СЛАВЯНСКАЯ БИБЛИОТЕКА
BIBLIOTHECA SLAVICA
0*
Редколлегия серии:
Член-корреспондент РАН Флоря Б. Н. (председатель),
Абышко О. Л., Савкин И. А., Горина Л. В.,
член-корреспондент НАНУ Котляр Н. Ф.,
академик РАН Литаврин Г. Г.,
академик РАН Милов Л. В.,
академик НАНУ ТолочкоП. П.,
Толстая С. М., ТуриловА.А.
НАЦИОНАЛЬНАЯ АКАДЕМИЯ ПАУК УКРАИНЫ
ИНСТИТУТ АРХЕОЛОГИИ
п. п. толочко
ДРЕВНЕРУССКАЯ
НАРОДНОСТЬ
ВООБРАЖАЕМАЯ ИЛИ РЕАЛЬНАЯ
Санкт-Петербург
АЛЕТЕЙЯ
2005
УДК 39(4 7)
ББК 63.5(2)
Т52
Толочко П. П.
Т52 Древнерусская народность: воображаемая или реальная. — СПб. :
Алетейя, 2005. — 218 с., ил. — (Серия «Славянская библиотека»).
ISBN 5 89329 783 6
В книге известного украинского историка и археолога исследу-
ется одна из наиболее остро дискутируемых тем отечественной исто-
рии. Существовала ли в действительности древнерусская народность?
На основании комплексного изучения источников, историографии
данного вопроса, автор пришел к убедительному выводу о существова-
нии в Х-ХШ вв. единой древнерусской этнокультурной и социаль-
ной общности, вполне отвечающей понятию народности.
УДК 39(47)
ББК 63.5(2)
© П. П Толочко. 2005
Г Издательство «Алетейя. (СПб.). 2005
< «Алетейя Историческая книга*. 2005
ПРЕДИСЛОВИЕ
Предлагаемая читателю книга посвящена одной из наибо-
лее остро дискутируемых тем в отечественной историографии.
Находясь на стыке ряда гуманитарных дисциплин, она иссле-
довалась в трудах историков и археологов, лингвистов и этно-
логов, антропологов и культурологов. Следует при этом при-
знать, что интерес к этнической истории времен Киевской Руси
вызывался не только задачами поиска научной истины. Неред-
ко свое деформирующее влияние на объективное ее рассмотре-
ние оказывали патриотические предубеждения, а иногда и про-
сто политическая конъюнктура.
Историки, принадлежавшие к разным восточнославянским
народам, стремились отыскать в далеком прошлом преимуще-
ственные заслуги «своих» предков. По существу, дискуссия о
старшинстве одного из восточнославянских народов возникла
еще на заре отечественной историографии. Чрезвычайно резо-
нансной оказалась концепция М. П. Погодина, согласно кото-
рой единственным правопреемником киеворуского* прошлого
объявлялся русский народ, якобы ушедший из Среднего По-
днепровья под давлением монголо-татар на северо-восток и усту-
пивший, таким образом, эти земли новым насельникам-украин-
цам. Не оставались в долгу и украинские историки, полагавшие,
что старшим следует считать малороссийский народ. Великорос-
сия в их представлении была «младшей сестрой» Малороссии,
поскольку заселилась выходцами из южноруских земель.
* В летописях слова, производные от названия «Русь» (во всех его
значениях), как правило, написаны с одной буквой «с»: «Руская зем-
ля», «Страна Руская», «Род Руский», «русин», «Люди Руские», «Ле-
тописец Руский», «Закон Руский», «Князья Руские», «Рускиеполки»
и т. д. Несмотря на то что в современном русском языке названные
прилагательные пишутся с двумя буквами »с», автор счел уместным
воспользоваться древней правописной нормой. Основной смысл такого
написания в том. что оно устраняет понятийную двусмысленность та-
ких определений, адекватно отражает существо явлений, одинаково
относящихся ко всем трем восточнословянским народам — русским,
украинцам и белорусам.
6 Толочко П. П. Древнеруская народность...
В отличие от представителей исторической школы Погодина
украинские исследователи не только не отрицали этнического
родства малороссов и великороссов, но всячески это подчерки-
вали. Пожалуй, только М. С. Грушевский в ряде своих утверж-
дений не находил места русским в этногенетических процессах
Киевской Руси. Согласно ему, на Руси «был колыбелью куль-
турного и общественного уклада Киевской Руси, а древнейшая
эпоха украинской жизни почти совпадает с понятием истории
этой последней»1. Правда, у него есть и другие высказывания,
несовпадающие с приведенными выше.
В историографии советского периода, несмотря на существо-
вание определенных различий во взглядах на этническую ис-
торию времен Киевской Руси, в целом определилась единая кон-
цепция общности происхождения ныне существующих восточ-
нославянских народов. Ни украинцев, ни русских, ни белорусов
тогда еще не было, а была древнеруская народность, на базе
которой во второй половине XIII — XIV вв. происходило форми-
рование трех родственных народов. Тем самым как будто сни-
мался и вопрос об их старшинстве. Никто не старший и никто
пе младший.
В реальной жизни ситуация не выглядела столь благостной.
Приоритет в древнеруской истории признавался все же за рус-
ским народом. Считалось вполне естественным начинать его
историю со времен Киевской Руси и неприемлемым (а иногда и
небезопасным) делать то же по отношению к украинской исто-
рии. Обвинение в «киевоцентризме» в таких случаях было са-
мым безобидным.
Антитезой подобным взглядам была историография украин-
ской диаспоры. Однако, как это часто бывает при исповедова-
нии крайностей, с водой в ней выплескивалось и дитя. Речь идет
о категорическом непризнании диаспорными историками древ-
неруской этнической общности, а также об их убеждении в том,
что украинцы были всегда. Киевская Русь подменялась поня-
тием «Украинская держава», древнеруские князья именова-
лись «украинскими», а их междоусобная борьба рассматрива-
лась не с позиций престолонаследных противоречий в стане
единого княжеского рода, но исключительно через призму этни-
ческого противостояния. «Украинские» Киев и Южная Русь
противопоставились «русским» Владимиру на Клязьме и Севе-
’ Грушевский М. С. Киевская Русь. Т. 2. СПб., 1911. С. 18.
Предисловие
7
ро-Восточной Руси, или «белорусским» Полоцку и Северо-За-
падной Руси.
С обретением Украиной государственной суверенности идеи
диаспорной историографии перенеслись сюда и стали чуть ли
не официальной доктриной этногенетических конструкций.
Теперь уже крамольным считается утверждать существование
единой древнеруской народности. Учебники по истории Украи-
ны наполнились дефинициями «УкраинаРусь», «украинские
князья», «украинская земля», а содержание понятия «Киевская
Русь» сузилось до территориальных пределов современной Ук-
раины. И это при том, что территория Черниговского княже-
ства простиралась практически до Подмосковья, а составной
частью Переяславского вплоть до середины XII в. была Росто-
во-Суздальская земля. Междукняжеская борьба даже в акаде-
мических (чаще, правда, в университетских) исследованиях
излагается как межэтнические и межземельные столкновения.
Тем самым в сознание учащейся молодежи внедряется ложная
мысль не только о различии украинцев, русских и белоруссов
уже в киеворуское время, но и об их этническом антагонизме.
Иначе как спекулятивными такие «откровения» части ны-
нешних историков назвать невозможно. Ведь известно же, что
не земли и регионы враждовали между собой, а их князья.
И двигали ими не сепаратизм и желание замкнуться в регио-
нальных границах, а стремление обладать лучшей землей, воло-
стью, взойти на великокняжеский престол. Ни один из князей
и в страшном сне не видел себя украинцем, русским или бело-
русом. Их общеруское родство очень хорошо выразили черни-
говские князья, обосновавшие свои права на Киев тем, что «они
не Угры, не ляхы, но единого деда внуки».
Известно также, что за Киев и его стол соревновались не толь-
ко владимиро-суздальские или смоленские князья, но и пере-
яславские, волынские, черниговские. Особенно напряженными
были отношения последних с князьями киевскими. Наследни-
ки Мономаха постоянно враждовали с черниговскими Ольго-
вичами, пытавшимися отнять у них киевский стол. Почему же
тогда эти столкновения не рассматриваются как межэтнические?
Как и конфликты киевских князей с галицкими, приводившие
иногда к масштабным столкновениям.
Определение этничности князей по месту их жительства по-
рождает зачастую весьма пикантные историографические казу-
сы. Члены одной семьи оказываются представителями разных
8 Толочко П. Г1. Древнеруская народность...
этносов. Так, Владимир Мономах, княживший в Чернигове,
Переславле и Киеве, считается украинцем, а его сын Юрий Дол-
горукий и внук Андрей Боголюбский, занимавшие столы в Суз-
дале и Владимире на Клязьме, — русскими. Аналогичная ситуа-
ция с Мстиславом Великим и его сыном Ростиславом. Первый,
много лет княживший в Новгороде, но завершивший свою го-
сударственную карьеру великим киевским князем, представ-
ляется как украинец, а его сын, практически повторивший путь
отца (княжил в Смоленске и Киеве), — русским. Еще курьезнее
выглядит определение «украинские князья» применительно к
Ольге, Святославу, Владимиру Святому и Ярославу Мудрому.
Разумеется, кроме патриотических чувств ничем другим
приведенные выше утверждения не подкреплены. Однако, по-
скольку они все же высказываются, тема этнического разви-
тия Киевской Руси остается злободневной и нуждается в даль-
нейшем непредубежденном ее исследовании и обсуждении*.
* В этой книге автор развивает и углубляет взгляды на этнические
процессы в восточнославянском мире, высказанные в ряде предыду-
щих работ:
Давньоруська народность — сшльна основа росшського, украхнсь-
кого i болоруського народов // Украонська народнкть. К., 1990; Чи
кнувала давньоруська народность? // Археологоя. 1991. № 3; Етноч-
пий розвиток Pyci IX-XIII ст. // Киовська Русь. К., 1996; Давньорусь-
ка етно-культурна сшльюсть у XI—XIII ст. // Етночна остороя давньоо
Украони. К., 2000; Древнерусская народность: историческая реаль-
ность или научная фикция? // Культурное наследие Российского го-
сударства. СПб., 2003.
Глава 1
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ
ИЗУЧЕНИЯ ЭТНИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ
В КИЕВСКОЙ РУСИ
Рис. 1
Восточные славяне накануне образования Киевской Руси
Iwha дч Ь.Ж Жс**1"]
Исследование этнического развития эпохи Киевской Руси
убеждает, что решение этого вопроса затруднено в зна-
чительной мере из-за нечеткости искомого предмета.
Если заняться арифметическим сложением высказанных за
время более чем 200-летних исследований мыслей, подавляю-
щее большинство составят те, что так или иначе утверждали
этническое единство восточных славян киеворуских времен.
При этом само это единство понималось историками по-разно-
му: одни признавали его безусловно, другие с оговорками отно-
сительно региональных этнографических особенностей. Исто-
рики, утверждавшие, что уже в эпоху Киевской Руси фактиче-
ски определились три восточнославянских народа (или один из
них), составляют незначительное историографическое меньшин-
ство, хотя представленное в том числе и крупными учеными*.
Если абстрагироваться от политических и псевдопатриоти-
ческих пристрастий исследователей и также беспристрастно
обобщить их взгляды, окажется, что различия будут в большей
мере количественные, чем качественные. Одни больше обраща-
ли внимание на то, что роднило руских людей времен Киевской
Руси, хотя и не отрицали региональных особенностей, другие
акцентировали внимание на этих самых этнографических осо-
бенностях, также не отрицая элементов общности.
Спор ведется в основном вокруг понятия «древнеруская на
родность», впервые отчетливо прозвучавшего в исследовани-
ях В. В. Мавродина и им же поставленного под сомнение. Древ-
неруская народность, согласно историку, не была монолитной,
она сохраняла яркие, живые следы этнической, племенной пе-
строты в диалектах, материальной и духовной культуре* 1.
Если формализовать подход к изобретенному термину, то при-
дется признать его нечеткость и искусственность. Он соединен
из двух слов «древний» и «рус кий». Первое определяет, хотя и
не очень корректно, время существования второго. По существу.
* Речь идет об исследователях, профессионально занимавшихся
проблемами восточнославянского этногенеза.
1 Мавродин В. В. Образование Древнерусского государства. Л.,
19-15. С. 401.
12
Толочко П. П. Древнеруская народность...
так же образовался и термин «Древняя Русь», которого не знают
письменные источники. В них фигурирует существительное
«Русь», сначала как название народа, а затем страны и госу-
дарства, им созданных. В действительности точнее был бы тер-
мин «руская народность», которым пользовался еще В. О. Клю-
чевский.
Незадолго до появления книги В. В. Мавродина, трудами
Б. Д. Грекова и Н. С. Державина было введено другое понятие —
«руский народ». Содержательно оно равнялось понятию «вос-
точные славяне». Б. Д. Греков пользовался также термином
«славянская народность»1.
Термин «руский народ» более нейтральный, чем «древнерус-
кая народность», поскольку не предполагает обоснования уров-
ня этнической общности. Однако в исторической литературе он
так и не прижился. Видимо, из-за его созвучия с названием
одного из современных восточнославянских народов и опасе-
ния, что он не оставляет места в этносоциальной общности вре-
мен Киевской Руси украинцам и белорусам.
Определение «древнеруская народность» устраняло это опа-
сение и, несмотря на его кабинетную конструкцию, получило
широкое распространение. Исследователи вплоть до последне-
го времени спорили преимущественно о хронологическом его
соотнесении и содержательном наполнении. Какими веками
следует датировать эту народность, насколько она была моно-
литной и в каких территориальных границах существовала?
Положение резко изменилось после того, как три восточно-
славянских народа обрели свою государственную суверенность.
Часть историков, представителей других гуманитарных наук
восприняли эти реальности как своеобразный социальный за-
каз на обоснование нынешней государственно-политической и
этнокультурной ситуации историческими традициями. Мы раз-
ные сегодня потому, что разными были всегда, в том числе и во
времена Киевской Руси. В большей мере эта тенденция харак-
теризует новейшую украинскую историографию, но заметна
также в российской и белорусской. В России озаботились поис-
ком древнейшей столицы Руси на собственной территории, в
Беларуси заговорили о началах белорусской государственности
1 Греков Б. Д. Первый труд по истории России // Исторический
журнал. 1943. № 11-12. С. 67; Его же. Киевская Русь. М., 1944.
С. 309; Державин Н. С. Происхождение русского народа. М., 1944.
Глава 1. Теоретические аспекты изучения...13
уже в киеворуское время, в Украине «оживили* давнюю точку
зрения, согласно которой Киевская Русь это исключительно
украинское образование.
Исследователи, которые еще вчера спокойно пользовались
словосочетанием «древнеруская народность», вдруг засомне-
вались в его исторической корректности. Более совестливые
начали смягчать свою позицию различными оговорками. Ко-
нечно, этническая общность была, но, во-первых, не абсолют-
ная, а во-вторых, не на всем огромном пространстве восточно-
славянского мира. Среди «оговаривающихся» оказался и автор
этих строк, которому показалось, что термин «этнокультур
ная» или «этнополитическая» общность больше отвечает кон-
солидационному состоянию древнеруского общества. По суще-
ству, это то же, что и народность, но менее жестко терминоло-
гически.
Справедливости ради следует сказать, что даже отцы-созда-
тели концепции древнеруской народности никогда не утверж-
дали ее единообразие и полную завершенность формирования
на всем государственном пространстве Руси. В. В. Мавродин
неоднократно отмечал, что народность не была абсолютно мо-
нолитной, она находилась в состоянии сложения, но так окон-
чательно и не сформировалась1. Некоторая противоречивость
выводов В. В. Мавродина объясняется его взглядами на государ-
ственное развитие Руси. В конце X-XI вв., согласно ему, усло-
вия консолидации народности обеспечивали сильное и единое го-
сударство. Когда же в XII в. Русь раздробилась на княжества-
земли, прервались и процессы консолидации народности.
Вывод о «неполной завершенности» процесса сложения древ-
неруской народности в принципе не может быть оспорен. Одна-
ко не может быть и сколько-нибудь убедительным аргументом
в пользу ее отсутствия. Этносоциальные процессы вообще не
имеют полной завершенности. Нигде и никогда. Это динамич-
ный процесс, зависящий от многих факторов, которые или уско-
ряют его, или замедляют. Никогда не бывает одинаковым и уро-
вень этнического самосознания на всей территории расселения
этноса. В социальном центре он всегда выше, на окраинах ниже.
Нынешние упреки в адрес советской исторической науки от-
носительно ее единогласия по поводу древнеруской народности
1 Мавродин В. В. Образование Древнерусского государства. С. 395-
401.
14
Толочко П. П. Древнеруская народность...
не только несправедливы, но и несостоятельны. Если мы обра-
тимся к историографии этого вопроса непредубежденно, вы-
нуждены будем признать, что ни один исследователь советского
времени, будь то историк, этнолог или лингвист, не утверждал
абсолютную монолитность народности Х-ХШ вв. Наоборот, все
они признавали и отмечали наличие этнографических и диа-
лектных зон. Согласно ведущим отечественным филологам
(Р. И. Аванесов, Ф. П. Филин, Л. А. Булаховский и др.) на Руси
в ХП-ХШ вв. было не менее пяти крупных диалектных зон,
которые, однако, не перекрывали собой восточнославянского
языкового единства'.
Еще одна оговорка связана с тем, что древнеруская народ-
ность, наверное, была, по осознавала ее единство лишь элита
тогдашнего общества. В связи с этим, новые исследователи этой
проблемы задаются вопросом: «В умах скольких людей суще-
ствовало так называемое “воображенное сообщество” и знал ли
о нем каждый смерд?»2
Наверное, количество таких людей было не слишком вели-
ко, и совершенно определенно не каждый смерд знал, что он
русич. Однако это имеет очень опосредованное отношение к
проблеме существования этнической общности. Последняя су-
ществует независимо от осознания (или неосознания) принад-
лежности к ней каждого индивидуума. В Украине еще в конце
XIX в. на вопрос к жителям разных регионов — «кто они?» —
этнографы получали ответы: • тутейшие», •полищуки», »ру
сины», • казаки», ^запорожцы» и т. д. Тем временем все они
говорили на украинском языке (хотя и с различными диалек-
тами) и несомненно принадлежали к единой этнической общ-
ности. Могли ли знать эти люди (часто неграмотные), что со вре-
мен Шевченка и Драгоманова общность, к которой они принад-
лежали, стала именоваться украинской?
Аналогичной была ситуация и во времена Киевской Руси.
Это летописец Нестор и его образованные коллеги осознавали,
что они »русичи» и »от рода руского». Новгородские или во-
1 Аванесов Р. И. Вопросы образования русского языка и его гово-
ров//ВМУ. №9. 1947. С. 112-113, 126-132. Филин Ф. П. Происхож-
дение русского, украинского и белорусского языков. Л-, 1972. С. 3.
632-637. Булаховский Л. А. Питания походження украЩсько! моей.
К.. 1956. С. 188-193.
1 Толочко Алексей. Воображенная народность. Ruthenica. Т. 1. К..
2002. С. 117.
Глава 1. Теоретические аспекты изучения...
15
лынские жители, особенно из глухих полесских погостов, та-
ких премудростей, скорее всего, не знали. Но разве это может
быть основанием для отрицания того факта, что все государ-
ственное пространство Киевской Руси и ее подданные были из-
вестны окружающему миру как русичи или русы?
Если бы всех восточных славян кроме этнического родства
и общего для всех их этнонима «Русь* не объединяло больше
ничто, то и в этом случае мы были бы вправе говорить об их
объективно существовавшей общности.
В последнее время, благодаря инициативе издательства
• Критика », украинской научной общественности стала доступ-
на книга Б. Андерсона под интригующим названием «Вообра-
женные сообщества»1. В исторической литературе появились
интерпретации его концепции применительно к древнеруской
истории. Как считает А. П. Толочко, древнеруская народность,
с необходимыми оговорками, могла бы быть понимаема в ан-
тропологических терминах андерсоновских «паломничеств», то
есть не как статическая этническая общность (характеризуе-
мая набором «существовавших всегда» признаков), а как ре-
ализуемое в серии действий и ежечасно подтверждаемое в че-
ловеческом опыте «воображенное сообщество** 2.
У специалистов, профессионально занимающихся пробле-
мой этнокультурных реконструкций времен Киевской Руси,
такое приложение концепции Бенедикта Андерсона к более ран-
нему времени не может вызвать неприятия. Особенно в свете
отказа от марксистской формационной периодизации истории
и обращения к ее цивилизационной сущности. Очень важно,
однако, не запутаться в терминологии, а также в обозначенной
ею сущности явлений, что, к сожалению, имеет место.
В понимании Б. Андерсона, как это справедливо отмечает
А. П. Толочко, нации суть сообщества реальные, но возникаю-
щие не вследствие причин «естественного» порядка, а в резуль-
тате процесса воображения представителями этих общностей
своего единства3. Здесь некоторое недоумение может вызвать
лишь не совсем четкое соотношение андерсоновских «естествен-
ного» порядка и «процесса воображения». Ведь если естествен
ным порядком не сложится какая-то реальная общность, то и
воображать будет нечего. Следовательно, первичным все-таки
’ Андерсон Б. Уявлен! сшльноти. К.: Критика, 2001.
2 Толочко Алексей. Указ. соч. С. 116.
2 Там же.
16 Толочко П. П. Древнеруская народность...
должен быть этот самый естественный порядок, и именно по-
стижение его может пролить свет на реальное сложение этни-
ческой общности.
На исследование этнических процессов времен Киевской
Руси во все периоды определенный отпечаток накладывало то
обстоятельство, что на бывшем ее пространстве образовался не
один, а три народа. Историки и филологи, придерживающиеся
концепции, согласно которой новые нации представляют собой
не что иное, как современную форму существования этничес-
ких общностей, известных с древнейших времен (если не все-
гда), оказываются перед трудной проблемой выбора. Одни из
них полагают, что все три восточнославянских народа сформи-
ровались уже в киеворуское время. Другие убеждены, что эт-
нической основой Киевской Руси был один из ныне существу-
ющих народов (русский или украинский).
В первой половине XIX в., о чем пойдет речь в следующей
главе, жаркая дискуссия на этот счет возникла междуМ. П. По-
годиным и М. А. Максимовичем, в конце того же столетия и
начале следующего тот же спор продолжили А. И. Соболевский,
В. Б. Антонович, А. А. Шахматов, М. С. Грушевский и др.
Несмотря на то что новый этап дискуссии продолжил тради-
цию противостояния *великорусской» и ^малорусской» точек
зрения, в теоретическом отношении он обогатился и новыми
идеями. А. А. Шахматов ввел в научный обиход понятие »пра
руского» языка, выделившегося из праславянского в V-VI вв.
На этом этапе, как ему казалось, восточные славяне представ-
ляли собой «одно этнографическое целое». В IX-X вв. занима-
ли обширные территории от Черного моря до Ильменя, от Кар-
пат до Дона, что должно было привести к распаду ообщеруского
языкового единства*. Но именно в это время они объединяют-
ся в едином государстве и в их истории начинается общий древ-
неруский период. Язык этого времени состоит из трех генети-
ческих родственных наречий: восточного, юго-западного и се-
веро-западного. Восточное наречие распространялось от Киева
до Новгорода и от Смоленска до Ростова. По существу, это боль-
шая часть Киевской Руси. Юго-западное наречие охватывало
Галицко-Волынские земли, а также дреговичские во главе с
Гродно. Северо-западное наречие бытовало на остальной части
дреговичской земли и в Червоной Руси1.
1 Шахматов А. А. К вопросу об образовании русских наречий //
Русский филологический вестник. СПб., 1894. № 3. С. 1-2.
Глава 1. Теоретические аспекты изучения...17
С течением времени взгляды А. Л. Шахматова на террито-
риальные пределы наречий менялись неоднократно, так как
основывались не на анализе конкретного лингвистического ма-
териала (которого практически и не было), а на общеистори-
ческих соображениях. В этом плане они представляют ныне
лишь историографический интерес. Однако общеметодологи-
ческий подход А. А. Шахматова к периодизации эволюции во-
сточнославянских языков не потерял своего значения и до на-
ших дней. Согласно исследователю, первым звеном в этой не-
прерывной цепи был *праруский» язык (в настоящее время
филологи называют его правосточнославянским), позже древ-
неруский и только затем уже появились три восточнославян-
ских языка — русский, украинский и белорусский.
Таким образом, по А. А. Шахматову, современные восточ-
нославянские языки — продукт длительных культурно-исто-
рических трансформаций. Они произошли не непосредственно
из *общеруского» праязыка, но сложились на базе наречий древ-
неруского. Причем сам древнеруский язык, учитывая консо-
лидирующее значение древнекиевского государства и склады-
вание нобщеруской жизни», развивался не по пути дифферен-
циации, а по пути интеграции. А. А. Шахматову принадлежит
также интересная гипотеза о языке древнего Киева, которой
выдвигался на позиции общеруского*.
Украинские исследователи, пытаясь найти аргументы про-
тив теории Погодина-Соболевского о о великорусекой» основе
Киевской Руси, озаботились поиском украинской этнической
и языковой идентичности в праславянской древности. Согласно
С. Смаль-Стоцкому, украинский язык выделился непосредст-
венно из праславянского и стоит ближе к сербскому, чем к рус-
скому2. В. В. Нимчук отметил, что мысли о возможности раз-
вития украинского языка прямо из праславянского в Советском
Союзе были анафемизированны, а исповедующие их иссле-
дователи объявлялись «буржуазными националистами»3. Не
знаю, как относительно «анафемы», но то, что они небыли при-
няты всеми крупнейшими языковедами — славистами, это
1 Шахматов А. А. К вопросу об образовании русских наречий и
русских народностей //Журн. Министерства просвещения. Ч. СССХХП,
1899,апрель. С. 345.
’ Smal Stocki St., Gartner T. Grammatik der ruthenischen (ukraini-
sehen) Sprache. Wien. 1913.
’ Шмчук В. В. Мова. 1стор1я украшсько! культури. Т. 1. К., 2001.
С.685.
18 Толочко П. II. Древнеруская народность...
факт. Их научную несостоятельность убедительно доказал уже
вскоре после выхода работы С. Смаль-Стоцкого И. В. Ягичь, а
в последующем Ф. П. Филин и др.1
Тем не менее нечто похожее в области этнического развития
украинцев предложил во времена своей бурной политической
деятельности и М. С. Грушевский. Забыв о том, что он писал по
этому поводу ранее, историк в своей популярной работе «1люс-
трована icTopin Укра1ни» признал за украинским народом эт-
ническую сформированность уже в антское время. Антами,
согласно историку, греческие историки IV-VIII вв. называли
украинские племена, которые занимали тогда «все побережье
черноморское от Днестра до Азовского моря». «Укра'£нцями
були ноляни, древляни й йши П1вденносх1днословянськ1 пле-
мена»2.
Таким образом, вслед за С. Смаль-Стоцким, не исключено,
что и под его влиянием, М. С. Грушевский изъял из этнической
эволюции восточных славян древнеруский период. Для истори-
ка это представляется невероятным. Самое интересное, что та-
кой подход оказывается не только ненаучным, но и не оправдан-
ным конъюнктурно. Ведь если украинцы могли сформировать-
ся непосредственно на праславянской основе, то почему таким
же образом не могли появиться русские и белорусы?
В советское время теория восточнославянского этногенеза
основывалась преимущественно на периодизации А. А. Шахма-
това. Наиболее отчетливо ее выразил Н. С. Державин, убежден-
ный сторонник автохтонного стадиального развития восточных
славян. Согласно ему, субстратом современного украинского
народа должны рассматриваться летописные племена южно-рус-
кой группы — поляне, северяне, древляне, волыняне, хорваты;
субстратом русского народа — восточные кривичи, восточные
вятичи и словены; субстратом белорусского дреговичи, ра-
димичи и западные вятичи. Что касается общих языковых эле-
ментов трех народов, то они, согласно Н. С. Державину, объяс-
няются общностью языковой протоосновы, а также тесными
взаимовлияниями восточнославянских племен в исторический
период их совместной жизни в едином государстве. Формиро-
вание современных восточнославянских народов обусловлено
1 Archiv Гы slavischc Philologi. Т. 37. Berlin, 1920. С. 211; Фи-
лин Ф. П. Происхождение русского, украинского... С. 32.
1 Грушевський М. С. 1люстрована icTopia Украши. К., 1917. С. 38-
40.
Глава 1. Теоретические аспекты изучения...
19
хозяйственно-экономическим и культурно-историческим раз-
витием руского (древнеруского. — П. Т.) народа. Первый этап
этого процесса пришелся на эпоху феодальной раздробленности1.
Киевскую Русь считали общим историческим периодом вос-
точнославянских народов Б. Д. Греков, М. Н. Тихомиров,
Б. А. Рыбаков, В. В. Мавродин, В. И. Довженок и другие исто-
рики.
С легкой руки Б. Д. Грекова и В. В. Мавродина получило
распространение выражение «Киевская Русь — колыбель трех
восточнославянских народов»* 2. Характерно, что в несколько
иной форме оно появилось еще под пером В. О. Ключевского.
По его утверждению, период Киевской Руси являлся •колыбе-
лью русской народности». В исследованиях советских истори-
ков присутствует также термин «общая колыбель».
Ныне эта дефиниция подвергается испытаниям на проч-
ность. Особенно в Украине, где преобладает не рациональное
осмысление прошлого, а эмоциональное его восприятие. Неко-
торые исследователи позволяют себе даже иронизировать над
этим тезисом отечественной историографии3 4. Особенно нетер-
пимы к «колыбели» те исследователи, которые не признают су-
ществование древнеруской народности и полагают, что нынеш-
няя ситуация в среде восточного славянства имела место не
только в киеворуское, но уже и в праславянское время. Однако
тем самим они фактически не отрицают, а подтверждают нали-
чие этой самой «колыбели» для трех восточнославянских наро-
дов. Это сторонники единой народности могли бы сказать, что
в воображаемой колыбели находился один ребенок, ее против-
ники, по существу, лишили себя такой возможности. Киевс-
кая Русь просуществовала почти четыре столетия, и если ее
этническую основу составили сложившиеся еще в праславян-
ское время три восточнославянских народа, тогда она действи-
тельно была бы для них общей колыбелью.
Идея генетической преемственности новых наций с соответ-
ствующими этносами Средневековья, обоснованная Э. Смитом,
не может вызвать принципиальных возражений*. Конечно,
'Державин Н.С. Происхождение русского народа. М., 1944. С. 97.
2 Мавродин В. В. Образование Древнерусского государства. С. 401.
* Пюторак Г. М1фи 1 правда про трьох Span в si сшльно! колиски
(про походження украхнщв. рскпян i б!лорус!в). К., 1998.
4 Smith A. Theories of Nathionalizm. New-York; London, 1971. P. 103.
20 Толочко П. П. Древнеруская народность...
большая роль в этом процессе должна быть отведена централи-
зованным государствам, возникшим на исходе Средневековья.
Но нельзя этот вывод объявлять универсальным и для всех пред-
шествовавших исторических эпох. В ряде случаев он неприем-
лем даже для Нового времени. Речь Посполитая, образованная
решением Люблинской унии 1569 г., объединила в своем составе
не только поляков и литовцев, но и украинцев, белорусов. Ника-
кой преемственности со средневековым временем здесь не наблю-
дается. Однако не станем же мы отрицать наличие этого этапа в
этносоциальном развитии каждого из названных народов.
Нет и малейшего сомнения в том, что признание исконнос-
ти этноса, отличающегося на разных временных этапах лишь
набором характерных признаков, не просто неверно, но и ан-
тиисторично. Согласившись с ним, мы не сможем объяснить
ни исчезновение с исторической карты мира многих народов,
ни появление новых этносов. При таком понимании этнос яв-
ляется только биологическим видом, который из века в век про-
изводит себе подобных*.
Между тем этнос это не биологическая, но прежде всего со-
циальная категория, обладающая целым рядом признаков: об-
щностью территории, языка, культурным единством, представ-
лением об общности происхождения и др. С течением времени
этнос развивается, изменяется, а нередко и вовсе исчезает под
воздействием более крупного и сильного соседа. История знает
много примеров, когда в результате смешения нескольких эт-
носов возникал новый, не тождественный пи одному из его по-
родивших.
Наглядным примером поглощения малых этносов более
крупным и сильным может быть история взаимоотношения Ру-
си и ее тюркоязычных подданных, расселившихся на южных
окраинах Киевской, Переяславской и Черниговской земель.
Постепенно они переняли руский язык, культуру, религию, а
затем и вовсе ассимилировались в древнеруском обществе. На
севере и северо-востоке Руси то же самое произошло с некоторы-
ми угро-финскими народами, на северо-западе — с балтскими.
По существу, именно ассимиляции и интеграции (как и дез-
интеграции), а вовсе не преемственная эволюционная неизмеп-
* Странно, что из трех восточнославянских народов, как утверж-
дают некоторые исследователи, только украинский существовал все-
гда. два других появились в средневековое время.
Глава 1. Теоретические аспекты изучения...21
ность в большей мере характеризовали развитие человеческих
обществ в древности. К такому вывод}' пришел еще в первой поло-
вине XX в. один из крупнейших украинских этнологов и архео-
логов В. П. Петров. Согласно ему, исторический процесс не все-
гда является процессом простых и прямых линий, — осуще-
ствляется не только эволюционно в виде неизменного, всегда
тождественного себе биологического воспроизводства поколе-
ний, но и в противоположных тенденциях, сопряженных с час-
тичным или полным уничтожением поколений, народов и куль-
тур. Причем эта линия развития, согласно исследователю, игра-
ла не менее важную роль в истории, чем эволюционная*.
Если иметь в виду территорию нынешней Украины, которая
может быть соотнесена с Южной Русью, то история здесь редко
в какой исторический период не взрывалась различными катак-
лизмами. Об этом мы знаем из письменных источников, это же
подтверждают и археологические. Проанализировав большой
археологический материал могильников I тыс. н. э., исследо-
ватели получили весьма пеструю антропологическую картину.
На Левобережье прослеживается два компонента: собственно
славянский, продолжающий линию развития населения Черня-
ховской культуры, и аланский, связанный с населением салтов-
ской культуры1 2. Однако сравнительный анализ антропологи-
ческих материалов Черняховской и салтовской культур обнару-
живает не только различия между ними, но и некоторые общие
черты, обусловленные общностью антропологического субстрата3 4.
В среднем течении Десны, бассейне Сейма и верховье Сул-
лы, где во второй половине I тыс. н. э. жили летописные севе-
ряне, в древнеруское время был распространен долихокрапный
среднелицевой тип, имеющий аналогии среди потомков ради-
мичей, дреговичей, смоленских и тверских кривичей1.
На Правобережье такая характерная славянская черта, как
относительная широколицость, присутствует у потомков древ-
1 Петров В. П. Походжсння украшського народу. К., 1992. С. 25.
1 Алексеева Г. И. Антропологический состав восточнославянских
народов и проблема их происхождения // Этногенез финноугорских
народов по данным антропологии. М., 1974. С. 75.
’ Происхождение и этническая история русского народа по антро-
пологическим данным // Труды Института этнографии им. Н. Н. Ми-
клухо-Маклая. Новая серия. М.. 1965. Т. 88. С. 184-190.
4 Сегеда Серг1й. Деяк1 питания походження та етн1чно1 icTopii на-
селения Pyci — Украши за даними антропологи. Ruthenica. Т. 1. К..
2002. С. 90.
22
Толочко II. II. Древнеруская народность...
лян и волынян, а также у западных кривичей, мазовшан, ятвя-
гов и некоторых других народов1. Северные направления антро
пологических связей потомков древлян и волынян объясняются
не только генетическим родством балтов и славян, но, вероят-
но, и непосредственными их контактами. Присутствие ятвягов
на территории нынешнего украинского Правобережного Поле-
сья зафиксировано археологически.
Южные группы восточнославянского правобережного насе-
ления — тиверцы и уличи — не обнаруживают наследственных
черт предшествовавшего им Черняховского населения, что сви-
детельствует о сложении их на ином антропологическом суб-
страте и относительно позднем заселении исторических терри-
торий.
В целом антропологи выделяют для древнеруского населе-
ния территории Украины четыре морфологических варианта,
что свидетельствует о сложных этногенетических процессах, в
которых участвовали как славянские, так и неславянские на-
роды1 2. Если прибавить к этому еще и монголоидные черты, от-
четливо проступающие в антропологических сериях южнорус-
ких земель, а также слабо улавливающиеся тюркские элемен-
ты, то говорить о какой-то этнической (понимаемой чуть ли не
биологически) однородности населения Южной Руси, а тем бо-
лее видеть в нем украинцев нет никакой возможности. К тому
же практически все эти антропологические элементы имеют
свое продолжение далеко за пределами южноруских земель.
Разумеется, генетическая антропологическая пестрота древ-
неруского населения не является свидетельством отсутствия его
этносоциальной общности ни в пределах одного региона, ни в
пределах всего пространства Руси. В условиях существования
государства именно эта структура являлась гарантом консоли-
дации единого этноса страны.
Большую роль в этом играли процессы внутренней колони-
зации, когда значительные массы населения одного региона
переселялись в другой. В конце X — первой половине XI в. имел
место мощный приток северных насельников в Среднее Поднеп-
ровье, причем среди них оказывались не только единоплемен-
ные славяне, но и представители балтских народов, а также
1 Там же. С. 94 95.
2 Алексеева Т. И. Этногенез восточных славян по данным антропо-
логии. М., 1973. С. 67; Сегеда СергШ. У к. соч. С. 89 104.
Глава 1. Теоретические аспекты изучения...23
скандинавы. Во второй половине XI — XII в. избыточное насе-
ление Южной Руси, поощряемое княжеской властью, уходило
на северо-восток, в Волго-Окское междуречье. Известны случаи,
когда киевские князья (Владимир Мономах) насильственно пере-
селяли на юг Руси жителей других земель (жителей г. Друцка).
Существенным интеграционным элементом этноса была так-
же единая государственная религия, в нашем случае правосла-
вие, оказавшее огромное влияние на формирование единого
духовного и культурного пространства страны. Особое место в
этом занимала централизация церковного управления, замы-
кавшаяся на Киевской митрополии.
К числу этнообразующих факторов относилась также кня-
жеская династия Руси, порфирородные представители которой
постоянно перемещались из города в город, из земли в землю,
до тех пор, пока им не удавалось утвердиться на великокняже-
ском киевском столе. Особенностью этих перемещений было то,
что вместе с князьями кочевало по Руси и их окружение, от-
дельные представители которого нередко оседали навсегда в ме-
стах временных остановок князей. Особенно это было харак-
терно для столицы Руси Киева, в котором обитали представи-
тели не только различных восточнославянских регионов, но и
неславянских тоже.
Со времен введения в историческую литературу термина
«древнеруская народность» исследователи не сомневались, что
явление, им обозначенное, появилось в значительной степени
благодаря объединительным действиям государства. В. В. Мав-
родин был убежден, что государственный фактор был главным
и непременным условием формирования народности'.
Казалось, если понимать народность как социальный или со-
циокультурный организм, вывод о решающей роли государства
в его сложении не может быть поставлен под сомнение. Однако
в последнее время это происходит довольно часто. Главным об-
разом, вероятно, потому, что этот вывод был распространен в
советской историографии и уже поэтому подлежит пересмотру.
Второй причиной может быть некоторое смещение в трак-
товке содержания такой этнической категории, как народность.
А. П. Толочко обозначил это явление как «этнизация понятия
"древнеруская народность", когда народ скреплен не социокуль-
' Мавродин В. В. Образование Древнерусского государства. С. 395-
400.
24
Толочко П. П. Древнеруская народность...
турно, но исключительно единством биологического происхож-
дения1. В таком случае для государства действительно не остает-
ся места. Народ или един изначально, или не един, и изменить
эту биологическую данность никакая государственная бюро-
кратия не в силах.
И все-таки вывод советской историографии об определяющей
роли государства в сложении древнеруской народности не мо-
жет быть оспорен. По существу, это взаимообусловленные исто-
рические явления. Сначала этнос с названием *Русь» создал
государство, а затем это государство способствовало консоли-
дации всех восточных славян и распространению на всех их
общего имени *Русь».
Разумеется, утверждая взаимозависимость этнического и го-
сударственного развития Руси, не следует слишком жестко и
параллельно увязывать эти процессы между собой. Конечно,
сложение древнеруской народности хронологически не совпа-
дает с образованием Киевской Руси. Это были разноскоростные
процессы. Государственность распространялась по Восточной
Европе быстрее, сложение народности — медленнее. Не была
государственность и единственным условием жизнестойкости
народности, как это казалось многим историкам советского
времени. Было единое государство, была и единая народность.
Раздробилась Русь на княжества, не стало и народности.
По существу, только Б- А. Рыбаков, В. И. Довженок, А. И. Ко-
заченко и автор этих строк последовательно отстаивали мысль,
согласно которой древнеруская народность не только не дегра-
дировала в эпоху феодальной раздробленности, но еще более
консолидировалась. Ее поступательное развитие было прерва-
но драматическими событиями середины XIII в.2Все другие
исследователи так или иначе увязывали ее увядание с этапом
феодальной раздробленности Руси, правда так и не объяснив
внятно, почему это при «распаде» единой Руси на 14 «суверен-
1 Толочко А. П. Воображаемая народность. С. 115.
г Рыбаков Б. А. Древняя Русь. К вопросу об образовании ядра древ-
нерусской народности // Тезисы докладов и выступлений сотрудников
ИИМК АН СССР. М., 1951. С. 21; Довженок В. И. К вопросу о сложе-
нии древнерусской народности // Доклады VI научной конференции
Института археологии АН УССР. К.. 1953. С. 52-57; Козаченко А. И.
Древнерусская народность — общая этническая база русского, укра-
инского и белорусского народов // СЭ. 1954. № 2. С. 13; Толочко П. П.
Кшвська Русь. К., 1996. С. 231-255.
Глава 1. Теоретические аспекты изучения...25
ных» княжеств диалектно-этнографических зон образовалось
всего пять, а после ее гибели под ударами монголов — возник-
ло три восточнославянских парода.
Есть все основания полагать, что на первом этапе истории
Руси именно государство обеспечило этническому развитию
восточных славян высокий уровень общности — территориаль-
ной, социальной, культурной, религиозной, языковой. На вто-
ром, квалифицируемом историками как период феодальной
раздробленности, уже древнеруская этнокультурная общность
(или народность) явилась основной скрепой государственности.
Когда мы определяем какое-то явление, характерное для зна-
чительного пространства, всегда подразумеваем, что где-то у
него было наиболее выраженное ядро, где это самое явление
представлено в своей рафинированной сути. Для древнеруской
народности такое ядро располагалось в Среднем Поднепровье,
а его сердцевиной являлась столица Руси Киев. Отсюда до са-
мых до окраин восточнославянского мира шли импульсы ви-
зантийско-православной цивилизации, делавшие этот мир если
и не совершенно тождественным своей сердцевине, то очень
похожим на нее. Периферия, в свою очередь, тянулась к Киеву,
который был не только средоточием политической жизни стра-
ны, но и ее сакральным центром. Здесь находился высший пра-
вославный пастырь Руской земли, здесь же покоились останки
первых руских святых. В Киев на моление и прощу стекались
богомольцы со всех уголков Руси, и, быть может, уже в это вре-
мя родилась знаменитая поговорка: «Язык до Киева доведет».
В свое время известный английский этнолог Э. Смит разра-
ботал универсальную модель структуры этноса в виде трех кру-
гов (ядро, маргинальная прослойка и этнические категории),
которая характеризуется различными уровнями самоиденти-
фикации и самосознания. Если мы попытаемся приложить ее
к условиям Киевской Руси, как это делают некоторые исследо-
ватели, у нас ничего не получится. Прежде всего потому, что в
ней среднеднепровское государственное и этническое ядро во
главе с Киевом имело свое продолжение в удельных столицах
земель. Как сложение государственной территории Руси име-
ло очаговый характер — от столицы княжества к его перифе-
рии, так и формирование народности осуществлялось аналогич-
ным образом. В Новгороде, Галиче или Владимире на Клязьме
этническое (и государственное) самосознание было примерно
таким же, как и в Киеве.
26
Толочко П. П. Древнеруская народность...
Несколько неожиданную трактовку ядра древнеруской на-
родности предложил в последнее время Э. М. Загорульский.
Трудно согласиться, утверждает он, что ее формирование про-
ходило на всей обширной территории Руси XI-X1I вв. Ядром
восточного славянства и его языка, как ему кажется, был не-
большой регион в пределах юга Белоруссии и севера Украины.
Здесь еще до IX в. сложились основные признаки древнерус-
кой народности, а затем вместе со своими носителями они рас-
пространились по всей Руси. «Славяне расселялись как один
народ со сложившейся культурой, что предопределило единство
древнеруской народности на длительное время»1.
Согласиться с предложенным пониманием ядра древнерус-
кой народности совершенно невозможно. И дело здесь не только
в необоснованном смещении пределов исторической Руской зем-
ли, традиционно определяемой регионом между Киевом, Чер-
ниговом и Переяславлем, но и в невероятной трактовке меха-
низма сложения самой народности. Он оказывается до предела
простым, сродни распространению по Руси той же власти Рю-
риковичей. В белорусско-украинском Полесье был сложивший-
ся (и, надо думать, бесчисленный) древнеруский народ, кото-
рый уже в IX-X вв. стал стремительно заселять пространства
Восточной Европы, и таким образом получилась огромная древ-
неруская народность. Ни письменными, ни археологическими
источниками такое расселение не подтверждается. Да и не было
в этом сравнительно небольшом Полесском регионе столько
людей, чтобы населить ими всю Русь.
Исследователи, озабоченные проблемой происхождения со-
временных восточнославянских народов, которые хотя и род-
ственны, но все же отличны один от другого, объясняют это тем,
что выросли они не из древнеруской этнической общности, а
непосредственно из летописных племен. В целом, обращение к
этнографической первооснове восточных славян при исследо-
вании этнокультурных процессов древнеруского времени не
только исторически корректно, но и необходимо. Без этого дей-
ствительно невозможно понять, из каких элементов сложилось
культурно-историческое единообразие киеворуских времен.
Однако при этом не следует «племенной» этап объявлять вен-
цом этногенеза восточных славян, не подвергшимся в будущем
никаким изменениям.
1 Загорульский Эдуард. О времени и условиях формирования древ-
нерусской народности. Ruthenica. Т. 1. К., 2002. С. 108-109.
Глава 1. Теоретические аспекты изучения...27
При определении характера этнического развития восточ-
ных славян предгосударственного периода следует иметь в виду
следующие обстоятельства.
Первое: отдельные восточнославянские группы получили
свои названия от мест расселения. »Прозвашася имени своими,
гдк с-Ьдше на которому м-кст-t»1.
Второе: каждая группа восточных славян в процессе суще-
ствования приобрела локальные этнокультурные особенности.
• Имяууко окичан свои. И законъ отець свон% н преданья, каждо свой
нравъ»2.
Третье: все они были родственны между собой, имели еди-
ный язык, который отличал их от окружавших пародов. Пере-
ходя к их перечислению, летописец замечает: »Лсе суть ннын
язицн»2.
Справедливость летописных уточнений находит подтверж-
дение в археологических исследованиях славянских памятни-
ков VI-VIII вв. При общей схожести материальной культуры
на всей территории расселения восточных славян заметны и ре-
гиональные ее отличия. Четче этнографические особенности
выступают в рамках больших регионов, которые охватывают
территорию расселения нескольких летописных «племен». Они
обусловлены разными географическими условиями, а также
соседством иноэтнического населения. На юге и юго-западе
группы близких племен составляли поляне, северяне (черни-
говские), древляне, дреговичи (частично), волыняне, дулебы,
тиверцы и белые хорваты; на северо-востоке — северяне (вос-
точные), вятичи и радимичи* *; на северо-западе — дреговичи
(северные), кривичи и словене.
Терминологическая множественность определений этниче-
ской (точпее, этносоциальной и этнокультурной) общности вре-
мен Киевской Руси постоянно вынуждала отвечать на вопросы,
что такое народность и каким признакам она должна отвечать.
Особых разночтений относительно того, что эта этническая ка-
тегория занимает промежуточное положение между союзом
племен и нацией и характерна для раннеклассовых обществ,
среди исследователей не было.
1 ПВЛ. Ч. 1.С. 11.
г Там же. С. 14.
• Там же. С. 13.
* Этнографическая близость северян, вятичей и радимичей засви-
детельствована в летописи: »И радимичи, и вятичи, и с±веръ един
обычай имяху».
28
Толочко П. П. Древнеруская народность...
Что касается набора признаков и их иерархии, то здесь име-
ются существенные расхождения. Одни (В. В. Мавродин) по-
лагали обязательным условием формирования древнеруской
народности существование единого государства, другие считали
возможным говорить о ней уже в догосударственный период.
По мнению Д. И. Багалея, основой народности является язык,
а следовательно, «народностьи язык» понятия тождественные'.
Б. Д. Греков, Н. С. Державин, В. В. Мавродин одним из важ-
нейших признаков народности считали «национальное само-
сознание».
В целом древнеруская народность определялась государ-
ственным и территориальным единством, наличием общего этни-
ческого названия (или самоназвания), языковой общностью*,
культурным единством, общностью религии, единством зако-
нодательства. Факторами, содействовавшими этносоциальной
консолидации народности, были: борьба с внешним врагом, обу-
стройство государственных рубежей, внутренняя торговля,
кочевание по Руси князей и их дружин, централизация церков-
ного управления, внутренняя миграция населения и др.
Конечно, народность не предполагает абсолютного этнокуль-
турного единства. Она отличается некоторой нечеткостью язы-
ковых и культурных граней, определенной слабостью экономи-
ческих связей, неравномерностью регионального развития. Это
надо иметь в виду, чтобы не предъявлять к ней завышенных
претензий, не преувеличивать ее монолитность и не отрицать
ее существования. В то же время народность является достаточ-
но жизнеспособным и консервативным этносоциальным орга-
низмом, способным сохранять свое единство даже в неблаго-
приятных условиях государственного развития.
1 Багалей Д. И. Русская история. Т. 1. Княжеская Русь. М., 1911.
С. 359; Его же. Русская история. Ч. 1.: до половины XIII ст. (домон-
гольский период). Харьков. 1909. С. 95.
* Здесь имеются в виду языки литературный и живой разговорный,
которые были в достаточной степени близки между собой. Однако для
утверждения о языковой общности восточных славян Х-ХП1 вв.
достаточно и наличия одного литературного языка.
Глава 2
ЛЕТОПИСЦЫ И ИСТОРИКИ
ОБ ЭТНИЧЕСКОМ РАЗВИТИИ
РУСИ
Рис. 2
Керамика восточных славян предгосударствеиного периода:
(14) древляне; (5 6) поляне; (7-13)—северяне;
(14-16) — вятичи; (17-18) — кривичи; (20-23) — словене.
Проблема этнического развития Руси постоянно при-
влекала внимание историков. Обращение к историогра-
фическому опыту убеждает в том, что наряду с объек-
тивным ее исследованием, основывающимся на прочной Источ-
никовой базе, имеется немало и субъективных взглядов, обу-
словленных обстоятельствами, не имеющими прямого отноше-
ния к ней. Среди них: ложно понимаемое чувство национального
патриотизма, политические амбиции, заблуждения относитель-
но различных прав трех восточнославянских народов на древ-
неруское наследие и др.
В целом историография данной темы, как это ни кажется
странным, не стала той основой, на которой новые исследовате-
ли строят свои выводы. Одни из них просто плохо знают работы
предшественников, другие пользуются ими избирательно, что
создает искаженную картину их взглядов на непростую проб-
лему этнокультурного и этнополитического развития времен
Киевской Руси. Тем временем без непредубежденного анализа
историографического наследия объективное ее постижение прак-
тически невозможно.
Прежде чем приступить к обзору собственно исторических
исследований, чрезвычайно важным представляется обобщить
взгляды на интересующую нас проблему последних наших лето-
писцев и первых историографов, писавших в эпоху националь-
но-освободительной борьбы украинского народа и создания им
собственной государственности. Их взгляды особенно интерес-
ны тем, что принадлежат поколениям еще не так далеко ушед-
шим от киеворуских времен, еще помнивших, как говорится,
предания старины глубокой. Их свидетельства еще не были
осложнены непростым опытом последующего исторического
существования восточных славян, а поэтому заслуживают осо-
бого доверия. Сказанное относится и к украинской политиче-
ской элите позднего Средневековья, которой приходилось по-
стоянно апеллировать к древнерускому историческому прошло-
му, свидетельством чему являются многочисленные актовые
документы.
32 Толочко П. П. Древнеруская народность...
1. Этническое самосознание в актовых
документах и летописях XIV—XVII вв.
Несмотря на мозаичную пестроту исторического развития зе-
мель Южной Руси второй половины XIII — XIV в., в его основе
лежали определенные структурообразующие принципы, уна-
следованные от Киевской Руси. Среди них, в первую очередь,
представление о территориальной целостности страны, которое
не исчезло даже в условиях фактического расчленения ее между
сильными соседями. Характерно, что это представление осозна-
валось не только собственной интеллектуальной элитой, в том
числе и казаческой старшиной, но и правителями соседних госу-
дарств. Еще одним важным, может быть, определяющим факто-
ром интеграционных процессов было чувство этнического един-
ства народа, который осознавал себя правопреемником киево-
руского исторического наследия и, несмотря на все испытания
судьбы, сохранил собственное имя и название страны — Русь.
Практически во всех польских и литовских актовых доку-
ментах XIV-XVI вв. покоренные земли бывшей Киевской Руси
выступают под названием о Руси о или «Руской земли». Когда,
согласно договору 1446 г. между Польшей и Литвой, два госу-
дарства разделили сферы влияния над Южной и Западной Ру-
сью, их новые владения получили названия «Русь польская» и
»Русь литовская»1.
Особенно большая заслуга в сохранении древних традиций
принадлежала Руской православной церкви. Все киевские мит-
рополиты ревностно оберегали свой древний титул «всея Руси».
Так было до Брестской унии 1596 г., так стало и после восста-
новления Киевской православной митрополии в 1620 г. Митро-
политы Михаил Рогоза, Иов Борецкий, Исайя Копинский, Петр
Могила непременно именовались «Киевскими и всея Руси»*.
С момента возрождения собственной государственности ана-
логичным отношением к древнему названию народа и страны
отличалась и гетманская власть. П. Канашевич-Сагайдачный
в письме к польскому королю Сигизмунду III, посланном в мар-
те 1622 г., называет свою страну Русью. Гетман И. Выговский
1 Петро Толочко. Русь — Мала Русь — руський народ у друпй по
ловит XIII—XVII ст. // Кшвська старовина. № 3. 1993. С. 4.
’ Акт избрания Петра Могилы в митрополиты Киевские // Киевс-
кие епархиальные ведомости. К., 1867. № 8. С. 24.
Глава 2. Летописцы и историки об этническом развитии Руси 33
в обращении к польскому королю Яну Казимиру также упот-
ребляет по отношению к казацкой державе название «Русь» или
«всея Русь».
В Гадячском договоре 1652 г. И. Выговского с польскими ко-
миссарами С. Веневским и А. Заблажевским Руская земля вы-
ступает фактически как официальное название казацкой дер-
жавы. Отдельным пунктом был обусловлен титул гетмана,
который, видимо, по настоянию самого И. Выговского связы-
вался с названием страны. «Гетману именоваться “Гетманом
Руским”». Здесь мы имеем случай юридического закрепления
полного титула гетманов, который они фактически имели с
последней четверти XVI в. Впривелее Стефана Баторияот 19 ап-
реля 1579 г. уже фигурирует термин «Гетман Руский»*.
Для казацких гетманов это определение было равнозначным
признанию их если не реальной власти над всей Южной и За-
падной Русью, то по крайней мере права на такое владение,
унаследованное от великокняжеских времен. Не случайно гет-
ман Богдан Хмельницкий называл себя князем руским, а свое
государство — княжеством, пределы которого достигали Льво-
ва, Холма и Галича. Такой титул был дан ему ерусалимским
патриархом Паисием, который, назвав Богдана князем (duka)
Руси, сравнил его с византийским императором Константином
Великим2.
Известно также, что сын Богдана Хмельницкого Юрий име-
новал себя «княземруским». Полный его титул, как свидетель-
ствует летопись Самовидца, был: «Григорий Гедеон Венжик
Хмельницкий, з Божо( ласки кйонже (в других списках —
князь. — П.Т.) рускш и гетман запорозькШ»3.
Как свидетельствуют западные письменные источники, тер-
мин «Русь» фигурировал в позднесредневековое время не на
уровне обычной исторической рефлексии, а как название впол-
не конкретной страны. Не случайно Великое княжество Литов-
ское, после включения в него руских земель, получило допол-
нительное название «Руского».
1 Бантыш Каменский Д. И. История Малой России. М., 1822. С. 135.
’ Сборник статей и материалов по истории Юго-Западной России:
Из Киевской комиссии для разбора древних актов. К., 1916. Вып. 2.
С.134.
’ Л1топис Самовидця. Издание подготовил Я. И. Дэйра. К., 1971.
С. 131.
34
Толочко П. П. Древнеруская народность...
После Переяславского акта 1654 г. в документах и на стра-
ницах исторических произведений приобретает большое рас-
пространение термин «Малая Русь». Считается, что приоритет
в его образовании принадлежит московским официальным кру-
гам, которые таким образом обозначили земли, вошедшие в
состав Московского государства. Подобные рассуждения понят-
ны и логичны. Ведь Московское государство было также Ру-
сью. Со времен Ивана III (1479) ее князья и цари носили титул
«всея Руси», а поэтому, чтобы обозначить в титуле новые вла-
дения и тоже руские, необходимо было придумать им какое-то
новое название. Таким стала «Малая Русь». Бывшее название
• вся Русь» трансформировалась в «Великую Русь», а полный
титул московского царя Алексея Михайловича стал писаться:
• царь и великий князь всея Великой и Малой России».
И тем не менее такое толкование происхождения названия
• Малая Русь» не отвечает историческим источникам. Соглас-
но им термины »Великая Русь» и «Малая Русь» появились еще
в начале XIV в. и были придуманы греками. Они упоминаются
в грамоте Цареградского патриархата 1303 г., согласно кото-
рой образовывалась отдельная Галицкая православная митро-
полия, а также в императорской булле Иоана VI Катакузина от
1347 г., которой данная митрополия была упразднена.
Неполнота источников XV-XVI вв. не позволяет сделать вы-
вод о том, как широко употреблялись названия «Малая Русь»
и • Великая Русь». Можно лишь допускать, что они не исчезли,
по крайней мере, в литературной традиции. Основанием для
этого служит, в частности, литературная деятельность извест-
ного писателя и защитника православия XVI в. Ивана Вышен-
ского. В послании к иезуиту Петру Скарге им употреблен тер-
мин «Великая Русь», а в послании к православным христиа-
нам — «Малая Русь».
Есть основания полагать, что уже в первой четверти XVII в.
это название прикладывалось ко всей бывшей Южной Руси или
Руси в узком значении этого слова, согласно понятиям времен
Киевского государства. В грамоте иерусалимского патриарха
Феофана 1621 г. сказано: «Смирения нашего благословение
всем благочестивым христианам в Малой России»1.
Постепенно термин «Малая Русь» из сферы литературно-ду-
ховной Перешел в государственно-политическую. Он фигури-
1 Максимович М.А. Собрание сочинений. Т. 1. К., 1879. С. 310.
Глава 2. Летописцы и историки об этническом развитии Руси 35
рует в гетманских универсалах и письмах уже во второй чет-
верти XVII в., а также в отчетах московских послов о перегово-
рах с Богданом Хмельницким и его окружением.
Вся совокупность свидетельств указывает на то, что назва-
ние казацкой державы * Малая Русь» было местного южнорус-
кого происхождения. Оно формировалось постепенно в течение
XIV-XVII вв.; сначала относилось к Галицко-Волынскому кня-
жеству, а потом распространилось на всю Южную Русь.
Знакомство с официальными документами, особенно пери-
ода национально-освободительного движения, показывает, что
название это отражало, с одной стороны, понимание церковно-
казацкими кругами наследственности исторического развития
от времен Киевской Руси, с другой — утверждало рождение и
существование на территории киевского наследия еще одного
государства. Это было своеобразное отрицание претензий мос-
ковских царей и патриархов на право считать себя единствен-
ными представителями всей Руси.
Еще более определенная ситуация имела место во второй по-
ловине XIII — XVII вв. с этническим названием народа Малой
Руси или Украины. Вопросы, кто мы такие, откуда происходим,
какое имеем имя, как соотносимся с соседними славянскими
народами, присутствуют практически в каждой южноруской
летописи. Поиски ответа на них вынуждали авторов обращать-
ся к древнерускому прошлому, которое считалось своим.
Особенно характерным в этом отношении является преди-
словие Феодосия Софоновича к «Кройнике о Руси». Руси я
уроднкся к кере православной, за слушную речь почнталем, акым ве-
дал сам н нншнмт, рускнм сыномъ сказал, отколь Русь почаласяо'.
Близкой была этногенетическая концепция автора Густин-
ской летописи, считавшего, что в древности восточные славяне
назывались полянами, древлянами, сиверянами, кривичами,
а позже появились названия Москва, Белая Русь, Волынь, По-
долие, Украина, но *ciu все единокровны и единорастлены, и
ныне все общеединым именем Русь порицаются*2.
Согласно Захарии Копыстенскому, насаждение Унии было
направлено на уничтожение руского народа. *Бо еелн того хо-
теть, акы Руси не ныло в Русн, то есть речь неподокная»3.
1 Софонович Ф. Хрон1ка з Л1тописц1в стародавшх. К., 1992. С. 56.
1 ПСРЛ. Т. 1-3 (Г ус тине кая летопись). СПб, 1846. С. 236.
J Русская историческая библиотека. СПб, 1878. Т. 4. С. 1114.
36 Толочко П. П. Древнеруская народность...
Следует подчеркнуть, что в отличие от терминов «Малая
Русь» и «Украина» название «Русь», которое одинаково отно-
силось к стране, народу, языку и вере, не было новообразовани-
ем эпохи Возрождения. Его сохранил народ со времен Киевской
Руси и под этим именем был известен миру в XIII-XVII вв.
Галицко-Волынская летопись и во второй половине XIII в.
постоянно употребляет термин «Русь» и производные от него —
«руские князья», «руская рать», «руский язык», «король рус
кий». Аналогичное употребление термина «Русь» имело место
в литовских и польских хрониках, рассказывающих о событиях
XIV-XVI вв. Хроники Литовская, Жмойтская и Быховца на-
полнены терминами «Русь», «руские полки», «руские воины»,
«князья и сынове руские». Последний галицко-волынский
князь Болеслав (Юрий II) Трайденович (1323-1340), как сви-
детельствует польский хронист Янко из Чернакова, был при-
нят «русинами однодушно за володаря та пана»1.
Из сообщения Яна Длугоша узнаем, что король Казимир пре-
достерегал в 1479 г. литовских правителей, что в возможном
конфликте Литвы с Москвой на стороне московского князя
выступит руское население. Густинская летопись под 1498 г.
сообщает: «И бе в то время видити полно Руси и Ляхов в та
тарах. Греции.Фракии и Македонии»1.
Определение «народруский» фигурирует в Привелее Стефа-
на Батария от 19 апреля 1579 г., в послании гетмана Наливайко
к королю Сигизмунду III, в других документах XVI в., помещен-
ных в «Истории Русов» Г. Кониского. Названия «Русь», «рус-
кий род», «российский народ» являются обычным лексическим
набором в литературных произведениях украинских авторов
конца XVI — начала XVII вв. Герасим Смотрицкий в предисло-
вии к Острожской библии употребил словосочетание «народо-
ве pycKie». Знаменитая «Протестация» (1621) Иова Борецкого
написана от имени «народа руського».
Под единым именем «Русь» знали народ нынешней Украи-
ны иностранцы XVI-XVII в. Гваньини около 1560 г. в «Хрони-
ке Руской земли» записал: «Москвитяны не многим чем отли-
чаются от русинов, но русины от поляков, чехов, кроатов и дру-
гих настолько отличаются, что с трудом могут один другого 1 2
1 Чубатий М. Тсторкя христианства на Pyci — Укра1н1. Рим; Нью-
Йорк, 1965. Т. 1. С. 686.
2ПСРЛ. Т. 1-3. С. 361.
Глава 2. Летописцы и историки об этническом развитии Руси 37
понимать»1. Сигизмунд Герберштейн, подводя итог своему ис-
следованию имени «Руссья», записал следующее: «Какое бы ни
было происхождение имени “Русс1я", народ этот называет себя
на родном языке Russi, а по латыни Rhuteni». Ниже, где речь
идет о вере, Герберштейн говорит о «руских в герцогстве Ли-
товском», а в главе о Литве называет жителей Поднепровья
«черкасами рускими»* 1 2.
Папский нунций Коммендоне в письме к кардиналу Карлу
Борромеюот 12 ноября 1564 г. сообщал: «В Белзе, который есть
главным городом воеводства, русины греческой религии при-
шли ко мне, чтобы поблагодарить Бога»3. Через два года в Ук-
раину был послан папой Пием V (1568-1572) другой нунций —
Юлий Риджер для выяснения религиозной ситуации во Льво-
ве, Перемышле, Луцке, Вилне, Киеве и Полоцке, где имелись
греческие (православные) епископы. В своем донесении в Рим
он отметил: «Люди греческого обряда называются русинами,
потому что происходят от древних жителей страны, которые,
прежде чем попасть полностью под власть короля Польши,
имели собственных князей, принявших религию от греков во
времена Владимира, князя Руси»4.
Польский писатель XVI в. Станислав Ожеховский считал
себя руским по происхождению и поляком по национальной (го-
сударственной) принадлежности (gente Ruthenus, natione Polo-
nus)s. Согласно Боплану, русы исповедуют греческую веру, ко-
торую называют рускою (Rus)*.
Естественно, что иностранцы отразили ту реальную ситуа-
цию с названиями народа и страны, какую они сами имели воз-
можность наблюдать.
Еще полнее и ярче она зафиксирована в отечественных ле-
тописях, актовых документах и литературных произведениях
XVII в. Особенно показательными в этом плане являются свиде-
тельства Львовской летописи, составленной в середине XVII в.
В ней широко употребляются географические термины «Подо-
• Sarmatiac Europeac Deseriptio.T. 1. С. 24.
1 Герберштейн Сигизмунд. Записки о Московии. М., 1988. С. 58.
99,185.
1 Хома 1. Китська митропол!я в Берестейськ1м пер!од1. Рим, 1979.
С. 11.
4 Хома I. Китська митрополия... С. 14.
1 Поляки и Русь. Очерки проф. К. С. Перволъфа. 1882.
* Боплан Гшом Левассер. Опис Украти. К.. 1990. С. 28-30.
38 Толочко И. П. Древнеруская народность...
лие», «Сиверщина», «Полесье», «Украина*. Что касается жи-
телей этих земель, то все они обозначены единым словом «ру
сины».
Рассказывая о войне Полыни с казаками в 1630 г., летопи-
сец сообщил о большом вторжении польского войска в Украи-
ну. «Жолн1ре до Киева приехали з тим 1нтентом, аби впрод
Козаков, а затим во вшисткой Укратг Русь вистинати аж до
Москви.» Польский воевода приказывал казнить невиновных
людей «буле би только русин бул». Война, целью которой со
стороны Польши была защита Унии, привела к множеству
жертв с обеих сторон и, согласно некоторым ее участникам, не
решила проблемы. Гетман Конецпольский, демонстрируя ка-
толическим священникам «труп великий», так подытожил ре-
зультат их религиозного радикализма: «Ото ж1ун1Я —лежать
русь з поляками»'.
В 1633 г. польский король Владислав IV вынужден был пой-
ти на определенные уступки и признать древние права руского
населения. «Pyci прав старих поправил без уни, I на митропо-
литство право надал так же без унП«г.
Богдан Хмельницкий после победы в 1648 г. под Желтыми
Водами предупредил польских папов, ссылаясь на мандат Яна
Казимира, который прощал козакам все их прегрешения, «аби
pyci, тдданих ceo'ix не губили»1 * 3.
Пересказывая условия Зборовского мира, автор Львовской
летописи под пунктом 4 записал: «Аби воевода Ки(вський зав-
ше русин бул i eci урядники в КиСвськом, Браславськом I ЧернТ
гюськом воеводствах русь були»4.
В ряде случав в идентичных письменных документах пер-
вой половины XVII в. встречаются дефиниции, которые свиде-
тельствуют о высшем уровне этнического самосознания. В акте
избрания Петра Могилы митрополитом Киевским в 1632 г. чи-
таем: «Ми, сановники i рицарство, i все духовенство, обивател1
корони Польськок i Великого княз1вства Литовського, люди
народу Руського, рел1ги ГрецъксИ»3.
1 БевзоО.А. Львгвський лггопис i Остроэький лктописець. К., 1971.
С.105-106.
1 Там же. С. 111.
1 Там же. С. 122.
4 Там же. С. 124.
’ Максимович М. А. Собрание сочинений. Т. 1. К., 1876. С. 391.
Глава 2. Летописцы и историки об этническом развитии Руси 39
Этноним • народ руский • широко фигурирует в Хронике
ф. Софоновича, летописи Самовидца, «Истории Руссов» Г. Ко-
нисского, в «Синопсисе», в других хрониках и произведениях
XVII — начала XVIII в.1 Несколько выпадает из этого ряда лето-
пись Самуила Величко, однако не отсутствием термина «Русь»,
а некоторой его модификацией. Наряду со словами «Русь», »на
родруский» Величко широко пользуется также терминами ^на-
род малоросийский», «малоросийские христиане», которые
были производными от официального названия казацкой дер-
жавы «Малая Русь» и фигурировали в гетманских универса-
лах после Переяславской Рады. Правда, в государственных
актах второй половины XVII в. употреблялось и традиционное
этническое название «Русь».
В статьях Гадячского договора везде присутствуют терми-
ны »народ русский», «уряд русский», «земля Русская», «рели
гия Русская». Особенно показателен в этом отношении универ-
сал гетмана Ивана Брюховецкого к заднепровским жителям и
«всему православному христианскому малороссийскому наро-
ду», в котором он просит их отложиться от татар и поляков и
присоединиться к Москве. ♦ Не только окрестные вс-k народы, но н
сама ваша малость, кратки наша милая, признать то имеете, что в
явной сл-кпот-t и ОБман-t внднмомъ превываете, когда Русское имя
на cent от предков своих нося, не к тому монарху прнк-krae re... Ру-
сью Будучи, уклоняетесь до инов-крня»г.
По существу аналогичным было отношение к восточносла-
вянскому этническому родству и гетмана Ивана Мазепы. Нака-
нуне Полтавской битвы 1709 г. он разослал обращение к мало-
российскому народу, в котором, обвинив московское правитель-
ство в нарушении договора с Б. Хмельницким, одновременно
предостерегал от войны с Великороссией «единов-крной и едино-
племенной». Ведь известно, писал он, «что прежде были мы то,
что теперь московцы — правительство, первенство и самое назва-
ние Руси отт, нас ь къ ннмъ перешли. Но л<ы теперь у ннх'ь, какъ
притча во языц-кх'к*1 2 3-
1 Толочко П. П. Украша i Русь у Л1топис1 Самовидця // Кшвська
старовина. 1992. № 3. С. 10.
2 Бантыш-Каменский Д. М. История Малой России. С. 192.
’ История Руссов или Малой России. Сочинение Георгия Конисско'
го. М., 1846. С. 204.
40
Толочко П. П. Древнеруская народность...
Из послания гетмана Великого княжества Литовского Януша
Радзивилла к волошскому воеводе Василию Лупуллу от 22 апре-
ля 1653 г. явствует, что для Литвы и Польши население под-
властных им восточных территорий было русью. Януш Радзи-
вилл писал: «Коли б сходилось до вшни, мусите ваша госпо-
дарська милють, вщати, що трапиться велике кровопролиття.
Буде б1й останнш — або полякам погибель, або Pyci. Якщо пе-
реможуть поляки, тод1 вюнець загине р1д i Bipa руська»1.
До сих пор речь шла о названиях земли, государства и народа
второй половины XIII — XVII в., теперь коротко остановимся
на вопросе названия языка. В древнеруское время он именовал-
ся руским, но так ли было и в эпоху позднего Средневековья?
Анализ письменных источников XIV-XVII вв. убеждает в
том, что население территорий Южной и Западной Руси про-
должало называть свой язык руским. В грамоте 1447 г. гово-
рится, что немецкий список «ес.ио ва[,м] рускн[м] языко[м] пре-
ложнлн»1 2 *. В 1556-1561 гг. в Пречистенском монастыре города
Пересопницы на Волыни был осуществлен архимандритом Гри-
горием перевод Евангелия «нлъ языка Блъгарского на люку рус-
кую»9. Около 1581 г. на Волыни появился перевод Нового Заве-
та, исполненный Валентином Невгалевским «с полского языка
на речь русскую». Как свидетельствует разъяснение, перевод сде-
лан как для тех людей, «которые письма полского читати не
умеют, а языка словенского читаючи, письмом русским выкла-
ду з словом его не разумеют»4 * *.
В заглавии «Лексики» 1596 р. Л. Зизания содержится свое-
образное разъяснение того, что в книге »речен1я словенсъкого
язика на простый рускШ д1але.кт истолкованы». Предисло-
вие к «Грамматике» (1619) М. Смотрицкого свидетельствует,
что *читаны будуть... словенский лекцш и на рускш язык пере-
кладаны»*.
Памво Беринда назвал свой словарь 1627 г. «Лексикон сла-
вяноросск1й», при этом разъяснил, что он из разных языков «и
1 Воссоединение Украины с Россией. Документы и материалы. М..
1954. Т. 3. С. 264.
* Словник староукра1нсько> мови. К., 1978. Т. 2. С. 579.
’Житецкий II. И. Старинные воззрения па русский язык // Киев-
ская старина. 1882. октябрь. С. 282.
4 Там же. С. 283.
* Немчук В. В. Походження i розвиток мови украГнсько! народно-
ст! // Украшська народнють. К.. 1990. С. 222.
Глава 2. Летописцы и историки об этническом развитии Руси 41
власного нашего словенского» много слов «згромоздивши, на-
шим языком русским объяснил»'.
Иван Величковский — священник и поэт конца XVII в. —
так объяснял свои опыты стихосложения: 'Некоторые знач
нейшие штуки поетицк1е русским языком выразити, не з яко-
го языка на рускш оные переводячи, але власною працею моею
ново на подобенство 1нородных составляючи, а некоторые и
целе pyccKie способы вынайдуючи»2.
Руский язык продолжал занимать ведущее место в государ-
ственном деловодстве Великого княжества Литовского. В • Уста-
ве» 1565 г. специально оговаривалось употребление руского
языка как делового: «4 пнелр земский по руску млеть литерами н
слови рускнмн вен листы н нлзвы писати»\ Согласно королевскому
привилею, данному после Люблинской унии 1565 г., руский
язык объявлялся официально-деловым в пределах руских же
земель, которые попали под юрисдикцию Польши. К сожале-
нию, языковые права местного населения так и не были обеспе-
чены. Это хорошо видно из жалобы 1576 г. брацлавской шлях-
ты, в которой речь идет о нарушении их прав и вольностей, со-
гласно которым «листы с канцелярын вашей королевской милости
не ннакнм одно рускнм писмом мають выти выдаваны». а в действи-
тельности идут «ДО НАС ПИСМОМ польским»*.
Примеры обозначения языка прилагательным »руский» не
исчерпываются приведенными. Их неизмеримо больше. Как и
примеров употребления терминов «Русь», 'Малая Русь», «Ма
лая Рос1я», «руский народ». Но и приведенные со всей очевид-
ностью свидетельствуют, что этнокультурное и государствен-
но-политическое развитие земель, некогда бывших Южной и
Западной Русью, во второй половине XIII —XVII в. происходи-
ло на основе древнеруских традиций. Родовое название «Русь»
присутствует везде: в обозначении страны, государства, наро-
да, языка, веры. Это ли не убедительное доказательство непре-
рывности исторического развития края от древнеруских вре-
мен до позднего Средневековья.
Историческая память народа, несмотря на монголо-татар-
ское нашествие, литовские и польские завоевания, сохранила
1 Жипгецкий П. И. Старинные воззрения... С. 284.
3 Веяичковський I. Твори. К., 1972. С. 10.
1 Хрэстоматыя по ricTopbii беларуской мовы. Мжськ, 1961. С. 145.
’ Акты, относящиеся к истории Западной России. СПб., 1890.
С. 187.
42 Толочко П. П. Древнеруская народность...
древнерускую систему понятий и идеалов, осознание своей орга-
нической неотделимости от киеворуского наследия, свою рус-
кую идентичность.
Вместе с тем следует признать, что в процессе длительного
сожительства под политическим протекторатом, а также и в
составе государств соседних народов, прежде всего польского и
крымско-татарского, население края приобрело ряд существен-
ных этнокультурных особенностей, которые заметно отличи-
ли его от других ветвей восточных славян.
С конца XVI в. осознание этого исторического явления имело
место на уровне интеллектуальной, преимущественно духовно-
православной, элиты общества. Начались поиски для него соот-
ветствующей этнокультурной и политической ниши. Пафос тру-
дов южноруских летописцев и книжников конца XV — первой
половины XVII в. вкладывался в своеобразную диалектическую
формулу «нераздельности и неслитности». Нераздельности с
другими восточнославянскими народами в общности происхож-
дения и праве на киеворуское наследие, и неслитности с ними в
конкретно-исторических формах государственно-политической
жизни. Эта формула стала фактически идейным манифестом
национально-освободительных восстаний конца XVI — первой
половины XVII в. и практикой деятельности гетманских пра-
вительств со времен Богдана Хмельницкого.
2. Историки об этническом развитии Руси
Первые попытки научного осмысления темы этнического
развития Руси обозначились с конца XVIII — начала XIX в.
Принадлежат они П. И. Симоновскому, Я. Марковичу, А. Ша-
фонскому, Д. М. Бантиш-Каменскому, Ю. Венелину, автору
♦ Истории Русов» и другим историкам. Практически ни у кого
из них не возникло сомнения в родстве восточнославянских на
родов.
«История Русов», авторство которой приписывается то бе-
лорусскому архиепископу Георгию Конискому, то украинцам
Григорию и Василию Полетикам, представляют историю Юж
ной Руси до монгольского разгрома как составную часть обще-
древнерускоЙ. В ней особо подчеркнута идея общности проис-
хождения всех славян и существования во времена Киевской
Руси единого руского народа. В предисловии читаем: »Исто-
рия Малой России до времен нашествия на нее татар с ханом
Глава 2. Летописцы и историки об этническом развитии Руси 43
их Батыем соединена с историей всея Pocciu. или она-то и есть
единственная история Ростйская, ибо известно начало сея
истории, вместе с началом правлент Россшскаго, берется от
князей и княжеств киевских, с прибавленим к ним одного толь
ко новгородського князя Рюрика и продолжается до нашествия
татарского безпрерывно»1. Автор решительно оспорил «бас-
нословие» польских и литовских летописцев, утверждавших,
что Украина до заселения ее польскими королями «была пуста
и необитаема», при этом заметив, что руские города здесь «го-
раздо старши от королей польских»1 2.
Непрерывность и преемственность истории Малороссии за-
свидетельствована в терминологии. Когда Гедемин подчинил
южноруские земли Литве, он * восстановил правление Рус кое о,
подтвердил «права н окычанрускне»... • ккелъ ир. нвъ своей земл-t
вм-ЬстЬ ст. письменами пан грамотою Рускою»3 *.
Такую же точку зрения высказал Я. Маркович, полагавший,
что Киевская земля была «колыбелью росов» — общих пред-
шественников малороссов и великороссов»'*.
В начале XIX в. вышел в свет первый обобщающий труд цо
истории Украины, принадлежавший известному дипломату и
государственному деятелю Д. М. Бантыш-Каменскому. Во вве-
дении к своей «Истории Малой России» он писал, что страна,
которая потом стала известной под названием Малой России,
изначально составляла основную часть владений великих кня-
зей руских и была «отечественной колыбелью нашей». Разделе-
ние единого руского народа на восточное и южное ответвления
историк датировал временем покорения Юго-Западной Руси
Литвой и Польшей5.
Аналогичный ответ на вопрос о времени обозначения разли-
чий между малороссами и великороссами мы находим также и
в труде П. И. Симоновского. Согласно ему, это случилось тогда,
когда малороссы оказались во владении Литвы и Польши6.
1 История Русов или Малой России. Сочинения Георгия Кониско-
го. М., 1846. Предисловие. С. I.
’Там же. С. I1I-IV.
3 Там же. С. 5.
* Маркович Я. Записки о Малороссии, ее жителях и произведени-
ях. СПб., 1798. Ч. 1.С. 2-11.
5 Бантыш-Каменский Д. М. История... С. X.
• Симоновский П. Краткое описание о козацком малороссийском
народе // Чтения в Императорском Обществе истории и древностей
российских при Московском университете. М., 1847. № 2. С. 23.
44 Толочко П. П. Древнеруская народность...
Оригинальный взгляд на этническую историю восточных
славян продемонстрировал О. Шафонский. Не оспаривая их
родства, он предположил, что старшинство среди них принадле-
жит малороссийскому народу, который старше и великоросско-
го*. Нет сомнения, что этот новый акцент появился под впечат-
лением начавшейся на исходе первой трети XIX в. дискуссии о
преимущественном праве на киеворуское наследие. Активное
участие в ней принял историк Ю. И. Венелин, утверждавший
общность происхождения восточнославянских народов и одно-
временно полагавший, что преимущественное право называть-
ся Русью имеют украинцы1 2.
Позже с подобными утверждениями выступил украинский
историк и этнограф М. Маркевич. В вышедшей в 1842 г. «Исто-
р!и Малороссш» он последовательно провел идею киевского
первенства, хотя, разумеется, не только не отрицал общности
происхождения восточнославянских народов, но и специально
это подчеркивал. Разделив историю Малороссии на шесть пе-
риодов, первый из них он отнес ко времени порабощения Руси
татарами, когда она несла «тягость рабства под игом татар,
вместе со своими единоплеменниками, северными руссами».
Событием, прервавшим общевосточпославянское течение исто-
рии. согласно Н. Маркевичу, было завоевание Южной Руси
Литвой. «Вскоре явился новый завоеватель, которому суждено
было, исторгнув южную Русь у татар, разлучить ее на три с
лишним столетия с ея младшей сестрою, Русью северною»3.
Суммируя взгляды историков конца XVIII — первой полови-
ны XIX в., можно утверждать, что ни у одного из них не возни-
кало и малейшего сомнения в родстве современных им восточ-
нославянских народов и их единой этнической основе времен
Киевской Руси. Имел место спор о том, какой из этих народов
старший, а следовательно, и более руский. Историки южпорус-
кого происхождения полагали, что на эту роль с наибольшими
основаниями могут претендовать малороссы (украинцы).
Около середины XIX в. дискуссия о киеворуском этническом
наследии приобрела политический оттенок. Историк М. П. По-
годин, вначале признававший общеруское родство малороссов
1 Шафонский А. Черниговского наместничества топографическое
описание. К.. 1851. С. 41.
1 Венелин Ю. О споре между южанами и северянами на счет их Рос-
сизма. СПб., 1832. С. 6.
3 Маркевич Н. История Малоросш. М.. 1842. С. 4-7.
Глава 2. Летописцы и историки об этническом развитии Руси 45
и великороссов, впоследствии, решительно отказался от тради-
ционной для отечественной историографии концепции общно-
сти происхождения восточнославянских народов. Видимо,
вдохновленный свидетельствами некоторых польских и литов-
ских хронистов о том, что Украина в послетатарское время была
заселена польскими королями, он предположил, что украин-
цы не имеют прямого отношения к истории Киевской Руси.
Они, согласно историку, переселились в Поднепровье только
после монголо-татарского нашествия из Прикарпатья и Волы-
ни. До этого здесь жили великороссы, которые под давлением
завоевателей переселились на северо-восток. Что касается древ-
неруского языка, то он наиболее родственен великорусскому и
в нем отсутствуют какие-либо признаки малорусского1.
По-существу, М. П. Погодин предложил украинцам собст-
венную схему истории, начало которой в пределах старой Рус-
кой земли будто бы было положено только после ухода из По-
днепровья монголо-татар. Непонятно только, почему историк
полагал, что новые поселенцы были самобытным племенем и
не имели отношения к древнерускому историческому прошло-
му. Ведь Прикарпатье и Волынь являлись также древнеруски-
ми землями, и если оттуда в послемонгольское время пересе-
лилась какая-то часть населениия в Среднее Поднепровье, чего
нельзя исключать, то оно было в такой же мере наследником
киеворуской традиции, как и население других регионов.
На это обстоятельство обращал внимание в своих филологи-
ческих письмах уже М. А. Максимович. Обращаясь к М. П. По-
годину, он писал: «Ты признавал прежде древних киевлян ма-
лороссиянами, теперь признаешь их великороссиянами: есть
же, стало быть, сходство между ними... Есть же видно и разли-
чие между ними, когда и теперь, замещая древнюю киевскую
область великороссиянами, ты все еще в галичанах, подолянах
и волынянах признаешь малороссиян»1 2. М. А. Максимович вы-
разил полную солидарность с положением М. В. Ломоносова о
том, что малороссийское и великорусское наречия пребывают
в «ближайшем сходстве» и «составляют одно неразрывное орга-
ническое целое, одну обширную Рускую речь»1. Продолжая
1 Погодин М. П. Записка о древнем русском языке (письмо к
И. И. Срезневскому) // Известия Отделения русского языка и словес-
ности Академии наук. 1856. Т. 5. Вып. 2. С. 70 92.
2 Максимович М.А. Собрание сочинений. Т. 3. Киев, 1880. С. 191.
’ Там же. С. 189.
46 Толочко П. П. Древнеруская народность...
свою мысль, он подчеркнул, что «ближайшее родство русских
наречий, по которому малороссийское и великороссийское на-
речия, или говоря полнее и точнее, южнорусский и северорус-
ский языки — родные братья, сыновья одной русской речи»* 1.
В отличие от И. И. Срезневского, полагавшего, что малорус-
ское наречие и малорусский народ обособились от великорусско-
го наречия и народа после нашествия монголо-татар2, М. А. Мак-
симович относил это обособление еще к древнерускому перио-
ду. Одновременно он утверждал, что «ни один филолог, по
правилам и законам своей науки, не решится разрознить юж-
норусского и северорусского языка: они как родные братья,
должны быть непременно вместе»3.
В «новых письмах» М. А. Максимович продолжил дискус-
сию с М. П. Погодиным и несколько уточнил свои прежние
утверждения. Отказавшись от названия «малорусский язык»
и заменив его на название «южнорусский», которое, как ему
казалось, точнее и яснее выражает собой объем этого языка,
историк затем пришел к выводу, что он, в свою очередь, состо-
ит из двух наречий: малорусского, существующего издревле
оба — полы Днепра — на Украине, Подолии, Волыни и Сивер-
щине, и червонорусского, также существующего издавна на
правом берегу Днестра — в Галиции и Карпатах4. При этом, как
и прежде, М. А. Максимович продолжал настаивать на органи-
ческом родстве всех руских наречий. Согласно ему, северорус-
кий и южноруский языки «суть ближайшие между собою, как
два вида одной русской или восточнославянской речи — ни один
из них не может назваться родоначальным для другого: это два
родных брата в общем кругу речи славянской»5.
Значительное внимание проблеме этнического развития вре-
мен Киевской Руси уделял Н. И. Костомаров. Его взгляды из-
ложены в работах «Мысли о федеративных началах Древней
Руси» и «Две руские народности». Они неоднозначны, порой
противоречивы, но всегда оригинальны. По мнению историка,
в первой половине нашей истории, период удельно-вечевого
уклада, народная общеруская стихия выступает в совокупно-
сти шести главных народностей, а именно: южнорусской, си-
* Там же. С. 189-190;
* Срезневский И. И. Мысли об истории русского языка. СПб., 1850.
1 Там же. С. 190.
4 Там же. С. 275.
• Там же. С. 276.
Глава 2. Летописцы и историки об этническом развитии Руси 4 7
верской, великорусской, белорусской, псковской и новгородс-
кой1. Их этнической подосновой были летописные племена, ко-
торые с течением времени консолидировались в более крупные
общности.
Названные народности не представляли собой нераздельных
этнических монолитов. Обширная и разнообразная южнорус-
ская народность, как считал Н. И. Костомаров, в удельный пе-
риод обособилась системой частей, которые вместе составляли
одну землю. Они отличались одна от другой народными обыча-
ями, говорами, образом жизни, но их судьба в продолжении
длительного времени была нераздельной. Даже Сиверия, кото-
рая по говору, образу жизни и физической структуре занимала
срединное место между южнорусами, великорусами и белору-
сами, больше тяготела к югу, чем к северу1 2.
Выводы Н. И. Костомарова о разделении восточных славян
домонгольского периода на ряд народностей воспринимаются
нередко слишком упрощенно, как неопровержимая констата-
ция существования в то время украинцев, русских и белорусов
в их современной этнографической структуре. Между тем ни-
чего подобного Н. И. Костомаров не утверждал. «Разумеется, —
писал он, — было бы легкомысленно представлять образ, в ко-
тором южнорусская народность была в древности, тот же, в ко-
тором мы встречаем ее в более позднее время. Исторические
обстоятельства не давали народу стоять на одном месте... Если
мы, относительно древности, говорим о южнорусской народно-
сти, то понимаем ее в том виде, который был прообразом совре-
менного»3. Аналогичным образом он понимал и великорусскую
народность, которая, по сути, была зерном будущей Великой
Руси4.
В своих выводах относительно этнического развития времен
Киевской Руси Н. И. Костомаров значительно ближе к истори-
ческой действительности, чем многие его современные после
дователи. Большое этническое целое (по терминологии истори-
ка t народная общерус кая стихия») не исключало этнографи-
ческого своеобразия его отдельных частей.
1 Костомаров Н И. Исторические монографии и исследования.
Т. 1. СПб.. 1872. С. 21.
1 Там же. С. 19-20.
’ Там же. С. 58.
4 Там же. С. 76-78.
48
Толочко П. П. Древнеруская народность...
Заметное место в исследовании восточнославянского этно-
генеза занимает В. Б. Антонович. Как и в свое время М. А. Мак-
симович, он решительно не согласился с выводами М. П. Пого-
дина и его сторонников о полной миграции населения Южной
Руси под давлением монголо-татар на северо-восток и занятии
их места переселенцами из Прикарпатья. Еще меньше он скло-
нен был разделить мнение польских историков М. Грабовско-
го, К. Шайнохи и других, согласно которому Среднее Поднеп-
ровье после монголо-татарского нашествия колонизировалось
польскими выходцами с берегов Вислы. Невозможно, утверж-
дал историк, чтобы переселение целых народных масс произош-
ло незаметно и не оставило какого-либо следа в письменных ис-
точниках. И как могло случиться, что переселенцы с берегов
Вислы «в XVI в. представляли сплошную массу с характером
руской, а не польской народности»1.
В. Б. Антоновича нередко называют отцом-основателем идеи
об исключительно украинской этнической основе Киевской
Руси, приписывают (особенно это имело место в советское вре-
мя) мысли, которых в действительности он никогда не выска-
зывал. Рассматривая события, связанные со взятием и разграб-
лением Киева войсками союзников Андрея Боголюбского, исто-
рик подчеркивал, что этим малодостойным делом занимались
не только суздальцы, но и черниговцы. Ни в одном его истори-
ческом труде нет этнического противопоставления Южной и
Северо-Восточной Руси X-XIII вв. Киевская земля была для
В. Б. Антоновича в такой же мере руской, как и другие. Говоря
о потере ею в X1II-XIV вв. значения «первого, старшего кня-
жества», он полагал, что она заняла «среди раздробленных рус-
ких областей» второстепенное и неприметное место2.
«В XIV в., — писал историк, — в судьбе Руси случился но-
вый исторический поворот, который начертал Киеву новую по-
литическую роль на новом поприще. В это время разъединен-
ные и ослабленные руские земли начинают вновь объединяться
в более крупные и крепко связанные политические организмы.
Стремление это происходит одновременно на двух окраинах
руского мира: «в то время, как на северо-востоке Руси... возни-
1 Антонович В. Б. Киев, его судьба и значение с XIV по XVI вв.
(1362-1569). Монографии по истории Западной и Юго-Западной Рос-
сии. Т. 1. К.. 1885. С. 224.
• Там же. С. 228.
Глава 2. Летописцы и историки об этническом развитии Руси 49
кает новое сильное Русское государство, юго-западные руские
земли находят точку опоры в Великом княжестве Литовском»1.
Вывод В. Б. Антоновича о разных путях исторического раз-
вития Южной и Северо-Восточной Руси второй половины XII —
XVI в. совершенно верный и убедительно обоснованный, но это
не дает никаких оснований приписывать историку аналогич-
ные мысли относительно времен Киевской Руси. Необходимо
заметить, что этническая терминология во всех случаях упот-
реблена им со словом «Русь»: «руская народность», «руское
народонаселение», «руский мир». Ни о каком междуэтничес-
ком антагонизме Южной и Северо-Восточной Руси в ХП-ХШ в.
В. Б. Антонович вообще не говорил.
В 80-е годы XIX в. известный русский филолог А. Соболев-
ский опубликовал реферат с интригующим названием: «Как го-
ворили в Киеве в XIV-XV вв.?» Проанализировав документы
этого времени, он пришел к выводу, что в них еще нет украин-
ских фонетических особенностей, а следовательно, заселение
Киевской земли новым населением произошло не раньше XVI в.
Таким образом, теория М. П. Погодина была доведена до пол-
ного абсурда.
Кроме В. Б. Антоновича с убедительными доказательства-
ми ее несостоятельности выступили М. П. Дашкевич, С. Т. Голу-
бев и другие историки и археологи. Непрерывность историче-
ского процесса в Южной Руси с киеворуских времен до конца
XIV в. показал также молодой М. С. Грушевский2.
Среди сторонников взглядов Погодина и Соболевского ока-
зался А. А. Шахматов. Правда, в процессе активной историко-
филологической дискуссии он постепенно отошел от убеждения
в великорусской этнической основе всех восточнославянских
племен. Основываясь на анализе руских говоров, ученый при-
шел к выводу, что со временем на базе общеруского единства
возникают три руские народности. Южнорусская или мало-
русская вобрала в себя полян, сиверян, древлян, волынян, ули-
чей и хорватов; белорусская, соответственно, дреговичей, ра-
димичей, часть кривичей; великорусская — словен, восточных
кривичей и вятичей*. Что касается населения Киева, то его.
1 Там же. С. 229.
г Грушевский М. С. Очерк истории Киевской земли от смерти Ярос-
лава Мудрого до конца XIV в. К., 1891.
’ Шахматов А. А. Древнейшие судьбы руского племени. Птт., 1919.
С. 64.
50
Толочко П. П. Древнеруская народность...
согласно А. А. Шахматову, хотя и нет причин не признавать
южноруским, все же следует считать достаточно смешанным,
в составе которого были представители всех руских племен.
Особый интерес к проблеме этнического развития восточных
славян предгосударственного и древнеруского периодов про-
явил М. С. Грушевский. Созданная им концепция, к сожале-
нию, не отличается последовательностью. По мере вовлечения
в политическую жизнь историк Грушевский все больше испы-
тывал влияние Грушевского-политика.
Во вступительных заметках к первому тому «IcTopii УкраУ-
ни — Руси» М. С. Грушевский заявил, что «труд этот должен
представить образ исторического развития жизни украинско-
го народа или тех этнографически-политических Групп, из ко-
торых формируется то, что мы мыслим теперь под названием
украинского народа, по-другому называемого “малоруским",
“южноруским”, “просто руским” или “русинским”». «Его древ
нее историческое имя: русь, русин, руский во время полити-
ческого и культурного упадка было присвоено великорусским
народом, политическая и культурная жизнь которого разви-
лись на традициях древнего Руского государства и великорус-
ские политические организации, как великое княжество Вла-
димирское, а потом и великое княжество Московское считали
себя наследниками того древнего Руского (Киевского) государ-
ства»1.
Из этой длинной цитаты вытекают два важных тезиса. Пер-
вый сводится к тому, что М. С. Грушевский видел украинский
народ в глубине веков не в современной ему этнической ипо-
стаси, а лишь как определенные группы, из которых постепен-
но формировалось то, что «мы мыслим теперь под названием
украинского народа». Согласно второму, великорусский народ
хотя и присвоил себе имя «Русь», все же «развился на традици-
ях древней Руской державы» и считал себя ее наследником.
В специальной статье, посвященной периодизации украин-
ской истории, М. С. Грушевский утверждал, что «Киевское го-
сударство, право, культура были созданием одной народно-
сти — украинско-руской; Владимиро-Московское— другой,
великорусской2. Здесь формулировки чуть более жестки, но еще
1 Грушевський М. С. 1сторУя УкраУни. Т. 1. К.. 1991. С. 18.
* Грушевський М. С. Звичайна схема «РуськоУ» УсторУУ й справа ра-
щонального укладу icTOpil схУдного слов’янства. СПб., 1901. С. 2.
Глава 2. Летописцы и историки об этническом развитии Руси 51
не предвещающие отказа историка от существования хотя и не
единого, но все же руского народа в древнеруские времена. Вто-
рая часть термина «руский», несмотря на отрицание историком
• общеруской народности», даже помимо его желания, свиде-
тельствует об этническом родстве обеих народностей.
Со временем взгляды М. С. Грушевского эволюционировали
в направлении признания за украинским народом этнической
сформированности уже с антских времен. Антами, согласно
ему, греческие писатели VI-VII вв. н. э. называли именно ук-
раинцев. Украинцами также были поляне, древляне, дулебы и
даже племена, проживающие над Доном и на Азовском побе-
режье1.
Таким образом, согласно позднему Грушевскому, украин-
ский народ был всегда, по меньшей мере уже с антских времен.
Менялось только его название, а сам он оставался все тем же
неизменно украинским народом, в хорошо знакомом историку
этнокультурном обличии. Как-то трудно даже комментировать
такую беспрецедентно простую схему украинского этногенеза.
В ней отсутствуют все промежуточные звенья развития восточ-
нославянского этноса. Если бы это было действительно так,
тогда бы украинцы представляли собой явление исключитель-
ное в мировой истории, ведь она не дает нам примера, когда бы
на продолжении полутора тысячи лет народ не испытывал эт-
нических изменений.
Практически одновременно с М. С. Грушевским писала свою
• Историю украинского народа» А. Я. Ефименко, предложив-
шая вполне реалистичную концепцию этногенетического про-
цесса. «Русская наука, — как полагала она, — должна состо-
ять из двух самостоятельных и параллельных частей: из исто-
рии северо-восточной, или Московской Руси, и истории Руси
южной и западной, или Литовско-Польской». Ей представля-
лось неправильным господствовавшее в российской научной
литературе убеждение, согласно которому под высказыванием
«русская история» понималась только история северо-восточ-
ной ее половины1 2.
Пытаясь стать над пристрастиями историков «великорус-
ских» и «малорусских» симпатий, А. Я. Ефименко склонялась
1 Грушевский М. С. Иллюстрированная история Украины. СПб.,
1913. С. 27.
2 Ефименко А. Я. История украинского народа. СПб., 1906. С. 1.
52
Толочко П. П. Древнеруская народность...
к мысли что полного запустения и поголовного истребления
населения на юге Руси таки не было. Этническое развитие вре-
мен Киевской Руси представлялось ей в диалектическом пере-
плетении процессов интеграционных и дифференционных.
«В продолжение всего этого периода, который заканчивается
монгольским нашествием, — пишет А. Я. Ефименко, — исто-
рию нашу делают группы восточнославянских или русских пле-
мен, обособившихся по областям, но как будто бы не обнаружи-
вающих того глубокого распадения на два русла, которое усмат-
ривается позже... Когда туман, облекавший собою более-менее
всю Русскую землю, полностью рассеялся, мы усматриваем на
нашей территории два больших разветвления русской народ-
ности, как бы поглотившие собой прежние племенные особен-
ности, народности южнорусскую и северорусскую
Этнические проблемы интересовали также выдающегося ук-
раинского писателя и ученого И. Я. Франка, который заинте-
ресованно и остро отреагировал на выход первого тома «IcTopii
Украши — Руси» М. С. Грушевского. Проанализировав все воз-
можные упоминания древних авторов об антах, он пришел к
выводу, что на их основании можно утверждать лишь славян-
ство этого народа, который был предком всей древнеруской
«людности», в том числе и северного племени вятичей2.
И. И. Огиенко отмечал, что древнейшее название нашего
(украинского. — П. Т.) народа было *руский», которое цели-
ком осталось в Галичине, где простой народ только и называет
себя этим именем; руским народом, вспоминая свое прошлое,
называет себя и народ в пределах России. В Москву, согласно
историку, название «Русь» было занесено с берегов Днепра по-
сле того, как политический центр государства переместился с
Киева на северо-восток3.
Историки советского и постсоветского времени во многом
унаследовали традиции исторической науки предшествующих
периодов. Речь идет не только об альтернативности выводов
ученых по проблеме этнического развития в эпоху Киевской
Руси, но и о системе аргументации. Во многих случаях она осно-
вывается не на непреложных документальных фактах, а на
1 Там же. С. 77-78.
г Франко 1. Причинки до icropii Украши. Руси. Льв1в, 1912. Ч. 1.
С. 21, 59.
’ OzlcHKo I. Украшська культура. К., 1918. С. 25.
Глава 2. Летописцы и историки об этническом развитии Руси 53
эмоциональном восприятии явлений истории, окрашенном на-
циональными симпатиями. Некоторые историки оказались в
плену ими же придуманной концепции о неизменности этни-
ческой ситуации от раннего Средневековья до Нового времени.
Поэтому вельможные междукняжеские столкновения они гото-
вы возвести (и возводят) в ранг межэтнических. «Украинские»
Киев и Южная Русь противопоставляются *русским* Влади-
миру на Клязьме и Северо-Восточной Руси или «белорусскому»
Полоцку и Северо-Западной Руси.
В целом в советской историографии периодизация этничес-
кой истории оказалась в жесткой зависимости от общеистори-
ческой. Согласно большинству исследователей, на раннефео-
дальном этапе, который датируется IX — началом XII в., на
базе полутора десятка восточнославянских межплеменных
объединений сложилась относительно единая древнеруская
общность, главным условием консолидации которой было су-
ществование единого государства. Что касается этнических про-
цессов второго этапа истории Руси (до 40-х годов XIII в.), мысли
историков разошлись. Свой отпечаток на них несомненно на-
ложила трактовка феодальной раздробленности Руси как пе-
риод распада ее государственного единства.
В 1944 г. с обстоятельной работой, посвященной происхож-
дению «русского» народа выступил Н. С. Державин. Будучи уче-
ником Н. Я. Марра, выдвинувшего теорию автохтонного ста-
диального развития языков, он распространил этот вывод и на
историко-культурные процессы. Общая его методологическая
установка сводилась к тому, что никакой народ не исчезает бес-
следно со своих мест поселения, но и после того, как он сходит
так или иначе с исторической сцены, продолжает преемственно
жить в культурном наследии насельников той же территории.
Мысли Н. С. Державина об эволюции восточных славян в
целом представляют в большей мере историографический инте-
рес, но отдельные из них вполне созвучны современному уровню
знаний. Это, в частности, утверждение о том, что субстратом
современных восточнославянских народов были летописные
группы племен, обретшие на этапе государственно-политиче-
ского развития общее имя «Руси», т. е. руского народа. Термин
«русъ», как полагал Н. С. Державин, унаследован славянами
от своих далеких дославянских предков. К сожалению, не из-
бежал он и традиционных для его времени сожалений по пово-
ду негативных последствий для этнических процессов периода
54
Толочко П. П. Древнеруская народность...
феодальной раздробленности Руси. Именно к этому периоду он
отнес начальные этапы формирования нынешних восточносла-
вянских народов1.
Особенно жесткой зависимостью государственного и этни-
ческого развития Руси характеризуются взгляды В. В. Мавро-
дина. В вышедшей в 1945 г. книге «Образование древнерусского
государства» он писал: «Мы видим, как в результате общности
государственного и культурного бытия во всех проявлениях на-
чала складываться древнерусская народность»* 2. И далее: «Киев-
ское государство самим фактом своего появления и развития...
подготовляло процесс образования единой русской народно-
сти»3. Хронологически он укладывается, согласно историку, в
IX-XI вв., хотя полного завершения так и не получил. Скла-
дывавшаяся народность не была «ни великорусской, ни укра-
инской, ни белорусской, а именно русской — точнее, древне-
русской, давшей начало и той, и другой, и третьей, т. е. всем
трем славянским народностям Восточной Европы»4.
С наступлением феодальной раздробленности, как полагал
В. В. Мавродин, процесс консолидации единой народности пре-
рвался. «Феодальные княжества разрезали на части складыва-
ющуюся древнерусскую народность и, воздвигнув массу поли-
тических и экономических границ, способствовали созданию
новых этнических образований»3.
Правда, несколько ниже, говоря о национальном самосо-
знании народности как единого целого, он отмечал наличие это-
го чувства, не только для X-XI вв., но и для XII в. «В Х-ХП вв.
идея единства русского народа и земли Русской была еще очень
сильна и покоилась на существующей политической государ-
ственной системе, на культурной жизни, религиозных пред-
ставлениях, т. е на всей совокупности общерусской материаль-
ной и духовной культуры»®. Более того, В. В. Мавродин рас-
пространил это единство и на XIII в., заявив, что «для автора
“Слова о погибели Русской земли" русская земля тянется от
Карпат и Дуная до Ледовитого океана, от литовских лесов до
'Державин Н. С. Происхождение русского народа. М., 1944. С. 97.
’ Мавродин В. В. Образование древнерусского государства. Л.,
1945. С. 395.
3 Там же.
4 Там же.
• Там же. С. 395-396.
• Там же. С. 397.
Глава 2. Летописцы и историки об этническом развитии Руси 55
мордовских твердей. Сознание единства русского народа яви-
лось результатом единства материальной и духовной культу-
ры, единства языка, религии, идеологии, политической жиз-
ни, государственности, законов, быта, обычаев и т. д.»’.
В 1971 г. В. В. Мавродин вновь вернулся к теме образования
Древнеруского государства и формирования древнеруской на-
родности, по существу повторив свою давнюю противоречивую
концепцию. Может только стал несколько менее категоричен в
определении верхней границы существования древнеруской
народности. Ее единство, по мнению историка, было настолько
прочным, что даже «после Батыева нашествия, когда устано-
вился тяжкий монголо-татарский гнет, когда обширные про-
странства Руси на западе и юге стали добычей литовских кня-
зей, польских и венгерских королей, когда наступил государ-
ственный распад древнерусской народности, в разных концах
Русской земли сохранялось очень много общего в языке и куль-
туре»1 2.
Как видим, распад древнеруской народности в этой поздней
работе обуславливается не наступлением феодальной раздроб-
ленности в начале XII в., но расчленением Руси монголо-тата-
рами, Литвой и Польшей после 40-х годов XIII в.
К числу новаций принадлежат интересные мысли В. В. Мав-
родина об антропологии восточных славян. Он подчеркивает,
что древнеруская народность сложилась на территории распро-
странения различных расовых типов. В славянских погребени-
ях той поры археологи находят «черепа брахикефалов и доли-
кефалов, высоких и низкорослых людей, узколицых и широ-
колицых с выступающим или уплощенным носом и т. п.»3. Так
что ни о какой единой и монолитной антропологической осно-
ве восточных славян говорить не приходится. Это тем более
справедливо, если учесть, что в процессе сложения древнерус-
кой народности в нее интегрировались и многие неславянские
соседи Руси.
В 50-е годы XX в. к теме этнического развития времен Киев-
ской Руси обращались Б. Д. Греков, Д. С. Лихачев, Б. А. Рыба-
ков, В. И. Довженок, К. Г. Гуслистый и другие историки. Боль-
1 Там же.
2 Мавродин В. В. Образование древнерусского государства и фор-
мирование древнерусской народности. Л., 1978. С. 167.
3 Там же. С. 168.
56
Толочко П. П. Древнеруская народность...
шинство из них последовательно проводили идеи существова-
ния древнеруской народности вплоть до монголо-татарского на-
шествия, при этом не ставя ее в жесткую зависимость от харак-
тера государственности. Некоторые исследователи продолжа-
ли придерживаться мнения, что древнеруская народность не
выдержала испытания на прочность в период феодальной раз-
дробленности.
Б. Д. Греков, судя по всему, не исключал того, что уже в эпо-
ху Киевской Руси обозначились этнические особенности, харак-
терные для будущих восточнославянских народов, однако они
еще не могли нарушить общеруское единство. История Киев-
ской Руси, писал историк, — это не история Украины, Бело-
руссии или России, а период их общей истории, когда форми-
ровались и великорусский, и украинский, и белорусский наро-
ды* *. Говоря о древнеруском летописании и, в частности, о
♦ Повести временных лет», он подчеркивал, что по этой книге
руские люди «в Галиче ли Прикарпатском или Великом Новго-
роде, Владимире Волынском или Клязьминском, в далекой ли
Тьмутаракани... учились познавать свое национальное и куль-
турное единство»2.
В исследовании, посвященном национальному самосозна-
нию в Древней Руси, Д. С. Лихачев показал, что феодальная
раздробленность не оказала сколько-нибудь существенного
влияния на этническое развитие древнеруского народа. Говоря
об областных тенденциях культурно-исторической жизни, он
одновременно отмечал и рост «объединительных стремлений
русского народа». «Распри князей не уничтожили в народе
стремления к единению»3.
Согласно Б. А. Рыбакову, не только на раннефеодальном
этапе, но и в период феодального дробления Руси XII—XIII вв.,
несмотря на существование нескольких десятков княжеств,
единство древнеруской народности хорошо осознавалось и на-
ходило отражение в терминологии — вся Руская земля проти-
вопоставлялась отдельным княжеским вотчинам. Вплоть до
XIV в. (до времени Куликовской битвы) сохранялось единство
1 Греков Б.Д. Киевская Русь. М.. 1953. С. 10.
' Греков Б. Д. Политическая и культурно-историческая роль Кие-
ва. М., 1944. С. 23.
* Лихачев Д. С. Национальное самосознание Древней Руси. М.; Л.,
1945. С. 57-58.
Глава 2. Летописцы и историки об этническом развитии Руси 57
древнеруской народности, которая продолжала осознавать себя
единым целым. Этот вывод, как полагал Б. А. Рыбаков, очень
хорошо согласуется с показаниями археологического материа-
ла, который не дает возможности уловить признаки распада
древнеруской народности на три группы1.
В. И. Довженок был убежден, что этническое развитие в
эпоху Киевской Руси шло по пути консолидации древнеруской
народности. Он совершенно не разделял взглядов о какой-то
особенной разобщенности древнеруских земель в период фео-
дальной раздробленности, а следовательно, и не считал ее при-
чиной распада единой народности на три народа — русский,
украинский и белорусский. Причины этого, по мнению исто-
рика, следует искать в исторической ситуации второй полови-
ны XIII — XIV в., когда были разорваны связи между древне-
рускими землями, а единый древнеруский народ расчленен на
отдельные части, которые оказались в различных условиях
дальнейшего развития’.
Из названных выше историков, пожалуй, только К. Г. Гусли-
стыйостался верен ранней мавродинской этнической концепции.
Он полагал, что в домонгольское время древнеруская народ-
ность таки была, но так и не стала вполне стойкой этнической
общностью. Феодальная раздробленность Руси XII-XIII вв.
определила размежевание ее отдельных частей и сложения
предпосылок для формирования трех восточнославянских на-
родностей. Углубление процессов феодальной раздробленности,
как казалось исследователю, не только задержало, но и прерва-
ло консолидацию древнеруской народности1 2 3.
Полной противоположностью взглядам В. В. Мавродина
и К. Г. Гуслистого явилась позиция А. И. Козаченко. Исследо-
вав этнические процессы периода феодальной раздробленности
Руси, он пришел к выводу, что в это время не только не пре-
рывается, но, наоборот, укрепляется тенденция консолидации
1 Рыбаков Б. А. Древние русы К вопросу об образовании ядра древне-
русской народности. Тезисы докладов и выступлений сотрудников
ИИМК АН СССР. М.. 1951. С. 21.
2 Довженок В. И. К вопросу о сложении древнерусской народно-
сти. Доклады VI научной конференции Института археологии АН
УССР. К.. 1953. С. 52-57.
3 Гуслистый К. Г. Вопросы Украины и этнического развития укра-
инского народа. К., 1953. С. 106-107.
58
Толочко П. П. Древнеруская народность...
древнеруской народности. Она была обусловлена как внешней
опасностью, равной которой в то время не знал ни один народ
Западной Европы, так и все возраставшей потребностью наци
опального единства, создания сильной княжеской власти. Древ-
неруская народность, по мнению А. И. Козаченко, одной из
первых в Европе стояла на пути к консолидации ее в единую
нацию, но в середине XIII в. этот процесс был насильственно
прерван1.
В. Т. Пашуто полагал, что и во времена единства Руси, и в
период феодальной раздробленности, которую историк не аб-
солютизировал, жители всех частей страны ясно осознавали
свою принадлежность к древнеруской народности и осуждали
любые попытки захвата ее земель иноземцами1 2.
Аналогичные мысли содержатся также в монографии В. Т. Па-
шуто, Б. Н. Флори, А. Л. Хорошкевич, изданной к 1500-летию
Киева. Как утверждают авторы, она посвящена рассмотрению
истории русского, украинского и белорусского народов XIII—
XVII вв., взаимосвязи и единства истоков их экономической,
политической и идейной жизни в Древней Руси, которая была
их общей колыбелью3.
В 1999 г. вышло в свет большое монографическое исследо-
вание В. В. Седова, специально посвященное древнеруской на-
родности. Согласно исследователю, ее становление в Х-ХП вв.
обеспечивалось бурным развитием городов, оживленными тор-
говыми контактами между ними, распространением христиан-
ской религии, упрочением единого государства, наличием еди-
ного языка, территориальной общностью4. Будучи последова-
тельным приверженцем теории дробления Руси после 30-х годов
XII в. на независимые княжества, он тем не менее полагает, что
это не привело к распаду единой народности в домонгольское
время. Дифференциация древнеруского этноса и его языка про-
изошла в середине XIII — XIV в., когда в силу изменившихся
1 Козаченко А. И. Древнерусская народность — общая этническая
база русского, украинского и белорусского народов // СЭ. № 2. 1954.
С. 13.
2 Пашуто В. Т. Место Древней Руси в истории Европы // Феодаль-
ная Россия во всемирно-историческом процессе. М., 1972. С. 189-190.
1 Пашуто В. Т„ Флоря Б. И., Хорошкевич А. Л. Древнерусское на-
следие и исторические судьбы восточного славянства. М., 1982. С. 5.
4 Седов В. В. Древнерусская народность. М., 1999. С. 214-219.
Глава 2. Летописцы и историки об этническом развитии Руси 59
исторических условий восточнославянский ареал оказался рас-
члененным в политическом и культурном отношении1.
Близких взглядов на Русь ХП-ХШ вв. придерживается так-
же М. Б. Свердлов. Согласно ему, состояние Руского государ-
ства со второй трети XII в. можно характеризовать как полити-
ческую раздробленность, которая, однако, не исключала реаль-
но существовавших в новый исторический период традиций
исторического, церковного, культурного единства, сознания
принадлежности к »Руской земле». Последняя была для всех
руских людей общей духовной ценностью, правда, осознание
этого приходило к ним будто бы только в годину смертельной
для нее опасности. В мирное время, как кажется историку, о
ней все реже вспоминали «князья, кияне и смоляне, новгород-
цы и галичане, владимирцы и суждальцы»2.
Когда данная работа была уже завершена, автору оказалась
доступной книга известного финского историка-русиста Юкки
Корпелы3. Прямого отношения к рассматриваемой теме она не
имеет, но ее главный вывод о многонациональном характере
Киевской Руси Х-ХП вв. нуждается хотя бы в небольшом ком-
ментарии.
К такому заключению Юкка Корпела пришел преимуще-
ственно на основании анализа личных имен представителей
высших слоев древнеруского общества, содержащихся в «По-
вести временных лет». В результате получился классический
пример, когда на верных, в целом, посылках сделан совершен-
но ложный вывод.
Спору нет, значительная часть древнеруской знати действи-
тельно была инородной. Интернациональным по своему этни-
ческому составу являлся и разветвленный княжеский род Руси.
Не вызывает сомнения также и факт интеграции в древнерус-
ком обществе соседних угро-финских или ирано тюркских пле
мен. И тем не менее подобная констатация совершенно не дает
основания делать вывод о «мультинациональности» Руси. Уже
хотя бы потому, что иноэтнический компонент составлял в ней
лишь незначительную долю от основного восточнославянского
этноса, да и он сравнительно быстро растворялся в древнерус-
1 Там же. С. 230, 280.
‘ Свердлов М. Б. Домонгольская Русь. СПб., 2003. С. 660, 662.
* Jukka Korpela. Beittage zur Bevolkerungsqeschichte und Prosopographic dcr
Kievcr Rus um todc von Vladimir Monomach. Jyvuskyla. 1995.
60 Толочко П. П. Древнеруская народность...
ком обществе. Считать, к примеру, киевского князя Святосла-
ва Игоревича скандинавом не больше оснований, чем видеть в
королях Франции Филиппе и Венгрии Шаломоне руских.
Можно констатировать, что после обретения тремя восточ-
нославянскими народами собственной государственной суве-
ренности интерес к проблеме этнического развития в эпоху
Киевской Руси необычайно возрос. Историки, профессиональ-
но занимающиеся исследованием этнических процессов, не под-
вергая в целом сомнению наличие в древнеруское время этно-
культурного единства, начали больше внимания обращать на
региональные этнографические особенности. Некоторые из них
(Г. В. Штыхов), как свидетельствует дискуссия на страницах
журнала Ruthenica, придают этим особенностям значение чуть
ли не определяющих этнообразующих факторов. Существенные
нюансы в понимании этнокультурных процессов в восточнос-
лавянском обществе, в чем мы могли убедиться в предыдущей
главе, появились и в работах тех историков, которые придер-
живаются концепции существования единой древнеруской на-
родности (В. В. Седов, Э. М. Загорульский, А. П. Моця, А. П. То-
лочко)1.
Значительный вклад в исследование этнической истории
внесли также языковеды Л. А. Булаховский, Р. И. Аванесов,
Ф. П. Филин, В. В. Нимчук и др., но их мнения будут приведе-
ны в главе, посвященной древнерускому языку.
Завершая историографический обзор, следует сказать, что
проблема этнического развития времен Киевской Руси по-преж-
нему вызывает живой интерес среди археологов, историков,
этнологов и филологов и, разумеется, нуждается в дальнейших
ее исследованиях.
1 Ruthenica. Научные редакторы В. Рычка и А. Толочко. Киев.
2002.
Глава 2. Летописцы и историки об этническом развитии Руси 61
Рис. 3
Древнеруские кухонные горшки XII-XII1 вв.:
(1-4) — Киев; (5-8) - Галицкая земля; (9-11) — Новгород;
(12-13) — Подмосковье; (14-15) — Новогрудок
Рис 4
Древнеруские литейные формочки XII-XIII вв.:
(1-4) — Киев; (5-8) — Серенек; (9-13) — Гродно;
(14-17)— Полоцк
Глава 3
ВОСТОЧНЫЕ СЛАВЯНЕ НАКАНУНЕ
ОБРАЗОВАНИЯ ДРЕВНЕРУСКОГО
ГОСУДАРСТВА
" Н u“ /J It It	!•
Q Q О О. о о
Рис. 5
Височные кольца восточнославянских «племен»: (1-6) — поляне;
(7-12) — древляне; (13-18) — волыняне; (19-24) — дреговичи;
(25-32) — хорваты и тиверцы; (33-41) — северяне; (42-48) — вятичи;
(49-53) — радимичи; (54-59) — кривичи; (60-65) — словене
I. Летописные «племена»
В данной главе речь пойдет о восточных славянах VI-IX вв.,
когда они уже занимали огромные пространства Восточ-
ной Европы и зафиксированы исторической памятью как
непосредственные предшественники, а затем и участники дли-
тельного процесса создания Древнеруского государства. Глав-
ным источником, позволяющим восстановить этнографическую
структуру восточных славян, является древнеруская летопись.
Ее свидетельства о славянских • племенах», разумеется, несин-
хронны времени их жизни, но если бы их вообще не было, наши
рассуждения об этом этапе восточнославянского этногенеза,
основанные только на археологических материалах, не имели
бы конкретного содержания. Можно дискутировать по поводу
того, что понимал летописец под терминами «поляне», «древ-
ляне», «северяне» и др., можно спорить о том, какими были
ареалы их расселения, но то, что в летописи речь идет об опре-
деленных этнографических частях единого восточнославянско-
го массива, не подлежит сомнению.
Рассказывая о расселении славян с их Дунайской прароди-
ны, автор введения к «Повести временных лет* достаточно чет-
ко и конкретно обрисовывает их восточную ветвь. «Тако же и
тм слок-кне прншедше н с-кдоша по Дн-knpy н нарекошася поляне, а
друзнн древляне, зане с-кдоша к л-кс-к%; 4 друзии скдоша межю При-
петкю н Денною н нарекошася дрегокнчн: нннн с-кдоша на Дкнн-к н
нарекошася полочане, р-кчккм ради, яже ктечетк к-к Дкнну, нмянемъ
Полота, от сея прозкашася полочане. Слок-knn же с-кдоша около езе-
ра Намеря, и прозкашася сконмъ нмянемъ..., Л друзнн с-кдоша по
Десн-к, н по Семи, по Оул-к н нарекошася с-ккеръ»'.
В другом месте летописец дорисовал картину расселения во-
сточных славян сообщением об их северо-восточном и юго-за-
падном ответвлениях. «Раднмнчн но н кятнчн отля%окъ. Бяста во
два Брата в ляс-кх — Радам, а другнй вятко — н прншедъша с-кдоста
Раднллъ на С-кжю, н прозкашася раднмнчн, а Бят-кко скде съ радамъ
1 Повесть временных лет. СПб., 1996. С. 8.
66
Толочко П. П. Дреннеруская народность...
свонлгь по 0ц< от него же прозвашася вятнчн... Дул-t ьы жнвяуу но
Дугу, гд-fc ныне велыняне, а рц'чи и тнверьцн с-кдяуу ьо по Днестру,
прнскдяуу къ Дунаева»'.
В ряде других мест введения летописец конкретизирует свою
этногеографию восточных славян уточнениями, что кривичи
сидели в верховьях Днепра, а их городом был Смоленск, что
словене «сд-клаша гр ад-в» Новгород, а поляне основали город
Киев. Очень важными для нашего исследования являются лето-
писные сентенции о родовой общности всех восточных славян.
После рассказа об их расселении летописец говорит о северных
и северо-восточных соседях — веси, мери, муроме, черемисе,
мордве, перми, печоре, ями, литве и др., при этом всякий раз
уточняет, что у каждого из них был свой язык. «4 се суть инна
языцн... Сн суть свой язык-ь имущее»2. Даже, если бы летописец
и не оговорил специально, что славян объединял единый язык,
об этом можно было бы сделать заключение на основании при-
веденного выше свидетельства. Но такое уточнение в летописи
тоже имеется. • Секотокмослов-кнескъ языкь в Руси: поляне, древ-
ляне, ноугородьцн, полочане, дреговичи, скв-крт,, кужлне..., велы-
няне» \
Исследуя проблему этнического развития времен Киевской
Руси, необходимо постоянно иметь в виду эти летописные свиде-
тельства, которые однозначно указывают на то, что многое в ее
этнической истории определилось еще иа предгосударствеиной
стадии жизни восточных славян. «Племена» «Повести времен-
ных лет» — это не небольшие племенные коллективы, а круп-
ные объединения, союзы племен, занимавшие значительные
территории и имевшие относительно высокий уровень этни-
ческой общности. В. Т. Пашуто, В. А. Рыбаков и другие исто-
рики видели в «полянах», •древлянах», «северянах» и др. свое-
образные конфедерации княжений, в которых уже заметны ин-
ституты политической власти.
Об этом достаточно отчетливо говорится в летописи. В сю-
жете, специально посвященном полянам, летописец отметил,
что во главе их стоял князь Кий, который «княжаше в род± сво-
емв». После смерти Кия, Щека и Хорива Полянский союз не рас-
пался, но продолжал управляться их наследниками: «Ипо снут,
1 ПВЛ. СПб., 1996. С. 10.
* Там же.
1 Там же.
Глана 3. Восточные славяне накануне образования... 67
ьратьн держатн панаша родъ идрь княженье в полях»1- Из продол-
жения летописного рассказа следует, что аналогичной была
система власти также и в других «племенах». «А в деревляхъ
свое, а дреговичи свое, *« слоении свое»1 2. Князьями радимичей и
вятичей выступают Радим и Вятко. Несмотря на определенную
фольклорность названных персонажей, их появление на стра-
ницах летописи несомненно отражает реалии социальной орга-
низации восточных славян предгосударственного периода*.
Процессы региональной консолидации восточных славян,
протекавшие в условиях постоянной военной опасности со сто-
роны иноплеменников, вызвали в третьей четверти I тыс. н. э.
новую форму поселений. В летописи они именуются «градами».
Говоря о Полянских братьях, летописец отмечает, что местом их
правления был Киев, который они же и основали. « И створнша
градъ во имя крата своего стар-кншаго, н нарекоша нлля ему Киев*3 4 *.
Словене »сд-клаша градъ и нарекоша н Новъгородъ»*. Из рассказа
об уличах узнаем, что сидели они по Днепру до самого моря
♦ м суть градннхндо сего дне»3. Летопись не раскрывает, что пред-
ставляли собой эти первичные восточнославянские • грады», но
можно думать, что они являлись административно-политичес-
кими средоточениями союзов племен. Археологически они вы-
явлены практически на всей территории расселения восточных
славян. Это городища в Киеве, Чернигове, Пскове, Изборске,
под Новгородом (так называемый «Рюриков городок»), в
сс. Зимно (Волынская обл.), Пастырское (Черкасская обл.), Би-
тица (Сумская обл.), Хотомель (Брестская обл.), Колочин (Го-
мельская обл.), Тушемля (Смоленская обл.) и др. Разумеется,
не все они одновременны, но все существовали в предгосудар-
ствениую эпоху, а некоторые и положили начало древнейшим
городам11.
1 ПВЛ.С. 10.
’ Там же.
* По мнению М. Фасмера, разделяющемуся большинством исследо-
вателей, Вятко — уменьшительная форма от праславянского антро-
понима Вячеслав. Фасмер М. Этимологический словарь русского язы-
ка. М., 1964. Т. 1. С. 376.
• ПВЛ.С. 8.
• Там же.
4 Там же. С. 10.
• Толочко П. П. Древнерусский феодальный город. К., 1989. С. 19-
34.
68 Толочко П. П. Древнеруская народность...
Объективности ради следует сказать, что летописец наряду
с подчеркиванием языкового единства восточных славян отме
чает и их различия. Прежде всего в образе жизни, в обычаях,
преданьях, нравах. « Имяууко обычаи свои, нзаконъ оцець свопун
преданья, каждо свой нрАВТ.»'. Можно отнести это утверждение
на счет местного патриотизма летописца, потомка древних по-
лян, считавшего только их смысленными и кроткими, имев-
шими остыд-кнье къ сноулмт. cbohmt, н хъ сестрам'ь, кт, матерем’ь
н к родителем!, свонмъ»* 2. Древляне, северяне, радимичи и вяти-
чи «один обычай нмяуу: жнвяуу в л-kci, яко же н всякий зв±рь*3.
Однако при всей предвзятости этих характеристик основания
для утверждения племенных различий у летописца все-таки
были.
Находят они подтверждение, хотя и не в таких разительных
формах, и в археологических исследованиях восточнославян-
ских памятников VI-VIII вв. При общей близости материаль-
ной культуры на всей территории расселения восточных сла-
вян заметны и региональные ее особенности. Первым обратил
внимание на это А. А. Спицин, полагавший, что основными
этноопределяющими признаками той или другой области явля-
ются обряд погребения, типы погребального инвентаря, укра-
шений и прежде всего височных колец4. С некоторыми оговор-
ками эти признаки представляются этноопределяющими и в
наше время. Именно они легли в основу весьма продуктивной
попытки В. В. Седова очертить территорию каждого летопис-
ного «племени»5.
Имея летописные историко-географические ориентиры, за-
дача эта не кажется непосильной. Однако без них, пользуясь
только данными археологии, определить совокупность специ-
фических проявлений культуры того или иного «племени* на-
много сложнее.
Особенные трудности возникают при поиске этноопределя
ющих черт материальной культуры полян. И. П. Русанова счи-
тала характерной Полянской чертой курганы с ямным обрядом
погребений и на этом основании включала в территорию рас-
’ ПВЛ.С. 10.
2 Там же.
3 Там же. С. 11.
4 Спицин А. А. Расселение древнерусских племен по археологичес
ким данным // ЖМНП. СПб., 1899. Т. 7.
5 Седое В. В. Восточные славяне VI-ХШ вв. М., 1982.
Глава 3. Восточные славяне накануне образования... 69
селения полян даже черниговское Подесенье1. В действитель-
ности единство погребального обряда, как и других элементов
материальной культуры в регионе между Киевом и Черниго-
вом, определялось процессами политической консолидации.
Именно здесь складывалась историческая *Руская земля».
Аналогичные трудности возникают перед исследователями
при определении археологической специфики ряда других ре-
гионов. Даже такой универсальный этпоопределитель, как ви-
сочные кольца, и тот не всегда гарантирует правильность опре-
деления ^племенной» принадлежности территории. На его
основании очень сложно размежевать хорватов и тиверцев, во-
лынян и древлян, древлян и дреговичей.
Более четко этнографические особенности выступают в пре-
делах больших регионов, охватывающих территорию расселе-
ния нескольких «племен». На этом основании исследователи
выделили несколько археологических культур. В пределах
нынешней Украины это Пеньковская культура, простирающа-
яся в лесостепном поясе от Дона до Днестра, Пражско-Корчак-
ская, оставленная ее носителями в пределах украинского пра-
вобережного Полесья, а также Колочинская, охватывающая
бассейны Десны и Сейма, датирующиеся V-VII вв. На следую-
щем этапе предгосударственногоразвития славян, в VIII-IX вв.,
правобережные культуры эволюционируют в культуру Лука-
Райковецкую, а на Левобережье образуется Волынцевско-Ро-
менская культура1 2.
К северу от ареалов южных культур были распространены
памятники типа тушемли-колочина, покрывавшие большие
территории Верхнего Поднепровья, Витебско-Полоцкой части
Западнодвинского бассейна и датирующиеся VI-VII вв. В VIII-
IX вв. в этом регионе, а также в бассейнах рек Великой, Ловати
и Меты, бытует культура длинных курганов с обрядом сожже-
ния на стороне. Она связывается с летописными кривичами.
Культура эта, с одной стороны, обнаруживает определенные
региональные отличия, позволяющие отличать смоленско-
1 Русанова И. П. Курганы полян Х-ХП вв. Свод археологических
источников. М., 1966. Вып. 1. С. 24.
2 Археология Украинской ССР. Т. 3. Баран В.Д. Пражская куль-
тура. С. 135-153; ГТриходнюк О. М. Пеньковская культура. С. 153-
167; Терпиловский Р. В. Колочинская культура. С. 167-174; Смилен-
ко А. Т. Славянская культура VIII-IX вв. Правобережья Днепра.
С. 174-190; Сухобоков О. В. Славянские древности последней четвер-
ти I тыс. н. э. Днепровского Левобережья.
70 Толочко П П. Древнеруская народность...
полоцких кривичей от псковских, а с другой — в южном по-
граничье ее памятники бытуют вперемешку с радимичскими
курганными древностями. На востоке, в левобережье верховь-
ев Десны, кривичские погребения встречаются вместе с вятич-
скими на одних могильниках*. В бассейне оз. Ильменя, рек
Луги, Мологи, частично Западной Двины и Великой известна
культура новгородских сопок, а также круглых курганов с об-
рядами захоронений — сожжениями и трупоположениями,
оставленная новгородскими словенами1 2.
В бассейне Оки, где, по летописи, проживали вятичи, из-
вестны памятники, характеризуемые семилопастными височ-
ными кольцами, а также курганными могильниками с обрядом
трупосожжений. Обнаруженные в них глиняные урны датиру-
ются VIII-X вв. Исследователи отмечали близость верхнеок-
ской керамики к ромейской и на этом основании делали вывод
о продвижении восточных славян в самом начале VIII в. на тер-
риторию проживания голядских племен3.
В бассейне левого притока Днепра реки Сож, где летописец
помещает радимичей, известна археологическая культура, ха-
рактеризуемая курганным типом погребений, совершенных по
обряду трупосожжения на месте, наличием среди погребально
го инвентаря семилучевых височных колец. Исследованиями
Б. А. Рыбакова, Г. Ф. Соловьевой и др. установлено, что ради-
мичские древности в Посожье появились только в IX в.4
В целом, огромный восточнославянский массив имеет регио-
нальные культурные различия, однако не такие, которые бы
пе позволяли говорить об его общности. В свое время И. И. Ля-
пушкин, исследовавший славянские памятники Левобережья
Днепра, пришел к выводу о единстве славянской культуры
VIII-IX вв. Восточной Европы*. Действительно, на всем про-
1 Седов В. В. Восточные славяне... С. 158-159.
2 Седов В. В. Восточные славяне... С. 29-66, 169 170.
’ Никольская Т. Н. Культура племен бассейна Верхней Оки в I тыся
челетии н. э. // МИА. № 72. С. 3-73; Седов В. В. Восточные славяне...
С.148.
4 Рыбаков Б. А. Радз>м1чы. Працы. III. М., 1932. С. 81 и сл.; Соло-
вьева Г. Ф. Славянские союзы племен по археологическим материа-
лам VIII-XIV вв. н. э. (вятичи, радимичи, северяне) // СА. XXV. М..
1956. С. 141 и сл.; Шинаков Е.А. Классификация и культурная атри-
буция лучевых височных колец // СА №3 за 1980 г. С. 110-127.
• Дяпушкин И. И. Днепровское лесостепное Левобережье в эпоху
железа. М.. 1961 // МИА. № 104. С. 119-124.
Глава 3. Восточные славяне накануне образования... 71
странстве расселения южной и юго-западной групп восточных
славян в их культуре наблюдается много общих черт. Это об-
ряд сожжения, углубленные жилища (срубные и каркасно-
столбовые), печи-каменки, конусовидные и округлобокие гор-
шки и др. Т. Н. Никольская отмечала большую близость кера-
мики вятичских поселений с керамикой Среднего Поднепровья
и бассейна Десны’. Исследованные во вятичских курганах
оградки-частоколы известны на широкой территории от бассей-
на Припяти до Суздальско-Залесского края* 1 2.
Определяя племенную принадлежность населения, оставив-
шего памятники ромейского и боршевского типов Днепровско-
го Левобережья, а также бассейна Дона и Оки, В. В. Седов счел
возможным связывать их с северянами, неизвестной по имени
славянской группой племен Донского бассейна, а также вяти-
чами3. По мнению И. И. Ляпушкина, роменско-боршевские
древности в целом близки к древностям типа луки-райковец-
кой, что, по-видимому, указывает на проникновение славян в
область Левобережья Днепра около VIII в. из западных (право-
бережных) районов4.
Еще большим единством отличаются славянские памятни-
ки юго-западной группы восточных славян, что согласно отме-
тили А. А. Спицин, Е. И. Тимофеев и др? По мнению В. В. Се-
дова, древляне, волыняне, поляне и дреговичи в третьей чет-
верти I тысячелетия н. а. составляли близкую племенную
группу славянства, поэтому они и позже имели однотипные ук-
рашения*.
Вряд ли только можно согласиться с тем, что все эти * пле-
мена » некогда составляли единый дулебский союз. Следуя бук-
вальному смыслу Летописного сообщения, есть основания
утверждать, что дулебов на каком-то этапе истории сменили в
западном Побужье волыняне: «Дулездг живицу по Буеу, ныне
1 Никольская Т. Н. Культура племен... С. 65-70.
2 Бессарабова З.Д. Славянские курганы второй половины I тыс. н. э.
с трупосожжениями и деревянными сооружениями на территории Во-
сточной Европы //АСТЭ. 15. 74-76.
1 Седов В. В. Восточные славяне... С. 142.
4 Ляпушкин И. И. Древнеславянское лесостепное Левобережье...
С. 356-366.
4 Тимофеев Е. И. Расселение юго-западной группы восточных сла-
вян по материалам могильников X-XIII вв. // СА. № 3. 1961 г. С. 56.
ь Седов В. В. Восточные славяне... С. 93.
72
Толочко П. П. Древнеруская народность...
келнняне* *'. Причиной этому, судя по той же летописи, были
авары, разгромившие дулебский союз, который возродился за-
тем уже под другим названием, происшедшим, по-видимому,
от города Волина. Древляне, поляне и дреговичи несомненно
представляли отдельные союзы племен.
Памятники, выявленные в пределах расселения летописных
дреговичей, по ряду признаков (лепная керамика, курганные
могильники с погребениями, исполненными по обряду сожже-
ния, погребальные урны) близки к памятникам культур Корчак
и сменившей ее Луки-Райковецкой. Хронология курганных
древностей свидетельствует о расселении дреговичей по направ-
лению с юга на север. Наиболее ранние памятники зафиксиро-
ваны на правобережье Припяти. В IX-X вв. они распространи-
лись в левобережье Припяти, а также в Верхнем Понеманье
и Побужье, где выявлены памятники с керамикой типа луки-
райковецкой, датирующиеся VIII—IX вв.2Специфически дрего-
вичским элементом культуры, который и позволил очертить их
ареал, согласно ряду исследователей, являются крупнозерни-
стые бусы3. На востоке они известны в Поднепровском право-
бережном регионе, на севере в водоразделе Западной Двины
и Днепра.
Практически по всему периметру распространения дрегович-
ских древностей они соседствуют (часто вперемешку) с древно-
стями сопредельных регионов. На севере дреговичи смешались
с кривичами и, возможно, с радимичами, о чем свидетельству-
ют материалы могильников Рогачевского р-на Могилевской об
ласти, исследованные близ сс. Кордон, Гадиловичи и Веточки
Г. Ф. Соловьевой*. На юге зафиксировано проникновение дрего-
вичских древностей на древлянские земли. В междуречье Дней
ра и Припяти отмечено значительное число погребений в под-
курганных ямах, что считается этнографической особенностью
полян5.
На территории распространения Пеньковской археологиче
ской культуры, оставленной, как полагают многие исследова-
1 ПВЛ.С. 10.
1 Лысенко П. Ф. Дреговичи. Минск, 1991. С. 93-96, 101.
г Спицин А. А. Расселение древнерусских племен по археологичес-
ким данным // ЖМНП. 1899. № 8. С. 325; Лысенко П. Ф. Дрегови-
чи. С. 97 и СЛ.
* Соловьева Г. Ф. О восточной границе дреговичей // КСИА.
Вып.110. С. 10-13.
* Русанова И. II. Курганы полях Х-ХП в. М., 1986.
Глава 3. Восточные славяне накануне образования... 73
тели, антами, летопись локализует три позднейших союза пле-
мен — хорватов, тиверцев и уличей. Археологические исследо-
вания памятников Верхнего Поднестровья, Северной Буковины
и Закарпатья, которые, как считали Б. А. Тимощук, С. И. Пе-
няк и др., оставлены летописными хорватами, показали, что
по характеру материальной культуры они практически неотли-
чимы от соседних. Это же относится и к предполагаемым древ-
ностям тиверцев, которые определяются по территориальным,
а не по этнографическим признакам1. Их памятники находятся
в Поднестровье, а также в междуречье Днестра и среднего тече-
ния Южного Буга.
После исследований Д. Т. Березовца, П. И. Хавлюка, А. Т. Сми-
ленко славянские памятники VIII—IX вв. стали известны на
Нижнем Днепре, в бассейне Южного Буга, а также в Нижнеду-
найском регионе, которые, вероятно, оставлены летописными
уличами. В культурном отношении они практически тожде-
ственны памятникам типа луки-райковецкой2.
В целом восточные славяне предгосударственного периода
пребывали приблизительно на одинаковом уровне своего раз-
вития, причем не только культурного, но социально-полити-
ческого и экономического. Возможно, только их южный реги-
он несколько опережал в этом другие. Археологические иссле-
дования свидетельствуют, что здесь высокого уровня достигли
земледелие и ремесло. На многих поселениях VI-VIII вв. обна-
ружены совершенные и продуктивные широколопастные на-
ральники и чересла, свидетельствующие о плужном земледе-
лии, а также косы горбуши, серпы и др. сельскохозяйственные
орудия. Можно предполагать, что уже в предгосударственный
период сельскохозяйственное производство не только обеспе-
чивало население необходимым продуктом, но и создавало ка-
кую то часть дополнительного, как необходимого условия его
политической консолидации.
Широкий и достаточно совершенный ассортимент сельско-
хозяйственных орудий указывает на значительный прогресс в
ремесленном производстве славян. Выявлены центры железо-
добычи (Гайворон, Гочево, Григоровка), а также кузнечные
1 Седов В. В. Восточные славяне... С. 129.
* Березовеи, Д. Т. Поселения уличей на р. Тясмине // МИА. № 108.
С. 145-208; Хавлюк II. И. Раннеславянские поселения Семенки и Сам
чинцы в среднем течении Южного Побужья // МИА. № 108. С. 320-
350.
74 Толочко II. П. Древнеруская народность...
(Зимно, Пастырское и др.). Структурный анализ изделий по-
казывает, что качественный скачок в обработке железа прихо-
дится на VII-VIII вв.1
Есть основания полагать, что уже в это время восточные сла-
вяне постепенно втягиваются в систему международных тор-
говых связей. В пользу этого свидетельствуют так называемые
клады антов (или русое), содержащие драгоценные изделия
иранских и византийских мастеров, а также находки монет.
Византийские встречены преимущественно на юге восточно-
славянского мира, арабские, практически повсеместно, хотя
наибольшая их концентрация наблюдается в Днепро-Донском
регионе.
Достаточно близкий облик материальной культуры восточ-
нославянских памятников предгосударственного периода, ра-
зумеется, не исключает их региональных отличий, зависевших
в значительной мере от географических условий жизни лето-
писных »племен», а также от влияний соседних народов. По-
следние в ряде случаев оказывались весьма существенным этно-
культурным компонентом формировавшихся восточнославян-
ских союзов племен. Некоторые из них даже названием своим
обязаны неславянским (или западнославянским) предшествен-
никам.
К таким относятся северяне, получившие свое название от
иранского этнонима seu, что значит »черный »2. Наблюдения над
распространением иранских гидронимов и памятников волын-
цевского типа показывают их практически полное территори-
альное совпадение. Принимая во внимание, что многое в Волын-
цевской культуре родственно салтовским древностям, иссле-
дователи пришли к обоснованному выводу об участии в ее
сложении алано-болгарского населения. Подтверждают его и
антропологические исследования. По мнению В. П. Алексеева,
черепа славян Днепровского Левобережья имеют родственные
черты с черепами, обнаруженными в Салтовском могильнике3.
1 Вознесенская Г. А. Кузнечное производство восточных славян в
третьей четверти I тыс. н. э. // Древняя Русь и славяне. М., 1978.
С.61-65.
’ Топоров В. Н., Трубачев О. Н. Лингвистический анализ гидрони-
мов Верхнего Поднепровья. М., 1962. С. 226, 229-280.; Стрижак О. С.
Назви р1чок Полтавщини. К., 1963. С. 38 и сл.
’ Алексеев В. П. Антропология Салт1вського могильника // МАУ.
Вип. 2. К., 1962. С. 88.
Глава 3. Восточные славяне накануне образования... 75
Видимо, прав В. В. Седов, полагающий, что северами первона-
чально именовалась племенная группа ираноязычного населе-
ния, обитавшая в Днепровском лесостепном Левобережье и ра-
створившаяся впоследствии в славянском этносе*. Не исклю-
чено, что упоминаемые в документах XVI-XVII вв. севруки
Посеймя являлись реликтовой группой — потомками еще до-
славянских север, но, разумеется, сохранили только свое древ-
нее название. Примечательно, что в этом регионе известно не-
сколько названий, происходящих от иранского seu, — Сев, Са-
ва, Севск*.
Названия юго-западных летописных «племен» также ука-
зывают на их невосточнославянское происхождение. Хорваты,
по мнению ряда исследователей, получили свое этническое имя
еще в период существования Антского союза посредством асси-
миляции ираноязычного населения славянами1 * 3. Да и не были
хорваты только восточнославянским народом. Территорией их
обитания являлось Прикарпатье, частично входящее ныне в
Украину, Польшу, Словакию и Венгрию. Как считал X. Лов-
мянский, хорватский союз в Прикарпатье существовал до на-
чала IX в. и охватывал всю Малую Польшу и верхнеднестров-
ские земли4 *. Под давлением авар хорваты, точнее какая-то их
часть, переселились на Балканы. Повесть временных лет на-
зывает их «белыми хорватами». Западные хорваты, по-види-
мому, растворились в среде вислян, лендзян и других польских
племен. Восточные — постепенно интегрировались в состав
Киевского государства, хотя и не без сопротивления. Свидетель-
ством этому, возможно, является летописное известие о походе
Владимира Святославича в 992 г. на хорватов. «Иде Володнмнр-ъ
на ХоркАты»6.
Этноним «тиверцы», как полагали А. А. Шахматов, М. Фас-
мер и др., произведен от античного названия Днестра — Тирас
и появился еще в пору славянско-сарматских контактов6. В ле-
тописи тиверцы названы толковинами: « Тнверцн, яже соуть тол-
ковнны». А. А. Шахматов, В. М. Истрин и др. объясняли этот
1 Седов В. В. Восточные славяне... С. 138.
1 Топоров В. И., Трубачев О. Н. Лингвистический анализ гидрони-
мов Верхнего Поднепровья. М., 1962. С. 226.
’ Седов В. В. Восточные славяне... С. 125.
* Lowmianski Н. Poczatki Polski. Warszawa, 1964. S. 114 исл.
»ПВЛ. 1996. С. 54.
6 Седов В. В. Восточные славяне... С. 129.
76
Толочко П. П. Древнеруская народность...
термин от глагольной формы «толковать» т. е. переводить. Та-
ким образом, тиверцы в представлении руских летописцев были
переводчиками. В «Слове о полку Игореве» говорится о «пога-
ных толковинах», в которых исследователи видят инопле-
менников, в данном случае половцев, знавших руский язык.
На основании этой фразы А. И. Соболевский высказал пред-
положение, что тиверцы были тюркским племенем, возможно
печенежской группы, оказавшимся под властью Руси в X в.
Этноним «тиверцы» он выводил из тюркского слова tiv-ar, ко-
торое означает «переводчик». По мнению А. С. Стрижака,
летописное слово «толковины» в основе своей имеет древнерус-
кое «тълкъ» — «переводчик», что, впрочем, не объясняет ана-
логичным образом и происхождение слова «тиверцы»1.
Практически никто из исследователей не сомневался в том,
что, проживая в регионе контактов различных языков, тивер-
цы, наверное, знали греческий язык и благодаря этому были
привлечены рускими князьями Олегом и Игорем для походов на
греков.
Название «уличи» по происхождению как будто славян-
ское — от улучья — изгиба, но, по предположению О. Н. Труба-
чева, отражает тюркскую его передачу1 2. Связано это с длитель-
ным соседством уличей с тюрками — кочевниками. Еще рань-
ше близкие мысли высказывал М. К. Любавский, полагавший,
что тюрки-кочевники даже смешивались с уличами3 4. Это могло
иметь место как в печенежское время, так и в предшествующее.
Дреговичи, по характеру материальной культуры, в южном
регионе близки к древлянам, волынянам и даже полянам, в се-
верном — имеют много элементов культуры литовских и ла-
тышских племен. Эти две зоны дреговичского этнокультурно-
го ареала выделяются и по данным антропологии. Севернее
Припяти население имеет признаки валдайского антропологи-
ческого типа, характерные для древних балтов, южнее — при-
надлежит к полесскому типу1. На западе, в бассейне Буга, дре
1 Соболевский А. И. Русские местные названия и язык скифов и
сарматов // РФВ. LXIV. С. 183-184; Стрижак О. С. Тиверц! // Мо-
вознавство. 4. 1969. С. 47 и сл.
2 Трубачев О. И. О племенном названии уличи // Вопросы славян-
ского языкознания. М., 1961. С. 186 187.
’ Любавский М. К. Историческая география России в связи с коло-
низацией. М., 1909. С. 131.
4 Бунак В. В Антропологические исследования // Антропологи-
ческий сборник. М.. 1956. № 1. С. 21; Дяченко В.Д. Насл1дки робот и
Глава 3. Восточные славяне накануне образования... 77
говичи непосредственно соседили с мазовшанами, на востоке —
с радимичами. В обоих регионах прослеживается взаимная ин-
фильтрация населения.
Менее всего подозрений относительно этнической чистоты
вызывают волыняне, ранее входившие в дулебский межплемен-
ной союз и называвшиеся бужанами. На их территории иссле-
дованы памятники, давшие название двум этапам несомненно
восточнославянской культуры — корчакскому и лука-райко-
вецкому. Их территория определяется пределами позднейшей
Волынской земли. На западе волыняне соседили с западносла-
вянскими племенами — лендзянами и в этническом пограни-
чье проживали вперемешку с ними. Как считает польский ис-
торик М. Парчевский, лендзяне могли проживать в бассейне
Сана, Западного Буга и в верховье Днестра1. Но эти же районы
являлись и местами обитания волынян. В VIII-IX вв. граница
между ними не была четко определенной, что в эпоху государ-
ственного развития порождало нередко межгосударственные
споры. Впрочем, и межземельные тоже. Известно, как руские
князья не могли поделить, например, Берестейщину. Изначаль-
но она принадлежала дреговичскому племени, но затем подверг-
лась колонизации со стороны волынян.
Кроме западных славян волыняне имели еще и неславянских
соседей. В большей мере это относится к территории Берестей-
щины, соседями которой были племена ятвягов. Анализ гид-
ронимии этого региона позволил исследователям прийти к вы-
воду, что первоначально в нем обитало балтское население, а
восточные славяне появились здесь не ранее VII в.
Кривичский союз племен, отождествляемый с археологичес-
кой культурой длинных курганов, территориально равен трем
древнеруским землям — Полоцкой, Смоленской и Псковской.
Исходя из летописного сообщения о расселении славян, поме-
щенного в недатированной части «Повести временных лет»,
можно сделать вывод, что кривичи родственны полочанам. Рас-
сказав о местонахождении полочан на р. Полоте, летописец
продолжает: *0т ннхъ же крнвичн, нже гйдять на верх~ъ волги, и
ил верхъ Двины и на верхъ Дн-tnpa, их же градъ есть. Смоленска»г.
Укра1нсько1 антрополопчно! експедицп // Материала з антропологи
Укртни. Вип. 1. К.. I960. С. 18 и сл.
1 Parczewski М. Poczatki kszaltowania si polsko-ruskiej rubiezy
etnicznej w Karpatach. Krakow, 1991. S. 74.
* ПВЛ. 4. 1. M.: JI., 1950. C. 13.
78
Толочко П. П. Древнеруская народность...
Как бы продолжая рассказ о происхождении восточнославян-
ских племен, летописец уже в статье 862 г. уточняет, что первы-
ми поселенцами Полоцка были кривичи: «Д перьвнн НАСбЛЬНН-
ИН.. КЪ ПОЛОТКСКН КрНвНЧН» '.
На предгосударственном этапе развития кривичи несомнен-
но имели вполне восточнославянский этнокультурный облик.
В. В. Седов, обративший внимание на то, что латыши до сих
пор называют русских термином, производным от существи-
тельного * кривичи* (krievs), высказал предположение о сосед-
стве кривичей с латышскими племенами этого времени1 2. Не
исключено, однако, что речь должна идти не только о соседстве,
но и о совместном проживании на одной территории славян и
балтов. Раскопки могильников культуры длинных курганов по-
стоянно обнаруживают вещи восточнобалтского облика. Па
этом основании некоторые исследователи считали возможным
даже говорить, что культура длинных курганов оставлена не
славянским, а финноязычным населением3. Ни обряд погребе-
ния (кремация умерших на стороне), ни керамический комп-
лекс, носящий отчетливые пражско-корчакские черты, как
полагает В. В. Седов, не дают для такого вывода никаких осно-
ваний. Вероятнее предположить, что сложение кривичского
союза происходило в условиях заселения славянами террито-
рий, на которых проживало местное балтское и финноязычное
население.
Не все однозначно и с происхождением кривичской группы
славян. Господствовавшая в науке точка зрения о заселении
Верхнего Поднепровья и Полоцко-Витебского Подвинья из
Среднего Поднепровья в последнее время подверглась карди-
нальному пересмотру. Данные анализа этнонимии, а также
языка восточнославянских племен северо-запада Руси позво-
лили исследователям сделать вывод об их родстве с западносла-
вянским миром. «Предки носителей псковских и соседних с
ними говоров, — отмечал Ф. П. Филин, — были непосредствен-
ными соседями предков западных славян»1.
1 ПВЛ. С. 13.
1 Седов В. В. Восточные славяне... С. 53.
3 Булкин В. А., Дубов И. В.. Лебедев Г. С. Археологические памят-
ники Древней Руси IX-XI вв. Л.. 1978. С. 21-24,
’ Филин Ф. II. Еще раз о происхождении сочетаний kl, -gl, // Изве-
стия АН СССР. Сер. Литература и язык. 2. М., 1968. С. 159.; Хабурга
ев Г. А. Этнонимия «Повести временных лет«. М., 1979. С. 108-115.
Глава 3. Восточные славяне накануне образования... 79
Наверное, с предложенными лингвистическими аргумента-
ми следует согласиться. Проникновение западных славян в рай-
оны Псковского озера и реки Великой, а также Ладожского озе-
ра, бассейна Волхова и оз. Ильменя засвидетельствовано и ар-
хеологически, в частности распространением керамики так
называемого балтийского облика. И тем не менее у нас нет дос-
таточных оснований для отказа и от южного пути расселения
славян на север. Видимо, на севере Руси в VIII-IX вв. встрети-
лись два колонизационных потока — южновосточнославянский
и западнославянский.
Говоря о радимичах и вятичах, летописец уточняет, что они
«от	. Первые — «прншедъша с^доста... на Съжю», вто-
рые — « с±де... по	. Вряд ли следует понимать буквально вы-
ражение «<?т лядэдъ». Скорее всего оно свидетельствует о том,
что на свои новые места обитания названные «племена» пере-
двинулись из каких-то западных территорий, соседивших с
польскими племенами. В. В. Седов, исходя из того, что по ряду
признаков древности вятичей сопоставимы с синхронными
культурами более южных областей Восточной Европы — Ро-
мейской и Лука-Райковецкой, — полагает, что исходным мес-
том этой группы славян были юго-западные земли восточносла-
вянского мира’.
Вятичи расселились, как об этом свидетельствует и летопись,
в регионе, где проживали финно-угорские племена меря, му-
рома, мордва и др. В VIII IX вв., в связи со смешением славян-
ского и финно-угорского населения, в регионе происходили ас-
симиляционные процессы на преобладающей славянской осно-
ве. В пользу этого свидетельствует сложение здесь культуры,
в целом очень близкой к культуре других восточнославянских
областей. Процессы ославянивания местного населения имели
длительный характер и в VIII-IX вв. охватывали собой, веро-
ятно, только бассейн верхнего течения Оки.
Отсутствие культурной преемственности курганных древно-
стей IX-X вв. в Посожье подтверждает слова летописца о при-
шлом характере его обитателей этого времени. До сих пор оста-
ется загадкой, откуда пришли радимичи. А. А. Шахматов, до-
верявший летописному известию, пытался обосновать его
ссылками на то, что в современном белорусском языке имеется
1 Седов В. В. Восточные славяне... С. 143.
80 Толочко П. П. Древнеруская народность...
много польских слов1. Е. Ф. Карский и другие исследователи
пришли к выводу об автономном развитии тех элементов язы-
ка, которые будто бы позаимствованы из польского1 2. Г. Ф. Со-
ловьева и В. В. Седов, на основании сходства гидронимов Посо-
жья с речными названиями Верхнего Поднестровья, высказа-
ли предположение, что, возможно, этот небольшой регион и был
прежним местом обитания радимичей3. Независимо от проис-
хождения можно предположить, что радимичи предгосудар-
ственного периода не отличались исключительно восточносла-
вянской этнической породой, хотя культурно-исторически не-
сомненно принадлежали к этой славянской группе.
Подводя краткий итог обзору этнической ситуации в среде
восточных славян на этапе их предгосударственного развития,
следует иметь в виду, что практически ни в одном регионе она
не была стерильно чистой. Кроме восточных славян участни-
ками этногенетических процессов на огромных восточнославян-
ских пространствах были ирано- и тюркоязычные племена в
южном и юго-западном регионах, западные славяне, балты и
финны — в западном и северо-западном, финно-угры — в север-
ном и северо-восточном. В одних случаях речь может идти о
более ранних субстратных иноэтнических компонентах, кото-
рые к VIII-IX вв. уже в значительной мере растворились в массе
восточнославянского населения. В других — об ассимиляцион-
ных процессах предгосударственного и раннегосударственно-
го периодов на восточнославянской этнической основе.
В культурном отношении абсолютное преобладание получа-
ет восточнославянский компонент, причем не только на регио-
нальном уровне, но и на восточноевропейском. Археологически
это достаточно четко прослеживается на материальной культу-
ре, которая развивалась по пути сложения единых или близких
форм на всем восточнославянском пространстве. Видимо, то же
самое можно говорить и о языке этого пространства, который
был славянским и общим для всех летописных «племен». Не
случайно именно он послужил тем основным признаком, кото-
рый позволил летописцу очертить восточнославянскую общность
1 Шахматов А. А. Древние ляшские поселения в России // Славя-
нознавство. СПб., 1911. С. 22 29.
’ Карский Е. Ф. Белорусы. Варшава. 1903. С. 71-72.
3 Соловьева Г. Ф. К вопросу о приходе радимичей на Русь // Славяне
и Русь. М., 1968. С. 352-356; Седов В. В. Славяне Верхнего Подне-
провья и Подвинья. М., 1970. С. 142-143.
Глава 3. Восточные славяне накануне образования... 81
предгосударственного периода и отличить ее от иноязычных со-
седей.
Ни на региональном, ни на общевосточнославянском уров-
не этноконсолидационные процессы этого времени не обрели
четких и завершенных форм. Летописные «племена» не пред-
ставляли собой вполне определившихся этнотерриториальных
и социальных образований. Этого нельзя сказать даже о груп-
пах племен, культурные особенности которых были едва разли-
чимы, а границы достаточно размыты и подвижны. В этот пе-
риод еще продолжались процессы расселения восточных сла-
вян, причем не только на новые земли, занятые иноэтничным
населением, но и в пределах уже освоенных территорий.
Если бы мы попытались представить этническую картину
восточнославянского мира накануне образования у них госу-
дарства как сложившуюся основу трех нынешних народов —
украинского, русского и белорусского, как это имеет место в
некоторых исследованиях, ничего реалистичного у нас бы не
получилось.
На территории, где сформировался украинский народ, в VII-
IX вв. было фактически три группы племен, разных по своим
субстратным компонентам, и какую из них следует считать пра-
украинской, сказать сложно. То же самое относится и к лето-
писным «племенам» территорий нынешних России и Белорус-
сии. К тому же практически ни одно «племя» не вписывается в
позднейшую этнотерриториальную структуру.
Северяне уже к VIII в. расселились вплоть до Дона и верхо-
вьев Оки. Древляне и волыняне занимали также земли, кото-
рые ныне принадлежат Белоруссии и Польше. В свою очередь,
дреговичи обитали и в украинском Припятском Правобережье,
а кривичи не только на белорусской Полотчине, но и россий-
ских Смоленщине и Псковщине. Племена радимичей и вяти-
чей вообще пришли на новые территории только в VIII или IX в.
Как полагает летописец, они родственны по происхождению,
но первые поселились на землях, которые впоследствии стали
территорией Белоруссии, а вторые — на землях, где сформиро-
валось ядро Русского государства.
Вообще, не будь в жизни восточных славян общего истори-
ческого этапа, представленного единым государством, исследо-
вателям пришлось бы говорить об «украинских» и «русских»
северянах, «украинских» и «белорусских» дреговичах, древлянах
и волынянах, «белорусских» и «русских» кривичах. Но такой
82 Толочко П. П. Древнеруская народность...
этап у них был, причем длительный, почти 400-летний, и раз-
умеется, без учета этнокультурной и этнополитической инте-
грации восточных славян в условиях существования Киевской
Руси их последующее этнокультурное развитие останется не-
понятым.
Из летописных сообщений и свидетельств археологии, о чем
шла речь выше, можно сделать вывод, что летописные <племе-
на» представляли собой не только этнокультурные, но и полити-
ческие общности. Постепенно они эволюционировали в ранне-
государственные формы организации жизни. Наиболее быст-
рыми темпами эти процессы происходили в южном регионе
восточнославянского мира, соседившем с Хазарским каганатом
и испытывавшем вполне ощутимое его политическое влияние.
Здесь уже на рубеже VIII-IX вв. складывается государствен-
ное образование с названием »Русь». Процессы политической
консолидации в это время имели место в среде словен и криви-
чей, участниками которых были также скандинавы.
2. Русь — Руская земля
Следующий этап этнической и политической консолидации
восточных славян связывается с раннегосударственным обра-
зованием Русь, которое сложилось в Среднем Поднепровье в
конце VIII — начале IX в. и являлось непосредственным пред-
шественником Киевского государства. Характерной особен-
ностью этой новой политической структуры было то, что оно
обрело название, неизвестное в восточнославянской среде, при-
чем термин »Русь» изначально был и этнонимом и политонимом.
Откуда он позаимствован славянами? На этот вопрос иссле-
дователи отвечают уже в продолжении добрых двухсот лет, но
единого мнения нет до сих пор. Трудности локализации изна-
чальной Руси обусловлены характером источников, отечествен-
ных и иностранных. В своем большинстве они содержат сведения
недостаточно конкретные, а часто и противоречивые. Избира-
тельное их использование послужило основанием к появлению
нескольких теорий: южного или северного происхождения сло-
ва «Русь», компромиссную (южного и северного одновременно),
а также социальную, согласно которой Русью первоначально
именовалась только верхушка восточнославянского общества.
Много споров ведется и относительно местоположения вос-
точнославянской Руси, или так называемого Руского каганата.
Глава 3. Восточные славяне накануне образования... 83
Известия арабских авторов IX в. о стране Русов, царя которых
зовут «хакан русое», не находят среди исследователей едино-
душного толкования. О. Прицаку казалось, что Руский кага-
нат, являвшийся политическим предшественником Киевской
Руси, располагался в междуречье Волги, Трубежа и Которосли1-
Д. А. Мачинский, А. Н. Кирпичников, К. Цукерман убеждены,
что он находился в Волховско-Ильменском бассейне, а его сто-
лицей была Ладога* 1 2 *. Б. А. Рыбаков, X. Ловмянский, П. П. То-
лочко, В. В. Седов и другие обосновывали среднедпепровское
местоположение изначальной Руси2.
В последнее время идея Ладожской Руси обрела как бы вто-
рое дыхание. По мнению А. Н. Кирпичникова, во второй поло-
вине VIII — первой половине IX в. Ладожская Русь наряду с
Хазарией выдвинулась как торговый лидер евразийских эко-
номических связей по Великому Волжскому пути. Ладога ста-
ла резиденцией правителя, стольным княжеским городом, т. е.
столицей державы Рюриковичей4.
Аналогичного мнения придерживается и Д. А. Мачинский.
Согласно ему, в пяти из семи известных списков «Повести вре-
менных лет» первым городом, где «сел» приглашенный на кня-
жение Рюрик, т. е. столицей, названа Ладога. Причем уже в
дорюриково время ее властелины будто бы не удовлетворялись
* PritsakO. Where was Constantines inner Rus // Harvard Ukrainion
Studies. Okeanos. 1983. Vd. VII. P. 555-556; Его же. The Origin of Rus.
Vol. 1. Cambridge. 1981. P. 182.
‘Мачинский Д. А. О месте Северной Руси в процессе сложения древ-
нерусского государства и европейской культурной общности //Архео-
логические исследования Новгородской земли. Л., 1984. С. 21 22.;
Кирпичников А. Н. 1250-летие Старой Ладоги // Культура, образова-
ние, история Ленинградской области. СПб., 2002. С. 58-60; Цукер-
ман К. Два этапа формирования древнерусского государства //Архео-
логия. 2003. № 1. С. 76-99.
1 Рыбаков Б. А. Киевская Русь и русские княжества XII XIII вв.
М., 1982. С. 99; Ловмянский X. Русь и норманы. М., 1985. С. 194-197;
Толочко П. П.Спорные вопросы ранней истории Руси //Славяне и Русь
(в зарубежной историографии). К., 1990. С. 104-108; Седов В. В.
Славяне. Историко-археологическое исследование. М., 2003. С. 255-
295.
4 Кирпичников А. Н. 1250-летие Старой Ладоги // Культура, обра
зование, история Ленинградской области. СПб., 2002. С. 39-40. Если
возможно говорить о Ладоге IX в. как о столице державы, то все-таки
не «Рюриковичей», а самого Рюрика, и то всего на два года.
84
Толочко П. П. Древнеруская народность...
титулами конунга или князя, а претендовали на более высо-
кий — «жакана народа рос»* 1.
В полном согласии с ленинградскими археологами находят-
ся выводы французского исследователя К. Цукермана. До об-
разования Руси Киевской, как ему кажется, руская государ-
ственность пережила два этапа своего формирования. И оба на
севере. Первый приходится на 30-70-е годы IX в., второй — от
прихода к словенам Рюрика в 895 г. до начала X в., когда ее
политический центр перемещается в Среднее Поднепровье. На
первом этапе это государственное образование называлось Рус-
ким каганатом, находилось в бассейне Волхова, а столицей
имело Ладогу. В начале 70-годов IX в. в результате какой-то
неизвестной межплеменной войны Руский каганат оказался
разрушенным, на смену ему пришло новое образование во гла-
ве с Рюриком, сохранившее прежнее название «Pj/сь». Вдохно-
вившись идеей северной локализации Руского каганата, К. Цу-
керман объявил гипотезу о среднеднепровской Руси совершен-
но бесперспективной2.
Какими же аргументами поддерживают названные исследо-
ватели свою концепцию? Прежде всего априорным убеждени
ем в том, что Руский каганат основали шведы, обретшие назва-
ние Ros, Rus, или Русь от финского Ruotsi. Второй аргумент сво-
дится к тому, что в пределах всего восточнославянского региона
для столь раннего времени кроме Ладоги не было никакого дру-
гого крупного военно-торгового центра, который бы мог пре-
тендовать на роль столицы. К. Цукерман, понимая, что рассуж-
дения о Руском каганате в бассейне Волхова будут хоть чего-
нибудь стоить, если удастся показать, что Киев в это время и
вовсе не существовал, значительную часть одной из своих ра-
бот посвятил именно этому доказательству. Согласно ему, ис-
тория Киева берет начало лишь с конца IX в. На это утвержде
ние К. Цукермана натолкнула дендродата одной из построек
Подола, относящаяся к 887 г.3
Это действительно наиболее ранняя киевская дендродата, но
она не только не является доказательством начала Киева, но
даже и его урбанистического этапа. Просто археологам посчаст-
ливилось обнаружить остатки одной из его ранних построек.
1 Мачинский Д. А. Была ли Ладога столицей Руси? // Культура,
образование, история Ленинградской области. СПб., 2002. С. 58-60.
1 Цукерман К. Указ. соч. С. 82-89.
* Там же. С. 84.
Глава 3. Восточные славяне накануне образования... 85
Она покоилась на культурном слое, образовавшемся в VIII-
IX вв. и содержавшем керамику, изготовленную на ручном кру-
ге (так называемого курганного типа) и лепную. Если исходить
только из дендродат, тогда придется признать, что в Верхнем
Киеве урбанистический этап вообще не наступил, ведь там ар-
хеологическое дерево не сохранилось вовсе. Да и подольское
ископаемое дерево нам удалось обнаружить только в 70-е годы
XX в.
Еще одним доказательством «небытия» Киева в IX в. явля-
ется, как утверждает К. Цукерман, отсутствие на его террито-
рии восточных монет двух последних третей IX в. Вывод этот
не новый. Он высказан еще М. К. Каргером. Согласно ему, рас-
пространенное до недавнего времени положение о том, что киев-
ские клады восточных монет охватывают период с конца VIII до
начала X в., не соответствует действительности. Никаких кла-
дов VIII и даже IX в. в Киеве не найдено. Все они зарыты в зем-
лю в первой половине X в. Именно в это время, как полагал М.
К. Каргер, и устанавливаются прочные связи Киева со средне-
азиатским Востоком1.
Автору этих строк уже приходилось писать об этом необъяс-
нимом заблуждении М. К. Каргера и последовавшими за ним
нумизматами2. Для характеристики торговых связей Киева с
Востоком абсолютно неважно, каким временем датируются кла-
ды, важно, как датируются содержащиеся в них монеты. Ред-
ко какой клад состоит из одновременных монет, большей час-
тью эти ценности собирались, изменяя свой состав под воздей-
ствием рынка, в продолжении нескольких столетий. Последняя
монета в кладе вовсе не указывает на дату его зарытия, а лишь
свидетельствует о том, что с этого времени сокровища больше
не пополнялись новыми монетами. Разумеется, есть в Киеве и
монеты второй половины IX в. Это аббасидские диргемы, чека-
ненные в Багдаде, Бердаа и других городах (771-890 гг.), таге-
ридские диргемы, происходящие из Шаша, Мерва и Самаркан-
да (862-878 ГГ.), саманидские диргемы из Шаша, Самарканда
и Балха (893-906 гг.).
К сожалению, не все киевские находки восточных монет
были достаточно хорошо атрибутированы. Так о кладе в усадь-
бе проф. И. Сикорского (Б. Подвальная ул., д. 15), в первой
1 Каргер М. К. Древний Киев. Т. 1. М.; Л., 1959. С. 123-12В.
* Толочко П. П. Древний Киев. К., 1983. С. 165-166.
86 Толочко Л. П. Древнеруская народность...
публикации сказано, что состоял он из 2930 монет, чеканен-
ных между 749 и 900 годами. В кладе 1863 г. на кладбище Иор-
данской церкви находились монеты чеканки 895-936 гг., од-
нако в каком соотношении, неизвестно. Крупнейший клад ку-
фических монет, найденный в 1706 г. при постройке Печерской
крепости, был депаспортизирован и растворился в собрании
монет Азиатского музея Академии наук1.
Характерно, что и одиночные находки арабских монет (в
культурных слоях и погребениях) также датируются VIII-X вв.
Без признания существования налаженных торговых связей
Киева с Востоком в VIII-X вв. (большее число монет относится
к IX — началу X в.), о чем свидетельствуют и восточные авто-
ры, подобная закономерность нумизматических находок не
может быть удовлетворительно объяснена.
Кроме монет наличие связей Киева с Востоком подтвержда-
ют находки керамики салтовского облика, выявленные в жи-
лище VIII—IX вв., а также в культурном слое Подола. В преде-
лах ^города Ярослава» обнаружен могильник с катакомбными
погребениями. В целом же, культурные слои Киева, датирую-
щиеся VIII—IX вв., обнаружены на площади, исчисляющейся
десятками гектаров.
Не более убедительным является и аргумент, согласно кото-
рому говорить о Южной Руси IX в. не позволяет якобы полное
отсутствие каких-либо скандинавских находок ранее X в. в
Киеве и на всем Среднем Поднепровье1 2. Не правда ли, интерес-
ная логика рассуждений? Сначала априори делается вывод о
том, что русы — это шведы, а затем отсутствием следов этих
самых шведов в Киеве и Среднем Поднепровье ранее X в. дока
зывается невозможность нахождения здесь и Руси. Объектив-
ности ради следует сказать, что со скандинавскими следами
IX в. в Киеве и Среднем Поднепровье не все так безнадежно.
Их хотя и немного, но они есть.
Однако при чем тут Русь? В летописи северные пришельцы
выступают под названием *варяги»*. Чудесное их превращение
1 Каргер М. К. Древний Киев. С. 116-119. 121-122.
2 Цукерман К. Указ. соч. С. 84.
* Летописная статья 862 г., являющаяся, по существу, единствен-
ным источником для вдохновения сторонников отождествления руси
со шведами, настолько внутренне противоречива, что, основываясь
на ее свидетельствах, можно прийти к самым различным выводам.
Представители северных племен «Русь, чюдь. слои-Ьнн, н крнвнчн н веси»
Глава 3. Восточные славяне накануне образования... 87
в «русое* происходит только после прихода в Киев1. На Киев
Олег выступил, «лон/иъ воя многн, варяги, чюдь. словами, мерю,
весь, крнвнчн*. После овладения Киевом он провозгласил его
матерью городам руским, а северная дружина получила на-
именование «Руси». «Ис-Ьде Олегъ княжа въ Кнев±, нрече Олегь:
Ge кудн магм градомъ русъскнмъ. И в±ша у него варязн н словкнн
н прочн прозвашася русъю** 1 2 * 4.
Летописцы и позже будут четко отличать русичей от варя-
гов и даже от новгородских словен. В 1015 г. Ярослав выступил
из Новгорода на Киев с тысячей варягов и «прочими коя.ии». На-
встречу ему из Киева вышел Святополк, *прнсгрон вещнсла вон.
Руси и печен±гь»\ После утверждения в Киеве уже Ярослав ста-
новится обладателем руской дружины. Для нового похода про-
тив Святополка и Болеслава он *совокупнвь Русь, н варяги и
слов-tHi;**. Во всех других известиях о варягах (ст. 944, 980,
1024,1036,1043 гг.), которых киевские князья привлекали для
участия в военных кампаниях, нет и намека на то, что они были
еще и русами. В рассказе 1043 г. о походе руских на Констан-
тинополь содержится прямое противопоставление *руси» варя-
гам. Подойдя к Дунаю, руская дружина начала советовать Вла-
димиру прекратить поход, и только по настоянию варягов он
был продолжен. « Ирекоша же Роусь Колоднмеру: станемь зд-t на
пол-k. А Варязн рекоша: пондемь подъ городъ.**
Если на севере (в том числе и в Скандинавии) этноним *Русь*
практически не обнаруживается*, то для Среднего Поднепро-
идут за море «к варягами, к русн». просить себе князя. Следовательно,
*русъ» просит князя у *русн». Далее летописец объясняет, что русью
назывались варяги, точно так же как другие «зовутся свне, друзнн же
урмане, анъгляне, друзнн гьте». Назвав все балтийские народы своими
именами, летописец тем самым не оставил и наименьшего шанса рас-
положить в этом регионе еще и варягорусов. К тому же шведы (свей),
оказывается, известны славянам под собственным именем. Нет сомне-
ний, что всю эту противоречивость следует отнести на счет редакции
«Повести временных лет» времени Мономаха— Мстислава.
1 Толочко П. П. Ктвська Русь. К., 1996. С. 28-29.
2 Повесть временных лет. Ч. 1. М.: Л., 1950. С. 20.
’ Там же. С. 96.
’ Там же.
4 ПСРЛ. Т. 14. Новгородская четвертая летопись. М.. 2000. С. 115.
* Даже если согласиться, что прибалтийско-финское название шве-
дов было действительно Ruotsi/Rootsi, доказать его дивную трансфор-
мацию в термин «Русь» совершенно невозможно. К тому же на Русь
приходили не только шведы, но и норвежцы, датчане.
88
Толочко II. П. Древнеруская народность...
вья он был органичным уже с сарматского времени. Впервые
народ под этим именем (Hros, Rhos) встречается в сочинении
VI в. сирийца Захария Ритора. В географическом очерке земель
и народов, обитавших к северу от Кавказа, созданном продол-
жателем Захария Ритора, дается конкретное местоположение
«Росов». Оно находилось где-то поблизости от амазонок1. Ана-
лиз сведений Псевдо-Захария в сопоставлении с археологиче-
скими материалами, выполненный Б. А. Рыбаковым, показы-
вает, что географически область народа «Рос» должна была
соответствовать юго-восточной окраине антских племен, где
древние славяне уже в первые века н. э. смешивались с сарма-
тами (росоманы, роксоланы). Более всего соответствует геогра-
фическому приурочиванию народа «Рос» или «Рус», как пола-
гал Б. А. Рыбаков, ареал культуры пальчатых фибул1 2.
Со славянами-антами отождествляли росов сирийского ис-
точника Н. В. Пигулевская и А. П. Дьяконов, а также Г. В. Вер-
надский, располагавший их к северу от Азовского моря3 *. Со-
гласно М. И. Артамонову, росы Псевдо-Захария это сармато-
аланы Среднего Поднепровья. В VII в. они были разгромлены
Хазарией, в освободившиеся земли пришло славянское насе-
ление, которое и унаследовало имя «Русь»*.
Последовательным сторонником южного происхождения
термина *Русъ» являлся и М. С. Грушевский, который, прав-
да, склонен был видеть в нем исконно славянское слово. Соглас-
но ему, «Русь было специальным именем киевской окрестно-
сти, Полянской земли, и если все попытки вывести его от иных,
чужих народов, северных и южных, до сих пор не удаются, то
не будет слишком смелою мыслью считать его просто местным
известным именем киевской округи»5.
Вывод об ираноязычном происхождении термина ьРусь»
нашел подтверждение в исследованиях ираниста В. И. Абаева.
1 Пигулевская Н. В. Сирийский источник VI в. о народах Кавказа //
ВДИ. 1939. № 1. С. 114-115; Дьяконов А. П. Известия Псевдо-Заха
рия о древних славянах // ВДИ. 1939. № 4. С. 84-87, 285.
2 Рыбаков Б. А. Киевская Русь и русские княжества ХП-ХШ вв.
М„ 1982. С. 74-75.
3 Вернадский Г. В. История России. Древняя Русь. М., 1996. С. 267-
269.
* Артамонов М. И. История хозар. Л., 1962. С. 289-294.
5 Грушевский М. С. Киевская Русь. Т. 1. СПб., 1911. С. 229-230.
Глава 3. Восточные славяне накануне образования... 89
Этноним оРусь» соответствует персидскому «ruxs», что озна-
чает сияние, или осетинскому «ruxs» — «roxs» — светлый’.
Первым подлинным упоминанием о руси, не вызывающим
оговорок, в сирийском источнике VI в. («Церковной истории»
Псевдо-Захарии) считал X. Ловмянский. По его предположе-
нию, слово орусь» могло попасть в греческий язык от одного из
иранских народов еще до IV в. н. э., в IX в. оно через причерно-
морских греков стало известно и в Византии. Что касается лока-
лизации первоначальной Руси, то X. Ловмянский полагал, что
она находилась на Днепре1 2.
Несколько неожиданной оказалась трактовка X. Ловмян-
ским значения слова орусь» у восточных славян. Полемизируя
с Б. А. Рыбаковым, считавшим возможным говорить о племе-
ни росов, обитавшем в бассейне р. Рось, он думал, что первона-
чально оно было не этническим, но географическим понятием.
«Когда в Киеве появился “градообразующий” центр не только
полян, но и северян, он получил название... от территории, на
которой жили оба эти племени, от Руси в географическом смыс-
ле». Только впоследствии политоним орусь» обрел и этническое
значение3.
В действительности, как следует из сообщений арабских ав-
торов IX в., первичным следует считать этническое значение
названия орусь», хотя уже в это время оно имело также геогра-
фическое и политическое содержание.
В арабской литературе оно впервые встречается в сочинении
ученого IX в. Аль-Хорезми. В «Книге картин земли», написан-
ной между 836 и 847 гг., он упоминает реку Д’рус (Данапрос —
Днепр), которая берет начало из горы Джабал-Рус. Ибн-Хар-
дадбег, написавший в 80-е годы IX в. «Книгу путей и стран»,
говорит о купцах ар-Рус, которые являются одной из разновид-
ностей славян. Сочинение неизвестного автора IX в. «Худуд-
ал-Алам» сообщает, что «страна русов находится между горой
печенегов на востоке, рекой Рутой на юге и славянами на западе.
А царя их называют хакан русов»4. Свидетельства иностранных
1 Лбаев В. И. Историко-этимологический словарь осетинского язы-
ка. Т. 2. М.. 1973. С. 435-437.
1 Ловмянский X. Русь и норманы. С. 188 -190.
3 Там же. С. 191.
4 Новосельцев А. П. Восточные источники о восточных славянах и
Руси VI-IX вв. //Древнерусское государство и его международное
значение. М.. 1965. С. 399.
90
Толочко П. П. Древнеруская народность...
источников IX в. о военной активности русов на Черном мо-
ре находят свое подтверждение в отечественных летописях.
«Л ДнЬпръ втечетъ в Понетьское море жереломъ, еже море словеть
Руское»'. Ни Ильменское озеро, ни Балтийское море, которые
бороздили варяги, такого названия не имели.
Сторонники северного происхождения названия »Русь» убе-
дительным аргументом в его пользу считают свидетельство Вер-
тинской хроники епископа Пруденция. В ней рассказывается
о посольстве русов 838-839 гг. к византийскому императору
Феофилу и франкскому императору Людовику I Благочестиво-
му. В столице Византии послы отрекомендовались представите-
лями народа «Рос» (Rhos), посланниками отхакана(сЬасапиз).
В резиденции Людовика — Ингельхейме, при пристрастном
допросе назвались не русами, а свеонами (шведами). Вот это
признание послов будто бы и является неопровержимым дока-
зательством скандинавского происхождения названия »Русь».
В действительности вывод здесь напрашивается совсем дру-
гой. Мнимое тождество варягов (свеонов) и русов отвергнуто
самими послами. Они действительно не были этническими ру-
сами, но являлись их посланниками, находились на службе у
народа »Рос». Ничего необычного в этом не было. Шведы будут
входить в состав руских посольств в Константинополь и позд-
нее — при Олеге и Игоре, но их этническое происхождение ни в
коем случае не может служить отрицанием того факта, что вы-
ступали они как представители Руси. */11ы от рода рускаго, Кар
лы, Нигель дъ, Фарлоф, Кермуд, Рулавъ, Гуды... нже посланы от Ълга,
великого князя рускаго»2.
Наверное, они тоже признались бы в своем шведском проис-
хождении, если бы их допросили с таким же пристрастием, как
это случилось с их предшественниками в Ингельхейме.
Из сообщений о походах русов в Крым, Амастриду, на Кас-
пий и Кавказ можно прийти к выводу о сравнительно большом
их государственном образовании, располагавшем значительны-
ми людскими и материальными ресурсами. О малозаселенном
волховско-ильменском крае в IX в. этого не скажешь. Разуме-
ется, была Ладога, однако попытки представить ее столицей
Руского каганата совершенно некорректны. В ряде летописных
списков она названа местом, где сидел Рюрик, но ни в одном не
1 ПВЛ. Ч. 1. С. 12.
1 Там же. С. 25.
Глава 3. Восточные славяне накануне образования...	91
обозначена как центр какого-то раннегосударственного обра-
зования. Даже если предположить, что Рюрик первоначальным
местом своего «сидепия» действительно избрал Ладогу, из это-
го вовсе не следует, что она обладала каким-то особым столич-
ным статусом. В летописи говорится, что Рюрик »с±де к /1д-
даз*», а не »скде на столе к Лддоз!*, как интерпретирует это
место Д. А. Мачинский1. К тому же слово «сйде» относится не
только к Рюрику, но и к его братьям. Следовательно, если он
сел на столе, то и они сели на столах.
Таким образом, следуя подобной логике, можно утверждать,
что на севере Руси в IX в. было три стольных города, а не один.
Через два года («по двою же atryo) братья Рюрика умирают, а
сам он перебирается в Новгород (вероятно, в городок, именуе-
мый ныне как «Рюриково городище»), что также предполагает
наличие в нем княжеского стола. Кстати, если в Ладоге Рюрик
просто «rLt», то в Новгороде *с±де ту княжа»1 2.
К какому бы выводу ни пришли исследователи о первоначаль-
ном административном центре ильменских словен, он никогда
не сможет обрести доказательной силы относительно существо-
вания здесь Руского каганата. В письменных источниках нет
никаких сведений, что глава «этносоциума, сплавленного из
скандинавов и славян, с возможным включением балтов и фин-
нов*, настаивал на том, чтобы на международной арене его име-
новали не конунгом или князем, а тюркским титулом «хакан»3.
Не странно ли, что, не имея в этом хитром «этносоциалъном
сплаве» ни одного процента тюркского элемента и будучи от-
даленным от тюркского мира на тысячу километров, его глава
хочет именоваться хаканом?
Практически невозможно представить себе, как в условиях
раннего Средневековья можно было регулярно осуществлять
военные экспедиции из волховско-ильменского далека на Кав-
1 Мачинский Д. А. Выла ли Ладога столицей Руси? С. 59.
1 Е. Н. Носов отмечает, что материальна культура Рюрикового го-
родка имеет гораздо более выраженный воинский — «дружинный*
характер, чем культура Ладоги. Именно этот городок, по мнению ис-
следователя, выполнял военно-административные функции, связан-
ные с его ростом, как центра формирующейся новой территориаль-
ной общности собственно Новгородской земли. (Носов Е. Н. Некото-
рые итоги изучения Рюрикова городища // Культура, образование,
история Ленинградской области. СПб., 2002. С. 51-52).
3 Мачинский Д. А. Была ли Ладога столицей Руси? С. 64.
92 Толочко П. П. Древнеруская народность...
каз и в Византию. И уж совсем невероятным кажется то, что
предполагаемый Руский каганат в бассейне Волхова, не отли-
чавшийся воинственностью по отношению к своим соседям и,
кстати, совсем не замеченный ими, наводил ужас на народы и
страны, удаленные от него за несколько тысяч километров.
Я не знаю, корректен ли вообще вывод о Руском каганате
IX в. Так его называли арабские географы, но так ли он имено-
вался самими славянами? Летописные известия дают серьез-
ные основания сомневаться в этом. Начиная от времен Кия и
до утверждения в Киеве Олега, летопись говорит исключитель-
но о княжеском титуле первых восточнославянских правите-
лей. Кий «княжаше в род± своемъ*. Рюрик «княжащу в Нов±го-
род-i*, Аскольд и Дир «княжитд» в Киеве, Игорь ♦ княжич*, Олег
*с±де княжа къ h'wei». Ни о каких киевских «хаканах» лето-
писцы не знают, скорее всего их и не было в природе. Это вос-
точные авторы называли руских князей знакомым и привыч-
ным им титулом «хакан». В скандинавских сагах, как известно,
они именуются конунгами. В свою очередь руские летописцы
называли правителей Хазарии князьями: «Поляне вдаша от'к
дыма мечъ, н несома Козарн ко князю своему* ’. Иногда руские ле-
тописцы понимали титул правителя Хазарии как его имя. «Иде
Сятославъ на Козары: слышавше же Козарн, нзндоша протнву ст>
княземъ своим Каганомъ»3. Что касается представления руских
послов 838 г. в Константинополе, то его можно отнести на счет
дипломатического этикета. Они ведь знали, что титул «хакан»
в это время равнялся титулу «императора», а поэтому и сказа-
ли Феофилу, что посланы к нему не каким-то неизвестным кня-
зем, а хаканом Руси.
Однако, как бы ни называлась начальная Русь — княже-
ством или каганатом, искать ее следует не на далеком севере, а
на юге восточнославянского мира, соседившем с Хазарским ка-
ганатом. Такой вывод вытекает из сообщений о славянах и руси
всех арабских авторов, а также так называемого «Баварского
географа». В перечеслении им племен и народов Средней и Вос-
точной Европы «Ruzzi», в которых несомненно следует видеть
Русь, названы вслед за «Coziri», т. е. хазарами.
Вероятно, к числу аналогичных свидетельств следует отне-
сти и показания руской летописи. Из буквального содержания
' ПВЛ. Ч. 1. С. 16.
1 Там же. С. 47.
Глава 3. Восточные славяне накануне образования... 93
записей «Повести временных лет» явствует, что непосредствен-
ными соседями Хазарии были поляне, северяне и вятичи. «4
козыри нмаууна полянку, н на сккерку н на кятнчкуъ, нмауупо ккл-к
н в±вернц-к от дыма»'. Несколько позже хазары распространили
даннические отношения и на радимичей. О каких бы то ни было
связях Хазарии с далекими словенами и кривичами в летописи
не говорится. Они, как и их финно-угорские соседи, взаимодей-
ствовали со скандинавами. « Нмауу дань карязн нзъ заморья на
чуди н на словкнеу, на мери н на вс-куъ крнвнн-куь»* 1 2 * 4.
В таких условиях на севере и северо-востоке восточнославян-
ского мира могли образоваться какие-то раннегосударственные
образования. В пользу этого свидетельствует запись Новгород-
ской первой летописи, сообщающая, что «въ времена же Кыева
и Щека н Хорнва нонгородстнн людне, рекомнн Словенн, н Крнвнцн
и/Меря: Словен-k свою волость нм-клн, а Крнвнцн свою, а /Мере свою;
каждо cbohmt, родомъ владяще»2. Свое подтверждение находят эти
слова также и в археологии. Здесь выявлены остатки укреплен-
ных центров — Рюрикового городка под Новгородом, Изборска
под Псковом, Сарского городища под Ростовом, которые, веро-
ятно, и являлись в свое время административными племенны-
ми средоточиями.
«Повесть временных лет» говорит о даннических отношени
ях словен, кривичей, мери и чуди с варягами под 859 г., но,
судя по всему, они сложились значительно раньше. В Новго-
родской первой летописи отмечено, что дань эта сопровожда-
лась насилием варягов над местными племенами, приведшим
в конце концов к их восстанию. »И вьсташа Словен-k н Крнвнчн
н /Меря н Чюдь на варягы н нзгнашая за море: н панаша влад-ктн
сами сок-к н гор оды ставнтн»*. Как полагает В. В. Седов, оно мог-
ло быть осуществлено только сложившейся военно-политиче-
ской конфедерацией, объединившей словен, псковских криви-
чей и мерю5.
Через какое-то время конфедераты рассорились и пригласи-
ли на княжение варяга Рюрика. Из разноречивых свидетельств
' ПВЛ. 1996. С. 12.
1 Там же.
’ Новгородская первая летопись. М.; Л., 1950. С. 106.
4 Там же.
4 Седое В. В. У истоков восточнославянской государственности. М.,
1999. С. 117.
94
Толочко II. П. Древнеруская народность...
летописей о первичном месте «сидения» Рюрика, где фигури-
руют Ладога и Новгород, можно сделать вывод, что он сначала
пришел в Ладогу, бывшую опорным пунктом варягов, а затем
перебазировался в Новгород. В отличие от Ладоги, где Рюрик
просто «г£де», в Новгороде он «с-йде ту княжа*, что, вероятно,
свидетельствует о более высоком политическом его статусе.
Выполнив большую источниковедческую работу, В. В. Се-
дов пришел к выводу, что «создателями Руского каганата пер-
вой половины IX в. были русы — носители волынцевских древ-
ностей и эволюционировавших на их основе ромейской, боршев-
ской и окской культур*. Что касается административного
центра Руского каганата, то, как полагает В. В. Седов, им мог
быть только Киев, представлявший собой в IX в. агломерацию
крупных поселений торгово-ремесленного характера*.
Кроме археологии в пользу Киева как политического средо-
точия ранней Руси свидетельствуют и письменные источники.
В недатированной части «Повести временных лет», в рассказе
об основании Киева, содержится глухое известие о ранних от-
ношениях его с Хазарией. Последняя пыталась подчинить Киев
своему влиянию, а киевляне, выплатив дань обоюдоострыми
мечами, будто бы показали всю тщетность хазарских намере-
ний. Тем не менее Киев вплоть до утверждения в нем Аскольда
и Дира (60-е годы IX в.) пребывал в даннической зависимости
от хазар. На вопрос пришельцев: « Чин се грАДОК'ъ?*, киевляне
ответили, что являются наследниками Кия, Щека и Хорива и
платят дань хазарам: «4 мы с±днмъ родъ нуч, платине дднь коза-
рАМЧ,** 1 2.
Ни один другой центр Среднего Поднепровья, кроме Киева,
не может претендовать на то, чтобы из него осуществлялись
далекие походы на Византию. Если о военных акциях русов в
Амастриду и Крым можно лишь предполагать, то поход 860 г.
на Константинополь определенно организован Киевом. В этом
нетрудно убедиться, ознакомившись с первыми датированны-
ми статьями «Повести временных лет». В них события руской
* Такая локализация начальной Руси несколько расходится с по-
нятием «Руской землю в узком значении. Последняя на Левобере-
жье Днепра не простиралась дальше Подссснья и Посулья, но зато на
Правобережье доходила до Горыни. А это. как известно, земли не толь-
ко северян, но и полян, а также древлян.
1 Седов В. В. Славяне... С. 278, 293.
2ПВЛ. Ч. 1.С. 16.
Глава 3. Восточные славяне накануне образования...
95
(киевской) истории увязаны с византийской. Летописец отме-
чает, что начало царствования императора Михаила III по су-
ществу стало и началом дипломатического признания Визан-
тией Руси: *Наченшю /Инх4М'Ч' цлрстноватн, нача ся прозыватн
Р|'СК4 36.НЛЯ» *.
Неоспоримым доказательством этого являются также наход-
ки в Киеве византийских монет. Наиболее ранние из них (хер-
сонского чекана) принадлежат Михаилу III (842-867 гг.), Васи-
лию Македоняну (867-886 гг.), а также Василию I и Константи-
ну (876-879 гг.). Монеты названных императоров обнаружены
и в других пунктах Среднего Поднепровья. По свидетельству
Б. В. Антоновича, в значительном количестве они найдены в
Триполье (древнеруский город Треполь).
В Ладоге или Рюриковом городке таких свидетелей руско-
византийских контактов для этого времени практически нет.
Конечно, это было бы невероятным, если бы именно отсюда осу-
ществлялись посольские визиты и военные экспедиции в Ви-
зантию.
Вопрос о местонахождении ранней Руси вполне удовлетво-
рительно решается и без привлечения свидетельств арабских
авторов. Для этого достаточно показаний и отечественных ис-
точников. Выше уже шла речь о том, что этнонимом »русь» с
первых летописных сообщений связывается исключительно с
югом восточнославянского мира. Русами не были не только ва-
ряги, но даже словене и кривичи. Характерно, что и «Правда
Руская» называет русами только жителей киевского юга. «4ще
ли к у деть роусмнт,, люко коупець..., люко словенннт,»1. В последую-
щем термин орусь» распространился на всех восточных славян,
как и на всю территорию их расселения, однако в летописях
XI-XIII вв. он всегда употреблялся в двух географических зна-
чениях. В широком — «Русь» или *Руская земля» обозначали
все государственное пространство, в узком — только собствен-
но южноруские земли, составлявшие ядро Киевской, Чернигов-
ской и Переяславской земель.
В 1147 г. черниговский князь Святослав Ольгович, находив-
шийся в городе Неринске на Оке, получил известие о захвате
Чернигова и Стародуба его двоюродными братьями Владими-
1 ПВЛ. Ч. 1.С. 17.
’ Карский Е. Ф. Русская Правда по древнему списку. Л., 1930. С. 27.
Комментарий. С. 92.
96
Толочко П. П Древнеруская народность..
ром и Изяславом Давыдовичами. «8 то же веремя прнБ-кгоша из
Руси дкцкы и повкдаша ему Болоднмнра к Чернигов^, а Нзяслава у
Стародув-к»'. Изгнанный из Киевской земли князь Ростислав
Юрьевич прибежал к отцу в Суздаль и сообщил ему, что заня-
тия им киевского стола будто бы хочет о вся Рускля земля и Чер-
ным Клокукъ». В свою очередь Юрий Долгорукий, оскорбленный
изгнанием Ростислава, воскликнул: « Тако ли мн-k части нкту в
Рускои земли, и монм-ь д!твиъ»г.
Из переговоров Вячеслава Владимировича со смоленским
князем Ростиславом Мстиславичем следует, что Руская земля
в узком значении этого слова была своеобразным синонимом
киевскому столу. Ростиславу Вячеслав сообщает, что Изяслав
Мстиславич, которого он называет сыном, «се пакы домыв Рус-
кон земли, н на мн-k честь положнл-ь, и посади мя в Киев-к»1.
В статье 1154 г., рассказывающей о новой попытке Юрия
Долгорукого овладеть Киевом, говорится: «Томъ же л-кт± по-
иде Дюрен с Ростовцн и ст. Оужддльцм и ст вснми д-ктьмн в Русь»* *.
После убийства Андрея Боголюбского собравшиеся во Влади-
мире бояре говорили: «Князь нашь укьен-ь, а д-ктк у него н-ктуть,
сынок-ь его ждлъ в Нов-кгород-к, а Братья его в Руси»*. В ответ на
сообщение Рюрика Ростиславича о желании пойти в поход на
Литву его киевский соправитель заявил: • Брате и свату, ажь ты
идешь изо отчины своея на свое орудье, а язь пакы иду за Дн-кпръ
свонуь д-кля оруд-кн, л в Рускои зелсл-k кто ны ся останеть »*.
Подобных примеров в летописях множество. Аналогично киев-
ским Русь в узком значении понимали и удельные летописцы.
В связи с поставлением архиепископа Ильи Киев посетил игу-
мен новгородского Георгиевского монастыря Дионисий: «8-ь то
же л-ктоходи неуменъ Дноннснн с-ь любовью въ Русь»1. Поставлен-
ного на новгородское архиепископство Мартирия «прнведоша
из Рус-к»л.
Когда на Руси появилось несколько городов с названием
Переяславль, первый из них стал упоминаться с обозначением
1 ПСРЛ. Т. 2 (Ипатьевская летопись). М., 1998. Стб. 341.
1 ПСРЛ. Т. 2. Стб. 373-374.
* Там же. Стб. 421.
4 Там же. Стб. 468.
* Там же. Стб. 595.
* Там же. Стб. 676.
7 Новгородская первая летопись (НПЛ). М., 1950. С. 32.
’Там же. С. 40.
Глава 3. Восточные славяне накануне образования... 97
«Руский ». Особенно характерно это для владимиро-суздальских
летописцев.
Территориально Русь в узком значении определяется свое-
образным треугольником, образованным тремя древнейшими
городами Среднего Поднепровья — Киевом, Черниговом и Пе-
реяславлем. Если о Киеве и Переяславле как центрах Южной
Руси говорится в летописи вполне определенно, то о Чернигове
опосредованно. Летописное сообщение о том, что братья убитого
Андрея Боголюбского находились в Руси, продолжено расска-
зом о прибытии к ним в Чернигов владимирского посольства.
«Прн-куавше послн пов-кдаша ркчк Дружинину, сущю ту /Ищрмку н
Всеволоду Юркевнчема с ннлла, у Святослава князя в Черннгов-t»'.
Из летописных сообщений о соправительстве Рюрика Рос-
тиславича и Святослава Всеволодовича можно сделать вывод,
что собственно Русью в XII—XIII вв. были владения, принадле-
жащие великокняжескому столу, то есть Киевская земля. На
западе граница между ней и Волынью проходила по реке Горы-
ни. Как киевские летопись называет тут Пересопницу, Дорого-
буж, Шумск, Тихомль и некоторые другие. В 1148 г. великий
киевский князь Изяслав Мстиславич наделил сына Юрия Дол-
горукого Ростислава городами Божском, Межибожьем, Котель-
ницей и еще двумя не названными, которые принадлежали ки-
евскому столу. Задачей Ростислава, судя по разъяснению Изя-
слава, была охрана с запада Руской земли, «волость тн есмь
далъ, яко нн отець того вдалъ, что я ток-k вдалъ, н еще если, н Рус-
кон земли прнказалъ стеречн ток-Ь*2.
По условиям мирного договора между Изяславом Мстисла-
вичем и Володимирком Галицким, последний обязывался вер-
нуть захваченные киевские города, именуемые летописью «рус-
кими*. «Но на томъ ц-клун крестъ честьнын, что за такою горо-
дов!, Рускнуъ, то ты все възворотн**. Вернувшись «у Рускую
землю», Изяслав послал «посадннкн своякъ городы, на пну жекяше
урестъ цкловалъ володнмнръ, къ Кужескъ, къ Шюивскъ, къ Тн-
Хомль, у Выгошевъ, у Гнонннцю*2.
На левом берегу Днепра пределы Руси в узком значении, по-
видимому, не простирались дальше линии Новгород-Северска,
Глухова, Путивля, а также Посульской оборонительной линии.
1 ПСРЛ. Т. 2. Стб. 596.
2 Там же. Стб. 373.
3 Там же. Стб. 453.
’ Там же. Стб. 454.
98
Толочко П. П. Древнеруская народность...
К тому же в XII—XIII вв. летописцы относили коренные земли
Черниговского и Переяславского княжеств к внутренней Руси
не столько на основании современных им реалий, сколько на
основании сохранявшихся в народе традиций отождествления
их с исторической Русью.
Нет сомнений, что летописные свидетельства в целом очер-
тили именно ту начальную Русь, которая стала ядром Киев-
ского государства. Можно думать, что и Константин Порфиро-
родный имел в виду Среднеднепровский регион, когда говорил
о внутренней Руси. Искать ее на севере или северо-востоке вос-
точнославянского мира нет никаких оснований. На карте Ид-
риси XII в. этот регион назван «Внешней Русью».
Очерченная на основании позднейших летописных свиде-
тельств внутренняя Русь занимала территорию, где сидели ког-
да-то поляне, северяне (черниговские) и древляне. При опреде
ленных уточнениях можно утверждать, что эти три племенные
объединения и составили раннюю Русь. Ведущая роль в их по-
литической интеграции принадлежала полянам, что и счел не-
обходимым отметить специально летописец: «Поляне, яже ныне
зеком а я Руск».
Подводя краткий итог сказанному выше, можно сделать еле
дующие выводы:
Начальная Русь (Руский каганат восточных авторов) нахо-
дилась на юге восточнославянского мира, в Среднеднепровском
регионе, и была западным соседом Хазарского каганата.
Образовалась она на основе Полянского и северянского сою-
зов племен, с последующим включением территории древлян,
а ее административно-политическим средоточием изначально
был Киев.
Название «Русь», ставшее впоследствии политонимом и эт-
нонимом для всех восточных славян, имеет южное происхож-
дение. Его бытование засвидетельствовано со времен прожива-
ния здесь ираноязычных сарматских племен.
Что касается скандинавов, то не они принесли в Среднее По-
днепровье название «Русь», но обрели его здесь сами, причем
лишь тогда, когда поступали на службу к киевским князьям и
интегрировались в административно-политические структуры
Киевского государства.
Глава 4
ЭТНИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ
В УСЛОВИЯХ ГОСУДАРСТВЕННОГО
РАЗВИТИЯ РУСИ
PlK.6
Киевская Русь в XII—ХШ вв.
В конце IX в., в результате утверждения в Киеве князя Оле-
га и объединения южноруского и ладожско-ильменского
раннегосударственных образований, этнокультурная
консолидация восточных славян получила заметное ускорение.
Если раньше она стимулировалась этническим родством пле-
мен и совершалась на стихийной основе, то с образованием го-
сударства с центром в Киеве обрела еще и административно-при-
нудительную обязательность.
В течение 883, 884 и 885 гг. Олег осуществляет походы на
древлян, северян и радимичей, подчиняет их власти Киева по-
средством обложения данью и, таким образом, как бы форми-
рует этническое ядро государства. Из замечания летописи —
« И к к обладая Олегь поляны, н дрекляны, н с-Ьверяны, н радимичи, а
с уличи и ткверцн нмяше рлть»' — следует, что политическое
господство Киева и его новой, варяжской по происхождению,
княжеской власти утверждалось не без сопротивления местных
правителей. Еще раньше данниками Олега стали словены, кри-
вичи и меря, что обеспечило Киеву полное обладание Днепров-
ским торговым путем, соединяющим Черное и Балтийское
моря. С этого времени за Киевом, по-видимому, закрепляется
почетный титул * матери городов руских», что свидетельству-
ет о возросшем его значении в жизни всех восточных славян.
К началу X в. политическое влияние Киева распространяет-
ся на вятичей, хорватов, дулебов it тиверцев. Об этом говорит
летописная статья 907 г., называющая представителей перечис-
ленных племен среди участников похода Олега на Константи-
нополь. Конечно, из этого сообщения не следует, что влияние
Киева было безусловным. Как покажут последующие события,
племенная знать еще в течение длительного времени будет про-
тивиться киевскому господству, но то, что в нем отражена тен-
денция политической консолидации восточных славян, не вы-
зывает сомнения. Поход на Византию, как явствует из статей
договора, был интересен не только киевским властям, но и зе-
мельным тоже. Не случайно дань с греков, по решению Олега,
1 ПВЛ. 1950. С. 20-21.
102 Толочко П. П. Древнеруская народность...
была равномерно распределена между всеми участниками по-
хода и городами, из которых они происходили. ♦ Изапов±да Олег
датн воем на 2000 коракль по 12 гривен на клюнь, н потом даятн
уклады на рускыа грады: черное на Кненъ, та же на Чернигов, на
Переяславль, на Полт±скъ, на Ростов, на Люкень и на пронаа поро-
ды; по т±м ко городомъ садя%у келнцнн князи, под Олгом суще»1.
Из последующих рассказов летописи видно, что на раннем
этапе формирования киевской государственности политические
связи центра и периферии носили в значительной мере персо-
нифицированный характер. Каждый новый киевский князь не
наследовал сюзеренные права по отношению племенных кня-
зей, но заново утверждал их силой оружия. Так было при Иго-
ре, когда ему пришлось покорять отложившихся после смерти
Олега древлян, при Ольге, воевавшей с древлянами, при Свя-
тославе, дважды подчинявшем своей власти вятичей, при Вла-
димире, воевавшем с вятичами, радимичами и хорватами.
В этом противостоянии Киева и племенных княжений по-
степенно рождался новый государственный порядок, который
все больше и больше содействовал единению всего восточно-
славянского пространства. Выражался он в замене власти мест-
ной знати на власть представителей киевского правящего рода.
Первой, кто понял необходимость изменения властно-админи-
стративной структуры на местах, была княгиня Ольга. Лето-
пись подробно описывает, как она покончила с древлянским
князем Малом и его родом, но, видимо, аналогичными были ее
действия и по отношению к другим племенным князьям. Это
видно из летописных сообщений об установлении ею «уроков»
не только в * *Деревьст±н земли», но и на севере восточнославян-
ского мира. » Иде Иольга Новугороду, и уставн по Albert погосты н
дани и по Луз-t окрокн и дани; и ловнща ея суть по всей земли, зна-
менья и м±ста и повосты»*.
Реформы Ольги были продолжены ее сыном Святославом,
посадившим своих сыновей на княжение в Древлянской зем-
ле — Олега, в Новгороде — Владимира, а завершены внуком
Владимиром Святославичем, двенадцать сыновей которого за-
няли княжеские столы Новгорода, Ростова, Полоцка, Турова,
Мурома, Древлянской земли, Владимира, Тмутаракани. Не
были направлены князья только в Чернигов и Переяславль, что.
' ПВЛ. Ч. 1. 1950. С. 24.
* Там же. С. 43.
Глава 4. Этнические процессы в условиях...ЮЗ
однако, не свидетельствует об управлении этими городами и
землями местными администрациями. Как старые центры
Руси, они, по-видимому, являлись в это время домениальными
владениями киевского стола. Правда, в последующем и в этих
землях утвердятся представители киевского княжеского рода.
Окняжение всех восточнославянских земель, безусловно,
стало одной из важнейших скреп не только государственного,
нои этнокультурного пространства. Направленные в земли кня-
зья не оставались там навечно, но перемещались из города в
город соответственно принципу старшинства, занимая все бо-
лее престижные столы вплоть до великого киевского включи-
тельно. Это продолжалось и в XII-XIII вв., когда в каждой зем-
ле образовалась своя княжеская ветвь и, казалось бы, произо-
шло более прочное оседание князей на землю. Разумеется, в
условиях отсутствия четкого юридического порядка замещения
столов, при «порфиродном» равенстве всех представителей мно-
гочисленного княжеского рода, этот круговорот совершался не
бесконфликтно. Свое «право» на лучший или киевский стол
князья нередко утверждали силой оружия, неся при этом зна-
чительные потери, а иногда и накладывали головами.
Достаточно подробное и яркое описание междукняжеской
борьбы в XII — начале ХШ в. создавало у исследователей иллю-
зию потери Русью общей государственности,'дробления ее на
независимые и суверенные княжества — королевства*. В дей-
ствительности борьба руских князей, имевшая для каждого из
них конечной целью достижение великокняжеского киевского
стола, не только не создавала условий, способствовавших рас-
паду государственного единства, но, по существу, исключала
их. Вплоть до монголо-татарского нашествия Киев оставался,
пусть в отдельные периоды и номинально, столицей Руси, и с
этим вынуждены были считаться даже такие авторитарные и
сильные князья, как Андрей Боголюбский и Всеволод Большое
Гнездо.
Исключительная динамичность жизни Руси способствова-
ла аналогичной динамичности процессов этносоциальной кон-
солидации древнеруского общества. Князья кочевали по Руси
’ Рыбаков Б. А. Обзор общих явлений русской истории IX — сере-
дины ХШ века // Вопросы истории. 1962. № 4.; Рыбаков Б. Л. Русь в
эпоху «Слова о полку Игореве». Обособление русских княжеств в
XII — начале XIII вв. // История СССР. Т. 1. М.. 1966. С. 578.
104	Толочко П. П. Древнеруская народность...
не одни, а вместе со своими дружинами и боярами, выполняв-
шими обязанности администрации.
Об этом достаточно часто и конкретно говорится в летописи.
Владимир Святославич пришел в Киев не только со своей дру-
жиной ('отроци Владимирова»), но также с варягами, слове-
нами, кривичами. Наверное, не все они осели на юге Руси, но
нет сомнений, что именно эти северные пришельцы были опо-
рой Владимира Святославича в его преобразованиях. Аналогия
ной была ситуация и во времена Ярослава. Он овладел киев-
ским столом с помощью новгородцев и только на них мог поло
житься в трудном противостоянии с братом Святополком.
Мстислав Тмутараканский также пришел в Чернигов со своей
дружиной. Осматривая после сражения с Ярославом под Ли-
ственом в 1024 г. поле боя, он с удовлетворением отметил, что
среди погибших не было его дружинников. »Кто сему не рад?
Ge лежите с-Ьверянннъ, а се варягъ, а дружина своя ц-Алд»*.
Есть все основания полагать, что это была общепринятая на
Руси практика хождения князей от стола к столу. Особенно
конкретно об этом сказал Владимир Мономах в своем «Поуче-
нии». Когда под давлением Олега Святославича он в 1094 г.
вынужден был оставить Чернигов, то вместе с ним оттуда ушло
и 100 дружинников с женами и детьми. »И ±хлХ0М сквоз-h полки
половьчски-t, не въ 100 дружнн-k, н с д±тмн и с женами»1. Описы-
вая киевское восстание 1157 г., начавшееся после смерти Юрия
Долгорукого, летописец подчеркнул, что его острие было на-
правлено против суздальцев, представлявших, по-видимому,
дружину и администрацию князя. «Нзкнвахуте Суждалцн по
городомъ и по селомъ, а товаръ нхъ гракяче»1 * 3 4. Приход на влади-
мирский стол Ярополка Ростиславича, внука Юрия Долгору-
кого, проживавшего перед этим в Чернигове, сопровождался
наплывом в Северо-Восточную Русь новой администрации из
Руси Южной. ♦ /> л±то 1176. Сьдящема Ростнславнчема в княже-
нен земля Ростовескыя. Раздаяла киста по городомъ посадничество
Русескымъ д±дьцкнмъ; они же многу тяготу людемъ снмъ створи
ша продажами и вирами»*. Из сообщений летописной статьи
1169 г. Ипатьевской летописи следует, что, узнав о заговоре нов-
1 ПВЛ. Ч. 1. 1950. С. 100.
’ Там же. С. 160.
• ПСРЛ. Т. 2. Стб. 489.
4 ПСРЛ. Т. 1.Стб. 374.
Глава 4. Этнические процессы в условиях...105
городцев, князь Святослав Ростиславич вынужден был вместе
со своей смоленской дружиной срочно уйти из Новгорода.
9 Князь же испытав нзкксто о conk н о ниу'ь. яки дружшгк своей. И
р-kuia ему дружина: “а топерво суть к тов-k урест'ь целовали вен по
отни смерти, ио оваче невкрни суть всегда..., а промышлянмы о
сов-к"»'.
В течение X-XIH вв. подобных перемещений князей и их
окружения по Руси были сотни. Если прибавить к ним сотни
междукняжеских браков, также сопровождавшихся переселе-
нием из земли в землю значительного числа людей, то станет
очевидным, что княжеский круговорот являлся одним из суще-
ственных консолидационных элементов этносоциальной общ-
ности на Руси.
Приведенные примеры свидетельствуют в большей мере о
подвижности княжеско-боярского сословия, однако в летопи-
сях достаточно известий и о перемещении значительных масс
рядового населения Руси. Первое из них относится ко времени
княжения Владимира Святославича. Утвердившись в Киеве и
обнаружив, что старая Руская земля не защищена достаточным
образом от кочевников, он развернул масштабное строительство
крепостей на юге Руси. В нем приняли участие представители
многих земель, которые затем были поселены в новых городах.
«И рече Володнмеръ: “Ge недовро, еже есть мало городъ около Кие-
ва". И нача ставнтн городы по Десн-к. И по Востри, и по Трувежеви.
И по Gya-k и по Grynt-k. И нача наруватн муж-k лучшн-к от словенъ, и
от крнвнчь, и от чюдн, и от вятнчь, и от сиуъ насели грады; в± во
рать от печен-кгь»3. Аналогичным образом был построен и го-
род Белгород на Ирпине. Летописец заметил, что Владимир
оНаруви вт, нь от нньх^ городовъ, и много люден сведе в нь*3.
Существенные этнические изменения здесь произошли так
же в годы княжений Ярослава (в Киеве) и Мстислава (в Черниго-
ве). Осуществив в 1031 г. совместный поход на Польшу, кня-
зья захватили там много пленных, которых затем расселили в
Южной Руси. «Ярославъ н Мьстнславь совраста вонмногь, ндоста
на Ляхы, нзаяста грады червеньскыя опять, и повоеваста Лядьскую
землю, и многы ляхы прнведоста, и разд’клнвша Прославь посади своя
по Ръси, и суть до сего дне»*. Надо думать, что аналогичным
1 ПСРЛ. Т. 2. Стб. 537.
» ПВЛ. Ч. 1. 1950. С. 83.
’ Там же.
‘ Там же. С. 101.
106
Толочко П. П. Древнеруская народность...
образом поступил и Мстислав, поселив «своих» ляхов в черни-
говском порубежье.
Можно полагать, что столь большой приток населения из
других славянских и неславянских регионов значительно из-
менил этническую структуру Южной Руси, которая, впрочем,
и до этого не была однородной.
Исследование погребальных памятников X-XI вв. вдоль
Днепровского торгового пути показывает этническую много-
компонснтность населения Руси этого времени. Особенно это
относится к городам и их агломерациям. Заметное место при-
надлежало здесь скандинавам. Пользуясь покровительством
княжеской власти, родственной по происхождению, они в зна-
чительном количестве прибывали на Русь. В качестве купцов,
наемных дружинников, служилых людей. Проживали среди
восточных славян, образуя в том числе и специальные поселе-
ния. Среди них Старая Ладога, Рюриково городище под Новго-
родом, Гнездово под Смоленском, Шестовицы под Черниговом,
укрепленный городок на Кирилловских высотах под Киевом,
городки Сарский и Михайловский в окрестностях Ростова и
Ярославля. Многие северные пришельцы возвращались на ро-
дину, но какая-то их часть навсегда оставалась на Руси, асси-
милируясь в море восточных славян. Летописными примера-
ми такой ассимиляции может быть боярский род Свенельда,
известный своим воеводским служением в продолжении полу-
тора веков, а также варяга Шимона, пришедшего на службу к
Владимиру Мономаху и принявшего со всем своим родом пра-
вославие.
Среди погребальных древностей на юге Руси обнаруживают-
ся ятвязские, финно-угорские, радимичские, кривичские, тюрк-
ские. Особый интерес в плане выявления этнографической спе-
цифики этого региона может быть археологический комплекс
у с. Яблуновка Белоцерковского района Киевской области,
близкий по обряду погребений и инвентарю к Гочевскому мо-
гильнику, исследованному в курском Посеймье. По мнению
исследователей этого комплекса, он может быть связан с ясско-
руским населением Поросья'.
' Моця О. П. Населения твденно-руських земель IX-XIII ст. К.,
1993. С. 118-140; Орлов А. С.. Моця А. П., Покас П. М. Исследования
летописного Юрьева и его окрестностей // Земли Руси в Х1-Х11 вв.
К., 1986. С. 49-60.
Глава 4. Этнические процессы в условиях...107
Несомненно, значительное влияние на этнические процессы
в южноруском порубежье оказывало соседство его с кочевым
миром. Причем речь идет не столько о коренных степных тер-
риториях, сколько о киеворуских, где были расселены тюрк-
ские племена — торки, печенеги, берендеи, турпеи и др. На Пра-
вобережье они образовали Черноклобукский союз, подначаль-
ный Киеву, на Левобережье — были вассалами черниговских и
переяславльских князей.
Проживая в пределах Руси, нередко чересполосно с русича-
ми, тюрки переходили к оседлому образу жизни, стремились
походить (особенно знать) на руских, заимствуя у них не толь-
ко стиль жизни, но и веру. Прямых свидетельств этому нет, но
то, что летопись именует »лепших мужей» черноклобуцких по
имени и отчеству (Тудор Сатмазович, Ольстин Алексич, Роман
Нездилович и др.) и одно из имен несомненно христианское,
позволяет предполагать это с большой долей вероятности. Про-
цесс ассимиляции русичами торческого населения протекал в
течении XI—XIII вв., но вполне завершился, по-видимому, толь-
ко в эпоху монгольского господства. Часть черных клобуков,
как показывают археологические материалы, откочевала из По-
росья в степи Поволжья1.
Кроме коллективного вхождения в состав Руси черные кло-
буки интегрировались в руское общество также индивидуаль-
но. Многие их представители поступали на службу к руским
князьям, что зафиксировано в летописи. Нередко они выпол-
няли самую «грязную работу», которой не желали компроме-
тировать себя православные русичи. Так, в 1015 г. повар »име
нем Торчин» зарезал своего князя Глеба Владимировича, в
1095 г. коварное приглашение половецкому хану Итларю в пе-
реяславскую баню передал отрок Мономаха Баидюк, в 1097 г.
теребовльского князя Василька ослепил »Торчин именем Бе
реньди». Конюхом Святополка Изяславича был торк Сновид
Изечевич. У киевского князя Мстислава Изяславича служил
некий Олбырь Шерошевич, выполнявший его поручения на пе-
реговорах с черноклобукскими воеводами. На службе у руских
князей находились также Кулмей (1097), Судимир Кучебич
(1147), Беловолод Просович (1185) и др.1 2
1 Толочко П. ГТ. Кочевые народы степей и Киевская Русь. К., 1999.
С. 80-107.
2 Там же. С. 95.
108 Толочко II. II. Древнеруская народность...
Этнические смешивания имели место на Руси также в XII и
XIII вв. Из летописи узнаем, как в 1116 г. князья Ярополк
Владимирович и Давыд Святославич взяли на щит город Друцк,
пленили его жителей и вывели их в пределы Переяславльского
княжества. Там им пришлось построить город Желнин. «Яро-
полк’ъ же cpifsn город Желъдн Дрьючаномъ, же полоннлъ*'.
Имели место и другие подобные случаи, поскольку междукня-
жеская борьба всегда сопровождалась взаимными грабежами
и захватом пленных.
В 1169 г. Андрей Боголюбский снарядил большой военный
поход на Новгород Великий, в котором приняли участие суз-
дальские, смоленские, рязанские и муромские дружины. В ре-
зультате Новгородской земле был нанесен значительный урон.
• /Иного зад сткорншА, села ВСЯ ВЗЯП1А Н ПОЖГОША, И ЛЮДИ ПО СбЛОЖЪ
нсккошА, А жены Н Д-krII, ПЛТквЬЯ II СКОТЬ II0I1MAU1A»1. Таким же
«злым» был поход Всеволода Юрьевича в Рязанскую землю
1187 г., окончившийся сожжением некоторых городков и сел,
а также захватом пленников. «И перекродняте Оку, ндоша к По-
пову, н взяша села вся и полот, многъ**.
С конца XI — начала XII в. наблюдается значительный ко-
лонизационный поток из Южной Руси в Волго-Окское между-
речье. Об этом со всей очевидностью свидетельствует гидро- и
топонимическая номенклатура края. Здесь известны реки Десна,
Трубеж, Ирпень, Лыбедь, города Владимир, Переяславль, Зве-
нигород, Галич, Перемышль. Все это было бы невозможным,
если бы имело место лишь простое окняжение Суздальского
Залесья представителями киевского княжеского дома. Нет со-
мнения, что вслед за князьями и при их содействии в Северо-
Восточную Русь потянулись из Южной Руси крестьяне, ремес-
ленники, церковные люди, принесшие на новые места житель-
ства названия тех речек и городов, где они проживали ранее.
В свое время в литературе объясняли исход населения на
северо-восток страны тем, что в связи с постоянными набегами
на Южную Русь половцев жить здесь было тревожно, а поэтому
южнорусы бежали в более безопасный регион. На этом основа-
нии говорили даже о запустении южноруских княжеств. Для
данной темы подобные исторические нюансы несущественны,
' ПСРЛ. Т. 2. Стб. 283.
2 ПСРЛ. Т. 1.Стб. 361.
3 Там же. Стб. 406.
Глава 4. Этнические процессы в условиях.„109
хотя, как уже приходилось отмечать, на самом деле речь должна
идти об исходе относительно избыточного населения, несомнен-
но активного и молодого. Видимо, именно этим следует объяс-
нять бурное развитие во второй половине XII в. Владимиро-
Суздальского княжества и выдвижения его князей на ведущие
политические роли в Руси.
Кроме массовых миграционных потоков, на Руси имели ме-
сто и индивидуальные переселения. Из «Жития» Феодосия Пе-
черского известно, что его родители вначале жили в городе Ва-
силеве под Киевом, а затем переселились о по повелению кня-
зя» в Курск. В одной из новгородских берестяных грамот
содержится совет ее автора своим родственникам продать
усадьбу в Новгороде и переселиться в Смоленск или Киев, так
как в этих городах дешевое жито и можно легче прожить. Обы-
денность совета, по-видимому, указывает на то, что подобная
практика на Руси была распространенным явлением. Галиц-
кий книжник Тимофей, как следует из летописи, был родом из
Киева. О киевском происхождении владимирского летописца
Кузьмы свидетельствует его прозвище — «Кузьмище Киянин».
Свой вклад в этногенетические процессы на Руси ХП-ХШ вв.
продолжали вносить соседние народы, которые или доброволь-
но интегрировались в ее государственную и территориальную
структуру, или же оказывались ее подданными в результате
военных принуждений. В первом случае речь идет преимуще-
ственно о Северной и Северно-Восточной Руси, где оставались
широкие возможности для приращивания территорий и насе-
ления. Во втором — о всех землях, князья которых осуществ-
ляли походы на иноплеменников.
На юге Руси противостояние с половцами сопровождалось вза-
имными военными столкновениями, разорением городов, сел и
становищ, угоном пленников. У нас нет данных для определения
числа демографических потерь или приращиваний, но, судя по
летописным сообщениям, они были весьма значительными.
Обратимся к рассказу Ипатьевской летописи 1111 г. о боль-
шом походе руских князей в степь под водительством Владими-
ра Мономаха. В битве на рекеСалнице руские дружины наголо-
ву разбили половцев, взяв большое их число в плен. »И взята
полона много, н скоты н конн н н колодннкокъ много нзонмаша
рукама»*.
1 ПСРЛ. Т. 2. Стб. 268.
ПО Толочко П. П. Древнеруская народность...
Весьма удачным был поход на половцев в 1170 г. В районе
рек Орели и Снипорода руские дружины захватили половец-
кие становища, взяли в плен множество половцев, в том числе
женщин и детей, и увели их в Русь. При этом удалось освобо-
дить из половецкого плена руских людей. ♦ // взята веж±
на pvri piyi, а другы-t по Снопороду, а сам-кхт, постнгоша в Черне-
го л-tca... И толнко взята полона множество, яко же кснлгь Рускнмт,
воемъ наполнится до нзокнлья, и колодники, и часами, нд-ктмн нх'ь,
и челядью*1. Военные трофеи были распределены между всеми
участниками похода, а следовательно, пленников половецких
увели не только в Киевскую, но и Черниговскую, Переяслав-
скую, Смоленскую, Волынскую земли.
Еще более удачливыми, как свидетельствует Лаврентьевская
летопись, оказались руские дружины во время похода на полов-
цев в 1185 г., водимые киевскими князьями Святославом Всево-
лодовичем и Рюриком Ростиславичем. В нем приняли участие
полки от всех южноруских княжеств. Битва, состоявшаяся на
реке Орели, закончилась блестящей победой руских. Одних
только князей половецких, как сообщает летопись, было пле-
нено семнадцать, других же »без числа»1 2.
Практически каждое летописное сообщение о победных по-
ходах руских дружин на половцев содержит указание на захват
пленников. Как правило, это облачено в трафаретные речевые
формулы: »Фн±хъ нзкнвше, а нних'ь нзънмаша» или
нз’ьнмаша, а другыя нсьсйкоша».
Многие выведенные на Русь половцы, особенно те, которые
принадлежали к высшему сословию, интегрировались в руское
боярство. Наглядной иллюстрацией этому может быть Галиц-
кий боярский род Чагровичей, происходивший из ханского рода
и пользовавшийся большим доверием Ярослава Осмомысла3 4.
Аналогичное происхождение имели, по-видимому, белгород-
ский боярин Чюрин, участвовавший в посольстве Рюрика Рос-
тиславича к Всеволоду Юрьевичу в 1187 г., галицкий боярин
Юрий Домамирич, посол князя Владимира Рюриковича Юрий
Толигневич1.
Попадали половцы на Русь и в результате междукняжеских
браков. В летописи зафиксировано около десятка сообщений о
1 ПСРЛ. Т. 2. Стб. 540.
* ПСРЛ. Т. 1. Стб. 394-395.
1 Там же. Стб. 564.
4 Там же. Стб. 658. 742.
Глава 4. Этнические процессы в условиях...111
женитьбе руских князей на знатных половчанках. В 1094 г.
великий киевский князь Святополк взял в жены дочь половец-
кого хана Тугоркана. В 1107 г. Владимир Мономах женил сына
Юрия (Долгорукого) на дочери хана Аепы, а другого сына Анд-
рея (Доброго) — на внучке Тугоркана. Одновременно с женить-
бой Мономашичей состоялась свадьба сына черниговского кня-
зя Олега Святославича и дочери еще одного хана по имени Аепа.
Летописец различает этих половчанок по имени дедов. В первом
случае это Осенева внучка, а в другом — Тургенева. В 1163 г.
сын киевского князя Ростислава Рюрик женился на дочери хана
Белука, в 1187 г. сыграли свадьбу сына Игоря Святославича
Владимира и дочери Кончака. Князь Мстислав Мстиславич
Удалой был женат на дочери хана Котяна1.
Наверное, подобных «дипломатических» браков было боль-
ше. Исходя из многодетности княжеских семей, можно пред-
положить, что только от десяти смешанных браков могло ро-
диться по меньшей мере 40-50 детей. Во втором колене руско-
половецкие отпрыски могли уже исчисляться несколькими
сотнями. В реальной жизни смешение руских и половцев было
более значительным. С половецкими принцессами на Русь при-
бывали ее молодые подруги, которые выходили замуж за пред-
ставителей боярского окружения князей.
Аналогичные этнические смешения происходили на севере
Руси. Там в восточнославянское общество интегрировались
угро-финские племена. Летописи содержат немало сообщений
о походах в их земли руских дружин, в результате которых к
Руси присоединялись определенные территории угро-финских
племен или же уводились в ее глубинные районы пленники.
В 1116 г., как сообщает Ипатьевская летопись, удачный поход
на чудь был осуществлен князем Мстиславом Владимировичем
с новгородцами и псковичами. *8 се же л-Ьто ЛУьстнславъ Колодн-
мернчь ходи на Чудь с Нокгородчн н со Пьскокнчн н едя гор одъ н%ъ
именем!, Л1едк±жл глава, н погостъ еещнслл взяша, н възвратнша
ся въ своясн съ много,иъ полономъ»1. Как следует из сообщений
Новгородской летописи, военные экспедиции руских дружин
в земли чуди совершались неоднократно и всякий раз сопро-
вождались значительными людскими приобретениями.
1 Толочко П. П. Кочевые народы степей... С. 146.
’ ПСРЛ. Т. 2. Стб. 283.
112 Толочко П. П. Древнеруская народность...
На северо-востоке имели место столкновения Руси с Волж-
ской Болгарией. Походы, предпринимавшиеся Андреем Бого-
любским, Всеволодом Большое Гнездо и их наследниками, пре-
следовали те же цели, что и в других регионах. В случае удач
руские дружины приобретали военные трофеи и уводили в свою
землю значительное число пленников. Так, как это случилось
во время похода, организованного Всеволодом Юрьевичем в
1186 г. «Посла велнкын князь всеволодъ Гюргевнчь на Болгары во-
еводы сво-t с Городьчаны, н взята села многы, н възвратншася с
полономт, многмм»1.
Из сказанного видно, что этногенетические процессы на Руси
в Х-ХП1 вв. были столь динамичны, как и на предгосударствен-
ном этапе. Ни в одном регионе они не совершались только на
собственной этнической основе, но постоянно подпитывались
иноэтничными элементами. Однако, в отличие от «племенного»
периода, процессы эти получили теперь единую консолидиру-
ющую силу в лице государства. Благодаря ему на всех его жи-
телей распространялось общее название «Русь».
Поскольку эволюция названий в среде восточных славян
имеет непосредственную связь с их этнополитическим разви-
тием, остановимся на этом вопросе особо.
В «Повести временных лет» возникновение официального
названия государства «Русь» увязано с походом на Царьград.
«Б л-кто 6360. Наченшю /Инд’4МЛГ цлрствоватн. нача ся прозыватн
Руска земля. 0 семь ко увкдахолгъ, яко при семь цари прпходншА Русь
на Царьгородъ»2. Наверное, так идентифицировали молодое во-
сточнославянское государство греки, но в среде восточных сла-
вян новое название внедрилось не в одночасье и не сразу стало
для них единственным.
По существу, до начала X в. в летописных известиях преоб-
ладают общее название «славяне» и региональные— «поляне»,
«древляне», «северяне», «дреговичи», «словены» и др. Под сво-
ими именами летописные племена фигурируют и в продолже-
ние всего X в., что хорошо отражено в рассказах об окняжении
их центральной киевской властью. И все же, постепенно они
уступают место термину «Русь».
Этапным в этом отношении было, по-видимому, княжение
Владимира Святославича, который преодолел племенной сепа-
1 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 400.
1 ПВЛ. 1996. С. 12.
Глава 4. Этнические процессы в условиях...113
ратизм и заменил местных князей своими сыновьями. В лето-
писной статье 988 г., рассказывающей об этом явлении, места-
ми «сидений» Владимировичей названы города Новгород, По-
лоцк, Туров, Ростов, Муром и др. Только о Святославе сказано,
что он был посажен «в Дерев^у^* • однако речь здесь идет о на-
звании не племени, а земли.
В дальнейшем в летописи старые племенные названия бу-
дут встречаться очень редко и главным образом в географиче-
ском значении. В летописной статье 1149 г. сказано о всех Дре-
говичах, как спорной вотчине Изяслава Мстиславича и Свято-
слава Ольговича. Под 1169 г. летопись говорит о радимичах и
также не в этническом, а территориальном значении’. Слово
«Вятич» последний раз фигурирует в статье 1185 г., так же как
название земли. « Тогда же Святославъ князь нде въ 8ятнч± к Ка-
рачеву ОруДЬН ДЛЯ CBOHyb»3.
Видимо, уже в XI в. старые племенные названия повсемест-
но были заменены территориальными, производными от назва-
ний городов: «кияне», «новгородци», «черниговцы», «галича-
не», «полочане», «ростовчане», «суздальцы» и др. Характер-
но, что раньше других в летописи появились названия
«новгородцы» и «кияне», они фигурируют уже в известиях IX-
X вв. Повсеместный переход на названия, производные от на-
званий городов, определился только к концу XI в. Правда, в
реальной жизни это могло произойти и раньше, здесь же речь
идет о фиксации этого явления в письменных источниках.
Об утверждении в восточнославянской среде термина «Русь»
как этнонима и политонима одновременно определенно можно
говорить с начала X в. Важными источниками для этого явля-
ются руско-византийские договоры, заключенные Олегом и
Игорем. Их терминология синхронна событиям, а поэтому мы
избавлены в этом случае от оговорок о позднейших вставках.
Уже в первом договоре, разнесенном летописцем в статьи 907
и 912 гг., слово «русь» выступает в своем универсальном значе-
нии. Это дружина Олега, пришедшая к стенам Константинопо-
ля: «И многа зла гворяуу русь греком»3. Это купцы, прибываю-
щие в столицу Византии по торговым делам: «Да лриуодяче Русь
слювное елмют, елнкоуотячн, а иже прндутъ гости, да елмютлгкся-
1 ПСРЛ. Т. 2. Стб. 537.
2 Там же. Стб. 637.
’ ПВЛ. 1996. С. 16.
114
Толочко П. П Древнеруская народность...
чину»'. И это, наконец, страна и государство, от имени которо-
го заключен договор. Послы пришли в Царьград от ^великого
князя руского» Олега, правившего в Руси или Руской земле.
« Лще лн ключнться тако же проказа лодьн рускои, да проводнмъ ю в
Рускуюземлю». »0т коеа люко страны пришедшим в Русь»1 2 *.
Логично предположить, что в столь раннее время понятие
• Русь», во всех значениях, распространялось только на юге во-
сточнославянского мира, однако те же договоры свидетельству-
ют о более широком его территориальном содержании. В статье
об укладах на чруские грады», в числе получателей дани назва-
ны не только Киев, Чернигов и Переяславль, но также Полоцк,
Ростов, Любеч и ^прочая городы». Далее идет объяснение, что
*по т±мъ ко городомъ седяуу велнцнн князи, под 0лгом суще*2.
Г. Г. Литаврин, обратив внимание на повторяющееся число
руских послов (22), названных в договоре 944 г. и участвовав-
ших в поездке Ольги в Константинополь, высказал предполо-
жение, что они представляли 22 городских административных
центра Руси4. Это очень похоже на правду. Конечно, субъек-
том договоров была вся Русь, а не только ее центральная часть.
Оттого и делаются в них ссылки на авторитет киевских князей
и всех других, »иже суть под рукою св±тласо князя нашего».
В договоре 944 г., после перечисления послов, сказано: ♦ По-
слании от Игоря, великого князя рускаго, н от всякая княжья к от
вскуъ люднИ Рускняземли»2. Есть в нем и весьма примечательное
утверждение, что послы и купцы являются представителями
»рода рускаго», которое, по-видимому, свидетельствует о воз-
росшем уровне осознания рускими людьми своих исторических
корней.
Последующие летописные упоминания слова *Русь» в лето-
писных текстах за X в. ничем не отличаются от предыдущих.
Как и ранее, оно обозначает название народа и страны. На Бал-
каны Святослав Игоревич пришел из Руси, за пополнением
дружины возвращался в Русь, а его войско именуется также
русыо. Подытоживая рассказ о первой междукняжеской смуте,
летописец заметил: «4 Ярополк'ь посадники своя посади к Hotrkro-
1 ПВЛ. 1996. С. 17.
* Там же. С. 19.
’ Там Же.
4 Литаврин Г. Г. Состав посольства Ольги в Константинополь и
•дары» императора // Византийские очерки. М., 1982. С. 82.
’ ПВЛ. 1996. С. 23.
Глава 4. Этнические процессы в условиях...115
род-k, н в-k володкя едннъ к Руси»1. Как видим, под Русью здесь
понимается все государственное пространство восточных сла-
вян от Киева до Новгорода.
В XI в. содержание термина «Русь» в значении названия
страны не меняется. Из летописных записей видно, что во всех
случаях речь идет о всей стране. Так же, как и при употребле-
нии термина «Руская земля*, который являлся тождественным
Руси. После смерти черниговского князя Мстислава, как отме-
чает летописец, «перея класть его всю Яросллкъ, н высть самовла-
стець Русьст-кн землн»2. В сообщениях о нападении половцев
также говорится о Руской земле. «Прндоша половцн первое на
Русьскую землю воевать»3.
Лишь с конца XI в. появляется двузначность термина
«Русь = Руская земля». Это по-прежнему, все государственное
пространство, но также и его южная часть. В Любече князья
обязывались блюсти »рускые земли» и «держати отчину
свою». За нарушение клятвы должно было следовать наказа-
ние от всех других князей, обозначенных термином «вся земля
Русьская», а также и от Бога: «Да вудеть на нь урестъ честный».
Вместе с тем, обращаясь к Олегу Святославичу, пребывавшему
в пределах Северо-Восточной Руси, Мстислав Владимирович
обещает ему похлопотать перед отцом Владимиром Мономахом
и другими князьями не лишать его Руской земли. «Не в-кгай
ннкамо же, но пошлнся к вратьн своей с мольвою не лншатн тя Русь-
скьгк земли»*.
Жители страны также обозначаются в этот период термином
«русь». Владимир Ярославич отправился в поход 1043 г. на Кон-
стантинополь с руской дружиной. Поднявшаяся во время мор-
ского боя буря разбила «корабли Руси». Греки «елкпнша Русн
много*'*. Половцы, нападая на Рускую землю, сражаются с Ру-
сью. «Н пондоша полкове, акн вороне, н не в-k презр^тн нуъ: н Русь
пондоша протнву нмъ».
Таким образом, на основании летописных известий можно
прийти к выводу, что термин «Русь» в его этносоциальном, по-
литическом и географическом значениях являлся единственным
' ПВЛ. 1996. С. 35.
’ ПВЛ. Ч. 1. 1950. С. 101.
’ Там же. С. 109.
‘ Там же. С. 170.
5 Там же. С. 103-104.
116
Толочко П. П. Древнеруская народность...
названием страны и ее народа на раннефеодальном этапе оте-
чественной истории.
Но так ли было и в эпоху феодальной раздробленности Руси?
В ряде исследований, особенно украинских историков, можно
встретить утверждения, что, во-первых, в XII-XIII вв. собствен-
но Русью считались только южноруские земли, а, во-вторых, к
концу XII — началу XIII в. здесь наряду с общим термином
*Русъ» появляется местный — ^Украина», причем в этниче-
ском значении.
Чтобы объективно разобраться с этнополитической ситуа-
цией на Руси в этот период, необходимо обратиться к свидетель-
ствам не только киевской летописи, остававшейся вплоть до
конца XII в. общеруской, но также и к земельным, ведшимся в
Новгороде, Владимире на Клязьме, Владимире Волынском,
Галиче и других центрах.
В предыдущей главе уже шла речь об объеме понятия 'Русь
в узком значении», что, по существу, избавляет повторять или
продолжать этот сюжет здесь. Конечно, это Южная Русь с ее
древними политическими центрами Киевом, Черниговом и Пе-
реяславлем. Здесь хотелось бы остановиться лишь на отноше-
нии к этой коренной Руси удельных владетелей. Ведь из кра-
сочных описаний междукняжеской борьбы в летописи может
сложиться впечатление о преобладании на Руси центробежных
тенденций и потери интереса периферии к своему историческо-
му центру. В литературе неоднократно высказывались подоб-
ные мысли.
В действительности не все так однозначно. Несмотря на рас-
при, руские князья вплоть до монголо-татарского нашествия
обнаруживали солидарную ответственность за судьбы старой
Руской земли. Для походов в степь они регулярно направляли
свои полки. Их сборным пунктом был Киев, а инициаторами и
руководителями военных экспедиций являлись киевские кня-
зья. Причем если на первом этапе истории Руси (X--XI вв.) уча-
стие в них можно объяснять волей центрального киевского пра-
вительства, то на втором (ХП-ХШ вв.), когда с этой волей удель-
ные князья нередко и не считались, оно обусловливалось осо-
знанием общей ответственности за Рускую землю.
Очень хорошо об этом сказал новгородский посадник Твер-
дислав, объясняя необходимость предоставления помощи Кие-
ву для отражения притязаний на него Всеволода Чермного. «Я
рече Твьрднславъ посадннкъ: "Яко, кратне, страдали д$дн наши н
Глава 4. Этнические процессы в условиях...
117
отчн за Русьскую землю, тако, Братье, н мы понднм'ь по своемъ,
князи” »* *. В данном случае речь шла об опасности Киеву от своего
князя, но таким было отношение к нему и при внешней угрозе.
В летописной статье 1170 г. Ипатьевской летописи говорит-
ся, что благую мысль постоять за Рускую землю вложил в серд-
це киевского князя Мстислава Изяславича сам Бог. Причем это
признали и удельные князья, позванные им в совместный по-
ход. оБогъ тн, Брате, помозн к томъ, — заявили они, — оже тн
Богь вложнлъ таку мысль въ сердце; а намъ дан Богь за крестьяны
н за Рускую землю головы сво-А сложнтн»2. В Киев прибыли полки
из Смоленска, Чернигова, Переяславля, Луцка и других городов.
Судьбы Киева и Рускои земли волновали и Всеволода Боль-
шое Гнездо. Получив известие о том, что Всеволод Чермный и
половцы сотворили много зла «звмл-4 Руст-Ан», он решил всту-
питься за ее честь. • И сжалнсн о томь, н рече; "То цн т-Ам-ь отчина
одн-Ам Руская земля, а нам не отчнна ли"»3.
Об осознании общеруского значения Киева всеми князьями
свидетельствует речь черниговского князя Святослава Всеволо-
довича, обращенная к великому киевскому князю Ярославу
Изяславичу. На его заявление: ♦ Чему Test наша отчина? Тоь-А сн
сторона не надок-А*, — Святослав ответил: «Яне Угрннъ, ннЛяуз,,
но однного д-бдл есмы кнуцн, а колнко тек-i до него, только н мн-А»*.
На защиту Руской земли поднялись князья и в 1223 г., ко-
гда к ее границам подступили монголо-татары. Как свидетель-
ствует летопись, на призыв киевского князя Мстислава Рома-
новича откликнулись не менее десяти князей, в том числе и
владимиро-суздальский Юрий Всеволодович. В Русь он отпра-
вил племянника Василька Константиновича с ростовским пол-
ком, но тот не поспел соединиться с основными силами. *И по-
слашася в Володнмеръ к великому князю Юрпо, сыну Бсеволожю,
прося помочи у него; он же посла к ннм'ь клагочестнваго князя Ва-
силька, сыновца своего, Константиновича с Ростовцн, и не утяну
Васнлко прнтн к ннмъ в Русь»1'.
Таких общеруских походов было много. Все они, как прави-
ло, тщательно готовились, предварялись обменными посоль-
ствами, а иногда и княжескими съездами, собиравшимися в
1 Новгородская первая летопись (далее НПЛ). М.; Л., 1950. С. 53.
’ ПСРЛ. Т. 2. Стб. 538.
* ПСРЛ. Т. 1. Стб. 429-430.
* ПСРЛ. Т. 2. Стб. 578.
‘ПСРЛ.Т. 1.Стб. 446.
118
Толочко П. П. Древнеруская народность...
Киеве. Все это способствовало сохранению единого этнополи-
тического пространства в пределах всей Руси. По образному
выражению В. О. Ключевского, это было время, когда «киевля-
нин все чаще дуждл о черниговце, а черниговец о новгородце, и все
вместе о Руской земле»
В Руской земле в узком значении этого слова жили руские
же люди. Никакого другого этнического понятия в домонголь-
ское время здесь не было. Утверждение некоторых историков о
том, что уже в ХП-ХШ вв. появилось название «Украина*, на-
учно несостоятельно. Непонятно, как можно об этом говорить
всерьез. Имеем в летописи всего несколько упоминаний этого
слова, но все они носят ориентационно-географический харак-
тер и ни разу не приложимы не только ко всей территории
Южной Руси, но даже и к отдельному княжеству.
Под 1187 г. в летописи сообщается о смерти от ран переяс
лавльского князя Владимира Глебовича, которая болью отозва-
лась среди переяславцев и жителей ее порубежных территорий,
населенных преимущественно черными клобуками. «И плака-
шася по немь вен Переяславцн..., о нем же оукранна много постона»1 2 *.
Под 1213 г. в галицко-волынской летописи также присутству-
ет слово «оукраина» и также в значении окраина, теперь уже
Волынской земли. «Данилу же возвратнвшуся к домовн, и ±хл е
вратомъ и прня Берестнй, и \'гровескъ, и верещннъ, и Столпъе,
Комовъ, н всю &укранну«\
Волынь и Галичина не входили в состав собственно Руской
земли. Когда Владимирко Галицкий узнал, что Юрий Долго-
рукий и его сыновья прозевали стремительный марш к Киеву
Изяслава Мстиславича, он заявил: «Изяславъ вчера со мною
Хот-Ьлъ ся Бити, на вашего отца идя... аже нын± въ±хлвъ в°
Рускую землю. а не могу язъ одннъ на нк по±хаТ11*4 5- После этого
Владимирко ушел в свой Галич. Изяслав, как известно, въехал
в Рускую землю из Владимира Волынского.
В 1189 г. Святослав Всеволодович предложил своему сопра-
вителю на киевском столе Рюрику Ростиславичу занять Галиц-
кий стол, «4 соб± уотяшеть всей Руской земли около Киева**.
1 Ключевский В О. Сочинения. Курс русской истории. Ч. 1. М..
1956.С. 204-205.
1 ПСРЛ. Т. 2. Стб. 653.
* Там же. Стб. 732.
4 Там же. Стб. 417.
5 Там же. Стб. 663.
Глава 4. Этнические процессы в условиях...119
Еще более определенно свидетельствует о нахождении Гали-
чины и Волыни вне пределов коренной Руси рассказ о кон-
фликте Романа Мстиславича и Рюрика Ростиславича 1202 г.
Упреждая поход киевского князя в союзе с Ольговичами на
Галич, Роман, собрав галицкие и волынские полки, предпри-
нял поход на Киев. «Я упреди Романъ, скопя полкы галнчьскык и
володнмерьскы±, н въ±ха к Русскую землю»1.
Захватив Киев и объединив с ним на короткое время запад-
ные княжества, Роман, вероятно, содействовал изменению их
руского статуса. Этой акцией Галичина и Волынь как бы со-
единялась с Руской землей в узком значении этого слова и ста-
новились ее частью. Такой вывод напрашивается из летопис-
ной статьи 1223 г., рассказывающей о Калкском сражении. Во
главе руских полков были три князя — Мстислав Киевский,
Мстислав Черниговский и Мстислав Галицкий, которых лето-
писец рекомендует как старейшин в »Руской земли»2. Здесь
несомненно речь идет о старейшинстве в Южной и Западной
Руси, поскольку ни черниговский, ни галицкий князья на об-
щеруское старейшинство претендовать не могли. Вместе с киев-
скими князьями таковыми со времен Андрея Боголюбского счи-
тались владимиро-суздальские.
Во всех событиях, связанных с внутрикняжескими конфлик-
тами, летописцы определяют противостоящие стороны терми-
нами »галичане», »владимерцы», »лучане»... Когда же дружи-
ны западных княжеств оказываются в составе объединенных
сил, сражающихся с половцами, или самостоятельно осуществ-
ляют военные походы на своих западных соседей — Польшу,
Венгрию, Литву, они неизменно именуются русью.
В 1195 г. возник конфликт между Рюриком Ростиславичем
и его зятем Романом Мстиславичем из-за пяти городов в Рус-
кой земле — Торцкого, Треполя, Канева, Корсуня и Богусла-
ва. Чтобы вернуть себе этот надел, Роман отправился «в Ляхы»
просить военной поддержки против Рюрика. Там ему пришлось
ввязаться во внутрипольский подобный конфликт, в результате
чего он не только не получил поддержки, но и потерял на поле
брани свой полк. ♦ II удлрншася Ляхов* с Русью н потопташа Ляхо-
к* Русь, н поведя Л1ежька Романл, нзбнша в полку его русн много»3.
1 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 417.
’ПСРЛ. Т. 2. Стб. 741.
1 Там же. Стб. 687.
120
Толочко П. П. Древнеруская народность...
Аналогично названы галичане и владимирцы в статье 1211 г.
Галицко-Волынской летописи. Совместно с поляками они одер-
жали победу над боярином Володиславом и союзными ему вен-
грами и чехами. Летописец подытожил это такими словами:
«Яодол±ша Ляхов-t и /’усь»* *.
В пространном повествовании 1229 г. об усмирении поль-
ским королем Конрадом совместно с Данилом и Васильком Ро-
мановичами мятежных жителей города Калуша полки братьев
многократно поименованы русью: « Русь же догнаша /Иилмча и
СтАрогородд». Осажденные калушане, обращаясь к Конраду,
упрекают его в том, что осаду города он поручил руским. *Лще
насъ Русь пленять, то коую слдву Кондрдть прннметь? Лще Рус-
кая хоруговъ СТАНеТЬ МА ЗАПОрОЛ'кХ’Ь. то кому честь учиниши»2.
Несомненно, были западные княжества Русью и в террито-
риальном или государственном смысле. Рассказывая об изоб-
личении коварства боярина Жирослава и изгнании его Мстисла-
вом Мстиславичем из Галича, летописец замечает: «Да не sy-
деть ему прнстАнъка во кснук земляу’ь, в Рускнх’ь и во \'горскыуы>3.
В статье 1219 г. летописец, подытоживая победное сражение
Мстислава Мстиславича против венгров и поляков неподалеку
от Галича, заметил: « Тако so милость от Бога Руской земл-t»*.
Изгнанные из Галича мятежный боярин Судислав и угорский
королевич обратились к королю Андрею с требованием немед-
ля выступить в поход на Данила Романовича. « Нзынднт-t на
Галичь и принмнте землю Рускую» *.
По существу, с аналогичной ситуацией мы сталкиваемся и
на северо-востоке. Владимиро-Суздальское княжество также не
было Русью в узком значении этого слова. Во всех случаях, где
в летописи говорится о походах князей из Владимира на Клязь-
ме или из Суздаля в Киев, неизменно уточняется, что они пошли
в Русь. «/» то же л-t-ro понде Гюргн сынмн сконмн и с Ростовцн, и с
Рязанцн и со князи, Рязаиьскими в Русь»6. «Посла благоверный и
Христолюбивый князь Всеволода Гюргевнчь тивунл своего Тюрю с
людмн в Русь. И созда грлд'ь на Городцн на в-ьстршД.
1 ПСРЛ. Т. 2. Стб. 730.
* Там же. Стб. 757.
* Там же. Стб. 747.
* Там же. Стб. 738.
• Там же. Стб. 760.
• ПСРЛ. Т. 1. Стб. 338.
’ Там же. Стб. 412.
Глава 4. Этнические процессы в условиях...121
Встречаясь на страницах летописи с подобными ремарками,
можно подумать, что владимиро-суздальские летописцы свою
землю не считали Русью. В действительности это не так. Всево
лод Большое Гнездо, обращаясь к сыну Константину, произнес
такие слова: «Не такою Богт. положила на Test стар±ншнньство в
кратки твоей, но н вз, всей Рускскон земли*'. Трудно сказать, о
какой Руской земле здесь идет речь, о всей Руси или только о
Суздальско-Залесском крае. В данном случае это и несущест-
венно. Ведь если Константин князь всей Руской земли, то и его
собственная тоже была руской.
Несколько иная редакция употреблена летописцем при со-
общении о том, что великий владимирский князь Ярослав по-
лучил от хана Батыя ярлык на всю Русь. Он назван старейши-
ной всех князей не в руской земле, но «в Русском языце*г.
Рассказывая об участии жителей Владимиро-Суздальского
княжества в различных конфликтах, летописец пользуется тер-
минами, производными от названий городов: «суздальцы*, «ро
стовцы», «владимирцы*, «рязанцы*, «муромцы* и др. Одна-
ко, если речь идет о взаимодействии их с иноплеменниками,
они обязательно именуются общим словом «русь*.
Очень наглядно это видно из содержания статьи 1182 г. Ипа-
тьевской летописи. Рассказывая о военном конфликте Всево-
лода Большое Гнездо с волжскими болгарами, летописец при
определении Владимиро-Суздальской стороны широко пользу-
ется общим термином «Русь*. Болгары «поидоша на Русь»,
одержать победу «поможе Богъ Руси*, полки Всеволода также
именуются рускими: *Болгар± же, внд-квше множкство Рускнхз,
полковъ»3.
Интересное сообщение на этот счет содержится в статье
1229 г. Лаврентьевской летописи. В болгарском • Белнком град±»
случилось убийство христианина, как замечает летописец, «ино-
го языка не Рускаго*. В Московском своде конца XV в. сказано:
« не от Русских град прншедша**. Был он, по-видимому, купцом и
проживал вместе с рускими людьми. Вывод этот напрашивается
из сообщения, что хоронили его руские люди на христианском
' ПСРЛ. Т. 1.Стб. 422.
* Там же. Стб. 470.
’ ПСРЛ. Т. 2. Стб. 625-626.
4 ПСРЛ. Т. 25 (Московский летописный свод конца XV в.). М.; Л..
1949. С. 123.
122 Толочко П. П. Древнеруская народность...
кладбище. «ft го же Русь хрестьяне вземше т±ло положншл в гров-к,
нде же вен урестьяне лежать.»1
Учитывая, что основными торговыми контрагентами волж-
ских болгар были владимиро-суздальцы, можно с уверенностью
предположить, что «христианкой Русью* были они.
В 1238 г. во время крупного сражения владимиро-суздаль-
ских полков с монголе татарами был убит великий князь Юрий
Всеволодович. Оплакивая его, летописец одновременно радует-
ся, что Бог уберег остальных руских князей от смерти. « Л иным
же князем повел-k Богь жнтн челов-кколювнем своим в Руской земли
Христианского ради языка»1 2 *.
Несколько упоминаний о Руси в широком значении содер-
жатся в повести об убиении в Орде черниговского князя Миха-
ила Всеволодовича, а также в сообщении о посещении ханской
ставки Ярославом Всеволодовичем. В первом случае говорится
о пленении безбожным Батыем всего православия, «еже ci под
овластию Руских князей», во втором — летописец отмечает, что
владимирский князь «много пострада от везвожных Татаръ за
землю Рускую» *.
Менее всего термины «Русь» и «Руская земля» употреблялись
по отношению к Новгородщине и новгородцам. Это кажется
странным, особенно в свете утверждения некоторых историков
о местонахождении здесь первоначальной Руси, или Руского
каганата. Читая новгородские летописи, трудно отрешиться от
впечатления, что новгородцы не очень идентифицировали себя
терминологически с Русью. Такое название они охотно упо-
требляли по отношению к Киеву. Рассказывая о визитах новго-
родских людей в Киев, они отмечали: « Иде архнепнекопъ новго-
родъчкыи Ннфонтъ в Русь» ; «Р> то же лкто ходи мгуменъ Деоннснн
с люковые к Русь»4 * *. Князей на новгородский стол также пригла-
шали из Руси: «И послашася новгородцн къ Святославу8 ^VCk по
сын, и приведены Болоднлшра в Новъгород»ь.
Разумеется, это не означает, что новгородцы не ощущали
своей органической связи со всеми остальными древнеруски-
ми землями и не были русичами фактически. Выше уже шла
1 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 452.
2 ПСРЛ. Т. 25. С. 129.
’ Там же. С. 138 -139.
4 Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М.;
Л., 1950. С. 214-219.
4 Там же. С. 226.
Глава 4. Этнические процессы в условиях...
123
речь о том, как они относились к собственно Руской земле, счи-
тая для себя естественным защищать ее от врагов. Неоднократ-
но посылали свои полки в Киев. Однако лишь изредка новго-
родские летописцы подкрепляли эту связь терминологически.
Это, когда сообщили о смерти блаженного митрополита Киев-
ского и «вся Руси» Кирилла, или рассказали о вторжении мон-
голо-татарских орд: «Да кто, Братке н отцн н дьтн, внд±вшн Бо-
жие попущение се на всей Рускон земли»'. Нет сомнения, что «вся
Русь» или «всея Руская земля» это и Новгородщина тоже.
В Новгородской четвертой летописи терминологических
идентификаций Новгородской земли и ее жителей с Русью боль-
ше, чем в Новгородской Первой, но также немного. В статье
1156 г., рассказывающей о смерти новгородского архиеписко-
па Нифонта, он отрекомендован как «поБорн!къ всей Рускои зем-
ли»1 2. Важное свидетельство на этот счет содержится в статье
1216 г. Боярин владимирского князя Юрия Всеволодовича, в
ответ на угрозы сторонников Константина утвердить его силой
на старейшем столе земли заявил: «Не было того н! пр!праднд±уъ,
и! при дед'ку’ь, и! при отцн вашемз,, оже бы кто, вшедз, ратью в снл-
ную Суздальскую землю, дожде бы вышелъ ц-Ьлт,; уотя бы и вся Ро-
уская земля»3. В представлении летописца объем этой Руской
земли определяется Галицкой, Киевской, Смоленской. Черни-
говской, Рязанской и Новгородской землями4 *. В сообщении
статьи 1243 г. о втором хождении князя Александра Ярославича
к Батыю Новгородская земля также названа Русью. «Бльто
6754. Бзди Александру, другое кт, Батыю, и Батый отпуст! его на
Русь съ чест!ю»*. Аналогичной формулой пользуется летописец
и при рассказе об участии Александра в отражении литовского
вторжения в руские пределы. Одержав ряд побед, он «схиъ прн-
нде здравъ и дружина его на Русь»6.
Из сказанного выше следует, что, несмотря на особую рус-
кость Южной Руси, предстающей в летописях этнополитиче-
ской сердцевиной всего восточнославянского пространства, рус-
кими были и все остальные его регионы. Причем признание этой
рускости было не формально терминологическим, но сущност-
1 Там же. С. 282, 289.
! ПСРЛ. Т. 4 (Новгородская четвертая летопись). М., 2000. С. 156.
1 Там же. С. 189.
4 Там же. С. 189.
* Там же. С. 229.
* Там же.
124
Толочко П. П. Древнеруская народность...
ним. В какой бы земле ни сидели князья, они постоянно и за-
интересованно следили за всем, что происходило в Киеве и Рус
кой земле в узком значении этого термина, принимали участие
в борьбе за великокняжеский стол, за причастие в общеди-
настическом наследии, присылали свои дружины для отраже-
ния половецкой угрозы. Феодальная раздробленность не при-
вела к региональной обособленности, к потери чувства единства
всей Руси. Вплоть до монголо-татарского вторжения продолжа-
лись княжеские перемещения из земли в землю. «Единого деда
внуки», фрондируя один с другим, тем не менее постоянно под-
держивали между собой родственные, в том числе и брачные
связи.
Примечательно, что даже владимиро-суздальские князья,
казалось бы к началу ХШ в. вполне сосредоточившиеся на про-
блемах своего княжества, не отказывались от общеруских пер-
спектив. Ярким свидетельством этому может быть соглашение
1216 г. между Юрием и Ярославом Всеволодовичами о перерас-
пределении сфер влияния на Руси. • И реке Юрки: “ Л1н-А же, кра-
те Ярославе, Колоднмеркскаа земля н Ростовская, а ток-i Новъго-
родъ, а Смоленьскъ крату нашему Святославу, а Кневъ даднмъ
Черннговьскнмъ княземъ, а Галиче налек же”»1.
События последующих лет показали, что суздальские кня-
зья не отказались и от Киева. В 1236 г. на его столе на короткое
время утвердился Ярослав Всеволодович, оставивший в Новго-
роде сына Александра, «в л±то 6744. Понде князь Ярославъ нз
Новаграда къ Киеву на столз, »2.
Характерно, что на Русь как единое этническое простран-
ство смотрели и ее завоеватели монголо-татары. Не случайно
Батый назначил Ярослава Всеволодовича старейшиною всех
князей «в Русском языце».
1 НЧЛ.С. 190.
-’НПЛ.С. 285.
Глава 5
МЕСТО ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ
В ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ
ЖИЗНИ РУСИ
Рис. 7
Стилевое единство древнеруской церковной архитектуры ХП-ХШ вв.:
1 — Киев. Михайловско-Златоверхий храм: 2 — Владимир-Волын-
ский, Успенский собор; 3 — Новгород. Николо-Дворищенский
храм; 4 — Смоленск, церковь Иоанна Богослова; 5 — Киев, Кирил-
ловская церковь; 6 — Владимир на Клязьме, Успенский собор:
7 — Чернигов, Пятницкая церковь; 8 — Смоленск, Троицкий собор;
9 — Полоцк, церковь Спасо-Евфросиньева монастыря
Датой официального крещения Руси справедливо считать
988 г. С этого времени христианство обрело статус госу-
дарственной религии, покровительствуемой княжеской
властью. Во многих исследованиях, особенно церковных исто-
риков, это событие получило оценку едва ли не единовремен-
ного и всеобщего прозрения руского народа, наступившего
вслед за прозрением самого Владимира. Для летописцев 988 г.
стал рубежным, разделившим историю восточного славянства
па два периода: языческий, темный и невежественный, и хрис-
тианский, принесший свет высокой духовности и культуры.
Такое рубежное разделение не лишено смысла, но абсолютизи-
ровать его вряд ли следует. Христианство начало проникать на
Русь более чем за сто лет до Владимира, а язычество сохраня-
лось на Руси и через двести лет после ее крещения.
Не умаляя собственно духовного аспекта веры, следует при-
знать, что она всегда рассматривалась властью как важнейший
фактор консолидации страны и народа. Это верно и по отноше-
нию к язычеству, которое Владимир пытался в первые годы
киевского княжения приспособить к задачам собирания восточ-
нославянских земель под властью Киева. С этой целью он соору-
дил в 980 г. на Старокиевской горе языческий храм с идолами
шести основных богов Руси — Перуна, Хорса, Дажьбога, Стри-
бога, Симаргла и Мокоши.
Языческая культура восточных славян была сложным комп-
лексом, многие элементы которого сложились в глубокой древ-
ности, причем не обязательно на праславянской основе. Выс-
шей фазы славяноруское язычество достигло в X в., когда культ
княжеско-дружинного божества Перуна стал фактически госу-
дарственной религией Руси. И тем не менее именно в этой фазе
ему судилось уступить свое место новой религии.
Механическое сведение в одном храме божеств разных вос-
точнославянских земель не слишком облегчило участь Влади-
мира в подчинении их Киеву, а поэтому уже через восемь лет
он решительно порвал с язычеством и обратился к христиан-
ству. Оно не было для Руси чем-то совершенно новым и незна-
комым. Со времен Аскольда христианство постепенно входило
в жизнь восточных славян, однако, не имея государственной
128 Толочко П. П. Древнеруская народность...
поддержки, не могло успешно конкурировать со старой верой.
Как известно, периоды лояльного отношения к нему со стороны
княжеской власти (Аскольд, Ольга, Ярополк Святославич) сме-
нялись жестокой языческой реакцией (Олег, Святослав, Вла-
димир в первые восемь лет своего правления), что не способ-
ствовало распространению христианства вширь. Более-менее
прочными были его позиции в Киеве, где уже в первой полови-
не X в. действовала соборная церковь св. Ильи, однако были ли
аналогичные христианские общины в других древнейших цен-
трах Руси, сказать сложно.
Ситуация коренным образом изменилась после того, как
Владимир женился на византийской принцессе Анне, принял
крещение в Херсонесе и провел торжественный акт крещения
Руси в Киеве. Языческое капище на Старокиевской горе было
разрушено, а всем жителям столицы Руси было приказано со-
браться на берегу Почайны для крещения.
Когда мы говорим об относительной быстроте распростране-
ния христианской веры по Руси, должны отдавать себе отчет,
что не чудесное прозрение вчерашних язычников было тому
причиной, а государственная власть, прибегавшая не только к
силе убеждения, но и к административному принуждению. Вот
что об этом говорит летописец: оПосемь же Яолоднмеръ посла по
всему граду глаголя: “Лще не оврящеться кто заутра па р-кц-t, во-
гатз, ли, ли укогъ, или ннщь, ли раконнкъ, протнвенъ мн-k да пу-
деть"»1. Услышав это, люди будто бы с радостью пошли прини-
мать крещение.
Еще более определенно высказался на эту тему митрополит
Иларион в «Слове о законе и благодати». Киевский князь Вла-
димир, согласно ему, ч запов-кдавъ по всея земли н кркститнся в-ь
Отца и Сына н Святого Дyya... Да аще кто и не лювовню, нъ страуом
иовел-квшааго крещааууся, понеже t:k влагов-крне его съ властню
съпряжено»'1.
Следствием этой сопряженности благоверия и власти яви-
лось также крещение Новгорода, о чем в летописи сказано:
чДокрыня крестил крестом, а Путята мечом». Аналогичным об-
разом, вероятно, было осуществлено крещение жителей и дру-
гих руских городов. «И нача стакнтн по градомъ церкви и попы, и
1 Повесть временных лет. Ч. 1. М.; Л.. 1950. С. 80.
’ Розов Н. Н. Синодальный список сочинений Илариона — русско-
го писателя XI в. // Slavia. Hasopis pro slavankou filologii. Roh. XXXII
(1963). вел 2. C. 165.
Глава 5. Место православной церкви,..
129
люди на крещенье прнводнтн по всймъ градом н селомъ»1. Харак-
терно, что местами сооружения христианских храмов должны
были стать разрушенные языческие капища, что символизи-
ровало победу христианства над язычеством. «И се ракъ, повел±
(Владимир. — П. Т.) рукнтн церкви и поставляти по м-Ьстомъ.
идеже стояку кумнрн»г. В Киеве, на месте разрушенного капи-
ща, была срублена церковь св. Василия, а вскоре и возведен
величественный храм св. Богородицы, известный больше как
Десятинная церковь.
Несомненно, строительство христианских храмов, приобрет-
шее особый размах при Ярославе Мудром, явилось одним из
важнейших элементов утверждения христианства на Руси.
В ряде случаев они отождествлялись с целыми городами и рас-
сматривались как их важнейшие святыни. Новгородцы, к при-
меру, заявляли: « Где Святая София, там и Новгород» и согласны
были сложить за нее свои головы: «Умрем за Святую Софию».
Разумеется, христианизация Руси это не единовременный
акт крещения, а длительный процесс. И тем не менее можно
констатировать, что решающих успехов она достигла уже во
времена Владимира и его сына Ярослава. В пользу этого свиде-
тельствует церковная традиция. Современник Владимира Яхья
Антиохийский полагал, что киевский князь обратил в христи-
анство всех жителей страны и что император Василий 11 при-
слал ему митрополитов и епископов3. Это же утверждает и цер-
ковный Устав Владимира, в котором говорится о «всех» горо-
дах, погостах и слободах, «где христиане суть».
В «Памяти и похвале Владимиру» Иакова Мниха также речь
идет о крещении всей Руси. Владимир • крести же всю землю Рус-
скую от коньца и до коньца», « всю Русскую землю и грады вся укра-
сн святыми церквами», «всю Русскую землю привел к Богу»* *.
В «Слове» Илариона, после рассказа о Владимировом креще-
нии сказано: « И въ едино время вся земля наша въслав± Христа
съ Отцемь и ст, Святымт, Д^омт,»*.
• ПВЛ. Ч. 1. С. 81.
* Там же.
’ Розен В. Р. Император Василий Болгаробойца. Извлечения из ле-
тописи Яхьи Антиохийскою. СПб., 1883. С. 23-24.
’ Зимин А. А. Память и похвала Иакова Мниха и житие князя Вла-
димира по древнейшему списку // Краткие сообщения Института ела
вяноведения. 1963. № 37. С. 68-71.
* Розов Н. Н. Синодальный список сочинений Илариона... С. 165.
130 Толочко П. П. Древнеруская народ нос ть...
Когда позднейшие летописцы пытались осмыслить истоки
христианства в различных руских городах и землях, они неиз-
менно обращались к временам Владимира и Ярослава. В Вос-
кресенской летописи в статье 1471 г. читаем: «Князк великий
Владимир крестился к ясе земли наши крестил. Русьскую, и нашу Сло-
венскую ( Ростово-Суздальскую. — П. Т.)и Мерскую, н Крнвечскую,
Реек, рекши Белозерскую, и Л\уромскую, и Вятичи, к прочла»* 1.
В летописи Авраамки содержится известие о том, что город
Владимир на Клязьме был основан Владимиром Святослави-
чем и им же была поставлена там соборная деревянная церковь
св. Богородицы2. «Сказание о построении града Ярославля», в
основе которого, возможно, древняя запись, связывает креще-
ние этого края с Ярославом Владимировичем. «Последи (когда
после страшной засухи пролился дождь. — П.Т.) же людкн спи
с радостню ндяуу на реку на Волгу, и тамо пресвитеры на крезе реки
стояше н молитвенная возглаенша, крести всяк возраст и пол л»у-
жеск и женск»3.
Летописные свидетельства о широком распространении хри-
стианства на Руси в конце X — начале XI в. находят подтверж-
дение в археологических материалах. Наиболее чувствитель-
ным к изменению идеологических представлений людей являл-
ся обряд погребения. В языческий период жизни восточных
славян он характеризовался кремацией умерших с последую-
щим насыпанием над погребальным кострищем высокого кур-
гана. Под влиянием христианства с его учением о загробной
жизни, с конца X — начале XI в. наблюдается постепенный пе-
реход от трупосожжений к трупоположениям. Быстрее этот про-
цесс происходил в пределах собственно Руской земли. Здесь
раньше, чем в других регионах восточнославянского мира, пе-
решли к погребению умерших в грунтовых ямах, хотя и сохра-
нили курганные насыпи. Аналогичные погребения зафиксиро-
ваны для рубежа X — начале XI в. также у новгородских сло-
вен, волынян, хорватов4.
В большинстве регионов в это время наблюдается переход от
трупосожжений к трупоположениям на горизонте. Преоблада-
ние нового обряда в пределах центральных районов Руси опре-
1 ПСРЛ. Т. XII. М., 1969. С. 126.
1 ПСРЛ. Т. XVI. С. 39.
’ Лебедев А. Н. Храмы Власьевского прихода в Ярославле. Яро-
славль, 1877. С. 7-10.
* Седов В. В. Восточные славяне... С. 97, 166, 222.
Глава 5. Место православной церкви...131
делилось уже к исходу первой четверти XI в. В окраинных — в
землях восточных северян, радимичей, вятичей, муромы и др.
это произошло на рубеже XI и XII вв.‘
Разумеется, изменения в погребальной обрядности свиде-
тельствовали об изменении веры. На смену язычеству прихо-
дило христианство. Не следует только слишком жестко увязы-
вать время появления нового обряда и крещения. В свое время
Л. В. Алексеев, исходя из того, что до начала XI в. в Смолен-
ской земле преобладал обряд трупосожжения, пришел к выво-
ду, что ее жители были крещены только в начале XI в.2В свою
очередь И. П. Виноградов, на основании присутствия в могиль-
ных памятниках единичных трупоположений конца X в., на-
стаивал на том, что это событие следует датировать концом X в.3
В этой дискуссии прав скорее всего И. П. Виноградов. Даже
если бы в Смоленской земле археологи не обнаружили ни одно-
го погребения по обряду ингумации, мы имели бы все основа-
ния полагать, что ее крещение произошло в конце X в. Это же
касается и других земель. Как следует из летописи, в Киеве в
988 г. имело место не локальное событие, но общеруское. Тор-
жественный государственно-церковный акт свидетельствовал
о крещении всей Руси. С этого времени Русь де-юре станови-
лась христианской страной, независимо от того, все ли ее жи-
тели уверовали в нового бога. Это тем более верно, поскольку
по приказу Владимира Святославича действа, подобные киевс-
кому, должны были совершиться «по вс±мъ градом н седомъ».
Язычество тем самым оказывалось вне закона.
На службу новой вере было поставлено государство, а также
разветвленная структура церковного управления. Трудно ска-
зать, каким был ранг Руской православной церкви во время так
называемого Аскольдова крещения, но после 988 г. она опре-
деленно получила статус митрополии. В перечне митрополий
Константинопольской патриархии, который датируется кон-
цом XI в., кафедра »Россия» занимает 60-е место*.
' Там же. С. 97. 139, 212.
1 Алексеев Л. В. Смоленская земля IX-XIII вв. Очерки истории Смо-
ленщины и Восточной Белоруссии. М., 1980. С. 240.
3 Виноградов И. П. Исторический очерк города Вязьмы с древней-
ших времен до XVII в. М-, 1980. С. 6.
4 Щапов Я. И. Государство и церковь Древней Руси X-XIII вв. М.,
1989. С. 25-26.; Poppe A. Panstwo i Kosciol па Rusi w XI wieku. Warsza-
wa, 1968.S. 25-28.
132
Толочко П. П. Древнеруская народность...
Как полагает Я. Н. Щапов, учреждение Киевской митропо-
лии относится к 987-998 гг., хотя он и не приводит убедитель-
ных аргументов в пользу этого. Ведь обустройство митрополи-
чьей кафедры посредством возведения Десятинной церкви не
обязательно должно было предшествовать решению Константи-
нопольского патриархата об учреждении Киевской митропо-
лии. Скорее наоборот, учреждение митрополии явилось стиму-
лом к возведению большого кафедрального собора. Он не был
только княжеским храмом, как принято считать, но изначально
являлся главной церковью Руской православной церкви. Впол-
не определенно об этом говорится в «Слове о чуде Климента Рим-
ского». «2>лдды*шя матерее церкви Божественная, в ней же понс-
тнньне честное твое тело лежа, акн солнце просвещает вселенную»1.
Общеруское значение Десятинной церкви подтверждается и
содержанием грамоты Владимира Святославича, данной ей при
освящении: «Да» церкви свят±й Богородицы от нм-Ьнья моего и от
градт, .ионуь Десятую часть»1 2. В Уставе Владимира говорится о
десятине • во всей земли Руской нс княженья». По существу, речь
здесь не столько об определении источника содержания нового
храма, сколько об экономических основах существования мит-
рополии, всей Руской православной церкви. Как известно, эта
форма материального благополучия церковной организации
успешно функционировала до XIII в.
Вместе с утверждением митрополии на Руси создавались и
епископские кафедры. Независимо от их количества на началь-
ном этапе, они должны были покрывать все государственное
пространство. По мере развития управленческой церковной
структуры она все больше приходила в соответствие с княже-
ской. Епископии практически совпадали с землями — княже-
ствами. Среди первых епископий были Белгородская, епископ
которой исполнял обязанности викария митрополита, Черни-
говская, Новгородская. В продолжение XI-XIII вв. появились
епископии Переяславская, Владимиро-Волынская, Полоцкая,
Туровская, Юрьевская, Ростовская, Смоленская, Рязанская,
Суздальская, Галицкая, Луцкая, Перемышльская, Угровская
(Холмская). Всего к 40-м годам XIII в. на Руси было 16 епархий.
Есть все основания полагать, что формирование системы цер-
ковного управления находилось в тесной зависимости от про
1 Бегунов Ю. К. Русское слово о чуде Климента Римского и кирил
ло мефодиевская традиция // Slavia. Praga. 1974. Ч. 42. С. 34-36.
2 ПВЛ. Ч. 1.С. 85.
Глава 5. Место православной церкви...133
цессов развития государственно-территориальной структуры
Руси. Митрополичья кафедра являлась аналогом великокня-
жеского престола, а епископские отвечали в принципе удель-
ным княжеским столам. На первых порах опорой церков-
ной власти была княжеская, впоследствии их роли поменялись.
В неспокойные времена княжеских междоусобиц, особенно обо-
стрившихся в ХП — начале XIII в., именно церковь с ее центра-
лизованной структурой управления явилась гарантом единства
Руси.
Как считает Я. II. Щапов, в пору феодальной раздробленно-
сти и существования самостоятельных княжеств церковная
система епископий, подчиненных как местным князьям, так и
Киеву, в определенной мере компенсировала недостаток поли-
тической централизации1. Иногда церковная власть восполняла
отсутствие княжеской. Города Юрьев и Ростов не были центра-
ми княжений, но являлись епископскими городами, распро-
странявшими христианство, а следовательно, и государственную
власть не только на восточнославянское, но и на иноязычное
население: на юге — тюркское, на северо-востоке — угро-фин-
ское. В начале XIII в. Даниил Галицкий основал епископскую
кафедру в городе Угровске, которая должна была сыграть важ-
ную роль в укреплении его власти в Забужье. Как известно, за-
падные восточнославянские земли с городами Верещин, Стол-
пье, Комов, а также Берестейская волость нередко захватыва-
лись Польшей, а поэтому размещение здесь епископии как бы
очерчивало на западе каноническую православную и государ-
ственную территорию Руси.
С момента учреждения Киевской митрополии она была одной
из 60-ти, позже 70-ти митрополий Константинопольского пат-
риархата. Во главе ее находился митрополит, имевший визан-
тийское происхождение. Его избрание и освящение патриархом
происходило в соборе св. Софии Константинопольской, а торже-
ственный акт настолования — в св. Софии Киевской. До 40-х го-
дов XIII в. известны только два случая нарушения такого пра-
вила: при Ярославе Мудром был настолован митрополитом ру-
сич Иларион, а при Изяславе Мстиславиче — Клим Смолятич.
Всего с конца X по 40-е годы XIII в. на Руси известно 22 мит-
рополита. Их церковное положение, за редкими исключения-
ми, было очень стабильным. Верховная власть митрополитов
Щапов Я. Н. Государство и церковь... С. 56.
134
Толочко П. П. Древнеруская народность...
над рускими епархиями не подвергалась сомнениям ни епис-
копами, ни удельными князьями. В большинстве своем это
были высокообразованные иерархи, занимавшие видное поло-
жение в константинопольских властных структурах. Одни
были членами постоянного синода, другие — императорского
сената с высоким придворным титулом протопроедра. Будучи
известными богословами и полемистами, многие из них явля-
лись авторами церковных проповедей, канонических запове-
дей, пастырских посланий, церковных произведений.
Для темы нашего исследования происхождение высших
иерархов Руской православной церкви имеет принципиальное
значение. Некоторые исследователи склонны были видеть в
этом свидетельство полной ее зависимости от Константинополь-
ской патриархии. В действительности это не совсем так. Зависи-
мость была в большей мере каноническая, что касается участия
патриархов в управлении Руской православной церковью, то
оно ограничивалось преимущественно посвящением митропо-
литов и получением время от времени денежной дани с митро-
полии. В остальном Киевская митрополия была самоуправ-
ляемой церковной структурой, деятельность которой обуслав-
ливалась национальными интересами Руси. В пользу этого
свидетельствует и тот факт, что за Руской православной церко-
вью было признано право богослужения на родном языке.
Иностранное происхождение высших церковных иерархов
Руси в целом положительно сказывалось на течении ее поли-
тической жизни. Е. Е. Голубинский, отмечая полезность гре-
ческих поставлений, обосновывал свой вывод тем, что греки-
митрополиты не были тесно связаны с великими киевскими
князьями и стояли над политическими страстями, кипевшими
на Руси1.
Нередко митрополиты выполняли посредническую роль
между враждовавшими князьями. Причем она не ограничива-
лась, как полагает Я. Н. Щапов, «только технической деятель-
ностью по представлению интересов борющихся сторон»2, но,
учитывая их высокий духовный авторитет, была весьма содер-
жательной и результативной. Нередко именно митрополиту
приходилось брать на себя ответственность за принятие реше-
1Голубинский Е. Е. История русской церкви. Т. 1. М., 1901. С. 320.
323-325.
* Щапов Я. Н. Государство и церковь... С. 179.
Глава 5. Место православной церкви... 135
ния. В 1101 г. князь Ярослав Ярополчич, нарушив постановле-
ние Любечского съезда «не преступать предела братняо, за-
хватил город Берестье, а великий киевский князь Святополк
Изяславич пленил его и привез в Киев на расправу. Мы не зна-
ем, чем грозило Ярославу его самоуправство, но известно, что
для улаживания конфликта потребовалось вмешательство мит-
рополита Николая. « Имолнся о нежь мнтрополнгт, н нгуменн, ужр-
лнп/л Святополка*'. С Ярослава была взята клятва верности у
гроба свв. Бориса и Глеба, там с него сняли «оковы* и отпусти-
ли на волю.
Особенно показательной в этом отношении может быть роль
митрополита Никифора II в событиях 1195 г. Великий киев-
ский князь Рюрик Ростиславич наделил своего зятя Романа
Мстиславича волостью в «Руской земле*, претензии на кото-
рую заявил и Всеволод Большое Гнездо. Ссора с могуществен-
ным Всеволодом не входила в расчеты Рюрика, но удовлетво-
рить его претензии можно было только ценой нарушения крест-
ного целования Роману Мстиславичу, что также не сулило
Рюрику ничего хорошего. Тогда он обратился за советом к мит-
рополиту и получил такой ответ: « Княже! Мы есмы приставлены
вт, Русконземл* от Бога востягнватн васъ от кровопролитья.... ажт,
ecu дллъ волость моложьшему в оклазн* передт, стар-кншнмт, н
крестт, ecu к нему целовалт,, а нын* азт, снимаю с теке крестное
ц*лованне н взимаю на ся*г.
Аналогично проявил себя в событиях 1096-1097 гг. и мит-
рополит Николай. Пытаясь примирить Владимира Мономаха
с великим киевским князем Святополком Изяславичем, он от-
правляется к переяславскому князю с посреднической мисси-
ей и обращается к нему с такими словами: «/Иолнжся, княже, ток*
и кратома тконма, не моз*те погукитн Русьскон земл*, аще ко воз-
меть рать межн совою, поганн (мцть радоватнся н возмуть землю
нашю, юже в*ша стяжали кашн д*дн и отцн ваши** 3. Как умелый
политик и дипломат, митрополит почти дословно повторил речь
Мономаха на Любечском съезде, чем и умиротворил его.
Известно активное участие в замирении междукняжеских
распрей митрополита Михаила. В 1136 г. черниговские князья
нанесли поражение великому киевскому князю Ярополку Вла-
1 ПСРЛ. Т. 2. Стб. 250.
3 Там же. Стб. 684.
3 Там же. Стб. 237.
136 Толочко П. П. Древнеруская народность...
димировичу и потребовали от него левобережные волости. Яро-
полк проявлял упорство и не хотел идти на уступки Ольгови-
чам. Княжеские послы, представлявшие интересы сторон, ни-
как не могли уладить дело. Конфликт грозил новым столкно-
вением, и тогда роль посредника принял на себя митрополит:
«Ходячи жежн ими честном у ДI нуанл у митрополиту со крестом ъ»1.
Он сумел примирить враждующих князей, после чего они за-
ключили между собой мир.
Митрополиты напоминали князьям также о грехе наруше-
ния крестного целования. Так было, в частности, в 1157 г., ко-
гда Юрий Долгорукий намеревался отдать на расправу в руки
Ярослава Осмомысла мятежного Галицкого князя — изгоя Ива-
на Ростиславича. Митрополит Константин 1 заявил в связи с
этим свой решительный протест «И нача молвнтн мнтрополнтъ
и нгумени ксн Гюргевн, рекуче: "Гркуь тн есть целовавши к нему
урестъ, держнши к толнц-k нужн, а и еще уощешн выдатн на убий-
ство"»1 2. Заступничество митрополита Константина I спасло
жизнь Ивану Берладнику.
Миротворческое посредничество киевские митрополиты вы-
полняли вплоть до нашествия монголов на Русь. В 1211 г. чер-
ниговский князь Всеволод Чермный захватил Киев, а Рюрика
Ростиславича перевел в Чернигов. Всеволод Большое Гнездо
высказал по этому поводу неудовольствие и пригрозил похо-
дом в Русь. Чтобы предотвратить вторжение суздальского кня-
зя, Всеволод Чермный направил во Владимир митрополита
Матвея с широкими переговорными полномочиями. *Того же
л-кта присллшА с молкою к великому князю Всеволоду мнтрополитА
ЛХатфкя Бсеволодъ ЧермныН и вен Флговнчн, прося мнрл». Всево-
лод согласился с просьбой Ольговичей: »целова к ним крест, а
мнтрополитА учреднвт, отпусти с честью*3.
В 1230 г. митрополит Кирилл I ходил в Северо-Восточную
Русь, чтобы удержать ее князей от похода на черниговского
князя Михаила Всеволодовича. Как свидетельствует летопись,
«не оставн Богь трудл мнтрополитА sec памяти**. Мир был за-
ключен к взаимному удовольствию сторон.
Миротворческая деятельность киевских митрополитов
объяснялась не только высокими принципами христианской
1 ПСРЛ. Т. 2. Стб. 299.
1 Там же. Стб. 488.
3 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 435.
* Там же. Стб. 456, 463.
Глава 5. Место православной церкви...	137
морали, но и реалиями самой церковной жизни. Они не при-
знавали за удельными князьями права на независимость от
Киева, считали Русь единым политическим и церковным орга-
низмом, а поэтому делали все, чтобы утвердить в народе идею
национальной общности. Для этого они использовали церков-
ные проповеди, душепастырские послания, призывы к князьям.
Особенно характерной в этом плане была позиция митропо-
лита Никифора II. Когда в 1189 г. угорские феодалы оккупиро-
вали Галичину и посадили на галицком столе королевича Анд-
рея, митрополит обратился к киевским князьям — соправите-
лям Святославу Всеволодовичу и Рюрику Ростиславичу с
призывом защитить Рускую землю: «/Иалкящегь ко мнтропо-
лнтъ Святославу и Рюрмковн: “Се нноплеменьннцн отялн отниму
вашю, а aiito вы вы потруднтнся"»1. Из слов митрополита явству-
ет, что для церкви то или иное княжество было всего лишь со-
ставной частью всей Руси, отчиной киевских князей. И как
митрополиты были в ответе за все руские епархии, так великие
князья должны были беспокоиться о неприкосновенности го-
сударственных рубежей.
В свое время В. И. Сергеевич, исследуя место церкви в утверж-
дении московского самодержавия, полагал, что митрополиты,
имея общую с великим московским князем резиденцию, одним
этим фактом возвышали его власть над властью других князей2.
Сказанное в полной мере относится и к Руси Киевской. До тех
пор, пока митрополия Руской православной церкви находилась
в Киеве, ни одно из княжеств не могло рассчитывать на само-
стоятельность. Первым, кто понял это, был Андрей Боголюб-
ский, но его попытка учредить во Владимире свою митрополию
не увенчалась успехом. Против этого решительно воспротиви-
лись киевский митрополит Федор, а также Константинополь-
ская патриархия. На церковном соборе в Константинополе
просьба Андрея Боголюбского была отвергнута, а его кандидат
на владимирского митрополита — епископ Федор был казнен в
Киеве.
Важной компетенцией киевских митрополитов было посвя-
щение епископов. Оно осуществлялось в Св. Софии Киевской и
происходило при участии великих князей. Как можно заклю-
1 Там же. Стб. 663.
z Сергеевич В. И. Древность русского права: вече и князь. СПб.,
1908. С. 635.
138
Толочко 77. П. Древнеруская народность...
чить из летописных известий, инициатива замещения епископ-
ских кафедр могла принадлежать как митрополиту, так и вели-
кому князю. Возможно, этим следует объяснить, что летописцы
чаще всего отмечают лишь факт поставления епископов, но не
уточняют, кто исполнял этот обряд. В тех же редких случаях,
когда в летописи подробно излагается это событие, на первом
месте называется великий князь, а на втором — митрополит.
Характерно, что соучастие киевских князей в поставлении
епископов сохранялось вплоть до 40-х годов XIII в. Даже такие
сильные удельные князья, как Всеволод Большое Гнездо, вы-
нуждены были подчиняться каноническому правилу освяще-
ния своих епископов в Киеве митрополитом при участии вели-
кого князя. Значительная часть епископов вообще происходила
из Киева. Согласно свидетельству владимирского епископа Си-
мона, только из Киево-Печерского монастыря вышло около
50 епископов1.
Как свидетельствуют летописи, церковные связи Киева с
удельными столицами были стабильными и постоянными не
только на раннефеодальном этапе истории Руси, но и в эпоху
феодальной раздробленности. Особый интерес в этом плане
представляют отношения Киева с Новгородом. Новгородские
владыки, за редким исключением, избирались из местного ду-
ховенства, но их поставление на кафедру неизменно совершалось
в Киеве. Этот канонический ритуал соблюдался неукоснитель-
но вплоть до монгольского нашествия. Все девять владык XII —
начала XIII в. побывали с этой целью в Киеве. Перед тем как в
Киев должен был отправиться претендент на епископскую
(архиепископскую) кафедру, его кандидатура предварительно
представлялась митрополиту новгородским посольством. По-
лучив митрополичье благословенье, послы возвращались в Нов-
город, а затем уже в Киев следовал епископ со своей свитой2.
О единстве церковно-административного пространства Руси
свидетельствует также и весьма примечательный факт перевода
новгородского архиепископа Антония в 1220 г. на епископскую
кафедру г. Перемышля в Галицком княжестве3. Разумеется,
' Патерик Киевского Печерского монастыря. СПб., 1911. С. 76.
2 Толочко II. П. Киев и Новгород XII — начала XIII в. в Новгород-
ской летописи. Великий Новгород в истории средневековой Евро-
пы. М.. 1999.С. 177-178.
1 НПЛ. С. 60, 64; ПСРЛ. Т. 2. Стб. 793.
Глава 5. Место православной церкви...139
подобные перемещения совершались по воле киевского митро-
полита.
Как и митрополиты, епископы также принимали активное
участие в государственной жизни Руси, выполняли различные
посольские поручения своих князей. О распространении обы-
чая использовать епископов в качестве послов свидетельствует
известное обращение Владимира Мономаха к Олегу Святосла-
вичу. «Да аще начнешн каятнся Богу, н мне докро сердце створн-
шн, послан соль, или пискуна, и грамоту HAiniuiH с правдою»1. Под-
робнее о посольстве во главе с епископом рассказывает Ипать-
евская летопись под 1148 г., когда киевский князь Изяслав
Мстиславич решил заключить мир с Ольговичами. В Чернигов
он отправил »Белгородского епископа Федора и нгумена Печерско-
го монастыря Федоса ». которые передали предложение киевского
князя « верожду про Игоря отложнтн, а Рускон земли блюсти и быти
вснмь за одни-ь крать*1 2.
В 1149 г., чтобы уберечь Переяславль от штурма войсками
Юрия Долгорукого, епископ Ефимий посоветовал Изяславу
Мстиславичу помириться с суздальским князем. *Княже! ^.ми-
рнся ст, стрыемъ свонмъ, много спасения прнмешн отъ Бога и зем-
лю свою нзкавншн от велнкня кеды*3 4. Под 1177 г. в Ипатьевской
летописи помещено сообщение о посылке черниговского епис-
копа Порфирия к Всеволоду Юрьевичу с целью ходатайствовать
об освобождении из заключения во Владимире князей Глеба и
Ярополка Ростиславичей. «Я посла Овятослакъ ко Бсеволоду
Пьрфюрня епископа Черниговского и Ффрема нгумена святой Бого-
родицы**.
Активной миротворческой деятельностью отличался новго-
родский епископ Нифонт. В 1134 г. он отправил в Киев игуме-
на Исайю с посольским поручением к митрополиту Михаилу
прийти в Новгород для улаживания новгородско-суздальского
конфликта. В следующем году Нифонт принял участие в зами-
рении конфликта между черниговскими Ольговичами и киев
ским князем Ярополком Владимировичем: « В то же лето, на зи-
му, нде в Русь арунепнскот. новгородскын Ннфонтт, с лучшими мужи
и заста кыяне с черниговцы стояще протнву соке, множество вон к
1 ПСРЛ. Т. 1.Стб. 238.
гПСРЛ. Т. 2. Стб. 366
 Там же. Стб. 380.
4 Там же. Стб. 606.
140 Толочко П. П. Древнеруская народность...
Божиею волею смнрншася»* 1. В 1141 г. Нифонт ходил по князя в
Киев, а в 1154 г. с аналогичной миссией посетил Юрия Долго-
рукого: « Тогда же послаша владыку Нифонта с передними мужи
къ Юрьевн по сынъ, н введоша ЛУьстнслава, сына Юрьева»2.
Роль епископов в общественно-политической жизни не огра-
ничивалась посольскими функциями или участием в княже-
ских съездах. Иногда,4- в отсутствие в городе князя, они вы-
полняли и его функции. Подтверждение этому содержится в ле-
тописном рассказе о взятии монголо-татарами Переяславля и
убийстве ими епископа Симеона, который был организатором
обороны города. Известно также, сколь обширной была компе-
тенция новгородских владык. Они всегда пребывали в центре
общественно-политических событий, усмиряли народные вос-
стания, примиряли враждующие концы Новгорода, были по-
средниками между людьми и князем.
Заметное место в общественно-политической жизни страны
играли монастыри. Их появление следует относить к раннему
периоду истории руского христианства.
Традиции монашества пришли на Русь из Византии, откуда
был получен устав Студийского монастыря. Руские монасты-
ри стали не только наиболее консервативными средоточиями
ортодоксального православия, но и центрами руского просве-
щения и культуры. Главным монастырем на Руси был Печер-
ский, основанный Антонием и Феодосием. Вслед за ним и по
его образцу основывались монастыри по всей Руси. Нередко их
фундаторами становились выходцы из Печерского монастыря,
что тесно связывало эти обители с киевскими монашескими
традициями. Вряд ли будет большим преувеличением, если мы
предположим, что общее число монастырей только в больших
древнеруских городах исчислялось многими десятками. По всей
Руси их были, вероятно, сотни.
Многие монастыри были основаны князьями, что делало их
не только духовными средоточиями, но и своеобразными родо-
выми династическими гнездами, а также княжескими усыпаль-
ницами. Особая роль здесь принадлежала киевским фамильным
монастырям, которые с течением времени превратились в свое-
образные резиденции, а нередко и места упокоения удельных
властителей в столице Руси. Для черниговских Ольговичей та-
1 НПЛ. С. 208-209.
1 НПЛ. С. 216.
Глава 5. Место православной церкви...141
новыми были сначала монастырь св. Симеона в Копыревом
конце, а затем Кирилловский, построенный Всеволодом Ольго-
вичем в бытность его великим киевским князем. Волынские
князья в XI — начале XII в. были связаны с Кловским Влахерн-
ским монастырем. Михайловский Выдубицкий монастырь,
основанный Всеволодом Ярославичем, считали своим несколько
поколений его наследников. В 1250 г., как известно, в нем оста-
навливался Даниил Галицкий, продолжатель рода Всеволода.
Владимир Мономах сделал своим родовым Спасский монас-
тырь в с. Берестове, в котором были похоронены его сын Юрий
Долгорукий и внук Глеб Юрьевич. Примечательно, что с этим
монастырем поддерживал связь и Всеволод Большое Гнездо.
В 1183 г. он обратился к Святославу Всеволодовичу и митропо-
литу Никифору с просьбой поставить владимирским епископом
«Луку с.янренаго ДУХО/н и кроткого нгу-мена скятаго Спаса на Берес-
токо.мь»1.
Еще один монастырь — Федоровский, основанный сыном
Мономаха Мстиславом Великим, стал усыпальницей его мно-
гочисленных потомков. Его наследственным владельцем, по-
видимому, считал себя Даниил Галицкий, вывезший из него
для Холмской епископской кафедры, как свидетельствует ста-
тья 1259 г. Ипатьевской летописи, иконы и колокола1 2.
Фактически княжеские фамильные монастыри Киева явля-
лись одной из важнейших скреп общеруского политического
единства. Особо значительной была их роль в деле утвержде-
ния на Руси христианской нравственности и морали. Больше
всех на этом поприще отличился Киево-Печерский монастырь,
собиравший за своими стенами подвижников веры со всей Руси
и прославившийся многими чудесами. Над ним, согласно цер-
ковным преданиям, витала благодать Божья, и сама Богороди-
ца принимала участие в строительстве Успенской церкви. Рас-
сказы о Печерских врачах-целителях, пророках, мучениках за
веру Христову, нетленных мощах и др. делали Печерский мо-
настырь в сознании руских людей, где бы они ни жили, глав-
ным средоточением христианской святости. Для современни-
ков он был * подобен небеса*. и не случайно посещение первого
руского монастыря было вожделенной мечтой каждого право-
славного.
1 ПСРЛ. Т. 2. Стб. 630.
2 Там же. Стб. 844.
142 Толочко П. П. Древнеруская народность...
Чем шире и глубже входила церковь в жизнь древнеруского
народа, тем разветвленнее становилось ее управление, тем боль-
ше наполнялась Руская земля православными храмами. Как
полагает Б. В. Сапунов, от середины X в. до 40-х годов XIII в.
на Руси было построено около 10 тысяч церквей'.
Невозможно хотя бы приблизительно определить число свя-
щенников, служивших в этих храмах, но можно думать, что
они составляли значительное сословие. Ведь кроме приходских
и монастырских храмов на Руси было множество домовых цер
квей. Несомненно, это была наиболее грамотная часть древне-
руского общества, даже и при той поправке, что не все священ-
ники получали высокое образование.
Кроме церковной организационной структуры, пронизав-
шей все государственное пространство Руси единством христи-
анского мировоззрения, важную консолидирующую роль игра-
ли также святыни Руской православной церкви. Их созданием
духовенство озаботилось уже в начальный период истории рус-
кого христианства. Прежде всего церковь постаралась интегри-
ровать языческих богов в христианский пантеон. В результате
Род и Перун были заменены Богом-творцом и Илией Пророком,
древняя Макошь — Богородицей, Дажьбог — Иисусом Хрис-
том, Велес — св. Власием, Ярило — св. Георгием, берегини —
ангелами. На языческие праздники были наложены христиан
ские, что способствовало более спокойному их восприятию вче-
рашними язычниками. Этой же цели служило и сооружение
христианских храмов на местах языческих капищ.
Важнейшее место в программе утверждения христианства
занимало прославление руских святых, сначала через местное
почитание, а затем и посредством их канонизации. Первыми
общерускими святыми стали убиенные князья Борис и Глеб.
Их канонизация произошла, скорее всего, в 1072 г., однако тра-
диция почитания берет свое начало, видимо, со времени их за-
хоронения в храме св. Василия в Вышгороде. В пользу такого
предположения как будто свидетельствует текст летописной
статьи 1072 г. После того как внесли деревянную раку с мощами
князя Бориса в новый храм и открыли ее. распространился
благоуханный запах. Это чудо будто бы и убедило окончатель-
но киевского митрополита в святости Бориса. До этого, как сви-
детельствует летопись, он «не твердо вЬруя к нп.нл». Святость
1 Сапунов Б. В. Книга в России в XI-XVII вв. Л., 1978. С. 82.
Глава 5. Место православной церкви...
143
Глеба также обнаружилась при внесении его каменной раки в
храм. Она сначала встала в дверях, однако после повеления
народу »звати Господи помилуй», прошла в храм. Видимо,
только в это время была получена санкция на церковную кано-
низацию Бориса и Глеба из Константинополя.
Акт 1072 г., как полагает А. С. Хорошев, привел к появле-
нию на Руси особого культа ^страстотерпцев». Борис и Глеб
не были »мучениками за Христа», но пали жертвами полити-
ческих интриг1. Установление церковного дня Бориса и Глеба
в мае месяце, не совпадающее с датами смерти братьев, как по-
лагал Б. А. Рыбаков, «должно было заменить собой древний
майский языческий праздник1 2. Так ли было в действительно-
сти, сказать трудно. Одно несомненно, после 1072 г. культ свя-
тых Бориса и Глеба стал общедревнеруским церковным празд-
ником.
Следующим к лику святых был причислен игумен Печер-
ского монастыря Феодосий. Е. Е. Голубинский полагал, что
случилось это или тотчас после его смерти, или через несколь-
ко лет после нее.3 *Не исключено, однако, что общецерковная
канонизация Феодосия произошла в 1108 г., в пользу чего сви-
детельствует установление в этом году его общерусское помина-
ние. « Нана понужАтн Феоктнстт. Святополка князя впнсатн Феодо-
сия в сннаннкъ, Богу тако нзволшю. Святопслкъ же рлдъ кисть
воок*1ЦАся створнтн се ...И нача Святополш узв-кщлтн жнтье Фе-
одосьево, и вел-t н впнсатн в с*наннк-ь, еже створн мнтрополнтъ...
повел* же мнтрополнть по кс-Алгь епнскупьямь впнсатн Феодосия к
с*наннкъ, вен же епнекопн с радостью впнсаша н помннають его во
Bc-tfb сокор-кх1' »*
О времени канонизации Антония в письменных источниках
сведения не сохранились. Исследователи согласны, что это про-
изошло позже канонизации Феодосия, но еще в древнеруское
время. А. С. Хорошев полагает, что это случилось едва ли ра-
нее начала XIII в.5
1 Хорошев А. С. Политическая история русской канонизации (XI-
XVI вв.). М., 1986. С. 33.
2 Рыбаков Б. А. Славянский весенний праздник // Новое в советс-
кой археологии. М., 1965.
* Голубинский Е. Е. История канонизации святых в русской церк-
ви. М., 1903. С. 50.
' ПСРЛ. Т. 2. Стб. 259-260.
5 Хорошев А. С. Указ. соч. С. 39.
144 Толочко П. П. Древнеруская народность...
Несомненно, в древнеруское время возник культ Ольги и
Владимира, «Равноапостольными» они, вероятно, стали в
послемонгольское время, когда произошла их полная церков-
ная канонизация, но почитаемыми они были уже в раннехрис-
тианское время. Сначала, видимо, только в Киеве, а затем и по
всей Руси. Начало формирования пантеона «руских святых»
положил сам Владимир, перенесший в 1007 г. в Десятинную
церковь останки княгини Ольги. В 1011 г. в ней была похоро-
нена жена Владимира Анна, а в 1015 г. и он сам. В посмертном
панегирике Владимир представлен, по существу, как святой.
Он креститель Руси, «новый Константин великого Рима», па-
мять о нем «держат русъстии людъе» и просят у Бога для него
«царства небесного». Причиной того, что Бог еще не просла-
вил Владимира, как замечает автор панегирика, было недоста-
точное тщание христиан в «воздании ему почестей»'. Видимо,
уже в XII в. почитание Ольги и Владимира было общеруским.
В период феодальной раздробленности Руси в стольных го-
родах земель и княжеств создаются пантеоны местночтимых
святых, которые, как правило, воспроизводили киевский об-
разец. При этом местные канонизационные акты наследовали
борисоглебскую традицию. Князь Игорь в Чернигове, как и его
«сродники» Борис и Глеб, был причислен к лику «страстотерп
цев». Аналогичную ипостась обрел и Андрей Боголюбский,
убийство которого, как свидетельствует летопись, напоминало
убийство св. Бориса1 2.
Создание пантеона руских святых вызвало к жизни большую
житийную и молитвенную литературу, в которой им воздава-
лась хвала не только за верность христианской вере, но и за то,
что они прославили Рускую землю, стали ее небесными защит-
никами и хранителями. Так, в «Похвале св. Феодосию» гово-
рится, что он был «архимандрит всея Руси начальника», а тело
его, вложенное в раку, « нспущлющА луча чюдесъ во вся конця.зем-
ли Рускыя»3. Из «Жития Антония» следует, что он получил из-
вещение от Бога, чтобы идти ему в Русь «н таи быть на пользун
утверждение другку». ^же во времена Ярослава Мудрого «пре-
1 Повесть временных лет. СПб., 1996. С. 58.
1 ПСРЛ. Т. 2. Стб. 585, 587.
3 Памятники русской литературы XII и XIII вв. Изданные В. Яков
левым. СПб., 1872. С. 64. 67.
Глава 5. Место православной церкви...
145
подобный Антонин был известен по Руской земле великими добро-
детелями своими»1.
Борис и Глеб после захоронения их в церкви св. Василия в
Вышгороде «подающа ц±леБныя дары Русьст-Ьй земли» и «еста
заступника Русьсткй земли»1. Как свидетельствует «Повесть о
житии и храбрости князя Александра», святые братья Борис и
Глеб помогли новгородскому князю одержать победу в знаме-
нитой Невской битве 1240 г. Они явились Александру перед
битвой в корабле, и он услышал слова Бориса, обращенные к
Глебу: «Брате Гл±ве, вели грести, да поможемь сроднику своему
Олександру»3. Патронами Руси предстают в житийных текстах
также Ольга и Владимир.
Сказанное выше о церковном управлении на Руси, о пантео-
не общедревнеруских святых, о посвященных им церковных
праздниках, житийной литературе, строительстве в их честь
православных храмов свидетельствует о том, сколь велика была
роль православной церкви в деле консолидации древнеруского
народа. Даже если бы Русь не была скреплена нитями государ-
ственно-бюрократического управления, ее территориальная и
этнокультурная общность вполне успешно поддерживалась бы
церковным единством.
Однако функции Руской православной церкви не ограничи-
вались только идеологической сферой. Изначально она заняла
важное место также среди государственных институтов. По су-
ществу, с ней следует связывать законодательное упорядоче-
ние общественной жизни на Руси. На этапе обращения к новой
вере руские люди фактически отождествляли ее с законом. Об
этом со всей очевидностью свидетельствует летописная повесть
о выборе веры Владимиром Святославичем. Послы Волжской
Болгарии якобы сказали ему: « Ты князь есн мудръ и смысленъ,
неявен закона; но	в законъ нашь». К послам хазарских иуде-
ев обратился Владимир с вопросом: «Что есть законъ вашь?»
Услышав ответ, он заявил: »Аще вы Богь люкнлъ каст, и законъ
вашь, то не высте расточены по чюжнмъ землямъ»* *.
После переговоров с миссионерами Владимир собрал «боля-
ры своя и старцн срадьскн±» и обратился к ним с такими словами:
1 Патерик Печерский. К., 2002. С. 8, 10.
гПСРЛ. Т. 1.Стб. 137.
• «Изборник». М.. 1969. С. 332.
* ПВЛ. 1996. С. 39-40.
146 Толочко П. П. Древнеруская народность...
«(?е приходиша ко мн-k волгаре, р-ккуще: прими законъ нашь. Посемь
же прнходнша н-кмци, и ти хналяху законъ свой... посл±же прндоша
грьцн, хулящее вен законы, свой же хвалящее*1. Приведенные аргу-
менты в пользу греческой веры показались Владимировым боя
рам убедительными, но они прибавили к ним еще один, сослав-
шись на выбор княгини Ольги. • Ащекылнх'ь закон-ь греческий, то
не вы кака твоя прияла, Ольга, яже к-к мудр-кйши вс±х челек-кк'ь»1 2.
Таким образом, выбор Владимира в пользу христианства
означал приобщение Руси не только к византийскому правосла-
вию, которое само по себе вносило в жизнь восточных словян
определенный порядок, но также и к юридически-правовым
традициям греческой церкви. На Руси они были известны бла-
годаря болгарским переводам «Свода законов» Иоанна Схолас-
тика и «Номоканона» в редакции патриарха Фотия.
На начальном этапе формирования на Руси церковной орга-
низации ее место в обществе определялось государственной вла-
стью. Со времен Владимира Святославича основой экономиче-
ского существования церкви была так называемая десятина.
•Даю церкви сей святкй Богороднцн от нм-кнья моего и от грлдз,
монуз* десятую часть*3 4. Решение было оформлено княжеской
грамотой: • И положи напнсавъ клятву кт. церкви сей**.
Скорее всего, здесь имеется в виду Устав князя Владимира.
Десятина оставалась действующей законодательной нормой
вплоть до монгольского нашествия на Русь. Ярослав Мудрый
определил десятину церкви Бориса и Глеба в Вышгороде, Яро-
полк Изяславич — церкви св. Богородицы, Святослав Ольго-
вич — Софии Новгородской. Письменные документы свиде-
тельствуют о передаче десятины Успенскому кафедральному
храму, собору, основанному Андреем Боголюбским во Влади-
мире на Клязьме. О церковной десятине говорится в послании
епископа Владимирского Симона к монаху Печерского монас-
тыря Поликарпу. *Кто не весть мне, грешнаго епископа Симона и
сна сьворныл церкви красоты владнмерьскиа и другнл суждальскна
церькн...? Колико нмеета градов и сел и десятину ськирають по всей
земли той*3.
1 ПВЛ. Ч. 1. М.; Л., 1950. С. 74.
1 Там же. С. 75.
* Там же. С. 85.
4 Там же.
1 Патерик Киевского Печерского монастыря. СПб., 1911. С. 76.
Глава 5. Место православной церкви...
147
С течением времени Руская православная церковь не огра-
ничивалась в своем экономическом обеспечении только деся-
тиной, но обзавелась собственными земельными угодьями, се-
лами и городами. Явление это достаточно хорошо отражено в
письменных документах, поэтому нет необходимости здесь под-
тверждать его конкретными примерами. Для темы нашего ис-
следования более важным представляется факт тесной интегри-
рованности церкви в экономическую жизнь страны. Ведение
церковного хозяйства предполагало формирование большого
числа епископских чиновников (для собирания даней), эконо-
мов (тиунов) для организации ведения сельскохозяйственного
производства. Разумеется, первейшей обязанностью церкви по
отношению к собственным городам и селам было их оцерков-
ление; в них строились церкви и основывались монастыри.
Упомянутый в летописи под 1172 г. город Полонный — « свя-
той Богородицы города десятнньного», имел монастырь1. Церков-
ный город Гороховец, принадлежавший владимирскому Успен-
скому собору, как полагает В. А. Кучкин, играл важную роль в
христианизации мещеры2.
Кроме прав Руской православной церкви, определенных ей
государственной властью, она располагала и собственной судеб-
ной сферой, что нашло отражение в уставах князей Владимира
и Ярослава. Есть все основания полагать, что уставы эти созда-
вались совместно князьями и высшими церковными иерарха-
ми. Об этом определенно свидетельствует «Слово о законе и бла-
годати» митрополита Илариона. В похвале Владимиру Свято-
славичу читаем: « Ты же съ новынмн нашими отцн епископы снимайся
чистосъмногымъ съм-креннем съв^щаваашеся, какова челокец-кхъ
сидт, новопознавай н%ъ Господа законъ уставмтн*3.
Видимо, результатом именно такого сотворчества явилось
выделение Руской православной церкви собственной судебной
сферы, главным образом в области христианской нравственно-
сти и морали. Как следует из Устава Владимира, церковному
судебному ведомству вменялось в обязанность наказывать за на-
рушение христианских правил семейной жизни, супружескую
неверность, неуважение к христианским святыням, языческое
' ПСРЛ. Т. 2. Стб. 556, 859, 867.
’ Кучкин В. А. Формирование государственной территории Севе-
ро-Восточной Руси в X-XIV вв. М., 1984. С. 91.
’ Розов Н. Н. Синодальный список сочинений Илариона... С. 168.
148
Толочко П. П. Древнеруская народность...
чародейство и др. В его компетенции находились дела духовен-
ства, а также так называемых церковных людей. За нарушение
норм христианского общежития определялась система наказа-
ний, выражавшаяся преимущественно в денежных штрафах в
пользу церкви.
Постепенно церковь расширяла сферу своей юрисдикции за
счет гражданского суда. Разумеется, с согласия княжеской вла-
сти. В Уставе Ярослава, который он составил совместно с мит-
рополитом Иларионом, содержится широкий перечень преступ-
лений против христианской нравственности, которые подлежа-
ли митрополичьему и епископскому судам. Причем в Уставе
специально оговорено, что эти преступления не могут быть ком-
петенцией гражданского суда. »Ge азъ князь велнкын Ярославъ.
Сынъ володнмерь, по данью отца своего, сгадал’ъ есмь с мнтрополн-
том'ь с Адрионом, сложил есмь греческий номоканоном, дже не подо-
Бдеть сну тижь суднтн князю и Боярам; ддл*ь есмь митрополиту и
епископАМ т± суды»1. Чрезвычайно важным здесь является ука-
зание на территориальные пределы, на которые распространя-
лись митрополичий и епископские суды. Это вся Русь: ♦ По вс-км
градлм н по всей области, гд-k крестьянство есть»1 2.
Еще более обширной представляется компетенция церков
ного суда по грамоте князя Ростислава Мстиславича, данной
им в 1150 г. Смоленской епископии. Среди дел, подсудных епис-
копу, здесь названы: о разводе, о двоеженстве, о браках кров-
ных родственников, об умычке девиц, о колдовстве и др. Судя
по всему, расширение прав епископского суда произошло рань-
ше, а Ростислав лишь подтвердил это своей грамотой: *А тяжь
епискосгьинх не суднтн никому же, судит н^ъ сд/М епнскопъ»3.
На церковь как высший нравственный авторитет общества
возлагались обязанности осуществлять надзор за мерами и ве-
сами. В поздних редакциях Устава Владимира содержится
ссылка на исконность этой церковной функции, а также ука-
зание на то, что за ее исполнение епископу придется отвечать в
день Страшного суда так же, как и за человеческие души.4
1 Щапов Я. Н. Древнерусские княжеские уставы XI-XIV вв. М..
1976. С. ПО.
2 Щапов Я. Н. Там же.
1 Щапов Я. Н. Там же. С. 144.
4 <Иже искони уставлено есть и поручено святымь епнскопьям-ь град-
ский и торговый всячьская мкрнла. и спуды, к зв-ксы, и ставила от Бога
тако аскон/ уставлено епископу блюсти вес пакости, ни умалнтп, ни умно-
Глава 5. Место православной церкви...	149
Я. Н. Щапов полагает, что слово «искони» появилось, веро-
ятно, только в конце XII в., когда Руская православная цер-
ковь, собственно, распространила свою власть на сферу мер и
весов'. Так ли было в действительности, сказать трудно, по-
скольку практически все свидетельства на этот счет имеют по-
зднее (XIII—XIV вв.) происхождение. Если принять во внима-
ние, что подобная функция фактически имела место и в гречес-
кой церкви (сохранение мер и весов поручалось «наиболее
чтимым церквам каждого города»), утверждение об исконности
ее в Руской православной церкви не кажется невероятным.
Из всего сказанного о судебных и властных полномочиях
Руской православной церкви можно сделать вывод, что они в
целом находились в сфере духовно-нравственной. По существу,
на церковь были возложены (или опа сама их возложила на
себя) обязанности следить за духовным здоровьем древнерус-
кого общества не только посредством молитв и поучений, но
также и законодательных норм. Они были едины на всем огром-
ном пространстве Руси, зиждились на киевском праве времен
Владимира и Ярослава и фактически свидетельствовали о един-
стве древнеруского государственного и общественного орга-
низма.
В заключение сюжета о месте православной церкви в жизни
Руси следует отметить, что оно было исключительно важным
не только в общецивилизационном отношении, поскольку стра-
на приобщилась к европейским христианским ценностям, но и
в прикладном ее служении Рускому государству. Не абсолюти-
зируя степень влияния церкви на все сферы жизни руских лю-
дей, есть все основания утверждать, что ей принадлежала огром-
ная консолидирующая роль в сложении единой древнеруской
этнокультурной и этнополитической общности.
жнти, за все то датн ему слово в лень судный, яко н о душах человене-
скауъ» — Щапов Я. Н. Древнерусские княжеские уставы... С. 63.
1 Щапов Я. Н. Государство и церковь... С. 92-94.
I
Рис. 8
Древнеруские кресты-энколпионы ХП-ХШ вв.:
1 — Киев; 2 — Владимир на Клязьме; 3 — Брянщина;
4 — Новгород; 5 — Новгород; 6 — Тверь; 7 — Княжа Гора;
8 — Княжа Гора; 9 — Дорогобуж (Волынь); 10 — Изяславль;
11 — Белоозеро; 12 — Киев
Глава 6
язык В ЭТНИЧЕСКОМ РАЗВИТИИ
РУСИ
гпм
ЛАС
6°/Ллву“
АМХА
/Му
П4
/ А 6»г
П» е
м <Ин
^А V
АЛКО
г А
Го лл О
3 й РД
^У<?(Ое
У<нув
з
Гнпомоунрд
БОУ Cbw^Moy
ЬАСНА&ЬН-*
Гу f WbV^ QJf
»нгй
ЙЙйП L>
r« в м о	°уЛ f
К о е MW N #*ЖТГЦ£>>
NH V «у '
ГнЛО^С^,
о А £. PZ г tt ° ^r\/\ с
л л ? ор£ О И
ь
г5»п»м/
1Н^Л*У
XWftASlV
Ks»<-nniy
утВ l>f(4 *
TtrjtLuf
М/М<Г7
S’T)
1ЧГ4Л4» ^A€*v
ацм#/^кН*У
Рис. 9
Благопожелатепьные надписи на стенах
Софии Киевской (1-5) и Софии Новгородской (6-10)
Важнейшим показателем этнического единства народа
является его язык. Причем не столько живой разговорный,
как правило, изобилующий диалектным разнообразием,
сколько язык литературный, отличающийся общей норматив-
ностью для всех регионов страны. На большую интеграцион-
ную силу древнеруского языка обратили внимание уже первые
исследователи проблемы этнического развития Руси IX -XIII вв.
Они же положили и начало дискуссии о том, к какому из совре-
менных восточнославянских языков он ближе и кем были его
носители.
В свое время М. П. Погодин высказал мысль, что древнерус-
кий язык наиболее родствен русскому, в нем отсутствуют ка-
кие бы то ни было признаки малороссийского языка. На этом
основании историк сделал вывод, что история Руси была исто-
рией великоруского народа, а малороссы (украинцы) пересели-
лись в Поднепровье только после монголо-татарского нашест-
вия, когда великороссы под давлением завоевателей отошли на
северо-восток*.
Решительно не согласился с такой точкой зрения известный
украинский ученый М. А. Максимович. В своих полемических
письмах к М. П. Погодину он доказывал «ближайшую родствен-
ность русских говоров». Согласно ему малоруский и великорус-
кий говоры, или, говоря полнее и точнее, южнорусский и севе-
рорусский языки — родные братья, сыновья одного русского
языка»* 2. Судя по всему, М. А. Максимович имел в виду не лите-
ратурный древнеруский язык, а живой разговорный, если считал
возможным разделить южноруский язык на два говоры: «мало-
российский, который издавна существовал оба-полы Днепра —
на Украине, Подолии, Волыни и Сиверщине», и червонорус-
ский, который также существовал «издавна обон-пол Днестра
в Галиции и в Карпатах»3.
’ Погодин М. П. Записка о древнем языке русском (Письма к И. И. Срез-
невскому) // Известия Отделения русского языка и словесности Акаде-
мии наук. 1856. Ч. V. Вып. 2. С. 70-72.
! Максимович М. А. Собрание сочинений. Т. 3. К., 1880. С. 189-
190.
3 Там же. С. 275.
154 Толочко П. П. Древнеруская народность.,.
Известный филолог И. И. Срезневский отождествлял язы-
ки живой народный и литературный письменный в древнейших
древнеруских памятниках и не видел возможности отыскать в
них какие бы то ни было признаки малорусского. Отделение
малорусского говора и народа от великорусского говора и на-
рода, по его мнению, произошло уже после татарского наше-
ствия*.
Н. И. Костомаров видел в едином литературном древнерус-
ком языке важную интерапионную силу восточных славян.
«С принятием христианства появился на Руси общий язык —
книжный, и зто была сильная связь русских народов, мощней-
ший залог их духовной нерасторжимости... Язык был и остает-
ся сильнейшим двигателем родственности племен и взаимного
братства. Язык обеспечил нам единство»1 2.
По мнению А. А. Шахматова, восточные славяне прошли в
своем языковом развитии два этапа: общеруский, или прарус-
кий, который бытовал от выделения восточных славян из пра-
славянского единства до XI в. и древнеруский — до XIII в., пока
сохранялась общая языковая жизнь восточных славян»3.
Постоянным был интерес к проблеме языкового развития во-
сточных славян и в советской историографии. Сегодня исследо-
ватели этого времени нередко обвиняются в единомыслии, обус-
ловленном будто бы влиянием официальной доктрины восточ-
нославянского языкового единства и канонизацией взглядов
А. А. Шахматова. В действительности и единомыслия особого
не было, и анафеме за отклонения от шахматовской концепции
никого не предавали. Разделяя общее положение о единстве
древнеруского литературного языка, филологи постоянно от-
мечали наличие диалектных особенностей живой разговорной
речи.
По мнению известного украинского языковеда Л. А. Була-
ховского, наиболее интенсивно формирование диалектов древ-
неруского языка происходило в XII—XIII вв., однако эти про-
цессы не были результатом государственного распада Руси.
Вряд ли, писал исследователь, дифференционные тенденции
1 Срезневский И. И. Мысли об истории русского языка. М., 1959.
2 Костомаров Н. И. Исторические монографии и исследования.
Т- 1. СПб., 1872. С. 32-33.
* Шахматов А. А. Очерк древнейшего периода истории русского
языка // Энциклопедия славянской филологии / Под ред И. В. Ягича.
Пг., 1915. Вып. 11. Ч. 1. С. 3-6.
Глава 6. Язык в этническом развитии Руси 155
древнеруского языка отразили судьбы киевской государствен-
ности. Языковые особенности, специфические для определен-
ных, преимущественно больших территорий, существовали
уже в домонгольское время, но они вряд ли совпадали с земля-
ми феодальной раздробленности. Такое совпадение в условиях
постоянных войн и колонизационных движений было скорее
исключением, чем правилом* 1.
О наличии диалектов или говоров в древнеруском языке, пе-
реживавших в ХП-ХП1 вв. важные новообразования, говорил
Р. И. Аванесов. Согласно ему, на общедревнеруском простран-
стве было пять диалектных зон: новгородская, галицко-волын-
ская, смоленско-полоцкая, киевская и ростово-суздальская.
Однако их наличие не разрушало древнеруского языкового един-
ства, которое складывалось в течении столетий2.
Ф. П. Филин в своем обстоятельном монографическом ис-
следовании, посвященном проблеме происхождения русского,
украинского и белорусского языков, отмечал, что их основой
был древнеруский язык, а их формирование происходило в тече-
ние длительного исторического периода. В XI-XII вв. имело мес-
то нарастание диалектизмов в фонетической системе древнерус-
кого языка; в X11—XIII вв. складывается пять диалектных зон —
южная, западная, северная и северо-восточная, приокско-верх-
недонская и прикарпатская; в XIV-XV вв. приобретают значи-
тельное распространение особенности, характерные для русско-
го, украинского и белорусского языков. Можно полагать, де-
лал вывод исследователь, что этноязыковая карта восточного
славянства была бы иной, если бы не было грозных событий
XIII-XIV вв.’
Согласно Ф. П. Филину, диалектные зоны, как правило, не
зависели от границ между рускими княжествами. Хотя в эпо-
ху феодальной раздробленности и появились благоприятные
факторы для интенсификации выделения диалектизмов, в це-
лом еще не сложились условия для образования стойких диа-
лектов'.
1 Булаховсъкий Л. А. Питания походження украУнсько! мови. К..
1956. С. 188-193.
1 Аванесов Р. И. Вопросы образования русского языка и его гово-
ров // ВМУ. 1947. № 9. С. 112-13. 126-132.
’ Филин Ф. П. Происхождение русского, украинского и белгрус-
ского языков. Л., 1972. С. 3, 632-637.
* Там же. С. 87.
156
Толочко II. II. Древнеруская народность...
В 90-е годы XX в. обстоятельный языковедческий анализ
древнеруского языка X XIII вв. осуществил украинский фи-
лолог В. В. Нимчук. Он отчетливо показал существование юж-
норуского диалекта, который, в свою очередь, состоял из от-
дельных говоров. Его наблюдения над новыми фонетическими
явлениями дали возможность сделать вывод, что только к кон-
цу XIII в. сформировались основные черты, которые характе-
ризуют будущие восточнославянские языки. Говорить о трех
восточнославянских языках с точки зрения закономерностей
глотогенеза неправомерно. Нашествие монголо-татар в 40-е го-
ды XIII в. и события, произшедшие после него, как полагает
В. В. Нимчук, имели кардинальные последствия для древне-
руского языка1.
Как видим, вывод Ф. П. Филина, сделанный в эпоху расцве-
та «советского тоталитаризма», и вывод В. В. Нимчука, к ко-
торому он пришел накануне распада Советского Союза, когда
никакого идеологического давления на ученых уже не оказы
валось, практически тождественны. Эта ремарка представля-
ется уместной здесь уже хотя бы потому, что именно В. В. Ним-
чук ссылается ныне на трудности научного творчества в совет-
ское время и, по существу, пересматривает свои бывшие
взгляды. От наличия единого литературного языка для всей
Руси он как будто не отказывается, однако теперь убежден, что
«памятники письменности Х1-ХШ вв. обнаруживают черты,
характерные для украинского языка, большинства ее нынеш-
них говоров»2. Если раньше закономерности глотогенеза не по-
зволяли исследователю говорить о существовании трех восточ-
нославянских языков уже в древнеруское время, то теперь те
же закономерности дают возможность ему реконструировать
«живой разговорный язык предков украинцев в обозначенный
период». Лингвосистему юга Руси «есть все основания назы-
вать древним рускоукраинским языком»1.
Справедливости ради следует отметить, что В. В. Нимчук не
категоричен в этом своем утверждении. В настоящее время,
согласно ему, можно выдвинуть одинаково весомые аргумен-
' Немчук В. В. Походження i розвиток моей украГнськоГ народ-
HOCT1 // Укра1нська народшсть: Парней соц1ально-економ1чно1 i ет-
нополггично!' icTopii. К., 1990. С. 190-209.
‘ Шмчук В. В. Мова. IcTopia украп<сько1 культури. Т. 1. К.,
2001. С.687-688.
1 Там же. С. 688, 693-694.
___________Глава 6. Язык в этническом развитии Руси_157
ты как в пользу существования единого языкового массива для
всех восточных славян X-XIII вв., так и в пользу наличия в это
время трех языков — украинского, русского и белорусского.
Эта проблема, по его мнению, будет решена лишь тогда, когда
будет окончательно выяснено, было ли у восточных славян X-
XIII вв. сознание единого этноса1.
Каким образом наличие этнического самосознания может
ответить на вопрос о языковом единстве восточных славян,
В. В. Нимчук не пояснил.
По существу, схожей идеологемой нового времени является
и утверждение о преследовании в советский период тех ученых,
которые пытались проследить развитие украинского языка не
из древнеруского, а непосредственно из праславянского. Вряд
ли их проблемы были связаны только с неприятием подобных
взглядов представителями так называемой «официальной на-
уки». Концепция эта не могла получить развития, прежде все-
го потому, что была неверной по существу. Не говоря уже о со-
мнительности существования праславянского языкового един-
ства, невозможно при определении языковой преемственности
исключать длительный, почти четырехсотлетний древнеруский
период.
Важной особенностью древнеруского литературного языка
была его органическая связь с живой разговорной речью вос-
точных славян. Последняя, как полагает В. В. Нимчук, стала
широкой материальной базой при формировании письменно-
литературного языка. Отличия между восточнославянскими
диалектами не были разительными и характеризовались общ-
ностью многих элементов фонетики, лексики и фразеологии2.
Можно полагать, что в условиях объединения всех восточ-
ных славян в едином государстве их языковое развитие шло по
пути унификации, а не дифференциации. Вполне определилась
также тенденция сближения живого разговорного и письмен-
но-литературного языков. Не будь этой тенденции, не отразись
она в летописях и других письменных произведениях, у нас
практически не было бы данных для выделения диалектных
зон. В свою очередь бытовые источники (берестяные грамоты,
граффити на стенах храмов, металлической и керамической
посуде) свидетельствуют об их зависимости от норм литератур
’ Там же. С.687-688.
1 Там же. С. 695.
158 Толочко П. П. Древнеруская народность...
ного языка. Выполненные не только книжниками, но и просто
грамотными людьми, эти надписи созвучны летописным тек-
стам, близки им своей языковой структурой.
Как следует из летописных известий, диалекты на Руси дей-
ствительно не были настолько отличны один от другого, чтобы
затруднить или исключить возможность непосредственного
общения киевлянина с новгородцем, жителя Суздальско-Залес-
ского края с галичанином. В летописях множество примеров,
когда на вечевых сходках Новгорода, Смоленска, Пскова и дру-
гих городов Северной Руси выступали киевские князья и по-
слы, а к киевлянам непосредственно обращались представите-
ли Новгорода, Суздаля, Смоленска, Галича.
В пользу языковой близости жителей различных руских зе-
мель свидетельствует следующий исторический факт. Известно,
что в ХП в. происходило активное заселение и хозяйственное
освоение Суздальско-Залесского края. Особенно мощным был
колонизационный поток из Южной Руси. Вместе с князьями
на северо-восток шли дружинники, ремесленники, земледель-
цы, церковные люди. Они основывали здесь новые города, ко-
торым давали южноруские названия (Владимир, Переяславль,
Галич, Перемышль, Звенигород), изменили древнюю гидрони-
мию на привычную им по старому местожительству (Лыбедь,
Почайна, Трубеж, Десна, Ирпень). Если согласиться с исследо-
вателями, утверждающими украинскую илируско-украинскую
среду на юге Руси уже в древнеруское время, тогда естественно
ожидать во Владимиро-Суздальской земле тех же языковых
особенностей, которые позже стали характерными для украин
ского Поднепровья. Тем временем ничего подобного здесь не
произошло.
Вывод о близости языкового массива восточных славян X-
XIII вв., к которому можно прийти на основании общеистори-
ческих соображений, находит свое подтверждение и в анализе
письменных источников, а также некоторых реликтовых язы-
ковых явлений. Особенно интересны в этом отношении наблю-
дения Н. И. Костомарова над языком новгородцев XIX в.
«Когда в первый раз я услышал новгородское наречие, —
писал он, — я принял говорившего им за малороссиянина, как
будто силившегося говорить по-великорусски»1. В языке нов
1 Костомаров Н. И. Монографии и исследования. Т. 1. СПб..
1872. С. 31,331.
Глава 6. Язык в этническом развитии Руси 159
городцев XIX в. историка поражала замена «е» на мягкое «о» —
йому, його вместо ему, его, жона вместо жена, замена в некото-
рых словах «а» на «я», например: девиця, травиця. Новгород-
цы употребляли такие слова, каких не знал великорусский
язык, но которые имели распространение в малороссийском:
шукать, хилить, шкода, що. Слово человек произносилось ими
как человик1. Обратив внимание на местность Ковалеве близ
Новгорода, историк предположил, что в новгородском говоре
когда-то бытовало слово коваль, которое теперь осталось в ма-
лороссийском языке.
Приведенные наблюдения над разговорным языком новго-
родцев XIX в. позволили Н. И. Костомарову сделать вывод, что
в древности в Новгородской земле было свое отличное наречие,
близкое к южнорускому2.
По существу, к такому же выводу пришел в наше время
известный палеограф и историк С. А. Высоцкий. Сравнив киев-
ские и новгородские граффити, он обнаружил практически пол-
ное тождество процессов, совершавшихся в письменности (сле-
довательно, и в языке) на территории Киевского государства.
В этом он видел результат влияния киевской письменной школы3.
В свое время в литературе был поставлен вопрос о киевском
говоре. Был он сугубо локальным языковым явлением или,
принимая во внимание исключительное значение Киева как
этнической столицы всех восточных славян, обрел общеруские
черты? Большинство исследователей склонялось ко второму
выводу. А. А. Шахматов объяснял это тем, что в Киеве прожи-
вали носители разных диалектов, а поэтому здесь неизбежно
должен был возникнуть общий язык, в котором отразились осо-
бенности других говоров4.
Обращение к историографии вопроса о языке Руси Х-ХШ вв.
обнаруживает характерную тенденцию: исследователи далеко
не всегда руководствуются принципами историзма. Некоторым
из них представляется, что различия нынешних восточнославян-
ских языков не благоприобретенные в процессе их раздельного
существования, но существовавшие всегда. На этом основании
1 Костомаров Н. И. Исторические произведения. К., 1989. С. 587.
г Костомаров Н. И Монографии... С. 331.
’ Висоцький С. О. Кшвська писемна школа Х-ХП ст. Лыип-КиТв-
Нью-Йорк, 1998. С.213.
* Шахматов А. А. Древнейшие судьбы русского племени. Пг.,
1919. С. 64.
160
Толочко II. II. Древнеруская народность...
они пытаются найти их уже в древнеруской языке и даже в пра-
восточнославянском. Теоретически, разумеется, можно пред-
полагать, что каждый из трех восточнославянских языков в
большей мере зависим от тех диалектов, на территориальной
основе которых происходило его формирование. Практически
такая жесткая зависимость не прослеживается. Письменный
материал, имеющийся в распоряжении науки, обнаруживает в
фонетике, фразеологии и лексике древнеруского языка больше
общевосточнославянских норм, чем локальных особенностей.
Примечательно, что даже те черты, которые впоследствии за-
крепились только в одном из восточнославянских языков, в
древнеруское время не имели исключительной территориаль-
ной локализации.
Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к конкрет-
ным примерам. Языковеды согласно относят к числу определя-
ющих особенностей киевского (и, шире, южноруского) диалекта
XI-XIII вв. окончание имен собственных и названий живых
существ мужского рода в дательном падеже на ови (еви). Как
известно, такое окончание распространено теперь в западносла-
вянских языках, а также в украинском, в то время как в рус-
ском оно совершенно отсутствует. Это обстоятельство позволи-
ло ряду исследователей сделать логический вывод об исключи-
тельно южнодревнеруском его происхождении и употреблении.
И. В. Ягич по этому поводу писал следующее: «В связи с тем,
что этой формы в современном великорусском наречии нет —
она свойственна югу и юго-западу, —то встает вопрос, не обязан
ли древнерусский литературный язык значительным распро-
странением этой формы во всех памятниках как юга так и севера
зарождению русско-славянской письменности именно на юге?
Иными словами, не есть ли дательный падеж на ови ( еви) в
древнерусском языке — южнорусская особенность?»1
А. А. Шахматов не нашел возможным разделить вывод
И. В. Ягича. Он писал: «В современном великорусском языке
окончание -ови неизвестно совсем. Но памятники доказывают,
что его знал старый язык. Нет основания думать, что Новгород-
ские и Суздальские летописи или Двинские акты употребляют
формы на ови под влиянием книжного южнорусского языка»2.
1 Ягич И. В. Критические заметки по истории русского языка. СПб.,
1889. С.106-107.
1 Шахматов А. А. Историческая морфология русского языка. М.,
1957. С. 257.
Глава 6. Язык в этническом развитии Руси
161
По мнению И. X. Тота, отличительной чертой древнего нов-
городского говора по сравнению с южным и юго-западными го-
ворами является отсутствие флексий ови (еви) в дательном
падеже единственного числа мужского рода. Что касается на-
личия этих окончаний в древненовгородской письменности, то
они, по его мнению, являются продуктом влияния книжного
языка'.
С таким выводом, как отмечал Ф. П. Филин, невозможно со-
гласиться, поскольку в новгородских письмах на бересте ови
( еви) употребляется в применении к именам конкретных лиц
в языке, насыщенном местными особенностями. Правда, соот-
ношение окончаний у (ю) и ови ( еви) показывает, что хотя пос-
ледние и не были чужды разговорной речи древних новгород-
цев, однако употреблялись редко, что позже и вызвало их ис-
чезновение1 2.
О редком употреблении окончаний -ови ( еви) на севере Руси
говорит В. В. Нимчук, при этом утверждает, что они имели пол-
ное господство на юге, в частности в Киеве3. В. М. Русанивский
не утверждает отсутствие флексии ови (еви) в других древне-
руских диалектах, но также подчеркивает, что это южнорус-
кая морфологическая форма, ставшая позже характерной чер-
той украинского языка4.
С. А. Высоцкий, также обративший внимание на наличие в
новгородском говоре окончаний ови ( еви), утверждал, что они
являются характерной чертой киевского диалекта и киевской
письменной школы, а на север проникли из юга5.
Имеющиеся в распоряжении исследователей источники не
подтверждают столь однозначный вывод. Факты свидетельству-
ют, что на юге Руси окончания ови ( еви) не были господствую-
щими, а на севере не являлись исключительно редкими. Из
35-ти благопожелательных надписей в Софии Киевской и дру-
гих киевских храмах, опубликованных С. А. Высоцким, 18 со-
1 Тот И. X. К истории склонения имен существительных в русском
языке (на материале Музейного Евангелия). Dissertationes Slavicae.
Slavistische Mitteilung. Szeged, 1962. C. 9.
4 Филин Ф. П. Происхождение русского, украинского и белорус-
ского языков. Л., 1972. С. 369-370.
4 Шмчук В. В Мова... С. 692.
* PycaHiecbKuu В. М. 1стор1я укра)нсько) литературно) мови. К..
2002. С. 24-25, 33, 42.
5 Висоцъкий С. О. Указ. соч. С. 219-220.
162
Толочко П. П. Древнеруская народность...
держат ови (еви) и 17 — -у (-ю, -е). Примечательно, что в над-
писях, где фигурируют несколько лиц, просящих помощи у
Бога, имена одних имеют окончание ови, а других у (ю. е).
Показательной в этом плане является запись XIII в. в Софии
Киевской. «Господи, помозн ракли попам своим Павлу, Семенове,
Кузовн, Фоме, Пеоне»'. Она с очевидностью указывает на то, что
еще и в XIII в. окончание ови не являлось единственной нор-
мативной особенностью киевского говора и употреблялось на-
равне с окончаниями у (ю. -е).
Подобная грамматическая «чересполосица» встречается и в
новгородских надписях. Грамота конца XII в. (603): »К Смоли
чу, къ Гроцнновн н к Мирославу. Вы ведаета, оже я тяже недокыле.
Тяжя ваша. Нынеча жена моя заплатила 20 грнвнъ, оже есть посу-
лили Давыдъвн князю»1 2. Надпись на каменном кресте на реке
Мете: «/Мирослдкоу и Лазоревн кратки и матн Мирослава постави-
ли хрест. Словоне д±лале».
Среди граффити Софии Новгородской надписей с окончани-
ем ови действительно немного. Из девяти, опубликованных
А. А. Медынцевой, всего две3. Однако, вряд ли на этом неболь-
шом материале правомерно делать вывод о редком употребле-
нии в новгородском говоре такой формы. Необходимо учиты-
вать также и надписи на бересте, которые несравненно полнее
и ярче отражают живой народный говор, чем церковно-словес-
ные штампы в граффити на стенах храмов.
Как явствует из исследования А. А. Зализняком грамот, об-
наруженных до 1983 г., окончание ови ( еви) особенно харак-
терно для XI — первой четверти XII в.: Влъчкковн 336, Песъдн-
цевн 238, Рагоуловн 427, Рожн±товн 336, Ставъровн<о\3, Стояновн
246, а также мужевн 109. В этот период окончание ови ( еви)
встречается даже чаще чем -у (ю)4.
Присутствует это окончание также и в грамотах ХП-ХП/
XIII вв.: Васнлквн9, Вышьковн 525, Грецнновн i>03, Давыдове 603,
Матвеев 550, /Иирмеви 79, 0лнскевн 502, мужевн 531. Правда, в
1 Высоцкий С. А. Средневековые надписи Софии Киевской XI-
XVII вв. К.. 1976. С. 84.
1 Янин В. Л., Зализняк А. А. Новгородские грамоты на берес-
те: из раскопок 1977-1983 годов. М., 1986. С. 66.
3 Медынцева А. А. Древнерусские надписи новгородского Со-
фийского собора. М., 1978. С. 68-109, 171,
4 Янин В. Л., Зализняк А. А. Указ. соч. С. 134.
Глава 6. Язык в этническом развитии Руси
163
этот период преобладающим уже становится окончание -у (-ю), а
не -ови ( еви).
Не имея столь богатого археологического материала на юге
Руси, исследователи при определении особенностей южнорус-
кого говора обращаются к летописям. Как следует из Ипатьев-
ского списка, окончания -ови ( еви) появляются уже в XI в. (Фе-
одосеевн— 1051 г., Моисееве — 1071 г., Яневе— 1071 г., Лаза-
реве— 1088 г., Давыдове— 1097 г.), умножаются в XII в.
(Романове — 1174 г., Андрееве — 1174 г., Мн^мковн — 1174 г.,
Рюрнковн — 1189, 1193, 1196 гг.) и становятся особенно часты-
ми в XIII в. (Олександровн — 1209 г., Данилове — 1212 г., Демь-
яновн— 1232 г., /Индримовп— 1239 г.).
Обращает на себя внимание, что при заметной тенденции к
нарастанию этой грамматической формы в южноруских пись-
менных произведениях XI-XIII вв. она не обретает полного гос-
подства даже и в Галицко-Волынской летописи. Окончания ови
( еви) чередуются в ней с у( ю), причем нередко в одном и том же
имени: Данилове, Насельковн— 1214 г. и Дамиду, васелкку—
1238 г.
Исследование Новгородской первой летописи показывает,
что в ней также присутствует окончание ови ( еви), хотя и не
является основным: Рагунловн — 1133 г., Суделове, Андрееве —
1147 г., Гюргеве — 1148, 1154 г., Якуновн — 1167г., Андрееве —
1170, 1171 г., Иванкове— 1172 г., /Инрмевн— 1180, 1186 г.,
Давыдове— 1184 г., Исакове, Филипове — 1204 г.
Окончание ови ( еви) встречается у существительных дру-
гих групп — мужевн, сыновн, отцевн, коневе, цесаревн, — причем
не только на берестяных грамотах, но и в летописях.
Как видно из приведенных примеров, флексия -ови ( еви) не
являлась особенностью лишь древнекиевского диалекта, но
была достаточно распространена и в древненовгородском. Объ-
яснять это нивелирующим влиянием киевского языка и киев-
ской письменной школы, как думал С. А. Высоцкий, вряд ли
корректно. Об этом можно было бы говорить применительно к
новгородскому летописанию, но грамоты отражают не литера-
турную, а живую разговорную речь, и невозможно себе пред-
ставить, чтобы какой-нибудь сотник или мечник, готовя свое
послание, сообразовывался с тем, как то или иное слово пишет-
ся или произносится в Киеве.
Не вполне может служить доказательством различия двух
диалектов и эволюция -кы, -гы, -хы в -ки, -ги, хи. В то время как
южане будто бы широко употребляли новые формы уже в XII в..
164
Толочко П. П. Древнеруская народность...
новгородцы пришли к этому только во второй половине XIII —
XIV в.1 В действительности ситуация не выглядит такой одно-
сложной. Как следует из южноруских летописей, четкий хро-
нологический переход от кы, гы, хы к ки, ги, хи на юге Руси
определить практически невозможно. Обе формы сосуществу-
ют на протяжении всего древнеруского периода. Особенно на-
глядно это просматривается в словах Киев и кияне, которые
вплоть до 1240 г. пишутся с буквами «ы» и «и»: Киевъ и Кн-
евъ, кияне и кияне. При этом определить закономерность в упо-
треблении обеих форм невозможно. В статьях, несомненно при-
надлежащих одному автору, нередко присутствуют обе формы
написания: Киевъ и Кневт» (1096 г.), киянк и княно.мъ (1097 г.),
Киевомъ и Кневч, (1173 г.), Киева и Киевъ (1234 г.).
Аналогичная ситуация наблюдается также в словах, произ-
водных от Руси и руских городов: русккийа руськнй, галнчскийтл
галнчкнй, киевский и киевский, переяславлкский и переяславлкскнй.
Слова греки, печенеги, горки, косоги, клокуки, а также ляуи, чеуи,
ятвяги практически всегда написаны с буквой «ы». В обеих
грамматических формах выступают слова: многымъ и многнмъ,
велнкий и великий, паки и паки.
К сожалению, у нас нет данных о том, как произносились
кы, гы, хы в народной южноруской речи. В граффити Софии
Киевской, датированных XI-XII вв., мы находим слова: вели-
кий, русъскын, влагии, келгороАскии, княгини, послухи, греки, црки.
Аналогичных примеров для XIII в. нет. И все же, учитывая
устойчивое сохранение этой формы в литературном языке на
юге Руси вплоть до монголо-татарского нашествия, а также при-
нимая во внимание тот факт, что позднесредневековые укра-
инские памятники письменности сохраняют старые кы, гы. хы.
можно высказать предположение, что в народном древнекиев-
ском говоре XI-XIII вв. перехода к ки, ги, хи и вовсе не было.
В Новгороде, судя по немногочисленному материалу по эти-
мологическим кы, гы, хы, в XI — начале XIII в. преобладает
форма с «ы». Лишь в одной грамоте середины XII в. (422) ветре
тилось слово паки, но оно, как полагает А. А. Зализняк, не
может служить вполне показательным примером1 2. Правда, то
1 Филин Ф. П. Происхождение русского, украинского и белорус-
ского языков. С. 305.; Шмчук В. В. Мова... С. 690.; Янин В. Л., За
лизняк А. А. У к. соч. С. 119.
2 Янин В. Л., Зализняк А. А. Указ. соч. С. 119.
Глава 6. Язык в этническом развитии Руси 165
же слово с буквой * *ы» в грамоте 227 рубежа XII и XIII вв. ока-
залось вполне пригодным для подтверждения господства в Нов-
городе формы кы, гы, хы. Недостаточно показательными, со-
гласно А. А. Зализняку, являются и другие примеры: Гришки,
Юрки, пшенки, в-Ьревкн, слугн, окончания которых возможно вос-
ходят не к ы, а к -**.
В Новгородской первой летописи написание слов с -кы пре-
обладает, однако не является редкой и форма с ки. Слово Киев
пишется — Кыевъ и Кневъ, причем, как и в южноруских лето-
писях, имеются примеры, когда обе формы присутствуют в од-
ной статье. Кроме того с ки, ги встречаются слова: гмхн(854 г.),
княгиня (1151, 1205, 1238 г.), греческим (1204 г.), заморским
(1207 г.), госпожькнн (1228 г.).
По мере накопления сравнительного материала выводы от-
носительно употребляемости в киевском и новгородском гово-
рах XI-XIII вв. кы, гы, хы, а также ки, ги, хи будут уточняться,
но уже и сейчас ясно, что сколько-нибудь существенного раз-
личия в этом не было.
Еще одной характерной особенностью южноруского диалек-
та, а затем и украинского языка, как полагает В. В. Нимчук,
является глагольная форма без окончаний т (-ть)!. Утвержде-
ние это не может вызвать возражений, если не пытаться пред-
ставить отсутствие таких окончаний, как явление, унаследован-
ное украинским языком непосредственно из праславянского.
Подобная форма имеет место в древнеруском языке и, что осо-
бенно важно для данного исследования, также и в древненов-
городском диалекте. Согласно исследованию А. А. Зализняка
в бытовых грамотах Новгорода, датирующихся XI — началом
XIII в., на 16 примеров без ть (не д!е 247, жнвье 235, хоце, ,,€
227, панде 332) приходится от трех до семи примеров с ть.
В грамотах XIII-XV вв. доля примеров с ть возрастает, это со-
отношение выражается в них как три к двум3.
Отсутствие киевских бытовых записей не позволяет с уве-
ренностью утверждать, что аналогичное явление было харак-
терно и для южноруского говора, но наличие глаголов без ть в
Ипатьевской летописи (нде, понде, накеде, куде и др.) делает та-
кое предположение весьма вероятным. В. М. Русанивский счи-
1 Янин В. Л., Зализняк А. А. Указ. соч. С. 119.
* Шмчук В. В. Мова... С. 692.
3 Янин В. Л., Зализняк А. А. Указ. соч. С. 143.
166
Толочко II. II. Древнеруская народность...
тает окончание ть все же преобладающим в южноруских пись-
менных памятниках, а его отсутствие редким («4 княгини наша
\оне за вашк князь» )*.
Древнерусское слово есть в южноруском диалекте нередко
произносилось и писалось как е (без сть). Эта инновация поз-
же также станет характерной для украинского языка, однако
не может считаться чисто южноруской, поскольку была рас-
пространена также и на севере Руси1 2.
То же можно сказать и о союзе та, который особенно часто
встречается в «Поучении» Мономаха, староукраинских грамо-
тах и особенно в современном украинском языке. В древнерус-
кое время он употреблялся не только в киевском, но и новго-
родском диалекте. «Лее тн хочоу, коне коупнвъ н къняж'1, моужъ
въеаднвъ, та на своды». И еще: «4 вы раздраяше та пронь»3 4.
С. А. Высоцкий относил к числу особенностей так называе-
мого киевского койне частую замену «а» на «я» (юс малый) в
таких словах, как м-ксяця (а не лгксяца), отця (а не отца), а так-
же «у» на «ю». В Новгороде подобная инновация также имела
место, но встречалась как будто реже. Вывод этот неточен, он
опровергается многочисленными примерами таких замен в нов-
городских надписях, что указывает на распространенность та-
ких замен и в новгородском диалекте.
То же самое можно сказать и о смешивании «ъ» с «о», «ь» с
«е», а также замены «•£» на «е». А. А. Зализняк считает это «бы-
товой» графической традицией, характерной для письма берес-
тяных грамот, а следовательно, и для новгородского диалекта*.
Но такое же языковое явление известно и на юге Руси, и вряд
ли его можно объяснить обыкновенными ошибками писцов.
Как справедливо отметил С. А. Высоцкий, авторов граффити в
Софийском соборе Киева трудно заподозрить в неграмотности.
Не может быть и малейшего сомнения в том, что замена «а»
на «я», «у» на «ю», как и смешивание «ъ» с «о», «ь» с «е» были
характерны и для киевской бытовой письменности. Уверен-
ность в этом дает нам грамота на бересте, обнаруженная в Звени-
городе (Галицком). В ней написано: Нкжкнкцю (вместо Нкжк-
ньцу), приеды (вместо приеду), пов-кдало (вместо пов-кдалъ), Гов-к-
1 PycaniecbKuu В. М. Указ. соч. С. 33.
2 Янин В. Л.. Зализняк Д. А. Указ. соч. С. 143, 190.
’ Там же. С. 190.; НПЛ. Статья 1228 г.
4 Янин В. Л., Зализняк А. А. Указ. соч. С. 217.
Глава 6. Язык в этническом развитии Руси 167
но (вместо Гокенъ), соудо (вместо соудъ), отрока (вместо отрокт,),
коуно (вместо коунъ), вонндь (вместо къннде), на (вместо не)'.
Анализируя фразу из берестяной грамоты 109 — «4 ныне ка
посълн кт, томоу моужевн грамоту*, — А. А. Зализняк обратил
внимание на частицу ка, которая относится к слову ныне и
должна читаться вместе с ним как нынека. Прямое соответствие
это слово находит только в украинском языке — huhiku. нинь-
ка, ниньки. В руских говорах получило распространение слово
ныньче, ноньче. Если принять предположение А. А. Зализня-
ка, что автор этой грамоты был родом из Южной Руси, тогда
подобную словоформу следует считать южноруской (киевской).
Но даже если это и так, на чем исследователь не настаивает ка-
тегорически, мы не можем абстрагироваться от того факта, что
слово это было понятным древним новгородцам.
К числу южнорусизмов в данной грамоте А. А. Зализняк от-
носит выражение: «4 ныне ся дроужнна по мя пороучнла». Модель
с по, как он полагает, необычна для Новгорода и больше харак-
терна для смоленского и киевского диалектов: «Контакт, пороу-
чнся по ската Игоря» (Ил. 1185)или » Порука по нк* (Смоленские
грамоты). В новгородских источниках господствует другая мо-
дель с за. «Дала роуку за зятя» (531) или «Яза то da о поруцне»
(гр. 510) и «Князи вен за мене пороучатся»3. В новгородской диа-
лектной зоне отмечена и модель с по, но как очень редкая.
Думается, что она не является основной и в киевской диа-
лектной зоне. В летописи мы чаще встречаемся в близких вы-
ражениях с моделью за +В: «Да леилю Роусккую», *3а вся люди
своя», «Да страу татарские», «Отда Рюрнкт, дщерь свою Ярославу
за Игоревича за Святослава*3. Впоследствии эта модель органич-
но вошла в украинский язык и является в нем основной. Что
касается приведенной выше фразы из Новгородской первой
летописи, то при передаче ее украинскими буквами она кажет-
ся вполне украинской: »Княз1 eci за мене поручаться».
Новые исследования подтверждают предположение также о
лексической близости новгородского и киевского диалектов.
Как известно, церковнославянское слово помози приобрело
в украинском языке графему поможи. Но оказывается, что и
1 Свешников I. Звенигородськ! грамоти на берест! // Дзвш. Льв1в.
1990. № 6. С. 128.
гНПЛ.С. 89,320.
1 ПСРЛ. Т. 2. Стб. 659.
168
Толочко П. П. Древнеруская народность...
оно имеет древнеруское происхождение. Причем зафиксирова-
но не в южноруском диалекте, а в новгородском. С ним имеют-
ся две надписи в Софии Новгородской: «Господи поможн раку сво-
ему. Флокат.» и «Флъ/мтъ. Господи поможн ра...»* 1.
Распространенное в южноруском диалекте слово соромъ, ко-
торое в такой же полногласной форме сохранилось в украин-
ском языке, употреблялось и на севере Руси. «4 соромъ ми, оже
мн лнуо мълвяще*2.
Показательным примером языковой близости Киева и Нов-
города может быть слово неоднократно упоминавшееся в
берестяных грамотах как мера зерна. В украинском языке это
слово пишется как д1жа и обозначает деревянную кадку, в ко-
торой замешивали тесто. В таком значении сохранилось это
слово и в русском языке, что вероятно указывает на использо-
вание дежи для выпечки хлеба уже в древнеруское время.
Характерно, что слова паробок, кожух, вошедшие в украин-
ский язык, в древности не были локализованы только южно-
руским регионом. Под 1175 г. слово парокок упомянуто в Пове-
сти об убийстве Андрея Боголюбского, под 1219 г. — в Галиц-
ко-Волынской летописи, а в XIV-XV вв., как свидетельствуют
берестяные грамоты, оно входило в лексический фонд новго-
родского говора. Слово кожу% упоминается в новгородской бе-
рестяной грамоте 429, датируемой XII в.
Аналогичная ситуация и со многими другими словами, ко-
торые почему-то принято считать украинскими. Слово ролья
встречается в письменных памятниках не только Южной Руси,
но и Северо-Восточной. То же самое можно сказать и о словах
уй (дядя по матери) и стрый (дядя по отцу). В настоящее время
они являются западными диалектизмами украинского языка,
но имели повсеместное распространение в древнеруском, как
на юге, так и на севере. Слово жито не менее десяти раз встре-
чается в Лаврентьевской летописи, около двадцати раз в Нов-
городской первой летописи, многократно в новгородских бере-
стяных грамотах и только два раза в Ипатьевской летописи. Тем
не менее впоследствии оно органично вошло в украинский
язык, тогда как в русском закрепилось слово рожь, также из-
вестное в древнеруском языке. Слово сапоги стало достоянием
только русского языка, хотя в такой форме употреблялось в
1 Медынцева А. А. Указ. соч. С. 90.
1 Янин В. Л.. Зализняк А. А. Указ. соч. С. 70.
Глава 6. Язык в этническом развитии Руси 169
Юго-Западной Руси во второй половине XIII в.: « Сапознзеленого
Х^зло'. Слово «тын» (частокольный забор) известно в новго-
родском диалекте, но в дальнейшем его бытование связано пре-
имущественно с украинским языком. То же произошло и со сло-
вом гребля, хотя оно вовсе не принадлежало только южнорус-
кому диалекту, но было общедревнеруским.
Приведенные примеры, разумеется, не исчерпывают собой
сравнительную базу различных говоров Руси, но они весьма по-
казательны в плане определения их взаимного родства. По су-
ществу, нет в словарном составе дрневнеруского языка слов,
которые были бы локализованы только в одном регионе, явля-
лись только его диалектной особенностью и затем продолжили
свою жизнь в «своем» восточнославянском языке.
А. А. Зализняк, на основании изучения языка берестяных
грамот и киевских граффити, пришел к выводу о взаимной бли-
зости диалектов новгородского и киевского. В более позднее
время она утрачивается2. К сожалению, исследователь не объяс-
нил, чем была обусловлена схожесть двух столь территориаль-
но отдаленных диалектов.
Согласно С. А. Высоцкому, в обоих случаях мы имеем дело с
единым литературным языком, сложившимся в Киеве и рас-
пространившимся по всей Руси, в том числе и в Новгороде. Не
только киевские, но и новгородские письменные памятники
(речь идет о граффити на стенах храмов и берестяных грамо-
тах) написаны общегосударственной письменностью Киевской
Руси, которая испытала влияние церковнославянского языка
и местных говоров3.
Разумеется, тезис о взаимном влиянии литературного и живо-
го разговорного языков не может быть оспорен. Однако утверж-
дение о том, что все письменные памятники, будь то летописи
или бытовые записи на бересте, археологических вещах или
стенах храмов, написаны на едином общегосударственном (киев-
ском) языке, по существу, лишает нас возможности говорить о
диалектах. С. А. Высоцкий, видимо, слишком буквально вос-
принял замечание М. А. Мещерского о том, что язык грамот —
это не только новгородский говор, но и язык письменности.
' ПСРЛ. Т. 2. Стб. 814.
1 Янин В. Л.. Зализняк А. А. Новгородские грамоты... С. 190.
5 Висоцъкий С. О. Указ. соч. С. 222-223.
170 Толочко П. П. Древнеруская народность...
испытавший уже влияние церковнославянского языка и неко-
торых литературных формул1.
Конечно, письма на бересте, граффити на стенах храмов, над-
писи на каменных крестах, керамических сосудах, чашах, пи-
сали люди, обученные грамоте, но писали они так, как говори-
ли. Даже в произведениях высокой письменности (летописях и
литературных сочинениях) заметны языковые особенности ре-
гионов, в которых они создавались.
Приведенный выше анализ не является отрицанием вывода
о бытовании диалектов. Он лишь свидетельствует о том, что
утверждение ряда языковедов об их сильной обособленности в
древнеруское время не находят подтверждения в конкретном
письменном материале. Практически нет ни одной языковой
формы, которая бы локализовалась в одном регионе и не была
известна в другом. Различия в большей мере количественные,
чем качественные. В условиях существования единого государ-
ства и единого литературного языка местные говоры развива-
лись по пути их сближения. Этому содействовали оживленные
связи (политические, церковные, экономические) Киева со сто-
лицами удельных княжеств.
' Мещерский М. А. Существовал ли «эпистолярный стиль» в Древ-
ней Руси? // Вопросы теории и истории языка. Сб. в честь Б. А. Лари-
на. Л.. 1963. С. 212.
Глава 7
ТЕРРИТОРИАЛЬНОЕ,
ЭКОНОМИЧЕСКОЕ И КУЛЬТУРНОЕ
ЕДИНСТВО РУСИ
Рис. 10
Древнеруские бармы XI1-X11I вв.: 1 — Киев; 2 — Чернигов;
3 — Владимир на Клязьме; 4 - Суздальщина; 5 — Великий Болгар;
6 — Киевщина; 7 — Киев; 8 — Владимир на Клязьме; 9 — Старая
Рязань; 10 — Киев; 11 — Старая Рязань; 12 — Владимир на Клязьме
Исследование темы этнического развития Руси предпола-
гает выяснение вопросов наличия или отсутствия ее тер-
риториального, экономического и культурного един-
ства. В большей мере здесь нас интересует этап так называе-
мой феодальной раздробленности, когда Русь, по образному
выражению Б. А. Рыбакова, навсегда раскололась на незави-
симые княжества — королевства. Случилось это, согласно исто-
рику, в 1132 г., когда умер последний общедревнеруский суве-
рен Мстислав Великий. Киев больше не управлял рускими зем-
лями, но сохранял величие «порфироносной вдовы»'.
Вывод о политическом дроблении Руси был понят многими
историками русистами, как непреложная констатация ее госу-
дарственного и территориального распада. Связи между отдель-
ными землями, как им казалось, постепенно глохли, их жизнь
замыкалась в узких границах княжеств, а представление о тер-
риториальной общности и вовсе исчезло.
К концу этого периода будто бы уже определились тенден-
ции региональной консолидации. На северо-востоке Руси во
главе с Владимиром на Клязьме, на юго-западе — с Галичем,
на северо-западе — с Полоцким, на севере — с Новгородом.
В 70-е годы XX в. Б. А. Рыбаков несколько модифицировал
свой взгляд на период феодальной раздробленности Руси. Не
отказавшись от ранее сделанного вывода, он больше внимания
уделил элементам единства руских земель. Согласно ему, Юж-
ную Русь (Киевскую, Чернигово-Сиверскую и Переяславскую
земли) связывала со всей совокупностью руских феодальных
государств борьба с общим врагом — половцами. Еще одним
элементом, связывавшим Южную Русь с остальной Русью, бы-
ли великие киевские князья — соправители, за спинами кото-
рых постоянно стояли Смоленское княжество и богатая Во-
лынь, Чернигово-Сиверская или Владимиро-Суздальская зем-
ли. К тому же все руские князья XII в. считали Киев и Южную
• Рыбаков Б. А. Обзор общих явлений русской истории IX — сере-
дины XIII века // Вопр. истории. 1962. № 4; Рыбаков Б. А. Русь в эпо-
ху «Слова о полку Игореве». Обособление русских княжеств в ХП-
XIII вв. // История СССР. Т. 1. М., 1966. С. 578.
174
Толочко П. П. Древнеруская народность...
Русь общей династической собственностью, и каждый из них
стремился получить свою долю в этом общем родовом наследии* 1.
Тем не менее в общеисторической схеме период феодальной
раздробленности и дальше ассоциировался с распадом государ-
ственного единства. Правда, исследователи, придерживавши-
еся этой концепции, не были последовательны. Казалось, если
на смену единой Руси пришли 14-15 суверенных княжеств-ко-
ролевств или 3-4 региональных государственных образований,
то и изложение их историй должно быть регионально-земель-
ным. В действительности такой подход историки распростра-
нили только на изложение политических событий, и то не все-
гда. Что же касается всех других аспектов жизни, то они, как и
прежде, излагались ими обобщенно: экономика Руси, культура
Руси, история Руской православной церкви и др. В этих общих
разделах историки, по существу, забывали даже о выделенных
двух этапах государственности Руси. Названные итоговые сю-
жеты излагались ими не после каждого из них, но суммарно в
конце всего древнеруского периода, оборвавшегося монголо-
татарским нашествием. Причем так поступали даже отцы-со-
здатели новой концепции истории Руси.
Автору уже неоднократно приходилось писать о некоррект-
ности такого представления о государственном развитии Руси
периода феодальной раздробленности2. Как следует из письмен-
ных источников, это не было временем политического распада
страны и потери им общей перспективы развития. Речь может
идти лишь об изменении на Руси, как и во всей средневековой
Европе, системы государственной власти. Княжеский автори-
таризм центра постепенно уступал свое место полицентричес-
кой структуре управления. Конечно, это было сопряжено с меж-
дукняжескими усобицами, но велись они не с целью обособле-
ния того или иного удельного властителя от центра, а для того,
чтобы утвердить себя в этом центре. Вот почему стержнем, во
круг которого кипели междукняжеские политические страсти,
был киевский стол, а следовательно, и сам Киев. Не каждому
киевскому князю удавалось достичь положения реального гда-
вы государства, но претензии на эту роль могли быть реализо-
1 Рыбаков Б. А. «Слово о полку Игореве» и его современники. М.,
1971. С. 158-162.
1 Толочко П. П. Киев и Киевская земля в эпоху феодальной раз-
дробленности XII—XIII вв. К., 1980. С. 165-199.
Глава 7. Территориальное, экономическое и культурное... 175
ваны только через обладание древней столицей Руси — едино-
личное или коллективное посредством соправительства.
Особенностью государственной структуры Руси являлось то,
что вся верховная власть сосредоточивалась в руках единого
княжеского рода. Это порождало политическую нестабильность
в стране, поскольку каждый князь рассматривал себя в каче-
стве потенциального великого киевского князя и стремился к
реализации своих амбиций. Но это же и являлось важнейшей
основой единства страны, зиждившегося на чувстве кровного
родства княжеского рода. Князья неоднократно подчеркивали,
что они не угры и не ляхи, но единого деда внуки.
Одной из основных скреп страны являлась Руская право-
славная церковь, которая организационно повторяла структу-
ру княжеского правления, но имела более прочный моральный
и бюрократический фундамент. Выше об этом уже шла речь,
поэтому здесь ограничимся лишь той непреложной констата-
цией, что в продолжение всего домонгольского периода духов-
ной столицей Руси оставался Киев.
Вывод о сохранении государственного единства Руси эпохи
феодальной раздробленности, по существу, делает необязатель-
ным поиск аргументов, подтверждающих, выражаясь совре-
менным языком, ее единое территориальное, экономическое и
культурное пространство. Однако, поскольку в исторической
литературе встречаются и противоположные утверждения, по-
пытаемся сделать это максимально объективно, основываясь
не на эмоциях, а на документальных свидетельствах.
1.	Территориальная общность
Начнем с вопроса о территориальной общности Руси. На пер-
вом этапе ее истории она складывалась посредством окняже-
ния земель, занятых восточнославянскими племенными союза-
ми. Процесс этот не был завершен в X-XI вв., но продолжался
и в период феодальной раздробленности. Приращивание земель
теперь происходило главным образом за счет колонизации не-
славянских территорий на севере и северо-востоке Руси. Разу-
меется, основные усилия прилагались здесь Новгородом и Вла-
димиром на Клязьме, но принимали участие в новых террито-
риальных приобретениях и старые княжеские центры. Особенно
это справедливо по отношению к заселению Суздальско-Залес-
ского края, которое осуществлялось в значительной мере из
176 Толочко И. П. Древнеруская народность...
Южной Руси. Убедительным подтверждением этого является
гидро- и топонимика вновь освоенных земель, о чем шла речь
выше. Сюда были перенесены южноруские названия городов и
рек. Все это — неопровержимые свидетельства того, что из Юж-
ной Руси вслед за князьями и дружинами на северо-восток шли
крестьяне и ремесленники. Вряд ли такой мощный переселен-
ческий поток был возможен в условиях раздельного политиче-
ского и территориального существования руских земель.
В целом можно констатировать, что в ХП-ХШ вв. государ-
ственные рубежи Руси вполне определились, но произошло это
не само по себе, а благодаря объединенным усилиям древнерус-
ких княжеств при консолидирующей роли Киева. Летописи
наполнены сообщениями о походах руских князей на своих со-
седей, которые вызывались преимущественно необходимостью
обороны своих границ, а также окняжением земель соседей.
Весьма показательным в этом отношении может быть свиде-
тельство летописи 1131-1132 гг. В 1131 г. Мстислав отправил
в поход на чудь своих сынов Всеволода, Изяслава и Ростислава,
в результате которого Русь превратила это племя в своего дан-
ника. В следующем аналогичный поход был организован на
Литву. В нем принял участие сам великий князь Мстислав Вла-
димирович, его сыновья, черниговские князья Ольговичи, а
также Всеволод Городенский, владения которого как раз и тре-
бовалось защитить от неспокойных соседей*.
Особой нестабильностью отличались южные и юго-восточ-
ные рубежи Руси, постоянно подвергавшиеся опасности поло-
вецких вторжений. В большей мере страдали от них Киевская,
Переяславская и Черниговская земли, но доставалось также и
другим княжествам. Не случайно руские князья заявляли, что
половцы им общий враг, и объединяли свои усилия для борьбы
с ними. Возглавляли ее великие киевские князья, по призыву
которых для походов в степь собирались многочисленные дру-
жины. Летописцы с особым подъемом рассказывали об этом,
полагая, что мысль о походах на половцев сообщалась киев-
скому князю самим Богом. *в л±то <о678. вложи Боге въ сердце
Л\кстисллву Нзясллвнчю .мысль кллгу о Руской земли, заиеже ей уо-
тяше доврл всн.мъ сердцем: и съзва кратвю свою и иача ду-мдтм с
ними, рекл км'ь тако: “Братве! Пожалвтесн о Руской земле и о своей
отцнн-k и д-Ьдин-к" ь. Князья заявили, что они готовы *за %рестк-
* ПСРЛ. Т. 2. Стб. 294.
Глава 7. Территориальное, экономическое и культурное... 177
ямы и за Рускую леплю голокы скс^ сложнтн н къ мученнкомъ прн-
чтеномъ кытн»'. Для похода в степь в Киев прибыли со своими
полками черниговские Ольговичи, смоленский князь Рюрик,
вышгородский князь Давыд, луцкий князь Ярослав Изяславич,
туровский князь Святополк Георгиевич, переяславский князь
Глеб, его брат Михалко, а также много других князей, не на-
званных летописцем.
Из буквального содержания речи Мстислава следует, что он
призывал князей защитить прежде всего коренную Рускую зем
лю, которая для всех их общая • отчина н д-Ьднна», но фактиче-
ски это соответствовало и общеруским интересам. Не случайно
в антиполовецком походе приняли участие князья смоленские,
туровские и волынские. Выше уже говорилось, что «страдать»
за Рускую землю считали для себя естественным также и нов-
городцы.
Еще более масштабным был поход на половцев, иницииро-
ванный великим киевским князем Святославом Всеволодови-
чем. Как свидетельствует статья 1185 г. Лаврентьевской лето-
писи, в нем приняли участие «вси князи Русстиил, причем
мысль эту и теперь вложил им в сердце сам Бог. В походе, кро-
ме киевских дружин, водимых соправителями Святославом
Всеволодовичем и Рюриком Ростиславичем, приняли участие
переяславцы во главе с князем Владимиром Глебовичем, чер-
ниговцы — с Глебом Святославичем, Туровцы — с Глебом Юрь-
евичем, смоляне — с Изяславом Давыдовичем, полки галицкие,
владимирские и луцкие2.
После поражения Игоря Святославича в 1185 г. Киеву при-
шлось спешно заделывать брешь в обороне Руси от половцев.
Святослав Киевский шлет гонцов к Давыду Смоленскому с
просьбой о помощи: «А поедн крате постерезн земл± Рускон-Ьл*.
Давыд немедля привел свои дружины к городу Треполю. Сюда
же прибыли и другие князья со своими полками: лпрндоша же
ины ПОМОЧИЛ*.
Кроме военных походов вглубь половецкой степи, князья
неоднократно предпринимали так называемые охранные экс-
педиции, призванные защитить южные рубежи Руси, а также
1 ПСРЛ. Т. 2. Стб. 538.
‘ ПСРЛ. Т. 1. Стб. 394-395.
• ПСРЛ. Т. 2. Стб. 646.
* Там же.
178
Толочко П. П. Древнеруская народность...
Днепровский торговый путь. С этой целью объединенные дру-
жины выдвигались к Каневу и стояли там в ожидании прохода
торговых флотилий, иногда целое лето. Вот что об этом сооб-
щает летописная статья 1192г. Ипатьевской летописи. «8л±то
6700. Князь Святослав!, со сватомъ свонмъ с Рюриком!, совокупнв-
шбся и с кратьею. И стояша у Канева все л-tro, стерегучн земли
Рускн-t, и тако склюдше зелмю свою от поганыуъ»4.
В реальной жизни руские князья не всегда оказывались на
уровне задач по защите Руской земли от иноплеменников. Ино-
гда, как явствует из статьи 1185 г. Ипатьевской летописи, их
солидарность давала трещины. Давыд Ростиславич, приведший
свой полк для защиты столицы Руси Киева, отказался идти на
выручку Переяславлю. «Смолнян-t жепочаша в±ч± д±ятн рекуще:
“мы пошлндо Киева, даже кы выла рать кнлнея кыуом, намъ лн нно±
рати нскатн, то не можемь, уже ся есмы нзнемогл4"»г.
И тем не менее любечская клятва быть «во едино сердце» и
сообща «клюсти Рускую землю» оставалась действующей мораль-
ной нормой вплоть до Калкской битвы 1223 г. Когда к грани-
цам Руси приближались монголы, в Киеве собрался «св-Ът вену
княз-kn» для выработки общего плана отражения этой новой
опасности. В совете этом предполагалось участие также и вла-
димиро-суздальского князя Юрия Всеволодовича, однако он по
какой-то причине в Киев не прибыл, что и отметил летописец.
«10рья же князя великого Суждальского не вы в томъ св-кт±»3.
Для битвы с монголо-татарами прислали свои дружины
Киев, Чернигов, Смоленск, Галич, Владимир-Волынский, Пе-
реяславль, Курск, многие другие княжеские города. Согласно
свидетельству летописи В. Н. Татищева, Юрий Всеволодович
также направил в помощь южноруским князьям дружину в
количестве 800 воинов под водительством своего племянника
Василька Константиновича3.
Как следует из летописного свидетельства, князья понима-
ли, какую опасность для всей Руси представляют безбожные
татары, а поэтому согласно заявили: «луче ны кы есть приятии ю
(встретить врага. — П. Т.) на чюжен земл±, нежели на своей»4.
1 Там же. Стб. 673.
2 Там же. Стб. 647.
3 Там же. Стб. 741.
4 Татищев В. Н. История российская. М.; Л-, 1964. Т. 3. С. 215.
Это сообщение не имеет подтверждения в других письменных источ-
никах.
Глава 7. Территориальное, экономическое и культурное... 179
К сожалению, руские полки потерпели на Калке жестокое по-
ражение, что и предопределило в значительной степени после-
дующую трагедию Руси.
Другие регионы Руси, где не было такого сильного и беспо-
койного соседства, не требовали общеруской княжеской соли-
дарности в расширении границ или их охране. Чаще всего здесь
достаточно было и региональных усилий. И все же летопись
сохранила нам и такие примеры. Выше уже говорилось о том,
как Мстислав Великий участвовал в защите Городенского кня-
жества от литовских набегов. Еще об одном подобном случае в
летописи рассказывается под 1205 г., когда Роман Мстиславич,
тогда уже великий киевский князь, вместе с князьями Ольго-
вичами »кншася с Литвою»'. В 1182 г. Всеволод Юрьевич, князь
суздальский, просил помощи для похода на волжских болгар у
киевского князя Святослава Всеволодовича. Тот послал ему
помощь во главе со своим сыном Владимиром. « Того же л-кта
Бсеколодъ Гюрговнчь князь Суждальскнн заратнся с Болгары, н пря-
сла ко Святославу помочи прося, и пусти к не,му сына своего Воло
днм'кра»* 2.
Приходилось князьям объединять свои усилия и для оборо-
ны западных рубежей Руси. Когда в 1189 г. венгры захватили
Галич и посадили там королевича Андрея, это вызвало боль-
шую озабоченность не только в соседней Волыни, но и в Киеве.
Роман Мстиславич, получив благословение своим собственным
претензиям на обладание Галичем от Рюрика Ростиславича,
начал немедля собирать силы для борьбы с оккупантами. Из
Киева в помощь ему Рюрик отправил дружину во главе со сво-
им сыном и воеводой Славном Борисовичем. Предприятие Ро-
мана не имело успеха, вероятно, в значительной степени из-за
несогласованности действий киевских соправителей Святосла-
ва и Рюрика.
В этих событиях решительную позицию занял митрополит.
Обращаясь к киевским князьям, он заявил, что они обязаны
защитить Галицкую землю, которую захватили иноплеменни-
ки. «Се иноплеменьннцн отялн отчину вашю, а л-kno вы вы потру-
днтнся»3. Князья прислушались к совету митрополита, пошли
' ПСРЛ. Т. 2. Стб. 741.
2 ПСРЛ. Т. 1.Стб. 421.
1 ПСРЛ. Т. 2. Стб. 625.
* Там же. Стб. 668.
180
Толочко II. II. Древнеруская народность...
с большими силами к Галичу, но, не договорившись о том, кому
из них следует сесть на его столе, ни с чем вернулись в Киев.
В обращении митрополита примечательным было то, что он на-
звал Галичину отчиной Святослава и Рюрика. В строгом значе-
нии этого слова таковой она для них не являлась. Митрополит,
наверное, знал это, однако в данном случае понимал ьотчину»
как общединастическое наследие всего правящего княжеского
рода, как территорию на которую распространялась юрисдик-
ция киевского стола.
В свою очередь князья удельные рассматривали Рускую зем-
лю в узком значении этого слова в качестве общединастическо-
го наследия и постоянно стремились присутствовать здесь если
не в качестве великого киевского князя или его соправителя,
то хотя бы совладельца какой-то ее части. Ярким подтвержде-
нием этому являлась борьба владимиро-суздальских князей за
обладание переяславским столом, на котором периодически
утверждались сыновья и внуки Юрия Долгорукого, а также
тяжба Всеволода Большое Гнездо и волынского князя Романа
Мстиславича за право обладания южноруской волостью с пя-
тью городами Торческом, Треполем, Корсу нем, Богуславлем и
Каневом. Вынужденный согласиться с решением Рюрика Рос-
тиславича и митрополита Никифора о передаче спорной волости
Всеволоду, Роман затем добился в качестве компенсации пра-
ва владения Полонным и загадочным ьполъ търтака Корсунь-
ского»* 1.
Из пространной грамоты Всеволода Юрьевича, направлен-
ной Рюрику Ростиславичу, следует сколь принципиальным для
него было причастие в Руской земле. И вряд ли при этом он ис-
ходил из экономических соображений. Небольшая волость не
могла существенно увеличить его доходы. Она нужна была Все-
володу как символ, связывавший его землю с ядром Руси. Тем
более что он, по его собственному утверждению, был признан
князьями старейшиною «ко скоемь племени ко Чолоднмер-кь. Осо-
бенно обидело Всеволода то обстоятельство, что младшие кня-
зья такую долю в Руской земле получили. Обращаясь к Рюрику,
он заявил, чтобы тот не рассчитывал больше на его поддержку.
• А кому ecu к ней (Руской области. — П.Т.) часть дал’ь, с тем же
ен н блюд» и стережно2.
' ПСРЛ. Т. 2. Стб. 688.
1 Там же. Стб. 683.
Глава 7. Территор и а льное, экономическое и культурное... 181
Как явствует из слов Всеволода, причастие в Руской земле
налагало на его обладателя также и определенные обязатель-
ства, прежде всего в деле защиты ее от внешней угрозы.
Примечательно, что эта волость раньше служила наделом
для князей, лишенных своих прежних княжений. В 1163 г.
великий киевский князь Ростислав Мстиславич посадил в ней
своего брата Владимира, изгнанного из Слуцка. « Ростислава же
даеть ежу Трьполь и ины четыре городы придаст!, ему к Трьполю»'.
В том же году Ростиславу пришлось определить надел в Рус-
кой земле волынскому князю Мстиславу Изяславичу. »Бъзво-
ротн set городы Л\кстнтславу Торьскыи и Б-клгородъ, а за Трьполь
да ежу Каневь»2.
Судя по всему, Торческ оставался отчинным владением на-
следников Мстислава Изяславича независимо от того, князья-
ми какой земли они были. Об этом можно судить, в частности,
по сообщению летописной статьи 1226 г. Галицко-Волынской
летописи. Отписав Галич своему зятю, королевичу Андрею,
Мстислав Мстиславич Удалой ушел в Торческ3.
Своеобразной разновидностью «причастия» в Руской земле
было наделение в ней волостями беэместных князей, которые
должны были защищать ее рубежи. Наглядным примером это-
му является наделение киевским князем Изяславом Мстислави-
чем Ростислава Юрьевича волостью, находившейся на запад-
ных рубежах собственно Руской земли и состоявшей из городов
Божска, Межибожья, Котельницы и еще двух не названных.
Особенностью этого поступка Изяслава было то, что он передал
волость сыну Юрия Долгорукого, упорно оспаривавшего у него
великокняжеский стол. Условием была верная служба Рости-
слава. Обращаясь к нему, Изяслав сказал: «Иди въ Божьскни и
пр-ккуднже тамо докол-k я суожю на отца твоего, а дико с ннмъ мирт,
възму, пакы ли ся с ним улажю, а ты постерези земл-к Руской от-
тол-кь* *. Узнав позже, что Ростислав не был верен ему, Изяслав
лишил его волости и отослал к отцу в Суздаль.
Находили приют в Руской земле и князья-изгои. В 1146 г. в
Киев бежал Иван Ростиславич Берладник, потерявший звени-
городский стол в борьбе с двоюродным братом Владимиром Во-
лодаревичем. В 1187 г., отстраненный от княжения в Галиче в
‘ Там же. Стб. 521.
1 Там же.
* Там же. Стб. 750.
4 Там же. Стб. 368.
182 Толочко П. П. Древнеруская народность...
результате мятежа, в Овруч бежал Олег Ярославич. Летопись
не сообщает о том, наделяли ли киевские кпязья Всеволод
Ольгович и Рюрик Ростиславич, названных изгоев какими-либо
волостями, но исключать этого вовсе не приходится.
Кроме Киева и Переяславля пристанищем для безместных
князей служил и третий центр Руской земли Чернигов. Извест-
но, что в нем подолгу проживали сыновья Юрия Долгорукого
Михалко и Всеволод. Статус их здесь был не совсем понятен.
Летопись не свидетельствует об их изгнании братом Андреем
Боголюбским. Более того, он как будто даже поддерживал с
ними братские отношения. Когда в 1174 г. Ростиславичи смо-
ленские обратились к нему, формально считавшемуся киевским
сувереном, с просьбой отдать Киев Роману Ростиславичу, он
обусловил свое решение советом с братьями. « Пождите зьыо, —
ответил он Ростиславичам, — послалъ есмь к кратки своей в Русь,
какь ми в±сть кудеть от ниуъ, тогда тн дамь отнять»* 1. Тем не
менее проживание братьев в Чернигове с женами и слугами ука-
зывает, по-видимому, на то, что старший брат их просто вы-
жил из своей земли.
После его убийства братья предприняли попытку овладеть
Владимиро-Суздальской землей, но она им не удалась, и при-
шлось вновь возвращаться в Русь. В конце концов с военной
помощью Святослава Всеволодовича братья в 1176 г. заняли
суздальский и владимирский столы, после чего к ним были от-
правлены из Чернигова и их жены. оИпотомъ посла Святославъ
жены нук, Л\иуалковую и Нсеволожюю. приставе к нимъ сына своего
Олега проводнтн ±до Л\оскв±лг. Летопись и в этом случае не сви-
детельствует о том, имели ли Михалко и Всеволод в Чернигов-
ской земле какие-либо наделы, но предполагать это вполне воз-
можно.
Как видим, несмотря на все противоречия, имевшие место в
междукняжеских отношениях XII-XIII вв., Русь продолжала
оставаться единым территориальным организмом. Так на нее
смотрели князья. Руская православная церковь, и такой она
предстает в памятниках литературы. Руская земля фактически
стала центральным образом гениального «Слова о полку Иго-
ревем». Когда сиверские и курские дружины покинули преде-
лы родной земли и вышли в степь, автор «Слова» воскликнул:
1 ПСРЛ. Т. 2. Стб. 580.
1 Там же. Стб. 602.
Глава 7. Территориальное, экономическое и культурное... 183
«0 Русская земл-k, уже за шеломянем есн1.» Когда полки Игоря
потерпели поражение и поле костьми засеяли, то они «тугою
взндоша по Русской земли» и «печаль жирна тече средь земли
Рскын». В «Золотом слове» Святослав Киевский обращается с
призывом к Всеволоду Большое Гнездо, Рюрику и Давыду Рос-
тиславичам, Ярославу Осмомыслу, Роману Мстиславичу встать
в златые стремена и вступиться за «землю Рускую». Автор гово-
рит о Руской земле, объединяя в этом понятии и центральную
часть страны, и все ее государственное пространство от Дуная
и Карпат до Донца и Дона, от Двины до Сулы и Стугны.
В «Слове о погибели Руской земли» автор восторгается кра-
сотами «земли Руской», наполненной многими озерами и река-
ми, городами великими и селами, домами церковными и кня-
зьями грозными, указывает на ее бескрайные просторы. « 0rcrt
до угор, н до ляуов, до чауов, от чауок до яткязн п от яткязн до Лит-
вы, до немець, от н-кмець до королю, от кор-клы до устьюга... от моря
до Болгар, от колгар до вуртас до черемис, от черемис до моръдви, —
то все покорено было Богом крестьянскому языку поганьскыя стра-
ны»'. Среди собирателей Руской земли автор называет Всево-
лода Большое Гнездо, Юрия Долгорукого, Владимира Монома-
ха и Ярослава Мудрого. Руская земля видится ему единым про-
странством, сохранявшим свою территориальную и духовную
общность вплоть до монголо-татарского нашествия.
Судя по «Списку руских городов дальних и ближних», в об-
щественном сознании чувство территориального единствадрев-
нерусских земель сохранялось еще и в конце XIV в. Сопоставив
перечень городов «Списка» с древнерускими городами XI-
XIII вв., Б. А. Рыбаков пришел к выводу о практически пол-
ном совпадении контуров Руской земли обеих периодов1 2.
Таким образом, все сказанное выше не дает и малейших осно-
ваний говорить о территориальном распаде Руси в XII-XIII вв.
Ее общность несомненно сохранялась, хотя главным связую-
щим началом выступала не централизация бюрократического
управления, а чувство народного и духовного единства на всем
восточнославянском пространстве, а также династическое род-
ство всех древнеруских князей, которые рассматривали себя
«единого деда внуками».
1 «Изборник». М., 1969. С. 326.
2 Рыбаков Б. А. Древние Русы. К вопросу об образовании ядра древ-
нерусской народности // Тезисы докладов и выступлений сотрудни-
ков ИИМК АН СССР. М., 1951. С. 32.
184
Толочко П. П. Древнеруская народность...
2.	Экономические связи
В свое время вывод советской историографии о периоде фео-
дальной раздробленности, в который Русь вступила в 30-е годы
XII в., был воспринят некоторыми исследователями слишком
буквально. Они распространили его не только на политическую
сферу, но и на экономическую. Появились работы, утверждав-
шие экономическое обособление древнеруских княжеств и даже
их экономический упадок. Лишь после выхода в свет ряда ра-
бот Б. А. Рыбакова, одного из главных авторов теории феодаль-
ной раздробленности, последняя перестала отождествляться с
экономическим распадом страны. Для этого ему пришлось даже
скорректировать свое отношение к определению содержания
этого периода. Согласно Б. А. Рыбакову, 1132-1241 гг. лучше
называть периодом не феодальной раздробленности, а зрелого
феодализма, который характеризовался потребностью наладить
нормальное производство в деревне и городе. Огромные мас-
штабы Киевской Руси для этого будто бы не были нужны’.
Б. А. Рыбаков не разделял выводы историков об экономи-
ческом упадке в это время Киева и Киевского княжества. «Киев-
ское княжество было одним из богатейших и цветущих... а Киев
и в конце XII в. представлял собой большой культурный центр,
где строились новые здания»1 2. Рубежи княжеств не могли
скрыть от историка тех общих закономерностей, которыми ха-
рактеризовалось экономическое развитие древнеруских земель.
В их жизни XII-XIII вв., по его мнению, уже хорошо заметны
такие явления, как сложение крупных экономических облас-
тей, преодоление замкнутости натурального хозяйства, уста-
новление связей города с деревней3.
Исследуя районы сбыта столичных ремесленников и отмечая
их зависимость от границ земли, Б. А. Рыбаков одновременно
указывал и на более широкую их распространенность, попада-
ние в Новгород, в Херсонес и даже в Богемию и Болгарию (Ду-
найскую), где встречаются руские энколпионы, иногда литые
1 Рыбаков Б. А. Обзор общих явлений русской истории IX — середи
ны XIII века // Вопросы истории, 1962. № 4; Рыбаков Б. А. Русь в эпо-
ху «Слова о полку Игореве». Обособление русских княжеств в XII —
начале XIII вв. // История СССР. Т. 1. М., 1966. С. 578.
2 Рыбаков Б. А. История СССР. Т. 1. С. 578.
3 Рыбаков Б. А. Русь в эпоху «Слова о полку Игореве». С. 582.
Глава 7, Территориальное, экономическое и культурное... 185
в одной форме с киевскими*. Район сбыта изделий с выемча-
тыми эмалями простирается с запада на восток на 1400 км, с
севера на юг— 1300 км* 2. По всей Руси расходились киевские
писанки, стеклянные браслеты, трубчатые замки, отливки из
меди и бронзы, подражавшие золотым столичным украшениям.
В ХП-Х1П вв. получает широкое развитие черневое дело.
Возникнув в Киеве, оно затем разошлось по всей Руси. Как по-
лагает Т. И. Макарова, не исключено, что в отдельных новых
его центрах, как, например, в Рязанском, работали и киевские
мастера3. Традиции киевских мастеров черневого дела продол-
жали рязанские, владимирские и галицкие серебряники. Ра-
зумеется, не будь налаженный и постоянный торговый обмен
на Руси в XII-XIII вв., такое влияние киевской ювелирной шко-
лы на провинциальных ремесленников вряд ли было бы воз-
можным.
То же самое можно сказать и о производстве поливной кера-
мики, которое в ХП-ХП1 вв. выходит за границы Руси в узком
смысле этого понятия и распространяется на Волынь, Турово-
Пинские земли, Новгород, Рязань, Владимир на Клязьме, неся
при этом ощутимые киевские традиции4.
Далеко за пределами собственно Руской земли находятся ки-
евские изделия из перегородчатых эмалей, зерни, а также юж-
норуские по происхождении шиферные пряслица, стеклянные
браслеты.
Учитывая товарный характер древнеруского ремесла, не мо-
жет быть сомнения в том, что его продукция распространялась
по Руси посредством торговли. Центральным торговым средо-
точением страны в XII-XIII вв. продолжал оставаться Киев.
Исследовательница торговли средневекового Новгорода
Е. А. Рыбина убедительно показала, сколь тесными были в это
время его экономические связи с Киевом. Из него и через него в
Новгород поступали шиферные пряслица, византийские амфо-
ры, янтарь, стеклянные изделия, поливная керамика, грецкие
орехи. Начало этих связей приходится на X в., но активными
они оставались и в ХП-ХШ вв. Представленные исследователь-
’ Рыбаков Б. А. Ремесло Древней Руси. М., 1948. С. 456.
’ Там же. С. 459.
3 Макарова Т. И. Черновое дело Древней Руси. М., 1986. С. 1?0.
4 Макарова Т. И. Поливная посуда // Свод археологических ис-
точников. Вып. EI-38. М., 1967. С. 61.
186
Толочко П. П. Древнеруская народность...
ницей графики хронологического распределения южных им-
портен показывает, что пик поступления в Новгород шиферных
пряслиц, византийских амфор, янтаря приходится на XII в.1
О постоянной и регулярной торговле Киева и Новгорода в
ХП-ХШ вв. свидетельствует существование в столице Руси тор-
гового подворья новгородских купцов с церковью св. Михаи
ла, находившегося на Подоле.
Е. А. Рыбина, отметив сокращение количества шиферных
пряслиц и других предметов южного импорта в конце XI — на-
чале XII в., пришла к выводу, что, возможно, это связано с обо-
стрением отношений Киева с Новгородом и блокадой им торго-
вых путей. Подтверждает она такое предположение грамотой,
найденной в слое рубежа XI-XII вв. и содержащей любопыт-
ное сообщение. Отправитель письма советует своим родителям
продать свой двор в Новгороде и переехать к нему в Смоленск
или Киев, где «двшев д-аек»1 2.
Если судить по приведенным графикам поступления южно-
го импорта, можно прийти к выводу, что в XII — начале XIII в.
сколько-нибудь длительных перерывов в торговых отношени-
ях Киева и Новгорода не было. В пользу этого свидетельствуют
и берестяные грамоты. Особенно примечательна грамота№ 675
XII в., зафиксировавшая переписку братьев, ведших торговые
дела в Киеве, Суздале и Луках. Отправитель письма напомина-
ет брату Миляте о том, что в Киеве он взял у него без свидете-
лей 9 фофудий. «Фофудии» здесь обозначают златотканую вос-
точную ткань, и следовательно, грамота фиксирует факт покуп-
ки новгородцами в Киеве дорогих византийских тканей3.
В целом, как свидетельствуют берестяные грамоты, Новго-
род в ХП-ХШ вв. поддерживал торговые отношения, кроме Ки-
ева, с Переяславлем Руским, Суздалем, Ростовом, Полоцком,
Псковом, Ярославлем, Луками, Угличем и Москвой.
Постоянными были торговые связи Киева с северо-восточ-
ными городами. Как полагает М. В. Седова, торговый путь, свя-
зывающий эти регионы, проходил по Днепру, затем волоком
на речку Вазузу, а оттуда — на Верхнюю Волгу. С Волги суда
шли по реке Нерль и далее в Нерль Клязьминскую и Каменку4.
1 Рыбина Е.А. Торговля средневекового Новгорода. Великий Нов
город. 2001. С. 62-83.
2 Рыбина Е. А. Торговля... С. 65.
’ Там же. С. 90.
4 Седова М. В. Суздаль в X-XV веках. М.. 1997. С. 185.
Глава 7. Территориальное, экономическое и культурное... 187
Этот путь упоминается летописцами XII в. Со временем связь с
Поднепровьем осуществлялась сухопутным путем, пролегав-
шим через Переяславское княжество и земли вятичей.
Среди южных импортов, несомненно шедших через Киев,
М. В. Седова отмечает византийскую шелковую ткань, пред-
ставленную в Суздале, в том числе и златоткаными образцами,
амфорную тару, стеклянную посуду, произведения византий-
ской глиптики1. Из предметов собственно южноруских в Суз-
дале обнаруживаются кресты-энколпионы, стеклянные кубки,
оконницы, браслеты, шиферные пряслица1 2.
Исследования городов бассейна верхней и средней Оки, осу-
ществленные Т. Н. Никольской, показали не только высокий
уровень собственного ремесленного производства XII-ХШ вв.,
но и его органическую связь с ремеслом Южной Руси. Доволь-
но значительный процент в них составляют вещи, происходя-
щие из Киева или поступавшие в землю вятичей посредством
Днепровского торгового пути. Это изделия из стекла, овручские
шиферные пряслица, сердоликовые бипирамидальные бусы,
трехбусинные височные кольца киевского типа, имитационные
ювелирные формочки, кресты-энколпионы, паникадила, же-
лезные мечи, мраморные кресты-тельники и др. предметы3.
Т. Н. Никольская полагает, что из Киева и Киевской земли
могли попадать в землю вятичей византийские шелковые тка-
ни, предметы художественного ремесла. Поступали они, как и
киевские вещи, в бассейн верхней и средней Оки по наезжен-
ному пути из Киева в Ростов, шедшему через Путивль, Севск,
Болдыж, Карачев, Серенек, Лобинск и Москву4.
Раскопки древнеруских городов Понеманья также обнару-
живают материалы киевского или южноруского происхожде-
ния XII XIII вв. Это шиферпые пряслица, стеклянные брасле
ты, кресты-энколпионы, имитационные формочки, для отлив-
ки ложнозерненых украшений1. В раскопках Новогрудка
1 Там же. С. 185-186.
2 Там же. С. 187.
’ Никольская Т. Н. Земля вятичей. К истории населения бассейна
верхней и средней Оки в IX-XIII вв. М., 1981. С. 225-239, 285.
4 Там же. С. 285-286.
4 Гуревич Ф. Д. К истории культурных связей древнерусских горо-
дов Понеманья с Киевской землей (По материалам ювелирного ремес-
ла) // Культура средневековой Руси. Л.. 1974. С. 22-25.; Зверуго Я. Г.
Киев и земли Белорусского Понеманья // Киев и западные земли Руси
IX-XIII вв. Минск, 1982. С. 116-119.
188
Толочко П. П. Древнеруская народность...
Ф. Д. Гуревич обнаружила примерно 3000 стеклянных брасле-
тов, относящихся к второй половине XII — середине XIII в. Пре-
кращение их притока около середины XIII в., по мнению иссле-
довательницы, является свидетельством их киевского и южно-
руского производства1. В Понеманье, в том числе в Новогрудок,
Волковыск, Гродно и др. города, поступали предметы византий-
ского изготовления: амфоры, стеклянная посуда, изделия из
цветных и благородных металлов, шелковые ткани. Не исклю-
чая других путей попадания византийских вещей в Понеманье,
Ф. Д. Гуревич совершенно справедливо полагала, что главным
среди них был все же путь по Днепру и Припяти и далее по ле-
вым ее притокам1 2.
В пользу такого предположения свидетельствуют и находки
византийских импортов в Турове, стоящем на Припяти. Это
амфоры, поливная расписная керамика. Из собственно киев-
ских вещей ХП-ХШ вв. исследователи обнаруживают в Туро-
ве стеклянные браслеты, стеклянную посуду, оконное стекло,
трехбусинные серьги3.
Археология очень хорошо фиксирует также торговый путь
Днепр Припять — Западный Буг, обслуживавший не только
внутреннюю, но и международную торговлю Руси. Важным по-
граничным торговым центром на этом пути был Дорогочин.
В нем обнаружено около 12 тысяч свинцовых товарных пломб.
Показательно, что наибольшее их число принадлежит велико-
му киевскому князю Всеволоду Ольговичу и другим киевским
князьям4 *. Т. М. Коробушкина на этом основании делает вывод,
что вплоть до второй половины XII в. этот торговый путь дер-
жали под своим контролем киевские князья, после он будто бы
перешел под непосредственное владение князей волынских6.
Среди товаров, шедших по этому пути из Киева и оседавших в
побужских древнеруских городах, исследователи отмечают
трехбусинные височные кольца, византийские амфоры, самши-
1 Гуревич Ф. Д. Древний Новогрудок. Л., 1981. С. 153.
2 Гуревич Ф.Д. Там же. С. 155.
’ Лысенко II. Ф. Киев и Туровская земля // Киев и западные земли
Руси 1Х-ХП1 вв. Минск, 1982. С. 104-105.
4 Авенариус Н. П. Дорогочин Надбужский и его древности ,// Ма-
териалы по археологии России. СПб., 1890. Вып. 4. С. 3-42.
* Каробушк/на Т.М. Насельнщтвобеларускаго Побужжа X-XIII ст.
М1нськ, 1999. С. 116.
Глава 7. Территориальное, экономическое и культурное... 189
товые гребни, стеклянные браслеты, шиферные пряслица,
яйца-писанки, кресты-энколпионы и др?
Исследователи Полоцкой земли полагают, что именно она
была связующим звеном между землями Южной Руси и При-
балтикой. Л. В. Алексеев выделяет среди южноруских товаров,
прошедших через Полотчину и осевших у латгаллов и ливов,
шиферные пряслица, некоторые типы киевского вооружения
(боевые булавы), крестики с выемчатой эмалью, византийские
и южноруские бусы, киевские стеклянные браслеты. Все эти
товары оседали также и в Полотчине, причем в количествен-
ном отношении вещи ХП-ХШ вв. преобладают1 2.
Обращает на себя внимание тот факт, что после сожжения
Киева в 1240 г. монголо-татарами поступление византийских
амфор в города Полоцкой земли прекращается. Из киевского
импорта ХП-ХШ вв. в городах Полотчины исследователи от-
мечают корчажцы, белоглиняную посуду с зеленой поливой,
поливные керамические яйца, стекляные браслеты, оконное
стекло, бронзовые кресты-энколпионы, трехбусипные височ-
ные кольца и др. предметы3.
О высокой степени экономического взаимодействия руских
городов в ХП-ХШ вв. свидетельствует не только взаимный об-
мен между ними ремесленной продукцией, но также и самими
ремесленниками.
Исследуя имитационные формочки, обнаруженные в Грод-
но, и не исключая их непосредственного попадания сюда из
Киева, Н. Н. Воронин высказал также предположение, что в
гродненском замке работал ювелир, переселившийся с юга4.
К такому же выводу, но уже на материалах раскопок Новогруд-
ка, пришла и Ф. Д. Гуревич. Обнаруженная ею ювелирная ма-
стерская содержала медные матрицы, аналогичные киевским.
Это позволило исследовательнице предположить, что в ней на-
ряду с местными ювелирами трудился и мастер из Киева5. Сле-
ды киевских мастеров обнаружены также в Рязани. К этому
1 Там же. С. 121-124.
1 Алексеев Л. В. Полоцкая земля. М., 1966. С. 109-110.
3 Штыхов Г. В. Киев и города Полоцкой земли // Киев и западные
земли Руси в IX—XIII вв. Минск, 1982. С. 60—62.
‘ Воронин Н. Н. По берегам Клязьмы и Немана // По следам древ-
них культур. М., 1953. С. 282.
’ Гуревич Ф. Д. Детинец и опальный город древнерусского Новогруд -
ка в свете археологических работ 1956-1957 гг. СА, 1980. № 4. С. 96.
190 Толочко П П. Древнеруская народность...
выводу пришла Т. И. Макарова, исследуя рязанские браслеты-
наручи с черневым декором. Отдельные из них до такой степени
близки киевским, что трудно отрешиться от мысли об изготов-
лении их в Рязани киевскими мастерами высокой квалифика-
ции*. Исследователи предполагают также участие киевских ре-
месленников в работе ювелирной мастерской в городе Серенске.
Сходные явления наблюдаются и в стекольном производстве.
Ю. Л. Щапова, отмечая повсеместное распространение по Руси
киевских стеклянных браслетов, пришла к выводу, что особен-
но часто они встречаются в памятниках второй половины XII—
начала XIII вв. В это время, согласно исследовательнице, Киев
экспортирует в большом количестве не только готовую продук-
цию, но и, что еще более важно, само ремесло. Возникновение
мастерских по изготовлению браслетов в Новгороде, Рязани и
некоторых других центрах связано с проникновением туда ки-
евских мастеров и их технологий1 2.
Разумеется, у нас нет документальных данных, которые бы
подтвердили эти выводы, однако зная, сколь постоянными
были княжеские перемещения по стране, а также памятуя, что
освоение новых земель на северо-востоке страны осуществля-
лось главным образом из Южной Руси, такие предположения
не должны казаться умозрительными. Тем более что примеры
перемещения мастеров-ювелиров из города в город известны из
европейской и отечественной истории. В после монгольское вре-
мя пришлые мастера строили столицу Галицкого княжества
город Холм.
Таким образом, свидетельства письменных и археологиче-
ских источников позволяют утверждать, что Русь в XII — на-
чале XIII в. продолжала свое поступательное экономическое
развитие. В это время растут старые города и возникают новые,
все древнеруские земли наполняются военными крепостями и
феодальными замками, селами и промышленными поселками.
Никакой экономической замкнутости не наблюдается. Наобо-
рот, разнообразные, в том числе и экономические, связи рас-
ширяются и укрепляются. Несмотря на междукняжеские рас-
при и постоянный фактор половецкой угрозы, продолжали
функционировать все основные пути, по которым осуществля-
лась международная торговля Руси в раннефеодальный период.
1 Макарова Т. И. Черневое дело... С. 120.
2 Щапова Ю. Л. Стеклянные браслеты Изяславия // Культура сред
невековой Руси. Л., 1974. С. 87.
Глава 7. Территориальное, экономическое и культурное... 191
Ее крупнейшим средоточением на Руси несомненно оставал-
ся Киев. Сюда из различных регионов мира стекались шелковые
ткани (фофудьи, оксамиты, оловиры), а также ковры, изготав-
ливавшиеся в ткацких мастерских Средиземноморья, Ирана и
Средней Азии, керамические амфоры, наполненные вином, из
Византии и ее провинций, самшит с Кавказа, дорогая посуда
византийского и иранского происхождения, предметы христи-
анского культа из Византии, колокола из Западной Европы,
восточые пряности и др. В этих товарах нуждалась вся Русь,
поэтому такое заинтересованное участие проявляли князья
многих земель в охране международных торговых путей.
Во второй половине XII в. летописи особенно часто упоми-
нают Греческий, Соляной и Залозный пути, необходимость
функционирования которых осознавалась не только южнорус-
кими князьями. Не случайно по призыву великих киевских
князей для охраны купеческих караванов, следовавших по этим
путям, собирались дружины многих княжеств.
3.	Культурное единство
Сохраняло руские земли в ХП-ХШ вв. и культурное един-
ство. Если бы у нас, кроме археологических, не было никаких
других источников, то и тогда мы вполне убедительно очерти-
ли бы единое культурное пространство Руси — от Ладожского
севера до Киевского юга и от Прикарпатья до Суздальского за-
лесья. Причем оказалось бы, что региональных особенностей в
материальной культуре этого времени значительно меньше, чем
это наблюдается в предшествующий период. В большей мере
это относится к изделиям городского и сельского ремесла, но
справедливо также в отношении крепостного строительства, до-
мостроительства и даже каменного зодчества.
Поразительным еднообразием отличаются древнеруские ке-
рамические изделия ХП-ХШ вв., главным образом кухонные
горшки. Они близки по своим формам, декору, клеймам на дни-
щах сосудов. Основным их отличительным признаком являет-
ся валикообразный венчик с бороздкой по внутренней поверх-
ности. Такие сосуды составляют подавляющее большинство при
раскопках всех древнеруских центров ХП-ХШ вв. от Киева до
Новгорода и от Галичины и Волыни до Суздаля и Москвы. Ра-
зумеется, керамика эта изготовлялась местными мастерами, но
законодателями моды на нее были киевские и южноруские гон-
чары.
192
Толочко П. П. Древнеруская народность...
То же самое можно сказать и о поливной керамике. Т. И. Ма-
карова, отмечая некоторое региональное своеобразие в деталях
форм или декора этой посуды, считает ее все же достаточно од-
нотипной. В ХП-ХШ вв. мастерские поливной керамики рабо-
тали во многих древнеруских центрах, но большинство их тя-
готело к главному средоточию такого производства, каким был
Киев1.
Органическую связь Киева с остальной Русью демонстрирует
его ювелирное исскуство. Золотые и серебряные изделия, вы-
полненные в технике черни, эмали, филиграни и зерни, расхо-
дились по всей Руси. Исследователи обнаруживают вещи киев-
ских мастеров не только в самом Киеве, но и в городах, отда-
ленных от него на сотни и тысячи километров.
Однако кроме киевского импорта в различных городах в ХП-
ХШ вв. постепенно налаживается и местное производство ви-
сочных колец, колтов, браслетов-наручей, барм. В отдельных
случаях местные ювелиры достигают высокого уровня мастер-
ства. Говоря о серебряных браслетах-наручах, найденных в
1966 г. в городе Рязани, Т. И. Макарова отмечает их большое
сходство с киевскими. И будь они обнаружены в Киеве, сомне-
ний в их киевском происхождении ни у кого бы не возникло.
Лишь на основании отдельных деталей рисунка исследователь-
ница пришла к выводу о существовании в Рязани самостоятель-
ной мастерской, генетически связанной с киевской традицией1 2.
Изделиями местных ювелиров считал Б. А. Рыбаков влади-
мирскую группу браслетов наручей, которая, однако, повтори
ет технологию и устройство киевских3 4.
В большинстве случаев местное подражание киевским ше-
деврам легко отличимо. К числу изделий провинциальных ма-
стерских исследователи относят, в частности, серебряные чер-
невые колты, найденные в пределах Киевского, Черниговского
и Галицкого княжеств. Работу местных мастеров выдает в них
плохое владение не только рисунком, но также и технологией
чернения/Некоторые областные различия наблюдаются так-
же в отношении мастеров к декорированию изделий: киевские
предпочитали размещать серебряные или золоченые фигуры на
1 Макарова Т. И. Поливная керамика в Древней Руси. М., 1972.
С.10-12.
* Макарова Т. И. Черневое дело... С. 73.
3 Рыбаков Б. А. Ремесло Древней Руси. М-, 1948 г. С. 321.
4 Макарова Т. И. Черневое дело... С. 54-58.
Глава 7. Территориальное, экономическое и культурное... 193
черневом фоне, владимирские — на чистом серебре, а галицкие
раньше других начали применять контурную чернь. И тем не
менее, несмотря на эти различия в целом, как полагал Б. А. Ры-
баков, «этот раздел прикладного искусства можно рассматри-
вать как часть общерусской культуры ХП-ХШ вв.»* 1.
Браслеты-наручи, независимо от места производства, чрез-
вычайно близки своими изобразительными сюжетами. Чаще
всего они отражают древнюю языческую символику, но неко-
торые содержат и жанровые сценки. Как полагал Г. К. Вагнер,
тематика серебряных браслетов, кроме русальной обрядности,
отражает также эпические княжеские пиры2. Изображения на
киевском, тверском, старорязанском браслетах, а также на
литейной формочке из Серенска тематически перекликаются с
композицией скоморошьих игр и плясок на фресках южной
лестничной башни Киевского Софийского собора.
По существу аналогичной была ситуация и в эмальерном
искусстве. Главным центром производства украшенных поли-
хромными перегородчатыми эмалями золотых диадем, барм,
колтов, рясен, очелий, крестов-энколпионов, пластин для цер-
ковных облачений, образков и других изделий был Киев. Здесь
сложилась сильная школа эмальеров, отмеченная в том числе
и изготовлением таких шедевров, как диадема с изображением
деисусного чина, диадема с сюжетом вознесения Александра на
небо, каменнобродская гривна с деисусным чином, крест Евфро-
синьи Полоцкой и др.
Наивысшего уровня развития эмальерное искусство Киева
достигает к середине — второй половине XII в., и на это же вре-
мя приходится его распространение по Руси. Т. И. Макарова
полагает, что на основании археологических находок можно
говорить о функционировании эмальерных мастерских в Чер-
нигове, Рязани, Новгороде, Владимире на Клязьме3. Практи-
чески все они были связаны с главным центром эмальерного
производства — Киевом. Их продукция редко когда достигала
технического уровня киевской, но стилистически практически
неотличима от нее. Как столичные, так и провинциальные из-
' Рыбаков Б. А. Прикладное искусство и скульптура // История
культуры Древней Руси. М.; Л., 1951. С. 427.
1 Вагнер Г. К. Проблема жанров в древнерусском искусстве. М.,
1974. С. 143-144.
’ Макарова Т. И. Перегородчатые эмали в Древней Руси. М., 1975.
С. 97-101.
194 Толочко П. П. Древнеруская народность...
делил характеризуются единой системой изобразительных и
растительно геометрических сюжетов, а также и технологиче-
ским единством.
Б. А. Рыбаков, обратив внимание на близость владимиро-
суздальских эмалей к киевским, высказал предположение, что
это, возможно, объясняется выводом из Киева части мастеров
на северо-восток Руси после взятия его в 1169 г. союзникми
Андрея Боголюбского1. Разумеется, исключать этого не прихо-
дится, но ведь и эмали других провинциальных центров очень
сходны с киевскими. Скорее всего, причина этого явления не
связана со случайными обстоятельствами, а отражает опреде-
ленные закономерности культурного развития Руси. Т. И. Ма-
карова объясняет схожесть древнеруского эмальерного искус-
ства результатом частого перемещения «бродячего племени
ювелиров»’. Она не уточняет, каким образом осуществлялось
это «перемещение», однако, учитывая исключительную по-
движность княжеской власти на Руси, когда некоторые кня-
зья успевали за свою жизнь посидеть на столах нескольких го-
родов, можно предположить, что в их «кочующей» свите ока-
зывались и придворные ремесленники.
Вряд ли может быть сомнение также и в том, что столичные
эмали попадали в другие руские центры посредством исполне-
ния киевскими мастерами заказов их княжеско-боярской зна-
ти или же в составе свадебных и других княжеских даров.
Еще одну категорию изделий древнеруского прикладного ис-
кусства, отличающуюся удивительным единством, составляют
кресты-энколпионы, выполенные в технике рельефного литья,
эмали и черни. На Русь они «пришли» из Византии и получи-
ли здесь значительное распространение. Крупнейшим центром
их производства явился Киев, а временем наивысшего разви-
тия — ХП-ХШ вв.’Из Киева кресты-энколпионы расходились
по всей Руси и даже за ее пределы. Видимо, нет ни одного сколь-
ко-нибудь значительного древнеруского центра, раскопки ко-
торого не обнаружили бы крестов, изготовленных в киевских
мастерских. Со временем их производство освоили и провин-
циальные мастера. Как и их коллеги в других отраслях при-
1 Рыбаков Б. А. Ремесло Древней Руси... С. 499.
1 Макарова Т. И. Перегородчатые эмали... С. 101.
1 Пуцко Б. Г. Бронзовий хрест-енколпюн 31 Старом и!всько! гори.
Археолопя. № 2. 2004 р. С. 148.
Глава 7. Территориальное. экономическое и культурное... 195
кладного искусства, они не достигли уровня мастерства столич-
ных, но были полностью зависимы в своих изделиях от киев-
ских образцов.
Поразительной схожестью отличаются так называемые ими-
тационные литейные формочки для отливки колтов, трехбусин-
ных височных колец, пластинчатых браслетов, перстней, лун-
ниц и др. изделий. Это изобретение, позволявшее производить
подражания дорогим ювелирным вещам, изготовленным в тех-
нике тиснения, зерни и филиграни, принадлежит киевским
ремесленникам. В Киеве найдено и наибольшее количество та-
ких формочек: около 100 из примерно 160-180 найденных в раз-
личных древнеруских центрах. Примечательно, что вещей, от-
литых в них, в Киеве обнаружено не много.
В Новгороде наблюдается обратная картина. М. В. Седова,
исследовавшая имитационные украшения древнего Новгорода
и показавшая, что наибольшее число их аналогий находится в
Киеве, собрала сведения лишь о четырех формочках. Отливок
найдено более 30*. Объяснить это, вероятно, можно тем, что в
предмонгольское время ювелирные изделия, отлитые в имита-
ционных формочках, поступали в Новгород преимущественно
из Киева.
Разумеется, имитационная ювелирная технология не могла
не выйти за пределы столичных мастерских, со временем она
была освоена ремесленниками и других древнеруских центров.
Кроме Новгорода, такие литейные формочки обнаружены в го-
родах Понеманья, Старой Рязани, а также в Серенске7. Со-
гласно данным Т. Н. Никольской, в серенском детинце их най-
дено более 50.3 Как удалось установить Л. А. Медынцевой, осу-
ществившей сравнительный анализ серенских и киевских
имитационных формочек, между Киевом и Серенском суще-
ствовали постоянные контакты в первые десятилетия XIII в.4
' Седова М. В. «Имитационные» украшения древнего Новгорода //
Древняя Русь и славяне. М., 1978. С. 149-159.
1 Гуревич М.Д. К истории культурных связей древнерусских горо-
дов Понеманья с Киевской землей // Культура средневековой Руси. Л.,
1974. С. 22-25.
3 Никольская Т. Н. Литейные формочки древнерусского Серенска //
Культура средневековой Руси. Л., 1974. С. 40-46; Никольская Т.Н.
Земля вятичей. М., 1981. С. 226-227.
‘ Мединцева А. А. О литейных формочках с надписями Максим //
Древняя Русь и славяне. М., 1978. С. 378-382.
196
Толочко П. П. Древнеруская народность...
Общеруское единство наблюдается и в каменном зодчестве.
В ХП-ХШ вв. архитектурное развитие шло не только по пути
формирования местных школ, но также и по пути сложения
единого стилевого направления. Как и в предшествующий пери-
од, законодателем моды здесь был Киев и Южная Русь. Как
полагает Ю. С. Асеев, к южноруской архитектуре тянулась
архитектура Волыни, Смоленска, Рязани и других земель1.
Н. Н. Воронин, В. А. Плугин и др. неоднократно отмечали, что
творческий опыт старых руских центров впитывала также архи-
тектура Владимиро-Суздальской Руси7. П. А. Раппопорт, ука-
зав на романские элементы зодчества Владимиро-Суздальской
Руси, тем не менее был убежден, что облик ее архитектурных
памятников все же очень далек от романской архитектуры и
имеет гораздо больше общего с памятниками остальных рус-
ких земель1 2 3.
Особый интерес представляет близость монументального зод-
чества двух земель, находившихся на противоположных окраи-
нах восточнославянского мира и, казалось, бы не имевших в
ХП-ХШ вв. общих интересов. Речь идет о Галицком и Влади-
миро-Суздальском княжествах. Согласно Н. Н. Воронину и
М. К. Каргеру, «романские черты» в убранстве белокаменной
архитектуры Владимира на Клязьме и Галича позволяют пред-
полагать, что к их обширному строительству были привлечены,
кроме своих мастеров, также и романские зодчие. Причем на
далекий северо-восток они приходили из Галича4.
Длительное время, с легкой руки М. К. Каргера, в литерату-
ре получило распространение мнение о коренном различии до-
мостроительства Южной и Северной Руси. В то время как на
юге основным типом жилищ были углубленные в землю кар-
касно-столбовые постройки (их называли «землянками» и «по-
луземлянками »), на севере строили бревенчатые срубные дома5.
О непохожести рядового городского дома древнего Киева на
1 Асеев Ю. С. Архитектура Ки1всько1 Pyci. К., С. 114-118.
2 Воронин Н. Н. Зодчество Северо-Восточной Руси XII-X1V веков.
Т. 1. М.. 1965. С. 45.; Плугин В. А. Культура Владимире Суздальской
Руси // Вопр. истории. 1973. № 4. С. 107.
2 Раппопорт П. А. О взаимосвязи русских архитектурных школ
им. И. Е. Репина. Л., 1970. С. 14.
4 Воронин Н. Н.. Каргер М. К. Архитектура // История культуры
Древней Руси. М.; Л.. 1951. С. 334. 521.
5 Каргер М. К. Древний Киев. М.; Л., 1958. Т. 1. С. 350.
Глава 7. Территориальное, экономическое и культурное... 197
дома городов северных регионов Руси писали также М. Ю. Брай-
чевский, Ю. П. Спегальский, П. А. Раппопорт и другие иссле-
дователи1.
По мере накопления материалов, главным образом после ши-
рокомасштабных археологических исследований Киева и дру-
гих южноруских городов, выводы названных исследователей
все больше теряли свою убедительность. В конечном итоге вы-
яснилось, что срубный тип жилищ имел повсеместное распро-
странение не только на севере, но также и на юге и западе Руси.
Постройки, раскопанные в Киеве на Подоле, в Звенигороде Га-
лицком, Бресте, ничем не отличаются от построек Новгорода.
Ладоги, Полоцка, Гродно, Старой Русы, Старой Рязани, Смо-
ленска. Причем аналогии наблюдаются не только в общем их
характере или планировочной структуре городской застройки,
но также и в строительных приемах. Исследования киевских
срубных домов показало, что в них имеются практически все
варианты строительной техники, отмеченные исследователя-
ми для северо-западных и северо-восточных регионов Руси1 2.
В свою очередь жилища каркасно-столбовой конструкции с
углубленным в землю основанием имели распространение не
только на юге Руси, но также на северо-западе, северо-востоке
и даже в Новгородской земле. По существу, региональные от-
личия заключались только в различном соотношении двух ос-
новных типов массовой застройки, а не в исключительном рас-
пространении одного из них. Характерно, что само это соотно-
шение зависило не от историко-культурных особенностей земли
или края, а от географических условий местности. В полесской
зоне, изобиловавшей строительным материалом и отличавшей-
ся влажными грунтами, в большей мере строились срубные
дома, тогда как в лесостепной — каркасно-столбовые. Причем
последние также обнаруживают повсеместное сходство.
Разумеется, мы не исчерпали примеров культурного един-
ства Руси XII XIII вв., но и приведенных достаточно, чтобы убе-
диться в несостоятельности вывода о распаде Руси в ХП-ХШ вв.
Конечно же, независимость и разобщенность не предполагают
единства, тем не менее в сфере культуры оно отчетливо просле-
1 Брайчевский М. Ю. Рядовий мйцанський будинок у Киев! XI-
XIII ст. Ки1вська старовина. К., 1972. С. 26-54.; Спегальский Ю. П.
Жилище Северо-Западной Руси IX-XIII вв. Л., 1972. С. 133.; Рап-
порт П. А. Древнерусское жилище. Л., 1975. С. 127, 160.
2 Толочко П. П. Древний Киев. К., 1983. С. 98-128.
198
Толочко П. П. Древнеруская народность..
живается. Исследователи постоянно ощущали определенную
противоречивость такого положения и пытались найти ему
объяснение, однако не подвергая сомнению само содержание
понятия феодальной раздробленности. В результате они утверж-
дали и одно, и другое.
«При всех местных особенностях жизни княжеств, — писа-
ли Н. Н. Воронин и М. А. Тиханова, — были налицо общие чер-
ты, которые объединяли всю Рускую землю... Тенденциям “рас-
пыления" русской культуры Х1-ХП вв. противостояло разви-
тие городов и городского ремесла, единство киевского
культурного наследия... Благодаря этим условиям русская
культура XI-XIII вв. при всем многообразии и богатстве мест-
ных, областных оттенков сохраняет свое единство
Сходно понимал культурное развитие Руси ХП-ХШ вв. и
Д. С. Лихачев. Он утверждал, что, несмотря на экономическую
и политическую раздробленность Руси и рост областных раз-
личий, в ХП-ХШ вв. росла и самобытная единая основа рус-
кой культуры. Различия были в основном поверхностны, а
единство опиралось на глубокие основы творчества трудовых
масс населения. Образование национальных культур каждого
из братских народов (русского, украинского и белорусского) в
гораздо большей степени обязано процессам объединительным,
чем разъединительным, и эти объединительные процессы за-
хватили собой уже XII и XIII вв.г
Ф. Д. Гуревич отмечала заметное влияние киевского худо-
жественного ремесла на обработку цветных и благородных ме-
таллов в Понеманье, полагая, что в этом явлении отражались
глубокие культурные связи двух древнеруских территорий3.
В действительности, поразительное культурное единство
Руси ХП-ХШ вв., которое было значительно более выражен-
ным, чем в предшествующий период, свидетельствует, что
никакой такой особой разобщенности между рускими землями
в это время не было. И вряд ли следует искать этому явлению
другие объяснения. Даже если согласиться с тезисом, что одной
' Воронин Н. Н.. Тиханова М. А. Пути развития русской культуры
Х-Х1П вв. // История культуры Древней Руси. С. 519.
1 Лихачев Д. С. «Слово о полку Игореве» (историко-литературный
очерк) // Слово о полку Игореве. М.; Л., 1950. С. 235-239.
’ Гуревич Ф.Д. К истории культурных связей древнерусских горо-
дов Понеманья с Киевской землей (по материалам киевского ремес-
ла) Ц Культура средневековой Руси. Л., 1974. С. 22-25.
Глава 7, Территориальное, экономическое и культурное,,, 199
из главных причин этого было бурное развитие городов, то и
тогда придется признать, что процессы эти происходили в рам-
ках единой страны. И «творчество трудовых масс» не удержа-
ло бы культурное единство, проживай эти массы в отдельных
суверенных княжествах — государствах.
Сказанное выше убеждает, что Русь в ХП-ХШ вв. представ-
ляла собой территориально,экономически и культурно единую
страну. Раздробленная система власти, при условии, что нахо-
дилась она в руках единого княжеского рода, не могла оказать
сколько-нибудь заметного деструктивного влияния на базис-
ные основы ее жизни.
Ркс. 11
Древнеруские серебряные браслеты-наручи XII—ХШ вв.:
1 — Киев; 2 — Тверь; 3 — Старая Рязань; 4— Орловщина;
5 — Киев; 6 — Старая Рязань
ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ
2
J
Рис. 12
Древнеруские жилища XII—XIII вв.:
1 — Киев; 2 — Новгород; 3 — Старая Ладога; 4 — Киев; 5 — Старая
Рязань; 6 — Брест; 7 - Звенигород; 8 — Киев; 9 — Старая Рязань;
10 — Пронск; 11 — Киев; 12 — Новгород
Завершить книгу автору хотелось сюжетом о националь-
ном (народном) самосознании в Древней Руси. Вправе ли
мы вообще говорить о нем? Не осовремениваем ли мы это
понятие, вкладывая в него нынешний смысл? Если все-таки
вправе, то насколько оно осознавалось ревними русичами? В чем
находило свое выражение? И наконец, на кого мы должны
ориентироваться при ответе на поставленные вопросы — в це-
лом на народ или же на его интеллектуальную элиту?
Нередко приходится слышать, особенно в последнее время,
что представления Илариона, Нестора или автора «Слова о пол-
ку Игореве» не обязательно адекватны представлению смерда из
какого-нибудь глухого руского погоста. Наверное, не совсем
адекватны, но, во-первых, это справедливо не только для эпохи
Киевской Руси и не только для нее, а во-вторых, других источ-
ников, кроме как созданных лучшими представителями руско-
го народа, для выяснения его самосознания у нас нет. Есть, прав
да, былины, в которых, по образному выражению Б. Д. Грекова,
отражена история, рассказанная самим народом. Но и они, хотя
и имеют фольклорную основу, также идейно созвучны патрио-
тическому пафосу летописей и литературных произведений.
Видимо, вопрос не в том, кто был автором письменных про-
изведений, содержащих патриотические идеи, а в том, выража-
ли ли они мысли и чаяния широких народных масс. Есть доста-
точно оснований утверждать, что, безусловно, выражали. По
существу любое произведение исторической письменности,
литературы или эпической поэзии являлось ответом на соци-
альный заказ времени и было отражением народного истори-
ческого самосознания.
Для данного исследования чрезвычайно важным представ-
ляется выяснение главного вопроса народного самосознания:
имелось ли на Руси ощущение родины? Есть все основания
утверждать, что это чувство присутствовало в среде восточных
славян уже на этапе их политической консолидации. Об этом
свидетельствует, в частности, летописная фраза: *Се ко такмо
Олов-Ьнескъ. языкъ в Руси: поляне, древляне, Новгорода", полочлне,
др-Ъгокнчн, с-йверо, кужАне... носл± волыняне. Л се суть нннн язьщ-fc»
1 ПВЛ. Ч. 1. С. 13.
204 Толочко fl. П. Древнеруская народность...
Важным рубежом в осознании родины следует считать вре-
мя, когда восточные славяне обрели государственную органи-
зацию и общее родовое название •Русь». Произошло это, соглас
но утверждению летописца, уже в 60-е годы IX в. • Se л-ктобЗбв,
индикта /5 день. НАчеишю Л1нханл^ цАрствоватн, нача ся прозывл-
ти Руска земля»1.
С византийской историей связан и второй важнейший им-
пульс осознания рускими людьми себя и своего места среди дру-
гих просвещенных народов. Речь идет о крещении Руси и ин-
терпретации этого события летописцами. Согласно им, оно обо-
значало рождение новых людей, по существу, богоизбранных.
♦ Кллгословенъ Господь Иисус Христос, иже възлювн новые люди,
Русьскую Землю, и просв-Ьтп ю крещением святымь»1 2.
С этого времени в исторической письменности и литератур-
ных произведениях неизменно присутствует чувство гордости
(и тревоги) за святую Русь, а также тенденция ее прославле-
ния. С особой выразительностью эта тема прозвучала в «Слове
о законе и благодати» митрополита Илариона. Автор воздает
похвалу князю Владимиру за то, что он крестил Русь, уподоб-
ляет его византийскому императору Константину, восторгает-
ся его заслугами в деле созидания »единодержавства» Руской
земли. Как бы полемизируя с неведомыми нам оппонентами,
Иларион с гордостью говорит о ее высоком международном ста-
тусе. Причем обретенном не только трудами Владимира и Яро-
слава. но и их предшественников. Называя Владимира внуком
старого Игоря и сыном славного Святослава, Иларион отмечает,
что они «въ своя л-ктл владычествующее мужеством !, же и ура-
воръством-ь прослушл в СТрАНАуТ, МНОГАу И ПОБЕДАМИ И Кр-кПОСТИЮ
поминаются нын-k ну славяте». К тому же князья Игорь и Свято-
слав »не в-е ууд-k во и нев-кдом-k земли владычествовАША, н-к в-е
Русьюк, юже в-кдомл и слышима есть вс-кмн четыремн концн земли»3.
Как видим, Иларион относит достижение Русью столь высо-
кого международного авторитета уже к первой половине X в.
Нет сомнения, что в данном случае мы имеем дело не с частным
мнением высшего церковного иерарха, но убеждением всей рус-
кой православной элиты. Даже если эта мысль и не была осо-
1 ПВЛ. Ч. 1. С. 17.
1 Там же. С. 82.
3 Розов Н. Н. Синодальный список сочинений Иллариона — рус-
ского писателя XI в. SLAYIA. Hasopis pro slovanckou filologii. Ron.
XXXII (1963), БЕЛ. 2. S. 163 164.
Вместо заключения
205
знака до сих пор широкими кругами православных верующих,
то после провозглашения «Слова» в стенах Софии Киевской
(наверное, неоднократно), а также распространения его по
Руси, она несомненно получила общеруское звучание.
По существу, в ранг общеруского символа возведена в «Сло-
ве» и столица Руси Киев. Иларион сравнивает его с Ерусали-
мом, деяния Владимира и Ярослава с деяниями знаменитых
библейских царей Давида и Соломона, церковь Св. Софии на-
зывает «дивной и славной всем охругъинн.мъ страна,мъ», подобной
которой «не окрящется въ ec-fc-мъ полунощн земн-к-кмъ ото въсто-
ха до запада»* 1.
Ощущение родины очень выразительно прочитывается в
« Повести временных лет». Оно звучит уже в заглавии этого уди-
вительного произведения. Нестора волнуют два главных во-
проса: «откуду Руская земля стала есть и кто въ К пек-к нача пер-
вое княжнтн»? Отвечая на них, он разворачивает перед читате-
лем широкую картину восточнославянской истории, ставит ее
в контекст мировой и последовательно утверждает идею восточ-
нославянской общности.
По мере изложения событий чувство гордости за свою роди-
ну звучит в летописи с нарастающей силой. Русь обретает зна-
чение святой земли. За нее сражаются руские дружины на
ближних и дальних рубежах. Знаменитый призыв Святослава
перед битвой с греками «Да не посрамим земл-k Рускнк» — ста-
нет на целые столетия моральной нормой отношения к своей
стране. Именем Руской земли скреплялись международные и
внутренние договоры. Придя к согласию на знаменитом Любеч-
ском съезде 1097 г., князья заявили: «Да кудеть на иь уресть
честный и вся земля Русьская»2. Когда после ослепления Василь-
ка Теребовльского Мономах решил наказать Святополка, что
грозило новой усобицей, митрополит киевский Никола обра-
тился к нему с призывом подумать о Руской земле. * ЛКмнжся,
княже, ток-k н кратома тяонма, не моз-кте погукнтн Русьскык зем-
ли»3. При этом в пример Мономаху и Святополку он поставил
их отцов и дедов, которые ♦ трудом великим и храьрьством ь, по-
карлюще по Русьск-кн земли, ины земли принскювауу, а вы уочете
погукнтн землю Русь скую»*.
' Розов Н Н. Синодальный список... С. 168.
1 ПВЛ. Ч. 1.С. 171.
’ПВЛ. Ч. 1.С. 174.
4 Там же. С. 174-175.
206
Толочко П. П. Древнеруская народность...
Патриотические идеи любви к своей большой родине отра-
жены в «Хождении игумена Даниила». «Замечательной чертой
Даниила, — подчеркивал в свое время Д. С. Лихачев, — явля-
ется отсутствие в нем каких бы то ни было узко местных тен-
денций. Всюду, куда он ни попадал, он чувствует себя предста-
вителем Руской земли в целом»’. Он называет себя «Руские зем-
ли игуменом», на гробе Господнем ставит »кандило» «от всея
Русъские земли».
В эпоху феодальной раздробленности, как казалось Д. С. Ли-
хачеву, идея Руской земли, выражавшаяся в единстве княже-
ского рода, почти исчезает со страниц летописей. Ее будто бы
уничтожили междукняжеские братоубийственные войны. Одна-
ко это не сказалось на стремлении народа к единению2. В дей-
ствительности, никакого урона от междоусобных pacnpeit идея
единства княжеского рода, как одна из предпосылок единства
руской государственности и земли, не понесла. Князья ведь не
только сражались друг с другом, но и сообща отражали поло-
вецкую угрозу Руской земле, по-прежнему считали себя «еди-
ного деда внуками».
Вместе с тем вполне справедливым кажется наблюдение
Д. С. Лихачева о том, что в конце XII в. в руской литературе с
особой силой «проявилась великая идея родины, чувство роди-
ны, народный патриотизм»3. С необыкновенной выразительно-
стью она прозвучала в гениальной поэме «Слово о полку Иго-
реве». Как справедливо полагал А. С. Орлов, героем «Слова»
является не какой-либо из князей, а вся «Русская земля, добы-
тая и устроенная трудом великим всего русского народа»4. Поз-
же сходные мысли высказал Д. С. Лихачев, считавший «Сло-
во» поэмой о всей Руской земле, образ которой, ее природа и
история «очерчены автором широкою и свободною рукою»5. Это
новое ощущение родины, как ему казалось, обязано народной
стихии, которая определила во многом и ее художественную
форму — народную и фольклорную.
Чувство Руской земли как единой родины для всех руских
людей оставалось в их сознании даже и тогда, когда по ней про-
* Лихачев Д. С. Национальное самосознание Древней Руси. М.; Л.,
1945. С. 48.
1 Там же. С. 58.
3 Там же. С. 61.
‘ Орлов А. С. Слово о полку Игореве. Л., 1938. С. 48.
5 Лихачев Д. С. Национальное самосознание... С. 63.
Вместо заключения
207
несся монголо-татарский смерч. В «Слове о погибели Руськые
земли» XIII в. автор говорит о светлой и прекрасно украшен-
ной земле Руской, наполеннной многочисленными реками и
озерами, горами и дубравами, городами великими и селами див-
ными, домами церковными и грозными князьями.
Вполне созвучными исторической письменности и литера-
туре являются идеи руской эпической поэзии, нашедшей свое
выражение в былинах. Как считал еще Ф. Буслаев, руский на-
родный эпос служил для народа неписаной традиционной ле-
тописью, передающейся из поколения в поколение в течение
столетий. Это было не только поэтическое воссоздание жизни,
но и выражение исторического самосознания народа'.
Разумеется, ожидать от былинного эпоса такой же конкрет-
ности и выразительности ощущения родины, какое содержит-
ся в произведениях мудрых книжников, не приходится. И тем
не менее общий пафос былин, в которых действуют руские бо-
гатыри Илья Муромец, Добрыня Никитич, Алеша Попович,
Микула Селянинович и другие защитники Руской земли, впол-
не созвучен летописному и литературному.
В отличие от исторических персонажей, принадлежавших
к конкретному времени, былинные герои живут и действуют в
продолжение всей древнеруской эпохи. Илья Муромец, к при-
меру, защищал Киев при Владимире Святославиче, сражался
с половецким ханом Кончаком и монголо-татарским Батыем.
Алеша Попович, исторический прототип которого (ростовский
дружинник Александр Попович) относится к XIII в., воюет про-
тив половцев в конце XI — начале XII в. Как полагал Б. А. Ры-
баков, руский былинный эпос, повествуя о делах всего народа,
олицетворял этот период в образах отдельных богатырей* 2 3. Они
воспеваются в былинах как защитники Руской земли, которой
угрожают злые Тугарин Змеевич, царь Кудреван, Калин-царь
и др.
Характерно, что, как и в письменных произведениях, Рус-
кая земля называется в былинах святой. Посол царя Кудреван-
ки «бывал с мала на святой Руси.*1. Былинный Калин-царь, в
котором Б. А. Рыбаков справедливо видел монголо-татарского
’ Буслаев Ф. Рецензия на работу О. Миллера «Илья Муромец и бо-
гатырство киевское» // ЖМНП. 1871. № 4. С. 217.
2 Рыбаков Б. А. Древняя Русь: сказания, былины, летописи. М.,
1963. С. 62
3 Миллер В. Ф. Очерки русской словесности. Т. 2. М., 1910. С. 141.
208 Толочко П. П. Древнеруская народность...
воеводу Менгу-хана, «поднимался он чужь да на святую Русь, на
святую Русь на красен Кнев-град»'. Богатырь Илья Муромец, ого-
воренный боярами и оскорбленный князем, пренебрегает сво-
им чувством обиды и в трудную для Руси и Киева минуту вра-
жеского нашествия, выступает на их оборону. «Не ради князя
Владимира н княгини Лпраксы — королевнчны.... а ради матушки —
святой-Русь земли». Киевский богатырь Сухая, получив сообще-
ние от Днепра о том, что татары мостят мосты, одним прыжком
преодолел реку, вступил в бой с несметной силой и одолел ее.
Очень часто в былинном эпосе образ Руской земли как бы
сливается с образом ее столицы Киевом. Руские богатыри стре-
мятся в Киев, чтобы защитить его от неверных. Они хотят:
«€уать в Кнев-град ко князю Володимеру на поможенье и сбереже-
нье». Из былины «Исцеление Ильи» следует, что как только
крестьянский сын Илья Иванович получил исцеление и обрел
богатырскую силу, он устремился из далекого Мурома «к киев-
скому князю поклонитнся» и «постоять за Кнев-же». В путь он от-
правляется на богатырском коне и в доспехах, чтобы постоять
«за стольный Кнев-град, за святую Русь». Богатыри несут свою
нелегкую службу на «Богатырских заставах» от имени Киева и
совершают подвиги во славу всей «земли святорусской»1. Когда
Калин-царь (Менгу-хан) или Батыга (хан Батый) с несметны-
ми полчищами шли на Русь, на «стольный Киев град», на их
пути встала несокрушимая «застава Богатырская» во главе с
Ильей Муромцем.
В Тверской летописи содержится любопытное сообщение, по-
черпнутое, согласно Л. Н. Робинсону, из литературных и фольк-
лорных источников, в котором рассказывается о ростовском
храбром богатыре Александре (былинном Алеше Поповиче).
Вначале он служил Всеволоду Большое Гнездо и его сыну Кон-
стантину, но затем на совете богатырей принял решение идти в
Киев и служить «единому великому князю в матери городам Кие-
ве»3. В битве с монголо-татарами на Калке (1223) он погиб вме-
сте с семьюдесятью другими богатырями.
В большинстве своем былинные богатыри не имеют четкого
географического приурочивания. Происхождение наиболее зна-
менитого из них — Ильи Муромца связывается с разными горо- 1 2 *
1 См.: Рыбаков Б. А. Древняя Русь... С. 87.
2 Робинсон А. Н. Фольклор. В кп.: История культуры Древней Ру-
си. М ; Л.. 1951. С. 152.
2 Там же. С. 150.
Вместо заключения
209
дами: с Моровийском Черниговского княжества и Муромом, что
в Северо-Восточной Руси. Микула Селянинович, судя по тому,
что возделывал каменистую пашню, возможно имел новгород-
ское (североруское) происхождение, но в былине он не связан с
конкретной местностью. Добрыня Никитич, чья судьба неот-
делима от судьбы Владимира Красное Солнышко, действует по
всей Руси. «Ап как ездил Докрыпюшка по всей зе-«ле, ati как ездил
Докрыпюшка по всей Русн».
Нет сомнения, что руский народ, собирая и обобщая типич-
ные черты духовного и физического совершенства своих луч-
ших представителей, намеренно лепил образы общеруских бо-
гатырей как стражей Руской земли, хранителей ее единства и
выразителей народного духа.
Из сказанного выше об элитарном и народном ощущении ро-
дины видно, что оно на Руси действительно имело место и яв-
лялось выражением национального самосознания.
ИМЕННОИ УКАЗАТЕЛЬ
А
Абаеев В. И. 89
Аванесов Р. И. 14, 60, 155
Авенариус Н. П. 188.
Авраамка, летописец 130
Аепа, хан половецкий 111
Александр Македонский,
царь 193
Александр Ярославин (Невский),
кн. новгородский 123-124,
145
Алексеев В. П. 74
Алексеев Л. В. 131,189
Алексеева Т. И. 21-22
Алексей Михайлович, царь рос*
сийский 34
Алеша Попович, богатырь былин-
ный 207-208
Аль-Хорезми, писатель 39
Андерсен Б. 15
Андрей, король венгерский 120
Андрей, королевич венгер-
ский 137, 179, 182
Андрей Владимирович (Добрый),
кн. владимиро-волын-
ский 111
Андрей Юрьевич (Боголюбскнй),
кн. владимирский 8, 48, 96,
97, 103, 108, 119, 137, 144,
146,182, 194
Антоний (Печерский), свя-
той 140,143-145
Антоний, архимандрит новгород-
ский 138
Антонович В. Б. 16. 48-49, 95.
Апракса, былинная жена Влади-
мира Красное Солнышко 208
Артамонов М. И. 88
Асеев Ю. С. 196
Аскольд, кн. киевский 94, 127,
128
Б
Багалей Д. И. 28
Баидюк, отрок Мономаха 107
Бантыш-Камеиский Д. Н. 33.
39,42-43.
Баран В. Д. 69
Баторий Стефан, король поль-
ский 33, 36.
Батый, хан монголо-татар-
ский 43,121-124, 207-208
Бевзо А. А. 38
Бегунов Ю. К. 131
БеловолодПросович, посол Игоря
Святославича 107
Белук, хан половецкий 111
Веневский, комиссар польский —
33
Березовец Д. Т. 73
Береньди (Торчин), овчюх Свято-
полка Изяславича 107
Беринда Памво, писатель 40
Бессарабова 3. Д. 71
Богдан Хмельницкий, гетьман
украинский 33, 35, 39.42
Болеслав (Юрий П) Трайденович,
кн. галицко-волынский 36
Боплан Гийом Левассер, путеше-
ственник 37
Именной указатель
211
Борис Владимирович, кн. муче-
ник 142-146
Борецкий Иов, митрополит киев-
ский 32, 36
Брайчсвский М. Ю. 197
Булкин В. А. 78
Бунак В. В. 76
Брюховецкий Иван, гетман укра-
инский 39
Буслаев Ф. 207
В
Вагнер Г. К. 193
Василий I Македонянин, имп.
византийский 95
Василий И Болгаробойца, имп.
византийский 129
Васильке Константинович, кн.
ростовский 117
Василько Романович, кн.
волынский 120
Василько Ростиславич, кн.
теребовльский 107, 205
Величко Самуил, летописец 39
Величковский Иван, поэт 41
Вснелин Ю. 42, 44
Вернадский Г. В. 88
Виноградов И. П. 131
Владимир Володаревич, кн. Га-
лицкий 97, 118, 181
Владимир Всеволодович (Моно-
мах), вел. кн. киевский 8,23,
104, 106-107, 109, 111, 115,
135,139,141,166, 183, 205
Владимир Глебович, кн. пере-
яславский 118, 177
Владимир Давыдович, кн. черни-
говский 95-96
Владимир Игоревич, кн. черни-
говский 111
Владимир Мстиславич, князь
слуцкий 181
Владимир Рюрикович, вел. кн.
киевский ПО
Владимир Святославич (Святой),
вел. кн. киевский 8, 37, 75,
102, 104-105, 112, 127-131,
144-149, 204, 205, 207-209
Владимир Святославич, кн. новго-
родский, черниговский 122,
179
Владимир Ярославич, кн. новго-
родский 115
Владислав IV, король поль-
ский 38
Вознесенская Г. А. 74
Володислав, боярин галицкий 120
Воронин Н.Н. 189,196,198
Всеволод Святославич (Чермный),
вел. кн.киевский 116,136
ВсеволодДавыдович, кн. городен-
ский 176
Всеволод Мстиславич, кн. новго-
родский 176
Всеволод Ольгович, вел. кн. киев-
ский 141, 182
Всеволод Юрьевич (Большое Гне-
здо), кн. владимирский 97,
103, 108, ПО, 112, 117, 120,
121, 135-136, 138-139, 141,
179-183, 208
Всеволод Ярославич. вел. кн. киев-
ский 141
Выговский Иван, гетман украин-
ский 32 33
Высоцкий С. А. 159. 161-163,
166,169
Вятко, кн.вятичский 67
Вячеслав Владимирович, вел. кн.
киевский 96
Г
Гваньини Александр, путешест-
венник 36
Гедемин, кн. литовский 43
Герберштейн Сигизмунд, путеше-
ственник 37
Глеб Владимирович, кн. муче-
ник 107, 142-146
212
Именной указатель
Глеб Ростиславич, кн. рязан-
ский 139
Глеб Святославич, кн. чернигов-
ский 177
Глеб Юрьевич, кн. переяславский,
киевский 141, 177
Голубев С. Т. 49
Голубинский Е. Е. 134, 143
Грабовский М. 48
Греков Б. Д. 12, 19. 28, 55-56,
203
Григорий, архимандрит киев-
ский 40
Грушевский М. С. 6. 16. 18. 49-
52, 88
Гуревич Ф.Д. 187-189,195,168
Гюрген, хан половецкий 111
Гюря, тиун суздальский 120
Гуслистый К. Г. 55, 57
Д
Давид, царь иудейский 205
Давыд Ростиславич, кн. смолен-
ский 177, 183
Давыд Святославич, кн. чернигов-
ский 108
Даниил, игумен чернигов-
ский 206
Данило Романович (Галицкий),
кн.галицкий 120,131,141
Дашкевич М. П. 49
Державин Н. С. 12, 18, 28, 53-
54
Дзыра Я. И. 33
Дионисий, игумен новгород-
ский 96,122
Дир, кн. киевский 94
Довженок В. И. 19, 24, 55, 57
Добриня Никитич, богатырь бы-
линный 207, 209
Добрыня, дядя Владимира Свято-
славича 128
Дубов И. В. 78
Дьяконов А. П. 88
Дяченко В. Д. 76
Евфимий, епископ переяслав
ский 139
Ефименко А. Я. 51-52
Ефрем, игумен чернигов-
ский 139
Евфросиния Полоцкая 193
Ж
Жировслав, боярин галиц-
кий 120
Житецкий П. И. 40-41
3
Заблажеский А., комиссар поль-
ский 33
Загорульский Э. М. 26, 60
Зализняк А. А. 162,164-169
Захарий Ритор, писатель
сирийский 88
ЗверугоЯ. Г. 187
Зизаний Леонтий, писатель 40
Зимин А. А. 129
П
Иван Вышенский. писатель 34
Иван Ростиславич (Берладник),
кн. галицкий. изгой 136.181
Иван III, царь российский 34
Ибн-Хордадбег, путешествен-
ник 89
Игорь Ольгович, вел. кн. киев-
ский 139, 144
Игорь Рюрикович, вел. кн. киев-
ский 76, 90. 92, 102, ИЗ-
114. 204
Игорь Святославич, кн. новгород-
северский 111, 177, 183
Идриси, географ арабский 98
Изяслав Давыдович, кн. черни-
говский, киевский 96, 177
Изяслав Мстиславич, вел. кн.
киевский 96-97, ИЗ, 118,
133,139,176, 182
Именной указатель
213
Иларион. митрополит киев-
ский 128-129, 133. 147-148,
203-205
Илья, архиепископ новгород-
ский 96
Илья Муромец, богатырь былин-
ный 207-209
Иаков Мних, писатель 129
Иоанн Схоластик, богослов 146
Иоанн VI Катакузин, имп. визан-
тийский 34
Исайя, игумен новгород-
ский 139
Истрин В. М. 75
Итларь, хан половецкий 107
К
Казимир Ян, король поль-
ский 33, 36, 38
Канашевич-Сагайдачный Петр,
гетман украинский 32
Каргер М. К. 85-86,196
Карл Борромей, кардинал пап-
ский 37
Карский Е. Ф. 80,95
Кирилл I, митрополит киев-
ский 123, 136
КирпичниковА. Н. 83
Кий, кн.киевский 66, 92, 94
Климент Римский, папа 131
Клим Смолятич, митрополит киев-
ский 133
Ключевский В. О. 19, 118
Козаченко А. И. 24,57-58
Комендоне, нунций папский 37
Конецпольский, гетман поль-
ский 38
Кониский Георгий, летопи-
сец 36,39.42 43
Конрад, король польский 120
Константин Великий, имп. визан-
тийский 95
Константин Всеволодович, кн.
ростовский 121, 123, 208
Константин VI, имп. византий-
ский 95
Константин VII (Порфирород-
ный), имп. византийский 98
Константин I. митрополит киев-
ский 136
Коичак, хан половецкий 111,
207
Корпелла Юкки 59
Копинский Исайя, митрополит
киевский 32
Копыстенский Захария, писа-
тель 35
Коробушкина Т. И. 188
Костомаров Н. И. 46-47, 154,
158-159
Котян, хан половецкий 111
Кузьмище Киянин, летопи-
сец 109
Кулмей, боярин кн. ВасилькаРос-
тиславича 107
Кучкин В. А. 147
Л
Ларин Б. А. 170
Лебедев А. Н. 130
Лебедев Г. С. 78
Литаврин Г. Г. 114
Лихачев Д. С. 55-56,198,206
Ловмянский Г. 75, 83, 89
Ломоносов М. В. 45
Лысенко П. Ф. 72, 188
Лука, игумен киевский 141
Лупулл Василий, воевода волош-
ский 40
Любавский М. К. 76
Людовик Благочестивый, король
франкский 90
Ляпушкин И. И. 70-71
М
Мавродин В. В. 11-13, 19, 23,
28,54-55, 57
Мазепа Иван, гетман украин-
ский 39
214
Именной указатель
Максимович М. А. 16, 34, 38,
45-46,48.153
Макарова Т. И. 185, 190, 192-
194
Мал, князь древлянский 102
Маркевич Н. 44
Маркович Я. 42-43
МарН. Я. 53
Матвей, митрополит киев-
ский 136
Мачинский Д. А. 83-84,91
Медынцева А. А. 162, 168, 195
Межко, князь польский 119
Менгу-хан, воевода татар-
ский 208
Мещерский М. А. 169-170
Микула Селянинович, богатырь
былинный 207, 209
Миллер В. Ф. 207
МиллерО. Ф. 207
Михаил, митрополит киев-
ский 135-136, 139
Михаил Всеволодович, вел. кн.
киевский 122, 136
Михалко Всеволодович, кн. вла-
димирский 182
Михалко Юрьевич, кн. суздаль-
ский 97,177
Могила Петр, митрополит киев-
ский 32, 38
Моця А. П. 60,106
Мстислав Владимирович (Тмута-
раканский), кн. чернигов-
ский 104-106, 115
Мстислав Владимирович (Вели-
кий). вел. кн. киевский 8,
111, 115, 141, 173,176.179
Мстислав Мстиславич (Удалой),
кн. галицкий 111, 119-120,
181
Мстислав Изяславич, вел. кн.
киевский 107, 117, 176-177,
181
Мстислав Святославич, кн. черни-
говский 119
Мстислав Романович, вел. кн.
киевский 117, 119
Мстислав Юрьевич, кн. новгород-
ский 140
Н
Наливайко Северин, гетман укра-
инский 36
Невгалевский Валентин, перевод-
чик 40
Нестор (Печерский), летопи-
сец 203,205
Никифор 11, митрополит киев-
ский 135, 137, 141, 180
Николай, митрополит киев-
ский 135, 205
Никольская Т. И. 70-71, 187,
195
Нимчук В. В. 17, 40. 60, 156-
157, 161, 164-165
Нифонт, архиепископ новгород-
ский 122-123, 139-140
Новосельцев А. П. 89
Носов Е. Н. 91
О
Огиенко И. И. 52
Олбырь Шерошевич, посол 107
Олег Вещий, вел. кн. киев-
ский 76,90.92,101-102,
113-114, 128
Олег Святославич, кн. древлян-
ский 102
Олег Святославич, кн. чернигов-
ский 104,111,115,139
Олег Ярославич (Настасьич), сын
Ярослава Осмомысла 182
Ольга, кн. киевская 8, 102,114,
128, 144-146
Оржеховский Станислав, писа-
тель польский 37
Орлов А. С. 106, 206
Осень, хан половецкий 111
Именной указатель
215
П
Паисий, патриарх иерусалим-
ский 33
Пашуто В. Т. 58, 66
Парчевский М. 77
Пеняк С. И. 73
Петров В. II. 21
Пивторак Г. 19
Пигулевская Н. В. 88
Пий V. папа римский 37
Плугин В. А. 196
Погодин М. П. 5, 16, 44-46, 48-
49,153
Покас П. М. 106
Полетика Василий, летописец 42
Полетика Григорий, летописец 42
Поликарп, монах печерский 146
Поппе А. 131
Порфирий, епископ чернигов-
ский 139
Приходнюк О. М. 69
Прицак О. 83
Пруденций,епископ, хронист 90
Путята, воевода 128
ПуцкоВ. Г. 194
Р
Радзивилл Януш, гетман литов-
ский 40
Радим, князь радимичский 67
Раппопорт П. А. 196-197
Риджер Юлий, нунций пап-
ский 37
Робинсон А. Н. 208
Рогоза Михаил, митрополит киев-
ский 32
Розен В. Р. 129
Розов Н. Н. 128- 129, 147, 204-
205
Роман Мстиславич, кн. волын-
ский, галицкий 119, 135,
179-180, 183
Роман Нездилович, воевода чер-
ных клобуков 107
Роман Ростиславич, кн. смолен-
ский, киевский 182
Ростислав Мстиславич, вел. кн.
киевский 8,96,111,148,176,
181
Ростислав Юрьевич, кн. пере-
яславский 96-97,181
Рыбаков Б. А. 19,24,55-57,66,
70, 83, 88-89, 103, 143, 173-
174, 183-185, 192-194, 207-
208
Рыбина Е. А. 185-186
Рычка В. П. 60
Русанова И. П. 68-69, 72
Русанивский В. М. 161,165-166
Рюрик Ростиславич. вел. кн. киев-
ский 97. 110-111, 118-119,
135-137, 177-180, 182-183
Рюрик, родоначальник руских
князей 91, 94
С
Сапунов Б. В. 142
Свенельд, воевода киевский 106
Свердлов М. Б. 59
Свешников И. К. 167
Святополк Изяславич, вел. кн.
киевский 107, 111, 135,143,
205
Святополк Георгиевич, кн. Туров-
ский 177
Святослав Владимирович, вел. кн.
киевский 113
Святослав Всеволодович, вел. кн.
киевский 97, 110, 113, 117-
118, 122, 137, 139. 141, 177-
180, 182-183
Святослав Игоревич, вел. кн. киев-
ский 8,60,92,102.114,128,
204-205
Святослав Ольгович, кн. черни-
говский 95.113,146
Святослав Ростиславич, кн. нов
городский 105
216
Именной указатель
Сегеда С. П. 21-22
Седов В. В. 58,60,68,70-71.74.
78-80,83, 93-94, 130
Седова М. В. 186-187, 195
Сергеевич В. В. 137
Сигизмунд III, король поль-
ский 32, 36
Симеон, епископ переяслав-
ский 140
Симон, епископ владимир-
ский 146
Симоновский П. И. 42-43
Скарга Петр, богослов 34
Славн Борисович, воевода киев-
ский 179
Смаль-Стоцкий С. 17-18
СмиленкоА. Т. 69,73
Смит Э. 19, 25
Смотрицкий Герасим, писа-
тель 36
Смотрицкий Милетий, писа-
тель 40
Сновид Изечевич, конюший 107
Соболевский А. И. 16, 49, 76
Соловьева Т. Ф. 70, 72, 80
Соломон, царь иудейский 205
Софонович Феодосий, летопи-
сец 35, 39
Спегальский Ю. П. 197
Спицин А. А. 68,71-72.
Срезневский И. И. 45-46, 154
Стрижак А. С. 74. 76
Судислав, боярин галицкий 120
Судимир Кучебич, воевода кн.
черниговского 107
Сухан, богатырь былинный 208
СухобоковО. В. 69
Т
Татищев В. Н. 178
Твердислав, посадник новгород-
ский 116
Терпиловский Р. В. 69
Тимофеев Е. И. 71
Тимофей, летописец галиц-
кий 109
Тимощук Б. А. 73
Тиханова М. А. 198
Тихомиров М. Н. 19
Толочко А. П. 14-15,23-24,60
Толочко П.П. 24,32,39,67,83,
85, 87, 107, 111, 138,174,197
Топоров В. Н. 74-75
Торчин, повар кн. Глеба Владими-
ровича 107
ТотИ. X. 161
ТрубачовО. Н. 74-76
Тутор-хан, хан половецкий 111
Тудор Сатмазович, воевода берен-
деев 107
Ф
ФасмсрМ. 67, 75
Федор, митрополит киев-
ский 137
Федор (Федорец), епископ влади-
мирский 137
Федор, епископ белгород-
ский 139
Федос, игумен печерский 139
Феодосий, (Печерский), свя-
той 109,140,143-144
Феоктист, игумен печер-
ский 143
Феофан, патриарх иерусалим-
ский 34
Феофил, имп. византийский 90,
92
Филин Ф.П. 14,18,60,78,155,
156,161, 164
Филипп, король француз-
ский 60
Флоря Б. Н. 58
Франко И. Я. 52
X
Хабургаев Г. А. 78
Хавлюк П. И. 73
Именной указатель
217
Хома И. 37
Хорив, брат Кия 66, 93-94
Хорошев А. С. 143
ХорошкевичА. Л. 58
Ц
Цукерман К. 83-86
Ч
Петровичи, бояре галицкие 110
Чубатый М. 36
Нюрин, боярин белгородский ПО
Ш
Шаломон, король венгерский 60
Шайноха К. 48
Шахматов А. А. 16-18,49-50,
75, 79-80, 154, 159 160
ШафонскийА. 42,44
Шимон, воевода Мономаха 106
Шииаков Е. А. 70
Штыхов Г. В. 60, 189
Щ
Щапов Я. Н. 131-134,148-149
Щапова Ю. Л. 190
Щек, брат Кия 66, 93-94
Ю
Юрий Владимирович (Долгору-
кий), вел. кн. киевский 8,
96 97.104,111, 118, 120, 136,
139-141, 180-183
Юрий Всеволодович, кн. влади-
мирский 117, 122-124, 178
Юрий Домамирич, боярин Галиц-
кий ПО
Юрий Толигневич, посол ПО
Юрий Хмельницкий, гетман укра-
инский 33
Я
Ягич И. В. 18,154,160
Ян Длугош, хронист поль-
ский 36
Янин В. Л. 162. 164-166, 168-
169
Янко (из Чернакова), хронист
польский 36
Ярополк Владимирович, вел. кн.
киевский 108, 135-136, 139
Ярополк Изяславич, кн. волын-
ский 146
Ярополк Ростиславич, кн. влади-
мирский 104, 139
Ярополк Святославич, вел. кн.
киевский 114, 128
Ярослав Владимирович (Мудрый),
вел. кн.киевский 8,104,115,
129 130, 133, 144, 146—149,
183,204-205
Ярослав Владимирович (Осмо-
мысл), кн. галицкий 110,183
Ярослав Всеволодович, кн. вла-
димирский, киевский 121-
122. 124.
Ярослав Изяславич, вел. кн. киев-
ский 117, 177
Ярослав Ярополчич, кн. волын-
ский 135
Яхья антиохийский, писатель ви-
зантийский 129
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие ......................................   5
Глава 1. Теоретические аспекты изучения этнической
истории в Киевской Руси ...........................  9
Глава 2. Летописцы и историки об этническом развитии
Руси ...............................................29
1. Этническое самосознание в актовых документах
летописях XIV-XVII вв.............................32
2. Историки об этническом развитии Руси ..........42
Глава 3. Восточные славяне накануне образования
Древнеруского государства ..........................63
1. Летописные «племена» ..........................65
2. Русь — Руская земля ...........................82
Глава 4. Этнические процессы в условиях государственного
развития Руси ......................................99
Глава 5. Место православной церкви в общественно-
политической жизни Руси ...........................125
Глава 6. Язык в этническом развитии Руси ........  151
Глава 7. Территориальное, экономическое и культурное
единство Руси .....................................171
1.	Территориальная общность ..................   175
2.	Экономические связи ..........................184
3.	Культурное единство ........................  191
Вместо заключения ...............................  201
Именной указатель..................................210
Научное издание
Петр Петрович Толочко
ДРЕВНЕРУССКАЯ НАРОДНОСТЬ
воображаемая или реальная
Главный редактор издательства И. А. Савкин
Художественный редактор И. Н. Граве
Корректор Н. М. Баталова
Оригинал-макет Е. С. Буракова
ИД 04372 от 26.03.2001 г.
Издательство «Алетейя»,
193019, СПб., пр. Обуховской обороны, 13.
Тел.: (812) 567-22-39, факс: (812) 567 22-53
E-mail: aletheiafS’rol.ru
Подписано в печать 25.07.2005. Формат 60x88'/|*.
Усл.-печ. л. 13,7. Печать офсетная. Тираж 1000 экз. Заказ
Типография Издательства СПбГУ.
199061, С.-Петербург, Средний пр., 41
.160.
В СЕРИИ
СЛАВЯНСКАЯ БИБЛИОТЕКА
BIBLIOTHECA SLAVICA
вышли в свет
Галицко-Волынская летопись.
Текст Комментарий Исследование
Русь и южные славяне
Сборник статей
Человек на Балканах
в эпоху кризисов и этнополитических столкновений XX в
Человек на Балканах и процессы модернизации.
Синдром отягощенной наследственности (XIX-XX)
ВалеровА В
Новгород и Псков:
Очерки политической истории Северо-Западной Руси XI-XIV вв
Клепинин Н
Святой благоверный и великий князь Александр Невский
Котляр И. Ф
Дипломатия Южной Руси
Лихачев Д. С.
Историческая поэтика древнерусской литературы
Смех как мировоззрение
и другие работы
Лихачев Д. С.,
при участии А. А Алексеева и А. Г Боброва
Текстология (на материале русской литературы X-XVI1 вв )
Миллер А. И
«Украинский вопрос» в политике властей
и русском общественном мнении
Толочко П П
Русские летописи и летописцы X-X11I вв
ТолочкоП П
Дворцовые интриги на Руси
ТолочкоПП
Кочевые народы степей и Киевская Русь
Флоря Б. Н.
Сказания о начале славянской письменности
Флоря Б. Н.
У истоков религиозного раскола славянского мира
Флоря Б Н . Ту рилов А. А.. Иванов С. А
Судьбы Кирилло-Мефодиевской традиции после Кирилла и Мефодия
Фрейдзон В. И.
История Хорватии (с древнейших времен)
В серии
«ПАМЯТНИКИ ДРЕВНЕРУССКОЙ МЫСЛИ:
Исследования и тексты»
вышли в свет;
Древнерусская космология Древней Руси / Под ред. Г С Баранковой,
В В Милькова
Галицко-Волынская летопись (Хлебниковский список) /
Под ред И Ф. Котляра
Шестоднев Иоанна экзарха Болгарского / Под ред Г С. Баранковой,
В. В Милькова
Кириллин В М. Символика чисел в литературе Древней Руси
Котляр И Ф Древнерусская государственность
Мильков В В. Осмысление истории в Древней Руси
В серии
«БОГОСЛОВСКАЯ И ЦЕРКОВНО-ИСТОРИЧЕСКАЯ
БИБЛИОТЕКА»
вышли в свет:
•	Анго М Б Тайна Живой Любви
•	Краутхаймер Р Три христианские столицы Топография и политика
•	Лурье В .М Призвание Авраама
•	Мосс В Православная Церковь на перепутье (1917-1999)
•	Свящ Вениамин Новик Православие Христианство Демократия
•	Патрик де Лобье Три града Социальное учение христианства
•	Патрик де Лобье. Политика и истина
•	Штайн Эдит Смерть и Воскресение
В серии
ДРЕВНЕРУССКИЕ СКАЗАНИЯ О ДОСТОПАМЯТНЫХ ЛЮДЯХ,
МЕСТАХ И СОБЫТИЯХ»
вышли в свет:
•	Мартирий Зеленецкий и основанный им Троицкий монастырь
•	Преподобный Елеазар, основатель Свято-Троицкого Анзерского скита
•	Старец-мирянин XX века Федор Соколов
•	Энциклопедия русского игумена X1V-XV вв Сборник преподобного
Кирилла Белозерского
•	Колобков В А Митрополит Филипп и становление московского
самодержавия Опричнина Ивана Грозного
ИЗДАТЕЛЬСТВО
«АЛЕТЕЙЯ»:
НОВЫЕ КНИГИ О ГЛАВНОМ
АЛЕТЕЙЯ
Санкт-Петербургское издательство «Алетейя» существует с 1992 г.
(первоначально как редакционно издательская группа, с марта 1993 г.
как самостоятельное предприятие). Его создатели — молодые филосо-
фы, два выпускника философского факультета С.-Петербургского Уни-
верситета. Это обстоятельство предопределило выбор названия для
издательства (в переводе с языка древнегреческих мыслителей на со-
временный русский «алетейя» означает «истина», «правдивость*, «от-
крытость») и выбор основного направления в деятельности нового из-
дательства: издание и распространение классического наследия, т. е.
сохранившихся первоисточников по мировой и отечественной истории,
классической литературе, религии, философии, а также издание совре-
менных исследований по основным отраслям гуманитарного знания.
Визитная карточка издательства — быстро ставшие известными
книжные серии: «Античная библиотека» (издается с 1993 г.), «Визан-
тийская библиотека» (издается с 1996 г.), «Новогреческие исследования»
(издается с 2003 г.), «Памятники религиозно-философской мысли* (из-
дается с 1993 г.), «Исследования по истории русской мысли» (издается
с 1996 г.), «Российские социологи» (издается с 1996 г.), французская
серия «Gallicinium* (издается с 1998 г.), «Античное христианство* (из-
дается с 1998 г.), «Российские психологи. Петербургская научная шко-
ла» (издается с 1998 г.), «Классики русской философии права» (издается
с 1999 г.), мемуарная «Петербургская серия» (издается с 1999 г.), «Феми-
нистская коллекция» и «Гендерные исследования» (издается с 2001 г.),
«Библиотека средних веков» (издается с 2000 г.), «Библиотека ренессанс-
ной культуры» (издается с 2001 г.). Pax Britannica (издается с 2000 г.) и
другие. Всего, включая многочисленные внесерийные издания, «Алетейя»
выпустила в свет уже более 1000 названий книг.
Книги издательства «Алетейя» можно приобрести
в фирменных магазинах «ИСТОРИЧЕСКАЯ КНИГА»
Москва, Старосадский пер., 9. Тел. (095) 921-48-95
Санкт-Петербург, ул. Чайковского, 55. Тел. (812) 327-26-37
Тел. издательства: (812) 567-2239, факс: (812) 567-2253
E-mail: aletheia@rol.ru
www.orthodoxia.org/Zaletheia
НОВЫЕ МАГАЗИНЫ «ИСТОРИЧЕСКАЯ КНИГА»
Книги издательства «ЛЛЕТЕЙЯ»
по отпускным ценам,
а также:
• Археология и этнография • Античность и византинист»ка
• Средневековье и Новое время • Запад. Новейшее время • История Востока
• Славянские древности • Россия XVIII века
♦ Российская империя в XIX столетии • Политические партии начала XX века
• Классическая литература • Россия в изгнании • Россия периода 1917-1941 гг.
•	Великая Отечественная война • Россия во второй половине XX века
•	Политология и социология • Военная история • История философии
• История религий • История искусств
Старосадский пер.,
Д. 9
МОСКВА,
Старосадский пер., 9
Тел.(095)921-48-95
ежедневно С 11 до 20 часов
без выходных
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ,
ул. Чайковского, 55
Тел.(812) 327-26-37
Понедельник — пятница
с 11 до 20 часов
Суббота с 12 до 19 часов
Воскресенье С 12 до 18 Часов