Author: Зограф А.И.
Tags: история античная культура
Text
АКАДЕМИЯ НАУК СССР
МАТЕРИАЛЫ И ИССЛЕДОВАНИЯ ПО АРХЕОЛОГИИ СССР .Ns 16
АНТИЧНЫЕ
МОНЕТЫ
А. 11. 3 0ГРАФ
ИЗДАТЕЛЬСТВО АКАДЕМИИ НАУК СССР
МОСКВА 1951 ЛЕНИНГРАД
ОТВЕТСТВЕННЫЙ РЕДАКТОР
Б. Н. ГРАКОВ
МАТЕРИАЛЫ И ИССЛЕДОВАНИЯ ИО АРХЕОЛОГИИ СССР Xi 16
ОТ РЕДАКЦИИ
«Античные монеты» — фундаментальный труд
А. Н. Зографа.
Первая часть книги (главы I—VII) дает
в ряде общих очерков представление об истории
исследования античных монет, о технике ан-
тичного монетного дела, характеризует наиболее
распространенные группы греческих и римских
монет и системы монетного дела в Греции и
Риме, повествует в историческом освещении
об изображениях и надписях на монетах, рас-
крывает приемы их датировки и классифика-
ции. Подобного общего очерка на русском языке
до сего времени не имелось.
Вторая часть книги (гл. VIII—XI) посвя-
щена рассмотрению истории монетного дела
и денежного обращения в греческих городах
северного Причерноморья — Тире, Ольвии,
Херсонесе — и в Боспорском царстве. Она
представляет собой общий исторический обзор
этой обширной и особенно интересной для изу-
чения древней истории СССР группы антич-
ных монет. Такой обзор появляется впервые
как в нашей, так и в иностранной, историко-
археологической литературе. Предназначен-
ная для историков и археологов, книга
может также служить пособием для самообра-
зования и для студентов исторических факуль-
тетов.
К началу войны работа была почти закончена.
Редакции пришлось существенно отредактиро-
вать только I главу, а в остальных устранить
лишь следующие недоделки:
1. Вставить в главу VIII не данную авто-
ром таблицу чеканки Тиры в императорское
время; она заимствована из его же неопублико-
ванного труда «Монеты Тиры».
2. Ввести в главу XI таблицу весов
боспорских медных монет от Аспурга до Рес-
купорида III, также обещанную автором, но
не приложенную; эта таблица по смыслу его
замечаний совпадает с таблицей из его статьи
в Вестнике древней истории № 2 (3) за 1938 г.,
откуда она и заимствована.
3. В нескольких местах внесены поправки
в текст при ссылках на монеты, замененные
в таблицах автором другими.
4. Многие ссылки в тексте на таблицы слиш-
ком общи, не раскрыты детально; кроме того,
автор поместил на таблицах монет больше, чем
упомянуто в тексте. Часть из них оказалось
возможным ввести в текст, часть явно введена
в таблицы автором для увеличения описан-
ных групп и серий. Ни у вдовы автора,
ни в Эрмитаже, ни в ИИМК среди черно-
виков и переписанных набело экземпляров
и частей рукописи никакого описания таб-
лиц не найдено. Между тем пользование
ими без описания почти невозможно. Автор,
очевидно, откладывал составление его до
конца обработки и монтировки таблиц, чем
он занимался почти до самой смерти. Поэтому
пришлось составить описание таблиц заново.
Описание таблиц составлено Д. Б. Шеловым и
Ю. Е. Чистяковым. При этом в некоторых слу-
чаях составители пользовались консультациями
В. д. Блаватского и Л. П. Харко.
Все определения проверены Б. Н. Гра-
ковым. Определения сделаны большей частью
по тексту книги, но в значительной мере и на
основании лучших из имеющихся изданий.
Конечно, определения не могут быть столь
точными, как это было бы у самого автора;
надеемся, что недочеты получились не очень
большие. В определении монет, следуя целиком
автору, мы давали номинал лишь в случае
полной бесспорности; вес монет не указан:
в нем можно быть уверенным только там,
где он дан в тексте книги. К сожалению,
нет указаний на то, где хранится та или иная
монета, но из предисловия автора ясно, что
все монеты, снимки которых сделаны с под-
линников, а не с гипсов, хранятся в Эрмитаже,
о монетах же Государственного исторического
музея в Москве и южных музеев каждый раз
делаются особые оговорки в тексте.
Указатели собственных имен и географиче-
ских названий составлены Д. Б. Шеловым.
A. H. ЗОГРАФ
(Краткая биография)
Александр Николаевич Зограф родился
26 февраля 1889 г., в Москве, в семье профессора
Московского университета по кафедре зоологии
Н. Н. Зографа.
Весною 1907 г. Александр Николаевич окон-
чил с золотой медалью Московскую 3-ю гим-
назию, весною 1912 г. с дипломом 1-й
степени отделение классической филологии исто-
рико-филологического факультета Московского
университета. В университете он разделял
свои интересы между историей античных ли-
тератур, особенно латинской, и историей ан-
тичного искусства.
Такой объем студенческих интересов Але-
ксандра Николаевича мог служить основатель-
ным фундаментом для его специальных иссле-
дований в области античной нумизматики,
которой он посвятил себя по окончании уни-
верситета. Уже 22 апреля 1913 г. он был из-
бран членом-корреспондентом, а в 1917 г. дей-
ствительным членом Московского нумизмати-
ческого общества. В Москве, в Российском
историческом музее и в Музее изящных искусств
Александр Николаевич постоянно встречался
с покойным А. В. Орешниковым, которого он
всегда называл своим учителем и с мнениями
которого особенно считался. Деятельность
Александра Николаевича протекала преиму-
щественно в музеях. С 1914 по 1922 г. он рабо-
тал сначала в качестве практиканта, а затем
заведующего в Нумизматическом подотделе
Московского музея изящных искусств. Здесь
он привел в порядок и полностью каталогизи-
ровал нумизматические собрания музея, при-
чем ему, естественно, случалось выходить за
пределы античной нумизматики.
В 1922 г. в жизни Александра Николаевича
произошли важные перемены. Он пишет об
этом в автобиографии: «Летом 1922 г. имел
полуторамесячную командировку для работы
над интересующими меня античными монетами
в отделе нумизматики Гос. Эрмитажа. Убе-
дившись во время этой командировки в пре-
имуществах научной работы по нумизматике
в Эрмитаже благодаря хорошо оборудованному
нумизматическому кабинету и прекрасной спе-
циальной нумизматической библиотеке, с 1-го
ноября 1922 г. переехал на жительство в Ле-
нинград и вступил в число работников Гос.
Эрмитажа». Сначала он был научным сотруд-
ником, с 1930 г.— действительным членом
Эрмитажа, а с 1935 г.— заведующим отделом
нумизматики. К 1925 г. Александр Николае-
вич подготовил вместе с покойным Е. М. При-
диком постоянную нумизматическую выставку,
затем непрерывно работал по разным вопросам,
связанным с громадными собраниями музея.
Да и вся научная работа А. Н. Зографа
вне стен Эрмитажа в основном сделана по
материалу или на основе материала его кол-
лекций.
Кроме Эрмитажа, частью параллельно с ним,
Александр Николаевич работал и в других
научных учреждениях. С 1921 по 1930 г. и
вновь с 1936 г. до смерти он работал в ГАИМК
(с 1937 г. ИИМК АН СССР), с 1923 по 1928 г.—
в Государственном институте истории искусств
в Москве, куда он регулярно наезжал из Ле-
нинграда и где сделал ряд важных сообщений
и докладов.
Филолог по образованию, А. Н. Зограф
в течение всей жизни преподавал древние
языки. Сначала он был учителем в гимназии
при Лазаревском институте восточных языков
(1914—1918 гг.) и частной гимназии Касицына
(1913—1918 гг.), в 1925—1927 гг. и в 1936—
1939 гг. преподавал в Ленинградском универ-
ситете, в 1933—1936 гг.— в Ленинградском
институте истории, философии й литературы.
Александр- Николаевич выступал и в качестве
переводчика. Он перевел цицероновского «Ка-
тона Старшего», его же первую книгу «О долге»,
перевел 34-ю книгу «Естественной истории»
Плиния Старшего. К сожалению, эти переводы
не были им опубликованы.
Одной из сторон педагогической деятельно-
сти покойного было чтение лекционных курсов
по истории искусств- и нумизматике _в 1920
и 1921 гг. в Иваново-Вознесенском институте
народного образования, -в ЛГУ и аспирантам
Эрмитажа и ИИМК. - -- --
Искусный и страстный популяризатор, Але-
ксандр Николаевич-- на всем протяжении
своей деятельности неизменно был лектором,
8
A. H. ЗОГРАФ (КРАТКАЯ БИОГРАФИЯ)
руководителем экскурсий и устроителем нумиз-
матических выставок. По всем вопросам нумиз-
матики он постоянно давал консультации и
начинающим и опытным ученым, обращавшимся
к нему. Его письма-консультации — небольшие
и всегда исчерпывающие частные экскурсы,
обдуманные и точные. Бескорыстный энту-
зиаст, он был неутомим и в тяжелых условиях
Иваново-Вознесенска в 1920—1921 гг.: в про-
межутки между лекциями привел в порядок
нумизматические и археологические коллекции
местного музея.
С целью ознакомления с условиями находок
античных монет Александр Николаевич уча-
ствовал несколько раз в раскопках в Ольвии
и Керчи. С 1926 по 1939 г. он совершил шесть
поездок по музеям Одессы, Николаева, Оль-
вии, Херсона, Евпатории, Севастополя, Керчи
и Киева для ознакомления с местными кол-
лекциями монет греческих городов Причерно-
морья. Эти поездки сделали его лучшим зна-
током античной нумизматики северного При-
черноморья.
Методичность, точность и осторожность в вы-
водах — основные качества покойного. Монета,
как произведение искусства, всегда его инте-
ресовала. Но он стал нумизматом по существу*
Монета — археологический памятник, моне-
та — исторический источник, монета — фактор
экономической истории, вопросы денежного
обращения — вот предметы его исследования
в первую очередь. В 1939 г. А. Н. Зографу
Высшей аттестационной комиссией Всесоюзного
комитета по делам высшей школы была при-
суждена honoris causa степень доктора исто-
рических наук.
Александр Николаевич никогда не щадил
себя в работе и не любил отдыхать. К лету
1941 г. здоровье его было сильно подорвано;
он не смог вынести суровых условий жизни
в блокированном Ленинграде. 17 января 1942 г.
после длительной и тяжелой болезни он скон-
чался, немного не достигнув пятидесяти, трех
лет.
Его перу принадлежит ряд работ, перечень
которых приведен ниже.
СПИСОК ТРУДОВ А. Н. 3 0 ГРАФ А
1. Напечатано
1. Статуарные изображения Девы в Херсонесе
по данным нумизматики.— ИРАИМК, т. II,
1922.
2. Строгановский дворец-музей. Итальянские
медали.— Изд. Гос. музейного фонда, 1923.
3. Поправки к нумизматике Тиры.—
ИРАИМК, т. IV, 1925.
4. Рецензии на книги: S. Milbank, Coinage
of Aegina, N.-Y., 1924 и R. Seager,
A Cretan Coin Hoard, N.-Y., „1925; Zeit-
schr. f. Numism., т. XXV, 1925.
5. The Touapse Hoard.— Numismatic Chro-
nicle, 1925.
6. Кизикины коллекции Строганова.— Сбор-
ник Эрмитажа, т. III, 1926.
7. Эволюция монетного типа и статуи на мо-
нетах.— Труды Отделения искусствозна-
ния научно-исслед. инет, искусств и ар-
хеологии Р АНИОН, т. I, 1926.
8. Ein Bronzemedaillon von Assos.— Zeitschr.
f. Numism., т. XXXVI, 1926.
9. Отчет о поездке в музеи Юга СССР для
собирания нумизматических материалов.—
Сообщ. ГАИМК, т. I, 1926.
10. К вопросу об изображении стрельбы из
лука на монетах Ольвии и Херсонеса.—
Сборник в честь С. А. Жебелева, 1926.
11. Статеры Александра Македонского и Лиси-
маха в керченских и таманских находках.
Тезисы.— Бюллетень Керченской археоло-
гической конференции, № 3, 1926.
12. Две, херсонесские монеты с заимствован-
ными типами.— ИРАИМК, т. V, 1927.
13. Pegasos staters of a Sicilian hoard found
in the past century.— Numism. Chronicle,
1928.
14. Otto Blau als Munzforscher.— В книге
P. Blau, Leben und Wirken eines Ausland-
deutschen in vorigen Jahrhundert, Lpz.>
1928.
15. Несколько греческих монет V и IV вв.
с портретными изображениями.— Сборник
в честь О. Ф. Вальдгауера, 1929.
16. Римские монеты в Ольвии.— ИГАИМК,
т. VI, вып. 4, 1930.
17. Рецензия на книгу Б. Н. Гракова «Древне-
греческие керамические клейма».— Zeitschr.
f. Numism., т. XL, 1930.
18. Несколько добавочных замечаний по по-
воду герзеульского клада.— ИГАИМК,
т. VII, в 10, 1931.
19. Zur antiken Munztechnik.— Numismatik
Intern. Monatsschr., I, № 3, 1932.
20. A. V. Orechnikov (некролог).— Revue Nu-
mismatique, 1934.
21. Античные золотые монеты Кавказа.—
ИГАИМК, . в. 110, 1936.
22. Переводы отрывков из риторических со-
чинений Цицерона в книге: «Античные
теории языка и стиля». Л гр., 1936.
23. Монеты «Герая».— Ташкент, 1937.
24. Реформа денежного обращения в Боспор-
ском царстве при Савромате II.— Вестник
древней истории, № 2 (3), 1938.
25. Sauromatis 1Г reform of the currency.—
Numismatic Chronicle, 1938.
26. Краткий путеводитель по Отделу нумиз-.
матики.— Изд. Гос- Эрмитажа,; 1939,
СПИСОК ТРУДОВ А. Н. ЗОГРАФА
9
27. Раздел, посвященный Отделу нумизматики
в общем «Путеводителе по Государствен-
ному Эрмитажу».— Изд. Гос. Эрмитажа,
1940.
28. Тиритакский клад (предварительное со-
общение).— Краткие сообщения ИИМК,
в. VI, 1940.
29. Древний город Тира — Белгород — Аккер-
ман.— Там же, в. VIII, 1940.
30. Монеты из раскопок в Ольвии 1935—
1936 гг.— Ольвия, т. I.— Изд. Инет, архео-
логии АН УССР, Киев, 1940.
31. Находки понтийских монет мифрадатов-
ского времени в Ольвии.— Там же.
32. Об афинской декадрахме Гос. исторического
музея.— Советская археология, вып. VI,
1940.
33. Находки монет в местах предполагаемых
античных святилищ на Черноморье.— Со-
ветская археология, вып. VII, 1941.
34. Монеты из раскопок Боспорской экспе-
диции 1932 —1934 гг.— Материалы и ис-
следования по археологии СССР, т. IV,
1941.
35. Мирмекийский клад.— Там же.
36. Статеры Александра Македонского в кер-
ченских и таманских находках.— Труды
Отдела античного мира Гос. Эрмитажа,
т. I, 1945.
37. Распространение находок античных монет
на Кавказе. Труды Отдела нумизматики Гос.
Эрмитажа, т. I, 1945.
38. К технике сицилийских монет V. в. до
н. э.— Там же.
39. Техника монетного дела эллинистической
эпохи.— Сборник «Эллинистическая тех-
ника», под ред. И. И. Толстого. М.— Л.,
1948.
2. Подготовлено для печати
40. Монеты Тиры (Corpus). Рукопись.
41. Находки ольвийских монет при раскопках
1939 г. в Лузановке близ Одессы. Для
Одесского музея.
42. Список монет из раскопок в Мирмекии и
Тиритаке за 1935 — 1940 гг. Будет вклю-
чено в один из выпусков «Материалов и
исследований по археологии СССР».
2 Археология СССР, Ns 16
A. H. ЗОГРАФ
АНТИЧНЫЕ
МОНЕТЫ
ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА
Книга сложилась на основе занятий по ан-
тичной нумизматике, проведенных автором
в 1934/35 г. с группой сотрудников и аспирантов
сектора северного Причерноморья ГАИМК и
в том же году повторенных для аспирантов по
истории античного искусства Государственного
Эрмитажа. Запросами, которые предъявлялись
участниками занятий к программе курса, в зна-
чительной мере обусловливается и самое по-
строение книги. Она предназначена для всех
интересующихся историей античного мира и,
в частности, античной культурой на северном
побережье Черного моря и специально имеет
в виду учащихся и аспирантов вузов и сотруд-
ников гуманитарных научных институтов.
В соответствии с вышеуказанной установкой
книга распадается на две части. Первая —
общая часть (главы I—VII) — представляет
собой общий обзор основных положений, на
которых строится научное исследование ан-
тичных нумизматических памятников, знако-
мит с главнейшими приемами анализа этих
памятников, пытается дать характеристику
античной монеты и существенных элементов,
ее составляющих. Тем самым эта первая часть
подготовляет читателя к пониманию научных
задач античной нумизматики, дает ему воз-
можность освоиться с терминологией предмета
и служит вводным очерком ко второй, специ-
альной части книги, посвященной античным
монетам северного Причерноморья. Поскольку
эта первая часть предлагает читателям итоги
существующей научной литературы по предмету
в большей мере, чем личные выводы и наблю-
дения автора, и дискуссионные моменты све-
дены в ней до минимума, представилось пред-
почтительным здесь, в противовес второй (спе-
циальной) части, отказаться от подстрочных
ссылок на источники, за исключением изредка
упоминаемых свидетельств античных авторов.
Заменой ссылок на научную литературу дол-
жен послужить подробный, расположенный
в порядке глав и разделов библиографический
указатель, приложенный в конце книги. При
составлении этого указателя я, имея в виду
понятную бедность местных библиотек и му-
зеев нумизматической литературой и осо-
бенно изданиями последнего времени, старался
не ограничиваться новейшими научными тру-
дами, а поместил в список также значительное
число книг и XIX в., хотя частично устаревших,
но все еще не утративших своего значения.
При составлении первой части неизбежны
были не всегда оригинальные построения.
Глава VI (Систематика монет) и в значительной
степени глава VII (Датировка и определение
монет) не имеют, сколько я знаю, параллели
в каком-либо общем пособии по античным
монетам. Эти главы, в которых делается по-
пытка дать общие руководящие указания как
в вопросах определения и датировки монет,
так и в области расположения их и группи-
ровки в собраниях или в экспозиции, вклю-
чены мною в очерк в интересах музейных ра-
ботников, которым в любом из музеев нашей
страны может встретиться необходимость при-
водить в порядок античные монеты. Вспоминая,
с каким живым интересом воспринимались
моими слушателями построенные в характере
практических занятий соответствующие разде-
лы курса, я льщу себя надеждой, что молодые
музейные работники, стремящиеся самосто-
ятельно овладеть классификацией всех воз-
можных видов музейного материала, не по-
сетуют на меня за включение этих глав.
Вторая, специальная часть книги (главы
VIII—XI) представляет собой опыт общего
исторического обзора монетного дела и денеж-
ного обращения северного Причерноморья в ан-
тичную эпоху. Такой обзор монетного дела
этих областей появляется впервые, и осуще-
ствление подобной попытки стало для автора
возможным лишь на основе пятнадцатилетней
работы над богатейшим материалом античных
монет северного Причерноморья в собрании
Государственного Эрмитажа. Выпавшая на мою
долю работа по составлению научных каталогов
этой части собрания Эрмитажа поставила предо
мной в полном объеме задачу рациональней
исторической классификации античных монет
северного Причерноморья. Вехи такой класси-
фикации для Херсонеса и лишь в незначитель-
ной мере для Ольвии были намечены ранее
в трудах Орешникова и Бертье-Делагарда.
Для других городов и для Боспорского царства
вопрос об исторической группировке прихо-
дилось ставить впервые. Те же вопросы стояли
передо мной в связи с начатой мною в 1922 г.
14
ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА
по поручению Нумизматической комиссии
ГАИМК, работой по подготовке Corpus’а ан-
тичных монет северного Причерноморья. Эта
работа, полностью законченная для Тиры,
в значительной мере продвинутая вперед для
Ольвии и лишь отчасти, в отношении подби-
рания материала, проделанная для Херсонеса,
к сожалению должна была прекратиться в свя-
зи с расформированием Нумизматической ко-
миссии ГАИМК в 1929 г. Такая незакончен-
ность подготовительных работ для Corpus’а
по некоторым разделам, естественно, отра-
жается и на характере соответствующих очер-
ков. Читатель, вероятно, заметит, что в главах,
посвященных Тире и Ольвии, выводы и характе-
ристики часто звучат увереннее, чем в после-
дующих частях. Надо, впрочем, заметить, что
совершенно исключительное, не в пример дру-
гим частям Причерноморья, обилие и полнота
в собрании Эрмитажа монет Пантикапея и
Боспорского царства в значительной степени
уравновешивают отсутствие по этим разделам
моей подготовительной работы для Corpus’а.
Кроме того, следует добавить, что наличность
в Отделе нумизматики Эрмитажа достаточного
количества, очевидно подбиравшихся для
Corpus’а еще А. К. Марковым, слепков и
сургучных оттисков с отсутствующих в собра-
нии Эрмитажа монет Причерноморья из дру-
гих советских, а иногда и зарубежных собраний,
также помогла избежать пробелов в этих частях
работы.
Изложение в специальной части ведется по
городам, причем каждому городу посвящается
особая глава, распадающаяся на ряд разделов
соответственно историческим периодам. В про-
цессе писания книги мпе пришлось отказаться
от мысли рассматривать монетное дело городов
Боспорского царства также в отдельности.
В видах стройности и единства исторической
картины представилось более рациональным
рассматривать все развитие монетного дела
в Боспорском царстве в одной большой ^лаве,
разбитой на семь исторических разделов, и
только в первом разделе, охватывающем хроно-
логический период от VI до начала IV в., дать
в отдельных параграфах последовательное обо-
зрение монетного дела городов Феодосии. Фа-
нагории и других, постепенно включавшихся
в состав Боспорского царства. Сознательно
также я отказался от выделения в особую
главу античных монет кавказского побережья,
ограничившись упоминанием их лишь мимо-
ходом, в связи с очерком монетного дела в Бос-
порском царстве. Эти, преимущественно пле-
менные, кавказские чеканки еще слишком мало
исследованы, чтобы можно было попытаться
с уверенностью исторически классифицировать
и характеризовать их.
Воспроизведенные на таблицах монеты в по-
давляющем большинстве принадлежат богатому
нумизматическому собранию Государственного
Эрмитажа. За разрешение воспользоваться фо-
тоснимками с них для иллюстрации книги
приношу Эрмитажу мою глубокую призна-
тельность. Около двух с половиной десятков
монет, из более нежели пятисот для иллюстра-
ции первой части книги (тб. I—XXVII), от-
сутствующих в собрании Эрмитажа, воспро-
изводятся по слепкам с экземпляров Британ-
ского музея. Для иллюстрации второй части
книги (тб. XXVIII—L) использованы, помимо
монет, собрания Эрмитажа, также слепки и
сургучные оттиски с экземпляров других со-
браний, взятые из материалов для Corpus’а
монет северного Причерноморья, подготовляв-
шихся А. К. Марковым и О. Ф. Ретовским.
Пользуюсь также случаем принести мою
искреннюю признательность товарищам по От-
делу нумизматики Государственного Эрмитажа
и по сектору северного Причерноморья ИИМК
за полезные замечания, сделанные в порядке
ознакомления с планом книги и отдельными
частями ее. Но больше всего я обязан за ценные
указания, замечания и дополнения академику
С. А. Жебелеву. Его настойчивые напоминания
о важности и необходимости выхода подобной
книги непрестанно стимулировали меня в ее
подготовке и написании.1
1 Покойный А. Н. Зограф собирался гщсвятить
С. А. Жебелеву этот труд «в знак глубокого и искрен-
него уважениям— Ред.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
Глава I
КРАТКИЙ ОБЗОР ИСТОРИИ ИССЛЕДОВАНИЯ
АНТИЧНЫХ МОНЕТ
Нумизматика, и в частности айтичная ну-
мизматика, можно сказать без преувеличения,
представляет собой отрасль археологического
знания, которая далеко уходит вглубь про-
шедших веков. В этом ее преимущество, по-
скольку в процессе многовекового развития
ею накоплен огромный материал ценнейших
археологических памятников, но в этом и ее
слабость, так как, наряду с подлинно научными
методами, в ней глубоко укоренился ряд при-
емов и навыков, более соответствующих ин-
тересам коллекционирования, чем целям чисто
научного исследования. Само собой разумеется,
что внедрение строгих научных методов в ис-
следование монет и освобождение его от всяких
традиционных элементов коллекционерского
спорта является задачей ученого-нумизмата.
Но из этого никак не следует, что ученый
исследователь обязан китайской стеной отго-
раживаться от коллекционеров и лишен права
вспомнить оказанные ими науке услуги. Тем
более, что на своей ранней ступени история
исследования монет есть прежде всего история
их собирания.
Утверждения, что коллекционирование мо-
нет ведет свое начало еще из античной древности,
не обоснованы и лишены прямых доказательств.
Они исходят из свидетельств древних авторов
о дактилотеках, собраниях колец, печатей
и драгоценных камней, находившихся в обла-
дании Мифрадата Великого, Помпея, Цезаря
и других крупных фигур эллинистическо-рим-
ской эпохи. Но выводить такое заключение по
аналогии с герцогскими и королевскими каби-
нетами нового времени, обычно объединявшими
указанного рода памятники с монетами, неза-
кономерно. Напротив, есть все основания
думать, что в античную эпоху не только золотые
и серебряные монеты, но и медные гораздо
дольше сохраняли свои денежные функции,
чем в новое время, а это, конечно, не могло
содействовать их превращению в объект кол-
лекционирования. Во всяком случае, можно
указать примеры, когда медная монета путем
наложения надчеканки вновь пускается в обра-
щение свыше ста лет спустя после момента ее
выпуска. Те же надчеканки свидетельствуют
о том, что наше представление об античных
монетах, как своеобразных, ценных и с худо-
жественной стороны, памятниках искусства,
не разделялось древними греками и римлянами.
Надчеканки эти накладываются без разбору,
часто обезображивая монеты и их типы до не-
узнаваемости.
Тем менее, конечно, можно говорить о каких-
либо зачатках систематического научного ис-
следования монет в древности. Приводимый
в доказательство наличности этого исследования
рассказ Вописка может быть принят лишь
с очень большими оговорками. Приводим этот
рассказ. «Ты знаешь, дорогой Басс, какой
спор недавно был у нас с любителем истории
Марком Фонтеем. Он говорил, что Фирм,
овладевший Египтом при Аврелиане, был раз-
бойник, а не принцепс. Я, напротив, и со мною
вместе Руф Цельз, Цейоний Юлиан и Фабий
Соссиан возражали, говоря, что он и порфиру
носил и на отчеканенных им монетах называл
себя Августом. Север Архонтий представил
даже его монеты и на основе греческих и еги-
петских источников доказал, что в своих
эдиктах он именовался avToxpawp (самодер-
жец). Между тем у Фонтея в его споре с нами
было одно основание. Аврелиан, говорил он,
в своем эдикте написал не то, что он убил
тиранна, а что он устранил из республики
некоего разбойника: как будто столь выдаю-
щемуся принцепсу прилично было наименовать
тиранном человека темного происхождения и
будто великие властители не всегда называют
разбойниками убитых ими мятежников, поку-
шавшихся на престол». Автор, конечно, стоит
на верном пути, отстаивая законное право
Фирма быть зачисленным в список римских
принцепсов. Вместе с Вописком и современный
историк не откажется признать, что обладание
всей полнотой императорской власти для Фирма
в несравненно большей степени утверждалось
бы наличностью его монет с титулом Августа,
чем опровергалось бы таким явно пристрастным
16
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ-АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
источником, как эдикт Аврелиана^ именую-
щий его разбойником. К сожалению, убе-
дительность этого примера страдает от того,
что монеты с именем Фирма, которые были,
по словам Вописка, представлены одним из
участников спора, до нас не дошли, и реаль-
ность их остается для нас под сомнением.
С другой стороны, необходимо помнить, что
описываемый Вописком спор происходил. едва
ли более чем четверть века спустя после вос-
стания, и что делать отсюда вывод об оценке
монет, как исторических памятников, и систе-
матическом собирании их именно с этой целью—
нет достаточных оснований.
Те очень скудные данные о монетах, которые
мы можем найти в античных сочинениях ело-,
верного типа и более всего в Onomastikon’e
лексикографа II в. н. э. Юлия Поллукса, пред-
ставляют собой очень краткие и поверхностные
сведения справочного характера о названии
и происхождении монет, Ъ 'взаимоотношении
номиналов :и др. В большинстве случаев, к тому
же, сведения эти заимствованы из третьих рук,
из таких же более ранних справочников, и за
ними не лежит непосредственное знакомство
с отошедшими уже в область истории нумиз-
матическими памятниками.
Совершенно иная картина рисуется, когда
мы переходим к началу эпохи Возрождения.
Уже для XIV в. можно отметить живой интерес
к находимым в Италии античным геммам и
монетам, погоню за ними, увлечение их соби-
рательством. В XV в. эта страсть распростра-
няется и за пределы Италии. В число первых
коллекционеров античных- монет мы можем
назвать знаменитого поэта-гуманиста Петрар-
ку (1304—1374 гг.) и его друзей Джиованни
Донди и Ломбардо делла Сета. Пол век а спустя
известный собиратель надписей Кирйак Анкон-
ский также отдает дань и коллекционированию
монет. В это время, к середине XV в., на пер-
вое место начинают выдвигаться собрания монет
ряда феодалов и денежных магнатов, как
в самой Италии, так и за ее пределами. Таковы
собрания Козимо Медичи во Флоренции,
маркиза Лионелло д'Эсте в Ферраре, короля
Альфонса Арагонского в Неаполе, императора
Максимилиана I в Вене и др. Интересны не-
которые документы, например записная книж-
ка тревизского патриция: Оливиеро Форцетта
(около 1335 г.). В записи перечисляются пред-
меты, которые владелец намерен приобрести
в Венеции, и рядом со статуями, надписями
и сочинениями римских авторов фигурируют
50 «медалей», под которыми подразумеваются
античные монеты. Любопытны также инвентари
собраний: венецианского дожа Марино Фалиери
(от 1351 г.) или французского герцога Жана
де Берри (oi 1401 г.). Упоминаемые в них
медали, также несомненно представляющие
собой античные монеты, чередуются со скульп-
турами, оружием,- надписями и различными
драгоценностями. Но если в этих случаях нам
приходится все же по не всегда вразумитель-
ным описаниям догадываться о том, что речь
идет об античных монетах, то прямыми сви-
детелями широкого распространения античных
монет в конце XIV в. служат очень близко
имитирующие их первые чеканные итальянские
медали работы венецианских мастеров школы
Марко Сесто. Наконец, еще более ярким пока-
зателем увлечения античными монетами в худо-
жественной среде кваттроченто служит порт-
рет медальера Никколо да Форцоре Спинелли,
прозванного Никколо Фиорентино. На этом
портрете Мемлинг изобразил флорентийского
медальера с нероновским^ ауреусом в руке.
Письма Петрарки представляют собой чрез-
вычайно интересный источник, поскольку в них
раскрывается характер этой страсти к античным
памятникам вообще и к монетам в частности.
Первый вопрос, который приходится решать
гуманисту, когда землекоп предъявляет ему
найденную в земле монету, это вопрос о том,
чье изображение она носит. Препровождая
императору Карлу IV коллекцию римских
монет, Петрарка предлагает властителю вдох-
новляться примером своих предшественников
ня римском престоле, изображения коих он
видит перед собой. После сказанного не остаётся
сомнений о том, что интерес к античным монетам
сосредоточивается на иллюстративных функ-
циях этих памятников, и сами феодалы и груп-
пирующиеся вокруг них ученые и художники
ищут в них прежде всего живые черты героев
и знаменитых правителей древности, надеются
подбором возможно более полных серий пор-
третов конкретизировать повествование Све-
тония, Тацита, Ливия и других древних авто-
ров. Этим, в первую очередь иконографическим
интересом к монетам определится на долгое
время и характер нумизматических изданий.
Наибольшим успехом и наиболее широким
распространением в XVI в. и позже пользуются
книги типа: «Imagines illustrium» («Изображе-
ния знаменитых людей») Андрея Фульвио
(1-е издание, Рим, 1517) или «Promptuaire des
m6dailles des plus renommees personnes, qui
ont 6te depuis le commencement du monde avec
brieve description de leurs vies et faicts recueil-
lie des bon auteurs» («Беглый обзор монет
наиболее знаменитых лиц, существовавших с со-
творения мира, с кратким описанием их жизни
и деяний, заимствованным у классиков») Гиль-
ома Рулля (1-е издание, Лион, 1553). Особенно
характерна вторая книга, так как она не огра-
ничивается, подобно первой, портретами зна-
менитых деятелей классической * древности,
а присоединяет к ним, с одной стороны, средне-
вековых императоров и королей вплоть до
XVI в., с другой стороны — античных ми-
фических героев и богов и даже ветхозаветных
патриархов, начиная с «праотцёв» Адама и Евы.
Отсутствие соответствующих монет не смущало
составителя сборника: прибавляя к лишенным
надписи головам в шлеме (вероятно, головам
КРАТКИЙ ОБЗОР ИССЛЕДОВАНИЯ АНТИЧНЫХ МОНЕТ
17
бога Арея) на различных греческих монетах
имена Ахилла или Менелая, он получал монеты
этих героев, а к представленному в виде быка
с человеческой головой изображению бога
реки Гел аса на монетах сицилийского города
Гелы имя Минотавра,— монету этого фантасти-
ческого существа; при отсутствии возможности
быстро приспособить какую-либо античную мо-
нету к требуемой роли, Рулль просто измышлял
нужную монету, согласно своему представлению
о ней, в чем откровенно признается в преди-
словии. «Беглый обзор» Рулля выдержал
большое количество изданий на всех западно-
европейских языках, и рядом с его успехом
очень скромной кажется судьба первой строго
научной работы по нумизматике — метрологи-
ческого трактата французского гуманиста Гиль-
ома Бюде (1467—1540) «De asse et partibus
eius» («Об acce и его частях»; 1-е издание,
Париж, 1514), заслужившей, правда, высокую
оценку со стороны Эразма Роттердамского.
Трактат Бюде только пол века спустя дождался
итальянского перевода, а на французском языке
вышел лишь в сокращенном виде. Представлен-
ное им чисто научное направление в развитии
нумизматики имеет свое продолжение в неко-
торых нумизматических трудах XVI—XVII вв.,
которые, однако, тонут в массе книг под пре-
тенциозными заглавиями вроде «Omnium Сае-
sarum verissimae imagines etc.» («Наиболее до-
стоверные изображения всех цезарей и т. д.»),
преподносящих часто непроверенное издание
монет какого-либо одного или нескольких со-
браний и по существу продолжающих линию
Андрея Фульвио и Рулля. Если я выше по-
дробно остановился на «Беглом обзоре», то
сделал это по следующим причинам. Во-первых,
широкий успех этой книги с особой ясностью
показывает большую претенциозность господ-
ствующего класса феодалов при непритязатель-
ном вкусе и невысоком уровне образованности.
Во-вторых, именно эта книга делает понятным
обусловленное спросом в той же среде возникно-
вение в середине XVI в. особой группы под-
делок и имитаций античных монет, обычно
именуемых «падуанцами» и связываемых с дея-
тельностью медальеров Джованни Кавино и
Алессандро Чезати. Наконец, и это особенно
лзажно заметить, если позднейшие сборники
зи атласы монет не повторяют явных нелепостей
'«Беглого обзора», то все же легкомыслие,
с каким в нем заполняются пробелы и измы-
шляются требуемые для полноты картины ну-
мизматические памятники, заражает своим ядом
все последующее собирательство, создает из-
вестную падкость на новый, сенсационный
материал, вызывает погоню за редкостями и
обусловливает беспросветный дилетантизм, в ко-
тором нумизматическое исследование пребывает
до конца XVIII в. Короче говоря, если в систе-
матизации материала к концу XVII — началу
XVIII в. замечаются некоторые шаги вперед,
то необходимая критическая проработка его
3 Археология СССР, № 16
начинается лишь с Эккеля. Характерной фи-
гурой нумизмата в XVI—XVIII вв. является
энергичный человек, часто юрист или медик
по образованию и по профессии, который на
личные средства или при материальной под-
держке какого-нибудь мецената объезжает стра-
ны Европы, а иногда и Азии, собирает для себя
или для своего доверителя монеты, осматривает
многочисленные нумизматические кабинеты и
по возвращении из поездок публикует объ-
емистые иллюстрированные описания тех или
иных групп монет, внося в них весь виденный
им материал и больше заботясь о полноте,
чем о критической его проверке. Таковы
голландец Губерт Гольц (1526—1583 гг.),
француз Пьер-Антуан Рака де Багарри (1567—
1620 гг.), организовавший нумизматический
кабинет для Генриха IV, и Жан Вальян (1632—
1706 гг.), собиравший монеты для Людовика
XIV. Последний представитель этого направле-
ния уже в начале XIX в. — итальянец аббат
Доменико Сестини (1750—1832 гг.). Было бы
несправедливо не признать за ними заслуги
фиксации и регистрации нумизматического ма-
териала, разбросанного в то время по бесчис-
ленному множеству частных коллекций. Однако
значение их с этой стороны в значительной
мере обесценивается отсутствием у них кри-
тической проверки. В самом деле, в тех слу-
чаях, когда описываемые ими экземпляры со-
хранились до нашего времени и могут быть без
труда отождествлены в каких-либо современных
собраниях, упоминания их у этих авторов
служат ценным материалом для индивидуальной
истории каждого экземпляра. В тех же случаях,
когда мы не можем найти в современных со-
браниях экземпляров, соответствующих их
описаниям, вызванное указанной причиной не-
доверие лишает нас возможности полагаться
на их указания. Необходимо также упомянуть
имена некоторых ученых конца XVII и XVIII в.,
как, например, венского библиотекаря Эразма
Фрелиха, посла Бранденбургского курфюрста
в Париже и других столицах—Эзекииля Шпан-
гейма и парижского любителя-коллекционера,
близко стоявшего к королевскому нумизмати-
ческому кабинету,—Жозефа Пеллерена. Первые
два в области филологического исследования
монет, последний — в области их классифика-
ции—являются непосредственными предшествен-
никами работ Эккеля, быть может именно
в виду близости их авторов к крупным сто-
личным минцкабинетам. В связи с этим необ-
ходимо коснуться процесса, развитие которого
в значительной степени обусловило роль Эк-
келя в истории нумизматического исследования.
Когда Губерт Гольц во второй половин©
XVI в. собирал материал для своего «Thesaurus
rei nummariae» («Сокровищница нумизматики»),
нумизматические кабинеты даже в небольших
странах Европы, как, например, в Голландии,
насчитывались в количестве 200 и более.
К концу XVII в. ив особенности в XVIII в.
18
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
картина резко меняется. С развитием
абсолютизма в Европе нумизматические ка-
бинеты в столицах крупных государственных
образований, считающиеся необходимой при-
надлежностью большого придворного музея
или королевской библиотеки, выдвигаются на
первое место и начинают постепенно, путем
покупки или перехода по завещаниям, втя-
гивать в свой состав собрания более мелких
феодалов. Поскольку в том же крупном сто-
личном центре всегда имелась большая, также
принадлежавшая монарху, библиотека, нередко
в своем управлении объединенная с музеем,
эти столичные минцкабинеты становились наи-
более подходящим местом для методической
научно-исследовательской работы над моне-
тами, и их хранители естественно начинают
играть в этой области научного исследования
руководящую роль. Уже в XVIII в. опреде-
ляются, как претендующие на первое место,
следующие нумизматические собрания: ве-
дущий свое начало еще от Максимилиана I
(1459—1519 гг.) императорский минцкабинет
в Вене; возникающий по мысли Генриха IV
(1589—1610 гг.), но фактически сформировы-
вающийся при Людовике XIV королевский
кабинет медалей в Париже и выросший из со-
брания маркграфа Георга Вильгельма (1619—
1640 гг.) королевский минцкабинет в Берлине.
Если вспомнить, что в 60-х годах XVIII в.
Британский музей в Лондоне получает свои
первые крупные приращения в части нумизма-
тики, закладывающие основу его отдела монет
и медалей, и что в те же годы Екатериной II
основывается Эрмитаж, то мы получим те пять
мировых нумизматических собраний, которые
и в настоящее время по полноте и обширности
бесспорно оставляют далеко позади себя все
остальные.
Иосиф-Иларий Эккель (1737—1798 гг.) начал
свое знакомство с античной нумизматикой еще
будучи преподавателем венской иезуитской
школы, имевшей свою коллекцию монет.
Впоследствии он изучил, приводя их в порядок,
целый ряд больших собраний в Венгрии и
в Италии, а с 1774 г. до дня смерти состоял
хранителем императорского минцкабинета
в Вене. Помимо прекрасного, точного и сжатого,
сохраняющего свое значение и поныне, двух-
томного каталога подведомственного ему со-
брания и ряда работ с публикацией монет
изученных им коллекций, Эккель оставил
восьмитомный труд «Doctrina numorum veterum»
(«Наука о древних монетах»), Вена, 1792—
1798 гг. Труд этот, которому Эккель посвятил
всю вторую половину своей жизни и последний
том которого вышел несколько месяцев спустя
после его смерти, доставил автору заслуженное
право именоваться родоначальником систе-
матического научного исследования в области
нумизматики. Дав, вместо разрозненных опи-
саний отдельных, часто объединенных по слу-
чайному признаку, групп монет, последова-
тельное изложение всего материала античной
нумизматики в целом, поставив и в значитель
ной мере разрешив во введении (prolegomena)
ко всему труду и во вводных очерках к отдель-
ным частям его связанные с монетой общие
вопросы: о весе монет, их наименованиях,
типах, надписях, технике и пр., он впервые
показал, что нумизматика представляет собой
известную систему знаний, и тем нанес реши-
тельный удар господствовавшему до тех: пор
в этой области дилетантизму. Воссоединив
городские монеты императорского времени, вы-
пущенные от имени города, с автономными
монетами тех же городов, он расположил гре-
ческие монеты городов, царей и племен в гео-
графическом порядке так, что соответствующие
области следуют от Испании вдоль северного
берега Средиземного моря с запада на восток,
затем через М. Азию, Сирию, Финикию перехо-
дят на южное африканское побережье и вдоль
него идут в обратном порядке, возвращаясь
с другой стороны к Геркулесовым столпам.
Применением этого естественно напрашиваю-
щегося в связи с историей греческой торговли
и колонизации порядка перипла Средиземного
моря Эккель дал общедоступную и сохраняе-
мую доныне с известными модификациями
в размещении собраний и описании их схему
расположения греческих монет, которые до
тех пор не поддавались точной классификации.
Наконец, быть может, самая важная его за-
слуга в борьбе с дилетантизмом состоит в том,
что он особенное внимание сосредоточил на
критической проверке материала. Характерно,
что, отказавшись в целях удешевления своего
многотомного труда от иллюстрации описа-
тельной его части, он сохранил несколько
таблиц, на которых воспроизводит точные, про-
веренные им самим, рисунки некоторых монет
и сопоставляет их с изображениями монет
у Гольца. Сравнение показывает, как часто
Гольц произвольно, без всяких к тому осно-
ваний, восстанавливал или добавлял на монетах
надписи, которые он хотел бы на них видеть.
Последствия выхода труда Эккеля сказались
не сразу. В течение 1806—1813 гг. Теодор
Мионне, работавший в Парижском кабинете
медалей, выпустил шесть томов своего опи-
сания древнегреческих монет, представляю-
щих каталог свыше 20 000 экземпляров. Это
предприятие, вызванное чисто коммерческими
целями, — автор хотел таким путем реклами-
ровать коллекции серных слепков, изготовляв-
шиеся им при помощи снятых с подлинных
монет матриц,— имело неожиданно большой
успех и подало автору мысль к выпуску
в последующие годы девятитомного дополнения
к этому каталогу. К сожалению, в этом «Sup-
plement» автор вышел за пределы первоначаль-
ной задачи описывать лишь те монеты, которые
он видел сам, собственноручно делая с них
слепки, и тем самым отступил от завета Эккеля
описывать лишь строго проверенный материал.
КРАТКИЙ ОБЗОР ИССЛЕДОВАНИЯ АНТИЧНЫХ МОНЕТ
19
В дополнение вошло большое количество опи-
саний, перенесенных автором из старых трудов.
Тем не менее, благодаря легкой обозримости
материала (в них применена эккелевская схема
расположения), оба каталога Мионне в течение
XIX в. пользовались большой популярностью
и для некоторых, правда немногих, участков
греческой нумизматики сохраняют свое зна-
чение наиболее полного сводного каталога
еще и теперь.
В первой половине XIX в. интерес к нумиз-
матике ширится и крепнет. Наряду с античными
монетами предметом научного изучения ста-
новятся монеты европейские, средневековые
и нового времени, а также восточные, причем
в последней области исследования существен-
нейшую роль играют русские ученые, начиная
с академика X. Д. Френа. Свидетельством серь-
езного интереса к нумизматике в эту пору слу-
жит образование в крупнейших европейских
центрах научных нумизматических обществ,
повлекшее за собой выход в качестве органов
этих обществ специальных нумизматических
журналов. В 1836 г. основывается в Париже
журнал «Revue Numismatique», а в Лондоне
«Numismatic Journal», через два года пере-
именованный в «The Numismatic Chronicle».
В германских странах нумизматические жур-
налы первоначально носят эпизодический ха-
рактер, и только в 70-х годах основываются
«Numismatische Zeitschrift» в Вене и «Zeitschrift
fur Numismatik» в Берлине.
Коллекционерство специально в области ан-
тичных монет с проникновением европейского
капитала на Балканский полуостров и в стра-
ны Ближнего Востока широко разрастается,
но характер его становится иным. Рядом с вы-
шеотмеченными пятью первостепенными евро-
пейскими собраниями выдвигается ряд коро-
левских и государственных нумизматических
кабинетов, которые хотя и не могут сравняться
с первыми, но все же подобно им становятся
ареной научного исследования и оставляют
позади себя частные коллекции. Эти второсте-
пенные общественные собрания частью подобно
первым представляют наследие феодализма
(Копенгаген, Мюнхен, Гаага, Неаполь), частью
уже в полной мере являются детищем капита-
листической эпохи (Брюссель, Афины, амери-
канские центры). Особенно резко меняется
физиономия частного коллекционерства, при-
обретающего эфемерный характер. Типичная
фигура собирателя теперь уже не родовой
аристократ, присоединяющий кабинет к на-
житым его предками фамильным богатствам,
а представитель капиталистического мира, ко-
торый часто, будучи сам дипломатическим или
торговым агентом на Востоке, в качестве лю-
бителя древностей накопляет большое собрание
монет. После его смерти эта коллекция, в луч-
шем случае, тем или иным способом целиком
входит в состав какого-либо большого госу-
дарственного собрания, в худшем случае на-
3*
следники распродают ее с аукциона, и она вновь
распыляется по новым собраниям. Это пере-
кочевывание монет требует в настоящее время
особой осторожности от нумизмата—составителя
Corpus'а монет при выяснении количества
известных экземпляров какого-либо варианта.
Следует иметь в виду, что, черпая из разновре-
менных источников сведения о наличности
в тех или иных коллекциях монет данного
варианта, можно сдвоить одну и ту же монету
в случае ее перехода из одного собрания в дру-
гое. Формирование и распродажа частных кол-
лекций создают в условиях капиталистического
общества специальную отрасль антикварной
торговли — торговлю старинными монетами,
а вместе с тем и особый вид нумизматической
литературы — аукционные каталоги распро-
дающихся собраний. Эти бесчисленные ка-
талоги приходится упомянуть, поскольку они,
будучи в целях рекламы соответствующих фирм
гораздо более богато иллюстрированы, чем
существующие официальные каталоги больших
государственных собраний, регистрируют боль-
шое количество редких монет не только в опи-
саниях, но и в изображениях. Разумеется, для
развития нумизматических знаний они не имеют
значения.
Серьезная научная работа в области античной
нумизматики с середины XIX в. отражена
в ряде больших монографий, разрабатывающих
отдельные вопросы из числа намеченных Эк-
келем. Такими вопросами, трактующими общие
вопросы античной нумизматики, являются, на-
пример, вопросы монетного веса в метрологиче-
ских трудах Авг. Бека, Брандиса, Гульча или
вопросы монетной типологии в книге Гарднера
«The Types of Greek coins» («Типы греческих
монет»). Но большей частью темой подобных
монографий оказывается углубленная прора-
ботка и описание монет каких-либо, опреде-
ленных более узкими границами, областей
античного мира. Сюда принадлежат моногра-
фии Бейле о монетах города Афин, Л. Мюллера
о монетах Александра Македонского и о моне-
тах древней Африки, Гейсса о монетах Испании,
де-Солси о монетах Палестины, работы его же
и Лелевеля о кельтских монетах, Ивенса
о монетах древней Британии и др. Некоторые
из этих трудов не утратили своего значения
и теперь. Такое сосредоточение внимания лишь
на определенном участке древнего мира стано-
вится понятным, если учесть рост материала
античной нумизматики, не позволяющий ис-
черпывающе охватить ее силами одного чело-
века. В этой связи уместно упомянуть и работы
швейцарского нумизмата Фр. Имхоф-Блумера,
хотя они фактически относятся уже к последней
четверти XIX и началу XX в. На первый взгляд
может показаться, что этот неутомимый соби-
ратель монетных типов и вариантов, сам вла-
делец огромной коллекции греческих монет,
в своих многочисленных работах описы-
вающий неизданные монеты коллекций его
20
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
собственной и других, возвращается ко време-
нам Вальяна и Сестини. Но только вчитываясь
в его труды, замечаешь, что все описываемые
им монеты, объединяясь в тесные группы, по-
зволяют разрешать на нумизматическом мате-
риале ряд важных исторических, археологи-
ческих и филологических вопросов.
К числу монографий можно отнести и огром-
ный труд Моммзена об истории римского
монетного дела, хотя, впервые ставя и раз-
решая ряд важнейших вопросов, он перерастает
в энциклопедию этой отрасли античной нумиз-
матики. Рядом с ним, как чисто описательные,
сводящие воедино весь известный нумизмати-
ческий материал по соответствующей области,
следует назвать труды Эрнеста Бабелона о рим-
ских республиканских монетах и Анри Коэна
об императорских монетах. Подобно каталогам
Мионне, оба эти сводные каталога пользуются
до настоящего времени большой популярностью
у коллекционеров. К сожалению, эта попу-
лярность объясняется, невидимому, приме-
нением в обоих трудах удобного, может быть,
в известном смысле, но совершенно ненаучного
алфавитного порядка расположения материала.
Попытку, идя по стопам Эккеля, еще полнее
охватить в одном большом исследовании все
общие вопросы античной монеты делает Фр.
Ленорманн в своей книге «La monnaie dans
Г antiquity» («Монета в древности»), к сожалению,
оставшейся незаконченной. Другая подобная
попытка относится уже к XX в. и предприни-
мается выше упоминавшимся бывшим директо-
ром парижского кабинета медалей Эрнестом
Бабелоном. Труд этот, носящий заглавие
«Traite des monnaies grecques et romaines»
(«Исследование о греческих и римских монетах»),
по намеченному плану должен был состоять
из трех томов общей теоретической части и
неопределенного числа томов описательной
части с соответствующим количеством выпусков
таблиц. При жизни автора вышел первый
том теоретической части и три тома описатель-
ной части с соответствующими им таблицами.
Хотя отдельные один-два выпуска, состав-
ляющие продолжение описательной части, вы-
шли после смерти автора, можно уже сейчас
сказать, что труд, по крайней мере в том виде,
как он был задуман, осуществлен не будет.
И это естественно, ввиду накопления мате-
риала, сделавшегося непосильным для одного
человека, тем более что исследователю XIX в.
необходимо было вновь проработать всю си-
стему расположения материала, используя сто-
летний опыт развития археологической науки,
и дать более детальную датировку отдельных
групп монет. Мысль о том, что подобная за-
дача может быть удовлетворительно решена
лишь коллективом ученых, что по образцу
того, как это делалось с надписями, необходимо
организовать соединенными усилиями ряда ис-
следователей издание Corpus'a Numorum, т. е.
полного свода всех античных монет, созрела
в ученых кругах уже во второй половине XIX в.,
и одним из самых настойчивых ревнителей ее
был Т. Моммзен. Работа была организована
Берлинской Академией Наук в конце XIX в.
и в начале XX в. Под общей редакцией
Фр. Имхоф-Блумера начали выходить первые вы-
пуски различных частей этого Corpus'a, к со-
жалению малочисленные. Наиболее полными
и соответствующими поставленным задачам яв-
ляются 1-й выпуск свода монет Македонии,
составленный Гуго Геблером, 1-й выпуск ката-
лога монет Мэзии, составленный Фритце, и гла-
ва о монетах города Томи в выпуске, посвящен-
ном Мэзии, составленная Реглингом. Первая
империалистическая война более чем на два-
дцать лет прервала выход этого издания. Вы-
шедший, наконец, второй том монет Маке-
донии (включающий также и монеты Пэопии)
показал, что авторы сократили свою про-
грамму и не стремятся дать исчерпы-
вающий перечень даже основных вариантов.
Пересмотр программы в сторону ее урезки
объясняется, невидимому, не индивидуальными
качествами автора — того же Г. Геблера, а не-
достатком материальных средств.
Параллельно с этой работой Парижская
Академия Наук также в начале девятисотых
годов приступила к изданию свода монет
М. Азии, осуществляя его путем опубликования
под редакцией Э. Бабелона и Т. Рейнака ру-
кописи известного нумизмата и археолога,
путешественника по М. Азии Баддингтона.
Хотя это издание с самого начала ставило более
узкие задачи, ограничиваясь материалом лишь
крупнейших коллекций и не преследуя исчер-
пывающей точности в описаниях, оно также
застряло на первом томе, охватывающем монеты
Понта, Пафлагонии и Вифинии.
Более отрадную картину в смысле результа-
тов представляет также начавшаяся в послед-
ней четверти XIX в. работа по составлению
каталогов крупнейших европейских собраний
античных монет. Правда, и здесь приходится
констатировать, что Парижский кабинет огра-
ничился лишь двумя томами каталога, напи-
санными все тем же Бабелоном, Берлинский
минцкабинет — тремя (Заллет, Дрессель), Вен-
ский — одним (Шлоссер). Работа над каталогом
греческих монет Британско! о музея ведется
с 1872 г.; каталог насчитывает у и е 30 томов
и близится к окончанию. Это из да че не огра-
ничивается описанием материала, а включает
также общие исторические очерки, мотивирую-
щие порядок расположения монет в Данном
томе. Работа над каталогом Британского музея
создала целую школу нумизматов-античников
(Р. С. Пуль, Б. В. Гэд, П. Гарднер, В. Рос,
Дж. Ф. Гилл и др.), отличительной чертой
которой является соединение группировки на
основе стилистического анализа с построенной
на исторических данных схемой, или, вернее,
проверка второй при помощи первой. Тот же
метод применен и в общем руководстве по
КРАТКИЙ ОБЗОР ИССЛЕДОВАНИЯ АНТИЧНЫХ МОНЕТ
21
греческим монетам, «Historia Numorum» («Исто-
рия монет») Б. В. Гэда, вышедшим из тех же
кругов Британского музея.
За каталогами греческих монет несколько
позже последовали каталоги римских монет
Британского музея: каталог республиканских
монет в трех томах, составленный Грубером,
и, дошедший ныне до третьего тома, но еще
далекий от окончания, каталог римских им-
ператорских монет, составленный Р. Маттингли.
Грубер располагает республиканские монеты
не в порядке алфавита магистратских фамилий,
как это было у Бабелона, а разбивает их по
месту и по времени выпуска, обильно исполь-
зуя для этой цели данные анализа кладов.
Точно так же и в каталоге Маттингли импе-
раторские выпуски разбиты по монетным дво-
рам, а внутри их следуют в вероятном хроно-
логическом порядке. Тот же порядок приме-
няется в сводном каталоге императорских монет
«The Roman Imperial Coinage» («Римская
императорская чеканка»), издаваемом под ре-
дакцией Маттингли и Зейденгама.
В заключение этого очерка необходимо ска-
зать об исследовании античных монет в нашей
стране. Во второй, специальной части книги,
в очерке монетного дела северного Причерно-
морья, отведено, естественно, основное место
работам русских нумизматов. Остановлюсь
здесь только на наиболее крупных трудах,
не упоминая множества отдельных статей,
которые читатель найдет в библиографическом
указателе.
Русские нумизматы-античники поняли необ-
ходимость изучения в первую очередь древне
греческих монет северного Причерноморья и
сосредоточили свое внимание на этом участке
классической нумизматики. К сожалению, при-
ходится признать, что хотя это исследование
начинается сравнительно поздно, лишь с начала
XIX в., после образования в составе Эрмитажа
кабинета монет и медалей, ему не удалось
в середине века избежать проникновения
густой струи придворного дилетантизма, на-
ложившего на него свою печать. Прежде всего
следует упомянуть работы в этой области ака-
демика Келера, заведывавшего в начале XIX в.
нумизматическим кабинетом Эрмитажа. Его
труды стоят на высоте современного ему уровня
знаний и по точности и тщательности описаний,
и по критической строгости в отборе материала,
и по трезвости в его комментировании. К со-
жалению, Келер ограничился рядом эпизоди-
ческих статей по нумизматике Причерноморья
и не дал общей ее картины, не сделал попытки
свести материал воедино. Представитель сле-
дующего поколения, уже чистый нумизмат
Б. Кене сделал первую подобную попытку,
сочетав в своем двухтомном труде описание
Музея Кочубея с обширными исследованиями
по нумизматике и археологии северного При-
черноморья, используя весь известный ему
материал. В тщательности описаний и точности
рисунков он в большинстве случаев стоит на
надлежащей высоте, но его рассуждения иногда
лишены системы, объяснения монетных типов
и наименования часто случайны и противо-
речивы.
В стоившем своему автору долголетнего кро-
потливого труда «Общем каталоге» Бурачкова
задача поставлена еще шире. Значение этого
труда — в объединяющем монеты северного
Причерноморья атласе рисунков. На Бурачкова
продолжают ссылаться и до настоящего вре-
мени, делаю это и я в настоящей книге: другого
сводного пособия у нас пока нет. Но засорен-
ность этого атласа изображениями поддель-
ных монет и неправильными рисунками очень
понижает его ценность. Даже после использо-
вания «Поправок к Общему каталогу Бурач-
кова», изданных Бертье-Дел агар дом, в нем
остается еще много неверных рисунков. Издание
нового проверенного атласа причерноморских
монет стоит на очереди.
Борцом за внедрение историко-филологи-
ческого метода в античную нумизматику, за
отказ от фантазии и за обязательное исполь-
зование при истолковании монеты всех пись-
менных и археологических источников само-
стоятельно выступил человек, не имевший
специального филологического образования.
Я имею в виду А. В. Орешникова, составителя
каталога монет собрания гр. Уварова, вы-
шедшего вскоре после каталога Бурачкова и
служащего к нему хорошим коррективом.
В этом каталоге Орешников не только в ряде
экскурсов дал образцы применения вышеука-
занного метода, но, что особенно важно, впервые
правильно поставил вопрос о хронологической
классификации монет Причерноморья. В позд-
нейших своих трудах, отчасти совместно
с Бертье-Дел агар дом, ему удалось дать основ-
ные вехи хронологической группировки монет
Херсонеса Таврического и наметить такие вехи
для Ольвии. В вопросах группировки Бертье-
Делагард пошел несколько дальше Ореш-
никова, оперируя материалом всех коллекций,
как русских, так и иностранных. Хотя он не
вышел на этом пути за пределы весовых иссле-
дований, все же его «Материалы» являются
чрезвычайно ценной подготовительной работой
для Corpus'а монет северного Причерноморья.
Этот Corpus остается назревшей задачей ан-
тичной нумизматики в СССР в настоящее
время, и работа над его подготовкой составляет
непременный долг советского нумизмата-антич-
ника. Пока что мы не имеем даже сжатого об-
щего очерка развития монетного дела северного
Причерноморья. Цель исследования, помещен-
ного во второй части настоящей книги, — за-
полнить этот пробел, но, конечно, не заменить
собой отсутствующий пока Corpus.
Работа по рациональной научной классифи-
кации античных монет еще далеко не закончена,
возможен и даже вероятен дальнейший ко-
ренной пересмотр принятых схем, в частности
22
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
и географической схемы Эккеля. Но во всяком
случае цели такой классификации ясны — она
должна обеспечить: 1) сведение воедино монет
различных металлов, представляющих один
выпуск, 2) возможно более точное определение
места и времени этого выпуска, 3) заключе-
ние о степени интенсивности этого выпуска
и 4) выяснение сферы обращения всего выпуска
или отдельных, входящих в него монет. Только
на основе точного установления этих данных
может строиться история денежного обращения
какой-либо географической области античного
мира. Оживившаяся с начала XX в. монографи-
ческая разработка монетного дела отдельных
городов и областей, если не всегда и не в полной
мере, то все же идет по этому пути. На моно-
графии приходится возлагать особые надежды
ввиду неудачи Corpus'ов.
Новые приемы, помимо использования ре-
зультатов раскопок на местах античных посе-
лений, которые важны главным образом для
выяснения контингента обращавшейся в дан-
ном городе чужой монеты и для локализации
монет спорного происхождения, состоят в при-
менении анализа находок кладов и сравнения
штемпелей. Анализ кладов не представляет
совершенной новости, он с успехом применялся
в течение XIX в. в других отраслях нумиз-
матики, да, впрочем, и при исследовании рим-
ских монет он учитывался со времен Моммзена.
Перенесение его в область греческих монет
задерживалось крайней редкостью и совершен-
ной изолированностью точно описанных кладов
греческих монет. Развитие в XIX и XX вв.
археологических раскопок в Греции, М. Азии
и в странах Ближнего Востока, связанные
с этим организация местных музеев и поднятие
интереса населения к археологическому обсле-
дованию местных районов содействовали из-
вестному повышению количества подвергаю-
щихся точной научной регистрации кладов
греческих монет. Все же чрезвычайно высокая
по сравнению с восточными и европейскими
монетами цена и большой спрос па греческие
монеты на антикварном рынке в буржуазных
странах, побуждающие нашедших клады часто
распродавать их по частям из-под полы, вместо
того чтобы предоставлять за установленное
законом вознаграждение научным и админи-
стративным органам, до настоящего времени
остаются препятствием на пути к тому,
чтобы гарантировать своевременный пуск в на-
учный оборот всех находимых кладов греческих
монет.
Сравнение штемпелей, напротив, представля-
ет собой недавнее и специально на почве ан-
тичных монет осуществленное завоевание ну-
мизматической науки. Оно связано с разруше-
нием широко распространенного предвзятого
убеждения, что в области античных монет оди-
наковые штемпеля представляют исключи-
тельную редкость. Однако более полувека тому
назад Имхоф-Блумер указал, что монеты, би-
тые одним и тем же штемпелем (хотя бы с одной
только стороны), нередки и что, наблюдая
подобные случаи, мы можем вывести заключе-
ние об изготовлении таких монет в одной
мастерской и, во всяком случае, о близости их
по времени, поскольку перевоз матриц и дол-
говременность нахождения их в работе мало
вероятны. Отсюда вытекает важность приме-
нения этого метода для хронологической груп-
пировки монет. Подробно об этом я скажу
ниже, а сейчас замечу только, что поскольку
вопрос о тождестве или различии штемпеля
при удовлетворительной сохранности монет не
может вызывать споров и сомнений, метод срав-
нения штемпелей является, как показала
практика, не только дополнением, но и хорошим
коррективом к группировке на основе стилисти-
ческой характеристики, оставляющей широкое
поле для субъективных разногласий, и с этой
точки зрения мы можем лишь приветствовать
поворот античной нумизматики в сторону предо-
ставления должного места объективным науч-
ным методам.
Глава II
ВОЗНИКНОВЕНИЕ МОНЕТЫ, ТЕХНИКА ИЗГОТОВЛЕНИЯ
АНТИЧНОЙ МОНЕТЫ
Вопрос о возникновении монеты, о том, где
опа впервые появилась, кто был ее изобретате-
лем, живо занимал греков и римлян, и у древ-
них авторов мы находим многочисленные версии
легенд о происхождении монеты. Во многих
из них изобретение монеты приписывается
мифическим героям и богам. В новое время
ученые также интересовались этим вопросом,
и в современных нумизматических пособиях
можно пайти рассуждения о том, какой из
указанных версий следует отдать предпочтение.
Советские нумизматы разрешают вопрос о воз-
никновении денег в свете общих законов разви-
тия материальной культуры. Деньги — этот
товар товаров — появляются в процессе раз-
ложения родового общества и играют суще-
ственную роль в образовании классов. Монета
представляет развитую форму денег, появлению
которой предшествует обращение товаро-денег
и металлических слитков.
Древний мир прошел различные ступени
развития товаро-денег. Начальной ступени со-
ответствовало употребление в качестве денег
скота. Следы этого сохранились в латинском
слове pecunia (деньги), происходящем от одного
корня с pecus (скот), в греческой поговорке
pout; ekl уХсосгсг-у}, применяемой к человеку,
молчание которого куплено щедрой подачкой,
в оценке предметов на определенное количество
быков, встречаемой в гомеровских поэмах.
Знакомо греко-римскому миру также и употреб-
ление в этой роли предметов утвари— котлов,
треножников, вертелов (6peXot, см. ниже).
О стадии слиткового обращения говорят зо-
лотые (блины) или железные KeXavoL
(пироги), служившие деньгами в древнейшие
времена по свидетельству античных источников.
Все эти примитивные формы денег принуждены
были на грани VIII и VII вв. уступить место
монете, и одной из главных причин, стимули-
ровавших возникновение монеты, было, весьма
вероятно, развитие мелкой торговли. Не слу-
чайно, может быть, жители о-ва Эгины, о ко-
тором, как одном из основных очагов развития
монеты, нам придется говорить, характеризуют-
ся древними источниками, как первые хакт^Хос —
мелкие торговцы.
Переход к монете от металлического слитка,
каким по существу монета продолжает оставать-
ся, совершается при посредстве ряда ступеней.
Чтобы слитки стали монетами, недостаточно со-
гласовать их вес с единицей определенной весо-
вой системы, недостаточно дифференцировать
вес в разных слитках, т. е. брать слитки в одну п
1. Бобообразные золотые слиточки
без клейм. Вес— I1/2 золотого та-
ланта. Из погребений XIII в. до н. э.
близ кипрского Саламина.
в несколько единиц веса и в доли единицы в це-
лях составления требуемой для уплаты суммы
металла. Монетами эти слиточки становятся
лишь в тот момент, когда они получают на своей
поверхности удостоверяющее их полновесность
и доброкачественность изображение — клеймо,
притом рассчитанное в соответствии с размером
слиточка так, чтобы оно целиком покрывало
его и не допускало злостного похищения от
слитка доли металла без нарушения этого изо-
бражения — типа. Если стать на эту точку
зрения, то и некоторые ранние ионийские элек-
тровые статеры, не имеющие изображения на
лицевой стороне, окажутся еще не в полной
мере монетами. Генетически им предшествуют
гладкие бобообразные золотые слиточки, ли-
шенные всяких клейм, однако уже дифферен-
цированною веса (1 и г/2 золотого таланта),
найденные в погребениях XIII в. до н. э. близ
кипрского Саламина (рис. 1). Возможно, что
24
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
процесс формирования монеты в разных местах
завершился не в одно время и, в зависимости
от местных условий, первые монеты в различных
местах приняли разную форму. Поскольку и
письменные источники, и исследование архео-
логического материала ведут нас в бассейн
Эгейского моря, как очаг, в котором оконча-
тельно сформировалась монета, мы, учитывая
сказанное, должны ставить вопрос не о приори-
тете того или другого города в качестве первой
родины монеты, а о том, в какой мере в этих
разнобразных версиях о происхождении мо-
неты содержится зерно исторической истины.
С этой точки зрения интересно *сопоставить
с археологическим материалом именно те две
версии, которые представлены рядом источ-
ников. Я имею в виду, с одной стороны, сви-
детельство об изобретении монеты лидийцами,
переданное, помимо поздних источников, Пол-
луксом со ссылкой на Ксенофана и Геродотом,
и, с другой — известие о чеканке монеты впер-
вые на острове Эгине аргосским царем Фидоном,
сохранившееся, помимо Поллукса и ряда позд-
них источников, у Страбона со ссылкой на Эфора
и в Паросской хронике. Если сопоставить между
собой наиболее ранние малоазийские городские
или царские монеты, относящиеся к VII и
началу VI вв. до н. э., с одной стороны, и
эгинские серебряные статеры VII в., с другой
(тб. I, 1—9 и 19 сл.), то сразу бросается в глаза
приципиальное различие в подходе к созданию
монеты в каждом из этих случаев. Во-первых,
в Лидии и Ионии мы имеем электр, на Эгине —
чистое серебро. Далее, в первом случае мы
встречаемся с техникой придавливания бобо-
образного овального слиточка при помощи
одного или целого пучка стерженьков прямо-
угольного или квадратного сечения к поверх-
ности наковальни, с очень неглубоко врезан-
ным в ней изображением. Во втором случае
толстый, шарообразный может быть, слиток
серебра посредством квадратного сечения стерж-
ня, снабженного на нижнем конце треуголь-
ными шипами, втискивается в очень глубоко
врезанное на наковальне изображение черепа-
хи. Не говорю уже о различном весе, приме-
ненном к чеканке тут и там. Это принципиальное
различие станет особенно ясно, если вспомнить
приписываемые Крезу золотые статеры с про-
томами льва и быка (тб. I, 13). Хотя они от-
делены от ранних ионийских электров проме-
жутком времени, может быть доходящим до
150 лет, формально они стоят к ним гораздо
ближе, чем к эгинским статерам. Не отрицая,
таким образом, возможности, что чеканка монет
на малоазийском побережье началась несколь-
кими десятилетиями раньше, чем в Эгине,
я думаю, нет оснований предполагать, что
в Эгине она возникла во второй четверти VII в.
до н. э. лишь в порядке заимствования из
М. Азии, и отказывать ей в праве считаться
одним из основных очагов распространения
монеты в древнем мире. Возможно, что и третья
версия — о чеканке монеты впервые царицей
города Киме в Эолиде Демодикой (Гермо-
дикой), переданная, кроме Поллукса, Геракли-
дом Понтийским,— также имеет за собой ка-
кую-то долю исторической истины, поскольку
и статеры города Киме (тб. I, 12) принадлежат
к числу наиболее архаических греческих монет.
К концу VII — началу VI в. до н. э. количество
греческих городов, чеканивших монету, возра-
стает, причем монеты царские лидийские и
городов малоазийского побережья (тб. I, 10,
13, 14) в своей форме следуют ионийским
образцам, а монеты Коринфа, Мегары и остро-
вов Эгейского моря (тб. I, 25, 26, 31) ориенти-
руются на эгинские статеры, подтверждая тем
самым руководящую роль двух указанных
очагов в распространении монеты.
После этого вступительного экскурса мы
могли бы перейти к рассмотрению античной
монетной техники, но предварительно необ-
ходимо сказать несколько слов о применявших-
ся в ней металлах.
В число применявшихся для чеканки мо-
неты драгоценных металлов греческая монет-
ная техника в различные периоды своего
развития включает электр (rjXEXTpov, чаще
Христо^ Хеихб^ — бледное золото) — сплав зо-
лота и серебра, из которого выбиты самые ран-
ние лидийские и ионийские монеты. И позже,
с VI по IV в., из него чеканит монету для круп-
ной торговли ряд городов М. Азии — Кизик,
Фокея, Митилена на о-ве Лесбосе (тб. IX,
1—11, 13—15). Распространенность электра
в М. Азии объясняется тем, что сплав этот
содержится в естественном виде в песках реки
Пактола в Лидии. Древние источники (Плиний,
Исидор Севильский) определяют взаимоотно-
шение долей золота и серебра в составе электра
пропорцией 4 : 1 или 3:1. На деле, как по-
казали взвешивания в воде сохранившихся
кизикских статеров, содержание чистого золота
в их составе крайне непостоянно, колеблется
между 69 и 16% и в среднем выражается
цифрой около 50 %, так что до сего времени
остается неясным, каким образом такая неустой-
чивого состава монета могла пользоваться
более или менее твердым курсом. Кроме Малой
Азии, электр в течение IV в. эпизодически
применялся для монетной чеканки в Сиракузах
и в Карфагене. Что же касается так называемого
электра в статерах боспорских царей импера-
торского периода, а также в обычно именуемых
«варварскими» подражаниями монетах кельт-
ских и кавказских народов, то и тут и там
этот «электр» есть лишь ступень в порче перво-
начально чистой золотой монеты и как особый
вид монетного металла рассматриваться не
может.
Чистое золото начинает чеканиться значи-
тельно позже электра, первыми золотыми мо-
нетами надо считать уже упоминавшиеся «кре-
зеиды» (xpoiceioi) — статеры, выпускавшиеся
Крезом во второй четверти VI в. до н. э. На-
ВОЗНИКНОВЕНИЕ МОНЕТЫ, ТЕХНИКА ИЗГОТОВЛЕНИЯ АНТИЧНОЙ МОНЕТЫ
25
следниками крезеидов являются дарики, и
в дальнейшем золотая монета, особенно в во-
сточной половине древнего мира, выпускается
более или менее регулярно. Относительно зо-
лота так же, как и серебра, следует заметить,
что сознательное примешивание лигатуры к
драгоценным металлам в целях увеличения их
твердости, практикующееся в настоящее время,
не применялось в древности. Все пользовав-
шиеся более или менее широким распростра-
нением на рынках золотые и серебряные мо-
неты чеканились из чистого металла, золота
не ниже 98% и серебра не ниже 95%. Точно
так же практика античного монетного дела
не знала обычного в новое время употребления
низкопробной серебряной монеты в качестве
разменной наряду с полноценной высокопроб-
ной.1 Поэтому во всех случаях, когда мы встре-
чаемся с низкопробным серебром, мы должны
повторить то, что выше было сказано об «Элект-
ре» поздних боспорских царских статеров,
именно, что во всех подобных случаях мы
имеем дело с порчей монеты выпускающими
ее государственными органами. Только с этой
оговоркой можно применять к металлу рим-
ских императорских денариев и антонинианов
III в. (тб. XXIII, 16, 17), поскольку в их составе
несравненно больше меди, чем серебра, заим-
ствованный от современной разменной мелкой
серебряной монеты термин биллон. Но не надо
забывать, что выпускавшими эту монету вла-
стями монета считалась серебряной, и это такой
же «биллон» в кавычках, как вышеупомяну-
тый «электр». Некоторые современные нумиз-
маты при описании таких низкопробных се-
ребряных монет — особенно часто это делается
по отношению к александрийским провинциаль-
ным тетрадрахмам императорского времени
(тб. XXI, 12) — называют их потиновыми.
Такое употребление этого термина неправильно,
и от него следует отказаться, ибо потин по
существу представляет собой бронзу или ла-
тунь, испорченную большой примесью свинца.
Медь — единственный из дешевых металлов,
нашедший широкое применение в античной
монетной технике. Правда, в общее употребле-
ние в качестве вспомогательной, добавочной
к серебру монеты, предназначенной для удо-
влетворения потребностей местного рынка, она
прочно входит сравнительно поздно, с начала
IV в. до н. э. Особо следует упомянуть генети-
чески предшествующее этой установившейся
роли меди в разменной монете ф применение
полноценных медных брусков с изображениями
(aes signatum, рис. 16), а впоследствии таких
же полноценных круглых либральных ассов
в Средней Италии и существование подобных же
1 В случае необходимости ввести в состав обращаю-
щихся серебряных монет известное количество неполно-
ценных, прибегали к изготовлению так называемых
субэратных монет, т. е. монет, представляющих мед-
ное ядро, обтянутое тонким листочком серебра.
4 Археология СССР, № 16
больших круглых литых монет в Ольвии (ниже,
глава IX). В античной металлургии и скульп-
турной технике различалось большое количе-
ство разнообразных сплавов меди с другими
металлами, носивших названия эгинской, ко-
ринфской, делосской меди и т. п. Разные сплавы
применялись и в чеканке медной монеты, но
одновременное применение их для чеканки
монет различной ценности можно установить,
опираясь помимо анализов и на письменные
источники, только в римском монетном деле
императорского периода. Со времени Августа
медные сестерций и дупондий чеканятся из
латуни (aurichalcum), в то время как асе
и меньшие номиналы выбиваются из чистой
меди (aes).
Применение никеля в течение короткого
времени можно констатировать лишь однаж-
ды — в чеканке греческих царей Бактрии.
Известны никелевые монеты царей Евтидема II
и Агафокла. Состав металла в них — 20.04%
никеля и 77.58% меди — близко подходит
к современной разменной никелевой монете.
Поскольку известны и серебряные и медные
монеты тех же царей, взаимоотношение нике-
левой монеты с обоими упомянутыми видами
монет остается для нас неясным.
Железо, в виде четырехгранных прутьев
(о0еХо() обращавшееся в качестве денег в древ-
нейшее время в Пелопоннесе, в историческую
эпоху могло применяться для чеканки монеты
лишь случайно. Известны чрезвычайно редкие
железные монеты городов Пелопоннеса, Тегеи,
Гереи и Аргоса, относящиеся, невидимому,
к IV в. до н. э. Один экземпляр такого аргос-
ского железного «обола» имеется в собрании
Эрмитажа (тб. IV, 26).
Свинец и олово в античной монетной технике
не применялись и шли только на изготовление
тессер, служивших марками для входа на зре-
лища, для предъявления при раздачах про-
довольствия, жетонами для получения воз-
награждения за участие в собраниях и другими
видами денежных суррогатов.
Восстановить античный процесс изготовления
монеты, помимо самих монет, часто хранящих
следы тех или иных стадий этого процесса,
позволяют письменные и изобразительные ис-
точники. Письменные памятники, как лите-
ратурные свидетельства, так и надписи, мало
помогают нам. Описаний самого процесса из-
готовления монеты до нас не дошло, и только
выбор терминов, какими он обозначается при
беглом упоминании названия мастерских и
должностей монетчиков позволяет заключать
об основном характере этого процесса. В са-
мом деле, греческий термин аруирохотие'ьоу для
обозначения монетного двора, расшифровы-
ваемый лексикографами словами: «Sv ф хотстетоа
то vopuapa», «где выбивается монета», — го-
ворит о том, что битье, удар воспринималось
как существеннейшая часть этого процесса.
На то же указывают такие «рекомендующие»
26
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
наблюдателю надписи па монетах, как «Popvuvoc; то
7talp.a»,«S£u-^ouxop.p,a»—чекан (города) Гортины,
чекан (царя) Севфа. Точно так же и в латин-
ском языке изготовление монеты большей
частью передается глаголами cudere, ferire,
percutere, заключающими в себе понятие удара.
Наконец, упоминание в римских посвя-
тительных надписях организаций монетчиков,
категорий рабочих, называвшихся malleatores
2. Римская тессера. Бронза.
(от malleus — молоток) и сопоставление всех
перечисленных данных со внешним: видом
самых ранних античных монет (тб. I, 1 и сл.)
не оставляет никаких сомнений в том, что
3. Монета города Пестума Медь.
действие удара молотком по приставленной
к слиточку матрице входит неотъемлемым зве-
ном в процесс изготовления монеты и что она
искони производилась путем того, что мы те-
перь называем чеканкой или штамповкой.
Бронзовая римская тессера в венском собрании
(рис. 2) и медная монета Пестума (рис. 3)
сохранили нам и изображение этого malleator'a
(молотобойца) за работой в момент, когда он
замахнулся молотком и намеревается ударить
по матрице, подставленной ему suppostor'oM
(подстановщиком). Если прибавить к только
что упомянутым монетам денарий Тита Каризия
(тб. XX, 3) с изображением инструментов
монетного искусства (подробнее об этом ниже),
то изобразительные памятники, относящиеся
к монетному делу, будут исчерпаны, так как
часто привлекавшаяся для иллюстрации про-
цесса античной монетной техники и вызывав-
шая бесконечные споры фреска помпейского
дома Веттиев на деле изображает, невидимому,
амуров-ювелиров.
С другой стороны, наряду с глаголами
xo'ktelv и подобными в применении к изго-
товлению монеты употребляются не только
нейтральные /apaaaetv — чертить, царапать,
собственно, наносить изображение = лат. sig-
nare, но и глаголы по-гречески /cdveveiv,
а по-латыни flare, conflare — обозначающие:
плавить, лить металлы. Flatores или flaturarii
также засвидетельствованы среди персонала
римского монетного двора. Особенно нуждается
в объяснении наименование коллегии маги-
стратов, заведывавших выпуском монеты в рес-
публиканском Риме. Оно выражается форму-
лой: Ties viri aeri, argento, auro flando fe-
riundo — три мужа для литья и чеканки меди,
серебра и золота. Не следует объяснять это
сопоставление в одной формуле на первый
взгляд как будто исключающих друг друга
терминов тем, что изготовлению монеты, как
в современной монетной технике, предшество-
вала отливка болванок из сплава определенной
пробы. Объяснение проще и состоит в том, что
кружки или слиточки, поступавшие под штем-
пеля-матрицы для превращения в монеты, на
всем протяжении античной эпохи изготовля-
лись преимущественно путем литья.
Поскольку процесс отливки этих кружков
совпадал в своих основных чертах с изготовле-
нием крупных литых монет, я начну, во избе-
жание повторений, с описания последнего.
Но оговорюсь, что делаю это только по указан-
ной причине, а вовсе не потому, что, как ду-
мали раньше, литье представляло генетически
более раннюю ступень в технике изготовления
монеты. Чеканка и в античной монетной тех-
нике является исконным и основным способом
изготовления монет, и к литью прибегали лишь
тогда, когда чеканка монеты была неприменима
или ввиду размера монеты, как в италийском
aes grave (см. ниже, рис. 17) и ольвийских
крупных медных монетах (тб. XXX—XXXI), или
ввиду хрупкости ставшего слишком низкопроб-
ным металла, как в некоторых местах римской
империи в III в. н. э.
Литые монеты изготовлялись преимуществен-
но в групповых формах, позволявших отливать
одновременно несколько штук монет. Каждая
половина групповой формы представляла собой
неглубокий ящичек, заполненный формовочным
материалом. В каждом из таких ящичков на
поверхности глины оттискивалась по нескольку
раз одна сторона готовой монеты или модели ее.
Затем между отдельными углублениями-
оттисками проводились полуцилиндрической
формы канальцы, соединяющие их друг с дру-
ном. Разумеется, расстояние между отдельными
оттисками и расположение канальцев в обеих
половинках формы должны были строго со-
впадать, чтобы предотвратить расхождение их
при складывании половинок формы. Канальцы
должны были также в двух местах подходить
к краю ящика, чтобы оставить отверстие в форме
для входа металла и для выхода воздуха.
Расположение канальцев могло быть различно
(рис. 4). Сохранившийся вместе с литниками
экземпляр римского асса (рис. 5) свидетель-
ствует о том, что оно принимало иногда вид
елочки. Для отливки оба ящичка складывались
ВОЗНИКНОВЕНИЕ МОНЕТЫ ТЕХНИКА ИЗГОТОВЛЕНИЯ АНТИЧНОЙ МОНЕТЫ
27
и связывались вместе, ставились на ребро
входным отверстием кверху, и в это отверстие
наливался расплавленный металл. При неплот-
ном схождении половинок формы, что имеет
4. Схема расположения канальцев в груп-
повых формах для отливки монет.
место постоянно, в остающиеся между ними
щели затекал металл, и, таким образом, вдоль
края монеты в разных местах образовывались
выступающие заостренные реб-
рышки. Нередко можно наблюдать
уступчатое строение края моне-
ты в результате смещения од-
ной половинки формы в сторону
(рис. 6, а). После отливки вся
группа монет вынималась из фор-
мы вместе с соединяющими их лит-
никами, которые затем разруба-
лись. Следы отруба или отпила
литников всегда почти можно уви-
деть на краю монеты и в италий-
ских полновесных монетах и в
ольвийских (тб. XXXI).
Гладкие кружки для последую-
щей чеканки монет изготовлялись
в таких же групповых формах,
с той только разницей, что в них
нередко полой была лишь одна по-
ловинка формы (согласно схеме
разреза на рис. 6. б), другая же
половинка представляла почти
плоскую крышечку. Делалось
это с той целью, чтобы после отливки
можно было легко извлекать монеты из
формы путем простого опрокидывания. Вы-
литые в таких формах кружки всегда имеют одну
сторону значительно меньшего диаметра, чем
другую, и резко скошенный край. Особенно
типичные образцы можно встретить в эллини-
стическую эпоху, в частности среди птолеме-
евских крупных медных монет (тб. XIII, 17).
Предположение, что эта скошенность края до-
стигалась путем обточки на вращающемся
станке,—неосновательно: если такая обточка
и могла иметь место, то только для удаления
следов литников. В большинстве других слу-
чаев (тб. XXXII, 11) об удалении этих следов
мало заботились, и нередко значительные
остатки литников видны по обеим сторонам
диаметра монеты. Это последнее обстоятельство
показывает, что для отливки кружков формы
конструировались так, что каналы шли по
прямой линии от формы к форме (рис. 4), а не
елочкой с подводом каждой формы отдельно
к магистральному канальцу, как мы виделп
выше. Таким способом кружки изготовляются
для модпых монет, начиная с эллинистической
эпохи и в конце этой эпохи иногда для монет
низкопробного серебра.
Само собой разумеется, что такой групповой
способ изготовления не мог гарантировать
точности веса каждого отдельного кружка.
Для требовавших этой точности золотых и
серебряных монет в классическую эпоху при-
менялся иной способ. Драгоценный металл
в виде зерен или крупинок в потребном для
данной монеты количестве взвешивался на весах
и складывался в огнеупорную чашечку, поме-
щаемую затем в плавильную печь, где зерна
сливались вместе в один слиточек. Применение
вместо чаптки глиняного или каменного лоточка
с большим количеством углублений позволяло
5. Римский асе с литниками. s/4 нат. вел.
одновременно выплавить большое число сли-
точков. Вынутые из печи слиточкпомогли итти
прямо в чеканку. За то, что в изучаемую нами
эпоху кружки для золотых и серебряных монет
изготовлялись именно указанным способом,
а
6, а. Разрез литейной формы.
6, б. Разрез литейной формы.
говорит как отсутствие каких-либо следов
подтачивания края в целях удаления литников
или подгонки под определенный вес, так и слит-
кообразная пухлая форма наиболее ранних мо-
нет. Однако в некоторых случаях, и, в частно-
сти, в течение всего V в. до н. э. в Сицилии, се-
ребряные монеты чеканились из шарообразных
4*
28
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
слпточков, отлитых в индивидуальных за-
крытых формах, состоявших каждая из двух
половинок. Доказательством служит то, что
сицилийские монеты V в. имеют иа краю по
обоим концам диаметра заостряющиеся вы-
ступы, уже в силу своей заостренной формы
нс мо1ущис быть литниками. Они являются
остатками того складкообразного выступающего
пояска, который, благодаря затеканию металла
в щели между половинками формы, образовы-
вался вокруг всего тела шарообразного сли-
точка; на поверхности обеих сторон монеты он
под давлением штемпелей сглаживался, и только
на краю с противоположных сторон сохраня-
лись его следы. На тб. VI, 2, 14 мы видим
образцы сиракузских тетрадрахм с такими
отчетливыми защипками, следами этого пояска
по краям. На другом образце (тб. VI, 16)
мы видим ступенчатый перерыв контура мо-
неты опять-таки на двух противоположных
концах диаметра: причина этого в том, что
при литье шарика для этой монеты половинки
формы сместились и получился неправильный
шарик, состоящий из двух уступом состав-
ленных полушарий (ср. схему, рис. 6, а).
Высказывались предположения, что мо-
нетные кружки в античную эпоху могли изго-
товляться путем вырезки из листов или пла-
стинок металла, или отрубания от цилиндри-
ческой палочки. Однако каких-либо доказа-
тельств применения таких способов мы не
имеем.
Следует, наконец, упомянуть еще об одном
принятом в древности способе добывания круж-
ков для чеканки монеты,— это использование
старых, изымаемых из обращения монет без
переливки их. Этот способ очень распространен
в эллинистическую эпоху: так, например,
ксандровскио тетрадрахмы, предварительно, для
изглаживания старых типов, плющеные и би-
тые молотком; явные следы ударов молотка вид-
ны на многих из них (тб. XVII, 2, 4; XVIII, 6).
Но если в некоторых
случаях заботились
своевременно об уда-
лении старых типов,
то нередко (особенно
часто это происходит
с медными монетами)
старые монеты безо
всякой предваритель-
ной обработки прямо
поступают в чеканку
новыми штемпелями.
Такие спешные «пере-
чеканки», хранящие
одновременно с но-
вым типом явные, лег-
ко опознаваемые, сле-
ды старого типа (тб.
XLIV, 8), представ-
ляют ценнейший ма-
териал для установ-
ления последователь-
ной смены одного
монетного типа дру-
гим, а следовательно,
и для хронологиче-
ской группировки мо-
нетных серий.
Переходим теперь
к описанию процесса
чеканки в собствен-
ном смысле слова,
т. е. нанесения на
готовый кружок рель-
7 Верхний штемпель афинской тетрадрахмы, найденный в Египте.
8. Верхний штемпель монеты
Константа I.
известные большие плоские тетрадрахмы горо-
дов М. Азии, выпущенные после поражения Ан-
тиоха III при Магнесин (190 г. до н. э.), все
биты на кружках, представляющих собою але-
ефгтых изображений путем стискивания его
между двумя металлическими штемпелями-
матрицами, носящими на своей поверхности
те же изображения во вдавленном, негативном
ВОЗНИКНОВЕНИЕ МОНЕТЫ, ТЕХНИКА ИЗГОТОВЛЕНИЯ АНТИЧНОЙ МОНЕТЫ
29
виде. Необходимые для этой операции инст-
рументы изображены на упоминавшемся уже
римском денарии, выпущенном около 45 г. до
п. э. монетным магистратом Титом Карпзием
(тб. XX, 3). Па лицевой стороне этого дена-
рия мы видим женскую голову, сопровождае-
мую именем Moneta. Это имя первоначально
представляло собой один из эпитетов Юноны
(Moneta — предупредительнпца), впоследствии
же, благодаря тому, что в храме Юноны
Монеты помещался монетный двор, оно сде-
лалось наименованием самостоятельного бо-
жества, олицетворявшего собой монетное дело.
Тем естественнее с такой лицевой стороной
объединяется изображение оборотной стороны:
щипцы-клещи для помещения и удерживания
на наковальне слитка, который чеканился в
горячем виде, слева — молоток, которым уда-
ряли по верхнему штемпелю, справа и между
ними — четырехгранный пли цилиндрический
столбик, представляющий несомненно нижний
штемпель-наковаленку (по-гречески axpoviaxoe;).
Над этим столбиком мы видим украшенную
лавровым венком коническую шапку — хорошо
известный атрибут покровителя металлургиче-
ской техники — бога Вулкана. Некоторые тол-
кователи предлагают видеть здесь верхний
штемпель, действительно часто имеющий ко-
ническую форму, художественно оформленный
в виде шапки Вулкана
К сожалению, подлинных античных штем-
пелей для чеканки монет сохранилось чрезвы-
чайно мало, и к тому же многие из них скомпро-
метированы фактом находки слишком далеко
от местоположения монетного двора, которому
они должны принадлежать,—обстоятельство,
заставляющее усомниться в их официальном
характере и допустить их принадлежность
фальшивомонетчикам. Так, из числа изображен-
ных здесь (рис. 7 сл.) штемпелей штемпель
афинской тетрадрахмы был найден в Египте, а
штемпель монеты Константа I с буквами
антиохийского монетного двора — во Франции.
Малочисленность сохранившихся штемпелей, ве-
роятно, не случайна. Возможность злоупотреб-
лений заставляла государственные органы вести
строгий учет штемпелей и уничтожать их, если
они почему-либо не пускались в дальнейшее
употребление. В самом деле, мы имеем указания
на хранение монетных штемпелей (/арахтЯре^)
в храмовых сокровищницах вместе с другими
ценностями. Эти штемпеля помогают нам кон-
кретизировать картину. На рисунках мы ви-
дим, что нижний штемпель (рис. 9, 10) пред-
ставляет собой невысокий металлический ци-
линдр или круг, на верхней поверхности ко-
торого выгравировано вглубь в обратном виде
изображение одной из сторон монеты, обычно
лицевой, имеющей более высокий рельеф. Этот
штемпель, представляющий собой наковальню
небольшого размера и потому носящий по-
гречески название axizoviaxo<;, вделывается
в наковальню и остается неподвижным. Верхний
штемпель (греч. уарахт/р, рис. 7, 8, 10, И)
имеет различную форму и представляет собой
пирамидальный, цилиндрически!! или кони-
ческий стержень, на нижней поверхности ко-
торого вырезано, точно так же негативно,
изображение оборотной стороны монеты. Этот
штемпель держит в одной руке рабочий-моло-
тобоец, наставляя его на подложенный другим
рабочим с помощью щипцов разогретый кружок
и с силой ударяя по нему молотком. Следы уда-
ров молотка можно хорошо видеть на верхнем
конце пиемиеля (рис. 8).
9. Нижние штемпеля.
Сопоставляя теперь изображенные на ри-
сунках штемпеля с внешним видом самых ран-
них монет, мы можем приблизительно следую-
щим образом представить эволюцию чеканки
и формы штемпелей. Чеканка древнейших
электровых ионийских монет (тб. I, 1—9)
производилась так, что на овальный или бо-
бовидный слиточек, брошенный на наковальню,
наставляли одну или, при большом размере
слитка, целый пучок четырехгранных палочек
квадратного или прямоугольного сечения. Ино-
гда нижнее основание этих палочек имело просто
неправильный излом, иногда же на нем был
нанесен какой-либо простой рисунок — крест,
звезда. Поскольку эти палочки вдавливаются
в тело слитка с помощью удара молотком
и оставляют на нем след в виде углубленного
квадрата — quadratum incusum, на них
можно смотреть, как на зачаточную форму
свободного, подвижного верхнего штемпеля,
служащего для чеканки оборотной стороны
монеты. Однако эту зачаточную форму верхний
штемпель продолжает сохранять еще очень
долго.
На другой, обращенной в момент чеканки
книзу, стороне монетного слиточка первона-
чально нет никакого изображения и видна лишь
неправильная штриховая или точечная поверх-
ность (тб. I, 1, 2), очевидно воспроизводящая
30
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
характер поверхности наковальни, на которую
брошен слиточек. Вскоре, однако, на этой ниж-
ней стороне слиточка появляются изображения
преимущественно целых фигур или голов живот-
ных, исполненные в невысоком рельефе. Ввиду
геральдического характера этих изображений не
исключена возможность, что мысль о снабже-
нии наковальни врезанным в нее негативным
звена, передающего слпточку удар молотка,
все монеты раинеархаической эпохи одно-
сторонни. Они имеют рельефный «тип», от-
тиснутый наковальней, лишь с одной лицевой
стороны, оборотную же сторону продолжают
занимать один или несколько вдавленных квад-
ратов — так называемых quadratum incusum.
Дальнейшее развитие этого quadratum incusum,
И Верхний штемпель
октодрахм Береники II.
10. Верхние и нижние штемпеля.
изображением возникла при использовании
в качестве пижпего штемпеля резных камней.
Систематическое пользование камнями в этих
целях невероятно ввиду их хрупкости.
Так происходило развитие монет восточной
половины древнего мира, городов М. Азии.
В центре, в частности на о-ве Эгине (тб. I,
19 сл.), положение было несколько иное. Мо-
нетный слиточек уже с самого начала кладется
на наковальню, имеющую на поверхности глу-
боко врезанное в нее изображение. Именно
поэтому, в целях лучшего заполнения металлом
глубокой вдавленности нижнего штемпеля, стер-
жень, прижимающий слиточек сверху, устраи-
вается так, чтобы он возможно глубже проникал
в тело слитка и распространял частицы металла
во все стороны. Этот стержень всегда один,
всегда квадратного сечения, и на нижпей по-
верхности его очень скоро появляются треуголь-
ные шипы, назначение которых — вышеука-
занным способом втискивать металл во все
полости нижнего штемпеля (тб. I, 20, 25 сл.).
В силу изложенного, поскольку изображение
оттискивается только одной наковальней, на-
кладываемый же сверху стержень продолжает
играть лишь подсобную роль посредствующего
вернее, оттискивающего его на оборотной сто
роне стержня, с начала VI в. до н. э. идет сле-
дующим образом. По мере того как рельеф
лицевой стороны усложняется, детализуется
и в то же время становится менее глубоким,
отпадает необходимость в шипах на нижней
поверхности стержня. Шипы меньше выступают
на поверхности и переходят в зависимости от
их расположения в различные крестообразные,
четырех-, пятидольные и иные квадраты. Та-
ким образом, quadratum incusum, утрачивая
свой первоначальный смысл, приобретает де-
коративный характер (тб. II, 3, 4, 7). С появле-
нием в центре или в отдельных участках этого
quadratum incusum фигурных изображений
(тб. VI, 1) оттискивающий его стержень стоит
на пороге превращения в штемпель оборотной
стороны. Этот процесс превращения завершает-
ся в тот момент, когда на всей нижней поверхно-
сти стержня выгравировывается вглубь особое
изображение — тип оборотной стороны — или
на нижний конец стержня насаживается метал-
лическая пластинка, представляющая такой
штемпель. Этот момент ранее всего наступает
в Афинах, где при Писистрате впервые выпу-
скаются монеты с типами на обеих сторонах
ВОЗНИКНОВЕНИЕ МОНЕТЫ, ТЕХНИКА ИЗГОТОВЛЕНИЯ АНТИЧНОЙ МОНЕТЫ
31
головы Афины — на лицевой и совы — на обо-
ротной (тб. II, 19, 20). Примеру Афин скоро
следует Коринф (тб. II, 21), а в V в., после
торжества Афин при Марафоне, уже все города
Греции имеют двустороннюю монету. Связь
штемпеля оборотной стороны со своим прото-
типом — четырехгранным стержнем — однако
выражается в том, что этот штемпель еще долго,
во многих местах в течение всего V в., сохраняет
четырехгранную форму (тб. IV, 1, 3, 6; V, 1 сл.),
а вследствие этого и тип оборотной стороны
монеты вписывается внутрь вдавленного квад-
рата. Таким образом, на этих монетах V в.
quadratum incusum сохраняется лишь в пере-
житочной форме углубленного квадратного поля
для типа оборотной стороны. Попрежнему одно-
сторонними остаются лишь немногие монеты
имеющие широкое обращение, получившие хо-
рошую репутацию еще в VI в., когда такой
характер монеты был всеобщим, например,
кизикины и дарики (тб. I, 14—16; II, 16, 18).
Но и здесь бессюжетный рисунок quadrati
incusi оборотной стороны приобретает в позд-
нейших образцах, очевидно в целях пре-
дупреждения подделок, специфический харак-
тер (тб. IX, 1 сл.; X, 1, 2), свидетельствуя тем
самым, что сохранение архаического вида мо-
неты — сознательное, что оно обусловливается
не технической беспомощностью, а опасением
подорвать заслуженное на рынках доверие
к монете, допустив изменение ее внешнего
вида. В частности, оборотные стороны кизикинов
обнаруживают с течением времени и опреде-
ленный технический прогресс: расположение
отдельных долей quadrati incusi наподобие
крыльев ветряной мельницы или ножей мясо-
рубки и снабжение поверхности этих долей
насечками явно рассчитано на то, чтобы верхний
стержень лучше впивался в тело слитка и тем
предупреждалось выскальзывание монеты во
время чеканки.
В некоторых частях греческого мира, особен-
но на западе, в Сицилии и Великой Греции, пе-
реход от квадратной к цилиндрической форме
верхнего штемпеля совершается гораздо раньше,
еще в середине VI в., так что большинство го-
родов этих областей так и не знает односторон-
ней монеты. Однако это раннее формирование
цилиндрического штемпеля оборотной стороны
приводит к своеобразному виду архаических
южноиталийских монет, так называемых num-
mi incusi (тб. III). Изображение оборотной
стороны в них в точности повторяет изображе-
ние лицевой стороны, но представляет его
негатив, будучи не рельефным, а углубленным.
Из многочисленных попыток объяснить эту
своеобразную технику наибольшего внимания,
на мои взгляд, заслуживает соображение, что
при подобном взаимоотношении типов обеих
сторон монеты оба потребные для ее чеканки
штемпеля могли быть изготовлены путем от-
тискивания с одной модели — матрицы.
В известном смысле такая техника является
12. Статер ли-
дийского царя
Алиатта.
логическим осуществлением задачи, которая
па первых порах монетного дела предназна-
чалась шипам на нижней поверхности прижи-
мающего монету сверху стержня, именно за-
дачи плотно втиснуть металл во все мелкие
полости штемпеля лицевой стороны. Упомяну
лишь мимоходом остроумную догадку Д. Ф. Гил-
ла, что выбор техники стоит в связи с господ-
ствовавшим в этой области пифагоровым уче-
нием и его теорией противоположностей.
Форма штемпеля лицевой стороны — нижнего
штемпеля — также сложилась нс сразу. Перво-
начально, как сказано, изображение вырезы-
валось в самой наковальне, причем оно иногда
не целиком умещалось на поверхности монет-
ного слиточка. Любопытный пример этого рода
представляют лидийские Элек-
тр овые монеты конца VII —
начала VI в. царя Алиатта,
617—560 г. до н. э. На их лице-
вых сторонах мы большей ча-
стью видим только одну голову
льва (тб. I, 5, рис. 12). Между
тем некоторые экземпляры по-
казывают, что изображение, вы-
резанное на наковальне, пред-
ставляло две геральдически
противопоставленные друг дру-
гу львиные головы с надписью
между ними. И в античную
эпоху, невидимому, бывали слу-
чаи вырезки нескольких тождественных мо-
нетных типов на поверхности одной наковальни,
может быть с целью облегчить монетчику по-
мещение монетного кружка при чеканке на
снабженный типом участок наковальни. По
крайней мере только при таком предположе-
нии находят объяснение такие примеры, как
гемидрахма города Византия V в. в собрании
Эрмитажа (тб. IX, 30), на которой вместо обыч-
ного типа лицевой стороны—идущей коровы—
вышли задние ноги одной коровы и вслед за ни-
ми на некотором расстоянии передняя половина
другой коровы. Очевидно, монетный слиточек
попал неудачно в промежуток между двумя тож-
дественными типами на наковальне. Редкость
подобных случаев объясняется тем, что они воз-
можны лишь при низком рельефе изображений
лицевой стороны. В чеканке того типа, какую мы
встречаем в Аттике, Бэотии, на Эгине и других
островах Эгейского моря, при резкой углублен-
ности нижнего штемпеля, монетный слиток
уже в силу своей тяжести должен был скаты-
ваться к центру углубления. Применялись ли
и в этой группе чеканки такие наковальни, вме-
щающие одновременно несколько штемпелей, —
нет указаний. Во всяком случае, как показы-
вает описанная Гиллом пара штемпелей (один
лицевой, другой оборотной стороны) для афин-
ских тетрадрахм IV в. до п. э., уже в эту пору
нижний штемпель представляет металлический
круг, вставляемый в соответствующее углубле-
ние в наковальне, а верхний штемпель —
32
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
пирамиду, конус или цилиндр с выгравирован-
ным типом на нижней поверхности основания.
Такой же в основном характер пара монетных
штемпелей носит не только в течение всей ан-
но, по существу, и в средние
тичной эпохи,
13. Штемпель
для ауреусов
Фаустины Млад-
шей.
века, вплоть до введения в но-
вое время машинной чеканки.
Изображенные на рис. 13, 14
штемпеля римских император-
ских монет представляют неко-
торые усовершенствования: у
хранящегося в Лионском музее
штемпеля для ауреусов импе-
ратрицы Фаустины Младшей
верхний штемпель имеет вид
полой крышечки, накрывающей
собой нижний штемпель; такое
устройство предохраняет моне-
ты от выскальзывания при че-
канке. В штемпеле для монеты
Константа I штемпеля обеих
сторон связаны между собой
наподобие щипцов, что обеспе-
чивает всегда определенное
взаимоотношение осей изобра-
жений лицевой и оборотной
сторон. Правда, этот штемпель,
носящий буквы антиохийско-
го монетного двора, найден во
Франции, и в силу этого подо-
его принадлежности фалыпиво-
более чем основательны. Тем не
зрения в
монетчику
менее связанный с ним вопрос о сво-
14. Штемпель монеты Константа I с буква-
ми антиохийского монетного двора, найден-
ный во Франции.
бодных или координированных штемпелях за-
служивает внимания. Поворачивая вокруг
вертикальной оси современную монету, мы об-
наруживаем, что ось типа оборотной стороны
всегда совпадает с осью лицевой стороны,
причем верх изображения либо, как на наших
советских монетах, оказывается в одной и той
же точке на обеих сторонах, либо, как на фран-
цузских монетах, изображение оборотной сто-
роны оказывается опрокинутым по отношению
к изображению лицевой стороны. Схематически
первый случай взаимоотношения типов изобра-
жается | f или сокращенно f (учитывая,
что положение для | типа лицевой стороны
является постоянным), второй | | или
Такая строгость во взаимоотношении типов
естественна при современной машинной технике.
Если мы будем таким же образом поворачивать
вокруг вертикальной оси греческие монеты
V—IV вв., то убедимся, что взаимоотношение
типов их сторон будет выражаться стрелками
самого разнообразного наклона по отношению
к вертикали, как в ту, так и в другую сторону.
Такая неустойчивость взаимоотношения обоих
типов является естественным результатом не-
связанности между собой обоих штемпелей.
Однако, начиная с эллинистической эпохи,
в определенных группах монет встречаются
нередко случаи более или менее строгого
выдерживания одного и того же взаимоотно-
шения типов обеих сторон. Каким путем до-
стигалось такое определенное соответствие друг
другу типов обеих сторон монеты, за недостат-
ком материала мы не можем сказать. Приме-
нение штемпелей, связанных наподобие щипцов,
уже в эллинистическую эпоху, когда монета
имеет еще резко выраженную выпуклость на
одной стороне и вогнутость — на другой, мало-
вероятно. Может быть, что такого соответствия
удавалось добиваться путем помещения на
рукоятке верхнего штемпеля какой-либо метки,
дававшей возможность рабочему помещать
штемпель так, чтобы оси типов обеих сторон
совпадали. Этим целям, по всей вероятности,
служит шпенек на боковой поверхности штем-
пеля для октодрахм Береники II (рис. И,
тб. XIII,).1 Во всяком случае, это взаимо-
отношение типов ныне всегда регистрируется
в описаниях монет указанным выше способом
при помощи стрелок, так как иногда из того
или иного взаимоотношения можно делать
выводы для локализации монет.
Дискутировавшийся ранее вопрос о том,
в каком положении чеканилась монета, т. е.
находился ли в этот момент внизу тип лицевой
стороны или оборотной, ныне окончательно
решен в пользу первой возможности. Более
крупный и более выпуклый тип лицевой сто-
роны — обычно голова божества, героя, пра-
вителя, а в архаическую эпоху единственный
монетный тип — всегда выгравировывался на
нижнем штемпеле, на наковальне. Выгоды имен-
но такого распределения типов в том, что вти-
скивание кружка в значительно углубленный
нижний штемпель уменьшало шансы его вы-
скальзывания при чеканке. Именно в этих
целях в эллинистическую эпоху поверхность
нижнего штемпеля делают слегка вогнутой,
а верхнего, напротив, выпуклой. Изготовлен-
ные с помощью такой пары штемпелей монеты
получают выпукло-вогнутую форму часового
стекла (тб. XVIII, 1), а в среде кельтских и
1 На рисунке, заимствованном из «Traite» Бабелона,
штемпель трактуется как нижний штемпель, но так
как он носит на себе изображение оборотной стороны
монеты, не может быть никакого сомнения в том, что
он представляет собой подвижный верхний штемпель.
ВОЗНИКНОВЕНИЕ МОНЕТЫ, ТЕХНИКА ИЗГОТОВЛЕНИЯ АНТИЧНОЙ МОНЕТЫ
33
германских монет-подражаний, где эти вза-
имоотношения утрируются, можно прямо
встретить чашечкообразные монеты (ср. богем-
ские Regenbogenschiisselchen, тб. XII, 13).
И в римских монетах, где уже во время рес-
публики обе стороны монеты становятся почти
одинаково плоскими, все же тип лицевой
стороны всегда помещается на нижнем штем-
пеле. Это неопровержимо доказывается тем,
что среди так называемых случайных nummi
incusi, повторяющих на одной стороне во
вдавленном виде тип другой стороны, преобла-
дают такие, в которых таким образом сдвоен
тип лицевой стороны. Обратные случаи, когда
то же происходит с типом оборотной стороны,
почти неизвестны. Поскольку эти случайные
nummi incusi получаются в результате застре-
вания в одном из штемпелей готовой монеты,
которая и оттискивает на новом монетном круж-
ке свое изображение во вдавленном виде,
естественно можно предположить, что рабочий
мог не заметить застрявшую в верхнем штемпеле
монету, между тем как застревание монеты на
наковальне должно бы было быть немедленно
им обнаружено.
Материалы дошедших до нас штемпелей —
железо и бронза. Однако делать отсюда обоб-
щающий вывод незакономерно потому, что,
как выше указано, эти дошедшие штемпеля,
невидимому, нередко принадлежат фальшиво-
монетчикам. Наблюдения над строением по-
верхности изломов в монетах, чеканенных
обломанными штемпелями, позволяют допу-
скать и применение более твердых материалов —
закаленного железа и стали. Работоспособ-
ность античного штемпеля была значительно
большей, чем думали раньше, и измерялась
не десятками, а многими сотнями изготовлен-
ных им экземпляров монет. Туапсинский клад
1908 г. заключал в себе первоначально, по дан-
ным дела Археологической комиссии, 96 экзем-
пляров статеров, которые все были выбиты
одной парой штемпелей. Верхний штемпель,
непосредственно принимавший на себя удары
молотка, страдал от них больше, чем нижний,
защищенный упругой средой монетного кружка.
Кроме того, будучи сдерживаем стенками углуб-
ления наковальни, в которое он был вставлен,
нижний штемпель мог продолжать работу не-
которое время и после того, как он треснул
и раскололся. Об этом свидетельствуют экземп-
ляры монет, имеющие на лицевой стороне след
трещины, пересекающей все поле монеты.
В силу этого верхний штемпель срабатывался
несравненно быстрее нижнего, и монеты, битые
одним штемпелем лицевой стороны, встречают-
ся гораздо чаще, чем имеющие тождественные
штемпеля оборотной стороны. При сравнении
и подсчете штемпелей обеих сторон в пределах
какой-либо однородной и одновременной группы
монет обычно число штемпелей оборотной сто-
роны вдвое или втрое превышает число штем-
пелей лицевой стороны. Таким образом, как это
Ь Археология СССР, №16
иллюстрирует рис. 18 (см. ниже), на монетном
дворе обычно за период работы одного штем-
пеля лицевой стороны сменяются два-три и
более штемпелей оборотной стороны. В то же
время некоторые штемпеля оборотной стороны,
попадая на моменты смены одного штемпеля
лицевой стороны другим, захватывают время
работы их обоих. Восстановить эту последова-
тельную смену мы можем, наблюдая признаки
постепенного срабатывания штемпелей: появ-
ление и развитие царапинок, трещинок, выбоин,
стирание отдельных деталей и т. д. Такое вос-
становление цепи штемпелей оказывает суще-
ственнейшую помощь в хронологической груп-
пировке монет.
Вырезались монетные изображения на штем-
пелях, повидимому, простой гравировкой от
руки резцом по мягкому материалу штемпеля—
по бронзе или железу до его закалки. Возможно
также, что некоторые отдельные детали монет-
ного типа, например, буквы, так же, как это
делается теперь, отжимались на бронзовых
или железных штемпелях при помощи особых
рельефных пунсонов.
После нанесения изображения путем чекан-
ки монета была готова к пуску в обращение,
если кружок для нее изготовлялся и шел в че-
канку в индивидуальном порядке. Однако
кружки для медных монет, как уже говорилось,
изготовлялись помногу штук зараз в комби-
нированных формах. В этом случае они могли
поступать в чеканку целыми лентами кружков,
связанных между собой литниками. При таком
приеме, разумеется, процесс изготовления мо-
неты значительно ускорялся. О применении
его свидетельствуют монеты, сохранившие на
пространстве своего монетного поля части двух
рядом стоящих и соприкасающихся друг с дру-
гом оттисков одного и того же штемпеля. Такие
примеры можно часто наблюдать среди иудей-
ских царских монет поздней эллинистической
эпохи. Мне удалось отметить такой же случай
в ольвийской чеканке III в. до н. э. В подобных
случаях разрубка этих полос и отделение
монетных кружков друг от друга производились
уже после чеканки.
Об удалении остатков литников мало забо-
тились. Систематически, как мы видели, обта-
чивался край монетного кружка лишь в боль-
ших птолемеевских бронзах. В большинстве
же случаев остатки литников сохраняются на
монете с одной или с обеих сторон. Не удаляют-
ся также наплывы, выступы, трещины, которые
получаются на краю монетного кружка во время
самой чеканки. На монетах из драгоценных
металлов этого не могли делать, потому что вес
монетного кружка, как указывалось, выверялся
еще до его выплавки; для медных же монет,
повидимому, на это не считали нужным тратить
время. Тем не менее нельзя сказать, чтобы
вопрос организации края монеты совершенно
не интересовал античную монетную технику.
Думаю, что именно поисками гурта, т. е.
34
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
стремлением дать формальное завершение монете
и по окружности, предохранить ее и с этой
стороны от возможности злонамеренного со-
скабливания объясняется нахождение античных
монет с зубчатым краем, так называемых nummi
serrati. Такие зубчатые монеты известны в се-
ребре и золоте в карфагенской чеканке конца
III в. до н. э.,в меди—среди царских македон-
ских и селевкидских монет II в. до н. э. (тб. XIV,
10). Но особенно многочисленны римские рес-
публиканские denarii serrati II—I вв. до н. э.
(тб. XX, 1,2). Правда, не всегда монетный Кру-
жок получает эти зубцы уже во время отливки
в форме. На римских денариях они нередко
нанесены подпилком уже после отливки
кружка.
Необходимо сказать несколько слов о над-
чеканка х (или контрмарках, как их иногда
называют в нашей литературе, пользуясь фран-
цузским термином). Надчеканками называются
небольшие клейма: круглые, овальные, прямо-
угольные и иные, помещающиеся где-либо
в пределах монетного поля. Наносятся они
при помощи таких же, но меньшего размера
штемпелей — пунсонов, какими чеканятся мо-
неты, путем наложения их на монету и удара
по ним молотком. Наложение надчеканки на
одной стороне монеты производит на противо-
положной стороне ее сглаживание и сплющи-
вание соответствующего участка монетного поля
(тб. XXXIII, 15; XXXVI, 2 и др.). Более редкие
двусторонние надчеканки располагаются на
обеих сторонах монеты точно друг против дру-
га (тб. XXXVI, 8; XLI, 3); в силу этого неиз-
бежно приходится предположить, что они про-
изводились штемпелями, связанными вместе
наподобие пломбирных щипцов или вышеопи-
санных штемпелей монеты Константа I. Над-
чеканки особенно часто встречаются в конце
эллинистической эпохи. Об их сюжетах и на-
значении мы скажем ниже.
Вышеописанными способами изготовления,
устройством и характером применявшихся ин-
струментов обусловливается общий внешний
вид монеты, основные признаки того, что мы
называем ее фактурой. С этой точки зре-
ния можно говорить об аккуратной, изящной
фактуре в одних случаях и о грубой, небрежной
фактуре в других; можно характеризовать:
пухлую, одутловатую обязательно односторон-
нюю фактуру ранних архаических монет
(тб. I), выпукло-вогнутую с заостренным краем
фактуру эллинистических монет, начиная со
II в. (тб. XVII, XVIII), плоскую, правильную,
с ровным краем фактуру римских монет
(тб. XXI, XXII) и т. д. Я намеренно остановился
здесь на фактуре, тесно связанной с основными
техническими приемами изготовления монеты и
из них вытекающей, но не зависящей от харак-
тера и стиля монетного изображения, так как
в нашей нумизматической литературе нередко
понятия фактуры и стиля путаются и употреб-
ляются одно вместо другого. Строго разгра-
ничивать эти два понятия совершенно необхо-
димо. О стиле, представляющем то или иное
оформление в изобразительном искусстве за-
данной темы, нам придется еще сказать несколь-
ко слов ниже, в главе о монетных типах. Сейчас
я замечу только, что, не отрицая важности
стилистического анализа для хронологической
группировки, считаю совершенно необходимым
усвоение в тех же целях основных, характерных
для определенных периодов, признаков монет-
ной фактуры.
В заключение этого очерка техники изго-
товления античной монеты целесообразно было
бы коснуться вопроса об организации монетных
дворов и монетного дела вообще в древнем мире.
К сожалению, в этой области можно сказать
очень мало определенного, особенно о Греции.
В письменных источниках и в надписях прямых
указаний на то, каким магистратам в грече-
ских городах поручалась организация монет-
ного дела и наблюдение за ним, нет. А без этого
мы не можем с какой-либо уверенностью делать
выводы из многочисленных, встречающихся
с V в. до н. э. на греческих монетах личных
имен, хотя нередко есть серьезные основания
подозревать в них имена контролировавших
монетное дело магистратов. Тем более, что
вплоть до императорской эпохи эти личные
имена на городских монетах не сопровождаются
названиями должностей, которые занимали их
носители. Впрочем и в императорскую эпоху
помещение на монете имен архонта, военачаль-
ника (стратт]у6с), казначея (тара<;), верхов-
ного жреца (ap/ispeut;) и др. еще далеко не
служит гарантией того, что именно этому ма-
гистрату был подведомствен выпуск монеты.
Возможно, это в особенности относится к архон-
там и жрецам, что имена их помещались в це-
лях датировки выпуска. В тех же случаях,
когда эти имена, с названием должности или
без пего, сопровождаются причастными фор-
мами, вроде eKipeX^evTOt; или aiTTjaapievou,
указывающими на непосредственное участие
данного лица в организации монетного выпуска,
самое это прибавление говорит скорее об эпи-
зодическом, чем о регулярном выступлении его
в роли заведующего этим делом. Не говорю
уже о том, что а priori при чрезвычайно разно-
образном характере государственного строя
различных греческих городов и устройство
монетного дела в них должно было представлять
очень пеструю картину, а этим затрудняются
какие-либо заключения по аналогии. Доста-
точно сказать, что для афинских тетрадрахм
так называемого нового стиля, чеканившихся
с 229 по 25 г. до н. э., которые обилием поме-
щенных на них имен, символов и знаков (см.
ниже) свидетельствуют об очень сложной и
продуманной системе контроля, несмотря на
то, что эти монеты давно уже служат предметом
пристального изучения, мы до настоящего вре-
мени не имеем согласного решения связанных
с ними вопросов. Мы так и не знаем, каково
ВОЗНИКНОВЕНИЕ МОНЕТЫ, ТЕХНИКА ИЗГОТОВЛЕНИЯ АНТИЧНОЙ МОНЕТЫ
35
было официальное положение носителей этих
имен и что означают помещенные внизу буквы,—
наименование ли мастерских или рудников.
В более узком вопросе о самом устройстве
монетного двора мы еще в большей мере при-
нуждены оставаться в кругу догадок. Толь-
ко что упомянутые нами афинские тетра-
драхмы нового стиля, датируемые по ме-
сяцам и предполагающие изготовление их на
обширном монетном дворе с рядом мастерских,
представляют совершенно исключительно обиль-
ную группу среди греческих монет. В большин-
стве же случаев, как в эллинистический период,
так в особенности в классическую эпоху,
греческие городские выпуски гораздо ограни-
ченнее по своим размерам и вполне допускают
мысль об изготовлении монет в скромных ма-
стерских кустарного типа. Думаю, что Гард-
нер поступает правильно, начиная свой экскурс
о греческой монетной технике с заимствованного
у одного путешественника XIX в. описания
монетного двора индийского раджи. Описан-
ная мастерская, помещающаяся в небольшом
сарайчике, имеющая два-три горна, такое же
количество наковален и соответствующее число
рабочих, весьма, невидимому, близка к нор-
мальному облику древнегреческого городского
монетного двора. Именно ограниченному раз-
меру этих мастерских мы обязаны тем, что
монеты от одного штемпеля попадаются не так
редко. Возражение, что во всяком случае пер-
сидское царство при его огромной территории
должно было требовать более сложной органи-
зации монетного дела, едва ли может иметь
место потому, что дарики и сиклы чеканились
преимущественно для обращения в эллинизи-
рованных прибрежных городах и поселениях
М. Азии, обширные же внутренние области
персидского царства были еще мало затронуты
развитием денежного хозяйства. Кроме того,
персидские цари монополизировали право
чеканки лишь в области золотой монеты, се-
ребряная же монета для оплаты наемников
в армии и флоте в IV в. обильно выпускалась
сатрапами персидского царя и подвластными
ему династами Финикии, Киликии, Ликии
и других областей М. Азии, не говоря уже о том,
что чеканка ее и ранее не прекращалась в при-
надлежавших к Персидскому царству греческих
городах. Характерно, что Александр Македон-
ский, распространивший свои статеры и тетра-
драхмы по всей обширной империи и во многих
ее частях впервые введший монетное обращение,
не пытался централизовать монетное дело.
Его, не в пример всем предшествующим, обиль-
ный выпуск однотипных монет мог быть осу-
ществлен лишь при помощи целой сети много-
численных монетных дворов, рассеянных по
всему пространству его владений, начиная от
Пеллы на западе, до Вавилона — на востоке
и Александрии — на юге. Ему в этом отноше-
нии следовали и диадохи, также чеканившие
свои монеты на многих монетных дворах.
Б*
В императорскую эпоху городская греческая
чеканка, ограниченная задачей выпуска одной
только медной монеты для удовлетворения по-
требностей местного рынка, еще в меньшей
степени нуждалась в расширении производства.
Мало того, пристальное изучение в моногра-
фическом порядке городских серий импера-
торского времени и попытки датировки их в пре-
делах правлений ставят прямо вопрос о том,
все ли города обладали постоянно действующи-
ми монетными дворами, не осуществлялся ли
в некоторых из них выпуск монет эпизодически,
путем приглашения на время монетных масте-
ров или заказа монеты в другом городе. Отве-
тить на этот вопрос можно будет лишь после
того, как монографическое исследование охва-
тит нумизматику большего числа античных
городов, чем в настоящее время.
Несколько больше мы знаем об организации
монетного дела в древнем Риме. Нам известен
орган, в руках которого уже в республиканское
время, вероятно с момента начала выделки мо-
неты в Риме, находился контроль за ее выпуском.
Это — уже упоминавшаяся коллегия из
трех магистратов — tres viri aeri, argento, auro
flando feriundo, в просторечии кратко имено-
вавшиеся tres viri monetales. В 44 г. до н. э.
Цезарь расширил число членов этой коллегии
до четырех человек, но Август вновь вернул ее
к прежнему составу. На монетах упоминание
самого звания триумвира встречается редко
и только в I в. до н. э. (тб. XX, 10), но по над-
писям существование этой коллегии можно
проследить до начала III в. н. э. Должности
эти принадлежали к числу младших магистра-
тур, с которых представители господствующих
классов в Риме начинали свою общественно-
политическую карьеру. Этим магистратам, вне
сомнения, принадлежат в огромном большин-
стве встречаемые на республиканских монетах
личные имена й в тех преобладающих слу-
чаях, когда они не сопровождаются титулом
триумвира.
Однако, наряду с этим регулярным выпуском
монеты при посредстве специально для этого
дела предназначенной коллегии, сенат иногда,
повидимому в чрезвычайных обстоятельствах,
поручал выпуск монеты и другим магистра-
там, выполнявшим хозяйственные функции,—
эдилам или квесторам. Об этом мы узнаем из
немногих, правда, республиканских денариев
(тб. XX, 9), на которых личные имена сопро-
вождаются названием одной из указанных дол-
жностей, иногда с прибавлением букв EX S С
(ex senatus consulto). Наконец, совершенно
помимо сената, за пределами Рима, в военной
походной обстановке, чеканку монеты на пра-
вах принадлежащего ему imperium'а мог осу-
ществлять через подчиненных ему чиновников
главнокомандующий войском, консул, претор
или диктатор. Эти военные чеканки (тб. XX,
26 сл.) получают широкое развитие в пору
междоусобных войн в I в. до н. э., и из них
36
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
развивается императорская римская чеканка.
G возникновением принципата параллелизм
военной, по существу, императорской чеканки
и чеканки сенатской вводится в систему. Вскоре
после установления своего единовластия Ав-
густ делает попытку сосредоточить в своих
руках, отстранив сенат, выпуск золотой и
серебряной монеты. За сенатом он сохраняет
право чеканки медной монеты для обращения
в Италии и Сицилии. Выпуск этих медных
монет по распоряжению сената удостоверяется
присутствием на них букв S С (senatus con-
sult о). Однако, дабы не подчеркивать слишком
ярко фактическое умаление прав сената, Ав-
густ воздерживается от чеканки золота и сере-
бра в самом Риме и осуществляет эту при-
своенную себе привилегию, основываясь на при-
сущем ему imperium'е при посредстве ряда
провинциальных монетных дворов, из коих
самый крупный находился в Лионе. Медная
монета для нужд местных городских рынков
во всех углах огромной империи доставлялась,
кроме того, путем чеканки сохранивших остат-
ки своей автономии греческих городов, а также
рассеянных по всему пространству империи
римских колоний. Преемники Августа, начи-
ная с Калигулы, уже не задумываются над
вопросом о переносе императорской золотой
и серебряной чеканки в Рим. Одновременно
с тем последовательно закрываются импера-
торские монетные дворы в западных провин-
циях, и со второй половины I в. н. э. в течение
почти двух веков весь выпуск полноценной
серебряной и золотой монеты централизуется
в столице империи. Выпускаемые в Алексан-
дрии, Антиохии, а временами и в других круп-
ных провинциальных центрах серебряные мо-
неты в греческих номиналах — тетрадрахмы
и иные (табл. XXI, 11, 12),— уже со времени
Августа значительно уступающие в качестве
металла денарию и в силу этого обращавшиеся
по более низкой цене, не могут в полной мере
считаться полноценной монетой и с этой точки
зрения исключения не составляют. Новая волна
децентрализации отмечается во второй поло-
вине III в. н. э. Обусловлена она рядом причин
и прежде всего денежным кризисом, вызвавшим
происходившее резкими скачками понижение
стоимости сначала денария, а позже антониниа-
на. Это неуклонное обесценение серебряной мо-
неты, служившей главным средством денежного
обращения во всей империи, имело своим по-
следствием рост потребностей в выпуске мо-
неты,—задача,с которой один римский монетный
двор никак не мог справиться. Со времени Дио-
клетиана наряду с римским монетным двором
работает до полутора десятка его филиалов
в крупнейших центрах провинций, причем все
эти мастерские выпускают монеты одного и того
же общеимперского образца, отличающиеся
только буквами соответствующего монетного
двора ;на оборотной стороне, под обрезом мо-
нетного поля (ALE, AL = Alexandria, TES =
Thessalonice и т. д., см. тб. XXIV, 7, 8). Надо
заметить, что начиная со второй половины
III в. прекращаются как специальные про-
винциальные выпуски низкопробного серебра
(Александрия, Антиохия), так и автономные
городские выпуски медной монеты и, следот
вательно, задача снабжения всех областей
империи монетой как для внешней, так
и для внутренней торговли во всем объеме
возлагается на римский монетный двор с его
филиалами. Таким образом, прежняя пестрая
картина совмещения в денежном обращении
империи общегосударственных ауреусов и де-
нариев с локальными выпусками провинций
и вассальных царств и с узко местными мед-
ными монетами римских колоний и автоном-
ных греческих городов сменяется обращением
монеты одного для всех областей империи об-
разца. Тот же характер, при известном коле-
бании в количестве монетных дворов, органи-
зация римского монетного дела сохраняет и в
IV в.; и его наследует от Рима Византия.
Некоторое, правда очень неполное, пред-
ставление о внутренней организации монет-
ного двора может дать анализ номенклатуры
должностей, сохраненный преимущественно
эпиграфическими источниками. Наиболее важ-
ны и любопытны в этой группе памятников не-
сколько надписей траяновского времени, най-
денные недалеко от Колизея, между Целием
и Эсквилином, на участке, где в императорскую
эпоху помещался монетный двор. Надписи пред-
ставляют посвящения нескольких групп ра-
ботников монетного дела различным боже-
ствам. В двух случаях эти коллегии принося-
щих посвящение монетчиков возглавляются чи-
новником, который именуется optio et exactor
auri, argenti, aeris — сподручный (начальника
монетного двора — praefectus monetae) и от-
ветственный исполнитель в области всех трех
металлов. С ним вместе участвуют в приноше-
нии: в первой надписи еще один optio и 25
officinatores (мастеров), во второй надписи —
17 signatores (граверы, штемпелей), 29 suppos-
tores (подкладыватели монетных кружков) и
17 malleatores (молотобойцы). В других источ-
никах упоминаются из состава персонала мо-
нетного двора: flat ores или flaturarii (литей-
щики), aequatores (юстировщики), dispensa-
tores (кассиры), nummularii (пробировщики).
Следует отметить, что Наличность среди выше-
указанных посвящений, происходящих с ме-
ста, где находился монетный двор, одного,
принесенного коллегией conductores flaturae
monetariae Caesaris (откупщики император-
ского монетного литья), свидетельствует о сдаче
целых частей процесса изготовления монеты на
откуп. Общее руководство монетными дворами
поручалось высшим финансовым чиновникам,
rational!s (a rationibus) или прокуратору импе-
раторского фиска.
Вышеупомянутые надписи со склона Целия
чрезвычайно интересны и еще в одном отно-
ВОЗНИКНОВЕНИЕ МОНЕТЫ, ТЕХНИКА ИЗГОТОВЛЕНИЯ АНТИЧНОЙ МОНЕТЫ
37
шении; они позволяют заглянуть в социальный
состав работников монетного двора. Сам Фе-
ликс — optio et exactor — императорский
вольноотпущенник; среди его подчиненных
приходится в одном случае на 16 вольноотпу-
щенников 9 рабов, в другом (низший состав
работников) — на 30 вольноотпущенников
столько же рабов. Замечательно, что во второй
надписи молотобойцы сплошь рабы. В согласии
с такой преобладающей ролью рабского контин-
гента в составе работников монетного двора
стоит и часто встречающееся наименование его
персонала термином familia monetalis. Чтобы
судить о численном составе работников антич-
ного монетного двора, у нас слишком мало
данных. О том, что в Греции даже в самых
крупных центрах монетные мастерские не до-
стигали большого размера, говорилось выше.
Для позднего императорского Рима мы имеем
некоторый намек в сообщениях о восстании
монетчиков при Аврелиане, подавление кото-
рого стоило императору 7000 солдат. Большин-
ство западноевропейских исследователей не
доверяет этим свидетельствам, видя в них силь-
ное преувеличение. Думаю, что вопрос заслу-
живал бы специального углубленного иссле-
дования. Не надо забывать, что вторая поло-
вина III в. есть период глубокого денежного
кризиса в Риме, время, когда покупательная
сила антониниана, сделавшегося лишь посереб-
ренной монетой, катастрофически падала, и
правительство было вынуждено все более и
более увеличивать выпуски этой быстро обес-
ценивающейся монеты. Разрешение вопроса
потребует кропотливого исследования вариан-
тов и штемпелей монет Аврелиана и его пред-
шественников. Это исследование даст возмож-
ность выяснить, в какой степени в ответ на
рост потребности в ходячей монете возрастала
численность выпускаемых серий, работали ли
уже в 9jo время другие монетные дворы на-
ряду с Римом и каким темпом. Поскольку для
рабовладельческой системы был открыт лишь
один путь к расширению производства, через
увеличение количества рабочих рук, не исклю-
чена возможность, что в результате вышеука-
занного исследования выяснится необходимость
допустить, что колоссальный рост потребности
в монете неизбежно, при условии сохранения
централизации монетного дела, должен был
вызвать столь же невероятный рост количе-
ства рабочих римского монетного двора.
И, может быть, в таком случае именно восстание
при Аврелиане, показавшее всю опасность
такого сосредоточения рабов в Риме, послу-
жило главным основанием к децентрализа-
ции монетного дела, осуществленной к кон-
цу III в.
Глава III
ВЕС МОНЕТЫ, МОНЕТНЫЕ СИСТЕМЫ, НОМИНАЛЫ МОНЕТ
И ИХ МЕСТО В ДЕНЕЖНОМ ОБРАЩЕНИИ
Поскольку монета представляет собой, как
сказано, кусок металла определенного веса,
тесная связь ее с торговым весом не может
подлежать сомнению. Эта связь, с очевидностью
обнаруживаемая и в ряде современных денеж-
ных наименований, как, например, английский
фунт стерлингов, немецкая марка, русский
гривенник (от гривны), отчетливо выявляется
и в названиях античных монетных единиц.
Следует, однако, предостеречь от попыток обоб-
щить кажущийся естественным вывод об обя-
зательном тождестве торгового и монетного
веса в каком-либо определенном месте. Такая
предпосылка обоснована в условиях естествен-
ного развития средств обмена от товаро-
денег, через обращение металлических слитков,
к монете. На деле, как мы знаем, последова-
тельный ход этого развития нередко нару-
шается перенесением монеты в готовом виде от
более развитых в хозяйственном отношении
общественных организмов к отстающим. Са-
мый факт одновременной чеканки в одном и
том же государстве монеты по различным си-
стемам, в зависимости от того рынка, для ко-
торого она предназначается, призывает к осто-
рожности в этом вопросе, так как в иных
случаях именно желание сочетать интересы
различных рынков вызывает видоизменение
монетной системы или создание новых промежу-
точных монетных единиц, легко входящих в
разные системы. Во всяком случае, число раз-
личных монетных систем превосходит число
систем торгового веса.
Специальные метрологические исследования о
возникновении и развитии отдельных античных
весовых и происходящих от них монетных систем
не входят в задачу настоящего беглого очерка.
Нам достаточно указать, что связь древнегре-
ческого веса с весовыми системами, бывшими
в употреблении в Передней Азии, не подлежит
сомнению. О ней свидетельствуют как заим-
ствования названий некоторых весовых еди-
ниц, так и сохранение следов характерного
для стран Передней Азии шестеричного счета.
Как в этих странах, так и в древней Греции
система веса складывается из взаимоотношений
трех основных единиц, в самых грубых чертах
имеющих аналогию в старых русских: пуде,
фунте и золотнике. Наименования этих грече-
ских весов единиц: самой крупной — талант,
средней — мина, малой — статер, или драхма.
Но в то время как в вавилонской системе
взаимоотношение между крупной единицей и
представляющей следующую ступень низшей
неизменно выражается цифрой 60, в греческом
весе эта шестидесятиричная система счисления
сочетается с десятичной. Именно: один талант
равняется, как и в Вавилоне, 60 минам, но
мина распадается не на 60, а на 50 статеров, или
100 драхм. Драхма имеет своим подразделе-
нием еще четвертую единицу, обол, которых
в драхме содержится шесть. Из перечисленных
единиц название^ только одной мины (грече-
ское — p,va, вавилонское—mana) заимствовано
вместе с весовой системой с Востока, остальные
представляют чисто греческие слова: талант —
греч. TaXavrov — чашка весов, вес; статер —
греч. птат/р — коромысло весов, установленный
вес; драхма — греч. йрах^т? — горсть; обол —
греч. 6роХо<; = бреХбс;—четырехгранный стержень,
вертел. Оба последние наименования сохраняют
память о том времени, когда средством денежного
обмена служили железные четырехгранные
прутья (офеХоь), коих шесть штук, захваченных в
горсть, составляли драхму. Реальное существо-
вание этого периода было недавно подтвержде-
но находкой в аргосском герэоне связки таких
прутьев, по преданию посвященных в этот
храм царем Фидоном в момент введения им в
обращение серебряной монеты (рис. 15). Сле-
дует заметить, что хотя все перечисленные
наименования весовых единиц с установлением
денежного обращения сделались единицами по-
следнего, однако высшие единицы — талант и
мина — сохранились в нем лишь в качестве
счетных единиц, применяемых в исчислении
больших денежных сумм: штрафов, союзных
взносов, контрибуций и т. д. На практике сред-
ствами денежного обращения служили только
статер, драхма, обол и монеты, кратные им,
ВЕС МОНЕТЫ, МОНЕТНЫЕ СИСТЕМЫ, НОМИНАЛЫ МОНЕТ И ИХ МЕСТО В ДЕНЕЖНОМ ОБРАЩЕНИИ 39
не свыше десяти драхм. Из вышеизложенного
вытекает, что статер ровно вдвое превосходил
по весу драхму. Такое одновременное суще-
ствование двух единиц, часто с одним и тем
же наимеповаписм, из которых одна вдвое
превышает другую, представляет нередкое яв-
ление. В вавилонском весе мы встречаем две
мины — тяжелую, большую, в 1008 гр и лег-
кую, меньшую, в 504 гр. Объяснение этого фак-
та лежит, может быть, в симметрическом строе-
нии как человеческого тела, так и весов, по-
скольку можно с одинаковым успехом принять
за основную единицу веса содержимое одной
руки, одной чашки весов, или содержимое
обеих. Следует, впрочем, заметить, что статер
и драхма лишь очень редко совмещаются в од-
ной монетной системе. Как увидим в дальней-
шем, в монетных системах, исходящих из зо-
лота или электра, принимают в качестве еди-
ницы лишь статер; в системах, основывающихся
па серебре, напротив, предпочитают драхму.
Интересен вопрос о средствах, которые зна-
комят с античными весовыми и монетными
системами, иначе говоря — вопрос об источ-
никах специальной дисциплины — античной
метрологии, ставящей своей задачей изучение
античных мер, в том числе мер веса и монет.
Источники эти разбиваются па две основные
группы: письменные и монументальные. К пись-
менным источникам принадлежат сведения
о наименовании весовых или денежных еди-
ниц, о взаимоотношениях между различными
единицами одной и той же или различных си-
стем, одновременные расценки или исчисления
имуществ в мерах различных систем и т. д.
Такие данные могут встретиться как в специаль-
ных трактатах античных авторов, посвященных
метрологическим вопросам, так и в сочине-
ниях историков, ораторов и других древних
писателей. Чрезвычайную ценность имеют
подобные пассажи, попадающиеся в надписях
и в особенности на черепках и в папирусах,
нередко сохраняющих образцы официальной
и частной хозяйственной или торговой пере-
писки. В разряд монументальных источников
входят, в первую очередь, весовые гири. Те
из них, весовой характер которых удостоверен
имеющейся на них надписью, по понятным при-
чинам могут служить вполне надежными источ-
никами, и ценность их увеличивается тем, что
они соединяют в себе признаки монументаль-
ного и письменного источника. Все же следует
указать, что в результате процессов окисления
и разрушения, которым подвергаются эти гири
за тысячелетия пребывания в земле, вес их
может столь резко измениться, что опираться
на него в наше время возможно лишь с очень
серьезными оговорками. В особенности это
необходимо заметить в отношении гирь, ли-
шенных надписей. Их привлечение к метроло-
гическому исследованию и использование в ка-
честве отправного материала возможно только
в том случае, если это удается сделать без вся-
ких, хотя бы самых незначительных, натяжек.
К разряду монументальных источников ан-
тичной метрологии относятся и сами монеты.
Преимущество монетного материала — в его мас-
15. Железные четырехгранные прутья
(opeXoi), найденные в аргосском герэоне.
совом характере. Обилие сохранившихся эк-
земпляров какой-либо определенной монеты
дает возможность исходить не из весов индиви-
дуальных образцов, а из средних весовых норм.
Можно, во всяком случае, быть уверенным, что
в группах монет, имевших широчайшее обра-
щение, как, например, римские денарии, ко-
ринфские статеры, тетрадрахмы Афин или
Александра Македонского, в группах, в которых
даже для какого-либо незначительного периода
времени мы имеем тысячи сохранившихся эк-
земпляров, данные среднего веса представляют
надежную отправную точку, поскольку в них,
благодаря обилию составляющих, растворяют-
ся все отклонения, получившиеся при выделке
и от разрушения в течение веков. Даже неко-
торая поправка в сторону повышения на об-
щую стираемость от обращения может с ве-
роятностью быть учтена путем сопоставления
с редкими, но все же попадающимися иногда,
кладами, сохранившимися в состоянии fleur
de coin и не нуждающимися в такой поправке.
Однако в древней Греции классической эпохи,
где разнообразие государственных устройств
самостоятельных полисов находило выражение
в таком же разнообразии монет и применяемых
в их чеканке систем, мы имеем еще весьма
40
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
большое число групп монет, которые не до-
стигли в свое время широкого распростране-
ния и в силу этого сохранились до нас лишь
в сотнях и, может быть, даже в десятках эк-
земпляров. По отношению к таким группам
еще недавно возможен был двоякий подход.
Одни исследователи, исходя из того, что ни-
какой изготовитель монеты не захочет выдать
в ней под именем определенного номинала
большее количество драгоценного металла, чем
то, которое для данного номинала требуется
законом, настаивали на необходимости прини-
мать за основу максимальный вес исследуемого
номинала. Другие, допуская возможность оши-
бок и отступлений от нормы и в ту и в другую
сторону, предлагали базироваться на среднем
весе. В пользу первых можно было бы сказать,
что, как указано выше, в очерке техники, по
крайней мере в течение V—IV вв. до н. э.
кружки для золотых и серебряных монет из-
готовлялись индивидуально и, таким образом,
в это время проверка их веса al pezzo, т. е.
поштучно, весьма вероятна. Вторые, напро-
тив, могли бы сослаться на то, что все же встре-
чаются и в это время экземпляры, слишком тя-
желовесные и что сами сторонники максимума
принуждены признать необходимость откиды-
вания этих слишком резко выходящих за пре-
делы вероятной нормы монет. Кроме того, мо-
неты медные и низкопробного серебра, для
которых кружки изготовлялись в групповых
формах, конечно допускали только юстиров-
ку веса al mar со, т. е. с гарантией выделки из
данного количества металла определенного чис-
ла монет, но с допущением колебаний веса
каждой отдельной монеты в ту и другую сто-
рону от средней нормы, при условии лишь,
чтобы общая сумма всех монет данного выпуска
равнялась весу предназначенного для их вы-
делки слитка.
Эти споры и разноречия умеряются часто
применяющимся теперь в нумизматической
метрологии методом составления таблиц наи-
более часто встречающихся весов (frequency-
table — по терминологии впервые введших эти
таблицы в употребление английских нумиз-
матов). Таблица строится следующим обра-
зом. Промежуток между максимумом и
минимумом веса какой-либо группы монет раз-
бивается на ступени размером в один или не-
сколько сантиграммов, и эти ступени распола-
гаются в порядке вертикальной скалы. Затем
наличные веса выписываются горизонтальными
рядами против соответствующей ступени ска-
лы. Самый длинный ряд весов покажет ступень
скалы, наиболее близкую к норме веса. Нельзя
отрицать, что нередко вывод такой таблицы
частоты совпадает с данными простого среднего
веса, но чаще этот вывод ближе подходит к
максимуму, подтверждая тем самым, в извест-
ном смысле, доводы сторонников максимума,
но в то же время и ближе подводя к цели. Осо-
бенно ценные результаты может дать проверка
с помощью такой таблицы однотипных монет,
чеканка которых распространяется на дли-
тельный промежуток времени. Наличность на
разных ступенях скалы двух резко выделяю-
щихся горизонтальных рядов веса позволит
констатировать сознательное понижение в ка-
кой-то момент, в пределах этого периода, ве-
совой нормы,— явление, которое неизбежно
ускользнуло бы от нашего внимания при поль-
зовании методом максимума или простого сред-
него веса.
После этих общих предварительных сооб-
ражений мы можем перейти к беглому обзору
главнейших античных монетных систем, наи-
более распространенных монет, представляю-
щих эти системы, и районов их обращения.
Оговариваюсь, что сложных и, часто, спорных
вопросов о происхождении монетных систем
я сознательно не затрагиваю.
Древнейшей монетной системой мы можем
считать так называемую милетскую си-
стему. Это наименование принято прилагать
к анэпиграфным электровым монетам, выпу-
скавшимся начиная с VII в. до н. э. в грече-
ских городах ионийского побережья, нахо-
дившихся тогда под властью лидийских царей.
Древнейшие образцы среди них (тб. I, 1—3)
не имеют еще никаких изображений — типов
и носят лишь простую неправильную штрихов-
ку или комбинацию точек и углублений; дру-
гие имеют в клеймах довольно примитивно
исполненные крестики, звездочки, елочки и
иные орнаментальные мотивы (тб. I, 9, 12),
а также головы животных, причем большое раз-
нообразие этих мотивов подавало повод пред-
полагать первоначально частный характер
древнейших греческих монет. Однако в при-
урочении монет, объединяемых типами головы
льва или лежащего с обращенной назад головой
льва (тб. I, 7—9), к Милету нет разногласий,
поскольку именно этими типами характери-
зуется монетное дело названного города и в
позднейшую эпоху, когда он был восстановлен
после разрушения персами. А этим приуроче-
нием обусловливается и наименование систе-
мы. Нам известны только электровые монеты,
битые по милетской системе; статер этой си-
стемы весит около 14.00 гр. Наряду со стато-
ром (тб. I, 1, 6, 7) выбивались его половинки
и четверти, но чаще — третьи части («трите»,
тб. I, 2, 3, 5), шестые («гекте», тб. I, 8, 9), две-
надцатые («гемигекте», тб. I, 4) и дальнейшие
доли статера со знаменателями, кратными 12*
вплоть до х/9б. Районом распространения ми-
летской системы является ионийское побе-
режье М. Азии в VII—VI вв. до н. э. Наиболее
поздний случай ее применения представляет
союзная чеканка объединившихся под главен-
ством Милета, восставших против Персии ма-
лоазийских городов в первом десятилетии V в.
до н. э. Чеканка эта состоит из статеров и гект
одинаковой фактуры* имеющих на оборотной
стороне совершенно схожие вдавленные квад-
ВЕС МОНЕТЫ, МОНЕТНЫЕ СИСТЕМЫ, НОМИНАЛЫ МОНЕТ И ИХ МЕСТО В ДЕНЕЖНОМ ОБРАЩЕНИИ 41
раты; лицевые стороны их носят характерные
типы эмблем какого-либо из восставших го-
родов: протоме быка — для Самоса, крылатый
кабан — для Клазомен, сидящий сфинкс (тб. II,
8) — для Хиоса и др.
После неудачного для восставших союзников
сражения при Ладе в 494 г. до н. э., с подав-
лением восстания и разрушением Милета, эта
«милетская» система умирает, но вместе с тем
не прекращается развитие малоазийской элек-
тровой чеканки. Еще в VII в. параллельно со
статерами милетского веса обращались значи-
тельно более тяжеловесные фокейские статеры,
засвидетельствованные и письменными памят-
никами сгтатпрес; Фсохоахо'ь, носящие изо-
бражение «говорящей» эмблемы своего родного
города Фокеи — тюленя (србхт), тб. I, 10,
11). Статер этой фокейской системы
весит в среднем немного более 16.00 гр. С VI в.
и вплоть до 30-х годов IV в., когда их вытес-
няют золотые монеты Александра Македон-
ского, особенно широко распространяются би-
тые по фокейской системе статеры города Кп-
зика, так называемые «киз икины», ататт1ре<;
(тб. II, 16—18; IX, 1, 5 сл.). По-
всеместное распространение на греческих рын-
ках кизикинов как средства крупного денеж-
ного оборота и накопления состояний, засви-
детельствовано неоднократным упоминанием
их У древних писателей (ср. в особенности
Kv£lxo<£ кХеа сггат^роу — «Кизик, наполнен-
ный статерами» в фрагменте комика Евполи-
да, V в.) и в надписях, а также рядом на-
ходок их целыми кладами. Важное междуна-
родное значение и крупная роль кизикинов
в денежном обращении М. Азии и всей Греции
удостоверяется тем, что эту электровую че-
канку терпели, несмотря на наличие собствен-
ной золотой монеты, персидские цари, вообще
чрезвычайно ревниво оберегавшие свое исклю-
чительное право выпускать золото. И еще более
знаменателен тот факт, что в середине V в.,
в момент наибольшего могущества Афинского
морского союза, Афины, которые упорно пре-
пятствовали самостоятельной чеканке горо-
дов в бассейне Эгейского моря, стремясь устра-
нить в этом районе конкурентов своим «совам»,
также не тронули Кизика. Напротив, как по-
зволяет судить ряд специфически афинских мо-
тивов (ср. Кекропса и гоплитодрома Эпихари-
на, тб. IX, 5, 6) в типологии кизикинов в это
время, Афины включили Кизик в систему мо-
нетного дела союза, сделав монетный двор
этого города как бы филиалом афинского мо-
нетного двора со специальным назначением
чеканить электровую монету. Повидимому, с
этого времени кизикин становится на между-
народном рынке постоянным конкурентом да-
рика вплоть до походов Александра Македон-
ского, обильное золото которого вытесняет из
обращения все предшествующие виды золотой
и электровой монеты. Помимо статера в Кизике
чеканятся его. подразделения: гекты. и более
6 Археология СССР, № 16
мелкие доли статера (см. ниже и тб. IX, 2, 3,
4). Параллельно с Кизиком электровая чеканка
по той же фокейской системе производится в
VI—IV вв. до н. э. также в знакомой нам Фокее
и в Митилене на о-ве Лесбосе (тб. I, 10, 11,
18). Но в обоих этих городах в это время вы-
пускаются уже только гекты. Надпись конца
V в., заключающая договор между обоими упо-
мянутыми городами о совместной чеканке та-
ких гект, дошла до нашего времении. Несмотря
на то, что в типологическом отношении (см.
ниже) митиленские и фокейские гекты стоят
очень близко к кизикинам и тем самым обнару-
живают, что их, так же, как и эти последние,
выпускали для завоевания международного
рынка, сфера их обращения значительно уже,
чем сфера обращения кизикинов. Она ограничи-
вается, повидимому, непосредственно примы-
кающей к местам их выпуска частью Эгейского
побережья, в то время как кизикины, крепко
утвердившиеся на афинском рынке и конку-
рировавшие с дариками в средней части Эгей-
ского моря и малоазийского побережья его,
безраздельно господствовали в северной части
Эгейского моря, в Македонии, Фракии, по
побережью Мраморного и Черного морей. По-
скольку взаимоотношение между ценностью
электра и серебра исчислялось пропорцией
1 : 10 и, таким образом, система, применяемая
для электра, могла без затруднения в размене
быть распространена и на серебро, есть основание
думать, что к той же фокейской системе восходят
колеблющиеся около 8.00 гр нормы серебряных
монет ряда городов Италии, занесенные туда
фокейскими колонистами. Таков убр,о<; —
серебряный статер фокейской колонии Велии
в Лукании, весом в 7.88 гр, представляющий по-
ловину тяжелого серебряного статера в 15.76 гр.
Обе рассмотренные системы малоазийского
происхождения базируются на электре, как
основном монетном металле. Теперь мы пере-
ходим к третьей малоазийской системе — пер-
сидской системе. Как говорилось вы-
ше, свидетельство Геродота о том, что лидийцы
первые стали пользоваться золотой и серебря-
ной монетой, может быть, следует истолковы-
вать (ставя ударение на обоих прилагательных)
в том смысле, что им принадлежит не изобре-
тение монеты вообще, а лишь первенство в
применении биметаллизма золота и серебра.
В самом деле, архаические монеты с типом
поставленных друг против друга голов льва
и быка (тб. I, 13), которые, с большой долей
вероятности, идентифицируются с упоминаю-
щимися в источниках крезовыми (xpoiaetot)
статерами, сохранились до нас и в золоте и в
серебре. Замечательно, что вес золотых монет
отличен от веса серебряных. В то время, как
золотой статер (сикл) весит 8.1 гр, серебряная
монета того же типа весит 10.8 гр, а чаще 5.4 гр.
Причина такого различия становится со-
вершенно ясной, если учесть, что рацио (вза-
имоотношение ценности) золота к серебру в
42
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
М. Азии в VI в. выражалось пропорцией Д/: Д^=
1 n 1 / Л ТТ /8.1 X 40
= хЗ^з : 1- При таких условиях (—-------=
= 108) золотой статер в 8.1 гр равен по ценности
108 гр серебра, т. е. 10 серебряным статерам
по 10.8 гр или 20 полустатерами в 5.4 гр. Кре-
зов статер в 8.1 гр, представляющий
наиболее легкого варианта вавилонской мины,
весившей около 490 гр, связан с вавилонским
весом. Его существование было непродолжи-
тельным. Выпущенный впервые около 564 г.
до н. э., он, естественно, перестал чеканиться
с момента завоевания страны персами. Но пря-
мыми наследниками крезовых статеров яви-
лись персидские золотые дарики и серебряные
сиклы. Совершенно таким же порядком, на
основе того же взаимоотношения золота с се-
ребром, один золотой дарик в 8.4 гр ( = 1/ео
персидской мины в 504 гр) разменивался па
20 сиклов весом 5.6 гр каждый (5.6 грх20 —
= 8-4гр х 40 _ у2 Гр). Исходя из наименова-
О
ния дарика, обычно признают, что эти пер-
сидские монеты стали чеканиться при Дарии Ги-
стаспе, но вполне возможно и даже вероятно,
что выпуск их начался еще при Кире, тотчас
после завоевания Лидии. Как дарики (Sapeixoь,
тб. I, 15, 16; X, 1), так и сиклы (myXot MtjSucch,
тб. I, 17), составляющие персидскую монетную
систему, многократно упоминаются у древних
авторов и в надписях. Они составляли глав-
ную основу денежного обращения в прибреж-
ных частях М. Азии и служили прежде всего
для оплаты многочисленных наемных войск
персидских царей, как о том свидетельствует и
«Анабасиса Ксенофонта. Во внутренних частях
огромной монархии, поскольку там еще про-
должалось, повидимому, слитковое обращение
и различные виды пережитков меновой тор-
говли, они не могли играть большой роли.
По крайней мере, внушительные двойные да-
рики (тб. X, 2), которые, казалось бы на пер-
вый взгляд, должны были служить глашата-
ями финансовой мощи персидского царства,
на деле являются свидетелями его крушения.
Они принадлежат исключительно выпускам
военачальников Александра Македонского, об-
ращавших на оплату военных расходов золо-
тую утварь и слитки, до того мертвым капита-
лом хранившиеся в сокровищницах персидских
царей. Дарики и сиклы имели хождение со
второй половины VI в. вплоть до вытеснения
их в 30-х годах IV в. обильной золотой и сере-
бряной чеканкой Александра Македонского.
Так как выпуск золота представлял привиле-
гию персидского царя, дарики чеканились
только на царском монетном дворе. По этой
же причине в VI и V вв. нет какой-либо парал-
лельной золотой чеканки по стопе дарика.
Только уже в IV в. некоторые из подвластных
персидскому царю кипрских династов чеканят
золотые монеты с местными типами, равные
преимущественно мелким подразделениям да-
рика (тб. X, 8). На стопу дарика также ориен-
тируется золотая чеканка Лампсака (тб. IX,
12) в период около 390—330 гг., поскольку
средний вес его золотых статеров — 8.44 гр —
л ишь очень незначительно превышает вес
дарика. Эти засвидетельствованные надписями
лампсакины (атат^рЕ<; AapjpaxTjvoi /риоти) в
типологическом отношении напоминают ки-
зикины; так же, как эти последние, они, оче-
видно, должно были стать монетой междуна-
родной. Но именно в силу своей тесной связи
с царской персидской монетой лампсакины в
полной мере разделяют ее судьбу, чаще встре-
чаются в находках с дариками и не завоевы-
вают такой самостоятельной роли в обращении,
какую играли кизикины.
Первоначально, повидимому, как показы-
вает Геродотов рассказ о казни Дарием I са-
трапа Арианда, чеканка серебряных сиклов так-
же строго ограничивалась лишь царским монет-
ным двором, и только малоазийские города про-
должали выпускать свою монету. Однако в
конце V и в IV в. широко развивается чеканка
монеты сатрапами персидского царя, несо-
мненно преследующая цели оплаты их военных
предприятий. В городах юга и внутренних
частей М. Азии сатрапы чеканят со своими или
местными типами серебряные статоры (сиклы)
в 11.20 гр и их подразделения (тб. X, 9, 10,
13—16). Персидскую систему для своей город-
ской чеканки усваивают также не только го-
рода южных областей М. Азии — Киликии,
Памфилии, Писидии, но и многие города Карии,
Ионии и Мисии. Особенно важно отметить, что
на основе персидской драхмы в 5.60 гр чеканят
монету в V—IV вв. города Византий и Кал-
хедон (тб. IX, 27—30), господствующие над
входом в Черное море.
Рассматривая монетные системы малоазий-
ского происхождения, мы несколько отклони-
лись от хронологического порядка их обзора.
Переходя теперь к главнейшим системам соб-
ственно Греции, базирующимся на одном се-
ребре, мы должны на первом месте, как самую
раннюю, назвать эгинскую систему.
О раннем, может быть почти одновременном
с древнейшими монетами милетского веса воз-
никновении чеканки серебра па о-ве Эгине мы
уже говорили. Положенная в ее основу систе-
ма, как и вообще так называемые фидоновы
меры, повидимому, самостоятельного, чисто
греческого происхождения. Возможно, что
нормы веса первых эгинских серебряных мо-
нет, как думает Зельтман, определяются взаи-
моотношением ценности между серебром и же-
лезом (400 : 1), существовавшим в момент пе-
рехода от железных стержней, служивших
средством денежного обращения, к серебря-
ным монетам. Наиболее обильно чеканились
на Эгине статеры (тб. I, 19, 20) — атат'лрес;
Aiyivalot в надписях и у древних авторов —
с нормальным весом 12.14 гр, вскоре сделав-
шиеся средством денежного обращения в за-
ВЕС МОНЕТЫ, МОНЕТНЫЕ СИСТЕМЫ, НОМИНАЛЫ МОНЕТ И ИХ МЕСТО В ДЕНЕЖНОМ ОБРАЩЕНИИ
43
падной и южной части бассейна Эгейского
моря. Драхмы и более мелкие подразделения
в первое время чеканились реже (тб. I, 21—24).
Вскоре эгинская система распространяется
широко за пределы родного острова. В конце
VII и в VI в. собственную чеканку на основе
той же эгинской системы начинает большинство
из Кикладских островов (тб. I, 25, 26), многие
города Северной и Средней Греции и Пелопон-
неса, в том числе долговременный конкурент
самой Эгины и Афин в области торговли —
Мегара, Беотийский союз городов (тб. II,
11—13) и религиозно-культовые центры вроде
Дельф и Олимпии (тб. II, 15; IV, 17—20). К эгин-
ской системе с VI в. примыкает и чеканка го-
родов Причерноморья. Независимо от того,
решается ли вопрос о существовании в Афинах
собственной досолоновской чеканки по эгин-
ской системе положительно или отрицательно,
обращение эгинской монеты и в самих Афинах
в досолоновский период не подлежит сомнению.
Если с V в. в результате политических успехов
Афин эгинская система начинает терять свое
положение господствующей системы Централь-
ной Греции, то все же она прочно утверждается
на о-ве Крите и в Пелопоннесе, сохраняясь
там до эллинистической эпохи. В частности в
Пелопоннесе, в виде полудрахм Ахейского
союза городов (тб. XVIII, 2—5), она доживает
до поры римского завоевания. Мы имеем эпи-
графический документ, свидетельствующий о
параллельном обращении монет, чеканенных
по аттической и по эгинской системам, и об
уравнительном курсе, предписывавшем давать
100 аттических драхм за 70 эгинских. В этот
период параллельного обращения, очевидно,
создается сохраненное Поллуксом выражение
тга/ета Зра/р-т) (толстая драхма), характеризу-
ющее эгинскую драхму, как более тяжеловес-
ную, в отличие от более легкой аттической.
Евбейская монетная систе-
ма с миной в 436 гр едва ли много моложе
эгинской. По крайней мере уже в VII в. можно
встретить среди малоазийских электров очень
архаического вида монеты в 17.30 и 8.65 гр,
представляющие, повидимому, тетрадрахмы и
статеры (дидрахмы), восходящие к этой систе-
ме. Но этот эпизод в электровой малоазийской
чеканке стоит оторванно, и на историческую
дорогу евбейско-аттйческая монетная система
выходит лишь после того, как она применяется
к серебру. В широких размерах это происходит
в Аттике, в Афинах во время реформы Солона,
заменившего в монетном деле эгинскую си-
стему евбейской. Афинские монеты, непосред-
ственно следующие за реформой Солона, нам
теперь известны (тб. I, 30; II, 14) так же, как
и самые ранние афинские тетрадрахмы с ти-
пами головы Афины на лицевой стороне и совы
на оборотной, впервые выпущенные Писистра-
том (тб. II, 19, 20).
Попытки дифференцировать солоновскую ев-
бейскую систему, как основанную на несколько
6*
более легкой единице, от позднейшей писи-
стратовской аттической едва ли достаточно
обоснованы. Во всяком случае об единой ев-
бейско-аттической системе с тетрадрахмой в
17.44 гр и драхмой в 4.36 гр можно уже гово-
рить со второй половины VI в. Через посредство
евбейских колонистов евбейско-аттйческая си-
стема заносится во многие города Сицилии —
из них упомянем на первом месте, как особенно
обильно чеканящий город, Сиракузы (тб. VI
сл.),— на север Греции, главным образом, в го-
род Халкидики и, очень рано, на африканское
побережье, в Кирену. Успехи Афин в борьбе
с Персией в V в. вызвали новую волну распро-
странения афинского влияния и в монетном
деле. Но последовавшая затем жесткая политика
Афин по отношению к членам морского союза,
заключавшаяся в насильственном навязыва-
нии своих мер и монетной системы, привела
в результате скорее к сокращению числа са-
мостоятельно чеканящих монетных дворов в
бассейне Эгейского моря, чем к насаждению
новых очагов распространения аттической си-
стемы. Окончательно торжествует аттическая
система с возвышением Македонии. В послед-
нем десятилетии 1-й половины IV в. Филипп II
применяет ее только для чеканки своего
золота (статер: ср. вес 8.60 гр, тб. XI, 2), со-
храняя для серебра сделавшуюся привычной
в его царстве абдерскую (?) систему с тетра-
драхмой в 14.58 гр (тб. XI, 1). Четверть века
спустя Александр Македонский наводняет все
греческие рынки своими золотыми статерами
и серебряными монетами, преимущественно тет-
радрахмами и драхмами (тб. XI, 5—И), оди-
наково чеканенными по аттической системе. Ус-
пеху его монеты содействовало упростившееся
к этому времени уже во всем древнем мире до
отношения 1 : 10 рацио золота к серебру.
Благодаря этому один золотой статер (ди-
драхма) разменивался на 20 серебряных драхм
или пять тетрадрахм той же системы. С этого
времени аттическая система одерживает реши-
тельный верх над всеми другими системами.
Ее принимают все царства диадохов, за исклю-
чением, отчасти, птолемеевского Египта, о ко-
тором речь будет ниже. Только в городах
Пелопоннеса и на Крите по традиции сохра-
няется эгинская система, и некоторые города
М. Азии примыкают к хиосской (родосской)
системе, о которой у нас сейчас будет речь.
Но и многие из этих малоазийских городов,
надо заметить, одновременно с тем чеканят по
аттической системе, в качестве торговой мо-
неты, тетрадрахмы александровских типов (тб.
XI, 20—22), свидетельствуя тем самым о прочном
утверждении монет Александра на греческих
рынках. Возобновляющаяся с новым оживлением
в конце III и начале II в. обильная чеканка
тетрадрахм как самими Афинами (так назы-
ваемые тетрадрахмы нового стиля, тб. XVII,
7 сл.), так и многими городами Северной
Греции и М. Азии (Фасос, Киме, Мирина,
44
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
тб. XVII, 1—3; XVIII, 6) производится
по аттической системе. Афинские тетрадрахмы
нового стиля продолжают обращаться и
после римского завоевания, причем драхма
приравнивается в курсе одному денарию.
- Коринфская монетная систе-
ма в своей мине и в статере, представляющем
50-ю часть ее, тождественна эвбейской. Отли-
чие ее состоит лишь в том, что этот статер в
8.72 гр подразделяется не на две, как в атти-
ческой, а на три драхмы, так что драхма весит
2.91 гр. Статеры и драхмы Коринфа, носящие
на лицевой стороне изображение пегаса, а на
оборотной — сначала просто quadratum incu-
sum, затем голову Афины в коринфском шлеме
(тб. II, 21; VIII, 1), выпускаются начиная с
конца VII в. вплоть до эллинистической эпохи.
Эти коринфские статеры сгтатЯрее; Kopi'v^toi,
vop,iap.a Kopvlhov, а в просторечии, по изобра-
жению пегаса, кйХос (жеребчики) — стано-
вятся в V—IV вв. наиболее распростра-
ненной монетой в западной половине грече-
ского мира: на берегах Адриатики, в Италии
и Сицилии. Об этом распространении свидетель-
ствуют, с одной стороны, обилие кладов этих
статеров в Италии и Сицилии, в то время как
в собственно Греции такие клады редки, с дру-
гой стороны, тот факт, что с конца VI — нача-
ла V в. колонии Коринфа или связанные
с ним торговыми отношениями города в
тех же областях начинают выпускать ста-
теры и драхмы тех же самых типов, точно
такие же тгюХос, которые наравне с коринф-
скими статерами фигурируют в упомянутых
кладах.
Такие статеры выпускают многие города Это-
лии и Акарнании, о-в Левкада, Диррахий в Ил-
лирии, Локры, Терина в Южной Италии, Си-
ракузы в Сицилии и др. Отличие этих статеров
коринфских колоний (тб. VIII, 5—13) лишь
в том, что букву Q (коппа — начальная буква
имени Коринфа в архаической орфографии)
под ногами пегаса на них заменяют соответ-
ствующие буквы: А для Левкады, А для Ам-
вракии, Д для Диррахия и т. д. Не играющая,
повидимому, серьезной роли и не выходящая
за пределы чисто местного городского обраще-
ния — упомянутые клады почти сплошь со-
стоят из статеров и драхмы среди них попа-
даются редко — коринфская драхма (тб. VIII, 2)
приобретает большое значение в эллинисти-
ческую эпоху. Будучи по своему весу (2.8—
2.9 гр) тождественной аттическому тетроболу,
она в то же время приближается к уже упав-
шей до той же нормы эгинской гемидрахме
(триоболу). Именно этот номинал был излюб-
ленным в Пелопоннесе, как вполне, повиди-
мому, удовлетворявший нуждам его мало раз-
витого, по сравнению с другими областями
Греции, денежного хозяйства. Отмеченное одно-
временное соответствие трем системам- обес-
печило ему еще больший успех: исключительно
его, как мы уже знаем, чеканили города Ахей-
ского союза, в число которых входил и Коринф
(тб. XVIII, 2—5).
Рассмотренные шесть монетных систем без-
условно играют главную роль в древнегре-
ческом монетном деле, но знакомство с ними
далеко не обеспечивает нам объяснения всех
мелких вариаций в весе монет, которые мы мо-
жем встретить в чеканке отдельных городов.
Исчерпать все многообразие греческих город-
ских монетных систем, столь же разнокалибер-
ных, как и государственные устройства грече-
ских полисов, не может входить в задачи на-
шего беглого, связанного условиями места,
очерка, но еще одной очень важной группы
монетных систем нам необходимо коснуться.
Я имею в виду группу систем, основанных на
легковесной, ниже 4 гр драхме, еще и теперь
нередко объединяемых под названием фини-
кийской системы, но на деле представляющей
ряд различных систем. Попытка связать воз-
никновение этой финикийской системы еще
с лидийской биметаллической системой и счи-
тать, что финикийская серебряная драхма в
3.63 гр представляет по отношению к крезову
статору результат выравнивания пропорции
= Л = 1 : 13^3 в сторону 1 : 15 (как по-
лусикл в 5.60 гр получается в порядке вырав-
нивания в сторону 1 : 10), встречается с рядом
затруднений. Правда, разделив эквивалент кре-
зова золотого статера в серебре — 108 гр на
15, мы получаем статер или сикл в 7.20 гр
и полусикл или драхму в 3.60 гр. Однако,
соответствующая этой норме драхмы чеканка,
действительно, засвидетельствована в Фини-
кии и в Египте, но лишь в позднее эллинисти-
ческое время, что и заставляет некоторых счи-
тать ее введенной Птолемеями и предложить
для нее название птолемеевской системы.
Серебряных монет из Финикии и прилегаю-
щих к ней областей, равных по древности
крезовым монетам или первым дарикам, мы пе
знаем. Что же касается монет (тб. X, 11, 12)
финикийских городов и династов V—IV вв.,
монет, система которых могла бы именоваться
финикийскои системой, то их че-
канка базируется на драхме значительно более
низкого веса, колеблющейся в пределах 3.20 —
3.47 гр.
Нет также оснований прилагать наимено-
вание финикийской системы к основывающейся
на драхме (около 3.65 гр) и тетрадрахме (около
14.60 гр) серебряной чеканке городов, племен
и царей Фракии и Македонии с VI в. вплоть
до Филиппа IL Справедливее назвать пред-
ставленную этими выпусками систему а б д е р-
ской системой, поскольку Абдера пер-
вая показала пример ее применения.
Но особенно решительно необходимо протез
стовать против попыток подводить под якобы
финикийскую систему серебряные чеканки ряда
городов М. Азии и островов из числа Спорад,
основывающиеся первоначально на тетрадрах-
ме в. .15.60 гр и драхме около 3.90 тр. За этой
ВЕС МОНЕТЫ, МОНЕТНЫЕ СИСТЕМЫ, НОМИНАЛЫ МОНЕТ И ИХ МЕСТО В ДЕНЕЖНОМ ОБРАЩЕНИИ
45
системой теперь, можно считать, окончательно
утвердилось наименование хиосской си-
стемы. Это наименование тем более право-
мерно, что у Фукидида и Ксенофонта имеются
указания на существование особого хиосского
денежного счета. В самом Хиосе можно просле-
дить применение этой системы еще в VI в. На-
ходится ли она в какой-либо связи с очень
близкой к ней фокейской системой, о которой
мы говорили, вопрос за отсутствием прямых
данных остается открытым.
В конце V и в IV вв. эту систему восприни-
мают города М. Азии и Фракийского побережья.
Особенно важно усвоение этой системы о-вом
Родосом, ибо под именем родосской си-
стемы — родосские драхмы многократно
упоминаются в источниках — эта система про-
должает жить затем в течение всей эллинисти-
ческой эпохи и в качестве счетной единицы
встречается еще и в памятниках римского вре-
мени. Благодаря оживленным торговым свя-
зям Родоса, его тетрадрахмы и дидрахмы (тб.
IX, 24; XVII, 5, 6) широко распространяются
в восточной части Эгейского моря. Особенно
важно отметить усвоение этой системы еще
в IV в., по примеру Родоса, не только городами
Карии, Ионии и Мисии и карийскими сатра-
пами, но также Византием и Калхедоном, где
она сменяет персидскую систему. Правда, и в
самом Родосе она не так долго, лишь в IV в.
остается на первоначальной сравнительно вы-
сокой для тетрадрахмы норме 15—15.50 гр.
В течение III в. вес родосских тетрадрахм резко
падает, опускаясь даже ниже веса птолемеев-
ских тетрадрахм, доходя к концу века до 13 гр
и ниже. На этой сильно пониженной ступени
12—123/4 гр родосскую систему принимают
для своей чеканки малоазийские города, на-
чавшие в первой половине II в. до н. э. выпуск
так называемых «кистофоров». Система
кистофоров— это последний эпизод гре-
ческой городской серебряной чеканки, связан-
ный с вхождением М. Азии в сферу римского
влияния и ведущий в дальнейшем к полному
подчинению Риму.
Кистофоры (cistophori у римских авторов)
получили свое название от неизменно зани-
мающего лицевую сторону тетрадрахм окру-
женного плющевым венком типа полураскры-
той цилиндрической кисты с выползающей из
нее змеей. На оборотной стороне так же неиз-
менно помещается изображение сплетенного из
прутьев горита с двумя змеями по сторонам
(тб. XXI, 4,5). Значительно более редкие ди-
драхмы и драхмы имеют на лицевой стороне
изображение палицы Геракла с львиной шку-
рой, а на оборотной — виноградной кисти.
Имена выпускающих монету городов в форме
начальных слогов или монограмм помещаются
в поле изображений так же, как и магистрат-
ские монограммы и символы. Кистофоры пред-
ставляют собой однотипные выпуски различ-
ных городов Мисии, Ионии, Лидии и Фригии,
составлявших, очевидно, экономическое объ-
единение; наиболее оживленно чеканят кисто-
форы Пергам и Эфес. Поскольку на наиболее
ранних кистофорах нередко встречаются буквы
BAEY, вероятно, что этот мопетпый союз
создался первоначально при «благосклонном
внимании» пергамского царя Евмена II. В I в.
до н. э. кистофоры с теми же типами выпускают-
ся и римскими правителями в провинциях и
носят их имена, например: Цицерона, в ка-
честве проконсула Киликии в 51/50 г. до н. э.
(тб. XXI, 7). Кистофоры рано вовлекаются
и в римское денежное обращение, из них глав-
ным образом составляются взимаемые Римом
на Востоке во II в. контрибуции. Включение
кистофоров в систему римского денежного об-
ращения осуществляется путем приравнивания
сильно упавших в весе родосской драхмы и
драхмы кистофоров к 3/4 денария, в противо-
вес более тяжеловесной аттической драхме,
приравненной, как выше указано, к целому
денарию. На основе этого же курса чеканка
тетрадрахм-кистофоров восточными провин-
циальными монетными дворами (Пергамом?
Эфесом?) продолжается и в императорскую
эпоху.
Необходимо еще сказать несколько слов о
монетных системах греческих городов южной
Италии и Сицилии. Мы уже говорили мимохо-
дом, что туда мог быть занесен фокейский сере-
бряный статер (v6p,o^) в 7.88 гр. Наряду с тем
в многочисленных ахейских колониях Великой
Греции (тб. III) мы встречаем статеры, иногда
превышающие 8 гр, чаще же колеблющиеся
между 7 и 8 гр и представляющие, повидимому,
все тот же, рано получивший распространение
на западе Греции коринфский статер сильно
пониженного веса. Подразделяются эти ста-
теры большею частью, по примеру коринфского
статера, на третьи, шестые и т. д. части. Позже,
в III в., на смену им во многих городах прихо-
дит статер очень низкого веса в 6.82 гр, в ко-
тором легко опознать приспособление к весу
римского квадригата, монеты в 6 скрупулов
весом, равной двум позднейшим викториатам.
В Сицилии, как мы уже говорили, с конца
VI в. распространяется эвбейско-аттическая
система. Но специфической особенностью си-
цилийского монетного дела является сохране-
ние здесь еще совершенно ясных следов упо-
требления полноценных медных монет, которое
здесь, как и в Средней Италии, предшествовало
введению, серебра в роли монетного металла.
Единицей этого обращения полновесной меди
была литра — сицилийский фунт,— вес кото-
рой определяется в 109 гр. Правда, медные
монеты, соответствующие по весу указанной
литре или ее частям, мы встречаем лишь в Ли-
паре в IV в. (ср. полновесный и позднейший
редуцированный гемилйтрон, тб. VII, 14, 15),
однако не полновесные, но все же тяжелые
медные монеты, представляющие собой те же
номиналы в литру, гемилитрон, тетрас, триас,
46
оёщйе вопросы античной нумизмаТйкй
гектас и онкию (1 - V2. Уз. Уо Уз, V12 литры),
обращаются одновременно с серебряной моне-
той, битой по аттической системе, в Сиракузах,
Акраганте (тб. VII, 11,12), Гимере (тб. VII, 13)
и других городах. Очень распространен-
ным становится серебряный эквивалент медной
литры — небольшая серебряная монета в 0.87 гр.
Благодаря тому, что она точно соответ-
ствует десятой части коринфского статера и
пятой части аттической драхмы, она прекрасно
уживается с другими подразделениями по-
следней. Кратное отношение литры к аттиче-
ской драхме допускает очень простой перерас-
чет номиналов аттической системы на литры.
Обильная золотая, электровая и серебряная
чеканка Сиракуз в IV—III вв. очень широко
пользуется литрой, как исходной счетной еди-
ницей.
Теперь мы могли бы перейти к системе рим-
ского монетного дела, но прежде, еще не отры-
ваясь от почвы античной Греции, необходимо
коснуться двух вопросов. Во-первых, имея
всякий раз в виду только основные исходные
единицы каждой системы, мы лишь мимоходом
касались конкретных номиналов, образующих
фактическое денежное обращение города. С
важнейшими из них необходимо будет позна-
комиться подробнее, так как в дальнейшем мы
часто будем с ними встречаться. Привожу здесь
две таблички номиналов: 1) кизикской элек-
тровой чеканки и 2) аттической серебряной
чеканки — образцы распределения и взаимо-
отношения номиналов в пределах одной системы,
включающие к тому же и почти все наиболее
распространенные номиналы. Такие наиболее
характерные, общие почти всем системам, но-
миналы выделены в приведенных табличках
жирным шрифтом.
Кизивская электровая чеканка
Статер (статор)
Гекта (ехтт))
Гемигекта (yjp/exTov)
Мисгемигекта (p.omqp.tex-
тоу)
Аттическая серебряная чеканка
10 драхм (тб. IV, 1)
Декадрахма (бехсхораурл\)
Тетрадрахма (тетраЬра^
p.ov)
Дидрахма (oftpaypzw)
Драхма (SpaZH)
Пентобол (itevTcopoXov)
Тетробол (т£тро>роХо\)
Три об о л или гемидрахма
(тр1афоХо\} -rjp.t&paxpov)
Диобол (3t6₽oXo\)
Тригемиобол (тр17)р.коро-
Хо\)
Обол (о0оХб<;)
Тритеморий (Tpi’tiqiJ.opiov,
тр1тетарт/]|лбр1О\)
(тб. IX, 1)
Ve статера (тб. IX, 2)
*/12 статера (тб. IX, 3)
1/24 статера (тб. IX, 4)
4 драхмы (тб. IV, 2)
2 драхмы
1 драхма (тб. IV, 3)
6/« драхмы=5 оболов
2/8 драхмы=4 обола
1/2 драхмы=3 ъ (тб. IV,4)
Vs драхмы=2 » (тб. IV,5)
V< драхмы=1| »
Ve драхмы=1 обол(тб. IV, 6)
У8 драхмы=8/4 обола
;Гемиобол (тдмброХо^) драхмы=1/2 обола
Тригемитартеморий (xpi- 1 (тб. IV,7)
7]р.1тарт7]р.брю\) /1в драхмы=3/8 »
Тетартеморий (тетар-
Tiqp.6ptov) V24 драхмы=74 »
Гемитетартеморий (п^м-
TeTapT7]p.6piov) v48 драхмы=1/8 »
Необходимо сделать оговорку относительно
обеих этих табличек: нельзя принимать их
чисто статически, как твердые, незыблемые
стандарты, применяемые во все времена, хотя
бы только в пределах данной системы. В Ки-
зике, например, мелкие номиналы обильно
чеканятся в архаическую эпоху и в V в. В IV
же веке выпускаются преимущественно ста-
теры, и рядом с ними даже гекты появляются
редко. Точно так же и в Афинах многие из
приведенных в таблице номиналов чеканились
лишь очень короткое время и не все одновре-
менно. Целостность приведенных систем рас-
пределения номиналов состоит не в том, чтобы
весь охватываемый ими ряд номиналов обяза-
тельно соблюдался целиком на всем протяже-
нии данной чеканки. Важнее, чтобы при за-
мене в тот или иной момент одних номиналов
другими этими изменениями не нарушался ру-
ководящий принцип, положенный в основу
системы распределения. С этой точки зрения
поучительно сравнить обе системы. Хотя в
Кизике отсутствует трите, которую мы видели
выше в милетской системе, все же статер де-
лится на шесть гект, и дальнейшие подразде-
ления выражаются в долях с знаменателем,
кратным 6. Таким образом, первоначальным
является деление основной единицы на три,
затем на шесть. В аттической системе, напро-
тив, если начать с тетрадрахмы (дидрахма, драх-
ма), преобладает деление на два и на четыре.
В подразделениях драхмы, невзирая на обя-
зательное деление ее на шесть оболов, этот
шестеричный принцип сочетается с четвертич-
ным. Задаче согласовать оба принципа удовле-
творяют номиналы в триобол, тригемиобол,
тритеморий и тригемитартеморий.
Остановимся теперь на некоторых отдель-
ных номиналах, из числа встретившихся в
таблицах. Серебряные декадрахмы (тб. IV, 1)
чеканились в Афинах лишь однажды в такой
исключительный момент истории этого города,
каким явилось торжество над персами при
Марафоне.1 Вообще этот крупный номинал
серебра не представлял собой нормальной хо-
дячей монеты, а выпускался только в ознаме-
нование каких-либо из ряда вон выходящих
1 Очень вероятно, впрочем, что выпуск декадрахм
относился ко времени несколькими годами позже и
предназначался для распределения доходов с рудников
Лавриона между афинскими гражданами в сумме по
десять драхм на каждого. Фемистокл предложил от-
менить этот обычай и обратить весь доход на постройку
кораблей. Такое истолкование все же не лишает дека-
драхмы характера исключительного выпуска специаль-
ного назначения.
ВЕС МОНЕТЫ, МОНЕТНЫЕ СИСТЕМЫ, НОМИНАЛЫ МОНЕТ И ИХ МЕСТО В ДЕНЕЖНОМ ОБРАЩЕНИИ
47
событий. Помимо Афин декадрахмы того же
аттического веса были выпущены вскоре после
того в Сиракузах по случаю победы царя Ге-
лона I над карфагенянами. Специфически па-
мятный характер этих редких монет (тб. VII, 4)
удостоверяется свидетельством Диодора, что
они были выпущены женой Гел она I царицей
Демаретой за счет дара, полученного ею от
карфагенян в благодарность за содействие в
возвращении на родину их пленных соотече-
ственников, и что тогда же в честь ее они стали
именоваться «демаретеями». Более многочис-
ленны сиракузские декадрахмы конца V в.,
в том числе и те, которые снабжены подписями
выполнявших для них штемпеля мастеров-
резчиков Евэнета и Кимона (тб. VII, 5, 6).
Некоторым из них не без оснований также
приписывается памятное назначение в связи
с разгромом Афинской экспедиции. Комме-
моративный характер редчайших декадрахм
Александра Македонского, в особенности изо-
бражающих единоборство македонского завоева-
теля с индийским царем Пором (тб. X, 17),
также лежит вне всяких сомнений. Единствен-
ные виды декадрахм, которые, может быть,
можно было бы считать принадлежащими бо-
лее или менее регулярным выпускам, это осно-
ванные на драхмах значительно более низко-
го веса декадрахмы птолемеевские (тб. XIII, 13)
и карфагенские.
Дидрахма в аттической системе не играет
существенной роли. Она появляется лишь слу-
чайно, эпизодически, как промежуточное звено
между предназначенной для крупного между-
городского обмена и накопления тетрадрахмой
и рассчитанной уже больше на местные город-
ские нужды драхмой. Роль дидрахмы гораздо
важнее в системах эгинской и коринфской, где
она является самым крупным монетным номи-
налом, но там ей присваивается, как исходной
единице, самостоятельное наименование статера.
Мимоходом мы уже говорили, что аттический
тетробол по весу равен коринфской, драхме.
Позже, с падением веса эгинской драхмы, тот
же аттический тетробол приближается к весу
эгинской полудрахмы. Заметим, что такая же
близость может быть установлена между тет-
роболом персидской системы и родосской драх-
мой. Этой возможностью при посредстве только
что названного номинала связать между собой
различные монетные системы и облегчить об-
мен одних денег на другие объясняется то
обстоятельство, что тетробол, не будучи ни в
какой мере обязательным в монетных системах
греческих городов, является в них в достаточ-
ной степени излюбленным. По этой же при-
чине нередко встречается в городских чекан-
ках, особенно малоазийских городов, октобол
(тб. XVIII, 9), представляющий собой удвоен-
ный тетробол. Он, правда, отсутствует в афин-
ском монетном деле, но из эллинистических
чеканок по той же аттической системе тетробо-
лы и октоболы можно отметить среди получив-
ших широкое распространение монет Гистиэи
(тб. XVII, 18).
С той же целью — связать между собой две
разные системы — применяется и редкий, так
же отсутствующий в аттической чеканке, но-
минал тридрахмы. Таковы, по крайней мере,
монеты союза малоазийских городов (с уча-
стием также Византия), выпущенные около
387 г. и имеющие на лицевой стороне общий
тип младенца Геракла, удушающего змей. Они
представляют одновременно тридрахмы хиос-
ского (родосского) веса и дидрахмы (статеры)
эгинской системы (тб. IX, 20—22).
Из других, не вошедших в приведенные выше
таблички, номиналов следует еще упомянуть
окто драхму ( = 8 драхм), нередко встречаю-
щуюся в системах с легкой, ниже 4.00 гр драх-
мой. Их мы найдем в чеканке Абдеры (тб. II, 2),
фракийско-македонских династов и финикий-
ских правителей до македонского завоевания.
В золоте октодрахму мы встретим в птоле-
меевской чеканке, причем в этой денежной
системе она носит и особое наименование pivaelov,
так как по ценности равняется ста серебряным
драхмам, или мине (p.w) серебра (тб. XIII,
12, 14, 16). Птолемеевская чеканка вообще в
смысле номиналов представляет своеобразную
и пеструю картину. В серебре в ней встречается
помимо декадрахмы додекадрахма ( = 12 драх-
мам), а в золоте, помимо октодрахмы, тетра-
драхма, пентадрахма (тб. XIII, 10) и декадрах-
ма. Еще более оригинальную картину, как уже
говорилось отчасти, представляет сицилийское
монетное дело, где наряду со знакомыми нам
обычными номиналами аттической системы мы
найдем серебряные и золотые монеты в 5, 10,
15, 20 и т. д. до 100 литр. Касаться деталей
того и другого монетного дела не входит здесь
в наши задачи.
Нам остается, поскольку были упомянуты
золотые монеты крупного размера, сказать, в
какой мере они являются ходячими. Вообще
нормальной в обращении золотой монетой яв-
ляется статер. О двойных дариках, как корот-
ком эпизоде времени завоевания Персии Але-
ксандром, мы говорили. Двойные статеры самого
Александра Македонского известны, но все
же весьма редки. У преемников Александра,
кроме Птолемеев, о которых мы говорили,
золотые монеты выше статера весом также яв-
ляются редким исключением. Такое же из ряду
вон выходящее явление представляет и уникаль-
ная золотая монета царя Бактрии Евкратида
в 20 статеров.
Единственной ощутимой единицей медной
монеты в древнегреческом монетном деле яв-
ляется халк (/аХхоис). Надо, однако, сказать,
что опознать этот халк и его производные:
дихалк (2), трихалк (3) и тетрахалк (4 халка)
среди огромного числа дошедших до нас
древнегреческих медных монет можно с уве-
ренностью лишь в исключительно редких слу-
чаях, когда монеты снабжены соответствующими
48
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
обозначениями. Такие монеты более или ме-
нее систематически встречаются в медной
чеканке сирийского царя Антиоха IV (АХ,
ВХ, АХ, тб. XIV, 6) и в квази-автономной
чекрнке императорского времени на о-ве Хиосе
(St/aXxov, Tpt/aXxov, тетря/аХхоу, тб.
XXV, 2). Определяемый на основе данных
хиосских монет средний вес халка во много
раз меньше того, который можно вывести из
данных монет Антиоха IV, что и естественно
ввиду значительной разницы между обеими
группами монет во времени. Другие обозна-
чения ценности на медных монетах случайны.
Этим самым затрудняются заключения от ука-
занных групп по аналогии к другим, не нося-
щим обозначений. Трудность таких заключе-
ний возрастает еще от того, что взаимоотноше-
ние между самой малой единицей серебряной
монеты, оболом, и халком не было неизменным
для всей Греции. Так, если в Афинах считали
па обол восемь халков, то в других местах их
на ту же единицу насчитывали 12 и даже 16.
Отсюда естественный вывод, что к вышеука-
занным заключениям по аналогии можно при-
бегать лишь с осторожностью и в узких хроно-
логических пределах. Еще темнее дело с
другой возможной единицей древнегреческой
медной монеты, лептой (Xetctov). Что она пред-
ставляет собой небольшую монету, явствует
уже из ее названия («тонкая»), но стоит ли она
в каком-либо отношении к халку, составляет
ли часть его и если да, то какую,— все эти
вопросы до сих пор остаются открытыми.
Другой вопрос, которого необходимо кос-
нуться, это вопрос о рацио, о взаимоотноше-
нии ценности монетных металлов. Мы уже ука-
зывали мимоходом, что в момент возникнове-
ния лидийскои и, вслед за тем, персидской мо-
нетной чеканки в обоих драгоценных металлах
в VI в. до н. э. рацио золота к серебру выра-
жалось пропорцией IB1^ : 1 и что при Але-
ксандре Македонском то же отношение снизи-
лось не в пользу золота до пропорций 10 : 1.
Таким образом, наличность колебаний в отно-
сительной стоимости монетных металлов в ан-
тичную эпоху не подлежит сомнению. Но мо-
жем ли мы представить кривую этих колеба-
ний, аналогичную той, какую мы имеем для
нового времени? На этот вопрос, пока, по край-
ней мере, придется ответить отрицательно.
Слишком малочисленны литературные и эпи-
графические данные, которые могли бы служить
отправными пунктами для выводов, а одни мо-
неты, сами по себе, без опоры в письменных
источниках, недостаточны для подобных за-
ключений, тем более, что они лишь в очень ред-
ких случаях носят знаки ценности. Француз-
скому археологу и нумизмату Т. Рейнаку, в
конце прошлого века, казалось, удалось на-
рисовать путем привлечения эпиграфических
и литературных данных стройную картину
постепенного перехода в течение V и IV вв.
до н. э. взаимоотношения ценности золота и
серебра от пропорции IS1^: 1 к пропорции 10:1.
Однако, занявшийся позже той же темой
О. Фидебандт показал, что ряд звеньев в на-
бросанной Рейнаком последовательности
основан на сомнительных и недостаточно твер-
дых данных. Впрочем, вышеотмеченные пре-
дельные отношения — раннее 131/3 : 1 и позд-
нее 10:1—споров не вызывают. Можно лишь
спорить о темпе падения цены на золото по
сравнению с серебром. Есть основание думать,
что уже на границе V и IV вв. до н. э. в собст-
венно Греции это отношение снизилось до 10 : 1.
Причина этого могла заключаться в том, что
еще до обращения Александром Македонским
и его военачальниками на покрытие военных
расходов и организацию пышной дворцовой
обстановки золота, хранившегося в сокровищ-
ницах персидского царя, значительная часть
этих царских «золотых запасов» в качестве
платы многочисленным греческим наемникам
и в виде щедрых даяний, служивших целям
политического подкупа, успела перекочевать
на внутренние греческие рынки. В собственно
Греции это отношение, повидимому, удержа-
лось до времени римского завоевания, как
показывает договор между Римом и Этолий-
ским союзом 189 г. до н. э. Между тем, только
что упоминавшееся нами соответствие по цен-
ности птолемеевской золотой октодрахмы
(p.vae^ov) 100 драхмам серебра свидетельствует
о наличности в Египте в III в. рацио золота
к серебру равного 12г/2 - 1- Позже, когда при
размене этого pivaelov на серебро накидыва-
лось еще 4 драхмы, это рацио, очевидно, под-
нялось до отношения 13 : 1. С другой стороны,
в Сицилии, например, и в V в. рацио было зна-
чительно выше, чем в других частях Греции,
и выражалось отношением 15 : 1. Это явление —
сосуществование в различных частях антич-
ного мира различного отношения между дра-
гоценными металлами — представляется не-
мыслимым в настоящее время. Но необходимо
учитывать, что сравнительная трудность сооб-
щений и рискованность перевозок значитель-
ных количеств драгоценных металлов делали
неизбежной такую хозяйственную разобщен-
ность различных государств.
Взаимоотношение ценности электра и сере-
бра для архаической эпохи признается обычно
равным 10 : 1, откуда для рацио золота к Элек-
тру в ту же эпоху вытекает отношение 4:3.
В классическую эпоху, с падением цены зо-
лота, должна была соответственно пони-
зиться и стоимость электра. Но точного взаи-
моотношения ценности электра и серебра в эту
эпоху мы не знаем.. Его пытались определять
на основе ольвийского декрета из Анадолу-
Кавак отношением 9 : 1 или 8:1, но об осто-
рожности, необходимой при использовании
этого эпиграфического памятника, мы еще бу-
дем иметь случай говорить. Возможно, что
пропорция — электр : серебро — выражалась
более низкой цифрой.
ВЕС МОНЕТЫ, МОНЕТНЫЕ СИСТЕМЫ, НОМИНАЛЫ МОНЕТ И ИХ МЕСТО В ДЕНЕЖНОМ ОБРАЩЕНИИ 49
Еще сложнее вопрос об установлении отно-
сительной стоимости меди и драгоценных ме-
таллов. Здесь, помимо указанных трудностей,
прежде всего необходимо иметь в виду невоз-
можность удовлетворительно использовать дан-
ные самих медных монет, так как состав сплава
этих последних еще совсем не изучен. Нельзя
не учитывать также и того обстоятельства, что
античная медная и бронзовая монета, будучи
вспомогательной, разменной, в большинстве
случаев является монетой условной ценности,
т. е. неполноценной.На основе надписи конца
V в. до н. э., определяющей торговую цену
чистой меди в 35 драхм и олова в 230 драхм за
талант, Реглинг, допуская в качестве средней
нормы 10% содержания олова в бронзовой мо-
нете, предположительно намечает для этого
времени отношение между серебром и монет-
ной бронзой как НО : 1. Эта пропорция, как
увидим, очень близка к той, на которой, веро-
ятно, основывалось римское монетное дело
в начале чеканки денария. Все же нельзя за-
бывать чисто ориентировочного характера этих
наметок и необходимо быть очень осторожным
при попытках построения на них каких-либо
дальнейших выводов. Поскольку выше был
упомянут условный характер античной медной
монеты и в западноевропейской науке часто
можно встретиться с квалификацией ее как
кредитной, следует сделать очень серьезное
замечание. Говоря о неполноценности монеты
в применении к античному обществу, надо
совершенно отрешиться от представлений, свя-
занных у нас с бумажными кредитными зна-
ками. Такого несоизмеримого несоответствия
между фактической и номинальной стоимостью,
которое мы наблюдаем в современных бумаж-
ных денежных знаках, в античной медной мо-
нете не могло быть.
Если уж искать аналогии в современности,
то скорее в неполноценной серебряной, обычно
называемой билонной, разменной монете, еще
в начале XX в. выпускавшейся почти во всех
западноевропейских государствах, а теперь
почти повсюду вытесненной никкелем. Короче
говоря, сознательный выпуск медной монеты
с самого начала по номинальной цене, во много
раз превышающей ее фактическую стоимость,
маловероятен, по крайней мере, в доримский
период. Произвольное увеличение вдвое ценно-
сти только что изъятой из обращения монеты
после перечеканки, без изменения ее веса,
рассматривается античными авторами как
остроумный финансовый маневр, выгодный для
правителя и якобы не наносящий ущерба на-
селению. Эти ссылки на операции Гиппия,
Дионисия Старшего, Левкона свидетельствуют,
думается, о том, что несмотря на свойственное
экономическим воззрениям древности убежде-
ние в неограниченном праве властителя по
своему усмотрению назначать цену выпускае-
мой им монеты, практически размах финансо-
вой политики в этом направлении был неве-
7 Археология СССР, № 16
лик. Правда, в Афинах на границе V и IV вв.,
когда никакой монеты, кроме медной, не обра-
щалось, расхождение между ее номинальной
стоимостью и торговой ценой меди было не-
сравненно больше. Но такое положение созда-
лось в результате тяжелого экономического
кризиса последних годов Пелопоннесской вой-
ны и длилось не так долго. Возврат к серебря-
ному обращению воспринимался афинянами не
без гордости, как достижение финансовой по-
литики города.1
В то же время нам неизбежно приходится
признать неполноценный характер античной
медной монеты, поскольку в тех, не столь ча-
стых случаях, когда мы можем с полной или
хотя бы относительной уверенностью устано-
вить взаимоотношение в обращении номиналь-
ной ценности серебряных и медных монет, это
взаимоотношение дает рацио серебра к меди
40 или 30 : 1, а нередко и много ниже. Такая
пропорция едва ли может соответствовать фак-
тическому взаимоотношению ценности метал-
лов в торговле. В то же время, наблюдая раз-
витие какой-либо медной (бронзовой) чеканки
по одной и той же системе в течение длитель-
ного промежутка времени, мы можем конста-
тировать постепенное падение веса этой мо-
неты, приводящее к тому, что, приближаясь
в начале этой чеканки к весовой норме, посту-
лируемой торговой ценой металла, те или дру-
гие номиналы с течением времени значительно
удаляются от исходной нормы, оказываясь
ниже ее вдвое, втрое, а то и больше. Необхо-
димо не упускать из виду этот условный ха-
рактер античной медной монеты, постоянную
ее тенденцию к уменьшению веса, ведущую к
постепенному обесценению, к отмиранию мел-
ких номиналов и замене их в обращении более
крупными. Поскольку речь идет о медной мо-
нете, причина этого явления лежит не столько
в стремлении выпускающих монету правителей
злоупотреблять своим правом удержания из-
вестной части металла на покрытие расходов
по изготовлению монеты, сколько в естествен-
ной склонности ходячей, предназначенной для
нужд внутреннего рынка монеты уменьшаться
в размере ради большего удобства обращения.
Римское монетное дело, к которому мы сейчас
перейдем, представляет в своем развитии ряд
отчетливых ступеней последовательного пере-
хода медной монеты от полноценной к условной.
В эпоху республики этот переход выражается
в постепенном снижении веса единицы медной
монеты — асса — от полного фунта до полуун-
ции, т. е. г124 первоначальной нормы. В импе-
раторское время результатом того же процесса
является отмирание младших номиналов, на-
чиная с III в., и понижение веса остающегося
в обращении высшего номинала — сестерция.
... глашатай закричал: «Отныне меди
Не принимать; ведь серебро в ходу у нас».
Аристофан. Женщины в народном собрании, ст. 821
(перевод издания Academia).
50
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
Переходим теперь к системе римского мо-
нетного обращения. Своеобразие римского мо-
нетного дела состоит в той важной и самостоя-
тельной роли, которую в нем играла медная,
денежного хозяйства было обращение весовых
слитков бронзы, а позже — снабженных при-
митивным орнаментом брусков того, же ме-
талла (aes signatum). Отголоски этой стадии
16. Aes signatum.
бронзовая монета. Впрочем, эта черта свой-
ственна в той или иной мере и монетному делу
Этрурии и других областей Италии. Причину
денежного хозяйства сохранились в латинском
языке в обороте: per aes et librum emere (поку-
пать на наличные деньги), в терминах: aes
17. Aes grave.
того, что бронзе отводится в монетном деле
Средней Италии такое важное место, мы легко
можем себе уяснить. Находки в доисторических
погребениях этой области необделанных кусков
меди (aes rude) близ руки погребенного, т. е. в
том же месте, где в более поздних погребениях
встречаются монеты, свидетельствуют об искон-
ной роли меди в качестве денежного металла в
самом грубом необработанном виде. Дальней-
шими ступенями развития среднеиталийского
alienum (долг), aerarium (казначейство), в
глаголе aestimare (ценить) и ряде других вы-
ражений. Прямые пережитки брусков aeris
signati представляют собой современные на-
чалу римского монетного дела прямоугольные
бронзовые плитки с изображениями живот-
ных (рис. 16), относящиеся к концу IV — на-
чалу III в. до н. э., но сохранившие свое
значение, повидимому. только в сакральной
области.
ВЕС МОНЕТЫ, МОНЕТНЫЕ СИСТЕМЫ, НОМИНАЛЫ МОНЕТ И ИХ МЕСТО В ДЕНЕЖНОМ ОБРАЩЕНИИ 51
После сказанного не покажется удивитель-
ным, что, приступая во второй половине IV в.
до н. э. к выпуску своей собственной монеты,
Рим не мог не считаться с прочно утвердив-
шейся в стране ролью меди как денежнего ме-
талла. В силу этого его первые же, начинаю-
щиеся со времени около 338 г. монетные вы-
пуски, наряду с серебряными статерами
(тб. XIX, 5, 6), напоминающими современные им
монеты городов Кампании и поэтому обычно
называемыми римско-кампанскими, включают
серии крупных литых круглых бронзовых мо-
нет (aes grave, рис. 17; тб. XIX, 7). Нет нужды
в том, что место изготовления тех и других не
одно и то же — в то время как серебряные
римско-кампанские монеты, по всей вероят-
ности, чеканились в незадолго до того присое-
диненной Капуе, а большие ассы отливались
в Риме — на тех и на других одинаково стоит
имя Рима, и те и другие в силу этого одинаково
входят в римскую монетную систему. Есте-
ственно предположить, что обе категории мо-
нет имели и различное назначение, а именно:
серебряная предназначалась для начавшей уже
развиваться внешней торговли Рима, бронзо-
вая литая — для внутреннего обращения, пре-
имущественно среди приверженного к дедов-
ским традициям сельского населения. Что эта
литая бронзовая монета была полноценной,
свидетельствует изготовление ее на основе при-
нятой в Риме и Средней Италии торговой си-
стемы веса. Серии бронзовых монет начальной
поры римского монетного дела потому, обычно,
называются либральными, что основная еди-
ница в них, обозначенная соответственно зна-
ком I (as, assis), весит целый фунт — либру
(libra — первоначально весы). Правда, это не
позднейший римский фунт в 327.4 гр, вскоре
положенный в основу всего римского монетного
дела, а более легкий осский фунт в 272.88 гр.
Подобно торговому фунту, эта монетная едини-
ца распадается на 12 унций и имеет согласно
приводимой ниже табличке следующие под-
разделения:
Название номинала Количество унций Тип лицевой стороны Обозначение ценности Тип оборот- ной стороны
Асс( as), рис. 17;
тб. XIX, 11 12 Голова Януса I Нос
ко-
Семис ^semis), тб. XIX, 6 Голова Юпи- тера S рабля »
Триенс (triens), тб. XIX, Голова Ми-
13 4 нервы • • • • »
Квадранс (quadrans), Голова Гера-
тб. XIX, 14 3 кла - . - »
Секстане (sextans), Голова Гер-
тб. XIX, 15 2 меса • • »
Унция (uncia), тб. XIX,
16 1 Голова Ромы • »
Помимо приведенных в этой табличке, изве-
стны также части унции: semuncia (х/2 унции —
х/24 асса) и quartuncia (х/4 унции), монеты в
5 (quincunx), в 8 (bes), в 9 (diodrans) и в 10 (dex-
tans) унций, а также производные асса: du-
pondius (2 асса), tressis (3 асса), quincussis
(5 ассов) и decussis (10 ассов). Но все эти но-
миналы встречаются весьма редко, эпизоди-
чески, в той или иной серии, последние лишь
в позднейших редуцированных сериях, и вво-
дить их в систему римской монеты времени
республики нельзя. Связь так называемых
римско-кампанских серебряных монет с рим-
ским весом выражается в том, что вес их 6.82 гр
составляет 6 скрупулов, или г/48 римского фунта.
Каково было взаимоотношение между этими
монетами и литыми бронзовыми, нам неизве-
стно, да при различных сферах обращения тех
и других этот вопрос мог даже и не ставиться.
Тем не менее параллельное сосуществование
в пределе одной финансовой системы двух столь
разнородных валют не могло продолжаться
долгое время, и в наступившей борьбе уступить
пришлось неуклюжей и неудобной литой
бронзовой монете. Действительно, тяжелый
либральный асе в конце IV и начале III в.
быстро падает в весе. Каковы были ступени
этой редукции веса, только ли семилибральная
(т. е. уменьшение веса до семиса — */2 асса);
вопрос не вполне ясен.
Во всяком случае при начале чеканки рим-
ского серебряного денария в 269 г. асе, изго-
товляемый, как и все его подразделения, уже
не путем отливки, а чеканкой, стоит на ступени
так называемой секстантарной редукции —
уменьшения веса до шестой части первоначаль-
ной величины и весит 54.59 гр (327.45 гр : 6).
С этого момента все римское монетное дело
строится на одинаковой основе. Серебряный
денарий, весящий 4 скрупула — 4.55 гр,
представляет собой 1/п римского фунта; брон-
зовый асе — г/в того же фунта. Денарий, как
показывает самое его название (от deni — по
десяти), заключает в себе 10 ассов; таким обра-
зом, совместное обращение серебра и бронзы
строится применительно к рацио металлов
R = 120 : 1. Эта пропорция, согласно ска-
занному выше, могла бы вполне соответствовать
реальному взаимоотношению стоимости метал-
лов в торговле. Помимо денария из серебра
выбиваются: квинарий, сестерций, а также
викториат. Их взаимоотношение явствует
из таблицы (см. стр. 52).
Как можно заключить уже из отсутствия обо-
значения ценности и из особого, отличного от
первых трех номиналов типа, викториат не вхо-
дит в одну с ними серию и стоит в своем обраще-
нии обособленно. Будучи равен по весу поло-
вине квадригата (тб. XIX, 5) — одной из рим-
ско-кампанских монет, он предназначался для
обращения не в самом Риме, а в пограничных
и вновь завоевываемых областях. На него с
52
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
Название монеты Вес в гр Вес в скру- пулах Количе- ство ассов Обозначе- ние ценно- сти Тип лицевой стороны Тип оборотной стороны
Денарий (denarius), тб. XIX, 8 . . 4.55 4 10 X Голова Ромы Диоскуры на конях
Квинарий (quinarius), тб. XIX, 9 . . 2.275 2 5 V » » » »
Сестерций (sestertius nummus), тб. XIX, 10 1.137 1 2'12 II S » » » »
Викториат (victoriatus), тб. XIX, 17 3.41 3 7’/* Голова Юпитера Виктория, воз- двигающая трофей
конца III в. ориентпровались в своем весе
монеты городов Иллирии, а затем и других
областей Северной Греции. Позже, когда
римский денарий сам прочно утвердился на
иноземных рынках, викториат перестал
выпускаться.
Следует еще остановиться на сестерции (ses-
tertius nummus), играющем в первом выпуске
римского серебра скромную роль самой малой
серебряной монеты, притом чеканившейся в
небольшом количестве. Если тем не менее се-
стерций вплоть до конца III в. н. э. остался
основной римской счетной монетной единицей,
в которой высчитывались крупные выплаты,
штрафы и целые состояния, то это объясняется
тем, что он представлял собой по весу один
скрупул, издавна излюбленную единицу (ср.
сицилийскую литру) монетного счета, поло-
женную в основу еще римско-кампанских мо-
нет и, может быть, заимствованную из Этрурии
вместе с десятичной системой деления, приме-
ненной к денарию.
В 217 г. до н. э. вновь происходит реформа:
вес денария снижается до х/84 фунта — 3.9 гр
(немного более 31/2 скрупулов), вес асса до од-
ной унции, т. е. х/12 фунта — 27.3 гр. В то же
время видоизменяется и отношение между де-
нарием и ассом. Денарий содержит уже не
10, а 16 ассов (следовательно, квинарий равен
8 ассам, сестерций — 4 ассам). В этих усло-
виях взаимоотношение ценности металлов :
выражается пропорцией 112 : 1, также, мо-
жет быть, соответствующей торговому рацио
обоих металлов.
Величина денария остается неизменной и пе-
реходит в императорскую эпоху, но асе еще
раз во время республики, в 89 г. до н. э. со-
гласно закону Плавтия-Папирия, подвергается
редукции вдвое, вес его становится равным по-
ловине унции, или х/24 фунта — 13.64 гр. Учи-
тывая неизменность отношения между ассом
и денарием, можно вывести отсюда рацио :
=56 : 1, пропорцию, вынуждающую нас
допустить уже условный характер бронзовой
монеты.
Золотая монета в период республики чека-
нится исключительно редко и случайно, так
что говорить о сколько-нибудь систематиче-
ском ее обращении не приходится.1
Монетное дело императорской эпохи, система
которого в основных чертах складывается уже
при Августе, отличается от республиканского
монетного дела в двух пунктах: во введении
систематического обращения золотой монеты
и в некоторых дальнейших изменениях в обра-
щении бронзовой монеты. Серебряный денарий
остается неизменным на норме в 3.9 гр (х/в4
фунта). Золотая монета — ауреус (aureus num-
mus) выбивается в количестве 40 штук из фун-
та, т. е. в 8.19 гр весом, и считается равной
25 денариям. Изменения в обращении медной
монеты значительны. Во-первых, наряду с
бронзой появляется другой вид медного спла-
ва, более дорогой — аурихалк (латунь), во-
вторых, вводится чеканка более крупных но-
миналов меди: сестерция (4 асса) и дупондия
(2 асса). Оба эти новые номинала чеканятся из
1 Настоящий краткий обзор основных этапов раз-
вития римского монетного дела за время республики
отражает общепринятые взгляды, сложившиеся в те-
чение первой четверти XX в. Однако в 30-х годах
вышел ряд исследований, заново пересматривающих
вопросы начальной поры римского монетного дела; спи-
сок этих работ читатель найдет в соответствующем разде-
ле библиографического указателя к главе VI. Особенно
резкие изменения вносят работы хранителя нумизма-
тического кабинета Британского музея X. Маттингли,
подвергающего переоценке не только точки зрения
других, но и свою собственную установку, принятую
в общем пособии «Roman coins», вышедшем в 1928 г.
Согласно выдвигаемым им в последних работах поло-
жениям, римское монетное дело вообще начинается
лишь со времени тарентинской войны, либральные
ассы с пророй на обороте относятся ко времени первой
пунической войны и тип их увековечивает победу Дуи-
лия, а первые выпуски денария связаны с ликвидацией
заключенного на покрытие военных расходов второй
пунической войны внутреннего займа, принадлежат
времени, когда Рим достиг уже больших успехов на
Востоке, и датируются 187 г. до н. э. Многие из доводов
Маттингли настолько убедительны, что игнорировать
его предположения нельзя, но, поскольку поднятые
им вопросы находятся еще в стадии дискуссии, я счел
преждевременным вносить его догадки в вышеприведен-
ный обзор, тем более, что далеко не вся относящаяся
сюда литература мне доступна.
ВЕС МОНЕТЫ, МОНЕТНЫЕ СИСТЕМЫ, НОМИНАЛЫ МОНЕТ И ИХ МЕСТО В ДЕНЕЖНОМ ОБРАЩЕНИИ 53
аурихалка, причем сестерций весит унцию
(27.3 гр), а дупондий — J/2 унции (13.65 гр).
Попрежнему из бронзы чеканится лишь один
асе (вес 2/5 унции, 10.92 гр), и единственное
сохраняющееся в обращении его подразделе-
ние — квадранс. Взаимоотношение между де-
нарием и ассом сохраняется прежнее. Таким
образом, внутрииталийское обращение может
быть представлено следующей схемой: 1 ауреус
(Д/) = 25 денариям (/Ц) = 100 сестерциям (/£) =
=200 дупондиям (/£) = 400 ассам (£).
Эта схема строится на следующих рацио
металлов: Д/ : Д = Ц.9 : 1;1 : Д- = 45 : 1
(применительно к ассу).
В провинциях, в особенностп на Востоке,
параллельно с римским денарием продолжали
еще обращаться серебряные монеты городских
и царских выпусков II—I вв. до н. э., в том
числе и кистофоры. Это обращение увязывается
с общеимперским римским, как сказано, путем
признания аттической драхмы равной дена-
рию, а более легкой, родосской, и драхмы ки-
стофоров — 3/4 денария. Для удовлетворения
потребностей восточных рынков, привыкших к
крупному номиналу серебра — тетрадрахме,
императорские монетные дворы на Востоке
(Пергам? Эфес?) выпускают по стопе тетра-
драхм — кистофоров большие серебряные
монеты, подобно денарию носящие портрет им-
ператора и латинские надписи (тб. XXI, 13).
На тех же основаниях курсируют и выпу-
скаемые в больших провинциальных центрах
тетрадрахмы (реже дидрахмы и драхмы) специ-
ально для данной провинции, как в Антиохии
для Сирии или в Кесарии для Каппадокии
(тб. XXI, 11, 14, 15). Александрийские провин-
циальные тетрадрахмы (тб. XXI, 12) обращают-
ся по более низкой цене, они приравниваются
к одному денарию (т. е. драхма равна х/4 де-
нария), так как еще при последних Птолемеях
серебро тетрадрахм становится чрезвычайно
низкопробным и таким же оно остается в пер-
вых августовских выпусках тетрадрахм, пред-
ставляя, по существу, биллон. Сестерции, ду-
пондии и ассы, битые в Риме, предназначаются
для обращения только в самом Риме и Италии,
в провинции они проникают редко и случайно.
Задача снабжать соответствующие районы мел-
кой разменной монетой для удовлетворения
потребностей внутреннего рынка возлагается,
помимо провинциальных выпусков меди в круп-
ных центрах, на выпуски бронзовой монеты,
производимые римскими колониями и со-
хранившими видимость самоуправления грече-
скими городами. Эта городская чеканка импе-
раторского времени на западе, в Испании,
Галлии, а также в Африке, с самого начала
пользуется, повидимому, теми же номиналами,
которые мы видели в римской чеканке, доволь-
на самом деле это рацио было выше — 12.5 ; 1,
так как практически золотых выбивалось 42 штуки из
фунта (вес 7-80 гр).
но близко придерживаясь тех же норм. К сожа-
лению, из-за редкости обозначений ценности
на монетах идентификация номиналов нелегка.
На востоке, в Греции (здесь идентификация но-
миналов еще более затруднена), как показывает
особенно характерный пример квази-автоном-
ной чеканки о-ва Хиоса, где в I в. н. э. обозна-
чения в оболах и халках встречаются еще парал-
лельно с обозначениями в ассариях (тб. XXV,
1, 2), традиционные местные монетные еди-
ницы первоначально пытаются оспаривать
первенство. О том, что эти монеты нередко
представляют чисто условные ценности, свиде-
тельствуют большие, времени Нерона, медные
монеты о-ва Родоса с надписью 3iSpaxp.ov
(тб. XXV, 3). Однако во II в. не только в Хиосе,
но, очевидно, и в других местах римский счет
одерживает верх. По крайней мере цифровые
обозначения, встречаемые на медных городских
монетах конца II—начала III в., очень редко
в собственно Греции, значительно чаще в При-
черноморье и на юге М. Азии, без сомнения,
имеют в виду в качестве исходной единицы ас-
сарий. Этот ассарий (acrcr«:ptov), производное
от асса, представляет собой принятое в Греции
и вообще на Востоке обозначение римского
асса. Таким образом, встречаемые с конца II в.
в чеканке причерноморских городов монеты
с обозначениями А, В, Г, А должны рассматри-
ваться как ассы, дупондии, трессисы и сестер-
ции (тб. XXVI, 8, 9). Надо, впрочем, подчерк-
нуть, что на Востоке нормы ассария в медной
городской чеканке соблюдались далеко не так
строго, как в самом Риме. В то время, как в
Риме сестерций упал до 20 гр лишь при Севере
Александре и даже при Галлиене не опускался
ниже 16 гр, тетрассарий или сестерций в че-
канке городов Западного Причерноморья весит
13—14 гр уже в конце II в. н. э. К сожалению,
все известные нам, точно идентифицируемые,
в смысле представляемых номиналов, с помо-
щью имеющихся на них обозначений ценности
монеты принадлежат, как сказано, к позднему
времени — концу II — началу III в. Все более
ранние греческие городские монеты импера-
торского времени лишены знаков ценности, и
только монеты о-ва Хиоса представляют в этом
отношении исключение. Но как раз их анализ
показывает, что только в первом выпуске ав-
густовского времени хиосские ассарии близко
подходят к римской норме ассов. В дальней-
ших сериях того же I в. н. э. они быстро уда-
ляются от этой нормы. Повидимому, такую же
эволюцию проделали и другие городские
чеканки императорского времени. Их, преиму-
щественно, я имел в виду, когда говорил о
прогрессирующей неполноценности древнегре-
ческой медной монеты.
Возвращаемся к положению в центре. При
Нероне вес денария снижается до х/»б фУнта’
т. е. до 3 скрупулов (3.41 гр). Благодаря одно-
временному уменьшению и веса ауреуса до
745 фунта (7.28 гр) взаимоотношение между
54.
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
обоими драгоценными металлами остается поч-
ти неизменным. В медной монете также не
происходит каких-либо серьезных изменений.
Гораздо существенней то обстоятельство, что
при Нероне же впервые присоединением не-
большого количества лигатуры нарушается та
высокая доброкачественность серебра, которая
в свое время завоевала римскому денарию ми-
ровой рынок. Раз встав на этот путь система-
тической порчи серебра, императорский Рим
неуклонно движется по нему. Количество ли-
гатуры к концу II в. н. э. начинает подходить
к 50%. В связи с этим падает и курс денария.
В обращении начинают разграничивать старые
денарии I — начала II вв. от новых и расце-
нивать первые вдвое дороже, чем вторые. В ре-
зультате денарий становится в противовес зо-
лотому, сохраняющему до этого времени чи-
стоту своего металла и полный вес, такой же
неполноценной, по существу, монетой, как и
медная монета. Каракалла пытается выйти из
затруднения путем создания в 214 г. н. э. ря-
дом с денарием новой серебряной монеты боль-
шего размера и весом 4.7—5.3 гр. Эти монеты,
известные в литературе под именем антони-
нианов (argentei Antoniniani), засвидетельство-
ванные, к сожалению, лишь подозрительным
источником, должны были, повидимому, итти
в обращение по цене больше денария,— весьма
возможно, по двойной сравнительно с ним цене.
Этим пытались воспрепятствовать росту лажа
на старые денарии. Отличались эти «антони-
нианы» от денариев тем, что портреты императо-
ра на них всегда имели лучевой, а не лавровый
венец, а бюсты императриц всегда изображались
помещающимися на полумесяце (тб. XXIII,
16, 17). Попытка, однако, не имела успеха, так
как серебряное содержание «антониниана»
также не превышало 50%, а золотые, поддер-
живавшие до сего времени своим обращением
курс серебряной монеты, стали терять в весе,
чеканиться редко и понемногу исчезли из об-
ращения. После нескольких опытов и колеба-
ний — прекращение выпуска антонинианов
при Севере Александре и Максимине, возобно-
вление их чеканки со времени Гордиана III —
антониниан совершенно вытесняет денарий, но
уже в начале второй половины III в. н. э. пре-
вращается в чисто медную монету с небольшим
лишь (2—4%) содержанием серебра, которое на-
носится на поверхность монеты в виде тонкого
слоя, часто исчезающего при обращении в руках.
Естественно, что это сопровождается обесцене-
нием антонинианов, приводящим к тому, что их
начинают считать горстями и мешками и что
рядом с ними становится бесполезным обра-
щение медной монеты, которая, действительно,
перестает выпускаться сначала в провинциях,
затем в самом Риме. Условный, неполноцен-
ный характер антониниана в это время дока-
зывается тем, что при Аврелиане на нем начи-
нают помещать знаки ценности XX.I и КА
f21 или 20 и 1), значение которых до настоя-
щего времени не поддается удовлетворитель-
ной расшифровке. В состоянии этого тяжелого
кризиса римское денежное хозяйство пребы-
вает всю вторую половину III в. н. э. Попытки
внести в него некоторое упорядочение делаются
при Диоклетиане. Они заключаются в уста-
новлении снова твердого веса золотого — сна-
чала в х/70, затем в х/60 фунта и возобновлении
чеканки серебряного денария в х/еб фунта.
Как назывались эти новые серебряные монеты,
мы не знаем. Наименование argenteus, припи-
сываемое им некоторыми, представляет чистую
гипотезу. Попытки эти, очевидно, не имели
успеха, так как подобные серебряные монеты
дошли до нас в очень ограниченном количе-
стве, а денарий, известный нам из диоклетианов-
ского эдикта о ценах, сменяющий в это время
в качестве единицы прежний сестерций, пред-
ставляет очень малую величину, и ценность его
этим же эдиктом определяется в х/б0000 Долю
золотого фунта.
Некоторая устойчивость возвращается рим-
скому денежному обращению лишь со времени
Константина I, и введенная им система насле-
дуется затем Византийской империей. Дости-
гается это улучшение окончательным пере-
ходом к золоту в качестве валютного монетного
металла. С 314 г. Константин вводит в запад-
ной половине, а с 324 г. во всей империи че-
канку золотого солида весом в 4.55 гр, состав-
ляющего х/72 золотого фунта (тб. XXIV,
9, 12). Этот солид становится отныне основной
монетой и счетной денежной единицей для
всего государства. Помимо солида чеканятся
его половинки — семисы, семиссы (semis, se-
missis) и третьи части — триенсы, тремиссы
(triens, tremissis). В качестве счетной единицы
солид распадается на 24 силиквы (siliqua).
Эта силиква, представляющая х/б скрупула —
1/1728 золотого фунта, в позднее время и осо-
бенно в Византийской империи преимуществен-
. но кладется в основу денежного счета. Сохра-
нившееся значительное количество относя-
щихся к IV в. законодательных мероприятий,
имеющих своей целью контроль за выпуском
солидов и предупреждение каких-либо зло-
употреблений с ними в обращении, свидетель-
ствует о строгих мерах, которыми обеспечи-
валась упомянутая устойчивость денежнего
хозяйства. Тем не менее, обращение драго-
ценных металлов в слитках в IV—V вв. за-
свидетельствовано как встречающимися в
источниках того времени указаниями на счет в
фунтах серебра и золота, так и самими сохра-
нившимися в находках слитками с клеймами
римских чиновников, удостоверяющими их
доброкачественность.
Из серебра со времени Константина чека-
нится миллиарисий (miliarense, uiXtapr/nov,
тб. XXIV, 3, 10), представляющий по ценности
Viooo золотого фунта, и силиква (см. выше;
тб. XXIV, 11), составляющая несколько боль-
ше половины милиарисия. Взаимоотношение
ВЕС МОНЕТЫ, МОНЕТНЫЕ СИСТЕМЫ, НОМИНАЛЫ МОНЕТ И ИХ МЕСТО В ДЕНЕЖНОМ ОБРАЩЕНИИ 55
между золотом и серебром в этом случае,. та-
ким образом, равняется 13.88 : 1 или округ-
ленно 14 : 1.
Идентифицировать медные монеты констан-
тиновского, как и диоклетиановского времени,
с сохранившимися в источниках наименова-
ниями монет с какой-либо уверенностью за-
труднительно ввиду отсутствия на них каких-
либо знаков ценности. С некоторой долей уве-
ренности можно лишь самые крупные из них,
еще носящие при Диоклетиане унаследован-
ные от «антонинианов» знаки XX.I и имеющие
поверхностный слой серебра, считать фолли-
сами (тб. XXIV, 2, 6). С полной уверенностью
можно идентифицировать медные монеты лишь
со времени реформы Анастасия, когда на них
систематически начинают помещаться знаки
М, К, I и т. д., определяющие их номинальную
стоимость в нуммиях. Но это время уже выхо-
дит за пределы античности.
Глава IV
ТИПЫ МОНЕТ
Из сказанного в главе II о моменте возник-
новения монеты совершенно очевидно вытекает,
что покрывающее поверхность монеты изо-
бражение, называемое ее типом, составляет
один из существеннейших элементов в понятии
монеты. Но если взять какую-либо современ-
ную монету, хотя бы французский франк или
английский шиллинг, мы увидим, что помимо
основных типов — олицетворения правящего
народа в республиканских странах, или пор-
трета правителя в монархических — на ли-
цевой стороне и почти всегда герба государ-
ства — на оборотной, все поле обеих сторон
испещрено надписями и добавочными знаками.
Эти добавочные элементы монетного типа пред-
ставляют: имя страны, имя и титул монарха,
сопровождающие герб девизы, обозначение
достоинства монеты, год выпуска монеты, ини-
циалы или символы монетного двора или от-
ветственного за выпуск чиновника, инициалы
изготовляющего штемпель мастера, обозна-
чение пробы монеты и пр. Однако вся эта
сложная система добавочных элементов типа
не представляет твердо установленного и об-
щеобязательного стандарта. Если обратиться к
античной монете, то, хотя в эллинистическую
и римскую эпоху наличность многих из пере-
численных обозначений в составе монетного
типа представляет нормальное явление, все
же на ранних ступенях развития монеты, в
архаический период, их можно встретить очень
редко, и то лишь в зачаточной форме. Поскольку
из сказанного вытекает вторичный, дополняю-
щий и сопровождающий характер этих доба-
вочных элементов, мы отложим их система-
тический обзор до следующей главы, а в на-
стоящей главе ограничимся рассмотрением
основных типов лицевой и оборотной сторон.
Как сказано выше, в современной монете
содержание основных типов легко поддается
общей характеристике и группировке. На ли-
цевой стороне их почти всегда изображается
олицетворение республики или портрет мо-
нарха, на оборотной — герб страны. Что же
касается античных монет, то чрезвычайное оби-
лие и разнообразие мотивов в их типах не так
легко вкладывается в какую-либо схему. Груп-
пировать эти мотивы с целью дать их обобщаю-
щую характеристику пытался уже Эккель. Он
разбивал их на шесть групп: изображение
местных памятников, продуктов местного про-
изводства, почитаемых в данном городе бо-
жеств и их атрибутов и др. По поводу послед-
ней группы он отмечал, что религиозный ха-
рактер какого-либо предмета или животного,
как атрибута божества, и связь его с изобра-
женным на другой стороне монеты божеством
нередко выясняется лишь после углубленного
исследования.
Эту мысль развил около ста лет назад
Т. Бэргон. По его мнению, все античные монет-
ные типы носят религиозный характер и так
или иначе могут быть объяснены как воспроиз-
ведения атрибутов божеств или аксессуаров
религиозных культов. Эта теория происхож-
дения монетных типов была поддержана во
второй половине XIX в. также Э. Курциусом,
указавшим, что храмы, храня в своих сокро-
вищницах большие ценности, могли высту-
пать в роли современных банков, давая ссуды
деньгами, и, естественно, в силу этого должны
были накладывать на эти деньги свою печать.
В дальнейшем, когда государство отняло у хра-
мов право выпускать от своего имени монеты,
последние все же продолжали сохранять на
себе изображения, относящиеся к главному
городскому божеству. На точке зрения рели-
гиозного происхождения типов античных мо-
нет стоит большинство исследователей-нумиз-
матов второй половины XIX в., в том числе
автор книги, посвященной монетным типам,
Перси Гарднер.
Резко отлична точка зрения на происхожде-
ние монетного типа выступившего в конце
прошлого века В. Риджвэя. Согласно его уста-
новке, металлические деньги — монеты — по-
всюду являются преемниками предшествовав-
ших им на том же рынке натуральных денеж-
ных единиц и, естественно, имеют на себе
изображение тех предметов, которым они при-
шли на смену в роли средства денежного обра-
щения. Поскольку товаро-деньги выбираются
ТИПЫ МОНЕТ
57
из числа предметов, вырабатываемых в данной
местности и имеющихся в ней в достаточном
количестве, типы монет представляют главный
объект торговли города или страны. Для при-
мера: черепаха на монетах Эгины, щит —
на монетах Бэотии, секира — на монетах Тене-
доса, тунец — на монетах Кизика и т. д. изо-
бражаются* потому, что изделия из черепахи,
щиты, секиры, рыба соответственно служили
главным предметом вывозной торговли в каж-
дом из этих городов. Точка зрения Риджвэя
известна в науке под именем коммерческой
теории происхождения монетного типа.
Задачу примирить обе точки зрения поста-
вил перед собой в начале XX в. Дж. Макдо-
нальд. В своей книге «Types of coins, their ori-
gin and development» он идет по стопам Кири,
пытавшегося в свое время все монеты, от древ-
нейших греческих до средневековых, соста-
вить в один ряд, представляющий яркую кар-
тину последовательно развивающихся Друг из
друга монетных типов, и применившего к
исследованию монет вообще и в частности к их
типологии эволюционную точку зрения. По
мысли Макдональда, нельзя все монетные типы
подводить под какое-то одно общее правило
уже потому, что они, наподобие живого орга-
низма, растут и развиваются по эпохам,
приспособляясь к окружающим условиям.
Признавая, что доля истины есть в каждой из
упомянутых теорий, он начинает с предосте-
режения от крайностей и увлечения ими. Так,
например, он указывает, что даже наиболее
выигрышные, казалось бы, для «коммерческой»
теории Риджвэя группы монетных типов не
лишены проникновения в них религиозных
моментов. По крайней мере секира на монетах
о-ва Тенедоса иногда изображается стоящей на
ступенчатом пьедестале и украшенной тэния-
ми, что заставляет смотреть на нее, как на фе-
тиш, и такой же культовый характер носит одно
из изображений тунца в Кизике,1 так как по
сторонам рыбы свешиваются две узловатых
повязки. С другой стороны, критикуя односто-
ронность религиозной теории, Макдональд ука-
зывает, что многие из ранних монетных типов
не легко поддаются введению в религиозный
круг, а скорее приближаются к индивидуаль-
ным, личным печатям или гербам и что, во вся-
ком случае, не удается объяснить с религиоз-
ной точки зрения, как этого хотел Бэргон, все
так называемые «говорящие» монетные типы,
о которых речь будет ниже.
Собственная установка Макдональда в во-
просе об истолковании монетных типов вкратце
сводится к следующим положениям. На харак-
тер и организацию монетного типа могут влиять
четыре тенденции: декоративная, коммемора-
тивная, религиозная и имитативная. Эти тен-
1 Этот статер в настоящее время не привнается при-
надлежащим Кизику, что, впрочем, не лишает его зна-
чения характерного для данного случая примера.
8 Археология СССР, № 16
денции поочередно, иногда две совместно, воз-
действуют в различные эпохи на выбор монет-
ного типа, определяя основной характер мо-
неты на данном отрезке времени.
В развитии античной монеты в самую ран-
нюю пору отмечается проявление преимуще-
ственно коммеморативной и только отчасти
декоративной тенденции. Будучи клеймеными
слитками, первые монеты носят на себе личные
или городские печати. С начала V в. коммемо-
ративный момент уступает место религиоз-
ному, приобретающему господствующее зна-
чение; параллельно с ним декоративное начало
сохраняет некоторую подчиненную роль. Та-
кое положение продолжается в течение всего
классического периода и захватывает часть
эллинистического. С III в. до н. э. вновь на-
чинает проявляться коммеморативная тенден-
ция, к концу эллинистического периода она
становится господствующей и сохраняется на
всем протяжении последнего периода — импе-
раторского.
Необходимо пояснить, что коммеморативное
начало понимается Макдональдом очень ши-
роко: он подводит сюда все монетные типы, пре-
следующие цель запечатлеть выпускающие мо-
нету страну, орган или лицо при помощи
такого изображения, которое неизбежно с ними
ассоциируется. Так, сюда входят изображения:
представителей местной фауны и флоры, про-
дуктов местной промышленности и торговли,
местных архитектурных и скульптурных па-
мятников, героев местных легенд, местных тор-
жеств и т. д. В эту же группу Макдональд
включает и все так называемые «говорящие»
типы, т. е. изображения предметов, наимено-
вания которых случайно или неслучайно со-
впадают с именем города, например тюленя
(<pux7j) в Фокее (тб. I, 10, 11), козы (at£, a.\y6q)
в Эгах (тб. I, 27), листа сельдерея (aeAtvov)
в Селинунте (тб. III, 14), гранатового яблока
(слйт]) в г. Сиде (тб. X, 5) и др.
Допуская смену и взаимодействие вышеука-
занных начал в различные эпохи, схема Мак-
дональда дает канву для попыток истолкова-
ния и характеристики монетных типов, не-
сравненно более гибкую и универсальную, чем
предшествующие установки. Все же для пло-
дотворного дальнейшего исследования и объяс-
нения монетных типов на этой основе необхо-
дим пересмотр и дополнение ряда его тезисов.
Но прежде, чем перейти к критике теории Мак-
дональда, коснусь еще одной точки зрения
в вопросе истолкования монетных типов.
Я имею в виду статью Героянниса, появившуюся
одновременно с выходом книги Макдональда
и поэтому не учтенную им. Этому автору удает-
ся путем сопоставления изображений на арха-
ических монетах с изображениями на щитах
доказать первоначальный апотропаический ха-
рактер монетных типов. Особенно убедитель-
ны такие примеры, как фасовые головы: Гор-
гоны, льва, быка и других животных. Сама по
58
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
себе эта мысль заслуживает внимания и пред-
ставляет первое серьезное дополнение к схе-
ме Макдональда, но дальнейшие попытки
автора распространить этот вывод на истолко-
вание и других типов менее удачны.
Переходя теперь к критике теории Макдо-
нальда, остановлюсь прежде всего на включе-
нии им в число факторов, воздействующих на
выбор монетного типа, имитативной тенденции.
Такая попытка приписать имитации, наряду
с другими тремя началами, активную роль
в создании монетного типа незакономерна.
Подражание выступает на сцену во всех тех
случаях, когда менее культурная и хозяйствен-
но более слабо развитая страна пытается обес-
печить за своей монетой рынок, уже ранее
захваченный деньгами ее более развитого со-
седа. Цель достигается тем полнее, чем более
рабски новые деньги воспроизводят прежние,
привычные; творческий, активный момент ис-
ключается, и о каком-либо самостоятельном вы-
боре типа не может быть речи. Последнее об-
стоятельство с особенной ясностью иллюстри-
руется тем, что в набросанной Макдональдом
схеме попеременного воздействия различных
начал на выбор монетного типа имитация не
находит себе места.
Далее, необходимо решительно протестовать
против попытки Макдональда отожествить мо-
нетный тип с добавочным символом. Из того
факта, что добавочный символ нередко может
развиться в самоценный монетный тип, зани-
мающий все поле монеты и обратно — монет-
ный тип, утратив свое самостоятельное значе-
ние, может сохраниться лишь в форме доба-
вочного символа — марки монетного двора или
эмблемы магистрата, еще не следует их пол-
ного тожества. Напротив, их решительное прин-
ципиальное различие явствует из различия
их сюжетов, с особенной резкостью проявляю-
щегося при сравнении символов с типами ли-
цевых сторон монет. К этому вопросу мы еще
вернемся.
Универсальность схемы Макдональда могла
бы очень выиграть, если бы в попытках истол-
кования типов учитывались локальные раз-
личия в смысле более раннего или преимуще-
ственного проявления той или иной из выше-
указанных тенденций в выборе монетных типов.
Однако эти местные отклонения учитываются
Макдональдом не в достаточной мере.
Но самое важное дополнение, в котором
нуждается схема Макдональда, состоит в не-
обходимости строгой дифференциации лице-
вой стороны монеты от оборотной в их типоло-
гическом развитии. В самом деле, развитие
типа каждой из сторон идет самостоятельно,
что вытекает, очевидно, из различных функций
монетного типа в том и другом случае. Вгляды-
ваясь внимательно в многочисленные ряды
древнегреческих городских монет, мы заме-
чаем, что головы божеств — наиболее бесспор-
ные образцы «религиозных» типов — как пра-
вило, украшают собой лицевые стороны монет
и здесь же сосредоточиваются ободки точечные,
линейные, плетеные и т. д.— несомненные
«декоративные» элементы формального завер-
шения. На оборотной стороне мы встречаем
большей частью животных целиком или только
их головы и неодушевленные предметы —
предметы обихода или культа, объекты тор-
говли, которые нередко сами становятся —
этого не следует забывать — атрибутом по-
кровительствующего городу божества и служат
поэтому эмблемами, гербами городов, их отли-
чительными признаками.
Возьмем для примера какую-либо из очень
распространенных греческих монет класси-
ческого периода: серебряный статер Олимпии,
тетрадрахму Афин или тетрадрахму Халкид-
ской лиги (тб. IV, 2, 18; V, 10). Характерным
признаком, по которому эти монеты сразу
можно отличить от других, являются, конечно,
не головы Зевса, Афины, Аполлона на лицевых
сторонах, поскольку эти головы могут встре-
титься на бесчисленном количестве монет дру-
гих городов, где какое-либо из этих божеств
почиталось. В гораздо большей степени на
роль такого отличительного признака могут
претендовать типы оборотных сторон этих мо-
нет: молния, сова, лира. Нет нужды в том, что
это необходимые атрибуты тех же божеств, в
такой же мере свидетельствующие об их почи-
тании в данном городе. Поскольку в иных го-
родах и в иные моменты с теми же головами бо-
жеств воссоединяются иные их атрибуты, с
Зевсом — орел или скипетр, с Афиной — змея,
копье, с Аполлоном —: треножник, лук, ле-
бедь и т. д., выбор именно данного атрибута
обусловливается культом определенного аспек-
та этого божества, что значительно сокращает
круг городов, к которым можно было бы отне-
сти монету. Отмечавшиеся неоднократно и
правильно использованные Макдональдом слу-
чаи полного и совершенного совпадения во всех
деталях этих типов оборотных сторон с увен-
чивающими стелы декретов о проксении в честь
иногородних граждан эмблемами их родных
городов убедительно свидетельствуют о том,
что монетные типы оборотных сторон очень
часто воспроизводят собою такие «тиара<п]р.а»—
гербы городских общин. Соседство с этими эм-
блемами-гербами начальных букв имени го-
рода или таких достаточно характерных и в
свою очередь эмблематических элементов, как
оливковая веточка рядом с совой на афинских
тетрадрахмах, делает еще более безошибочным
опознание принадлежности монет тому или дру-
гому городу на основе типов их оборотных сторон.
Ясно, что на оборотной стороне монеты
сосредоточиваются такие элементы типа, на-
значение которых дать возможность опознать
монету, отличить ее среди ряда других ей
подобных, т. е., .что тип оборотной стороны
имеет функции опознавательные или детерми-
нирующие.
ТИПЫ МОНЕТ
59
Типы лицевой стороны такой детерминирую-
щей роли играть не могут. Это особенно станет
очевидным, если вспомнить, что с началом
христианской эры, со времени подчинения все-
го греческого мира Риму, общим типом лице-
вых сторон во всех многочисленных автоном-
ных городах на всем протяжении Римской
империи становятся портреты императоров и
членов их дома.
Но каковы же, в противоположность типу
оборотной стороны, функции типа лицевой
стороны? Смена в эллинистическую эпоху голов
божеств в качестве преимущественного типа
лицевой стороны головами монархов, с осо-
бенной полнотой осуществляющаяся в импера-
торском Риме, подсказывает решение этого
вопроса. Эта замена богов царями идет парал-
лельно с усвоением этими последними, как это
явствует из деталей их иконографии п титула-
туры, жреческих, а частью и божественных
функцпп. Иначе говоря, эта смена является
следствием замещения в монетном деле санк-
ции религиозной санкцией государственной.
А что такая санкция для монеты совершенно
необходима, пас убеждает приведенное в главе
II определение монеты как металлического елп-
точка, снабженного полностью покрывающим
его поверхность клеймом авторитетного орга-
на, предохраняющим его от злостного похи-
щения хотя бы незначительной доли металла.
Совершенно естественно, что в роли гаранти-
рующего авторитета император постепенно
вытесняет бога, и также естественно, что па ран-
ней, примитивной ступени культурного раз-
вития предшественниками голов божеств на
лицевой стороне монеты оказываются изобра-
жения апотропаического характера, сохраняю-
щие магическое значение.
С другой стороны, в приведенном выше опре-
делении монеты надо подчеркнуть, что для того,
чтобы в полной мере осуществлять свои гаран-
тирующие функции, изображение на монете
должно покрывать поверхность монеты так,
чтобы покушение па целость слитка неизбежно
сопровождалось нарушением целости монет-
ного типа. Иначе говоря, монетный тип дол-
жен играть решающую роль в создании мо-
неты, как целого, в ее оформлении. Неудиви-
тельно в силу этого, что «отпугивающие» гор-
гонеи или львиные пасти и «освящающие своим
авторитетом» головы божеств или портреты
монархов в такой же мере, как и «оформляю-
щие» декоративные ободки, сосредоточиваются
на лицевой стороне монеты, ввиду того, что
они одинаково выполняют задачи охраны це-
лости монетного слитка. По следует забывать,
что в течение длительного архаического периода
своего развития монета остается еще односто-
ронней и настоящее формальное завершение
находит только лицевая ее сторона. Тип обо-
ротной стороны, развивающийся из клейма,
первоначально, может быть, частного, имею-
щего своей единственной задачей дать возмож-
ность опознать слиточек, раз уже побывавший
в руках данного менялы, и впоследствпи, с пе-
реходом монетного дела в исключительное ве-
дение государства, сохраняет свои опознава-
тельные функцпп. Именно в нем сосредоточи-
ваются все те элементы, которые Макдональд
склонен считать проявлением коммеморативной
тенденции: изображения представителей ме-
стной фауны или флоры, предметов производ-
ства, памятников, легенд, празднеств и т. д.
В эту же группу входят так называемые «гово-
рящие» гербы городов, о которых речь шла выше.
Если стать на эту точку зрения и принять
указанные оговорки к положениям Макдональ-
да, то предложенная нм схема взаимоотно-
шения различных тенденций в их влиянии па
выбор монетных типов предстанет не в впде
попеременного господства то одной, то другой
из них, а в виде постоянного взаимодействия
трех основных начал: охранптельно-санкцио-
нирующего совместно с декоративно-оформляю-
щим для типов лицевой стороны монеты и
опознавательно-определяющего для типов обо-
ротной стороны. Типы религиозного характера
при такой установке приобретают значение
лишь одной из ступеней, правда, весьма долго-
временной, в развитии санкционирующей функ-
ции монетного типа, и отмечаемое Макдональдом
вновь возобладание религиозного начала в
Византии и на средневековом Западе не может
рассматриваться в отдельности, а представляет
лишь результат общей насыщенности средне-
вековой культуры церковными элементами.
С этими же оговорками представляется более
приемлемым и сближение между собою монет-
ных типов оборотных сторон и махистратских
символов. Это сближение оправдывается тем,
что цель тех и других — в одинаковой мере —
дифференциация различных групп монет и что
поэтому они черпают из одного источника. Не-
редко прежний монетный тип становится в
подходящих условиях магистратским симво-
лом. Так, урожопец г. Теоса Апелликон около
100 г. до н. э., выступая в качестве ведающего
монетным делом в Афинах магистрата, выби-
рает для своей личной эмблемы 7rapacr7)pov
родного города — бегущего грифона (тб. XVII,
9). Если сравнить этот символ с монетами
г. Теоса III—II вв. до п. э. (тб. XVII, 10), то мы
увидим, что рисунок грифона в том и другом
случае очень схож, так как обе группы монет
воспроизводят неизменный городской герб.
Точно так же сторонник п агент царя Мифра-
дата VI Понтийского, Аристиоп, поддержи-
вавший его интересы в Афинах, взяв на себя
в 88 г. до н. э. заведывание монетным делом в
этом городе, избрал своей личной эмблемой
пьющего пегаса (тб. XVII, 14), изображение,
служившее самостоятельным типом оборотноп
стороны на тетрадрахмах понтийского царя
(тб. XV, 4).
Подобным же образом тип оборотной сто-
роны монеты может в известных условиях
8*
60
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
сделаться лишь маркой монетного двора, которая
так же, как и магистратский символ, в малом
виде помещается в поле рядом с основным мо-
нетным типом. Так, чеканившиеся, в качестве
торговой монеты, во II в. до н. э. городами
М. Азии тетрадрахмы типов Александра Маке-
донского носят в поле оборотной стороны, рядом
с традиционным для этих тетрадрахм типом
сидящего Зевса, маленькие изображения, пред-
ставляющие в миниатюре обычные типы обо-
ротных сторон соответствующих городов, т. е.
их эмблемы-гербы. Так, тетрадрахмы, би-
тые в Родосе, носят в поле маленький цветок
граната, битые в Мплете — обернувшего го-
лову льва, битые в Хиосе — крылатого сфин-
кса и т. д. (тб. XI, 20—22; ср. тб. IX, 26; XVII,
5, 6; XVIII, 8).
В свою очередь, первоначальная личная эм-
блема и магистратский символ могут со вре-
менем стать самостоятельным типом оборотной
стороны монеты. Мы уже говорили об одной
из эмблем понтийского царя Мпфрадата VI —
пьющем пегасе. Но еще более важной его лич-
ной пли, вернее, династической эмблемой слу-
жит звезда и полумесяц. Эта звезда с полуме-
сяцем помещается в ноле на упомянутых цар-
ских тетрадрахмах рядом с типом пьющего
пегаса (тб. XV, 4), а также в качестве магистрат-
ского символа на афинских тетрадрахмах 87 г.
до н. э., при выпуске которых монетным делом
заведывал и сам царь Мифрадат, очевидно
избранный заочно, в роли первого магистрата,
н Аристпон (тб. XVII, 15) в качестве его то-
варища. Позже, на границе новой эры внучка
Мифрадата боспорская царица Динамия и дру-
гие его преемники помещают эту эмблему в
качестве самостоятельного типа на оборотной
стороне свопх монет (тб. XLIV, 14, 20; XLVI, 4).
Другого рода примеры: выступающий в ка-
честве первого монетного магистрата в Афинах
Ментор избирает своим личным символом на
выпущенных им тетрадрахмах изображение
группы тпранноубийц, а Диокл — изображе-
ние статуи Диониса работы Алкамена (тб.
XVII, 13). Первый хотел, вероятно, своим вы-
бором подчеркнуть свою приверженность делу
свободы, второй состоял, быть может, жрецом
Диониса или считал его своим покровителем.
В императорскую эпоху изображения обоих
скульптурных памятников становятся само-
стоятельными тпиами афинских медных монет.
Таким образом, если вопроизведения знаме-
нитых памятников скульптуры в император-
скую эпоху столь распространены в качестве
типов оборотных сторон, то в предшествующий
эллинистический период они могут быть встре-
чены лишь в числе магистратских символов.
Обширную область тематического соприкос-
новения между магистратскими символами и
монетными типами представляют так называе-
мые «говорящие» эмблемы. В параллель к вы-
шеприведенным говорящим тсарасттдла горо-
дов Фокеи, Селинунта и других можно привести
такие магистратские символы, как стреляющий
пз лука Геракл при имени Телемаха, призо-
вая амфора при имени Евагона, танцующая дева
прп пменп Молпагора (тб. V, 8) и т. д. Эти при-
меры тем более интересны в данной связи, что
взяты из монетного дела г. Абдеры во Фракии,
где в V—IV вв. до н. э. монетные тппы оборот-
ных сторон представляют собою возведенные
в высший ранг магистратские символы. В са-
мом деле, в Абдсре в указанный период лицевая
сторона монеты занята изображением сидя-
щего грифона — исконным городским карасяпцоу,
в данном случае выполняющим одновременно
п санкционирующие и опознавательные функ-
ции, типы же оборотных сторон беспрерывно
изменяются, представляя, очевидно, в каждом
отдельном выпуске 7rapacnqp,ov ведавшего нм
магистрата.
Обширный контингент таких магистратских
символов, ставших типами лицевой стороны,
образуют тппы статеров Кизпка, Лампсака,
Абидоса, гект Фокеп и Митилены. Эти монеты,
обеспечившие себе господствующую роль на
межгородском греческом рынке и легко опо-
знававшиеся по одной только достаточно ха-
рактерной фактуре, не нуждались в городском
типе для опознавания их происхождения. По-
этому в Кизике и Фокее (тб. II, 16—18;
IX, 1—11, 13,) городские каряатдла — тунец и
тюлень — могли быть сведены на роль доба-
вочной, мало заметной марки монетною двора
на краю монетного поля, в Лампсаке
(тб. IX, 12) и Абидосе это городское 7rapxa7)(iov,
как обычно, помещено на оборотной стороне.
Все же или почти все поле лицевой сторопы
этих монет могло быть предоставлено сменяю-
щимся изображениям, избираемым, очевидно,
ведающими каждым отдельным выпуском мо-
нетными магистратами. В митиленских гектах
постоянная городская эмблема совершенно от-
сутствует и обе стороны монеты предоставлены
сменяющимся типам (тб. IX, 14, 15). Такое,
очень рано, в Кизике и Фокее еще в конце VI в.,
обнаруживающееся исключительное внимание
к облегчению контроля за выпуском п обра-
щением монеты путем дифференциации выпус-
ков с помощью магистратских эмблем, пред-
ставляет собой как бы принесение в жертву
санкционирующего начала в монетном типе
исключительно дифференцирующим момен-
там. Однако, хотя в других местах с какими-
либо достоверными магистратскими именами
или символами мы встречаемся впервые не
ранее середины V в. до н. э., рассматриваемые
явления не должны нас удивлять по следую-
щим причинам. Упомянутые электровые и зо-
лотые монеты были очень важным сродством
крупного денежного оборота на межгородском
рынке, выпуск пх требовался в очень большом
количестве, и, поскольку каждая пз них пред-
ставляла собой довольно значительную цен-
ность, их обращение нуждалось в строгом кон-
троле. Этим специфическим характером типо-
ТИПЫ МОНЕТ
61
логии кизикинов, лампсакинов и фокейских
и митиленских гект объясняется и большее
разнообразие их типов, в частности, не в при-
мер другим городам, раннее появление в их
среде портретных изображений, сознательных
воспроизведений памятников монументального
искусства и точных копий чужих иногородних
тгаря(ГУ)[ш (тб. II, 16, ср. III, 3) — мотивов,
впервые появляющихся в других местах не
ранее эллинистической эпохи.
Обратимся теперь к истории развития са-
мого монетного типа. Мы уже выше говорили,
что монетный тип на более поздних ступенях
развития постепенно усложняется, втягивая
в себя различные добавочные элементы — сим-
волы, марки, даты и пр., и из единого простого
изображения обращается в целую систему изо-
бражений. Но о добавочных элементах типа
речь будет в следующей главе; сейчас нас ин-
тересует развитие основного монетного типа,
также протекающее в порядке постепенного
осложнения. Чтобы убедиться в этом, доста-
точно сопоставить, например, простой тип
архаического эгинского статера (тб. I, 19) со
сложной многофигурной композицией ме-
дальона римского времени (тб. XXIV, 1).
О мотивах выбора монетных типов, связан-
ных с их содержанием, говорилось выше. Но
не одним содержанием обусловливается окон-
чательная выработка и оформление монетного
типа. Как уже указывалось, оформляющее де-
коративное начало играет в вопросе охраны
целости представляющего монету металличе-
ского слиточка не менее важную роль, чем
религиозная или государственная санкция.
При общем чрезвычайно высоком уровне худо-
жественного развития древних греков есте-
ственно, что даже такая чисто утилитарная
область, как монетное дело, становится отра-
слью прикладного искусства. С точки зрения
художественной монета представляет собой
своеобразный миниатюрный рельеф, формально
наиболее близко связанный с резными камнями
и печатями, но имеющий также некоторые
точки соприкосновения и с вазописью и даже
с рельефными архитектурными декорациями.
Во всяком случае, подход к древнегреческим
монетным типам с точки зрения стилистиче-
ского и формального анализа вполне законо-
мерен и дает плодотворные результаты для
хронологической классификации монет.
Продолжая беглый обзор истории развития
монетного типа, мы видим, что в ранний архаи-
ческий период, в VII—VI вв. до н. э., монета
остается еще по существу односторонней; об
отмечавшейся выше дифференциации типов ли-
цевой и оборотной сторон по их задачам го-
ворить еще нельзя, и на лицевой, и единствен-
ной пока, стороне одинаково можно встретить
типы как санкционирующего, так и дифферен-
цирующего назначения. Поскольку монета уже
и в это время часто представляет круглый
монетный слиток, те и другие типы выбираются
или во всяком случае трактуются с таким рас-
четом, чтобы хорошо заполнять предоставляе-
мое поверхностью лицевой стороны круглое
поле. Этим задачам формальной законченности
вполне удовлетворяют такие типы наиболее
распространенных в архаическую эпоху монет,
как черепаха на монетах о-ва Эгины (тб. I,
19 сл.), щит на монетах городов Бэотийского
союза (тб. II, 11 сл.), амфора на ряде монет
о-вов Эгейского моря, горгоней в Афинах,
Неаполе Македонском (тб. I, 30 и II, 1), яблоко
на о-ве Мелосе, виноградная кисть на о-ве
Теносе, жаба на о-ве Серифосе и т. д. Мотивы,
не имеющие округлого очертания, вписываются
в круг и благодаря этому прекрасно выпол-
няют задачу заполнения поля. Таковы: лира
(о-в Делос), краб (Акрагант, тб. VII, 11, 12,
и о-в Кос), лист (Камир, Селинунт, тб. II, 9;
III, 14), головы различных животных: льва
(Милет, Линд, о-в Самос, Пантикапей, тб.
I, 7, 8; II, 10; XXXIX, 9 сл.), грифона (Теос),
орла (Синопа, тб. II, 6, 7), быка (Афины, Фо-
кида, тб. IV, 21) и др. Сюда же примыкают
п очень еще редкие в архаическую эпоху го-
ловы божеств: Диониса (о-в Наксос), Афро-
диты (Книд), Афины (Афины, тб. II, 19, 20).
Как легко вписывающиеся в круг, часто встре-
чаются в архаической монетной типологии и
более сложные мотивы: птицы с распростер-
тыми крыльями (о-в Сифнос, Олимпия, Xал-
кида, Кротон, тб. III, 8; IV, 17), фантастиче-
ские крылатые существа (Коринф, Лампсак,
Маллое, тб. I, 31; II, 5; X, 4), сидящие звери
и коленопреклоненные человеческие фигуры
(о-в Хиос, Абдера, Кизик, дарики, тб. I,
15—17; II, 2, 8, 18).
С точки зрения содержания и назначения
типы горгонея и фасовых голов зверей с очень
большой долей вероятности могут быть по-
нимаемы как типы апотропаические. Не
случайно те же горгоней и львиные маски,
начиная с архаической эпохи, очень часто при-
меняются в наружных архитектурных декора-
циях. Редкие головы божеств и целые фигуры
богов легко истолковываются как первые об-
разцы религиозной санкции для монеты, санк-
ции, в следующий, классический период ста-
новящейся почти общеобязательной. Что же
касается всех остальных многочисленных изо-
бражений животных и неодушевленных пред-
метов, то здесь мы имеем уже богатый набор
эмблем Tvapaaijpa как городских, так и частного
характера, личных или родовых.
Зельтману удалось со значительной долей
убедительности доказать, что очень разнород-
ные по сюжетам изображений, но весьма еди-
нообразные по фактуре афинские серебряные
монеты VI в., всегда включающие тип лице-
вой стороны в линейный ободок, воспроизводят
родовые гербы различных аттических родов.
Помимо того, что принадлежность одной из
этих эмблем роду Алкмеонидов может быть
доказана ссылками на литературные источники,
62
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
все они, без исключения, встречаются в ка-
честве эмблем-гербов на щитах в аттической
чернофигурной вазописи. Это сопоставление
особенно доказательно для таких оригиналь-
ных и редких эмблем, как, например, задняя
половина коня (тб. II, 14).
До сего времени мы имели дело с примерами
преимущественно из собственно Греции и с
островов Эгейского моря, где монетные слиточки
дают для изображения более или менее круг-
лое поле. На востоке, в Ионии, Карии, Лидии
и других областях М. Азии в самых ранних
образцах монет металлический слиток имеет
форму яйца или боба и поверхность его пред-
ставляет всегда овал. Именно поэтому, в каче-
стве типов этих ранних образцов монетного
искусства, избираются не одни головы, а це-
лые фигуры идущих или лежащих животных:
лев (Милет, тб. I, 9), олень (Эфес [?], тб. I, 6),
тюлень (Фокея, тб. I, 10), быки, бараны и дру-
гие животные на многочисленных архаических
статерах г. Кизика.
Нередко эти изображения включаются в пря-
моугольную орнаментальную рамочку. Неволь-
но вспоминаются при взгляде на эти фигуры
идущих львов, пасущихся оленей и т. д. сти-
листически очень близкие к ним фризовые де-
корации архаических сосудов. Очень важно
отметить, что как на оборотной стороне (если
слиток достаточно велик) для заполнения всей
его поверхности накладываются отпечатки двух
и даже трех стерженьков прямоугольного
сечения, так и на лицевой стороне больших
монет в тех же целях заполнения поля
симметрически комбинируются две головы
льва (тб. I, 7).
Такое симметрическое сопоставление одно-
родных изобразительных элементов применяет-
ся, впрочем, и в формах более близких к мо-
тивам западноевропейской геральдики и, как
показывают микенские львиные ворота, не
чуждых и древнему миру. Примерами могут
служить лидийские электровые монеты с име-
нем царя Алиатта и золотые, так называемые
крезеиды (тб. I, 13 и рис. 12).
Обратимся к крайнему западу греческого
мира архаической эпохи. Здесь в так называе-
мых nummi incusi (тб. Ill), благодаря правиль-
ной круглой форме монеты, неизменному при-
сутствию линейно-точечного или жгутового обод-
ка, задача заполнения круглого поля ставится
с особой строгостью и отчетливостью. В то же
время плоская форма монетных кружков тре-
бует также и плоскостной декорации их по-
верхности. Целостные высокорельефные моти-
вы округлого очертания, как, например, че-
репаха, яблоко и т. д., здесь неприменимы.
Предпочтение отдается расчлененным, более
или менее сложного строения, но легко вписы-
вающимся в круг мотивам: присевшим или стоя-
щим с широко расставленными руками и раз-
вевающимися плащами человеческим фигурам
(Тарант, Посидония, Кавлония, тб. III, 3—5),
фигурам животных, горизонтальное протяже-
ние которых сокращается резким поворотом
головы назад (Сибарис, Сирис, Лаос, тб. III,
1, 2). При таких мотивах, как колос (Мета-
иоит, тб. III, 10—13), треножник (Кротон, тб.
6—8), остающиеся по сторонам центрального
мотива свободные части поля заполняются до-
бавочными символами (тб. III, 12), не говоря
уже о том, что детали центральной фигуры,
например, длинные усы пшеничного колоса,
используются также для заполнения поля.
Наконец, здесь впервые можно говорить об
использовании в композиционных целях и над-
писей. Единственный применяющийся здесь
круглый в прямом смысле слова мотив — тип
архаических монет г. Занклы (Мессаны, тб.
III, 9) — дугообразно изогнутый дельфин внут-
ри серповидной гавани — интересен и как об-
разец «говорящего» герба, armes pari antes, и
как самый ранний случай использования в ка-
чество монетного типа вида местности с птичье-
го полета, так как подобный серп представляет
собой в плане гавань Мессаны.
Применение добавочных символов и надпи-
сей для заполнения круглого поля, не говоря
уже об общем плоскостном графическом ха-
рактере изображения, роднит эти западногре-
ческие монеты с декорациями донышек киликов.
Так же, как и там, присевшая или стоящая
человеческая фигура опирается ногами прямо
на ободок. Нередки, впрочем, случаи, когда
под ногами человека или животного имеется
линия почвы, которая очень быстро разви-
вается в черту обреза, отсекающую внизу сег-
мент, заполняемый или надписью или самостоя-
тельным добавочным символом. Коснемся в
этой связи типа, зародившегося в последней
четверти VI в. в Сиракузах и распространив-
шегося затем почти по всем городам Сицилии —
типа лицевой стороны: победоносной квад-
риги с возницей, венчаемым летящей Никой
(тб. VI, 2, 7; VII, 4).
В течение V и начале IV в. этот тип пережи-
вает блестящее развитие и в творчестве Евэ-
нета, Кимона и других первоклассных масте-
ров дает художественное изображение колес-
ниц, на полном ходу огибающих мету (тб. VI,
15, 16; VII, 1, 3, 6). Но на ранней ступени своего
развития это изображение спокойно стоящей
колесницы, запряженной четверкой копей, чрез-
вычайно близко даже в деталях к поздней
чернофигурной вазописи. Так же, как и на ва-
зах, силуэты дышловых лошадей и пристяж-
ных полностью покрывают друг друга, только
сдвоенные контуры их обнаруживают четверку.
Отмеченные нами три географических райо-
на — Центральная Греция, Восток и Запад —
хотя и сохраняют свои местные стилистические
различия и в дальнейшем, но эти различия ка-
саются мелочей, и общее развитие монетных
типов, начиная со следующего, классического
периода, по всей Греции входит в одно русло.
По примеру Афин, ставших со времени Мара-
ТИПЫ МОНЕТ
63
фонской битвы во главе греческого мира, все
города усваивают введенный там Писистратом
прием снабжения монеты типом на обеих сторо-
нах по следующей схеме: лицевая сторона —
голова покровительствующего городу божества,
оборотная сторона — городская эмблема, не-
редко представляющая атрибут того же боже-
ства. Эта эмблема — тип оборотной стороны —
обычно в течение V в. помещается внутри вда-
вленного квадрата. О технических предпо-
сылках, обусловливающих это явление, гово-
рилось выше, в главе II.
Остановимся на развитии этого quadratum
incusum оборотной стороны. На Востоке, в
М. Азии, уже в раннюю пору, когда на оборот-
ную сторону монеты значительного размера
накладываются два или три стерженька, эти
отдельные quadrata incusa нередко снабжаются
изображениями, как очень примитивными —
крест, звезда, елочка,— так и довольно слож-
ными — голова или целая фигура животного.
Таким образом, эволюция этого вдавленного
квадрата сводится здесь к замене целой группы
квадратов одним, распространяющимся на всю
поверхность монеты, и к выработке в пределах
его самостоятельного, наполненного определен-
ным содержанием изображения. В Центральной
Греции и на Западе, напротив, как мы видели,
вдавленный квадрат искони один, но произ-
водящий его стержень выполняет определен-
ное техническое назначение, и только этим, а не
какими-нибудь декоративными задачами, обус-
ловливается расположение треугольников и
квадратиков, на которые подразделяется это
quadratum incusum. Однако с течением вре-
мени техническое значение этих треугольных
и квадратных шипов, покрывающих поверх-
ность пижнего конца стержня, накладывае-
мого на монетный слиток, утрачивается и им
начинают давать декоративное истолкование.
Система треугольных и квадратных углублений
сменяется крестообразными орнаментами, на-
поминающими крылья ветряной мельницы
(Коринф, Пантикапей, Гимера, тб. III, 15;
XXXIX, 15, 17), или просто довольно плоским
квадратным углублением, крестообразно раз-
битым перегородками на 4 части, как в боль-
шом числе монет Македонии и Фракии (тб.
II, 3, 4). Нанесение на многих монетах
Фракии и Македонии на оборотных сторонах
надписей вдоль стенок квадрата (тб. V, 2, 3)
приводит к тому, что и позже, в IV в., когда
и штемпеля оборотных сторон становятся ци-
линдрическими, поле реверса сохраняет квад-
ратное построение, несмотря на утрату вдав-
ленности. Так, в Маронее, в Абдере (тб. V, 8)
и других городах и в IV в. квадратное поле обо-
ротной стороны обрамляется надписью с име-
нем магистрата. В Амфиполе, начинающем свою
чеканку в конце V в., тип оборотной стороны —
беговой факел — помещается внутри рамочки,
слегка скошенные брусья которой имеют на
себе надпись с именем города (тб. V, 9). Очень
характерную и яркую картину перехода от
бессюжетного quadratum incusum к типу оборот-
ной стороны с самостоятельным изображением
п постепенной утраты следов этого quadratum
incusum представляют сиракузские тетра-
драхмы в конце VI и в V в. (тб. VI). Па обо-
ротных сторонах этих монет последней четверти
VI в. на смену простому четырехчастному квад-
рату приходит такой же квадрат, снабженный
в центре круглым вдавленным клеймом с арха-
ическим изображением женской головы (си-
ракузской нимфы Аретусы), скрывающим со-
бою место пересечения линий, делящих квад-
рат (тб. VI, 1). Следующей ступенью развития
оборотной стороны с начала V в., благодаря
раннему внедрению на западе Греции цилин-
дрических штемпелей, являются такие тетра-
драхмы, на оборотной стороне которых голова
Аретусы помещается уже внутри круглой вдав-
леппости, но в качестве следа прежнего qua-
dratum incusum сохраняется рамочка из четы-
рех дельфинов (тб. VI, 2, 14), обрамляющая эту
голову. Наличность этой рамочки оправды-
вается и содержанием типа, поскольку дель-
фины символизуют волны морской воды, как
бы окружающие со всех сторон соименный
нимфе Арету се пресноводный источник, бивший
на острове Ортигии в сиракузской гавани. Эта
квадратная рамочка из четырех дельфинов как
реминисценция quadrati incusi сохраняется
на сиракузских монетах еще долго в течение
V в. В подражание им головы божеств на мо-
нетах других сицилийских городов обрамляют-
ся рамками из рыб, зерен и лавровых листьев.
Только в конце V в. в прекрасных рабо-
тах Кимона и его подражателей, когда са-
мый тип головы Аретусы переходит с оборотной
стороны на лицевую, эта рамка исчезает со-
вершенно и дельфины, становясь просто доба-
вочным символом, распределяются не симмет-
рически и теряются в пышных волосах Аретусы
и других божеств (тб. VII, 1, 2).
Выработка двухсторонней монеты и созда-
ние особого, характеризуемого квадратным по-
лем, типа оборотной стороны, естественно, ка-
залось бы, сближает монетную глиптику с теми
видами искусства, которые также имеют дело
с квадратным полем и, в частпости, с компо-
зицией метоп и надгробных рельефов. Дей-
ствительно, мы еще в VI в. можем наблюдать
на оборотной стороне монеты сцены, которые
легко мыслятся именно как сюжет для рельеф-
ной декорации метопы. В V в. можно встре-
тить, в качестве типа оборотной стороны, си-
дящие фигуры и иные мотивы, также напо-
минающие композиции метоп и надгробий
(тб. IV, 20). Но вообще такие аналогии редки, и
причина этого ясна. В VI и даже в начале
V в., как и вообще на ранней стадии развития
монетного искусства, резчики монетных штем-
пелей еще очень редко решаются в выборе мо-
нетного типа на что-либо большее, чем про-
веренные опытом предшествующих поколений
64
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
элементарные, приближающиеся по очерта-
ниям к кругу, мотивы. Поэтому и мотив чело-
веческой головы тоже в течение всего класси-
ческого периода применяется и для типов обо-
ротных сторон. Остающиеся в таком случае
свободные углы квадратного поля заполняются
именем города, часто с симметрическим (по
одной букве в каждом углу, тб. IV, 21), рас-
положением надписи, если для этой цели не
используются встречающиеся уже в V в. до-
бавочные символы.
Как уже сказано, сравнительно сложные
композиции, связывающие две или более че-
ловеческие фигуры или человеческую фигуру
с фигурой животного, попадаются и в архаи-
ческую эпоху, правда не часто. Но вообще вре-
менем выработки свободных приемов компо-
зиции в области монетного типа следует счи-
тать вторую половину V и IV вв. В эту эпоху
уже и на оборотной стороне монеты во многих
местах первоначальное квадратное поле сме-
няется круглым, поэтому принципы свобод-
ной композиции монетного типа базируются
преимущественно на приемах заполнения круг-
лого поля. Примеры заполнения круглого поля
со срезанным внизу сегментом, так называе-
мым обрезом, заполняемым каким-либо осо-
бым добавочным символом, дают сицилийские
монеты с многочисленными и разнообразны-
ми изображениями стоящих или несущихся
полным ходом колесниц (тб. VI, VII).
Однако и при отсутствии черты обреза рез-
чикам V—IV вв. удается достигать впечатле-
ния равновесия и устойчивости своих изобра-
жений одними методами композиции. В каче-
стве примера упомянем тип дискобола с тре-
ножником на о-ве Косе (тб. IX, 23), младенца
Геракла со змеями в Фивах (тб. V, 15), Гермеса
с маленьким Дионисом в Фенее (тб. V, 18)
и др. В указанных случаях мастер оперирует
одними пластическими средствами композиции
при отсутствии каких-либо дополнительных
аксессуаров. Добавка таких аксессуаров, как
дерево, алтарь, конечная мета бега, позволяет
осмыслить композицию и придать ей элементы
жизненности. Такие живые картинки в доста-
точном количестве представляют монеты Сици-
лии, Южной Италии и Крита. Обращу внима-
ние на оборотные стороны монет Гимеры — не
лишенная юмора сцена у источника с эпоним-
ной нимфой города Гимеры в центре — и монет
Селинунта — совершающий возлияние речной
бог Селинос в соответствующей этому культо-
вому акту обстановке (тб. VI, 9, 12). Ряд по-
пыток оживить изображение элементами пей-
зажа представляют монеты городов Крита в
V—IV вв., в особенности целая серия гортин-
ских монет, воспроизводящих различные сцены
мифа о похищении Европы (тб. V, 20). Обна-
руживаемое некоторыми толкователями мо-
нетных типов стремление приписывать каждой
детали какой-либо сцены особое символическое
значение едва ли всегда обосновано. Вполне
вероятно, что купающийся под струей источ-
ника маленький сатир на рассмотренной тетра-
драхме Гимеры не более, чем юмористическая
подробность для оживления сцены, и такие
же простые живописные аксессуары представ-
ляют деревья на критских монетах. Однако
не следует упускать из виду, что логически
оправданное соединение в одно связное цело-
стное изображение элементов монетного типа,
имеющих различное назначение, — прием, не-
редко наблюдаемый в типологии греческих мо-
нет V—IV вв. Уже в V в. появляются в поле
монет добавочные маленькие изображения,
обычно называемые символами, назначением
которых является отличать друг от друга
монетные выпуски, произведенные одним и тем
же городом, но в различное время. Эти, обычно
изолированно помещающиеся в поле рядом
с основным типом, магистратские или иные сим-
волы иногда соединяются с основным типом в
единую связную картину. Так, во фракийском
городе Эносе, основное городское 7rapc*a7]p,ov —
изображение козла — вступает в различные
взаимоотношения с фигурирующими рядом с
ним сменяющимися символами. То он объедает
листья со стоящего перед ним дерева (тб. V,
6), то треплет ногою куст, то пытается разда-
вить ногой подползающего краба, то загля-
дывает в стоящий перед ним рог, то, наконец,
ест с руки присевшего у его ног мальчика.
Точно так же в Кизике, на статерах которого,
как говорилось, городское тгаоасп)р,оу — тунец—
низведено до роли добавочного символа и все
поле монеты занимают сменяющиеся изобра-
жения — магистратские или сериальные мар-
ки,— эти последние нередко вступают с тун-
цом в сюжетно мотивированное взаимоотноше-
ние. Так, многочисленные звери идут по нему,
как по земле, краб схватывает его клешнями,
различные человеческие фигуры держат его
в руке за хвост, прибежавший к цели гоплито-
дром касается вертикально стоящего тунца,
как меты (тб. II, 16; IX, 5).
В параллель к этим примерам можно назвать
такие, правда, еще более редкие случаи, когда
подобная оправдываемая содержанием связь
устанавливается между типами лицевой и обо-
ротной стороны. Так, на одной монете Коринфа
IV в. до н. э. мы видим на лицевой стороне
изображение взлетающего верхом на пегасе
с занесенным копьем Беллерофонта, а на обо-
ротной стороне приготовившуюся к сопротив-
лению, ощетинившуюся Химеру (тб. VIII, 4).
На монетах императорского времени оба про-
тивника изображаются друг против друга на
одной стороне монеты (тб. XXV, 12), и, посколь-
ку Павсаний (II, 3, 5) говорит о находившемся
в городе фонтане, изображавшем Беллерофонта
на пегасе, есть основание предположить, что
описанные монетные типы восходят к этой
скульптурной группе. Мы можем только под-
черкнуть, что резчик классической эпохи, не
желая мельчить изображение и предпочитая по
ТИПЫ МОНЕТ
65
возможности сохранить его пластический ха-
рактер, разбивает составляющие его элементы
между монетными типами двух сторон. Другой
аналогичный пример представляет монета ар-
кадского Орхомена IV в. до н. э. На лицевой
стороне ее изображена коленопреклоненная
Артемида, держащая в левой руке лук, из ко-
торого она только что выпустила стрелу, на
оборотной стороне — откинувшаяся на скале,
умирающая от ее стрелы Каллисто с младен-
цем Арка дом подле нее (тб. VIII, 3). Треугольное
построение обоих изображений делает вполне
возможным воспроизведение в полном соот-
ветствии с художественными приемами монет-
ного дела IV в. двух половин фронтонной ком-
позиции. К сожалению, Павсаний (VIII, 13, 1),
упоминая о храме Артемиды в Орхомене, ни-
чего не говорит об его фронтонных скульптурах.
Быть может, подобным же попыткам отдаленно
воспроизвести памятники монументального ис-
кусства обязаны и такие тематически связан-
ные между собой монетные типы, как сидящая
на дереве Европа на лицевой стороне и бык на
оборотной (Гортина, тб. V, 20) и стреляющая
коленопреклоненная Партенос на лицевой сто-
роне и нападающий грифон на оборотной
(Херсонес Таврический, тб. XXXV, 16, 18). Но
в последнем случае мы не имеем уже никаких
намеков на памятник монументального искус-
ства, которым эти типы могли бы быть вызваны.
Рассмотренные примеры подводят нас вплот-
ную к вопросам о взаимоотношении между
монетной глиптикой и монументальным искус-
ством, которых мы мимоходом коснулись вы-
ше. Ставя эти вопросы, необходимо напомнить
что монетное дело выработалось в древней
Греции в самостоятельную отрасль искусства,
руководящуюся своими художественными за-
конами и требованиями. Больше всего точек
соприкосновения у монетного дела оказывается
с глиптикой, искусством резьбы на камне.
И в той и в другой области мастера-резчики
считают свои произведения достойными того,
чтобы снабжать их своими подписями. Евэнет,
Кимон, Евклид, Евмен, Аристоксен оставили
свои имена на монетах Сиракуз и других горо-
дов Сицилии и Южной Италии. Помимо масте-
ров, подписывающих свое имя полностью, це-
лый ряд художников скрывается за инициалами
и начальными слогами.
Среди этих художников есть мастера, одно-
временно работавшие и как литографы, и как
резчики монетных штемпелей. Обе эти отрасли
прикладного искусства движутся в русле об-
щего художественного развития греческого ми-
ра и переживают те же ступени эволюции; по-
этому аналогии между монетами и современными
им произведениями других отраслей искусства
вполне естественны и закономерны.
Необходимо только в вопросе использования
стилистического анализа для датировки иметь
в виду следующие две оговорки. Во-первых,
монеты очень широкого круга обращения, поль-
9 Археология СССР, № 16
зующиеся всеобщим признанием на между-
городском греческом рынке, во избежание утра-
ты завоеванного доверия, склонны сохранять,
по возможности, неизменной свою внешность,
что вызывает застывание на долгое время на
одной ступени их стиля. Примером могут слу-
жить знаменитые афинские «совы» — тетра-
драхмы, продолжающие вплоть до эллинисти-
ческой эпохи неизменно держаться на ступени
зрелой архаики, соответствующей времени наи-
больших военных успехов Афин, выдвинувших
их на первое место и содействовавших также
и распространению их монеты. Все после-
дующее блестящее развитие аттического искус-
ства в течение V—IV вв. совершенно не отра-
жается на афинском монетном деле.
Во-вторых, доставляя подсобные данные для
хронологической классификации в пределах
между намечаемыми с помощью исторических
соображений вехами, стилистический анализ
не может удовлетворять как самостоятельный
прием исследования. И это не только потому,
что понятия изящества, строгости, простоты,
с одной стороны, грубости, примитивизма, с
другой, если отвлечься от их крайних прояв-
лений, относительны и субъективны. Опасность
изолированного пользования стилистическим
методом еще и в том, что можно, недостаточно
учитывая индивидуальные особенности работы
в пределах группы штемпелей, усмотреть упа-
дочные и изживающие себя формы стиля там,
где на самом деле налицо лишь слабая работа
одного неискусного резчика.
Так, при исследовании коринфских статеров
с помощью объективного метода сравнения
штемпелей, обнаружилось, что статеры, ранее,
на основе анализа стиля головы Афины на
оборотных сторонах, располагавшиеся на раз-
ных концах стилистического эволюционного
ряда, на расстоянии более века друг от друга,
оказываются битыми одним и тем же штемпе-
лем лицевой стороны, т. е. если не одновре-
менно, то, во всяком случае, в пределах
небольшого промежутка времени.
Возвратимся к первой оговорке. Было бы
совершенно неправильным представлять себе
дело так, что долговременное застывание мо-
нетных изображений на одной ступени стили-
стического развития в Афинах V—IV вв.
является результатом принципиального игно-
рирования со стороны меркантильно настроен-
ных руководящих классов городской общины
блестящего развития современного искусства.
Ярким доказательством противного могут слу-
жить монеты основанной во второй половине
V в. на месте древнего Сибариса афинской
колонии Фурий в Южной Италии. Тетра-
драхмы Фурий носят в соответствии со време-
нем, к которому они относятся, голову Афины
вполне развитого строго классического стиля
(тб. VII, 9). Можно добавить, что в тех же
Афинах, когда после некоторого перерыва,
вызванного почти исключительным обращением
66
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
тетрадрахм александровского, типа, в 229 году
до н. э. возобновился обильный выпуск тетра-
драхм, на этих тетрадрахмах стала изоб-
ражаться голова Афины, соответствующая
стилю III в. и в деталях воспроизводящая
голову фидиевской статуи Афины Партснос
(тб. XVII, 7, 11).
Таким образом, в больших городах с широко
развитой торговлей, монета которых имеет
распространение на многочисленных рынках,
стилистическое развитие идет широкими сту-
пенями, задерживаясь иногда на одном уровне
на промежутки времени до двух столетий.
Напротив, в монетном деле менее значитель-
ных городских общин находят отражение все
последовательные ступени развития современ-
ного монументального искусства. Для при-
мера возьмем монеты фракийского города
Эноса, имеющего постоянным типом лицевой
стороны голову Гермеса (тб. V, 4—7). На мо-
нетах второй четверти V в. до н. э. профильная
голова Гермеса очень близка к скульптурам
олимпийских фронтонов, на монетах последней
четверти того же века она очень напоминает
рельефные изображения фриза Парфенона, на
тетрадрахмах первой половины IV в. та же
голова, изображенная уже в 3/4, прямо дышит
пафосом работ Скопаса, наконец, на небольших
серебряных монетах времени около середины
IV в. в ней запечатлена нежность и мечтатель-
ность образов Праксителя.
Можно было бы указать и другие примеры
аналогий в развитии монетного дела и монумен-
тального искусства, но было бы совершенно
неправильно думать, что монетные изображе-
ния, подобные описанным типам г. Эноса,
представляют собой точные копии голов ста-
туй, выполненных упомянутыми великими ма-
стерами или их подражателями. Такое меха-
ническое копирование совершенно не в харак-
тере проникнутого творческим напряжением
греческого искусства V—IV вв. до н. э. Созна-
тельное воспроизведение знаменитых памятни-
ков скульпторы начинается гораздо позже, в
императорскую эпоху, и о нем мы будем гово-
рить ниже. В классическую же эпоху головы
Зевса и Геры на монетах Элиды второй поло-
вины V в. (тб. IV, 18, 19), хотя мы вполне
закономерно привлекаем их как косвенные ис-
точники для суждения об общем характере и
стиле знаменитых творений Фидия и Поликлета,
никак не могут считаться точно передающими
внешний вид голов этих статуй. Это самосто-
ятельные композиции монетных резчиков, ис-
полненные, конечно, не без влияния знамени-
тых хрисоэлефантинных кумиров, по не задаю-
щиеся целью в точности передать их и учи-
тывающие специфические художественные
условия монетного штемпеля. Лучшим дока-
зательством самостоятельности искусства резь-
бы монетного штемпеля, способности этой
частной и специальной отрасли приклад-
ного искусства создавать памятники, хотя и
малого размера, но большой самодовлеющей
культурной и художественной ценности слу-
жит блестящий расцвет монетной глиптики
в городах Сицилии во второй половине V в.
Едва ли можно было бы с уверенностью утвер-
ждать, что за великолепными головами Аре-
тусы сиракузских мопет работы Евэнета и
Кимопа, за головою Афины на тех же сира-
кузских монетах работы Евклида, за головою
Аполлона катанских мопет работы Гераклида
(тб. VII, 1 сл.) и за другими современными им
подписными и анонимными не менее прекрас-
ными головами в такой же мере стоят, в каче-
стве вдохновивших их исполнителей образ-
цов, перворазрядные памятники монументаль-
ной скульптуры, как за упомянутыми выше
головами Зевса и Геры в Олимпии. О таком
огромном количестве шедевров монументаль-
ной скульптуры мы не могли бы не иметь све-
дений в исторических источниках. Скорее можно
думать, что эти высокохудожественные изящ-
ные головы являются плодом самостоятель-
ного творчества сицилийских мастеров-рез-
чиков. Между тем, об их высокой оценке и
широкой популярности свидетельствуют не толь-
ко факты снабжения этих штемпелей подпи-
сями граверов и приглашения этих граверов
для работы различными городами Сицилии,
но и то обстоятельство, что ряд созданных
в этом кругу художественных образов совер-
шил победоносное шествие по всему грече-
скому миру. Профильная голова Персефоны
на сиракузских декадрахмах — творение
Евэнета (тб. VII, 6) — копируется не только
на различных монетах Сицилии и Италии (ср.
в особенности так называемые сикуло-пуни-
ческие монеты — военные выпуски карфаге-
нян в Сицилии, тб. VIII, 18); ее воспроизве-
дение мы встречаем на монетах Локр Опунт-
ских, Фенея в Аркадии (тб. V, 16, 18) и других
городов собственно Греции, она остается
неизменным типом лицевой стороны всех монет
Карфагена вплоть до разрушения его Римом
(тб. XIX, 1). Еще большего успеха достиг
нежный облик Аретусы в 3/4 с воздушно трак-
тованными пышными прядями волос, обрам-
ляющими прекрасное лицо (тб. VII, 2). Можно
спорить о том, действительно ли работа Ки-
мона является первой удачной попыткой изо-
бражения человеческой головы в фас на мо-
нетах. Возможно, что приоритет в этом отно-
шении следует отдать голове Афины работы
Евклида на сиракузских же тетрадрахмах пред-
последнего десятилетия V в. до н. э. (тб. VII,
1). Но пе может быть никакого сомнения
в том, что именно произведение Кимона по-
служило образцом аналогичных и часто не
менее удачных изображений голов в фас на
монетах ряда городов по всей Греции. Аре-
тусе Кимона, не говоря о сицилийских подра-
жаниях, обязаны своим возникновением пре-
красные головы Аполлона в Амфиполе (тб. V,
9) и в Клазоменах (тб. IX, 17), Гермеса в
Фипы МОНЕТ
67
Эносе (тб. V, 6), нифмы ЛариСсы в Лариссе
(тб. V, 13), Гелиоса в Родосе (тб. IX, 24),
фасовке головы на кизикинах и лампсакинах
и др. на протяжении первой половины IV в.
до н. э. Это художественное течение распро-
странялось и на Причерноморье, и прямым
результатом его являются изящные и вырази-
тельные головы Девы в Херсонесе Тавриче-
ском (тб. XXXV, 4—6), сатиров в Пантикапее —
(тб. XL, 8, 13, 14 и др.), Деметры в Тире и
Ольвии (тб. XXVIII, 2; XXXI, 4). О дальней-
шем продвижении его на восток свидетельству-
ют монеты сатрапов Киликии, нередко пред-
ставляющие довольно точные, хотя и очень
схематизованные копии кимоновской Аретусы
(тб. X, 9). О мощности этого художественного
влияния можно судить по тому, что такой
непрактичный, по существу, для монетного
дела прием — подобные тетрадрахмы с фа-
совыми изображениями нередко доходят до
нас с совершенно стертыми в процессе обра-
щения носами — удерживается в нем в течение
более полувека.
Во второй половине IV в. фасовые головы
на лицевых сторонах монет вновь заменяются
профильными. Верным остается этому приему,
усвоенному с момента начала своей чеканки,
лишь один Родос (тб. XVII, 5). Но причина
этого в данном случае понятна: тетрадрахмы
Родоса как раз в этот период успевают завое-
вать прочное положение междугородской мо-
неты на рынках восточной части Эгейского
моря, и известный консерватизм в их типоло-
гии естественен, как в Афинах начала V в.
Вторая половина IV в., время появления
монет Филиппа II, а затем Александра Маке-
донского,— важный момент в развитии монет-
ного дела как в областях весовых систем, так
и в типологии. Впервые в истории развития
греческого монетного дела монеты одного и
того же типа выпускаются одновременно на
различных монетных дворах, иногда очень
удаленных друг от друга. Это, во-первых,
вызывает необходимость ввести в эти монет-
ные типы отличительные признаки, которые
для облегчения контроля позволили бы разгра-
ничивать выпуски различных монетных дворов
или даже различных мастерских одного двора,
и, таким образом, ведет к дальнейшему услож-
нению монетного типа.
Во-вторых, чеканка однотипных монет в раз-
личных концах империи Александра при
отсутствии централизации монетного дела при-
водит к использованию на местных монетных
дворах местных резчиков. В результате мы
впервые встречаемся здесь с фактом одновре-
менного выполнения одних и тех же изобра-
жений резчиками различных монетных школ.
Сравнение голов Геракла в львиной шкуре
на тетрадрахмах Александра Македонского или
голов Афины в коринфском шлеме на его ста-
терах, так же как и оборотных сторон этих
монет, исполненных на монетных дворах Ма-
9*
кедонии, М. Азии, Кипра, Александрии, Фи-
никии,— хорошая школа для овладения уме-
нием различать признаки локального стиля
(тб. XI, 5—11, 13—17). Наконец, вторым мо-
ментом, придающим началу эллинистической
эпохи значение важного этапа в развитии мо-
нетной типологии, является обусловленное
распространением монархии Александра Маке-
донского появление головы царя, постепенно
вытесняющей прежние головы божеств, в каче-
стве типа лицевой стороны.
Остановимся несколько подробнее на этих
новых явлениях в монетной типологии, ха-
рактеризующих собою начало эллинистиче-
ской эпохи.
С этого времени монетный тип, помимо основ-
ного типа, включает два-три и более добавоч-
ных маленьких символа, не говоря уже о мо-
нограммах и надписях, причем отныне все эти
дополнительные элементы монетного типа не
связываются воедино с основным типом, как
это можно было наблюдать в V и начале IV в.,
а функционируют самостоятельно и незави-
симо, кай элементы различного назначения.
Это усложнение монетного типа, впервые в пол-
ной мере проявляющееся на статерах и тетра-
драхмах Александра Македонского, чеканив-
шихся в разных концах его огромной монархии
и обращавшихся на всем ее пространстве,
сохраняется и в оживляющейся с конца III в.
чеканке городов, оценивших преимущества ра-
ционального контроля над выпуском монеты.
Поскольку цель этих добавочных знаков исклю-
чительно опознавательная, они обнимают со-
бою, как говорилось, всю ту группу мотивов,
которую Макдональд подводит под понятие
коммеморативного начала.
На примере тетрадрахм Афин эллинисти-
ческого времени мы уже видели, что в качестве
таких добавочных магистратских символов фи-
гурируют повторения городского герба (кара-
GTjpiov) какого-либо города или эмблемы ка-
кого-либо монарха, с которым магистрат так
или иначе связан, изображения статуи боже-
ства, к культу которого этот магистрат имеет
близкое отношение, эмблемы, прямо являю-
щиеся «говорящим» гербом данного магистрата
или связанные с его родовыми традициями.
Эмблемы двух последних категорий и в каче-
стве добавочных символов и в качестве самостоя-
тельных типов особенно часты на римских
республиканских денариях конца II и I вв.
до н. э. Вот ряд примеров: символ толстой
уродливой ноги на денарии П. Фурия Красси-
педа, т. е. Толстоногого (тб. XX, 5), все девять
муз поочередно на денариях Кв. Помпония
Музы (тб. XX, 6, 7), цветок на монетах
Л. Аквилия Флора или маска силена на мо-
нетах Д. Юния Силана (тб. XX, 8), далее по-
хищение сабинянок на денариях Л. Титурия
Сабина (тб. XX, 16), голова (конечно, вымыш-
ленный идеализованный «портрет») первого
консула Л. Брута на ауреусах, выпущенных
68
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
его потомком М. Брутом (тб. XX, 21), и т. д.
Удивительного в последнем ничего нет, так
как с конца II в., когда римский денарии
завоевывает всеобщее признание на между-
народном рынке и, независимо от типа, при-
вычной для потребителя становится его внеш-
ность, признаки фактуры, необходимость на-
стойчиво держаться установившегося с начала
чеканки денария общегосударственного ти-
па — голова богини Ромы на лицевой стороне,
Диоскуры на конях на оборотной (тб. XIX.
8) — отпадает. Этп долго продержавшиеся об-
щегосударственные типы сменяются типами,
определяемыми по собственному выбору каж-
дым из трех заведующих монетным делом
чиновников на время длительности их полно-
мочий, т. е. на год. Таким образом, типы рим-
ских денариев I в. до и. э. представляют такие
же магистратские символы, как выше упоми-
навшиеся типы кизикинов п лампсакпнов.
Вернусь теперь к изображениям статуй на
монетах эллинистической эпохи. Следует раз-
личать в данном случае изображения статуй
в качестве самостоятельного типа и те же изо-
бражения в качестве добавочных символов.
Немного выше мы говорили о том, что полное
творческой энергии искусство монетных рез-
чиков классической эпохи не допускало со-
знательного рабского копирования и, отзы-
ваясь па великие творения Фидия или Поли-
клета, эти резчики давали самостоятельную
художественную композицию на ту же тему
и в том же стиле, но подчиненную специфи-
ческим условиям миниатюрного монетного
рельефа. Говоря о головах божеств на лицевой
стороне монет эллинистической эпохи, мы мо-
жем в огромном большинстве случаев повто-
рить то же самое. Так, например, голову
Афины на афинских тетрадрахмах так назы-
ваемого нового стиля (тб. XVII, 7, 11) мы имеем
основание считать воспроизведением головы
Афины Партенос, поскольку детали ее шлема
соответствуют описанию у Павсания (I, 24, 5)
указанной статуи. Но было бы совершенно
ошибочным на основе монетного изображения
определять взаимоотношение размера шлема
и головы п критиковать с этой точки зрения
другие сохранившиеся художественные реми-
нисценции этого знаменитого скульптурного
памятника. Взаимоотношения деталей на мо-
нетном штемпеле, конечно, не перенесены ме-
ханически с оригинала, а определяются усло-
виями данного монетного поля. Наряду с
отдельными головами божеств, в эллинистиче-
скую эпоху нередко встречаются и целые их
фигуры, несомненно восходящие к прославлен-
ным творениям монументальной пластики.
При этом с особенной яркостью чувствуется
переход от самостоятельного художественного
истолкования даваемого статуей образа в со-
ответствии с задачами миниатюрного рельефа
к сознательному объективному воспроизведе-
нию статуи в одном определенном аспекте,
подчеркивающем самое характерное в ней.
Остановлюсь на нескольких особенно ярких
примерах. Фигура сидящего Асклепия на
эппдаврских драхмах конца IV в. до н. э.
(тб. XVIII, 16) в отношении атрибутов бога
вполне соответствует сохраненному Павсанием
(II, 27, 2) описанию хрисоэлефантинного ку-
мира работы Фрасимеда, находившегося в эпи-
даврском святилище, и с этой точки зрения
могла бы считаться воспроизведением этой
статуи. Однако до нас дошли также эпидавр-
ские монеты императорского времени, иначе
воспроизводящие ту же статую. Сравни-
вая эти монеты императорского времени с драх-
мой IV в., мы безусловно должны будем в
смысле точности передачи, а следовательно,
и в смысле ценности для реконструкции ста-
туи, отдать предпочтение первым, ввиду со-
знательного характера и объектпвности вос-
произведения. На них бог изображается вос-
седающим на богато украшенном, штучной
работы троне с высокой спинкой; собака,
в согласии с описанием Павсания, сидит рядом
с троном, фигура бога без боязни пересечений
дана в 3/4, и ясно видны жезл в левой руке и
правая рука, возложенная на голову змеи,
также изображенной в 3/4. На драхмах IV в.,
напротив, еппнка тропа, во избежание пере-
сечении, опущена, собака из тех же соображе-
ний изображена не сидящей, а лежащей и
притом не рядом с троном, а под ним; в то
время, как туловище фигуры дано в профиль,
плечи почий в фас, так что атрибуты — змея
и жезл, которые должны были бы при про-
фильном аспекте частично покрывать друг
друга, размещаются по обеим сторонам. Ко-
роче говоря, фигура «развернута» в полном
соответствии с законами рельефа и, во имя
тех же законов и миниатюрности поля, упро-
щены и изменены детали, т. е. налицо истолко-
вание мотива статуи Фрасимеда, подобающее
монетному изображению. Можно было бы ука-
зать ряд других изображений статуй на моне-
тах ранней эллинистической поры, сопровож-
дающихся таким же «развертыванием» фигур
и упрощением деталей. Сюда относится тип
оборотной стороны александровских тетра-
драхм, воспроизводящий статую Зевса из бот-
тиэйского святилища в Пелле, изображение
Зевса-Итомата на мессенских монетах и др.
(тб. XI, 5; XVII, 17).
В то же время уже с начала эллинистиче-
ской эпохи мы встречаем среди типов оборот-
ных сторон ряд изображений статуй, несомнен-
но представляющих сознательное объективное
воспроизведение их без всякой попытки худо-
жественного перетолкования в согласии с за-
конами рельефа. Это прежде всего примитивные
столпообразные архаические кумиры, которые
такому перетолкованию и не поддаются. Та-
ковы кумир Афины в Ассосе, кумир Афины
Илиады в Илионе, Аполлона Амиклейского
в Спарте и др. (тб. XVIII, 10, 14). Наряду
ТИПЫ МОНЕТ
69
с ними мы имеем также воспроизведение скульп-
турных памятников уже зрелого искусства,
частью и таких, которые сами возникли в эл-
линистическую эпоху. Упомянем Аполлона
Филесия работы Канаха в Дидимэоне на ми-
летских монетах II в. (тб. XVIII, 12), трубя-
щую, возвещающую победу Нику,— произ-
ведение если не тождественное, то, во всяком
случае, аналогичное Нике Самофракийской
в Лувре — на монетах Димитрия Полиоркета
(тб. XVIII, 11) и Антиохийскую Тиху на мо-
нетах царя Армении и Сирии Тиграна Вели-
кого (тб. XIV, 14). Апполлон Филесий изобра-
жается и в профиль и в ч/4 со своим механи-
зированным, согласно рассказу Плиния (NH,
XXXIV, 8, 75) атрибутом — оленем, который
то стоит, то лежит на левой руке бога. Нику
(Самофракийскую?) мы видим изображенной
на корабельной проре, служащей ей пьеде-
сталом, причем художника не смущает резкая
диспропорция между небольшой фигурой по-
бедоносной богини, по существу долженствую-
щей служить центром композиции, и огромным
пьедесталом. Надо думать, что такие взаимо-
отношения размеров целиком перенесены со
скульптурного оригинала. Исполненную уче-
ником Лисиппа Евтихидом статую Тихи, бо-
гини-покровительницы города Антиохии, про-
тотип всех позднейших бесчисленных образов
городских Тих в башенном венце, резчик на-
чала I в. н. э. дает в характерном профиль-
ном аспекте, и только важный для опознания
богини атрибут, выплывающего из-под ее ног
бога реки Оронта, он слегка поворачивает
лицом к зрителю (тб. XXI, 11).
Но самую обширную коллекцию таких на-
меренно в особо характерных аспектах да-
ваемых объективных воспроизведений статуй
представляют магистратские символы эллини-
стической эпохи. Такие миниатюрные воспроиз-
ведения, помимо афинских тетрадрахм так
называемого нового стиля, можно встретить
на коринфских статерах, на монетах раз-
личных городов М. Азии и на кистофорах.
Однако за конкретными примерами нам вновь
приходится обращаться к афинским тетра-
драхмам, тем более, что здесь оригиналами
служат определенные прославленные памят-
ники скульптуры, тогда как в других местах
мы должны ограничиваться констатацией факта
воспроизведения какой-то статуи без попытки
точнее определить ее автора. На афинских
тетрадрахмах мы имеем в качестве символов
первого магистрата воспроизведения и Афины
Партенос, и алкаменовского Диониса, и груп-
пы тиранноубийц, и делосского Аполлона,
работы Тектея и Ангелиона, и других скульп-
турных памятников аттического круга, упо-
минаемых Павсанием и другими авторами.
При этом Афина Партенос дается в профильном
с легким отклонением к 3/4 аспекте (тб. XVII,
11), так что отчетливо видны ее важнейшие
атрибуты — копье, щит и змея, и невольно
напрашивается ассоциация со статуэткой Афи-
ны Варвакион. Тиранноубийцы так же, как
и на панафинейских амфорах, трактуются
в профиль, и благодаря этому ясно вырисовы-
ваются характерные силуэты обоих нападаю-
щих братьев. Делосский Аполлон изображается
в фасоном аспекте, причем на первый план вы-
двигается характерный атрибут божества —
фигурки трех харит на его руке (тб. XVII,
12). Приемы воспроизведения статуй в этих
символах, таким образом, те же, какие мы
позже встретим в типах оборотных сторон
монет императорского времени, и в этом отно-
шении, в смысле точности, намеренности и
объективности воспроизведений, символы эл-
линистических монет являются непосредствен-
ными предшественниками этих монет импера-
торского времени. После всего сказанного не
покажется удивительным, что в ряду римских
республиканских денариев конца П и I вв.
до н. э. изображения фигур явно статуарного
характера — конных статуй (тб. XX, 13), ко-
лонн со статуями, ростральных колонн и иных
памятников — представляют обычные явле-
ния. Мало того, среди типов денариев мы можем
встретить уже и изображения архитектурных
сооружений: храмов, акведуков, базилик и
даже целых архитектурных комплексов (тб. XX,
11, 12, 17). Иначе говоря, типы республи-
канских денариев еще в большей мере, чем
символы эллинистических монет, предвосхи-
щают приемы и типологический репертуар
монет императорского времени.
Обратимся теперь к появлению портрета
на монетах, одному из важнейших нововве-
дений эллинистической эпохи в монетном деле.
Ответим сначала на вопрос, не встречаются ли
образцы портретных изображений на монетах
и раньше эллинистического времени. Попытка
Бабелона усмотреть в изображениях царя на
персидских дариках и сиклах портреты и на
основании длины бород, формы корон, одежды
и иконографических признаков распределять
эти дарики между различными царями, спра-
ведливо отвергнута Гиллом. Гилл указал, что
только редкие дарики с изображением безбо-
родого царя с уверенностью приписываются
огречившемуся Киру Младшему и что, если
на протяжении более чем двухсотлетнего пе-
риода чеканки дариков можно поставить не-
которые хронологические вехи, то только на
основе чисто внешних признаков — одежды,
головного убора, оружия, —но не иконогра-
фических данных. Фигура царя на персид-
ских дариках, изображенная в архаической
нереальной схеме «коленопреклоненного бега»,
представляет условное изображение царя вооб-
ще, без всякой попытки снабдить его какими-
либо индивидуальными портретными чертами.
Таким образом, изображения царя на дариках
портретами считаться не могут. Но в окруже-
нии греческих городских монет VI—IV вв.,
типы которых мы рассмотрели, дарики
70
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
представляют особый интерес. Как мы видели,
с момента, когда магическое отпугивание зло-
умышленников с помощью типов апотропаи-
ческого характера сменилось охранением це-
лостности слитка путем религиозной санкции,
типами лицевой стороны по всей Греции ста-
новятся, как правило, головы божеств. Это
обстоятельство ввело в заблуждение многих
исследователей и послужило одним из основа-
ний для возникновения теории религиозного
происхождения монетного типа. В самом деле,
какой бы неограниченной властью ни были
облечены тираны в греческих городах, пи один
из них в эту эпоху не осмеливается поместить
свой портрет на монете. Напротив, именно
Писистрат в первые годы своей тирании водво-
ряет па лицевой стороне афинских тетрадрахм
голову соименной городу богини, под покрови-
тельство которой ставил себя и сам тиран.
На Боспоре, в Пантикапее, Спартокиды, овла-
дев властью, в начале IV в. вводят в качестве
типа лицевой стороны, затем неизменно остаю-
щегося в продолжение двух веков, голову бо-
жества, подобного сатиру, становящуюся го-
родским тохраслдрюу. На этом фоне знамена-
тельно помещение изначала на персидских
дариках фигуры царя. Оно естественно вос-
принимается, как пренебрежение греческими
традициями и замена, в противовес им, рели-
гиозной санкции санкцией государственной.
Вспоминается, что и термин patnXevc; в гре-
ческом обиходе звучал пе как нарицательное
имя монарха вообще, а как специальное обо-
значение именно персидского царя.
Знаменательность этого факта выяснится
для нас с особенной полнотой, если учесть,
что именно в частях греческого мира, подвласт-
ных Персии, встречаются несколько позже и
первые настоящие образчики портретного ис-
кусства на монетах. Это выпущенные в раз-
личных городах М. Азии в конце V и в IV в.
монеты с портретами персидских сатрапов.
В большинстве случаев мы можем на основе
головного убора констатировать сознательное
изображение сатрапа (тб. X, 10), но в неко-
торых редких случаях, как, например, на
монетах, выпущенных Фарнабазом в Ки-
зике (тб. IX, 16), сопровождающее голову
имя дает возможность идентифицировать
портрет.
Имхоф-Блумер пытался и в этих портретах
усмотреть лишь условные схематические обра-
зы сатрапов вообще. Но такой взгляд реши-
тельно опровергается самими изображениями,
хорошо исполненными греческими резчиками
и в полной мере наделенными индивидуаль-
ными портретными чертами.
Таким образом, если не сами персидские
цари, то их наместники и военачальники дей-
ствительно оказываются проводниками идеи
портрета в монетном искусстве, поскольку
они свободны от запрета, тяготеющего над боль-
шинством греческих городских монет, в силу
установившегося в этот период религиозного
характера их.
Другая группа монет, в которой ранее элли-
нистической эпохи встречаются портреты, это
конкурировавшие па международном рынке
с дариками кизикины. Известны четыре пор-
третных изображения среди типов кизикинов.
В собрании Эрмитажа имеются три из них
(тб. IX, 9—И). Какие именно лица изобра-
жены на этих портретах, об этом мы не можем
даже строить догадки, но портретный харак-
тер изображений не возбуждает никаких со-
мнений, равно как бесспорно высокое мастер-
ство этих ранних образцов портретного ис-
кусства в миниатюрных формах. Появление
этих портретов именно па кизикинах, типы ко-
торых, согласно вышесказанному, >представ-
ляют собой магистратские символы и в силу
этого также свободны от действия религиоз-
ного запрета, исключавшего в других случаях
изображения смертных из круга монетных ти-
пов, наилучшим образом доказывает, что именно
этим запретом, а не слабым развитием портрет-
ного искусства, объясняется исключительная
редкость портретов на монетах до начала
эллинистической эпохи.
На долю монетного дела Александра Маке-
донского выпала задача пробить брешь в этом
традиционном запрете и тем открыть свобод-
ный путь портретному искусству на монете.
Любопытно проследить, каким путем пошло
осуществление этой задачи. Тетрадрахмы Але-
ксандра Македонского, имеющие на лицевой
стороне голову молодого царя, облеченного,
по примеру Геракла, в львиную шкуру
(тб. XI, 5 сл.), справедливо считаются первыми
образцами монет с достоверным портретом
монарха. Между тем, тип головы Геракла на
лицевой стороне монеты сам по себе не пред-
ставляет для Македонии новости. Этот тип
мы можем встретить еще в архаическую эпоху
в некоторых городах Фракии и Македонии
и, что особенно важно, в чеканке предшествен-
ников Александра на македонском престоле,
в том числе и его отца, Филиппа II (тб. XI,
3, 4). Таким образом, здесь налицо просто
обращение к традиционному, привычному маке-
донскому типу, и единственное новшество,
которое позволили себе монетные резчики Пел-
лы и Амфиполя, первых по времени монет-
ных дворов Александра, заключалось в при-
дании чертам лица Геракла сходства с молодым
царем. Иначе говоря, для того чтобы портрет
Александра мог попасть на монету, он пред-
варительно должен был уподобиться образу
искони почитавшегося в Македонии героя-
полубога. Преимущество такого выхода за-
ключалось в том. что, поскольку культ Ге-
ракла был традиционным в македонской дина-
стии, тем, в ком попытки обожествления нового
царя могли вызвать справедливое возмущение,
предоставлялось, игнорируя портретное сход-
ство, принимать лицевые стороны македонских
ТИПЫ МОНЕТ
71
тетрадрахм, как привычные изображения Ге-
ракла. А о том, что опасность таких оппози-
ционных настроений была налицо, свидетель-
ствуют резкие высказывания даже близких
к Александру представителей македонской зна-
ти по поводу оказания ему божеских почестей
в последние годы его правления. Недовольство
это в Македонии продолжало долго и упорно
держаться, и этим, повидимому, объясняется
дальнейшая судьба портрета на монетах ма-
кедонских царей. Ни Филипп Арридей, ни
Кассандр ничего не изменяют в установившихся
типах царских македонских монет. Кассандр
оставляет на тетрадрахмах неизменным даже
имя Александра, помещая свое имя только на
медных монетах. Первым' решается вновь по-
думать о помещении своего портрета Дими-
трий Полиоркет, но он делает это опять обход-
ным путем. Первые монеты со своим портретом
он выпускает в Эфесе, в М. Азии, где еще пер-
сидские сатрапы успели приучить население
к портретам на монетах. Из позднейших маке-
донских царей только Филипп V и Персей
помещают свои портреты на монетах, причем
последний нередко фигурирует в образе со-
именного ему героя.
На Востоке, где почва была подготовлена
царской и сатрапской чеканкой, проникнове-
ние портрета на монеты проходит гораздо
быстрее.
Правда, на первых порах и диадохи ограни-
чиваются повторением типов Александра Ма-
кедонского (тб. XI, XIV, 1), но к концу цар-
ствования их типология меняется. В последний
период правления Птолемея Сотера его, правда,
идеализованный портрет водворяется на еги-
петских монетах и остается преимущественным
типом тетрадрахм и при его преемниках, ко-
торые, впрочем, изредка помещают на монетах
и свои собственные портреты (тб. XIII, 10—16).
Точно так же в последние годы правления
Селевка I мы встречаем его голову в шлеме на
его собственных монетах (тб. XIV, 2), но еще
лучше прекрасный портрет, который фигури-
рует на тетрадрахмах первого пергамского
царя Филетера, отдавшего себя под покрови-
тельство Селевка (тб. XIV, 12). Начиная с сына
и преемника Селевка, Антиоха I, портреты
правящих царей систематически помещаются
на сирийских монетах и идут непрерывным
рядом (тб. XIV, 3—10). Нередко и теперь
снабжение царских портретов атрибутами богов
ни мало не препятствует реальной передаче
индивидуальных черт изображенных. Чрезвы-
чайно характерны портреты царей династии
Селевкидов, многие из которых вступали на
престол малолетними и правили очень недолго.
Эти возрастные признаки находят отражение
в их портретах (тб. XIV, 7). Ярким примером
могут служить монеты Димитрия II, правле-
ние которого было прервано десятилетним пре-
быванием его в парфянском плену. Сопостав-
ление его портретов до и после перерыва
правления (тб. XIV, 8, 9) не нуждается в ком-
ментариях. К селевкидским близко примыкают
монеты некоторых менее значительных мо-
нархий, как, например,Каппадокии и Вифинии.
Но наибольшим реализмом запечатлены пор-
треты на сериях греко-бактрийских царей и ца-
рей Понта (тб. XV). При этом, если у первых
выразительности, может быть, отчасти помо-
гают своеобразные разнохарактерные головные
уборы, то у последних все внимание сосредо-
точивается на правдивой передаче индивидуаль-
ных черт лица. Эти пересеченные глубокими
морщинами лбы, большие вздернутые носы
и упрямые подбородки производят неотрази-
мое впечатление своим беспощадным реализ-
мом (тб. XV, 1—3). Впрочем и здесь в правле-
ние последнего царя, Мифрадата VI, врывается
новая струя идеализации. Начав в первые годы
своего царствования с вполне реалистических
портретов, он в конце правления переходит
к идеализованному образу, в духе посмертных
портретов Александра Македонского (тб. XV,
4, 5, 6).
Совсем особняком в области портретного
искусства на монетах стоят монеты аршакид-
ских царей Парфии (тб. XVI, 6—10).
Они остаются совершенно в стороне от той
мощной струи реализма, которой проникнуты
серии других эллинистических монархов. Пор-
треты одних царей мы отличаем от других боль-
ше по положению повязки на голове, по при-
ческе, по длине бороды и усов, но не по каким-
либо чертам лица. Это просто условные схемы
царских портретов, по характеру напоминающие
царские фигуры на дариках. От них недалеко
уходят и портреты на монетах Сасанидов, также
различаемые больше по головным уборам
(тб. XVI, 12, 13).
Что касается римских монет республикан-
ской эпохи, то там внедрение портретов в мо-
нетную типологию происходит гораздо проще,
поскольку портреты прославленных предков,
естественно, входят в число излюбленных ма-
гистратских типов.
Однако не только «портреты» легендарных
первых римских царей, но и головы первого
консула Л. Брута (тб. XX, 21), Сципиона
Африканского и других крупных исторических
личностей, которыми монетные чиновники из
числа их потомков украшают свои денарии
в I в. до н. э., не могут считаться портретами
в настоящем смысле слова. Это, конечно, пор-
треты вымышленные, в лучшем случае восхо-
дящие к imagines предков, хранившимся в до-
мах родовитых римлян. К этой же категории от-
носится и портрет диктатора Суллы на денарии,
выпущенном его сыном (тб. XX, 22). Первыми
римскими монетными портретами, исполнен-
ными с натуры и при жизни изображенного,
приходится считать портреты Т. Квинция
Фламинина, победителя при Киноскефалах в
197 г., на редких статерах, выпущенных в Гре-
ции тотчас после победы и сопровождавшего ее
72
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
провозглашения свободы греческих городов,
а вслед за тем портреты диктатора Юлия Це-
заря, помещавшиеся в последний год его жизни
па римских монетах в соответствии с предо-
ставлением ему этогоправасенатом (тб. XX, 27).
После смерти Цезаря представители как цеза-
рианской, так и сенатской партии одинаково
не стесняются помещать свои портреты на
монетах. На битых во время междоусобных войн,
последовавших за убийством Цезаря, денариях,
сохранились портреты Брута, Кассия, М. Ан-
тония, М. Лепида, Октавиана (тб. XX, 28—32).
Перейдем к типам монет императорского
периода — последнего периода развития ан-
тичной монеты, и чтобы не прерывать рассмот-
рения портретной монетной глиптики, начнем
с портретов на императорских монетах.
С утверждения единовластия Октавиана Ав-
густа его портрет становится почти безусловно
единственным типом лицевой стороны для всей
монеты, чеканящейся в Риме, на император-
ских монетных дворах в Галлии, Испании,
Африке, в восточных провинциях, а также,
за очень немногими исключениями, для медной
монеты, выпускавшейся сохранившими види-
мость автономии городами. Правда, наряду
с портретами самого императора допускаются
портреты императриц и других членов импе-
раторского дома, преимущественно его наслед-
ников. Портреты императриц интересны разно-
образием причесок, свидетельствующих об
изменчивости моды. Эти своеобразные прически
(тб. XXIII, 4, 7, 10, 17) нередко служат от-
правным пунктом для датировки женских пор-
третных статуй и бюстов. Императорские
портреты на монетах как римских, так и авто-
номных городов имеют иные корни, чем в
монетном деле эллинистических монархий,—
осуществляют чисто государственную, а не рели-
гиозную санкцию, так как моменты обожествле-
ния, большей частью посмертного, играют лишь
привходящую роль.
Среди монет автономных городов император-
ской эпохи насчитывается некоторое число
таких, которые не носят на лицевой стороне
портретов императора. Такие монеты принято
обозначать условным термином «квази-авто-
номных». Города, не выпустившие за весь
императорский период ни одной монеты с им-
ператорским портретом и ограничивавшиеся
исключительно «квази-автономными» моне-
тами, насчитываются единицами. Назвав Афи-
ны, о-в Хиос и Херсонес Таврический, мы едва
ли не исчерпаем их список. В большинстве
же случаев эти «квази-автономные» монеты
выпускаются одновременно и параллельно с мо-
нетами, носящими императорские портреты.
Типы, заменяющие на лицевых сторонах
императорские портреты, помимо старых го-
родских эмблем, лараатзреа, (тб. XXV, 12), пред-
ставляют олицетворения сената (lepa стиухХ^то^),
городского совета (lepa pouXvi), городской об-
щины (тб. XXV, 4), головы покровитель-
ствующих или эпонимпых городу божеств и
героев(тб. XXV, И, 15). Характерная для этого
времени склонность к лести выражается иногда
в том, что местным героям придаются черты
правящего императора. К этому же разряду
проявлений лести относится и введение в ряде
городов М. Азии в число типов лицевых сторон
портретов Антиноя, что мотивируется его герои-
зацией или обожествлением.
Непосредственная связь монументального
искусства и монетной глиптики наблюдается
и в императорскую эпоху, особенно когда
речь идет о крупных портретах лицевых сто-
рон. Так, можно говорить о холодном, офици-
альном, слегка натянутом, умеренно идеали-
зующем стиле августовской эпохи (тб. XXII,
1 сл.), о нероновско-флавиевском сочном ре-
ализме (тб. XXII, 12), о мягком и плавном
реалистическом и в то же время не лишенном
пафоса искусстве эпохи Антонинов (тб. XXIII,
7 сл.), о суховатом, суровом и обобщающем,
заключающем в себе задатки новой монумен-
тальности стиле середины и второй половины
III в. (тб. XXIII, 15 сл.). Уклон к фронталь-
ности, проявляющийся в монументальном ис-
кусстве с начала IV в., обнаруживается
ив монетном деле не только в трактовке целых
фигур на оборотных сторонах (тб. XXIV, 5),
но и во встречающемся в эти годы изображении
портретных голов строго в фас (тб. XXIV,
4). Свое полное развитие этот стиль получает
в византийском искусстве, рассмотрение ко-
торого выходит за хронологические рамки
нашей книги.
В качестве типов оборотных сторон портре-
ты встречаются сравнительно редко. Чаще всего
это соединепие портрета правящего императора
на лицевой стороне с портретом императрицы
или наследника престола на оборотной стороне.
В некоторых зависимых от Рима государствах,
например, на Боспоре (тб. XLVII, 1, 2), в
Понте, в Эдессе портрет царя на одной стороне
систематически комбинируется с портретом им-
ператора на другой. Однако наибольший ин-
терес представляют фигурирующие преимуще-
ственно на монетах малоазийских городов
портреты знаменитых поэтов, писателей и фи-
лософов. Таковы головы Гомера на монетах
Никеи и Амастрии (тб. XXV, 16), головы
Сапфо и Алкея на монетах Митилены, Геро-
дота в Галикарнассе, Гиппократа на о-ве
Косе, Хрисиппа и Арата в г. Солах в Киликии
и др. Головы эти встречаются и в качестве
типов оборотных сторон, и в героизированном
виде в качестве типов лицевых сторон и часто
сопровождаются надписями, являясь, в ряде
случаев, единственными дошедшими портре-
тами знаменитых личностей. К этой же группе
надо отнести и сохранившиеся на римских,
повидимому, игрального назначения медальо-
нах III—IV вв. н. э., так называемых контор-
ниатах, портреты Горация и Саллюстия. Сразу
встает вопрос, с какой долей доверия можно
ТИПЫ МОНЕТ
73
относиться к этим «портретам», отделенным
от времени жизни их моделей многими столе-
тиями. О нереальности «портрета» Гомера не
приходится распространяться. Единственное,
о чем мы можем с уверенностью говорить, за-
ключается в том, ЧТО; поскольку головам поэ-
тов и философов в эллинистическую эпоху
предшествуют целые фигуры Гомеров,
Пифагоров, Гераклитов и подобных лиц
на монетах Смирны, Колофона, Самоса, Эфеса
и других малоазийских городов, в основе
этих портретов лежат статуи упомянутых зна-
менитых деятелей, хранившиеся в городах,
чтивших их память. Статуи эти продолжают
изображаться и на монетах императорской
эпохи (Гераклит, Пифагор, тб. XXV, 17,
18). Таким образом, иконографическая цен-
ность этих «портретов», как оформившихся
в традиции образов, такая же, как и «портретов»
знаменитых предков на римских республикан-
ских денариях.
Прежде чем расстаться с портретами, сле-
дует коснуться вопроса о роли монет в иссле-
довании посредством иконографического ме-
тода. Нельзя отрицать, что сопоставление с пор-
третами на монетах позволило правильно
идентифицировать немалое количество статуй
п бюстов, особенно из числа художественных
произведений римского времени. Однако не
следует забывать, что чисто иконографические
сопоставления страдают крайней субъектив-
ностью; что нередко можно, поддавшись впе-
чатлению от сходства прически, одежды, ма-
неры держаться, усмотреть и сходство черт
лица, забывая, что достоверные портреты на
монетах, дошедшие до нас,—почти исключи-
тельно портреты правителей и близких к ним
лиц, а подражание во внешности со стороны
представителей правящего класса своему мо-
нарху было широко распространено во все
эпохи. Следует также отметить, что при одно-
временном существовании в среде монетных
резчиков различных направлений, идеали-
зующих, с одной стороны, и реалистических —
с другой, портреты одного и того же царя не-
редко выходят настолько различными, что
при отсутствии надписи их едва ли можно
было бы признать за одно лицо. В силу всего
сказанного, правильным, может быть, надо
признать следующий вывод: иконографиче-
ский анализ представляет хороший вспомо-
гательный метод исследования, с помощью
его можно подтвердить или отвергнуть иденти-
фикацию портрета, исходящую из данных над-
писи, местонахождения, какого-нибудь сим-
вола, атрибута и т. п., однако идентификация,
основанная только на одном сходстве черт
лица и не подтвержденная никакими иными
более объективными доводами, всегда будет
недостаточно убедительна.
Переходим теперь к типам оборотных сторон
монет императорского времени. Учитывая все
вышесказанное, необходимо прежде всего под-
10 Археология СССР, Ns 16
черкнуть, что типы оборотных сторон монет
в эту эпоху носят специфически «коммемора-
тивный» характер, т. е. что они имеют опозна-
вательное назначение. Репертуар этих типов
оборотных сторон складывается почти целиком
из мотивов, которые можно было встретить и
в предшествующее время, новым является ско-
рее применение и развитие этих мотивов. Ком-
меморация в узком смысле слова — увекове-
чение памяти о событии — элемент в большей
степени свойственный монете нового времени,
а в современной медали составляющий основ-
ной существенный признак, широко развивается
в античной монете именно в это время. Такое
увековечение событий происходит не только
путем непосредственного воспроизведения его
так, как оно было на самом деле, но и при по-
средстве аллегорического изображения. Зачатки
того и другого имеются уже среди типов рим-
ских монет I в. до н. э.
Выше мы уже упоминали мимоходом об изо-
бражениях на республиканских денариях ле-
гендарных сцен из истории Рима, таких как
нахождение пастухом Фавстулом младенцев
Ромула и Рема, вскармливаемых волчицей
(тб. XIX, 20), бегство Энея из Трои (тб. XX,
14), похищение сабинянок (тб. XX, 16) и т. д.
Но наряду с ними с той же целью прослав-
ления знаменитых сородичей и возвеличения
своего рода воспроизводятся и вполне реаль-
ные события. Например, монетный магистрат
П. Лициний Нерва избирает темой монетного
изображения сцену голосования в комициях,
для урегулирования которого много сделал
его предок Г. Лициний Красс (тб. XX, 18);
Кв. Минуций Терм воспроизводит военный
подвиг соименного ему предка, защищаю-
щего раненого в бою товарища (тб. XX, 19);
сын диктатора Суллы изображает на своих
денариях событие, создавшее военную и поли-
тическую карьеру его отцу — передачу маври-
танским царем Бокхом восседающему на воз-
вышении римскому военачальнику пленного
Югурты (тб. XX, 20).
В то же время разного рода олицетворения —
во весь рост, или только в виде голов, как,
например, Свобода (Libertas, тб. XX, 15),
Благополучие (Salus), Доблесть (Virtue) —
и аллегорические изображения стран в виде
женских фигур (тб. XX, 1, 23) также
встречаются в этом кругу. На денариях Союз-
нической войны начала I в. до н. э. мы видим
и более сложные аллегории. Лицевую сторону
здесь занимает женская голова, надписью оха-
рактеризованная, как олицетворение Италии.
Оборотную сторону занимают различные типы
как реального, так и аллегорического содер-
жания. Из них выделим: обряд клятвы
союзников над заколотой для жертвопри-
ношения свиньей и аллегорию — быка, сим-
волизирующего собою Италию, повергающего
на землю римскую волчицу (тб. XX, 24,
25).
74
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
В монетной типологии императорского Рима
подобные мотивы получают особенно широкое
развитие. Введение в обращение более крупной
монеты — медного сестерция, увеличивая раз-
меры монетного поля, значительно расширяет
композиционные возможности. Особенно это
относится к так называемым медальонам. Рез-
чики монетных штемпелей изображают теперь
сцены торжественных жертвоприношений, три-
умфальных въездов императора в Рим, обра-
щений императора к войску и т. д. Компози-
ции эти невольно вызывают сравнение их
с рельефными декорациями Ara Pacis, арки
Тита, колонн Траяна и М. Аврелия и других
архитектурных памятников. Однако все эти
сцены (тб. XXII, И; XXIII, И, 18) довольно
быстро сводятся к ограниченному ряду схем,
трафаретно характеризующих определенные мо-
менты в жизни и деятельности императора.
Разнообразие не в духе монетного искусства
императорского времени. Обладая хорошей
техникой, резчики этой поры не боятся много-
фигурных композиций и свободно оперируют
более или менее сложной вариацией одной и той
же темы в зависимости от того, приходится ли им
заполнять ограниченное поле ауреуса или боль-
шое поле медальона. Но в изобретении новых
тем они беспомощны и предпочитают держаться
установившихся трафаретов. Увековечивая, на-
пример, войны, резчик, проходя мимо реаль-
ного изображения боевых эпизодов, обращает-
ся к привычным схемам аллегории. Взятие
и разрушение Иерусалима Титом представляет-
ся типом сидящей у дерева плачущей Иудеи
(тб. XXII, 16); победы М. Аврелия над герман-
цами ознаменовываются типом трофея с двумя
пленниками по сторонам или изображением
груды захваченного оружия (тб. XXIII, 12,
13); победы Траяна над парфянами — Викто-
рией, пишущей на щите, и другими изображе-
ниями богини победы (тб. XXIII, 2).
Встречающиеся па императорских монетах
наряду с этими типами изображения богов
и олицетворений отвлеченных понятий выби-
раются не случайно, но в тесной связи с со-
временным выпуску монеты моментом. Типы
Юпитера, Минервы, Геракла в различных ас-
пектах связываются с моментами нового подъ-
ема культа этих божеств (тб. XXIII, 14), с об-
новлением их храмов, тип Марса говорит о
военных предприятиях и вызываемых ими обе-
тах, тип Виктории — об одержанной победе
и т. д. Олицетворение Анноны (богини урожая)
означает состоявшуюся или предстоящую до-
ставку в Рим хлеба из Египта (тб. XXIII, 6);
тип Щедрости (Liberalitas) украшает монеты
в дни предстоящих щедрых раздач от лица
императора; тип богини счастливого возвра-
щения (Fortunae reducis) оповещает с помощью
монет о благополучном возвращении импера-
тора из похода или путешествия. Воздвигаемые
императором архитектурные и технические со-
оружения также запечатлеваются па монетах.
Мы встречаем здесь и Ara Pacis, и Amphithe-
atrum Flavium (Колизей), и мост через Дунай,
и Форум Траяна, и весь Остийский порт
с птичьего полета, и бесконечное число соору-
женных в Риме храмов и общественных зда-
ний (тб. XXII, 12—15; XXIII, 1, 3).
Типы оборотных сторон монет с портретами
императриц еще более однообразны. Это фигу-
ры женских божеств — Юноны, Цереры, Ве-
неры, Весты (тб. XXIII, 10) с их атрибутами;
олицетворение добродетелей — Благочестия
(Pietas), Стыдливости (Pudicitia), Плодородия
(Fecunditas) (тб. XXIII, 9, 17). Последний тип
нередко связывается с моментом прибавления
семейства в доме императора. Можно встретить
изображения, относящиеся к актам благотво-
рительности, в которых императрица прини-
мала участие. Смерть как императора, так и
императрицы ознаменовывается изображением
апофеоза — вознесения на небо императора на
орле, императрицы на павлине, изображением
импозантного погребального костра-алтаря
с орлом и др. типами, сопровождаемыми над-
писью consecratio (причисление к сонму богов,
тб. XXIII, 8).
Внимательное и вдумчивое исследование ти-
пов оборотных сторон римских императорских
монет приводит к заключению, что эти типы
и сопровождающие их лозунги, наподобие ил-
люстрированного календаря, отражают много-
численные эпизоды государственной деятель-
ности и личной жизни императора и его семьи.
Легко себе представить, как естественно могла
притти мысль, при отсутствии печатного слова,
к использованию этих легко подвергавшихся
размножению и широко распространенных в
практическом обиходе металлических памят-
ников для целей пропаганды популярности
императора и его деяний. Такой пропагандист-
ский характер типов римских императорских
монет лучше всего обнаруживают медные мо-
неты Нерона 65 г. н. э. с изображением закры-
того храма Януса и гордой надписью: Расе
p(opulo) R(omano) terra marique parata Janum
clausit1 (тб. XXII, 12).
Этот характер типологии римских импера-
торских монет сохраняется до конца периода.
Лишь со второй половины III в. н. э. возрастает
схематизм и число типов становится все более
ограниченным. В IV в. на монетах изображают-
ся: император во весь рост с лабарумом (зна-
менем), часто с пленником у ног, олицетворе-
ние Рима или Константинополя и различные
фигуры Виктории, идущей или сидящей (тб.
XXIV, 9, 10, 12). Этот скудный репертуар
в византийском монетном деле еще более схе-
матизуется введением в качестве типов одних
только символов и монограмм.
От этой официальной типологии римских
монет, чеканившихся на императорских мо-
нетных дворах Риме и в главнейших провин-
1 «Доставив римскому народу мир на суше и на море,
закрыл храм Януса».
ТИПЫ МОНЕТ
75
циях, значительно отличается типология мед-
ных монет, чеканившихся автономными горо-
дами. Правда, и здесь, как отражение «верно-
подданнических чувств», нередко встречаются
типы, увековечивающие различные моменты
жизни императора. И здесь можно встретить
императора в триумфальной колеснице, вос-
седающего на курульном кресле перед войском
или обращающегося к нему с речью, прино-
сящего жертву перед храмом (тб. XXVI, 4, 6;
XXVII, 2), обручающегося со своей будущей же-
ной и т. п. Но подобные типы не составляют
большого процента в типологии городских авто-
номных монет. Неоднократно указывалось, что,
держась за право выпуска, хотя бы только
медной монеты для узких нужд городского
рынка, как за последний остаток прежнего на-
родоправства, города в типологии этих монет
сосредоточивают весь свой местный патрио-
тизм и воспоминаниями о своем славном неза-
висимом прошлом вознаграждают себя за со-
временное состояние приниженности. По от-
ношению к таким исключительного значения
культурным центрам, как Афины, и сам Рим,
видимо, отказывался от какого-либо давле-
ния. Как уже говорилось, Афинами не было
выпущено ни одной монеты с головой импера-
тора. Типом лицевой стороны в этом городе
остается и в императорское время голова
Афины, тогда как на оборотной стороне изо-
бражаются различные скульптурные и архи-
тектурные памятники. Простое повторение ти-
пов автономной поры, воспроизведение город-
ских гербов карасика, отмеченное для о-ва
Хиоса, встречается довольно редко в импера-
торскую эпоху. Сравнительно несложные ком-
позиции большинства автономных типов не
удовлетворяют резчиков императорской эпохи.
Те же самые исконные городские божества,
покровители городской общины, голова или
атрибут которых служили монетными типами
в классическую эпоху, теперь фигурируют на
оборотной стороне во весь рост со своими атри-
бутами. Нередко идеальный художественный
образ божества заменялся намеренным объек-
тивным воспроизведением находящегося в го-
родском храме его кумира. При этом если ку-
мир представлял собой простой бетил или
архаический столпообразный £6avov, он изо-
бражался, как таковой, без всякой попытки
его оживить и облагообразить (тб. XXVI, 15;
XXVII, 8, 9). Так называемые союзные монеты,
выпущенные одновременно двумя объединяю-
щимися для этой цели городами, воспроизводят
на оборотной стороне кумиры основных бо-
жеств обоих вошедших в союз городов, остав-
ляя без всякого внимания иногда резкое не-
соответствие этих кумиров в стиле (тб. XXVI,
14, Артемида Эфесская и Александрийский
Серапис). На монетах более или менее крупного
размера резчики изображают сцены в несколько
фигур из легенды о городском божестве. Если
миф хорошо разработан, монеты одного го-
10*
рода могут представить целую серию сцен,
относящихся к его божеству-покровителю. Так
фракийские города Перинф и Адрианополь,
Гераклея Понтийская в Вифинии и другие
города, в которых почитался Геракл, дают
на своих крупных монетах-медальонах II
и III вв. обильный и очень интересный ма-
териал для иконографии подвигов Геракла
(тб. XXV, 7—10). Особенно примечателен уни-
кальный медальон Адрианополя времени Гор-
диана III в собрании Эрмитажа. В центре,
на оборотной стороне его, герой изображен
во весь рост в позе фарнезского Геркулеса,
а вокруг фигуры, по краю монетного поля,
в кольце, разбитом, наподобие зодиака, на
двенадцать участков, воспроизводятся все две-
надцать подвигов Геракла (тб. XXV, 6).
Помимо этих изображений мифологических
сцен и статуй божеств, свидетельством возврата
к старым культам служат изображения храмов
городских божеств и изображения, связанные
с празднествами и играми в честь их. Сюда
принадлежат различные культовые сцены,
иногда со своеобразными чисто местными
особенностями, группы атлетов, столы с
призовыми венками и пальмами и т. д. (тб.
XXVII, 1, 5).
Но было бы совершенно неправильно в этих
и подобных изображениях усматривать новый
подъем влияния религиозного принципа на
монетную типологию. Следует подчеркнуть,
во-первых, что скорее о «верноподданниче-
ских чувствах», чем о религиозности, свиде-
тельствует принадлежность многих из изобра-
жаемых храмов культу умерших и живых
императоров, а также названия самых игр,
среди которых, наряду с AtSup,eta, Atovuata,
cHpaxXeta, Пи&ьа, встречаются такие игры, как
-ASpcaveta, Kop.68eta, Seurpeta и т. д. Во-вто-
рых, и это самое важное, и в* тех случаях,
когда мы имеем дело со статуей, храмом,
празднеством традиционного городского бо-
жества, выбор этого типа обусловливается,
в первую очередь, чувством местного патрио-
тизма. На такой именно характер этой группы
монетных типов указывает наличность в среде
типов оборотных сторон и портретов знаме-
нитых уроженцев данного города.
Состав типов городских монет император-
ского времени достаточно охарактеризован.
Остается сказать о том, какую роль могут
играть типы этой последней эпохи античной
нумизматики в историческом и археологиче-
ском исследовании.
Обилие среди типов императорских монет
легендарных сюжетов делает их хорошим ма-
териалом для истории религии. Монеты не-
редко дают новые варианты мифов не только
с точки зрения их иконографии, но и по суще-
ству содержания самого мифа. При этом пре-
имущество монет перед другими видами изо-
бразительных памятников заключается в том,
что они легко и просто локализуются и в силу
76
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
этого могут служить надежным материалом для
уяснения местных вариантов легенд.
Сцены культовых действий, празднеств, игр
ит. д., воспроизводимые на монетах император-
ской эпохи, в свою очередь представляют не-
маловажный источник для истории быта. Для
примера укажем, что с помощью монет Фритце
удалось интерпретировать одну местную ха-
рактерную для севера М. Азии подробность
в обряде жертвоприношения; в значительной
мере благодаря монетам было установлено
истинное назначение призовых венцов для по-
бедителей в состязаниях, ранее ошибочно име-
новавшихся призовыми урнами.
Но особенную ценность монетные типы импе-
раторской эпохи представляют для истории
искусства, так как хранят в себе ряд воспро-
изведений памятников архитектуры и скульп-
туры, исчезнувших или дошедших до нас в со-
вершенно разрушенном виде. Выше мы уже
говорили, что преимущество монетных типов
этого времени перед другими реминисценциями
погибших шедевров искусства состоит в их
безыскусственной объективности, в том, что
они отклоняют всякую попытку художествен-
ного перетолкования мотива здания или ста-
туи, допуская лишь самые необходимые упро-
щения деталей. Цель этих сознательных вос-
произведений, являющихся ярким проявле-
нием местного патриотизма, заключается в том,
чтобы каждый, взирающий на монету, неизбежно
узнал изображенный знаменитый памятник
скульптуры или архитектуры и вспомнил о слав-
ном прошлом города, имя которого красует-
ся тут же. Такой, тесно связанный с интересом
к местной истории, характер этих монетных
типов подтверждается обстоятельством, сопро-
вождающим выпуск некоторых наиболее ярких
образцов монет с типами этого рода. Так на-
пример, известные монеты адриановского вре-
мени, одна (Париж) —с изображением на обо-
ротной стороне головы фидиевского Зевса,
другая (Флоренция) — с изображением всего
хрисоэлефантинного кумира, много раз исполь-
зовавшиеся для реконструкции знаменитой ста-
туи, выпущены были при Адриане, очевидно,
в связи с посещением Олимпии этим импера-
тором, обращавшим во время своих поездок
внимание на художественные и исторические
памятники и дававшим средства на их восста-
новление. Благодаря своему характеру созна-
тельных воспроизведений изображения статуй
на императорских монетах служат, наряду
с символами эллинистических монет, надеж-
ным материалом для реконструкции погибших
памятников монументальной скульптуры. Тем,
кто хотел бы ближе узнать, насколько обилен
и важен этот монетный материал в качестве
вспомогательного источника для конкретиза-
ции отрывочных сведений об истории античного
искусства, доставляемых нам литературными
источниками, можно рекомендовать ознако-
миться с трудом Перси Гарднера и Имхоф-
Блумера «А Numismatic Commentary on Pau-
sanias», иллюстрирующим с помощью монетных
изображений, в подавляющем большинстве им-
ператорского времени, описание Греции Пав-
сания. В качестве нескольких примеров отме-
тим такие памятники, как группа Афины и
Марсия (тб. XXVII, 12) работы Мирона, Ирина
с Плутосом Кефисодота, Гермес с младенцем
Дионисом Праксителя или Афродита Книд-
ская (тб. XXVII, 10), которые правильно опо-
знаются и восстанавливаются с помощью мо-
нет. Монеты городов М. Азии дают ряд архаи-
ческих столпообразных кумиров, из которых
только одну Артемиду Эфесскую мы знаем по
скульптурным репликам. Эти кумиры разли-
чаются между собой не только атрибутами, но
и внешней формой, представляющей ряд сту-
пеней от необделанного камня бетила до вполне
человекообразной фигуры (тб. XXVII, 8, 9).
Резчики императорской эпохи не останав-
ливаются и перед воспроизведением сложных
скульптурных групп. Так, известная группа
фарнезского быка работы малоазийских скульп-
торов Аполлония и Тавриска, на родине
художников, в лидийских городах Акрасосе и
Фиатире воспроизводится на медальонах вре-
мени Северов (тб. XXVII, 15) с сохранением
всех деталей с применением, правда, неко-
торого «разворачивания» в соответствии с за-
дачами рельефа. К этому приему резчики при-
бегают по необходимости.
Наконец, несколько слов о признаках, по-
зволяющих констатировать в монетном изо-
бражении сознательное воспроизведение статуи.
Такими признаками являются прежде всего
изображения фигуры под сенью храма или ча-
совенки, помещение ее на базе или пьедестале,
приведение ее в связи с каким-либо архитек-
турным элементом, как, например, столбик или
колонна, наконец, воспроизведение ее в каком-
либо характерном, но невыгодном для худо-
жественного раскрытия образа, раккурсе. Но
и при отсутствии этих признаков, учитывая
все вышесказанное, в типах монет император-
ского времени, в противовес монетам клас-
сической эпохи, мы имеем основание рассма-
тривать фигуры богов или героев как точные
воспроизведения находившихся в данном го-
роде статуй.
Едва ли можно сомневаться, что и памятники
монументальной живописи также служили
объектом копирования на монетных типах. При-
мером такого рода может служить медальон го-
рода Абидоса северовского времени (тб. XXVII,
14). На оборотной стороне его изображен
Леандр, переплывающий морской пролив, и
Геро, которая с высоты башни освещает ему
путь светильником.
Переходим теперь к многочисленным воспро-
изведениям архитектурных памятников. Изо-
бражаются не только отдельные здания, но
и целые архитектурные комплексы. Примерами
могут служить изображение акрополя на афин-
ТИПЫ МОНЕТ?
77
ской монете или городских ворот со стеной на
монетах Никеи (тб. XXVII, 3, И).
Могут возразить, что изображения архитек-
турных сооружений на монетах настолько малы
и схематически однообразны, что не могут дать
никакого представления о деталях зданий и их
индивидуальных особенностях. Это не совсем
верно. Английский архитектор Дональдсон в
книге «Architectura Numismatica», написанной
в середине прошлого века, дает тщательный и
обоснованный анализ различных архитектурных
деталей в воспроизведениях античных зданий
на монетах. Как любопытную и характерную
подробность отмечу, что на основе анализа
монетного изображения храма Артемиды в Эфе-
се Дональдсон высказывает догадку, что слова
Плиния о «columnae caelatae» этого храма
следует толковать так, что скульптурами были
покрыты нижние части колонн. Эта догадка,
как известно, оправдалась находкой при рас-
копках эфесского храма снабженных релье-
фами нижних барабанов колонн. Воспроиз-
ведения архитектурных комплексов, действи-
тельно, могут быть использованы лишь для
суждения о расположении всего целого, о плане
его; отдельные здания в составе таких комплек-
сов обычно имеют настолько малые размеры и
так схематизованы, что о деталях их судить
трудно. Одпако услуги, оказываемые такими
изображениями архитектурных комплексов ар-
хеологии, могут быть очень велики. Примером
служит афинская монета императорского вре-
мени с изображением на оборотной стороне
театра Диониса с поднимающейся над ним
частью акрополя, монета, сыгравшая немало-
важную роль в определении местоположения
театра при его раскопках (тб. XXVII, 4).
Заключая главу о типах античных монет,
остается отметить, что хотя мы неоднократно
указывали на более высокую художественную
ценность типов монет классической эпохи, по-
следние получили надлежащую оценку с этой
стороны лишь в XIX в., и только в конце
XIX и в XX в. их мотивы стали использоваться
для современных монет и марок. Напротив,
не только портретные аверсы монет римского
времени явились прототипами первых медалей
итальянского Ренессанса, но и аллегориче-
ские и архитектурные композиции римских
монет служили также предметом для подра-
жания в монетном и медальерном деле кват-
роченто и чинквеченто; позже, в XIX в.,
в эпоху стиля Empire, европейское медальерное
искусство вновь обратилось к этим образцам.
Глава Г
ДОБАВОЧНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ МОНЕТНОГО ТИПА
Судя по современным монетам и принимая
за образец античных монет римские, мы при-
выкли представлять себе в качестве необходи-
мого и неотъемлемого признака монеты над-
пись, нередко довольно длинную и даже не одну.
Однако, поднимаясь вверх по ступеням раз-
вития монеты, мы в самом начале этой эво-
люции встречаем почти исключительно мо-
неты, лишенные всякой надписи,— монеты
анэпиграфные. Некоторые широко распростра-
ненные в древности монеты, выпуск которых
начался в раннюю пору, нередко со свойствен-
ной внешности монет консервативностью со-
храняют этот анэпиграфный характер до конца
своей чеканки. Таковы, в большинстве, ранние
ионийские электры (милетские и иные), таковы
лидийские крезеиды (тб. I, 13), таковы, в осо-
бенности, обращавшиеся до конца IV в. дарики
и кизикины (тб. I, 14—17; II, 16—18; IX,
1—11). Однако среди самых ранних монет,
относящихся еще к VII и началу VI вв. до
н. э., мы встречаем, правда, очень редкие
экземпляры монет, уже имеющие надписи.
Остановимся на двух образцах, как особо
характерных. Это малоазийский (эфесский?)
электровый статер с изображением пасущегося
оленя и очень архаическим алфавитом воспро-
изведенной надписью «Фасуоq ьрл сг/)(ла»1 (тб. I,
6) и электровый же статер города Фокеи с изо-
бражением «говорящего» типа города (сршхт),
тб. I, 10, И) — тюленя и одной начальной
буквой имени города в архаической форме ф.
Если вторая надпись вполне отвечает нашему
представлению о самой элементарной, зача-
точной форме надписи, соответствующей про-
стоте и неразвитости типа, то первая сразу
поражает своей длиной и многословием. Однако
эти особенности не должны удивлять. Наивная
формулировка надписи в виде заявления в пер-
вом лице от имени самой эмблемы характерна
для архаической символики. С этой стороны
аналогией нашей надписи могут служить архаи-
ческая гемма с надписью «0epai6<; ерд crnpioc pen pi1
avoiys»1 2 и гортинская монета V в. с над-
1 «Я есмь знак Фанеса». По другому толкованию—
«я есмь знак сияющей» (эпитет Артемиды).
2 «Я знак Терсия, не открывай меня».
писыо «Гортиуо<; то лоирих» Ч Существенным во
всей этой фразе является только имя того, от
чьего лица выпущена монета. Подобные на-
ивные многословные надписи отживают и не по-
вторяются в классическую эпоху. Параллелью
в нашей русской нумизматике могут служить
многословные указательные надписи монет ки-
евского периода: «Владимир на столе, а се его
злато», не повторяющиеся впоследствии.
Эти две надписи противоположны друг другу
еще и в другом отношении. Буква ф на монетах
Фокеи не оставляет никакого сомнения в том,
что она представляет начало имени города и,
таким образом, является родоначальницей всех
тех многочисленных ё-Э-уьха, которые сопро-
вождают типы городских монет вплоть до конца
их чеканки. Надпись статора с изображением
оленя в зависимости от толкования имени
Фаеуо<; может быть понимаема трояко. Если
толковать его как собственное имя Фанеса
(Фосут<;), видя в нем богатого человека, бан-
кира, то монета получает характер одного из
редких, но существовавших, может быть, на
ранней стадии развития монеты, образцов част-
ной монеты. Если толковать Флеуо^; как ро-
дительный от эпитета в женском роде — сияю-
щая, наименование Артемиды, то монета могла
бы быть понимаема, как довольно редкий об-
разец храмовой монеты. Третье возможное
толкование имени Фанеса, как собствепного
имени династа, делало бы из нашей надписи
самый ранний случай помещения на монете
имени властителя, по распоряжению которого
она выпущена. Совершенно уже бесспорный,
не допускающий различных толкований пример
такой монеты с именем властителя представ-
ляют также близкие по времени — конец VII—
начало VI в.— лидийские электровые мо-
неты с именем царя Алиатта (тб. I, 5 и рис. 12).
Статер города Фокеи, с одной стороны, и
монета царя Алиатта или статер с оленем при
последнем толковании имени Фанеса,— с дру-
гой, представляют две наиболее распростра-
ненные в последующее время категории мо-
нет — монеты городские и монеты царские.
1 «Чекан Гортины».
ДОБАВОЧНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ МОНЕТНОГО ТИПА
79
Монеты частные и монеты храмовые, к которым
пришлось бы отнести статор с оленем прн пер-
вых двух толкованиях имени Фанеса, как мы
укажем ниже, существенной роли в дальней-
шей истории развития монеты не играют.
Как бы ни было, обозначает ли надпись назва-
ние города, которым выпущена монета, или
имя правителя, или иного лица, функции над-
писи во всех рассмотренных случаях остаются
один и те же. Целью ее помещения является —
указать происхождение монеты, отметить то
лицо или орган, которые считали себя облада-
телями права ее выпуска, и ссылкой на их
авторитет узаконить обращение монеты. Задачи
надписи, таким образом, совпадают с зада-
чами эмблемы, и она в известном смысле дуб-
лирует эмблему-тип для тех, кому одна
эмблема была бы непонятна, кто без помощи
надписи не смог бы распознать эту монету
на рынке среди других ей подобных. Анало-
гичным образом современные монеты не огра-
ничиваются помещением герба страны, но со-
провождают его и именем ее. Благодаря этому
между эмблемой — Trapacnjpiov города, с одной
стороны, и его именем — с другой, устанав-
ливается тесная связь, и именно в силу этого
тип, служащий ларасгтдлоу города, переходит
на оборотную сторону монеты; вместе с ним
переходит туда же и имя города.
Проследим теперь ход развития надписи,
обозначающей выпускающую монету власть.
Речь будет итти у нас преимущественно об
именах городских общип, поскольку город-
ские монеты в классическую эпоху составляют
подавляющее большинство, и среди них, как
редкие исключения, теряются монеты с име-
нами правителей. Простейшим видом надписи
на городской монете является, как в Фокее,
одна начальная буква имени города пли на-
чальный слог его. Эют прием, усвоенный еще
в пору глубокой архаики, некоторые монеты,
получившие широкое распространение, со-
храняют и в классическую эпоху. При этом
удерживается и первоначальная архаическая
орфография. Яркими примерами могут слу-
жить монеты Коринфа с архаической началь-
ной буквой имени города Q (коппа, тб. IV.
14; VIII, 1, 2, 4) и серебряные монеты города
Византия с буквами (мегарское Y1 — В,
тб. IX, 28, 29). Неудобство этого приема в связп
с тем, что увеличение количества городов,
чеканящих монету, сразу создает большое число
претендентов на одну п ту же начальную букву,
обнаруживается быстро. Поэтому если этот
прием и сохраняется в последующее время, то
в таких группах монет, как однотипные со-
юзные монеты, папример монеты Бэотийского
союза пли монеты колоний Коринфа (тб. VIII),
где круг однотипных монет ограничен и потому
возможность смешения невелика. В силу этого
многие города еще в архаическую эпоху усваи-
вают прием обозначения имени города одним
или двумя начальными слогами, достаточно
характерными, чтобы предотвратить смешение:
A0E в Афинах (тб. II, 19, 20), QPO в Кротоне
(тб. III, 7, 8), ХАА в Халкиде, X1NQ в Си-
попе и т. д. В некоторых случаях, как, напри-
мер, в Афинах, форма надписи A0E с этой
архаической орфографией, пережившая момент
наибольшего экономического могущества Афин
и широкого успеха их монеты на рынках, со-
храняется вплоть до императорского времени.
В иных же случаях развптпе надписи идет
в сторону ее постепенного удлинения. Примеры
такого распространения путем ряда ступеней
от первоначальной формы ПА до PANTI пред-
ставляют монеты Пантикапея (см. ниже, тб.
XXXIX, 18—21, 29-32).
Вопрос о том, в какую грамматическую форму
имени распространять эти начальные буквы
или слоги, может быть решаем только догад-
ками, и в его решении отчасти помогают встре-
чаемые в классическую эпоху, а на западе
Греции уже п в VI в., более или менее полные
обозначения города. Самое естественное было бы
предположить, по аналогии с современной мо-
нетой, что эти сокращения заменяют собой пол-
ное имя города в именительном падеже. Дей-
ствительно, такие примеры мы можем встре-
тить: T4pa^, Tepiva, ГеХа<;, OX0b), Тсгтрц (тб. VI,
7; XXXI, 4) и др. Однако эти примеры срав-
нительно редки, и в Италии и Сицилии —
первые три случая — подобные надписи с успе-
хом могут быть относимы к изображенному
тут же эпонимному божеству города (тб.
VI, 7). Гораздо чаще в классическую эпоху,
а на западе и раньше, в полной форме встре-
чается gB'vlxov, т. е. наименование жителя
города или страны. Только изредка можно
встретить его в форме именительного падежа
мужского рода, например Kpowviara^; в этом
случае приходится мысленно дополпять суще-
ствительные мужского рода /арахтур или сттатур.
Не часто также встречается оно в форме
женского рода, например Mev&ab) с подразуме-
ваемыми, очевидно, Spa/piy.
Несравненно чаще попадается, начиная с кон-
ца архаической и в течение всей классической
эпохи e&vcxov в среднем роде: Svpaxocnov
(тб. VI, 2), AapLcracov (тб. V, 13), cP6Slov
и т. д. Восполнять, как определяемое слово,
в данном случае, конечно, необходимо суще-
ствительные ovjpux или vopitapta. То же опреде-
ляемое слово приходится подразумевать и при
образованных от того же городского имени
xvyjTtxz — притяжательных прилагательных,
как OXoptTTLxov, ’ApxaBtxov, AaXcptxov и др.
Однако самой распространенной формой уже
начиная с классической эпохи делается то же
ёгЫхо'у в родительном падеже множественно-
го числа—KaTavaitov, Svpaxoauov, 0£<rcraXwv,
3Apupi7coXLTG)v, RXa^opt-evicbv и т. д. (тб. V, 9;
VII, 3). И здесь восполнять приходится сура
или vopitcrpia, принимая самих членов город-
ской общины за обладателей права выпуска
монеты и находящейся на ней эмблемы. С конца
80
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
эллинистического и в течение всего император-
ского периода именно это ё&уьхоу в родитель-
ном падеже множественного числа становится
почти повсеместно принятой формой обозна-
чения городского имени на монетах греческих
городов, сохранивших автономию. Рядом с этой
формой форма родительного падежа имени са-
мого города (с тем же мыслимым дополнением
убрлашх или <т/)р,а) ’Арлсгои, ’Ацасттресос;, Мт)тро-
(коХеох;) Пбутои Торгах;, cASptav7)<; Тарсои, Мт)тро-
тгбХеах; Newxopou (тб. XVIII, 21; XXVI, 4, 6, 8)
и т. д. встречается несравненно реже и, может
быть, ее употребление поддерживается ука-
занными эпитетами, стоящими в единственном
числе. Надо, впрочем, заметить, что наблю-
даются и такие случаи, когда £$ytxoy в роди-
тельном падеже множественного числа соче-
тается в порядке согласования по смыслу с ро-
дительным единственного различных эпитетов,
например: ’Аутьо/еоу тп<; [хтдтротибХесос; iepa$ xai
atruXou <хъТОубр,ои, Tapcecoy ридтротсбХеох; (тб.
XXVI, 5).
Коснувшись этих пышных почетных эпитетов,
необходимо остановиться на них. Впервые
такие почетные наименования, прилагаемые
к именам городов, мы встречаем в эллинисти-
ческую эпоху в пределах Сирии и Финикии.
Антиохия (см. выше), Тир, Сидон именуются
на монетах iepa xal <£сгиХо<; (священный и не-
прикосновенный) (тб. XVIII, 19), $еа (боже-
ственный) и т. д.
В императорскую эпоху прибавление такого
почетного титула — эпитета к имени города
становится хотя и не обязательным, но весьма
обычным. Города М. Азии в особенности со-
ревнуются между собой в нанизывании этих
эпитетов. Главнейшие из этих титулов следую-
щие: М^трбтсоХ^ — материнский город, главный
город, часто с прибавлением имени области,
в которой он занимает главное место среди
других городов, например СН р^трблоХ^ |\К
(Netxop,T]3e(a) xai критт] Bet^uyiac xal Пбутои.
Прбтт) — первый (город) с прибавлением имени
области также указывает на первенствую-
щее положение в каком-либо кругу городов.
Часто оба эпитета соединяются вместе. Neoxo-
ро$ — блюститель храма. Это почетное наи-
менование свидетельствует о наличности в го-
роде храма, посвященного посмертному или
прижизненному культу императора (тб. XXVII,
2). Существование в городе нескольких импе-
раторских культов одновременно обозначается
прибавлением к титулу Newxopo^ соответствую-
щего цифрового знака. В Newxopcov1 и Г New-
xopwv довольно обычны. A Necoxopcov засви-
детельствовано лишь однажды в Эфесе.
эЕ<рест[(оу крбтсоу ’Aaiat; А уесохбрсоу. Другие
титулы, как производные от имени императора
наименования — ’ОиХшауйу ’Ay/taXeoov, cA8pt-
avwy ’Охресоу, Kataapecoy XapStaywy и т. д.,
представляют просто почетные наименования,
1 «Дважды блюститель храма» и т. д.
лишенные какого-либо реального содержания.
Наименования римских колоний в импера-
торскую эпоху заслуживают особого упоми-
нания. Они не менее сложны. Следуя своей
метрополии, которая на республиканских ве-
сах и денариях помещала свое имя Roma в име-
нительном падеже, колонии сохраняют этот
прием (тб. XXVI, 1). Имя колонии обычно
состоит из целого ряда почетных эпитетов,
как производных от императорских имен, так
и общего характера. Они нередко нанизываются
в таком большом числе, что выписать все их
полностью не представляется возможным и
они заменяются инициалами: С. L. I .COR. =Со1о-
nia Laus lulia Corintlius (тб. XXVI, 2; XXVII,
13), C. I. F. SINOP. = Colonia lulia Felix
Sinope (тб. XXVI, 3), C. G. I. H. P. = Colonia
Gemella lulia Hadriana Pariana.
Так же путем постепенного усложнения, по-
следовательного наслоения на личное имя раз-
ных титулов и громких почетных наименова-
ний развиваются надписи на монетах с цар-
ским именем. Гета распХеах; сН8о)уосу на монете
царя фракийского племени эдонов конца VI в.
до н. э. стоит особняком и не имеет прямой
преемственности. Нормальной и для начала
классической эпохи формой царской надписи
на монетах является одно только имя царя.
эАХе^ау8рои читаем на монетах македонского
царя Александра I в начале V в. до н. э.
’Ар/еХаои, ’Ариута и т. д. на монетах его
преемников и OlXitckou на монетах Филиппа II,
отца Александра Македонского.
Ранние статеры и тетрадрахмы самого Але-
ксандра также носят лишь одно его имя, и только
после завоевания им всей Азии (согласно ис-
следованиям Ньюэля не ранее 329 г.) на моне-
тах его впервые появляется имя с титулом
ВасяХеох; эАХг£ауЗрои (тб. XI, 6, 10). Эта
форма царского имени, дающая возможность
распределять надпись симметрически по сто-
ронам типа, встречается на всех царских ма-
кедонских монетах, монетах царя Фракии Ли-
симаха (тб. XI, 18, 19) и монетах Птолемеев
(тб. XIII, 10). Цари Сирии, Селевкиды,
напротив, уже во втором поколении начинают
прибавлять к царскому имени, по крайней
мере, по одному эпитету. Им следуют цари
Каппадокии, Вифинии (тб. XIV, 15), Понта
(тб. XV), в особенности же цари отделившихся
от Сирии монархий греко-бактрийской и пар-
фянской. Эпитеты, прибавляемые к царскому
имени: 0еб<; — бог, ’Ек^аУт^ — явленный,
Еиеруетт]^ — благодетель, Ештт'р — спаси-
тель, Atxouoc — справедливый, Ьйхатсор —
победитель, EugePt^ — благочестивый, ФьХх-
$еХ<ро<; — братолюбивый, ФьХеХХтр/ — эллино-
любивый и т. д. Особенной виртуозности в
нанизывании одних эпитетов на другие до-
стигают арсакидские цари Парфии в своих
пространных и велеречивых легендах, обра-
зующих двойную квадратную рамку вокруг
типа оборотной стороны — сидящего Ар сак а,
ДОБАВОЧНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ МОНЕТНОГО ТИПА
81
родоначальника династии. Даем в качестве
примера легенду на монетах царя Фраата IV,
успешно боровшегося с Римом: BatnXsax; pacnX^wv
’Аро^хои Еъеру^тои Дьхоаои ’Ercupavout; ФсХеХХт)-
voq (тб. XVI, 8).
В римских монетах императорская легенда,
как правило, помещается на лицевой стороне
вокруг портрета императора. При этом сжатая,
состоящая из основного имени и самого важного
титула императора схема Caesar august us, На-
drianus Augustus чередуется с чрезвычайно
пространными легендами, заключающими пере-
числение всех имен, званий и титулов, носимых
императором. Длина легенд вынуждает к при-
менению различного рода сокращений. Тем
не менее, нередки случаи, когда, несмотря на
сокращения, надпись не умещается на лицевой
стороне и конец ее переносится на оборотную
сторону (тб. XXIII, 2, 12, 13). Упоминание
в легендах должностей, занимаемых импера-
тором, в особенности народного трибуната,
служит надежным признаком для точной да-
тировки монет. Особенно пространными стано-
вятся монетные легенды императорских монет
в течение II в. н. э., когда к именам и тра-
диционным званиям императора начинают при-
соединять предоставляемые ему сенатом в связи
с одержанными победами почетные наименова-
ния Partbicus, Germanicus и т. д. Приведем для
примера с расшифровкой сокращений монет-
ную надпись монет Траяна: IMP (erator)
CAES(ar) NERVA TRAIAN (us) AUG(ustus)
GERM(anicus) P (ontifex) M(aximus) TR(ibu-
nicia) P(otestate) CO(n)S(ul) I III P(ater)
P(atriae) (ср. тб. XXIII, 3)1.
Мы имели пока в виду римские общеимпер-
ские монеты с латинскими легендами. Что ка-
сается монет с греческими легендами, как про-
винциальных, так и автономных городских,
то эти легенды, как правило, значительно
скромнее. Упоминание выполняемых импера-
тором должностей — трибунской и консуль-
ской — встречается очень редко, только в про-
винциальных выпусках (в Антиохии и в Ке-
сарии Каппадокийской). Обычно имя импера-
тора с его основными титулами, например:
AuTOxpawp Kat crap М. Avp. (Mapxo<; Avpr^Xtot;)
’Avwveivot; Sepacrrot; с различными сокраще-
ниями. Почетные наименования: Дахьхбс;,
repp.avtxo<; и т. д. присоединяются сравни-
тельно редко. С середины III в., когда вы-
пуск монет с греческими легендами посте-
пенно прекращается, в легендах римских монет
обнаруживается тенденция к единообразию и со-
кращению, приводящая к выработке в IV в. тра-
фаретного образца DN ARGADIUS PF AUG —
D(ominus) N(oster) Arcadius P(erpetuus) F(elix)
Aug(ustus) (тб. XXIV, 12), переходящего затем
и на византийские монеты.
1 «Император Цеварь Нерва Траян Август Герман-
ский, верховный Понтифик, (обладающий) трибунской
властью, консул в четвертый рав, отец отечества».
И Археология СССР, JNi 16
В расположении надписи, заключающей имя
города или имя правителя, также можно на-
блюдать последовательное развитие. В архаи-
ческую эпоху, в VII—VI вв. до н. э., одиночные
начальные буквы или слоги имени города по-
мещаются без какой-либо системы в различных
свободных участках монетного поля, как под
типом, так и над ним, или по сторонам его.
То же бессистемное, на первый взгляд, поме-
щение надписи, то вверху, то внизу, то справа,
то слева от основного изображения, сохраняется
и в конце архаического периода, во второй
половине VI — в начале V в., когда имя города
воспроизводится уже более распространенно
в виде одного-двух слогов его. Однако одно-
временно с удлинением, распространением имени
города наблюдается тенденция использования
надписи в композиционных целях заполнения
пустых участков монетного поля (тб. III).
Мы уже говорили о том, как охотно монетные
резчики V в. с момента установления квадрат-
ной формы поля оборотной стороны используют
остающиеся при округлом мотиве типа ре-
верса свободными углы для размещения в них
букв имени города (тб. IV, 16, 21).
В угоду тем же декоративным тенденциям
еще на грани VI и V вв. более длинные надписи,
как Гортиуо<; то тса1р.а на монете критского
города Гортины и Г<та«; ‘HSov&ov ВаспХеи<;
на монете фракийского царя Геты, распола-
гаются в виде охватывающих квадратное поле
рамочек. Такое расположение имени города
или магистрата в ряде городов Фракии и Ма-
кедонии (Абдера, Аканф, Маронея, Амфиполь,
о-в Фасос и др., тб. V, 2, 3, 8, 9) сохраняется
в IV в. и позже. На западе Греции, где рано
сформировывается круглое монетное поле, над-
пись — имя города — еще в конце VI в. по-
мещается дугообразно в свободном участке
поля, часто уравновешивая помещающуюся
с противоположной стороны какую-либо де-
таль типа или добавочный символ (тб. III, 5,
7 и др.). Нередко также надпись используется
для заполнения так называемого обреза мо-
нетного поля (тб. III, 2). Раннее образование
круглого поля и оборотной стороны вызывает
здесь такое же раннее стремление к кольце-
образному расположению надписи (тб. VI,
2 сл.). Однако эти кольцеобразные надписи
состоят из букв, перемежающихся с деталями
изображения или декоративными элемен-
тами типа; они не образуют сплошного замкну-
того круга и генетически никак не связаны
с характерными круговыми надписями, утвер-
ждающимися на монете с началом нашей эры.
Напротив, когда в III—II вв. до н. э. нор-
мальным становится помещение на монетах
полного городского имени, это Ubixdv в случае
значительного протяжения воспроизводится
в виде двух прямых параллельных строк, часто
размещающихся вверху и внизу монетного поля
или по сторонам типа (тб. XVII, 1, 4). По
примеру статеров и тетрадрахм Лисимаха это
82
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
двустрочное расположение по сторонам типа (тб.
XI, 18, 19) приобретает характер известного
установившегося стандарта в чеканке огром-
ного большинства эллинистических монархий
(тб. XIII—XV), в особенности у Селевкидов
и в примыкающих к их традициям малоазий-
ских царствах. При этом, по мере увеличения
длины царского имени, постепенного наслое-
ния на него титулов и эпитетов, на этот раз
уже вне всякой связи с архаическим quadra-
turn incusum, вновь вырабатывается распо-
ложение надппси на оборотной стороне в форме
квадратной рамочки, с особенной яркостью,
как сказано выше, обнаруживающееся на пар-
фянских арсакидских монетах (тб. XVI, 7 сл.).
В то же время в монетах греческих царей
Бактрпи, по пространности легенд немного
уступающих арсакидским, устанавливается иная
схема, состоящая из подковообразной части
надппси вверху и по сторонам тппа и прямо-
линейной горизонтальной части внизу под
обрезом (тб. XV, 9). Со временем в монетах
позднейших греческих царей с.-з. Индии обе
части легенды становятся дугообразными и
смыкаются в сплошной круг, но сохраняется
разбпвка их на две части по направлению букв
согласно схеме Q (тб. XVI, 2, 3), в отличпе
от сплошных круговых легенд, изображаемых
схемой Q или . Такие круговые легенды,
последовательно придерживающиеся одного на-
правления в расположении букв, в эллинисти-
ческую эпоху, с III в. до н. э. мы встречаем
в чеканке Птолемеев и на монетах, входивших
в состав птолемеевской монархии городов
Финикии (тб. XIII, 10, 13 и XVIII, 19; ср.
XIV, 8).
Сплошная круговая легенда с одним и тем же
направлением букв на всем протяжении надписи
становится общепринятой в императорскую
эпоху. Решающую роль в этой эволюции играет
переход надписи на лицевую сторону монеты,
так как с этим переходом легенда, сближаясь
с точечным ободком, принимает и на себя
функции завершения и оформления поля ли-
цевой стороны. Тенденцию к круговой надписи
можно наблюдать на республиканских дена-
риях уже на границе II ив I в. дон. э., когда
головы божеств, олицетворений или героев
легендарной истории Рима сопровождаются
с одной или обеих сторон дугообразными над-
писями, заключающими наименование изобра-
женного или имя магистрата (тб. XX, 1, 9, 10).
В эпоху Цезаря и междоусобных войн обе со-
провождающие тип лицевой стороны половины
надписи стремятся сомкнуться в одну круго-
вую надпись, воспроизводящую имя и титулы
изображенного (тб. XX, 27). В монетах импе-
раторского времени как римских, так и про-
винциальных и городских, на лицевой стороне
легенда часто идет непрерывно, удваивая обрам-
ление, образуемое точечным ободком (схема Q
или Q , тб. XXII, 12, 13). Иногда, впрочем,
она естественно прерывается внизу бюстом или
обрезом шеи, а вверху макушкой головы
(схема Q или Q, тб. XXII, 1; XXIII, 7,
10, 15).
На оборотной стороне римских император-
ских монет мы встречаем илп сплошную кру-
говую легенду или, чаще, соединение подково-
образной части надписи вверху, вокруг тппа,
с горизонтальной частью под обрезом (схема
С*, тб. XXIII, 13, 18), наподобие только
что описанного расположения надписей на
бактрийских монетах. В римских монетах
обрез используется далеко нечасто, ина медных
сестерциях, ассах и дупондпях в нембывают лишь
буквы S С (Senatus Consulto, тб. XXII, 13;
XXIII, 18), а в позднее время, с кошта III в.,
буквы монетного двора и мастерских (см. ниже).
На греческих городских монетах, напротив,
пространные и велеречивые наименования го-
родов со всеми эпитетами очень часто не уме-
щаются в подковообразной части надписи,
и окончание ее переносптся под обрез (тб.
XXV, 7 сл.). Нередки и такие случаи, когда
надпись настолько длинна, что не помогает
расположение ее в две или три строки, читаемых
по спирали в круговой части и в несколько
строк под обрезом, и приходится занимать
окончанием ее остающиеся свободные участки
монетного поля (тб. XXVII, 2). Не говорим
уже о том, что иногда весь тип оборотной сто-
роны состоит из одного только имени города,
помещающегося в венке (тб. XXVI, 13).
Вторую категорию надписей, которой необ-
ходимо коснуться, образуют надписи поясни-
тельные к изображению. Разграничение этих
надписей от первой категории — имен носи-
телей власти — представляет иногда некоторые
затруднения. Количественно же они уступают
следующей группе — магистратским надписям.
Поэтому, в силу их сравнительной редкости,
полезно выделить те группы монет, в которых
они чаще встречаются. Первую такую замкну-
тую группу составляют монеты Сицилии п
Южной Италии V—IV вв. Среди них мы встре-
чаем надпись ШХоф при изображении мужчины
на колеснице на монете Гимеры, с'Тфа<; (имя
речного бога) при изображении совершающего
возлияние юноши на монете Селинунта,
’ApfO-oaa над головой нимфы Аретусы, работы
Кимона, на сиракузских тетрадрахмах (тб.
VII, 2) и др. Эти надписи близко напоминают
такие же пояснительные надписи при фигурах
в архаической и классической вазописи. Осо-
бенно вспоминается эта аналогия в таких при-
мерах, как надпись a&Xa при изображении
доспехов под обрезом сиракузских декадрахм
евэнетовского или кимоновского типа. В неко-
торых случаях, например по поводу монет
1 елы V в., может возникнуть вопрос, следует ли
толковать имя Г£Ха<; (тб. VI, 7), сопровождаю-
щее изображение андрокефального быка на
оборотной стороне, как пояснительную над-
пись к изображению речного бога Гел аса или
как имя самого города. Одпако в значительном
Добавочные элементы монетного типа
83
большинстве случаев подобный спорный во-
прос, возникающий в результате одноименно-
сти изображенного бога или героя и города
разрешается наличностью на другой стороне
монеты соответствующего городского iO-vixou.
Так, например, не может оставаться сомнений
в том, что имя S<Xtvo<; на монете Селинунта
(тб. VI, 12) относится к изображенному юному
речному богу, поскольку на другой стороне
имеется J&vlxov — SeXcvovtiov; что Тяра<;
на монетах Таранта поясняет изображение
плывущего верхом на дельфине юноши, по-
скольку на другой стороне имеется Tapavrivov ;
что Ееуеата вокруг женской головы на монете
Сегесты поясняет, что голова эта изображает
соименную городу нимфу, так как имя города
SeyeaTaicnv фигурирует на другой стороне.
В других областях Греции в классическую
эпоху такие надписи очень редки, но все же
наблюдаются. Так, например, единственный ки-
зикский статер, снабженный надписью, имеет
надпись этого рода. Именно eAev-frepia в две
строки на циппе, служащем сидением для
женской фигуры с венком, квалифицирует
эту фигуру как олицетворение свободы
(тб. IX, 7). В том же Кизике на тетрадрахмах
конца V в. голова Коры сопровождается по-
яснительным эпитетом SwTEipa. Сюда же
относится сопровождаемое надписью изобра-
жение мифического великана Талоса на монете
г. Феста IV в. (тб. IV, 27).
Вторую группу монет, где пояснительные
надписи обычны, составляют римские денарии
развитых разнообразных типов. Это не только
имена изображенных мифических или истори-
ческих предков магистратов (Ancus, Brutus
и т. д.) при их «портретах», божеств и олице-
творений (Moneta, Libertas, тб. XX, 3, 15 и пр.),
но также и наименования воспроизведенных
архитектурных памятников (Aqua Marti a, Ba-
silica Aemilia и т. д., тб. XX, 12, 17).
Повидимому, по традиции, идя от указанных
имен предков, портреты полководцев в пору
междоусобных войн, а затем и портреты импе-
раторов продолжают сопровождаться именами
со всей титул ату рой в именительном падеже.
Тем не менее, не может быть никаких сомнений,
что на монетах императорской эпохи надпись
с именем императора должна пониматься как
имя выпускающей монету власти, а не как пояс-
нительная. Об этом достаточно говорят уже
факты сопровождения именем императора с ти-
тулатурой не портрета его, но какого-либо
иного изображения. На монетах император-
ского времени, как общеимперских, так и
городских автономных, встречаются все виды
надписей, отмеченные выше на республикан-
ских денариях. Так, например, очень часты на
оборотных сторонах римских и провинциаль-
ных монет имена изображенных богов и оли-
цетворений: luno Regina, Mars Victor, Vesta,
Annona, Concordia (тб. XXIII, 6, 10, 15) и т. д.,
наименование изображенных событий: Adventus
11*
Aug(usti), Vota publica, Consecratio (тб. XXIII,
18) и т. д. или архитектурных памятников:
Macellum Augusti, Basilica Ulpia и т. д. (тб.
XXII, 13; XXIII, 3). Мы уже видели, как
часто эти надписи вместе с изображениями
перерастают в лозунги, связанные с различными
моментами внешней и внутренней политики
императора.
На так называемых квази-автопомных го-
родских монетах нередко наблюдаются такие
пояснительные надписи на лицевых сторонах,
вокруг бюстов каких-либо богов, героев или
олицетворений. Особенно распространено это
явление среди монет малоазийских городов.
Здесь можно встретить надписи: Дт5р,о(;, iepa
ВоиЛт), iepa SvvxXtjtoc (тб. XXV, 4) вокруг
соответствующих бюстов — олицетворений на-
родного собрания, городского совета, римского
сената. Такие надписи, как Ku£ixo<; вокруг
бюста юного героя и Къцт) вокруг бюста ама-
зонки на лицевых сторонах монет (тб. XXV,
11), в то время как на оборотных сторонах
имеются соответствующие — Ku^lxtjvwv и
Kupuzkov, естественно, могут восприниматься
только как пояснительные надписи при изо-
бражениях анонимных городских героев.
В эту же группу войдут также, на лицевой
или оборотной сторонах, преимущественно ма-
лоазийских монет, имена Гомера, Питтака,
Геродота и других писателей и философов
древности, почитавшихся в своих родных го-
родах в качестве героев (тб. XXV, 16, 17).
Значительно реже можно встретить такие
пояснительные надписи, выделяющие одну или
две фигуры, в какой-либо многофигурной ком-
позиции, например имена Патрокла и Гектора
при их фигурах на монетном изображении их
поединка (тб. XXV, 5) или имена сестер Ка-
лигулы также при их фигурах на оборотной
стороне сестерция этого императора.
Возвращаясь к римским общеимперским моне-
там, мы должны отметить, что к концу III в.
надписи на оборотных сторонах приобретают
характер не столько пояснений к изображениям,
сколько связанных с ними лозунгов. Это вы-
ражается прежде всего в том, что из имени-
тельного они часто переходят в другие падежи,
например lovi Conservator!, Genio Populi Ro-
mani (тб. XXIV, 4, 6). С течением времени
и в надписях оборотных сторон так же, как
и на лицевых, водворяется трафарет и они
сводятся к ограниченному количеству коротких
формул, как Gloria Romanorum, Concordia,
Salus, Victoria Aug. и др. (тб. XXIV, 10, 12).
Как говорилось выше, эти надписи, сопро-
вождающие типы оборотных сторон, нередко
приобретают характер девизов, лозунгов или
пожеланий, иногда лишь косвенно связанных
с типом реверса. В связи с этим уместно осве-
тить вопрос о том, насколько возможно за-
полнение одной лишь надписью подобного
содержания всего поля оборотной стороны,
без соответствующего изображения. Как и
84
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
упоминавшиеся выше примеры замены типа обо-
ротной стороны одним лишь именем города,такие
случаи можно встретить *лишь в император-
скую эпоху, но они редки и не характерны.
Поэтому мы и не выделяем этой группы над-
писей — пожеланий или лозунгов,— в особую
группу, а говорим о них здесь мимоходом.
Отсутствие типа во всех подобных случаях
возмещается тем, что надпись обрамляется
лавровым или иным венком. Более или менее
систематически можно констатировать такое
употребление надписи VOTIS или сокращенно
VOT с добавлением цифры, указывающей срок
обета на императорских монетах позднего вре-
мени, с конца III в. н. э. (тб. XXIV, 11). На гре-
ческих городских монетах такие случаи еще
более редки. В качестве примера, интересного,
помимо пространности легенды, и как сви-
детельство лести перед императором со сто-
роны городских общин, упомянем монету го-
рода Киоса, времени Септимия Севера с над-
писью на оборотной стороне Seu-rpou paatXsu-
оутое; 6 хбсгр.о<; еити/ЕЦ p,axapioi ol Kiavoi1.
Обширную группу надписей на монетах
представляют магистратские имена — имена
уполномоченных соответствующими органами
власти лиц, на обязанности которых лежало
следить за изготовлением и выпуском монеты.
Хотя мы лишь в очень редких случаях, и то
лишь в позднее императорское время, можем
судить о том, какие именно должности занимали
эти ответственные за выпуск монеты магистра-
ты, цель помещения на монетах этих имен нам
ясна. Во-первых, наличность на монете маги-
стратского имени дает ей, в смысле полновес-
ности и доброкачественности металла, офи-
циальную государственную гарантию, фикси-
рует ответственность определенного лица за
данный выпуск монеты и тем самым облегчает
государству контроль над правильностью де-
нежного обращения. Во-вторых, поскольку
смена магистратов происходит по определенным
периодам, имена их служат прекрасным да-
тирующим выпуск признаком. Таким образом;
магистратские имена в такой же мере стано-
вятся дифференцирующим признаком в пре-
делах монетных выпусков одного города, в ка-
кой городские позволяют отличать друг
от друга монеты различных городов при обра-
щении их на одном рынке. Однако иерархи-
чески магистратские имена играют подчинен-
ную роль по сравнению с именами городов
или царей. Этим же второстепенным, подчи-
ненным характером магистратских имен объяс-
няется и их позднее появление на монетах, по
существу не ранее второй половины V в. Поэто-
му всякое более раннее появление на монетах
имен, истолковываемых как магистратские
имена (например, в Ольвии, см. ниже), требует
специальных оговорок.
1 «В царствование Севера мир благоденствует, бла-
женны киосцы».
Эволюция приемов воспроизведения маги-
стратского имени на монетах проходит те же
стадии — от начальных букв и слогов до пол-
ных имен,— какие были отмечены в именах
городов, с той только разницей, что магистрат-
скими именами эта эволюция проходится
несравненно быстрее, и уже в V в. можно
встретить полностью выписанное магистрат-
ское имя. Нет необходимости подробно оста-
навливаться на месте, предоставляемом маги-
стратскому имени в пределах монетного поля.
Все сказанное по этому поводу в применении
к городскому l&vixov относится и к магистрат-
скому имени, лишь с оговоркой, что обычно
соблюдается принцип подчиненности, т. е. ма-
гистратское имя может занимать оборотную
сторону монеты, располагаясь на ней квадрат-
ной рамкой вокруг типа или на видном месте
в поле рядом с ним, в том случае, если имя
города вместе с тгараатдлоу его перешло на
лицевую сторону. Примерами служат монеты
Абдеры и других городов Фракии V—IV вв.
(тб. V, 3, 8). Если и имя города и имя магистрата
помещаются на одной стороне монеты, то первое,
хотя бы и написанное сокращенно, воспроиз-
водится более крупными буквами, чем второе
(тб. V, 10). Далее магистратское имя чаще за-
меняется монограммой или магистратским сим-
волом. Наконец, и в императорское время,
когда это иерархическое различие сглаживается,
городское iO-vixov нередко выделяется путем
перенесения его целиком под обрез монетного
поля (тб. XXVII, 14, 15).
Имена, выписанные полностью, воспроизво-
дятся как в именительном, так и в родительном
падеже. Прибавление к родительному падежу
впереди предлога ЕП1 (hcl Дт)р.охр'.тои — при
Демокрите, во время состояния в должности
Демокрита), особенно часто наблюдаемое в го-
родах Фракии, позволяет естественно заклю-
чить, что эти магистраты были эпонимами
в течение года, и помещение их имени на монете
преследовало цели не только фиксации ответ-
ственности, но также и датировки. В частности,
в Абдере эпонимный характер магистратов,
повидимому жрецов Аполлона, снабжающих
своими именами монеты в V—IV вв., подтвер-
ждается тем обстоятельством, что сменяющиеся
типы оборотных сторон, очевидно, представляют
личные эмблемы этих магистратов. Магистрат
Демокрит, по всей вероятности, тожественное
лицо с знаменитым философом-материалистом,
уроженцем Абдеры, написавшим, между про-
чим, и трактаты о музыке, имеет своей эмблемой
лиру, магистрат Пифагор — голову своего тез-
ки, знаменитого философа, магистрат Молпа-
гор (р.оХ7Г7$ — песня) изображает в качестве
личной эмблемы танцующую девушку (тб. V,
8), магистрат Телемах (далеко бьющий) —
стреляющего из лука воина и т. д. Но осо-
бенно говорит в пользу эпонимного характера
этой должности то, что дважды, вместо имени
магистрата, на монетах фигурирует имя самого
ДОБАВОЧНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ МОНЕТНОГО ТИПА
85
бога (ёт * Ако XXcovoc;, ёж КаХЛьаУахтос). Эти слу-
чаи, повидимому, надо объяснить так, что сам
бог заместил своего жреца, за смертью или вы-
бытием последнего еще до истечения его полно-
мочий. Из этих наблюдений^ однако, не следует
делать вывод, что всегда имя в родительном
падеже принадлежит эпонимному магистрату.
Полное отсутствие в автономный период при
магистратских именах наименований их долж-
ностей лишает прочной базы всякие заключе-
ния о характере этих должностей. Вышеука-
занное предположение, что абдерские маги-
страты были жрецами Аполлона, остается не
лишенной вероятности, но все же догадкой.
Дальше догадок мы не можем итти и в отно-
шении такой давно уже подвергшейся иссле-
дованию и чрезвычайно многочисленной группы
монет, как афинские тетрадрахмы, так называ-
емого «нового стиля», выпуск которых начался
в 229 г. до н. э. В течение II и начала I в.
до н. э. на этих тетрадрахмах мы всегда встре-
чаем три магистратских имени в именительном
падеже. Из них два первых остаются неизме-
ненными в течение года, а третье сменяется
ежемесячно. Мы можем сказать о носителях
этих имен только то, что один из них изби-
рался из бывших архонтов и что первый из
них помещал в поле монеты свою личную
эмблему. В самом деле, мы легко опознаем
как личные эмблемы: слона при имени Антиоха,
обучавшегося в Афинах сирийского царевича,
впоследствии царя Антиоха IV (тб. XVII, 7).
звезду и полумесяц при имени царя Мифра-
дата VI (тб. XVII, 15), пьющего пегаса при
имени его сторонника и агента в Афинах Ари-
стиона (тб. XVII, 14), грифона при имени уро-
женца Теоса Апелликона (тб. XVII, 9), корабль
с трофеем на нем при имени Фемистокла, оче-
видно, желающего этой эмблемой напомнить
о своем знаменитом предке или просто тезке,
победителе при Саламине (тб. XVII, 8) и т. д.
Мы можем, далее, предположить, что поскольку
в числе этих имен попадаются иностранные,
обязанности наблюдения за выпуском монеты
осуществлялись в порядке литургии, т. е. до-
бровольно, в силу своего положения, прини-
маемого на себя соответствующим лицом обя-
зательства; что третий, сменяющийся ежеме-
сячно, магистрат принадлежал к составу кол-
легии наблюдателей за монетным делом, на-
значаемой ареопагом; что, таким образом, си-
стема контроля над монетными выпусками была
очень четкой и дифференцировала выпуски мо-
неты не только по годам, но и по месяцам.
В дальнейшем мы вернемся к этой афинской
системе контроля и познакомимся еще с одной
подробностью, свидетельствующей о точности
датировки выпусков.
.Эти афинские тетрадрахмы хорошо иллю-
стрируют трудность установления должностей,
занимаемых магистратами, помещающими свои
имена на монетах. Встречая, например, имя
Эпаминонда на монетах Бэотийского союза
IV в. (тб. V, 14), мы можем с некоторой уве-
ренностью говорить, что наблюдение за вы-
пуском союзной монеты входило в состав
функций бэотарха. Но в большинстве случаев,
когда имя, встреченное на монете, удается
с некоторой долей вероятности отожествить
с именем какого-либо магистрата в близком по
времени эпиграфическом документе, это все
же не дает полной уверенности в том, что монета
не выпущена несколькими годами раньше или
позже, когда то же лицо занимало иную долж-
ность, или что имя этого магистрата не по-
мещено в качестве только эпонима.
В противоположность монетам автономного
периода на монетах императорской эпохи ма-
гистратские имена очень часто сопровождаются
названиями должностей. Имена эти стоят боль-
шей частью в родительном падеже, нередко
с прибавлением ётис или Если в случаях
применения первого предлога есть основания
предполагать помещение имени магистрата в ка-
честве эпонима, то при втором предлоге он уже
явно фигурирует, как фактический выполни-
тель задачи выпуска монеты. Еще в большей
мере об активной роли поименованного ма-
гистрата в этом деле свидетельствует присоеди-
нение к имени таких причастий, как ётрссХт)-
O-evto^, aiTvjcrap^vov, eicrayysiXavTOt; и др1. Из на-
званий должностей, встречаемых при маги-
стратских именах на монетах императорской
эпохи, следует упомянуть, как наиболее часто
попадающиеся должности: архопта (ар/оуто<;),
стратега (сгтрату)уои), верховного жреца
(ар%ьЕр<<о<;), секретаря (ураррат£о><;), казначея
(тарла) и др.
Из названий должностей, встречающихся бо-
лее редко, упомянем: ap/iarpoc (старший врач)
на монетах городов Карии и сосрьегтто? (учитель
мудрости) на монетах Смирны. Эти наименова-
ния представляют, несомненно, не официальные
обозначения должности, а скорее почетные
титулы, рисующие положение данного лица
в обществе и дающие его профессиональную
характеристику1 2.
Еще в большей степени чисто почетными
титулами являются тгбХеох; и йоуат^р той
З^рои, встречаемые на тех же малоазийских
монетах. Вообще, надо сказать, наибольшее
количество подробно выписанных магистрат-
ских имен дают монеты М. Азии. И в области
магистратских имен также сказываются отме-
ченные выше в связи с написанием городских
имен напыщенность и многословие именно этой
1 «Заботами (такого-то), по ходатайству, по пред-
ложению (такого-то)». Следует, впрочем, ааметить:
в случае, когда подобная магистратская надпись
сопровождает изображение какого-нибудь памятника
(статуи, храма), не исключена возможность относить
заботы и т. д. данного магистрата к сооружению па-
мятника.
2 В надписи смирнской монеты ,,’Ек! атрат^уоб
КХ. Poocprvoo аофютоб** (тб. XXVI, 13) такое толкование
не оставляет никаких сомнений, поскольку упомянута
и должность.
86
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
группы монет. Этому качеству малоазийских
монет мы обязаны и тем, что имена часто даются
вместе с именем отца, что облегчает идентифи-
кацию упоминаемых на монетах магистратов
с их же именами в эпиграфических памятниках.
К сожалению, однако, существенное отличие
в самых основах монетного дела греческих
городов в императорскую эпоху от органи-
зации его в автономный период делает невоз-
можными какие-либо заключения по аналогии.
Мало вероятным было бы предположение, что
лишение греческих городов в императорскую
эпоху права выпускать монету из драгоценных
металлов и ограничение, таким образом, их
монетного дела одной лишь задачей снабжать
мелкой разменной монетой свой местный го-
родской рынок не сопровождалось такими же
коренными изменениями и в организации этого
производства.
На римских монетах, республиканских де-
нариях и ассах первоначально выпускающие
их магистраты — tres viri monetales — огра-
ничиваются лишь помещением своих индиви-
дуальных эмблем, так называемых символов.
Снабжение денариев именами магистратов начи-
нается с конца III в. до н. э. со времени второй
пунической войны, сначала в сокращенном,
часто при помощи лигатур, виде, например
Cn. GEL. (Gnaeus Gellius), С. AT (Gaius Talua),
M. ДГ (Marcus Aufidius) и т. д. Позже, в конце
II и в I в. имена помещаются полностью.
Поскольку, очевидно, принадлежность этих
имен одному из членов коллегии tres viri
monetales считалась сама собой разумеющейся,
они сравнительно редко сопровождаются на-
званием должности (тб. XX, 10). Однако все
же в форме IIIVIR это наименование встре-
чается особенно в пору междоусобных войн
и в начале правления Августа (тб. XXII, 7—9).
Вероятно, причиной является обнаруживаю-
щееся в это время ограничение представляемых
этими магистратами прав сената в области
чеканки. Зато если распоряжением того же
сената выпуск монеты поручался в необычном
порядке какому-либо иному магистрату, не
из состава специальной монетной коллегии,
должность его обязательно упоминалась; ср.
надписи L. Torqua(tus) Q(uaestor) Ex S. С.
(ок. 99 г.); М. Fan(nius) L. Crit(onius) P(ublico)
A(rgento) Aed(iles) Pl(ebei) (ok. 86 r.); Piso,
Caepio Q(uaestores) Ad Fru(mentum) Em(undum)
Ex S. G. (тб. XX, 9).
Получение полномочий магистратом на вы-
пуск монеты от народного собрания обозна-
чалось формулой P(ublice) М. Lucili(us) Ruf (us).
Первые бронзовые монеты, выпущенные на
основе семиунцальной стопы в 89 г. до н. э.,
носят буквы L. Р. D. А. Р., расшифровы-
ваемые L(ege) P(apiria) D(e) A(ere) P(ublico)
(тб. XIX, 18).
С последнего десятилетия до н. э. помещение
магистратских имен на римских монетах пре-
кращается совершенно, несмотря на то, что
должность tres viri monetales продолжает су-
ществовать до середины III в. н. э. На медных
монетах, которые продолжают выпускаться в
Риме на сенатском монетном дворе, остаются,
начиная с этого времени, лишь буквы S С
(senatus consulto), свидетельствующие о вы-
пуске монет от имени сената (тб. XXII, 7 сл.).
Следующие примеру своей метрополии рим-
ские колонии нередко также ограничиваются
лишь соответствующей римскому S С форму-
лой D D или Ex D D (ex decurionum decreto).
Впрочем, столь же часты и имена ответствен-
ных за монетное дело магистратов, иногда
сопровождаемые наименованием должностей
duoviri или IHIviri (в случаях, когда они
избирались на пять лет d. quinquennalis)
(тб. XXVI, 1).
Имена римских администраторов с упомина-
нием их должностей также можно встретить на го-
родских греческих монетах, например
Opovreivw, (jTparyjyot; T^yclvoi; в Смирне или
итсГатеиоутос;)1 2 StoctIou Aoyyivou и v7u(aT£uovro(;)
’louX(iou) 3Avt(covivou) LeXevxou в городах
Мэзии. Как показывает первый из приведен-
ных примеров, имя римского администратора
помещается не в качестве непосредственного
выполнителя монетного выпуска, а или как
лица, давшего разрешение на этот выпуск, или
в целях датировки.
Как уже сказано, на монетах общеимперских
римских, чеканенных в Риме и на император-
ских монетных дворах в провинциях, помеще-
ние магистратских имен прекращается еще
в правление Августа. Рассмотренные примеры
магистратских имен относятся в римских ко-
лониях преимущественно к I в. н. э., в грече-
ских городах — преимущественно к II и III вв.
н. э. С прекращением городской автономной
чеканки, в начале второй половины III в. н. э.,
прекращается вообще применение магистрат-
ских имен на монетах, так как выпускаемые
с этого времени на многочисленных монетных
дворах однотипные общеимперские монеты этих
имен не носят. Если мы и встречаем позже
магистратские имена, например Fl(avius) Flavi-
anus Pro(curator) sig(navit) ad digma, то в клей-
мах на золотых слитках второй половины IV в.,
выпускаемых сирийским монетным двором.
Последнюю группу имен не монетах, которой
необходимо коснуться, представляют подписи
мастеров-резчиков, исполнявших штемпеля-
матрицы для монет. Эти имена редки, более
или менее часто встречаются лишь на монетах
Сицилии и Южной Италии в конце V и нача-
ле IV в., и опознание их не лишено известных
трудностей. Мы имеем только два примера,
в которых имя сопровождается, как на вазовых
рисунках, соответствующим глаголом, позво-
ляющим с уверенностью считать это имя при-
надлежащим мастеру. Это ©еб^отос ётсбеь на
1 «При проконсуле».
2 «В управление консуляра (бывшего консула)».
ДОБАВОЧНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ МОНЕТНОГО ТИПА
87
тетрадрахме Клазомен начала IV в. и Neuav-co^
ётгбес на серебряном статере города Кидонии на
о-ве Крите, того же времени (тб. IX, 17). В иных
случаях, и в частности среди довольно много-
численных тетрадрахм, декадрахм и статеров
Сиракуз и других городов Сицилии и Южной
Италии, мы квалифицируем находящиеся на
них имена как имена художников-резчиков,
исходя из иных, косвенных оснований.
Во-первых, подобно тому как это делают
и современные мастера-медальеры со своими
подписями, имена художников скрываются в
каких-либо деталях типа: в повязке на лбу
нимфы Аретусы (тб. VII, 2, 5), на одном из
дельфинов, под обрезом бюста богини, на до-
щечках, которую держит в руках летящая
Ника, и т. д., на тулье шлема Афины (тб. VII, 1)
или на гребне его (Филистион в Велии,
тб. VIII, 16).
Во-вторых, как в указанных случаях, так
и в тех, когда имена прямо помещаются в поле,
они, в соответствии с иерархической подчи-
ненностью иным именам и знакам на монетах,
воспроизводятся особенно мелкими буквами.
Таким путем установлено с достоверностью
два-три десятка имен, принадлежащих масте-
рам-резчикам. Наиболее известные из них:
Евклид (тб. VII, 1), Евмен (тб. VII, 6), Фри-
гилл, Кимон (тб. VII, 2, 5), работавшие в Си-
ракузах, Хойрион и Гераклид — в Катане,
Евэнет — в Сиракузах, Катане и Камарине,
Прокл — в Катане и Наксосе, Аристоксен —
в Метапонте и Гераклее, и ряд других, уже
упоминавшихся нами. Работа некоторых из
этих мастеров в различных городах свидетель-
ствует о популярности их резца. За пределами
Сицилии и Южной Италии возможности досто-
верной идентификации имени, встреченного
на монете, как имени резчика, реже. В не-
которых случаях отдельные буквы в поле мо-
нет, на основе сходства стиля снабженных
ими штемпелей, с вероятностью могут быть
истолкованы как инициалы имен резчиков.
Однако, поскольку суждение о стиле не лишено
субъективных моментов, эти примеры не могут
быть отнесены к разряду бесспорных имен
мастеров.
Чтобы закончить обзор добавочных элемен-
тов монетного типа, предстоит перейти к да-
там, знакам ценности и маркам монетных
дворов.
Мы уже говорили, что наиболее обычным
способом датировать время выпуска монеты,
принятым в древней Греции, было помещение
на монете имени эпонимного магистрата. К со-
жалению, этот способ, видимо, вполне удовле-
творявший современников, нам говорит очень
мало, так как отожествление этих анонимных
магистратов и точное установление года, когда
они выполняли свои должности, возможно
с помощью привлечения эпиграфических и
исторических свидетельств лишь в сравни-
тельно редких случаях.
Впрочем, обозначение года выпуска монеты
при помощи числа, отсчитываемого вперед от
какого-либо события, служащего началом эры,
также не чуждо античному миру. Наиболее
ранними примерами такого цифрового обозна-
чения годов следует считать монеты династов,
правивших в финикийских городах Сидоне
и Тире в IV в. до н. э. Года обозначаются
по принятой в Финикии системе при помощи
знаков: I для единиц и >-< для десятков
(II III III « — 18). Невысокие цифры, остаю-
щиеся в пределах одного-двух десятков, позво-
ляют предполагать, что эти цифры соответст-
вуют годам правления самих династов или
персидского царя, которому они были под-
властны.
Естественно, после сказанного, что самыми
ранними эллинистическими монетами, нося-
щими даты, оказываются статеры и тетра-
драхмы с именем Александра, которые начали
выпускаться в финикийских городах Сидоне
и Аке после битвы при Иссе. При этом Сидон
начинает свою эру с года битвы при Иссе и
обозначает годы буквами сначала финикий-
ского, а затем греческого алфавита, в то время
как Ака продолжает держаться вышеуказан-
ного финикийского приема.
С конца III и во II в. до н. э. помещение дат
на монетах многочисленных образовавшихся
к этому времени эллинистических монархий
становится общепринятым. Некоторые царства,
как, например, птолемеевский Египет и Кап-
падокия, усваивают датировку по годам прав-
ления царствующего монарха. Чаще, впрочем,
применяется датировка по какой-либо дина-
стической эре. Таковы получившие широкое
распространение эры Селевкидская (312 г.
до н. э.) и Вифинская (297 г. до н. э.). Первая
эра, помимо Селевкидской монархии, была при-
нята в выделившейся из ее состава арсакид-
ской Парфии. Вторая, будучи усвоена Понтий-
ским царством Мифрадата VI, при Фарнаке
была перенесена на Боспор, где с незначитель-
ными перерывами систематически применялась
в течение более трех с половиной столетий,
что дает основания именовать ее Боспорской
эрой (см. ниже).
Иные серии эллинистических монархов, на-
пример тетрадрахмы понтийского царя Мифра-
дата VI Евпатора или парфянских царей вре-
мени около начала нашей эры, очевидно, в виду
особого обилия выпусков, не удовлетворяются
датировкой годами, но обозначают также и
месяцы выпуска монет. На монетах Мифрадата
месяцы обозначаются буквами, соответствую-
щими порядковому номеру месяца в году
(тб. XV, 4); на парфянских же тетрадрахмах
помещается самое наименование месяца по
македонскому календарю (тб. XVI, 8, 9).
Особенно точный и изысканный метод дати-
ровки применяется на афинских тетрадрахмах
так называемого <нового стиля» во II в. до
н. э. Мы уже говорили, что датируются они
88
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
именами сменявшихся ежегодно двух маги-
стратов, несших ответственность за выпуск мо-
неты. Но помимо этих двух имен в значительном
большинстве серий имеется в поле монеты
третье имя, сменяющееся двенадцать раз в году
и принадлежащее, очевидно, представителю
выделяемой ареопагом комиссии из 12 членов.
Помимо того, на тулове лежащей амфоры, на
которой стоит сова, помещаются буквы от А
до N, вне сомнения обозначающие месяцы года.
Встречающиеся иногда случаи несовпадения
между третьим именем и буквой на амфоре дол-
гое время оставались необъясненными. Мак-
дональду удалось показать, что третьи маги-
страты сменялись по месяцам солнечного ка-
лендаря, в то время как буквы на амфоре
соответствуют лунным месяцам.
В республиканском Риме, как уже говори-
лось, монеты датировались именами сменяю-
щихся ежегодно членов коллегии III viri
monetales. Время деятельности этих магистра-
тов, а следовательно, и выпуска монет, удается
в настоящее время приблизительно устанавли-
вать путем отожествления этих имен с извест-
ными историческими личностями и проверки
полученных таким образом данных при помощи
относительной хронологической классификации
многочисленных кладов республиканских де-
нариев, приведенной в каталоге монет Римской
республики Британского музея. Римские
общеимперские монеты, выпускаемые в импе-
раторское время на римском монетном дворе,
могут быть точно датируемы при помощи ти-
тулатуры императора. Так как облечение три-
бунской властью входило в качестве неотъем-
лемой части в состав императорских преро-
гатив и возобновлялось ежегодно, то упомина-
ние, в который раз император носит трибун-
ские полномочия, равносильно указанию года
правления, ввиду того, что исполнение им этих
обязанностей в первый раз совпадает с моментом
его вступления на престол. Указание в титуле
на исполнение консульских обязанностей и
на провозглашение императором, поскольку они
не возобновляются ежегодно, могут служить
лишь неопределенным датирующим признаком
в качестве terminus post quem. Поэтому
именно с середины III в. н. э. когда титула-
тура императора на монетах сокращается
и трибунат перестает на них упоминаться,
датировка монет в пределах царствований
становится более затруднительной. Датировка
римских монет годами от основания Рима
встречается лишь в исключительно редких
случаях.
В провинциальной чеканке императорского
времени монеты большей частью датируются
только указанием консульства императора (Ан-
тиохия и Кесария Каппадокийская), так как
трибунат (Дт)р,ар^ьх7;<; ’EEouotae;) если и упо-
минается, то без соответствующей цифры. Впро-
чем, в Александрии Египетской систематически,
а в Кесарии Каппадокийской временами, мо-
неты датируются прямо цифрой года правления
императора.
В городских монетах императорской эпохи,
напротив, нередко можно встретить датировку
годами местных эр. Эти городские эры, в соот-
ветствии с проявляемыми и в типологии льсти-
востью и низкопоклонством со стороны городов
по отношению к Риму, часто ведут свое
начало от таких событий, как битва при Ак-
циуме, момент вхождения города в состав
Римской империи или организация в нем рим-
ской колонии. Тем не менее, эти местные эры,
очевидно, считались, как и местные элементы
типов, признаками самостоятельности города
и нередко ревниво сохранялись вплоть до
конца городской чеканки. Такие датировки
особенно часты на монетах городов М. Азии.
Иногда датам предшествует слово етои<; или
anno, и в таком случае толкование их, как дат,
бесспорно; примерами могут служить монеты
Амиса и Синопы (тб. XXVI, 3, 4). При отсут-
ствии слова, обозначающего год, уверенность
в том, что группа букв на монете представляет
собой дату, может быть получена лишь после
того, как удастся подобрать несколько монет
того же города с различными датами и удосто-
вериться в отсутствии противоречия между
относительной хронологией монет, соответ-
ствующей этим датам, и хронологией, устанав-
ливаемой на основе других признаков. Рас-
шифровка этих цифр, как дат, станет несомнен-
ной, если удастся при помощи параллельных
признаков установить, что начало эры отно-
сится ко времени каких-либо важных перемен
в судьбе города, и тем самым, если не точно, то
хотя бы приблизительно, определить эту исход-
ную дату1. Замена цифровых обозначений даты
воспроизведением числа года прописью встре-
чается нередко, например в провинциальной
александрийской чеканке. Любопытно, что осо-
бенно часто это можно отметить в отношении
девятого и девятнадцатого годов новой эры.
Руководящими в такой замене были, очевидно,
суеверные соображения, так как буквы 0
полагалось избегать ввиду того, что она, как
начальная буква слова &£voctos, связывалась
с воспоминанием о смерти.
Переходим к обозначениям ценности и номи-
нала на монетах. В собственной Греции эти
обозначения в классическую эпоху почти не
известны. В качестве единственного примера
можно назвать сокращенные наименования дио-
Т Р
бола (знак А) и тригемиобола (знак j н) на
соответствующих мелких серебряных моне-
тах Коринфа и его колоний V—IV вв. (тб. IV,
15, 16).
Редкость каких-либо наименований на ран-
них греческих серебряных и золотых (элек-
тровых) монетах, может быть, можно объяснить
тем, что широкое распространение за преде-
1 Список городсих эр можно найти в предметном
указателе книги Head’a «Historia numorum».
ДОБАВОЧНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ МОНЕТНОГО ТИПА
89
лами выпускающей их страны или города при-
обретали в это время лишь какие-либо опре-
деленные номиналы — персидские дарики (ста-
теры), кизикские статеры, лесбосские гекты,
афинские тетрадрахмы, коринфские серебря-
ные статеры и т. д. Все же при ближайшем
ознакомлении с монетами, находящимися во
внутреннем обращении какого-либо города, уже
в V в. состоящими из различных очень много-
численных серебряных номиналов (например,
в Пантикапее), невольно возникает вопрос,
как могли на практике различаться между со-
бой однотипные, очень близкие друг другу
по размеру мелкие фракции драхмы и обола.
Правда, в афинских сериях V в. приближающие-
ся друг к другу номиналы, промежуточные
между драхмой и оболом, различаются путем
варьирования обычного типа оборота совы
следующим образом (тб. IV, 3 сл.): на триоболе
сова изображается в фас со сложенными крыль-
ями, на диоболе — сова с одной головой, но
с двумя туловищами, на тригемиоболе — сова
в фас с раскрытыми крыльями. Обол так же,
как и драхма, имеет на обороте изображение
совы в профиль, но, ввиду их резкого отличия
в размере, это обстоятельство не заключает
в себе опасности смешения. Фракции обола
часто отличаются применением иных типов,
причем в одной серии этих мелких номиналов
обол имеет в качестве типа оборотной стороны
четыре полумесяца, а тритеморий — (3/4 обо-
ла)— три полумесяца. Еще более яркую кар-
тину варьирования типа для дифференциации
номиналов представляют Сиракузы в V в.
Тетрадрахма имеет типом лицевой стороны
колесницу, запряженную четверкой коней, на
дидрахме изображается юноша верхом, ве-
дущий на поводу вторую лошадь, на драхме —
юноша верховой без второй лошади, на оболе —
одно только колесо (тб. VI, 2 сл.). Серебряная
литра той же серии имеет на обороте тип осьми-
нога (тб. VI, 5). В параллель к этим примерам
идут города Фессалии, изображающие на драх-
мах юношу с конем, а на гемидрахмах про-
тому коня (тб. V, 11, 12). Однако все это
сравнительно редкие случаи, не подчиняю-
щиеся никакой системе и не дающие ответа
на поставленный выше вопрос о том, как во
внутреннем обращении городов в V в. разли-
чались друг от друга мелкие номиналы серебра.
Иная картина наблюдается в некоторых из
западных городов древнего мира. В сици-
лийских городах на бронзовой монете (Акра-
ганта, Гелы, Гимеры, Панорма, тб. VII,
11 сл.), а в Этрурии также и на серебряных
монетах, знаки ценности можно встретить, уже
начиная с V в. Знаки эти аналогичны тем, ко-
торыми впоследствии помечаются римские се-
ребряные и медные монеты, т. е. X, V, I для
обозначения ценности серебряных монет в еди-
ницах, близких к римскому скрупулу, а на
бронзовых монетах то или другое количество
точек для указания веса монеты в онкиях
12 Археология СССР, № 16
(тб. VII, 11 сл.). Номиналов и знаков ценности
римских республиканских монет мы коснулись
выше и здесь к ним возвращаться не будем.
К концу республики, в первое время империи
римские монеты не носят знаков ценности.
Любопытно, что со времени Нерона для разли-
чения чеканившихся из различных сплавов
меди, но имевших одинаковый размер, асса
и дупондия применяется, как в классической
Греции, прием вариации типа. Ассы носят
изображение головы императора в лавровом
венке, а дупондии — в лучевом. Подобным же
способом со времени Каракаллы отличаются от
денариев антонинианы, на лицевой стороне ко-
торых бюсты императоров изображаются увен-
чанными лучевым венцом, а бюсты императ-
риц — помещающимися на полумесяце (тб.
XXIII, 16, 17). Цифры и буквы, встречаю-
щиеся в поле или в обрезе низкопробных се-
ребряных и медных монет со времени Авре-
лиана до Диоклетиана, несомненно пред-
ставляют знаки ценности, но ввиду различного
толкования их мы здесь на них не будем оста-
навливаться. В то же время знаки Я (60),
О (70), встречаемые в различное время на
золотых монетах Диоклетиана, и ОВ или
LXXII (72) на солидах в IV в. (тб. XXIV, 12),
без сомнения обозначают количество этих
золотых монет, идущих на фунт золота (см.
выше). Со времени Анастасия знаки ценности
монеты в нуммиях в виде больших, во все
поле букв М (40), К (20), I (10) и £ (5) состав-
ляют неизменный тип оборотной стороны мед-
ных монет. Но эти серии выходят уже за наме-
ченные нами хронологические пределы, а в пред-
шествующую эпоху, в IV—V вв. н. э., отсутст-
вие знаков ценности на бронзовых монетах,
как уже говорилось, не позволяет с уверен-
ностью идентифицировать их, как какие-либо
из упоминаемых в источниках этого времени
номиналов.
В городской автономной чеканке император-
ского времени, ограниченной одной лишь мед-
ной монетой для потребностей местного рынка,
обозначения ценности редки, но все же встре-
чаются. Можно отметить такие случаи, как
полностью выписанные наименования Spa/pi
на монетах Византия и 8i3paxp,ov на монетах
Родоса I в. н. э. (тб. XXV, 3). Подобные обозна-
чения на медных моментах с несомненностью
свидетельствуют об условном, неполноценном
характере указанных монет. Но особенно ин-
тересны такие же полностью выписанные обозна-
чения — ороАб<;, TeTpax^Xxov и т. д., а также
cccnrapbov, Зио aoracspia и т. д. в течение I—III вв.
н. э. на квази-автономных монетах Хиоса
(тб. XXV, 1, 2). Во-первых, исчезновение со
временем, к началу II в., счета на халки и
смена их ассариями свидетельствует о возо-
бладании римской системы счета и в городском
денежном обращении. Во-вторых, эти монеты,
нося обозначения стоимости в единицах более
мелких и поэтому не представляя собой таких
90
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
явно условных ценностей, как вышеуказанные,
приближаются частично в своем весе к нормам
римского асса и его частей и позволяют про-
следить постепенное падение веса этой монеты
в городской чеканке вплоть до начала III в.
Эти наблюдения, в свою очередь, дают возмож-
ность конкретизировать буквы от А до Д и
от А до б, встречаемые в поле монет некоторых
городов Киликии и в особенности монет го-
родов западного Причерноморья как обозна-
чения ценности от одного до пяти ассариев
(тб. XXVI, 8; ср. XXIX, 5 сл.).
Еще один вид обозначений, встречаемых на
монетах, представляют марки монетных дворов
и мастерских. В предшествующей главе уже
была речь о том, как городские ларосcr/jpa,
в свое время представлявшие самостоятельный
тип оборотной стороны монеты, в однотипных
общеимперских сериях Александра Македон-
ского и других эллинистических монархов,
а также и в столь же однотипных союзных
монетах низводятся до второстепенной роли
маленького добавочного символа, помещающе-
гося в поле монеты и служащего маркой монет-
ного двора. Точно таким же образом начальные
буквы или начальные слоги имени города —
BY для Византия, ТО для Томи, КАЛ для
Каллатип, ОДН для Одесса и т. д.,— поме-
щаясь под троном Афины или Зевса, или где-
либо в поле, на статерах и тетрадрахмах але-
ксандровских и лисимаховских типов (тб. XII,
14; XIII, 1, 2), служат марками монетного
двора. Лучше всего функциональное тожество
символов-тгараатзр.а и начальных букв имени
города в этой роли марок монетпого двора
иллюстрируется союзной чеканкой Ахейского
союза в III—II вв. до н. э. Все многочисленные
города, входившие в состав этого союза, вы-
пускали одинаковые серебряные монеты —
эгинские триоболы с типом головы Зевса Го-
магирия, покровителя союза, на лицевой сто-
роне и монограммой союза X на оборотной
стороне. Индивидуальным признаком, отличаю-
щим триоболы, выпущенные в каждом Отдель-
ном городе, служат помещающиеся под моно-
граммой, либо начальная буква имени города,
либо его в миниатюрном виде.
Так, для Коринфа таким признаком является
или фигурка пегаса или буква Q, для Сикиона
или летящий голубь или буквы XI (тб. XVIII,
2—5) и т. д.
Из сказанного вытекает, что помещение марок
монетных дворов на монетах могло найти
широкое применение лишь в эллинистическую
эпоху с развитием обращения однотипной мо-
неты и что в предшествующий период малень-
кие изображения тунца на кизикинах и тюленя
на фокейских гектах можно называть марками
монетного двора лишь условно. Вопрос о воз-
можности применения уже в эллинистическую
эпоху марок мастерских одного и того же монет-
ного двора еще мало разработан. Возможно,
что буквы А и В, встречаемые под тропом Зевса
на тетрадрахмах Александра Македонского, би-
тых вТарсе, обозначают номера мастерских. Что
же касается букв в венке под амфорой на афип-
ских тетрадрахмах «нового стиля» (тб. XVII, 7),
то они, повидимому, скорее относятся к назва-
ниям рудников, доставлявших металл для дан-
ного выпуска монет, чем к наименованиям
мастерских.
В Риме, как в период республики, так и во
время ранней империи, марки монетных дворов
или мастерских не применяются. Это лишь
отчасти можно объяснить ограниченным раз-
махом работы монетного двора. По крайней
мере, некоторые выпуски республиканских де-
париев были настолько обильны, что, очевидно,
в целях контроля последовательно сменявшиеся
штемпеля снабжались буквами и цифрами,
иногда превышающими две сотни (тб. XX, 4).
Точно так же и в императорское время, осо-
бенно в III в., в связи с развивавшимся де-
нежным кризисом, как говорилось во второй
главе, работа римского монетного двора должна
была вестись очень усиленным темном и при
весьма большом штате работников. Тем не
менее, систематическое применение марок мо-
нетных дворов начинается лишь во второй по-
ловине III в. в связи с прекращением автоном-
ных городских и провинциальных чеканок и
с вызванной этим децентрализацией чеканки
однотипной обще имперской монеты (см. выше).
Поскольку в это время монетные дворы и
в провинциальных центрах организуются с рас-
четом на обильную продукцию и подразде-
ляются на ряд мастерских, номера этих по-
следних также помечаются в марках, которыми
снабжаются монеты. Марка монетного двора,
обычно, со времени Аврелиана, помещается
в нижнем обрезе поля оборотной стороны и
состоит из ряда букв, расшифровываемых сле-
дующим образом: SMANT — S(acra) M(oneta)
An(tiochena) Т—(tertia officina); PTRS =
P(ecunia) Tr(evirensis) S(ecunda Officina).
Из приведенных примеров видно, что в начало
нередко помещаются необязательные и могущие
иногда вовсе отсутствовать общие определения
монетного двора и его продукции (Sacra Мо-
neta, Pecunia) и что помер мастерской при-
соединяется обычно в конце, выраженный или
соответствующей греческой цифрой (А, В, Г
и т. д.) или начальной буквой латинского по-
рядкового числительного — P(rima), S(ecunda)
и т. д. Наиболее важной, таким образом, пред-
ставляется средняя часть этой марки монетного
двора, заключающая в себе сокращение имени
города, в котором монетный двор находился.
Я позволил себе подробно остановиться на
этой, кажущейся, может быть, на первый
взгляд незначительной, детали монетного типа,
потому, что поздне-римские монеты нередко
встречаются при раскопках на территории
Советского Союза, в особенности в Крыму, на
Украине, на Кавказе, и своевременная точная
регистрация на месте находки не только имени
ДОБАВОЧНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ МОНЕТНОГО ТИПА
91
императора и типа монеты, но и монетного
двора, которым она выпущена, чрезвычайно
важна для надлежащего использования этой
находки.
Со второй половины IV в. сокращенное имя
монетного двора в нижнем обрезе нередко
соединяется с буквами ОВ на золотых монетах
и буквами PS на серебряных монетах, напр.:
CONOB — Constantinopoli (solidus) ob(ryziacus),
MDPS=Mediolani (argentum) p(u)s(ulatum). «Ob-
ryziacus» и «pusulatus» — технические термины,
обозначающие высокопробный, очищенный при
посредстве огня, металл: при этом первый тер-
мин применяется к золоту, второй к серебру.
Эти обозначения продолжают применяться и
на византийских монетах.
Остается сказать о монограммах — катего-
рии монетных знаков, очень распространенной
и представляющей на первый взгляд заманчи-
вый материал для приложения исследователь-
ского пыла. Следует, однако, заметить, что
расшифровка монограмм принадлежит к числу
едва ли не самых трудных задач археологиче-
ского исследования. Для того чтобы показаться
убедительной и сделаться общепризнанной, та-
кая расшифровка должна происходить просто,
без натяжек и естественно вытекать из историко-
археологического анализа памятника, носящего
монограмму. Достаточно сказать, что хотя
именно монетным монограммам очень повезло
в смысле внимания к ним со стороны исследо-
вателей-нумизматов, все же из предложен-
ных в литературе разгадок этих монограмм
далеко не большой процент может считаться
в полной мере бесспорным. Конечно, совершен-
но очевидно, что монограмма Д на триоболах
Ахейского союза и монограмма на аркад-
ских монетах сокращают имена соответствую-
щих союзов, что монограммы А/. № И fjp
на македонских монетах расшифровываются
в имена Антигона, Димитрия (II) и Пирра.
Также бесспорно, что |fP на пергамских ки-
стофорах (тб. XXI, 4) обозначает притана,
а на ольвийских (тб. XXXIV, 12 сл.) и
других монетах — архонта, что монограммы
(Мириандр), @ (Одесс) и другие на монетах
александровских и лисимаховских (тб. XI, 16)
типов, ft (Апамея), (Тир) на селевкид-
ских монетах (тб. XIV, 4, 5, 8) служат марками
соответствующих монетных дворов, что моно-
граммы на тетрадрахмах Мифрадата VI
(тб. XV, 4) заменяет имя военачальника этого
царя Архелая, а монограмма на кирен-
ских монетах времени Птолемея Сотера—имя
его наместника в Кирене Мага. О том, что имена
римских tres viri monetales на денариях скры-
ваются в сокращенных обозначениях, которые
иногда скорее можно назвать лигатурами, чем
монограммами, типа АА* (Aurelius), (Pansa)
ит. д., мы уже говорили. Приведенными здесь
примерами, разумеется, не исчерпывается спи-
сок достоверно расшифровываемых монограмм.
12*
Они взяты лишь как образцы, показывающие,
какие категории монетных надписей и обозна-
чений могут заменять собой монограммы. Как
видно из нашего небольшого перечня, моно-
грамма может сокращать: 1) имя страны пли
города, в качестве выпускающей монету госу-
дарственной власти или в качестве монетного
двора, 2) имя царя или его наместника и 3) на-
звание должности или личное имя выпуска-
ющего монету или эпонимного магистрата.
К последней категории, вне всякого сомнения,
принадлежит огромное большинство монограмм,
встречающихся на монетах, и в этом, в значи-
тельной мере, кроется причина трудности рас-
шифровки монетных монограмм. В самом деле,
может быть, и не так трудно разгадать в буквах,
составляющих монограмму, какое-либо более
или менее распространенное греческое или
римское собственное имя. Но историческую
ценность такая расшифровка приобретает лишь
в том случае, если удастся это имя идентифи-
цировать, как принадлежащее историческому
лицу, деятельность которого, в соответствующей
месту и времени выпуска монеты обстановке,
засвидетельствована и другими источниками.
И еще одна оговорка, призывающая к осто-
рожности в подходе к толкованию монограмм.
Хорошее знание соответствующих времени и
месту монеты окружающих условий тем более
необходимо для разгадывания монограмм, что
одна и та же монограмма может иметь на раз-
ных монетах различное значение. В дальнейшем
мы увидим, как одна и та же монограмма из
букв П, А, Р одинаково бесспорно расшифровы-
вается: на херсонесских монетах,— как заме-
няющая собой имя богини Парное, а на
ольвийских — как титул первого архонта
(крйто^ ap/cov).
Заканчивая раздел, посвященный надписям
и сокращенным буквенным обозначениям,
нельзя обойти молчанием вопроса палеогра-
фического. Характер алфавита, которым вос-
производится надпись, служит важным да-
тирующим признаком. Форма букв, особенно
в архаическую эпоху, на монетах VII—VI вв.,
очень отлична от букв, применяющихся в клас-
сическую и эллинистическую эпохи. В свою
очередь, в позднюю императорскую эпоху в мо-
нетные надписи для многих букв проникают
новые, менее строгие и менее прямолинейные
формы букв, приближающиеся к курсивным.
Мы не имеем места входить в подробности раз-
вития греческого алфавита и отсылаем за та-
ковыми к пособиям по эпиграфике, поскольку
в развитии форм букв в надписях, с одной
стороны, и в монетах — с другой, нет какого-
либо резкого различия. Приложенная в конце
книги табличка дает сопоставление архаиче-
ских, классических и поздних греческих букв
на монетах.
Из негреческих надписей, встречающихся
на античных монетах, следует отметить на во-
стоке: 1) арамейские и иудейские семитические
92
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
надписи на монетах юга М. Азии, Финикии,
Палестины и Аравии (тб. X, 9 сл.; XIV, 17,
18), 2) надписи на наречии карошти на дву-
язычных монетах Бактрии и Индии (тб. XVI,
2—4), 3) пехлевийские надписи на монетах
Персиды и поздних парфянских монетах (тб.
XVI, 10 сл.). В западной половине античного
мира наряду с греческими и латинскими над-
писями встречаются: 1) осское письмо на мо-
нетах городов Кампании и особенно на дена-
риях времени союзнической войны (тб. XX,
24—25), 2) иберийские надписи на монетах,
чеканенных народами Пиренейского полу-
острова (тб. XII, 20), и 3) пунические надписи
на монетах Карфагена и его колоний в Сицилии
и Испании (тб. VIII, 17, 18).
Помимо надписей, добавочными элементами
монетного типа являются помещающиеся в
свободных участках монетного поля изобра-
жения, так называемые символы. По характеру
своему они близко подходят к монетным типам,
хотя репертуар их несколько шире и свободнее,
чем репертуар последних. Об этом мы, однако,
уже говорили выше и возвращаться здесь
к этому вопросу не будем. Назначение этих
символов не всегда нам ясно, но в тех случаях,
когда мы можем его установить, они оказы-
ваются эмблемами магистратов, марками мо-
нетных дворов или дифферентами, отличаю-
щими друг от друга однотипные серии. Случаев
сплетения этих магистратских символов с ос-
новным типом в одно связное изображение на
монетах классического времени мы также ка-
сались выше. Говорили мы также о деревьях,
колоннах, гермах и т. д., являющихся лишь
аксессуарами в типах живописного характера.
Применение таких мелких добавочных изобра-
жений исключительно в целях заполнения
монетного поля мало вероятно уже в силу той
строгой экономии места, под знаком которой
проходит развитие монетного типа.
Чисто декоративными элементами монетного
типа являются обрамляющие его ободки—точеч-
ные, линейные и иные.Создание такого обрамля-
ющего ободка происходит на очень ранней сту-
пени развития монетного типа и вызывается,
очевидно, сознанием необходимости, хотя бы
пока только на лицевой стороне, строго очер-
тить и ограничить площадь монетного типа.
Неудивительно поэтому, что уже в VI в.,
особенно в среде италийских nummi incusi
с их монетными кружками правильного кон-
тура, можно встретить большое разнообразие
ободков. Здесь мы видим и ободки из точечного
круга между двумя линейными, ободки из
поперечных черточек, из кружочков, плетеные
и иные разновидности комбинированных обод-
ков (тб. III). Такого разнообразия мы не встре-
тим в последующую эпоху. Можно только от-
метить ободки из башенных зубцов на монетах
киликийских сатрапов (тб. X, 13, 14) и ободки
из длинных бус, перемежающихся с черточ-
ками, которые встречаются на монетах се-
левкидских, арсакидских и бактрийских (тб.
XIV, 7). С другой стороны, частые на элли-
нистических монетах, в качестве обрамления
типов оборотной стороны, венки нельзя рас-
сматривать как чисто декоративные элементы.
По крайней мере, оливковый венок, охваты-
вающий' тип оборотной стороны на так назы-
ваемых афинских тетрадрахмах «нового стиля»
(тб. XVII, 9 сл.), так же как и оливковая
веточка на монетах классической эпохи, напо-
минает о главном предмете афинского экспорта,
а венок из плюща на тетрадрахмах Мифра-
дата Евпатора и на кистофорах (тб. XV, 4, 6
и XXI, 4 сл.), конечно, связан с культом
Диониса. Самыми живучими формами ободка
являются ободки точечный и линейный. По-
являясь впервые в VI в. до н. э., они встре-
чаются на всем протяжении развития античной
монеты и от римской монеты переходят к ви-
зантийской и средневековой западноевропей-
ской.
Глава VI
СИСТЕМАТИКА АНТИЧНЫХ МОНЕТ
Выше уже говорилось о заслуге Эккеля,
заключающейся в том, что ему удалось в своей
«Doctrina numorum veterum» найти для гре-
ческих монет, до того времени не поддававшихся
какой-либо систематизации, схему расположе-
ния, одновременно и логичную, и естествен-
ную, и рациональную. Логичную потому, что
она объединяла территориально близкие между
собой города и уничтожала разобщенность их
друг от друга, получавшуюся в силу размещения
их монет по различным отдаленным участкам
собрания, как это было при алфавитном по-
рядке; естественную потому, что положенный
в ее основу порядок — перипл Средиземного
моря — отчасти повторял историю освоения
этого бассейна греческими колонистами; ра-
циональную потому, что служащая ему канвой
географическая карта Средиземного моря хо-
рошо знакома всякому, занимающемуся ан-
тичной культурой, в силу чего усвоение этого
порядка расположения не может представить
затруднений для античников. Впрочем, нельзя
сказать, чтобы Эккель совершенно изгнал ал-
фавитный порядок; он сохранил его в тех
пределах, в каких его применение рациональ-
но. Если страны Европы — Испания, Галлия,
Италия и т. д. и главнейшие области, входя-
щие в их состав, следуют у него в порядке
перипла, вдоль берега Средиземного моря,
с запада на восток, то города или племена
в пределах этих областей описываются им
в алфавитном порядке. Такое отступление за-
кономерно, поскольку рассчитывать на удер-
жание в памяти всех деталей географической
карты каждой отдельной области невозможно.
Система Эккеля сделалась общепринятой, и
согласно ей до сего времени располагаются,
повидимому, греческие монеты во всех западно-
европейских и американских собраниях. Ей
следует «Description» Мионне, огромное боль-
шинство научных и аукционных каталогов,
а также справочников, в том числе и общерас-
пространенная книга «Historia numorum».
Делались, правда, попытки внести измене-
ния в эккелевский порядок расположения,
но они ограничивались предложениями счи-
тать отправным пунктом для перипла не Гер-
кулесовы столпы, а какой-либо более близкий
к центру Греции район, чтобы обзор начинался
не с поздних и представляющих в подавляющем
большинстве лишь подражание греческим и
римским образцам монет Испании и Галлии,
а с каких-либо более ранних и более характер-
ных чисто греческих монет. С этой точки зре-
ния видоизменение эккелевского порядка, при-
нятое в двух наиболее новых английских на-
учных каталогах — в каталоге собрания Хэн-
тера в Глазго, составленном Макдональдом,
и в каталоге собрания Мак-Клина в Кемб-
ридже, составленном Грозом, представляет со-
бой лишь род компромисса, не уничтожающий
отмеченной неувязки эккелевской системы
с историей древнегреческого монетного дела.
В самом деле, начиная описание с монет Италии
и Сицилии, эти каталоги, хотя и приближают
читателя к ознакомлению с ранними стадиями
развития греческого монетного дела на образ-
цах архаических южноиталийских и сицилий-
ских монет, но все же не вводят его в основной
очаг возникновения античной монеты и в самом
начале своего изложения принуждены поста-
вить, по существу чуждое греческой монете,
центральноиталийское монетное литье. Для
нас, советских археологов, гораздо важнее
прямая непоследовательность в порядке Эк-
келя, которой западноевропейские нумизматы
не уделяют внимания. Дело в том, что, переходя
из Сицилии в собственно Грецию, на Балкан-
ский полуостров, он начинает описание этого
раздела с примыкающих к полуострову с се-
вера областей, с Мэзии и городов северного
Причерноморья, вплоть до Пантикапея. Затем
следуют области северной и средней Греции
(в том числе Аттика) и Пелопоннеса, и только
после описания монет Кикладских островов
он вновь возвращается к северному побережью
Черного моря. Однако теперь уже под заго-
ловком «Азия» описываются монеты Фанаго-
рии, Горгиппии и Кавказского побережья,
а затем следует описание монет Понта, к ко-
торому в конце, после понтийских царских
монет, примыкают монеты царей Боспора.
Таким образом, перипл Черного моря незаконо-
мерно разрывается на две части, разобщенные
94
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
друг от друга обширными разделами, по-
священными обзору монет всей собственно
Греции, и описание монет боспорских царей
оторвано от монет их столицы, Пантикапея.
На эту несообразность обратил внимание
А. В. Орешников и в своем описании древне-
греческих монет собрания Московского уни-
верситета попытался избежать ее, начав опи-
сание с монет Фракии и прилегающих остро-
вов, поместив вслед за ними нумизматический
перилл Черного моря, а дальше, в описании
монет М. Азии, Финикии и т. д., следуя схеме
Эккеля и заканчивая монетами Пелопоннеса
и Кикладских островов. Недостаток этой схемы
состоит в том, что нумизматика основного очага
развития греческой монеты — Эгейского моря—
разбивается по трем удаленным друг от друга
участкам и что монеты собственно Греции
оказываются помещенными в самом конце
описания. В собрании Эрмитажа применено
расположение, которое позволяет избежать этой
несообразности, не прибегая к коренной ломке
схемы Эккеля. Его отличие от обычного рас-
порядка заключается в более последовательном
проведении принципа перилла и при описании
монет Балканского полуострова: Иллирия и
Эпир, затем Фессалия, области Средней Гре-
ции, Пелопоннес, Аттика и острова Эгейского
моря, Македония и Фракия. С черноморского
побережья Фракии, естественно, начинается
перилл Черного моря, а за ним идут области
М. Азии, Сирии, Месопотамии и т. д., как
обычно.
Из изложенного ясно, что система Эккеля
далека от того, чтобы быть идеальной, и ее
пересмотр стоит на очереди. Но этим ничуть
не умаляется огромное значение ее в истории
античной нумизматики. В свое время она была
открытием для нумизматов-античников, по-
ставила их на твердую почву и дала надле-
жащее направление научному исследованию.
Объединение в пределах одной главы монет,
связанных единством или территориальной
близостью мест их выпуска, с особой выпук-
лостью обнаружило их общие признаки. Оно
вызвало к жизни продолжающуюся и до на-
стоящего времени работу над монографическим
исследованием античного монетного дела в опре-
деленных географических районах и способ-
ствовало правильной локализации большого
числа монет, остававшихся до того времени
неопределенными из-за отсутствия или неудобо-
читаемости надписей. Упомянем такие свое-
образные группы монет, принадлежащих опре-
деленным географическим районам, как
неизменно восходящие к образцу эгинских ста-
теров и связанные с ними единством веса мо-
неты островов Эгейского моря в архаическую
эпоху, как южноиталийские nummi incusi
того же времени, как развивающие высокое
художественное мастерство в V веке монеты
Сицилии, как уступающие им в чистоте стиля,
но подкупающие своим реализмом монеты о-ва
Крита IV в., как сохраняющие во все эпохи
следы воздействия восточных культов монеты
М. Азии, и т. д. Этих примеров достаточно,чтобы
убедиться в плодотворности и необходимости
исследования монет по географическим обла-
стям. Время и место не позволяют мне дать
здесь исчерпывающую характеристику монет
отдельных географических районов в порядке
наиболее рационального видоизменения схемы
Эккеля. Но я дам в конце книги расположен-
ный в этом порядке библиографический ука-
затель важнейших монографий по монетам
этих областей. Сейчас перейду к вопросу о том,
какие принципы, помимо географического —
перипла Средиземного моря, могут быть поло-
жены в основу классификации античных монет.
В ту пору, когда складывалась система
Эккеля, о хронологической классификации мо-
нет еще нельзя было говорить. Единственной
отчетливой группировкой на этом пути пред-
ставлялась разбивка на монеты городские ав-
тономного периода, т. е. принадлежащие вре-
мени до н. э., и на монеты императорской
эпохп, ранее объединявшиеся с римскими.
Эти последние, будучи снабжены император-
скими портретами, легко поддавались выде-
лению. Эккель считал даже своей заслугой
воссоединение автономных монет с городскими
монетами императорской эпохи, поскольку эти
последние должны считаться выпущенными от
имени города, так как носят на себе его имя.
Следует ли сохранять это воссоединение и те-
перь, мы скажем ниже; но для своего времени
Эккель был прав, так как это воссоединение
помогло правильной локализации ряда монет
автономного времени. Однако теперь, как
указано выше, вызванное системой Эккеля
монографическое исследование монетного дела
отдельных городов и областей, если не раз-
решило окончательно, то значительно подви-
нуло вперед задачу хронологической класси-
фикации монет. В связи с этим естественно
встает вопрос, не пора ли уже сделать основ-
ным критерием классификации античных мо-
нет хронологический принцип. Речь могла бы
итти о том, чтобы, подразделив все развитие
античного монетного дела на ряд периодов,
выработать в пределах каждого из этих пе-
риодов соответствующую географическую схе-
му расположения, т. е. разработать ряд на-
слаивающихся друг на друга периплов Среди-
земного моря, подобно эккелевскому. Думаю,
что правильное решение этого вопроса заклю-
чается в следующем.
Создание четкой периодизации истории ан-
тичной монеты в настоящее время вполне
возможно, и учет этой периодизации совер-
шенно необходим при обзоре развития монет-
ного дела в каждом отдельном городе или стра-
не. Но ставить такую периодизацию во главу
группировки и подчинять ей географический
принцип классификации нерационально. Во-
первых, не для всех еще областей хронологи-
СИСТЕМАТИКА АНТИЧНЫХ МОНЕТ
95
ческая группировка точно установлена. Во-
вторых, запаздывание в некоторых странах
явлений, характерных для того или другого
периода, не дает возможности четко проводить
горизонтальные разрезы по всему пространству
античного мира. В-третьих, указываемые нами
в дальнейшем отличительные характеристики
монет отдельных периодов отмечают подробно-
сти их внешнего вида и типологии, но не ка-
саются самого существа монеты, поскольку
основная база денежного обращения — рабо-
владельческая система хозяйства — на всем
протяжении истории античного общества остает-
ся той же. Для экспозиционных целей можно
рекомендовать синоптическое совмещение гео-
графического порядка с хронологическим, как
это сделано в экспозиции городских греческих
монет в Эрмитаже, где для этой цели исполь-
зована круглая витрина. Круг витрины разбит
на восемь секторов, каждый из которых соот-
ветствует определенной географической обла-
сти. В то же время в пределах каждого сектора
материал расположен по трем горизонтальным
зонам, образующим при переходе из сектора
в сектор концентрические круги, каждый из
которых представляет один из трех последо-
вательных периодов развития городской
монеты от VII в. до н. э. до начала н. э.
Если в некоторых атласах по античной ну-
мизматике и можно в настоящее время встре-
тить разбивку материала чуть ли не по полу-
столетиям, то защищать и рекомендовать такую
дробную периодизацию не приходится, так как
грани периодов в этом случае в значительной
мере субъективны, и добиться единомыслия
в распределении материала по таким много-
численным периодам мало надежды. Останов-
люсь здесь только на такой общей периоди-
зации, KOTQpyro можно считать прочно уста-
новленной и грани которой бесспорны. Речь
идет о делении на периоды: 1) архаический —
от возникновения монеты на границе VIII
и VII вв. до битвы при Марафоне, 2) класси-
ческий — от битвы при Марафоне до завое-
ваний Александра Македонского, 3) эллини-
стический — от Александра до битвы при Ак-
циуме и 4) императорский — от возникнове-
ния принципата до правления Анастасия
(491—518 гг.) и его реформы монетного дела.
События, признаваемые нами за грани перио-
дов, едва ли требуют комментариев. Что же
касается правления Анастасия, как конечного
предела последнего периода, то на этой дате
приходится остановиться потому, что только
с его реформой медной монеты византийское
монетное дело получает признаки, отличающие
его от позднеримского. Эту периодизацию я
имел в виду, говоря о весах монет, о номиналах,
о развитии монетных типов и надписей. На-
деюсь, что в этих обзорах основные линии
развития по эпохам наметились, и сейчас до-
статочно будет лишь в самой сжатой форме
дать характеристику монет каждого из наме-
ченных периодов, напомнив их основные от-
личительные признаки.
I. Архаический период. Форма монеты часто
неправильная. Монета односторонняя. Тип
имеется только на лицевой стороне, оборотная
сторона представляет quadratum incusum. Дву-
сторонние монеты встречаются как исключение
к концу периода в Афинах и в Коринфе. Типы
монет просты: неодушевленные предметы, фи-
гуры животных и людей, изредка человеческие
головы. Надписи — только имена городов —
редки и большей частью ограничиваются од-
ной-двумя начальными буквами имени го-
рода. Металлы: электр или серебро, к концу
периода присоединяется золото (тб. I—III).
II. Классический период. Монетный слиток
большей частью круглого контура, но имеет
еще пухлую форму чечевичного зерна. След
quadratum incusum во многих местах еще долго
сохраняется в виде квадратного углубления,
в котором помещается тип оборотной стороны.
Все монеты имеют типы с обеих сторон, при-
чем на лицевой стороне, как правило, поме-
щается голова божества или героя, на оборот-
ной стороне — неодушевленные предметы, го-
ловы или целые фигуры животных или людей
(городские карается). Надписи становятся более
пространными. Помимо имени города, встре-
чаются пояснительные надписи к изображе-
ниям, имена магистратов и имена резчиков
штемпелей. Металлы: золото, электр, серебро,
медь (тб. IV—X).
III. Эллинистический период. Монетный кру-
жок своей формой напоминает часовое стекло.
Лицевая сторона всегда слегка выпукла, обо-
ротная — вогнута. Край монеты часто заострен-
ный. Характер типов обеих сторон тот же, что
и в предшествующую эпоху, но типы ли-
цевой стороны теперь часто изображают го-
ловы царей. Надписи чрезвычайно обильны.
Помимо имен городов или царей, выпустивших
монету, нередко с прибавлением многочис-
ленных титулов, встречаются в обилии имена
магистратов, часто не одно, а несколько, а так-
же даты. Характерно обилие мелких добавоч-
ных изображений в поле, так называемых
символов и монограмм, служащих марками
тех же магистратов, монетных дворов и ма-
стерских, а также для дифференциации от-
дельных серий. Металлы: золото, серебро и
медь (тб. XI-XXI).
IV. Императорский период. Форма монеты —
правильный, плоский с обеих сторон кружок.
Типы лицевых сторон — головы императора
или членов его дома, в греческих городах иногда
также головы местных богов или героев и
олицетворения органов городского самоуправ-
ления. Типы оборотных сторон, помимо целых
фигур богов, героев, олицетворений и их
атрибутов,—реальные и аллегорические изобра-
жения военных действий, торжеств, празднеств
и их аксессуаров, мифологические сцены, па-
мятники скульптуры и архитектуры. Ободок,
96
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
спорадически встречавшийся в предшествую-
щие эпохи, теперь становится обязательным
на обеих сторонах монеты. Надписи — имена
императора с его титулами, имена городов,
имена магистратов, монетных дворов—так же
обильны, как в предшествующую эпоху. Мень-
шую роль играют добавочные символы, со-
храняясь, повидимому, только как диффе-
ренты выпусков. Металлы: в Риме золото,
серебро и медь; на провинциальных монет-
ных дворах — серебро и медь; в греческих
городах и в колониях — только медь (тб.
XXI—XXVII).
Эти характеристики лишь резюмируют и об-
общают особенности групп монет, отмечавшиеся
выше при обозрении элементов монеты в си-
стематическом порядке. При таком обобщении
естественно оказываются не оговоренными такие
явления, как дарики и кизикины, сохраняющие
до IV в. до и. э. неправильную форму и qua-
dratum incusum, как пталппские nummi incusi,
уже в архаическую эпоху приобретающие фор-
му правильных кружков, и другие «исключе-
ния». Далее в этом обзоре сознательно игно-
рируется установившееся деление античных
монет на греческие п римские, как в значитель-
ной мере условное. В самом деле, характери-
стика третьей группы в полной мере прило-
жима к монетному делу республиканского
Рима, так как оно представляет такой же дери-
ват монетного дела греческих городов Италии
и Сицилии, каким по отношению к городам
центральной Греции являются монеты эллини-
стических государств. Литое римско-италий-
ское aes grave представляет сравнительно не-
долговременный эпизод, да помимо того при
сопоставлении с более ранпими ольвиискимп
крупными литыми монетами оно теряет черты
своей исключительной оригинальности. Что же
касается четвертого периода, то в нем только
при условии объединения римских монет с про-
винциальными и с монетами греческих городов
можно дать надлежащее представление о де-
нежном обращении на всем пространстве рим-
ской империи. Напомним, что в этом денежном
обращении участвуют следующие составные
элементы: 1) ауреусы, денарии и медные мо-
неты, начиная с сестерция, чеканящиеся на
императорских монетных дворах (тб. XXII,
1 сл.), 2) серебряные (часто низкопробные)
тетрадрахмы и драхмы, а также медные монеты,
выпускаемые провинциальными монетными дво-
рами в Александрии, Антиохии, Кесарии Кап-
падокийской (тб. XXI, И, 12, 14, 15), 3) мед-
ные монеты, выпускаемые автономными гре-
ческими городами (тб. XXV—XXVI), 4) такие
же медные монеты, выпускаемые римскими
колониями и отличающиеся от предыдущих
лишь латинским языком надписей (тб. XXVI,
1—3), 5) монеты различных металлов, выпус-
каемые царями зависимых от Рима окраин-
ных царств, как, например, Мавритания, Фра-
кия, Боспор (тб. XLV сл.), Эдесса. Из этого,
однако, не следует, что Эккель безоснователь-
но в свое время воссоединил городские грече-
ские монеты императорского периода с моне-
тами греческих же городов более ранних пе-
риодов. Такое объединение и сейчас еще в по-
рядке монографического исследования обна-
руживает свою плодотворность. Тем не менее,
в целях ясности общей картины денежного
обращения в экспозициях, как это сделано на
выставке в Эрмитаже, и в общих очерках мо-
нетного дела рационально рассмотрение монет
греческих городов в императорский период
совместно с римскими общеимперскими и ины-
ми монетами, как различных частей одной
сложной и широко развернутой системы де-
нежного обращения.
Еще один момент заставляет современное
научное исследование пересмотреть эккелев-
скую систему. Именно, приходится отказаться
от предложенного Эккелем объединения па
основе единства места выпуска монет разно-
родных групп, как от сослужившего свою
службу и ныне, при несравненно возросшем
материале, неприменимого. Я имею в виду
многочисленные монеты эллинистических
царств; их Эккель относил к монетам тех об-
ластей, в которых находились столицы этих
монархов, в то время как его предшественник
Пеллерен посвятил монетам царей особый том.
В настоящее время материал по нумизматике
эллинистических монархов настолько возрос,
что монеты Александра Македонского и его
преемников, Птолемеев, Селевкидов, царей Пар-
фии и Бактрии во всяком собрании, в том числе
и в собрании Эрмитажа, неизбежно составляют
особый том каталога. Но и для монет более
мелких и не столь долговременно существовав-
ших монархий, как, например, фракийское
царство Лисимаха (тб. XI, 18, 19), царства
Пергамское, Вифинское, Каппадокийское, Пон-
тийское и др. (тб. XIV, 12—15; тб. XV, 1—5),
монеты которых продолжают совмещаться с го-
родскими монетами тех же областей, выделение
царских монет и сопоставление их с монетами
других монархий может объяснить многие
непонятные вне этого круга детали. Особенно
необходимо такое выделение для монет наи-
более удаленных на восток монархий: Парфии
с примыкающими к ней Персидои и Элимаидой
п Греко-Бактрийского царства. И не только
потому, что они, благодаря своей отдаленности,
вырабатывают своеобразный стиль и в надпи-
сях переходят на местное письмо, но и потому,
что они не переживают подчинения Риму,
свободны от его влияния, и их монетпое дело
служит непосредственным переходом к монет-
ному делу средневекового Востока. Для них
четвертый период развития не существует;
монеты Парфии и примыкающих к ней Персиды
и Элимаиды (тб. XVI, 6—11) в типологическом
и стилистическом отношении подготовляют по-
явление сасанидских монет (тб. XVI, 12, 13),
а монеты грско-бактрийские (тб. XV, 7—10;
СИСТЕМАТИКА АНТИЧНЫХ МОНЕТ
97
тб. XVI, 2—4) через монеты кушанов ведут
к монетам династии Гупта.
Коснувшись здесь разбивки монет на город-
ские и царские, уместно подробнее остановиться
на этом делении, как систематической группи-
ровке, исходящей из условий выпуска монеты.
Уже неоднократно приходилось говорить об
обеих группах и отчасти противопоставлять
их друг другу. К характеристике городской
монеты, как таковой, едва ли стоит возвра-
щаться, поскольку в двух первых хронологи-
ческих периодах она доминирует, и все, что
мы говорили о развитии греческой монеты
до эллинистического периода, относится именно
к городской монете. Для нас рациональнее
поставить вопрос, чем отличается приобре-
тающая широкое развитие в эллинистическую
эпоху царская монета от современной ей го-
родской. Прежде всего необходимо отметить
чрезвычайную редкость магистратских имен
па царских монетах, в противоположность
городским. Если магистраты как-либо заяв-
ляют о себе на этих монетах, то делают это
с помощью символов или монограмм (тб. XI,
XIII—XV), естественно, не решаясь помещать
своего имени полностью рядом с царским.
Столь же естественно, что в типологии оборот-
ной стороны монеты городскому 7tapacnqp.ov
соответствует личная или династическая эм-
блема царя (тб. XV, 4—6). Очень часто ее
заменяет фигура божества, нередко статуя его,
причем в этом случае нетрудно установить
тесную связь данного божества с личностью
царя или традициями его рода. Так, изобра-
жение сидящего Зевса на тетрадрахмах Але-
ксандра воспроизводит статую одного из глав-
ных святилищ македонской столицы. Фигура
Аполлона, сидящего на омфале, на селевкид-
ских монетах (тб. XIV, 3) воспроизводит ста-
тую, находившуюся в святилище в Дафне,
близ Антиохии, долженствовавшем, согласно
пожеланиям Селевкидов, конкурировать с Дель-
фийским храмом. Изображения Посейдона на
монетах Димитрия Полиоркета (тб. XIII, 6),
так же, как и фигура Ники на другой серии
его монет (тб. XVIII, И), прославляет его мор-
скую победу при Сал амине. Эти специфические
черты царской монеты с особенной яркостью
выявляются в общеимперской римской монете
императорского времени. В главе о типах уже
говорилось, как часто изображения этих монет
имеют непосредственную связь с событиями
личной жизни императора, его военной и граж-
данской деятельности, как легко прослеживают-
ся попытки использовать типы и надписи монет
для пропаганды популярности императора.
Выше мы упомянули мимоходом о возмож-
ности существования, наряду с этими двумя
основными группами — городских и царских
монет, третьей группы — монет храмовых. На-
личность такой, группы в особенности посту-
лировалась религиозной теорией происхож-
дения монетного типа в той чистой форме, какую
13 Археология СССР, № 16
она приняла в изложении Курциуса. Однако
слабым местом в доводах сторонников этой
теории была как раз невозможность сослаться
на конкретные образцы такой заведомо хра-
мовой чеканки. Единственный пример, который
им приходилось выдвигать, представляли ред-
кие милетские серебряные монеты с надписью
ёх ДьЗирхоу iepij. Ч. Зельтману, при помощи
анализа штемпелей, удалось показать, что
приписывавшиеся раньше городу Элиде се-
ребряные статеры с молнией и буквами F—А
на оборотной стороне (тб. IV, 17 сл.) чекани-
лись в Олимпии. При этом с конца V в., когда
на лицевых сторонах их помещаются попере-
менно головы Зевса и Геры, они несомненно
чеканились на двух монетных дворах, из ко-
торых один находился в святилище Зевса,
другой — в святилище Геры. Этим самым до-
казывается специфический храмовый характер
чеканки, предназначавшейся, очевидно, для
оплаты расходов и сделок, связанных с перио-
дически справлявшимися празднествами и игра-
ми, собиравшими огромное количество съез-
жавшихся со всех концов Греции участников.
Естественно, по аналогии с этой олимпийской
чеканкой, искать таких же храмовых выпу-
сков и в другом крупном религиозном центре —
Дельфах. Здесь мы не имеем, правда, непре-
рывных выпусков, как в Олимпии, но два
эпизода дельфийской нумизматики заслуживают
упоминания. Это тетрадрахмы первой четверти
V в. с головами баранов и надписью AaXcptxov
на лицевой стороне и дельфинами в кресто-
образно разделенном на четыре части поле
оборотной стороны (тб. II, 15), выпуск которых,
может быть, связан с обильными дарами, по-
ступившими в Дельфийский храм от различных
городов после победы над персами. Другой
эпизод — серебряные статеры, выпущенные во
второй половине IV в. от имени амфиктионов
после окончания так называемой Священной
войны и возвращения в руки союза Дельфий-
ского святилища. Статеры имеют на лицевой
стороне голову Деметры, покровительницы го-
рода Анфелы, зимней резиденции амфиктионов,
а на оборотной стороне фигуру сидящего
Аполлона (тб. V, 17). Весьма вероятно, что
храмовый характер носили в V в. и аркадские
драхмы и триоболы, чеканившиеся в Герее.
На лицевой стороне они имеют фигуру Зевса
Ликея, при святилище которого справлялись
игры в Аркадии, на оборотной — голову по-
читавшейся во всей Аркадии богини, носившей
имя Владычицы (Aecnrotva, тб. IV, 25). Даль-
нейшее исследование обнаружит, может быть,
храмовый характер и каких-либо других вы-
пусков греческих монет. Впрочем, приведенные
примеры показывают, что какого-либо прин-
ципиального отличия с типологической стороны
от городских монет эти храмовые выпуски не
имеют,,.. поскольку религиозный характер ти-
пов в V в. свойственен и городским моне-
там. На статерах^ выпущенных в Олимпии,
9fc
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
например, независимо от того, чеканены ли они
на монетном дворе при храме Зевса или при хра-
ме Геры, типом оборотной стороны служит атри-
бут Зевса — молния. Иначе говоря, выбор на
городских монетах одного атрибута бога, как
характерной местной эмблемы — 7rapacnq[iov —
проявляется и здесь. Единственный признак,
на который можно указать, как выделяющий
эти храмовые монеты среди других, состоит
в том, что когда имя города выписано полностью,
оно имеет форму ’OXupmov, AeXtptxov,
3ApxaStx6v, т. е. представляет собой так назы-
ваемый xttjtlxov (притяжательное прилага-
тельное), а не l&vtxo'v, как обычно на город-
ских монетах.
В начале предшествующей главы я упомянул
мимоходом о возможности допустить на пер-
воначальной ступени развития греческого мо-
нетного дела некоторую роль частной ини-
циативы в выпуске монеты. Так, по крайней
мере, рисует Ч. Зельтман в своей книге возник-
новение монетного типа, предполагая, что по-
следний развивается из условного клейма, на-
лагаемого торговцем или менялой на метал-
лический слиточек для распознания его в бу-
дущем. Но это предположение остается чистой
гипотезой. Единственным основанием в пользу
ее может послужить разве только сравнитель-
ное разнообразие геометрического характера
знаков — звездочек, крестиков, елочек и раз-
личных комбинаций линий и точек,— часто
служащих типами самых ранних ионийских
электров (тб. I, 4). Как только эти типы обра-
щаются к сюжетам из области животного
царства, то эти головы львов, оленей, грифонов
ит. д. (тб. I, 7 сл.), связывающиеся определен-
ной преемственностью с караема Милета, Са-
моса, Эфеса, Теоса и т. д. на монетах этих
городов в последующее время, неизбежно за-
ставляют и в этих ранних образцах усматри-
вать продукты городской чеканки.
В пределах самих городских монет, в соот-
ветствии с обстоятельствами выпуска, особую
категорию составляют союзные монеты, т. е.
монеты, выпускаемые совместно двумя или
более городами. Союзные монеты, выпущенные
двумя объединившимися для этой цели горо-
дами, можно встретить уже среди архаических
южно-италийских nummi incusi, причем по-
добные монеты носят на одной стороне, в релье-
фе, тип одного из членов союза, на другой,
во вдавленном виде, тип другого союзника.
Примером могут служить союзные статеры
Кротона и Сибариса, Кротона и Пандосии
(тб. III, 16).
Наиболее ранним образцом монет союза,
охватывающего ряд городов, служат также
относящиеся еще к VI в. до н. э. монеты Бэо-
тийского союза (тб. II, 11—13). Все они очень
сходны по внешности и имеют на лицевой сто-
роне бэотийский щит, а на оборотной — вдав-
ленный рисунок из четырех крестообразно,
наподобие крыльев ветряной мельницы, рас-
положенных треугольников. Однако в центре
креста или в лопастях его имеются буквы, без
сомнения, начальные, имени города, в котором
или для которого выпущена монета: ф для
Фив, Ё) для Галиарта, Е для Орхомена
(Эрхомена), Т для Танагры и т. д.
Нельзя обойти молчанием одну из самых
интересных групп союзных монет — тридрахмы
хиосской системы, выпущенные городами мало-
азийского побережья и островов, вошедшими
в антиспартанский союз, который составился
вскоре после 394 г., когда Конон разгромил
спартанский флот при Книде. Именно эти
монеты позволяют с уверенностью констати-
ровать факт существования такого союза в эту
эпоху, хотя литературные источники о нем
не упоминают. Особый типологический ин-
терес этой группы, во-первых, в том, что
монеты с полной очевидностью выявляют свой
союзный характер, так как имеющиеся на ли-
цевой стороне буквы SYN нельзя понимать
иначе, как сокращение надписи ouvp,axixov
vo[xtap.a — союзная монета (см. тб. IX, 20—
22). Во-вторых, и сам по себе общий для всех
монет тип лицевой стороны — младенец Геракл,
удушающий змей, выбран здесь неспроста.
Незадолго перед тем он появляется впервые на
статерах Фив, в 395 г. заключивших союз
с Афинами и начавших движение против геге-
монии Спарты (тб. V, 15). Хотя Фивы и были
одним из исконных центров культа Геракла,
но самый факт быстрого распространения этого
типа в различных городах и на Западе (За-
кинф, Кротон) и усвоение его указанными
союзными монетами свидетельствует о том,
что чисто мифологическое значение этого мотива
уже перерастало в аллегорическое с истолко-
ванием, близким к тому, которое давалось
ему в новое время, т. е. как символ молодого
государственного организма, решающегося на
борьбу с могущественными противниками. В ти-
пах оборотных сторон этих союзных монет
мы легко узнаем уже знакомые нам обычные
соответствующих городов, участников
союза: львиный скальп для Самоса, идущую
корову для Византия, львиную голову с тун-
цом для Кизика, цветок граната для Родоса,
пчелу для Эфеса и т. д. (тб. IX, 18, 24, 25).
Мы уже говорили о том, как на триоболах
Ахейского союза (тб. XVIII, 2—5), при общих
для всех его участников основных типах —
головы Зевса Гомагирия на лицевой стороне
и монограммы союза на оборотной,— каждый
из 43 выпускавших монету городов-союз-
ников заявляет о себе посредством маленького
символа 7rapao7)p,ov или монограммы. Другой
вид союзной монеты, единой для всего объеди-
нения, представляют монеты Этолийского союза.
На тетрадрахме (тб. XVIII, 1), лицевая сторона
которой копирует александровские тетрадрах-
мы, тип оборотной стороны изображает жен-
скую фигуру с копьем, олицетворяющую Это-
лийский союз. Сопровождающая этот тип над-
СИСТЕМАТИКА АНТИЧНЫХ МОНЕТ
пись A’tcoXcov свидетельствует о том, что
монета выпущена от имени всего Этолий-
ского союза. О монетах италийских союзни-
ков, боровшихся против Рима в восьмидеся-
тых годах I в. до н. э., и о характере их
типов мы уже говорили и здесь возвращаться
к ним не будем.
В императорскую эпоху выпуск союзных мо-
нет не прекращается. Но возникающие в это
время объединения городов политического зна-
чения не имеют и вызываются преимущественно
задачами совместного выполнения культовых
действий и празднеств. Этим обусловливается
и характер типологии этих союзных монет.
Города в них представлены своими главными
божествами или героями, нередко даже их
кумирами. Так, например, на союзной монете
Афин и Смирны первый город представлен
фигурой Афины, а второй — особо почитав-
шейся в Смирне крылатой Немезидой, держа-
щей узду в руке (тб. XXVI, 12).
На медальоне, выпущенном в правление
Коммода совместно Эфесом и Пергамом, со-
глашение (ouovoia) этих двух городов симво-
лизуется встречей их героев-основателей —
Андрокла для Эфеса и Пергама для соименного
ему города, причем каждый из героев держит
в руке соответствующую статуэтку: Андрокл—
Артемиды Эфесской, Пергам — почитавшегося
в этом городе Асклепия (тб. XXVI, 11). Нередко
одна только надпись xolvov или 6p.6voia при
трафаретном и лишенном индивидуальных черт
изображении храма свидетельствует о союзном
характере монеты (тб. XXVI, 10).
Если характер рассмотренных только что
групп монет обусловливался государственно-
политическими предпосылками их появления
в свет, то теперь предстоит обратиться к одной
очень важной i руппо, выделяющейся в истории
денежного обращения ролью, которую она
играла на рынках, и назначением, которое ей
определялось при выпуске. Я имею в виду
так называемую торговую монету — явление,
нередко наблюдаемое и в денежном обращении
древнего мира, особенно в эллинистическую
эпоху, хотя в приложении этого термина к
античным монетам необходимы оговорки. Тор-
говой монетой принято в настоящее время на-
зывать монету, выпускаемую в количестве,
намного превышающем потребности внутрен-
него рынка, с намерением пустить ее в обра-
щение на внешние рынки, на которых она
охотно принимается. Под понятие торговой
монеты подойдет и такая монета, типы которой
давно вышли из употребления и утратили свое
значение на ее родине и которая, тем не ме-
нее, продолжает чеканиться различными монет-
ными дворами с исключительной целью вывоза
ее на внешние рынки. Самый яркий пример
подобного рода монеты в области новейшей
истории — это талеры Марии Терезии, в те-
чение XIX и XX вв. чеканившиеся на раз-
личных европейских монетных дворах по точ-
13*
ному образцу талеров этой австрийской импе-
ратрицы, специально для торговли с Востоком
и Африкой, и в частности, для обращения
в Абиссинии, где они, судя по газетным сооб-
щениям, продолжали успешно конкурировать
с внедрявшимися итальянскими оккупантами
так называемыми эритрейскими талерами. Ан-
тичному миру не были чужды близкие по су-
ществу явления в области монетного дела.
Статеры и тетрадрахмы с типами и именем
Александра Македонского чеканились столе-
тия спустя после его смерти. Чеканились они
и его преемниками на македонском престоле и
городами, входившими в состав его царства,
причем города продолжали чеканку монеты
и после выхода из-под македонского влады-
чества, т. е. тогда, когда уже не было никаких
политических оснований для помещения на
монетах имени царя-завоевателя. Единственной
целью этих упорно сохранявших царские тины
выпусков было снабдить рынок ставшей при-
вычной для него монетой и тем самым удер-
жать на нем захваченные монетами александров-
ских типов позиции. К монетам типов Але-
ксандра и диадохов мы еще вернемся, а теперь
обратимся к самым ранним образцам торговой
монеты древнего мира.
Подвергались ли имитации со стороны дру-
гих городов в таких чисто экономических
целях уже статеры Эгины и писистратовские
тетрадрахмы Афин, этот вопрос предстоит ре-
шить дальнейшему тщательному исследованию
этих монет путем стилистического и техниче-
ского анализа. Пока самой ранней торговой
монетой, которую мы можем с уверенностью
квалифицировать, как таковую, являются ста-
теры коринфского типа V—IV вв. до н. э.
Один из них, в собрании Эрмитажа, имеет
обычную Q под пегасом па лицевой стороне
и надпись Supaxocrtcov вокруг головы Афины
на оборотной стороне (тб. VIII, 8). Суще-
ство торговой монеты находит здесь свое фор-
мальное выражение в одновременном присут-
ствии на одной монете коринфской коппы и
сиракузского e&vtxov — Supaxoaiwv. Послед-
нее, как и на многочисленных монетах, снаб-
женных местными сиракузскими типами, обо-
значает, что монета чеканена в Сиракузах и
от имени этой городской общины. Сохранение
же коппы под пегасом на лицевой стороне сви-
детельствует о том, что монета выпущена, как
коринфский статер, с сознательно точным вос-
произведением в неизменном виде его типа,
с очевидной целью пустить ее в обращение на
сицилийском рынке наравне с коринфскими
статерами.
Такие же статеры коринфских типов Сира-
кузы неоднократно выпускают и позже, но уже
без коппы, специфического признака статеров,
выпущенных в Коринфе. По существу не мень-
шее право быть признанными торговой монетой
имеют «жеребчики» (см. выше), выпущенные
различными городами-колониями Коринфа
100
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
по восточному побережью Адриатиче-
ского моря, а также некоторыми городами
Сицилии и Италии (тб. VIII, 5—13). Все
они имеют те же типы пегаса на лицевой сто-
роне и головы Афины з коринфском шлеме
на оборотной и отличаются от чеканенных
в метрополии лишь тем, что коппа под пегасом
на лицевой стороне заменена соответствующей
начальной буквой имени города: Л — для
Левкады (тб. VIII, 13), А — для Амвракии
(тб. VIII, 12), Д/ (AN) — для Анакторпя
(тб. VIII, 11), А — для Диррахия (тб. VIII,
5), 0 — для Тиррея и т. д. Таким образом,
хотя коринфская коппа на этих статерах отсут-
ствует, однако коринфское происхождение типа
этих монет и без нее совершенно очевидно.
Несомненно также то, что этот зарекомендо-
вавший себя на рынке тип выбран не только
и, может быть, не столько во внимание к метро-
полии. сколько с целью воспользоваться им
в экономических целях — продвинуть свою
монету на междугородской рынок. Лучшим до-
казательством правильности подобного тол-
кования служит тот факт, что статеры указан-
ных коринфских колоний постоянно и в боль-
шом числе встречаются в находках кладов
вместе со статерами самого Коринфа и что
большое количество кладов подобных статеров
зарегистрировано на территории Италии и
Сицилии, в то время как в собственной Гре-
ции они несравненно более редки.
О том, что статеры и тетрадрахмы типов
Александра Македонского и с его именем долгое
время функционировали в качестве торговой
монеты, мы уже говорили. В поступившем
в Эрмитаж анадольском кладе золотых ста-
теров, относимом ко второй четверти III в.
до н. э., среди статеров александровского типа,
наряду с чеканенными при его жизни, было
значительное число выпущенных около полу-
века спустя после его смерти, в качестве
торговой монеты, различными городами, в том
числе и черноморскими, как Синопа (SI),
Месемврия (^), Одесс (@), Истр (IS)
и др. (тб. XI, 14—17). Эти же города чеканили
и тетрадрахмы александровских типов, при-
чем некоторые из них вплоть до I в. до н. э.
С образцами таких, ’ выпущенных городами
во II в. до н. э. александровских тетрадрахм
мы уже имели дело и указывали, что город-
ские 7исрасп]|ла на них сохраняются в виде
маленьких символов в поле (тб. XI, 20—22).
Стоит особо остановиться на тетрадрахмах,
выпущенных Родосом, так как на них встре-
чаются те же магистратские имена, которые
фигурируют и на современных им тетрадрахмах
обычного городского родосского типа — го-
лова Гелиоса на лицевой стороне и цветок
граната на оборотной (тб. XVII, 5). Факт
одновременного выпуска одним и тем же ма-
гистратом тетрадрахм различного типа сви-
детельствует о том, что они явно предназна-
чались для разных рынков.
С конца III в. до н. э. ту же роль торговой
монеты, но уже специально для Черноморья,
стали играть статеры и тетрадрахмы типов
Лисимаха. Они чеканились в Византии, Томи,
Истре, Одессе, Каллатии, Тире (тб. XII, 14;
тб. XIII, 1, 2; тб. XXVIII, 15, 16). Особенно
бойко выпускал и статеры и тетрадрахмы в те-
чение всего периода с конца III до начала I в.
до н. э. Византий. При этом статеры распро-
странялись вдоль самого побережья и особенно
часто находятся в пределах бывшего Боспор-
ского царства и в прилегающей к нему части
Кавказского побережья, между тем как тетра-
драхмы шли внутрь Балканского полуострова
и по нижнему течению Дуная. Очень любо-
пытно что в первой четверти I в. до н. э.,
в пору господства на Черноморье Мифрадата
VI Евпатора, изображениям Александра Маке-
донского на лисимаховских статерах, чека-
ненных в Византии, и на александровских те-
традрахмах, битых в Одессе, придаются черты
понтийского царя. Этот факт заслуживает быть
отмеченным, как яркий показатель явного преоб-
ладания в торговой монете моментов экономиче-
ских над политическими. Придание привычным
изображениям Александра на этих монетах черт
Мифрадата не может быть истолковано иначе,
как симптом политического подчинения ему.
Однако от следующего естественного шага
на этом пути, замены имен Лисимаха и Але-
ксандра именем Мифрадата, выпускающие мо-
нету власти отказываются, так как это было бы
резким изменением формы монеты, которой
принадлежит решающая роль в поддержании
ее кредита.
Еще более резкое столкновение экономиче-
ских и политических интересов можно наблю-
дать в монете, выпускаемой завоевателями в са-
мый момент захвата страны. Трудно отрицать,
что именно завоеваниями Александра Маке-
донского монетное дело, и именно в тех формах,
которые в нем выработались к началу эллини-
стической эпохи, было распространено по всему
известному тогда миру, что ряд стран, только
благодаря этому завоеванию, познакомился
с монетой. И, однако, как было указано выше,
в некоторых, особенно в крайних восточных
областях Персидского царства, в Иране,
в Средней Азии, на границах Индии, воена-
чальники Александра на первых шагах своего
продвижения принуждены были считаться с уко-
ренившейся привычкой населения к определен-
ным средствам денежного обращения и выпу-
скать двойные дарики (тб. X, 2), повторяющие
не только типы, но и мелкие, условные подроб-
ности формы дариков последнего персидского
царя. Аналогичное положение наблюдается и
при захвате областей Греции и Азии римлянами.
В М. Азии с начала II в. до н. э. установилось
обращение серебряных тетрадрахм — кисто-
форов (см. выше). Как указывалось, римская
императорская власть в интересах восточных
провинций вынуждена была включить этот
СИСТЕМАТИКА АНТИЧНЫХ МОНЕТ
101
номинал в свою монетную систему и санкцио-
нировать чеканку кистофоров на малоазийских
императорских монетных дворах. Правда, эти
императорские кистофоры с городскими кпсто-
форами II в. ничего но имеют общего, кроме
веса, по о том, как медленно и постепенно со-
вершалась эта типологическая метаморфоза,
свидетельствуют отдельные этапы ее: пергам-
скпй кпстофор II в. до н. э., лаодикейский кисто-
фор 51/50 г. до н. э. с именем оратора М. Тул-
лия Цицерона в качестве проконсула Кили-
кии, эфесский кистофор с портретами М. Ан-
тония и Октавия, выпущенный около 40 г.,
и августовский кистофор (тб. XXI, 4—8,
13). В некоторых случаях привычный для об-
ласти тип монеты сохранялся еще в более
неизменном виде. Так, например, в Сирип
уже после ее подчинения Риму, в середине п
второй половине I в. до н. э., выпускались те-
традрахмы с портретами и именем одного из
последних царей Филиппа Филадельфа, отли-
чающиеся от тетрадрахм, выпущенных в его
правление, лпшь присутствием монограммы из
букв A, N, Т (3AvTio^£La) и даты (тб. XXI, 9, 10).
Подробно остановиться на этих явлениях и
на примерах торговой монеты в античном мире
я счел необходимым потому, что знакомство
с пими поможет легче освоиться с одной очень
обширной группой античных монет — с так
называемыми «варварскими подражаниями».
Этот прочно утвердившийся в западноевропей-
ской науке термин нам приходится брать в ка-
вычки, поскольку варварство в нем понимается
не столько в смысле определенной ступени
общественного развптия, сколько в унаследо-
ванном от античных представлений смысле
инородности по отношению к греческой п
римской культуре. Этим термином принято
обозначать все те очень многочисленные монеты,
которые в обилии встречаются на периферии
греко-римского мира, в 1 аллии, Германии,
на Балканах и в придунайских странах, в Кры-
му, на Кавказе, в Средней Азии и других об-
ластях и представляют нередко весьма грубо
пополненные подражания особенно ходовым
греческим п римским монетам. Возникновение
чеканки таких подражаний надо, повидимому,
представлять следующим образом. Проникая
через посредство приезжих торговцев к со-
седним с границами эллинистических царств
или Римской империи племенам, стоящим на
более низкой ступени хозяйственного развития
и не имеющим собственной монеты, какие-
либо обильно чеканившиеся и получившие
широкое распространение монеты, вроде тетра-
драхм Афин пли статеров и тетрадрахм элли-
нистических монархов, быстро становятся у
этих племен излюбленным сродством денеж-
ного обращения. Это вызывает систематический
завоз этих монет к указанным племенам в целях
поддержания с ними торговых сношений.
В случае, если в дальнейшем приток этих монет
прерывается, в силу ли прекращения их че-
канки или вследствие закрытия путей, кото-
рыми они проникали, успевший привыкнуть
к новому удобному средству денежного обра-
щения местный рынок повелительно требует
заполнения образовавшегося пробела. Един-
ственным способом надлежащим образом отве-
тить на эти пасущные запросы потребителей
остаются попытки со стороны ли племенных
органов, или по частной инициативе ремеслен-
ников изготовлять своими несовершенными
средствами монеты по образцу утвердившихся
в местном обращении. Естественно, уже в пер-
вых образцах таких подражаний обнаружива-
ются ошибки в надписях и неверная передача
непонятых деталей изображения. В дальней-
шем, благодаря последовательному копирова-
нию неумело исполненных изображений дру-
гими столь же неумелыми мастерами, типы
монет извращаются до неузнаваемости. Не-
редки также случаи, когда различные детали
изображения истолковываются по-новому:
хвосты зверей становятся птичьими шеями
с головами, локоны волос обращаются в зве-
рей или птиц (тб. XII, 16), кони получают
крылья или человеческие головы (тб. XII, 9)
и т. д. .
Возможно, что в некоторых случаях такие
перетолкования мотивов и видоизменения ти-
пов продиктованы влиянием местных мифов
и религиозных представлений, о которых мы,
впрочем, слишком мало знаем. Исследование
этих подражаний, помимо использования то-
пографических данных, должно итти путем
установления типологических рядов последо-
вательного извращения типов с возведением
ряда к какой-либо греческой пли римской мо-
нете, послужившей основным оригиналом для
него. Отыскание этого первоначальною прото-
типа, определение территориальной сферы п
хронологических пределов его обращения по-
могает установлению места и времени начала
чеканки данной группы подражании.
Дать здесь полный обзор всех основных групп
подражании невозможно. Мы ограничимся
том, что приведем такие типологические ряды
постепенных извращений типа для нескольких
особенно характерных групп.
Нельзя обойти молчанием подражании афин-
ским серебряным монетам. Афинские тетра-
драхмы нашли широкое распространение и
обращались длительное время также и за пре-
делами греческого мира. Доказательством этого
служат встречаемые в далекой Аравии подра-
жания как классическому типу тетрадрахм
(тб. IV, 10), так и тетрадрахмам «нового стиля»
(тб. XVII, 16). Очень характерны подражания
золотым статерам македонского царя Филиппа! I,
отца Александра, носившим название ФьХ’п-
кесои (атат'лрес;); они проникали в Галлию
как речными путями по Дунаю и Рейну, так
и морем через Массилию. и, начиная с III в.
до н. э., кельтские племена, обитавшие на тер-
ритории современных Франции и Англии,
102
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
стали выпускать подражания им. Подражания
эти постепенно деградируют и в качестве ме-
талла и в стиле. Ряд образцов воспроизведен
на таблице: послуживший оригиналом статер
Филиппа II (тб. XII, 6), еще близкие к нему
и сравнительно мало искажающие изображение
монеты племен гельветов (Швейцария, тб. XII,
7) и лемовиков (близ совр. Лиможа, тб. XII,
8), значительно искажающие и видоизменяю-
щие основной тип монеты паризиев (близ
Парижа, тб. XII, 10) и авлерков (провинция
Мен, тб. XII, 9), и, наконец, искажающие до
неузнаваемости монеты тревиров (близ г. Три-
ра, тб. XII, И) и британских племен (тб. XII,
12). Последние монеты из очень плохого металла.
Другой, полный ряд последовательных иска-
жений представляют подражания тетрадрахмам
того ясе Филиппа II (тб. XII, 1—5). Они нашли
особенно широкое распространение у племен,
обитавших по среднему Дунаю, в пределах
Паннонии (теперешней Венгрии). На севере
Балканского полуострова, наряду с различны-
ми подражаниями тетрадрахмам Александра
Македонского, часто встречаются подражания
тетрадрахмам Лисимаха (тб. XI, 19). В них
даже и в тех случаях, когда буквы BY на троне
Афины неразборчивы, по специфическому при-
знаку — трезубцу в обрезе поля оборотной
стороны под изображением сидящей Афины
(тб. XIII, 1, 2), можно легко узнать подра-
жания тетрадрахмам Лисимаха, чеканенным
в Византии (см. выше). Такие же византийской
чеканки, с трезубцем внизу, золотые статеры,
об обращении котсрых в Боспорском царстве
мы упоминали выше, также вызвали обильную
группу подражаний (тб. XII, 14—16). Эти
подражания для нас особенно интересны, так
как, в противовес мнениям некоторых западно-
европейских ученых, относивших их без до-
статочных оснований к придунайским странам,
находки сосредоточиваются в Абхазии, За-
падной Грузии и Аджарии. В Восточной
Грузии и в Осетии, напротив, повидимому,
преобладают грубые подражания статерам
Александра (тб. XII, 17, 18). Интересна еще
одна группа подражаний, встречающихся в
обилии на Таманском полуострове и на Се-
верном Кавказе, как несомненно восходящая
к римским денариям конца II или начала
III в. (тб. XII, 21—24). Не имея возможности
дать здесь в какой-либо мере обстоятельный
очерк всех подобных подражаний и ограничи-
ваясь лишь отдельными, наиболее яркими
примерами, отмечу мимоходом, что исследо-
вание одних только подражаний, встречаю-
щихся на территории нашей страны, в
частности, совершенно еще неизученных сред-
неазиатских подражаний, дало бы богатейший
материал. Но на пути исследования этих подра-
жаний стоят большие трудности. Так, в ряде
случаев, благодаря крайнему искажению типов
монет, почтп невозможно подыскать для них
исходные образцы. Помимо того, совершенно
неясной представляется их юридическая при-
рода. С одной стороны, грубый и небрежный,
кустарный характер этих подражаний, быстрое
падение веса и ухудшение качества металла
вызывает подозрение, что эти монеты пред-
ставляют собой продукты деятельности ловких
и безответственных частных предпринимателей,
снабжающих рынок далеко не всегда доброка-
чественными суррогатами сделавшегося при-
вычным средства денежного обращения. С дру-
гой стороны, не столь часто, но все же встре-
чающиеся подобного рода подражания с име-
нами засвидетельствованных в исторических
источниках племенных предводителей или ца-
рей, упоминаемых Цезарем Верцингеторикса,
Думнорикса, Коммия (тб. XII, 19) и др. за-
ставляют видеть в них официальные денежные
знаки, выпущенные общинными властями. Ан-
тичные испанские монеты II—I вв. до н. э.,
подражающие римским денариям или медным
монетам (тб. XII, 20), всегда снабжены придаю-
щими официальный характер иберийскими над-
писями с именем города или племени.
Позволяю себе надеяться, что приведенные
общие очерки и характеристики торговой мо-
неты и так называемых «варварских подра-
жаний» показали, какое тесное взаимоотно-
шение существует в античном монетном деле
между той и другой группой нумизматических
фактов и как часто торговая монета пере-
ходит в подражания, являясь как бы подго-
товительной ступенью к появлению послед-
них в какой-либо местности. В такой тесной
связи нет ничего удивительного, поскольку
в обоих случаях необходимой предпосылкой
является приобретение той или другой моне-
той роли единственного или, во всяком слу-
чае, преимущественного средства денежного
обращения в данной местности, и торговая
монета в такой же мере, как и «варварские
подражания», отвечает задаче снабжения рынка
таким средством обращения. В то же время,
надеюсь, ясно, как трудно временами бывает
провести между двумя рассматриваемыми груп-
пами монет отчетливую грань, а иногда даже
отграничить их от античных же прямых под-
делок. В этой текучести границ между пере-
численными нумизматическими явлениями за-
ключается главное основание, заставляющее
применять современный термин торговой мо-
неты к античному монетному делу с существен-
ными оговорками.
£ Если в торговой монете политический момент
стушевывается и отступает на задний план
перед экономическим, то обратное взаимоот-
ношение мы наблюдаем в так называемых до-
нативах и коммеморативных монетах. Обе ка-
тегории монет хорошо знакомы всем областям
нумизматики, в частности и нашей, русской.
Донативы, т. е. дарственные монеты, представ-
ляют собой золотые червонцы, начиная с уни-
кального, выпущенного Иваном III, золотые
алтыны и копейки. Они выпускались в очень
СИСТЕМАТИКА АНТИЧНЫХ МОНЕТ
103
ограниченном количестве, никогда не предназ-
начались для обращения и служили для раздач
и наград. Образцами коммеморативных монет
в русской и западноевропейской нумизматике
могут служить памятные рубли и талеры, вы-
пускавшиеся в память каких-либо событий или
юбилеев. Оба явления свойственны также и
античным монетам. Едва ли, например, можно
сомневаться в том, что уникальная золотая
монета царя Бактрии Евкратида, весом в два-
дцать статеров, представляет такой донатив,
что известные только в двух экземплярах дека-
драхмы Александра Македонского, на которых
воспроизведено его единоборство с царем По-
ром (тб. X, 17), представляют собою памятные
монеты. Не менее бесспорно, что золотые рим-
ские медальоны императорского времени (тб.
XXIV, 5), хотя их веса всегда оказываются
равными определенному количеству ауреусов
или (с начала IV в.) солидов, не могли служить
ходячей монетой, чеканились в очень ограни-
ченном количестве и предназначались для на-
град военачальникам и приближенным импе-
ратора или для подарков вождям подступавших
к границам римской империи племен.
Относительно бронзовых крупных «медальо-
нов» (тб. XXIII, 14) мы не можем с такой же
уверенностью сказать, какие номиналы они
представляют, так как вес единиц бронзовой
монеты в императорскую эпоху очень неустой-
чив. Однако едва ли приходится спорить, что
и они представляют такие же многократные
сестерции и ассы, а памятный их характер
нередко доказывают самые их изображения.
В медальонах, выпускавшихся в император-
скую эпоху городами (тб. XXV, 5—10; XXVI,
И; XXVII, 1 сл.), коммеморативное назна-
чение выступает с особенной ясностью в изобра-
жениях игр, празднеств, триумфов и т. д. Сле-
дует все же еще раз подчеркнуть отличие
античных медальонов от современных медалей,
заключающееся в том, что в противовес по-
следним опи никогда не теряют совершенно
связи с денежным обращением и в своем весе,
повидимому, всегда ориентируются на опреде-
ленное количество единиц ходячей монеты.
Но наряду с упомянутыми примерами, в ко-
торых донативное или коммеморативное на-
значение выступает из необычного размера
и специфического характера изображений, не-
обходимо отметить такие случаи, когда стати-
стика монетных находок обнаруживает, что
выпущенные на месте в обычном и принятом ме-
стным денежным обращением номинале монеты
встречаются, однако, крайне редко и известны
в одном-двух экземплярах, между тем как
фактическим средством денежного обращения
на местном рынке в то же время по тем же дан-
ным статистики находок служили чужие мо-
неты того же номинала. Опираясь на это на-
блюдение, мы можем с уверенностью говорить,
что подобные редчайшие местные городские
или царские монеты выпущены исключительно
с политическими целями, для того, чтобы ис-
пользовать свое право выпуска монеты, но
не для обращения на местном рынке, занятом
иностранной монетой, с которой местная не
в состоянии конкурировать. Естественно, что
подобные чисто политические выпуски могут
быть используемы для дарственных целей.
На конкретных примерах я здесь не останав-
ливаюсь, так как их мы найдем во второй
части книги, в числе выпусков боспорских
царей из династии Спартокидов и скифского
царя Фарзоя.
Прежде чем закончить обзор систематиче-
ской группировки монет, необходимо сказать
несколько слов еще об одной группе монет,
выделяющейся ролью, которую она играет
в денежном обращении, именно о неполноцен-
ной монете. При этом я пе имею в виду римских
аптонинианов III в. н. э., ставших из сереб-
ряных сначала биллоновыми, а затем медными
посеребренными и чисто медными, или пере-
живших такую же последовательную дегра-
дацию металла от золота к чистой меди —
боспорских царских «статеров» конца III в.
В обоих случаях имеется налицо постоянная
порча металла монеты, в результате дли-
тельно и непрерывно развивающегося кри-
зиса, идущая параллельно с несравненным
увеличением количества монеты в обращении
и, в свою очередь, способствующая углублению
кризиса. Оставляю в стороне также и близкое
по существу к только что отмеченному явле-
ние постепенного отхода медной разменной мо •
неты от постулируемых торговой ценой меди
норм, о чем говорилось выше. Речь идет о так
наз. плакированных или субъэратных монетах
(nummi subaerati; распространенный француз-
ский термин monnaies fourrpes), представляю-
щих медное или иного дешевого металла ядро,
обтянутое тонким слоем драгоценного металла.
Едва ли можно сомневаться, что значительный
процент таких монет представляет античные
подделки. Но в тех случаях, когда они встре-
чаются особенно часто, как например, среди
некоторых групп римских республиканских
денариев и в некоторых городах Южной Ита-
лии, остается предположить, что такое созна-
тельное подмешивание субъэратных монет к
полноценным в моменты временных кризисов
с последующим изъятием их санкционировалось
городскими властями. Маттингли доказал, что
такой прием, повидимому, практиковался в Риме
монетчиками из состава сенатской партии, в то
время как представители народной партии, в пе-
риод своего заведывания монетным делом, часто
выпускали в противовес им денарии с зазубрен-
ными краями (nummi serrati), с трудом допус-
кающие такое плакирование монет, подчеркивая
тем самым, что они отказываются от этой практи-
ки. В Афинах, в период кризиса конца Пелопо-
несской войны, были выпущены по цене сереб-
ряных монет медные монеты, изъятые затем и
вновь замененные серебром в 393 г.
Глава VII
ДАТИРОВКА И ОПРЕДЕЛЕНИЕ
АНТИЧНЫХ МОНЕТ
Наиболее падежный способ датировать ну-
мизматический памятник заключается в том,
чтобы постараться идентифицировать его с ка-
кой-либо монетой, упоминаемой в историче-
ском источнике, или поставить его в тесно
обусловленную связь с каким-либо точно да-
тируемым историческим событием. Так, на-
пример, отожествление сиракузской декадрах-
мы (тб. VII, 4) с упоминаемым у Диодора Сици-
лийского «демаретеем» датирует ее 479 м годом
дон. э. Идентификация разнотипных электровых
монет однородной фактуры, относящихся к позд-
ней архаике (тб. II, 8), как продуктов чеканки
союза восставших против персов городов Ионии,
датирует их годами, непосредственно пред-
шествующими разрушению Милета (494 г. до
н. э.). Опознание чрезвычайно редких дариков,
на которых царь представлен безбородым, как
изображающих Кира Младшего, естественно
позволяет с уверенностью отнести их ко вре-
мени борьбы этого претендента на персидский
престол со своим братом Артаксерксом II
(405—401 гг. до н. э.). Такие примеры точно
исторически отожествляемых монет, к сожа-
лению, весьма редки. Между тем они очень
важны, как отправные пункты, исторические
вехи, в пределах между которыми можно пы-
таться хронологически распределять другие
стилистические более или менее однородные
с ними монеты. Чаще можно встретить такие
монеты, выпуск которых может быть датирован
не ранее (terminus post quem) или не позднее
(terminus ante quem) определенного года в
связи с какими-либо решающими изменениями
в судьбе города — основанием его, разруше-
нием, переименованием, вхождением в состав
другого государства и т. д. Для примера ука-
жем монеты города Сибариса(тб. Ill, 1—2), для
которых terminus ante quem образует 510 г.,
когда город был совершенно разрушен кротон-
цами. Точно так же для монет основанной
на месте Сибариса в 443 г. афинской колонии
Фурий (тб. VII, 9, 10) этот год является ter-
minus post quem. Наблюдение решающих из-
менении в развитии монетного дела какого-
либо города, выражающихся в перемене типа.
весовой системы, внешности (фактуры) монет
дает возможность сопоставлять эти изменения
в порядке причинной связи с такими же ре-
шающими фактами политической истории го-
рода и, таким образом, пополнять ряды монет,
с совершенной бесспорностью признаваемых
историческими вехами, такими, которые при-
нимаются со значительной долей вероятности
за отправные пункты для хронологической
группировки. Такая работа особенно необ-
ходима по отношению к монетам двух первых
периодов развития монетного дела — архаи-
ческому и классическому; в третьем, эллини-
стическом, периоде мы получаем не только
достаточное количество царских монет, датируе-
мых сменой царей, но и многочисленные мо-
неты, снабженные прямыми датами по опре-
деленным эрам. Об этих датированных монетах,
а также о датировке монет путем анализа ти-
тулатуры правптелей, мы говорили выше и
возвращаться здесь к этому вопросу не будем.
Не следует, однако, думать, что исторический
анализ утрачивает всякое значение для этих
поздних эпох: даты и точные датирующие
признаки имеются налицо не всегда. Например,
монеты римских императриц, поскольку титу-
латура их мало меняется, могут быть датируе-
мы в пределах царствований лишь на основании
анализа содержания типов оборотных сторон.
И те и другие монеты как датируемые исто-
рическим анализом их типов, так и носящие
прямые даты, представляют образцы абсолют-
ной хронологической датировки памятников
и позволяют относить их к определенному,
более или менее ограниченному, отрезку вре-
мени. Между тем и для археолога и для ну-
мизмата не менее важно в полной мере овладеть
приемами относительной датировки, позволяю-
щими, при сравнении двух более или менее
однородных предметов, установить, который
из них старше. В примепспип к монетам это
сведется к умению поставить монеты какого-либо
города или области в один непрерывный ряд,
иллюстрирующим различные этапы развития
типологии, стиля и техники (фактуры). Соче-
тание обоих приемов работы совершенно не-
ДАТИРОВКА И ОПРЕДЕЛЕНИЕ АНТИЧНЫХ МОНЕТ
105
обходимо для уяснения динамики развития
монетного дела.
Общей характеристики фактуры монет в раз-
личные периоды мы уже касались выше. Более
близкое же знакомство с развитием фактуры
дается 7 лишь практикой. Но имеет смысла
также^повторять оговорки о применении к мо-
нетам стилистического анализа, о котором го-
ворилось в главе IV; и здесь, разумеется,
практический опыт прибавит очень много.
Точно так же практикой приобретается настоя-
щий навык в использовании для датировок
палеографических признаков, анализа форм
букв в надписях и монограммах; о нем мы также
упомянули выше в главе V и в подробности
здесь входить не будем. Наконец, важность
для хронологической группировки типологи-
ческого анализа вытекает из всего сказанного
в главе IV. Ясно, что характер типа, его срав-
нительная простота или сложность, уже заклю-
чает в себе хронологический признак, что уста-
новление факта заимствования одним городом
типа монеты другого города свидетельствует
о том, что вторая монета предшествует первой
и притом, вероятно, не намного. Следует еще
указать, что перечисленные четыре применяе-
мых в целях датировки вида анализа — фор-
мальный (фактура), стилистический, палеогра-
фический и типологический — свойственны всем
археологическим дисциплинам. Необходимо,
однако, подробнее остановиться на тех приемах
работы, которые составляют спецификум ну-
мизматического научного исследования и отли-
чают его от других отраслей археологии, имен-
но: 1) на исследовании перечеканок, 2) на ис-
следовании веса монеты, 3) на анализе состава
кладов и 4) на сравнении штемпелей. Исследо-
вание перечеканок (о них см. выше, гл. II),
совмещающее в себе элементы типологиче-
ского анализа с данными наблюдений над
техникой, приводят к совершенно бесспорным
выводам в области относительной хронологии.
Установление факта, что пантикапейские круп-
ные медные монеты (оболы?) (тб. XLIII, 20)
часто перечеканены на боспорских безымен-
ных оболах мифрадатовского времени (тб.
XLIII, 22), свидетельствует о том, что первые
монеты начали чеканиться тогда, когда вторьте
уже вышли из обращения. Далее факт,, что
монеты, носящие следы обоих только что ука-
занных типов, нередко имеют, кроме того,
более свежие типы Асандра (тб. XL1V, 7),
показывает, что обращение упомянутых пантн-
капейских оболов непосредственно примыкает
к началу правления Асандра. Наличие среди
почти сплошь представляющих перечеканки
малых монет (тетрахалков) того же Асандра
таких, которые перечеканены из монет Панти-
капея и Фанагории, и таких, которые биты на
мифрадатовских монетах Амиса, Амастрии,
Синопы и других городов М. Азии, доказывает
не только одновременность тех и других монет,
но и широкое обращение монет малоазийских
14 Археология СССР, № 16
городов на территории Боспорского царства в
правление Мифрадата VI. Таким образом, вы-
воды, которые позволяет делать исследование
перечеканок, могут быть шире и не ограничи-
ваться лишь определением сравнительной хро-
нологии серий. Чаще подобные заключения
удается делать на основе исследования медных
монет, потому что на серебряных монетах, как
указывалось выше, в случае их перечеканки,
старые типы предварительно изглаживались
ударами молотка. Все же и в области перече-
канок серебряных монет возможны очень ин-
тересные наблюдения.
Метрологический анализ может иногда да-
вать и абсолютную дату монеты. Так, отмече-
но, что в последней четверти V в., в период
пелопоннесской воины, в ряде городов на остро-
вах и на северном побережье Эгейского моря
в монетной системе происходят изменения,
выражающиеся в отказе от уже усвоенной
аттической системы и в возврате к своей искон-
ной, или в переходе к приобретающей популяр-
ность в это время хиосской системе. Поскольку
Афины навязывали членам союза аттические
меры и монетную систему, исследователи пра-
вы, связывая указанные выше изменения с пе-
реходом городов к антиафинской ориентации
в результате военных успехов спартанской
стороны и тем самым давая им более или менее
точные абсолютные даты. При использовании
веса для относительной хронологии важно на-
блюдение, что нормальный вес металлической
денежной единицы очень часто постепенно умень-
шается. Происходит это в результате порчи
монеты выпускающими ее властями путем удер-
жания металла па покрытие расходов по изго-
товлению монеты и обнаруживается преиму-
щественно в серебряной и медной чеканке.
Так, например, чеканка Селевкидов, начина-
ясь в конце IV в. по аттической системе, пер-
воначально держится близко к норме аттиче-
ской тетрадрахмы: монеты выбиваются весом
до 17 гр и выше. Однако уже во II в. норма
падает, а в начале I в., в правление Филиппа
Филадельфа, доходит до средней цифры не-
много выше 15 гр. Обпльная чеканка парфян-
ских царей Арсакидов, исходя во II в. из
более низкой нормы около 16 гр, в конце I в.
до н. э., при Фраате IV, опускается до 13 с не-
большим граммов. Падение идет не непрерывно,
а чередуясь с моментами подъема веса. Срав-
нение с этими колебаниями в весе наиболее
распространенных в Средней Азии монет сред-
них весов среднеазиатских монет-подража-
ний позволит приблизительно установить дату
начала чеканки этих подражаний, часто с боль-
шим трудом поддающихся датировке. Выше мы
уже упоминали, что из наличности двух ма-
ксимумов при расположении весов какой-либо
однородной группы монет в порядке таблицы
наиболее часто встречающихся весов можно
заключить о том, что за время чеканки этой
группы произошло сознательное понижение
106
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
нормы, причем подгруппа более тяжеловесная
будет, естественно, и более рапией. Остается
напомнить еще раз, что всякие наблюдения над
изменениями в весе получают значение и
ценность только при условии значительного
количества исследуемых экземпляров.
Анализ состава клада — одна из самых важ-
ных, ответственных и интересных задач ну-
мизматического исследования. В главе I мы
говорили о причинах, задерживавших проник-
новение в область античной нумизматики прие-
мов исследования кладов. В настоящее время
количество точно регистрируемых и описывае-
мых древнегреческих кладов растет па наших
глазах , и можно надеяться, что и в этой
области плодотворный научный прием приоб-
ретет полные права гражданства. Мы не будем
входить во все детали методики исследования
кладов, представляющей самостоятельную
археологическую дисциплину, а остановимся
лишь на важнейших принципиальных установ-
ках, позволяющих использовать клады для
датировки монет.
1. Монетный клад представляет значительную
денежную сумму в металлической монете —
операционный капитал путешествующего тор-
говца, походную кассу военного отряда, сбе-
режения какого-либо горожанина и пр., за-
рытую ее обладателем в каком-либо вместилище
(горшке, металлическом сосуде, мешке и т. д.)
в землю с целью уберечь ее от хищных взоров
путевых разбойников-грабителей или неприя-
телей, разоряющих страну. Если владельцу
за смертью или отъездом не удается по минова-
нии опасности вновь выкопать свое сокровище,
то оно остается в земле и вскрывается в паше
время при вспашке нови1 2, при земляных ра-
ботах, при археологических раскопках.
2. Монетный клад в преобладающем боль-
шинстве случаев представляет единое целое
в экономическом отношении, т. е. он состоит
из монет одной системы, часто однородных но-
миналов, обращающихся на одном и том же
рынке и в тех же условиях. Вот почему объеди-
нение в одном кладе вместе монет золотых и
серебряных или серебряных и медных, как
выполняющих различные функции на денеж-
ном рынке, неестественно и встречается редко.
3. Зарытие клада датируется началом об-
ращения самой поздней из встретившихся
в его составе более или менее точно датируе-
мых монет (terminus post quem).
4. Зарытие клада датируется также на-
чалом обращения самой ранней из монет,
однородных с составляющими большинство
1 В первом издании книги S. Р. Noe, A bibliography
of Greek coin hoards, New-York, 1925, было зареги-
стрировано 619 кладов, во втором издании той же кни-
ги, New-York, 1936, их зарегистрировано 1186.
2 Всячески пропагандировать своевременную до-
ставку такого клада в целом виде в музей для осмотра
и изучения — непременный долг каждого советского
гражданина.
в кладе и встречающихся с ними вместе
в других кладах, по в данном кладе отсут-
ствующих (terminus ante quem). Пример: най-
денный в сел. Герзеул в Абхазии в 1926 г.
клад состоял почти сплошь из провинциальных
серебряных мопет Кесарии Каппадокийской
от Веспасиана до М. Аврелия и Л. Вера;
монеты Коммода в нем отсутствовали. Посколь-
ку в этих провинциальных монетах титул ату р а
императора не варьируется, в целях точной
датировки зарытие клада приходится помещать
в пределах между началом правления М. Авре-
лия и Л. Вера (161 г. н. э. terminus post quem)
и началом правления Коммода (180 г. terminus
ante quem). Открытый в 1930 г. на острове
Принкипо (Принцевы острова) и описанный
Реглингом большой клад золотых и электро-
вых монет заключал в своем составе: большое
число кизикинов (160 шт.), четыре лампсакина,
шестнадцать статеров Пантикапея и двадцать
семь статеров Филиппа 11. Самыми поздними
по времени начала выпуска (356 или 352 г.)
являются среди перечисленных филипповы
статеры, и, таким образом, terminus post quem
даты зарытия— 356 г. В то же время в кладе
отсутствуют статеры Александра Македонско-
го, встречающиеся очень часто в других кла-
дах вместе со статерами Филиппа, следова-
тельно, клад зарыт до начала их широкого
обращения (terminus ante quem — 333 г.
до н. э.).
5. Уточнить дату между намеченными край-
ними пределами можно, указав в истории
местности, где закопан клад, за этот период
такой момент, такое точно датированное со-
бытие, которое протекало в тревожной обста-
новке, естественно вызывающей захоронение
всякого рода ценностей. Так, относительно
герзеульского клада можно со значительной
долей вероятности предположить, что он зарыт
в 168 г. В этом году, повидимому, произошли
волнения на Кавказе, сопровождавшиеся, ме-
жду прочим, убийством царя эниохов, пле-
мени, обитавшего в современной Абхазии. В хо-
де этих волнений и вызванных ими военных
действий римского наместника Каппадокии
Марция Вера вполне естественно зарытие клада.
Для клада из Принкипо Реглинг, квалифици-
руя его на основе состава, как состояние,
нажитое на черноморской торговле, с совер-
шенной убедительностью относит его зарытие
к весне 334 г., к момепту перехода войска
Александра через Геллеспонт. В самом деле,
переправа многотысячного войска македонского
царя в Азию для похода на Персию способна
была вызвать у богачей — торговцев из Ви-
зантия панику, вынудившую их прятать свои
деньги на близлежащих островах.
6. Если монета, не поддающаяся датировке
по иным признакам, встречается в составе
клада, то в дате зарытия клада она получает
terminus ante quem для времени своего вы-
пуска.
ДАТИРОВКА И ОПРЕДЕЛЕНИЕ АНТИЧНЫХ МОНЕТ
107
7. Уточнить эту датировку можно путем
наблюдения над степенью сохранности экзем-
пляра пли экземпляров монеты. Если все они
хорошей сохранности и не носят следов дли-
тельного пребывания в обращении, то дата
выпуска этой монеты недалеко отстоит от даты
зарытия; если они сильно потерты, то, напро-
тив, дата выпуска отделена от времени зары-
тия значительным сроком. Так, в кладе из
Принкипо встретились в большом количестве
(14 шт.) статеры Пантикапея III типа (тб. XL,
9), известные до находки клада лишь в одном-
двух экземплярах. Они все, в противополож-
ность двум статерам предшествующих типов,
слегка потертым, находятся в состоянии бле-
стящей сохранности. Из этого следует, что
начало чеканки этих пантикапейских стате-
ров III типа близко к моменту зарытия клада
и падает на время едва ли более раннее, чем
середина 30-х годов IV в.
Сравнение между собой состава более или
менее однородных кладов позволяет уточнить
датировку одного клада другим. Для примера
остановимся на кладах римских республи-
канских денариев. Иногда удается установить,
что состав кладов в общем одинаков и разница
сводится лишь к содержанию в одном, и при-
том в состоянии очень хорошей сохранности,
денариев, носящих пять-шесть новых ма-
гистратских имен, отсутствующих в другом
кладе. Отсюда мы имеем право заключить,
что первый клад зарыт едва ли более чем двумя
годами позже второго, поскольку нормальный
порядок римской республиканской чеканки
предусматривал смену трех магистратов-мо-
нетчиков ежегодно.
Было бы неправильно думать, что этими
выводами, полезными для датировки, исчерпы-
вается значение анализа кладов. Не менее
важно установление самой раппсй монеты кла-
да, регистрация всех монетных дворов, из ко-
торых происходят монеты, встретившиеся в
кладе. Это даст возможность выяснить время,
в течение которого накоплялась денежная сум-
ма, составляющая клад, характер и интенсив-
ность тех торговых связей, в результате ко-
торых она составилась. Правильно будет
сказать, что каждый клад служит живым отра-
жением денежного обращения той эпохи, к ко-
торой он относится. Например, факт неве-
роятно длительного пребывания в обращении
денариев триумвира М. Аптопия (тб. XX,
33), засвидетельствован кладами. Эти дурного
качества серебра денарии встречаются вместе
с императорскими денариями в кладах I и II вв.
п. э., т. е. вплоть до того времени, когда и сами
императорские денарии начинают не уступать
им в низкопробности. Последний пример об-
наруживает статистический характер выводов,
делаемых на основе анализа кладов. Об этом
необходимо помнить. В самом деле, если для
целей датировки могут быть используемы еди-
ничные клады, то все же выводы получаются
более прочными, когда они подкрепляются
ссылкой на аналогичные клады. Что же ка-
сается характеристики на основе исследования
кладов денежного обращения, то опа законо-
мерна только при условии использования боль-
шого количества аналогичных находок. Такие
области нумизматики, в которых методика
анализа кладов хорошо разработана, как на-
пример, западноевропейская нумизматика но-
вого времени или восточная куфическая ну-
мизматика, имеющая преимущество в том, что
на куфических диргемах обязательно обозна-
чается место чеканки монеты и год ее выпуска
по мусульманской эре, оперируют в своих
выводах десятками аналогичных кладов. Такие
же статистические приемы применяются уже
к кладам римских монет и начинают приме-
няться к кладам древнегреческих монет.
О сравнении штемпелей, как специфически
нумизматическом приеме исследования, при-
том начавшем развиваться как раз на материале
античных монет, мы говорили в главе I. Здесь
мы несколько подробнее остановимся на исполь-
зовании этого приема для целей относительной
хронологической группировки монет. Пред-
ставим себе, что мы подвергли исследованию
в порядке сравнения штемпелей какую-нибудь
группу однородных монет, например, але-
ксандровских тетрадрахм, битых па одном мо-
нетном дворе, и установили, что в чеканке
всех мно1 очисленных доступных нашему изуче-
нию экземпляров этой группы монет прини-
мало участие N-e количество штемпелей ли-
цевой стороны и втрое - вчетверо большее
количество штемпелей оборотной стороны, при-
чем взаимоотношение этих двух рядов штем-
пелей может быть представлено в схеме,
помещенной на стр. 108 (рис. 18).
Намеченный в этой схеме, как вывод из на-
блюдаемых соответствий штемпелей лицевых
и оборотных сторон, последовательный поря-
док не может быть нарушен. Нельзя, напри-
мер, штемпель лицевой стороны Д поменять
со штемпелем В, потому что В штемпелями
оборотной стороны ж, з и и связывается со
штемпелем Б, а штемпелем о со штемпелем Г.
Но соответствует ли обозначенная у нас бук-
вами последовательность хронологической по-
следовательности штемпелей или представляет
прямую ей противоположность, мы не будем
знать до тех пор, пока нс произведем еще одной
работы в порядке сравнения штемпелей. Я имею
в виду наблюдения над состоянием штемпелей
лицевой стороны в комбинации с каждым из
соответствующих штемпелей оборотной сто-
роны. Если удастся показать, что у штемпеля Б
в сочетании со штемпелями г и д все детали
четки и резки, а в сочетании со штемпелями
ж, з и и подробности сглажены и неясны, что
штемпель В в сочетании со штемпелями ж,
з и и имеет совершенно свежий вид, а в соче-
тании со штемпелем о — изношенный с
трещинками и выбоинками, то соответствие
108
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
нашей нумерации хронологической последова-
тельности доказано. Точно таким же путем,
наблюдая развитие выбоинок и трещинок, сти-
рание деталей и т. д., можно расположить
в правильной хронологической последователь-
ности все штемпеля оборотных сторон, соот-
18. Схема взаимоотношения
рядов штемпелей лицевой и оборотной сторон
монет.
такая работа требует использования очень
большого материала. Вот почему современные
нумизматы-исследователи, ставя своей за-
дачей исчерпывающую, в порядке Corpus’а
классификацию какой-либо группы монет,
принуждены предварительно обеспечить себе
обладание точными механическими воспроиз-
ведениями (в гипсовых слепках пли в эстам-
пажах) всех экземпляров монет данной группы,
хранящихся в различных музеях.
Огромную роль метод сравнения штемпелей
играет также и в систематической классифи-
кации монет, в складывании номиналов в одно-
временные серии. И не только потому, что неред-
ки случаи, когда различные, близкие по раз-
меру, номиналы монет чеканятся одним штем-
пелем лицевой стороны, но и потому, что
наблюдение тожественных штемпелей, тре-
нируя глаз, приучает к безошибочному опо-
знаванию штемпелей, исполненных той же ру-
кой, даже и в случае, когда они различного
размера. А восстановление одновременных се-
рий, состоящих из разных номиналов, как
было указано в главе I, составляет необходи-
мое условпе правильного представления о за-
дачах монетного дела в его отношении к де-
нежному обращению в тот или другой момент
в определенной стране. Для иллюстрации того,
как с применением сравнения штемпелей легко
и естественно разрешаются вопросы классифи-
кации, в которых исследования другими ме-
тодами оставляют сомнения и неясности, при-
веду пример из собственного опыта. Работая
над Corpus’ом монет Тиры и ставя вопрос
о том, не могут ли некоторые монеты, носящие
имя Аътохратсор М. Aup^Aiot; ’AvTCove'ivot;
и юношеский портрет, принадлежать Элага-
балу, я, хотя и подозревал принадлежность
всех подобных монет Каракалле, по оставался
в нерешительности относительно некоторых
отпали и вопрос бесповоротно разрешился от-
рицательно для Элагабала, лишь только, с при-
менением сравнения штемпелей, выяснилось,
что почти все эти монеты имеют штемпеля обо-
ротной стороны, тожественные монетам с пор-
третами Септимия Севера, и что, во всяком
случае, все они естественно и без натяжек
входят в различные северовскпе серип.
Что сравнение штемпелей не ограничивается
задачами классификации, а может давать более
широкие выводы, свидетельствует упомянутое
нами выше, сделанное на основе этого метода,
открытие Ч. Зельтмана. Оно состоит в том, что
серебряные статеры с головами Зевса пли Геры
и молнией на обороте (тб. IV, 18, 19) чеканены
пе в Элпде, как думали раньше, а представляют
храмовую чеканку Олимпии.
В вопросах определения монет я ограничусь
вытекающими из собственного опыта практи-
ческими советами начинающим нумизматам.
Прежде всего, в целях предохранения их от
преждевременного отчаяния в своих силах,
сообщу, что определение античных монет —
дело нелегкое, и в каждом большом собрании
античных мопет, можно поручиться, есть
в шкапах лоточки, включающие в себя неопре-
деленные монеты (nummi incerti), и что опре-
деление неопределенных монет и уточнение
старых определений и сейчас еще составляет
одну из насущнейших задач античной нумиз-
матики. Но, надеюсь, это предупреждение не
будет обращено молодыми нумизматами в дур-
ную сторону; надеюсь, они не станут, ухва-
тившись за трудность определения античных
ДАТИРОВКА И ОПРЕДЕЛЕНИЕ АНТИЧНЫХ МОНЕТ
109
монет, как за предлог, слишком быстро успо-
каиваться на невозможности определить монету
и со спокойной душой сдавать ее в разряд
incerti. Замечу, что среди неопределенных
монет больших нумизматических кабинетов ре-
шительно преобладают не просто incerti, a in-
certi Thraciae, incerti Cariae и т. д., т. е. мо-
неты неопределенные, по без сомнения, при-
надлежащие топ или другой географической
области, а это свидетельствует о большой рабо-
те, проделанной над монетой прежде, чем она
была признана неопределенной, и о правильном
пользовании методом исключения, о котором
у нас сейчас будет речь.
Задача определения монеты состоит в уста-
новлении места ее чеканки (города, страны)
и, хотя бы приблизительно, времени ее выпу-
ска. Только после этого монета может найти
надлежащее место в систематизированном со-
брании. Задача может быть значительно упро-
щена п облегчена путем подыскания в печат-
ных описаниях и каталогах экземпляра то-
жественной или очень близкой по типам и
надппсям монеты и ссылки на этот труд, где
уже дано определение места и времени выпуска
монеты. Если интересующий нас экземпляр
почти полностью совпадает с рядом найденных
нами в каталогах и описаниях экземпляров,
но от всех них отличается только какой-нибудь
деталью (символ или монограмма в поле,
атрибут изображенной фигуры, способ раз-
бивки круговой надписи), то монета опреде-
ляется, как неизданный вариант типа, но
ссылки сохраняют свое значение подкрепляю-
щих определение, так как принадлежность
монеты данному месту и времени пред лицом
приведенных аналогий сомнений не вызывает.
Подкрепление определения ссылкой следует
особенно рекомендовать при определении мо-
неты для внесения в каталог или в опись,
так как это, во-первых, позволяет сокращать
самое описание, а во-вторых, дает возможность
проще ориентироваться в каталоге в смысле
выделения неизданного материала, и тем не-
сравненно облегчает задачу использования
собрания для Corpus'a.
Теперь самый насущный для начинающих
нумизматов и для случайно сталкивающихся
с определением античных монет вопрос: как
облегчить и ускорить нахождение ссылок. Един-
ственный универсальный определитель по древ-
негреческим монетам — «Historia numorum»
В. V. Head’a1. По он играет скорее направ-
ляющую роль, облегчая подыскание специаль-
ной литературы, так как описания монет в нем
суммарны, не разграничены и сами в качестве
ссылок служить не могут. Кроме того, труд
Head’a, естественно, не мог охватить в одном
томе всего; главный же недостаток его —
1 Здесь мы будем давать названия пособий сокра-
щенно; точную библиографию читатель найдет в конце
книги.
малое количество иллюстраций. Между тем
подыскание аналогий не в описаниях, а в та-
блицах весьма полезно, ибо нумизмату необ-
ходимо упражнять и изощрять зрительную
память. Нет сомнения в том, что при большом
количестве имеющихся в настоящее время бо-
гато иллюстрированных печатных изданий ан-
тичных монет —каталогов Британского и дру-
гих музеев, вышедших выпусков Corpus’а, спе-
циальных монографий по монетам отдельных
городов, каталогов частных коллекции, аук-
ционных каталогов — нахождение в репро-
дукции если не тожественного, то, во всяком
случае, близкого к искомой монете варианта
обеспечено в 99 случаях из 100. Но неужели
ради каждой определяемой монеты необходимо
пересматривать все это огромное количество
пособии? Здесь должно прптти на помощь
умение, применяя наличные знания о харак-
тере разных групп монет, пользоваться мето-
дом исключения, о котором я упомянул выше.
Когда монета блестящей сохранности и имеет
полностью выписанное имя города или царя,
вопрос решается просто. Еслп на монете имеется
надпись ZMYPNAlflN, то, справившись с Hi-
storia numorum пли с нашим библиографиче-
ским указателем, нужно обратиться к посвя-
щенному Ионии тому каталога Британского
музея или, еще лучше, к монографии о смирн-
ских монетах Milne’а и там найти в таблицах
или описаниях тожественный или близкий
к интересующему типу вариант. Если надпись
на монете гласит BASIAEQS AYSIMAXOY,
то опять-таки справочники отошлют к моно-
графии L. Mueller’а, где в таблицах, надо ду-
мать. можно будет найти тожественные дан-
ному экземпляру символы и монограммы. Если
имя города выписано не полностью, а читается,
например, КАД, то нужно справиться по
алфавитному географическому указателю в Hi-
storia numorum, в какие полные городские
имена могут быть распространены эти буквы,
просмотреть в том же справочнике нумизмати-
ческий материал соответствующих городов и.
убедившись, что данная монета относится к Кал-
латии, искать точную ссылку в Corpus’e монет
Мэзии Pick-Regling’a или в Corpus’e малоазий-
ских монет Babelon-Reinach’a, если монета
окажется калхедонской.
Несколько труднее будет обстоять дело с мо-
нетой, лишенной надписи, но здесь и должен
притти на помощь метод исключения. Если та-
кая монета серебряная или электровая и притом
односторонняя, то уже наперед зная, что она
принадлежит архаической эпохе, искать ее
среди монет эллинистического или император-
ского времени не придется. При этом, если она
имеет на оборотной стороне два или более вдав-
ленных квадратика, то, памятуя приведенные
в главах IV и VI характеристики, нужно
искать ее именно на востоке, в Ионии или
в Карии, так же, как nummi incusi только на
западе, в Италии. Как видно, при помощи
110
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКИ
метода исключения может быть значительно со-
кращен контингент просматриваемых пособий
и сведен к таким, которые гарантируют быстрый
успех. Нумизмату-античнику важно по этой
причине усвоить локальные различия в монет-
ном деле, в меньшей мере сказывающиеся,
но все же сохраняющиеся и в более поздние
эпохи. В этих целях, для тренировки, можно
рекомендовать частый просмотр таких богато
иллюстрированных изданий, располагающих
материал и по хронологическим и по геогра-
фическим делеппям, как: 1) «Guide to the coins
of the ancients» Британского музея; 2) «The
Types of the Greek coins» P. Gardner'a; 3) «Die
antike Miinze als Kunstwerk» K. Regling'a и
4) таблицы к вышедшим томам описательной
части «Traite» Babeion’а.
До сих пор мы говорили, имея в виду хорошую
сохранность монет. Гораздо сложнее задача
определения при неудовлетворительной сохран-
ности монеты, когда ее определение обуслов-
ливается предварительным осмыслением и вос-
становлением сохранившихся следов типа и
надписи. Тут могут оказать существенную по-
мощь репертории, т. е. систематические своды
встречающихся на монетах типов или надписей,
как заменяющие ограниченную человеческую
память и одновременно обуздывающие фантазию
в произвольном восстановлении фрагментарно
сохранившихся деталей. К сожалению, типо-
логический репертории древнегреческих монет
имеется лишь один, к тому же неоконченный и
неудовлетворительно составленный — Anson,
Numismata anti qua. Он охватывает типы —
изображения неодушевленных предметов (до
животных дело не дошло), расположенные
в систематическом порядке (оружие, сель-
ское хозяйство, торговля и т. д.). Помощь
он может оказать в том случае, когда,
при плохой сохранности надписи, хорошо
сохранился тип, дающий возможность быстро
установить перечень городов, чеканивших с
данным типом, и найти нужную ссылку. Может
он помочь и при восстановлении типа по фраг-
ментарно сохранившимся деталям. К сожале-
нию, в указанном издании совершенно игно-
рируется развитие монетного типа и по многу
раз повторяются однотипные монеты одного
и того же города, отличающиеся незначитель-
ными деталями, что отягощает книгу. Для
опытного нумизмата она редко может быть
полезна.
Гораздо более серьезную помощь могут ока-
зать имеющиеся репертории монетных надпи-
сей. Если на монете сохранилось только на-
чало имени города, то восстановление город-
ского имени должно итти таким же порядком
при помощи алфавитного указателя геогра-
фических имен, как при сознательно неполно-
стью выписанном имени (см. выше), и спе-
циальный реперторий не нужен. Иное дело,
если сохранился лишь конец надписи, скажем
paicov или -ecoTcov, допускающие различные
восстановления. Здесь существеннейшую по-
мощь оказывает составленный Е. S. G. Robin-
боп'ом (Num. Chron., 1914) список городских
ifbtxa, расположенных в порядке обратного
алфавита. При посредстве этого списка мы
узнаем, что pauov может быть восстановлено
только в 13 имен, a scotwv только в 3 имени, и
несравненно сократится перечень городов, мо-
неты которых надо просмотреть для подыска-
ния требуемого изображения и ссылки.
Очень важную роль в определении монет
играют списки — репертории, составленные
Р. Мюнстербергом: 1) списки магистратских
имен (NZ, XLIV, XLV, XLVII, LX), 2) списки
императорских имен на греческом языке (NZ,
LVIII, LIX), 3) списки императорских имен
на латинском языке на монетах римских коло-
ний. Первый список несравненно облегчает
труд восстановления стертого или утраченного
имени города при условии сохранения имени
магистрата. Другие два списка, поскольку
формы императорских легенд индивидуализи-
руются в различных городах, значительно со-
кращают поиски аналогий для восстановления
плохо сохранившихся типа и надписи оборот-
ной стороны императорских монет в тех слу-
чаях, когда лицевая сторона сохранилась хо-
рошо. Попытку дать более универсальное посо-
бие для восстановления надписей на монетах и
определения монет, повидимому, представляет
собой книга Severin lard, Identification des
monnaies par la nouvelle methode des lettres
jalouses et des legendes fragmentees (Paris,
J. Florange, 1930), стремящаяся, очевидно, ис-
черпать все возможности восстановления той
или другой случайно могущей сохраниться
на монетах группы букв. Книга мне известна
лишь по библиографическим ссылкам, и о ка-
честве ее не могу судить.
Римские монеты, как мы уже говорили выше,
ничем принципиально не отличаются от гре-
ческих и все те же приемы определения при-
менимы и к ним. Здесь также точное установ-
ление варианта обусловливается восстановле-
нием имени магистрата для республиканских
монет и легенд обеих сторон для император-
ских монет. Проверке и восстановлению легенд
с помощью типов и обратно помогают соответ-
ствующие указатели, имеющиеся в труде
М. Bernhart, Handbuch zur Miinzkunde dec
romischen Keiserzeit; Textband u. Tafelband,
Halle, 1926,— еще не утратившем своего зна“
чения, а также в каталогах римских монет
Британского музея и в сводном издании Н. МаР
tingly и Edward A. Sydenham, Roman imperial
coinage, v. I сл., London, 1926. Там же
и достаточное количество репродукций. Пре-
имущество римских каталогов Британского му-
зея состоит в том, что в них имеются также
индексы монограмм и добавочных символов.
Общего же индекса монограмм греческих монет
не существует. Эту полезную, но чрезвычайно
трудную работу предстоит еще сделать.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
Тлсьвсь VIII
МОНЕТЫ ТИРЫ
Задача восстановления истории Тиры — ми-
летской колонии при впадении в Черное море
р. Днестра (древнего Тираса) — встречается
со значительными трудностями, поскольку ан-
тичные литературные источники дают о ней
мало сведений. Имеющиеся сведения случайны
и крайне отрывочны. Не повезло ей также п
в смысле археологического обследования тер-
ритории античного города, так как раскопки
в этой части Черноморского побережья были
кратковременны и носили эпизодический ха-
рактер. Тем не менее можно говорить с уверен-
ностью, что именно раскопками Э. Р. Штерна
в 1900 и 1912 гг.1, обнаружившими обильный
культурный слой, остатки архитектурных соору-
жений и ряд монет г. Тиры, окончательно решен
вопрос о местоположении античного города
на правом берегу Днестровского лимана, на
территории, занятой ныне средневековой цита-
делью г. Белгорода Днестровского (Аккер-
ман). Тем самым разрешен был и спор
о местоположении города1 2, вызванный в
свое время случайными находками, зна-
чительно выше по течению Днестра, надпи-
сей римского времени, относящихся к городу
Тире. Надписи были найдены у селений Чо-
бручи и Короткого, куда эти камни были, оче-
видно, завезены уже в новое время. Исходя
из того, что древнейшими среди найденных им
керамических фрагментов были черепки черно-
фигурных античных сосудов, Штерн не считал
возможным возводить основание античной Тиры
ко времени ранее начала V в. Однако по дан-
ным неопубликованных раскопок Б. В. Вар-
неке3, обнаруживших на том же месте фраг-
менты ионийской керамики, можно предпо-
лагать первоначальное возникновение поселе-
ния на этом месте значительно раньше. Другой
вопрос, обладало ли это поселение с самого
начала всеми чертами греческого полиса.
Геродот, зная Ольвию, не упоминает о городе
Тире, а говорит лишь о живущих близ устья
1 ЗОО, т. XXIII, стр. 61; т. XXXI, стр. 100.
8 Б р у н н, ЗОО, т. III, стр. 47; Черноморье,
стр. 3; Юргевич; ЗОО, т. XIII, стр. 7.
3Р. Nicorescu, Ephemeris Dacoromana, II,
1924, стр. 383.
Тираса тпритах1. Этот факт можно считать
свидетельством того, что ему известны были
лишь разбросанные мелкие поселения вдоль
нижнего течения рекп. О характере этих посе-
лений мы можем догадываться. Переселенцев
из метрополпп привлекали сюда скотоводство
и земледелие в плодородных бессарабских сте-
пях и рыбная ловля в устье реки и прибрежных
частях Понта. Такие типы, как голова взнуз-
данного коня и стоящий бык, на ранней медной
серии Тиры хранят еще, может быть, воспоми-
нание о первоначальном скотоводческом быте
первых поселенцев и их тесном соприкосновении
с кочевниками прилегающих степей. С другой
стороны, возобладание на значительном боль-
шинстве монет всей автономной эпохи колоса
и венка из колосьев, в качестве украшения
головы Деметры,или самостоятельного монетно-
го типа (тб. XXVIII, 2—5,9,11, 13, 18), свиде-
тельствует о том, что хозяйство Тиры, как сло-
жившегося городского организма, строилось пре-
имущественно на земледелии и торговле хлебом.
К сожалению, монеты мало могут помочь нам
в вопросе о времени возникновения развитой
городской общины на месте Тиры. В самом деле,
сравнительно позднее, на столетие, а то и
больше, отстающее от времени основания горо-
да, начало самостоятельв ой монетной чеканки, —
черта, общая значительному числу греческих
колоний на Черноморском побережье. Зато
общий взгляд на монетные серии Тиры автоном-
ного периода, с одной стороны, и император-
ского, с другой, сопоставление их с подобными
же сериями других городов Причерноморья
дают яркую картину сравнительного темпа
экономической жизни в этих городах, поскольку
она отражается в их монетном деле. С этой точки
зрения мы можем констатировать очень скром-
ные размеры чеканки Тиры в автономную эпоху,
значительно уступающие ее соседям с востока
и запада — Ольвии и Истру. Не случайно,
может быть, единственный эпиграфический до-
кумент доимператорского времени, свидетель-
ствующий о торговых связях Тиры с ее сосе-
дями — томитанский декрет в честь тирита
1 Herodot., IV, 51.
112
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
Нила1, упоминает о заслугах его, как оказы-
вавшего помощь едущпм из Томи в Ольвию,
и тем самым подчеркивает подчиненную, может
быть, чисто транзитную роль Тиры. В протп-
воречпи с только что высказанным взглядом
на скромное торговое значение Тиры стоял бы
тот факт, что в очень фрагментированном
списке афинскпх данников, в котором Келёр
восстанавливал имена ряда причерноморских
городов, Тира и вместе с ней несколько другпх
еще менее значительных поселений оказались бы
платящими два таланта, в то время как Ольвия
платила лишь один талант. Но правильность
восстановления имен черноморских городов по
сохранившимся в этих эпиграфических фраг-
ментах одним только начальным буквам не-
однократно подвергалась сомнению1 2. Других
фрагментов официальных надписей из Тиры
автономной эпохи мы не пмеем. Таким образом,
монеты остаются единственными достоверными
свидетелями государственного существования
Тиры в этот период.
В вопросе о начале монетной чеканки в Тире,'
которое Гэд3 пытался относить ко II в. до н. э.,
а Бертье-Делагард4 и Миннз5—ко второй по-
ловине IV в., правда, без сомнения, на стороне
двух последних авторов. Мы можем даже точ-
нее определить эту дату. Дело в том, что наи-
более ранние и совершенные драхмы Тиры
(тб. XXVIII, 2) — образцы, исполненные,
вероятно, штемпелями, заказанными какому-
нибудь вызванному из собственно Греции
резчику, в своем типе головы Деметры, увен-
чанной колосьями, представляют несомненную
копию с кизикинов, воспроизводящих этот
сюжет (тб. XXVIII, 1). Не имея возможности
повторять здесь подробности мотивировки по-
явления этих кизикинов в 60-х годах IV в.
до н. э., укажу только, что и аналогии к типу
оборотной стороны — бодающемуся быку —
говорят в пользу чеканки первых драхм Тиры
в течение последнего десятилетия первой по-
ловины IV в. За более раннее появление этих
драхм говорит помимо того и форма надписи
Tupavov — HbLxov в именительном падеже сред-
него рода — форма, характерная для доэллини-
стической эпохи, а также и вес этих драхм. Вес,
колеблющийся в пределах 5.88—4.87 гр (сред-
няя цифра 5.38 гр), восходит к той же норме,
которую мы встречаем с ранних времен в Пан-
тикапее, Синопе и других центрах и которую
обычно называют несколько облегченной эгин-
ской драхмой. Обращение к этой норме позже
конца IV в., когда все города Причерноморья
искони усвоившие ее, стали уже постепенно
переходить к аттическому весу, было бы мало
1 Б. Граков, БДИ, 1939, № 3, стр. 310, № 2.
2 Б. Граков, БДИ, 1939, № 3, стр. 277,
№ 1. Ср. С. А. Же б ел ев, ИАН, ОГН, 1930, стр. 812,
пр. 2; ИГАИМК, в. 104, стр. 24 сл.
3 В. V. Head, Historia numorum, 2 стр. 273.
4 Нум. сб., И, стр. 62.
6 Е. П. Minns, Scythians and Greeks, Cambridge
1913, стр. 448.
вероятно. Напротив, самый факт, что среди
этих драхм (тб. XXVIII, 2—5), помимо двух
дефектных экземпляров, нет таких, которые
могли бы подойти к норме аттического веса,
свидетельствует, на мой взгляд, о том, что
чеканка их едва ли заходит далее самого на-
чала III в., а также, что резкую деградацию
первоначально очень изящных типов в их пре-
делах следует относить за счет быстрого их
искажения в руках неумелых местных резчиков,
а не за счет длительности этой чеканки. Таким
образом, распространясь едва ли более, чем
на полстолетие, указанные драхмы представ-
ляют единственный выпуск серебра со стороны
Тиры, впоследствии уже не возобновлявшийся1.
В эллинистическую эпоху скромные нужды
местного городского рынка, невидимому, удо-
влетворялись медной монетой, а для внешней
торговли, вероятно, служили тетрадрахмы и
драхмы Александра и Лисимаха.
Ко второй же половине IV в. относятся и
наиболее ранние медные монеты Тиры (тб.
XXVIII, 6—7), хранящие, как сказано выше,
в типах оборотных сторон отголоски скотовод-
ческого быта ближайших соседей греческого
города. Типом лицевой стороны в обоих случаях
является снабжеппая небольшими рожками
юная голова, правильно идентифицируемая
Пиком и Орешниковым, как голова бога реки
Тираса. Веса этих монет — около 12 и 6 гр—
позволяют смотреть на них, как на два номи-
нала одной серии, находящиеся между собой
в отношении 2:1. Крупный номинал нередко
встречается в перечеканенном виде, половинный
в надчеканенном виде. Это свидетельствует,
с одной стороны, о длительности обращения
этих монет, с другой — о существовании вре-
мени, когда новых выпусков монет не было и
нужды денежного рынка приходилось покры-
вать узаконением обращения уже стершейся
старой монеты. Возникает предположение о
кризисе, вызвавшем обесценение монеты и де-
лавшем для государства невыгодным выпуск
монеты прежнего веса по той же цене. Эта до-
гадка находит подтверждение в появлении
монет того же типа, что и крупный номинал
только что упомянутой серии (тб. XXVIII, 8),
но по своему рафинированному стилю отно-
сящихся уже, несомненно, к III в. и представ-
ляющих, повидимому, тот же номинал в реду-
цированном до 5—5.5 гр виде. Подкрепляется
эта догадка еще и тем, что в дальнейшем,
вплоть до конца автономной чеканки Тиры,
максимальный вес медных монет ее не превы-
шает указанной цифры. Это явление не одиноко.
Редукция веса крупного номинала медной мо-
неты с 10—11 гр до 4—5 гр в течение III в.
отмечена Реглингом2 в Томи; в дальнейшем
1 Упоминаемая Minns’oM, стр. 448, якобы дидрахма
Тиры представляет недоразумение, так как монеты этого
типа медные и перечеканены из тех, о которых сейчас
будет речь.
2 Pick, т. I, стр. 605.
МОНЕТЫ ТИРЫ
113
мы можем наблюдать параллельные явления
в том же III в. в Ольвпп и Паитпкапее, где,
благодаря обилию чеканки и возможности
проследить промежуточные звенья постепен-
ного падения веса, картина получается более
убедительной, чем в Тире с ее очень вялым
темпом чеканки. В течение III и II вв. рядом
с этим уменьшенным крупным номиналом в
4—5 гр мы встречаем и меньшие монеты в 2—
2.5 и в 1.5 гр (тб. XXVIII, 10, 12), которые
можно было бы рассматривать, как половинки
и четвертые части его. Но необходимо огово-
риться, что чрезвычайная малочисленность тир-
ских монет этого времени — некоторые типы
представлены лишь двумя — тремя, а нередко
даже и единственными экземплярами — делает
невозможным с какой-либо уверенностью рас-
пределять их по сериям.
По той же причине трудно с уверенностью
говорить о точной хронологической последо-
вательности монет Тиры III и II вв. Я огра-
ничусь лишь очень беглым очерком их довольно
разнообразных типов. Лицевые стороны, сви-
детельствуя о том, что культ Деметры в течение
всей эллинистическои эпохи продолжает зани-
мать господствующее положение в городе, дают
преимущественно изображения головы этой
богини в различных аспектах: и в фас, и в
профиль, и в 3(/4 (тб. XXVIII, 2—5, 11, 13,
18). Независимо от того, имеется ли покрывало
или нет, голова Деметры всегда украшена
венком, состоящим из двух связанных вместе
пшеничных стеблей, причем колосья симметрич-
но расходятся в стороны надо лбом. Такой же
венок в качестве обрамления имени города
составляет самостоятельный тип оборот-
РА
нои стороны на ряде монет (тб. XXVIII, 11,
18). Из других типов реверсов, передающих
атрибуты Деметры, остановлюсь на двух. Ма-
ковый стебель в колоколообразном калафе
с двумя колосьями по сторонам (тб. XXVIII,
13) едва ли требует каких-либо особых объяс-
нении. Пучок колосьев в соединении с такими
же маковыми стеблями в качестве атрибута
Деметры нередко встречается на монетах раз-
личных городов Греции и М. Азии и особенно
часто в Александрии, правда, уже в император-
скую эпоху. Остановился я на этом типе лишь
потому, что хотя он был правильно описан
еще Гриммом, в позднейших изданиях ому
давалось неверное истолкование. Несколько
более неожиданно встретить в качестве типа
оборотной стороны в соединении с головой
Деметры на аверсе цилиндрическую плетеную
кисту с конической крышкой. Однако точь-
в-точь такая киста сопровождает на император-
1 О том, что
TY
это рА
представляет
не именитель-
ный падеж самого имени города, а скорее сокращение
E&vtxoo-Tvpav<i>v7 лучше всего свидетельствуют мо-
неты домициановского времени с расположением ле-
ту
генды Рд
NcoN-
ских монетах Никополя и Сердики фигуру
Деметры.
С другой стороны, едва ли есть какие-либо
основания связывать с культом Деметры, как
это делалось некоторыми1, тип бодающегося
быка на обороте серебряных драх^г, который
не следует также смешивать с типом спокойно
стоящего быка (см. выше). Мотив бешеного
бодающегося быка широко распространен в
монетной типологии всего греческого мира
(в частности и в Причерноморье он помимо
Тиры встречается в Херсонесе, Феодосии, Фа-
нагории), причем в нередких случаях его со
значительной долей вероятности удается истол-
ковать, как символ бурного рокочущего потока.
Учитывая, что и в самой Тире этот тип оборота
далеко не всегда комбинируется с головой
Деметры на лицевой стороне, а встречается
и в соедпнении с головами других божеств,
более правильным представляется толковать
его вне зависимости от типов лицевых сторон
и видеть в нем первоначальный чисто животный
аспект того же речного бога Тираса, антропо-
морфизированную стадию которого мы имели
выше в юной голове с рожками. То обстоятель-
ство, что нумизматика Тиры автономной эпохи
чрезвычайно часто и в различной связи возвра-
щается к этому типу, вызывает естественное
предположение, не представляет ли он город-
скую эмблему — городское KapaoTjpov, но,
к сожалению, мы принуждены в данном случае
ограничиваться догадкой и не можем ссылаться
в подтверждение ее на снабженный таким тсара-
avjpov эпиграфический документ — стэлу про-
ксении — как это удается сделать для того же
тппа бодающегося быка в городе Клейторе
в Аркадии2.
Из других божеств, головы которых вслед
за Деметрой наиболее часто встречаются в мо-
нетной типологии Тиры, присутствие в пантеоне
этого города, как милетский колонии, Апол-
лона с его атрибутом — лирой никого не уди-
вит (тб. XXVIII, 14).
Так же естественно встретить в этом кругу
Диониса с его атрибутами, виноградной кистью
и тирсом (тб. XXVIII, 17), в особенности, если
вспомнить, что шабские виноградники в окрест-
ностях Аккермана пользовались в XIX в.
заслуженной известностью и что для герба Ак-
керманского уезда по присоединении Бессара-
бии к России была избрана виноградная кисть.
К сожалению, мы не можем указать столь же
естественных предпосылок для других встре-
чающихся в качестве типа лицевых сторон в
Тире автономной эпохи божеств: Афины, Гер-
меса, Геракла, Асклепия (тб. XXVIII, 12).
Впрочем лишь одна Афина фигурирует на
ряде серий, другие встречаются спорадически
на одной, самое большее — на двух монетах.
Как указывалось выше, эти разнообразные,
1 Р. Nicorescu, указ, соч., стр. 386.
2 ВСН, XX, стр. 549 сл.
1Ь Археология СССР, № 16
114
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
но незначительные по размерам (самые крупные
из шгх не превышают в среднем весе цифры
5.5 гр) медные монеты могли в течение III и
II вв. удовлетворять нуждам лишь местного
городского рынка, для внешней же торговли
Тира, как п другие города Причерноморья,
могла пользоваться серебряной и золотой моне-
той александровских и лисимаховских типов.
Начиная с III в., когда запас имевшихся в обра-
щении монет, выпущенных при Александре п
его ближайших преемниках, начал иссякать,
крупные центры, например, Синопа1, стали
пополнять его выпуском торговой монеты —
статеров в тетрадрахм с типами за полстолетие
перед тем умершего Александра. К концу III в.
такому же подражанию в выпуске торговой
монеты подверглись, и в первую очередь в гос-
подствовавшем над выходом пз Черного моря
Византин, статеры и тетрадрахмы Лисимаха.
Примеру Византия последовал ряд городов
западного Причерноморья — Одесс, Каллатия,
Истр, Томи. Правда, наибольшее количество
лисимаховских статеров упомянутых городов,
как убедптельно показал Пик1 2, относится к
последней, особенно широко развернувшейся
волне такого выпуска торговой монеты в При-
черноморье, относящейся ко времени Мифра-
дата Евпатора. Но все же ряд отдельных выпус-
ков подобных статеров Томи, в особенности же
Одесса и самого Византия, вне сомнения при-
надлежат еще концу III в. В этой первой
попытке подражания статерам Лисимаха с чис-
то торговыми целями приняла участие и Тира.
Но крайней мере, мы имеем три варианта (один
из них известен в двух экземплярах) посмертных
лисимаховских статеров3 конца III в., на кото-
рых под троном сидящей Афины на оборотной
стороне читаются буквы ТУ (тб. XXVIII, 15).
Едва ли можно попытаться расшифровать эти
буквы пначе, как начало имени города ТУРА.
Такой факт может показаться неожиданным
на фойе той картины скромного торгового и
политического значения Тиры, которая нари-
сована выше. Ио следующие соображения могут
смягчить это впечатление неожиданности. Во-
первых, рядом со многими десятками п иногда
даже сотнями посмертных лисимаховских ста-
теров, битых в Византии, Томи, Каллатип и
Истре, мы имеем всего лишь четыре, принадле-
жащих Тире (причем два от одной пары штем-
пелей). Во-вторых, каллатийские, томитанские
и иные статеры Лисимаха обнаруживают на-
столько своеобразный и отличный от современ-
ных им византийских статеров стиль, что в само-
стоятельной чеканке их каждым из указанных
городов не приходится сомневаться. Статеры
Тиры, напротив, до такой степени тесно при-
мыкают в стиле к византийским того же времени,
1 Е. Т. Newell, The Alexandrine coinage of Sinope,
Am. J. N., LII.
2 P i с k, I, стр. 92 и 606.
3 E. 11. Minns, стр. 448; P. Nico re sen,
Int. Num. Congr. bond., стр. 96.
что кажутся исполненными одной рукой (тб.
XXVTTT, 15, 16) и естественно вызывают пред-
положение о заказе пх на византийском монет-
пом дворе. Таким образом, кратковременный
и эпизодический характер этой попытки Тиры
выйти на арену более широкой экономической
политики становится несомненным.
Возвращаемся к медным монетам. Могут лп
какие-либо из монет, типы которых здесь бегло
рассматривались, заходить уже в I в. до н. э.,
трудно говорить с уверенностью. Только одна
серия — типы: голова Аполлона — орел на мол-
нии (тб. XXVIII, 19) — в этом отношении
не оставляет никаких сомнений. Миннз пра-
вильно отметил мифрадатовский характер этих
типов и признал эту монету свидетелем подчине-
ния Тиры Мифрадату Евпатору в период его
борьбы с Римом. Полное совпадение во всех
деталях типов этих монет с одной из групп мпф-
радатовских монет Пантикапея (тб. XLIII,
20), позволяющее определенно говорить о пря-
мом копировании, даст пам возможность даже
значительно точнее установить дату этих мо-
нет. Поскольку упомянутые паптикапейские
образцы составляют последнюю серию в миф-
радатовской чеканке Пантикапея и выпущены
в течение последнего десятилетия правления
этого царя, к тому же времени должны отно-
ситься и рассматриваемые монеты Тиры.
Этой серией, повидимому, и заканчивается
автономная чеканка Тиры. Десятилетие спустя
Тпра, наряду со своими соседями с востока и
запада, подверглась сокрушительному разгрому
со стороны гетов.
Ольвия сравнительно быстро оправилась от
этого удара и уже в последней четверти I в.
до н. э. вновь стала выпускать свою монету,
свидетельствующую о самостоятельном суще-
ствовании города. Для Тиры засвидетельство-
ваны медные монеты с головой Августа на лице-
вой стороне и орлом с подписью Tupavuv —
на оборотной. Эти монеты не многочисленны,
принадлежат, повидимому, все одному выпуску,
очень грубы и примитивны по исполнению, но на-
ходки их при раскопках в Белгороде Днестров-
ском не позволяют сомневаться в их подлинности.
Кроме того, мы имеем сильно потертые римские
сестерции и ассы императора Клавдия, снабжен-
ные прямоугольными надчеканками с буквами
ТУР (тб. XXVIII, 24). С другой стороны, упомя-
нутые выше надписи из селений Чобручи и Ко-
ротного \ заключающие в себе ценный материал
для суждения о государственном устройстве,
а отчасти и об экономическом состоянии Тиры
в императорский период, сохранили нам также
датировку по собственной городской эре Тиры,
ведущей свое начало с 57-го года н. э. В первые
годы правления Нерона в Риме выпускалось
так мало новой медной монеты, что этот импе-
ратор вынужден был продолжить обращение
медных монет своего предшественника, спабжая
1 losPE, I2, № 2 и 4.
МОНЕТЫ ТИРЫ
115
ИХ лишь своими надчеканками. Если учесть это
обстоятельство, то нас тем более не должен
удивлять факт хождения монет Клавдия уже
при его преемнике на далекой окраине Римской
империи. Само собой возникает предположение,
что событием, с которого Тира нашла возмож-
ным начать свое новое летосчисление, послу-
жило восстановление в ней организованной
городской жизни, причем эта реставрация со-
вершалась не без участия властей соседней
с городом римской провинции. Еще Боргезп
и Моммзен1 независимо от указанных монет,
которые не были им известны, полагали, что
Тира вела свое летосчисление с момента при-
соединения ее к римской провинции Мэзии.
Они основывали своп предположения па све-
дениях об энергичной деятельности в правление
Нерона мэзппского легата Плавтпя Сильвана,
описанной в чествующей его надписи, в которой
упоминается об освобождении им Херсонеса
от скпфов. Позднеишпе исследователи однако
предпочитали воздерживаться от этого сопо-
ставления, указывая на более позднюю (62 г.)
дату крымской экспедиции Пл. Сильвана1 2.
В настоящее время предположение о включении
Тиры в состав римской провинции уже с 57 г.
н. э. приходится отвергнуть, так как недавно
опубликованный фрагмент папируса свидетель-
ствует о том, что еще при Траяне город, имея
римский гарнизон, формально числился все
же за пределами Мэзии. Но сделанное Мом-
мзеном сопоставление с надписью Пл. Силь-
вана сохраняет для нас значение и интерес,
поскольку автор специальной монографии о
восточной политике Нерона В. Шур3 приводит
ряд доводов в пользу того, что крымскому по-
ходу этого легата предшествовали пограничные
войнынанижпемДунае. Возможно, что, признав
римское государство еще со времени Августа,
город окончательно вошел в состав Римской
империи в результате мероприятий Пл. Силь-
вана и ознаменовал это вхождение принятием
новой эры.
Вскоре, в правление Домициана, Тира начи-
нает уже регулярную чеканку своей собственной
медной монеты, по внешности ничем не отли-
чающейся от обычной монеты городов, входив-
ших в состав Римской империи: на лицевой
стороне помещается портрет императора с его
именем и титулом, различные изображения
оборотной стороны сопровождаются именем го-
рода в форме родительного падежа множествен-
ного чпела Tupavwv (тб. XXVIII, 20—23;
тб. XXIX). Монет без портрета императора,
так называемых «квази-автономных», Тира не
выпускала. Императорская чеканка Тиры рас-
пространяется затем, с перерывами на некоторые
царствования, вплоть до правления Севера
1 См там же, стр. 15.
2 В. II. Д ь я к о в, Таврика в эпоху римской окку-
пации,Ученые записки МГПИ имени Лепина,том XXVIII
(1942 г ), стр 42 сл.
3 Klio. Beiheft XV, 1923, стр. 88.
Александра. Представление о количественном
распределении серий и монет по правлениям
и о типологическом составе серий дает прило-
женная нпже синоптическая таблица, пред-
ставляющая некоторое сокращение той, которую
я составил для Corpus’а монет Тиры. Монеты
Тиры, описываемые в ряде старых трудов, как
якобы принадлежащие Веспасиану, по ближай-
шем исследовании все оказываются лишь не-
правильно прочтенными монетами того же До-
мициана. Перерывы, как явствует из таблицы,
падают па правления: 1) Нервы и Траяна,
2) М. Аврелия и 3) Макрипа и Элагабала.
Последний перерыв Тира разделяет с Ольвией,
также не выпускавшей монеты при этих импе-
раторах. Неоднократно делавшиеся попытки
заполнить эти перерывы несостоятельны. Мо-
неты, приписывавшиеся Юргевичем якобы
Траяну, не принадлежат Тире1, точно так же
и монеты, приписывавшиеся М. Аврелию, либо
принадлежат другим городам, либо выпущены
от имени его тезки М. Аврелия Антонина Кара-
каллы. Единственная бесспорная монета Тиры,
действительно носящая портрет М. Аврелия,
уже по самой форме сопровождающей портрет
надписи BHPTCCIMOC KAICAP (тб. XXIX,
З)2, как и по юношеским чертам портрета
и стилю, входит в состав антониновскои серии
(тб. XXIX, 1—4). Высказывавшиеся надежды
па то, что эти пробелы со временем заполнятся
новыми нумизматическими находками, если
учесть достаточное количество сохранившихся
монет от других царствований, также едва ли
основательны. Такие временные, на целое цар-
ствование перерывы не представляют ничего
исключительного. Они нередко наблюдаются в
монетном деле городов, гораздо более бойко,
чем Тира, выпускавших монету, и объясняются
регулирующей деятельностью римских властей,
стремившихся ие допускать перенасыщения
рынка неполноценной медной монетой. Для
Тпры тем более пет пужды искать объяснения
этих перерывов в каких-либо исключительных
обстоятельствах, вроде временного выхода го-
рода из-под римского владычества. Если вни-
мательно вглядеться в приведенное в таблице
распределение серий по правлениям, в цифры
сохранившихся экземпляров каждого номина-
ла и сравнить императорскую чеканку Тиры
с чеканкой ее соседей с запада — городов Мэзии,
то станет ясно, что и в императорский период
монетное дело Тиры сохраняет чрезвычайно
скромный и ограниченный в своем размахе
характер. Большинство правлений ограничи-
вается лишь одной серией монет, только в прав-
ление Коммода мы встречаем две и в правление
Септимия Севера — четыре разновременных
серии. Если принять во внимание напряженность
или мощность каждой серии, т. е. относительное
1 ПРАЙМЕ, т. IV, стр. 147 сл.
2 Это прозвище было дано ему Адрианом еще в дет-
стве, ср. Script, hist. Aug., IX, I, 10.
15*
116
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
количество сохранившихся экземпляров, кото-
рыми представлен каждый номинал ее, то цифры,
превышающие один десяток, мы найдем в анто-
нпновской серии и в сериях Септимия Севера
и Каракаллы, причем в первом случае числен-
ный перевес — па стороне младших номиналов,
во втором — на стороне самого крупного. Эта
черта — постепенное отмирание меныппх номи-
налов п ограничение выпуском одних лишь
высшпх — является общей всей конечной поре
греческой городской чеканки, начиная с III в.
Она говорит о наличии кризиса, обесценения
денег и свидетельствует о том, что предупре-
дительные меры римских властен против зло-
употребления медной чеканкой городов имели
своп основания, но желаемых результатов все же
не достигали, поскольку основной причиной
обесценения денег во всей имперпп была систе-
матическая порча серебряного денария.
Общий взгляд на таблицу, таким образом,
выделяет два момента в императорской нумиз-
матике Тиры, как ознаменованные признаками
известного оживления на общем фоне вялого
темпа ее чеканки: правление Антонина Пия
п правление Септпмия Севера. При Севере
подъем монетного дела Тиры сказывается не
только в большем количестве серии и увеличе-
нии пх мощности, но и в большем разнообразии
типов высшего номинала. Особенного внимания
заслуживает промежуток 202—205 гг., на про-
тяжении которого мы встречаем две серии:
одну, охватывающую все четыре обычных по-
минала (тб. XXIX, 8—И), другую, состоящую
только пз монет высшего номинала, но дающую
портреты всех членов императорской фамилии,
трактованные в одинаковом, очень смелом и
размашистом, живописном стиле и производя-
щую впечатление специального парадного вы-
пуска (тб. XXIX, 12—16). Объяснение такого
подъема монетного дела Тиры при Севере,
п именно, начиная с 202 г., мы легко находим
в надписи пз села Короткого, повествующей
о подтверждении со стороны Септимия Севера
права беспошлинной торговли для граждан
Тиры и датированной 201 г. и. э. Общее эко-
номическое оживление, распространившееся и
на монетное дело, могло быть естественным
последствием этого акта, закрепившего за граж-
данами Тиры льготу, состоявшую в важном
и необходимом для них праве беспошлинной
торговлп. Надпись представляет собою письмо
легата Овпния Тортулла к гражданской общине
Тиры, сообщающее о благоприятном для псе ре-
шении императорами Севером и Каракаллой
спорного, повидимому, до того времени вопроса
о льготах. Своему краткому сообщению на грече-
ском языке Тертулл предпосылает копии в под-
линном виде, на латинском языке, двух импера-
торских писем, одного адресованного ему, как
легату, и сохранившегося лишь в последних
строках, и другого, полностью сохранившегося
ппсьма к прокуратору Иллирика Гераклиту. В
этом последнем, особенно интересном для нас
письме императоры указывают, что на решение
ими спорного вопроса в пользу тиритов в значи-
тельной мере повлияли грамоты пх предшествен-
ников на римском престоле п прежде всего
«родителя нашего, блаженной памяти Антони-
на». Эта ссылка на «divi Antonini parentis
nostri litteras» трактовалась последователями
различно, и многие относилп се к М. Аврелию.
Лишь Дессау п вслед за ним Латышев видели
в этом имени Антонина Пия1. Естественно
наше желание найти в нумизматике Тиры под-
тверждение того или другого решения этого
вопроса п отыскать в ней признаки того, что
со временп Пия город пользовался «благо-
склонным» вниманием римских императоров.
Как уже указывалось, монет Тиры, относящих-
ся к правлению М. Аврелпя, мы по знаем.
Монеты антониновской серии (тб. XXIX, 1—4),
напротив, как отмечено, выделяются обилием,
в особенности, в части младших номиналов.
Выгодно отличаются они от предшествующих
монет Адриана (тб. XXVIII, 23) также и своим
очень изящным стилем и топким, тщательным
выполнением. Помимо того, имя императора,
сопровождающее портрет на всех монетах анто-
ниновской серии, вразрез с монетами прочих
царствовании, имеющих его в именительном
падеже, поставлено в винительном падеже
(ANTflNEINON) — явление вообще довольно
редкое в греческой нумизматике. Такой
винительный падеж предполагает пропу-
щенный, предшествующий ему, переходный
глагол со значением прославления, обожест-
вления, увековечения и придает снабженному
им памятнику специфически коммеморативный
характер. Наконец,— обстоятельство исклю-
чительной для нас важности — палпца Геракла,
служившая типом оборотной стороны младшего
номинала на монетах Домициана и Адриана
(тб. XXVIII, 22), в том же номинале антонинов-
ской серии разворачивается в полную фигуру
Геракла во весь рост (тб. XXIX, 4), изображен-
ного в момент после посещения им садов Гес-
перпд, с трофеем подвига — яблокамп — в ле-
вой руке и палицей в правой. Уже один выбор
мотива Геракла с яблокамп Гесперид — зало-
гом счастья во всем мире, мотива, излюбленного
в официальном искусство императорского вре-
мени, позволил бы нам заключить, что мы имеем
здесь дело не с игравшим третьестепенную
роль Гераклом местного культа, голова которого
случайно встретилась на одной монете авто-
номного периода, а с тем, который именовался
Hercules Augustus (или Romanus), т. е. геро-
изированным и обожествленным в образе Ге-
ракла римским императором. Но всякие сомне-
ния в правильности подобного истолкования
этого типа отпадают, если обратить внимание
на то, что голова Геракла носит на этих монетах
черты Антонина Пия и впоследствии при
Коммоде, С. Севере, Каракалле фигуры Геракла
1 TosPE, I2, стр. 13.
МОНЕТЫ ТИРЫ
117
на монетах Тиры также снабжены портретными
головами соответствующих императоров (тб.
XXIX, 8, 18). Эти наблюдения дают возмож-
ность даже и без поддержки других докумен-
тальных источников на основании одппх монет
говорить с уверенностью, что со времени Анто-
нина Пия в Тире устанавливается император-
ский культ римского Геркулеса. Также п
позже, при Севере, когда в состав тппов высшего
номинала наряду с Гераклом входит и фигура
Диониса (тб. XXIX, 16), это объясняется не
столько вниманием к одному из исконных бо-
жеств городского культа, сколько тем обстоя-
тельством, что божественная пара: Геракл —
Дпонис считалась специфической покровитель-
ницей северовского дома1. Были лп эти верно-
подданнические изъявления ответом па полу-
ченные уже от императора милости или они
служили средством обратить на себя внимание
властей, трудно сказать с уверенностью, но
во всяком случае взаимная обусловленность
обоих фактов не подлежит сомнению.
Если сравнить монетные выпуски времени
Септимия Севера, Каракаллы и Севера Але-
ксандра в Тире с выпусками в Ольвии, то срав-
нение едва лп будет в пользу последней. В общем
количестве монет Ольвия, может быть, даже
п одержит верх, но, без сомнения, уступит своей
соседке в числе серий, разнообразии типов
и качестве исполнения монет. Главное же то,
что если в Тире, как сказано, правление Севера
знаменует подъем и оживление монетного дела,
то в Ольвии по сравнению с предшествующей
эпохой — II веком — мы несомненно должны
констатировать упадок и сокращение его раз-
маха. Это вызывает догадку, что Тира своим
эфемерным расцветом обязана лишь поддержке
и особенному вниманию римских властей.
Образцы административной переписки в инте-
ресах Тиры, сохраненные в надписи из Корот-
кого, можно думать, неодиноки. Фрагмент
надписи, невидимому, того же северовского
времени, найденный в 1919 г. при раскопках
в Тирс, произведенных Никорсску1 2, к сожале-
нию, очень плохо сохранился, и содержание
его не поддается восстановлению. Между тем
надпись представляет огромный интерес, так
как касается, повидимому, каких-то мер, регу-
лирующих морскую торговлю. Однако сохра-
нившиеся формы глаголов во втором лице дали
возможность издателю предположить, что эта
надпись также представляла копию какого-то
письма. Мы можем догадываться, что римские
администраторы в это время, с тревогой глядя
на восток в ожидании решительных натисков
из причерноморских степей и не очень надеясь
на удержание более отдаленной Ольвии, в
противовес ей окружали особыми заботами
более близкую Тиру.
1 Hasebroek, Untersuchungen zur Geschichte
des Kaisers Sept. Severus, Heidelberg, 1921, стр. 135.
2 Ephemeris Dacoromana, II, стр. 394.
Расчет этот был правильным и, невидимому»
в значительной степени оправдал себя. По край-
ней мере, такое впечатление создается при
сравнении общего контингента монетпых нахо-
док за III в. и. э. в Ольвии, с одной стороны,
п в Тире — с другой. В то время как в Ольвии
находки иногородних и римских монет обры-
ваются с конца правления Севера Александра,
одновременно с прекращением собственной го-
родской чеканки, в Тире монеты соседних горо-
дов п римскпе продолжают встречаться в доста-
точном количестве в течение еще, по крайней
мере, двух десятилетий. Это дает основание
заключить, что если Ольвия, как торговый
пункт, перестала существовать после испытан-
ного при Максимине натиска «варваров», то за-
щищенная вторым, днестровским, речным рубе-
жом Тира продолжала еще подобно городам
Мэзии сохранять торговое значение до времени
Галлиона.
Несколько слов необходимо сказать о монет-
ной системе Тиры в императорский период —
уяснить ее нам также поможет приложенная
синоптическая таблица (см. стр. 118 и 119). За
немногими исключениями каждая серия охва-
тывает от трех до пяти монет, исполненных в оди-
наковом стиле, но отличающихся друг от друга
типами, размером и весом и представляющих,
таким образом, различные номиналы. Со време-
ни Коммода различные номиналы носят обозна-
чения ценности в виде букв, начиная с высшего
А, Г, В (тб. XXIX, 5 сл.), квалифицирующие
их, как номиналы соответственно в 4, 3 и 2
единицы; самый младший номинал (тип обо-
рота — Геракл), представляющий, очевидно,
одну единицу, обозначений не имеет. Этот прием
снабжать монеты знаками ценности объединяет
Тиру с ее соседями с запада, городами Мэзии,
в которых он также применяется, начиная
с Коммода вплоть до конца самостоятельной
чеканки этих городов при Филиппе. С особен-
ной последовательностью он проводится в метро-
полии левобережного Понта — Томи, где по-
мимо обозначений в целых числах встречаются
и промежуточные номиналы ДС и АС, т. е.
в 41/2 и 11/2 единицы. По аналогии с этими
последними томитанскими монетами мы можем
и в Тире вторые снизу по величине монетки
некоторых серий так же, как и младший номи-
нал, лишенные знака ценности, но неизменно
носящие тип стоящей Афины на обороте, без
колебаний принять за номинал в P/g единицы.
В городах Мэзии, объединенных в союз город-
ских общин левобережного Понта, согласное
применение этого приема, вероятно, обуслов-
ливалось вытекавшей из их союзных обяза-
тельств монетной конвенцией1. Задачей конвен-
ции, вероятно, было облегчить обращение монет
каждого отдельного города на пространстве
всего союза, и то, что веса, в особенности высших
1 Р. Gardner, Num. Chr., 1876, стр. 307 сл.
ср. Р ic k I, стр. 74 сл. и 622 сл.
118
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
Таблица монетных выпусков
Номинал в 2
Номинал в 4 единицы (тетрас- Номинал в 3 еди- S единицы
сарий) S о ф S вицы (тресспс) S ф ф к (дупондий)
я £ в я ь Сб О Я о я
Тип лицевой Тип оборотной а ь <Ц S Я - Тип Тип р о « я я 5 s се Q Я О Тип ° 3 ©« а ° о О
стороны S го д лицевой оборотной S «ft го д лицевой Я ® ft
стороны К О щ О Й стороны стороны к еЛ ю о стороны а
о о о я И о ш О Я
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
Домицпан Домициан Сидящая 21—24 7.23 Доми- Орел
богиня (И) циан
Адриан Адриан То же 21—24 5.79 — — — — — — Адриан »
Антонин Пий Антонид Сидящая 21—24 6.14 — — — — — Анто- »
Кибела (5) НИН
Коммод, 1-я Коммод Сидящая 21—22 5.96 л — — — — — Коммод »
серия богиня (8)
Коммод, 2-я » То же 21-25 6.26 А Коммод Стоящая 18—22 4.76 г » »
серия (12) Тиха (18)
Коммод, 3-я — — — — — — — — — — » »
серия С. Север, 1-я С. Север 1) Сидящая Ю. Дом-
серия богиня 22—23 6.59 А » 21 5.28 г — —
2) Геракл (5) на (1)
С. Север, 2-я 1) С. Север 1) Сидящая '
серия богиня 2) Геракл 22—24 7.59 А — — — — — Гета »
2) Каракалла 3) Ника J
С. Север, 3-я 1) С. Север 1) Сидящая
серия 2) Каракалла богиня 21-25 7.43 А » 20-22 4.66 г » »
3) Ю. Домна 4) Плавтилла 2) Ника (7) (7)
С. Север, 4-я 1) С. Север 1) Сидящая '
серия богиня
2) Каракалла 2) Геракл 22—26
3) Гета 3) Дионис 7.30 А — — — — — — —
4) Ю. Домна 4) Импера- (24)
5) Плавтилла тор на коне
С. Север, 5-я 1) С. Север 1) Сидящая '
серия богиня
2) Каракалла 2) Геракл 3) Дионис 4) Деметра > 22.5-27 7.39 А Гета » 21-23 5.59 г Кара- »
5) Пика (41) (9) калла
3) 10. Домна 6) Импера-
тор на коне
Каракалла 1) Каракалла 1) Сидящая '
(единоличное Кибела
правление) 2) Ю. Домна 2) Геракл 3) Дионис
4) Деметра 22-27 7.77 А 10. Дом- » 21—24 6.10 г Кара- »
5) Ника 6) Импера- (56) на (10) калла
тор на коне
Север Але- 1) Александр 1) Сидящая )
ксандр богиня
2) 10. Мамея 2) Геракл 3) Дионис 4) Гера
5) Деметра 6) Ника 7) Речной ;> 22—25 7.08 (17) А — — — -— —• С. Але- ксандр »
бог 8) Импера-
тор на коне
* В графе веса в скобках внизу указывается число наличных экземпляров монет данного поминала.
МОНЕТЫ ТИРЫ
119
императорского периода
Диаметр в мм Средний вес в гр Обозначение ценности Номинал в Р/а единицы Диаметр в мм Средний вес в гр Обозначение ценности Номинал в 1 единицу (ассарий) Диаметр в мм Средний вес в гр
Тип лице- вой стороны Тип оборот- ной стороны Тип лицевой стороны Тип оборот- ной стороны
14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
20—23 18.5—21 18-20 17—18 17-19 18-20 19-22 16.5-20 19-21 17.5—21 20—21 5.19 (16) 3.97 (И) 4.09 (15) 3.27 (4) 3.91 (9) 4.66 (4) 4.17 (7) 3.25 (12) 3.76 (И) 3.63 (5) 3.52 (2) В В В В В в в в М. Авре- лий Коммод Каракалла Стоящая Афина Стоящая Афина Стоящая Афина 17—20 16—17 18-19 3.67 (£8) 2.88 (4) 3.21 (5) — Домициан Адриан Антонин Коммод » Гета » Гета 1) Каракалла 2) Ю. Домна С. Александр Палица » Стоящий Геракл То же » Стоящий Геракл Стоящий Гермес Стоящий Геракл То же » 19—21 17—20 15—17 15—16 15—17 16-17 16 18 16.5—19 20 4.27 (И) 3.27 (12) 2.36 2J3^ (1) 2.20 (4) 2.55 (4) 2.50 (1) 2.72 (1) 2.24 (И) 2.67 (1)
26
Обозначение
ценности
120
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
номиналов, во всех мэзийских городах колеб-
лются в одинаковых пределах, подтверждает
такой взгляд. Что же касается Тиры, то есте-
ственное предположение, что и она примкнула
к этой конвенции, встречает препятствие как
раз в резком отставании веса ее монет. Вероят-
нее, что Тира подобно, как увидим дальше,
Ольвии и Херсонесу, для которого в силу его
удаленности участие в конвенции не могло
иметь смысла, просто переняла у западных
соседей этот прием ради представляемых им
удобств для уточнения и местного городского
обращения. Единицей, положенной в основу
этого счета, едва ли можно сомневаться, был
ассарий, и, таким образом, монеты в 4 единицы
представляют тетрассарии или сестерции, мо-
неты в 2 единицы — дупондии. Решительное
несоответствие в весе с одноименными римскими
монетами едва ли может смущать, поскольку
резкое отставание провинциального ассарпя
от римского асса уже в I в. н. э. и падение его
веса в III в. до тех же пределов наблюдается
и в других местах.
Пик в описании императорских монет горо-
дов Мэзии1 неоднократно отмечал преимуще-
ственное применение одного и того же типа
оборотной стороны для какого-либо определен-
ного номинала. Но Тира с ее небольшого разма-
ха чеканкой дает исключительный пример
строгого и последовательного разграничения
типов по номиналам. Для крупнейшего номи-
нала в 4 единицы исконным типом оборотной
стороны служит фигура сидящей богини, кото-
рая впоследствии присоединением двух львов
по сторонам трона характеризуется как Кибела
(тб. XXIX, 1,17, 20); для монет в три единицы
таким же постоянным типом является стоящая
городская Тиха (тб. XXIX, 6, 19); для монет
в 2 единицы — неизменно применяется тпп
орла (тб. XXIX, 2, 7,10, 22), в 13/2 единицы —
стоящая Афина (тб. XXIX, 3) и в 1 единицу,
как говорилось, стоящий Геракл (тб. XXIX,
4, 11). Отступления от этой строгой системы
совершенно незначительны: только однажды
на младшем номинале Геракла сменяет фигура
Гермеса; начиная с Септимия Севера, разно-
образятся и типы крупнейшего номинала, но
все же Кибела на троне до конца продолжает
играть среди них первенствующую роль. Это
постоянство в приурочивании типов к опреде-
ленным номиналам дает нам право и в лишенных
знаков ценности монетах ранних серий — До-
мициана, Адриана и Антонина — без колебании
признать те же соответствующие им по типам
в позднейших сериях номиналы в 4, 2 и 1 еди-
ницу. Распределение по номиналам типов лице-
вых сторон не проводится с такой последова-
тельностью, но и здесь можно констатировать
в сериях С. Севера и Каракаллы, что на круп-
нейшем номинале помещается преимущественно
портрет самого императора, хотя не исключают-
ся и другие члены императорского дома, на
1 Р i с k, Т, стр. 526.
номинале в 3 единицы — преимущественно пор-
трет императрицы, на младших номиналах —
портреты наследников престола.
При всем верноподданническом характере
монетных типов Тиры в римскую эпоху, отли-
чающее всю типологию греческих городских мо-
нет стремление воздать должное чисто местным
преданиям и культам, прорывается и здесь. Не
говоря уже о стоящей Деметре со скипетром
и колосьями в руках, культ которой, впро-
чем, мог соединяться с культом императрицы
(впервые мы ее встречаем на монетах Ю. Дом-
ны), ярким образцом чисто локального мотива
служит на оборотной стороне одного тетрасса-
рия с портретом Ю. Мамеи полулежащая фигура
бородатого речного бога с тростниковым стеб-
лем в левой руке п водоточащей урной под
правым локтем (тб. XXIX, 21). В этом типе
нельзя не опознать восходящий к эллинисти-
ческим статуям Нила образ бога реки Тира-
са — интересную параллель к его снабженным
рожками головам на монетах автономного пе-
риода. На некоторых тетрассариях Каракаллы
над головой Кибелы виднеется широкий фронтон
со спускающимися от краев его лишь немного
ниже уровня плеч очертаниями боковых стенок
(тб. XXIX, 17). Единственно приемлемое,
на мой взгляд, объяснение этой подробности
заключается в том, что здесь следует видеть
неудовлетворительную с точки зрения строгой
перспективы, но достаточно характерную для
монетных изображений императорского периода,
попытку воспроизвести в 3/4 монументальный
памятник скульптуры, аналогичный часто на-
ходимым в нашем Причерноморье и на Балка-
нах горельефным стелам Кибелы в снабженной
фронтоном нише.
Остается упомянуть о надчеканках на импе-
раторских монетах Тиры. На монетах Доми-
циана встречаются довольно часто круглые
надчеканки с изображением виноградной кисти
(тб. XXVIII, 20) только на крупнейшем номи-
нале и прямоугольные — с изображением ко-
лоса — на среднем и младшем номиналах
(тб. XXVIII, 22). Более столетия спустя мы
встречаем такие же надчекапки с виноградной
кистью (повторение естественного для Тиры
мотива не должно удивлять), но помещенной
уже в ромбоидальном углублении, на монетах
Севера Александра (тб. XXIX, 20). Целью
надчеканивания монет, надо думать, в обоих
случаях служило намерение ввиду отсутствия
нового выпуска узаконить в обращении монеты
предшествующего царствования. Ибо за прав-
лением Домициана, как мы видели, следует
довольно длительный перерыв в чеканке Тиры,
и прп Максимине точно так же, кроме Томи,
ни один из городов западного Причерноморья
не выпускал своей городской монеты. Впрочем,
Тира едва ли потеряла торговое значение в
результате натиска варваров при Максимине;
однако прекращение ею городской чекан-
ки в это время несомненно.
Глава IX
МОНЕТЫ
1. Период обращения литой монеты
Если Тпра в своем монетном деле, чрезвы-
чайно скромном по масштабу, всецело примы-
кает к своим соседям с запада, то несравненно
более широкое по размаху, в соответствии
с гораздо более значительной экономической
и политической ролью Ольвии, ее монетное
дело с первых же шагов запечатлено оригиналь-
ными чертами. В то время как многие города
Причерноморья начинают выпуск своей монеты
сравнительно поздно, в IV в. и позже, Ольвия,
наряду с Пантикапеем и Синопой, выступает
на этом поприще значительно раньше, как
увидим, вероятнее всего на границе VI и V вв.
Поскольку монетой для крупной торговли во
всем Причерноморье, а в частности и в Ольвии,
уже рано сделался кизикин, самый факт начала
собственной городской чеканки может учиты-
ваться, как симптом значительного экономиче-
ского развития самоп общины, образования
в ней местного городского рынка, нуждавшегося
в собственных средствах денежного обращения.
Но самой оригинальной чертой, выделяющей
Ольвию не только среди городов Причерно-
морья, но н в пределах всей древнегреческой
нумизматики, является то, что она начинает
свое монетное дело на основе дешевого металла,
меди, и в силу этого долгое время пользуется
в качестве денег крупными литыми медными
монетами. Аналогичное явление мы встречаем
в Средней Италии, и в частности в Риме, где
монетное дело также начинается с литых полно-
ценных медных ассов. Эту аналогию, благодаря
которой за крупными литыми медными моне-
тами Ольвии неправильно утвердилось на-
именование «ассов», я упоминаю потому, что
она отчасти может оказать помощь при наблю-
дении дальнейших стадий в развитии литой
монеты города. Но оговариваюсь, что и аут и
там эти явления возникают самостоятельно,
и ни о какой связи, а тем более заимствовании,
не может быть речи, так как кратковременная
история средне-италийского aes grave начинает-
ся лишь во второй половине IV в., когда в
Ольвии, как увидим, выпуск литой медной
монеты уже прекратился. В центральной Ита-
16 Археология СССР, № 16
ОЛЬВИИ
лпи появлению круглой полноценной монеты,
очевидно под влиянием и по образцу серебря-
ной, давно уже воспринятой торговыми и,
в особенности, приморскими городами, предше-
ствовало обращение в качестве долог слабо
обработанных брусков илп совсем не обработан-
ных кусков меди. Исконная денежная роль
таких образцов, так называемых aes rude,
удостоверяется находками их в доисторических
погребениях у руки костяка в положении,
в котором позже нередко встречаются монеты1.
Этапы дальнейшей истории италийского aes
grave, хотя абсолютная хронология его как
раз в последнее время вновь подвергается пере-
смотру, в своем последовательном развитии
все же не вызывают споров и представляют ряд
ступеней постепенного падения веса под влия-
нием вытеснения полноценной медной монеты
серебряной, с окончательным переходом первой
на роль разменной к серебру. В Ольвии картина
представляется значительно более сложной.
Есть ли основания признать и здесь такую же
исконную денежную роль меди? Для района
нижнего Днепра мы принуждены предполагать
это лишь но аналогии, так как прямых данных
об аналогичных средне-италийских могильных
находках, удостоверяющих денежные функции
кусков меди, мы все же не имеем. Вопрос услож-
няется еще и наличием наряду с тяжеловесными
литыми круглыми монетами бесчисленных
ольвийских дельфинов (так называемых «ры-
бок», тб. XXX, 1, 2, 7—11), связанных с пер-
выми единством техники и общностью одной
из встречающихся на тех и других надписей —
APIXO, APIX. Но по своим размерам эти
«рыбки» уже никак не могут быть признаны
за полноценные медные деньги. Голубцов1 2,
развивая мимоходом высказанное Гиллом пред-
положение, что ольвийские дельфины служат
представителями выродившегося обращения
медных слитков, воспроизводит на тб. III,
1—5 ряд бесформенных медных слиточков из
материалов раскопок в Ольвии, как возможных
предшественников дельфинов. Но сам Голубцов
1 Н. W i 1 1 е г s, Geschichte der romischen Kup-
ferpragung, Lpz.— Brl., 1909, стр. 19 сл.
2 ИАК, в. 51, стр. 73.
122
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
оговаривается, что слитки эти ие документи-
рованы и денежный характер пх ничем не дока-
зан. Па мои взгляд, их малый размер п непра-
вильные, пзломанные контуры скорее говорят
о случайном происхождении их от расплавив-
шихся на огне медных пзделий. Догадка Гплла
покажется совершенно естественной, если вспо-
мнить, что в собрании Британского музея нахо-
дится литой дельфин большого размера (вес
103гр, тб. XXX, I)1, неформально-техническим
признакам (одна сторона рельефная, другая —
плоская) вполне соответствующий наиболее
ранней группе обычных ольвийских дельфинов
и, таким образом, как будто свидетельствую-
щий о том, что этим маленьким «рыбкам» пред-
шествовали в обращении полновесные дельфины.
К сожалению, однако, из всего доступного нам
огромного ольвийского археологического мате-
риала мы можем в подкрепление к лондонскому
экземпляру указать еще только два образца
таких же больших дельфинов: в собрании
Одесского музея (хвост обломан, вес 70.8 гр)
и в Московском историческом музее (вес 71.5 гр),
причем ольвийское происхождение обоих экзем-
пляров вероятно, по не документировано.
Правда, есть экземпляр большого дельфина,
найденный при раскопках в Ольвии 1904 г.,
но вес его значительно ниже — всего 14.95 гр
(тб. XXX, 2), в то время как вес обычных
маленькпх дельфинов чрезвычайно редко пре-
вышает 4 гр, а в среднем держится около 2—
2.5 гр.
С другой стороны, признание денежной роли
ольвииских дельфинов пока что базируется
только на присутствии на одной из групп их
надписи APIX, которую они разделяют с наи-
более многочисленной группой литых монет,
а также на находках «рыбок» в погребениях
в руке илп во рту костяка, т. е. в положении
«обола Харона». Такие паходки достоверно
засвидетельствованы и в Ольвии, и на острове
Березани 1 2. Приводимые Голубцовым в подтвер-
ждение денежных функций дельфинов якобы
античные подделки их более чем сомнительны.
Дельфинов на городище Ольвии находят чрез-
вычайно много: указанная Голубцовым цифра—
«за три года около 200 штук» — явно преумень-
шена. Мне пришлось просмотреть полностью
нумизматические результаты проведенных на
небольшой сравнительно площади раскопок
1926 и 1927 гг. В первом случае на 107 найден-
ных монет пришлось 457 дельфинов, во втором
на 84 монеты — 275 дельфинов. Мое личное
впечатление от раскопок этих годов, в которых
мне пришлось принять участие, сводится к тому,
что, начиная с определенной глубины, соответ-
ствующей ранее-эллинистическому и классиче-
скому слою, «рыбки» попадаются, почти как
правило, на каждом квадрате, в общем количе-
стве, часто превышающем десяток. Случается,
1 М in n s , тб. II, 6.
2 ОАК, 1904, стр. 46; 1906, стр. 56; 1908, стр. 84.
что их находят и целыми группами. Только
признание в этих «рыбках» пережиточной
ступени первоначально полноценных медных
денег в форме дельфинов, ступени, связанной
с резким и окончательным обесценением их,
могло бы объяснить это несравненное обилие их
находок, не имеющее аналогии в каких-либо
других денежных знаках древности. В таком
случае и самый факт появления на дсльфипах
надписей (магистратов?), факт, если не считать
некоторых одиночных и исключительных экзем-
пляров монет, не имеющий прецедента в такую
раннюю эпоху греческой нумизматики, можно
было бы рассматривать, как симптом безнадеж-
ных усилий предупредить окончательное обес-
ценение этих денежных знаков. Некоторые
хотели видеть в дельфинах не денежные знаки,
а обменные марки, своего рода тессеры, но это
предположение едва ли давало бы более удо-
влетворительное объяснение: подобного рода
знаки, ввиду их эпизодического характера,
специального назначения и строго ограничен-
ного круга обращения, никогда не обладают
той, обусловленной традицией, могучей силой
инерции, которая присуща деньгам и вынуждает
нередко к продолжению на долгое время вы-
пуска уже совершенно обесценившейся монеты.
Времени выпуска и обращения дельфинов,
поскольку этот вопрос стоит в тесной связи
с датировкой круглых литых монет, я коснусь
ниже. По форме дельфины резко распадаются
на две основных группы: 1) дельфинов одно-
сторонних или, вернее, плоскорельефных, у ко-
торых одна сторона имитирует боковую поверх-
ность тела дельфина, другая же совершеппо
плоская и лишь снабжена надписью APIXO
или 0Y (тб. XXX, 7, 8) и 2) двусторонних или
обоюдорельефных, представляющих настоящие
бронзовые модели дельфинов (тб. XXX, 9—11).
Среди этих последних есть несколько разно-
видностей; одна из них, так называемые остро-
мордые дельфины (тб. XXX, 9), была признана
Голубцовым за воспроизведение особой породы
дельфинов, Phocaena Vulgaris, так же как и
более обычный Delphinus Delphis, принадле-
жащей черноморской фауне. Учитывая, что
плавники у этих остромордых дельфинов всегда
изображаются симметрически по сторонам туло-
вища, на одинаковом расстоянии от морды,
мне кажется более вероятным, что здесь изобра-
жен дельфин, как он представляется сверху,
когда отчетливо видны оба боковых плавника.
В пользу такого взгляда говорило бы, может
быть, и то, что хвостовой плавник у подобных
дельфинов обычно дается в раккурсе с распо-
ложением лопастей его под острым углом друг
к другу.
К первой из названных групп дельфинов
теснейшим образом примыкают маленькие ли-
тые круглые монеты в виде колеса, на оборотной
плоской стороне носящие надпись 1ST. В самом
деле, они, подобно указанным дельфинам, пред-
ставляют как бы односторонние модельки колеса
МОНЕТЫ ОЛЬВИИ
123
(тб. XXX, 5, 6). Попытка Пика1 выделить эти
монеты из ольвийских и отнести их к особому
поселению «Гавани Истриан» справедливо от-
вергнута Орешниковым1 2. Следует отметить, что
оба мотива, дельфина и колеса, культовое
и символическое значение которых не подлежит
сомнению, воссоединяются в типах и самой
ранней серии крупных литых медных монет
(тб. XXX, 3, 4); а равно и первых ольвийских
серебряных монет с надписью EMINAKO, о
которых речь будет ниже (тб. XXXII, 1).
Крупные литые монеты, подобно дельфинам,
резко распадаются на две группы. К первой
принадлежат монеты двух величин. Они имеют
на лицевой стороне голову Афины, сопровож-
даемую дельфином в поле, на оборотной —
изображение колеса с буквами между
спицами (тб. XXX, 3, 4). У всех этих монет
половинки форм, в которых они отливались,
изготовлены так, что одна, служившая для
лицевой стороны, сильно углублена и представ-
ляет подобие чашечки, другая же, соответствую-
щая оборотной стороне, является совершенно
плоской крышечкой к этой чашке. Вторая груп-
па, к которой принадлежат крупные монеты
с Горгонеем (тб. XXXI, 1—3), и такие же, не-
сомненно самые поздние, с головой Деметры
(тб. XXXI, 4), характеризуется гораздо менее
значительной, но одинаковой углубленностью
половинок формы (тб. XXXI, 1 сл.). Монеты
первой группы получают значительную выпук-
лость лишь с одной стороны и имеют скошенный
край; монеты второй группы равномерно выпук-
лы па обеих сторонах и имеют заостренный край.
Схематически, применяя терминологию оптики,
первые можно уподобить плосковыпуклой че-
чевице, вторые — обоюдовыпуклой. Среди монет
второй группы, как и среди обоюдорельефных
дельфинов, нередки случаи, когда половинки
форм при складывании смещаются, недостаточно
точно покрывая друг друга. Результатом такого
смещения у монет является уступчатый край
с закраинами, а у дельфинов происходит сдваи-
вание деталей — рыла и плавников. Среди
монет цервой группы таких смещений не на-
блюдается (правда, они значительно реже
встречаются, и видеть их мне пришлось не так
много), и отсюда, быть может, можно сделать
вывод, что они изготовлялись поштучно, в то
время как для монет второй группы применялись
групповые формы, в которых несколько форм
соединены канальцами, что позволяет одной
отливкой выполнить несколько экземпляров
монет. Останавливаюсь на этих технических
подробностях, как на неопровержимом доказа-
тельство того, что вклинивать более примитив-
ные по технике «ассы» с головой Афины в проме-
жуток между объединенными единством техники
другими двумя группами «ассов», как то делали
1 Р i с k, I, стр. 180.
2 Нум. сб., т. III, стр. 48.
Орешников и Голубцов, нельзя. Единственно,
на мой взгляд, возможная последовательность
такова: «ассы» с головой Афины (тб. XXX, 3,4),
«ассы» с Горгонеем (тб. XXXI, 1—3), «ассы»
с головой Деметры (тб. XXXI, 4). В пользу
такой последовательности говорит и еще одно
соображение. На оборотной стороне крупных
монет с Горгонеем изображен летящий орел
с дельфином в когтях, а в свободных местах
поля размещены буквы Такое радиальное
расположение букв, не оправдываемое самим
типом, становится понятным, если допустить,
что эти монеты последовали за монетами, нося-
щими тип колеса на обороте с естественным
в этом случае
размещением
между
спицами.
В абсолютной датировке тяжелых литых
монет с головой Афины Голубцов, вероятно,
прав, относя их выпуск ко времени Марафон-
ской битвы. Следует, однако, заметить, что наи-
более близкие стилистические аналогии оль-
вийские монеты находят не в самих декадрах-
мах, которыми была ознаменована победа Афин
при Марафоне, а в непосредственно предшествую-
щих им тетрадрахмах первого десятилетия V в.
или самого конца VI в.1 С другой стороны,
начало выпуска тяжелых монет с Горгонеем на
границе 1-й и 2-й четверти V в. находит подтвер-
ждение в том, что ныне хорошо классифици-
рованные монеты Олимпии дают как раз около
этого времени аналогичную схему изображения
летящего орла с распростертыми вверх и вниз
крыльями2. Обстоятельства находок этих монет
на о-ве Березани не препятствуют, как думал
Орешников3, подобной датировке, так как
последние раскопки на этом острове показали,
что мнение об отсутствии на пем находок, отно-
сящихся ко времени позжеVI в., и соответствую-
щий вывод о запустении острова с этого
времени несколько преувеличивает временный
перерыв в жизни Березани, в действительности
начавшийся не ранее середины V в. Эта группа
крупных монет, вместе с принадлежащими, без
сомнения, к той же серии двумя малыми номи-
налами (тб. XXXI, 1—3), отличающимися от
крупного номинала лишь типом колеса на
оборотной стороне, насколько можно судить
по их обилию, была выпущена в большом числе
и могла находиться в обращении вплоть до
конца V в., а может быть, и позже. Косвенным
подтверждением особой длительности и интен-
сивности обращения именно этой группы монет
может служить то обстоятельство, что из всего
ольвийского литья только ее представители
пеодпократно зарегистрированы как находки
из кладов4.
1 I. S v о г о п о s, Tresor des monnaies d’Athenes.
Munchen, 1923, тб. VI, 5 и сл.
2 С. Seltman, The temple coins of Olympia.
Nomisma, VIII, стр. 35, 34 и сл., тб. VI.
8 ИРАИМК, I, стр. 222.
4 Нум. сб., т. I, стр. 90.— Ольвия, подробности
16*
124
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
С известной уверенностью мы можем говорить
о дате крупных литых монет с головой Деметры
(тб. XXXI, 4). Совпадение в композиции п
стиле типа их оборотной стороны — орла с
распущенными крыльями, стоящего на дель-
фине,— с подобным же типом серебряных оль-
вийских статеров (тб. XXXII, 2) (о них ниже),
делает естественным вывод, что обращение пх
непосредственно примыкает к обращению этпх
последних п отчасти, может быть, современно
ему, т. е. относится к середине и началу 3-й
четверти IV в. Параллельное обращение серебра
и полноценной меди, как увидим, было в Ольвии
довольно долговременным.
Малые монеты более позднего стиля с Гор-
гонеем на лицевой стороне и орлом, клюющпм
в голову дельфина (тб. XXXI, 5), Орешников1
склонен был помещать между крупными моне-
тами с Горгонеем и крупными же монетами
с головой Деметры, относя их к V в. Ранее
и я в относительной хронологии ольвийского
литья держался того же взгляда. Учитывая,
однако, что в Риме переход медной монеты на
подчиненную роль разменной к серебру совер-
шился не сразу, а путем постепенной редукции
ее веса, мы в праве предположить такие же
промежуточные ступени и в Ольвии. В технике
малых монет с Горгонеем названной группы,
достаточно резко отличающейся от техники
крупных монет с головой Деметры и не позво-
ляющей считать их одновременными и принад-
лежащими к той же серии младшими номина-
лами, в то же время обнаруживаются признаки
небрежной работы — частые случаи недоста-
точного заполнения форм и в силу этого нерав-
номерная толщина и неровность контуров монет,
отсутствие всяких попыток сгладить следы
отрубов на месте литников и др. Если принять
во внимание, что такие черты небрежности
скорее всего могут характеризовать заключи-
тельную стадию развития литой монеты в Оль-
вии — ее вырождение, то представляется наи-
более естественным отнестп выпуск этих монет
к концу IV в. и видеть в них представителен
редуцированной до 3/5 своего прежнего веса
той же монетной единицы, которая в предше-
ствующих сериях была представлена крупными
«ассами». Такой датировке не противоречит
близость этих монет по размеру к малым номи-
налам серии V в.* 1 2, поскольку средние веса
этпх групп различны (22 гр и 28 гр). Бертье-
Делагард неправ, объединяя их в одну группу,
искусственно подгоняя под один номинал и
выводя из обеих среднюю цифру в 25 гр. Не
противоречит такой датировке и стиль, доста-
точно реально трактующий уродливые черты
обстоятельств находки маловероятны. В. Гошке-
в и ч, Клады и древности Херсонской губ., стр, 60, —
с. Куцуруб близ Очакова. По архивным данным
П. О.,Бурачков а, на берегу р. Буга, между
сс. Козырной и Богдановной.
1 ИРАИМК, Т, стр. 223.
2 Бертье-Делагард, Нум. сб., I, стр. 72.
Горгопея, а композиция типа оборотной стороны
и его надписи OABI, ОДВ1О, сближающие эти
монеты с уже чеканенными медными монетами
IV в., лишь подтверждают ее.
Вернусь к вопросу о взаимоотношении литых
монет с дельфинами. Голубцов1 представлял
картину развития так, что дельфины с надписью
APIXO являются последними в этой группе
денежных знаков и что заслуга магистрата-
реформатора, пмя которого начинается с этих
букв, заключалась в замене на границе VI
и V вв. обесценившихся дельфинов крупными
полноценными литыми монетами, которые этот
магистрат также украсил своим именем. На
деле, как мы видели, с технической стороны
дельфины с надписями APIXO и GY, как и
круглые монетки с надписью 1ST, будучи одно-
сторонними, примыкают к крупным монетам
с головой Афины, в то время как гораздо более
многочисленные и разнообразные обоюдорельеф-
ные дельфины, лишенные надписей, разделяют
черты техники последующих групп литых монет.
В противовес мнению Голубцова, я склонен
думать, что если дельфины действительно пред-
ставляют денежные знаки, то изготовление пх
не прекратилось с началом выпуска круглых
литых монет, но они продолжали обращаться
и далее, в V и IV вв., в качестве мелких размен-
ных знаков, вплоть до того времени, когда,
с конца IV в., их заменилп в этой роли уже
чеканные медные монеты. Вышеуказанное со-
поставление по техническим признакам с литы-
ми крупными монетами дает нам для дельфинов
с надписями (и монеток с 1ST) приблизитель-
ную дату: конец VI — начало V в., для осталь-
ных анэпиграфных дельфинов — V и начало
IV в. Подтвердить или отвергнуть эту датировку
могли бы стратиграфические данные находок,
но, подчеркну, только групповых находок
дельфинов, ибо стратиграфия отдельных экзем-
пляров, в этом приходится согласиться с Голуб-
цовым, в силу малого размера и веса дельфинов,
облегчающего передвижение их в пределах
слоев и помимо перекапывания почвы, ничего
но дает.
Что касается надписей на дельфинах и первых
сериях литых монет, то попытки толковать пх
как обозначения товаров, соответствующих по-
купательной силе знака, давно оставлены, и
все исследователи последнего времени видят
в них начальные слоги имен магистратов. Если
ОГ, FATS и 1ST легко распространяются
в ряд собственных имен, то APIX, APIXO,
не засвидетельствованное не только в ольвий-
ской, по и вообще в греческой ономатологии,
представляет с этой стороны известное затруд-
нение2. Затруднение увеличивается еще тем,
что вышеприведенная хронология дельфинов
1 ИАК, вып. 51, стр. 77.
2 Лишь в одной тарснтской надписи IV — III вв.
до н. э. читается имя Fdpiyos. Bechtel, Die
histo rise hen Personennamen des Griechischen. Halle,
1917, стр. 580.
МОНЕТЫ ольвйй
125
и литых мойет нарушает непосредственное со-
прикосновение между дельфинами и монетами,
снабженными этими буквами, и принуждает
допустить возвращение этого магистрата к долж-
ности, спустя некоторый промежуток времени,
или существование двух разновременных маги-
стратов с тем же редким именем. С другой сто-
роны, прием снабжения монет магистратскими
именами, как указано, не находит прецедентов
в греческой нумизматике в такую раннюю
эпоху. По крайней мере, те мотивы, которые
вызвали с конца V в. широкое распространение
этого приема в различных городах, именно,
необходимость с помощью имен ответственных
лиц, как дифферентов, различать ставшие
обильными выпуски совершенно однородных
и однотипных монет, в Ольвии, повидимому,
отсутствовали, поскольку всякий раз тому или
другому имени соответствует своеобразная л
по типу и по форме серия денежных знаков.
Только отдельные буквы, встречающиеся на
носящих уже и имя города OABIH оборотных
сторонах монет с головой Деметры (тб. XXXI,
4), могут играть роль таких дифферентов.
Самый факт помещения надписей, как замечено
выше, находит в Ольвии иное объяснение:
дельфины, как выродившаяся форма денег,
нуждались в подтверждении своей платежной
силы, и этому назначению могло служить, между
прочим, помещение на них имени достаточно
авторитетного лица. Только с вышеприведен-
ными оговорками можно успокаиваться на
толковании этих надписей как собственных
имен, поскольку иной, более удовлетворитель-
ной расшифровки их пока нельзя дать.
Нельзя оставить без внимания труднейший
из-за отсутствия отправных точек, помимо веса
самих монет, вопрос о ценности и номиналах
литых монет Ольвии. Много труда и остроумия
положил на его выяснение Бертье-Делагард1.
Его крупная заслуга заключается в подборе
обширного весового материала и сведении его
в синоптическую таблицу. Но выводы его,
как построенные на неправильных предпо-
сылках — произвольном признании всех литых
мопет выпущенными в IV в., и столь же необос-
нованном убеждении в исконности и незыбле-
мости для Ольвии деления обола на 8 халков —
приемлемы лишь частично. Один взгляд на
его табличку весов обнаруживает, что подчи-
нить литые монеты всех серий единой проникаю-
щей их системе деления основной единицы на
8 частей, как то делает автор, не удается без
серьезных натяжек. Мне представляется на
основании тех же весовых данных2 естествен-
ным следующий вывод. Основная единица,
представленная самой крупной монетой и от-
правляющаяся от нормы близкой к 120 гр,
остается, если не считать незначительного по-
следовательного отставания от исходной цифры,
неизменной вплоть до середины IV в. и только
1 Нум. сб., I, стр. 54 сл.
2 Там же, стр. 72.
в последней серии конца IV в. подвергается
редукции до ]/5 своей прежней величины.
Рядом с этими крупнейшими монетами в первой
серии (с головой Афины, тб. XXX, 3, 4) отли-
ваются монеты в х/3 основной единицы (ок.
40 гр)1, во второй серии (с архаическим Гор-
гонеем, тб. XXXI, 1—3) монеты в J/4 и 1/8
той же единицы (ок. 30 и 15 гр). В третьей
(с головой Деметры, тб. XXXI, 4) и редуциро-
ванной последней (с Горгонеем позднего стиля,
тб. XXXI, 5) сериях подразделения основной
крупной единицы не отливались, вероятно, по-
тому, что в это время уже вошла в обиход чека-
ненная медная монета. В том, что основная
крупная единица ольвийской литой монеты
представляет полноценный медный обол, Бер-
тье-Делагард, вероятно, прав. При таком до-
пущении рацио меди к серебру выражается
пропорцией 120 : 1, близкой к нормальному
для классической эпохи Греции отношению
обоих металлов. За это говорит также и отсут-
ствие в ольвийской чеканке мелкого серебра.
Косвенное подтверждение эта догадка находит
и в том, что в поздне-эллинпстическую эпоху
крупнейший номинал медной монеты, во всем
северном и южном Причерноморье, также вы-
тесняющий мелкое серебро, по всей видимости,
представляет тот же обол. Таким образом,
Ольвия лишь значительно раньше, чем другие
области Причерноморья, использовала широкие
возможности меди в денежном обращении, что
при исключительной и, вероятно, исконной
денежной роли этого металла на нижнем Днепре
было естественным. Но вопрос, как назывались
подразделения этой основной единицы и оста-
вался ли принцип этого деления неизменным
в течение всего почти двухвекового развития
литой монеты в Ольвпи, мы пока, за отсутствием
отправных данных, должны оставить открытым.
То обстоятельство, что в первой серии мы встре-
чаем малый номинал в х/3 основной единицы,
а во второй — в г/4 и г/8 ее, говорит скорее
за смену шестеричного деления делением на
четыре.
Прав Бертье-Делагард и в том, что обраще-
ние литой монеты в Ольвии на значительном
протяжении ее истории сочетается с обраще-
нием серебряной монеты. Выше уже говорилось
об одновременности литых монет с головой Де-
метры с имеющими тожественный тип оборот-
ной стороны статерами. Но и для более ранней
серии литых монет с Горгонеем мы можем
указать современные им серебряные статеры.
Это статеры эгинского веса (средний вес 11.73 гр)
с фигурой Геракла и надписью EMINAKO
на лицевой стороне и колесом, сопровождае-
мым четырьмя дельфинами в углах углубленно-
го квадратного поля на обороте (тб. XXXII, 1).
Находки этих монет только в Ольвпи (причем
1 IV весовую группу Бертье-Делагардэ
(средний вес 71 гр) следует исключить; те экземпляры
этой монеты, которые мне пришлось видеть, представля-
ют подделки.
126
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
последняя находка — небольшой клад в
16 монет) делают и при отсутствии на них
городского имени принадлежность их Ольвии
бесспорной. Ранее они приписывались неизвест-
ному фракийскому династу, причем указыва-
лось на сходство их якобы с монетами Фракии
и Македонии1. Этого сходства ни в фактуре,
ни в типе, на мой взгляд, нет. Геракл на этих
монетах изображен не стреляющим из лука,
а натягивающим тетиву на лук. К сожалению,
именно одинокое положение этих статеров с
точки зрения фактуры и отсутствие убедитель-
ных аналогий с технической стороны не дают
возможности более точно датировать их. Можно
только сказать, что наличность резко выражен-
ных следов архаического quadratum incusum
позволяет возводить их еще ко второй половине
V в. и что соединение в типе оборотной стороны
колеса и дельфина, элементов, свойственных
также и типологии второй серпи литых монет,
дает возможность допустить их одновремен-
ность. Близость обеих групп монет подтверж-
дается еще и отсутствием тут и там имени го-
рода и заменой его личными (магистратскими?)
именами APIX и EMINAKO. Довольно дли-
тельное совместное обращение серебра и меди
в Ольвии едва лп может нас удивить. Оно не
только имеет аналогию в параллельных сериях
так называемых римско-кампанских монет и либ-
ральных ассов (тб. XIX, 5 сл.) на заре римского
монетного дела, но для Ольвии оно прямо сви-
детельствуется словами надписи из Анадолу-
Кавак1 2, предписывающей условия обмена чу-
жестранной монеты: 7гр6<; то уорл<ур,а ти<; тиоХссо^
7гро<5 tov хаХхоухасто apyupbov то OXStoKoXiTtxov.
Вряд ли в декрете стали бы упоминать о мелкой
разменной медной монете. Декрет этот, дати-
руемый Латышевым началом IV в., исключи-
тельно важен, как живой свидетель крупной
роли в ольвийской торговле кизикинов, отдель-
ные находки которых на территории города
неоднократно засвидетельствованы 3. Декрет
много раз комментировали и в специально
нумизматических и метрологических целях.
Т. Рейнак 4 и Бертье-Делагард 5 пытались выво-
дить из него рацио электра и серебра в первой
половине IV в. Учитывая возможность двоя-
кого восстановления несохранившегося числи-
тельного — кизикин предписывается обмени-
вать соответственно на lO1/^ или 11 х/2 статеров—
1 А. В. Орешников, Описание древнегрече-
ских монет Моск, ун-та, М., 1891, стр. 15; ср.
A, S а 1 1 е t, Z. f. N., Ill, стр. 133; Бертье-Де-
лагард, Нум. co., I, стр. 58, пр. 2.
3 losPE, I3, № 24; АСИИ, № 564.
3 В 1924 г. приобретена в Па рутине кизикская гекта.
Ср. Г. Штейнвинд, Кизикский гект Од. исто-
рично-а рхеологичного музею. В раскопочных материа-
лах Б. В. Фармаковского также имеется кизикская
гекта, приобретенная в Парутине в 1907 г. Ср. Р. В е-
с к е г, Verzeichnis altgriecluscher und romischer Mun-
zcn. Berlin, 1881, стр. 31, № 487, 488. Ср. также Б у-
рачков, стр. 17.
4 L’histoire par les monnaics, стр. 68.
s Нум. сб., I, стр. 56, ср. Штейнвинд, указ. соч.
оба автора принуждены допускать и две цифры
этого рацио, в первом случае около 1:8, во
втором—около 1 : 9. Фидебант1, при исследо-
вании того же вопроса, холодно относится
к документу, упоминает его лишь мимоходом
и считает, что непомерно высокий, по срав-
нению с предполагаемым на основе других
данных, курс кизикина в Ольвии объясняется
плохим качеством ольвийского серебра. Хотя
суждение Фидебапта о качестве ольвийского
серебра основывается на поздне-эллинистиче-
ских монетах и по отношению к IV в. безусловно
преувеличено, я склонен по несколько иным
основаниям разделять его скептицизм в исполь-
зовании этого декрета для общих выводов
о взаимоотношении ценности металлов. Декрет,
как сказано выше, отражает эпоху совместного
обращения в Ольвии серебра и полноценной
меди. Статеры с надписью EMINAKO (тб.
XXXII, 1) и современные им литые монеты
с APIX (тб. XXXI, 1—3), как относящиеся
к V в., едва ли могут быть сопоставлены с этим
декретом. Однако и во второй группе монет
совместного обращения, принадлежащей вре-
мени около середины IV в. и более близкой к
дате декрета, 6 /аХхос; ’ОХрьотсоХтхб^ —
литые монеты с головой Деметры (тб. XXXI, 4)
несравненно ближе знакомы нам, чем другая
половина этой биметаллической пары —
To’apyupiov 3OXpco7roXiTix6v. Статеры с головой Де-
метры (тб. XXXII, 2, 3), если собрать все
рассеянные по разным собраниям экземпляры,
едва ли превысят два с половиной десятка. При
этом они чрезвычайно разнятся между собою
не только по стилю и качеству исполнения,
но часто даже и по качеству металла, а поэтому
мало подходят к роли устойчивого и неизмен-
ного мерила ценности, каким была серебряная
монета в собственно Греции. Короче говоря,
вопреки настояниям Бертье-Делагарда, сереб-
ряная мопста в Ольвии никогда не играла пер-
венствующей роли, и в рассматриваемый нами
период (в этом неизбежно убеждаешься при
попытке конкретно представить себе на основе
наличного материала картину городского де-
нежного рынка) количество находившихся в
обращении медных литых монет должно было
быть очень значительным, а привлечение их
к размену кизикина естественно могло вызы-
вать и его необычно высокий, но только в усло-
виях данного места, курс. По той же причине
малочисленности и ограниченности в своем
обращении серебряных ольвийских статеров
представляется неприемлемой недавняя по-
пытка X. Шмитца2 истолковать этот декрет,
как предупредительную меру против вывоза
серебряной монеты из города. Подобное пред-
усмотрительное мероприятие ольвийских вла-
1 О. Viedebandt, Forschungen zur Metrologie
d Altertums. Abb. d. Phil.-hist. KI. d. Sachs. Akad.d.
Wiss. XXXIV, 1917, стр. 105.
2 H. Schmitz, Ein Gesetz d. Stadt Olbia zum
Schutze ihres Silbergeldes. Freiburg, 1925.
МОНЕТЫ ОЛЬВИИ
127
стей могло бы последовать лишь в результате
прецедентов такого вывоза, но фактов обиль-
ного нахождения где-либо далеко за пределами
города ольвийских серебряных монет, которые
свидетельствовали бы о спросе па них, мы пока
не имеем.
2. От начала чеканки монеты
до гетского разгрома
Чеканка в V в. в Ольвии упомянутых стате-
ров с EMINAKO представляет, повидимому,
недолговременный эпизод в ольвийском монет-
ном деле, не сыгравший решающей роли и не
помешавший литой монете сохранить преобла-
дающее значение. Не то мы видим во второй
половине IV в.: хотя редуцированные в весе
до 22 гр литые монеты с Горгонеем (оболы?),
повидимому, обращаются, как указывалось,
в последней четверти IV в. и заходят может
быть и в начало III в., вышеотмеченные статеры
с головой Деметры (тб. XXXII, 2,3) не только
имеют соответствующие им драхмы (тб. XXXII,
7), но сопровождаются также небольшим коли-
чеством примыкающих к ним по стилю золотых
монет и чрезвычайно многочисленными чека-
ненными медными монетами, вплоть до самых
мелких (средний вес 1—1.5 гр; тб. XXXII,
10—13). С этого момента чеканка монеты в Оль-
вии устанавливается прочно, широко разви-
вается и вскоре окончательно вытесняет литье
монет. Все эти монеты объединяет с крупными
литыми монетами предпоследней серии общий
им всем тип лицевой стороны — голова Демет-
ры, украшенная венком. Отличие литых монет
лишь в том, что на них голова богини дается
в фас, в то время как на всех чеканенных она
изображается в профиль. Миннз, вероятно,
прав, объясняя выбор фасового аспекта головы
Деметры на литых монетах их преемственной
связью с Горгонеями предшествующей серии.
Напомню, что с аналогичного образа Деметры
начинает свою чеканку и Тира; конечно, при-
чины возобладания этого божества в типологии
Ольвии в эпоху ее хозяйственного расцвета—
те же1, что и в Тире. Подобно тому, как мы
это наблюдали в серебряной чеканке Тиры,
и в Ольвии среди первых чеканенных монет мы
можем выделить несколько особенно изящно
исполненных экземпляров, повидимому, образ-
цов, послуживших предметом для подражания
местных резчиков. Такими являются серебря-
ный статер собрания Эрмитажа (тб. XXXII, 2)
и золотой статер уник Брюссельского кабине-
та1 2, одинаково выдающиеся тонкостью работы
и скорее всего исполненные одной рукой.
Именно эти наиболее совершенные образцы есте-
1 См. выше; ср. Hirst, ИАК, выл. 27, стр. 99 сл.
Число изображений Деметры на монетах у автора силь-
но преуменьшено ввиду постоянного смешения Деметры
с Аполлоном и даже Горгоной, ср. стр. 121.
2 Pick, I, тб. IX, 1.
ственно использовать для установления более
точной даты начала развитой чеканки в Ольвии.
По своему детальному, четкому, но несколько
резкому и не лишенному ювелирных черт стилю
они стоят близко к первым македонским выпус-
кам тетрадрахм и статеров Александра1. Еще
в большей мере на ту же дату — границу 20-х
и 30-х годов IV в.— указывают наблюдения
над весами этих монет. Только серебряные
статеры твердо держатся эгпнекои системы (сред-
ний вес их 12.23 гр); что же касается примыкаю-
щих к ннм драхм, то они в большей части биты
уже по аттической системе. Золотые монеты,
как единственный статер (в. 8.51 гр), так и
более многочисленные золотые полудрахмы (ср.
в. 2.12 гр), также придерживаются аттической
системы. Именно совмещение в этом первона-
чальном выпуске двух разных систем, одной для
серебра, другой для золота, имеющее параллель
в монетном деле Филиппа II, не позволяет еще
далее снижать дату начала этой чеканки и
приближать ее к концу IV в. В это время по-
строенные на единой аттической системе выпус-
ки монет Александра из обоих драгоценных
металлов приобрели широкое распространение
в Причерноморье.
Вокруг упомянутых золотых и серебряных
монет группируется большое количество чека-
ненных медных монет различного размера,
естественно складывающихся в ряд серии. Одна
из этих серий (тб. XXXII, 4—6)2 по типу лице-
вой стороны непосредственно примыкает к упо-
мянутым лучшим образцам статеров и должна
быть им современной, т. е. относиться ко вре-
мени около 330 г. На оборотных сторонах ее
мотив орла на дельфине остается тот же, что
на статерах; отличие состоит лишь в том, что
он изображен в профиль. Только на самых
малых монетах, очевидно по условиям места,
его заменяют изображения дельфина с колосом
или одного дельфина (тб. XXXII, 9). Мопсты
этой первой чеканенной медной серии встре-
чаются в находках не очень часто, но все же
ряд их зарегистрирован в монетных материалах
из раскопок Б. В. Фармаковского. Зато чрез-
вычайно многочисленны в ольвийских наход-
ках медные монеты, сохраняющие те же типы
лицевой и оборотной стороны, но в несколько
иной трактовке (тб. XXXII, 11—13)3; целый
1 Head, Guide to the coins of the ancients, тб. 30,
3—6.
2 Pick, I, тб. IX,3, 4, 16, 17. Таблицы ольвийских
монет в этом труде, к сожалению, так и оставшиеся без
соответствующего текста, дают правильную в общем,
с точки зрения относительной хронологии, группировку
монет и служат в этом отношении хорошим корректи-
вом к более полным, но неудовлетворительным со сто-
роны исполнения и лишенным всякой классификации,
таблицам каталога Бурачкова. Не имея возможности
дать здесь полный атлас ольвийских монет, я и в даль-
нейшем в дополнение к нашим таблицам, буду ссылаться
на таблицы Pick’a, указывая попутно необходимые
поправки к его группировке.
3 Ср. Р i с k, I, тб. IX, 10, И, 20, 21; Голуб-
цов, ИАК, в. 51, тб. XV сл.
128
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
клад их был найден при раскопках 1907 г.
и описан Голубцовым. Отличие этой обильной
и разнообразной группы от первой серии в том,
что хотя основной мотив головы Деметры для
лицевой стороны в более крупных номиналах
остается неизменным, трактуется он несрав-
ненно разнообразнее, представляя ряд вариа-
ций типа, как в повороте головы то вправо, то
влево, так и в изображении головного убора.
Обязательные в первой серии два колоса на
макушке иногда, правда редко, отсутствуют,
иногда же голова украшена венком из колосьев1.
Тип оборотной стороны также обращен то впра-
во, то влево, но важнее отметить, что орел изо-
бражается со сложенными крыльями и почти
всегда клюющим дельфина в голову. Именно
этот типологический момент объединяет эти
чеканеппые монеты с малыми литыми монетами,
носящими Горгоней позднего стиля на лицевой
стороне (тб. XXXI, 5), в то время как другая
черта — полураспущеппые крылья орла —свя-
зывает те же литые монеты с первой серией
чеканенных монет. Это тесное типологическое
взаимоотношение указанной серии малых «ас-
сов» с ранними группами чеканенных монет
и позволяет мне считать ее современной им и
следующей за крупными литыми монетами
с головой Деметры в фас и квалифицировать
как последнюю, редуцированную до г/5 свое-
го прежнего веса серию литых монет1 2.
Возвращаюсь к чеканенным монетам рассмат-
риваемой группы. Пик воссоединяет на своих
таблицах3 с некоторыми представителями этой
группы, как бы складывая ихвсории, ряд близких
по стилю мелких монет, отличающихся тем,
что, как это было и в первой серии, по условиям
места, на оборотной стороне их изображаются
дельфин с колосом, дельфин с зерном и другие
более компактные мотивы. Думаю, что Пик
прав, и внимательный просмотр всех вариантов,
как крупных, так и мелких монет, в порядке
составления Corpus'а, надо надеяться, подтвер-
дит закономерность попыток выискать в этом
разнообразном материале ряд целостных серий.
Что в одном случае на младших номиналах
голову Деметры, несомненно, сменяет голова
Аполлона (тб. XXXII, 10), не должно нас уди-
вить, если учесть крупную роль этого божества
в монетной типологии Ольвии в более позднее
время, особенно в императорский период. Че-
каненные монеты всех трех металлов неизменно
снабжены именем города в форме ОАВЮ,
представляющей, конечно, сокращение lUvixoi):
1 Р i с к, Г, тб. IX, 20, 21; Г о л у б ц о в, ИАК,
в. 51, тб. XV, 10, 11; XXV, 6, 8, 10.
2 Правильность подобной датировки этих послед-
них по времени литых ольвийских монет под-
твердилась совместной групповой (небольшой клад?)
находкой двух экземпляров их с одиннадцатью
экземплярами чеканенных мопет указанного типа
(тб. XXXII, 11—13). Находка была сделана при рас-
копках Одесского музея в Лузановке в 1930 г.
3 Р i с k, I, тб. IX, 12—14, 22, 23.
'OXPiottoXitwv1. Такое сокращенное написа-
ние имени города сохраняется и в после-
дующие века, и более пространная форма го-
родского имени впервые встречается уже только
в эпоху после гетского разгрома. Помимо го-
родского имени, на более крупных медных моне-
тах, на серебряных статерах и драхмах, не
в качестве правила, до довольно часто можно
встретить монограммы и начальные части лич-
ных имен, на этот раз уже без сомнения играю-
щих обычную роль магистратских дифферентов
для различения однотипных выпусков монет.
Уже это свидетельствует об интенсивности и
обилии выпуска медных монет. Но еще в боль-
шей мере о том же говорят признаки спешки
в их исполнении: изготовленные путем литья
в групповых формах кружки для этих монет
очень часто хранят с обеих сторон следы лит-
ников, об удалении которых не заботились
(тб. XXXII, И)2. На естественно возникающий
вопрос о продолжительности всей этой чеканки
монет с головой Деметры мне представляется
возможным дать следующий ответ. Распростра-
нять медные монеты, представленные в ольвий-
ском кладе 1907 г., исходя из наличия в их
среде монет более грубого и поэтому якобы
более позднего стиля, па целое столетие, как
то делает Голубцов, нет оснований; не говорю
уже о том, что установление им terminus post
quem для этого клада основано на странном
недоразумении3.
В Ольвии, где прочной художественной куль-
туры не было, мы имеем основание предполо-
жить, что подобно тому, как это было отмечено
для Тиры, заказанные приезжим мастерам
первоначальные штемпеля-образцы быстро
подверглись огрубению в руках местных резчи-
ков. Ряд стадий значительного и временами
очень резкого огрубения при неизменном
сохранении той же общей концепции головы
Деметры можно наблюдать и среди серебряных
статеров, а между тем продолжительность их
чеканки, если учесть наступившее вскоре после
ее начала возобладание в Причерноморье атти-
ческой системы, едва ли могла выходить за
пределы одного-двух десятилетий; только
некоторые драхмы аттического веса можно
считать приближающимися к границе IV и
III вв., но едва ли далеко заходящими в послед-
ний. Резкий контраст в стиле между уникаль-
ным золотым статером и известными в десятке
экземпляров золотыми полудрахмами заставил
1 Только на малых золотых гемидрахмах встречаем
лишь начальный слог О А (тб. XXXII, 8).
2 Ср. Голубцов, ИАК, в. 51, тб. XV, 10;
XVI, 2, 8; XX, 1, 5, 7; XXIV, 3, 4 и пр.
3 Там же, стр. 91. Предполагаемая им перече-
канка этих ольвийских монет из синопских невозможна,
так как в Синопе монеты указываемого им типа чека-
нились только из серебра. Принятые им за остатки
имени Синопы якобы буквы £1 на экземпляре, изобра-
женном на таблице XV, 5, на самом деле представляют
лишь случайную комбинацию трещинок на поверхно-
сти монеты.
МОНЕТЫ ОЛЬВИИ
129
Пика отделить их друг от друга, а Бертье-
Делагарда отнести первый к IV в., вторые же —
к 111 в. до н. э. Мне кажется, что это впечатле-
ние резкого отличпя случайно и не дает осно-
ваний для разграничения их большим проме-
жутком времени. Расплывчатый стиль золотых
полудрахм находит аналогию в более небрежно
исполненных серебряных статерах (тб. XXXII,
3) и в ряде драхм аттического веса, и передви-
гать п их в пределы III в. нет серьезных причин.
Заметная разница между золотым статером
п полудрахмами свидетельствует, на мой взгляд,
лишь о том, что они, конечно, принадлежат
разновременным сериям, что выпуск золота
в Ольвпп в последней трети IV в. носил эпизо-
дический характер. Что касается медных монет,
то кроме первой серии (тб. XXXII, 4—6, 9),
непосредственно примыкающей к серебряным
статерам и относящейся, таким образом, ко вре-
мени около 330 г. до н. э., все остальные мно-
гочисленные группы медных монет распреде-
ляются, можно думать, между последней чет-
вертью IV и первой четвертью III в. до п. э.
Наиболее поздними из них, повидимому, яв-
ляются монеты, изображающие Деметру в венке
из колосьев; но о том, что и эта серия не отделе-
на от предшествующих большим промежутком
времени, свидетельствует совместное нахожде-
ние представляющих со экземпляров вместе
с первыми в ольвийском кладе 1907 г. О номина-
лах этих медных монет мы за отсутствием от-
правных данных ничего по можем сказать. Если
верна ранее высказанная догадка, что одновре-
менно с ними обращались литые редуцированные
«оболы» с типом Горгонея, то эти монеты могли
быть их подразделениями, но с какими назва-
ниями — вопрос остается открытым.
Та широкая база, на которой развертывается
чеканка Ольвии в последней трети IV в.—
применение в своей денежной системе всех
трех монетных металлов — стоит в соответствии
с господствующим представлением о хозяйст-
венном расцвете города в IV в. в противополож-
ность тому стесненному положению, в какое
он приходит, начиная сIII в., под влиянием
все усиливающего натиска соседних народов.
Чрезвычайно ограниченный и эфемерный ха-
рактер ольвийской золотой чеканки, на мой
взгляд, найдет естественное объяснение в том
обстоятельстве, что непосредствеппо вслед за
ее началом Причерноморье было наводнено
золотой монетой Александра Македонского и
его ближайших преемников, конкуренции с
которыми не могла выдержать даже более мощ-
ная и значительно ранее начавшаяся золотая
чеканка Пантикапея. В III же в., когда ряд
городов Причерноморья начал чеканку стате-
ров александровского типа в качестве торговой
монеты, ольвийская городская казна, как это
видно из декрета в честь Протогена1 1, была
слишком истощена, чтобы последовать такому
1 losPE, I2, № 32.
17 Археология СССР, № 16
примеру. Золото, однако, обращалось в Оль-
вии в конце IV и в III в. в значительном коли-
честве. Об этом, помимо протогеновского декре-
та, свидетельствует надпись в честь Калли-
ника1, содержащая постановление о награжде-
нии его 1000 золотых. Если второй декрет,
по мнению Латышева, более ранний, ‘ дает
возможность предполагать сосредоточение зна-
чительного количества золотой монеты в город-
ской казне, то в эпоху Протогена это золото
явно находится в частных руках, в то время,
как городская казна систематически опусто-
шается поборами предводителей соседних пле-
мен. Что, во всяком случае, эти дани и «подарки»
варварским царям выплачивались статерами
типов Александра и Лисимаха, с достаточной
ясностью свидетельствуется такими кладами
этих монет, как найденные в Анадоле2, Мара-
сешти3 и, в особенности, в непосредственной
близости к Ольвии, в Лубянке4. Поэтому едва ли
может быть сомнение, что упоминаемые в обеих
падписях христов представляют именно статеры
александровских и лпсимаховских типов. Бер-
тье-Делагард5, говоря о протогеновском декре-
те, делает попытку подвести под этот термин
вышеупомянутые ольвийские золотые геми-
драхмы и даже кизикские электровые гекты
(замечу, не только в III, но и в конце IV в.
уже, конечно, не обращавшиеся). Но эта по-
пытка, вызванная исключительно желанием
снизить невероятно высокие цены на хлеб,
о которых повествует протогендвский декрет,
несостоятельна потому, что термин /рисобс;
предполагает пропущенное определяемое слово
ататхр6, и применение его к подразделению
статера, без соответствующей оговорки, трудно
допустить. Что же касается высоких цен на
хлеб, то в пору голода, по крайней мере, дважды
постигавшего Ольвию при Протогене, они не
имеют пределов, и корректировать с этой точки
зрения античные документы, при общей скуд-
ности наших источников по истории цен, не-
возможно. Декрет в честь Протогена особенно
интересен, поскольку из него с несомненностью
вытекает, что в течение известного и довольно
значительного промежутка времени денежное
обращение города строилось только на золотой
и медной монете без посредствующей роли се-
ребра. Декрет говорит даже об оиределеппом
курсе золота на медную монету, ставя в заслугу
Протогену его согласие принять в уплату одол-
женных городу золотых медь «из четырехсот»
(медных монет за один золотой)7. Неоднократ-
ные упоминания об этом курсе позволяют
1 losPE, Iя, № 25.
2 П р и д и к, ИАК, вып. 3, стр. 58 сл.
3 S. Р. N о е, A bibliography of greek coin hoards.
NNM, № 78, N. Y., 1937, стр. 172, № 646.
4 Гошкевич, Клады и древности Херсонской
губернии, стр. 50; Бурачков, стр. 6.
6 Нум. сб., I, стр. 66.
6 Ср. Pollux, по изд. Н u 11 s с h, Meir,
script, rel., I, 283, 15.
7 losPE, Iя, стр. 53.
130
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
предположить, что он был официальным, счи-
тавшимся справедливым, и что рядом с ним
на рынке существовали другие мепее выгодные
для меди курсы. Далее, учитывая описанную
в декрете обстановку, не будет натяжкой допу-
стить, что упоминаемые /риски в этот период
были реальностью лишь для сосредоточивших
эти золотые монеты в своих руках депежпых
магнатов, каким был и сам Протоген. Большин-
ство же населения едва ли пх видело, по,
расплачиваясь в своем обиходе медью, постоян-
но принуждено было вспоминать о зависимости
платежной силы этих медных монет от их курса
по отношению к золоту. При такой оговорке
и вышеуказанные цены на хлеб не покажутся
столь уже невероятными1.
Непосредственная встреча в протогеновском
декрете золотой монеты с медной может счи-
таться, на мой взгляд, одним из самых веских
доказательств в пользу принадлежности этого
документа III в. до н. э., как на том настаивали
Шмидт и Латышев1 2. В самом деле, как мы ви-
дели выше, серебряные статеры с головой Де-
метры чеканились недолго, и даже примыкающие
к нпм немногочисленные драхмы аттического,
веса едва ли заходят более или менее далеко
в III в. С другой стороны, как видно будет
дальше, из других, более поздних, серий сереб-
ряных монет Ольвии нот ни одной, которую
мы имели бы основание отнести ко времени
ранее конца III или начала II в., причем эти
серии доходят вплоть до мифрадатовской эпохи.
Таким образом, общий взгляд на монетное дело
Ольвии до ее разгрома гетами не обнаруживает
иного столь же длительного (более полустоле-
тия) перерыва в чеканке серебряной монеты,
какой наблюдается в середппс III в.
Бертье-Делагард, вероятно, прав в своем
предположении3, что медные монеты, которыми
Протоген получал должную ему сумму из рас-
чета 400 штук за золотой, всего вероятнее
представляли особенно часто встречающиеся в
ольвийских находках монеты с изображением
на лицевой стороне головы рогатого речного
бога, а на оборотной лука в горите и секиры
(тб. XXXII, 14 сл.). Правда, прихожу я к этому
выводу иным путем и ссылку Бертье-Делагарда
на описанный Сестини экземпляр этой группы
1 Если, учтя указанный в надписи курс, перевести
на медные монеты цены, по которым Протоген от-
пускал хлеб, то получается: в первом случае цена в со-
рок медных монет за медимн, во втором—в 96 и в 155 мо-
нет за медимн. Другие же, несравненно более высокие,
цены упоминаются, может быть, лишь для того, чтобы
оттенить заслугу Прото гена. Более смущает меня над-
пись коллегии семи — losPE, I2, № 76,— так как если
в неназванных здесь монетных единицах предположить
те же медные монеты, то суммы налогов на жертвы полу-
чаются слишком большие. Латышева (Исследования,
стр. 101), высчитывающего эти суммы в халках, цифры
не смущают.
2 Исследования, стр. 66 сл. В статье «К истории
города Ольвии» Латышев (Ilovcixa, стр. 59) определял
время декрета не позднее 213 г. Hiller von Gaertringen,
Sy11 3, 495 ставит декрет «около 230 г.».
3 Нум. сб., I , стр. 91.
монет, якобы снабженный надчеканкой с к о ле-
сом и буквами АР1|Х, как связующее звено
между ней и литыми ольвийскими монетами,
не могу признать убедительной. Подобная мо-
нета принадлежит, повидимому, к числу фан-
тазий Сестини, и существование ее не подтверж-
дается просмотром и классификацией в целях
Corpus’a свыше тысячи монет указанных типов.
Прежние нумизматы1 колебались в наименова-
нии изображенного на этих монетах речного
божества, не решаясь сделать выбор между
Гипанидом и Борисфеном. Однако, ввиду того,
что наименование и самого города Борисфеном
и его жителей борисфенитами засвидетельство-
вано достаточным количеством источников2,
эти колебания следует окончательно оставить,
и в дальнейшем я в целях краткости буду
обозначать монеты этих типов термином — «мо-
неты с типом Борисфена», или короче «борис-
фены» (тб. XXXII, 14—22).
Внимательная классификация этих «борисфе-
иов» обнаруживает, что свыше 80 вариантов их,
отличающихся особым дифферентом в виде мо-
нограммы, буквы или нескольких букв в поле
оборотной стороны, естественно складываются
в объединяемые единством стиля лицевой сто-
роны 12 групп. При расположении этих групп,
в порядке вероятной стилистической последо-
вательности выясняется, что в пределах групп,
охватывающих иногда до двух десятков вариан-
тов, эти варианты объединяются не только
общностью стиля, но и одинаковой манерой в
нанесении дифферентов, техническими призна-
ками и весом монет. Что касается дифферентов,
то в более ранних группах преобладают отдель-
ные буквы или монограммы, в более поздних
начальные один или два слога имени. Вес
в двух наиболее ранних (тб. XXXII, 14—16)
группах нередко превышает 10 и даже 11 гр,
в среднем давая цифру немного более 10 гр;
в средних (тб. XXXII, 17—21) группах он
довольно устойчиво держится около нормы
в 9.24 гр;напротив, в пяти позднейших группах
он резко опускается до 6 и даже 5 гр. Со сто-
роны техники первые группы при всегда точно
по отношению к центру расположенном изобра-
жении дают правильные кружки с ровным заост-
ряющимся к середине краем, нигде не носящим
следов литников. В средних же группах, а
в особенности последних, напротив, типы не-
редко смещаются, монеты имеют скошенный
край с явными следами часто очень небрежного
отруба литников. Если для монет первых групп
можно допустить индивидуальную отливку
кружков и чеканку монет, то для последующих,
повидимому, применялось массовое изготовле-
ние кружков в комбинированных формах,
причем в чеканку они поступали прямо из форм
1 Ср. Орешников, Кат. Ув., стр. 9.
2 Ср. losPE, I2, № 24; Syria, т. VI, 1925, стр.
1 сл.; ср. С. А. Жеб е л е в, Ольвия, т. I, Киев,
1940, стр. 277.
МОНЕТЫ ОЛЬВИИ
131
целыми полосами и уже после того разрубались1.
Правильность указанной группировки подтвер-
ждается кладом из с. Котельников близ Ольвии,
заключавшим «борисфепы» лишь средних групп,
и рядом совместных находок этих монет при
раскопках в Ольвии в количестве 10 штук и
более, причем вместе встречаются монеты какой-
либо одной группы. Клад из Понятовки1 2 опи-
сан слишком бегло (из перечисленных Стемп-
ковским 4 вариантов три относятся к средним
группам и один к последней), чтобы на нем
можно было основываться. Во всяком случае,
этот хотя и скудный материал групповых нахо-
док также подтверждает предположение о дли-
тельности чеканки и обращения «борисфенов».
Возводить начало этой чеканки, вслед за
Бертье-Делагардом, еще ко второй половине
IV в. нет оснований. Монеты наиболее тяжелых
первых групп (тб. XXXII, 14, 15)всвоей плоской
фактуре лицевой стороны, с правильной легкой
вдавленностью на оборотной, близко подходят
к последним золотым статорам Пантикапея
(см. ниже), чеканенным в самом конце IV в.
Близки они к тем же статерам и примыкающим
к ним медным монетам начала III в. и по стилю,
особенно в трактовке волос широкими плос-
кими прядями, прорезанными внутри глубо-
кими бороздками. С другой стороны, стоящий
особняком и образующий самостоятельную
группу один вариант этих более тяжелых
«борисфенов» (дифферент 0, тб. XXXII, 14)
в значительно более грубых чертах копируется
рядом вариантов одной из средних групп и та-
ким образом естественно претендует на роль
промежуточного звена между первыми и сред-
ними весовыми группами. Этот бесспорно
наиболее художественный вариант головы Бо-
рисфена трактует ее в более приподнятом
стиле с пышной свободно ниспадающей шеве-
люрой, напоминая головы Зевса-Аммона на
первой птолемеевской меди (тб. XIII, 17) или
голову Зевса на монетах Пирра3, в то время
как такая реалистическая черта, как выстав-
ленный вперед подбородок и наклоненная шея,
соответствующие положению головы плывущего
человека, сближает его с относящимися уже
к середине III в. головами Ахелоя на монетах
Акарпании4. В силу этих соображений мне
представляется наиболее вероятным ориенти-
ровочно наметить следующие приблизительные
даты выпуска последовательных групп «борис-
фенов»: две первые наиболее тяжелые группы —
второе и третье десятилетия III в.; наиболее
многочисленные шесть средних групп, устой-
чиво держащиеся нормы около 9.25 гр— вторая
треть III в.; четыре последпих легковесных
группы — 30-е, 20-е годы III в. до н. э.
1 См. Numismatik, 1932, № 23.
2Стемпковский, Journ. de St. Petersb.,
1825, № 118, стр. 506.
3 С. В. М., Thessaly, тб. XX, 10.
4 Head, Guide to the coins of the ancients, bond.,
1889, тб. 42, 13. С. В. M., там же, тб. XXVII, 2 и сл.
При такой датировке время издания прото-
геновского декрета совпадает с периодом обра-
щения «борисфенов». Остановлюсь еще па неко-
торых признаках, подтверждающих их роль
единственного в течение длительного периода
средства фактического денежного обращения
на городском рынке, так как приходившее
извне золото сосредоточивалось в руках моно-
полистов крупной торговли и едва ли обраща-
лось более или менее широко. Во-первых,
заслуживает внимания строгая систематичность
помещения дифферентов, выделяющая «борис-
фены» среди других однородных по типам оль-
вийских медных монет. Медные монеты конца
IV в., как мы видели, носят Mai истратские
имена лишь спорадически, и несомненно, мно-
гие последовательные серии лишены их. Позже,
во II —I вв. (см. ниже) более или менее система-
тически различаются дифферентами серебряные
монеты, в медных же монетах одного и того же
типа количество сменяющихся имен не превы-
шает двух—трех. Обилие и систематический
характер дифферентов на «борисфенах» свиде-
тельствует о том, что выпуск их с самого на-
чала был поставлен под строгий контроль. Во-
вторых, большинство других крупных медных
монет ольвийской чеканки может быть легко
и естественно связапо в одновременные серии
с более мелкими монетами, отмеченными теми же
дифферентами. Только две малых монеты, одна
с типом бородатой головы (не Борисфена,
а скорее Посейдона) на лицевой стороне и
дельфина с дифферентом ФО на оборотной1,
другая с типом головы Деметры в покрывале
на лицевой стороне и колоса — на оборотной3,
могут претендовать на роль современной «бо-
рисфенам» более мелкой медной монеты. Но
своими дифферентами они не связываются пи
с одной группой «борисфенов», которые лишены
точно соответствующих им младших номиналов
и стоят в этом отношении совершенно одиноко.
Эти черты, представляется мне, могли бы найти
объяснение лишь в том случае, если признать
в «борисфенах» особый самостоятельный ряд
денежных знаков, обращавшихся на отличных
от других чеканенных медных монет основа-
ниях и имевших номинальную стоимость, зна-
чительно превышающую их фактическую ме-
таллическую ценность. В таком случае в начале
чеканки «борисфены» могли бы иметь соответ-
ствующую им разменную мелочь в лице еще
оставшихся в обращении и, может быть, про-
должавших чеканиться медных монет с головой
Деметры. В последующее время, начиная со
второй трети III в., чеканка такой мелкой мо-
неты потеряла смысл, поскольку и сами «бо-
рисфены» вследствие роста цен имели лишь
очень малую покупательную силу и отсчиты-
вались десятками и сотнями.
1 Б у р., тб. III, 24.
8 Та м ж е, тб. VI, 132, 133.
17*
132
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
Выше я указывал, что попытка Бертье-
Дела1арда непосредственно сомкнуть «борис-
фспы» с обращением лптых монет при помощп
якобы существующей надчеканки на них букв
APIX неприемлема. Бертье-Делагард, сопо-
ставляя этп «борисфены» со вторым снизу но-
миналом медных литых серий, видит в них, как
и в этих последних, «дихалкп», редуцированные
до 1/3 прежнего веса. В соответствии с этим он
объясняет слова «из 400» в протогеновском
декрете, как выражающие взаимоотношение
ценности металлов золота п меди, и предпола-
гает, что в эпоху до редукции это взаимоотно-
шение обозначалось словами «из 1200». Крайняя
искусственность этого объяснения бросается
в глаза. Далее, отдавая должное тщательности,
с какой Бертье-Делагард проводит свои цифро-
вые выкладки с привлечением и весовых гирь,
все же приходится признать бесплодность этих
усилии, тем более, что получаемые им точные
цифры ему же самому приходится округлять,
приспособляя их к отношениям, считаемым им
нормальными. Прп всем том его мысль, что
«борисфены» явились преемниками функций
литой ольвийской монеты в городском денеж-
ном обращении, заслуживает взимания, и этим,
как сказано, может быть, объясняется их обо-
собленное положение среди других чеканенных
медных монет Ольвии. Необходимо только
в этом случае соединять «борисфены» преемст-
венной связью не с подразделениями, а с круп-
нейшими номиналами литых серии, и не боять-
ся допустить условный, неполноценный харак-
тер их. В самом деле, сопоставляя аттический
золотой статер даже с максимальным весом
«борисфена» в И гр, мы, при расчете 400 штук
их на статер, получим рацпо золота к меди
около 1 : 520 — пропорцию, слишком благо-
приятную для медп, чтобы ее можно было допу-
стить прп обязательной полноценности медной
монеты. Помимо того, без допущения условного
характера «борисфенов» непонятным становит-
ся и постепенное падение их веса. В силу ска-
занного следует предпочесть общепринятое по-
нимание выражения «пз 400» в смысле счета
числа медных монет на один золотой, тем более,
что такое толкование может быть подтверждено
параллелями других надписей1.
Согласно высказанному выше предположе-
нию, «борисфены» не пришли непосредственно
на смену тяжелым литым «ассам». Промежу-
точным звеном между теми и другими были
малые литые монеты с Горгонеем более позднего
стиля (тб. XXXI, 5). Если взять средние веса
тяжелых монет с головой Деметры (тб. XXXI,
4), последних представителей тяжелой группы—
112 гр, редуцированной группы — 22 гр (обе
цифры по Бертье-Делагарду) и максимальный
средний вес в наиболее тяжеловесных сериях
«борисфенов» — 11 гр, мы получаем ряд цифр,
находящихся в отношении 10 : 2 : 1. Этот ряд
позволяет предполагать ступени редукции круп-
нейшего номинала медной монеты сначала в
5, затем в 10 раз.
Применяя расчет 400 медных монет на один
золотой аттический статер к монетам этой первой
ступени редукции, мы получаем рацпо золота
к меди, выражающееся пропорцией около 1 :
: 1040, несравненно более близкой к вероят-
ному нормальному соотношению ценности обоих
металлов, в точности нам все же неизвестному.
С другой стороны, и к счету по 400 медных монет
на золотой статер можно близко подойти на
основе следующего соображения: если верно,
что крупнейшие литые монеты были равноценны
оболу, то на эгинскую серебряную драхму их
должно было птти 6 монет, а на аттическую,
учитывая в грубых чертах отношение эгинской
драхмы к аттической =3:2,— 4 монеты, сле-
довательно, на аттический золотой статер, при
условии рацио золото : серебро = 1 : 10 —
80 монет. После редукции веса этих «оболов»
в 5 раз количество их на аттический статер
должно было подняться до 400 монет. Возмож-
но, таким образом, что счет «из 400», отражен-
ный в протогеновском декрете, установился
еще в конце IV в., когда, хотя и редуцирован-
ная, литая медная монета продолжала еще
трактоваться как полноценная. «Борисфены» же
унаследовали этот счет, будучи фактически
уже в полной мере условной, неполноценной
монетой.
Не отрицая гипотетического характера вы-
сказанных соображений, надеюсь, что некото-
рая увязка с общераспространенной в Греции
системой денежного счета дает моему предпо-
ложению преимущество в смысле конкретности
перед иными, основанными на одних метроло-
гических выкладках. Но можно ли итти дальше
п настаивать, что, унаследовав от крупнейших
номиналов литой монеты их функции в город-
ском денежном обращении, «борисфепы» уна-
следовали от них также и их вероятное наиме-
нование «оболов»? На это я бы не решился, не
только потому, что ни в декрете Протогена, ни
в близком по времени постановлении коллегии
семи1 названия медных монет, о которых идет
речь, нс упоминаются, но и потому, что как бы
ни была вероятна равноценность крупнейших
литых медных монет серебряному оболу, утвер-
ждать, что они и носили это наименование,
мы не имеем оснований.
Вес «борисфенов» в последних четырех груп-
пах их, как указывалось, падает до нормы
(5—6 гр), не превышающей половины их перво-
начального веса. Монеты эти исполнены весьма
небрежно, биты на кружках с очень резко
скошенным краем, так что одна сторона (у «бо-
рисфенов» всегда лицевая) имеет больший диа-
метр, чем другая (тб. XXXII, 20, 22). Такими же
чертами техники изготовления кружков отли-
1 Me i s ter hans, Grammatik d.attisch. Inschr.,
Brl., 1900, стр. 212, 6.
1 losPE, I2, № 76.
МОНЕТЫ ОЛЬВИИ
133
чаются монеты с исконными типами головы
Деметры в профиль па лицевой стороне п орлом,
клюющим в голову дельфина,— на оборотной
(тб. XXXIII, 1, 2), неизменно носящие помимо
имени города на оборотной стороне буквы ВЕЕ.
Но в отлпчпе от «борисфенов» у этих монет
сторона большего диаметра всегда является
оборотной. Монеты эти, повидимому, так же
как п «борисфены», чеканились целыми поло-
сами кружков, отлитыми в комбинированных
формах, с последующей, уже после чеканки,
разрубкой их. Правильно связываются Пиком1
в одну серию с ними монеты меньшего размера,
носящие на оборотной стороне те же буквы
ВЕЕ и исполненные в совершенно такой же
технике, средний номинал — типы: голова Ар-
темиды — колчан (тб. XXXIII, 3), и младший
номинал — тппы: голова Афины — сова (тб.
XXXIII, 4). Крупный номинал этой серии,
попадающийся весьма часто в ольвийских на-
ходках и в этом отношении стоящий едва ли не
на втором месте после «борисфенов», устойчиво
держится весовой нормы около 8 гр, несколько
превышающей нормы «борисфенов» в последних
группах их чеканки, и не обнаруживает тен-
денции к понижению ее. Необходимо тут же
отметить, что те же три номинала и при тех же
приблизительно весовых нормах мы можем про-
следить еще в двух, по крайней мере, сериях мед-
пых монет, несомненно относящихся уже ко
II в. до н. э. Это серия с именем EI^-JBA, BAEIp-]
и ВА на оборотной стороне (тб. XXXIII,
5—8), имеющая типы для крупного номинала:
голова Геракла — палица, для среднего: голова
Аполлона — лира, для младшего: голова Арте-
миды — колчан в одном случае и голова Арте-
миды — дельфин — в другом. Другая подобная
серия, имеющая на оборотной стороне надпись
01 ЕПТА, которая на некоторых экземплярах
заменяется отдельными личными именами, бо-
лее любопытна по типам (тб. XXXIII, 18—20).
Крупный номинал имеет на лицевой стороне
бородатую голову в повязке (0ео<;
по примеру соседнего Одесса1 2), а на оборотной—
горит с луком и секиру, как на «борисфенах»,
средний и младший номиналы имеют на лицевой
стороне безбородую голову с пышной шевелю-
рой, а па оборотной: первый — коленопрекло-
ненного стрелка с горитом на поясе, стреляюще-
го из лука, второй — один горит с луком. Пред-
положение Орешникова3, что безбородая голова
на младших номиналах представляет портрет
Мифрадата Евпатора, весьма вероятно; но по
поводу него нельзя не заметить,что для золотых
статеров и серебряных тетрадрахм Византия,
Томи и других городов, носящих такие портреты
Мифрадата и членов его дома, разменная оль-
вийская медь недостаточно убедительная ана-
логия. С другой стороны, при сопоставлении
1 Pick, I, тб. X, 13—17.
2 Т а м ж е, тб. IV, 1, 2; ср. Орешни-
ков, ИРАИМК, I, стр. 233.
3 Т а м же, стр. 234.
с незадолго предшествовавшими этой серии
медными же монетами Скилура с его портретом
(тб. XXXIII, 22; см. ниже), эта догадка выи-
грывает, так как помещение портрета Мпфрада-
та, опрокинувшего скифское могущество, де-
лается естественным симптомом признания его
верховенства. Добавлю, что по соображениям
анализа фактуры — кружок, хотя и со скошен-
ным краем, но значительно более плоский,
чем в монетах с головой Деметры — помещая
серию с EipJBA во вторую четверть II в., я и
серию 01 ЕПТА отнес бы никак не позже, как
к концу II в. Если ее выпуск действительно
связан с распространением мифрадатовского
влияния, то начался он немедленно после побед
Диофанта в Крыму. Наконец, и несомненно
принадлежащие мифрадатовскому времени1 хо-
рошо известные ольвийские монеты с головой
Деметры-Тихи2 на лицевой стороне и колено-
преклоненным стрелком на оборотной (тб.
XXXIII, 21) дают в тех же приблизительно
весовых нормах средний п младший номиналы
с отпадением, правда, высшего. Помимо ука-
занных серий, есть еще отдельные группы отно-
сящихся ко II в. медных монет крупного номи-
нала3, подобно «борисфенам» лишенных соответ-
ствующей разменной мелочи, но и они ориенти-
руются на ту же весовую норму в 7—8 гр,
скорее превышая ее, чем падая ниже.
Я принужден был несколько забежать вперед,
чтобы отчетливее оттенить то обстоятельство,
что с выпуском монет с буквами ВЕЕ прекра-
щается принявшее в последний период чеканки
«борисфенов» катастрофический характер паде-
ние веса медных монет, и на смену ему приходит
известная устойчивость, позволяющая восста-
новить обращение мелкой медной монеты. Есте-
ственно будет предположить, что это упорядо-
чение городского денежного обращения стало
возможным благодаря возобновлению выпуска
серебряных монет. Именно в силу сказанного,
учитывая, что средний вес монет с головой
Деметры (ВЕЕ) на 2 гр, по крайней мере,
превышает минимальную цифру, до которой
доходят наиболее легковесные варианты «борис-
фенов», я, несмотря на одинаковость техники,
не могу допустить одновременное обращение
обеих групп монет и склонен считать, что первые
сменяют собою в обращении последние. Вероят-
ная дата такой смены — последние два десяти-
летия III в. Голова Деметры на лучших экзем-
плярах монет этой группы восходит, может быть,
в общем облике к голове Персефопы на сира-
кузских монетах времени Гикеты или монетах
1 К соображениям, высказанным Орешниковым (там
же, стр. 235), добавлю, что по своей уже совершенно
плоской фактуре с прямым краем они близко подходят
к обильно обращавшимся в Ольвии монетам городов
Понта и Пафлагонии мифрадатовской чеканки.
2 Minns, стр. 485 и тб. III, 3, но с неверной да-
тировкой.
8 Pick, I, тб. IX, 30, 31; тб. X, 24. Последняя не-
верно показана серебряной
134
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
Пирра1, но на монетах Ольвии облик этот
дан в таких обобщенных и упрощенных чертах,
что датировка их полустолетием позже не может
встретить затруднений, тем более, что аналогии
в трактовке носа, губ, прядей волос на шее
встречаются в самых ранних афинских тетра-
драхмах так называемого «нового стиля»1 2. Но
есть и варианты той же группы, представляющие
голову Деметры большего размера ив значитель-
но более грубых чертах, в стилистическом отно-
шении совпадающие с головой Геракла на
монетах с Е1р-|ВА3, отнесенных мною уже
ко II в. Достаточно грубы по стилю и многие
из младших номиналов с головами Артемиды
и Афины. Это позволяет утверждать, что выпуск
этих монет с головой Деметры был длителен,
во всяком случае, продолжался более одного
года.
Тем больший интерес приобретает истолко-
вание букв BSE, поскольку они неизменно
сопровождают все монеты этой серии незави-
симо от их стиля и лишь на некоторых очень
грубых экземплярах сменяются группами букв
LBE и ВЕБ. Если два последних варианта
надписи считать лишь случайными перестанов-
ками по небрежности и малограмотности рез-
чика, то наиболее вероятной кажется догадка,
что буквы представляют инициалы титула
B(actXEu<;), имени и отчества должностного
лица, выпускавшего эту группу монет.
Должность басилевса была в Ольвии, повиди-
мому, пожизненной4, и в связи с этим длитель-
ность выпуска монеты, • порученного этому
магистрату, получила бы объяснение. Не ре-
шаюсь настаивать на этой догадке, но укажу
в подтверждение ее, что на вышеупомянутой,
также, несомненно, не ограничивающейся одним
годом выпуска, серии монет II в. надпись
BAEIf-|, повидимому, правильно расшифровы-
вается в ВасьХ^х; E’pTjvatou5, так как налич-
ность варианта EIf-|BA по позволяет здесь
видеть имени и отчества, которые не допуска-
ли бы перестановки. Кроме того, на одной мо-
нете, несомненно представляющей вариант
младшего поминала той же серии, мы встречаем
лишь буквы ВА, т. е. повидимому, один только
титул. Можно было бы привлечь еще появление
подписи 01 ЕПТА — коллегии, также связан-
ной с сакральной сферой6,— на монетах одной
из позднейших вышеупомянутых серий; впро-
чем, там она все же чередуется с собственными
личными именами.
Во всяком случае, как сказано выше, упоря-
дочение обращения медной монеты стало воз-
можным лишь благодаря возобновлению выпус-
1 Head, Guide to the coins of the ancients, тб. 35,
33, 34 и тб. 46, 29.
2 T а м же, тб. 42, 20.
8 Ср. Minns, тб. III, 9, 10.
4 Ср. Латышев, Исследования, стр. 301 сл.
и losPE, I2, № 89.
6 Ср. S a I 1 е t, fBcschr. d. ant. Miinzen, I, стр. 26,
№ 117.
6 JI а т ы ш е в, Исследования, стр. 293.
ка серебряных монет. Действительно, начиная
с конца III в. и вплоть до гетского разгрома
среди монет Ольвии мы встречаем ряд серебря-
ных монет различной величины, правда, в боль-
шинстве случаев низкопробного серебра. Бер-
тье-Делагард1, основываясь исключительно на
типах, разбивает их на три группы и дает всем
трем группам неопределенную датировку III—
I в. до н. э. Эта группировка неудовлетвори-
тельна, поскольку на самом деле нередко монеты
различных типов даже и лицевой стороны
принадлежат одной серии. Исчерпывающая
хронологическая классификация, основанная
на стилистическом анализе и сличении диф-
ферентов на различных номиналах, может быть
дана только в Corpus’e, так как не столь много-
численные серебряные монеты этой эпохи, не-
редко представленные лишь единичными экзем-
плярами, разбросаны по разным собраниям.
Здесь я ограничусь лишь общей характеристи-
кой и намечу предположительно последователь-
ность серий, насколько это возможно с помощью
наличного материала. Все монеты биты по атти-
ческой системе с очень низкой, не превышающей
в средних выводах 3.5 гр, нормой драхмы.
Из номиналов чеканятся дидрахма (тб. XXXIII,
12, 13), драхма (тб. XXXIII, 14—16) и три-
обол (тб. XXXIII, 17). Отсутствие более
крупного номинала тетрадрахмы объясняется,
может быть, тем, что в эту эпоху они уже бойко
чеканились по типам александровских и лиси-
маховских тетрадрахм городами западного по-
бережья, в особенности Одессом.
Наиболее ранней и по стилю и по фактуре
серией, относящейся к концу III в. и современ-
ной, может быть, медным монетам с буквами
ВХЕ, является серия, состоящая из дидрахмы
с типами головы Геракла на лицевой стороне
и палицы на оборотной, драхмы с типами
головы Апполона и лиры2 и гемидрахмы с ти-
пами головы Артемиды и колчапа с луком
(тб. XXXIII, 17)3. Голова Геракла на дидрах-
мах по стилю стоит близко к таким же головам
па тетрадрахмах александровского типа, кото-
рые начали выпускаться Одессом в конце III в.4
К несколько более позднему времени принад-
лежит серия из тех же трех номиналов, возоб-
новляющая старые типы Деметры5; на дидрахме
голова богини в покрывале в профиль, на драх-
ме также в профиль, но без покрывала, на
гемидрахме — голова богини в фас. Типами
оборотной стороны в первых двух случаях
служит опять-таки старый тип орла на дельфине
в 3/4, в последнем — одного дельфина. Эта
серия относится, вероятно, к началу II в.
Без сомнения, очень близка к ней по времени
в силу тожества стиля лицевых сторон серия
из драхм и дидрахм с головой Геракла
1 Нум. сб., II, стр. 63 сл.
2 Ср. Гиль, ЗРАО, т. VII, тб. XVIII, 3, 4, 5.
• 3 Г и л ь, ЗРАО, т. V, тб. IV, 2.
4 G uide to the coins of the ancients, тб. 41, 2.
6 P i c k, I, тб. X, 9 и 11.
МОНЕТЫ ОЛЬВИИ
135
(тб. ХХХТП, 13,14)1. Любопытно, что в то время,
как драхмы повторяют на оборотной стороне
тип «борисфенов»: горит и секиру, дидрахмы
комбинируют атрибуты Геракла с атрибутами
Деметры, изображая палицу в венке из ко-
лосьев или только один такой венок. Из медных
монет этой группе серебра соответствуют по
стилю довольно многочисленные крупные моне-
ты с головой Геракла на лицевой стороне и
палицей с горитом на обороте (надписи CATY,
ПЕЕ)1 2. Наконец, мы имеем дидрахмы с головой
Геракла и палицей и драхмы с головой Апол-
лона и лирой3, подобные таким же первой серии,
но резко отличающиеся от них худшим, более
небрежным стилем и едва ли относящиеся
ко времени ранее середины II в. (тб. XXXIII,
12, 15). В медных монетах они находят свое
соответствие в серпп монет с надписью BAEIf-|.
Серебряные монеты двух последних серий,
а иногда и более ранние, очень часто носят круг-
лые надчеканки с головой в шлеме (головы
Афины?), а нередко, в особенности экземпляры,
представляющие последнюю серпю, также п
вторую надчеканку с головой в лучевом венце
(тб. XXXIII, 12, 16). Таким образом, еще дол-
гое время после прекращения пх выпуска они
продолжали ходить на рынке, причем закон-
ность их обращения гарантировалась клейме-
нием. Такое чисто экономическое объяснение
наличности надчеканок представляется более
естественным. Иное толкование, правда, мимо-
ходом и с большими оговорками высказано
Миннзом 4— именно, что клеймение монет с
Гераклом изображением головы Афины являет-
ся, подобно намеренному искажению двух по-
святительных надписей Гераклу5, последствием
переворота против связанной с культом этого
героя олигархии. Привлекать в целях такого
толкования надчеканки тем более рисковано,
что они, встречаясь как на серебряных, так и
на медных монетах, не ограничиваются моне-
тами с типом Геракла. В надчеканенном виде
эти серебряные монеты обращались, повиди-
мому, всю вторую половину II в. и подверглись
за это время уже вторичному клеймению над-
чеканкой с головой в лучевом венце (головой
Гелиоса). Из медных монет в это время обра-
щаются довольно многочисленные в ольвийских
находках монеты, повторяющие типы «борисфе-
нов», т. е. горит и секиру на обороте, и с любо-
пытным типом лицевой стороны: головой Де-
метры во все поле монеты, сзади которой поме-
щается обращенная в ту же сторону маленькая
голова Афины (имена: ДЮХ, SQMO, ПРО,
EY6). Чрезвычайно искусственная догадка
Кене7, что таким путем хотели указать на равно-
1 Р i с k, I, тб. X, 21, 22, 23.
2 Т а м же, тб. X, 24.
3 Г и л ь, ЗРАО, т. VII, тб. XVIII, 6, 7.
4 Minns, стр. 485 и 462, пр. 2,
6 losPE, I2, № 179, 186.
6 Р i с к, I, тб. IX, 30.
7 Муз. Коч., I, стр. 94.
ценность этой монеты сумме наибольшего и
наименьшего номиналов серии с буквами ВХЕ,
опровергается весовыми данными, так как
средний вес этих монет не превышает нормы
крупного номинала с ВЕЕ. Помимо того, выше
намеченная приблизительная последователь-
ность медных выпусков говорит против непо-
средственного соприкосновенпя этих серий во
времени. Правильнее предположить, что этот
любопытный тип развился следующим образом.
Чеканка этих монет началась во второй поло-
вине 11 в. уже после того, как некоторое время
обращались и серебряные и медные монеты
с головой Афины в надчеканке, и типологиче-
ский элемент — голова Афпны— узаконивав-
ший в предшествующие годы обращение монет
прежних серий, был введен в этом новом выпуске
в состав самого типа путем вырезки его уже
в штемпеле в малом виде рядом с основным мо-
тивом (тб. XXXIII,9, 10). Подобным же образом
в группе монет I в. н. э. с головою Зевса (тб.
XXXIV, 7—10) \ кадуцей, представляющих!
первоначально надчеканку, впоследствии поме-
щается на самой монете в поле, рядом с головой
Зевса. Но наилучшую и вполне бесспорную
аналогию представляют монеты третьего перио-
да чеканки Савромата II на Боспоре, прини-
мающие в состав типа прежнюю надчеканку —
голову Септимия Севера2.
Эти монеты с головами Деметры п Афины в
большом количестве подверглись спешной, без
предварительного изглаживания прежних изо-
бражений, перечеканке типами головы Гелпо-
са в фас на лицевой стороне п пары коней его
с буквами ОА — на оборотной (тб. XXXIII,
11). Установление даты этой перечеканкп было
бы очень важно, так как могло бы дать вероят-
ную дату и для второй надчеканки, с головой
Гелиоса, на серебряных монетах. Помимо
огромного количества перечеканок из указанных
монет, изредка попадаются перечеканенные те-
ми же типами монеты предшествующих серий
с головой Геракла, но я нс знаю ни одного
экземпляра крупного номинала серии с 01
ЕПТА, перечеканенного типом Гелиоса. По-
скольку эта последняя серия и однотипные
с ней, носящие различные имена, как указы-
валось, обращались в самом конце II и начале
I в., перечеканка должна была состояться до
начала ее выпуска, т. е. вероятнее всего в пред-
последнем десятилетии II в. Около того же
времени, повидимому, и серебряные монеты
предшествующих выпусков подверглись вто-
ричному клеймению надчеканкой с головой
Гелиоса и в таком виде оставались обращениив
значительное время, так как серия с 01 ЕПТА
и тождественные ей по типу соответствующего
им серебра не имеют.
Эти последние серии, хотя выпуск их не был
обилен, пережили в конечной стадии своего
1 Pick, I, тб. XI, 5, 6.
2 См. ниже, гл. XI ктб. XLVIII, И, 17, 18 и XLIX,
1 сл.).
136
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
обращения два интересных момента, на кото-
рых стоит остановиться. Во-вервых, очевидно,
уже по окончании их выпуска монеты всех
номиналов продолжали обращаться после на-
ложения надчеканки с изображением виноград-
ной кисти. Во-вторых, только монеты средней
величины с типом коленопреклоненного стрелка
подверглись опять-таки очень спешной и не-
брежной перечеканке типами головы Афины
на лицевой стороне и дельфина с буквами ОА
на оборотной1. Это выделение одного среднего
номинала заслуживает внимания, так как
объясняет, может быть, отсутствие высшего
номинала в следующей по времени серии медных
монет с головой Тихи и коленопреклоненным
стрелком (тб. XXXIII, 21). Дело в том, что
именно в это время, на границе II и I в., во
всяком случае уже в первом десятилетии I в.,
в Ольвии, как о том свидетельствуют находки1 2,
стали в большом количестве обращаться медные
монеты городов Понта и Пафлагонии, преимуще-
ственно Ампса, выпускавшиеся, повидимому,
по прямому приказу Мифрадата как дополне-
ние к серебру и золоту с его именем и получив-
шие широкое распространение по всему север-
ному и восточному побережью Черного моря.
В ольвийских находках преобладают монеты
второй сверху величины, называемые Имхоф-
Блумером3 тетрахалками, которые, однако, по
размеру и весу скорее соответствуют выс-
шим номиналам предшествующих ольвийских
серий. Их присутствие в большом количестве
на ольвийском рынке могло вызвать ограни-
чение собственного городского выпуска лишь
средним и младшим номиналами. Напомню,
что тип оборотной стороны этой новой ольвий-
ской серии — коленопреклоненный стрелок —
повторяет именно тип среднего номинала серии
с 01 ЕПТА. При всем том эта новая серия имеет
и соответствующую ей по типам серебряную мо-
нету, правда, ограничивающуюся лишь одними
гемидрахмамп4. В какие взаимоотношения при
этом стала денежная система Мифрадата Евпа-
тора к городской системе Ольвии, мы не можем
сказать, так как не знаем наименований ольвий-
ских медных монет. Этими монетами с типами
головы Тпхи и стрелка, дополнявшимися зна-
чительным количеством мифрадатовской пон-
тийской меди, повидимому, заканчивается ну-
мизматика Ольвии в период до гетского раз-
грома. Обращались ли в конце этого периода
также анэпиграфные монеты с типом головы
Аполлона на лицевой стороне и лиры на обо-
роте, перечеканенные из понтийских монет миф-
радатовской эпохи, как то предполагает Ореш-
ников5 6, утверждать решительных оснований
1 Р i с k, I, тб. X, 7.
2 Ср. сводки в моей статье: «Находки понтийских
монет мифрадатовского времени в Ольвии», Ольвия,
г. I, Киев, 1940, стр. 293 сл.
3 NZ, XLV, 1913, стр. 184.
4Pick. I, тб. X, 4; Бертье-Делагард,
Нум. сб., II, стр. 64, № 10.
6 ИРАИМК, I, стр. 238.
нет. Мне самому такие перечеканенные экзем-
пляры не попадались, а на свидетельство Сес-
тпни и Кене полагаться не решаюсь1. Тем не
менее по фактуре монеты должны были бы
принадлежать середине I в.
Подводя итог ольвийской чеканке с конца
III в. до середины I в. до н. э., мы видим, что,
хотя городу удалось изжить глубокий кризис
середины III в., отраженный в протогеновском
декрете и подтверждаемый историей чеканки
«борисфенов», и он вернулся к более пли менее
правильному денежному обращению, но все же
состояние его монетного дела в эти последние
полтора века до гетского разгрома было далеко
не цветущим. Главную массу обращавшейся
монеты составляет медь, а количество серебра
невелико, и притом оно очень низкопробно.
Уже факт отсутствия в ссробряпой чеканке
тетрадрахм, номинала, который мог итти на
внешний рынок и который именно в качестве
торговой монеты с типами Александра и Лисп-
маха выпускался западными соседями Ольвии,
знаменует ограничение ольвийского серебра
пределами городского рынка2. О низкопроб-
ности этого серебра я уже говорил. Следует
отмстить также применение и к серебру, по
крайней мере в последней серии3, техники
отливки кружков в комбинированных формах
с сохранением следов литников, приема, от-
нюдь не обеспечивающего точности веса отдель-
ных монет. Но самым ярким свидетелем частого
повторения моментов неустойчивости в денеж-
ном обращении, несоответствия между продук-
цией монетного двора и требованиями городско-
го рынка являются многочисленные надчеканки
и перечеканки, предполагающие постоянную
необходимость подтверждения или изменения в
спешном порядке курса обращающейся монеты.
Такие неоднократно повторяющиеся экономиче-
ские затруднения могли быть естественным
следствием постоянных угроз и нападений сосед-
них кочевых племен, истощавших городскую
казну и препятствовавших правильному тече-
нию торговли. Декрет в честь Никирата, сына
Папия4, и указание Диона Хрисостома5, что
еще до разгрома гетами Ольвия неоднократно
попадала в руки врагов, остаются свидетель-
ствами этого тревожного положения города
в указанный период. Что же касается битых
в Ольвии монет скифских царей, из которых
к этой эпохе относятся лишь монеты Скилура
(о них ниже), то они скорее говорят о так или
иначе установившихся мирных отношениях с
соседями.
Общий взгляд на типы монет рассмотренного
периода выясняет, что круг божеств, головы и
1 Ср., впрочем, Бларамберг, Описание древ-
них медалей Ольвии, тб. XVII, № 170.
2 Мне известен лишь один факт находки ольвийской
серебряной монеты этого времени за пределами Ольвии,
в Бори на Кавказе — МАР, в. 34, стр. 95.
« Гиль, ЗРАО, т. VII, тб. XVIII, 6.
4 losPE, Is, № 34.
6 Dio Chr., Or. 36, Scyth. et Cauc.f стр. 176.
МОНЕТЫ ОЛЬВИИ
137
атрибуты которых составляют их репертуар,
остается тот же, что и в пору обращения литой
монеты. Как новый момент, кроме бородатой
головы «Великого бога» (?, тб. XXXIII, 18),
можно отметить появление головы Аполлона,
ранее представленного в ольвийской типологии
лишь своим атрибутом — дельфином и головой
на самых маленьких медных монетах. Все же
он, как п Афина, играет пока что второстепен-
ную роль, главное же место в большинстве
серий отдается Гераклу или Деметре. Как нп
заманчив мимоходом затронутый Миннзом 1 во-
прос о том, что выдвижение на первое место
Геракла, а затем отступление его связано
с временным торжеством какой-то социальной
группировки, углубляться в него не решаюсь,
так как за отсутствием документальных дан-
ных все предположения, сделанные на основе
данных одних монет, были бы необоснованными
гипотезами. Во всяком случае, если можно до-
пустить во II в. соперничество двух культов,
как отражение борьбы определенных социаль-
ных группировок, то речь может итти только
о культах Геракла и Деметры. Эта богиня к
концу периода вновь получает первенствующее
положение, фигурируя в последней серии в ка-
честве городской Тихи. Хорошую параллель
опа имеет в оформляющемся в ту же позднюю
эллинистическую эпоху образе Девы — Парте-
нос, защитницы Херсонеса (см. ниже, гл. X).
Тип колепопреклопепного стрелка в скифском
костюме, на мой взгляд, является лишь даль-
нейшим развитием темы горита на «борисфе-
нах» и представляет чисто местный мотив,
обусловленный кочевническим окружением
Ольвии. Будучи сопоставлен с несравненно,
правда, более ранней посвятительной эпиграм-
мой Анаксагора Димагорова1 2, он, может быть,
свидетельствует наравне с нею о существовании
в Ольвии состязаний в стрельбе из лука3.
3. Монеты скифских царей, чеканенные
в Ольвии
Прежде чем перейти к рассмотрению монет-
ного дела в Ольвпи в период после гетского
разгрома, коснусь чеканенных в Ольвии монет
скифских царей, тем более что этот экскурс
избавит нас от соответствующих отступлений
в дальнейшем. Много внимания уделил этим
монетам в своем исследовании Латышев4, за-
ключивший на основании разбора их, что
Ольвия главным образом во II веке до н. э.
находилась в подчинении верховной власти
скифских царей, которых он насчитывал до
шести, причем Скилура признавал последним из
них. Орешников1 справедливо возражал Ла-
тышеву, что в этой связи можно рассматривать
лишь монеты, носящие наряду с царским име-
нем также и имя Ольвпи, хотя бы и в очень со-
кращенном виде, т. о. монеты Скилура, Фарзоя
и Инисмея (Иненсимея). Монеты же других
царей: Канита, Сарии и др., как лишенные го-
родского имени, по его мнению, к Ольвии отно-
симы быть не могут. Далее Орешников указал,
что монеты Фарзоя и Инисмея по своей фактуре
и стилю принадлежат уже времени после раз-
грома Ольвии гетами и, следовательно, отде-
лены от монет Скилура значительным проме-
жутком времени. Таким образом, предположе-
ние Латышева о том, что Ольвия находилась под
властью скифов в течение ряда поколений скиф-
ских царей, опровергается. С уверенностью
можно констатировать только короткий эпизод
подчинения Ольвии Скилуру во II в. до н. э.
и значительно более поздние, невидимому,
следующие друг за другом эпизоды подчинения
ее Фарзою и Инпсмею. Дата Скилура выяснена
уже Латышевым, и в принадлежности его монет
второй половине II в. не приходится сомне-
ваться2. Каков бы ни был характер подчинения
Ольвии Скилуру, едва ли в его намерения
входило итти дальше того, что позволяли себе
в Паптпкапее боспорские цари, т. е. прекра-
тить выпуск городской монеты и заменить ее
монетой со своим именем. Такое предположение
не оправдывается редкостью и малочислен-
ностью монет Скилура и отсутствием перече-
канок их позднейшими городскими типами.
Скорее можно предположить, что выпуск
монеты в Ольвии Скилуром был, как и его
господство над городом, непродолжителен и
что одновременно с царской монетой продолжа-
ла выпускаться и городская монета. Во всяком
случае, состоящая исключительно из медных
монет серия Скилура запечатлена совершенно
теми же техническими и стилистическими чер-
тами, что и современные ольвпйские монеты,
совпадает с ними по составу и весу номиналов
и даже в типах ее отлпчия минимальны. Только
лицевая сторона крупного поминала дает порт-
рет царя в остроконечной шапке, с длинной
бородой (тб. XXXIII, 22)3, а на оборотной —
та же монета соединяет типологические элемен-
ты всех курсировавших во II в. ольвийских
серий: горит, палицу и колос. Средний номинал,
напротив, представляя на лицевой стороне
голову Деметры, сходную с такими же головами
на ольвийских монетах 4, па обороте дает чисто
местный мотив четырехколесной повозки, за-
пряженной парой лошадей (тб. XXXIII, 23).
Наконец, небольшие монеты, кстати сказать,
не имеющие имени города, с типами головы
1 Minns, стр. 262.
2 losPE, I2, № 195.
3 Ср. мою статью в сборнике в честь С. А. Жебе-
лева, «Игр., 1926.
4 Исследования, стр. 114 сл.
18 Археология СССР, № 16
1 О монетах скифских царей с именем гор. Ольвии,
ЗРАО, IV, стр. 14 сл. Ср. также Нум. сб., III, стр. 1 сл.
2 Исследования, стр. 131.
3 Орешников, ЗРАО, IV, тб. II, 2—4.
4 Р i с k, I, тб. IX, 25.
138
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
Гермеса и кадуцея, совершенно подобны та-
ким же ольвииским и отличаются лишь име-
нем царя1.
Решительным свидетельством в пользу пра-
вильности взгляда Орешпикова, что монеты
Фарзоя (известны только золотые статеры его,
тб. XXXIII, 24—26)1 2 и Инисмея (тб. XXXIII,
27, 28 — известны только в серебре, одна монета
в 11.13 гр и ряд драхм, средний вес — 3.59)3
принадлежат времени уже после гетского раз-
грома, помимо указанных им признаков фак-
туры и стиля и убедительных сопоставлений
с типами ольвийских городских монет, служат
их вес и металл. Из статеров Фарзоя лишь два
экземпляра превышают 8 гр, большинство же
держится в пределах между 7 и 8 гр, прибли-
жаясь тем самым к царской боспорской золотой
чеканке римского времени. Точно так же и
смущавший Бертье-Делагарда вес крупной сереб-
ряной монеты Инисмея близко подходит к
сюпе римских кистофоров, выпускавшихся в
М. Азии особенно обильно при Августе, а впо-
следствии также при Флавиях и Адриане.
Из этих аналогий, римских и боспорскпх, при-
ходится исходить при попытке точнее устано-
вить даты этих скифских царей, поскольку
хронологическая классификация ольвийских
монет сама нуждается в применении метода
аналогии на основе наблюдений над чеканкой
других местностей Причерноморья. Из извест-
ных мне в подлинниках и репродукциях стате-
ров Фарзоя одна группа (тб. XXXIII, 24)4
отличается не только высоким весом и сравни-
тельным изяществом исполнения, но и тем,
что лицевая сторона с портретом царя не имеет
надписи, а имя царя помещено на обороте в две
строки (ср. городские монеты, тб. XXXIV,
7,9). На статерах другой группы имя царя поме-
щается в круговой надписи и чаще на лицевой
стороне вокруг портрета (тб. XXXIII, 26),
оборотная же сторона большей частью содержит
сокращенные имена города и архонта 5. В золо-
той чеканке Боспора переход от статеров ан-
эпиграфных, носящих на обеих сторонах портре-
ты членов римского императорского дома, к ста-
торам с именем и портретом царя на лицевой
стороне, происходит около 80 года н. э.6 В то же
время первый из статеров Фарзоя в стиле и
типе оборотной стороны настолько совпадает
с одной группой ольвийских монет (тб. XXXIV,
7 сл.)7, выпускавшихся, как увидим, около
середины I в. н. э., что не остается никакого
сомнения в их одновременности. Такое же рази-
тельное сходство подмечено Орешниковым меж-
1 Ср. Орешников, Кат. Ув., стр. 26;
Бурачков, тб. IX, 203.
2 Р i с k, I, тб. XII, 6—8.
_ 3 Ср. Р i с к, I, тб. XII, 9; Нум. сб., III, 16 сл.,
тб. I, 6, 7; там же, т. II, стр. 67.
4 Р i с к, I, тб. XII, 6; Гил ь, ЗРАО, V, тб. IV, 3.
6 Р I с к, I, тб. XII, 7, 8; Орешников, ЗРАО,
IV, тб. II, 9; Нум. сб., III, тб. I, 8.
6 Бертье-Делагард, ЗОО, XXIX, стр. 213.
7 Ср. ЗРАО, IV, тб. II, 8, 9.
ду остальными статерами Фарзоя и другой
группой более крупных ольвийских монет
(тб. XXXIV, 12), которые я склонен отнести
ко времени Флавиев. Последнее обстоятельство
вынуждает меня предположить, что если боль-
шинство статеров Фарзоя выпущено вскоре
после 80 г., то первая малочисленная, резко
отличающаяся по стилю группа статеров отде-
лена от них, может быть, двумя или тремя де-
сятками лет и выпущена в начале его, повиди-
мому, очень долговременного царствования.
Статеры Фарзоя, как и монеты Инисмея, исклю-
чительно редки, из чего следует, что они выпу-
скались случайно, эпизодически и предназна-
чались для донативных целей, т. е. могут быть
отнесены к тому же роду явлений, что и золотые
выпуски боспорских Спартокидов в III и II вв.
Такой иррегулярный характер чеканки Фарзоя
делает допустимой высказанную догадку. В под-
тверждение ее сошлюсь на то, что и золотая
чеканка Херсонеса, также чрезвычайно ирре-
гулярная и явно вызванная больше политиче-
скими, чем экономическими мотивами, дает
нам статер от 48 года н. э. и затем после пе-
рерыва статеры от 79 и 84 гг., как бы отвечая
на обе группы статеров Фарзоя. В промежутке
между этими датами Херсонесу пришлось ис-
пытать осаду со стороны скифов, от которой его
избавил легат Мэзии Т. Плавтий Сильван1.
Если предложенная датировка верна, то царь,
осаждавший Херсонес, был, вероятнее всего,
Фарзой. К сожалению, литературная тради-
ция молчит об этом.
Что монеты Инисмея следуют за монетами
Фарзоя, а не наоборот, не высказываясь об этом
специально, признавали, повидимому, и Ореш-
ников и Бертье-Делагард. На мой взгляд, эта
последовательность прямо вытекает из того,
что на всех монетах Инисмея имеется монограм-
ма ольвийского архонта, появляющаяся лишь
во второй группе статеров Фарзоя. По оба
указанных автора датировали Инисмея и его
монеты неопределенно, I—II в. н. э. Думаю,
что нет оснований отделять монеты Инисмея
от Фарзоя значительным промежутком времени.
Вероятная преемственность обоих царей выте-
кает из одной, правильно подмеченной Минн-
зом2, подробности лучшего по исполпепию
статера Фарзоя: орел стоит на том самом знаке,
который фигурирует в поле монет Инисмея
рядом с головой царя и, повидимому, представ-
ляет родовой знак характера тамги. Не позво-
ляет также перемещать монеты Инисмея далеко
во II в. их близость по весу и, вероятно, одно-
временность с редкими городскими серебря-
ными монетами Ольвии3. Эти монеты в фигуре
орла приближаются к тем же ольвийским моне-
там, с которыми связана вторая группа стате-
ров Фарзоя, да и помимо того имеют непосред-
1 Minns, стр. 523; CIL, XIV, 3608.
2 Minns, стр. 487.
8 Р i с k, I, тб. XI, 8; ЗРАО, IV, тб. II, 7.
МОНЕТЫ ОЛЬВИИ
139
ственно связывающие их с монетами Инисмея
общие стилистические черты: трактовку дра-
пировки на шее, прическу и др. Наконец, и сама
эта прическа с шарообразным узлом на затылке
слишком явно принадлежит I в.1, чтобы, даже
допуская значительное отставание воспроизве-
дения римских образцов в Причерноморье,
передвигать монету во II в.
Во всяком случае, самым крайним пределом,
до которого можно было бы отодвигать монеты
Инисмея, является конец первой трети II в.
Нижеследующий очерк монетного дела в Оль-
вии в период после гетского разгрома, надеюсь,
подтвердит анализами типов монет, что, как
отмечено и Латышевым1 2, несмотря на формаль-
ное признание Ольвией верховной власти Рима
лишь со времени Септимия Севера, она уже
с начала века стала подчиняться римскому
влиянию. Это влияние в полной мерс прояв-
ляется при Антонине, быть может, в связи
с оказанной нм городу помощью против тав-
роскифов3.
4. Период после гетского разгрома
После разгрома гетами Ольвия недолго на-
ходилась в совершенном запустении. По словам
Диона, скифы сами были заинтересованы в вос-
становлении города, как посредника в торговых
связях, и содействовали его заселению, причем
большое количество иноплеменных соседей Оль-
вии влилось в состав ее жителей. Эта тесная
связь с соседними пародами, прекрасно иллю-
стрируемая обилием негреческих имен в надпи-
сях и на монетах I—II вв., подтверждаемая
также и монетами Фарзоя и Инисмея, обусло-
вила наименование в нашей литературе этого
периода жизни Ольвии грекоскифским. Но не
следует преуменьшать римского влияния и
в этот период, ограничивая его лишь временем
формального подчинения Ольвии Риму в прав-
ление Септимия Севера. Ориентация на скифов
была в значительной мере вынужденной, речь
может итти в этот период скорее о колебаниях
между скифами и Римом, в поисках условий
жизни, обеспечивающих мирную торговлю.
Связи отдельных ольвиополитов с Римом в
I в. н. э., может быть, даже еще в момент вос-
становления города после разгрома, могут быть
констатированы надписями4. Если мы читаем
у Диона об отрицательном отношении его собе-
седников к романофильским тенденциям одного
из своих сограждан, то, по правильному заме-
чанию Миннза, не следует забывать, что сам
писатель был в это время в положении изгнан-
ника из Рима. Римские черты в монетном деле
1 Она напоминает портреты Ливии в виде Юстиции на
дупондиях Тиберия 23-го года. Ср. Н. Mattingly,
С. В. М., Roman Empire, I, стр. 131; № 79; тб. 24, 1.
а Исследования, стр. 193 сл.
8 Script. Hist. Aug., Ill, 9, 9.
4 losPE, I2, № 181,79,42; ср. Латышев, Иссле-
дования, стр. 146, 192.
18*
тем менее нас могут удивить, что города Бос-
пора и западного и южного Причерноморья,
с которыми Ольвия поддерживала связь (пере-
чень их сохранил декрет в честь Феокла,сына
Сатира1), уже с конца I в. до н. э. прочно вошли
в сферу римского влияния.
Пик в своих таблицах2 поместил на границе
между монетами догетского и послегетского
периодов две небольших монеты с надписью
ОД — BI на обороте и, полагаю, совершенно
правильно. Их объединяет плоская фактура и
в известном смысле мелочный, хотя и изящный
стиль. Вторую монету — типы: дельфин между
шапками Диоскуров на лицевой стороне и тре-
ножник па оборотной — Миннз3 именно по ти-
пам считает мифрадатовской. На мой взгляд,
если она и имеет мифрадатовский характер,
то по стилю примыкает все же к боспорским
монетам с монограммой (см. ниже), чека-
ненным в конце I в., хотя и преисполненным
мифрадатовских реминисценций. Но особенно
любопытна первая монета: на оборотной стороне
ее изображен традиционный горит с луком,
правда, теперь между двумя звездами Диоску-
ров, лицевая же изображает явно портретную
бритую голову. Малый размер изображения не
дает возможности какого-либо серьезного ико-
нографического анализа. Укажу только, что
бросающаяся в глаза близость этой монеты по
фактуре с монетами Византия, носящими порт-
рет М. Антония 4, вызывает на догадку, нельзя
ли и на этой ольвийской монете усмотреть порт-
рет какого-либо из оперировавших на востоке
римских деятелей. К сожалению, литературные
источники говорят слишком мало о судьбах
Ольвии в это время и не дают никаких отправ-
ных точек. Наличность звезды на обеих этих
монетах позволяет высказать предположение,
что вышеупомянутые анэпиграфные монеты, с
головою Аполлона на лицевой стороне и лирой
со звездою на оборотной, и такие же анэпи-
графные маленькие с одной звездой на лицевой
стороне и лирой на обороте также принадле-
жат первым годам возобновления городской
жизни после разгрома. Возможность, что пер-
вые из них перечеканены из понтийских монет
мифрадатовской эпохи, не препятствовала бы
этому предположению, так как на Боспоре те же
мифрадатовские монеты в обилии перечекани-
вались в это время Асандром.
В последнем или предпоследнем десятилетии
I в. до н. э. мы встречаем в Ольвии уже целую
серию медных монет как показатель возврата
города к более или менее правильному денеж-
ному обращению. Серия (тб. XXXIV, 1—5)
включает следующий ряд номиналов, причем
каждый отмечается особыми типами лицевой и
оборотной стороны: голова Зевса в лавровом
1 losPE, I2, № 40, стр. 41.
2 Pick, I, тб. X, 30, 31.
8 Minns, стр. 486.
4 R. S. Poole, С. В. М., Thrace etc., стр. 99, № 60.
140
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
венке — скипетр (вес 6—8 гр); голова Апол-
лона в лавровом венке — дельфин (вес около
5 гр); голова Афины — щпт с копьем (вес 3—
4 гр); голова Кибелы в башенном венце и по-
крывале — тпмпан и кроталы (вес 2—3 гр);
голова Гермеса — кадуцей (вес 1.5—2 гр).
Принадлежность монет к одной серип удосто-
веряется, помимо тожества стиля, наличностью
на монетах всех номиналов овальной надче-
канки с изображением ветви. Более крупные
монеты нередко, кроме того, имеют еще круглую
надчеканку с восьмиконечной звездой. На самом
крупном номинале мы впервые встречаем здесь
Е-9-vtxov города в полном виде OABIOriO|AITEDN.
На средних и малых номиналах оно, очевидно,
лишь в силу недостатка места урезывается до
OABIОПОА1. Серия дает головы с соответ-
ствующими им атрибутами целого ряда божеств,
культы которых все почти засвидетельствованы
для Ольвии послегетского периода надписями:
Зевса, скорее Ольвия1, чем Басилея, несмотря
на скипетр, поскольку последний эпитет засви-
детельствован лишь одной ранней надписью1 2;
Аполлона, наименовать которого Дельфинием
также препятствует упоминание этого эпитета
лишь в надписях догетской эпохи3; Матери
богов — Кибелы4 и Гермеса Агорея6. Только
для Афины приходится опираться лишь на ее
изображения на монетах более ранних перио-
дов6. Правда, Орешников7, описывая монету
с головой в аттическом шлеме, аналогичную
по типам, не входящую в эту серию, но, вероят-
но, близкую по времени, допускал возможность
видеть в ней изображение Ахилла Понтарха.
Однако он упомянул об этом мимоходом, пе
настаивая на своем предположении. Датируется
серия уже давно произведенным8 сопоставле-
нием оборота крупнейшего номинала, изобра-
жающего скипетр, с аналогичным изображением
скипетра на монетах боспорской Кесарии
(тб. XLV, 12)9, которые, как явствует из самого
имени города, принадлежат годам, непосред-
ственно следующим за мероприятиямиМ. Агрип-
пы па Боспоре и водворением Полемона на Бос-
порское царство, т. е. относятся к концу пред-
последнего или к последнему десятилетию I в.
до н. э. С другой группой относящихся также
ко времени около начала нашей эры боспорскпх
царских монет, носящих монограмму ,
объединяет ольвийскую серию последовательно
проведенный прием снабжения каждого отдель-
ного номинала головой особого божества с со-
1 losPE, I2, № 42, 143.
2 losPE, I2, № 187.
8 Т а м ж е, № 163, 189; ср., впрочем, дельфина
постоянно сопровождающего бюсты Аполлона, вероятно,
Простата, на по лнейших монетах.
4 Т а м же, № 170, 192.
5 Там же, № 128, 129.
6 Hirst, ИАК, в. 27, стр. 115 сл.
7 Нум. сб., III, стр. 53; ср. Р i с k, I, тб. X, 37.
8 Friedlander, NZ, II, стр. 283.
9 Нум. сб., III, тб. I, 11, 12.
ответствующим ему атрибутом (тб. XLV, 2 сл.)\
в целях отличения их друг от друга. По во-
просу о том, какие номиналы составляют эту
серию и как опи назывались, трудно высказы-
ваться, так как, кроме веса, кстати сказать,
очень неточного, мы не имеем никаких данных.
Б обращении серия оставалась довольно долго,
как показывают надчеканки.
Следующая по времени серия 2 включает лишь
два номинала: крупный,— с головой Тихи в
башенном венце на лицевой стороне и орлом,
собирающимся взлететь с ветки, на которой он
сидит, на оборотной (тб. XXXIV, 6),— и малый
номинал, имеющий па лицевой стороне бюст
Аполлона с лирой, а на оборотной — традицион-
ный ольвийский тип орла на дельфине. Обе
монеты, помимо общности стиля, объединяются
одинаковой формой городского имени —
OABIOnOAITCCQN и присутствием на обеих
монограммы Щ и, вероятно, начальных букв
магистратского имени €Y3. Крупный номинал
часто носит надчеканку с фигурой орла, малый —
с кадуцеем. Относительная хронология этой
серии определяется тем фактом, что присутст-
вие монограммы сближает ее с группой
монет, носящих на лицевой стороне голову
Зевса, на оборотной — фигуру сидящего орла
с полураспущенными крыльями (тб. XXXIV,
7—10)4. Эти монеты очень многочисленный
представляют значительное количество вариан-
тов, отличающихся как поворотом фигуры орла
на обороте то влево, то вправо, так и знаками
в поле по сторонам орла, причем монограмма
присутствует на всех. На лицевой стороне
поворот головы Зевса вправо остается неизмен-
ным, но на некоторых вариантах она сопровож-
дается скипетром и молнией, а на одном справа
в поло рядом с головой Зевса помещается ка-
дуцей (тб. XXXIV, 10). То обстоятельство, что
все варианты, кроме последнего, часто встре-
чаются с надчеканкой кадуцея, делает несо-
мненным, что этот выпуск с кадуцеем в поле
является наиболее поздним в группе, так как
припимает в состав типа прежнюю надчеканку.
Отсюда же вытекает, что серия, включающая
вышеупомянутые монеты с бюстом Аполлона,
носящпе ту же надчеканку кадуцея, предше-
ствует монетам с головой Зевса, а не следует за
ними. С одним из вариантов именно этой группы
монет, как сказано, совпадают в стиле и изо-
бражении оборотной стороны лучшие по испол-
нению статеры Фарзоя. В таблицах Пика оста-
лись неотмеченными несколько вариантов обо-
ротной стороны5, представляющих большой
интерес. Они отличаются тем, что носят в поле
над монограммой один из следующих четырех
1 Бертье-Делагард, ЗОО, т. XXIX, стр.
136 сл.
2 Р i с k, I, тб. XI, 1, 2.
3 Кат. Ув„ № 211, 214.
4 Ср. Р i с к, I, тб. XI, 4—6.
5 Орешников, ЗРАО, IV, тб. II, 5; Кат.
Ув„ JNs 206 сл.; Бур., тб. VI, 108—110, 112.
МОНЕТЫ Ч) ЛЕВИН
141
цифровых знаков: Q , Z, II, 0 (тб. XXXIV, 9).
Поскольку каждый из этпх четырех вариантов
известен в достаточном количестве экземпляров,
можно с уверенностью говорить, что вариантов
с другими цифрами не выпускалось. Вопрос
о значении этих цифр остается открытым.
Знаками ценности они не могут быть уже по-
тому, что никакого различия в размере пли весе
монет по мере изменения цифр не наблюдается.
Самая последовательность цифр скорее наводит
на мысль о нумерации однотипных серий или
счете годов по какой-либо новой эре; но почему
в таком случае счисление начинается с 6-тп
и обрывается на 9-ти, объяснить затрудняюсь.
Размер монет во всех сериях с головою Зевса
одинаков; вес их в среднем держится нормы
4.76 гр, но при чрезвычайной его иррегуляр-
ности пределами колебаний можно считать 3.5—
8 гр. Во всяком случае, можно не сомневаться,
что во всех сериях и выпусках имелся в впду
лишь один номинал. Именно это обстоятельство,
может быть, позволяет сделать попытку при-
близительно наметить дату начала этих выпус-
ков. Учитывая, что западные соседи Ольвии,
города Мэзии, почти не чеканили своей монеты
в I в. п. э., можно думать, что Ольвии приходи-
лось ориентироваться на восточных соседей.
Подробнее чеканкой Херсонеса и Боспорского
царства в I в. мы займемся ниже. Здесь отмечу
только, что и тут и там обращение более круп-
ных монет, которые на Боспоре мы имеем веские
основания назвать сестерциями и дупондиями,
начинается со времени Флавиев, повидимому
как результат кратковременного выпуска таких
монет на Боспоре Нероном со своим именем и
портретом вместо царского. В предшествующую
же эпоху, особенно с конца правления Тиберия,
преимущественно обращается монета меньшего
размера, которую опять-таки на Боспоре мы
можем с уверенностью назвать ассом. Вес этих
ассов, сначала недалекий от римской нормы и
дающпи в среднем около 8 гр, при Котии I,
в конце правления Клавдия и в начале правле-
ния Неропа, резко падает, нисходя до средней
цифры около 6.5 гр, а в легковесных образцах
опускаясь ниже 5 гр. Норма ольвийских монет
с головою Зевса все же оказывается ниже. По
если, памятуя, что Ольвия не находилась в это
время под контролем Рима, которому был под-
чинен и Боспор, допустить, что она пользова-
лась все той же основной единицей медной
монеты, то разница между монетами с головой
Тихи, средний вес которых составляет 6.15 гр,
а пределы колебания весов 4.5—9.5 гр, и моне-
тами с головой Зевса (средний вес 4.75 гр,
пределы 3.5—8 гр), окажется такой же, как на
Боспоре между ассами времени начала прав-
ления Котия I и позднейшими. В силу этого,
предполагая, что выпуск монеты с головой Тихи
имел место в правление Тиберия, я считал бы
возможным относить начало чеканки монет
с головой Зевса ко времени не ранее правления
Клавдия.
То же сопоставлением Боспором и Херсонесом
(чеканка крупных монет с EIPHN НС СЕВАСТНС
при Домицпане, тб. XXXVII, 8—11) делает
вероятным предположение, что начало чеканки
более крупных монет с головою или бюстом
Аполлона на лицевой стороне и орлом на обо-
ротной (тб. XXXIV, 12 сл. ) относится ко вре-
мени Флавиев. Что голова в лавровом венке,
на этих монетах почти всегда сопровождаемая
луком в горите или без горита, принадлежит
Аполлону, а не Артемиде, как предполагал
Орешников1, на мои взгляд, не может подле-
жать сомнению. Не только лук, напболее под-
ходящий атрибут для «стрельца Феба», как
называют Аполлона Простата в посвятитель-
ной эпиграмме стратега, считающие его своим
покровителем1 2, но и встречающийся нередко
под бюстом дельфин может быть связан только
с Аполлоном, но не с Артемидой. Больше же
всего говорит в пользу Аполлона следующее
обстоятельство. На упомянутой выше неболь-
шой монете временп Тиберия бюст Аполлона
с лирой, ужо поэтому бесспорно идентифицируе-
мый, имеет на обороте традиционный ольвий-
скии тип орла на дельфине. Беспрестанное
возвращение этого типа па монетах в различные
эпохи делает несомненным предположение, что
как в Истре, где эта роль удостоверяется поме-
щением той же эмблемы во главе декрета в честь
Аристагора3, так и в Ольвии это изображение
играло роль городского ларасгудхоу. Поскольку
значительное количество монет из рассматри-
ваемой нами теперь группы имеет на обороте
ту же традиционную городскую эмблему орла
на дельфине, более чем вероятно ее воссоеди-
нение на лицевой стороне с изображением одного
из главных божеств ольвийского пантеона,
Аполлона Простата, покровителя наиболее от-
ветственной по обстоятельствам времени колле-
гии стратегов. Что же касается мотивов, при-
ведших Орешникова к признанию в этом бюсте
Артемиды, то надпись4, свидетельствующая о
культе Артемиды в Ольвии, относится
к III—II вв. до н. э., когда, как он сам указывает,
мы имеем ряд несомненных изображений этой
богини в различных монетных сериях. Возмож-
ность же распространить непонятные буквы
ОРТ под обрезом бюста в одном из изображений
в неподкрепляемый документально для Ольвии
эпитет Артемиды эОртиу£а представляет слиш-
ком небольшое преимущество (тем более, что
встречается и вариант ТРО). Ради него, во
всяком случае, не стоит отказываться от есте-
ственно напрашивающейся идентификации.
В этой связи необходимо коснуться и моно-
граммы , впервые появляющейся на серии
монет с головой Тихи и бюстом Аполлона и си-
стематически помещаемой на монетах с головой
1 Нум. сб., III, стр. 187 сл.
2 losPE, I2, № 176.
8 Ср. Р i с k, I, тб. II, 20—26; тб. Ill, 1—-4 и 10;
Arch. Epigr. Mitt., VI, тб. III.
4 losPE, I2, № 190.
142
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
Зевса. В рассматриваемой нами теперь группе
монет эта монограмма встречается лишь па
одной серии, о которой речь будет ниже. По-
мимо давно уже данной Латышевым расшифров-
ки этой монограммы, Минпзом1 были предло-
жены две других догадки — именно, что эта
монограмма скрывает в себе наименования:
'AkoXZcovo^ Простатой или 'A^iXA£co<; Поутар/ои.
Оба предположения высказывались Миннзом
ввиду выставленных Орешниковым возражений
против расшифровки Латышевым этой моно-
граммы в крсото<; ap/wv, в правильности ко-
торой я не вижу серьезных оснований сомне-
ваться1 2. Дело в том, что, сколько я могу судить
по довольно полному доступному мне материалу,
случаи одновременного помещения монограммы
X и ]J[ на монетах, вызывавшие возражения
Орешникова, за исключением двух статеров
Фарзоя, ограничиваются одной приведенной
только что упомянутым автором монетой (тб.
XXXIV, 16). Но круговая надпись на этой
монете, восстановленная по более полному
экземпляру, представляет ^ТФСООЩ- Есть
экземпляры монет, без сомнения одновремен-
ные, выпущенные при том же архонте (тб.
XXXIV, 17)3, которые дают вариант легенды
$ ТФССОПА . Думаю, что самый простой способ
согласовать между собою эти две бесспорно
однозначащие легенды — признать в не
отдельную монограмму, а лигатуру букв П и А,
предполагая имя архонта Ёштга(тро<;?) или
Хо началом имени, а Па началом отчества.
Что касается статеров Фарзоя, то такое совме-
щение обеих монограмм, при очень нечетких
очертаниях пх, наблюдается на двух наиболее
грубых экземплярах, без сомнения, не греческой
работы, нс лишенных ошибок и в надписях, от
которых, таким образом, трудно было бы ожи-
дать точности в передаче и логичности в сопо-
ставлении механически копируемых знаков.
Напротив, то обстоятельство, что правильно
сопоставленные самим Орешниковым ввиду то-
жества стиля статор Фарзоя из Парижского
собрания и современная ему ольвийская медная
монета дают на том же месте первый А, а
вторая АА, подтверждает гипотезу Латышева,
что обе монограммы равнозначащи и вторая
лишь сменяет первую4.
Пик размещает все монеты с головою Апол-
лона на своей таблице по величине, видимо не
дифференцируя их хронологически. Наиболее
ранней по времепи выпуска, как сказано, отно-
1 Minns, стр. 477.
2 Исследования, стр. 267 сл.; Орешников,
ЗРАО, IV, стр. 8, тб. II, 6; Нум. сб., Ill, стр. 19.
8 Р i с k, I, тб. XI, 13, 14 (последний отчеканен тем
же штемпелем лицевой стороны, что и экземпляр, при-
веденный Орешниковым)
* Что буквы ТФ соответствуют ргаепошеп и nomen
Tito? ФХаоиюс, Орешников, вероятно, прав; ср. стра-
тега Т. Флавия Филумена, losPE, I2, 136. Это лишний
аргумент в пользу принадлежности всей группы монет
к концу I в.
сящейся к флавиевской эпохе, является сред-
няя группа с традиционным орлом па дельфине
на оборотной стороне. В нее входят фактически
всего три серии медных монет с именами архон-
тов: АА, I6P06O и ТФСООПА (тб. XXXIV,
12, 15—17), четвертое имя архонта той же хро-
нологической группы скрывается в монограмме
серебряных монет (тб. XXXIV, 11), известных
лишь в двух экземплярах и по весу своему,
подобно крупной монете Инисмея, примыкаю-
щих к римским кистофорам. Медные монеты
этой группы, вероятнее всего, представляют
дупондии; заключить это можно как по сред-
нему весу (9—10 гр), приближающемуся к не-
роновским дупондпям на Боспоре, так и по
букве д, помещающейся в поле оборотной
стороны на монетах архонта I6P8CO. Эта
буква обращена в другую сторону, и поэтому,
вопреки Латышеву, я не склонен связывать ее
с остальной легендой и вижу в ней знак двух
единиц. Поскольку Ольвия в своем монетном
деле в данном случае ориентируется на Боспор,
где отметка монет знаками ценности была усвое-
на еще с начала императорской эпохи, такое по
в пример городам западного Причерноморья
раннее появление знака ценности не должно
удивлять. Монеты еще большего диаметра,
имеющие при том же бюсте Аполлона па лицевой
стороне, на оборотной — орла, стоящего на
молнии, с венком в клюве и носящие имена
Адоя Дельфова (тб. XXXIV, 13), Писистрата
Дадакова1 и некоторые другие, еще не вполне
выясненные, я склонен относить ко времени
правления Антонина Пия по следующим моти-
вам. Появление на обороте взамен прежнего
городского 7rapac7jp,ov уже чисто римского тппа
орла с венком в клюве, как знаменующее окон-
чательное признание римской ориентации Оль-
вии, естественно после оказанной Антонином
помощи городу против тавроскифов. В типо-
логии соседней Тиры эта перемена, снабжение
орла венком в клюве, происходит также впер-
вые при Антонине (ср. тб. XXVIII, 21 и XXIX,
2). Латышев2, базируясь, правда, на эпиграфи-
ческих данных, относил Адоя Дельфова к пер-
вой четверти II в. Лишь монеты этого послед-
него встречаются в большом количестве, причем
очень часто в надчеканенном виде.’ Монеты
Писистрата Дадакова, а тем более других,
являются редкостью. Что монеты представляли
собою сестерции, явствует как из их размера,
так и из того, что при надчеканке они клейми-
лись знаками ценности вдвое большими, чем
монеты предшествующей группы. Монеты эти
находились в обращении долгое время. Заклю-
чать об этом можно из обилия надчеканок на
них. Орешников сопоставил3 три монеты: боль-
шую, носящую те же типы бюста Аполлона и
орла с венком в клюве, с именем Анаксимена
1 Р i с k, I, тб. XI, 7, 9; Нум. сб., III, тб. 23.
2 Исследования, стр. 269; ср. losPE, I2, № 156
и 202.
3 Нум. сб., III, стр. 54; ср. 185.
МОНЕТЫ ОЛЬВИИ
143
Еврисивиева, и две меньшого размера с одним
именем Анаксимена без отчества. Принадлеж-
ность двух последних одному выпуску и тоже-
ство на них магистратского имени не подлежит
сомнению в силу единства очень грубого стиля
их. К сожалению, нельзя с такой же уверен-
ностью считать принадлежащей к той же серии
и крупную монету, так как полного тожества
в стиле нет, а имя Анаксимена повторяется
в Ольвии часто. Между тем эти монеты мень-
шого размера, на лицевой стороне вместо головы
Аполлона носят голову, в которой нельзя не
опознать попытки, хотя и в грубых чертах, пе-
редать портрет М. Аврелия или его сына Ком-
мода. Этим самым они, как и носящие ту же
голову на лицевой стороне монеты с именем
Дада Сатирова \ датируются 60-ми, может быть,
вернее, 70-ми годами II вв., поскольку к этому
времени относится частое пребывание М. Аврелпя
на дунайской границе. Малые монеты с именем
Анаксимена интересны еще и потому, что носят
цифры А и В, явно обозначающие номинал мо-
неты: в две единицы — дупопдпй и в одну еди-
ницу — асе, что подтверждается средними ве-
сами их, соответственно: 5.71 гр и 3.14 гр. Выше-
упомянутая монета Анаксимена Еврисивиева,
весом в 12.00 гр, могла бы быть сестерцием, но,
как сказано, в принадлежности со к той же
серии нет уверенности. Дупондии представ-
ляют также монеты с именами Сатпра Артеми-
дорова1 2 (ср. вес 5.32 гр) и Икосия Манакова3
(ср. вес 4.17 гр), причем в последнем случае
достоинство монеты свидетельствуется большой
буквой В во все поле монеты. Значительное
падение веса по сравнению с того же достоин-
ства монетами более ранними не должно удив-
лять: на Боспоре также в это время вес сестер-
ция уменьшается вдвое. Монеты Сатира Арте-
мидорова и Икесия Манакова носят на лицевой
стороне голову Аполлона и должны, вероятно,
предшествовать монетам Анаксимена. Те же
два младшие номинала — средний вес: 5.46 гр
и 3.37 гр— представляет непосредственно сле-
дующая за монетами Анаксимена серия с име-
нем Дада Сатирова, относящаяся к концу прав-
ления М. Аврелия или к самому началу прав-
ления Коммода. В этой серии на обороте боль-
шего номинала мы впервые в Ольвии встречаем
изображение главного бога Аполлона во весь
рост с луком в одной руке и чашей (?) в другой,
с калафом на голове,— изображение, может
быть, воспроизводящее один из храмовых куми-
ров этого божества4 1 2. Этот мотив, новый для
ольвийских монет, но вполне соответствующий
общему направлению греческой монетной типо-
1 Р i с k, I, тб. XI, 18, 19.
2 Р i с к, I, тб. XI, 15; Нум. сб., III, стр. 55, № 4,
5. Полагаю, что читать С TPOY как ^атброи дает до-
статочное основание losPE, I2, № 142; ср. 176.
8 Р i с k, I, тб. XI, 16; Орешников,
ИРАИМК, I, стр. 231.
4 Ср. Hirst, ИАК, вып. 27, стр. 88; Pick, Jahrb.
р D. Arch. Inst, XIII, стр. 172.
логии императорской эпохи, мотив, носящий
уже не эмблематический, а репродуцирующий
характер, служит как бы переходом к следую-
щим ольвийским сериям, в которых уже не
головы, а целые фигуры божеств играют пер-
венствующую роль. Эта последняя серия (тб.
XXXIV, 18)1 датируется без затруднений: изо-
бражения стоящей Тпхп и орла с венком на
различных номиналах ее представляют рази-
тельное сходство с соответствующими изобра-
жениями на второй серии монет Тиры времени
правления Коммода (тб. XXIX, 6), выпущен-
ной едва ли ранее, чем на третий — четвертый
год его правления, так что не остается сомнения
в одновременности монет. Серия включает но-
миналы: А (4 единицы, средний вес 6.31 гр) —
типы: Зевс на троне и стоящая Тиха; В (2 еди-
ницы, средний вес 2.72 гр) — типы: бык и орел
с венком в клюве; затем, два варианта монеты
наименьшего номинала А (единица, средний
вес 3.90 гр и 3.45 гр) — типы: 1) стоящий воин
с копьем — кадуцей, 2) Аполлон, стоящий у ко-
лонны,— лира. Как видно, начиная с этой се-
рии, Ольвия в манере обозначения номиналов
монет, в весе их и типах следует за городами
западного побережья, ближе всего за Тирой.
Все монеты этой серии объединяются надпи-
сью, которая па наиболее отчетливых экземп-
лярах читается: Д-КА*~[Ь-Д. Может быть,
не будет слишком смелым, сопоставив эту над-
пись с декретом в честь Каллисфена Каллис-
фенова, исполнявшего должность архонта четы-
ре раза2, прочестьee:vAp^ovTo^KaXXLa&evouc; то S.
В таком случае в восседающем на троне Зевсе
можно было бы с уверенностью видеть Зевса
Ольвия, так как указанный Каллисфен был
его жрецом. Из других изображений этой серии
упомяну стоящую у колонны фигуру Аполлона,
также, может быть, воспроизведение храмовой
статуи, но уже не архаического кумира, а образ-
ца развитого искусства.
К этой серии в смысле типов непосредственно
примыкают выпущенные Ольвией монеты с порт-
ретом Септимия Севера и членов его дома. Эта
чисто императорская чеканка Ольвии, как
указывалось, довольно малочисленна. Типы
оборотных сторон — все те же мотивы, которые
в предшествующей серии занимали обе стороны:
сидящий Зевс и Тиха для сестерция, бык и орел
для дупондия, стоящий воин (высказывать до-
гадки, что это Ахилл, бесполезно, ввиду отсут-
ствия доказательства) для асса. Новым являет-
ся лишь номинал в три единицы с типом стоя-
щего воина на оборотной стороне. Выделять
ряд последовательных серий, как это удается
для Тиры, в Ольвии не приходится. Мы имеем
всего два варианта с портретами Севера высше-
го номинала в 4 единицы, два — с портретом
Каракаллы, один в 4 и один в 3 единицы, два —
с портретами Домны в 2 единицы и один с порт-
ретом Геты в одну единицу, т. е. едва ли более
1 Р i с k, I, тб. XI, 22, 23.
2 losPE, I2, № 42.
144
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
чем одну серию, выпущенную, судя по титула-
туро Каракаллы и Геты, между 198 п 207 гг.
н. э. Монет, которые можно было бы с уверен-
ностью отнести ко временп единоличного прав-
ления Каракаллы, нет. Не чеканила Ольвия
монет также прп Макрпне н Элагабале. Ольвий-
ская чеканка при Севере Александре более
тщательна по исполнению, но также представ-
лена лишь одной серией. Номинал в 4 единицы,
носящий портрет Севера Александра, известен
лишь в одном варианте с типом орла и венком
на обороте (тб. XXXIV, 19); номинал в 3 еди-
ницы, снабженный портретом Маммеп,— в двух
вариантах (спдящпй Зевс и Тиха); номинал
необозначенный, вероятно в 2 единицы, опять
носящий портрет самого императора — в двух
вариантах: обороты — 1) бык и 2) имя города
в венке (тб. XXXIV, 20). Эти выпускп времени
Севера Александра являются последними в исто-
рии города. Прп Максимине Ольвпя так же,
как и Тпра, становится жертвой разгрома со
стороны гетов, окончательно убивающего и
без того начавшую хиреть городскую торговлю.
Одна надпись и несколько римских император-
ских монет от последующих царствований не
противоречат такому взгляду. Они свидетель-
ствуют лишь о том, что в полуразрушенном
городе временами размещались римские отряды1 1
и он сохранял, может быть, значение чисто
военного форпоста, но не торгового пункта.
В заключение мне хочется бросить общий
взгляд на монетное дело Ольвии в течение
II века н. э. и коснуться попутно еще одного
вопроса. Если предложенные мною идентифи-
кации номиналов монет и датировки верпы,
то развитие монетного дела Ольвии за этот пе-
риод принимает следующий характер. На гра-
нице I и II в. выпускаются в течение значитель-
ного времени исключительно монеты в 2 еди-
ницы (дупондии) по высокой сравнительно
стопе (около 10 гр); к концу первой половины
II в. (Антонин Пий) — монетный выпуск с та-
кой же исключительностью ограничивается
крупнейшими номиналами (с очень широкими
пределами колебания веса, 8—18 гр); далее,
в 60-х — 70-х годах II века опять переход к че-
канке меньших номиналов, на этот раз уже в две
и в одну единицу и при значительно понижен-
ных нормах (около 6 и 3 гр); наконец, повиди-
мому с середины правления Коммода, выпуск
целых монетных серий в три и четыре номинала,
аналогичных городам западного Причерноморья.
Если такой ход развития может показаться на
первый взгляд мало естественным, то он вы-
игрывает в правдоподобии при сопоставлении
с современным положением монетного дела на
Боспоре. Там точно так же можно наблюдать
злоупотребление выпуском исключительно круп-
нейшего номинала медной монеты при Рими-
талке (131—153 гг.) и отступя ение от него с предо-
1 ИГАИМК, VI, вып. 4, А. Н. Зограф, Римские
монеты в Ольвии.
ставлением первого места половинному номи-
налу, дупондию, при Евпаторс (154—170 гг.).
Далее, и тут и там около середины правления
Коммода происходит изменение в монетном деле,
приводящее к выпуску новых, более обильных
и разнообразных серий. Правда, этп реформы
идут в разном, даже противоположном направ-
лениях, и в то время как па Боспоре номиналь-
ное достоинство выпускаемых монет увеличи-
вается в 3, 4 и более раз, в результате большого
скачка по пути дальнейшей порчи, в Ольвпп
новых более высоких номиналов не вводится,
а напротив, уже со второй половины II в.
внимание начинает уделяться давно уже не
выпускавшемуся номиналу в одну единицу
(асе), и он вводится со сравнительно незначи-
тельным понижением веса и в новую серию.
Эту черту я считал особенно важным отметить,
так как она характерна для специфически город-
ской экономики Ольвии и свидетельствует о
внимании к интересам рядового потребителя
на местном городском рынке. Этп соображения
и аналогия с Боспором помогут нам также и
при установлении времени надчеканки ольвий-
ских монет. Монеты с именами архонтов АА,
16 Р0 € О и ТФССОПА, а также монеты с AAOOY,
ДСАФОУ дают огромное, подавляющее коли-
чество экземпляров, снабженных надчеканками
(тб. XXXIV, 14). Надчеканки эти на первых
трех группах монет: кадуцей, А п Д, нередко
все три вместе, на последней — кадуцей, В и
И, также часто все три вместе1; совмещения А
с Н и В с Д я не встречал. Уже это сопоставле-
ние показывает, что обе группы монет соответ-
ственно расценивались в отношении 1 : 2. Пред-
положение Уварова, что эти клейма были по-
ставлены в период правления Элагабала, опро-
вергнуто Латышевым2. Если бы надчеканка
монет производилась уже после того, как были
и обращении монеты с головою Севера, она
никак не могла бы пройти бесследно для этих
последних, и мы имели бы и их надчекапенные
экземпляры. Напротив, предположение, что
это клеймение производилось во второй поло-
вине II в., дает возможность предложить и логи-
чески естественное объяснение последователь-
ности всех трех надчеканок. Надчеканкой ка-
дуцея было лишь продолжено обращение этих
групп монет: поскольку первая группа монет
представляла дупондии, а вторая сестерции,
соответственные надчеканкп на них букв А и В
обозначают уменьшение их стоимости вдвое про-
тив первоначальной. Такое сохранение старой,
сильно истершейся монеты3 в обращении одно-
временно с частичным погашением се, как разум-
ная, если учесть условный, неполноценный ха-
1 Ср. Бур., тб. VII, 167; VIII, 172; Num. Cliron.,
1938, стр. 114, рис. 1.
2 Исследования, стр. 206.
3 Аналогию представляют сестерции Клавдия с над-
чеканкой DVP и его же дупондии с надчеканкой AS.
Ср. Н. Mattingly, С. В. М., Roman Empire,
V, стр. XXXI, пр. 4.
МОНЕТЫ ОЛЬВИИ
145
рактер этой меди, мера вполне вяжется с осто-
рожным образом действии ольвийских властей
в период правления М. Аврелия, сознательно
отказывающихся от выпуска более крупных
монет и ограничивающихся номиналами в 1 и
2 единицы: рядом с монетами Анаксимена и
Икесия Майакова, снабженными большими бук-
вами А и В, обращение этих, хотя и значительно
более тяжелых, но очень стертых монет с таки-
ми же буквами в надчеканках покажется есте-
ственным. Но удержать это равновесие не уда-
лось, и какое-то, нам неизвестное, событие,
потребовавшее больших непредвиденных рас-
ходов, заставило вместо того, чтобы считать эти
стертые монеты равными монетам А и В, спеш-
но сделать из них опять-таки в порядке надче-
канки знаками Д и Н отсутствующие крупные
номиналы к монетам А и В — сестерций и
двойной сестерций, т. е. повторить операцию
(см. ниже), произведенную на Боспоре Савро-
матом II, лишь с тою разницею, что в Ольвии
она носила более мимолетный характер и, как
естественно ожидать в кругу чисто городского
хозяйства, не вызвала] совершенного отмира-
ния малых номиналов.
И еще один вопрос: можно ли на основании
монет вывести какие-либо заключения об орга-
низации монетного дела в Ольвии и о том,
каким магистратам оно было подведомственно.
Латышев1 и вслед за ним Орешников считали
доказанным для послегетской эпохи вхождение
монетного дела в компетенцию коллегии архон-
тов. Вполне признавая правильность такого
предположения, я считаю необходимым под-
черкнуть, что этот вывод стоит в теснейшей и
неразрывной связи с расшифровкой Латышевым
монограммы JJJ' в тгрйто^ ap^cov, так как наД~
2^ АА, а тем более bricIxeaiou Маьахои и иные
писи
подобные, могли бы играть роль лишь дати-
ровки именем анонимного магистрата. Но рас-
шифровка Латышева, как говорилось, верна —
в ее пользу прибавлю еще замену указанной мо-
нограммы па одной из монет с головой Зевса 1 2
буквами ПД, которые уже ввиду одного своего
порядка не мирятся с расшифровкой в
’A^iXXeco^ Поутар/оиили ^AttoXXcovcx; Просгтатои—
с этой стороны все обстоит благополучно, и
процитированные имена, если играют датирую-
щую роль, то только между прочим. Но по-
скольку ежегодная смена архонтов неизбежно
сообщает им и датирующее значение, бросается
в глаза решительное несоответствие между сто-
летним промежутком времени от Флавиев до
Септимия Севера и малым количеством имен
архонтов, сохранившихся на монетах, едва ли
превышающим десяток, считая и все самые
1 Исследования, стр. 266 сл.
2 Тип: Pick, I, тб. XI, 4.
редкие, причем некоторые имена представлены
очень обширным числом вариантов и экземпля-
ров. Таким образом, если придерживаться пред-
положения о годичной смене имен, то вывод
возможен один, а именно, что выпуск монеты
не составлял обязательной и регулярной функ-
ции коллегии архонтов, а производплся ими
по мере надобности, с большими перерывами,
в иных же случаях потребность рынка в новых
денежных знаках восполнялась возобновле-
нием обращения старой монеты прп помощи
клеймения ее надчеканкой. В двух случаях
такие надчеканки представляют кадуцей. Мож-
но ли отсюда сделать вывод, что подобное про-
должение обращения курсирующей монеты мог-
ло производиться распоряжением агораномов,
покровителем которых считался Гермес Агорей?
В догетскую эпоху картина еще несравненно
темнее. Из надписи 01 ЕПТА на одной серии
монет конца II в. до н. э. заключить о том, что
монетное дело Ольвии, хотя бы лишь в этот
период, находилось в ведении коллегии семи,
нельзя. Самый факт упоминания имени этой
коллегии и наряду с нею других личных имен
на монетах тех же типов говорит скорее об
эпизодическом привлечении коллегии к этому
делу. Но наблюдения, только что сделанные
над монетами нослегетского времени, повто-
ряются и здесь. Только одни «борисфены» по
количеству вариантов (около 80) находятся
в известном соответствии с 75-летним проме-
жутком времени, на который они, повидимому,
распространяются. Как рапсе, так и позже,
ввиду малочисленности магистратских имен,
мы неизбежно принуждены допустить опять-
таки или выпуск монет с большими перерывами,
или, что вероятнее, учитывая большое разно-
образие таких мощных групп монет, как монеты
с буквами BSE и BAEI^-j, длительное, во вся-
ком случае, более года, нахождение монет-
ного дела в руках одного магистрата. Надписи
на монетах догетского периода более лаконичны,
и поэтому естественно опасепие что они без
поддержки в эпиграфическом материале не
дадут возможности решить этих вопросов и за-
ставят ждать новых открытий. Все же надо
надеяться, что проверка надписей, чтение кото-
рых все еще оставляет сомнения, на основе исчер-
пывающего материала Corpus"а окажет извест-
ную помощь в этом вопросе. Во всяком случае,
некоторые из представляющихся непонятными
нагромождений букв окажутся применяемыми
уже в это время комбинациями сокращенных
начертаний, как показывает эрмитажный экзем-
пляр1 монеты типа, изображенного у Pick’а,
тб. IX, 30, с надписью ОЕОПР1К, которая едва
ли может быть расшифрована иначе, как
0ео7гро7то<; Чхеснои.
1 Собр. Эрмитажа, № 544.
19 Археология СССР, №16
Глава X
МОНЕТЫ ХЕРСОНЕСА ТАВРИЧЕСКОГО И КЕРКИНИТИДЫ
МОНЕТЫ ХЕРСОНЕСА
Среди городов северного Причерноморья Хер-
сонес находится в наиболее выгодном положении
как с точки зрения посвященной его истории
литературы, так и со стороны археологического
обследования местности. Раскопки на его тер-
ритории велись систематически и дали, помимо
иного археологического материала, ряд цен-
нейших для истории города эпиграфических
памятников. В нумизматической литературе,
как старой, так и новой, Херсонес также поль-
зовался большим вниманием. При этом в трудах
Бертье-Делагарда и Орешникова, дающих не
только описание, но и исследование херсонес-
ских монет, правильно поставлена хроноло-
гическая классификация и группировка монет,
что значительно облегчает мою задачу. Ниже-
следующий очерк разбит на периоды в соответ-
ствии с классификацией Орешникова1, допол-
няющей и исправляющей ранее предложенную
группировку Бертье-Делагарда1 2.
1. Автономия
Вопрос о начале херсонесской чеканки решает-
ся на основе анализа стиля самих монет. Эта
задача хорошо разрешена Бертье-Делагардом3,
и нам остается только несколько уточнить его
выводы. Наиболее ранними он считает неболь-
шие серебряные монеты — драхмы и меньшие
номиналы4 (тб. XXXV, 1, 2) с типом женской
головы в кекрифале на лицевой стороне и рыбы
и палицы с надписью ХЕР на оборотной. Эта
женская голова на херсонесских монетах, ого-
ворюсь, всегда представляет Партенос-Деву5.
Полагая, что эти монеты (ср. медные монеты,
тб. XXXV, 3) не на много времени предше-
ствуют серии более’крупных серебряных монет
с головой той же Девы в фас на лицевой стороне
и бодающимся быком на оборотной (тб. XXXV,
4—6)6, Бертье-Делагард правильно кладет эту
1 Нум. сб., II, стр. 25; ср. ИРАИМК, II, стр. 118.
2 ЗНО РАО, т. I, вып. I, стр. 51 сл.
8 ЗОО, XXVI, стр. 222 сл.
4 Нум. сб., II, стр. 67, № 25—27.
5 ИРАИМК, II, стр. 339 сл.
6 ЗОО, XXVI, тб. I, 1—3; Бур., тб. XIV, 41; XV,
42
последнюю серию в основу своего исследования
о времени начала херсонесской чеканки. Обе
серии, помимо городского имени в сокращен-
ной форме ХЕР, никаких надписей или знаков
не имеют. Прослеживая распространение фасо-
вых изображений голов на монетах М. Азии и
в северной Греции, он приходит к выводу о вы-
пуске этой второй серии в промежутке между
350 и 330 гг. Это слишком поздняя дата. Если
привлечь для сравнения тщательно раскласси-
фицированные фасовые изображения головы
городской нимфы на монетах Лариссы, то среди
них мы найдем разительную стилистическую
аналогию к головам херсонесской Девы в се-
риях, относящихся ко времени около 370 года1.
К середине IV в., может быть, относится, учи-
тывая менее строгую трактовку фигуры быка
на обороте, примыкающая к этой серии в каче-
стве тридрахмы, серебряная монета с профиль-
ной головой Девы2 (тб. XXXV, 7, 8). Что же
касается упомянутых выше драхм, то они,
а следовательно и самое начало херсонесской
'монетной чеканки, принадлежат, повидимому,
второму или третьему десятилетию IV в.
В этой же статье Бертье-Делагарда поставлен
также и важный вопрос о системе, по которой
биты серебряные монеты Херсонеса. Он совер-
шенно правильно усматривает совмещение в
первоначальной херсонесской серебряной че-
канке двух систем: одной, основанной на драхме
весом около 3.50 гр,и другой, со значительно
более тяжелой драхмой около 5 гр. Первую, по
которой чеканены рассмотренные нами серии,
он называет финикийской, вторую — персид-
ской, причем различает в ней два варианта,
тяжелый и легкий3. Его терминология но может
нас теперь удовлетворить. Термин «финикий-
ская система» в настоящее время согласно при-
меняется нумизматами лишь по отношению
к птолемеевским монетам4, что же касается
близкой к ней, но немного более тяжелой (нор-
мальный вес 3.88 гр) системы, которая получает
распространение в конце V и IV в. на островах
1 Hermann, Larissa, Z. f. N., XXXV, 1924,
стр. 45, тб. VII, 4, 5
2 ЗОО, XXVI, тб. I, 4; Б у р., тб. XIV, 17.
8 Нум. сб., II, стр. 67 сл.
4 См. выше, гл. II.
МОНЕТЫ ХЕРСОНЕСА ТАВРИЧЕСКОГО И КЕРКИНИТИДЫ
147
Эгейского моря и в М. Азии, и которую часто
называют малоазийской, то за ней, в соответ-
ствии с ее происхождением, теперь утвердилось
название хиосской. Эту хиосскую (родосскую)
систему, в распространении которой с IV в.
видную роль начинает играть Родос и которая
на границе IV в. усваивается городами Пропон-
тиды, в особенности, важно отметить, Византием
и Калхедоном, наиболее естественно встретить
в Херсонесе, приступающем к чеканке монеты
в начале IV в. Мысль о родосской системе
приходила в голову и Бертье-Делагарду1 и
была напрасно отвергнута им ввиду ошибочно
принятой им слишком низкой, на основе лишь
поздних серий, весовой нормы родосской драх-
мы. Можно добавить, что и мотив головы в фас
на лицевой стороне сделался с самого начала
отличительным признаком родосских тетрадрахм
с головой Гелиоса, и заимствование его Херсо-
несом можно учитывать как симптом родос-
ского влияния.
Против обычного наименования второй при-
менявшейся в Херсонесе системы — персид-
ской — нельзя возражать. Необходимо лишь
сделать оговорку, что от персидского серебря-
ного сикла в 5.60 гр эта херсонесская драхма,
пе достигающая и полных 5 гр, отстает в та-
кой же мере, в какой отстает от своего образца
и распространившаяся в Причерноморье облег-
ченная эгинская драхма. Неприемлема лишь
излишняя детализация, различение двух ва-
риантов персидской системы с искусственным
и устаревшим наименованием второго варианта
олимпийско-ассирийским, тем более, что весо-
вого материала все же мало и некоторые номи-
налы в этих, якобы следующих разным систе-
мам, сериях представлены единичными экземп-
лярами. Впрочем, на этой дифференциации сам
Бертье-Делагард не настаивает2 и, ссылаясь на
большую терпимость веса черноморских монет,
допускает принадлежность обеих серий к одной
весовой группе. Очень удачно он указывает
на монету с профильной головой Девы, но
с тем же типом бодающегося быка на обороте
(тб. XXXV, 7, 8), имеющую средний вес около
10 гр и представляющую, таким образом, не-
обычный номинал — тридрахму, как на призван-
ную связать между собой обе системы, посколь-
ку она в то же время является дидрахмой пер-
сидкого веса. Именно по этой причине хиос-
ская тридрахма в силу того, что она одновре-
менно удовлетворяла двум распространенным
у берегов М. Азии системам, была незадолго
перед тем избрана для союзной чеканки ряда
городов Эгейского моря с общим союзным типом
младенца Геракла, душащего змей. Бертье-
Делагард правильно объясняет появление этой
персидской системы в Херсонесе тем, что она
применялась в это время в Гераклее и монетами
подобного веса облегчались торговые сношения
с метрополией. Этот же номинал — тридрахму
хиосского веса, повидимому, представляет и
ряд монет в 9—10 гр (тб. XXXV, 19, 20) в
позднейших серебряных сериях III в. Бертье-
Делагард относит эти монеты персидской си-
стемы частью к концу IV, частью (более легкую
серию) к III—II вв. Думаю, что о такой позд-
ней дате, как II в. до н. э., не приходится думать
уже по стилистическим соображениям. Если же
учесть, что уже в III в. чеканка монеты по пер-
сидской системе теряет всякий смысл, то есте-
ственный вывод будет следующий. Эти монеты,
битые по персидской системе, хотя их и начи-
нают выпускать во второй половине IV в., не
могут заходить далеко в следующий век, за
исключением тех из них, которые при том же
типе головы Геракла чеканены по хиосской
системе. Что такие монеты есть и смешение
в силу одинаковости типа монет, битых по раз-
ным системам, Бертье-Делагардом допущено,
показывает № 43 его сводки, где на 22 экземп-
ляра драхм 15 штук имеют веса от 4.65 гр до
4.40 гр, а 7 штук — от 3.85 до 3.21 гр, на проме-
жуток же от 4.40 гр до 3.85 гр не падает ни
одного экземпляра. Проверка сводок Бертье-
Делагарда и точная классификация — задача
Corpus’a numorum, которую предвосхищать
здесь невозможно по условиям места. Что
касается типов рассмотренных монет, то они
имеют на лицевой стороне либо голову херсо-
несской Девы, либо голову эпонимного героя
метрополии Херсонеса — Геракла (тб. XXXV,
19—22). Бертье-Делагард подчеркивает налич-
ность головы Геракла именно на монетах
персидского веса, предназначавшихся, по его
мнению, для торговли с метрополией, но только
что приведенный пример показывает, что эту
роль типов он склонен преувеличивать. Типом
оборотной стороны в этих сериях чаще всего
является бодающийся бык, нередко в соеди-
нении с палицей Геракла, на малых монетах
иногда одна палица. Оба типа без сомнения
заимствованы у Гераклеи (тб. XVIII, 24).
На некоторых монетах с головой Геракла типом
оборотной стороны служит фигура Девы, уби-
вающей оленя или сидящей на богато укра-
шенном троне (тб. XXXV, 19—21). В этом
последнем типе я ранее склонен был вслед за
Фридлендером видеть заимствование с акар-
нанских монет, но теперь думаю, что Бертье-
Делагард, отрицавший это заимствование, прав.
В самом деле, сходство обоих изображений
ограничивается деталями трона, поза же сидя-
щей Девы иная и несравненно более строгая,
соответствующая более ранней дате херсонес-
ских монет1.
Медная монета начинает чеканиться одно-
временно с серебряной, что не должно нас
удивлять, поскольку и в Пантикапее, как
увидим, первые выпуски медной монеты в
дополнение к исстари чеканившемуся серебру
1 Нум. сб., II, стр. 238, прим. 3.
1 Там же, стр. 128.
1 Ср. ЗОО, XXVI, стр. 245; ИРАИМК, II, стр. 348.
19*
148
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
относятся к первой четверти IV в. Во всяком слу-
чае, имеются небольшие медные монеты, по типам
(палица, рыба) тожественные или примыкающие
к первым херсонесским драхмам и соответст-
вующие им также п в стиле (тб. XXXV, З)1.
Малый размер этпх монет вполне согласуется
с тем фактом, что в первой херсопесской сереб-
ряной серии мы пмеем монеты в обол и, вероятно,
полобола, так что более крупные единицы не-
обходимой в ежедневном обиходе разменной
монеты восполнялись серебром. Из других
мелких медных монет с различными типами1 2
с некоторой долей уверенности, исходя из
фактуры и стиля, можно отнести к середине
IV в. многочисленные монеты с головой льва
на лицевой стороне и звездой на обороте
(тб. XXXV, 12)3. Остальные (тб. XXXV, 13-15)
могут принадлежать и более позднему времени,
хотя не позже III в. до н. э.
Датировка второй четвертью IV в. серебряной
серии с фасовой головой Девы обязывает нас
отнести к близкому времени, и уж никак не
позже, чем к середине века, наиболее раннюю
группу крупных медных монет, ввиду полного
сходства фигур бодающегося быка на обороте
обеих групп монет (тб. XXXV, 4, 9)4. На лице-
вой стороне этих монет изображена Дева, си-
дящая на циппе и пробующая стрелу, а подле
нее олень (тб. XXXV, 9). Подобно первым
сериям серебряных монет, эти медные монеты,
кроме имени города ХЕР, не имеют никаких
надписей.
Следующим по времени сериям медных монет,
занимающим вторую половину IV в., посвящена
мною специальная статья5. Отсылая к ней за
подробностями, я ограничусь здесь лишь упо-
минанием их в общих чертах и остановлюсь толь-
ко на некоторых добавочных соображениях,
частично изменяющих предложенные в указан-
ной статье датировки. На имеющую очень
большое количество вариантов и несмотря на
это чрезвычайно единообразную в стилистиче-
ском отношении серию монет с квадригой на
лицевой стороне и коленопреклоненным воином
на оборотной с соответствующим им малым
номиналом — типы: голова диморфного Диониса
и лев, терзающий быка (тб. XXXV, 10, 11) —
я продолжаю смотреть, как на выпуск эпизоди-
ческий, недолговременный и в то же время,
не в пример другим, обильный, вызванный ка-
кими-то исключительными торжествами и празд-
нествами. В подтверждение такого празднич-
ного характера этого выпуска можно указать на
то, что керкинитидская монета (тб. XXXVIII,
15), разделяющая тип оборотной стороны —
льва, напавшего на быка — с малой монетой
нашей серии, носит на лицевой стороне тип
Ники. Мое предположение о заимствовании
1 Ср. Б у р., тб. XIV, 26—29; 300, XXVI, стр. 234.
2 Ср. Б у р., тб. XV, 70—77.
3 Г и ль, ЗРАО, VII, стр. 220—221, №21—34.
4 См. Minns, тб. IV, 4 и 8.
6 ИРАЦМК, V, стр. 379 сл.
всех типов этого выпуска пашло подтверждение
в том, что клад кизикинов из Принкипо (см.
выше) среди других новых типов кизикинов дал
композицию льва, терзающего оленя, очень
близкую к нашей монете и в особенности к черто-
млыцкой бляшке, с которой я ее сопоставлял1.
В указанной статье, исходя из манеры нанесе-
ния дифферентов на эти монеты с квадригой,
я считал пх выпуск идущим параллельно с вы-
пуском монет с коленопреклоненной Девой и
помещающимся между двумя группами этих
последних монет. Однако внимательное рас-
смотрение с технической стороны обеих групп
монет с коленопреклоненной Девой привело
меня к заключению, что обе группы связаны
определенной технической преемственностью и
что вклинивать между ними монеты с квадри-
гой не позволяет отсутствие на этих последних
признаков указанной своеобразной техники.
Таким образом, эти монеты с квадригой прихо-
дится переместить на одно — два десятилетия
назад, т. е. ближе к началу второй половины
IV в., и считать их предшествующими моне-
там с коленопреклоненной богиней.
Эти последние монеты составляют две группы:
одну, в которой на лицевой стороне изображен
грифон, а на оборотной — коленопреклоненная
Дева (магистратские имена KPA, API, ПА)
(тб. XXXV, 16)2, другую, в которой те же самые
изображения меняются местами: коленопре-
клоненная Дева переходит на аверс, а грифон—
на реверс (тб. XXXV, 18, 23, магистратские
имена BA0YAAO, AISXI, ISTIEIO, ХОРЕЮ,
Ф1А1ЕТ1, ЕУДРОМО3). Для этих групп в ука-
занной статье я наметил такие приблизительно
даты: для первой—30-егоды IV в., для второй—
конец IV в., от которых не вижу оснований от-
ступать. Своеобразной технической особен-
ностью, объединяющей эти две группы между
собой, но отсутствующей на других херсоиес-
ских монетах, являются симметрические вы-
ступы на концах одного и того же диаметра
по краю монетного кружка. Эти выступы свиде-
тельствуют о том, что монеты эти чеканены
не из плоских кружков, а из шариков, отлитых
в закрытых формах, т. е. в той же технике,
которая долгое время применялась в Сицилии
(см. выше). Из остальных монет только малень-
кие монеты с бигой на лицевой стороне и бегущим
львом на оборотной (тб. XXXV, 17) исполнены
в той же технике, что и подтверждает отнесение
их мною к одной серии с более ранними моне-
тами с коленопреклоненной богиней. Вопрос,
какими причинами вызван был временный пере-
ход к такой технике, остается открытым. В пре-
делах этих медных монет с коленопреклонен-
ной богиней развивается прием помещения ма-
гистратских имен, начиная с одних первых
1 К. Regli ng, Z. f. N.,XLI, стр. 23, №139-141,
тб. III.
2 Ср. Бур., тб. XIV, 30—32.
3 Там же., 33—35..
МОНЕТЫ ХЕРСОНЕСА ТАВРИЧЕСКОГО И КЕРКИНИТИДЫ
149
слогов KPA, API — и кончая полными именами
(ХОРЕЮ, ВA0YАЛО и др.). Полностью выпи-
санные магистратские имена мы встречаем также
и на серебряных монетах с типом головы Герак-
ла. Встречаются даже общие имена на тех и
других (например, Ba&uXXot;)1; убеждение в
тожестве их можно, конечно, получить лишь
при сличении стиля самих монет. Исследование
полного материала в Corpus’e, надо надеяться,
даст возможность произвести ряд подобных
сопоставлений имен и с помощью такой сверки
уточнить хронологическую классификацию мо-
нет обоих металлов.
Следующей по времени группой медных монет
естественно считать монеты, имеющие на лице-
вой стороне тип Девы, поражающей оленя,
а на оборотной — бодающегося быка (име-
на Д1АГОРА, EYAPOMO, KAEMYTAAA,
SYPISKO, 0EOXAPI, тб. XXXV, 24, 25)1 2.
Монеты, надо думать, относятся к пер-
вой половине III в. Такая дата их вытекает
из близости изображения бодающегося бы-
ка на обороте их с такими же изображени-
ями на драхмах с головой Геракла. О том же
говорит частое присутствие на них надчеканки с
дельфином, которая встречается также, но реже,
на монетах с коленопреклоненной Девой, при-
чем на первой группе этих монет особенно
редко (обстоятельство, подтверждающее ука-
занную последовательность групп). Такая от-
носительная хронология следует также и из
эволюции прически, украшающей голову бо-
гини: от сложной со взбитыми на лбу волосами
и косой, заложенной вокруг головы — на
первой группе монет с коленопреклоненной
Девой (тб. XXXV, 16), через более простую,
с узлом волос на затылке — на второй группе
тех же монет и на серебряных тридрахмах с си-
дящей богиней (тб. XXXV, 19, 20), к естествен-
ной гладкой, лишь со связанными пучком воло-
сами на затылке,— на рассматриваемых моне-
тах (тб. XXXV, 24). Такую же простую приче-
ску встретим скоро и на тетрадрахмах конца
III в. (тб. XXXVI, 1 сл.). Рассмотренные мед-
ные монеты чеканились, повидимому, немало
времени, но и по окончании чеканки еще неко-
торое время обращение их было продолжено
путем наложения надчеканки с дельфином.
Среди магистратских имен этой группы монет
не может не обратить на себя внимания присут-
ствие имени Сириска (тб. XXXV, 25). Но по-
скольку отчество на монетах отсутствует3, для
отожествления этого Сириска с тем, который был
увенчан за достойное описание эпифаний Девы4,
у нас пет достаточных данных, тем более, что
1 ЗОО, XXVI, стр. 246, пр. 2.
2 Б у р., тб. XIV, 37—40; ИРАИМК, II,
тб. XXXI, 3.
3 Имя это, также без отчества, часто встречается
на херсонесских ручках, ср. Е. Р г i d i k, Stz.-Ьег. Рг.
Ak. Wiss., Phil.-hist. KI., XXIV, стр. 30, № 127.
4 losPE, I2, № 344; ср. Ростовцев, ЖМНП,
1915, апрель, стр. 151 сл.
декрет в честь Сириска относится Латышевым
скорее к концу, чем к началу III в. Монеты эти
в разделе автономных принадлежат к числу
едва ли не наиболее часто находимых в Херсо-
несе. На типах Девы, разящей оленя, и бодающе-
гося быка следует остановить внимание, так
как именно они точно воспроизводятся более
четырехсот лет спустя на монетах периода
элевферии1.
Большую группу серебряных монет преиму-
щественно с типами Девы (тб. XXXVI, 1—4)2,
чеканенную по хиосской системе, Бертье-Дела-
гард также неопределенно приписывает 111—
II вв. до н. э. Между тем ее хронологические
пределы могут быть установлены точнее. Конец
обращения этой серии определяет сам Бертье-
Дела1ард, делая верное наблюдение, что сереб-
ряные монеты с головой Девы в башенном венце
в значительном числе представляют перече-
канки из драхм этой серии. Эту перечеканку,
как увидим, есть основание относить ко вре-
мени экспедиции Диофанта, т. е. к последнему
десятилетию II в. до н. э. Для установления же
начала чеканки этой группы решающее значе-
ние имеет наличность в ней номинала тетра-
драхмы. Поскольку раньше Херсонес не чека-
нил монет этого номинала, естественно поста-
раться отыскать в общегреческом монетном деле
за эллинистический период такие моменты,
когда можно было бы констатировать возоб-
новление рядом городов прервавшегося со
времени Александра Македонского выпуска
тетрадрахм. Помимо второго десятилетия II в.,
когда, после битвы при Магнесин, многие города
М. Азии возобновляют выпуск тетрадрахм, но
при этом аттического веса (см. выше), таким
моментом является время, следующее за нача-
лом чеканки афинских тетрадрахм так называе-
мого «нового стиля», т. е. начало последней
четверти III в. Именно около этого времени
Византий и Калхедон начинают выпуск тетра-
драхм с одинаковым типом лицевой стороны —
головой Деметры3— и что особенно для нас
важно, в обоих случаях по хиосской системе
(тб. XVIII, 7). Если добавить, что и по фактуре,
еще плотной, с толстым, округлым, а не заост-
ренным краем, херсонесские тетрадрахмы не
походят на большие расплюснутые тетрадрахмы
малоазийских городов, а напротив сближаются
с указанными тетрадрахмами Византия и Кал-
хедона, то их выпуск в последней четверти
III в. представится несомненным. Серия вклю-
чает четыре номинала; все они имеют типом
лицевой стороны голову Девы, с колчаном
позади в поле. Типами оборотных сторон яв-
ляются старые мотивы: на тетрадрахме — бо-
дающийся бык, на дидрахме и драхме — Дева,
разящая оленя, на гемидрахме — колчан
1 ИРАИМК, II, стр. 349.
2 Б у р., тб XIV, 1—5, 15—16, 22—24; Нум. сб.,
II, стр. 68, № 32—36.
8 Ср. Guide to the coins of the ancients, тб. 36.6
и 41, 3.
150
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
с луком. Среди магистратских имен имеется имя
Yp,vo<;. Латышев не сомневается в тожестве упо-
мянутого в списке арендаторов1 c'Yp.vo<; Lxu&a
с херсонеситом того же имени и отчества, наде-
ленным проксениеи в Дельфах в 195/4 г.1 2, и
даже использует это отожествление для дати-
ровки списка. Хотя отожествление имен?маги-
стратов на херсонесских монетах, ввиду того,
что они воспроизводятся без отчества, всегда
остается гадательным, дата указанного Гимна
лишь подтверждала бы предложенную мною
датировку. Можно добавить, что в том же
списке арендаторов из магистратских имен рас-
сматриваемой серии фигурирует еще Артеми-
дор и Эсхин, последний, правда, в качестве
отчества. Следует, впрочем, отметить, что мате-
риал, сведенный Бертье-Делагардом3, дает раз-
личные контингенты имен для более крупных
номиналов, с одной стороны, и для более мел-
ких — с другой. Это заставляет подозревать,
что не все номиналы выпускались одновремен-
но, что вообще эта группа заключает в себе
несколько серий, тем более, что многие драхмы
со своим острым краем и по фактуре производят
впечатление более поздних, чем крупные но-
миналы. Но если это даже так, и большинство
драхм действительно выпущено позже, все
равно с ними вместе продолжали в течение
всего II в. обращаться и крупные номиналы,
поскольку и те, и другие часто носят надчеканку
$р(тб. XXXVI, 2), представляющую, может
быть, лишь соединение монограммы Пар1Нуо<;
с начальной буквой имени города. Более точная
хронологическая классификация и распределе-
ние по сериям этих монет возможно только в по-
рядке работы над исчерпывающим материалом
в Corpus’e.
То же еще в большей мере можно повторить
относительно современных этим серебряным
сериям, относящихся ко второй половине III
и ко II в., медных монет. К III в. я отнес бы
монеты с новыми для Херсонеса типами жен-
ской головы в диадеме на лицевой стороне и
львиным скальпом на обороте (тб. XXXV, 2б)4.
Голову эту часто отожествляли с головой Афро-
диты, но, может быть, правильнее будет, учи-
тывая сопоставление того же типа, представляв-
шего 7rapaa7)(jLov Самоса, на самосских монетах
с головой Геры5, видеть и здесь послед-
нюю. К III же веку принадлежат и монеты
с головой Афины на лицевой стороне и грифо-
ном на оборотной (сНрахХе1тои, эАттоХАоЗи)рои,
тб. XXXVI, 5)6. Ко второму веку ввиду стили-
стического сходства с головами на драхмах
следует отнести: 1) монеты с головой Девы и
лежащим оленем (Xopeiov, EevoxX, тб. XXXVI,
1 losPE, Р, № 403, стр. 363.
2 Syllа, № 268, 20; с'Трлю<; на херсонесских
клеймах см. Р г i d i к, Укав, соч., Я. 135.
8 ЗОО, XXVI, стр. 240, пр. 1.
4 Б у р„ тб. XV, 66.
6 В. W. Head, С. В. М., Ionia, тб. XXXVI, 18.
6 Ср. Б у р„ тб. XV, 64, 65.
6)х, 2) монеты с тем же аверсом и бодающимся
быком (’АуаоьхХ, cHp<Dt3a, тб. XXXVI, 7,8),
3) монеты с головой Геракла и бодающимся
быком (Матро, ’AttoXXcov, Ар/цШсж;, тб. XXXVI,
9)2 и 4) монеты с головой Гермеса и рогом изо-
билия (ПигНсоуос;, Прорса-Эчсоуос;, тб. XXXVI, И)3.
Бросая общий взгляд на типологию монет
рассмотренного периода, мы можем отметить,
что Херсонес, как естественно ожидать, отдает
должное место типам своей метрополии — Ге-
раклеи, в особенности, заимствованному оттуда
мотиву бодающегося быка, который (на подоб-
ное утверждение мы имеем право ввиду постоян-
ного возвращения этого мотива) становится, не-
видимому, херсонесским городским Trapacnqpiov.
Голова Геракла в качестве типа лицевой сто-
роны играет известную роль в серебряных се-
риях второй половины IV и начала III в., но
первенствующее место и в самых ранних сериях
начала IV в. и в обильных сериях II в. принад-
лежит городской богине — Деве и ее атрибу-
там — колчану, луку, оленю. Последнее тем
более естественно, что в конце III и во II вв.,
в связи с усилившейся опасностью извне,
наблюдается рост значения культа Девы, и
к этому времени есть основание предположи-
тельно отнести сооружение новой статуи этого
божества, нашедшей отражение в монетных
типах последующих периодов4.
2. Боспорское влияние и первая элевферия
В течение II в. Херсонес все сильнее начинает
чувствовать угрозу нападения из степей кочую-
щих племен. Этим и объясняется рост значения
культа Девы, создание ее образа увенчанной
башенным венцом покровительницы города и
его воинственной защитницы от врагов. Угроза
нашествия иноплеменников становится особен-
но реальной к концу века, когда живущие по
соседству с городом тавры образуют мощный
союз с более отдаленными скифами под главен-
ством Скилура, а затем Палака. Теперь одной
божественной помощи Девы оказывается недо-
статочно, и город вынужден искать более эффек-
тивного покровительства у понтийского царя,
с дедом которого в 179 г. Херсонес в числе
других городов заключил договор о взаимной
поддержке5. Знаменитый декрет в честь Дио-
фанта6 повествует о том, как этот присланный
Мифрадатом VI на помощь Херсонесу полково-
дец в нескольких сражениях разбил скифов и
их союзников и ликвидировал восстание на
Боспоре. Действия Диофанта в Крыму отно-
сятся, вероятно, к самому началу последнего
десятилетия II в. до н. э.7, и с этого момента
1 Та м же, тб. XIV, 13, 14.
«Там же, тб. XV, 51—53.
8 ЗОО, XXVI, стр. 270.
4 ИРАИМК, II, стр. 359.
6 Ср. losPE, I2, № 402.
6 losPE, I2, № 352.
7 Ср. С. А. Ж е б е л е в, ИГАИМК, выл. 70, стр. 17
сл.; ср. ВДИ, 1938, № 3, стр. 56 сл.
М ОНЕТЫ ХЕРСОНЕСА ТАВРИЧЕСКОГО И КЕРКИНИТИДЫ
151
мы вправе начинать удачно выделенный Ореш-
никовым период боспорского влияния в Херсо-
несе, так как оказанная Мифрадатом, ко-
нечно не бескорыстно, помощь Херсонесу, хотя
и освободила его от непосредственной угрозы со
стороны скифов, но имела естественным послед-
ствием утрату Херсонесом своей самостоятель-
ности и подчинение его царю Понта и Боспора.
Эта перемена не вызывает какого-либо сокра-
щения городской чеканки и отражается лишь
на некотором изменении ее типов. Господствую-
щую роль в монетной типологии продолжает
играть та же Партенос, но уже не в прежнем
живом и непринужденном облике двойника
Артемиды-охотницы, а в окончательно сложив-
шемся, вполне в духе поздне-эллинистического
искусства, патетическом образе грозной богинп-
засгупницы с неизменным атрибутом городской
Тихп — башеппым венцом на голове. Как уже
говорилось, этот образ был запечатлен в соот-
ветствующей воинственной позе статуи, воздви-
гнутой незадолго до того. Атрибут богини,
олень, теперь получает новое значение, как
одна из эмблем Мифрадата и нередко трактуется
пасущимся, с опущенной головой, как на тет-
радрахмах этого царя1 (тб. XXXVI, 20 и XV, 6).
Наиболее ранним выпуском этого периода
являются особенно часто встречающиеся среди
серебряных монет Херсонеса драхмы с головой
Девы в башенном венце, очевидно, воспроизво-
дящей голову указанной статуи — на лицевой
стороне и стоящим оленем — на оборотной
(тб. XXXVI, 12—14* I 2, имена MOIPIOS, АПОЛ-
AQNIO, AIOTIMOY). Прав ли Бертье-Делагард3,
когда он заключает из более высокого, чем полу-
ченный им в других случаях, среднего веса этих
драхм (3.88 гр) о переходе на аттическую систему
с фактическим приспособлением к римскому
денарию и использует и это соображение для
датировки выпуска монет мифрадатовским вре-
менем? Думаю, что если прав, то лишь во второй
части своей догадки, т. е. в приспособлении
к денарию, ибо амплитуда колебаний веса
в пределах этих драхм очень широка (5.13—
2.50 гр) и экземпляров, превышающих нормы
аттической драхмы, имеется, по крайней мере,
семь штук. Не говорю уже о незначительности
разницы в весе между римским уменьшенным
денарием в 3.90 гр и нормальным весом хиос-
ской драхмы. Если и приходит мысль об извест-
ном сознательном приближении к весу денария,
то только потому, что в предшествующих сериях
херсонесские драхмы значительно отстают от
хиосской нормы. Посредствующая роль атти-
ческой системы здесь совершенно не нужна, и
предполагать ее в данный момент было бы тем
более странно, что пришлось бы допустить со
стороны херсонесских властей переход к атти-
ческой системе лишь для того, чтобы сейчас же
от нее отказаться. Самый ход дела представ-
1 Ср. Minns, тб. IV, 22; Бур., XIV, 8.
2 Б у р„ тб. XIV, 9, 10.
8 ЗОО, XXVI, стр. 258 сл.
ляется проще и намечен, мне кажется, уже
самим Бертье-Делагардом. Никакой перемены
системы, предполагающей сознательную рефор-
му денежного обращения, не было. Перечеканка
производилась чрезвычайно спешно. Б качестве
кружков для новой чеканки брались старые
драхмы независимо от того, в какую серию они
входили и к какой системе принадлежали. Их
лишь подрезалп, если они были слишком тяже-
лы, да и то далеко не всегда. Этим и объясняется
чрезвычайная иррегулярность веса. Во всяком
случае, в правильности отнесения этих монет
к мифрадатовскои эпохе не приходится сомне-
ваться, и если подыскивать момент, когда в эту
пору Херсонес мог нуждаться в быстрой и
обильной чеканке для покрытия больших чрез-
вычайных расходов, то самыми подходящими
представляются годы экспедиций Диофанта,
заполненные напряженной борьбой со скифами
под его предводительством, а затем различными
мероприятиями со стороны херсонесцев для
оказания помощи своему освободителю в пере-
петиях подавления им восстания на Боспоре.
За более раннюю дату, именно, конец II, а не
I век, говорит и в полной мере еще эллинистиче-
ская фактура монет с легкой выпуклостью лице-
вой стороны и вдавленностью оборотной, со
скошенным и заостренным краем. Драхмы этой
серии очень многочисленны, повидимому, бла-
годаря большому кладу их, найденному в Сева-
стополе незадолго до Крымской кампании и
тогда же разошедшемуся по рукам1. Значитель-
но реже, принадлежащие к той же серии и нося-
щие те же магистратские имена, гемидрахмы
с типами головы Геракла на лицевой стороне
и палицы — на оборотной (тб. XXXVI, 15)2.
Они также перечеканены из гемидрахм пред-
шествующей серии. Одновременность с этими
серебряными выпусками медных монет с теми же
типами головы Девы в башенном венце и стоя-
щего оленя (тб. XXXVI, 17)3 сомнению не под-
лежит4. Что же касается очень близких по
типам к только что упомянутым гемидрахмам
медных монет с головой Геракла и палицей5 6,
то ввиду общности некоторых магистратских
имен (Xopetou, EevoxX) с одной более
ранней серией медных монет (см. выше),
их вероятнее отнести к концу предшествую-
щего периода. К этому же времени, во всяком
случае не позже самого начала I в., относятся
медные монеты с головой Геракла на лицевой
стороне и пророй на оборотной, ряд вариантов
которых из одной находки близ Севастополя
f1 ЗОО, XXVI, стр. 253.
I 2 Т а м же, стр. 252 и 253.
Бур., тб. XIV, 11, 12.
I.4 Мелкие номиналы монет низкопробного серебра,
носящие тип головы Девы в башенном венце, недавно
опубликованы Л. И. Беловой, Сов. Арх., VII, стр.
326. Они, может быть, примыкают к этой серии, но
выпущены, вероятно, уже во второй половине прав-
ления Мифрадата.
6 Б у р., тб. XV, 54—57.
152
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
издан Бсртье-Делагардом (тб. XXXVI, 10) \
Монеты могли быть выпущены и во второй поло-
вине II в., но имели обращепиеив рассматривае-
мую нами теперь эпоху, так как на них наряду
с надчеканками дельфином и монограммой [Др,
встречающимися и на более ранних монетах,
попадаются надчеканки с восьмиконечной звез-
дой, характерные для периода боспорского
влияния.
Но мы можем с известной уверенностью ука-
зать и те группы монет, которые обращались
в Херсонесе во вторую половину продолжитель-
ного, почти полувекового правления Мифрадата.
В отличие от только что рассмотренных монет,
носящих специфические признаки эллинистиче-
ской фактуры, фактура этих монет — плотный,
но совершенно плоский на обеих сторонах кру-
жок, с прямым ровным краем. Эти черты, ха-
рактерные для городских монет Понта и Паф-
лагонии мифрадатовского времени, заимство-
ваны, очевидно, именно от них; пбо эти монеты
были и в Херсонесе не менее распространены,
чем в других местах северного Причерноморья,
как то явствует из частых находок. В эту
группу монет входят прежде всего серебряные
драхмы со старыми типами головы Девы на
лицевой стороне и Девы, разящей оленя,—
на оборотной1 2 (тб. XXXVI, 18).
Как увидим дальше, чеканка своего город-
ского серебра в Пантикапее, Фанагории п
Горгиппии под владычеством Мифрадата
(тб. XLIII, 5 сл.) падает на второе десятилетие
I в. до н. э. Только что упомянутые херсонесские
драхмы совпадают с этим серебром боспорских
городов и в фактуре и в стиле изображений,
что заставляет и их относить к тому же времени.
По тем же соображениям в эти годы следует
поместить и медные монеты с тем же типом голо-
вы Девы на лицевой стороне (тб. XXXVI,
16, 20), причем богиня имеет совершенно такую
же высокую прическу с пучком волос на ма-
кушке, как Артемида на современных им монетах
Пантикапея3. Олень на оборотной стороне этих
монет, как указывалось, обычно изображен с
опущенной головой, в позе аналогичной типам
тетрадрахм Мифрадата VI. Другая группа
медных монет с тем же аверсом (тб. XXXVI,
19) имеет на оборотной стороне тип орла на
молнии — мотив также хорошо известный в ну-
мизматике мифрадатовского времени, как в
М. Азии, так и на Боспоре. Близкое сходство
орла с орлом на пантикапейских монетах послед-
ней мифрадатовской группы (тб. XLIII, 20)
делает вероятным отнесение и этой группы
монет к концу правления Мифрадата. Важно
отметить, что подобно тому, как в мифрадатов-
ских выпусках городов Понта и Пафлагонии
медь явно стремится замостить в обращении
мелкое серебро и монеты крупного и среднего
1 ЗОО, XXVI, стр. 273.
2 Нум. сб., II, стр. 70, № 45; Б у р„ тб. XIV, 7.
3 Ср. Б у р., тб. XIV, 8 и XXII, 168 сл.
размера (оболы и тетрахалки), несомненно,
преобладают, херсонесские монеты второй по-
ловины правления Мифрадата также принад-
лежат к тем же двум размерам. Надо оговорить-
ся, что хотя самые крупные номиналы редки,
они известны теперь уже не в одном экземпляре,
с точки зрения же типов они представляют
исключительный интерес. Впервые такая монета
была издана А. В. Орешниковым1 и отнесена
в его классификации к третьему . периоду.
Впрочем, за эту датировку он, видимо, не очень
держался, так как позже, вернувшись к этой
монете, допускал возможность видеть в ней
портрет кого-либо из членов мифрадатовского
дома. Достаточно одного взгляда на данное
Орешниковым изображение этой монеты
(тб. XXXVI, 21), чтобы убедиться, что всей своей
внешней формой она напоминает крупные мо-
неты (оболы) мифрадатовских выпусков городов
Понта и естественно входит в круг монет этого
времени. Но, кроме того, за принадлежность
се этому времени говорит наличность на пой
надчеканки с восьмиконечной звездой, неодно-
кратно встречающейся именно на монетах той
поры. Огромный типологический интерес этой
группы не только в том, что лицевая сторона,
повидимому, действительно представляет порт-
ретное изображение из мифрадатовского круга,
но и в том, что оборотная сторона дает самое
раннее и самое близкое к моменту сооружения
кумира воспроизведение воздвигнутой в III—
II вв. статуи херсонесской Девы, о которой
мы говорили выше. На этой монете и на упо-
мянутой перед ней мы впервые, повидимому,
находим уже в самом монетном типе, а не в ка-
честве надчеканки, монограмму |ДР, о которой
нам придется еще говорить. Орешников спра-
ведливо относит к той же эпохе боспорского
влияния и редкую группу монет с головой
Зевса на лицевой стороне и молнией на оборотной
(тб. XXXVI, 22, 23), причем тип оборота на
этой монете, впервые в нумизматике Херсонеса,
сопровождается, вместо обычной до сего времени
сокращенной формы надписи ХЕР (редко
ХЕРЕ), полным именем города XEPCONHCOY2.
Вхождение этой монеты в пределы названной
хронологической группы удостоверяется не
только стилем, фактурой и присутствием той же
надчеканки, восьмиконечной звезды, но и ука-
занной формой надписи, имеющей аналогию
в AMIX0Y, XINnilllX и т. д. малоазийских
городов. Эта группа и вышеупомянутые монеты
с орлом на молнии на оборотной стороне, по
стилю примыкающие к последним группам ми-
фрадатовских монет в других городах, могли бы
захватывать и время правления Фарнака. На
такую дату, на мой взгляд, они имеют больше
шансов, чем тожественные в стиле с пантикапей-
скими драхмами восьмидесятых годов выше-
s, 1 Нум. сб., II, стр. 36, рис. 12; ср. ИРАИМК,
I, стр. 235. Ныне в Эрмитаже имеется еще экземпляр
этой монеты, правда, худшей сохранности.
2 Гиль, ЗРАО, VII, тб. XIX, 35.
МОНЕТЫ ХЕРСОНЕСА ТАВРИЧЕСКОГО И КЕРКИНИТИДЫ
153
упомянутые монеты с типом оленя на обороте
(тб. XXXVI, 20),1 приписанные Орешниковым1 2
времени Фарнака лишь на основе расшифровки,
имеющейся на одном из вариантов монограммы
в имя Фарнака. Как читать эту монограмму,
оставляю вопрос открытым, но признать рас-
шифровку в имя Фарнака более убедительной,
чем предлагавшаяся Бертье-Делагардом, не мо-
гу. Решительно приходится протествовать про-
тив попытки Орешникова3 отнести к началу
той же эпохи и даже связать с царем Агелой,
именем которого датирован декрет в честь Дио-
фанта, снабженную монограммой [Д' монету, из-
данную им в Нум. сб., т. II, стр. 22, рис. 5.
К такому раннему времени эта монета ни
в коем случае не может относиться. Вероятнее
всего, полагаю, даже несмотря на отсутствие
титула EA6V0EPAC, она принадлежит вре-
мени второй элевферии, ибо можно подыскать
совершенно тожественные по стилю изображе-
ния лицевых сторон на более крупных монетах,
с надписью Xspaovraou ’EXeu&epat;, относящиеся
уже к III в. н. э. (ср. тб. XXXVIII, 9 и 7).
К периоду боспорского влияния я присое-
диняю очень кратковременную, очевидно пер-
вую элевферию. Данные эпиграфических и
литературных источников, позволяющие пред-
полагать, что, вероятно, в 45 г. до н. э. Херсонес
получил от Цезаря свободу, через несколько
лет отнятую у него М. Антонием, сопоставлены
и прокомментированы Ростовцевым4. Мысль
Орешникова связать с этой первой эфемерной
элевферией две группы монет, носящие надпись
Xepaov^CTOu эЕХеи-Э-ера<; и именно в силу этого
ранее приписывавшиеся II в. н. э., чрезвычайно
интересна. Речь идет о двух монетах, которые
уже раньше5 были выделены ввиду крупного
размера и некоторых особенностей из числа
других однотипных с ними и снабженных той же
надписью, именно: одной, имеющей на оборот-
ной стороне под изображением бодающегося
быка магистратское имя ’AtcoXXcoviSou, и
второй, носящей монограмму (тб. XXXVII,
1, 2). Бертье-Делагард пытался объяснять
особенности этих двух монет тем, что они
являются переходными между периодами «сво-
боды» и «вольности» его классификации. Но
приурочение этих монет Орешниковым к первой
элевферии дает более удовлетворительные отве-
ты на связывающиеся с этими монетами недо-
уменные вопросы. Во-первых, предположим, что
типы Девы, разящей лань, и бодающегося быка,
сопоставленные вместе на одной, длительно
обращавшейся серии ITT в. (тб. XXXV, 24, 25),
а затем нередко повторявшиеся в отдельности
в различных сериях II и даже начала I в.,
были вновь объединены в середине I в. до н. э.,
1 Ср. Б у р„ тб. XIV, 8 и тб. XXII, 168.
2 ИРАИМК, II, стр. 117.
8 Т а м же, стр. 121.
4 ИАК, вып. 63, стр. 1 сл.
Б Бертье-Делагард, ЗНО РАО, I, тб. I,
тб. 1, 2; ср. Б у р„ тб. XVI, 98.
20 Археология СССР. № 1
и притом, как эмблема самостоятельности го-
рода, в специальном выпуске, ознаменовавшем
получение им свободы. В таком случае возоб-
новление этих типов еще двести лет спустя,
и на этот раз надолго, в качестве постоянных
изображении определенного номинала серии,
в связи с получением, наконец, городом дол-
гожданной свободы, покажется естественным.
При отсутствии же этого посредствующего
звена промежуток между упомянутой серией
III в. и возобновляющими ее тины сериями
эпохи элевферии растягивается до четырех
веков. Далее, применение магистратского имени
в середине I в. до н. э., когда еще свежи были
воспоминания о целых сериях монет, снабжав-
шихся именами выпускавших их чиновников,
не покажется столь неожиданным, как во II в.
н. э. после более чем двухвекового перерыва
в пользовании этим приемом. Орешников упо-
минает вскользь несоответствие стиля, фактуры,
толщины монет монетам II в. п. э. Надо сказать,
что стилистические признаки в этот период и
в особенности на монетных типах, представ-
ляющих собою копии более ранних типов, не
так характерны, чтобы на них можно было
твердо основываться. Зато на толщине, вернее
на размере монет, стоит остановиться, так как
она представляет в связи с самыми типами, на
мой взгляд, один из решающих аргументов
в пользу верности гипотезы Орешникова. Дело
в том, что сами по себе крупные мопеты, диа-
метром до 30 мм и средним весом до 15 гр,
какими являются обе указанные, вполне вероят-
ны и возможны в антониновское время, но,
конечно, только в качестве крупнейших номи-
налов в 4 единицы — сестерциев. Между тем
внимательный пересмотр всех серий монет
времени элевферии убеждает в том, что монеты
с подобными рассматриваемым монетам типами
Девы, разящей оленя, и бодающегося быка,
всегда и пеизменпо представляют в пих один
из младших номиналов и именно номинал в две
единицы, т. е. дупондий — два ассария. Таким
образом, разделяя взгляд Бертье-Делагарда
на эти монеты как переходные, пришлось бы
допустить, что один и тот же комплекс типов
был сначала применен для высшего номинала,
а затем в непосредственно следующей серии
перекинут на один из младших номиналов.
Строгая последовательность в распределении
типов по номиналам (о ее применении в Херсо-
несе см. ниже), казалось бы, не допускает
такого перебоя в типологии. Напротив, при-
знание монет чеканенными в эпоху первой
элевферии дает возможность назвать Херсонес
образцом последовательности и выдержанности
в распределении типов. Взятые в обстановке
второй половины I в., сопоставленные с предше-
ствовавшими им медными оболами мифрадатов-
ских выпусков (тб. XXXVI, 21) и такими же
современными им медными монетами архонта
Асандра (тб. XLIV, 7), рассматриваемые монеты
и сами не могут быть ничем иным, как медными
154
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
оболами. А обол, как мы это знаем из чеканки
Хиоса1, приравнивался двум ассариям. Сле-
довательно, и в первую и во вторую элевферию
монеты с тожественными типами представляют
и тожественные номиналы, резкая же разница
в весе отражает падение за этот почти двух-
вековой промежуток основной единицы.
Третью монету (тб. XXXVII, 17), отнесенную
Орешниковым ко времени первой элевферии,
я не могу отнести к этому времени именно
потому, что типы ее — типы, усвоенные для
крупного номинала в четыре единицы. Между
тем она по размеру и весу уступает только что
рассмотренным мопетам. В ней проще признать
одну из первых монет эпохи второй элевферии,
сохранившую еще от предшествующего периода
монограмму Девы ((ДР, см. ниже).
3. Царствование Девы
Орешников определяет пределы этого периода
от 25/24 г. до н. э. до половины II в. н. э. Что
с 25/24 г. до н. э., а не с 36 г., как думали раньше
вслед за Беком, начинается собственное лето-
счисление Херсонеса, убедительно доказал
Бертье-Делагард1 2. С несомненностью также
вытекает из сопоставления посвятительной над-
писи на базе от статуи Аристона, сына Аттина,
и декрета в честь гераклеицев3, что оконча-
тельное, второе получение элевферии херсо-
несцами, от которого ведет начало последний
период в монетном деле Херсонеса, относится
ко времени правления Антонина. Право при-
своить этому периоду наименование царство-
вания Девы дает ряд относящихся к этому
промежутку времени эпиграфических докумен-
тов4, в которых датировка начинается с ука-
зания, что постановление состоялось в царство-
вание Девы, в таком-то году (херсонесского
летосчисления) 5. Далее, в конце надписи, при
перечислении должностных лиц, снабдивших
документ своей печатью, на первом месте стоит
«царица Дева». Эти надписи дали возможность
Латышеву правильно объяснить и встречаю-
щийся иногда на монетах этого времени титул
РасгьАеиоист7]<;, как относящийся не к имени горо-
да, а к имени его главной богини-покровитель-
ницы, скрытому в монограмме UP ( = nap^Evo^),
счастливо разгаданной Бертье-Делагардом 6, так
как эта богиня была признана на вечные вре-
мена выполняющей функции городского ма-
гистрата — царя. Орешникову удалось привести
в качестве чрезвычайно убедительной аналогии
ряд монет императорского времени города
Византия, па которых различные божества
фигурируют в качестве эпонимныхмагистратов7.
1 Maurogordato, Num. Chron., 1918,
стр. 4 сл.
2 300, т. XVI, стр. 45 сл.
3 losPE, J 2, № 423 и 362.
4 Та м же, № 357—361, 376, 386.
8 Латышев, Подтека, стр. 325.
6 ЗНО РАО, I, стр. 1 сл.
7 Нум. сб., II, стр. 12 сл.
К сожалению, мы так и не знаем, какое событие
в 25/24 г. вызвало в Херсонесе возникновение
счета годов по своей особой эре. Естественно
напрашивающаяся мысль, что таким поворот-
ным моментом послужило признание особо
чтимой богини города его вечной царицей1,
к сожалению наталкивается на ряд соображе-
ний, говорящих не в ее пользу2. Главное из
них, на мой взгляд, то, что не только надписи,
снабженные датами и упоминающие царицу
Деву, относятся лишь ко II в. н. э.3, но и самая
ранняя датированная монета носит 73 г. херсо-
несской эры, т. е. значительно отстает от начала
эры. Предшествующие три четверти века жизни
города при новой эре погружены во мрак не-
известности, и мы можем лишь догадываться,
сопоставляя свидетельства Страбона с двумя —
тремя фрагментами надписей от времени около
начала нашей эры4, что в эту эпоху Херсонес
после кратковременного освобождения от под-
чинения Боспору был вновь поставлен в зави-
симость от пего. Если я, тем не менее, решился
принять предложенное Орешниковым наиме-
нование этой эпохи периодом царствования
Девы, то делаю это во избежание излишнего
дробления хронологической группировки. Ого-
вариваюсь, что монеты, непосредственно отра-
жающие это нововведение в городской консти-
туции, редки. Однако они вместе с датирован-
ными монетами, в число которых они входят,
безусловно являются наиболее ярким эпизодом
на протяжении этого почти двухвекового пе-
риода, хотя и представляют лишь вторую поло-
вину его. Монеты начала этого периода не
носят ни дат, ни каких-либо иных специфических
характерных для него признаков. Не всегда
они даже снабжены и монограммой Цр, встре-
чавшейся изредка и на монетах предшествую-
щего периода и пе могущей поэтому считаться
исключительным признаком данной эпохи.
С датированных монет и, в частности, золотых
ауреусов, как наиболе интересного и яркого
явления, следует начать обзор. Сводка дати-
рованных херсонесских монет, золотых и мед-
ных, произведена Бертье-Делагардом6. Что
касается предельных дат, его список остается
в силе и для настоящего времени. Уже Бертье-
Делагард обратил внимание на то, что дати-
рованные монеты распадаются на две группы:
одну, включающую почти все годы от 46 до 54 г.
н. э., в том числе один золотой от 48 г. н.э. (73г.
хере, э.), и другую —гораздо менее сплоченную,
простирающуюся от 79 до 134 г. н. э. Впрочем,
и в пределах этой второй группы можно на-
метить более сжатое ядро, включающее, хотя
и с большими перерывами, года от 79 до 96 —
1 Minns, стр. 542.
2 Латышев, Поуиха, стр. 325.
’Ростовцев. Сб. в честь Уваровой, стр. 9,
по 2
4 Ростовцев, Указ, соч., стр. 10; ИАН,
в. 63, стр. 20, пр. 1.
8 300, XVI, стр. 66.
МОНЕТЫ ХЕРСОНЕСА ТАВРИЧЕСКОГО ИКЕРКИНИТИДЫ
155
в том числе два золотых 80 и 85 гг. и два отор-
вавшихся от этой группы золотых 107 и 134 гг.
Перерыв после 54 г. Бертье-Делагард пытается
объяснить суровой политикой по отношению
к Черноморью Нерона, стеснившей и чеканку
Боспорского царства. В этом с ним спорить не
приходится, и весьма вероятно, что Нерон,
заменивший на Боспоре прежнюю монету с
царскими монограммами монетой с одним только
своим именем, в Херсонесе прекратил выпуск
монеты совершенно. По крайней мере, таких
монет, хотя бы и пе датированных, которые
можно было бы поместить в промежуток 54—
79 гг., в Херсонесе нет. Но едва ли Бертье-
Делагард прав, пытаясь оживленную чеканку
датированных монет, и в частности золотых, до
Нерона и после него, рассматривать как ре-
зультат ослабления зависимости от Боспора
и Рима и как проявление настоящей самостоя-
тельности города. Зависимость Херсонеса от
Боспора при Котии I и именно по воле римского
императора свидетельствуется словами Фле-
гонта Траллийского1. Ростовцев1 2 признает за-
висимость Херсонеса от Боспора, восходящую,
вероятно, к эпохе организационных мероприя-
тий на Черноморье М. Агриппы. Выражалась
эта зависимость номинально в симмахии, а
фактически в подчинении Боспору в I в. до
времени Нерона и вновь во II в. при Траяне и
Адриане вплоть до дарования городу элевфс-
рии Антонином. Упорные домогательства само-
стоятельного положения со стороны Херсонеса
Ростовцев объясняет тем, что получаемая под
видом libertas непосредственная охрана от
Рима была гораздо выгодпсс для города, чем
союз с Боспором, не обеспечивающий безопас-
ности его торговле. При этом он считает, что
«на пути превращения в римский номинально
союзный, на деле же провинциальный город»
Херсонес стоял уже при Нероне и Флавиях.
Что касается эпохи Флавиев, нумизматика
Херсонеса не подтверждает этого последнего
предположения. Усиление римского влияния
можно видеть разве только в надписи Е»рт^7)<;
SepaaTw; медных монет этого времени. На золо-
тую же чеканку Херсонеса ни в коем случае
нельзя смотреть как на симптом освобождения
города от Рима или от Боспора. Не случайно, что
последний херсонесский золотой выбит в 134 г.,
быть может всего за несколько лет до получения
городом элевферии, и что после ее получения
золотые не выпускались. Это и естественно: вы-
пуск золота рядовым провинциальным городом
был бы беспримерным и пичем не объяснимым
исключением. Золотая чеканка Херсонеса стоит
в теснейшей связи с золотой чеканкой Боспор-
смого царства, свидетельствует о зависимости
Херсонеса от Боспора и прекращается вместе
ф последней. Об этом говорят общие черты в
сорме и параллелизм в истории развития той
1 Scythica et Caucasica, стр. 512.
2 Укав, соч., стр. 12.
и другой чеканки. Херсонесские золотые ста-
теры крайне редки — известно всего 5 штук,—
и уже это позволяет заподозрить, как сказано
выше, что выпуск их обусловливается скорее
политическими, чем экономическими принци-
пами. Наиболее ранний статер от 73 г. херсо-
несской эры (48 г. н. э., тб. XXXVII, 12)1 по
внешности чрезвычайно близко напоминает со-
временные ему боспорские статеры середины I в.
(тб. XLVI, 8)2. Изображение обеих сторон
так же заключено в ободок, па лицевой стороне
так же представлена голова в лавровом венке,
в которой и при отсутствии прямого портрет-
ного сходства с Клавдием нельзя не усмотреть
изображения римского императора, в поле
оборотной стороны так же помещаются моно-
грамма и дата. Отличие сводится к тому, что
на лицевой стороне рядом с головой римского
императора помещается начало городского име-
ни ХЕР и тип оборотной стороны составляет не
портрет кого-либо из второстепенных членов
императорского дома, как на боспорских золо-
тых, а фигура городской богини Девы во весь
рост в том аспекте, в каком мы ее уже видели
на большой медной монете мифрадатовского
времени, но на этот раз еще с атрибутом —
оленем у ног. Из двух херсонесских статеров,
относящихся к флавиевской эпохе (тб. XXXVII,
13), особенно любопытен второй от 109 г. хере,
э. (84 г. н. э.)3. При тех же изображениях, на
оборотной стороне, вокруг фигуры Девы, он име-
ет надпись BACIAEYOYCHG ETOYCP0, вместе
с монограммой [ДР расшифровываемую, в соот-
ветствии с формулами декретов этого времени, в
ВаелХеиоиат^ Пар(Я^ои), етои^ pfr. Это рас-
пространение в полную формулу монограммы
в противовес одной только монограмме богини
па прежних монетах, поскольку оно встречается
именно на статере 84 г., вызывает на невольное
сопоставление с одновременными фактами мо-
нетного дела на Боспоре. Там также царские
портреты, с именем и титулом царя на статерах
появляются впервые после 80 г. н. э. Из этого
сопоставления естественен вывод,что обе эти
чеканки регулировались в соответствии с одной
и той же задачей восточной политики Рима.
Возможно, что та же надпись paoiXeuouo7)<;
имеется на статере 131 г. хере. э. (106 г. н. э.,
тб. XXXVII, 14)4. Следует остановиться еще
на одной подробности этого последнего статера
и других позднейших. На всех них на лицевой
стороне перед головой или задрапированным
бюстом, носящим лавровый венок, находится
извивающийся предмет, обычно описываемый
как змея, но на статере 131 г. скорее напоми-
нающий древесную ветвь. Наличность этого
1 S а 11 е t, Beschr. d. ant. Miinzen, Berl. , I, тб. I,
10; Б у p., тб. XV, 44.
2 ЗОО, XXIX, тб. IV, 73.
8 S a 11 e t, Z. f. N„ IV., стр. 273 сл.; ср. Л а т ы-
ш е в, ITovrixd, стр. 322.
4 Бур., тб. XV, 43; ср. Орешников, Ма-
териалы,; стр. 27.
20*
156
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
атрибута, а вернее, может быть, аналогия с позд-
нейшими монетами времени элевферии, застав-
ляла, повидимому, описывать лицевую сторону
этих статеров как изображающую Аполлона.
Орешников усомнился в правильности такого
взгляда и предложил толковать эти типы как
изображения местного героя, основателя го-
рода1, сопровождаемого атрибутом — змеей. От
этого толкования он впоследствии частично
отказался1 2. Не имея под руками исчерпываю-
щего материала в слепках,— по репродукциям
этого во всяком случае выяснить нельзя, —
я не могу ставить решающий вопрос об этом
атрибуте и делать отсюда вывод о существе
изображений лицевых сторон статеров. При-
ходится ограничиться общими соображениями,
что поскольку в той же группе датированных
монет мы встречаемся с подтверждаемым и
надписью олицетворением мира, естественно и
здесь, на золотых статерах, видеть такое же
характерное для ранней Римской империи пла-
стическое воспроизведение какого-либо отвле-
ченного понятия. Как бы ни истолковывались
эти изображения, необходимо обратить вни-
мание на то обстоятельство, что все они, не
будучи в полной мере портретами, сохраняют
близость к общему облику соответствующего
по времени римского императора. Именно по-
этому на золотую чеканку в Херсонесе следует
смотреть как на проявление лойяльности, а не
оппозиции по отношению к Риму. В очерке
монетного дела Боспорского царства в римское
время мы увидим, что по некоторым признакам
римским властям иногда приходилось напоми-
нать боспорским царям о необходимости сокра-
щения выпуска меди и увеличения выпуска
золота. Возможно, как это ни кажется парадо-
ксальным, что и в Херсонесе редкие и малочис-
ленные выпуски золота производились по ука-
занию из Рима, который мог быть заинтересован
в этом по двум причинам: во-первых, чтобы по-
стоянно напоминать боспорским царям, что
право золотой чеканки, предоставляемое им
Римом, может быть предоставлено на тех же
основаниях и союзному с ними городу; во-вто-
рых, чтобы иметь в золотой чеканке подвласт-
ного ему Херсонеса известный противовес зо-
лотой чеканке Фарзоя в Ольвии. В самом деле3,
первый выпуск херсонесского золота в 48 г.
приходится на начало правления Котия I, когда
была свежа в памяти попытка Мифрадата III
освободиться от римской власти. Напомним,
что оп претендовал, между прочим, и на само-
стоятельность, в известном смысле, своей золо-
той чеканки. Кроме того, если верна предложен-
ная выше хронология статеров Фарзоя, то к
тем же годам относится и первый выпуск этих
статеров. Статеры 79 и 85 гг. совпадают со вре-
менем оживления боспорской царской золотой
чеканки после долгого, вызванного вмешатель-
ством Нерона перерыва, и притом оживления,
сопровождавшегося, как указывалось, реши-
тельными и многозначащими изменениями во
внешнем виде монет. Наконец, хсрсонесский
золотой статер 133 г. н. э. (тб. XXXVII, 15)
падает на первую половину правления на Бос-
поре Римиталка, когда, как будет видно дальше,
есть основания подозревать вызвавшее недо-
вольство со стороны Рима злоупотребление
выпуском медной монеты.
Экскурс, посвященный золотым статерам Хер-
сонеса, несколько разросся, но это естественно
ввиду крайней важности вопроса. Коснемся
коротко медных датированных монет. К первой
группе (46—54 г. п. э.) принадлежат однородные
монеты небольшого размера (средпий вес около
5 гр), имеющие на лицевой стороне такую же,
как на статерах, голову в лавровом венке со
змеей перед ней, на оборотной же стороне либо
оленя и монограмму [~р, либо стоящую Нику
и монограммы [Д', Д 1 (тб. XXXVII, 5, 6).
Даты помещаются в первом случае в поле обо-
ротной стороны, во втором — на лицевой сто-
роне, большею частью под обрезом шеи. Имя
города имеет на вс^х монетах исконную сокра-
щенную форму ХЕР. О причинах помещения
типа Ники при нашем крайне фрагментарном
знании истории Херсонеса в это время говорить
трудно. Наблюдение Бертье-Делагарда2, что
фигура Ники ближе напоминает Нику на моне-
тах городов Понта и Пафлагонии в мифрадатов-
скую эпоху, чем римские изображения Викто-
рии, верно, но делать отсюда вывод о заимство-
вании указанного типа с этих обращавшихся
более чем за сто лет перед тем монет нет осно-
ваний. Что касается монограмм, передаваемых
как [Д’ и [ft , то вопрос о них может быть решен
лишь в Corpus’e. То, что знак сходного начер-
тания повторяется в соединении с тем же типом
Ники на монетах эпохи элевферии3, позволяет
заподозреть, не имеем ли мы здесь обозначения
ценности. Знак [Д мог бы быть одной из форм
стигмы и аналогично тому же цифровому знаку
на близких по времени боспорских царских
монетах мог бы обозначать монету в 6 единиц
(6 унций = семису). Но все это лишь предва-
рительно высказываемые догадки, нуждающиеся
в проверке на исчерпывающем материале.
На основе этой точно датируемой группы
мы имеем, может быть, право, учитывая ана-
логию Ольвии и Боспора, считать и в Херсонесе
первую половину и середину I в. н. э. временем
обращения медной монеты небольшого размера,
не превышавшей по своей номинальной стои-
мости одного ассария. Исходя из этих сообра-
жений, я отнес бы в первую половину I в. н. э.
ряд монет того же небольшого размера, имею-
щих на лицевой стороне ту же безбородую
1 Нум. сб , II, стр. 7.
2 ИАК, бып. 65, стр. 145.
8 См. Нум. сб., II, стр. 108 сл.
1 Б у р„ тб. XVI, 89, 90, 92, 94, 95.
2 300, XVI, стр. 70.
3 Иум. сб., II, стр. 22, рис. 5.
МОНЕТЫ ХЕРСОНЕСА ТАВРИЧЕСКОГО И КЕРКИНИТИДЫ
157
голову в венке, иногда со змеей перед ней.
Оборотная сторона этих монет представляет
или одно городское имя ХЕР, включенное
в венок (тб. XXXVII, 7), или фигуру Девы во
весь рост, с луком в левой руке и дротиком
в правой, т. е. так же, как и на крупных моне-
тах мифрадатовской эпохи, воспроизведение
статуи городской богини1 (тб. XXXVII, 3, 4).
К началу эпохи, может быть последней чет-
верти I в. до н. э., на мой взгляд, принадлежат
по стилю и фактуре монеты несколько большего
размера (ср. вес ок. 8 гр) с той же фигурой
Девы, сопровождаемой ее монограммой на
оборотной стороне (тб. XXXVI, 24), па лицевой
же стороне имеющие бородатую голову в по-
вязке1 2, в которой, в силу сходства с вышеупо-
мянутыми монетами, имеющими молнию на
обороте (тб. XXXVI, 22), естественнее всего
признать Зевса.
Вторая группа медных датированных монет
падает на правления Тита и Домициана. К да-
там, собранным, как указывалось, Бертье-
Делагардом, я могу на основе доступных мне
материалов добавить 106 г. (81 г. н. э.) и 115 г.
(90 г. н. э.). С первого взгляда обращает на
себя внимание увеличение размера монет, что,
впрочем, как говорилось, одновременно про-
исходит и на Боспоре и в Ольвии. На типах
этих монет стоит подробнее остановиться3.
На лицевой стороне (тб. XXXVII, 8, 9) их мы
видим надпись EIPIINHG CEBAGTHC, окру-
жающую изображение головы в повязке с мас-
личной (?) ветвью позади и лирой впереди нее.
На оборотной стороне — уже хорошо знакомая
нам фигура Девы, в той же воинственной позе,
очевидно, воспроизведение той же храмовой
статуи (на этот раз уже в профиль), кругом
полное e&vlxov города XepoovTjcrbTwv с различ-
ными вариантами орфографии, иногда моно-
грамма [Jp и дата, которой предшествует слово
ётои<;, не оставляющее сомнений в толковании
ее как таковой. Давно уже было отмечено, что
надпись лицевой стороны представляет перевод
латинского термина Pax Augusta, кстати ска-
зать, учащающегося на римских императорских
монетах со времени Веспасиана4. Если вспо-
мнить эпиграфический фрагмент 5, свидетельст-
вующий об угрозе водворения тирании в Херсо-
несе, событие, которое, вероятно, относится
ко времени Нерона6, то эта формула, помимо
общего для всей Римской империи, приобретает
специфическое значение и для Херсонеса.
Естественное поползновение, особенно ввиду
присутствия ветви (масличной?), связать изо-
1 Ср ИРАИМК, II, тб. XXXI, 8.
2 S а 1 1 е t, Beschr., I, стр. 5, № 24; но ср. Ореш-
ников, Нум. сб., II, стр. 28, рис. 7.
3 Нум. сб., II, стр. 17, рис. 3; ИРАИМК, II, тб.
XXXI, 11;Орешников, Материалы, тб. II, 18—20.
4 О. Т. Schultz, Die Reichstitelund Regierungs-
programme auf Romischen Munzen, Paderborn, 1925,
стр. 61 сл.
6 losPE, I2, № 355.
6 Ростовцев, Сб. в честь Уваровой, стр. 15.
браженную на лицевой стороне голову с над-
писью и видеть в ней олицетворение Мира
наталкивается на то препятствие, что лира
не встречается в качестве атрибута этой алле-
гории1. Важнее еще то, что сама надпись
Eip'/vTjt; сопровождает иногда и
другое изображение, притом на монетах
более ранних. Думаю, однако, что, учитывая
постоянство в распределении типов по номи-
налам, убедительно обоснованное и доказанное
Орешниковым, толкование бюста женского боже-
ства с лирой на более поздних монетах как
олицетворения городской общины2, носившего
имя «Херсонас», следует распространить и на
эти монеты. Те же надписи Elp^vTjq SeBaGTw;
на лицевой стороне и XepaovaaEiTwv на обо-
ротной носят более редкие монеты такой же
величины, но с иными типами (тб. XXXVII,
И)3. Именно они имеют: на лицевой стороне
бюст Девы в виде охотницы с колчаном за пле-
чами, а на оборотной — бородатую голову
в повязке, может быть, опять-таки Геракла,
изображение которого и в прежние эпохи часто
встречается наряду с Девой. Но, с другой сто-
роны, портретный характер бородатой головы
бросается в глаза и сравнение с портретами со-
временного боспорского царя Рискупорида II
(тб. XLVII, 1, 2, 4, 5) допускает видеть здесь
его портрет. Дат на этих монетах, сколько
можно судить по единственному известному мне
экземпляру полной сохранности, не ставилось;
монограмма |ДР помещается на лицевой стороне
рядом с бюстом богини, на оборотной под обре-
зом шеи — буква Д. Несмотря на отсутствие
дат, в одновременности этих монет с только что
рассмотренными не приходится сомневаться
не только в силу одинаковости надписей, но
и потому, что и те и другие встречаются с одной
и той же надчеканкой. Буква Д на обороте,
думаю, легко расшифровывается в обозначение
4 единиц, если учесть, что хорошей сохранности
экземпляры монет обоих типов достигают веса
около 15 гр и, таким образом, подходят к бос-
порской норме сестерция или тетрассария,
выпуск которых начался при Нероне. Что
касается относительной хронологии обеих
групп, то только что рассмотренная скорее
предшествует первой, чем следует за ней, т. е.
относится ко времени незадолго до 79-го г.
В пользу такого порядка говорят, во-первых,
присутствие знака ценности, естественное на
первом выпуске монет данного номинала, во-
вторых, длительность (минимум 16 лет) чеканки
следующей датированной группы в соединении
с тем обстоятельством, что самые крупные но*
миналы позднейших серий в своих типах при*
мыкают именно к пей. Монеты обеих групп в
очень стертом, едва узнаваемом виде подверглись
1 R е g 1 i n g, слово Pax в Schrotters Worterbuch
d. Miinzkunde, стр. 490.
2 ИАК, в. 65, стр. 144 сл.
8 Ср. Нум. сб., Ш, тб. II, 34, 35; А л е к с е е в, О
херсонесских монетах, СПб., 1886, тб. I, 2.
158
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
клеймению круглой надчеканкой, представ-
ляющей в точечном ободке фигуру Девы во
весь рост с луком и дротиком (тб. XXXVII,
10) \ как на многих монетах рассматриваемого
периода. На эту необычайную потертость только
что названных надчеканенных монет обращаю
внимание потому, что последняя датированная
медная монета носит 120 г. хере. э. = 95 году
н. э. Вслед за тем от всего времени правления
Траяна и Адриана мы, кроме двух датированных
золотых статеров, не имеем монет, достоверно
относящихся к этому времени. Таким образом,
эти монеты, выпущенные при Флавиях, продол-
жали, повидимому, обращаться в течение десят-
ков лет вплоть до получения городом элевфе-
рии, о чем свидетельствует тот необычайно
стертый вид, в каком они были надчеканены.
4. Вторая элевферия
Наименование этого последнего периода
херсонесского монетного дела периодом второй
элевферии не может вызвать споров, поскольку
все входящие в него монеты носят надпись:
Херстоу^стои ’ЕЛеи-Э-ера^ (иногда в сокращении
Хер. эЕХеи.). Выше говорилось о получении
Херсонесом в начале правления Антонина
элевферии, выражавшейся, повидимому, в ли-
квидации его зависимости от Боспора и
поступлении под непосредственную охрану
Рима. Вопрос о конечном пределе этого периода
есть в то же время вопрос о конце самостоятель-
ной городской чеканки Херсонеса. Бертье-
Делагард и Орешников одинаково помещают
конец херсонесской чеканки в середину III в.,
исходя из аналогии всех других городских
чеканок, которые лишь в очень редких,
исключительных случаях заходят дальше
Галлиена. Не отрицая закономерности такого
заключения по аналогии, укажу, что налич-
ность исключений заставляет все же для каж-
дого города решать этот вопрос особо. Здесь
больше, чем в каком-либо ином вопросе херсо-
несской нумизматики, как это ясно будет из
дальнейшего, необходимо тщательное исследо-
вание и классификация исчерпывающего мате-
риала. Дело в том, что за исключением двух
групп монет, правильно в свое время выделен-
ных, как переходные, все остальные монеты вре-
мени элевферии настолько одновременны и еди-
нообразны, что убедительная картина последо-
вательности многочисленных серий, в которые
они складываются, может быть дана только на
основе исчерпывающего материала в полном
атласе херсонесских монет.
Из упомянутых переходных монет одна имеет
на лицевой стороне бюст богини «Херсонас»
с лирой и надписью XEPG, на оборотной—обыч-
ную фигуру Девы во весь рост, замахивающейся
дротиком, с оленем у ног, а в поле надпись
ХЕР (тб. XXXVII, 18). Орешников, трижды
1 Ср. ИРАИМК, II, тб. XXXI, 12.
издававший эту монету1 1, обратил внимание на
странное повторение имени города на обеих
сторонах и правильно с помощью ряда аналогий
объяснил эту кажущуюся странность тем, что
ХЕРС на лицевой стороне служит не обозна-
чением места выпуска, а пояснительной над-
писью к изображению олицетворения городской
общины — богини Херсонас. Он правильно счи-
тает эту монету самой ранней монетой/гакого
типа и относит ее к началу II в. н. э. Я бы пред-
ложил здесь поправку в том смысле, что монета,
хотя и не носит имени ’EXeu&epai;, но все же
принадлежит времени, непосредственно пред-
шествующему получению элевферии, или даже
первым годам после этого события. Выше была
мимоходом упомянута, как неправильно отно-
симая Орешниковым к первой элевферии, монета
(тб. XXXVII, 17), изданная Бертье-Делагардом2.
Эта монета имеет совершенно тожественный и,
повидимому, отчеканенный тем же штемпелем,
аверс, оборотная же сторона отличается только
тем, что в поле помещена монограмма [ДР,
а по краю — надпись EAEY (вместо ХЕР). Тоже-
ство лицевых сторон не позволяет отрывать
эти монеты друг от друга, а наличность надписи
эЕХеи на второй из них удостоверяет ее принад-
лежность времени элевферии и, конечно, вто-
рой, полученной при Антонине. *
Другая грузна монет, может быть, не в такой
мере переходная, но все же принадлежащая
началу периода, времени около середины II в.,
имеет те же типы и отличается только в надпи-
сях (тб. XXXVII, 16)3: на лицевой стороне —
XepaovT) 3EXeu1>, на оборотной вокруг фи-
гуры Девы — Пар^&уо<;. Сопоставление этой
монеты с предыдущей дало возможность
Бертье-Делагарду убедительно доказать, что
монограмма |ДР должна расшифровываться в
имя ПарчНуос;.
Остальные монеты времени элевферии носят
надпись Херооу^сои 3EXEUxHpa<;, обычно разби-
тую на обе стороны монеты, и, как уже было
сказано, чрезвычайно однообразны в смысле
типов. Можно наблюдать всего три типа, вер-
нее, три комбинации типов:
1. Уже знакомый нам бюст «Херсонас» с ли-
рой па лицевой стороне, фигура Девы во весь
рост, всегда с оленем — на оборотной. Монеты
этого типа (тб. XXXVII, 20; XXXVIII, 1, 4, 7,
10, 13) иногда имеют в поле оборотной стороны
букву Д, в которой мы имели уже возможность
опознать знак тетрассария.
2. Фигура Асклепия во весь рост на одной
стороне, фигура Гигиэи со змеей — на другой
(тб. XXXVIII, 2, 5, 8, И); этот тип очень часто
носит в поле знак ценности Г — 3 единицы.
3. Хорошо знакомые нам типы монет первой
элевферии: Дева, разящая лань — на лицевой
стороне, бодающийся бык — на оборотной (тб.
1 Нум.сб., III, тб. 11,36; ИАК, вып. 65, стр. 144;
ИРАИМК, II, стр. 159.
2 ЗНО РАО, I, тб. I, 4.
’Там же, тб. I, 5.
МОНЕТЫ ХЕРСОНЕСА ТАВРИЧЕСКОГО И КЕРКИНИТИДЫ
159
XXXVIII, 3, 6, 12, 14). Этот тип, насколько я
знаю, с обозначением ценности не встречается.
Стиль изображений и размер монет одного и того
же типа весьма разнятся между собой, но если
подобрать серию монет, тожественных по стилю,
то легко убедиться (тб. XXXVIII, 1—3, 4—6),
что диаметр монет в пределах серии всегда
ниспадает в порядке, в котором описаны типы.
Сравнение различных серий делает совершенно
несомненным, что в Херсонесе в эпоху элевфе-
рии, столь же последовательно, как в Тире
и других городах западного Причерноморья,
следили за распределением типов по опреде-
ленным номиналам и даже делали это еще строже,
поскольку распространяли этот прием и на
лицевые стороны, не предоставленные, как в
других местах, портретам императоров. Ясно
также, что монеты в указанном порядке пред-
ставляют номиналы: в 4 единицы, в 3 единицы
и младший, не обозначенный, конечно, в 2 еди-
ницы, т. е. дупондий. Я вижу в младшем номи-
нале, носящем типы Девы, разящей оленя, и
быка, дупондий, а не ассарий, во-первых, по-
тому, что и в других городах, особенно в III в.,
гораздо чаще можно встретить серию без номи-
нала в 1 единицу, чем без дупондия, во-вторых,
потому, что по размеру и весу он больше под-
ходит к этой функции, и, наконец, потому, что
на роль самого младшего номинала может пре-
тендовать уже упомянутая мною монетка с ти-
пом бюста «Херсонас» на лицевой стороне и
фигуры Ники на оборотной.1 Но этот младший
номинал известен, повидимому, лишь в одной
серии (тб. XXXVIII, 9).
Описанная серия из трех номиналов также
сложилась в своем составе не сразу. Раньше
всего, еще в эпоху первой элевферии, устано-
вились типы дупондия, который, однако, в тече-
ние всего царствования Девы не чеканился. Во
флавиевскую эпоху типологически * сформиро-
вался тетрассарий (сестерций). Позже всех,
едва ли раньше северовской эпохи, судя по
аналогии чеканок других городов западного
Причерноморья, присоединился поминал в три
единицы. Этот же номинал в три единицы и
раньше других выходит из обращения: чеканка
его прекращается, повидимому, около середины
III в. Из остающихся дольше всех, может
быть, вплоть до правления Диоклетиана, про-
должает выпускаться тетрассарий (тб. XXXVIII,
13). Из того факта, что в начале периода элев-
ферии с рассмотренными нами переходного ха-
рактера тетрассариями, очень редкими и даже
почти уникальными, бесспорно воссоединяются
в одну серию весьма часто встречающиеся дупон-
дии (тб. XXXVII, 18, 19)1 2, можно вывести за-
ключение о чеканке последних в неизмеримо
большем количестве. Это нашло бы аналогию
в Ольвии, где также, как мы видели с середины
века до времени Коммода, наблюдается преобла-
дание номиналов меньшего достоинства. Глу-
бокого кризиса, вызывающего резкое повышение
номинальной стоимости монет в период прав-
ления Коммода и на Боспоре и в Ольвии, в
Херсонесе не прослеживается. Но и здесь,
конечно, наблюдается неуклонное падение веса
основной единицы, приводящее к тому, что
тетрассарий III в. уступают в весе дупондиям
начала периода элевферии. Полную и отчетли-
вую картину, повторяю, может дать только
Corpus в тщательной хронологической класси-
фикации серий и в сводке весов. Воссоединение
серий должно базироваться на стиле монет и
своеобразных особенностях в надписях, а дати-
ровка их может строиться на сравнении сред-
него веса номиналов, идущего все время в убы-
вающем порядке, и на сопоставлении с хорошо
датируемыми медными сериями Боспора. Обра-
зец херсонесской серии, датируемой временем
около 220 г. путем сличения с монетами бос-
порского царя Рискупорида III, воспроизведен
на нашей тб. XXXVIII, 1—3.
Corpus даст окончательный ответ и на вопрос
о времени прекращения херсонесской городской
чеканки. Если же я решился сказать о возмож-
ном продолжении ее до времени Диоклетиана,
то не только потому, что херсонесские монеты
дают ряды ступепсй деградации1, далеко пре-
восходящие наблюдаемое в этом направлении
в других городах. В пользу такой даты говорит
также и то, что, сколько могу судить по моим
впечатлениям от работы в Херсонесском музее,
в больших количествах римские монеты начи-
нают попадаться в Херсонесе именно со времени
Диоклетиана, а они одни только могли заме-
нить херсонесскую медь.
Бросая общий взгляд на монетное дело Херсо-
неса, мы можем констатировать, что и в этом
отношении город в полной мере оправдывает
свидетельство Плиния о сохранении в нем гре-
ческих нравов2. Монеты его всегда стоят на
значительной высоте по художественности ис-
полнения, и признаков «варваризации» не на-
блюдается вплоть до конца императорского
периода. Серебро чеканится регулярно, без
больших перерывов, и качество металла остает-
ся хорошим до окончания его выпуска в I в.
до н. э. Спокойный и ровный темп выпуска меди
в течение всей автономной эпохи, не обнару-
живающий признаков напряженности и спешки,
позволяет заключать, что, по крайней мере,
в этот период медная монета не выходит за пре-
делы роли вспомогательной, разменной к сереб-
ру. Этому устойчивому и бесперебойному харак-
теру денежного обращения соответствует, как
признак правильно поставленного контроля за
выпуском монеты, и регулярное, начиная с
середины IV века, помещение на монетах
магистратских имен. Имена, для проверки
которых обильный материал дают надписи на
1 Ср. Нум. сб., II, стр. 22, рис. 5.
8 Ср. Б у р., тб. XVI, 102; ЗНО РАО, I, тб. I, 3.
1 Ср. Б у р., тб. XVI, 110, 112, ИЗ, 109.
2 Plin., NH, IV, 85.
160
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
херсонесских амфорных ручках1, восстанав-
ливаются легко и не представляют таких мно-
гочисленных загадок, какие дает Ольвия. К со-
жалению, мы все же не имеем возможности
при настоящем состоянии наших источников
по истории Херсонеса решить вопрос о том,
какие же это магистраты ставили свои имена
на херсонесских монетах и в чьем ведении на-
ходилось там монетное дело. Предположение
Махова, что за выпуском монеты наблюдали
астиномы, встретило справедливые возражения
Орешникова1 2. Что же касается гипотезы Толс-
того 3, что заведывапие монетным делом входило
в функции басилевсов, в качестве эпонимных
магистратов ставивших на монетах свои имена,
то она при всей своей, заманчивости остается
гипотезой. Можно, в самом деле, с известными
оговорками принять, что практика помещения
магистратских имен на монетах сменяется снаб-
жением их монограммой [Др . Но происходит
это ранее начала херсонесской эры, и связывать
эту перемену с упразднением должности баси-
левса у нас нет оснований.
В смысле разнообразия и художественности
типов монетное дело Херсонеса также не усту-
пит городам собственно Греции и М. Азии.
Особенно обращают на себя внимание изобра-
жения Девы, сначала представляющие изящные
непринужденные сценки в духе раннего элли-
низма, а затем уже в I в. до н. э. запечатлеваю-
щие на монетах облик воздвигнутой в это время
храмовой статуи Девы — защитницы города
от врагов, образ, дышащий пафосом пергам-
ского алтаря. К этому образу Партонос в импе-
раторское время присоединяется опознанная
Орешниковым аллегория херсонесской юрод-
ской общины, напоминающая такие же олице-
творения «Советов» и «Народных собраний» на
монетах различных городов М. Азии. Эти мало-
азийские аналогии заслуживают внимания, как
косвенное указание на связи Херсонеса с гре-
ческими городами М. Азии и, в частности, со
своей метрополией Гераклеей. Об оживленных
сношениях с этими городами свидетельствует
также ряд относящихся как к автономной,
так и римской эпохе надписей в честь граждан
городов Родоса, Синопы, Гераклеи, Амастрии4 *,
а также и находки монет малоазийских городов,
особенно северного берега М. Азии, несравненно
чаще встречающихся в Херсонесе, чем в других
городах северного Причерноморья.
МОНЕТЫ КЕРКИНИТИДЫ
Принадлежность Керкинитиды — современ-
ной Евпатории — к составу владений Херсо-
неса удостоверяется херсонесской присягой,
1 Наиболее полный перечень у Е. Pridik, Указ,
соч., стр. 28—30.
2 ИРАИМК, II, стр. 114.
8 И. И. Толстой, Остров Белый и Таврика,
стр. 114 сл.
4 losPE, I2, № 340, 351, 357—359, 362, 364: ср.
445, 542—545.
которая упоминает ее на втором месте вслед
за самим Херсонесом \ С другой стороны, в де-
крете в честь Диофанта2 говорится, что он во
время третьей своей экспедиции взял Керкини-
тиду и Стены, из чего следует, что оба эти
места находились во власти скифов. Эти два
указания в надписях дают нам больше, чем ряд
упоминаний Керкинитиды у древних авторов,
говорящих лишь о географическом ее положе-
нии3. Из этих эпиграфических свидетельств мы
можем заключить, что в конце IV — начале
III в. до н. э. Керкинитида тесно связана
с Херсонесом и играет видную роль среди под-
властных ему поселений, но что в то же время
она, как не отделенная никакой естественной
преградой от степей, была в большей мере, чем
сам Херсонес, подвержена опасности вторжения
степных кочевников и во II в., вероятно, не-
однократно и, может быть, надолго попадала
в их руки. Этим в значительной мере объясняет-
ся кратковременность существования самостоя-
тельной монетной чеканки, а также присутст-
вие скифских мотивов в типологии ее монет.
Монеты Керкинитиды могут быть отнесены
к промежутку времени едва ли более чем в один
или полтора века — от середины IV до середины
или, может быть, конца III в. до н. э. Датиро-
вать их мы можем, сравнивая с монетами Херсо-
неса, с которыми они имеют много черт сходства
и в стиле и в фактуре. Это близкое сходство
керкинитидских монет с херсонесскими подает
повод к предположению, не чеканились ли
монеты для Керкинитиды в самом Херсонесе.
Но против подобного предположения, на мой
взгляд, говорит то, что, несмотря на это сход-
ство в фактуре, своеобразный прием чеканки
юнет из отлитых в закрытых формах шаро-
образных слиточков, просуществовавший около
полувека в Херсонесе, в современных ему моне-
тах Керкинитиды не нашел отражения. Ореш-
ников4, исходя из возможности распростра-
нения встреченных на керкинитидских монетах
начальных слогов магистратских имен в полные
имена, засвидетельствованные на астиномных
херсонесских ручках, ставит иной вопрос: не
могли ли монетным делом в Керкинитиде заве-
дывать херсонесские чиновники. Думаю, что
отмеченных им совпадений слишком недоста-
точно, чтобы дискутировать такую возможность,
тем более что начало имени ИРАК, общее моне-
там обоих городов, допускает много восстанов-
лений.
Наиболее ранними следует считать очень
редкие монеты (тб. XXXVIII, 15), имеющие
на лицевой стороне изображение идущей Ники
и имя города КАРК, на оборотной — льва,
напавшего па быка, и магистратское (?) имя
ИРАК6. Принадлежность этих монет времени
1 Та м же, № 401, v. V. 8, 20.
2 Т а м же, № 352, v. 20.
8 Латышев, novtixa, стр. 150.
4 Нум. сб., III, стр. 58.
6 Арх. Изв. Зам., II, стр. 12, рис. 2; Z. f. N., XXI,
стр. 202.
МОНЕТЫ ХЕРСОНЕСА ТАВРИЧЕСКОГО И КЕРКИПИТИДЫ
161
около середины IV в. вытекает из тожествен-
ности их фактуры с херсонесскими монетами
с типами квадриги и коленопреклоненного
воина. Любопытно тожество типа оборотной
стороны с маленькими^монетамп той же херсо-
несской серии.
Непосредственно примыкают к ним по вре-
мени монеты, носящие голову богини в высоком
венце на лицевой стороне и всадника — на
оборотной (тб. XXXVIII, 16)1. Монеты носят
имя города в форме KAPKI и сокращенные до
одного или двух начальных слогов имена долж-
ностных лиц. Такая форма воспроизведения ма-
гистратских имен сближает эти монеты с первой
группой хсрсонесских монет с коленопрекло-
ненной Девой. Голова в разукрашенном венце
на лицевой стороне очень близко напоминает
монеты Гераклеи (тб. XVIII, 18), с которых она,
может быть, и скопирована. Это сопоставление
также указывает па ЗО-е годы IV в. Всадник на
оборотной стороне, без сомнения, имеет на
поясе горит с луком и одет в открытый кафтан
без ворота, так что, надо думать, представляет
скифа. В ту же группу монет еще второй поло-
вины IV3 в. входят также очень редкие мо-
неты с головой Геракла в львиной шкуре на
лицевой стороне и орлом на молнии — на обо-
ротной1 2. Эти монеты снабжены именем города
в форме KAPKINI и сокращенным магистрат-
ским именем (тб. XXXVIII, 19).
Следующая группа мопет, наиболее обильная,
наиболее часто встречающаяся в находках, при-
надлежит уже III в., вероятно, первой половине
его (тб. XXXVIII, 17,18). И по фактуре и по сти-
лю, детальному, но несколько небрежному, они
имеют параллель в херсонесских монетах с
Девой, разящей оленя, и бодающимся быком
(тб. XXXV, 24, 25). Они носят имя города уже
в форме KEPKI и различные, довольно много-
численные имена. Если имена эти коротки, то
они даются в полной форме3. Особенно любо-
пытен тип лицевой стороны этих монет, изобра-
жающий сидящего на скале скифа в открытом
кафтане без ворота, подобном тем, в какие одеты
скифы на Кульобской вазе. На поясе у левого
бедра он имеет горит с луком, а правой рукой
опирается на секиру, аналогичную изображае-
мой на оборотной стороне ольвийских «борис-
фенов». Оборотная сторона этих монет носит
изображение лошади с высоко поднятой перед-
ней ногой. Изображение лицевых сторон данной
группы не оставляет сомнения в том, что и
всадник одной из предшествующих групп также
1 Бур., тб. XIII, 1; Орешников, Мате-
риалы, тб. I, 1, 2.
2 ИАК, вып. 25, стр. 187, рис. 31; Нум. сб., III,
стр. 57, рис. 2; тб. II, 28.
3 Орешников. Материалы, тб. I, 3—9.
Бертье-Делагард, ЗОО, XXX, таблица,
рис. 1.
скиф. Возможно, что п в данном случае тип
оборотной стороны — лошадь — стоит в связи
с лицевой, как предполагал еще Кене1 п др.
Наконец, последняя известная группа монет
имеет на лицевой стороне голову богини Девы
(пли Артемиды), на оборотной — идущего оленя
с высоко поднятой передней ногой (тб. XXXVIII,
20)2, имя города КЕР и сокращенное магистрат-
ское имя. Орешников по стилю относил эти
монеты ко II в. до н. э. и допускал, что они,
как носящие херсонесские типы, могли быть
отчеканены после отвоевания Керкинитиды Дио-
фантом у скифов. По стилю монеты, действи-
тельно, могли бы принадлежать концу III или
началу II в., но едва ли более позднему времени.
Что же касается возможности приписать обра-
щение к херсонесским типам успехам Диофанта,
то возразить против такой догадки можно сле-
дующее. В самом Херсонесе, как было указано
выше, экспедиция Диофанта вызвала чеканку
с новым типом, воспроизводящим, согласно
храмовой статуе богини, ее голову в башенном
венце, и именно этот тпп надо было бы ожидать
и в Керкинитиде в случае чеканки монет после
указанного события. Помимо того, в настоящее
время это не единственные известные монеты
Керкинитиды, носящие общие с Херсонесом
типы.
Думаю, что изображения скифов в Керкини-
тиде следует понимать, как вполне реальные
сценки, отражающие мирные первоначально
взаимоотношения с обитателями соседних сте-
пей. Проникновение черт чисто местного коло-
рита в типологии монет даже эпохи расцвета
отмечено Макдональдом3. Скифский стрелок,
указанный нами на двух сериях ольвий-
ских монет, составляет в этом отношении
аналогию.
В заключение отмечу, что Якунчиковым4
были изданы две серебряные монеты очень арха-
ического вида, по его словам, найденные в Евпа-
тории, на лицевой стороне которых он видел
изображение коня и пытался признать в них
первоначальную чеканку Керкинитиды. Если
монеты действительно найдены в Евпатории,
то они заслуживают внимания. Но, к сожале-
нию, насколько можно судить по репродукциям,
типы их так плохо отчеканились, что говорить
об изображении с уверенностью не приходится.
На одной репродукции видно четвероногое суще-
ство, но поскольку голова не вышла, сказать
с уверенностью, что это лошадь, нельзя. Подни-
мать вопрос об этих монетах стоило бы только
в том случае, если бы отношение их к Евпатории
подтвердилось новыми достоверными находками.
1 Муз. Коч., I, стр. 111.
2 Орешников, Материалы, тб. I, 10, 11;
стр. И, 13.
8 Coin types, the origin and development, стр. 97.
4 ЗПО РАО, I, вып. 2, стр. 25, К 43, 44.
21 Археология СССР, Ns 16
Глава XI
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
Следуя вдоль побережья Крымского полу-
острова от Херсонеса на восток, еще не достигая
Пантикапея, мы встречаем на пути Феодосию и
Нимфей. Эти два города выпускали в течение
известного времени свою монету. Хотя оба они
входили в состав Боспорского царства, к истории
монетного дела которого мы теперь присту-
паем, я коротко коснусь здесь этих городов,
чтобы в дальнейшем не прерывать изложения
обширными отступлениями.
Монеты Феодосии. Сохранившиеся
до нашего времени монеты Феодосии далеко
не соответствуют тому представлению, какое
мы вправе составить себе на основе свидетельств
литературных и эпиграфических источников
о роли и значении этого города в Боспорском
царстве. Город с большой гаванью, вмещавшей
сотню кораблей1, по пропускной способности
в вывозе хлеба не уступавший Пантикапею1 2,
в титулатуре боспорских царей неизменно упо-
минающийся на втором месте после Пантика-
пея (Боспора)3, должен, казалось бы, иметь
монетное дело, идущее в какую-то параллель
с пантикапейским, хотя количественно и усту-
пающее ему. На деле мы имеем пять типов сереб-
ряных монет, чрезвычайно малочисленных, в
большинстве представленных лишь одним —
двумя экземплярами каждый4, и два типа мед-
ных монет (тб. XXXIX, 1—5). Естественно воз-
никает догадка, что малочисленность монет
объясняется ранней, еще в первой половине
IV в., утерей самостоятельности и подчинением
власти Левкона I. Однако эта догадка наталки-
вается на то соображение, что если большинство
серебряных монет, действительно, датируется
IV в., то во всяком случае наиболее часто встре-
чающаяся группа медных монет (тб. XXXIX, 5)
принадлежит времени никак не ранее второй
половины III в. Тот факт, что, как явствует из
титулатуры царей IV—II вв., в Феодосии нарав-
не с Боспором (Пантикапеем) они носили зва-
ние архонтов, в противоположность азиатской
1 S t г а b о , VII, 4, 4.
2 De most h., XX, 33; Ср. А. Коцевалов,
Rhein. Mus., LXXXI, стр. 321.
8 losPE, II, № 6, 10, 11, 15, 343—347.
4 Бертье-Делагард, Нум. сб., II, стр. 72.
части их владений, где они именовались царями,
также не даст оснований думать, что у города
было совершенно отнято право чеканки монеты.
Малочисленность монет лишает нас уверенности
в суждении о монетной системе, но которой они
биты. Можно только сказать, что приведенные
Бертье-Делагардом веса серебряных монет не
находятся в противоречии с попыткой включить
их в число чеканенных по облегченной эгинской
системе. Трудно также с какой-либо уверен-
ностью хронологически классифицировать такой
скудный и часто неудовлетворительными экзем-
плярами представленный материал. Ясно, впро-
чем, что серебряные монеты не все одновременны.
Наиболее ранняя монета: лицевая сторона —
безбородая голова вправо, оборотная сторона—
голова быка, надпись 0ЕОДЕО (тб. XXXIX,
2)1. Монета эта обнаруживает в фактуре сход-
ство с монетами синдов и может вместе с ними
принадлежать концу V в. Серия монет — трио-
бол и ниже (тб. XXXIX, I2, типы: голова
Афины — букраний, надпись: 0EOAEQ), по
своему четкому, аккуратному, но плоскост-
ному стилю скорее всего могла бы принадле-
жать границе IV и III вв. Серебряная монета,
изданная Бертье-Делагардом3 (типы: голова
Геракла — палица, надпись: 0EY), производит
впечатление более поздней. Из медных монет
более ранняя группа (тб. XXXIX, 3, 4) имеет
типы: безбородая голова на лицевой стороне
и бодающийся бык — на оборотной, надпись:
0ЕОДО(2)4. Учитывая аналогии изображений
бодающегося быка на монетах Херсонеса и
Тиры, ее следует отнести к середине IV в.5 6
Другая, наиболее многочисленная, группа (тб.
1 Ср. Гиль, ЗРАО, V, тб. IV, 14; Бертье-
Делагард, Нум. сб., II, стр. 72, № 53.
2 Бертье-Делагард, Нум. сб., II, стр. 72,
№ 50—52; Гиль, ЗРАО, V, тб. IV, 13.
3 Т а м же, № 49; 300, XXX, тбЛ, 10. Об ее под-
линности, не видев ее в оригинале, не решаюсь выска-
зываться с уверенностью.
4 Гиль, ЗРАО, V, тб. IV, 15; Minns, тб. IX,
5, 6.
6 Медной монеты (типы: голова быка— ОЕОДЕЙ меж-
ду лучами 6-конечной звезды — ср. Minns, стр. 559;
ЗПО РАО, т. I, в. 9, стр. 171), интересной ввиду сход-
ства типа с Херсонесом, я, к сожалению, никогда не
видал.
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
163
XXXIX, 5, типы: голова Афины на лицевой
стороне и на обороте горит с луком и палица,
надпись: 6EY) без сомнения принадлежит уже
второй половине III в., поскольку тип лицевой
стороны ее воспроизводит, и притом в очень
схематизированном и упрощенном виде, ту ста-
дию в развитии типа головы Афины, которая
соответствует посмертным статерам Александра
Македонского, чеканенным городами Причер-
номорья уже в III в. Из типов можно остано-
виться на мотиве бодающегося быка. Этот тип
напоминает Херсонес и Гераклею и наводит на
мысль о возможности заимствований оттуда.
Миннз1 допускает возможность такого заимст-
вования, в силу союзных отношений, очевидно,
вспоминая сведения у Полиспа о помощи, ока-
занной гераклейцами Феодосии при осаде ее
Сатиром и Левконом1 2. Выше намеченная хро-
нология не очень увязывается с таким предпо-
ложением, поскольку после присоединения Фео-
досии к Боспорскому царству такой союз мало
вероятен. Как видно из предшествующих описа-
ний, воспроизведение городского имени при-
нимает на различных монетах чрезвычайно раз-
нообразные формы, причем варианты OeoSeo и
0ео8есо пс мирятся с передаваемыми литератур-
ными и эпиграфическими источниками формами
городского имени 0£о§осп7)(а), OeuSocht)3.
Редкость и малочисленность феодосийских мо-
нет, в силу которой эти чтения основываются
всего на одном — двух экземплярах монет, и
здесь пе дает твердой почвы в вопросе о взаимо-
отношении этих легенд с именем города. При-
нятое Миннзом толкование Кепе4, что указанные
монетные легенды предполагают первоначаль-
ное негреческое наименование города 0Eo3da,
измененное Левконом в созвучное с именем его
сестры или жены5, не согласуется с тем фактом,
что, по крайней мере, второй из упомянутых
вариантов надписи представлен монетами, более
поздними, чем завоевание Феодосии Левконом.
От вышеотмечеииого впечатления, что мопсты
Феодосии известны нам случайно и очень не-
полно, трудно отделаться. Может быть, это
положение объясняется отсутствием система-
тических раскопок на территории города. Во
всяком случае именно вследствие такой непол-
ноты наших сведений о монетах Феодосии мы
лишены возможности делать какие-либо заклю-
чения из отсутствия монет этого города в опре-
деленные моменты истории Боспорскогоцарства.
Между тем тот факт, что Феодосия, повидимому,
не приняла участия в чеканке однотипной
медной монеты городами Боспорского царства
в правление Мифрадата VI, заслуживал бы
внимания, как признак иного, чем к другим
1 Minns, стр. 559.
2 Polyaeni Strategem., V, 23 и VI, 9; ср. Лат ы-
ш е в, Поусгхд, стр. 75.
8 Ср. losPE, II, № 10, 11, 15, 344.
4 Mys. Коч., I, стр. 276.
6 Ср. Схолии к речи Дем. пр. Лепт., 33, Scyth. et
Cauc., стр. 369.
21*
городам, отношения со стороны Мифрадата,
Если исходить из наличною материала, то
приходится констатировать прекращение соб-
ственной чеканки в Феодосии уже со II в.
до н. э.
Монеты Нимфея. Гораздо меньше
может нас удивить эпизодический и кратко-
временный характер монетной чеканки Нимфея,
так как крупной, подобной Феодосии, роли
он не играл. Все его известные монеты — се-
ребряные (тб. XXXIX, 6—8) и носят одни и те
же типы: головы женщины (нимфы) па лицевой
стороне и виноградной лозы с надписью NYN —
на оборотной, чем удостоверяется их одновре-
менность и принадлежность к одной серии1.
Огромное большинство представляют среди них
маленькие монетки (тб. XXXIX, 8, ср. вес
0.30 гр.), признаваемые Бертье-Делагардом за
полуоболы эгинской системы. Значительно реже
монеты средней величины (ср. вес 1.56 гр),
называемые им диоболами. Очень редки (изве-
стны лишь в двух экземплярах, веса: 4.72 и
4.93 гр., тб. XXXIX, 6) самые крупные номи-
налы, которые он называет пентоболами, но
которые, может быть, правильнее считать драх-
мами, учитывая чисто местный характер чекан-
ки, в котором скорее допустим недовес. Преоб-
ладание мелких номиналов заслуживает вни-
мания. Опо, с одной стороны, свидетельствует
о чисто местном, рассчитанном лишь па удовле-
творение нужд внутреннего городского рынка,
назначении монетного выпуска, и, с другой сто-
роны, оно помогает установить время этого
выпуска. В самом Пантикапее мельчайшие
номиналы серебра особенно обильно чеканятся
в течение V в. Уже со второй четверти IV в.
их начинают сменять медные монеты. Точнее
фиксировать дату выпуска нимфейских монет
позволяет небольшой клад — выброшенный
морем в Эльтегенс сосуд с мелким пантикапей-
ским серебром, а также некоторым количеством
монеток Нимфея. Клад описан в хранящейся
в архиве ИИМК работе Е. Е. Люценко:
«Некоторые сведения о денежных кладах, най-
денных в последнее время на Керченском и
Таманском полуостровах, а также на юге Рос-
сии», 1880 г. Согласно этому описанию, в кув-
шинчике находились пантикапеиские монеты
преимущественно V в. с типами головы льва на
лицевой стороне и с крестообразным рисунком
со звездочками и буквами на оборотной (тб.
XXXIX, 21, 32), но были также и мелкие монеты
с головою сатира, несомненно наиболее ранних
типов (тб. XL, 2). Таким образом, захоронение
клада относится, повидимому, к первой четверти
IV в., и этим подтверждается и ранее дававшая-
ся на основе одного стиля датировка нимфейских
монет второй половиной V в. Этой находки мне
придется еще коснуться; она, добавлю,
свидетельствует о правильности локализации
1 Б у р ., тб. XVIII, 10, И; Бертье-Де-
лагард, Нум. сб., II, стр. 91, № 159—161.
164
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
античного Нимфея в Эльтегене. Указанной се-
рией ограничиваются известные монеты Нимфея.
В позднейшую эпоху город монет не выпускал.
Стоит ли факт прекращения чеканки Нимфея
в связи с подпадением его, в результате измены
афинянина Гилопа, под власть боспорского
царя в конце V века? Вопрос об этой «измене»
Гилона, деда оратора Демосфена, подвергся
подробной разработке в статье С. А. Жебелева1.
В этой статье дана также общая оценка всех
немногих литературных, эпиграфических и ар-
хеологических данных, касающихся истории
Нимфея, и использована относящаяся к ней
литература. Отсылая к статье за подробностя-
ми, ограничусь, в ответ на поставленный вопрос,
следующим замечанием. Если факт прекращения
чеканки в Нпмфее на границе V и IV вв. мог-бы
свидетельствовать о какой-то перемене в его
судьбе около этого времени, то сама кратко-
временная чеканка Нимфея, тесно сближаясь
в стиле, фактуре, весовой системе с современ-
ной ей пантикапейской чеканкой и нося чисто
местный характер, говорит против оспаривае-
мого Жебелевым общераспространенного пред-
ставления о принадлежности Нимфея в V в.
Афинам.
1. Монеты Пантикапея
(VI—IV вв. до и. э.)
Как уже упоминалось, Пантикапей принад-
лежит к числу городов Причерноморья, наибо-
лее рано начавших выпускать свою монету.
Равняться с ним в этом отношении могут только
Синопа и Аполлония. Подобно этим двум горо-
дам он приступает к чеканке монеты еще в VI в.
Tart же, как и там, монеты эти серебряные,
и высший номинал их не превышает драхмы.
Наконец, и система, положенная в основу этой
серебряной чеканки в Пантикапсе, та же, так
называемая облегченная, эгинская драхма со
средним весом немного менее 6 гр. Но есть и
важное отличие пантикапейской чеканки. Оно
заключается в большом количестве, можно
даже смело сказать, в преобладании мелких
номиналов (тб. XXXIX, 9 сл.). Если просмо-
треть сводки Бертье-Делагарда1 2, то бросается
в глаза редкость драхм, отмечаемых не во всех
хронологических группах, и, напротив, боль-
шое число гемидрахм, диоболов и более мелких
номиналов вплоть до гемитетартемория. Типы
всех этих монет одни и те же, и как на практике
различались соседние по размеру и весу номи-
налы, остается неясным3. Согласно общепри-
нятому взгляду4, эта пантикапейская чеканка
начинается во второй половине VI в. до н. э.
По обосновать такую дату мы никакими сообра-
жениями, кроме данных фактуры и стиля, не
можем. Действительно, совершенно лишенный
всякого изображения, часто неправильного кон-
тура вдавленный квадрат на оборотной стороне
и очень грубо и примитивно исполненная льви-
ная голова па лицевой стороне древнейших
мопет Пантикапея заставляет отодвигать их
далеко вглубь VI в. Обычно считается, что
монетные типы Пантикапей заимствовал из
своей метрополии — Милета1. Мотив льва дей-
ствительно очень излюблен на архаических
монетах, приписываемых Милету. На последних
наряду с целыми фигурами львов встречаются
и головы львов, напоминающие пантикапейские
(тб. I, 8). Но я думаю, что Зельтман прав2,
сопоставляя самые ранние монеты Пантикапея
с архаическими монетами о-ва Самоса, тем бо-
лее, что среди мопет этого острова можно
найти параллели и к дальнейшим стадиям раз-
вития пантикапейского монетного типа. В связи
с этим любопытно вспомнить две находки:
во-первых, находку архаического электрового
статера о-ва Самоса (по определению А. К. Мар-
кова) в селении Ванп на Кавказе3, тип которого,
если определение верно, должен представлять
фасовую, без гривы, голову льва4, очень близ-
кую к таким же головам на ранних монетах
Пантикапея; во-вторых, к сожалению, лишь
мимоходом и очень суммарно упомянутый Бср-
тье-Делагардом5 клад серебряных монет Пан-
тикапея, конца V — начала IV в., из чуже-
странных монет включавший только монеты
Самоса.
Тип головы льва в фас держится на монетах
Пантикапея чрезвычайно долго, вероятно, зна-
чительно больше столетия. За это время он
проходит определенную стилистическую эво-
люцию от наивной схематизующей архаики,
(тб. XXXIX, 11—15), до верно воспроизводящих
природу, но в то же время не забывающих основ-
ной декоративной тенденции монетного типа,
свободных композиций в духе зрелого искус-
ства V в. (тб. XXXIX, 35 сл.). Эволюционирует
и оборотная сторона монет: простой, лишенный
всяких изображений, неровных очертаний,
вдавленный квадрат (тб. XXXIX, 9) сменяется
правильным квадратом, крестообразно разби-
тым на четыре квадратных же участка с точками
в них; из этих точек в пределах малых квадрати-
ков постепенно вырабатывается рисунок, напо-
минающий крылья ветряной мельницы (тб.
XXXIX, 17), причем отдельные лопасти этого
крестообразного рисунка последовательно на-
чинают заполняться сначала звездочками, а
затем начальными буквами имени города от ПА
до n|A]N|TI; конечной стадией в этом развитии
является замена крестообразной перегородки,
разделяющей квадратное поле оборотной сто-
роны, восьмиконечной звездой с расположением
1 ИГАИМК, вып. 104, стр. 24 сл.
2 Нум. сб., II, стр. 72 сл.
8 Ср. там же, стр. 129.
4 Е. Babeion, Traits, П-е partie, т, I, стр. 401.
1 E. Babeion, Указ. соч.
2 САН, plates, т. Ill, тб. 20, а, в.
3 ИГАИМК, в. 110, стр. 186, № 1
4 С. В. М., Ionia, тб. III, 20.
6 Нум. сб., I, стр. 37.
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
165
букв PIANTI в углах между четырьмя ее более
длинными основными лучами (тб. XXXIX, 31).
Относительная хронология этих ранних пан-
тиканейских монет, таким образом, представ-
ляется благодаря описанным стадиям развития
более или менее ясной. Бертье-Делагард исполь-
зовал эти последовательные ступени видоизме-
нения вдавленного квадрата па оборотной сто-
роне и разбил соответственно им ранние монеты
Пантикапея на 5 групп, причем в первые три
группы а, 6, с им отнесены монеты анэпиграф-
ные, в группу d — монеты с надписями РА,
PAN, PANT и PANTI и в группу е — монеты
с надписью АРОЛ. Если не считать последней
группы, о которой я скажу особо, то порядок
следования групп им намечен правильно, за
неопределенность же датировки отдельных групп
упрекать его нельзя, так как для абсолютной
хронологии этих монет у нас слишком мало
данных. Но группировка его далеко не исчер-
пывающа; достаточно сказать, что все монеты
с надписями от РА до PANTI он сводит в одну
группу, между тем как здесь, согласно выше-
сказанному, можно различать, по крайней мере,
две резко разграниченных стадии развития
quadrati incusi, не считая мелких вариантов
в зависимости от длины надписи. Упрощен им
ход развития с пропуском мелких промежуточ-
ных ступеней и в предшествующих группах ан-
эпиграфных монет; датировка первых монет
с надписями концом V в.— датировка, конечно,
слишком поздняя. Совершенно ускользнули от«
его внимания редкие монеты с восьмиконечной
звездой во все ноле оборотной стороны, без
надписи (тб. XXXIX, 16), на первый взгляд,
как будто выпадающие из вышенамеченной
эволюции. Однако звезда на них очень близка
к той, какая украшает отдельные квадратики
на первых монетах более крупного размера
с надписями (тб. XXXIX, 19). Отметить же этот
мотив восьмиконечной звезды в качестве само-
стоятельного типа оборотной стороны стоит не
только потому, что очень близкую звезду
в той же роли мы встречаем на серебряных дио-
болах на границе VI и V вв., приписываемых
метрополии Пантикапея Милету1. Помимо этой
аналогии, и значительное сходство лицевой
стороны с первыми монетами, носящими имя
Мессаны и принявшими самосский тип1 2, в силу
чего они датируются 490—480 гг., позволяет
рассматриваемые пантикапейские монеты отне-
сти к первой четверти V в. и вместе с тем пере-
ход от анэпиграфных монет к монетам с надпи-
сями наметить на вторую четверть V в.
Особого внимания заслуживают монеты с
тем же типом головы льва в фас на лицевой
стороне и буквами А | П 1 О | Л в крест-на-крест
разделенном квадрате — на оборотной (тб.
XXXIX, 23 сл). Есть также очень маленькие
монетки — тетартемории и гемитетартемории —
с теми же буквами на обороте, но на лицевой
стороне имеющие изображение муравья (тб.
XXXIX, 26, 27). История вопроса об этпх моне-
тах изложена А. В. Орешниковым1. В настоя-
щее время перед лицом факта находки этих
монет в Керчи и ее окрестностях (добавлю, что
эти монетки с надписью А | Р | О | Л находились
в вышеупомянутом небольшом кладе из Эльте-
геня) происхождение их из этих мест и принад-
лежность Аполлонии Таврической не могут
уже вызывать споров, тем более, что Аполлония
Фракийская имеет теперь свои, с большим
основанием приписываемые ей монеты2. Речь
может итти лишь о том, приписывать ли вслед
за Гилем3 первоначальное наименование Апол-
лонии самому Пантикапею или вместе с Ореш-
никовым признать, что такое название на первых
порах носило соседнее с Паптикапеем поселение,
упоминаемое у географов и авторов периплов
под именем Мирмекия. Бертье-Делагард, счи-
тая все эти монеты принадлежащими Пантика-
пею, помещает их, как сказано, в последнюю
группу ранних монет этого города и относит их
вместе с монетами предшествующей группы,
носящими надписи: ПА—PANTI, к концу V в.,
вопрос о переименовании он считает бесполез-
ным и дискутировать4. Необходимо заметить,
что если эти монеты действительно принадле-
жат Пантикапею, то их следует помещать где-
либо в самом начале ряда монет, снабженных
буквами имени города, а отнюдь не в конце его.
Точнее говоря, монеты с буквами П и А, по-
скольку размещение их в углах квадрата всегда
допускает наряду с чтением PA(vTtxa7taiTwv)
также и чтение AP(oXXcovtaTwv), могут еще
предшествовать им, но уже монеты, нося-
щие буквы П | А | N, а тем более P|A|N|T I,
должны непременно следовать за ними, так как
в противном случае получилась бы последо-
вательность: Пау тсхатгаьоу-'ArcoXXcov ta-Паут ь-
хатгаьоу, предполагающая уже с большим трудом
поддающееся объяснению временпое переиме-
нование города с последующим возвратом к
старому имени. Таким образом, в этой части
вопрос сводится к тому, насколько безболезненно
вклиниваются монеты с надписью АРОЛ с точки
зрения намеченной эволюции между монетами
с РА и монетами с PANTI. На деле монеты с
АРОЛ в огромном большинстве не имеют ха-
рактерного для пантикапейских монет кресто-
образного рисунка наподобие крыльев ветряной
мельницы, и только один вариант хранит, мо-
жет быть, следы его в виде сдвинутых в самые
углы квадратного поля оборотной стороны ма-
леньких квадратиков, на которых помещены
буквы, и разделяющей их друг от друга четырех-
конечной звезды в центре (тб. XXXIX, 28)5.
1 Regling, Die ant. Miinze als Kunstwerk,
тб. VI, 165.
2 Та м же, тб. XI, 258.
1 ИРАИМК, II, стр. 127.
2 Taschelbu, Rev. Num., 1898, стр. 20 сл.
8 KI. Beitr., стр. 20 сл.
4 Нум. сб., II, стр. 79, № 99 сл., стр. 129, прим. 17.
6 Ср. Г и л ь, ЗРАО, V. тб. IV. 17.
166
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
Поэтому, если эти монеты могут быть увязаны
с выше представленной эволюцией оборотной
стороны, то лишь при условии помещения их
в самый конец эволюционного ряда, да и то не
без некоторой натяжки. К такому же выводу
приводит и анализ лицевой стороны, поскольку
голова льва на этих монетах ближе подходит
к головам на позднейших группах монет.
Трудности, связанные со введением этих монет
с АПОЛ в один ряд с другими пантикапеискими
монетами, и невозможность, не входя в проти-
воречия, подыскать подобающее им место в
этом ряду, склоняют к тому, чтобы признать
в них продукт, хотя и близкого к Пантикапею,
но все же самостоятельного монетного двора,
со своим особым ходом развития, т. е., иначе
говоря, к принятию точки зрения Орешникова.
Но на этом пути становится еще одно затрудне-
ние. Как уже сказано, помимо монет с головою
льва, среди монет, снабженных надписью АПОЛ,
есть тетартемории и гемитетартемории, имею-
щие типами лицевой стороны муравья. В этом
изображении Гиль и Орешников усматривали
говорящую эмблему (armes parlantes) Мирме-
кия. Дело, однако, осложняется тем, что малые
монетки с типом муравья на лицевой стороне,
на оборотной имеют, помимо надписи АПОЛ,
также надписи РА и PANT (тб. XXXIX, 22).
Встречаются и анэпиграфные монетки, имею-
щие на оборотной стороне вдавленный квадрат
с точками или без точек1. Орешников устра-
няет монетки с надписью PANT указанием, что
известные ему экземпляры их фальшивы и
принадлежат, вероятно, к числу подделок кер-
ченского фальсификатора Сазонова. Не могу
отрицать, что известные мне более крупные
(в обол и полобола) монеты с изображением
муравья и надписью PANT поддельны, по утвер-
ждать это обо всех подобных монетах и мень-
шего размера я бы не решился. В защиту мо-
неток с муравьем и PANT можно было бы со-
слаться па вышеупомянутый эльтегенский кла-
дик, в описании которого они упоминаются
наряду с другими монетками с типом муравья,
но, к сожалению, по словам Люценки, этот клад
был куплен у находчика Букзелем и тем же
Сазоновым, что подрывает доверие к его со-
ставу. Решить вопрос можно было бы, лишь
располагая исчерпывающим материалом для
Corpus'a, тем более, что и с исключением моне-
ток с надписью PANT остаются еще анэпиграф-
ные монетки с типом муравья, сопровождающие
каждую из хронологических групп пантикапей-
ских монет. Странным, необъяснимым и даже
подозрительным обстоятельством является то,
что параллельно с этими монетками с типом
муравья во всех группах имеются те же мель-
чайшие номиналы — гемиоболы, тетартемории
и гемитетартемории — с основными типами го-
ловы льва в фас. Между тем единственным побу-
1 Б е ртье Д е л ага р д, Нум. сб., II, К. 61
сл., 70 сл., 79, 93 сл.; G i е 1, KI. Beitr., тб. Ill, 1— 3.
дительпым мотивом к изменению типа в этих
малых монетках могло, казалось бы, послужить
только стремление облегчить таким путем опо-
знание различных номиналов. Отнесение всех
этих монеток с муравьем к Мирмекею разре-
шило бы недоуменный вопрос. Эта гипотеза
в той форме, как она была предложена Гилем,
имеет еще преимущество перед гипотезой
Орешникова, а именно, что ограничение монет,
приписываемых Мирмекею, монетами, имеющи-
ми тип муравья, делает естественным и вывод
о «говорящем» характере этого типа. Сама по
себечеканкатаким небольшим населенным пунк-
том, каким был Мирмекий, одних лишь мелких
монет для нужд местного рынка вполне воз-
можна. Присоединение же вслед за Орешнико-
вым к монетам Мирмекия и всех других, нося-
щих имя Аполлонии, возбуждает вопрос,
почему, если оба наименования города суще-
ствовали, говорящая эмблема ограничивается
только мельчайшими номиналами. Как видно,
pro и contra настолько уравновешивают друг
друга в этом вопросе, что дать на него оконча-
тельный ответ в настоящий момент нет возмож-
ности. Поэтому я не решился выделить Мирме-
кий в самостоятельный монетный двор и сохра-
нил суждение о приписываемых ему монетах
в рамках описания пантикапейских монет.
Разъяснить этот вопрос, помимо Corpus'a, по-
строенного на исчерпывающем материале, по-
могут, надо надеяться, энергично ведущиеся
•на территории древнего Мирмекия раскопки.
Наиболее поздняя в пределах рассмотренных
групп пантикапейских монет серия, носящая
на оборотной стороне буквы PANTI в углах
вокруг восьмиконечной звезды (тб. XXXIX,
31, 32), служит переходом к следующему по
времени ряду монет, отличающихся новым
типом оборотной стороны — головою барана.
Бертье-Делагард все пантикапейские монеты
с головою барана на обороте сводит в одну
группу. На самом деле, как явствует из срав-
нения изображений (тб. XXXIX, 33, 35),
мы имеем в пределах этих монет без сомнения
две разновременных группы. Монеты первой
группы имеют на лицевой стороне небольшую,
сравнительно с размером монетного поля, за-
остренную морду льва, с высоко поднятыми,
как бы настороженными ушами, но обрамляе-
мую зато пышной гривой во все поле монеты,—
иначе говоря, совершенно тот же тип, какой
имеют наиболее поздние монеты предшествую-
щего ряда со звездой и PANTI, что и заставляет
считать обе группы непосредственно следую-
щими друг за другом1. На оборотной стороне
этих монет помещается несколько стилизован-
ная голова барана с надписью PANTI над ней в
обрамлении отчетливого вдавленного квадрата.
1 Изданная Заллет’ом, Beschr., I, стр. 9, тб. II,
13 — перечеканенная пантикапейская монета, якобы
свидетельствующая о том, что монеты с TANT во вда-
вленном квадрате следуют за монетами с головой ба-
рана — несомненная подделка.
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
167
В этой серии известны номиналы не выше дио-
бола. Другая группа имеет голову льва гораздо
более широкую, занимающую все поле, с невы-
деляющимися ушами, с густой, но плотно при-
легающей гривой (тб. XXXIX, 35 сл.). В общих
очертаниях она очень напоминает такие же
львиные головы на монетах Регия1 1, хотя и
далеко не совпадает с ними в деталях. На обо-
ротной стороне этой группы всякие следы вдав-
ленного квадрата исчезают, в соответствии с
этим надпись PANTI идет полукругом вверху
над менее стилизованной головой барана. К ос-
новному типу оборота, бараньей голове, при-
соединяются в качестве добавочных символов:
осетр, звезда. Первый из них следует отметить,
как чисто местный мотив — один из основных
предметов черноморского экспорта; с ним нам
и впоследствии неоднократно придется встре-
титься в монетных типах Пантикапея. В этой
серии встречаются наряду с меньшими номи-
налами и драхмы. Таким образом, несмотря
на одинаковые типы, обе серии монет резко
различаются по стилю и, что еще важнее, по
фактуре. Интересен вопрос о времени их выпу-
ска, о дате появления второго типа на оборот-
ной стороне — бараньей головы. К сожалению,
датировать эти серии мы можем только на основе
общих соображений стиля и фактуры. Указан-
ная аналогия относящихся к самому началу
IV в. монет Регия в южной Италии для второй
из рассматриваемых групп не дает надежной
отправной точки. Эта аналогия не говорит о
какой-либо непосредственной связи, но, вероят-
но, лишь свидетельствует о самостоятельном
происхождении из общего источника — самос-
ских монетных типов. Исчезновение следов
quadrati incusi в той же второй группе монет
дает лишь очень неопределенную и далекую от
уверенности возможность датировать эту пе-
ремену в области техники границей V и IV вв.
Однако, сопоставляя эти неопределенные дан-
ные с тем соображением, что до начала золо-
той чеканки Пантикапея, возникающей в на-
чале второй четверти IV в. до н. э., после рас-
сматриваемой нами группы проходят еще две
серии серебряных монет уже с новыми типами
головы сатира, правильно, думаю, все же
будет вторую группу монет с головой барана
на обороте отнести к самому концу V и
началу IV в., а связанную с ней типами,
но отличающуюся по технике первую серию
поместить в предпоследнее десятилетие V в.
Оговариваюсь, что эти датировки даются
ориентировочно и что в связи с обогащением
нашего нумизматического материала вполне
возможно перемещение их в пределах четвер-
тей века.
Оглядываясь назад, мы могли бы так же
ориентировочно, отправляясь от некоторых сде-
ланных выше сопоставлений, отнести монеты
1 Head, Guide, тб. 25, 23; S е 11 m a n, Greek
coins., тб. XLIII, 8, 9.
с выработанным уже крестообразным рисунком
в виде крыльев ветряной мельницы на обороте, со
звездочками в отдельных квадратах и буквами
РА (тб. XXXIX, 19 сл.) ко второй четверти
V в., а монеты с различными более полными
надписями (тб. XXXIX, 30 сл.)—к третьей чет-
верти того же века.
Возникает вопрос, можно ли увязать наме-
ченную нами хронологическую группировку
с известными фактами истории Боспора за этот
период V в. К сожалению, при настоящем со-
стоянии наших знаний придется ответить на
этот вопрос отрицательно. Из V в. нам известна
лишь одна дата, которой может быть приписана
решающая роль в истории Боспора и Пантика-
пея, именно, переход власти от Археанактидов
к Спартокидам в 438 г. до н. э. Но при каких
обстоятельствах произошла эта смена одного
правящего рода другим, источники не сообщают,
и все попытки представить это событие, как
того или иного рода насильственный переворот,
остаются плодами домыслов1. В то же время
монетные типы Пантикапея в течение V в.,
как мы видели, в полном согласии с историей
монетного дела в ранние периоды в других
местах, развиваются так медленно и постепенно,
что едва ли приходится искать в них отражения
политических событий. Появление второго спе-
циального типа для оборотной стороны взамен
простого вдавленного квадрата представляет
нормальную ступень в развитии всякой монеты.
В истории пантикапейского монетного дела
этот поворотный момент даже очень запаздывает
по сравнению с большинством греческих горо-
дов, усвоивших это нововведение по примеру
Афин еще в первой половине V в. Единственное,
что, может быть, заслуживает внимания,—
это выбор в качестве сюжета для типа оборотной
стороны головы барана. Сам по себе этот мотив
очень распространен, в особенности в нумизма-
тике М. Азии, но связь его с культом Аполлона,
как покровителя стад, едва ли подлежит сомне-
нию2. Таким образом, можно констатировать,
что при обновлении и пополнении монетных
типов в последнюю четверть века Пантикапей
обращается к исконному божеству Милета,
Аполлону. Можно ли в этом видеть попытку со
стороны пришлых Спартокидов, отдавая дань
религиозным традициям метрополии, завоевать
популярность у пантикапейцев? Оставляю во-
прос открытым тем более, что он уже завел нас
в область домыслов.
В этой точке развития пантикапейского мо-
нетного дела целесообразно закончить первый
архаический его период, характеризующийся
постепенным переходом от архаической одно-
1 Ж е б е л е в, ИГАИМК, вып. 104, стр. 13.
2 От привлечения монеты Бур., тб. XIX, 25, имею-
щей на лицевой стороне голову Аполлона при той же
голове барана на оборотной стороне, воздерживаюсь,
так как не видал ее в оригинале и не уверен в ее подлин-
ности. Монета с головою Аполлона, изображенная
у Бурачкова на тб. XIX, 24, более чем сомнительна.
168
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
сторонней монеты к монете, снабженной типами
с обеих сторон. Исторически его можно было бы
назвать периодом от начала города до прихода
к власти Спартокидов. Следующий период, охва-
тывающий время владычества Спартокидов,
знаменуется не только изменением монетных
типов, но и введением в обращение новых мо-
нетных металлов: меди и золота. Но прежде,
чем перейти к этому второму периоду, необ-
ходимо бросить взгляд на положение монетного
дела в это время на азиатской стороне Боспора,
т. е. сделать небольшой экскурс о монетах сии-
дов и Фанагории.
Монеты с ин д о в и Фанагории.
Если сравнить первую паптикапейскую серию
монет с головой барана на обороте, которую
я счел возможным отнести к последней четверти
V в., с серией монет синдов, имеющей на лице-
вой стороне голову Геракла в львиной шкуре,
а на оборотной голову коня с надписью SINAQN
(гб. XXXIX, 39, 41) \ то одновременность обеих
серий становится вне всяких сомнений. Помимо
одинакового стиля, и тут и там мы видим тот же
отчетливо выраженный вдавленный квадрат,
утерявший уже свое техническое значение,
обусловленный скорее декоративными тенден-
циями и принявший пережиточную форму про-
стого обрамления; и тут и там надпись идет
вдоль верхнего края квадрата, буквы ее одина-
кового характера. Наконец, что очень важно
отметить, подбор номиналов в обоих случаях
тот же: диоболы, гемиоболы и тетартемории1 2.
Едва ли можно сомневаться, что пантикапей-
ская чеканка послужила образцом для синдской,
а не наоборот, поскольку первая развивается
непрерывно, вторая же представляет собою,
повидимому, лишь недолговременный эпизод.
Но указанной серией монеты синдов не ограни-
чиваются; помимо диоболов соответствующих
ей типов, есть еще две группы диоболов. Одна
при том же типе оборотной стороны отличается
лишь лицевой стороной, носящей изображение
сидящего грифона с зерном^ перед ним (тб.
XXXIX, 40, 42)3. В друг ой группе типы обеих
сторон иные, а именно: на аверсе присевший
Геракл, пробующий стрелу, на реверсе — сова
впрямь с распущенными крыльями (тб. XXXIX,
38)4. Однако, несмотря на различие типов, все
эти монеты чеканены приблизительно в одно
время; об этом юворит совершенно тожествен-
ная фактура их, плоская, с отчетливым, но не
глубоким вдавленным квадратом и размещением
надписи вдоль верхнего края его. Эти черты так
тесно роднят все синдские монеты с указанной
серией паптикапейских монет, что заставляют
относить их все вместе к последней четверти
V в. Полная серия сипдских монет была, оче-
1 Ср. Гиль, ЗРАО, VII, тб. XIX, 39—42
и KI. Beitr., тб. V, 3—6.
2 Ср. Бертье-Делагард, Нум. сб., II,
№ 107—109 и 175—178
8 G i е I, KI. Beitr ,Гтб. I, 16.
4IT а м ж е,** тб. I, 14.
видно, лишь одна, разнотипные же варианты
диоболов также не могут быть отделены от нее
значительным временем.
К концу V или началу IV в. относит эти синд-
ские монеты и Бертье-Делагард и к нему при-
мыкает Миннз1, считающий, что они чеканены
в V в. до подчинения синдов Спартокидам.
Согласно намеченной мною дате, выпуск этих
монет должен был бы падать на время правления
Сатира в Паптикапее и его современника Гека-
тэя у синдов. Есть основание допустить между
обоими правителями дружественные связи2,
и близкое сходство монет Пантикапея и синдов
в таком случае было бы естественным, как ре-
зультат заимствования последними у первого
культурных достижений. Во всяком случае
попытка Шкорнила3 отнести чеканку этих мо-
нет к правлению Левкона, при котором, якобы,
синды некоторое время играли важную роль
и выделялись перед другими частями азиатских
владений, необоснована, тем более, что она
исходит из далеко не бесспорного восстановле-
ния надписи. Орешников, с другой стороны4,
соглашаясь с тем, что после подчинения Син-
дики Боспору в IV в. монеты там не чекани-
лись, считал возможным одну из синдских монет
относить еще к началу V в. К этому вопросу мы
сейчас вернемся в связи с анализом типов сипд-
ских монет.
Начнем разбор типов с представленной пол-
ной серией номиналов комбинации: голова
Геракла — голова коня. Изображения фигуры
или головы коня на монетах Пантикапея появ-
ляются не ранее начала IV в. (ср. тб. XL, 3)
и, таким образом, мотив головы коня в синдской
чеканке был выбран совершенно самостоятель-
но. Однако такой выбор не может удивлять,
если учесть, что страна в значительной мере
была населена кочевыми племенами. Думаю,
что объяснять появление этого мотива просто
отражением местных условий правильнее, чем
искать его мифологического или символического
истолкования, тем более, что об обычаях и ре-
лигиозных представлениях специально синдов
мы ничего не знаем, а переносить па них данные,
известные нам относительно Скифов, нет осно-
ваний5. Голова Геракла в львиной шкуре на
лицевой стороне монет этой серии дает образец
ранней, еще задолго предшествующей филип-
повским и александровским выпускам трак-
товки этого сюжета. Характерны пропорции —
вытянутая вверх форма головы и резко подчерк-
нутая линия края львиной шкуры надо лбом
и на щеке. Изображения эти отчасти напоми-
1 Minns, стр. 632.
2 Жебе л ев, ИГАИМК, в. 104, стр. 17.
3 ИАК, в. 63, стр. 110.
4 ИРАИМК, II, стр. 125.
6 Переданная Геродотом, IV, 8 сл., легенда о проис-
хождении скифов от Геракла (причем некоторую роль
играет здесь пропажа его кобылиц) интересна только
потому, что она сообщается среди других, как версия,
распространенная у черноморских греков.
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
169
нают головы Геракла на монетах Ауриольского
клада1, по наиболее близкие аналогии находят
они в тинах монет Гераклеи Понтийской начала
IV в. (тб. XVIII, 24).
По поводу сидящего грифона на одном из вхо-
дящих в другую серию диоболов (тб. XXXIX,
40) естественно вместе с Миннзом вспомнить мо-
нетный тип Теоса, метрополии Фанагории. При
территориальной близости деятельное участие
в выпуске синдских монет фанагорийских гре-
ков, верных традициям родного города, вполне
возможно. Наиболее близкую стилистическую
аналогию этому грифону мы находим в моне-
тах теосской колонии Абдеры1 2, относимых к по-
следней четверти V в., что подтверждает нашу
датировку. Возвращаемся к типам другого дио-
бола: присевшему Гераклу и сове (тб. XXXIX,
38). Орешников, как сказано выше, находя,
что фигура Геракла на этом диоболе скопиро-
вана с одного кизикина, датируемого конпом
VI — началом V в., а стоящая впрямь сова —
с афинских декадрахм, допускал возможность
относить эти монеты даже к началу V в. Он,
правда, не очень настаивал на начале века,
так как тут же, говоря о возможных причинах,
вызвавших заимствование с афипской монеты,
упоминал между другими и воздействие афин-
ской политики в связи с понтийской экспедицией
Перикла. РанееЗтот же Орешников, повидимому,
сочувственно отнесся к гипотезе Сибирского,
что упоминаемый одним лишь Плинием город
Стратоклея в стране синдов получил свое имя
от афинского архонта эпонима 425 г. Стратокла
и что, может быть, воспоминанием этого уча-
стия Афин в колонизации берегов Синдики
является тип совы на рассматриваемой монете.
В позднейшей статье он своего отношения к это-
му предположению не высказывает. Должен
сказать, что хотя дата монеты у Сибирского не
противоречит пашей, но придавать его догадке
значение большее, чем остроумной гипотезы,
трудно. Что же касается соображений Ореш-
никова, то они меня не убеждают. Фигуру Ге-
ракла нельзя назвать копией кизикина. Оба
изображения отличаются не только в некоторых
подробностях (например, отсутствие шлема на
голове, на что указывает и сам Орешников),
но, главное, и в трактовке фигуры, значитель-
но более детальной на синдской монете, чем
па кизикине. Для типа же оборотной стороны
несравненно более близкую модель и по раз-
меру, и по трактовке деталей представляют,
снабженные такой же совой впрямь, тригеми-
оболы афинских серий начала пелопонесской
войны 4.
Синдская чеканка, таким образом, представ-
ляет кратковременный эпизод, ограничиваю-
1 В а b е 1 о n, Traits, тб. LXXXIV, 26 сл,
2 R е g 1 i n g, Указ, соч., тб, XXII, 493; F. М й и -
ze г—М. S trac k, Die Miinzen von ТЬгак1еп,тб. Ill, 1, 5.
8 Тр. VI Лрх. С-, т. II, стр. 83 сл.
4 I. Svoronos, Les monnaies d’Athenes, Mu-
nich, 1926, тб. 11, 35—42, тб. 12, 29—36, тб. 13, 34—38.
22 Археология СССР, № 16
щийся последней третью или последней чет-
вертью V в. Возможно, что прекращение чекан-
ки стоит в связи со вхождением Синдики в со-
став Боспорского царства при Левконе. О месте
чеканки этих монет мы ничего не можем сказать.
Даже точная топография монетных находок на
этот вопрос не дала бы ответа, поскольку она
свидетельствовала бы лишь о сфере обращения
монет. Как говорилось, с технической стороны
монеты очень близки к современным пантика-
пейским, но заключать из этого, что они чека-
нились непременно в самом же Пантикапее, а не
в Синдской гавани, вероятной предшественнице
Горгиппии, или, может быть, даже в Фанагории,
нет оснований. Однородность монетной тех-
ники в близких территориально городах слиш-
ком обычное явление, чтобы оправдать такой
вывод. Выше указывалось, что самая ранняя
монета Феодосии исполнена в той же технике и,
очевидно, принадлежит также концу V в. Одна-
ко, если я упомянул Фанагорию, географически
во всяком случае примыкавшую к стране син-
дов, как возможное место чеканки этих монет,
то именно потому, что отсутствие в ней каких-
либо монет в течение всего V в. кажется стран-
ным, а тип грифона в этом городе, как в тоос-
ской колонии, был бы уместен. Правда, Миннз1
утверждает, что монеты с типом львиной головы
на лицевой стороне и вдавленным квадратом на
оборотной общи Пантикапею, Аполлонии и
Фанагории, и даже издает в своей таблице одну
такую маленькую серебряную монету (тетар-
теморий?), носящую, по его словам, на обороте
буквы ФА. Но помимо этого экземпляра другие
монеты архаических пантикапейских типов с
буквами Ф А мне неизвестны. Проверить чтение
Миппза по недостаточно отчетливому изобра-
жению на таблице, к сожалению, невозможно.
Наиболее ранние достоверные монеты Фана-
гории принадлежат первой половине IV в.,
и, хотя рассматривая их в этом разделе, мы,
таким образом, забегаем немного вперед, я все
же предпочитаю во избежание последующих
отступлений рассмотреть этот ранний изоли-
рованный эпизод фанагорийской чеканки здесь,
так как известная нам с конца III в. дальней-
шая чеканка Фанагории в полной мере входит
в общее русло с пантикапейским монетным де-
лом. Монеты эти представляют собою, повиди-
мому, одну серию, состоящую из драхмы2 (?),
диоболов и гемиоболов (тб. XXXIX, 43 сл.).
Типом лицевой стороны на всех номиналах слу-
жит безбородая голова в остроконечной шапке,
которую раньше часто идентифицировали3
как изображение основателя города Фанагории,
1 Minns, стр. 628, тб. IX, И.
2 Известен лишь один экземпляр; Бертье-Д е-
лагард (Нум. сб., II, стр. 92, № 162 сл.) называет
его пентоболом (вес 4.45 гр., Minns, тб. IX, 12); при
наличности лишь одного экземпляра вопрос о номинале
остается открытым.
3 Ср. Кене, Муз. Коч., I, стр. 404.
170
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
упомянутого у Евстафия1. Следует заметить,
что развитие культов местных городских героев-
ктистов и в связи с этим широкое распростра-
нение их изображений на монетах относится
уже к императорскому времени, но поскольку
в нашем случае этот герой-основатель в то же
время является эпонимом города, то его голова,
как своего рода говорящая эмблема города,
встретит аналогию в головах Лариссы, Синопы,
Сегесты и других эпонимных нимф на монетах
соответствующих городов в IV и даже V в.
В то же время наличность, повидимому, более
редких фанагорийских монет с бородатой голо-
вой в таком же коническом пилосе, украшенном
лавровым венком, вынуждает усматривать в
этих монетных типах скорее изображения каби-
ров, культ которых был широко распространен
в Причерноморье1 2. Мне не пришлось видеть
в оригинале подобных монет, но они изобра-
жаются в ряде старых изданий 3, a Fritze вос-
производит подобный экземпляр собрания Бер-
линского музея4. Установление факта изобра-
жения кабиров на фанагорийских монетах было
бы очень важно в связи с толкованием пары —
бородатый и безбородый сатир на монетах Пан-
тикапея (см. ниже). Типы оборотной стороны
представляют: на драхме — бодающегося быка
с зерном под обрезом, на двух вариантах дио-
болов 5— протоме или одну голову быка, также
с зерном, на гемиоболе — одно зерно. Монеты
уже совершенно утратили какие-либо следы вдав-
ленного квадрата, но все же оборотная сторона
их сохраняет, хотя и в контуре круга, харак-
терную вдавленность, что и заставляет относить
их к первой половине IV в. Для более точного
установления времени их чеканки слишком
мало данных, но стилистические черты, особен-
но же сравнение фигуры быка с такой же
фигурой на второй херсонесской серебряной
серии, говорят, что они были выпущены во
всяком случае не позже этих херсонесских мо-
нет, т. е., вероятнее всего, в конце первой четвер-
ти IV в. Неизменное присутствие хлебного зерна
на этих монетах обращает внимание, во-первых,
как вероятное свидетельство развивающейся
торговли хлебом. В этом отношении зерно слу-
жит параллелью вскоре вслед за тем появляю-
щемуся на пантикапейских монетах колосу.
Во-вторых, невольно вспоминается, что такое же
зерно сопровождает изображение грифопа на
монетах синдов, и вновь напрашивается мысль,
не чеканены ли и эти синдские монеты в Фана-
1 Схолии к Дионисию Периегету, 549 — Scyth. et
Cauc., стр. 198.
2 О кабирах на монетах см. Н. Fritze, Z. f. N.,
XXIV, 1904, стр. 105 сл.
8 Kohler, Memoire sur quatre medailles du Bos-
phore Cimmerien, SPb. 1808; Его же, Serapis, II, тб. 5;
Спасский, Арх.-Нум. сб., тб. I, 28; Sibirsky,
Catalogue des medailles du Bosphore Cimmerien,
SPb, 1859, тб. V, 141.
4 Fritze, Указ, соч., стр. 127, тб. V, 12.
5 Бур., тб. XXIII, 2, 3 и Гиль, ЗРАО, VII,
тб. XIX, 53, 54.
гории. В самом деле, если Страбон1 отчетливо
выделяет Фанагорию и Кепы, как находящиеся
па «острове» и не принадлежащие к Синдике,
то перипл псевдо-Скилака2 [ упоминает Фана-
горию среди синдских городов. Мотив бодаю-
щегося быка на монетах Фанагории пе находит
такого естественного объяснения, как в Тире
и Херсонесе. Я уже говорил, что фигура этого
быка очень близка к такой же фигуре на херсо-
несских монетах, в чем видно заимствование
у Гераклеи. Здесь можно вспомнить, что головы
Геракла на синдских монетах также напоми-
нают гераклейские монеты. Осторожнее было бы,
может быть, остановиться лишь на констати-
ровании этих фактов, так как никаких прямых
указаний на возможные связи Фанагории с Хер-
сонесом или Гераклеей у нас нет. Не хочется
только обойти молчанием одного косвенного
намека в этом направлении. Согласно очень
вероятной, предложенной С. А. Жебелевым 3
конъектуре к стихам 824 и 827 перипла Скимна,
Херсонес Таврический был основан гераклео-
тами совместно с теосцами, причем произошло
это, по мнению того же автора, в первой поло-
вине V в. В таком случае мы имели бы указание
на связь Гераклеи с метрополией Фанагории
незадолго до начала чеканки синдских монет.
С другой стороны, хотя и беглые, но неодно-
кратные упоминания у древних авторов о воен-
ных столкновениях гераклеотов с боспорскими
царями4 создают впечатление, что борьба эта
носила длительный характер6 и захватывала,
по крайней мере, два царствования: Сатира и
Левкона. Если так, то не объясняется ли упор-
ство гераклеотов в этой борьбе тем, что ими ру-
ководила не одна только политическая преду-
смотрительность — опасение за судьбу своей
колонии в случае захвата боспорскими царями
Феодосии? Не могли ли они в это время иметь
и прямых реальных интересов на азиатской
стороне Боспора, как раз в эти годы также все
прочнее подчинявшейся боспорским царям? Не
отрицаю, что это предположение очень пробле-
матично, и зиждется само на ряде гипотез.
Подтвердить его какими-либо свидетельствами
прямых сношений с Гераклеей мы не можем6.
Мне хотелось только оттенить то обстоятельство,
что монеты Фанагории и синдов (чеканка по-
следних в той же Фанагории не исключена,
как доказано ранее) в V и IV вв. по своим типам
резко отличаются от пантикапейских и носят
самостоятельный характер в противоположность
тому полному слиянию и в формальном и в ти-
пологическом отношении с Пантикапеем, какое
обнаруживается в нумизматике Фанагории после
1 Strabo, XI, II, 10.
2 Pseud. Scyl., 72 — Scyth. et Cauc., стр. 85.
8 ДАН, 1930, стр. 161.
4Aristot., Oeconomica, 11,11,8; Polyaeni
St rat eg., V, 23; VI, 9.
5 Minns, стр. 556, 576.
6 Ср. разве только надгробную надпись гераклео-
тянки из Анапы, losPE, IV, № 444.
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
171
более чем столетнего перерыва в выпуске мо-
неты, начиная с конца III в., особенно же в пе-
риод правления Мифрадата VI и Асандра.
2. Монеты Пантикапея
(2-е десятилетие IV в. — последнее десятилетие
II в. до нашей эры)
Начало второго периода в развитии монетного
дела на Боспоре совпадает с концом правления
Сатира и началом правления Левкона I. Всту-
пающая с этого момента уже в третье поколение
династия Спартокидов укрепляется в своем
положении властителей Боспора и развивает
оживленную деятельность по расширению своих
владении и установлению тесных экономических
связей с Центральной Грецией и в частности
с Афинами. Этого нельзя упускать из виду при
характеристике боспорского монетного дела
в рассматриваемый период. Переход Боспора
к фактическому единовластию с внешней сто-
роны никак не отражается на его монетном деле.
Пантикапейские монеты как в конце первого
периода, так и в начале второго, ничем не отли-
чаются от обычных городских монет этого вре-
мени и носят имя одного только города в сокра-
щенной форме RAN или PANTI. Монеты с име-
нем архонта и царя впервые появляются лишь
полтора века спустя. В то же время начало
второго периода отмечено рядом нововведений,
заслуживающих внимания. Во-первых, то, ко-
торое и служит поворотным пунктом в намечае-
мой нами периодизации: изменение типов монет
(ср. тб. XL, 1 сл). Представляющий несомненно
ионическую традицию, державшийся более века
мотив львиной головы развивается в целую
фигуру или протоме того же зверя и переходит
на оборотную сторону монеты. Лицевую же
сторону занимает голова божества с козлиными
ушами, обычно именуемого в нашей литературе
«Паном» (подробнее о нем ниже). Другим ново-
введением является также совпадающий с самым
началом периода выпуск впервые медной моне-
ты, которая затем выпускается непрерывно
до конца боспорской чеканки. Едва ли более
чем на полтора — два десятилетия отстает от
начала периода и первый выпуск золотых ста-
теров. Вслед за тем в течение IV в. мы встречаем
в Пантикапее ряд следующих друг за другом
выпусков, включающих одновременно золотые,
серебряные и медные монеты, причем принад-
лежность монет всех трех металлов к одновре-
менным сериям вытекает из тожества пх стиля.
Такая оживленная деятельность монетного
двора, развертывающаяся на широкой основе,
с учетом нужд как местного, так и международ-
ного рынка, свидетельствует о значительном
экономическом подъеме, какой мы и вправе
предполагать в эту эпоху на Боспоре1 1.
1 Ж е бе ле в, ИАН, 1934, стр. 600.
Возвращаюсь к типу лицевой стороны монет
этой эпохи. Наименование «Пана» за головой
с козлиными ушами, то бородатой, то безборо-
дой, установилось давно, несмотря на неодно-
кратные указания на его неправильностьг.
В большей мере содействовало такой идентифи-
кации убеждение в том, что изображение этой
головы служит говорящей эмблемой ПАН-
тикапея 2. Тот факт, что подобная голова укра-
шает собой кизикскую стелу, представляющую,
по всей вероятности, декрет проксении в честь
пантикапейского гражданина3, подтверждая
догадку, что это изображение играло роль
городского 7rapaa7)p.ov для Пантикапея, от-
нюдь не имеет обязательным следствием, что это
7гарастт)р.оу представляет собою говорящую
эмблему. Возражения, что специфические
черты Пана — козлоподобное выражение и в
особенности рожки на лбу — отсутствуют на
головах пантикапейских монет, справедливы.
С этой точки зрения эти головы правильнее
было бы именовать головами сатира. Решитель-
но высказывается против именования панти-
капейского бога Паном и толкования этих изо-
бражений, как говорящих эмблем, Ростовцев4,
видящий в нем фракийское божество произво-
дительных сил природы и допускающий его
родство с фракийским Дионисом. Действи-
тельно, заслуживает внимания параллелизм
двух аспектов этого божества: бородатого стар-
ческого и юного безбородого — черта, с одной
стороны, свойственная нашедшему широкое рас-
пространение во всем Причерноморье фракий-
скому культу кабиров5, с другой стороны — не
чуждая и культу диморфного бога Диониса.
Во всяком случае безбородая и бородатая го-
ловы не сменяют друг друга, а сосуществуют,
появляясь одновременно на различных номи-
налах одной и той же серии. Принадлежность
этого божества к культовому кругу Диониса
несомненна ввиду большого числа таких его
изображений, в которых голова его украшена
плющем. Однако все эти изображения поздней-
шие, и история пантикапейской золотой чеканки
позволяет, повидимому, считать границу 40-х
и 30-х годов IV в. временем появления у этого
божества венка из плюща, т. е. приобщения
его к дионисовскому кругу. Таким образом,
истолкование этого божества как Пана отнюдь
еще не доказано. Необходимо добавить, что,
поскольку момент вхождения головы этого
божества в типологию пантикапейских монет
совпадает с концом долгого правления Сатира,
приведшего Боспор к расцвету, не исключена
1 Ср. R е g 1 i п g, Z. f. N„ XLI, стр. 29, прим,
и приведенную там литературу.
2 Ср. W. F i е t z е, JIAN, XV, 1913; Head,
Hist. Num.,2 стр. 281; R е g 1 i n g, Worterbuch d.
Miinzkimde Schrotter’a, стр. 482.
3 H. Lee ha t, BCH, XIII, тб. IX, стр. 514.
4 Эллинство и иранство на юге России, стр. 117.
6 Fritze, Kabiren auf Miinzen, Z. f. N., XXIV,
1904, стр. 105 сл.
22*
172
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
возможность, что вновь избранный тип явился
говорящей эмблемой правителя, а не города.
В пользу этого говорят несомненные случаи,
koi да головы сатиров и силенов служат armes
parlantes к соответствующим личным именам1.
Зарубежные нумизматы при описании пантика-
пейских монет с этим типом1 2 не упускают слу-
чая отметить национальные «скифские» черты,
которыми резчик наделяет этот образ божества.
Поскольку эти замечания большей частью дела-
ются по поводу позднейших стадий развития
этого образа, запечатленных значительной до-
лей утрировки — глубокие морщины на лбу
и на висках, шаровидный нарост на переносице,
нарочито курносый нос и др.— они безусловно
преувеличены и исходят из произвольного пред-
ставления об уродливости скифов. Если же
взять первоначальную, более реальную сту-
пень, представленную серебряными и медпыми
монетами первого выпуска (тб. XL, 1 сл.), то
известного сходства с головами скифов на куль-
обской вазе, солошском гребне, чертомлыцком
и ильинецком налучьях отрицать нельзя, но
следует подчеркнуть, что оно едва ли не огра-
ничивается длинными волосами и бородами.
Почти двухсотлетнее развитие этого типа
в пантикапейской нумизматике дает длинный
ряд переходов от реальной трактовки образа
к различным ступеням утрировки и в конце
копцов к грубо-условной схеме. Параллели
в других отраслях искусства мы имеем: для
ранних реальных стадий, помимо уже упомяну-
той кизикской стелы проксении, таковым яв-
ляется изображение во вдавленном клейме на
тулове одной керченской энохои из собрания
Эрмитажа3; для поздних уже схематизирую-
щих стадий такую параллель дают резные ко-
стяные пластинки, найденные при раскопках
Керченской экспедиции ГАИМК в 1934 г.4
Наиболее ранняя группа А в ряду монет с го-
ловою сатира (тб. XL, 1—4) включает серебря-
ные монеты в диобол, обол и гемиобол и два
номинала медных монет. Изображение сатира
в этой группе, как сказано, еще реально и по
заключает карикатурных черт. Помимо этого, за
начальное положение группы в эволюционном
ряду говорит и следующий ряд признаков,
связывающий их с непосредственно предшест-
вующей группой: наличие тех же номиналов
серебра, та же форма надписи PANTI, тип ба-
раньей головы, переходящий на одну из мед-
ных монет. Наконец, в эльтегенском неболь-
шом кладе 1870 года, о котором уже была речь
и который состоял почти целиком из монет
конца V в., единственные упоминаемые монетки
1 Придик, Инвентарный кат. клейм, стр. 116,
№ 374—380.
2 С. Т. S е 11 m а п/ Greek coins, London, 1933,
стр. 180.
8 Отд. античного мира, инв. Б 2745.
4 Материалы и исследования по археологии СССР,
в. IV, М.—Л., 1941, стр. 113, рис. 3. Ср. аналогичную
пластинку из находок в Фанагории 1937 г., М. М. Ко-
былина, ВДИ, 1938, № 2, стр. 348, рис. 8.
с головою сатира имеют на оборотной стороне
протоме льва и полумесяц, т. е. представляют
несомненные гемиоболы этой серии (тб. XL, 2) Ч
Особого внимания заслуживает то обстоятель-
ство, что в этой группе мы уже встречаем медные
монеты. Удивлять это нас не может, поскольку
уже с середины века в предваряющие чеканку
эллинистических царей серии Филиппа II медь
входит на равных правах с драгоценными метал-
лами. В Причерноморье медная монета могла
приобрести права гражданства тем скорее, что
приучить эти области к меди, как монетному
металлу, должен был пример Ольвии. Важно
отметить незначительную величину первых мед-
ных пантикапейских монет. С течением времени
медные монеты в Пантикапее становятся все
больше размером и одновременно с тем сокра-
щается чеканка мелких номиналов серебра —
обола и ниже. Вывод отсюда тот, что в ежеднев-
ных небольших сделках на городском пантика-
пейском рынке мельчайшие номиналы серебра
в роли мелкой разменной монеты стали посте-
пенно вытесняться медью. Мы могли бы надеять-
ся путем сравнительного наблюдения обоих
процессов — постепенного исчезновения из об-
ращения мельчайших номиналов серебра и на-
растания размера обращающейся меди — уста-
новить в долях единиц серебряной монеты цен-
ность крупнейших номиналов меди, если бы
история наших отечественных медпых пятачков
и гривенников, долгое время обращавшихся
параллельно с теми же номиналами серебра, не
призывала к осторожности в подобного рода
заключениях.
Следующая по времени группа Б (тб. XL,
5, 6) включает лишь серебряные монеты. Она
любопытна тем, что в пределах ее мы впервые
встречаем чередование бородатой и безбородой
головы сатира на разных номиналах серебряных
монет. Эта группа по времени непосредственно
предшествует самым ранним золотым статерам,
так как тип бородатой головы в ней лишь не-
много строже голов па первых статерах 2.
Переходим к вопросу о возникновении и раз-
витии золотой чеканки Пантикапея, вопросу
очень важному, так как хронологическая груп-
пировка золотых статеров предопределяет со-
бою группировку и монет других металлов.
Найденный в 1930 г. на острове Принкипо
большой клад, состоявший преимущественно
из кизикинов, но включавший, помимо статеров
Филиппа и лампсакинов, также и значительное
количество пантикапейских статеров, позволил
уточнить хронологию и классификацию этих
статеров. Работа К. Реглинга3, в которой автор
присоединил к описанию этого клада публика-
цию всех имевшихся в Берлинском минцкаби-
1 Работа Е. Е. Люценко, л. 15, № 10.
2 Головы сатира этих монет обнаруживают наи-
большую близость к клейму на вышеупомянутой эно-
хос.
3 Der griechische Goldschatz von Prinkipo, Z. f. N.,
XLI, 1931.
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
173
нете и в других хранилищах материалов по
паптикапейским статерам, представляет своего
рода Corpus, по крайней мере, для позднейших
серий статеров. Его выводы по части класси-
фикации и хронологии статоров заслуживают
особого внимания. Он разбивает все статеры на
пять групп в следующем порядке с такими
приблизительно датами: 1-я группа — фасовый
тип (тб. XL, 8) — незадолго до 350 г.; 2-я груп-
па — профильный тип без венка (тб. XL, 7) —
вскоре после 350 г.; 3-я группа — профильный
тип в венке из плюща (тб. XL, 9) — 40-е —
30-е годы IV в.; 4-я и 5-я группы, представляю-
щие лишь дальнейшую утрировку типа 3-й
группы (тб. XL, 10, 11),— к 5-й группе при-
надлежит и уникальная золотая драхма Эрми-
тажа (тб. XL, 12),— занимают последнюю чет-
верть IV в. Если добавить, что к намеченным
Реглингом пяти группам можно было бы при-
соединить в качестве 6 -й группы статер с очень
деградированным рисунком тех же типов \
заходящий, повидимому, уже в начало III в.,
то с хронологической схемой Реглинга, начиная
с 3-й группы, можно в полной мере согласиться.
Эта переходная 3-я группа в кладе из Принкипо
впервые предстает нашему взору. В кладе
статеров этого типа встретилось 16 штук, в то
время как раньше они были известны лишь по
одиночным экземплярам в Эрмитаже и Истори-
ческом музее и могли производить впечатление
случайного эпизода. Датировка этой группы
статеров Реглингом, основанная на приуроче-
нии зарытия клада к 334 году, едва ли оспорима
и стоит твердо. Напротив, в вопросе о начале
золотой чеканки и последовательности двух
первых групп напрашиваются возражения.
Реглинг считает тип с фасовой головой более
ранним на том основании, что экземпляр статера
этого типа, находившийся в кладе из Принкипо,
более стерт, чем экземпляр профильного типа.
Если учесть, что обе первые группы статеров
представлены в кладе лишь одним экземпляром
каждая, то ясно, что указанное взаимоотноше-
ние сохранности может быть чисто случайным и
этот аргумент лишается всякой убедительности.
Мне, напротив, представляется, что статеры
с профильной головой без венка предшествуют
таковым же с фасовой головой. Я уже говорил,
что в известной строгости облика они близко
подходят к серебряным гемидрахмам группы
Б (тб. XL, 5); так же, как и на этих последних,
волосы на голове сатира лежат параллельными
прядями, не развиваясь на концах, между тем
как для фасовых голов сатира, так и для позд-
нейших профильных в плющевом венке (3-я
группа) характерны крючкообразные завитки
отдельных прядей, обрамляющие голову. В
пользу такой же хронологической последова-
тельности, думаю, говорят и данные известного
1 A. Sibirsky, Catalogue des m^dailles du
Bosphore Cimmerien, SPb, 1859, тб. I, 20.
пуленцовского клада из-под города Тамани1 1,
если только считать, что спасенные Пуленцо-
вым от расхищения незначительные его остатки
в какой-либо мере отражают действительное
пропорциональное взаимоотношение входивших
в его состав монет. По сведениям Ашика, по-
мимо четырех кизикинов, Пуленцову удалось
сохранить 17 пантикапейских^статеров, в том
числе 11 с головою в фас и 6 с головою в про-
филь. Что два из последних шести были с плю-
щевым венком, мы знаем из достаточно точного
описания Кене2 *. Подобное взаимоотношение
было бы совсем нормальным, если допустить,
что пуленцовский клад был зарыт несколькими
годами раньше клада из Принкипо, т. е. в тот
момент, когда только что начали чеканиться
статеры 3-й группы, и наиболее обильными
в обращении должны были быть статеры непо-
средственно предшествовавшей им группы с
фасовой головой.
Но еще решительнее требует пересмотра на-
чальная дата чеканки золотых пантикапейских
статеров. Реглинг8, как и все другие, касав-
шиеся этой темы, связывает возникновение пан-
тикапейской золотой чеканки с началом обра-
щения золотых статеров Филиппа II, причем
вопроса о происхождении веса пантикапейских
статеров он не затрагивает. Все его предшест-
венники отделывались от необходимости объяс-
нять резкую разницу в весе между пантикапей-
ским статером и аттической нормой филиппов-
ского статера, указывая на то, что золото на
Боспоре было дешево и статеры там намеренно
выпускались большего веса, чтобы дать им
преимущество на рынке4. Бертье-Делагард5 6
уделил много сил и внимания разрушению
легенды о мнимой дешевизпе золота на Боспоре.
Правда, справедливо оспаривая это утвержде-
ние, он перегибает палку в другую сторону и
пытается настаивать на том, что все зо-
лото, из которого чеканились пантикапейские
статеры, было привозным. Геологические
разведки месторождений на Кавказе пока-
жут, может быть, что боспорские прави-
тели могли иметь более близкие реальные источ-
ники золота, • чем Урал и Сибирь, о которых
1 А. Б. А ш и к, Воспорское царство, ч. II, стр. 17;
К. Герц, «Древности», т. VI, стр. 30—35.
2 Муз. Коч., I, стр. 346, № 23. Согласно указанию
Кёне, один из этих экземпляров, ныне находящийся
в собрании Эрмитажа, «N1337, другой — из собрания Ува-
рова — находится в Гос. ист. музее (Кат. собр. Ува-
рова, № 385).
8 Указ, соч, стр. 38; ср. Minns, стр. 631.
Р. Gardner, A history of ancient coinage, Ox-
ford, 1918, стр. 339, допускает более раннее, около 390 г.,
возникновение пантикапейской золотой чеканки, оче-
видно под влиянием афипских выпусков 394 г. Но
в другом месте — стр. 327 — и он подчеркивает пере-
ход в середине IV в. в восточном Средиземноморье от
чеканки мелких номиналов золота к статерам в связи
с выпусками Филиппа II.
‘Head, Hist. Num.,2 стр. 281; Р. Gardner,
Указ, соч., стр. 263, 339; С. Т. S е 1 t m a n, Greek
coins, стр. 180.
6 Нум. сб. I, стр. 2 сл.
174
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
продолжают говорить западноевропейские ну-
мизматы1. Гипотеза незначительного пре-
вышения веса в целях небольшой премии не
выдерживает критики и по другим соображе-
ниям. Средний вес пантикапейского статера
9.09 гр выдерживается с исключительной стро-
гостью (амплитуда колебаний 9.00—9.20 гр)1 2.
Есть в то же время несколько статеров чисто
аттического веса около 8.55 гр. Их очень не-
много и все они, как показал Реглинг, биты
одним штемпелем лицевой стороны, представ-
ляющим позднейший 5-й тип, т. е. все принад-
лежат одному выпуску. Таким образом, мы
имеем одну тесно замкнутую группу из числа
самых поздних, в которой сознательно приме-
нена аттическая система, но никаких переходов
от собственной пантикапейской нормы к атти-
ческой не наблюдается. Мало того, чтобы быть
небольшим превышением в целях премии, эта
разница в весе слишком значительна: в сравне-
нии с аттическим статером она достигает 0.50 гр,
в сравнении с дариком —0.70 гр, т. е. целого
обола. На мой взгляд, этот своеобразный вес
пантикапейского статера стоит непреодолимым
препятствием на пути признания пантикапей-
ской чеканки дериватом филипповского золо-
того обращения. Бертье-Делагард3 пытается
объяснить своеобразный характер пантикапей-
ской нормы статера. По его мнению, эта норма,
равная египетскому ките, представляет в то же
время 9 оболов эгинской драхмы из расчета
6.06 гр па драхму. Возможность установить
удобные кратные взаимоотношения с местным
серебром и вынудила боспорцев остановиться
на этом весе. Не говоря уже о том, что привле-
чение египетского веса остается непонятным,
что выводимые из его же весовых таблиц нормы
эгинской драхмы на Боспоре никогда не дости-
гают даже и 6.00 гр, самое главное возражение
Бертье-Делагарду заключается в следующем.
Он интересуется взаимоотношением пантика-
пейского статера с местным серебром, но совер-
шенно оставляет без внимания его возможный
курс на внешнем рынке, на который, однако,
судя по кладам пуленцовскому и из Принкипо,
он преимущественно и был рассчитан. Какие
цели могла преследовать на международном
рынке золотая монета, выпущенная по никогда
не применявшейся для золота эгинской системе,
да еще в таком необычном номинале в 1а/2
драхмы?
Далее, возводящие начало пантикапейской
золотой чеканки к примеру, поданному Филип-
пом II, упускают из внимания то обстоятельст-
во, что выпуск этим царем золотых статеров
едва ли начался тотчас же после его воцарения.
Есть, напротив, основания предположить, что
чеканка началась не ранее 352, а может быть и
1 Regling, Указ, соч., стр. 46.
2 Бертье-Делагард, Нум. сб., II, сх^. 82.
8 Нум. сб., I, стр. 38 сл.
348' г. до н. э.1 А в таком случае, поскольку
дата 3-й группы пантикапейских статеров стоит
прочно, пришлось бы, учитывая несколько лет
на освоение отдаленного черноморского рынка
с филипповским золотом, уместить и обе первых
и начало чеканки 3-й группы в пределах одного
десятилетия. Наконец, и по своей внешности —
фактуре статеры ранних пантикапейских групп
более архаичны, чем золотые Филиппа: они
имеют еще неизменно сильно углубленную обо-
ротную сторону и более высокий рельеф обеих
сторон. Все эти затруднения отпадают, если
отнести начало пантикапейской золотой чекан-
ки в первую половину IVв., еще до распростра-
нения на греческих рынках царского македон-
ского золота. В это время, как и в V в., власти-
телями международного рынка являются золо-
той персидский дарик и кизикин.
Весьма распространенное представление, что
обе названные монеты признавались равноцен-
ными и принимались на рынке одна вместо дру-
гой, не имеет серьезных оснований. Напротив,
резкое разграничение сфер их распространения
говорит против такого отожествления. Внима-
тельное чтение Анабасиса приводит к выводу,
что Ксенофонт со своими соратниками дважды
пересекал границу области обращения обеих
монет2. Все время, пока они пребывали на Ионий-
ском побережье, внутри М. Азии, в Месопотамии
и когда вновь возвращались в Лампсак, на
обратном пути они получали вознаграждение
и расплачивались в дариках. На всем пути их
вдоль южного берега Черного моря и во Фра-
кии упоминались лишь кизикины. К такому же
заключению приводит и обзор находок в кла-
дах3. Из десяти зарегистрированных кладов
кизикинов больше половины приходится на
Причерноморье, что и заставляет считать это^
вид монеты специфически черноморским. На-
против, клады дариков сосредоточиваются в
Пелопоннесе, М. Азии, на западе и на юге
античного мира 4. Находки в одном кладе дари-
ков и кизикинов чрезвычайно редки; но, что
особенно для нас важно, не известно ни одного
случая совместного нахождения пантикапей-
ских статеров с дариками, в то время как клады
пуленцовский и из Принкипо — достаточно
яркие свидетельства их параллельного обраще-
ния с кизикинами.
Вопрос сравнительного курса дарика и ки-
зикина нельзя, к сожалению, считать оконча-
тельно выясненным. Все же есть серьезные
данные в пользу того, что дарик в IV в. счи-
1 А. В. West, The early diplomacy of Philip II of
Macedon illustrated by his coins, Num. Chron., 1923,
стр. 177.
2 X e n о p h., Anab., I, 3, 21; 7, 18; IV, 7,27; VII
6, 1, 7 и 8 (дарики); V, 6, 23; VII, 2, 36; 3, 10 (кизикины).
3 Regling, Указ, соч., стр. 24 сл.
4 S. Р. Noe, A bibliography of Greek coin hoards,
NNM, № 78, N-Y, 1937, № 255, 819 (M. Азия); 100,
104, 383, 398, 648 (собственно Греция); 108, 110 (Сици-
лия); 322, 420 (Египет).
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
175
та лея равным 20 аттическим драхмам1. Что
же касается курса кизикина, то, к сожалению,
свидетельства обоих наших источников по этому
пункту вызывают сомнения и споры. Я уже
указывал выше, что ольвийская надпись из
Анадолу-Кавак не может служить надежным
источником для исчисления сравнительного
рацио металлов в Причерноморье ввиду того,
что к размеру кизикина в ней привлекается
наряду с серебром и медь, что могло повлиять
на курс размена. Действительно, если считать
упоминаемые в надписи статеры эгинскими, то
в переводе на аттические драхмы этот курс
выразится при чтении ЕУ^ехатсо в цифре около
30 драхм, при чтении ЗсоЗехатсо — около
33 драхм. Цифры эти, очень высокие, дают курс,
в полтора раза превышающий курс дарика и
неоправдываемый в силу этого самим золотым
содержанием кизикина. По этой же причине
курс кизикина на Боспоре в 28 аттических
драхм, указываемый в приписываемой Демос-
фену речи против Формиона1 2, нельзя понимать
иначе, как случайный, необычно высокий, мо-
жет быть, по условиям военного времени, курс.
Этот часто комментировавшийся отрывок вы-
игрывает в естественности, если понять положе-
ние так: ответчик утверждает, что должная им
сумма в 2600 драхм уплачена сполна путем
передачи доверенному лицу на Боспоре 120
кизикинов (т. е. из расчета по одному кизикину
за 212/3 драхмы) согласно привычному, оче-
видно, для слушателей-афинян курсу; оратор
ловит его на слове и пытается подорвать дове-
рие к его показанию, апеллируя к курсу дня
и места, согласно которому указанная сумма
значительно превышала бы сумму долга. Этот,
послуживший исходным для ответчика курс
кизикина в 212/3 аттической драхмы очень
любопытен и заслуживает серьезного внимания.
Во-первых, при таком курсе, если расценивать
дарик в 20 драхм, взаимоотношение между
дариком и кизикином складывалось довольно
просто, поскольку 12 кизикинов оказывались
равными 13 дарикам. Во-вторых, этот курс,
повидимому, действительно близок к тому, ко-
торый можно предполагать, оценивая в сереб-
ряных драхмах металлическое содержание ки-
зикина3. В самом деле, при взаимоотношении
ценности золота и серебра, равном 1 : 104,
электровый кизикин в 16.00 гр весом, если счи-
тать его состоящим па 52% из золота и на 48%
из серебра, будет равноценен 9.09 гр чистого
золота, т. е. как раз весу пантикапейского
1 О. Vie deb a n d t, Antike Gewichtsnormen
und Miinzfiisse, Berl., 1923, стр. 59.
2 De most h., XXXIV, 23.
3 Schmidt, Ein Gesetz der Stadt Olbia zum Schut-
ze ihres Silbergeldes, Freiburg, 1925, исчисляет его
в 22 Ц3 драхмы.
4 Есть основание" считать такое отношение нормаль-
ным уже с начала IV в. Ср. Fr. Heichelheim,
Wirtschnaftliche Schwankungen der Zeit von Alexander
bis Augustus, Jena, 1930, стр. 9.
статера1. 52%, согласно существующим анали-
зам кизикских статеров, соответствуют макси-
мальному содержанию в них золота, но если
привлечь и кизикские гекты, исследованные
в большом количестве, то это процентное содер-
жание можно признать за среднюю цифру2.
Сравнивая вес пантикапейского статера с да-
риком, мы, как уже указывалось, замечаем,
что он, действительно, на 0.70—0.73 гр, т. е.
на вес одного золотого обола, превышает вес
дарика,. а золотой обол при взаимоотношении
Д/ : = 1 : 10 равноценен 10 оболам серебра,
или 12/3 драхмам.
Возникновение пантикапейской золотой че-
канки рисуется мне в следующих чертах. По
всей вероятности, во втором десятилетии IV в.3
начинается обильная золотая чеканка в Ламп-
саке. С внешней типологической стороны здесь
имеет место подражание кизикинам, однако лой-
яльность по отношению к персидскому царю
выражается в выборе чистого золота в качестве
металла и в чрезвычайно близкой к дарику весо-
вой норме (8.44 гр). Естественно поэтому, что
«лампсакины» в противоположность кизикинам
постоянно встречаются вместе с дариками.
Пример Лампсака должен был такому энергич-
ному правителю, каким мы в праве представ-
лять себе Левкона I, внушить мысль о выпуске
монеты из чистого золота и в его столице на
Боспоре. Но выбором металла ограничилось
с его стороны подражание Лампсаку, никаких
оснований принимать вслед за ним стопу дарика
он не имел, тем более что дарик никогда в
Причерноморье не обращался. Напротив, он
гораздо более был заинтересован в том, чтобы
его монеты шли на рынках и в частности именно
на рынке Афин, с которыми в это время у Бос-
пора завязались уже тесные связи, наравне
не с дариком, а с его соперником, кизикином.
Превышение в весе над дариком на один обол
(гемигектон), как мы видели, могло как раз
достигнуть этой цели. Только мпого позже,
уже на границе III в., когда на черноморских
рынках заняли господствующее положение при-
шедшие на смену кизикинам аттические статеры
Александра Македонского, и в Пантикапее
был сделан один выпуск статеров с прежними
типами, но аттического веса.
Обратимся теперь к типу оборотной стороны
статеров (тб. XL, 7 сл.). Что хлебный колос
символизирует собою окрепшую хлебную тор-
говлю Боспора, основу его растущего могуще-
ства и международного влияния4, споров не
может быть. По образцу кизикинов, где ту же
роль играет традиционный тунец (тб. IX, 1 сл.),
1 Привожу это вычисление: 0.52 X 16 = 8.32 гр
золота; 0.48 х 16 = 7.68 гр серебра = 0.77 гр золота;
8.32 гр + 0.77 гр = 9.09 гр золота.
2 D. Hammer, Der Feingehalt der griechischen
und romischen Munzen, Z. f. N., XXVI, 1908, стр. 32.
8 Точно эта дата до сего времени не установлена,
см. A. Baldwin, Lampsakus, Am. J. N., ' LIII,
стр. 38. сл.
4 Кене, Муз. Коч., I, стр. 368.
176
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬ
и может быть по образцу монет Византия и Кал-
хедона (дельфин, колос, тб. IX, 27 сл.), этот
колос горизонтально положен в нижней части
поля и использован в качестве подножия для
фигуры идущего фантастического грифона
с львиной головой. Старые комментаторы 1 в свя-
зи с этим типом грифона неизменно вспоминают
геродотовскии миф об аримаспах и грифонах,
стерегущих золото. Но трудно допустить, чтобы
Спартокидам понадобилось для какой-либо цели
возвращаться к этим далеким баснословным
преданиям. Следующее обстоятельство, думает-
ся, гораздо ближе приводит к разгадке смысла
этого типа. Дж. Фр. Гилл 2 со свойственным ему
остроумием указал, что львиноголовый грифон,
исконный противник персидского царя в едино-
борстве, становится эмблемой борьбы против
персов и в самый острый момент похода Алек-
сандра, тотчас после битвы при Иссе, сменяет
на александровских статерах змею в качестве
украшения на шлеме Афины. Если учесть, что,
как сказано выше, самый выпуск пантикапей-
ских золотых статеров имел целью конкурен-
цию с дариком, такой антиперсидский характер
этого изображения представляется не лишенным
вероятности. Попытка Ростовцева 3 усматривать
в золотых выпусках Пантикапея результат
иранских влияний, таким образом, не имеет
серьезных оснований.
Моментом начала пантикапейской золотой
чеканки мы можем считать время на границе
первой и второй четверти IV в., учитывая извест-
ный промежуток времени на ознакомление и
освоение с золотыми выпусками Лампсака.
3-я группа, как уже сказано, впервые появив-
шись около 340 года, занимает 30-ые годы IV в.;
4-я и 5-я группы — всю последнюю четверть
того же века. 1-я и 2-я группы, таким образом,
"падают на время между 370 и 340 гг. Возникно-
вение второго, фасового типа в течение послед-
него десятилетия первой половины IV в. имело
бы аналогию в такой же фасовой голове Деметры
на первых драхмах Тиры (тб. XXVIII, 2) той же
даты. 1-я группа статеров — профильные изо-
бражения без венка,— таким образом, отно-
сится к концу 70-х — 60-м годам IV в. Надо,
впрочем, заметить, что обе группы непосред-
ственно переходят одна в другую, резкой
грани по времени между ними нет и возможно
довольно длительное совместное их обращение.
По крайней мере, в собрании Эрмитажа имеются
экземпляры обеих групп, битые одним и тем же
штемпелемоборотной стороны.Хронологическая
классификация золотых статеров тем более
важна для нас, что она создает основную канву
для хронологии монет серебряных и медных.
К 1-й группе статеров примыкает по стилю
несколько вариантов серебряных (тб. XL, 13—
1 Кене, Муз. Коч., I, стр. 341.
8 Alexander the Great and the Persian lyon-gri-
phon, JHSt, XLIII, 1923, стр. 156 сл.
8 Iranians and Greeks in South Russia, стр. 229,
пр. 12.
16, гр. В) и целая серия медных монет (тб. XL,
18—22). Среди серебряных монет бородатые
головы сатира чередуются с безбородыми. Ти-
пами оборотных сторон опять служат фигуры
льва в различных положениях. Серия медных
монет включает пять номиналов, из них только
один, самый крупный, носит бородатую голову
сатира, на всех остальных эта голова юная.
Средний вес самого крупного номинала — около
7.10 гр, самого мелкого — около 0.60 гр. Типы
оборотных сторон этих монет представляют
весьма обычные мотивы, нередко и впоследствии
повторяющиеся в нумизматике Пантикапея:
протоме грифона и пегаса, голову быка, горит,
лук. Толкование этих типов в связи с какими-
либо отдельными пантикапейскими культами,
как, например, грифона, уже обычного птице-
голового, в связи с почитанием Аполлона, едва
ли много поможет нам в уяснении их. Интересен
только один добавочный мотив в типе оборотной
стороны самого крупного номинала меди —
рыба из породы осетровых — явно, подобно
хлебному колосу, один из основных объектов
торговли Боспора. Голова того же осетра или
стерляди фигурирует уже в качестве единст-
венного типа на маленькой монетке, современ-
ной 3-й группе статеров (тб. XL, 28).
Только что рассмотренная группа медных
монет чеканилась, повидимому, очень долго:
все время обращения как 1-и, так и 2 й групп
статеров. В самом деле, 2-я фасовая группа
статеров имеет точное себе соответствие лишь
в серебряных монетах (гр. Т7., тб. XL, 17)1,
которые Бертье-Делагард признает тетробо-
лами. Более мелких серебряных монет, как и
медных, которые можно было бы с уверенностью
счесть современными 2-й группе статеров, нет.
Что же касается указанных серебряных тетро-
болов, то невольно вспоминается, что эгинский
тетробол почти равен аттической драхме и очень
легко может быть, что этот номинал серебра
был избран с целью и серебряное обращение
Пантикапея увязать с афинским рынком. Отме-
тим, что тип оборотной стороны этих тетробо-
лов — голова быка — служит как бы говоря-
щей эмблемой Боспора. Таким образом, весь
связывающийся со 2-й группой статеров выпуск
представляется специально рассчитанным на
внешнее обращение, в то время как нужды
внутреннего рынка, повидимому, удовлетво-
рялись монетами, связанными с 1-й группой
статеров, выпускавшимися в большом количе-
стве и остававшимися в обращении очень долго.
Как уже сказано, около 340 года впервые
выпускаются золотые статеры, на которых
голова сатира украшена плющем. Ряд не впол-
не, правда, тожественных, но все же близких
по стилю серебряных монстр как с бородатыми,
так и с юными головами сатира, подобным же
образом увенчанными плющем, есть основание
отнести к тому же времени (гр. Д, тб. XL, 23—
1 Нум, сб., II, стр. 84, № 128.
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
177
27). Важно отметить, что в этой серии мы вновь
встречаем мелкие номиналы серебра вплоть
до х/4 обола и соответственно этому лишь одну
медную монету, очень малого размера, уже
упомянутую, с головою осетра на реверсе
(тб. XL, 28). Таким образом, эта серия пред-
ставляет как бы последнюю попытку вернуть
мелкому серебру прежпюю роль на местном
городском рынке в противовес начавшей конку-
рировать с ним меди. Но это движение назад
было случайным и кратковременным, и процесс
естественного отмирания очень мелкой сереб-
ряной монеты и замены ее медной продолжался.
Следующая группа статеров — 4-я — имеет
точное стилистическое соответствие лишь в очень
крупных, не в пример предшествующим выпу-
скам меди, монетах с луком и стрелой на обо-
роте (ср. в. 13.54, тб. XL, 30). Наконец, 5-я
группа статеров совершенно бесспорно склады-
вается в одну серию как с серебряными ди-
драхмами и гемидрахмами (гр. Е, тб. XL, 29,
31), так и с медными монетами лишь двух наи-
более крупных величин (тб. XLI, 1, 2). Чтобы
сказать с уверенностью, представляют ли эти
медные монеты обол и его половину, или поло-
вину и четверть, или какие-либо иные подразде-
ления обола, у нас нет данных. Вторая возмож-
ность (максимальная величина—полуобол) пред-
ставляется мне все же более близкой к истине,
так как признаваемые за оболы крупные монеты
мифрадатовского периода значительно превос-
ходят в весе рассматриваемые монеты макси-
мальной величины. Типы этих монет чего-либо
решительно нового не представляют. Интересен
только тип оборотной стороны меньшего номи-
нала меди. В состав его опять входит уже упоми-
навшийся нами осетр. По композиции всего
типа — львиная голова влево в центре с бук-
вами П A N в поле по сторонам и с рыбой внизу
(тб. XLI, 2) — монеты эти живо напоминают
оборотные стороны тетрадрахм города Кизика1,
чеканившихся там, начиная с 410 г. до н. э.,
вероятно до середины IV в.
Эта обширная серия представляет, повиди-
мому, последнюю пантикапейскую серию, вклю-
чающую одновременно монеты всех трех метал-
лов. Относится она, как и входящая в ее состав
5-я группа статоров (в этом я не могу не согла-
ситься с Реглингом), к последнему десятилетию
IV в. Если я выше говорил, что один статер,
изображенный на таблицах Сибирского, своим
грубым и деградированным стилем производит
впечатление исполненного уже в начале III в.,
то все же этот статер остается пока единствен-
ным и носит случайный характер. Вообще же
мы можем с большой достоверностью предпо-
ложить, что в Пантикапее так же, как выше было
отмечено для Ольвии, с начала III в. наблю-
дается монетный кризис, выразившийся в отсут-
ствии на рынке монеты из драгоценных метал-
1 Fritze,. Die Silberpragung von Kyzikos, No-
misma, IX, тб. V, 26; ср. нашу тб. IX, 18.
23 Археология СССР, № 16
лов и в ограничении одной только медной моне-г
той, которая становится чрезвычайно много-
численной и быстро падает в величине и весе.
Такое заключение, по крайней мере, напра-
шивается при наблюдении дальнейшей судьбы
медпых монет, входящих в последнюю, только
что рассмотренную нами, серию конца IV в.
Монеты самого крупного размера — тип обо-
рота: голова быка (тб. XLI, 1) — редки. На-
против, весьма часто встречаются и известны
в очень больших количествах монеты средней
величины — тип оборота: голова льва и осетр
(тб. XLI, 2). Они часто попадаются с надчекан-
ками: двенадцатиконечной звезды во вдавлен-
ном круге на одной стороне и горита с луком —
на другой (тб. XLI, 3). Наряду с ними мы
имеем монеты той же величины и с тожественным
типом лицевой стороны, но на оборотной стороне
носящие тип лука и стрелы (тб. XLI, 4)1. Эти.,
последние очень часто перечеканены наспех
из только что упомянутых надчекапенных монет
предшествующего выпуска, так что во всяком
случае следы надчеканок — звезды и горпта —
отчетливо видны. Если же опи бывают биты
на новых кружках, то уже и в лучших образцах
по весу на грамм или более уступают предше-
ствующей группе с головой льва и осетром. В
дальнейшем же их размер и вес все более умень-
шаются, ина монетах этого типа можно просле-
дить постепенный переход от среднего веса
около 8 гр к норме в 1.5—2 гр. Как эти быстро
деградирующие в величине и весе монеты с лу-
ком и стрелой на обороте, так и многие монеты
с головою льва, обнаруживают по краям круж-
ка следы отрубов литников, соединявших
кружки друг с другом при литье. Особенно ха-
рактерно присутствие двух отрубов с обеих
сторон на монетках с луком и стрелой самого
малого размера (тб. XLI, 5). Эта подробность
позволяет безошибочно опознавать названные
монетки даже тогда, когда тип их неузнаваемо
стерт. Повидимому, и в Пантикапее в первой
половине III в. так же, как и в Ольвии, был
применен прием массовой чеканки монет целыми
полосами кружков, выходящими из литейных
форм, с последующей, уже после чеканки,
разрубкой монет. О кризисе, необходимости
быстро удовлетворять все растущую потреб-
ность городского рынка в ходячей монете,
свидетельствует не только пользование надче-
канками и описанный спешный характер изго-
товления монеты. Монеты с головою льва,
снабженные надчеканками, и перечеканенные
из них монеты с луком и стрелой особенно часто
встречаются кладами. Помимо находящегося
в Эрмитаже клада этого рода, найденного Тизен-
гаузеном в Анапе 2, еще пять подобных кладов
зарегистрированы в уже упоминавшейся рабо-
те Е. Е. Люценко3. Самый факт накапливания
1 Ср Б у р., тб. XX, 73—80, 94, 95.
« ОАК, 1882—1888, стр. XIX.
• Л. 12; л. 17, № 12; л. 19, №, 13; л. 34, Ка 9.
178
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
и зарытия этих медных монет говорит о реши-
тельном нарушении правильного денежного
обращения.
Последовательность стадий обращения рас-
смотренных групп ясна. За монетами с головою
льва и осетром следует обращение тех же монет,
но после удостоверения их курса путем наложе-
ния надчеканок, далее спешная перечеканка
этих надчеканенных монет новым типом обо-
рота — луком и стрелой и, наконец, чеканка
монет этого последнего типа на новых кружках
с постепенным падением их размера и веса.
Заключительным моментом в истории этой
группы монет является спешная и небрежная
перечеканка самых малых монет рассмотрен-
ных типов новыми типами головы Аполлона на
лицевой стороне и треножника на обороте
(тб. XLI, 9)1. Что все стадии, начиная со второй
(надчеканенные монеты) относятся уже к III в.
до н. э., можно считать достоверным, но как
далеко весь рассмотренный процесс распро-
страняется в пределы этого века, трудно гово-
рить с уверенностью, так как, чтобы судить
о продолжительности каждой отдельной стадии,
у нас нет твердых данных. Можно только пред-
положительно допустить, что он заканчивается,
вероятно, около середины III в., так как во вто-
рой половине века мы, с одной стороны, встре-
чаем медную пантикапейскую монету различ-
ной величины и совсем уже новых типов, при-
ходящую на смену рассмотренным группам.
С другой стороны, к этому же времени отно-
сится оживление городской серебряной чеканки
и начало обильного обращения на территории
Боспорского царства лисимаховских статеров,
выпускавшихся в Византии. Оба последних
упомянутых факта могли содействовать урегу-
лированию также обращения медной монеты.
Отмечаемое в первой половине III в. обильное
обращение на рынке одной только медной мо-
неты, с очевидным быстрым обесценением ее
и столь же быстрым падением ее веса, делает
невозможным для этого периода твердое и
определенное разграничение монеты по вели-
чине, как представляющей различные номи-
налы. Та более или менее отчетливая картина
параллельного обращения золота, различных
номиналов серебра и меди в IV в., которую я
пытался представить путем сведения в серии
стилистически однородных монет различной ве-
личины и различных металлов, не распростра-
няется на III в. Здесь, напротив, хотя обраще-
ние ограничивается одной медью, картина за-
темняется, и восстановление одновременных
серий становится затруднительным. Как уже
говорилось, едва ли может быть сомнение, что
монеты с головой юного сатира на лицевой
стороне и луком и стрелой на оборотной раз-
личной величиныне представляют разные монет-
ные единицы, а скорее являются последователь-
ными стадиями деградации одного и того же
1 Ср. Б у р., тб. XXI, 123—128.
номинала. Вероятно, что в такой же мере про-
дукт деградации представляют монеты с тем же
типом лука и стрелы на обороте, но с головой
бородатого сатира на аверсе1. Их исходным
прототипом могли бы быть крупные монеты тех
же типов последней четверти IV в. (тб. XL, 30;
ср. XLI, 6). В конечном счете опи достигают
такого же малого размера, как и монеты с го-
ловой юного сатира2. Эти монетки малого
размера с тем же типом оборота чеканятся не
только в Пантикапее, но и Фанагории (тб.,
XLII, 13)3. В последней, может быть, дольше,
т. е. до начала II века.
В большей степени особняком стоят монеты
с типом бородатого сатира на лицевой стороне
и головы быка — на оборотной (тб. XLI, 7).
Тип оборота этих монет постоянно встречается
и в IV в., по с несравненно более строгой и мо-
нументальной трактовкой головы быка. Что
группа эта относится к тому же времени, т. е.
к первой половине III в., едва ли можно спо-
рить. Однако остается открытым вопрос, пред-
ставляют ли эти монеты тот же крупнейший но-
минал меди, который мы встретили в последней
четверти IV в., но в деградированном виде, или
особый новый номинал. Любопытно, что при
полном стилистическом тожестве оборотной сто-
роны лицевая сторона их — голова бородатого
сатира — либо имитирует такие же головы на
монетах еще середины IV в., либо дает образцы
дальнейшей схематизации, аналогичные лице-
вым сторонам монет начала III в.
Прежде чем перейти к подробной характери-
стике второй половины III в. в монетном деле
Пантикапея, коснусь одной, стоящей совсем
особняком, группы монет. Это маленькие мед-
ные монеты (тб. XLI, 12) с типом головы быка
на лицевой стороне и плуга с колосом — на
обороте. Интерес этих монеток—в производст-
венном характере их типов, напоминающих об
основном источнике богатства Боспора. К со-
жалению, для установления точной даты их
выпуска у нас слишком мало данных. Со стили-
стической точки зрения они не могут относиться
ко времени раньше III в. В первой половине
века среди быстро деградирующих в весе мед-
ных монет типа с луком и стрелой этим малень-
ким медным монетам также пет места. Наиболее
вероятен их выпуск во второй половине III в.,
в период вновь устанавливающегося нормаль-
ного денежного обращения. За более позднюю
дату говорит и следующее обстоятельство:
встречаются небольшие монеты с типом тре-
ножника на лицевой стороне и звезды на оборот-
ной (тб. XLIII, 18), монеты, вероятнее всего
относящиеся к началу мифрадатовского пе-
1 Ср. Б у р., XIX, 51—53.
а Бур., XIX, 38 и XX, 80, 95. Присутствие этих
монет в эначительном количестве в составе мирмекий-
ского клада 1934 г. (см. ниже) свидетельствует о том,
что их обращение затянулось, по крайней мере, до сере-
дины III в.
8 Ср. Б у р., тб. XXIII, 8 сл.
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
179
риода, которые перечеканены из монет с
плугом.
Начало второй половины III в. отмечено ря-
дом нововведении, быть может вызванных
попытками изжить кризис. Прежде всего бро-
сается в глаза значительное обогащение типоло-
гии пантикапейских монет. Служившая в тече-
ние более ста лет единственным типом лицевой
стороны голова сатира теряет свое монопольное
положение и принуждена уступить место дру-
гим типам. Уже в последней стадии обращения
самых малых монет с типом головы юного сатира
и лука со стрелой, как мы впдели, они подвер-
гаются перечеканке типами головы Аполлона
и треножника. Тип Аполлона не нов для Пан-
тикапея, но в IV в. он встречается единично на
редких серебряных монетах; теперь же мы впдим
ряд серии, как медных, так и серебряных с голо-
вою Аполлона в качестве типа лицевой стороны.
Наряду с ними в ту же эпоху появляются груп-
пы мопет (о них ниже), имеющие типом лицевой
стороны головы Посейдона, Зевса, Афины.
Голова сатира, однако, не сразу уступает место
этим новым типам и продолжает фигурировать
еще некоторое время и в качестве монетного
типа и в впде надчеканок. Только во II в. го-
лова Аполлона окончательно вытесняет ее.
Возможно, что это изменение типов стоит в
связи с попытками восстановить поколеблен-
ный твердый курс медной монеты.
Другим чрезвычайно важным и обусловив-
шим собою возможность восстановления нор-
мального обращения обстоятельством было во-
зобновление чеканки серебра. К более подроб-
ному рассмотрению серебряных выпусков конца
III и II в. мы сейчас перейдем, но мимоходом
заметим еще, что некоторую и, вероятно, не-
малую роль в восстановлении нормального
обращения сыграло распространение на Бос-
поре статеров лисимаховского типа посмертной
чеканки. О них подробнее мы скажем в следую-
щей главе.
Серии второй половины III в. многочисленны.
Остановимся сначала на тех, которые еще обна-
руживают признаки напряженности и неустой-
чивости в их обращении и тем свидетельствуют
о своей принадлежности эпохе еще не изжитого
кризиса.
Часто встречаются медные монеты среднего
размера с головой Аполлона на лицевой сто-
роне и орлом впрямь с распущенными крыльями
на оборотной1 (тб. ХЫ, 10). Опи очень часто
носят прямоугольную надчеканку с изображе-
нием треножника (тб. ХЫ, 11) — мотива, ко-
торый со времени воцарения в типологии пан-
тикапейскпх монет Аполлона более чем естест-
венен. Надпись на этих монетах IIAN своей
краткой формой придерживаетсятрадиции1У в.,
стиль монет довольно небрежный, расплывча-
тый. Монеты эти имеют характерную фактуру —
довольно толстый кружок с сильно скошенным
1 Ср. Б у р., XXII, 163 сл;
краем и следами отрубов литников, очень напо-
минающую фактуру позднейших серий монет
с головой юного сатира и лука со стрелой.
Как уже говорилось, наиболее измельчавшие
монеты этого последнего типа подверглись спеш-
ной перечеканке типом головы Аполлона на
лицевой стороне и треножника на оборотной.
Найденный в 1934 г. в Мирмекии небольшой
клад1 заключал в своем составе эти монеты
с головой Аполлона на лицевой стороне и орлом
на оборотной, наряду с только что указанными
перечеканками, которые по размеру могли
служить к ним младшим номиналом. Это обстоя-
тельство позволяет допустить совместное обра-
щение обеих групп монет в самой середине
III в. до н. э. Возможно, что выпуск этих монет
большего веса (ср. вес 4.5—5 гр) и с измененным
типом представлял собою попытку удержать
медвую монету от дальнейшего падения в цене—
попытку, очевидно, неудавшуюся, поскольку
надчеканпвание их клеймом с треножни-
ком обусловлено, очевидно, обнаружившейся
вскоре необходимостью подтверждения их
курса.
В том же мирмекийском кладе в большем
количестве, чем монеты с головой Аполлона,
встретились связанные с ними аналогичной
техникой (постоянные следы отрубов литников
по сторонам кружка) крупные медные монеты
с головой Посейдона на лицевой стороне и
пророй с надписью HANTI — на оборотной
(тб. ХЫ, 13). Их было бы естественно считать
непосредственно следующей за монетами с го-
ловой Аполлона еще на протяжении той же
третьей четверти III в. второй попыткой путем
выпуска новой серии воспрепятствовать даль-
нейшему обесценению медных денег. Постоян-
ное присутствие и на них надчеканки (головы
сатира и головы Афины) свидетельствует о том,
что денежный кризис еще не был изжит. Тип
лицевой стороны этих монет, голова Посейдона,
чрезвычайно близко во всех деталях повторяет
головы македонских тетрадрахм с именем царя
Антигона (тб. XIII, 7). Невольно возникает
предположение, что и тип оборотной их сто-
роны, отличающийся только отсутствием фигуры
Аполлона, скопирован с этих тетрадрахм. Это
сопоставление могло бы, казалось, дать более
точную абсолютную дату этих монет. Связы-
ваемые со сражением при Косе эти тетрадрахмы
с именем Антигона, повидимому, относятся
ко времени около середины III в.2 Небольшие
медные монетки с головой Афины на лицевой
стороне и пророй на обороте (тб. ХЫ, 14),
вероятно, принадлежат тому же времени и,
может быть, входят в одну серию с монетами
с головой Посейдона. Очень редкая монета
с головой Зевса на одной стороне и головой
1 Ср. Материалы и исследования по археологии
СССР, в. 4, стр. 152 сл.
8 Seltman, Greek coins, стр. 224; ср. САН,
VII, стр. 713.
23*
ISO
античные монеты северного Причерноморья
сатира на другой 1 по фактуре также принадле-
жит этому времени. Следует отметить, что кроме
малых монеток с головой Афины, нередко встре-
чающихся в раскопочных находках, крупные
монеты этой серии сравнительно редки.
Ту же старую форму надписи и тот же рас-
плывчатый стиль, какой нами отмечен на первой
из рассмотренных групп медпых монет, мы
встречаем на серебряных монетах различных
номиналов, также носящих голову Аполлона на
лицевой стороне. Помимо указанных признаков,
эти серебряные монеты объединяются одинако-
вым плохим качеством низкопробного серебра,
отличающим их как от тетрадрахм с надписью
DANTI, так и от драхм с надписью HANTI-
KAnAITQN. Типы оборотных сторон этих се-
ребряных монет держатся в пределах уже зна-
комого нам пантикапейского репертуара: го-
лова льва с кинжалом в зубах, протоме грифона,
орел, колос (тб. ХЫ, 16—19).
По весу все эти монеты признаются Бертье-
Делагардом битыми по аттической .системе.
Спорить с ним в этом не приходится, а довольно
значительное отставание драхм и гемидрахм
от аттических норм для этого времени (второй
половины III в.) нормально. Поскольку в рас-
смотренной группе можно наметить несколько
одноименных номиналов с различными типами
оборота, но стоящих на той же ступени веса
и пробы металла, можно предполагать в преде-
лах этой группы несколько последовательных
серии, распространяющихся на всю вторую по-
ловину III в. Соответствующей им медью при-
ходится считать рассмотренные выше серии
с головами Аполлона и Посейдона, выпускав-
шиеся, повидимому, в течение продолжитель-
ного промежутка времени и затем еще про-
должавшие обращаться в надчекапенном
виде.
По качеству металла значительно отличаются
от рассмотренных серебряных монет тетрадрах-
мы с головою Аполлона на лицевой стороне и
пасущимся конем на оборотной1 2. Они биты из
лучшего серебра и имеют надпись PANTI (тб.
ХЫ, 15). Приземистая лошадка с мохнатыми
ногами и стоячей гривой на холке невольно
напоминает степных скакунов с чертомлыцкой
вазы. Выпуск этих монет естественно было бы
сопоставить с выпуском тетрадрахм Херсонесом
Таврическим, Византием и Калхедоном (см.
выше), хотя эти пантикапейские тетрадрахмы
имеют значительно более высокий вес, правиль-
но, вероятно, признаваемый Бертье-Делагардом
за аттический. Вероятная дата этих тетрадрахм
в случае правильности нашего сопоставления —
последняя четверть III в.
Есть еще одна небольшая медная серия,
состоящая из монет двух величин (тб. XLI,
1 Sibirsky, Catalogue des medailles du Bos-
phore Cimmerien, тб. II, 65; С п а с С к и й, Арх.-йум.
19 сб., тб. I, 19.
2 Бертье-Делагард, Нум. сб., II, стр. 87,
№ 141; Б у р., тб. XXI, 103.
20, 21) \ повидимому примыкающая к рассмот-
ренным группам. Подобно большинству серий
IV в. больший номинал носит на лицевой сто-
роне бородатую голову сатира, меньший —
безбородую, но в обоих случаях голова украшена
плющем. К бородатой голове стилистически
близки костяные пластинки керченских раско-
пок 1934 г. (см. выше). Первая монета имеет
на оборотной стороне шапки Диоскуров по
сторонам рога изобилия, вторая — только одни
шапки Диоскуров. Помимо этой однородности
типа и общих стилистических черт, обе монеты
объединяет также и одинаковое начертание
имени города PANTI. Именно эта форма над-
писи, свойственная и другим группам монет,
относящимся ко второй половине III в., застав-
ляет и эту серию датировать самым концом III
или началом II в., невзирая на то, что сходный
тип рога изобилия с шапками Диоскуров или
одними звездами по сторонам встречается на
уже явно принадлежащих II в. серебряной драх-
ме Горгиппии (тб. XLII, 14)2 и медных монетах
городов Понта и Пафлагонии3. Весьма вероятна
даже ее близость по времени к носящим ту же
надпись PANTI вышеописанным тетрадрахмам.
Гиль 4 упоминает найденный близ Керчи клад,
якобы включавший одновременно с большим
числом монет с типом рога изобилия и шапок
Диоскуров вышеозначенные спешные перече-
канки с головой Аполлона и треножником, а
также и серебряные драхмы с головой Апол-
лона и именем города в форме Паутсха-
кастсоу. Уже в силу этой формы городского
имени драхмы эти, несомненно, принадлежат
II в. до н. э. Помимо того, присутствие в одном
кладе медных и серебряных монет очепь мало-
вероятно. Это заставляет усомниться в принад-
лежности серебряных драхм к тому же кладу.
Что же касается совместной находки обеих
групп медных монет, то она возможна и свиде-
тельствовала бы об их близости по времени5.
Можно только заметить, что если эти две группы
монет смыкаются по времени, то перечеканки
с головою Аполлона, поскольку, как говорилось
выше, материалом для них служат самые ма-
ленькие, совершенно деградированные монетки
с головой юного сатира и луком со стрелой,
обнаруживающие те же черты спешности изго-
товления, являются последними свидетелями
кризиса. Напротив, серия монет с шапками
Диоскуров, включающая два разной величины
1 Б у р., тб. XIX, 55, 56 и тб. XX, 81.
2 Гиль, ЗРАО, т. V, тб. V, б!.,
3 В а b е 1 о п—R е i п а с h, Recueil general des mon-
naies grecques d’Asie Mineure, тб. IV, 7; VII, 28 и др.
4 Гиль, ЗРАО, т. V, стр. 350.
6 Следует, впрочем, ваметить, что анализ состава
мирмекийского клада (Материалы и исследования по
археологии СССР, вып. 4, стр. 152 сл)., где эти пере-
чеканки с головою Аполлона встретились в ином окру-
жении, а монет с рогом изобилия и шапками Диоску-
ров не оказалось вовсе, говорит против непосредст-
венного соприкосновения обеих этих групп монет во
времени их обращения.
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
181
номинала, каждый из которых устойчиво сохра-
няет свой размер и вес, свидетельствует об из~
вестном успокоении в темпе монетного произ-
водства, изжитии форсировавших его момен-
тов кризиса. Возможно, что обстоятельством,
содействовавшим известной нормализации де-
нежного обращения, послужил новый выпуск
серебряной монеты и в данном случае именно
тетрадрахм с пасущимся конем.
II в. в монетном деле Пантикапея характери-
зуется полным торжеством типа Аполлона, ко-
торый теперь уже не имеет конкурентов. На
первом месте в этой группе стоят чрезвычайно
многочисленные драхмы аттического веса с
типом головы Аполлона на лицевой стороне и
лука в горите с надписью RANTIKAnAITflN
на оборотной (тб. XLI, 22; XLII, 1—3). Эта
наиболее пространная форма имени города
отныне становится традиционной, и только на
монетах очень малого размера допускаются
прежние сокращения. Существует несколько
вариантов этих монет, свидетельствующих о зна-
чительном количестве серий и выпусков их.
Металл монет, в отличие от предшествующих
групп, доброкачественный на всем протяжении
чеканки монет этого типа. Наряду с описанными
драхмами мы имеем драхмы с типом треножника
и той же надписью ПАХТ1КАПА1ТПХ и
более мелкие номиналы с обычными типами
протоме коня, лиры, колоса (тб. XLII, 4—7).
Драхмы с горитом на обороте находят точное
соответствие в группе крупных медных монет
с тожественными типами и даже с той же моно-
граммой (тб. XLII, 8). Что эти медные монеты
непосредственно предшествуют мифрадатовской
эпохе, доказывает находка нескольких экземп-
ляров их в кладе, вытащенном землечерпалкой
со дна Керченской бухты, в остальной части
состоявшей сплошь из монет времени Мифра-
дата1. Поскольку входившие в этот клад миф-
радатовские монеты были сплошь монетами
второй величины, которые для соответствующей
эпохи мы имеем основание считать полуоболами
(тетрахалками), вероятно и в описанных моне-
тах II в. видеть тот же номинал. Рядом с этими
крупными монетами чрезвычайно часто попа-
даются в находках маленькие монетки с тем же
типом головы Аполлона на лицевой стороне, а
на оборотной — либо с типом лука в горите,
либо гораздо реже, с типами венка, колоса,
дельфина (тб. XLII, 9—11). Существование
в течение II в. лишь одной группы крупных
медных монет рядом с большим количеством
серий серебра может показаться по сравнению
с обилием меди в предшествующую эпоху не-
сколько неожиданным. Но именно это сравне-
ние, думается, и должно ослабить впечатление
неожиданности. В противовес III в. чеканка
меди во II в. носит спокойный и устойчивый
характер: количество мелкой меди значительно
превосходит количество крупной медной монеты,
надчеканки и перечеканки отсутствуют. Это
ограниченное количество меди наряду с доволь-
но бойкой чеканкой серебра явилось, надо
думать, естественной реакцией на злоупотреб-
ление выпуском медной монеты в III в.
В какой мере этот замедленный и успокаи-
вающийся темп работы монетного двора стоит
в связи с экономической историей Боспора в рас-
смотренный период, мы, к сожалению, не можем
сказать, так как даже скудная канва фактиче-
ской истории, которой мы обладаем для V—
IV вв., прерывается с середины III в. Во всяком
случае, вне сомнения, к экономическому расцве-
ту, пережитому в IV в., Боспор вновь не воз-
вращается и, начиная с III в., постепенно скло-
няется к упадку. Спартокиды уже не могут
более думать о расширении своих владений и
принуждены ограничиться задачей сохранения
существующих границ государства, пока, на-
конец, невозможность, в силу роста внешних
опасностей и внутренних противоречий, осуще-
ствить и эту более скромную задачу не приводит
их к добровольной уступке власти более силь-
ному понтийскому царю. Не стоит ли известная
нормализация денежного обращения во II в.
в связи с прекращением наступательной поли-
тики и соответственным сокращением государ-
ственного бюджета? Вопрос остается открытым.
Но есть и в нумизматике Боспора в этот период
факты, свидетельствующие об ослаблении цент-
ральной власти и новом росте значения город-
ских органов. Фанагория, монетная чеканка
которой совсем замирает с середины IV в. и
в конце III в. выражается только в выпуске
мелкой меди, во II в. по примеру Пантикапея
выпускает серебряные монеты с ^vtxov в
полном виде OANAFOPIT£2N. Чеканится толь-
ко один номинал — триоболы. На лицевой сто-
роне они имеют профильную голову Афродиты,
на оборотной — ее атрибут — гранатовый цве-
ток (тб. XLII, 12). Это первое по времени изо-
бражение Афродиты Урании или Апатуры, го-
ловы и полные фигуры которой мы впоследствии
постоянно будем встречать на царских боспор-
ских монетах императорской эпохи. Выбор
головы главного божества, имевшего прослав-
ленное святилище на азиатском берегу Боспора,
по близости от Фанагории, и его атрибута в ка-
честве мотивов монетных типов находится в
полном согласии с общегреческими тенденциями
монетного дела как в классическую, так и в
эллинистическую эпоху. Повидимому, значи-
тельно ранее, вероятно еще во второй половине
III в., Фанагория начинает чеканить медную
монету небольшого размера (тб. XLII, 13, см.
выше)1. В этом случае типом лицевой стороны
влужит, как в Пантикапее, голова бородатого
сатира, а типами оборотной стороны—лук со
стрелой или виноградная кисть; имя города
еще в сокращенной форме ФА.
^Бур.» XXIII, 10.
1 Рапорт Шкорпила в Арх. Ком. от 24. V. 1910 г.
, Архиве ГАИМК.
182
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
Мало того, в это же время начинает впервые
чеканку своей монеты Горгиппия, если не счи-
тать чеканенными там же, но с именем народа,
монеты синдов (см. выше). В Эрмитаже имеется
известная, правда в одном только экземпляре,
драхма с изображением головы Гелиоса на ли-
цевой стороне и рога изобилия с двумя звездами
Диоскуров по сторонам — на оборотной (тб.
XLII, 14) Ч Поскольку серебряные монеты Гор-
гипппи мифрадатовской эпохи нам хорошо из-
вестны (они резко отличаются иной, толстой
и плотной фактурой), принадлежность этой
драхмы еще II в. и одновременность ее с рас-
смотренными серебряными монетами Пантика-
пея и Фапагорпи сомнению пе подлежит.
3. Монеты с именами боспорских царей
Спартокидов
Монеты, носящие имена боспорских царей,
в эпоху до Мифрадата Евпатора чрезвычайно
малочисленны. Если не считать медных монет
с именем Левкона,не представляющих редкости,
но все же известных в несравненно меньшем
количестве, чем современные им городские мо-
неты, то все остальные, серебряные и золотые
монеты, снабженные именами Гигпэпонта, Пери-
сада, Спартока, исключительно редки и почти
все представляют уники. Об этой редкости их
приходится очень сожалеть; именно с середины
III в., к которой относится начало выпуска
этих царских монет, наши скудные данные по
истории Боспора (приводимый Диодором пере-
чень царей) прекращаются. Естественно поэтому
стремление исследователей восполнить этот про-
бел данными эпиграфическими и нумизмати-
ческими. Понятен тот интерес, с которым
встречалась в течение XIX в. каждая новая мо-
нета с именем Перпсада или других боспорских
правителей. Однако этот повышенный интерес
нумизматов имел и дурные последствия — воз-
никновение ряда подделок. О них нам придется
еще говорить. По счастью, как оба экземпляра
статеров Перисада в собрании Эрмитажа (тб.
XLII, 22)1 2, так и оба экземпляра в собрании
Исторического музея3 (тб. XLII, 25) представ-
ляют строго документированные археологиче-
ские находки и могут служить прекрасным
материалом для проверки подлинности осталь-
ных образцов.
Начнем обзор царских монет с представляю-
щихся наиболее ранними медных монет, нося-
щих имя царя Левкона. Нам известны три типа
этих монет: 1) крупные монеты (ср. вес ок. 13 гр,
тб. XLII, 15) с типом головы юного Геракла
в львиной шкуре на лицевой стороне и лука
с палицей на оборотной, 2) монеты меньшего
размера (ср. вес около 5.5 гр, тб. XLII, 16)
1 ЗРАО, V, тб. V, 51.
2 ОАК, 1878—79, стр. XLVI.
3 Древности, т. IX, Протоколы, стр. 92; ср. ИАК,
в. 29, стр. 26.
с типами головы Афины в коринфском шлеме
и молнии и 3) малые монеты, наиболее редкие
в этой группе, с типами овального щита и кин-
жала (ср. вес около 4.5 гр, тб. XLII, 17). Мел-
кие варианты, отличающиеся различным рас-
положением надписи, поворотом головы и т. д.,
нас не интересуют. Интересно отметить, что
типы лицевых сторон этих монет в двух случаях
не только в тематическом, по и в стилистическом
отношении повторяют соответственно типы се-
ребряных тетрадрахм и золотых статеров Алек-
сандра Македонского, которые, в особенности
последние, были хорошо известны на Боспоре
и имели там распространение. Уже по одной
этой причине монеты никак не могут датиро-
ваться временем ранее самого конца IV в., и
мысль о возможности приписать их Левкону I
отпадает. Таким образом, наиболее вероятна
принадлежность их Левкону II, правление
которого предположительно относится ко вто-
рой половине III в., может быть к самому на-
чалу ее. Следующий вопрос возникает сам собой
и естественно требует разъяснения. Почему
этот Левкои ограничился чеканкой со своим
именем одной только меди и почему позднейшие
цари вплоть до Асандра меди со своим именем
не выпускали? Думается, что ответ придет
естественно, если отчетливо представить себе
картину денежного обращения в Пантикапее и
на Боспоре в середине III в. Как мы виделп,
с начала III в. чеканка собственной золотой
и серебряной монеты в Пантикапее прекращает-
ся; если эта монета обращалась на Боспоре, то
это должна была быть монета чужая — статеры
и тетрадрахмы александровского типа (они-то
и повлияли, как выше сказано, на типы монет
Левкона); город же сам продолжал выпускать
лишь медные монеты, быстро уменьшавшиеся
в размере и весе и падавшие в цене. К середине
III в. городской рынок был, повидимому, пре-
доставлен исключительно измельчавшим монет-
кам с головой юного сатира и луком со стрелой,
или наспех перечеканенным из них же монеткам
с головою Аполлона и треножником. Рядом
с этими монетами монеты Левкона резко выде-
ляются, как полновесные и аккуратно испол-
ненные. Если, действительно, источники драго-
ценных металлов в этот момент были исчерпаны,
то путь создания взамен этой измельчавшей и
обесценившейся монеты такого средства денеж-
ного обращения, которое могло бы вновь завое-
вать себе доверие на рынке, лежал только через
приближение медной монеты к полноценной.
Эта попытка и осуществлена в монетах Левкона
путем несравненного увеличения их в проти-
вовес современной им городской монете, упо-
добления их типов типам обращающихся на
Боспоре золотых и серебряных монет Алексан-
дра, и, что самое главное, путем выпуска их
не от имени города, а от имени царя. Это послед-
нее обстоятельство, небывалое на Боспоре до
того времени, должно было сыграть решающую
роль в завоевании кредита новой монетой,
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
183
в особенности если она предназначалась для
оплаты каких-либо статей специфически цар-
ского бюджета. Думается, не будет слишком
смелым предположить, учитывая то значение,
какое имела впоследствии, начиная с Мифрадата
и Асандра и затем в императорский период,
медная монета в оплате военных расходов бос-
порских царей, что рассмотренные выпуски
Левкона являются прямыми предшественника-
ми специально военных медных выпусков Миф-
радата Евпатора и его преемников. Представ-
ляли ли эти монеты Левкона те же номиналы
в обол и тетрахалк, что и выпускавшиеся архон-
том Асандром,мы определенно сказать не можем.
Если во II в. такие попытки не повторялись,
то потому, что с возобновлением серебряной
чеканки в них не было нужды. Помимо того,
II в., в котором мы отметили возобновление
серебряной городской чеканки, как симптом
роста значения городского самоуправления,
был, повидимому, мало подходящим моментом
для ограничения прав городских органов в об-
ласти монетного дела. Что же касается прес-
тижа самой царской власти на этом поприще,
то он, как сейчас увидим, удовлетворялся дру-
гим способом.
Переходим теперь к золотым и серебряным
монетам с именами боспорских правителей.
Они, как сказано, чрезвычайно малочисленны
и могут быть без труда все здесь перечислены.
До настоящего времени мы имеем: золотой ста-
тер и две серебряных драхмы архонта Гигиэ-
нонта (тб. XLII, 18, 19) \ ему же вероятно
принадлежит медная монетка собрания Эрми-
тажа с буквами УГ1А (тб. XLII, 20). Далее
идут 11 экземпляров золотых статеров с име-
нем царя Перисада1 2 (тб. XLII, 21—25), рассеян-
ных по разным собраниям, дидрахма царя
Спартока3 (тб. XLII, 26) и золотой статер царя
Ака4 *. Опубликованная А. В. Орешниковым,
находящаяся в Эрмитаже серебряная тетра-
драхма с именем царя Перисада 6 внушает на-
столько серьезные сомнения в своей подлин-
ности, что я не включил ее в каталог собрания
и выделил в число подделок. Точно так же не
внушает доверия появившийся лет десять назад
на Тамани в качестве якобы местной находки6
золотой статер с именем царя Спартока. Осо-
бенно неприятно поражают: на лицевой сто-
роне неестественно этажами располагающиеся
в противоположных направлениях пряди волос
на голове, а на оборотной стороне помещение
монограммы в поле щита сидящей Афины —
прием, не имеющий параллели в эллинистиче-
ской нумизматике. Статеры Перисада далеко не
1 Орешников, ТНО, II, стр. 36 сл.; В. В.
Ш к о р п и л, Сборник в честь Бобринского, СПб.,
1911, стр. 37 (см. тб., рис. 1 и 2).
2 Орешников, Нум. сб., II, стр. 37 сл.
3 Koehler, Serapis, II, стр. 45 сл.
4 Орешников, Нум. сб., II, стр. 41.
’Там же, стр. 39, рис. 13.
6 СГАИМК, II, стр. 285, № 35.
все мне известны по подлинникам или слепкам.
Учитывая выше обоснованный призыв к осто-
рожности, должен заметить, что составителю
Corpus’a боспорских монет придется вновь
ребром поставить вопрос о подлинности всех
этих почти сплошь уникальных монет.
Первый встающий перед нами вопрос о при-
чинах такой исключительной редкости этих
монет разрешается легко. Выпускались они не
для широкого обращения на рынке, а для раздач
приближенным царя, т. е. представляли такие
же донативы, как златники киевского князя
Владимира и многочисленные золотые копейки,
алтыны и червонцы русских царей.
Наиболее ранним из этих допативов представ-
ляется статер архонта Гигиэнонта. Время прав-
ления Гигиэнонта можно теперь считать окон-
чательно установленным — последняя четверть
III в.1 Типологическую связь этого статера со
статерами Лисимаха в свое время отметил
Орешников. Лицевая сторона его дает явно
портретную голову самого архонта, в то время
как оборотная сторона в точности повторяет
тип лисимаховских статеров — сидящую на
троне Афину, заменяя лишь имя Лисимаха
именем и титулом архонта. Характерной по-
дробностью этого статера, которую он разделяет
со всеми последующими статерами, носящими
имя Перисада или Ака, является трезубец с
двумя дельфинами по сторонам рукояти, поме-
щенный под обрезом в нижней части поля. Эта
деталь служит признаком всех статеров лиси-
маховского типа посмертной чеканки, выпускав-
шихся Византием (тб. XII, 14) и по его примеру
другими городами Причерноморья. Это наблю-
дение сразу указывает нам действительный обра-
зец всех этих царских боспорских статеров и
еще раз подтверждает указанную выше дату
Гигиэнонта, поскольку начало чеканки Визан-
тием лисимаховских статеров в качестве торго-
вой монеты нс может восходить ко времени ра-
нее второй половины или даже последней трети
III в. Ясно, что как бы ни сократилась в разме-
рах торговля Боспора, он не мог с прекращением
собственной золотой чеканки в III в. обходиться
совершенно без золотой монеты. Место панти-
капейских золотых статеров, как показывают
неоднократные находки, еще с самого конца
IV в. в денежном обращении Боспора занимают
статеры Александра Македонского, а несколько
позже статеры Лисимаха. С конца III в. именно
на Боспоре и прилегающем Кавказском побе-
режье находят преимущественное и широкое
распространение посмертные лисимаховские ста-
теры, выпускавшиеся Византием. Такая роль
этих статеров для всего северо-восточного угла
Причерноморья удостоверяется как значитель-
ным числом находок их в этой области, в том
числе одним обильным туапсинским кладом,
так и фактом неумелого грубого подражания
1 Шкорпил, Указ, соч., стр. 43; Граков,
ИГАИМК, вып. 104, стр. 207.
184
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
им со стороны обитателей внутренних обла-
стей Кавказа, начавшегося лишь только пре-
кратился в I в. до н. э. приток этпх золотых
монет.1 На фоне этих лисимаховских статеров
византийской чеканки, составлявших с конца
III в. вплоть до мифрадатовской эпохи основное
золотое обращение Боспорского царства, ста-
новятся понятными заимствующие у них свой
тип эпизодические, предназначенные для раздач,
крайне ограниченные в размере, выпуски стате-
ров с именами царей. Лучше всего иллюстри-
руется это взаимоотношение обеих групп монет
находками Артюховского кургана: при мужском
костяке на груди самого погребенного власти-
теля находился прекрасный экземпляр статера
с именем Перпсада; в том же положении при
костяке погребенной с ним женщины лежал, без
сомнения, современный этому перисадовскому
статеру, чрезвычайно близкий к нему по стилю,
обычный лисимаховский статер византийской
чеканки 1 2.
Другой вопрос, занимавший исследовате-
лей,— каким именно царям, носившим имя
Перисада, принадлежат указанные статеры.
Можно также спросить, почему все же при один-
надцати статорах, снабженных именем Пери-
сада, до нас не дошло ни одного с именами Лев-
копа или Спартока. К сожалению, именно от
III—II вв., к которым относятся эти статеры,
мы не имеем полного списка царей и принуж-
дены предположительно и с большими пробе-
лами восстанавливать его. Помимо Перисада I
(344—310), засвидетельствованного Диодором и
относящегося еще к IV в., мы знаем о Периса де II,
правление которого в первой половине III в.
недавно получило подтверждение в новых доку-
ментальных данных. Наконец, нам известен
последний самостоятельный боспорский царь
этого имени, в самом конце II в. добровольно
уступивший власть царю Понта Мифрадату
Евпатору и убитый во время поднятого Савма-
ком восстания. Возможно, помимо того, по-
скольку история Боспора в эту эпоху известна
нам очень фрагментарно, что в III и II вв.
были и другие цари, носившие это имя, о кото-
рых до нас не дошло исторических свидетельств.
Естественно поэтому стремление исполь-
зовать для заполнения этих пробелов в наших
исторических сведениях и сами указанные
статеры. Покойный А. В. Орешников дважды
ставил перед собой задачу3 путем анализа
портретов на сохранившихся монетах с именем
Перисада решить вопрос, сколько царей в рас-
сматриваемую эпоху носило это имя. Во второй
статье он различает шесть вариантов портретов
(надо заметить, что один из них основан на
вышеупомянутой сомнительной тетрадрахме),
предполагая столько же царей помимо Периса-
1 Num. Chron., 1925, стр. 29; ср. ИГАИМК, вып.
НО, стр. 180.
2 ОАК, 1878—1879, стр. XLVII.
8 Zur Miinzkunde des Cimmcrischen Bosporus,
стр. 1 сл.; Нум. сб., II, стр. 37 сл.
дов I и II, но не делая попытки хотя бы при-
близительно установить их абсолютные даты.
Как видно, определенного и четкого вывода ему
достигнуть не удалось, и причиной этому то,
что иконографический анализ в античной нумиз-
матике, являясь хорошим вспомогательным и
проверочным приемом исследования, непри-
годен в роли основного и ведущего метода (см.
выше). На мой взгляд, объективная и более
четкая классификация статеров с именем Пери-
сада может быть достигнута иным путем. Отме-
ченная тесная связь между лисимаховскими
статерами византийской чеканки и статерами
боспорских царей делает более чем вероятным
полный параллелизм их развития. Между тем
эти лисимаховские статеры византийской чекан-
ки известны в несравненно большем количестве,
чем статеры боспорских царей, что делает воз-
можным их более прочную классификацию и
группировку. Вдобавок большинство отличаю-
щихся особыми монограммами вариантов ста-
теров имеют точно соответствующие им вариан-
ты тетрадрахм тех же лисимаховских типов,
также чеканенных в Византии. Эти тетрадрах-
мы, встречаясь в точно датируемых кладах
(к сожалению, пока еще очень немногочислен-
ных), могут дать основные вехи и для хроноло-
гической группировки соответствующих им ста-
теров. Исчерпывающая в порядке Corpus‘а
разработка монет лисимаховских типов, чека-
ненных в Византии, является, таким образом,
основным и необходимым условием правильной
группировки боспорских царских монет, и по-
добное исследование составляет один из важ-
нейших пунктов в стоящих перед советской
наукой задачах в области античной нумизма-
тики. Пока мы можем только отметить, что те
три основные группы среди лисимаховских ста-
теров византийской чеканки, которые в общих
чертах намечены мною в статье о туапсинском
кладе1, находят себе соответствие и в рядах
статеров боспорских царей. Первая группа,
самая ранняя (последняя треть III в.), характе-
ризующаяся большим размером головы, запе-
чатленной на лицевой стороне индивидуальными
чертами, высоким сравнительно рельефом и
вдавленностью оборотной стороны, находит со-
ответствие в статере Гигиэнонта и статере Пери-
сада, ранее находившимся в собрании Сибир-
ского (тб. XLII, 18, 21)2. Вторая группа, отли-
чающаяся плоской фактурой, невысоким, но
четким рельефом и резко бросающейся в глаза
идеализацией головы Александра, группа, осо-
бенно ярко представленная туапсинским кла-
дом и, повидимому, относящаяся к самому на-
чалу II в.,находит соответствие в обоих стате-
рах Перисада в собрании Эрмитажа (тб. XLII,
22, один из Артюховского кургана). В эту же
группу входит, повидимому, и статер Ака.
Наконец, третья группа, характеризуемая бо-
лее бледным металлом , несколько небрежной
1 Num. Chron., 1925, стр. 29 сл.
2 Ср. Г и л ь, ЗРАО, V, тб. VI, 52.
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
185
работой и явно портретными чертами голов
лицевой стороны, как относящаяся к мифрада-
товскому периоду, могла бы иметь соответствие
лишь в самых последних статерах боспорских
царей. К ней, действительно, близко подходят
оба статера из коллекций Исторического музея
(из Сиверской станицы, тб. XLII, 25)\ которые
и Орешников приписывал последнему Пери-
саду. Довольно многочисленная группа стате-
ров с именем Перисада, представленная преиму-
щественно экземплярами, хранящимися в ино-
странных коллекциях1 2 (тб. XLII, 23, 24) от-
личается склонным к декоративности графиче-
ским и мелочным стилем. Она также имеет
близкие аналогии среди византийских статеров
и, надо думать, найдет себе более точное место
в пределах II в.
Но можно ли надеяться, что после точной
классификации лисимаховских статеров визан-
тийской чеканки и использования ее для груп-
пировки боспорских царских статеров мы будем
иметь возможность пополнить и уточнить пере-
чень царей, носивших имя Перисада. Думаю,
что эта надежда напрасна. Мы имеем достаточ-
но примеров в нумизматике монархий эллини-
стического периода, когда портрет и имя, или
одно только имя какого-либо особо выдающего-
ся представителя династии неизменно повто-
ряется на монетах его преемниками, отказываю-
щимися от помещения своего имени. Таковы,
помимо Александра Великого в Македонии и
Птолемея Сотера в Египте, Филетер в Пергаме
и Никомед II в Вифинии3. Подобную роль
в среде Спартокидов мог сыграть один из Пери-
садов (II?). Косвенным показателем этого, мо-
жет быть, служит глухое свидетельство Стра-
бона4 1 2, что один из боспорских Перисадов был
признан богом. Этим самым дан был бы ответ
и на второй поставленный нами вопрос, чем
объяснить наличность статеров только с именем
Перисада. Могут, конечно, возразить, что этот
культ имени Перисада нарушается все же ста-
тером Ака и дидрахмой Спартока. Дидрахма
Спартока (тб. XLII, 26), принадлежащая, без
сомнения, II в., о чем свидетельствует тоже-
ство ее типа оборотной стороны (лук в горите)
с городскими драхмами того же времени, пред-
ставляет необычный в этой группе монет номи-
нал и этим подчеркивается ее донативный харак-
тер. Препятствием на нашем пути она едва ли
может быть уже в силу иного металла. Что же
касается статера Ака, который по стилю, как
уже говорилось, должен относиться ко II в.
и скорее к началу его, то он продолжает оста-
ваться во многих отношениях загадочным. Мы
не только не встречаем более нигде подтвержде-
ний существования на Боспоре такого царя,
но и самая форма его имени вызывает некоторые
1 Ср. Oreschnikov, Zur Miinzkundb des Cim-
merischen Bosporus, тб. 4, 5.
2 T а м ж e, тб. 3; Нум. сб., II, тб. 1, 2, 3.
8 Babeion — Reinach, стр, 228, пр. 2.
4 S t га bo, VII, 4, 4.
24 Археология СССР» № 16
недоумения1. Если учесть, что статеры лисима-
ховского типа с трезубцем под обрезом по при-
меру Византия чеканили также Томи и другие
города западного Причерноморья, можно допу-
стить выпуск статеров по этому образцу и вла-
стителями придунайских областей. Во всяком
случае безоговорочно вводить Ака в число бос-
порских царей да еще считать его представите-
лем той же династии Спартокидов мы имеем
слишком мало оснований.
Очерк царских монет домифрадатовского пе-
риода был бы по полон, если не упомянуть об
очень редких маленьких серебряных и медных
монетах с надписью BASI|SAYM2, принадле-
жащих Савмаку, вождю восстания рабов на
Боспоре3, убившему последнего Перисада и
захватившему царский престол, нона лицевой
стороне их изображена голова Гелиоса, на
оборотной — протома быка (тб. XLII, 27—29).
Эти монетки, естественно, завершают рассмат-
риваемый период и составляют переход к сле-
дующему.
4. Время Мифрадата Евпатора и Асапдра
В последнем десятилетии II в. полководец
Мифрадата VI Диофант подавляет поднятое
Савмаком восстание и утверждает владычество
понтийского царя на Боспоре, формально уже
раньше перешедшем под его власть ввиду уступ-
ки ему последним Перисадом своих прав.
С этого момента судьбы городов Боспора тесно
связываются с судьбами городов Понта и Паф-
лагонии, и история их развивается в тех же
рамках. Эта одинаковость основ их политиче-
ского существования в рассматриваемый период
находит свое отражение и в нумизматике.
В малоазийских частях мифрадатовских вла-
дений денежное обращение складывалось из
следующих составных частей: золотых статеров
•и серебряных тетрадрахм (драхмы очень редки)
с портретом царя на одной стороне (тб. XV,
4—6) и из весьма многочисленных медных
городских монет различных размеров, выпу-
скавшихся разными городами по одному общему
для каждого номинала типу и отличавшихся
только именем соответствующего города в роди-
тельном падеже единственного числа AMIEOY,
SINQnHS и т. д. (тб. XVIII, 21—23). Что золо-
тые и серебряные монеты служили для оплаты
обширных и длительных военных предприятий
Мифрадата, сомнению не подлежит. Но столь же
вероятно, что для тех же военных издержек
предназначались и городские выпуски меди.
Об этом говорит, во-первых, преобладание
среди них не в пример предшествующим город-
ским выпускам крупных номиналов меди,
1 Жебелев, ИГАИМК, в. 70, стр. 29, прим. 3;
ср. ВДИ, 1938, № 3, стр. 66, пр. 3. [Поело смерти
А. Н. Зографа вышли о статерах Ака статьи Л. П. Хар-
ко в ВДИ, 1948, № 2, и Д. Г. Капанадзе в ВДИ, 1948,
№ 1, и 1949, № 1.—Ред.]
2 Орешников, Пум. сб., III, стр. 7 сл.
8 Жебелев, Указ. соч.
186
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
очевидно, оболов и полуоболов (тетрахалков?);
во-вторых, также не в пример предшествующим
выпускам тех же городов, огромное количество
этих монет, в особенности г. Амиса, в виде кла-
дов и отдельных находок, встречающихся на
территории городов северного Причерноморья1.
Это беспримерное, ограничивающееся лишь пре-
делами мифрадатовского периода, обилие на-
ходок может быть объяснено только оживлен-
ной работой агентов Мифрадата VI и передви-
жением его военных отрядов во время подготовки
им наступления на Рим. Совершенная, строгая
однотипность этих монет различных городов
и то обстоятельство, что некоторые из этих
типов обнаруживают явную связь с самим царем
(Дионис, Персей, пегас), не оставляет сомнения
в том, что и эта, городская по внешности, че-
канка производилась по инициативе и под конт-
ролем царских чиновников. Помимо этого, на
Понте, вероятно, в начале правления Мифрадата
обращались безымянные медные монеты раз-
личного размера, начиная с крупнейшего —
обола, снабженные лишь монограммами1 2. Са-
мый крупный имеет на лицевой стороне изобра-
жение головы в кожаном шлеме (тб. XIV, 16),
меньшие номиналы — одного только шлема.
Эти монеты есть основание считать выпусками
подвластных Мифрадату мелких властителей
или его наместников.
Картина денежного обращения при Мифра-
дате на Боспоре близко напоминает только что
описанную. Различие состоит лишь в том, что
золото и серебро с портретом и именем паря,
предназначавшееся для обращения в малоазий-
ских частях царства, не имело здесь распро-
странения—находки статеров и тетрадрахм Миф-
радата в Крыму и на Кавказе единичны. Здесь,
напротив, и при Мифрадате продолжали обра-
щаться лиспмаховские статеры византийской
чеканки, причем их чеканка теперь продолжа-
лась, очевидно, уже с разрешения самого паря.
Об этом мы можем заключить из того, что, как
было отмечено Пиком3, головам на этих стате-
рах, выпускаемых в Византии, Томи и других
городах, придаются черты Мифрадата или его
сыновей. Нужда в серебряной монете воспол-
нялась частью пантикапейскими драхмами,
оставшимися в обращении от предшествующего
периода, частью новыми городскими выпусками
серебра, о которых речь впереди.
Зато среди медных монет мы наблюдаем те же
две категории, которые встретились в денежном
обращении Понта и Пафлагонии. Именно: одно-
типные для всех чеканящих монету городов
городские монеты и анонимные, снабженные
лишь монограммами, выпуски, очевидно, на-
местников Мифрадата. Городские выпуски вре-
1 Ср. находки понтийских монет мифрадатовского
времени в Ольвии.— Ольвия, т.1, Киев, 1940, стр. 293.
2 A. Baldwin, Les monnaies de bronze. Actes in-
certaines du Pont, Rev. Num., 1913, стр. 312. Ср.
впрочем, P. Hob b, Rev. Num., 1926, стр. 23.
8 P i с k, I, стр. 92.
мени Мифрадата в городах Понта и Пафлаго-
нии обстоятельно разработаны Имхоф-Блу-
мером1 и разбиты им на семь последовательных
групп, занимающих промежутки по 5—10 лет
от 120 до 64 г. до н. э. Классификация эта досто-
верна, так как вехами ее служат точно датирую-
щиеся монеты. Она очень важна для нас, ибо
отмеченный параллелизм денежного обращения
малоазийских и боспорских частей царства
Мифрадата позволяет классифицировать город-
ские монеты городов Боспора в эту эпоху на
основе аналогии пафлагонско-понтийских мо-
нет. Правда, столь же дробной группировке,
как у Имхоф-Блумера, боспорскис монеты пе
поддаются и среди них, исходя из аналогичных
понтийским монетам признаков стиля и фактуры,
можно отчетливо установить лишь три группы.
Совершенно естественно, что среди боспорских
монет нет таких, которые соответствовали бы
двум первым группам классификации Имхоф-
Блумера, относящимся ко времени детства и
юности Мифрадата. Наиболее ранняя группа
пантикапейских монет, битых при Мифрадате,
соответствует III группе классификации Имхоф-
Блумера, и относится к самому концу II —
началу I в. Это крупные оболы с головой Посей-
дона на лицевой стороне и пророй на оборотной
(тб. XLIII, 1),по стилю и фактуре чрезвычайно
близкие к таким же оболам городов Понта,
имеющим типы головы Зевса и орла2. Гораздо
более обильны, чем эти оболы, тетрахалки,
с типом головы Артемиды на лицевой стороне и
лежащего оленя на оборотной (тб. XLIII, 2)3.
Наконец, в ту же серию, повидимому, входят
маленькие монетки с головою Афины па лице-
вой стороне и трезубцем на оборотной (тб.
XLIII, 4). Помимо Пантикапея, в этой чеканке
принимала участие одна лишь Фанагория, но
она выпускала, повидимому, только монеты
средней величины (тетрахалки) с головой Арте-
миды и лежащим оленем (тб. XLIII, 3).
Несравненно богаче и разнообразнее вторая
.группа, примыкающая по более плоской фак-
туре и мелочному стилю к IV—V группам Им-
хоф-Блумера (оболы с головой Афины на ли-
цевой стороне и Персеем, обезглавливающим
Горгону, на оборотной и тетрахалки с эгидой
на лицевой стороне и идущей Никой на оборот-
ной) (тб. XVIII, 23). Она занимает, таким обра-
зом, почти всю первую четверть I в. до н. э.
В этой чеканке принимают участие все три
главных города Боспорского царства: Панти-
капей, Фанагория и Горгиппия. Группа охва-
тывает целую серию номиналов серебряных
монет: дидрахмы (тб. XLIII, 5—7 типы: голова
юного Диониса и имя города в плющевом венке),
драхмы (тб. XLIII, 8, 9, 11, голова Артемиды —
пасущийся или бегущий олень) и триоболы (го-
лова Диониса — тирс; тб. XLIII, 10, 12).
В группу входит также серия медных монет:
1 NZ, XLV, 1912, стр. 169 сл.
2 Ольвия, т. I, Киев, 1940, тб. XLIX, 2.
8 Ср. Б у р ., тб. XXII, 170; XXIII, 20.
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
187
самый крупный поминал — обол (тб. XLIII,
13, 14; типы: голова бога Мена — стоящий
Дионис с пантерой), средний номинал — тетра*
халк (голова Аполлона — треножник с тирсом,
тб. XLIII, 15—17)1 и два малых номинала
(типы: звезда — треножник и крыло — тренож-
ник, тб. XLIII, 18, 19)1 2. Серебряные монеты и
оба крупнейших номинала меди свою принад-
лежность к этой группе удостоверяют присут-
ствием на всех них одной и той же монограммы,
в которой Гиль8 пытался вычитать имя Мифра-
дата. Что касается малых номиналов меди (они
выбивались только в Пантикапее), то они этой
монограммы не имеют, и присоединить их к рас-
сматриваемым сериям я решился, основываясь
на данных анализа типов, стиля и фактуры.
Следует добавить, что, как указывалось выше,
они нередко перечеканены из монет предшест-
вующих серий, даже принадлежащих еще III в.
Подобно этим малым медным монетам серебря-
ные триоболы также, повидимому, чеканились,
главным образом в Пантикапее. Необходимо
также отметить большую сравнительно с панти-
капейскими редкость медных оболов Фанаго-
рии и Горгпппии. Серебряные монеты, в осо-
бенности дидрахмы всех трех городов, испол-
нены аккуратно и тщательно, но обращает на
себя внимание низкопробный сплав их серебра.
И в медных монетах выделка штемпелей доста-
точно тщательна; но едва ли не более чем на
50% эти медные монеты перечеканены из дру-
гих монет, при этом настолько спешно, что преж-
ние типы монет ясно видны. Наряду с оболами и
тетрахалками предшествующей боспорской се-
рии материалами для этих перечеканок служат
и мифрадатовскпе монеты городов М. Азии.
Третья группа боспорской мифрадатовской
чеканки захватывает последнее десятилетие пра-
вления этого царя. По стилю и фактуре она соот-
ветствует VI—VII группам Имхоф-Блумера.
Она вновь ограничивается уже одной только
медью и заключает лишь медные оболы (типы:
голова Аполлона — орел на молнии) и тетра-
халки (типы: голова Аполлона — треножник,
тб. XLIII, 20, 21)4. Последние сравнительно
с оболами весьма малочисленны. Преобладание
медной и притом преимущественно крупной
монеты естественно, надо думать, в последний
период борьбы Мифрадата с Римом, когда ре-
сурсы были исчерпаны и приходилось напря-
гать последние силы. Монеты эти чеканятся
только одним Пантикапеем. Весьма вероятно,
что эта серия продолжала обращаться и при
Фарнаке, ибо монеты архонта Асандра в зна-
чительном большинстве перечеканены из подоб-
ных монет.
1 Ср. G i е 1, KI. Beitr., тб. IV, 8—14.
2 Ср. Б у р„ тб. XXI, 130, 131.
8 Указ, соч., стр. 38. Надо, однако, отметить, что
иногда эта монограмма либо видоизменяется, либо за-
меняется другими и что толкование других монограмм
Гилем гораздо менее убедительно.
4 Ср. Бур., XXI, 121 и 138 сл.
Помимо рассмотренных городских монет, во
всем Боспорском царстве имели обращение в
мифрадатовский период крупные медные мо-
неты, также, очевидно, оболы, носящие на лице-
вой стороне изображение юного Диониса в плю-
щевом венке, а на оборотной — богато укра-
шенного горита с ремнем. В поле на оборотной
стороне рядом с горитом всегда имеется какая-
либо монограмма. Общее число этих монограмм,
известных мне, доходпт до десяти. Следует
отметить, что каждая монограмма соответствует
определенной стадии стилистического развития
типа головы Диониса. Это развитие, наиболее
характерные ступени которого представлены на
таблице (XLIII, 22, 23; XLIV, 1, 2), идет сле-
дующим порядком: вначале мы встречаем юно-
шескую голову в плющевом венке с гладко за-
чесанными волосами, невольно вызывающую
в памяти сопоставление с головами представи-
телей династии Птолемеев, изображающих себя
в виде Диониса1. Следующая стадия представ-
ляет обычный облик юного бога с пышно
развивающимися волосами. Наконец, наиболее
поздние группы, принадлежность которых по-
следним годам правления Мифрадата вытекает
из общности монограмм с позднейшими группа-
ми мпфрадатовских монет городов Понта, трак-
туют этот привычный облик Диониса уже в не-
сколько схематизированном впде. При этом, во
всяком случае, на одном экземпляре собрания
Эрмитажа (тб. XLIV, 1) мы можем бесспорно
констатировать, что этому облику придаются
портретные черты самого царя. Само по себе не
может вызывать сомнения, что выбор тппа го-
ловы Диоппса для этих монет обусловлен тем,
что Мпфрадат считал себя воплощением этого
бога и носил его имя в качестве прозвища.
Мало того, факт придания его портретных черт
аверсам одной из позднейших групп рассмат-
риваемых монет делает более чем вероятным
предположение, что и лицевые стороны самых
ранних серий воспроизводят несколько, может
быть, идеализированный портрет юного Мифра-
дата2. При таком предположении чеканка мо-
нет этого типа распространялась бы на все прав-
ление Мпфрадата Евпатора, но с оговоркой,
что в позднейшие годы они выпускались го-
раздо обильнее, чем в первые.
р Мысль, что монеты эти представляют собою
выпуски, производившиеся по распоряжению
Мифрадата его чиновниками, была высказана
Имхоф-Блумером еще давно3. В нумизматиче-
ской литературе, однако, этому правильному
предположению не было уделено должного
внимания и по поводу этих монет продолжали
делаться различные догадки. Между тем парал-
лель существования монеты наместников рядом
1 SPopcovoc;, Хорлор/хта тоб хратоо? там ПтоХер.а(а)\,
тб. XLIII, 22 сл., LX, 13 сл.
2 Облик Мифрадата-юноши Имхоф-Блумер видит
в ряде монет городов Понта, см. NZ, XIV, тб. I, 9 сл.
8 Griech. Munzen, стр. 44—45.
24*
188
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
с городской в малоазийской части мифрадатов-
ских владений делает вполне естественной та-
кую же чеканку наместников и на Боспоре.
То, что в этих выпусках отсутствует размен-
ная мелочь и они ограничиваются одними обо-
лами, также не может вызывать недоумения,
поскольку целью этой наместнической чеканки
должно было быть не удовлетворение потреб-
ностей городского рынка, а покрытие военных
расходов — оплата воинов. Очень часто эти
монеты приписывались Фанагорий на том осно-
вании, что якобы они особенно часто находятся
на Таманском полуострове. Проверить эту
предпосылку можно будет только систематиче-
скими раскопками на Тамани. Пока что могу
сказать, что раскопки в продолжение трех лет
на противоположной стороне пролива, в пос.
им. Артпинцева (б. Камыш-Бурун), нумизма-
тические материалы которых мною прора-
ботаны, давали эти монеты в небольшом ко-
личестве, по две - три, но все же регулярно
каждый год. Во всяком случае, если бы
удалось доказать преимущественное обраще-
ние этих монет на Таманском полуострове,
то в этом можно было бы найти объясне-
ние того обстоятельства, что медные оболы с име-
нем Фанагории и с именем Горгиппии крайне
редки. Чеканка анонимных оболов едва ли мог-
ла бы производиться в каком-либо третьем мес-
те, кроме Фанагории или Горгиппии, а налич-
ность обращающейся уже в городе крупной наме-
стнической монеты позволяла городу ограничи-
вать свою чеканку более мелкими номиналами.
Чеканка наследовавшего Мифрадату его сына
Фарнака (63—47 гг. до н. э.) состоит из золотых
статеров и медной монеты. Золотые статеры
относятся к четырехлетию 244—247 гг. боспорск.
э. (54—51 гг. до н. э.) и представляют собою
первые боспорские монеты, снабженные датой
боспорской (понтийской) эры (тб. XLIV, 3).
Количество известных экземпляров их невели-
ко: за все четыре года было выпущено 13 штук.
Все же оно достаточно, чтобы не считать их,
подобно статерам боспорских Спартокидов, чи-
стыми донативами и допустить, что опи предназ-
начались и для обращения. Поскольку Помпей
ограничил власть Фарнака Боспорским царст-
вом и статеры этого царя относятся ко времени
еще до начала междоусобной войны Цезаря
с Помпеем, которой Фарнак воспользовался
для того, чтобы завладеть Понтом, все они,
надо думать, выпущены на Боспоре и, вероятнее
всего, в Пантикапее. Тип оборотной стороны
статеров — Аполлон с лавровой ветвью в руке,
восседающий у треножника — естественно при-
мыкает к типам последней группы медных пан-
тикапейских монет мифрадатовского периода,
которые, может быть, продолжали выпускаться
и при Фарнаке. Вообще, что касается медной
монеты времени Фарнака, то либо при нем она
выпускалась исключительно прежних образ-
цов, либо новых выпусков ее совсем не произ-
водилось. Это вполне I возможно, тем более,
что за последние годы правления Мифрадата
количество выпущенной медной монеты было
чрезвычайно велико. Как городские пантика-
пейские монеты двух величин, так и оболы
с монограммами, выпущенные в последнее де-
сятилетие правления Мифрадата, продолжали,
без сомнения, в обилии обращаться и после его
смерти.
Нельзя отрицать сходства головы Диониса на
некоторых последних выпусках этих оболов с
портретами Фарнака наего статерах(ср.тб.ХЫУ,
2, 3). Наряду с пими могли продолжать свое
обращение также и в огромном количестве зане-
сенные на Боспор монеты городов Понта и Паф-
лагонии. В особенности это касается низших
номиналов (тетрахалков). По крайней мере,
из монет архонта Асандра, о которых у нас сей-
час будет речь, почти сплошь представляющих
перечеканки, крупные монеты — оболы оказы-
ваются перечеканенными либо из пантикапей-
ских последней мифрадатовской серии, либо из
последних выпусков наместнических оболов и
лишь очень редко из городских понтийских.
Низшие же номиналы — тетрахалки — почти
сплошь биты на понтийских и пафлагонских
монетах.
Переходим теперь к монетам Асандра. Мо-
неты с его именем распадаются на две катего-
рии: золотые статеры, на которых мы подроб-
нее остановимся ниже, и упомянутые медные
монеты. Падающая на правление Асандра го-
родская чеканка Пантикапея и Фанагории
также ограничивается одной только медью. Это
обстоятельство — полное отсутствие серебра при
Фарнаке и Асандре — необходимо подчерк-
нуть. Мы уже не раз могли отмечать в экономи-
ческой истории городов Причерноморья такие
моменты, когда в результате прекращения
притока серебра на рынок денежное обращение
ограничивается только золотом и медью. На
Боспоре, начиная с последних годов правления
Мифрадата, такое положение устанавливается
надолго и продолжается затем в течение всего
императорского периода.
Медные монеты Асандра известны только
с надписью ’'Apxovrot; ’AcavSpou. Встречаются
они двух номиналов (тб. XLIV, 7, 8): оболы
с типом мужской портретной головы (Асандра?)
на лицевой стороне и тетрахалки с типом головы
Ники. Типом оборотной стороны в обоих слу-
чаях служит нос корабля. Как сказано, все
они представляют собою перечеканки, выпол-
ненные очень спешно. Это благоприятное для
нас обстоятельство, как указал еще Сибир-
ский1, дает возможность, благодаря отчетливо
сохранившимся следам старых типов, устано-
вить хронологическую последовательность: на-
местнические оболы Мифрадата (тб. XLIV,
1, 2), пантикапейские оболы последней серии
времени Мифрадата (тб. XLIII, 20), оболы ар-
хонта Асандра (тб. XLIV, 7).
1 ЗОО, X, стр. 26 сл.
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
189
Золотые статеры Асандра все датированы,
очевидно, годами его правления, и с этой точки
зрения они чрезвычайно интересны как мате-
риал для хронологии его эпохи. При этом ста-
теры трех первых годов сопровождают имя Асан-
дра титулом архонта, а начиная с 4-го года
правления он на своих статорах уже неизменно
именуется царем. Тип оборотной стороны стате-
ров (тб. XLIV, 4—6) — Ника на корабельном
носу,— тематически связанный с медными его
монетами, позволяет высказать догадку, что
в возвышении Асандра сыграла какую-то роль
морская победа, о которой, к сожалению, иных
сведений мы не имеем. Типом лицевых сторон
на статерах двух первых годов является порт-
рет Августа (тб. XLIV, 4), на статере 3-го года—
портрет Антония. Наконец, начиная с 4-го года,
одновременно с принятием царского титула,
на лицевой стороне статеров водворяется и
остается вплоть до конца их чеканки безборо-
дая голова в царской повязке, обычно принимае-
мая за идеализированный портрет самою царя
(тб. XLIV, 5, 6). Тот факт, что эта же голова
повторяется и на городских монетах Пантика-
пея того же времени, иногда, впрочем, с атри-
бутами Аполлона, не противоречил бы такому
взгляду. Некоторым препятствием к принятию
этого предположения скорее могло бы служить
то обстоятельство, что голова на медных оболах
мало похожа на этот облик и дает гораздо более
зрелые и мужественные черты, ио, если учесть
момент идеализации, то и это различие не играет
существенной роли. Во всяком случае, посколь-
ку представляющийся на статерах облик остает-
ся неизменным в течение по меньшей мере 25 лет,
нельзя и подозревать в нем попытки в какой-
либо мере передать реальные черты, повидимо-
му, уже в момент захвата им царской власти
достигшего престарелого возраста Асандра.
То обстоятельство, что Асандр отступил от
принятой Фарнаком системы датировки стате-
ров годами боспорской эры и стал помечать их
годами своего правления, затрудняет использо-
вание монет для уточнения хронологии его прав-
ления. Заллет1 и Орешников1 2 много поработали
в этом паправлепии. Последний рисует следую-
щую картину: статер 1-го года правления Асанд-
ра, с портретом Октавиана, выпущен во второй
половине 44 г. до н. э., т. е. уже после смерти
Цезаря, который не мог признать, хотя бы и
архонтом, Асандра, ослушавшегося его и устра-
нившего послаппого им кандидата на боспор-
ский престол Мифрадата Пергамского. С при-
бытием на восток Антония в 3-м году правления
Асандра (42 г. до н. э.) портрет Антония сменяет
йа статерах портрет Октавиана. Наконец, в сле-
дующем, 4-м году правления Асандр при по-
средстве того же Антония, но, вероятно, с согла-
сия Августа получает право именоваться царем
1 A. Sa liet, Beitrage zur Geschichte und Numis-
matik der Konige der Cimmerischen Bosporus und
Pontus, Berlin, 1866.
2 Кат. Ув., стр. 62 сл.
и помещает собственный портрет на статерах.
Это построение Орешникова встретило некото-
рые возражения со стороны Латышева1.
Гспниг2 пытается дать столь же точную хро-
нологию статеров Асандра в тех же пределах
от 45/44 до 17/16 гг. до н. э., ссылаясь на мне-
ние Реглинга, который на статерах двух первых
годов архонта Асандра видит портрет Антония,
а на статере 3-го года, как и на всех статерах
с титулом царя,— портрет самого Асандра5.
Как видим, вопрос точной хронологии статеров
Асандра неизбежно становится в зависимость
от субъективных по существу иконографиче-
ских соображений. Во всяком случае посколь-
ку, начиная с 16 го года правления Асандра,
статеры его следуют почти ежегодно с неболь-
шими перерывами, мы имеем все данные, осно-
вываясь на статере последнего 29-го года, за-
ключить, что правление его продолжалось не
менее 28 лет. Границы, внутри которых поме-
щается его правление, очень узки. Конечным
пределом служит 281-и год босп. э. (17/16 г.
до н. э.), год выпуска Динамией, как единоличной
правите л ьиицеи Боспора, статера со своим порт-
ретом и именем. Пределом с противоположной
стороны является 47-й г. до н. э., год смерти
Фарнака, ибо, если и возможно, что Асандр
объявил себя архонтом еще при жизни царя,
все же 6н едва лп мог это сделать ранее указан-
ного года.
Если статеры Асандра первых пятнадцати
лет его правления, в особенности первых годов,
с титулом архонта столь же редки, как статеры
царей Спартокидов, то этого нельзя сказать о
статерах последующих годов. Находки их це-
лыми кладами мне, правда, неизвестны, но
отдельными экземплярами они попадаются все
же не так редко, и есть все основания считать их
выпуск, подобно статерам Фарнака, не ограни-
чивающимся донативными целями, но предназ-
начавшимся также и для обращения на рынке.
О довольно широком обращении их говорит
также и существование, правда, редких, вар-
варских подражаний им3 *. В самом деле, если
цари III—II вв. до н. э. могли выпускать свои
статеры только с донативными целями, то по-
тому, что крупный денежный рынок удовле-
творялся статерами типов Лисимаха, битыми
в Византии. Эти статеры со времени Мифрадата
перестали выпускаться, и Асандр должен был
сам позаботиться о снабжении рынка крупной
денежной единицей.
Подобно тому, как мы это видели в правление
Мифрадата и при Асандре, параллельно с цар-
ской монетой выпускается медная городская
монета. В этой чеканке принимают участие
Пантикапей и Фанагория. Горгиппия, после
недолговременного выступления во II и в нача-
ле I в. в качестве самостоятельного монетного
1 ITovTixd, стр. 99.
2 Berl. Miinzbl., 1908, стр. 85 сл.
8 Орешников, Нум. сб., III, стр. 62; ср.
ИГАИМК, вып. 110, стр. 181.
190
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
двора, при Асандре вновь и навсегда скры-
вается с нумизматического горизонта.
Среди городских монет времени Асандра мож-
но наметить две группы. К первой половине его
правления, повидимому, относятся монеты, сво-
ей слегка выпуклой лицевой и плоской оборот-
ной стороной с заостренным краем напоминаю-
щие фактуру статеров Асандра. Размер их
в огромном большинстве по превышает монеты
родней величины — тетрахалка (тб. XLIV, 9,
10); монеты размера обола исключительно ред-
ки1. Типом лицевой стороны в Пантикапее слу-
жит голова, обнаруживающая очепь большое
сходство с головами на большинстве статеров
Асандра, хотя и украшенная лавровым венком,
т. е. долженствующая представлять Аполлона.
В Фанагории типом лицевой стороны является
бюст Ники (тб. XLIV, 13), как на монетах ар-
хонта Асандра. Тппы оборотных сторон — лпра
с лавровой ветвью, лук, один или с колчаном,
пьющий пегас (отголосок мифрадатовской тра-
диции) — обычны. Любопытны маленькие мо-
нетки с головою бородатого Геракла на лице-
вой стороне и палицей с львиной шкурой на
оборотной1 2, как провозвестники той важной
роли, которую это божество будет играть позже
в монетной типологии боспорских царей в им-
ператорскую эпоху.
Другая группа монет сохраняет одинаковые
типы для обоих городов и этим напоминает
серии времени Мифрадата. Это монеты Пантика-
пея и Фанагории средней и малой величины
с типом женской головы на лицевой стороне
и корабельной проры на оборотной (тб. XLIV,
11,12)3. По своему плотному и плоскому кружку
с отчетливым точечным ободком эти монеты
близко подходят к монетам Агриппии и Кеса-
рии, о которых речь впереди, хотя типологи-
чески (нос корабля) также сохраняют связь
с монетами архонта Асандра. Их можно считать
принадлежащими второй половине правления
Асандра.
Бросая общий взгляд на денежное обращение
времени Асандра, необходимо подчеркнуть сле-
дующие его черты. Во-первых, в нем впервые,
как сказано, обнаруживается столь характер-
ное в дальнейшем для Боспора ограничение
денежного обращения лишь двумя металлами:
золотом и медью. Во-вторых, в нем с особенной
отчетливостью выступает различие между мед-
ной монетой городской, с одной стороны, и
царской — с другой. Прежде всего медпые
монеты Асандра, в противоположность город-
ским, выпускаются не в течение всего его прав-
ления, а лишь в первые годы, пока он носит
титул архонта. Затем они превосходят город-
ские монеты размером и весом и включают
в свои серии лишь два высших номинала. На-
конец, чеканка их производится чрезвычайно
1 Б у р„ тб. XXI, 118.
2 Там же, тб. XXII, 181.
8 Ср. Б у р., тб. XXI, 133—135; XXIII, 13.
небрежно и спешно из старых монет, на которых
даже не пытаются предварительно изгладить
прежние типы. Вывод напрашивается следую-
щий: спешная чеканка или вернее перечеканка
крупных медных монет типами с именем архон-
та Асандра производится им в первые годы
его правления и, может быть, вне пределов
Пантикапея, вероятно, в походной обстановке,
чем и обусловливается небрежность работы.
Предназначаются они, конечно, для оплаты
войск. Невольно вспоминаются тяжелые мед-
ные монеты Левкона II и взаимоотношение их
с современной им городской медью. С принятием
Асандром титула царя и окончательным вод-
ворением его на боспорском престоле нужда
в подобной специально военной чеканке отпа-
дает. Асандр получает возможность, по примеру
своих предшественников, предоставить чеканку
меди исключительно городу, причем ослабление
напряженности в государственном бюджете по-
зволяет не форсировать чеканку крупной медной
монеты и ограничиваться преимущественно вы-
пуском монеты среднего размера. С этого же
момента, также по примеру своих предшествен-
ников, но в несравненно большем количестве
и далеко выходя за пределы донативных це-
лей, Асандр чеканит золото со своим ^цар-
ским титулом.
Противопоставляя здесь городскую монету
царской, не мешает вспомнить, что боспорская
городская монета при Асандре доживает свои
последние дни и в самом начале следующего
периода окончательно сходит со сцены, уступая
место царской. В связи с этим необходимо сде-
лать одну общую для всей городской монеты
на Боспоре оговорку. Выше я говорил, что пере-
ход Боспора к фактическому единовластию в
V в. никак не отражается на монетах Пантика-
пея. И действительно, подчеркивая, как мы
можем заключить из формулировки титулов
первых Спартокидов в надписях, свое уважение
к автономии Пантикапея и Феодосии, они не
распространяли прерогатив своей царской вла-
сти на монетное дело городов Боспора. Даже
последние Спартокиды, выпуская в редких слу-
чаях монету от своего имени со специальными
целями, основное денежное обращение государ-
ства заполняют серебряной и медпой монетой,
носящей самый существенный признак авто-
номной городской монеты e&vtxov города
Паут1хагаХ1т<5у, Фауауорьтйу и т. д. По пойти
дальше и с уверенностью сказать, что эта
автономная городская чеканка монеты не была
только внешностью, а отражала действитель-
ные права самоуправляющейся общины, мы,
к сожалению, не можем. По крайней мере, од-
ного важного признака развитой автономной
монеты классического и эллинистического пе-
риода, признака, встречаемого в Херсонесе,
Керкинитиде и в Ольвии, причем в первом
систематически, мы в городах Боспора не на-
ходим. Я имею в виду имена выборных монетных
магистратов. На некоторых пантикапейских и
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
191
фанагорийских монетах конца II в. попадаются
монограммы; но эти монограммы очень редки,
малочисленнее монограмм наместнических мо-
нет, и нет ничего удивительного в том, что де-
лались попытки некоторые из них расшифро-
вать в имя самого Мифрадата.
б. От' правления Динамии
до реформы Неропа
5-й период развития боспорского монетного
дела — это время постепенного формирования
того типа монеты и той системы денежного обра-
щения, которые, удерживаясь затем с неболь-
шими изменениями в течение более двух веков,
характеризуют положение Боспора, как зави-
симого от Рима и включенного в состав империи
царства, благодаря своему пограничному поло-
жению, все же сохраняющего некоторые внеш-
ние черты самостоятельности. В этом процессе
естественно сталкиваются две противоположные
тенденции: с одной стороны, стремление Рима
наиболее полно осуществить свое верховенство
на вновь присоединенной окраине, подкрепляе-
мое верноподданническим настроением царей,
так или иначе обязанных Риму своим возвыше-
нием, с другой стороны, надежда на существо-
вание Боспора как самостоятельного, в худшем
случае лишь союзного с Римом, эллинистиче-
ского царства, представлявшая собою отголо-
сок мифрадатовских вожделений, сохранивших-
ся в рядах представителей верхушки боспорско-
го населения. Наиболее отчетливо первое течение
выражается в нумизматике в выборе портретов
членов римского императорского дома, в каче-
стве монетных типов, второе — в применении
местной боспорской эры и хотя бы в скрытом
виде — царских имен. Наиболее ярким момен-
том торжества римской унифицирующей тен-
денции, отраженного в нумизматике, является
реформа денежного обращения при Нероне.
Противоположное направление сказывается осо-
бенно отчетливо в статере Динамии, чеканен-
ном еще до полного покорения Риму, и в чекан-
ке замышлявшего мятеж против Рима царя
Мифрадата III (VIII).
В самом начале этого периода стоит уникаль-
ный, принадлежащий собранию Государствен-
ного исторического музея, статер царицы Дина-
мии (тб. XLIV, 14)1 1—единственная боспор-
ская монета с ее именем и портретом. Статер
носит дату: 281 г. б. э. (=17/16 г. до н. э.) и по
общепринятому мнению выпущен в момент после
смерти Асандра, когда Динамия осталась еди-
ноличной властительницей Боспора и не успела
еще О1дать своей руки новому претенденту.
На лицевой стороне изображен портрет царицы
и на оборотной — усвоенная ею, очевидно,
в качестве внучки Мифрадата VI, ахеменидская
эмблема звезды и полумесяца. Этот ярко выра-
женный династический характер статера, как
1 Ср. Кат. Ув., тб. II, 471.
и исключительная редкость его, ставят его
в один ряд с эпизодическими, выпускавшимися
для донатпвных целей, статерами с именем Пе-
рисада. Ясно, что денежное обращение Боспора
в короткий промежуток единоличного правле-
ния Динамии и в последовавшее за тем прав-
ление Полемона I складывалось из иных монет.
Однако следует заметить, что золото в даль-
нейшем вплоть до 289 г. б. э. (9/8 г. до н. э.)
на Боспоре не чеканилось и едва ли в это время
обращалась там какая-либо чужая золотая
монета. С 289 же года начинается более или ме-
нее систематический выпуск ауреусов с портре-
тами членов римской императорской фамилии и
монограммами. Вероятнее предположить, что
не столь уже бойкое крупное денежное обраще-
ние этого десятилетия покрывалось статерами
Асандра, выпущенными в значительном коли-
честве в последние годы его правления. Такое
заключение, по крайней мере, можно вывести
из совместных находок упомянутых статеров,
носящих монограммы, со статерами последних
годов Асандра1.
Начиная с 289 г. б. э. следует, как сказано,
идущий с небольшими перерывами ряд стате-
ров, носящих на обеих сторонах портреты пред-
ставителей римского императорского дома и
на оборотной стороне, кроме того, дату боспор-
ской эры и монограмму (тб. XLIV, 15, 16;
XLV, 15; XLVI, 1, 8). Из этих монограмм
(2£> ЮЬ ЙР> ВЖ рф- ЕЙО» последо-
вательно сменяющих друг друга и не переме-
жающихся, только соответствующая правле-
нию Котия I монограмма бесспорно
распространяется в ВаснХеах; Котоо^. Трудность
расшифровки остальных монограмм стоит до
сего времени большим препятствием на пути
к разъяснению при помощи нумизматических
данных истории Боспора в этот темный период.
Нельзя отказать в известной заманчивости по-
пытке Ростовцева вслед за Моммзеном и Зал-
летом в монограмме X усмотреть имя Динамии 2.
Он предполагает, что Динамия, вскоре после
вступления Полемона на боспорский престол
разошедшаяся с ним и оказавшая ему вместе
со своим сыном Аспургом сопротивление в азиат-
ской части Боспора, после гибели Полемона
все же была по политическим соображениям
признана Римом и правила на Боспоре до 304 г.
боспорской эры (7/8 г. н. э.), последнего года,
когда помещается на статерах монограмма X •
После двухгодичного правления неизвестного
лица (монограмма ) престол занял сын
Динамии Аспург (монограммы j^p и f^p).
Не вхожу в дальнейшие подробности, отсылая
к указанной статье3. Следует отметить, что
1 Упомянутая выше работа Е. Е. Люценко в Ар-
хиве ГАИМК, стр. 31, № 6.
8 Древности, т. XXV, стр. 15 сл.; JHSt, 1919.
3 Построение Ростовцева с небольшими измене-
ниями принято Anderson’oM в САН, т. X, стр. 265 сл.
192
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
в этом построении вариант монограммы pj
совсем не находит себе места, что объяснение
монограммы кратковременным правлением
неизвестного представителя фракийского цар-
ского дома ничем не подкрепляется и, в особен-
ности, что немалую роль в этом построении
играют иконографические сближения, всегда
носящие субъективный характер. С другой сто-
роны, если допускать принадлежность моно-
грамм |^р и g^p одному лицу, то поскольку
во всех позднейших монограммах крайняя
справа, третья буква всегда является и началь-
ной царского имени, догадка Бурачкова1, что
Аспург носил также личное имя Рискупорида
и признание его первым боспорским царем
этого имени заслуживает большего внимания,
чем ей уделялось до сих пор2. По крайней мере,
вычитать элементы имени Аспурга в монограм-
ме затруднительно.
За подробностями относительно статеров с мо-
нограммами отсылаю к специально посвящен-
ной этим монетам статье Бертье-Делагарда3.
Там же интересующийся найдет обстоятельное
освещение вопроса о том, каким представите-
лям императорского дома принадлежат головы,
изображенные на обеих сторонах статеров.
Бертье-Делагард, конечно, прав, что с начала
чеканки этих статеров и вплоть до 311 г. б. э.
портреты изображают Августа на лицевой сто-
роне и Агриппу на оборотной. В названиях пе-
реименованных городов Кесарии и Агриппин
(о которых речь будет ниже) мы имеем парал-
лельное свидетельство того, что административ-
ная деятельность зятя Августа оставила на
Боспоре глубокий след. В дальнейшем на этих
статерах сопоставляются портреты правящих
императоров с портретами престолонаследни-
ков, а иногда императриц. Имя царя отсутствует
или продолжает скрываться в монограмме, и
из типологических элементов претенциозного
статера Динамии остается только одна дата бос-
порской эры. Только однажды нарушается
этот твердо установившийся образец — в крат-
ковременное правление мятежного Мифрадата
III (VIII). Но он решается отступить от уста-
новленной нормы совсем не так далеко, как
можно было бы ожидать. Его исключительно
редкие статеры 336 и 338 гг. б. э. на лицевой
стороне попрежнему носят портрет императора
и только на оборотной стороне вместе с годом
боспорской эры он позволяет поместить свое
имя BaatX£co<; Mt&paSrxTou и фигуру иду-
щей Ники. В тине оборотной стороны следует,
может быть, видеть воспоминание о типах ста-
теров Асандра. Портреты, его собственный и
матери (?) его, Гипэпирии, не выходят за пре-
делы медных монет (см. ниже).
1 Бур., стр. 237 сл.; Бертье-Делагард,
ЗОО, XXIX, стр. 162.
я Латышев, Помеха, стр. 106 и указанная там
литература.
8 ЗОО, т. XXIX, стр. 117 сл.
С метрологической стороны эти монеты пред-
ставляют ауреусы, держась близко к римской
норме этого номинала — 7.96 гр1.
Если Август, ревниво оберегавший свое пра-
во золотой чеканки, решился уступить его
боспорским царям, то очевидно, имея в виду
специфические условия этого пограничного
царства, где денежное обращение уже около
столетия базировалось на золоте и меди без
посредствующей роли серебра. В дальнейшем
мы укажем на некоторые данные, позволяющие
предполагать, что императорская власть поощ-
ряла выпуск золотых ауреусов и напротив,
с недовольством смотрела на злоупотребление
выпуском медной монеты. Возможно, что в да-
ровании боспорским царям, не в пример дру-
гим окраинным областям и царствам, права
золотой чеканки сыграло решающую роль на-
мерение снабдить их обращение крупными де-
нежными единицами в целях содержания воен-
ных сил и поддержания боевой готовности на
границах империи. По крайней мере, есть све-
дения о том, что со стороны Рима боспорским
царям предоставлялись на этот предмет опре-
деленные субсидии, с прекращением которых
в III в. напор «варваров» на Боспор2 усилился.
Статеры боспорских царей не только с весовой
стороны, но и по внешнему виду, в своей фак-
туре, в точности повторяют римские ауреусы.
В особенности это становится ясным при сопо-
ставлении боспорских статеров с ауреусами,
чеканенными на восточных малоазийских монет-
ных дворах (Пергам? Эфес? тб. XXII, 4)3.
Бросается в глаза, что в обоих случаях изобра-
жение помещено в значительно отступающем
от края сплошном линейном ободке (ср. дена-
рий, тб. XXII, 6, и кпетофор, тб. XXI, 13).
При сохранившейся тесной связи между Бос-
пором и М. Азией было бы совершенно естест-
венно, если бы для вновь открываемой на Бос-
поре чеканки монет по римскому образцу были
приглашены мастера из ближайшего импера-
торского монетного двора.
Но золото, как уже говорилось, лишь воз-
главляет собою денежное обращение в эту
эпоху так же, как это было в предшествующую.
Более существенную роль в удовлетворении
каждодневных потребностей городского рынка
играла медь. К сожалению, хронологическая
классификация медных монет этого первого
времени римского господства на Боспоре не
может быть столь же бесспорной, как группи-
ровка статеров, ввиду отсутствия на медных
монетах дат. Приписываемые Аспургу монеты
с монограммой g^p и обозначением ценности
IB (12 унций = асе; тб. XLV, 16, 17), поскольку
1 Нум. сб., II, стр. 106 сл. Ср. Mattingly,
Roman coins, стр. 123.
а Ж е б е л ев, ИАН, 1934, стр. 674.
8 Эти ауреусы относятся к малоавийскому монет-
ному двору ввиду их фактурного и стилистического
сходства с кистофорами; ср. Mattingly, С. В. М.,
Roman Empire, I, стр. CXIX.
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
193
они имеют на оборотной стороне портреты либо
Тиберия, либо Калигулы, могут занимать
время правления этих двух императоров. Нам
предстоит решить вопрос о медной монете, обра-
щавшейся на Боспоре со времени смерти Асанд-
ра до водворения на Боспоре Аспурга и в пер-
вые годы его царствования, т. е. за вторую поло-
вину правления Августа.
Есть все основания предполагать, что именно
ко времени правления Поломопа, водворенного
на Боспоре путем римского вмешательства,
относятся последние выпуски городских монет.
Вслед за тем, как сказано выше, городская че-
канка окончательно умирает и мы встречаем
лишь царские выпуски. Под городскими моне-
тами этого времени я разумею монеты с надпи-
сями Kaio-apecnv и ^AypiTUKscov1. В обеих
группах известно лишь по одному типу монет:
Кесария — женская голова в калафе и покры-
вале, на обороте скипетр (тб. XLV, 12, 13);
Агриппия — ?кенская голова в диадеме и покры-
вале, на обороте прора (тб. XLV, 14). Стиль
и фактура обеих групп совершенно тожествен-
ны, что свидетельствует об их одновременности.
В обоих случаях на оборотной стороне поме-
щается буква Н — знак ценности (=8). Нет
сомнения, что в женской голове лицевых сторон
следует видеть разные аспекты женского боже-
ства, вероятнее всего, той же Афродиты Урании
или Апатуры, которую мы часто встретим на
монетах царей более позднего времени. Попытки
Ростовцева1 2 * усмотреть в этих головах портрет-
ные черты Динамии неубедительны.
Уже давно было признано на основе эпигра-
фических находок8, что в Агриппию-Кеса-
рию была переименована Фанагория. Орешни-
кову принадлежит блестящая догадка4, что
APPinnEQNKAICAPEQN — в надписи losPE,
II, № 363, представляет гаплографию вместо
’AypiKKecov xa'i Kat стар и что после админи-
стративных мероприятий Агриппы в Причер-
номорье Фанагория была переименована в честь
Агриппы в Агриппию, а Пантикапей в честь
Кесаря Августа в Кесарию. Эта догадка Ореш-
никова чрезвычайно заманчива и легко разре-
шает связывающиеся с этими монетами недоуме-
ния5. Действительно, совершенно невозможно
допустить, чтобы один и тот же город, носив-
ший имя Агриппии-Кесарии, на протяжении
небольшого промежутка времени именовался
на монетах то одной половиной этого двойного
имени, то другой. Во всяком случае пребывание
Агриппы в Причерноморье и его организацион-
1 Нум. сб., III, стр. 37 сл.
2 Древности, XXV; JHSt, 1919.
8 Ср. F riedlander, NZ, II, 1870, стр. 280 сл.
4 Нум. сб., III, стр. 37 сл.; ср. ИРАИМК, II, стр. 131.
Б Попытка Е. D i еНя — Berichte d. Intern. Kongres-
ses f. Archaologie, Berlin, 1939, VI, стр. 349 — усмотреть
в Кесарии переименованную Гермонассу необосно-
вана. Пантикапей и Фанагория выступают параллельно
в чеканке монеты, часто одного и того же типа, в течение
всего I в. до н. э. (см. выше), со стороны же Гермонассы
такое первое выступление на нумизматическом гори-
зонте в это время было бы совершенно неожиданно.
25 Археология СССР, № 16
но-административная деятельность в этих краях
хорошо датирует факт переименования, а сле-
довательно, и эти монеты. В силу сказанного,
их обращение, вероятно, относится ко времени
между 14 и 8 гг. до н. э.
Но ограничивалось ли денежное обращение
Боспора этими последними представителями
городской автономной чеканки или параллельно
с ними курсировала царская медная монета,
как мы это неоднократно наблюдали в течение
I в. до н. э.? Пытаясь ответить на этот вопрос,
мы подходим вплотную к одной своеобразной
группе боспорских монет, вызывавшей много
различных толкований и споров. Это медные
боспорские монеты с монограммами, среди ко-
торых наиболее многочисленны монеты с моно-
граммой В своей нумизматической ра-
боте1 покойный А. В. Орешников, правильно
считая фантастическими делавшиеся ранее по-
пытки приписывать эти монеты мифическому
и нереальному царю Евбиоту, предложил чи-
тать эту монограмму Ba<rikeco<; Еокаторос; и отне-
сти все монеты, носящие ее, к Мифрадату Евпа-
тору. Он указывает в подтверждение своей
мысли, что Мифрадат на ряде своих монет
именуется одним лишь вторым своим именем
Евпатор и что наименование в честь царя го-
рода Евпатория в Крыму свидетельствует, что
такое наименование царя было принято в При-
черноморье. Эти монеты под именем монет Миф-
радата Евпатора вошли с тех пор в различные
нумизматические труды обобщающего харак-
тера2. Темне менее в русской литературе Бертье-
Делагард8 и в иностранной Т. Рейнак4 реши-
тельно выступили против такой атрибуции,
исходя преимущественно из признаков фактуры
монет, не допускающей такой ранней датировки.
Действительно, форма правильного плотного
кружка с одинаково плоской поверхностью
обеих сторон, с частым применением точечных
и линейных ободков, которую мы встречаем
у большинства этих монет, соответствует вре-
мени около начала нашей эры, а не мифрадатов-
скому периоду. Одно сопоставление самой круп-
ной монеты из числа носящих монограмму
с такой же величины монетой, принадле-
жащей к провинциальному малоазийскому вы-
пуску времени Августа, отмеченному буквами
СА (Commune Asiae?) но оставляет, на мой
взгляд, сомнения в том, что обе группы монет
выпущены одновременно (тб. XLV, 1, 2). Если
вспомнить то, что я выше говорил по поводу
фактуры первых боспорских ауреусов с импе-
раторскими портретами, то вполне вероятным
представляется, что снабженная знаками цен-
ности серия монет с монограммой [-, в кото-
рую входит означенная монета, в такой же мере,
1 Zur Miinzkunde des Cimmerischen Bosporus, M.,
1883; ср. его же, Ann. Num., 1889, стр. 56 сл.
2 Head, Hist. Num.2, стр. 502.
8 ЗОО, XXIX, стр. 122 сл.
4 Rev. Num., 1888, стр. 453.
194
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
как и ауреусы, исполнена при участии инструк-
торов с малоазийского императорского монет-
ного двора и выпущена в то же время. Из дру-
гих соображений, которые могут быть высказаны
против гипотезы Орешникова, упомяну следую-
щее. Мы уже рассматривали денежное обращение
времени Мифрадата и отметили в нем две па-
раллельных категории — городских и намест-
нических — медных монет. Присоединение к
ним еще третьей категории — царских — со
скрытым в форме монограммы (для чего при
Мифрадате не было никаких оснований) цар-
ским именем создало бы слишком большое
скопление серий в эту эпоху в ущерб последую-
щим. Далее мы видели, какой беспощадной пе-
речеканке подверглись мифрадатовские монеты
при Асандре. Будь в числе их и монеты с
они не избегли бы этой участи, между тем мы
ни одного перечеканенного подобным образом
экземпляра этих монет не имеем. Наконец,
и самый серийный характер монет с большим
количеством различных номиналов — о них
мы будем говорить ниже — идет в разрез с
остальными сериями времени Мифрадата, в
большинстве ограничивающимися лишь двумя
крупными номиналами — оболом и тетрахал-
ком — и, напротив, имеет аналогию в ольвий-
ской серии времени около начала н. э. (тб.
XXXIV, 1-5).
Тем не менее большой заслугой Орешникова
в исследовании этих монет является выяснение
специфически мифрадатовского характера зна-
чительного числа типов этих монет и разгадка
самой монограммы, как относящейся к тому же
царю. Поскольку мы не знаем около времени
начала нашей эры царя, имя которого начина-
лось бы с буквы Е, остается предположить,
что и в это время указанная монограмма чита-
лась ВаспХ£й><; Еитсаторо^ с отнесением ее
к Мифрадату VI, что выигрывает в вероятности
в связи с мифрадатовским характером типов.
На естественный вопрос, какой же мог быть
смысл помещения на монетах этой монограммы
Мифрадата полвека спустя после его смерти,
можно ответить предположением Ростовцева1.
Динамия была внучкой Мифрадата, это сооб-
щало ей силу и укрепляло ее положение на
престоле в Боспорском царстве, где еще сильны
были мифрадатовские традиции. Это делало ее
руку притягательной для многочисленных пре-
тендентов, и каждый из ее супругов должен
был с этим считаться. При таких условиях
различные виды мифрадатовских реминисцен-
ций могли бы быть понятны.
Монеты с ввиду их стилистического и
фактурного разнообразия втиснуть в короткий
промежуток времени нельзя. Они образуют по
крайней мере три нижеследующие группы, рас-
положенные в порядке их вероятной хроно-
логической последовательности.
1 Медь Динамии и Аспурга, ИТУАК, вып.. 54,
стр. 47 сл.
Как видно из таблицы на стр. 195, первая груп-
па отличается тем, что на оборотной стороне
неизменным типом всех монет этой серии, вклю-
чающей три номинала, служит монограмма,
занимающая все поле оборота (тб. XLIV, 17—19).
Стиль и фактура этих монет еще сохраняет
близость к эллинистическим образцам: лицевая
сторона имеет значительную выпуклость, трак-
товка головы Горгоны и других мотивов пла-
стическая, лишенная мелочного характера. Вы-
пуск именно этих монет я счел бы возможным
приписать единоличному правлению Динамии
еще до воцарения Полемона и считать их, таким
образом, непосредственно предшествующими по
времени монетам Кесарии и Агриппии. Что эта
группа является самой ранней, вытекает уже
из того, что монограмма здесь служит самодов-
леющим типом реверса, занимающим все поле.
В дальнейших сериях она становится добавоч-
ным элементом типа, помещающимся в свобод-
ных частях поля рядом с изображением. Вторая
группа по фактуре уже вполне плоскостная.
Входящие в нее монеты имеют невысокий рельеф
и изображения повсюду помещаются внутри
линейного ободка, как на статерах с монограм-
мами. Вся группа, повидимому, представляет
собою одну серию, состоящую из монет разных
номиналов, причем, важно отметить, каждый
номинал имеет на лицевой стороне изображение
особого божества с соответствующим ему атри-
бутом на оборотной стороне. Напомню, что
подобное же распределение номиналов по раз-
ным божествам мы встретили в одновременной
ольвийской серии. Особенного внимания за-
служивают типы самого крупного номинала:
на лицевой стороне голове Гелиоса явно при-
даны черты Мифрадата Евпатора, а тип оборот-
ной стороны — солнце (или звезда) и полуме-
сяц — представляют излюбленную Мифрадатом
эмблему Ахеменидов (тб. XLIV, 20). Наконец,
третья группа по фактуре совершенно примы-
кает к предыдущим, отличаясь несколько более
мелочным стилем, пристрастием к обрамлению
изображений в лавровые и иные венки. В эту
группу входит и та монета, которую я выше
сопоставил с монетой малоазийского провин-
циального выпуска именно в силу присутствия
на обеих обрамляющих венков, включенных
в двойной линейный ободок. Признаком, реши-
тельно отделяющим эту группу от остальных,
является присутствие на всех входящих в нее
монетах в поле оборотной стороны букв цифро-
вого значения от А до Z. Что эти буквы являют-
ся знаками ценности, а не годами правления
царя, как думали некоторые раньше, неопро-
вержимо доказано Бертье-Делагардом, отме-
тившим, что цифры увеличиваются соответ-
ственно росту размера и веса монет и что каждая
буква неизменно сопровождает лишь монеты
одного какого-нибудь типа. Судя по различ-
ным размерам одноименных номиналов, да и
по стилю монет, в группу входят, по крайней
мере, две разных серии. Интересно, конечно,
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
195
Тип лицевой стороны Тип оборотной стороны Изображение Диаметр в мм Вес в гр Знак ценности Количе- ство эк- земпляров
1-я группа
Голова Горгоны тб. XLIV, 17; ср. Нум. 25 11.48 3
сб., Ill, тб. I, 10
Бегущий лев » тб. XLIV, 18 20 6.99 8
Дельфин с трезубцем » тб. XLIV, 19 16 3.12 2
2-я группа
Голова Гелиоса Звезда и полумесяц тб. XLIV, 20; ср. Бур.,
XXIV, 17 31 28.45 1
Голова Афины Змея Бур., стр. 226, № 32 25 12.68 2
Голова Деметры Голова быка » XXIV, 16 23 8.77 10
Бюст Афины Голова коня » XXIV, 12 20 8.07 13
Голова Зевса-Аммона Змея » XXIV, 22 19 5.49 6
Голова Артемиды Собака » XXIV, 18 16 3.71 11
3-я группа 1-я серия
Голова Геракла Палица и львиная шкура тб. XLV, 2 33 27.85 I 2
Голова Гермеса Крылатый кадуцей Бур., XXIV, 24 29 21.54 Z (?) 3
Голова Зевса Орел тб. XLV, 3 28 14.70 с; 3
Голова Посейдона Дельфин тб. XLV, 4 26 11.05 Е 7
Голова Аполлона Треножник тб. XLV, 5 21 8.61 А 12
Лев Пальмовая ветвь с венком тб. XLV, 6 20 6.59 Г 8
Голова Диониса Киста тб. XLV, 7 17 4.67 В 5
Голова Сераписа Рог изобилия тб. XLV, 8 15 3.32 А 8
8-я группа 2-я серия
Голова Персея Герма тб. XLV, 10 21 7.24 Z 17
Монеты той же фактуры, но без монограммы
Голова Гермеса Крылатый кадуцей тб. XLV, И 20 5.20 Z 2
Бюст Гермеса (?) » » ЗОО, XXIX, тб. II, 22 15 2.67 В 1
поставить вопрос о том, в каких же единицах
выражают стоимость отдельных номиналов эти
монеты. К сожалению, за отсутствием данных
мы в этом случае дальше самых неопределенных
и гадательных предположений итти не можем.
В наиболее полной серии этой группы мы имеем
все последовательные цифры, начиная от еди-
ницы (А) и до семи (Z), и затем самую крупную
монету, на одном экземпляре которой под моно-
граммой стоит вертикальная черта (буква I =
= 10 или, по примеру римского асса, единица?).
Вспомним, что на городских монетах этого пе-
риода мы встречаем букву Н, вероятно, цифру
восемь. При сопоставлении этих городских мо-
нет с монетой в семь единиц рассматриваемой
серии предположение, что в основу чеканки
обеих монет положена одна и та же единица,
представляется совершенно невероятным. Но
такое же сопоставление с монетами второй се-
рии, обозначенными тем же знаком Z, не вызы-
вает никакого недоумения. Вывод напрашивает-
ся следующий: царские монеты чеканятся в еди-
ницах, носящих те же самые наименования,
ио сначала по увеличенной норме, по крайней
мере, втрое превосходящей норму городской
монеты, а затем в последующих выпусках по
той же городской норме. Если бы мы могли
иметь уверенность в том, что и на Боспоре,
как в других местах Греции, в оболе насчиты-
валось восемь халков, то в городских монетах,
снабженных цифрой восемь, мы могли бы усмот-
реть такие оболы, очень упавшие в весе. Отсут-
ствие в ряду царских монет таких, которые по-
мечены знаком восемь, можно было бы объяс-
нить именно стремлением избежать смешения
этих полноценных царских монет с обесценив-
шимися городскими. Положение должно было
напоминать то, которое мы наблюдали выше
в правление Левкона II при очевидном сосуще-
ствовании двух рядов медной монеты. Самая
крупная монета, может быть, и представляет
собою обол, лишь обозначенный, в отличие от
городских монет, римской единицей, а не бук-
вой А. Этот номинал, поскольку он в свое время
представлял единицу серебряной монеты, чека-
нится очень редко и тип его оборотной стороны—
палица с львиной шкурой — может быть, не
случайно повторяет типы мелких подразделе-
ний малоазийских кистофоров эллинистиче-
ского времени. Позже, по неизвестным нам
25*
196
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
причинам, и царская чеканка принуждена была
перейти к той же уменьшенной норме, по кото-
рой чеканилась городская монета. Интересно
отметить, что в этой облегченной серии чека-
нится исключительно один номинал в 7 единиц.
Признав оболами монеты Агриппин и Кесарии,
мы могли бы считать за тот же номинал монеты
со знаком Н, выпускавшиеся Котием I1, и за
половину его — царские монеты со знаком Д1 2
(Мифрадат III, Котпй I). Эти номиналы, в осо-
бенности первый, поскольку они не находят,
если их считать выраженными в римских ун-
циях, соответствия в современной римской
чеканке3, вызывают возражения против в ос-
тальном очень последовательного и вполне
приемлемого взгляда Моммзена, что единицей
счета боспорских царских монет со времени
Аспурга является унция и основной номинал
этого времени (IB = 12 унций) представляет
асе. Совмещение двух систем денежного счета—
одной местной, греческой, другой римской —
в правление Котия I, причем после него остает-
ся уже одна только римская система, не долж-
но нас удивлять. Такое же совмещение и чере-
дование в одновременных сериях обозначений
в ассариях с обозначениями в частях обола мы
встречаем в течение I в. н. э. в квази-автоном-
ной чеканке о-ва Хиоса4. И там также, начиная
со II в., встречаются только одни ассарии. Эта
аналогия тем более для нас важна, что на Хиосе
стоимость номинала не обозначается цифрами,
а всегда выписывается полностью о^оХбс;, Tpia
аастарьа и т. д., так что никакие споры о сто-
имости монеты невозможны (см. выше).
Не скрою, что в изложенных соображениях
остается еще очень много неясностей и сомне-
ний. Во-первых, они базируются на допуще-
нии, что обол насчитывал на Боспоре 8 халков;
доказать действительность такого взаимоотно-
шения для Боспора, несмотря на вероятность
его, мы не можем. Во-вторых, признание за
монету в 10 единиц самой крупной монеты треть-
ей группы с так же, как и отмеченной тем же
знаком I монеты раннего выпуска Мифрадата III
(буквы ВАМ, тб. XLVI, 4), имеет все же серьез-
ные основания. Если это так, то четвертное
деление (обол = 8 халкам?) в эту эпоху при-
шлось бы считать совмещающимся не только с
дуодецимальным делением римского асса, по
и еще с каким-то неясным для нас десятичным
делением. Наконец, нельзя пройти мимо еще
одного недоразумения. Обол в переводе на рим-
ский счет обычно равен двум ассариям. Это мы
можем проверить, наблюдая вышеупомянутую
чеканку Хиоса, и такое же взаимоотношение
вытекает из расчета провинциальной драхмы
1 Б у р„ тб. XXVII, 105.
2 Кат. Ув., стр. 76; Б у р., тб. XXVII, 113.
8 А (—4 унции) еще мог бы быть триенсом, но
Н (=8 унций) в римской чеканке соответствия вовсе
не имеет.
4 1. Mavrogordato, Chronologic of Chios,
Num. Chron., 1918.
= 3/4 денария. Между тем монеты, обозначен-
ные Н (оболы?), в чеканке Котия I значительно
уступают в весе и размере монетам, обозначен-
ным IB, т. е. представляющим собою ассы.
Впрочем это несоответствие, может быть, найдет
себе объяснение ниже.
О дате выпуска этих двух последних групп
мопет с монограммой едва ли нужно
много говорить. Из приведенных выше сопо-
ставлений, надо полагать, ясно, что начало
выпуска их совпадает с началом выпуска ста-
теров с монограммами и обращение их зани-
мает конец I в. до н. э., первое и начало второго
десятилетия I в. н. э., т. е. второе единоличное
правление Динамии и первые годы правления
Аспурга, если ему же принадлежат монограммы
|^р и |^|. Почему, наконец, при одновременно-
сти этих монет с названными статерами моно-
грамма рХр никогда не встречается па стате-
рах? Я думаю, здесь опять возможен только
один ответ. Посмертная монограмма Мифрадата
слишком тесно должна была быть связана с ан-
тиримскими настроениями, чтобы император
потерпел ее присутствие на золотой монете,
которая в своем обращении могла выходить за
пределы Боспорского царства. Плохо верится
даже и в то, что римская центральная власть
позволяла снабжать этой неизбежно одиозной
для нее монограммой медную монету, ограни-
ченную в своем обращении узкими пределами
Боспорского царства, и это обстоятельство
остается одним из трудно одолимых препятствий
на пути к . разъяснению указанного темного
периода в нумизматике Боспора.
Несравненно проще распределяются монеты
последующих периодов. В правления Тиберия,
может быть, судя по началу чеканки статеров
с той же монограммой, с 14-го же года н. э.,
Аспург начинает чеканку монет со своим пор-
третом и монограммой на одной стороне
и с портретом императора, сопровождаемым
его именем и титулом,—на другой. Монеты эти
известны с портретами Тиберия и Калигулы.
Все монеты одного размера и все они имеют
рядом с портретом царя в поле буквы IB (тб.
XLV, 16, 17), читаемые, как цифра 12. Выше-
приведенное мнение Моммзена, что единицей,
положенной в основу счета, начиная с этого
момента, служит унция и монета в 12 унций
представляет асе, безусловно заслуживает пред-
почтения: взгляд на весовую табличку боспор-
ских медных монет I — II вв. н. э.1 покажет, что
максимальный вес этих монет со знаком IB
в первое время их чеканки, при Аспурге, Миф-
радате III и в первые годы Котия I, соответ-
ствует среднему весу римского асса 2. Я говорю
о максимальных, а не о средних весах боспор-
ского асса потому, что и в других группах про-
1 ВДИ, 1938, № 2, стр. 304 — 305;Num. Chron.,
1938, стр. 116.
2 Средний вес асса по Sydenham, Num
Chron., 1919, стр. 125, равен 10.81 гр.
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
197
винциальных медных монет, следующих рим-
ской системе (в частности, в уже упоминавшей-
ся квази-автономной чеканке о-ва Хиоса)
наблюдается совпадение с римскими лишь макси-
мальных норм и отставание ввиду большой
амплитуды колебаний средних весов. Если при-
знать вслед за Бертье-Делагардом в этих моне-
тах семисы, то даже и средний вес их значительно
превышал бы соответствующие римские нормы,
не говоря уже о том, что в самом римском монет-
ном деле чеканка семисов в этот период пред-
ставляет редкое явление.
Встречаемое на этих монетах изображение
царя уже обладает теми чертами — длинные
волосы, повязанные диадемой,— которые ста-
новятся характерными и для последующих цар-
ских портретов. О том, что вычитывать в моно-
грамме имя Ас пурга трудно и скорее
можно расшифровать ее в BaatXeax; Рт}ахоитгОрс8о<;,
признавая Аспурга первым боспорским царем
этого имени, говорилось выше.
Статеры с монограммой продолжаются
до 334 г. б. э. (37/38 г. н. э.). От того же 334 и
следующего 335 г. мы имеем статеры с моно-
граммой (тб. XLVI, 1). Бертье-Делагард1
приписывает эту монограмму особому царю,
а Ростовцев 1 2, опять на основе иконографических
сближений, считает эти статеры чеканенными
Гипэпирией, матерью Мифрадата III. Следует
заметить, что, может быть, нет серьезных осно-
ваний отделять эту монограмму от предыдущей
и приписывать ее особому правителю, поскольку
варианты монограммы , выделяющие букву
А, засвидетельствованы также на медных моне-
тах, носящих портреты того же царя. Во всяком
случае, с 335 г. выпуск и этих статеров прекра-
щается, и в 39/40 г. н. э. престол, очевидно,
занимает старший сын Аспурга, Мифрадат III
(VIII). О его редчайших золотых статерах
(тб. XLVI, 5), несравненно более претенциоз-
ного характера, чем у предшественников, хотя
все же, повидимому, в приемлемых для Рима
формах, мы уже говорили. На своих медных
монетах (тб. XLVI, 6)3, он также не ограничи-
вается монограммой, а развертывает ее в пол-
ную надпись ВаспХеох; МьОраЗатои. Заслуживает
внимания и помещение им в качестве типа обо-
ротной стороны палицы со львиной шкурой и
трезубцем,— отражение в нумизматической ти-
пологии традиции о происхождении боспор-
ской царской династии от Геракла и Евмолпа.
Впоследствии мы часто встретим напоминание
о нем и в надписях и на монетах. Помимо монет
с собственным портретом, Мифрадат выпускает
также монеты с портретом своей матери (?),
царицы Гипэпирии (тб. XLVI, 7). На обороте
монет этой последней помещен бюст богини
1 ЗОО, XXIX, стр. 159.
2 Древности, XXV, стр. 21.
8 Бур., тб. XXVI, 90, 91, 93.
в калафе, как на монетах Кесарии. Любопытно
отметить, что одна, более редкая, группа монет
Кесарии, резко отличающаяся от других и со-
вершенно плоской фактурой, и формой букв,
и стилем (тб. XLV, 13), имеет бюст богини,
полностью совпадающий с таким же бюстом
на монетах Гипэпирии1. Вывод тот, что Мифра-
дат, быть может, стремясь привлечь на свою
сторону городское население Пантикапея, во-
зобновил после почти полувекового перерыва
чеканку монеты от имени города. Все царские
монеты представляют собою ассы — знак IB,
монеты Кесарии, как и ранее, носят знак Н.
Кроме описанных монет, несомненно, к Мифра-
дату III должны быть отнесены редкие монеты
с буквами ВАМ, которые едва ли можно читать
иначе, как ВаснХ/а)<; Мс&раЗатои (тб. XLVI,
3, 4). В том, что эти монеты тоже принадлежат
Мифрадату, убеждает еще и несомненное сход-
ство изображения Гелиоса на лицевой стороне
крупнейших монет этой группы с портретом
Мифрадата III (тб. XLVI, 4)2. Учитывая, что
эти монеты (тип оборотной стороны — звезда
и полумесяц) в точности повторяют типы круп-
нейшего номинала одной из серий с на
лицевой стороне которого Гелиосу приданы
черты Мифрадата Великого, мы имеем основа-
ние предположить, что выпуск этих монет
преследовал и цели политической пропаганды.
Эта монета, как уже сказано, помимо букв цар-
ского имени, носит букву I (= 10?). Другие
монеты с буквами ВАМ имеют следующие типы:
голова воина в шлеме (Арей?) — трофей, знак
6(тб. XLVI, 3); голова бородатого Герак-
ла — змея, обвивающаяся вокруг дерева, знак
Д = 43. О том, что монета в 4 единицы служит,
вероятно, половиной номинала Н (обол?), мы
уже говорили. Монета со знаком Ц по размеру
и весу вполне может быть половиной номинала
в 12 единиц и представлять семис. Любопытно
отметить, что есть совершенно тожественные
по типам и фактуре монеты в 6 единиц, носящие
монограмму g^p (тб. XLVI, 2). Между тем пол-
ного тожества фактуры во всех трех монетах
различной величины, носящих буквы ВАМ,
нет, так что настаивать на их принадлежности
к одной и той же серии нет оснований. Исходя
из наблюдения, что черты лица Мифрадата,
изображенного в виде Гелиоса, более юны, чем
на монетах с полным его титулом, можно пред-
полагать, что, по крайней мере, эти монеты вы-
пущены раньше монет с полным именем. Прием
сокрытия своего имени в инициалах подобно
Аспургу, в особенности же наличность одно-
типных монет номинала CJ с монограммой g^p
позволяет мне предположить, не были ли вы-
пущены эти монеты Мифрадатом в качестве на-
местника какой-либо из частей царства, еще
1 Ср. Нум. сб., III, тб I, 13, и Древности, XXV,
тб. II, 20.
2 Ср. Древности, XXV, тб. II, 16 сл.
3 Бур., тб. XVIII, 12 (неправильно приписана Дни).
198
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
при жизни его отца, или, по крайней мере,
немедлсннно по вступлении его на престол.
Миннз1 вскользь высказал догадку, что все
монеты, как с буквами ВАМ, так и с монограм-
мой выпущены Мифрадатом III. Назван-
ный автор мотивировал свое предположение
тем, что такому «позеру», каким он склонен
считать Мифрадата, естественно применять са-
мые многоразличные способы и полного и сокра-
щенного обозначения своего царского имени.
Однако это предположение невероятно уже по-
тому, что, как нами было выше указано, между
различными группами монет с ^Д|- и в свою оче-
редь между ними и монетами с ВАМ замечаются
значительные различия в фактуре и стиле, не
допускающие возможности все их втискивать в
кратковременное правление Мифрадата III.
Во всяком случае, наблюдающиеся в монетах
Мифрадата III отступления от совершенной
лойяльности по отношению к императорской
власти в полной мере согласуются с независимым
и в конечном счете враждебным Риму характе-
ром политики, которую он старался вести. Брат
его Котий довел об этом до сведения Рима,
Мифрадат был смещен и отправлен в Рим, где
двадцать лет спустя был казнен императором
Гальбой за участие в заговоре Нимфидия,а Ко-
тий занял его место на боспорском престоле1 2.
Естественно, что монетное дело Котия I
носит все черты полной покорности Риму.
Статеры его, как и с самого начала чеканки их
в 289 г. б. э., имеют на обеих сторонах портреты
членов императорского дома, имя же царя
скрывается в монограмме (тб. XLVI, 8),
и из местных элементов остаются только одни
года боспорской эры. Мало того, тот же харак-
тер сохраняют и медные монеты, и на них фигу-
рируют портреты Клавдия, Агриппины, Не-
рона, Британника, Поппеи Сабины (тб. XLVI,
9—10)3, сопровождаемые их полными титулами,
в то время как царь опять-таки представлен
лишь монограммой Только на монетах
малых номиналов в 8, 6 и 4 единицы (тб. XLVI,
11, 12) он решился поместить с соответствую-
щими монограммами портреты свой и своих
родителей. Монеты Котия со знаком Д и
исключительно редки. Нечасто встречаются
также и монеты со знаком Н. Напротив, весьма
многочисленны монеты со знаком IB, т. е.
ассы. Точную хронологию этих ассов трудно
установить, но во всяком случае мы можем раз-
граничить соответственно портретам Клавдия
или Нерона монеты до 54 г. н. э. и после этой
даты. Сравнивая средние веса этих двух групп,
мы видим значительное падение веса во второй.
Весьма вероятно, что и среди ассов, принадле-
жащих ко времени правления Клавдия, наибо-
лее крупные и наиболее аккуратно исполненные
являются наиболее ранними. Одним словом,
1 Minns, стр. 603.
2 Орешников, ИРАИМК, I, стр. 5.
8 Ср. Бу р., тб. XXVII, 105 сл.
в правление Котия I Боспорское царство пере-
живает, уже неоднократно наблюдавшееся внем,
быстрое падение веса медной монеты, очевидно
в связи с чрезмерно обильным выпуском, и,
как следствие этого, обесценение ее. Этим фак-
том легко объясняется характер последовав-
шей вскоре мопетной реформы Нерона. Но преж-
де чем перейти к этой реформе, входившей,
очевидно, в состав мероприятий по обращению
Боспора в римскую провинцию, я должен кос-
нуться еще одной группы монет, обычно при-
писываемых Котию I. Это монеты, типы которых
впоследствии повторяются у всех почти без
исключения боспорских царей, вплоть до на-
чала III в. Именно: на лицевой стороне регалии
зависимого от Рима царя — курульное кресло,
венок, скипетр с бюстом римского императора;
вокруг надпись, гласящая TEipal paoLX<w<; Котио<;.
На оборотной стороне вооружение царя,—
щит, копье, меч, секира, головы воина и коня
(может быть, один из Аспургиан), с надписью
тоб ’Асткоируои. Кроме того, на оборотной
стороне имеются буквы КД, которые, со-
поставив с IB, нельзя читать иначе, как
цифру 24 (тб. XLVI, 17). Средний вес этих
монет в 24 единицы не превосходит, а даже
слегка уступает среднему весу монет Котия
в 12 единиц (ассов), и это решительно не позво-
ляет помещать их в одну с ними группу, так
что места среди других монет этого царя для
них нет. С другой стороны, они были бы вполне
естественны после реформы Нерона, введшего
в обращение монеты в 24 единицы, тем более,
что те же типы царских регалий и царского
вооружения мы встречаем на монетах Рискупо-
рида II, достоинством в 48 единиц (знак МН).
К этим монетам наши монеты с именем Котия
настолько близки по стилю и фактуре, что
трудно сомневаться в их принадлежности к
одной серии. Надпись тЕьр-а! [ЗааьХс<о<; Кбтоо<; тоб
эАсттйоируои ничуть не противоречит такой дати-
ровке: она легко могла бы быть помещена
преемником Котия Рискупоридом II, как
pendant к сопровождающей изображение его соб-
ственного вооружения на монетах крупного раз-
мера (сестерциях, тб. XLVI, 16) надписи:
TELp.a'c (BatnXtCa^ Рт]ахои7т:ор[§о<;. Таким образом,
эти монеты я склонен относить к следующему
царствованию, и они принадлежат ужеVI пе-
риоду боспорского монетного дела.
Возвращаюсь к нероновской реформе. К со-
жалению, мы не имеем прямых свидетельств
о положении Боспора при Нероне и не можем
сказать, в чем заключались конкретные меро-
приятия по переводу его на положение римской
провинции. Был ли Котий лишен престола или
оставался молчаливым свидетелем происходя-
щего, довольствуясь одним номинальным поло-
жением царя? В области монетного дела сви-
детелями служат сами монеты. Последний ста-
тер с монограммой Котия носит дату 357 г.
б. э. От следующего года мы не имеем статеров
вовсе, а статеры 359 г. б. э. (=62 г, н. э.) носят
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
1УУ
на лицевой стороне портрет Клавдия, а на обо-
ротной портрет Неропа, дату б. э. и монограмму
0^, которая бесспорно расшифровывается
в Nepcovo<; Katcrapoq (тб. XLVI, 13). Очевид-
но, к тому же году относится выпуск серии
медных монет, состоящей из двух номиналов:
в 48 единиц и в 24 единицы (тб. XLVI,
14, 15). На обоих номиналах типом лицевой
стороны служит голова Нерона, окруженная
надписью Nepcovo<; Kaiaapo^, типом оборотной
стороны — на большем номинале самый знак
ценности МН внутри лаврового венка, на мень-
шем — идущая Ника с венком и пальмовой
ветвью (тип римских дупондиев при Нероне),
и в поле по сторонам — буквы К—Д. Как
видно, о боспорском царе никакого упоминания
нет и монеты внешне мало чем отличаются от
таких провинциальных монет, как чеканенные
в Антиохии или в Кесарии Каппадокийской.
Как долго выпускались эги медные монеты?
Золотых статеров Нерона от иных годов, кроме
359-го, нам не известно. Сравнительно неболь-
шое количество сохранившихся медпых мопет
позволяет предположить, что и они также вы-
пускались недолго. После 62 г. н. э. в золотой
чеканке Боспора наступает значительный пере-
рыв. Первый по времени следующий золотой
статер снабжен датой 365 г. б. э.— 68 г. н. э.—
и носит монограмму BAR] Чаря Рискупорида II,
монеты которого относятся уже к следующему
периоду боспорского монетного дела. Около
того же времени, надо полагать, были выпущены
и первые медные монеты с именем Рискупори-
да II, в одну серию с которыми входят, повиди-
мому, вышеописанные монеты с paoiXetxx;
Котио<;. Таким образом в течение промежуточ-
ного между этими годами шестилетпего периода,
очевидно, и медной монеты на Боспоре не выпус-
калось.
Но в чем, помимо изменения типов, заключа-
лась реформа Нерона? Он впервые вводит в об-
ращение на Боспоре номиналы в 48 и 24 еди-
ницы, между тем как в предшествующее время
самой крупной и в то же время самой ходовой
монетой был поминал в 12 единиц (асе). Следуя
Моммзену и принимая за единицу счета унцию,
мы в этих монетах в 24 и 48 единиц должны
соответственно видеть дупондий и сестерций.
Между тем Бертье-Делагард, коснувшийся это-
го вопроса в связи с толкованием обозначений
на медных монетах Савромата II1, не согла-
шается с Моммзеном, полагая, что в основе
счета лежит семунция и перечисленные выше
номиналы в 12, 24 и 48 единиц, следовательно,
представляют соответственно семис, асе и ду-
пондий. Если ставить вопрос о значении номи-
налов в 24 и 48 единиц, которые со времени
Неропа вплоть до конца II в. н. э. делаются
единственными номиналами медной монеты,
обращавшимися на Боспоре, то ставить его
нужно, конечно, в связь с рассматриваемым
моментом их первого появления в обращении.
Абсолютные средние веса нероновских монет
в 48 (13.37 гр) и в 24(10.43 гр) единицы го-
ворят на первый взгляд, казалось бы, в пользу
гипотезы Бертье-Делагарда, ибо действительно
приближаются к весам нероновских дупондия
и асса в римской чеканке1. Но мы уже гово-
рили, что у нас нет оснований постулировать,
чтобы провинциальная медная монета в своих
фактических средних весах в точности соответ-
ствовала римским нормам. Мы вправе лишь
ожидать, что максимум при широкой ампли-
туде весовых колебаний, особенно в начальные
периоды чеканки какого-либо номинала, не
слишком будет отставать от римских норм одно-
именных мопет. Если взглянуть с этой стороны,
то можно отметить, что максимум номинала
в 48 единиц и при Нероне значительно превос-
ходит норму римского дупондия, а позже, при
Рискупориде II он превышает 22 гр и уже зна-
чительно ближе подходит к норме римского
сестерция. Как выше указывалось, еще более
отчетливо это обнаруживается в отношении
номиналов IB времени Аспурга, веса их в сред-
них цифрах близки к нормам римского асса.
а для семиса были бы слишком высоки. В пользу
того, что нероновские монеты с Никой пред-
ставляют дупондии, свидетельствует, как ска-
зано, и тип их, соответствующий римским ду-
пондиям времени Нерона; ассы Нерона в Риме
имеют тип Ники со щитом1 2. Против гипотезы
Бертье-Делагарда говорит и трудность обосно-
вать такую странную единицу счета, как семун-
ция, что ему и не удается сделать. Наконец, эти
его предположения вызываются в значитель-
ной мере попыткой доказать, что Савроматом II
было восстановлено обращение полноценного
асса и дупондия, но с новыми обозначениями,
попыткой, как увидим ниже, обреченной на
неудачу.
Итак, сущность реформы Нерона заключается
во введении в обращение взамен прежнего
асса, бывшего крупнейшей, да повидимому, и
единственной обращавшейся на Боспоре мед-
ной монетой, двух монет, вдвое и вчетверо пре-
вышающих его по номинальной стоимости —
дупондия и сестерция. Мотивы такого нововве-
дения представляются в следующем виде. Мы
уже неоднократно могли отметить на Боспоре,
начиная с эллинистического времени, моменты
быстрого падения в весе и очевидною обесце-
нения медной монеты. Если высказанное выше
предположение, что городские монеты со зна-
ком Н представляют оболы, верно, что подоб-
ный же момент боспорское денежное обращение
переживало и на границе нашей эры и смена
денежной единицы, переход от обола к ассу
вскоре после начала нашей эры, может быть,
1 Mattingly, С. В. М>, Roman Empire, I,
стр. IV. Дупондий: 13.47—14.55 гр; асе: 10.48—10.97 гр.
2 Т а м же, тб. 44, 11; 47, 8.
1 Нум. сб., I, стр. 305 сл.
200
АНТИЧНЫ Е МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
является попыткой избежать дальнейшего обес-
ценивания, в таком случае мы получили бы воз-
можность объяснить и вышеотмеченную, иду-
щую в разрез с другими данными, диспропорцию
в размере и весе между ассом и оболом на
Боспоре как результат катастрофического обес-
ценения обола. Таким же путем получил бы
объяснение и выпуск в ряду монет с монограм-
мой одноименных номиналов (Z), резко
различающихся по весу. Возможно, что более
тяжелая серия этих монет со знаками ценности,
охватывающая все ступени от одной единицы
до семи, представляла безуспешную попытку
противодействовать этому обесценению новым
выпуском полноценных монет. В правление
Котия, как мы видели, этот процесс падения
в весе и, очевидно, обесценения повторился
уже над новой денежной единицей, ассом.
Быть может, серьезную роль на этот раз играл
слишком большой интервал в номинальной
ценности между золотым статером (ауреусом)
и крупнейшей медной монетой (ассом). По при-
нятому в римской монетной системе расчету
на ауреус должно было падать 400 ассов (25 де-
нариев X 16 ассов). При более, чем вероятном,
полном отсутствии в боспорском обращении
серебра такое положение должно было вызывать
на практике огромные неудобства, тем более,
что уже со времени Мифрадата, как было
указано, в силу недостатка, а затем отсутствия
серебра приходилось прибегать к меди и в прак-
тике оплаты войска. Вводя в обращение два
новых номинала, вдвое и вчетверо превышающие
прежний, Нерон одновременно и поднимал поку-
пательную силу ходячей монеты и сокращал
взаимоотношение между ней и золотым ауреу-
сом до цифры в 200 и 100 штук на один золотой.
Подобное мероприятие заключало в себе извест-
ную опасность для последнего. В случае даль-
нейшего обесценения и этой новой монеты,
простота и легкость ее обмена на денарии или
провинциальное серебро могли повлечь за
собой падение цены и римской серебряной
монеты, если не в самом Боспоре, где, повиди-
мому, и римского серебра обращалось мало,
то в пограничных частях царства. Именно эти
соображения, надо думать, понуждали римское
правительство в дальнейшем зорко следить за
тем, чтобы медной монеты не выпускалось
слишком много по сравнению с золотом, обеспе-
чивавшим ее обращение. Если Нерон решился
на эту не лишенную риска меру, то, полагаю,
что имел в виду оплату войска. Как увидим
в следующей главе и впоследствии, именно вой-
ны и связанное с ними, увеличение расходов
вызывали усиленные выпуски медной монеты.
Как бы то ни было, мероприятия Нерона, ви-
димо, достигли своей цели. По крайней мере,
установленная им система денежного обращения
внесла известное равновесие в денежное хозяй-
ство Боспора и продержалась, правда, не без
неоднократных напоминаний и призывов к осто-
рожности со стороны Рима, в течение более
столетия, вплоть до реформы Савромата II.
Но обзор монетного дела следующих правлений
составит уже содержание 6-го раздела.
6. От правления Рискупорида II
до правления Рискупорида III
(68 г. — 226 г. н. э.)
Намечавшийся Нероном перевод Боспора на
положение римской провинции не был осущест-
влен, в полной мере или во всяком случае он
был очень кратковременным. После смерти Не-
рона Боспор вновь вернулся к положению зави-
симого от Рима царства. Монетное дело после-
дующих царей позволяет даже сделать за-
ключение, что состояние полной покорности и
приниженности, отраженное в монетах Котия I,
сменяется более сносными и более достойными
условиями существования союзного по внеш-
ности, подвластного на деле, царства. Правда,
первые статеры Рискупорида II, выпускаемые
с 365 г. б. э. (68 г. н. э.), ничем не отличаются
от статеров Котия I. Они также носят портреты
императора и наследника престола (Веспасиана
и Тита), монограмму царя и дату боспор-
ской эры. Зато первая же серия медных монет,
о которой мы уже говорили, посвящена местным
мотивам и не игнорирует царского достоинства
Рискупорида II, хотя и подтверждает его зави-
симость от Рима.На лицевой стороне крупной
его монеты, сестерция, изображен царь, дер-
жащий скипетр с бюстом императора и воссе-
дающий на курульном кресле (тб. XLVI, 16);
круговая надпись заключает его полное имя и
титул, а в поле помещается монограмма из букв
ТОА. Оборотная сторона представляет военные
доспехи царя с надписью теьрса! paaiXew<; Ртртоитг-
opiSoc;. Согласно высказанной выше догадке, ма-
лым номиналом, дупондием, к этому сестерцию
служат снабженные знаком КД (24 единицы) мо-
неты с тем же типом оборотной стороны, но
с одними только царскими регалиями на лице-
вой стороне и с надписью тЕ1(1афастьХвсо<;Котио^ той
эАст7иоеруои(тб. XLVI, 17). Уже Орешников1 сбли-
зил эти две монеты и пре дл ага л по аналогии дупон-
диев расшифровать монограмму па сестерциях,
как представляющую отчество царя (очевидно,
он имел в виду той ’Асттсоируои). Предположение
наталкивается, однако, па то препятствие, что
Рискупорид II, повидимому, был сыном Котия I1 2.
С другой стороны, высказанная Бурачковым
и поддержанная Миппзом3 догадка, что эта
монограмма заключает в себе датировку по
боспорской эре, все же мало вероятна, несмотря
на то, что дата 371 г. б. э.— 74 г. н. э.— была бы
вполне приемлема для этих монет. Надо сказать,
что даты в виде монограмм на античных монетах
1 Кат. Ув., стр. 91, № 564/565.
2 ИАК, вып. 37, стр. 70 сл..
8 Б у р.» стр. 252, №125; Minns, стр. 600, пр. 6
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
201
вообще исключительно редки1, и мы не имеем
других случаев снабжения датами медных монет
на Боспоре. Представляется еще одна возмож-
ность объяснения этой монограммы. Учитывая,
что эти сестерции являются первыми боспорски-
ми монетами, воспроизводящими изображение и
имя царя, и что им предшествуют монеты Неро-
на с одним лишь портретом и именем императора,
нельзя ли в буквах ТОД видеть инициалы рим-
ского императора Tltoc; OuE<j7ttXcrLav6(; Аьтохратсор.
Совмещение в этой серии монет с изображением
восседающего при всех знаках своего царского
достоинства Рискупорида II и монет с одними
только регалиями его предшественника Котия I,
позволяло бы сделать вывод, что этот последний
пережил властное вмешательство Нерона и
получил подтверждение своего царского до-
стоинства и прав уже от нового императора.
Еще более характерна, как выявляющая зна-
чительную долю самостоятельности Боспор-
ского царства, вторая группа монет Рискупо-
рида II1 2. На лицевой стороне эти монеты не-
изменно имеют изображение царя в торжествен-
ной позе победителя, попирающего колено-
преклоненного пленника с трофеем около него.
Оборотные стороны различны: среди них можно
видеть и унаследованную от дупондиев времени
Нерона Нику с венком и пальмовой ветвью, и
головы царя, и женского божества (Афродиты
Урании?). Но особенно заслуживает внимания
внушительное изображение городской стены
и ворот с конной статуей вверху (тб. XLVII,
3). В связи с военным, победоносным характе-
ром этой группы монет необходимо отметить,
что она сплошь состоит из одних только
сестерциев.
Наконец в последние годы царствовапия
Рискупорида II, после вступления на римский
престол Домициана, происходит новое измене-
ние во внешнем виде боспорской монеты.
С 377 г. б. э. — 80 г. н. э.— золотые статеры
получают на лицевой стороне портрет царя,
сопровождаемый его именем и титулом; на
оборотной сторопе сохраняется портрет импе-
ратора и дата боспорской эры (тб. XLVII, 1, 2).
Такой характер боспорские золотые статеры
сохраняют все время вплоть до конца их чекан-
ки, в течение двух с половиной столетий. Уста-
новление такой формы золотых статеров пред-
ставляет очень важную по своим последствиям
для научного исследования черту боспорской
нумпзматики. Непрерывные ряды царских порт-
ретов с именами царей, снабженные датами, дают
возможность прежде всего почти без перерывов,
из года в год, восстановить хронологический
ряд занимавших боспорский престол прави-
телей. Последовательная смена императорских
портретов на этих статерах играет также нема-
ловажную роль в вопросах хронологии: именно
наблюдение этих портретов во втором десятиле-
1 V. Gardthausen, Das alte Monogramm,
Lpz., 1924, стр. 70.
2 Б у p„ тб. XXVII, 125—128.
26 Археология СССР, № 16
тии III в. н. э., в пору частых перемен на рим-
ском императорском престоле, дало в свое
время возможность Эразму Фрелиху1 опреде-
лить отправную точку боспорского летосчис-
ления. Наконец, как увидим сейчас, огромное
значение получают ряды этих датированных
статеров для хронологии медных монет. Дело
в том, что одновременно с золотыми статерами
изменяется внешность и медных монет. Мотив
царских регалий еще продолжает оставаться
в качестве типа лицевой стороны, но рядом с ним
преимущественным типом лицевой стороны ста-
новится портрет царя, окруженный легендой
с его именем и титулом. Из монет Рискупорида
II этой последней группы известны как сестер-
ции, так и дупондии; типы оборотов па первых
различны, па вторых всегда представляют бюст
женского божества (тб. XLVII, 4, 5). Сравнивая
царские портреты на статерах, с одной стороны,
и на медных монетах — с другой, нередко мож-
но, несмотря на разницу в размере монет,
с совершенной уверенностью установить, что
оба портрета исполнены одной рукой. Это дает
возможность складывать медные монеты в одну
серию с датированным статером, т. е. относить
обе группы монет к одному выпуску. Таким об-
разом, строится точная хронология и медных
монет. При очень значительной, иногда более
тридцати лет, продолжительности некоторых
царствований такая точная хронологизация
естественно приобретает очень большое значе-
ние и дает возможность делать весьма интерес-
ные выводы. Итак, монетное дело Рискупорида II
в полной мере следует установленной Нероном
системе: наряду с золотыми статерами выпус-
каются медные монеты двух величин и только
в сериях средних годов этого царствования,
очевидно, ввиду необходимости покрывать боль-
шие военные расходы, выпуск ограничивается
одними только сестерциями. Надо, впрочем,
сказать, что, как явствует из весовой таблички,
эти сестерции выпускаются полного веса и дают
среднюю цифру веса, даже превосходящую
аналогичную же цифру в сестерциях первых и
последних годов. Норма сестерция в правление
Рискупорида II держится устойчиво по сравне-
нию с нероновской. Напротив, норма дупон-
дия уже в первых выпусках значительно сни-
жается.
Следующее долголетнее (93—123 г. н. э.)
царствование Савромата I дает обильный и
благодарный материал для точной хронологиче-
ской классификации меди вышеуказанным пу-
тем, так как огромное большинство медных мо-
нет этого царя носит на лицевой стороне портрет
его, и статеры, достаточно обильные, образуют
в течение почти всего царствования непрерыв-
ные ряды. Помимо медных монет с портретом
царя на лицевой стороне, имеются, как и в прав-
ление его предшественника, монеты, носящие
на аверсе полную фигуру царя, сидящего на
1 Ср. I. Eckel, Doctr. Num, Vet., II, стр. 381.
202
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
курульном кресле, или набор его регалий.
Однако такие непортретные монеты также без
труда поддаются классификации, поскольку
оборотные стороны у них нередко оказы-
ваются исполненными штемпелями, тожествен-
ными с портретными монетами. В типологии
оборотных сторон мы встречаем уже зна-
комые мотивы (тб. XLVII, 9, 10, 14): знак МН
в венке, царские доспехи, фигуру Ники, царя
верхом на коне, расположенные друг против
друга голову царя и женскую голову в цветоч-
ном венке. Последняя некоторыми авторами
именуется портретом царицы, но, вероятнее,
она представляет один из аспектов той же Афро-
диты, хотя богиня в калафе, уже встреченная
нами, также фигурирует среди типов оборотных
сторон. Среди монет, принадлежащих первому
десятилетию правления царя, есть целая группа,
объединяемая одинаковыми аверсами, которая,
очевидно, представляет военную чеканку. Здесь
следует отметить реверс, изображающий город-
скую стену с виднеющимися за ней зданиями и
деревьями и с коленопреклоненным пленником,
прикованным к этой стене (тб. XLVII, 8). Мож-
но еще обратить внимание на появляющийся,
правда, впервые еще при Рискупориде II,
тип оборотной стороны — скачущего на коне
царя (тб. XLVII, 14),— мотив, с некоторым
видоизменением потом -часто встречающийся
в царской боспорской нумизматике. Оригиналь-
ное и в дальнейшем более не встречающееся
явление представляют медные монеты, соеди-
няющие портрет царя на аверсе с портретом
императора на реверсе, т. е. типологически
как бы повторяющие в области медной монеты
золотые статеры1.
Впрочем эти последние монеты следует рас-
сматривать, как отражение иного, еще более
своеобразного нумизматического факта. В со-
брании Эрмитажа имеется медная монета (сес-
терций, тб. XLVII, 12), носящая на лицевой
стороне портрет Траяна с его полным титулом
и именем, а на оборотной фигуру Ники и лишен-
ная всякого упоминания о царе, т. е. воспроиз-
водящая типы дупондиев Нерона (тб. XLVI,15).
Как эта монета, так и только что описанные,
относятся к самым первым годам правления
Траяна. Это вытекает не только из априорных
соображений, но и из анализа штемпелей1 2.
Очевидно, в начале правления Траяна была
повторена попытка Нерона уподобить боспор-
скую монету провинциальной. Мы не имеем
данных судить, была ли эта попытка лишь ча-
стью более широко задуманных реформ. Во
всяком случае, следы ее и в нумизматике ока-
зались крайне эфемерными, поскольку до нас
1 Б у р„ тб. XXVIII, 151, 152, 154.
2 Штемпель реверса монеты тб.XLVII, 12,несомненно,
относится к первому десятилетию церствования Савро-
мата. Этот штемпель тожественен экземпляру Кат.
Ув., тб. IV, 621. Портретные штемпеля Савромата I,
связывающиеся с портретами Траяна, принадлежат
однойи руке со статерами 400—403 гг. б. э.
сохранилась лишь одна монета этого рода.
В золотой чеканке установившаяся с 377 г.
б. э. типологическая традиция не была нарушена.
Все рассмотренные медные монеты Саврома-
та I (количество их чрезвычайно велико) пред-
ставляют собою сестерции, дупонциев мне из-
вестно только два1, в типах точно повторяющие
выше упоминавшиеся дупондии с именем Котия;
из этого одного уже можно заключить о при-
надлежности их первым годам правления царя.
Точная хронологическая группировка мед-
ных монет Савромата I на основе сличения
портретных лицевых сторон со статерами при-
водит к чрезвычайно интересному выводу. Обиль-
ная в течение всего царствования медная че-
канка внезапно прекращается в 415 г. б. э.—
118 г. н. э.— и одновременно с тем заметно
оживляется выпуск золотых статеров (тб.
XLVII, И)2. Объяснением этого факта мы зай-
мемся ниже, а пока лишь заметим, что отме-
ченный год непосредственно следует за вступ-
лением на престол императора Адриана.
Чеканка следующего царя, Котия II (123—
132 гг., тб. XLVII, 13, 16, 17), течет ровным тем-
пом, и такого внезапного перерыва выпуска
меди, который отмечен был нами в правление
Савромата I, не наблюдается. Статеры всех
годов находят себе соответствие в сестерциях.
Типы этих сестерциев уже знакомы нам: цар-
ские регалии, царь на коне, идущая Ника,
знак М Н в венке и др. В отличие от своего
предшественника Котий II выпускает наряду
с сестерциями большое количество дупондиев.
Любопытно, что эти дупондии получают совсем
новые типы и в своем общем облике возвра-
щаются к запечатленному покорностью харак-
теру монет Котия I. Лицевая сторона их изо-
бражает фасад Капитолийского храма, причем
в правильности идентификации постройки не
оставляют сомнения буквы КАПЕ по сторонам
изображения; на оборотной стороне помещены
знак ценности КД и монограмма царя
в венке (тб. XLVII, 17). Для хронологической
классификации и этих монет в пределах царст-
вования мы, к сожалению, не имеем данных.
Царствование Римиталка (131—153 гг. н. э.)
не вносит ничего нового в типологию монет:
монеты — и золотые и медные — чеканятся тех
же типов, что и при его предшественнике
(тб. XLVII, 15, 18). Заслуживает особого вни-
мания тот факт, что дупондиев при Римиталке,
очевидно, не выпускалось вовсе, по крайней
мере, они неизвестны и все его медные монеты
представляют сестерции. Чрезвычайно интерес-
но также и то обстоятельство, что, начиная
с 434 г. по 438 г. б. э. (137—141 гг. н. э.) наблю-
дается перерыв в чеканке золотых статеров
Римиталка. Едва ли можно сомневаться, что
выпуск меди также прекратился в это время.
По крайней мере, все портреты на медных моне-
1 Г и л ь, ЗРАО, VII, тб. XX, 64.
2 Ср, Нум. сб., II, стр. 111, № 176 сл.
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
203
тах этого царя, за исключением одного единст-
венного штемпеля, воссоединяются, как при-
надлежащие к одной серии, со статерами, выпу-
щенными до перерыва. Есть все основания
предположить, что чеканка меди, прекратив-
шись одновременно с прекращением выпуска
золота, после возобновления последнего (тб.
XLVIII, 1) сама возобновилась лишь в ничтож-
ном размере. Замечательно, что начало переры-
ва совпадает со вступлением на римский пре-
стол Антонина Пия. Очень заманчиво сопоста-
вить этот перерыв с упоминаемым Юл. Капито-
лином вызовом царя Римиталка в Рим1 1, оче-
видно, для дачи каких-то объяснений.
Совершенно иную картину представляет мо-
нетное дело Евпатора (154—170 г. н. э.). В пер-
вую половину правления его £серип очень на-
поминают серии Котия II. Выпускаются в нор-
мальном для II в. количестве золотые статеры
(тб. XLVIII, 2), а также медная монета обоих
номиналов. При этом дупондии, в точности
воспроизводящие типы дупондиев Котия II
и отличающиеся только монограммой
решительно преобладают в числе (тб. XLVIII,
4). Напротив, сестерции (они чеканятся только
одного, наиболее распространенного в предше-
ствующие царствования типа: голова царя —
знак М Н в венке (тб. XLVIII, 3), очень редки
и все, несомненно, выпущены в самые первые
годы правления. Следует отметить полный вес
тех и других медных монет. Однако во вторую
половину правления Евпатора характер бос-
порского монетного дела резко меняется. С мо-
мента вступления на престол М. Аврелия не-
сравненно увеличивается ежегодный выпуск
золотых статеров (тб. XLVIII, 5). По сводкам
Бертье-Делагарда количество сохранившихся
статеров с 10 штук на год сразу поднимается
до 40 и больше. Правда, это увеличение выпуска
золотых монет немедленно сопровождается ухуд-
шением их качества: статеры заметно бледнеют
и из золотых становятся электровыми. Обилие их
выпусков в течение года вызывает теперь впер-
вые применение отличающих каждый выпуск
особых знаков — дифферентов: точек, звездо-
чек, полумесяцев, наконечников копья и пр.
Медной монеты в эту пору правления выпу-
скается очень мало и вся она состоит из сестер-
циев заметно пониженного по сравнению с пред-
шествующим временем веса. На лицевой сто-
роне эти сестерции носят голову царя с противо-
поставленной ей головой богипи в калафе или
головой императора М. Аврелия (тб. XLVIII,
6), на оборотной — фигуру царя на коне, знак
М Н в венке и др.
Бросая общий взгляд на боспорскую нумизма-
тику в течение рассмотренного столетия, мы
можем отметить, что всякий раз перемены на
римском императорском престоле сопровожда-
лись какими-либо изменениями и в боспорском
монетном деле. Нередко, как например, при
1 Script. Hist. Aug., Ill, 9, 8.
приходе к власти Адриана и Антонина Пия,
мы наблюдаем прекращение или резкое сокра-
щение выпуска медной монеты. С другой сто-
роны, также со вступлением на престол нового
императора увеличивался выпуск золотых ста-
торов. В городской нумизматике император-
ского времени давно уже отмечены факты пере-
рыва чеканки монеты каким-либо городом на
все время правления того или другого императо-
ра1 и эти перерывы обычно объясняются стрем-
лением римского правительства путем строгого
контроля над денежным обращением провин-
циальных городов предотвратить возможность
перенасыщения местного рынка неполноценной
медной городской монетой. Естественно, что
и после возвращения Боспору права самостоя-
тельной чеканки, сопровождавшегося даже не-
которыми дальнейшими уступками в его пользу,
центральная римская власть, конечно, не отка-
залась от строгого контроля над подчиненным
ей царством и всякий раз перемены на римском
императорском престоле влекли за собой одно-
временно с возобновлением признания царского
достоинства за боспорским царем возобновление
инструкций ему. Исходя из сделанных наблю-
дений, мы можем в следующем виде представить
себе политику Рима в отношении боспорского
денежного обращения. Римские императоры
поощрительно относились к выпускам золотых
статеров, может быть, даже настаивали на их
необходимости. Последнее было бы вполне
естественно, если Боспор, действительно, полу-
чал субсидию от Рима на этот предмет. В то же
время императоры зорко следили за выпуском
медной монеты боспорскими царями и не допу-
скали выхода его за известные пределы. Счи-
таясь с обнаруживавшейся неоднократно на
Боспоре тенденцией к отмиранию более мелких
номиналов меди и переходу на более крупные,
они, повидимому, признавали систему Нерона
последним пределом уступок в этом направле-
нии. Держаться подобного образа действий
их побуждала забота об устойчивости курса,
как римского денария и провинциальных сереб-
ряных монет, обращавшихся в пограничных
с Боспором областях, так и самого боспорского
золотого статера, тем более, что медная боспор-
ская монета, далеко отстававшая от римских
норм одноименных монет, была, конечно, не-
полноценной и условной по своей стоимости.
Взглянем, с другой стороны, как вели себя
боспорские цари2: Рискупорид II, Котий II
и Евпатор (последний в первой половине своего
правления) соблюдали полную лойяльность,
держась в рамках системы Нерона, и выпускали
наряду с достаточным количеством золота и
медь в обоих номиналах. Напротив, Савромат I,
почти пе выпускавший дупондиев, и Римиталк,
1 См. ИГАИМК, VI, вып. 4.
2 О количестве меди в каждом царствовании дает
представление наша табличка, о количестве золотых
статеров—сводка Бертье-Делагарда в Нум. сб., II.
26*
204
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
вовсе не выпускавший их, могут быть заподоз-
рены в злоупотреблении выпуском медной мо-
неты, в попытке пойти дальше по пути, наме-
ченному реформой Нерона. Делали они это,
конечно, не по собственному капризу, а под
давлением необходимости, вынуждаемые к этому
развивающимся в связи с неуклонной порчей
денария кризисом в самом римском денежном
обращении. Основным стимулом, двигавшим их
по этому пути, были требования оплаты военных
расходов, содержания войска. Мы знаем, как
быстро росла сумма месячного вознаграждения
солдат в Риме в течение II в. Есть все основания
думать, что и на Боспоре происходило то же
и вынуждало к увеличению выпуска медных
монет, служивших наряду с золотом для этой
цели.
Насколько реально было давление этих усло-
вий, показывает монетное дело времени Евпатора.
Он начинает с параллельных выпусков золота
и обоих номиналов меди, причем меньшие пре-
обладают, так что упрекнуть его в злоупотреб-
лении медью в этот период никак нельзя. Но
в дальнейшем он вынужден увеличить выпуск
золотых статеров, так как, чтобы оставаться
лойяльным по отношению к Риму, приходилось
все свои расходы покрывать золотой монетой.
Это, как сказано, при ограниченном запасе
золота приводит к резкому ухудшению качества
золотой монеты и все-таки не освобождает от
необходимости в конце царствования значитель-
но снизить вес высшего номинала меди.
После сказанного понятным станут и все
перипетии, пережитые боспорским монетным
делом при Савромате II (174—210 гг. н. э.).
Можно на основе сличения его медных монет
со статерами совершенно отчетливо и бесспор-
но наметить трп периода в монетном деле этого
долголетнего царствования.
I период (174—186 гг. н. э.). Выпускаются
статеры уже довольно бледного золота (тб.
XLVIII, 7, 10), в меньшем, чем во вторую по-
ловину правления Евпатора, количестве и мед-
ные монеты достоинством только в сестерций,
также в сравнительно небольшом числе. Сред-
ний вес этих сестерциев опускается даже на
один грамм ниже, чем в последние годы Евпа-
тора. Типы сестерциев обычны: на лицевой сто-
роне изредка портрет царя заменяют изобра-
жения царя на коне или фигуры сидящего Зев-
са. Общий характер чеканки спокойный и
скромный (тб. XLVIII, 8, 9).
II период (186—196 гг. н. э.) в противоположи
ность предыдущему запечатлен чрезвычайной
претенциозностью, как в обилии новых монет
крупного размера, так и в ряде новых типов
торжественного стиля. Статеры выпускаются
в несколько большем количестве, но особенно
многочисленны медные монеты. Сестерции со
знаком М Н имеются среди них в очень незначи-
тельном числе и служат теперь самой мелкой
монетой. Преобладают медные монеты большего
размера: самые крупные со знаками ХиВв по-
ле (двойной денарий) и два средних со знаками
^(денарий) и РМД (144 унции =3 сестерциям
= 3/4 денария = провинциальной драхме). Ти-
пом оборотной стороны на денарии неизменно
служит фигура сидящей на троне богини
(Афродиты Урании), на драхме также неизмен-
но — орел с венком в клюве. Типом оборотной
стороны сестерция большею частью является
зпак ценности М Н в венке. Что же касается
типов оборотной стороны крупнейшего номи-
нала, то они очень разнообразны: различные
подвиги Геракла, царские доспехи, царь на
коне, царь, стоящий во весь рост с палицей и
трезубцем в руке (как потомок Геракла и Евмол-
па), причем нередко его венчает Ника. Едва ли
не половина всех монет трех высших номиналов
снабжена надчеканками с изображением го-
ловы Септимия Севера (тб. XLVIII, 11—18).
Ill период (196—210 гг. п. э.). Количество
выпускаемых статеров, еще более побледнев-
ших, значительно возрастает, особенно в пер-
вые годы периода. Медной монеты выпускается
меньше, чем в предыдущем периоде, но все же
довольно много. При этом решительно преобла-
дает высший номинал — двойной денарий. Вес
сестерция и драхмы остается почти неизменным,
зато вес двух высших номиналов значительно
падает. Наряду с двойными денариями новой
чеканки находятся в обращении близкие по
весу и приравненные к пим по цене путем нало-
жения надчеканки с буквой В денарии пред-
шествующего периода. Вероятно, по этой же
причине, в качестве типа оборотной стороны
двойного денария одинаково применяются изо-
бражения либо царя на коне, либо сидящей бо-
гини. Редкие денарии этого периода отличают-
ся тем, что на них сидящая богиня изображается
с Никой подле нее. Типы драхмы и сестерция
остаются прежние. Все медные монеты этого
периода отличаются тем, что они обязательно
имеют в поле оборотной стороны выгравирован-
ную в самом штемпеле голову императора Сеп-
тимия Севера. Общий характер чеканки опять бо-
лее спокойный и сдержанный (тб. XLIX, 1—6).
Развитие монетного дела в эти три периода
правления Савромата II представляется в сле-
дующем порядке. В первое десятилетие своего
правления он, идя по стопам своего предшест-
венника, скромно старается держаться в преде-
лах прежней системы обращения, но все же
выпускает из медных монет только один сестер-
ций и притом значительно пониженного веса
(тб. XLVIII, 8, 9). В 186 г. (дата реформы де-
нежного обращения и исходный пункт II пе-
риода) он вынужден отказаться от этой скром-
ной политики в денежном обращении и сразу
сделать пе шаг, а резкий скачок вперед по пути,
на который в свое время вступил Нерон. Рефор-
ма заключается в том, что, хотя сестерций (тб.
XLVIII, 15), сохраняющий весовую норму, до
которой он упал в первые годы правления Сав-
ромата (см. таблицу весов), и остается в обра-
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
205
щении, по над ним надстраиваются три, также
медные, поминала, втрое (драхма), вчетверо
(денарий) и в восемь раз (двойной денарий)
превышающие его по ценности (тб. XLVIII,
12—14). Вес этих новых монет последовательно
возрастает, но отнюдь не в соответствующей их
номинальной стоимости пропорции. Уже это
одно свидетельствует об условном, по существу,
характере этих монет, равных по ценности де-
нежным единицам, в императорской и провин-
циальной римской чеканке, представленным
серебряными монетами. В разрешении вопроса
о том, чем было вызвано такое решительное
мероприятие, нам помогают триумфальные круп-
ные монеты — двойные денарии, на обороте
которых изображен царь, венчаемый Никой.
Они датируются тем же временем, что и надпись
490 г. б. э. \ и несомненно имеют своей задачей
прославление тех же военных подвигов Савро-
мата II, о которых повествует надпись. Но пере-
численные в надписи военные мероприятия на-
столько серьезны и многочисленны, что подго-
товка к ним могла начаться более, чем за пять
лет до того и вызвать для покрытия связанных
с нею расходов реформу 483 года б. э.= 186 г.
н. э. (ср. монеты тб. XLVIII, 10, 11). Оконча-
тельному осуществлению реформы предшество-
вал в качестве опыта выпуск медной монеты
со знаком ценности — 96, представляющий
простое удвоение прежнего сестерция (96 ун-
ций = 2 сестерциям = квинарию). Монета эта
известна лишь в одном экземпляре1 2, тип ее
оборотной стороны — орел с венком в клюве —
был вскоре использован для драхмы. Опыт,
очевидно, не имел успеха, потому что обесцене-
ние сестерция зашло слишком далеко и простое
удвоение его не давало выхода из кризиса.
Все указанные мною определения ценности
монет в терминах римского денежного счета
следуют схеме, предложенной Моммзеном3.
Выдвигавшиеся против нее возражения, что при
расшифровке цифровых обозначений на бос-
порских монетах, как выраженных в унциях,
цифры 144 (РМД) и 8 (Н) не находят соответ-
ствия в реальных монетах римской денежной
системы, отпадают, ибо монета в 144 унции,
как указано выше, соответствует провинциаль-
ной дра*хме, а знак Н на монетах Котия I, ве-
роятнее всего, как говорилось, представляет
остаток прежнего местного денежного счета и
не связан с римским счетом. Попытка Бертье-
Делагарда4, доказать, что реформа заключалась
в восстановлении Савроматом II полноценных
асса и дупондия, подкрепленном введением
новых обозначений для монет, именно, для
асса вместо прежнего КД, и для дупопдия
В—X- вместо прежнего М Н (не вдаюсь в по-
дробности толкования им других обозначений),
1 losPE, II, № 423.
2 Бертье-Делагард, Нум. сб., I, стр. 312.
8 Geschichte des гот. Munzwesens, стр. 701.
4 Нум. сб., I, стр. 305 сл.
рушится прежде всего потому, что она основана
на предпосылке об изъятии из обращения при
реформе всех монет со знаком М Н. На самом
деле, как мы видели, эти монеты обращались
до конца царствования и, следовательно, знак
М Н также все время сохранял свое значение.
Более серьезны возражения, указывающие па
невероятную диспропорцию между стоимостью
монеты в денарий или в два денария и фактиче-
ским весом образующего ее кружка дешевого
металла — меди, на недопустимость с точки
зрения римской власти таких медных монет,
конкурирующих с императорскими серебряными
монетами. Сделанное выше указание на услов-
ный характер, в особенности высших номина-
лов, в сериях Савромата II подготовляет ответ
на эти возражения. Реформа относится ко вре-
мени правления Коммода, а именно при нем
римский денарии испытал первый резкий толчок
в направлении обесценения, вызвавший в раз-
личных местах империи рост цен вдвое, втрое
и более. Описанные нами выше операции с над-
чеканиванпем монет в это время в Ольвии пока-
зывают, что и Причерноморье было затронуто
этим кризисом, а поскольку боспорская чеканка
еще со времени Нерона вступила на путь уве-
личения основных номиналов монет, находящих-
ся в обращении, выход из кризиса для нее
представлялся лишь в этом направлении, пе
считаясь с тем, что монета совершенно пере-
ставала быть полноценной. О таком условном
характере этой монеты говорит вышеописанный
выпуск в обращение в III периоде денариев II
периода под видом двойных денариев после
наложения на них надчеканки с буквой В.
Что же касается до неожиданной, на первый
взгляд, терпимости, с какой Рим отнесся к этим
мероприятиям Савромата II, то во второй поло-
вине правления Коммода и во время последовав-
ших после его смерти междоусобий — время,
когда осуществлялась реформа,— ему было не
до боспорских дел, в особенности экономических.
Да и чего-либо, в корне меняющего дело,
в мероприятиях боспорского царя не было,
и статоры с портретом императора продол-
жали выпускаться. С водворением же вновь
на римском престоле сильной власти в
лице Септимия Севера, особенно, когда после
взятия Византия в 196 г. ему удалось прочно
утвердиться в восточной половине империи,
и на Боспоре, как мы видели, наступают
изменения, характеризующие III период.
Главные отличительные признаки этого перио-
да — новое увеличение количества статеров
в обращении и обязательное помещение головы
императора в поле медных монет (тб. XLIX,
1 сл.). Мы можем сделать на основании их сле-
дующий вывод об отношении Септимия Севера
к боспорскому монетному делу. Не имея, пови-
димому, возможности предоставить Боспору
реальную помощь в виде определенной суммы
драгоценного металла, он, хотя и настоял, по
примеру предшественников, на увеличении
206
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
Синоптическая таблица весов медных монет
В (двойной денарий) .X, (денарий) РМД (драхма)
Ср. вес Макс вес Мин. вес Число Ср. вес Макс, вес Мин. вес Число Ср. вес Макс, вес Мин. вес Число
Аспург (моногр. [ЗДР )» 14—37 гг- •
Мифрадат III, 39—41 гг.........
Котий I, 45—54 гг..............
Котий I, 54—62 гг..............
Перон, около 62 г..............
Котий I, после 62 г- или Рискупо-
рид II около 68 г............
Рискупорид II, около 68 г......
Рискупорид II, около 68—80 гг.
Рискупорид II, около 80—91 гг.
Савромат I, 93—103 гг..........
Савромат I, 103—123 гг.........
Котий II, 123—132 гг...........
Римиталк, 131—153 гг...........
Евпатор, 154—160 гг............
Евпатор, 161—170 гг............
Савромат II, 174—186 гг........
Савромат II, 186—196 гг........
Савромат II, 196—210 гг........
Рискупорид III, 211—226 гг. . . .
15.96 23.60 9.90 72 11.18 16.77 8.55 50 10.90 17.71 8.17 52
9.89 18.88 6.90 46 9.96 11.63 8.35 7 7.84 8.11 6.17 11
» — — 9.27 15.45 5.58 147 — — — —
Примечание. В каждом столбце, посвященном отдельному номиналу, первая графа дает средний вес
четвертая — число наличных экземпляров (курсив).
выпуска статеров, но все же не смог совершенно
запретить чеканку меди, сознавая, что это при
ограниченном запасе золота привело бы лишь
к дальнейшей быстрой порче статеров. В отно-
шении медной монеты оп ограничился тем, что
потребовал помещения головы императора в ка-
честве обязательного элемента типов этих мо-
нет. Имелось, очевидно, в виду соответствие
номинальной стоимости большинства этих мо-
нет, хотя бы только во внутреннем обращении
Боспорского царства, серебряным монетам (де-
нарию и драхме), носящим портрет императора.
Еще до начала чеканки монет III периода, на
которых голова Септимия Севера вошла в со-
став типа, в том же 196 г. или незадолго до того,
все монеты, выпущенные во II периоде и оста-
вавшиеся в обращении, были снабжены надче-
канками с головой Севера, чтобы санкциони-
ровать их дальнейшее обращение (тб.XLVIII,
И, 17, 18)1.
Монетное дело Рискупорида III (210—226 гг.
н э.) только подтверждает высказанное пред-
положение о реформе Савромата II, как вре-
менной мере. Статеры, все более и более блед-
неющие, но все же еще заключающие около
30% золота* 1 2, выпускаются при нем в очень
1 Подробности см. в моих статьях: Реформа денеж-
ного обращения в Боспорском царстве при Савромате II,
ВДИ, 1938, № 2, стр. 287 сл. и Sauromates IPs reform
of the currency, Num. Chron., 1938, стр. 39 сл.
2 Это самые ранние боспорские статеры; подверг-
шиеся анализу еще в первой половине XIX в. Кене,
Муз. Коч., II, стр. 411. Анализ дал: 30% золота, 40%
серебра и 30% меди. С тех пор анализов боспорских
статеров не производилось; новые анализы и возможно
больших количествах (тб. XLIX, 7—9). В обла-
сти же медной монеты его чеканка в известном
смысле представляет шаг назад в сравнении
с царствованием Савромата II; чеканятся мо-
неты только одного размера, все снабженные
на обороте звездообразным знаком, т. е. знаком
денария; ни знак В—X» ни РМД, ни М И не
применяются (тб. XLIX, 10—12). Таким обра-
зом, в обращении остается опять лишь один
номинал меди, но не самый крупный из введен-
ных Савроматом II. Возможно, что этот факт
стоит в связи с мерами, принимавшимися Ка-
ракаллой для поднятия курса римского сереб-
ра. Типы этих медных денариев те же, что и
применявшиеся в чеканке Савромата II для
высшего номинала: сидящая богиня и царь на
коне. Можно отметить, как изображения сугубо
военного характера, царя на коне, повергаю-
щего побсждеппого врага, и трофей с двумя
воинами по сторонам1.
В самом конце правления Рискупорида III
заслуживает внимания следующее обстоятель-
ство. Мы имеем (по сводке Бертье-Делагарда)
большое количество его статеров от 522 и 525 гг.
б. э., но лишь два от 523 и ни одного от 524 г.
В то же время известно весьма много статеров
524 и 525 гг. с именем его преемника Котия III.
Бертье-Делагард2 делал из этого вывод о начав-
шемся междоусобии, поделившем Боспорское
царство на две части с самостоятельно чеканя-
большего числа статеров различных периодов, по край-
ней мере, со времени Евпатора, совершенно необходимы.
1 Б у р., тб. XXXI, 277 и XXXII, 284.
2 Нум. сб., II, стр. 133, пр. 46.
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
207
Боспорского царства в I - И вв. н. э.
МН (сестерций) КА (дупондий) IB (асе)
Ср. вес Макс, вес Мин. вес Число Ср. вес Макс, вес Мин. вес Число Ср. вес Макс, вес Мин. вес Число
8.06 13.78 5.10 77
— — — —. — — — — 7.94 11.16 5.05 90
— — — — — — — — 7.60 11.18 3.74 67
13.87 15.52 10.66 9 — — — — 6.66 8.30 5.28 16
— — — — 10.43 12.80 7.44 12 — — — —
6.62 8.17 5.28 21
— — — — — — — —
14.62 16.75 12.35 7 — — — — — — — —
12.78 22.59 6.93 74 — — — — — — — —
11.26 17.05 7.87 26 6.35 8.84 4.26 21 — — — —
11.87 21.74 6.32 177 5.72 6.87 4.57 2 — — — —
11.78 18.22 6.47 244 — — — — — — — —
9.67 15.14 6.00 117 7.45 10.65 4.60 16 — — — —
10.00 16.63 5.39 140 — — — — — — — —
11.97 14.75 9.32 i 9 7.94 12.56 4.24 28 — — — —
8.42 9.80 6.30 8 — — — — — — — —
7.55 11.47 4.40 30 — — — — — — — —
5.93 8.58 4.15 5 — — — — — — —
7.73 8.28 6.73 6 — — — — — — — —
— — — — — — — 1 i 1 — — ”—
(жирный шрифт), графы вторая и третья — максимальный и минимальный вес (нормальный шрифт), графа
щим монету царем в каждой из них. Мне думает-
ся, что на более верном пути стоит Гиль1, обра-
тивший внимание на то, что статеры Рискупо-
рпда III 525 г. имеют в поле буквы О Е, которые
он связывает с последовавшим ужо на втором
году правления его преемника посмертным обо-
жествлением Рискупорида III. Поэтому выше
я указал, как конец царствования Рискупорида
III и вместе с тем конечный предел VI периода,
523 г. б. э.— 226 г. н. э.
7. От правления Котия III до конца
боспорской чеканки
(227 г. — 332 г. н. а.)
Последний период развития монетного дела
на Боспоре представляет картину неуклонно
и быстро развивающегося упадка, обусловлен-
ного обеднением и разорением страны в непре-
рывных войнах с наступающими с востока и
северо-востока кочевыми племенами. В довольно
большом количестве сохранились до нас монеты
типа статеров от кратковременных правлений
Котия III и Савромата III. Это — последние
боспорские монеты, своим легким желтоватым
оттенком, да и то не всегда, напоминающие
о том, что номинально они должны представ-
лять собою золотые «статеры» (тб. XLIX, 13,
15). В дальнейшем, начиная с Рискупорида IV,
их металл теряет всякую желтизну и приобре-
тает тусклый серый цвет плохого низкопроб-
1 ЗРАО, V, стр. 358, № 80.
ного серебра; с течением времени он все боле©
и более буреет и к концу века превращается
в чистую медь. Называть, однако, эти еще серые
«статеры» середины III в. серебряными, что
часто делается, методически неправильно не
только потому, что по существу содержание
в них дешевых примесей значительно превы-
шает содержание серебра, но прежде всего
потому, что это может ввести в заблуждение и
повлечь к неправильному выводу, что на Боспоре
в императорскую эпоху, хотя бы и в течение
короткого времени, выпускалась серебряная
монета. На деле, как мы видели, обращение
серебра в Боспорском царстве прекратилось
со времени Мифрадата VI и более никогда не
возобновлялось, если не считать кратковремен-
ного опыта выпуска серебряной монеты в сере-
дине III в., о чем ниже. Низкопробный же бил-
лон, из которого состоят «статеры» середины
III в.,— только промежуточная ступень в по-
следовательной и неуклонной порче первона-
чально золотых «статеров».
Статеры Котия III и Савромата III идут па-
раллельно: с именем первого известны статеры
от 524—530 гг. б. э. (227—233 гг. н. э.), с име-
нем второго — от 526—528 гг. б. э. (229—231 гг.
н. э.). Любопытно, что статеров Котия III от
527 г. сохранилось чрезвычайно мало по сравне-
нию со всеми другими годами его правления.
Напротив, у Савромата III статеры того же
527 г. несравненно и резко преобладают над
статорами предшествующего и последующего
годов. Такое взаимоотношение могло бы
привести к выводу, что Савромат III был
208
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
узурпатором, захватившим престол около нача-
ла527 г. и продержавшимся па пем немного более
года, а затем опять вынужденным уступить его
Котию III. Факт чеканки, хотя и в малом коли-
честве, статеров Котия III в 527 г. заставляет
предполагать, что он все же и в это время
продолжал править в какой-то части царства1 1.
Горгиппийская надпись2, упоминающая имена
обоих царей, не противоречит такому предполо-
жению о соперничестве их, так как датируется
она именем одного лишь Котия.
Что касается медной монеты, то необходимо
отметить в самые последние годы правления
Котия III возобновление выпуска монет со
знаком В—X (двойных денариев, тб. XLIX,
14). Типы оборотных сторон у медных монет
остаются прежние: царь на коне и восседающая
богиня. В качестве же типа лицевой стороны
помимо портрета царя — опять-таки в конце
правления Котия III — начинают применяться
противопоставленные друг другу головы царя и
богинп в калафе. Этот последний тип для Боспо-
ра не нов. Он, как мы видели, впервые появ-
ляется при Рискупориде II, а затем во втором
веке встречается временами на монетах Савро-
мата I и Евпатора. Тем не менее, в рассматривае-
мый момент, может быть, его появлению содей-
ствовало обязательное помещение двух голов,
императора и императрицы, или императора и
Сераписа на высших номиналах (тетра- и пентас-
сариях) медных монет в городах западного по-
бережья Понта (ср. тб. XXVI, 8).
Правление Рискупорида IV (233—234 гг.
н. э.) и Иненфимея (234—239 гг. н. э.) не вносят
чего-либо существенного в боспорское монетное
дело. Как уже сказано, металл их «статеров»
(тб. XLIX, 16) представляет то же очень низко-
пробное серебро, точнее биллон. При Иненфи-
мее чеканится довольно много меди, особенно
монет высшего номинала с типом голов царя и
богини на лицевой стороне. Впрочем ряд монет
того же достоинства имеет на аверсе бюст одного
царя, но с орлом подле него. Небольшие его
монеты с головой царя на лицевой стороне и
фигурой царя верхом на коне — на оборотной
стороне носят в поле реверса знак ценности Д
(тб. XLIX, 17). Очевидно, звездообразный знак
денария перестал сознаваться как таковой и
уступил место простому цифровому обозначе-
нию. Это подтверждается и тем обстоятель-
ством, что на высших номиналах—двойных дена-
риях — наряду с унаследованным по традиции
обозначением В—X (тб. XLIX, 18) можно
1 Впрочем следует заметить, что в исключительно
полном, в особенности в отношении статеров поздней-
ших боспорских царей, собрании Эрмитажа имеются
статеры Савромата III лишь 527 и 528 гг. Бертье-Де-
лагард отмечает только два статера этого царя от 526 г.—
в Берлинском и Лондонском кабинетах. Интересно про-
верить чтение дат на этих статерах, так как в случае,
если бы эти статеры также оказались принадлежащими
527 и 528 гг., в догадке о разделении Боспорского цар-
ства на части не было бы необходимости.
2 losPE, IV, № 433.
встретить и одну лишь букву В. Помеченные
буквой Д простые денарии Иненфимея, очевид-
но, последние монеты этого номинала, выпущен-
ные на Боспоре. У преемников его можно будет
встретить только медные монеты со знаком
В—X или В, да и те быстро уменьшающиеся
в размере.
Следующие далее две группы статеров, одина-
ково носящих имя царя Рискупорида и разде-
ленных друг от друга небольшим промежутком
времени, Кёне пытался относить к одному парю,
правившему в течение 28 лет. Все новые иссле-
дователи, напротив, распределяют эти статеры
между двумя Рискупоридами (IV и V или V
и VI, мотивпруя распределение тем, что на
монетах второй группы изображено совершенно
другое лицо. С другой стороны, Гиль1 вслед за
Бурачковым безосновательно пытается отоже-
ствить первого из этих двух Рискупоридов
с тем, который правил два года до Иненфимея.
Если следовать Орешникову2 и Латышеву3,
речь могла бы итти о трех разных Рискупори-
дах: IV (233—234 гг. н. э.), V (240—257 гг. н. э.)
и VI (261—267 гг. н. э.). Но должен заметить,
что, считая, несомненным разграпичепис Рис-
купорида IV от Рискупорида V, я далеко не
уверен в том, что этот последний не тожестве-
нен Рискупориду VI. Дело в том, что главным
аргументом для разграничения этих двух одно-
именных групп монет служит, как сказано,
различие на них изображений царя. Однако
подвергать эти монеты, в особенности статеры
537—553 гг. б. э., какому-либо более или менее
строгому иконографическому анализу, учиты-
вающему индивидуальные черты лица, невоз-
можно в силу их грубости и схематизма. Един-
ственное, что можно надеяться уловить в этих
царских портретах, это самые общие признаки
возраста изображенного. И с этой точки зре-
ния то обстоятельство, что самые ранние из
первой группы статеров (537 и след. гг. б. э.1,
тб. L, 1, 3), дают без сомнения молодое лицо,
а вторая группа начинается со статеров 558 г.
б. э. (тб. L, 4), изображающих человека поч-
тенных лет с большой бородой, делало бы по-
пытку приписать обе группы монет одному царю
вполне допустимой. С другой стороны, самый
четырех летний перерыв4 с 554 до 558 г. б. э.,
которому предшествует десятилетие, заполнен-
ное небывало обильными выпусками «статеров»,
представляется естественной реакцией против
злоупотребления выпуском «статеров» в пред-
шествующие годы и не требует для своего объяс-
нения в качестве обязательной предпосылки
смены правителя. Мало того, различные рефор-
маторские попытки (о которых подробнее ниже),
1 ЗРАО, V, стр. 360.
2 Кат. Ув., стр. 113.
8 Kovuixd, стр. 118 СЛ.
4 Тиритакский клад — ср. КСИИМК, вып. VI,
стр. 58 — показывает, что этот перерыв, который
раньше начинали с 553 г. б. э., должен быть сокращен
на один год.
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
209
связывающиеся с первыми же «статерами»,
выпущенными после перерыва, и имеющие своей
целью, очевидно, упорядочение денежного обра-
щения, может быть, даже естественнее приписать
уже умудренному долголетним опытом прави-
телю, чем только что вступившему па престол
царю. Поэтому, хотя обосновать отожествление
так называемых Рискупоридов V и VI какими-
лпбо пнымп документальными данными нет
возможностп, я все же склонен обе разделенных
пятилетним промежутком группы «статеров»
считать принадлежащими одному царю — Ри-
скупориду V.
Первая группа «статеров» Рискупорида V,
как уже было сказано, выделяется своим исклю-
чительным, беспримерным обилием. Особенно
многочисленными, если даже судить по одному
собранию Эрмитажа, становятся их ежегодные
выпуски в период 544—549 гг. б. э. (247—
252 гг. н. э.). Количество падающих на каждый
из этих годов экземпляров названных статеров
выражается во многих десятках и достигает
в некоторых случаях сотни. При этом обращает
на себя внимание небольшое сравнительно при
таком обилии выпусков количество экземпля-
ров, чеканенных тем же штемпелем хотя бы
с одной только стороны. Даже окончательно
деградировавшие и сделавшиеся чисто медными
статеры последних царей (Фофорса и его преем-
ников) чаще представляют штемпеля лицевых
сторон, работающие в течение нескольких лет
подряд. Короче говоря, в период 247:—252 гг.
н. э. число работающих одновременно на бос-
порском монетном дворе штемпелей чрезвычай-
но многочисленно, производительность монет-
ных мастерских развита до максимальных пре-
делов и темп их работы доведен до высочайшего
напряжения. Первоначально это исключитель-
ное напряжение как будто не отражается на
внешнем виде «статеров», и только к концу, в ста-
терах 549 и 550 гг. б. э., ясно чувствуется, по-
мимо нового резкого огрубения стиля, также
и дальнейшее понижение пробы монет. Одновре-
менно с тем выпуски «статеров» опять сокращают-
ся, особенное 550 г. б. э., ив собрании Эрмитажа
не превышают двух-трех экземпляров на каж-
дый год. В течение 550 и 551 гг. б. э. эту скудость
монет можно было бы объяснить временным во-
царением Фарсанза, «статеры» которого от
550 г. б. э. (тб. L, 2) известны в несколько боль-
шем количестве1 1. Однако и в последующие 552
и 553 гг., когда Рискупорид V, очевидно, вновь
водворился на боспорском престоле, «статеры»
остаются столь же малочисленными, а качество
металла в них еще более понижается, представ-
ляя почти чистую медь.
Сомневаться в том, что Фарсанз действитель-
но был чуждым царской династии узурпатором
и что с его кратковременным царствованием,
может быть, можно вслед за Моммзеном1 свя-.
зывать рассказ Зосима о набеге боранов и их
переправе через Боспор в Азию, я не впжу осно-
ваний. Но сокращение, а вскоре вслед за тем
и прекращение выпуска «статеров» едва ли
следует связывать с этими переменами на бос-
порском престоле. Скорее оно, повторяю, яв-
ляется прямым результатом наводнения денеж-
ного рынка «статерами» в предшествующие годы,
вызвавшего их обесценение. Еще до того, как
это злоупотребление выпуском «статеров» дало
почувствовать свои последствия, Рискупори-
дом V в первые годы его правления выпускались
и медные монеты. Эти медные монеты, несмотря
на малый размер, представляют один только
высший номинал меди (знак В или В—X) и все
носят одинаковые типы: на лицевой стороне —
голова царя, на оборотной — фигура сидящей
Афродиты Урании. Среди этих монет одна
заслуживает особого внимания (тб. L, 11—13).
Это та, в которой Кене2 пытался вычитать имя
царя Синга. Монета эта имеется в Эрмитаже
в четырех, поступивших из разных собраний,
совершенно тожественных по внешнему кон-
туру, по расположению трещинок на краю,
экземпляров. Внимательный анализ их не остав-
ляет сомнения в том, что один из них представ-
ляет чеканенный оригинал, а три других отли-
ты с него — печальный результат всполошив-
шего в свое время коллекционеров «открытия»
Кене. Гиль3, возражая Кене, указал, что счи-
тавшиеся последним автором за имя СУГГНС
буквы на самом деле читаются BacriXcbt; сРт]сг
и что монета принадлежит царю Рискупориду.
О том, что Гиль совершенно прав, свидетель-
ствует сопоставление этой монеты с экземпля-
ром, чеканенным тем же штемпелем лицевой
стороны на кружке большого размера (тб. L,
13), где в силу этого сохранилось и продолже-
ние имени РНСКОУПОР. А. В. Орешников4
пытался недавно поддержать чтение и догадку
Кене другим экземпляром монеты тех же типов,
на котором он читает (В)АС1А€С0ССУГГ...
Экземпляр Исторического музея, о котором
говорит А. В. Орешников, я в свое время видел
и убедиться в правильности толкования его
Орешниковым не мог5. Но главным возраже-
нием служит следующее обстоятельство: со-
вершенно невероятно допустить, чтобы в сере-
1 Наличность его же «статеров» от 551 г. б. э. нуж-
дается в проверке. Изданного в свое время Келером
(Serapis, I, стр. 13, № 2), как принадлежащего Эрмитажу
экземпляра с этой датой, в настоящее время, по крайней
мере, в Эрмитаже нет. Но правильно ли прочтена дата?
Среди «статеров» Фарсанэа, хранящихся в Одесском
историческом * музее, судя по любезно присланным мне
М. Свичаревской эстампажам, также нет «статеров»
с датой 551 г. б. э.
1 Римская история, т. V, стр. 267—268, пр. 2.
2 Муз., Коч., II, стр. 353.
8 ЗРАО, V, стр. 359, № 81.
4 ИРАИМК, II, стр. 137.
6 В настоящий момент, когда мне хорошо знаком
весь боспорский материал в порядке тщательного сли-
чения штемпелей и когда я, может быть, смог бы указать,
к какой группе штемпелей относится этот экземпляр,
у меня, к сожалению, нет его в слепке под руками.
27 Археология СССР, № 16
210
античные Монеты северного Причерноморья
дине III в. боспорский царь, который захотел бы
осуществить свое право чеканки монеты, скром-
но ограничился выпуском медной монеты и от-
казал бы себе в удовольствии отчеканить дати-
рованный «статер» со своим портретом, тем
более, что такие «статеры» по условиям времени
можно было бить почти что из одной меди.
Поэтому я склонен признать боспорского царя
Синга фантазией Кене и исключить его из спи-
ска боспорских царей.
Статеры Рискупорида V от 557—564 гг.
б. э., выпущенные после пятилетнего пере-
рыва, с точки зрения, как техники, так и
качества металла, образуют самостоятельную
замкнутую группу. Это обстоятельство, однако,
как сказано, не должно служить решающим
аргументом в пользу принадлежности их осо-
бому царю, поскольку смена моментов упадка
и подъема возможна, в особенности после неко-
торого перерыва в чеканке, также и на протяже-
нии одного и того же царствования. Исполне-
ние этих статеров несравненно более тщатель-
ное в такой же мере в портретах царя и импера-
тора, как и в надписях. Металл, правда, не воз-
вращается к электру, но все же по цвету под-
ходит к низкопробному серебру времени Инен-
фимея. В этой группе монет на оборотных сто-
ронах появляются два противопоставленных
друг другу бюста (тб. L, 4) — Валериана и
Галлиена — явление не новое для боспор-
ских «статеров», поскольку на них уже
таким же образом отражались соправитель-
ства М. Аврелия и Луция Вера при Евпаторе
и Септимия Севера с сыном при Савромате II.
Два года спустя после начала этой чеканки
мы имеем уже и свидетельства дальнейших,
хотя и эфемерных, но более серьезных попыток
на пути к упорядочению денежного обращения.
Датой 560 г. б. э. снабжена уникальная монета
в собрании Эрмитажа, повторяющая типы тех
же «статеров», но отчеканенная из чистого зо-
лота и весящая 2.62 гр (тб. L, 5). С датами 560
и 561 гг. известны также чрезвычайно редкие
монетки хорошего серебра тех же типов и близ-
кого веса (веса трех экземпляров в Эрмитаже:
2.12; 2.33; 2.38 гр, тб. L, 6). Вряд ли можно
сомневаться в том, что золотая монетка есть
не что иное, как третья часть прежнего золотого
ауреуса, и выпуск ее представляет собой по-
пытку восстановить обращение золотой монеты,
хотя и на основе уменьшенной единицы. Такие
золотые триенсы, как свидетельствует термин
«triens saloninianus»1, как раз около этого
времени входят в обиход в самом Риме1 2. Труд-
1 Script. Hist. Aug., Vita Claudii, 17.
2 H. Mattingly, Roman coins, стр. 127; Mom-
msen, Geschichte d. romisch. Munzwesens, стр. 776,
прим. 116. Даже К. Menandier, Die Miinzen und;das
Munzwesen bei den Scriptores Historiae Augustae, Z. f. N.,
XXXI, 1913, который отказывается допустить реаль-
ность золотого триенса как ходячей монеты при Гал-
лиене, не отрицает того (указ, соч., стр. 50), что выпуск
этого номинала мог начаться при нем.
нее сказать, что должны были представлять со-
бою серебряные монетки. Отправлялись ли
они от первоначальной, еще времени республики,
восстановленной впоследствии Диоклетианом,
нормы денария в 4.55 гр или ориентировались
на какие-либо иные нормы? В самом Риме в это
время серебряная монета, неуклонно подвер-
гавшаяся порче, перестала быть реальной еди-
ницей обращения. Во всяком случае попытка
упорядочения денежного обращения на Боспоре
успеха не имела: одновременно с этими редчай-
шими золотыми и серебряными монетками в те
же 560 и 561 гг. продолжали выпускаться в
большом числе биллоповые «статеры» прежнего
размера и образца (тб. L, 8), а одна подробность,
обнаруживающаяся на этих статерах в следую-
щем 562 г., свидетельствует о том, что под дав-
лением нужды в средствах денежного обраще-
ния боспорский царь пошел по пути своих
предшественников, не остановившись перед пе-
ренесением операции, применявшейся ранее
лишь к меди, и на самые «статеры». Дело
в том, что «статеры» 562 г. известны в
двух основных вариантах. Первый имеет по-
добно «статерам» 561 г. в поле оборотной
стороны, рядом с бюстом императора, верти-
кальную черту (тб. L, 9), которая, конеч-
но, представляет не палицу, а букву I. В другой
группе «статеров» того же года (тб. L, 10)
эту I заменяет буква К. Нет сомнения в том,
что мы имеем здесь внезапное повышение но-
минальной ценности монеты вдвое — переход
от стоимости в 10 единиц к стоимости в 20 еди-
ниц. В течение всего предшествующего развития
монетного дела на Боспоре мы могли заметить
постоянную тенденцию к замене находящейся
в преимущественном обращении монеты моне-
той, вдвое или более превосходящей ее по номи-
нальной стоимости. Иногда, как в реформе
Неропа, эта замена сопровождалась фактиче-
ским повышением веса ходячей монеты, правда,
не всегда соответствующим изменению ценности.
В других случаях, как па первых шагах рефор-
мы Савромата II, такому удвоению стоимости
подвергался монетный кружок того же веса1.
В 562 г. б. э. подобная же операция была про-
изведена и над «статерами»: показатель того,
что хозяйственный кризис на Боспоре зашел
очень далеко. В вопросе о том, какие это были
единицы, которых до 562 г. считали 10 штук па
«статер», а с этого года стали считать по 20, мы
не можем итти дальше предположений. Посколь-
ку медные монеты с типами прежнего двойного
денария и знаком В—X» хотя и чрезвычайно
уменьшившиеся в весе, продолжали выпускать-
ся и в это время (тб. L, 7), как это можно бес-
спорно установить в силу тожества царских
бюстов на них с такими же бюстами на «статерах»
557—564 гг., вполне вероятным представляется,
1 С точки зрения античных экономических взглядов
такая финансовая операция была вполне нормальной.
Ср. Aristot., Oecon., II, XX о Дионисии Сиракузском.
Монеты боспорского царства
211
что именно они были этими единицами. Исходя
из исконного римского взаимоотношения между
ауреусом и денарием (1 : 25), следовало бы счи-
тать, что двойных денариев на ауреус идет
12х/2 штук. Ауреус-статер на Боспоре уже во
II в. стал быстро портиться в своем качестве,
а Савромат II ввел в обращение медные денарий
и двойной денарий: поэтому говорить об устой-
чивости этого взаимоотношения не приходится
и возможны всякие округления. «Статеры» со
знаком К выпускаются в течение еще двух
лет — 563 и 564 гг.— и затем выпуск их пре-
кращается вплоть до 572 г. б. э., от которого
имеются уже чисто медные «статеры» без всяких
знаков ценности (тб. L, 16—18) с именами трех
царей: Рискупорида, Савромата IV и Тейрана.
Именно ввиду наличности этих статеров 572 г.
и Гиль, и Латышев, и Миннз в своих списках
боспорских царей распространяют правление
предпоследнего Рискупорида (нашего Риску-
порида V) до 275/6 г. н. э. Но «статеры»
572 г. б. э. с именем Рискупорида заслуживают
особого экскурса. В Эрмитаже имеется четыре
экземпляра их, в том числе тот, который был
в свое время опубликован Подшиваловым (тб. L,
15) \ Однако при ближайшем исследовании
все четыре экземпляра оказываются литыми и,
сколько можно судить по тожеству контура,
отлиты из одной формы. Естественно было бы,
конечно, предположить, что в основе их всех
лежит чеканенный оригинал, и поискать тако-
вого. Однако, я думаю, что эти поиски окажутся
напрасными по следующим соображениям. Ли-
цевая сторона упомянутых «статеров» тожест-
венна по штемпелю двум экземплярам собра-
ния Эрмитажа, носящим на оборотной стороне
дату 561 г. б. э. (тб. L, 14). Оборотная же сто-
рона их совершенно подобна «статерам» того же
572 г. с именами Савромата IV и Тейрана (тб. L,
16, 17), хотя тожественного штемпеля среди
этих последних в собрании Эрмитажа мне не
удалось найти. Совершенно невероятно допу-
стить, чтобы один и тот же штемпель аверса
мог быть вновь пущен в работу, спустя один-
надцать лет после своего первого появления.
Гораздо естественнее предположение, что литые
подделки в собрании Эрмитажа представляют
гибриды, для которых форма лицевой стороны
была снята со «статера» Рискупорида 561 г.,
а форма оборотной стороны с реверса какого-
либо статера Савромата IV или Тейрана.
В силу сказанного выпуск «статеров» Рискупо-
рида V я считаю прекращающимся с 564 г.
б. э. (267/8 г. н. э.) и вопрос о правителе в про-
межутке между 267 и 275 гг. н. э. оставляю за
отсутствием данных открытым.
С именем Савромата IV мы имеем статеры
только от 572 г. (тб. L, 17), с именем Тейрана
от четырех годов — с 572 по 575 г. б. э. (тб. L,
1 A.Podschiwalow, Beschreibungderunedir-
ten Mijnzcn von Sarmatia Europaea etc., M., 1882, стр.
23, № 73.
16, 18). Те и другие статеры, как уже сказано,
темного, чрезвычайно низкопробного металла
и часто производят впечатление чисто медных.
Естественно поэтому, что и соответствующей
им медной монеты не выпускалось. Новость
в области типологии «статеров» представляет
появление со времени Тейрана на оборотной
стороне рядом с портретом императора фигуры
орла,— мотив, который затем повторяется и
на монетах последнего Рискупорида.
£ Монетное дело трех последних боспорских
царей по характеру совершенно однородно.
Различия между ними сводятся к подробностям
типологии, о которых будет говориться ниже,
состав же монетных выпусков у всех трех оди-
наковый: выпускаются одни только «статеры»,
чеканящиеся уже из чистой меди и не обнару-
живающие по внешнему виду и следов драго-
ценных металлов1. Исключение составляет мо-
нета Фофорса с типом орла на оборотной сто-
роне (тб. L, 21 )2, представляющая, очевидно,
медную монету, поскольку на ней отсутствует
портрет императора и дата. Но эта монета,
известная только в двух экземплярах, явно
была эпизодическим, показным выпуском и пе
предназначалась служить ходячей монетой. Об
этом с особенной ясностью свидетельствует
тот'факт, что для лицевой стороны ее не потру-
дились заказать особый штемпель, а использо-
вали штемпель тех же «статеров» самых первых
городов правления царя. Таким образом, это
исключение из числа тех, которые лишь подтвер-
ждают правило. «Статеры» последних боспорских
царей выпускались в больших количествах и
находятся очень часто как отдельными экземп-
лярами, так и целыми кладами3. Специфиче-
ским отличительным признаком «статеров» Фо-
форса является своеобразный знак на оборот-
ной стороне (тб. L, 19, 20), в котором обычно не
без оснований видят родовой знак. Единствен-
ное, что может несколько удивлять, это при-
сутствие этого знака не на лицевой стороне при
портрете царя, а на оборотной стороне, где иско-
ни помещается императорский портрет, конечно,
уже не узнаваемый. Присутствие этого родового
знака совместно с необычным именем царя по-
зволяет предположить, что Фофорс, а может
быть также его преемник Радамсад, не принад-
лежали к исконной боспорской династии. Годы
правления Фофорса различно указываются
разными авторами. Думаю, что прав Гиль,
начинающий если не его правление, то во вся-
ком случае его монетную чеканку с 583 г. б. э.
(286 г. н. э.). В самом деле, «статеры» 583 г.
засвидетельствованы твердо, известны в доста^
точном количестве экземпляров, между прочим
1 Делаю оговорку относительно внешнего вида*
так как точный вывод можно будет сделать только
после достаточного числа химических анализов.
« Нум. сб., II, тб. I, 12.
8 Из последних очень важен таракташский клад
ИТУАК, вып. 43, стр. 59 — как позволяющий уточнить
и проверить хронологию последних царей.
27*
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЙ
212
и в собрании Эрмитажа, и вслед за ними идут
почти непрерывные ежегодные ряды «стате-
ров». Между тем «статеры» предшествующих
годов указываются спорадически и лишь в
очень старых изданиях1; мне не пришлось их
видеть ни одного . Едва ли можно сомневаться,
что года € ОФ, НОФ и др. неправильно прочтены
вместо € ЧФ и т. д., а АПФ вместо ДПФ.
Самое решительное подтверждение такой до-
гадки я вижу в том, что таракташский клад,
заключая в себе непрерывный ряд «статеров»
Фофорса, начиная с 583 г. б. э., а также «стате-
ры» Тейрана 573, 575 и 576 гг., не имеет в своем
составе монет промежуточных годов. Напраши-
вается естественный вывод, что между 576 и
582 гг. б. э. «статеров» на Боспоре не выпуска-
лось вовсе. К концу правления Фофорса после
600 г. «статеры» становятся очень редки. В та-
ракташском кладе последние зарегистрирован-
ные «статеры» Фофорса носят 600 г. б. э. Тем
не менее о наличности в собрании Эрмитажа
«статера» 605 г. б. э. (308 г. н. э.) можно говорить
с уверенностью и, следовательно, продолжать
правление Фофорса до этого года.
«Статеры» с именем Радамсада не имеют ро-
дового знака (тб. L, 22). Исполнение их, как
в портретах, так и в надписях, очень грубое,
небрежное. Последнее обстоятельство особенно
обидно потому, что в хронологии его правления
остаются в связи с этим неясности. Гиль счи-
тает, что он правил от 606 до 615 г. б. э. (309—
318 гг. н. э.). И действительно, в собрании
Эрмитажа наиболее ранний его «статер» дати-
рован 606 г., и статеры следующих годов идут
непрерывно. С другой стороны, в старых изда-
ниях упоминаются статеры 605 г., а в таракташ-
ском кладе одинаково не оказалось ни одного
экземпляра ни 605, ни 606 г. В отношении же
конечного года в пользу догадки Гиля говорит
то, что от 615 г. мы имеем уже в достаточном
числе и «статеры» с именем Рискупорида. Одна-
ко в собрании Эрмитажа есть «статеры» Радам-
сада, в дате которых на месте единиц стоит
знак |- или р и, если его считать заменяющим
более обычный для цифры 6 знак , то придется
в течение 615 и 616 гг. допустить одновременное
правление обоих царей. Издатель таракташско-
го клада отметил значительное число «статеров»
Радамсада 616 г. Что же касается 619 г., также
отмеченного в таракташском кладе, то он и
в кладе является оторванным, поскольку нет
«статеров» 617 и 618 гг. и достоверные монеты
этих двух последних годов мне неизвестны.
Думаю, что в данном случае Гиль стоит на вер-
ном пути, считая дату 619 г. на одном из штем-
пелей ошибкой, подвергшейся исправлению.
Это тем более вероятно, что, сколько могу су-
дить по доступному мне материалу, «статеров»
Радамсада с отчетливой 0 на месте единицы нет,
а 619 г. приписываются «статеры» с датой Q IX.
Последний боспорскии царь, известный нам
по своим монетам, носит традиционное имя
Рискупорида и является, повидимому, шестым
царем с этим именем. Его «статеры», если судить
по материалу Эрмитажа, образуют непрерыв-
ные ряды, начиная с 615 г. б. э. и до 627 г.
«Статеров» 628 г. б. э. в Эрмитаже нет, но имеет-
ся экземпляр 629 г. б. э. «Статеры» с 616 до
623 г. (тб. L, 23—25) чрезвычайно обильны,
с 624 г. они становятся малочисленны. Ту же
картину дает таракташский клад, в котором
«статеров» после 623 г. б. э. не было. В ли
тературе есть упоминания о «статорах» это-
го царя, снабженных 631, 638, 639 гг. и др.
Все они представляют неправильные чтения.
На многих статерах Рискупорида VI в датах
буква К воспроизводится чрезвычайно небреж-
но, так что нижняя наклонная гаста в этой
букве доходит почти до верхнего конца верти-
кальной гасты, а верхняя наклонная гаста
остается в виде едва заметной черточки. В та-
ком случае смешать буквы Л и К весьма легко.
Тип оборота—голова императора с сидящим
перед ней на шаре орлом — аналогичный то-
му, который мы встретили на «статерах»
Савромата IV и Тейрана, часто встречается на
монетах Рискупорида VI. С 622 г. к нему присо-
единяется еще другой тип оборота, в котором
орла сменяет Ника с венком (тб. L, 24). Связы-
вать ли эти типологические черты с тем, что
в лице Рискупорида VI, как можно было бы
заключить из его имени, на боспорском престо-
ле вновь водворился представитель исконной
местной династии, —вопрос приходится оставить
открытым. Слишком скудны наши сведения о
положении Боспора в эту эпоху; мы не знаем
даже, носил ли последний Рискупорид при-
вычное для боспорских царей ргаепошеп и
nomen Тиберия Юлия1. В тридцатых годах
IV в. н. э. оканчивается самостоятельная че-
канка боспорских царей. Делать из этого факта
вывод об одновременной с этим катастрофи-
ческой гибели царства было бы необосно-
ванным. Отмеченный выше факт постепен-
ного уменьшения числа сохранившихся «ста-
теров» начиная уже с 624 г. б. э. говорит против
внезапного и вынужденного прекращения монет-
ной чеканки. Скорее можно предполагать по-
степенное сведение новых монетных выпусков
на-нет, как давно уже обесценившихся. На воп-
рос о том, чем же могли быть заменены эти «ста-
теры» после прекращения их выпуска, дает ответ
все тот же таракташский клад. Наряду со «ста-
терами» последних боспорских царей в нем ока-
зались медные монеты римских императоров на-
чала IV в., причем особенно многочисленны были
монеты Лициния и Константина.
1 Напр., S е s t i n i, Glasses generales, Florentiae,
1821, стр. 34; Сабатье, Керчь и Боспор, стр. 81.
1 Напомню, что то же имя Тиберия Юлия носит и
царь, очевидно, начала византийской эпохи Диуптун —
losPE, II, № 49.
библиографический указатель
Г л а в а I
а) История собирания и исследования
античных монет
Р. Gardner. Pollux’s account of ancient coins,
Num. Chron., 1881.
H. Willers. KOPH, NZ, XXXI (1899).
E. Babeion. Traite des monnaies grecques et romai-
nes, l-dre partie, t. I. Paris, 1901, стр. 1—325.
J. v. Schlosser. Die altesten Medaillen und die
Antike (Jahrb. d. Kunsthistor. Sammlungen, Bd.
XVIII), Wien, 1897.
J. Bergmann. Pflage der Numismatik in Oesterreich
im 18. Jahrhundert (Sitzungsberichte d. phil.-his-
tor.Classe d. k. Akademie d. Wissenschaften, Bd. XIX,
стр. 31 сл., Bd. XXIV, стр. 296 сл., Bd. XXVIII,
стр. 587 сл.; Bd. XLI, стр. 15 сл.).
Н. R i g g a u e r. Ueber die Entwickelung der Numis-
matik und der numismatischen Sammlungen im 19.
Jahrhundert, Munchen, 1900.
G. Macdonald. Fifty years of Greeck numismatics,
Int. Num. Congr. Lond., 1936, стр. 3—16.
J. Hammer. Der Feingehalt der griechischen u. rd-
mischen Miinzen, Z. f. N., XXVI, 1908, стр. 1 сл.
E. R. Galey. The composition of ancient Greek
bronze coins. Amer. Philos. Society, Memoirs, XI,
Philadelphia, 1939.
в) Общие очерки монетной техники
С. Ernst. Die Kunst des Miinzens von den altesten
Zeiten bis zur Gegenwart, NZ, XII, 1880, стр. 12 сл.
G. F. H i 11. A handbook of Greek and Roman coins,
London, 1889, гл. VI.
E. В a b e 1 о n. Traite etc., 1-e p., t. I, стр. 897 сл.
В I u m n e r. Technologic und Terminologie der Gewer-
be und Kiinste bei den Griechen und Romern, т. IV,
Leipzig—Berlin, 1887.
A. Neuburger. Die Technik des Altertums, Leip-
zig, 1920, стр. 43 сл.
G. F. Hill. Ancient metods of coining, Num. Chron.,
1922, стр. 1 сл.
Его же. Tecnica monetale antica, Atti 1st. I tai.
Num., v. V, 1925, стр. 209.
б) Задачи исследования античных монет
Е. В a b е 1 о n. Les collections des monnaies anciennes
leur utilite scientifique Paris, 1897.
В. P i c k. Die Miinzkunde in der Altertumswissenschaft,
Stuttgart-Gotha, 1922.
A. D i e u d о n n e. La numismatique — ses methodes —
sa techniques, Rev. Num., 1937, стр. 1 сл. и 163 сл
Глава II
а) Происхождение монеты и домонетные
формы денег
К. М а р к с . К критике политической экономии.
Ф. Энгельс. Происхождение семьи, частной соб-
ственности и государства.
Е. В a b е 1 о n. Les origines de la monnaie. Paris,
1897.
W. Ridgeway. The origin ot metallic currency
and weight standards, Cambridge, 1892.
’I. Xpopww;. Ма^рата No|xiap.a'vix'?i(;, JIAN, IX, 1906.
стр. 147 сл. — J. S v о г о n о s, Lemons numisma-
tiques, Rev. Beige Num., 1908, стр. 293 сл. и 433 сл.;
1909, стр. ИЗ сл. и 389 сл.; 1910, стр. 125 сл.
G. Thilenius. Primitives Geld. Archiv f. Anth-
ropologie, Bd. XVIII, 1921, стр. 1 сл.
К. Regling. Geld — статья в «Reallexikon der
Vorgeschichte», Bd. IV, стр. 204 сл.
б) Материал монеты
Е. В a b е 1 о n. Traite etc, 1-е р., t. I, стр. 351—385.
К. В. Hoffman. Beitrage zur Geschichte alter Le-
girungen, NZ, Bd. XVI, 1 сл.; Bd. XVII, 1 сл.
г) Изготовление кружков и отливка монет
М. v. В a h г f е 1 d t. Antike Miinztechnik, Berl. Miinzbl.,
1904, стр. 433 сл.
А. В a r b. Zur antiken Miinztechnik, NZ, 1930, LXIII,
стр. 1 сл.
H. L u у n e s. Numismatique de Syracuse, Rev.
Num., 1843, стр. 14.
К. К. Косцюшко-Валюжинич. Заметки
о технике монетного дела в Херсонесе Таврическом,
Нум. сб., т. III, стр. 162 сл.
G. Dattari. Le cavita centrali sopra le facie delle
monete Tolemaiche di bronze, Riv. I tai. Num., XXI,
стр. 157 сл.
А. Л. Бертье-Делагард. ЗНОРАО, т. I,
вып. 1, стр. 72 сл.
A. Z о g г а р h. Zur antiken Miinztechnik, Numisma-
tik, 1932, № 3.
W Campbell. Greek and Roman plated coins,
NNM, № 57, New York. 1933.
L. C e s a n o. Interne alle forme di fondere monete
imperial! romane, Ras. Num., 1912, № 3/6.
См. также указанные выше работы Hill’а.
д) Штемпеля и процесс чеканки
F. Villenoisy. De la fabrication des monnaies
antiques, Congr. Int. Num. Paris, 1900, стр. 51 сл.
Earle-Fox. Early coinages of European Greece.
Cor. Num., стр. 34 сл.
E.Babeion. Un nouveau statere d’electrum de 1’Ionie
meridionale, Congr. Int. Num. Bruxelles, 1910.
стр. 561 сл.
214
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
F. Villenoisy et Ch. Fremont. Le carre
creux des monnaies grecques, Rev. Num., 1909, стр.
449 сл.
G. Macdonald. Fixed and loose dies in ancient
coinage, Cor. Num., стр. 178 сл.
’I. Zpopwvoc. Хфраук ’AS-qvaixoG тетраЗрсс/рло, там же,
стр. 285 сл.
S. W. Grose. A decadrachm by Kimon and a note on
Greek coin dies, Num. Chron., 1916, стр. ИЗ сл.
О. Vauville. Coins monetaires romains trouves a
Soissons Rev. Num., 1908, стр. 602 сл.
W. Kubitschek. Miinzstempel des Nationalmu-
seums in Sofia, NZ, LVIII, 1925, стр. 133.
E. G о h 1. Usine monetaire et fonderie celtique & Szalac-
ska, Rev. Num., 1907, стр. 170 сл.
S. Casson. The technique of Greek coin dies, Int.
Num. Congr. bond., 1936, стр. 40 сл.
О. Ravel. Contribution a 1’etude de la numismati-
que corinthienne, Rev. Num., 1932, стр. 1 сл.
e) Организация монетного дела
R. М о w a t. Le bureau de I’equite et les ateliers de
la monnaie imperiale a Rome d’apres les monuments
numismatiques et epigraphiques, NZ, XLII, 1909,
стр. 87 сл.
К. Pink. The mints of the Roman Empire, Int. Num.
Congr. Lond., 1936, стр. 240 сл.
H. Mattingly. The mints of the empire Vespasian
to Diocletian, JRSt, XI, 1921, стр. 254 сл.
Г л а в а III
а) Весовые и монетные системы
J.Brandis. Miinz-Mass-und Gewichtswesen in Vorder-
asien, Berlin, 1866.
F. Hultsch. Griehische und romische Metrologie,
Berlin, 1882.
Его jk e. Metrologicorum scriptorum reliquiae,
Leipzig, Teubner, 1864—1866.
E. Pernice. Griechische Gewichte, Berlin, 1894.
Lehmann-Haupt. «Gewichte», статья в Pauly
Wissova RE, Supp., Ill, ст. 588 сл.
E. J. Haeberlin, Die metrologischen Grundlagen
der altesten mittelitalischen Miinzsysteme, Z. f. N.,
XXVII, 1909, стр. 1—114.
О. Viedebandt. Forschungen zur Metrologie des
Altertums. Abhandlungen d. k. sachs. Akad. d. Wis-
sensch., Hist.-phil. KI., 1916, XXXIV.
Его же. Antike Gewichtsnormen und Miinzfiissc,
Berlin, 1923.
G. F. Hill. Frequency table, Num. Chron., 1924.
A. S eg r e. Metrologia e circolazione monetaria degli
antichi, Bologna, 1928.
W. Gresocke. Die altesten Miinzsysteme, ihre
Herkunft und ihre Beziehungen zueinander, Berl.
Miinzbl., 1880, стр. 348 сл. и 361 сл.
Е. Р е г n i с е. Ueber den Wert der monumentalen und
literarischen Quellen antiker Metrologie, Z. f. N.,
XX, стр. 222 сл.
б) Взаимоотношение ценности металлов
и цены на товары
Th. R е i п а с h. De la valeur proportionelle de 1’or
et de 1’argent dans 1’antiquite grecque. Rev. Num.,
1893 и 1902.
Его же. L’histoire par les monnaies, Paris, 1902,
стр. 41 сл.
О. Viedebandt. Forschungen usw.
А. Л. Бертье-Делагард. Относительная стои-
мость монетных металлов на Боспоре и Борисфене.
Нум. сб.» т. I, стр. 1 сл.
Th. R е i п а с h. Du rapport de valeur des metaux mone-
taires dans 1’Egypte au temps des Ptolemees. Rev.
Et. Gr., XLI, стр. 121 сл.
Fr. Heichelhcim. Wirtschaftliche Schwankun-
gen der Zeit von Alexander bis Augustus, Jena, 1930.
A. Seg r e. Circolazione monetaria e prezzi nel mondo
antico, Ras. Num., XIII, Roma, 1922.
в) История денежного обращения
и номиналы
Греция
1) Общие популярные очерки
A. Blanchet. Les monnaies grecques, Paris, 1894.
G. F. H i 11. A handbook of Greek and Roman coins,
London, 1899.
E. Babeion. Les monnaies grecques, Paris, 1921.
K. Regling. Die antiken Miinzen, Berlin, 1922.
Его же. «Miinzkunde» — глава в книге «Einleitung
in die Altertumwissenschaft» под ред. A. Gercke
и E. Norden, t. IIs, Berlin, 1922(краткий, нестрого
научный обзор состояния античной нумизматики).
J. G. Milne. Greek coinage, Oxford, 1931.
M. Miller. Die Miinzen des Altertums, Berlin, 1933.
2) Более обширные руководства
J. Eckel. Doctrina numorum veterum, Vindobonae,
1792—1798, тт. I—VIII.
В. V. Head. Historia Numorum, изд. 2, Oxford, 1911.
E. В a b e 1 о n. Traite, 2-e p., tt. I—IV, 1901.
G. F. Hill. Historical Greek coins, London, 1906.
P. Gardner. A history of ancient coinage, 700—300
В. C., Oxford, 1918.
С. T. Seltman. Greek coins. A history of metallic
currency and coinage down to the fall of hellenistic
kingdoms, London, 1933.
(Здесь упомянуты лишь общие руководства, охва-
тывающие все греческое монетное дело в целом.
Монографии, посвященные отдельным городам или
областям, см. ниже в библиографии к главе VI).
Рим
3) Популярные очерки
A. Blanchet. Les monnaies romaines, Paris, 1896.
E. П p и д и к. Римские монеты, СПб., 1902.
Fr. G п е с с h i. Monete romane, Milano, 1907.
Fr. Stefan. Miinzkunde des Altertums mit besonde-
rer Beriicksichtigung des romischen Miinzwescns,
Graz, 1932.
4) Более обширные руководства и исследования
Th. Mommsen. Geschichte des romischen Miinz
wesens, Berlin, 1860.
Его же. Histoire de la monnaie romaine (trad. Bla-
cas), vol. I—IV, Paris, 1865—1875.
K. Samwer u. M. Bahrfeldt. Geschichte des
alteren romischen Miinzwesens, Wien, 1883, NZ,
XV, стр. 5—215.
P. Ш e p ц л ь. Римское монетное дело, Харьков,
1893.
Е. Babeion. Description historique des monnaies
de la republique romaine, Paris, 1885, vol. I—II.
H. W i 1 1 e r s. Geschichte der romischen Kupferpra-
gung, Leipzig — Berlin, 1909.
H. Grueber. Coins of the Roman republic in the
British Museum, vol. I—III, London, 1910.
E. J. Haeberlin. Die Sy sterna tik des altesten ro-
mischen Miinzwesens, Berl. Miinzbl., Bd. XXVI u.
XXVII, стр. 107 сл.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
215
Его же, Aes grave. Das Schwergold Roms und Mit-
telitaliens, Frankfurt a/M., 1910.
G. F. Hill. Historical Roman coins, London, 1910.
H. Mattingly. Roman coins, London, 1928.
M. Bernhart. Handbuch zur Munzkunde der romischen
Kaiserzeit, Halle, 1926.
H. Mattingly and E. Sydenham. The Ro-
man imperial coinage, vol. I—V. London, c 1923 r.
H. Mattingly. Catalogue of coins of the Roman
empire in the British Museum, vol. I—III.
J. Maurice. Numismatique Constantinienne,
tt. I—III, Paris, 1908.
G. Elmer. Verzeichnis der romischen Reichspragun-
gen von Augustus bis Anastasius, Wien, 1933.
K. Pink. Der Aufbau der romischen Munzpragung
in der Kaiserzeit, NZ, LXVI, стр. 17 сл.; LXVII,
стр. 1 сл.; LXVIII, стр. 12 сл.; LXIX, стр. 10 сл.
5) Работы, связанные с пересмотром хронологии
римских монет времени республики
II. Mattingly. The Romano-Campanian coinage
and the Pyrrhic war. Num. Chron., 1924, стр. 118 сл.
E. A. Sydenham. Aes grave, London, 1926.
W. G i e s e с к e. Italia Numismatica, Leipzig, 1928.
H. Mattingly. The first age of Roman coinage.
JRSt, 1929, стр. 19 сл.
E. A. Sydenham. The victoriate, Num. Chron.,
1932.
H. Mattingly and E. S. G. Robinson. The
date of the Roman denarius, Proceedings of the
Britich Academy, vol. XVIII, 1933.
P. Le Gentilhomme. Les quadrigati nummi et
le dieu Janus, Rev. Num., 1934.
J. G. Milne. The development of Roman coinage,
Oxford, 1937.
Fr. A 1 t h e i m. The first Roman silver coinage, Int.
Num. Congr. Lond., 1936, стр. 137 сл.
E, A. Sydenham. Problems of the early Roman
denarius, там же, стр. 262—275.
H. Mattingly and E. A. Sydenham. Earliest
coinage of Rome in modern studies, Num. Chron.,
1938, стр. 1 сл.
Глава IV
а) Происхождение и развитие
монетного типа
Th. В u г g о n. An enquiry into the motive which in-
fluenced the ancients in their choice of the various
representations which we find stamped on their mo-
ney, Akerman’s Numismatic Journal, 1837, стр. 97
сл.
E. C u r t i u s. Ueber den religiosen Charakter dor
griechischen Miinzen, Monatsber. d. preuss. Akad. d.
Wiss , 1869 — On the religious character of Greek
coins, Num. Chron., 1870, стр. 91 сл.
P. Gardner. The types of Greek coins, Cambridge,
1882.
W. Ridgeway. The origin of metallic currency
and weight standards, Cambridge, 1892»
G. Macdonald. Coin types, their origin and deve-
lopment, Glasgow, 1906.
A. v. S a 1 1 e t. Copien von Miinztypenim griechischen
Altertum, Z. f. N., II,
C. F. К e a r y. The morphology of coins, Num. Chron.
1885 и 1886.
J. Svoronos. Stembilder als Miinztypen, Z. f. N.,
XVI, стр. 219 сл.
C. Gerojannis. Primitive shield-devices and
coin-types, J IAN, IX, 1906, стр. 5 сл.
W. F i e t z e. Redende Abzeichen auf antiken Mun-
zen, там же, XV, 1913, стр. И сл.
б) Монетные типы с точки зрения
истории искусства
R. S. Poole. Greek coins as illustrating Greek art, Num,
Chron., 1864.
J. Ward. Greek coins and their parent cities, Lon-
don, 1902.
H. В 6 rg e r. Griechische Miinzen, Lpz., 1922 (Biblio-
thek der Kunstgeschichte, Bd. 21).
K. Regling. Die antike Miinze als Kunstwerk, Ber-
lin, 1924.
G. F. H i 11. L’art des medailles grecques. Paris — Bru-
xelles, 1927.
B. Ashmole. The relation between coins and sculp-
ture, Int. Num. Congr. Lond., 1936, стр. 17.
в) Типологические репертории,
объединяющие типы по сюжетам
L. Anson. Numismata Graeca, vol. I—VI, London,
1911—1914.
Fr. Imhoof-Blumer и О Keller. Thier-
und Pflanzenbilder auf Miinzen und Gemmen des klas-
sischen Altertums, Leipzig, 1889.
Fr. G n e с c h i. I tipi monetarii di Roma impe-
riale, Milano, 1907.
Его же. Fauna and flora on coin types of ancient
. Rome, London, 1919.
г) Иконография
E. Babeion. L’iconographie et ses origines dans
les types monetaires grecs, Rev. Num., 1908,
стр. 161 сл.
Fr. Imhoof-Blumer. Portratkopfe auf antiken
Miinzen hellenischer und hellenisicrter Volker, Leip-
zig, 1885.
Его же. Portratkopfe auf romischen Miinzen, Leip-
zig, 1892.
L. Biirchner. Griechische Miinzen mit Bildnissen
historischer Privatpersonen, Z. f. N., IX, стр. 109 сл.
J. Maurice. L’iconographie par les medailles des
empereurs romains, Rev. Num., 1904, стр. 64 сл.
и 473сл.; 1905, стр. 177 сл. и 470 сл.; 1906, стр. 14 сл.
Lady Evans. Hair-dressing of Roman ladies as il-
lustrated on coins, Num. Chron., 1906, стр. 37 сл.
J. J. В e r n о u i 1 1 i. Griechische Ikonographie, t.I—II,
Miinchen, 1901, 1902.
Его же. Romische Ikonographie, t. I—II, Miinchen,
1886—1894.
E. A. Stiickelberg. Die Bildnisse der romischen
Kaiser, Zurich, 1916.
J. Six. Ikonographische Studien, Ath. Mitth., XII,
стр. 212 сл.; Rom. Mitth., VI, стр. 279 сл.; IX,
стр. 103 сл.; X, стр. 179 сл.; XIII, стр. 60 сл.;
XIV, стр. 81 сл.; XVIII, стр. 257 сл.; XXVII,
стр.67 сл.
О. Brendel. Ikonographie d. Kaisers Augustus,
Nurnberg, 1931.
H. P. I’O range. Ein Portrat d. Kaisers Diocle-
tian, Rom. Mitth., XLIV, стр. 188 сл.
E. P f u h 1. Ikonographische Beitrage zur Stilge-
schichte der hellenistischen Kunst, Arch. Jahrb.
XLV, 1930, стр. 1 сл.
E. C u r t i u s. Ikonographische Beitrage zum Portrat
der romischen Rcpublik und der Julisch-Clau-
discher Familie, I—III, Rom. Mitth., XLVII,
1932; IV—V, там же, XLVIII, 1933.
A. Baldwin-Brett. A new Cleopatra-tet-
radrachm of Ascalon, Amer. Journ. of Arch., 1937,
стр. 452 сл.
А. Зограф. Греческие монеты с портретными изо-
бражениями. Сборник «Античный портрет» в честь
О. Ф. Вальдгауэра, Ленинград, 1929, стр. 14 сл
216
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
Н. Гаршин а-Э нгельгардт. Портрет Аль-
бина на интальи эрмитажного собрания, там же,
стр. 112 сл.
М. Максимова. Камея Гонзага, Лгр., 1924.
д) Памятники скульптуры и архитектуры
на монетах
Р. Gardner. The types of Greek coins (см. выше).
P. Gardner and Fr. I m h о о f-B 1 u m e г. A nu-
mismatic commentary on Pausanias, JHSt, 1885—
1887.
T. L. Donaldson. Architecture numismatica,
London, 1859.
J. D. Newby. A numismatic commentary on the
Res Gestae of Augustus, Jowa, 1938.
A. Blanchet. Representation de statues sur des
stateres de Corinthe, Rev. Num., 1907, стр. 317 сл.
R. Weil. Der Zeus des Phidias auf elischen Miinzen
der Kaiserzeit, Z. f. N., XXIX, 1912.
H. Fritze. Asklepiosstatuen in Pergamon, Nomisma,
Fr. Imhoof-Blumer. Alte Kultbilder, там же,
VIII.
S. M i г о n e. Copies des statues sur les monnaies anti-
ques de la Sicile, Rev. Num., 1920 и 1922.
Его же. Copies des statues sur les monnaies de la
Grande Grece, Rev. Num., 1924 и 1925.
A.v Salle t. Die Erwerbungen des k. Miinzkabinets
vom J. 1885 (медальоны с группой фарнезского быка),
Z. f. N., XIV, стр. 9.
В. Sauer. Die Marsyasgruppe des Myron, Arch.
Jahrb., XXIII, стр. 125 сл.
A. 3 о г p а ф. Статуарные изображения Девы в Хер-
сонесе по данным нумизматики, ИРАИМК, т. II,
стр. 337 сл.
Его же. Эволюция монетного типа и статуи на ан-
тичных монетах. Труды Отд. искусствознания Инет,
археол. и искусствознания РА НИ ОН, т. I, стр. 37.
сл.
Глава V
а) Добавочные элементы монетного типа
G. F. Н i 1 1. Handbook etc., гл. VIII.
В. V Head. Historia Numorum, изд. 2, стр. LXIV сл.
G. Macdonald. The original significance of the
inscription on ancient coins, Congr. Int. Num.
Brux., 1910, стр. 281 сл.
E. S. G. Robinson. Index of ethnics appearing
on Greek coins, Num. Chron., 1914.
R. Munster be r g. Die Beamtennamen auf den
griechischen Miinzen, NZ, XLIV, стр. 69—132; XLV,
стр. 1—111; XLVII, стр. 1—98; LX, стр. 42—105.
Его же. Uber die Namen der romischen Kaiser
auf den griechischen Miinzen, NZ, LVIII.
Его же. Die romischen Kaisernamen der griechischen
Miinzen, NZ, LIX.
Его же. Die Kaisernamen der romischen Kolonial-
miinzen, там же.
О. Schultze. Die Rechtstitel und Regierungspro-
gramme auf romischen Kaisermiinzen, Paderborn,
1925.
A. v. S a 1 1 e t. Die Kiinstlerinschriften auf grie-
chischen Miinzen, Z. f. N., II.
R. Weil. Die Kiinstlerinschriften der sicilischen Miinzen,
Berlin, 1884 (Winkelmansprogramm).
A. J. E v a n s. Some new artist’s signatures on Si-
cilian coins, Num. Chron., 1890.
L. F о r r e r. Notes sur les signatures des graveurs,
Bruxelles, 1906.
E. J. Seltman. On some names, symbols and let-
ters on coins. J IAN, XV, стр. 3 сл.
W. F i e t z e. Redende Abzeichen auf antiken Miinzen^
там же, стр. И сл.
Corpus Inscriptionum Latinarum. Appendix numorum,
t. I2, Berlin, 1930, стр. 741—764.
V. Garthausen. Das alte Monogramm, Leipzig,
1924.
Глава VI
а) Система расположения античных
монет
J. Е с k h е 1. Doctrina numorum veterum, Vindobo-
nae, 1792—1798, tt. I—VIII.
A. D i e u d о n n ё. Du classement des monnaies gre-
cques, Rev. Num., 1904, стр. 197 сл.
R. M о w a t. Ordre a suivre dans la confection d’un
recueil gen£ral des monnaies antiques, там же,
стр. 1 сл.
А. В. Орешников. Описание древнегреческих
монет, принадлежащих Московскому университету,
М., 1891.
Ц. Mattingly. Graf Salis und seine numismatische
Methode, NZ, LVIII, стр. 121 сл.
б) Общие каталоги и описания,
охватывающие монеты всего древнего мира
Т. Е. М i о n n е t. Description de medailles antiques
grecques et romaines, Paris, 1806—1813, tt. I—VI.
T о ж e. Supplement, Paris, 1818—1837, tt. I—VIII.
K. Regling. Die griechischen Miinzen der Sammlung
Waren, Berlin, 1906.
G. Macdonald. Catalogue of Greek coins in the
Hunterian collection, Glasgow, 1899—1905, tt. I—
III.
R. Jameson. Monnaies grecques antiques et impe-
riales romaines, Paris, 1913—1924, tt. I—III.
S. W. Grose. Fitzwilliam Museum. Catalogue of
the Мс-Clean collection of Greek coins, Cambridge,
1923—1929, tt. I—III.
J. В a b e 1 о n. Catalogue de la collection de Luynes.
Monnaies grecques, 1924—1930, tt. I—III.
E. Babeion. Inventaire sommaire de la collection
Waddington, Paris, 1898 (преимущественно M. Азия).
Catalogue of the collection of Greek coins of Sir H.
Wener, London, 1922—1929, tt. I—III.
Fr. I m h о о f-B 1 u m e r. Monnaies grecques, Ams-
terdam, 1883.
Его же. Griechische Miinzen, Abhandl. der k. bayer.
Akad. d. Wiss., Bd. XVIII, Abth. Ill, Munchen,
1890.
Его же. Kleinasiatische Miinzen, Wien, 1901—1902.
Его же. Zur griechischen und romischen Miinzkunde,
Rev. Suisse Num., XIII и XIV, 1908.
В. V. Head. British Museum, Guide to the coins
of ancients, 4-th.. ed., London, 1895 (богато иллю-
стрировано).
Вышедшие томы каталогов мопет Британского музея
(С. В. М.) и других собраний, поскольку каждый
том этих каталогов охватывает монеты определенной
области, включены в нижеследующий список моно-
графических работ, расположенный в географиче-
ском порядке. От упоминания бесчисленных аук-
ционных каталогов сознательно отказываюсь.
в) Работы по монетам
отдельных областей
Испания
A. Heiss. Monnaies antiques de 1’Espagne, Paris»
1870.
A. D e 1 g a d e. Medallas autonomas de Espana, Sevilla,
1871—1876, tt. I—III.
J. Zobel de Zangronitz. Estudio historico
de la moneda antiqua espanola, Madrid, 1878—1880.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
217
Е. Hiibner. Monumenta linguae Ibericae, Berlin,
1893.
A. Vives у Escudero. La moneda hispanica,
Madrid, 1926, tt. I—IV.
J. Torres Fernandis. Die bispanischen Miin-
zcn, Barcelona, 1929.
G. F. Hill On the coins of Narbonensis with Iberian
inscriptions, NNM, № 44, New York, 1930.
Его же. Notes on the ancient coinage of Hispania
Citerior, там же, № 50, New York, 1931.
Галлия, Британия и Средняя Европа
L. de la S a u s s a у e. Numismatique de la Gaule Nar-
bonnaise, Paris, 1842.
A. Duchalais. Description des medailles gauloi-
ses, Paris, 1846.
A. H u c h e r. L’art gaulois d’apres les medailles,
Paris, 1868.
C. Robert. Monnaies gauloises, Paris, 1880.
E. Mu ret et M. A. C h a b о u i 11 e t. Catalogue
des monnaies gauloises de la Bibliotheque Nationale,
Paris, 1889.
H. de la T о u r. Atlas des monnaies gauloises, Paris,
1892.
A. Blanchet. Traite des monnaies gauloises, Paris,
1905.
J. Evans. Ancient British coins, London, 1864,
Supplement, London, 1890.
R. F о г г er , Die keltische Numismatik der Rhein-
und Donaulander, Stuttgart, 1908.
M. Desewffy. Barbar Penzey, Budapest,
1910—1911.
R. Paulsen. Die Miinzpragungen der Boier, Leip-
zig — Wien, 1933, tt. I—II.
Италия
F. Carelli. Numorum Italiae veteris tabulae CCII,
ed. Cavedoni, Leipzig, 1850.
L S a m b о n. Recherchcs sur les monnaies de la pre-
sque-ile italique, Naples, 1870.
R. S. Poole, В. V. Head, P. Gardner.
С. В. M., Italy, London, 1875
R. G a r r u с c i. Le monete dell’Italia antica, Roma,
1885.
H. D r e s s e 1. Beschreibung d. antiken Miinzen (Ko-
nigl. Museen Berlin), III, Italien, Berlin, 1894.
A. S a m b о n. Les monnaies antiques de 1’Italie,
Paris, 1903.
A. W. Hands. Coins of Magna Graecia, London,
1909.
W. Giesecke. Italia numismatica, Stuttgart,
1928.
J. Friedlander. Die oskischen Miinzen, Leip-
zig, 1850.
W. С о r s s e n. Die etruskischen Miinzaufschriften,
Z. f. N., 1876.
E. J. G. Haeberlin. Die jiingste etruskische und
die al teste romische Goldpragung, Z. f. N., XXVI.
A. J. Evans. The «horsemen» of Tarentum, Num.
Chron., 1889.
M. P. Vlasto. Les monnaies d’or de Tarent, J IAN,
1899, стр. 303 сл.
Его же. Тарас огхлот7]<;, NNM, № 15, New York, 1922.
Его же. Warren’s hoard of Tarcntine horsemen and
other contributions to Tarentine numismatic, Num.
Chron., 1930.
S. W. Grose. Primitiae Heraclienses, Num. Chron.,
1917.
S. P. Noe. The coinage of Metapon turn, NNM, №№ 32,
47, New York, 1927 и 1931.
S. P. N о e. The Thurian distaters, NNM, № 71, N. Y.,
1935.
S. W. Grose. Croton, Num. Chron., 1915.
K. Regling. Terina, Berlin, 1906 (Winckelmanns-
programm, 66).
28 Археология СССР, № 16
H. v. Г r i t ze и H. Gaebler. Terina, Nomisma,
I, стр. 14 сл.
Сицилия
R. S. P о о 1 e, В. V. Head, P. Gardner.
С. В. M., Sicily, London, 1876.
A. Holm. Geschichte des sicilischen Miinzwesens
(Geschichte Siciliens, t. Ill), Leipzig, 1898.
Salinas. Le moncte delle antiche citta di Sicilia,
Palermo, 1871.
P. Gardner. Sicilian studies, Num. Chron., 1876.
G. F. Hill. Coins of ancient Sicily, Westminster,
1903.
W. Giesecke. Sicilia numismatica, Stuttgart,
1923.
E. G a b r i c i. La monetazione del bronzo nella Si-
cilia antica, Palermo, 1927.
В. V. Head. The chronological sequence of coins
of Syracuse, Num. Chron., 1874.
A. J. Evans. Syracusan medallions and their en-
gravers, Num. Chron., 1892.
A. Du C h a s t e 1 de la H о v a r d r i e s. Syracuse
(атлас без текста), London, 1898.
L. T u d e e r. Die Tetradrachmenpragung von Syra-
cus aus der Zeit der siegnierenden Kiinstler, Z. f. N.,
XXX, 1913.
K. Regling. Dekadrachmen des Kimon, Amtlichc
Berichte aus den kon. Sammlungen, Berlin, 1914.
E. Boehringer. Miinzen von Syracus, Berlin,
1929.
G. C i с c i o. A&rei Syracusani di Cimone e Evenete,
Napoli, 1922.
A. Gallatin. Syracusan dekadrachms of the Euai-
netos type, London, 1930.
M. Bernhardt. Die Dekadrachmen von Agrigent,
Numismatik, 1931, № 1—2.
E. Gabriel Topografia e numismatica dell’antica
Imera, Riv. I tai. Num., 1894.
F. Gutmann и W. Schwabacher. Die Tetra-
drachmen-und Didrachmenpragung von Himera
Mitth. Bayer. Num. Ges., XLVII, Munchen, 1929.
H. E. G i e 1 о w. Die Silberpragung von Dankle —
Messana, Mitth. Bayer. Num. Ges., XLVIII, Munchen,
1930.
Ph. Lederer. Tetradrachmen von Segesta, Miin-
chen, 1910.
W. Schwabacher. Die Tetradrachmenpragung
von Selinunt, Mitth. Bayer. Num. Ges., XLIII,
Munchen, 1925.
A. Baldwin Brett. Victory issues of Syracuse
after 413 В. C., NNM, № 75, New York, 1936.
Иллирия, Эпир, Фессалия и Средняя Греция
(кроме Аттики)
Р Gardner. С. В. М., Thessaly to Aetolia, London,
‘ 1883. T ,
В V Head. С. В. M., Central Greece, London,
' 1884. , . , .
J. v. S c h 1 о s s er. Beschreibung der altgnechischen
Miinzen (Kunsthist. Samml. d. allerh. Kaiserhauses),
Thessalia, Epirus, Wien, 1893.
A. J. Evans. On some recent disco verian Illyrian
coins, Num. Chron., 1886. . -
J. BrunSmid. Die Inschriften und Munzen der
griechischen Stadte Dalmatiens. Wien, 1898.
A. Maier. Die Silberpragung von Apollonia und Dyr-
rhachien, NZ, 1908.
А. По at о X a x x a Ка-иаХоуод wv dp/altov '7op.iap.awv
twv v^awv Kepxopa;, Aeoxdboc, ’lOaxiqG, Ke<paXAY]via<;,
Zaxuv&ou xai Ko&^pwv, ’A^ijvai, 1868.
O. R a v e 1. The «colts» of Ambracia, NNM, № 37, N Y.,
1928
P. Monceau x. Fastes eponumiques de la liguo thes-
salienne, Rev. Arch., 1889.
218
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
F. Hermann. Thessalische Miinzunion im 5.Jahr-
hundert, Z. f. N., XXXIII, 1921.
Его же. Silbermiinzen von Larissa, Z. f. N., XXXV,
1924.
E. Rogers. The copper coinage of Thessaly, London,
1932.
Fr. Imhoof-Blumer. Die Miinzen Akamaniens,
NZ, 1878.
R. Weil. Akarnanische Bundesmiinzen, Z.f. N., VII.
A. J. R e i n a c h. Un monument Delphien. L’Etoile
sur les trophees gaulois de Kailion, JIAN., 1911.
’I. NopiapaTixv) tojv ДеХ<ра>м, BCH, 1896.
N. Langton. Notes on some Phocian obols, Num.
Chron., 1903.
Fr. Imhoof- Blume r. Zur Miinzkunde und Palao-
graphie Boeotiens, NZ, III, 1871 и IX, 1877.
В. V. Head. Chronological sequence of the coinage
of Boeotia, Num. Chron., 1881.
Пелопоннес
В. V. H e a d. С. В. M., Corinth and colonies, London»
1889.
C. W. С. О ma n. Coins of Corinth, Cor. Num.
Cambr., 1906, стр. 208 сл.
Его же. Corinth, later coinage, Num. Chron.,
1926.
A. Zograph. Pegasos staters from a Sicilian hoard
found in the past century. Num. Chron., 1928.
O. Ravel. Notes on some rare and unpublished «Pe-
gasi», Num. Chron., 1926.
Его же. Contributions a la numismatique Corin-
thienne, Arethuse, 1929.
Его же. Contributions a 1’etude de la numismati-
que Corinthienne, Rev. Num., 1932.
Его же. Corinthian hoards, NNM, № 52, New York,
1932.
Его же. Les «Poulains» do Corinthe, t. I, Basel,
1936.
I. B. Camman. Symbols on staters of Corinthian
type, NNM, № 53, New York, 1932.
A. R. Bellinger. Catalogue of the coins found at
Corinth 1925, New-Haven, 1930.
К. M. Edwards. Corinth. Results of excavations
cond. by the Amer. School of Class. Studies at Athens,
Vol. II, Coins 1896—1929, Cambridge Mass., 1933.
P. G a r d n e г. С. В. M., Peloponnesus, London, 1887.
Его же. The coins of Elis, Num. Chron., 1879.
J. G. M i 1 n e. Coinage ot the Eleians, Num. Chron.,
1931.
С. T. Seltman. Tempel coins of Olympia, Cambridge,
1921.
A. v. S a 1 1 e t. Arkadische Miinzen, Z. f. N., II, 1875,
стр 138 сл.
R. Weil. «Arkadische Miinzen, Z. f. N., IX, 1882,
стр 18 сл.
Его же. Nochmals das altarkadische Gemeinwesen,
Z. f. N., XXIX, 1912, стр. 134 сл.
Его же. Miinzwesen des Achaeischen Bun des, Z. f. N.,
IX, 1882, стр. 199 сл.
M. G. Clerk. Catalogue of the coins of the Achaean
League, London, 1895.
A. Lobbecke. Ein Fund achaischer Bundesmiin-
zen., Z. f. N., XXVI, стр. 275 сл.
M. Crosby and E. Grace. An Achaean League
hoard, NNM, № 74, New York, 1936.
Аттика и острова Эгейского моря
Е. В е u 1 ё. Monnaies d’Athenes, Paris, 1858.
В. V. Head С. В. М., Attica etc., London, 1888.
С. Т. Seltman. Athens, its history and coinage,
Cambridge, 1924.
J. Svoronos, B. Pick. Les monnaies d’Athenes,
Miinchen, 1926 (атлас без текста).
E. В a b с 1 о n. Les monnaies d’or d’Athenes, Rev.
Et. Gr., 1889.
U. Koehler. Die Miinzen der Kleruchen auf Delos
Ath. Mitth., VI, стр. 238 сл.
Его же. Die Attische Goldpragung, Z. f. N., XXI
1898.
J. E. Kirchner. Zur Da tierung der athenischen
Silbermiinzen, Z. f. N., XXI, 1898.
H. v. F г i t z e. Die Miinztypen von Athen im VI. Jahrh
Z. f. N., XX, 1897.
G. Macdonald. The amphora-letters on coins
of Athens, Num. Chron., 1899.
R. Weil. Das Miinzmonopol von Athen im ersten at-
tischen Seebunde, Z. f. N., XXV, стр. 52 сл.
J. Sundwall. Untersuchungen iiber die attischen
Miinzen des neueren Stiles, Helsingfors, 1908.
F. M a i n z e r. Das Dekadrachmen von Athen, Z. f. N.,
XXXVI, стр. 37 сл.
M. К а р к a v У) с. XpovoXoyiXT] хатата^ ’AFtjvccixwv
vopiapctzow, BCH, XXX, 1906, стр. 58—91.
A. N. Woodward. Note on the first issue of gold
at Athens, Num. Chron., 1911, стр. 351 сл.
P. Gardner. Coins of the Athenian Empire, JHSt,
1913.
J. Svoronos. Laurion, JIAN, 1915.
Его же. La monnaie d’or attique, JIAN, 1927.
F. Hiller von Gartringen и G. К 1 a f -
f e n b a c h. Miinzgesetz des ersten athenischen
Seebundes, Z. f. N., XXXV, 1925.
M. L. К a m b a n i s. Notes sur le classement chro-
nologique des monnaies d’Athenes. Arethuse, 1928,
№ 21; BCH, LVI; 1932, стр. 37 сл.; LIX, 1935,
стр. 101 сл.
W. W г о t h. С. В. M., Crete and islands of the Aegean,
London, 1886.
J. Svoronos. Numismatique de la Cr&te ancicnne,
Macon, 1890.
G. Macdonald. The silver coinage of Crete, Pro-
ceedings of the Brit. Academy, IX.
J. S. Cameron и G. F. Hill. Some Cretan coins,
Num. Chron. 1913, стр. 381 сл.
G. F. Hill. Cretan coins from the Seager Collection
(Essays in Eegean Archeology), Oxford, 1937.
E. S. G. Robinson. Pseudaeginetica, Num. Chron.,
1928.
R. B. Seager. A Cretan coin hoard, NNM, № 23,
New York, 1924.
Milbank. Coinage of Aegina, NNM, № 24, New York,
1925.
W. Greenwell. On a find of archaic Greek coins,
Num. Chron., 1890.
R. Jameson. Une trouvaille de stateres de Melos,
Rev. Num., 1908, стр. 301 сл., и 1909, стр. 188 сл.
J. G. М i 1 n е. The Melos hoard of 1907, NNM, № 69,
New York, 1934.
С. T. Seltman. Aegean mints, Num. Chron., 1926.
’I. П. Л а p p о Хоркграта т^<; v^aou ’Apopyou,
’e\ ’АО^ак;, 1870.
Д. IT. П a о у a X V] 5. Nopiapa'CtxTj тт)? ap/aias ’'A'vbpoo?
JIAN, 1898.
’I. S ₽ о p w v о $ Nop.iаратiXT] xat taxopia тт)? dpyata^
Moxovoo, BCH, 1893.
С. Гама лов-Ч у рае в. Монеты острова Кимола,
ИРАИМК, т. I, стр. 365 сл.
Е. Т. N е w е И. The octobols of Histiaea, NNM, № 2,
New York, 1921.
Cavaignac. Les monnaies d’Eleusis. Rev. Num.,
1908, стр. 311 сл.
Fr. О. W a a g e. Greek bronze coins from a well at
Megara, NNM, № 70, New York, 1935.
Македония
В. V. H e a d. С. В. M., Macedonia, London, 1879.
A. v. S a 11 e t. Beschreibungen d. antiken Miinzen
(Konigl. Museen, Berlin), II, Paeonien, Macedonien,
Berlin, 1889.
H. Gaebler. Die antiken Miinzen Nordgriechenlands,
Makedonia und Paionia, Bd. Ill, 1; Berlin, 1906;
Bd. Ill, 2, Berlin, 1936.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
219
Его же. Bcroia, Nomisma, I, стр. 23 сл.
Его же. Zur Miinzkunde Makedoniens, Z. f. N., XX,
стр. 169 сл.; стр. 289 сл.; XXIII, стр. 141 сл.,;
XXIV, стр. 245 сл.; XXV, стр. 1 сл.; XXVI, стр. 111
сл.; стр. 183 сл.; XXXV, стр. 193 сл.; XXXVII,
стр. 223 сл.; XXXIX, стр. 255 сл.
Его же. Die Miinzen von Stagira, Stzber.
d. Preuss. Akad. d. Wiss., Phil.-Hist. KI., 1930, XIX.
Его же. False hungen makedonischer Miinzen, там же,
1931, XII.
J.Svoronos. L’hellenisme primitif de la Macedoine,
J IAN, 1918/19.
F. Bompois. Examen chronologique des monnaies
frappees par la communautd des Macedoniens, Paris,
1876.
K. Regling. Phygela, Klazomenai, Amphipolis,
Z. f. N., XXXIII, 1921.
Его же. Mende, Z. f. N., XXXIV, 1923.
S. P. No e. The Mehde (Kaliandra) hoard. NNM,
№ 27, New York, 1926.
D. M. Robinson. Excavations at Olynthus, p. III.
The coins found at Olynthus in 1928, Baltimore, 1931.
Его же. Excavations at Olynthus, p. VI. The coins
found at Olynthus in 1931, Baltimore, 1933.
Фракия, Мэзия, Дакия
В. V. Head и Р. Gardner. С. В. М., Thrace,
London, 1877.
J. Friedlander и A. v. Salle t. Beschreibung
d. antiken Miinzen (Konigl. Museen, Berlin), I,
Thracien etc., Berlin, 1888.
F. M ii n z e r, M. L. S t r a c k. Die antiken Miinzen
Nordgriec henlands, Thrakien. Bd. II, 1, Berlin, 1912.
H. v. Fritze. Miinzen von Ainos, Nomisma, IV.
Его же. Miinzen von Abdera, Nomisma, III.
A. B. West. Fifth and fourth century gold coins from
the Thracian coast, NNM, № 40, New York, 1929.
L. R u z i s k a. Die Miinzen von Serdica, NZ, XLIII,
1915.
Его же. Die Miinzen von Pautalia, Sofia, 1933.
C. N. Lischine. Monnaies grecques, Thrace, Macon,
1902.
H. А. Мушмов. Античните монети на Балканский
полуостров, София, 1912.
Е. Та с с he 11 a. Monnaies autonomes d’Apollonia de
Thrace, Rev. Num., 1898, стр. 210 сл.; 1903, стр. 40сл.
L. Ruziska. Unedirte Miinzen von Kallatis aus
meiner Sammlung, Z. f. N., XXX.
Его же. Inedita aus Moesia Inferior, NZ, L, 1917.
Его же. Inedita aus Moesia Inferior, Vjesnik Hrv.
Arheol. DruStva, XV, стр. 225 сл.
M. S о u t z о. Poids et monnaies de Tomi. Congr. Int.
Num. Paris, 1900, стр. 115 сл.
E. Tacchella. Monnaies de la Mesie Inferieure,
Rev. Num., 1902, стр. 368 сл.; 1903, стр. 203 сл.
Цари Македонии и Фракии
L. Mueller. Numismatique d’Alexandre le Grand,
Copenhague, 1855.
A. v. Prokesch-Osten. Listes des Alexandres
de ma collection, qui ne se trouvent pas dans le
catalogue de L. Miiller, Z. f. N., I, стр. 31 сл.
Его же. Suite de monnaies inedites d’or et d’argent
d’Alexandre le Grand, NZ, III, стр. 51 сл.
Fr. Imhoof-Blumer. Die Miinzstatte Babylon,
NZ, XXVII, 1896, стр. 1 сл.
E. П p и д и к. Анадольский клад золотых статеров
1895 года, ИАК, в. 3.
Е. J. Seltman. Rare gold staters with types of
Alexander III, NZ, XLVI, 1913.
Ph. Lederer. Ein Goldstater Alexanders des Gros-
sen, Z. f. N., XXXIII.
E. T. Newell, Reattribution of certain tetra-
drachms of Alexander the Great. Am. J. N., XLV,
XLVI, 1911—1912.
28*
Его же. Some Cypriote Alexanders, Num. Chron..
1915.
Его же. The dated Alexander coinage of Sidon and
Ake, New-Haven, 1916.
Его же. Tarsus under Alexander, Am. J. N., LII,
1918.
Его ж e. Myriandros — Alexandria kat’Isson, Am.
J. N„ LIII.
Его же. The Alexander coinage of Sinope, Am.
J. N., LII.
Его же. Tyrus rediviva, New York, 1923.
Его же. Alexander hoards: I. Kyparissia, NNM,
№ 3, New York, 1921; II — Demanhur, NNM,
№ 19, N.Y, 1923; III—Andritsaena, NNM,
№ 21, New York, 1924; IV — Olympia, NNM,
№ 39, New York, 1929.
Его же. The coinage of Demetrius Poliorcetes, Lon-
don, 1927.
A. M a m г о t h. Die Silbermiinzen des Konigs Phi-
lipps V von Makedonien, Z. f. N., XL, стр. 277 сл.
Его же. Die Silbermiinzen des Konigs Perseus,
Z. f N., XXXVIII, стр. 1 сл.
L. Mueller. Die Miinzen des thrakischen Konigs
Lysimahos, Copenhagen, 1858.
M. Bahrfeldt. Uber die KOSQN-Miinzen.,
Bcrl. Miinzbl , Bd. IV, стр. 251, 323, 360 сл.
В. Добруски. Исторически поглед вьрху нумиз-
матика на тракийските царье, София, 1897.
М. S о u t z о. Contribution de la numismatique a 1’hi-
stoire du passe de la Roumanie Transdanubienne,
Bull, de la Section Historique de 1’Acad. Roumaine,
Bucarest, 1916.
Понт, Пафлагопия и Вифиния
W. Wroth. С. В. М., Pontus, Paphlagonia etc.,
London, 1889.
E. В a b e 1 о n, Th. R e i n a c h. Recuel general
de monnaies grecques d’Asie Mineure, t. I, fasc.
1 (2-e edition), Pans, 1925; fasc. 2—4, 1908—1912.
Th. R einach. Trois royaumes de 1’Asie Mineure,
Paris, 1888, Suppl., Rev. Num., 1891.
J. P. Six. Sinope, Num. Chron., 1885.
E. S. G. Robinson. Sinope, Num. Chron., 1920 и
1930.
E. T. Newell. Kuchiik-Kohne hoard, NNM, № 46.
Fr. Imhoof-Blumer. Zur Miinzkunde des Pontos,
von Paphlagonien etc., Z. f. N., XX.
Его же. Bithynische Miinzen, JIAN, 1898.
Его же. Die Kupferpragung des Konigreichs Pontos,
NZ, LV, 1912.
A. Baldwin. Les monnaies de bronze dites incertai-
nes du Pont, Rev. Num., 1913.
CL В о s c h. Die kleinasiatischen Miinzen der romischen
Kaiserzeit, Theil II, Bd. I, Bithynien, Stuttgart,
1935.
Мизия, Троада, Эолида
W. Wroth. С. В. M., Mysia, London, 1892.
H. v Fritze. Die Antiken Miinzen Mysiens, Berlin,
1913.
В. V. Head. Notes on the staters of Cyzicus, Num.
Chron., 1876 и 1877.
W. Greenwell. Electrum coinage of Cyzicus,
Num. Chron., 1887.
H. v. Fritze. Die Elektronpriigung von Kyzikos,
Nomisma, VII.
Его же. Die Silberpragung von Kyzikos, Nomisma,
IX.
Его же. Die Kupferpragung von Kyzikos, Nomisma,
X.
K. Regling. Der griechische Goldschatz von Prin-
kipo, Z. f. N., XLI.
A. Baldwin. The Electrum coinage of Lampsakos,
Am. J. N., 1914, Supplement.
Ее же. Lampsakos, Am. J. N., LIII, 1924.
220
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
Н. Gaebler. Die Silberpragung von Lampsakos,
Nomisma, XII
H. v. F r i t z e. Die vorkaiserlichen Miinzen von Adra-
mytion, Nomisma, V.
Его же. Die Miinzen von Pergamon, Abhandl. d. k.
preuss. Ak. d. Wiss., Berlin, 1910.
Fr. Imhoof-Blumer. Die Miinzen der Dynastie
von Pergamon. Там же, Berlin, 1884.
M. Pinder. Uber die Cistophoren. Там же, Berlin,
1856.
W. W г о t h. С. В. M., Troas, Aeolis and Lesbos,
London, 1894.
Fr. Imhoof-Blumer. Zur Miinzkunde des Pon-
tos, Tenedos, Aiolis und Lesbos, Z. f. N., XX.
H. v. F r i t z e. Miinzen von Ilion (Troia und Ilion
Dorpfeld’a), Athen, 1902.
Его же. Aufgaben der griechischen Miinzwissenschaft
(на материале монет Александрии Троадской),
Nomisma, VI.
Е. Т. Newell. The Pergamene mint under Philetae-
rus, NNM, № 76, New-York, 1936.
Иония, Кария
В. V. H e a d. С. В. M., Ionia, London, 1892.
Его же. History of the coinage of Ephesus, Num.
Chron., 1880, 1881.
P. G a r d n e r. Samos and Samian coins, Num. Chron.,
1882.
Его же. Coinage of the Ionian revolt. JHSt, XXXI,
1911, стр. 151 сл.
R. Jameson. Trouvaille de Vourla, Rev. Num.,
1911.
K. R e g 1 i n g. Phygela, Klasomenai, Amphipolis,
Z. f. N., XXXIII, 1921.
Его же. Die Miinzen von Priene, Berlin, 1927.
J. G. M i 1 n e. The silver coinage of Smyrna, Num.
Chron., 1914.
Его же. The autonomous coinage of Smyrna, Num.
Chron., 1923, стр. 1 сл.; 1927, стр. 1 сл.; 1928,
стр. 131 сл.
A. Baldwin. The electrum and silver coins of Chios,
Am. J. N., XLVIII, 1914, стр. 1 сл.
J. M a v г о g о r d a t о. Chronological arrangement
of the coins of Chios, pp. I, II, Num Chron., 1915;
p. Ill, Num. Chron., 1916; p. IV, Num. Chron.,
1917; p. V, Num. Chron., 1918.
В. V. H e a d. С. В. M., Caria and the Islands, London,
1897.
E. S. G, Robinson. A find of archaic coins from
the south-west Asia Minor, Num. Chron., 1936.
Лидия, Фригия
В. V. Head. С. В. М., Lydia, London, 1902.
Его же. The coinage of Lydia and Persia, London,
1877.
H. W. Bell. Publications of the Amer. Society for
excavation of Sardis, vol. XI, p. I, Leiden, 1916.
T. L. Shear. Hoard from Sardis, Amer. Journ. of.
Arch , 1922.
W. H. Buckler. A Lydian text on an elect-
rum coin, JHSt, XXXVII, 1917.
Fr. I m h о о f-B 1 u m e r. Lydische Stadtmiinzcn,
Rev. Suisse Num., 1898.
В. V. Head. С. В. M., Phrygia, London, 1906.
F. Kenner. Phrygische Miinzen, NZ, IV, 1872.
W. R о m s a y. Cities and bishoprics of Phrygia, 1895—
1897.
Ликия, Памфилия, Иисидия, Киликия, Кипр
G. F. Н i 1 1. С. В. М., Lycia, Pamphilia, Pisidia, Lon-
don, 1897.
Fellows. Coins of ancient Lycia, London, 1855.
j P. S i x. Monnaies lyciennes, Rev. Num., 1886 и
1887.
Его же. Monnaies grecques inedites et incertaines,
Num. Chron., 1898.
E. В a b e 1 о n. Les Perses Achemenides, les satrapes
etc. Paris, 1893.
J. Friedlander. Die pamphylischen Aufschrif-
ten auf Miinzen, Z. f. N., IV, 1877, стр. 207.
Th. В e r g k. Zur Geschichte des griechischen Alpha-
bets in Pamphylien, Z. f. N., XI, 1884, стр. 381 сл.
С. T. S e 11 m a n. A hoard from Side, NNM, № 22,
New-York, 1924.
J. P. Six. Miinzkunde Pisidiens und angranzender
Lander, Z. f. N„ VI, 1878, стр. 75.
G. F. H i 11. С. В. M., Lycaonia, Isauria and Cilicia,
London, 1900.
W. H. Waddington. Numismatique de 1’Isau-
rie et de la Lycaonie, Rev. Num., 1883, стр. 24.
W. Wroth. Coins of Isauria and Lycaonia, Num. Chron.,
1883.
Fr. I m h о о f-B 1 u m e r. Zur Miinzkunde Kilikiens,
Z. f. N., X, 1883, стр. 267.
Его же. Mallos, Magarsos et Antioche du Pyramos,
Ann. Num., 1883, стр. 89 сл.
Его же. Coin-types of some Cilikian cities, JHSt,
1898.
E. T. N e w e 11. A Cilician find, Num. Chron.; 1914.
Ph. Lederer. Die Staterpragung der Stadt Nagidos,
Z. f. N., XLI, 1921.
G. F. Hill. С. В. M., Cyprus, London, 1904.
H. de L u у n e s. Numismatique et inscriptions Cyprio-
tes, 1852.
J. P. S i x. Du classement des series Cypriotes, Rev.
Num., 1883, стр. 249 сл.
См. также раздел «Цари Македонии и Фракии».
Галатия, Каппадокия, Армения, Сирия
W. Wroth. С. В. М., Galatia, Cappadocia and Syria,.
London, 1899.
Th. R e i n a c h. Trois royaumes d’Asie Mineure, Pa-
ris, 1888; Suppl., Rev. Num., 1891, стр. 311 сл.
V. La n g 1 о i s. Numismatique de I’Armenie, Paris,
‘ 1859.
E. В a b e 1 о n. Les rois de Syrie, d’Armenie et de Com-
mag ene, Paris, 1890.
К Regling. Dynastenmiinzen von Tyana, Morima
’ und Anisa, Z. f. N., XLII, 1932.
Fr. Imhoof-Blumer. Zur griecheschen Miinz-
kunde. Eusebeia-Kaisareia eLc., Rev. Suisse Num.,
VIII, 1898, стр. 1 сл.
A. Sydenham. The coinage of Caesarea in Cap-
padocia, London, 1933.
A. Baldwin. Un tresor monetaire, decouvert a
Cesaree en Cappadoce, Arethuse, 1927, стр. 145 сл.
M. Иващенко. Герзеульский клад монет Кеса-
рии Каппадокийской, ИГАИМК, т. VII, в. 10.
W. W г и с k. Die syrische Provincialpragung von
Augustus bis Traian, Stuttgart, 1931.
E. T. Newell. The pre-imperial coinage of Roman
Antioch, Num. Chron., 1919.
Цари Сирии — Селевкиды
P. Gardner. С. В. M., Seleucid kings of Syria,
London, 1878.
E. В a b e 1 о n. Les rois de Syrie, d’Armenie et de Com-
magene, Paris, 1890.
G. Macdonald. Early Seleucid portraits, JHSt,
1903, стр. 92 сл.; 1907, стр. 145.
C. Oman. Chronology of the coinage of Antiochus
VIII of Syria, Num. Chron., 1917.
Его же. The chronology of the coinage of Antiochus
IX of Syria. Num. Chron., 1919.
E T. N e w e I 1. The Seleucid mint of Antiochus, Am.
J. N., 1917.
Его же. The first Seleucid coinage of Tyre, NNM,
№ 10, New York, 1921.
БЙБ ЛИО ГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
221
Е. Rogers. The second and third Seleucid coinage
of Tyre, NNM, № 34, New York, 1927.
Ph Lederer. Einige Seleukidenmunzen, I—Z. f. N.,
XXXV, стр. 222; II — Berl. Munzbl., 1929,
III — Berl. Munzbl., 1932.
E. T. Newell. The coinage of the eastern Seleucid
mints from Seleucus I to Antiochus III, Numismatic
Studies, № 1; New York, 1938.
Его же. The Seleucid coinage of Tyre (a supplement),
NNM, № 73, New-York, 1936.
Его же. Late Seleucid mints in Ake-Ptolemais and
Damascus, NNM, № 84, New York, 1939.
Финикия, Палестина, Аравия, Месопотамия
G. F. Н i 1 1. С. В. М., Phoenicia, London, 1910.
J. Р. S i х. Observations sur les monnaies phcniciennes,
Num. Chron., 1877, стр. 177 сл.
E. В a b e 1 о n. Marathus, Rev. Num., 1888, стр. 497.
Его же. Aradus, Rev. Num., 1891, стр. 283 сл. и
402 сл.
Его же. Les monnaies et la chronologic des rois de
Sidon, BCH, XV, 1891.
Его же. Les Pcrses Achdmdnides etc., Paris, 1893.
J. Bouvier. Numismatique des villes de la Pheni-
cie, JIAN, III—VTI, 1900—1904.
G. F. H i 11. С. В. M., Palestine, London, 1914.
F. de S a u 1 c y. Numismatique de la Terre Sainte,
Paris, 1874.
E. Merzbacher. Untersuchungen uber alt-hebrai-
sche Miinzen, Z. f. N., Ill—V.
F. W. Madden. Coins of the Jews, Jondon, 1881.
Th. R e i n a c h. Les monnaies juives, Paris, 1888 —
Jewish Coins, London, 1903.
L. Hamburger. Die Silber-Miinzpragungen wah-
rend des letzten Aufstandes der Israeliten, Z. f. N.,
XVIII.
E. Rogers. Handy Guide to Jewish coins, London.
S Schiffer. Les monnaies des Hebreux en Pales-
tine, Arethuse, 1930.
G. F. H i 11. С. В. M., Arabia, Mesopotamia etc., Lon-
don, 1922.
H de L u у n e s. Monnaies des Nabateens, Rev. Num.,
1858.
M. de Vog iie. Monnaies des rois de Nabatdne, Rev.,
Num. 1868.
В. V. Head. On Himyarite and other Arabian imita-
tions of Athenian coins, Num. Chron., 1878.
J. H. Mordtmann. Neue himyarische Miinzen,
NZ, XII, 1880.
G. Schlumberger. Le tr£sor de San’S, Paris,
1880.
A. E r m a n. Neue arabische Nachahmungen grie-
chischen Miinzen, Z. f. N., 1882.
R. Dussand. Numismatique des rois de Nabat£ne,
Joum. Asiat., 1904, стр, 189.
E. В a b e 1 о n. Numismatique d’Edesse en Mesopo-
tamia, Rev. Beige Num., 1892.
A. v. S a 1 1 e t. Die Fiirsten von Palmyra, Berlin, 1866.
F. de S a u 1 c y. Numismatique Palmyr&aienne, Rev.
Arch., 1872.
A. R. Bellinger. Coins from Jerash, 1828—1934,
NNM, № 81, New York, 1938.
Его же. The eigth and ninth Dura hoard, NNM,
№ 85, New York, 1939.
Персия, Парфия, Элимаида, Персида, Харацена
G. F. Н i 1 1. С. В. М., Arabia, Mesopotamia, Persia,
London, 1922.
В. V. H e a d. The coinage of Lydia and Persia, London,
1877.
E В a b e 1 о n. Les Perses Achemenides etc., Paris,
1893.
J G Milne. A hoard of Persian sigloi, Num. Chron.,
1916.
G. F. Hill. Notes on the Imperial Persian coinage,
JHSt, 1919.
Allotte de la F u у e. Monnaies de I’Elymaide, Chartres,
1905.
Его же. Etudes sur la numismatique de la Perside,
Cor. Num.
W. H. Waddington. Numismatique et chrono-
logic des rois de la Characene, Rev. Num., 1866.
A. v. S a 1 1 e t. Die Miinzen der Konige von Characene.
Z. f. N., VIII, 1881.
E. Drouin. Monnaies й legendes aram^ennes de Cha-
racene, Rev. Num., 1889.
E. В a b e I о n. La numismatique et la chronologie
des dynasties de la Characene, JIAN, 1898.
M. Lidzbarski. Die Miinzen der Characene mit
mandaischen Legenden, Z. f. N., XXXIII, 1921.
G. F. H i 1 1. Attambelos I of Characene, NNM, № 14,
New York, 1922.
A. de Longperier. Rois Parthes Arsacides, Pa-
ris, 1853—1882.
P. Gardner. The Parthian coinage, London, 1877.
A. v. Prokesch-Osten. Les monnaies des rois
Parthes, Paris, 1874—1875.
A. Markoff. Les monnaies des rois Parthes, Paris,
1877, fasc. I—II.
А. Марков. Неизданные арсакидские монеты, Зап.
Вост. отд. РАО, т. VI, стр. 265 сл.
W. Wroth. С. В М., Parthia, London, 1903.
Его же. On the rearrangement of Parthian coinage,
Num. Chron., 1900.
Allotte de la F u у e. Nouveau classement des monnaies
Arsacides, Rev. Num., 1904, стр. 317 сл.
A. v. P e t г о w i c z. Arsaciden-Miinzen, Wien, 1904.
Allote de la F ii у e. Monnaies Arsacides de la collection
Petrowicz, Rev. Num., 1905, стр. 129 сл.
E. T. Newell. A parthian hoard, Num. Chron.,
1924.
J. de Morgan. Numismatique de la Perse antique,
Paris, 1927.
Бактрия, Индия
A. Cunnigham. Coins of Alexander’s sucessors
in the East, Num. Chron., 1868—1870.
A. v. S a I 1 e t. Nachfolger Alexanders d. Gr. in Ba-
ctrien und Indien, Z. f. N., VI—X, 1879—1883.
P. G a r d n e г. С. В. M., Greek and Scythic kings of
Bactria and India, London, 1886.
E. J. Rapson. Indian coins (Buhler’s Grundriss
d. indo-arischen Philol. u. Altertumskunde), Stras-
sburg, 1898.
V. Smith. Catalogue of the coins in the Indian
Museum, Calcutta, vol. I, Oxford, 1905.
R.B.Whitehead*. Catalogue of coins in the Pan jab
Museum, vol. I, Oxford, 1914.
Его же. Pre-Mohammedan coinage of N.-W. India,
NNM, № 13, New York, 1922.
C. J. Brown. The coins of India, London, 1922.
E. J. Rapson. Cambridge history of India, vol. I,
Cambridge, 1922.
В. V. Head. The earliest Graeco-Bactrian and Grae-
co-Indian coins, Num. Chron., 1906.
К. Тренер. Памятники грско-бактрийского ис-
кусства, Ленинград, 1940.
A. Cunnigham. Coins of the Indo-Scythians,
Num. Chron., 1888, стр. 199 сл.
Его же. Coins of the Tochari, Rushans etc., Num.
Chron., 1889, стр. 268 сл.
Его же. Coins of the Sakas, Num. Chron., 1890, стр.
103 сл.
Allotte de la Fiiye. Monnaies incertaines de la Sog-
diane, Rev. Num., 1910, стр. бел. и 281 сл.; 1925,
стр. 26 сл. и 143 сл.; 1926, стр. 29 сл. и 141 сл.
А. Зограф. Монеты «Герая», Ташкент, 1937.
Африка
F. Chassinat. Les trouvailles des monnaies egyp-
tiennes a legendes hieroglyphiques, Rec. de travaux,
1923, т. XI, стр. 131 сл.
222
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
М lungfleisch. L’hieroglyphe $ en numisma-
tique, Demareteion, vol. I, № 2, стр. 67 сл.
R. S. Poole. G. В. M., Ptolemaic kings of Egypt,
London, 1883.
’I. Spopcovo^ Кощстцата too хратоос; twv IlToXepai'cov,
’A^vai, 1904—1906, I—IV.
W. G i e s e с к e. Das Ptolemaergeld, Leipzig, 1930.
W. Koch. Die ersten Ptolemaerinen nach ihren Miin-
zen Z. f. N., XXXIV.
E. T Newell. Two recent Egyptian hoards, NNM,
№ 33, New York, 1927.
R. S. P о о 1 e. G. В. M., Alexandria and the Nomes,
London, 1892.
G. D a 11 а г i. Numi augustorum Alexandrini, Cairo,
1901.
J. Vogt. Die alexandrinischen Miinzen, Stuttgart,
1924.
J. G. Milne. Catalogue of Alexandrian coins in the
Ashmolean Museum, Oxford, 1933.
A. v. S a 11 e t. Die Daten der alexandrinischen Kai-
sermiinzen, Berlin, 1870.
L. Schwabe. Die kaiserlichen Decennalien und die
alexandrinischen Miinzen, Tubingen, 1896.
V. Langlois. Numismatique des nomes d’Egypte,
Paris, 1852.
J. de Rouge. Monnaies des nomes d’Egypte, Rev.
Num., 1874 и Ann. Num., VI, 1882.
R. C a g n a t. Monnaies usitees dans 1’Afrique romaine,
Klio, IX, стр. 194 сл.
L. Mueller. Numismatique de 1’ancienne Afrique,
Gopenhague, 1860—1862, тт. I—III.
D. В о m p о i s. Medailles grecques autonomies frap-
pees dans la Cyrenaique, Paris, 1869.
E. В a b e 1 о n. Monnaies de la Cyrenaique, Rev. Num.,
1885.
E. S. G. Robinson. Questiones Cyrenaicae, Num.
Chron., 1915.
Его ж e. G. В. M., Cyrenaica, London, 1927.
A. May r. Die antiken Miinzen der Inseln Malta,
Gozo und Pantelleria, Munchen, 1894.
г) Союзные монеты
P. Gardner. The types of Greek coins, Cambridge,
1882.
О. B. Gaspari. A survey of Greek federal coinage,
JHSt, XXXVII, 1917, стр. 168 сл.
L. Warren. Greek Federal coinage, London, 1863.
д) «Варварские» подражания
A. Blanchet. Traite des monnaies gauloises, Pa-
ris, 1905.
R. Forrer. Keltische Numismatik der Rhein und
Donaulander, Strassbure, 1908.
A. A 1 f б 1 d y. Materialen zur Klassifizierung der
gleichzeitigen Nachahmungen von romischen Miin-
zen aus Ungam und den Nachbarlandem. Numisma-
tikai Koslony, XXV и XXVI—XXVII.
А. В.Орешников. Материалы по древней нумиз-
матике черноморского побережья, Москва, 1892,
стр. 32 сл.
А. Н. 3 о г р а ф. Античные золотые монеты Кавказа,
ИГАИМК, в. НО, стр. 180 сл.
Allotte de la Fiiye. Monnaies incertaines de la Sog-
diane, Rev. Num., 1910, 1925, 1926.
L. R u z i s k a. Die Frage der dacischen Miinzen,
Bulletinul Soc. Numism. Romana, т. XVII.
e) Монетовидные знаки, не имеющие денежного
характера
1. Медальоны
W. Frochner. Les medallions de 1’empire Romain,
Paris, 1878.
H. Grueber. Roman medallions in the British
Museum, London, 1874.
Fr. Gnecchi. I medaglioni Romani, Milano, 1912,
vol. I—III.
W. К u b i t s c h e k. Ausgcwiihltc romische Medall-
ions der k. Miinzensammlung in Wien, Wien, 1902.
E. П p и д и к. Неизданный золотой медальон Констан-
тина Великого в Эрмитаже, ДАН СССР, 1930.
Fr. Kenner. Der romische Medallion, NZ, XIX,
1887, стр. 1 сл.
2. Тессеры и конторниаты
’I. S р о р ш v о q. Пер! т<Ь\ eCTiTTqpiccv t<ov dpxaiew, JIAN,
т. I, 1898, стр. 37 сл.
A. de Belfort. Essai de classification des tesseres
romains en bronze, Ann. Num., 1889 и 1892.
M. P о с т о в ц e в. Римские свинцовые тессеры, СПб.,
1903.
J. Sabatier. Description generale des medaillons
con tomia tes, Paris, 1860.
Ch. Robert. Medaillons contorniates, Ann. Num.,
1877, стр. 235 сл.
A. Blanchet. Remarques relatives aux signes gra-
ves sur les contorniates, Rev. Num., 1890, стр. 480 сл.
W. Froehner. A quoi ontservi les contorniates? Ann.
Num., 1894, стр. 83 сл.
Глава VII
а) Перечеканки
E. T. N e w e 11. Mithradates of Parthia and Hyspaosines
of Gharacene, NNM, № 26, New York, 1925.
б) Весовые исследования
Библиографию см. выше к главе III, раздел а.
в) Клады
S. Р. Noe. Coin hoards, NNM, № 1, New York,
1920.
Th. Mommsen. Histoire de la naonnaie romaine
(trad. Blacas), т. II, стр. 120 сл.; т. Ill, стр. 49 сл.
К. Regling. Der griechische Goldschatz von Prin-
kipo, Z. f. N., XLI.
E. T. Newell. Alexander hoards, II, Demanhur
hoard, NNM, № 19, New York, 1923.
K. R e g 1 i n g. Hellenistischer Munzschatz aus Baby-
lon, Z. f. N., XXXVIII, стр. 92 сл.
Его же. Romischer Denarfund von Frondenberg,
Z. f. N., XXIX, стр. 189 сл.
S. P. N о e. A bibliography of Greek coin hoards, NNM,
№ 78, New York, 1937.
F. Heichelheim. Historische Beitrage zur grie-
chischen Munzhortstatistik, Int. Num. Congr. Lon-
don, 1936, стр. 68 сл.
Приведенные здесь работы Regling’а и Newell’я
упомянуты лишь как образцы исследований кладов
различных периодов. Полная библиография кладов
не входит в нашу вадачу.
г) Сравнение штемпелей
Fr. Imhoof-Blumer. Zur Miinzkunde Gross-
griechenlands, Siciliens, Kretas, etc. mit besonde-
rer Beriicksichtigung einiger Miinzgruppen mit Stem-
pelgleichheiten, NZ, XVIII, стр. 205.
L. T u dee r. Z. f. N., XXX, стр. 216 сл. (см. литера-
туру по Сицилии).
О. Ravel. Sulla importanza delle studie dei conii
in numismatica greca, Ras. Num., XXVI, 1929,
стр. 7 сл.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
223
Его же. Contribution A l’6tude de la numisma-
tique corinthienne, Rev. Num., 1932, стр. 1 сл.
В качестве образцов работ, использующих этот
метод для хронологической классификации монет,
следует назвать работы; Newell’H, Ravel’H, К. Re-
gling *а и его учеников.
д) Справочники
1. Словари
I. Chr. R a s с h е. Lexicon universae rei numariae
veterum, Lipsiae, 1785—1804, 13 томов.
H. H a 1 k e. Handworterbuch der Miinzkunde, Ber-
lin, 1909.
A. R. F re у A dictionary of numismatic names, Am.
J. N., London, 1916.
Stevenson-Smith-Madden. A dictionary
of Roman coins, London, 1889.
Fr. Schroetter. Worterbuch der Miinzkunde, Ber-
lin, 1930.
2. Библиографические справочники
J. Friedlander. Repertorium zur antiken Nu-
mismatik, Berlin, 1885.
M. Bernhart. Miinzkunde der romischen Kai-
serzeit, Geneve, 1922
Numismatisches Literaturblatt (изд. M. Bahrfeldt
c 1878 r.).
3. Справочники для определения
A. Boutkowsky-Glinka. Petit Mionnet de
poche, Berlin, 1889.
В. V. Head. Historia Numorum, 2^ edition, Oxford,
1911.
Для определения римских республиканских мо-
нет могут служить снабженные соответствующими
указателями: труд Е. Babeion’а и С В. М. Grue-
ber’a. Для императорских монет — труды Cohen’а
и Mattingly — Sydenham’a (см. выше)
Репертории типов и надписей, помогающие при
определении, см. выше к главе IV, раздел в.
В восстановлении не полностью сохранившихся
надписей может помочь Severin Icard. Identi-
fication des monnaies par la nouvelle methode des
lettres jalouses et des legendes fragmentees, Paris,
1930.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ К ОЧЕРКУ МОНЕТНОГО ДЕЛА
И ДЕНЕЖНОГО ОБРАЩЕНИЯ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ (ГЛАВЫ VIII—XI)
А. ОБЩИЕ ТРУДЫ, ОХВАТЫВАЮЩИЕ МОНЕТЫ
ВСЕГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
Б, Кене. Описание Музеума кн. В. В. Кочубея,
СПб., 1857, тт. I—II (сокр. Муз. Коч.).
П. Бурачков. Общий каталог монет, принадлежа-
щих эллинским колониям, существовавшим в древ-
ности на северном берегу Черного моря. Часть I,
Одесса, 1884 (сокр. Б у р.).
А. В. Орешников. Каталог собрания древностей
гр. А. С. Уварова. Вып. VII. Монеты Боспорского
царства и древнегреческих городов, находившихся
в пределах нынешней России. Москва, 1887 (сокр.
Кат. У в.).
В. Р i с k. Die antiken Miinzen von Dacien und Moesien,
I, Berlin, 1898. (Только Тира и Ольвия и только
таблицы беэ текста, сокр. Pick).
А. Бертье-Делагард. Поправки общего ка-
талога монет П. О. Бурачкова, М., 1907.
Его же. Материалы для весовых исследований мо-
нетных систем древнегреческих городов и царей
Сарматии и Тавриды, Нум. сб., II, стр. 49 сл.
Е. Н. Minns. Scythians and Greeks, Cambridge,
1913 (сокр. Minn s).
Отдельные статьи no нумизматике северного При-
черноморья помещаются также в следующих периоди-
ческих изданиях*.
Нумизматический сборник (Нум. сб.).
Записки Нумизматического Отделения Русского Архео-
логического Общества (ЗНО РАО).
Труды Московского Нумизматического Общества (ТНО)
Археологические Известия и Заметки (Арх. Изв. Зам.)
Записки Одесского Общества Истории и Древностей
(ЗОО)
Записки Русского Археологического Общества (ЗРАО)
Древности, издаваемые Московским Археологическим
Обществом (Древности)
Вестник Древней Истории (ВДИ)
Известия Археологической Комиссии (ИАК)
Известия Государственной Академии Истории Мате-
риальной Культуры (ИГАИМК); с I по V тома
Известия Российской и т. д. (ИРАИМК)
Известия Таврической Ученой Архивной Комиссии
(ИТУАК)
Краткие Сообщения Института Истории Материальной
Культуры (КСИИМК)
Материалы по Археологии России (МАР)
Отчеты Археологической Комиссии (ОАК)
Сообщения Государственной Академии Истории Ма-
териальной Культуры (СГАИМК)
Монеты северного Черноморья описываются также
в следующих общих каталогах и трудах'.
Т. Е. Mionnet. Description de medailles antiques,
grecques et romaines, vol. I, Paris, 1806; To же,
Supplement, vol. II, Paris, 1822.
D. S e s t i n i. Descrizione d’alcune medaglie greche
del Museo di s-re Bar. St. di Chaudoir, Firenze, 1831.
P. G a r d n e г. С. В. M., Thrace, London, 1877.
A. v. S a 11 e t. Beschreibung der antiken Miinzen
(kon. Museen, Berlin), Bd. I, Taurische Chersonesus,
Sarmatien etc., Berlin, 1888.
S. W. Grose. Fitzwilliam Museum. Greek coins,
vol. II, Cambridge.
В. V. Head. Historia Numorum, 2^ edition, Oxford,
1911.
А. В. Орешников. Описание древнегреческих
монет, принадлежащих Московскому университету,
Москва, 1891.
А. Подшивалов. Московский Публичный и Ру-
мянцевский Музей, Нумизматический Кабинет, Ка-
талог монет, вып. I, Москва, 1884.
В. Антонович. Описание монет, хранящихся
в нумизматическом музее Университета св. Влади-
мира, вып. I, Киев, 1896.
В. Гошкевич. Херсонский Городской Музей,
вып. I, Монеты и медали, Херсон, 1910.
N. Murzakewicz. Descriptio Musei Publici Odes-
sani, Pars I, Numophylacium Odessanum, Odessa,
Его же. Descriptio numorum veterum, qui inveniun-
turin museo N. Murzakiewicz, Odessa, 1835.
J. L e m m e. Catalogue de medailles du Bosphore Cim-
merien, Paris, 1872.
J. Lemmd. Verzeichnis altgriechischer und romischer
Miinzen aus dem Nachlasse des P. Becker,
Berlin, 1881.
Ch. G i e 1. Kleine Beitrage zur antiken Numismatik
Siidrusslands, Moskau, 1886.
224
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
X. Гил ь. Новые приобретения моего собрания,
ЗРАО, т. V (1892).
Его же. Монеты, поступившие в мое собрание
в 1892—1893 гг., ЗРАО, т. VII (1895).
A. Podschiwalow. Miinzen von Sarmatia Euro-
paea, Chersonesus Taurica und Bosporus Cimme-
rius, Moskau, 1882.
А. В. Орешников. Материалы по древней ну-
мизматике черноморского побережья, М., 1892
(сокр. Материалы).
Его же. Экскурсы в область нумизматики черно-
морского побережья, Пум. сб., т. III (сокр. Э к-
с к у рс ы).
Его же. Этюды по античной нумизматике черномор-
ского побережья. ИРАИМК, тт. I и II (сокр. Этю-
ды).
В. ТРУДЫ, ПОСВЯЩЕННЫЕ ОТДЕЛЬНЫМ
РАЙОНАМ ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
Глава VIII
Монеты Тиры
Э. Г. Муральт. Древние поселения на северо-за-
падном берегу Черного моря от Дуная до Буга.
Зап. СПб.-ского А рхеол ого-Нумизматического Об-
щества, т. II, стр. 130 сл.
A. G г i mm. Die Miinzen von Tyras, Berl. Bl. M. S. W.,
t. VI (1868), стр. 27 сл.
В. Юргевич. Монеты города Тиры, хранящиеся
в Музее Одесского Общества Истории и Древностей,
3 О О, т. XV (1889).
Л. Б р у н н. По поводу тирасских монет императора
Адриана. Тр. VI Арх. Съезда в Одессе, т. II, стр.
119 сл.
L. В г u п п. Uber die Miinzen von Tyras unter Hadrian,
Z. f. N. XVI (1888), стр. 182 сл.
А. В. Орешников. Божество реки Tyras на мо-
нетах города Тиры. (Этюды — ИРАИМК, т. I,
стр. 220).
А. Н. Зограф. Поправки к нумизматике Тиры.
ИРАИМК, т. IV, стр. 147 сл.
Его же. Древний город Тира — Белгород — Ак-
керман, КСИИМК, вып. VIII, стр. 63 сл.
Р. Nicorescu. Two gold coins of Tyras, Int. Num.
Congr. London, 1936, стр. 96 сл.
Глава IX
Монеты Ольвии
J. Blaramberg. Choix de medailles antiques
d’Olbiopolis ou d’Olbia avec une notice sur Olbia,
Paris, 1822.
И. Б л a p а м б e p г. Описание древних медалей
Ольвии или Ольвиополя, Москва, 1828.
Н. К. Е. Koehler. «ТАР1ХОХ» ou recherches sur
1’histoire et les antiquites des pechcries de la Russie
Meridionale. Memoires de I’Acad. Imper. des Scien-
ces de St. Petersbourg, Vl-me S6rie, t. I, 1832.
А. Уваров. Исследования о древностях Южной
России и берегов Черного моря. СПб., 1851.
В. Латышев. Исследования об истории и государ-
ственном строе города Ольвии, СПб., 1887 (сокр.
Исследования).
Н. М у р з а к е в и ч. Монета скифского царя Фар-
соя, 3 О О, т. V, стр. 593.
Prokesch-Osten. Pharzoios, Konig der Scyt-
hen, NZ, I (1869), стр. 392 сл.
О. Блау. Инородческие монеты,чеканенные в Ольвии,
ЗОО, т. X, стр. 415.
О. В 1 a u. Noch drei Miinzen des Pharzoios, NZ, VIII,
стр. 238.
A. v. S a 1 1 e t. Die Marken von Olbia, Z. f. N., X (1883),
стр. 144 сл.
А. В. Орешников. Монеты скифских царей
с именем Ольвии, ЗРАО, т. IV (1890), стр. 14 сл.
Б. Фармаковский. Монеты из раскопок Оль-
вии 1901 г., ИАК, вып. 8, стр. 63 сл.
Его же. Монеты из раскопок в Ольвии 1902—1903 гг.,
ИАК, вып. 13, стр. 231 сл.
А. Л. Бе ртье-Делагард. Относительная стои-
мость монетных металлов на Боспоре и Борисфене,
Нум. сб., т. I, стр. 1 сл.
А. В. Орешников. О монетах Ольвии, Нум.
сб., т. I, стр. 634.
Его же. Монеты царей гетов и царей скифов.
Ольвийская и боспорская монеты с головами Гор-
гоны. Дополнения к нумизматике Ольвии.— Эк-
скурсы, Нум. сб., т. III, стр. 1 сл., 26 сл., 53 сл.
См. там же, стр. 185 сл.
Его же. Из нумизматики Ольвии. О портретных изо-
бражениях на городских монетах Сарматии и
Боспора. К вопросу об отношениях Мифрадата
Евпатора к Ольвии.— Этюды, ИРАИМК, т. I,
стр. 221 сл.
В. Голубцов. Монеты Ольвии по раскопкам
1905—1908 гг., ИАК, вып. 51, стр. 67 сл.
В. L a u m. Das Fischgeld von Olbia, Frankf. Miinzz.,
1918, XVIII, стр. 439 сл.
H. S c h m i t z. Ein Gesetz der Stadt Olbia zum Schut-
ze ihres Silbergeldes, Freiburg, 1925.
A. H. 3 о г p а ф. Римские монеты в Ольвии,ИГАИМК,
т. VI, вып. 4.
Е. S. G. Robinson. Coins of Olbia, Num. Chron.,
1937, стр. 91 сл.
A. H. Зограф. Монеты из раскопок в Ольвии
в 1935 и 1936 гг., Ольвия, т. I, Киев, АН УССР,
1940, стр. 211 сл.
Его же. Находки понтийских монет мифрадатов-
ского времени в Ольвии, там же, стр. 293 сл.
Глава X
Монеты Херсонеса
Н. К. Е. Koehler. Description des medailles de Cher-
sonesus ville de la Chersondse-Taurique etc. Sera pis,
II, стр. 86 сл.
Б. Кене. Исследования об истории и древностях
города Херсонеса Таврического, СПб., 1848.
А. Сибирский. Богиня Артемида и ее значение
в нумизматике Боспора Киммерийского и Херсо-
неса Таврического, ЗОО, т. V, стр. 82—108.
A. v. S а 11 е t. Die Miinzen von Chersonesos in der
Krim, Z. f. N., I (1874), стр. 17 сл.
Его же. Ein Goldstater der Taurischen Chersone-
sos mit dem Beinamen BACIA^YOYCA und einer
Jahreszahl der Chersonesischen Aera, Z. f. N.,
IV (1877), стр. 273 сл.
Его же. Jahreszahlcn auf Miinzen der Taurischen
Chersonesos, Z. f. N., X, стр. 143 и XI, стр. 47.
Г. Алексеев. Историко-нумизматическое иссле-
дование о херсонесской монете и пр., СПб., 1886.
А. В. Орешников. Описание монет, найденных
при раскопках в Херсонесе в 1888—1889 гг., МАР,
вып. VII.
Его ж е. О некоторых монетах Херсонеса Таври-
ческого. Материалы, V, стр. 25 сл.
Его же. О монетах Херсонеса Таврического, Нум.
сб., I, стр. 636.
Его же. Монеты Херсонеса Таврического, царей
Боспора Киммерийского и Полемона II Понтий-
ского, Нум. сб., II, стр. 1 сл.
Его же. О монетных магистратах Херсонеса. Этюды,
ИРАИМК, II, стр. 113 сл.
Его же. Два золотых кружка с оттисками херсо-
несской монеты. Нум. сб., III, стр. 190 сл.; Допол-
нения к нумизматике Херсонеса, Нум. сб., III,
стр. 58 сл.
Его же. Херсонас, божество Херсонеса Тавриче-
ского, ИАК, в. 65, стр. 144 сл.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
225
Его же . Олицетворение общины Херсонеса Таври-
ческого на монетах, ИРАИМК, т. II, стр. 159 сл.
А. Л. Бертье-Делагард. Несколько новых
и малоизвестных монет Херсонеса, ЗОО, т. XXVI,
стр. 215 сл.
Его ж е. О значении монограмм ЦР и |^J на мо-
нетах Херсонеса Таврического, ЗНОРДО, т. I,
стр. 51 сл.
Его же. Надпись времени императора Зенона
в связи с отрывками из истории Херсонеса, 300,
т XVI, стр. 45 сл.
Его же. Случайная находка древностей близ Ялты.
300, т XXVII, прил., стр 19 сл.
Его же. Монетные новости древних городов Тавриды,
300, т. XXX, стр. 39 сл
А.Н.Зограф. Статуарные изображения Девы в Хер-
сонесе по данным нумизматики, ИРАИМК, т. II,
стр. 337 сл.
Его же. Две группы херсонесских монет с заим-
ствованными типами; ИРАИМК, т. V, стр. 379 сл.
К. К ос цюшк о-В а л ю ж и н и ч. Заметки о
технике монетного дела в Херсонесе Таврическом,
Нум. сб., III, стр. 162 сл.
А. Белова-Кудь. Хронологическое описание мо-
нет, найденных в Херсонесе при раскопках 1926 г.
Херсонесский сборник, т II, Севастополь, 1927,
стр. 289 сл.
Ее же. Описание монет, найденных при раскопках
северо восточной части Херсонеса, Херзонесский
сборник, т. III, стр. 143 сл.
Ее же. Монеты из раскопок Херсонеса в 1934 г.
(Г. Д. Белов. Раскопки Херсонеса в 1934 году.
Симферополь, 1936, стр. 41 сл.).
Ее же. Описание монет из раскопок Херсонеса 1935—
1936 гг. (Г. Д. Белов. Отчет о раскопках в Херсонесе
за 1935—1936 гг., Симферополь, 1938, стр. 139
сл. и 317 сл.).
Монеты Керкинитиды
J. Friedlander. Kerkine citta & del Chersoneso
Taurico, Annall dell’ Istituto, XVI (1884), стр. 232 сл.
Г. Спасский. О местоположении древнего города
Каркинита и об его монетах, 300, т. II, стр. 20 сл.=
Археологе-Нумизматический сборник, стр. 165 сл.
(На франц, яз. в Memoires de la Societe Imperial
d’Archeologie et de Numismatique, t. IV, стр. 317 сл.).
П. Бурачков. О местоположении древнего города
Каркинитеса и монетах, ему принадлежащих, 300,
т. IX, стр. 1 сл.
А. V. S а 11 е t. Erwerbungen des k. Miinzkabinets in
den Jahren 1890—1897, Z. f. N., XXI (1898), стр. 202.
А В. Орешников. Монеты Каркинитиды или
Керкинитиды. Материалы, стр. 3 сл.
Его же. Об изображении скифа на монетах Кер-
кинитиды, Нум. сб., I, стр. 629.
Его же. Дополнения к нумизматике Керкинитиды,
Нум. сб., III, стр. 57 сл.
Н. Романченко. К вопросу о древнем поселении
вблизи Евпатории, Арх. Изв. Зам., т. II (1894).
Б. Якунчиков. Неизданные и редкие греческие
монеты, ЗНОРАО, т. I, стр. 25 (сомнительная ат-
трибуция).
А Л. Бертье-Делагард. Монетные новости
городов Тавриды. 300, т. XXX.
Глава XI
Монеты Боспора
Н. К. Е. Koehler. Medailles choisies de Pantica-
paeum et de Phanagorie, Serapis, II, стр. 115 сл.
Его же. Description d’une medaille de Spartocus,
roi du Bosphore Cimmdrien, Serapis, II, стр. 45 сл.
(Русский перевод в «Археолого-Нумизматическом
Сборнике» Г. Спасского, М. 1850).
29 Археологи СССР, № 16
Его же. Sur les medailles en bronze qui ont un grand
coryte pour revers et qui sont incertaines, Serapis,
II, стр. 125 сл.
Его же. Medailles de Pharnace II, roi du Bosphore
Cimmerien, Serapis, II, стр. 218 сл.
Его же. Suite des medailles d’Asandre, d’abord
archonte, apres roi du Bosphore Cimmerien, Serapis,
II, стр. 72 сл.
Его же. D’une medaille en bronze tres precieuse
de Sauromate III, Serapis, II, стр. 131 сл.
Г. Спасский. Боспор Киммерийский с его древно-
стями и достопамятностями, М., 1846.
Его же. Археолого Нумизматический сборник, Мо-
сква, 1850.
Его же. Описание монет Фареансеса, и Ареансеса,
боспорских царей, ЗА НО, I, стр. 125 сл
Б. Кене. Замечания к статье Г. Спасского о моне-
тах царей Фареансеса и Ареансеса, ЗАНО, I,
стр. 133 сл.
Его же. О генеалогии и монетах Спа ртокидов, 300,
т. III, стр. 225 сл.
В. Григорьев. Цари Боспора Киммерийского
преимущественно по современным им памятникам
и монетам. Журн. Мин. Вн. Дел. 1851.= Россия и
Азия. СПб., 1876, стр. 322 сл.
П. Сабатье. Керчь и Боспор, СПб., 1851 ^Souve-
nirs de Kertsch et chronologie du royaume de Bos-
phore, SPb, 1849).
Его же. Неизданная монета Евпатора II, царя Бо-
спорского, ЗАНО, 11, стр. 330 сл.
A. Sibirskij. Catalogue des medailles du Bos-
phore Cimmerien, SPb, 1859.
А. Сибирский. Безымянные тетрахалки co скиф-
ской лучней. Серебряные и медные деньги царя
Фарнака. Монеты римской гегемонии в Боспоре
Киммерийском, 300, т. X, стр. 26 сл.
Его же. Гипотеза о происхождении Асандра и
новые домыслы о некоторых событиях его правле-
ния, 300, т. X, стр. 56 сл.
Его же. Статир Перисада II, царя Боспора Ким-
мерийского, ЗАНО, т. V, стр. 181 сл.
Его же. Боспорские монеты, приписываемые Евбио-
ту или неизвестному Эвмелу, ЗАНО, т. V, стр.
217 сл.
A. Chabouillet. Dissertation sur un statere d’or
du roi inconnu Aces ou Acas, Memoires de la Soc. d.
Antiquaires de France, XXIX, Paris, 1866, стр. 1 сл.
A. v. S a 11 e t. Beitrage zur Geschichte und Numisma-
tik des Cimmerischen Bosporus und des Pontus, Ber-
lin, 1866.
Его же. Zur Numismatik der Konige von Pontus und
Bosporus, Z. f. N., IV (1877), стр. 229 сл. и 304 сл.
R. Weil. Konig Saumakos, Z. f. N., VIII, стр. 329.
В. Л а т ы ш е в. История Боспорского царства, Помеха,
СПб., 1909 г., стр. 60 сл.
Chr. G i е 1. Die Bosporanischen Miinzen mit der Ameise
und dem Lowenkopf von vorn. Die Bosporanischen
Monogramme. Kleine Beitrage, стр. 20 сл., и 25 сл.
X. Г и л ь. О боспорских монетах с монограммами ЗА t’
ВАТ и > Тр. VI Арх. Съезда в Одессе, т. II,
стр. 104 сл.
А. Подшивалов. Некоторые данные для истори-
ческого исследования о правителях Босфора Ким-
мерийского по лапидарным и нумизматическим па-
мятникам, там же, стр. 72 сл.
Его ж е. Монеты царей Боспора Киммерийского
из династии Спартокидов и Ахеменидов, ЗОО, т. XV,
стр. 14 сл.
Его же. Описание неизданных монет Европейской
Сарматии и т. д. Beschreibung, см. выше.
П. Б у р а ч к о в. По поводу брошюры А. В. Орешни-
кова «Боспор Киммерийский в эпоху Спартокидов»,
Тр. VI Арх. Съезда в Одессе, т. II, стр. 114 сл.
Е. М и г е t. Drachme de 1’archonte Hygiaenon (Mon-
naies inedites), BCH, 1882, стр. 211.
A. Oreschnikow Zur Miinzkunde des Cimme-
rischen Bosporus, M., 1883.
226
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
А. В Орешников. Боспор Киммерийский в эпоху
Спартокидов по надписям и царским монетам, Тр. VI
Арх. Съезда в Одессе, т. II, стр. 80 сл.
Его же. Nouvel essai de chronologie des monnaies
d’Assandre, Ann. Num., 1888, стр. 5 сл.
E г о ж e A propos d’une nouvelle determination
des monnaies au monogramme ’ Ann. Num.,
стр 56 сл. q
Его же. О монетах с монограммами ВАЬ’ и ВД| •
Монеты боспорского царя Савромата I с варварски-
ми надписями. Монета Евпатора II.— Материалы,
стр. 15 сл.
Его же. Золотой статирархонта Гигиэнонта. ТНО,
т. II, стр. 36 сл.
Его же. О медной монете города Агриппин. Нум.
сб., I, стр. 683.
Его же. Ein Goldstater des Archon Hygiainon.
Monatsbl. d. Num. Gesellschaft in Wien, Bd. V
(1900), № 203, стр. 70 сл.
Его ж о. Монеты Херсонеса Таврического, царей
Боспора Киммерийского и Полемона II Понтий-
ского, Нум. сб , т. II, стр. 1 сл.
Его же. Ольвийская и боспорская монеты с голо-
вами Горгоны. Монеты Кесарии и Агриппин. До-
полнение к нумизматике Пантикапея и царей Бо-
спора Киммерийского. Экскурсы, стр. 26сл.; 37 сл.,
43 сл., 62 сл.
Его же. К нумизматике преемников Аспурга,
ИРАИМК, т. I, стр. 1 сл.
Его же. О портретных изображениях на городских
монетах Сарматии и Боспора.— Этюды, ИРАИМК,
I, стр. 232 сл.
Его же. Монеты Синдики и Горгиппии. Пантика-
пей, Мирмекий и Фанагория под разными наимено-
ваниями. Монета царя Синга.— Этюды, ИРАИМК,
II, стр. 121 сл., 126 сл.и 136 сл.
А. Л. Бертье-Делагард. Относительная стои-
мость монетных металлов на Боспоре и Борисфене.
Нум. сб., I, стр. 1 сл.
Его же. Дифференты на царских боспорских моне-
тах римского периода, Нум. сб., I стр. 305 сл.
Его же. Монеты царей Босфора Киммерийского,
определяемые монограммами, ЗОО, т. XXIX, стр.
117 сл.
Th. R е i n а с h. Essai sur la numismatique des rois
de Pont, Rev. Num., 1888, стр. 453.
R. Hennig. Die Regierungszeit des Asander. Berl.
Miinzbl., XXIX (1908), стр. 85.
V. V о i g t i u s. De Asandro Bospori Rege, Киев,
1894 (Зап. Неж. и-та).
В. Шкорп ил. К вопросу о времени правления
архонта Гигиэнонта. Сборник в честь А. А. Боб-
ринского, СПб., 1911, стр. 31 сл.
М. Ростовцев. Представление о монархической
власти в Скифии и на Боспоре, ИАК, в. 49.
Его же. Бронзовый бюст боспорской царицы и исто-
рия Боспора в эпоху Августа. Древности, т. XXV.
Его же. Медь Динамии и Аспурга, ИТУАК, вып. 54,
стр. 47 сл.
Его же. Queen Dynamis of Bosporus, JHSt, XXXIX
(1919), стр. 88 сл.
Его же. Скифия и Боспор, Пгр., 1925, стр. 172 сл.=
Skythien und der Bosporus, Bd. I, Berlin, 1931,
стр. 158 сл.
К. Regling. Der griechische Goldschatz von Prin-
kipo, Z. f. N., XLI.
Ph Lederer. Symbole der Aphrodite Urania,
Z. f. N., XLI, стр. 53.
С. А. Ж e б e л e в. Последний Перисад и скифское
восстание на Боспоре, ИГАИМК, вып. 70 —ВДИ,
1938, № 3, стр. 49 сл.
Его же. Основные линии экономического развития
Боспорского государства, ИАН, ООН, 1934, стр.
589 сл. и 661 сл.
A. Zograph. The Tooapse hoard, Num. Chron.,
1925, стр. 29 сл.
А. Н.Зограф. Монеты Александра Великого и Лиси-
маха в находках Крыма и Кавказского побережья.—
Тезисы. Бюллетень Конференции Археологов
СССР в Керчи, 1926 г., № 3, ср. СГАИМК, I, стр. 276.
Его же. Реформа денежного обращения в Боспор-
ском царстве при Савромате II, ВДИ, 1938, № 2,
стр. 287 сл.
Его же. Sauromates IT’s reform ot the currency.
Num. Chron., 1938, стр. 99 сл.
Его же. Тиритакский клад (Предварительное сооб-
щение), КСИИМК, вып. VI, 1940, стр. 58 сл.
ВАЖНЕЙШИЕ НУМИЗМАТИЧЕСКИЕ
ЖУРНАЛЫ, СБОРНИКИ И СЕРИИ
(в скобках указаны условные сокращения)
American Journal of Numismatics (Am. J. N.), New
York (1866—1920).
Annuairc do la Societe frantjaise Numismatique (Ann.
Num.), Paris (1866—1896).
Atti e Memorie dell’Istituto Italiano di Numismatica
(Atti. 1st. Ital Num.), Roma
Berliner Blatter fur Miinz-Siegel- und Wappenkunde
(Berl. Bl. M. S. W ), Berlin (1863—1872).
Berliner Miinzblatter (Berl. Miinzbl.), Berlin (c 1880 r.).
Proces-verbaux du Congres International de Numisma-
tique & Bruxelles (Congr. Int. Num. Brux.), Bruxel-
les, 1910.
Proces-verbaux du Congres International de Numisma-
tique a Paris (Congr. Int. Num. Paris), Paris, 1900.
Corolla Numismatica, Numismatic essays in honour
of В. V. Head (Cor. Num.), Oxford, 1906.
Frankfurter Miinzzeitung (Frankf. Miinzz.), Frankfurt
a/M. (c 1901 r.).
Transactions of the International Numismatic Congress
in London, 1936 (Int. Num. Congr Lond.), London,
1938.
Journal International d’Archeologie Numismatique
(JIAN), Athenes (c 1898 r.).
Mittheilungen der Bayerischen Numismatischen Ge-
sellschaft (Mitth. Bayer. Num. Ges.), Miinchen
(c 1882 r.).
Nomisma, Berlin (c 1907 r.).
The Numismatic Chronicle (Num. Chron.), London
(c 1838 r.).
Numismatic Notes and Monographs (NNM), New York
(c 1920 r.).
Numismatik, Internationale Monatsschrift (Numisma-
tik), Munchen (1932—1934).
Нумизматический сборник (Нум. сб.), Москва.
Numismatische Zeitschrift (NZ), Wien (c 1869 r.).
Rassegna Numismatica (Ras. Num ), Roma (c 1904 r.).
Revue Beige de Numismatique (Rev. Beige Num.),
Bruxelles (c 1842 r.)
Revue Numismatique fran^aise (Rev. Num.), Paris
(c 1836 r.).
Revue Suisse de Numismatique (Rev. Suisse Num.),
Geneve (c 1891 r.).
Rivista Italiana di Numismatica (Riv. Ital. Num.),
Milano (c 1888 r.)
Труды Московского Нумизматического Общества (ТНО),
Москва (1898—1905).
Записки Археолого-Нумизматического Общества
(ЗАПО), СПб.
Записки Нумизматического Отделения Русского Ар-
хеологического Общества (ЗНО РАО), СПб., (1906—
1913).
Zeitschrift fur Numismatik (Z. f. N.), Berlin (c 1874 r.).
ОБЩЕИСТОРИЧЕСКИЕ И АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ
ИЗДАНИЯ
American Journal of Archeology (Amer. Journ. of Arch.).
Археологические Известия и Заметки (Арх. Изв. Зам.).
Jahrbuch des Deutschen Archaeologischen Instututs
(Arch. Jahrb.).
Mittheilungen des Deutschen Archaeologischen Insti-
tuts, Athaenische Abtheilung (Ath. Mitth.).
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
227
Bulletin de Correspondence Hellenique (BCH).
Древности, изд. Московским Археологическим Обще-
ством (Древности).
Известия Археологической Комиссии (ИАК).
Известия Государственной Академии Истории Мате-
риальной Культуры (ИГАИМК). тт. I—V Из
вестия Российской и т. д. (ИРАИМК).
Известия Таврической Ученой Архивной Комиссии
(ИТУАК).
Journal of Hellenic Studies (JUSt).
Journal of Roman Studies (JRSt).
Краткие Сообщения Института Истории Материальной
Культуры (КСИИМК).
Материалы по Археологии России (МАР).
Отчеты Археологической Комиссии (ОАК),
Revue Archeologique (Rev. Arch.).
Revue des Etudes Grecques (Rev. Et. Gr.).
Mittheilungen des Deutschen Archaeologischen Insti-
tuts, Romische Abtheilung (Rom. Mitth.).
Сообщения Государственной Академии' Истории Ма-
териальной Культуры (СГАИМК).
Труды VI Археологического Съезда в Одессе (Тр. VI
Арх. С.).
Вестник Древней Истории (ВДИ).
Записки Одесского Общества Истории и Древностей
(ЗОО).
Записки Русского Археологического Общества (ЗРАО).
Приложение
НОВЕЙШАЯ СОВЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
ПО АНТИЧНОЙ НУМИЗМАТИКЕ
(После 1941 г.)
Н. В. Анфимов. Клад пантикапейских монет из
станицы Старо-Нижпе-Стеблсевской. КСИИМК,
XXIV, 1949, стр. 64—66.
Л. Н. Белова. Неизданные монеты Херсонеса.
Советская археология, VII, 1941, стр. 326—329.
Л. Н. Белова. Описание монет из раскопок некро-
поля Херсонеса в 1937 г. Херсонесский сборник,
IV, Симферополь, 1948.
М. Ю. Брайлевский. Знахщки римських монет
на тсриторп Укракнсько! РСР. Археолопя, III,
Ки1в, 1950.
А. Н. Зограф. Находки монет в местах предпола-
гаемых античных святилищ на Черноморье. Совет-
ская археология, VII, 1941, стр. 152—160.
А. Н. Зограф. К технике сицилийских монет V в.
до х. э. Труды Отд. нумизматики Гос. Эрмитажа,
I, 1945, стр. 7—16.
А. II. Зограф. Распространение находок античных
монет на Кавказе. Труды Отд. нумизматики Гос.
Эрмитажа, I, 1945, стр. 29—86.
А. Н. Зограф. Статеры Александра Македонского
из керченских и таманских находок. Труды Отд.
истории искусства и культ, античного мира Гос.
Эрмитажа, I, 1945, стр. 85—99.
А. Н. Зограф. Монетная техника. Сборник «Эл-
линистическая техника», 1948, стр. 257—264.
Д. Г. Капанадзе. Несколько замечаний о гру-
зино-сасанидских монетах. Сообщ. Академии Наук
Груз. ССР, 1945, VI, № 1, стр. 81—88.
Д. Г. Капанадзе. Заметки по нумизматике древ-
ней Колхиды. Вестник Гос. музея Грузии, 1948,
15-В, стр. 83—89.
Д. Г. Капанадзе. Новые материалы к изучению
статеров царя Аки, ВДИ, 1948, № 1, стр. 150—155.
Д. Г. Капанадзе. О достоверности имени, выби-
того на статере базилевса Аки. ВДИ, 1949, № 1,
стр. 161—165.
Д.Г. Капанадзе. О древнейших золотых монетах
Грузии. ВДИ, 1949, № 3, стр. 156—169.
д. г. Капанадзе. Заметки по нумизматике древ-
пси Колхиды. ВДИ, 1950, № 3, стр. 193—196.
10. С. К р у ш к о л. Золотая монета Синдики. ВДИ,
1946, № 4, стр. 164—165.
Ю. С. Кру школ. Ранние монеты Пантикапея как
исторический источник. ВДИ, 1950, № 1, стр. 183—
188.
Е. А. Пахомов. Монетные клады Азербайджана
и других республик, краев и областей Кавказа,
в. IV, Баку, 1949; в. V, Баку, 1949.
Е. О. Прушевская. Анапский клад пантикапей-
ских медных монет. Труды Отд. нумизматики Гос.
Эрмитажа, I, 1945, стр. 17—27.
В. М. Скуднова. Два клада монет из Нимфея.
ВДИ, 1950, № 4.
С. Ф. Стр ж елецкий. Камышевский клад античных
монет. Херсонесский сборник, IV. Симферополь,
Л. П. X а р к о. Существовал ли царь ’'Axiqq? ВДИ,
1948, № 2, стр. 135—141.
Л. П. X а р к о. Нумизматическая хроника. ВДИ,
1949, № 1, стр. 178—180.
Л. П. Харко. Тиритакский монетный клад 1946 г.
ВДИ, 1949, № 2, стр. 73—86.
Л. П. Харко. О пятиколонном храме, изображен-
ном на боспорских монетах II в. ВДИ, 1950, № 1,
стр. 197—205.
Д. Б.Шелов.К вопросу о монетах боспорских городов
Аполлонии и Мирмекия. ВДИ, 1949, № 1, стр. 143—
153.
Д. Б. Шелов. Кизикские статеры на Боспоре. ВДИ,
1949, № 2, стр. 93—98.
Д. Б. Шелов. Монеты синдов. КСИИМК, XXX,
1949, стр. 111—118.
Д. Б. Шелов. Чеканка монеты и денежное обраще-
ние на Боспоре в VI—IV вв. до н. э. КСИИМК,
XXIX, 1949, стр. 119—121.
Д. Б. Шелов. Феодосийский клад боспорских
«статеров». ВДИ, 1950, № 2, стр. 134—139.
Д. Б. Шелов. К вопросу о взаимодействии грече-
ских и местных культов в Сев. Причерноморье.
КСИИМК, XXXIV, 1950.
Д. Ь. Шелов. Феодосия, Спартокиды и Герклея.
ВДИ, 1950, № 3, стр. 168—178.
ТАБЛИЦЫ
ОПИСАНИЕ ТАБЛИЦ
Таблица I
1. Лидия Статер царя Гигеса 687—652 гг. до н. э. Электр
2. Иония Трите Конец VII — начало VI в. до н. э. Электр
3. Иония Трите Конец VII — начало VI в. до н. э. Электр
4. Иония Гемигекта Конец VII — начало VI в. до н. э. Электр
5. Лидия Трите царя Алиатта 617—560 гг. до н. э. Электр
6. Эфес Статер Около 700—545 гг. до н. э. Электр
7. Милет Статер VII — начало VI вв. до н. э. Электр
8. Милет Гекта VII — начало VI вв. до н. э. Электр
9. Милет Гекта VII — начало VI вв. до н. э. Электр
10. 11. 12. Фокея Фокея Киме (Эолида) Статер Гекта Статер Около 600 г. до н. э. VI в. до н. э. VII в. до н. э. Электр Электр Серебро
13. 14. Лидия Кизик Статер царя Гекта Креза 560—546 гг. до н. э. VI в. до н. э. Золото Электр
15. Персия Дарик 521—331 гг. до н. э. Золото
16. Персия Дарик 521—331 гг. до н. э. Золото
17. Персия Сикл 521—331 гг. до н. э. Серебро
18. Лесбос Гекта Около 480—440 гг. до н. э. Электр
19. Эгина Статер Около 650—600 гг. до н. э. Серебро
20. Эгина Статер Около 650—600 гг. до н. э. Серебро
21. Эгина Драхма Около 650—600 гг. до н. э. Серебро
22. Эгина Гемидрахма Около 650—600 гг. до и. э. Серебро
23. Эгина Обол Около 650—600 гг. до н. э. Серебро
24. Эгина Гемиобол Около 650—600 гг. до н. э. Серебро
25. Архипелаг (о. Фера?) Статер VII—VI в. до н. э. Серебро
26. Парос Статер 600—480 гг. до н. э. Серебро
27. Эги (Македония) Статер 500—480 гг. до н. э. Серебро
28. Фасос Статер 550—463 гг. до п. э. Серебро
29. Лета (Македония) Статер Около 500 г. до н. э. Серебро
30. 31. Афины Коринф Дидрахма Статер После 594 г. до и. э. VI в. до н. э. Серебро Серебро
Таблица II
1. Неаполь (Македония) Статер Около 500—411 гг. до н. э. Серебро
2. Абдсра Октодрахма Около 544—450 гг. до н. э. Серебро
3. Аканф Тетрадрахма Около 500—424 гг. до н. э. Серебро
4. Племя бизальтов Драхма Около 500—480 гг. до н. э. Серебро
(Македония)
5. Лампсак Статер Около 500—450 гг. до н. э. Электр
6. Синопа Статер Около 500—453 гг. до н. э. Серебро
7. Синопа Статер Около 500—453 гг. до н. э. Серебро
8. Хиос Статер Около 500 г. до н. э. Электр
9. Камир (о. Родос) 10. Линд (о. Родос) И. Бэотийский союз Статер Тетрадрахма Статер VI в. до н. э. VI в. до н. э. Около 550—480 гг. до н. э. Серебро Серебро Серебро
(Фивы) 12. Бэотийский союз Статер Около 550—480 гг. до н. э. Серебро
(Галиарт)
13. Бэотийский союз Драхма Около 550—480 гг. до н. э. Серебро
(Танагра)
14. Афины Дидрахма После 594 г. до н. э. Серебро
15. Дельфы Тетрадрахма Около 480 г. до н. э. Серебро
16. Кизик Статер Около 450—400 гг. до н. э. Электр
17. Кизик Статер Около 450—400 гг. до н, э. Электр
ОПИСАНИЕ ТАБЛИЦ
231
18. Кизик
19. Афины
20. Афины
21. Коринф
Статер
Тетрадрахма
Тетрадрахма
Статер
1. Сибарис
2. Сибарис
3. Тарант
4. Посидония
5. Кавлония
6. Кротон
7. Кротон
8. Кротон
9. Занкла-Мессана
10. Метапонт
11. Метапонт
12. Метапонт
13. Метапонт
14. Селинунт
15 Гимера
16. Кротон и Сибарис
(союзная чеканка)
Статер
Статер
Статер
Статер
Статер
Статер
Статер
Статер
Драхма
Статер
Статер
Трите
Гекта
Дидрахма
Драхма
Статер
Около 450—400 гг. до п. а. 594—527 гг. до н. э. 594—527 гг. до и. э. Около 500—430 гг. до н. э. Электр Серебро Серебро Серебро
Таблица III
VI в. до п. а. Серебро
VI в. до н. а. Серебро
2-я пол. VI в. до и. а. Серебро
Около 550—470 гг. до п. э. Серебро
Около 550—480 гг. до н. э. Серебро
Около 550—480 гг. до н. э. Серебро
Около 550—480 гг. до н. э. Серебро
Около 550—480 гг. до н. а. Серебро
До 490 г. до н. а. Серебро
Около 550—450 гг. до н. а. Серебро
Около 550—450 гг. до н. а. Серебро
Около 550—450 гг. до н. а. Серебро
Около 550—450 гг. до н. а. Серебро
Около 480—466 гг. до н. а. Серебро
Около 657—625 гг. до н. а. Серебро
Около 482 г. до н. а. Серебро
Таблица IV
1. Афины Декадрахма 514—407 гг. до н. а. Серебро
2. Афины Тетрадрахма 514—407 гг. до н. э. Серебро
3. Афины Драхма 514—407 гг. до н. а. Серебро
4. Афины Гемидрахма 514—407 гг. до н. а. Серебро
5. Афины Диобол 514—407 гг. до н. а. Серебро
6. Афины Обол 514—407 гг. до н. э. Серебро
7. Афины Гемиобол 514—407 гг. до н. а. Серебро
8. Вавилония? Подражание афинской тетра- Конец IV в. до н а. Серебро
драхме классического стиля
9. Египет Подражание афинской тетра- Конец IV в. до н. а. Серебро
драхме классического стиля
10. Сев. Аравия Подражание афинской тетра- III век до н. а. Серебро
драхме классического стиля
И. агина Статер Около 480—431 гг. до н. а. Серебро
12. Бэотийский союз Статер Около 446—426 гг. до н. а. Серебро
(Фивы)
13 ЬэО1ИЙСКИЙ союз Статор Около 387—374 гг. до н. а. Серебро
(Орхомен)
14. Коринф Статер Около 400—338 гг. до н. а. Серебро
15 Левкада Диобол Около 430—400 гг. до н. а. Серебро
16 Коринф Тригемиобол Около 500—430 гг. до н. а. Серебро
17. Олимпия (храмовая Статер Около 471—421 гг. до н. а. Серебро
чеканка)
18. Олимпия (храмовая Статер Около 421—400 гг. до н. а. Серебро
чеканка)
19. Олимпия (храмовая Статер Около 421—400 гг. до н. а. Серебро
чеканка)
20. Олимпия (храмовая Статер Около 471—421 гг. до н. а. Серебро
чеканка)
21 Фокида Триобол Около 480—421 гг. до п. а. Серебро
22. Диррахий (Илли- Статер Около 450—350 гг. до н. а. Серебро
рия 23. Сикион Статер Около 400—323 гг. до н. а. Серебро
24. Герея (Аркадия) Триобол Около 550—490 гг. до н. а. Серебро
25. Аркадия (храмовая Триобол Около 490—417 гг. до н. а. Серебро
чеканка)
26. Аргос Обол IV в. до н. а. Железо
27. Фест Статер Около 400—300 гг. до н. а. Серебро
Таблица V
1. Македония Статер Архелая I 413—399 гг. до н. а. Серебро
2. Аканф Тетрадрахма 424—400 гг. до н. а. Серебро
3. Маронея Тетрадрахма 450—400 гг. до н. а. Серебро
4. Энос Тетрадрахма 475—450 гг. до н. а. Серебро
5. Энос Тетрадрахма 450—400 гг. до н. а. Серебро
6. Энос Тетрадрахма 400—350 гг. до н. а. Серебро
7. Энос Драхма Около 350 гг. до и. а. Серебро
8. Абдера Дидрахма IV в. до н. а. Серебро
232
ОПИСАНИЕ ТАБЛИЦ
9. Амфиполь Тетрадрахма 424—358 гг. до н. э. Серебро
10. Халкидская лига Тетрадрахма 392—358 гг. до н. э. Серебро
11. Ларисса Драхма 480—450 гг. до н. э. Серебро
12. Ларисса Гемидрахма 480—430 гг. до н. э. Серебро
13. Ларисса Драхма 400—344 гг. до н. э. Серебро
14. Бэотийский союз Статер 379—338 гг. до н. э. Серебро
(Фивы)
15. Бэотийский союз Статер 395—387 гг. до н. э. Серебро
16. { КРИВЫ ) Локры Опунтские Статер 369—338 гг. до н. э. Серебро
17. Дельфы (храмовая Статер 346—339 гг. до н. э. Серебро
чеканка)
18. Феней Статер После 362 г. до н. э. Серебро
19. Кносс Статер Около 400—350 гг. до н. э. Серебро
20. Гортина Статер Около 430—300 гг. до н. э. Серебро
Таблица VI
1. Сиракузы Тетрадрахма До 485 г. до н. э. Серебро
2. Сиракузы 3. Сиракузы 4. Сиракузы 5. Сиракузы 6. Сиракузы 7. Гела 8. Мессана 9. Гимера 10. Катана 11. Леонтины 12. Селину нт 13. Наксос (Сицилия) 14. Сиракузы 15. Сиракузы 16. Сиракузы 1. Сиракузы 2. Сиракузы 3. Катана 4. Сиракузы 5. Сиракузы 6. Сиракузы 7. Сиракузы 8. Акрагант 9. Фурии 10. Фурии 11. Акрагант 12. Акрагант 13. Гимера Тетрадрахма 485—478 гг. до н. э. Дидрахма 485—478 гг. до н. э. Драхма 485—478 гг. до н. э. Литра 485—478 гг. до п. э. Обол 485—478 гг. до н. э. Тетрадрахма Около 466 г. до н. э. Тетрадрахма 480—461 гг. до н. э. Тетрадрахма 472—413 гг. до н. э. Тетрадрахма 461—413 гг. до н. а. Тетрадрахма 466—422 гг. до н. э. Тетрадрахма 466—415 гг. до н. э. Тетрадрахма 461—413 гг. до н. э. Тетрадрахма 466—413 гг. до н. э. Тетрадрахма 430—413 гг. до н. э. Тетрадрахма 430—413 гг. до н. э. Таблица VII Тетрадрахма Конец V в. до н. э. Тетрадрахма 413—357 гг. до н. э. Тетрадрахма 413—404 гг. до н. э. Декадрахма (демаретей) Около 479 г. до н. э. Декадрахма 413—357 гг. до н. э. Декадрахма 413—357 гг. до н. э. Тетрадрахма 413—357 гг. до н. э. Тетрадрахма 413—406 гг. до н. э. Тетрадрахма Около 400—350 гг. до н. о. Дидрахма Около 425—400 гг. до н. э. Гсмилитрон Около 406 г. до н. э. Унция Около 406 г. до н. э. Гсмилитрон До 413 г. до н. э. Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Медь Медь Медь
14. Липара Гемилитрон (полновесный) Около 350—309 гг. до н. э. Медь
15. Липара 1. Коринф 2. Коринф 3. Орхомен (Аркадия) 1смилитрон (редуцирован- Начало III в. до н. э. ный) Таблица VIII Статер Около 400—338 гг. до н. э. Драхма Около 400—338 гг. до п. э. После 370 г. до н. э. Медь Серебро Серебро Медь
4. Коринф 5. Диррахий 6. Тиррей 7. Анакторий 8. Сиракузы 9. Сиракузы 10. Локры Эпицефп- рсйские 11. Анакторий 12. Амвракия 13. Левкада 14. Терина 15. Неаполь (Кампания) 16. Велия 17. Карфаген Тригемидрахма Статер Статер Статер Статер Статер Статер Статер Статер Статер Статер Дидрахма Дидрахма Тетрадрахма Около 338—300 гг. до н. э. Около 350—229 гг. до и. э. Около 350—250 гг. до н. э. Около 350—250 гг. до н. э. 344—289 гг. до н. э. 344—289 гг. до н. э. Около 350—268 гг. до н. э. Около 350—250 гг. до н. э. Около 432—342 гг. до н. э. Около 400—330 гг. до н. э. После 400 г. до н. э. Около 340—241 гг. до н, э. Около 400 г. до н. э. 410—310 гг. до н. а, Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро
ОПИСАНИЕ ТАБЛИЦ
233
18. Карфаген 19. Этрурия Тетрадрахма Декалитрон 410—310 гг. до Около 350—250 н. гг. э. до н. а. Серебро Серебро
Таблица IX
1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. 11. 12. 13. 14. 15. 16. 17. 18. 19 20. 21. 22. 23 24. 25. 26. 27. 28. 29. 30. Кизик Кизик Кизик Кизик Кизик Кизик Кизик Кизик Кизик Кизик Кизик Лампсак Фокея Митилена Митилена Кизик Клазомены Кизик Книд Кизик Самос Эфес Кос Родос Эфес Милет Калхедон Византий Византий Византий Статер Гекта Гемигекта Мисгемигекта Статер Статер Статер Статер Статер Статер Статер Статер (Лицевая и Гекта Гекта Гекта Драхма сатрапа Тетрадрахма Тетрадрахма Драхма Тридрахма Тридрахма Тридрахма Тетрадрахма Дидрахма Тетрадрахма Дидрахма Драхма Тетрадрахма Драхма Гемидрахма оборотная стороны Фарнабаза Около 500—450 гг. до Около 500—450 гг. до Около 500—450 гг. до Около 450—400 гг. до Около 450—400 гг. до Около 450—400 гг. до Около 400—350 гг. до Около 400—350 гг. до Около 400—350 гг. до Около 400—350 гг. до Около 400—350 гг. до 394—350 гг. до н. э. от разных монет) V—IV вв. до н. э. Около 440—350 гг. до Около 440—350 гг. до Около 410 г. до н. а. Начало IV в. до н. э. Около 410—350 гг. до 412—400 гг. до н. э. Около 387 г. до н. э. Около 387 г. до н. э. Около 387 г. до н. э. V в. до н. э. Около 400—333 гг. до 394—295 гг. до н. э. Около 250—190 гг. до 1-я пол. IV века до н 357—340 гг. до н. э. 357—340 гг. до н. э. V век до н. э. н. а. н. а. н. а. п. а. н. а. н. а. н. а. н. а. н. а. н. а. н. а. н. а. н а. н. а. н. а. н. а. а. Электр Электр Электр Электр Электр Электр Электр Электр Электр Электр Электр Золото Электр Электр Электр Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро
Таблица X
1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. И. 12. 13. 14. 15. 16. 17. Персия Персия Маллое (Киликия) Маллое (Киликия) Сиде (Памфилия) Кария Аспенд (Памфилия) Кипр Таре Маллое (Киликия) Сидон Тир Таре Таре Таре Таре Вавилон Дарик Двойной дарик наместников Александра Македонского в Вавилоне Статер Статер Статер Тетрадрахма сатрапа Гидриея Статер Полустатер царя Пумиафа Статор сатрапа Датама Статер Двойной сикль царя Евагора II Дидрахма Статер сатрапа Датама Статер сатрапа Датама Статер сатрапа Мазея Статер сатрапа Мазея Декадрахма наместников Александра Македонского Середина IV в. 331—323 гг. до 385—333 гг. до 485—425 гг. до Около 500—400 351—344 гг. до Около 400—300 361—312 гг. до 378—372 гг. до 385—333 гг. до 345—342 гг. до 332—275 гг. до 378—372 гг. до 378—372 гг. до 361—333 гг. до 361—333 гг. до 328—306 гг. до до н. н. н. гг. н. гг. н. и. н. н. н. н. н. н. н. н. н. э. а. э. а. до н. а. а. до н. а. а. а. а. а. а. а. а. а. а. а. Золото Золото Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Золото Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро
Таблица XI
1. 2. 3. 4. 5. 6. Македония Македония Македония Македония Пелла Пелла Тетрадрахма Филиппа II Статер Филиппа II Полустатер Филиппа II 1/8 статера Филиппа II Тетрадрахма Александра Македонского Тетрадрахма Александра Ма- кедонского (посмертный вы- nVO 359—336 гг. до 359—336 гг. до 359—336 гг. до 359—336 гг. до 336—318 гг. до 318—308 гг. до н. н. н. н. н. н. а. а. а. а. а. а. Серебро Золото Золото Золото Серебро Серебро
7. 8. Пелла Ака пуск; Драхма Александра Македон- ского Тетрадрахма Александра Ма- кедонского 336—318 гг. до 326—321 гг. до н. ! н. а. а. Серебро Серебро
30 Археология СССР, № 16
234
ОПИСАНИЕ ТАБЛИЦ
9. Македония Статер Александра Македон- ского 336—318 гг. до н. э. Золото
10. Арад Тетрадрахма Александра Ма- кедонского (посмертная че- канка) Около 319 г. до н. э. Серебро
И. Ака Статер Александра Македон- ского 326—321 гг. до н. э. Золото
12. Египет Тетрадрахма Птолемея Сотера 305—283 гг. до н. э. Серебро
13. Вавилон Тетрадрахма Александра Ма- кедонского 329—326 гг. до н. а. Серебро
14. Месемврия Статер Александра Македон- ского (посмертная чеканка) 275—250 гг. до н. э. Золото
15. Истр Статер Александра Македон- ского (посмертная чеканка) 275—250 гг. до н. э. Золото
16. Одесс Статер Александра Македон- ского (посмертная чеканка) 275—250 гг. до н. э. Золото
17. Синопа Статер Александра Македон- ского (посмертная чеканка) 275—250 гг. до н. э. Золото
18. Фракия Статер царя Лисимаха 306—281 гг. до н. э. Золото
19. Фракия 20. Хиос 21. Родос 22. Милет Тетрадрахма Лисимаха Тетрадрахма Александра Ма- кедонского (посмертная че- канка) Тетрадрахма Александра Ма- кедонского (посмертная че- канка) Тетрадрахма Александра Ма- кедонского (посмертная че- 306—281 гг. до н. э. II в. до н. э. II в. до н. э. II в. до н. э Серебро Серебро Серебро Серебро
нанка)
Таблица XII
1. Паннония Подражание тетрадрахме Фи- липпа II III — II вв. до н. э. Серебро
2. Паннония Подражание тетрадрахме Фи- липпа II III — II вв. до н. э. Серебро
3. Паннония Подражание тетрадрахме Фи- липпа II III — II ВВ. ДО Н. 3. Серебро
4. Паннония Подражание тетрадрахме Фи- липпа II III — II ВВ. ДО Н. 3. Серебро
5. Паннония Подражание тетрадрахме Фи- липпа II III — II ВВ. до н. 3. Серебро
6. Македония Статер Филиппа II 359—336 гг. до н. э. Золото
7. Гельветы Подражание статеру Филип- па тт III — II ВВ. ДО Н. 3. Золото
8. Лемовики 9. Авлерки lid. 11 Подражание статеру Филип- па II Подражание статеру Филип- па II III — II вв. до Н. 3. II В. ДО Н. 3. Золото Золото
10. Паризии 11. Тревиры Подражание статеру Филип- па II Подражание статеру Филип- па II Подражание статеру Филип- па II «Regenbogenschusselchen» III — II ВВ. ДО Н. 3. II В. ДО Н. 3. Золото Золото
12. Бритты 13. Богемия II — I ВВ. ДО Н. 3. II В. ДО Н. 3. Золото Золото
14. Византий Статер Лисимаха 306—281 гг. до н. э. Золото
15. Кавказ (Абхазия, Зап. Грузия) Подражание статеру Лисимаха византийской чеканки Третья четверть I в. до п. э. Золото
16. Кавказ (Абхазия, Зап. Грузия) 17. Вост. Грузия и Осетия 18. Вост. Грузия и Осетия Подражание статеру Лисимаха византийской чеканки Подражание статеру Алек- сандра Македонского Подражание статеру Алек- сандра Македонского Конец I в. до н. э. I в. до н. э. I в. до н. э. Золото Золото Золото
19. Галлия 20. Испания (Оска) 21. Рим Выпуск Верцингеторикса Подражание римскому дена- рию Денарий Септимия Севера 50-е годы I в. до н. э. II в. до н. э. 195 г. н. э. Золото Серебро Серебро
22. Тамань и 'Сев. Кавказ Подражание римскому дена- II — III вв. н. э. Серебро
23. Тамань и Сев. Кавказ Подражание римскому дена- II — III вв. Н. 3. Серебро
24. Тамань и Сев. Кавказ рию Подражание римскому дена- рию И — III вв. н. э( Серебро
ОПИСАНИЕ TABЛИЦ
235
Таблица ХШ
1. Сев. Балканы Подражание тетрадрахме Лиси- маха византийской чеканки III — I вв. н. э. Серебро
2. Сев. Балканы Подражание тетрадрахме Лиси- маха византийской чеканки III — I вв. и. э. Серебро
3. Македония Монета Антигона Гоната или Антигона Дозона 277- 239 или 229—220 гг. до Н. 3. Медь
4. Македония Монета Пирра 287—272 гг. до н. э. Медь
5. Македония Монета Димитрия II 239—229 гг. до н. э. Медь
6. Македония Тетрадрахма Димитрия По- лиоркета 306—283 гг. до н. э. Серебро
7. Македония Тетрадрахма Антигона Гоната или Антигона Дозона 277—239 гг. или 229—220 гг. до н. э. Серебро
8. Македония Тетрадрахма Филиппа V 221—179 гг. до н. э. Серебро
9. Македония Тетрадрахма Персея 179—168 гг. до н. э. Серебро
10. Египет Пентадрахма Птолемея Сотера 305—283 гг. до н. э. Золото
11. Египет Монета Птолемеев После 323 г. до н. э. Медь
12. Египет Октодрахма Птолемея Фила- дельфа 285—246 гг. до н. э. Золото
13. Египет Декадрахма Птолемея Фила- дельфа 270—246 гг. до н. э. Серебро
14. Египет Октодрахма Птолемея Евер- гета 246—221 гг. до н. э. Золото
15. Египет Монета Птолемеев После 323 г. до н. э. Медь
16. Египет Октодрахма Птолемея Эпи- фана 204—181 гг. до н. э. Золото
17. Египет Монета Птолемеев После 323 г. до н. э. Медь
Таблица XIV
1. Сирия Статер Селевка I Никатора 306—280 гг. до н. э. Золото
2. Сирия Тетрадрахма Селевка I Ника- 301—280 гг. до н. э. Серебро
3. Сирия то рэ. Тетрадрахма Антиоха I Сотера 280—261 гг. до н. э. Серебро
4. Сирия (Апамея) Тетрадрахма Димитрия I Со- 152 г. до н. э. Серебро
5. Сирия (Апамея) то рэ. Тетрадрахма Димитрия I Со- 152 г. до н. а. Серебро
6. Сирия то ра Монета Антиоха IV Эпифана 175—164 гг. до н. э. Медь
7. Сирия Тетрадрахма Антиоха VI Дио- 143 г. до н. э. Серебро
ниса
8. Сирия (Тир) Тетрадрахма Димитрия II 146—140 гг. до н. э. Серебро
Никатора (1-е правление)
9. Сирия Тетрадрахма Димитрия II Ни- 129—125 гг. до н. э. Серебро
катора (2-е правление) 145—142 гг. до Медь
10. Сирия Монета Антиоха VI Диониса н. 3.
И. Сирия Тетрадрахма Клеопатры и Ан- 125—121 гг. до Н. 3. Серебро
тиоха VIII
12. Пергам Тетрадрахма Филстера 282—264 гг. до Н. 3. Серебро
13. Пергам Тетрадрахма Филетера 282—264 гг. до н. 3. Серебро
14. Сирия Тетрадрахма Тиграна Вели- кого Тетрадрахма Никомсда II 8^—69 гг. до н . э. Серебро
15. Вифиния 116—115 гг. до Н. 3. Серебро
16. Понтийское царство I в. до н. э. Медь
17. Иудея Монета Симона Маккавея 143—136 гг. до Н. 3. Медь
18. Иудея Сикль Симона Маккавея 143—136 гг. до н. 3. Серебро
Таблица XV
1. Понтийское царство Тетрадрахма Мифрадата III 220(7)—185(7) п ’. до н. 3. Серебро
2. Понтийское царство Тетрадрахма Мифрадата IV 169—150 гг. до н. 3. Серебро
3. Понтийское царство Тетрадрахма Фарнака I 185(7)—160 гг. ДО Н. 3. Серебро
4. Понтийское царство Тетрадрахма Мифрадата VI 120—63 гг. до н. э. Серебро
5. Понтийское царство Тетрадрахма Мифрадата VI 120—63 гг. до Н. 3. Серебро
6. Понтийское царство Статер Мифрадата VI 120—63 гг. до н. 3. Золото
7. Г реко-бактрийское Тетрадрахма Евтидема I Конец III — начало II в. до н. э. Серебро
царство
8. Г реко-бактрийское царство Тетрадрахма Антимаха II в. до н. э. Серебро Серебро
9. Греко-бактрийское Тетрадрахма Евкратида Около 200—150 ГГ. ДО Н. 3.
10. царство Греко-бактрийское Тетрадрахма Димитрия II в. до н. э. Серебро
царство
30*
236
ОПИСАНИЕ ТАБЛИЦ
Таблица XVI
1. Варварское подра-
жание греко-ба кт-
рийской монете
2. Индия
3. Индия
4. Индия
5. Индия
6 Парфия
7. Парфия
8. Парфия
9. Парфия
10. Парфия
11. Персида
12. Персия
13. Персия
Серебро
Статер Гиппострата
Статер Гермея
Монета Азсса
Двойной статер Кадфиса II
Драхма Арсака, сына Тири-
дата I
Тетрадрахма Артабана II
Тетрадрахма Фраата IV
Тетрадрахма Готарза
Драхма Вологеза V
Драхма Артаксеркса I
Монета Артаксеркса I Сасса-
нида
Монета Артаксеркса III Сасса-
нида
Середина I в. до н. э.
Середина I в. до и. з.
Середина I в. до н. э.
Около 45—78 гг. н. :>.
210—191 гг. до н. э.
88—77 гг. до н. э.
38—2 гг. до п. э.
45/46 г. н. э.
207/8—221/2 гг. и. э.
III—II вв. до н. э.
226—241 гг. н. э.
628 г. н. э.
Серебро
Серебро
Медь
Золото
Серебро
Серебро
Серебро
Серебро
Серебро
Серебро
Серебро
Серебро
Таблица XVII
1. Кизик Тетрадрахма Н в. до н. э. Серебро
2. Мирина Тетрадрахма 11 — I ВВ ДО И. 9. Серебро
3. Фасос Тетрадрахма II В. ДО Н. 9. Серебро
4. Гиерапитна (Крит) Тетрадрахма Около 200—67 гг. до н. э. Серебро
5. Родос Тетрадрахма ’ 304—189 гг. до н. э. Серебро
6. Родос Дидрахма 304—189 гг. до н. э. Серебро
7. Афины Тетрадрахма (магистрат Ан- 176 г. до н. э. Серебро
тиох)
8. Афины Тетрадрахма (магистрат Фе- 165 г. до н. э. Серебро
мистокл)
9 Афины Тетрадрахма (магистрат Апел- Около 100 г. до н. э Серебро
ликоп)
10. Теос Гемидрахма III — II ВВ. ДО Н. 9. Серебро
11. Афины Тетрадрахма (магистрат Диокл) Около 35 Г. ДО Н. 9. Серебро
12. Афины Тетрадрахма (магистрат Со- и* । 162 г. до н. 9. Серебро
13. Афины крах) Тетрадрахма (магистрат 71 ТЛ’ГЧШ* Тт 1 Около 40 г. до н. 9. Серебро
14. Афины ДИОКЛ/ Тетрадрахма (магистрат Ари- 88/87 г. до н. э. Серебро
15. Афины V1 иин) Тетрадрахма (магистрат — царь 87/86 г. до н. э. Серебро
Мифрадат VI Евпатор)
16. Аравия Подражание афинским тетра- Около 100—24 гг. до н. э. Серебро
драхмам «нового стиля»
17. Мессена 280—146 гг. до н. э. Медь
18. Гистиэя (Евбея) Тетробол 196—146 гг. до н. э. Серебро
Таблица XVIII
1. Этолия (союзный выпуск) Тетрадрахма 279—168 гг. до н. э. Серебро
2. Ахейский союз (Ко- Триобол 196—146 гг. до н. э Серебро
ринф) 3. Ахеиский союз (Ко- Триобол 196—146 гг. до н. э. л Серебро
ринф)
4. Ахейский союз (Си- Триобол 222—146 гг. до н. э. Серебро
кион)
5. Ахейский союз (Си- Триобол 222—146 гг. до н. э. Серебро
кион) 6. Киме (Эолида) Тетрадрахма После 190 г. до н. э. Серебро
7. Византий Тетрадрахма Около 221 г. до п. 9. Серебро
8. Хиос Драхма После 84 г. до н. э. Серебро
9. Эфес О кто бол 258—202 гг. до п. э. Серебро
10. Илион Тетра драхма После 189 г. до н. э. Серебро
И. Македония Тетрадрахма Димитрия По- 306—283 гг. до н. э. Серебро
12. Милет лиоркета 11 в. до н. э. Медь
13. Колофон III В. ДО н. 9. Медь
14. Спарта Тетрадрахма царя А рея 310—266 гг. до н. э. Серебро
15. Колофон III В. ДО н. 9. Медь
ОПИСАНИЕ ТАБЛИЦ
237
16. Эпидавр Драхма Около 350—300 гг. до н. э. Серебро
17. Эпидавр Конец IV—III вв. до н. а. Медь
18. Гераклея Понтий- Драхма 353—347 гг. до н. о. Серебро
ская
19. Тир Тетрадрахма 126 г. до п. а. — 56 г. н. э. Серебро
20. Арад Тетрадрахма 137—45 гг. до н. а. Серебро
21. Амис Монета Мифрадата VI Евпа- ГТ/Ч УЧ О 120—63 гг. до н. э. Медь
22. Синопа lupd Монета Мифрадата VI Евпа- гтчУЧ у\о 120—63 гг. до н. а. Медь
23. Комана Понтийская TUpd Монета Мифрадата VI Евпа- ГТЧ/"Ч УЧ О 120—63 гг. до н. а. Медь
24. Гераклея Понтий- юра Драхма 394—353 гг. до н. а. Серебро
ская
Таблица XIX
1. Карфаген 340—242 гг. до н. а. Золото
2. Италия (племя брут- 282—203 гг. до н. а. Серебро
тиев)
3. Сиракузы Монета Гиерона II 269—216 гг. до н. а. Медь
4. Сиракувы Монета Гиерона 11 269—216 гг. до н. э. Серебро
5. Рим «Римско-кампапский» денарий 317—211 гг. до н. а. Серебро
6. Рим «Римско-кампанский» денарий 342—211 гг. до н. э. Серебро
7. Рим Семис 338—268 гг. до н. а Медь
8. Рим Денарий 268—254 гг. до н. а. Серебро
9. Рим Квинарий 268—254 гг. до н. э. Серебро
10. Рим Сестерций 268—254 гг. до н. а. Серебро
И. Рим Асе 254—217 гг. до н. а. Медь
12. Рим Семис 254—217 гг. до н. а. Медь
13. Рим Триенс 254—217 гг. до н. а. Медь
14. Рим Квадранс 254—217 гг. до н. а. Медь
15. Рим Секстане 254—217 гг. до н. а. Медь
16. Рим Унция 254—217 гг. до н. а. Медь
17. Рим Викториат После 248 г. до н. а. Серебро
18. Рим Семис 89 г. до н. а. Медь
19. Рим Денарий. Монетарий 1 ай 194 г. до н. а. Серебро
Ювенций. Тальпа
20. Рим Денарий. Монетарий Секст 129 г. до н. а. Серебро
Помпей Фостл
Таблица XX
1. Рим Denarius serratus. Монетарий Авл Постумий Альбин 82 г. до н. а. Серебро
2. Рим Denarii serrati (лицевые сто- . II — I вв. до н. э Серебро
3. Рим рины^ Денарий. Монетарий Тит Ка- рнз и й 45 г. до н. а. Серебро
4. Рим Денарий. Монетарий Гай Кальпурний Пизон 64 г. до н. а. Серебро
5. Рим Денарий. Монетарий Публий Фурий Крассипед 83 г. до н. а. Серебро
6. Рим Денарий. Монетарий Квинт Помпоний Муза 67 г. до н. а. Серебро
7. Рим Денарий. Монетарий Квинт Помпоний Муза 67 г. до н. а. Серебро
8. Рим Денарий. Монетарий Деции Юний Силан 89 г. до н. а. Серебро
9. Рим Денарий. Монетарий Луций Кальпурний Пизон 100 г '. до н. а. Серебро
10. Рим Денарий. Монетарий Маний Ацилий Глабрион 50 г. до н. а. Серебро
11. Рим Денарий. Монетарий Квинт Кассий Лонгин 58 г. до н. а. Серебро
12 Рим Денарий. Монетарий Гай Кон- сидий Нониан 62 г. до н. а. Серебро
13. Рим Денарий. Монетарий Маний Эмилий Лепйд 91 г. до н. а. Серебро
14. Рим Денарий. Монетарий Гай Юлий Цезарь Денарий. Монетарий Квинт (Юний) Цепион Брут 50 г. до н. а. Серебро
15. Рим 43/42 г. до н. а. Серебро
16. Рим Денарий. Монетарий Луций Титурий Сабин 87 г. до н. а. Серебро
17. Рим Денарий. Монетарий Марк Эмилий Лепид 65 г. до н. а. Серебро
238
ОПИСАНИЕ ТАБЛИЦ
18. Рим Денарий. Монетарий Публиций Лициний Нерва Около 95 г. до н. э. Серебро
19. Рим 20. Рим 21. Рим Денарий. Монетарий Квинт Минуций Терм Денарий. Монетарий Фауст Корнелий Сулла Ауреус. Монетарий Квинт 90 г. до н. а. 62 г. до н. э. 43/42 г. до н. э. Серебро Серебро Золото
22. Рим 23. Италия (Юний) Цепион Брут Денарий. Монетарий Фауст Корнелий Сулла Подражание денарию времен 62 г. до н. э. 90—81 гг. до н. э. Серебро Серебро
24. Италия Союзнической войны Подражание денарию времен 90—81 гг. до н. э. Серебро
25. Италия Союзнической войны Подражание денарию времен 90—81 гг. до н. э. Серебро
26. Рим 27. Рим 28. Рим Союзнической войны Денарий. Монетарий Гай Юлий Цезарь Денарий. Монетарий Гай Кос- су ций Маридиан Денарий. Монетарий Гней 50 г. до н. э. 44 г. до н. э. 46/45 г. до н. э. Серебро Серебро Серебро
29. Рим Помпей Великий сын Денарий. Монетарий Квинт 43/42 г. до н. э. Серебро
30. Рим (Юний) Цепион Брут Денарий. Монетарий Марк Ан- Около 43 г. до н. э. Серебро
31. Рим 32. Рим 33. Рим тоний Денарий. Монетарий Марк Ле- пид Денарий. Монетарий Марк Ле- пид Денарий. Монетарий Марк Ан- тоний 43 г. до н. э. 43 г. до н. э. 31 г. до н. э. Серебро Серебро Серебро
Таблица XXI
1. Македония (под Тетрадрахма 158—149 гг. до н. э. Серебро
римским контролем)
2. Македония (рим- ская провинция) Тетрадрахма Около 149 г. до н. э. Серебро
3. Македония Тетрадрахма претора Луция Юлия Цезаря и квестора Эзилла 93/92 гг. до н. э. Серебро
4. Пергам Кистофор 200—133 гг. до н. э. Серебро
5. Эфес Кистофор 133—48 гг. до н. э. Серебро
6. Пергам Дидрахма 200—133 гг. до н. з. Серебро
7. Киликия Кистофор проконсула Марка Туллия Цицерона 51—50 г. до н. э. Серебро
8. Эфес Кистофор Марка Антония 38 г. до н. э. Серебро
9. Антиохия на Оронте Тетрадрахма 2-я пол. I в. до н. э. Серебро
10. Антиохия на Оронто Тетрадрахма 2-я пол. I в. до н. э. Серебро
И. Антиохия на Оронте Тетрадрахма Августа После 31 г. до н. э. Серебро
12. Александрия Тетрадрахма Нерона 54—68 гг. н. э. Серебро
13. Малая Азия Кистофор Августа Начало I в. н. э. Серебро
14. Антиохия на Оронте Тетрадрахма Септимия Севера 193—211 гг. н. э. Серебро
15. Кесария Каппадо- Дидрахма Марка Аврелия 161—180 гг. н. э. Серебро
кийская
Таблица XXII
1. Рим Денарий Августа 12 г. до н. э. Серебро
2. Рим Денарий Августа 12 г. до н. э. Серебро
3. Лугдунум Денарий Августа 2 г. до н. э. — 11 г. н. э. Серебро
4. Восток Ауреус Августа 31—29 гг. до н. э. Золото
5. Испания Денарий Августа 19—16 гг. до н. э. Серебро
6. Восток Денарий Августа 28 г. до н. э. Серебро
7. Рим Сестерций. Монетарий Гай Гал- лий Луперк 15 г. до н. э. Медь
8. Рим Асе Монетарий Марк Сальвий Отон 5 г. до н. э. Медь
9. Рим Квадранс. Монетарий Квинт Элий Ламия 10 г. до н. э. Медь
10. Рим Асе. Монетарий Марк В писа- ний Агриппа 31—12 гг. до н. э. Медь
И. Рим Сестерций Калигулы 37/38 г. н. э. Медь
12. Рим Сестерций Нерона 64—66 гг. н. э. Медь
13. Рим Дупондий Нерона 64—66 гг. н. э. Медь
14. Рим Сестерций Нерона 64—66 гг. н. э. Медь
ОПИСАНИЕ ТАБЛИЦ
239
15. Рим Сестерций Тита
16. Рим Сестерций Тита
80/81 г. и. э.
80/81 г. н. э.
Медь
Медь
Таблица XXIII
1. Рим Сестерций Траяна 103—111 гг. н. э. Медь
2. Рим Сестерций Траяна 113 — 117 гг. н. э. Медь
3. Рим Ауреус Траяна 112/113 г. н. э. Золото
4. Рим Сестерций Матидии Перед 120 г. н. э. Медь
5. Рим Ауреус Траяна 113/114 г. н. э. Золото
6. Рим Сестерций (?) Адриана Около 118 г. н. э. Медь
7. Рим Сестерций Фаустины Старшей 138—141 г. н. э. Медь
8. Рим Ауреус Марка Аврелия После 161 г. н. э. Золото
9. Рим Сестерций Фаустины Младшей 147—175 гг. н. э. Медь
10. Рим Ауреус Фаустины Младшей 147—175 гг. н. э. Золото
И. Рим Сестерций Марка Аврелия После 161 г. н. э. Медь
12. Рим Сестерций Марка Аврелия 172—176 гг. н. э. Медь
13. Рим Сестерций Марка Аврелия 172—176 гг. н. э. Медь
14. Рим Медальон Коммода 192 г. н. э. Медь
15. Рим Медальон Проба 276—282 гг. н. э. Медь
16. Рим Антониниан Каракаллы 214—217 гг. н. э. Серебро
17. Рим Антониниан Этрусциллы 249—251 гг. н. э. Серебро
18. Рим Медальон Максимиана 287 г. н. э. Медь
Таблица XXIV
1. Рим Медальон Нумериана 283—284 г. н. э. Медь
2. Триполис Фоллис Диоклетиана 305 г. н. э. Медь
3. Рим Миллиарисий Константина Ве- 306—337 гг. н. э. Серебро
4. Никомедия ликого Ауреус Лициния 317—324 гг. н. э. Золото
5. Фессалоники (?) Медальон Константина Вели- 315—337 гг. н. э. Золото
6. Лугдунум кого Фоллис Константина Великого 306—337 гг. н. э. Медь
7. Александрия Монета Константина Великого 315—337 гг. н. э. Медь
8. Антиохия Монета Константина Великого 315—337 гг. н. э. Медь
9. Никомедия Солид Константина Великого 324—337 гг. н. э. Золото
10. Сисция Миллиарисий Константа I 337^-350 гг. н. э. Серебро
11. Константинополь Силиква Юлиана (Отступника) 361—363 гг. н. э. Серебро
12. Константинополь Солид Аркадия 395—408 гг. н. э. Золото
1. Хиос (квази-авто- Таблица XXV Три ассария I в. н. э. Медь
номная чеканка)
2. Хиос (квази-авто- Обол I в. н. э. медь
номная чеканка)
3. Родос (квази-авто- Дидрахма I в. н. э. медь
номная чеканка)
4. Перинф Медальон II — III вв. н. э. медь
5. Илион Медальон Марка Аврелия 161—180 гг. н. э. Медь
6. Адрианополь Фра- Медальон Гордиана III 238—244 гг. и. э. Медь
кийский
7. Перинф Медальон II — III ВВ. Н. 3. Медь
8. Перинф Медальон II — III ВВ. Н. 3. Медь
9. Перинф Медальон II — III ВВ. Н. 3. Медь
10. Перинф Медальон II — III ВВ. Н. 3. Медь
И. Кизик Медальон II — III ВВ. Н. 3. Медь
12. Коринф (квази-ав- II — III ВВ. Н. 3. Медь
тономная чеканка)
13. Афины (квази-ав- И — III вв. Н. э. медь
тономная чеканка)
14. Илион II — III ВВ. Н. 3. медь
15. Смирна II — III ВВ. Н. 3. Медь
16. Амастрия II — III ВВ. Н. 3. Медь
17. Эфес II — III ВВ. Н. 3. Медь
18. Самос II — III ВВ. Н. 3. Медь
Таблица XXVI
1. Цельса (Испания)
2. Коринф
После29г. дон. э.
202—205 гг. н. э.
Медь
Медь
240
ОПИСАНИЕ ТАБЛИЦ
3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. И. 12. 13. 14. 15. Синопа Амис Таре Сердика Анхиал Томи Маркианополь Вифиния Эфес и Пергам (союз- ный выпуск) Афины и Смирна (союзный выпуск) Смирна Эфес и Александрия (союзный выпуск) Кипр 4х/2 ассарпя 5 ассариев 207 г. н. в. 131 г. н. э. 117—138 гг. н. э. 198—217 гг. н. э. 198—217 гг. н. э 238—244 гг. н. э. 218—222 гг. н. э. 117—138 гг. н. э. 180—192 гг. в. э. 180—192 гг. н. э. 193—211 гг. н. э. 238—244 гг. н. в. 68—211 гг. н. э. Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь
Таблица XXVII
1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. И. 12. 13. 14. 15. 16. 17. Перинф Пергам Афины Афины Филиппополь Милет Александрия Мира (Линия) Афродисия (Кария) Книд Никея Апамея Коринф Абидос Акрасос Афины Кесария Каппадо- кийская 222—235 гг. н. в. 198—217 гг. н. э. 117—244 гг. н. э. 117—244 гг. н. э. 198—217 гг. н. э. 193—217 гг. п. э. 117—138 гг. н. э. 238—244 гг. н. э. 253—268 гг. н. э. 202—205 гг. н. э. 253—259 гг. н. в. 161—211 гг. н. э. 193—211 гг. н. э. 193—211 гг. н. э. 117—244 гг. н. э. 217—218 гг. н. э. Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь
Таблица XXVIII
МОНЕТЫ ТИРЫ
1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9, 10. И. 12. 13. 14. 15. 16. 17. 18. 19. 20. 21. 22. 23. 24. Кизик Тира » » » » » » » » » » » » » Византий Тира » » » » » » » Статер Драхма Драхма Драхма Драхма Статер Статер Подражание мифрадатовскому выпуску в Пантикапее Надчеканка на монете Доми- циана Монета Домициана Надчеканка па монете Доми- циана Монета Адриана Надчеканка на монете Клавдия Около 400—350 гг. до Около 360—350 гг. до Около 350—300 гг. до 350—300 гг. до н. э. 350—300 гг. до н. э. 350—300 гг. до н. э. 350—300 гг. до н. э. III в. до н. э. III — II вв. до н. э III — II вв. до н. э. III — II ВВ. ДО Н. 3. III — II ВВ. ДО Н. 3. III — II ВВ. ДО Н. 3. III — II ВВ. ДО Н. 3. Конец III в. до н. э. Конец III в. до н. э. III — II ВВ. ДО Н. 3. III — II вв. до н. в. 73—63 гг. до н. в. После 96 г. н. э. 81—96 гг. н. э. После 96 г. н. э. 117—138 гг. н. в. После 54 г. н. в. со со’ со X X X Электр Серебро Серебро Серебро Серебро Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Золото Золото Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь
Таблица XXIX
МОНЕТЫ ТИРЫ
1. Тира Тетрасса^ий Антонин Пий 138—161 гг. н. э. Медь
2. » Дупондии Антонин Пий 138—161 гг. н. э. Медь
3. » 1г/2 ассария М. Аврелий 161—180 гг. н. э. Медь
ОПИСАНИЕ ТАБЛИЦ
241
4. Тира Ассарий Антонин Пий 138—161 гг. н. э. Медь
5. » Тетрассарий Коммод 183—184 гг. и. э. Медь
6. » Трессис Коммод 183—184 гг. н. а. Медь
7. » Дупондий Коммод 183—184 гг. н. э. Медь
8. » Тетрассарий Септимий Север 202—205 гг. н. э. Медь
9. » Трессис Каракалла 202—205 гг. н. а. Медь
10. » Дупондий Септимии Север 202—205 гг. н. э. Медь
11. » Ассарий Септимий Север 202—205 гг. н. э. Медь
12. » Тетрассарий Септимий Север 202—205 гг. н. а. Медь
13. » Тетрассарий Юлия Домна 202—205 гг. н. а. Медь
14. » Тетрассарий Каракалла 202—205 гг. н. э. Медь
15. » Тетрассарий Плавтилла 202—205 гг. н. э. Медь
16. » Т отрассарий Гета 202—205 гг. н. а. Медь
17. » Тетрассарий Каракалла 211—217 гг. н. а. Медь
18. » Тетрассарий Каракалла 211—217 гг. н. э. Медь
19. » Трессис Юлия Домна 193—211 гг. н. э. Медь
20. » Тетрассарий После Александра Севера После 235 г. н. э. Медь
21. » Тетрассарий Юлия Маммея 222—235 гг. н. а. Медь
22. » Дупондии Александр Север 222—235 гг. п. э. Медь
Таблица XXX
МОНЕТЫ ОЛЬВИИ
1. Ольвия «Дельфин» VI в. до н. а. Медь
2. » «Дельфин» VI в. до н. а. Медь
3. » Литой «асе» Конец VI — начало V в. до н. а. Медь
4. » Литой «асе» Конец VI — начало V в. до н. э. Медь
5. » Литая монета Конец VI — начало V в. до н. а. Медь
6. » Литая монета Конец VI — начало V в. до н. а. Медь
7. » «Дельфин» Конец VI —начало V в. до н. а. Медь
8. » «Дельфин» Конец VI — начало V в. до н. а. Медь
9. » «Дельфин» V — начало IV в. до н. а. Медь
10. » «Дельфин» V — начало IV в. до н. а. Медь
И. » «Дельфин» V — начало IV в. до н. а. Медь
Таблица XXXI
МОНЕТЫ ОЛЬВИИ
1. Ольвия Литой «асе» Рубеж 1-й и 2-й четверти V в. до н. э. Медь
2. » Литой «асе» Рубеж 1-й и 2-й четверти V в. до н. а. Медь
3. » Литой «асе» Рубеж 1-й и 2-й четверти V в. до н. а. Медь
4. » Литой «асе» 3-~ четверть IV в. до н. э. Медь
5. » Литая монета ц IV в. до н. э. Медь
Таблица XXXII
МОНЕТЫ ОЛЬВИИ
1. Ольвия Статер 2-я пол. V в. до н. э. Серебро
2. » Статер 330—320 гг. до н. а. Серебро
3. » Статер 330—320 гг. до н. а. Серебро
4. » Около 330 г. до н. э. Медь
5. » Около 330 г. до н. а. Медь
6. » Около 330 г. до н. э. Медь
7. » Драхма 330—320 гг. до н. а. Серебро
8. » Гемидрахма Последняя треть IV в. до н. а. Золото
9. » Около 330 г. до н. а. Медь
10. » 325—275 гг. до н. а. Медь
И. » 325—275 гг. до н. а. Медь
12. » 325—275 гг. до н. а. Медь
13. » 325—275 гг. до н. а. Медь
14. » Около 290—270 гг. до н. а. Медь
15. » Около 290—270 гг. до н. а. Медь
16. » Около 290—270 гг. до н. а. Медь
17. » 2-я треть III в. до н. а. Медь
18. » 2-я треть III в. до н. а. Медь
19. » 2-я треть III в. до н. а. Медь
20. » 2-я треть III в. до н. а. Медь
21. » 2-я треть III в. до н. а. Медь
22. » Около 340—320 гг. до н. а. Медь
31 Археология СССР, № 16
242
ОПИСАНИЕ ТАБЛИЦ
Таблица XXXIII
МОНЕТЫ ОЛЬВИИ
1. Ольвия 2-я треть III в. до н. э. Медь
2. » 2-я треть III в. до н. э. Медь
3. » 2-я треть III в. до н. э. Медь
4. » 2-я треть III в. до н. э. Медь
5. » 175—150 гг. до н. э. Медь
6. » 175—150 гг. до н. э. Медь
7. » 175—150 гг. до н. э. Медь
8. » 175—150 гг. до н. э. Медь
9. » 2-я пол. II в. до н. э. Медь
10. » 2-я пол. II в. до н. э. Медь
11. » 120—110 гг. до н. э. Медь
12. » Дидрахма Середина II в. до н. э. Серебро
13. » Дидрахма Начало II в. до н. э. Серебро
14. » Драхма Начало II в. до н. э. Серебро
15. » Драхма Середина II в. до н. э; Серебро
16. » Драхма Середина II в. до н. э. Серебро
17. » Триобол Конец III в. до н. э. Серебро
18. » Конец II в. до н. э. Медь
19. » Конец II в. до н. э. Медь
20. » Конец II в. до н. э. Медь
21. » Около 120—63 гг. до н. э. Медь
22. » Монета скифского царя Ски- 2-я пол. II в. до н. э. Медь
23. » лура Монета скифского царя Ски- 2-я пол. II в. до н. э. лура Медь
24. » Статер скифского царя Фарзоя Середина I в. н. э. Золото
25. » Статер скифского царя Фарзоя Середина I в. н. э. Золото
26. » Статер скифского царя Фарзоя Середина I в. н. э. Золото
27. » Драхма скифского царя Инисмея Конец I — начало II в. н. э. Серебро
28. » Монета скифского царя Инисмея Конец I — начало II в. н. э. Серебро
Таблица XXXIV
МОНЕТЫ ОЛЬВИИ
1. Ольвия Последняя четверть I в. до н. э. Медь
2. Последняя четверть I в. до н. э. Медь
3. » Последняя четверть I в. до н. э. Медь
4. » Последняя четверть I в. до н. э. Медь
5. » Последняя четверть I в. до н. э. Медь
6. » 14—37 гг. н. э. Медь
7. » I в. н. э. Медь
8. » I в. н. э. Медь
9. » I в. н. э. Медь
10. » I в. н. э. Медь
И. » Эпоха Флавиев Серебро
12. » Эпоха Флавиев Медь
13. » 138—161 гг. н. э. Медь
14. » Около 170-х годов н. э. Медь
15. » Эпоха Флавиев Медь
16. » Эпоха Флавиев Медь
17. » Эпоха Флавиев Медь
18. » 183—184 гг. н. э. Медь
19. » Тетрасса^ий Александр Север. 222—235 гг. н. э. Медь
20. » Дупондии Александр Север. 222—235 гг. н. э. Медь
Таблица XXXV
МОНЕТЫ ХЕРСОНЕСА
1. Херсонес Драхма 390—370 гг. до н. э. Серебро
2. » 390—370 гг. до н. э. Серебро
3. » 1-я половина IV в. до н. э. Медь
4. » Около 370 г. до н. э. Серебро
5. » Около 370 г. до н. э. Серебро
6. 9 Около 370 г. до н. э. Серебро
7. » Тридрахма Около 350 г. до н. э. Серебро
8. » Тридрахма Около 350 г. до н. э. Серебро
ОПИСАНИЕ ТАБЛИЦ
243
9. Херсонес 375—350 гг. до н. а. Медь
10. » Около 350—330 гг. до н. а. Медь
11. » Около 350—330 гг. до н. а. Медь
12. » Около 350 г. до н. а. Медь
13. » Около 350—300 гг. до н. а. Медь
14. » Около 350—300 гг. до н. а. Медь
15. » Около 350—300 гг. до н. а. Медь
16. » 340—330 гг. до н. а. Медь
17. » 340—330 гг. до н. а. Медь
18. » Конец IV в. до н. а. Медь
19. » Тридрахма IV—III вв. до н. а. Серебро
20. » Тридрахма IV—III вв. до н. а. Серебро
21. » IV—III вв. до н. а. Серебро
22. » IV—III вв. до н. а. Серебро
23. » Конец IV в. до н. а. Медь
24. » Около 300—250 гг. до н. а. Медь
25. » Около 300—250 гг. до и. а. Медь
26. » III в. до н. а. Медь
Таблица XXXVI
МОНЕТЫ ХЕРСОНЕСА
1. Херсонес Тетрадрахма 225—200 гг. до н. а. Серебро
2. » Дидрахма 225—200 гг. до н. а. Серебро
3. » Драхма 225—200 гг. до н. а. Серебро
4. » Гемидрахма 225—200 гг. до н. а. Серебро
5. » Около 250—200 гг. до н. а. Медь
6. » 11 в. до н. а. Медь
7. » II в. до н. а. Медь
8. » II в. до н. а. Медь
9. » II в. до н. а. Медь
10. » Конец II — начало I в. до н. а. Медь
11. » II в. до н. а. Медь
12. » Драхма Около 110—108 гг. до н. о. Серебро
13. » Драхма Около 110—108 гг. до н. а. Серебро
14. » Драхма Около 110—108 гг. до н. а. Серебро
15. » Гемидрахма Около 110—108 гг. до н. а. Серебро
16. » 100—60те годы до н. а. Медь
17. » Около 110—108 гг. до н. а. Медь
18. » Драхма 90—80-е годы до н. а. Серебро
19. » 70—60-е годы до н. а. Медь
20. » 90—80-е годы до н. а. Медь
21. » Обол 80—60-е годы до н. а. Медь
22. » 70—40-е годы до н. а. Медь
23. » 70—40-е годы до н. а. Медь
24. >) 25 г. до н. а. — 1 г. н. а. Медь
Таблица XXXVII
МОНЕТЫ ХЕРСОНЕСА
1. Херсонес Обол После 46 г. до н. а. Медь
2. » Обол После 46 г. до н. а. Медь
3. » Около 1—50 гг. н. а. Медь
4. » Около 1—50 гг. н. а. Медь
5. » 46—54 гг. н. а Медь
6. » 46—54 гг. н. а. Медь
7. » Около 1—50 гг. н. а. Медь
8. » 79—96 гг. н. а. Медь
9. » 79—96 гг. н. а. Медь
10. » 79—96 гг. н. а. Медь
И. » Тетрассарий Около 79 г. н. а. Медь
12. » Статер 48 г. н. а. Золото
13. » Статер 79 г. н. а. Золото
14. » Статер 106 г. н. а. Золото
15. » Статер 133 г. н. а. Золото
16. » Около середины II в. н. а. Медь
17. » 130—140-е годы н. а. Медь
18. » 130—140-е годы н. а. Медь
19. » Дупондий 140-е годы н. а. Медь
20. » Тетрассарий После 140 г. н. а. Медь
31*
244
ОПИСАНИЕ ТАБЛИЦ
Таблица XXXVIII
МОНЕТЫ ХЕРСОНЕСА И КЕРКИНИТИДЫ
1. Херсонес Тетрассарий Около 220 г. н. э. Медь
2. » Трессис Около 220 г. н. э. Медь
3. » Дупондий Около 220 г. н. э. Медь
4. » Тетрассарий 140—280-е годы н. э. Медь
5. » Трессис 140—280-е годы н. э. Медь
6. » Дупондий 140—280-е годы н. э. Медь
7. » Тетрассарий III в. н. э. Медь
8. » Трессис 190—250-е годы н. э. Медь
9. » Ассарий III в. п. э. Медь
10. » Тетрассарий III в. н. э. Медь
11. » Трессис 190—250-е годы н. э. Медь
12. » Дупондий 140—280-е годы н. э. Медь
13. » Тетрассарий 2-я пол. III в. н. э. Медь
14. » Дупондий 140—280-е годы н. э. Медь
15. Керкинитида Около середины IV в. до н. э. Медь
16. » Около 340—330 гг. до н. э. Медь
17. » Около 300—250 гг. до н. э. Медь
18. » Около 300—250 гг. до II. э. Медь
19. » Около 350—300 гг. до н. э. Медь
20. » Конец III — начало II в. до н. э. Медь
Таблица XXXIX
МОНЕТЫ БОСПОРА
1. Феодосия Рубеж IV и III вв. до н. о. Серебро
2. » Конец V в. до н. э. Серебро
3. » Середина IV в. до н. э. Медь
4. » Середина IV в. до н. э. Медь
5. » Около 250—200 гг. до н. э. Медь
6. Нимфей Драхма 450—400 гг. до н. э. Серебро
7. » Диобол 450—400 гг. до II. э. Серебро
8. » Гемиобол 450—400 гг. до н. э. Серебро
9. Пантикапей 2-я пол. VI в. до н. э. Серебро
10. » 2-я пол. VI в. до н. э. Серебро
11. » 2-я пол. VI в. ; ^0 н. э. Серебро
12. » Конец VI в. до н. э. Серебро
13. » Конец VI в. до н. э. Серебро
14. » Конец VI в. до н. э. Серебро
15. » Конец VI в. до н. э. Серебро
16. » Около 500—475 гг. до н. э. Серебро
17. » Около 500—475 гг. до н. э. Серебро
18. » Около 475—450 гг. до н. э. Серебро
19. » Около 475—450 гг. до н. э. Серебро
20. » Около 475—450 гг. до н. э. Серебро
21. » Около 475—450 гг. до н. э. Серебро
22. Пантикапей (Мир- V в. до н. э. Серебро
мекий?)
23. Аполлония Таври- V в. до н. э. Серебро
ческая
24. » V в. до п. а. Серебро
25. » V в. до н. э. Серебро
26. Аполлония Таври- V в. до н. а. Серебро
ческая (Мирмекий?)
27. 28. » Аполлония ческая Та ври- V в. до н. э. Серебро Серебро
V в. до н. э.
29. Пантикапей Около 475—450 гг. до н. э. Серебро
30. » Около 450—425 гг. до н. э. Серебро
31. » Около 450—425 гг. до н. э. Серебро
32. » Около 450—425 гг. до н. э. Серебро
33. » Около 420—410 гг. до н. э. Серебро
34. » Около 420—410 гг. до н. э. Серебро
35. » Конец V — начало IV в. до н. э. Серебро
36. » Конец V — начало IV в. до н. э. Серебро
37. » Конец V — начало IV в. до н. э. Серебро
38. Синдика Диобол Около 425—400 гг. до н. э. Серебро
39. » Диобол Около 425—400 гг. до н. э. Серебро
40. » Диобол Около 425—400 гг. до н. э. Серебро
41. » Около 425—400 гг. до н. э. Серебро
42. » Около 425—400 гг. до н. э. Серебро
43. Фанагория Диобол Около 400—350 гг. до н. э. Серебро
44. » Диобол Около 400—350 гг. до н. э. Серебро
45. » Гемиобол Около 400—350 гг. до н. э. Серебро
ОПИСАНИЕ ТАБЛИЦ
245
Таблица XL
МОНЕТЫ БОСПОРА (ПАНТИКАПЕЙ)
1. Пантикапей Обол Начало IV в. до и. э. Серебро
2. » Гемиобол Начало IV в. до и. а. Серебро
3. » Начало IV в. до н. а. Медь
4. » Начало IV в. до н. а. Медь
5. » ГеМидраХма До 375 г. до н. а. Серебро
6. » До 375 г. до и. а. Серебро
7. » Статер 375—360 гг. до н. а. Золото
8» » Статер 360—340 гг. до н. а. Золото
9. » Статор 340—330 гг. до н. а. Золото
10. » Статер 325—300 гг. до и. а. Золото
И. » Статор 325—300 гг. до и. а. Золото
12. » Драхма 325—300 гг. до н. а. Золото
13. » Около 375—360 гг. до н. а. Серебро
14. » Около 375—360 гг. до и. а. Серебро
15. » Около 375—360 гг. до н. а. Серебро
16. » Около 375—360 гг. до н. а. Серебро
17. » Тетробол 360—350 гг. до и. э. Серебро
18. » 375—340 гг. до н. а. Медь
19. » 375—340 гг. до и. а. Медь
20. » 375—340 гг. до н. а. Медь
21. » 375—340 гг. до н. а. Медь
22. » 375—340 гг. до н. а. Медь
23. » 340—330 гг. до н. а. Серебро
24. » 340—330 гг. до н. а. Серебро
25. » 340—330 гг. до и. а. Серебро
26. » 340—330 гг. до н. а. Серебро
27. » 340—330 гг. до н. а. Серебро
28. » 340—330 гг. до н. а. Медь
29. » Гемидрахма 325—300 гг. до и. а. Серебро
30. » 325—300 гг. до н. а. Медь
31. » Дидрахма 325—300 гг. до н. а. Серебро
Таблица XLI
МОНЕТЫ БОСПОРА (ПАНТИКАПЕЙ)
1. Пантикапей 325—300 гг. до н. а. Медь
2. » 325—300 гг. до н. а. Медь
3. » Начало III в. до н. а. Медь
4. » 300—250 гг. до н. а. Медь
5. » 300—250 гг. до н. а. Медь
6. » 300—250 гг. до н. а. Медь
7. » 300—250 гг. до н. а. Медь
8. » Середина III в. до н. а. Медь
9. » Середина III в. до н. а. Медь
10. » Середина III в. до н. а. Медь
11. » Середина III в. до н. а. Медь
12. » 250—200 гг. до н. а. Медь
13. » 3-я четверть III в. до н. а. Медь
14. » 3-я четверть III в. до н. а. Медь
15. Тетрадрахма 225—200 гг. до н. а. Серебро
16. » Драхма 250—200 гг. до н. а. Серебро
17. » Гемидрахма 250—200 гг. до н. а. Серебро
18. » Драхма 250—200 гг. до н. а. Серебро
19. » Гемидрахма 250—200 гг. до н. а. Серебро
20. » Конец III — начало II в. до н. а. Медь
21. » "Конец III — начало II в. до н. а. Медь
22. » Драхма 200—121 гг. до н. а.' Серебро
Таблица XLII
МОНЕТЫ БОСПОРА
1. Пантикапей Драхма 200—110 гг. до н. а. Серебро
2. » Драхма 200—110 гг. ДО и. а. Серебро
3. » Драхма 200—110 гг. до н. а. Серебро
4. » Драхма 200—110 гг. ДО н. а. Серебро
5. » 200—110 гг. до н. а. Серебро
6. » 200—110 гг. до н. а. Серебро
7. » 200—110 гг. до н. а. Серебро
8. » 200—110 гг. до н. а. Медь
9. » 200—110 гг. до н. а. Медь
10. » 200—110 гг. ДО н. а. Медь
246
ОПИСАНИЕ ТАБЛИЦ
11. Пантикапей 200—121 гг. до н. э. Медь
12. Фанагория Триобол 200—121 гг. до н. э. Серебро
13. » 250—200 гг. до н. э. Медь
14. Горгиппия Драхма 200—121 гг. до н. э. Серебро
15. Пантикапей Монета Левкона II Начало 2-й пол. III в. До н. э Медь
16. » Монета Левкона II Начало 2-й пол. III в. ДО н. э. Медь
17. » Монета Левкона 11 Начало 2-й пол. III в. ДО н. э. Медь
18. » Статер архонта Гигиэнонта Последняя четверть III в. до н. э. Золото
19. » Драхма архонта Гигиэнонта Последняя четверть III в. до н. э. Серебро
20. » Монета архонта Гигиэнонта (?) Последняя четверть III в. до н. э. Медь
21. » Статер с именем Перисада Последняя четверть III в. до и. а Золото
22. » Статер с именем Перисада Начало II в. до н. э, Золото
23. » Статер с именем Перисада II в. до н. э. Золото
24. » Статер с именем Перисада II в. до н. э. Золото
25. » Статер с именем Перисада До 110 г. до н. э. Золото
26. » Дидрахма с именем Спартока II в. до н. э. Серебро
27. » Монета Савмака Около 110 г. до н. э. Серебро
28. » Монета Савмака Около 110 г. до н. э. Медь
29. » Монета Савмака Около 110 г. до н. э. Медь
Таблица ХЕШ
МОНЕТЫ БОСПОРА
1. Пантикапей
2. »
3. Фанагория
4. Пантикапей
5. »
6. Фанагория
7. Горгиппия
8. Пантикапей
9. »
10. Фанагория
11. Горгиппия
12. Пантикапей
13. »
14. Горгиппия
15. Пантикапей
16. Фанагория
17. Горгиппия
18. Пантикапей
19. »
20. »
21. »
22. Фанагория(?)
23. Фанагория(?)
Обол
Тетрахалк
Тетрахалк
Дидрахма
Дидрахма
Дидрахма
Драхма
Драхма
Трибол
Драхма
Триобол
Обол
Обол
Тетрахалк
Тетрахалк
Тетрахалк
Обол
Тетрахалк
Обол
Обол
Конец II — начало I в. до н. э. Медь
Конец II — начало I в. до н. э. Медь
Конец II — начало 1 в. до н. э. Медь
Конец II —.начало I в. до н э. Медь
100—75 гг. до н. э. 100—75 гг. до н. э. 100—75 гг. до н. э. 100—75 гг. до н. э. 100—75 гг. до н. э. 100—75 гг. до н. э. 100—75 гг. до н. э 100—75 гг. до н. э. 100—75 гг. до н. э 100—75 гг. до и. э. 100—75 гг. до н. э. 100—75 гг. до н. э. 100—75 гг. до н. э. 100—75 гг. до н. э. 100—75 гг. до н. э. 73—63 гг. до и. э. 73—63 гг. до н. э. Конец II — 1-я треть I в. до н. э. Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Серебро Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь Медь
Конец II — 1-я треть I в. до н. э. Медь
Таблица XLIV
МОНЕТЫ БОСПОРА
1. Фанагория(?)
2. Фанагория(?)
3. Пантикапей
4. »
5. »
6. »
7. »
8. »
9. »
10. »
И. »
12. Фанагория
13. »
14. Пантикапей
15. »
16. »
17. »
18. »
19. »
20. »
Обол
Обол
Статер Фарнака
Статер Асандра
Статер Асандра
Статер Асандра
Обол Асандра
Тетрахалк Асандра
Тетрахалк
Тетрахалк
Тетрахалк
Тетрахалк
Статер царицы Динамии
Статер
Статер
Монета царицы Динамии
Монета царицы Динамии
Монета царицы Динамии
Монета Асандра
До 63 г. до н. э. Медь
До 63 г. до н. э. Медь
54—51 гг. до н. э. Золото
44 г. до н. э. Золото
После 41 г. до н. э. Золото
После 41 г. до н. э. Золото
47—41 гг. до п. э. Медь
47—41 гг. до н. э. Медь
47—30 гг. до н. э. Медь
47—30 гг. до н. э. Медь
30—17/16 гг. до н. э. Медь
30—17/16 гг. до н. э. Медь
47—30 гг. до н. э. Медь
17/16 г. до н. э. Золото
8 г. до н. э. Золото
9 г. н. э. Золото
До 14 г. до н. э. Медь
До 14 г. до н. э. Медь
До 14 г. до н. э. Медь
2-я пол. I в. до н, э. Медь
ОПИСАНИЕ ТАБЛИЦ
247
Таблица XLV
МОНЕТЫ БОСПОРА
1. Малая Азия Эпоха Августа
2. Боспор Конец I в. до н. э. — начало I в. н. э. Медь
3. » Конец I в. до н. э. — начало I в. н. э. Медь
4. » Конец I в. до н. э. — начало I в. н. э. Медь
5. » Конец I в. до н. э. — начало I В. II. э. Медь
6. » Конец I в. до н. э. — начало I в. н. э. Медь
7. » Конец I в. до н. э. — начало I в. н. э. Медь
8. » Конец I в. до н. э. — начало I в. н. э. Медь
9. » Конец I в. до н. э. — начало I в. н. э. Медь
10. » Конец I в. до н. э. — начало I в. н. э. Медь
11. » Конец I в до н. э. — начало I В. II. ,э. Медь
12. Кесария (Пантика- Обол (?) 14—8 гг. до н. э. Медь
пей?)
13. » Обол (?) 14—8 гг. до н. э.(?) Медь
14. Агриппия (Фанаго- Обол (?) 14—8 гг. до н. э. Медь
15. рияг) Пантикапей Статер Котия I 50 г. н. э. Золото
16. » Асе 14—41 гг. н. э. Медь
17. » Асе 14—41 гг. н. э. Медь
Таблица XLVI
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
1. Боспорское царство Статер Аспурга (?) 38/39 г. н. э. Золото
2. » Семис (?) Мифрадата Ш(?) 39—40 г. н. э. Медь
3. » » Семис(?) Мифрадата III 39—45 гг. н. э. Медь
4. » » Монета Мифрадата III 39—45 гг. н. э. Медь
5. » » Статер Мифрадата III 39 г. н. э. Золото
6. » » Асе Мифрадата III 39—45 гг. н. э. Медь
7. » » Асе Мифрадата III 39—45 гг. н. э. Медь
8. » » Статер Котия I 55 г. н. э. Золото
9. » » Монета Котия I 45—62 гг. н. э. Медь
10. » » Монета Котия I 45—62 гг. н. э. Медь
И. » » Монета Котия I 45—62 гг. н. э. Медь
12. » » Монета Котия I 45—62 гг. н. э. Медь
13. » » Статер Нерона 62 г. н. э. Золото
14. » » Сестерций Нерона 62 г. н. э. Медь
15. » » Дупондий Нерона 62 г. н. э. Медь
16. » »> Сестерций Рискупорида II 68—92 гг. н. э. Медь
17. » » Дупондий Рискупорида 11 68—92 гг. н. э. Медь
Таблица XLVII
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
1. Боспорское царство Статер Рискупорида II 80 г. н. э. Золото
2. » » Статер Рискупорида II 81 г. н. а. Золото
3. » » Сестерций Рискупорида II 68—92 гг. н. э. Медь
4. » » Сестерций Рискупорида II 80—92 гг. н. э. Медь
5. » » Дупондий Рискупорида II 80—92 гг. н. э. Медь
6. » » Статер Савромата I 93 г. н. э. Золото
7. » » Статер Савромата I 96 г. н. э. Золото
8. » » Сестерций Савромата I 93—103 гг. н. э. Медь
9. » » Сестерций Савромата I 93—118 гг. н. э. Медь
*0. » » Сестерций Савромата I 93—118 гг. н. э. Медь
Ч. » » Статер Савромата I 118 г. н. э. Золото
12. » » Сестерций императора Траяна 98—103 гг. н. э. Медь
13. » » Статер Котия II 123 г. н. э. Золото
14. » » Сестерций Савромата I 93—103 гг. н. э. Медь
15. » » Статер Римиталка 132 г. н. э. Золото
16. » » Сестерций Котия II 123—132 гг. н. э. Медь
17. » » Дупондий Котия II 123—132 гг. н. э. Медь
18. » » Сестерций Римиталка 132—136 гг. н. э. Медь
Таблица XLVIII
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
1. Боспорское царство Статер Римиталка 149 г. н. э. Золото
2. » » Статер Евпатора 155 г. н. э. Золото
3. » » Сестерций Евпатора 154—161 гг. н. э. Медь ж г
4. » » Дупондий Евпатора 154—161 гг. н. э. Медь
248
ОПИСАНИЕ ТАБЛИЦ
5 Боспорское царство Статер Евпатора 162 г. н. э. Золото
6. » » Сестерций Евпатора 161—170 гг. н. э. Медь
7. » » Статер Савромата II 177 г. н. э. Золото
8. » » Сестерций Савромата II 174—186 гг. н. э. Медь
9 » » Сестерций Савромата II 174—186 гг. н. э. Медь
10. » » Статер Савромата II 180 г. н. э. Золото
И. у » Двойной денарий Савромата II 186—196 гг. н. э. Медь
12 » » Денарий Савромата II 186—196 гг. н. э. Медь
13. » » Двойной денарий Савромата II 186—196 гг. н. э. Медь
14. » » Драхма Савромата II 186—196 гг. н. э. Медь
15. » » Сестерций Савромата II 186—196 гг. н. э. Медь
16. » » Двойной денарий Савромата II 186—196 гг. н. э. Медь
17. » » Двойной денарий Савромата II 186—196 гг. н. э. Медь
18. » » » Двойной денарий Савромата II 186—196 гг. п. э. Медь
Таблица XLIX
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
1. Боспорское царство Денарий Савромата II 196—210 гг. н. э. Медь
2. » » Драхма Савромата II 196—210 гг. н. э. Медь
3 » » Сестерций Савромата II 196—210 гг. н. э. Медь
4. » » Статер Савромата II 198 г. н. э. Золото
5. » » Двойной денарий Савромата II 196—210 гг. н. э. Медь
6. » » Статер Савромата II 198 г. н. э. Золото
7. » » Статер Рискупорида III 212 г. н. э. Золото
8. » » Статер Рискупорида III 217 г. н. э. Золото
9. » » Статер Рискупорида III 225 г. н. э. Золото
10. » » Монета Рискупорида III 210—226 гг. н. э. Медь
11. » » Денарий Рискупорида III 210—226 гг. н. э. Медь
12. » » Денарий Рискупорида III 210—226 гг. н. э. Медь
13. » » «Статер» Савромата III 230 г. н. э. Биллон
14 » » Двойной денарий Котия III 227—233 гг. н. э. Медь
15. » » «Статер» Котия III 232 г. н. э. Биллон
16. » » «Статер» Иненфимея 237 г. н. а. Биллон
17. » » Денарий Иненфимея 234—239 гг. н. э. Медь
18. » » Двойной денарий Иненфимея 234—239 гг. н. э. Медь
Таблица L
МОНЕТЫ БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА
1. Боспорское царство «Статер» Рискупорида V 242 г. н. э. Биллон
2. » » «Статер» Фарсанза 253 г. н. э. Биллон
3. » » «Статер» Рискупорида V 253 г. н. э. Биллон
4. » » • «Статер» Рискупорида V 261 г. н. э. Биллон
5. » » Триенс Рискупорида V 263 г. н. э. Золото
6. » » Монета Рискупорида V 263 г. н. э. Серебро
7. » » Двойной денарий Рискупори- 260—267 гг. н. э. Медь
8. » » да V «Статер» Рискупорида V 264 г. н. э. Биллон
9. » » «Статер» Рискупорида V 265 г. н. э. Биллон
10. » » «Статер» Рискупорида V 265 г. н. э. Биллон
11. » » Двойной денарий Рискупори- 240—253 гг. н. э. Медь
12. » » да V Двойной денарий Рискупори- 240—253 гг. н. э. Медь
13. » » да V Двойной денарий Рискупори- ттд V 240—253 гг. н. э. Медь
14. » » да V «Статер» Рискупорида V 264 г. н. э. Биллон
15. Литая подделка. Аверс со «статера» Рискупорида V 264 года нашей эры. Ре- верс со «статера» Савромата IV или Тейрана 275 г. н. э. 16. Боспорское царство «Статер» Тейрана 275 г. н. э. Медь
17. » » «Статер» Савромата IV 275 г. н. э. Медь
18. » » «Статер» Тейрана 276 г. н. э. Медь
19. » » «Статер» Фофорса 300 г. н. э. Медь
20. » » «Статер» Фофорса 302 г. н. э. Медь
21. » » «Статер» Фофорса 286 г. н. э. Медь
22. » » «Статер» Радамсада 317/18 г. н. э. Медь
23. » » «Статер» Рискупорида VI 319 г. н. э. Медь
24. » » «Статер» Рискупорида VI 325 г. н. э. Медь
25. » » «Статер» Рискупорида VI 323 г. н. э. Медь
Таблица греческого алфавита, применявшегося
на монетах
VI и V 66. до н. э. Начиная с J2S.
а А Ай А А А А
р ВВ^^ТЭГ^Г В В
у (САГТ Г
б C>DA А
€ Е С
CEPFA А
tl IZ
ИИЙВ1 SH н |—I
е шйфффоекю оеев
L 54 £ 51 I
К К к
Л It А ГА
F Л А^Л' Л\М мм
V Г' ГГЛ/N N
§ + ХЖ* EHZ ZI25
о □OOOQC О о
т ГРС гпп
9 9 9 ФУ
Р RR 0 Of* Р р
а 5 5(НМ £Z ЕС
(КГ тт
М т
и X v у
( J) В ШОФФОВ Ф
ф у X Jx X фВ ’ кв
W *р
сэ ООП С1ЛС0И
32 Археология СССР, № 16
ПРИЛОЖЕНИЯ
УКАЗАТЕЛЬ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ НАЗВАНИЙ
А
Абдсра— город во Фракии 44, 47, 60, 61, 63, 81,
84, 169.
Абидос — город в Троаде 60, 76.
Абиссиния 99.
Абхазия 102, 106.
Агриппия — город на Боспоре (переименованная Фа-
нагория) 190, 192—194, 196.
Аджария 102.
Адрианополь — город во Фракии 75.
Адриатическое море, Адриатика 44, 100.
Азия 17, 80, 93, 100, 106, 209.
Азия Передняя 38.
Ака — город в Финикии 87.
Аканф — город в Халкидике 81.
Акарнания — область в Средней Греции 44, 131.
Аккерман — см. Белгород Днестровский
Аккерманский уезд ИЗ.
Акрагант — город в Сицилии 46, 61, 89.
Акрасос — город в Лидии 76.
Акциум — мыс в Акарнании 88, 95.
Александрия — город в Бгипте 35, 36, 67, 88, 96, ИЗ.
Амастрия — город в Пафлагонии 72, 80, 105, 160.
Амвракия — город в Эпире 44, 100
Амис — город в Понте 80, 88, 105, 136, 186.
Амфииоль — город в Македонии 63, 66, 70, 81.
Анадол — село в Молдавии 129.
Анадолу Кавак — местность на азиатской стороне
фракийского Боспора 48, 126, 175
Анакторий — город в Акарнании 100.
Анапа 170, 177.
Англия 101.
Антиохия (на Оронте) — город в Сирии 36. 53, 69,
80, 81 87, 96, 97, 101, 199.
Анфела — местечко в Фокиде 97.
Апамея — город во Фригии 91.
Аполлония — город во Фракии 164, 165.
Аполлония Таврическая — город па Боспоре 165,
169.
Аравия 92, 101.
Аргос — город в Арголиде 25.
Аркадия — область в Пелопоннесе 66, 97, ИЗ.
Армения 69.
Артюховскии курган 184.
Аршинцева поселок (б. Камыш-Бурун) 188.
Ассос — город в Троаде 68.
Аттика—область в Средпей Греции 31, 43, 93, 94.
Афинский морской союз 41.
Афины 19, 30, 31, 39, 41, 43, 46—49, 58—62, 65, 67, 72.
75, 79, 85, 95, 98, 99, 101, 103, 105, 123, 164, 167,
169, 171, 175.
Африка 19, 53, 72, 99.
Ахейский союз городов 43, 44, 90. 91, 98.
Б
Бактрия —область в Средней Азии 25, 47, 82, 92,
96, 103.
Балканский полуостров 19, 93, 94, 100—102, 120.
Балканы (см. Балканский полуостров)
Белгород Днестровский (Аккерман) 111, 113, 114.
Березань — остров 122, 123.
Берлин 18, 19.
Бессарабия ИЗ.
Ближний Восток 19, 22.
Богдановна — село на р. Буг 124.
Бори — село на Кавказе 136.
Боспор, Боспорское царство 13, 14, 70, 72, 87, 93, 96,
100, 102, 105, 135, 138—145, 150-152, 154- 159,
162, 163, 167-171, 173—176, 178, 179, 181—196,
198-201, 203-212.
Британия 19.
Брюссель 19.
Буг 124.
Бэотийскии союз 43, 61, 79, 85, 98.
Бэотия — область в Средней Греции 31, 57.
В
Вавилон — город в Месопотамии 35, 38.
Вани — селение на Кавказе 164.
Велия — город в Лукании 41, 87.
Вена 16, 18, 19.
Венгрия 18, 102.
Венеция 16.
Византий — город во Фракии 31, 42, 45, 47, 79, 89, 90,
98, 100, 102, 106, 114, 133, 139, 147, 149, 154, 176,
178, 180, 183—186, 189, 205.
Византия (Византийская империя) 36, 54, 59.
Вифиния — область в М. Азии 20, 71, 75, 80, 185.
Вифинское царство 96.
Г
Гаага 19.
Галиарт — город в Бэотии 98.
Галикарнасе — город в Карии 72.
Галлия 53, 72, 93, 101.
Гела — город в Сицилии 17, 79, 82, 89.
Геллеспонт (Дарданеллы) — пролив 106.
Гераклея — город в Лукании 87.
Гераклея Понтийская — город в Вифинии 75, 147,
150, 160, 161, 163, 169, 170.
Ге рея — город в Аркадии 25, 97.
Герзеул — село в Абхазии 106.
Геркулесовы столпы (Гибралтар) — пролив 18, 93.
Германия 101.
Гермопасса’— город на Боспоре 193.
Гимера — город в Сицилии 46, 63, 64, 82, 89.
Гистиэя — город на Евбее 47.
Глазго 93.
Голландия 17.
Горгиппия — город на Боспоре 93, 152, 169, 180, 182,
186—189.
Гортина — город на Крите 26, 65, 78, 81.
Греко-Бактрийское царство 96.
Греция 22, 31, 34, 37—39, 41—46, 48, 53, 62, 63, 65,
66, 70, 71, 76, 79, 81, 83, 87—89, 93, 94, 97, 100,
112, ИЗ, 125, 126, 132, 160, 174, 195.
Греция Великая — южная часть Италии и Сицилия
31, 45.
Греция Северная 43, 52, 93, 146.
УКАЗАТЕЛЬ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ НАЗВАНИИ
253
Греция Средняя (Центральная) 43, 02, 93, 94, 96, 171.
Грузия Восточная 102.
Грузия Западная 102.
д
Дафна — местечко в Сирии 97.
Делос — остров 61.
Дельфы — город в Фокиде 43, 97, 150.
Диррахии— юрод в Иллирии 44, 100.
Дия — город на Боспоре 197.
Днепр 121, 125.
Днестр 111
Днестровский лиман 111.
Дунай 74, 100—102, 115.
Е
Евпаторий — город в Тавриде 193.
Евпатория 160, 161.
Европа 17, 18, 93.
Европа Средняя 670.
Египет 15, 28, 29, 43, 44, 48, 74, 87, 174, 185.
3
Закинф — остров 98.
Занкла (Мессана) — город в Сицилии 62, 165.
II
Иерусалим — город в Палестине 74.
Илион (Троя) — город в Троаде 68, 73.
Иллирик — римская провинция 116.
Иллирия — область в северо-западной части Балкан-
ского полуострова 44, 52, 94
Индия 82, 92, 100.
Ионийское побережье 174.
Иония — область в М. Азии 24, 42, 45, 62, 104, 109.
Иран 100.
Испания 18, 19, 53, 72, 92, 93.
Исс — город в Киликии 87, 176.
Истр (Истрия) — город во Фракии 79, 100, 111, 114,
141.
«Истриан гавань» — предполагаемое Пиком поселение
на Истре 123.
Италия 16, 18, 36, 41, 44, 50, 53, 66, 73, 79, 93, 96, 100,
109.
Италия Средняя 25, 45, 50, 51, 121.
Италия Южная 44, 45, 64, 65, 82, 86, 87, 103, 167.
Иудея 74.
Кесария Боспорская — переименованный Пантикапей
140, 190, 192—194, 196, 197.
Кесария Каппадокийская 53, 81, 87, 96, 106, 199.
Кидония — город на Крите 87.
Кизик — город в Мисии 24, 41, 46, 57, 60—62, 64, 70,
83, 98, 177.
Кикладские острова 43, 93, 94.
Килпкия — область в М. Азии 35, 42, 45, 67. 72, 90,
101.
Киме — город в Эолиде 24, 43.
Киноскефалы — горы в Фессалии 71
Киос — город в Вифинии 84.
Кипр — остров 67.
Кирена — город в Киренаике 43, 91.
Клазомены — город в Ионии 41, 66, 87.
Клейтор — город в Аркадии 113.
Книд — город и мыс в Карии 61, 98.
Козырка — село на р. Буг 124.
Колофон — город в Ионии 73.
Константинополь 74, 91.
Копенгаген 19.
Коринф 24, 31, 44, 61, 63, 64, 79, 80, 88, 90, 95, 99, 100.
Короткое — село на р. Днестр 111, 114, 116, 117.
Кос — остров 61, 64, 72, 179.
Котельники — село около г. Николаева 131.
Крит — остров 43, 64, 87, 94.
Кротон — город в Бруттии 61, 62, 79, 98.
Крым 90, 101, 133, 150, 162, 186, 193.
Купуруб — село около Очакова 124.
Кембридж 93.
Л
Лаврион — местность в Аттике 46.
Ладе — остров 41.
Лампсак — город в Мисии 42, 60, 61, 174—176.
Лаос — город в Лукании 62.
Ларисса — город в Фессалии 67, 146.
Левкада — остров 44, 100.
Лесбос — остров 24, 41.
Лидия — область в М. Азии 24, 42, 45, 62.
Ликия — область в М. Азии 35.
Лимож 102.
Линд — город на Родосе 61.
Лион 36.
Липара — остров 45.
Локры Опунтские — город в Локриде 66.
Локры Эпицефиренекие — город в Бруттии 44.
Лондон 18, 19.
Лубянка — деревня около г. Николаева 129.
Лузановка — деревня в районе г. Одессы 128.
Луканин —область в Италии 41.
М
К
Кавказ 90, 101, 106, 136, 164, 173, 184, 186
Кавказ Северный 102.
Кавказское побережье Черного моря 93, 100, 183.
Кавлопия — город в Бруттии 62.
Каллатия — город во Фракии 90, 100, 109, 114.
Калхедоп — город в Вифинии 42, 45, 147, 149, 176, 180.
Камарина — город в Сипилии 87.
Камир — город на Родосе 61.
Кампания — область в Италии 51, 92.
Камыш Бурун — см. Аршинпева поселок
Каппадокийское царство 96.
Каппадокия — область-в М. Азии 53, 71, 80, 87, 106.
Капуя — город в Кампании 51.
Кария — область в М. Азии 42, 45, 62, 85, 109.
Карфаген — город в Северной Африке 24, 66, 92.
Катана — город в Сипилии 87.
Кепы — город на Боспоре 170.
Керкинитида — город в Тавриде 146, 160, 161, 190.
Керченская бухта 181.
Керчь 165, 180.
Мавритания — область в Северной Африке 96.
Магнесия — город в Лидии 2 5, 149.
Македония 20, 41, 43, 44, 63, 67, 70, 71, 81, 94, 126, 185.
Малая Азия 18, 20, 22, 24, 28, 30, 35, 40—45, 53, 60,
62, 63, 67, 69, 70—72, 76, 80, 85, 88, 92, 94, 100, 105.
ИЗ, 138, 146, 147, 149, 152, 160, 174, 187, 192.
Маллое — город в Киликии 61.
Марасешти — село в Молдавии 129.
Марафон — дем в Аттике 31, 46, 95, 123.
Маронея — город во Фракии 63, 81.
Массилия — город в Нарбоннской Галлии 101.
Мегара — город в Мегарице 24, 43.
Мелос — остров 61.
Мен — провинция во Франции 102.
Месемврия — город во Фракии 100.
Месопотамия 94, 174.
Мессана — см. Занкла
Метапонт — город в Лукании 62, 87.
Милет — город в Ионии 40, 41, 60—62, 98, 194, 1G4, 167.
Мириандр — город в Сирии 91.
Мирина — город в Эолиде 43.
Мирмекий — город па Боспоре 165, 166, 179.
254
УКАЗАТЕЛЬ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ НАЗВАНИЙ
Мисия — область в М. Азии 42, 45.
Митилена — город на Лесбосе 24, 41, 60, 72.
Мраморное море 41.
Мэзия— рпмская провинция 20 86, 93, 109, 115, 117,
120, 138, 141.
Мюнхен 19.
Н
Наксос — город в Сицилии 87.
Наксос — остров 61.
Неаполь 16, 19.
Неаполь — город в Македонии 61.
Никея — город в Вифинии 72, 77.
Никомедпя — город в Вифинии 80.
Никополь — город во Фракии ИЗ.
Нимфей — город на Боспоре 162, 163, 164.
О
Одесс — город во Фракии 90, 91, 100, 114, 133, 134.
Олимпия — город в Элиде 43, 58, 61, 66, 76, 97, 108,
123.
Ольвия — город в Северном Причерноморье 13, 14,
21, 25, 67, 79, 84, 111—115, 117, 120—125, 127—
132, 134, 136—145, 156, 157, 159, 160, 172, 177,
186, 190, 205.
Оронт — река в Сирии 69.
Ортигия — остров 63.
Орхомен — город в Аркадии 65.
Орхомен (Эрхомеп) — город в Бэотии 98.
Осетия 102
Остийский порт 74.
Очаков 124.
П
Пактол — река в Лидии 24.
Палестина 19, 22.
Памфилия — область в М. Азии 42.
Пандосия — город в Бруттии 98.
Паннония — римская провинция 102.
Панорм — город в Сицилии 89.
Пантикапей — город па Боспоре 14, 61, 63, 67, 70, 79,
89, 93, 94, 105—107, 112—114, 121, 129, 131, 137,
147, 152, 162—172, 175—179, 181, 182, 186—190,
193, 197.
Париж 17, 18, 19, 76, 102.
Парутино — село на р. Буг 126.
Парфия 71, 80, 87, 96.
Пафлагония — область в М. Азии 20, 133, 136, 152,
156, 180, 185, 186, 188.
Пелла — город в Македонии 35, 68, 70.
Пелопоннес 25, 43, 44, 93, 94, 174.
Пергам — город в Мисии 45, 53, 99, 192.
Пергамское царство (Пергам) 96, 185.
Перинф — город во Фракии 75.
Персида — область в Передней Азии 92, 96.
Персидское царство (Персия) 35, 40, 43,47,70,100,106.
Пиренейский полуостров 92.
Писидия — область в М. Азии 42.
Понт — область в М. Азии 20, 71, 72, 80, 93, 133, 136,
151, 152 156, 180, 184—188.
Понт Евксинский 80, 111, 117, 208.
Понтийское царство 87, 96.
Понятовка — деревня на Нижнем Днепре 131.
Поспдония — город в Лукании 62.
Принкипо — остров 106, 107, 148, 172—174.
Принцевы острова 106.
Причерноморье 14, 21, 43, 53, 67, 100, 111 — 114, 120,
121, 125, 127—129, 138, 139, 147, 155, 163, 164,
170—172, 174, 175, 183, 188, 193, 205.
Причерноморье западное 53, 90, 114, 120, 139, 142,
144, 159, 185
Причерноморье северное 13, 14, 21, 93, 111, 125, 146,
152, 160, 186.
Причерноморье южное 125, 139.
Пропонтида (Мраморное море) 147.
Пэония — область в Македонии 20.
Пэстум — город в Лукании 26.
Р
Регий — город в Брутии 167.
Рейн 101.
Рим 26, 35—37, 45, 48, 51—54, 59, 66, 72—75, SO-
82, 86, 88, 90, 96, 99, 101, 103, 114, 121, 124, 139,
141, 155, 156, 158, 186, 187, 191, 192, 197—200,
2оз____205 210.
Римская империя 59, 88, 101, 115, 156, 157.
Родос — остров 45, 53, 60, 67, 89, 98, 100, 147. 160.
Россия ИЗ.
С
Саламин — город на Кипре 23, 97
Саламин — остров 85.
Самос, остров 41, 61, 73, 98, 150, 164.
Севастополь 151.
Сегеста — город в Сицилии 83.
Селинунт — город в Сицилии 57, 60, 61, 64, 82, 83.
Сердика — город во Фракии 113.
Серифос, остров 61.
Сибарис — город в Лукании 62, 65, 98, 104.
Сибирь 173.
Сиверская — станица на Северном Кавказе 185.
Сиде — город в Памфилии 57.
Сидон — город в Финикии 80, 87.
Сикион — город в Пелопоннесе 90.
Синдика — область на Боспоре 168, 169, 170.
Синдская гавань — город в Синдике 169
Синопа — город в Пафлагонии 61, 79, 80, 88, 100, 105,
112, 114, 121, 128, 160, 164.
Сиракузы — город в Сицилии 24, 43, 44, 46, 47, 62,
65, 87, 89, 99.
Сирис — город в Лукании 62.
Сирия 18, 53, 69, 80, 94, 101.
Сифнос — остров 61.
Сицилия — остров 27, 31, 36, 43, 44, 45, 48, 62, 65,
66, 79, 82, 86, 87, 92—94, 96, 100, 148, 174.
Смирна — город в Ионии 73, 85, 86, 99.
Солы — город в Киликии 72
Спарта 68, 98
Спорады — острова 44.
Средиземное море 18, 93, 94
Средиземноморье 173.
Средняя Азия 100, 101, 105.
СССР 21, 90.
Стены — местность в Тавриде (упоминается в декрете
в честь Диофанта) 160.
Стратоклея — город на Боспоре 169.
Т
Таврика 483.
Таманский полуостров (Тамань) 102, 183, 188.
Тамань — город 173.
Танагра — город в Бэотии 98.
Тарант — город в Калабрии 62, 79, 83.
Таре — город в Киликии 80, 90.
Тегея — город в Аркадии 25.
Тенедос — остров 57.
Тенос — остров 61.
Теос — город в Ионии 59, 61, 85, 98, 169.
Терина — город в Бруттии 44, 79.
Тир — город в Финикии 80, 87, 91.
Тира — город в Скифии 14, 67, 108, 111—117, 120, 121,
127, 128, 142—144, 159, 162, 170, 176.
Тирас (Днестр) 111.
Тиррей — город в Акарнании 100.
Томи — город во Фракии 20, 80, 90, 100, 112, 114,
117, 120, 133, 185, 186.
Трир 102.
Троя —см. Илион,
УКАЗАТЕЛЬ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ НАЗВАНИЙ
255
У
Украина 91.
Урал 173.
Херсонес Таврический — город в Тавриде 13, 14,
21, 65, 67, 72. 113, 115, 120, 137, 138, 141, 146, 147 ,
149-163, 170, 180, 190.
Хиос — остров 41, 45, 48, 53, 60, 61, 72, 75,89,154,196,
197.
Ф
Фанагория — город на Боспоре 14, 93, 105, ИЗ, 152,
168—170, 178, 181, 182, 186—190, 193.
Фасос — остров 43, 81.
Феней — город в Аркадии 64, 66.
Феодосия — город па Боспоре 14, ИЗ, 162, 163, 169,
170, 190.
Феррара 16.
Фессалия — область в Северной Греции 89, 94.
Фессалоники — город в Македонии 36.
Фест — город на Крите 83.
Фиатир — город в Лидии 76.
Фивы — город в Бэотии 64, 98.
Финикия 18, 35, 44, 67, 80, 82, 87, 92, 94.
Флоренция 16, 76.
Фокея — город в Ионии 24, 41, 57, 60, 62, 78, 79.
Фокида — область в Средней Греции 61.
Фракийское побережье 45.
Фракия 41, 44, 60, 63, 70, 80, 81, 84, 94, 96, 109, 126,
174.
Франция 29, 32, 101.
Фригия — область в М. Азии 45.
Фурии — город в Лукании 65, 104.
X
Халкида — город на Евбее 61, 79.
Халкидика — полуостров в Македонии 43.
Халкидская лига 58.
Ч
Черное море 13, 41, 42, 93, 94, 111, 114, 136, 174.
Черноморское побережье 111.
Чобручи — село на р. Днестр 111, 114.
Ш
Швейцария 102.
Э
Эгейское море 24, 31, 41, 43, 45, 61, 62, 67, 94, 105, 147.
Эгейское побережье 41.
Эги — город в Македонии 57.
Эгина — остров 23, 24, 30, 31, 42, 43, 57, 61, 99.
Эдесса — царство в Месопотамии 72, 96.
Элида — город в области Элида 97, 108.
Элида — область в Пелопоннесе 66.
Элимаида — область в Парфии 96.
Эльтегень 163, 164, 165.
Энос — город во Фракии 64, 66, 67.
Эолида — область в М. Азии 24.
Эпир — область в Северной Греции 94.
Этолийский союз 48, 98, 99.
Этолия — область в Средней Греции 44.
Этрурия — область в Италии 50, 52, 89.
Эфес — город в Ионии 45, 53, 62, 71, 73, 77, 80,
99, 192.
УКАЗАТЕЛЬ СОБСТВЕННЫХ ИМЕН
А. Имена божеств и мифологические
А
Адам 16.
Андрокл 99.
дetftottq 74 S3
Аполлон 58, 66^ 69, 84, 85, 97, 113, 114, 127, 128, 133—
137, 139—143, 156, 167, 176, 178—182, 187—190,
195.
Аполлон Амикленекий 68.
Аполлон Делосский 69.
Аполлон Дельфиний 140.
Аполлон Простат 140—142, 145.
Аполлон Филесий 69.
Арей 17, 197.
Аретуса 63, 66, 67, 82, 87.
Аркад 65.
Артемида 65, 77, 78, 133, 134, 141, 151, 152, 161, 186,
195.
Артемида Ортигия 141.
Артемида Эфесская 75, 76, 99.
Асклепий 68, 99, ИЗ, 158.
Афина 31, 43, 44, 58, 61, 65—68, 75, 76, 87, 90, 99, 100,
102, ИЗ, 114, 117, 118, 120, 123, 124, 133—137,
140, 150, 162, 163, 176, 179, 180, 182, 183, 186, 195.
Афина Варварикон 69.
Афина Илиада 68
Афина Партенос 66, 68, 69.
Афродита 61, 150, 181, 202, 204.
Афродита Книдская 76.
Афродита Урания (Апатура) 181, 193, 201, 209.
Ахелой 131.
Ахилл 17, 143.
Ахилл Понтарх 140, 142, 145.
Б
Беллерофонт 64.
Борисфен — речное божество 130, 131.
В
Венера 74.
Веста 74, 83.
Виктория 52, 74, 156.
Victoria Augusti 83.
Virtus (Доблесть) 73.
Вулкан 29.
Г
Гектор 83.
ГЁХа<; (Гелас) 17, 79, 82.
Гелиос 67, 100, 135, 147, 182, 185, 194, 195, 197.
Genius Populi Romani 83.
Гера 66, 97, 98, 108, 150.
Геракл 45, 47, 51, 60, 63, 67, 70, 71, 74, 75, 98, ИЗ
116—120, 125, 126, 133—135, 137, 147, 149—151
157, 161, 162, 168—170, 182, 190, 195, 197, 204.
Геркулес 75.
Hercules Augustus (Romanus) 116, 117.
Гермес 51, 63, 66, 76, ИЗ, 119, 120, 138, 140, 150,
195.
Гермес Агорей 140, 145.
Геро 76.
Геспериды 116.
Гигиэя 158.
Гипанид — речное божество 130.
Gloria Romanorum 83.
Горгона 127, 186, 194, 195.
Д
Дева 67, 146—155, 157 - 161.
Дева-Партенос 137, 146.
Деметра 67, 97, 111-113,118, 120, 123, 124-135, 137,
149, 176, 195.
Деметра-Тиха 133.
AeoKotva (Владычипа) 97.
Дионис 60, 61, 63, 69, 76, 77, 92, ИЗ, 117, 118, 148,
171, 186, 188, 197.
Диоскуры 52, 68, 139, 180, 182.
Е
Ева 16.
Евмолп 197, 204.
Европа 64, 65.
’ЕХЕо^Ер'.а (Свобода) 83.
3
Зевс 58, 60, 66, 68, 76, 90, 97, 98, 108, 131, 135, 139,
140—145, 152, 157, 179, 186, 195, 204.
Зевс-Аммон 131, 195.
Зевс Басилей 140.
Зевс Гомагирий 90, 98.
Зевс Итомат 68.
Зевс Ликей 97.
Зевс Ольвии 140, 143.
И
Ирина 76.
К
Калисто 65.
Кекропс 41.
Кибела 118, 120, 140.
Ku^txos (Кизик) — герой 83.
Кбр.7) (Киме) — амазонка 83.
Concordia (Согласие) 83.
Кора 83.
Л
Ларисса—нимфа 67, 170.
Леандр 76.
Liberalitas (Щедрость) 74.
Libertas (Свобода) 73, 83..
УКАЗАТЕЛЬ СОБСТВЕННЫХ ИМЕН
257
м
Марс 74.
Mars Victor 83.
Марсий 76.
Мен 187.
Менелай 17.
Минерва 51, 74.
Минотавр 17.
Мир — олицетворение 157.
Moneta (Монета) 83.
II
Немезида 99.
Ника 62, 69, 87, 97, 118, 148, 156, 159, 160, 186, 188—
190, 192, 199, 201, 202, 204, 205, 212.
Ника Самофракийская 69. *
Нил — речное божество 120.
П
Пан 171
Пар-Э-е^о? (Партенос) 65, 91, 150, 151, 154, 160.
Патрокл 83.
Пергам — анонимный герой 99.
Персей 186, 195.
Персефона 66, 133.
Pietas (Благочестие) 74.
Плутос 76.
Посейдон 97, 131, 179, 180, 186, 195.
Pudicitia (Стыдливость) 74.
Р
Рем 73.
Рома 51, 52, 68.
Ромул 73.
С
Salus (Благополучие) 73, 83.
Беуеата (Сегеста) — нимфа 83, 170.
SeXivo? (Селинос) 64, 83.
Серапис 195, 208.
Серапис Александрийский 75.
Силен 179.
Синопа — нимфа 170.
Т
Талое 83.
Tapas (Тарас) 79, 83.
6е6<; (leyat; (Великий бог) 133, 137.
Tepiva (Терина) — нимфа 79.
Тирас — речное божество 112, 113, 120.
Тиха 69, 118, 120, 136, 137, 140, 141, 143, 144, 151.
Тиха Антиохийская 69.
Ф
Фавстул 73.
Феб 141.
Fecunditas (Плодородие) 74.
Fortuna redux (богиня счастливого возвращения) 74.
X
Харон 122.
Херсонас 157—159.
Химера 64.
ц
Церера 74.
33 Археология СССР, №16
Э
Эней 73.
Ю
Юнона 29, 74.
Юнона Мопета 29.
luno Regina 83.
Юпитер 51, 52, 74.
luppiter Conservator 83.
Юстиция 139.
Я
Янус 51, 74.
Б. Имена исторических лиц
А
Август (С. lulius Caesar Octavianus Augustus) — рим-
ский император (27 г. до н. э.— 14 г. н. э.) 25, 35,
36, 52, 72, 86, 101, 114, 115, 138, 189, 192, 193.
Аврелиан (L. Domitius Aurelianus) — римский импера-
тор (270—275 гг. н. а.) 15, 16, 37, 54, 89, 90.
Агафокл — царь Бактрии и Индии (II в. до н. э.) 25.
Агела, сын Лагорина — басилевс-эпопим в Херсо-
несе Таврическом (конец II в. до н. э.) 153.
Агриппа, Марк — см. Випсаний Агриппа
Агриппина Младшая (ум. 59 г. н. э.) — римская импе-
ратрица, жена императора Клавдия, мать имп.
Нерона 198.
Адой, сын Дельфа —монетарий в Ольвии (II в. н. а.)
142, 144.
Адриан (Р. Aelius Hadrianus) — римский император
(117—138 гг. и. э.) 76, 115, 116, 118—120, 138, 155,
158, 202, 203.
Ак — парь Колхиды (?) (II в. до и. э.) 183—185.
Аквилий Флор, Луций — монетарий в Риме (14 г. до
н. э.) 67.
Александр Македонский (336—323 гг. до н. э.) 19, 35, 39,
41—43, 47, 48, 60, 67, 70, 71, 80, 90, 95—97, 99-
ЮЗ, 106, 112, 114, 127, 129, 136, 149, 163, 175, 176,
182—185.
Александр I — царь Македонии (498—454 гг до н. а.) 80.
Алиатт — парь Лидии (617—560 гг. до н. э.) 31, 62, 78.
Алкамен — афинский скульптор (вторая половина V в.
до н. э.) 60.
Алкей — греческий поэт (VII в. до н. э.) 72.
Алкмеониды — афинский род 61.
Анаксагор, сын Димагора — житель Ольвии, упоми-
нается в надписи из Ольвии (IV—III вв. до н. э.) 137.
Анаксимен — монетарий в Ольвии (II в. н. э.) 143, 145.
Анаксимен, сын Еврисивия — монетарий в Ольвии
(II в. н. э.) 142, 143.
Анастасий — византийский император (491—518 гг.
н. э.) 55, 89, 95.
Ангелион — греческий скульптор (VI в. до н. э.) 69.
Антигон Гонат — царь Македонии (283—239 гг. до
н. э.) 91, 179.
Антигон Дозон — парь Македонии (229—220 гг. до и. э.)
91.
Антиной (ум. 122 г. н. э.) — фаворит императора Адриа-
на 72.
Антиох I Сотер — царь Сирии (280—261 гг. до и. э.) 71.
Антиох III Великий — парь Сирии (223—187 гг. до
н. э.) 28.
Антиох IV Эпифап—царь Сирии (175—164 гг. до
н. э.) 48, 85.
Антоний, Марк (ум. 31 г. до н. э.) — римский государ-
ственный деятель, консул 44 г. до н. э., триумвир
72, 101, 107, 139, 153, 189.
Антонин Пий (Т. Aurelius Fulvus Boionius Arrius Anto-
ninus) — римский император (138—161 гг. н. э.)
116-120, 139, 142, 144, 154, 155, 158, 203.
258
УКАЗАТЕЛЬ СОБСТВЕННЫХ ИМЕН
Антонины — династия римских императоров (96 —
192 гг. и. э.) 72.
Апелликон — монетарий в Афинах (около 100 г. до
н. э.) 59, 85.
Аполлоний Траллийский — греческий скульптор (ко-
нец II в. до н. о.) 76.
Арат — греческий поэт (конец IV—III в. до н. э.) 72.
Арпанд — сатрап Камбиза и Дария I в Египте (VI в.
до н. э.) 42.
Аристагор — житель Истра, упоминается в декрете пз
Истра 141.
Аристион — монетарий в Афинах (88—87 гг. до н. э.)
59, 60, 85.
Аристоксен — резчик мопетпых штемпелей в Южпой
Италии (IV в. до н. э.) 65, 87.
Аристон, сын Аттика—житель Херсонеса, упоминает-
ся в надписи из Херсонеса (II в. н. э.) 154.
Аристофан — афинский писатель-комик (около 444—
387 гг. до н. э.) 49.
Аркадий — император Восточной римской империи
(395—408 гг. н. э.) 81.
Арсак — основатель династии Арсакидов в Парфии
(около 250—248 гг. до н. э.) 80.
Арсакиды — династия парфянских царей (III в. до
н. э.— III в. н. э.) 105.
Артаксеркс II Мнемон — парь Персии (405—359 гг.
до н. э.) 104.
Артемидор — монетарий в Херсонесе (последняя чет-
верть III в. до н. э.) 150.
Археанактиды — правители Боспора (480—438 гг. до
н. 3J 167.
Архелай — полководец Мифрадата VI (80-е годы I в.
до н. э.) 91.
Архелай I — царь Македонии (413—399 гг. до н. э.) 80.
Асандр — архонт и парь Боспора (около 47—17 гг.
до н. э.) 105, 139, 153, 171, 182, 183, 185, 187—194.
Аспург (Рискупорид I) — архонт и царь Боспора (10—
38 гг. н. э.) 191-193, 195- 197, 199, 206.
Ахемениды — династия парей Понта и Боспора 194.
Б
Басс — персонаж в рассказе Вописка 15.
Береника II (ум. около 221 г. до н. э ) — царица Егип-
та, жена Птолемея III Евергета 30, 32.
Бокх — парь Мавритании (конец II в. до п. э.) 73.
Британник (ум. 55 г. н. э.)—сын римского имп. Клав-
дия 198.
Брут —см. Юпий Брут
В
Валериан (Р. Licinius Valerianus) — римский император
(253—260 гг. н. э.) 210.
Верцингеторикс — вождь племени арвернов (I в. до
н. э.) 102.
Веспасиан (Т. Flavius Vespasianus)—римский император
(69—79 гг. н. э.) 106, 115, 157, 200, 201.
Веттии — род в Помпеях 26.
Випсаний Агриппа, Марк (ум. 12 г. до н. э.) — римский
полководец и государственный деятель 140, 155,
192, 193.
Вописк, Флавий — римский историк (вероятно, IV в.
и. э.) 15, 16.
Г
Галлиен (Р. Licinius Valerianus Egnatius Gallienus)
римский император (253—268 гг. п. э.) 53, 117,
158, 210.
Гальба (Ser. Sulpicius Galba) — римский император
(68—69 гг. н. э.) 198.
Гекатэй — парь синдов (V в. до н. э.), упоминается
Полиеном 168.
Гелон I — тиран в Сиракузах (около 485—478 гг. до
н. э.) 47.
Гераклид — резчик монетных штемпелей в Сицилии
(копен V в. до н. э.) 66, 87.
Гераклид Понтийский — греческий философ и историк
(IV в. до н. э.) 24.
Гераклит — греческий философ (около 535—475 гг.
до п. э.) 73.
Гераклит — прокуратор Иллирика в 201 г. н. э. 116.
Геродот — греческий историк (около 484—425 г. до
н. э.) 24, 41, 72, 83, 111, 168.
Гета (L. SepLimius Geta) — римский император (211—
212 гг. н. э.) 118, 119, 143, 144.
Гета — фракийский царь (рубеж VI - V вв. до п. э.)
80, 81.
Гигиэнонт — архонт Боспора (последняя четверть
III в. до н. э.) 182—184.
Гикста — тиран в Сиракузах (287—278 гг. до н. э.) 133.
Гилон — дед оратора Демосфена (V в. до н. э.) 164.
Гимн — монетарий в Херсонесе Таврическом (послед-
няя четверть III в. до н. э.) 150.
Гиппий — тиран в Афинах (527—510 гг. до н. э.) 49.
Гиппократ — греческий ученый и врач (около 460—
357 гг.) 72.
Гипэпирня — жена боспорского царя Аспурга, мать
Мифрадата III (VIII) (I в. н. э.) 192, 197.
Гомер 72, 73, 83.
Гораций Флакк, Квинт — римский поэт (65—8 гг.
до н. э.) 72.
Гордиаи Ш (М. Antonins Gordianus)— римский импера-
тор (238—244 гг. н. э.) 54, 75.
Гупта — династия царей Индии (IV—V вв. н. э.) 97.
д
Дад, сын Сатира — монетарий в Ольвии (II в. н. э.) 143.
Дарий I Гистасп — царь Персии (521—485 гг. до н. э.)
42.
Демарета — жена сиракузского тирана Гелона I (V в.
до н. э.) 47.
Демодика (Гермодика) — царица города Киме в Эоли-
де (VIII—VII вв. до н. э.) 24.
Демокрит — греческий философ, он-же эпонимный ма-
гистрат в Абдере (около 460—370 гг. до п. э.) 84.
Демосфен — афинский оратор (384—322 гг. до н. э.)
164, 175.
Димитрий 1 Полиоркет — парь Македонии (306—283 гг.
до н. э. с перерывами) 69, 71, 97.
Димитрий II— царь Македонии (239—229 гг. до н. э.)
91.
Димитрий II Никатор—царь Сирии (146—125 гг. до
н. э. с перерывом) 71.
Динамия — царица Боспора (17—14 гг. до н. э.) 60,
189, 191, 192, 194, 196.
Диодор Сицилийский — греческий историк (I в. до н. э.)
47, 104, 182, 184.
Диокл—монетарий в Афинах (около 35 г. до н. э.)
60.
Диоклетиан (С. Valerius Diocletianus) — римский импе-
ратор (284—305 гг. н. э.) 36, 54, 55, 89, 159, 210.
Дионисий I Старший — тиран . в Сиракузах (406—
367 гг. до н. э.) 49, 210.
Дион Хрисостом — греческий философ и писатель
(середина I в. — начало II в. н. э.) 136, 139.
Диофант — полководец Мифрадата VI Евпатора (ко-
пен II в. до н. э.) 133, 149—151, 153, 160, 161, 185.
Диуптун— парь Боспора (IV в. н. э.) 212.
Домициан (Т. Flavius Domitianus) — римский импера-
тор (81—96 гг. н. э.) 115, 116, 118—120, 141, 157,
201.
Дуилий, Гай — консул в Риме в 260 г. до н. э. 52.
Думпорикс — вождь племени эдуев (I в. до н. э.) 102.
Е
Евагон — монетарий в Абдере (IV в. до п. э.) 60.
Евбиот — вымышленное имя боспорского паря, упоми-
наемое Лукианом Самосатским 193.
Евклид — резчик монетных штемпелей в Сицилии
(V в. до н. э.) 65, 66, 87.
Евкратид — царь Бактрип и Индии (первая половина
II в. до н. э.) 47, 103.
Евмен — резчик монетных штемпелей в Сицилии (V в.
до н. э.) 65, 87.
УКАЗАТЕЛЬ СОБСТВЕННЫХ ИМЕН
259
Евмен II Сотер — парь Пергама (197—159 гг. до п. э.)
45.
Евпатор — парь Боспора (154—170 гг. н. а ) 144, 203,
204, 206, 208, 210.
Евполид— афинский писатель (V в. до п. э.) 41.
Евстафий— византийский писатель (XII в. н. э.) 170.
Евтидем II — царь Бактрии (II в. до н. э.) 25.
Евтихид — греческий скульптор (конец IV — начало
III вв. до н. э.) 69.
Евэнет — резчик монетных штемпелей в Сицилии (ко-
нец V — начало IV в. до н. э.) 47, 62, 65, 66, 87.
3
Зосим — византийский историк (V в. н. э ) 209.
И
Икесий, сын Майака — монетарий в Ольвии (II в.
н. э.) 143, 145.
Иненфимей — царь Боспора (234—239 гг. н. а.) 208,
210.
Инисмей (Иненсимей) — скифский царь (конец I —
начало II в. н. э.) 137—139, 142.
Исидор Севильский — испанский епископ и ученый
(около 570—636 гг. н. э.) 24.
К
Калигула (С. lulius Caesar) — римский император
(37—41 гг. н. э.) 36, 83, 193, 196.
Каллиник, сын Евксена — житель Ольвии, упоминает-
ся в надписи из Ольвии (IV в. до н. э.) 129.
Каллисфен, сын Каллисфена — монетарий в Ольвии
(II в. н. э.) 143.
Канах — греческий скульптор (конец VI в. до н. э.) 69.
Канит — гето-скифский парь (III—II вв. до н. э.) 137.
Каракалла (М. Aurelius Severus Antoninus) римский
император (211—217 гг. н. э.) 54, 89, 108, 115—
120, 143, 144, 206.
Каризий, Тит — монетарий в Риме (около 45 г. до н. э.)
26, 29.
Кассандр — царь Македонии (306—297 гг. до н. э.) 71.
Кассий Лонгин, Гай (ум. 42 г. до п. э.)— римский госу-
дарственный деятель, претор в 44 г. до н. э., убив-
ший Цезаря 72.
Квинций Фламинин, Тит (ум. около 174 г. до н. э.) —
римский полководец, консул в 198 г. до н. э. 71.
Кефисодот — греческий скульптор (IV в. до н. э) 76.
Кимон — резчик монетных штемпелей в Сипилии
(V в. до н. э ) 47, 62, 63, 65, 66, 82, 87.
Кир Младший — брат персидского царя Артаксеркса II
(конец V в. до и. э.) 69, 104.
Кир Старший — парь Персии (558—529 гг. до н. э ) 42.
Клавдий (Ti. Claudius Nero Germanicus)—римский импе-
ратор (41—54 гг н. э.) 114, 115, 141, 144, 155, 198,
199.
Коммий — вождь племени атребатов (I в. до п. э.) 102.
Коммод (L. Aelius Aurelius Commodus) — римский
император (180—192 гг. н. э.) 99, 106, 115—119,
143, 144, 159, 205.
Конон — афинский стратег (конец V — начало IV в.
до н. э ) 98.
Констант I (Flavius lulius Constans) — римский импе-
ратор (337—350 гг. н. э.) 28, 29, 32, 34.
Константин I (С. Flavius Valerius Constantinus) — рим-
ский император (306—337 гг. н. э.) 54, 212.
Корнелий Сулла, Луций (138—78 гг. до н. э.) —рим-
ский государственный деятель, консул в 88 г. до
н а., диктатор 71, 73.
Корнелий Сципион Африканский Старший, Публий
(около 237—183 гг. до н. э.) — римский полководец,
консул в 205 и 194 гг. до н э. 71.
Корнелий Тацит, Публий (около 55—120 гг. п. э.)—
римский историк 16.
Котий I — парь Боспора (45—62 гг. н. э.) 141, 155,
156, 191, 196, 198, 200—202, 205, 206.
Котий II—царь Боспора (123—132 гг. н. э.) 202,
203, 206.
Котий III — царь Боспора (227—233 гг. н. э.) 206—208.
Крез — парь Лидии (560—546 гг. до н. э.) 24.
33*
Ксенофан — греческий писатель 24.
Ксенофонт — греческий историк (около 430—354 гг.
до н. э ) 42, 45, 174
Л
Левкои I — архонт п царь Боспора (389—349 гг. до
н. э.) 49, 162, 163, 168—171, 175, 182.
Левкои II — архонт и парь Боспора (третья четверть
III в. до н э.) 182, 183, 190, 195.
Лепид — см. Эмилий Лепид.
Лептин — афинянин (IV в. до н. э.). Против него была
направлепа одна из речей Демосфена 493.
Ливий, Тит — римский историк (59 г. до н. э.— 17 г.
н. э.) 16.
Ливия (ум. 29 г. н. э.) — римская императрица, жепа
имп. Августа, мать ими. Тиберия 139.
Лисимах—фракийский царь (306—281 гг. до н. э.)
80, 81, 96, 100, 102, 109, 112, 114, 129, 136, 183,
189.
Лисипп — греческий скульптор (IV в. до н. э.) 69.
Лициний (Valerius Licinianus Licinius) — римскии импе-
ратор (308—324 гг. и. э.) 212.
Лициний Красс, Гай — народный трибун в Риме в
145 г. до н. э. 73.
Лициний Нерва, Публий — монетарий в Риме (около
95 г. до н. а.) 73
Луций Вер (L. Ceionius Aelius Aurelius Commodus
Verus) — римский император (161—169 гг. н. э.) 106,
210.
М
Маг (ум. 258 г. до и. э.) — наместник Птолемея Соте-
ра в Кирене, затем независимый правитель ее 91.
Макрин (М. Opellius Macrinus) — римский император
(217—218 гг. н. э.) 115, 144.
Максимин (С. lulius Verus Maximinus) — римский импе-
ратор (235—238 гг. н. э.) 54, 117, 120, 144.
Марк Аврелий (М. Aelius Verus Aurelius) — римский
император (161—180 гг. н э.) 74, 81, 106, 115, 116,
219, 143, 145, 203, 210.
Марк Фоптсй — см Фоптей, Марк.
Марций Вер, Публий — римский наместник в Каппа-
докии (II в. н. э.) 106.
Ментор — монетарий в Афинах (около 70 г. до н. э.) 60.
Минуций Терм, Квинт — монетарий в Риме (90 г.
до н. э.) 73.
Мирон — греческий скульптор (середина V в. до н. э.)
76.
Мифрадат VI Евпатор (Великий) — парь Попта и Бос-
пора (120—63 гг. до п. э.) 15, 59, 60, 71, 85, 87,
91,92, 100, 105, 114, 133, 136, 150—152, 163, 171,
181—191, 193, 194, 196, 197, 200, 207.
Мифрадат (VII) Пергамский — кандидат на боспорский
престол (47 г. до н. э.) 189.
Мпфрадат III (VHI) — царь Боспора (39—45 гг. и. э.)
156, 191, 192, 196—198, 206.
Молпагар — магистрат в Абдере (вторая половина
V в. до н. э.) 60, 84.
Н
Нерва (М. Cocceius Nerva) — римский император (96—
98 гг. н. э.) 115.
Нерон (Ti. Claudius Nero Drusus Germanicus) — рим-
ский император (54—68 гг. н. э.) 53, 54, 74, 89, 114,
115, 141, 155—157, 191, 198—206, 210.
Никират, сын Папия — житель Ольвии, упоминается
в декрете из Ольвии (I в. до н. э.) 136.
Никомед II Эпифан — парь Вифинии (149—91 гг. до
н. э.) 185.
Нил — житель Тиры, упоминаемый в декрете из Томи
(II—I вв. до н. э.) 112.
Нимфидий Сабин (ум. 68 г. н. э.) — командир прето-
рианцев, заговорщик 198.
О
Овиний Тертулл, Луций — римский легат в Н. Мэзии
(198—201 гг. н. э.) 116.
260
УКАЗАТЕЛЬ СОБСТВЕННЫХ ИМЕН
Октавиан — см. Август
Октавий — см. Август
П
Павсаний — греческий писатель (II в. и. э.) 64, 65,
68, 69, 76.
Палак — скифский парь (рубеж II п I вв. до н. а.) 150.
Папирий Карбон, Гай — народный трибун в Риме в
89 г. до н. э. 52.
Перикл (ум. 429 г. до п э )— афинский государственный
деятель 169.
Перисад (царь Боспора) — имя на боспорских монетах
III—II вв. до н. э. 182—185, 191.
Перисад 1 — архонт и парь Боспора (349—310 гг.
до н. э.) 184
Перисад П — царь Боспора (284 г.— после 250 г. до
н. э.) 184, 185.
Перисад V — царь Боспора (до 109 г. до н. э.) 185.
Персей — царь Македонии (179—168 гг. до и. а.) 71.
Пирр — парь Эпира (306—272 гг. до н. а.) 91, 131, 134.
Писистрат — афинский тиран (560—527 гг. до н. э.)
30, 43, 63, 70.
Писистрат,сын Дадака — монетарий в Ольвии (II в.
н. э.) 142
Питтак — тиран Митилены (VI в до н. э.) 83
Пифагор — греческий философ (около 580—500 гг.
до н. э.) 73.
Пифагор — магистрат в Абдере (V—IV вв. до н. э.) 84.
Плавтий Сильван, Марк — народный трибун в Риме
в 89 г. до н. а. 52.
Плавтий Сильван, Тиберий — римский легат в Мэзии
(50—60-е годы I в. н. э.) 115, 138.
Плавтилла (ум. 212 г. н. э.) — римская императрица,
жена имп Каракаллы 118.
Плиний Секунд (Старший), Гай — римский государствен-
ный деятель и писатель (23—79 гг. н. э.) 24, 69, 77,
159, 169.
Полемон I — царь Боспора (14—8 гг. до н. э ) 140, 191,
193, 194.
Полиен — греческий писатель (II в. н. э ) 163.
Поликлет — греческий скульптор (V в, до н. э.) 66, 68,
Поллукс, Юлии — греческий писатель (II в. н. а.) 16,
24,^43.
Помпей Великий, Гней — римскии полководец и госу-
дарственный деятель, консул в 70, 55, 52 гг. до н. а.
(106—48 гг. до н. э.) 15, 188.
Помпоний Муза, Квинт — монетарий в Риме (67 г.
до н. э.) 67.
Поппея Сабина (ум. 65 г. н. э.) — римская императрица,
жена имп. Нерона 198.
Пор — парь Индии (IV в. до н. э.) 47, 103.
Пракситель — греческий скульптор (IV в. до н. а )
66, 76.
Прокл — резчик монетпых штемпелей в Сицилии (ко-
нец V в. до н. э.) 87.
Протоген — житель Ольвии, упоминается в посвящен-
ном ему декрете из Ольвии (III в. до н э.) 129, 130,
132.
Птолемеи — египетская династия (III—I вв. до н. э.)
44, .47, 53, 80, 82, 96, 187.
Птолемей I Сотер — царь Египта (305—283 гг. до н э.)
71, 91, 185.
Радамсад — царь Боспора (309—318 гг. п. э.) 211, 212.
Римиталк — парь Боспора (131—153 гг. н. а.) 144, 156,
202, 203, 206.
Рискупорид I—см. Аспург
Рискупорид II — парь Боспора (68—92 гг н. э ) 157,
198—203, 206, 208.
Рискупорид III—парь Боспора (210—226 гг. н. а)
159, 200, 206, 207.
Рискупорид IV — парь Боспора (233—234 гг. н. э.)
207, 208.
Рискупорид V — царь Боспора (240—267 гг. н. э )
208—211.
Рискупорид VI — царь Боспора (318—после 332 г.
н а.) Прим. ред. По современным данным установ-
лено наличие монет этого царя, начиная с 315 г н э.
211, 212.
Руф Цельз — персонаж в рассказе Вописка 15.
С
Савмак — вождь восстания рабов на Боспоре (конец
II в. до н. э.) 184, 185.
Савромат I — парь Боспора (93—123 гг. н. э.) 201—
203, 206, 208.
Савромат П — царь Боспора (174—210 гг. н. э.) 135,
145, 199, 200, 204—206, 210, 211.
Савромат III — царь Боспора 229—231 гг. н. э. 207, 208.
Савромат IV — царь Боспора (275 г. п. э.) 211, 212.
Саллюстий Крисп, Гай — римский историк (86—34 гг.
до н. э.) 72.
Сапфо — греческая поэтесса (VII в. до н. э.) 72.
Сария — гето-скифский царь (III—II вв. до н. а.) 137.
Сасапиды — династия в Персии (III—VII вв. н. э.) 71.
Сатир I — архонт и царь Боспора (433—389 гг. до н. э.)
163, 168, 170, 171.
Сатир, сын Артемидора — монетарий в Ольвии (II в.
н. э.) 143.
Светоний Транквилл, Гай — римский писатель (около
70—140 гг. н. э.) 16.
Север Александр (Alexianus Bassianus=M. Aurelius
Severus Alexander) — римский император (222—
235 гг. н. э.) 53, 54, 115, 120, 144.
Север Архонтий— персонаж в рассказе Вописка 15.
Северы — династия римских императоров (193—235 гг.
н. э.) 76.
Севф I — царь Фракии (конец V в. до н э ) 26.
Селсвк I Никатор — царь Сирии (312—280 гг. до н. э.)
71.
Селевкиды— династия в Сирии (312—64 гг. до н. э.)
71, 80, 82, 96, 97, 105.
Септимий Север (L. Septimius Severus) — римскии импе-
ратор (193—211 гг. н. э) 84, 108, 115—118, 120,
135, 139, 143, 145, 204—206, 210.
Синг — мнимый царь Боспора, в действительности не
существовавший 209, 210.
Сириек — монетарий в Херсонесе (первая половина
III в. до н. э.) 149.
Сириек —историк в Херсонесе (конец III в. до п. э.) 149.
Скилак (псевдо-Скилак) — неизвестный греческий писа-
тель (IV в. до н. э.) 170.
Скилур — скифский парь (II в. до н. э.) 133, 136, 137,
150.
Скимн (псевдо-Скимн)—неизвестный греческий писа-
тель (начало I в. до н. э.) 170.
Скопас — греческий скульптор (IV в. до и. э.) 66
Солон — афинский законодатель (конец VII—VI вв.
до н. э.) 43.
Соссиан, Фабий — персонаж в рассказе Вописка 15.
Спарток (IV) — царь Боспора (начало II в. до н. э.)
182—185.
Спартокиды — династия на Боспоре (V II вв. до н. э.)
70, 103, 138, 167, 168, 171, 176, 181, 182, 185, 188—
190.
Страбон — греческий географ (около 64 г. до н э.—
24 г. н. э.) 24, 154, 170, 185.
Стратокл — афинский архонт (425 г. до н. э.) 169.
Сулла — см.Корнелий Сулла
Сципион Африканский — см. Корнелий Сципион
Т
Тавриск — греческий скульптор (конец II в. до н. э.) 76.
Тацит—см. Корнелий Тацит
Тейран — царь Боспора (275—278 гг. н э.) 211, 212.
Тектей — греческий скульптор (VI в. до п. э.) 69.
Телемах — магистрат в Абдере (IV в. до н. э.) 60, 84.
Терсий — имя на архаической гемме 78.
Тиберий (Ti. lulius Caesar) — римский император (14—
37 гг. н. э.) 139, 141, 193, 196.
УКАЗАТЕЛЬ СОБСТВЕННЫХ ИМЕН
261
Тигран Великий — царь Армении (около 95—55 гг.
до н э.) 69.
Тит (Т. Flavius Vespasianus) — римский император
(79—81 гг. и. э.) 74, 157, 200.
Титурий Сабин, Луций — монетарий в Риме (87 г.
до н. э ) 67.
Траян (М Ulpius Ncrva Traianus) — римский император
(98—117 гг. н. э.) 74, 81, 115, 155, 158, 202.
Туллий Цицерон, Марк — римский оратор и государ-
ственный деятель (106—43 гг. до н. э.) 45, 101.
Ф
Фабий Соссиан — см. Соссиан Фабий
Oavifc (Фанес) — имя на малоазийском электровом
статере 78, 79.
Фарзой — скифский царь (I в. н. э.) 103, 137—140,
142, 156.
Фарнабаз — персидский сатрап (конец V — первая
половина IV в. до н. э.) 70.
Фарнак — парь Боспора (63—47 гг. до н. э.) 87, 152,
153, 187—189.
Фарсанз — парь Боспора (253—254 гг. н. э.) 209.
Фаустина Младшая (ум. 175 г. н. э.) — римская импе-
ратрица, жена ими. Марка Аврелия 32.
Феликс — римский вольноотпущенник, монетарий (II в.
н. э.) 37.
Фемистокл — афинский архонт (493 г. до н. э.) 46.
Фемистокл — монетарий в Афинах (165 г. до н. э.) 85.
Феокл, сын Сатира — житель Ольвии, упоминается
в надписи из Ольвии (II в. н. э.) 139.
Фидий — греческий скульптор (V в. до н. э.) 66, 68.
Фидон — аргосский царь (VIII или VII в. до н. э.)
24, 38.
Филстср—царь Пергама (282—264 гг. до. н. э.) 71,
185.
Филипп I Араб (М. lulius Philippus) — римский импе-
ратор (244—249 гг. н. э.) 117.
Филипп II — парь Македонии (359—336 гг. до н. э.)
43, 44, 67, 70, 80, 101, 102, 106, 127, 172, 174.
Филипп III Арридей — парь Македонии (323—317 гг.
до н. э.) 71.
Филипп V — царь Македонии (221—179 гг. до н. э.) 71.
Филипп Филадельф — царь Сирии (92—83 гг. до н. э.)
101, 105.
Филистион — резчик монетных штемпелей в Южной
Италии (конец IV — начало III в. до н. э.) 87.
Фирм, Марк — заговорщик, претендент на римский
императорский престол (273 г. н. э.) 15, 16.
Флавии — династия римских императоров (69—96 гг.
н. э.) 138, 141, 145, 155, 158.
Флавий Филумен, Тит — стратег, упоминается в над-
писи из Ольвии (I в. н. э.) 142.
Флегонт Траллийский — греческий писатель (II в.
н. э ) 155.
Фонтей, Марк — персонаж в рассказе Вописка 15.
Формион — афинянин (IV в. до н. э.). Против него была
направлена речь Демосфена 175.
Фофорс— парь Боспора (286—308 гг. н. э.) 209, 211,
212.
Фраат IV — царь Парфии (38—2 гг. до н. э.) 81, 105.
Фрасимед— греческий скульптор (V—IV вв. до н. э.) 68.
Фригилл — резчик монетных штемпелей в Сицилии
(V в. до н. э.) 87.
Фукидид — греческий историк (около 460—396 гг.
до н. э.) 45.
Фурий Крассипед, Публии — монетарий в Риме (83 г.
до н. э.) 67.
X
Хрисипп — греческий философ (около 280—207 гг.
до н. э.) 72.
Хойрион — резчик монетных штемпелей в Сицилии
(конец V в. до н. э.) 87.
ц
Цезарь — см. Юлий Цезарь, Гай
Цейоний Юлиан — персонаж в рассказе Вописка 15.
Цицерон — см. Туллий Цицерон
Э
Элагабал (Varins Avitus Bassianus (Elagabalus)=M.
Aurelius Antoninus) — римский император (218—
222 гг. н. э.) 108, 115, 144.
Эмилий Лепид, Марк (ум. 13 г. до н. э.) — римский госу-
дарственный деятель, консул в 42 г. до н. э., триум-
вир, монетарий в 65 г. до н. э. 72.
Эпаминонд (ум. 362 г. до н. э.) — беотарх, фиванский
полководец и государственный деятель 85.
Эсхин — монетарий в Херсонесе (последняя четверть
III в. до н. э.) 150.
Эфор — греческий историк (около 400—330 гг. до н. э.)
24.
Ю
Югурта— парь Нумидии (118—105 гг. до н. э.) 73.
Юлий Капитолин — римский историк (IV в. н. э.) 203.
Юлий Цезарь, Гай (100—44 гг. до н. э.)—римский пол-
ководец, государственный деятель и диктатор 15,
35, 72, 82, 102, 153, 188, 189.
Юлия Домна (ум. 217 г. н. э.) — римская императрица,
жена имп. Септимия Севера 118—120, 143.
Юлия Мамея (ум. 235 г. н. э.) — римская императрица,
мать имп. Севера Александра 118, 120, 144.
Юний Брут, Лупий — легендарный предводитель вос-
стания против царя Тарквиния Гордого в Риме,
первый консул римской республики (510 г. до н. э.)
67, 71, 83.
Юний Брут, Марк (Квинт Цепион Брут) (ум. 42 г. до
н. э.) — римский государственный деятель, претор
44 г. до н. э., убивший Юлия Цезаря 68, 62.
Юний Силан, Деций — монетарий в Риме (89 г. до н. э.
67.
СПИСОК СОКРАЩЕНИИ
Арх. изв. зам. —Археологические известия и заметки.
Арх.-нум. сб. — Г. Спасский. Археолого-нумизматиче-
ский сборник. М. 1850.
АСПИ — Античный способ производства в источниках.
Бур. — П. О. Бурачков. Общий каталог монет, при-
надлежащих эллинским колониям, существовавшим
в древности на северном берегу Черного моря.
Одесса, 1884.
ВДИ — Вестник древней истории.
ДАН — Доклады Академии Наук СССР.
Древности — «Древности», издаваемые Московским
археологическим обществом.
ЗАНО — Записки Археолого-Нумизматического об-
щества
ЗНОРАО — Записки Нумизматического отделения
Русского археологического общества.
ЗОО — Записки Одесского общества исторпи и древ-
ностей.
ЗРАО — Записки Русского археологического общества.
ИАК — Известия Археологической комиссии.
ИАН — Известия Академии Наук СССР.
ИАН ОГН — Известия Академии Наук СССР, Отделе-
ние гуманитарных наук.
ИГАИМК — Известия Государственной академии исто-
рии материальной культуры.
ИРАИМК — Известия Российской академии истории
материальной культуры.
ИТУАК — Известия Таврической ученой архивной
комиссии.
КСИИМК — Краткие сообщения Института истории
материальной культуры.
Латышев, Исследования — В В. Латышев. Исследова-
ния об истории и государственном строе города
Ольвии СПб., 1887.
Латышев, HovTixd — В. В. Латышев, Псготсха, СПб. 1909.
МАР — Материалы по археологии России.
Муз. Коч. — Б. В. Кене. Описание музеума князя
В. В. Кочубея. СПб., 1857.
Нум. сб. — Нумизматический сборник.
ОАК — Отчеты Археологической комиссии.
Орешников, Кат. Ув.— А. В. Орешников. Каталог
собрания древностей гр. А. С. Уварова, вып. VII,
М., 1887.
Орешников, Материалы — А. В. Орешников. Материа-
лы по древней нумизматике Черноморского побе-
режья. М., 1892.
СГАИМК — Сообщение Государственной академии ис-
тории материальной культуры.
Сов. арх. — Советская археология.
ТНО — Труды Нумизматического общества.
Тр. VI Арх. С. — Труды VI Археологического съезда
в Одессе.
Amer. Journ. of Arch.— American Journal of Archeo-
logy.
Am. J. N. — American Journal of Numismatics.
Ann. Num. — Annuaire de la Societe franchise Numi-
siualique.
Arch. Epigr. Mitth.— Archaeologisch-Bpigraphische Mit-
theilungen.
Arch. Jahrb.— Jahrbuch des Deulschen Archaeologi-
schen Instituts.
Ath. Mitth. — Mittheilungen des Deutschen Archaeolo-
gischen Instituts, Athaenische Abtheilung.
Atti 1st. Ital. Num.— Atti e Memorie dell’Istituto Ita-
liano di Numismatica.
Babelon-Reinach — E. Babeion. Th. Reinach. Recueil
general de monnaies grecques d’Asie Mineur. Paris,
1908—1925.
Babeion, Traite — B. Babeion, Traite des monnaies
grecques et romaines. Paris, 1901.
BCH — Bulletin de Correspondence Hellenique.
Berl. Bl. M. S. W.— Berliner Blatter fur Munz,—Siegel-
und Wappenkunde.
Berl. Miinzbl. — Berliner Munzblatter.
CAH — Cambrige ancient history.
Congr. Int. Brux.— Proces-verbaux du Congres inter-
national de numismatique a Bruxelles. Bruxelles,
1910.
Congr. Int. Num. Paris — Proces-verbaux du Congres
international de numismatique a Paris, Paris, 1900.
Cor. Num. — Corolla Numismatica, numismatic essays
in honour of В. V. Head. Oxford, 1906.
Frankf. Munzz.— Frankfurter Miinzzeitung.
Greich. Miinzen. — Fr Imhoof-Blumer. Griechische Mun-
zen. Munchen, 1890.
Head, Guide— В. V. Head. Guide to the coins of ancients.
London, 1895.
Hist. Num.2— В. V. Head. Historia Numorum, Oxford,
1911.
Ins. Num. Congr. London— Transactions of the Inter-
national numismatic congress in London. 1936.
London, 1938.
JHST — Journal of Hellenic Studies.
J IAN — Journal international d’archeologie numisma-
tique.
JRST — Journal of Roman Studies.
JosPE — В. B. Latyschev. Inscriptiones antiquae, grae-
ciae et latinae, orae septentrionalis Ponti Euxini.
Pctropolis.
KL Beitr. — Ch. Giel. Kleine Beitrage zur antiken
Numismatik Sudrusslands. Moskau, 1886.
Mattingly, Roman coins — H. Mattingly. Roman coins.
London, 1928.
Minns — E. Minns. Scythians and Greeks. Cambrige,
1913.
Mitth. Bayer. Num. Ges.— Mittheilungen der Bayeri-
schen Numismatischen Gesellschaft.
NNM — Numismatic Notes and Monographs.
Num. Chron.— Numusmatic Chronicle.
Numismatik — Numismatik, Internationale Monats-
schrift.
NZ — Numismatische Zeitschrift.
Pick — B. Pick. Die antiken Munzen von Dacien und
Moesien, I. Berlin, 1898.
Ras. Num. — Rassegna Numismatica.
Rev. Arch.— Revue Archcologique.
Rev. Beige Num. — Revue Beige de Numismatique.
Rev. Et. Gr. — Revue des Etudes Grecques.
Rev. Num. —- Revue Numismatique fran^aise.
Rev. Suisse Num. — Revue Suisse de Numismatique.
Rhein. Mus. — Rheinische Museum.
Riv. Ital. Num. — Rivista Italiana di Numismatica.
Rom. Mitth. — Mittheilungen des Deutschen Archaeo-
logiscnen Instituts, Romische Abtheilung.
Scyth. et Cauc. — В. В. Латышев. Scythica et Cauca-
sica. Известия древних писателей греческих и
латинских о Скифии и Кавказе. СПб.
Syll.2— Sylloge Inscriptionum graecarum.
Z. f. N. — Zeitschrift fiir Numismatik.
ОГЛАВЛЕНИЕ
От редакции....................................................... 5
А. Н. Зограф (краткая биография).................................. 7
Список трудов А. Н. Зографа....................................... 8
А. н. ЗОГРАФ
АНТИЧНЫЕ МОНЕТЫ
Предисловие автора............................................... 13
Часть первая. Общие вопросы античной нумизматики................. 15
Глава I. Краткий обзор истории исследования античных монет.... 15
Глава II. Возникновение монеты, техника изготовления античной монеты 23
Глава III. Вес монеты, монетные системы, номиналы монет и их место в
денежном обращении .............................................. 38
Глава IV. Типы монет........................................... 56
Глава V. Добавочные элементы монетного типа .................. 78
Глава VI. Систематика античных монет ....................... . 93
Глава VII. Датировка и определение античных монет............... 104
Часть вторая. Античные монеты северного Причерноморья........... 111
Глава VIII. Монеты Тиры......................................... 111
Глава IX. Монеты Ольвии..................................... 121
Глава X. Монеты Херсонеса Таврического и Керкинитиды......... 146
Глава XI. Монеты Боспорского царства.......................... 162
Библиографический указатель . •................................. 213
ТАБЛИЦЫ
Описание таблиц................................................. 230
ПРИЛОЖЕНЫ Я
Указатель географических названий............................... 252
Указатель собственных имен...................................... 256
Список сокращений............................................... 262
Печатается по постановлению
Редакционно-издательского совета
Академии Наук СССР
Редактор издательства С.Т. Попова
Технический редактор Н. П. Аузан
Корректор Е. И. Чукина
*
РИСО АН СССР № 3808. Т-00086. Издат. № 2419
Тип. заказ № 533. Поди, к печ. 13/IV 1951 г.
Формат бум. 60x9278- Печ. л. 334-25 вклеек.
Бум. л. 16,5. Уч.-издат. 40. Тираж 4000.
Цена в переплете 35 руб.
2-я тип. Издательства Академии Наук СССР
Москва, Шубинский пер., д. 10
ИСПРАВЛЕНИЯ И ОПЕЧАТКИ
Стр. 1 Столбец Строка Напечатано Должно быть
43 левый 26 сн. тга/sva na/eta
74 правый 3 сн. Риме в Риме
82 правый 13 св. в нембываюг в нем бывают
142 левый 19 св. а, АА,
142 левый 18 гн. АА, АА,
227 правый 2 сн. Герклея Гераклея
248 — 5 сн «статер» монета
249 Табл. греч. алфавита 2 сн. на монетах на монетах (по Гэду)
Табл. 1. Под изображением монеты № 2?» (правый столбец, седьмая сверху) выпал
номер.
Табл. XV. Под изображением оборотной стороны монеты № 4 (правый столбец,
втор .,;г сверху) выпал номер.
Табл. XXIII. Под изображением лицевой стороны монеты № .14 (левый столбец,
пятая сверху) выпал номер.
Зограф. „Античные монеты".
Таблица I
Таблица II
Таблица III
Таблица IV
Т аблица^У
Таблица VI
Таблица VII
Т абл ица VHI
Таблица IX
Таблица X
Таблица XI
Таблица X11
1 а б л и на X! U
Таблица XIV
Таблица XV
Таблица X V<
Таблица XVII
Таблица XVIII
•у.
Таблица XIX
1 а б л и ц a XX
Таблица XXI
Г а б л и ца XXИ
t с
Таблица ХХП!
Таблица XXIV
Таблица XXV
Таблица XXVI
Таблица XXVH
Таблица XXVIH
10
Таблица XXIX
Таблица XXX
10
Таблица XXXt
Таблица ХХХП
Таблица XXXIII
Таблица XXXIV
Таблица XXXV
Таблица XXXVf
Таблица XXXVII
Таблица XXXVIII
Таблица XXXIX
Таблица XL
Таблица XLI
Таблица XLII
Таблица XLIII
Таблица XLIV
Т а б л и ц a XLV
Таблица XLVI
Таблица XLVII
Таблица XLVIII
Т а б л и ц a XLIX
Таблица L