хотя активных контрреволюционных сил было уже гораздо
меньше, чем в 1919 и первой половине 1920 г., но все-таки это
имело значение. Антисоветские круги за рубежом, ранее
уделявшие главное внимание помощи большим белогвардейским
армиям, теперь сосредоточивали эту помощь (ее масштабы тоже
уменьшились) бандитским отрядам.
Большое количество крупных вооруженных отрядов
готовилось непосредственно на территории Румынии, Польши,
Финляндии. Оттуда они засылались в 1920—1921 гг. на территорию
Украины, Белоруссии, Карелии.
Если раньше главный расчет был на крупные армии, а
мятежи служили вспомогательным средством, то теперь о*ни
становились главной надеждой контрреволюции.
Надо иметь в виду также специфические условия, связанные
с окончанием семилетней войны, демобилизацией армии.
«...Демобилизация крестьянской армии,— говорил В. И. Ленин на
X съезде РКП (б),— выкидывает сотни и тысячи разбитых, не
находящих себе занятий людей, привыкших заниматься только*
войной, как ремеслом, и порождающих бандитизм...» 147. Он от-
от имени ЦК от т. Фрунзе удвоить энергию для ликвидации Махно» (ЦПА
ИМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 46, л. 1).
147 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 16—17.
206

мсчал, что демобилизация дала «повстанческий элемент в
невероятном количествен ,48.
Следует учитывать и те усилия, которые приложили
контрреволюционные силы к организации кулацких восстаний.
В трудностях переломного периода от войны к миру они
видели чрезвычайно удобную для себя обстановку, видели
казавшийся им реальным шанс для свержения Советской власти.
Когда весной 1921 г. барон Унгерн вновь активизировался а
хотел перенести военные действия из Монголии в Сибирь, он
надеялся получить поддержку крестьянства. Унгерн считал, что
ставка на крестьянство «полностью соответствует политической
обстановке данного периодам м:'.
Во второй половине 1920 и начале 1921 г. особенно
активизировались эсеры, стремившиеся использовать крестьянское
недовольство в своих целях. 25 февраля 1921 г. ЦК. партии эсеров
выдвинул лозунг «решительного преодоления большевистской
диктатуры». Эсеры держали курс на объединение кулацких
мятежей иод своим руководством ,;ю. Еще в июле 1920 г. ЦК партии
эсеров дал директиву местным организациям приступить к
созданию так называемых Союзов трудового крестьянства (СТК) ,51.
Задачей этих союзов, как отмечала ВЧК, было объединение всех
антисоветских элементов в деревне (правых и левых эсеров,
борьбистов, анархистов и пр.). Эти союзы внешне должны были
сохранять форму беспартийности и объединяться в уездные,
губернские и прочие комитеты 'Ч
Эсеровское руководство давало директиву — создать на
захваченной кулацкими бандитами территории свои органы
власти !ri3. Многочисленные факты показывают, что ЦК партии
эсеров непосредственно руководил тамбовским мятежом ,54,
западносибирским мятежом ,55, мятежами в Поволжье.
Все это с несомненностью свидетельствует о том, что эсеры
возлагали большие надежды на весну 1921 г., на то, что им
удастся использовать недовольство крестьян и свергнуть власть
Советов. Для того чтобы овладеть крестьянством, эсеры
заблаговременно стали создавать широко разветвленную сеть
специальных организаций в деревне.
148 Там же, стр. 24.
149 «Коммунист» (Иркутск), >1923, № 3, стр. 32.
150 «Из истории Всероссийской чрезвычайной комиссии. 1917—1921». Сборник
документов (далее—«Из истории ВЧК»). М., 1958, стр. 418, 455, 456.
151 «Вестник агитации и пропаганды», 1921, vNs 11-12, стр. 10.
152 «Из истории ВЧК», стр. 456.
153 Там же.
154 Приговор Верховного ревтрибунала по делу ЦК партии эсеров (1922 г.)
со всей категоричностью констатировал: «Организационная связь ПСР с
Тамбовским движением и ее вдохновляющая роль в мятеже совершенно
бесспорна» («Процесс ПСР». М., 1922, стр. 228)
155 См. об этом в докладе ВЧК от 21 июля 1921 г. в сб. «Из истории ВЧК»,
стр. 457.
207

Организации СТК были созданы в Сибири и в ряде губерний
Центра и Поволжья. ЦК РКП (б) в своем отчете (с 15 марта
ло 1 мая 1921 г.) констатировал, что в Тамбовской губернии и
в Сибири «пришлось встретиться с широкими разветвлениями
и хорошо налаженной организацией так наз. крестьянского...
(а по существу кулацкого) союза» ,56.
Однако главная причина роста кулацких восстаний
заключалась в том, что в кулацких выступлениях стала принимать
участие часть середняков, выражавших недовольство разверсткой.
Это было свидетельством ослабления союза рабочего класса и
крестьянства, одним из самых опасных проявлений того, что
военно-политический союз изжил себя, что требовались иные
методы и формы налаживания отношений между рабочими и
крестьянами.
Трудовое крестьянство не было настроено антисоветски.
Но его недовольство тяготами разверстки, перераставшее в
недовольство системой военного коммунизма вообще, его
стремление свободно распоряжаться излишками своего производства
использовалось кулачеством в антисоветских целях. Объективно
выступления крестьян попадали в русло кулацких выступлений,
ибо проходили под руководством кулаков и их политических
вожаков.
Известно, что сам факт участия трудящихся в тех или иных
политических действиях еще не определяет характера этих
действий.
Мятеж 1956 г. в Венгрии, например, привлек в свои ряды
известное число трудящихся. Однако это ни в какой мере не
меняет его общего контрреволюционного характера.
«Что часть эксплуатируемых из наименее развитых средне-
крестьянских, ремесленных и т. п. масс идет и способна идти за
эксплуататорами,— шисал В. И. Ленин,— это доказывали до сих
пор все революции, Коммуна в том числе (ибо среди
версальских войск... были и пролетарии)»157.
Поэтому неправильно называть эти восстания и мятежи
крестьянскими, как это делал, например, М. Н. Покровский. Он
писал, что в 1921 г. «центр РСФСР был охвачен почти сплошным
кольцом крестьянских восстаний, от приднепровского Махно до
приволжского Антонова» 158.
Оставаясь по своему характеру кулацкими, 'выступления
крестья'Н в конце 1920 — начале 1921 г. вместе с тем вобрали в
свои ряды гораздо больше, чем ранее, крестьян середняков и
даже бедноты.
156 «Известия ЦК РКП (б)», 1921, № 31. О деятельности СТК на Тамбовщине
и в Сибири см. в докладе ВЧК от 24 июля 1921 г. в сб. «Из истории ВЧК»,
стр. 456—457.
157 В\ И. Л ен и н. Поли. собр. соч., т. 37, стр. 263.
158 до Ц Покровский. Контрреволюция за 4 года. М.. 1922, стр. 4.
208

Нет нужды доказывать, например, что кронштадтские
матросы отнюдь не состояли из одних кулаков, а включали
представителей различных слоев крестьянства. Имеется много
свидетельств, показывающих, что на Тамбовщине в банды Антонова
вступало большинство населения многих деревень и сел159.
В Западной Сибири крестьяне вместе с дезертирами составили
значительную часть мятежников в феврале — марте 1921 г.160
В соответствии с известным изменением социального состава
кулацких выступлений меняются и внешние лозунги. Со второй
половины 1920 г. в документах мятежников настойчиво проходит
лозунг об отмене продразверстки.
Этот лозунг мы находим в так называемых мирских
приговорах, которые принимались на созываемых мятежниками
Поволжья крестьянских сходах,б!. Лозунг «Не платите
разверстку!» выдвигал и Антонов 162. «Долой райпродкомы! Да
здравствует свободная торговля!» — под этим лозунгом
действовала в Поволжье банда Сапожкова. За отмену продразверстки
ратовали и кронштадтские мятежники 163. В Смоленской
губернии, как сообщал в октябре 1920 г. председатель губернского
продсовещания Н. Крыленко, банды дезертиров действовали под
лозунгом «Долой наряды и не сдавай излишков» ,б4.
Мятежники, как правило, не выступали против Советской
власти. Наряду с лозунгами об отмене продразверстки, о несдаче
хлеба выдвигается политическое требование: «Советы без
коммунистов».
Западносибирские мятежники в воззвании от 6 марта 1921 г.
провозглашали: «Да здравствует народная Советская власть!
Долой коммунистов!» 1б5. Они спекулировали не только словом
«Советы», но и словом «красный», заявляя, что «восстало
красное крестьянство за власть Советов, против коммунизма»1б6.
Требование создать Советы без коммунистов было, как
известно, одним из основных в ходе кронштадтского мятежа.
В этом, как указывал X съезд РКП (б), состояло своеобразие
«новейших тактических приемов врагов Советской власти» 1б7.
Весной 1921 г. «буржуазная контрреволюция и белогвардейцы
во всех странах мира сразу выявили свою готовность принять
159 См. «Антоновщина», стр. 24.
160 М. Богданов. Указ. соч., стр. 30, 57.
161 «Ученые записки Саратовского государственного университета», т. I (XIV),
вып. 1, 1939, стр. 8.
162 Г. Михалев. Разгром кулацко-эсеровского мятежа в Тамбовской губ.—
«Ученые записки Тамбовского пединститута», вып. 1, 1941, стр. 46.
163 К. И. Ж а к о в щ и к о в. Разгром кронштадтского контрреволюционного
мятежа в 1921 г. Л., 1941, стр. 23.
164 ЦГАНХ, ф. 1943, оп. 1, д. 682, л. 70.
165 Т. Д. К о р у ш и н. Указ. соч., стр. 61.
166 И. Т. Б ел и мо в. Разгром Сургутского кулацкого мятежа в 1921 г.—
«Ученые записки Тюменского пединститута», т. 5, 1958, вып. 2, стр. 85—86.
167 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 528.
14 Ю. А. Поляков
209

лозунги даже советского строя, лишь бы свергнуть диктатуру
пролетариата в России...» 168.
В. И. Ленин показал всю опасность новой тактики врагов
Советской власти, вскрыл ее социальные корни.
Контрреволюция, потерпев поражение в гражданской войне, стремилась
использовать мелкобуржуазную стихию, опереться на нее.
Контрреволюция выдвигала идею «третьей силы», средней
между большевизмом и капиталистической реставрацией. На
деле, конечно, такой промежуточной силы не существовало.
Промежуточным был лозунг «Советы без коммунистов». Он должен
был, по мысли контрреволюционных сил, стать промежуточным,
переходным к прямой буржуазно-помещичьей диктатуре.
Враги, как говорил В. И. Ленин, рассчитывали: «лишь бы
колебнуть, шатнуть, а потом уж покатится» 1б9. «Казалось бы,
передвижка небольшая, как будто бы лозунги те же самые:
„Советская власть", с небольшим изменением, или только
исправленная,— а на самом деле беспартийные элементы
служили здесь только подножкой, ступенькой, мостиком, по
которому явились белогвардейцы» 17°.
Изменение тактики было связано со стремлением привлечь на
сторону контрреволюции колеблющееся крестьянство.
Крестьянство устало от войны и разрухи, его хозяйство в кризисном
состоянии, крестьянство недовольно разверсткой — надо
использовать это недовольство для борьбы с Советской властью.
Лозунг «Долой разверстку», разумеется, диктовался не
стремлением найти выход из разрухи, не желанием облегчить
положение крестьян. Этот лозунг был, по мнению
контрреволюции, лишь удобной в тот момент формой для привлечения
крестьянства на свою сторону. Если Коммунистическая партия,
заменив в марте 1921 г. разверстку налогом, сделала это для
укрепления союза рабочего класса и крестьянства, для
упрочения Советской власти, то контрреволюция требовала отмены
разверстки, стремясь к расколу между рабочими и крестьянами,
добиваясь уничтожения Советской власти.
Такую же цель преследовал и лозунг «Советы без
коммунистов». Крестьянство не хочет выступать против Советов, которые
дали ему землю, руководили борьбой против
буржуазно-помещичьей контрреволюции. Значит, полагали лидеры
контрреволюции, надо выдвинуть такие лозунги, которые, формально не
будучи направленными против Советской власти, на деле
являются антисоветскими, приведут к падению Советов, повлекут за
собой уничтожение диктатуры пролетариата, установление
контрреволюционной белогвардейской диктатуры. Таков был смысл
новой тактики врага.
168 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 528.
169 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 141.
170 Там же, стр. 24.
210

Итак, мы видим, что к весне 1921 г. налицо было, по
определению В. И. Ленина, «недовольство громадной части
крестьянства» т, находившее проявление в различных формах, в том числе
в самой опасной форме — в вооруженных выступлениях.
В ряде выступлений В. П. Ленина, других руководителей
партии, в партийных документах факт недовольства крестьян
отмечался самым прямым образом. В крестьянстве
«растерянность духа, колебания, шатания»,— говорил В. И. Ленин 172.
В первые месяцы 1921 г. в условиях еще более обострившейся
хозяйственной разрухи недовольство крестьян нарастало быст~
рым темпом, принимая все более резкие формы. Стало ясно, что
речь шла уже не только об экономических трудностях, не только
о чрезмерности разверстки. Экономические проблемы
неразрывно слились с кардинальнейшими вопросами политики, такими,
как союз рабочего класса и крестьянства, отношение крестьян к
Советской власти, проводившей политику военного коммунизма.
С наибольшей силой это продемонстрировал кронштадтский
мятеж. Залпы мятежных кораблей и фортов Кронштадта
прозвучали серьезным предупреждением, говорившим о политическом
кризисе. В. И. Ленин удивительно сильно и сжато определил
положение: «Экономика весны 1921 превратилась в политику:
„Кронштадт"» 173.
С февраля и особенно с марта 1921 г. в выступлениях
В. И. Ленина и других руководителей партии и правительства
отмечалось не только недовольство крестьянства нуждой и
разорением, но и недовольство формой взаимоотношений города и
деревни.
На X съезде партии В. И. Ленин констатировал, что
«крестьянство формой отношений, которая у нас с ним установилась,
недовольно, что оно этой формы отношений не хочет и дальше
так существовать не будет. Это бесспорно. Эта воля его
выразилась определенно. Это — воля громадных масс трудящегося
населения» 174.
В день открытия X съезда партии, 8 марта 1921 г., «Правда»
в передовой писала о недовольстве крестьян, о трещине, которая
появилась между рабочим классом и крестьянством, о
необходимости «сперейти на несколько иные рельсы» 175.
171 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 285.
172 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 141.
173 Там же, сир. 387.
174 Там же, стр. 59.
175 «Правда», 8 марта 1921 г.
/4* 211

Съезд в своей резолюции отметил «резкое обострение
отношении между рабочим классом и крестьянством, усиленное
неурожаем последнего года» 176.
М. И. Калинин говорил о «целом ряде вспышек неудовольст*
вия в крестьянских массах» 177, о том, что большинство
крестьянства выражало недовольство политикой военного коммунизма и
особенно продразверсткой. Даже беднота поддалась этому
настроению 178.
«Кропштадтско-тамбовскпй поворот крестьянской стихии»
(по меткому выражению С. И. Гусева) 179 определился в полной
мере.
Только один путь вел к преодолению создавшегося
положения: необходимо было отказаться от принципов военного
коммунизма, перейти к новой экономической политике. На этот путь
и встала Коммунистическая партия.
«КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 518.
М. И. К а л и и и и. Статьи и речи 1919 -1935. стр. 37.
М. II. К а л и н и и. За эти годы, кн. 2, стр. 111.
С. II. Гусев. Гражданская воина и Красная Армия. М., 1958, стр. 154.

Глава IV
ПЕРЕХОД К НОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКЕ
•1. Поиски новой политики
Кризисное состояние сельского хозяйства страны и нарастание
крестьянского недовольства выдвигали еще до окончания
гражданской войны па первый план вопрос о путях и методах борьбы
за подъем экономики деревни.
Начались поиски новой политики. При этом поиски путей,
направленных на преодоление конкретных трудностей периода
окончания войны и перехода к миру, неразрывно переплетались
с вопросами о путях и методах дальнейшего социалистического
строительства.
Во второй половине 1920 г. широкое распространение
получила точка зрения, исходившая из необходимости дальнейшего
усиления государственного вмешательства в сельское хозяйство,
усиления государственного регулирования производственной
жизни многомиллионной массы единоличных крестьянских
дворов.
Эта точка зрения с осени 1920 г. активно пропагандировалась
в печати известным партийным работником Н. Осинским
(В. В. Оболенским) '. В ряде статей, опубликованных в «Правде»
во второй половине 1920 г. (значительная часть их была издана
отдельной брошюрой) 2, он настойчиво развивал идею о
необходимости усиления государственного воздействия на деревню.
5 сентября 1920 г. в статье «Сельскохозяйственный кризис и
социалистическое строительство в деревне» Н. Осинскпй
констатировал наличие сельскохозяйственного кризиса и высказывал
1 Согласно решению ЦК от 5 августа 1920 г., Н. Осинскпй был назначен
членом коллегии Наркомпрода (см. ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 33, л. 3),
а в соответствии с решением ЦК от 4 января 1921 г. он был назначен
заместителем наркома земледелия (см. ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 53,
л. 1).
2 Н. О с и н с к и й. Государственное регулирование крестьянского хозяйства.
М., 1920 (тексты, опубликованные в газете и в данной брошюре, в ряде
случаев отличаются друг от друга).
213

мысль о том, что это обстоятельство усилит «социалистическую
перестройку деревни», притом способами, «которые до сих пор
еще не выдвигались» 3.
Н. Осинский, обосновывая свою точку зрения, писал, что
«мелкобуржуазное мировоззрение середняка начинает давать
трещины. Деревня в основе признала как продовольственные
повинности, так и повинность трудовую и даже налоговую... А это
признание волей-неволей ставит ее на
государственно-социалистическую почву»4.
Н. Осинский делал попытку сочетать линию на усиление
государственного вмешательства с хозяйственными интересами
крестьян. Он отмечал, что масса середняков стремится
уклониться от государственных обязательств путем замены культур
(вместо овса, подлежащего сдаче по разверстке, сеяли вику),
сокращения посевов, продажи осенью лошадей с целью
избавиться от повинности и т. д., и делал вывод, что эти приемы вступают
в противоречие с хозяйственностью крестьянина.
«Единственный выход — подчинение государственной
дисциплине и в области сельскохозяйственного производства»5.
По мысли Н. Осинского, это государственно-принципиальное
регулирование сельскохозяйственного производства в целом
«будет проникать все глубже и перейдет в государственную
организацию этого производства»6.
Это не означало форсирования коллективных форм ведения
хозяйства. Н. Осинский считал, что строительство совхозов и
■•коллективов не есть главный фактор перестройки сельского
хозяйства.
Эти положения Н. Осинский развивал и в ряде последующих
статей, опубликованных в «Правде». Он отмечал, что
уравнительное землепользование и «поравнение» вообще уничтожили
«крепкое» крестьянское хозяйство кулацко-капиталистического типа и
доложили предел развитию в этом направлении 7. Заявляя о том,
что кулака уже нет, Осинский вместе с тем обрушивался на тех,
кто предлагал «заменить продовольственную монополию
продовольственным налогом», так как это был бы, по его мнению, курс
на кулака, «на восстановление, хотя бы частью, свободной
торговли» 8.
В другой статье он утверждал: «... Мы подошли вплотную к
вопросу о государственном регулировании крестьянского сель-
J H. Осинский. Сельскохозяйственный кризис и социалистическое
строительство в деревне.— «Правда», 5 сентября 1920 г.
4 Там же.
5 Там же.
6 Там же.
7 Н. О с и н с к и и. Плановый засев и нормализация обработки земли.—
«Правда», 5 ноября 1920 г.
8 Там же.
214

ского хозяйства — к введению в него первых реальных зачатков
социалистической организации»9.
Признавая, что у крестьянина «поблек» стимул «к
производству продуктов сверх его личной потребительской нормы и нужд
его хозяйства», Осинский считал, что «надо мерами
государственного регулирования восполнить поблекшие стимулы, опираясь на
старательных хозяев и подпирая их плечом государства»10.
«Вместо буржуазных стимулов социалистическое государство
здесь выдвигает на первое место здоровый
хозяйственно-трудовой инстинкт, который оно укрепляет и организует методами
государственного принуждения»11.
«... Доподлинный материальный интерес крестьянской
массы — в быстрейшем подъеме сельского хозяйства,— писал
Н. Осинский в другой статье,— даже при устранении чисто
капиталистического стимула и при слабом действии тех стимулов,
которые мы называем „лично потребительскими"» 12.
Эти положения были поддержаны и другими авторами,
выступавшими на страницах «Правды», «Экономической жизни»
и др. Ю. Ларин, например, видел в усилении государственного
регулирования крестьянского хозяйства важный шаг,
приближающий к подлинно коммунистической системе. «Сделаны будут
дальнейшие шаги в натурализации отношений между
государством и деревней, что в своем завершении приведет со временем к
исчезновению надобности в деньгах» 13.
В. Филиппов в статье «О политике Наркомзема» ставил
задачу— организацию «пауперизированного крестьянства в
государственную земледельческую армию» 14. Вторя ему, М. Шефлер
писал, что «превратить сельское хозяйство в фабрику — это
действительно задача республики» 15.
А. Свидерский, поддерживая Н. Осинского, заявлял, что
государственное регулирование сельского хозяйства придумано не
Осинским и не Наркомпродом. Его придумала наша
хозяйственная жизнь. Этот план — «не излишество необузданной
теоретической мысли», он опирается на уже имеющийся опыт. Рассказав
об опыте государственного регулирования озимого сева 1920 г.,
А. Свидерский делал вывод: «государство применило к
крестьянскому хозяйству свою организующую силу, и результаты получи-
9 Н. Осинский. Практическое осуществление государственного
регулирования сельского хозяйства.— «Правда», 7 ноября 1920 г.
10 «Правда», 5 ноября 1920 г.
11 Там же.
12 Н. Осинский. К вопросу о регулировании сельского хозяйства.—
«Правда», 4 декабря 1920 г.
13 «Правда», 7 ноября 1920 г.
14 В. Филиппов. О политике Наркомзема,— «Экономическая жизнь», 1
октября 1920 г.
а5 М. Шефлер. Политика Наркомзема.—«Экономическая жизнь», 3 ноября
1920 г.
215

лись сравнительно удовлетворительные». При этом наилучшие
результаты достигнуты там, где имелся сильный аппарат
Комиссариата продовольствия, который и проводил осенний сев
(Ивановская, Тамбовская, Тульская, Северо-Двинская, Пензенская,
Екатеринбургская, отчасти Тюменская и Ярославская губернии).
Через статью А. Свидерского проходит такое обоснование
этой политики: в условиях нищеты, разорения единственное, чем
мы располагаем, это организующая сила рабоче-крестьянского
государства. Ее и надо максимально использовать 16. Подобные
настроения были широко распространены среди работников на
местах. Очень показательное решение принял 15 августа 1920 г.
I Уральский областной съезд по сельскому хозяйству.
В постановлении по докладу «О переходных мерах к
социалистическому земледелию» отмечалось, что мелкое хозяйство
переживает кризис. Это создает серьезную угрозу, но
«индивидуальная форма хозяйства не способна сама по себе преодолеть
организационные трудности». Поскольку крестьянин
психологически не подготовлен к немедленному переходу к
коммунистическим формам, надо «осуществить ряд переходных мер к
социалистическому земледелию».
Постановление предлагало усилить совхозы и коммуны,
расширить общественную обработку земли, усилить, развить аппарат
земотделов, максимально расширив их функции, их
организующую и контролирующую роль в крестьянском хозяйстве 17.
Состоявшееся тремя месяцами позже 2-е Уральское областное
сельскохозяйственное совещание (13—19 ноября 1920 г.) еще
решительней и ярче выразило мысль о необходимости усиления
государственного воздействия на крестьянское хозяйство.
В постановлении совещания говорилось, что наступает эпоха
«планомерного строительства производства по всему фронту
сельского хозяйства, государством и для государства» 18.
Вятский губземотдел 22 декабря 1920 г., сообщая в Нарком-
зем о тяжелом положении сельского хозяйства губернии, делал
вывод: «Назревает определенная необходимость
государственного вмешательства в сферу сельскохозяйственного
производства» 19.
Состоявшееся в начале декабря 1920 г. при Наркомземе
совещание заведующих губземотделами из Самары, Саратова,
Орла, Смоленска, Твери, Ярославля, Иваново-Вознесенска
высказалось за усиление государственного регулирования. В ре-
16 См. А. С в и д е р с к и й. К вопросу о сельскохозяйственной политике.—
«Экономическая жизнь», 26 ноября 1920 г.
17 «Постановление 1-го Уральского областного съезда по сельскому хозяйству*.
Екатеринбург, 1920, стр. 3—8.
18 «Постановления и резолюции II Уральского областного с/х совещания».
Екатеринбург, 1920 г., стр. 3.
19 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 170, л. 50.
216

золюции совещания было записано: «... В настоящий момент
Советское государство, в силу катастрофического регресса
сельского хозяйства, вынуждено активнее, чем когда бы то ни было,
вмешаться в производственные процессы крестьянского
хозяйства»20.
Решения о государственном вмешательстве принимали и
уездные съезды Советов. Так, 7-й Козмодемьянский уездный
съезд Советов (Нижегородская губерния) 10 декабря 1920 г. по
докладу о деятельности уземотдела постановил: «В области
развития производительных сил в сельском хозяйстве... съезд
находит, что единственной мерой по восстановлению крестьянского
хозяйства служит приложение к земле общественного труда, что
было доказано проведением „недели крестьянина" в нынешний
летний сезон при общественной уборке урожая»21.
По свидетельству Н. Осинского, «... настойчивые указания на
необходимость приступа к государственному регулированию
земледелия вышли... из среды Компрода»22. Ю. Ларин, как бы
развивая эту мысль, писал, что Наркомпрод «выступает в роли
представителя организовавшегося в государство пролетариата при
определении 'некоторых существеннейших его экономических
взаимоотношений с деревней»23.
Поэтому развитые в печати предложения Н. Осинского
встретили поддержку работников Наркомпрода. 28 октября 1920 г. на
заседании коллегии Наркомпрода рассматривался вопрос о
борьбе с сокращением посевов, падением урожайности и способах
организации сельскохозяйственного производства. Были
поддержаны тезисы Н. Осинского, предусматривавшие дальнейшее
усиление государственного вмешательства в сельскохозяйственное
производство24.
К чему же сводились предложения сторонников усиления
государственного регулирования крестьянского хозяйства?
Предусматривалось «путем прямого вмешательства государства, а не
только добровольческой пропаганды ввести в крестьянском
хозяйстве травосеяние, многопольный севооборот, коллективную
обработку земли тракторами и электрическими плугами»25.
Специальные совещания, создаваемые в губерниях в составе
уполномоченного В ЦИК, председателя губисполкома,
заведующего губземотделом, губернского продкомиссара, должны были
выработать план поуездного засева полей. В соответствии с этим
20 См. И. Теодоров и ч. О государственном регулировании крестьянского
хозяйства. М., 1921, стр. 10.
21 ЦГАОР, ф. 393, оп. 22, д. 194, л. 4 об.
22 «Правда», 5 ноября 1920 г.
23 «Правда», 12 декабря 1920 г.
24 Текст тезисов см.: Н. О с и н с к и и. Государственное регулирование
крестьянского хозяйства. М., 1920, Приложение.
25 Н. О с и и с к и й. Плановый засев и нормализация обработки земли.—
«Правда», 5 ноября 1920 г.
21Г

составлялась поуездная разверстка семян. Необходимое
количество семян должно было изыматься у производителей,
сосредоточиваться в руках государственных органов, которые должны
были обеспечить семенами посевы важнейших культур.
Соответственно потребностям и наличию семян должно было
осуществляться межволостное, межуездное, межгубернское их
перераспределение.
Предусматривалась также организация мирской помощи
слабым хозяйствам на основе трудовой повинности, а также помощи
■со стороны государства через совхозы, прокатные пункты и пр.20
Частично эти меры уже осуществлялись в ряде губерний
страны. Как писал Н. Осинский, «многое из того, что предлагается,
уже было осуществлено в практике Тульского губернского
исполкома весной и летом этого года. На том же пути стоят уже и
пензенские товарищи, на него вступили и курские»27.
В упоминавшейся выше статье А. Свидерского
рассказывалось, что при озимом севе 1920 г. в некоторых губерниях был
произведен широкий опыт государственного регулирования.
Крестьян обязывали осуществить полный засев своих полей.
У тех, кто не производил посева, земля отбиралась. Расход
семенного материала на другие потребности наказывался
конфискацией имущества. В случае недосева волисполкомы и
сельсоветы наказывались судом за бездействие власти28.
Полученные в декабре 1920 г. материалы ряда губпродкомов
говорили о том, что на местах государственное регулирование
уже осуществлялось29.
Как отмечалось, такой опыт раньше других был осуществлен
в Тульской губернии. Там губпосевком существовал с середины
марта 1920 г. Он провел яровую кампанию 1920 г., добился
снижения недосева осенью и провел кампанию вспашки под зябь
ярового клина. Центральная печать в целях пропаганды
«тульского опыта» опубликовала документы о работе туляков в
области регулирования сельского хозяйства (постановления о
создании посевкомов, об обязательном засеве полей, об обязательном
вывозе навоза на поля и др.) 30.
В общегосударственном масштабе широко применялась
практика снабжения крестьян семенами путем перераспределения их
государством. В 1919 г. было перевезено 2113 тыс. пуд.
семенного зерна. Вопросу распределения и подвоза семян весной 1920 г.
было посвящено специальное постановление Совета Рабочей и
26 Н. Осинский. Практическое осуществление государственного
регулирования сельского хозяйства.— «Правда», 7 ноября 1920 г.
27 «Правда», 5 ноября 1920 г.
28 «Экономическая жизнь», 26 ноября 1920 г.
"** А. Свидерский. Накануне «великой кампании» — «Экономическая
жизнь», 22 декабря 1920 г.
30 «Экономическая жизнь», 10 и 11 декабря 1920 г.
218

Крестьянской Обороны «О мерах обеспечения семенами
потребляющих губерний» от 3 апреля 1920 г.31 Во время яровой
кампании 1920 г. крестьяне производящих губерний получили 5572 тыс.
пуд. семян32.
Практика государственного перераспределения зерна среди
крестьян была вызвана и неурожаем 1920 г., в связи с которым
возникла острая необходимость снабдить хлебом и семенами
крестьянство пострадавших губерний33.
В центральных губерниях практиковалось так называемое
внутреннее перераспределение, т. е. уравнение
продовольственных запасов крестьянства после выполнения разверстки. К этому
•фактически подводила и инструкция Наркомпрода о разверстке
нарядов, предусматривавшая оставление в каждом хозяйстве
одинаковых запасов на едока и голову скота34.
С 1919 г. налаживалась государственная уборка сена. Все
сенокосы, не убранные к определенному сроку, переходили в
ведение губпродкомов, и организация уборки и заготовки сена
ложилась на плечи государственных органов. На местах
создавались артели, работавшие сдельно. В ряде случаев население
привлекалось к уборке в порядке трудповинности. В 1920 г.
государственная заготовка сена велась на площади в 540 тыс.
дес.35
Еще в начале 1919 г. был издан декрет СНК «Об организации
государством посева хлебов». Декрет предусматривал
государственную организацию засева свободных земель (пригодных для
посева и не находившихся в пользовании отдельных лиц или
коллективных хозяйств). Весь урожай с этой посевной площади
поступал в распоряжение Наркомпрода. Для руководства этим
мероприятием при Наркомземе учреждался комитет посевной
площади36. Это было подтверждено и развито декретом СНК от
17 января 1920 г. «Об увеличении посевной площади»37.
Широкие масштабы приняла и помощь семьям
красноармейцев, организуемая «мигэрм» при регулирующем воздействии
государственных органов38.
В 1920 г., например, по 8 губерниям (Екатеринбургской,
Иваново-Вознесенской, Казанской, Костромской, Кубано-Черномор-
*1 См. СУ РСФСР, 1920, № 25, ст. 120.
32 «Правда», 1 июля 1920 г.
33 Н. О с и н с к и и. Борьба с голодом.— «Правда». 2 сентября 1920 г.
-3* «Правда», 24 октября 1920 г.
35 «Правда», 8 и 24 октября 1920 г.
36 Декрет СНК РСФСР от 28 января 1919 г.—СУ РСФСР, 1919, № 2, ст. 25;
декрет СНК от 22 февраля 1919 г. «О комитете посевной площади
(Положение)».— СУ РСФСР, 1919, № 4, ст. 44.
37 См. СУ РСФСР, 1920, № 4/5, ст. 23.
38 Эта помощь осуществлялась на основании декрета СНК от 20 марта 1919 г.
«О запашке и засеве полей в хозяйствах призванных в армию
красноармейцев» (см. СУ, 1919 № 10/11, ст. 114).
219

ской, Курской, Нижегородской, Новгородской) помощь при
пахоте была оказана более чем 90 тыс. хозяйств. Было вспахано'
свыше 115 тыс. дес. земли. В этой работе участвовало более
80 тыс. человек, из них значительная часть — с лошадьми.
Помощь оказывалась также при бороньбе, посеве, покосе, и возке
сена, уборке и возке хлеба 39.
По 17 губерниям Европейской России в том же году помощь
живым инвентарем была оказана почти 60 тыс. семей
красноармейцев, а мертвым инвентарем — 136 тыс. хозяйствам40.
Таким образом, идея государственного регулирования
сельского хозяйства в значительной мере опиралась на практику мест
в 1919—1920 гг., отражавшую военно-коммунистические методы
борьбы с разрухой.
Одновременно с этим все шире распространялись
военно-коммунистические взгляды о ненужности и вредности торговли как
средства экономической связи между городом и деревней.
Военно-коммунистические методы в области распределения
усиливались. В декабре 1920 и январе 1921 г. был принят ряд декретов о
бесплатном отпуске населению продовольствия и ширпотреба, об
отмене платы за топливо, почтово-телеграфные услуги, телефон,
жилплощадь, водопровод и т. д.41
В большинстве районов страны всякие попытки даже самой
мелкой розничной торговли продуктами питания пресекались
самым строгим образом 42 — не только в целях борьбы со
спекуляцией, но и по «теоретическим» обоснованиям: многие товарищи
считали, что торговля полностью себя изжила.
Интересно в этом отношении выступление заведующего
Брянским губернским земельным управлением И. А. Зыкова. На
общем собрании Брянской городской организации РКП (б) 9
февраля 1921 г. он, сказав, что до революции связь между
индустрией и сельским хозяйством регулировалась рынками, объяснял
нецелесообразность и доказывал вредность такого
регулирования 43.
Мнения о необходимости усиления военно-коммунистических
начал в производственной жизни деревни, в распределении были
в конце 1920—начале 1921 г. преобладающими. Однако наряду
с ними существовали и другие взгляды.
39 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 190, лл. 9—10.
40 Там же, д. 199, лл. 5—6 (об.).
41 СУ РСФСР, 1920, № 93, ст. 505; № 99, ст. 531; № 100, ст. 539; СУ РСФСР,
1921, № 6, ст. 47.
42 Так, Донской облисполком 15 марта 1921 г, издал приказ о том, чтобы
немедленно ликвидировать все лавочки, кафе, паштетные, киоски и т. п.,
торгующих в них арестовать, все товары — конфисковать («Восстановительный
период на Дону». Сборник документов. Ростов н/Д., 1962, стр. 65—66).
43 «Восстановление народного хозяйства Брянской губернии (1921—1925 гг.),
Сборник документов и материалов». Брянск, 1960, стр. 303.
220

На 2-м Всероссийском продовольственном совещании (июнь —
июль 1920 г.) в отдельных выступлениях поднимался вопрос о
целесообразности продналога44. За продналог высказывались
многие местные партийные и советские работники. В. Кривоще-
ков, заведующий Омским губземотделом, прислал в конце 1920 г.
в ЦК партии доклад, в котором писал, что «хлебные и прочие
разверстки было бы лучше установить в качестве прогрессивного
налога»45.
В Волоколамском уезде член Моссовета, заведующий отделом
агитации и по работе в деревне Иванов подал зимой 1920/21 г.
доклад М. И. Калинину о замене разверстки налогом46.
Вернувшийся с фронта красный командир А. Эйхенвальц
писал В. И. Ленину 26 ноября 1920 г. о недовольстве крестьян, о
том, что крестьянина необходимо заинтересовать в расширении
посевов47.
Ряд предложений, хотя и недостаточно четких, о том, что
крестьянин нуждается в свободе хозяйствования, в стимулировании,
появился в печати. В известной мере симптоматична
напечатанная в «Известиях» статья «О праве распоряжения домашним
скотом»48. Опубликованная в дискуссионном порядке, эта статья
ставила (хотя частично и робко) вопрос о целесообразности
предоставить крестьянину право более свободно распоряжаться
продуктами своего производства, в ней высказывалась мысль,
чтобы крестьянин мог свободно осуществлять куплю-продажу,
мену своего скота.
Линия, направленная против усиления государственного
вмешательства в производственную жизнь деревни, отчетливо
выразилась в статьях Н. Богданова, опубликованных в газете
«Экономическая жизнь».
Полемизируя с Н. Осинским, Н. Богданов в середине
сентября 1920 г. заявлял, что вмешательство государства в
производственный процесс является «совершенно невыполнимым не
только психологически, но и технически». Он предлагал обеспечить
стимулирование крестьянина наряду с усилением
государственного принуждения.
Стимулирование, по представлению Н. Богданова, можно
было обеспечить, во-первых, путем большего снабжения деревни
товарами и проведения премирования и, во-вторых, путем
точного определения государственных требований. «Не говорите
44 ЦГАНХ, ф. 1943, оп. 1, д. 609, лл. 20—28.
45 Цнт. по: Э. Б. Г е н к и н а. В. И. Ленин и переход к новой экономической
политике.— «Вопросы истории», 1964, № 5, стр. 11.
46 Из выступления М. И. Калинина 30 мая 1921 г, на III сессии ВЦИК.—
«I—IV сессии ВЦИК. Стенографический отчет». М, 1921, стр. 121.
47 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 288. л. 9.
48 А. Приградов (Кудрин). О праве распоряжения домашним скотом.—
«Известия ВЦИК», 14 октября 1920 г.
221

хозяину, что ему сеять и как сеять; скажите, что вы у него хотите
взять, обусловьте невыполнение этого требования „бичами и
скорпионами" в виде выполнения штрафных нарядов;
заинтересуйте премией...»49
Появившаяся через несколько недель другая статья Н.
Богданова отстаивала эти же положения50. Н. Богданов считал, что»
государственное регулирование в деревне возможно в
ограниченном масштабе (например, для ликвидации недосевов при
обработке полей красноармейцев). Заявляя, что чрезвычайный
метод является исключением, а не правилом, он писал: «Я
настаиваю на принципе стимулирования»51.
В следующей статье, опубликованной в порядке дискуссии»
Н. Богданов уже определеннее (хотя все еще весьма нечетко)
подходит к идее налога. По-прежнему полемизируя с Н. Осин-
ским, автор защищает свой тезис о необходимости стимулирова-
ния крестьян и пишет:
«Не следует... так решительно отмахиваться и от методов про
довольственного налога, которые совершенно не исключают
принцип хлебной монополии, но лишь видоизменяют ее, согласно-
единодушному желанию деревни»52.
Таким образом, противники государственного регулирования,
правильно выдвигая вопрос о необходимости стимула для
крестьянина, делали это нечетко, недостаточно определенно. Речь
шла о премировании, об обеспечении большей определенности
для крестьянина при сохранении хлебной монополии.
Известное значение в выработке нового подхода к
крестьянству, в поисках методов стимулирования крестьянства имели
правительственные законы, направленные на сокращение переделов
земли, на закрепление за крестьянином определенных наделов 52а-
М. И. Калинин прямо связывал переход к нэпу с этой линией,,
чазывая курс на стабилизацию крестьянского землепользования,
на закрепление крестьянских наделов «первой ласточкой»53.
Так в 1920 г. (особенно во второй половине года) в практике
местных организаций, в деятельности государственных органов
отчетливо проявлялись поиски путей и методов преодоления
кризиса сельского хозяйства. Эти поиски находили широкое
отражение на страницах печати: в различных газетах появились
десятки статей, предлагавших конкретные практические мероприятия
49 Н. Богданов. Пути социалистического строительства в сельском
хозяйстве.— «Экономическая жизнь», 16 сентября 1920 г.
50 Интересно, что редакция в соответствующем примечании оговорила свое
несогласие с автором.
51 Н. Богданов. Пути социалистического строительства в сельском
хозяйстве.— «Экономическая жизнь», 2 декабря 1920 г.
52 Н. Богданов. Пути социалистического строительства в сельском
хозяйстве.—«Экономическая жизнь», 19 декабря 1920 г,
52а Подробнее об этом см. в разделе 3 настоящей главы.
53 «I—IV сессии ВЦИК- Стенографический отчет», стр. 120—121.
222

и делавшие попытку теоретически обосновать направление
борьбы за подъем деревни.
К концу 1920 г. идея усиления государственного
регулирования сельского хозяйства получила свое практическое воплощение
в актах общегосударственного масштаба. В этом направлении
важнейшей вехой явился VIII съезд Советов (конец декабря
1920 г.).
Идея государственного регулирования, государственного
принуждения была отчетливо выражена в выступлениях на съезде и
в принятом съездом декрете «О мерах укрепления и развития
крестьянского сельского хозяйства».
И. А. Теодорович, являвшийся тогда заместителем народного
комиссара земледелия и выступавший на съезде с докладом о
проекте декрета, говорил: «Государство считает необходимым
вступить на путь регулирования крестьянского хозяйства...»54
Выступая на заседании коммунистической фракции съезда,
И. Теодорович выразил эту мысль еще более отчетливо:
«Какие побуждения должны заменить собой для сельского
хозяйства прежние побуждения капиталистического порядка?
Ответ может быть только один: таким побуждением должно
явиться государственное регулирование сельского хозяйства»55.
Выступавшие по этому вопросу (Лежнев, Петрушкин, Ку-
раев, Буянов, Шевцов, Лобанцев, Ткачев, Ищенко, Тимохин) не
возражали против идеи государственного регулирования, говоря
о конкретных задачах организации весеннего сева, о значении и
структуре предлагавшихся в проекте декрета органов и
мероприятий (посевкомы и др.).
Н. Осинский, заключая прения по этому вопросу, резко
критиковал идею «регулирование соединить со стимулированием».
Он самым решительным образом выступил против предложений
о том, чтобы давать разверстку с весны или установить
определенную ставку на десятину, утверждая, что эти предложения
исходят от крайне правых, имеющих эсеровские тенденции, что это
«сильно пахнет кулацким элементом»56. Если у крестьянина
образуется остаток производства и этим остатком можно будет
свободно торговать, то при отсутствии у государства товарного
фонда все продукты «уплывут к частнику... Открой только эту
дверку, и моментально никакого хлеба не будет; и тот, кто
раскрывает эту дверку к свободной торговле, тот ведет к краху
нашей продовольственной политики и к разрушению нашего
народного хозяйства» 57.
54 «Восьмой Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет». М., 1921,
стр. 126.
55 И. Теодорович. О государственном регулировании крестьянского
хозяйства, стр. 8.
56 «Восьмой Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет», стр. 146.
57 Там же, стр. 146—147.
22а

Особенно важен и интересен анализ принятого съездом
декрета о развитии сельскохозяйственного производства и помощи
крестьянскому хозяйству.
Декрет готовился долго и тщательно. Он был разработан в
предварительном варианте комиссией под председательством
А. Д. Цюрупы58. После ряда обсуждений и исправлений
комиссия одобрила проект 1 декабря 1920 г.59
Утвержденный Совнаркомом и опубликованный за неделю до
открытия съезда, 14 декабря 1920 г., законопроект подвергся
тщательному обсуждению на самом съезде.
Сельскохозяйственная секция разделилась на 11 подсекций (по территориальным
районам), в работе которых приняли участие до 200 делегатов60.
Единодушно принятый съездом декрет предусматривал ряд
мер, направленных на подъем сельского хозяйства, в первую
очередь на обеспечение посевной кампании 1921 г.
Характеризуя тяжелое положение сельского хозяйства,
декрет констатировал, что сейчас «Советская власть вновь обращает
главное свое внимание на мирное строительство и в первую
очередь на укрепление и развитие крестьянского сельского
хозяйства».
Законопроект выдвигал очень важную мысль об
общегосударственном значении крестьянского труда. Признавая сельское
хозяйство важнейшей отраслью экономики республики, он
объявлял «правильное ведение земледельческого хозяйства
великой государственной обязанностью крестьянского
населения»61.
Для помощи крестьянскому хозяйству и руководства
сельскохозяйственной кампанией на местах (в губерниях, уездах и
волостях) создавались посевкомы, а при сельсоветах —
крестьянские комитеты по улучшению сельскохозяйственного
производства. Обсеменение земельной площади, установленной планом,
объявлялось государственной повинностью. Индивидуальные
семенные запасы крестьян становились общегосударственным
семенным фондом.
В законопроекте намечались конкретные меры по оказанию
помощи крестьянству машинами, материалом, удобрениями
и пр., определялся порядок сосредоточения и распределения
семенного фонда 62.
58 В комиссию входили Осинский, Муралов, Теодоровнч, П. Попов.— ЦГАНХ,
ф. 1943, оп. 1, д. 590, л. 74.
59 Там же, л. 86.
60 «Восьмой Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет», стр. 191
61 Там же, стр. 267.
т Постановление VIII съезда Советов «О мерах укрепления и развития
крестьянского сельского хозяйства» дополнялось и развивалось декретом ВЦИК
от 10 января 1921 г. «О комитетах по укреплению и развитию крестьянского
сельского хозяйства» (СУ РСФСР, 1921, № 2, ст. 14).
224

Особое значение имел пункт о премировании сельских
обществ, других сельхозобъединений и отдельных крестьян,
«выделяющихся хозяйственной старательностью и достигающих
наибольших успехов путем точного выполнения планов засева и
правил улучшенной обработки земли»63.
Премирование должно было осуществляться путем
преимущественного снабжения средствами и орудиями производства,
предметами широкого потребления, а главное — путем повышения
нормы продовольственных продуктов, оставляемых у хозяев при
проведении продовольственной разверстки. Этот пункт имел
своей целью создать известный материальный стимул для
крестьян в деле подъема своего хозяйства.
Оценивая историческое место этого закона, следует
констатировать, что он по своему основному содержанию базировался
на принципах военного коммунизма. Больше того, закон шел еще
дальше по пути военного коммунизма, ибо расширял сферу
государственного воздействия на крестьянское производство.
Конкретные пункты закона, в том числе и пункт о
премировании, по своему характеру несомненно отражали принципы
военного коммунизма. Они прежде всего говорили о государственной
повинности, об обязанностях крестьян. Задачи премирования,
материального стимулирования индивидуального хозяйства
также возлагались на государство.
Решения съезда в конечном счете отражали поиск, были
попыткой установить правильные отношения с крестьянством,
попыткой найти соглашение с ним на почве борьбы за
восстановление сельского хозяйства.
Советская власть брала обязательство оказать максимальную
помощь крестьянам, а крестьян она обязывала н порядке
государственной повинности увеличить засев по государственным
планам. Этот подход носил безусловно военно-коммунистический
характер.
Поэтому вряд ли можно согласиться с выводом ряда
историков о том, что решения VIII съезда Советов явились первым
шагом по переходу к нэпу. Эта точка была выражена, в
частности, А. Яковлевым, который писал, что VIII съезд сделал первый
шаг в определении новой формы смычки пролетариата с
крестьянством, первый шаг на новом пути, положил начало новой линии64.
Об этом же пишет и Э. Б. Генкина, которая считает, что в
постановлении VIII съезда «уже было намечено то новое во
взаимоотношениях с крестьянством, что выдвигалось все больше на
первый план по мере окончания войны и начала развертывания
мирного социалистического строительства» 65.
63 «Восьмой Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет», стр. 271.
64 А. Яковлев. Ленинский декрет о продналоге и крестьянство.—
«Исторический журнал», 1945, № 5, стр. 5.
65 Э. Генкина. Переход Советского государства к новой экономической
политике (1921—1922). М., 1954, стр. 71. Преувеличенный взгляд на значение
15 Ю. А. Поляков 225

Итак, мы видим, что на протяжении осени 1920 г. в ходе
довольно широкого обсуждения мер выхода из кризиса сельского
хозяйства была выдвинута и практически принята идея усиления
государственного вмешательства в крестьянскую экономику.
Эта идея не только полностью исходила из принципов
военного коммунизма, но и еще более усиливала их. Чем объяснить
распространенность этих взглядов и то, что партия считала
возможным практически претворять их в жизнь?
Во-первых, сказалась накопленная за годы неимоверно
тяжелой войны привычка к чрезвычайным мерам для преодоления
трудностей. Чрезвычайное положение во время войны диктовало
необходимость применения чрезвычайных мер. В условиях
бешеного натиска врагов, отчаянного сопротивления
капиталистических элементов партия .была вынуждена, для того чтобы спасти
страну от голода, пойти на такую меру, как введение разверстки,
приведшей к нарушению нормальных экономических связей, к
закрытию товарооборота в осажденной стране.
Но эта чрезвычайная мера оказалась единственно возможной,
единственно правильной в тех условиях. Только такая мера могла
спасти и спасла страну. К концу 1920 г., когда страна задыхалась
от голода, нужды, усталости, казалось, что надо, как и раньше,
прибегнуть — ввиду чрезвычайного положения — к мерам
чрезвычайным, обеспечить подъем сельского хозяйства путем
усиления государственного принуждения.
Во-вторых, как известно, в годы военного коммунизма
получила широкое распространение мысль о том, что возможен
быстрый, сокращенный переход к социалистическим принципам
производства и распределения.
«Мы рассчитывали,— писал В. И. Ленин в октябре 1921 г.,—
или, может быть, вернее будет сказать: мы предполагали без
достаточного расчета — непосредственными велениями
пролетарского государства наладить государственное производство и
государственное распределение продуктов по-коммунистически в
мелкокрестьянской стране»66.
Непосредственный -переход к коммунистическому
производству и распределению мыслился таким образом: крестьяне дадут
по разверстке нужное количество хлеба, который будет
разверстан по заводам и фабрикам67. Это была задача лобовой атаки
VIII съезда Советов в выработке нэпа впервые был высказан Н. Осинскнм.
В своей работе «Восстановление крестьянского хозяйства в России и наши
задачи» (М., 1922) он писал, что VIII съезд «уже намечал первый шаг по
пути к ограничению продовольственных требований государства от
крестьянства. Позже это ограничение было установлено в ясном и удобном виде —
в виде натурального налога» (стр. 14). Получается, что X съезд партии не
внес ничего принципиально нового — он лишь сделал более «ясной и
удобной» идею VIII съезда Советов о премировании.
60 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 44, стр. 151.
67 Там же, стр. 157.
226

на капитализм, «штурмовой» способ сокрушения его позиций.
Сопротивление капиталистов, принявшее самые острые и
отчаянные формы, заставило Советскую власть идти все дальше по
пути наступления, по пути решительной ломки старых
отношений 68.
В ходе штурмовой атаки были завоеваны важные позиции.
Идея дальнейшего быстрого наступления глубоко проникла в
сознание членов партии. Победы, одержанные на военных фронтах
над могущественными врагами, быстрая ликвидация грозных
противников — помещиков и капиталистов — поддерживали и
укрепляли эту идею. Нелегко было определить, что на поприще
экономическом борьба должна была принять другой характер,
что здесь пролетарская власть зашла в своем наступлении
гораздо дальше, чем позволяли объективные условия, что наступать
дальше таким темпом нельзя.
Потребовался гений Ленина, чтобы со всей решительностью
поставить вопрос о необходимости прекращения наступления и,
больше того, о необходимости отступить. Но и Ленин, прежде
чем прийти к такому выводу, взвешивал возможности, не желая
сразу отказаться от перспективы быстрейшего перехода к
социализму.
В-третьих, несомненно, играли большую роль опасения того,
что ослабление государственного вмешательства в сельскую
экономику и предоставление возможностей для развития
индивидуального крестьянского хозяйства поведет к серьезному росту
капиталистических элементов. О том, как конкретно проявлялись
эти опасения, будет рассказано ниже. Здесь же мы хотим
напомнить, что в это время все контрреволюционные силы стремились
использовать лозунг свободной торговли для борьбы против
Советской власти.
На VIII съезде Советов все без исключения выступавшие там
представители мелкобуржуазных партий (Дан — от меньшевиков,
Вольский — от «меньшинства партии эсеров», Штейнберг — от
левых эсеров, Далин—от РСДРП и Бунда) высказывались за
отмену разверстки и введение налога69. Их выступления были
продиктованы надеждой на то, что введение налога усилит
мелкобуржуазную стихию, которая в конечном счете опрокинет
Советское государство. Они защищали интересы кулацких,
спекулянтских слоев деревни.
Меньшевики и эсеры ратовали за свободную торговлю в
течение всей гражданской войны, сознавая, что в тех условиях
допущение свободной торговли привело бы к гибели диктатуры
пролетариата. И после окончания гражданской войны они продол-
См. там же, стр. 165, 202, 204.
См. «Восьмой Всероссийский съезд Советов Стенографический отчет»,
стр. 42, 49, 122,201.
15* 227

жали выступать за свободную торговлю, руководствуясь
прежними соображениями.
То обстоятельство, что враги коммунизма, исходя из своих
корыстных целей, выступали против разверстки, за налог, не
могло не оказывать известного влияния на коммунистов. Партия еще
не сделала того решающего вывода, что диктатура пролетариата
может, допустив в мирных условиях свободную торговлю,
использовав ее для восстановления хозяйства, разбить в экономической
борьбе капиталистические элементы и в конечном счете
полностью их ликвидировать. Этот вывод сделал через несколько
недель В. И. Ленин.
Следует отметить далее, что такие сторонники усиления
государственного вмешательства в производственные
сельскохозяйственные процессы, как Н. Осинский, И. Теодорович и другие,
допустили ряд неправильных оценок природы мелкого
крестьянства и соотношения классовых сил в крестьянстве. Они исходили
прежде всего из того, что происшедшее после революции порав-
нение крестьянства привело к уничтожению кулачества. Во
второй главе уже давалась критика этих взглядов. Подчеркнем еще
раз, что неправильная оценка нивелировки, абсолютизирование
ее приводили и к неправильным практическим выводам.
Неверным было и представление о том, что крестьянин уже стал
понимать, что он «является государственным работником на
государственной земле»70.
Неверными, наконец, были и взгляды о том, что прежние
стимулы, побуждения «капиталистического или потребительского
порядка» потеряли для крестьянина свое значение и их может
заменить государственное регулирование71.
Обсуждение вопроса о путях преодоления кризиса в сельском
хозяйстве хотя и не вышло за рамки военного коммунизма, имело
несомненное положительное значение. В ходе этого обсуждения
на основе единодушного признания кризисного состояния
сельского хозяйства было выражено не менее единодушное мнение
о том, что методами, применявшимися до сих пор, из кризиса не
выйти, что нужен поиск новых путей.
В ходе обсуждения все определеннее высказывалось мнение
о том, что у крестьянина отсутствует стимул к развитию своего
хозяйства и что этот стимул необходимо найти. Правда,
рассуждения Н. Осинского и И. Теодоровича о «здоровом хозяйственно-
гэ И. Теодорович. Указ. соч., стр. 8.
71 В дополнение к приводившимся выше высказываниям Н. Осинского и
И. Теодоровича об «устранении» старых стимулов и действии новых
приведем еще одно характерное высказывание. В январе 1921 г. на
агрономическом совещании Вологодской губернии один из выступавших (Деларов)
сказал, что крестьянину необходим стимул хозяйственного порядка. Ему воя-
разили: стимул у крестьянина есть, «стимул — это рабоче-крестьянская
власть. Потребительские интересы не могут быть и не должны быть
стимулами к восстановлению хозяйства» (ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 174, л. 15).
228

трудовом инстинкте», укрепляемом «методами государственного
принуждения», о том, что государственное регулирование и само
наличие Советской власти являются достаточными стимулами,
уводили в сторону от принципа материальной
заинтересованности. Однако на основе предложений практиков возникли и
были реализованы конкретные меры о поддержке старательного
крестьянина, воплощенные в решении съезда о премировании.
Главное, что дал этот первоначальный этап поисков новой
экономической политики, было выражено В. И. Лениным. В
выступлениях на VIII съезде Советов В. И. Ленин, указав, что
хозяйственный фронт становится самым главным, основным,
выдвинул на первый план задачу подъема сельского хозяйства. Он
приковал внимание партии к проблеме взаимоотношений с
единоличным крестьянством, подчеркнул, что жизненно необходим
подъем мелкого крестьянского хозяйства. «...Без практического
массового улучшения хозяйства мелкого крестьянства нам
спасения нет: без этой базы невозможно никакое хозяйственное
строительство, и какие бы то ни было великие планы — ничто»,—
говорил он72.
В. И. Ленин обосновал задачу привлечения широчайших
крестьянских масс к хозяйственному строительству. Во время
войны успех Советской власти был обусловлен тем, что массы
рабочих и крестьян на своем опыте поняли необходимость
беззаветной борьбы с врагом, сознательно шли на жертвы и лишения
ради победы над интервентами и белогвардейцами. Никогда и
нигде, ни при одном политическом режиме этого не было.
Теперь же, когда определяющей жизнь страны и судьбу
государства стала задача хозяйственного строительства, необходимо
было обеспечить еще более активное и сознательное участие
масс в этом строительстве, прежде всего в подъеме
сельскохозяйственного производства. На хозяйственном фронте, указывал
В. И. Ленин, борьба будет более долгой, трудной и сложной. Тем
более необходимо было мобилизовать народ на эту борьбу.
«...Чтобы победить на этом фронте, надо будет большее число
рабочих и крестьян сделать самодеятельными, активными и
преданными» 73.
Массы еще не были убеждены настолько, насколько это
требуется, в необходимости великих задач хозяйственного
строительства. Надо было убедить их в этом. Надо было выработать
эти меры, которые были бы близки и понятны крестьянам, чтобы
обеспечить их сознательное, активное и массовое участие в
хозяйственном строительстве.
В. И. Ленин не отрицал значения принуждения, но
подчеркивал необходимость сочетания принуждения с убеждением.
72 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 148.
73 Там же, стр. 142.
229

«В стране мелкого крестьянства наша главная и основная
задача— суметь перейти к государственному принуждению, чтобы
крестьянское хозяйство поднять, начиная с мер самых
необходимых, неотложных, вполне доступных крестьянину, вполне ему
понятных. И суметь достигнуть этого можно только тогда, когда
мы сумеем убедить новые миллионы, к этому
неподготовленные» 74.
В. И. Ленин, ЦК обращали особое внимание на меры помощи
единоличному крестьянству. Еще накануне VIII съезда Советов,
9 декабря 1920 г., ЦК РКП (б) рассматривал тезисы наркома
земледелия С. П. Середы по сельскохозяйственному
производству. С. П. Середе было предложено пересмотреть тезисы так,
чтобы «в центре стоял вопрос о помощи и льготах крестьянам в
возможно более конкретной и полной форме»75.
На съезде В. И. Ленин подчеркивал необходимость перейти
к практическим мерам помощи крестьянскому единоличному
хозяйству, мобилизовать все силы на помощь крестьянству,
оказать ему помощь на деле76. Опираясь на мелкого крестьянина,
надо было, по мнению В. И. Ленина, выработать новые методы
подхода к этому крестьянину. «Старыми мерами тут не
победишь»,— говорил В. И. Ленин 77.
Что касается конкретных мер, то В. И. Ленин делал упор на
инициативу и опыт практических работников, считая, что
разработка этих мероприятий будет осуществлена позднее на основе
всестороннего учета обстановки и использования опыта мест.
В. И. Ленин считал, что переход к мирному строительству
потребует издания ряда законов, определяющих формы
взаимоотношений с крестьянством и пути подъема сельского хозяйства.
Для подготовки этих законов надо прежде всего использовать
мнение и опыт коммунистов, работающих на местах.
«•Первая задача,— это объединить работников-коммунистов
земельных отделов, обобщить их опыт, уловить то, что на месте
сделано...»78
Иными словами, к началу 1921 г. была по существу осознана
необходимость изменения отношений рабочего класса с
крестьянством, необходимость осуществления новых мер. Но нужная
форма этих отношений еще не была найдена.
Поэтому В. И. Ленин призывал к поиску конкретных путей,
близких и доступных крестьянину, призывал к вовлечению
крестьянства в активную, сознательную деятельность в области
хозяйственного строительства. Следовательно, он говорил о том,
что надо продолжать поиски решения, не считая сделанное
окончательным.
74 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 147.
75 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 45, л. 1.
76 См. В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 179.
77 Там же, стр. 147.
78 Там же, стр. 146.
230

2. Осуществление перехода к нэпу
После VIII съезда Советов в стране произошло резкое
ухудшение продовольственного положения, быстро и значительно
обострилось недовольство крестьянства. Уже в январе
проявились крайне тревожные симптомы в проведении государственных
заготовок хлеба: почти повсеместно происходило снижение темпа
заготовок.
Уфимская, Саратовская, Самарская, Тамбовская губернии,
которые должны были дать от 11,5 до 16,8 млн. пудов хлеба
каждая, выполнили к 11 января 1921 г. план заготовок всего от 43,1
(Тамбов) до 55,5% (Самара). В следующую декаду
продолжалось уменьшение темпов заготовок79.
Весной 1920 г. сборы по продразверстке составили 66% от
количества собранного осенью 1919 г. А весна 1921 г. дала только
42% от того, что было собрано осенью 1920 г При этом весной
1921 г. уровень заготовок в центре страны упал очень резко.
Главный сбор давали окраинные районы80.
Продовольственное положение страны ухудшилось настолько,
что пришлось пойти на временное сокращение хлебной нормы81.
Это объяснялось не только невыполнением плана разверстки, но
и обострением топливного кризиса, приведшего к серьезным
перебоям в работе транспорта, а также кулацкими мятежами,
которые в ряде мест сорвали подвоз хлеба к железной дороге, а кое-
где (Сибирь) вообще прервали железнодорожное сообщение с
центром.
Центральный Комитет партии 12 января 1921 г. обсуждал
вопрос о настроении среди крестьян. ЦК постановил «создать
комиссию «с заданием обсудить возможные меры быстрого
облегчения положения крестьян»82. Одновременно была создана
комиссия (Дзержинский, главком Каменев, Данилов и Артем) с
заданием «спеш»но подготовить меры военной ликвидации
бандитизма»83.
Это свидетельствует о том, что в ЦК поступали тревожные
сигналы о бедственном положении крестьянства, об усилении
его недовольства, о нараставшей волне кулацких мятежей, к
которым примыкало в ряде мест и среднее крестьянство.
Материалы местных партийных организаций также
свидетельствуют о росте напряженности. Так, в Алтайской губернии в ян-
79 А. С в и д е р с к и й. На переломе продовольственной кампании.— «Правда».
27 января 1921 г.; «Правда», 9 февраля 1921 г.
80 «Народное хозяйство в 1920 г. и в первой половине 1921 г.» М., 1921, стр. 46.
8' Э. Г е н к и н а. Переход Советского государства к новой экономической
политике, стр. 51. 8 февраля 1921 г. Совнарком принял решение о сокращении
всех В'идов продовольственных пайков (СУ РСФСР, 1921, Л° 11 ст. 73)
82 ЦПА НМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 55, л. 1.
*3 Там же, 26 января в эту комиссию был дополнительно введен Э. Склянскип
(ЦПА ЙМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 55, л. 4).
231

варе — феврале происходили серьезные крестьянские
выступления. Губком принял чрезвычайные меры, коммунисты губернии
были сведены в вооруженные отряды84.
Циркулярная телеграмма губкомам, принятая Оргбюро ЦК
РКП (б) 12 февраля, констатировала «обострение настроения
крестьянства» в результате завершения продзаготовок в
центральных губерниях и «усиленной выкачки продуктов». Среди
части местных организаций наметилось «стремление отказаться
от заготовки семян, дабы не раздражать более крестьянства.
Многие производящие губернии, исходя, очевидно, из тех же
побуждений, просят сократить план посева и требуют ввоза
семян извне»85. ЦК счел необходимым сократить меры
принуждения и видоизменить его формы8б.
О том, что общая обстановка в стране ухудшалась и
напряженность значительно возросла, свидетельствуют и многие
другие материалы.
2 февраля Центральный Комитет обратил внимание местных
партийных организаций на серьезность переживаемого момента
и необходимость приготовиться к тяжелой весне. ЦК
рекомендовал партийным организациям считаться с этим положением
во всей своей работе и предложил держать коммунистические
силы губерний в полной боевой готовности 87.
В связи с ростом бандитизма ЦК 14 февраля постановил
приостановить общую демобилизацию коммунистов из армии,
запретить безусловно всякие отпуска товарищам 88. 25 февраля
пленум ЦК принял решение: «Поручить Главкому принять все
возможные меры к тому, чтобы хлебные маршруты из Сибири
специально сопровождались .бронепоездами — примерно.на
каждые три маршрута по одному бронепоезду» 89. Тогда же пленум
ЦК предложил Реввоенсовету Республики ускорить фактический
роспуск по домам демобилизованных красноармейцев в
Петрограде и Москве. Транспортные затруднения были настолько
велики, что ЦК вынужден был согласиться с тем, чтобы части
демобилизованных разрешили разойтись пешком 90.
7 марта Центральный Комитет одобрил предложение о
срочном вооружении коммунистов 91.
Сложность и напряженность обстановки в огромной степени
усугубилась тем, что недовольство охватило в это время и
значительные слои рабочего класса. Вынесший на своих плечах
«4 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 13, д. 8, лл. 10-12, 19, 20, 31 и др.
8Б ЦГАНХ, ф. 1943, оп. 1, д. 829, лл. 51—52. Эту же телеграмму см. ф. 478,
оп. 35, д. 342, лл. 53—55.
86 Там же.
87 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 3, д. 128, л. 6.
88 Там же, д. 132, л. 1.
89 Там же, оп. 2, д. 60, л. 2.
90 Там же.
91 Там же, д. 61, л. 2.
232

главные тяготы гражданской войны, героически сражавшийся
на фронтах и самоотверженно трудившийся в тылу, рабочий
класс испытывал огромные лишения, страдал от голода и
холода. Топливные, транспортные и продовольственные
затруднения первых месяцев 1921 г. обострили обстановку и прежде
всего в Петрограде и Москве 92. Это недовольство нашло свое вы-
ражение в феврале — марте 1921 г. в ряде выступлений, в ходе
которых, в частности, выдвигалось требование заменить
разверстку налогом.
Обострение обстановки, с особой силой сказавшееся в
первые месяцы 1921 г., показало, что нужны другие методы решения
вопроса, нежели те, которые намечались на VIII съезде Советов.
Настоятельность коренного поворота в экономической политике
стала очевидной. Недовольство крестьянства и значительной
части рабочих политикой военного коммунизма было налицо.
В этих условиях надо было отказаться от курса на усиление
военно-коммунистических методов и перейти к новой политике.
Это и сделала партия во главе с В. И. Лениным.
Может возникнуть вопрос — не опоздала ли партия с
переходом к нэпу, не слишком ли затянулось решение вопроса?
Именно так ставил в 1924 г. вопрос И. В. Сталин на XIII
конференции РКП (б) 93. «Разве мы не опоздали с отменой
продразверстки? — говорил он. — Разве не понадобились такие факты,
как Кронштадт и Тамбов, для того, чтобы мы поняли, что жить
дальше в условиях военного коммунизма невозможно? Разве сам
Ильич не признал, что мы на этом фронте потерпели более
серьезное поражение, чем любое поражение на фронтах Деникина и
Колчака?» 94
Эти соображения И. В. Сталина нельзя признать
убедительными. Прежде всего рассуждение о том, что мы потерпели
поражение на экономическом фронте, не имеет отношения к
вопросу о сроках перехода к нэпу. В. И. Ленин действительно
говорил, и неоднократно, о поражении, понесенном на экономическом
фронте. Но, во-первых, Ленин не связывал это с проблемой
«запоздания». Напротив, он много раз отмечал, что факт поражения
на экономическом поприще выяснился лишь к весне 1921 г.95
Во-вторых,' Ленин не расценивал политику, проводившуюся до
весны 1921 г., как ошибочную. Он давал и в этом вопросе
замечательный образец диалектического решения. Ленин говорил,
что при решении задачи, в которой очень много неизвестных,
92 За первую декаду февраля 1921 г. Москва не получила ни одного вагона
хлеба («Ленин в Москве». М., 1959, стр. 195).
93 О запоздании с введением налога говорил Л. С. Сосновский на X съезде
РКП (б) в марте 1921 г. (см. «Десятый съезд РКП (б). Стенографический
отчет». М., 1963, стр. 79).
94 И. С т а л и н. Соч., т. 6, стр. 37.
95 См. В. И. Л е н и н. Поли, собр. соч., т. 43, стр. 230, 237; т. 44, стр. 159, 204;
т. 45, стр. 137, 282 и др.
23£

трудно определить, какой прием может быть употреблен против
враждебной крепости. Для этого надо испытать на практике,
какую силу представляет из себя крепость — какова мощность ее
укреплений, каково состояние ее гарнизона. Поэтому
предварительный штурм позиций капитализма, хотя и закончился
неудачей, был необходимым и полезным 96.
«Если мы эту задачу пробовали решить прямиком, так
сказать, лобовой атакой, то потерпели неудачу. Такие ошибки
бывают во всякой войне, и их не считают ошибками»97. В этих
оценках наглядно видно существенное различие подхода к
решению вопроса. Если Ленин .подходил к этой проблеме
диалектически, признавая необходимость и полезность поиска
сопоставления различных путей, видел плюсы и минусы, то Сталин
подходил односторонне, усматривал лишь отрицательное значение
военного коммунизма, говорил только о понесенном
поражении.
Для осуществления такого кардинального поворота, каким
явился переход к нэпу, было необходимо продумать и проверить
различные варианты, на практике убедиться в неправильности
применявшихся ранее методов. Ведь требовалось, как говорил
В. И. Ленин, «перевести поезд на другие рельсы, а этот поезд
должен тащить десятки миллионов людей. Переход такой
штучки на другие рельсы, когда местами и рельс нет, требует
напряженного внимания, знания и очень много настойчивости» 98.
Не случайно В. И. Ленин упорно повторял, что «надо
действовать по правилу: „семь раз примерь, один отрежь"» 99, что
требования крестьянства надо проверить с точки зрения
экономической науки 10°.
Говоря о времени осуществления перехода к нэпу, нельзя
забывать и о сложившейся к этому времени международной
обстановке. А она оставалась крайне неустойчивой, напряженной.
Через три года, когда И. В. Сталин говорил о «запоздании»
перехода к нэпу, было уже, конечно, ясно, что мирный период
оказался устойчивым, длительным. Но это не было столь ясно к
концу 1920 г. Советское государство уже имело горький опыт,
когда мирная передышка, казавшаяся более или менее прочной,
была сорвана империалистами (весна 1918 г. и весна 1920 г.) 101.
В конце 1920 г. — начале 1921 г. мирный договор с Польшей
еще не был заключен, начавшиеся переговоры с Англией
проходили трудно, и заключение соглашения было лишь впереди.
96 См. В. И. Л е н и н. Полн собр. соч., т. 44, стр. 195—197.
97 Там же, стр. 165.
9Р В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 42, стр. 32.
99 Там же, стр. 217.
100 См. В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 43, стр. 61.
101 Ем. Ярославский писал, что введение нэпа в 1920 г. развязало бы
кулацкую стихию в самой опасной обстановке войны с Польшей и Врангелем
(Ем. Ярославский. Ленин и нэп.—«Большевик», 1931, Mb 5, стр. 17).
^34

Белогвардейские войска, эвакуированные из Крыма, сохраняли
'боевую готовность, их главари твердили о новом нападении на
Республику Советов. Буржуазная зарубежная печать вещала о
том, что борьба не кончена, призывала к новому антисоветскому
походу. «...Война сейчас нам угрожает с часу на час»,— говорил
В. И. Лени'н в конце декабря 1920 г., подчеркивая, что
«...военную готовность мы должны сохранить во всяком случае» 102.
Правда, Советское правительство приступило (в отличие от
весны 1920 г.) к демобилизации армии. Но изменение
экономической политики — более сложная вещь, чем демобилизация
армии. Короче, к концу 1920 г. не было уверенности в том, что
мирная передышка прочная, что чрезвычайное положение
миновало. Поэтому и вопрос об отмене обусловленных войной
чрезвычайных мероприятий в области экономики нельзя было
решать поспешно.
Наконец, нельзя сбрасывать со счета и такое практическое,
исключительно важное обстоятельство, как необходимость
завершения сбора хлеба по разверстке. Отменить разверстку
преждевременно, это значило оставить страну без хлеба. Следовало
прежде всего завершить сбор основной массы продовольствия
на основе разверстки. Э. Б. Генкина убедительно показала, как
В. И. Ленин в феврале 1921 г. подсчитывал наличие
продовольственных запасов, определяя в соответствии с этим срок
введения продналога ,03. Ведь было ясно, что после отмены
разверстки и провозглашения налога осуществлять заготовки хлеба на
основе старой разверстки будет практически крайне сложно.
А поскольку основная масса хлеба поступала в осенне-зимние
месяцы, значит, и по этой причине нельзя было осуществлять
отмену разверстки в декабре —январе.
К этому надо добавить, что Ленин никогда не говорил о том,
что партия запоздала с переходом к нэпу. А уж трудно
представить более самокритичного человека, чем Ленин!
В связи с переходом к нэпу он не только первый заявил о
поражении, понесенном на экономическом поприще. Он прямо
и открыто признал неудачу товарообмена; он много раз
повторял о том, что были неправильно рассчитаны в конце 1920 г.
ресурсы и это привело к обострению продовольственного и
топливного кризиса в начале 1921 г. И в партийных решениях не
говорится об «опоздании». Напротив, XI партийная
конференция в декабре 1921 г. отмечала, что «Советская власть вполне
своевременно перешла к новой экономической политике» 104.
Из всего сказанного очевидно, что вряд ли можно согласиться
с выводом И. В. Сталина о запоздании перехода к нэпу. К тому
102 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 115, 130.
103 См. Э. Б. Генкина. Переход Советского государства к новой
экономической политике, стр. 96, 127—129.
104 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 588.
235

же Сталин допускает фактическую неточность, упоминая о
Кронштадте,— ведь решение о введении продналога было намечено
почти за месяц до кронштадтского мятежа.
Итак, обострение экономического и политического положения
в январе 1921 г. дало дополнительный толчок к решению вопроса.
Но следует подчеркнуть, что Ленин не пришел к мысли о налоге
только в феврале 1921 г. Он взвешивал, обдумывал, проверял,
не исключая возможности других путей. Ленин все время
соразмерял конкретную обстановку и пути решения неотложных задач
с перспективами развития.
Еще 30 ноября 1920 г. Ленин предлагал комиссии
Совнаркома о прямых налогах рассмотреть вопрос «о необходимости
подготовить и провести единовременно как отмену денежных
налогов, так и превращение продразверстки в натуральный налог» 105.
Значит, эту возможность Ленин имел в виду. Но он считал, что
нужно проверить другие возможности, другие пути. Это не было
ошибкой или запозданием. Это был творческий поиск.
Ленин не возражал в декабре 1920 г. против усиления
государственного регулирования. Вместе с этим он оттачивал общие
принципы нового подхода, рассматривал и изучал — а это
рождалось в споре — проблему стимула, формы стимулирования.
Мысль, что отношение рабочих к крестьянству надо
пересмотреть, высказанная впервые 4 февраля 1921 г.106, вплотную
смыкается со словами, произнесенными на VIII съезде Советов
и во время дискуссии о профсоюзах, о новом подходе к
крестьянству. В самом деле, ведь 30 декабря в речи «О профессиональных
союзах, о текущем моменте и об ошибках т. Троцкого» В. И.
Ленин говорил, что от одного факта конца войны, появления
мирной передышки, перехода с военного фронта на трудовой, «от
одного этого, только от этого уже изменяется отношение класса
пролетариата к классу крестьянства» 107.
Итак, для Ленина уже в конце 1920 г. была ясна
необходимость изменения отношений к крестьянству. Но как это
осуществить? На это Ленин не давал сразу ответа, считая, что пути
решения этого вопроса необходимо изучить. «К этому надо
внимательно присмотреться... Пока мы не присмотрелись, до тех пор-
надо уметь выжидать» 108.
Показательно, что 4 января 1921 г. пленум ЦК, решая вопрос
о назначении Н. Осинского заместителем наркома земледелия,,
формулировал задачу Наркомзема так: «Соединить
политически семенную кампанию с правильным определением отношения
к крестьянству» 109.
105 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 51.
106 См. там же, стр. 308.
107 Там же, стр. 216.
108 Там же.
109 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 53, л. 1.
236

Обострение обстановки в первые месяцы 1921 г. ускорило
выработку нового подхода. В. И. Ленин, как всегда, чутко
прислушивался к голосу масс, находясь в тесном общении с народом,
с крестьянами. Он посетил ряд деревень Московской губернии,
беседовал с крестьянами, выяснял их настроение. 14 ноября
1920 г Ленин был на открытии электростанции в д. Кашино
Волоколамского уезда и тогда же посетил село Ярополец по.
Один из кашинских крестьян сказал:
— Неизвестность для нас, мужиков, хуже всего...
— А именно? — спросил Владимир Ильич.
— О разверстке я говорю. Пашет крестьянин землю и не
знает что с него возьмут по осени. Много запашет — с него много и
возьмут. А мало пахать — невыгодно для страны 1П.
15 декабря 1920 г. Ленин беседовал с крестьянами д. Моде-
ново Верейского уезда, 9 января 1921 г.—с крестьянами д. Горки
Подольского уезда, которые пригласили его «поговорить о
жизни».
«Владимир Ильич знает всю нашу деревенскую жизнь,—
говорили крестьяне,—это всеведущий человек»112.
В феврале 1921 г. Ленин беседовал с крестьянами д. Жуково
Бронницкого уезда пз.
22 декабря 1920 г. Ленин принял участие в совещании
беспартийных крестьян—делегатов VIII съезда Советов. Он чутко
прислушивался к их словам, сделал запись их выступлений.
Ленин говорил, что «вынес чрезвычайно много из их дебатов по
самым больным вопросам деревенской жизни...» m Свою запись
крестьянских выступлений он разослал членам ЦК и народным
комиссарам ,15.
В. И. Ленин внимательно знакомился с крестьянскими
письмами, которые приходили в газету «Беднота».
— Ведь это же подлинные человеческие документы! Ведь
этого я не услышу ни в одном докладе! — говорил он116.
1,0 «Ленин в Москве», стр. 170, 172; «Воспоминания о В. И. Ленине», т. II.
М., 1957, стр. 576—578.
111 «Воспоминания о В. И. Ленине», ч. II, стр. 577.
1,2 «Ленин в Москве», стр. 177, 186—188.
113 Там же, стр. 199.
114 В. И. Л ен и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 173—174.
us Этот интересный документ, опубликованный первоначально в 1945 г. и
включенный в 42-й том Полного собрания сочинений В. И. Ленина,
содержит запись 28 выступлений крестьян из различных губерний. В
выступлениях, наряду с меткой и образной характеристикой положения в губерниях,
различными критическими замечаниями, жалобами, были соображения о
стимуле, о налоге («Заинтересовать надо крестьянина,— говорил
представитель Костромской губернии.—Иначе не выйдет». «Как
заинтересовать? — спрашивал представитель Новгородской губернии и тут же
отвечал: — «Просто: процентную разверстку хлеба...» — См. В. И. Лени н.
Поли. собр. соч., т. 42, стр. 384).
116 «Воспоминания о В. И. Ленине», ч. II, стр. 699.
237

В разговоре с редактором «Бедноты» В. А. Карпинским:
Ленин буквально засыпал его вопросами о письмах крестьян.
Он потребовал представить подробный доклад о положении в
деревне с выдержками из крестьянских писем. Более полусотни
таких писем о продовольственной разверстке и тяжелом
положении крестьян было изучено и вошло в доклад, направленный
Ленину. По свидетельству В. А. Карпинского, Ленин в докладе
на X съезде РКП (б) использовал как материал крестьянские
письма 117.
6 января 1921 г. Ленин беседовал с ходоком от крестьян
д. Моденово118. 30 января он принял крестьянина д. Льгово
(Тверская губерния) А. И. Гусева, прибывшего по поручению
губернской конференции беспартийных крестьян. 14 февраля у
него на приеме была делегация тамбовских крестьян (два
бедняка, два середняка, два кулака); в феврале он принял крестьян
Гороховецкого уезда Владимирской губернии И. А. Чеку нова и
Н. А. Ганявина119 и сибирского крестьянина О. И. Чернова.
Последний говорил о прогрессивном обложении, т. е.
высказывался за замену разверстки налогом.
«Он (Ленин.— Ред.) не меня, конечно, слушал, как персону
необыкновенную,— вспоминал Чернов,— а через меня он слушал
все крестьянство, и через меня он учел всю сложность
обстановки на низах» 120.
В. И. Ленин советовался с партийными и советскими
работниками, внимательно прислушивался к их суждениям, выяснял
через них мнения и настроения крестьян.
Делегат VIII съезда Советов Б. М. Волин рассказывает, как
в ходе работы съезда В. И. Ленин и М. И. Калинин собрали
делегатов-председателей губисполкомов на совещание. Поздно
вечером в помещении ЦК партии на Воздвиженке собралось
человек двадцать. «Ленин и Калинин заставляли нас исчерпывающе
рассказывать о том, что делается в губерниях, уездах, волостях,
о настроениях в крестьянстве, о положении рабочих, о
конкретных проявлениях „инициативы мест"» т.
Н. А. Милютин, являвшийся тогда чрезвычайным
уполномоченным ВЦИК и СТО по Орловской и Воронежской губерниям,
дважды беседовал с Лениным. Владимира Ильича особенно
интересовали настроения крестьян. «Я,— пишет Н. А. Милютин,—
поделился своими сомнениями в правильности нашей -политики
перераспределения урожая между крестьянами. До продналога
117 «Воспоминания о В. И. Ленине», ч. II, стр. 699.
118 Э. Ген к и н а. Переход Советского государства к новой экономической
политике, стр. 97.
1,9 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 52, стр. 60, 363; т. 42, стр. 587, 595.
120 «-Вооюминания о В. И. Ленине», ч. II, стр. 605.
121 Там же, стр. 380.
238

я не додумался, но указывал, что мы делаем что-то не то,
убиваем стимул к поднятию урожая» 122.
Д. И. Гразкин, работавший помощником комиссара Главного
управления путей сообщения по водному транспорту, в конце
декабря 1920 г. поехал в отпуск в вологодскую деревню. По
возвращении в первых числах февраля 1921 г. он написал М. И.
Калинину письмо о положении в деревне, высказываясь за введение
налога. Д. И. Гразкин был принят В. И. Лениным. Состоялась
беседа, в ходе которой Ленин подробно расспрашивал о
положении деревни, о настроениях крестьян. «Эта беседа,— вспоминает
Гразкин,— происходила тогда, когда гениальный ум Ленина уже
вынашивал план перехода к новой экономической политике.
Прежде чем принять какое-либо важное решение, В. И. Ленин
тщательно изучал вопрос не только по официальным материалам,
но и по беседам с людьми. Вот поэтому-то Владимир Ильич знал
положение в стране и жизнь трудящихся так глубоко, как никто
другой в нашей партии» 123.
2 февраля В. И. Ленин беседовал с членом Сибирского
ревкома В. Н. Соколовым, который предлагал объявить с весны
размер разверстки, а оставшийся у крестьян хлеб предоставить в их
полное распоряжение ,24.
В январе и феврале 1921 г. Центральный Комитет партии
много раз обсуждал вопросы, связанные с положением в деревне.
Рассматривались вопросы о настроении крестьян, об усилении
борьбы с бандитизмом, об оказании помощи крестьянству, о
подготовке к посевной кампании и пр. Однако до 8 февраля, как
можно судить по имеющимся документам, вопрос о налоге не
поднимался.
Речь шла о мерах экстренной помощи крестьянству. Как
отмечалось выше, 12 января ЦК создал комиссию для разработки
мер по облегчению положения крестьян. 2 февраля Политбюро
Центрального Комитета указало на необходимость быстрого
проведения продовольственной «скостки» «в тех местах, где
крестьяне особенно сильно пострадали от неурожая и особенно сильно
нуждались в продовольственном отношении» ,25. Тогда же были
намечены меры по ускорению перевозки и распределению
продуктов и инвентаря, мануфактуры, железа, по закупке за
границей серпов, кос и пр. Одновременно намечалось послать от ВЦИК
в ряд губерний чрезвычайные контрольные комиссии с заданием
обследовать политическое настроение крестьянства, провести
беспартийные конференции, принимать жалобы, расследовать и
привлекать к суду работников, допустивших злоупотребления 126.
122 Там же, стр. 413.
123 Там же, стр. 124—126.
124 «Старый большевик», 1930, № 1, стр. 115.
125 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 3, д. 128, л. 1.
126 Там же, лл. 1, 5.
239

Так в ходе обсуждений в ЦРч конкретных вопросов положения
в деревне, в ходе бесед и совещаний с крестьянами, с партийными
и советскими работниками, анализа их писем и предложений
вынашивалась мысль о замене разверстки налогом.
8 февраля 1921 г. на заседании Политбюро ЦК РКП (б), где
рассматривался вопрос о весенней посевной кампании
(докладчик Н. Осинский), В, И. Ленин написал первый документ,
наметивший конкретный план отмены разверстки и введения
налога 127. Это был знаменитый ленинский «Предварительный,
черновой набросок тезисов насчет крестьян». Этот исторический
документ гласил:
«1. Удовлетворить желание беспартийного крестьянства о
замене разверстки (в смысле изъятия излишков) хлебным налогом.
2. Уменьшить размер этого налога по сравнению с
прошлогодней разверсткой.
3. Одобрить принцип сообразования размера налога с
старательностью земледельца в смысле понижения %-та налога при
повышении старательности земледельца.
4. Расширить свободу использования земледельцем его
излишков сверх налога в местном хозяйственном обороте, при
условии быстрого и полного внесения налога» 128.
В этих тезисах содержится уже все основное, что определило
переход к налогу. Идея Ленина была дружно поддержана
руководством партии. О том, что по этому вопросу ЦК был
единодушен, Ленин говорил на X съезде и позднее 129.
О замене разверстки налогом Ленин говорил: «Это было
придумано не сразу. В большевистской печати вы можете найти, на
протяжении месяцев, ряд предложений, но проект, действительно
•обещавший успех, не был придуман» 130.
Ввиду исключительной важности вопроса ЦК партии решил
подвергнуть его обсуждению в печати. Уже 11 февраля в
«Правде» была опубликована статья крестьянина Осипа
Ивановича Чернова «Взгляды на сибирское крестьянство, как на
социальный элемент»131. Автор заявлял, что у сибирских крестьян ныне
^угнетенное состояние, они убеждены, что хлеб все равно отберут.
Считая, что к сибирскому крестьянину нужен особый подход,
Чернов предлагал, чтобы в Сибири проводилось процентное
отчисление, и развивал конкретный план такого процентного
(т. е. налогового) отчисления 132.
127 См. В. И. Л ен и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 487, 583; ЦПА ИМЛ, ф. 17,
оп. 3, д. 131, л. 1.
128 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 42-, стр. 333.
129 См. В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 43, стр. 74; т. 45, стр. 283.
130 В. И. Лен и н. Полн. собр. соч., т. 44, стр.'45.
131 Статья была передана в печать по предложению В. И. Ленина
(«Воспоминания о В. И. Ленине», ч. II, стр. 605; см. также В. И. Ленин. Полн.
собр. соч., т. 42, стр. 584).
132 «Правда», 11 февраля 1921 г.
540

17 февраля была опубликована статья П. Сорокина и М.
Рогова «Разверстка или налога. Авторы со всей определенностью
писали, что разверстка не дает крестьянину стимула, и
предлагали заменить ее налогом133. В опубликованном через несколько
диен окончании статьи авторы на основании многочисленных
выкладок называли и примерные цифры налога на 1921 г.:
300 млн. пуд. хлеба, 75 млн. пуд. овса, 90 млн. пуд. картофеля ш.
Б начале марта «Беднота» опубликовала письма крестьян
О. Чернова и В. Кушелева, которые также содержали
предложения о введении налога вместо разверстки ,3\ Выступления в
пользу налога были и на проходившем 4—9 марта съезде
представителей агрономов, посевкомов и земотделов по проведению
посевной кампании 136.
Уже после открытия X съезда в «Правде» появилась
полемическая статья В. Филиппова. Автор, критикуя Рогова и
Сорокина, писал о том, что мысль о налоге «неправильна, неприемлема».
В. Филиппов считал, что незачем «принимать меры к
восстановлению мелкого хозяйства». Выход из положения он видел в
создании крупного обобществленного производства ,37.
Итак, дискуссия, правда, не очень оживленная, была
проведена. Поэтому упреки Д. Б. Рязанова на X съезде партии в том,
что вопрос о налоге явился откуда-то сразу, что он не был
предварительно обсужден, лишены всякого основания. Ленин вполне
резонно ответил ему, что дискуссия была открыта, а если
товарищи, которые любят играть в оппозицию, не пожелали в ней
принять участие,— в этом виноваты только они сами 138.
Между тем в Центральном Комитете партии под
руководством В. Й. Ленина продолжалась работа по подготовке решения
о замене разверстки налогом. 14 февраля Политбюро ЦК
постановило не требовать от В. И. Ленина тезисов по докладу о
хозяйственном строительстве и согласиться на возможную замену
этого доклада докладом «О политике и задачах по отношению к
крестьянству»,39. Это постановление означало, что в связи с
предстоящей заменой разверстки налогом меняется повестка дня
X съезда партии. Вместо намеченного ранее доклада В. И. Лени-
133 «Правда», 17 февраля 1921 г 16 февраля 1921 г. вопрос о публикации этой
статьи рассматривался на заседании Политбюро. В. И. Ленин высказался
за печатание статьи (см. В. И. Лени н. Поли. собр. соч., т. 52, стр. 73, 366—
367). Было принято решение: «Сообщить тов. Мещерякову, что статья
тов. Сорокина может быть помещена (ЦПА НМЛ. ф. 17, оп. 3, д. 134, л. 2).
134 «Правда», 26 февраля 1921 г.
п5 «Беднота», 9 марта 1921 г.
136 «Правда», 5, 6, 11 марта 1921 г.
137 В. Филиппов. О кризисе сельского хозяйства и продовольственной
политике.—«Правда», 15 марта 1921 г.
138 См. В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 35.
139 ЦПА НМЛ, ф. 17, оп. 3, д. 162, л. 2; см. также В. И. Ленин. Поли. собр.
соч., 1. 42, стр. 587.
16 Ю. А. Поляков
241

на о хозяйственном строительстве ставился его же доклад об
отношении к крестьянству, включавший вопрос о налоге.
На основе ленинского документа от 8 февраля в ЦК был
подготовлен проект постановления о замене разверстки налогом.
24 февраля пленум ЦК принял этот проект за основу. 3 марта
В. И. Ленин внес в проект свои поправки 14°. 7 марта пленум ЦК
поручил окончательную доработку проекта комиссии в составе
В. Ленина, А. Цюрупы, Г. Петровского и др. М1, которая и
подготовила окончательный вариант, принятый съездом партии.
На X съезде РКП (б) В. И. Ленин всесторонне обосновал
необходимость перехода к налогу. В своем докладе о замене
разверстки натуральным налогом и в заключительном слове по
докладу он поставил кардинальнейшие вопросы взаимоотношений
рабочего класса и крестьянства, определил основы новой
экономической политики.
Намечая принципиальные пути перехода к нэпу, В. И. Ленин
не уставал предостерегать от поспешности, торопливости,
непродуманности. Практическое разрешение вопроса чрезвычайно
трудно, указывал он, поэтому надо использовать весь наш
аппарат, все наши теоретические силы, весь наш практический опыт,,
чтобы посмотреть, как это сделать М2.
«...Ничего не ломайте, не спешите, не мудрите наспех,
поступайте так, чтобы максимально удовлетворить среднее
крестьянство, не нарушая интересов пролетариата. Испытайте то,
испытайте другое, изучайте практически, на опыте... Чтобы идти
потом на основании опыта, нам нужно десять раз проверить
принятые меры» 143.
X съезд партии, кроме доклада В. И. Ленина, заслушал по
данному вопросу содоклад наркома продовольствия А. Д.
Цюрупы, остановившегося главным образом на практических
проблемах продовольственной работы. После обсуждения, в котором
приняли участие Е. Преображенский, П. Пахомов, М. Фрумкин,
В. Милютин, съезд единодушно принял ленинскую резолюцию.
Решение X съезда РКП (б) «О замене разверстки
натуральным налогом», принятое 15 марта 1921 г., определило основную
принципиальную линию перехода к нэпу.
С этого времени до конца 1921 —начала 1922 г. шла
практическая проверка принятых решений, выработка и проведение в
жизнь конкретных мероприятий, дальнейшее теоретическое
обоснование новой политики.
Решение X съезда, одобрявшее внесенные Центральным
Комитетом партии положения о замене разверстки натуральным
налогом, указывало на необходимость «детально разработать
ш См. В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 597.
141 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 61, л. 1.
142 См. В. И. Л е н н н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 63.
143 Там же, стр. 66.
242

формы проведения налога в жизнь и провести соответствующий
закон через ВЦИК и Совет Народных Комиссаров» 144.
21 марта вторая сессия ВЦИК VIII созыва приняла по
докладу М. И. Калинина декрет о замене разверстки натуральным
налогом 145. 28 марта был принят декрет СНК о размере
продовольственного налога на 1921/22 г. В соответствии с решением X
съезда налог устанавливался в 240 млн. пуд., т. е. значительно
меньше разверстки, определенной на 1920/21 г.146
Другой декрет СНК, принятый в тот же день, разрешал
свободный обмен, покупку и продажу сельскохозяйственных
продуктов в тех губерниях, которые уже выполнили разверстку. Это
разрешение распространялось на 40 губерний и несколько
автономных республик 147.
Чрезвычайно важным было решение конкретных вопросов,
связанных с организацией продналога. Это не были технические
вопросы, ведь от того, как проводить налог, как осуществлять
его взимание, по существу зависела принципиальная линия.
Отчет ЦК РКП (б) с 15 марта по 1 мая 1921 г. констатировал:
«Выяснение способов сбора натурпродналога, установление
количества этого налога..., установление принципов сбора налога и
установление конкретных точных форм налога — все это прошло
через внимательное обсуждение ряда заседаний ЦК РКП (б) с
участием наиболее близких к этим отраслям работы партийных
товарищей» 148.
В конце марта — начале апреля 1921 г. «а местах (в губиспол-
комах, губземотделах) развернулось обсуждение вопросов о
замене разверстки налогом на основе решения X съезда РКП (б)
и постановления ВЦИК от 21 марта. Широко обсуждались эти
вопросы в печати, а также в учреждениях, которые ведали
выработкой соответствующих мероприятий 149.
На местах наряду с явной и преобладающей поддержкой
нового курса выявились две неверные тенденции. Одна из них
отстаивала необходимость углубления принципов военного комму-
144 «КПСС в резолюциях...», ч. I, сгр. 564.
145 СУ РСФСР, 1921, № 26, ст. 147.
146 Там же, ст. 148.
147 Там же, ст. 149.
148 «Известия ЦК РКП(б)», 1921, № 31, стр. 1.
149 Так, в Витебской губернии вопрос «Согласование продналога с задачами,
по развитию сельского хозяйства» 27 марта обсуждал Витебский губпосев-
ком (ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 367, лл. 33—34); в той же губернии работала
комиссия по определению норм продналога (там же, л. 32)"-; в Курске в
специальной комиссии и в губпосевкоме эти вопросы обсуждались 10 и 14
апреля (там же, лл. 42, 45); в Астрахани губпосевком обсуждал вопрос о
практическом проведении налога 29 марта (там же, лл. 37—38) и т. д,
В Центральном государственном архиве народного хозяйства, в фонде Нар-
комзема (ф. 478, оп. 35, д. 367, лл. 104—166) хранится большое количестзо
телеграмм и писем с мест с предложениями и соображениями о налоге я
способах его практического осуществления.
16* 243

\
низма, свидетельствуя о непонимании того, что необходимо на
данном этапе опираться на мелкого крестьянина. Так,
Череповецкий губпосевком издал тезисы, где говорилось: «Неогосудар-
ствленное (обособленное) сельское хозяйство — очаг спекуляции
и классовой вражды; огосударствление сельского хозяйства —
улучшение природы крестьянства». Создание селькомов
рассматривалось как первый шаг к коммунизму 15°.
В ходе подготовки к посевной в отдельных губерниях
(Смоленская, Саратовская) усилился курс на обобществление
крестьянских хозяйств. Это вызвало недовольство крестьян. Многие
селения в этих губерниях отказались от выборов селькомов I5f.
В начале мая 1921 г. в Президиум ВЦИК, а также на имя
В. И. Ленина и в ЦК РКП (б) пришла докладная записка из
Канского уезда Енисейской губернии. Докладная, подписанная
членом ВЦИК, председателем уездного исполкома Яковенко,
секретарем укома, членами президиума уисполкома, сообщала,
что у сибпродкомиссара П. Кагановича 152 сильны разверсточные
настроения. Еще на Сибирской областной партийной
конференции (февраль 1921 г.) П. Каганович «с ожесточением ругал
эсерами, кулаками, мешочниками» тех, «кто вырабатывает стимулы
для крестьян». Ныне он также по существу выступил против
налога, о чем свидетельствует его доклад, сделанный 15 апреля в
Омске. Такая линия нашла соответствующее отражение в
практических шагах. Поэтому радость, с которой встретили крестьяне
сообщение о налоге, начинает остывать 153.
Такие левацкие загибы в создавшейся обстановке, когда все
зависело от правильного претворения принципов налога в жизнь,
приносили несомненный вред.
Другая тенденция как в центре, так и на местах заключалась
в том, чтобы пойти по линии максимальных уступок зажиточному
крестьянину, т. е. предоставить наибольшую свободу
капиталистическим элементам. Это проявилось, в частности, при
разработке вопроса о продналоге в Наркомземе ,54.
В ходе обсуждения этого вопроса работник Наркомзема
Чаянов доказывал, что если с мелких хозяйств брать меньше, то это
увеличит дробление хозяйств, что прогрессивное обложение
задержит рост посевов. Поэтому он предлагал не применять
прогрессивное обложение в отношении отдельных хозяйств 155. Это
150 «Правда», 27 марта 1921 г.
151 Там же.
152 Имеется в виду П. К. Каганович, сибирский продработник.
153 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 367, л. 102. Действия П. Кагановича,
опубликовавшего 25 марта (т. е. уже после X съезда) тезисы, в которых политика
продналога объявлялась кулацкой, эсеровской, были подвергнуты критике
и на III сессии ВЦИК в мае 1921 г. (I—IV сессии ВЦИК.
Стенографический отчет». М., 1922, стр. 215).
154 См. II главу.
из ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 327, л. 9.
244

противоречило прямому указанию X съезда партии о том, что
«налог должен иметь прогрессивный характер; процент
отчисления для хозяйств середняков и маломощных хозяев, для
хозяйств городских рабочих и т. п. должен быть пониженным.
Хозяйства беднейших крестьян могут быть освобождаемы от
некоторых, а в исключительных случаях и от всех видов
натурального налога» 156.
Показательна критика постановления ВЦИК от 21 марта,
содержавшаяся в тезисах о продналоге Брянского губисполкома о'
19 апреля 1921 г. В тезисах утверждалось, что налог отличается
от разверстки только размером и отменой круговой поруки.
«Остальное в положении о продовольственном налоге, как-то:
взимание продналога в виде долевого или процентного
отчисления, исходя из учета урожая, количества едоков, скота и т. п.,
ничем не отличает его от правильно построенной
продовольственной разверстки, и, таким образом, в отношении создания
стимулов к расширению и улучшению хозяйства у крестьянства,
продовольственный налог в том виде, в каком он спроектирован
ВЦИК, не может считаться вполне законченным
государственным мероприятием [и] нуждается в весьма многих
дополнениях» ,57.
Выражая мысль о том, что продналог не дает достаточных
стимулов крестьянину, тезисы по существу были направлены на
то, чтобы предоставить больше «свободы», больше возможностей
для зажиточных крестьян.
Задача состояла в том, чтобы наряду с созданием
крестьянину необходимого стимула сдержать в то же время
эксплуататорские тенденции кулачества, защитить трудовое крестьянство,
помочь его неимущим слоям.
Эти соображения были учтены в декрете СНК от 21 апреля
1921 г. «О натуральном налоге на хлеб, картофель и масличные
семена» 158.
Декретом определялась налоговая ставка на одну десятину
пашни в соответствии с числом едоков в хозяйстве и по урожаю
в данной местности. Подесятинная ставка при установлении
общей суммы увеличивалась во столько раз, сколько десятин имело
хозяйство 159.
29 апреля 1921 г. нарком юстиции Д. И. Курский подписал
постановление «О прекращении дел о нарушении разверстки и
неплатеже чрезвычайного налога» ,60. Это как бы окончательна
156 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 563.
157 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 367, л. 80.
158 Проект декрета был 17 апреля 1921 г. одобрен комиссией в составе
Цюрупы, Лежавы, Осинского, Милютина, Хинчука, Свидерского, Смирнова, Се-
нина, Попова и др. (см. ЦГАНХ, ф. 478, оп. 39, д. 367, лл. 58—59).
159 СУ РСФСР, 1921, № 38, ст. 204.
160 Там же, № 55, ст. 338.
245

подводило черту под всеми вопросами, связанными с
разверсткой, оставляя их и юридически и практически в прошлом,
Непосредственно после перехода к нэпу организация смычки
между городом и деревней мыслилась на базе товарообмена.
Организацию товарообмена предусматривало постановление
X съезда РКП (б) о замене разверстки налогом 161.
В. И. Ленин дал исчерпывающее определение понятия
товарообмена: «Обмен 'продуктов крупных социалистических фабрик
на продукты крестьянского хозяйства через продовольственные
органы государственной власти, принадлежащей рабочему
классу, через кооперацию рабочих и крестьян» 162.
Леми-н, рассматривая продналог, как одну из форм перехода
от военного коммунизма к правильному социалистическому
продуктообмену 163, говорил, что «задача товарообмена сейчас
есть самый важ-ный вопрос всей нашей экономической поли
тики» 164.
В течение весны и лета 1921 г. Советское правительство
принимало меры к тому, чтобы наладить организованный
товарообмен с крестьянством.
«Целый ряд декретов и постановлений, громадное количество
статей, вся пропаганда, все законодательство с весны 1921 года
было приспособлено к поднятию товарообмена»,— говорил
В. И. Ленин осенью 1921 г.165
Государство намеревалось сосредоточить в руках своих
органов, и прежде всего кооперации, необходимый товарный фонд.
Главную роль в проведении товарообмена должна была сыграть
кооперация. Между Наркомпродом и Центросоюзом 26 мая
1921 г. был подписан Генеральный договор166. Сбор налога
оставался функцией непосредственно государственной (его
осуществлял Наркомпрод). Кооперация, которой передавался
товарный фонд, вела товарообменные операции, будучи подотчетной
государству в лице Наркомпрода. Таким образом, государство
должно было осуществлять в хозяйственном обороте
руководящую и контролирующую роль.
В этом выражался определенный план дальнейшего
социалистического строительства. «Предполагалась более или менее
социалистически обменять в целом государстве продукты
промышленности на продукты земледелия и этим товарообменом восста-
161 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 563 и 564, пп 2 и 9 данного постангов-
ления.
162 В. И. Л е н и н. Поли. со5р соч., т. 43, стр. 149.
168 Там же, стр. 219, 243; т. 44, стр. 8.
т В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 357—358.
165 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 44, стр. 207.
166 Э. Генки на. Переход Советского государства к новой экономической
политике, стр. 204.
246

новигь крупною промышленность, как единственную основу
социалистической организации» ,67.
Следовательно, поиски наиболее правильных форм смычки
между городом и мелкокрестьянской деревней продолжались.
По-прежнему партия искала такую форму, которая позволяла
найти выход из конкретных трудностей этого периода и
определяла пути дальнейшего социалистического строительства,
перспективы движения вперед.
Казалось, что «...посредством товарообмена мы в состоянии
осуществить более непосредственный переход к
социалистическому строительству» ,68. Однако практика проведения товарообмена
оказалась неудачной. Причины этого обстоятельства были
вскрыты В. И. Лениным в ряде выступлений осенью 1921 г.,69 В. И.
Ленин смело и прямо заявил об этой неудаче: «Товарообмен
сорвался... С товарообменом ничего не вышло, частный рынок оказался
сильнее нас, и вместо товарообмена получилась обыкновенная
купля-продажа, торговля» ,7°. Там же Ленин говорил о том, что
«товарообмен, как система, оказался несоответствующим
действительности», что «попытка снабдить крестьянство продуктами
перешедшей в руки государства крупной промышленности нам
не удалась» т.
В связи с этим перед государством встали новые задачи,
в обобщенном виде сформулированные Лениным: «научиться
торговать». Государство, исходя из наличия рынка, считаясь с
его законами, должно было овладеть им, взять в свои руки
регулирование рынка и денежного обращения ,72.
В соответствии с этим изменились и функции кооперации.
Если весной имелось в виду, что кооперация будет монополистом-
заготовителем сельскохозяйственных продуктов, то теперь она
превращалась в одного из участников борьбы за рынок —
участника, действующего против капиталистических элементов при
поддержке государства.
Упорядочивалась, укреплялась советская денежная система.
В этом отношении основные задачи были сформулированы в
постановлении IV сессии ВЦИК (октябрь 1921 г.) «О мерах по
упорядочению-финансового хозяйства» т.
Так в ходе жизни, на основе неустанных творческих исканий,
проверки опытом, теоретических обобщений были определены
основные принципы перехода к нэпу. К концу 1921 —началу 1922 г.
этот период в основном закончился.
«...Теперь, после партконференции в декабре 1921 года и
IX съезда Советов, новая экономическая политика является до-
167 В. И. Лен и н. Поли. собр. соч., т. 44, стр. 207.
168 Там же, стр. 215.
ш См. там же, стр. 207, 208, 307, 308.
170 Там же, стр. 207, 208.
171 Там же, стр. 214, 307.
172 См. «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 588»
473 СУ РСФСР, 1921, № 69, ст. 550.
847

статочно твердо и ясно установленной»,— писал Ленин в начале
января 1922 г. в «Проекте директивы Политбюро о новой
экономической политике» 174.
Положение определилось, принципиальные вопросы
выкристаллизовались. Можно было приостанавливать отступление.
И Ленин уже в начале марта 1922 г. объявил: «...Отступление,
которое мы начали, мы уже можем приостановить и
приостанавливаем. Достаточно» 175.
XI съезд партии принял ленинские положения о приостановке
отступления, зафиксировав их в своей резолюции.
Так были определены основные принципиальные вопросы,
связанные с переходом к нэпу. Так был закончен, как называл его
В. И. Ленин, «переходный период в переходном периоде» ,76.
3. Нэп — путь к социализму
Переход к нэпу был обусловлен конкретной обстановкой. О том.
что именно конкретные трудности весны 1921 г. обусловили
необходимость скорейшего введения новой экономической политики,
В. И. Ленин говорил десятки раз 177. Но вместе с тем, как
отмечалось выше, вырабатывалась общая, генеральная линия
социалистического строительства на долгие годы вперед, линия,
имеющая непреходящее, поистине всемирно-историческое значение.
Стратегия и тактика шли неразрывно". И чем дальше страна
уходила от кризиса весны 1921 г., тем большее место занимают у
Ленина вопросы стратегии.
В связи с подготовкой и осуществлением перехода к нэпу
В. И. Ленин поставил и решил ряд принципиальных вопросов
социалистического строительства, сформулировал важнейшие
положения партийной и государственной политики.
Через все проблемы и вопросы — конкретные и общие
—красной нитью проходит идея союза рабочего класса и крестьянства.
Если в предшествующих работах В. И. Ленин обосновал
значение этого союза для победы социалистической революции, для
отражения натиска врагов, упрочения Советского государства, то
после того, как страна покончила с войной, он стал неуклонно
проводить мысль о необходимости укрепления союза рабочих и
крестьян для успеха мирного строительства, об экономической
смычке города и деревни. «Надо направить все усилия к тому,
чтобы наладить отношения рабочих и крестьян»,— говорил
В. И. Ленин 178.
174 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 44, стр. 356.
175 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 8.
176 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 216.
177 См. В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 308—309; т. 43, стр. 25, 29,
57, 147, 154, 155, 166, 218, 237, 304; т. 44, стр. 8, 44, 45 и др.
178 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 307.
248

Впервые в новейшей истории сложился такой общественный
порядок, когда экономическое и политическое господство класса
эксплуататоров было ликвидировано. В новых условиях
государственная власть сосредоточилась в руках рабочих. Крестьяне же
составляли преобладающее большинство. В таком небывалом
доселе положении отношение этих двух классов, т е. рабочих и
крестьян, и составляло политическую основу всей жизни,
деятельности партии, государства. «Главным вопросом,— как
подчеркивал В. И. Ленин,—для нас остается — и в течение долгого
ряда лет неминуемо останется — правильное установление
отношений между этими двумя классами...» 179
В. И. Ленин обогатил марксизм положениями о формах союза
и об экономической основе союза между пролетариатом и
крестьянством. Во время войны формулу и условия союза
«предписывали военные обстоятельства с абсолютной категоричностью,
ни малейшего выбора нам не оставляя» 18°. После войны надо
было найти формы союза экономического, формы, которые
удовлетворяли бы оба эти класса.
«Как только мы действительно прочно покончили с внешним
врагом,— а это лишь к 1921 году оказалось фактом,— перед нами
встала задача другая,— задача экономического союза между
рабочим классом и крестьянством» 181. Установление такого
союза — это не временный, не преходящий вопрос, а проблема огром
ного исторического масштаба. Задача пролетариата, взятая в
общей, перспективной форме, заключается в руководстве переходом
мелких хозяев к обобществленному, коллективному труду182.
Но поскольку осуществить обобществление труда крестьянства
в короткие сроки нельзя, нужно это делать постепенно, а для
этого необходимо найти формы союза с мелким крестьянством на
1ереходный период. Это — важнейшая задача, от которой
зависит судьба социалистического строительства. И Ленин
подчеркивал, что для Советской власти самый важный вопрос экономики
и политики — «как найти формы сожительства с мелкими
земледельцами» 183.
Ленин с необычайной силой и убедительностью говорил о
значении союза рабочих и крестьян, называл этот союз альфой и
омегой Советской власти, необходимым и достаточным условием
ее прочности, подчеркивал, что «...только соглашение с
крестьянством может спасти социалистическую революцию в России» 184.
Он писал о том, что в отношениях пролетариата и мелких
земледельцев есть трудные, нерешенные задачи, что буржуазия стре-
179 В. И. Л е н II н. Полн. собр. соч., т. 43, стр. 301.
180 Там же, стр. 302.
181 Там же, стр. 303.
182 Там же, стр. 26.
183 Там же, стр. 30.
184 Там же, стр. 59.
249

I
мится восстановить крестьян против рабочих, поднять,
использовать «мелкобуржуазную анархическую стихию» 185. И поэтому
так обоснован и глубок ленинский вывод: «...Задача нэпа,
основная, решающая, все остальное себе подчиняющая,— это
установление смычки между той новой экономикой, которую мы начали
строить..., и крестьянской экономикой, которой живут миллионы
и миллионы крестьян» 186.
В. И. Ленин указывал, что теоретически единственной основой
экономического союза является введение натурального налога.
«В этом заключается единственная теоретическая возможность
прийти к действительно солидной экономической базе
социалистического общества. Социализированная фабрика дает
крестьянину свои продукты, а крестьянин дает за это хлеб. Это
единственная возможная форма существования социалистического
общества, единственная форма социалистического строительства
в стране, где мелкий крестьянин составляет большинство или,
по крайней мере, очень значительное меньшинство» 187. Это
указание имеет широкий характер, далеко выходящий за рамки
одной только России. Из него следует конкретный практический и
вместе с тем теоретический вывод о том, что крестьянину нужен
стимул.
Об этом Ленин подробно говорил на X съезде РКП (б).
Крестьянин выдвигает лозунг свободной торговли, потому что «он
отвечает экономическим условиям существования мелкого
производителя» 188. Взятие у крестьян излишков не соответствует
мирным условиям существования крестьянского хозяйства.
Крестьянину «нужна уверенность, что он столько-то отдает, а столько-то
может употребить для своего местного оборота» 189. Надо,
указывал В. И. Ленин, сделать максимум для крестьянина, дать ему
максимум уступок. Чтобы создать мелкому производителю
наилучшие условия, надо экономически удовлетворить среднее
крестьянство. «Мелкий земледелец, пока он остается мелким,
должен иметь стимул, толчок, побудитель, соответствующий его
экономической базе, т. е.' мелкому отдельному хозяйству» 190.
В течение 1921 г. В. И. Ленин многократно возвращался к
вопросу о стимуле — в «Докладе о продовольственном налоге»
(9 апреля), в брошюре «О продовольственном налоге» (21
апреля), на X Всероссийской конференции РКП (б) (26 мая), в
статье «К четырехлетней годовщине Октябрьской революции»,
в «Докладе на II Всероссийском съезде политпросветов» |91 и др.
185 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 25.
186 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 76.
187 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 44, стр. 48.
188 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 27.
ш Там же, стр. 28.
190 Там же, стр. 63.
191 Там же, стр. 153—154, 157, 218—221, 309-312; т. 44, стр. 152, 164—165.
250

Весной —летом 1921 г. на базе товарообмена партия
намеревалась сохранить максимальные позиции Советского
государства в сфере товарооборота. Была сделана попытка именно в этой
области всемерно ограничить отступление. В конечном счете это
было связано с вопросом о темпах социатистического
строительства. Эта попытка не удалась. Отступление, намеченное весной,
оказалось недостаточным. Выяснилась необходимость
продолжить отступление. «Этот весенний переход к новой
экономической политике, это наше отступление... оказалось ли оно доста
точным?» — спрашивал Ленин осенью 1921 г. И тут же отвечал:
«...Нет, оно оказалось еще недостаточным» 192
Итак, ленинские положения о необходимости экономического
стимула, материальной заинтересованности для крестьянина
абсолютно ясны. Однако для того, чтобы прийти к этому выводу,
потребовались время, практический опыт, фактическая
проверка н сопоставление различных форм и методов стимулирования
крестьянина.
Вопрос о стимулировании крестьянина ставился и в период
военного коммунизма. В марте 1920 г. в телеграмме на места
народный комиссар по делам продовольствия А. Д. Цюрупа
писал, что продовольственные органы предъявляют требования о
сборе минимума хлеба, необходимого для питания армии и
городского населения. «Для крестьян прямой интерес сеять
больше, ибо им тогда больше останется... При хорошем урожае и
большой посевной площади может случиться, что на деле
крестьянам останется больше нормы». Чем больше крестьяне
произведут, тем больше им достанется ,93.
За успешное выполнение разверстки по отдельным
техническим культурам стало проводиться премирование194.
Премирование распространялось и на отдельные деревни и
волости, сдававшие разверстку своевременно и полиостью195.
Но эти меры имели частичный характер, они не могли
обеспечить подлинного стимула для крестьянина.
192 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 44, стр. 206—207.
193 ЦГАНХ, ф. 1943, on. 4, д. 209, л. 1.
194 Декрет СНК от 12 ноября 1920 г. «Об организации посевов льна и конопли >
предусматривал, что «продорганы в обмен на сданный урожай льна и
конопли снабжают селения в договорном порядке продуктами продовольствия
и предметами широкого потребления». Наркомпроду, ВСНХ и Наркомзему
было поручено создать особый фонд для вознаграждения льноводов и
коноплеводов (СУ РСФСР, 1920, № 90, ст. 473). В декрете СНК от 27 ноября
1920 г. о восстановлении хлопководства предусматривались, кроме
снабжения хлопкоробов необходимыми товарами и орудиями производства,
«поощрительные мероприятия за увеличение посева и поднятие культуры» (там
же, № 100, ст. 535).
195 В печати 1920 г. можно встретить немало сообщений такого характера:
«Ширяевская волость Калачевского уезда выполнила полностью хлебную
разверстку. Губпродкоч сделал распоряжение о выдаче этой волости
двойной нормы товаров» (см. «Красная деревня» (Воронеж), б октября 1920 г.).
25!

\
Как говорилось выше, постепенно к VIII съезду Советов
вопрос о стимулировании «старательного крестьянина»,
выраженный сначала самым неопределенным образом, приобрел
более конкретные очертания, вылился в форму положений о
премировании «старательного крестьянина». Но эти положения,
основанные на принципах военного коммунизма, исходившие из
того, что премирование осуществляет государство, не решали
проблемы. При этом у многих коммунистов выявились
ошибочные взгляды.
Некоторые из них, например, утверждали, что в советских
условиях «крестьянин перестает быть собственником» (И. Тео-
дорович) 196, что наличие Советской власти само по собе
является стимулом и т. д. Поэтому партия, Ленин после
напряженных поисков и осуществили переход к нэпу с тем, чтобы найти
действительно удовлетворяющий крестьянина стимул. Ленин
уже на X съезде партии говорил, что для того, чтобы
экономически удовлетворить среднее крестьянство, надо пойти на
свободу оборота.
«Этот самый оборот — стимул, побудитель, толчок для
крестьянина. Хозяин может и должен стараться за свой собственный
интерес, потому что с него не возьмут всех излишков, а только
налог...» 197.
После долгих исканий, после практической проверки был
сделан вывод о том, что пока сохраняется мелкое единоличное
крестьянское хозяйство, необходимо предоставить крестьянину
стимул в виде права свободно распоряжаться своими
излишками, необходимо разрешить свободу оборота, т. е. свободную
торговлю.
Так был найден действительно удовлетворяющий
единоличного крестьянина -стимул, так были определены «формы
сожительства с мелкими земледельцами» на переходный период от
капитализма к социализму, «а время пока крестьянство еще не
пришло к обобществлению, оставалось в своей массе мелким,
раздробленным.
«Надо строить,— говорил В. И. Ленин,— на личной
заинтересованности крестьянина»198. И формы удовлетворения этой
личной заинтересованности были определены самым разумным
и правильным образом. Союз рабочих и крестьян получил новую
экономическую базу, соответствовавшую новым историческим
условиям, новому этапу социалистического строительства.
Вместе с тем получил дальнейшее развитие и обоснование ленинский
принцип материальной заинтересованности — один из
важнейших принципов социалистического строительства.
196 И. Теодоров ич. О государственном регулировании крестьянского
хозяйства, стр. 11.
197 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 71.
198 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 44, стр. 164.
252

Надо идти к коммунизму, указывал в это время В. И. Ленин,
«не на энтузиазме непосредственно, а при помощи энтузиазма,
рожденного великой революцией, на личном интересе, на личной
заинтересованности, на хозяйственном расчете...»199
Поиски путей стимулирования крестьян были сложны и
трудны не сами по себе, а потому, что с этим вопросом неразрывно
был связан другой вопрос —об опасности усиления,
возрождения капиталистических элементов среди крестьянства.
Угроза усиления кулачества вставала перед партией уже в
связи с вопросом об ограничении земельных переделов. Частые
переделы земли в первое послереволюционное время имели
положительное значение, они способствовали поравнению
крестьянского землепользования, нанося тем самым удар по
кулачеству.
«Вначале частые переделы имели политическое значение;
они пробуждали деревенскую бедноту к самодеятельности,
поднимали ее настроение против более состоятельного крестьянства,
сплачивали самый обездоленный класс деревни в компактную
массу для защиты своих интересов от более состоятельных
односельчан»200. Но переделы имели и ярко выраженную
отрицательную сторону: они лишали крестьянина стимула к
улучшению своего участка, вели к разрушению уже сложившихся,
необходимых приемов земледелия, ибо отсутствовала
стабильность землепользования.
В связи с экономической нецелесообразностью частых
переделов встала (в соответствии с пожеланиями самих крестьян)
необходимость их ограничения. На это был направлен ряд
актов Советского правительства, начиная с середины 1919 г.201
30 апреля 1920 г. Совнарком РСФСР издал специальное
постановление «О переделах земли», которое упорядочивало передела,
разрешая их осуществление только с санкции земельных
органов202. Эти меры были направлены к тому, чтобы
стабилизировать землепользование путем закрепления земельного участка
за крестьянином и тем самым стимулировать его к правильному
уходу за землей, к более тщательной обработке полей.
Эту же цель преследовал и декрет ВЦИК и СНК от 27 мая
1920 г. «Об увеличении размера землепользования в трудовых
хозяйствах». Во изменение действовавших ранее законов декрет
разрешал интенсивным хозяйствам, производящим коренное
улучшение земель и угодий, сеющим промышленные культуры,
199 Там же, стр. 151.
200 М. И. Калинин. Переделы внутри общины.— «Экономическая жизнь»,
11 сентября 1920 г.
201 См. циркуляры Наркомзема от 28 июня, 2 октября 1919 г. (ЦГАНХ СССР,
ф. 473, оп. 20, д. 35, л. 28); И. А. Кириллов. Очерки землеустройства
за три года революции. Пг., 1922, стр. 151.
т СУ РСФСР, 1920, № 35, ст. 170.
253

вводящим многопольные севообороты, оставлять всю
находящуюся в их пользовании зе:-и!Ю, «хотя бы это количество земли
было выше установленных для данного района норм наделения
землею»203.
Следовательно, крестьянину давался известный стимул к
поднятию производительных сил, к укреплению своего
хозяйства, стимул, выражавшийся в возможности распоряжаться
большим количеством земли, чем другие односельчане. Однако эти
решения вызвали опасения, что подобные меры могут
способствовать укреплению кулака. М. И. Калинин специально
останавливался на этом вопросе. Говоря о постановлении СНК от
30 апреля 1920 г., он ставил вопрос: «Не рано ли? Не поведет ли
такая политика к возрождению кулачества?» Отвечая, М. И.
Калинин правильно указывал, что, если крестьянин получит свою
силу от органов Советской власти, если для государства
сохранится возможность «регулировать отношения различных
производств»,— это не страшно204.
Вместе с тем в декрете от 27 мая 1920 г. оговаривалось, что
он распространяется на хозяйства трудовые, обрабатывающие
землю без применения наемного труда205. Эта оговорка была
направлена на то, чтобы не дать кулаку возможности
использовать данный декрет в своих интересах.
Вопрос о том, что стимулирование крестьян может повести к
усилению капиталистических элементов, с большой остротой
встал и на VIII съезде Советов в связи с предложением о
премировании старательных хозяев. Уже в ходе подготовительной
работы комиссия Наркомпрода и Наркомзема на заседании
28 ноября 1920 г. решила в вводной части после слов:
«наиболее старательных хозяев крестьян» добавить: «середняков»206.
Эта поправка свидетельствовала о стремлении классово
разграничить понятие «старательный крестьянин», исключить
возможность подведения под эту рубрику кулацких элементов.
Положения нового законопроекта оживленно и горячо
обсуждались на пленарных заседаниях съезда, на совещании
делегатов-крестьян 22 декабря, на фракции РКП (б) 24 и 27 декабря.
Фракция РКП (б) VIII съезда высказалась за устранение из
законопроекта пунктов, касающихся персонального
премирования отдельных домохозяев207. Фракция руководствовалась
соображениями, что таким премированием прежде всего
воспользуется кулак, обладающий, естественно, самым крепким
хозяйством. Один из делегатов съезда (Демченко) заявил на
203 СУ РСФСР, 1920, №> 52, ст 226.
204 «Экономическая жизнь», 11 сентября 1920 г.
205 СУ РСФСР, 1920, № 52, ст. 226.
206 ЦГАНХ, ф. 1943, оп. 1, д. 590, л. 74.
207 См. В.И.Лени н. Поли. собр. соч., т. 42. стр. 474.
254

предварительном совещании: «Что же, наша партия становится
партией старательного мужика?»208
27 декабря 1920 г. этот вопрос специально рассмотрел
пленум ЦК РКП (б), отметивший, что фракцией съезда принято
неправильное решение, и предложивший фракции пересмотреть
его209. Выполняя поручение пленума ЦК, на фракции в тот же
день выступил В. И. Ленин. Его выступление исключительно
важно для определения существа классовой политики
Советского государства в деревне.
В. И. Ленин, отмечая, что зажиточных крестьян и кулаков
«в деревне осталось сколько угодно», указывал, что нельзя
допустить несправедливых привилегий кулаку, нельзя допустить,
чтобы государство оказалось, таким образом, участником
развития кулачества. Но из этого вовсе не вытекает, что нужно вообще
отказаться от премирования отдельных хозяев. «В стране
глубоко крестьянской, где индивидуальный, единоличный труд
крестьянина господствует на 9/]0, а вероятнее на 99 процентов, где мы
имеем 20 миллионов крестьянских хозяйств, мы хотим поднять
их, и мы должны это во что бы то ни стало сделать»210.
Поскольку эти 20 млн. крестьянских дворов хозяйничают
отдельно, государство обязано считаться с действительностью,
обязано добиваться подъема этих хозяйств. Конечно, желательно,
чтобы подъем шел через коллективизм, чтобы хозяйства
подымались целыми волостями, обществами и т. д. Но в данных
условиях это нереально, и подобная ориентация в практической работе
даст величайшие ошибки.
Для того чтобы исключить опасность использования
премирования кулачеством, ЦК РКП (б), по предложению В. И.
Ленина, наметил три пункта, дополняющих законопроект211.
Во-первых, премирование отдельных домохозяев ставилось на второй
план по сравнению с премированием целых обществ и
коллективов; во-вторых, премирование отдельных хозяев допускалось
лишь при строжайшем соблюдении того условия, что
хозяйственные успехи достигнуты без малейшего применения кулаческих
приемов; в-третьих, допускалось премирование отдельных хозяев
знаками отличия, предметами личного потребления, домашнего
обихода и т. п. Премировать средствами производства
признавалось допустимым лишь при непременной гарантии, что они
не будут использованы как орудие превращения хозяина в
кулака.
208 И. Т е о д о р о в и ч. О государственном регулировании крестьянского
хозяйства, стр. 12.
209 «Считать полное устранение из резолюции по земельному вопросу слов,
касающихся персонального премирования старательных крестьян,
неправильным; поэтому предложить фракции съезда пересмотреть свое решение»
(ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 49, л. 1).
210 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 186, 187.
211 Текст дополнения см. там же, стр. 199.
255-

Эти ленинские предложения были приняты фракцией
РКП (б), внесены ею на обсуждение съезда, единодушно
приняты и вошли, таким образом, без каких-либо принципиальных
изменений в постановлении съезда 212.
Постановление в целом явилось примером глубокого учета
соотношения классовых сил в деревне, образцом проведения
классовой линии пролетарского государства, линии на
поддержку коллективного земледелия, на поддержку и защиту
трудящегося крестьянства от эксплуататорских элементов в сочетании
с борьбой за подъем всего сельского хозяйства.
Еще более остро вопрос об опасности роста капитализма
встал в связи с введением продналога, разрешением свободной
торговли. И Ленин, глубоко и всесторонне развивая этот вопрос,
дал исключительно важные положения. Уже на X съезде партии
он говорил со всей ясностью: «Не надо закрывать глаза на то,
что замена разверстки налогом означает, что кулачество из
данного строя будет вырастать еще больше, чем до сих пор. Оно
будет вырастать там, где оно раньше вырастать не могло» 213.
Ленин не скрывал, что угроза велика и серьезна. Он даже
подчеркивал, что «...явление, которое нам угрожает,— развитие
мелкого производства и мелкой буржуазии в деревнях,—это
явление представляет самую большую угрозу»214. Он предвидел,
что предстоит серьезная, ожесточенная борьба с силами
капитализма. Это — борьба не на жизнь, а на смерть, борьба, в которой
стоит вопрос: «кто — кого?». И не случайно, что на X съезде
партии, когда об этом шла речь, Ленину, как докладчику,
прислали большое количество записок об опасности развития
капитализма. «Вы таким образом открываете настежь двери для
развития буржуазии, мелкой промышленности и для развития
капиталистических отношений». «Как вы удержите рабочее
государство >при развитии капитализма в деревне?» —
говорилось в записках215.
Отражала подобные опасения и резолюция, внесенная
М. И. Фрумкиным на X съезде партии в противовес ленинской
резолюции о замене разверстки налогом. В то время как
резолюция, предложенная В. И. Лениным, говорила о разрешении
обмена в пределах местного хозяйственного оборота, резолюция
Фрумкина (она не была принята) предлагала остающиеся у
крестьянина излишки не пускать в оборот, а использовать их
для улучшения и укрепления своего хозяйства, для повышения
212 См. доклад о поправках, вносимых в законопроект: «Восьмой съезд
Советов. Стенографический отчет», стр. 194—'197 Окончательный текст
постановления: там же, стр. 267—271.
213 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 69.
214 Там же, стр. 82. См. также стр. 221, 243--244, 313—314; т. 44, стр. 8, 49,
159—160, 214.
215 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 78, 82.
256

личного потребления или уступать излишки государству в обмен
на предметы личного потребления и хозяйственного обихода216.
В. И. Ленин ни на минуту не упускал из виду этой опасности.
Он реально и трезво оценивал обстановку, взвешивал
соотношение классовых сил. И на основе всесторонней оценки силы
классового врага и мощи пролетарского государства он приходил к
неопровержимому выводу: в этой борьбе диктатура
пролетариата может и должна одержать победу, капиталистические
элементы могут быть и будут вытеснены и ликвидированы.
«Мы не боимся», «это не страшно Советской власти», <не надо
бояться капитализма, которому 'предоставляется некоторая
свобода, «ибо он нам совершенно не страшен»,— повторял Ленин 217.
Ведь рабочее государство, указывал он, держит под своим
контролем фабрики, заводы, транспорт, заграничную
торговлю218. Государство может бороться с растущим снизу
капитализмом государственным объединением, государственными
мерами сверху. Государство дает крестьянину машины, проводит
электрификацию, дает товары. «Если товары в твоих руках —
ты держишь власть...»219. Таким образом, «этот капитализм
будет под контролем, под надзором государства»220.
Временное, частичное допущение капитализма не имело
ничего общего с возвращением к капитализму. Капиталистические
элементы появились не как победители, диктовавшие свои
условия. Хозяином положения было и оставалось Советское
государство. Политическая власть сочеталась с наличием в его руках
командных высот в экономике. Диктатура пролетариата могла
держать под своим контролем растущий снизу капитализм,
ограничивать и регулировать его. Капитализм, допускавшийся
в промышленности, торговле, сельском хозяйстве, как бы
находился на государственной цепи.
Ленин ставил вопрос огромной теоретической важности —
можно ли- восстановить свободу капитализма для мелких
земледельцев, «не подрывая этим самым корней политической власти
пролетариата?»221 Он отвечал категорически, определенно,
твердо — можно. Весь вопрос — в мере допущения капитализма,
в формах, методах государственного регулирования, в умении
государства бороться с капитализмом. Какова должна быть эта
216 «Десятый съезд РКП (б). Стенографический отчет». М, 1963, стр. 444—445.
217 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 120, 160, 314 и др.
218 Там же, стр. 160, 158—159; т. 44, стр. 8.
219 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., i. 43, стр. 70.
220 Там же, стр. 160. «Развязывая стихию рынка и денежного хозяйства, мы
выступаем не в роли побежденных, а в качестве организаторов,
закрепивших уже за собой все основные командные высоты государственного и
хозяйственного аппарата»,— писал несколько позже Г. М. Кржижановский
(Г. М. Кржижановский. Десять лет хозяйственного строительства
СССР. М., 1927, стр. 63).
221 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 62.
17 Ю. А. Поляков
257

мера, этот предел? Ленин учи1т, многократно это повторяя, что
здесь надо исходить из практики, из опыта, из конкретной
обстановки, не связывая себя заранее какими-либо определенными'
нормативами. И здесь партия, Ленин проявляли
исключительную гибкость, маневренность, внимательно изучая меняющуюся
обстановку, следя за изменениями в соотношении классовых,
сил.
Мы уже отмечали, что первоначально (весной 1921 г.)
намеченное отступление оказалось недостаточным, и партия пошла
на то, чтобы продолжить отступление, отказавшись от замысла
осуществления товарообмена, пойдя на расширение торговли,,
денежного обмена. А в конце 1921—начале 1922 г., в
соответствии с новой обстановкой, партия дала директиву о
приостановке отступления. Конечно, это не означало, что в дальнейшем
не приходилось отступать на том или ином участке, не
приходилось делать новых уступок крестьянству. Но все это зависела
от конкретных условий, конкретной обстановки. Главное же
заключалось в том, чтобы не упустить цель, не пойти на такие
уступки, которые подрывали бы диктатуру пролетариата.
Ленин тщательно прислушивался к мнению практиков,
обращал внимание на все конкретные вопросы, связанные с
положением в деревне. Уже приводившийся выше пример обсуждения,
вопроса о премировании на VIII съезде Советов являет яркий
образец такого конкретного глубокого практического подхода
к решению важной проблемы о том, как стимулировать
крестьянина, ограничивая в то же время кулака.
Одним из проявлений творческого подхода к развертыванию
инициативы мест был ленинский «Наказ от СТО местным
советским учреждениям»:
«Мы должны,— говорилось в „Наказе" — смелее и шире
применить разнообразные приемы, подходы к делу с разных
сторон, разную степень допущения капитала и частной
торговли...» Это и позволит определить, «каким путем всего вернее
можно идти»222.
Ленин самым подробным образом изучал постановку
отчетности мест. Смелее искать, проявлять максимум инициативы,,
привлекать широкий актив, в том числе из беспартийных и
«неведомственных людей», и установить правильную отчетность —
так ставил он вопрос. Это нужно для того, чтобы обмениваться
опытом, организовать соревнование и, главное, местной работой,
ее результатами проверять правильность деятельности
центральных учреждений. Ленин сам составил несколько десятков
важнейших и совершенно конкретных вопросов, подлежавших
разработке, проверке, освещению на местах 223.
222 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 270, 271.
223 Там же, стр. 275—290.
258

Очень показательна с этой точки зрения ленинская критика
тезисов Е. Преображенского. В марте 1922 г., в процессе
подготовки к XI съезду партии, Е. Преображенский написал тезисы о
работе в деревне. Тезисы содержали ряд ошибок и отличались
обилием общих рассуждений, без учета и обобщения практики,
опыта224.
В. И. Ленин подверг тезисы самой резкой критике, отмечая,
что они «архи- и переакадемичны*, выражают интеллигентщину,
кружковщину, литературщину, а не практическую
государственную хозяйственную работу225. Ленин в буквальном смысле
слова обрушился па общие места и пустые фразы. Голое
повторение общих мест, писал он, вредно, вызывает тошноту, скуку,
злобу против жвачки. Всех тошнит от общих фраз. «Они плодят
бюрократизм и поощряют его»226.
Нужно изучать опыт, изучать практически. Политика
пролетариата по отношению к кулачеству и зажиточному крестьянству
в данный момент должна быть направлена главным образом на
ограничение его эксплуататорских тенденций, учил В. И. Ленин.
И вся суть в том, что надо изучать практически, как
ограничивать эти стремления, как защищать бедноту. Надо взять данные
практического опыта хотя бы по одному уезду, хотя бы по одной
волости. Показать не академически, а деловым анализом,
конкретно, с фактами, что надо и что не надо делать227.
Политбюро ЦК РКП (б) 20 марта по предложению Ленина
признало тезисы Преображенского неподходящими, обратив
внимание на необходимость изучения и оценки практического
опыта 228. Но ввиду большого значения вопроса указанные тезисы
вместе с замечаниями В. И. Ленина и решением Политбюро
были разосланы всем членам Центрального Комитета229. В этом
же духе и было выработано решение XI съезда партии,
констатировавшее «недостаточность собранного материала об опыте
работы на местах» и поставившее первоочередной задачей
«тщательное собирание и внимательнейшее изучение местного
практического опыта»230.
В исключительном внимании к опыту масс, в ненависти к
общим фразам, бюрократизму — одна из самых замечательных
черт В. И. Ленина как классика марксизма, государственного
деятеля нового типа. Сам он всегда исходил из этого опыта,
неустанно проверял теоретические выводы на практике.
224 Текст тезисов имеется в приложении к протоколу заседания ЦК РКП (б)
от 25 марта 1922 г. (см. ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 77, лл. 4—9).
225 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 44.
226 Там же, стр. 45.
227 Там же, стр. 44—46.
228 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 77, л. 9.
229 Там же, л. 1.
230 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 618.
17* 253

В связи с переходом к нэпу по-новому встал вопрос о
темпах социалистического строительства. Выяснилось, «что
непосредственный переход к чисто социалистическим формам, к
чисто социалистическому распределению превышает наши
наличные силы»231. Жизнь, практика показали целесообразность,
необходимость более медленного осуществления социалистических
преобразований, чем предполагалось раньше. Пролетарское
государство в своем движении по пути штурма капиталистических
элементов зашло слишком далеко зперед. Это была разведка,
разведка боем. Это был поиск, вполне оправданный
обстановкой, оправданный тем, что такое движение осуществлялось
впервые в истории человечества.
«Мы зашли в эпоху политическую и военную гораздо дальше
вперед, чем нам позволял непосредственно экономический союз
рабочих и крестьян. Мы должны были это сделать, чтобы
победить врага... Но на поприще экономическом мы потерпели целый
ряд поражений»232. Но если в годы войны эти действия были не
обходимы, диктовались задачами обороны, то как линия
социалистического строительства они себя не оправдали. На этом пути
диктатура пролетариата потерпела поражение.
«К весне 1921 года выяснилось, что мы потерпели поражение
в попытке „штурмовым" способом, т. е. самым сокращенным,
быстрым, непосредственным, перейти к социалистическим
основам производства и распределения» 233.
В связи с этим партия отказалась от применявшихся paHet
методов штурмовой атаки, осуществила отступление. Уже на
X съезде'партии В. И. Ленин говорил, что «нужна гораздо более
длительная подготовка, более медленный темп...»234.
С осени 1921 г., когда выявилась неудача товарообмена,
В. И. Ленин стал настойчиво и развернуто проводить мысль о
необходимости более медленного, но более основательного и
надежного движения вперед. Он четко и определенно указывал:
«Мы не должны рассчитывать на непосредственно
коммунистический переход»235. Нужно «построить сначала прочные мостки...
иначе вы не подведете десятки и десятки миллионов людей к
коммунизму. Так -сказала нам жизнь. Так сказал нам
объективный ход развития революции»236.
В. И. Ленин теоретически обосновал необходимость
временного отступления. Но это отступление было лишь частью новой
экономической политики, имевшей широкую историческую
перспективу. После временного отступления и перегруппировки сил
231 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 282.
232 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 44, стр. 309.
233 Там же, стр. 204; см. также стр. 158—159.
234 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 13.
235 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 44, стр. 164.
236 Там же, стр. 151.
2Ю

социалистические элементы должны были перейти в
наступление, дать решительный бой капитализму в промышленности,
торговле, сельском хозяйстве. Отсюда и знаменитое ленинское вьь
ражение о том, что надо сначала отступить, чтобы разбежаться
и сильнее прыгнуть вперед237. Отступление должно было со
временем превратиться (и превратилось) в наступление,
наступление всей массой, с подтянутыми резервами, закрепленными
позициями.
«Сомкнуться с крестьянской массой, с рядовым трудовым
крестьянством, и начать двигаться вперед неизмеримо,
бесконечно медленнее, чем мы мечтали, но зато так, что
действительно будет двигаться вся масса с нами. Тогда и ускорение этого
движения в свое время наступит такое, о котором мы сейчас и
мечтать не можем»238.
Этой перспективы — перспективы последующего
наступления на рельсах нэпа с целью победы социалистических
элементов над капиталистическими, с целью полного вытеснения и
ликвидации остатков капитализма— В. И. Ленин никогда не терял
при решении всех вопросов, связанных с осуществлением нэпа.
С переходом к нэпу не менялись ни основные задачи, ни
конечные цели Коммунистической партии и Советского государства.
Видоизменялись формы и методы социалистического
строительства. А великая цель — построение первого в мире
социалистического общества — оставалась незыблемой, и для ее
осуществления направлялись все помыслы и усилия.
Именно после перехода к нэпу В. И. Ленин, опираясь на
весь предшествующий опыт, завершил разработку плана
строительства социализма, определил пути социалистического
преобразования сельского хозяйства, наметил программу создания
технической базы современного крупного производства.
В. И Ленин в эти годы — последние годы своей жизни — все
время -возвращался к проблеме социалистической перестройки
деревни, разрабатывал конкретные пути и методы
кооперирования крестьянства. Одновременно он неустанно подчеркивал, что
без создания технической базы современного крупного
производства страна останется мелкокрестьянской, ибо без такой базы
нельзя подорвать мелкое хозяйство, рождающее капитализм.
«Только тогда, когда страна будет электрифицирована,
когда под промышленность, сельское хозяйство и транспорт будет
подведена техническая база современной крупной
промышленности, только тогда мы победим окончательно»239.
Ленин ставил и решал вопросы восстановления и развития
крупной «промышленности, осуществления плана электрификации.
В этом плане нашли конкретное выражение ленинские идеи о
237 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 302.
238 Там же, стр. 78.
239 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 159.
261

крупной машинной индустрии как главной материальной базе
социалистической перестройки всего народного хозяйства.
В. И. Ленин писал, что переделать мелкобуржуазную
психологию крестьянина, «оздоровить, так сказать, всю его психологию
может только материальная база, техника, применение
тракторов и машин в земледелии в массовом масштабе,
электрификация в массовом масштабе. Вот что в корне и с громадной
быстротой переделало бы мелкого земледельца»240.
В. И. Ленин видел и понимал всю сложность и трудность
социалистического преобразования деревни. Этот процесс отнюдь
не мог проходить автоматически по мере развития
промышленности и внедрения новой техники в сельское хозяйство241.
Поэтому В. И. Ленин ставил вопрос о постепенном вовлечении
крестьянства в социалистическое строительство, об использовании
ряда переходных форм. Ленин выдвинул и обосновал мысль об
использовании кооперации для перестройки деревни. В брошюре
«О продовольственном налоге» он писал, что «политика
кооперативная, в случае успеха, даст нам подъем мелкого хозяйства и
облегчение его перехода, в неопределенный срок, к крупному
производству на началах добровольного объединения» 242.
В своих статьях «О кооперации» (начало 1923 г.) В. И. Ленин
отмечал, что в условиях Советской власти, когда состоялось
свержение господства эксплуататоров, кооперация «сплошь да
рядом совершенно совпадает с социализмом»243.
Кооперирование мелких товаропроизводителей,
кооперирование на добровольных началах, идущее'постепенно от простейших
форм кооперации (потребительская, кредитная и др.) к высшим
производственным формам (колхозы),— такова была задача.
При этом Ленин указывал на необходимость всемерной помощи
кооперации со стороны государства. Новый общественный строй,
утверждал он, укрепляется при финансовой поддержке
определенного класса. Отсюда Ленин делал вывод, что надо всемерно
поддерживать строй кооперативный, предоставлять кооперации
ряд экономических привилегий.
Кооперирование крестьянства требовало гигантских усилий
партии, государства по всем направлениям. Надо было укрепить
государственный аппарат, реорганизовать его, полностью
подчинить интересам народа. Без этого было невозможно укрепить
240 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 60.
241 В связи с этим следует отметить, что в начале 20-х годов были
распространены взгляды о легком, автоматическом преобразовании сельского
хозяйства в результате воздействия новой техники. Так, Н. Осинский писал в
конце 1921 г.: «Мелкое хозяйство исчезнет само собой и безболезненно,
когда конская и человеческая рабочая сила будет побита соответственно
прилаженным трактором или электрической машиной» («Правда», 6—
7 ноября 1921 г.).
242 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 227.
243 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 375.
262

союз рабочего класса и крестьянства, сосредоточить действенно,
эффективно нужные силы и средства для преобразования
деревни.
Требовалось также быстро и кардинально поднять
культурный уровень народа, ибо «... полное кооперирование невозможно
без целой культурной революции»244.
Партия приняла на вооружение гениальный ленинский план
построения социализма. Во всей своей деятельности она имела
перед собой ясную и четкую перспективу социалистического
строительства.
В тяжелой борьбе, в напряженной работе она исходила из
твердой уверенности, выраженной в пророческих ленинских
словах: «...Из России нэповской будет Россия социалистическая»245.
* * * * *
Положения, развитые В. И. Лениным, партией при переходе к
нэпу, являются неоценимым вкладом в сокровищницу марксиз-
ма-лешшизма. На основе напряженных творческих исканий,
опираясь на опыт революции и социалистического строительства,
Ленин развил марксистскую теорию, решил ряд важнейших
задач построения социализма.
Новая экономическая политика полностью соответствовала
теории марксизма, являлась его творческим применением в
новой исторической обстановке. Исходя из марксистской теории
классовой борьбы и диктатуры пролетариата, Ленин вскрыл
новые формы классовой борьбы, определил в связи с этим
стратегию и тактику пролетарского государства. Враги надеялись, что
пролетариат не сможет установить соответствующие отношения
с мелким крестьянством, что пролетарское государство рухнет
под напором мелкобуржуазной стихии.
Однако партия нашла такую форму взаимоотношений с
крестьянством, которая отвечала интересам двух основных классов
советского общества, давала возможность идти вперед, по пути
социализма. Намеченный путь позволял и развивать мелкое
крестьянское хозяйство и одновременно вовлекать его в
социалистическое строительство.
Крестьянство, поднявшееся на борьбу против помещиков,
сумевшее при решающей помощи пролетариата разбить оковы
крепостничества, получило известный простор для развития своего
мелкого хозяйства. Практика показала, что нельзя обойти этот
этап развития крестьянского хозяйства. Партия видела
историческую ограниченность этого этапа и держала .неизменный курс
на социалистическое преобразование сельского хозяйства, без
чего немыслимо построение фундамента социалистической
244 Там же, стр. 376.
245 Там же, стр. 309.
263

экономики и что является единственным путем для подлинного
подъема производительных сил деревни.
Исторически кратковременный, но неизбежный подъем
мелкого крестьянского хозяйства, содержавший в себе возможность
и социалистического и капиталистического развития,
пролетарское государство, которое обладало могучими рычагами, могло
и должно было направить по социалистическому руслу.
Ленин показал — и жизнь это полностью подтвердила,— что
противоречивые тенденции в развитии деревни в создавшихся
условиях (рост капитализма в сельском хозяйстве и вовлечение
крестьянства в систему советской экономики) можно преодолеть.
Эти положения, блестяще разработанные В. И. Лениным в
своеобразной, невероятно трудной обстановке 1921 г., оказались
правильными и приобрели значение, далеко выходящее за
рамки чисто русского опыта. Во всех странах со значительным
крестьянским населением, встающих на путь социалистических
преобразований, эти формы союза рабочего класса и крестьянства
являются наиболее правильными — разумеется, с учетом
особенностей каждой страны.
В. И. Ленин на IX съезде Советов в декабре 1921 г. с полным
основанием говорил, что задача соединения рабочих и крестьян
в прочный экономический союз решается правильно. И эта
задача, говорил он, «не только русская, но и мировая». Она кажется
задачей чисто русской, «но на деле это — задача, которая будет
стоять перед всеми социалистами... Новое общество, которое
основано будет на союзе рабочих и крестьян, -неминуемо... Оно
придет, и для него, для этого общества, помогаем мы вырабатывать
формы союза рабочих и крестьян, когда трудимся над
решением нашей новой экономической политики. Мы эту задачу решим
и союз рабочих и крестьян создадим настолько прочным, что
никакие силы на земле его не расторгнут»246.
Эти заключительные слова ленинского выступления 23
декабря 1921 г., встреченные бурными аплодисментами делегатов
съезда, оказались пророческими. Союз рабочих и крестьян
Советской страны, выкованный Лениным, действительно оказался
нерасторжимым и, пройдя суровые испытания, закалился и
окреп. А новое, основанное на союзе рабочих и крестьян, общество
возникло уже в ряде стран земного шара. Рожденный в поисках
и борьбе, опыт Советского Союза оказал, оказывает и будет
оказывать неоценимую помощь народам мира.
246 В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 44, стр. 329.

Глава V
НАЧАЛО ВОССТАНОВЛЕНИЯ
СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА (1921 — 1922 гг.)
1. Международное положение
Советской страны в 1921 — 1922 гг.
Прекращение войны, прорыв блокады создавали неизмеримо
более благоприятные (по сравнению с предшествующим временем)
условия для хозяйственного строительства. В то же время
неурегулированность дипломатических и торговых отношений с
капиталистическими странами, их непрекращавшиеся попытки
вмешательства во внутренние дела Советского государства не
позволяли в полной мере воспользоваться сложившимися условиями,
затрудняли восстановление народного хозяйства. Рассмотрим это
обстоятельство более конкретно.
В октябре 1920 г. был подписан предварительный мирный
договор с Польшей. Менее чем через месяц советские войска
освободили Крым, уничтожив врангелевский оплот контрреволюции
на юге страны. После окончания советско-польской войны и
ликвидации врангелевщины военные действия, хотя они и
продолжались в отдельных районах страны, носили все же локальный
характер. Основные территории были освобождены, ни в одной
из окраинных областей интервенты и внутренняя
контрреволюция не имели таких сил, которые могли бы всерьез угрожать
существованию Советского государства.
Международный империализм не изменит своего отношения
к Советскому государству и по-прежнему лелеял планы его
уничтожения. Но в силу ряда причин империалистические круги не
имели возможности продолжать вооруженную борьбу (против
советских республик и оказались вынужденными изменить свою
тактику, сделать главную ставку на методы экономического и
дипломатического давления.
В открытой вооруженной схватке двух систем империализм
потерпел поражение. Если в первое время после Октябрьской
революции империалисты считали Советское государство слабым,
непрочным, то теперь они на практике убедились в его силе,
26£

прочности, в решимости народов России беззаветно отстаивать
свою свободу и независимость.
Продолжение вооруженной борьбы против Советской страны
потребовало бы от капиталистических государств большего
напряжения всех ресурсов. К тому же империалисты могли
надеяться на успех только при наличии прочного тыла и
достижения согласованности своих действий. Но капиталистический
лагерь не имел этих возможностей. Напротив, налицо было
ослабление мирового империализма, вызванное дальнейшим
углублением общего кризиса капиталистической системы.
Рабочий класс капиталистических стран твердо и решительно
выступал против интервенции в России. В этих условиях
продолжение антисоветской войны было чревато для
империалистических правящих кругов серьезными опасностями.
Империализм в 1917—1920 гг. был расшатан не только в
метрополиях. Ему был нанесен удар и на периферии — в
колониальных и зависимых странах. Наступило время освободительных
революций в колониях и зависимых странах. В Азии и Северной
Африке с большой силой развернулось антиимпериалистическое
движение. Воодушевленные победой Октябрьской революции в
России, на борьбу против колониального и социального гнета
поднимались народные массы Китая.
Национально-освободительная борьба кипела в Персии (Иране), Афганистане, Турции,
Индии, Индонезии, Корее, Египте, Сирии, Марокко и в других
•странах.
Обострение общего кризиса капитализма сказывалось и в
дальнейшем усилении экономических противоречий
капитализма. В 1920—1921 гг. большинство капиталистических стран было
•охвачено экономическим кризисом. В США, захваченных
кризисом в наибольшей степени, значительно снизилось
промышленное производство (особенно в металлургической и угольной
промышленности) !, резко выросло число торговых банкротств,
сократился американский экспорт. Глубокие кризисные явления
наблюдались в экономике Англии и других капиталистических
стоан.
В буржуазном мире сохранились непримиримые
противоречия между империалистическими группами и отдельными
державами. Правда, первая мировая война, явившаяся
проявлением наибольшего для того времени обострения
империалистических противоречий, закончилась. Но прекращение войны и
создание так называемой Версальской системы (в ее основе лежал
Версальский мирный договор между побежденной Германией и
блоком держав-победительниц) не устранило коренных
противоречий в империалистическом лагере.
1 «Мировые экономические кризисы 1848—1935 гг.», т. I. M., 1937, стр. 353—
355.
1266 '

Непримиримая рознь существовала как между победителями
и побежденными, так и в лагере недавних союзников — стран-
победительниц. Усилилась борьба и конкуренция между США,
нажившимися и усилившимися во время войны, и другими
капиталистическими странами. Империалисты США, Японии, Англии,
Франции ожесточенно боролись друг с другом за политическое
влияние в различных странах, за рынки сырья и сбыта в
Африке, Азии, Латинской Америке. Шла борьба и между малыми
капиталистическими странами, с одной стороны, и великими
державами, с другой. Великие державы стремились максимально
усилить свое военное, политическое, финансовое влияние на
малые страны, что вызывало противодействие последних.
В этих условиях империалисты, несмотря на всю ненависть к
Республике Советов, не могли продолжать против нее
вооруженную борьбу, они были вынуждены отказаться на время от новой
интервенции.
Советское государство, руководствуясь ленинскими лринци-
лами внешней политики, вело последовательную борьбу за
сохранение и упрочение завоеванного мира. Слова В. И. Ленина:
«Нам всего дороже сохранение мира и полная возможность по
святить все силы восстановлению хозяйства...»2 — со всей
отчетливостью и силой выражали эту основную линию.
Неуклонно проводя в жизнь политику мира,
Коммунистическая партия и Советское правительство исходили из возможности
мирного сосуществования двух общественных систем —
социалистической и капиталистической.
Вопрос о возможности мирного сосуществования двух систем
приобрел особую актуальность в связи с поражением
интервентов и белогвардейцев, прекращением вооруженной борьбы
между Советским государством и империалистическими державами.
X съезд РКП (б) в резолюции «Советская республика в
капиталистическом окружении» отмечал, что геройскими усилиями
трудящихся вооруженные нападения империалистов были
отбиты и советская страна «...завоевала себе возможность вступить
в общение с капиталистическими государствами как независимое
государство, на основе взаимных обязательств политического и
торгового характера»3.
В. И. Ленин в ряде своих выступлений этого периода развил
мысль о возможности сосуществования двух систем, о
желательности установления экономических связей между Советским
государством и капиталистическими странами.
Борясь за мир, отстаивая и защищая принцип
международного сотрудничества, Советское государство должно было
проявлять всемерную бдительность. Необходимо было учитывать,
2 В. И. Лени н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 313.
-3 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 566.
267

что мировой империализм не прекратил своей борьбы против
Советской власти, выжидал лишь удобного момента для нового
военного нападения.
«И первой заповедью нашей политики,— учил В. И. Ленин,—
первым уроком..., который должны усвоить себе все рабочие и
крестьяне, это — быть начеку, помнить, что мы окружены
людьми, классами, правительствами, которые открыто выражают
величайшую ненависть к нам. Надо помнить, что от всякого
нашествия мы всегда на волоске»4.
Нормализация отношений с капиталистическими странами
проходила постепенно. Шаг за шагом Советское государство
закрепляло достигнутые военные победы, закрепляло завоеванную
передышку.
Подписанием мирных договоров с Эстонией, Литвой,
Латвией, Финляндией (февраль — октябрь 1920 г.)5 советская страна
вышла из дипломатической изоляции времен гражданской
войны, когда почти ни одно государство не поддерживало с
советской республикой нормальных дипломатических отношений.
После окончания гражданской войны начался неудержимый
процесс нормализации дипломатических отношений Советского
государства с большими и малыми капиталистическими
странами.
18 марта 1921 г. в Риге был подписан мирный договор между
РСФСР и УССР, с одной стороны, и Польшей, с другой.
Торговое соглашение с Англией, подписанное в Лондоне 16 марта
1921 г., носило не только экономический, но и политический
характер. Заключение соглашения означало фактическое (но не
юридическое) признание Англией Советского правительства.
Вскоре Советское государство заключило временное торговое
соглашение с Германией (6 мая 1921 г.) 6. Во второй половине
1921 и первой половине 1922 г. был заключен еще ряд торговых
соглашений — с Италией, Норвегией, Австрией, Швецией,
Чехословакией 7.
В феврале — марте 1921 г. была договорно закреплена
начавшаяся несколько раньше нормализация отношений с
государствами, расположенными вдоль южной границы Советского
государства,— с Турцией, Ираном, Афганистаном.
На Дальнем Востоке самые дружественные отношения были-
установлены с молодым монгольским государством. Советские
войска по просьбе народного правительства Монголии помогли
монгольскому народу разгромить банды наймита империалистов
4 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 44, стр. 296.
5 «Документы внешней политики СССР», т. II. Мм 1958, стр. 339—353; т. III,
1959, стр. 28—42 и 265—281.
6 «Годовой отчет НКИД к IX съезду Советов (1920—1921 гг.)», стр. 12.
7 «Документы внешней политики СССР», т. IV. М., 1960, стр. 562—566, 596—
603.
268

белогвардейца Унгерна. 5 ноября 1921 г в Москве был
подписан договор об установлении дружественных отношений между
РСФСР и Монголией8.
Подписание дипломатических и торговых соглашений дало
возможность возобновить внешнюю торговлю. В 1921 г. импорт
составил 50 млн. пуд., в три раза превысив ввоз за три
предшествующих года 9. Стало возможным закупать за границей
продовольствие, локомотивы, сельскохозяйственный инвентарь. Это
имело положительное значение в борьбе за восстановление
народного хозяйства. Однако объем внешней торговли в 1921 —
1922 гг. оставался крайне незначительным.
Несмотря на столь положительные сдвиги на международной
арене, Советская страна непрерывно сталкивалась с
враждебностью империалистических государств. Процесс нормализации
отношений сопровождался новыми попытками
международного империализма вмешаться во внутренние дела Советского
государства, поддержать контрреволюционные силы России.
Такие попытки предпринимались и в связи с кронштадтским
мятежом и в связи с голодом в Поволжье. Эти попытки
находили свое выражение как в форме экономического и
дипломатического нажима, так и в форме прямых военных провокаций.
Некоторое ослабление напряженности, связанное с Генуэзской
конференцией весной 1922 г., вновь сменилось серией провокаций в
1923 г.
Хотя некоторые крупные капиталистические страны
оказались вынужденными пойти на заключение ряда соглашений с
Советской Россией, но ни одна из них не согласилась еще на
юридическое признание Советской власти. Нормальные
дипломатические отношения были установлены в 1920—1921 гг. только с
пограничными государствами. Значительная часть
капиталистических стран продолжала вообще отказываться от любых
отношений с Республикой Советов. В их числе были все страны
Америки, большинство стран Европы, и в первую очередь Франция.
Лишь весной 1922 г. в Рапалло были установлены юридически
дипломатические отношения с Германией и в 1924 г.— с
Англией, Италией, Францией.
Несомненную напряженность вызывало то обстоятельство,
что на территории советской страны в 1921—1922 гг. еще
находились японские оккупационные войска.
Особо враждебную и непримиримую позицию по отношению
к советской стране занимало крупнейшее из капиталистических
государств — США. Правящие круги США не только упорно
отказывались сами установить связи с РСФСР, но и оказывали
соответствующее воздействие на другие страны.
8 Текст договора см. там же, стр. 776—780.
s В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 44, стр. 303.
269

Таким образом, международная обстановка после
ликвидации интервенция и окончания гражданской войны оставалась
весьма сложной. Нормализация отношений с
капиталистическими странами в результате их неприкрытой враждебности
проходила медленно и напряженно.
Восстановление народного хозяйства началось в условиях,
когда на части территории страны (Дальний Восток) еще
находились иностранные интервенты, когда на советскую территорию
(Украина, Белоруссия, Карелия, Средняя Азия) из-за рубежа
забрасывались вооруженные контрреволюционные отряды, когда
империалисты предпринимали всяческие попытки вмешаться во
внутренние дела страны, когда экономические связи с другими
государствами были крайне слабыми и восстанавливались
чрезвычайно медленно.
Все эти обстоятельства накладывали серьезный отпечаток на
процесс восстановления, делали его еще более трудным.
2. Весенняя посевная кампания 1921 г.
Упорная и напряженная, проходившая в крайне трудной
обстановке, борьба за восстановление сельского хозяйства началась с
посевной кампании 1921 г.
Успешное проведение посевной принадлежало именно к
числу самых важных, первоочередных задач Советского
государства. От решения этой задачи во многом зависел успех работы по
восстановлению народного хозяйства.
Можно смело утверждать, что энергия и организованность,
проявленные партийными и советскими органами на местах,
могут быть сравнимы с той энергией и организованностью, которые
проявлялись во время наивысшего напряжения на военных
фронтах, когда решалась судьба республики.
Мероприятия по организации посевной кампании стали
осуществляться с января 1921 г. 25 января 1921 г. Совнарком за
подписью В. И. Ленина издал «Инструкцию о порядке и
способах создания семенного фонда и сохранения семян для полного
засева». Инструкция в полном соответствии с решениями
VIII съезда Советов предусматривала осуществление
контролирующей и регулирующей роли государства в подготовке к севу.
Намечались меры к созданию семенного фонда и сохранению
семян (ссыпка в общественные амбары, бронирование, т. е.
оставление семян на руках у крестьян под расписку). Для
обеспечения семенами маломощных хозяйств намечалось провести
перераспределение семян путем осуществления государственной
семенной разверстки (изъятие продорганами излишков семян у
зажиточных хозяйств и снабжение этими семенами хозяйств ма*
ломощных) 10.
п СУ РСФСР, 1921, №7, ст. 51.
270

27 января Совнарком издал «Инструкцию о порядке
составления плана обязательного засева». Констатируя, что план
государственного посева «является государственной повинностью
земледельческого населения», инструкция давала конкретные
указания о мерах по установлению площадей обязательного
засева и определению площадей по культурам п.
Центральный Комитет партии придавал большое значение
весенней посевной. В опубликованном 2 февраля циркуляре ЦК
РКП (б) «О посевной кампании» выдвигалось требование
усилить и углубить агитационно-пропагандистскую работу. «Во всей
этой кампании,— говорилось в циркуляре,— одновременно
необходимо соединить политическую агитацию и производственную
пропаганду с живым руководством самой сельскохозяйственной
работой» 12.
В дальнейшем ЦК РКП (б) опубликовал еще ряд циркуляров
о проведении посевной кампании («Об организационных формах
при проведении посевной кампании», «О курсах по сельскому
хозяйству») 13. Предлагалось, в частности, повсеместно
организовать краткосрочные курсы для подготовки агитаторов и
технических работников в посевкомы 14.
Тогда же ЦК принял решение об организации «Недели
красного пахаря». Главная задача недели состояла в привлечении-
городского населения к помощи крестьянству. Эта помощь
должна была выразиться прежде всего в ремонте
сельскохозяйственного инвентаря и переброске рабочей силы 15.
Центральный Комитет повседневно занимался вопросами
посевной. 8 февраля 1921 г. Политбюро ЦК, заслушав доклад
Н. Осинского о посевной кампании, постановило:
«1. а) Поручить Оргбюро еще раз обсудить вопрос о
возможности максимального удовлетворения потребностей Нарком-
зема.
б) Поручить т. Осинскому составить и представить на
утверждение Политбюро проект небольшого письма местным
партийным организациям с предложением оказывать всемерное
содействие посевной кампании» 16.
Вопросы сельского хозяйства, в том числе посевной кампании
1921 г., были в центре внимания Советского правительства. Об
этом красноречиво говорит тот факт, что с ноября 1920 по ноябрь
1921 г. на заседаниях СНК и СТО вопросы о сельском хозяйстве,.
11 Там же, ст. 52.
13 «Справочник партийного работника», вып. И. М., 1922, стр 147.
13 Там же, стр. 148—149.
14 Там же, стр. 149.
15 Обращение ЦК РКП (б) о «Неделе красного пахаря», подписанное
секретарем ЦК Серебряковым и заведующим агитпропотделом Катаняном, было
опубликовано в «Правде» 6 марта 1921 г.
16 ЦПА НМЛ, ф. 17, оп. 3, д. 131, л. 1.
27t

\
■натурналоге, помощи голодающим рассматривались 225 раз ,7.
На проведение посевной кампании были выделены
дополнительные денежные средства — 500 млн. руб., которые были
распределены по губерниям. Большинство губерний получило по
10 млн. руб., отдельные (Воронежская, Вятская, Курская,
Самарская, Саратовская) — по 12 млн. i8
Огромное значение придавал посевной В. И. Ленин. Он
разоблачил эсеровскую пропаганду о том, что Советская власть
якобы помогала крестьянам за счет рабочих, подверг
сокрушительной критике -предложения «отменить» или «пересмотреть»
посевную кампанию, т. е. направить семенное зерно на
продовольствие.
«Отменить посевную кампанию, значит выброситься с
пятого этажа»,— говорил он 4 февраля 1921 г. на Московской
широкой конференции металлистов19. Он призвал рабочих помочь
крестьянам в проведении посевной кампании, чтобы засеять все
поля и тем самым преодолеть затруднения. «Все силы — на
помощь посевной кампании...»,— указывал вождь трудящихся20.
И он неустанно добивался организации и мобилизации всех сил
партии и народа на помощь посевной. 24 марта 1921 г. В. И.
Ленин разослал всем командующим фронтами и войсками округов
телеграмму о необходимости оказать всемерную помощь в
проведении посевной кампании (предоставление инвентаря,
инструментов, металла, тракторного имущества, гуже-автотраиспорт-
ных средств и рабочей силы) 21.
Вокруг посевной партийные организации развернули
широкую агитационно-пропагандистскую работу. Большую роль
играла печать, публиковавшая инструкции, призывы,
информационные материалы, отклики с мест, статьи, посвященные
практическим вопросам. Весь номер «Правды» 2 марта был посвящен
задачам посевной. Заставки газеты гласили: «Труд — отец
всякого богатства, земля — его мать. Дружным трудом вспашем,
взбороним, засеем, удобрим кормилицу землю! Все за дело, кто хочет
из нищей сделать богатой трудовую республику»22.
Большая работа по организации посевной проводилась Нар-
комземом. Руководил ею заместитель наркома Н. Осинский.
17 февраля в Наркомземе был создан секретариат по
проведению посевной кампании23.
17 См. Э. Б. Генки на. Ленин — председатель Совнаркома и СТО. М., I960,
стр. 25.
18 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 40, л. 27.
19 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 308—309.
20 Там же, стр. 309.
21 «Ленинский сборник», XXXIV, стр. 405.
22 «Правда», 2 марта 1921 г.
23 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 342, л. 23 (различные материалы Наркомзема,
связанные с проведением посевной 1921 г., см.: ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 40, 342,
343 и др.).
272

Для проведения посевной кампании были мобилизованы
партийные и советские работники.
2 февраля Московский комитет партии объявил
мобилизацию коммунистов на помощь деревне. В связи с этой
инициативой в передовой «Правды» говорилось: «До сих пор наши
усилия сводились к тому, чтобы получить от деревни хлеб. Теперь
мы ставим в порядок дня задачу дать деревне, что можно. До
сих пор мы мобилизовали наших товарищей на продработу.
Теперь мы мобилизуем свои силы на помощь крестьянскому
хозяйству» 24.
14 февраля около 200 московских коммунистов выехали в
Воронеж и Тамбов25. Торжественные и строгие проводы на
Курском вокзале напоминали недавние дни, когда с этого же
вокзала коммунисты столицы уезжали на смертный бой с
наступавшими деникинцами. В посевную кампанию активно включились
и комсомольцы26. Мобилизованные должны были вести
агитационную работу, руководить деятельностью уездных и
волостных посевкомов и т. д. Ставилась также задача укрепить
городскими работниками земельный аппарат на местах, так как
земельный аппарат являлся одним из самых слабых звеньев среди
хозяйственных органов. Мобилизация дала значительные
результаты. По данным Наркомзема, в 37 губерниях весной 1921 г.
было мобилизовано 12,5 тыс. человек27.
Решения, принятые VIII съездом Советов, предусматривали
организацию специальных органов для руководства посевной
кампанией— губернских, уездных и волостных комитетов по
расширению посевов и улучшению обработки земли (посевко-
мы). Было предусмотрено также создание сельских
крестьянских комитетов по улучшению сельскохозяйственного
производства (селькомы).
Однако крестьянство отнеслось к этой идее без всякого
энтузиазма. Имели место многочисленные случаи отказа крестьян от
выборов в селькомы 28. Нередко крестьяне считали, что
селькомы явятся чем-то вроде комбедов. Было распространено
мнение о селькомах как органах, призванных помочь в сборе
разверстки29. Многие крестьяне отождествляли селькомы с
коммунами. «Значит, опять в коммунию»,— говорили они30.
24 «Правда», 14 февраля 1921 г.
25 «Правда», 16 февраля 1921 г.
26 «Посевная кампания и РКСМ».— «Правда», 10 февраля 1921 г.
57 «Отчет Народного комиссариата земледелия IX Всероссийскому съезду
Советов за 1921 г.» (далее — «Отчет НКЗ... за 1921 г.»). М., [б. г.], стр. 34.
28 Эти факты имели место уже в феврале 1921 г., о чем свидетельствует
телеграмма Наркомзема губпосевкомам от 23 февраля (ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35,
д. 343, л. 6).
29 См. доклад Н. Осинского на II сессии ВЦИК в марте 1921 г. о посевной
кампании.—«I—IV сессии ВЦИК. Стенографический отчет». М., 1922,
стр. 103—104.
30 «Правда», 27 марта 1921 г.
18 Ю. А. Поляков
273

Сказывалось и то обстоятельство, что во многих местах при-
выборах был «приказной» подход к делу, крестьянам не
объясняли, для чего создаются селькомы и посевкомы. В ряде
губерний посевкомы сразу подключались в работу по заготовке или
переброске семян, что придавало их деятельности продоволь-
ствен'но-заготовительный характер. Там, где выборы не
удавались, крестьян определяли на работу в селькомы путем
назначения. Это 'подрывало основную идею этих комитетов — развитие
крестьянской самодеятельности31.
В своей работе селькомы не обнаружили большой энергии и
инициативы. Осуществив распределение полученных от
государства семян, они во многих местах почти совсем прекратили свою-
деятельность32.
«Таким образом,— констатировал отчет Наркомзема,— эта
первая попытка организовать крестьянскую самодеятельность не
увенчалась успехом...»33.
Серьезные недостатки были и в организации общественного
семенного фонда. В Алтайской и Томской губерниях стали (да
еще с большим опозданием) ссыпать зерно в общественные
амбары. Это было целесообразно в потребляющих губерниях, где
была опасность, что крестьяне используют семена на
продовольствие. А в условиях Сибири такая практика оказалась вредной.
Крестьяне сдавали зе!рно неохотно. Все это подрывало стимул к
расширению посевов34.
Нередко крестьяне, узнав о приказе собрать семенное зерно
в общественные амбары, полагали, что это замаскированная
форма дополнительной разверстки, и предпочитали семена
продать или пустить на продовольствиезб.
Особенность посевной кампании 1921 г. заключалась в том,
что она началась в условиях военного коммунизма, а
развернулась тогда, когда разверстка была заменена налогом. Какие
изменения это внесло в ход кампании?
31 Н. О с и н с к и й. Еще раз о посевной кампании и натурналоге.— «Правда»,
5 апреля 1921 г.
32 Вот несколько примеров. Отчет Калужского губпосевкома за 1921 г.
отмечал, что селькомы не проявили инициативы, работали только по указке
сверху, не пользовались авторитетом (ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 44, л. 3). Во-
Владимирской губернии члены селькомов на вопрос об их деятельности
отвечали: «Нам было сказано, чтобы мы семена распределяли. И кроме этого,
ничего не делали — не знаем, что делать»; «Думаем, что попусту нас выбрали
в сельком —для лишней власти в деревне» (ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 401,
л. 64). В. Ногин, посетивший Пермскую губернию, констатировал, что
посевкомы, за редкими исключениями, никуда не годятся («Правда», 16 ноября
1921 г.). Подавляющее большинство, отчетов из уездов Костромской
губернии указывало на полную бездеятельность селькомов («Отчет НКЗ... за
1921 г.», стр. 46).
33 «Отчет НКЗ... за 1921 г.», стр. 35.
34 «Сельскохозяйственная жизнь», 13 сентябри 1921 г.
35 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, -д. 498, л. 35.
274

На X съезде РКП (б) некоторые делегаты в записках,
присланных В. И. Ленину, пытались найти противоречия между
решением съезда и посевной кампанией. В. И. Ленин, отвечая на
эти записки, сказал: «Я думаю, что в основном здесь- имеется
экономическая согласованность, а не противоречие» 36. Посевная
кампания была рассчитана на то, чтобы максимально
использовать все экономические возможности для увеличения засева.
Введение налога не изменяло этих целей. Напротив, как и отмечал
Ленин, налог не только не шел вразрез с общей политикой
посевной кампании, но и вносил элемент поощрения 37.
Вопросам связи между введением продналога и посевной
кампанией было посвящено несколько статей в печати. В них
отмечалось, что основные элементы посевной кампании (борьба за
максимальный засев, за снабжение семенами, за улучшение
обработки земли, ремонт инвентаря, взаимопомощь крестьян
и т. д.) сохраняются 38. Призывая усилить работу по посевной,
И. Осинский писал: «... Цель ее — борьба с сельскохозяйственной
разрухой; способ борьбы — руководимая государством
организованная самодеятельность крестьян; конкретные приемы —
введение в хозяйство плана, простых улучшений по обязательным
правилам, развитие трудовой взаимопомощи; средства,
применяемые для этого,— девять десятых убеждения, одна десятая
разумного принуждения»39.
Необходимо отметить, что в статьях Н. Осинского наряду с
правильными положениями о сохранении основных элементов
посевкампании содержались и путаные рассуждения. Он
утверждал, например, что подготовка посевной кампании «затиралась»
съездом партии, что «политика» оттесняла хозяйственную работу.
А после съезда «агитация вокруг натурналога и свободного
рынка» также, по мнению Н. Осинского, мешала проведению
посевной 40.
В этих рассуждениях, безусловно, сказалась недооценка
принятых X съездом партии кардинальных решений. Глубоко
ошибочно считать, что съезд и агитация вокруг налога «мешали»
посевной. Наоборот, «политика», о которой пренебрежительно
высказывался Н. Осинский, явилась решающим фактором,
который обеспечивал ликвидацию разрухи в сельском хозяйстве.
Итак, цели посевной кампании, направленные на то, чтобы
по возможности сохранить и увеличить площади засева, остались
неизменными. Основные мероприятия, проводившиеся для этой
цели (помощь крестьянству семенами, помощь в ремонте инвен-
36 В. И. Л е н н н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 80.
37 Там же.
38 Н. О с и н с к и й. Натуральный налог и посевная кампания.—«Правдд»,
25 марта 1921 г.
89 «Правда», 5 апреля 1921 г.
40 Там же.
18* &П

таря, борьба за повышение агротехнического уровня сельского
хозяйства и т. п.), продолжали осуществляться.
Однако задача всеобъемлющего государственного
регулирования крестьянского производства, преобладавшая в начале
посевной кампании41, после марта 1921 г. уже не ставилась так
широко и настоятельно. На первый план в борьбе за посевную
выдвигались вопросы поощрения крестьянства, его стимулирования
к успешному проведению сева.
Но возвратимся непосредственно к весенней посевной
кампании 1921 г.
В соответствии с решением VIII съезда уже в январе 1921 г.
был разработан общегосударственный план посева яровых.
Утвержденный в конце января Совнаркомом, этот план (он
охватывал 46 губерний внутренней России) исходил из того, что
размеры посевов должны были приближаться к уровню 1916 г.,
составляя примерно 9/ю этого уровня 42. В то же время уровень 1920 г.
намечалось превысить на 25% 43.
Ллан был, несомненно, оптимальный, трудный, напряженный.
Большинство губземотделов высказало опасения в том, что
ограниченность ресурсов не позволит выполнить этот план
(представители 8 губерний предложили увеличить план, 10 губерний не
Енесли изменений, представители остальных губерний требовали
сбавки) 44.
Конечно, в условиях разрухи, слабости местных земельных
органов, при низком уровне учета и отчетности нельзя было
составить всесторонне обоснованный план, точно взвесить
возможности и ресурсы. Поэтому ориентация на уровень 1916 г.,
являвшаяся в известной мере условной, направленной на то, чтобы
превысить уровень 1920 г., оказалась завышенной. Однако
установление такого напряженного плана не было ошибкой. Это
позволило развить максимум энергии, мобилизовать максимум сил,
дало местным органам конкретные задания, что делало их
работу более целеустремленной.
С отменой разверстки значение плана изменилось. С
введением налога не было уже надобности «следить за выполнением
обязательных для крестьянства заданий на посев... Еще меньше на-
41 См., например, циркуляр ЦК РКП (б) «О посевной кампании»,
опубликованный 2 февраля 1921 г. В нем ставилась задача внедрить в сознание
крестьянства необходимость государственного регулирования «мелкого сельского
хозяйства, доказать полную зависимость от этой меры восстановления и
развития крестьянского хозяйства в целом и в отдельности... Идея
государственного регулирования крестьянского хозяйства,— говорилось в циркуляре,—
воплощается в ближайшей практической мере — в организации посевной
кампании» («Справочник партийного работника», вып. II, стр. 147).
42 Н. Осинский. Чем и как мы должны засеять поля.— «Правда», 24
февраля 1921 г.
43 Л. М а р г о л и н. Сколько и чего надо сеять весной 1921 г.— «Правда>,
2 марта 1921 г.
44 «Правда», 24 февраля и 6 марта 1921 г.
276

добности было в заданиях на сохранение семян». Однако для
государственных учреждений план засева сохранил свою роль
как канва наметок по восстановлению народного хозяйства45.
Прежде всего огромных усилий потребовало создание
необходимого семенного фонда. Снабжение семенами являлось главной
задачей подготовки к посевной. Сельское хозяйство испытывало
острый недостаток семян. Потребность в семенном зерне
составляла около 200 млн. пуд. Государство располагало зерном,
возвращенным крестьянами в счет погашения семенной ссуды 1920 г.
По 43 губерниям внутренней России крестьянами было
возвращено примерно 6 млн. пуд. Из продовольственных ресурсов,
собранных по разверстке, государство выделило 17,6 млн. пуд.
Таким образом, государственный запас покрывал немногим
более Vio общей потребности. При этом в государственном фонде
было мало пшеницы, в нем значительное место занимали
относительно малоценные культуры (овес, ячмень) 46.
Следовательно, основу для посева должно было составить
зерно, находившееся в распоряжении крестьян.
Однако здесь создавалась сложная и трудная обстановка. На
фоне общей нехватки семян выявилась резкая неравномерность
в положении крестьян различных губерний и уездов. Не
одинаковой была степень военного разорения. В одних районах
интервенты и белогвардейцы хозяйничали дольше, в других — меньше,
центр страны не подвергался оккупации. Многие уезды, волости
служили непосредственной ареной военных действий и
пострадали особенно сильно. В других большой ущерб был нанесен
действиями кулацких банд. В ряде губерний Центра и Поволжья в
1920 г. был сильный неурожай, и их положение к весне 1921 г.
стало особенно тяжелым. Сложность военной и экономической
обстановки 1920 г. обусловила неравномерность распределения
тягот разверстки. В октябре 1920 г. В. И. Ленин отмечал, что
разверстка, наложенная на русские губернии Центра, «непомерно
тяжела». Тогда же Совнарком счел необходимым облегчить
разверстку для этих губерний, перенеся центр тяжести на хлебные
окраины — Сибирь/ Кубань, Украину47. В силу всех этих
обстоятельств государство должно было осуществить
перераспределение семенного фонда, а также мобилизовать все возможные
семенные ресурсы.
В циркулярной телеграмме ЦК РКП (б) губкомам о посевной
кампании (принята Оргбюро 12 февраля 1921 г.) отмечалось, что
семенной госфонд крайне незначителен и предназначается
главным образом для нужд непроизводящих губерний, которые он
45 Н. О с и н с к и й. Восстановление крестьянского хозяйства в России и наши
задачи. М., 1922, стр. 15.
46 Н. О с и н с к и й. Снабжение крестьянского хозяйства семенами и наши
боевые задачи.—«Правда», 22 февраля 1921 г.
47 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 41, стр. 363, 364.
277

также обслужит лишь частично. Главный источник полного
обеспечения семенами для засева в каждой губернии — местная
заготовка путем перераспределения, проведения специальной
семенной разверстки, использование государственной
продразверстки.
Телеграмма указывала, что «отказ от семзаготовки на местах
или слабое проведение ее грозит огромным недосевом и
продовольственной катастрофой». ЦК предписывал развернуть работу,
мобилизовав для этого все партийные силы, делая упор не на
нажим на крестьянство, а на агитацию48.
Заготовка и перевозка семян проходили крайне напряженно.
С 14 февраля по 12 марта 1921 г. через базы Наркомпрода
прошло всего 740 тыс. пуд. Наркомпрод запоздал с нарядами на
семена — дал их лишь 14 февраля, но и на местах задания
выполнялись крайне медленно. Местные работники не хотели
отправлять семена, стремясь под разными предлогами оставить
их у себя. Очень большие затруднения испытывал транспорт.
Значительная часть вагонов, годных для перевозки семян, была
занята переброской продовольствия в центральные районы. А
семена надо было завезти до первых чисел апреля49.
Чтобы выправить положение, были приняты экстренные меры.
«Семенная тройка» Наркомпрода работала почти круглые
сутки 50. Согласно постановлению СТО семенные грузы перевозились
в экстренном порядке. Высшему совету по перевозкам вменялось
в обязанность установить особый контроль за погрузкой и
продвижением семенных грузов 51.
В результате огромных усилий план семенной камлании был
в апреле выполнен с превышением. Вместо намеченных по плану
31,5 млн. пуд. крестьяне получили весной 1921 г, свыше 33,1 млн.
пуд. семян. Это в 5 раз превышало масштабы семенной ссуды
1920 г.52 Конечно, как уже отмечалось выше, это покрывало
лишь сравнительно небольшую часть потребности в семенах.
На руках у крестьян было забронировано около 40 млн. пуд.,
ссыпано -в общественные амбары около 27 млн. пуд., поступило
48 ЦГАНХ, ф. 1943, оп. 1, д. 829, л. 52; ф. 478, оп. 35, д. 342, лл. 53—55.
49 Н. О с и н с к и и. Грузите семена! — «Правда», 20 марта 1921 г.; «I—IV
сессии ВЦИК. Стенографический отчет», стр. 105.
Б0 «Правда», 28 апреля 1921 г.
51 СУ РСФСР, 1921, № 14, ст. 94.
52 Данные о 33,1 млн. пуд. приведены Н. Осинским в докладе на III сессии
ВЦИК в конце мая 1921 г. («I—IV сессии ВЦИК VIII созыва.
Стенографический отчет», стр. 124). В своей брошюре о восстановлении сельского
хозяйства Н. Осинский приводит цифру в 32 млн. пуд. (Н. О с и н с к и й.
Восстановление крестьянского хозяйства..., стр. 15). Но цифра в 33,1 млн. пуд.
представляется нам более правильной. Это подтверждается данными
А. Б. Халатова, который в статье о семенной кампании, опубликованной в
середине мая 1921 г., сообщал, что уже получено 32 659 тыс. пуд.
Одновременно он отмечал запоздания в отчетности и высказывал мнение, что
подлинная цифра является более высокой («Правда», 11 мая 1921 г.).
278

в порядке распределения и разверстки 6 млн. пуд. Вместе с
33 млн. пуд., предоставленными Наркомпродом, все это
составляло примерно 50% потребности53,
О значении семенной помощи государства для отдельных
губерний дают представление следующие примеры. В Брянской
губернии было засеяно яровыми 208 тыс. дес. Из них семенами,
доставленными государством, было засеяно 40,5 тыс. дес.54
В Иваново-Вознесенской губернии семенами, полученными от
юсударства, было засеяно: овса —59,2%, ячменя—100,
пшеницы—44,3, проса—100, гречихи —65,8% 55. В Самарской
губернии крестьяне весной 1921 г. получили 1285 тыс. пуд. семенного
зерна, 235 тыс. пуд. семенного картофеля, 1870 пуд. огородных
семян 5б. В Симбирской губернии крестьяне получили в 1920 г.
семенного зерна под яровой клин на 106 тыс. дес, а в 1921 г.—
на 149 144 дес.57
Государство приняло меры и к тому, чтобы помочь
крестьянству семенным картофелем. Однако здесь дело обстояло хуже,
чем с семенами зерновых. Потребность в семенном картофеле
определялась в 171 млн. пуд. Было забронировано у крестьян
36 млн. Что касается снабжения картофелем со стороны
государственных органов, то здесь первоначальный план был сокращен
с 11 млн. пуд. до 6,5 млн. Но и этот план выполнялся с
напряжением. Закупка картофеля в Эстонии и Латвии дала немного58.
В конечном счете было распределено свыше 7 млн. пуд.
семенного картофеля. Однако межгубернские перевозки прошли плохо —
мешали местничество, нехватка рабочей силы, трудности с гуже-
шм транспортом59.
Важное значение имели снабжение деревни
сельскохозяйственным инвентарем и ремонт инвентаря. Состояние инвентаря,
как отмечалось в предыдущей главе, было крайне тяжелым. В
результате мер, принятых партией и правительством, производство
сельскохозяйственных машин и орудий в 1921 г. стало
увеличиваться 60. Стал возможен ввоз машин и инвентаря из-за
границы 61. Однако по сравнению с нуждами этого было ничтожно
53 «Правда», И мая 1921 г.
51 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 402, л. 2. Краткий очерк посевной кампании в
Брянской губернии в 1921 г.
■к Там же, л. 26. Краткий отчет о проведении посевной кампании в Иваново-
Вознесенской губернии в 1921 г. от 18 ноября 1921 г.
56 Там же, л. 96. Отчет об итогах посевкампании 1921 г. в Самарской губернии
от 12 ноября 1921 г.
57 Там же, л. 143 (об.) и 144 (об.). Очерк посевкампании Симбирской
губернии, 16 ноября 1921 г.
se «i__iv сессии ВЦИК VIII созыва. Стенографический отчет», стр. 125;
«Правда», 11 мая 1921 г.
59 «Отчет НКЗ... за 1921 г.», стр. 214; «Правда», 3 июня 1921 г.
еэ «Отчет НКЗ... за 1921 г>, стр. 191; Н. Осинский. Восстановление
крестьянского хозяйства..., стр. 16.
*1 «Отчет НКЗ... за 1921 г.*, стр. 192—194.
279

мало. Если, например,^ с 1 октября 1920 г. по 1 октября 1921 г.
было ввезено из-за границы и произведено в России менее
300 тыс. плугов (в 1919—1920 гг.— 62 тыс.), то до войны деревня
получала их ежегодно до 1 млн.62 К тому же надо учесть, что
рост производства и ввоза относится преимущественно к 1921 г.
ь целом и на результатах весенней посевной он сказался еще
мало.
Поэтому особо важно было наладить ремонт имевшихся у
крестьян машин и орудий. Однако к 1921 г. государственные
ремонтные мастерские находились в тяжелом положении. Их число
упало с 13 950 в 1920 г. до 5848, а количество рабочих
сократилось соответственно с 75 291 до 39 201 63. В этой обстановке
немалую роль сыграла объявленная Центральным Комитетом
партии «Неделя красного пахаря». Во многих местах основное
внимание в ходе этой недели было обращено именно на ремонт
инвентаря. В Московской губернии эта кампания (начавшаяся
с 15 марта) так и называлась: «Неделя ремонта
сельскохозяйственного инвентаря» 64.
В Петроградской губернии было организовано 5 центральных,
22 районных и 183 волостных ремонтных мастерских65. В уезды
было отправлено 48 вагонов железного лома, 300 пуд. листового
и 400 пуд. сортового железа, 5 вагонов каменного угля,
различный инструмент66. В Москве было собрано для деревни 70 тыс.
луд. железа67. В Нижнем Новгороде рабочие под руководством
РКИ проверили 200 складов и обнаружили 23 тыс. пуд.
металлических обрезков68. Многие рабочие, приехавшие из города для
ремонта крестьянского инвентаря, своим самоотверженным
трудом заслужили глубокую благодарность крестьян. Вот несколько
таких примеров. Крестьяне хутора Тернового (Дон) выразили
глубокую благодарность рабочим К. Т. Обрезанову, А. А. Суба-
чеву, И. Я. Руденко, М. П. Буткову «за их неоценимую помощь,
оказанную гражданам хутора по починке земледельческих
орудий и сельскохозяйственного инвентаря, благодаря чему не было
задержек в полевых работах. Товарищи рабочие честно
выполнили свою тяжелую работу, возложенную на них, работая с
раннего утра и до позднего вечера, они не считались ни с чем — ни с
62 Н. О с и н с к и й. Восстановление крестьянского хозяйства..., стр. 16.
63 «Отчет НКЗ... за 1921 г.», стр. 216.
64 Обращение МК (за подписью В. Яковлевой).—«Правда», 4 марта
1921 г.
65 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 497, л. 34 (об.). Журнал второй губернской сессии
сельскохозяйственного совета при Петроградском губпосевкоме от 10 —
11 июля 1921 г.
66 Там же.
67 «Беднота», 22 апреля 1921 г.
68 С. Н. Иконников. Организация и деятельность РКИ в 1920—1925 гг.
М., 1960, стр. 74.
280

праздниками, ни с усталостью, на благо крестьянину, а вместе с
тем и Республике»6У.
Несмотря на недостаток угля и железа, кузнец из с. Верхняя
Суетка (Алтай) Е. И. Бояринов в ходе подготовки к посевной
1921 г. за месяц отремонтировал 50 плугов, сделал 30 колес для
веялок, отковал несколько сот зубков для борон, подковал 130
лошадей и выполнил ряд других кузнечных дел.
Хорошо трудились инвалиды кузнецы Григорий Малынок из
поселка Егорьевский Троицкой волости, коммунист Берцевич из
поселка Бубновского Славгородской волости. Они работали до
поздней ночи, не считаясь со временем 70.
По данным губерний, представивших отчеты, ремонт сельхоз-
орудпй увеличился в два раза по сравнению с 1920 г. По 33
губерниям отремонтировано 760 тыс. плугов, 252 тыс. борон, 9 тыс.
уборочных машин, 6,5 тыс. веялок71. Однако этого было мало.
Нужда и разорение, запущенность инвентаря были слишком
велики. По данным Н. Осинского, в государственных мастерских
удалось починить примерно половину нуждавшихся в починке
плугов, четверть требовавших починки борон 72.
Помощь в предоставлении и ремонте инвентаря оказывалась
в первую очередь маломощным хозяйствам. В Курской губернии,
где в ходе посевной крестьянам было выдано 51 769 кос, серпы и
другой инвентарь, «большая часть мелкого уборочного
инвентаря была распределена между бедняками и семьями
красноармейцев» 73. В Брянской губернии все мастерские проводили ремонт
инвентаря в первую очередь (и за государственный счет) семьям
красноармейцев 74.
Так или иначе крестьянство встречало первый послевоенный-
сев при остром недостатке сельскохозяйственного инвентаря. Об
этом сообщалось большинством губземотделов. То, что было
получено из центра и подготовлено на местах, удовлетворяло лишь
небольшую часть потребности.
Крестьяне трудились во время весеннего сева с большим
подъемом. В Астраханской губернии, писала «Правда»,
«наблюдается стремление крестьян как можно больше засеять,
преодолевая все препятствия, т. е. отсутствие корма, плохое качество
полученных для посева семян и многое другое» 75. В уездах Там •
бовщины, где шли бои с антоновцами, крестьяне сеяли пи'
69 «Восстановительный период на Дону». Сб. документов. Ростов н/Д., 1962,
стр. 78.
70 «Алтай в период восстановления народного хозяйства». Барнаул, 19G1,.
стр. 40.
71 Н. О с и н с к и ft. Восстановление крестьянского хозяйства..., стр. 16.
72 Там же.
73 ЦГАНХ, ф. 478, on. 35, д. 462, л. 60. Из отчета о ходе посевкампании по
Курской губернии.
74 Там же, д. 391, л. 32.
75 «Правда», 7 мая 1921 г.
28S

ночам76. В Нижегородской губернии «крестьяне стараются
засеять возможно большую площадь, распахивают пустыри» 77.
Подобные сообщения, которые в изобилии имеются в местной и
центральной печати, а также в отчетных материалах,
убедительно характеризуют трудовые усилия крестьянства.
Несомненно, что рост трудовой активности крестьян в
значительной мере был обусловлен заменой разверстки налогом.
Отчеты губтюсевкомов констатируют положительное влияние этого
факта. Отмена разверстки, сообщали из Архангельска,
естественно, создала заинтересованность каждого отдельного хозяйства
в расширении своей посевной площади. Олонецкий губпосевком,
например, отмечал, что увеличению посевной площади «сильно
способствовало введение натурналога»78. «Налог сказался на
увеличении площади засева»,— констатировал Информационный
подотдел ЦКРКП(б) в июле 1921 г.79 «Переход от разверстки
к налогу начинает влиять на расширение площади засева и
повышение качества обработки земли»,— сообщал из Курска
уполномоченный ВЦИК Бранденбургский 80.
Как характерную особенность весеннего сева надо отметить
довольно широкое распространение передовых приемов
агротехники. В этом, несомненно, проявилось положительное влияние
решений VIII съезда Советов об улучшении культуры
сельскохозяйственного производства 81. Однако весенний сев 1921 г. не дал
ожидаемого перелома.
В исторической литературе утвердилась точка зрения, что
1921 г. не стал 'переломным в подъеме сельского хозяйства из-за
неурожая в Поволжье. Нельзя, конечно, ни в какой мере
преуменьшать значение этого неурожая; он нанес народному
хозяйству страны тяжелейшие, ужасные удары, затормозил
восстановление сельского хозяйства. Но общее положение в сельском
хозяйстве было настолько тяжелым, что первый послевоенный год
и без стихийного бедствия не мог принести увеличение
сельскохозяйственного производства. Об этом достаточно убедительно
говорят результаты весенней посевной.
Несмотря на все усилия, посевная площадь яровых культур в
1921 г. (по сравнению с 1920 г.) не выросла, а сократилась.
Имеющиеся в нашем распоряжении данные ЦСУ и данные
губтюсевкомов значительно разнятся между собой. Данные ЦСУ в
большинстве случаев показывают меньшую площадь засева, чем
данные губпосевкомов. Не имея возможности в этом случае
76 «Правда», 20 мая 1921 г.
77 «Правда», 2 июля 1921 г.
78 «Отчет НКЗ... за 1921 г.», стр. 43—44.
79 «Правда», 3 июля 1921 г.
80 «Правда», 29 сентября 1921 г.
81 Данные (погубернские) об агротехнических мероприятиях, проведенных в
1921 г. см.: «Отчет НКЗ... за 1921 г.», стр. 38—39.
:282

определить степень достоверности тех или иных данных, мы не
можем не отметить, что выраженная в них общая тенденция
совпадает по большинству районов и губерний (табл. 32).
Таблица 32
Площадь ярового клина в 1921 г. по сравнению с 1920 г.
(в %) *
Данные
ЦСУ
Данные
губпосев-
комов
10 губерний производящего района (Воронежская.
Екатеринбургская, Курская. Орловская, Пензенская, Пермская,
Рязанская, Тамбовская, Тульская, Тюменская)
Потребляющий район (Архангельская, Брянская, Владимирская!
Вологодская, Иваново-Вознесенская, Калужская, Костромская.
Московская, Нижегородская, Новгородская, Олонецкая,
Петроградская, Сев.-Двинская, Смоленская. Рыбинская, Ярославская
губернии и Белоруссия. В сводке ЦСУ в эту группу входят
также Витебская," Гомельская, Псковская, Тверская,
Череповецкая губернии и Карельская трудовая коммуна,
отсутствующие в сводке НКЗ) ,
Голодный район (Астраханская, Вятская, Оренбургская,
Самарская, Саратовская, Симбирская, Уральская, Уфимская,
Царицынская, Челябинская губернии, Башкирская и Татарская
АССР, Вотская и Чувашская АО. В сводке ЦСУ в эту группу
входят также Актюбинская, Букеевская, Кустанайская
губернии, Трудовая коммуна немцев Поволжья и Марийская обл.)
Сибирь
Алтайская губерния .
Енисейская »
Иркутская »
Омская »
Томская »
Якутская область
Донская область
Кубано-Черноморская область
Ставропольская область
Терская область
83,6
110,3
67,1
56,9
56,0
100,0
76,3
52,4
57,4
96,7
89,6
60,2
78,8
90,6
116,0
53,9
82,6
90,1
90,1
127,7
* «Отчет НКЗ... за 1921 г.», стр. 71—74.
В общей сложности, по сведениям ЦСУ, яровой клин 1921 г.
(без Украины и Туркестана) составил три четверти уровня
1920 г.82 Конечно, были налицо и положительные сдвиги. Важно
прежде всего то обстоятельство, что в большинстве потребляю-
1 «IX Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет», Л° 3, стр. 19;
Н. Ос и некий. Восстановление крестьянского хозяйства..., стр. 16. В этой
связи следует признать неточным утверждение авторов «Истории КПСС»
о том, что «трудящиеся крестьяне... уже весной 1921 г. увеличили посевы»
(«История КПСС». Изд. 2. М., 1962, стр. 352).
283

щих губерний был достигнут некоторый прирост посевных-
площадей83. Начиная с 1916 г., в стране не было ни одного
района, который бы не показывал каждый год — весной и осенью —
снижения посевных площадей. Ныне, впервые за эти годы, ряд
губерний преодолел падение, показал тенденцию к росту. Это
свидетельствовало о приближении перелома. Но в целом весен-
няя_пасевная 1921 г, не принесла еще перелома в состоянии
производительных сил сельского хозяйства. Посевные площади не
только не выросли по сравнению с предыдущим годом, а,
наоборот, заметно уменьшились. В значительной мере это объясняется
трудностями, вызванными послевоенной разрухой:
нехваткой семян, инвентаря, тягла, рабочей силы. Страшное
разрушительное воздействие войны не могло быть преодолено сразу.
Несомненно, проявилось и влияние неурожая 1920 г., ослабившего
крестьянство. Не случайно падение посевной площади было
особенно значительно в губерниях, переживших неурожай 1920 г.
Отчеты губпосевкомов, отмечая возросшее стремление крестьян
к увеличению посевной площади, указывали, что стремление к
расширению посева у крестьян было большое, но объективные
условия не позволили осуществить его.
Вместе с тем надо отметить и влияние политики военного
коммунизма, сохранившееся недоверие крестьян. Неправильно
объяснять недосев «исключительно недостатком семян», как это
делает Н. Осинский84. Отмечая трудовой подъем крестьянства,
надо видеть и ограниченность этого подъема. Крестьянство,
начавшее подготовку к посевной еще до замены разверстки
налогом, не имело первоначально необходимого стимула. Далеко не
все крестьяне поняли сразу смысл и значение введения налога.
Да и с непосредственно хозяйственной точки зрения нельзя было
перестроиться так быстро.
Известно, что под влиянием разверстки крестьянин, не желая
отдавать излишки, сокращал запашки до потребительской
нормы. Естественно, что это сокращение и было более значительным
именно в производящих губерниях. Влияние разверстки, которая
еще не была отменена, когда крестьяне начали готовиться к
севу, отмечают в своих отчетах и многие губпосевкомы.
Пермский губпосевком сообщал, например, что декрет о продналоге
усилил «активность и восприимчивость крестьянского населения,
но все-таки до последнего времени не исчезла какая-то
неуверенность и осторожность. Крестьяне не доверяли отмене разверстки
и предполагали, что при уборке нового урожая продорганы
заберут все излишки...» Характерно высказывание Костромского губ-
посевкома о том, что применительно к весенней кампании не
следует преувеличивать значение продналога — «результаты пе-
83 «Отчет НКЗ... за 1921 г.», стр. 60.
84 Н. О с и н с к и й. Восстановление крестьянского хозяйства..., стр. 16.
284

релома были усвоены в это время лишь наиболее передовыми
слоями населения»85.
Не случайно также, что итоги осеннего сева были лучше, чем
весеннего, ибо к осени влияние перехода к налогу проявилось
уже достаточно основательно.
Отсюда видно, насколько правильным и своевременным был
переход к нэпу. Если бы сохранилась политика военного
коммунизма, никакие усилия государства не дали бы возможности
преодолеть кризис сельского хозяйства.
3, Неурожай 1921 г.
и борьба с его последствиями
Хотя весенний сев 1921 г. и не принес желаемых сдвигов, но
налицо были уже необходимые условия для того, чтобы осенью
1921 и весной 1922 г. добиться решающего перелома. Однако
получилось так, что процесс восстановления сельского хозяйства
был вновь приостановлен. Это произошло в результате
жесточайшего неурожая, поразившего страну в 1921 г.
Тревожные симптомы надвигающегося бедствия появились
уже к маю 1921 г. Бюллетень ЦСУ на 1 мая 1921 г. сообщал, что
состояние посевов в Татарской республике и Приволжском
районе ниже среднего86. В середине мая «Правда» отмечала, что
«начало нынешней весны, такой ранней, необыкновенно теплой,
яо слишком сухой даже для сырых, а не только сухих районов
России, наводит на мрачные мысли и тяжелые опасения перед
надвигающейся, по-видимому, засухой»87.
Начало мая было засушливо. Сводка на 15 мая выражала
тревогу за состояние посевов 8в. Об опасности засухи говорило
опубликованное в мае постановление ЦК РКП (б) «О борьбе с
засухой» 89. В июне тревожные сообщения стали появляться все
чаще и чаще. Вот что писали, к примеру, из Симбирской
губернии: «Стоит упорная засуха. Рожь не поднялась как следует, а
уже цветет». Из Саратова сообщали: «Стоит засуха, дуют юго-
восточные ветры», а из Самары; «Вследствие засухи потеряна
надежда даже на минимальный урожай озимых» 90.
К середине июня стало ясно, что страну постигло огромное
бедствие. 10 июня Президиум ВЦИК постановил послать
компетентную комиссию для обследования положения в Среднем и
Нижнем Поволжье, отменить налог на посевы в Самарской
губернии и приостановить там взимание налога на яйца и масло 9|.
85 «Отчет НКЗ... за 1921 г.», стр. 45—46.
№ «Правда», 11 мая 1921 г.
91 «Правда», 18 мая 1921 г.
** «Правда», 25 мая 1921 г.
89 «Справочник партийного работника», вып. II, стр. 151.
*° «Правда», 15 июня 1921 г.
*1 «Итоги борьбы с голодом в 1921—Ш22 гг.». М, Ш22, стр. 403.
285

21 июня Политбюро ЦК РКП (б) предложило поставить вопрос
об усилении закупки продовольствия за границей 92. 25 июня
Политбюро по докладу И. Теодоровича о мерах борьбы с
неурожаем в Нижнем и Среднем Поволжье постановило создать при
ВЦИК особую комиссию с заданием принять все меры помощи
голодающему населению 93.
26 июня «Правда» в передовой «Голод в Поволжье и меры
помощи» выдвигала лозунг «Все на помощь голодному
крестьянству Поволжья!», требовала организовать великую всероссийскую
кампанию помощи голодным 94.
Печать — ас июля газеты помещали все возрастающее
количество материалов о неурожае — подчеркивала, что бедствие
носит не локальный, а общегосударственный характер, что нужны
усилия всего народа, всей страны. Мысль о том, что борьба с
голодом — это борьба за спасение страны, ярко отразил Д. Бедный:
Тот, кто голодному в день черный дверь откроет,
Об участи его, как о своей, скорбя,
Кто с целью побороть враждебную стихию
Даст жертвам голода подмогу в трудный год,
Тот и себя спасет и весь родной народ,
Спасет народ — спасет Россию!95
Руководящие правительственные и партийные органы
отметили тяжесть надвинувшихся испытаний, показали
государственную важность борьбы с голодом в Поволжье, призвали
мобилизовать все силы на эту борьбу.
Об этом говорило обращение Президиума ВЦИК «Ко всем
гражданам РСФСР», опубликованное 12 июля 96. Глубоко и
всесторонне давался анализ создавшегося положения в обращении
ЦК РКП (б), опубликованном 21 июля. «Бедствие имеет такие
огромные размеры, — указывалось в обращении, — что
справиться с ним можно только при единодушном напряжении всех
организованных сил Советской республики»97. Со второй
половины июля 1921 г., на протяжении почти целого года, вопросы
борьбы с голодом были в центре внимания советского народа.
Каковы же были размеры этого бедствия? Естественно, что
для понимания происходившего нужно знать точные масштабы
неурожая и голода. Без этого не понять всех трудностей, которые
переживала страна, всех усилий, которые были предприняты для
их преодоления, всей напряженности борьбы.
92 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 3, д. 178, л. 3.
93 Там же, д. 179, л. 1.
9* «Правда», 26 июня 1921 г.
95 «Правда», 16 июля 1921 г.
98 «Правда», 12 июля 1921 г.
97 «Справочник партийного работника», вып. II, стр. 157— 15Н.
286

В современной литературе мы встречаем весьма различные я
противоречивые данные. Большинство авторов пишет, что
неурожаем были охвачены территории с населением до 30 млн. человек
или свыше 30 млн. человек 98. Н. Л. Рубинштейн определяет число
голодающих в 33,5 млн., а И. Трифонов — в 32 млн. Э. Б. Генки-
на определяет число голодающих в 27—28 млн. человек; а авторы
коллективной монографии «СССР в период восстановления
народного хозяйства» —в 23 227 тыс. В одной из последних
специальных статей, посвященных борьбе с голодом, число
голодающих определено в 22 млн. человек".
То, что в современной литературе встречаются весьма
отличные друг от друга данные, может быть объяснено следующим.
Во-первых, используются различные критерии в определении
числа пострадавших. Следует различать общую численность
населения в неурожайных губерниях, общую численность сельского
населения в этих губерниях и, наконец, численность голодающих,
т. е. лиц, лишившихся в результате неурожая средств к
существованию и нуждавшихся в государственной помощи.
Во-вторых, в разных работах используются данные,
различающиеся по времени. Между тем последствия неурожая
выявились не сразу. Масштабы бедствия определялись компетентными
государственными органами. Губернии и уезды признавались
неурожайными на основе специально разработанных критериев
(уезд признавался голодающим, если доказывалось, что урожай
меньше 6 пуд. на душу). Соответствующие решения по
различным уездам и губерниям были приняты на протяжении довольно
длительного времени. Количество голодающих, нуждавшихся в
государственной помощи, также менялось на протяжении второй
половины 1921 — первой половины 1922 г. (часть крестьян
первоначально имела некоторые продовольственные запасы, а потом
они иссякли; кроме того, часть населения эвакуировалась за
пределы области, перебралась в города и т. д.).
В-третьих, нередко используются данные по различным
территориям (РСФСР и Украина вместе, только РСФСР, только
Поволжье без других, пораженных неурожаем районов РСФСР).
Нет ничего удивительного в том, что в источниках 1921—
1922 гг. можно встретить самые различные данные. Численность-
98 «История КПСС», стр. 352; М. И. Бахтин. Союз рабочих и крестьян. М,
1961, стр. 70; П. И. Л я щен ко. История народного хозяйства СССР, т. III.
М., 1956, стр. 132; «СССР в период восстановления народного хозяйства».
Мм 1955, стр. 142.
99 Н. Л. Рубинштейн. Внешняя политика Советского государства в 1921 —
1925 гг. М., 1953, стр. 92; И. Т р и ф о нев. Очерки истории классовой борьбы
в СССР в годы нэпа. М., I960, стр. 21; Э. Б. Генкина. Переход
Советского государства к новой экономической политике, стр. 282; «СССР в
период восстановления народного хозяйства», стр. 143; П. А. Агрмков,
А. С. Б а ш к и р о в, И. А. Л ы ч е в. Война с голодом в Поволжье в 1921—
1922 тт.—«История СССР», 1963, № 1, стр. 142.
28Г

\
-населения голодающих районов, первоначально определенная в
2Ъ млн. человек 10°, в дальнейшем оценивалась в 30 млн. и
более101. Численность голодающих в июле 1921 г. определялась
(как минимальная) в 10 млн.102
На IX съезде Советов (декабрь 1921 г.) М. И. Калинин
отмечал, что, по официальным данным Центральной комиссии
помощи голодающим (ЦК Помгол), голодающих насчитывается не
менее 22 млн. человек. Однако он высказывал мнение о том, что
близки к голоду еще около 5 млн., и определял общее число
голодающих в 27—28 млн. В конце февраля 1922 г. Обращение
ЦК РКП (б) «О кампании помощи голодающим» определяло
число голодающих в 13 млн. человек ,03. Различные данные
приводились и в других источниках того времени, особенно в
периодической печати.
Какие же данные следует считать наиболее достоверными?
Видимо, наиболее стабильными и определенными следует
признать данные о численности населения в неурожайных районах.
Хотя численность .населения также изменялась (эвакуация,
массовое беженство), однако существуют данные исходные, более
или менее стабильные. Правда, и среди этих данных имеются
существенные расхождения. В докладе Президиума ВЦИК
IV сессии ВЦИК IX созыва общее население неурожайных
районов исчислено в 37 млн. человек 104. В итоговой сводке ЦК
Помгол население голодающих губерний исчислено в 31 714 тыс.
(23 434 тыс. по РСФСР и 8280 тыс.—по Украине). М. И.
Калинин в 1923 г. называл цифру в 31 922 тыс.105
Нам представляется, что эти последние цифры должны быть
дополнены. Это подтверждают следующие соображения.
В сводку ЦК Помгол, исчисляющую, как сказано выше,
население голодающих губерний в 31 714 тыс. чел., не включены
многие губернии, которые пострадали от неурожая частично, но
насчитывали значительное число голодающих.
В сводку не были включены Калмыцкая область, которая
была официально признана голодающей (население 207 тыс.
человек), такие губернии, как Воронежская (население 2849 тыс.
человек), в которой голодало около миллиона человек;
Тюменская, где только по Ишимскому и Тобольскому уездам насчиты-
0 «Голод в Поволжье и меры помощи» (передовая).— «Правда», 26 июня
1921 г.
11 Обращение ЦК РКП (б) «О регулярной помощи голодающим» (ноябрь
1921 г.).—«Справочник партийного работника», вып. II, стр. 161.
12 Обращение Президиума ВЦИК.—«Правда», 12 июля 1921 г.
13 «IX Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет», № 2, стр. 4;
«Справочник партийного работника», вып. III. M., 1923, стр. 191.
!< «Доклад Президиума ВЦИК IV сессии ВЦИК IX созыва». Мм 1922, стр. 10.
* «Итоги борьбы с голодом в 1921—1922 гг.», стр. 459; «Итоги последгол»
М„ 1923, стр. 15.
288

валось более 200 тыс. голодающих; Тамбовская с 267 тыс.
голодающих 106, Ставропольская, о которой М. И. Калинин говорил,
что она формально не значится голодающей, но переживает все
действия голода 107, Донская область (население 1545 тыс.
человек), где голодало 439 тыс. человек; Терская область с
неурожайным Прикумским уездом. До 160 тыс. голодающих
насчитывалось в Азербайджане, до 150 тыс. — в Дагестане 108 и т. д.
Если внести все эти дополнения в данные итоговой сводки
ЦК Помгол (31 714 тыс. человек), то можно прийти к выводу, что
общая численность населения пораженных неурожаем районов
(по РСФСР и Украине) доходила до 35 млн. человек 109.
Что касается числа голодающих, то необходимо, приводя
соответствующие данные, каждый раз оговаривать время, к
которому они относятся, имея в виду изменение численности лиц,
нуждавшихся в немедленной помощи государства.
Вместе с тем широко .приводимую в современной литературе
цифру в 27—28 млн. голодающих следует признать завышенной.
Эта цифра, как отмечалось выше, была приведена М. И.
Калининым на IX съезде Советов. Сам М. И. Калинин оговаривал
предположительный характер этих данных по. К тому же он в
последующих выступлениях более не называл этой цифры, приводя
данные о том, что на 1 января 1922 г. насчитывалось более 15, а
на 1 июля 1922 г. — более 22 млн. голодающих111. На майской
сессии ВЦИК (1922 г.) М. И. Калинин определял число
голодающих (без Крыма и Украины) в 17 млн. человек 112.
В результате сокращения посевных площадей и неурожая в
1921 г. страна получила хлеба меньше, чем когда-либо. Валовой
сбор хлебов составил 1 689 142 тыс. пуд. (против 2 082 607 тыс.
пуд. в 1920 г.) 113.
Вопрос о причинах неурожая и голода был уже в 1921 —
1922 гг. раскрыт в государственных и партийных документах, в
выступлениях В. И. Ленина. Этот вопрос широко освещен в
современной литературе.
Тяжелая засуха, редкостно неблагоприятные
метеорологические условия (летом средняя температура в Саратове была
равна средней температуре Каира) 1М разразились в местах,
разоренных войной, интервенцией.
106 «Итоги борьбы с голодом в 1921—1922 гг.», стр. 202, 291, 317, 319.
107 «III сессия ВЦИК IX созыва». М., 1922, № К стр. 2.
108 «Итоги борьбы с голодом в 1921—'1922 гс\», ар. 283, 293, 294, 321.
109 При этом следует учитывать, что городское население этих районов
насчитывало до 5 млн. человек.—Там же, стр. 459.
110 «IX Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет», № % стр. 4.
111 «Итоги последгол», стр. 15 (данные по стране в целом).
"* «Ш сессия ВЦИК IX созыва», № 1, стр. 1.
«Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923». М., 1924,
стр. 131
СТр. 1,51.
1,4 М. Калинин. В местах голода.—«Правда», 7 сентября 1921 г. Степень
19 Ю. А. Поляков
289

«Если вы посмотрите сейчас на голодающие губернии, —
говорил М. И. Калинин,— то вы увидите, что по всем этим губерниям
прошли армии как белые, так и красные, в 1919 г., а в некоторых
местах даже в 1920 г. Во многих местах из-за этого пропали
целые рабочие сезоны. В соответствии с этим слабость
крестьянского населения по отношению к случайным бедствиям,..,
бедствиям стихийным — невероятно увеличилась» 115.
Таким образом, налицо было непосредственное влияние
военных действий, проходивших на пораженных засухой
территориях.
Но не меньшим было влияние общей разрухи народного
хозяйства, общего разорения страны в результате войны. Нехватка
рабочей силы, тягла, инвентаря, недостача семян и ухудшение их
качества, отсутствие должного количества удобрений — все эти
следствия разрухи ослабляли крестьянское хозяйство перед
лицом стихийных бедствий. В. И. Ленин говорил, что во время
голода вся заграница закричала: «„Вот, смотрите, вот результаты
социалистической экономики". Вполне естественно, конечно, —
заметил он, — они промолчали о том, что на самом деле голод
явился чудовищным результатом гражданской войны» 115а.
Нельзя забывать и об отсталости сельского хозяйства —
тяжелом наследии прошлого. ЦК РКП (б) отмечал, что это
бедствие «подготовлено и обусловлено всей прошлой историей,
отсталостью нашего сельского хозяйства, неорганизованностью его,
■низким уровнем сельскохозяйственных знаний, низкой техникой,
отсталыми формами севооборота...» Иб
Страдания, выпавшие на долю населения голодающих
губерний, были неимоверны. Во многих районах голодало
подавляющее большинство крестьян. В Татарской республике в феврале
1922 г. голодал 81% взрослого населения. В таких уездах
Саратовской губернии, как Вольский, Дергачевский, голодало до 95%
населения 117.
М. И. Калинин, посетивший охваченные бедствием районы,
рассказывал, что лошади были истощены так, что в плуг
впрягали по пять лошадей. Люди в деревнях не имели хлеба. Главный
продукт питания — лебеда, но она была только до морозов.
Совершенно отсутствовали мякина, жмых, солома ш.
С потрясающей силой говорил на IX съезде Советов о муках
засушливости в 1921 г. была примерно на уровне 1891 г./когда разразилась
одна из крупнейших засух в истории России (А. В, Процеров. Общая
характеристика засухи и основные особенности засухи 1946 г.— «Труды
Центрального института прогнозов», вып. 13(40). Л., 1949, стр. 5—-12.
^ «IX Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет», № 2, стр. 3.
П5а в Ц. Ленин. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 285.
116 «Справочник партийного работника», вып. II, стр. 158.
117 «Правда», 9 февраля 1922 г.
1,8 М. Калинин. В местах голода.—«Правда», 7 сентября 1921 г.
290

голодающего населения представитель Самары В. А. Антонов-
Овсеенко: «Миллионы людей голодают, и это не простое слово
о недоедании, это значит, что людям уже нечего жевать, что они
грызут мерзлую землю, что они сходят с ума от постигшего их
бедствия» 119. Он рассказывал о том, что в Ставропольском уезде
только волости, расположенные около Волги, могут держаться,
поскольку у реки они собрали некоторое количество травы,
которой питаются. «Есть сведения, как детей сносят в степи и
оставляют там на смерть, как обезумевшие матери режут своих детей,
чтобы они только не умирали на их глазах» J20.
На протяжении месяцев печать была полна
душераздирающими сообщениями о вымерших селениях, об опухших от голода
людях, о тысячах детей, лишившихся своих родителей,
бродивших по городам и волжским пристаням в поисках кусочка хлеба,
о распространении болезней — цинги, дизентерии, сыпного и
брюшного тифа.
Вот одна из типичных корреспонденции: в Сенгилеевском
уезде Симбирской губернии остро голодающих на 1 января
1922 г. — 126 706 человек. «Эти голодающие питаются
березовыми сережками, корой деревьев и желудями. Но есть такие, кото-
рые совершенно ничего не имеют, так как сережки, лебеда и
желудевая мука — это пища состоятельных людей. Таких, у
которых ничего нет, зарегистрировано свыше 88 000».
Для Старо-Тухшумской волости было назначено от уездной
комиссии помощи 40 пуд. хлеба. Но крестьяне волости не могли
забрать хлеб — у них не осталось ни одной лошади. Волиспол-
ком послал за хлебом несколько человек с салазками. Но
голодные не могли пройти даже 5 верст. Они падали и ползком
возвращались в село т.
От голода погибали десятки и сотни тысяч человек. 30%
детского населения Поволжья и Крыма было «вычеркнуто голодом
и эпидемиями из списков живых» 122. В Оренбургской губернии
заболело на почве голода 29 578 человек, из них умерло 22 635.
В Татарской республике умерло в результате заболеваний, явтш=
шихся следствием голода, 112 961 человек123.
Коммунистическая партия и Советское правительство
подняли весь народ на борьбу против страшного бедствия. Задачи этой
борьбы были определены в ряде постановлений ЦК РКП (б).
Опубликованное 21 июля 1921 г. обращение о задачах партии в
борьбе с голодом содержало широкую программу мероприятий.
Надо было пробудить все парторганизации к деятельности, как
119 «IX Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет», № 2, стр. 17.
120 Там же, стр. 17—19.
121 «Известия ВЦИК>, 26 января 1922 г.
122 «Итоги борьбы с голодом в 1921—1922 гг.», стр. 32.
123 Там же, стр. 216, 251.
1„* 201

это было «в дни военных нашествий». Под руководством партии
следовало объединить деятельность Советов, профессиональных,
кооперативных организаций, выработать общие мероприятия.
Предусматривалась организация добровольного сбора продук
тов, медикаментов, вещей, широкое участие населения в создании
столовых, питательных 'пунктов, больниц124.
В дальнейшем ЦК РКП (б) в ряде документов вновь
рассматривал вопросы помощи голодающим, намечал новые конкретные
задачи («О регулярной помощи голодающим»—4 ноября 1921 г.,
«Об участии женотделов в борьбе с голодом» — январь 1922 г.,
«О кампании помощи голодающим» — февраль 1922 г.,
инструкция о порядке проведения двухнедельника проверки положения
дел помощи голодающим — февраль 1922 г., «О борьбе с
последствиями голода» — октябрь 1922 г. и др.) 125.
18 июля 1921 г. была создана Центральная комиссия помощи
голодающим (ЦК Помгол) 126. Ее возглавил председатель ВЦИК
М. И. Калинин 127. Комиссия, которой были предоставлены
широкие полномочия, развернула поистине титаническую работу 128.
Были созданы губернские, городские, уездные и волостные
комиссии помощи голодающим. В деревнях работа шла через
Советы и кресткомы.
Центральный Комитет партии оперативно руководил борьбой
с голодом. 12 августа Политбюро назначило специальную
комиссию для оперативного решения вопросов, связанных с помощью
голодающим. Комиссии было поручено собираться не реже
одного раза в два дня 129.
Вся страна поднялась на .помощь голодающему крестьянству.
Огромную роль сыграла печать, которая систематически
помещала материалы о положении в неурожайных районах, сообщения
о различных формах помощи, призывы, критиковала нерадивых,
поощряла самоотверженных борцов с голодом, била тревогу,
когда намечалось отставание в проведении тех или иных мер.
124 «Справочник партийного работника», вып. II, стр. 157—159.
12э Там же, стр. 161—163; вып. III, стр. 191—193.
126 СУ РСФСР, 1921, № 55, ст. 342.
127 М. И. Калинин отмечал большую работу, проведенную в комиссии Петром
Гермогеновичем Смидовичем, являвшимся заместителем председателя,
и Александрам Николаевичем Винокуровым, «на которого выпала задаяа
руководства всей практической работой в центре» («Итоги последгол»,
стр. 24). Положение о ЦК Помгол и его полный состав (подписано
М. И. Калининым и А. Енукидзе 20 октября 1921 г.) см.: СУ РСФСР,
1921, № 70, ст. 562.
128 Комиссия действовала до осени 1922 г. Декретом ВЦИК от 7 сентября
1922 г. комиссия и ее местные органы были распущены (СУ РСФСР, 1922,
№ 58, ст. 731). Декретом ВЦИК от 28 сентября 1922 г. была создана
Центральная комиссия »по борьбе с последствиями голода — ЦК Последгол
-(СУ РСФСР, 1922, № 61, ст. 785).
*» ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 3, д 192, л. 9.
292

23 июля 1921 г. весь номер «Правды» был посвящен борьбе
с неурожаем и голодом. Стихотворная заставка призывала:
Рабочий! Уверенней взмах > станка!
Крестьянин! Больше заботу в полях!
С Поволжья протянутая рука
л Ждет помощи от тебя...130
День за днем газеты печатали тысячи, буквально тысячи
сообщений о добровольных пожертвованиях, отчислениях,
денежных и продовольственных взносах, организации столовых и
детдомов. Проводились специальные «дни» помощи голодающим.
Артисты давали концерты, поэты выпускали сборники стихов.
Крестьяне районов, не охваченных засухой, проводили самообло*
жение, рабочие и служащие отрабатывали сверхурочные часы,
проводили субботники. 15 сентября специальным декретом В ЦИК
была объявлена «Всероссийская неделя помощи голодающим» 131.
3 октября 1921 г. очередной номер «Правды» вышел с
объявлением: «Настоящий номер составлен, набран и напечатан в
порядке субботника». Весь сбор от продажи поступал в пользу
голодающих.
Мы не рассматриваем здесь все вопросы, связанные с
гигантской борьбой за преодоление последствий голода. Они
заслуживают специального рассмотрения,32. Мы намерены привести
лишь сводные данные об оказании помощи голодающим и более
подробно остановиться на отдельных аспектах этой помощи,
связанных главным образом с восстановлением производительных
сил н защитой бедняцко-середняцких слоев деревни от
эксплуататорских тенденций кулака.
Титаническая борьба, развернутая советским народом под
руководством партии, воплотилась в реальные дела. Всенародная
помощь голодающим приняла масштабы, соответствовавшие
размерам несчастья.
Общественные организации страны собрали 10 642 818 пудов
продовольствия и И 547 тыс. руб. (в дензнаках 1923 г.).
Государство, кроме того, что оно освободило от налога голодающие
130 «Правда», 23 июля 1921 г.
1,1 СУ РСФСР, 1921. N» 62, ст. 447.
т Мы опускаем, в частности, вопросы борьбы с попытками международного
империализма использовать голод в Поволжье в антисоветских целях,
а также с действиями активизировавшейся в это время внутренней
контрреволюции. См. об этом Э. Генки на. Переход Советского государства
к нэпу. М., 1954, стр. 283—288; И. Трифонов. Очерки истории классовой
борьбы в СССР в годы нэпа, стр, 26—35; Н. Л. Рубинштейн» Внешняя
политика Советского государства в 1921—1925 гг., стр. 91—146; «СССР
в период восстановления народного хозяйства», стр. 150—454; А. Н.
Коган. Антисоветские действия Американской администрации помощи (АРА)
в Советской России в 1921—1922 гг.—«Исторические записки», т. 29 и др.
293

губернии и 'направило туда семена для озимого и ярового
посева 133, предоставило населению этих районов огромную
продовольственную и денежную помощь.
На общественное питание было направлено 6 млн. пуд. хлеба,
л на государственное снабжение —8730 тыс. пуд. Крестьянство
получило от государства значительное количество зернофуража
для спасения скота (1273 650 пуд.). На организацию питания
населения было направлено также (в переводе на зерно)
1114 600 пуд. картофеля и 8 761670 пуд. различных
продуктов 134.
В ходе борьбы с голодом была создана широкая сеть
столовых. К началу 1922 г. функционировало около 13 тыс, столовых,
р которых питалось 2500 тыс. человек. На 1 июля 1922 г. столо-
сых было уже почти 30 тыс., и они обслуживали 12 500 тыс.
нуждающихся 135.
В голодных районах была расширена сеть больниц,
амбулаторий. Дополнительно туда было послано 300 врачей и более 500
других медицинских работников 136. Там развернули свою
работу свыше 600 детских учреждений (дома младенца, дома
ребенка, ясли и др.), взявших на свое иждивение десятки тысяч
детей 137. В Самару и Сызрань, Оренбург и Сарапул и другие
пункты прибыли специальные врачебно-питательные поезда. 13 таких
поездов выдали более 5,5 млн. обедов и обслужили амбулаторно
большое количество больных. Действовали также санитарные и
банно-прачечные поезда 138.
В ряде районов была осуществлена частичная эвакуация
населения. Всего эвакуация охватила 1 млм. человек 139.
Энергичная, хорошо организованная, принявшая самые
широкие размеры борьба с голодом и его последствиями имела
огромное значение. Помощь государства и советской
общественности позволила спасти миллионы людей от голодной смерти, а
обширные территории страны от полного разорения.
«Нашей задачей,— говорил М. И. Калинин,— было засеять
поля голодающих, дать им возможность выжить до нового
урожая, и эта задача решена — битва выиграна» ,4°.
133 М. И. Калинин. Итоги голодной кампании.—Сб. «Итоги последгол»,
стр. 15; Декрет о снятии натурального налога с губерний, пораженных
неурожаем от 21 июля 1921 г.," см.: СУ РСФСР, 1921,'№ 58, ст 374.
134 до и Калинин. Итоги голодной кампании.— Сб. «Итоги последгол»,
стр. 17.
135 «Итоги борьбы с голодом в 1921—1922 гг.», стр. 464—465.
136 Там же, табл. 8, стр. 469.
137 Там же, стр. 130 и 469.
138 Там же, стр. 129 и 470.
139 «Итоги последгол», стр. 17. Эвакуации населения был посвящен
специальный декрет ВЦИК от 28 июля 1921 г. «О планомерном выселении из
голодающих губерний» (СУ РСФСР, 1921, № 59, ст. 396). Она регулировалась
инструкцией ЦК Помгол (там же, ст. 397).
но «Итоги борьбы с голодом в 1921—1922 гг.», стр. 4.
294

Но дело не только в этом. В борьбе е голодом проявилась —
удивительно ярко и рельефно — могучая сила Советского
государства. Казалось, разорение, достигшее апогея, невероятная
разруха в промышленности, на транспорте не оставляют
никаких возможностей для того, чтобы предотвратить катастрофу в
сельском хозяйстве. И несомненно, любое другое государство в
подобных условиях было бы бессильно справиться с
обрушившимися на него такими бедами и ударами. Однако Советская
власть сумела мобилизовать все ресурсы, направить их по строго
разработанному плану к одной цели, централизовать усилия,
сосредоточить все силы на выполнение главных, решающих задач.
Советская власть сумела сделать борьбу с голодом подлинно
всенародной, поднять на эту борьбу рабочих, крестьян,
интеллигенцию во всех уголках необъятной страны. «...Можно смело
сказать, что 70—80% взрослого населения, прямо или косвенно,
участвует в борьбе с бедствиями голода», — говорил М. И.
Калинин т.
В этом проявилось воспитанное партией чувство
коллективизма и чувство ответственности граждан Республики Советов за
судьбы страны, хозяевами которой они стали. Эти чувства не
только проявились, но они выросли и укрепились в ходе борьбы
с голодом. Получая помощь от государства, от питерских
рабочих и тульских крестьян, самарские или саратовские крестьяне
на практике убеждались в единстве целей и помыслов народа.
Собирая средства для помощи, жители урожайных губерний
проявляли свою сознательность, поднимались до уровня понимания
общегосударственных задач. «Это, — говорил М. II Калинин,—
лучшее воспитание, какое только может быть дано Советской
властью, это лучшая прививка государственности для
мелкобуржуазной среды, которая с большим трудом возвышается до
понимания тех или иных государственных интересов» 142.
Так усилиями всего народа был преодолен один из
труднейших рубежей в истории Советского государства.
4. Первая продналоговая кампания
Первая продналоговая кампания! Сколько труда и усилий,
сколько надежд и волнений стоят за этими сухими, казенными
словами! Получит страна жизненный минимум хлеба, будет у нее
необходимая основа для восстановления экономики или нет — вот
что означал успех или неуспех сбора налога. В ходе первой прод-
налоговой кампании решался и такой важнейший вопрос: как
отнесется на практике крестьянство к первому налогу, поддержит
ли оно Советскую власть, т. е. оправдает ли себя переход к нэпу
политически?
141 Там же, стр. 3.
142 «IX Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет», № 2, стр. .1.
295

В нашей литературе можно встретить упрощенное изложение
этого вопроса. Исходя из общей правильной посылки о том, что
введение налога было одобрено крестьянством, некоторые
авторы рассказывают о продналоговой кампании, как о чем-то
простом и легком 143. В жизни было сложнее. Конечно, крестьянство
одобрительно отнеслось к замене разверстки налогом, однако
частнособственническая психология крестьянина-единоличника
отнюдь не стимулировала его к быстрой и полной сдаче хлеба
государству. Дополнительные трудности создавались наличием
вольного рынка. Крестьянин получал возможность свободно
продавать свой хлеб. Многие готовы были поступиться своими
обязанностями перед государством и сбывать все излишки через
рынок. Неурожай 1921 г. сделал кампанию особенно трудной.
Общий дефицит хлеба в стране повысил ценность хлеба, открыл
возможность для спекуляции. Каждый пуд зерна был на счету.
Продналоговая кампания 1921—1922 гг. была длительной и
напряженной. Государство оказалось вынужденным
использовать наряду с методами убеждения и принуждение, ибо
известная часть крестьян скрывала подлинные размеры пашни,
укрывала хлеб.
Однако в целом сбор налога, прошедший значительно легче,
чем сбор разверстки в предыдущие годы, ознаменовался
серьезным успехом Советской власти, подтвердил правильность
ленинской линии на переход к нэпу.
Широкая подготовительная работа к кампании развернулась
с весны — начала лета 144. В конце июня 1921 г. состоялось
Всероссийское продовольственное совещание. Оно приняло ряд
конкретных решений о методах взимания налога (об основаниях
исчисления и взимания налогов на хлеб, сено, яйца и др.) 144\
Огромное значение имела разъяснительная работа о налоге,
развернутая партией. 4 июня 1921 г. Политбюро ЦК заслушало
и приняло к сведению доклад Ем. Ярославского «Об агитации и
143 И. Трифонов, например, сообщает лишь о том, что крестьяне «горячо
приветствовали закон о продналоге», повсеместно расширяли запашку»
«охотно вносили продналог» и что «сроки сбора продналога резко
сократились» (И. Трифонов. Очерки истории классовой борьбы в СССР
в годы нэпа, стр. 19—20).
144 Основные декреты о продналоге (по различным видам продукции) были
изданы в апреле — мае 1921 г. (21 апреля — о налоге на хлеб, картофель,
масличные семена, молочные продукты, яйца; 10 мая —на лен и пеньку»
на шерсть; 11 мая —на табак; 17 мая —на сено.—СУ РСФСР, 1921, № 37,
ст. 197; № 38, ст. 204, 205; № 48, ст. 235, 239; № 49, ст. 252; № 51, ст. 291).
Налог на мясо и продукты пчеловодства был декретирован в начале июня
(СУ РСФСР, 1921, № 50, ст. 271; № 51, ст. 281). Лишь отдельные виды
•налога были декретированы позже (на кожсырье и пушнину в августе,
на домашнюю птицу — в сентябре.—СУ РСФСР, 1921, № 60, ст. 415; № 61,
ст. 431; № 64, ст. 478).
144а См. «Правда», 2 июля 1921 г.
296

продналоге» 14&. В губерниях были проведены собрания
ответственных работников, где они получали информацию и инструктаж.
Эти работники затем целыми группами направлялись в \езды
для проведения кампании на местах. К работе были привлечены
слушатели партийных школ и курсов. Широко была развернута
агитация печатная (распространение декрета о замене
разверстки налогом, ленинских брошюр и других материалов,
публикация материалов в местной печати) и устная (проведение
массовых бесед, митингов, читка материалов).
Разъяснительная работа, проводившаяся партией, имела
особое значение и потому, что все антисоветские элементы,
активизируя свою деятельность, прилагали усилия именно к срыву налога.
В передовой «Правды» от 7 июля 1921 г. «Мобилизация
контрреволюционных сил» отмечалось: «...Сейчас все силы старо-
ю мира приноравливают свою работу к тому, чтобы испортить
нам проведение продналога». Все группировки контрреволюции,
начиная от съезда монархистов в Рейхенгалле и кончая эсерами,
понимали, что расчет может быть один — на кулацкую Вандею.
Они рассчитывали повести борьбу за влияние на среднего
крестьянина через кулака. И ставка — именно на время продналога.
Кадетская газета «Руль», выходившая в Берлине, писала:
«...Надо беспрестанно тревожить „их" (Советскую власть) чем
только возможно. Надо помогать их разрухе, не давать им
передышки» И6.
К срыву продналога сводилась и тактика эсеров 147.
Сообщение ВЧК о раскрытых в мае — июне 1921 г. антисоветских
заговорах отмечало, что заговорщики (Таганцев, Савинков)
предусматривали уничтожение и расхищение продовольственных
складов, ссыпных пунктов, уничтожение и порчу продуктов в пути,
расстрел продовольственников, агитацию среди крестьян против
сдачи хлеба 148.
С первой половины июля, когда обозначилось бедствие в
Поволжье, печать неустанно подчеркивала, что сбор налога имеет
решающее значение для судеб страны. Главная, основная
задача — работа по продовольствию, писала «Правда» в передовой
от 10 июля 1921 г. Мобилизовать все на продработу — таков
лозунг дня.
А. Свидерский тогда же отмечал, что вопрос о товарообмене
породил много вредных иллюзий. Получила широкое
распространение мысль: товарообмен —все, налог —зло, пережиток
разверстки. Многие ошибочно поняли ленинские указания о
значении товарообмена. Налог необходим, без него мы пропадем,
145 ЦПА НМЛ, ф. 17, оп. 2, ед. хр. 174, л. 3.
146 Цитируется по газете «Правда», 7 июля 1921 г
147 «Правда», 14 июля 1921 г.
148 «Правда», 24 июля 1921 г.
297

писал А. Свидерский. «Продовольственный фронт сейчас есть
налоговый фронт» 149.
Для проведения такой широкой и важной кампании, какой
являлся сбор налога, необходимо было мобилизовать
значительное количество партийных, советских и профсоюзных работников.
Политбюро ЦК РКП (б) 9 июля 1921 г. в решении «Об
усилении продовольственной работы» подтвердило «необходимость
снятия максимального количества коммунистов и, в виде
исключения, других особенно ценных товарищей с их работы для
перевода их на продовольственную работу, не останавливаясь перед
закрытием на время, хотя бы 9/10 целого ряда отделов
учреждения и даже целых, не абсолютно важных Наркоматов» 15°.
Президиум ВЦИК21 июля постановил мобилизовать на прод-
работу 50% коллегий всех наркоматов. Губисполкомы выделяли
из своего состава по одному человеку на каждый уезд. Уездные
исполкомы выделяли из своего состава не менее двух третей для
работы в волостных исполкомах 151.
Главная тяжесть мобилизации выпала на долю губернских и
уездных организаций. Эта работа приняла широкий размах.
В Алтайской губернии были мобилизованы все ответственные
работники, до секретарей губкома включительно, 50% служащих
советских учреждений. Всего — 1278 человек. Из них 75%
являлись членами РКП (б). В Сибири на продработу было
мобилизовано 2405 человек. В Курской губернии из 5,5 тыс. коммунистов
2000 работало по продналогу. В 'некоторых уездах было
мобилизовано до 90% состава партийных организаций 152. Чрезвычайный
уполномоченный ВЦИК Бранденбургский сообщал, что в Курске
и уездах мобилизация на продработу оголила многие
учреждения, но продовольственный аппарат заработал полным ходом 153.
Широкая мобилизация прошла по всем губерниям 154.
В ходе кампании проводились продовольственные «недели»
и «двухнедельники», (когда осуществлялась дополнительная
мобилизация. Так, в Пензенской губернии во время
продовольственного двухнедельника (с 10 по 24 октября) были мобилизова-
149 А. Свидерский. Задача момента —сбор налога.— «Правда», 10 июля
1921 г.
150 ЦПА НМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 186, л. 2; «Ленинский сборник», XX, стр. 271;
см. также письма и заметки В. И. Ленина, написанные в связи с решением
от 9 июля.— В. И. Ленин. Поли. собр. соч.. т. 44, стр. 67—69.
151 «Правда», 26 июля 1921 г.
152 «Правда», 18 декабря 1921 г., 10 января и 26 марта 1922 г.
153 «Правда», 28 сентября 1921 г.
154 В Смоленской губернии на продработу было мобилизовано до 4000
человек, среди них свыше 700 коммунистов («Правда», 1 сентября 1921 г.);
в Пермской —600 человек («Правда», 30 октября 1921 г.); в
Иваново-Вознесенской — 1000 партийных и профсоюзных работников («Правда», 1
октября 1921 г.); в Вяземском уезде Смоленской губернии — 80 партийных
и 150 технических работников («Правда, 2 сентября 1921 г.) и т. д.
298

ны все члены сельских ячеек РКП, волисполкомов и
сельсоветов 155.
В Алтайской губернии в конце сентября 1921 г, президиум
губкома постановил мобилизовать на продработу всех делегатов,
избранных на губернский съезд Советов и провести
дополнительную мобилизацию коммунистов. 27 октября было решено
провести новую партмобилизацию на продовольственную работу 156.
Мобилизация позволила решить сложную задачу
комплектования кадрами аппарата Наркомпрода. Потребность в продин-
спекторах составляла 25 тыс. человек. Благодаря помощи
местных партийных и советских органов потребность в продинспекто-
рах была удовлетворена более чем на 2/3157.
К октябрю 1921 г. Наркомпрод располагал 17 704 налоговыми
инспекторами. Только от губерний (не считая людей из
центральных учреждений) Наркомпрод получил 2889 партийных и 8594
профсоюзных работника 158.
По мере того, как становилась яснее неудача товарообмена,
возрастало значение налога. 19 июля 1921 г. «Правда» писала
сравнительно мягко: «Налог следует считать более реальным и
для ближайшего периода более важным способом
государственных заготовок, чем товарообмен». А уже 11 августа в передовой
«Решающий удар» «Правда» отмечала, что судьба экономики,
судьба страны зависит от успеха продкампании, и называла
налог главным и по с\ществу единственным источником
продовольствия.
В августе выявилась серьезная опасность конкуренции
мешочников. Мешочничество тормозило сбор налога. Частные
скупщики вывозили из деревни больше хлеба, чем государство. Нужно
было форсировать сбор налога 159.
Пленум Центрального Комитета 8 и 9 августа 1921 г
рассмотрел вопрос «О мерах борьбы с голодом и продналоге». Пленум
еще раз указал всем губкомам на чрезвычайное значение
быстрого и полного сбора продналога и признал необходимым при
противодействии сбору продналога или замедлении в его взносе
немедленно применять самые решительные меры понудительного
характера 160,
1 Эти меры были не только оправданы, но и абсолютно
необходимы. Разруха и голод, в огромной степени усугубленные
неурожаем, настоятельно требовали применения самых решительных
мер. Малейшая мягкотелость в сборе налога грозила'катастрофой.
155 «Правда», 20 октября 1921 г.
156 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 13, д. 8, лл. 133, 146.
157 «Правда», 5 октября 1921 г.
158 Доклад А. Свидерского на IV сессии ВЦИК 5 октября 1921 г.— «I—IV
сессии ВЦИК. Стенографический отчет», стр. 223—224.
159 См. «Не жалейте сил» .(передовая).—«Правда», 17 августа 1921 г.
160 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 68, л. 1; д. 71, л. 8.
299

Или успех в сборе налога, или гибель -страны — так был
поставлен вопрос историей.
Первые сводки о сборе налога появились во второй декаде
августа. К 16 августа по 14 губерниям Европейской России было
собрано около 400 тыс. пуд.161 К концу августа количество
сданного хлеба приблизилось к 9 млн. пуд. 162
Однако это были лишь самые первые, совершенно
недостаточные сдвиги. Огромные усилия, предпринятые для отгрузки семян
в Поволжье, и известные успехи, достигнутые в этом отношении,
были поняты некоторыми работниками, как чуть ли не
решающий сдвиг в сборе продналога. Этим отличались, в частности, и
победные, ликующие статьи А. Вышинского, посвященные
отправке семян 1б3.
Между тем намеченные темпы сбора налога, а также
возврата семенной ссуды нарушались 164. Темпы заготовок хлеба,
бывшие слабыми в начале августа, выросли во второй половине
этого месяца, однако вновь упали в начале сентября. На 9 сентября
сбор налога (вместе с возвращением семенной ссуды) составил
19 614 тыс. пуд. и на 13 сентября—22 448 074 пуд.165
Некоторые губпродкомы после окончания семенной кампании
ослабили работу по €бору налога. Наркомпрод потребовал усилить
энергию, запретить откомандирование мобилизованных.
Телеграмма за подписью Ленина и Брюханова по губерниям
ставила сбор продналога, отгрузку и хозяйственное
использование картофеля «второй боевой задачей после выполнения
семенного плана для Поволжья» 166.
Забила тревогу и 'печать. В. Кураев в «Правде» отмечал, что
результаты сбора налога нельзя признать удовлетворительными.
Кое-где на продовольственном фронте появились
демобилизационные настроения. В сентябре заготовки проходили очень
неровно. Некоторое усиление темпов в середине месяца сменилось
новым ослаблением к его концу. На 23 сентября по РСФСР
поступило 31 534 тыс. пуд. хлеба 167.
«Правда» в передовой отмечала, что налог в связи с
неурожаем сокращен. «...Ни о каком отступлении от полного сбора не
может быть и речи, и всякое отступление равносильно
тягчайшему преступлению перед Республикой». Налог надо собрать во
что бы то ни стало. Пройдена лишь треть пути — собрано более
трети налога. Самое трудное — впереди168.
161 «Правда», 18 августа 1921 г.
1е* «Правда», 30 августа 1921 г.
163 См., например, А. Вышинский. Еще пять Дней! — «Правда», 2 сентября
1921 г.; он же. Семь первых.— «Правда», 25 августа 192>1 г.
164 См. В. Кураев. До успехов еще далеко! — «Правда», 6 сентября 1921 г.
165 «Правда», 10 и 14 сентября 1921 г.
166 «Ленинский сборник», XXIII, стр. 134.
167 «Правда», 24 сентября 1921 г.
168 «Правда», 6 октября 1921 г.
300

IV^ сессия ВЦИК, открывшаяся 5 октября, констатировала,
что сбор налога идет быстрее, успешнее, увереннее, спокойнее,
чем шел сбор разверстки в прошлом году. Резолюция сессии,
отмечая эти успехи, призывала обеспечить 100%-ное выполнение
налога, объявив это боевой задачей момента 169. Действительно,
чрезвычайно важным фактом было то, что продналог поступал
быстрее и успешнее разверстки. По группе производящих
губерний (Воронежская, Гомельская, Тульская и др.) к октябрю
1920 г. было собрано 4,7 млн. пуд. (8,9% разверстки), а к
октябрю 1921 г. —17,5 млн. (33% налога). По ряду других губерний на
это же время в 1920 г. было собрано 3 млн. пуд., а в 1921 г.—
12 млн.170 «Продналог поступает почти в два раза успешнее
разверстки», — констатировала «Правда» ш.
На 5 октября по РСФСР было заготовлено 45 226 910 пуд.
хлебофуража, на 28 октября — 69 637 736 пуд. С октября сбор
налога начался и в Сибири. К 28 октября сибиряки сдали 5,3 млн.
пуд. хлеба 172.
В напряженной работе по сбору налога тысячи продовольст-
венников проявляли подлинный трудовой героизм. Зачастую
приемщики и счетчики хлеба работали без смены круглые сутки.
В Витебской губернии, например, многие работники принимали
хлеб без отдыха по 48—50 часов. Приемщики хлеба падали в
обморок от усталости, изнурения, недоедания. О круглосуточном
приеме хлеба в заготконторах сообщали из Пензенской
губернии 173.
В ходе кампании выявились существенные недостатки и
слабости, а также неожиданные трудности. Над многими
работниками еще довлели принципы военного коммунизма, продоволь
ственники действовали старыми методами, не усвоив существа
новой экономической политики.
В. Ногин рассказывал, что когда он приехал в Усолье
(Пермская губерния), ему бросилось в глаза, что ни на пристани, ни на
улицах не было ни одной торговки «хотя бы с репой». Оказалось,
что уездный исполком издал постановление, запрещающее вывоз
продовольственных товаров за пределы уезда 174.
К подготовке налоговой кампании во многих местах
приступили с запозданием (в Пермской губернии, например, только в
конце июля) 175. Продинспекторы в волостях часто знали
инструкции и декрет хуже крестьян. В Пермской губернии пришлось
большинство мобилизованных снять с работы и послать на
169 «i_iy сессии ВЦИК. Стенографический отчет», стр. XXXII—XXXIII.
170 Там же, стр. 231.
171 «Правда», 19 октября 1921 г.
172 «Правда», 7 и 29 октября 1921 г.
173 «Правда», 20 сентября 1921 г.
174 В. Ногин. В Пермской губернии.—«Правда», 30 октября 1921 г.
175 Там же.
301

курсы — доучиваться176. Слабую техническую подготовку прод-
аппарата отмечал и С. Уралов в сообщении из Тверской
губернии 177. Отставала разъяснительная работа. В связи с этим
возникали различные недоразумения. Немало сообщений говорило о
том, что крестьяне плохо знали ставки налога по группам
плательщиков 178. Характерный эпизод приводит Ник. Погодин. Он
рассказывал, как крестьяне в глухой деревне жаловались на то,
что им приходится сдавать «три налога». Выяснилось, что речь
идет о трех сроках сдачи налога (аванс в счет налога, 50%-ная
сдача и окончательная сдача). Но крестьянам этого никто не
разъяснил и у них создалось превратное представление.
— Да неужели вам никто этого не объяснил?—вырвалось у
меня.
— А кто тут объяснит? Приезжал тут инспектор, только и
услышишь от него — Республика в опасности. Голод-то — голод.
Л дела — ни слова.
— А в совете, в исполкоме?
— Они сами ни бе, ни ме.
Газеты до населения не доходят, застревают в исполкомах.
«Тут люди курящие»,— иронически замечал автор 179.
Вскоре после начала кампании выяснилось, что налицо
большое сокрытие крестьянами действительных размеров пашни. Эта
обстоятельство отметил уже во второй половине сентября А. Сви-
дерский, совершивший поездку по ряду губерний 180.
В начале октября сводка Наркомпрода отмечала: «Большим
злом является преуменьшение населением количества пашни.
Неопределенность земельных отношений и большая путаница в
области землевладения и землепользования делают это сокрытие
трудно установимым. Размеры сокрытия пашни местами
достигают громадных размеров» 181.
Продразверстка не требовала такого точного учета земельной
площади, а для налога это было необходимо.
По данным Наркомпрода и ЦСУ, в 16 благополучных по
урожаю губерниях нечерноземной полосы насчитывалось 10 млн.
дес. пашни, а местные органы исчисляли размеры пашни в
8645 тыс. дес. В четырех благополучных по урожаю черноземных
губерниях Наркомпрод и ЦСУ определили размер пашни в
9153 тыс. дес, а местные данные насчитывали 7780 тыс. дес.
В среднем разница составляла 15%, а местами доходила до 40%.
Одновременно местные данные, как правило, значительно повы-
176 В. Ногин. В Пермской губернии.—«Правда», 30 октября 1921 г.
177 «Правда», 30 октября 1921 г.
178 См., например, сообщение В. Ногина из Пермской губернии («Правда»,
11 сентября 1921 г).
179 «Правда», 16 ноября 1921 г.
180 «Правда», 22 сентября 1921 г.
181 «Правда», 5 октября 1921 г.
302

шали (примерно на 15%) число едоков 182. В результате
количество пашни на душу оказалось сильно заниженным. По
некоторым губерниям местные данные уменьшали количество пашни
на душу более чем в два раза. Все это вело на практике к зла^
чительному уменьшению суммы налога ш. Отсутствие точных
статистических данных о посевах, землеустроительная
неразбериха создали возможности для сокрытия пашни, затруднили
работу налогового аппарата. Всего, по данным Наркомпрода^
размер сокрытой пашни составлял 5,75 млн. дес.184
Борьба с сокрытием пашни приняла первостепенное значение.
В. И. Ленин в специальных телеграммах на места требовал
вести решительную борьбу с этим злом 185. Совет Труда и Обороны
в октябре 1921 г. принял постановление, а Наркоматы
земледелия, юстиции и продовольствия издали совместную инструкцию о
борьбе с сокрытием пашни. Повсеместно учреждались
губернские и уездные комиссии. По мере надобности созывались
волостные поверочные комиссии в составе старшего налогового
инспектора, представителей волостного земотдела, РКИ,
представителей селений. Владельцы укрытой пашни уплачивали налог в
увеличенном размере. Если же таких владельцев не удавалось
обнаружить, пашня развёрстывалась между зажиточными
хозяйствами и облагалась увеличенным налогом. Сама пашня
приговором продревтрибунала передавалась в волостной
земельный фонд 186.
В соответствии с указаниями правительства в губерниях
развернулась энергичная работа. К середине ноября размер
обнаруженной пашни достиг 610,7 тыс. дес.187 В газете появилась
специальная рубрика «Борьба с сокрытием пашни», где
сообщалось о действиях комиссий в губерниях и уездах. К 16 декабря
по 40 губерниям было обнаружено 2 125 529 дес. сокрытой пашни,
а к 20 января 1922 г.—2 968 422 дес.188 Выявившаяся
неожиданно в-ходе кампании задача обнаружения сокрытой пашни
потребовала больших усилий, принятия срочных мер.
Появились и другие трудности. Обычно в исторической
литературе государственная заготовка хлеба в этот период
рассматривается только в плане сбора продналога. Однако налог
составлял важнейший, но не единственный источник
хлебозаготовок.
182 В число едоков нередко записывали и «мертвые души».
183 А. С в и д е р с к и и. Надо искать «пропавшую пашню».— «Правда», 5
ноября 1921 г.
184 А С в и д е р с к и н Еще раз о грозной опасности.— «Правда», 18 ноября
1921 г.
185 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 53, стр. 299—300, 345—346.
186 «Правда», 2 ноября 1921 г.
187 «-Правда», 18 ноября 1921 г.
,8!> «Правда», 21 декабря 1921 г.; «Продовольственная газета», 24 января
1922 г.
303

Кроме налога как такойого, большую долю занимали возврат
семенной ссуды и помольный сбор. С возвратом семенной ссуды
дело обстояло в общем хорошо: на 10 ноября 1921 г. было
получено 9,5 млн. луд., что составляло 75% плана ,89.
Однако с помольным сбором возникали серьезные
осложнения. А о его значении достаточно красноречиво говорит сама
цифра— 26 млн. пуд., т. е. примерно одна шестая общего хлебного
сбора 190.
Помольный сбор складывался из поступлений промыслового
налога с частных мельниц (из расчета 2 ф. с пуда средней
годовой производительности) 19i. Этот налог должен был дать 22 млн.
пуд. Кроме того, помольный сбор включал в себя поступления с
государственных мельниц из расчета 4 ф. с пуда перемолотого
частного зерна 192.
Местные продовольственные органы не сумели наладить сбор
государственного налога с частных мельниц. Но дело
заключалось не только в этом. Национализированные мельницы
находились в ведении ВСНХ, который сдавал их в аренду, определяя
условия сдачи.
Арендаторы стали платить за аренду совнархозам натурой,
уклоняясь от уплаты государственного помольного сбора. Они
заявляли, что арендная плата покрывает помольный сбор.
В связи с этим разгорелась полемика между Наркомпродом
и ВСНХ. Работники Наркомпрода обвиняли совнархозы в том,
что продовольственники, собирающие налог с мельниц,
фактически отстранены от участия в определении условий аренды, что
усложняло работу, приводило к неразберихе193. Работники
ВСНХ в свою очередь обвиняли Наркомпрод в ненужном
администрировании 194.
Конечно, организационная неразбериха сыграла известную
отрицательную роль. Но сама эта неразбериха была в данном
случае обусловлена сложностью обстановки, быстро менявшейся
конъюнктурой, давлением частника, ловко, изворотливо
использовавшего каждую лазейку.
189 А. Свидерский. Грозная опасность.— «Правда», 16 ноября 1921 г.
190 А. Свидерский. Помольный сбор в новых условиях.—«Правда», 24
ноября 1921 г.
191 См. декрет СНК РСФСР «О порядке натуральной оплаты за переработку
зерна...» от 22 июля 1921 г.—СУ РСФСР, 1921, № 57, ст. 359.
192 «Правда», 24 ноября 1921 г.
193 Там же.
194 Л. Суханов. По -поводу статьи тов. Свидсрского «Грозная опасность».—
«Правда», 26 ноября 1921 г.; А. Свидерский. Ответ тов. Л.
Суханову.—«Правда», 27 ноября 1921 г. Этот вопрос был разрешен специальным
постановлением Совнаркома от 9 января 1922 г. Постановление указывало,
что натуральная оплата за аренду мельниц поступает в распоряжение губ-
продкомов как продовольственный государственный фонд. Губэкосо, губ-
исполкомы, губсовнархозы лишались права взимать в свое распоряжение
■натуральную плату за аренду мельниц (СУ РСФСР, 1922, № 5, ст. 56).
304

«...Не мы направляем здесь новую экономическую политику,—
писал А. Свидерский,— а наоборот, новая экономическая
политика направляет нас и направляет нас как раз не в ту сторону,
в какую необходимо для достижения поставленных нами
целей» ,95.
Так или иначе, надо было усилить взимание к мельничному
сбору. В ноябре М. И. Калинин совместно с руководством Нар-
компрода и РКИ направил губисполкомам срочное телеграфное
предписание о создании ударных троек по проверке хода
обложения мельничным сбором ,96.
В конце октября 1921 г. печать снова забила тревогу в связи
с недостаточным поступлением налога. Положение к этому
времени было таково. Необходимый минимум государственных
потребностей исчислялся в 232 млн. пуд." хлеба и зернофуража
(187 млн. пуд. хлеба и 45 млн. пуд. зернофуража). Продналог,
помольный сбор, возврат семенной ссуды по РСФСР должны
были дать 160 млн. пуд., товарообмен— 15 млн. пуд. Однако во
второй половине октября было собрано 60 млн. пудов из 160. Эти
показатели были лучше, чем в 1920 г., но совершенно
недостаточны ,&7. Блестяще закончили работу по налогу, выполнив задание
на 100%, Московская и Тульская губернии. Но в общем
картина была малоутешительной. На 28 октября 10 губерний
(Рязанская, Брянская, Витебская, Костромская, Орловская,
Владимирская, Иваново-Вознесенская, Нижегородская, Северо-Двинская,
Тверская) выполнили более 60% налога; 10 губерний дали от 35
до 60% налоговых поступлений, 6 губерний — от 25 до 35%;
3 губернии (Пермская, Архангельская, Воронежская) выполнили
задание менее чем на 25%. Между тем Наркомпрод
предусматривал к 1 ноября собрать 60% налога 198.
По-прежнему активно действовали частные торговцы, скупая
хлеб и вывозя его в города. Сбыт хлеба на рынке возрастал.
За август, сентябрь, октябрь торговцы вывезли из деревни хлеба
больше, чем получило государство по налогу 1".
В деревне отчетливо проявлялось классовое размежевание
по вопросу о сдаче хлеба. Зажиточное крестьянство всеми
силами пыталось сорвать выполнение налога, придержать хлеб, сбыть
его частным торговцам. Характерным в этом отношении является
вывод Алтайского губкома партии, который констатировал 17
ноября 1921 г. «отчаянное сопротивление со стороны кулацких
элементов деревни (крупных плательщиков)» при сборе налога200.
195 «Правда», 24 ноября 1921 г.
196 «Правда», 25 ноября 1921 г.
,9/ А. Свидерский. Ни одним пудом меньше того, что причитается
государству.—«Правда», 23 октября 1921 г. тг п <
m К М я с к о в. Итоги продналоговой кампании.— «Правда», 3 ноября
1921 г.
199 Там же.
200 ЦПА НМЛ, ф. 17, оп. 13, д. 3, л. 159.
20 К). А. Поляков
305

Попытки кулачества ^избежать сдачи налога облекались в
самые разнообразные формы — от открытого сопротивления
властям до бесчисленных хитроумных уловок, направленных па
обход закона. Вот один из таких примеров.
В с. Журавка (Брянская губерния) кулаки предложили всю
землю по продналоговым спискам распределить по едокам. В
результате понижалась общая ставка продналога (на кулацкие
семьи ставка доходила до 12 пуд. с десятины, а при дележе
«на круг» ставка снижалась до б пуд. с десятины). За это кулаки
обязались круговой порукой покрыть недоимки бедняков.
Бедняки согласились. В результате общая сумма налога по селу
понизилась с 5000 до 3000 пуд.201
Отношение к богачам — укрывателям хлеба выразила
хлесткая частушка:
Наш Ермил мужик богатый,
А не хочет несть налог,—
Пусть Совет его заставит,
Чтоб противиться не мог202.
Начиная с сентября в благополучных по урожаю губерниях
Европейской России, а после 10 октября по всей Российской
федерации, включая Сибирь, заготовки хлеба падали. Особенно
тяжелой была первая декада ноября. Сибирь дала в октябре
примерно 9 млн. пуд., а с 1 по 10 ноября — примерно 500 тыс. пуд.203
На 12 ноября по РСФСР было собрано 82 634 361 пуд (к
этому надо добавить 1191 тыс. пуд., собранных в Туркестане»
334 тыс. пуд.— в Крыму и очень небольшое количество в
Дагестане) 204. О напряженности сбора налога дают представление
материалы отдельных губерний.
В Алтайской губернии, как уже отмечалось, налог в начале
осени поступал слабо. В дальнейшем напряженность
сохранилась. 22 октября губком постановил, что сбору налога должна
быть подчинена вся советская и партийная работа. Губком
запретил отзывать с продовольственной работы хотя бы одного
партработника. Было решено также отложить созыв губернского
съезда Советов205. 19 ноября губком сообщил в Сиббюро о
нецелесообразности созыва в ближайшее время пленума губернского
комитета, поскольку идет напряженная работа по сбору
продналога. Тогда же губком констатировал, что упорство кулацкого
201 Из доклада представителя Брянского губпродкома Ив. Панкова.—
«Восстановление народного хозяйства в Брянской губ. (1921—1925 гг.)».
Сборник документов и материалов. Брянск, I960, стр 310.
202 В. К н я з е в. Современные частушки. М.— Пг., 1924, стр. 47.
203 «Правда», 16 ноября 1921 г.
204 «Правда», 13 ноября 1921 г.
205 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 13, д. 8, л. 144,
306

населения Алейского района не сломлено и что продналог идет
плохо. В связи с этим губком предложил ревтрибуналу не
останавливаться перед суровыми мерами воздействия на кулаков,
упорствующих со сдачей налога206.
26 ноября президиум губкома постановил: «учитывая слабое
поступление продналога», задержать на местах делегатов
губернского съезда Советов — прсдовольственников. 11 декабря по
вопросу о сборе хлеба губком принял решение — «ни в коем
случае не ослаблять нажима»207.
Государство снова и снова принимало экстренные меры для
усиления сбора налога. Сурово наказывались нерадивые. В Юх-
новском уезде (Смоленская губерния), где на 5 октября было
собрано всего 20% налога, выявились бездеятельность и
расхлябанность уездного продкомиссара, членов уездной
продовольственной тройки. Дело было передано в губернский
ревтрибунал 208.
Наркомпрод объявил выговор за неприсылку отчетов о
работе комиссий по учету сокрытой пашни губпродкомиссарам
Кириллову (Пензенская губерния), Тупицыну (Пермская),
Третьякову (Тамбовская), Маркину (Гомельская), Цветкову
(Иваново-Вознесенская), Лысову (Калужская), Осокину
(Рыбинская губерния) 209.
Ленин и Брюханов обратились к губисполкомам с
распоряжением об усилении продкампании. С 10 декабря объявлялся
специальный продовольственный двухнедельник210. В дополнение
к этому М. И. Калинин разослал приказ губисполкомам о
мобилизации советского аппарата в волостях и селах на выполнение
двухнедельника211. Наркомпрод на это время командировал в
ряд губерний дополнительные кадры налоговых инспекторов-
контролеров 212.
Во время двухнедельника (в некоторых губерниях он начался
раньше 10 декабря) 213 проходила дополнительная мобилизация
кадров на продработу. В Сибири, например, было дополнительно
мобилизовано 200 губернских работников214.
206 Там же, л. 160.
207 Там же, лл. 168, 182. Алтайская губерния приводится в качестве примера
потому, что она явилась в эту кампанию крупнейшей хлебосдатчицей
страны. На Алтае было заготовлено хлеба почти 15 млн. пудов, т. е. около
7ю всех заготовок по РСФСР. Алтай дал хлеба больше, чем любая другая
губерния.
ш «Правда», 21 октября 1921 г.
209 «Правда», 31 октября 1921 г.
210 «Правда», 1 ноября 1921 г.
211 «Правда», 11 декабря 1921 г.
212 «Правда», 8 декабря 1921 г.
21S «Правда», 16 и 28 декабря 1921 г.
2,4 «Правда», 28 декабря 1921 г.
20* 30Z.

Декабрьский двухнедельник способствовал прекращению
демобилизационных настроений у отдельных продработников215.
Он вновь подчеркнул необходимость максимального напряжения
сил.
Однако предпринятых усилий оказалось недостаточно.
Вторая половина декабря, хотя и принесла увеличение поставок, все
же не устранила недобора (табл. 33).
Таблица 33
Поступление хлеба по налогу в декабре 1921 г.
(в тыс. пуд.)*
Губернии черноземные,
благополучные по урожаю
Губернии нечерноземные,
благополучные по урожаю
Губернии со слабым урожаем . . .
Сибирь
Кавказ
ОНедобор
по налогу
До
1 декабря
15 019
13 666
3 914
22 930
5 939
Собрано
с 1 по
15 декабря
Собрано
с 16 по
31 декабря
81
911
333
490
118
863
967
310
280
131
! «Правда», 13 января 1922 г.
Эти данные показывают, что во время двухнедельника была
собрана примерно треть того, что надо было собрать. Местные
органы слали телеграммы, отписки, отчеты, а хлеба собирали
мало. Получился, по выражению А. Свидерского, не проднедель-
ник, а «продтелеграммник»216. Между тем потребности страны
настоятельно требовали стопроцентного сбора налога.
В. И. Ленин в конце декабря 1921 г. на IX съезде Советов
приводил подсчеты потребностей государства в хлебе и говорил,
что «отсюда вывод только один: продовольственный налог
должен быть собран в размере 100%, т. е. полностью, во что бы то
ни стало». В. И. Ленин, отмечая, что налог тяжел для
крестьянства, снова и снова подчеркивал: эту задачу выполнить надо, на
эту трудность пойти надо, эту тяжесть побороть необходимо. «Все
существование Советской республики, весь наш самый скромный
план восстановления транспорта и промышленности рассчитан
на то, что мы общую продовольственную программу выполним.
Поэтому продналог, собранный в 100%, является безусловной
необходимостью»,— говорил он 217.
415 Некоторые губпродкомы в конце ноября просили о «сбавке», об
уменьшении налога.—«Правда», 8 декабря 1921 г.
816 «Правда», 13 января 1922 г.
217 В. И. Ленин. Поля. собр. соч., т. 44, стр. 315.
зов

Настойчивые усилия, предпринимавшиеся в отношении сбора
налога, привели, наконец, к серьезному успеху. Продолжавшееся
с половины октября ослабление сбора налога прекратилось. В
январе 1922 г. обозначился значительный перелом. Кампания
стала близиться к успешному завершению.
Я-нварь 1922 г. дал в черноземных губерниях 2567 тыс. пуд.
(против 900 тыс. в декабре 1921 г.), в нечерноземных
губерниях —2374 тыс. пуд. (против 2271 тыс. в декабре).
Полностью собрали налог Тульская, Орловская,
Екатеринбургская, Архангельская, Иваново-Вознесенская, Московская,
Северо-Двинская, Тверская и Череповецкая губернии. Были
близки к завершению работы (на конец января 1922 г.)
Воронежская, Пензенская, Рязанская, Вологодская, Владимирская
и Нижегородская губернии, а также Зырянская область.
Отставали Курская губерния, где сбор налога составлял 58%,
Тамбовская (52%), Пермская (41%), Петроградская (69%),
Псковская (70%), Смоленская (64%), Ярославская (50%),
Тюменская (40%), Рыбинская (66%), Новгородская (72%)
губернии и Северный Кавказ (43%) 218.
На 4 марта по РСФСР (без Туркестана и Крыма) было
заготовлено 141 938 тыс. пуд. хлеба. На Украине к этому времени
было собрано 6$512 тыс. пуд.219
В первой половине марта в результате значительного
напряжения в основном завершили сдачу хлеба крестьяне Сибири.
13 марта Политбюро ЦК приняло решение об объявлении
Сибири благодарности за сбор налога220. Специальное решение
Президиума ВЦИК от 16 марта за подписью М. Калинина
и А. Енукидзе гласило:
«Сибирь, принявшая на себя в свое время значительную часть
тяжести борьбы с белогвардейщиной за рабоче-крестьянскую
власть, теперь приняла на себя не менее значительную долю
участия в деле восстановления хозяйственной жизни в Республике и
оказания помощи голодающему населению неурожайных
губерний. Большинство губерний Сибири выполнило налог на 100%.
ВЦИК от своего имени и от имени голодающих губерний
Поволжья считает своей обязанностью перед лицом трудящихся
всей России отметить гражданскую доблесть и
самоотверженность сибирского крестьянства, умеющего в тяжелые для
Республики моменты связывать свои интересы с интересами всех
трудящихся, а также выразить благодарность продработникам
Сибири и всем советским учреждениям, принимавшим участие в
налоговой кампании, за проявленное ими понимание стоящих
2.8 А. Свидерский. Январские итоги и ближайшие перспективы.—
«Правда», 4 февраля 1922 г.
2.9 «Продовольственная газета», 18 марта 1922 г.
220 ЦПА НМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 280, л. 3.
309

перед рабоче-крестьянской Республикой задач и энергичную
деятельность»221.
Из губерний Сибири следует отметить Алтайскую, которая
дала наибольшее количество хлеба и где, как отмечал Ем.
Ярославский, продработа была организована хорошо222.
В марте 1922 г. долгая, трудная, напряженная налоговая
кампания была закончена. Каковы же ее количественные итоги?
В исторической литературе мы можем встретить различные
данные о сборе налога в 1921 —1922 гг.
Книга «Советское народное хозяйство в 1921 —1925 гг.»
сообщает, что размер налога был снижен с 240 млн. пуд. до 162 млн.
пуд., а фактически было собрано 130 млн. пуд.223
М. Бахтин определяет общий размер продналога в 133 млн.
пуд., а общее поступление всех хлебных продуктов в 232 849 тыс.
пуд.224 При этом, судя по всему, первая цифра имеет в виду
«только РСФСР, а вторая, как видно из источника, относится ко
всей стране в целом.
Разнобой в цифрах вполне объясним тем, что в источниках
начала 20-х годов имеются различные данные. Часто данные
приводились с различным географическим охватом (отдельно по
РСФСР и Украине, по РСФСР без Туркестана, Крыма, ряда
районов Северного Кавказа и т. д.). Наконец, необходимо
учитывать источники поступления хлеба, поскольку в материалах
(особенно газетных) приводятся данные то только по сбору
налога, то суммарно по налогу, возврату семенной ссуды, помоль-
-ному сбору и др.
Нужно учесть также, что официальные источники отмечают
неполноту сведений, неточность подсчета. Так, при официальном
подведении итогов продкампании на IV Всероссийском
продовольственном совещании (вторая половина марта 1922 г.)
отмечалось, что, хотя кампания закончилась 15 марта, но сводки
запаздывают и окончательные итоги не подведены225. Даже в июле
1922 г. «Продовольственная газета» жаловалась на неполноту
данных по учету размера освобождений от налога и по
выполнению налога226.
Не совсем прост и вопрос об определении окончательной
суммы налога. Первоначальная сумма в 240 млн. пуд. (без Украи-
221 «Борьба с голодом в 1921 — 1922 гг.», М, 1922, стр. 421.
222 Ем. Ярославский. По Сибири.—«Правда», 23 апреля 1922 г.
223 «Советское народное хозяйство в 1921—1925 гг.» М., 1960, стр. 239.
224 М. И. Б а х т и н. Союз рабочих и крестьян, стр. 79. Отметим, что автор
допускает и другую неточность, указывая в числе «основных районов
государственной заготовки хлеба в 1921—1922 гг.» Крым и забывая
упомянуть Сибирь. Между тем заготовки хлеба в Крыму были весьма невелики
.(меньше, чем в Сибири в 75—80 раз).
225 А. Свидерский, К итогам налоговой кампании.—«Правда», 23 марта
1922 г.
226 «Продовольственная газета», \ июля 1922 г.
310

ны), как уже отмечалось, была сокращена в связи с тем, что
государство сняло налог с неурожайных губерний. Однако сумму
этой «скостки» ввиду пестроты картины с урожаем определить
было нелегко. При этом местным властям неурожайных районов
предоставлялось право самостоятельно устанавливать размеры
налога с непострадавших хозяйств и обращать собранный таким
г.утем хлеб на местные нужды227. В этих районах было собрано
более 5 млн. пуд.228 Но государству этот хлеб не поступал. По
всем этим причинам общая сумма налога, подлежавшего сбору,
несколько раз менялась. В начале февраля 1922 г. А. Свидерский
определял уточненный размер налога по РСФСР в 122 млн. пуд.,
а в марте--в 118 млн. п\м.229
Окончательный подсчет внес новые изменения. Размер
продналога определился примерно в 133 млн. пуд.230 Собрано было
на 1 апреля 1922 г. 127890 тыс. пуд. (по РСФСР) 231, что
составляло немногим более 96%.
Эта цифра прочно утзердилась в современной исторической
литературе. Использованная впервые Э. Б. Генкиной в 1954 г.
(на основе данных «Продовольственной газеты») 232, эта цифра
перешла в другие фундаментальные работы 233 и популярные
брошюры.
Между тем подсчеты «Продовольственной газеты» не
являются, на наш взгляд, самыми точными. Более убедительными, с
нашей точки зрения, представляются данные статистико-эконо-
мического ежегодника «Народное хозяйство России за 1921 —
1922 гг.», выпущенного в свет в 1923 г. Для того чтобы
разобраться в довольно сложной технике подсчетов, надо прежде всего
уяснить разницу между так называемыми продуктовыми и
ржаными единицами. Дело в том, что такие продукты, как крупа,
масличные семена и картофель, часто приравнивались к единому
эквиваленту — ржаной единице. Так, согласно постановлению
СНК от 21 апреля 1921 г., пуд ржи или пшеницы приравнивался
227 См. декрет ВЦНК от 4 августа 1921 г. «Об обращении всех видов
продовольственных и сырьевых налогов, собранных в пострадавших от неурожая
губерниях, исключительно на удовлетворение внутригубернских нужд».—
СУ РСФСР, 1921, № 59, ст. 399.
228 «Борьба с голодом в 1921—1922 гг.», стр. 70—71.
229 А. Свидерский. Январские итоги и ближайшие перспективы.—
«Правда», 4 февраля 1922 г.; он же. К итогам налоговой кампании.— «Правда»,
23 марта 1922 г.
250 «Продовольственная газета», 3 и 13 июня 1922 г. Налицо большие
противоречия между данными «Продовольственной газеты», определяющей
скидку с неурожайных губерний в 108 млн. пуд., и данными сборника
«Итоги борьбы с голодом», определяющими эту скидку в 78 250 тыс. пуд.
(стр. 70). "
231 «Продовольственная газета», 13 июня 1922 г.
2Ш Э. Б. Г е н к и н а. Переход Советского государства к новой экономической
политике, стр. 302.
2И См. «СССР в период восстановления народного хозяйства». М., 1955,
стр. 174.
311

к 35 ф. гречихи, 25 ф. гороха, фасоли или чечевицы, 50 ф. овса,
ячменя, полбы, проса, 4 пуд. картофеля, 60 ф. кукурузы234. В
отдельных районах это соотношение Наркомпрод мог менять по
соглашению с Наркомземом и ЦСУ.
Исходя из этих расчетов, первоначальная цифра налога
определялась в ржаных единицах (вместе с масличными семенами
и картофелем, пересчитанными на зерно) в 270 млн. пуд.235
В связи с неурожаем эта цифра была понижена сначала до
189, а затем до 138 млн. пуд.236 По РСФСР (без Туркестана и
голодных губерний) было собрано 131 504 тыс. пуд. в ржаных
единицах, т. е. более 95% 237. Видимо, неполная цифра в 127 890
тыс. пуд., приводимая в «Продовольственной газете», исчислена
в ржаных единицах, хотя на это нет прямых указаний.
В продуктовых же единицах по РСФСР поступило по налогу
116 060 тыс. пуд. хлебофуража и 10183 тыс. пуд. масличных
семян238. К этому можно добавить 1110 тыс. пуд. хлебофуража и
359 тыс. пуд. масличных семян, собранных по местным налогам
в голодающих районах239.
Кроме того, как указывалось выше, значительное количество
продуктов дали сбор промыслового налога по обложению
мельниц и крупорушек, возврат задолженности по семенной ссуде и
заготовка путем товарообмена. Все вместе взятое выглядит
следующим образом (табл. 34).
Таблица 34
Заготовки хлебофуража и масличных семян по РСФСР в 1921 г.
(в тыс. пуд.) *
Продналог государст-
Продналог местный в
голодных районах . .
Прэмыслсвый сбор

Хлебофураж
116 060
1 110
10 642

Масличные
семена
10 183
359
285
Возврат семенной
ссуды
Товарообмен . . .
Прочие поступления
Итого ...

Хлебофураж
13 452
8 655
3 603
153 522

Масличные
семена
566
894
416
12 703
* «Народное хозяйство России за 1921—1922 гг.», стр. 8.
Эти данные почти полностью совпадают с показателями
известного «Сборника статистических сведений по Союзу ССР, 1918—
1923», вышедшему в 1924 г.* По данным этого сборника, налог
234 СУ РСФСР, 1922, № 38, ст. 204.— IV сессия ВЦИК повысила норму
замены ржи -картофелем с 4 до 6 пуд.—СУ РСФСР, 1921, № 72, ст. 589.
235 «Народное хозяйство России за 1931—1922 гг.», М., 1923, стр. 6.
2т Точнее— 138 154 тыс. пуд.
237 «Народное хозяйство России за 1921—1922 гг.», стр. 6.
238 Там же, стр. 7.
239 Там же.
312

вместе е возвратом семенной ссуды, мельничным сбором,
товарообменом и пр. (сборник не дает раздельных показателей по
видам поступлений) дал по стране 232 849 тыс. пуд. хлебофуража.
Украина дала из этой суммы 75 474 тыс. пуд., РСФСР и
Белоруссия (подсчеты по РСФСР производились в то время вместе с
Белоруссией) — 157 375 тыс. пуд.240
Разница в 4 млн. пуд. определяется без всякого труда: в
сборнике 1924 г. включены данные по Туркестану, отсутствующие в
сборнике 1923 г. По Туркестану былм собрано как раз 4 млн. пуд.
с лишним. Эти цифры подтверждаются и данными более позднего
статистического сборника (1927 г.) 241.
Сбор хлебофуража по налогу в абсолютных цифрах был
значительно меньше, чем сбор по разверстке в предыдущем году
(в 1920/21 г. было собрано 283 875 тыс. пуд.). Однако необходимо
учитывать огромное влияние неурожая. Ведь по неурожайным
районам в 1920/21 г. было собрано почти 185 млн. пуд., а в
кампанию 1921/22 г. сбор налога в этих районах практически был
ничтожен242.
Итак, общий итог кампании — почти 100%-ное выполнение
налога — следует признать выдающимся.
Большое значение имел также сбор налога по картофелю.
В условиях острой нехватки продовольствия успешные заготовки
картофеля могли сыграть важную роль в обеспечении
снабжения населения. Кампания по заготовке картофеля шла успешно.
На 27 сентября 1921 г. было заготовлено 8,3 млн. пуд. картофеля,
на 9 ноября (без Сибири и Кавказа) —38,5 млн. пуд., мли 107%
задания243.
Окончательные итоговые данные говорят о том, что общая
заготовка картофеля (включая возврат семенной ссуды,
товарообмен и прочие поступления) составила 45 953 тыс. пуд. по
РСФСР (без Туркестана) 244.
Заготовка картофеля была неразрывно связана с его
транспортировкой. Дело в том, что скопление заготовленного
картофеля на станциях в условиях приближавшейся зимы могло
привести к серьезным потерям. Так и произошло в 1920 г. Тогда
картофельная кампания, начавшаяся только I октября,
закончилась к 20 декабря. Было переброшено 11,9 млн. пуд.
картофеля. Однако несвоевременная подача вагонов привела к
скоплению грузов на станциях в неприспособленных для хранения
помещениях. В результате значительная часть картофеля
промерзла 245.
«Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923», стр. 424.
«Итоги десятилетия Советской власти в цифрах. 1917—1927», стр. 379.
См. «Продовольственная газета», 18 марта и 3 июня 1922 г.
«Правда», 28 сентября и 22 ноября 1921 г,
«Народное хозяйство России за 1921—1922 гг.», стр. 8.
А. Халатов. Успешная операция.—«Правда», 24 ноября 1921 г.
31S

В 1921 г. недостатки и промахи предшествующего года были
учтены. Уже 12 августа Совет Труда и Обороны за подписью
В. И. Ленина издал специальное постановление «О перевозке
картофеля». Кампанию по перевозке картофеля предписывалось
начать не позже 1 сентября. Максимальный срок перевозок
картофеля по железным дорогам определялся в 12 дней. Был
установлен также 48-часовой срок для выгрузки картофеля246.
Требование правительства о первоочередности следования картофеля
по железным дорогам было выполнено. Составы с картофелем
двигались со скоростью 150 верст в сутки, что считалось в то
время большим достижением. Основная масса картофеля,
предназначенного к перевозке, была погружена и доставлена
своевременно. Кампания прошла, таким образом, успешно247.
Хуже обстояло дело с другими видами продовольственного
налога. По коровьему маслу к марту 1921 г. было заготовлено
58% задания. Продналог по мясу был выполнен на 75%248.
Окончательные итоги (поступления налога по маслу
продолжались до апреля 1922 г., по мясу — до июня 1922 г.) таковы.
Натуральный налог на мясо был установлен по РСФСР в 6500 тыс.
пуд. (вместо 25460 тыс. пуд., назначенных по разверстке 1920 г.).
В связи с неурожаем фактическое обложение составило 5460 тыс.
пуд. Поступило по РСФСР (без Туркестана) 4502 тыс. пуд., т. е.
в2%249. Натуральный налог по маслу (фактическое обложение
составило 1667 тыс. пуд.) дал 1137 тыс. пуд., т. е. 68% 250.
Оценивая общее значение первой продналоговой камлании,
следует отметить следующие обстоятельства.
Несмотря на то что кампания проходила в условиях
максимального падения производительных сил сельского хозяйства, в
•огромной степени усугубленного неурожаем; несмотря на ряд
дополнительных трудностей и осложнений, вызванных именно
невероятно тяжелым состоянием экономики деревни; несмотря на
многочисленные недостатки в организации кампании, продналог
оправдал себя экономически и политически. Он дал государству
необходимый минимум продовольствия, облегчил бремя
крестьянских платежей и тем самым помог заинтересовать
крестьянина в подъеме хозяйства.
В. И. Ленин на IX съезде Советов говорил: «Продналог в
общем и целом дал крестьянам во всей массе, беря все
крестьянство, облегчение. Это не требует доказательств. Дело не только
в том, какое количество хлеба было взято с крестьянина, а в том,
что крестьянин почувствовал себя обеспеченнее при продналоге,
246 СУ РСФСР, 1921, № 63, ст. 464.
247 «Празда», 24 ноября 1921 г.
^48 Доклад А. Свидерского на IV продовольственном совещании 17 марта
1922 г.— «Продовольственная газета», 18 марта 1922 г.
249 «Народное хозяйство России за 1921 — 1922 гг.», стр. 21.
250 Там же, стр. 23—24.
314

и у него поднялась *аингересиванность в хозяйстве. Старатель-
лому крестьянину, при повышении производительных сил,
продналог открывал более широкую дорогую 251.
Таким образом, продналог выполнил свою основную
политическую задачу — способствовал укреп тению экономического
союза рабочих и крестьян
«Первый раз в 1921 г переживаем мы этот союз как
экономический», — указывал В. И. Ленин2"12.
5. Озимая кампания 1921 г.
В связи с тем, что весенняя посевная не дала необходимого
перелома, а Поволжье было охвачено жестокой засухой, особое
значение приобретал осенний сев. Пожалуй, никогда — ни ранее, ни
впоследствии — озимая кампания не была столь важна. Ее успех
должен был означать крупный шаг в восстановлении сельского
хозяйства и вместе с тем в проведении новой экономической
политики. И, наоборот, провал озимой кампании поставил бы
сельское хозяйство в невыносимое положение, надолго задержал
восстановление производительных сил дерезни.
В создавшейся обстановке основной задачей было снабжение
семенами неурожайных губерний. Без государственной помощи
крестьяне этих районов не могли засеять озимого клина253.
Сразу же после того, как стало известно о неурожае в
Поволжье, партия и правительство решили вопрос о срочной
отправке сюда озимых семян. 5 июля 1921 г. СНК и ЦК РКП (б)
направили на места телеграмму с заданием обеспечить доставку
озимой ржи или пшеницы для засева полей Поволжья254. Эту
директиву дополняла «Телеграмма о мерах, обеспечивающих
посев в голодных губерниях», посланная от имени ЦК партии, СТО,
Наркомзема и Наркомпрода 2fs.
21 июля 1921 г. ЦК РКП (б) в обращении по поводу неурожая
в Поволжье, адресованном «всем членам и всем организациям
РКП», подчеркивал необходимость снабжения неурожайных
районов озимыми семенами256. Через неделю, 28 июля, ВЦИК
801 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 44, стр. 314.
252 Там же, стр. 306.
as3 Специальным декретом ВЦИК от 28 июля 1921 г. потребительская и
сельскохозяйственная кооперация голодающих губерний получила ряд льгот
для заготовки семян в других районах. Кроме того, в голодающих
губерниях создавались уборочные отряды, направлявшиеся в другие районы,
с оплатой за работу семенами (СУ РСФСР, 1921, № 58, ст. 378). Все эти
меры сыграли свою роль, но не снижали значения государственной
семенной помощи.
354 «Ленинский сборник», XXIII, стр. 154.
255 Там же, стр. 154—155.
856 «Справочник партийного работника», вып. II, 1922, стр. 158.
315

и СНК приняли декрет о плане проведения озимой посевной
кампании 257.
Сложность задачи заключалась в том, что государство не
имело запасов семенного зерна. Надо было отправлять семена в
Поволжье из поступлений нового урожая. Для этого требовался
форсированный сбор продналога. Все первые продналоговые
поступления надо было как можно быстрее доставить в
неурожайные губернии.
Это была в полном смысле слова ударная кампания,
требовавшая от работников Наркомпрода и железнодорожников
огромного напряжения, организованности, согласованности
действий.
Кампания началась 1 августа. Первые вагоны семян
голодающим самарским крестьянам направили труженики Тульской
губернии. Однако отгрузка семян не сразу набрала нужные темпы.
Дожди, обильно выпадавшие в северных губерниях, задержали
уборку. До 9 августа ежесуточная погрузка составляла 7
вагонов семян, а к 14 августа она достигла 50 вагонов. Этот темп был
совершенно недостаточен. Для выполнения плана необходимо
было довести погрузку до 300 вагонов в сутки258.
18 августа в газетах появилось обращение: «Всем
исполкомам, продкомам, земотделам, всем, всем». Подписанное
заместителем председателя Центральной комиссии помощи голодающим
П. Смидовичем, обращение требовало всемерно ускорить
отправку семян259.
Пресса тех дней хорошо передает напряженность и важность
борьбы за семена. 24 августа «Правда» вышла с лозунгом через
всю полосу: «Товарищи крестьяне! Немедленно сдавайте
продналог, незасеянные поля Поволжья не ждут! Промедление с
доставкой семян — гибель и смерть!».
В этом же номере в передовой разъяснялось значение
своевременной доставки семян. Ведь для того чтобы семена были
засеяны, нужно время — нужно собрать налог, перевезти зерно по
железнодорожным путям, доставить его от станций к местам
назначения. А пока в ряде губерний налог поступает крайне
медленно. «Мы стоим перед огромной опасностью опоздать».
И тревожно, взволнованно, призывно звучали слова газеты:
«Скорей, скорей и скорей!»260
С начала третьей декады августа темп отправки семян резко
возрос. Усилия десятков тысяч людей дали свои плоды. Если в
начале августа в кампанию включились 3 губернии, то на 20
августа в ней участвовало уже 26 губерний. Погрузка доходила до
887 СУ РСФСР, 1921, № 61, стр. 422.
358 А. Вышинский. Не 50, а 300! — «Правда», 16 августа 1921 г.
259 «Правда», 18 августа 1921 г.
260 «Правда», 24 августа 19121 г.
316

1000 вагонов в день. Это в тогдашних условиях было огромным
достижением.
Уже 21 августа Смоленская губерния первая рапортовала о
100%-ном выполнении плана погрузки семян. 22 августа
чрезвычайный уполномоченный ВЦИК Хлоплянкин сообщал из Рязани:
«Сегодня отгружены последние вагоны семян для Поволжья;
всего погружено 250 000 пудов»261. Тульская и Смоленская
губернии выполнили свои наряды за 10 дней до срока, Орловская
и Рязанская — за 8. В числе первых семи губерний, закончивших
погрузку, были также Северо-Двинская, Вологодская, Иваново-
Вознесенская262.
Первоначальное задание на отправку семян составляло
9 млн. пуд. Однако в дальнейшем выявилась и возможность и
необходимость увеличить эту цифру. Дополнительные наряды
составили 2 млн. пуд.
И эти задания были выполнены успешно. Смоленская
губерния после выполнения основного задания (519,5 тыс. пуд.)
получила новый наряд в 150 тыс. пуд. Губпродком отгрузил это зерно
за 60 часов. В рекордно короткий срок выполнила
дополнительное задание (50 тыс. пуд.) и Гомельская губерния. На Красную
доску были занесены колхозы и совхозы Орловской губернии,
которые выполнили свое задание за 7 дней до срока 263. Во
Владимирской губернии и крестьяне доставляли семенную рожь к
станциям гужом, нередко за 60—80 верст. Несмотря на то, что эта
доставка совпадала по времени с озимым севом, который проводили
сами владимирцы, крестьяне без принуждения выполняли свой
гражданский долг264.
Уполномоченный ВЦИК по Костромской губернии Ф. Голо-
щекин отметил самоотверженную работу уездных продкомисса-
ров Коптева, Ерофонова, Скрипкина, Куликова. Была объявлена
благодарность партийным и советским работникам Ковернинско-
го, Нерехтского, Костромского и Макарьевского уездов.
Тульский губком и губисполком объявили благодарность
сельскому населению и продработникам Ефремовского и Богоро-
дицкого уездов. В свою очередь «Правда» отметила
положительно работу тульского губпродкомиссара Ф. Андрианова265.
Уже к сентябрю было выполнено примерно 80% задания, а
отгрузка продолжалась на уровне 500—700 вагонов в сутки.
На 5 сентября отправка семенной ржи превысила 8 млн. пуд.266
8 сентября «Правда», сообщая, что отгрузка семян достигла
на 7 сентября 9116 тыс. пуд., особо отмечала примерную работу
2С1 «Правда», 24 августа 1921 г.
262 А. Вышинский. Семь первых.— «Правда», 25 августа 1921 г.
263 «Правда», 2 и 3 сентября 1921 г.
804 Правда», 14 сентября 1921 г.
265 «Правда», 14 и 15 сентября 1921 г.
** «Правда», 2 и 4 сентября 1921 г.
317

по сбору налога в Орловской, Тульской и Курской губерниях267.
В. И. Ленин, придавая огромное значение снабжению
крестьян семенами, неоднократно давал конкретные указания
губернским руководителям об ускорении работы.
24 августа В. И. Ленин в телеграмме петроградскому губпрод-
комиссару резко критиковал последнего за недопустимую
медлительность в выполнении семенного наряда. Владимир Ильич
требовал «немедленно добиться реальных улучшений [в] деле
выполнения семнарядов»268.
13 сентября 1921 г, В. И. Ленин предлагал губисполкомам
«принять все меры [к] срочной, без всякого промедления
разгрузке прибывающего... семзерна»269.
На 10 сентября в неурожайные губернии было отгружена
11307 900 пуд. зерна270.
Теперь особая ответственность падала на железные
дороги — они должны были обеспечить беспрепятственное
продвижение семенных грузов. Наибольшая нагрузка ложилась на Рязано-
Уральскую и Московско-Казанскую дороги. Однако
железнодорожники достойно справились с задачей. Семенные маршруты
шли, как правило, без задержек со скоростью до 200 верст в
сутки271.
Так было осуществлено снабжение озимыми семенами
голодающих губерний, представлявшее, по словам М. И. Калинина,,
задачу «громадных, неизмеримых трудностей, невиданного
напряжения» 272. Высоко оценил эту кампанию и Центральный
Комитет партии. В отчете о деятельности ЦК с X по XI съезд
партии говорилось: «Заготовка и доставка озимых семян
свидетельствует об одном из крупнейших успехов Советской власти,
выполнившей постановленные ею задания свыше 100% 273.
М. И. Калинин на IX съезде Советов отмечал, что успех
озимой кампании был обеспечен тем, что «горячо откликнулось само
крестьянство при первом сборе этих семян». Можно смело
засвидетельствовать, говорил далее М. И. Калинин, ударную
работу почти всех органов Советской власти, не исключая и
транспорта 274.
Каковы же были количественные итоги отправки озимых
семян? Здесь, как и по большинству других показателей, мы
сталкиваемся с противоречивыми данными. Даже в одной и той же
книге: «Итоги борьбы с голодом в 1921 — 1922 гг.» мы находим
разные цифры275.
367 «Правда», 8 сентября 1921 г.
868 «Ленинский сборник», XXIII, стр. 156.
яба Там же, стр. 158.
270 «Правда», 10 сентября 1921 г.
271 «Правда», 15 сентября 1922 г.
272 М. Калинин. Все на выручку! — «Правда», 3 октября 192(1 г.
273 «Известия ЦК РКП (б)», 1922, № 4, стр. 6.
274 «IX Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет», № 2, стр. 5,
275 «Итоги борьбы с голодом в 1921—1922 гг.», стр. 71, 75, 466.
318

По данным М. И. Калинина, на 13 сентября было отправлено
12 141 тыс. луд. озимых семян (из них 1150 тыс. пуд., полученных
из-за границы) 27'\ По данным А. Свидерского, приведенным
5 октября на IV сессии ВЦИК, погрузки семенного зерна для
Поволжья составили уже около 14 млн. пуд.277 Цифру в 14 млн,
пуд. называл и М. И. Калинин на XII партсъезде (в апреле
1923 г.) 278. А. Халатов в статье, специально посвященной
семенной кампании, приводит слагаемые общей суммы, что дает
возможность для большей аргументации. По данным А. Халатова,
на места было доставлено 12 595 тыс. пуд. семян (из них
1864 тыс. пуд., привезенных из-за границы). Кроме того,
примерно 1500 тыс. пуд. было выделено на посев из внутренних
ресурсов самих пострадавших губерний279.
Таким образом, наиболее правильной, на наш взгляд,
является цифра в 14 млн. пуд.
Потребность в семенах для пораженных неурожаем губерний
определялась в 30 млн. пуд. 28° Следовательно, семена,
предоставленные государством, давали возможность удовлетворить-
около половины потребности.
При распределении озимых семян в 1921 г. Наркомзем
установил для неурожайных губерний следующий порядок: в первую
очередь семена предоставлялись хозяйствам, обеспеченным
инвентарем и рабочей силой, поднявшим пар и дававшим гарантию
использования семян для посева. Распределение по едокам было
категорически запрещено2S1.
Доставка семян в неурожайные губернии имела колоссальное
значение. Прежде всего это было решающей практической
помощью — ведь у крестьян в губерниях, где погиб урожай, семян
не было и достать их они нигде не могли. Не будь помощи от
государства, озимые поля остались бы незасеянными, что могло
нанести еще один тяжелейший удар, надолго задержать
восстановление производительных сил. А благодаря полученным от
государства семенам крестьяне смогли в основном засеять озимый
клин, заложив тем самым основу для будущего подъема
сельского хозяйства.
Огромное значение доставка семян имела и в моральном
отношении. Надо представить себе чувства паники, растерянности,
безнадежности, безысходности, которые овладели крестьянами
неурожайных мест. Откуда взять помощь? Будет ли она? Есть ли
хоть какая надежда? Слишком велико было отчаяние, слишком
27" «Правда», 3 октября 1921 г. Эту же цифру М. И. Калинин привел н&
III сессии ВЦИК IX созыва 12 мая 1922 г. («III сессия ВЦИК IX
созыва», № 1, стр. 1).
277 «I—iv сессии ВЦИК VIII созыва», стр. 230.
278 «Двенадцатый съезд РКП (б). Стенографический отчет». М., 1923, стр. 418.
279 «Итоги борьбы с голодом в 1921—1922 гг.», стр. 74, 75.
280 Там же, стр. 74.
281 «Правда», 14 августа 1921 г.
гт

свежа память о голодовках дореволюционных лет, когда
крестьянин ниоткуда не получал помощи и был обречен на разорение
и гибель.
Ныне же поступление семян вдохнуло в крестьян бодрость,
уверенность, придало им новые силы, создало определенный
стимул для работы, для подъема своего хозяйства.
О переломе в настроении крестьян, вызванном поступлением
семян, единодушно свидетельствуют многие сообщения. Привоз
семян — начало победы. Крестьянство, панически бежавшее,
приободрилось, констатировал А. Винокуров282. Агроном Н. М. Ту-
лайков, работавший тогда в Саратове, рассказывал о большом
подъеме, охватившем саратовских крестьян. Они, получив
семена, трудились без отдыха, работали в воскресные и другие
праздничные дни. К 23 сентября по губернии было засеяно от 80
до 99% озимого клина (по сравнению с 1920 г.) 283.
Итак, благодаря своевременной и организованной помощи
со стороны государства крестьяне голодающих губерний
получили возможность засеять (хотя и не полностью) свои поля. Что
касается подавляющего большинства других губерний, то здесь
крестьяне сумели не только сохранить, но и расширить свои
запашки. Это был чрезвычайно важный итог.
В. И. Ленин 23 декабря 1921 г. на IX съезде Советов привел
данные об озимой кампании. «Осенью у нас было
приблизительно засеяно в голодающих губерниях 75% озимого клина,
в губерниях, частично пострадавших от неурожая,—102%, в
губерниях производящих—123%, в губерниях потребляющих —
126%. Это, во всяком случае, показывает, что как ни дьявольски
тяжелы были «аши условия, а помощь крестьянству в деле
расширения посевов и борьбы с голодом мы все-таки кое-какую
оказали»284.
Если весна 1921 г. дала значительное снижение посевов, то
осень, несмотря на огромные трудности, вызванные неурожаем,
принесла расширение посевов, за исключением голодающих
губерний и некоторых районов285. По РСФСР в целом озимый
клин несколько увеличился по сравнению с предыдущим
годом 286. Это обстоятельство, несомненно, свидетельствует о
начале перелома. Длившееся с 1916 г. снижение посевных, наконец,
прекратилось. Это было явным, непреложным свидетельством
успеха новой экономической политики.
282 А. Винокуров. Что сделано для помощи голодающим и что нужно
сделать.—«Правда», 3 октября 1921 г.
283 «Правда», 4 октября 1921 г.
284 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 44, стр. 313—314.
285 Конкретнее о результатах озимого сева по губерниям см.: «Отчет НКЗ... за
1921 г.», стр. 75—76.
286 См. «Отчет Наркомзема X Всероссийскому съезду Советов за 1922 г.».
М., 1923, стр. 20 (далее — «Отчет НКЗ... за 1922 г>).
320

6. 1922 год — переломный
Уже с осени 1921 г. началась подготовка к весенней кампании
1922 г. Как и в двух предыдущих посевных кампаниях, на
первом плане была задача снабжения семенами.
На совещании беспартийных делегатов IX съезда Советов
В. И. Ленин 26 декабря 1921 г. особо подчеркивал: «Самый
главный вопрос теперь — это, конечно, голод, бескормица.
Необходимо яровой посев выполнить как можно полнее. К этому,—
говорил он,— будут приложены все усилия»287.
О важности и сложности яровой кампании говорил на IX
съезде Советов М. И. Калинин. По мнению всероссийского
старосты, трудности, которые стояли перед органами, снабжавшими
население семенами, были огромны2Ь8.
В резолюции съезда подчеркивалась необходимость твердо
забронировать для яровых посевов 25 млн. пуд. семян289.
Однако и это количество не считалось окончательным.
Потребности в семенах постоянно уточнялись. Поэтому план семенной
кампании несколько раз пересматривался. Особенность
подготовки к весенней посевной 1922 г. состояла в том, что план
семенного снабжения выходил за пределы голодающих губерний.
13 марта 1922 г. Политбюро ЦК приняло решение об
обеспечении семенами Сибири, а 16 марта удовлетворило ходатайство
Наркомзема об увеличении семенного фонда в Сибири на 2 млн.
пуд.290 Около миллиона пудов бронировалось для оказания
семенной помощи семьям красноармейцев в благополучных по
урожаю районах. В связи с этим были расширены закупки семян
за границей.
В декабре 1921 г. началась переброска семян в Поволжье.
Однако первоначально темпы этой переброски были очень
низкими. За декабрь вместо 5—6 млн. пуд. было перевезено
немногим более 0,5 млн. пуд.
2 января 1922 г. Совнарком РСФСР специальным
постановлением за подписью А. Цюрупы установил, что работники
наркоматов продовольствия, земледелия, путей сообщения должны
нести судебную ответственность за небрежное хранение семян,
их порчу, расхищение, задержку в пути и т. д. Лица,
употреблявшие яровые семена не для засева, а для других надобностей,
карались принудительными работами или лишением свободы на
срок до двух лет291.
На 18 января было отправлено 2,1 млн. пуд. семян292.
Между тем весна приближалась. Стало ясно, что обеспечить равно-
287 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 44, стр 334.
28{$ «IX Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет», № 2, стр. 5.
289 Там же, стр. 23.
«о ЦПА ИМД, ф. 17, оп. 3, д. 280, л. 3; д. 282, л. 3.
291 СУ РСФСР, 1922, № 5, ст. 54.
292 «Известия ВЦИК», 15 января Ш22 г.
21 Ю. А. Поляков
321

мерно заблаговременный подвоз семян не удалось. Надо было
торопиться, принимать экстренные меры.
К этому времени у местных органов обнаружился недостаток
денежных знаков для расплаты за подвозку зерна к станциям,
за погрузку в вагоны. Центральные организации обеспечили
присылку необходимых средств, однако доставка их заняла
около двух недель и работа замедлилась. Выявилась также
недостача вагонов. Станционные пакгаузы были переполнены
хлебом, кое-где зерно лежало под открытым небом 293.
11 января коллегия Наркомзема постановила довести до
сведения ВЦИК и СТО о катастрофически медленном ходе
погрузки и доставки семян на места294.
В. И. Ленин направил телеграмму председателям губиспол-
комов, губернским комитетам партии, губпродкомиссарам,
заведующим губземотделами всех вывозящих губерний. Он
указывал, что «дальнейшее промедление в срочности выполнения
данного задания ставит под угрозу обсеменение нолей голодающего
Поволжья...» Телеграмма предписывала «мобилизовать лучите
силы губерний, хотя бы в ущерб всякой другой работе»295.
18 января заместитель председателя Совнаркома Л. Цюрупа
подписал специальное постановление СТО о мерах проведения
яровой кампании. Этим документом отменялось постановление
НКПС о подаче для семенных грузов вагонов второй категории
Высшему совету по перевозкам вменялось в обязанность в
24 часа принять меры к реальной немедленной отправке по
назначению вагонов, груженных семенным зерном296.
В результате принятых мер к концу января темп погрузки
резко вырос. Если в последних числах декабря суточная
погрузка семенного зерна составляла 60 вагонов, то в середине
января грузилось 164, а в последней декаде января—337
вагонов в сутки.
Всего к началу февраля к станциям было подвезено 7042 тыс.
пуд., погружено в вагоны 5906 тыс. пуд.297
Однако положение оставалось угрожающим. Февраль по
существу был решающим месяцем. Ведь семена должны были
прибыть в центры голодающих районов не позднее 1 марта,
чтобы успеть по санному пути развезти их по селам298.
Запоздание могло поставить под угрозу успех посевной. В случае ранней
распутицы положение могло стать катастрофическим.
1 февраля СТО по докладу Наркомпрода наметил новые
меры ускорения погрузки и доставки семян. Для вывозки и раз-
293 А. Халатов. Предварительные итоги.—«Правда», 27 января 1922 г.
294 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 47, д. 13, л. 52.
295 «Продовольственная газета», 7 февраля 1922 г.
295 СУ; 1921, № 12, ст. 112.
207 «Правда», 3 февраля 1922 г.
298 «Продовольственная газета», 9 февраля 1922 г.
322

возки зерна с железнодорожных станций был использован
трудовой гужевой налог; перевозки зерна стали производиться в
первую очередь, наравне с лесозаготовками29й.
На 14 февраля было отправлено к местам назначения
10 582 415 пуд. Но маршруты по-прежнему продвигались
медленно. «Положение с перевозкой семенных и продовольственных
грузов в последнее время приняло прямо катастрофический
характер»,— констатировала «Продовольственная газета». Она
сообщала, что железнодорожные пути забиты поездами. В
Петрограде, например, на линиях ждал отправки 21 поезд300. О
напряженности положения свидетельствует тот факт, что Нарком-
зем предложил закрыть на две недели всякое пассажирское и
грузовое движение, бросив все силы исключительно на
перевозку семян301.
Государство испытывало крайнее напряжение. Положение
усугублялось тем, что к этому времени резко обострились
трудности со снабжением населения продовольствием. Надо было
одновременно усилить завоз продовольствия в города и ускорить
транспортировку семян.
18 февраля Совет Труда и Обороны «ввиду исключительно
тяжелого положения, создавшегося с выполнением
государственного плана снабжения на февраль», наметил ряд мер к
ускорению погрузки и продвижения хлеба. По Сибири, в
частности, предлагалось максимально усилить погрузку
продовольствия, а погрузку семян ограничить 50 тыс. пуд. в день302.
Однако, несмотря на все эти трудности, отгрузка семян шла
полным ходом. К 23 февраля к станциям было подвезено
19 892 576 пуд., погружено свыше 14 млн. пуд.303 Выполнили
свой план поставки семян Костромская, а за ней Ярославская,
Екатеринбургская, Тверская, Смоленская, Владимирская,
Череповецкая губернии и Белоруссия 304. На 4 марта было отгружено
91,9% задания. Полностью выполнили свои наряды, кроме
указанных выше районов, Брянская, Вологодская, Орловская,
Петроградская, Рязанская, Рыбинская, Тульская губернии305.
На 10 марта погрузка достигла почти планового задания
(99,2% плана). Но на места прибыло только 25%306. Самым
главным, решающим стало обеспечить работу транспорта.
299 СУ РСФСР, 1922, № 14, ст. 142.
300 «Продовольственная газета», 25 февраля 1922 г.
301 А. Каменский. Семенной фронт в опасности.—«Правда», 18 февраля
1922 г. (редакция «Правды» считала предложение о закрытии железно»
дорожного движения «дискуссионным»),
302 СУ PG<t>CP, 1922, Mb 18, ст. 196.
ш «Продовольственная газета», 25 февраля 1922 г. Данные о ходе погрузки
и доставки семян за февраль см. также по материалам коллегии НКЗ
(ЦГАНХ, ф. 478, on. 47, д. 13, 77, 83).
'-04 А, Халатов. Нужны еще усилия.—«Правда», 26 февраля 1922 г.
305 «Правда», 8 марта 1922 г.
306 «Правда», 12 марта 1922 г.
21* 323

8 марта 1922 г. Политбюро ЦК слушало вопрос о перевозке
семенных грузов. Наркомпроду и Наркомпути были выделены
дополнительные средства для перевозки семян307.
Чтобы ускорить продвижение семенных и продовольственных
грузов, СТО учредил Чрезвычайную транспортную комиссию
(Чрезкомтран). Ее постановления были обязательны для всех
учреждений и ведомств, подлежали немедленному
беспрекословному исполнению. В состав комиссии входили: Л. Красин
(председатель), А. Цюрупа, В. Фомин, Н. Осинский, А. Халатов308.
Темп перевозок возрос. На 22 марта на места прибыло
38,2% запланированного количества семян309. О том, как
продвигались маршруты с семенами, дает яркую зарисовку Ник.
Погодин.
Пассажирский поезд стоял на станции. Минуло время
отправления, а поезд все не двигался. Прошел час. Пассажиры начали
волноваться: «Безобразие, так долго стоим. Что это значит?»
На этот вопрос ответил свисток промчавшегося рядом
товарного состава.
— Хлеб — Поволжью.
А через полчаса прошел второй состав.
Эти составы идут без остановки. Только меняют паровозы.
Все другие поезда задерживаются. Железнодорожные пути
срочно очищаются. Й даже смена паровозов производится
необычайно, по «нашему времени, быстро310.
К 28 марта на места прибыло 45,6%, а к 4 апреля —
54,9% запланированного количества семян311.
Плохо обстояло дело поначалу и с доставкой семян,
купленных за границей. Значительная часть пароходов, шедших через
Балтийское море, задержалась в пути из-за льдов в Кильском
канале. Первые пароходы стали прибывать лишь к середине
марта.
Железные дороги работали с огромным напряжением. Парк
годного для перевозки семян порожняка был почти исчерпан.
Во многих районах начиналась оттепель, что ставило под угрозу
развозку семян от станций к деревням.
Однако в апреле положение выправилось. На 24 апреля на
места поступило 95% семян, заготовленных внутри страны.
Из 12,1 млн. пуд. заграничных семян прибыло в порты
назначения и отправлено 8,2 млн. пуд. Остальное находилось на подходе
,к гаваням. Трудности, вызванные запозданием, удалось
смягчить при помощи Наркомпрода, органы которого выдали для
*w ЦПА НМЛ, ф. 17, оп. 3, д. 278, л. 2.
ш «Правда», 14 марта 1922 г.
309 «Правда», 25 марта 1922 г.
310 Ник.' Погодин. Письма с. Кубани.—«Правда», 14 марта 1922 г.
811 «Правда», 31 марта и 6 апреля 1922 г.
,324

посева 4,6 млн. пуд. зерна из продовольственных запасов.
Развозка семян от станций шла успешно. Помогли ударившие
заморозки312.
Так была завершена и эта напряженная и трудная кампания.
Общий результат яровой семенной кампании таков. По данным,
которые привел М. И. Калинин, крестьянству было направлено
30 721097 пуд. яровых семян, собранных внутри страны, и
10 490 305 пуд., закупленных за границей313.
Таким образом, в ходе озимой (1921 г.) и яровой (1922 г.)
кампаний крестьянству было предоставлено более 55 млн. пуд.
семян. Если вспомнить, что по РСФСР в это время продналог
составил менее 130 млн. пуд., то значительность этой цифры
станет особенно наглядной.
Государство поистине не жалело сил, мобилизовало
буквально все и вся для оказания действенной помощи крестьянствузи.
Государство давало семена в первую очередь голодающим
губерниям. Но потребности в семенах были значительно
большими. Неурожайным губерниям, по расчету Госплана, требовалось
33 млн. пуд., а по расчетам Наркомзема — 45 млн. пуд.
семян315-316.
И в «благополучных» по урожаю губерниях было много
неурожайных уездов, волостей, сел, а также ослабленных
крестьянских хозяйств. Поэтому многие губернии изыскивали
дополнительные средства и ресурсы, чтобы помочь крестьянству
семенами. В Курской губернии был объявлен дополнительный
местный натурналог. В неурожайных уездах налог не взимался, в
малоурожайных уездах дополнительно вносилось 10 ф. с
десятины, а в урожайных — 20 ф. 95% собранных таким путем
семян направлялось в неурожайные уезды губернии, остаток
выдавался маломощным. В Тюменской губернии
государственные органы осуществили закупку семян и провели семенной
заем 31Г.
Важно было не только доставить, но и правильно
распределить семена. Для этой цели в губерниях и уездах создавались
семенные тройки, в которые входили председатель исполкома,
проддомиссар и заведующий земотделом.
В волости назначались специальные уполномоченные; в селах
ответственным за проведением кампании являлся председатель
312 Г. К а р п е л ь. Поля голодающих губерний будут отсеяны.— «Правда»,
26 апреля 1922 г.
3,3 «Итоги последгол», стр. 16.
314 Кроме зерновых, крестьяне получили 4 265031 пуд. семенного картофеля
(голодные губернии получили 3 920 746 пуд.).—«Итоги борьбы с голодом
в 1921-Л922 гг.», стр. 77.
315-316 «ix Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет», № 3,
стр. 20,
3,7 Н. О си иски й. Из программ и отчетов сельскохозяйственной
кампании.—«Правда», 25 марта 1922 г.
325

сельсовета. В селах составлялись поименные списки для
распределения семян, которые утверждали волисполкомы.
Семена в первую очередь предоставлялись семьям
красноармейцев и старательным хозяевам из среды середняков и
бедноты. Преимущество предоставлялось также хозяйствам,
запахавшим землю под зябь318.
Одновременно с кампанией по доставке и распределению
семян развертывалась подготовка к организованному проведению
весеннего сева. Уже в сентябре 1921 г. был поставлен вопрос
о широкой осенней вспашке под яровые. ЦК Помгол 21 сентября
принял решение о том, что яровые семена будут распределяться
в зависимости от размера земли, вспаханной осенью под яровой
клин319. '
Вспашкой раннего пара была охвачена одна треть яровых,
вспашкой под зябь — 43—44% будущего ярового клина320.
Все значение весенней сельскохозяйственной кампании было
вскрыто в постановлении ЦК РКП (б) «О сельскохозяйственной
кампании», опубликованном 6 декабря 1921 г. Центральный
Комитет подчеркивал, что от повышения производительности
сельского хозяйства зависит как положение крупной
промышленности, так и в значительной степени международное и
внутреннее положение республики.
В связи с тем, что подъем сельского хозяйства затруднялся
отсталостью широких крестьянских масс, незнанием простейших
форм культурного хозяйничанья, перед партией и Советской
властью встала огромная новая задача — «добиться немедленного
практически возможного улучшения и подъема сельского
хозяйства путем постановки в первую очередь массовой,
захватывающей миллионы, сельскохозяйственной агитации и
пропаганды»321.
ЦК партии предлагал объединить усилия государственных и
профессиональных органов для выполнения этой задачи,
всемерно поднять активность крестьянских масс. Для этой цели
рекомендовалось повсеместно в волостях и уездах провести
беспартийные конференции322. Развивая положения о
максимальном подъеме активности масс, ЦК РКП (б) в специальных
318 См. постановление Наркомпрода и Наркомзема о местных органах по
проведению яровой семенной кампании в 1922 г., инструкцию в развитие
положения о семенных тройках, инструкцию о распределении ярового
семенного материала (СУ РСФСР, 1922, № 12, ст. 113 и приложения к этой
статье).
319 «Правда», 23 сентября 1921 г.
320 «IX Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет», № 3, стр. 20.
Данные по губерниям см.: «Отчет НКЗ... за 1921 г.», стр. 77—78.
821 «Справочник партийного работника», вып. II, стр. 153.
822 К вопросам проведения беспартийных конференций ЦК РКП (б) в
дальнейшем обращался вновь в решении от 21 января 1922 г. «Беспартийные
конференции, как одна из стадий сельскохозяйственной кампании»
(«Справочник партийного работника», вып. II, стр. 154—155).
326

циркулярах и инструкциях ставил вопрос о привлечении к
посевной кампании женщин-крестьянок323.
В работу по подготовке посевной кампании активно
включился и комсомол. Согласно постановлению ЦК РКСМ «Об
участии РКСМ в сельскохозяйственной кампании», сельские
комсомольцы должны были принять самое широкое участие в борьбе
за подъем сельского хозяйства 324.
О значении весенней кампании достаточно убедительно
говорит специальный пункт в решении XI Всероссийской
партийной конференции (19—22 декабря 1921 г.): «Конференция
признает необходимым энергичное участие всей партийной
организации сверху донизу в сельскохозяйственной кампании
1922 г. ...»325
Партия придала предстоящей сельскохозяйственной
кампании огромный размах, ибо это была не просто и не только
посевная кампания.
С проведением этой кампании связывались более широкие
задачи, выходившие за пределы текущих проблем, задачи
перспективные, касавшиеся большого круга вопросов,
направленные на то, чтобы обеспечить устойчивый, стабильный подъем
крестьянского хозяйства. Кампания носила широкий
политический характер, была призвана максимально развязать
активность крестьянства, укрепить влияние партии в массах, поднять
авторитет Советов, сблизить партию и Советы с крестьянством,
укрепить союз рабочего класса и крестьянства.
24 февраля 1922 г. почти весь номер «Правды» был
посвящен вопросам сельского хозяйства. Заставка, открывавшая
номер, гласила: «Сельскохозяйственная кампания есть
всенародный поход против голода и разрухи». Этот лозунг правильно
и метко отражал существо проводившихся мероприятий.
Партийные и советские организации на местах основательно
и заблаговременно готовились к этой кампании. Повсеместно
создавались курсы по ликвидации сельскохозяйственной
неграмотности (курсы организовывались согласно декрету
Совнаркомам 22 августа 1921 г.) 326. Особое внимание уделялось
сельскохозяйственному образованию коммунистов.
Специальные курсы сельскохозяйственной грамоты
организовывались в совпартшколах (в губернских совпартшколах
проводился месячный, в уездных — недельный курс). Так было в
Воронежской, Красноярской, Иваново-Вознесенской,
Калужской и других губерниях. Для партийных работников в губерн-
323 «Справочник партийного работника», вып. II, стр. 155—156.
324 Там же, стр. 156—157.
пъ «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 590.
32С СУ РСФСР, 1921, № 61, ст. 437. Декрет СНК «О массовом
распространении среди крестьянского населения сельскохозяйственных знаний и
улучшенных приемов ведения сельского хозяйства».
327

ских центрах создавались и отдельные курсы по вопросам сель-
хозкампании (Ярославль).
В волостях проводились так называемые выездные курсы327
(они назывались также передвижными). В Воронежской
губернии работало 20 недельных курсов, охвативших 800 крестьян,
пять полуторамесячных курсов (200 человек). По программе
полуторамесячных курсов занимались все уездные
совпартшколы, в которых обучалось 270 человек328.
В Алтайской губернии через курсы прошло 2 тыс. крестьян,
в Вотской автономной области работало 12 месячных курсов на
1300 человек, в Иваново-Вознесенской губернии, кроме
губернских и уездных, на местах действовало 800 трехдневных курсов
для крестьян, в Орловской — 9 тыс. человек посещали
четырехдневные курсы, 1200 человек — двухнедельные курсы.
Краткосрочные курсы посвящали свои занятия преимущественно
вопросам новой земельной политики, изучению решений IX съезда
Советов и т. д.329
Наибольшее распространение получили курсы волостных
землеустроителей (с четырехмесячной программой). В 38
губерниях РСФСР таких курсов было 140, а число слушателей в них
превысило 5 тыс. человек. Вдвое меньше было одно- или двух-ме-
сячных курсов. Зато двухнедельных насчитывалось более 200330.
По 60 губерниям было организовано более 1850
сельскохозяйственных курсов разных типов331. В январе — апреле 1922 г,
на трех-, двух-, одномесячных и двухнедельных курсах в 44
губерниях обучалось около 32 тыс. человек332.
Осуществлялись и многие другие мероприятия, направленные
на пропаганду сельскохозяйственных знаний. Было проведено
5140 различных конференций по вопросам сельского хозяйства
(по 27 губерниям), 137 сельскохозяйственных съездов и
совещаний (по 7 губерниям), организовано 86 сельскохозяйственных
выставок (по 13 губерниям). В уезды рассылались популярные
брошюры, комплекты плакатов333.
Осуществление массовой работы по пропаганде
сельскохозяйственных знаний, организации курсов и пр. было особенно
трудным в связи с малочисленностью квалифицированных
агрономических кадров. То, что партийные и советские органы в
губерниях, уездах и волостях сумели придать этой работе
массовый характер, свидетельствует о большом успехе.
327 Я. Я к о в л е в. Партия начинает сельскохозяйственную кампанию.—
«Правда», 20 января 1922 г.
328 «Правда», 17 февраля 1922 г.
329 Я. Яковлев. Сельскохозяйственная кампания.— «Правда», 3 марта
1922 г.
330 «.Правда», 26 марта 1922 г.
331 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 38, д. 784, л. 4.
332 Там же, л. 21.
303 Там же, лл. 4, 10а.
328

Тот факт, что через курсы прошло около 32 тыс. человек,
которые хоть в небольшой степени овладели агрономическими
знаниями, особенно важен на фоне слабости и нехватки
агрономических кадров, Одновременно для проведения посевной
кампании происходила мобилизация партийных и профсоюзных
работников. По РСФСР было мобилизовано около 5 тыс.
человек. Это были работники уездного (главным образом) и
губернского масштаба. Мобилизация происходила, как и раньше,
с расчетом, чтобы на волость приходился один работник.
Поскольку в республике было 8 тыс. волостей, мобилизация
позволила удовлетворить лишь 60% потребности334.
Большое значение имели беспартийные крестьянские
конференции, прошедшие в основном в январе и феврале 1922 г.
Волостным конференциям предшествовали сельские сходы. В
волость приезжали на конференцию крестьяне, избранные на
сходах в деревнях. По свидетельству Я. А. Яковлева,
конференциями в большинстве губерний были охвачены не деревенские
верхушки, а «глубинные крестьянские массы». В каждой губернии
через эти конференции прошло по нескольку тысяч крестьян.
Делегаты волостных конференций отчитывались перед сельским
сходом.
Так подготовка к посевной кампании способствовала росту
активности масс. Партийные и советские органы вместе с
крестьянами решали насущные вопросы весеннего сева,
восстановления и подъема сельского хозяйства.
В ходе подготовки к весенней посевной были внесены
существенные изменения в налоговое законодательство. Система
взимания продналога 1921 г. имела ряд существенных
недостатков. Уже осенью этого года в печати появились статьи с
предложениями внести соответствующие изменения335.
Большие нарекания вызвало множество форм налогового
обложения (их было 13 — по хлебу, яйцам, мясу, меду, сену,
птице, шерсти, коже, маслу, овощам, бахчевым культурам,
фруктам, табаку), а также сложность их исчисления (по
хлебному налогу было до 11 различных ставок исчисления) не
только для крестьян, но и для самих продработников.
При такой сложной системе нередко получалось так, что
налог не облегчал положения бедняцких хозяйств. Крестьянство
в целом значительно выиграло от введения налога, его платежи
уменьшились — это факт бесспорный. Однако этот выигрыш
падал преимущественно на долю середняков, а самые слабые
хозяйства, которые при продразверстке не сдавали ничего или
334 «Правда», 26 марта 1922 г.
835 См., например, статью известного продработника Петра Кагановича «Учет
первого опыта по продналогу» («Правда», 19 ноября 1921 г.).
329

почти ничего, в 1921 г. часто оказывались в худшем
положении 336.
Поэтому уже IX съезд Советов дал директиву об
усовершенствовании форм и порядка взимания налогов. «Пересмотр
должен быть направлен на упрощение, объединение, сокращение
числа мелких налогов и повинностей, возможное облегчение
для крестьянства (особенно для крестьянства маломощного и
в первую очередь для бывших красноармейцев и
военнопленных) лежащих на нем государственных повинностей и
упорядочение их взимания и наложения»337.
Задачу усовершенствования налога и особенно «облегчения
•бремени, падающего на беднейшее крестьянство», выдвинул и
XI съезд РКП (б)338.
17 марта 1922 г. был издан декрет ВЦИК и СНК «Об
едином натуральном налоге на продукты сельского хозяйства на
'1922—1923 гг.». Вместо различных натуральных налогов
устанавливался единый натуральный налог. Он исчислялся в единой
весовой мере — пуде ржи (а в районах распространения
пшеницы — пуде пшеницы) 339.
Эквивалент замены одного пуда ржи (пшеницы) другими
культурами вырабатывался дополнительно Наркомпродом
совместно с Наркомземом и ЦСУ. Этот эквивалент менялся по
336 Приведем в подтверждение расчеты А. Свидерского, оглашенные им на
IV Продовольственном совещании 17 марта 1922 г. В слабых хозяйствах
черноземных районов с тремя десятинами посева при одной лошади,
одной корове и пяти едоках при среднем урожае (42 пуда с десятины на
круг) налог составлял (в ржаных единицах, включая картофель и
масличные семена) 6 пуд. 30 ф. Если чистый сбор (в ржаных единицах) в таких
хозяйствах составлял примерно 96 пудов, то для хозяйства оставалось
89 пуд. 10 ф. По разверстке же в 1920 г. применялся, как правило, такой
метод: на едока оставлялось 12 пуд., на лошадь—18 пуд., на корову —
9 пуд. и 10% на прочие хозяйственные нужды. При этом государству
причиталось 3 пуда, в хозяйстве оставалось 93 пуда.
В хозяйствах середняцкого типа при одной лошади, одной корове и
пяти едоках картина была уже иной. Здесь налог был значительно меньше
разверстки. При чистом сборе в 160 пуд. (в ржаных единицах) налог
составлял 21 пуд. В хозяйстве, таким образом, оставалось 139 пуд. При
раЗ'зер1стае же в хозяйстве оставлялось (как и у бедняка) 9*3 пуда,
государству причиталось 67 пуд. В сильных хозяйствах с 10 дес. посева, при
2 лошадях, 2 коровах и 5 едошх, при чистом оборе в 320 пуд. (в
ржаных единицах) налог составлял 78 пуд., остаток —242 пуда. А при
разверстке в пользу государства отчислялось 194 пуда. Эти расчеты, по
мнению А. Свидерского, с небольшими отклонениями могли быть применены,
как примерные, и для других районов (А. С в и д е р с к и й. Доклад на
IV Продовольственном совещании.— «.Продовольственная газета», 18 марта
1922 г.; он же. К итогам налоговой кампании.—«Правда», 23 марта
1922 г.). F
337 «Директивы КПСС и Советского правительства по хозяйственным
вопросам», т. I. M., 1957, стр. 290.
338 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 619.
339 СУ РСФСР, 1922, № 25, ст. 289.
330

районам в зависимости от потребностей государства в тех или
иных культурах, особенностей района, а также с учетом
необходимости развития наиболее ценных отраслей хозяйства и
культур.
Для определения размеров обложения устанавливалось
одиннадцать групп хозяйств по количеству пахотной и сенокосной
земли на едока в хозяйстве340 и четыре группы хозяйств по
количеству голов скота. Устанавливалось также одиннадцать
разрядов урожайности.
Декрет намечал многочисленные льготы для маломощного
крестьянства. При исчислении ставок налога для семей
красноармейцев в число едоков зачислялись все состоящие на службе
красноармейцы, курсанты и командиры. Семьи
демобилизованных после апреля 1922 г. красноармейцев освобождались от
налога, если площадь облагаемой земли не превышала 2,5 дес.
на хозяйство. От налога освобождались также хозяйства,
серьезно пострадавшие от белогвардейцев в борьбе за Советскую
власть. Несколько позже с маломощных хозяйств были сняты
недоимки по налогу 1921/22 г.
Таким образом, система взимания натурального налога
была улучшена, а тяжесть обложения маломощного
крестьянства облегчена. Правда, налог, как и в предыдущем году,
взимался в натуральной форме. Это, по-прежнему, создавало
большие трудности. Система исчисления и взимания налога хотя и
была упрощена, но оставалась достаточно сложной и
громоздкой. Однако финансовое хозяйство страны еще не
стабилизировалось и переходить к денежной системе налога было
преждевременно.
Весенний сев 1922 г. проходил дружно, с большим подъемом.
Уже в конце апреля многочисленные сообщения с мест говорили
о трудовых усилиях крестьян по засеву полей, об их
благодарности за семена, об успешном и быстром проведении сева.
«Посевная кампания проходит вполне удовлетворительно»,—
констатировала «Правда» 7 мая 1922 г. Вятский губком сообщал
весной 1922 г., что «в южных голодных уездах своевременная
переброска семян... внесла значительное воодушевление в среду
крестьянства»341.
Заместитель председателя Саратовского губисполкома
Осипов сообщал в Наркомзем: «Настроение крестьян... поднялось.
Со всех концов получаются резолюции, приветствия,
благодарности крестьян Советской власти за хорошую помощь...
Голодное крестьянство принялось за посев и, несмотря на крайний
В апреле 1922 г. декретом ВЦИК вместо одиннадцати групп было
установлено девять групп (СУ РСФСР, 1922, № 28, ст. 332).
ЦП А ИМЛ, ф. 17, оп. 267, д. 90, л. 91. «Краткий обзор политического
положения Вятской губернии, сделанный губкомом».
331

голод, делает сверхчеловеческие усилия, чтобы засеять все
полученные семена»342.
Выражение «сверхчеловеческие усилия» не было
преувеличением. Действительно, крестьяне показывали поразительную
самоотверженность в стремлении во что бы то ни стало засеять
свои поля. Разве не говорит об этом с огромной силой тот факт,
что целые семьи, умирая от голода, не притронулись к святая
святых — семенному запасу?
Таких примеров было много по разным губерниям. Из
Царицынской губернии, например, сообщали: «Тяга к засеву
необычная. Наблюдалось много случаев, когда у семейств, умерших с
голоду, семена оставались нетронутыми»343. Председатель
Донского земельного управления 16 марта 1922 г. писал, что «есть
случаи вымирания селений от голода при сохранении
нетронутым семенного материала...»344.
Заведующий Краснодарским земельным управлением
Пушное говорил на II съезде заведующих отдельскими
управлениями и участковых агрономов Северного Кавказа (июнь
1922 года): «Население Краснодарского отдела особенно
ревниво относилось к обработке земли, оно стремилось запахать
и засеять возможно большее количество десятин. У нас был
целый ряд случаев, когда хлеборобы клали в землю последний
пуд зерна, оставаясь буквально без куска хлеба»345.
Секретарь Тамбовского губкома РКП (б) И. Мартынов в
письме в ЦК за март — апрель 1922 г. сообщал: «Тяга к засеву
необыкновенно сильная. Безлошадные копают землю лопатами
даже не на полях, а у себя прямо в селах. В некоторых селах
вскопаны гумна, зады и улицы; сеют под грабли и боронят на
себе и коровах... Отрадное и жуткое явление»346.
Особенно напряженно и драматично проходил сев в
голодающих губерниях. С Кавказа, Кубани тянулись беженцы —
обратно в приволжские деревни.
— На чем пахать будете? — спрашивали их.
— А на себе... Сами впряжемся в соху и борону... Лопатами
взроем, вздымем землицу-кормилицу,— отвечали они347.
В поволжских селах все, от мала до велика, изможденные,
больные, напрягая последние силы, вспахивали землю, засевая
поля. Не хватало рабочего скота, не было плугов и борон, но
несмотря на все это, крестьяне проявляли буквально чудеса
изобретательности.
342 «Правда», 30 апреля 1922 г.
843 «Правда», 11 апреля 1922 г.
8н «Восстановительный период на Дону», стр. 156.
345 ЦГАНХ, ф. 428, оп. 28, д. 129, л. 19.
346 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 267, д. 101, л. 142 об.
947 «Правда», 11 мая 1922 г.
332

1\л Саратова губземотдел сообщал* «-Настроение
крестьянства... поднялось на невероятную высоту, как и проявляемая им
изумительная находчивость в смысле всякого рода
изобретательности по части приемов самого сева: мотыжное земледелие,
лопата вместо сохи, которую тянет за привязанную к основанию
лопаты веревку кто-либо из членов семьи, в то время как другой
управляет за черенок лопаты как сохою, заставляя ее служить
одновремено и за сошник и за палицу, заделка граблями
довершает картину».
До глубины души трогает поистине драматическая картина
весеннего сева 1922 г. в голодном районе, нарисованная
писателем Александром Неверовым:
«Трое мужиков, запряженных в постромки, катили плужок,
уцелевший. Бабы с девками везли семена на телеге —
измученные, с распустившимися волосами, выгнув шеи. Усталые,
провалившиеся глаза выражали глубокую скорбь, по лицам струился
пот. На остановках дрожали вытянутые руки, подкашивались
ноги, но, отдохнувши немного, опять они шли, мерно хлопая
босыми ногами по талой земле. Кто нес заостренную палку,
вилы вместо грабель, кто небольшую лубочную севалку на
длинном кушаке. Четверо на плечах тащили деревянную борону
зубьями вверх. Через каждую версту их сменяли другие
товарищи.
Слабые ложились на дорогу под теплое весеннее солнце,
по-мертвому раскидывали руки, жадно хватали свежий воздух
разинутыми ртами. Нащупывали травку дрожащими пальцами,
растирали в зубах — снова ползли на родные поля, в тоске
обнаженные.
Страшное горе народное расцветало радостью
невиданной» 348.
Мы видим, какие усилия были предприняты для подготовки
и проведения весеннего сева. Государство мобилизовало все
свои ресурсы, партия двинула на посевную свои лучшие силы,
проявив максимум энергии и организованности. Крестьянство не
жалело сил для засева полей. Однако, несмотря на все усилия,
весна 1922 г. не дала увеличения посевных площадей. Напротив,
эти площади достигли максимальной точки падения. В этом
сходятся данные всех статистических источников, независимо от
имеющихся в них значительных расхождений в цифровых
показателях.
Площадь под зерновыми культурами в 1922 г. составила
66,2 млн. га против 79,8 в 1921 г. (включая озимый клин,
засеянный предыдущей осенью) М9.
848 Александр Неверов. Великий поход.—- «Правда», 30 апреля 1922 г.
849 «Социалистическое строительство СССР». М„ 1934, стр. 177.
333

По данным Наркомзема, посевы яровых хлебов по РСФСР
в 1922 г. составили 23 745,3 тыс. дес. против 30 648,4 тыс. дес.
в 1921 г.350
По данным ЦСУ, посевные площади под яровой рожью и
яровой пшеницей выросли в Северном, Приозерном,
Белорусском, Московско-промышленном районах351.
На коллегии Наркомзема 30 октября 1922 г.
уполномоченный Наркомзема по Петроградской, Новгородской, Олонецкой,
Псковской, Череповецкой губерниям и Карелии сообщил, что,
несмотря на чрезвычайно неблагоприятные для этих губерний
климатические условия, посевные площади в 1922 г. выросли
в них на 5%. Особенно быстро восстанавливались интенсивные
культуры, в частности лен352. Напротив, посевные площади
сократились в производящих районах. Значительное сокращение
посевов яровой ржи и яровой пшеницы дали
центрально-земледельческие и поволжские губернии, а также Сибирь и Юго-
Восток 353.
На Сибирской областной земельной конференции сообщалось
о большом недосеве во всех губерниях. Об этом же писал и
Ем. Ярославский в «Правде»; он высказывал мысль, что
сибирское крестьянство ослаблено большой выкачкой хлеба в
предыдущие годы. Н. Осинский рассказывал, что в Донской области
можно проехать десятки верст и не увидеть ни клочка
засеянной земли354.
Сокращение размеров посевных площадей весной 1922 г.,
безусловно, явилось следствием общего тяжелого состояния
сельского хозяйства и, главным образом, неурожая 1921 г. Если
весной 1921 г. посевные площади не могли увеличиться из-за гнета
военной разрухи, то весной 1922 г. можно было уже в
значительной мере преодолеть этот гнет. Но неурожай и голод оказали
такое огромное воздействие, что процесс восстановления опять
был задержан. Главное снижение посевных площадей дали,
конечно, пострадавшие от неурожая районы. По данным
Наркомзема, недосев 1922 г., по сравнению с 1916 г., составил по
«голодному» району 51% (в том числе по Самарской
губернии—69,5%, по Башкирии— 63%, Царицынской губернии —
60%)35?.
350 «Отчет НКЗ... за 1922 г.», стр. 20.
351 «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—'19-23», стр. 'Г212—
125.
352 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 47, д. 13, л. 187. Протокол № 14 заседания коллегии
Наркомзема.
353 «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 19Г8—-1923», стр. 122—
125.
354 «Правда», 5 июня 1©22 г.; Ем. Ярославский. Не следует
преувеличивать,— «Правда», 12 августа 1922 г.; Н. Осинский. Из поездки по
Северному Кавказу.— «Правда», 5 июля 1922 г.
355 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 54, д. 61, л. 12.
334

Общее сокращение посевных площадей шло главным образом
за счет яровой пшеницы и ячменя. Посевы яровой пшеницы в
стране сократились с 17 млн. до 8,9 млн. га, посевы ячменя —
с 9 млн. до 4,6 млн. га356. А засуха поразила прежде всего
основные районы производства пшеницы и ячменя.
Удар, нанесенный неурожаем, сказался не только в
непосредственно пострадавших районах. Его влияние
распространилось по существу на всю страну. Республика Советов,
задыхавшаяся от недостатка хлеба, была вынуждена — и для того,
чтобы помочь голодающим, и для того, чтобы накормить города,—
осуществить осенью и зимой 1921/22 г. максимальное изъятие
хлеба у крестьян благополучных по урожаю районов.
Чрезмерное напряжение, обусловленное чрезвычайной обстановкой,
не могло, разумеется, укрепить крестьянское хозяйство. Не
случайно поэтому районы, вынесшие в 1921 г. основную тяжесть
хлебозаготовок (производящие губернии Центра, Сибирь), дали
весной 1922 г. весьма значительное сокращение посевов.
Недосев 1922 г., по сравнению с 1916 г., составил по Сибири 40,7%,
по Юго-Востоку — 53,7 % 357-
Метеорологические условия весны 1922 г.
благоприятствовали хорошему состоянию посевов. Конечно, в такой огромной
стране урожай в различных районах не мог быть равным и
ровным, и в ряде мест произошли стихийные бедствия, гибель
посевов358. Но в подавляющем большинстве районов виды на
урожай были самые хорошие.
Летом и осенью положение ухудшилось. Кое-где (например,
в Царицынской губернии) дул суховей. Появилось много
вредителей. Это было следствием запущенности полей. Сказалось
и то, что поля засевали самыми различными семенами, порой
не подходящими к местным условиям. Особенно это относилось
к семенам, привезенным из-за границы.
Все эти обстоятельства помешали собрать такой высокий
урожай, на который первоначально можно было рассчитывать.
Тем не менее урожай был получен хороший. По данным
«Сборника статистических сведений по Союзу ССР», в 1922 г.
валовой сбор зерновых составил по стране 2 211711 тыс. пуд.,
т. е. больше, чем в 1920 и 1921 гг. По РСФСР (вместе с
Белоруссией, без Туркестана и Дальнего Востока) было собрано
1468 765 тыс. пуд. (также больше, чем в 1920 и 1921 гг.) 359.
356 «Социалистическое «строительство СССР», 1934, стр. 177.
357 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 54, д. 61, л. 12. Отчет о работе Наркомзема по
ликвидации последствий голода по отделу сем ссуды.
358 В Петроградской губернии свыше 40% озимых погибло от выпревания,
вымочки и выморозки. Частичное вымерзание озимых было и в Северо-Двин-
ской губернии. В Рыбинской, Новгородской, Псковской губерниях
отмечалась гибель посевов от большего, чем обычно, разлива рек и т. д. («Правда»,
13 и 16 мая 1922 г. и др.).
359 «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1916—1923», стр. 131.
335

Комиссия по установлению убытков, причиненных
интервенцией, определила стоимость валовой продукции зерновых в
1922 г. в 1 млрд. 918 тыс. довоенных рублей (в 1921 г.—
1 546 569 тыс., в 1920 г.— 1 927 715 тыс.) 360.
Урожай 1922 г. давал, наконец, стране необходимое
количество хлеба. Он создавал уже довольно прочную базу для
восстановления и подъема сельского хозяйства.
Эти успехи были закреплены озимой кампанией 1922 г.
Хороший урожай сделал эту кампанию не столь напряженной. Но и
на этот раз требовалось оказание крестьянам значительной
семенной помощи со стороны государства.
9 августа 1922 г. СТО утвердил план семенных перевозок для
озимого клина. Государство предоставляло крестьянам 13,9 млн.
пуд. семенного зерна. Однако в отличие от предыдущих
семенных кампаний масштабы межгубернских перевозок были
сравнительно невелики. Перебросить надо было 3,5 млн. пуд.361
Остальное зерно распределялось внутри губерний. Поэтому
перевозки можно было осуществить в сжатые сроки — в три
недели.
Позднее Совнарком постановил увеличить отпуск семян для
посева. Общее количество возросло до 14,7 млн. пуд., а внегу-
бернские перевозки — до 4 млн. пуд.
К 25 августа к станциям было подвезено 1 990 235 пуд. семян
(примерно половина), а отправлено 1247 735 пуд.362
На 29 августа было уже отгружено 2 717 тыс. пуд. Свои
задания выполнили Владимирская, Тверская, Северо-Двинская,
Тульская, Пензенская губернии363.
Владимирцы отгрузили свои 200 тыс. пудов за 4 дня, твери-
чане — 215 тыс. пуд. за 3 дня. Тулякам на отгрузку 1320 тыс.
пудов понадобилось 6 дней. В Туле ежесуточно грузилось до
220 вагонов364. К 7 сентября было отгружено 3 506 166 пуд.365
Таким образом, подвоз семян к станциям и их отгрузка были
проведены успешно* раньше намеченных сроков.
Удовлетворительно шла также сдача семенного зерна на
внутригубернское распределение. На 7 сентября было передано
5,5 млн. пуд.— 50% задания, а на 21 сентября — 11 505 349 пуд.,
т. е. 104,6% задания366.
По данным Наркомзема, в озимую кампанию было
распределено около 15 млн. пуд. семенного зерна367.
3«> ЦГАОР СССР, ф. 6764, оп. 1, д. 197, л. 55.
361 А. Вышинский. Тринадцать миллионов.—«Правда», 15 августа 1922 г.
362 «Правда», 26 августа 1922 г.
363 «Правда», 31 августа 1922 г.
364 «Правда», 1 сентября 1922 г.
366 «Правда», 9 сентября 1922 г.
т «Правда», 9 и 23 сентября 1922 г.
367 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 54, д. 61, л. 12. Отчет о работе Наркомзема по
ликвидации последствий голода по отделу семссуды.
336

Итак, семенная кампания осени 1922 г. прошла
организованно и успешно. Правда, кое-где зерно задерживалось в пути и
прибыло на места с запозданием (Вотская, Марийская области,
Олонецкая, Челябинская губернии). Но местные органы сумели
выйти из положения, сманеврировали продовольственными
ресурсами, осуществили закупки368.
Мы уделили много внимания вопросам заготовки и
перераспределения семян в 1920—1922 гг. Эти вопросы, кажущиеся на
первый взгляд полутехническими, малозначительными, имели
огромное практическое и принципиальное значение. Не случайно
им уделялось такое большое внимание со стороны партии и
правительства. Это была работа колоссального по тем временам
масштаба, требовавшая максимального напряжения сил,
мобилизации всех ресурсов. От ее успеха зависели судьбы
восстановления сельского хозяйства, а следовательно, судьбы
восстановления всего народного хозяйства.
В условиях невероятных трудностей, порожденных войной и
разрухой, государство сумело осуществить наиболее
рациональное перераспределение семян и обеспечить районы, которые бе*
этой помощи были бы обречены на полное разорение, на
окончательный подрыв производительных сил.
Проведенное впервые в истории России, такое ма«еврирова-
ние позволило сосредоточить скудные ресурсы в необходимых
местах, предотвратило хаос и разорение. Это маневрирование
особенно важно в условиях огромной страны с необычайным
разнообразием природных и прочих возможностей. «Мы,—
говорил М. И. Калинин,— двигали хлеб по тем направлениям, по
каким никогда в русской истории хлеб не возился»369.
Но государство осуществляло не только географическое, но
и социальное перераспределение семян. Семенное зерно
направлялось в первую очередь маломощному крестьянству за счет
зажиточных слоев. Тем самым государство поддерживало
бедняков и середняков, спасало их от гибели, от кулацкой кабалы.
Организуя перераспределение семян, используя для этого
свои многочисленные экономические и внеэкономические
рычаги, государство выступило как мощная организационная сила,
способствующая подъему сельской экономики, влияющая на
социально-экономическое развитие деревни.
Но вернемся к осеннему севу 1922 г. Его результаты были
весьма успешны. Данные различных источников показывают
значительное увеличение посевов озимых культур по сравнению
с 1921 г.370 По данным Комиссии по установлению ущерба,
368 «Правда», 4 октября 1922 г.
369 «IX Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет», стр. 26.
370 «Социалистическое строительство СССР», 1934, стр, 177 (данные по озимой
пшенице); ЦГАОР, ф. 6764, оп. 1, д. 197, л, 49 (данные по озимой ржи и
озимой пшенице).
22 Ю. А. Поляков
337

нанесенного интервенцией, .посевы озимой ржи (а озимая рожь,
как известно, являлась самой распространенной культурой, ее
посевы, особенно возросшие в это время, составляли более
трети общей посевной площади) значительно превысили не только
уровень 1919, 1920, 1921 гг., но и 1917 г. (т. е. уровень осеннего
засева 1916 г.) 371.
По данным Наркомзема, уровень 1921 г. был превышен
повсеместно, во всех без исключения крупных экономических
районах страны372.
Осень 1922 г. полностью закрепила перелом в развитии
земледелия. С этого времени восстановление сельского хозяйства
(если не считать, конечно, отдельных колебаний, вызываемых
метеорологическими условиями) становится неуклонным и
прочным.
Успешно прошла и продналоговая кампания 1922—1923 гг.
Она проходила совсем в иных условиях, чем предыдущая, не
было такого страшного фактора, как неурожай и голод. Более
благоприятное продовольственное положение страны давало
возможность избежать нервозности и напряженности, которые
сопутствовали сбору налога в 1921 г.
Центральный Комитет партии в циркуляре «О работе по
сбору натурналога» (опубликован 15 июня 1922 г.) указывал, что
на этот раз массовые мобилизации коммунистов на продработу
будут производиться лишь в исключительных случаях.
Отсюда вытекала необходимость обратить особое внимание
на политическую подготовку продработников. Для этого
использовались курсы и конференции продинспекторов,
продовольственные совещания и съезды. Вместе с тем большие задачи
ложились на советско-партийную печать, которая становилась
основным средством агитации373.
В другом циркуляре — «О кампании сбора натурналога»
(опубликован 8 июля 1922 г.)—ЦК РКП (б) подчеркивал
первостепенную важность продналоговой кампании и намечал ряд
конкретных мер по обеспечению своевременного и полного
выполнения заданий374.
Уже в июне в печати был опубликован ряд статей, ставивших
политические задачи новой кампании (продналог в этом году —
не только агитация за сбор, но и агитация за смычку) и
практические вопросы подготовки к работе (продаппарат за зиму
ослаб, многие работники ушли; у продовольственников —
тяжелое материальное положение; надо принять меры к укреплению
продаппарата)375.
371 ЦГАОР СССР, ф. 6764, оп. 1, д. 197, л. 51.
372 «Отчет НКЗ... за 1922 г.», стр. 11.
373 «Справочник партийного работника», вып. III, стр. 146—147.
374 Там же, стр. .147—148.
375 «Правда», 11 и 23 июня 1922 г.
338

Успешно и организованно прошла работа по учету пашни,
составлению и проверке списков плательщиков, начислению
налога. В этой подготовительной работе активное участие приняли
крестьянские массы. Многие практические вопросы, связанные
с налогом, рассматривались, в частности, на беспартийных
крестьянских конференциях.
Успешнее, чем в предшествовавшем году, шла борьба с
сокрытием пашни. Уточнялись и проверялись предварительные
данные. Характерно, что в борьбе с укрывателями пашни,
которыми, как правило, являлись многоземельные, большую
помощь оказывала беднота376.
Вся эта подготовительная работа началась с апреля — после
издания правительственного декрета о натурналоге.
Заместитель начальника Управления заготовок Наркомпро-
да Котляренко отмечал самоотверженную работу продаппара-
та. Продинспекторы в ход^ проверки списков проходили пешком
по 50—60 верст. Особенно успешно и организованно проходила
работа в Тульской губернии077.
Уже с июля Совнарком стал публиковать разряды
урожайности для различных губерний378.
С середины июля на ссыпных пунктах юга уже появились
первые возы нового хлеба. Первой выполнила план Прохладнен-
ская сельскохозяйственная коммуна Моздокского уезда Терской
области. К 15 июля она сдала 100% задания379.
Все же первоначально (в июле — августе 1922 г.) темп
заготовок был невысоким, что вызвало беспокойство печати380.
Однако постепенно положение выправлялось. Сдача хлеба
стала проводиться в более сжатые сроки, чем в предыдущем
году. Печать все время сравнивала количество хлеба, сданного в
1922 г., с количеством, сданным на те же даты в 1921 г. Это
сравнение показывало, насколько быстрее и увереннее шло
поступление хлеба в 1922 г.381 На 25 сентября 1922 г. было собрано
хлеба в 3 с лишним раза больше, чем в 1921 г.382
Хотя и в 1922 г. были отстававшие губернии (слабо,
например, в сентябре проходил сбор налога в Сибири) 383, но в целом
сбор налога шел значительно ровнее и спокойнее.
Как отмечалось выше, общая сумма заготовок хлебо-фуража
в 1921/22 г. по стране составила около 233 млн. пуд. (из них
376 \?[ С т е ф а н с к и й. Продналог и настроение деревни.— «Правда», 22 июля
1922 г.
377 «Правда», 4 августа 1922 г.
378 СУ РСФСР, 1922, № 46, ст. 582; № 47, ст. 584; N° 49, ст. 629 и др.
379 «Правда», 4 августа 1922 г.
380 См., например, «Необходимо торопиться» (передовая).— «Правда», 24
августа 1922 г.
381 «Правда», 3, 7, 12, 16, 22, 27 сентября и 14 октября 1922 г. и др.
382 «Правда», 5 октября 1922 г.
383 «Правда», 8 октября 1922 г.
22* 339

Украина и Крым дали 75,5 млн. пуд.). В 1922/23 г. общие
заготовки Наркомпрода превысили 361 млн. пуд. (Украина и Крым
дали более 103 млн. пуд.) 384.
Ход и результаты налогово-заготовительной кампании 1922 г.
являются еще одним существенным показателем успешного
развития процесса восстановления сельского хозяйства.
И в конце гражданской войны, и особенно в разгар голода
в Поволжье зарубежная буржуазная печать не переставала
твердить о том, что сельское хозяйство Советской страны
разрушено полностью, что вывести его из пучины хаоса можно
только с иностранной помощью, да и то на это потребуются
долгие годы. В мае 1922 г. немецкая газета «Националь цей-
тунг» писала, например, о полном развале сельского хозяйства
в России. Газета излагала мнение побывавшего в России
профессора Хальтена. Он утверждал, что «через 10 лет Россия
превратится в обширное кладбище». Оживить страну «будет
призвана Германия»385.
Однако прогнозы немецкого профессора были опровергнуты
жизнью. Буржуазной печати снова пришлось убедиться в том,
что к оценке положения в Советской России нельзя подходить
с обычными мерками.
Уже во второй половине 1922 г. стало ясно, что самое трудное
осталось позади, что голод побежден, что сельское хозяйство
твердо встало на путь подъема и его полное восстановление —
дело реальное и близкое.
Осуществив переход к нэпу, найдя единственно правильные
в условиях существования мелкотоварного производства формы
стимулирования крестьянина, партия обеспечила подъем
хозяйственной активности крестьянства. Если трудовая активность
крестьянства не дала еще в полной мере плодов весной 1921 г.,
то в дальнейшем результаты хозяйственной заинтересованности
крестьянина проявлялись все более и более наглядно.
В. И. Ленин в конце 1922 г. отмечал самоотверженные
трудовые усилия крестьянства. Он писал, что крестьянство «с
громадной энергией и с величайшим самопожертвованием восстанов-
ляет свою запашку и работает над восстановлением своих
сельскохозяйственных орудий производства, св'оих жилищ, построек
и т. д.»386.
Но успехи восстановления объяснялись не только этим
обстоятельством. Мелкое крестьянское хозяйство получило
огромную, решающую поддержку государства. Нигде и никогда
прежде крестьянин такой помощи не получал и получить не мог.
384 «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923», стр. 424.
385 П. Г у р о в. Работа Наркомзема и берлинская пресса.— «Правда», 30 июля
1922 г.
386 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 266.
340

А без государственной помощи крестьянство не смогло бы
преодолеть разруху, процесс восстановления действительно
растянулся бы на долгие годы, сопровождаясь новыми лишениями,
разорением миллионов тружеников села.
Советское государство не просто пришло на помощь
крестьянам, а сделало эту помощь в указанное время центральной
задачей своей деятельности. Выполняя эту задачу, оно
продемонстрировало свою огромную силу. Коммунистическая партия
и органы Советской власти сумели мобилизовать все силы на
борьбу за преодоление голода и разрухи. Были использованы
все резервы и ресурсы, осуществлено умелое маневрирование
ими. Строжайшая централизация сочеталась с опорой на
инициативу и энергию местных работников.
Начальный период восстановления народного хозяйства
убедительно показал, что Советскому государству по плечу решение
самых трудных хозяйственных задач.

Глава VI
АГРАРНАЯ ПОЛИТИКА СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА
В 1921 — 1922 гг.
1. Новый курс в аграрной политике
После перехода к нэпу аграрная политика Советского
государства должна была претерпеть серьезные изменения. Основные
направления этих изменений были определены уже в 1921 г.
Однако конкретная, детальная разработка нового земельного
законодательства потребовала более значительного времени и
была в основном завершена к концу 1922 г. принятием
Земельного кодекса РСФСР. Это, разумеется, не означает, что в
дальнейшем в земельное законодательство не вносились уточнения и
изменения. Мы хотим лишь подчеркнуть, что основная работа,
определившая принципы аграрной политики в условиях нэпа,
до начала массового колхозного движения, была проделана
именно в 1921—1922 гг.
Эта работа проходила с привлечением широкого круга
специалистов, сопровождалась многочисленными, порой весьма
острыми спорами. Она стала полем классовой борьбы с
деятелями буржуазного толка, стремившимися повернуть сельское
хозяйство страны на путь капиталистического развития.
Уже на II сессии ВЦИК 20 марта 1921 г. был поставлен
вопрос о необходимости внесения таких уточнений в земельное
законодательство, которые содействовали бы стабилизации
крестьянского землепользования К
Эта сеооия одновременно с декретом о замене разверстки
налогом приняла декрет «Об обеспечении за крестьянским
населением правильного и устойчивого пользования землею»2.
Декрет констатировал наличие неустроенного крестьянского
землепользования и, подтверждая изданные ранее
постановления, ограничивавшие частые переделы (прежде всего декрет от
1 «I—IV сессии ВЦИК VIII созыва. Стенографический отпет». М, 1922,
стр. 108.
2 Там же, стр. XI—XII.
342

:Ю апреля 1920 г.), предписывал принять меры к упорядочению
и стабилизации земельных отношений3.
Формально декрет не вносил каких-либо принципиальных
изменений в проводившуюся до этого времени политику. Однако
изданный в условиях перехода к нэпу, акцентировавший
внимание на необходимости создания устойчивого землепользования,
этот декрет был первым шагом на пути изменения аграрного
законодательства применительно к новой обстановке.
Факт известного возрождения капиталистических отношений
в деревне с неизбежностью должен был повлечь за собой
соответствующие изменения в законодательстве.
С весны 1921 г. в советской печати стали появляться статьи
с предложениями пересмотра аграрной политики. 27 марта
В. Кураев писал в «Правде»: «Мы должны пересмотреть все
вопросы нашей аграрно-крестьянской политики».
Законодательство должно было допустить, легализовать
известное развитие капиталистических отношений в деревне. Но
одновременно было необходимо обеспечить максимальную
защиту интересов пролетарских и полупролетарских слоев
крестьянства, ограничить эксплуататорские тенденции кулачества.
Значит, задача состояла в том, чтобы найти, как и указывал
В. И. Ленин, меру допущения капитала, найти формы его
ограничения, формы защиты бедноты и батрачества. В этой связи
на первый план выдвигались вопросы о разрешении аренды
земли и найма рабочей силы.
В статьях, опубликованных в газетах «Экономическая жизнь»
и «Правда», В. Кураев высказался за легализацию земельной
аренды и наемного труда, считая, что это даст возможность
государству контролировать происходящие в этом направлении
процессы4.
С середины 1921 г. стала разрешаться внутринадельная
аренда земли (на условиях однолетнего пользования). Уже 9 августа
газета «Сельскохозяйственная жизнь» в передовой сообщила,
что вопрос об аренде земли разрешен в принципе положительно,
нужно лишь определить реальные условия ее осуществления.
В начале октября 1921 г. в «Бедноте» и
«Сельскохозяйственной жизни» были опубликованы тезисы П. Месяцева о земель-
3 ЧЧ апреля №1 г. Центральный отдел землеустройства Наркомзема за под-
' и и сью Н. Осикского и председателя Центрозема А. Берзина разослал воем
земотделам циркуляр «во исполнение и разъяснение» данного постановления
ВЦИК. В циркуляре указывалось, что «все земли нетрудового фонда,
поступившие в фактическое пользование населения до опубликования
постановления ВЦИК от 23/III 21г., ...признаются закономерно распределенными и
сохраняются за пользователями впредь до окончательного землеустройства»
(ЦГАНХ СССР, ф. 478, оп. 35, д. 181, л. 37).
4 В. Кураев. К пересмотру земельной политики.— «Экономическая жизнь»,
3 августа Г921м\; о и ж е. «Классовая борьба чв деревне».— ^Правда», 28
сентября 1921 г.
343

ной и землеустроительной политике. В этих тезисах, по
признанию самого автора, «вопрос об изменении земельной политики
ставился в очень осторожной форме и предполагал постепенный
ход ее развития»5.
П. Месяцев высказывался против тех значительных прав,
которыми обладала крестьянская община. По его мнению,
община совершенно сковывала хозяйственную инициативу
отдельных старательных крестьян, чинила препятствия на пути
интенсификации сельского хозяйства. Он заявлял также, что
нужно решить ряд вопросов земельного права (о форме
землепользования, о пределе дробимости участка, аренде) 6.
Эти тезисы подверглись довольно широкому обсуждению.
Можно, пожалуй, сказать, что от отдельных статей в газетах,
не привлекавших еще особого внимания, начался переход к
широкой дискуссии в центре и на местах, на конференциях и
совещаниях, на страницах печати.
Большое внимание этим вопросам уделила 2-я
Всероссийская конференция Всеработземлеса, открывшаяся 27 сентября.
Она высказалась за то, что необходимо внести полную ясность
и определенность в отношении землепользования, поддержала
право свободного выбора форм землепользования7.
Первые итоги обсуждения этого вопроса в известной мере
подвел Н. Осинский в статье «Новая деревня», опубликованной
в «Правде» к 4-й годовщине Октябрьской революции.
Н. Осинский считал, что наемный труд и аренда допустимы,
но с большими ограничениями. Он высказывался за
стабилизацию землепользования при свободе выбора его форм и
незыблемом сохранении национализации земли8.
Большое значение в выработке нового земельного
законодательства имел Всероссийский земельный съезд, открывшийся
2 декабря 1921 г. Среди 299 делегатов, съезда — представителей
земотделов — было 150 коммунистов и 149 беспартийных. О
внимании, которое уделялось съезду, свидетельствует тот факт, что
с приветствием на нем выступил М. И. Калинин. Съезд
заслушал доклад Н. Осинского от Наркомзема, а также доклады
П. Месяцева о землепользовании, М. Шефлера о совхозах и
сельскохозяйственной кооперации и др.9
Земельный съезд одобрил уже упоминавшиеся выше начала
аграрной политики (продолжение курса на середняка, помощь
маломощным, незыблемость национализации земли, свобода
выбора форм землепользования, ограничение разрешения аренды
5 П. А. М е с я ц е в. Аграрная политика в России. М., 1924, стр. 145.
6 П. Месяцев. Важнейшая зимняя и весенняя земледельческая кампания.—
«Правда», 4 октября 1921 г.
7 «Сельскохозяйственная жизнь», 1921 г.
8 «Правда», 6 и 7 ноября 1921 г.
9 «Правда», 3 и 7 декабря 1921 г.
344

земли и найма рабочей силы, усиление работы по
сельскохозяйственному кооперированию) 10.
Вопросы восстановления сельского хозяйства и земельной
политики были обстоятельно рассмотрены XI Всероссийской
конференцией РКП(б), проходившей 19—22 декабря 1921 г.11,
и IX Всероссийским съездом Советов.
XI партийная конференция четко и ясно определила основы
аграрной политики. Она установила, что «работа партии в
области сельского хозяйства должна иметь в своей основе:
а) незыблемое сохранение национализации земли;
б) упрочение крестьянского землепользования;
в) предоставление крестьянскому населению свободы выбора
форм землепользования;
г) создание всех условий, необходимых для правильного
существования и развития крестьянского хозяйства;
д) поддержка всеми возможными при настоящем состоянии
государственных средств мерами маломощных крестьянских
хозяйств (в первую очередь демобилизованных
красноармейцев) путем предоставления льготных условий кредита, отпуска
сельскохозяйственного инвентаря и т. п. и облегчения налогового
бремени» 12.
В развернутом постановлении IX съезда Советов о мерах по
восстановлению и развитию сельского хозяйства специальный
раздел («По земельному вопросу») дополнял эти положения 13.
Съезд подтверждал незыблемость государственной
собственности на землю, подтверждал и развивал положение о
праве выбора форм землепользования, закреплял линию на
обеспечение максимальной устойчивости землепользования и
ограничение в этой связи земельных переделов.
Съезд принципиально разрешал аренду и наем рабочей
силы, оговаривая при этом необходимость исключить
возможность закабаления одного крестьянина другим.
Съезд поручил ВЦИК и Наркомзему разработать
необходимые законопроекты, а также пересмотреть действующее
земельное законодательство «в целях полного согласования его с
основами новой экономической политики и превращения его в
стройный, ясный, доступный пониманию каждого земледельца
свод законов о земле...» и
10 «Правда», 18 декабря 1981 г.; ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 171.
11 «Всероссийская конференция РКП (б). Бюллетень». М., 1922.
12 «КПСС в резолюциях...», ч. I. стр. 590.
13 Съезд заслушал доклад Н. Осинского о восстановлении сельского хозяйства
и содоклад Н. Тулайкова по этому же вопросу. Значительная часть
доклада Н. Осинского была посвящена земельной политике («IX Всероссийский
съезд Советов. Стенографический отчет». М., 1922, № 3, стр. 18—4*1). Многие
выступавшие в прениях по этому пункту повестки дня (а выступало 17
человек) также говорили преимущественно о различных аспектах земельной
политики (там же, стр. 43—70).
14 «IX съезд Советов. Стенографический отчет», стр. 23.
а4а

Таким образом, уже к концу 1921 г. в решениях XI
партконференции и IX съезда Советов были определены основные
положения, характеризующие изменения в земельной политике 15.
В соответствии с решениями IX съезда Советов и XI
партконференции началась работа по пересмотру и уточнению
прежнего земельного законодательства.
2. Борьба с буржуазной идеологией
по аграрному вопросу
Выработка новых положений аграрной политики проходила в
•острой борьбе с идеологами буржуазии. Активизировавшиеся
после перехода к нэпу представители буржуазной идеологии
весьма рьяно проповедовали свои взгляды, ратовали за
восстановление капиталистических порядков в деревне. Они не
случайно уделяли большое внимание этому участку идеологического
фронта. В расчетах на реставрацию капитализма деревня
занимала видное место. Сельский буржуа был в их надеждах одной
из главных фигур. Поэтому они прилагали все усилия, чтобы
обеспечить максимальные возможности для развития
капиталистических отношений в деревне.
Среди деятелей, активно отстаивавших в это время
буржуазные и мелкобуржуазные аграрные теории, были некоторые
представители дореволюционной профессуры.
Большую активность развивал видный эсер Н. Д. Кондратьев,
который одно время был товарищем министра продовольствия
во Временном правительстве. Не менее деятельным был
буржуазно-кадетский профессор Б. Д. Бруцкус. Он, в частности,
лодвизался в печально знаменитом журнале «Экономист»
вместе с такими антисоветскими зубрами, как Питирим Сорокин,
Н. Бердяев и др. В 1922 г. Б. Д. Бруцкус за антисоветскую
деятельность был выслан из пределов Советской республики.
Очень видную роль в распространении антимарксистских
взглядов играл А. В. Чаянов. В 1920 г. он издал брошюру
«Путешествие моего брата Алексея в страну крестьянской утопии» 16,
в которой откровенно выразил контрреволюционную
политическую программу кулачества.
Ем. Ярославский в заметке «Реакционная утопия»,
опубликованной 25 января 1921 г. в «Правде», подверг эту брошюру
самой резкой критике. Он писал, что тут выражена «крестьянская
J5 В связи с этим следует признать неточным положение В. П. Данилова о
том, что «перестройка советской земельной политики в соответствии с
задачами нэпа была произведена в 1922 г.» («История СССР», 1958, № 3,
стр. 127). Если здесь и применим термин «перестройка», то правильнее
сказать, что эта перестройка была проведена в 1921—1922 гг., а не в 1922 г.
16 Ив. Кремнев (Чаянов). Путешествие моего брата Алексея в страну
крестьянской утопии. М., 1920 г.
346

реакционная утопия о возвращении к славянофильству, к
коалициям отдельных полукапиталистических объединений».
Среди представителей немарксистского лагеря в аграрной
теории были также Н. П. Огановский, которого В. И. Ленин еще
в 1915 г. назвал скверным оппортунистом вреднейшего типа ,7,
Л. Н. Литошенко, И. П. Макаров и др.
В первые годы нэпа буржуазные и мелкобуржуазные
аграрники заметно активизировались. Они выпускали книги, печатали
статьи в журналах, выступали на различных съездах и
совещаниях, пропагандируя свои взгляды иногда открыто, иногда
маскируя их рассуждениями о преданности идеям социализма.
Значительная часть этих аграрников по своей идеологии
примыкала к сменовеховцам.
Осуществляя политику использования буржуазных
специалистов, партия привлекала к работе буржуазных и
мелкобуржуазных ученых-аграрников. Им предоставляли ответственные посты
в Наркомземе, Госплане, они участвовали в разработке ряда
мероприятий и законопроектов, руководили научными
учреждениями и кафедрами.
В. И. Ленин отмечал, что «агрономов из партийных
товарищей так мало, а среда эта (агрономы) такая ,,чужая"», ставил
вопрос о необходимости «привлечения этой среды к нам» 18.
Эта линия была правильна. Многие буржуазные специалисты
в области сельского хозяйства, первоначально отрицательно
относившиеся к Октябрьской революции и Советской власти,
постепенно втянулись в созидательную работу, стали
искренними, преданными и деятельными участниками социалистического
строительства.
Другие буржуазные специалисты, вроде Чаянова и
Кондратьева, напротив, все глубже увязали в контрреволюционном
болоте, докатившись в конечном итоге до прямой антисоветской
борьбы.
Надо отметить, что руководство Наркомзема порой
проявляло либерализм по отношению к буржуазным специалистам,
не давало должного отпора носителям антимарксистских
взглядов. А Ленин говорил не только о привлечении агрономов, но и
о надзоре за этой средой, о проверке ее 19.
В 1921 г. Госиздат выпустил очередное издание книги Сем.
Маслова «Крестьянское хозяйство». В. И. Ленин, ознакомившись
с этой книгой, пришел в негодование. 7 августа 1921 г. он
направил в Наркомзем И. Теодоровичу и в Госиздат гневные письма.
«Из просмотра видно,— писал В. И. Ленин,— что — насквозь
буржуазная пакостная книжонка, одурманивающая мужичка
показной буржуазной „ученой" ложью.
17 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 55, стр. 358.
18 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 53, стр. 62.
19 Там же.
347

Почти 400 страниц и ничего о советском строе и его
политике — о наших законах и мерах перехода к социализму и т. д.
Либо дурак, либо злостный саботажник мог только
пропустить эту книгу»20.
Через несколько дней выяснилось (из письма представителя
Госиздата Скворцова Ленину), что книгу Маслова одобрил
Н. Осинский21, являвшийся тогда фактическим руководителем
Наркомзема.
Если ознакомиться с высказываниями буржуазных
аграрников в 1921 —1922 гг., то нетрудно увидеть, что из выступлений и
статей, посвященных отдельным вопросам, складывается цельная
программа реставрации капитализма в сельском хозяйстве.
Прежде всего они выступили против принципа
национализации земли22. С. М. Дубровский, активно участвовавший тогда з
борьбе с антимарксистскими аграрными теориями, писал по
этому поводу: «Бруцкус оттачивал стрелы частной собственности,
чтобы их направить в сердце земельной политики Советской
власти—'В национализацию земли»23.
Буржуазные аграрники в лице Л. Литошенко и других
выступали против помощи маломощному крестьянству, в защиту
кулачества. Литошенко высказывался против «всяких мер,
искусственно поощряющих нивелировку»24, «за естественный отбор
экономически сильных, более приспособленных хозяйств»25.
Апологеты капитализма не только требовали прекратить
политику ограничения кулачества и помощи бедноте. Они ратовали
за то, чтобы Советское государство само поддержало (якобы в
интересах подъема сельского хозяйства) деревенскую
буржуазию!
Они доказывали, что зажиточный крестьянин (т. е, кулак) —
главная фигура в земледелии. «Современные экономические
условия отводят этому крестьянину самую активную роль в деле
возрождения сельского хозяйства»,— утверждал Литошенко26 и
призывал агрономов прийти «на помощь этому наиболее
прогрессивному и восприимчивому крестьянству»27.
Как отмечал журнал «Под знаменем марксизма» в рецензии
на книгу Бруцкуса «Экономика сельского хозяйства.
Народнохозяйственные основы», кулак у Бруцкуса находил «теоретический
20 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 53, стр. 104.
21 «Ленинский сборник», XXIII, стр. 206.
22 Подробнее о выступлениях буржуазных аграрников против национализации
земли см. далее, в разделе, посвященном анализу Земельного кодекса.
23 С. М. Д у б р о в с к и й. Фетишизм частной собственности (ответ Б. Д. Бруц-
кусу).— «Сель/окое и лесное хозяйство», ,1922, № 7—8, стр. 56.
24 «Правда», 9 марта 1922 г.
25 «Сельскохозяйственная жизнь», 1922, № 19.
26 Там же.
27 «Правда», 9 марта 1922 г.
348

базис», в его книге формировался «символ веры кулацкой
контрреволюции»28,
Одновременно Чаянов и Бруцкус выступали против совхозов,
утверждая, что пролетарское земледелие было оправдано только
в годы военного коммунизма, в условиях безрыночного хозяйства.
Защищая кулачество, выразители буржуазных взглядов
выступали против государственной линии, направленной на
оказание помощи беднякам и середнякам. На Всероссийском съезде
агрономов (март 1922 г.) А. В. Чаянов критиковал меры в
поддержку маломощного крестьянства. Пусть происходит
пролетаризация населения, пусть лишние руки идут в обрабатывающую
промышленность — такова была его аргументация29.
Буржуазные и мелкобуржуазные деятели требовали
«невмешательства» государства в экономическую жизнь. Всякую
деятельность государства в области регулирования экономики
Н.Суханов определял как «пережитки военного коммунизма»ао.
Эти соображения непосредственно смыкались с выводами о
необходимости борьбы за «свободу хозяйственной
агрономической деятельности и инициативы» и конкретно выливались опять-
таки в кампанию против ограничения кулачества, в защиту
сельских эксплуататоров. «Не связывать энергию накопления
новыми цепями», — так формулировал это Н. П. Огановский31.
Партийные авторы справедливо видели в подобных
высказываниях форму борьбы против диктатуры пролетариата.
С. М. Дубровский писал, что «лозунг личной инициативы,
...невмешательства государства нам приходится рассматривать как
реакцию против диктатуры пролетариата»82.
Отсюда вытекала и борьба против принципа прогрессивности
налогообложения. Н. П. Огановский утверждал, что
«прогрессивность обложения не стимулирует к расширению
сельскохозяйственного производства»33.
Буржуазные аграрники выступали также за полное
«раскрепощение» рынка, т. е. за полное развитие рыночной стихии,
освобождение рынка от всякой регулирующей роли государства,
В этой связи Н. Кондратьев требовал упразднить продналог,
который «дезорганизует рынок», так как «механически извне
сжимает» его34.
Они же выступали против монополии внешней торговли. Так
защита кулака, выступления против аграрной политики Совет-
«Под знаменем марксизма», 1924, № 4—5, стр. 135.
«Правда», 4 марта 1922 г.
«Экономическая жизнь», 13 января 1922 г.
«Сельскохозяйственная жизнь», 1922, № б.
«Сельское и лесное хозяйство», 1922, № 7-8, стр. 65.
«Экономическая жизнь», 16 февраля 1922 г.
Н. Д. Кондратьев. Относительное падение хлебных цен.— «Вестник
сельского хозяйства», 1923, № 2, стр. 12.
349

ского государства смыкались с широкими, далеко идущими
антисоветскими планами. Укрепить внутреннюю буржуазию, в том
числе кулачество, сомкнуть ее с зарубежным капиталом и
объединенными силами опрокинуть Советскую власть — вот к чему
в конечном итоге сводился этот план.
Не случайно, что эти взгляды высказывались в канун Генуи,
когда надежда буржуазии на помощь извне сочеталась с
надеждами на уступки со стороны Советского государства.
Бруцкус в марте 1922 г, заявил, что отмена монополии
внешней торговли послужит интересам крестьянства, ибо оно сможет
получить «надлежащий эквивалент за свой продукт» только на
основе контактов с более богатыми странами35.
В. И. Ленин вскрыл политическую и экономическую опасность
ликвидации монополии внешней торговли. Он показал, в
частности, что крестьянство, повинуясь мелкособственническому
инстинкту, в случае отмены монополии внешней торговли «будет
защищать себя и воевать с властью, пытающейся отнять
„собственную" его выгоду»36,
В письме «О монополии внешней торговли» В. И. Ленин
отметил, что разница в ценах на сельскохозяйственные товары в
СССР и за границей настолько значительна, что экспортер
«мобилизует вокруг себя все крестьянство самым быстрым, верным
и несомненным образом» и «у нас вырвут из рук торговлю силой
напора не только контрабандистов, но всего крестьянства»37.
Опасность выступлений буржуазных аграрников против моно*
полии внешней торговли была особенно значительной в свете
того факта, что и в самой Коммунистической партии были люди,
которые также ратовали за отмену монополии. К числу таких,
людей относился Н. Бухарин. Не случайно В. И. Ленин с такой
страстью и непримиримостью отстаивал монополию внешней
торговли. Разоблачая Н. Бухарина, он писал по этому поводу:!
«На практике Бухарин становится на защиту спекулянта,
мелкого буржуа и верхушек крестьянства против промышленного
пролетариата...» в8.
Итак, мы видим, что выступления буржуазных и
мелкобуржуазных аграрников давали в совокупности ясную линию борьбы
с основами советской политики в деревне, линию, отражавшую
кулацкие интересы, направленную на реставрацию капитализма.
Они вели эту линию активно, напористо, надеясь, что нэп даст
возможность добиться успеха.
Показателем их активности может служить, в частности,
Третий агрономический съезд, проходивший в марте 1922 г. Именно
на этом съезде они решили дать бой.
36 «Сельскохозяйственная жизнь», 1922, № 7.
36 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 221.
37 Там же, стр. 334, 336.
38 Там же, стр. 336.
350

Еще до съезда в редакционной статье «Вестника сельского
хозяйства» говорилось, что съезд установит «содержание новой
экономической политики в области сельского хозяйства»39.
Содержание нэпа во всех областях определяло, как известно,
Советское государство. Однако авторы статьи, видимо,
предполагали внести в нэп свое понимание, направленное на
реставрацию капитализма.
В докладах и выступлениях Б. Бруцкуса, Н. Кондратьева,
А. Чаянова, Л. Литошенко, Д. Шаховского и других была
развернута та программа реставрации капитализма, которая
характеризовалась выше.
XII Всероссийская конференция РКП (б) (август 1922 г.)
-отметила, что на агрономическом съезде (так же как и на съездах
врачей и сельскохозяйственной кооперации) проявилась
усиленная контрреволюционная работа меньшевиков, эсеров и
политиканской верхушки мнимобеспартийной буржуазной
интеллигенции. «Политиканствующие эсеро-меньшевистские и
мнимо-беспартийные буржуазно-интеллигентские верхи пытались все эти
съезды использовать в интересах контрреволюции» 40.
Другим наглядным примером пропаганды буржуазных и
мелкобуржуазных взглядов на аграрную политику явился
публичный диспут, организованный в Москве 10 марта 1922 г.41 Диспут
проходил под председательством наркома земледелия В. Яко-
венко. Там выступали представители марксистского лагеря —
Осинский, Сосновский, Теодорович. Однако с проповедью своих
взглядов выступили и такие деятели, как Бруцкус и Чаянов.
Б. Бруцкус выдвинул обвинение в адрес Советской власти,
утверждая, что государство не помогает крестьянину, а вредит,
что Советская власть и разверстка повинны в голоде. А. Чаянов,
говоря о перспективах развития сельского хозяйства, «забыл»
упомянуть о роли пролетариата в преобразовании деревни 42.
Активизация буржуазных и мелкобуржуазных аграрных
теоретиков была одним из збейьев общего оживления буржуазной
идеологии в условиях нэпа, попытки антисоветских партий и
течений использовать советскую легальность в контрреволюционных
целях.
Эти процессы отражали, как отметила XII Всероссийская
партийная конференция, частичное восстановление капитализма в
рамках Советского государства, порождавшее рост элементов
так называемой новой буржуазии, в том числе кулачества 43.
39 «Вестник сельского хозяйства», 1922, № 4—5, стр. 1.
40 «КПСС в резолюциях...»,- ч. I, стр. 670.
41 Этот диспут привлек небывалое количество слушателей. Как сообщала
«Правда», огромное количество людей, не доставших билеты, рвалось в зал,
до позднего вечера осаждая все входы й выходы из Дома Союзов
(«Правда», 11 марта 1922 г.).
42 «Правда», 11 и 15 марта 1922 г.
43 См. «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 669.
351

ского государства смыкались с широкими, далеко идущими
антисоветскими планами. Укрепить внутреннюю буржуазию, в том
числе кулачество, сомкнуть ее с зарубежным капиталом и
объединенными силами опрокинуть Советскую власть — вот к чему
в конечном итоге сводился этот план.
Не случайно, что эти взгляды высказывались в канун Генуи,
когда надежда буржуазии на помощь извне сочеталась с
надеждами на уступки со стороны Советского государства.
Бруцкус в марте 1922 г. заявил, что отмена монополии
внешней торговли послужит интересам крестьянства, ибо оно сможет
получить «надлежащий эквивалент за свой продукт» только на
основе контактов с более богатыми странами35.
В. И. Ленин вскрыл политическую и экономическую опасность
ликвидации монополии внешней торговли. Он показал, в
частности, что крестьянство, повинуясь мелкособственническому
инстинкту, в случае отмены монополии внешней торговли «будет
защищать себя и воевать с властью, пытающейся отнять
„собственную" его выгоду»36.
В письме «О монополии внешней торговли» В. И. Ленин
отметил, что разница в ценах на сельскохозяйственные товары в
СССР и за границей настолько значительна, что экспортер
«мобилизует вокруг себя все крестьянство самым быстрым, верным
и несомненным образом» и «у нас вырвут из рук торговлю силой
напора не только контрабандистов, но всего крестьянства»37.
Опасность выступлений буржуазных аграрников против моно^
полии внешней торговли была особенно значительной в свете
того факта, что и в самой Коммунистической партии были люди,
которые также ратовали за отмену монополии. К числу таких
людей относился Н. Бухарин. Не случайно В. И. Ленин с такой
страстью и непримиримостью отстаивал монополию внешней
торговли. Разоблачая Н. Бухарина, он писал по этому поводу:.
«На практике Бухарин становится на защиту спекулянта,
мелкого буржуа и верхушек крестьянства против промышленного
пролетариата...»88.
Итак, мы видим, что выступления буржуазных и
мелкобуржуазных аграрников давали в совокупности ясную линию борьбы
с основами советской политики в деревне, линию, отражавшую
кулацкие интересы, направленную на реставрацию капитализма.
Они вели эту линию активно, напористо, надеясь, что нэп даст
возможность добиться успеха.
Показателем их активности может служить, в частности,
Третий агрономический съезд, проходивший в марте 1922 г. Именно
на этом съезде они решили дать бой.
35 «Сельскохозяйственная жизнь», 1922, № 7.
36 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 221.
37 Там же, стр. 334, 336.
38 Там же, стр. 336.
350

Еще до съезда в редакционной статье «Вестника сельского
хозяйства» говорилось, что съезд установит «содержание новой
экономической политики в области сельского хозяйства» 39.
Содержание нэпа во всех областях определяло, как известно,
Советское государство. Однако авторы статьи, видимо,
предполагали внести в нэп свое понимание, направленное на
реставрацию капитализма.
В докладах и выступлениях Б. Бруцкуса, Н. Кондратьева,
А. Чаянова, Л. Литошенко, Д. Шаховского и других была
развернута та программа реставрации капитализма, которая
характеризовалась выше.
XII Всероссийская конференция РКП (б) (август 1922 г.)
-отметила, что на агрономическом съезде (так же как и на съездах
врачей и сельскохозяйственной кооперации) проявилась
усиленная контрреволюционная работа меньшевиков, эсеров и
политиканской верхушки мнимобеспартийной буржуазной
интеллигенции. «Политиканствующие эсеро-меньшевистские и
мнимо-беспартийные буржуазно-интеллигентские верхи пытались все эти
fсъезды использовать в интересах контрреволюции»40.
Другим наглядным примером пропаганды буржуазных и
мелкобуржуазных взглядов на аграрную политику явился
публичный диспут, организованный в Москве 10 марта 1922 г.41 Диспут
проходил под председательством наркома земледелия В. Яко-
венко. Там выступали представители марксистского лагеря —
Осинский, Сосновский, Теодорович. Однако с проповедью своих
взглядов выступили и такие деятели, как Бруцкус и Чаянов.
Б. Бруцкус выдвинул обвинение в адрес Советской власти,
утверждая, что государство не помогает крестьянину, а вредит,
что Советская власть и разверстка повинны в голоде. А. Чаянов,
говоря о перспективах развития сельского хозяйства, «забыл»
упомянуть о роли пролетариата в преобразовании деревни 42.
Активизация буржуазных и мелкобуржуазных аграрных
теоретиков была одним из звеньев общего оживления буржуазной
идеологии в условиях нэпа, попытки антисоветских партий и
течений использовать советскую легальность в контрреволюционных
целях.
Эти процессы отражали, как отметила XII Всероссийская
партийная конференция, частичное восстановление капитализма в
рамках Советского государства, порождавшее рост элементов
так называемой новой буржуазии, в том числе кулачества 43.
39 «Вестник сельского хозяйства», 1922, № 4—5, стр. 1.
40 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 670.
41 Этот диспут привлек небывалое количество слушателей. Как сообщала
«Правда», огромное количество людей, не доставших билеты, рвалось в зал,
до позднего вечера осаждая все входы и выходы из Дома Союзов
(«Правда», 11 марта 1922 г.).
42 «Правда», 11 и 15 марта 1922 г.
43 См. «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 669.
351

XII партийная конференция, отметив опасность деятельности
контрреволюционных элементов, которые, опираясь на
европейскую капиталистическую реакцию, стремятся обойти Советскую
власть с тыла, призывала усилить борьбу с антисоветскими
партиями и течениями.
В этих условиях жизненно важными и актуальными были
указания В. И. Ленина о непримиримой борьбе с буржуазной
идеологией, данные в замечательной работе «О значении
воинствующего материализма» (март 1922 г.).
В весьма сложной обстановке первых лет нэпа, когда
процессы, происходившие в крестьянстве, не выкристаллизовались еще
с достаточной отчетливостью, неправильные оценки, путаные и
противоречивые суждения высказывались и отдельными
партийными работниками. Примером такой путаницы, неглубокого,
поверхностного подхода, являлись тезисы Е. Преображенского
«Основные принципы политики РКП в современной деревне»,
представленные в ЦК в марте 1922 г., накануне XI съезда партии.
В главе «Переход к новой экономической политике»
рассказывалось о той критике, которой В. И. Ленин подверг тезисы
Преображенского за их оторванность от жизни, от практики.
В данной главе рассмотрим ряд конкретных ошибок тезисов
Преображенского.
Е, Преображенский неверно определил тенденцию
хозяйственного развития деревни. Он писал, что у бедноты намечается
тенденция к падению производительных сил, идет разорение
малоимущих 44.
В. И. Ленин категорически возражал против этого
определения. «Не „тенденция к падению", а задержка развития везде;
падение — часто»,— писал он 45.
В конкретном обосновании своего положения Е.
Преображенский исходил из неверных фактов. Он утверждал, что растет
число безлошадных, беспосевных, бескоровных46. Между тем
фактические данные свидетельствуют совершенно определенно,
что хотя число безлошадных в 1921—1922 гг. увеличилось, но
число беспосевных и бескоровных, напротив, значительно
уменьшилось.
Исходя из неверных фактов, Преображенский пришел к
весьма противоречивым суждениям. С одной стороны, он утверждал,
что возрождение кулачества происходит с «необыкновенной
быстротой», а с другой — что «процесс рассасывания крестьянского
равенства» только начался, идет медленно, особенно в
неурожайных районах47. Не случайно Ленин особенно критиковал этот
44 ЦПА ИМЛ, ф. 17,. оп. 2, д. 77, л. 4.
45 В. И. Лени н. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 44.
46 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 77, л. 4.
47 Там же.
352

раздел тезисов, указывая, что он «совсем негоден: статья, а не
тезисы; предположения, без данных»48.
Ошибочным было и представление Преображенского о
«крестьянском равенстве времен гражданской войны», о «нивелировке
классовых противоречий в деревне»49.
Нивелировалось, стало ровнее крестьянство в том смысле, что
вырос середняк, стало меньше кулачества и меньше бедноты. Но
классовые противоречия отнюдь не исчезли, не «нивелировались».
В. И. Ленин поставил знак вопроса против слов
«крестьянское равенство». Он писал: «„Крестьянское (?) равенство
рассасывается" (?) Так нельзя сказать»50.
Неправильным было утверждение Е. Преображенского о
«возрождении кулачества в прежнем смысле слова»51
Кулачество в условиях нэпа не было и не могло быть таким же, как до
революции. Поскольку земля была национализирована,
поскольку пролетарское государство оказывало всемерную поддержку
бедноте и ограничивало деревенских эксплуататоров,
возрождение и развитие кулачества происходило по-иному.
Е. Преображенский давал неправильную оценку рабочим
совхозов. Он объявлял их «кадрами сельскохозяйственного
пролетариата», призывал уделить им главное внимание52.
В. И. Ленин писал по этому поводу:
«Это неверно. Это „комчванство". Гораздо чаще это не
пролетариат, а и „пауперы", и мелкие буржуа, и все что хотите.
Не надо обольщать себя неправдой. Это вредно. Это — главный
источник нашего бюрократизма. И это зря дразнит крестьян,
обижает их. О „кадрах сельскохозяйственного пролетариата" в
наших совхозах пока умнее помолчать будет»53.
Е. Преображенский ставил задачу — очистить совхозы от
мелкособственнических элементов, считающих свое пребывание з
совхозах временным. В совхозах, по мнению Преображенского,
должны остаться чисто пролетарские кадры, которые надлежит
поднять «на уровень сознательности»54.
В. И. Ленин беспощадно высмеял это оторванное от жизни,
отдававшее маниловщиной предложение. «Это, — писал он,—
вызовет смех, и законный (вроде очистки крестьянских изб от
дурного воздуха)»55.
В острой борьбе с буржуазными и мелкобуржуазными
аграрными теоретиками, в спорах и поисках шла работа по определе-
48 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 44.
49 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 77, л. 4.
50 В. И. Л е н и н, Поли. собр. соч., т. 45, стр. 44.
51 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 77, л. 5.
52 Там же, лл. 6—7.
53 В. И. Л ем и н. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 45—46.
54 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 77, л. 7.
55 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 46.
23 К). А. Поляков
353

нию и уточнению советской земельной политики. Результаты этой
работы суммировались в важном документе — Земельном
кодексе.
3. Земельный кодекс РСФСР
Земельный кодекс разрабатывался тщательно и долго
обсуждался. 16 января 1922 г. коллегия Наркомзема утвердила комиссию
по разработке кодекса. В комиссию под председательством П. Me-
сяцева вошло более 25 человек56.
30 января 1922 г. по докладу П. Месяцева коллегией
Наркомзема были утверждены основные положения кодекса 57.
Эти положения публиковались в «Бедноте», они были
разосланы на места и обстоятельно обсуждены крестьянством. В
обсуждении принимали участие земельные работники, в частности
их представители, собравшиеся на Всероссийский съезд
землеустроителей и мелиораторов (февраль 1922 г.) 58. Положения
рассматривались также секцией по работе в деревне XI парт-
съезда. Доработанные комиссией в составе Курского, Месяцева,
Осинского, Цюрупы59 эти положения в виде «Основного закона
о трудовом землепользовании» были внесены на утверждение
ВЦИК.
22 мая 1922 г. III сессия ВЦИК IX созыва приняла «Основной
закон о трудовом землепользовании», который позднее почти без
изменений был включен в Земельный кодекс60. Действие закона
о трудовом землепользовании, принятого III сессией ВЦИК, было
распространено на автономные, дружественные и договорные
республики. ЦИК и Совнаркомы республик разрабатывали
проекты видоизменений и дополнений, необходимых по местным
условиям, и представляли их в Федеральный комитет по
земельному делу (Федкомзем) б1.
III сессия ВЦИК 24 мая 1922 г. приняла также постановление
о порядке рассмотрения земельных споров62.
Заслушав сообщение П. Смидовича о работе земельных
комиссий, сессия предложила внести на следующую сессию ВЦИК
56 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 47, д. 101, л. 53; д. 13, л. 57.
57 Там же, д. 13, лл. 71'—712.
58 «Правда», 5 февраля 1922 г.
59 П. Месяце.в. Земельный вопрос на предстоящей сессии ВЦИК.—
«Правда», 28 апреля 1922 г.
60 «Сборник документов по земельному законодательству СССР и РСФСР
1917—1954». М., 1954, стр. 140—4144. С докладом на себсии выступал П.
Месяцев. После обсуждения, в ходе которого выступило 7 человек,
законопроект тщательно рассматривался в земельной комиссии сессии ВЦИК (в ее
работе участвовало свыше 40 человек) и, наконец, в постатейном чтении
принят сессией («III сессия ВЦИК IX созыва», № 1, стр. 6—26; № 8,
стр. 1—8)
61 СУ РСФСР, 1922, № 45, ст. 564.
62 «III сессия ВЦИК IX созыва», № 7, стр. 1—8; № 10, стр. 22-^25.
354

полный кодекс земельных законов, разослав проект
заблаговременно на места63. В соответствии с этим проект кодекса
обсуждался на местах — в губземотделах, в общественных
организациях.
14 августа и 21 сентября на заседаниях коллегии Наркомзема
были сделаны сообщения о ходе работы. 22 сентября коллегия
начала постатейное обсуждение представленного проекта64.
После продолжавшегося несколько дней обсуждения, 27 сентября
1922 г. коллегия Наркомзема утвердила первую часть Земельного
кодекса65. 4 октября после постатейного чтения были утверждены
2-я и 3-я части. Вслед за этим кодекс был рассмотрен комиссией
при Совнаркоме, а 8 октября коллегия Наркомзема обсудила
изменения, внесенные комиссией66.
30 октября 1922 г. Кодекс был принят IV сессией ВЦИК и с
1 декабря того же года введен в действие.
Выступая на сессии ВЦИК, В. И. Ленин подчеркивал
огромное значение Земельного кодекса. «Вопрос о земле, вопрос об
устройстве быта громадного большинства населения —
крестьянского населения — для нас вопрос коренной»67,— говорил он.
В. И. Ленин показал политическую преемственность кодекса
со всей земельной политикой Советской власти, проводившейся с
момента Октябрьской революции. Первый же Декрет о земле,
который, как отмечал В. И. Ленин, был очень несовершенен
технически, а может быть, и юридически, дал крестьянам все
абсолютно необходимое, все существенное, что обеспечивало союз
рабочих и крестьян. В последующие годы, несмотря на все
трудности, непрерывную войну, партия и правительство не оставляли
своих забот о том, чтобы «крестьянин получил наибольшее
удовлетворение от земли»68.
Нынешний Земельный кодекс продолжает ту же линию. И в
дальнейшем, если потребуется, мы, говорил Ленин, будем
принимать поправки и улучшения.
«...Мы уже добились того, что русский крестьянин знает, что
всякое предложение, касающееся изменения старых законов,
встретит у нас всегда не тормоз, а поддержку и самое
благожелательное отношение в высшем законодательном нашем
учреждении» 69.
Сессия ВЦИК весьма тщательно рассмотрела кодекс. "23
октября 1922 г. с докладом о проекте кодекса выступил П. Месяцев,
63 Там же, № 17, стр. 16—18.
64 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 47, д. 13, лл. 136, 163, 165.
65 Там же, оп. 45, д. 61, л. 126.
66 Там же, лл. 147, 149, 154, 156, 174.
67 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 248.
68 Там же, стр. 247.
69 Там же, стр. 248.
23* 355

подробно рассмотревший основные положения нового закона.
В прениях (24 октября) выступило тринадцать человек. Проект
дорабатывала специальная комиссия, и, наконец, он был принят
30 октября в постатейном чтении 70.
Рассмотрим основные положения, зафиксированные в
Земельном кодексе.
Основополагающим моментом советской земельной политики
является принцип национализации земли. Как отмечалось выше,
-принцип незыблемости национализации подтверждался XI
партийной конференцией, IX съездом Советов и другими
инстанциями. Со всей определенностью он был зафиксирован и в
Земельном кодексе.
Кодекс не только провозглашал, что он подтверждает отмену
навсегда права «частной собственности на землю, недра, воды и
леса», но и объявил все земли «собственностью
рабоче-крестьянского государства»71. В кодексе было тщательно устранено все
то, что могло хотя бы даже косвенным образом навести на мысль
о восстановлении частной собственности на землю.
Кодекс категорически запрещал всякие сделки на землю —
куплю, продажу, запродажу, завещание, дарение, залог72.
Виновные в совершении таких сделок не только подлежали уголовной
ответственности, но и лишались права на землю73. В тексте
кодекса было исключено слово «владение». Этим снова и снова
подчеркивалось, что трудовые земледельцы являются не
владетелями (владельцами) земли, а лишь пользователями ее
(землепользователями) .
Национализация земли в условиях диктатуры пролетариата
имела огромное значение. Она позволила сосредоточить в руках
государства землю — важнейшую командную высоту в
экономике, укрепляла тем самым силу и мощь пролетарского
государства.
Национализация земли, не являясь сама по себе мерой
социалистической, в условиях диктатуры пролетариата на деле
наносила сильнейший удар не только по крепостническим, но и по
капиталистическим отношениям. Став верховным собственником
земли, государство получило в свои руки мощный рычаг для
регулирования социально-экономических отношений в деревне,
ограничения роста капитализма и защиты интересов трудящегося
крестьянства.
То обстоятельство, что мысль о незыблемости
государственной собственности на землю красной нитью проходит в Земель-
70 «IV сессия ВЦИК IX созыва», № 1, стр. 30—43; № 2, стр. 1—25; № 7,
стр. 6—il3.
71 «Земельный жадекс РСФСР». М., 1923, стр. 5, ст. 1, 2.
72 Там же, «тр. 8, ст. 27.
73 Эта же мьксль содержались и в Гражданином кодексе. «Земля не может
быть предметом частного оборота»,— говорилось в ст. 21.
356

ном кодексе и других документах, было особенно важно в
условиях нэпа. Ведь буржуазные идеологи рассчитывали, что рост
капиталистических элементов приведет к полной реставрации
капитализма. Они стремились расчистить путь для развития
капиталистических отношений. А государство определяло предел
их поползновениям, определяло меру их развития. И принцип
национализации земли был одним из краеугольных камней нэпа.
Не случайно именно на этот принцип и велась, как уже
отмечалось выше, упорная атака со стороны представителей
буржуазии.
«Мы не можем признать принципа национализации земли
совместимым с требованиями нормального развития народного
хозяйства»,— заявлял Б. Д. Бруцкус 74. Он утверждал, что купля
и продажа земли необходимы государству. Это, писал Бруцкус,
содействует пролетаризации деревни, обеспечивая развитие
крупного земледелия и предоставляя промышленности
необходимую рабочую силу. Значительная часть прироста населения
должна оставлять сельское хозяйство. Свободная продажа земли
облегчает этот процесс профессионального разделения.
По мнению Б. Бруцкуса, «свободный оборот земли и
свободно устанавливающиеся цены на нее» необходимы и для поднятия
интенсивности сельского хозяйства. Без этого сельское хозяйство
«лишается важнейшего стимула для его развития в соответствии
с потребностями рынка». Отрицание в России свободной
мобилизации земли «снимает с крестьянина ответственность за
надлежащее использование земли» 75.
На Всероссийском съезде агрономов в марте 1922 г. Б.
Бруцкус предлагал «компромисс»: оставить национализацию как
завоевание революции, но разрешить (во избежание аграрного
перенаселения деревни) залог и продажу земли 7б. Н. Огановский
в начале 1922 г. выступил за «свободу распоряжения
крестьянина- земельным участком», «за прочность обладания наделом» 77.
И. Кондратьев на агрономическом съезде требовал «реформы
земельного законодательства... для установления более прочной
связи хозяина с землей».
С мест также поступали сигналы об оживлении надежд на
возвращение частной собственности на землю, о
распространении различного рода слухов и неправильных толкований
советских законов. На III сессии ВЦИК в мае 1922 г. говорилось, что
после перехода к нэпу в земельные органы стали поступать
запросы от прежних владельцев, которые требовали возврата
74 Б. Д. Бруцкус. Аграрное перенаселение и аграрный строй.—«Сельское и
лесное хозяйство», 1922, № 7—8, стр. 32.
75 Б. Д. Бруцкус. Аграрный вопрос и аграрная политика. Пб., 1922, стр. 231.
76 «Правда», 7 марта 1922 г.
77 «.Кооперативное дело», № 1, 1922.
357

имений или запрашивали о возможности получения этих имений
в аренду.
«Таким образом ясно,— говорил П. Месяцев,— что в умах
прежних владельцев нэп преломлялся в том виде, что они
считали возможным поднимать вопрос о частной собственности на
землю»78.
Из уездов сообщали, что там широко распространяются
слухи о признании частной собственности ,на землю79. На Кимрской
крестьянской конференции было внесено предложение
(отвергнутое большинством) о «восстановлении частной собственности
на землю до 20 десятин»80. В Воронежской губернии кулаки
устойчивость землепользования восприняли как возвращение им
бывших купчих земель81. В Березниковском уезде
Иваново-Вознесенской губернии был поднят вопрос «о возвращении мелкой
земельной собственности бывшим частным владельцам, в том
случае, если они эту землю использовали личным трудом»82.
В Смоленской губернии после перехода к нэпу высказывались
мнения: «Если, мол, налог введен, то и земля, очевидно, должна
быть собственностью». Находились предприимчивые люди,
которые спешили договориться с бывшими собственниками, снять
в аренду и даже купить у них земельные участки83.
В этих условиях ясное, категорическое, непреклонное
выражение принципа незыблемости государственной собственности
на землю имело особенно большое значение. Оно наносило удар
по буржуазным и мелкобуржуазным теориям, показывало
полную беспочвенность надежд на реставрацию капитализма.
Кодекс четко и последовательно проводил мысль о том, что
право на землепользование дает труд. Пока члены хозяйства
ведут обработку земли, соответствующий участок остается в их
постоянном и непрерывном пользовании. Следовательно, кодекс,
^предоставляя право на землю трудящимся, закрывал дорогу ее
нетрудовому использованию. Принцип национализации земли
полностью обращался на службу интересам трудящихся слоев
населения.
Вместе с тем строгая регламентация всех случаев
возможного лишения земледельца пользования землей (выморочность
всех членов двора, .переселение, добровольный отказ и т. д.)
обеспечивала право на землю и устойчивость этого права (до этого,
точнее до майского закона о трудовом землепользовании, в
законодательстве не фиксировались права пользователей земли).
78 «III сессия ВЦИК IX созыва», № 1, стр. 6.
79 См., например, сообщение из Юхновского уезда Омюленской губернии.
(«Правда», 4 марта 1922 г.).
80 «Правда», 12 апреля 1922 г.
81 Там же, 9 апреля 1922 г.
82 Там же, 12 апреля 19(22 г.
83 «Рабочий путь» (Смоленск), 24 апреля 1921 г.
358

В Земельном кодексе закреплялся принцип свободы выбора
крестьянским населением форм и порядка землепользования.
Сам принцип свободы выбора форм землепользования вводился
не впервые — он был провозглашен еще Декретом о земле в
1917 г.84.
Однако на практике в различных губерниях существовало
отрицательное отношение к свободе выбора форм
землепользования, крестьян ориентировали только на коллективы, им чинились
препятствия при выходе на хутора и отруба и т. д.
Фиксируя принцип свободы и выбора форм землепользования,
Советская власть практически закрепляла одно из важнейших
ленинских положений о необходимости при всемерном
поощрении перехода к социалистическому земледелию предоставить
крестьянину возможность и время для того, чтобы убедиться в
бесперспективности единоличного хозяйства и в преимуществах
коллективных форм.
Среди части земельных работников существовало опасение,
что свобода выбора форм землепользования пойдет на пользу
кулачеству. Это нашло свое отражение и в происходивших
дискуссиях. Так, на Всероссийском земельном съезде,
состоявшемся в декабре 1921 г., делегат Кузьмин говорил, что свобода
землепользования усилит концентрацию земли в руках кулаков.
Они, добавлял Кузьмин, «во имя личных интересов перевернули
бы земельный строй» 85.
Новая экономическая политика считалась с фактом
известного роста кулачества. Однако свобода выбора форм
землепользования при неуклонном сохранении принципа национализации
земли была не страшна. Она отнюдь не раскрывала перед
кулаком каких-либо широких перопектив.
А для крестьянства в целом это было очень важно, давало
большой политический выигрыш, показывая, что Советское
государство всемерно стремится обеспечить крестьянину
возможность свободно хозяйствовать на полученной земле.
В ходе обсуждения вопроса о свободе выбора форм
землепользования получил распространение термин «нейтралитет».
Государство должно сохранять нейтралитет в вопросах
землепользования — так формулировалось это положение.
Формулировка о нейтралитете неоднократно применялась
Н. Осинским, П. Месяцевым и другими руководящими
работниками Наркомзема.
Так, в докладе на XI съезде Советов Н. Осинский говорил:
«Спрашивается: каково наше основное отношение к вопросу о
84 «Декреты Советской власти», т. I. M., 1957, стр. Ю («Формы пользования
землей должны быть совершенно свободны, подворная, хуторская,
общинная, артельная, как решено будет в отдельных селениях и поселках»).
&5 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 171, л. 58.
359

землепользовании,— к вопросу об общинах, отрубах и хуторах?
Наше отношение к этому вопросу должно быть нейтральное» 86.
Положение о нейтралитете вызвало критику со стороны ряда
партийных и советских работников. Отражением этих взглядов
явилась, в частности, статья В. Карпинского «Может ли быть
государство нейтральным в вопросах землепользования»,
опубликованная в декабре 1921 г. В. Карпинский критиковал Н. Осин-
ского за мысль о нейтралитете, называя это «своеобразным
советским либерализмом». Он призывал активно бороться за
коллективное землепользование87.
Нам кажется, что термин «нейтралитет», хотя и не является
удачным, все же не содержит ошибки, он отражает признание
свободы выбора форм землепользования. В самом деле, если
государство торжественно и официально заявляет, что крестьяне
имеют право, полную свободу и полную возможность выбирать
любую устраивающую их форму землепользования, значит оно —
государство — тем самым признает, что с точки зрения
государственных интересов все эти формы равны и приемлемы, что не
следует оказывать предпочтения ни одной из них.
Однако, с другой стороны, термин «нейтралитет» имел
существенный минус. Он был лишен исторической перспективы,
смазывал мысль о необходимости активного участия государства в
борьбе за последующее социалистическое преобразование
деревни.
Между тем эта задача не снималась с повестки дня, она с
достаточной определенностью выражалась в партийных
решениях, в работах В. И. Ленина.
Ясное определение исторической перспективы было особенно
важно, поскольку активизировались буржуазные элементы,
проповедовавшие устойчивость и незыблемость единоличного
хозяйства.
И если немарксистские аграрники типа Н. Огановского
заявляли, что «общинная и подворная деревня — это факт,
неустранимый на ближайшие десятилетия» 88, то тем более необходимо
было неустанно подчеркивать, что будущее — и близкое — за
коллективным земледелием, что пролетарское государство будет
активно бороться за это будущее.
Правильнее и полнее была следующая формулировка,
данная П. Месяцевым в мае 1922 г. (на III сессии ВЦИК).
«Устанавливая нейтралитет в области землепользования, государство,
конечно, не будет безразлично относиться к различным формам
землепользования и будет влиять, в данном случае не админи-
86 «IX Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет», № 3, стр. 23.
87 «Правда», 21 декабря 1921 г.
88 Н. Огановский. Община и земельное товарищество.— Сб. «О земле»,
вып. I. M., 1921, стр. 80.
360

стративным путем, не путем запрета, а путем своей
экономической политики» 89.
Для жизни крестьянства серьезное значение имела данная в
кодексе развернутая правовая регламентация института
земельного общества.
До принятия кодекса вопрос об общине, ее взаимоотношениях
с государством и отдельными членами общины решался на
основании местных, весьма различных обычаев. Это затрудняло
контроль над поземельными отношениями со стороны
государства. Установление законодательных норм в отношении земельного
общества в кодексе явилось «важнейшим и крупным
дополнением всего предшествующего земельного законодательства», оно
завершило «эпоху революционного земельного законодательства,
несмотря на то, что в целом ряде случаев он (кодекс.— Ю. П.)
лишь придает законную силу существующим на местных
обычаях взаимоотношениям» 90.
Земельное общество («община») представляло собой
совокупность дворов, имеющих общее пользование полевыми
землями91. Объеди-няя крестьянские дворы по территориальному
признаку, общество регулировало их взаимоотношения в области
пользования землей.
По данным 1922 г. (выборочное обследование), подавляющее
большинство удобных земель находилось в пользовании общин.
Это свидетельствовало о сохранившемся значении и влиянии
общины. В северных, нижневолжских и восточносибирских
губерниях в пользовании сельских обществ находилось 96—98%
удобной земли, в Центре, в Приуралье, Западной Сибири, на Юго-
Востоке — 90—95%. Лишь в Приозерном районе и Белоруссии
преобладание общины было гораздо меньшим (68,9% земель а
Приозерном районе и 63,5% —в Белоруссии).
Количество удобной земли, находившейся в пользовании
хуторов и отрубов, составляло менее 1% в
Центрально-земледельческих губерниях, на Нижней Волге и в Восточной Сибири; 4—
6% — в Западной Сибири и в промышленных губерниях Центра.
Лишь в Приозерном районе оно доходило до 10% и в
Белоруссии—до 25% 92.
Советское государство использовало общину — эту
традиционную, исторически сложившуюся форму объединения
крестьян — для осуществления регулирования крестьянского
землепользования.
«III сессия ВЦИК IX созыва», № 1, стр. 10.
П. Месяцев. Аграрная политика в России, стр. 175.
«Земельный кодекс РСФСР». М., Г923, стр. 10, ст. 43.
«Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923». М., 1924.
стр. 98. Данные обследования 1922 г. в более полном (по отдельным
губерниям) и уточненном виде опубликованы в сб. «Статистический ежегодник
1922 и 1923» («Труды ЦСУ», т. VIII, вып. 5), стр. 181, 191.
361

Если до революции община ведала
административно-фискальными делами, то кодекс 1922 г. определенно и четко
отделил вопросы земельно-хозяйственные от административных,
показал, что земельное общество не является административной
единицей (это не следует путать с тем, что общество имело право
«юридического лица», т. е. могло «приобретать имущество,
заключать договоры, искать и отвечать на суде и ходатайствовать
в других учреждениях»).
Ликвидировав реакционные фискально-крепостнические
стороны общины, характерные для дореволюционного времени,
государство сохранило ее положительные черты, наполнив ее
деятельность новым содержанием. Через общину, решавшую
свои дела демократическим путем, на «мирском сходе», который
включал всех совершеннолетних землепользователей, сами
крестьяне осуществляли непосредственное управление
земельными делами.
Институт земельных обществ, привычный для крестьянина,
облегчал осуществление государственной земельной политики со
стороны сельских и волостных Советов, а также земельных
органов. Земельное общество отвечало перед государством за
правильное и целесообразное использование земельных угодий 93, а
советы и земорганы проводили все мероприятия в области
поземельных отношений только с согласия и через посредство
общины.
Надо отметить, что в те годы имелось и определенное преуве-
личе«ие роли общины. В книге «Аграрная политика в России»,
вышедшей в 1924 г., П. Месяцев утверждал, что «современное
земельное общество — это различного рода и вида земельное
товарищество с целым рядом переходных ступеней от общества,
еще несущего на себе следы старой принудительной общины, и
от объединения обособленных землепользователей (хуторян,
отрубников и подворников) до сельскохозяйственной артели и
коммуны...»94.
Здесь явно сквозит мысль о том, что новая община,
перестроившаяся в условиях Советской власти, может стать одной
из форм социалистического объединения крестьян. На деле
община так и осталась одной из форм объединения
крестьян-единоличников, не влиявшей на их производственные отношения.
Мы видели, что Советское государство еще со времени
гражданской войны обращало большое и все возрастающее внимание
33 «Земельный кодекс РСФСР», стр. 12, ст 57.
94 П. Месяцев. Аграрная политика в России, стр. 176. Коммуны, артели,
тозы также рассматривались как земельные общества. Все общества
делились на три группы — общества с общинно-передельным порядком,
общества с единоличным порядком землепользования и общества с
товарищеским (коллективным) порядком землепользования (см. доклад П. Месяцева
на IV сессииВЦИК в бюллетене № <1 IV сессии ВЦИК).
362

на обеспечение устойчивости крестьянского землепользования.
Эта линия получила развитие и укрепление в Земельном
кодексе.
Стремясь обеспечить устойчивость трудового
землепользования, кодекс прекращал дальнейшее поравнение земель между
волостями и селениями, закрепляя за земельными обществами то
количество земли, которое находилось у них в фактическом
трудовом пользовании95 (земли считались закрепленными с
момента издания закона о трудовом землепользовании, т. е. с 22 мая
1922 г.), устанавливая более продолжительные, чем раньше,
сроки внутриселенных переделов.
Переделы разрешались по сроку не ранее трехкратного
севооборота (а при его отсутствии — не ранее 9 лет). Досрочные
переделы допускались лишь в случае перехода общины к
улучшенным формам землепользования (от мелкополосицы к
широким полосам, от трехполья к многопольному севообороту и т.п.).
Из переделов в натуре исключались участки земли под
постройками, усадьбами, огородами, садами, виноградниками и другими
особо ценными насаждениями 96.
24 мая 1922 г. был издан закон о порядке рассмотрения
земельных споров. Согласно этому закону, вошедшему в кодекс 97,
создавались особые земельные суды — земельные комиссии,
которые обеспечивали защиту прав крестьянина на основе
официально установленных законоположений.
Следовательно, и точное определение прав на землю, и
прекращение межселенных переделов, и ограничение переделов
внутри селений, и создание компетентных судебных органов для
защиты земельных прав — все это обеспечивало устойчивость
землепользования.
Обеспечение устойчивости крестьянского землепользования,
создавая максимально благоприятные условия для развития
индивидуального крестьянского хозяйства, было призвано
сыграть тем самым большую роль в подъеме производительных
сил деревни.
. Идя навстречу задачам подъема производительных сил
деревни, Советское государство разрешило аренду земли.
Запрещение аренды земли при наличии большого числа крестьянских
дворов, не имевших возможности (из-за отсутствия или
недостатка живого и мертвого инвентаря и рабочих рук) полностью
обработать свои земельные участки, затрудняло восстановление
и развитие сельского хозяйства.
III сессия ВЦИК в мае 1922 г. разрешила аренду на срок не
более одного севооборота и в исключительных случаях на срок
95 «Земельный кодекс РСФСР», стр. 24, ст. 142, 141.
96 Там же, стр. 211—.22, ст. Мб—'124.
37 Там же, стр. 36—38, ст. 206—221.
363

не более двух севооборотов98. IV сессия ВЦИК в октябре 1922 г.
разрешила доводить срок аренды до трехкратного севооборота ".
При этом кодекс оговаривал, что допускается лишь трудовая
аренда (т. е. запрещалась аренда такого количества земли,
которое арендатор не мог обработать силами своего хозяйства).
Условия аренды должны были контролироваться органами
Советской власти. Сдача земли в аренду разрешалась лишь
трудовым, временно ослабленным хозяйствам. Если же сдатчи<к
прекращал -ведение своего хозяйства (переселяясь или переходя к
другим занятиям), то аренда запрещалась. Таким образом,
нельзя было использовать свой надел как источник нетрудового
дохода.
Подавляющее большинство хозяйств, сдававших землю в
аренду, как показала последующая практика, составляли
бедняки. Арендаторами же являлись преимущественно середняцкие
хозяйства, в меньшей степени — кулаки и бедняки. Однако па
долю кулацких хозяйств, составлявших сравнительно небольшую
величину в общей массе арендаторор, приходилась примерно
треть арендуемых земель 10°.
Как отмечалось выше, в течение 1921 г. происходили споры о
возможности разрешения найма рабочей силы в деревне, о
степени и условиях допустимости этого найма.
Принципиальное решение этого вопроса было дано IX
съездом Советов. XI съезд РКП (б) (март— апрель 1922 г.)
рекомендовал по вопросу об условиях применения наемного труда в
сельском хозяйстве и аренды земли «не стеснять излишними
формальностями ни того ни другого явления и ограничиться
проведением в жизнь решений последнего съезда Советов (т. е.
девятого.— Ю. Д.), а также изучением того, какими именно
практическими мерами было бы целесообразно ограничивать
крайности и вредные преувеличения в указанных отношениях» ,0i.
Поэтому первоначально намечавшиеся ограничения наемного
труда (сезонность, допустимость его лишь при условии перехода
к высоко'интенсивным формам ведения хозяйства, при условии
•производства высокоинтенснвных культур, а также для хозяйств,
пострадавших от стихийных бедствий) были сняты. В кодексе
были устранены также ограничения для применения наемного
труда в малоземельных районах, устанавливавшиеся майским
законом 1922 г. о трудовом землепользовании 102.
Вместе с тем в кодексе была дана точная государственная
регламентация условий вспомогательного труда, направленная
на осуществление контроля за наймом рабочей силы. Кодекс
98 «III сессия ВЦИК IX созыва», № 1, стр. 12.
99 «IV сессия ВЦИК IX созыва», № 1, стр. 31.
100 «История земельных отношений и землеустройства». М., 1956, стр. 152.
101 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 618.
102 П. М ее я ц е в. Аграрная политика в России, стр. 165.
364

требовал при применении наемного труда неуклонного
исполнения законов об охране и нормировании труда.
Обеспечивая устойчивость трудового землепользования,
кодекс имел отчетливую классовую направленность. Он создавал
преграды для использования кулачеством лрав, предоставленных
трудовому крестьянству, содействовал ограничению кулачества
и развитию социалистического земледелия.
ЦК РКП(;б) в циркуляре «О пропаганде новых земельных
законов» (26 июля 1922 г.) указывал на необходимость следить
за тем, чтобы «а) сроки аренды договоров не превышали
установленных законом, б) арендные договоры регистрировались в
волисполкомах, в) арендуемые участки не были объектом
хищнической эксплуатации, г) работодатели соблюдали
соответствующие законы об охране труда» ,03.
«При установлении определенных порядков
землепользования,— говорил П. Месяцев в мае 1922 г.,— временного
земельного оборота в виде аренды, наемного труда мы в должной мере,
с одной стороны, даем простор для развития производительных
сил сельского хозяйства, а с другой — защищаем интересы
бедняков» 104.
Кодекс поощрял коллективные формы хозяйства,
предоставляя товариществам по обработке земли, сельскохозяйственным
коммунам и артелям ряд льгот. Тем самым кодекс готовил почву
для постепенного перехода к социалистическому земледелию.
/Принятие Земельного кодекса завершило в основном ту
работу по определению новых задач государственной политики в
деревне, которая была обусловлена переходом к нэпу. Конечно,
жизнь потребовала в дальнейшем, как и предвидел В. И. Ленин,
внесения в кодекс ряда уточнений, дополнений и изменений.
Однако зафиксированные в нем принципы оставались в основе
своей непо-колебленными до развертывания массовой
коллективизации, внесшей коренные изменения в аграрную политику
Советского государства и изменившей весь строи деревенской
жизни.
Земельный кодекс определил начала государственной
политики в деревне и строй крестьянской жизни. Он закреплял
руководящую, регулирующую роль пролетарского государства,
учитывая вместе с тем стремление массы единоличного
крестьянства свободно хозяйничать на полученной земле.
4. Государственная помощь трудящемуся крестьянству
Неотъемлемой частью всей советской земельной политики было
оказание помощи крестьянскому хозяйству в целях поднятия
производительных сил деревни. Эта помощь осуществлялась при
103 «Справочник партийного работника», вып. HI. M., 1923, стр. 172.
i04 «III сессия ВЦИК IX созыва», № 1, стр. 15.
365

строгом соблюдении классового подхода к различным слоям
крестьянства, была направлена на защиту интересов трудящихся
масс деревни.
«Общее направление нашей земельной политики,— говорится
в докладе Президиума ВЦИК IV сессии ВЦИК,— и в текущем
году остается в основе своей прежним: всемерное поднятие
крестьянского хозяйства и поддержание среднего и беднейшего
крестьянства, защита его от нэповской эксплуатации и других
угрожающих ему опасностей со стороны кулацких и прочих
хищнических элементов» ,05.
В главе «Начало восстановления сельского хозяйства (1921 —
1922 гг.)» и в других разделах данной монографии уже
приводилось большое количество фактов, характеризующих помощь
Советского государства трудящемуся крестьянству. Приведем
здесь некоторые дополнительные факты.
Только летом 1922 г. правительство приняло серию
постановлений, направленных на улучшение положения трудящегося
крестьянства. 8 июня 1922 г. ВЦИК предоставил амнистию всем
недоимщикам по трудгужповиниости за 1921 г. и
предшествующие годы 106. Немногим более чем через две недели, 24 июня,
Совнарком постановил сложить задолженность по семенной
ссуде, выданной в 1920 г. по губерниям, где в 1921 г. разразился
неурожай. Ссуда, выданная в 1921 г., была отсрочена, а процентное
начисление на нее — сложено107. 21 июля 1922 г. был образован
специальный фонд в размере 30 млн. пуд. (в переводе на ржаные
единицы) для выдачи крестьянам семенных ссуд 108.
Декретом СНК от 21 июля 1922 г. общая задолженность
населения по государственным семенным ссудам прошлых лет была
обращена в резервный фонд республики 109. Эта задолженность
была значительной. Осенью 1921 г. государство должно было
получить 40 944 тыс. пуд. в возврат семенной ссуды, выданной
осенью 1920 и весной 1921 гг. Было получено только 33% —
13 452 тыс. пуд. по Остальное, таким образом, практически
оставлялось крестьянству.
В связи с обнищанием крестьянства, активизацией кулаков,
торговцев, ростовщиков особенно важно было предоставить
крестьянину кредит. В соответствии с указаниями IX съезда
Советов на местах стали создаваться сельскохозяйственные
кредитные кооперативы. Государство оказало им решающую
финансовую помощь. В 1922 г. на образование основных капиталов сель-
105 «Доклад Президиума ВЦИК IV сессии ВЦИК IX созыва». М., 1922, стр. 6.
106 СУ РСФСР, 1922, № 40, ст. 466.
107 СУ РСФСР, 1922, № 42, ст. 506. Перечень губерний, уездов и волостей»
подпадавших под действие этого декрета, см. СУ, 1922, № 46, ст. 577.
108 СУ РСФСР, 1922, № 46, ст. 571.
109 Там же, ст. 573.
110 «Народное хозяйство России за 1921—1922 г.». М., 1923, стр. 8—9.
366

ских кредитных кооперативов государство выделило 20 млн. руб.
золотом 1П.
Сельскохозяйственный кредит, находившийся в 1921 г. в
зачаточном состоянии, развивался в следующем году очень быстро.
Если в 1921/22 г. крестьянам было отпущено 3,6 млн. руб.
кредита, то в 1922/23 г. эта цифра возросла до 49,8 млн. руб. п2
Государственная помощь крестьянству была направлена на
поддержку и защиту интересов бедноты, против
эксплуататорских поползновений кулачества. Еще на VIII съезде Советов, в
декабре 1920 г., В. И. Ленин подчеркивал, что поддержка
интересов трудящихся против интересов кулачества составляет начало
и основы не только всей земельной политики, но и всей советской
политики мз.
Вопросы поддержки бедноты, защиты ее интересов были
четко определены и в решениях X съезда РКП (б),
провозгласившего переход к нэпу. Это нашло свое выражение в тех пунктах
постановления съезда «О замене разверстки натуральным налогом»,
где говорилось о прогрессивном характере налога, об
освобождении от налога хозяйств беднейших крестьян, о снабжении
беднейшего населения 1М. О поддержке всеми возможными
средствами маломощных крестьянских хозяйств говорилось и в
решениях XI партийной конференции115.
Как отмечалось выше, вся система оказания помощи
пострадавшему от неурожая крестьянству предусматривала
первоочередное предоставление семян, инвентаря и пр. беднейшей части
сельского населения. Кроме того, государство, защищая бедноту
от кулачества, пытавшегося воспользоваться нуждой и скупить
у крестьян по дешевке их имущество, предоставило местным
организациям средства для закупки у крестьян скота,
инвентаря П6.
Особое значение и ярко выраженную
социально-политическую направленность имел специальный декрет ВЦИК и
Совнаркома о признании недействительными кабальных сделок на
хлеб.
Активизировавшееся кулачество стремилось использовать
неурожай и голод для закабаления бедноты. Государство вставало
на защиту бедняцких и середняцких слоев деревни, используя
не только экономические, но и юридические рычаги.
111 СУ РСФСР, 1922, № 81, ст. 1046.
112 «Советское народное хозяйство в 1921—1925 гг.». М., 1960, стр. 255.
из См. В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 187.
,м «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 563, 564.
115 Там же, стр. 590.
1,6 См. декрет ВЦИК «О закупке и приеме на хранение сельскохозяйственного
инвентаря у населения районов, пострадавших от неурожая» (СУ РСФСР,
1921, № 64, ст. 479). Для этого в 1921 г. было отпущено 20 млрд. руб*
(«Размеры голода и борьба с ним». М., 1921, стр. 3).
367

Согласно декрету от 3 июля 1922 г., сделки, заключенные в
1921 и 1922 гг. под влиянием голода и носившие кабальный,
ростовщический характер, объявлялись недействительными 117.
Большое место в аграрной политике Советского государства
заняли вопросы землеустройства. Эти вопросы в течение 1921 г.
неоднократно поднимались на страницах советской печати118.
Отмечалось, что и летом 1921 г. продолжалась кустарная
дележка земли. В связи с тем, что в Иваново-Вознесенской и
Вологодской губерниях были приняты меры к улучшению
землеустройства, ставилась задача использования этого опыта во
всероссийском масштабе. После черного передела наступила пора для
красного землеустройства — так формулировал это Н. Осин-
ский 119.
О задачах землеустройства говорилось в докладе о сельском
хозяйстве на IX съезде Советов, на III и IV сессиях ВЦИК в
1922 г.
В условиях нэпа формы и методы проведения
землеустройства существенно изменились. Задача сплошного обязательного
землеустройства, поставленная в 1919 г. в законе о
социалистическом землеустройстве, оказалась непосильной. Она требовала
огромных средств, нужно было большое количество
землеустроителей, которыми страна не располагала. Несмотря на все
усилия, обязательное землеустройство было осуществлено менее чем
на одной десятой территории Республики.
Для проведения в жизнь намеченных планов потребовались
бы долгие годы. Поэтому майская сессия ВЦИК 1922 г. взяла
курс на отказ от обязательного государственного
землеустройства на уравнительных началах. Землеустройство должно было
производиться по желанию и требованию населения, за счет
заинтересованных граждан 120.
Одновременно была поставлена важная задача — приступить
к оформлению и точной регистрации сложившегося за время
революции землепользования. Это должно было явиться началом
земельного кадастра, началом проведения земельной
инвентаризации 121.
1,7 СУ РСФСР, 1922, № 43, ст. 515.
118 См., например, «Сельскохозяйственная жизнь», 7 ноября 1921 г.
119 «Правда», 27 сентября 1921 г.
120 «IV сессия ВЦИК IX созыва», № 1, стр. 39—40. Отметим, что специальная
работа по вопросам земельных отношений и землеустройства обходит
вопросы изменения принципиального подхода к землеустройству в 1921--
«1922 гг., ограничиваясь общей фразой: «Землеустройство в период 1921—
1925 гг. должно было выполнять основные требования новой экономической
политики, ведя борьбу со всякого рода неудобствами в землепользовании,
создавая необходимые условия для расширения посевных площадей и по-
' ©ышения урожайности» («История земельных отношений и
землеустройства», стр. 145).
121 «IV сессия ВЦИК IX созыва», М> 1, стр. 40.
368

В 1922 г. землеустройство характеризовалось большим
ростом внутоиселенного межевания. По данным 13 губерний,
районное разверстание земель было намечено провести на площади
6 204 874 дес, а выполнено на площади 1443 580 дес. (23%).
В то же время внутриселенное землеустройство было проведено
на площади 881 815 дес. против 774 727 дес, намеченных по
плану (113%) т-
Работы по землеустройству по-прежнему тормозились
малочисленностью специалистов. В 1922 г. в РСФСР насчитывалось
всего 4767 специалистов в области землеустройства и
колонизации. Из них 64 человека работали в центральном аппарате
(Центрозем), 800 человек занимали административные
должности на местах. На такую огромную территорию, как Сибирь,
приходился всего 161 землемер 123.
Партия, проводя свою аграрную политику, осуществляя
разностороннюю помощь крестьянству, заботилась об укреплении
Наркомзема, который непосредственно занимался разработкой
и реализацией всех мероприятий в области сельского хозяйства.
В. И. Ленин лично уделял внимание вопросам укрепления
руководства Наркомзема.
С начала 1921 г. он поставил вопрос о необходимости
привлечь к работе Наркомзема специалистов-агрономов, рядовых
крестьян124. 1 марта 1921 г. в письме, направленном в Нарком-
зем, Ленин настоятельно рекомендовал использовать на работе
крестьянина села Фоминки Владимирской губернии Ивана
Афанасьевича Чекунова ,25.
После С. П. Середы, ушедшего с поста наркома земледелия
в начале 1921 г.,26, в Наркомате земледелия некоторое время не
было народного комиссара. Работой наркомата руководили
Н. Осинский, И. Теодорович, П. Месяцев. Однако работе мешал
конфликт между Осинским и Теодоровичем. Оба они в декабре
1921 г. обращались к Ленину с жалобами друг на друга.
В. И. Ленин очень внимательно и вдумчиво подходил к
подбору кандидатуры нового наркома. 17 декабря 1921 г. он послал
Л. Б. Каменеву письмо И. Теодоровича, рекомендовавшего на
пост наркома В. Г. Яковенко. Ленин писал, что он считает
абсолютно необходимым, чтобы как можно больше членов ЦК позна-
122 «Отчет НКЗ... за 1922 г.», стр. 30.
123 Там же, стр. 32.
124 См. «Ленинский сборник», XXXVI, стр. 163.
125 «Ленинский сборник», XXXV, стр. 226. И. А. Чекунов в соответствии с
ленинским советом более года проработал в качестве члена коллегии
Наркомзема.
126 9 декабря^ 1920 г. С. Середа обратился к секретарю ЦК Н. Крестинскому
с просьбой об освобождении его от обязанностей наркома земледелия по
состоянию здоровья. 2 февраля 1921 г. С. Середа был освобожден от
должности наркома
24 Ю- А. Поляков
369

комились лично с Яковенко 127. 24 декабря Ленин обратился к
Е. М. Ярославскому с просьбой дать самому и собрать отзывы о
В. Г. Яковенко на предмет обсуждения вопроса в ЦК о
назначении Яковенко наркомом земледелия.
Вопросы, которые интересовали В. И. Ленина, очень
показательны. Они ярко свидетельствуют о том, что интересовало главу
правительства в кандидате на пост наркома земледелия. Ленин
интересовался возрастом и опытом В. Г. Яковенко, его умом и
твердостью. Он спрашивал, есть ли у него знание крестьянства,
пользуется ли Яковенко уважением крестьянства. И, конечно,
Ленина интересовал вопрос о преданности Яковенко Советской
власти 128.
В. Г. Яковенко активно участвовал в партизанской борьбе
против Колчака. После восстановления Советской власти он был
председателем Канского уездного Совета, членом Енисейского
губисполкома,29. На IX съезде Советов его избрали членом
вцик130.
На основании отзывов Е. М. Ярославского, других партийных
работников из Сибири, а также отзыва И. Теодоровича В. И.
Ленин поставил вопрос о кандидатуре В. Г. Яковенко на
обсуждение Политбюро ЦК РКП (б). Предложение Ленина было
принято. Политбюро 26 декабря 1921 г., а Президиум ВЦИК 9 января
1922 г. утвердили В. Г. Яковенко народным комиссаром
земледелия РСФСР 131.
Центральный Комитет партии требовал дружной и
согласованной работы руководства наркомата. 17 января 1922 г.
Политбюро ЦК потребовало, «чтобы общие политические вопросы
НКЗема решались тройкой в составе наркома, его заместителя и
т. Теодоровича» 132.
Однако, несмотря на эти указания, в руководстве наркомата
еще долго не было необходимой слаженности ш.
Большая работа по укреплению Наркомзема была проведена
через Рабоче-Крестьянскую Инспекцию. В результате проверки»
проведенной РКИ, в течение 1922 г. было осуществлено
сокращение центрального аппарата Наркомзема. Число сотрудников
уменьшилось с 2882 до 1200 человек134. Структура аппарата
127 См. В. И. Л ен ин. Поли. собр. соч., т. 54, стр. 80—81.
128 Там же, стр. 92—93.
129 «Правда», 12 января 1922 г.
130 «Ленинский сборник», XXXVI, стр. 382.
131 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 54, стр. 587.
132 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 3, д. 253, л. 2.
133 В январе 1923 г. Секретариат ЦК освободил Н. Осинского от работы в
Наркомземе. Первым заместителем наркома был назначен А. П. Смирнов,
который затем заменил В. Г. Яко-венко на посту народного комиссара
земледелия.
134 «РКИ в новых условиях. Сборник статей к X съезду Советов по отчетный
материалам ЦК РКИ». М., 1922, стр. 42.
370

Наркомзема, являвшаяся сложной и громоздкой (он состоял из
52 различных подразделений), была упрощена, что
способствовало обеспечению большей оперативности, уменьшению
элементов бюрократизма.
Заботясь об укреплении Наркомзема, партия одновременно
принимала меры к координации действий всех учреждений и
организаций, связанных с вопросами сельского хозяйства. 17
января 1922 г. была образована Сельскохозяйственная комиссия при
ВЦИК. Ее задачей было объединение «всех сил центральных
органов Республики в деле борьбы с разрухой в сельском
хозяйстве» ,35.
* * * * #
Итак, мы видим, что после перехода к нэпу в аграрной политике
Советского государства произошли существенные изменения.
В соответствии с новыми задачами и новой обстановкой были
приняты все меры к тому, чтобы обеспечить экономический союз
рабочего класса и крестьянства, чтобы удовлетворить желания
трудового крестьянства, предоставить ему необходимые
возможности для подъема хозяйства, для развития производительных
сил. Государство усилило свою экономическую помощь
трудящимся крестьянам.
Допуская в известной степени развитие капитализма в
сельском хозяйстве, государство вместе с тем ни в коей мере не
меняло классовой направленности своей политики, не снимало
целей социалистического преобразования деревни.
Кооперативное строительство в деревне, происходившее на
основе ленинского кооперативного плана, шаг за шагом
приближало сроки массового перехода деревни на рельсы социализма.
Опираясь на бедноту, крепя союз с середняками, партия по-
прежнему держала курс на ограничение кулачества,
вырабатывала на практике формы и методы его ограничения.
Аграрная политика Советского государства проводилась в
жизнь в борьбе с буржуазными и мелкобуржуазными
аграрниками, стремившимися изменить эту политику для того, чтобы
предоставить полную свободу капиталистическим элементам
деревни.
Основы советской аграрной политики были закреплены
законодательным путем в Земельном кодексе.
135 СУ РСФСР, 1922, Хо 11, ст. 97.

Глава VII
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ
КРЕСТЬЯНСТВА В 1921 — 1922 гг.
1. Изменения в группировке крестьян
по размерам посева, наличию скота и инвентаря
Ни у кого не вызывало сомнений то обстоятельство, что после
перехода к нэпу расслоение крестьянства должно было пойти
иначе, чем в годы военного коммунизма. О том, что в связи с
разрешением свободной торговли из товарного земледельческого
хозяйства будет усиленно расти новая буржуазия, В. И. Ленин
говорил еще на X съезде партии. На эту опасность он указывал
много раз и в дальнейшем.
Усиление кулака было замечено уже в 1921 г. многими
специалистами-аграрниками, партийными и советскими
работниками.
И. Степанов в мае 1921 г. рассказывал, что на Волге в 1920 г.
был сильный неурожай и царила повсеместная нужда. Но стоило
ввести налог, как стали открываться мельницы, нашлось зерно
для помола. Нужда, разверстка, неурожай не поравняли
деревню, как думают некоторые, писал автор. И после перехода
к налогу это неравенство сказывалось быстрее и нагляднее !.
Заменой разверстки налогом приостановить дифференциацию
невозможно, она должна неизбежно развернуться, писал В. Ку-
раев2. «После продналога с нынешней осени деревня от
тенденции к нивелировке... определенно поворачивает в сторону
тенденции к расслоению»,— отмечал Ю. Ларин3.
Но как пойдет расслоение? Каковы будут его особенности,
формы? Каковы будут его масштабы, степень интенсивности?
Насколько серьезной и значительной станет кулацкая опасность
и как быстро она проявится?
1 «Правда», 25 мая 1921 г.
2 См. «Экономическая жизнь», 3 августа 1921 г.; «Правда», 28 сентября 1921 г
3 Ю. Ларин. Группировка классов в русской революции.— «Правда», 6—
7 ноября 1921 г.
372

Все эти вопросы ставила жизнь. Они имели огромное
значение для жизни страны, для деятельности партии. Но ответить на
них могла только практика. Оценить степень расслоения,
определить значение происходивших процессов было нелегко. И в
дальнейшем— на протяжении всех 20-х годов — по этим вопросам
сталкивались мнения, происходили острые дискуссии, связанные
с коренными, принципиальными проблемами развития
советского государства.
Истоки этих споров и разногласий относятся к самым первым
шагам нэпа, когда уже высказывались различные суждения о
возможностях роста кулачества, о степени кулацкой опасности.
Многие партийные работники полагали в 1921 г., что
разруха настолько сильна, а кулак настолько ослаблен, что
буржуазные элементы деревни не станут серьезной силой. Так,
представитель Алтая П. Л. Пахомов говорил на X съезде партии о том,
что «...нет опасности, что создастся какой-то мужицкий капитал
и капитализм внизу»4. Н. Осинский в декабре 1921 г.
утверждал: «...В ближайшие годы нам придется считаться не с
развитием капитализма в деревне, а с вопросом сохранения
крестьянского хозяйства. О развитии капитализма в деревне говорить
не приходится»5.
В. Соколов, член Сибревкома, заведующий сибирским зем-
отделом, в статье «Продналог и посевкампапия» высказывал ряд
правильных соображений о том, как будет ограничиваться
расслоение в условиях Советской власти (отмечая, в частности, что
деревенский капитал лишен поддержки городского капитала и
действует в условиях национализации земли). Однако В.
Соколов приходил к неоправданно оптимистическому выводу:
процесс дифференциации «должен оказаться весьма худосочным и
нежизнеспособным» 6.
В то же время многие экономисты, публицисты (Ю. Ларин,
Л. Крицман и др.) утверждали, что процесс поляризации сил в
крестьянстве сразу после перехода к нэпу пошел с огромной
быстротой, что кулак забирает большую силу и становится
серьезной опасностью.
Как же действительно происходило расслоение крестьянства
в новых условиях, в условиях нэпа?
Особенно сложно определение этого процесса в его начальной
стадии — в 1921 —1922 гг. Всегда легче исследовать процессы в
период их максимального развития и гораздо труднее — в
начале, в ходе становления. Влияние разрухи и особенно голода
1921 г. было огромным, оно наложило свой отпечаток на все
социально-экономические сдвиги в среде крестьянства,
видоизменило многие явления, придало им своеобразный характер.
4 «Десятый съезд Р1\П(б) Стенографический отчет». М., 1963, стр. 431
5 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 168, лл. 22—23.
6 «Правда», 29 мая 1921 г.
373

Источники, характеризующие расслоение среди крестьянства
в 1921—1922 гг., весьма противоречивы и в общем скудны.
Данные ряда обследований, проводившихся в различных
губерниях, уездах, волостях, деревнях, интересны и должны быть
приняты во внимание. Однако на их основании трудно в ряде
случаев составить общую картину. Затруднительно и их
сопоставление, ибо методика обследований нередко была различной.
Данные, имеющиеся в материалах одних обследований-
отсутствуют в других, различны даты проведения обследований и т. д.
Тенденции социально-экономического развития деревни,
наметившиеся после перехода к нэпу, можно проследить в
масштабе РСФСР и по отдельным губерниям, сравнивая данные
сплошной переписи 1920 г. и выборочной (гнездовой) 10% -ной
переписи 1922 г.7 Прежде всего следует отметить уменьшение процента
хозяйств без посева. По 46 губерниям и областям РСФСР
процент хозяйств без посева сократился с 8,1 в 1920 г. до 6,7 в
1922 г.8
Число беспосевных повсеместно сократилось в губерниях
Севера и Северо-Запада (Архангельская, Вологодская,
Северодвинская, Новгородская, Олонецкая, Петроградская и др.), в
промышленных губерниях Центра (Владимирская,
Иваново-Вознесенская, Костромская, Тверская, Ярославская).
В земледельческих губерниях Центра наблюдалась более
сложная картина. Если большинство губерний этого района
также показали сокращение процента беспосевных (Брянская,
Калужская, Рязанская, Тамбовская), то в некоторых губерниях
удельный вес беспосевных остался неизменным (Орловская) или
повысился (Воронежская, Тульская, Курская).
Несомненным следствием неурожая и голода было
повышение числа беспосевных в ряде уральских (Башкирская АССР,
Екатеринбургская, Уфимская, Челябинская губернии) и
волжских (Самарская губерния, Татарская АССР) районов. Однако
даже в ряде губерний, затронутых неурожаем (Пермская,
Симбирская, Царицынская), число беспосевных уменьшилось.
Резкое сокращение беспосевных дала Кубано-Черноморская
область. Довольно пеструю картину представляет в этом
отношении Сибирь, где одни губернии показали увеличение, а
другие — уменьшение числа беспосевных9.
7 По категориям хозяйств без посева, без рабочего скота и без коров за
1920 ,\ взяты данные выборки гнезд, описанных в 1922 г.
8 «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923». М., 1924,
стр. L07. Данные о группировке хозяйств в 1920—1922 гг. (более подробно)
приводятся в «Статистическом ежегоднике 1922 и 1923 гг.» («Труды ЦСУ»,
т. VIII, вып. 5). В случае разночтений нами используются данные
«Статистического ежегодника».
9 «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923», стр. 107—
114. О Кубано-Черноморской области см. также: «Население и хозяйство
374

Еще более отчетливо тенденция к сокращению беспосевных
хозяйств видна по данным А. И. Хрящевой. По 48 губерниям
РСФСР10 число беспосевных уменьшилось с 7,5% в 1920 г. до
6,7 в 1922 и 3,2% в 1923 г.11
Приводимые А. И. Хрящевой данные динамических
обследований показывают следующую картину (табл. 35):
Таблица 35
Изменение количества беспосевных хозяйств
в 1920-1923 гг. (в %)*
1920 г. 1922 г. 1923 г
6 потребляющих губерний
3 производящие губернии, не пострадавшие
от неурожая
4 производящие губернии, пострадавшие от
неурожая
2,6
4,6
6,3
2,4
5,2
5.4
1J)
5,1
* А- И. Хрящева. Группы и классы в крестьянстве, стр. 55.
И' здесь мы видим существенное уменьшение удельного веса
беспосевных хозяйств, за исключением губерний, пострадавших
от неурожая. Но даже в неурожайных районах увеличение
беспосевных хозяйств весьма незначительно.
Данные отдельных обследований, как уже отмечалось, более
противоречивы.
Материалы обследования нескольких деревень Северного
Кавказа, произведенного специальной комиссией
Юго-Восточного Бюро ЦК РКП (б), показывают в одних случаях (с. Старо-
Марьевское Ставропольской губернии) значительное увеличение
числа беспосевных в 1922 и 1923 гг. по сравнению с 1920 г.12, а в
других — серьезное уменьшение числа беспосевных (станица Гиа-
гинская Кубано-Черноморской области) 13.
Обследование Никольской волости Курской губернии
определенно говорит, что число беспосевных, резко сократившееся в
Кубано-Черноморской области». Статистический сборник за 1922—1923 гг.,
ч. I. Краснодар, 1924, стр. XIV. Данные по Калужской, Владимирской и
другим губерниям см. также: ЦГАНХ, ф. 478, оп. 54, д. 751, лл. 24—25; оп. 57,
д. 29, л. 57 и др.
10 Сравниваются одни и те же районы и губернии. Для 1920 г. берется
комбинационная разработка 25% хозяйств, для 1922—10%-ная
сельскохозяйственная перепись 1922 г., для 1923 г. —данные отдела текущей
сельскохозяйственной статистики ЦСУ по 3—5% хозяйств.
11 А. И. Хрящева. Группы и классы в крестьянстве. М., 1924, стр. 56.
12 «Как живет и чем болеет деревня». Ростов н/Д.—<М., 1924, стр. 16.
13 Там же, стр. 19.
375

1917—1920 гг. (с 16,5 до 4,9%)", продолжало уменьшаться и в
дальнейшем (до 4% в 1922 г.) 14.
А обследование Знаменской волости Тамбовской губернии,
напротив, показывает рост числа беспосевных (вместе с
засевавшими до 0,1 дес.) —2,1% в 1920 г. и 5,7% в 1923 г. 15, что
находит свое объяснение в уроне, нанесенном антоновским мятежом.
В Павлодарской волости Тамбовской губернии (эта волость
также пострадала от антоновских банд), число беспосевных
осталось в это время в общем неизменным (3,0% в 1920 г. и 3,4%
в 1922 г) ,6.
В Мало-Толкаевской волости Самарской губернии,
пережившей неурожай и голод, удельный вес беспосевных поднялся
вдвое (с 2% в 1920 г. до 4% в 1922 г.) и. В Яропольской волости
Московской губернии удельный вес беспосевных в 1920—1922 гг.
оставался неизменным (3,4%) 18.
«Материалы по истории аграрной революции» дают
возможность проследить изменение числа беспосевных в 1920—1922 гг.
в трех случаях. В двух из них (Дарищенская волость Ефремов-
ского уезда Тульской губернии и Вышне-Деревенская волость
Льговского уезда Курской губернии) число беспосевных к 1922 г.
уменьшилось. В одном случае (Пичаевская волость
Борисоглебского уезда Тамбовской губернии) их число несколько
возросло 19.
Можно считать, что отдельные колебания по губерниям,
уездам и волостям недостаточно показательны. Подбор волостей и
сел, по которым имеются соответствующие данные, в
значительной мере случаен и произволен, поэтому вполне правильно и
обоснованно делать вывод, исходя из сводных показателей. А они
свидетельствуют определенно: число беспосевных уменьшилось.
Куда девались эти хозяйства? В таблицах, приводимых
А. И. Хрящевой в приложении к ее книге, имеются интересные
сведения.
По пяти производящим губерниям (Пензенская, Рязанская,
Саратовская, Тамбовская, Тульская) и Башкирской АССР,
беспосевщики 1920 г. в своем большинстве (72,6%) к 1923 г.
выселились или ликвидировали свои хозяйства, 12,3% перешли в
высшие группы, 9,5% остались в той же группе.
14 Я. Яковлев, Деревня, как она есть (Очерки Никольской волости). М.—
Л. 1925, стр. 139.
15 Я. Я к о в л е в. Наша деревня. М., 1924, стр. 170.
16 Г. Д р о н и н. Павлодарская волость.— Сб. «Крестьянское хозяйство за
время революции». М., 1923, стр. 75.
17 М. П р о к о п ц е в. Поволжская деревня.— Сб. «Крестьянское хозяйство за
время революции», стр. 51—52.
18 П. Г у р о-в. Московская деревня.— Там же, стр. 40.
19 «Материалы по истории аграрной революции в России», т. I. M., 1928,
стр. ПО, 111, 120, 121, 492, 493, 502, 503, 670, 671, 680, 681.
376

По четырем потребляющим губерниям (Владимирская,
Московская, Нижегородская, Новгородская) картина иная. Здесь к
1923 г. выселились или ликвидировали свои хозяйства 24,2%
крестьян, которые в 1920 г. являлись беспосевными.
Значительная часть их или перешла в высшие группы (31,2%)
или-осталась в гон же группе (40,9%) 20.
Возникает и другой вопрос — откуда брались новые
хозяйства без посева?
По тем же данным, по шести производящим губерниям в
1923 г. 4% беспосевщиков появились в результате разделов,
24,0%—за счет возвратившихся в деревню крестьян, 54,5% —
за счет перехода из высших групп. По четырем потребляющим
губерниям в результате разделов появилось 7,5% беспосевщиков,
за счет возвратившихся в деревню крестьян—11,2%, за счет
перехода из высших групп—12,3%. Основную массу
беспосевщиков (68,8%) составляли в 1923 г. хозяйства и ранее
находившиеся в этой группе 21.
Мы видим, что процент выселившихся или ликвидировавших
свои хозяйства был чрезвычайно велик в производящих
губерниях. При этом основную массу этих хозяйств дают
перенесшие голод Саратовская губерния и Башкирская АССР (в
Рязанской, Пензенской, Тамбовской губерниях их значительно
меньше). Основная масса новых беспосевщнков в производящих
губерниях — это возвратившиеся в деревню крестьяне, а также
перешедшие из высших групп. Здесь несомненно сказалось
влияние неурожая, голода, в результате которого многие крестьяне»
лишившись скота, семян, перестали засевать поля. Это и
определило их переход из высших групп в беспосевную. Многие
крестьяне голодных районов, покинувшие села в 1921 г., возвратились
в 1922—1923 гг., но оказались без посевов.
Потребляющие губернии, в которых подъем хозяйства
начался раньше, дают гораздо меньший процент ушедших из деревни
и процент перешедших из высших групп в категорию
беспосевщиков.
Более отчетливо и определенно выявились тенденции в
отношении увеличения удельного веса хозяйств без рабочего скота.
По 50 губерниям и областям РСФСР этот рост составил с 27%
в 1920 г. до 37,1% в 1922 г.22 По данным А. И. Хрящевой, в
48 губерниях РСФСР в 1920 г. было 26,5% хозяйств без рабочего
скота, в 1922 — 37,1%, в 1923 — 30,6% 23.
20 А. И. Хрящ ев а. Указ. соч., Приложение, табл. 4 (разложение rpvrm
1920 г.).
21 Там же. Приложение, табл. 4 (образование групп 1923 г.).
22 «Статистический ежегодник 1922 и 1923 гг.», *стр. 172. «Сборник
статистических сведений по Союзу ССР, 1918—'11923» (ст,р. 107) дает несколько иные
цифры (соответственно 27,1 и 37,5%). На Украине число хозяйств без
рабочего скота за это время сократилось.
23 А. И. X р я щ е в а. Указ. соч., стр. 57
377

Если в губерниях Севера, Северо-Запада, а также в
Центрально-Промышленном районе число хозяйств без рабочего
скота изменилось незначительно (кое-где увеличившись; а кое-где
немного уменьшившись), то районы, пораженные неурожаем
1921 г., дают огромный рост таких хозяйств (в ряде губерний
более чем вдвое)24.
Такая тенденция, но в несколько меньших размерах, заметна
и в отношении бескоровных хозяйств. Их удельный вес
повысился по 50 губерниям и областям РСФСР с 16,3% в 1920 г. до
23,5% в 1922 г.25
В дальнейшем число хозяйств без рабочего скота
уменьшилось, но оставалось значительным на протяжении всего
восстановительного периода.
Рабочего скота не имели не только беспосевные, но и многие
крестьяне, засевавшие до двух и более десятин. При этом число
их к 1923 г. возросло. Об этом говорят следующие данные. По
пяти производящим губерниям (Тамбовская, Саратовская,
Пензенская, Рязанская, Тульская) и Башкирской АССР хозяйства
без рабочего скота, по данным динамических обследований,
выглядели так (табл. 36).
Таблица 36
Хозяйства без рабочего скота в 1920 и 1923 гг. (производящие
губернии)*
Группировка по посеву
всего
хозяйств
хозяйства
без
рабочего скота
всего
хозяйств
хозяйства
без
рабочего скота
Без посева и с посевом
до 0,1 дес
От 0,1 до 2 дес. . . .
От 2,1 до 4 » . . .
От 4,1 до б » . . .
От 6,1 до 10 » . . .
390
2321
5152
3163
1453
344
1455
1106
223
38
224
2562
5031
3037
1375
200
2080
2172
547
107
1 А. И. Хряще в а. Указ. соч., Приложения, табл.
По четырем потребляющим губерниям (Владимирская,
Московская, Нижегородская, Новгородская) эти данные выглядят
следующим образом (см. табл. 37).
Таким образом, повсеместно (а в производящих районах
особенно сильно) вырос процент хозяйств без рабочего скота среди
н «Статистический ежегодник 1922 и 1923 гг.», стр. 172-н176.
25 Там же, стр. 173. «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—
IrtrtO.. _«~ Л_ ^Л,...Л 1С л .. ПО СО/ /л.п 1Л7\
1923» дает соответственно 16,4 и 23,6% (стр. 107).
378

Таблица 37
Хозяйства без рабочего скота в 1920 и 1923 гг. (потребляющие
губернии)*
Грушшр.жка по поату
Без посева и с посевом до о
От 1>,1 до 2 дес
От 2,1 до 4 » ....
1 дес.
От 4,1 до 0 » .......
192П i
всего
ХсМЯНСТН
070
3423
1948
2*13
ХГМИИС1 I'.'l Of i
раСючт о слота
020
1070
70
4
1923 г.
UCIM О
ХОЧЯЙСГВ
400
2291
2440
529
хозяйства Cm л
р «б >чего слота
378
131U
247
2о
* А. И. Хряще в а. Ука*. Соч., Прнл >жсния, т ifi.n 2.
дворов, засевавших как до 2 дес, так и больше. В производящих
районах в 1923 г. подавляющее большинство хозяйств,
засевавших до 2 дес, не имело рабочего скота. В таком же положении
находилось менее половины хозяйств, засевавших от 2 до 4 дес
Вот некоторые соответствующие данные по отдельным
губерниям. Во Владимирской губернии обеспеченность крестьянских
хозяйств тягловой силой несколько снизилась. Если в 1920 г. на
одно хозяйство приходилось в среднем 0,67 единиц рабочего
скота, то в 1921 г.—0,63, в 1923 г.—0,6526.
В Курской губеонии площадь посева на одного едока выросла
к 1923 г. (0,51 дес в 1920 г., 0,59 —в 1923 г.), а количество
рабочих лошадей осталось неизменным (0,14) на одного едока27.
Удельный вес хозяйств без рабочего скота увеличился с 25,8%
в 1920 г. до 31% в 1922 г.28
Эту тенденцию подтверждают и имеющиеся данные
волостных и сельских обследований.
В' упоминавшемся ставропольском селе Старо-Марьевском
обеспеченность рабочим скотом на одно хозяйство за 1920—
1923 гг. значительно снизилась, причем это касалось как
малопосевных, так и многопосевных хозяйств. Если на хозяйство с
посевом до 2 дес в 1920 г. приходилось в среднем 0,27 единицы
рабочего скота, то в 1922 г.—0,25, а в 1923 г.—0,08. Для хозяйств
с посевом от 2 до 4 дес это соотношение составляло 1,03 в 1920 г.,
0,8 в 1922 г., 0,36 в 1923 г., а у хозяйств с посевом от 4 до 10 дес
средняя обеспеченность рабочим скотом упала с 2,22 единицы
рабочего скота в 1920 г. до 1,4 в 1922 г. и до 1,09 в 1923 г.29
26 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 57, д. 291, л. 16. Годовой отчет по отделу сельского
хозяйства Владимирского губземупра'вления за 1924—1925 гг.
27 ЦГАНХ, ф. 478, ол. 54, д. 755, л. 20. Отчет Курского губернского земупраз-
ления о деятельности за 1923—1924 гг.
28 Там же, л. 21 об.
29 «Как живет и чем болеет деревня», стр. 23.
379

В Никольской волости Курской губернии удельный вес
хозяйств без рабочего скота вырос в 1920—1922 гг. с 19 до 22,6% п0
(при уменьшении числа беопосевных). В Знаменской волости
Тамбовской губернии, пострадавшей от антоновщины, процент
хозяйств без рабочего скота увеличился за 1920—1923 гг. с 29,9
ю 51,2Э1. Среди безлошадных крестьян, как и следовало
ожидать, было большое количество засевавших две и более десятины.
Среди хозяйств Знаменской волости, засевавших до 4 дес, в
1923 г. подавляющее большинство не имело рабочего скота32.
О чем говорят данные роста безлошадных и бескоровных
хозяйств? Не нарушилась ли определившаяся после Октября в
результате великих аграрных преобразований революции
тенденция к осереднячиванию крестьянства? Не стала ли вновь (и
быстро) расти беднота?
На эти вопросы напрашиваются отрицательные ответы.
Думается, что здесь нет никакого нарушения общей тенденции,
общей закономерности осередиячивания. И веским аргументом в
пользу этого утверждения является то обстоятельство, что с
переходом к нэпу число беспосевных хозяйств продолжало
сокращаться, как оно сокращалось и в предшествующие
послереволюционные годы.
Крестьянин овладел землей, стремился ее обрабатывать,
осваивать. После перехода к нэпу эта тяга усилилась. Это
сказывалось и на самых низших слоях деревни. Число беспосевных —
представителей крайнего полюса крестьянства — деревенского
пролетариата — уменьшилось. И это свидетельствовало о
продолжавшейся нивелировке.
Рост числа безлошадных и бескоровных в 1921 —1922 гг. был
не проявлением новой тенденции, а следствием военного
разорения, усугубленного неурожаем 1921 г. Последствия разорения
сказались с особой силой именно в эти годы и наиболее ощутимо
отразились да скотоводстве. Напомним, что в 1920 г. на 100
хозяйств приходилось (по РСФСР) 109,6 рабочих лошадей, а в
1922 г.— 80. Коров на 100 душ населения в 1920 г. было 21,7, а в
1922 г.—18,933.
В самом деле, в 1921 и в 1922 гг. посевные площади
сокращаются, но одновременно число беспосевщиков не
увеличивается. А рост безлошадных и бескоровных был временным
отклонением, временным падением. И не случайно в дальнейшем этот
рост прекратился.
При этом уменьшение численности скота коснулось всех групп
крестьянства, в том числе и тех, которые владели большим
количеством лошадей, волов, коров. Если бы наряду с увеличением
30 Я.Яковлев. Деревня как она есть, стр. 140.
31 Я. Я к о в л е в. Наша деревня, стр. 170, 171.
32 Там же.
33 «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923», стр. 107.
380

числа безлошадных и бескоровных хозяйств мы могли
наблюдать размывание среднего слоя и увеличение числа хозяйств,
обладавших большим количеством коров и рабочего скота, тогда
еще можно было бы говорить об обычной дифференциации. Но
этого не было.
По 50 губерниям и областям РСФСР удельный вес группы
хозяйств, владевших одной головой рабочего скота, почти не
изменился (50,9% в 1920 г. и 49,0% в 1922 г.). Точно такая же
картина наблюдается и в отношении группы хозяйств, владевших
одной коровой (59,9% в 1920 г. и 59,3% в 1922 г.) 34. Эта группа
показывает значительное сокращение лишь в неурожайных
губерниях35.
Итак, увеличение числа безлошадных и бескоровных на фоне
уменьшения числа беспосевных хозяйств говорит не о внутренней
закономерности развития деревни, а о ее временной
экономической ослабленности в результате войны и неурожая.
Об этом же говорит и увеличение количества малопосевщиков
(с посевом до 1 дес). По 50 губерниям и областям РСФСР их
доля увеличилась с 16,5 до 24%. Эта категория несколько
возросла в большинстве губерний Центрально-Чернозем'ного района
и, что особенно характерно, резко поднялась в неурожайном По
волжье, а также в Западной Сибири. Вместе с тем в большинстве
потребляющих губерний Севера, Северо-Запада и Центра эта
категория уменьшилась36.
Выросла и другая категория малопосевщиков (с посевом от
1 до 2 дес). По 50 губерниям и областям РСФСР их доля
поднялась с 22,5 до 27,7%. В то же время по различным губерниям
и районам динамика этой группы отличалась от предыдущей.
В большинстве губерний Севера, Северо-Запада и
промышленного Центра эта группа не уменьшилась, а возросла.
Значительно увеличилась она и в районах крупной запашки — в Поволжье
и Западной Сибири37. По данным А. И. Хрящевой,
охватывающим 48 губерний РСФСР, группа хозяйств с посевом до 2 дес.
выросла с 39,2% в 1920 г. до 51,3% в 1922 г.38
Одна из средних групп посевщиков (от 2 до 3 дес.) по РСФСР
несколько увеличилась (с 17 до 17,8%). Эта группа росла в
большинстве губерний Севера, Северо-Запада, промышленного
Центра, Сибири, уменьшаясь в большинстве производящих губерний
Центра и неурожайных районов39.
Средние группы с более значительным посевом (от 3 до 4 и
от 4 до 6 дес.) уменьшились по РСФСР (соответственно с 11,8%
34 «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 191<8—1923», стр. 116.
35 Там же, стр. 118.
36 Там же, стр. 116—'121.
87 Там же.
38 А. X р я щ е в а. Указ. соч., стр. 56.
39 «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923», стр. 116—
121.
381

в 1920 г. до 10,2% в 1922 г. и с 12,8% в 1920 г. до 8,8% ь
1922 г.) 40. Вместе с тем эти группы возросли в Вологодской, Се-
веро-Двинской, Новгородской, Петроградской, Владимирской,
Костромской, Московской, Рыбинской, Тверской, Ярославской,
Брянской, Калужской, Курской, Орловской и некоторых других
малоземельных губерниях. Это было явным свидетельством
укрепления и подъема середняков и зажиточных. В районах с
большими запашками (Приуралье, Поволжье, Дон, Сибирь) эти
группы дают значительное сокращение41.
Что касается крупнопосевных хозяйств (свыше б дес), то по
РСФСР их доля уменьшилась: по группе с посевом от 6 до
10 дес.— с 8% в 1920 г. до 4% в 1922 г., а по группе с посевом
от 10 до 16 дес—с 2,4 до 0,7% 42.
Мы можем заметить следующее: районы Приуралья,
Поволжья, Дона дают резкое сокращение этих категорий хозяйств.
Однако районы, близкие к крупным промышленным центрам,
показывают уже другую тенденцию. Число хозяйств с посевом
свыше б дес. выросло в Петроградской, Владимирской, Тверской,
Калужской, Курской, Орловской, Рязанской, Тульской и некоторых
других губерниях43. Можно сделать вывод, что прежде всего
тенденция к росту крупнопосевных хозяйств после перехода к нэпу
сказалась именно в этих губерниях.
Рассмотрим, наконец, да-нные о хозяйствах, владевших 2 и
более головами рабочего скота, 2 и более коровами. Категория
хозяйств с 2 головами рабочего скота уменьшилась по РСФСР
с 14,2% в 1920 г. до 10,1 % в 1922 г.44 Это уменьшение было
сравнительно невелико в губерниях .потребляющих (в отдельных
губерниях — Петроградской, Иваново-Вознесенской, Рыбинской —
число хозяйств с 2 лошадьми даже возросло). Более ощутимо
оно наблюдалось в производящих губерниях Центра, очень
значительно (24,2 и 14,5%) —в Приуральском районе, весьма
велико— (14,8 и 5,9%) на Волге. В Западной же Сибири число
хозяйств с 2 головами рабочего скота в это время увеличилось
(28,6 и 32,1%)45.
По РСФСР число хозяйств с 2 коровами уменьшилось не
столь резко —с 17,7% в 1920 г. до 14,2% в 1922 г. Можно
отметить почти такую же порайонную закономерность, что и в отно-
40 «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 191®—1923», стр. 116, 117.
Данные по соответствующим посевным группам по 48 губерниям РСФСР1
см.: А. X р я ще в а. Указ. соч., стр. 56.
41 «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923», стр. 116—
126.
42 Там же, стр. 116, 117. Соответствующие данные по 48 губерниям РСФСР
см.: А. X р я щ е в а. Указ. соч., стр. 56.
43 «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923», стр. 116—
121.
44 Там же, стр. 116.
45 Там же, стр. 116—121.
382

шении хозяйств с 2 головами рабочего скота. Эта категория
давала сравнительно небольшое уменьшение в производящих
губерниях Центра и в потребляющих губерниях (в ряде
губерний — Архангельской, Новгородской, Олонецкой, Петроградской,
Иваново-Вознесенской, Ярославской — эта категория даже
несколько выросла), при значительном сокращении на Урале (24,2
и 15,6%) и в Поволжье (13,4 и 8,3%) 46.
Численность хозяйств, владевших тремя и более головами
рабочего скота, сокращалась повсеместно. По РСФСР их удельный
вес упал с 7,8% в 1920 г. до 3,4% в 1922 г.47 В потребляющих
губерниях Центра, Севера и Северо-Запада, где число таких
хозяйств вообще было невелико, изменения малозаметны. В
производящих губерниях Центра сокращение наблюдалось более
ощутимо, хотя в отдельных губерниях (Курская, Орловская)
численность этой категории не изменилась. Очень заметно и
резко сократилось число этих хозяйств на Урале, в Поволжье,
на Юго-Востоке, в Западной Снбири48 — там, где их было
довольно много.
Повсеместно сократилась и численность хозяйств с тремя и
более коровами. По РСФСР доля таких хозяйств снизилась с
6% в 1920 г. до 2,9 в 1922 г. Однако в ряде губерний Севера и
Северо-Запада (Архангельская, Новгородская. Петроградская
н др.), Центра (Иваново-Вознесенская, Нижегородская,
Рыбинская, Брянская и др.) эта группа несколько возросла49.
Очень важно также определить изменения в количестве
хозяйств, не имевших инвентаря. Соответствующие данные за
интересующий нас период весьма скудны и отрывочны. Мы имеем
в своем распоряжении лишь данные нескольких волостных и
сельских обследований.
Они свидетельствуют достаточно определенно: число хозяйств
без необходимого инвентаря было значительным. В 1920—
1922 гг, оно не уменьшилось, а в ряде случаев даже увеличилось.
Положение с инвентарем оставалось тяжелым.
«Материалы по истории аграрной революции в России» дают
сопоставимые показатели по четырем волостям различных
губерний за 1920—1922 гг., позволяя сочетать показатели безынвентар-
ности с показателями безлошадности. Количество хозяйств без
рабочего скота в двух волостях (Вышне-Деревенская волость
Курской губернии и Дарищенская волость Тульской губернии)
с 1920 по 1922 г. несколько уменьшилось, а в двух волостях (Кан-
деевская волость Пензенской губернии и Пичаевская волость
Тамбовской губернии) значительно выросло. Особенно заметен
46 «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—'1923», стр. 116—
121.
47 Там же, стр. 116.
18 Там же, стр. 116—121.
49 Там же.
383

этот рост (с 29,8 до 62,0%) в Пичаевской волости, пострадав-
Шей от антоновских банд.
Точно так же в первых двух волостях несколько уменьшился
процент хозяйств без пахотного инвентаря (в Вышне-Деревен-
ской волости с 14,9 до 14,5, в Дарищенской волости с 18,3 до
17,1). В других двух волостях, где выросло число безлошадных,
увеличилось и число хозяйств без пахотного инвентаря. Это
достаточно определенно указывает на тесную связь наличия
лошади и наличия инвентаря. Во всех случаях число безлошадных
превышало число хозяйств без пахотного инвентаря: многие
хозяйства не имели лошади, но владели либо плугом, либо (чаще)
другими видами пахотных орудий. Число безынвентарных, как
правило, превышало число беспосевных и малопосевных (до
2 дес.) 50.
Вот еще несколько данных об уменьшении инвентаря и
изменении числа безынвентарных хозяйств. В ставропольской
станице Гиагинской в 1920 г. было 1311 орудий вспашки, 298 сеялок.
В 1923 г. их стало соответственно 1087 и 183. В этой станице
сельхозмашины и орудия не приобретались с начала революции.
В слободе Дьячкино и хуторе Быстринском (Донская область)
случаи покупки нового инвентаря или капитального ремонта
старого отмечались как крайне редкие51.
В Никольской волости Курской губернии число
безынвентарных хозяйств осталось почти без изменения (168 в 1920 г. и
172 в 1922 г.). Такая же картина была и в Знаменской волости
Тамбовской губернии (процент хозяйств без инвентаря составлял
в 1920 г. 37,1, а в 1923 г.—37,7) *2.
В Павлодарской волости Тамбовской губернии удельный вес
хозяйств' без сельхозинвентаря поднялся с 29,2% в 1920 г. до
33,0% в 1922 г., в Яропольской волости Московской губернии —
с 6,38 до 7,02%, а в Цириковской волости Смоленской губернии
доля хозяйств без плугов увеличилась с 14 до 16% 53.
Материалы волостных обследований убедительно показывают
прямую связь обеспеченности инвентарем с размерами посева.
Это можно проиллюстрировать следующими данными
(см. табл. 38).
Картина достаточно убедительная. Большинство хозяйств,
засевавших до 2 дес, не имело ни рабочего скота, ни пахотного
50 «Материалы по истории аграрной революции в России», т. I. M., 1928,
стр. ПО—.111, 120—121, 670—671, 680—681, 278—279, 288—289, 492—493,
502-503.
51 «Как живет и чем болеет деревня», стр. 25.
52 Я. Яковлев. Курская губерния (Никольская волость).—Сб.
«Крестьянское хозяйство за время революции», стр. 14; о н ж е. Наша деревня,
-стр. 170, табл. I.
*3 Г. Д .р о н и н. Павлодарская волость.— Сб. «Крестьянское хозяйство за
время революции», стр. 80; П. Г у р о в. Московская деревня.— Там же, стр. 43;
А. Виноградов. Смоленская губерния.— Там же, стр. 92.
584

Таблица 38
Наличие хозяйств без рабочего скота и пахотного инвентаря
в сопоставлении с группировками по посеву в 1920—1922 гг. (в %) *
Волости
В.-Деревенская вол. Курской губ. . .
Кандеевская вол. Пензенской губ. . .
Пичаевская вол. Тамбовской губ. . .
Дарищенская вол. Тульской губ. . .
Группировка хозяйств по посеву
от 0,1 до I дес.
1920 г.
75,0
100,0
73,6
67,3
1922 г.
75,0
100,0
79,4
100,0
от 1 до 2 дес.
1920 г.
51,0
77,5
41,2
35,6
1922 г.
45,7
95,3
69,8
60,9
от 2 до 4 дес.
1920 г.
15,8
41,0
8,3
14,9
1922 г.
19,8
52,0
37,5
25,5
* «Материалы по истории аграрной революции в России», стр. 110, 111, 120, 121, 278—280,
288-289. 492, 493, 502, 503, 670, 671, 680, 631.
инвентаря. Даже среди хозяйств, засевавших от 2 до 4 дес,
число безлошадных и безынвентарных было велико — от 8,3 до 52%.
К 1922 г. положение почти всюду ухудшилось54.
При этом интересно, что число хозяйств, которые имели одну
лошадь, но не имели инвентаря, в большинстве случаев
уменьшилось. Об этом говорят следующие данные (в %) 55.
1920 г. 1922 г. 1920 г. 1922 г.
Пичаевская вол.
6,2 Тамбовской губ. . .11,0 6,2
Дарищенская вол.
4,8 Тульской губ. ... 18,3 10,0
В.-Деревенская вол.
Курской губ 5,6
Кандеевская вол.
Пензенской губ. . .8,6
Видимо, крестьянин, имея лошадь, мог сравнительно быстро
улучшить свое положение, приобрести инвентарь. Тому же, кто
не имел лошади, труднее было «выбиться», его положение
ухудшалось, терялся инвентарь.
Рассматривая изменения в группировке крестьян по посеву,
наличию рабочего скота, коров, инвентаря за 1921—1922 гг., мы
видим прежде всего значительное влияние разрухи, особенно
сказавшееся на положении с рабочим скотом и инвентарем.
Мы можем констатировать, что расслоение крестьянства в
первые годы нэпа по существующим статистическим данным не
54 Примерно такие же данные сообщал Я. Яковлев по Никольской волости
Курской губернии. В 1922 г. среди беспосевных 93% не имели инвентаря,
среди хозяйств с посевом до 1 дес. безынвентарных было 69% (в 1920 г.—
70%), среди хозяйств с посевом от 1 до 2 дес—42% (в 1920 г.—45%), среди
хозяйств с посевом от 2 до 4 дес—-117% (в 1920 г.—19%) (Я. Яковлев.
Курская губерния.— Сб. «Крестьянское хозяйство за время революции»,
стр. 14).
55 «Материалы по истории аграрной революции...», стр. 110—111, 120, 1-21, 278,
279, 288—289, 492—493, 502—503, 670—071, 680—681.
25 Ю. А. Поляков
385

приняло широкого характера. Не наступило простого
возвращения к дореволюционным процессам. Не происходило роста
беспосевных — число их уменьшалось,— не увеличивалось числа
многопосевных, многокоровных, многолошадных хозяйств.
Но было бы неправильно ограничиваться только этими
данными. Необходимо проанализировать и другие факты и явления,
прежде всего вопросы отношений между различными группами
крестьянства. Рассмотрим поэтому вопросы найма рабочей силы,,
аренды земли, инвентаря, найма рабочего скота.
2. Аренда земли и инвентаря,
наем рабочего скота
Отношения найма рабочего скота по существу не учитывались
статистикой и практически не регулировались государственными
органами. Но факт существования этих отношений бесспорен.
Как мы видели, в частности, -большое число хозяйств,
засевавших участки в 1—4 дес, не имели рабочего скота. А без лошади
или вола нельзя обработать участок размером до 4 или 2 дес.
Значит, крестьянин, не имевший лошади, был вынужден
нанимать ее. Поскольку за 1921—1922 гг. число безлошадных
выросло, то, естественно, увеличился и масштаб найма рабочего скота.
Это, разумеется, было одним из важных факторов расслоения
крестьянства.
Те данные, которые находятся 'в распоряжении исследователя
(данные обследований по отдельным районам), полностью
подтверждают это. Чтобы убедиться в этом достаточно
познакомиться с таблицей, составленной на основе обследований комиссии
ЦК РКП (б) по работе в деревне в 1922 г. (см. табл. 39).
Материалы табл. 39 свидетельствуют со всей
определенностью, что значительная часть малопосевщиков (особенно до
2 дес.) нанимала рабочих лошадей. Хозяйства со средними
посевами тоже использовали наем лошадей, но к этому прибегала
их сравнительно небольшая часть. В то же время наем лошади
хозяйствами с крупными посевами — редкое явление. Сдавали
рабочий скот в наем преимущественно крупные хозяйства.
Супряга использовалась всеми хозяйствами — ц крупными и
мелкими. Однако, как правильно отметила еще А. И. Хрящева,.
в практику супряги вплетались и элементы эксплуатации. «В
случаях, когда в супряге участвуют два хозяйства с неравными ре~
сурсами (один имеет и впрягает свой плуг и лошадь, а другой —
только лошадь), обычно имеет место еще особая компенсация:
того из них, кто вложил в дело не только рабочий скот, но и
инвентарь, со стороны того, кто участвовал только одним из этих
элементов»56»
56 А. И. X р я щ е в а. Указ. соч., стр. 43.
386

Таблица 39
Участие крестьянских хозяйств в найме-сдаче рабочего
скота (в %)*
Группа по посеву в 1922 г.
До 1 дес. . .
От 1 до 2 дес.
От 2 до 3 »
От 3 до 4 »
От 4 до 5 »
От 5 до 7 »
Свыше 7 дес.
Нанимали
рабочих
лошадей
58,п
34,4
16,6
13,6
9,8
8,0
1,6

Участвовали J
в супряге |
9,0
15,2
8,0
8,0
6,0
2,0
[ 8,0
Сдавали
лошадь
1,0
2,5
3,1
3,3
1,5
4,4
15,0
* А. И. Хрйщева. Указ. соч., стр. 43. Таблица составлена по материалам
5 волостей Киевской, Тамбовской, Самарской, Смоленской, Московской губерний,
В Никольской волости Курской губернии число хозяйств,
нанимавших лошадей, выросло в 1920—1922 гг. почти вдвое.
В 1922 г. среди хозяйств с посевом до 1 дес. лошадь нанимали
58%; среди хозяйств с 'посевом от 1 до 2 дес.—33%; от 2 до
4 дес,—19%; от 4 до 6 дес—11% 57.
О формах оплаты за пользование лошадью дают
представление данные упомянутого выше обследования 5 волостей за 1922 г.
Ценность этих данных заключается в том, что в них
зафиксированы не просто формы оплаты, но также их соотношение по
различным группам посевщиков (см. табл. 40).
Совершенно очевидно, что преобладали формы оплаты за
отработки и за хлеб. Денежная форма оплаты не получила
широкого распространения. При этом мелкие, слабые хозяйства
гораздо больше использовали отработочную форму оплаты. Если
мы вспомним, что подавляющее большинство хозяйств,
нанимавших лошадь, относится именно к хозяйствам с посевом до 2 дес,
то значение этой формы оплаты станет еще более наглядным.
Вряд ли надо пояснять важность этого обстоятельства.
Значительная часть бедняцких хозяйств, не имевших рабочего скота,
была вынуждена отдавать свой труд более зажиточным соседям.
Можно возразить, что среди средних и многопосевных хозяйств
также довольно значительно была распространена оплата за
лошадь отработками. Но здесь опять-таки надо помнить, что наем
лошади хозяйствами, имевшими свыше 4 дес посева,— явление
сравнительно редкое. В общей массе хозяйств, нанимавших
рабочий скот, они составляли небольшую величину.
Вместе с тем было бы неправильно делать вывод о том, что
безлошадные хозяйства шревращались в замаскированных бятра-
57 Я. Я к о-в лев. Деревня, как она есть, стр. 143.
25* 387

Таблица 40
Соотношение форм оплаты за наем лошади (в % к числу
нанимавших) *
Группа по посеву
За
отработки
За
деньги

Смешанная
оплата
бесплатно (у
родственников или
организаций)
До 1 дес. . ,
От 1 до 2 дес.
От 2 » 3 »
От 3 до 4 »
От 4 до 5 »
От 5 до 7 »
Свыше 7 дес.
46,7
36,0
29,1
30,7
29,1
28,1
42,4
29,5
36,9
43,1
44,1
45,5
53,1
42,4
2,9
2,6
2,2
0,8
1,8
12,7
19,6
18,4
18,1
21,8
12,5
9,1
Итого I 37,4 | 37,0 | 2,5 | 17,0
* А. Хрящева. Указ. соч., стр. 45.
8,2
4,9
7,2
6,3
1,8
6,3
6,1
ков, в «батраков с наделом». Конечно, этот процесс был куда
более сложным и многообразным. Об этом говорит большой
процент хозяйств, нанимавших лошадь за хлеб. Этот процент с
достаточной определенностью, как видно из табл. 40, растет по
мере увеличения площади посева.
Кроме того, следует учитывать, что очень часто лошадь
нанималась вместе с ее хозяином, выступавшим в качестве
рабочего. Существует громадная разница между рабочим с лошадью и
рабочим без лошади. Если владелец лошади нанимает
безлошадного соседа, то здесь налицо факт эксплуатации нанятого со
стороны нанимающего. Если же безлошадный нанимает и
лошадь и ее владельца, то в данном случае владелец лошади
скорее всего эксплуатирует безлошадного. Об этом достаточно
убедительно говорят условия, на которых владелец лошади
предоставлял свои «услуги» безлошадным.
«Зажиточные, пользуясь своим 'преимущественным
положением, берут за работу на своих лошадях для бедноты или
обработку ее пашни чрезвычайно высокую плату...» (Самарская
губерния) 58.
«Как отзывается на хозяйстве маломощного крестьянина
наем лошади для вопашки, может (показать хотя бы такой расчет,
проверенный в беседе с крестьянами разной степени
зажиточности.
Крестьянин Ермилин, у которого 4 десятины, примерно,
земли, за вспашку в два .паха заплатил до 15 пудов с десятины,
чтобы свезти — еще 7 пудов с десятины. А так как чужой на его
88 М. Прокопцев. «Поволжская деревня».— Сб. «Крестьянское хозяйство
за время, революции», стр. 60.
388.

земле работал, то урожай снять пришлось с десятины только
35 пудов. Остается с десятины 13 пуд....» (Тамбовская
губерния) 59.
Надо еще раз напомнить, что эти отношения по существу не
учитывались статистикой, они чрезвычайно сложны, запутаны,
замаскированы. Далеко не всегда они выявлялись и при самых
скрупулезных обследованиях. Арсенал маскировочных
объяснений широко показан в брошюре Я. Яковлева. Зажиточные
хозяева, предоставлявшие соседу «помощь» на кабальных условиях,
обычно объясняли и маскировали это так: «работаю из
жалости», «работаю по-сродственному», «помогаю своей лошаденкой
по-семейному», «помогаю по соседству», «подсобляю бедняку,
помогаю по-свойски», «из милосердия, за одолжение, за
спасибо»60.
Так же, как и в отношении лошадности, положение с безын-
вентарными хозяйствами несомненно предполагало наличие
факта аренды инвентаря. Значительная часть хозяйств, имевших
посевы, но не имевших инвентаря, была вынуждена арендовать
его. По данным упоминавшегося уже обследования 5 волостей в
1922 г., 14% всех сеющих хозяйств арендовали плуг, 20%
—молотилки61.
О значительном распространении аренды инвентаря в 1920—
1922 тт. свидетельствуют данные и других обследований. В
Никольской волости Курской губернии число хозяйств,
арендовавших плуги, сохи и бороны увеличилось с 94 в 1920 г. до 118 в
1922 г. Из безынвентарных хозяйств большинство арендовали
плуги, сохи и бороны. В Знаменской волости Тамбовской
губернии инвентарь арендовали 18,5% хозяйств, имевших рабочий
скот и 48,4% безлошадных хозяйств. «Общее количество
хозяйств, арендующих сельскохозяйственный инвентарь,
непрерывно растет» (Яропольская волость, Московской губернии) 62.
Сводные данные обследования отдельных волостей 7
губерний показывают увеличение доли арендовавших инвентарь
хозяйств с 23,9% в "1920 г. до 34,8% в 1922 г.63
Неравенство в отношении инвентаря неизбежно должно было
увеличиваться. Зажиточные крестьяне, как правило,
затрачивали несравненно больше средств на -приобретение инвентаря. Об
этом говорят данные широкого бюджетного обследования 1922/23
сельскохозяйственного года. По этим данным, беспосевщики
тратили на приобретение хозяйственного инвентаря 0,49 золотых
рублей. В то же время хозяйства с посевом от 8 до 16 дес. за-
69 Я. Я к о в л е в. Наша деревня, стр. 24.
60 Там же, стр. 22, 26.
*! А. X р я щ е в а. Указ. соч., стр. 47.
62 Я. Яковлев. Курская губерния.— Сб. «Крестьянское хозяйство за время
революции», стр. 17; о н же. Наша деревня, стр. 23; П. Г у р о в.
Московская губерния.— Сб. «Крестьянское хозяйство за время революции», стр. 39.
63 «Крестьянское хозяйство за время революции», стр. 1 (табл. 20),
389

трачивали 1,17 руб., хозяйства с посевом свыше 16 дес.—
2,12 руб. При этом беспосевщики и малопосевщики затрачивали
основную часть на транспортный инвентарь и хозяйственные
инструменты, а многопосевщики — на плуги и сложные
сельскохозяйственные машины64.
Мы видели, что большинство хозяйств с посевом до 2 дес. не
имело никакого пахотного инвентаря, а ведь без плуга или сохи,
без бороны участок в 1—2 дес. не обработаешь. Следовательно,
надо было занимать инвентарь. К такому найму больше всего
вынуждены были прибегать бедняцкие хозяйства.
В связи с переходом к нэпу стала постепенно увеличиваться
практика аренды земли. Это увеличение происходило в 1920—
1922 гг. медленно. По материалам ежегодно исследуемых 140
волостей 15 губерний, в 1920 г. арендовали землю 2,3%
крестьянских хозяйств. В 1922 г. их стало 3,3%, в 1923 г.—5% б5.
По обследованию отдельных волостей семи губерний, число
случаев внутринадельной аренды в 1920 г. составляло 1,9 на
100 хозяйств, а в 1922 г.—3,066.
В Прокшинской волости Псковской губернии в 1920 г.
хозяйства, бравшие землю в аренду, составляли 1,2%, в 1922 г.—
3,8% 67. Уже использовавшиеся нами материалы обследования
отдельных волостей 10 губерний показывают следующее. По пяти
производящим губерниям (Тамбовская, Саратовская,
Пензенская, Рязанская, Тульская) и Башкирской АССР .в 1920 г.
арендовали землю 338 хозяйств из 12 594, ;в 1923 г. арендовали землю
1102 хозяйства из 12 416. В 1920 г. наибольшее число
арендаторов приходилось на хозяйства, засевавшие от 4 до 6 дес. (136
хозяйств) и от 6 до 10 дес. (87 хозяйств). В 1923 г. основными
арендаторами были хозяйства, засевавшие от 2 до 4 дес. (349
хозяйств), от 4 до 6 дес. (361 хозяйство), от 6 до 10 дес. (253
хозяйства). В 1923 г. из 170 хозяйств, засевавших от 10 до 16 дес,
к аренде прибегало 58, из 16 хозяйств, сеявших свыше 16 дес,
аренду использовали 668.
По потребляющим губерниям (Владимирская, Московская,
Нижегородская, Новгородская) в 1920 г. арендовало землю
282 хозяйства из 6277, в 1923 г.—106 из 6494. В 1920 г.
наибольшее 'количество арендаторов приходилось на хозяйства,
засевавшие от 0,1 до 2 дес. (173 хозяйства) и от 2 до 4 дес. (95 хозяйств).
В 1923 г. при общем уменьшении числа арендаторов 'повысился
удельный вес второй из названных групп. Землю арендовали
64 «Статистический ежегодник 1922 и 1923 гг.» («Труды ЦСУ», т. VIII, вып. 5).
М., 1924, стр. 335*—347.
65. А. X р я щ е в а. Указ. соч., стр. 84.
66 «Крестьянское хозяйство за время революции», стр. 124 (табл. 19).
67 А. Графов. Современная деревня Псковской губернии.— Сб.
«Крестьянское хозяйство за время революции», стр. 64.
68 А. X р я щ е в а. Указ. соч. Приложение, табл. 1.
390

32 хозяйства с посевом от 0,1 до 2 дес. и 63 хозяйства с посевом
от 2 до 4 дес. Выросло число арендаторов-крупнопосевщиков69.
Эти материалы свидетельствуют о значительном росте
арендных отношений в производящих губерниях и, напротив, об их
уменьшении в губерниях потребляющих.
Арендой пользуются и маломощные слои крестьянства,
однако к 1923 г. несомненно возрастает удельный вес арендаторов
•с более крупными посевами. Любопытные данные о классовой
группировке арендаторов мы находим в материалах
обследования Знаменской волости Тамбовской губернии. Из хозяйств,
засевавших до 2 дес, арендовало землю 6,5%, из засевавших от
2 до 4 дес.— 14,6%, из засевавших от 4 до 6 дес.— 43,9%.
Крестьяне с посевом от б до 10 дес. .пользовались арендой в
подавляющем большинстве (77,6%), а с посевом свыше 10 дес.— все без
исключения70. Таким образом, аренда преимущественно
использовалась более зажиточными крестьянами и объективно
способствовала укреплению этого слоя.
Чрезвычайно важно выяснить вопрос о том, как обстояло дело
с наймом рабочей силы. Мы видели, что и в годы гражданской
войны, несмотря на юридическое запрещение, наем рабочей силы
сохранился.
После перехода к нэпу и юридического разрешения найма
рабочей силы, естественно, эти отношения стали развиваться.
Однако данные за 1921 —1922 гг. весьма скудны и противоречивы.
Данные использовавшегося выше обследования 10 губерний
показывают уменьшение числа хозяйств, нанимавших рабочую
силу71. Данные обследования отдельных волостей 7 губерний
говорят о том, что удельный вес таких хозяйств в 1922 г. по
сравнению с 1920 г. не изменился72. Не изменился их удельный
вес и в делом по РСФСР (по данным ЦСУ) 73.
Мало помогают и сведения, приводимые в «Материалах по
истории аграрной революции...» О найме рабочей силы
применительно к интересующему нас периоду «Материалы» содержат
сведения по трем волостям. В двух из этих волостей
обследование показывает полное исчезновение в 1922 г. практики найма
рабочей силы. В третьей волости, напротив, эта практика,
отсутствовавшая в 1920 г., появляется в 1922 г.74
Еще труднее и сложнее определить за 1921 —1922 гг.
динамику батрачества. Многие сообщения газет и различные
свидетельства говорят о том, что происходил рост батрацкой армии. Так, в
донской слободе Дьячкино, насчитывавшей около 200 дворов,
69 А. Х'р я щ е в а. Указ. соч., Приложение, табл. 2.
70 Я. Яковлев. Наша деревня, стр. 170—171.
71 А. X р я щ е в а. Указ. соч., Приложение, табл. 1 и 2.
72 «Крестьянское хозяйство за время революции», стр. 116 (табл. 11).
73 «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923», стр. 107.
J4 «Материалы по истории аграрной революции...», стр. 100—101, 120—,121,
278—279, 288—289, 670—671, 680—681.
391

в 1920 г. было 5 батраков, в 1922 г.— 7 (а в 1917 г. их было 65).
Заметный рост произошел к 1924 г.: батраков стало 2975.
Однако в нашем распоряжении нет достаточно достоверных
данных о росте найма рабочей силы в 1921 — 1922 гг. Сведений о
количестве батраков в деревне мало, констатировала «Правда»
в ноябре 1922 г.76
Скудность и недостоверность сведений по вопросам найма
рабочей силы в значительной степени объясняется тем, что
именно эти отношения маскировались особенно тщательно.
Сведения о батрачестве органам власти было крайне трудно
получить; в ряде мест батрачество существовало фактически
нелегально. Так, в слободе Дьячкино попытки комиссии Юго-
Восточного Бюро ЦК РКП (б) выяснить точное количество
батраков «столкнулись с сокрытием найма как со стороны
нанимателей, так и со стороны самих батраков... В станице Гиагинской
Кубано-Черноморской области количество батраков как в
станице, так и в волости неизвестно... Большинство батраков выдает
себя за квартирантов или родственников и обращается в волис-
полком только тогда, когда хозяин его выгоняет, ничего не
заплатив. Если зажиточный крестьянин и кулак скрывают батрачество
потому, что им это выгодно, то батраки вынуждены это скрывать
из страха перед безработицей»77.
Помимо указанных трудностей, определению отношений
найма рабочей силы мешало то, что статистика обычно учитывала
сроковых рабочих. Между тем ряд данных свидетельствует о том,
что на смену сроковому найму все больше приходил наем
сдельный и поденный. Примеры значительного увеличения в 1922 г.
поденного и сдельного найма за счет срокового приводили, в
частности, М. Прокопцев из практики Мало-Толкаевской волости
Самарской губернии и Я. Яковлев из опыта Никольской волости
Курской губернии78.
Таким образом, недостаточность данных не позволяет сделать
обоснованных выводов о процессе отношений найма рабочей
силы в 1921—1922 гг.79 Все же нам представляется несомненным,
что эти отношения развивались и ширились. Однако именно в
1921—1922 гг. (в отличие от последующих лет) в найме рабочей
силы не произошло еще резкого перелома.
Это нетрудно объяснить. Легализация найма рабочей силы,
законодательно оформленная в самом конце 1921 г., не могла
75 «Как живет и чем болеет деревня», стр. 30.
76 «Правда», 15 ноября 1922 г.
77 «Как живет и чем болеет деревня», стр. 31.
78 М, П р о к о п ц е в. Указ. соч., стр. 53.
79 Недостоверность и противоречивость данных о количестве батраков в
первые годы нэпа отмечал С. Г. Струмилин (С. Г. С т р у м и л и н. Проблемы
экономики труда. М., 1957, стр. 447—450). Ю.'Ларин в работе
«Сельскохозяйственный пролетариат СССР», изданной в 1927 г., приводил данные с
1924/25 г., ртмечая, что «за. более ранние годы данные оказались слишком
т

сразу дать заметных результатов. Общий упадок сельского
хозяйства, уменьшение числа крупнопосевных хозяйств также не
могли способствовать быстрому росту найма рабочей силы.
3. Некоторые особенности расслоения крестьянства
в 1921 — 1922 гг.
Расслоение крестьянства, происходившее в первые годы нэпа,
имело ряд отличительных особенностей.
Прежде всего следует еще и еще раз подчеркнуть то
обстоятельство, что переход к нэпу осуществлялся в условиях, когда
падение производительных сил сельского хозяйства достигло
апогея, когда нужда и разруха наложили огромный отпечаток
на все процессы, развертывавшиеся в деревне.
Голод и разорение оказали двоякое влияние на процесс
расслоения. С одной стороны, они ослабили в целом крестьянство
пораженных районов, привели к снижению товарности,
задержали выделение крупных хозяйств. С другой стороны, они
увеличили число безлошадных хозяйств, сделали бедноту более
зависимой от сохранившихся зажиточных соседей, усилили развитие
аренды земли, найма рабочей силы, аренды живого и мертвого
инвентаря.
Обязательным условием для классового расслоения
крестьянства является развитие рыночных связей, рост товарного
крестьянского хозяйства.
После перехода к нэпу восстанавливались рыночные связи,
нарушенные в годы войны. Уже XI конференция РКП (б) в
декабре 1921 г. отметила в качестве характерной черты
хозяйственной обстановки «образование внутреннего рынка, как результат
отказа от продразверстки»80.
Во время войны единый общероссийский рынок
дезорганизовался, раздробился на обособленные рынки. До революции
разница в ценах по различным внутренним торговым пунктам не
превышала 50%. В 1918—1920 гг. она гигантски выросла,
достигая 1500%. А к 1922 г. эта амплитуда цен снова резко
сократилась, дойдя до 150% 81.
Наиболее заметно оживилась местная торговля. Расцветали
базары и ярмарки, открывались лавки, крестьяне продавали
окот, хлеб, овощи, покупали железо, гвозди, инструмент. По
данным обследования 7 губерний, число крестьян, покупавших и
продававших хлеб, в 1920 г. осталось почти без изменения по
шаткими и отрывочными, чтобы можно было дать сколько-нибудь надежную
картину». Считая, что в 1924 г. было более пяти шестых
сельскохозяйственного пролетариата, имевшегося в 1927 г., Ю. Ларин полагал естественным,
что это количество наличествовало и до 1924 г. (Ю. Ларин.
Сельскохозяйственный пролетариат СССР. М.— Л., 1927, стр. 51—52),
80 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 588.
81 С. Д у б р о в с к и и. Указ. соч., стр. 319—320.
393;

-сравнению с 1917 г., а в 1922 г. это число выросло почти в
полтора раза82.
Политика партии была направлена на развитие товарного
хозяйства в деревне. «...Основной задачей торговой политики,—
говорилось в постановлении XI съезда РКП (б),—должно быть
стимулирование перехода крестьянства от потребительского к
товарному хозяйству, ибо только в таком переходе заключается
гарантия подъема производительных сил в сельском хозяйстве,
который, в свою очередь, является единственной гарантией
скорейшего выхода из экономического и финансового кризиса»83.
Однако товарность сельского хозяйства в самые первые
послевоенные годы (1921—1923) росла медленно. Производящие
губернии за это время (по данным обследований группы
губерний) даже снизили долю валового сельскохозяйственного
продукта, поступавшего в обращение. Здесь, несомненно, сказалось
влияние неурожая 1921 г. Зато в потребляющих губерниях
удельный вес товарной продукции значительно поднялся84. Именно
этим следует объяснить резкое падение доли добровольного
отчуждения в 1921/22 г.
Товарность земледелия еще далеко отставала от предвоенной.
Об этом говорят и данные о количестве перевезенных хлебных
грузов. Если в 1913 г. было перевезено 1248,1 млн. пуд.
хлебных грузов, то -в 1922 г.— только 420,4 млн. пуд., т. е. на 66,3%
меньше85.
В 1921/22 г. статистические данные о росте многопосевных,
многолошадных, многокоровных хозяйств еще не (показывают
значительного усиления деревенской верхушки. В
многоземельных районах (Сибирь, Кубано-Черноморье и др.) в 1921/22 г.
происходит даже дальнейшее сокращение численности хозяйств
с большими посевами, с большим количеством скота.
Более или менее заметное выделение зажиточной верхушки
можно проследить лишь в потребляющих губерниях Центра.
В силу специфических обстоятельств расслоение прежде всего
усилилось в потребляющих губерниях.
В производящих губерниях больше сказалось военное
разорение, там сильнее было падение производства, сильнее
сказалось влияние продразверстки. Наконец, в ?начительной части
именно этих районов свирепствовали неурожаи 1920 и 1921 гг.
Поэтому в потребляющих районах быстрее
восстанавливалась товарность, раньше стали расти крупнопосевные хозяйства,
раньше начался рост наемного труда.
Материалы о росте арендных отношений, найма живого и
мертвого инвентаря, несмотря на их неполноту, более убедитель-
но говорят об увеличении расслоения деревни.
82 «Крестьянское хозяйство за .время революции», стр. 109.
83 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 615.
84 «Сборник статистических -сведений по Союзу ССР. 1918—1923», стр. 418.
85 А. X р я щ е в а. Указ. соч., стр. 52.
.394

Можно, пожалуй, сделать вывод, что в 1921 — 1922 гг.
кулачество обратило свои усилия еще не столько на расширение
посевных площадей, увеличение скота, сколько на накопление
нужных средств. Кулак, столь основательно потрепанный в годы
военного коммунизма, не мог после перехода к нэпу усилиться
сразу по всем линиям. Кроме того, опасаясь ограничительных
мероприятий Советской власти, не прощупав возможностей для
своего роста, кулак не решался развернуться вовсю, стремился
маскировать свои действия.
Тем не менее рост кулачества, его активизация —
несомненны. Можно привести множество сообщений, фактов,
свидетельствующих об этом. Уже в августе 1921 г. из Вольского уезда
(Саратовская губерния) сообщали, что растет кулачество,
«постепенно, с опаской от своих, вырывающее попрятанный хлеб»86.
Яркую обобщенную картину возросшей наглости кулака
рисует С. Подъячев. Кулак заявляет бедняку: «Вот он я — гляди!
Был кулак допреж, буржуй. Обобрали всего. Капиталу решили.
Думали „готов, испекся". Ан-нет! А я — вот он, опять на ногах,
а ты как был беднота голая, так ей и подохнешь!» 87.
Руководитель земотдела Иваново-Вознесенской губернии
Голованов сообщал в Наркомзем:
«Уже к настоящему моменту имеются совершенно
определенно выкристаллизовавшиеся группы деревенской буржуазии, за-
гбирающие весьма крепко остальные слои деревни в свои цепкие
лапы»88.
«На сельских сходах идет лихорадочная распря между
малоземельными и многоземельными, доходящая часто до горячей
ругани»,— собощала уфимская газета «Власть труда».
«Расслоение деревни обнаруживается все резче и резче»89.
В Ставропольском уезде осенью 1922 г. отмечалось усиление
кулацких элементов, в «руках которых осталась значительная
доля урожая бедняков в виде оплаты за косьбу, молотьбу,
перевозку урожая, пахоту и проч.»90.
В сентябре 1922 г. «Беднота» посвятила целую страницу
борьбе с кулаками. Страница называлась «Против кулаков и
бывших помещиков». О содержании материала дают
представление названия статей: «Зубами рвут», «Кулаки зашевелились»,
«Нужна метла»91.
С 1922 г. рост и усиление кулачества отмечают партийные
организации на местах. Так, VII Донская областная
партконференция в октябре 1922 г. констатировала, что налицо «развитие и
86 «Правда», 5 августа 1921 г.
87 Там же, 25 ноября 1921 г.
88 Там же, 12 апреля 1922 г.
т Цит. по: «Правда», 12 июля 1922 г.
90 «Правда», 24 ноября 1922 г.
91 «Беднота», 15 сентября 1922 г.
395

укрепление собственнических мелкобуржуазных отношений» »
«экономическое усиление кулацких слоев»92.
Разорение крестьянства в результате неурожая 1921 г. кулаки
пытались использовать для закабаления бедноты. Они особенна
активизировались весной и летом 1922 г., когда крестьяне не-
урожайных районов находились в крайне тяжелом положении.
Летом 1922 г. получила распространение практика закупки
урожая на корню на тяжелых условиях93. По двум районам
Самарского уезда (Екатерининскому и Спасскому) было
обнаружено 169 кабальных сделок на посевы, дома, инвентарь 94.
В Ставропольской губернии крестьяне продавали десятину
посева за 9—10 пуд. пшеницы. А собрать с этой десятины можно
было до 100 пуд.95
Коммунистическая партия и Советское правительство активна
выступали против эксплуататорских поползновений кулачества,
защищая интересы бедноты. Большое значение имел
упоминавшийся в предыдущем разделе цекрет от 3 июля 1922 г. о
недействительности кабальных сделок. Передовая «Правды» «Против
ростовщичества», посвященная этому декрету, отмечала, что
неизбежен рост буржуазно-капиталистических отношений в
деревне, в том числе и ростовщичества. Однако диктатура
пролетариата направляла и будет направлять все развитие деревни на
другие рельсы96.
Партийные организации на местах возглавили кампанию па
расторжению кабальных сделок. Эта кампания, как сообщали
из Самары, поддержала бедноту и середняков, подняла
авторитет партии и Советской власти97.
После перехода к нэпу резко усилилось стремление крестьян
к земле, к тому, чтобы закрепить за собой большие и лучшие
участки. Об этой тяге имеются многочисленные свидетельства.
«Сейчас крестьянство буквально рвется к земле, лучшим
доказательством чего является с каждым днем увеличивающееся
количество земельных тяжб»,— писал В. Кураев в августе 1921 г.98.
«В деревне начинается настоящая борьба за землю»,—
констатировал П. Месяцев99.
Подтверждая эту же мысль, А. Берзин сообщал об увели-
92 «Восстановительный период на Дону. Сброник документов». Ростов н/Д.>
1962, стр. 185.
93 См., например, сообщение из Царицына.— «Правда», 8 июля 1922 г.
94 «Правда», 17 августа 1922 г.
95 «Известия ВЦИК», 9 июля 1922 г.
96 «Правда», 5 июля 1922 г.
97 ЦП А ИМ Л, ф. 17, оп. 267, ед. хр. 98, л. 144. Письмо секретаря Самарского
губкома Ив. Морозова за июль — август 1922 г. См. также «Правда»*
17 августа 1922 г.
w В. Кураев. Новый курс земельной политики.— «Правда», 6 августа
1921 г.
99 «О земле». Сборник статей, вып. 1. М., 1921, стр. 6.
396

чении количества спорных земельных дел, поступивших в
Центральное управление землеустройства (Центрозем). В 1919 г.
поступило 57 таких дел, в 1920 г.—721, в 1921 г. (по первое
ноября) — 727 10°.
Участились случаи захвата под запашку обрезов шоссейных
дорог. Это даже вызвало необходимость специального
распоряжения Наркомзема (сентябрь 1921 г.) 101.
«Усиливается тяга крестьян к земле, крестьяне стараются
возможно больше закрепить за собой земли и увеличить в то же
время площадь пашни, конечно, в зависимости от наличия
семян»,— сообщалось в отчетном письме Вологодского земотдела
(начало 1922 г.) 102.
Кулаки стремились использовать в своих целях и введение
платности за землеустройство, осуществленное после перехода
к нэпу, в 1922 г.
Поскольку бедняки не всегда могли оплатить расходы по
землеустройству, зажиточные крестьяне устраивали свои земли в
первую очередь, захватывая лучшие участки. Заведующий
Самарским губернским отделом землеустройства докладывал: «Из
опыта истекшего летнего-периода (1922 г.— Ю. П.) производства
землеустроительных работ за счет заинтересованного населения
усматривается, что беднейшая часть населения, при всем
желании землеустроиться, не может этого сделать вследствие
недостатка средств.
Более зажиточная часть крестьянства, оплачивая
своевременно землеустроительные работы, оказывается таким образом в
более благоприятных условиях, как в отношении времени и места
выдела, так и в отношении количества земли...» ,03
Жалобы на то, что плата за межевые работы тяжела для
маломощного крестьянства, содержатся и в ряде других сообщений
с мест104.
Идя навстречу требованиям трудового крестьянства, местные
организации в ряде случаев обеспечивали значительное
снижение платы за землеустроительные работы для беднейшего
населения 105.
На основании накопившегося опыта Наркомзем весной 1924 г.
обратился в Совнарком, отмечая, что с переводом землеустрои-
100 Там же, стр. 177.
101 «Сельскохозяйственная жизнь», 27 сентября 1921 г.
102 «Правда», 9 апреля 1922 г.
т ЦГАНХ, ф. 478, оп. 47, д. 64, л. 55.
104 См., например, заявление Переяславль-3 ал веского уездного земотдела во
Владимирский губернский отдел землеустройства, заявление Тамбовского
губземупра'вления в Наркомзем, докладную записку Гомельского губэем-
управления в Губэкасо и др. (ЦГАНХ, ф. 478, оп. 47, д. 64, лл. 56, 59, 80,
85 и др.)'.
т ЦГАНХ, ф. 478, оп. 47, д. 64, лл. 59, 86 и др.
397

тельных работ на хозрасчет беднейшее крестьянство оказалось
не в состоянии проводить эти работы. «Порядок непосредствен*
ной оплаты землеустроительных работ населением создает
зависимость землеустройства от наиболее зажиточной части деревни,
что иногда отодвигает на второй план землеустройство
бедняцких и середняцких слоев...» 106
В связи с этим ЦИК и СНК РСФСР приняли 22 сентября
1924 г. «Положение о кредите на производство
землеустроительных работ» 107.
Для маскировки своих действий кулачество пыталось
использовать и декрет В ЦИК и СНК РСФСР от 27 мая 1920 г. «Об
увеличении размера землепользования в трудовых
хозяйствах» 108. Декрет разрешал увеличение размеров
землепользования тем крестьянским хозяйствам, которые являлись
интенсивными, осуществляли коренные улучшения земельных угодий.
Предусматривалось, что этим декретом ни в коем случае не
должны воспользоваться кулаки. И в самом декрете и в
специальном циркуляре Наркомзема (циркуляр издан 21 августа
1920 г.) подчеркивалось, что хозяйство должно быть не только
интен-сивным, но и трудовым, обрабатывающим землю без
применения наемного труда 109.
Однако кулакам все же нередко удавалось использовать этот
декрет в своих интересах. Закон признавал интенсивными
хозяйствами как одиночные (хутора или отруба), так и общины
(например, общины с многопольными севооборотами) по.
В имеющихся в архиве (фонд Наркомзема) сводных
ведомостях и таблицах об интенсивных хозяйствах много данных об
общинах, подпадавших под действие декрета. Данные об
«интенсивных общинах» говорят о количестве земли, числе едоков,
трудоспособных, количестве земельных излишков на общину. Все
это не дает возможности определить наличие или степень
расслоения в общине. Можно предположить, что кулаки
располагали большими возможностями пользоваться земельными
излишками, имевшимися в таких общинах. Однако доказать это
обстоятельство крайне затруднительно.
Но если мы посмотрим на отдельные интенсивные хозяйства,
то увидим более определенную картину. Многочисленные сводки
и материалы губземотделов, хранящиеся в архивах, показывают^
что у значительной части интенсивных хозяйств превышение
земельной нормы было очень большим ш.
106 Там же, оп. 56, д. 67, лл. 1—2.
107 Там же, лл. 21—22.
108 СУ РСФСР, 1920, № 52, ст. 226.
109 Там же. ЦГАНХ, ф. 478, оп. 20, д. 35, л. 80; оп. 30, д. 46, лл. 4—5.
1,0 Там же, оп. 30, д. 46, л. 4.
111 См., например, ведомость интенсивных трудовых хозяйств по Брянской,.
Калужской, Костромской, Курской, Нижегородской, Самарской, Тульской,.
Череповецкой губерниям (сведения на осень 1921 и начало- 1922 г.).—-
ЦГАНХ, ф. 478, оп. 30, д. 46, л. 1.
398

В Вологодской губернии были интенсивные хозяйства, в
которых количество земли превышало районную норму на 12—15 дес.
и более112. В Курской губернии превышение нормы в ряде
интенсивных хозяйств составляло 7; 10; 12 дес. В Арзамасском уезде
Нижегородской губернии среди интенсивных были хозяйства
с превышением нормы в 20; 12; 10 и даже 30 дес; в Павловском
уезде—«с превышением на 8; 23; 33 дес, в Семеновском — на
18,5 дес В Ветлужском уезде Нижегородской губернии к 1 мая
1922 г. в интенсивные хозяйства был зачислен хутор Туманова
с превышением нормы на 25 дес113
Между тем многие из этих хозяйств отнюдь не проводили
коренных улучшений земельных угодий, как того требовал
декрет от 27 мая 1920 г. Так, по Владимирской губернии среди
интенсивных хозяйств не было ни одного с коренными улучшениями
земельных угодий114. Среди мотивировок, объясняющих
зачисление в интенсивные хозяйства, пестрят такие неубедительные
объяснения: «за желание вести многопольный севооборот», «за
уборку камней на полях», «за обязательство перейти на
многополье» и т. д. Встречались даже такие формулировки: «за
разведение мелкого животноводства» и «за обработку земли
сельскохозяйственными орудиями» 115.
Есть все основания полагать, что под маркой интенсивных
трудовых хозяйств скрывалось немало настоящих кулацких
хозяйств. Не случайно земработник из Витебска писал о тяге
самых зажиточных крестьян «к возврату отнятой у них земли
в 1918 и 1919 гг.; предлогом является устройство на них
культурных хозяйств» Пб.
Кулачество накапливало средства, используя множество
различных путей и способов. Я- Яковлев отмечал значение торговли
лошадьми, которая велась, как правило, беспатентно и давала
торговцам значительный барыш. «Несомненно, что лошадиный
барышник — это один из наиболее распространенных видов
нарастания кулака»117.
Важным средством «первоначального накопления» было
самогоноварение. Оно приняло широкие размеры особенно после
урожая 1922 г. Все те, кто знакомился с жизнью деревни в это
время, говорят о широкой распространенности самогоноварения,
о самогоне как средстве обогащения кулаков. Многие
зажиточные крестьяне придали этому прибыльному промыслу широкий
размах, пуская в ход десятки и сотни пудов хлеба.
112 Там же, лл. 55—58. Ведомость по Вологодской губ. на 1 ноября 1922 г
113 Там же, лл. 70, 82, 91,77.
114 Там же, л. 45.
115 Там же, л. 52 (Вологодская губерния), л. 82 (Арзамасский уезд
Нижегородской губернии), л. 56 (Вологодская губерния), л. 82 (Павловский уезд
Нижегородской губернии).
1,6 «Правда», 12 апреля 1922 г.
117 Я- Яковлев. Наша деревня, стр. 20.
399

В деревне возникают целые самогонные заводы. Один
самогонщик продавал 100 пуд. самогонного жмыха. «Сколько же
этому мерзавцу нужно было истратить муки, чтобы получить
такое количество этого продукта»,—с гневом писала «Правда»118.
Работник прокуратуры сообщал из Новочеркасска: «Нет
станицы, где не 1гнали бы самогон. В каждой станице имеется не менее
3 аппаратов» 119.
Таким образом, многочисленные и разнообразные
свидетельства говорят о росте и активизации кулака. Правдами и
неправдами кулачество усиливало свои позиции, накапливало средства
для дальнейшего наступления на бедноту. Действия Советской
власти сдерживали и ограничивали этот процесс, но не могли
его остановить. Пока сохранялось мелкое товарное производство,
пока крестьянство оставалось в своей массе единоличным,
неизбежным был и рост капиталистических элементов в деревне.
Поэтому с полным основанием XII Всероссийская
конференция РКП (б) (август 1922 г.) констатировала «рост элементов
так называемой „новой буржуазии" (торговцы, частные
арендаторы, различные свободные .профессии в городе и в деревне,
деревенское кулачество и т. д.)», говорила о развитии кулачества
в деревне120. А XII съезд партии (апрель 1923 г.) записал со
всей определенностью: «С развитием социально-экономических
отношений, создаваемых новой экономической политикой,
удельный вес кулачества более и более растет» 121.
Вместе с тем нет оснований полагать, что кулачество уже в
1921—1922 гг. выросло с какой-то разительной быстротой и
силой. Такой точки зрения придерживался, как уже отмечалось,
Ю. Ларин. Он уже летом 1923 г. утверждал, что кулацкая группа
за первые годы нэпа настолько окрепла, что приближается (а,
возможно, даже приблизилась) к восстановлению того
положения, которое она занимала до комбедов, после ликвидации
помещиков. По мнению Ю. Ларина, процент кулака за два года
нэпа увеличился вдвое122. Имеющиеся данные никак не
подтверждают этот вывод.
Подводя итоги наблюдениям о результатах расслоения
крестьянства в 1921—1922 гг., отметим еще раз, что переход к нэпу,
разрешение свободной торговли, допущение аренды земли и
найма рабочей силы повели к серьезным изменениям в расстановке
классовых сил среди крестьянства.
118 «Правда», 2 ноября 1922 г.
119 Там же, 1 декабря 1922 г.
120 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 669, 671.
121 Там же, стр. 746.
122 Ю. Ларин. Вопросы крестьянского хозяйства. М., 1923, стр. 39—40.
Следует отметить, что в дальнейшем Ю. Ларин стал доказывать, что за годы
нэпа кулачество выросло -совсем незначительно (см. Ю. Ларин.
Дореволюционные остатки в современном кулачестве.— «Большевик», 1927, № 22).
400

В деревне резко сказывалось неравенство в области владения
инвентарем и рабочим скотом. В условиях нужды и разорения,
острой нехватки инвентаря и рабочего скота число безлошадных
и безынвентарных хозяйств в первые годы нэпа увеличилось.
В деревне сохранялись и развивались отношения найма скота
и аренды инвентаря. Это являлось основой для дальнейшего
расслоения крестьянства.
Вместе с тем в условиях Советской власти, несмотря на
трудности первых послевоенных лет, укреплялась средняя
группа крестьян. Именно в нее вливались новые хозяйства и снизу и
сверху. Известное поравненне по земле, достигнутое после
революции, сохранялось.
Процесс общего укрепления крестьянских хозяйств
убедительно характеризуют данные динамических переписей, приведенные
А. Челинцевым, В. Матюхиным, И. Никишиным (см. табл. 41).
К сожалению, эти данные сопоставляют 1920 и 1924 гг., минуя
1922 г.
Таблица 41
Движение крестьянских хозяйств по посевным группам в 1920—1924 гг.*
Губерния
Посевная групп;
беч
noceia
ДО
2 дес.
от 2 до
4 дес.
от 4 до
6 ДОС.
от Г, дп
10 дес.
от 10 д-
16 дес.
>т IG до
23 дес.
свыше
25 дес.
Процент перешедших в другие группы *
Алтайская . .
Донская область
Саратовская . .
Орловская . . .
Вятская ....
Ярославская . .
Смоленская . .
~-31
+34
4-23
-г 75
-г 35
-г-25
-43
+ 15
+26
+24
+72
+2»)
+31
+46
—11
+20
+13
4-43
+25
-12
+18
—30
+ 7
— 3
+27
+ 2
— 6
— 1
—39
—13
—18
-г 5
—33
-51)
—32
-48
—26
—15
— 8
—50
—
—
—41
—41
—11
—
—46
—
—
-25
—48
—50
* А. Чслинцев, В. Матюхин, И. Никишин. Динамика крестьянского хозяйства.
М., 1928, стр. X (1924 г. дан по отношению к 1920 г. При этом 1920 г. принят за 100%).
** +'означает^переход в Еысшую группу, а — означает переход в низшую.
Мы видим, что происходящие подвижки идут вверх от
низших групп к средним и вниз от высших групп опять-таки к
средним.
Тенденция к осереднячиванию, рожденная в результате
революции, не была нарушена. С переходом к нэпу отнюдь не
произошло возвращения к процессам дооктябрьской деревни — к
размыванию среднего слоя и резкому росту крайних сил.
Средние слои крестьянства, столь заметно выросшие за годы
революции, оказались устойчивыми. Середняк по-прежнему
оставался главной фигурой деревни.
26 Ю. А. Поляков

Глава VIM
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ ДЕРЕВНИ
В 1921—1922 гг.
1. Советы в новых условиях
С окончанием гражданской войны наступила новая полоса в
деятельности Советов, в том числе и деревенских. Был взят курс
на преодоление недостатков, обусловленных войной, когда
работа сосредоточивалась в узких исполнительных органах. Уже в
начале 1921 г. ВЦИК указывал: «Прекращение военных действий
на всех фронтах Республики и наступающая полоса мирного
строительства повелительно диктует вовлечение широких
трудящихся масс в созидательную работу, активное участие в которой
лежит в основе Конституции РСФСР» К
Для обеспечения систематического обновления и расширения
Советов нужно было проводить их регулярные перевыборы.
Однако жизненная практика показывала, что возникший сразу
после революции замысел проведения максимально частых
перевыборов является нереальным, отрицательно отражается на
деятельности местных Советов.
Уже во время гражданской войны вместо намеченных
Конституцией 1918 г. сроков проведения перевыборов последние
стали проводиться с более значительными интервалами.
После перехода к мирному строительству эта обусловленная
практикой, реальной обстановкой тенденция сохранилась.
По Конституции 1918 г. были установлены следующие сроки
проведения съездов Советов: для области — не реже двух раз в
год, для губернии и уездов — раз в три месяца, для волости —
раз в месяц. IX съезд Советов определил, что созыв губернских,
уездных, волостных .съездов Советов должен проводиться раз в
год. Перевыборы городских и сельских Советов также должны
были осуществляться раз в год2.
Такое изменение сроков созыва съездов и проведения
перевыборов не являлось ущемлением демократических прав
трудящихся. Напротив, не столь частые перевыборы позволяли вести
1 СУ РСФСР, 1921, № 11, ст. 72.
2 Там же, 1922, №4, ст. 44.
402

повседневную работу более четко и организованно, давать
массам возможность управлять государством не только путем
голосования, а конкретной, практической деятельностью.
После окончания войны стала расширяться компетенция
местных Советов, им предоставлялись новые права в
хозяйственном и культурном строительстве. В 1922 г. были приняты новые
положения о сельских Советах, об уездных, волостных,
губернских советских органах и др.3 Эти положения на основе
накопленного опыта, в соответствии с новыми условиями и задачами
определяли функции и компетенцию Советов.
Постановление ВЦИК от 27 октября 1921 г. предусматривало
значительное сокращение штатов в государственном аппарате.
К началу 1922 г. штаты уездных исполкомов были сокращены
на 80%, а губиспол^омов— на 60% 4.
* Как и в годы гражданской войны, на местах оставалось
распространенным смешение функций партийных организаций и
Советов. XI съезд партии, состоявшийся весной 1922 г., отметил,
что правильное разделение труда между партийными и
советскими учреждениями, точная размежевка прав и обязанностей тех
и других являются «важнейшей задачей времени». Съезд указал,
что парторганизации ни в коем случае не должны вмешиваться
в повседневную текущую работу хозяйственных органов,
обязаны воздержаться от административных распоряжений в области
советской работы. Направлять деятельность этих органов, но не
обезличивать их, обеспечивать устойчивое руководство
советскими учреждениями, но не заменять их — так ставила партия
вопрос5.
Однако эту застарелую болезнь нельзя было вылечить
быстро. Нехватка кадров, слабость их подготовки, срочность и
напряженность выполнения встававших на местах задач снова и
снова приводили к тому, что коммунистам, формально не
работавшим в советских и хозяйственных органах, приходилось
брать на себя львиную долю нагрузки, а порой и подменять эти
учреждения. Кое-где партийный и советский аппарат фактически
даже сливались. Например, в Курской губернии многие укомы
почти полностью входили в состав уисполкомов. Впрочем,
бывало и обратное явление —формальное взаимное
представительство 6.
3 Положения об уездных съездах Советов и их исполнительных комитетах,
о волостных съездах Советов и волостных сельских Советах, о сельских
Советах утверждены ВЦИК 26 января 1922 г. (СУ РСФСР, 1922, № 10,
ст. 91, 92, 93). Положение о губернских съездах Советов и губернских
исполнительных комитетах утверждено ВЦИК 31 октября 1922 г. (СУ РСФСР,
'1922, jsfo 72-73, ст. 907).
4 «Постановление Президиума ВЦИК по вопросу о пересмотре учреждений
РСФСР». М., 1922, стр. 42—44.
5 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 627—628.
6 «'Правда», 14 января 1922 г.
26* 403

Советский аппарат в аерьые годы нэпа оставался слабым,
засоренным. В. И. Ленин в конце 1922 г. писал, что аппарат у
нас «из рук вон плох», что он «в сущности, унаследован от
старого режима, ибо переделать его в такой короткий срок,
особенно при войне, при голоде и т. п. было совершенно невозможно»7^
Именно поэтому такой большой заботой В. И. Ленина, партии
после перехода к нэпу была борьба за улучшение советского
аппарата, за преодоление недостатков в его работе, изживание
бюрократизма. Партия считала, что основным средством
решения этой проблемы было максимальное участие в работе
государственного аппарата широких трудящихся масс. В. И. Ленин
называл это средство «чудесным», говорил, что таким средством
ни одн.о капиталистическое государство не располагало и
располагать не может. «Это чудесное дело — привлечение
трудящихся, привлечение бедноты к повседневной работе управления
государством» 8.
Каждый год десятки тысяч делегатов участвовали в
губернских, уездных, волостных съездах Советов. Только в
последнем квартале 1921 г. в 6683 волостях (по 52 губерниям
РСФСР) состоялось 11 842 волостных съезда Советов. В этих
съездах участвовало 416 677 человек. В работе уездных съездов
(по 55 губерниям и областям РСФСР) участвовало в 1921 г.
96 208 человек9.
В составе сельских Советов РСФСР в 1922 г. (сельсоветов
насчитывалось около 80 тыс.) было 484 тыс. человек10. Подав-
'ляющее большинство из них (94,3%) составляли крестьяне11.
Среди членов сельсоветов был весьма высок процент
неграмотных, а люди с низшим образованием составляли абсолютное
большинство. По 18 губерниям и областям в 1922 г. среди членов
сельсоветов было 11,6% неграмотных и 86,6% с низшим
образованием. В волостных исполкомах неграмотных было меньше —
1,3%, а среди членов волостных исполкомов лица с низшим
образованием составляли 94,4% 12.
На губернских съездах Советов удельный вес коммунистов,
как и в годы гражданской войны, оставался преобладающим.
На уездных съездах коммунисты с 1922 г. имели больше
половины состава, а на волостных съездах они все еще составляли
меньшинство. Однако и здесь в первые годы нэпа имелась зна-
7 В. И. Л е н и н. Полл. собр. соч., т. 45, стр. 347.
8 Там же, т. 34, стр. 313.
9 «Пять лет власти Советов». М, 1922, стр. 41; «Советы, съезды Советов и
исполкомы». М., 1924, табл. 11, стр. 96—97.
■ш- Точные данные по всем губерниям отсутствуют. Вышеприведенная цифра
исчислена Статотделом НКВД путем распрюстранения средних величин на
> всю территорию РСФСР («Советы, съезды Советов и исполкомы», стр. 59).
11 Рабочие в 1922 г. составляли 3,4% всех членов сельсоветов, служащие —
2,3% («Советы, съезды Советов и исполкомы», табл. 2, стр. 73).
12 «Советы, съезды Советов и исполкомы», стр. 8, 9, 19.
404

Таблица 42
Партийный состав губернских, уездных и волостных
съездов Советов (в %) *
1920 г. 1921 г. 1922 г.
Губернские съезды Советов
Коммунисты и кандидаты в члены РКП (б)
Члены других партий
Беспартийные
Уездные съезды Советов
Коммунисты и кандидаты в члены РКП (б)
Члены других партий
Беспартийные
Волостные съезды Советов
Коммунисты
Беспартийные
78,6
0,2
21,2
43,0
0,7
56,3
' —
75,8
0,1
25,1
44,0
0,3
55,7
78,8
0,0
21,2
54,4
ОД
45,5
11,7
88,3
* «Избирательная кампания по выборам в Советы РСФСР. 1924—1925», вып. II.
М., 1925, стр. 24, 58.
чительная прослойка коммунистов. Об этом свидетельствуют
данные, приведенные в табл, 42.
В составе уездных и губернских исполкомов удельный вес
коммунистов, несколько снизившийся в 1921 г., затем (в 1922 г.)
снова «повысился 13.
В губернских и уездных исполкомах в 1922 г. члены и
кандидаты в члены РКП (б) составляли абсолютное большинство
(соответственно 91,0 и 81,2%). В волостных исполкомах
коммунистов в 1922 г. было меньше половины (40,1%), а в сельсоветах —
6,1% 14. Таким образом, в низовых органах власти
(сельсоветах)— явное и огромное преобладание беспартийной
крестьянской массы. Это в полной мере относится и к волостным съездам
Советов. В волостных исполнительных органах власти удельный
вес коммунистов достигал примерно половины, в составе
участников уездных съездов Советов удельный вес коммунистов
превысил половину. А в уездных исполкомах, на губернских съездах
Советов и в губисполкомах преобладание коммунистов было
полным.
Такое исторически сложившееся соотношение давало
возможность вовлекать в работу Советов широкие массы беспартийного
крестьянства, обеспечивало правильное направление работы
Советов -снизу доверху.
13 «Советы, съезды Советов и исполкомы», стр. 35, 63.
14 Там же, стр. 62.
405

Конечно, на пути вовлечения трудящихся крестьян в работу
местных органов власти было много трудностей. Одна из них
заключалась в плохом материальном обеспечении низовых
советских работников. По свидетельству М. Болдырева, низовой
советский аппарат в первые годы нэпа фактически почти не
получал государственного обеспечения 15. По другому
свидетельству, оплата работников сельсоветов до 1924/25 г. производилась
за счет самообложения, в натуральной форме 16. Дело доходило
до того, что члены волнсполкомов «кормились по дворам» 17.
Отсутствие «подходящего», как выражались крестьяне,
жалованья не стимулировало крестьян к тому, чтобы вести активную
выборную работу, ибо участие в работе волостного исполкома
или сельсовета, естественно, сказывалось на хозяйстве. Тем не
менее значительная часть крестьян-домохозяев сочетала
выполнение выборных обязанностей в волисполкомах и сельсоветах с
ведением своего хозяйства. В литературе и источниках имеется
немало таких примеров 18.
В мирных условиях в деятельности Советов на первый план
выдвинулись новые проблемы: проведение нэпа, подъем местной
экономики, развитие сельского хозяйства, землепользование и др.
Вопросы конкретной экономической деятельности стали
определять основное содержание их работы.
И, следует заметить, те сельсоветы, волисполкомы, которые
умело помогали крестьянам в решении их насущных
хозяйственных вопросов, правильно проводя в жизнь указания партии,
пользовались особо высоким авторитетом среди крестьянства.
В станице Ильинской на Кубани волисполком организовал
зерноочистительный пункт, провел землеустройство, наладил
благоустройство станицы, развернул ремонт колодцев,
мобилизовал население на приведение в порядок мостов и дорог,
отремонтировал больницу и т. д.
В станице Гиагинской (Кубано-Черноморская область) вол-
исполком успешно провел землеустройство, наладил снабжение
дровами школ, больницы, детдома, произвел ремонт школ и
обеспечил их учебными пособиями. Борясь за повышение культуры
земледелия, волисполком наладил засев показательного поля в
70 дес, в связи с эпидемией скота пригласил ветеринарного
врача и ветфельдшера. Исполком волостного Совета постоянно
отчитывался о своей работе на районных и станичных собраниях.
15 М. Б о л ды р е в. Новая волость. М., 1924, стр. 22.
16 «Ячейка и Советы в деревне». Сб. статей и материалов. М.— Л., 1925,
стр. 39.
17 М. Болдырев. Указ. соч., стр. 23.
18 Например, председатель Я-рополЫского волисполком а член партии Григорий
Федорович Акифьев работал вместе с женой в своем середняцком хозяйстве,
имея 4 дес. пашни, лошадь с жеребенком, корову с подтелком, овец, кур
и т. п. Свое хозяйство имел и секретарь волисполкома И. Б. Котов (см.
Ф. К р ет о в. Деревня после революции. М., 1925, стр. 74, 99).
406

Не случайно крестьяне говорили, что волисполком пользуется
авторитетом и доверием «за свою работоспособность и
правильный подход к населению» 19.
Положение о сельских выборах, утвержденное ВЦИК 26
января 1922 г., конкретно и непосредственно направляло деятельность
уездных, волостных и сельских Советов прежде всего на решение
задач восстановления и подъема сельского хозяйства. В
дальнейшем (в 1924 г.) были утверждены новые положения об уездных,
волостных съездах Советов и исполкомах, о сельских Советах.
Права и функции местных Советов были расширены, задачи в
области руководства хозяйственной жизнью — конкретизированы.
Перевыборная кампания 1922 г. привлекала большое внимание
общественности. Она проводилась в соответствии с Инструкцией,
изданной ВЦИК в августе 1922 г.20 Ряд сообщений
свидетельствует о том, что интерес крестьян к деятельности Советов, к
перевыборам поднялся, активность населения возросла. Секретарь
Самарского губкома И. Морозов констатировал в ноябре 1922 г.:
«Общая характеристика отношения населения к выборам
Советов такова: крестьянское население активно стремится к
власти...»21. Эту активность проявляла не только передовая
общественность деревни, но и кулачество. Почти повсеместно отмечалась
активность кулаков, «тяга кулаков к власти» 22.
Однако итоги избирательной кампании показали, что многие
сообщения печати («Крестьянство проявляет большой интерес к
выборам», «С подъемом прошли перевыборы» и т. п.) рисовали
излишне радужную и оптимистическую картину.
В 1922 г. на выборы в сельские Советы явилось немногим
более 22% избирателей23. Имелись уезды (например, Кинешем-
ский, Макарьевский Иваново-Вознесенской губернии; Солига-
личский Костромской губернии; Армавирский Кубано-Черно-
морекой губернии; Варнавинский Нижегородской губернии
и др.), где в 1922 г. голосовало менее 15% избирателей24.
Правда, на следующий, 1923 г., процент явки избирателей
значительно повысился, перевалив за 37. Но и это было весьма
невысоким показателем. Подобные данные не могли не тревожить!
Советская Конституция предоставляла трудящимся широчайшие
права. Все трудящееся население имело полную возможность
самым активным и действенным образом участвовать в
государственном управлении (как известно, Конституция лишала избира-
19 «Как живет и чем болеет деревня». Ростов к/Д.— Москва, 1924, стр. 70.
20 «Справочник партийного работника», вып. III. M., 1923, стр. 257—259.
21 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 267, д. 98, л. 132.
22 См., например, «Правда», 14 и 22 ноября, 2 декабря 1922 г. и др.
23 По данным из 60% уездов РСФСР (А. И. Лелешкин. Указ. соч.,
стр. 38).
24 «Советы, съезды Советов и исполкомы», табл. 1, стр. 71—72.
407

тельных прав нетрудовую часть населения, но эта часть была
ничтожна; процент граждан, отстраненных от участия в выборах в
сельсоветы в 1922 г. по 8 губерниям и национальным областям
РСФСР, составлял 1,4%) 25. Однако образовался разрыв между
правом, возможностью и практическим использованием этого
права, этой возможности.
Тот факт, что в 1922 г. более трех четвертей сельских
избирателей не участвовали в выборах, был настолько серьезен, что на
нем следует остановиться подробнее.
Статбюро НКВД объясняло низкий процент участия сельского
населения в выборах «самоустранением женщин». По
выборочным данным, участие женщин в выборах было крайне
незначительным. Женщины, составлявшие более половины избирателей,
фактически не превышали одной седьмой от числа
участвовавших в выборах граждан26.
Ф. Кретов на примере Яропольской волости объяснял слабое
участие крестьян в выборах недостаточной привычкой к
избирательным делам. «Крестьяне еще не освоились с избирательными
порядками и к сельским собраниям относятся по старинке,
отряжая на них по одному со двора»27.
Все эти обстоятельства — и слабое участие женщин, резко
снижавшее общие показатели, и отсутствие избирательных
традиций— несомненно играли свою роль. Но главное заключалось
в серьезных недостатках работы Советов на селе, недостатках,
которые были глубоко и беспощадно вскрыты партией.
В первые послевоенные годы деятельность Советов не
удовлетворяла население. Значительная часть Советов не
перестроилась, продолжала действовать методами военного
коммунизма, не сосредоточила должным образом свое внимание на
живой практической работе, а выполняла административные,
главным образом фискальные функции 28, не вовлекала в свою
деятельность широкий актив.
XII съезд партии обратил особое внимание на состояние
советского аппарата. «Советский аппарат, несмотря на то, что он
представляет наилучшую форму обеспечения интересов
рабочего класса и крестьянства, будучи заполнен человеческим
материалом, доставшимся Советской республике от буржуазно-царист-
25 «Советы, съезды Советов и исполкомы», табл. 1, стр. 71—72.
26 Там же, стр. 6.
27 Ф. К р ето в. Указ. соч., стр. 73.
28 Приведем один характерный пример о том, как увлечение Советов
фискальными функциями отражалось на проведении выборов. В сборнике
материалов о работе Советов и ячеек в деревне сообщается, что поскольку сходы н
собрания чаще всего во многих местах собирались для проведения
раскладок по налогу, объявления распоряжений и пр., крестьяне шли и на
выборные собрания неохотно: «Опять какой-нибудь налог»,— говорили они
(«Ячейки и Советы в деревне», стр. 28).
40S

ского прошлого, не может не носить глубочайших его следов.
При наличии огромного процента неграмотных, при низком
культурном уровне страны этот аппарат в силу своего
бюрократического извращения не может полностью развернуть своего
значения главного передаточного механизма от партии к крестьянским
массам.
Волостной и сельский аппарат Советской власти в
значительной части заполнен теми элементами деревенской полуинтеллн-
генции, которые исстари были связаны преимущественно с
зажиточными слоями деревни и которые приносят и в советский
аппарат навыки крепостнической грубости, презрения к крестьянству
и его нуждам, высокомерного пренебрежения к его темноте,
неграмотности, неумению разобраться в советском аппарате»29.
В условиях нэпа в связи с ростом зажиточных элементов
опасность и возможность проникновения буржуазного влияния
на советский аппарат увеличились. Все это потребовало от
партии в дальнейшем, начиная с 1924/25 г., развернуть борьбу за
оживление деятельности Советов, за решительную перестройку
их работы.
Центральный Комитет партии постоянно заботился о том,
чтобы беспартийные крестьяне могли высказать свое мнение во
всех советских инстанциях. Многочисленные материалы местных
и центральных съездов Советов показывают, насколько широко,
свободно представители крестьянства использовали эту
возможность.
28 декабря 1921 г. пленум ЦК ВКП(б) постановил «поручить
т. Калинину с правом замены т. Смидовичем под его личной
ответственностью следить за тем, чтобы беспартийные члены
ВЦИК достаточно часто (и во всяком случае при всяких
вопросах, сколько-нибудь затрагивающих интересы крестьянства)
собирались отдельно и могли своевременно подать свое мнение»30.
Несмотря на все недостатки работы советского аппарата на
местах, крестьянство считало Советскую власть своей, родной
властью. Оно видело, что власть Советов защищает интересы
крестьян, оказывает помощь трудящимся, стремится к тому,
чтобы обеспечить народу счастливую и зажиточную жизнь,
стремится вовлечь крестьян в политическую жизнь, поднять на селе куль-
ТУРУ> распространить знания. Крестьянство видело также, что
Советская власть и Коммунистическая партия настойчиво борются
за преодоление недостатков. И выступая против многих
недостатков и искривлений, крестьянство тем самым помогало
Советской власти улучшить свою работу. Хорошо об этом сказал
Я. А. Яковлев:
29 «КПСС в резолюциях...», ч. I. стр. 746--747.
80 ЦПА ИМ Л, ф. 17, оп. 2, д. 75, л. 3.
409

«...Крестьянин признает Советскую власть своею, вопреки
волоките, грубости, презрению к крестьянину и его нуждам,
которые часто приносят с собой в наш советский аппарат люди цари-
стско-крепостнического прошлого... Чем ближе крестьянину
Советская власть, чем больше он считает ее своею, тем
чувствительнее он ко всякому нарушению того, что он считает своим
правом, особенно ко всяким проявлениям барского пренебрежения,
к его темноте, неграмотности, неумению разобраться в том или
ином винте советского аппарата»31.
2. Деревенские парторганизации
Первые годы нэпа были сложным и трудным временем для
деревенских партийных организаций. Это были годы укрепления
сельских партийных организаций, но укрепления, проходившего
трудно и болезненно.
Подавляющее большинство коммунистов деревни, как и
подавляющее большинство всей партии, правильно оценило
переход к нэпу, поддержало решения X съезда партии, активно
включилось в напряженную работу по решению новых задач. Однако
некоторая часть крестьян, находившихся в партии, проявила в
связи с переходом к нэпу сомнения и колебания. Люди, идейно
незрелые, политически неустойчивые, полагали, что нэп означает
отказ от борьбы за победу социализма. Отсутствие
революционной стойкости, стремление к порыву без умения и желания
работать систематически, целеустремленно, растерянность в
минуты отступления — все эти качества, как неоднократно отмечал
В. И. Ленин, присущи мелкой буржуазии. Не случайно, что
растерянность и колебания, охватившие часть партии после перехода
к нэпу, острее и значительнее всего сказались в среде крестьян.
Немало крестьян, состоявших в партии, и даже отдельные
местные партийные организации допускали неправильные оценки и
толкования нэпа.
«Обзор организаций РКП», опубликованный в «Правде»,
сообщал, что Темниковская и Моршанская парторганизации
Тамбовской губернии «увидели в новой экономической] политике
капитуляцию перед капитализмом». В Самаре нэп оценили, как
«определенный уклон вправо и особенно отрицательно отнеслись
к свободной торговле»32.
В связи с переходом к нэпу в течение 1921 г. некоторое число
крестьян заявило о своем выходе из партии33. По данным из 15
Я. Яковлев. Деревня как она есть. М.—Л., 1925, стр. 128—129.
«Правда», 14 января 1922 г.
Выход крестьян из партии отмечается в материалах ряда местных
партийных организаций. Так, в материалах о работе Архангельского губкома
410

губерний, среди лиц, добровольно вышедших из партии,
крестьяне составили 43%. Это были главным образом молодые
коммунисты, вступившие в партию в 1919—1920 гг.34
Из партии выходили прежде всего те, у кого были
неправильные, капитулянтские представлен-ия о нэпе, а также люди,
решившие при нэпе заняться своим хозяйством и считавшие, что
пребывание в партии препятствует этому намерению.
Ем. Ярославский сообщал из Сибири, что многие деревенские
коммунистические ячейки, возникшие после разгрома Колчака,
«конечно являются крайне неустойчивыми; при новой
экономической политике они целиком устремляются на укрепление своего
единоличного хозяйства»35. Обрастают «хозшерстью» — так
говорили о подобных «коммунистах» в начале 20-х годов.
XI съезд партии отметил это явление. В резолюции съезда «Об
укреплении и новых задачах партии» говорилось: «Часть „комму-
нистов"-крестьян с мелкобуржуазной психологией начинает
отходить от партии, ибо партия только стесняет их, как мелких
хозяев»36.
В годы войны в результате непрерывных мобилизаций на
фронт значительно ослабло руководство многих партийных
организаций. Это повлекло за собой ослабление партийной работы.
В ряде губерний и уездов в 1921 г. выявилась крайняя
запущенность работы и неспособность местного руководства выправить
положение. Летом 1921 г. ЦК и ЦКК отметили «крайне упадочное
состояние партийной и советской деятельности в Симбирской
губернии, граничащее с развалом и разложением». В губернское
руководство проникли мещанские элементы57.
В «Обзоре организаций РКП», опубликованном в «Правде*
:(по материалам за сентябрь — октябрь 1921 г.), констатирова
лись «распад и замирание партийной деятельности» в Пензенской
губернии, особенно в Пензенском, Наровчатском и Чембарском
уездах. Тяжелым было положение в Рыбинской и особенно в
Самарской губернии38.
Центральный Комитет оказал действенную помощь этим
организациям, помог укрепить руководство. В Самарской губернии
ЦК снял руководящих работников и направил туда опытные
партийные кадры. Положение в губернской организации выправи-
констатировалось, что зимой и летом 1921 г. в Архангельской губернии
замечался выход многих членов из партии, главным образом крестьян (ЦПА
ИМЛ, ф. 17, оп. 13, д. 22, л. 56).
34 «Известия ЦК РКП(б)», 1922, № 11-12, стр. 30, 35.
35 Ем. Я р о с л а в с к и й. По Сибири.— «Правда», 23 апреля 1922 г.
36 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 621.
87 «Правда», 1 июля 1921 г.
38 «Правда», 12 января 1922 г.; «Одиннадцатый съезд РКП (б).
Стенографический отчет». М., 1961, стр. 54.
411

лось. Положительные результаты дало укрепление руководства в
Симбирской и других губерниях39.
Все эти трудности с наибольшей остротой ощущались в 1921 г.
и в первые месяцы 1922 г. Однако постепенно все заметнее
сказывалось укрепление и оздоровление партийных организаций.
В Угличском уезде Рыбинской губернии (парторганизация по
составу крестьянская) после перехода к нэпу «упадочное
настроение охватило не только партийную массу, но и ответственных
уездных работников». Однако эти тяжелые месяцы остались
позади. Началось оздоровление и укрепление партийной
организации40. Из Калужской организации сообщали: «Наблюдавшийся
когда-то разброд в отношении к нэпу улегся»41.
Орготдел ЦК РКП (б) в конце 1922 г. констатировал, что
«...в деревне наблюдается в общем оживление работы и внесение
в ее содержание плана и руководства»42.
Важное значение для работы деревенских парторганизаций
имела чистка партии. Она проводилась во второй половине 1921 г.
Чистка коснулась крестьян больше, чем представителей других
классов и социальных групп. По данным, приводившимся на XI
съезде партии, из 142 тыс. человек, исключенных из рядов
РКП (б) и 18 тыс. добровольно вышедших из партии43, крестьяне
составляли 45%. Из каждой сотни рабочих-коммунистов в
результате чистки выбыло 17 человек, а из каждой сотни
крестьян— 42 человека. В земледельческих губерниях из общего
количества рабочих, состоявших в рядах партии, было исключено
19%, крестьян —39% 44.
Чистка партии несомненно оздоровила состав партийных
организаций в деревне. В коммунистических рядах остались верные
борцы революции, те, о которых взволнованно и сильно
говорилось в обращении ЦК РКП (б) о чистке — «десятки тысяч
крестьян, неразрывно связанных с деревенским черноземом,
принесших с собой святую ненависть к .помещикам и богачам,
любовь к труду и .преданность делу революции». Из числа этих
«ценнейших элементов действительно трудящихся деревни,
действительно вышедших из среды деревенской бедноты» партия и
впредь черлала «полными 'пригоршнями организаторов и
хозяйственников, строителей нового экономического уклада».
39 «Правда», 12 января 1922 г.; .«Одиннадцатый съезд РКП (б).
Стенографический отчет». М., 1961, стр. 54—55.
40 «Правда», 19 августа 1922 г.
41 Там же, 27 августа 1922 г.
42 «Известия ЦК РКП (б), 1923, № 1 (49), стр. 37.
43 По более полным данным, в результате чистки из рядов партии выбыло ir
было исключено 169 748 человек —24,8% состава РКП (б) («Всероссийская
перепись членов РКП 1922 года», вып. 4. М., 1923, стр. 8).
44 «Одиннадцатый съезд РКП (б). Стенографический отчет», стр. 47, 48;
«Всероссийская перепись членов РКП 1922 года», вып. 4, стр. 39.
412

Вместе с тем были отсеяны «все кулацко-собственнические и
мещанские элементы крестьян и уездных обывателей, которые
заболачивают наши партийные организации, сознательно и
полусознательно входят в нашу партию лишь с корыстными целями и
приносят с собою гниль и разложение»45.
Рассмотрим конкретнее количественный и качественный
состав деревенских партийных организаций. Для этого
применительно к интересующему нас периоду имеется уникальный
фактический материал—данные Всероссийской переписи членов
РКП (б). Проводившаяся в январе — марте 1922 г. перепись дает
чрезвычайно ценные материалы, подобные которым трудно
найти по другим периодам46.
Из 514 529 членов и кандидатов партии в деревне находилось
200 749 человек (из них 61 663 кандидата). Они были
объединены в 18287 сельских партийных ячейках. Правда, не все сельские
ячейки являлись крестьянскими. Перепись 1922 г. показала, что
крестьянских среди них было 14 983 — 46,4% к общему числу
ячеек. Сельские ячейки были, как правило, меньше городских по
количеству членов. Средний размер сельской ячейки не
превышал 6—13 человек (в городских от 15 до 25 и выше)47.
В крестьянских ячейках находилось 154 228 членов и
кандидатов партии. Членов партии в них было 102 465, кандидатов —
51 76348. Высокий процент кандидатов в сельских ячейках
объяснялся как молодостью значительной части этих ячеек, так и
рядом других обстоятельств. Во время чистки многие члены партии
переводились в кандидаты. Это особенно сказалось именно в
сельских ячейках. Кроме того, б силу различия условий приема
в партию между рабочими и крестьянами, последние состояли в
кандидатах в течение более длительного срока.
Из 154 тыс. членов и кандидатов партии, состоявших в
крестьянских ячейках, свыше 58 тыс. находились в губерниях
Центральной России (свыше 19 тыс. в промышленных губерниях и
около 39 тыс. в земледельческих). Более 26 тыс. членов
насчитывали крестьянские ячейки Сибири49.
В первые три месяца 1921 г. прием в партию был весьма
значительным (около 88,5 тыс. человек). Среди нового приема
большинство составляли крестьяне (их вступило на 38% больше, чем
«Справочник партийного работника», вып. II. М., 1922, стр. 76.
Материалы переписи, обработанные под руководством заведующего стат-
отделом ЦК РКП (б) С. Г. Струмилина, опубликованы в четырех выпусках
в 1922—1923 гг.
«Всероссийская перепись членов РКП 1922 года», вып. 4. стр. 4, табл. 3;
стр. 7, табл. 6; стр. 9, табл. 8.
Там же, стр. 9, табл. 8; стр. 10, табл. 9.
Там же, стр. 10, табл. 9.
413

рабочих). Однако в связи с решением X съезда о чистке прием
в партию с апреля 1921 г. фактически прекратился50.
К началу 1922 г. в партии насчитывалось 185,2 тыс. крестьян,
что составляло 32,1% к общему числу коммунистов. После
чистки в партии осталось 107,1 тыс. крестьян, что составляло
26,7% к общему числу коммунистов. Понизились, таким
образом, и общая численность крестьян и их удельный вес в партии51.
По подсчетам С. Г. Струмилина, в 1922 г. из 102 тыс. членов
партийных ячеек крестьянского типа коренные
крестьяне-земледельцы составляли не более 62% 52.
Наиболее крупные отряды коммунистов на селе были в
Екатеринбургской (6260 членов и кандидатов партии),
Нижегородской (2706), Пермской (2196), Самарской (2657), Саратовской
(3745), Тамбовской (2161), Тюменской (2915), Уфимской (2138),
Челябинской (3890), Алтайской (6227), Енисейской (3735), Ново-
Николаевской (6513), Омской (4479), Томской (3908) и Кубано-
Черноморской (5749) губерниях. Таким образом, наиболее
крупные сельские организации были не в Центре, а в Поволжье, на
Урале, в Сибири и на Юго-Востоке.
Сравнительно небольшой численностью отличались
крестьянские организации промышленных губерний —
Иваново-Вознесенской (394), Костромской (533), Ярославской (422). В
земледельческих губерниях Центра отряды сельских коммунистов были
более многочисленными; как правило, там в крестьянских ячейках
состояло свыше тысячи коммунистов. Исключение составляли
северные губернии (с редким населением)—Олонецкая (205),
(Северо-Двинская (504), Череповецкая (425) и некоторые
другие 53.
Даже при беглом взгляде на положение деревенских
коммунистов по губерниям бросается в глаза их малая численность.
Действительно, 200, 400, 500 деревенских коммунистов на
губернию, пусть не самую крупную и важную, — это очень и очень
мало. Всех коммунистов из деревень такой губернии можно было
бы собрать в одном небольшом зале. Во многих уездах
насчитывалось менее чем по 25 деревенских коммунистов.
В начале 1922 г. по стране в целом на 1000 жителей
приходилось 4 коммуниста. А в деревне — всего 2 (в городах— 15)54.
50 «Всероссийская перепись членов РКП Ш22 года», вып. 4, стр. 32, 38, табл. 34.
51 Там же, стр. 37, табл. 33. Ввиду разницы в приводимых цифрах напомним,
что следует различать количество крестьян в партии вообще и в
крестьянских ячейках. Не все члены крестьянских ячеек были крестьянами и,
напротив, не все крестьяне состояли в крестьянских ячейках.
52 Там же, стр. 39. По свидетельству М. Хатаевича, в деревенских ячейка ч
число членов партии, работавших в своем хозяйстве, наиболее высоким было
в Сибири, затем на Урале («Ячейки и Советы в деревне», стр. 16).
53 Там же, Приложение, табл. 2.
54 «Всероссийская перепись членов РКП 1922 года», вып. 4, Приложение,
табл. 2.
414

XI съезд партии установил при приеме в партию три
категории. Крестьяне и кустари, не эксплуатирующие чужого труда,
составляли вторую категорию (первую составляли рабочие и
красноармейцы). Прием в партию был несколько усложнен. Если
ранее (по уставу, утвержденному в декабре 1919 г.) для
вступления в партию требовались рекомендации двух членов партии с
6-месячным стажем, то теперь требовались рекомендации трех
членов партии с трехлетним стажем. Кандидатский стаж для
крестьян повышался до одного года55.
Новые требования отвечали основной задаче — добиваться не
столько увеличения количества членов партии, сколько
улучшения качественного состава партийных рядов.
Партия в тот момент не ставила своей целью массовое
вовлечение крестьян в партию. Необходимо было после быстрого роста
партии и широкого, преобладающего вхождения в ее ряды
крестьян и служащих обеспечить максимальное повышение
удельного веса рабочих56.
Эту задачу снова подчеркнул XII съезд партии в апреле
1923 г., потребовавший особого внимания к систематическому
улучшению «социального состава партии — в том смысле, чтобы
добиться абсолютного численного преобладания промышленных
рабочих в партии»57.
С переходом к нэпу существенно изменились
организационные формы руководства деревенскими партийными
организациями. X съезд партии высказался за уничтожение отделов по
работе в деревне, так как с развитием и укреплением общего
аппарата парткомов они стали излишними и нарушали цельность
структуры партийного руководства.
Вместе с тем съезд указал на необходимость вводить в
коллегии агитационно-пропагандистских отделов товарищей,
знающих деревню, умеющих работать с крестьянской массой. Кадры
инструкторов, знакомых с деревней, должны были работать и в
организационно-инструкторских отделах58.
Нельзя сказать, что в партии было мало работников,
знакомых со спецификой сельской жизни. В составе губернских,
городских , и уездных партийных комитетов крестьяне составляли
32% 59. Удельный вес крестьян в руководящем ядре партии был,
55 См. «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 461, 623—624. Эти положения были
зафиксированы в новом Уставе РКП (б), утвержденном XII конференцией
РКП (б) в августе 1922 г.
56 Число крестьян, принятых в партию в 1922—1923 гг., было крайне
незначительно. Заметный рост начался лишь с 1924 г. (см. М. Хатаевич.
Партийные ячейки в деревне. Л., 1925, стр. 15).
57 «КПСС -в резолюциях...», ч. I, стр. 665.
58 Там же, стр. 526.
R9 «Всероссийская перепись членов РКП 1922 года», вып, 4, стр. 41.
415

таким образом, выше, чем удельный вес крестьян в партии.
Крестьяне составляли 23,1% членов губернских комитетов, 10,2% —
в городских, 40,5% —в уездных. Вполне естественно, что в
земледельческих губерниях (и особенно в автономных республиках
и областях) процент крестьян в губкомах и укомах был выше
среднего60.
Тем не менее вся страна испытывала колоссальную нехватку
партийно-советских кадров. В деревне эта нехватка была более
острой, чем в городе.
В волостях и деревнях по пальцам можно было пересчитать
коммунистов грамотных, способных легко разбираться в
вопросах внутренней и международной политики. Культурная
отсталость страны давила тяжелым грузом. Десятки тысяч
коммунистов погибли в огне революции и гражданской войны, пали от
кулацких пуль, умерли от голода и эпидемий. Жалобы на
недостаток людей шли со всех концов страны.
Центральный Комитет направлял на укрепление деревенских
парторганизаций сотни городских коммунистов. Только за
время между XI и XII партийными съездами в 40 губерний из
городов было направлено более 1500 коммунистов61.
Однако посылка городских коммунистов в деревню не
решала всей проблемы. Главная задача состояла в том, чтобы как
можно быстрее подготовить новые партийно-советские кадры.
В этом отношении важнейшую роль играла созданная в годы
гражданской войны сеть партийных и советско-партийных школ.
К началу 1921 г. в РСФСР было 250—300 совпартшкол, в
которых обучалось около 50 тыс. человек62.
XI съезд партии предписал «окончательно пересмотреть,
оформить и закрепить сеть партийно-советских школ с тем, чтобы
в каждом губернском городе, а в губернии — на каждые два-три
уезда, была одна школа соответствующей ступени»63.
Эта работа проводилась в течение 1922 г. К 1923 г. сеть
совпартшкол была упорядочена. На 1 января 1923 г. в РСФСР
насчитывалось 53 школы второй ступени, 158 школ первой ступени
с общим числом курсантов в 20 740. В восьми коммунистических
университетах обучалось 5558 курсантов64.
Слушатели школ испытывали большие трудности, прежде
всего материальные. Курсантам жилось голодно, они
размещались в плохих, нетопленых помещениях, не имели теплой одежды,
хорошей обуви. Не хватало учебников, бумаги. Части были
заболевания курсантов цингой, чесоткой.
60 Там же, стр. 42.
61 «Известия ЦК РКП (б)», 1923, № 3 (51), стр. 53.
62 «Агитационно-пропагандистская работа Главполнтпросвета». М., 1923,
стр. 20.
63 «КПСС в резолюциях..», ч. I, стр. 646.
64 «Справочник партийного работника», вып. III. М., 1923, стр. 165—167.
416

XI съезд обратил внимание ЦК партии «на необходимость
улучшения материального положения совпартшкол. Констатируя,
что курсанты школ в огромном своем большинстве продолжали
работу несмотря на холод и голод в школе, относясь к занятиям
в школе, как к высшему партийному долгу, съезд считает
необходимым и поручает ЦК изыскать меры к немедленному
улучшению материального положения совпартшкол»65.
В соответствии с решением съезда были приняты
необходимые меры. В начале 1922 г., а затем в июне того же года нормы
продовольственного снабжения в совпартшколах были
повышены. В июле 1922 г. Московская областная конференция
совпартшкол отметила, что продовольственный вопрос в совпартшколах
решен удовлетворительно66.
Большого внимания и больших усилий требовала задача
ликвидации политической неграмотности и малограмотности членов
партии. XI съезд партии отметил «чрезвычайно низкий, в
среднем, уровень политической подготовки членов партии»67.
В таких земледельческих губерниях, как Тверская, Вятская,
Рязанская, процент политической неграмотности среди
коммунистов доходил в среднем до 7068.
В марте 1923 г. агитпропотдел Донского комитета РКП (б)
провел выборочное обследование политической подготовки
коммунистов. Из 1200 коммунистов политически неграмотных
оказалось 35%, малограмотных — 41%, политически грамотных —
14%, имеющих достаточную марксистскую подготовку — 7% 69.
Низкий уровень политической и общей грамотности
деревенских партийцев отмечался почти всеми центральными
работниками, посещавшими в эти годы деревню. По мнению М. Хатаевича,
этот уровень был особенно низок на Урале и в Сибири70.
65 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 646. После съезда ЦК партии Главчо-
литпросвет и Наркомпрос издали специальный циркуляр «О средствах для
совпартшкол» (см. «Справочник партийного -работника», вып. III, стр. 158—
159).
66 «Агитационно-пропагандистская работа Главполитпросвета», стр. 18—19.
Отдельные вопросы деятельности комвузов и совпартшкол отражены в сле-
, дующих работах: М. П. Ф и л ь ч е н к о в. Из истории партийных учебных
заведений.—«Вопросы истории КПСС», 1958, № 1; С. В. Аксенов.
Борьба КПСС за идейно-политическое воспитание рабочего класса в первые готы
нэпа (1921—1923 гг.).—«Ученые записки Московского пединститута им.
В. И. Ленина. Кафедра истории КПСС» (ч. 2). М., 1960; Л. С. Леонова.
Из истории подготовки партийных кадров в коммунистических
университетах и советско-партийных школах в 1921—1925 годы.— «Вестник МГУ»,
1964, № 5.
67 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 646.
68 «Коммунистическая революция», № 8, 1923, стр. 84.
6д «Коммунист» (Ростов на Дону), 1924, № 5-6, стр. 128.
70 М. X а т а е в и ч. Партийные ячейки в деревне. Л., 1925, стр. 13. Я. Яковлев
в качестве иллюстрации .приводил следующий анекдотический факт.
Секретарь ячейки РКП (б) Знаменской волости Тамбовской губернии, объясняя
27 Ю. Л. Поляков
417

XI съезд партии предложил расширить сеть партшкол по
ликвидации политбезграмотности среди членов партии. Эти
школы должны были объединять несколько ячеек. Для
коммунистов, не удовлетворяющих элементарным требованиям
политграмоты, обучение в этих школах было обязательным. На время
нахождения в школах они освобождались от всех партийных
обязанностей71. При этом надо учесть, что низким был и
общеобразовательный уровень сельских коммунистов. Лишь 0,6%
крестьян-коммунистов получили среднее образование.
Подавляющее большинство сельских коммунистов имели низшее
образование или являлись самоучками, а 11,3% их были
неграмотными 72.
Деревенским коммунистам в эти годы приходилось жить и
работать в на редкость трудных условиях. Коммунисты
губерний, где действовали кулацкие банды, не расставались с
оружием. Вместе с частями Красной Армии, с милицией они
участвовали в вооруженной _борьбе с врагами Советской власти.
На Украине и в Сибири, на Тамбовщине, в поволжских
губерниях, на Дону и Кубани сельские коммунисты были на
фронтовом положении. Они поднимались ночами по тревоге,
отражали нападения вражеских банд, мчались в погоню, несли
бессонные вахты у околиц родных деревень, у складов зерна,
у мостов.
В Алтайской губернии весной 1921 г. две трети всех
коммунистов стали под ружье. Отчет губкома партии за 1921 г.
говорит: «Много сил ушло на борьбу с беспрерывными белогвар-
дейско-кулацкими восстаниями. Нет ни одного протокола
губкома, где не был бы поставлен вопрос о бандитских шайках и
мерах борьбы с ними» 73. Вся партийная организация
Пугачевского уезда Самарской губернии с февраля по июль 1921 г.
находилась под ружьем, ведя борьбу с бандитами 74.
В вооруженной борьбе с кулацкими мятежами 1921 г.
погибли многие тысячи коммунистов. В докладе ВЧК от 24 июля
1921 г. говорилось: «В районе действий повстанческих банд
были перебиты почти все коммунисты...» 75. В Тамбовской
губернии от рук бандитов погибло около 2 тыс. коммунистов и сов-
развитие капитализма, говорил: «Развитие капитализма пошло от того, что
человеческое общество, которое ходило в стадах, начало разделяться и
появилось разделение классов... От одного к другому, так дошло до
появления капитализма и ликвидации хождения в стадах...» (Я. Яковлев.
Наша деревня, М., 1924, стр. 159).
7' «КПСС в резолюциях...» ч. I, стр. 646.
72 «.Всероссийская перепись членов РКП 1922 года», вып. 4, стр. 29, табл.
Яб.
73 «Алтай в период восстановления народного хозяйства (1921 — 1925 гг.).
Исторический очерк». Барнаул, 1961, стр. 17, 18.
74 «Известия Самарского пубкома РКЩб)», 1921, № 13 (25), стр. 18.
75 «Из истории ВЧК», стр. 457.
418

работников76. В Тюменской губернской партийной организации
в 1921 г. погибло до 3 тыс. человек77.
В газетах и архивах можно встретить множество имен
коммунистов, павших на боевом посту во время посевной, сбора
налога и других кампаний. Убиты бандитами во время посевной
кампании инструкторы Гомельского губпосевкома Максимов и
Гаюн и коммунист-крестьянин из Ново-Ельнянской волости
Андрей Лапацуев78. Во время сбора продналога 1 ноября
1921 г. на Алтае бандиты замучили коммунистку Е. С.
Коляду— организатора местных женщин-крестьянок79. В октябре
1921 г. был убит мобилизованный на продработу слушатель
Барнаульского рабфака коммунист Григорий Маркович Дрю-
пин. Всего в Сибири за 1921 г. погибло более 100 продработни-
ков. 24 февраля 1922 г. враги убили выдающегося организатора
партизанского движения в Сибири Ефима Мефодьевича
Мамонтова 80.
Сельские коммунисты в эти трудные годы дали
незабываемые примеры замечательного мужества, преданности партии,
верности долгу. Самоотверженно и скромно они делали свое
дело, не жалея сил и самой жизни. Они не думали о славе или
наградах, но своей героической борьбой вписали одну из самых
славных страниц в летопись революции и строительства
коммунизма.
Деревенские коммунисты разделяли с крестьянами все
бедствия, обрушившиеся на деревню в связи с разрухой и голодом,
В губерниях, пораженных неурожаем 1921 г., многие
коммунисты-крестьяне умерли от голода, разделив участь своих
односельчан.
И сейчас леденят душу скупые строки газетного сообщения,
поступившие из Бузулукского уезда Самарской губернии: часть
коммунистов «вымерла от голода» 8l.
Крестьяне-коммунисты, как правило, жили бедно, голодно.
XI съезд партии отмечал, что «материальное положение
рядовых членов партии, а в особенности тех, которые активно ведут
партработу, крайне тяжелое». Съезд наметил ряд мер по
организации партийной взаимопомощи82.
«Материальное положение членов РКП (б) ужасное,—писал
секретарь Тамбовского губкома.— Я лично наблюдал в трех
уездах, положение деревенских коммунистов кошмарное. Рваные,
76 «Ученые записки Тамбовского пединститута», вып. 1, 1941, стр. 50.
77 М. Богданов. Указ. соч., стр. 106.
78 «Восстановление народного хозяйства Гомельской губернии (1921—1925 гг.).
Сб. документов и материалов». Гомель, 1960, стр. 66.
79 «Алтай в период восстановления...», стр. 52.
80 Там же, стр. 60—61.
81 «Правда», 4 февраля 1922 г.
82 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 626—627.
27* 419

голодные, уставшие, с разорениями хозяйствами, обремененные
семьями и т. д.» 83.
Группа рядовых коммунистов из Пронского уезда прислала
в «Правду» письмо. Они протестовали против того, что
деревенских коммунистов нередко называют собственниками. «Имеешь
грязную полуразвалившуюся лачугу, паршивую корову и овцу.
Семья 6—7 человек. Из всей семьи ты единственный работник.
Но какой же ты работник по хозяйству. С самого Октября
работаешь для партии. То на фронте, то по разверстке, то по
продналогу. Кампания за кампанией. И во всем ты должен первый
подавать пример, первый сдавать продналог, первый выполнять
повинность» 84.
В Рязанской губернии из 432 обследованных хозяйств
крестьян-коммунистов бездомных было 48, без скота — 36, без
рабочего скота — 116, однолошадных — 213 85.
«Мобилизация за мобилизацией... одна кампания погоняет
другую...,— писала «Правда» весной 1922 г. в корреспонденции
из Судогодского уезда.— Мобилизованные для проведения
кампаний товарищи нередко отмахивают по 80—90 верст пешком.
Без денег и продовольствия. Такова партийная дисциплина и
товарищеская спайка» 86.
Немногим легче было положение освобожденных партийных
работников в волостях и уездах. Вот характерное письмо о
жизни секретаря волостной партийной ячейки Даниловского
уезда Ярославской губернии. «Трудно представить себе более
замотавшееся, изголодавшееся... существо, чем секретарь
волостной .комячейки. Бесчисленные кампании так и сыплются
на его голову, дела по горло, уполномоченные разных сортов
(продовольственники и проч.) требуют „активного содействия",
а у секретаря ноги подкашиваются от недоедания и усталости.
Жалованье не получали 6 месяцев, собственное хозяйство
развалилось, и жить так дальше делается совсем невмочь»87.
Не было транспорта, и партийные работники в зимнюю
стужу, в осеннюю непогоду шагали >по деревенским проселкам.
Уездные работники, посещая волости, проходят пешком по 50—
60 верст,— сообщала «Правда»88.
Все эти трудности и особенности работы коммунистов в
деревне требовали от партийных организаций особого внимания
и чуткости при подходе к оценке деятельности деревенских
коммунистов. Не случайно Ем. Ярославский посвятил специальную
83 Информационное письмо секретаря Тамбовского губкома И. Мартынова в
ЦК Р1КП(б) за июнь 1922 г. (ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 267, д. 101, л. 151).
84 «Правда», 24 июня 1922 г.
85 «Известия ЦК РКО(б)», (1923, № 1, Ст,р. 22.
86 Т. Журавлев. В. Судогодском уезде.—«Правда», 24 марта 1922 г.
87 «Правда», 8 июня 1922 г.
88 Там же, 7 февраля 1922 г.
42D

статью этому вопросу, озаглавив ее «Будьте внимательны к
крестьянам».
Отмечая трудности работы в деревне, он писал: нужно
учитывать особенности крестьянской жизни при оценке крестьян-
коммунистов 89.
Невзирая на все трудности, сельские коммунисты
мужественно и неустанно вели борьбу за проведение в жизнь линии
партии.
После перехода к нэпу содержание работы деревенских
организаций кардинально изменилось. Это изменение было четко
сформулировано в резолюции XI съезда партии «О работе в
деревне»: «Работа партии в деревне должна быть направлена
преимущественно в сторону хозяйственно-организационную и
культурно-просветительную, взамен предлагаемого ранее
административно принудительного и политически-агитационного
подхода» 90.
Партия звала парторганизации к усилиям на трудовом
фронте. «Знает ли ваша парторганизация, как обстоит дело в
вашем районе с семенами? Достаточно ли их заготовлено? Что
нужно сделать, чтобы обеспечить свой район семенами? Как
они хранятся? Будут ли они отсортированы?» Под такой
шапкой «Правда» печатала материалы о деятельности местных
парторганизаций, нацеливая их на конкретную, деловую
работу91.
Эта перестройка давалась нелегко. У значительной части
сельских коммунистов не было навыков к хозяйственной работе.
Сильно сказывалась утвердившая-ся за годы войны привычка к
военно-коммунистическим методам, по-прежнему проявлялось
увлечение администрированием.
Но шаг за шагом деревенские коммунисты овладевали
искусством руководства хозяйственно-организационной и
культурно-просветительной деятельностью, активно включались в
хозяйственную жизнь, ближе становились к повседневным
заботам, нуждам, интересам крестьянина.
Партийные организации проявили стойкость,
организованность, самоотверженность при проведении посевных и
уборочных кампаний. Они преодолели нечеловеческие трудности,
вызванные голодом. В опубликованном на страшщах «Правды»
обзоре организаций РКП отмечалась большая работа по борьбе с
голодом, проделанная губкомами голодающих губерний
(Вятской, Самарской, Саратовской и др.)92.
По свидетельству секретаря Самарского губкома И.
Морозова, партийная организация губернии оказалась устойчивой,
89 «Прав'да», 11 октября 1921 г.
90 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 619.
91 «Правда», 22 марта 1922 г.
92 «Правда», 14 января 1922 г.
421

голод не разрушил партийную работу, организации в уездах
сохранили свою дееспособность 93. Велика была ответственность
сельских коммунистов. Они были призваны всегда и во всем
показывать пример крестьянам, олицетворять своей жизнью и
деятельностью высокие политические и нравственные принципы
ленинской партии.
Об отношении крестьян к коммунистам хорошо сказал
Ф. Кретов, непосредственно знакомившийся с жизнью деревни
в эти годы.
«Требования крестьян к коммунистам очень строги. Ничто
от их взора не уйдет, и о малейшем промахе коммуниста они
режут напрямик, а если это серьезный проступок, то пишут в
уком и даже в Москву. Местные коммунисты даже бутылку пива
боятся выпить на глазах у крестьян.
Крестьяне считают коммунистов очень ответственными
людьми. Один крестьянин так прямо и сказал: „Коммунист — это
высокое звание"»94.
Высокое звание коммуниста партийцы деревни стремились с
честью нести через все испытания и невзгоды.
Важным участком партийной работы вообще и в деревне в
частности являлась печать. Она должна была служить
серьезным средством партийной пропаганды среди крестьянских масс,
быть и помощником, и советчиком, и воспитателем сельских
коммунистов.
После перехода к нэпу печать столкнулась со многими
трудностями, и в ее деятельности выявились серьезные
недостатки. Часть местных газет в связи с переходом к нэпу
потеряла политическую остроту, ослабила коммунистическую
направленность, поплыла по течению. XI съезд партии
квалифицировал это явление как «недостаточную выдержанность газет в
партийно-политическом отношении» 95.
Я. А. Яковлев приводил на XI съезде партии яркие примеры
потери отдельными газетами политического чутья, сдачи
партийных позиций. «Известия Витебского губкома РКП и губиспол-
кома», рассматривая вопрос об изъятии церковных ценностей,
так обратились к населению: «Если вы, граждане, сдадите
церковные ценности, то тысячи ясных детских очей засверкают
перед лицом бога в благодарной молитве за своих спасителей
от голодной смерти» 96. И это религиозное словоизлияние шло к
читателю из передовой статьи коммунистической газеты —
органа губернского комитета партии! Руководители Варнавинского
укома и уисполкома (Костромская губерния) решили изменить
93 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 267, д. 98, л. 144.
94 Ф. К р етов. Указ. соч., стр. 111.
95 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 643.
96 «Одиннадцатый съеад РКО(б). Стенографический отчет». М., 1961, стр. 418.
422

название своей газеты — «Коммунист». Редакционная коллегия
обратилась к читателям с просьбой присылать свои
предложения. С марта 1922 г. газета стала называться «Плуг»97.
Значительная часть губернских и уездных газет велась на
низком уровне. «Слабая связь с массами, недостаточно полное
отражение текущих нужд и запросов трудящихся, слабое
освещение вопросов местного строительства»,— так характеризовал
яти недостатки XI съезд партии 98.
Увлечение общими рассуждениями, метко
охарактеризованными В. И. Лениным как «политическая трескотня», изобилие
административно-официального материала делали многие
газеты неинтересными, ненужными для широкого читателя.
«...Передовые статьи занимают место в полгазеты, длинны, скучны и
непонятны»,— сообщали из Уральской организации РКП (б) об
\ездной печати99. Нередко статьи в местных газетах поражали
своей безграмотностью. Анекдотическое название одной
передовой статьи — «Антанта дребезжит и вихляется»100,— к
сожалению, было не таким уж исключительным явлением.
На положении печати тяжело отразилось введение платности
за газеты и перевод всех советских газет с 1 января 1922 г. на
хозрасчет 101.
«...Партийно-советская печать находится в состоянии
тягчайшего кризиса»,— отмечал XI съезд партии. Кризис выражался,
в частности, в резком сокращении количества газет и
уменьшении их тиража вследствие отсутствия денежных средств,
недостатка и дороговизны бумаги, чрезмерности типографских
расходов 102.
«Правда» приводила ряд примеров о том, что в связи с
материальными затруднениями провинциальные газеты находятся
в тяжелом положении, их тираж падает 103. К середине 1922 г.
кризис печати достиг наибольшей остроты. В августе 1922 г,
число газет сократилось до 229 (против 803 в начале года),
тираж их снизился до 990 тыс. (против 2600 тыс. в начале
года) 104.
Партия приложила немало усилий, чтобы преодолеть
трудности, вывести печать из кризиса, поднять ее идейно-политиче-
97 «Одиннадцатый съезА РК'П-(б) Стенографический отчет». М., 1961, стр. 418.
98 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 643.
89 Т. Л. Ремизова. Культурно-просветительная работа в РСФСР (1921—
1925 гг.). М., 1962, стр. 96.
100 «Одиннадцатый съезд РКП (б). Стенографический отчет», стр. 418.
101 См. постановления от 28 ноября 1921 г. (СУ РСФСР, 1921, № 77, ст. 648),
от 14 декабря 1921 г. (СУ РСФСР, 1921, № 80, ст. 692 и СУ РСФСР, 1922,
№ 12, ст. 111).
102 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 643.
103 «Правда», 23 апреля и 3 ноября 1922 г.
104 Т. А. Ремизова. Указ. соч., стр. 110.
423

ский и профессиональный уровень 105. XI съезд партии
потребовал, чтобы Центральный и местные комитеты партии уделяли
печати «неизмеримо больше внимания, чем это было до сих пор.
Партийно-политическое руководство всей печатью должно быть
усилено» 106.
Съезд обратил особое внимание на развитие крестьянской
печати: «Уездная печать, кроме специфических рабочих районов,
должна быть исключительно крестьянской; губернская —
должна уделять крестьянским вопросам большое место; в ряде
областных центров должны быть организованы специальные
крестьянские газеты» 107.
Проведенный по решению ЦК партии «День печати» (он
проводился 5 мая 1922 г., в десятую годовщину со дня основания
«Правды») способствовал мобилизации общественности для
поддержки и укрепления печати.
Утвержденная Оргбюро ЦК государственная сеть газет
включала 158 губернских (в том числе 20 крестьянских и 11
комсомольских) и 74 уездных газеты. На национальных языках
издавалась 51 газета 108.
Центральный Комитет, выполняя постановление XI съезда
партии109, принял меры для укрепления материальной базы
партийно-советских газет. Им были предоставлены
дополнительные денежные средства, улучшилось снабжение бумагой.
Постепенно газеты стали выходить из кризиса. Уже к марту
1923 г. число газет в стране возросло до 439, а к концу 1923 г.
достигло 510. Тираж газет СССР к 1 декабря 1923 г. составил
более 2100 тыс. экземпляров по.
К концу 1923 г. в губерниях и областях РСФСР имелось
32 крестьянских газеты. Их тираж составлял 115 тыс.
экземпляров. В уездах Федерации выходило 39 газет111. Они освещали
преимущественно жизнь деревни и были рассчитаны на
читателя-крестьянина.
Разумеется, этого было недостаточно. Газеты существовали
лишь в небольшой части уездов. Поэтому задача роста кресть-
«янской печати оставалась острой и важной. В дальнейшем из
года в год росла уездная и районная печать, увеличивались
тиражи губернских и центральных газет. Осенью 1923 г. стала
выходить «Крестьянская газета», рассчитанная на самые широкие
105 Уже в ноябре 1921 г. ЦК РКП (б) издал директиву «Об обращении
серьезного внимания на периодическую печать» («Справочник партийного
работника», вьш. II, стр. 99).
106 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 643.
107 1ш же.
"» «Известия ЦК РКП (б)», 1922, № 2(38), стр. 17.
109 См. «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 644.
110 «Красная печать», 1924, № 4, стр. 29.
111 Там же, №2, стр. 3.
424

крестьянские массы. Ее тираж в 1925 г. достиг 574 тыс.
экземпляров 112.
XII съезд партии констатировал «значительное качественное
улучшение периодической печати и заметный рост ее тиража».
Отмечая, что областная и губернская печать вышла из
тягчайшего кризиса, съезд расценивал достигнутые успехи как пер-
г.ые шаги и требовал дальнейшего улучшения качества и
повышения тиража печати, ибо «широчайшие слои нерабочего
населения, и прежде всего крестьянства, крайне слабо снабжаются:
печатью» пз.
Постепенно повышался уровень газетных материалов — они
становились живее, интереснее, ярче и, главное, в возрастающей
степени освещали местную жизнь, откликались на запросы
трудящихся масс.
Партия, придавая большое значение крестьянской печати,
направляла туда серьезные силы партийных журналистов и
литераторов. В «Бедноте» часто печатал статьи председатель
•ВЦИК М. П. Калинин. В работе «Бедноты» участвовали
видные партийные журналисты, известные общественные деятели:
Ем. Ярославский, В. Карпинский, М. Ольминский. На ее
страницах появлялись стихи популярного поэта, страстного
пропагандиста идей партии, живо откликавшегося на текущие события —
Демьяна Бедного.
3. «Приводные ремни»
Коммунистическая партия после перехода к нэпу укрепляла
многочисленные «приводные ремни», тесно связывавшие ее с
массами, являвшиеся в той или иной степени проводниками
влияния партии и Советской власти в деревне, служившие
центрами сплочения трудового крестьянства.
Малочисленность сельских партийных организаций делала
особенно значительной роль комсомола в деревне. «В деревне
организации РКСМ должны явиться одним из главнейших
опорных пунктов партии и Советской власти»,— указывал
*•" съезд партии 1М.
Эта же мысль подчеркивалась и в резолюции V съезда
комсомола (октябрь 1922 г.), где говорилось, что «при сокращении
и ослаблении деревенских партячеек и слабых возможностях
государства в деле развития просветительной работы
общественно-политическая и культурная роль комсомола в деревне
безусловно увеличивается». Резолюция объясняла это не только
тем, что молодежь менее связана со старыми традициями, более
активна, чем взрослое крестьянство, но и тем, что зачастую
1,2 «К XIV съезду РКП (б)». М.—Л, 1925, стр. 131.
пз «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 736.
114 Там же, стр. 641.
425

ячейки комсомола Являются единственными коммунистическими
организациями в тс!й или иной деревенской местности П5.
Комсомол — и особенно его сельские организации —
пережил после перехода к нэпу трудное время, прошел, как
говорилось в резолюции XII съезда партии, «тяжелый кризис» П6.
Бурный рост рядов комсомола, численность которого з
1921 г. достигла 415 тыс. человек 117, таил в себе серьезные
опасности. В комсомол пришло немало людей случайных,
неустойчивых. Многие юноши и девушки, охваченные ранее пафосом
революционной борьбы, романтикой революции, испугались
трудных будней, чурались повседневной работы.
После перехода к нэпу резко сократилась численность
комсомола. К октябрю 1922 г. в РКСМ осталось 247 тыс. человек118.
Но начиная с этого времени комсомол растет. 1923 год стал
переломным. К январю 1924 г. в стране было уже 406 тыс.
членов и 94 тыс. кандидатов РКСМ 119.
Временное сокращение числа комсомольцев, в частности в
деревне, не было устрашающим явлением. Комсомол
сознательно и последовательно держал курс на укрепление в деревне
сохранившихся ячеек, не стремясь в эти годы к их расширению,
сосредоточивая усилия и заботы на приеме в комсомол
преимущественно пролетарских и полупролетарских слоев
крестьянства.
Уже IV съезд комсомола (сентябрь 1921 г.) дал указание,
чтобы пополнять ряды РКСМ в деревне за счет беднейших и
батрацких элементов 12°. Эта линия оставалась неизменной и в
ближайшие годы.
Всероссийская конференция РКСМ (май 1922 г.)
постановила, «в качестве общего правила», «не расширять
крестьянской части Союза»121.
Конференция указала на необходимость закреплять
сохранившиеся крестьянские ячейки, политически оформить
оставшиеся в Союзе ячейки типа «культурок» путем вовлечения их
в активную общественную работу, а в политически активных
ячейках наладить просветительную работу 122.
«В связи с растущим расслоением крестьянства конференция
указывала на необходимость твердого проведения линии на
батрацкие слои деревни, беднейшую часть крестьянства,
которые являются социальной базой Союза в деревне...» ш.
1,5 «Справочник партийного работника», вып. Ill, стр. 208.
116 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 755.
117 Советская историческая энциклопедия, т. 3, стр. 281.
:|8 Балашов и Нел-ели н. ВЛКСМ за 10 лет в цифрая. М.— Л., 1928,
стр. 7
119 Там же.
120 «Справочник партийного работника», вып. II, стр. 216.
121 Там же, вып. III, стр. 201.
122 Там же. стр. 199, 201.
23 Там же, сгр. 201.
426

V съезд комсомола констатировал, что деревенские ячейки
Союза объединяли почти исключительно бедняцкую и
середняцкую молодежь с преобладанием во многих местах середняцкой.
Съезд предложил «особенно осторожно производить дальнейший
прием членов в деревенские ячейки Союза...» «...Не
устанавливая официальных рогаток для середняцкой молодежи, Союз
должен проводить здесь строгое разграничение при приеме в
Союз, отдавая предпочтение менее зажиточной середняцкой
молодежи» ,24.
К концу 1922 г. в рядах комсомола было 28,2% рабочих и
батраков и 46,7% крестьян ,25. Ряды Союза насчитывали
сравнительно мало девушек (на 1 января 1924 г.—15,7%). Однако
в дальнейшем удельный вес девушек стал расти. Комсомол был
юным по возрасту. В октябре 1922 г. в его рядах было 10,7%
14—16-летних юношей и девушек (в дальнейшем их процент
несколько уменьшился). «Переростков» (таковыми тогда
считались люди старше 23 лет) в 1922 г. было только 1,8% (позднее
их стало значительно больше) 126.
В деревне комсомол охватывал в 1922 г. всего 0,8%
крестьянской молодежи. При этом процент охвата сельских девушек
был во много раз ниже — 0,16 127.
Эти данные показывают, насколько слабым был тогда еще —
в самые первые годы нэпа — сельский комсомол.
Хотя, разумеется, численные данные не находятся в прямой
пропорции с их общественно-политическим значением, но и они,
несомненно, показательны: комсомол в деревне не стал еще
тогда массовой организацией, еще не включил в свои ряды
широкие слои общественно-активной молодежи села, не мог,
следовательно, распространить свое влияние в толщу молодого
поколения в деревне.
Далеко не все комсомольские ячейки на селе вели активную
работу. Резолюция V Всероссийского съезда РКСМ отмечала,
что среди деревенских ячеек имеются: 1) политически активные
ячейки, участвующие в практической общественно-политической
работе, но не ведущие внутривоспитательной работы; 2)
ведущие практическую общественно-политическую работу, но
занимающиеся главным образом вопросами внутривоспитатель-
ными; 3) «культурки» (т. е. занимающиеся только культурно-
воспитательной деятельностью); 4) бездействующие,
созывающие время от времени лишь собрания 128.
Вот несколько данных о состоянии комсомольских
организаций на местах.
124 «Справочник партийного работника», вып. III, стр. 207, 210.
125 Б а л а ш о© и Н е л е п и н. Указ. соч., ст,р. 10
126 Там же, стр. 11.
127 «О составе РКСМ». Статистический сборник, вып. 1. М, 1924, стр. 10.
128 «Справочник партийного работника», вып. III, стр. 207.
427

В информационной сводке орготдела ЦК РКСМ от 15 ноября
1921 г. говорилось о состоянии комсомольских организаций в
Архангельской губернии. В губернии было 193 деревенских
ячейки, объединявших 1573 комсомольца. «Большинство
деревенских ячеек представляет из себя „культурки". Деятельность
их заключается исключительно в постановке спектаклей.
Авторитетом среди крестьянства [они] не пользуются. Никакого
воспитательного влияния на крестьянскую беспартийную
молодежь не оказывают, так как по своему уровню стоят не выше
ее. И только в немногих ячейках ведется
политико-воспитательная работа, как-то: ликвидация политической неграмотности,
участие в общеполитических союзных кампаниях» 129.
В Курской губернии к концу 1921 г. из 3 тыс. комсомольцев
большинство составляли крестьяне. Наряду с активными
организациями есть и «культурки», почти не ведущие политпросвег-
работы. В Симбирской губернии в мае 1921 г. было 3868
комсомольцев, а в августе их осталось 2921. Летом несколько раз
приступали к ликвидации политнеграмотности комсомольцев, но
эти попытки не принесли результатов. В Самарской губернии до
сентября 1921 г. среди комсомольцев наблюдалась апатия,
разочарование. С осени началось постепенное, медленное
оживление 13°.
Тяжелое положение РКСМ при переходе к нэпу в
значительной мере объяснялось отсутствием серьезной помощи со
стороны партийных организаций. На это обстоятельство указал
УЛ съезд партии, который потребовал установления постоянного
и систематического идейного руководства комсомолом со
стороны партийных организаций ш.
В связи с трехлетием комсомола ЦК РКП (б) призвал
объявить 29 октября днем внимания партии к организациям РКСМ,
провести партийные собрания, посвященные работе комсомола.
Партячейки выделяли также докладчиков «а комсомольские
собрания 132.
Вслед за этим (в конце 1921 —начале 1922 г.) была
проведена Всероссийская неделя сближения РКП и РКСМ с задачей
ликвидировать оторванность местных партийных организаций от
комсомольских, установить между ними прочную, органическую
связь 133.
Эти кампании повысили внимание партийных организаций к
работе комсомола, в известной мере способствовали укреплению
>» ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 13, д. 22, л. 130.
130 «Правда», 25 ноября 1921 г.
131 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 641—642.
132 «Известия ЦК РКП (б)», 1921, № 34, стр. М.
133 См. письмо ЦК РКП и ЦК РКСМ всем губкомам партии и комсомола
«О неделе сближения РКП и РКСМ», а также инструкцию о проведении
этой недели («Справочник партийного работника», вып. II. стр. 211—212)
428

комсомольских организаций. Со второй половины 1922 г.
комсомол, как отмечал XII съезд партии, оправился и укрепился ш.
В общем в самые первые годы нэпа деревенский комсомол
еще не мог сыграть большой роли в хозяйственной и
политической жизни деревни. Отсутствие кадров комсомольских работ-
пиков в деревне, малочисленность организаций, отсутствие
материальных средств, литературы, пособий и проч., недостаточно
ясное понимание задач деревенскими комсомольскими
организациями, приводившее к уклонам либо в сторону
административно-милицейских функций, либо в сторону «культурки»,— все
эти слабости были характерны для сельского комсомола 135.
XII съезд партии в апреле 1923 г. констатировал, что
«воспитательная работа деревенских ячеек союза до сих пор
правильно не организована» ,36.
При всех трудностях деревенский комсомол был верным
помощником партии. Комсомольские организации села внесли в
эти годы большой вклад в дело реализации партийной политики
в деревне, укрепления Советской власти, политического и
культурного просвещения крестьянской молодежи. Они участвовали
во всех партийных и государственных кампаниях,
проводившихся в деревне. Посевные и уборочные, сбор налога,
распределение семян, ремонт инвентаря, проведение крестьянских
конференций и митингов — во всем этом и многом другом
комсомольцы вместе с коммунистами были организаторами и
застрельщиками.
«Как показал опыт работы,— констатировал V съезд
РКСМ,— почти повсеместно основные партийные и
государственные кампании в деревне проводились при помощи нашего
Сокт» 137.
Комсомольцы боролись с кулацким засильем, защищая
интересы бедноты, они разоблачали и пресекали вражескую
деятельность антисоветских элементов. Комсомольцы активно
участвовали в культурно-просветительной работе, помогали школе,
создавали кружки художественной самодеятельности,
налаживали работу изб-читален, вели антирелигиозную пропаганду.
Их будничным, повседневным, порой незаметным трудом
строилась новая, советская деревня. Полные оптимизма, задора,
работая с огоньком, с глубокой верой в дело коммунизма,
сельские комсомольцы олицетворяли собой будущее нашей деревни.
Чрезвычайно важной задачей являлось вовлечение в
общественно-политическую жизнь деревенских женщин. В сельской
экономике женщины играли большую роль (удельный вес жен-
134 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 766,
135 См. об этом в тезисах о работе в деревне III Всероссийской конференции
РКСМ в июне 1923 г. («Справочник партийного работника», вып. IV. М.,
1924, стр. 236—238).
136 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 766.
137 «Справочник партийного работника», вып. III, стр. 208.
429

екого труда в сельском хозяйстве составлял примерно 50%).
А в таких отраслях, как льноводство, птицеводство, молочное
хозяйство, женский труд был преобладающим.
Но общественно-политическая активность женщин была
обратно пропорциональна их хозяйственной роли. Деревенские
женщины не только не избирались в подавляющем большинстве
деревень в сельсоветы (в 1923 г. женщин среди депутатов
сельсоветов было всего 2,2%) 138, но и крайне слабо участвовали в
голосовании. В первые годы нэпа весьма низок был и удельный
вес женщин в Коммунистической партии. В 1922 г. женщины
составляли 7,8% членов и кандидатов партии. Но если в
городах этот процент повышался до 9,7, то в деревне, напротив,
падал до 4,8 139.
Вековые традиции, патриархальщина, укоренившиеся
представления о том, что «бабе место у печи», тяжелая работа по
хозяйству — все это мешало женщине-крестьянке стать
активной участницей строительства новой жизни.
«...Мы малограмотные, мы слишком неорганизованы и еще
больше обременены домашней работой»,— так писала
смоленская женщина-крестьянка 140.
«Работа среди крестьянок труднее и сложнее всякой
другой»,— говорила Клара Цеткин на совещании заведующих губ-
женотделов летом 1922 г.141
Поэтому партия и Советская власть прилагали такие
большие усилия для политического и культурного просвещения
женщин-крестьянок, для вовлечения их в активную общественно-
политическую жизнь.
С 1919 г. в системе партийных органов существовали
женотделы. Женотделы сохранились и после окончания войны
(хотя в начале 1921 г. возникал вопрос об их ликвидации).
Первое время после окончания войны женотделы находились,
в плачевном состоянии. ЦК РКП (б) в ноябре 1921 г.,
основываясь на материалах 4-го Всероссийского совещания завгубжен-
отделами, констатировал «полный развал работы среди женщин
во многих губерниях». В ряде губерний и уездов женотделы
были или ликвидированы вовсе, или остались на бумаге, без
работников. ЦК постановил принять меры к полному
восстановлению женотделов, укрепить их квалифицированными
кадрами 142.
Резолюция декабрьской (1921 г.) конференции РКП (б),
подтвержденная XI съездом партии, гласила:
138 «Избирательная кампания по выборам в Советы РСФСР 1924—1925 гг.»,.
М., 1925, стр. 20.
139 «Всероссийская перепись членов РКП 1922 года», вып. 4, стр. 4, табл. 3-
140 «Партийная мысль» (Смоленск), 1922, № 8-9, стр. 108.
141 «Правда», 24 июня 1922 г.
142 «Справочник партийного работника», вып. II, сгр. 204—205.
430

«Признавая, что женотделы призваны в ближайший период;
выполнить большую организационную и агитационную работу по
вовлечению широких масс работниц и крестьянок в партийное,
советское, кооперативное и профессиональное строительство,
конференция считает необходимым положить конец
ликвидационным настроениям части товарищей в этой области работы,
выдвигая для руководства ею опытных и устойчивых товарищей и
улучшая аппарат женотделов» 143.
Отдел по работе среди женщин действовал в системе
Центрального Комитета (в 1922 г. им заведовала Софья Николаевна
Смидович) 144. Женотделы существовали в губкомах и укомах.
В волостях выделялся организатор по работе среди женщин 145.
Подобрать кадры волостных организаторов было особенно
сложно и трудно. На пути стояли и материальные трудности —
не было средств на их оплату. ЦК РКП (б) в конце 1922 г.
выделил 300 штатных платных единиц волостных женорганизаторов
и обязал губернские и уездные женотделы изыскать средства на
местах для оплаты всех остальных волостных
организаторов )46.
В ряде губерний были созданы специальные школы для
подготовки волостных женорганизаторов. В Тамбове в 1921 г. такую
школу окончило 45 крестьянок, в Московской губернии — 70.
Петроградская школа подготовила организаторов для работы
среди женщин во все волости губернии 147.
Многие работники женотделов показывали замечательные
примеры самоотверженности, увлеченности делом. Заведующие
женотделами Медынского и Сычевского уездов Калужской
губернии отправлялись в села за 20—40 верст, работали вместе с
крестьянками. Сближаясь с ними, завоевывая их доверие, они
проводили беседы, рассказывали о целях партии, о задачах
работы, среди женщин 148.
Сильно мешало работе то, что многие инструкторы и
заведующие женотделами плохо знали деревенскую жизнь, сельское
хозяйство. На совещании заведующих женотделами нескольких
губерний в июне 1922 г. одна делегатка рассказала, как она
приехала в деревню, не зная сельского хозяйства, агитировать
крестьян в связи с посевной кампанией. К ней подошел старик-
крестьянин^ взял за руку, подвел к полосе и предложил
сказать, что это за зеленя. Она не знала. «Так выучись, дочкаг
раньше узнавать зеленя, а потом будешь учить нас» 149.
143 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 632.
44 «Славные большевички». М., 1958, стр. 283.
145 «Структура женотделов и взаимоотношения их с другими отделами
парткомов».— «Справочник партийного работника», вып. II, стр. 196—197.
146 «Известия ЦК РКП(б)», 1923, № 2, стр. 61.
147 Там же, 1922, № 3, стр. 51.
148 «Правда», 24 июня 1922 г.
149 Там же.
43»

Материалы этого совещания покарали, что на местах работа
среди женщин ведется не систематически, не хватает средств,
работников 150.
Неустанно заботясь о повышении уровня работы среди
женщин, особенно в деревне, партия обратила особое внимание на
использование в этих целях печати. ЦК партии неоднократно
давал конкретные указания об организации в местных газетах
«странички работницы и крестьянки», определяя примерную
тематику и примерный план этой странички 151.
С июня 1922 г. стал выходить журнал «Крестьянка». Журнал
ставил своей задачей агитацию среди крестьянок, пропаганду
коммунистических идей, внедрение в сознание крестьянок знаний,
Беобходимых в их повседневной жизни 152.
Постепенно, хотя и медленно, росло число женщин в
сельсоветах. Уже в 1924 г. среди членов сельсоветов насчитывалось до
40 тыс. женщин (7,9%). Около 100 женщин были избраны
председателями сельских Советов. До тысячи женщин являлись
членами волисполкомов 153.
Чрезвычайно важной формой вовлечения женщин в
общественно-политическую жизнь были делегатские собрания.
Делегатки избирались на общих собраниях (в городе — на 4 месяца,
в деревне — на 6). Они проходили определенный
политико-просветительный курс, практически знакомились с работой
советских, хозяйственных, профсоюзных организаций 154.
В 1921 г. в стране насчитывалось 29 тыс. делегаток, в 1922 г.—
55 688. А выборы в августе—сентябре 1923 г. дали 146 640
делегаток, из которых 100 580 приходилось на деревню155.
Делегатские собрания в немалой степени способствовали
политическому и культурному росту крестьянок. «Точно мир новый
открывается... Понимаю я вот теперь, откуда, как и что
произошло»,— так говорила делегатка-крестьянка из Уфимской
губернии Никитина, отвечая на вопрос, что дает ей делегатство 15<*.
Постановлением СНК от 11 апреля 1921 г. о привлечении
работниц и крестьянок к работе в советских учреждениях
предусматривалось зачисление работниц и крестьянок в качестве
практиканток в исполкомы Советов 157. Однако уже через год, в
апреле 1922 г., в связи с установлением твердых бюджетов в
учреждениях и переводом предприятий на хозрасчет,
практикантство как массовый метод привлечения работниц и крестья-
150 «Правда», 24 нюня 1922 г.
151 «Справочник партийного работника», вып. II, стр. 205—206; вып. III,
стр. 175—176.
152 «Крестьянка», 1922, № 1-2, стр. 21.
153 «Правда», 8 марта 1925 г.
154 «Справочник партийного работника», вып. II, стр. 198—199.
155 «Работница», 1924, № 16, стр. 4.
156 Там же, 1923, № 1, стр. 23.
157 СУ РСФСР, 1921, № 35, ст. 186.
432

нок к советской работе в общероссийском масштабе было
отменено. Правда, за местными Советами и учреждениями оставалось
право сохранять практикантство работниц и крестьянок с
оплатой их за счет пользующихся их услугами учреждений 158.
Значительную роль в деревне играл Всероссийский союз
работников земли и леса (Всеработземлес)—профессиональный
союз, объединявший «пролетарские слои деревни 159.
X съезд партии отметил «исключительное значение Всеработ-
землеса» в организации широких, наиболее близких к
пролетариату слоев деревни, их воспитании в духе пролетарской
дисциплины ,6°. Задачу усиления «профессионального союза
работников земли и леса, на основе чего станет возможной
экономическая организация пролетаризированного и маломощного
крестьянства», выдвигал и XI съезд партии 161.
На 3-м пленуме ЦК Всеработземлеса в июле 1922 г.
председатель ЦК Графов сообщил, что в Союзе насчитывалось от 500
до 525 тыс. членов. Имелось 92 губотдела союза и 541 уездное
отделение 162. По данным М. И. Бахтина, на 1 января 1923 г.
Всеработземлес насчитывал 249 072 человека163. Материалы
комиссии Пленума ЦК РКП (б) по работе в деревне определяют число
батраков — членов Всеработземлеса на 1 апреля 1924 г. в
36 458 человек, что составляло 12,8% к общему числу членов
союза (около 285 тыс.) 164.
В первые годы нэпа влияние Всеработземлеса на батрацкие
массы было очень незначительным. Между тем рост применения
наемного труда в деревне делал работу этого союза особенно
важной и настоятельной. Не случайно XII съезд партии в 1923 г.,
отметив растущее значение Всеработземлеса, счел необходимым
добиться выработки в его деятельности «достаточно гибких форм
и методов учета, организации и охраны наемного труда в
крестьянском хозяйстве» 165.
158 СУ РСФСР 1922, № 31, стр. 371.
159 Всеработземлес был основан в 1919 г. 20 февраля 1919 г., по инициативе
-представителей союзов землемеров, агрономов и лесоводов, был созван
всероссийский съезд работников земли. Ввиду малочисленности
(присутствовало 69 делегатов, из них 20 рабочих) съезд был объявлен
конференцией. На новом съезде (15 ик>ня 1919 г.) 142 делегата представляли 46 тыс.
членов союза. На 1 января 1920 г. союз насчитывал уже 100 тыс. человек.
Второй съезд (5 декабря 1920 г.) объединил союз работников земли с
союзом работников леса. На съезде было 399 делегатов, из них 223
рабочих. Среди делегатов было 230 коммунистов и 20 сочувствующих. В
феврале 1921 г. произошло слияние с союзом сельскохозяйственных коллективов
(П. Гуров. Всеработземлес и Октябрьская революция.—
«Сельскохозяйственная жизнь», 1921, № 21).
160 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 549.
161 Там же, стр. 619.
162 «Правда», 18 июля 1922 г.
ш М. И. Бахтин. Союз рабочих и крестьян. М., 1961, стр. 223.
164 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 263, д. 100, л. 25.
165 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 749.
28 К). А. Поляков
483

Говоря о росте общественной активности крестьянства, о
возникновении и развитии различных организаций, в деятельности
которых проявлялась эта активность, нельзя не упомянуть о
крестьянских комитетах общественной взаимопомощи — крестко-
мах. Разумеется, кресткомы — организация особая, и главное в
их деятельности — хозяйственное направление. Однако
кресткомы, несомненно, играли известную роль и в общественной жизни
деревни, способствуя выдвижению и росту крестьянского актива,
повышая организованность маломощных слоев деревни.
Кресткомы возникли на основе декрета СНК от 14 мая 1921 г.
«Об улучшении постановки дела социального обеспечения
рабочих, крестьян и семейств красноармейцев» 166. Кресткомы быстро
.получили довольно широкое распространение, Особенно
значителен был их рост в неурожайных губерниях, где голод и нужда
убедительнее всяких слов доказывали крестьянам важность
объединения своих сил. Весной 1922 г. в 25 неурожайных
губерниях существовало 24 950 волостных и сельских кресткомов ,67.
Кресткомы оказывали помощь семьям красноармейцев,
инвалидам, погорельцам, жертвам войны, сиротам, они создавали
фонды взаимопомощи, общественные запашки, хлебозапасные
магазины, налаживали инвалидную кооперацию, материально
поддерживали школы, избы-читальни, ясли и т. д.
1921—1922 гг. были для кресткомов временем организации,
становления. Этот начальный период их деятельности прошел
успешно. Число кресткомов выросло быстро, они стали
организацией, массовой, разветвленной. К началу 1922 г. по РСФСР
было 4282 волостных и 41923 сельских кресткома 168. К концу
1922 г. в Российской Федерации насчитывалось уже около
70 тыс. сельских и волостных кресткомов 169. Кресткомы (в своем
большинстве) сумели правильно наметить основные формы своей
деятельности и развернули успешную и полезную работу 170.
Подводя итоги деятельности кресткомов в 1921 —1923 гг., XIII съезд
партии отметил их важность в хозяйственной жизни деревни, в
организации и сплочении маломощных слоев крестьянства.
Вместе с тем съезд подчеркнул необходимость развития таких
функций кресткомов, как «защита и наблюдение за осуществлением
166 СУ РСФСР, 1921, № 48, ст. 236. В. И. Ленин, принимал активное участие
в подготовке декрета, особенно интересуясь мнением крестьян об
организации взаимопомощи. См. об этом воспоминания Н. А. Милютина в книге
«Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине» (ч. II. М., 1957, стр. 414).
167 «Известия ВЦИК>, 28 мая 1922 г.
168 «Известия Народного Комиссариата Социального обеспечения», 11
февраля 1922 г.
169 «Взаимопомощь», 8 января 1923 г.
170 Ряд примеров о деятельности кресткомов в 1921—1922 гг. см.: П. А.
Алекса н о в. Коммунистическая партия — организатор и руководитель
крестьянских комитетов общественной взаимопомощи в восстановительный
период (1921—1925 гг.).— Сб. «Борьба КПСС за укрепление союза рабочего
кла'сса и крестьянства». М., 1963, ст,р. Ш9—>180.
434

предоставляемых законом льгот маломощному крестьянину»,
«содействие в выдвижении маломощных на общедеревенские
советские посты» и др.171
Не только огромное социально-эконохмическое, но и большое
общественно-политическое значение имели кооперативы.
Кооперация была призвана поддерживать и объединять трудящиеся
слои деревни, противопоставляя силу кооперативной
общественности влиянию кулака. Кооперация давала форму общественно-
политической активности крестьянства. Поэтому, развивая и
поощряя кооперативное строительство, Коммунистическая партия
должна была заботиться о том, чтобы обеспечить свое влияние
в кооперации. Это требовало длительной и упорной работы.
Именно в кооперации были сильны позиции антисоветских
элементов. Именно здесь они особенно стремились закрепиться,
чтобы использовать кооперацию как опорный пункт в борьбе за
общественно-политическое влияние в деревне.
«Правда» еще летом 1921 г. отмечала, что старые
кооператоры, как показал опыт работы с ними, в большинстве своем не
понимают происходящих событий.
«Сначала — „золотые горы", а после первых неудач —
требование „прав". Но те элементы, которые хотят и могут работать с
Советской властью — должны быть использованы»172.
В связи с нэпом значение всех видов кооперации —
потребительской, кустарно-промысловой и сельскохозяйственной —
значительно выросло. Это требовало максимального внимания к
кооперации, делало ее особенно важным полем борьбы.
В кооперации нельзя было действовать методами
административного воздействия. XI съезд партии указал на ошибочность
мер «административного воздействия на учреждения
сельскохозяйственной кооперации» и рекомендовал «наибольшую
осторожность в этом отношении» т.
Утвержденная XI съездом резолюция совещания секретарей
обкомов, облбюро и губкомов РКП наметила ряд мер по
укреплению коммунистического влияния в кооперации и подрыву
влияния эсеров, меньшевиков и «вообще противосоветских
политических партий»174.
XII партконференция отметила стремление антисоветских
элементов проникнуть в кооперацию и потребовала перебросить
для работы в сельхозкооперацию значительное количество
коммунистических сил 175.
171 «КПСС в резолюциях...», ч. II, стр. 47, 48.
172 «Правда», 1 июля 1921 г.
173 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 618.
174 Там же, стр. 635—636. О партийной работе в кооперации см. также
указания ЦК РКП (б) в «Справочнике партийного работника» (вып. II, стр. 189 —
193; вып. III, стр. 196-^97).
175 «КПСС в резолюциях"....», ч. I, стр. 666, 671.
28* 435

20—24 августа 1921 г. в Москве состоялся Всероссийский
съезд сельскохозяйственной кооперации. Среди делегатов
существовала значительная эсеровская группа во главе с Сем. Масло-
вым. Съезд, в частности, постановил, что сельскохозяйственная
кооперация должна выполнять задания общественного комитета
помощи голодающим, пытавшегося, как известно, сплотить
контрреволюционные элементы, противопоставить себя Советской
власти ,76.
Это был весьма тревожный симптом. Партия в ряде своих
документов обратила на него серьезное внимание ,77.
В течение 1921 и особенно 1922 г. шла упорная борьба с
эсерами, меньшевиками, политиканствующими мнимобеспартийны-
ми кооператорами за руководство кооперативными
организациями. К весне 1923 г. коммунисты завоевали большинство во всех
органах управления сельскохозяйственной кооперации,
входивших в состав Сельскосоюза.
Всероссийский съезд кооперации в ноябре 1922 г. прошел, как
отметил ЦК РКП (б) в своем отчете за октябрь—ноябрь 1922 г.,
«более организованно и показал значительное укрепление наших
позиций». К этому времени коммунистическое
представительство имело в центре сельскохозяйственной кооперации почти
половину состава правления и большинство в ревизионной
комиссии 178.
В борьбе с антисоветскими элементами коммунисты
использовали и различные формы экономического воздействия (
государственное кредитование кооперации). Ослаблению чуждого
влияния в руководстве кооперацией способствовала также
организационная перестройка, в частности слияние отдельных
кооперативных союзов.
* * * * *
Из приведенных выше материалов нетрудно убедиться, что в
первые годы нэпа приводные ремни от партии к крестьянским
массам были еще очень слабы, несовершенны.
Это были годы становления и перестройки Советов,
комсомола, Всеработземлеса, кресткомов и других организаций и
органов. Специфические трудности этих лет наложили значительный
отпечаток на всю их деятельность.
176 «Сельскохозяйственная жизнь», 23 августа и 13 сентября 1921 г.
«Известия ВЦИК>, 26 августа 1921 г.
177 См. решение XII партконференции «Об антисоветских партиях и
течениях».— «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 670. См. также «Известия ЦК
РКП (б)» 1921, № 34, стр. 3, где говорится, что съезд сельскохозяйственной
кооперации «показал недостаточное влияние коммунистической партии в
сельскохозяйственной кооперации, которая остается еще под сравнительно
твердым влиянием мелкой буржуазии и ее политических группировок».
»78 «Известия ЦК РКП (б)», 1922, № 11—12, стр. 3.
436

Степень пролетарского влияния и воздействия на массы
крестьян оставалась недостаточно высокой. В силу этих причин,
а также учитывая двойственность природы и психологии
крестьянина, нельзя было пойти на создание широких беспартийных
крестьянских организаций. Подобные организации в условиях
начального периода нэпа могли колебнуться, поддаться
мелкобуржуазным влияниям. Вот почему неправильными и
несвоевременными были предложения отдельных партийных работников о
создании так называемого крестьянского союза. С таким
предложением выступил Н. Осинский в мае 1921 г. В. И. Ленин нашел
предложение Осинского преждевременным и предложил просить
всех членов ЦК дать свои отзывы. Были опрошены все члены
ЦК РКП (б), в том числе и находившиеся вне Москвы.
Подавляющее большинство членов ЦК подвергло предложение
Н. Осинского резкой критике ,79.
Центральный Комитет в июле 1921 г. отклонил предложение
Н. Осинского. Однако в декабре 1921 г. Осинский снова поставил
этот вопрос. 28 декабря 1921 г. пленум ЦК обсудил
«предложение т. Осинского о крестьянском союзе» и признал это
предложение несвоевременным и отклонил его 180.
Видя и объективно оценивая недостаточность пролетарского
влияния в крестьянстве, слабости и недостатки деревенских
организаций, нельзя забывать вместе с тем и о других
обстоятельствах. «Приводные ремни» от партии к массам были порознь еще
слабыми. Слабыми были и сами деревенские партийные
организации. Но все вместе они составляли весьма гибкую-и
разветвленную систему. Эта система в целом несомненно улучшилась
и укрепилась по сравнению с предшествующим периодом.
Никогда и нигде прежде ни одна партия, ни одно государство не
имело таких многочисленных связей с крестьянством, таких
рычагов воздействия на крестьянство. Эта система вовлекала в
активную общественную деятельность сотни тысяч крестьян.
Правильная экономическая политика партии в деревне,
помощь, оказываемая социалистическим государством
трудящемуся крестьянству, укрепляла эти связи, облегчала работу всех
приводных ремней. Все эти рычаги действовали за крестьянство, в
его интересах, а не против, как это происходит в обществе, где
179 Артем (Сергеев) назвал это опасным и ненужным расширением комнеза-
можа почти до политической партии. Ем. Ярославский писал, что такой
союз явится определенной классовой организацией, конкурирующей с РКП.
«Все неустойчивые, полукоммунистические элементы деревни в этом союзе
будут находить опору для своей мелкобуржуазности, религиозности,
неизжитого национализма, собственнических стремлений и т. д.». «Этот союз
естественно потянется к власти и будет ее строить (где протолкается
к ней) по типу Кронштадтской»,— писал К. Е. Ворошилов. «Сейчас не
время. У нас не будет сил удержать такой союз в своих руках»,— отмечал
Ф. Дзержинский. Я. Рудзутак считал организацию союза в настоящий мо-
* мент в высшей степени опасной.
160 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 2, д. 76, л. 2.
437

государство и правящая партия защищают интересы
эксплуататоров. Поэтому Коммунистической партии и ее помощникам
была обеспечена в конечном счете поддержка основных масс
крестьянства.
Все развитие партии, Советов, комсомола и других
организаций шло по восходящей линии. Они росли и укреплялись.
Трудности преодолевались, работа улучшалась. Недостатки носили
не коренной, органический характер, а временный, преходящий.
4. Перелом в настроении крестьян
после перехода к нэпу
Такой важнейший вопрос, как коренной перелом в настроениях
многомиллионной массы крестьянства после замены разверстки
налогом, должен быть рассмотрен внимательно и обстоятельно.
Этот поворот происходил постепенно, под влиянием
агитационно-пропагандистской работы, развернутой партией. Крестьяне
убеждались в правильности новой политики, проверяя ее на
практике, сравнивая налоговые ставки, сопоставляя факты,
присматриваясь, оценивая, какие выгоды, преимущества несет им
нэп, как он реализуется в жизни. На настроениях крестьян
сказывалась и та помощь, которую им оказывало государство.
Вместе с тем нельзя не учитывать ожесточенного сопротивления
врагов проведению нэпа. Кроме того, ужасающая разруха,
усугубленная неурожаем и голодом в Поволжье, мешала быстро
увидеть ощутимые результаты нэпа. Тем не менее перелом в
настроениях крестьянства был налицо. Он наметился уже весной
1921 г., и в дальнейшем по мере улучшения хозяйственного
положения проявлялся все более наглядно, выпукло.
Можно констатировать, что все имеющиеся в распоряжении
исследователя материалы свидетельствуют о повороте в
настроениях крестьянства. Какие это материалы?
Прежде всего надо назвать многочисленные высказывания
руководящих партийных и советских работников, которые на
основе своих наблюдений делали вывод о настроениях
крестьянских масс ш.
В качестве типичной оценки можно привести высказывание
Ем. Ярославского, сделанное на основе изучения положения в
181 Вот одни из первых таких свидетельств, относящиеся к марту 1921 г.
Председатель Симбирского губпосевкома Мещеряков 30 марта 1921 г.
телеграфировал В. И. Ленину: «Всюду величайший интерес к новому закону
о налоге... Даже очень слабые деревенские коммунисты, раньше целиком
повторявшие вопли мужиков о невозможности засеять, теперь считают
положение улучшенным» (ЦГАНХ, ф. 478, оп. 35, д. 367, л. 167).
Председатель Совнаркома Татарской АССР Галеев сообщал 31 марта
1921 г. Ленину и Цюрупе: «Новый закон о налогах и отмене
продразверстки [в] массах Татреспублики встречен очень сочувственно, произвел полный
•переворот [в] настроениях на местах» (ЦГАНХ, ф. 478, о>п. 36, д. 367. л. И'ТЗ).
438

Сибири. Ем. Ярославский констатировал, что отмена разверстки
в Сибири «вызвала совершенно определенный поворот в
сознании крестьян» 182.
Безусловно достоверным показателем настроения крестьян
являются резолюции беспартийных рабоче-крестьянских и
красноармейских конференций. Нами просмотрено большое
количество центральных, губернских и уездных газет, а также архивных
фондов, которые содержат сотни сообщений о подобных
решениях. Все эти данные согласно свидетельствуют об одобрении
крестьянами мероприятий Советской власти 183.
В Московской губернии весной и летом 1921 г. прошло
46 беспартийных конференций. Две тысячи их делегатов
представляли более 100 тыс. человек. Эти конференции прошли, как
отмечалось на VII Московской губпартконференции (октябрь
1921 г.), «чрезвычайно благоприятно для нас и, несомненно, они
отразились на общем настроении масс» 184.
Однотипными то своему характеру, но еще более массовыми
являются решения крестьянских сходов и митингов по деревням.
Подобные решения широко отражены в источниках, и они также
говорят о поддержке крестьянами перехода к нэпу.
Вот характерное сообщение: 29 марта 1921 г. в с. Лотошино
(Волоколамский уезд Московской губернии) был устроен
митинг. Секретарь уездного комитета партии сделал доклад о
международном и внутреннем положении и замене разверстки
налогом. После доклада были открыты прения и в результате
большинством голосов была принята следующая резолюция: «Мы,
граждане с. Лотошина, заслушав доклад о международном и
внутреннем положении, а также о замене разверстки
натуральным налогом, вполне одобряем решение X съезда РКП (б) и
надеемся, что дружными усилиями, при совместном участии рабо-
182 Ем. Я р о с л а в с к и и й. По Сибири.— «Правда», 8 октября 1921 г.
183 Назовем для примера несколько конференций по различным районам
страны. Резолюции с одобрением перехода к нэпу были приняты
беспартийными конференциями рабочих, красноармейцев и служащих Воронежа 8 мая
1921 г. («Воронежская коммуна», 12 мая 1921 г.), крестьян Талковской
волости Островского уезда Псковской губернии в июне 1921 г. («Псковский
набат», 2 июня 1921 г.), красноармейцев в Туле в апреле 1921 г.
(«Коммунар» (Тула), 7 апреля 1921 г.), рабоче-крестьянской беспартийной
конференцией в Новочеркасске, Азовской районной рабоче-крестьянской
конференцией, казачье-крестьянской конференцией Морозовского округа
(«Восстановительный период на Дону», стр. 76, 114), беспартийной крестьянской
конференцией Пустошанской волости Владимирской губернии («Беднота»,
7 мая 1921 г.); Алешкойской волостной беопа'ртиюной конференцией Сез-
ского уезда Брянской губернии, Дятьковской районной конференцией
работниц и крестьянок («Восстановление народного хозяйства Брянской
губернии. Сборник документов и материалов». Брянск, 1960, стр. 304—305),
Кипринской волостной беспартийной конференцией в Алтайской губернии
(«Алтай в восстановительный период. Сборник документов». Барнаул,
1960, стр. 56—57).
184 «Отчет седьмой Московской губпартконференции РКП». М., 1921, стр. 20.
439

чих и крестьян, мы победим нашу Хозяйственную и
продовольственную разруху так же, как -наша доблестная Красная Армия
одержала победу на военном фронте» 185.
Соответствующие решения принимали волостные и уездные
съезды Советов 186. Смоленская губернская газета «Рабочий
путь» констатировала в передовой: «Как видно из получаемых
нами протоколов и отчетов о волостных съездах, таковые
начинаются обсуждением вопроса о продналоге и заканчиваются
приветствием Советской власти и обещаниями ей полной
поддержки» 187.
На волостном съезде председателей и секретарей сельских
Советов Раменской волости крестьяне (приветствовали введение
продналога и говорили: «Вот это доброе крестьянское дело;
теперь мы видим на деле, что Советская власть действительно
отстаивает наши мужицкие интересы» 188.
Переход к налогу приветствовала конференция председателей
и секретарей волостных советов Темирского уезда (Казахстан)
в мае 1921 г. Приводя эту резолюцию, составители сборника
о восстановительном периоде в Казахстане правильно
отмечают, что решения, приветствовавшие переход от разверстки к
продналогу, принимались повсеместно весной и летом 1921 г. на
крестьянских собраниях, конференциях, съездах Советов и что
данная резолюция является характерной 189.
185 «Голос бедняка» (Волоколамск), 10 аореля 1921 г. Резолюции,
приветствовавшие замену разверстки налогом, приняли крестьяне деревень Внуково
и Труличей Канаевской волости Волоколамского уезда («Голос бедняка»,
1 мая 1921 г.), д. Речелги Камышловского уезда Екатеринбургской
губернии («Беднота», 9 апреля 1921 г.), крестьяне Алкинского участка Тулун-
ского уезда Иркутской губернии («Красный пахарь» (Иркутск), 8 мая
1921 г.), д. Крупик Лоевской волости Речнцкого усчда («Восстановление
народного хозяйства Гомельской губернии. Сборник документов и магер>,
Гомель, 1960, стр. 74), станицы Келермесской в Кубано-Черноморье
(«Красное знамя», N° 76, 1921 г.), д. Ново-Красиловой Барнаульского уезда
(«Алтай в восстановительный период», стр. 56), с. Денисовка, поселка Турове-
рово-Глубокинского, станиц Романовской, Платовской, Хомутовской,
хутора Мало-Западненского на Дону («Восстановительный период на Дону»,
стр. 80) и др.
186 Назовем для примера волостной съезд Советов в Хреновских выселках
Воронежского уезда в мае 1921 г. («Воронежская коммуна», 30 июля
1921 г.), съезд Советов Руднянской волости Смоленского уезда («Рабочим
путь», 23 марта 1921 г.), 16-й съезд Советов Смоленского уезда в июне
1921 г. («Рабочий путь», 28 и 29 июня 1921 г.), съезды Советов Маркович-
ской. Ношвичской, Горвальской, Холменской, Ровненско-Слободской,
Студенецкой волостей, Гомельского и Речицкого уездов Гомельской губернии
(«Восстановление народного хозяйства Гомельской губернии», стр. 64, 65,
66, 67, 81, 82, 91).
187 «Рабочий путь», 15 июня 1921 г.
188 «Деревенский коммунар», 12 мая 1921 г.
189 «Социалистическое строительство в Казахстане в восстановительный
период (1921—1925 гг.)». Сборник документов и материалов. Алма-Ата. 1962
стр. 33.
440

Об одобрении политики Советской власти говорят решения
выездной сессии Смоленского уездного исполкома в с. Катынь
совместно с волостным советом, сессии Мстиславского уездного
посевкома, совещаний председателей волисполкомов Вяземского
уезда ,90, съезда председателей сельсоветов Рославльского
уезда ,91, 1-го Речицского уездного совещания председателей
селькомов, вол^осевкомов и вол исполкомов ,92 и др.
Широкое одобрение мероприятия Советской власти встретили
и на съездах и совещаниях губернского масштаба.
Соответствующие резолюции приняли 9-й съезд Советов Воронежской
губернии и совещание беспартийных крестьян, приехавших на этот
съезд (июнь 1921 г.) 193, 5-й съезд Советов Калужской губернии
и 2-й губернский съезд работниц и крестьянок в Калуге (май
1921 г.) 194, 2-й съезд Тульского губернского
сельскохозяйственного совета совместно с представителями уездов и волостей (май
1921 г.) ,95, съезд председателей уездных исполкомов
Смоленской губернии (июнь 1921 г.) ,96, 10-й съезд Советов Псковской
губернии (апрель 1921 г.) 197 и др.
Очень характерны и показательны письма крестьян,
/печатавшиеся как в местной, так и в центральной прессе (особенно в
газете «Беднота»). Нужно учесть и газетные сообщения,
рассказывавшие о настроениях крестьян. Таких корреспонденции
печаталось очень много, и они сходятся в оценке крестьянских
настроений. Вот несколько примеров. Заметка «Среди крестьян»,
опубликованная в июне в смоленской газете, рассказывала
о благоприятном отношении крестьян Дорогобужского уезда к
мероприятиям Советской власти J98. Газета «Уральский рабочий»
в мае сообщала, что крестьяне Ирбитского уезда приветствуют
введение натурального налога 199. «Среди крестьян замечается
полный терелом в настроении»,— сообщала «Правда» из
Барнаула 200 и т. д.
Чрезвычайно важны оценки настроения крестьян, дававшиеся
партийными организациями. Информационный подотдел ЦК
РКП (б),-получивший к 1 июля 1921 г. сведения из 31 губернии и
двух республик (Татарской и Башкирской) и обобщивший эти
данные, констатировал, что крестьянство отнеслось к налогу
«Рабочий путь», 13, 15 апреля и 20 мая 1921 г.
«Рабочий путь», 14 июня 1921 г.
«Восстановление народного хозяйства Гомельской губернии», стр. 60.
«Воронежская коммуна», 26 июня 1921 г.
«Коммуна» (Калуга), 28 мая 1921 г.
«Коммунар», 13 и 17 мая 1921 г.
«Рабочий путь», 24 июня 1921 г
«Псковский набат», 5 апреля 1921 г.
«Рабочий путь», 24 июня 1921 г.
«Уральский рабочий», 19 мая 1921 г.
«Правда», 7 мая 1921 г.
441

«весьма сочувственно», что «отношение населения резко
изменилось в сторону партии и Советской власти»201.
Доклад Архангельского губкома с января то июль 1921 г.
сообщает: «В настроении крестьян и рыбаков в связи с
изменением экономической политики замечается подъем»202. Отчет
Донского комитета партии за апрель 1921 г. констатировал, что
«отношение населения к Советской власти и компартии резко
меняется в лучшую сторону и отрадно отзывается на посевной
кампании»203.
Важным источником, свидетельствующим об изменении в
настроениях крестьян, являются отчеты губпосевкомов за 1921 г.,
представленные в Наркомзем. Они, как правило, отмечают
большое ^положительное значение декрета о 'налоге.
Из Саратова сообщали, что «с изданием декрета о
продналоге замечается резкий перелом в настроении крестьянства».
Оптимизмом дышало и сообщение из Симбирска: «...В связи с
законом о замене разверстки налогом, замечается определенный
сдвиг в сторону расширения и улучшения хозяйства» 204.
Характерной особенностью многих крестьянских собраний,
митингов, съездов был рост активности крестьян. В сообщении
о волостном съезде Советов в Хреновских выселках
{Воронежская губерния) говорится о резкой критике продагентов и
исполкомовцев, «чего крестьяне раньше не решались делать». «Судя
тю настроению съезда,— констатировала губернская газета,—
можно сказать, что деревья начинает просыпаться и от прежнего
боязливого молчания не осталось и следа»205.
О том, что поднялась активность населения, посьипались
вопросы, (Предложения, пожелания, сообщал и Информационный
подотдел ЦК РКП (б) 206.
В. Ногин, посетивший Пермскую губернию, отмечал большой
интерес крестьян ко всем вопросам текущей жизни. Часто в
деревнях предлагалось закрыть собрание из-за позднего времени,
но крестьяне голосовали, требуя продолжения. Горячо и остро
обсуждались конкретные вопросы деревенской жизни — о
масляном налоге, о разрядах налога, о пробных обмолотах207.
Вместе с тем сказывались оставшиеся от военной -поры
недоверие, запуганность. На совещании ответственных работников
Симбирской губернии (16—19 мая 1921 г.) отмечалось, что с
переходом к нэпу «крестьяне не верили свободной торговле, не
201 «Продналог и работа РКЩб) на местах (сообщение Информационного
подотдела ЦК РКП (б)».—-«Правда», 3 июля 1921 г.
202 ЦПА НМЛ, ф. 17, оп. 13, д. 22, л. 60.
203 «Восстановительный период на Дону», стр. 81.
2«4 «Отчет НКЗ... за 1921 г.», стр. 59.
205 «Воронежская коммуна», 30 июня 1921 г.
ш «Правда», 3 июня 1921 г.
207 «Правда», К> ноября \92\- г.
442

верят ни во что. Боятся, что будет „коммуния", поэтому не идут
в селькомы. Крестьяне были под тяжестью предыдущей
разверстки, и кулачье учло это обстоятельство в свою пользу.
Иногда отказывались от ремонта инвентаря в советских
кузницах и не отдавали советской кузнице своего материала из-за
боязни, что после описи инвентарь станет „казенным". Иногда
отказывались расписываться в получении семенной ссуды из
боязни попасть в „коммунию"»208.
Вместе с общей положительной оценкой перехода от
разверстки к налогу крестьяне выражали недовольство отдельными
статьями новых законов. Так, .по мнению Информационного
подотдела ЦК недовольство крестьян вызывал налог на масло.
Бескормица сильно понизила удои молочного скота. А декрет не
учитывал этого обстоятельства. Ставки «масляного налога»
оказались выше разверстки 209.
Критику ставок налога на молоко и масло можно встретить
в ряде весенне-летних сообщений. Так, съезд председателей
уездных исполкомов Смоленской губернии, одобряя налог,
высказывал пожелание уменьшить размер налога на
масло-молочные продукты до уровня разверстки 1920 г., возражения против
ставок налога на молоко были на 16-м Смоленском уездном
съезде Советов 2,° и т. д.
Недовольство налогом выражали и отдельные группы
бедноты в Новоторжском уезде Тверской губернии. «...Часть
бедняков, которая при разверстке ничего не давала государству,
а, наоборот, от него получала, недовольна продналогом». Об
этом же писал и В, П. Ногин, рассказывая о пермской деревне
(«Беднота упрекала власть в недостаточной коммунистич-
ности»)2П.
Разумеется, налог не ущемлял интересов бедноты. Налог
стимулировал всех крестьян к расширению посевов, открывал
большие возможности для укрепления крестьянского хозяйства.
Недовольство выражали лишь отдельные, иждивенчески
настроенные группы бедноты. В данном случае их интересы
расходились с интересами государства, интересами подъема
производительных сил деревни.
Политика Советской власти подверглась отчаянным
нападкам со стороны кулаков и других враждебных элементов. Они
сеяли недоверие к налогу, распускали слухи, что налог — лишь
обман для того, чтобы крестьяне больше засеяли.
Информационный подотдел ЦК РКП (б) сообщал, что
кулацкие элементы, -пользуясь темнотой крестьянской массы, «ведут
208 ЦГАНХ СССР, ф. 478, оп. 35, д. 174, лл. 192 об., 193.
209 «Правда», 3 июля 1921 г.
2,0 «Рабочий путь», 24 и 28 июня 1921 г.
211 «Правда», 27 октября и 16 ноября Ш21 г
44а

энергично и неуклонно соответствующую противосоветскую
агитацию» 212.
Немаловажное значение имела и первоначальная слабость,
недостаточность работы по разъяснению нэпа. Несмотря на все
усилия, было трудно, невозможно с должной быстротой довести
не просто до сведения, а до сознания десятков миллионов
крестьян факты, положения о значении новой политики, о
сущности нэпа. Незнание крестьянами этих вопросов было
распространенным явлением, особенно в отдаленных от центра
местностях. Поэтому .и нередки письма и сообщения вроде заметки
крестьянина Каменского из с. Верхне-Острожное Иркутской
губернии, писавшего, что крестьянская масса не знает, в чем
сущность нэпа и что такое нэ/п 213.
Разъяснительная работа среди крестьян стала одной из
насущных задач партии после перехода к нэпу. Этой работе было
уделено большое внимание, и она (приобрела широкий масштаб.
ЦК РКП (б) указал губкомам: «Кампанию по всестороннему
разъяснению крестьянским и рабочим массам продналога
считать важнейшей для настоящего момента»214.
Созьпв специальных собраний, митингов, сходов, проведение
беспартийных конференций, посылка специальных агитпарохо-
дов и поездов, распространение большого количества
специальных изданий агитационной литературы, широкая публикация
статей и материалов в центральной и местной 'печати, -проведение
бесед, читка газет — все эти формы использовались партийными
организациями для разъяснения 'партийных и государственных
решений о переходе к нэпу215. Усилия, предпринятые в этом
направлении, были весьма значительны. И, несомненно, основная
масса крестьян в течение лета 1921 г. была ознакомлена с
основными .положениями новой политики.
Однако следует (повторить, что вследствие тем«оты
крестьянской массы, разбросанности и отдаленности многих деревень,
узости 'круга агитаторов и «пропагандистов, их низкого
общеобразовательного уровня и т. д. у значительной части крестьян,
несомненно, сохранилось непонимание многих важных
положений нэпа.
Из месяца в месяц, из недели в неделю -политические
настроения крестьянства улучшались, недовольство, достигшее весной
1921 г. столь значительного накала, шло на убыль, становилось
все меньше и меньше. Но было бы смешным и наивным пред-
212 «Правда», 3 июля 1921 г.
2.3 «Красный пахарь» (Иркугск), 8 мая 1921 г.
2.4 «Известия ЦК РКП (б)», .1921, № Э1.
215 Подробнее о массово-разъяснительной работе в связи с переходом к нэпу
см.: «СССР в период восстановления народного хозяйства», стр 77—87;
Э. Б. Генкина. Переход советского государства к нэпу. М, 1954, стрк
156—171.
444

ставлять, что с этого времени прекратились всякие колебания
крестьянства, что оно повсеместно и безоговорочно стало
поддерживать все мероприятия Советской власти. Нельзя забывать,
что пока в крестьянстве сохранялись
классово-антагонистические группы, неизбежно было известное распространение
кулацкого влияния, стремившегося использовать любой повод для
антисоветской агитации. Нельзя забывать также и двойственной
природы крестьянина. Это придавало особую остроту и
сложность отношениям рабочего класса с крестьянством.
В первые годы нэпа неуклонное и несомненное улучшение
политических настроений крестьянства шло неровно,
противоречиво. В этом вопросе особенно наглядно, рельефно заметно
влияние экономических факторов на политические настроения.
Огромное и сложное влияние на настроения крестьян оказал
неурожай. Крестьяне благополучных по урожаю губерний в
массе осознавали простую и понятную для каждого труженика
земли истину о необходимости помочь жертвам стихийного
бедствия. И то, что Советская власть поднимала весь народ для
поддержки голодающих, укрепляло доверие к этой власти,
подымало ее авторитет в глазах всего крестьянства.
Однако дополнительные тяготы, налагавшиеся государством
и связанные с оказанием помощи голодающим, на практике
вызывали недовольство у измученных разорением крестьян216.
Отсюда — значительная сложность и трудность сбора налога
осенью 1921 г., о чем рассказывалось в предыдущих главах.
У крестьян неурожайных губерний, с одной стороны, росло
доверие к власти, пришедшей им на помощь в такую тяжелую
пору. С другой стороны, гибель посевов и скота, страх перед
голодной смертью порождали панику, отчаяние, чем стремились
воспользоваться враги советского строя.
На настроения крестьян влияли и дополнительные тяготы и
повинности. Особенно тяжелой была трудовая и гужевая
повинность (в дальнейшем она была заменена трудгужналогом). При
этом на местах -при осуществлении гужевой повинности
допускались многочисленные ошибки.
Циркулярное постановление ВЦИК и СНК, подписанное
М. И. Калининым, В. И. Лениным и А. С. Енукидзе от 14 июля
1921 г., констатировало: «...Многочисленные сведения с мест
свидетельствуют об отсутствии правильных норм и методов
проведения гужевой повинности, о недостаточном внимании к нуждам
В северных уездах Вятской губернии, например, где, как сообщал губком,
продналог собирался «при сильном нажиме», к весне 1922 г. у крестьян не
осталось хлеба. «На этой почве создалось враждебное отношение
крестьянства к партии и Советской власти, правда, открыго не выявляющееся»
(ЦПА ИМЛ, ф, 17, оп. 267, д. 90, л. 91. Краткий обзор политического
положения Вятской губернии, сделанный губкомом).
445

сельского хозяйства, благодаря чему создается почва для
недовольства среди населения.
Различные уполномоченные по усилению трудовой и гужевой
повинности иногда злоупотребляют (Приемами устрашения.
Нормы работы подчас превосходят возможность фактического
выполнения. Расстояния переброски подвод не ограничены
должными пределами. Отсутствие 'правильного учета гужа дает
простор для правонарушений и злоупотреблений. Практикуются
дутые, заведомо невыполнимые обещания, касающиеся норм
оплаты труда деньгами и натурой».
«Все это дискредитирует Советскую власть в глазах сельского
населения, дает пищу кулацкой агитации и срывает успех
трудовой и гужевой .повинности» 217.
Тяжелый топливный кризис не давал возможности отменить
гужевую повинность218. Правительство принимало ряд мер,
чтобы упорядочить мобилизацию людей, конского поголовья,
телег для вывозки дров, обеспечить мобилизованных всем
необходимым, применять премирование и другие методы
стимулирования. Однако трудгужналог оставался тяжелым бременем для
крестьян, влиял на их настроения.
В. И. Ленин 'на IX Всероссийском съезде Советов говорш
о топливных трудностях, о том, что к «дровяной работе»
топливных учреждений правительство относилось очень
внимательно. «...Имено эта работа больше всего связана с состоянием
крестьянского хозяйства. Именно здесь на крестьянина и его
лошадь ложится вся тяжесть» 219.
26 декабря 1921 г. состоялось совещание беспартийных
делегатов (их было более 100) IX съезда Советов. В сделанной
Лениным записи прений .по вопросу о гужналоге отчетливо видно
недовольство крестьян тяжестью налога, злоупотреблениями
местных властей («бумажная волокита; от нее избавиться»,
«желескомы тяжелы, мучают людей», «объявляют дезертиром,
когда сбежит мокрый, голодный, не -получивший ни одежи, ни
платы», «чтобы зря не мучили нас», «отменить трудпо-
винность, ч[то] бы был вольный труд» и т. п.)220.
Очень сложной была система учета выполнения заданий-
трудгужналога. Несколько облегчилось это с введением летом
1922 г. трудовых марок. За выполнение определенной работы
крестьянину выдавалась марка в один трудодень или в один гуж-
день.
217 СУ РСФСР, 1921, № 53, ст. 373.
218 См. декрет о трудгужналоге от 22 ноября 1921 г.—СУ РСФСР, 1921, № 78,
ст. 658; «Об ответственности за невыполнение трудгужналога» от 28
декабря 1921 г.» — СУ РСФСР, 1922, № 5, ст. 53.
219 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 44, стр. 317—318.
220 «Ленинский сбооник», XXIII, стр. 293—294.
446

Трудгужналог был ликвидирован лишь в 1923 г. в связи с
введением единого сельскохозяйственного налога.
Как уже отмечалось в разделе «Первая продналоговая
кампания» (глава V), крестьянство в массе положительно отнеслось
к налогу. Ход продналоговой кампании показал это достаточно
убедительно.
«Крестьяне <к продналогу относятся доброжелательно»,—
писал С. Уралов из Владимирской губернии. «В общем
крестьяне признают продналог приемлемым» (Новоторжский
уезд Тверской губернии) 221. На Юго-Востоке отношение
казачества и крестьянства к налогу благожелательное. Было много
случаев (особенно на Кубани), когда сами крестьяне
обращались в заготконторы с требованием принимать у них хлеб222.
Подобные сообщения весьма многочисленны.
Вместе с тем, как говорилось выше, во время налоговой
кампании «проявилось значительное сопротивление кулачества.
Значительная часть середняков вслед за кулаками скрывала пашню.
Крестьяне не враждебны к налогу, но пашню скрывают,
сообщал уполномоченный ВЦИК по Курской губернии Бранденбург-
екий 223.
Думается, что эти действия крестьянской массы, их
стремление сдать государству поменьше, себе оставить побольше, не
отражали в данном случае политических настроений крестьян.
Формулировка Бранденбургского правильно отражает эту
ситуацию.
К концу 1921 г. стабилизация крестьянского настроения
выявилась с достаточной определенностью. «Крестьянство
политически советизируется»,— констатировала передовая «Правды»
в декабре 1921 г.224 О «твердом советском настроении»
сибирского крестьянства писал в эти же дни Ем. Ярославский225.
Эти настроения отчетливо проявились в выступлениях
беспартийных крестьян на IX съезде Советов, в той оценке,
которую они давали решениям съезда.
«Вот это съезд! — сказал на заседании сельскохозяйственной
секции один старый крестьянин, представитель дальней
губернии.— Когда я приехал с 8-го съезда и на вопрос односельчан,
что я нового привез, ответил: «посевкомы», меня чуть из деревни
не выгнали, а вот теперь еду с радостью домой... есть чем
похвалиться»226. На заседаниях съезда беспартийные делегаты-
крестьяне ярко и образно выражали чувства любви к Советской
221 «Правда», 14 сентября и 27 октября 1921 г.
222 «Правда», 30 сентября 1921 г.
223 «Правда», 2$ сентября 1921 г.
224 «Перегруппировка сил» (передовая).— «Правда», 6 декабря 1921 г.
225 Ем. Ярославский. По Сибири.— «Правда», 17 декабря 1921 г.
226 «IX съезд Советов и крестьянство» (подпись: Беспартийный).— «Правда»,
27 января 1922 i
447

Родине, чувства благодарности Советской власти, чувства
ответственности за судьбы страны.
Крестьянин Треушкин из Симбирской губернии, весьма
решительно требовавший от правительства уделить больше внимания
Наркомзему, говорил в заключение: «Мы должны быть сейчас,
как Минин и Пожарский. Мы должны бросить все на
сельскохозяйственный фронт, и если мы все пойдем на него, то выведем
Россию из тяжелого положения. Красную Россию — мы должны
ее любить. Мы должны любить ее потому, что она облита
кровью наших красноармейцев, слезами наших матерей и
детей» 227.
Крестьянин Головкин из Московской губернии сказал под
аплодисменты: «...Когда был помазанник (имеется в виду
царь.— Ю. Л.), где я был? На .печке, за трубой. А теперь, когда
настала Советская власть, смотри-ка, где я сижу» 228.
Очень яркую зарисовку, отражающую мысли и настроение
крестьян, давала «Правда», рассказывая о совещании
беспартийных делегатов IX съезда в Кремле.
«Вдруг — всеобщее движение, и все головы порывисто
обратились к входу. В двери вошел и торопливо пробирался к эстраде
т. Ленин.
Ильич! Ильич! Ленин,— пронеслось >среди крестьян.
Урра! — крикнул один из делегатов, и вся толпа подхватила.
Ура! Ура!
Мигом слетели шапки с голов, и крестьяне стоя аплодировали
и приветствовали возгласами „ура", пока Ильич не занял места
в президиуме. Это все произошло совершенно неожиданно,
■быстро, и самое приветствие звучало положительно необычно
для теперешней обстановки и настроения. Все вышло типично по-
крестьянски: стихийно и красочно».
Совещание продолжается, выступают крестьяне.
«Т. Ленин быстро пишет — отмечает все сообщаемые факты,
задавая время от времени вопросы:
— Какого уезда? На чье имя была послана телеграмма?
Крестьяне разохочиваются все пуще, видя, с каким чутким
вниманием слушает их „Ильич". Без обиняков заявляют, помимо
всякого порядка дня:
— Мы пришли посмотреть на товарища Ленина! Мы хотим
поговорить с ним о земле!..
— О земле! О земле!— раздаются возгласы.
И, отложив в сторону все вопросы, начинается обсуждение-
беседа о родной мужицкой землице, о полосах, об аренде,
хуторах, кулаках, землепользовании, коллективах, лашне, опять
о лесах, порубках, хозяйстве, запашке, яровом и озимом клине
227 «IX Всероссийский съезда Советов. Стенографический отчет», М., 1922
№ 3, стр. 49
228 Там же.
448

ii о всем, о чем бесконечно всю жизнь думает и готов говорить
нескончаемо крестьянин.
— Уже поздно,— говорит т. Калинин.—До каких же это мы
пор будем здесь сидеть.
— Хоть всю ночь! Хоть до завтра!— отвечают с мест.
И снова люди земли и леса ведут свои бесконечные разговоры
о полях и лесах» 229.
В 1922 г. настроения крестьян продолжали улучшаться.
Большое значение имела проведенная партией массовая
кампания подготовки к весеннему севу, в ходе которой улучшилась
и углублялась агитационно-пропагандистская работа.
Опенивая эту работу, Я- Яковлев писал: «Январь и февраль
показали, что коммунистическая партия на всей территории
республики в общем и целом сумела поставить правильно и в
большом масштабе двинуть дело сближения с крестьянской
массой» 230.
Относящиеся к 1922 г. сообщения партийных и советских
работников, выезжавших на места, газетные корреспонденции
единодушны в своей оценке крестьянских настроений.
«Политическое состояние деревни хорошее», «Крестьяне довольны своим
положением», «Авторитет партии и Советской власти растет»,—
таков лейтмотив всех сообщений231.
Так же единодушны в своих оценках крестьянских настроений
и секретари губкомов партии, систематически информировавшие
Центральный Комитет о положении в губерниях232.
229 А. С е р г е е в. Земля и лес— «Правда», 28 декабря 1921 г.
230 «Правда», 3 марта 1922 г.
231 Приведем несколько таких свидетельств. Ем. Ярославский весной 1922 г
писал: «Политическое состояние Сибири гораздо лучше, чем за все время
существования Советской власти в Сибири» («Правда», 23 апреля 192? г.).
«Советская власть не покинет, даст помощь — сидит плотно в крестьянской
массе, и эту мысль никому не удастся выбить»,— писали из Саратоза
(«Правда», 8 сентября 1922 г.).
«Общее настроение деревни устойчивое и глубоко хозяйственное»,—
говорилось в корреспонденции из Смоленской губернии («Правда», 20 июня
1922 г.).
«Настроение крестьян бодрое, невольно чувствуется, как мужичок доволен
всеми мероприятиями Советской власти. Постановление IX съезда и
производственный план выслушиваются с таким вниманием, что конец стараешься
резко оборвать каким-либо призывом»,— сообщали из Златоустовского
уездного земотдела о беспартийных крестьянских конференциях в вотостях
и уезде, проходивших в марте 1922 г. («Правда», 4 июня 1922 г.).
«Отношение крестьян, особенно середняков и бедняков к партии и Советской
власти вполне благожелательное»,— информировала корреспонденция из
Ставропольского уезда («Правда», 24 ноября 1922 г.).
232 Во второй половине августа 1922 г. секретарь Самарского губкома И.
Морозов сообщал в ЦК РКП (б): «По отзывам с мест: партийных и
беспартийных,— явствует, что крестьяне довольны продналогом».
«Настроение деревни можно назвать хорошим.,.»,—писал он в декабре
1922 г. «Мы считаем политическое положение губернии весьма
благоприятным»,— сообщал он же в марте 1903 г. (ЦПА НМЛ, ф. 17, оп. 267, е. х. 98,
29 Ю. А. Поляков
449

Новые настроения крестьян, рост доверия к
Коммунистической партии, Советской власти находил^ свое яркое выражение
в письмах крестьян к Владимиру Ильичу Ленину. Большое
количество таких писем было опубликовано летом 1922 г., когда
вождь партии и народа был болен.
С большой любовью, теплотой крестьяне тысяч селений со
всех концов страны обращались к Ленину, заверяли его в своей
решимости бороться за ленинское дело. Вот (приветствие Ленину,
посланное совещанием крестьянских комитетов общественной
взаимопомощи. «Дорогой товарищ и вождь Владимир Ильич!
Первое совещание К. К. О. В.233 шлет тебе -привет от лица всего
крестьянства республики. Мы с грустью узнали о твоей болезни,
дорогой Владимир Ильич, и желаем скорейшего выздоровления...
Мы заявляем о своей полной готовности вести упорную борьбу
за светлое будущее крестьянства и рабочих всего мира. Привет
тебе, славный вождь трудового крестьянства, в его борьбе за
освобождение от векового гнета .помещиков и от беспросветной
нужды» 234.
Пленум ЦК Всеработземлеса 20 июля 1922 г. писал Ленину:
«С любовью и надеждой следит рабочий класс за твоим
здоровьем и ждет с нетерпеньем твоего скорейшего выздоровления!
Как .связанные в своей работе с деревней, мы счастливы
засвидетельствовать, что эта любовь и надежда пролетариата
полностью разделяется трудовым крестьянством» 235.
Фактом большого значения, говорившим о твердой и опреде
ленной поддержке крестьянства Советской власти и
Коммунистической партии, был окончательный провал эсеров. Как уже
отмечалось, эсеры предприняли ряд попыток активизировать
свою деятельность, стремясь использовать трудности, которые
переживала страна.
Возникшие в ряде районов под эгидой эсеров так
называемые союзы трудового крестьянства ,под флагом
«беспартийности» объединяли все антисоветские элементы и весной 1921 г.
активно участвовали в контрреволюционных мятежах (Тамбов,
Сибирь).
Эсеры надеялись использовать в своих целях и сбор налога
и голод ив Поволжье. ЦК эсеровской шартии издал для своих
лл. 125, 130). Секретарь Тамбовского губкома партии Бирн в октябре
Г9Й2 г. сообщал в ЦК Р'КП(б), что «Политсостошие губернии спокойное»
(Ц'ПА ЙМЛ, ф. 17, оп. 267, д. 101, л. ШЗ). Месяц агтустя, в ноябре -1802 г.,
тот же Бирн пи'сал: «В уездах настроение хорошее. Выборы в селах
прошли хорошо... В некоторых местах крестьяне раньше, чем приступить к
перевыборам, требовали, чтобы спели „Интернационал"» (ЦПА ИМЛ, ф. 17,
оп. 267, д. 101; л. 105).
233 К. К. О. В.—Крестьянские комитеты общественной взаимопомощи — кресг-
комы.
234 «Правда», 6 июля 1922 г.
235 «Правда», 22 июля 1922 г.
450

агитаторов проект «мирского приговора». Этот проект «от имени
крестьян» требовал передачи власти Учредительному собранию.
«Мирской приговор» эсеровские агитаторы должны были
проводить на крестьянских сходах236.
Однако все попытки эсеров спекулировать на трудностях,
эксплуатировать в интересах контрреволюции нужду и голод не
увенчались успехом.
Правильная политика Коммунистической партии и Советской
власти лишила эсеров последней надежды, разбила их
последнюю попытку восстановить свое влияние среди крестьянства.
Переход к нэпу был гранью, за которой начался полный и
окончательный развал эсеровской партии. Не случайно
подпольный эсеровский журнал — «Революционное дело» — обрушился
на нэп, заявляя о том, что он наруку буржуазии237. Это говорило
о том, что Советская власть нашла правильный путь к
соглашению с крестьянством, и это вызвало злобу и отчаяние эсеровских
лидеров.
Поворот крестьянства был настолько очевиден, что многие
эсеры со второй половины 1921 г. стали публично признавать
невозможность дальнейшей борьбы против Советской власти.
Так, видные эсеры, бывшие руководители Сибирского
крестьянского союза И. Юдин, Б. Дьяконов, С. Тагунов, Ф. Савченко,
Е. Тяпин уже в конце 1921 г. заявили о готовности сотрудничать
с Советской властью238.
Сильнейшим ударом, знаменовавшим окончательный крах
эсеров, явился процесс над эсеровскими лидерами в июне —
августе 1922 г. Процесс до конца вскрыл контрреволюционную
сущность и антисоветскую, антинародную деятельность этой
партии, претендовавшей некогда на то, чтобы выражать
интересы крестьян и бороться за революцию.
Неопровержимые документальные материалы процесса
получили широкий резонанс. Во время процесса крестьяне на своих
сходах принимали резолюции, осуждавшие эсеров, выражавшие
поддержку Советской власти. Огромное количество таких
резолюций было опубликовано в печати. Вот несколько примеров.
С. Надежда Ставропольского уезда Ставропольской губернии:
«...Мы, крестьяне, заявляем, что от таких „поборников" наших
мужинких интересов, какими выставляют себя с.-р., мы
отказываемся». С. Донская Балка Благодарненского уезда: «Если
нужно, мы все докажем свою преданность Советской власти и
покажем с.-р., что наши симпатии только на ее стороне»239.
Все вышеизложенные факты, .примеры, явления
свидетельствуют с достаточной определенностью о том, что после перехода
236 «Правда», 23 мая 1922 г.
237 «Правда», 7 июня 19012 г.
238 «Правда», 17 декабря 1'9Ш г.
239 «Правда», 8 июля 1922 г.
29* 451

к нэпу в настроении основных масс крестьянства произошел
глубокий перелом. Недовольство крестьян, достигшее высшей
точки весной 1921 г., стало быстро уменьшаться после принятия
исторических решений о замене разверстки налогом, и в 1922 г.
по существу исчезло.
Поэтому так глубок и обоснован был ленинский вывод,
сделанный в ноябре 1922 г.: «Крестьянство довольно своим
настоящим 'положением. Это мы спокойно можем утверждать...
Крестьянство находится теперь в таком состоянии, что нам не
приходится опасаться с его стороны какого-нибудь движения против
нас. Мы говорим это с полным сознанием, без преувеличения.
Это уже достигнуто. Крестьянство может быть недовольно той
или другой стороной работы нашей власти, и оно может
жаловаться на это. Это, конечно, возможно и неизбежно, так как наш
аппарат и наше государственное хозяйство еще слишком плохи,
чтобы это .предотвратить, но какое бы то ни было серьезное
недовольство нами со стороны в'сего крестьянства, во всяком
случае, совершенно исключено. Это достигнуто в течение одного
года»240.
5. Разгром кулацких мятежей
Важным объективным показателем перелома в настроениях
крестьян явилась ликвидация кулацких мятежей.
Как уже говорилось, в конце 1920 — начале 1921 г.
кулачество, используя недовольство крестьянских масс
продразверсткой, организовало ряд антисоветских мятежей.
С переходом к нэпу положение круто изменилось. Уже
первые вести о замене разверстки налогом 'привели к отходу
значительной массы крестьян, вовлеченных в антисоветские действия,
от кулацких главарей.
На III сессии ВЦИК (31 мая 1921 г.) С. Е. Чуцкаев,
выступавший с докладом о деятельности Сибревкома, говорил:
«...С проведением -последней политики о продналоге бандитизм
в значительной степени теряет свое обаяние среди населения
и так или иначе рассасывается»241.
Бандитизм в Сибири идет на убыль, отмечал в октябре 1921 г.
Ем. Ярославский, среди его участников наступило
отрезвление 242.
Полномочная комиссия ВЦИК в документе «Об уроках
Тамбовского восстания» (констатировала: «Сообщение о снятии
продразверстки с губернии, о законах, направленных к поднятию
сельского хозяйства, о переходе от продразверстки к продналогу
было встречено полным удовлетворением..., настроение основных
240 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 285—286.
241 «I—IV сессии ВЦИК. Стенографический отчет». М., 1922, стр. 216.
242 Ем. Ярославский. По Сибири.— «Правда», 8 октября 1921 г.
452

слоев крестьянства резко изменилось в сторону враждебную к
бандитизму» 243.
«Бандитизм теряет под собой почву и начинает явно идти на
убыль»,— сообщал Информационный подотдел ЦК РКП (б)
летом 1921 г.244
В отчете ЦК РКП (б) за 1921 г. подчеркивалось, что в
ликвидации бандитизма «решающее значение сыграла отмена
продразверстки и проведение новой экономической политики» 245.
Секретарь Тамбовского губкома РКП (б) Б. Васильев
вспоминал: «Как только весть о новой экономической политике
дошла до деревни, в рядах бандитской армии началось
громадное разложение 246.
Враги рассчитывали, что летом и осенью 1921 г. начнется
новый подъем повстанческого движения. Они связывали свои
надежды с неурожаем и голодом, а также с проведением прод-
налоговой кампании.
Главарь кулацкого движения на Тамбовщине Антонов
заявлял летом 1921 г.: «Вот придет осень, станут брать продналог,
тогда стоит мне поднести спичку, чтобы снова кругом
загорелось» 247.
Кайгородов, один из сподвижников Унгерна, после разгрома
Унгерна и Бакича двинулся в Алтайскую губернию и
объединился с кулацкими бандами Семенюка и Трошки. Он созывал
крестьянские «конференции, не скупясь на обещания 248.
Действия Кайгородова по времени совпали со сбором налога.
Действительно, неурожай и голод, обрушившиеся на страну
и вызвавшие первоначально панику, растерянность, чувство
безвыходности положения у миллионов крестьян неурожайных
губерний, были на руку контрреволюционным элементам. Они
использовали и то обстоятельство, что голод потребовал более
жесткого сбора налога в урожайных районах.
В связи с голодом кулацкие банды в Поволжье несколько
активизировались. Так было, в частности, в Самарской и
Царицынской губерниях.
В Царицынской губернии контрреволюционеры создали
объединенный штаб — так называемый «комитет по ликвидации
коммунизма. Он осуществлял руководство бандитскими
шайками. Мятежники выпускали воззвания, в которых велась ярая
антисоветская пропаганда, содержались угрозы по адресу
населения и коммунистов. В воззвании от 14 сентября 1921 г.
говорилось: «Нами намечены для набега три приволжских села, в
243 «Вестник агитации и пропаганды ЦК РКП», 1921, № 18 (8), стр. 40.
244 «Правда», 3 июля 1921 г.
245 «Одиннадцатый съезд РКП (б). Стенографический отчет», стр. 641.
246 «Антоновщина», стр. 16.
247 «Правда», 2 декабря 1922 г.
248 Там же, 17 декабря 1921 г.
453

которых мы решили для примера уничтожить все
коммунистические добровольческие семьи» 249. \
Новые контрреволюционные выступления имели место и во
время сбора налога. Довольно крупный кулацкий мятеж
вспыхнул, в частности, в Алтайской губернии.
Однако «всеобщего пожара», на который рассчитывали
Антонов и ему подобные, не разгорелось.
Перелом в настроении крестьянства, связанный с введением
нэпа, был настолько глубок и значителен, что трудности и
осложнения временного порядка не изменили общего положения.
«Крестьянство нигде не поддержало попыток поднять
восстание против Советской власти. Этот перелом, конечно, связан
прежде всего с проведением в жизнь новой экономической
политики»,— писал Ем. Ярославский весной 1922 г., подводя итоги
первого года нэпа в Сибири 250.
При этом большое значение имели многочисленные
мероприятия Советской власти, направленные на оказание помощи
крестьянству неурожайных районов, в первую очередь семенная
ссуда.
Яркое представление о неудаче кулацких банд использовать
неурожай в своих целях дает корреспонденция П. Гурова из
Поволжья, относящаяся к осени 1921 г.
«Деревня, темная, забитая, порою раздраженная действиями
отдельных примазавшихся .коммунистов, оторванная от центра,
лишенная культурно-просветительной работы, не получающая
месяцами газет, шла за бандитами, поддерживала их, снабжала
продовольствием, наполняла ряды бандитских шаек лошадьми,
живой силой...» Еще летом крестьяне Поволжья, подавленные
бедой, относились недоверчиво к Советской власти, были
настроены мрачно.
Семенная помощь сыграла колоссальную роль. «Там, где еще
недавно бродили шайки бандитов и вырезывали сельские
Советы— не было.ни одного случая их появления в каком бы то ни
было виде. Бандиты потеряли под собой почву». К М. И.
Калинину во время его поездки по Волге приходили .главари шаек
с повинной.
«Ясно, что бандиты сдаются потому, что потеряли почву
под ногами — крестьяне их не поддерживают, крестьяне поняли
свою Советскую власть и научились разбирать своих истинных
друзей»251.
Крестьянство все активнее включалось в борьбу против
бандитов. В Тамбовской губернии создавались добровольные
крестьянские дружины, которые вели охрану волостных и сельских
249 «Коммунист» (Царицын), 1921, № 11, стр. 11.
250 Ем. Ярославский. По Сибири.— «Правда*, 23 апреля 1922 г.
251 П. Г у р о в. Бандитизм и озимая посевная кампания в Поволжье.—
«Сельскохозяйственная жизнь», 18 октября 1921 г.
454

ревкомов. Крестьяне вместе с красноармейцами прочесывали
леса, помогали органам Советской власти вылавливать
укрывавшихся бандитов. По данным Советского командования, с 28 мая
по 26 июля 1921 г. добровольно сдались около 13 тыс.
дезертиров и 5585 бандитов 252.
Добровольческие дружины для борьбы с бандитами
крестьяне создавали также в Царицынской и других губерниях.
Не присоединились крестьяне и к Кайгородову на Алтае,
несмотря на то, что он обещал им все — от учредительного
собрания до мануфактуры 253.
Огромную роль сыграла разъяснительная работа партии,
развернутая среди крестьянства вообще и особенно среди
крестьян в районах, где был сильно развит бандитизм. Партия
прилагала все усилия к тому, чтобы донести до населения правду
о политике Советской власти.
Показательны воспоминания одного из руководителей
пропаганды в Тамбовской губернии В. Докукина. «За 1921 г. мы
писали и выпускали бесчисленное количество агитационной
литературы— листовок, воззваний, брошюр, плакатов и пр. В
некоторые месяца мы выпускали до миллиона экземпляров агитли-
тературы. Типографии работали бешеными темпами, не считаясь
со временем. Эта литература доходила и до «мирных» крестьян
и до участников повстанческих отрядов, оказывала на них
сильное воздействие»254. В разъяснительной работе участвовали и
части Красной Армии, распространявшие листовки и воззвания,
проводившие митинги, собрания, беседы255.
Летом 1921 г. ЦК РКП (б) заслушал доклад секретаря Сиб-
бюро ЦК В. И. Яковлевой о бандитизме в Сибири. Сиббюро
было предложено усилить политико-разъяснительную работу в
массах 256.
Вместе с тем нельзя недооценивать военной стороны борьбы
с бандитизмом. Враги Советской власти не прекращали своей
борьбы, рядовые участники не покидали отряды только под
влиянием агитации. В кулацких отрядах скопилось немалое
количество дезертиров, уголовников.
Одни военные усилия без общего перелома в настроении
крестьянства, закрепленного повседневной и кропотливой
политической работой, не могли бы принести желанного успеха. Но
и сам факт перехода к нэпу не мог привести к автоматическому
прекращению всех антисоветских выступлений. Конкретные
252 «Антонозщина», стр. 17, 36, 55, 105, 114 и др.
253 «Правда», 17 декабря 1921 г.
254 «Антоновщина», стр. 143, 144.
255 См., например, «Г. И. Котовский. Документы и материалы», стр. 352; «Ан«
тоновщина», стр. 33, 34 и др.
256 «Известия ЦК РКП (б)», 1921, № 34.
455

трудности, нужда, разорение, так сильно влиявшие на
психологию крестьянина, не могли быть изжиты сразу.
Поэтому Советское государство Оделяло большое внимание
решению задачи военного разгрома кулацких банд. Эта борьба
потребовала значительных усилий и немалых жертв. Для
подавления мятежей и ликвидации кулацких банд Советское
государство вынуждено было сосредоточивать крупные воинские
силы. Широко известен масштаб операций и напряженность
борьбы при подавлении кронштадтского мятежа.
Многочисленные части Красной Армии участвовали в ликвидации антонов-
щины, -подавляли Западно-Сибирский мятеж, громили банды на
Украине, Северном Кавказе, в Поволжье, Средней Азии. Тысячи
бойцов, командиров, политработников отдали свои жизни в боях
с кулацкими бандами.
Сохранилось большое количество документов, показывающих
непосредственное руководство вождя революции В. И. Ленина
сложными и трудными боевыми операциями против бандитов и
мятежников.
Он интересовался политической обстановкой, настроениями
крестьян (в частности, в Сибири) 257, запрашивал об
освобождении железнодорожных магистралей258 и т. д. Ряд важнейших
указаний он дал в связи с борьбой против банд Махно.
6 февраля 1921 г, в момент разгара кулацких мятежей,
B. И. Ленин шодверг резкой критике действия Главного
командования. «Надо уничтожить бандитизм, а не
отписываться»,— гневно писал он. В. И. Ленин потребовал, чтобы ему два
раза в неделю давались краткие «итоги борьбы с
бандитизмом» 259.
Главком С. С. Каменев в своих воспоминаниях рассказывает
о том, какое огромное практическое значение для преодоления
бюрократических недостатков в деятельности военного
руководства, для правильной постановки дела имел этот «-предметный
урок»260.
В борьбе с кулацким бандитизмом -непосредственно
участвовали в это время видные партийные и государственные деятели.
Много сил отдали этой борьбе руководящие работники ВЧК
Ф. Э. Дзержинский, В. Р. Менжинский, И. С. Уншлихт,
партийные -и советские руководители на местах — В. А.
Антонов-Овсеенко, С. Е. Чуцкаев, А. Г. Шлихтер, С. И. Гусев и многие
другие.
Военными операциями против банд руководили главком
C. С. Каменев, заместитель председателя Реввоенсовета
257 «Ленинский сборник», XX, стр. 18.
258 Там же, стр. 16.
259 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 52, стр. 66.
260 «Воспоминания о В. И. Ленине», ч. 2. М., |1957, стр. 257—259.
456

Э. М. Склянский, В. И. Шорин, являвшийся помощником
главкома по Сибири, Б. М. Шапошников — помощник начальника
штаба РККА, М. В. Фрунзе, командовавший советскими
войсками на Украине, М. Н. Тухачевский, Г. И. Котовский, С. М.
Буденный, И. Ф. Федько, И. В. Тюленев, И. П. Уборевич, Р. П. Эй-
деман, И. Э. Якир, К. Е. Ворошилов и многие другие.
Задачей первостепенной важности, имевшей огромное
общегосударственное значение, была ликвидация антоновщины.
27 апреля 1921 г. Политбюро ЦК рассмотрело вопрос «О
ликвидации банд Антонова в Тамбовской губернии». М. Н.
Тухачевский был назначен единоличным командующим войсками в
Тамбовском округе. Одновременно было решено направить на
Тамбовский фронт тысячу коммунистов из армии261.
М. Н. Тухачевский вспоминал. «Партия дала директиву в
месячный срок ликвидировать восстание» 262.
В мае 1921 г. под командованием М. Н. Тухачевского
находились в Тамбовском районе 30 тыс. штыков, 8 тыс. сабель (не
считая 60 орудий) 263. В их составе была кавбригада Г. И. Ко-
товского 264.
В апреле — июне 1921 г. основные силы Антонова были
разгромлены. Тысячи мятежников сдавались Советской власти.
К концу года в лесах и болотах сохранились лишь мелкие
разрозненные бандитские шайки. В первой половине 1922 г. и они
были уничтожены.
Александр Антонов со своим братом Дмитрием, покинутый
даже самыми близкими сподвижниками, был 24 июня 1922 г.
настигнут советским отрядом и в завязавшейся перестрелке
убит2б5.
Уже весной 1922 г. Советское правительство амнистировало
многих участников антоновских шаек. Крестьяне недоверчиво
косились на недавних мятежников, вернувшихся в деревни.
Опасались рецидивов бандитизма. Но за все лето 1922 г. в округе
непоявилось ни одной банды266. Этот пример достаточно
убедительно говорит о том, что кулацкий бандитизм потерял всякую
перспективу.
261 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 3, д. 155, лл. 2, 3.
262 до Ц Тухачевский. Борьба с контрреволюционными восстаниями.
Искоренение типичного бандитизма (Тамбовское восстание).—. «Война и
революция», 1926, № 8, стр. 6.
263 Там же.
264 В печати 60-х годов встречаются крайне неточные сведения о войсках и
командирах, участвовавших в борьбе с антоновщиной. Так, газета
«Известия», в конце 1963 г., рассказывая о борьбе с антоновщиной, писала:
«На помощь рабочим и крестьянам Тамбовщины прибыли армии (?) Ко-
товокого, конная Буденного (?), дивизия (?) Тухачевского».— «Известия»,
5 ноября 1963 г.
265 «Правда», 29 июня 1922 г.
266 «Правда», 2 декабря 1922 г.
457

В Среднем и Нижнем Поволжье (кулацкие банды были сильно
потрепаны весной 1921 г. Некоторая! активизация бандитов летом
и осенью 1921 г. не увенчалась успехом. Лишь отдельные шайки
продержались до лета 1922 г., когда были окончательно
уничтожены.
Западно-Сибирский мятеж, начавшийся в феврале 1921 г.,
был подавлен в течение второй половины февраля — марта.
8 апреля 1921 г. был освобожден Тобольск267. Разрозненные
отряды мятежников были ликвидированы к концу года.
В течение 1921 г. были нанесены сокрушительные удары по
отрядам многочисленных «батек» и «атаманов» на Украине.
Опаснейший из них — Нестор Махно,— потерпев полное
поражение, бежал в Румынию.
Действия кулацких отрядов в ряде пограничных районов
(Украина, Белоруссия, Карелия, Средняя Азия) некоторое время
стимулировались помощью из-за границы. Оттуда
забрасывались новые вооруженные банды, направлялись руководящие
кадры, поставлялось оружие.
Эту особенность бандитизма отмечал осенью 1921 г.
Гомельский губком партии: «Бандитизм сейчас не имеет корней в
крестьянстве, наоборот, последнее в целом ряде мест относится к
бандитизму ярко враждебно, так что в настоящее время
характер наблюдаемого бандитизма наносный, иноземный...» 268.
Иностранное вмешательство, превратившееся по существу в
явную интервенцию, придало особенно острый и напряженный
характер борьбе с кулацкими мятежниками в Карелии зимой
1921/22 г.
Однако усилия зарубежных вдохновителей и покровителей
вооруженных антисоветских выступлений не помогли
агонизирующей контрреволюции. Лишенные поддержки крестьянства
антисоветские кулацкие выступления неизбежно терпели
полный провал.
Говоря о том, что основные кулацкие мятежи были
ликвидированы в течение 1921 г., следует помнить, что в ряде районов
борьба с остатками кулацких банд затянулась на более
длительное время.
Секретарь Юго-Восточного Бюро ЦК РКП (б) А. И. Микоян
писал в начале 1923 г., что установление мира и правопорядка
в крае относится к концу 1922 г., когда был ликвидирован
политический бандитизм — этот придаток и продолжение
гражданской войны с контрреволюцией 269.
Долгая и упорная борьба шла с басмачеством в Средней
Азии, хотя с разгромом английского агента Энвер-паши в авгу-
267 М. Богданов. Указ. соч., стр. 87, 88.
268 «Гомельский губернский комитет РКП. Политический отчет (с VI—VII
-гублартконференции, 1 марта — 15 октября 1921 г.)». Гомель, l'S&l, стр. 6.
269 «Известия Юго-Восточного Бюро ЦК РКП (б)», 1923, № 2, стр. 6.
458

сте 1922 г. рухнули расчеты врагов на организацию единого,
централизованного басмаческого фронта.
Однако затяжка борьбы с кулацким бандитизмом до конца
1922 —начала 1923 г. была сравнительно редким явлением.
В основных районах страны кулацкие мятежи были
ликвидированы к началу 1922 г.
О полном разгроме кулацких мятежей, ликвидации
бандитизма, разложении, распаде шаек к 1922 г. имеется большое
количество свидетельств в сообщениях руководящих партийных
работников, в газетных корреспонденциях 270.
Разгром кулацких мятежей является ярким свидетельством
нового положения, новой обстановки в деревне, решительного
изменения в настроениях крестьянства. Ликвидация
вооруженных антисоветских выступлений была обусловлена переходом
к нэпу, огромной разъяснительной работой партии в сочетании
с энергичными военными операциями частей Красной Армии.
Секретарь Саратовского губкома П. Галанин в письме в
ЦК РКП (б) в сентябре 1922 г. правильно отмечал, что
уничтожению бандитизма «в равной степени способствовала и
военно-оперативная работа, и полное, ярко выраженное
отрицательное отношение к нему крестьянства» 271.
6. Культура и быт деревни
Процесс приобщения широких масс крестьянства к активной
политической, общественной жизни — процесс, так бурно
развернувшийся со времени революции,— продолжался и после
перехода к нэпу.
270 В письме Вятсжого губкома (апрель-май 1922 г.) констатировалось, что
мелкий бандитизм «прекратился и совершенно не выявляется» (ЦПА
И1МЛ, ф. 17, оп. 267, д. 90, л. 91). Секретарь Саратовского губкома
П. Галанин 18 сентября 1922 г. сообщил в ЦК РКП (б): «Бандитизм,
доселе наводнявший уезды Дергачевский, Новоузенский и Покровский,—
уничтожен» (ЦПА НМЛ, ф. .17, оп. 267, д. 99, л. d06). Из Донской области
в апреле 1922 г. писали: «Политический бандитизм по области почти
вымер» («Правда», 26 апреля 1922 г.).
Секретарь Пензенского губкома Крайнов сообщал в ЦК, что еще летом
192il г. крестьяне помогали бандитам. К осени 1922 г. в их настроении
произошел перелом. Когда убили главаря шайки, крестьяне закатили
благодарственный молебен (ЦПА НМЛ, ф. 17, оп. 267, д. 98, л. 180). Из
Тамбова -в сентябре 1922 г сообщали: «Политическое состояние губернии
спокойное. Бандитизма совершенно нет» (ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 267, д.
101, л. 130). Аналогичное сообщение поступило в это время также из
Гомеля: «Политическое положение губернии устойчиво. Есть лишь мелкие
проявления бандитизма в общем чисто уголовного характера» (ЦПА
ИМЛ, ф. 17, оп. 267, д. 91, л. 232). Ем. Ярославский в корреспонденции из
Сибири писал: «Бандитизм,.., весною прервавший на время
железнодорожное движение и довольно еще значительный перед сбором продналога,
в конце лета и начале осени, теперь почти совершенно ликвидирован,
потеряв опору в кулацких элементах крестьянства» («Правда», ,17 декабря
1921 г.).
271 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 267, д. 99, л. 106.
459

Первые годы мирной жизни видоизменили одни формы
общественно-политической жизни, породили новые.
Сотни тысяч передовых крестьян — ив том числе
относительно значительное число женщин — стали активными
участниками политических, хозяйственных и культурных
мероприятий.
Новое властно входило в жизнь и быт деревни, его черты
сказывались ,и проявлялись в самых различных областях
деревенской жизни. Повышалась политическая сознательность
крестьянства, рос его интерес к международным и
внутриполитическим событиям.
Во время подготовки и проведения конференции в Генуе —
первой международной конференции, в которой участвовала
советская страна,— крестьяне внимательно следили за
сообщениями о событиях, горячо обсуждали их, выражали поддержку
мирной политике РСФСР. Об этом свидетельствуют
многочисленные данные о крестьянских собраниях, сходах, митингах,
крестьянские письма в газеты. О настроениях крестьян лучше
всего, пожалуй, говорят бесхитростные строки народных
частушек:
В Генуе на совещаньи
Взял Чичерин перевес —
Потому что защищает
Он трудящих интерес272.
Однако было бы глубоко ошибочно преувеличивать степень
политической грамотности крестьянства, забывать о
колоссальной культурной отсталости деревни.
Радио в селах тогда не существовало, газет было мало и они
почти не проникали в гущу крестьянства, культурные силы
деревни были настолько слабы, что они по существу не имели
возможности охватить просвещением широкие слои населения;
малочисленность и недостаточная подготовка -партийных кадров
снижали массовость и действенность партийной пропаганды.
Многочисленные сообщения с мест говорили о том, что в
деревню почти не доходят газеты. Я. Яковлев писал в «Правде»
о том, что приходит огромное количество писем от
демобилизованных красноармейцев, привыкших в армии к чтению. Письма
содержат буквально вопль: «Газеты!» Пресса поступает в
деревню случайно273.
Имевшиеся в распределении газет недостатки, которые так
резко критиковал В. И. Ленин, все еще не были преодолены до
конца. Значительная часть центральных, губернских и уездных
272 В. Князев. Современные частушки. М— Пг., 1924, стр. 16.
278 «Правда», 12 ноября 1921 г.
460

газет, которые выписывались за государственный счет,
застревала в волисполкомах и сельсоветах274.
Сами крестьяне в своем большинстве на газеты не
подписывались главным образом из-за того, что газеты стоили
дорого. Крестьянин Никольской волости (Курская губерния),
например, должен был продать 4 пуда хлеба, чтобы выписать
газету «Известия» на один месяц. «Не удивительно,— писал
Я. Яковлев,—что все крестьяне улыбались при наших вопросах
о выписке газет»275.
XI съезд партии отмечал слабую связь газет с массами,
неналаженность аппарата распространения, в особенности среди
рабочих и крестьянских масс276.
В первом разделе данной главы рассказывалось о тех мерах,
которые партия осуществила для повышения тиража газет,
улучшения их распространения, повышения уровня. Эти
мероприятия дали свои плоды, и в дальнейшем положение из года
в год улучшалось. Но здесь мы хотим подчеркнуть, что
непосредственно после перехода к нэпу, в 1921—1922 гг., воздействие
печати на широкие крестьянские массы было крайне слабым,
что отрицательно сказывалось на политическом и культурном
уровне деревни.
Политико-просветительная работа в деревне, как и во всей
стране, проходила в эти годы под руководством Главного
политико-просветительного комитета РСФСР (Главполитпросвета),
созданного в ноябре 1920 г., в обстановке начавшегося перехода
от войны к миру.
Главполитпросвет являлся своеобразной организацией.
Будучи непосредственно аппаратом партии в системе
государственных органов277, он ставил своей задачей объединить для
агитационно-пропагандистской работы и культурного просвещения
широких масс усилия партии, комсомола, профсоюзов и
государственных органов.
В конце 1920 — начале 1921 г. в стране была создана целая
система политпросветов — от Главполитпросвета до губернских
и уездных политпросветов (губполитпросветы и уполитпросветы).
Из Новоторжского уезда Тверской губернии сообщали, что газет в
деревне почти нет. Центральные газеты застревают в волисполкоме.
Председатель получает газету, редко читает ее всю и в тот же день раскуривает
(«Правда», 2 ноября 1921 г.). Единственная газета, выходящая в
Архангельске — «Трудовой север»,— в деревню не проникает («Правда», 6 мая
1922 г.). В Шенкурске нет газет не только центральных, но и губернских
(«Правда», 16 августа 1922 г.). Из Еланского уезда Саратовской губернии
писали: «Центральные и губернские газеты приходят с большим
запозданием и почти не доходят до крестьянских масс» («Правда», 17 февраля
1922 г.).
Я. Я «о в л е-в. Деревня, как она есть, стр. 93.
«КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 643.
См. «КПСС в .резолюциях...», ч. I, стр. 551.
461

Сеть учреждений Главполитпросвета была большой. В нее
входили агитпункты, совпартшколы и комуниверситеты, пункты
по ликвидации неграмотности, школы взрослых, избы-читальни,
клубы и народные дома, библиотеки. К концу 1921 г. в системе
политпросветов по РСФСР трудилась огромная армия
работников — 475 тыс. человек278.
В течение 1921 г. сеть учреждений Главполитпросвета и
соответственно объем их работы быстро росли. Но огромные
экономические трудности, которые переживала страна, не
позволили повсеместно сохранить эту работу в прежнем масштабе.
Введение хозрасчета, сокращение бюджетных ассигнований,
привели к коренному изменению системы
политико-просветительных учреждений. На государственном бюджете к концу
1922 г. осталось лишь 10 тыс. политпросветработников. Это не
означало, разумеется, что их число сократилось за год почти
в 50 раз. Значительная часть их была переведена на местный
бюджет или содержалась за счет партийной кассы.
Однако эти данные достаточно убедительно характеризуют
колоссальные материальные трудности, которые возникли на
пути развертывания политпросветработы.
За 1922 г. сеть культурно-просветительных учреждений
сократилась по РСФСР на 75% 279. Ликвидировались или
сливались тысячи пунктов по ликвидации неграмотности,
изб-читален, библиотек. «...В связи с новой экономической политикой
избы-читальни почти повсеместно упразднены...»,—
констатировал XI съезд партии 280.
Все это, несомненно, повредило делу политического и
культурного просвещения трудящихся масс, особенно в деревне,
серьезно задержало подъем их культурно-политического уровня.
В дальнейшем, с 1923 г., начался новый рост
политико-просветительных учреждений.
XI съезд партии указал, что подъем на должную высоту
политико-просветительной работы в деревне является одной из
главнейших задач. Съезд наметил ряд конкретных мер,
направленных на сохранение сети политпросветучреждений и
улучшение их работы 281. Конкретные, тщательно разработанные
мероприятия в этом отношении содержались и в резолюции XII
съезда партии282.
Тяжелые удары, которые выпали на долю
политико-просветительных учреждений в первые годы нэпа, лишний раз
подчеркивали тяжесть разрухи, сложность условий, в которых
осуществлялся переход к нэпу. Все это было следствием войны и ин-
278 Н. К. К р у п с к а я. Педагогические сочинения, т. 7, стр. 164.
279 Там же.
280 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 647.
281 Там же.
282 См. там же, стр. 730—734.
462

тервенции. Разрушительная война не только задержала
развитие производительных сил страны, но и ее культурное развитие.
Слабо в эти годы развивалась и борьба за ликвидацию
неграмотности в деревне. В 1921 —1922 гг. в этом отношении не
было достигнуто сколько-нибудь существенных сдвигов.
Работа по ликвидации неграмотности в деревне начинает
улучшаться уже после 1922 г., в частности, после решений X
Всероссийского съезда Советов (декабрь 1922 г.), обязавшего все
советские органы обратить особое внимание на ликвидацию
неграмотности.
Общие трудности коснулись и школьного образования. По
стране в целом значительно сократилось число школ и
количество учащихся. Об этом дает представление табл. 43.
Таблица 43
Динамика численности начальных и средних общеобразовательных
школ и учащихся в них в 1920/21 — 1923/24 гг.*
Год
1920/21
1921/22
1922/23
1923/24
Начальные школы
число учебных
заведений
114 235
99 396
87 559
87 258
количество
учицихся (тыс.)
iiii
Средние общеобразовательные школы
число учебных
заведений
4163
3137
2478
2358
количество
учащихся (тыс.)
569
520
586
753
* «Итоги девятилетия С шетской вллсти в цифрах. 1917—1927». М., 1928. стр. 80.
Налицо довольно существенный спад. Правда, число
учащихся в системе среднего образования даже в самое трудное
время не претерпело существенного сокращения, а уже с
1922/23 учебного года дало значительный рост. Но в системе
начального образования — самого массового — сокращение
числа учащихся было весьма заметным и длительным.
Характеризуя быт деревни, следует отметить, что после
перехода к нэпу поднялось значение крестьянской семьи,
ослабленное в первые годы революции.
Усилилась экономическая, а следовательно и духовная
зависимость женщин и молодежи от семьи. Как правило, семья с
ее традиционным патриархальным строем оказывала
консервативное влияние, противилась всяким новшествам в быту,
неодобрительно относилась к участию ее членов в общественно-по»
литической жизни.
Правда, эта зависимость больше сказывалась в зажиточных:
семьях. Среди бедняцкой части крестьян необходимость искать
приработков на стороне ослабляла семейную патриархальную
зависимость.
465

Усилившееся стремление/крестьян к поднятию своего
хозяйства развивало и укрепляло! мелкособственнические взгляды и
привычки, влекло за собой упадок интереса к
общественно-политической жизни.
Вместе с тем бурная общественно-политическая жизнь,
кипевшая в стране, не могла оставлять безучастной активные слои
крестьянства, И по этой линии шла размежевка, поляризация
сил. В то время как часть крестьянства больше, чем в
предшествующие годы, замыкалась в рамках своего хозяйства,
сосредоточивала все силы и помыслы в кругу узких,
собственнических интересов, другая часть под руководством и влиянием
партийных, комсомольских организаций выделяла из своей среды
активных участников общественной жизни, которые жадно
стремились к учебе, укрепляли Советы, кооперацию, кресткомы, Все-
работземлес.
Консервативные силы и влияния были значительны, цепки.
Рутина деревенской патриархальной жизни давала себя знать с
огромной силой. Но новое пробивалось неудержимо. Его ростки
проявлялись всюду.
Первые годы нэпа ознаменовались новым ослаблением
влияния религии. Попытка руководства провославной церкви
выступить против изъятия церковных ценностей для помощи
голодающим нанесла еще один чувствительный удар по авторитету
церкви. Корыстолюбие князей церкви, их пренебрежительное
отношение к нуждам народа были продемонстрированы
наглядно и убедительно. Антирелигиозная пропаганда достаточно
широко и умело использовала эти обстоятельства.
(Мы с богов снимаем ризы
И пускаем в оборот
Для того, чтобы насытить
Голодающий народ283.
Эта народная частушка живо и метко отразила настроения
широких масс.
Сама церковь, потерпев поражение в попытках открытой
борьбы с Советской властью в годы революции, гражданской
войны и непосредственно после перехода к нэпу, испытывала
разлад, сомнения и колебания.
Смещение патриарха Тихона, появление новых течений среди
церковников («обновленцы» и др.) — все это отражало
растерянность, понимание того, что влияние церкви падает, отражало
поиски новых форм, методов, путей к сохранению влияния
религии.
283 В. К н я з е в. Указ. соч., стр. 18.
-464

Коммунистическая партия в новых условиях, после
окончания гражданской войны, признала необходимым видоизменить
формы антирелигиозной пропаганды.
ЦК партии в 1921 г. в ряде своих постановлений и директив
указал, что острая борьба первого периода становления
диктатуры пролетариата требовала нанесения решительных ударов
по всем организациям, связанным с существованием
буржуазного общества. Такие удары были нанесены и церковным
организациям, служившим опорой буржуазии. Эти удары в
значительной мере расшатали, ослабили, разложили религиозные
организации. «Но временами и в отдельных местах эти
мероприятия проводились без достаточной осторожности и
подготовленности, поэтому не всегда и достигали положительных
результатов».
В новых условиях необходимо «особенно вдумчиво
проводить всякого рода мероприятия, затрагивающие религиозные
мировоззрения широких крестьянских масс...»
ЦК подчеркнул, что переживаемый период «меньше всего
является удобным для выдвигания на первый план
антирелигиозной борьбы» 284.
В другом документе ЦК РКП (б) давалась директива всем
партийным организациям и всем органам печати «не
выпячивать этого вопроса на первое место, согласовать политику в
данном вопросе со всей нашей экономической политикой,
сущность которой заключается в восстановлении действительного
соглашения между пролетариатом и мелкобуржуазными
массами крестьянства, еще и до сих пор проникнутыми
религиозными предрассудками» 285.
Эти указания, разумеется, не означали, что партия
прекращала антирелигиозную пропаганду и переходила на позиции
нейтралитета в вопросах религии.
Циркуляр ЦК по этому вопросу, опубликованный в феврале
1922 г. в связи с цитированными выше документами, отмечал:
«Коммунистическое воспитание масс,— этот центральный
вопрос всей нашей агитации и пропаганды может быть с успехом
разрешен лишь на основе разрушения религиозного
миросозерцания и замены его миропониманием научным, марксистским.
Партия в этом вопросе не может оставаться пассивной...»
Партия требовала вести антирелигиозную пропаганду так,
чтобы она не оскорбляла чувств верующих, выступать во
всеоружии научного знания, тщательно готовить агитаторов и про-
пагандистов-аншрелигиозников, избегать, особенно в .крестьян-
284 «Директивы ЦК РКП советским и партийным органам по вопросу об
отношении к сектам и политики в отношении религиозных групп вообще».—
«Справочник партийного работника», вып. II, стр. 93, 94.
285 Постановление пленума ЦК РКП по вопросу о нарушениях пункта 13
программы и о постановке антирелигиозной пропаганды.— Там же, стр. 92.
30 Ю- А Поляков
465

ской среде, «методов простого грубого издевательства над
попами» 286. Не отказываться 6т антирелигиозной работы, а
сделать ее гораздо более серьезной и глубокой — так ставилась
задача.
Разумеется, в первые годы нэпа не произошло и не могло
произойти каких-либо кардинальных изменений в степени влияния
религии на широкие крестьянские массы.
Ослабление позиций церкви в деревне, о котором говорилось
выше, было еще незначительным и относительным. ХИ съезд
партии, отмечая упадок влияния православной религии и се
иерархии, предупреждал, что размеры этого упадка «ни в коем
случае не следует преувеличивать, и в особености по отношению
к деревне»287.
Конечно, в среде молодежи степень влияния религии падала
более значительно и заметно. Через такие рычаги воздействия,
как школа, комсомол, клубы, в среду крестьянской молодежи
проникало и укреплялось атеистическое мировоззрение.
V съезд комсомола отметил «падение религиозности в
массах крестьянской молодежи, хотя отрицательное отношение к
религии и ее обрядам отнюдь не сопровождалось сознательным
восприятием научного мировоззрения»288.
Тяга крестьянской молодежи к знаниям, к учебе входила в
непримиримое противоречие с религией. Эти настроения хороша
выражены в народной частушке:
Воскресенье подошло,
Не пойду молиться:
Toe времечко прошло,
А пойду учиться289.
Деревенский комсомол вместе с представителями сельской
интеллигенции — учителями, избачами, медперсоналом — делал
первые шаги в организации культурного досуга крестьян.
Понемногу росла художественная самодеятельность — создавались
хоровые и театральные кружки, на деревенской сцене ставились
различные пьесы, давались самодеятельные концерты.
Но в целом быт деревни оставался рутинным, тяжелым
грузом давили старые традиции, привычки.
В деревнях процветало пьянство, которое даже выросло
после перехода к нэпу. «При нэпе вновь возрождается пьянство,,
хулиганство и другие темные стороны деревенской жизни»,—
констатировал V съезд комсомола290.
«Справочник партийного работника», вып. II, стр. 94—95.
«КПСС © резолюциях...», ч. I, стр. 744.
«Справочник (партийного работника», вып. III, стр. 207.
В. Князев. Указ. соч., стр. 9.
«Справочник /партийного работника», вып. III, стр. 207
466

Настоящим бичом деревни стал самогон. Едкие строки
Д. Бедного: «Густо льется самогонка! Волость каждая
пьяна»!291 — отражали самогонную вакханалию, которая в
иных местах действительно охватывала целые села и волости.
По-прежнему распространенным явлением были драки, бытовое
хулиганство и т. п.
«Учащаются безобразные свалки (Пенза, Владимир,
Чернигов) между парнями расположенных по соседству деревень,—
сообщала «Правда».— Пускают в ход кулаки, дубинки, каменья.
Не брезгуют при случае и ножами»292.
Да, старое было живучим и цепким. Нужны были еще
долгие годы упорного труда, чтобы преобразовать быт деревни,
радикально поднять культурный уровень крестьянства.
Первые годы нэпа не были достаточно благоприятны для
культурно-воспитательной работы в деревне. Но даже в это
время семена, посеянные великой революцией, давали всходы;
новое росло, постоянно теснило старое.
«...Война и революция провели ряд глубоких борозд в
нынешней деревне,— писал Я. Яковлев.— Бросив сотни тысяч и
миллионы людей во все концы света, поставив миллионы людей
в Красной Армии рядом с рабочим, проведя сотни тысяч
крестьян через школу Коммунистической партии, революция
взрыхлила почву для такого темпа культурного, политического и
хозяйственного роста деревни, которое было бы немыслимо без
революции»293.
291 «Правда», 5 декабря 1922 г.
292 Там же, 1 ноября 1922 г.
293 Я. Я к о в л е в. Наша деревня. М., 1924, стр. 5—6.

СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ В 1923—1925 гг.
Глава IX
1. Завершение восстановления сельского хозяйства
Восстановление сельского хозяйства в 1923—1925 гг. шло
успешно и быстро. Казалось, что после огромных потерь в результате
войны и засухи 1921 г. потребуются долгие годы для того, чтобы
оно встало на ноги.
«...Многим иностранным исследователям, даже и в первые
годы нэпа, казалось, что наше сельское хозяйство может стать
на ноги лишь при помощи громадного притока иностранного
капитала. Многим из наших работников... представлялось, что
путь подъема нашего сельского хозяйства, хотя бы до уровня
его скромной довоенной нормы,— процесс чрезвычайно
затяжной, далеко не укладывающийся в рамки первого десятилетия»,—
писал Г. М. Кржижановский К
Однако в СССР сельское хозяйство, начиная с 1922 г.,
уверенно и неуклонно набирало силы, быстро приближаясь к
довоенному уровню. Та тенденция, которая определилась уже в 1922 г.,
получила в 1922—1925 гг. полное развитие. Объяснение этому
обстоятельству лежит в коренных особенностях Советского строя
и Октябрьской революции.
Впервые в истории крестьянство смогло опереться для
поднятия своего хозяйства на государственную помощь, и эта помощь
стала одним из решающих факторов.
Практика показала, что даже мелкое крестьянское хозяйство
в условиях социалистической системы может при активной
помощи государства развиваться более интенсивно, чем в условиях
капитализма.
Положительные результаты аграрных преобразований
революции, освобождение крестьянства от пут средневековья
неизбежно должны были привести к определенному подъему
крестьянского производства, составлявшего тогда основу сельского
1 Г. М. Кржижановский. Десять лет хозяйственного строительства
СССР. М, 1927, стр. 34.
468

хозяйства. Эти результаты не могли должным образом
проявиться ранее из-за влияния войны и неурожая. Теперь же
мелкотоварное крестьянское производство смогло использовать в широком
объеме свои резервы.
Правда, эти резервы были ограниченны, и в дальнейшем
неизбежно должна была сказаться слабость мелкотоварного
производства, его неспособность обеспечить серьезный подъем
сельского хозяйства, стать прочной базой развертывания
социалистического строительства. Однако на данном этапе развития страны
мелкое крестьянское хозяйство обеспечивало восстановление
земледелия и животноводства.
Крестьянство, имевшее необходимые стимулы, получившее
гораздо большие, чем до революции, производственные
возможности, проявило огромную хозяйственно-трудовую активность.
Помощь государства крестьянству шла по различным
направлениям, являя в совокупности мощную и стройную систему влияния
на мелкотоварное производство.
Государство выработало правильные для того времени
принципы сочетания материальной заинтересованности крестьян с
интересами общества и задачами ограничения эксплуататорских
элементов. Эти ленинские принципы оставались неизменными,
хотя формы и методы их осуществления видоизменялись в
соответствии с развитием экономики.
Вслед за введением с 1922 г. единого продовольственного
налога стал осуществляться постепенный переход от натурального
к денежному налогу. Вопрос о замене одного вида налога, другим
широко обсуждался на страницах печати. XII съезд РКП (б)
отметил необходимость перехода к денежной форме налога в
соответствии с расширением объема рынка и в целях
предоставления крестьянству большей свободы маневрирования2.
6 февраля 1923 г. комиссия по вопросу о налогах, в состав
которой входили Брюханов, Калинин, Месяцев и др., решила:
«Признавая необходимость устранить множественность налогов,
падающих на крестьянское хозяйство, объединить продналог,
подворно-поимущественный, трудгужналог и общегражданский
налог в единый прямой налог, падающий на крестьянское
сельское хозяйство. Ставки единого налога должны соответствовать
мощности крестьянского хозяйства, определяемой по признакам:
1) размер пахотно-сенокосной земли, 2) скота, 3) рабочей силы
и урожайности»3.
10 мая 1923 г. крестьянам было разрешено сдавать половину
налога натурой, другую половину — в соответствии с желанием
крестьянина — деньгами или натурой4. С 1924/25 г. исчисление
2 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 706.
3 ЦГАНХ, ф. 1943, оп. 1, д. 1245, л. 36.
4 СУ РСФСР, 1923, № 4, ст. 451.
469

налога производилось уже в деньгах5. Это было обусловлено
главным образом ростом товарно-денежных отношений в стране.
Налоговая система строилась таким образом, чтобы
стимулировать развитие и подъем производительных сил. Законы о
налоге предусматривали предоставление льгот, скидок и других
поощрений тем крестьянам, которые расширяли посевные
площади, налаживали правильные севообороты, осуществляли
мелиоративные работы, разводили породистый скот, развивали
семеноводство и т. д.
X Всероссийский съезд Советов специально подчеркивал
необходимость «построить ставки налогов таким образом, чтобы они
поощряли развитие наиболее выгодных с общегосударственной
точки зрения отраслей сельского хозяйства (особенно
животноводства), наиболее ценных культур и улучшенных
севооборотов» 6.
Важнейшее значение для подъема сельского хозяйства имело
то обстоятельство, что степень налогового обложения
крестьянства значительно уменьшилась по сравнению с
дореволюционным временем 7. Это давало крестьянству возможность
вкладывать значительно большие, чем раньше, суммы в подъем своего
хозяйства. В сочетании с освобождением крестьян от затрат на
покупку и аренду земли это составляло один из серьезнейших
факторов, обусловивших быстрый подъем сельского хозяйства
страны.
Вся налоговая политика государства была направлена на
оказание поддержки трудящемуся крестьянству при ограничении
эксплуататорских элементов деревни. «Наше законодательство
(в первую очередь налоговое),— говорилось в решениях XII
съезда РКП (б),— должно учитывать классовые деления в деревне,
соответственно возлагая главные экономические тяготы на
наиболее зажиточные хозяйства» 8.
Значительная часть бедняцких и некоторое число
середняцких хозяйств вообще освобождались от уплаты налога или
получали скидку. Решением III съезда Советов Союза ССР в
1925 г. сельхозналог был уменьшен на 100 млн. руб. В 1925/26 г.
освобождение от налога получили 5,4 млн., скидку — 4,5 млн.
крестьянских хозяйств 9.
Бедняки уплачивали в качестве налога в 1925/26 г. немногим
более 1% своего дохода, середняки — менее 2,5, а кулаки —
свыше 10%. В 1924/25 г. середняки платили (на душу населения) в
5 Решение об этом было принято XIII партийной конференцией и II съездом
Советов СССР. Положение об едином сельхозналоге было впедено в
действие декретом ЦИК-и СНК СССР от 30 апреля 1924 г. (СУ РСФСР, 1924,
№ 58, ст. 570).
6 СУ РСФСР, 1923, № 28, ст. 328.
7 См. «Советское народное хозяйство в 1921—1925 гг.» М., 1960, стр. 245.
s «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 749.
9 «Сельское хозяйство СССР в 1925/26 г.». М., 1927, стр. 29.
470

4, а кулаки — в 14,5 раза больше сельскохозяйственного налога,
чем бедняки 10.
Принципиальной особенностью Советского государства
являлось то, что финансовая помощь направлялась трудящимся
слоям деревни, а также в те районы, которые в силу различных
причин отставали в своем экономическом развитии. Так
осуществлялось частичное перераспределение ресурсов
крестьянского хозяйства.
В связи с неурожаем 1924 г. государство не только
освободило полностью или частично пострадавшие районы от уплаты
налога, но и оказало крестьянству этих районов серьезную
помощь. Крестьяне получили помощь в размере свыше 150 млн.
руб. п Население неурожайных районов получило значительные
суммы безвозвратно, много натуральных и денежных ссуд на
льготных условиях. Благодаря оказанной помощи отрицательные
последствия неурожая были быстро преодолены. Впервые в
истории России после неурожая посевная площадь
пострадавших районов не сократилась.
Апрельский (1925 г.) пленум ЦК РКП (б) отметил, что
«Советская .власть должна продолжать и усиливать государственную
помощь восстановлению хозяйства маломощного крестьянства,
и в частности в районах, особенно пострадавших во время
гражданской войны и от неурожаев последних лет» 12.
Поскольку восстановление сельского хозяйства губерний
Центрально-Черноземной полосы шло медленнее, чем по
стране в целом, правительство оказало этим губерниям специальную
дополнительную помощь. В постановлениях ЦИК и СНК СССР
от 17 сентября 1925 г. и ВЦИК и СНК РСФСР от 21 сентября
1925 г.13 намечалась широкая программа снабжения крестьян
сельхозорудиями и машинами, предоставления кредитов на
закупку скота, проведения мелиоративных работ, улучшения
землеустройства, улучшения агротехники и т. д. На эти цели
-было ассигновано 25 млн. рублей.
Большое внимание уделялось борьбе с засухой. Уже летом
1924 г. Наркомзем разработал примерный план борьбы с
засухой. План широко обсуждался общественностьюм. Большая
подготовительная работа завершилась изданием постановления
ЦИК и СНК РСФСР о фонде для борьбы с засухой (3 июля
10 «Сельское хозяйство СССР в 1925/26 г.». М., 1927. стр. 29; «Тяжесть обто-
жения в СССР (социальный состав, доходы и налоговые платежи
населения Союза ССР в 1924/25, 1925/26 и 1926/27 гг.). Доклад комиссии СНК
СССР по изучению тяжести обложения населения Союза». М., 1929, стр.
55, 27, 46.
11 «История СССР», 1958, Л* 1, стр. 77.
12 «КПСС в резолюциях...», ч. II, стр. 117.
13 СУ РСФСР, 1925, № 65, ст. 523; СЗ СССР, 1925, № 66, ст. 419.
14 См., например, отчет о диспуте на тему о мерах борьбы г. засухой,
состоявшемся в Доме Союзов 25 октября 1924 г.— «Беднота», 5 ноября 1924 г
471

1925 г.). Фонд учреждался «в целях планомерной и
систематической борьбы с засухой и создания устойчивого крестьянского
хозяйства в засушливых областях Союза ССР». Размер фонда
составил 77 млн. руб.15
Огромное экономическое и социальное значение имела
организация государственного кредита для крестьян. Предоставляя
крестьянам оборотные средства, государство тем самым
увеличивало их возможности для подъема своего хозяйства.
Государство и кооперация, давая кредит бедняку и середняку,
оказывали им огромную поддержку в борьбе против кулака. Они
как бы вклинивались в экономические отношения между
трудовым крестьянством и кулаком, препятствуя кулацкому
закабалению. Не случайно XII -съезд РКП (-6) назвал вопрос о создании
доступного мелким и мельчайшим крестьянам государственного
и кооперативного кредита гигантски важным 16.
После решений, принятых XI конференцией РКП (б) и
IX Всероссийским съездом Советов, а также декретов ВЦИ1\ и
СНК от 24 января и 21 декабря 1922 г. о необходимости
организации сельскохозяйственного кредита начала создаваться
кредитная кооперация. Кредитование крестьянства приняло
особенно широкий характер после создания Центрального
сельскохозяйственного банка (ЦСХБ) в 1924 г.17
XIII съезд РКП (б) отметил, что сельскохозяйственный
кредит «должен занять одно из центральных мест» в закреплении
связи между городом и деревней. «Широко разветвленная
система сельскохозяйственного .кредита... явится могущественным
средством в руках партии для урегулирования дела
восстановления сельского хозяйства и более четкого оформления своей
поддержки бедняцким и середняцким слоям деревни» 18.
Первоначальный основной капитал сельскохозяйственного
банка был определен постановлением II съезда Советов СССР в
40 млн. руб. золотом.
Постановление съезда отмечало, что «огромная и трудная
задача организации сельскохозяйственного кредита может быть
выполнена лишь при том условии, если усилия и средства
Советского правительства встретятся с мощной волной
самодеятельности самого крестьянства» 19.
15 СЗ СССР, 1925, № 42, ст. 314.
16 «КПСС в резолюциях...», ч. 1, стр. 748.
17 Задача организации сельскохозяйственного банка была поставлена и
резолюции «Об очередных задачах экономической политики», принятой
Политбюро ЦК РКП (б) в декабре 1923 г., утвержденной пленумом ЦК v XIII
конференцией РКП (б) в январе 1924 г. («КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 770,
778, 7918). Решение о создании ЦСХБ было принято II Всесоюзным съездом
Советов.
18 «КПСС в резолюциях...», ч. II, стр. 46.
19 «Директивы КПСС и Советского правительства по хозяйственным вопросамч>*
т. I. M., 1957, стр. 436.
472

Эта самодеятельность воплощалась в организации на всей
территории страны широкой сети кредитных кооперативов и
низовых ячеек сельскохозяйственной кооперации.
К концу восстановительного периода сумма основных
капиталов системы .сельхозкредита превысила 280 млн. руб.20 ,Как и
в предыдущие годы, крестьянам предоставлялась семенная
ссуда. Постановлением СТО от 10 января 1923 г. семенной фонд
Наркомзема был доведен до 30 489 400 пуд. в ржаных
единицах21.
Важной формой помощи крестьянскому хозяйству
являлось машиноснабжение деревни, осуществлявшееся
государством 22.
Машииоснабжение деревни росло в эти годы чрезвычайно
интенсивно. В результате принятых правительством мер
отечественные заводы сельскохозяйственного машиностроения с каждым
годом расширяли свое производство. В 1925/26 г. довоенный
уровень производства сельскохозяйственных машин был
превышен. Одновременно ощутимо рос импорт
сельскохозяйственных машин. Будучи сначала весьма незначительным, он стал
бурно увеличиваться к концу восстановительного периода,
превысив в 1925/26 г. довоенный уровень.
Роль импорта к этому времени стала весьма существенна.
Из 119,5 млн. довоенных рублей общей стоимости сельхозмашин,
поступивших в 1925/26 г. в деревню, импорт составлял 51,5 млн.23
Особенно велика была доля импорта в снабжении деревни
тракторами. Из-за границы поступало подавляющее количество
тракторов, так как советское тракторостроение делало в эти
годы лишь первые шаги. В 1925/26 г. в СССР было произведено
732 трактора и ввезено из-за рубежа 12 368 24.
Таким образом, поступление машин в деревню превысило
довоенный уровень. Это позволило не только ликвидировать в
основном колоссальную недостачу инвентаря, образовавшуюся в
годы войны, но и значительно улучшить техническое оснащение
сельского хозяйства, способствовать развитию производительных
сил деревни.
Конечно, сдвиги в техническом оснащении деревни были
очень невелики.' Огромная масса единоличных крестьянских
хозяйств использовала примитивные орудия производства. До-
20 «От съезда к съезду (Май 1925 г.— апрель 1927 г. Материалы к отчету
правительства на IV Съезде Советов СССР)». М., 1927, стр. 40.
21 ЦГАНХ, ф. 478, оп. 54, д. 49, л. 12.
22 'Машиноснэбжение шло почти исключительно через государственные и
кооперативные организации. Частная торговля в этой области составляла менее
4% («Статистический справочник СССР за 1928 г.», стр. 682).
23 «Советюкое .народное хозяйство в \Ш\—н1925 гг.», стр. 281.
24 Н. Богданов. Сельскохозяйственное машиностроение и машиноснабжен.ие
советской деревни. М., 1928, стр. 79 и 99.
473

-статочно сказать, что по РСФСР среди пахотных орудий в 1924 г.
46,5% составляли сохи, косули и сабаны25.
Кардинальное изменение технической оснащенности
сельского хозяйства под силу только крупному производству и было
осуществлено лишь с переводом крестьянства на
социалистические рельсы.
При распространении сельскохозяйственных машин немалое
препятствие .составляли высокие цены. Промышленность не
могла еще обеспечить низкой себестоимости продукции, и цены на
сельхозмашины значительно превышали довоенные. У
крестьянства, в особенности у его маломощных слоев, не хватало средств
для приобретения машин. Эти трудности с особой резкостью
сказались осенью 1923 г.
В связи с этим правительство приняло в январе 1924 г. закон
«О мерах к обеспечению для крестьянства покупки
сельскохозяйственных орудий» 26,
Все государственные и кооперативные организации
обязывались продавать сельскохозяйственные орудия по довоенным
ценам. Таким образом, государство в интересах крестьянского
хозяйства несло дополнительные расходы, компенсируя
предприятиям их убытки от продажи по пониженным ценам.
Государство выделяло крестьянам специальные кредиты для
приобретения машин. Чем сложнее и дороже была машина, тем
на больший срак и на большую сумму предоставлялся кредит.
Сумма государственных кредитов на покупку машин росла
быстро и значительно. В 1923/24 г. было выдано кредитов на
закупку машин на 6,9 млн. руб., а в 1925/26 — на 52 млн.27
Несмотря на предоставление кредитов, бедноте было трудно
приобретать более или менее сложные машины. Поэтому
значительная часть -машин попадала в руки зажиточных слоев. По
РСФСР в 1925/26 г. бедняцкие хозяйства приобрели 17% машин
и орудий, середняцкие — 58%, зажиточные — 25% 28.
Выход заключался главным образом в развитии
общественных форм владения машинами, т. е. в -развитии машинных
товариществ и других производственных объединений.
Так жизненная практика давала крестьянам еще одно
доказательство необходимости кооперирования своих усилий, так
практика машиноснабжения влияла на производственные
отношения в деревне.
Поэтому уже к концу восстановительного периода получила
довольно широкое распространение практика совместного ис-
25 «Основные элементы сельскохозяйственного производства СССР». М., 1930,
стр. 12.
26 СУ РСФСР, 1924, № 22, ст. 217.
27 «Советское народное хозяйство в 1921—1925 гт». стр. 252.
28 «НКЗ РСФСР. К вопросу об очередных задачах работы г. деревне.
Материалы к XV съезду ВКП(б)». М.-Л., 1927, стр. 36, 84.
474

лользования машин. Большая часть тракторного парка
находилась 'В распоряжении сельхозколлективов, (комитетов
крестьянской взаимопомощи. Быстро росло число машинных товариществ,
создававшихся для покупки и использования сложных
сельскохозяйственных орудий.
Для более рационального использования техники и
облегчения положения безынвентарного крестьянства государство
организовывало и расширяло систему проката сельскохозяйственных
машин и орудий. Прокатные пункты создавались как
государственными земельными органами, так и кооперацией и (в меньшей
степени) комитетами крестьянской взаимопомощи, а также
совхозами.
Таким образом, сосредоточив в своих руках машиноснабже-
ние деревни, государство не только осуществляло экономическую
смычку между городом и деревней, но и оказывало серьезное
влияние на классовое развитие крестьянства.
Помощь государства крестьянскому хозяйству была
многообразной, шла по различным каналам. Большие суммы
затрачивались на землеустройство. При проведении землеустроительных
работ ликвидировалось дальноземелье, устранялись
чересполосица и узкополосица. В государственном масштабе ставились
семеноводческое хозяйство и племенное животноводство. И здесь
мелкое крестьянское хозяйство, не имевшее возможности для
научной 'постановки этого дела, смогло опереться на помощь
государства.
Государственные семеноводческие хозяйства в 1925 г.
засевали 15 тыс. дес. -в РСФСР и более 22 тыс. дес. на Украине. По
сравнению с 1924 г. их .посевные площади увеличились в два с
половиной раза 29. Было создано также большое количество
кооперативных семеноводческих хозяйств. Несколько тысяч
государственных зерноочистительных пунктов вели работу по
улучшению семенного материала для крестьянских полей.
Государственные и кооперативные племенные хозяйства и
рассадники, коневодческие заводы снабжали крестьян
породистым скотом. Известное количество племенных свиней,
мериносовых и мясошерстных овец было закуплено в Америке и
Англии30.
Подъему и развитию сельского хозяйства © огромной степени
препятствовал унаследованный от старой России низкий уровень
агрономической культуры. Ничтожное количество агрономов
(в иных районах в начале 20-х годов на одного агронома
приходилось по 400 и более селений) 31, ничтожная распространенность
сельскохозяйственных знаний в крестьянской массе, слабое
применение правильных севооборотов и других агрономических
29 «Советское народное хозяйство в 1921—1925 гг.», стр. 262.
80 Там же.
"*' Там же, стр. 264.
475

мероприятий — вот что характеризовало сельское хозяйство
страны.
Правительство приняло ряд мер по расширению
сельскохозяйственного образования, подготовке новых агрономических
кадров. Забота государства в этом деле -получила отражение в
решениях X Всероссийского съезда Советов 32.
-К концу восстановительного периода число агрономических
работников несколько увеличилось, хотя и оставалось
незначительным 33.
Партия и правительство обратили 'большое внимание на аг-
ропропаганду в деревне, рассматривая ее как важное
государственное дело. XII съезд РКП (б) отмечал необходимость
«(продолжения и развития работы по подъему культурного уровня
крестьянского хозяйства» 34.
Агрономическая пропаганда приобрела массовый характер.
В 1923/24 г. в 40 губерниях страны ею было охвачено 4,3 млн.
человек, а в 1924/25 .г. это число поднялось почти до 9 млн.35
Агрономические курсы и кружки, лекции, беседы,
консультации— ©се эти формы пропаганды сельскохозяйственных знаний
получили широкое распространение. Во многих районах
проводились инсценировки, известные под названием «Агрономический
суд над трехполкой». Центральная и местная печать
систематически печатала советы агрономов и другие материалы. Для
проведения атропропаганды Наркомзем организовал специальный
агрономический поезд имени Ленина, посетивший ряд
сельскохозяйственных районов 36.
Популяризации успехов и достижений в области
восстановления и развития сельского хозяйства, агитации за новые,
коллективные начала в работе в большой мере способствовала
Первая Всесоюзная сельскохозяйственная выставка, организованная
по постановлению IX съезда Советов. Она была открыта в
Москве 19 августа 1923 г.37
В. И. Ленин в своем приветствии писал:
«Придаю очень большое значение выставке; уверен, что все
организации окажут ей полное содействие. От души желаю
наилучшего успеха» 38.
Выставку посетило несколько сот тысяч экскурсантов, в том
числе большое количество крестьян39.
32 СУ РСФСР, 1923, № 28, ст. 328.
33 Ю. С. Б о р и с о в. Подготовка производственных кадров сельского хозяйства
СССР в реконструктивный период. М., 1960, стр. 10, 11, 12, 15, 19.
34 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 748.
35 «Отчет Наркомзема РСФСР за 1S24/25 год». М., 1926, стр. 202.
36 Там же, стр. 207.
37 «Известия ВЦИК», 19 августа 1923 г.
38 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 298.
39 М. И. Федорова. Первая Всесоюзная сельскохозяйственная выставка.
М., 1953, стр. 84—85.
476

Во многих волостях и уездах страны были организованы
местные выставки. За 1923—1924 гг. их по РСФСР состоялось 760 40.
Вот характерный пример о поощрении крестьян за улучшение
культуры хозяйства по одному из «рядовых», ничем не
примечательных уездов. В Холмском уезде Псковской губернии в 1924 г.
было премировано за мелиоративные работы 235 крестьянских
хозяйств, за введение многопольных севооборотов — 29. Успешно'
прошла уездная сельскохозяйственная выставка. Многие
крестьяне — участники выставки, кроме дипломов и похвальных листов,
получили премии деньгами или сельскохозяйственным
инвентарем 41.
Таким образом, государственное содействие 'введению
культурных приемов хозяйствования было весьма значительным,
оказывало серьезное влияние на развитие крестьянского хозяйства.
Всесторонняя помощь пролетарского государства в сочетании
с трудовой активностью самого крестьянства, впервые в истории
сбросившего экономические и социальные путы, обеспечила
успешное восстановление сельского хозяйства.
С 1923 г. начался неуклонный рост посевных площадей.
В этом году размер всех посевных площадей по стране составил
91,7 млн. га — на 14 млн. га больше по сравнению с предыдущим,
1922 г., когда сокращение посевов было наиболее значительным.
Оба последующих года—1924 и 1925 — дали стабильный рост
посевных площадей, превышавший 6 млн. га ежегодно42.
В 1925 г. размер посевов почти сравнялся с уровнем 1913 г.
Этому росту не помешал и значительный недород 1924 г.,
охвативший Нижнее Поволжье, часть Среднего Поволжья и
Северного Кавказа, некоторые районы Дона, Центральной
черноземной области и Восточной Украины — территорию с
населением около 8 млн. человек43.
Посевные площади росли под всеми основными культурами.
Увеличились посевы зерновых в целом. Среди них меньше
возрастали в 1923—1925 гг. посевы ржи, более значительно —
пшеницы.
Урожайность зерновых подвергалась колебаниям в
зависимости от условий погоды различных лет. Хороший урожай 1922 г.
сменился пониженным .в следующем году (7,2 ц с гектара), еще
более он упал в неурожайном 1924 г. и вновь значительно
поднялся в 1925 г., когда урожайность составила 8,3 ц с гектара —
40 М. И. Б а х т и н. Союз рабочих и крестьян в годы восстановления
народного хозяйства. М., 1961, стр. 183.
41 ЦГАОР, ф. 393, оп. 54, д. 65в, ч. III, лл 32 об., 34.
42 «Социалистическое строительство СССР, Статистический ежегодник ЦУНХУ
Госплана СССР». М., 1934, стр. 176, 177.
43 «СССР. Год работы правительства». Материалы к отчету ?а 1924/25
бюджетный год. М., 1926, стр. 243.
477

больше довоенного уровня 44. Заметными колебаниями
характеризовалась и урожайность технических культур — хлопка, льна,
подсолнечника, сахарной свеклы 45.
Валовая продукция сельского хозяйства росла, таким
образом, преимущественно за счет расширения посевных 'площадей.
Однако колебания урожайности, несмотря на постоянное
увеличение посевов, приводили в свою очередь и к колебаниям
валового сбора.
Увеличившись в 1923 г. до 665,9 млн. ц, сбор зерновых культур
по стране в 1924.г.снова упал почти до уровня 1922-г. (514 млн. ц).
Хороший урожай следующего, 1925 г., в сочетании с ростом
посевов, позволил основательно увеличить валовой сбор,
превысив средний уровень -пяти предвоенных лет46.
Успехи восстановления были особенно наглядны в отношении
технических культур, ибо их производство (за исключением
картофеля) пострадало в годы войны более всего.
Посевы хлопка в 1925 г. увеличились более чем в 8 раз, по
сравнению с 1922 г., сахарной свеклы (фабричной) —почти в
три раза 47. Для восстановления хлопководства .потребовались
особенно значительные усилия, ибо было необходимо
восстановить разветвленную ирригационную систему, сильно
пострадавшую в предшествовавшие годы. Валовые сборы хлопка, быстро
возрастая, составили в 1925 г. примерно три четверти довоенного
уровня 48, сборы сахарной свеклы превысили четыре пятых
довоенного уровня 49.
Устойчивый, неуклонный рост наблюдался в отношении
посевов и урожаев картофеля — его собрали в 1925 г. в полтора раза
больше, чем до войны50. Еще более значительным был рост
посевов и сбора подсолнечника.
Весьма быстро восстанавливалось животноводство. Темпы
его подъема в последние годы восстановительного периода были
разительны. Ведь в отличие от земледелия падение поголовья
скота (всех его видов) продолжалось и в 1922 г., и первым годом,
давшим рост поголовья, стал 1923 г. И тем не менее за три -года
(1923—1925) убыль всех предшествующих лет была восполнена,
уровень 1916 г. был достигнут и превзойден по всем отраслям
44 «Социалистическое строительство СССР», стр. 203; «Сельское хозяйство
СССР». Статистический сборник. М., 1960, стр. 196.
45 Там же, стр. 211.
46 Там же, стр. 196.
47 «Социалистическое строительство СССР», стр. 176, 177.
48 Г. М. Кржижановский. 10 лет хозяйственното строительства. М.. 1927,
■стр. Ii28—И(29; «Сельское хоз-яйюто СССР», стр. 199; «Социалистическое
строительство СССР», стр. 211.
49 «Сельское хозяйство СССР», стр. 198; «Социалистическое строительство
СОСР», стр. 211.
м «Советское народное хозяйство в 1921—1925 гг.», стр. 326.
478

животноводства (за исключением поголовья лошадей) уже в.
1925 г.51
В Российской Федерации области Центра и Северо-Залада
значительно превысили уровень 1916 г., но в районах Юго-Восто-
ка, где трудности восстановления были усугублены засухами
1921 и 1924 гг., животноводство не достигло этого уровня.
В целом по стране животноводство развивалось быстрее, чем
земледелие. Отставал лишь рост конского поголовья, что при
расширении посевных площадей увеличивало нагрузку на
единицу рабочего скота. Однако на этом этапе развития сельского
хозяйства относительно медленное восстановление количества
лошадей еще не сдерживало подъема земледелия.
Итак, в самые короткие сроки сельское хозяйство сумело
залечить тяжелейшие раны, нанесенные войной. Результаты
перехода к нэпу сказались в полной мере.
2. Новые социальные сдвиги в крестьянстве
Восстановление сельского хозяйства, подъем его
производительных сил оказывали неизбежное влияние на развитие различных
социальных групп крестьянства, изменение в соотношении
классовых сил .в деревне. Те тенденции, которые наметились в 1921 —
1922 гг., но которые в то время в значительной мере
сдерживались и даже трансформировались под влиянием голода и
разрухи, сейчас определились с достаточной четкостью.
Крестьянское хозяйство оставалось раздробленным,
сохранялась частная собственность на орудия производства. Вместе с
тем впервые в истории мелкое крестьянское хозяйство
испытывало огромное экономическое и политическое воздействие
социалистического пролетарского государства, которое во всех своих
действиях в деревне руководствовалось классовыми
соображениями, оказывало поддержку бедняцко-середняцким слоям
деревни в противовес кулачеству.
Задача государства в деревне, как отмечал XIII съезд партии,
была двусторонней: «продолжать добиваться дальнейшего
максимально возможного увеличения продукции сельского хозяйства
и в то же время развивать все в «большем размере поддержку
маломощных элементов деревни в целях поднятия их хозяйства
и ограничения эксплуататорских тенденций кулака» 52.
Необходимость одновременного решения обеих задач
порождала известное формальное противоречие. Оно могло быть
преодолено в перспективе лишь массовым кооперированием
крестьянства.
В условиях нэпа, когда были сняты преграды, поставленные
системой военного коммунизма, и мелкое крестьянское хозяйст-
51 «Социалистическое строительство СССР». М., 1Ш6, ст,р, 354.
52 «КПСС в резолюциях.,.», ч. II, стр. 45.
479^

во получило широкие возможности и стимулы для развития
товарного производства, имущественное неравенство,
сохранившееся и в годы аграрной революции, должно было усилиться.
М. И. Калинин отмечал весной 1925 г., что разговоры о
необходимости прекратить расслоение — утопичны. Он высмеивал
заманчивую мечту, «чтобы деревня в своем благосостоянии
росла, как деревья в культурном саду по усмотрению садовника».
Тот, кто думает о подстриженном росте деревни при данном
экономическом, политическом и культурном состоянии СССР,
является утопистом чистой воды», — писал М. И. Калинин.
«Расслоение деревни есть необходимое следствие ее
экономического роста. И Советская власть всеми имеющимися в ее
распоряжении средствами помогает экономическому росту деревни,
значит, косвенно и расслоению. Кто хочет серьезно мешать,
затормозить расслоение, должен остановить и рост деревни»53.
Как отмечалось выше, мелкотоварное производство,
освобожденное революцией от пережитков средневековья, получило на
небольшой исторический отрезок известные резервы для более
или менее значительного подъема и развития. Поскольку
мелкотоварное производство с неизбежностью порождает капитализм,
развитие этого производства должно было усилить выделение, с
одной стороны, капиталистических элементов, а с другой —
пролетарских и полупролетарских слоев деревни.
XII съезд РКП (б) в апреле 1923 г. констатировал:
«Созданные новой экономической политикой хозяйственные отношения,
затрудняя развитие значительной части маломощных крестьян
и вызывая обеднение другой их части, приводят к тому, что
начинают подниматься преимущественно средние и зажиточные
хозяйства. Начинает оформляться кулачество в лице хозяйств,
увеличивающих свою мощь путем сдачи в кредит
сельскохозяйственного инвентаря, семян и скота на тяжелых, ростовщических
условиях, взятия земли в аренду или путем торговли, путем
производства и продажи самогона и т. п. С развитием социально-
экономических отношений, создаваемых новой экономической
политикой, удельный вес кулачества все более и более растет»54.
XIII съезд в мае 1924 г. снова отметил; что «начинают
подниматься преимущественно средние и зажиточные слои
крестьянства. Наряду с этим растет беднота, — происходит расслоение
деревни»55.
Однако в условиях диктатуры пролетариата процесс
расслоения крестьянства имел существенные, принципиальные отличия.
Факт национализации земли, отсутствия частной собственности
на землю поставил серьезные препятствия для роста сельской
53 М. И. Калинин. По поводу расслоения деревни.— «Беднота», 21 марта
1925 г.
54 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 746.
55 «КПСС в резолкщияос...», ч. II, стр. 44.
480

буржуазии. Невозможность купли-продажи земли затруднила
концентрацию этого основного средства сельскохозяйственного
производства в руках зажиточных, облегчила сохранение
земельных угодий в пользовании маломощных крестьянских хозяйств.
Основными факторами расслоения крестьянства стала, как
указывал XIII съезд РКП (б), «не столько земля, сколько
торговля, скот, инвентарь, превращающиеся в орудие накопления
и средство эксплуатации маломощных элементов»56.
Стихийный процесс роста эксплуататорской верхушки
деревни и пролетаризации крестьянских низов, существенно
ослабленный фактом превращения земли во всенародное достояние,
испытывал также самое значительное воздействие мероприятий
пролетарского государства, направленных на помощь бедняцко-
середняцким слоям деревни и ограничение эксплуататорских
тенденций кулака. Налоговая политика государства, его прямая
материальная помощь беднякам и середнякам, классовый
подход при кредитовании и машиноснабжении, суровая
регламентация аренды земли и найма рабочей силы, юридическая
защита интересов маломощных,— все это имело принципиальное
значение.
В результате социально-экономические процессы,
происходившие в среде крестьянства, приобрели совершенно особые
черты. Рост кулацкой верхушки был значительно ограничен и
замедлен, пролетаризация беднейшей части крестьянства резко
уменьшена, средние слои не только не размывались, как должно
было происходить при обыкновенном капиталистическом
развитии деревни, а увеличивались и консолидировались.
Посмотрим теперь конкретно, в чем выразилось расслоение
крестьянства в 1923—1925 гг.
Число беспосевных хозяйств неуклонно сокращалось. По
данным выборочного обследования, проводившегося в 15
губерниях РСФСР, эти хозяйства составляли 4,1% в 1922 г., 3,3 в
1923 г., 3,1 в 1924 г., 1,8% в 1925 г.57 Более подробно о сокраще-
нии тэеслосевных хозяйств говорит табл. 44 (см. стр. 482).
56 Там же, стр. 44.
57 Об уменьшении бедноты свидетельствуют и данные по отдельным губерниям
и уездам. В Курской губернии в 1922 г. было 1,49% хозяйств без посева,
в 1924 г.—11,2%. Отчет Московского земельного отдела за 1923/24 г.
констатировал уменьшение процента безлошадных и бескоровных. По
Калужской губернии процент беопосевщиков составлял в 1923 г. 0,55, в 1924 г.—
0,49%; процент хозяйств без коров соответственно—9,05 и 7Д4. Процент
хозяйств без рабочего скота остался в общем неизменным (12,20 и 12,96).
По Иваново-Вознесенской губернии процент беопосевных снизился в
1924 г. по сравнению с 1923 г. с 6,9 до 5,6; процент хозяйств без рабочего
скота — с 31 до 27,1, без коров — с 14,5 до 9,9 (ЦГАНХ, ф. 478, on. 54, д. 755,
л. 20 об.; д. 758, л. 2; д. 751, л. 24 об.).
В Сергачском уезде (Нижегородская губерния) по данным уездного
•исполкома, в '1924/25 г. было безлошадных хозяйств — 56,Ш%,
бескоровных— 37,53%. В 1926/26 г. удельный вес этих хоэяйспв понизился
соответственно до 54,60 и 28,86% (ЦГАОР, ф. 398, оп. 54, д. 64, л. 525).
31 Ю. А. Поляков
481

Таблица 44
Изменение удельного веса беспосевных хозяйств
в 1922—1925 гг.* (в %)
Северо-Восточный ....
Северо-Западный ....
Западный
Московско-промышленный
Рязано-Тульский ....
Центрально-Черноземный
Вятский
Уральская область . . .
Башкирская АССР . . .
Средне-Волжский ....
Нижне-Волжский ....
Северо-Кавказский . . .
Сибирь
4,1
6,2
2,7
5,4
1,9
1,5
8,3
Нет
6,0 |
Н ет
6,5
20,0
14,4
3,9
6,4
2,0
4,5
1,1
0,9
6,2
сведен
5,4 |
сведен
5,8
14,5
10,9
3,7
6,8
1,0
4,5
1,1
1,0
4,9
и и
2,8
и и
5,5
12,0
8,5
2,8
6,3
0,9
4,7
1,1
1,1
5,2
5,6
2,5
3,5
3,6
10,4
9,2
* «Итоги десятилетия Советской власти в цифрах. 1917—1927 гг.», стр. 126-141 (данные
динамических переписей).
После революции — и в годы гражданской войны и после
перехода к нэпу — шло неизменное сокращение удельного веса
беспосевных. Но в 1921 — 1922 гг. неурожай и разруха замедлили
этот процесс, приведя в ряде губерний даже к увеличению
количества беспосевных хозяйств. Зато в 1923—1925 гг. мы видим
почти повсеместное сокращение беспосевных хозяйств.
Следовательно, эта тенденция, наглядно говорившая о
подъеме крестьянства, о новом, принципиально отличном от
капитализма, характере социальных процессов в крестьянстве,
полностью подтвердилась всем ходом развития деревни.
Несколько сократилось (хотя и оставалось значительным)
число безлошадных хозяйств. В 1924 г. их удельный вес
составлял в РСФСР 31 %58. Меньше стало хозяйств, не имевших
инвентаря и коров. О том, как менялся удельный вес
бескоровных хозяйств, говорит табл. 45 (см. стр. 483).
Происходило также сокращение числа хозяйств с
минимальным посевом —до 2 дес. По 15 губерниям РСФСР их удельный
вес упал с 50,5% в 1922 г. до 36,3% в 1925 г.59
По отдельным районам РСФСР наглядное представление об
этом процессе дают данные, содержащиеся в табл. 46 (см.
стр. 484).
58 «ЦСУ СССР. Статистический ежегодник 1924 г.». М., 1926, стр. 125.
59 А. И, X р я щ е в а. Группы и классы в крестьянстве, стр. 170—171.
482

Таблица 45
Удельный вес бескоровных хозяйств в 1922—1925 гг. (в %)*
Район
1922 г.
1923 г. 1924 г.
Северо-Восточный . . .
Северо-Западный ....
Западный
Московско-пром ыш лен н ы й
Рязано-Тульский ....
Центрально-Черноземный
Вятский
Уральская область . . .
Башкирская АССР . . .
Средне-Волжский . . .
Нижне-Волжский . . .
Северо-Кавказский . . .
Сибирь
9,3
8,3
19,2
30,2
27,0
20,6
Нет
32.2 |
Нет
28 0
34,4
8,4
9,2
8,7
17,8
30,9
28,8
19,6
сведен
31,9 |
сведен
29,3
36,4
10,4
8,9
9,5
9Д
14,6
24,9
26,8
15,6
ий
29,4
ий
26,9
35,0
10,3
8,2
9,0
7,8
12,1
19,9
26,7
13,1
11,0
22,2
26,4
26,7
32,8
9,6
* «Итоги десятилетия Советской власти в цифрах. 1917—1927 гг.», стр. 136 —140.
По данным Наркомзема, в РСФСР и на Украине группа
хозяйств с посевом до 2 дес. сократилась за 1922—1925 гг. с
46 до 33% б0.
Известная часть бедноты не могла, несмотря на помощь
государства, освоить землю из-за отсутствия рабочего скота и
необходимого инвентаря. Эта часть пролетаризировалась,
уходила в город, пополняла ряды батраков, рабочих совхозов.
Число сельскохозяйственных рабочих за годы восстановительного
периода выросло. В 1924/25 г. количество сроковых рабочих в
деревне составляло 2J млн. человек61.
Ощутимый рост пролетарского слоя в деревне объяснялся,
помимо других причин, наличием в стране аграрного
перенаселения. «Наличие значительного количества свободных рабочих
сил в деревне, не поглощающихся развитием сельского
хозяйства и промышленностью», отмечал пленум ЦК РКП (б) в
апреле 1925 г.62
На основании работ по учету избыточного населения в
деревне, проведенных в Северо-Западном, Западном, Центрально-
земледельческом и Центрально-промышленном районах, было
установлено наличие резкой нехватки земли.
60 «Отчет Наркомзема РСФСР за 1925/26 год», стр. 16.
6' «XV съезд ВКП(б). Стенографический отчет». М., 1928, стр 1054
62 «КПСС в резолюциях...», ч. II, стр. 118.
31* 483

Таблица 46 \
Изменение удельного веса хозяйств с минимальным посевом до 2 дес. (в %) *
Район
1923 г.
75,0
63,8
48,7
56,6 I
29,8
18,3
54,2
1925 г.
Северо-Восточный . . . .
Северо-Западный ....
Западный
Московско-промышленный
Рязано-Тульский ....
Центра льно-Черноземн ый
Вятский
Уральская обл
Башкирская АССР . . .
Средне-Волжский ....
Нижне-Волжский ....
Северо-Кавказский . . .
Сибирь
1
О
,3
3
Л
Нет
,5 |
Нет
,1
А
69,2
62,7
37,8
52,6
29,3
19,6
40,8
сведений
34,0 | 23,1
сведений
23,2
22,3
44,0
19,1
20,2
38,8
65,9
56,3
29,1
50,2
27,6
19,5
37,1
32,8
17,1
21,4
14,2
16,9
34 0
* «Итоги десятилетия Советской власти в цифрах. 1917—1927 гг.», стр. 136, 141.
В Курской губернии, например, количество хозяйств с минимальным посевом (до
1 дес.) сократилось с 7,17% в 1922 г. до 6,08% в 1923 г. и 5,65% в 1924 г. Удельный вес
хозяйств с посевом от 1 до 2 дес. остался в общем неизменным (16,68% в 1922 г. и
16,39% в 1924 г.). В Калужской губернии в 1923/24 г. сократилось количество хозяйств
с посевом до 1 дес. (с 15,95 до 11,90%) и с посевом от 1 до 2 дес. (с 40,89 до 31,60%)
(ЦГАНХ. ф. 478, оп. 54, д. 755, л. 20 об.; д. 751, л. 24 об.).
Удельный вес хозяйств, обеспеченных землей не свыше
1 дес. на едока, в 1924 г. составлял63: в
Центрально-земледельческом районе —51,47%, а Западном —69,62%, в
Центрально-промышленном— 75,84%, в Северо-Западном — 83,68%.
При земельном наделе не свыше одной десятины на едока
хозяйство не было в состоянии использовать полностью свою
рабочую силу и обеспечить себя средствами потребления.
Из всего запаса рабочей силы для нужд сельского хозяйства
требовалось от ]/2 до 2/з. Остальная часть являлась избыточной
для сельского хозяйства и должна была найти применение или
вне его, или в нем (при условии интенсификации), или в
переселении 64.
При сокращении числа хозяйств без посева и с посевом до
2 дес. неуклонно возрастал удельный вес хозяйств с более
крупными посевами. Количество хозяйств с посевом от 2 до
4 дес. по 15 губерниям РСФСР выросло с 30,6% в 1922 г. до
36,9% в 1925 г., а с посевом от 4 до 10 дес—с 14,7 до 23,7% 65.
«* ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 263, д. 100, л. 41.
64 Там же, л. 42.
65 А. И. X р я щ е в а. Указ. соч., стр. 170—'171.
484

я Ж
•ээЕ 01
of Г8 J-°
of Г9 xo
■aatf 9
Of ]'fr XO
\">af }>
of pg xo
D3f g
Of I'J XO
<f re Ю
•aatf 8
of i*9 xo
oaf 9
of i'j- xo
of i 'g xo
•oaf g
of i*g xo
•oaf oi
of I'g xo
■ээН 8
of г 9 xo
oaf g
otf pt xo
■D9tf fr
Of I'g XO
•oaf.g
of pg xo
cT cT ■«-• o" re сч cs" oo г*-* cc"
soiOv^ccrtLOcor^oocs
о—ч^-гчсгслс—Ючнсо
Ci CM ID ОЭ V? LO M О LO О
COCOt^F-CMLOLOOC— Ю
41 ?] СЧ «i 74 -4 «i
СО-*чГ-С5*г« — vr< -ч Г^ Ю
■пОООпСЧСЛЮСЭх^гО
C50COCCOCOt^rO^CO
чП CI CM CM 4-i CM ч-« 41 -чн чч
—<<MCDC005000>4-<vf
— з ~ о csi см см ю r-T м~
«ЛСЛООЮС— tCOCMt-^OC
О?" О*" CM 4i ОС С2 CC CM — kit
Г-пЮСОЮГОЮОС'ОчН
CMvifCC-^il-'Jvi^iCDCC1
■*i CM CM ч1 CM 41 чгч
ОТСОСОСГСООС—ООЗОЭ
юс-со-псссгслгоо'*-*
г-г-г-оаэс — t^LO-4-tt- _:
■vi-w-iCMCM^iCM^i'nxi^- чг
4i см ьо см_ oc csi_ •**■ см^ t— 4-» «g
d
fC050005CiOt^C5viC<! «
wO^iOiOt^'nf^cctM **
o» oo t^ «o^ w^ r-^ ca o_ м с £.
4-INFC--S* Lit rOvDIDCOCC С
v? со о см с: ю lo vr vr< г— —
oo
•sr Oi
cs cc
a a
д
a
I
8
25
я £
s
i i

Более подробно эти изменения по различным категориям
посевщиков можно проследить по табл. 47 (см. стр. 485).
Несмотря на неизбежные колебания и отклонения в
отдельных посевных категориях в зависимости от местных условий,
данные, приведенные в табл. 47, показывают рост группы
посевщиков от 2 до 10 дес.
Наряду с этим выросло и количество хозяйств с одной и
двумя лошадьми, с одной и двумя коровами. Это можно
проследить по данным, приведенным в табл. 48 (см. стр. 487).
В большинстве районов (Северо-Западном, Западном,
Московско-промышленном, Рязано-Тульском, Вятском, Нижне-
Волжском) росло число хозяйств с одной головой рабочего скота.
В ряде районов (Северо-Западном,
Московско-промышленном, Рязано-Тульском, Вятском, Нижне-Волжском) увеличилось
число хозяйств и с одной и с двумя головами рабочего скота.
Лишь отдельные районы (Центрально-Черноземный, Северо-
Кавказский, Сибирь) дают некоторое уменьшение этой
категории хозяйств.
Примерно такую же картину можно проследить и в
отношении коровности. В большинстве районов (Северо-Западном,
Рязано-Тульском, Центрально-Черноземном, Северо-Восточном,
Нижне-Волжском, Северо-Кавказском) произошел рост одноко-
ровных или двухкоровных хозяйств. При этом во многих
районах рост двухкоровных хозяйств был весьма значительным (от
5—7% в Московско-промышленном и Северо-Восточном до 12—
13% в Вятском).
Некоторое снижение числа одно- и двухкоровных хозяйств
наблюдалось в Сибири. Но там, как будет показано ниже, была
очень значительной прослойка многокоровных хозяйств
(владевших тремя и более коровами). Таким образом, уменьшение
числа одно- и двухкоровных хозяйств объяснялось не
пролетаризацией этой категории (число бескоровных увеличилось там
самым незначительным образом), а ростом зажиточности.
В 1923—1925 гг. совершенно четко и выпукло определилась
тенденция роста зажиточной верхушки деревни. По данным,
охватывающим 15 губерний РСФСР, в 1922 г. хозяйства с посевом
свыше 10 дес. составляли 0,6%, в 1923—1,1, в 1924 и в 1925 гг.—
1,3% 66- О том, как изменялся удельный вес этих хозяйств по
отдельным районам страны, дают представление данные табл. 49
(см. стр. 488).
Почти повсеместно (за немногими исключениями) выросло и
число хозяйств с тремя и более лошадьми или волами, с тремя
и более коровами67-68.
66 А. И. X р я щ е в а. Указ. соч., стр. 170—'171.
67-68 JaM же
486

с
192
1924 г.
U
192
г &3
°5»
9 «
"
о с
ч «г3
u 2 Я §
CN gO о
и О.
о с
Ч ^ с
;§£§
о а 1
«§а
i
° ^ -
о £
f; s о w !
и»я!
»5 «я
о ss у 2
и о о 5
о cJ
Л s
° - "
:il
у g в
2 гол
вами
1бочег
:кота
О С
с 1
головой
рабочего
скота
О
SE
Я
0,
LO
„-
Г~
С]
vf
L.O
со
СМ
см
LO
о
^г
ОС
v_.
CD
СО
то
LO
эс_
^
<м
CD
»ж
3
ж
3*
о
1
я
0Q
О)
1 и
с:
_<
ТО
со
О
00
см
СО
со
1-
..
ГС
,—
LO
ос
со
ос
LO
СО
СО
00
СМ
vT
t-
OS
ю
со
»ж
3
то
с:
СО
го
а
б
ст>
г~
см
OS
ю
00
^"*
оэ
СО
0
»о
см
L.O
Т1
со
го
t^
^
а
со
t--
ос
СМ
ю
OS
^*
см
г-
со
»5
Тс
Я
Р
С?
00
см
ем
OS
СО
7Г
1-
со
00
СО
-*ч
ю
V?
СО
го
см
1^-
СО
о
-Ч-*
1Л
со
со
со_
со
со
3
ж
0>
ч
совско-промыш
0
1 1
со
сэ
о
со
о
г-
со
Ю
■«г*
о
Хг-
•*
о
00
со
СО
L.O
ю>
!>•
ю
СО
со
ю
СО
ем
Ю
9Я
Ж
>>
н
о
СО
со
XT'
LO
LO
со
со
со
со
ю
LO
со
LO
ь-
[-
со
со
со
СО
L-
ю
см
о
г^
V4
со
о
со
L.O
=Ж
ч Ж
S
<и
8
1
6
ж
1
ж
5
О
LO
см
■4-1
LC
00
с~
ем
СО
а
ем
00
00
i-O
о
L.O
г~
W
LO
CN
"^
со
СО
со
ю
<~
со
9S
3
PC
ОС
со
см
о
ю
со
ем
о
V?*
VJ<
:Э
S
к
«=с
CJ
а
о
ь
о
—Ж
о
со
СО
N?
со
"^
t^-
LO
•ЧГ1
СО
•^
N?<
VJ"
^
Gi
ю
LO
о
cnT
"^
L.O
vj-
LO
ем
».о
с
чр<
00
v^
5S
ж
а:
CJ
§
0Q
CD
Ж
Ж
X
~
оо
"^
оз
■^
ос
■чч
со
Ю
см
та
со
СО
NT
t^
l^"
"^
о
Т1
о>
LO
с;
Т-Н
СО
00
см
ж
о
со
СО
Ьй
СО
СО
R
CU
СО
ей
U
см
о
см
см
СО
со
см
со
|>-
ем
е
о
со
со
см
СО
ОС
см
о
05
см
-
чг
1^
СО
со
ос
см
о-
S
^ ^ ,Н С5

Таблица 49
Изменение удельного веса крестьянских хозяйств
с посевом свыше 10 дес, (в %)*
Западный
Московско-промышленный
Рязано-Тульский ....
Центрально-Черноземный
Вятский .
Башкирская АССР . . .
Нижне-Волжский . . .
Северо-Кавказский . , .
Сибирь
1922 г.
0,2
0,1
0,7
0,9
0,1
0,1
3,0
3,5
| 1,7
1924 г.
0,3
0,1
1,3
1,5
* 1,2
2,0
5,7
12,7
2,0 1
0,4
0,1
1,3
1,5
2,1
2,9
10,0
13,6
3,0
«Итоги десятилетия Советской власти в цифрах. 1917—1927 гг.», стр. 136—141.
Все эти данные говорят о том, что в 1923—1925 гг. шел
общий подъем крестьянского хозяйства и на этом фоне
укреплялась середняцкая группа (и ее зажиточная часть), а также
росли крупные хозяйства с большими посевами, со значительным
количеством скота.
В этом отличие 1923—1925 гг. от периода гражданской
войны и начального периода нэпа в 1921—1922 гг. До 1923 г.
середняцкая группа тоже росла, но этот рост происходил в ее низших
слоях. Крупные же хозяйства сокращались.
В 1921—1922 гг. числа хозяйств с посевами от 4 до 6 дес, от
б до 10 дес. и свыше 10 дес. начало увеличиваться лишь в ряде
центральных потребляющих губерний.
В 1923—1925 гг. число этих хозяйств росло повсеместно.
Примерно такую же закономерность можно подметить и в
группировке крестьянских хозяйств по количеству принадлежащего
им скота.
Общие направления социальных сдвигов в крестьянстве
можно определить следующим образом. Налицо было сокращение
бедняцкого слоя при одновременном росте пролетарских
элементов. Одна из особенностей социально-экономического
развития деревни в том и заключалась, что размывалась,
расслаивалась не середняцкая группа, а бедняцкая. Она не просто
уменьшалась, а расслаивалась, выделяя часть хозяйств в середняцкую,
а часть — в батрацкую группу.
Середняцкая группа сохранила свою устойчивость. Несмотря
на некоторый рост батрацкой армии, с одной стороны, и
кулачества, с другой, середняцкая группа не подверглась
размыванию; напротив, она консолидировалась и выросла.
488

Неправильны поэтому имевшие распространение в 20-х
годах взгляды ряда авторов, считавших, что с переходом к нэпу
середняцкие слои стали сокращаться. Эта точка зрения не
учитывала специфических особенностей расслоения крестьянства в
условиях диктатуры пролетариата.
Конечно, было бы неточно представлять середняцкий слой,
как нечто стабильное, крепкое, медленно, но неуклонно
укреплявшееся и разраставшееся.
В деревне по существу одновременно протекали два
^процесса, взаимно переплетавшиеся и сталкивавшиеся. С одной
стороны, среди середняков, несомненно, происходило расслоение —
часть переходила в группу маломощных, часть выбивалась в
кулаки. Этот процесс расслоения середняков был, разумеется, не
столь интенсивен, как до революции, но он шел наряду с общим
подъемом деревни и прежде всего ее середняцких слоев. С
другой стороны, значительная часть крестьянской бедноты
поднималась в среднюю группу. Этот процесс, обусловленный
прежде всего помощью государства, был явлением новым,
свойственным советской деревне. Оба эти процесса переплетались и
создавали определенную стабильность середняцкого слоя.
Наконец, заметно росла кулацкая группа. Мы писали в
предыдущих главах, что даже в годы гражданской войны
значительная часть кулачества сумела сохранить немалые ресурсы,
дававшие ему возможность в дальнейшем снова «набрать силу».
В 1921 —1922 гг. кулачество укрепляло свои позиции
постепенно, не столь заметно. Зато в 1923—1925 гг. рост кулачества
прослеживается совершенно отчетливо по всем имеющимся
показателям.
Общие данные о социальном составе советского
крестьянства к концу восстановительного периода приводятся в табл. 50.
Таблица 50
Социальный состав советского крестьянства к концу
восстановительного периода *
Группа населения
Число лиц самодеятельного населения
1924/25 г.
1925/26 г.
1925/26 г.
в % к
1924/25 г.
Пролетариат
Беднота . .
Середняки .
Кулаки . .
2 184
5 803
13 678
723
9,7
25,9
61,1
3,3
2 454
5 317
13 822
816
10,9
23,7
61,7
3,7
Итого 22 393
100,0
22 409
100,0
112,4
91,6
101,1
112,1
100,1
* «Тяжесть обложения в СССР (социальный состав, доходы и налоговые платежи населения
Союза ССР в 1924/25, 1925/26 и 1926/27 гг.). Доклад комиссии СНК СССР по изучению тяжести
обложения населения Союза». М., 1929, стр. 74—75.
489

В 1923—1925 гг. дальнейшее развитие полечила аренда
земли. В 1925 г. на основе постановления апрельского пленума
ЦК РКП (б) срок аренды был увеличен до двух севооборотов
при многополье, а при трех- и четырехполье — на срок не свыше
12 лет69.
Подавляющее большинство хозяйств, сдававших землю в
аренду, составляли бедняки. Арендаторами же являлись
преимущественно середняцкие хозяйства, в меньшей степени кулаки
и бедняки. Однако на долю кулацких хозяйств, составлявших
сравнительно небольшую величину в общей массе арендаторов,
приходилась примерно треть арендуемых земель70. Арендой
пользовалось большинство кулацких хозяйств, значительно
расширявших таким путем свои посевы.
С 1923 по 1925 г. арендный фонд увеличился вдвое —с 3,5
млн. до 7 млн. дес, а процент хозяйств, арендовавших землю,
вырос следующим образом: 1922 г.—2,8, 1923 г.—3,3, 1924 г.—
4,2, 1925 г.—6,1 71.
Развитие арендных отношений в деревне, имевшее на
определенном отрезке времени положительное значение для подъема
производительных сил деревни, а также в известной мере
способствовавшее укреплению части бедняцких и середняцких
хозяйств, вместе с тем давало возможность кулакам
сосредоточивать землю в своих руках. Иными словами, аренда, являясь
неизбежным ^следствием сохранившегося при единоличном строе
неравенства, углубляла это неравенство.
В равной степени это относится и к сдаче в наем рабочего
скота и сельскохозяйственных машин и орудий. XII съезд РКП (б)
констатировал: «В связи с ростом числа безлошадных и безын-
вентар'ных хозяйств в итоге гражданской войны и массовых
разделов наем лошади и аренда инвентаря возросли по сравнению
с мирным временем в значительной мере»72.
Как показывают приводившиеся выше данные, группы
крестьян со средними посевами увеличивались в конце
восстановительного периода более значительно, чем группы крестьян,
владевшие одной или двумя единицами рабочего скота.
Одно это обстоятельство с достаточной убедительностью
говорит о том, что должны были развиваться сдача и наем
рабочего скота, ибо без этого был немыслим рост посевов73.
Частичные данные обследования 1925 г. (главным образом по
районам потребляющей полосы) показывают, что среди хо-
69 «КПСС в резолюциях...», ч. II, стр. 120.
70 «История земельных отношений и землеустройства». М, 1956, стр. 152.
71 Там же; А. К. А з и з я н. Аренда земли и борьба с кулаком. М., 1*929,
стр. 34; А. И. Хрящева. Группц и -классы в крестьянстве, стр. 54.
72 «КПСС в резолюциях...», ч. I* стр. 747—748.
73 Увеличение нагрузки на единицу рабочего скота не меняет существенно
положения.
490

зяйств с посевом до 2 дес. рабочий скот нанимали свыше 3%.
Из хозяйств с посевом от 2,1 до 4 дес. рабочий скот нанимали
13,6%.
Крупнопосевные хозяйства, как правило, не прибегали к
найму рабочего скота. В то же время около 30% кулацких хозяйств
сдавали рабочий скот в наем. Середняки и бедняки
использовали сдачу скота в размере 10—13% 74.
Еще более ярким показателем расслоения крестьянства
явилось распространение наемного труда.
В табл. 50 (см. стр. 489) приводились данные о росте
сельскохозяйственного пролетариата. Они свидетельствуют об
увеличении за годы восстановительного периода системы сдачи и
найма рабочей силы. О широком распространении найма сроковых
рабочих в крестьянских хозяйствах СССР убедительно говорят
материалы весеннего опроса 1926 г.75
Эти данные показывают, что наемной рабочей силой
пользовались по различным причинам (по болезни работников,
вследствие ухода на военную службу и др.) бедняки и середняки76,
но это не носило широкого характера.
Среди хозяйств с посевом от 1,1 до 2 дес. удельный вес
нанимавших сроковых рабочих колебался от 0,3% (район Средней
Волги) до 4% (Центрально-Черноземный район). По мере
увеличения посевов рос и удельный вес хозяйств, нанимавших
сроковых рабочих, а зажиточные хозяйства, обладавшие крупными
посевами, использовали наемный труд достаточно широко. На
Средней Волге, например, 35% крупных (с посевом свыше
25 дес.) хозяйств прибегали к наемному труду, а в Сибири —
даже 46%. Наемный труд использовала и немалая часть
хозяйств с посевом от 16 до 25 дес.77
Итак, мы видим, как проходило расслоение крестьянства в
сложной и противоречивой обстановке восстановительного
периода. В условиях мелкого крестьянского хозяйства, при
наличии частной собственности на средства производства,
сохранялась кулацкая эксплуатация.
Прибегая к аренде земли и найму рабочей силы, кулак
расширял свое производство. Сдавая в наем инвентарь, рабочий
скот, ссужая бедноту и середняков семенами, фуражом, хлебом,
кулак ставил кабальные условия. Трудовое крестьянство
вынуждено было расплачиваться отработкой, отдавать часть урожая
74 А. И. Хрящ ев а. Группы и классы крестьянства, 1926, стр. 39, 41, 44, 48.
75 «Итоги десятилетия Советской власти в цифрах. 1917—1927 гг.», стр. Г58.
Данные весеннего опроса, как оговаривается в сборнике, являются
преуменьшенными.
76 В числе нанимавших сроковых рабочих беопосевных дворов и дворов с
минимальным посевом был известный процент хозяйств, занимавшихся
промыслами. .
77 «Итоги десятилетия Советской власти в цифрах. 1917—'1927 гг.», стр. 158.
491

или платить деньгами на самых невыгодных условиях. При
найме рабочей силы кулаки стремились обойти советские законы с
тем, чтобы максимально усилить эксплуатацию батраков. Они
устанавливали невыносимо длинный рабочий день, лишали
батраков выходных дней. Летом батраки работали в среднем свыше
12 час. в день, а во время жатвы —и по 14—17 час. Кулаки
эксплуатировали труд подростков, всячески урезывали и без того
нищенскую заработную плату. Нередки были случаи, когда
кулак, пользуясь темнотой и бедственным положением
маломощных, нанимал подростков или женщин только «за харчи».
Хищническая сущность кулака-эксплуататора оставалась
неизменной.
Сохранявшееся и возраставшее неравенство в деревне
порождало острую классовую борьбу в среде самого крестьянства.
Накапливался и зрел гнев крестьянских масс против кулачества.
В условиях советского строя трудовое крестьянство в своей
борьбе опиралось на помощь и влияние государства.
Государственный кредит, машиноснабжение, государственная
регламентация арендных отношений и найма рабочей силы и другие
мероприятия поддерживали бедняцко-середняцкую массу, не
давали развернуться кулаку.
Однако все эти меры не могли ликвидировать
имущественного неравенства среди крестьянства. Пока сохранялось
единоличное хозяйство, мелкотоварное производство, продолжалось
расслоение крестьянства, существовала и развивалась кулацкая
эксплуатация, не могла быть ликвидирована крестьянская
нужда.
Выход был, как и указывала партия, один. Он заключался
в постепенном переводе деревни на социалистические рельсы с
перспективой полной ликвидации эксплуататорских элементов
и превращения мелкого крестьянского производства в
обобществленное, социалистическое.
Само трудовое крестьянство искало выхода. Жизнь,
практика подсказывали ему мысль о невозможности вырваться из
нищеты при сохранении индивидуального хозяйства. Постепенно
все большее число бедняков и маломощных середняков
осознавало необходимость кооперирования.
М. И. Калинин на XIII съезде партии отмечал:
«....Крестьянская беднота политически более развита и воспитана, чем она
была прежде, более способна к борьбе, более, чем прежде,
стремится вырваться из кабалы кулака и ищет таких троп, которые
помогли бы ей выскочить из тенет кулака. И потому, чтобы
избежать этих буржуазных тенет, она организуется в коммуны,
она кооперируется во всевозможные артели, чтобы увеличить
свою экономическую мощь»78.
79 «Тринадцатый съезд РОТ (б). Стенографический отчет». М., 1924, стр. 462.
492

Советское государство твердо и последовательно проводило
в жизнь ленинский кооперативный план, принимая все меры
для поддержки и развития коллективных форм ведения
хозяйства в деревне.
В годы восстановительного периода (особенно во вторую его
половину) кооперативное движение во всех его формах
приобрело широкий, по-настоящему массовый характер. Выросли и
окрепли также колхозы, хотя их удельный вес оставался
незначительным.
Так или иначе, принципиально новое направление в
социально-экономическом развитии деревни, зародившееся
«непосредственно после Октябрьской революции, набрало силу, стало все
ощутимей и явственней оказывать свое влияние на общее
положение деревни.
Сельскохозяйственная кооперация в условиях пролетарского
государства являлась, как указывал В. И. Ленин, одной из
социалистических форм организации трудящихся крестьян.
Коммунистическая партия уделяла большое внимание
развитию сельскохозяйственной кооперации, неустанно подчеркивая
ее важность, выделяя задачи деловой помощи, хозяйственного
укрепления, вовлечения широких крестьянских масс, усиления
коммунистического влияния. XII съезд РКП (б) указывал в
своей резолюции:
«По линии кооперативной работы необходимо подчеркнуть,
что основной задачей партийной работы в кооперации на
данный период являются не организационные перестройки, а
сосредоточение на деловой хозяйственной работе на основе помощи
крестьянскому хозяйству, принимающему 'непосредственное
участие в кооперации (подбор и подготовка работников,
укрепление непосредственной связи госпромышленности с
крестьянством через кооперацию, организация товарного и денежного
кредита крестьянам через кооперативы, предоставление
кооперации помощи государства на льготных условиях, введение
доступных для маломощных элементов взносов и т. п.). Усиленную
работу необходимо вести по укреплению сельскохозяйственной
и промысловой кооперации, увеличению ее материальной мощи
и обеспечению в ней необходимого коммунистического
влияния. Особенно необходимо развить работу по вовлечению в
кооперативное строительство широких масс крестьян»79.
Необходимость развития «в деревне широкой сети
сельскохозяйственной, кредитной, потребительской и промысловой
кооперации» отмечала и XIII конференция РКП (б) 80.
Огромное внимание уделил этим вопросам XIII съезд партии.
В докладе о внутренней торговле и кооперации, в содокладе о
79 «КПСС в резолюциях...», ч. I, стр. 747.
80 Там же, стр. 798.
493

кооперации, в докладе и содокладе о работе в деревне, в
соответствующих-решениях обстоятельно и ширцко рассматривались
вопросы, связанные с местом, ролью, значением
сельскохозяйственной кооперации, ее задачами81.
В соответствии с ленинским кооперативным планом
резолюция XIII съезда отмечала, «что наше дальнейшее продвижение
к социалистическому хозяйству будет определяться двумя
параллельными моментами: успехами развития крупной
государственной промышленности, во-первых, и успехами
кооперирования населения, во-вторых»82.
Отмечая, что действительные массовые успехи в области
кооперирования процессов производства при нынешних орудиях
труда могут быть достигнуты лишь на протяжении ряда лет,
съезд предостерегал против «всякой нерасчетливой спешности»,
«всякой погони за формой и за числом». «Мерой действительного
успеха в течение ближайших лет будет, главным образом,
качественный рост»83.
В апреле 1925 г. пленум ЦК РКП (б) снова отметил, что
«основной практической задачей партии и Советского
государства является всемерное содействие объединению трудовых
крестьянских хозяйств путем развития кооперирования в
деревне» 84.
Число сельскохозяйственных кооперативов росло в годы
восстановительного периода быстро и значительно. Этот рост
отражен в табл. 51.
Таблица 51
Динамика численности сельскохозяйственных кооперативов в годы
восстановительного периода *
Год
1921
1922
1923
1924
1925
РСФСР
21 200
19 581
24 745
27 256
40 478

Белорусская ССР
73
108
639
916
1358
Украинская
ССР
2 507
2 332
5 737
8 813
11 320
ЗСФСР
70
Нет
32
224
645
Узбекская
ССР
190

Туркменская ССР
20
сведений
29
608
858
5
57
154
Всего
по СССР
24 060
22 021
31 187
37 874
54 813
* «Итоги десятилетия Советской власти в цифрах* 1917—1927 гг.», стр. 421.
81 «Тринадцатый съезд РКП (б). Стенографический отчет», стр. 381—436, 458—
491.
82 «КПСС в резолюциях...», ч. II, стр. 36
88 Там же, стр. 46.
84 Там же, стр 118.
494

Еще более разительно выросло число членов-пайщиков
сельскохозяйственной кооперации (см. табл. 52).
Таблица 52
Рост числа членов-пайщиков в различных видах
сельскохозяйственной кооперации *
Год
1924
1925
РСФСР
1 933 853
4 521 735

Белорусская ССР
38 909
142 332

Украинская ССР
641 921
1 334 463
ЗСФСР
43 931
135 597
Узбекская
ССР
182 224
388 289

Туркменская ССР
27 816
66 446
ч Всего
Г по СССР
2 868 654
6 588 862
* «Итоги десятилетия Советской власти в цифрах. 1917—1927 гг.», стр. 431.
Итак, сельскохозяйственная кооперация объединила к концу
восстановительного периода более 6,5 млн. крестьянских
хозяйств, что составляло 28% всех крестьянских хозяйств85.
Особенно значительным был охват крестьян кооперацией в
тех районах, где существовала более развитая специализация
сельского хозяйства и в соответствии с этим более высокая
товарность производства. Это относится к картофелеводческой,
молочной, табаководческой, свекловодческой, хлопководческой
и льноводческой кооперации. В районах, специализировавшихся,
например, на производстве свеклы, льна, хлопка,
кооперирование крестьян достигало 70—80% 86.
В сельхозкооперации были объединены главным образом
середняцкие хозяйства. В 1924/25 г. бедняцкие хозяйства
составляли 24,5% всех членов сельхозкооперации, середняцкие —
67,5 %, зажиточные — 8 % 87.
Сельскохозяйственная кооперация имела самые различные
формы. Широкое распространение получили универсальные
товарищества, которые ставили своей задачей выполнение снаб-
женческо-сбытовых функций, первичной переработки сырья,
агрикультурного обслуживания, помощи кредитом.
Наряду с универсальными товариществами возникли
специализированные кооперативы, уделявшие основное внимание
обслуживанию ведущей отрасли хозяйства (льноводческая,
молочная, плодоовощная, птицеводческая, табаководческая,
хлопководческая кооперация). Существовали также мелиоративные
товарищества, возникавшие для совместного проведения тех
или иных мелиоративных работ, машинные товарищества, а
также семеноводческие, садоводческие, животноводческие,
коневодческие и другие кооперативы.
85 «Советское народное хозяйство в 1921—1925 гг.», стр. 292.
86 Там же.
87 Там же, стр. 293.
495

Для руководства этими кооперативами были созданы
союзные центры — общий и отраслевые. Наряду с общим центром
сельскохозяйственной кооперации («СеШьскосоюз») возник
«Льноцентр» (август 1922 г.), «Союзкартофель» (сентябрь
1922 г.), «Плодовинсоюз» (ноябрь 1924 г.), «Маслоцентр» (июнь
1924 г.), «Птицеводсоюз» (ноябрь 1925 г.).
При помощи простейших форм кооперации крестьянство
проходило школу коллективизма, на собственном опыте убеждалось
в преимуществах совместного ведения хозяйства.
Особое значение имели производственные кооперативные
объединения — колхозы. После заметного сокращения числа
колхозов в начале нэпа, к концу восстановительного периода
происходит довольно значительный их рост.
Таблица 53
Динамика численности колхозов и
колхозных дворов в 1921 — 1925 гг.*
Год
1921
1922
1923
1924
1925
Число колхозов,
тыс.
16,0
14,0
16,0
16,3
21,9
Число дворов
в них, тыс.
227,9
217,0
228,0
211,7
293,5
%
коллективизации
0,9
0,9
0,9
0,9
1,2
* «Колхозы во второй сталинской пятилетке». М., 1939, стр. 1.
Колхозное движение развивалось не только в тех районах,
где оно зародилось в 1917—1918 гг., т. е. в Центральной России,
но и в юго-восточных и южных районах. К 1925 г, значительно
выросло (по сравнению с 1920 г.) число колхозов на Средней и
Нижней Волге, Северном Кавказе. Появились первые колхозы в
Крыму, Башкирии, Казахстане, на Далньем Востоке.
Конечно, процент объединившихся в колхозы крестьян был
очень мал. Но колхозы, преодолевая трудности, росли, крепли,
оказывая все большее влияние на окружающие их крестьянские
хозяйства, накапливали опыт.
М. И. Калинин на XIII съезде РКП (б) рассказывал о том, как
работа первых коммун дала богатейший опыт. «Главная,
основная их работа — это подыскание тех коллективных форм
общежития, которые дали бы возможность индивидуалистические
стремления человека приспособить к совместному
сожительству» 88.
«Тринадцатый съезд РКП (б). Стенографический отчет», стр. 462.
496

*****
Советская деревня в 1923—1925 гг. хозяйственно крепла,
успешно залечивая нанесенные войной раны. Ее экономическое
развитие убедительно свидетельствовало о правильности политики,
проводившейся Коммунистической партией. Партия обеспечила
стимулирование хозяйственных усилий крестьянства, что в
сочетании с большой, целенаправленной помощью со стороны
государства дало хороший результат.
В условиях хозяйственного подъема в мелкотоварном
крестьянском хозяйстве усилились процессы расслоения,
выделения, в частности, капиталистических элементов. Однако эти
процессы существенно отличались от дифференциации,
проходившей в капиталистических странах, в том числе в
дореволюционной России. Капиталистические элементы деревни
развивались в определенных рамках, которые регламентировались
государством.
Используя на определенном историческом этапе все
возможности мелкого крестьянского хозяйства, партия с возрастающей
энергией готовила переход крестьянства на социалистические
рельсы развития. В осуществлении ленинского кооперативного
плана были достигнуты серьезные успехи, приближавшие
время окончательного социалистического переустройства деревни.
32 К). А. Поляков

ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ
В самом начале 1921 г. великий французский писатель Аиатоль
Франс говорил, что Россия — «страна, где сбывается и
невозможное. Большевики это невозможное теперь совершают до
конца» К
Эти смелые, яркие слова, написанные в самую тяжелую для
Советской России пору, отражали веру прогрессивных сил мира в
творческую энергию советского народа, освобожденного великой
революцией от вековых пут, веру в разум Коммунистической
партии.
Анатоль Франс был прав. Большевики свершили то, что
казалось невозможным. Они подняли страну из пучины невиданной
разрухи и повели Республику Советов вперед, добиваясь таких
успехов, которые на протяжении десятилетий изумляли мир.
Эти успехи были обусловлены самоотверженным трудом
советского народа, который проявил чудеса стойкости и героизма,
показав себя подлинным творцом истории. Эти успехи были
обеспечены тем, что партия под руководством своего вождя В. И.
Ленина сумела определить единственно правильный курс,
осуществление которого создавало необходимые возможности для
строительства социализма.
В невероятно трудной, поистине накаленной и сложной
обстановке переломного периода от войны к миру В. И. Ленин
разработал план перехода к нэпу. При разработке проблем новой
экономической политики В. И. Ленин удивительно сильно,
концентрированно проявил все качества гениальнейшего
теоретика и практика революции. Поразительная масштабность
охвата событий, глубина проникновения в существо явлений,
уменье видеть далеко вперед сочетались у Ленина с учетом
малейших деталей.
«Учет сил. Трезвость и бешеная страстность»,— то, о чем пи-
1 «Глазами иностранцев. 1917—1932 гг.». М„ 1932, стр. 34.
498

сал сам Ленин в плане брошюры «О продовольственном
налоге»2,— сливалось в его деятельности целостно и органично.
Осуществляя переход к нэпу, В. И. Ленин открыто, прямо
признал факт неудачи предшествующей политики, факт
понесенного поражения, смело призвал к временному отступлению. Он
не уставал подчеркивать, что опасна не сама нез'дача — опасна
попытка скрыть неудачу, поддаться самообольщению,
самообману.
«...Не страшно отступление, страшны иллюзии и самооб^
маны, губительна боязнь истины»,— писал он в конце 1921 г.3
В истории найдется не много примеров, когда то или иное
кардинальное политическое мероприятие оправдывало себя так
полно, всесторонне, давало и непосредственный эффект и
обеспечивало длительную историческую перспективу, как переход к
нэпу.
При осуществлении перехода к новой экономической
политике партия стремилась как можно быстрее обеспечить
восстановление экономики страны, прежде всего сельского хозяйства.
Необходимо было устранить причины недовольства крестьян,
вызванного нуждой, разорением и разверсткой, которая не
соответствовала хозяйственным интересам и потребностям
деревни.
Эти задачи были решены успешно и притом с удивительной
быстротой. Их решение доказало способность Советского
государства осуществлять мирное хозяйственное строительство. Если
до этого созидательная работа проводилась в условиях войны, то
после 1921 г. созидательные функции советской системы впервые
были проверены на практике в условиях мира.
Рухнуло одно из основных антикоммунистических положений
идеологов капитализма. Раньше апологеты буржуазного строя
говорили, что господство эксплуататоров вечно, что трудящиеся
не смогут взять власть в свои руки. Этот миф был развеян в
историческую ночь 25 октября, когда в белоколонном зале
Смольного победивший народ провозгласил установление
Советской власти в России.
Проповедники капиталистических идей утверждали, что
трудящиеся не смогут отстоять свою власть в вооруженной схватке
с силами контрреволюции. Этот миф рухнул навсегда в пламени
сражений гражданской войны. Пролетариат в союзе с
трудящимся крестьянством создал победоносную армию, грозу врагов,
разгромил войска интервентов и белогвардейцев, доказал свое
военное превосходство.
2 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 43, стр. 386.
3 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 44, стр. 487.
32* 499

И вот, в мирных условиях, рушился еще один миф,
созданный идеологами буржуазии,— о неспособности трудящихся к
созидательной хозяйственной деятельности. В скромном,
будничном труде рабочих и крестьян, в заводских гудках, в дробном
колесном перестуке хлебных маршрутов, во взмахах молотов
и кос, у станков, у горнов деревенских кузниц, за плугом, у
прилавков магазинов, в сводках о засеянных десятинах и собранных
пудах зерна, в бухгалтерских отчетах утверждалась великая
истина о превосходстве советского строя в экономическом
отношении.
Замечательный датский писатель Мартин Андерсен Нексе в
первые годы нэпа говорил, отмечая достигнутые страной
успехи: «Так скоро никакая эпоха не залечивала своих боевых ран:
в столь короткий срок оправляется лишь юность. Но разве
удивительно, что Россия так быстро оправляется и в один
прекрасный день станет во главе мировой культуры? На то она —
страна, владыка которой труд»4.
После перехода к нэпу, в течение по существу одного года,
исчезло недовольство крестьянства, до этого принявшее широкие
размеры и находившее выражение в самых острых формах.
Недовольство исчезло, потому что были ликвидированы
непосредственные поводы его вызывавшие.
Восстановление промышленности и сельского хозяйства
уничтожало последствия разрухи, повышало жизненный уровень
крестьянства. Уменьшилась тяжесть налогового обложения.
Отмена политики военного коммунизма, не отвечавшей
хозяйственным потребностям крестьянина, удовлетворила запросы и
интересы крестьянства, сняла и этот повод для недовольства.
Решительный перелом в политических настроениях крестьян
сразу после устранения непосредственных поводов к
недовольству со всей наглядностью доказал общность коренных
интересов рабочего класса и крестьянства, нерушимость их союза.
При переходе к нэпу партия ставила также задачи
стратегические. Нужно было определить пути и методы
социалистического строительства на весь переходный период от капитализма
к социализму.
Это касалось темпов социалистического строительства,
определения форм стимулирования единоличного крестьянина,
укрепления союза рабочего класса и крестьянства на экономической
основе, возможности и меры допущения капиталистических
элементов с их последующим преодолением и вытеснением, создания
мощной индустрии на базе электрификации, постепенного
социалистического преобразования деревни.
4 «Глазами иностранцев. 191/—1932», стр. 192.
500

Партия, руководимая Лениным, всесторонне, научно
обоснованно разработала эти вопросы. Она дала ответ на
кардинальные проблемы социалистического строительства. Новая
экономическая политика тем и замечательна, что она обеспечивала
неуклонное движение страны к социализму. Нэп не был
кратковременным, конъюнктурным явлением. Он был введен, как
говорил Ленин, всерьез и надолго. Нэп был путем к социализму.
«Экономически и политически нэп вполне обеспечивает нам
возможность постройки фундамента социалистической
экономики»,—писал В. И. Ленин весной 1922 г.5
Все последующее развитие СССР, весь ход
социалистического строительства показали, насколько правильно были намечены
В. И. Лениным стратегические задачи нэпа.
После кратковременного отступления Советское государство
неуклонно осуществляло поступательное движение вперед,
тесня капиталистические элементы.
Укрепляя экономическую смычку с крестьянством,
восстанавливая и двигая вперед экономику, развивая государственную
и кооперативную торговлю, всемерно содействуя
распространению кооперации, партия готовила условия для победы сил
социализма над силами капитализма.
Завершив к 1926 г. восстановление (в основном) народного
хозяйства, Советская страна получила возможность
нарастающим темпом осуществлять социалистическую индустриализацию.
Тем самым экономическая база Советского государства еще
более расширялась и укреплялась в противовес
частнокапиталистическому сектору. Однако и во второй половине 20-х годов
капиталистические элементы в промышленности, сельском
хозяйстве, торговле действовали весьма активно, сохраняя
значительные позиции.
Решительный перелом наступил в конце 20-х годов. С
началом первой пятилетки постепенное вытеснение частного
капитала превратилось в мощное наступление на капиталистические
элементы. Во второй половине 1929 г. развернулось массовое
колхозное движение, а на его основе началась сплошная
коллективизация и ликвидация кулачества как класса.
Наступление социализма стало всеобъемлющим, оно шло и в городе и в
деревне. Это было наступление по всему фронту. В 1931 г.
была в основном завершена ликвидация частной торговли!
Удельный вес частной промышленности в 1930 г. упал до 5,6%,
а в 1932 г.—до 0,5%. В это же время были достигнуты
решающие успехи в области коллективизации и ликвидации кулачества.
С выполнением первой пятилетки был построен фундамент
5 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., г. 45, стр. 60-61.
501

социалистической экономики, а к концу \второй пятилетки
относится окончание переходного периода от капитализма к
социализму.
Социалистическое строительство проходило в условиях острой
классовой борьбы. Частный капитал не сдавал своих позиций
добровольно. Он сопротивлялся, сопротивлялся отчаянно,
используя самый различный арсенал средств — от нарушения советских
финансовых законов до вредительских и террористических
актов. Капиталистические элементы в СССР вдохновлялись и
поддерживались международным империализмом, который
прилагал все усилия для того, чтобы сорвать социалистическое
строительство в Республике Советов.
Частный капитал пытался использовать также антиленинские
группировки в партии — троцкистов, зиновьевцев, правых,
которые выступали против генеральной линии партии.
Однако, как и предвидел В. И. Ленин, политическая и
экономическая сила Советского государства оказалась вполне
достаточной, чтобы преодолеть сопротивление капитала.
Руководствуясь ленинскими заветами, советский народ во главе с
Коммунистической .партией преодолел все трудности и построил
социализм.
Новая экономическая политика была рассчитана на победу
социалистических элементов над капиталистическими, на их
вытеснение и конечную ликвидацию. Успехи социалистического
строительства — проведение социалистической индустриализации
и сопутствовавшее ей полное вытеснение частного капитала из
промышленности, .проведение массовой коллективизации и
осуществление на ее основе ликвидации кулачества как класса,
развитие государственно-кооперативной торговли и ликвидация
частного капитала в сфере товарооборота означали выполнение
задач новой экономической политики. Россия нэповская стала
Россией социалистической. История неопровержимо доказала
правильность ленинской стратегии и тактики.
В самом начале нэпа Мартин Андерсен Нексе, предвидя
гигантский прогресс социалистического государства, писал;
«Старый мир кичился тем, что своим анализом проник даже в тайну
солнца и звезд и мог определить их вес с точностью до одного
фунта. Но зато он не трудился отвешивать хлеб голодным.
Революция означает полную переоценку мира, пролетарий
перевернул в человеческом представлении все явления и впервые
показал людям их задачи в правильном порядке, в естественном
чередовании. Его отправной точкой было развешивание хлеба; он
начал с этого, но наступит день, когда он достигнет звезд»6.
6 «Глазами иностранцев. 1917—1922», стр. 194.
502

Действительно, советские люди — те самые, которые в 1921 г.
в муках голода и нищеты начинали восстанавливать разоренную
страну, менее чем через полвека проложили дорогу к звездам.
Через сорок лет после того, как Ленин провозгласил переход г
нэпу, советский гражданин, сын смоленского крестьянина со
вершил первый в истории полет в космос. Таков путь,
пройденный советским народом под ленинским знаменем. Под этим
знаменем, знаменем коммунизма, советские люди, руководимые
Коммунистической партией, добьются новых великих свершений.

ИМЕННОЙ УКАЗАТЕЛЬ*
Абдуллаев Ш. Ш. 29
Агриков П. А. 287
Азизян А. К. 25, 490
Акифьев Г. Ф. 406
Аксенов С. В. 417
Александров Т. А. 35
Алексанов П. А. 28, 434
Алексеев В. 46
Алексеев В. Н. 20
Альтшуллер Б. Д. 34
Аминова Р. X. 29
Андрианов Ф. 317
Анисимов Я- А. 25
Антоненко Б. И. 29
Антонов А. С. 205, 208, 209, 453, 454,
457
Антонов Д. С. 457
Антонов-Овсеенко В. А. 291, 456
Арагон Л. 37
Артем (Сергеев Ф. А.) 437
Асаткин А. Н. 21
Астапенков В. А. 179, 180
Бакич 453
Балашов А. 180, 426, 427
Барсов А. А. 35
Басюк Т. Л. 93
Бахтин М. И. 31, 287, 310, 433, 477
Башкиров А. С. 287
Бедный Д. 286, 425, 467
Безсонный Г. 196
Беликов Т. И. 34
Белимов И. Т. 30, 209
Белков А. К. 33
Беляшов М. 26
Бердяев Н. А. 346
Берзин А. 144, 343, 396
Берхин И. Б. 29, 30, 200
Берцевич 281
Бессонов А. М. 33
Биллик В. И. 35
Бирн И. Г. 450
Бляхер Я. В. 50
* Указатель составлен Н. Ф.
Богданов М. А. 30, 205, 209, 419, 458
Богданов Н. 83, 84, 89, 221, 222, 473
Богденко М. Л. 94
Болдырев М. Ф. 21, 406
Большаков А. М. 19, 25
Бонч-Брусвич В. Д. 190
Борисов'Ю. С. 476
Бояринов Е. И. 281
Бранденбургокий Я. Н. 282, 2*98, 447
Бруцкус Б. Д. 15, 82, 346, 348—351,
357
Брыкин Н. А. 20
Брюханов Н. П. 198, 300, 307, 469
Бубнов А. С. 14
Бувье Ш. 38
Буденный С. М. 457
Булатов И. Г. 30
Бурякова М. И. 33
Бутков М. П. 280
Бухарин Н. И. 16, 350
Буянов 223
Вагенленср Г (G. Wagenlehner) 40
Вайнштейн А. Л. 18, 150, 197
Ваксер А. 3. 35
Вакулин 205
Васильев Б. 453
Васина Е. 205
Введенский А. И. 190
Великевич И. 25
Веневитинов 123
Верменичев И. 25
Виноградов А. И. 384
Зиноградский С. Н. 34
Винокуров А. Н. 292, 320
Вишневский Н. М. 20, 50, 67, 68, 151
Владимирский М. Ф. 49, 169, 170,
172-174
Власов М. Е. 25
Волин Б. М. 238
Вольский В. К. 227
Ворошилов К. Е. 437, 457
Выборов М. М. 34
Вышинский А. Я. 300, 316, 317, 336
504

Гайсин Л. Б. 33
Гайстер А. И. 24
Галанин П. А. 459
Галеев 438
Танеев Р. Г. 198
Ганявин Н. А. 238
Гардин Е. С. 26
Гаюн 419
Гелдыш А. А. 34
Генкина Э. Б. 26, 27, 30, 75, 221, 225,
231, 235, 238, 246, 272, 287, 293,
311,444
Гимпельсон Е. Г. 30
Голиков В. А. 30
Голованов 395
Головкин 448
Головняк А. Ф. 34
Голощекин Ф. И. 317
Гордеев Г. С. 19, 73, 82, 83, 87
Горев М. 192
Горюшкнн Л. М. 28
Гразкин Д. И. 239
Графов А. И. 390, 433
Григорьев Л. 20
Гридасов 178
Грищук И. Т 34
Гуров П. Я. 19, 340, 376, 384, 389,
433, 454
Гусев А. И. 238
Гусев С. И. 212, 456
Гущин Н. 25
Давлет-Юсупов М. X. 29
Давыдов В. Н. 34
Далин Д. Ю. 227
Дан Ф. И. 227
Данилов В. П. 28, 30, 108, 346
Данилов С. С. 231
Дахшлейгер Г. Ф. 29
Деларов Д. И. 228
Демченко 254
Деникин А. И. 233
Дзержинский Ф. Э. 14, 31, 175, 231.
437, 456
Димитров Г. 36
Динерштейн Г. (Н. Dinerstein) 38
Дмитренко В. П. 6, 28
Добб М. 37
Догадин А. Е. 33
Докукин В. 455
Дронин Г. Е. 376, 384
Дрюпин Г, М. 419
Дубровский С. М. 18, 50, 93, 348,
349, 393
Дьяконов Б. 451
Дюмон P. (R. Dumont) 44
Елагин А. С. 29
Емельянова Е. Д. 33
Енукидзе А. С. 292, 309, 445
Ермилин 388
Ерофонов 317
Жаковщиков К. И. 26, 209
Жмуровский Д. П. 33
Журавлев Т. 420
Завалишин 151
Зазулина Т. М. 29
Залесский М. Я. 147
Зиновьев Г. Е. 16
Зыков И. А. 220
Иванов В. И. 93, 221
Измайловская Е. И. 83, 84
Иконников С. Н. 280
Ильин С. С. 34
Иоффе А. Е. 35
Ищенко А. 223
Каганович П. К. 244, 329
Кайгородов 453, 455
Калинин М. И. 6, 7, 12, 13, 25, 33,
81, 100, 133, 147, 149, 175, 194,
196, 212, 221, 222, 238, 239, 243,
253, 254, 288—290, 292, 294, 295,
305, 307. 309, 318, 319, 321, 325,
337, 344, 409, 425, 445, 449, 454.
469, 480, 492, 496
Калмыкова А. И. 28
Каменев Л. Б. 369
Каменев С. С. 231, 456
Каменский 444
Каменский А. 323
Кандидов Б. П. 189, 190
Кармин 196
Карпель Г. 325
Карпинский В. А. 19, 100, 238, 360.
425
Карр Э. (Е. Н. Сагг) 42, 43
Касьян А. К. 28
Катанян Р. П. 271
Каутский К- 8, 163
Квйринг Э. И. 16
Келлер В. Б. 105, 106. 129, 143
Кириллов 307
Кириллов И. А. 18, 91. 253
Киров С. М. 13, 14
Клифф Т. (Tony Cliff) 44, 45
Книпович Б. Н. 18, 60, 98, 99, 102,
103, 143, 144, 159
Князев В. В. 306, 460, 464, 466
Коган А. Н. 293
Колчак А. В. 233, 370, 411
Коляда Е. С. 419
Кондратьев Н. Д. 15, 144, 346, 347,
349, 351, 357
Конюков И. А. 26, 154-156, 159
505

Коптев 317
Корушин Т. Д. 205, 209
Костаков А. Н. 33
Костин И. М. 28
Котляренко 339
Котов И. Б. 406
Котовский Г. И. 455, 457
Краев М. А. 26, 84, 137, 15^—=166,
159
Крайнов 459
Красин Л. Б. 324
Красницкий 190
Краснобородько Р. В. 34
Крестинский Н. Н. 80, 369
Кретов Ф. Д. 20, 406, 408, 422
Кржижановский Г. М. 25, 57, 66, 70,
257, 468, 478
Кривощеков В. 221
Крицман Л. Н. 16, 18, 19, 23, 24, 50,
101, 373
Крупская Н. К. 12, 13, 183, 462
Крыленко Н. 209
Крыченко А. О. 34
Кубанин М. И. 24, 50
Кубяк Н. А. 181
Кувшинский А. И. 35
Кузнецов С. М. 34
Кузьмин 359
Куйбышев В. В. 12—14, 19
Куликов 317
Кулов С. Д. 29
Куправа А. Э. 29
Кураев В. В. 93, 158, 223, 300, 343,
372 396
Курский Д. И. 245, 354
Кучкин А. П. 29
Кушелев В. 241
Лаврентьев В. Н. 93, 159
Лапацуев А. 419
Лаптев И. Д. 26
Ларин Ю. А. 15, 16, 18, 19, 121, 122,
139, 215, 217, 372, 373, 392, 393,
400, 401
.Ларина А. Н. 34
Лежава А.' М. 245
Лежнев 223
Лежнев-Финьковский П. Я. 20
Лейрд Р. Д. (R. D. Laird) 42
Ленин В. И. 3, 4, 6—14, 16, 19, 30,
41, 43, 46, 48, 51, 55, 75, 76, 79—
82, 87, 90, 91, 94—96, 100, 101,
103, 124—128, 137, 139, 141—145,
148, 149, 152, 153, 156—161, 163,
165, 167—171, 174—177, 180,
183—185, 189, 191, 193^196, 200—
202, 204, 206, 208, 210, 211, 221,
226—230, 233-242, 244. 246-
264, 267—270, 272, 275, 277, 289,
29Щ 298, 300, 303, 307, 308, 314,
315, 318, 320—322, 340, 343, 347,
348, 350, 352, 353, 355, 360. 365,
367, 369, 370, 372, 404, 410, 423,
434, 437, 438, 445, 446, 448, 450,
452, 460, 476, 493, 498—'502
Леонидов О. Л. 26
Леонова Л. С. 417
Лепешкин А. И. 169—171, 173, 407
Литошеико Л. Н. 347, 348, 351
Ллойд Джордж Д. 39
Лобанцев 223
Лосисвская В. А. 20, 120
Лубны-Герцык Л. И. 83, 88
Луначарский А, В. 14
Луцкий Е. А. 26
Лысов 307
Лычев И. А. 287
Любимов Н. Н. 18, 54, 84
ЛюбраноЛавадера (Е. М. Lubrano-
Lavadera) 41
Лященко П. И. 27, 50, 56, 58, 63, 154,
155, 159, 287
Макаров И. П. 347
Максакова Л. В. 175, 196
Максимов 419
Малынок Г, 281
Мамонтов Е. М. 419
Мангутов Н. Р. 29
Марголин Л. 276
Маркин 307
Маркс К. 40, 127
Мартынов И. 332, 420
Маслов С. Л. 347, 348, 436
Масунина В. П. 33
Матханова Е. И. 28, 33
Матюхин В. М. 25, 147, 401
Матюшенко С. А. 33
Махно Н. И. 205, 206, 208, 456, 458
Машин М. Д. 33
Медведев СП. 16
Менжинский В. Р. 456
Месяцев П. А. 19, 57, 67, 100, 343,
344, 354, 355, 358—362, 364, 365,
369, 396, 469
Мещеряков В. И. 438
Мещеряков Н. Л. 241
Микоян А. И. 14, 458
Милютин В. П. 25, 100, 125, 242, 245
Милютин Н. А. 238, 434
Минц Л. Е. 25
Миронов 206
Митрани Д. (D. Mitrany) 39, 44
Михалев Г. 26, 209
Мокин С. В. 35
Молотов В. М. 14
Молчанова А. П. 30, 31
Морозов Б. М. 175
-506

Морозов И. 396, 407, 421, 449
Моссе Г. (G. Mousset) 38, 39
Муралов Н. И. 224
М\рхсд А. 44
Мясков К. 305
Нагрузов Д. И. 28
Назимов И. Н. 25
Наумов К. 25
Неверов А. С. 333
Невский В. И. 179
Нексе М.-А. 36, 37, 500, 502
Нелепин Н. 180, 426, 427
Немчинов В. С. 50
Никитин И. Ф. 34
Никитина 432
Никишин И. 25, 147, 401
Николаев А. П. 35
Новгородов А. И. 30
Новиков Н. 79
Ногин В. П. 274, 301, 302, 442, 443
Обрезанов К- Т. 280
Огановский Н. П. 19, 82, 347, 349,
357, 360
Ольденбург С. Ф. 25
Ольминский М. С. 425
Оспнский Н. (Оболенский В. В.) 18,
27, 69, 94, 213—215, 217—219.
221—224, 226, 228, 236, 240. 245,
262, 271—281, 283, 284, 324, 325,
334, 343—345, 348, 351, 354, 359,
360, 368—370. 373, 437
Осипов 331
Осколкова Э.Д. 34
Османов Г. Г. 29
Осокин 307
Павлова А. Е. 34
Панков Г. И. 33
Панков И. 306
Панов И. П. 28, 34
Пантелеев 69
Пате П. (P. Pathe) 39
Пахомов П. Л. 242, 373
Пашков Н. М. 122
Ненеров И. К. 196
Першин П. Н. 18, 31, 143
Петровский Г. И. 242
Петоушкин И. А. 92, 223
Пик В. 36
Пиренн Ж. 40
Пирожникова А. С. 33
Плешков П. 25
Плотичкин В. А. 34
Погодин Н. Ф. 302, 324
Подъячев С. 395
Пожарова В. И. 34
Покровский М. Н, 101, 208
Полунина Л. В. 35
Поляков Ю. А. 30, 108
Пономарева Е. А. 33
Попов 205
Попов П. И. 20, 50, 56, 57, 61, 68, 76.
224, 245
Потапов М. Ф. 34
Почебут Г. А. 34
Чреображенскнй Е. А. 22, 242, 259,
352, 353
Приградов А. А. (Кудрин) 221
Прокопович С. Н. 44
Прокопцев М. И. 376, 388, 392
Процеров А. В. 290
Пухов А. С. 26
Пушнов 332
Ракова Е. И. 33
Раух Г. 44
Ремизова Т. А. 31, 423
Риссон П. (P. Risson) 38, 39
Рогов М. 241
Розенштейн Л. Ф. 33
Романенко И. А. 105, 106, 129, 143
Ротштейн А. 37
Рубинштейн Н. Л. 35, 287, 293
Руденко И. Я. 280
Рудзутак Я. Э. 437
Рыков А. И. 16, 469
Рязанов Д. Б. 15, 241
Сабуров Н. Н. 28
Савинков Б. В. 297
Савченко К. Д. 20
Савченко Ф. 451
Салов В. И. 35
Сапожков 209
Сарабьянов В. 19
Саркнн В. Г. 34
Свидерский А. И. 75, 81, 96, 149, 196,
215, 216, 21*8, 231, 245, 297—299,
302—305, 308—311, 314, 319, 330
Селу иска я В. М. 28. 30
Семенкж 453
Сенин 245
Сергеев А. 449
Серебряков Л. П. 271
Середа С. П. 50, 100, 106, 230, 369
Сиринов М. А. 20
Скворцов И. И. (Степанов) 145, 348,
372
Склянский Э. М. 231, 457
Скрипкин 317
Скрыпнев Н. П. 26
Скляров Л. Ф. 35
Славский В. Ф. 33
Смидович П. Г. 292, 316, 354, 409
Смидович С. Н. 431
Смирнов А. П. 245, 324, 370
507

Снегирев М. А. 26, 28
Соболев Г. Л. 35
Соколов В. Н. 239, 373
Соколов Н. Г. 28, 33
Соловьев Ю. А. 33
Сольц А. А. 200, 201
Сорокин П. С. 241
Сорокин Питирим 346
Соскин В. Л. 28
Сосновский Л. С. 15, 233, 351
Софинов П. Г. 202
Стаканов В. М. 33
Сталин И. В. 12, 13, 100, 233—
236
Стефанскнй И. 339
Стопани А.М. 25
Стрельцова А. И. 34
Струмилин С. Г. 18, 20—22, 25, 50,
54, 67, 68, 113, 114, 124, 133, 134,
145—147, 392, 413, 414
Стучка П. И. 151
Субачев А. А. 280
Суворов В. А. 29
Суханов Л. 304
Суханов Н. Н. 349
Таганцев 297
Тагунов С. 451
Тан-Богораз В. Г. 20
Таубин Р. А. 26
Тельман Э. 36
Теодорович И. А. 19, 50, 99, 100,
143—145, 217, 223, 224, 228, 252,
255, 286, 347, 351, 369, 370
Тнмохин Н. В. 223
Тихон 190, 464
Ткачев 223
Торез М. 36
Торке Г.-И. (H.-J. Torke) 41
Торопович А. К- 33
Трапезников С. П. 30
Третьяков 307
Треушкин 448
Трифонов И. Я. 30, 31, 57, 202, 203,
287, 293, 296
Троцкий Л. Д. 16, 17, 236
Тулайков Н. М. 320, 345
Тупицын 307
Тухачевский М. Н. 457
Тюленев И. В. 457
Тяпин Е. 451
Уборевич И. П. 457
Ужанский С. Г. 25
Узнародов М. Т. 34
Унгерн Р. 207, 269, 453
Уншлихт Й. С. 456
Уолш У. (W. Walsh) 42
Уралов С. 302, 447
Ушинский А. 199
Федоров К. Г. 175
Федорова М. И. 476
Федько И. Ф. 457
Фейнсод М. (М. Fainsod) 42
Феноменов М. Я. 19
Фигуровская Н. К. 33
Филимонов А. 26
Филиппов В. 215, 241
Филов В. 16, 101
Фильченков М. П. 417
Фих Б. М. 29
Фомин В. В. 324
Франс А. 498
Фрид Л. С, 183, 186
Фрумкнн М. И. 242, 256
Фрунзе М. В. 205, 206, 457
Хабаев М. А. 29
Халатов А. Б. 278, 313, 319, 322—324
Халецкая А. А. 31
Хальтен 340
Хатаевич М. М. 21, 414, 415, 417
Хесин С. С. 26
Хинчук Л. М. 245
Хлоплянкин М. И. 317
Хромов С. С. 31
Хрящева А. И. 18, 21, 22, 50, 67, 83,
86, 102, 103, 105, 106, 109—112,
114—116, 118—121, 143, 375—379,
381, 382, 386—391, 394, 482, 484,
486, 490, 491
Цветков 307
Цеткин К. 430
Цыбульский В. А. 28
Цюрупа А. Д. 95, 224, 242, 245, 251,
321, 322, 324, 354, 438
Чаптыков К. Г. 34
Чаянов А. В. (Ив. Кремнев) 15, 143,
144, 244, 346, 347, 349, 351
Чекунов И. А. 238, 369
Челинцев А. Н. 25, 147, 401
Чернов О. И. 238, 240, 241
Черноморский М. Н. 28
Чижов В. 25
Чмыга А, Ф. 30
Чупеков А. А. 29
Чуцкаев С. Е. 173, 452, 456
Шапиро Л. (L. Schapiro) 41
Шапошников Б. М. 457
Шарапов В. Ф. 26
Шарапов Г. В. 35
Шаховской Д. 351
Шевцов 223
508

Шевяков С. П. 28, 34
Шерстобитов В. П. 29
Шефлер М. Е. 215, 344
Шиллер О. (О. Schiller) 38
Шингарев А. И. 122
Ширямов А. 19
Шишкин В. А. 35
Шкляр М. Е. 29
IIIлихтер А. Г. 456
Шнейдер Д. М. 34
Шомбар Ж. (J. Chombart) 37
Шорны В. И. 457
Шохин А. П. 21
Штейнберг И. 3. 227
Штекль Г (G. Stokl) 40
Шуваев К. М. 25. 122, 123
Шуман Ф. (F. L. Sehuman) 40
Эйдеман Р. П. 457
Эймон Ш. (Ch. Aimond) 38
Эйхс'нвальц А. 221
Элькина Д. Ю. 31
Энвер-паша 458
Энгельс Ф. 127
Юдин И. 451
Якир И. Э. 457
Яковенко В. Г. 244, 351, 369, 370
Яковлев А. С. 26, 225
Яковлев Я. А. 5, 18, 20—22, 122, 174.
178, 328, 329, 376, 380, 384, 385.
387, 389, 391, 392, 399, 409, 410,
417, 418, 422, 449, 460, 461, 467
Яковлева В. И. 280, 455
Яковцевский В. Н. 30, 31
Ярославский Е. М. 14, 16, 17, 192,
203. 234. 296, 310, 334, 346. 370,
411, 420, 425, 437—439, 447, 449,
452, 454, 459
Ясный Н. (N. Jasny) 37, 38, 44

ОГЛАВЛ ЕН И Е
Введение ::.... 3
1. Значение темы, ее хронологические и территориальные рамки . 3>
2. Советская историческая литература б
3. Зарубежная литература 35
4. Источники .... ... 45
Глава I
Сельское хозяйство страны накануне перехода к нэпу
1. Упадок производительных сил сельского хозяйства 53
2. Причины разрухи в сельском хозяйстве 82
Глава II
Социально-экономические итоги аграрных преобразований Октябрьской
революции
1. Аграрная революция . 97
2. Социально-экономические сдвиги в крестьянстве за 1917—1920 гг. 108
3. Характеристика основных групп крестьянства к концу 1920 г. . . 127
4. Возникновение социалистических форм хозяйства в деревне . . . 154
5. Некоторые выводы 161
Глава III
Политическая жизнь деревни
1. Развитие Советов 167
2. Партийные организации в деревне 177
3. Борьба за повышение культурного уровня крестьянства .... 182
4. Недовольство крестьянства развер'сткой . 193
5. Кулацкие мятежи 202
Глава IV
Переход к новой экономической политике
1. Поиски новой политики 213
2. Осуществление перехода к нэпу 231
3. Нэп — путь к социализму 248
Глава V
Начало восстановления сельского хозяйства (1921—1922 гг.)
1. Международное положение Советской страны в 1921—'1922 гг. . 265
2. Весенняя посевная кампания 1921 г 270
3. Неурожай 1921 г. и борьба с его последствиями 285
4. Первая продналоговая кампания . 295
5. Озимая кампания 1921 г .... 315
6. 1922 год—(переломный 321
510

Глава VI
Аграрная политика советского государства в 1921—1922 гг.
1. Новый курс в аграрной политике 342
2. Борьба с буржуазной идеологией по аграрному вопросу .... 3&&
3. Земельный кодекс РСФСР 354
4. Государственная помощь трудящемуся крестьянству .... 365-
Глава VII
Социально-экономическое развитие крестьянства в 1921—1922 гг.
1. Изменения в группировке крестьян по размерам посева, наличию
скота и инвентаря 372
2. Аренда земли и инвентаря, наем рабочего скота 38(>
3 Некоторые особенности расслоения крестьянства в 1921—1922 гг. 393
Глава VIII
Политическая жизнь деревни в 1921—1922 гг.
1. Советы в новых условиях 402
2. Деревенские парторганизации 410
3. «Приводные ремни» 425
4. Перелом в настроении крестьян после перехода к нэпу .... 438
5. Разгром кулацких мятежей 452
6. Культура и быт деревни 459
Глава IX
Советская деревня в 1923—1925 гг.
1. Завершение восстановления сельского хозяйства 468
2. Новые социальные сдвиги в крестьянстве 479
Вместо заключения . .... 498
Именной указатель 504

Юрий Александрович Поляков
Переход к нэпу и советское крестьянство
Утверждено к печати
Институтом истории Академии наук СССР
Редактор издательства И, И. Зелкин.
Художник А. Г. Кобрин.
Технический редактор Ю. В. Рылина.
Сдано в набор 15/Ш 1967 г.
Подписано к печати 23/VI 1967 г.
Формат бОХЭО'Лв. Бумага № 2
Усл. печ. л. 32 Уч.-изд. л. 34,7 Тираж 2500
Т-06275. Тип. зак. 6655.
Цена 2 р. 29 к.
Издательство «Наука».
Москва, К-62, Подсосенский пер., 21
2-я типография издательства «Наука».
Москва, Г-99, Шубинский пер., 10

ОПЕЧАТКИ
Стр.
50
81
100
105
НО
317
359
416
Строка
24 СВ.
12 сн.
11 сн.
19 св.
24 св.
10 сн.
14 сн.
23 св.
10 св.
1 8 сн.
Напечатано
ежегодник
«Правда», 1 декабря
1920 г.
СУ РСФСР, 1921, № 14,
ст. 92
649 602 тыс.
частные
Вышне-Вражской
Верхне-Деревенской
и крестьяне
свободы и выбора
Части
Должно быть
еженедельник
СУ РСФСР, 1921, № 14,
ст. 92
«Правда», 1 декабря
1920 г.
649 602 дес.
частые
Волче-Вражской
Вышне-Деревенской
крестьяне
свободы выбора
Часты
Ю. А. Полчков.