АССКАЗЫ
р
л
Бывалых
ЮДЕЙ

Д. ЕМЛЮТИН
ШЕСТЬСОТ ДНЕЙ
И НОЧЕЙ
В ТЫЛУ ВРАГА
Издательство
«СОВЕТСКАЯ РОССИЯ»
Москва — 1971
9(С)27
Е60
Емлютин Д. В.
Е60 Шестьсот дней и ночей в тылу врага. М., «Сов.
Россия», 1971.
174 с. с илл. на вкл.
Автор, Герой Советского Союза Д. В. Емлютин, возглав-
лявший во время войны партизанские отряды на Брянщине, увле-
кательно рассказывает о героических делах бойцов, командиров, раз-
ведчиков, на долю которых выпали суровые испытания.
Читатель узнает о бессмертных подвигах Александра Подымал-
кина, Яши Бугаева, братьев Кугуриных и других партизан, боров-
шихся с фашистами в Брянских лесах.
1—12—2
82—71	9(С>27
О ДМИТРИИ ЕМЛЮТИНЕ И ЕГО КНИГЕ
Рабочий стол автора этой книги хранит следы еще одного под-
вига его яркой и трудной жизни: превозмогая бесконечные страда-
ния, вызванные тяжелой болезнью, он, не переводя дыхание, писал
свои воспоминания.
Наброски различных очерков, варианты, схемы боев, карты,
испещренные пометками разных лет, и письма —- множество писем.
Во многих из них — настоятельная просьба партизанских бойцов
к своему отважному командиру — написать книгу о борьбе брян-
ских партизан с фашистскими захватчиками.
Вот одно из них. Автор письма, бывший комиссар партизанской
бригады, ныне член-корреспондент Академии наук БССР И. В. Гу-
торов, пишет:
«Дорогой мой боевой товарищ! Ты говоришь, что о партизанах
много написано. Согласен. Но боевую деятельность партизан Брян-
щины не сможет вместить ни одна книга, какой бы величины она
не была. А ты, дорогой Васильевич, являлся командующим парти-
занской армии в двадцать пять тысяч человек. Тебе, батенька, и
карты в руки, пиши...»
Наказы товарищей отвечали сокровенному желанию автора
рассказать о людях, жизнь которых без остатка была отдана делу
Коммунистической партии, Родине. Таким был и он сам.
Емлютин... Это имя вошло в историю Великой Отечественной
войны, в легенды Брянщины о подвигах славных советских патрио-
тов, отважно действовавших в тылу фашистских оккупантов. Это
имя мы встретим во многих книгах, рассказывающих о партизан-
ском крае, о неприступном «Зеленом бастионе», созданном в огнен-
ном кольце вражеского окружения. Емлютина народ назвал по
праву «брянычем», комендантом этого бастиона.
Дмитрий Васильевич был одним из организаторов и руководи-
телей партизанского движения, зачинателем подпольной борьбы
с врагом на Брянщине.
Направленный Орловским обкомом партии в числе других пар-
тийных работников и сотрудников органов госбезопасности на под-
польную работу в тыл врага, Д. В. Емлютин возглавляет оператив-
ную группу, устанавливает связи с партизанскими отрядами,
разрабатывает и проводит дерзкие операции, становится одним из
инициаторов объединения отрядов и групп в грозную партизанскую
армию.
Бок о бок с Д. В. Емлютиным стояли комиссары его отрядов —
секретарь Новозыбковского горкома партии, депутат Верховного
Совета СССР Р. А. Фомин, секретарь Мглинского райкома партии
Я. П. Петренко, секретарь Трубчевского райкома партии, член бюро
Орловского обкома партии А. Д. Бондаренко и многие другие пар-
тийные работники.
Неразрывная связь с подпольными горкомами и райкомами
партии, преданность Родине, безграничная ненависть к фашист-
ским оккупантам, личная отвага и мужество, знание людей Брян-
щины и любовь к ним — все это выдвигает чекиста Д. В. Емлютина
5
на передовую позицию борьбы с гитлеровскими захватчиками.
Вскоре он назначается командиром отрядов, а затем — командую-
щим объединенных партизанских бригад.
Партизаны соединения Емлютина внесли неоценимый вклад
в общенародное дело разгрома фашистских оккупантов, уничтожая
живую силу и технику врага, совершая диверсии на его коммуни-
кациях, ведя кровопролитные бои с крупными силами против-
ника.
Партизанский край в тылу врага олицетворял непобедимость
советского народа, а работа подпольных партийных организаций
в тылу немецко-фашистских войск явилась ярким образцом связи
партии с массами. Здесь действовали партийные и советские орга-
ны, предприятия и колхозы, шли занятия в школах...
Партия и правительство придавали большое значение парти-
занскому движению, руководили им и оказывали всемерную по-
мощь. Д. В. Емлютин дважды вылетал на Большую землю —
в Москву, докладывал членам правительства и Верховному главно-
командующему о боевых делах на Брянщине.
О том, как создавался Партизанский край, как стояли насмерть
в борьбе с гитлеровскими оккупантами бойцы «Зеленого бастиона»,
рассказывает Д. В. Емлютин в своей книге. Нужно сказать, что
он не ставил перед собой задачи всеобъемлюще изобразить ход
всех событий в Партизанском крае, рассказать о всей большой и
разносторонней деятельности партийно-советских органов и штаба
объединенных отрядов. Автор ряд лет собирал материалы, прежде
всего о подвигах и судьбах героев боев, истоках их беспримерной
стойкости. Именно это составляет сердцевину записок партизан-
ского командира.
Менее всего Д. В. Емлютин хотел говорить о своей роли как
командира партизанских отрядов. В его книге мы не видим того
ч<я», которое обычно присуще жанру воспоминаний, хотя его лич-
ность весьма примечательна, а судьба поучительна.
Дмитрий Васильевич родился в бедной крестьянской семье на
Брянщине. Его комсомольская юность прошла в трудовых коллек-
тивах железнодорожников, где он работал слесарем. Потом служба
в Советской Армии — он был курсантом школы ВЦИК в Москве.
В 1928 году вступил в ряды Коммунистической партии. В органах
государственной безопасности начал с рядовой работы — фельдъ-
егерем.
Емлютина характеризует высокая сознательность, исключи-
тельная дисциплина, удивительная работоспособность, внимание
к людям, скромность, то особое беспокойство за судьбу доверен-
ного дела, которое заполняло его без остатка, и это чувство пере-
давалось и товарищам по борьбе, по работе, шедшим рядом с
ним.
Не случайно Д. В. Емлютин главное внимание в своей книге
уделяет рассказу о боевых подвигах, самоотверженности простых
людей Брянщины, боровшихся с гитлеровскими захватчиками.
И рассказывает он о них с большой теплотой и любовью.
Мы, взявшие на себя труд подготовить воспоминания Д. В. Ем-
лютина к печати, старались донести их к читателю без искажений,
сохранить стпль и строй мысли народного героя, избежать домыс-
лов и дополнений. Ведь Д. В. Емлютин не завершил своих воспо-*
минаний, преждевременно уйдя из жизни,
6
По успел он рассказать й о той большой работе, которую вы-
полнял в Брянском Партизанском крае как чекист. Наверное, стра-
ницы книги, повествующие об этом, были бы интересными.
Известно, что оперативная группа Д. В. Емлютина, а впослед-
ствии оперативно-чекистские отделы штаба и его соединения про-
водили подготовку диверсионных групп, связников, перебрасывали
их в тыл врага за линию фронта, вели беспощадную борьбу с фа-
шистской агентурой, предателями Родины, оберегая партизанские
отряды. Для связи с Управлением госбезопасности Орловской обла-
сти Д. В. Емлютин имел радиостанцию, лично писал сообщения и
письма о боевых делах и нуждах. Вот одно из таких его писем,
адресованное начальнику Управления генералу К. Ф. Фирсанову:
«Кондрат Филиппович! Отряды сейчас снова ведут ожесточенные
бои с немецкими регулярными частями. Немцы со всех сторон
пытаются выбить нас из населенных пунктов и загнать в лес. Дер-
жимся изо всех сил, все население восстало против этих зверей,
фашистов... Сейчас бой идет в тринадцати пунктах. Об исходе боя
сообщу через три-четыре дня. Убедительно прошу, направьте боль-
ше патронов и толу, за присланное спасибо.
С ком. приветом Д. Емлютин. 30 мая 1'942 года.
18.00. Брянский лес».
Чекисты Брянщины, как и все партизаны, сохранили добрую
память о своем вожаке.
Последние годы Д. В. Емлютин проживал на Волге, в г. Сарато-
ве, работая в Управлении госбезопасности, а затем, уйдя на пен-
сию,— директором Книготорга. В Саратове Д. В. Емлютин закончил
заочное отделение исторического факультета госуниверситета
имени Н. Г. Чернышевского. Саратовцы тоже полюбили Дмитрия
Васильевича, он был частым и желанным гостем у воинов,
на предприятиях, в пионерских отрядах. Его рассказы и выступле-
ния о боевых делах героев Партизанского края как бы роднили леса
Брянщины и степи Саратовщины.
Не один раз комсомольцы и школьники г. Саратова выезжали
в Брянские леса, чтобы пройти партизанскими тропами, послу-
шать рассказы стариков о легендарных подвигах людей Брянского
леса.
Д. В. Емлютин и сам водил комсомольцев по местам боев пар-
тизан, выезжал к венгерским товарищам — бывшим бойцам интер-
национального отряда ф в Брянском партизанском соединении.
Настольная медаль партизану — память о встрече с венгерскими
товарищами — стоит на столе Емлютина, как символ боевой дружбы
русских и венгров. Д. В. Емлютин поддерживал связь со многими
боевыми друзьями, проживающими в различных городах нашей
Родины, встречался с ними.
Дмитрий Васильевич Емлютин умер 19 июня 1966 года после
тяжелой болезни. Комитет госбезопасности при Совете Министров
СССР поставил на могиле Дмитрия Васильевича мраморный
памятник. На нем золотые буквы: «Герою Советского Союза
полковнику Емлютину Дмитрию Васильевичу от КГБ при СМ
СССР».
У этой могилы пионеры принимают присягу, дают клятву слу-
жения Родине так, как служил ей Емлютин. Именем Емлютина
названа одна из улиц г. Саратова. Школы борются за право носить
имя Емлютина, создают у себя музеи партизан. Многие экспонаты
7
и документы в эти музеи передала жена Емлютина — Александра
Ивановна.
Мы, авторы этих строк, хорошо знали и любили Дмитрия Ва-
сильевича, человека с кристально чистой совестью перед самим
собой, перед своим народом.
Хочется верить, что эти записки будут прочитаны с интересом,
уважением и любовью к бойцам Партизанского края, насмерть
стоявшим в борьбе с фашистскими захватчиками в самые тяжелые
для Родины дни — в период Великой Отечественной войны.
В. Кедров,
Я. Горелик
ПО ЗОВУ ПАРТИИ
На рассвете 22 августа 1941 года над железнодорож-
ной станцией Выгоничи покружил «костыль»— немецкий
разведывательный самолет, а через три часа в небе поя-
вились бомбардировщики. Они сбросили бомбы по непри-
крытым домикам и строениям и безнаказанно скрылись.
К вечеру того же дня в Выгоничи прибыла из Орла
группа партийных работников и военных. Как начальник
межрайотдела госбезопасности, не ожидая вызова, я по-
спешил в райком партии, где застал секретаря Орловского
обкома партии И. А. Хрипунова и представителя Брянско-
го фронта генерала Ермакова.
— A-а, Емлютин! Очень хорошо! — воскликнул, уви-
дев меня, Хрипунов.— Что делаешь?
— Эвакуирую людей и..,— начал я, но Хрипунов пре-
рвал.
— На другую работу посылаем тебя,— сказал он.—
Вот тебе мандат.
Он достал пакет, подал мне. В нем находилось удосто-
верение. Не без волнения я прочел о том, что назначаюсь
начальником оперативной группы при штабе Брянского
фронта.
— Вот так! Комиссаром группы назначен товарищ
Фомин,— продолжал Хрипунов.— Знакомьтесь!
— А мы знакомы, Иван Алексеевич,— ответил я.
Фомин протянул мне руку, я с радостью пожал ее.
Фомина я знал как секретаря Новозыбковского горкома
партии, депутата Верховного Совета СССР.
«С таким комиссаром дело пойдет»,— подумал я.
Оперативная группа!.. Для меня, сотрудника органов
государственной безопасности, задачи такой группы были
известны. О них мне говорил и начальник Орловского уп-
равления НКГБ, когда объявил о решении оставить меня
для работы в тылу противника. Но все же война привно-
сила в действия оперативной группы свой новый смысл,
о котором я мог только догадываться.
— Словом, воевать будем, товарищ Емлютин. Фашис-
тов бить! — сказал, подходя ко мне, генерал Ермаков.—
Понятно? С фронта и тыла...
— Сдавай обязанности и в дорогу,— торопил Хрипу-
нов.— В райкомы поедем.
9
Секретарь обкома повез меня в райкомы партии —
Выгоничский, Трубчевский, Почепский, Суражский, пред-
ставил первым секретарям уже в новой роли. В беседах
с ними мы уточняли места закладки баз с продовольстви-
ем и оружием для партизанских отрядов, места сбора лю-
дей и дислокации отрядов, согласовывали связных.
Затем я перешел под опеку генерала Ермакова. Он
провез меня по частям Брянского фронта, познакомил с
командирами дивизий Гришиным, Хохловым, Соловьевым.
Вместе с ними мы наметили участки, где будет происхо-
дить заброска наших разведчиков, боевиков-диверсантов,
групп партизан для оседания в тылу врага.
Через несколько дней я оказался уже достаточно под-
готовленным для того, чтобы начинать действовать.
Вначале в опергруппе было человек шестнадцать.
Первыми влились в нее чекисты Орловското УНКГБ:
Емельянов, Скрыппик, Силенко, Морозов, Скачков, Нови-
ков, несколько армейских командиров и подрывников.
Моим заместителем был назначен секретарь Мглинского
райкома партии Яков Петрович Петренко.
Опергруппа разместилась в здании больницы в селе
Лопуш, в пяти километрах от станции Выгоничи.
Начались дни, полные забот, тревоги и напряженной
работы.
Во второй половине сентября к передовой линии Брян-
ского фронта гитлеровцы подтянули значительные силы.
Уже в районе наших сел Жирятино, Павловичи, Бейдичи
и других населенных пунктов шли бои разведывательного
характера.
Теперь уже никто из нас не сомневался, что и в Брян-
щине — воевать. И в Брянске и в других городах и селах
создавались партизанские отряды. Их возглавляли пар-
тийные, советские работники, армейские командиры. Все
они рвались в бой с оккупантами.
Помню, как на автомашинах в Лопуш прибыл из Брян-
ска партизанский отряд под командованием секретаря
Брянского горкома партии Д. Е. Кравцова.
— Прошу оказать нам помощь. Надо уйти за линию
фронта,— решительно сказал мне Кравцов.— Мы не мо-
жем ждать больше. Будем бить с тыла.
Обстановка к этому времени осложнилась. Перебросить
за линию фронта большой отряд было спецгруппе не под
силу. Я сказал об этом Кравцову.
40
— Бросьте вы! — возмутился он.— Каждый день пе-
редаются сообщения о новых и новых городах, оставлен-
ных нашими войсками. А сегодня взяли Киев. Мы не мо-
жем больше ждать, не можем!
Кравцов стоял на своем. Он ходил по комнате, разма-
хивая руками, и смотрел на нас почти враждебно.
— Если вы не переправите меня через фронт, я сей-
час же соединюсь с войсками и вступлю в бой,— гремел
он.
Дело принимало серьезный оборот. Пришлось развер-
нуть карту, ознакомить Кравцова с обстановкой.
— Нельзя идти на верный провал. Нельзя, Дмитрий
Ефимович! — сказал Фомин и обнял Кравцова. Они были
хорошо знакомы.— Пойми!..
Кравцов, глядя на карту, задумался.
— Тогда идите сами и расскажите людям! Я не мо-
гу! — наконец произнес он.
Через несколько минут мы с Фоминым пришли в от-
ряд Кравцова. В нем собрались хорошо вооруженные ра-
бочие промышленных предприятий, партийные, советские
работники Брянска. Старые рабочие — коренники и очень
боевая молодежь. Лица были суровые, полные решитель-
ности.
Здесь же присутствовали партизаны, подготовленные
для разведки и диверсий в тылу врага, они держались
несколько обособленно.
Белокурый юнец, перебирая в губах дымящуюся козью
ножку и щуря глаза, беззлобно подтрунивал над пожи-
лым партизаном-брянцем в рваной гимнастерке.
— Эй, батя,— крикнул он так, чтобы мы услышали,
фашистов еще не видел, а уже весь изодран!
Сдвинув на затылок кепку, из-под которой высыпались
на лоб пряди белесых волос, парень неожиданно пропел:
На войне с Германией
Дядю Витю ранили.
Тузили, валтузили,
Рваного оставили.
Напряжение сразу спало, послышался смех, а «дядя
Витя», он же Виктор Иванович, подошел к Фомину, подал
руку.
— Не сомневайся, Родион Афанасьевич,— проговорил
11
он глуховатым баском,— настроение у нас бодрое, самый
раз бить фашистов. Посылай! Надоело сидеть!
Фомин поднял руку, попросил внимания. Его обсту-
пили вплотную, как своего. Просто и убедительно Фомин
поведал людям об обстановке на фронте, призвал к здра-
вому решению.
— Будем готовиться к большой партизанской войне,—
закончил Фомин.— К этому нас зовет партия.
Не так легко было убедить людей, ведь они рвались в
бой, а тут их уговаривали уйти в лес подальше от линии
фронта. Но люди скрепя сердце сдались. Отряд Кравцо-
ва погрузился на машины и выехал к месту назначенной
ему дислокации.
Когда мы проводили отряд, Фомин неожиданно ска-
зал мне:
—Дмитрий Васильевич, дело идет к тому, что, видно,
Брянску не устоять. Надо правде в глаза смотреть, хотя
и тяжело...
Я угадал мысли комиссара и сказал:
— Наше место здесь, Родион Афанасьевич, в Брянских
лесах...
Он обнял меня и прослезился.
На второй день после этого разговора пришла нерадост-
ная весть — Фомин отзывался на партийную работу. Ко-
миссаром оперативной группы был назначен Я. П. Пет-
ренко,
Опергруппа продолжала свое дело. Десятки подготов-
ленных нами разведчиков, диверсантов, связников перебра-
сывались через фронт в оккупированные районы Орлов-
ской, Смоленской областей, на Украину и Белоруссию для
помощи партизанским отрядам.
С 2 октября 1941 года 13-я армия повела ожесточен-
ные бои с противником юго-западнее города Почепа. Гус-
той массив Ромасухского леса и примыкавшего к нему кус-
тарника способствовал скрытному расположению наших
войск.
Гитлеровцы начали наступление на Брянск по право-
му берегу реки Десны, они намеревались обойти и окру-
жить наши войска в Ромасухских лесах и с ходу захва-
тить Брянск. Но броневой вражеский кулак был контр-
атакован.
В это время по решению Военного совета фронта и Ор-
ловского обкома партии мы создавали партизанский отряд
12
из колхозников сел Жирятино, Совлуково, Комягино и
других. На должность командира этого отряда был реко-
мендован председатель колхоза Силкин. Первая встреча с
ним состоялась конспиративно, на опушке леса, куда мы
прибыли на «газике» с комиссаром опергруппы Петренко.
Силкин, увидя нас на машине, удивился.
— Как же это вы? Да вас в два счета смести могут!
— Не идти же пешим, а танков у нас нет,— отшутил-
ся я, крепко пожимая протянутую Силкиным руку.
Это был человек лет 30-ти, невысокий, коренастый, с
загорелым и обветренным лицом.
С Силкиным я встречался до войны, знал его как су-
губо мирного человека, а передо мной оказался партизан-
воин. Сложа руки он не сидел и уже многое сделал. Нам
осталось уточнить дислокацию, установить пароль, по ко-
торому он должен принимать от нас связных, поговорить
о людях. Лежа в высокой пожелтевшей траве, головой
друг к другу, мы делали пометки на карте, выбирали марш-
руты. Вокруг нас в траве стрекотали кузнечики, в ветвях
деревьев щебетали птицы. А с запада раскатистым громом
доносился гул артиллерии.
Не успели мы, распростившись с Силкиным, отъехать
от леса, как в небе развернулась девятка вражеских бом-
бардировщиков. На наших глазах они сбросили бомбы на
Жирятипо, Княжичи, Старшевичи. Клубы огня и черного
дыма поднялись над этими селами.
Три фашистских самолета отделились от девятки и
спустились так низко, что мы увидели их опознавательные
знаки. Самолеты открыли пулеметный огонь по двигающе-
муся по дороге обозу и нашему «газику», делая разворот
за разворотом. Мы выпрыгнули из машины и залегли в
кювете. *
Когда самолеты ушли, гитлеровцы начали артиллерий-
ский обстрел дымящихся сел. Хотя солнце стояло в зени-
те, казалось, что наступила ночь.
Скаты нашей машины оказались пробитыми, и мы про-
должали продвигаться на дисках. Самолеты еще раз сде-
лали заход, но мы уже не вышли из машины. О том, что
нас может скосить самолет пулеметной очередью, уже не
думалось. Перед глазами стояло лишь пожарище, охватив-
шее родные села.
3 октября гитлеровцы овладели городом Орлом, а к
5 октября нависла угроза над Брянском. Наши части
13
отходили на Хвостовичи, Негино. В это время мне позво-
нили из штаба фронта.
— С вами будет говорить заместитель командующего
фронтом генерал Ермаков,— послышалось в трубке.
Генерал поздоровался и сказал, что нашей опергруппе
надлежит двигаться на Хвостовичи с эшелонами 260
сд.
— Не успею, товарищ геперал,— ответил я и доложил
обстановку, которая делала невозможным выполнить этот
приказ.
Выслушав меня, Ермаков не сразу произнес те слова,
которые решили дальнейшую судьбу опергруппы и мою
собственную.
— Вот что, Емлютин! — наконец зазвучал его голос.—
Тогда оставайся с опергруппой в тылу. Действуй так, как
договаривались, как подскажет тебе партийная совесть.
Стой насмерть, Емлютин!..
— Буду стоять, товарищ генерал! — ответил я, а у
самого защемило в горле.
Не без волнения я достал заранее переданное мне удо-
стоверение, отпечатанное на шелковом полотне. Оно было
подписано заместителем командующего, членом Военного
Совета фронта. Я еще раз прочел его, хотя уже знал текст
папамять. Мне поручалось создавать на оккупированной
территории партизанские отряды и руководить их дейст-
виями. Все командиры партизанских отрядов обязаны бес-
прекословно выполнять мои указания, а граждане — ока-
зывать всяческую помощь.
Сумею ли я оправдать такое доверие?.. Но раздумы-
вать было некогда. Нужно было только действовать.
В комнату вошли комиссар Петренко и мой помощник
по оперативной части чекист Емельянов.
Я сказал им о только что полученном распоряжении
штаба фронта.
— Значит, партизанить? В полном смысле этого сло-
ва? — спросил Емельянов.
- Да.
— Наконец-то! Эх, сохранились бы все наши люди,
которых мы перебросили! Ведь это сила, цемент!..
— Найдем их, — проговорил Петренко. — И они
нас найдут. Ну что ж, братцы, партия нас послала, перед
партией нам и ответ держать, Не будем забывать
этого...
14
Мы взглянули друг па друга, протянули руки.
— Насмерть стоять!
6 октября в штаб опергруппы вбежал порученец Петр
Скрипкин и доложил:
— Товарищ начальник! Фашисты открыли шкваль-
ный огонь по Выгоничам! Горит Козловка!..
Мы выбежали. Гигантские факелы и черные дымы
стояли над горизонтом.
— В разведку! Готовьтесь! — распорядился я. Но вы-
ехать сразу не пришлось. Навстречу нам шел чекист Во-
лодя Морозов, осуществлявший переброску разведчиков
за линию фронта.
— Наши отходят! За Десну! — сказал он.
— Разведчики переброшены? — спросил я.
— Удачно. Потерь нет!
— Ну, теперь за новые дела! — сказал я.
В штабе опергруппы мы обсудили план дальнейших
действий, наметили пункты сбора в лесу, определили
маршруты выхода в тыл врага.
Оружие и боеприпасы погрузили в машину. Через
час я уже был на пути к Трубчевску. Когда подъезжал к
городу, стало совсем темно. Над горизонтом, в стороне
Почепа, бушевало багровое зарево.
В Трубчевске я нашел секретарей райкома Бондарен-
ко и Бурляева. Они с группой актива готовились к выхо-
ду в лес, в партизанский отряд. Обговорили с ними спо-
собы связи, пароль.
Утром с 3-м эшелоном 13-й армии штаб опергруппы
выехал за Десну. Шел дождь, мелкий, холодный, и все
продрогли до костей. У переправы на Десне создалась
пробка, а вдали уже нарастал рокот моторов. Из сани-
тарной машины, затертой возле моста, вышел военврач
3-го ранга, бледный, с рукой на перевязи. Осмотревшись,
он отрывисто трижды скомандовал: «Воздух!» и выбро-
сил на длинном шесте флаг Красного Креста.
Из-за леса на переправу шли три фашистских само-
лета. Они ложились по курсу движения обоза. Солдаты
быстро сошли с дороги, а старики, женщины и дети броси-
лись в кюветы. Самолеты открыли пулеметный огонь, а по
переправе начала бить армейская артиллерия. Санитар-
ная машина задымила, послышались крики.
Путаясь в полах намокшей длинной шинели, между
ранеными двигалась девушка с медицинской сумкой через
15
плечо. Ее лицо мне запомнилось. Через месяц мы вторич-
но встретились с ней, но уже в партизанском отряде «За
Родину».
* * ♦
И вот мы в лесах — в знаменитых Брянских лесах.
Они тянутся более чем на 150 километров. Дремучие боры
прорезываются долинами рек, речек и глубоких оврагов.
Здесь можно наткнуться на непролазную чащу с подлес-
ком и папоротниками, есть лощины, сплошь заросшие гус-
тым орешником, стеной стоят громадины-сосны, ясени и
ельник. Окруженные вековыми развесистыми дубами,
спрятались поляны с буйными травами, цветами. Зелены-
ми, белыми, желтыми, голубыми пятнами горят под солн-
цем эти поляны.
От реки Десны до станции Брасово Брянский лес пере-
секается Коломенским большаком. Он оказался сплошь
забитым беженцами, солдатами, машинами, обозами. Лю-
ди, военные и гражданские, двигались медленно и говори-
ли вполголоса. Всех тревожила одна мысль: «Пробьемся
ли?»
Я помню утро 8 октября. Дождь прекратился, в прога-
линах облаков появилось солнце. Я тоже двигался по Ко-
ломенскому большаку, обеспокоенный каким-то новым
чувством ответственности за все, что творилось здесь, на
большаке, и вообще в Брянском лесу.
Чтобы уточнить обстановку, я направился на розыск
штаба воинской части. В штабе полка мне сообщили, что
две пехотные дивизии пошли на прорыв и ведут упорные
бои у села Негино.
Эти бои продолжались три дня. Наконец, вражеское
кольцо было прорвано. В образовавшуюся брешь под бом-
бежками и обстрелами стремительным потоком хлынули
наши части. Ночью на двух разбитых машинах мы ухит-
рились проскочить на стыке каких-то немецких механи-
зированных частей и оказались в боевых порядках подраз-
делений прорывавшейся с украинского полесья полтавской
дивизии, которой командовал С. С. Бирюзов. Сам коман-
дир дивизии был тяжело ранен, его везли на повозке. Я
представился ему.
Сергей Сергеевич улыбнулся, когда услышал о том, что
с ним говорит командир оперативной группы штаба
фронта.
16
— Ну, раз здесь оперативная группа,— сочувственно
сказал он,— дела не так уж плохи.
Узнав о нашем назначении, Бирюзов пожелал группе
успеха и одобрил план вывода оставшихся войск к пе-
реднему краю с помощью проводников — партизан Нав-
линского, Брасовского, Суземского и Трубчевского рай-
онов.
И вот последние подразделения выведены. В лесу на
несколько дней воцарилась глубокая тишина, как-то сразу
подчеркнувшая тот факт, что мы уже в тылу врага, что
наша прямая связь с армией и с нашими товарищами пре-
кратилась. Еще ласково светило солнце, еще жил своей
летней жизнью лес, а в нашей жизни словно наступили
сумерки. Мы расположились в домиках лесного кордона,
здесь было тихо, безлюдно.
Вначале нас было трое на этой базе, потом стали под-
ходить еще. Пришел Виктор Емельянов, секретарь парт-
кома областного управления МВД, которого мы счи-
тали погибшим, вернулся с задания Скрипкин, появился
Морозов. Пора было начинать работу. Первое и главное —
связь, связь и связь. Перебираю в уме явки, фамилии то-
варищей, их условные имена, мысленно восстанавливаю
места, где заложены базы... Нет, мы начинали свою рабо-
ту не на голом месте. Шесть райкомов партии, в зоне ко-
торых действовала наша группа, осторожно и настойчи-
во готовили ядро каждого партизанского отряда.
Принимаю решение выслать товарища в хутор Холмец-
кий к первому связному Марии Кухтиной. Казалось бы,
чего проще дойти до поселка, зная пароль, побывать в
гостях у девушки, получить у нее нужные сведения и
вернуться обратно. Но тот, кто пойдет с заданием, окажет-
ся в полосе вражеских частей, он должен миновать их
посты, а вблизи населенных пунктов ему придется столк-
нуться с полицаями и обвести их. Да и трудно предполо-
жить, как встретит связная, что она уже перенесла и в
состоянии ли идти на новые испытания. Тысячи вопросов!
А задание — обычное, можно сказать, самое простое.
Я останавливаю внимание читателей на этой мысли,
чтобы сказать о том, как напряженно всеми участника-
ми партизанского подполья постигалась наука борьбы.
Все давалось непосредственной практикой, сложной и
опасной. И каждый наш товарищ стремился поскорей ов-
ладеть своей ролью.
2 Заказ 1468
17
Мы отправились к Марусе Кухтиной, благополучно
миновали поселок Локоть, занятый эсэсовцами. Я хорошо
помню субботу в октябрьский вечер 1941 года. Моросил
холодный дождь. Я сидел в колхозной избе и ожидал Кух-
тину. Керосиновая лампа с отбитым вверху стеклом коп-
тила. Мне очень хотелось спать, несмотря на то, что на
сердце было неспокойно. Володя Морозов снимал гарь с
фитиля и напевал что-то унылое.
— Да перестань ты тянуть за упокой! Дай отдохнуть
людям! — поворачиваясь на широкой скамье, сказал Вик-
тор Емельянов.
В дверь постучали, дремоту как рукой сняло. Вошла
Кухтина.
— А у меня в доме гости из Брасовского отряда! —
тут же доложила опа после приветствия.— Вы пришли
удачно.
Через десять минут мы встретились с комиссаром от-
ряда Федоровым и сопровождавшими его партизанами.
Беседа затянулась до полуночи. К утру дождь прекратил-
ся, и мы все вместе двинулись в Брасовский отряд, рас-
положившийся в урочице «Девкина Горка». Партизаны об-
радовались нам. Собравшись у костра, они внимательно
слушали наши сообщения о положении дел на фронтах, о
действии партизанских отрядов на Брянщине, методах
борьбы на коммуникациях врага и с предателями. В тот
же день партизаны решили назвать свой отряд «За Родину»
и приняли присягу. Вот она:
«Я, гражданин Великого Советского Союза, верный сын
героического русского народа, клянусь, что не выпущу из
рук оружия, пока последний фашистский разбойник на на-
шей земле не будет уничтожен.
Я обязуюсь беспрекословно выполнять приказы всех
своих командиров и начальников, строго соблюдать воин-
скую дисциплину.
За сожженные города и села, за смерть женщин и де-
тей наших, за пытки, насилия и издевательства над моим
народом я клянусь мстить врагу жестоко, беспощадно и не-
устанно.
Кровь за кровь, смерть за смерть!
Я клянусь всеми средствами помогать Красной Армии
уничтожать бешеных гитлеровских псов, не щадя своей
крови и своей жизни.
Я клянусь, что скорее погибну в жестоком бою с вра-
18
гом, чем отдам себя, свою семью и весь советский народ в
рабство кровавому фашизму.
Если же по своей слабости, трусости или по злой воле
я нарушу эту присягу и предам интересы народа, пусть ум-
ру я позорной смертью от руки своих товарищей».
Присягу читал комиссар отряда, а партизаны громко
повторяли, затем каждый подписался.
Бюро Орловского обкома партии решило привести к
присяге все сформированные отряды. От командира и ко-
миссара принимал присягу секретарь райкома.
Из отряда «За Родину» я направился к навлинским
партизанам. Проводить меня к ним вызвался командир
взвода отряда Иван Григорьевич Новиков.
Мы шли всю ночь, минуя небольшие вражеские гарни-
зоны, оставленные в селах. К утру мы увидели между де-
ревьями вооруженного бойца, пристально следившего за
нами.
— Никак пришли! — воскликнул Новиков и знаком ру-
ки подозвал бойца.
Действительно, мы оказались в расположении первого
Навлинского отряда. Нас провели в штаб, и там мы увидели
секретарей райкомов партии Суслина и Максименко, пред-
седателя райисполкома Мирошина и других товарищей.
Мы быстро договорились о совместных действиях, опреде-
лили способы выполнения указаний штаба оперативной
группы. После этого созвали собрание, и партизаны назва-
ли свой отряд «Смерть немецким оккупантам».
На другой же день навлинцы начали боевую операцию
по захвату у противника склада боеприпасов, оставленно-
го отходящими частями 13-й армии. Склад был большой,
его охраняло целое подразделение.
Партизаны напали днем, врасплох, когда бдительность
врага была притуплена. Четыре пулемета, выставленные
партизанами, перекрыли дорогу к складу. Гитлеровцы по-
теряли 70 человек убитыми и бежали, оставив четыре ору-
дия, 70 пулеметов, две тонны тола, 18 минометов, более
100 тысяч патронов и другое вооружение. Этой операцией
руководил выпускник нашей диверсионной школы Осипов
и его друзья Ижукин, Чушикин и Согреев.
Вооружение и боеприпасы, захваченные у противни-
ка, поделили между десятью партизанскими отрядами.
Новые партизанские отряды появлялись и организовы-
вались буквально каждый день.
2*
19
К декабрю 1941 года а южном массиве Брянского леса
дислоцировалось уже свыше двадцати партизанских отря-
дов, скомплектованных из актива партийных организаций
и Советов Навлинского, Суземского, Брасовского, Выго-
ничского и Трубчевского- районов.
Военнослужащий Илларион Антонович Гудзенко вместе
с другими оставшимися в тылу гитлеровских войск коман-
дирами организовал два отряда: имени Ворошилова № 1 и
отряд имени Ворошилова № 2, численностью 300—350 че-
ловек каждый. Ядро отрядов составляли бойцы и команди-
ры частей Красной Армии.
Для выполнения оперативных задач мы организовали
из военных специальный отряд в 46 человек под командо-
ванием капитана Петра Сольникова.
Сформировали также партизанский отряд, которому
вскоре суждено было стать ядром мощного легендарного
соединения Александра Николаевича Сабурова. Вначале
возглавил его коммунист Игнат Лаврентьевич Бородавка.
С 23 февраля 1942 года этот отряд стал называться отря-
дом имени 24-й годовщины Советской- Армии.
В Навлинском районе штабом опергруппы был создан
из двух групп военнослужащих молодежный партизанский
отряд под командованием лейтенанта Советской Армии
Стрельца Филиппа Евдокимовича. Об этом отряде, как и
о других, я расскажу несколько позже.
К нам пришли и украинские отряды Воронцова, Пого-
релого, Боровика. Мы их приняли с радостью и постара-
лись по возможности помочь оружием, продовольствием,
одеждой.
Повсеместные зверства гитлеровцев ожесточили людей,
поднимали их на борьбу с оккупантами.
Я хорошо знал село Салтановку, в нем было 450 домов.
Колхозники жили здесь хорошо, в полном достатке, Доб-
ротные рубленые дома с крылечками утопали в зелени и
цветах. В селе были и средняя школа, и больница, и клуб,
и библиотека.
Салтановку гитлеровцы сразу взять не могли,— парти-
заны оберегали село на подступах, но утром 26 сентября
прибежали связные и сообщили, что фашисты прорва-
лись.
Тревожная весть в несколько минут облетела село.
Очень немногие успели взять кое-что из своего скарба и
уйти в лес. Показались вражеские танки, а за ними —
20
еоадаты. Гитлеровцы, как саранча, накинулись на село,
начали грабить. Все, что можно было взять, грузилось на
автомашины, бронетранспортеры, танки, укладывалось д
вещевые мешки и ранцы. Из всех изб неслись крики и
стоны.
Гитлеровские офицеры шагали по улице, торопили сол-
дат* Но вот один из офицеров дал свисток, и в воздух тут
же взвились ракеты. Это был сигнал команде эсэсовцев
поджигать дома. Густые клубы черного дыма поднялись к
небу, поплыли к лесу.
Один из гитлеровцев, увидев, что больница не охваче-
на огнем, дал команду: поджечь! К эсэсовцу подбежала
колхозница Сезыкина, закричала:
— Больница это! Больница!..
Ее тут же схватили и бросили в огонь.
Гитлеровцы загнали в дом возле больницы стариков,
женщин и детей, подперли двери бревном. Эсэсовец вы-
рвал из рук солдата гранату и бросил ее в окно. Все по-
гибли.
Так было сожжено 450 домов, молочнотоварная ферма,
клуб, сельсовет.
Фашисты зверски надругались над девятнадцатилет-
ней Маиюшкииой Анной, отрезали ей грудь, выкололи
глаза, искололи штыком, а потом бросили в огонь.
Прошиной Анастасии нанесли пять ран, потом забро»-
сали мусором, думая, что она мертва. Но Анастасия, при-
дя в себя, добралась до окопа, где ее подобрали партизаны
и доставили в свой госпиталь.
Больного врача А. А. Малиновскую фашисты вытащи-
ли из дома и бросили'в огонь.
Такие же страшные зверства над жителями гитлеров-
цы совершили в поселке Зелепуговка, в селе Борки.
Выбив фашистов из деревни Новая Погошь Суземского
района, партизаны из отряда им. Ворошилова №2 обна-
ружили десятки трупов замученных жителей.
В селе Бересток Севского района гитлеровцы сожгли
270 домов и расстреляли 180 мужчин, женщин, стариков
и детей. Двум колхозникам фашисты щипцами повырыва-
ли пальцы из рук и ног, выбили зубы, отрезали уши, вы-
кололи глаза.
Полицейские из деревни Лбы и поселка Навли, задер-
жав раненого партизана Фатикова Ивана Николаевича,
55 лет, раздели его догола, на груди вырезали звезды, со-
21
драли со спины кожу, вывернули руки, жгли лицо
раскаленным железом.
Предатели из Комаричской полиции по заданию эсэ-
совцев дотла сожгли села Игрицкое, Кубань, Угреевичи,
Пьяновы и расстреляли более 60-ти жителей.
Вести о зверствах гитлеровцев и их пособников над
мирным населением и партизанами разнеслись по всей
Брянщине, они усиливали ненависть к оккупантам, стрем-
ление уничтожить их, вести борьбу с ними всеми средства-
ми, днем и ночью.
СЕМЬЯ
ПАРТИЗАНА
В поселке Ходужец, за железнодорожными путями
станции Навля, в небольшом деревянном домике жил со
своей семьей коммунист Кузьмичев. У него были дочери
Валя, Нина, Таисия и сын Николай. Я знал эту семью
хорошо, очень дружную, порядочную. И хочу рассказать
о ней то, что сам видел, что слышал от друзей и самих
Кузьмичевых. Это необходимо потому, что в судьбе Кузь-
мичевых как бы находила отражение судьба многих со-
ветских патриотов, оставшихся в тылу для борьбы с гит-
леровцами.
Через станцию днем и ночью шли эшелоны. Часто
здесь появлялись самолеты с черными крестами на крыль-
ях. Они с бреющего полета обстреливали станцию из пу-
леметов, сбрасывали бомбы.
Через Навлю тянулись на восток гурты скота, автома-
шины, подводы с эвакуированными семьями.
Война застала Матвея Петровича Кузьмичева на
скромной должности председателя Навлинской артели
«Красный транспортник». По заданию райкома партии и
райисполкома он вместе с другими работниками эвакуиро-
вал в глубь страны людей и материальные ценности. В кон-
це сентября 1941 года гитлеровцы подкатились к Павле.
— Людей эвакуируешь, а как же мы? — спросила
жена.
— Мы успеем! — ответил Матвей Петрович.-— В пер-
вую очередь — семьи военнослужащих...
— А ты с нами поедешь? — не успокаивалась жена.
Матвей Петрович от ответа уклонился.
22
— Как райком скажет..*
А решение райкома уже состоялось. Кузьмичев был
вачислен пулеметчиком Навлинского партизанского от-
ряда.
Секретарь райкома Лука Матвеевич Максименко и
председатель райисполкома Михаил Андреевич Мирошин
говорили мне, что этот человек не подведет. Они верили в
него, как в самих себя.
— Садись! Есть к тебе разговор. Решение райкома
знаешь? — спросил Максименко, когда Кузьмичев вошел
к нему.
— Знаю, Лука Матвеевич.
— Не передумал?
— Нет.
— Все ясно?
— Не все, правда. Но...
Максименко взглянул на Кузьмичева, вздохнул.
— Вот что, Матвей Петрович... Эвакуировать семью
теперь поздно. Видимо, в поселке ей оставаться. Сына и
Валентину нужно послать в партизанский отряд, а млад-
шие, Таисия и Нина, пускай с матерью...
— С дочурками моей Анастасии легче будет,— согла-
сился Кузьмичев.
— Теперь, Петрович, слушай дальше,— продолжал
секретарь.— Нужно пустить слух, что ты назначен сопро-
вождать эшелоны с имуществом, а сына отправляешь на
Алтай в ФЗО. Документы мы тебе приготовили. Собирай-
те Николая завтра в дорогу. С вечерним поездом он доедет
до станции Клюковники, два дня там пробудет у Ивана
Акимовича, а затем его переправят в отряд. Проводите его
всей семьей, а через два дня тебя, Петрович, и Валю до-
ставят на партизанскую базу. Ну, а Анастасию Семеновну
разведчики будут навещать. Предупреди об этом ее.
— Ну что ж, ладно,—снова согласился Кузьмичев.—
Дело ясное...
— Тогда до встречи в лесу.
Матвей Петрович вернулся домой поздно. Его ждали,
и никто не ложился спать. Отговорившись кое-как де-
лами, Матвей Петрович выждал момент, когда можно
будет поговорить с женой с глазу на глаз. Он потом мне
рассказывал, как сообщил ей о беседе в райкоме партии.
Тарелка выпала из рук Анастасии Семеновны и раско-
лолась.
23
— Знаю, тяжело тебе будет, Настенька. Но что по-
делаешь, не одни мы...
— Не одни...— Анастасия Семеновна заплакала.
Навля — узловая станция, через нее проходят желез-
нодорожные линии на Киев и Курск. Фашистам было
важно, чтобы эти железнодорожные магистрали действо-
вали бесперебойно. И вот в Навлю для охраны от партизан
пришли отряд эсэсовцев и рота мадьяр. В помощь себе
фашисты начали создавать полицию. В нее вербовались
предатели родины, уголовники. Полицию возглавил пре-
датель с темным прошлым Покровский.
По указке фашистов Покровский рьяно разыскивал
коммунистов, партизан и советских воинов, бежавших из
фашистского плена. За семьями коммунистов и партизан
была установлена слежка. Вели наблюдение и за домом
Кузьмичевых.
...Безлюдны улицы Навли. Не слышно на станции па-
ровозных гудков. Нет больше яркого электрического све-
та. Ночи стоят холодные.
Анастасия Семеновна рано укладывала девочек спать,
по вечерам света не зажигала. Садилась за стол у окна,
прислушивалась к шорохам морозной ночи, ждала вестей
из партизанского отряда. Как они там? Живы ли?.. А са-
ма тоже, будто на пороховой бочке: в ее доме явочная
квартира партизанской разведки. Анастасия Семеновна
тайно встречается с подпольщиками-коммунистами, по-
лучает от них разведывательные данные и передает нам.
Она предупреждает тех, кому грозит опасность, и они
уходят в лес. Полиция дважды в ее доме производила
обыск, Покровский требовал выдать мужа.
Подпольщица комсомолка Полина Рябцева сообщила
ей, что гитлеровцы узнали, где расположен партизанский
лагерь, что они вместе с полицией готовят налет. Анаста-
сия Семеновна, оставив девочек одних, отправилась
ночью за шесть километров к нашему связному, передала
ему тревожную весть.
Кузьмичев с сыном и тремя партизанами прорывал из
землянки запасной выход в траншеи. Он установил пуле-
мет, расчистил сектор обстрела и уселся на пенек
передохнуть.
Подошел секретарь райкома Максименко, положил
руку на плечо Кузьмичева.
— Анастасия твоя молодец. Важные сведения переда-
24
ла... Работу придется оставить, товарищи ее закончат.
Пойдешь с Ананьевым в Навлю. Жену с детьми прове-
даешь. А задание будет такое... Пойдем-ка ко мне.
«Ра® с Ананьевым, то...» — насторожился Кузьмичев,
хорошо иная, что Ананьев — наш чекист.
Ночью Кузьмичев постучал в окно своего дома.
— Наши! — воскликнула Анастасия Семеновна и
дрожащими руками открыла дверь. Увидев мужа и Ана-
ньева, опа ахнула: — Полиция следит за нами! Допыты-
вается, где ты!
— Ничего... Мы осторожно,— успокоил ее Кузьмичев.
Пока Ананьев читал подготовленные Кузьмичевой для
партизан сведения, Матвей Петрович прикинул, как луч-
ше тайно выйти из дома. Затем он помог Ананьеву пере-
одеться в форму полицая.
— Ну, Матвей Петрович, я пошел! Дорога каждая
минута,— проговорил Ананьев.
— А кушать? — попыталась остановить Ананьева
Анастасия Семеновна.
— Часа через два вернусь. Тогда уж...
— Пропуск не забыл? — спросил Кузьмичев.
— Помню!
Ананьев скрылся за дверью.
Трое суток Кузьмичев и Ананьев прожили в Навле.
За это время произошли события, встревожившие фаши-
стов. Груженный оружием состав, отправленный на Кома-
ричи, отошел от Навли только на пять километров и взор-
вался. Несколько вагонов было разбито»... Резервный
паровоз взорвался на угольном складе... Кто-то перевел
стрелку, и прибывший из Брянска воинский эшелон вре-
зался в тупик. Шесть вагонов разбились... Перед отправ-
лением воинского поезда взорвалась центральная стрелка.
Поезд задержали на несколько часов... По всему поселку
и на станции были расклеены и разбросаны партизанские
листовки.
В Навлю прибыл из Брянска гауптман Баровский.
Начались обыски среди железнодорожников, срочно го-
товилась операция против партизан.
Кузьмичеву и Ананьеву пора было возвращаться. Они
распрощались с Анастасией Семеновной и собрались уже
выйти из дома, как послышался лязг гусениц. Окна све-
тились ярким светом фар: прямо на дом Кузьмичевых
шел танк. Разведчики выпрыгнули во» двор. Анастасия
25
Семеновна быстро закрыла окно, смахнула в железную
печь окурки. Уткнувшись жерлом пушки в стену, танк ос-
тановился. В дверь загрохотали прикладами.
— Полиция! Откройте!
Анастасия Семеновна замерла. Ей бежать некуда. Что-
бы хоть немного выиграть время, пока разведчики пере-
бегут открытое место в лесу, спросила:
— Что вам надо?.. У меня малолетние дети... Я буду
жаловаться!
— Я тебе покажу, как жаловаться, партизанская
стерва! — раздался за дверью голос Покровского.— Не от-
кроешь, раздавлю.
Полицаи начали бить окна. Зазвенело стекло, закричали
девочки. Ворвавшись в дом, полицейские перевернули все
вверх дном. С пистолетом в руках Покровский подбежал
к Кузьмичевой.
— Где муж? Где Николай? Где Валентина?! Отвечай!
— Я вам говорила...
— Он сегодня был здесь! Он партизан! Говори, куда
спрятался!
Покровский ударил Кузьмичеву рукояткой пистолета
в голову.
— Взять ее!
К матери бросились Нина и Тоня. Полицейские их от-
толкнули.
— Что, тоже туда захотели? Вас надо отправить на
переделку в Германию! — орал Покровский.
Не добившись от Кузьмичевой нужных показаний и не
найдя никаких улик в доме, полиция была вынуждена ее
отпустить. Однако Кузьмичеву взяли на особый учет.
Нужно было ее выручать. И вот морозной ночью Кузьми-
чеву с детьми вывезли в партизанское село Пролысово,
где Анастасия Семеновна стала стирать белье, печь хлеб
и сушить сухари для отряда.
Партизанский лагерь готовился к обороне. Лесные до-
роги завалили деревьями, нарыли волчьи ямы. Дальние
подступы к землянкам заминировали. Установили круг-
лосуточные посты наблюдения.
Из Навли пришло сообщение: гитлеровцы и полицаи,
всего человек 200, при поддержке танка выходят в 8 утра.
— Ну, что ж, встретим,— сказал Мирошин.
Чуть забрезжил скупой рассвет, партизаны уже заня-
ли свои места в обороне.
26
Несколько партизан с командиром взвода — лейтенан-
том Двойнижковым, который помог взорвать два мос-
та нашим диверсантам в районе Суража, ушли в засаду.
Двое из них, облюбовав густые ели, устроили на них гнез-
да и замаскировались.
Радист отряда, он же начальник боепитания Павел
Фомич Попов, прослушав московское радио, выбежал из
землянки.
— Победа!.. Под Москвой наши разгромили фашис-
тов... Гонят!..
Эта радостная весть всколыхнула весь партизанский
лагерь. Тревоги и уныния как не бывало. Москва устоя-
ла!
— Ну, как настроение, товарищи? — спрашивал Ми-
рошин, обходя партизан.
— В самый раз фашистов бить!
По просеке на взмыленной лошади прискакал лесник
Тарас Филиппович. Резко натягивая поводья, осадил ло-
шадь и выкрикнул:
— Фашисты!
Скоро показались гитлеровцы. Впереди шел танк с
черно-белым крестом на боку, за ним, пригнувшись, кара-
тели.
Кузьмичев припал к пулемету. Вторым номером у не-
го был сын — Николай.
— Вдвоем, сынка, будем стоять!
— Будем! — отозвался Николай. Он уже запасной
диск подготовил, вставил капсюли в гранаты.
Перед опушкой фашисты рассредоточились. Танк
начал обстрел. Но партизаны огня не открывали. Вот
танк вынырнул из ложбины, вышел на засыпанную сне-
гом дорогу и двинулся в лес, к завалам. Вслед за тап-
ком, ощетинившись автоматами и винтовками, побе-
жали каратели. Они уже не делали перебежек, а шли в
рост.
— Папа, саданем, что ли? — нетерпеливо спросил Ни-
колай.
— Приказу нет,— ответил отец, но в этот момент по-
следовала команда Мирошина.
Кузьмичевы открыли огонь. Справа и слева от них
захлопали винтовки и карабины. За несколько минут на
белом поле осталось более десяти трупов карателей. Ата-
ка сорвалась, каратели залегли в ложбины и начали бить
27
из пулеметов и миномета. Кто-то из партизан вскрикнул
и ничком упал на снег.
— Прекратить огонь! Всем в укрытие! — приказал
командир.
Каратели снова поднялись в атаку. Опять ударил
пулемет Кузьмичевых, снова гитлеровцы припали к
земле.
— Товарищ командир! — послышался голос Павла
Попова с наблюдательного пункта.— Две группы фашис-
тов! Первая — оврагом, вторая — правее лесом. Пошли в
обход!
— Это мы предвидели,— сказал Мирошин.— Валя,—
отдал распоряжение связной Кузьмичевой,— предупреди-
те Двойнижкова, пусть встречает гитлеровцев! А вы, Мат-
вей Петрович, переместите пулемет на левый фланг!
Одетая в брюки, фуфайку и кирзовые сапоги, Валя
Кузьмичева что есть силы побежала в группу Двойниж-
кова. Пробираясь через густые поросли молодого сосняка,
она выбежала на просеку и вдруг оказалась перед гитле-
ровцами.
— Хальт!
Валя метнулась в сторону. Фашист вскинул автомат,
прицелился. Но меткий выстрел, последовавший сверху
из ветвей ели, свалил врага. Эсэсовец растянулся на сне-
гу. Второй эсэсовец, прячась за деревьями, побежал на-
перерез Кузьмичевой. Но вот и он взметнул руками, по-
летел вниз, в волчью яму.
Увидев Валю, бегущую под носом у немцев, Двойииж-
ков выругался:
— Валька! Чертяка! Что делаешь? — И скомандо-
вал:— Огонь!
Не ожидая сопротивления в этой части леса, фашисты
и полицаи заметались, побежали назад. Партизаны этого
только и ждали: с криком «Ура!» они бросились вдогон-
ку. Не прошла к лагерю и вторая группа карателей. Мет-
кий огонь пулемета Кузьмичевых заставил повернуть их
назад.
Четыре часа шел этот бой. Потеряв более половины
своего состава, каратели ушли в Навлю.
В тот же вечер в лесу, па похоронах партизан, павших
в бою с фашистами, состоялся митинг. Партизаны призы-
вали к суровой и беспощадной мести за гибель своих то-
варищей.
28
Павел Двойиижков подошел к Валентине.
— Беспечная ты, Валька. Одна секунда, и ты бы сра-
ботала в ямку. Хорошо, что Мишак с дерева того фашис-
та ухлопал,— сказал он.
— Так я же приказ командира выполняла,— ответила
Валя.
— Приказ надо с умом выполнять. Можно было мет-
ров на пятьдесят левее взять, а ты напрямик чесала,—
назидательно говорил Павел.
— Валя, иди сюда,— по«звал отец.— Пора ужинать...
Ели молча. В железной печке потрескивал сушняк»
Глухо шумел лес. На краю оврага скрипела сломанная
и застрявшая меж двух берез сухая сосенка.
После ужина Матвей Петрович не сразу лег отдыхать.
Вынул из полевой брезентовой сумки карту, склонился
над ней. Ему предстоял путь в Гавань. На этом пути —
несколько сел, переходы через реки. Он должен был оп-
робовать этот шестидесятикилометровый путь в Придес-
нянский лес и вывести отряд к новому месту дислокации.
Спустя два дня в окно одного дома на окраине Навли
постучал человек в форме полицейского. Ананьев, услы-
шав этот стук, вскочил с дивана и удивился, когда увидел
перед собой своего подпольщика Анатолия, с которым два
часа тому назад расстался.
— Ты что?
— Иван Дмитриевич! Скорее! — прошептал Анато-
лий.— В отряд нужно.
— Что там?
— Новый батальон карателей пришел. У них шесть
танков, три пушки. Да еще минометы! Пронюхали фа-
шисты про нашу базу. Сведения точные!..
— Откуда?
— В отряде — предатель! Ночью я дежурил и видел,
как Покровский водил к гауптману нашего партизана.
Затем часа через два они посадили его в сани и отвезли
к лесу. Вот — приметы!..
Анатолий подал Ананьеву клочок бумаги.
— Выступают когда?
— Утром я сменился с поста и пошел к Покровско-
му, он обещал мне лошадь дать в лес за дровами. Я, ко-
нечно, прихватил с собой литр самогона. Покровский сна-
чала не хотел давать лошадь, а когда я поставил самогон,
подобрел. «Ну, ладно, бери,— говорит,— Только вот те-
29
бе мой сказ: к обеду быть на службе. Завтра начинаем
операцию. Теперь эти лесные бандиты вот где у меня!» —
Он показал мне кулак. Вот и все, что я знаю... Иван
Дмитриевич, лошадь около дома. В сено укрою тебя. Да-
вай быстрее.
Через четыре часа Ананьев был в отряде. В ту же ночь
партизаны спешно вышли в Придеснянский лес. Их по-
вел Кузьмичев. Когда фашисты пришли на базу, то на-
ткнулись на пустые заминированные землянки да прочли
надпись: «Смерть фашистским бандитам». Каратели со-
жгли лесной кордон и вернулись в Навлю ни с чем.
А в Придеснянском лесу, в землянке командира от-
ряда «Смерть немецким оккупантам» Петра Андреевича
Понуровского, собрался партизанский военный совет.
Обсуждался вопрос об организации новых отрядов и групп
самообороны. Заслушали начальника оперчекистского от-
деления Кугучева о розыске пролезшего в партизанский
отряд фашистского агента.
По приметам, полученным от нашей агентуры, пре-
дателем является Крйсанов,— доложил Кугучев.
— Вы отдаете своим словам отчет?— нервно закуривая
трубку, спросил секретарь райкома партии Суслин.— Ан-
дрей Иванович — политрук взвода, коммунист...
Кугучев продолжал:
— Крйсанов скрыл, что он исключен из партии, был
судим, приговорен к пяти годам лишения свободы за хи-
щение государственного имущества. Он расстрелял нашу
активную разведчицу — жену командира танковой части
Зубенко Нину Матвеевну, обвинив ее в связях с поли-
цией. Когда каратели окружили землянку, в которой Кри-
санов находился с разведчиками, то все шесть партизан
были уничтожены, а Крйсанов уцелел. Крйсанов сфаль-
сифицировал материалы на активную нашу разведчицу
Лысенкову, обвиняет ее в предательстве.
— Приведите его сюда! — распорядился Понуров-
ский.— Разберемся.
— У него при себе пистолет, граната. Шарахнет еще.
Ему все равно,— предупредил Кугучев.
Ананьев и Кузьмичев с помощью других партизан скру-
тили руки Крисанову, отобрали у него пистолет, две гра-
наты, порошок мышьяка и доставили на совет.
Крйсанов признался, что продался фашистам за ко-
рову, участок земли и дом. Он рассказал, что по заданию
30
фашистов проник к партизанам, доносил о разведчиках и
базах. Мышьяк он получил, чтобы бросить его в парти-
занский котел.
По решению партизанского суда мы расстреляли пре-
дателя.
ПЕРВЫЕ БОИ
Партизаны пробовали свои силы в боях. Первые ка-
рательные отряды полицаев и фашистские тыловые
команды недосчитывались многих своих головорезов.
Смерть настигала предателей и в комендатурах, и в теп-
лых постелях. Партизаны вершили суд правый и беспо-
щадный, они уже стояли незримо на страже деревень,
контролировали дороги, спасали народное добро.
Со всех концов лес наполнялся бойцами зеленого бас-
тиона, в селах и деревнях формировались отряды само-
обороны. Организаторами партизанских формирований
были подпольные райкомы партии.
Орловская партийная организация, в соответствии с
указаниями ЦК ВКП(б), очень многое сделала заблаго-
временно для того, чтобы подготовить сильные группы
организаторов борьбы с врагом на захваченной им терри-
тории. Уже к сентябрю 1941 года в области было сформи-
ровано до 75 истребительных батальонов, в которых чис-
лилось 10 тысяч человек. Они, собственно, и явились ба-
зой для формирования партизанских отрядов.
В тылу врага действовали около 32 подпольных пар-
тийных организаций, объединивших 98 коммунистов, и
33 комсомольские организации, состоявшие из 182 чело-
век. Но это было лишь скромным началом. Райкомы пар-
тии через партийные группы партизанских отрядов на-
чали развертывать новую сеть партийных организаций.
К декабрю 1941 года число подпольных организаций
только в Навлинском районе увеличилось в шесть раз.
Каждая такая организация обрастала крепким активом.
К концу же партизанской войны, то есть к лету 1943 го-
да, в оккупированных районах Орловской области рабо-
тали три окружных, 29 районных и городских комитетов
партии и столько же комитетов комсомола.
Партийная организация Навлинского района показала
своей воспитательной, организаторской и военной рабо-
31
той пример беззаветной отваги, железной дисциплины,
сплоченности, образец оперативности и мудрости в реше-
нии важнейших вопросов, которые возникали в трудной
и героической жизни партизанской республики.
Возглавлял бюро Навлинского райкома партии, чле-
ны которого в полном составе остались для руководства
партизанским движением, первый секретарь Александр
Васильевич Суслин, ленинградский коммунист-двадцати-
пятитысячник.
Его знали и любили все, и стар и млад. Когда людям
бывало невмоготу, они просили через связных: «Пришли-
те хоть на часок Александра Васильевича». Секретарь
райкома был всегда нетороплив, доброжелателен, каза-
лось бы, он в самой тяжелой обстановке находил воз-
можность посоветоваться с активом. В боевой обстановке
держался Александр Васильевич очень твердо. Суслин
возглавил первые бои головного отряда, который и был
ядром партийной организации. Райком партии нашел
массу интереснейших форм для связей с рабочими, кол-
хозниками. Уполномоченные и организаторы райкома не-
прерывно держали совет со старожилами, создавали по
всему району группы самообороны. Бюро райкома вни-
мательно следило за составом отрядов и их пополнением.
Здесь, на базе головного партизанского отряда, в ок-
тябре, ноябре и декабре формировались новые боевые
партизанские отряды: в селе Борщеве — «Смерть немец-
ким оккупантам», в деревне Сидоровке — имени Микояна,
в окрестностях Лужи и Думче — «Народные мстители»,
коммунистический районный отряд имени Шаумяна и,
наконец, новогодний подарок — рождение в Промыслове,
Сытенке, Пашеньке отряда имени Котовского.
Такова была, как принято говорить, «динамика роста».
Людей вела к партизанам и в бой ненависть к врагу и
огромное чувство патриотизма. Они понимали, что за
сожженными деревнями и погубленными жизнями ни в
чем не повинных людей, если не преградить путь врагу и
не начать его истреблять, будут все новые и новые жерт-
вы. Уполномоченные райкома партии проводили органи-
зационные собрания и подбирали для подпольных воору-
женных групп командиров и политработников. Забегая
несколько вперед, скажу, что в числе 48 групп к середине
1942 года находилось свыше 3 тысяч человек. Бойцы вы-
ходили из подполья, на каждом шагу подкарауливая
32
полицаев, предателей, фашистских лазутчико-в й ставлен-
ников, уничтожали многих из них, несли постоянный до-
зор в своих деревнях. Таким образом, район очищался от
фашистской нечисти. Эти же группы вместе с отрядами
выявляли фашистских провокаторов — лжепартизанские
шайки, которые насаждала гитлеровская разведка, чтобы
изнутри подрывать партизанское движение.
Затем, в апреле 1942 года, по решению райкома пар-
тии из вооруженных групп были созданы кадровые отря-
ды, которые охватили своими действиями весь район. В
сущности на партизанскую борьбу с врагом поднялось,
под руководством коммунистов, все население, деревня
за деревней, село за селом.
Этому во многом способствовали активные и смелые
боевые действия головного партизанского отряда.
Надо сказать, что в мобилизации населения Орлов-
ской области на борьбу против врага большую роль сыг-
рало решение обкома партии от 11 сентября 1941 года.
Обком партии решил считать мобилизованными все
партийные и комсомольские организации прифронтовых
городов и сел. Был запрещен выезд из района коммунис-
тов и комсомольцев без разрешения райкома партии. Рай-
комы обязывались организовать боевую подготовку ком-
мунистов и комсомольцев.
Обком партии направлял деятельность и областного
управления НКВД по работе в тылу врага.
Я, например, не терял личной связи с управлением, с
его начальником К. Ф. Фирсановым, от которого получал
советы и практическую помощь.
Но вернемся к ноябрьским дням 1941 года.
Первый радостный предоктябрьский итог: к 7 ноября
1941 года навлинские партизаны очистили от фашистов
36 населенных пунктов.
Действуя на коммуникациях врага, партизанские под-
рывники Осипов, Ижукин, Чушикин в октябре — ноябре
1941 года пустили под откос семь вражеских эшелонов с
гитлеровцами и боеприпасами. Накануне Октябрьского
праздника Брасовский отряд «За Родину» совместно с
опергруппой совершили налет на село Тарасовка. Парти-
заны взорвали бронетранспортер, сожгли три автомаши-
ны, захватили два пулемета, шесть винтовок, пистолеты,
уничтожили 27 фашистов и без потерь вернулись на базу.
Два трубчевских отряда под командованием Кузьмина
33
выгнали фашистов из 20-ти сел. Они взорвали две пере-
правы через Десну, у моста по шоссе Брянск — Трубчевск
уничтожили несколько автомашин и истребили 40 гитле-
ровцев.
В эти трудные месяцы наша оперативная группа ра-
ботала с огромным напряжением сил. Постоянно расту-
щие связи с отрядами и населением делали ее своеоб-
разным разведывательным центром отрядов. Все больше
ощущалась потребность в таком центре, где бы постоян-
но координировались действия партизанских отрядов. Об
этом все чаще говорили руководители отрядов, с которы-
ми мы систематически обдумывали и проводили дивер-
сии, налеты, сколачивали все новые Партизанске группы.
Самоотверженно вели себя разведчики опергруппы.
Они любыми способами пробивались к врагу и цриносили
ценные сведения. Мы старались вовремя узнавать о на-
мерениях врага и предупреждать отряды. Этого требова-
ла сама обстановка: партизаны болезненно переживали
неудачи Жирятинского и второго Трубчевского отрядов,
почти разгромленных гитлеровцами.
Одновременно опергруппа стала работать над выявле-
нием агентов, засылаемых фашистами под видом парти-
зан.
Однажды мы послали разведчика Сергеева, местного
жителя, разузнать о вражеских силах в Навлинском рай-
оне. Скоро Сергеев возвратился, передал собранные им
сведения и как бы шутя добавил:
— А меня завербовали. Задание дали: разведывать
места дислокации партизан.
Это насторожило нас еще больше.
В конце ноября 1941 года гитлеровские каратели за-
думали истребить сразу два отряда партизан — имени
Щорса и «Смерть немецким оккупантам», которые рас-
полагались в районе урочища Гавань. Батальоны белофи-
нов-лыжников и СС с овчарками уверенно шли на парти-
зан.
В отрядах подготовились к бою.
—* Пусть войдут в лес,— сказал командир отряда
«Смерть немецким оккупантам» Понуровский своим то-
варищам,— а потом мы их захлопнем.
Так все и произошло. Как только каратели втянулись
в лес, их со всех сторон атаковали партизаны, дерзко,
стремительно. Каратели бросались из стороны в сторону)
84
но везде их встречал огонь. В этой схватке истребили бо-
лее 70 фашистов, многие были ранены. Мне запомнилось
бегство оставшихся в живых гитлеровцев. Впереди кара-
телей несутся, поджав хвосты, овчарки.... Длинный эсэ-
совец старается не отстать от них. Его взял на мушку
партизан отряда имени Щорса Семен Степин.
— Нет, не уйдешь, гадина! — Семен выстрелил, и
гитлеровец ткнулся носом в снег...
Когда из Трубчевска в партизанские села Радутино,
Дольск, Острая Лука выехала карательная экспедиция
эсэсовцев, это не явилось неожиданностью для командира
Трубчевского отряда Ивана Семеновича Сенченкова и
его комиссара Павла Ивановича Кузьмина.
— Ну, как думает комиссар? — с улыбкой глядя на
Кузьмина, спросил Сенченков.— Справятся наши молод-
цы?
— Безусловно! — уверенно ответил Кузьмин.— Неда-
ром говорят в народе: комар лошадь свалит, коли волк
поможет.
— Я думаю, комиссар, они пойдут вот здесь, по этой
полевой дороге,— предположил Сенченков, указывая на
карту.
— И вот здесь, у оврага, перед селом, ты хочешь их
встретить — догадался Кузьмин.
Каратели не дошли до села. Из засады на них обру-
шились партизаны. Оставив 32 трупа на дороге, карате-
ли бежали.
В райцентре Навля, окруженном сосно-вым бором, фа-
шисты разместили роту связи и полицейский отряд. Гит-
леровцы отбирали у населения продовольствие, взрослых
и подростков угоняли в Германию, надругались над де-
вушками. Особенно лютовали комендант Хайнрот, на-
чальник полиции Покровский, полицаи Греков и Нако-
нечный. Когда появились в Павле разбросанные парти-
занами листовки, Хайнрот и Покровский схватили троих,
выходивших из окружения, бойцов и зверски замучили
их, скрутив проволокой руки и повесив за челюсти на же-
лезных крюках.
Первая попытка партизанского похода в Навлю была
предпринята 22 декабря под командованием Александра
Суслина. Его отряд ночью пробрался в Навлинский парк,
приготовился к бою. Но в это время Суслин получил от
своих разведчиков новые сведения: фашисты подвезли ар-
35
тиллерию, получили подкрепление. Бросаться в бой, зная
об этом, было нельзя. Партизаны оставили занятый ру-
беж и поспешно ушли обратно. Но оказалось, что это по-
лицейская агентура дезинформировала Суслина.
Заместитель командира отряда по разведке Михаил
Андреевич Мирошин с отрядом в 55 человек в ночь с
25-го на 26-е декабря снова двинулся к Навле. Мироши-
на партизаны любили, зная его с малых лет. Он был сек-
ретарем комсомольской ячейки, затем секретарем Нав-
линского райкома ВЛКСМ, потом активным организато-
ром колхоза имени III Интернационала, а перед войной
председателем Навлинского. райисполкома. Михаил Ан-
дреевич стал храбрым разведчиком и не раз водил парти-
зан на большие операции.
Морозный ветер захватывал дыхание, руки немели, но-
ги наливались свинцом. На подступах к Навле сделали
привал, еще под покровом ночи успели провести разведку,
связаться с верными людьми.
— Проверить оружие и боеприпасы! — приказывает
руководителям боевых групп Михаил Андреевич. Он под-
ходит к людям, вполголоса отдает последние распоряже-
ния.
Партизаны начинают втягиваться в Навлю. Боевая
группа во главе с Володей Морозовым ползком прибли-
зилась к зданию комендатуры. Сняв двух часовых, пар-
тизаны пошли на штурм. Одновременно к управе броси-
лись две другие группы партизан, возглавляемые самим
Мирошиным. Их встретил пулеметный огонь. Партизаны
прижались к земле. Тогда Мирошин с Федей Полубехи-
ным и двумя партизанами подползли к управе и бросили
в окна бутылки с горючей жидкостью. Взметнулось пла-
мя, пулеметы замолчали. Покончив с управой, партизаны
взорвали склад боеприпасов.
Потеряв более 30 человек убитыми и ранеными, гитле-
ровцы во главе с комендантом Хайнротом и его поли-
цейской сворой бежали в село Ружное, где стояла крупная
немецкая часть. А партизаны с трофеями вернулись на
свою базу.
Вести о боевых делах партизан, об освобожденных от
гитлеровцев селах облетели все оккупированные области.
Глухими тропами, по глубокому снегу, полуголодные и
полураздетые, обходя фашистские заставы, к нам со всех
сторон пошли советские люди. Шли в одиночку и группа-
36
ми, целыми семьями, часто со скарбом, и находили у пар-
тизан приют и помощь,
26 декабря 1941 года отряд «За власть Советов» совер-
шил налёт на суземскую полицию. Командир отряда
Алексютин и комиссар — секретарь Суземского райкома
партии Паничев решили эту операцию провести с учас-
тием украинского отряда Погорелова и отряда Сабурова.
— Ударим вместе! — на этом согласились все,
25 декабря отряды заняли исходные позиции в посел-
ке Челюскине. На разведку в Суземку вышел начальник
штаба отряда «За власть Советов» Иван Белин и с ним
партизан Стаканов.
В Суземке местный житель Зандорский рассказал им,
что гитлеровцы пронюхали про замыслы партизан, но
ждут нападения ночью, поэтому и посты усиливают толь-
ко к вечеру. Днем же остается один пост возле коменда-
туры.
Разведчица отряда Сабурова Кенина, пришедшая из
Суземки, сообщила, что наутро назначено совещание в ко-
мендатуре.
Получив такие данные, командиры отрядов решили
сделать налет рано утром; войти в Суземку под видом кон-
воя, сопровождающего захваченных в плен партизан.
Роль «захваченных» пришлось выполнять начальнику шта-
ба Белину и партизану Попову, которых хорошо знали в
Суземке, первого — как работника военкомата, второго —
как народного» судью.
В семь часов утра 26 декабря на опушке леса возле
поселка Побужье в километре от. Суземки И. Белину и
Ф. Попову связали руки, но не крепко, а так, чтобы в
нужный момент они могли сами освободиться от веревок.
Хотели оставить их без оружия, но они запротестовали.
Пришлось вложить в карманы «пленным» пистолеты и
гранаты.
— Ну, это еще ладно! — согласился Попов.— Наши ав-
томаты все же несите позади. В случае чего — передайте
сразу.
Наконец «маскарад» был готов. «Пленных» повели в
село партизаны отряда «За власть Советов» —Власов, Тка-
ченко, Ковалев, Кочетко*в и другие. Позади их катилась
подвода с замаскированным в сене пулеметом. Около 50
партизан тем временем скрытно подошли к промкомби-
нату и залегли в саду. Как мы и рассчитывали, жители
37
приняли переодетый в полицейскую форму конвой за ка-
рателей. Женщины подняли плач, начался разговор, что
пленных будут казнить. Теперь оставалось обмануть поли-
цаев. И это удалось.
Едва «конвой» подошел к зданию комендатуры, как в
окна полетели гранаты. Выбежали из сада партизаны,
завязался недолгий, но жаркий бой. Минут через двадцать
комендатура была разгромлена, убито 16 предателей, сре-
ди них начальник полиции Богачев.
Партизаны возвратились из Суземки с трофеями.
Не менее примечателен был и налет партизан на не-
мецкий гарнизон в поселке Локоть. Разведка отряда «За
Родину» выведала, что фашисты создали в Локте особый
округ. Обербургомистром они поставили сына бывшего
крупного помещика, фашистского агента Воскобойникова,
именовавшего себя инженером Земля. До войны этот пре-
датель работал преподавателем физики в лесохозяйствен-
ном техникуме. Воскобойников жестоко расправлялся с
населением. Выпустил обращение с требованием явиться
партизанам с повинной. Особенно возмутил партизан
проект земельного закона, составленный Воскобойнико-
вым. По этому документу советские люди превращались в
рабов гитлеровской Германии.
В Локте была и довольно сильная полиция — целый
батальон. Фашистские правители на Брянщине ставили
Локоть в пример перед своими ставленниками как обра-
зец желаемого «ордпунга».
И вот партизаны решили разгромить осиное гнездо.
Но одному отряду это было не под силу. Тогда командова-
ние Брасовского отряда пригласило Трубчевский и Сузем-
ские головные отряды и два украинских — Погорелова и
Сабурова.
В ночь с 7 на 8 января 1942 года сводный партизан-
ский отряд сосредоточился в селе Игрицком. Получив до-
полнительные данные о* состоянии полицейского гарнизо-
на от разведчика Брасовского отряда — старосты в селе
Селечня Петра Клюйкова, партизаны через Логиревку и
Тростпую двинулись к Локтю.
Стояла студеная ночь, светила луна, со снежных увалов
сползала поземка. Моров сковывал. Чтобы согреться, пар-
тизаны бежали за санями. В селе Городище — оно в двух
километрах от Локтя — получили сведения, что утром в
Локоть придет подкрепление из Брасово. Возникла
38
мысль,— войти в Локоть под видом этого подкрепления.
Нам даже удалось узнать пароль и отзыв для прохода че-
рез полицейские заставы. Но этого не потребовалось. Пар-
тизаны вошли в город без выстрела: видимо, этой ночью
гитлеровцы не ждали нападения.
Оставив лошадей на аллее парка, партизаны стали
расходиться по своим объектам, окружили здание лесного
техникума, в котором располагались полицейские силы, и
дом бургомистра. Открыли огонь, в окна полетели гра-
наты. На крыльце дома появился Воскобойников, он кри-
чал:
— Не сдавайтесь! Уничтожайте лесных бандитов!
Партизан Ляпунов подбежал к пулеметчику Михаилу
Астахову и попросил, задыхаясь:
— Миша! Поверни пулемет! Чесани по предателю!
Короткой очередью Астахов свалил подлеца.
Бой продолжался до рассвета. Партизаны Липунов и
Малышев пытались поджечь дом бургомистра. Они натас-
кали к нему соломы, но она не загорелась — была мокрая.
А тут послышалась команда к отходу: враг наседал с двух
сторон. Эта операция не была доведена до конца, и поли-
цейские силы в Ло-кте сохранились. Заместитель Воско-
бойникова Каминский создал с помощью гитлеровцев
бригаду РОА (Российская освободительная армия), с ко-
торой мы в течение нескольких месяцев вели непрерыв-
ные бои.
2 февраля 1942 года партизанские отряды совершили
один из своих примечательных налетов — на город Труб-
чевск. В нем участвовали трубчевские отряды под коман-
дованием Сенченкова и Кошелева, отряды «Смерть немец-
ким оккупантам» и молодежный под командованием Фи-
липпа Стрельца, работники оперативной группы и три
украинских отряда — Погорелова, Боровика и Сабурова.
Налет на Трубчевск подробно описан А. Сабуровым в его
книге1. Добавить мне к нему нечего. Я только хотел бы
сказать, что в этой операции особо отличились отряды под
командованием Василия Кошелева, разведгруппа под
командованием Алексея Дурнева и начальника Трубчев-
ской милиции Савкики. В этом бою героем показал себя
чекист Володя Морозов и многие другие товарищи, кото-
рых называет и Сабуров. Удержать город мы не смогли,
1 А. С а б у р о в. За линией фронта. М., Воениздат, 1955.
39
так как на помощь трубчевскому вражескому гарнизону
двигались танки. К вечеру мы отступили, захватив с со-
бой трофеи, главным образом оружие и боеприпасы. Во
время налета был освобожден военный госпиталь, в кото-
ром находилось около 50 наших солдат и медицинских
работников. Все они ушли вместе с нами.
В разведке, предшествующей налету на Трубчевск,
погибла отважная наша партизанка Чинара — дочь лесни-
ка Колбасина. После гибели своего отца — партизана,
Чинара, ничего не сказав матери, пришла к нам и стала
проситься в разведчицы.
Ее послали на кухню, к партизанскому котлу. Чинара,
обиженно утирая кулаком слезы, сказала, что возьмет
винтовку и пойдет стрелять фашистов одна, мстить за
отца. Тогда ее проводили домой. Но Чинара не успокои-
лась.
— Ладно уж, сама пойду за тебя просить,— успокаи-
вая дочь, сказала Пелагея Афанасьевна.— Видно, такая
судьба.
Дочь Пелагеи Афанасьевны вскоре приняли в группу
связников и назвали Чинарой. Слишком тоненькой была
девушка, как стебелек.
Михаил Балясов дал ей первое задание:
— Отнесешь письмо. Пойдешь в обход больших сел.
Знаешь дорогу в Романовку?
— Знаю,— твердо ответила Чинара.
— А брод через Десну найдешь?
— Как же, много раз с батькой хаживала.
Балясов назвал адрес и условный пароль к разведчи-
ку, которому надо было доставить письмо.
— Если встретишь немцев или полицаев, письмо унич-
тожь. Хоть съешь!.. Поняла?!
— Да, съем! — ответила Чинара.
Задание она выполнила и быстро вернулась, сияющая
и гордая.
Много-много раз ходила Чинара в разведку. Ее обыч-
ным делом стала и разноска газет, листовок. Для мас-
кировки она брала корзину клюквы или связку сушеных
грибов.
Но вот надо было разведать, какие силы фашистов
сконцентрировались в Трубчевске. В этот город было на-
правлено несколько разведчиков, в том числе и Чинара.
Она собрала нужные сведения и уже возвращалась обрат-
40
но. На подходе к станции Бороденка разведчицу должны
были встретить партизаны, но навстречу никто не вышел.
Поселок был окутан пеленой вьюги. Вот уже и дворы. Что
такое? Условная ветка с дверей калитки в дом бабушки
Сони сорвана... Партизаны ушли?.. Но куда?.. Дальше,
видно, произошло следующее.
Чинара перелезла через забор, вошла в избу. Ни ду-
ши.... Где бабушка Соня?.. Что случилось?.. На осколках
стекла. — кровь, на полу — стреляные гильзы.
И вдруг: тра-та-та!.. Выстрелы в стороне лесничества,
совсем близко. Раздумывать было некогда. Чинара залез-
ла на печь, нашла приметные три кирпича в стене, вынула
их. Открылся тайник. Она взяла из тайника трофейный
пистолет, гранату и выбежала из дома. Со стороны желез-
ной дороги послышалась немецкая речь. Чинара подбежала
к куче хвороста, выдернула из нее лыжи, встала на них и
побежала к лесу. В голове шумело. Сердце готово было
выпрыгнуть из груди. Куда идти? На Жорино или Проле-
тарский? Побежала на Жерипо», хватая ртом морозный
воздух. Вдруг: «Хальт!»
Чинара метнулась в сторону ельника, до него было не-
далеко, там чудилось спасение. На повороте в ложбину
она налетела на поваленное дерево и сломала лыжу, пы-
талась уйти на одной. А позади стреляли.
Вдруг обожгло ногу. От нестерпимой боли стало темно
в глазах, затошнило. Собравшись с силами, Чинара уже
на руках подтянулась к пеньку, разрыла снег, вынула пис-
толет, вложила в «лимонку» детонатор. Два эсэсовца,
офицер и полицай прямо шли на нее. За ними — сол-
даты.
— Это ребенок! — воскликнул офицер, подбегая.— Я
думаль...
— Она партизанка! Дочь партизана-лесника! — крик-
нул полицейский.
Чинара выхватила пистолет и выстрелила почти в
упор.
Офицер и два солдата рухнули в снег. Но вдруг офи-
цер вскочил и спрятался за сосну.
— Окружить! Взять живой!..— приказал он.
Сжавшись в комочек между двумя пеньками, Чинара
начала неравный поединок. Ее окружили, стреляли по
рукам и ногам, набрасывались сзади. На всех — только
пять патронов да «лимонка». Гранату Чинара бросила,
41
когда фашисты подошли почти вплотную. Дорого отдала
свою жизнь Чинара — юная дочь лесника Колбасина.
Мы вспомнили Чинару, когда я после войны побывал
в селе Смелиже. Разбитое и сожженное в 1943 году, это
село поднялось из руин и пепла, стало еще лучше и краше.
Наш «газик» подошел к небольшому опрятному домику.
— Вот здесь,— остановив машину, сказал шофер.
Я нетерпеливо постучал в дверь.
— Кто там? — послышалось из сеней. Голос показал-
ся мне знакомым.
— Пелагея Афанасьевна?
— Я буду. Кому понадобилась?
Дверь отворилась, и я увидел седую, с темно-бронзо-
вым лицом женщину.
Да, это была она, тетя Поля, наша славная разведчи-
ца и стряпуха, и медсестра, и прачка, и всем — мать.
Подняв воспаленные глаза, она пристально поглядела
на лица, и сухие губы ее дрогнули.
— Помню, помню вас. А вот повстречать не думала.
Ну, заходите, Васильич. По старой памяти чаем парти-
занским с брусничкой угощу. Одна я теперь, совсем од-
на.— Пелагея Афанасьевна заплакала, по-старушечьи,
легко и безголосо.
Прошли в горницу, разговорились о былых делах в ле-
су. И вся скромная семья лесника Колбасина вспомина-
лась мне, будто я покинул ее не много лет тому назад,
а вчера. И мне казалось,— еще немного — и к нам войдет
Чинара, станет рассказывать, какие сведения о гитлеров-
цах она добыла в разведке...
Большим событием первой партизанской зимы был,
несомненно, разгром гарнизона гитлеровцев нашим слав-
ным молодежным отрядом, который в трудном бою при-
нял имя своего командира лейтенанта Филиппа Стрельца.
С душевной болью вспоминаю я этого смелого юношу.
Вижу его всегда в движении, в действии, всегда бодрым,
энергичным. Ни тени усталости, никаких жалоб на тяго-
ты походной жизни.
Боевое крещение Филипп принял в летних боях с фа-
шистами на подступах к Киеву. Потом, находясь в окру-
жении противника, он совершил несколько дерзких нале-
тов на врага. Не удовлетворяясь налетами, он приложил
все свои усилия, чтобы выйти на соединение с регуляр-
ными частями армии. Когда группа Сабурова, прошед-
шая пешком от Киева до Брянских лесов, приняла реше-
ние начать партизанские действия, Стрелец не согласился
с этим.
По пути на восток в действующую армию Стрелец по-
пал в расположение Навлинского отряда и там под влия-
нием работника райкома партии А. М. Суслина нашел
свое место в боевом строю.
Не колеблясь, мы назначили Стрельца командиром
первого молодежного партизанского отряда, сформирован-
ного из двух групп военных и комсомольцев сел Борка и
Салтановка. Комиссаром отряда стал политрук Василий
Григорьевич Бойко. Отряд Стрельца выполнял самые опас-
ные задания, и командир его всегда был во главе всех бое-
вых операций.
Помню, в начале января, часов в восемь утра, развед-
ка Стрельца обнаружила на большаке пять фашистских
лыжников, продвигавшихся к селу Острая Лука. Коман-
дир группы и двое партизан, встав на лыжи, пошли им
навстречу.
Фашисты двигались вдоль шоссейной дороги, затем
свернули на Гнилево. Стрелец направился им наперерез.
Он решил опередить фашистов, пошел кромкой оврага на
Гнилево. Но они вдруг повернули обратно. Взяв автоматы
наизготовку, партизаны бросились в погоню...
— Хальт, сволочи! — крикнул Стрелец, когда до лыж-
ников оставалось метров 30—40. Трое гитлеровцев броси-
лись в снег и, повернувшись лицом к партизанам, открыли
огонь, но тут же были пристрелены. Два фашиста, вос-
пользовавшись перестрелкой, успели оторваться от пар-
тизан.
Стрелец скомандовал:
— За мной! Догнать!
Не прошло и получаса, как партизаны настигли лыж-
ников. Фашисты не выдержали, бросили автоматы и под-
няли руки. Когда их допросили в штабе, оказалось, что
эта пятерка получила задание разведать дорогу в самое
сердце партизанского края и взять «языка».
Покончив с вражеской разведкой, Стрелец с группой
партизан зашел в деревню Острая Лука, чтобы узнать,
много ли немцев в Гпилеве и Дольске, а заодно и пере-
кусить. Едва партизаны успели раздеться в избе, куда они
зашли, как вбежал в хату хозяйский мальчик.
— Фашисты на подводах едут! — крикнул он.
43
Партизаны собрались, выбежали из хаты и устроили у
дороги засаду. Когда гитлеровский обоз поравнялся — дали
залп. Фашисты соскочили с саней и бросились бежать, но
никто из них не ушел. Среди уничтоженных гитлеровцев
оказались три офицера.
В обозе были найдены ценные документы и награблен-
ное имущество.
— Раздайте вещи нуждающимся,— сказал Стрелец
жителям.
Отдых был недолгим. 17 января 1942 года Стрелец со
своими партизанами вышел на разведку в задеснянские
села. Возвращаясь обратно, на железнодорожном участке
Выгоничи — Полужье партизаны услышали нарастаю-
щий шум поезда.
— Рванем? — спросил Стрелец. Но спрашивать было
нечего — партизаны уже готовили взрывчатку, оружие.
Едва успели заминировать полотно, как поезд поравнялся
с засадой.
Стрелец махнул рукой. Раздался взрыв. Только под
обломками этого поезда было обнаружено 204 убитых и
400 раненых гитлеровских солдат и офицеров. Партизаны
потерь не имели...
В конце января 1942 года мы получили сведения от
специальной группы разведки, что станция Полужье, в
девяти километрах от Брянска II, превращена гитлеров-
цами в базу укрытия поездов. Дело в том, что Брянский
узел подвергался частым налетам нашей авиации, и гит-
леровцы решили его разгрузить за счет станции Полужье
и некоторых других. На указанной станции были устрое-
ны склады боеприпасов и горючего», там же отстаивались
поезда в часы бомбежек.
После нашей информации командование партизанским
отрядом «Смерть немецким оккупантам» товарищи Пону-
ровский и Суслин приняли решение — разгромить стан-
цию. Созвали совет, на котором присутствовали Стрелец,
Понуровский и Елистратов.
— Есть ответственное задание. Решить его можно си-
лами нескольких отрядов,— сказал я товарищам.— Кто
возглавит операцию?
Партизаны единодушно назвали командира молодеж-
ного отряда Стрельца.
Выслушав, Филипп внимательно посмотрел на карту,
что-то прикинул в уме, неторопливо ответил:
44
— За доверие спасибо. Задачу выполним. И одним
нашим отрядом. Смотрите, сколько на пути застав. Чем
больше будет отряд, тем скорее обнаружат его фашисты...
Мы согласились. Стрелец взял с собой 45-миллиметро-
вую пушку, два миномета, тол, гранаты, пулеметы и но-
чью отправился в путь. В ночь на 4 февраля отряд подо-
шел к станции Полужье. Нужно сказать, что погода и на
этот раз помогла партизанам. Станцию заволокло белой
пеленой тумана. Командир взвода разведки Федор Смоль-
ников, политрук Косовой, который заменил комиссара от-
ряда Василия Бойко, раненного в бою, партизаны Ерма-
ков, Жариков, Фирсов одели белые халаты. Они обошли
станцию со всех сторон, разведали. Партизанам помог
сын лесника Семен (не знаю его фамилии, его так и на-
зывали всегда — «сын лесника»). Он указал подходы к
станции, складам и казарме.
Косовой вместе с комсомольцем Фирсовым взялся
бесшумно снять часовых. Фирсов и Косовой были отваж-
ными и ловкими. В два прыжка они настигли часового.
Командир взвода Козлов с группой партизан стал за-
кладывать тол под склады. Не ожидая сообщения о снятии
часовых, Стрелец зажег шнур.
Взрыв двух складов произошел одновременно и послу-
жил сигналом для общей атаки на гарнизон станции.
Партизаны успели еще зажечь состав с боеприпасами,
взорвать станцию, четыре здания. В разгар боя фашисты
пустили на помощь гарнизону бронепоезд и батальон
карателей. Восемьсот гитлеровцев вступили в борьбу про-
тив небольшого отряда. Партизаны оказались зажатыми
со всех сторон. От наступления отряд перешел к обороне.
Уже недалеко было утро. Мало осталось боеприпасов, по-
ложение осложнялось.
— Ищите выход через болото,— приказал Стрелец
командиру взвода Федору Смольнико-ву.
На помощь снова пришел сын лесника Семен. Он ука-
зал единственно возможный выход через заросли и боло-
то. Но как оборваться от противника? Партизаны уже
были окружены со всех сторон.
Тогда Стрелец поднял своих товарищей в атаку и на-
чал теснить врага в стороне от болота. Гитлеровцы на-
правили туда свежие силы, ослабив южный участок.
Только этого и надо было командиру. Он изменил направ-
ление атаки и повел партизан на участок, с которого отхо-
де
дили немцы. Партизаны смяли карателей й стали уходить
в заросли. В это время шальная вражеская пуля настиг-
ла Стрельца,— она прошила его грудь навылет.
— Принимай командование!.. Уходи зарослями...—
это были последние слова Стрельца, которые он успел ска-
зать Козлову.
В этом же бою погибли пулеметчики Ермаков и Жари-
ков.
После этого боя молодежный партизанский отряд стал
называть себя отрядом имени Стрельца. А 1 сентября
1942 года Филиппу Евдокимовичу Стрельцу было посмерт-
но присвоено звание Героя Советского Союза.
«НАШ ЧАПАЙ»
В канун 1942 года мы с комиссаром Бондаренко обду-
мывали, чем бы насолить фашистам, и ждали возвраще-
ния разведчиков: саратовца Дмитрия Афанасьевича Про-
шина и деда Фрола. Но они задерживались: два дня сви-
репствовала йьюга.
К вечеру третьего дня буря утихла. Казалось, лес был
засыпан снегом до макушек.
Мы прошли в землянку резервного отряда. Партиза-
ны резались в домино, изготовленное из клена, в шашки
и в шахматы, вылепленные из недопеченного хлеба.
— Эй, мастера! — обратился к игрокам Бондаренко.—
Кажется, дядя Фрол обещал фигурки из дерева сделать,
а вы хлеб переводите.
— Жди вашего Фрола, товарищ комиссар. Он все в
разведке. Пока поиграем такими,— ответил за всех пар-
тизан Чижов. И, подумав, добавил:— А хлеб у нас зря не
пропадает. Вот он,— Чижов указал на толстяка Иванцо-
ва,— все подберет. Он у нас уже королевам и королям
головы обломал да съел. Зачем, говорит, королям головы?
Все захохотали.
— Товарищ командир,— вступил в разговор другой пар-
тизан,— до нового года три дня осталось. А встретить
чем?..
— Вот и мы об этом думаем,— проговорил я. Но за-
кончить свою мысль не успел: в дверях землянки появил-
ся дежурный по штабу Федор Салов.
— Прошин и дядя Фрол вернулись,— доложил он.
46
Через несколько минут мы уже беседовали с развед-
чиками.
— Задержались мы малость,— начал Прошин,— буря
помешала. В еловом квартале отсиживаться пришлось.
Сведения, добытые разведчиками, оказались важными.
Фашисты начали сгонять народ из окрестных сел на рас-
чистку большаков, а у того, кто не выходил, забирали
имущество. Разведчики сообщили также, что машины гит-
леровцев застряли на большаке Почеп — Трубчевск, а завт-
ра поутру обоз подвод в сорок должен выйти на хутор
Михайловский под охраной автоматчиков.
— А что в обозе? — спросил Бондаренко,
— Боеприпасы, продовольствие. Сам щупал,— сказал
дед с достоинством смекалистого разведчика.
Изучив данные разведки, мы приняли решение захва-
тить этот обоз. Ближе всех к дороге, по которой он дол-
жен был пройти, дислоцировался отряд имени Чапаева.
Партизаны этого отряда сражались отважно. Они освобо-
дили несколько населенных пунктов, а в бою за деревню
Чеховку истребили гарнизон врага и взяли мйого трофеев.
От станции Витемля до Знобь-Новогородской чапаевцы
контролировали железнодорожную линию, не давали ок-
купантам восстановить мост через реку Десну, а на реке
Судости, возле сел Сыпычи, Горицы и Муравьи, сожгли
несколько деревянных мостов и два склада.
Командир Василий Иванович Кошелев, человек бес-
страшный и горячий, не скрывая, подражал тому, чьим
именем был назван его отряд. Он носил такие же усы, лю-
бил верховую езду и не расставался с плетью и черной
папахой, на которой укрепил наискось яркую красную
ленту. Да, он чем-то напоминал нам Чапаева.
До войны Кошелев работал на лесокомбинате «Белая
березка» в Трубчевском районе, был сугубо гражданским
человеком, а теперь стал неузнаваемым. Он гордился тем,
что партизаны называли его «наш Чапай». У него был и
ординарец — молодой парень, до войны работавший по-
мощником повара в столовой лесокомбината, и звали его
Петькой.
Вот мы и решили поручить Кошелеву операцию по за-
хвату обоза на большаке Почеп — Трубчевск.
Ранним утром 28 декабря дежурный Салов доложил
нам, что Чапай с комиссаром прибыли.
— Не Чапай, а Кошелев,— поправил Бондаренко.
47
— Виноват, товарищ комиссар! Они!
В землянку вошел Кошелев, комиссар отряда Геор-
гий Семенович Куприн и ординарец Петька.
Мы поздоровались с ними и рассказали, зачем вызва-
ли. Василий Иванович даже обрадовался.
— Перехватим!! Устроим им «Новый год»!! Только
карманной артиллерии у нас маловато.
— Дадим! — пообещал я.
— Вот это дело!
— Тридцать маскировочных халатов получите.
— Хорошо!
— А поведут вас разведчики. Деда Фрола знаете?
— Еще бы!..— Кошелев козырнул.— Нам теперь сам
черт не страшен.
Бондаренко погрозил Кошелеву пальцем:
— Василий Иванович, людей береги. За потери спро-
сим.
Напутствуемый строгим внушением, Чапай направил-
ся выполнять задание...
Кошелев взвесил все. Смущало его лишь то обстоя-
тельство, что операцию предстояло проводить днем.
Собрав командиров групп, Василий Иванович объяснил
им боевую задачу и требования тщательной маски-
ровки.
Затем к командиру отряда вызвали лесника Про-хора,
который должен был возглавить переднюю группу лыж-
пиков.
Партизаны пошли густым лесом, впереди Прохор и
дед Фрол. К утру отряд вышел на большак и сделал при-
вал в сторонке.
Кошелев уточнил задачу:
— Обоз пропустим в излучину дороги. Без моего сиг-
нала огня не открывать. Первая группа со мной будет
бить по передним, группа Георгия Семеновича по хвосту
обо-за, а серединой дед Фрол займется.
Петька, взяв бинокль, влез на сосну наблюдателем.
Вскоре послышался рокот мотора. Партизаны увидели вра-
жеский самолет и тут же зарылись в снег.
Самолет прошел на небольшой высоте и наугад дал
длинную пулеметную очередь.
— Разведчик, до-рогу проверял! — заметил Кошелев.—
Гляди теперь, Петька, в оба.
Морозило. От яркого снега слезились глаза. Время тя-
48
пулось томительно, люди нарядно замерзли. Побегать бы,
да нельзя.
Так прошло еще около часа. Вдруг Петька закричал с
сосны:
— Идет!
— Кто?
— А кто его знает, вроде бы танк!.. За ним — подводы.
Кошелев забрался на дерево, примостился рядом с
Петькой и взял бинокль. По большаку действительно дви-
гался небольшой танк, он волочил за собой огромный де-
ревянный утюг, расчищающий дорогу от снега.
Партизаны приготовились к бою. Петька, конечно, при-
пал к пулемету. Расстояние между обозом и засадой со-
кращалось, вот уже отчетливо слышно скрежетание гу-
сениц танка. На волокуше, прицепленной к нему, воссе-
дали четыре автоматчика. За танком двигались двадцать
четыре подводы, на каждой — один-два автоматчика. Они
напялили на себя платки, скатерти, всякое тряпье и бы-
ли похожи на огородные чучела.
Подпустив обоз на 15—20 метров, партизаны бросили
связки гранат под гусеницы танка, и он остановился. Си-
девшие на «утюге» автоматчики после первого же залпа
партизан свалились замертво.
Охрана на подводах пыталась открыть стрельбу, но
обоз был уже в руках партизан. Вся операция продолжа-
лась минут двадцать, не более.
На подводах, кроме оружия, оказалось много почтовых
посылок и продуктов.
— Добре! — довольно хмыкнул дед	Фрол.— Нашим
ребятам будет чем Новый год встретить.
...За несколько часов до наступления Нового года в
нашу землянку ввалились усталые, ио довольные Коше-
лев с Петькой и группа партизан, тяжело нагруженные
всякой снедью.
— Разрешите доложить! Задание выполнено! — четко
отрапортовал Кошелев, блестя счастливыми глазами.
— По-тери? — строго спросил Бондаренко.
— Один убит, двое легко ранены... Так что с малой
кровью, товарищ комиссар.
— Ну, докладывай! — все же недовольно приказал
Бондаренко.
Когда Василий Иванович доложил об итогах операции
и трофеях, Бондаренко не сдержался и обнял его.
3 Заказ 1468
49
— Ты и впрямь действуешь, как Чапай. С Новым го-
дом тебя!
В. И. Кошелев славился своей храбростью по всей
Брянщине.
Однажды путь партизанскому населению преградили
фашистские солдаты, их было около ста пятидесяти. На-
дежда вырваться в село казалась неосуществимой: гит-
леровцы вели шквальный огонь. Тогда Кошелев собрал
80 конников, установил на тачанки четыре пулемета и по--
чапаевски, с гиком и свистом, ворвался в село, подавив
вражеский огонь.
МЫ - ЕДИНЫ
Дерзкие налеты на Навлю, Полужье, Трубчевск под-
няли боевой дух партизан. В отряды потянулись новые
силы. Однако начали появляться и нездоровые тенденции.
Отряды старались действовать только в своем районе, в
связи с этим возникали большие трудности для взаимо-
действия войск фронта с нами, да и противнику легче бы-
ло вести борьбу с отдельными отрядами. Обстановка тре-
бовала, чтобы весь район Брянского леса, отвоеванный у
лрага, имел надежную защиту, а его бойцы, объединив-
шись, наносили бы гитлеровцам все более жестокие
удары.
Именно эти задачи были поставлены перед нами обко-
мом партии. 25 февраля по инициативе Навлипского,
Трубчевского и Суземского райкомов партии было созва-
но совещание командиров, комиссаров, начальников шта-
бо-в партизанских отрядов и секретарей райкомов партии.
На этом совещании присутствовали и руководители ук-
раинских отрядов. Первый «большой сбор» состоялся в
селе Глинном Навлинского района: съехалось 58 человек,
среди них — 11 секретарей райкомов партии.
Собрались в школе. Все были загорелые, с обветренны-
ми лицами, с автоматами за плечами и гранатами за поя-
сом.
Сколько было неожиданных встреч, ведь многие не ви-
делись друг с другом с начала войны, не знали, кто где!
Но разговоры сразу же переключались па одну, волную-
щую всех тему: как лучше бить фашистских захватчи-
ков.
50
Каждый высказывал свои соображения о действиях
на коммуникациях, в засадах, ночных налетах на гарни-
зоны врага.
Споры — спорами, а ведь люди съехались сюда, что-
бы выработать совместные меры.
На совещании заслушали два доклада: «Об итогах бое-
вой деятельности отрядов за пять месяцев и задачах по
расширению партизанского движения в крае» и «О пар-
тийно-политической работе в отрядах и борьбе с наруши-
телями революционной законности».
Потом развернулся очень интересный разговор. Вы-
ступали Паничев, Сенченков, Бондаренко, Ерофеев, По-
горелов, Сабуров, Бойков и другие. Бойцы поделились
чрезвычайно поучительными мыслями, вытекающими из
опыта партизанских боев. Ведь к этому времени 200 на-
селенных пунктов уже были освобождены от врага. Доста-
лось это нелегко. Об этом и говорили партизаны, подчер-
кивая необходимость строжайшей дисциплины в парти-
занских отрядах.
Член обкома, секретарь Трубчевского райкома партии
Алексей Дмитриевич Бондаренко, как бы подводя итоги,
сказал:
— Это же замечательно, что мы собрались со всего
южного массива Брянских лесов! Мы увидели друг друга,
узнали об отрядах, почувствовали, что партизаны Брян-
ских лесов представляют грозную силу.
Совещание одобрило мероприятия, изложенные в док-
ладах. Все единодушно заявили о готовности действовать
совместно, помогать и выручать в бою соседей.
Закончилось совещание пением «Интернационала». С
этого момента началось объединение сил партизанских
отрядов. Разрастался партизанский край — детище област-
ной партийной организации.
25 апреля 1942 года в Мальцевке состоялось совещание
секретарей райкомов партии, командиров и комиссаров,
председателей райисполкомов, единодушно одобривших
это решение.
Выполняя указания обкома и действовавших в тылу
врага горкомов и райкомов партии, наш штаб развернул
интенсивную работу по руководству партизанскими отря-
дами и оказанию им практической помощи.
К этому времени были созданы 14 головных отрядов
районного» значения, 4 самостоятельно действовавших
3*	51
«летучки» и 86 групп самообороны. Всего насчитывалось
10 953 партизана.
Вскоре мы построили четыре аэродрома и начали при-
нимать самолеты с Большой земли.
В апреле 1942 года Орловский обком партии и воен-
ный совет фронта приняли решение об объединении пар-
тизанских отрядов под единым командованием. Команди-
ром объединенных партизанских отрядов был назначен я,
а комиссаром — А. Д. Бондаренко, секретарь Трубчевско-
го райкома партии. Начальником штаба утвердили кадро-
вого командира, капитана В. К. Гоголюка.
В штабе объединения мы создали политотдел, который
возглавил полковой комиссар В. Андреев. Регулярно на-
чала выходить газета «Партизанская правда». Для борь-
бы с нарушителями законности были учреждены военный
трибунал, прокуратура и оперативно-чекистский отдел.
ПАРТИЗАНСКИЙ
КРАЙ
Партизанские края! Они существовали в Белоруссии и
на Украине, под Новгородом и под Смоленском. Но Брян-
ский лес был одним из первых. Брянские партизаны отби-
ли у гитлеровцев и надежно охраняли 400 населенных
пунктов, где жили свыше 180 тысяч человек. В ходе осен-
них, зимних и весенних сражений 1942 года партизаны
выбили карателей и немцев из разных мест и овладели
территорией с севера на юг на 180 километров и с востока
на запад на 60 километров. Навлинский, Брасовский, Су-
земский, Комаричский, Севский, Выгопечский, Трубчев-
ский, Погарский районы находились под нашим контролем.
К началу весенних боев 1942 года в лесах Брянщины
воевало до 25 тысяч бойцов, объединенных в отряды, спе-
циальные группы, более крупные соединения, имевшие
единое командование и надежную связь с войсками
наших фронтов, с Большой землей. Край приковывал к
своим границам большое количество гитлеровских
частей.
Бывший начальник главного разведывательного управ-
ления германского генерального штаба генерал-полковник
К. Типпельскирх печально констатирует в своих мемуа-
рах, что брянские партизаны представляли для группы
52
армий «Центр» грозную силу. «Она (Брянская партизан-
ская область) была первой из многочисленных партизан-
ских областей, которые планомерно создавало и поддер-
живало русское командование в тылу группы армий
«Центр» вплоть до 1944 года. Эти области требовали по-
стоянной борьбы с ними».
Что ж, признание довольно откровенное.
Все лучше координируя свои действия, наши партиза-
ны не только истребляли гитлеровцев и их приспешников,
но и частыми диверсиями нарушали движение поездов на
важнейших направлениях, ведущих в Харьков, Москву,
Гомель.
Для оперативного руководства краем были созданы
районные штабы, во главе которых стояли райкомы пар-
тии. А наряду с объединенным командованием был ор-
ганизован единый партийный центр — Навлинский окруж-
ной комитет партии, секретарем которого единодушно из-
брали А. В. Суслина. В крае были восстановлены райис-
полком, сельсоветы, колхозы, совхозы, открылись школы,
больницы.
Районные комитеты партии продолжали вести неле-
легальную работу на той территории, откуда партизаны
еще не могли выбить гитлеровцев. Душой партизанской
борьбы, направляющей силой в боевой работе и защите
края были партийные организации и наш постоянно дей-
ствующий штаб — областной комитет партии.
Орловская партийная организация подняла тысячи
людей на священную борьбу с ненавистными захватчика-
ми. Наши отряды были ее детищем. Характерно, что в ря-
дах этих отрядов уже осенью 1941 года было 19 секретарей
райкомов и горкомов партии, 17 председателей райиспол-
комов, 16 секретарей райкомов комсомола.
Районные партийные организации развернули среди
населения широкую политическую работу. Коммунисты и
комсомольцы распространяли принимаемые по радио
сводки Совинфорбюро, листовки, призывающие к борьбе
с гитлеровцами, выступали с докладами на подпольных
собраниях жителей сел и деревень.
Особенно мне запомнилась листовка «Что же де-
лать?», выпущенная Клетнянским райкомом партии. Она
появилась в тот момент, когда фашисты обязали клетнян-
цев сдать оккупационным властям 2627 тонн картофеля,
602 тонны зерна и другие продукты. В выпущенной лис-
53
товке райком партии призывал крестьян прятать хлеб,
убивать сборщиков продовольствия. В итоге на заготови-
тельные фашистские пункты не поступило ни пуда про-
дуктов.
Большое внимание уделяли партийные органы расши-
рению подпольных партийных организаций. К декабрю
1941 года, например, в Навлинском районе число партий-
ных организаций увеличилось в шесть раз, расширилось и
комсомольское подполье.
Подпольщики вели не только разведывательную и ди-
версионную работу, по и несли в массы правдивое пар-
тийное слово, разоблачали клеветническую фашистскую
пропаганду, укрепляли веру народа в победу Красной
Армии.
В селах Дятьковского района, например, во второй по-
ловине декабря 1941 года были созданы под руководством
коммунистов группы самозащиты. Они уничтожали фа-
шистских ставленников, брали власть в свои руки. Райком
партии рекомендовал подпольщикам организовывать та-
кие группы в каждом населенном пункте.
В начале февраля 1942 года весь район, за исключе-
нием г. Дятькова, оказался в руках восставших. 14 февра-
ля группы самозащиты и отряды самообороны вместе с
партизанами с боем овладели райцентром. Этот день мы
стали считать днем возникновения Дятьковской малой
Советской земли.
И таких примеров немало*.
Жители освобожденных сел и деревень не стояли в
стороне от патриотических начинаний, проводившихся в
пашей стране. Только в Навлинском районе, например,
было собрано в фонд обороны страны 128 838 рублей. На
военный заем 1942 года подписалось более 5 тысяч навлин-
цев на сумму 400 тысяч рублей, из них почти 250 тысяч
рублей было внесено наличными. Все причитавшиеся по
займу облигации жители района передали в оборонный
фонд. Это ли не пример высокого патриотизма, любви к
социалистическому Отечеству, партии Лепина!
Райкомы партии постоянное внимание уделяли росту
боевой активности коммунистов, групп самообороны и всех
граждан, кто может держать оружие. Итога боев постоян-
но обсуждались на партийных собраниях.
В населенных пунктах малых земель была налажена
регулярная лекционная пропаганда. В Суземском райо-
54
не, например, агитаторами работали 90 коммунистов, в
Навлинском — более 100 комсомольцев.
Широкою распространение среди населения и парти-
зан нашла такая массово-политическая форма работы,
как митинги, обычно проводившиеся после боевых опе-
раций или в память геройски погибших бойцов. Помнят-
ся и паши задорные, подвижные агитбригады. Особенно
активно выступала Навлинская агитбригада. С мая по
октябрь 1942 года она дала 240 концертов. Характерно,
что агитбригады включали в свой репертур острые, зло-
бодневные темы, такие, как «Сильнее удар по врагу»,
«Мы победим» и другие.
Массово-политическая рабо-та среди населения подня-
ла авторитет коммунистов, укрепила их связь с партиза-
нами и жителями городов, сел, деревень. Только Навлип-
ская районная парторганизация с июня 1942 года по ян-
варь 1943 года приняла в партию 296 человек.
К 1 июня в наших районах насчитывалось 60 парторга-
низаций, в которые входило 613 членов партии и 375 кан-
дидатов в члены КПСС. В комсомольских организациях
насчитывалось около 1000 человек.
Не могу пе рассказать о комсомольской работе. Вот
всего лишь один пример из летописи Суземского райкома
комсомола в трудный год с октября 1941 по сентябрь 1942
года. Лучшие комсомольцы были оставлены в тылу врага
в помощь райкому партии. В группах и отрядах, которые
создавались в освобожденных деревнях и селах, моло-
дежь составляла 70 процентов. В марте 1942 года по ре-
шению райкома партии был создан райком; комсомола, ко-
торый налаживал деятельность всех десяти комсомольских
организаций.
В сложной боевой обстановке райком комсомола про-
вел шесть заседаний бюро, собирал пленумы и комсомоль-
ские собрания. Молодежь стала замечательным шефом
второго боевого фронта — сельскохозяйственного. Комсо-
мольцы горячо- поддержали обращение Орловского обкома
комсомола об участии в уборке урожая и заготовке сель-
скохозяйственных продуктов ц условиях партизанского
движения.
В специальной школе готовились политбойцы и доклад-
чики, которые вели беседы на темы, предложенные рай-
комом. Вот как были сформулированы темы этих бесед:
«Партизаны-комсомольцы — первые помощники Красной
55
Армии в разгроме врага в 1942 году»; «Роль комсомоль-
цев в выполнении боевых приказов командиров и началь-
ников»; «Трусость есть гибель, героизм — победа над вра-
)Х)м» и т. д. Комсомольская редколлегия выпускала стенные
газеты, «боевые листки», листовки. Она же стала душой
всей партизанской самодеятельности, создателем чудесных
несен, частушек.
Естественно, что главной заботой молодежи были бои с
врагом. Массовые подвиги молодых партизан действитель-
но легендарны. Будь то истребление карателей, встреча с
регулярной вражеской частью, самая рискованная опера-
ция по разгрому транспортного объекта, штаба или труд-
ная разведка в гуще врага — все выполнялось с беззавет-
ной храбростью.
К 1 сентября 1942 года в Брянском партизанском крае
насчитывалось 110 первичных комсомольских организа-
ций. Всей боевой, хозяйственной и политической жизнью
руководил и окружной комитет партии, который был пос-
тоянно связан с Орловским обкомом партии. В сущности
в течение двух лет воздушная дорога Елец — партизан-
ские аэродромы почти не выходила из строя. Работники
райкомов партии регулярно получали документы област-
ного и Центрального Комитетов партии.
Конечно, главным в партизанском крае была борьба с
оккупантами, истребление живой силы и техники врага.
Но жизнь выдвигала и другие вопросы, которые приходи-
лось решать в необычных условиях.
В апреле 1942 года мы провели совещание, обсудившее
мероприятия по подготовке к севу. Многие, прибывшие на
совещание, были удивлены повесткой дня, но доклад ко-
миссара Навлинского районного штаба А. В. Суслина все
прослушали с вниманием.
— Колхозам Партизанского края предстоит провести
весенний сев в сложных условиях фашистской блокады,—
говорил он.— Прежде всего, не теряя времени, необходи-
мо достать семена. Откуда? Нужно провести сбор семян у
населения. Других источников у нас нет. Подготовить
сельхозинвентарь и тягловую силу — тоже неотложная за-
дача. Семенных материалов у нас будет большой недоста-
ток. Поэтому мы рекомендуем колхозам организовать мел-
кую запашку и боронование. Думаю, что мы можем полу-
чить и самосейный урожай. Помните, урожай прошлого
года убирали с большими потерями на корню... Задача
56
нелегкая. Справиться с ней мы сможем только при актив-
ном участии всех колхозников и партизан. Продумать на-
до, куда и что можно перебросить, какую помощь оказать
колхозам...
Когда Александр Васильевич закончил, воцарилась
тишина. Вопрос бы поставлен перед каждым: «Что ты
можешь сделать своими руками, чтобы колхозы успешно
провели сев?»
Слово попросил А. А. Бурляев — секретарь Трубчев-
ского райкома партии.
— Мы посоветовались с товарищами и решили посеять
ячменя 1800 га, яровой пшеницы 1500 га, гороха 250 га,
картофеля 2 тысячи гектаров и прочих овощных — 300 га.
Думаю, что свои обязательства выполним.
Донесся легкий смешок. Кто-то выкрикнул:
— Для кого сеять? Для фашистов? Они ведь тоже спу-
стили план сева крестьянам.
— Не наше это дело, товарищи. Кому нужна затея в
Советскую власть играть? — заявил командир одного из
отрядов военнослужащих.
— Погодите, товарищи,— сказал комиссар объединен-
ных отрядов Бонадаренко.— Правильно решили трубчев-
цы. Думать надо не только о себе. Народу помогать — на-
ша прямая обязанность.
Спорили долго, однако пришли к единодушному реше-
нию: сеять!
Райкомы руководили и контролировали ход весеннего
сева. Так, Трубчевский райком на заседании бюро обсудил
вопрос о ходе весеннего сева в РябчевскОлМ и Комягинском
сельсоветах.
Бюро райкома отметило, что сев в этих сельсоветах
организован слабо. По Рябчевскому сельсовету на 10 мая
посеяно ячменя 171 га, яровой пшеницы 141 га и гороха
3 га. По Комягинскому сельсовету посеяно ячменя 75 га и
яровой пшеницы 44 га. Председатели сельсоветов и колхо-
зов недостаточно занимаются вопросом сбора семян и ока-
зания помощи семьям красноармейцев и партизан.
Бюро райкома партии обязало председателей сельсове-
тов и колхозов обеспечить оперативное руководство
весенним севом с тем, чтобы поля были полпостью засе-
яны.	. . U
Учитывая, что урожай прошлого года убирался с боль-
шими потерями на корню, бюро райкома рекомендовало
57
председателям сельсоветов и колхозов организовать мел-
кую запашку и боронование площадей зерновых культур
посева прошлого года, чтобы в 1942 году получить само-
сейный урожай.
Раздел приусадебных участков и полевой земли по
едокам считался недопустимым. Полевую землю рекомен-
довали выделять каждому хозяйству только в зависимости
от наличия семян.
Бюро обязало председателей сельсоветов и колхозов
обсудить на собрании колхозников вопрос о севе в фонд
обороны.
Вдумайтесь в эти решения, полные партийной строгос-
ти, отцовской заботы и уверенности в том, что люди вы-
полнят свой долг.
И вот еще одно свидетельство тех дней: решение со-
вещания секретарей первичных комсомольских организа-
ций Навлинского района от 21. VII. 1942 года об участии
комсомольцев в уборке урожая. В нем говорилось, что
враг будет пытаться уничтожить урожай на корню и в
скирдах. Поэтому борьба за хлеб является борьбой за
укрепление и развитие партизанского движения.
Бюро райкома ВЛКСМ постановило организовать воо-
руженную охрану хлеба силами молодежи. В этих целях
рекомендовалось использовать всех комсомольцев и неком-
сомольцев, свободных от боевых операций и занятых в
караульной службе, развернуть соцсоревнование между
комсомольскими организациями на лучшее участие в убор-
ке хлеба.
Одновременно проводилась непрерывная работа по
сбору продовольствия и всяких иных припасов для парти-
занских отрядов. Так, например, в Трубчевском районе
на добровольных началах только в мае было собрано 4,5
тысячи пудов хлеба, 6 тысяч пудов картофеля, 45 тысяч
штук яиц, около 10 центнеров сливочного масла. В Сузем-
ском районе жители передали партизанам 1500 пудов хле-
ба, около двух тысяч пудов картофеля и другие продукты.
Все продовольствие вывозилось на базы отрядов и там
распределялось с таким расчетом, чтобы снабжать не толь-
ко партизан, но и население, которое в своем большинстве
находилось тоже в лесах.
Гитлеровцы с варварской методичностью, главным об-
разом с воздуха, с помощью термитных бомб дотла выжи-
гали и большие села и малые деревушки. Карательные
58
отряды на земле изуверски уничтожали людей, оставшихся
без крова и пищи. Не хватает сил и выдержки описывать
картины сожжения детей, стариков. Для нас, партизан,
стало тогда задачей № 1 спасение населения. Все, что
могли, отдавали детям; взрослые, в том числе и партизаны,
нередко голодали. Каждую ночь самолеты забирали из ле-
са детей, раненых и больных. Во-т почему нам был так
дорог партизанский урожай.
Гитлеровский генерал Бернхардт, командующий 132-м
корпусом, окружившим Брянский лес, как нам стало из-
вестно, заявил по этому поводу: «Пусть сеют. Убирать
будем мы...»
Урожай был выращен на диво богатый! Когда стали
согревать хлеба, фашисты бросили против партизан отря-
ды карателей. Но ничего не вышло у генерала Бернхардта
с захватом наших посевов. Тогда он решил уничтожить их
на корню, стал засылать специальные группы для поджога
посевов. Использовались и самолеты. Но партизаны зорко
стояли на страже своего урожая.
Вблизи вражеских гарнизонов уборку проводили ночью
под охраной. Скошенные хлеба сразу же вывозили на
лесные тока.
Бои перемешивались с хозяйственными работами. Пом-
ню один сентябрьский вечер. Солнце зашло за стену со-
сен, в глубине леса перекликались колхозные ребята.
Мы сидели с Александром Васильевичем Суслиным,
теперь уже секретарем окружного комитета партии, на
опушке леса и обсуждали итоги дня. Вдруг в стороне по-
слышались шаги, и мы увидели председателя колхоза
«Свобода» Павла Филипповича Лобачева. Оказалось, он
шел с лесного тока.
— К молотьбе хлеба приступил? — спросили мы Лоба-
чева.
— Приступить-то приступили, но не весь хлеб с полей
взяли...
— У вас на поле ни одного снопа нет,— заметил Сус-
лин.— Говори без загадок, в чем дело?
— Полицейские по заданию фашистов хлеб на свои
тока свозят. Вот мы и решили просить командование выде-
лить нам небольшой отряд да десятка два подвод, тогда
скирды будут у пас. А то обмолотят!..
— Какая охрана на токах? — спросил я.
— Человек пятнадцать полицейских да шесть немцев.
59
Что ж, неплохая идея! — усмехнулся Суслин, одо-
брительно взглянув на Лобачева.
В три часа ночи партизаны отправились на тока. За-
ехали с тыла. Полчаса ушло на то, чтобы покончить с
охраной. Затем партизаны вместе с колхозниками нагру-
зили девятнадцать подвод хлеба и отправились восвояси.
Но у старого колхозника Петра Николаевича не обо-
шлось без происшествия. Он увидел вблизи села скирду
хлеба и с Витюшкой, своим внуком, поехал к ней. Толь-
ко стал снопы класть к себе па воз, как к нему подбежали
два фашиста и велели сбросить снопы...
— Русский дед,— сказал ему один из фашистов,— нам
надо... надо ходить недалеко, километров двенадцать, до
станции ехать быстро, рус партизан пах-пах... Вези!..
— Что ж, это можно,— ответил дед, смекнувший в
чем дело.— Витька, клади соломы в повозку, чтобы зер
гут было.
— Да, да, зер гут! На станции получай шнапс.
— Только, господа хорошие, вас надо соломкой при-
крыть, а то меня партизаны по голове не погладят.
— Шнель, шнель,— торопили деда немцы.
— Тихо вы!..— дед хлестнул лошаденку.
Занялась заря. Один из них высунул из-под соломы
голову и стал глазеть по сторонам, куда их везет старик.
— Партизаны увидят! — крикнул дед.
Гитлеровец снова зарылся в солому.
Петр Николаевич направил лошадь к партизанам. Ког-
да подъехали к своим, совсем светло стало.
— А где командир будет? — спросил дед.— Мы вот
груз доставили...
— Что за груз?
Партизаны окружили повозку. Дед стащил солому, и
все увидели двух испуганных фашистов. Петр Николаевич
сдал их партизанам, а сам как пи в чем не бывало поехал
за хлебом.
Один из пленных оказался офицером, мы его отправи-
ли в штаб, а другого — писаря штаба — вернули обратно
с письмом колхозников фашистскому генералу. Вот что
ему написали:
«Господину генералу Бернхардту. Лично.
Докладываем. Уборку своего урожая мы провели ус-
пешно и без потерь. Теперь, как видите, помогаем вам,
тоже по своей воле, как вы изволили говорить. Убирали мы
60
для великого русского народа, но не для вас. Вот вам наш
сказ: убирайтесь-ка вы подобру-поздорову, иначе мы вас
чисто скосим и уберем па свалку.
Колхозники Партизанского края».
Много тогда народу собралось. Читали листовки со
сводками информбюро, газеты. Рассказывали о почине
тамбовчан, которые начали сбор средств на танковую ко-
лонну. Говорили о ленинградских партизанах, доставив-
ших в город обоз хлеба.
А тут и бабка Фекла появилась. Она принесла несколь-
ко караваев горячего хлеба, испеченных из новой муки.
— Да что же мы, брянские партизаны, хуже других.
Я говорить хочу, старики. Давайте-ка и мы начнем соби-
рать денежки па танковую колонну. Назовем ее «Орлов-
ский партизан»...
Все зашумели. Согласны!
По почину колхозников артели «Свобода» провели в
селах края собрания. В течение недели было собрано
шестьсот двадцать тысяч рублей. Эти деньги мы перепра-
вили самолетом в Елецкий госбанк.
Еще один значительный факт: подписка на заем. Толь-
ко весной 1942 года было собрано наличными деньгами
свыше миллиона рублей. Вместе с этим было сдано обли-
гаций займов на сумму 1500 тысяч рублей. Деньги и об-
лигации тоже были переправлены в Елец.
Нельзя не вспомнить о том, как в нашем крае появи-
лась первая молочнотоварная ферма. Разведка донесла,
что гитлеровцы пасут отобранных у жителей коров в лу-
гах, возле поселка Владимировского. Коров охраняли во-
семь полицейских, вооруженных винтовками и автома-
тами.
— Нужно захватить это стадо,— решили мы в штабе.
Операцию поручили резервному отряду под командой
Николая Чапова.
Короткая летняя ночь была на исходе. Партизаны за-
таились и стали ждать.
Вот захлыстал кнут пастуха, послышалось мычание
коров. Затем — автоматная стрельба в сторону леса,—
это гитлеровцы на всякий случай для острастки стреляли.
На луг к лесу вышло не менее двухсот коров.
— Без выстрелов снять пастухов, обезоружить и свя-
зать полицейских, коров гнать лесом на Алтухово! — по-
следовало распоряжение,
61
В десять минут было покончено с полицейскими, а
стадо повернули в партизанский лагерь.
Однако, когда коров прогоняли через село Алтухово,
буренушки бросились в ворота своих дворов, навстречу хо-
зяйкам.
— Лысушка, Лысушка!.. Донька, Донька! — понеслось
от дворов.
Коровы отвечали радостным ревом.
Только около 70 коров Чапов пригнал в отряд.
— Молочнотоварная ферма будет! — объявил он.
Тут же назначили заведующим фермой партизана
Дмитрия Гнула. Но никто не хотел заниматься дойкой ко-
ров, пока не последовал приказ командира. Теперь, если
кто провинился, Чапов обычно говорил: «На ферму, коров
доить!»
К столу теперь стали подавать молоко, творог, просто-
квашу, даже сыр сварили и дали ему название «Партизан-
ский». Все заметно повеселели.
Чаповский почин получил неожиданное распростране-
ние. Вскоре у нас было уже одиннадцать молочнотовар-
ных ферм, в которых содержалось более двух тысяч коров.
Конечно, несмотря на то что шла война, жизнь вое
же брала свое. И в нашем партизанском крае была и лю-
бовь, случались даже свадьбы.
Я хорошо знал семью фельдшера Ивана Ивановича
Чеклова.
После того как фашисты сожгли поселок Челюскин,
жители его переселились в лес в землянки и стали гото-
виться к зимовке. Однажды Иван Иванович задержался у
больного до поздней ночи. Входя в землянку, он так
хлопнул дверью, что с потолка посыпалось.
— Тише, ты! — ворчливо заметила жена его, Таисия
Матвеевна. Но по тому, как он наотмашь, не глядя, швыр-
нул на нары свою медицинскую сумку и зло отбросил от
порога дрова, поняла, что муж всерьез не в духе.
— Что* случилось? — спросила она.
Чеклов достал из кармана кусок марли, служивший
ему носовым платком, вытер вспотевший лоб и, посмот-
рев на жену, выпалил:
— Гранька с Борькой Чибисовым гуляет. Зятя тебе
приведет, вот что!
— Чего тут сердиться? — не поняла Таисия Матве-
евна.
62
— Чего, чего! Дура она, во<г чего!
Матвеевна отвернулась в сторону, подавила улыбку.
Давно знала она, что Граня и Борис любят друг друга.
И не раз думала, что у нее хороший зять будет. Медалью
награжден, как же! После войны в техникум учиться пой-
дет. Ну, верно, в бедности живет, да ведь Чибисовы пя-
терых вырастили!
— Нашла за кото выходить! — не унимался старик.—*
Не для этого медицинский институт кончала.
Не раз среди партизан Чеклов хвастался своей доче-
рью. Мол, не чья-либо, а его, фельдшера Чеклова, дочка
столичный медицинский институт закончила. И замуж
выйдет за доктора или за ученого. А тут... Люди-то что
скажут!
Через пять дней Чеклов узнал потрясающую для себя
новость: его Граня уходит в бригаду имени Чкалова, то
есть туда, где служил Боря. Он побагровел, обругал же-
ну и вышел из землянки. Навстречу ему попался дед
Нефед.
— Слышал? Наши перцу дали карателям. Твой-то, бу-
дущий зять Борька, со своего пулемета чесал во как!..
Командир к ордену его представил.
Чеклов зачесал затылок. Борьку, и вдруг к такой на-
граде!
— В штаб его срочно вызывают,— продолжал дед.—
Ты бы подвез. Только у тебя лошадь... А то он, гляди, пе-
ше направится. А путь не близок.
Чеклов подумал-подумал, запряг лошадь и догнал Бо-
риса.
— Садись! Я к больным, по пути и тебя подвезу.
Ехали молча, разговор не клеился. Когда подъезжали
к штабу, не глядя на Борьку, Чеклов проговорил:
— Ладно, вернешься, заходи. Понял?
Когда вернулся Борис, сыграли партизанскую свадьбу.
На это дело Михаил Васильевич Балясов десять литров
картофельного спирту отпустил. Свидетельство о бракосо-
четании выписали, как положено, в сельсо-вете и печать
поставили. По всем правилам...
* * *
Во второй половине февраля была восстановлена пос-
тоянная связь партизан с Военным Советом Брянского*
63
фронта: к нам начали летать самолеты 62-го гвардейского
авиаполка.
Первые полеты на самолете ПР-5 осуществил капитан
Душков. Он сбросил на парашютах в районе села Чернь
направленных к нам обкомом партии Калинина, Малко-
ва, Алешинского, затем кинооператоров Вейнеровича,
Забельского и радистку. О первых самолетах с Большой
земли слагали чуть ли не легенды. Однажды и мне при-
шлось услышать рассказ об этом из уст партизанского
связного Дмитрия Афанасьевича Прошина, директора
лесхоза.
—- ...Случилось это накануне первомайских праздни-
ков. На площадке, у леса, партизанское начальство дежу-
рило, костры жгли. Здесь и лесник Харитоп трется. Я ему
говорю: «Иди к разъезду, Харитон, присмотри, как бы нем-
цы аль полицаи не появились. Раз костры жгут, значит,
самолету быть». Ну, он и пошел. Ходил по- лесу до самого
утра. Устал, присел на пенек, набил трубку самосадом.
Стал бить кресалом о кремень, а тут, как на счастье, трут
отсырел, не горит. Встал это он и посмотрел по сторонам.
И вдруг видит, что такое? На высокой ели лежит этакая
богатырская снеговая шапка, похожая па белое облачко.
Все деревья голые, а тут снег на ветвях. Подбежал бли-
же, присмотрелся: на елке живой человек повис, ногами
перебирает. Парашютист, чтоб тебя нелегкая!
«Эй, человек, кто ты?» — крикнул Харитон. «Не ан-
гел небесный, известно! А ты кто?» Харитон ему: «Я лес-
пик с партизанского края».— «Если так, то скажи, кто у
вас главный командир?» — «Командир нашего отряда —
Мелехов, а главного звать Дмитрием Васильевичем».
Парашютист повеселел, пистолет в кобуру спрятал.
«Дорогой товарищ лесник. Я на твоей елке два часа вер-
чусь, как белка. Запутался, сам ничего не сделаю. Иди
скажи командиру, но смотри не вздумай полицейским или
немцам шепнуть. Несдобровать тебе». Харитон обиделся:
«Да ты что, щенок эдакий, за кого меня считаешь! Я с
немцами еще в Брусиловской армии дрался. За эдакие
слова оставить тебя здесь еще часика на два». Прибежал
Харитон ко» мне, не отдышится. Пар от него, как от лоша-
ди. «Скорей, Афанасьевич. Лестницу надо. Парашютиста
снять». Запрягли мы лошаденку, взяли топор, гвозди, ве-
ревку. Ну, парашютиста сняли, в село привезли. Сколько
радости было. К штабу повалил народ, как на демонстра-
64
цию. Пять парашютистов к тому времени собралось. Деду
Харитону первую чарку чистого спирта поднесли. Кино-
оператор Иосиф Наумович Вейнерович на пленку Хари-
тона запечатлел. Вот дела какие...»
На самолетах ПР-5 был выполнен целый ряд полетов,
груз сбрасывали на парашютах с высоты 150—250 метров.
Но вскоре нам потребовались аэродромы.
После нескольких ожесточенных боев появилось мно-
го раненых, их жизнь зависела от квалифицированной
медицинской помощи, которую могли оказать только па
Большой земле. Кроме того, нам все больше и больше шло
грузов.
В течение 20-ти дней тысяч пять партизан и местных
жителей построили два аэродрома: у села Вздружное и
между селами Ворки-Салтановка.
Первый самолет мы приняли на наш аэродром в мае
1942 года. К нам прилетели пилот Ярошевич и штурман
Протасов из полка Трутаева.
— Когда я получил задание вылететь к вам с боепри-
пасами, то, признаюсь, заволновался. Еще никто у пар-
тизан не садился. Да еще ночью, на костры,— рассказы-
вал Ярошевич.— И лететь к вам ночью пришлось, вел
машину исключительно по приборам. О наземной ориенти-
ровке и речи быть не могло. До линии фронта шло все
хорошо. Но вот снизу потянулись трассы пуль, захлопали
зенитки. Убираю газ, меняю курс. Разрывы остаются спра-
ва и сзади. Легко вздыхаю и становлюсь на прежний курс,
но вдруг впереди облачность. Неужели не пробью? При-
бавляю газ. Лезу вверх. Машину начало бросать. Высота
3000 метров, а звезд не вижу. Иду в облаках и вдруг вы-
скакиваю: звездное небо. Но где нахожусь? Время уже на
исходе. Внизу темно. Вдруг слышу, штурман кричит: «Во-
лодя, костер справа». Разворачиваюсь, смотрю: один, два,
три... пять костров. Как будто ночь посветлела, стало ве-
село, захотелось петь. Нет никакого сомнения — это огни
партизан. Прохожу на 50 метров, смотрю,— да, все, как
должно. Говорю штурману: «Приготовь автомат на вся-
кий случай». Сажусь умышленно у первого костра, с та-
ким расчетом, чтобы-можно было в случае чего удрать.
Сажусь, кричу: «Подходи один!» Но не тут-то было. К нам
сразу бросилось человек двадцать, приняли прямо на
руки...
С того дня к нам ежедневно стали летать самолеты
65
ПР-5 и У-2. Связь с Большой землей, с Военным Советом
фронта, с Орловским обкомом партии стала регулярной.
Вскоре к нам прибыл командир звена гвардии старший
лейтенант Сергей Платонов, который стал первым началь-
ником партизанского аэродрома. С помощью Платонова
мы подготовили аэродромы для приема всех типов само-
летов, включая и «Дуглас». Платонов установил радиостан-
цию, пеленгатор, светомаяк, прожекторы, приводную ра-
диостанцию. Одним словом, все, как надо...
Эти мероприятия, своевременно проведенные партий-
ной организацией, сыграли большую роль в расширении и
укреплении партизанского движения в Брянских лесах
накануне ожесточенных боев с гитлеровцами.
10 мая 1942 года крупные вражеские силы повели на-
ступление на наш Партизанский край. Нужно было задер-
жать и сорвать это наступление, создать свои оборонитель-
ные рубежи. Для этого мы решили нанести несколько уда-
ров по тылам и коммуникациям врага. Исполнителем
этого плана был назначен командир группы отряда «За
власть Советов» Выпов. Бывший колхозник из Суземского
района, он служил в свое время в Красной Армии, в ка-
кой-то степени знал военное дело. Невысокий, коренас-
тый, спокойный и удивительно выносливый человек, он
мог не спать трое суток подряд и совершить любой пере-
ход. Отличался завидной смелостью. Мы, знавшие его
близко, считали его человеком, совершенно свободным от
чувства страха.
Во главе партизанской группы (60 человек с пушкой
на конной тяге) Выпов прошел не замеченным в тыл вра-
га, нападал на обозы, маршевые колонны.
Дерзкие налеты выповцев дезорганизовали карателей,
они остановились и начали поворачивать фронт. В это
время партизанские отряды стали наносить короткие
удары с фланга, с тыла, нападая из-за кустов, деревьев.
Гитлеровцы вынуждены были отступить. В этих боях пар-
тизаны отвоевали у врага еще 20 населенных пунктов,
уничтожили свыше тысячи солдат и офицеров противника,
захватили несколько автобусов, легковых автомашин,
4 пушки, много минометов, пулеметов, винтовок и проти-
вотанковых ружей.
Эти бои убедили нас, что при правильной тактике и
хорошей разведке мы можем успешно громить и регуляр-
ные части фашистов,
66
В инструкции генерального штаба германской армии,
которую мы захватили в тыловом штабе, говорилось сле-
дующее: «Партизанские отряды являются совершенно не-
знакомым для нас средством борьбы противника, заранее
предусмотренные им еще до войны, и получили свое даль-
нейшее развитие во время войны. Советские партизаны
являются злейшими врагами германской армии...
...Борьба с партизанами является главной задачей рус-
ской полиции и в первую очередь четвертых отделов.
Только активное наступление и атаки могут привести пар-
тизан к уничтожению. Обороной достигнуть этой цели
нельзя».
Но мы отбили и наступления, и атаки, основательно
потрепали вражеские части, предназначенные для борьбы
с партизанами.
Июль и август 1942 года вспоминаются целой полосой
тяжелых боев. Чувствовалось, что гитлеровцы намерева-
лись решительно расправиться с самым близким к Москве
Партизанским краем. И они подтянули в наши районы
много новых частей. Мы понимали, насколько важно имен-
но в эти, наиболее тяжелые для нашей Родины дни, на-
нести по врагу удары там, где он их не ждал. Нашему
настроению вполне отвечал приказ центрального штаба
партизанского движения об активизации действий. Мы
перед стровхМ читали его в отрядах, как присягу.
«...Всем партизанам, командирам и комиссарам пар^-
занских отрядов, не считаясь ни с какими трудностями и
презирая смерть: 1) выполнить свой долг перед Роди-
ной — усилить партизанскую войну в тылу немецких за-
хватчиков, разрушать средства связи и транспорта врага,
уничтожать штабы и технику врага, не жалеть патронов
против угнетателей нашей Родины; 2) немедленно начать
наносить жесточайшие удары по коммуникациям врага,
поставить своей задачей не пропустить ни одного поезда
с живой силой, техникой и боеприпасами врага
к линии фронта...»
То были дни массовых подвигов, небывалой сплочен-
ности бойцов Партизанского края.
В докладной записке начальника Брянского штаба
партизанского движения, бывшего секретаря Орловского
обкома партии тов. Матвеева в центральный штаб указы-
валось, что «в результате пятидневных боев противнику
нанесены следующие потери: убито 2725 солдат и офице-
67
ров, ранено около 2 тысяч человек, уничтожено в поез-
дах более 3 тысяч человек, сбито 2 самолета, уничтоже-
но 4 танка, 5 бронемашин, 2 автоматические пушки, 8 ми-
нометов с расчетами. Захвачены партизанами трофеи:
винтовки, пулеметы, минометы, мины, снаряды, важные
документы и почта .
За скупыми словами документа стояли небывалые рат-
ные подвиги партизан.
Фашисты были остановлены. Мы приступили к восстано-
влению Советской власти в селах, которые временно за-
хватил враг.
По указанию обкома партии 23 августа 1942 года со-
бралась первая конференция наших отрядов.
Многие партизанские отряды в период подготовки к
пей старались активизировать свою борьбу с врагом.
Так, коммунисты отряда «За власть Советов» решили
разгромить гарнизон противника в селе Алешковичи.
Партизан повел в бой коммунист Филипп Иванович Попов.
Боевая группа имела 2 пулемета, 7 автоматов, гранаты.
Партизаны напали па вражескую казарму внезапно. Фа-
шисты заметались, побежали к северной окраине села.
Наши смельчаки бросились за ними. Фашистов была це-
лая рота, больше ста, а партизан всего девять. В этом бою
партизаны уложили тридцать пять карателей. Партизанка
Лохматкина не хотела отстать от мужчин и, как комму-
нист, считала своей обязанностью принять участие в бою
в период подготовки к конференции. Дралась она смело и
стреляла из автомата метко.
Сто пятьдесят два делегата конференции были избраны
на общих собраниях партизанских отрядов западных рай-
онов Орловской области и группы партизанских отрядов
Украины. Среди них было членов партии — 69, кандида-
тов — 29, комсомольцев — 9.
Конференцию открыл комиссар объединенных парти-
занских отрядов западных районов Орловской области ба-
тальонный комиссар А. Д. Бондаренко.
— Партизаны продолжают наводить ужас на оккупан-
тов, остаются хозяевами большей территории,— сказал
он во вступительной речи.— Только в июне наши отряды
истребили 7276 солдат и офицеров, пустили под откос 25
немецких военных эшелонов с войсками и грузами, унич-
тожили 6 танков, 4 самолета, захватили богатые трофеи.
Наша страна сейчас переживает тяжелые дни. Оголте-
68
лый враг рвется вперёд. Красная Армия ведет тяжелые
оборонительные бо»и, и мы обязаны своими боевыми дей-
ствиями еще ощутимее наносить удары по врагу с тыла.
Во имя нашей Родины мы не сложим своего оружия и не
успокоимся до тех пор, пока ие уничтожим последнего
фашиста.
На повестке дня стоит один вопрос: «Итоги борьбы и
задачи партизан на ближайшее время».
В докладе, который было поручено сделать мне, я со-
общал конференции, что за весь период боев партизанами
уничтожено более 27 тысяч фашистов. Создано около
60 мелких диверсионных групп, выпущено из школы под-
рывников свыше 300 человек. Я рассказал делегатам о тех
отрядах, где подрывная работа была поставлена хорошо,
как, например, у навлииских партизан.
Мой доклад вызвал горячие прения, всего выступило
20 человек.
Г. И. Марченков рассказал о боевых делах отряда име-
ни Чапаева Погарского района.
— Из небольшой группы в 15—20 человек выросло
4 больших отряда,— сказал он.— Отряд вел борьбу с по-
лицаями, дважды участвовал в налетах на вражеский гар-
низон в гор. Трубчевске, а также самостоятельно провел
несколько боевых операций в местах сосредоточения гит-
леровцев: Знобь — Новгородская, Зпобь — Трубчевская,
Селец, Сагутьево, Муравьи, Чаусы, Чеховка и др. Полови-
на сел и деревень Погарского района была очищена от
фашистов, в них была восстановлена Советская власть.
Наш отряд вооружился исключительно трофейным ору-
жием. Диверсионно-подрывные группы совершают рейды
в глубь вражеской территории на 40—60 километров. Не-
давно группа автоматчиков ворвалась в Погар, убила 15
фашистов, забросала гранатами 6 автомашин и вернулась
обратно без потерь. Отряд создает прочную провольствеп-
ную базу, имеются сапожные и пошивочные мастерские.
Мы все с нетерпением ждали слова нашего большого
друга и любимого всеми Сидора Ковпака.
С присущей ему лукавинкой, командир украинских
партизан говорил о боевом опыте товарищей, о нашем бое-
вом соревновании и призывал крепить его на ратном поле.
— Конференция — это партизанский институт, он дает
много нового и полезного. Пойдемте единой стеной на вра-
га, освободим от бандитов нашу землю.
69
Выступивший затем В. Андреев рассказал о победах
наших российских соседей — куряп. Только в одной опера-
ции под Жиховом они уничтожили 187 солдат и офицеров
противника. В боях, проведенных совместно с другими от-
рядами, также была истреблена не одна сотня фашистов.
— В боях с фашистской сволочью партизаны отряда
№ 2 не раз показывали образцы мужества и отваги,—
сказал в своем выступлении М. С. Базанов.— Командир
взвода Николай Иванович Караев, партизан Александр
Петрович Хорев и многие другие, участвовавшие в одном
из боев с фашистами, допустили противника на 30 метров
и расстреляли их в упор. Наш отряд на одной из желез-
нодорожных станций уничтожил 9 автомашин, 3 железно-
дорожных площадки, сжег склад. Наша пулеметная груп-
па является важной боевой единицей в отряде. Более 200
фашистов не встали с земли от наших пулеметных очере-
дей. Я со своим расчетам уничтожил 100 фашистов. А
совсем недавно мы ведь даже не знали материальной
части пулемета, не умели стрелять.
Коновалов из партизанского отряда им. Фрунзе сказал,
что они уничтожили более тысячи гитлеровцев, действуя
преимущественно группами.
— В поселке Орля отряд разгромил более 800 фаши-
стов,— доложил Коновалов.— Со стороны партизан в этом
бою действовали 50 человек. Враг бросил большой обоз.
Нами было уничтожено 2 пушки, 4 пулемета, захвачены
штабные документы. Большие бои отряд вел в Хинельских
лесах. В мае было убито более 300 немцев и 30 полицей-
ских. Сам я уничтожил более 30 гитлеровцев.
— Наш отряд еще молодой, создан из группы самообо-
роны,— сказал в своем выступлении Шавырин из парти-
занского отряда имени Котовского.— Мы ведем диверсион-
ную работу. Первая операция по уничтожению поезда
была проведена всем отрядом, эшелон взлетел в воздух.
При этом было уничтожено 250 гитлеровцев и техника.
В настоящее время создан взвод подрывников, он пустил
под откос 4 вражеских эшелона. Наши минеры, хотя и
молодые, но выполняют поставленные задачи с честью,
даже под огнем они сумели заложить мины и подорвали
железнодорожное полотно в шести местах.
Лыков из Трубчевского партизанского отряда поведал
делегатам, как 28 смельчаков партизан удержали село Ра-
дутино и отбили атаки. Из 750 наступавших фашистов бы-
70
ло уничтожено 150, захвачено два пулемета, одна пушка,
9 пистолетов, 60 винтовок, несколько тысяч патронов и
10 человек пленных.
Я привел эти выступления потому, что они ярко отра-
жали боевые дела отрядов, горячее стремление партизан
уничтожать врага.
В заключение конференция приняла приветственное
письмо красноармейцам, командирам, комиссарам и полит-
работникам Брянского фронта.
«Мы, народные мстители, с удесятеренной энергией и
ненавистью будем истреблять врага в его тылу,— говори-
лось в этом письме.— Рука об руку с вами, бойцы, коман-
диры, комиссары и политработники Красной Армии, мы
будем громить фашистские озверелые банды каждодневно,
ежечасно, всюду и без устали».
Конференция также обращалась к советским гражда-
нам оккупированных районов и призвала их оказывать
самую активную помощь партизанам.
Партийный комитет и штаб объединения после конфе-
ренции проделали большую организационно-политическую
работу. Были созданы районные штабы партизан: Труб-
чевский, Навлинский, Выгоничский, Суземский, Брасов-
ский, Ко’маричский. Эти штабы начали руководить всеми
отрядами и группами самообороны, расположенными в
своих районах.
Партизанское движение на малой земле вырастало в
грозную организованную силу.
Вырос и сам штаб объединения. Если вначале в нем
было около двадцати, то теперь насчитывалось до ста че-
ловек. В нем работали такие опытные командиры Красной
Армии, как Д. А. Трофимчук, С. М. Макаров и другие.
Моим заместителем был утвержден подполковник Михаил
Васильевич Балясов. Теперь мы держали постоянную
радиосвязь с главным штабом партизанского движения.
Бесперебойно шли занятия в разведывательно-диверси-
онной школе. Первым руководителем этой школы стал не-
утомимый чекист, знающий свое дело Иван Петров. Затем
в этой школе работала бригада Центрального штаба пар-
тизанского движения — Медведев, Пайторов, Аржакин и
другие.
Часто меня спрашивают молодые друзья: «Дмитрий
Васильевич, как выглядел ваш штаб? Правда ли, что у вас
были даже легковые автомобили и электростанция?»
71
В этих случаях я рекомендую моим слушателям про-
честь записки бывшего начальника нашего штаба В. К. Го-
голюка. Здесь я хочу привести лишь один кусочек из этих
записок.
«Тяжелый «Дуглас», прорезав яркими лучами фар
темноту осенней ночи, плавно садится на укатанную до-
рожку центрального аэродрома Брянского партизанского
края. На горизонте небо расцвечивается огненными пунк-
тирами трассирующих пуль, и где то вдалеке, захлебы-
ваясь, строчит пулемет.
А на аэродроме тпшипа и спокойствие. Только громко-
трещат в сигнальных кострах поленья сухой смолистой
сосны. У пассажиров, впервые прилетевших на партизан-
скую землю, эта странная тишина вызывает беспокойство
и тревогу.
Но напряжение быстро проходит. Дежурный по аэрод-
рому четко, ничуть не хуже, чем на первоклассных авиа-
ционных линиях, представляется прибывшим и любезно
приглашает пассажиров в машину.
— Здесь, в лесу, где кругом враги,— автомашины? —
недоуменно говорит кто-то из прилетевших, но его обры-
вает хорошо знакомый сигнальный рожок «эмки»...
— В объединенный штаб,— дает указание шоферу де-
журный по аэродрому. И видавшая виды машина, чихая
и кашляя от партизанского бензина-скипидара, лихо несет-
ся по темным, узким просекам.
...А вот и остановка.
В глухом чернолесье, где раньше свободно разгулива-
ли медведи, под шатром развесистых кленов, кряжистых
дубов и золотистых сосен обосновался объединенный
штаб — центр крупнейшего Партизанского края.
По обе стороны широкой просеки — «центральной ули-
цы» — чинно, словно по линеечке, стоят добротно сруб-
ленные землянки. Из маленьких окошек тонкими стрелами
падает на землю оранжевый свет.
Где-то неподалеку шумят моторы — это электростан-
ция. На все лады завывают, будто провода в февральскую
вьюгу, позывные радиостанций, словно бубенцы разгоря-
ченных троек, звенят телефоны.
— Немецкую разведку пропускайте в лес по седьмому
маршруту. За ней ведется наблюдение...— приказывает
спокойный, но усталый голос.
—• Как там у вас с уборочной? — надрывается в первой
72
землянке могучий бас.— Дали два трактора, а вам еще
мало!
— Алло! Алло! Суземский райисполком? Прошу сооб-
щить о состоянии школ,— настойчиво требует охрипший
женский голос.
— Скипидарный завод вашего района треба подтя-
нуть! — горячится где-то Неподалеку украинский тено-
рок.— Хлопцы набрали у немца автомашин, а горючего
черт мае, вот я и мотаюсь по лесу, як наскипидаренный...
— Просто не верится,— как в сказке! — восхищенно
сказал один из гостей, направляясь в землянку.
— Да, брат,— подтвердил другой,— довелось нам с то-
бой увидеть наяву сказки Брянского леса...»
* * ♦
Подвиги и будни нашей жизни в какой-то мере отра-
жала и наша «Партизанка», как звали любовно многоти-
ражку в Партизанском крае.
Передо мною пожелтевшие от времени номера газеты
«Партизанская правда». Много воспоминаний пробуждают
маленькие странички боевого органа Орловского обкома
партии и областного Совета депутатов трудящихся.
В течение пятнадцати месяцев издавалась эта газета в
Брянских лесах. Она родилась в дни ожесточенных боев с
фашистами, первый номер ее вышел 23 мая 1942 года.
Редактором газеты был Н. П. Коротков.
Читаю заголовки статей: «Слава советским партизанам»
(передовая газеты «Правда» за 2 сентября 1942года), «Вы-
полним клятву», «Враг не прошел», «Мастера меткой
стрельбы», «Работа минеров была безукоризненной», «Из
дневника командира партизанского отряда», «Боевые дела
подрывников». Следующий номер: «Отважные партизанки
Отечественной войны», «Сбит фашистский самолет», свод-
ки Совинформбюро — «Итоги двухмесячных боев на со-
ветско-германском фронте с 15 мая по 15 июля 1942 года»,
«Результаты двухдневных боев партизанских отря-
дов»...
В двадцать первом номере прославленный подрывник
отряда «Смерть немецким оккупантам» Михаил Григорье-
вич Новиков делился своим боевым юнытом, рассказывал,
как он пустил под откос девять вражеских эшелонов.
Однажды мы сообщили в «Партизанской правде», что
73
гитлеровские бандиты, ворвавшись в село Салтановку, со-
жгли 450 домов, а в деревне Ворки бросили в горящие дома
35 женщин и детей и 380 семей угнали неизвестно куда.
После опубликования этих материалов к партизанам за од-
ну неделю пришло свыше тысячи советских граждан.
«Партизанская правда» звала партизан на борьбу, вселяла
уверенность в победе.
Случалось так, что газета запаздывала. Тогда партиза-
ны шли к комиссару, спрашивали, почему.
Редактор газеты Н. П. Коротков и весь состав редкол-
легии выезжали в отряды, лично собирали и писали мате-
риалы. В газете появлялись рассказы, фельетоны, посло-
вицы, поговорки.
Вот несколько заметок из «уголка сатиры» сорок ше-
стого номера:
«Новости маскировки:
Заметив в кустах раненого немецкого солдата, полков-
ник возмущенно спросил его:
— Чего ты лежишь, негодяй? Где твоя рота?
Фриц указал на могилы с немецкими крестами и отче-
канил:
— Моя рота, герр полковник, замаскировалась под эти-
ми холмиками».
«К вопросу о новом немецком вооружении:
— Скажи, Пауль! Верно ли, что у нас есть электриче-
ский пулемет, выпускающий три тысячи пуль в минуту?
— Я думаю, Герман, что, если понадобится фронту,
господин Геббельс отольет и пять тысяч пуль».
«Надежные указатели.
— Обер лейтенант Дупке, вы знаете путь следования
вашего батальона?
— Даже очень хорошо, господин полковник. Сначала
мы пойдем мимо того места, где русская артиллерия унич-
тожила нашу первую роту, потом минуем овраг с шестью
братскими могилами солдат 4-го взвода 2-й роты, а на раз-
вилке дороги стоит наша разбитая штабная машина».
«Все в порядке.
Полковник:
— Я приказал вашей роте приготовиться к бою. Все ли
сделано?
Офицер:
— Самое главное сделано, господин полковник. Моги-
лы уже себе вырыли, осталось только кресты поставить».
74
Были у пас и бригадные, и отрядные газеты: «Народ-
ный мститель», «Брасовский коммунар», «Большевистское
знамя», «За Родину» и другие.
ПУШКИ, ТАНКИ,
МИНОМЕТЫ.... ЕСТЬ!
В штабной землянке на дощатом столе горела коптил-
ка. За столом — черноволосый, с черными глазами, похо-
жий на цыгана человек, собирая немецкий автомат, напе-
вал «По долинам и по взгорьям...» На нарах, устланных
еловыми ветками и покрытыми старым брезентом, спали
четыре партизана, рядом с ними лежали три винтовки и
автомат. За толстым бревном, с которого начиналась кры-
ша землянки, торчали гранаты.
Человек, сидевший за столом, оказался комиссаром
отряда имени Калинина Иваном Григорьевичем Новико-
вым. Когда мы вошли в землянку, он тихо поздоровался с
нами, но партизаны уже вскочили.
— Да спите вы, черти лесные! — крикнул Новиков.
Партизаны, виновато улыбаясь, обступили нас, попросили
закурить. Я вытащил из кармана кисет с махоркой и по-
ложил на стол. Пять рук потянулись к махорке, и вскоре
синий едкий дым заполнил землянку.
Я, зная, что люди ходили в разведку, прошу рассказать
об итогах за день. Партизан с татуировкой на руках по
прозвищу «Моряк» говорит за всех.
— У хутора Холмецкого бой вели, восемь фрицев уло-
жили. Царство небесною им, русский покой, сволочи такой.
Потерь нет, только двоих ранило. Захватили пулемет, два
автомата, три карабина и подорвали пушку.
— Кабы она одна была. Каждый день бьют, а мы... Чем
мы отвечаем? Пулеметом да винтовкой,— проговорил Но-
вико«в.
— Да, пушки нужпы. С пушками мы показали бы
гитлеровцам, где раки зимуют,— добавляет Колесов.
— В отряде «Летучка №1», где командиром Николай
Чапов, добыли 15-миллиметровую пушку. Будет и у вас.
В каждом отряде создадим артиллерийскую батарею,—
пообещал я, хотя и не представлял себе, как и когда удаст-
ся это сделать.
На другой день мы отбыли из отряда. Время было пред-
75
вечернее. Мы ехали верхом на лошадях через густой ку-
старник, обходя болото и ручей.
С минуты на минуту я ждал, когда покажется большая
просека, а за ней поросший орешником овражек, где мет-
рах в пятидесяти от дороги находились две пушки. Пушки
были повреждены и брошены фашистами, а партизаны
упрятали их, замаскировали хворостом и сеном.
— Вот вам орудия. Почините — стрелять будут!..—
сказал я Корнееву.— Есть мастера?
— Найдутся,— ответил Корнеев.
Партизаны Суземского отряда подбили вражеский бро-
певик, сняли с него 45-миллиметровое орудие. Артиллери-
сты долго возились с ним, пристроили на самодельный
лафет. С миру по нитке, голому рубашка: к маю 1942 года
мы уже имели 28 орудий. Партизаны отрядов «Летуч-
ка № 1», «За власть Советов» и имени Чкалова подбили
шесть танков и уничтожили более 10 пушек противника,
артиллерист Дороненков подбил два танка и уничтожил
три вражескихх орудия.
В головных отрядах «За Родину», «Смерть немецким
оккупантам», «За власть Советов» и других были созданы
первые семь артиллерийских батарей. Батарея при отряде
имени Дзержинского имела три 76-миллиметровых пушки
и одну 152-миллиметровую гаубицу.
На опушках леса со стороны возможного нападения
врага мы оборудовали артиллерийские наблюдательные
пункты. Вот как это удалось сделать.
Мы получили достоверные данные о том, что из города
Севска через Локоть на автомашинах должна проехать ро-
та гитлеровских связистов. Следовать должны были те са-
мые молодчики, которые в районе Суземки расстреляли
60 человек ни в чем неповинных советских людей, якобы
за помощь партизанам. Мы решили встретить гитлеровцев
возле поселка Поднерусского. На перехват гитлеровцев
послали партизан из отряда имени Чкалова и три группы
партизан из других отрядов. Командовать сводным отря-
дом поручили Михаилу Балясову, а комиссаром назначили
Федора Монатченкова.
Партизаны караулили фашистов с утра до вечера и уже
решили было сниматься с засады, как послышался шум
моторов. Все приготовились, ждали сигнала. Из-за пригор-
ка, на повороте в ложбину, показалась колонна авто-
машин,
76
— Ракету! — подал команду Балясов,
Миг — и над голо-вой повисла огненная лента, вспых-
нула вверху и красным дождем спустилась вниз... Все сме-
талось тут. Ружейная и пулеметная стрельба, уханье
орудий, разрывы гранат. Завязался горячий бой. Пять ма-
шин сделали резкий поворот и хотели уйти в поле, но за-
работал пулемет Романа Фомича: та-та-та-та. Артиллери-
сты развернули орудия и прямой наводкой стали бить по
машинам. Фашисты один за другим валились с ног. Были
жертвы и среди партизан.
В этом бою двенадцать автомашин сожгли, около семи-
десяти фашистов убили, захватили два пулемета, восемь
автоматов, 30 винтовок, сорок семь катушек телефонного
провода, две рации и 19 полевых телефонных аппаратов.
Все это было доставлено па партизанскую базу.
Захваченного у врага провода оказалось недостаточно,
и тогда наши связисты сняли телефонные провода с же-
лезной дороги. Подвесив эти провода на деревья, столбы,
мы добились своего: наблюдательные пункты начали дей-
ствовать. Теперь разведчики-артиллеристы, сидя на высо-
ких деревьях, зорко следили за всем, что делалось в фа-
шистских гарнизонах, по границе Партизанского края,
Стоило им заметить цель, как тут же команда передавалась
на позиции артиллеристов. Ни один вражеский обоз, пи од-
на колонна автомашин не могла уже днем безнаказанно
проходить по большакам и дорогам Партизанского края.
Каждое наше наступление, а также и оборона поддер-
живались артиллерией. Обычно во время операций у ору-
дия оставалось два-три артиллериста, остальные шли вме-
сте с наступающими отрядами, стремясь захватить у про-
тивника новые орудия, снаряды, лошадей, фураж.
В бою за село Шилннку Суземского района командир
орудия Алексей Шитченков, отбив с группой партизан
пушку, охранявшую штаб фашистов, тут же развернул ее
и открыл огонь по гитлеровцам.
Вскоре мы создали первый артиллерийский дивизион,
командиром которого назначили опытного артиллериста
Галкина. Дивизион формировали в поселке Челюскине,
куда со всех концов партизанского края свезли пушки. Со-
брали людей. Перед собравшимися людьми Галкин поста-
вил задачу:
— Будем добывать снаряды, орудия, лошадей, фураж
и продовольствие у противника...
77
— На то мы и партизаны...— согласились с ним.
Нападали, как правило, ночью, из засад. Но артилле-
ристы не могли предварительно производить пристрелку.
И вот командиры орудий Степин, Михайлов, Краснов,
наводчики Письменный, Шкуричев, Котов, Зирко прино-
ровились вести стрельбу ночью и внезапно. Иван Степин,
например, в бою за станцию Полужье по сигналу развед-
чика тремя выстрелами из 40-миллиметровой пушки раз-
бил паровоз, и 23 вагона вражеского эшелона пошли под
откос.
Орудия артиллерийского дивизиона мы начали исполь-
зовать в наиболее важных операциях. Когда противник
прощупал, что со стороны села Горожанка у нас нет орудий
и попытался прорваться в расположение партизан, на по-
мощь им перебросили артиллерийскую батарею Свиридова.
Атака гитлеровцев была отбита.
Артиллеристы нередко совершали настоящие подвиги.
Однажды мы подъезжали к станции Кокоревка, откуда
стреляли. По лесной тропе к нам навстречу шел партизан
в зеленой гимнастерке, испачканной кровью. В левой руке
он держал половинку разорванного полотенца, прижимая
его к плечу.
— Ранен? — спросили мы.
- Да.
— Из какого отряда?
— Алтуховского.
— Кто вы?
— Партизанский артиллерист Петр Махов.
— А где ваш отряд?
— За лесом у железнодорожного полотна бой ведет.—
Он присел на пенек.
— Закурить нет ли? — спросил Махов. Это был без-
усый паренек лет шестнадцати.
Я достал кисет, дал ему щепотку табаку. Он вынул из
кармана брюк обрывок немецкой газеты, бережно, до кру-
пинки, разделил на две части махорку, сделал себе папи-
росу, а вторую порцию завернул в кусочек газеты и спря-
тал в боковой карман гимнастерки. От его окровавленных
пальцев папироса стала красная.
Мы с помощником начальника штаба Дмитрием Тро-
фимчуком и адъютантом Анатолием Бойко осмотрели его
рану.
— Скорее на перевязочный пункт! — сказали ему.
78
— Докурю, а потом и пойду...
— А знаешь, куда идти? — спросил Трофимчук.
Он привстал на пенек и показал нам в сторону распо-
ложения лесника.
— Садись на лошадь, подвезем! — говорю Махову.
— Нет, вы уж езжайте своей дорогой, а я сам.
Мы поехали дальше. Скоро за холмом ельника увидели
партизан. Это была группа из Алтуховского отряда, нахо-
дившаяся в резерве. Люди сидели на траве, лежали, неко-
торые ели хлеб, запивая водой. В ведре на костре варились
свежие грибы. Если бы не выстрелы, то трудно было бы
представить, что совсем недалеко от них идет бой.
Неподалеку, у раскидистого дуба, мы увидели колодец.
Стали искать, чем бы набрать воды.
— Товарищи командиры, обождите, я сейчас прине-
су,— послышался чей-то голос из кустов.
Смотрю, партизан шмыгнул под соседний куст, выта-
щил брезентовое ведро.
— Ты кто?
— Связной из штаба отряда, Кульнев.
— Далеко до штаба?
— Минут сорок,— ответил Кульнев.
Вместе со связным мы поспешили в штаб Алтуховского
отряда и к семи часам были на месте. К этому времени
стрельба прекратилась. У костра сидели партизаны, жари-
ли на палочках ломтики мяса. Поодаль, на союновом суку,
висела лосиная шкура, тут же лежала голова лося с боль-
шими ветвистыми рогами.
— Зачем загубили? — спрашиваю командира отряда
Бородавку.
— Докладываю...— поднимается Бородавка.— На лосей
охоты не открывал. Осколком его шарахнуло. В бок. Ну,
а мои ребята не растерялись.
— Вот как!.. А что же раненого паренька без сопро-
вождения отправили? — спросил Трофимчук.
— Это Петьку-то Махова? Его можно только связанно-
го сопровождать.
Сидевшие у костра партизаны рассмеялись, Один из
них сказал:
— Он у нас из чистой стали. И проводников не при-
нимает. Сам, говорит, с глазами...
— Если бы вы знали, что вчера у него было...— заяв-
ляет Бородавка.
79
— Рассказывайте,— прошу.
— Вчера после полдника волки выли. Думаю, откуда
волку быть? А партизаны смеются: Петька с добычей идет!
Однако вскоре показался не Петька, а два фашиста. Мы
схватились за винтовки, потом увидели, что за ними Петь-
ка. Сам несет два автомата, а их на вожжах ведет, покри-
кивает. Партизаны заревели от хохота. Приблизившись к
партизанам, гитлеровцы вытянулись, и в один голос: «Русь
партизан гут, Гитлер капут».— «Откуда ведешь?» — спра-
шиваю Петьку. «От поселка Пчелы, товарищ коман-
дир».— «Где взял?» — «Их трое было, два немца и старик,
ездовой из Суземского района. Они ехали в повозке па
лошади».— «Да развяжите вы их! Теперь-то они не
уйдут».— «С кем же ты их взял?» — «Один. Шел на связь
к товарищу Ерофееву в «Большевик». Когда услышал стук
колес, спрятался в кустах у самого перекрестка дорог, а до-
роги там корявые, лужицы, узловатые коренья да глубокая
колея, а по сторонам глухомань, чащоба. Вот тут-то я
встретил их. Вижу, лошаденка еле с ноги па ногу пересту-
пает, а в повозке — два гитлеровца, с автоматами. Ну,
приготовил гранату, винтовочку. Решил было их гранатой
шарахнуть, но старикашку, ездового, стало жалко. Пока я
так рассуждал сам с собой, повозка с этими фрицами в
трех метрах уже была от того куста, где я схоронился.
Тут меня будто кто в спину толкнул. Подскочил и во все
горло: «Хальт! Хенде хох!» Лошаденка, будто бы этого и
ждала,— враз остановилась. Фашисты бросили автоматы,
подняли руки вверх. Командую деду: «Чего рот раззявил?
Подбери оружие и давай сюда!» Дед подал мне автоматы.
«А теперь, говорю, давай вожжи мне». Согнал фашистов с
телеги, уложил лицом вниз, вместе с дедом скрутили им
руки. Когда справились с ними, спрашиваю у деда: «Ты
откуда, дедуся?» Он ответил, что из «Красного колодца».
«Езжай и доложи старосте своему, что фашистов, мол, до-
ставил в Пчелу, а тебя они отпустили. Понял?» — «Все по-
нял, сынок». И старик поехал назад...»—«Как же ты и авто-
маты держал, и двоих вел?» — спрашиваем. «Да они сами
себя вели, я только покрикивал, чтоб поторапливались, да
автоматом в спину подталкивал...»
Жаркий бой до этого произошел на реке Навля. Фаши-
сты нас оттеснили за реку. Страшный ружейно-пулемет-
ный и артиллерийский огонь гитлеровцев вырывал из на-
ших рядов партизан. Бригаде «Смерть немецким оккупан-
80
там» пришлось отступить, бросить 40-миллиметровое ору-
дие. Узнав об этом, артиллерист-разведчик Яков Бутов
снял с тачанки партизанское имущество, установил, на ней
пулемет и с ездовым Вячеславом Мосиным под обстрелом
врага во весь опор помчался к своей пушке. По-видимому,
сама судьба сберегла партизан. Пока Вячеслав веревками
привязывал за станины лафета пушку к тачанке, Яков вел
пулеметный огонь по фашистам. Вот Вячеславу удалось
прикрепить пушку, и партизаны галопом пошли на про-
рыв, расстреливая выбежавших из укрытия им наперерез
фашистов. Наши храбрецы вернулись в отряд невреди-
мыми.
К осени 1942 года мы имели в отрядах партизанского
края 61 орудие. Был сформирован артиллерийский полк
резерва главного командования Брянского партизанского
края и именовали его, как положено — РГК. В распоряже-
нии артиллерийского полка было 17 пушек, гаубичная ба-
тарея, батарея автоматических пушек, зенитных пушек,
защищавшая Смелижский аэродром, минометная батарея.
Находившиеся друг от друга на большом расстоянии и
стоявшие на обороне батареи были связаны друг с другом
телефонной и радиосвязью, что позволяло им взаимодей-
ствовать и сосредотачивать огонь на нужных направле-
ниях. Телефонную и радиосвязь мы установили также со
штабами бригад и отрядов. Всего было протянуто 1600 ки-
лометров телефонных проводов.
На опушках леса, против основных гарнизонов фаши-
стов и их коммуникационных линий на высоких деревьях,
мы оборудовали наблюдательные пункты, связанные с ог-
невыми позициями, там дежурили разведчики-артиллери-
сты с биноклями.
Помнится вечер над рекой Неруссой. Кроны старых
дубов зеркально отражались в реке, окрашенной оранже-
вым закатом. Изредка где-то отрывисто лаяли пулеметные
очереди, и свежий ветер доносил из глубины леса эхо вы-
стрелов.
В балке, возле высохшего ручья, партизаны возились у
танков.
— Разве это порядок? — возмущался командир танка
комсомолец Анатолий Орлов.— Мы, можно сказать, надор-
вались, ремонтируя танки, а Прошин подвел. Где его го-
рючее? Разве это военный человек? Шляпа!
— Да, непорядок,— заметил я.
4 Заказ 1468
81
— Это черт знает что! — не успокаивался Орлов.— Пу-
стите нас на диверсию, и мы не хуже других подрыв-
ников...
В это время показался тот, кого бранил Орлов. Это был
коренастый, небольшого роста человек, в очках — Дмитрий
Афанасьевич Прошин. Он неторопливо опускался по тро-
пинке к танкистам. Вслед за ним двигалась подвода, ло-
шадью управлял пионер Костя Токарев, прозванный за
высокое искусство лазания по деревьям Белкой.
— Что привез, Белка? — насторожился Орлов, видя
наваленные на телегу деревянные макеты пушек и фанер-
ные листы «брони».
— А вот, гляди! — весело о-тозвался Белка.
Орлов накинулся на Прошина:
— Что ты, очкастый, бутафорию в театр, что ли, при-
вез? Нам не до постановок.
— Дяденька, гляньте! Пушки как заправдашные. Мы
с дедом Михеем им и жерла прожгли,— проговорил Костя,
расхваливая макеты.
— Жерла, жерла! Горючее надо, а не жерла,— не уни-
мался расходившийся Орлов, до которого еще не доходила
затея Прошина.
— А ведь это здорово! — рассмеялся я.— У нас только
две машины, а теперь вон сколько стало. Честное слово,
обманем фашистов.
Похвалил Прошина и командир бронемашины Мар-
ченко.
И все же я строго спросил:
— А когда будет горючее, Дмитрий Афанасьевич?
— Через недельку, товарищ командир,— ответил Про-
шин,— Вот пустим свой «крекинг», есть задумка.
— Хорошо, последний срок, Дмитрий Афанасьевич.
В тот же день ко мне в землянку пришел командир
бригады «Смерть немецким оккупантам» Петр Андреевич
Понуровский и сказал, что у них есть партизан по фами-
лии Побожий, инжепер-химик, который может наладить
производство горючего для танков и тракторов.
Через три часа Побожий был у меня. Это был невысо-
кого роста молодой человек, лет 25-ти. Он подошел ко мне
и бойко представился:
— Товарищ командир, я к вам от комбрига Понуров-
ского. Партизан Виктор Побожий!
— Рад вас видеть,
82
Побожий изложил плав пуска своего «крекинга» на за-
брошенном смолоперегонном заводе.
— Что вам нужно для этого? — спросил я.
— Люди. Человек сто пятьдесят. Вот по этому списку.
Он передал мне список партизан с указанием профес-
сий. В списке значились химики, лаборанты, канифольщи-
ки, слесари, плотники... кого только- не было!
— Будем считать, что эти люди в вашем распоряже-
нии,— ответил я Виктору.
Побожий оказался человеком дела.
В течение восьми дней завод был восстановлен и
вступил в строй. Путем сухой перегонки из сосновых чу-
рок партизаны добыли что-то похожее на скипидар. Этот
продукт и заменил нам горючее.
Спустя три дня, 21 июля 1942 года, карательные отря-
ды эсэсовцев, человек восемьсот, при поддержке танков
перешли вблизи сел Гавриловой Гуты и Теребушки в на-
ступление, решив окружить и уничтожить партизанский
отряд. Ведя тяжелый и неравный бой, мы сделали попытку
отойти в глубь леса. Чтобы прикрыть отходы, выслали на-
встречу фашистам три танка, а во фланг наступающим
эсэсовцам поставили замаскированные под танки три трак-
тора, к которым подвезли гаубицу.
Неожиданно послышался шорох, а затем донеслись го-
лоса. Командир бронемашины Марченко, ведущий наблю-
дение, негромко доложил:
— На дороге колонна!
Командир танка Орлов, моментально оценив обстанов-
ку, подал команду:
— По машинам!
Когда колонна фашистов подошла к нам, я подал
команду:
— Вперед! По фашистам — огонь!
Гитлеровцы, увидев танк и бронемашину, в панике за-
метались. Но вот появились шесть фашистских танков, из-
менивших положение. Завязался бой. Наша бронемашина
загорелась, прямым попаданием в танк Орлова заклинило
башню и перебило гусеницу. И тогда-то пришли на по-
мощь три трактора, которые двинулись во фланг эсэсов-
цам. Одновременно заработала наша гаубица. Прямым
попаданием артиллеристы перевернули немецкий танк,
второй подожгли. И фашисты побежали. К этому времени
подоспел отряд подполковника Иллариона Гудзенко, он
4*
83
встретил фашистов огнем из пулеметов и автоматов. Мно-
гие эсэсовцы, побросав оружие, кричали:
— Партизан, не стреляй!..
Бой был коротким, длился всего 40—50 минут. В этом
бою уничтожили три вражеских танка, один танк захвати-
ли, истребили более 300 фашистов, 17 гитлеровцев взяли в
плен.
Гитлеровский генерал Абт писал в своей сводке: «У со-
ветских партизан в районе Брянского леса появились не
известные нам доселе танки с артиллерией крупного ка-
либра. Только поэтому мы потеряли 800 своих героев
убитыми».
Молва о подвиге партизанского бронетанкового подраз-
деления быстро разнеслась по отрядам.
Мне хочется рассказать об одном замечательном чело-
веке, с которым я познакомился в отряде имени Калинина.
Дело было так.
Однажды, осмотрев лесные завалы и минированные
участки дороги, мы с комиссаром отряда имени Калинина
Иваном Григорьевичем Новиковым возвращались в штаб.
Перешли через густой ельник, оказались на старой по-
сели. Иван Григорьевич облюбовал толстый пень, присел.
Я примостился рядом на бревне.
— Дороги минировали новыми минами, «ляховски-
ми»! — с гордостью произнес Новиков.
О таких минах я еще не слышал и спросил:
— Что это за мины?
— Я и сам толком не знаю. Вот объяснит в отряде сам
изобретатель.
— Какой изобретатель?
— Да оружейный мастер Ляхов! Вы разве не знаете
его? Ведь мы мастерскую по ремонту оружия открыли. Ля-
хов уже два пулемета и пятнадцать винтовок отремонти-
ровал, разобрал автоматическую пушку. Из трофейных
снарядов выплавил тол для своих мин. Вот ими и замини-
ровали дорогу.
— А они, эти мины, не подведут? — спросил я.
— Пробовали, рвутся не хуже заводских,— ответил ко-
миссар.— Ляхов и гранаты делает. Их тоже испытали на
карателях у станции Холмеч.п.
— Расскажите, пожалуйста! — прошу я Новикова.
— Шел горячий бой за станцию Холмечи,— начал
он.— С трех сторон наступали каратели. Огонь наших пу-
84
леметов и автоматов ослабевал, патропы были на исходе,
а гранат вовсе не было. Фашисты почуяли это и уже пред-
вкушали победу. Тут на помощь партизанам и пришел
Ляхов; он подвез патроны и около шестидесяти штук само-
дельных гранат. В это время гитлеровцы поднялись во
весь рост и пошли в атаку. Кричат: «Руссише окружен,
сдаванс!»
— Гранатам, огонь! — крикнул Голыбин.
Десятки рук швырнули ляховские гранаты. И зарабо-
тали пулеметы... Фашисты повернули назад. Так узнали
они силу партизанской карманной артиллерии, изготовлен-
ной Ляховым.
— Ну, что ж, зайдем к Ляхову,— сказал я Новикову.
Когда мы подходили к оружейной мастерской, там сто-
ял шум. Оказалось, что прибыли представители из других
отрядов.
— Слушай, Леня,— просил Ляхова пулеметчик из от-
ряда Дзержинского,— отремонтируй ты нам пулеметы.
Пять дней у тебя лежат. Мы же не задаром, патронов вам
привезли, тола дали...
Ляхов грубовато огрызнулся:
— Да что вы пристали! Видите, с пушкой вожусь. Ми-
ны давай, гранаты давай. Свои замучали, а тут нахлебники
появились. Людей мастеровых и у вас много, а вы чужие
пороги обиваете.
Мы подошли к Ляхову, щуплому русоволосому челове-
ку. Он был в замасленной гимнастерке, в больших сапогах.
Поздоровались.
— Смотрит е-к а сюда! — сказал он.— Вот ящик для но-
вой мины. Это будет настоящая, «нахальная».
Ляхов положил перед нами хитроумно сделанный ящик
и рассказал об устройстве новой противотанковой мины.
В это время над головой послышался рев моторов: фа-
шистские «юнкерсы» шли на восток.
— Каждый погожий день проходят над нами. Стре-
ляем по ним из винтовок, пулеметов, а толку мало,— с до-
садой проговорил Новиков.—Нужны зенитки, крупнока-
либерные пулеметы.
— В лесу возле Стеклянной Радицы есть зенитка.
Федька Слонин из отряда Чкалова мне говорил,— сказал
Ляхов.
— А он откуда знает?
— Так Федька же зенитчик. Когда прошлой осенью он
85
со своей батареей выходил из окружения, зенитчики две
пушки подорвали, а третью в болоте спрятали...
Мы тут же решили выделить людей и дать им трактор,
чтобы доставить зенитку в мастерскую к Ляхову.
— А пулеметы дня через два налажу,— заверил Ляхов.
Зенитка была восстановлена. Летчики из полка Вали
Гризодубовой доставили к ней снаряды. Теперь партизаны
начали обстрел фашистских самолетов. Нужно было ви-
деть, сколько радости доставила партизанам первая удача,
когда были подбиты сразу два вражеских стервятника. Все
обнимали и целовали Ляхова!
Как-то партизаны подбили бронемашину противника и
сняли с нее пушку. Ляхов пристроил к ней самодельный
лафет. С этой пушкой потом пе раз ходили в бой.
В ночное время на участке Брасово — Дорюгино поезда
вообще пе ходили, а днем их сопровождала усиленная ох-
рана. Обычно впереди следовал паровоз с двумя платфор-
мами, на которых находилась охрана. Патрулировалось и
полотно железной дороги.
Штаб партизанского отряда разработал план очередной
диверсии на стенном участке железной дороги, где фаши-
сты меньше всего ожидали нападения.
С диверсионной группой пошел сам мастер Ляхов, чтоб
испытать свои новые мины в действии. На исходный рубеж
вышли к утру, днем отдыхали и вели разведку, а вечером
скрытно, обойдя два населенных пункта, где были рас-
квартированы фашисты, подошли к полотну железной
дороги.
В трех местах поставил Ляхов свои мины. Замаскиро-
вавшись в небольшом, по- густом кустарнике, партизаны
ждали состава из Брасова. Часов в одиннадцать дня пока-
зался паровоз с платформами впереди. Из-за мешков с
балластом и штабелей шпал, уложенных на платформах,
торчали стволы крупнокалиберных пулеметов, виднелись
каски фашистов. Самого поезда еще не было видно. На
степном участке, как и предполагали партизаны, фашист-
ская охрана оторвалась от эшелона километров на шесть-
семь. Охрана проехала, не заметив партизан, а минут че-
рез двадцать показался эшелон. Как только он очутился на
минах, умелые руки Ляхова резко повернули ручку. Про-
гремел взрыв, за ним еще и еще. Паровоз и двадцать три
вагона были разбиты.
Когда охрана вернулась к месту катастрофы и вызвала
86
роту карателей с собаками, партизаны уже уходили по
ручью, а к утру благополучно прибыли в отряд.
Возвращаясь с задания, они наблюдали движение авто-
машин по грунтовым и шоссейной дорогам на участке
Зерново-Севск — Дмитровск — Орловский.
— Вот бы где мин поставить! — воскликнул партизан
Вощенков.
— На все дороги мин не напасти. Тут надо придумать
другой сюрприз,— отозвался Ляхов.
Три дня стучали в партизанской кузнице молотки —*
ковались «сюрпризы» Ляхова.
— Как дела? — спросил Ляхова комиссар отряда Но-
виков, войдя к нему в кузницу.
— А вот, пожалуйста! — Ляхов показал на острые тре
угольные шипы, наваленные в углу.
— Это же Ванька-встанька! Как не бросай, он острием
вверх смотрит,— воскликнул Новиков.— И сколько вы их
изготовили?
— Около тысячи,— ответил Ляхов.
И вот на бойких дорогах, по которым шли фашистские
автомашины, на колеях, в ложбинах появились ляховские
рогатки. Не один десяток машин накалывал на них свои
скаты.
Незаменимым человеком был для нас Ляхов, мастер на
все руки. В ноябре 1942 года отряд имени Калинина по-
стигла тяжелая утрата — Леонид Семенович Ляхов погиб
в бою с гитлеровцами.
ЧЕТВЕРО
СМЕЛЫХ
В глубокой балке, зажатой берегами обежавшего ран-
ней весной ручья, потрескивал костер. Склонившись над
бездымным огнем, Саша Подымалкин, партизан группы
подрывников отряда «Смерть немецким оккупантам», вы-
плавлял из трофейных снарядов тол.
Лицо его было бледным, со лба крупными каплями сте-
кал пот. Обгорелой палкой с развилкой на конце он по-
правлял горящие сучья, сдерживал пламя. На прошлой
неделе двое партизан, проявив нетерпение, дали волю ог-
ню, и снаряды от неравномерного подогрева взор вались —
тол сдетонировал,,, „
87
Саша посмотрел на выплавленный тол и довольный
улыбнулся:
— На десяток мин хватит.
Вверху на тропе послышались шаги.
— Стой! Не подходи! — закричал Подымалкин.
— Саша-а! К командиру,— раздался в ответ голос ме-
дицинской сестры Зои. Она продолжала спускаться, по тро-
пинке катились камни.
Саша разбросал костер, стал торопливо его затапты-
вать.
Когда обернулся, увидел рядом с собой Зою, невысо-
кую, но статную, с санитарной сумкой — трофеем через
плечо.
— Опять караулила? — строго спросил Подымалкин.—
Думаешь, твои бинты...
— Не-ет, Саша, я же помочь. Не донесешь один.
Подымалкин отвернулся. Он всегда терялся, когда ока-
зывался с глазу на глаз с Зоей. Молча они поднялись, по-
делили комки тола и пошли по тропе: Подымалкин — впе-
реди, а за ним Зоя. Оба думали об одном: командир,
конечно, вызывал на задание.
Как сообщила разведка, 26 мая по железнодорожной
линии на Брянск пойдет вражеский эшелон с живой силой
и боеприпасами. Эшелон нужно было взорвать у Черного
Яра, не пропустить к Москве. Разведка также донесла, что
полотно железной дороги усиленно охраняется патрулями,
что подходы к нему открыты: в обе стороны на сто мет-
ров фашисты вырубили лес, что впереди эшелона пройдет
«овечка» — паровоз серии «ОВ» — с платформой охраны.
Последнее было известно и по опыту: в таких же услови-
ях уже семь вражеских эшелонов были пущены под откос,
из них три Сашей Подымалкиным. И вот еще один на
очереди...
Подрывники выступили с восходом солнца. Впере-
ди — старший группы Борис Игнашков, с проседью в
давно не стриженных волосах, смуглый и длинный, как
жердь, за ним — Алексей Ижукин, коренастый и русого-
ловый, Петр Берестене1в, щуплый и похожий на подрост-
ка. Последним шел Саша Подымалкин, нагруженный
больше других.	i
Зоя насильно затолкала им в карманы индивидуаль-
ные пакеты — тоже трофей. Но подрывники, отойдя от
лагеря, выбросили их — мешали.
88
— Мы ж не пехота,— усмехнулся Игпашков.
Зоя, украдкой провожавшая их из лагеря, подобрала
три. Четвертого не было. Кто оставил? Хотелось, чтобы
Саша.
— Километров тридцать придется отмахать сегод-
ня,— сказал Игнашков.— Как у тебя сапоги, Саша?
Подымалкин старался втянуть выпирающие из рва-
ного сапога пальцы, но это не удавалось.
— Выдержат,— ответил Саша, двигая ногами по
траве.
Ижукин улыбнулся:
— И скажи-ка, ни один фашист не попался с сорок
пятым размером. Или у них все куцелапые?
— Попадется! — уверенно сказал Игнашков. — Не
здесь, так в Берлине.
— В Берлин идти в трофее не к лицу,— серьезно от-
ветил Подымалкин.— К тому времени мне по особому за-
казу сошьют.
— Со скрипом.
— Чтоб и свадьбу в них отплясать.
— С Зоей.
Игнашков прикрикнул: забылись хлопцы.
Сбавив тон, Берестнев все же продолжил:
— Зойка тебе, Саша, под стать. Она никак сорок вто-
рой носит, не меньше... А любовь у вас пока на малых
размерах держится.
Саша нагнал Берестнева и положил на плечо ему
свою широкую ладонь. Берестнев, будто сломился, сел на
тропу...
Полдня партизаны шли настороженно, без разговоров.
Они уже находились в расположении вражеских гарнизо-
нов: теперь надо быть начеку.
Не выходя на мосты, перешли реку Ревну, два гнилых
ручья. Начались топи Черного Яра. Мокрые, грязные, тя-
жело передвигая ноги, цепляясь за валежник, коренья,
траву, они увязали в тине.
— Теперь недалеко,— сказал Игнашков.
Идти стало еще труднее. Проваливались по пояс, раз-
рывали руками сплетенья болотных трав. Быстро темне-
ло. Вдруг вдали послышался шум. Партизаны останови-
лись, прислушались: шум превратился в грохот,
— Дрезина! — прошептал Игнашков,
— Пришли.
89
Короткая теплая ночь прошла быстро. Заалел восток,
в ветвях завозились птицы. Партизаны лежали на опуш-
ке, замаскировавшись ветками и травой. За ночь они раз-
ведали подходы к полотну железной дороги и заложили
под рельсы взрывчатку. От нее протянули детонирующий
шнур к «шумке» — крохотной динамке, которую держал
у груди Игнашков, как ребенка. Чтобы взорвать тол,
нужно было только повернуть ручку...
Взрывчатку заложили ночью, хотя взад и вперед по
полотну патрулировали гитлеровцы. Они пускали ракеты,
стреляли для храбрости по опушке леса. Пули прошивали
ветви над головами партизан, разбрасывали землю.
К рассвету фашисты угомонились.
Саша лежал так, чтобы видеть полотно с той стороны,
откуда должен был показаться эшелон.
Железная дорога! Она всегда вызывала у Саши волне-
ние. Прежде он любил часами просиживать возле будки
знакомого путевого обходчика, слушать голоса телефон-
ных проводов, встречать и провожать поезда. Они про-
носились с грохотом, стремительно и казались загадочны-
ми, особенно пассажирские. Когда Подымалкин смотрел
на удаляющийся красный сигнал над буфером последнего
вагона, ему становилось грустно... Мальчиком он собирал
на путях старые костыли и относил их в кузницу — они
шли на зубья для борон.
Работать на железной дороге было заветной мечтой
Саши. Он хотел быть и обходчиком, и, конечно, машини-
стом. И если бы не война...
Раздался гудок паровоза, Саша вздрогнул и чуть при-
поднял голову.
— Не шевелись! — раздался шепот Игнашкова. Саша
замер. Он чувствовал, как по земле пробегала мелкая
дрожь. Нарастал грохот колес, наконец, из-за поворота
показалась «овечка» — почти игрушечный паровозик с
платформой позади. Саша затаил дыхание, припал к
земле.
Паровоз прогудел, замедлил ход. С платформы спрыг-
нули три гитлеровца. «Овечка» вновь набрала скорость и
пронеслась мимо партизан.
Сошедшие с нее гитлеровцы пошли по путям друг за
другом, передний держал в руках щуп.
«Вот, сволочи, проверить решили»,— подумал Поды-
малкин и машинально приподнял автомат.
90
— Не шевелись! — опять предостерегающе прошептал
Игнашков.
Фашисты подходили к тому месту, где была заложена
взрывчатка. Саша смотрел на них, не отрываясь. Вот они
уже достигли взрывчатки. Передний с щупом прошел. За
ним второй... Но последний остановился и пристально смот-
рел на откос. Затем он что-то крикнул, и те двое, прошед-
шие вперед, быстро вернулись.
Вдали прозвучал гудок паровоза, это шел эшелон. Гит-
леровцы на полотне стали разрывать песок.
— Огонь! — крикнул Игнашков. Подымалкин бросился
вперед и стащил трупы с рельсов.
— Назад! — закричал Игнашков, увидев бегущих с
обеих сторон патрульных. Подымалкин, пригнувшись, под-
бежал к Игнашкову, упал рядом.
— След оставили? — прохрипел он,
— Не заметили...
Гитлеровцы уже ковырялись в песке.
Игнашков успел заметить, как в руках одного мельк-
нули концы детонирующего шнура. На пути появился сиг-
нал опасности. Фашисты залегли за насыпью и стали стре-
лять по опушке.
— За мной! — крикнул Игнашков и ринулся навстре-
чу эшелону. Нужно было добежать до поворота, успеть,
пока с паровоза не заметят сигнала, но лес мешал продви-
жению партизан. Паровоз уже вынырнул из-за поворота.—
Ложись! Берестнев, мины! — скомандовал Игнашков.
Берестнев вырвался вперед, пополз по насыпи. Перева-
лившись через рельсы, он стал торопливо закладывать
мину. Воздух прорезала автоматная очередь, и Берестнев,
дернувшись всем телом, скатился вниз по откосу.
А эшелон, скрипя тормозами, был уже в нескольких
метрах от партизан. Саша приподнялся, по-пластунски по-
полз к насыпи. Игнашкову казалось, что он продвигался
медленно, что теперь уже не успеть заложить мину. Ляз-
гали буфера, содрогались вагоны. Фашисты спрыгивали на
насыпь и беспорядочно стреляли в лес. Подымалкин был
уже на насыпи, но не поднимался. Что с ним? Ранен?
Убит?.. Паровоз подходил к нему медленно, выбрасывая в
обе стороны клубы пара. Игнашков вдруг не выдержал и
побежал к Подымалкину. В тот же момент Подымалкин,
будто очнувшись, вскочил на ноги и бросился под колеса
паровоза.
91
Взрыв потряс землю и громовыми раскатами разнесся
по лесу. Состав будто повело судорогой: он выгнул хребет,
как гусеница, поднял колеса, и вагоцы, будто став невесо-
мыми, поползли друг на друга...
На подходе к партизанскому лагерю Зоя первая встре-
тила возвращающихся с боевого задания партизан. Увидев
только двоих — Игнашкова и Ижукина, она, побледнев,
долго всматривалась в даль дороги, но на дороге никто боль-
ше не показался. Когда подошли Игнашков и Ижукин, она
молча протянула им флягу с родниковой водой. Окровав-
ленные, в изодранной в клочья одежде, они жадно пили
из фляги, передавая ее друг другу. Напившись, они
зашагали к штабу. Зоя, склонив голову, пошла за ними...
Здесь мне хочется сказать, что позднее при штабе объе-
диненного командования был создан специальный инже-
нерно-диверсионный отдел. Помощником начальника отде-
ла по обучению партизан подрывному делу стал наш заме-
чательный подрывник А. И. Ижукин. Он сам пустил под
откос одиннадцать вражеских эшелонов, участвовал в
подрыве 16 железнодорожных и шоссейных мостов, взор-
вал на дорогах двадцать танков и сто двадцать машин, обу-
чил подрывному делу до четырехсот партизан. Ижукин
создал мину собственной конструкции.
ПОДРЫВНИКИ
В Алтуховском партизанском отряде, влившемся позд-
нее в бригаду «За Родину», были три брата Кучуриных:
Петр, Виктор и Александр. Отец их эвакуировался с заво-
дом на Восток, мать, Александра Михайловна, осталась в
доме старшего сына в Алтухове.
В этот отряд, сформировавшийся из жителей села Ал-
тухова после разгрома его гитлеровцами, Кучурины
вступили одними из первых. Они были смекалистыми
парнями: не дожидаясь никаких команд, по следам боев за
несколько дней собрали в лесу пятнадцать винтовок, пят-
надцать противотанковых гранат, тридцать бутылок с го-
рючей жидкостью, миномет и более тысячи патронов. Сло-
вом, братья Кучурины пришли в отряд вооруженными «до
зубов».
Заместитель командира отряда Новиков, увидев перед
собой таких богатырей, сразу дал задание двоим, старшим.
92
г- Вот что, Кучурины, есть до вас дело большое. Тебе,
Петр, как мастеровому, радиоприемник исправить бы: Мо-
скву будем слушать. А тебя, Виктор, надобно в Локоть по-
слать. Ты дом Александры Михайловны знаешь?
— Знаю,— ответил Виктор.
— Так вот, сын мой приемный, Петька, там по делу
оставлен.
— Разве Петя не с вами? — вырвалось у Виктора.
— Не торопись,— остановил его Новиков.— Прежде
выслушай, что я скажу. В Локте — фашисты, полиция и
жандармерия. Взрослых задерживают, а подростков таких,
как ты, не трогают. Иди днем и прямо к Александре Ми-
хайловне зайдешь. Будешь подходить к дому, осмотрись
хорошенько, не следит ли кто. А затем в первое от двери
окошечко стукни три раза. Спросят: «Кто там?» Отвечай:
«За самоваром пришел». Вопрос зададут: «Каким таким са-
моваром?» Скажи: «За тем самым, что матушка Феня
оставила». Тогда дверь откроют. Петьке передай, что тебя
батя прислал. Просил, мол, срочно узнать, много ли фаши-
стов в Локте, где пушки, пулеметы, минометы поставлены.
Есть ли танки, в каких домах штаб их, комендатура и по-
лиция разместились. Пожалуй, и хватит с тебя. Запомнил?
— Запомнил, дядя Иван,— заверил Виктор.
— Пойдешь послезавтра, воскресенье будет. В этот
день фашисты пьянствуют. Обратно в отряд с Петькой вер-
нешься. Как лучше пройти, Александра Михайловна под-
скажет. Вот вам и первое задание. А за оружие — спасибо,
пригодится.
Петр Кучурин выполнил свое задание за три дня, от-
ремонтировал радиоприемник. Стал поджидать, когда вер-
нется Виктор из Локтя. Вторая неделя шла, а его все не
было. Что с ним? .
Виктор же, следуя советам Новикова, благополучно
прип ел в Локоть, вечером явился к Александре Михайлов-
не и< встретил там Петьку. На следующий день он уже
получил все данные о фашистах и готовился возвращаться
в отряд. Но оп не знал, что за Петькой, как сыном партиза-
на,’ следила полиция. Рано утром в дом ворвались двое
полицейских, они отвели ребят в тюрьму и рассадили по
разным камерам. Виктора допрашивал сам бургомистр
Воскобойников.
— Ты партизан?
— Нет.
93
— .Где твои родители? Где партизаны? В каком отряде
отец Петьки? — сыпались вопросы.
Виктор твердил одно:
— Не знаю.
— Неправда, ты лжешь, щенок! Не скажешь, завтра
повешу...
Угрозами, голодом и издевательствами пытались заста-
вить ребят сознаться, но так ничего и не добились от них.
Виктора через неделю выпустили, а Петьку продержали
два месяца.
Петр и Виктор Кучурины быстро освоили подрывное
дело. Не прошло и двух месяцев, как они пошли самостоя-
тельно взрывать вражеские поезда. А младший, Александр,
прибился к отряду Филиппа Стрельца и стал миномет-
чиком.
Заместитель командира отряда по разведке и диверсии
Федор Смольников внимательно присматривался к людям.
Из своего опыта он знал, что успех боевого задания дости-
гается не одной смелостью. Нужна еще выносливость, зна-
ние дела, смекалка — эти качества он увидел у братьев
Кучурипых. «Такие выстоят, преодолеют любые трудно-
сти»,— думал он. Однажды Смольников спросил Петра:
— Готовы, противопоездные мины? Нашинские, «на-
хальные»?
— Готовы, товарищ командир,— ответил Петр.
— Ну, а как ваше самочувствие? — обратился Смоль-
ников уже к обоим братьям.
— Хоть сейчас в поход! — бодро ответили они.
— Тогда вот что, друзья, сегодня в ночь выходим на
дело. Двинемся к железнодорожному полотну вчетвером:
я, ты, Петр, Виктор и Пантюхов. Думаю так: мины будем
ставить наверняка. Ну, значит, только тогда, когда увидим
поезд, и невдалеке от фашистских дзотов.
— Правильно,— уловил мысль командира Петр.— Там
они нас меньше всего ждут.
— Два часа на сборы, и шагом марш! — завершил раз-
говор Смольников...
Полночь. Подрывники подошли к полотну железной
дороги, залегли недалеко от вражеских дзотов. Каждые
15 минут фашисты давали пулеметные и автоматные оче-
реди в сторону леса. Когда рассвело, послышался шум при-
ближающегося со стороны Брянска поезда, вот он показал-
ся из-за поворота.
94
— Виктор, мины! — скомандовал Смольников.
Виктор пополз к полотну, припадая к земле. Вот он у
самых рельс. Теперь надо быть особенно осторожным, вы-
дать себя — гитлеровцы поднимут тревогу, и тогда — все
пропало. Но вот паровоз поравнялся с дзотом. Взяв мины,
Виктор взбежал на полотно, поставил их, вырвал чеки и
скатился под откос. Через несколько секунд последовал
взрыв: паровоз и двадцать девять вагонов были разбиты.
Под обломками эшелона нашли свою могилу более двухсот
гитлеровцев. Отважные подрывники благополучно верну-
лись в отряд.
25-ю годовщину Великого Октября партизаны отмечали
боевыми делами. Каждый старался увеличить свой счет
истребленных фашистов, подорванных складов, сваленных
под откос вражеских поездов.
Командир отряда майор Карицкий поставил задачу сво-
им подрывникам и разведчикам:
— Видите железнодорожную линию,— он показывал по
карте.— Она проходит от Льгова до Брянска... А это линия
фронта Орловско-Курского направления. Фашисты еже-
дневно пропускают по этой магистрали до десяти пар
поездов. Подумать только! И это рядом с нами!
— Взорвем два мостика, в трех местах железнодорож-
ное полотно, и движение заткнется! — уверенно сказал
Смольников.
— Нужно подготовить три группы подрывников, и на-
править на разные участки от Брасово до Навли,— уточнил
Карицкий.
На второй день диверсионные группы, двинулись в по-
ход. Смольников с братьями Кучуриными и Пантюховым
был направлен на участок Брасово — Погребы. Перед по-
ходом Петр, обращаясь к Виктору, сказал:
— Пиши, Витюша, письмо Александру в отряд Стрель-
цова.
Виктор взял карандаш, бумагу.
— С чего начать?
— Пиши,— стал диктовать Петр.— «Дорогой наш Са-
шок, мы уже взорвали три эшелона врага. Сегодня идем
взрывать четвертый. Этим мы хотим отметить 25-ю годов-
щину Октября. Дорогой брат, нам хочется, чтобы и ты
последовал нашему примеру. Смерть немецким оккупан-
там! Петр, Виктор».
Ночь со 2 на 3 ноября. Шел мелкий вперемешку со
95
снегом дождь. Партизаны промокли до нитки, пока добра-
лись лесом и кустарником к полотну железной дороги.
— Вот и железка,— сказал Смольников.— Ложитесь!
Через несколько минут они увидели свет фонарей и
услышали шаги: шли гитлеровцы. Когда они отдалились,
Петр и Виктор покинули свое укрытие и положили мины,
потом отползли в лес, стали ждать. Под утро услышали:
идет поезд. Вдруг Петя вскочил: чека, чека осталась в ми-
не! Виктор, услышав слова брата, пригибаясь меж кустар-
ников, побежал к полотну. Почти на глазах у фашистов и
перед самым паровозом он сорвал с мины чеку. Гитлеровцы
начали стрелять, но Виктор уже скрылся в лесу. Взрыв!
— Четвертый!..— про себя произнес он и стал быстро
перевязывать раненую ногу.
А в это время в отряде Стрельца комиссар Василий
Бойко читал письмо Кучуриных.
— Молодцы твои братья, гордись ими, Сашок! — сказал
он Александру Кучурину, принесшему это письмо.
— Легко сказать: гордись! А чем я похвалюсь? Что си-
жу у миномета? Нет, хватит. Посылайте крушить поезда.
Бойко пытался урезонить Александра, доказывал, что
он на своем месте и нужный человек. Но не тут-то было —
пришлось уступить парню. Так Саша Кучурин стал под-
рывником.
Августовской ночью диверсионная группа партизан
скрытно подошла к полотну железной дороги в четырех
километрах от станции Красный Рог. Партизаны в несколь-
ких местах установили под шпалами мины и заложили
взрывчатку в фермах моста. Замаскировавшись в густом
кустарнике, который подступил в этом месте вплотную к
полотну железной дороги, они ждали бронеплощадку из
Почепа. В десять часов утра пришла открытая дрезина с
группой вооруженных до зубов фашистов, которые внима-
тельно осматривали каждый стык рельс. Затем вслед за
дрезиной прошел санитарный поезд. А через час из-за по-
ворота показался паровоз, толкавший впереди себя броне-
площадку. Три орудия и более десяти пулеметов ощетини-
лись в сторону леса. Как только поезд приблизился к
мостику, командир отряда Николай Чапов приказал:
«Приготовиться! Взрыв!..»
Кучурин, Коршунов и Носов резко крутнули рукоятки
машинок, раздался оглушительный взрыв: паровоз и бро-
неплощадка были сброшены под откос.
96
Партизаны захватили богатые трофеи и до отказа на-
груженные ушли на свою базу. Александр собрался напи-
сать про эту диверсию своим братьям, но не успел. При
форсировании Десны партизаны попали под огонь эсэсов-
цев, и вражеская пуля прервала Сашину жизнь. Ему было
всего семнадцать лет.
После объединения партизанских отрядов с частями
Красной Армии Виктор воевал в 5-й Орловской дивизии.
В декабре на Гомельском направлении он был тяжело ра-
нен — ему ампутировали ногу. Оправившись от ранения,
он, как и мечтал, закончил техникум и теперь вместе с
братом Петром работает в своем родном Брасовском райо-
не. Петр награжден орденом Ленина. Виктор — орденом
Красного Знамени.
РАЗВЕДЧИЦЫ
В селе Шемякино колхозница Титова Анастасия прята-
ла в своем доме медсестру Раю Мухину, вместе с обозом
раненых попавшую в окружение и оставшуюся в Брянских
лесах.
— Племянницу мою Раисой звали, и десяти лет ей не
было, как сестра в Хабаровск увезла. Сегодня ей исполни-
лось семнадцать лет. Что ж, заменишь ее,— шутя сказала
тетя Настя. Так и объявила соседям: племянница!
Однажды, поздно вечером, в доме тети Насти появился
Иван Григорьевич Новиков — комиссар Брасовского пар-
тизанского отряда имени М. И. Калинина.
— Знакомьтесь, Рая. Это мой родственник,— предста-
вила тетя Настя.
Новиков поклонился, посмотрел на зашторенные окна,
снял пиджак и начал медленно сдвигать с кисти руки гряз-
ный, окровавленный бинт,
— Вы ранены?.. Дайте-ка я...
Рая промыла рану, сделала перевязку. До рассвета они
беседовали. Перед уходом Новиков сказал Рае:
— Надеюсь, вы будете честно помогать нам...
— Как же иначе! — чуть ли не обиделась Рая.
Вместе с тетей Настей и другими девчатами Рая стал»
ходить тайными лесными тропами, бесшумно проползать
под носом у часовых противника и доставлять партизанам
нужные сведения.
97
Однажды у села Кокоревки партизанский отряд «Боль*
шевик» вел жаркий бой с гитлеровцами. Возвращаясь с
задания, разведчицы обнаружили на окраине Шпалозавода
вражескую пушку, которая вела огонь по Кокоревке. Ри-
скуя жизнью, под носом у противника разведчицы прополз-
ли к партизанам и сообщили им об этом. Смельчаки унич-
тожили орудийный расчет и захватили орудие. Теперь оно
било по фашистам...
Двадцать четвертого апреля 1942 года мы долго поджи-
дали разведчиц, сидя в штабе объединения, в селе Черни
Суземского района.
— Черт знает что. Прошло столько времени, а их нет
и нет,— волновался Бондаренко.
— Задержались, видно. Придут,— успокаивал нас
представитель штаба фронта Малков, а сам все погляды-
вал па окна.
Спали тревожно. На рассвете пас поднял дежурный
штаба Дмитрий Афанасьевич Прошин:
— Вернулись девчата!
— Зови их сюда! — крикнули мы разом.
Через несколько минут появились разведчицы Таня
Смуглянка и Аня Костырина, онп рассказали о том, что им
удалось разведать. Оказывается, около двухсот гитлеров-
цев сосредоточились в Локте, имеют указание разгромить
партизанский отряд «Большевик», очистить Коломинскпй
большак.
— Каково их вооружение? — спросил я.
— Три пушки, несколько минометов, автоматы, винтов-
ки... Да вот еще что: есть полицаи, которые хотят перейти
к нам. В Тарасовке и Шемякине.
У нас сразу же возникла мысль — привлечь полицей-
ских на свою сторону и с их помощью ударить по карате-
лям. Надо было кого-то ввести в полицию из наших людей,
Кого?.. И мы решили послать Смуглянку. У нее был зна-
комый полицейский «Барсук», родственник старосты. Вот
через него она и должна была действовать.
Нелегкое задание, трудней боевого. Ведь народ ненави-
дел фашистских прислужников. Таня это знала и все же
решилась. Тут же, в штабе, она вынула из кармана своего
ватника пистолет и передала его мне.
— Возьмите! Пока не пригодится...
И вот однажды в доме старосты Гаврюса белобрысый
немецкий лейтенант Альфред Бильзе встретил смуглую
98
стройную девушку. «Недурна»,— Бильзе решил к ней при-
глядеться.
— Каспадин голофа,— спросил он старосту,— кто эта
девушка?
— Учительница из села Крапивна Татьяна Ивановна.
Служит в полиции писарем.— И тихо добавил: — Барсук
за ней того...
Бильзе нахмурился:	/
— Кто такой Барсук?
— Наш полицай, господин офицер.
— Фи! — Бильзе посмотрел на часы.— Через час Ива-
новну ко мне! Поняль?!
Староста прислал Таню к Бильзе, как он приказал. На
столе лейтенанта была приготовлена закуска, вино. Альф-
ред Бильзе старался показать себя галантным офицером и
был предупредителен. В меру ухаживал, угощал. Расска-
зывал о Германии. О партизанах — ни слова.
Беседу прервал нарочный, вручивший Бильзе пакет.
— Меня нужно к комендант,— недовольно проговорил
лейтенант, вскрыв конверт.— Надеюсь, мы встретимся
еще. А?
Девушка согласилась. Бильзе назначил свидание —
через три дня.
— Это день моего ангела,— соврала она.
Он оказался аккуратным, появился точно через три
дня, и ие один. Вместе с ним в дом Тани ввалилась целая
компания. Пили, танцевали, играли на губной гармошке,
кричали: «Хайль Гитлер!» А Альфред Бильзе не отходил
от Тапи.
Жгучей ненавистью к врагам билось ее сердце, она то
и дело подходила к окну, прислушивалась. Шел уже вто-
рой час ночи, гитлеровцы собирались уходить, а партизан
все не было.
«Неужели не придут?»— думала она.
А прийти должны. Она верила тому, что партизаны в
пути, что они уже недалеко.
Партизанская разведчица не ошиблась. Дни, которые
она провела в Локте, не прошли даром. Она завербовала не-
скольких полицейских и склонила их на сторону пар-
тизан.
«Полицейские» дали партизанам пропуск, сами стали
у огневых точек, чтобы стрелять вверх, выделили провод-
ников, снабдили их картой, где были нанесены склады
99
боеприпасов, сообщили порядок смены караула, проверки
постов и пароли.
Налет на Локоть поручили отрядам «За власть Сове-
те®», имени Калинина, «Большевик» и трем группам са-
мообороны.
Командир отряда имени Калинина Голыбин и ко-
миссар Новиков не могли примириться с тем, что
получили задание находиться в засаде на случай, если
гитлеровцы начнут подбрасывать подкрепление к Тара-
совке.
— Мы просим,— кричали они в один голос,— включить
наш отряд в боевую группу. В засаде можно оставить
группу самообороны. Как это так — отряд имени Калини-
на в засаде!
Признаюсь, я не выдержал. Отвага людей меня всегда
волновала. Люди не боялись смерти, они рвались в бой,
не щадя себя. Чтобы успокоиться, я вышел из землянки,
а когда вернулся, говорил комиссар отряда «За власть
Советов» Паничев. Видимо, он заканчивал уже.
— План операции надо одобрить,— говорил он.— Свою
задачу мы выполним, как положено, не дрогнем.
Решили, что отряд во главе с Поповым и Паничевым
двинется со стороны Черни и Тарасовки. Отряд «Больше-
вик» начнет бой от станции Кокоревка. Подступы к гар-
низону со стороны Локтя и Суземки, откуда могла прий-
ти гитлеровцам помощь, блокируют отряд имени Калини-
на и группы самообороны. Группа бывшего Суземского
райвоенкома Семена Михайловича Макарова займет ис-
ходное положение на кладбище.
В обусловленном месте Володя Морозов и Забельский
последний раз встретились со своими людьми из полиции
и получили от них свежие данные об изменениях во вра-
жеском гарнизоне.
Охрану решили снять без стрельбы. Партизаны во главе
с Морозовым и Забельским инсценировали проверку пос-
тов и со своей задачей справились очень быстро.
По сигналу начальника штаба Федорова партизаны
одновременно ворвались в дома, где квартировали фашис-
ты и полицейские. Спящих офицеров и предателей стас-
кивали с кроватей и сгоняли в одно место. Только немно-
гим карателям удалось бежать.
В числе пленных и убитых оказались и гитлеровцы,
гулявшие на квартире у нашей разведчицы Тани Смуг-
100
лянки. Отважная девушка сумела задержать их до под-
хода партизан.
Но через пять часов снова завязался бой. Два батальо-
на карателей решили отомстить нам. Шесть самолетов и
две бронемашины поддерживали их. Фашистам удалось
потеснить отряд «Большевик», они нанесли некоторый
урон группе самообороны. Тогда в бой включились отряды
имени Калинина, Чкалова, Тимошенко, которыми руково-
дил Выпов.
Отряды подошли к станции с трех сторон и с ходу
атаковали ее. За несколько минут партизаны расстреляли
более 70 гитлеровцев, подорвали танк и бронемашину,
взорвали станцию и путевое хозяйство, захватили порт-
фель с секретными документами.
В ночь на 1 мая отряд под командованием Выпова глу-
хими тропами пробрался в тыл к противнику. Не ожидая
нападения с тыла, каратели бросились наутек. Но, как
говорит пословица: «От волка бежал, да на медведя по-
пал». На пути к Кокоревке каратели наткнулись на пар-
тизанскую засаду. В это же время наши отряды двину-
лись из Тарасовки и Шемякине. Два батальона карателей
рассыпались, фашисты и полицаи бежали кто куда. Мы
насчитали в лесу 80 вражеских трупов, хотя многих уби-
тых и раненых гитлеровцы успели подобрать сами.
1 Мая и по случаю разгрома карателей мы провели
демонстрацию. В тылу врага, в окружении, в 30 километ-
рах от линии фронта, советские люди не пали духом.
В демонстрации участвовала и Рая Мухина, наша раз-
ведчица и медсестра.
Вскоре она была переведена в отряд «За Родину», где
ее избрали секретарем комсомольской организации.
ТЕПЕРЬ
ПОВОЮЕМ
По решению Орловского обкома партии в Партизан-
ский край систематически забрасывались оперативные
группы. В числе их были группы опытного чекиста
Г. М. Брянцева, ставшего впоследствии писателем,
В. И. Суровягина, начальника Брянского горотдела НКВД,
А. А. Месропова, начальника Карачевского райотдела,
М. С. Старовойтова, начальника райотделения милиции.
101
И в наше соединение было переброшено самолетом
большое количество работников. Среди них — представи-
тели обкома, облисполкома, областного управления НКВД
и Политуправления фронта.
Усилия наших чекистов стали сосредоточиваться на
вылавливании гитлеровских лазутчиков, проникших в от-
ряды, на разложении полицейских гарнизонов и частей
РОА («Русской освободительной армии»).
Летом 1942 года партизанским отрядам пришлось ос-
тавить правый берег Десны, закрепиться на левом и отой-
ти в Брянские леса. Но Партизанский край не был остров-
ком, отрезанным от Большой земли. Во второй половине
августа, после обильных дождей, штаб объединенных
партизанских отрядов подготовил четыре аэродрома, на
которые принимались самолеты 62-го гвардейского полка.
Они доставляли боеприпасы, продовольствие, книги, газе-
ты и журналы.
На рассвете 19 августа начальник аэродрома Василий
Носов доложил по телефону, что прибыли четыре самоле-
та с группой командиров штаба партизанского движения
Центрального фронта и боеприпасами.
Вскоре один из прибывших — Зюряев, пожимая мне
руку, говорил с улыбкой:
— Живете в тылу врага, в окружении, а такой шум у
вас, машины ходят со светом, костры горят — на пятьде-
сят километров.
—- Да, да. Удивительно! — подтвердил другой.— Мы
предполагали, что нас поведут тайными тропами, а тут —
легковые автомашины! Сказочно!
В тон им я отвечал:
— Но ведь линия фронта — в 40—70 километрах.
— Ну вот, обстановка несколько прояснилась,— про-
изнес Зюряев и стал говорить о цели своего приезда.— Мы
прибыли, чтобы помочь вам. Кроме того, имеем задание
вывезти в Елец группу командиров, отличившихся в боях,
для доклада командованию и получения указаний о даль-
нейших действиях.
Ну что же, начали готовиться к отъезду, не прекра-
щая боевых вылазок. Засели за составление доклада.
Одновременно писали заявки: нам многое требовалось.
А дадут ли все?.. Уверенности не было.
— О типографии не забудь, Дмитрий,— гудел в ухо
комиссар.— Слышишь?.. Глюкозу тоже.
102
Я записывал, обещал ничего не забыть.
В ночь на 25 августа мы выехали на аэродром. В груп-
пе отъезжающих были командиры и комиссары отрядов:
Сенченко, Воропай, Ромашин, Колесов, Покровский, Гуд-
зенко. С нами были и командиры украинских отрядов, на-
ходившихся в Брянских лесах, Ковпак и Сабуров.
В ожидании самолета перебрасывались шутками. Уви-
дев три тушки баранов, которые нам приготовили в доро-
гу, Ковпак с ехидцей спросил меня;
— Ты, наверное, думаешь, что нас кормить там не
будут?
— Пригодится,— ответил я и пожалел, что поддался
уговорам Носова. Не нужно было брать эти тушки.
— Правильно,— вдруг похвалил Сидор Артемович,—
Если самолет подобьют, я сажусь верхом на барана и...
Последовал взрыв смеха. Вскоре мы услышали гул
мотора...
Машина заревела, пошла, оторвалась от земли. Сердце
заныло. Мы удалялись от своей «малой земли», от людей,
от дел, которыми жили дни и ночи.
Полет продолжался два с половиной часа. В районе
Орла по самолету начала бить зенитная артиллерия. Лет-
чик Юрков сделал резкий крен вправо и ушел из зоны
разрывов. Наконец, Елец...
Беседа у члена Военного Совета А. П. Матвеева и сек-
ретаря Орловского обкома партии Н. Г. Игнатова прохо-
дила оживленно. Собственно говоря, докладов, которые мы
готовили, делать не пришлось. Нас засыпали вопросами,
а мы отвечали. Более двух часов продолжался разговор.
После перерыва Матвеев объявил:
— Товарищи, вас приглашают в Центральный штаб
партизанского движения. В ЦК партии.
— В Москву?
— Да, в Москву.
Известие было настолько неожиданным, что мы расте-
рялись. Нас, брянских партизан, в Москву? В ЦК?.. В та-
кое время?..
Из Ельца отправились в столицу на автомашинах. По
дороге сделали остановку в Туле, где нас тенло встретили
секретарь обкома партии Филимонов и председатель обл-
исполкома Чмутов.
В Москву прибыли поздно вечером. Подъехали к зда-
нию Центрального Комитета партии. Ответственные ра-
103
ботники аппарата ЦК ВКП(б), встречая нас, осведомились,
как мы доехали, и предупредили:
— Сейчас беседовать о ваших делах не будем. К тому
же с дороги вам нужно отдохнуть, осмотреться... Поезжай-
те на дачу, товарищи.
Мы разместились на даче, приняли душ, переоделись.
Тепло, чистота, уют — все казалось непривычным. Мы
чувствовали себя не в своей тарелке. А на второй день
просто заскучали.
30 августа нас перевели в лучшие номера гостиницы
«Москва». Мы бросились осматривать город, обошли вок-
руг Кремля, здания ЦК партии, на трамваях и троллей-
бусах покружили по Москве и еще раз убедились в фаши-
стской брехне. Воропай сказал мне:
— Знаешь, а ведь у меня закрадывалась дурная мыс-
лишка, что Москву повредили, что люди, наверное, не
вылезают из метро... Значит, Москву отстояли!
Это было радостно слышать, видеть и чувствовать. Да,
Москва жила!
До войны я бывал в Москве довольно часто. Всегда в
столице нашей дышишь по-особенному, какая-то песня в
тебя входит и не покидает. Зимой ли, летом, весной ли
или в осенний туман — Москва всегда прекрасна своими
все новыми очертаниями и таким движением жизни, кото-
рое никого не оставляет равнодушным. И до чего же бы-
вало приятно, когда сам себя ловил на том, что радовался,
как ребенок, новым столичным магистралям и мостам,
красоте старых улиц. И каждый раз с какой-то особой
приподнятостью шел на Красную площадь, к Мавзолею
Ильича.
И вот снова Москва. Вот она живая, строгая, идеально
чистая (это так, так!), опустевшая Москва. Люди подтя-
нутые, усталые, худые, но твердые в походке, спокойные
и приветливые. На улицах полный порядок. Бьют куран-
ты на Красной площади. Военный регулировщик в центре
направляет машины по старому привычному руслу —
через площадь на мост.
В 12 часов дня 1 сентября начальник Центрального
штаба партизанского движения П. К. Пономаренко приг-
ласил нас к себе, рассказал о новой технике, поступившей
на вооружение армии, и спросил, что можно применить
в наших отрядах. Беседа с т. Пономаренко была интерес-
ной и полезной. Но довести ее до конца не удалось: раз-
104
дался телефонный звонок. Нас приглашали в Кремль.
— Товарищ Ворошилов ждет! — объявил Понома-
ренко.
Было поздно. Группа наша была довольно пестрой.
Одеты мы были в самые разнообразные формы, в том чис-
ле и немецкие. Нас поминутно останавливали патрули
военного коменданта, подозрительно оглядывали и трёбо-
вали документы. По совету Ковпака, мы построились и
так, «под командой», дошли.
Ковпак, с присущим ему юмором, сказал:
— Так, хлопцы! Поодиночке, выходит, задержи-
вают,— а строем нет. Ну, и порядки...
Первый с нами беседовал К. Е. Ворошилов — Главно-
командующий партизанским движением.
Мы поняли, что он достаточно осведомлен о положе-
нии в нашем Партизанском крае. Чувствовалось, что от
нас ждут больших дел, нового размаха партизанского дви-
жения. Два часа длилась беседа с Климентом Ефремови-
чем. Уже одна эта встреча прибавила нам сил и бодрости.
На следующий день в 10.00 раздался звонок, все вско-
чили со своих мест. Подхожу к телефону, беру трубку.
— У телефона Емлютин.
— Товарищи командиры все на месте? — голос Матве-
ева.
— Да, Александр Павлович, на месте.
— Через 10 минут подойдут к подъезду машины. Вы-
езжаем в ЦК к товарищу Пономаренко.
— Мы готовы, Александр Павлович.
Все поняли, в чем дело. Еще раз осмотрели друг друга
и вышли к подъезду. Прибыли в ЦК. Пантелеймон Конд-
ратьевич поприветствовал всех, оглядел, пошутил с нами
и, взглянув на часы, сказал:
— Мы немного опаздываем. Едемте в Кремль, нас
ждет товарищ Сталин.
Сталин смотрел на нас приветливо, хотя лицо его было
утомленным. Светились поседевшие волосы. Он был в прос-
том кителе...
— Что же, товарищи, не спеша расскажите, как воюют
и живут партизаны и наши советские люди, попавшие
под ярмо немецких оккупантов. Как относится население
к вам, вы к населению...— Сталин посмотрел па меня.—
Ну вы, товарищ Емлютин.
Я встал, попросил разрешения разложить карту.
105
— Пожалуйста.
Сталин и другие члены Комитета обороны внимательно
слушали меня и что-то записывали. Сталин беспрерывно
курил и всем нам также разрешил курить.
— Мы имеем пятьдесят один отряд, бойцов десять
тысяч шестьсот сорок девять,— докладывал я.
— Что за люди в отрядах? — сразу спросил Сталин.
— Большинство — местные, из Трубчевского, Навлин-
ского, Суземского, Комаричского, Выгоничского, Брасов-
ского, Брянского, Поченского, Унечского, Гремячского,
Средино-Будского и других районов. Часть окруженцев,
то есть оставшихся на занятой врагом территории бойцов
Красной Армии.
— Какой возраст людей?
— От тринадцати до шестидесяти и даже больше,—
ответил я.
— Значит, у вас все воюют: старики, женщины и де-
ти. Так можно понимать вас?
 — Да, так.
— Какое вооружение имеют отряды?
— В отрядах — 61 орудие...— начал я.
— Уже имеете артиллерию? — Сталин, казалось, был
удивлен.— Где же вы ее взяли?
— Часть собрали из брошенной при отходе наших
войск и привели в боевую готовность, а часть отняли у
гитлеровцев в бою.
— Калибры орудий?
Я назвал. Потом сказал о количество снарядов. Сумми-
ровал наш арсенал:
— Осталось 72.
— Хорошо, еще что из орудий есть?
— 19 орудий 76-миллиметровых и 34 — 45-миллимет-
ровых пушки.
Сталин переспрашивает:
— Тридцать четыре?
— Да, Иосиф Виссарионович, тридцать четыре,— под-
тверждаю.
— А зенитки есть?
— Пять орудий.
— Снаряды к ним?
— 820 снарядов.
— Маловато,— говорит Сталин.— Минометы есть?
- 114,
106
— Какие минометы?
— 120-ти — девять...
— Мины к ним есть?
— 365 мин.
— Маловато.
Звонит телефон. Сталин подходит к аппарату и под-
тверждает об отправке чего-то на фронт. Возвращается и
просит:
— Продолжайте.
Я уже успокоился, знаю, что Сталина интересует, до-
кладываю более уверенно.
Сталин перебивает:
— Вы куда спешите, в театр, что ли?.. Не торопитесь.
Мы прослушаем по порядку, время хватит у нас. Патро-
ны у вас есть?
— К автоматам — 16 000, крупнокалиберным пулеме-
там — 8000.
— Вы пе сказали, у вас виптовки-то есть?
— Прошу простить, Иосиф Виссариопович, упустил.
— Ничего,— говорит.
— Винтовок 14 000.
— А сколько патронов к ним?
— Патронов имеем 1 120 000... Я еще не сказал, есть
бронетанковый батальон.
— Даже бронетанковый батальон! — Сталин улыбает-
ся.— Расскажите, только не спеша, что в этом вашем ба-
тальоне?
Перечисляю. Сталин записывает, молчит. Не знаю, то
ли думает, то ли ждет, чтобы я продолжал.
— Разрешите продолжать, товарищ Сталин? — спра-
шиваю.
— Пожалуйста.
Говорю об итогах боев, количестве уничтоженных гит-
леровцев, наших трофеях, о потерях.
— Для вас это очень большие потери,— недовольно
говорит Сталин, перебив меня.— Врага нужно бить
партизанскими методами.... В чем нуждаются сейчас от-
ряды?
Я начинаю перечислять. Снова звонит телефон. Сталин
выслушивает и отдает распоряжения. К столу возвращает-
ся довольным.
-г- Успешно пробомбили. Молодцы!
Он смотрит на нас и неожиданно говорит:
107
— Все, что вам нужно, забросим. Проблема снарядов,
вооружения теперь решена... А как народ живет?
Теперь все командиры рассказывают. Но разговор по-
степенно переходит на боевые дела.
— Вы говорите о диверсиях на коммуникациях врага.
Раскажите, товарищ Емлютин, как у вас налажено под-
рывное дело?
— Мы пустили под откос 51 эшелон противника. Сами
из тола делаем поездные мины.
— А люди умеют обращаться с этими минами? Они не
подрываются на них?
— У нас специальная школа подрывников, в ней обу-
чено более 400 человек.
— Где же вы берете тол?
— Выплавляем из немецких мин и снарядов.
— Интересно. Расскажите, как это делаете?
— На костре. Большие котлы установили на сошках.
В котел наливаем воды. Прежде чем опустить мину или
снаряд в воду, отворачиваем головки. Огонь поддерживаем
до тех пор, пока тол начнет плавиться. Из этого тола и
делаем мины.
— А откуда берете горючее для ваших машин?
— Добываем горючее сами,— отвечаю.— Трофейного
оказалось мало. И вот в отряде «Смерть немецким окку-
пантам» заместитель командира по разведке, бывший пред-
седатель Навлинского исполкома Мирошин нашел своих
инженеров, конструкторов. С ними он восстановил забро-
шенный смолоперегонный завод. Получаем нечто похожее
на скипидар, он и заменяет горючее.
— Да... Вы сказали, что имеете посадочную площадку.
Какие самолеты вы можете принимать на ней?
Я сказал, что у нас два аэродрома, что на них можно
принять тяжелые самолеты.
— Вы не хвастайтесь,— сказал Сталин и, обращаясь
к П. К. Пономаренко, заметил:
— Нужно дать им 5 самолетов У-2.
Затем Сталин спросил, есть ли у нас случаи перехода
партизан на сторону противника.
— Есть такие случаи, но их мало.
— Какие меры принимаете к предателям?
Опять завязался общий разговор.
Выслушав внимательно всех товарищей, Сталин вы-
сказал свое мнение, какими методами должны действовать
108
партизанские отряды. Он обратил наше внимание на сла-
бое развитие партизанского движения вокруг городов, на
плохо поставленную разведку в городах и дал ряд сове-
тов командирам. Он говорил, что не надо упускать глав-
ного: всеми способами блокировать коммуникации врага,
ставить тысячи препятствий на путях продвижения гит-
леровцев к фронту, вести ожесточенную войну на рельсах.
Заключая, Сталин предложил написать заявки на все, что
нужно отрядам.
— Вам необходимо оказать всемерную помощь, — ска-
зал он и перечислил все то, что можно доставить самоле-
тами Партизанскому краю.
На прощание Сталин, Молотов, Ворошилов пожали
нам руки и пожелали успехов в борьбе с фашистскими
оккупантами.
Прием в Кремле закончился в 4 часа. Мы вышли от-
туда окрыленными, чувствуя себя как бы выше на целую
голову. Новые задачи определились и для отрядов Ков-
пака и Сабурова, они будут готовиться к ответственным
рейдам из Брянских лесов.
Утром, это было 2 сентября 1942 года, меня разбудил
командир отряда имени Чапаева Василий Кошелев.
— Вставайте! По радио передают Указ о награжде-
нии партизан! — кричал он и тряс меня за плечо.— Вам
присвоено звание Героя Советского Союза!..
Через несколько минут все командиры были на ногах.
Радости не было границ: 1018 партизан Брянщины, отли-
чившихся в боях против гитлеровских захватчиков,
получали награды, звание Героя Советского Союза
было присвоено семи товарищам. Так высоко была
оценена деятельность партизан партией и правитель-
ством.
После получения правительственных наград мы сфо-
тографировались в Кремле с Михаилом Ивановичем Ка-
лининым.
Второй, не менее радостной вестью, которую мы уз-
нали в тот же день, было решение Ставки Верховного
Главнокомандующего о помощи партизанским отрядам.
Наши заявки не только были удовлетворены: мы получа-
ли гораздо больше, чем просили.
На третий день пребывания в Москве мне довелось
быть на приеме в ЦК ВЛКСМ и долго беседовать с за-
ведующим военным отделом ЦК комсомола А. Н. Ше-
109
лепиным. С его помощью удалось получить типографию и
много других ценных для партизан материалов.
— Теперь повоюем! — то и дело повторяли мы.
Хотелось скорее ехать в родной Партизанский край,
рассказать товарищам о приеме в Москве и идти в бой.
Вскоре по указанию Главнокомандующего партизан-
ским движением мы реорганизовали все наши отряды и
создали 11 партизанских бригад. Меня назначили коман-
дующим объединенными бригадами Партизанского края.
Сразу же началась переброска боеприпасов, выделен-
ных нам, вооружения, материалов. Я вылетел в Москву,
где с маршалом авиации Головановым и начальником
штаба генерал-лейтенантом Шевелевым мы составили
план переброски груза — около 400 тонн.
В наше распоряжение было выделено пять самолетов
У-2; два мы использовали для связи, а три — в качестве
бомбардировщиков. Самолет У-2 поднимал четыре бомбы
по 50 килограммов, а вместо бортмеханика мы обыч-
но сажали партизана с корзиной противотанковых гра-
нат. Теперь наши летчики бомбили вражеские поезда.
За короткое время были пущены под откос 19 эшелонов
противника. Гитлеровцы забеспокоились.
Однажды немецкая «рама» обнаружила посадку на-
ших самолетов на аэродроме. Мы тут же перебазировали
самолеты на другой аэродром, а на старом выставили
бутафорию. Гитлеровцы незамедлительно выслали девят-
ку Ю-88 и разбомбили деревянные макеты. В газетах они
сообщили, что уничтожили партизанский аэродром с
10 самолетами.
Итак, все наши аэродромы работали с полной нагруз-
кой. «Воздушный мост» между Москвой, фронтовыми ба-
зами снабжения и Партизанским краем действовал надеж-
но. Как все это не было похоже на осень сорок первого!
Первое чувство, которое охватило всех нас после встречи
в Москве,— глубокая признательность обкому партии за
предусмотрительность и продуманность мер по созданию
партийных организаций в лесах, за своевременность объ-
единения сил отрядов и мудрое направление деятельности
каждого из них. Огромное значение имело личное обще-
ние с райкомами и отрядами первого секретаря обкома
А. П. Матвеева. Человек он был очень мужественный, вы-
держанный, полный отеческого внимания к людям.
Создание Верховного партизанского командования
110
делало нас гораздо сильнее, подвижнее. Мы чувствовали
себя неотъемлемой боевой ячейкой вооруженных сил, и
это было большим счастьем.
Мы рассказывали своим товарищам о встречах в Крем-
ле и Москве, о той высокой оценке, которую там получили
дела брянских партизан. Говорили и о том, как трудно под
Сталинградом и какая ответственность лежит на нас всех,
чтобы добиться перелома войны в нашу пользу, нанести
на Волге решающее поражение фашистам.
Надвигались сложные сентябрьские бои. Вражеский
штаб силами двух пехотных дивизий, восьми карательных
батальонов при поддержке танков и авиации начал хитро
задуманную операцию по уничтожению партизан. Замысел
противника был далеко идущим: блокировав весь массив,
что в сущности было сделано, вести наступление по на-
правлению рек Ровны и Навли, то есть разрезать лес.
Гитлеровским стратегам представлялось несложным ок-
ружить и разгромить отряды порознь. Втянуться в лес
противнику удавалось, но выйти из него стоило больших
потерь.
Первыми принимали тяжелые удары партизанские
группы, выходившие в засаду, они нередко удерживали
целыми днями многократно превосходящие силы против-
ника.
В районе Никольского фашисты потеснили отряд име-
ни Щорса. Бойцы отошли в глубь леса. В это время тяже-
ло пришлось батальонам Первого Ворошиловского отря-
да, которые дрались в полном окружении. На выручку
пришел внезапно атаковавший врага Второй Ворошилов-
ский отряд под командованием И. А. Гудзенко.
Объединенный штаб быстро поднял отряды и нацелил
их на окружение противника. Бои носили крайне ожесто-
ченный характер. Партизаны наседали на захватчиков со
всех сторон и срывали их планы. В это время среди нас
был А. П. Матвеев, который возглавил руководство боями.
Мне представляется наш боевой сентябрь как месяц
особой активизации партизанских ударов на железных до-
рогах. Это было началом большой войны на рельсах, ко-
торая во многом сорвала действия гитлеровцев по пере-
броске войск к Курской дуге.
Я снова просматриваю боевые донесения отрядов тех
дней, и одна за другой в памяти возникают дерзкие опера-
ции* славных подрывников и особенно генеральная репети-
111
дня «голубого моста»—уничтожение усиленно охранявше-
гося Навлинского моста в ночь на 12 сентября 1942 года.
Насколько каждый шаг подрывников сопровождался
тщательнейшей подготовкой и затем выполнялся с пре-
дельной четкостью и воинским мастерством, говорит и рейд
к Навлинскому мосту, о котором я расскажу несколько
ниже.
Под руководством группы штаба, во главе которой
стоял опытный мастер-подрывник П. М. Медведев, восемь
специально обученных групп из отряда «Смерть немецким
оккупантам» сковали крупный гарнизон станции Навля,
завязав бои у казармы, водокачки, в парке и на путях.
Были подорваны железнодорожные выходы со станции,
развернулись действия на самом мосту: ликвидированы
сильные огневые точки, вынесли на мост тол и подорвали
нижний пояс. Раздался взрыв, мост провис на верхних
сваях, шпалы и настил загорелись.
Партизаны потом говорили об этой операции: узнаем
милых по «почерку». Особенно отличились тогда воентех-
ники разведчики-подрывники Пайторов и Аржакип, ко-
миссар группы Герой Советского Союза Ижукин, бойцы
Воробьев, Андражайчик, Щербаков и многие другие ма-
стера подрывного дела.
Взрывы шли за взрывами. Брянский лес салютовал
воинам Сталинградского фронта. Отвечая на призыв Вер-
ховного главнокомандующего ожесточить партизанскую
войну, герои зеленого бастиона, не щадя жизни, наносили
чувствительные удары по противнику.
«Гитлеровские головорезы на протяжении всего лета
пытались уничтожить партизан,— писали мы в письме к
колхозникам Трубетчипского района Рязанской области.—
Фашистское командование посылает на борьбу с парти-
занами танки, бронемашины, авиацию. Но уничтожить
партизан им не удалось и не удастся. Партизанские от-
ряды защищают каждый населенный пункт, оставаясь
по-прежнему хозяевами своего Партизанского края».
Мы обещали своим соседям удесятерить боевую энер-
гию, и мы это сделали.
Партизанский край выстоял. За время боев с 17 сен-
тября по 3 октября 1942 года наши бойцы вывели из строя
около 3500 солдат и офицеров, подбили пять танков, две
бронемашины, шесть орудий, три миномета, захватили
много пленных, большие трофеи. А вот «статотчет» наших
112
подрывников и диверсионных групп: только за последние
четыре месяца 1942 года было уничтожено 225 вражеских
эшелонов с живой силой и техникой. В октябре отряды
уничтожили 3700 захватчиков, а в ноябре — в два раза
больше.
С полным основанием в приказе, посвященном 25-ле-
тию Великого Октября, наш штаб писал: «Партизанское
движение переросло в партизанскую войну, развернув-
шуюся на всей временно оккупированной противником тер-
ритории Советского Союза. Итог нашей борьбы за 16 ме-
сяцев выражается уже пятьюдесятью тысячами истреблен-
ных солдат и офицеров противника».
С сознанием огромной ответственности готовились мы
к решающим летним боям. Нас воодушевляли великая
победа в Сталинградской битве, наступательные бои на
южных фронтах, под Ленинградом, на западных направ-
лениях.
Вторая партизанская зима ознаменовалась сильней-
шим натиском на коммуникации врага, крушением множе-
ства эшелонов, классической операцией по взрыву «голубо-
го моста». Партизаны выстояли, наконец, в решающем
сражении, когда в мае 1943 года пятьдесят тысяч экспе-
диционных войск повели наступление на Брянский лес.
Вместе с тем партизаны спасли от фашистского рабст-
ва и истребления тысячи советских людей.
Почти через четверть века бывший секретарь Орлов-
ского обкома партии, Председатель Президиума Верховно-
го Совета РСФСР Николай Григорьевич Игнатов говорил,
приветствуя ветеранов-партизан:
— Земля Орловская кланяется вам, дорогие герои.
Тысячи людей, спасенных партизанами, их внуки и пра-
внуки, из поколения в поколение пронесут как светлую
легенду ваши имена воинов-мстителей, воинов-освободи-
телей. И я вам также низко кланяюсь.
Было это сказано далеко от Брянских лесов, в Сара-
тове. Волжане, среди которых присутствовали и участни-
ки партизанской борьбы, горячо нас приветствовали.
Мне, как и моим товарищам, несказанно дорога высо-
кая оценка деятельности партизан. И я думаю, что нам
выпала счастливая доля поведать будущим поколениям о
тех, кто своими боевыми подвигами в трудные годы борь-
бы с лютым врагом не щадил во имя победы своего самого
дорогого — жизни.
5 Заказ 1468
113
ОТЧЕГО
ДРОЖАЛ ФРИЦ
Вторую неделю идет мелкий дождь. Неприветливым
стал осенний лес. Облака спустились так низко, что заде-
вают верхушки сосен, цепляются за сучья, сползают к
кустарникам. В ложбинах стоит сплошная молочная пе-
лена.
Семь дней карательные отряды эсэсовцев атаковали
наши позиции, стремясь по частям уничтожить отряды.
Но партизаны не дрогнули, и фашистам пришлось уме-
рить свой пыл. На всех участках партизанского фронта
стрельба прекратилась, и сразу стало тихо, так тихо, что
можно было слышать шелест листьев, спадающих с де-
ревьев. Мы знали, что эта тишина ненадолго.
И вдруг — отдаленный взрыв снаряда в противополож-
ной стороне. Не ожидая сообщения связных, мы с началь-
ником оперативного отдела майором Матвеевым верхом
на лошадях выехали навстречу артиллерийским выстре-
лам. На просеке наткнулись на группу партизан, среди
которых был начальник штаба отряда имени Буденного
Холявин. Он подбежал к нам и доложил, что стреляют
фашисты со стороны станции Холмечи и что партизаны
отбивают уже третью атаку.
— Где ваш КП? — спросил я.
— Вон на том холме,— показал Холявин.
— Едем!
На КП находились командир отряда имени Буденного
Янков и комиссар Губин. Они ознакомили нас с обстанов-
кой.
— Люди устали, боеприпасы на исходе, есть убитые
и раненые,— доложил Губин.— Нужно подкрепление.
Я сказал, что подойдут два отряда и батарея артдивизи-
она, а пока нужно крепиться и постараться выдержать до
ночи.
— К нам тут шестнадцать человек добровольцев из
групп самообороны прибыли да шесть подростков из Холме-
чи,— сказал Янков.
— Вооружать-то чем будете? — спросил Матвеев.
— Они все с винтовками. А ребята притащили пуле-
мет немецкий...
Подбежала медицинская сестра Аля.
114
— Товарищ командир,— обратилась она к Янкову,—
тяжелораненые отправлены в госпиталь, а семь человек с
легкими ранами хотят встать в строй.
— Пока без них обойдемся,— прогудел Янков.— Впро-
чем, подготовьте их. На случай... Пойдут к лейтенанту
Гуськову.
— Есть! — Аля скрылась за деревьями.
Вместе с Янковым мы вышли на опушку леса, ползком
через мелкий кустарник и сухой вереск добрались до пуле-
мета. Огневая позиция была тщательно замаскирована и
старательно окопана.
Снайпер Игорь Карасев резал на части кочан ка-
пусты.
— Пожалуйста, товарищи командиры, кушать с нами.
У нас сегодня на первое и второе капуста, в желудке не
будет пусто.
Откуда-то сверху раздался голос:
— Игорь, нас не забудь. Хоть кочерыжку...
— Ладно! — крикнул Карасев вверх...— Для вас у ме-
ня особливое блюдо — морковью угощать буду.
— То наши наблюдатели и «кукушки»,— пояснил
Янко-в.— Бьют без промаха, а главное без шума.
Я вспомнил, что штаб направил для снайперов прибор,
который поглощал звук выстрела.
— Выйдут фашисты на опушку, смотрят — ни с того
ни с сего кто-то из них падает,— довольный рассказывал
Янков.— Только подбегут к нему узнать, в чем дело
еще два-три ложатся. Федька вон за день шестерых уло-
жил.
— Да мы и сегодня не спали,— ответил начальник
штаба Холявин. И он показал нам рукой в сторону обшир-
ной поляны.
— Видите, сколько их на отдыхе.
Я посмотрел в бинокль и разглядел па поляне темнею-
щие бугорки.
— Пятнадцать фашистов! — уточнил Холявин.
Ночью подошло подкрепление: два свежих отряда,
артбатарея. На рассвете партизаны пошли в атаку и дра-
лись четыре часа. Наконец, гитлеровцы не выдержали,
бросили две автоматические пушки, подбитую бронема-
шину...'
Я распрощался с буденовцами и к 12 часам был в шта-
бе бригады «За Родину». Командир бригады Григорий
5*
115
Харитонович Ткаченко доложил, что вернулся с боевого
задания отряд имени Калинина.
— Захватили ценные документы, богатые трофеи и
привезли пленных...
Мы идем к партизанам, чтобы узнать подробности боя.
У партизанских землянок, несколько поодаль от груп-
пы военнопленных из 108-й венгерской бригады, стояли
три солдата в черных шинелях со свастикой на рукавах.
— Это борзая тройка! — сказал нам командир отряда
Голыбин.— Из Мюнхена, баварцы...
Фашисты были чисто выбриты, подтянуты.
— Где вы их подхватили?
— На шоссе Брасово — Стобово,— начал Голыбин ско-
роговоркой.—За селом Николаевскши мы разобрали дере-
вянный мост и устроили засаду. Беспрестанно шел дождик.
Промокли до костей. Мы с комиссаром хотели уже сни-
мать засаду, думали, что в такую погоду фашистов не
будет, как вдруг услышали — едут. Мы ждали обоз, а
на большаке показались четыре грузовых автомашины.
В кузовах на ящиках и мешках — человек двадцать. Едут
и песню орут. У разобранного мостика шофер первой ма-
шины резко затормозил, да так, что машины, ехавшие
сзади, друг другу борта поцеловали. Мы открыли огонь,
фашисты успели скатиться в овраг, бежать пытались, да
не тут-то было: наши ребята перехватили.
Из землянки вышел начальник оперчекистского отдела
Николай Лазунов, поздоровался.
— Мы перевели их документы,— доложил он.— Вот
тот, толстяк справа, Ганс — сын мясника, эсэсовец.
— Это видно по роже! — съязвил Григорий Иванович
Новиков.
— Второй, с длинными усами,— Фриц, сын помещика.
А третий, плюгавый,— Курт, сын офицера... Все трое лег-
ко ранены.
— Допросите пленных, по перед этим окажите, медпо-
мощь,— сказал я Лазунову.
Пленные дали важные сведения о воинских эшелонах
па станциях Брянск II и Карачев. Когда мне доложили об
этом, я решил сам поговорить с ними. Меня встретил на-
чальник госпиталя военврач II ранга Эйдлин.
— Эсэсовцев поместил отдельно,— сказал он.— А пе-
ревязку им сделал военнопленный врач Штефан.
Позвали Штефана. Он сказал, что Фриц до 1940 года
116
служил в министерстве иностранных дел Германии, свобод-
но говорит по-русски.
Фриц лежал с закрытыми глазами, стонал и дро-
жал, словно его била лихорадка.
— Что вы? — спросил его Штефан.
Не открывая глаз, он спросил по-русски: скоро ли пар-
тизаны будут сжигать его на костре?
Услышав наш смех, Фриц повернул голову и открыл
серые стеклянные глаза.
— Гитлер — кривая свинья. Он виноват, его палить
надо на костре, а не нас.— И, сжав кулаки, он стал бить
себя по голове.
Фриц тут же ответил на все наши вопросы. Мы узнали
о движении в сторону Курска более 500 автомашин с час-
тями и техникой, о размещении штабов трех воинских
соединений, о местонахождении складов с оружием, авиа-
бомбами, горючим.
Когда мы собирались уходить, Фриц вдруг зарыдал и
стал просить не оглашать его показаний.
— У меня молодая жена... Живет в Мюнхене, я люб-
лю ее. Если она узнает, то... Ведь она так богата!..
Мы вышли из землянки и двинулись к упряжке. По
дороге нас догнал оперработник и показал обнаруженную
у Фрица фотографию. На фоне красивого здания стояла
группа развязных молодых фашистов, среди них — Фриц.
На обороте снимка — надпись.
— Знаете, что написано? — спросил оперработник и
перевел. «Клянемся уничтожить комиссаров, евреев и всех
русских. Вырви жалость из своей души. Через ночь — к
победе! Хайль Гитлер!»
Мы показали эту фотографию партизанам во время под-
готовки операции по взрыву мостов через Навлю и Десну.
Железнодорожная ветка Суземка — Навля перерезает Пар-
тизанский край надвое. Посоветовавшись, мы решили во что
бы то ни стало сорвать восстановление дороги. Начал раз-
рабатываться план налета на участок Суземка — Кокорев-
ка — 1\лтухово, протянувшийся более чем на 20 километ-
ров.
К этой операции штаб привлек 11 партизанских отря-
дов, несколько групп самообороны и 18 диверсионно-раз-
ведывательных групп. Операцию начали в 4 часа утра,
сразу в 8 местах, и закончили к 20 часам. Партизаны
взорвали 11 железнодорожных мостов, в том числе мост
117
через реку Неруса# снесли несколько километров рельс,
в пяти местах срыли насыпь, уничтожили телефонно-те-
леграфную линию, подорвали станционные здания. Бо-
лее 200 фашистов были убиты.
По железнодорожной магистрали Комаричи — Брянск
ежедневно к Курскому выступу проходило до 25—30 пар
поездов. Нужно было взорвать железнодорожный мост на
реке Навля, чтобы перерезать эту артерию. Кроме того,
мы одновременно выводили из строя две других важных
для врага железнодорожных магистрали: Брянск — Льгов
и Брянск — Конотоп. Эта операция была названа у нас
«Развилка».
В разведку мы направили опытных партизан и вместе
с ними пиротехников Пайторова, Аржакина, Почекипа.
Помню, я только что возвратился из отряда «За Роди-
ну» и отдыхал на берегу Нерусы. Адъютант Федор Салов
вместе с дедом Фролом болтались в реке с сетью — рыба-
лили. Вдруг из-за леса показалась подвода. Увидев пас,
ездовой остановил лошадь. С повозки соскочили паши
подрывники Герой Советского Союза Алексей Ижукин и
разведчики Пайторов, Аржакин и Пилюгин.
— Мы к вам! — сообщил Ижукин.
Разведчики доложили полученные сведения об охране
моста через реку Навля. Оказалось, что мост охраняют
45 гитлеровцев: 12 всегда стоят на посту, остальные
находятся в казарме. Вокруг моста — шесть дзотов с
пулеметами. В 250 метрах от моста, в домике водокачки,
размещен отряд полиции—50 человек. К северу, в 2 кило-
метрах, в поселке Навля размещен фашистский гарни-
зон — 650 человек. В 2 километрах южнее моста нахо-
дится блок-пост с охраной — 25 человек. Непосредственно
на мосту круглосуточно стоят четыре часовых. Перед мос-
том — несколько рядов колючей проволоки, есть прожек-
торные установки. На станции — бронепоезд с автомати-
ческими пушками, пулеметами. Такая вот обстановка!
— Нам с Ижукиным приходили в голову разные мыс-
ли,— говорит Медведев.— Если пустить вагонетку с на-
чинкой и взорвать ее на мосту... Рискованно, может уйти
за мост. Только шума наделает. Если опустить плот с
взрывчаткой по течению реки... Отказались. Гитлеровцы
уложили поперек реки бревна, а на полуметровой глуби-
не протянули проволоку... Возникали и другие варианты...
Остается одно — брать мост с боем.
1-13-
— Другого выхода нет,— подтвердил Ижукин.
Операция была назначена на 12 сентября 1942 года.
Прошла она так.
В полночь перестал моросить дождь, показались звез-
ды. Первыми двинулись партизаны отряда «Смерть немец-
ким оккупантам». С трех сторон лесными тропами они
незаметно вышли па исходный рубеж. Здесь их встретили
разводчики штаба объединения, двое из них служили в
Навлинской полиции. Они указали минированные участ-
ки и пути подхода к мосту.
В три часа утра раздался свисток, по которому одно-
временно в бой вступило восемь групп. Они уничтожили
часовых на мосту и резерв, находившийся в казарме, раз-
громили охрану водокачки и отряд полиции, взорвали по-
лотно железной дороги, пулеметным огнем по блок-посту
убили 25 человек охраны. Группы, руководимые Пайто-
ровым и Аржакиным, ликвидировали дзоты и заняли обо-
рону на полотне железной дороги. В это время партизаны
из группы № 1 Медведев, Ижукин, Воробьев, Берестнев,
Подымалкин и другие уложили под фермы моста тол.
Все готово, вот уже партизаны отходят к лесу. Но
гитлеровцы возобновили сопротивление, все ближе под-
ступают к мосту, ведут яростный огонь. Наконец-то оглу-
шительный взрыв! Багровое пламя осветило лес. И все
увидели, как провис мост. На верхних сваях его горели
брусья и настил.
Штаб соединения и оперативно-чекистский отдел раз-
работали план проведения другой операции, которой было
дано кодовое название «рельсовая война».
В ночь на 22 мая 1942 года семь партизанских отря-
дов, около тысячи человек, вышли к железнодорожной ма-
гистрали Брянск — Гомель. Еще двести человек пришли
из Выгоничского и Трубчевского районов с топорами и ви-
лами, чтобы помочь партизанам.
Семь с половиной километров разрушенного железно-
дорожного пути, четыре с половиной километра уничто-
женных проводов телеграфно-телефонной связи —такой
был итог этой ночной операции, положившей начало
«рельсовой войне».
А в 1943 году Центральный штаб партизанского движе-
ния разработал операцию по одновременному разрушению
119
железных дорог в тылу врага. Эта операция называлась
«Концерт». В ночь на 22 июля орловские партизаны на
участке Брянск — хутор Михайловский взорвали 1013
рельсов, а на участке Навля — Комаричи — 1119 рельсов.
Это была существенная помощь нашим войскам на Орлов-
ско-Курской дуге. В операцию «Концерт» внесли свой
вклад и наши соседи — отряды Клетнянских лесов.
Вражеские дивизии группы «Центр» все больше испы-
тывали наши удары. Война в тылу самых оснащенных
гитлеровских армий была фактом.
ЯША БУГАЕВ
Узкая дорога по заваленному валежником темному сос-
новому бору вела к штабу партизанской бригады имени
Чапаева. Шел дождь, такой, как бывает в мае: крупный,
редкий, каждая капля с Ягодину. И дул ветер: молодые
деревья качались из стороны в сторону, придорожные лу-
жи рябили.
Наша повозка с боеприпасами громыхала на узлова-
тых обнаженных корнях, у Гнилого ручья на глубоко про-
резанной колее застряла, а тут еще переднее колесо раз-
валилось.
Возница, седобородый партизан Савелий, весь мокрый,
забрызганный грязью, брюзжал:
— Говаривал я Прошке, не вали столько поклажи! Не
чурки же сосновые. Не послушался, бестия. Три версты
еще! А беда-то какая! Ну, погоди ты у меня! — Савелий
набил трубку самосадом с примесью ольхового листа.
Попыхивая трубкой, он пытался обухом топора
взбить на место спицы и на обод колеса железную обши-
новку.
— Стой! Не стучи, Савелий! — сказали мы, увидев да-
леко на просеке людей.
Все насторожились. В нашу сторону двигались две фи-
гуры — большая и маленькая.
— Да то ж наши разведчики, Яшутка и Гришак,—
сказал Савелий.— Позавчера меня к вам сопровож-
дали.
Положив на пенек трубку, дед приставил ладони рук
ко рту и прокуковал три раза. В ответ раздался крик ивол-
ги. Вскоре к Савелию подбежал совсем юный, лет 13—14,
120
подросток, голубоглазый, с бледноватым худощавым
лицом.
— Ну что! Говорил тебе, дедуся, запрягай Малыша с
Пегашом. Те ведь сильнее. Э-э-э! Колесо-то как разворо-
тило! — мальчонка, увидев нас, замолчал, видимо, сму-
тился.
— Ну, чего стоишь, как пень? — сердито спросил Са-
велий. Показывая кивком головы в нашу сторону, объяс-
нил: — Гости к нам из объединенного штаба, седай верхом
да езжай, доложи командиру. Не забудь, пригони тачанку
крашеную, ту, что у фашиста взяли! Понял?
Яша, хлестнув прутком лошаденку по боку, браво от-
ветил:
— Все будет исполнено, дедуся, я сейчас!
Минут через сорок Яша вернулся с командиром отряда
Кошелевым. Вместе с ними приехали и два автоматчика.
До штаба отряда добрались благополучно.
У штабной землянки мы увидели еще двух подростков,
старательно чистивших трофейное оружие.
— Ты что ж, Василий Иванович, отряд решил попол-
нить за счет подростков? — спросил я Кошелева.
— Пришлось принять троих.— И, указывая на Яшу,
продолжал: — Партизаны привели сразу после майских
праздников. У него отца и мать фашисты убили... И вот
стал малыш любимцем отряда. Уже ходил с Гришаком в
тыл к гитлеровцам.
Мне удалось узнать кое-какие подробности этой раз-
ведки со слов самого Яши. Он рассказал, примерно, так:
«Ну, пришли мы тогда с Гришаком в село Котовку.
Дождь лил как из ведра. Зашли незаметно со стороны ле-
са. Немецкие часовые пускали белые ракеты и стреляли
из автоматов. Прямо скажу, боязно стало. А Гришак гово-
рит: «Чего ты испугался? Это фашисты от трусости стре-
ляют!» Залегли мы за бугорком, недалеко от сарайчика
с разбитыми воротами. Слышим, два фашиста по грязи
шлепают, прямо на нас идут. Остановились от нас шагах
в десяти-пятнадцати, прострочили из автоматов по лесу.
Ну, замерло у меня сердце, прижался я к Гришаку; ни
жив ни мертв. Пропали, думаю. А сам на всякий случай
финку приготовил, другого оружия пе было. Смотрю, Гри-
шак капсюль в гранату вставил, вперед подался, глядит.
«Ежели заметят, с двумя справлюсь, говорит. Уходить вон
в тот лес будем».
121
Постояли фашисты минуты две-три, затем кругом са-
райчика обошли, карманным фонарем разбитые ворота ос-
ветили и к домам направились. Сразу легче стало. Да и
ночь кончалась, светать начинало. Мы зашли в сарайчик
с разбитыми воротами. Смотрим, в одном углу хворост
лежит, в другом — так с копенку, не более, соломки. Сели
мы на эту солому, а сами в щели смотрим. «Эх, Яшок,—
говорит Гришак,— нам бы кого из селян увидеть. А там
бы мы что-нибудь придумали».
И только он это проговорил, смотрим, из небольшой
хатки с разваленной крышей вышел чумазый, в больших
рваных ботинках, мальчонка, лет десяти, и направился
прямо в сарай. Гришак на всякий случай в солому спря-
тался, говорит, так лучше будет, не испугается, а я остал-
ся встречать мальчика.
«Ты спроси у него, чей он мальчик, где его отец и
мать. Да узнай, кто в их доме. А затем и я покажусь»,—
наставлял меня Гришак. Мальчик вошел в сарай и, увидев
меня, остановился. Я сказал, что из Слободки. «А меня
зовут Юркой»,— назвал себя мальчик. Спрашиваю, кто у
них в хате. «Сейчас мать одна. А вообще немец живет».
Тут вылез Гришак. Юрка сначала попятился, но Гришак
улыбнулся, и Юрка успокоился. Спрашивает: «Вы кто,
дяденька, партизаны?»
Мы, конечно, прямо не сказали, но Юрка дал честное
пионерское, что он свой. Гришак спросил, много ли у них
в деревне фашистов. Юрка про себя посчитал и сказал:
«В каждом доме по два-три, значит, всего сотни две».—«А
ты зачем в сарай пришел?» — «Мать просила дрова прине-
сти».— «Ну вот что, ты дрова отнеси, а потом пройди с
Яшей по селу. Посчитайте машины, тягачи, танки... Яша
знает». Юрка даже просиял... «Я вам и кухню, и штаб, и
где все машины немецкие покажу».
Мать Юры приняла меня приветливо, накормила. «Ма-
ма, мы с Яшей па улицу!» — сказал Юра. «Смотрите, к
фашистам не подходите,— предупредила мать,— чего доб-
рого наживу с вами беды».— «Тетя, мы скоро вернемся»,—
пообещал я.
По селу пошли не спеша. Считали немецкие машины,
танки, тягачи, пушки... На одной из улиц у танков и ав-
томашины возились гитлеровцы. Два офицера, подойдя к
экипажам, давали какие-то распоряжения, а рыжий гит-
леровец что-то записывал.
122
Юра, взяв меня за рук^ тихонько сказал: «Видишь то-
го рыжего, что пишет? У нас живет». Он заметил нас и
крикнул: «Пшел к матке, а то пах, пах...» — «Понятно,—
промолвил Юра.— Домой гонит». Пошли дальше.
К вечеру мы узнали многое... А ночью мы с Гришакои
пришли в Юркину хату. Рыжий крепко спал. Бесшумно
подобрались к кровати, взяли автомат, пистолет и план-
шет с картой, записную книжку. Спящего фашиста связа-
ли, а чтобы не кричал, косынку ему в рот заткнули. Вот и
привели этого рыжего пса в партизанский штаб...»
— Ну, а Юра с матерью там остались? — спросили мы
Яшу.
— Мы проводили их в поселок Красный Стяг, там им
будет лучше...
...В июне 1942 года в Красную Слободку прибыл круп-
ный отряд гитлеровских карателей. Разведка сообщила,
что фашисты решили очистить Ромасухские леса от пар-
тизан, сжечь села, а людей угнать в Германию.
В Красную Слободку были отправлены партизанские
разведчики, они должны были уточнить силы карате-
лей и предупредить жителей. Проводником с разведчика-
ми, как местный житель, пошел Яша Бугаев. Разведчики
выполнили свое задание, но на обратном пути наткнулись
на фашистов. Пятеро из них пали смертью храбрых, а
двоих и Яшу Бугаева гитлеровцы взяли живыми.
Фашисты пытали разведчиков, требовали ответа, где
расположен отряд, но партизаны молчали.
Не добившись своего, фашисты учинили над героями
страшную расправу: они впустили в загон около своего
штаба четырнадцать овчарок, а затем втолкнули туда Яшу
и его товарищей.
ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНЫ Й
На третий день после боя за село Негино ко мне в
землянку зашел помощник начальника оперативного от-
дела старший лейтенант Дмитрий Анатольевич Трофим-
чук.
— К вам перебежчика из 108-й венгерской бригады
доставили,— доложил он.
— Введите.
Передо мною предстал невысокого роста, смуглый, с
123
черными живыми глазами венгр. Он назвал свое имя —
Венголя.
— Что вы хотели сказать? — спросил я.
Венголя улыбнулся и, не говоря ни слова, вынул из кар-
мана брюк аккуратно сложенную вчетверо листовку, отпе-
чатанную на машинке. На оборотной стороне листовки был
пропуск для перехода к партизанам.
— Говорит, что будет с нами бить фашистов,— сказал
переводчик.
— Чем бить-то будешь? Оружие принес? — спросил ко-
миссар объединения Бондаренко.
— Он притащил автомат, две гранаты и индивидуаль-
ный пакет. Говорит, что к переходу готовятся еще четыре
человека,— сказал переводчик.
Мы с комиссаром пожали Венголю руку.
— Пойдете в распоряжение разведгруппы полковника
Саввина,— сказали ему.
Венголя удовлетворенно кивнул головой.
Боевые дела отвлекли мое внимание от этого события, и
я забыл о перебежчике.
Командир отряда имени Чкалова Пшенев получил сооб-
щения разведки о том, что из города в село Княгино прибыл
новый отряд эсэсовцев, который должен выступить в Неги-
но для подкрепления гарнизона.
— Думается мне, товарищи, что нельзя этих эсэсовцев
не встретить,— сказал Пшенев своим помощникам Бирю-
кову и Астахову.
— Можно встретить даже с почетом и с музыкой,—
вставил Астахов.
— Так вот, друзья, встречать их будем на дальних под-
ступах к селу.— Пшенев указал карандашом место на
карте.— Выступаем в три часа утра. Место для засады раз-
ведчики уже облюбовали. На сборы два часа.
— Фашистов-то много? — спросил комиссар отряда Би-
рюков.
— По три-четыре на партизанский нос,— ответил
командир.
— То по нашим зубам, справимся,— будто подвел чер-
ту Астахов.
В три часа ночи партизаны вышли к месту засады, за-
хватив с собой четыре пулемета и два ротных миномета.
К восходу солнца отряд замаскировался в кустарнике возле
овражка, невдалеке от дороги.
124
В 10 часов утра дозорные сообщили, что обнаружены
гитлеровцы. Впереди шли попарно разведчики, тщательно
просматривая складки местности, а за ними, на расстоянии
километра, ехали на подводах эсэсовцы.
— Разведку пропустите. Сигнал к атаке — пистолет-
ный выстрел! — скомандовал Пшенев.
Голова колонны поравнялась с засадой. Мертвая тиши-
на. Кажется, партизаны перестали дышать. Но вот фаши-
сты продвинулись дальше, и тишину нарушил сухой треск
пистолетного выстрела. Тут же открыли огонь пулеметы,
автоматы, винтовки. В обоз полетели гранаты. Гитлеровцы,
не ожидая налета, бросились с телег врассыпную. Минут
через 20 с отрядом эсэсовцев было покончено. Партизаны
взяли пленных и на трофейных лошадях возвратились к
себе.
А ночью в селах Шилинге и Негино гитлеровцев обстре-
ляли бойцы бригады «За власть Советов». Боясь быть ок-
руженными, фашисты оставили эти села и настолько по-
спешно, что не захватили своих раненых и имущество. Пар-
тизанам достались ящик со штабными документами,
пишущая машинка с закладкой приказа, корзины с вином.
А с трофейными лошадьми на первых порах получился
конфуз. Когда их запрягли — они ни с места, пошли только
после удара кнутом. И на «тпру» не реагировали, кричи
сколько хочешь.
— Братцы, да ведь копи немецкие! — догадался один
партизан и крикнул: — Хальт! — Лошади встали как вко-
панные.
На второй день фашисты пытались было вернуться в
села, несколько раз начинали атаку, но безуспешно.
Восемь населенных пунктов освободилось от фашист-
ской нечисти. Колхозники, спасавшиеся в лесах, стали воз-
вращаться в свои дома.
Я поехал в штаб. В поле ветер пронизывал насквозь,
обжигал лицо и руки, а в лесу было тихо, только вверху
шумело. Подъезжаю к землянкам — их не узнать, засыпа-
ны листопадом. Слышу поют. Песня своя, партизанская, на
мотив «Там вдали за рекой загорались огни». Вот ее слова:
В темной роще густой
Партизан молодой
Притаился в засаде с отрядом.
Дождь и ветер утих
и па листьях сухих
125
Груда мертвых
Фашистов лежала.
Ни жена, ни сестра
Нас не ждет у окна,
Мать родная на стол
не накроет.
Наши семьи ушли,
Наши хаты сожгли,
Только ветер в развалинах вост.
И летит над страной
Этот ветер родной,
Он считает и слезы, и раны,
Чтоб могли по ночам
Отомстить палачам
За позор и за кровь партизаны.
Ночь упала, тиха,
Но светила луна,
Только в роще костер разгорался,
Там немецкий обоз
Полетел под откос,
На поставленной мине взорвался...
В штабной землянке сидели комиссар объединения
Бондаренко, секретарь окружкома партии Суслин и на-
чальник штаба Гоголюк. Бондаренко достал из планшета
бумажку, подал.
— Вот, читай!
Я взял листок, поднес к глазам.
«Радиограмма. Майору Лейош. Немедленно сообщите
штабу полка, сколько солдат дезертировали из батальона.
Подпись: штаб полка — Альтер.
Ответ штабу полка, Альтеру.
Доношу, что из батальона дезертировали: Ковач Дыдла,
солдат, 1910 года рождения; Боды Золшан, солдат, 1921 го-
да; Каршан Фаер, солдат, 1911 года; Кига Ференс, ефрей-
тор, 1912 года; Миш Люф, солдат, 1917 года; Дымер Ферпс,
солдат, 1918 года; Виэк Вендел, солдат, 1917 года; Раб
Ласло, лейтенант, 1918 года; Надь Юзеф, солдат, 1918 го-
да; Вебер Лейош, солдат, 1918 года; Вижем Ленголя, сол-
дат, 1918 года; Брашкович Мейер, солдат 1916 года.
Подпись: майор Лейош».
— Половина этих «дезертиров» находится у нас,— ска-
зал мне Суслин.— Что будем делать с ними? Своих
кормить нечем, а тут нахлебники.
— Почему нахлебники? Бойцы! — не согласился Бон-
даренко.
Еще летом у нас возникла мысль создать из пленных
126
венгров, чехов и немцев партизанский отряд. Пленные
венгры заявили, что они не хотят драться против русских.
Действительно, случаи перехода венгров и чехов на сторо-
ну партизан участились.
Будучи в Москве, в сентябре 1942 года, я разговаривал
в Коминтерне с Георгием Димитровым. Он одобрил наши
намерения создать интернациональный партизанский от-
ряд. Такого мнения придерживались и венгерские товари-
щи, с которыми мне пришлось тогда говорить.
И вот перебежчик Венголя положил начало созданию
интернационального партизанского отряда. Правда, отряд
был небольшой — всего 23 человека, но значение его было
велико.
Перешедший на нашу сторону из 108-й венгерской
бригады солдат Невой Ласло сказал нам:
— Я не фашист. Людей русских не убивал. Ненависть
к фашизму и здравый рассудок побудили меня перейти к
вам. Я хотел быть только ученым, а не убийцей. Но раз
идет война, то я хочу вместе с вами драться с фашистами и
быть участником освобождения народов Европы от гнета
гитлеризма.
В интернациональный отряд мы принимали только
добровольцев. Пленным и перебежчикам предлагалось са-
мим определить свое место, не спешить с решением, по-
думать. Да и нам нужно было время для того, чтобы лучше
присмотреться к ним. Ведь мы имели дело с людьми, кото-
рые служили в фашистской армии. Одни сразу просились
в бой и шли на подвиг, другие держались особняком,
настороженно.
Естественно, что тем и другим мы не верили сразу, вна-
чале посылали на небольшие задания, использовали для
пропагандистской работы среди противника.
Прошло немало-немного двадцать лет, но я до сих пор
храню в памяти образ смуглого, с горячими глазами, очень
подвижного солдата 108-й венгерской бригады Невой Лас-
ло. За светлый ум и честность он был назначен комиссаром
группы венгров в интернациональном отряде. Невой сочи-
нял, писал от руки и печатал на пишущей машинке
листовки, обращения к венгерским солдатам и офицерам,
вел большую работу среди партизан интернациональ-
ного отряда. Это он помог подготовить солдата
Яноша к самоотверженному подвигу. Вот как это про-
изошло.
127
Однажды я увидел Невой Ласло стоящим у входа в
штабную землянку под проливным дождем.
— Здравствуйте, товарищ Ласло! — приветствовал я
его.— Вы что же, решили на ночь холодный душ принять?
Пойдемте в землянку.
— Это хорошая погода, товарищ командир. Пройдет
наш Янош.
В штабе нас встретил начальник оперативного отдела
подполковник Матвеев. Здесь находился и прибывший на
инструктаж для выполнения боевого задания солдат 108-й
бригады Янош. Открытый взгляд, спокойное твердое выра-
жение лица убеждали нас, что он выполнит наше задание.
Матвеев доложил обстановку. Оказалось, что два батальо-
на войск СС, 108-я и 102-я венгерские бригады готовятся
прочесать леса в направлении сел Ямное и Смелиж.
Матвеев попросил Ласло доложить, как будет на-
правлен солдат Янош во вражеский стан, но Ласло сму-
тился.
— Вы сами... Я плохо говорю по-русски,— прогово-
рил он.
Матвеев начал докладывать.
Солдата Яноша до заставы будут сопровождать парти-
заны. Он поедет в повозке, надев окровавленный пиджак
раненого партизана. Когда его обнаружат, Янош скажет,
что уничтожил спящего партизана, захватил лошадь, ору-
жие, документы и бежал. По прибытии в свою часть Янош
должен будет установить связь с нашим разведчиком Лю-
фой и с его помощью распространить среди солдат взятые
листовки. Солдат, которые ненавидят фашистов, он угово-
рит перейти к партизанам. Кроме того, он будет работать
по созданию в 108-й бригаде антифашистского комитета.
Организация связи с Яношем возложена на разведгруппу
полковника Саввипа.
Я спросил Яноша, ясна ли ему задача, готов ли он к
тому, чтобы выполнить такое задание.
— Я все выполню, чего бы это мне не стоило,— отвечал
Янош.
Мы простились с Яношем.
— Спасибо. Верьте, буду настоящим борцом за новую
социалистическую Венгрию,— сказал он на прощанье.
Вечером Янош выехал на задание.
Прошло 15 дней, а никаких известий от него не было.
Я то и дело задумывался: что с ним?
128
Как-то на рассвете ко мне в землянку прибежал пол-
ковник Саввин.
— Янош действует! Три новых перебежчика из 108-и
бригады!
Я быстро оделся и направился в штаб.
— Янош принят офицерами как мученик, бежавший от
партизан,— рассказали мне там.— Его в пример всем ста-
вят. Листовки раздал, и солдаты читают, передают друг
другу. Венгры не хотят воевать против партизан, ждут
удобного случая, чтобы уйти к нам...
Это были радостные вести.
В землянку вошел начальник нашего аэропорта капи-
тан Платонов, обратился ко мне.
— С Большой земли две посылки. Разрешите вручить?
— Давайте, давайте!
В посылках оказались новые листовки и обращения к
венгерским солдатам. Это Москва выполнила наш заказ.
В оперчекистской группе штаба уже подготавливались вер-
ные люди для посылки с листовками в населенные пункты,
где были расквартированы венгерские воинские части.
— С листовками хочет идти один из раненых перебеж-
чиков,— сказал Саввин.— Может, его подготовим?.. Това-
рищ Ласло предлагает использовать его для связи с семья-
ми партизан-венгров. Семьям перебежчиков командование
венгерских воинских частей послало извещения, что они
погибли в бою.
Вскоре мы отправили одного из перебежчиков, ранено-
го, на родину, в Венгрию. Он увез адреса семей партизан-
венгров, а Ласло передал даже кольцо своей жене с вы-
гравированным на нем именем. Солдат не подвел, повидал
жену Ласло, рассказал ей всю правду.
Когда переходы на сторону партизан из 532-го корпуса
участились, немецкое командование перебросило этот кор-
пус на другой участок фронта.
ПОДПОЛЬЩИКИ
Зима 1942 года начиналась снежной, суровой. Оборва-
лась связь с Комаричским подпольем. Партизаны, послан-
ные восстановить эту связь, не возвращались. Тогда на по-
мощь им отправился Алексей Исаевич Сидоренков, секре-
129
тарь райкома партии, оставленный Орловским обкомом для
организации подполья и партизанских отрядов.
На третий день пути Сидоренков, а с ним разведчики
Астахов и Челканов подходили к Комаричам. Партизаны
прошли два переулка, оказались на широкой улице и за-
мерли: навстречу шел дозор полиции. Все же они успели
скрыться за угол сарайчика. Всего в десяти метрах от них
прошел патруль.
Партизаны вошли в небольшой домишко с закрытыми
ставнями. Открыл им Борис Степанович, плотник и печник,
партизанский разведчик отряда имени Чкалова. Открыл
после того, как услышал условный стук и пароль.
Озябшие и запорошенные снегом Сидоренков, Астахов
и Челканов прошли в темные сенцы, отряхнулись и пере-
ступили порог в комнату. Посреди ее теплилась железная
печка, гости протянули к ней руки.
— Танки ушли? — спросил Сидоренков.
— На Дмитровск-Орловский. Двое суток тянулись.
Сначала считал, а потом счет потерял,— ответил Борис
Степанович и обстоятельно рассказал о том, что видел из
своего «наблюдательного пункта».
Закусив печеной картошкой, разведчики ушли, а Борис
Степанович продолжал свое дело, сидя в заколоченном до-
ме. Он следил в щель за тем, что происходило на дороге,
считал колонны солдат, орудия, танки, машины...
Вечером снова пришел Сидоренков, с ним разведчик
Челканов и еще человек в немецкой форме.
«Неужели «языка» взяли?» — подумал Борис Степано-
вич, но немец повернулся лицом к свету и оказался Аста-
ховым. Борис Степанович вытянул руки по швам.— Ваше
благородие, фашисты на огороде всю картошку сожрали.
— Зер гут! — ответил Астахов и улыбнулся, передавая
Борису Степановичу сверток с продуктами.— Вот тебе за
картошку!
— Спасибо, товарищи! А то мне на одной картошке...
— На маршрут тебе выходить, Борис Степанович,—
сказал Сидоренков.— Штаб ждет наши данные.
— Я готов,— ответил Борис Степанович и вздохнул.—
Давно готов.
Сидоренков дал задание, перепроверил.
— Смотри не перепутай, а теперь мне с Астаховым по-
ра уходить. Через часик отправишь Никиту. Раньше ему
нельзя. А вслед за ним топай, сам топай. Давай простимся.
130
— Счастливо! — Борис Степанович обнял секретаря
так, что тот запросил пощады.
— Да постой ты, задушишь.
И Сидоренков с Астаховым скрылись в ночной тьме.
Вскоре приготовился к выходу Никита. Борис Степанович
тоже одел теплый пиджак, ватные брюки, положил в кар-
ман четыре «лимонки», подтянул потуже ремень на
брюках.
— С богом!..— сказал Никите и самому себе.
Борис Степанович отбросил бревно от двери, приот-
крыл. В тишине послышались шаги. Кто-то ходил вокруг
дома. Затем раздался стук в дверь, в окна.
— Давай наверх, на чердак! — шепнул Борис Степано-
вич.— Там у меня карабин, штук пятьдесят патронов да
десяток немецких гранат.
Никита бросился наверх.
Когда начали выламывать дверь, Борис Степанович вы-
стрелил в упор в полицейских, двое свалились замертво.
— Воевать не умеете, сволочи. Напролом лезете,—
сквозь зубы проговорил Борис Степанович.
Полицаи отошли от двери, но открыли беспорядочную
стрельбу по стенам и окнам дома. Борис Степанович начал
разбирать кирпичную трубу, чтобы выйти на крышу.
— По карнизу проползем до угла и спустимся... а? —
неуверенно спрашивал Борис Степанович.
— Детская затея,— не согласился Никита.
— Тогда бери гранаты! — Он сует их в темноте Никите
и выбивает потолочину. В отверстие видно, как полицей-
ские врываются в дом, шарят. Борис Степанович бросил в
дыру гранату, полицейские вновь отпрянули. Хоронясь за
соседними домами, они начали бить по крыше дома из пу-
лемета бронебойно-зажигательными патронами и трасси-
рующими пулями. Дом загорелся.
Никита поднялся на крышу и бросил гранаты. Но про-
держался недолго,— упал, сраженный пулей. Борис Степа-
нович попытался поднять товарища, но и его ранили в
ногу. Что же делать?.. Силы оставили его, он свалился.
Бориса Степановича связали, избили и отвели в поли-
цию, бросили в камеру. Заключенные помогли ему снять
сапог с ноги и перевязали рану. Пуля прошла так, что не
задела кость.
«Пока терпимо!» — подумал он.
В коридоре послышался шум. Пришла смена карауль-
131
пых, лязгнули запоры, в камеру ворвались трое полицей-
ских и начальник караула, знакомый Борису Степановичу
партизан Сенька, служивший в полиции по заданию штаба.
— Встать, банда, когда начальство входит!—крикнул
Сенька.— Кто такие?
— Вот этот, раненный в ногу,— партизан, господин
взводный,— доложил надзиратель.— В бою взяли, он семь
наших ухлопал.
— Доставьте ко мне! Да смотрите в оба!..
У Бориса Степановича немного отлегло от сердца. Се-
мен не подал вида, что знает его. Неужто удастся спастись!
Бориса Степановича со связанными руками привели к
начальнику караула.
— Раздеть этого бандита! — приказал Семен полицей-
ским.— Одежду прощупать до сантиметра. Когда осмотри-
те — принесите!
Полицейские ушли. Семен взглянул на Бориса Степа-
новича, тихо сказал:
— Среди этой банды я один остался. Мишка прогорел,
его в Локоть увезли и там замучили. Попытаюсь вечером
выручить тебя. Ты в камере себя не называл?
— Нет.
— Скажешь, что ты Петр Иванов. Часа через два к
вам в камеру подсадим пьяного забулдыгу и вора — на-
стоящего Иванова Петра, ему дадим снотворного. Началь-
ник приказал отдубасить его и выгнать, ты понял?
— Как не понять,— ответил Борис Степанович.
— Слушай дальше. Когда надзиратель крикнет «Ива-
нов Петр — па выход», ты быстро выходи. Надзиратель
настоящего Иванова не видел, а я прикажу выгнать тебя
за ворота. Беги в дом Феклуши — там ваш Астахов, он
тебя и доставит по назначению. А теперь кричи, будто я
тебя бью.
Семен начал ругаться, бить кулаком по столу. Когда за-
шли полицейские, Борис Степанович лежал у порога и
стонал.
— Убрать в камеру! — распорядился Семен.
Днем Бориса Степановича вызвал на допрос начальник
полиции Масленников.
— Говори, мразь, что знаешь о партизанах? Где бро-
дит Сидоренков? Выкладывай!
— Партизаны, господин начальник, в лесу. А вот о Сн-
дореикове пе знаю.
132
— Врешь, негодяй! Я тебя заставлю говорить. По ча-
стям будем рубить, вниз головой повесим!
Он вскочил из-за стола и двинулся к Борису Степанови-
чу, но в это время зазвонил телефон. Масленников поднял
трубку и изменился в лице.
Есть! Будет исполнено.,.— Он поглядел на Бо-
риса Степановича.— У-у, гад, не дали с тобой распра-
виться.
Дважды ударив Бориса Степановича, оп распорядил-
ся отправить его в камеру и вызвал следователя Глад-
кова.
Обрюзгший от алкоголя, разукрашенный татуировками,
этот бандит отличался особой жестокостью.
— Готовьте документы на пойманных партизан, велено
в Локоть доставить. Я лично буду сопровождать. Собирайся
и ты! — сказал ему Масленников.
К концу дня в камеру, в которой сидел Борис Степано-
вич, втолкнули пьяного пожилого мужчину, он сразу полез
к заключенным целоваться, пытался петь, но скоро упал
на пол и уснул. Стемнело. Борис Степанович прислушивал-
ся к каждому звуку за дверью. Наконец, шаги, и дверь
открылась.
— Иванов Петр, выходи! — закричал полицай.
Борис Степанович застегнул пиджак, нахлобучил шап-
ку — и марш! Во дворе его встретил Семен.
— Получай свои документы, бродяга, и больше не по-
падайся. Повесим! — Он дал Борису пинка.— Пропойца!
Полицейские вытолкнули Бориса Степановича за воро-
та. За углом соседней улицы, у дома Феклуши, Бориса
Степановича встретил Астахов.
— Бежим в лес, к водокачке, там паша подвода. Кило-
метра три, выдержишь? — спросил Астахов.
— Выдержу.
Опираясь на плечо Астахова, Борис Степанович едва
доковылял к подводе, а в штаб его привезли в бессозна-
тельном состоянии. Началась гапгрепа ноги. Через два дня
он умер. Партизаны отряда имени Чкалова похоронили
Бориса Степановича со всеми боевыми почестями.
После похорон Алексей Исаевич Сидоренков пошел по
селам. Четыре недели понадобились Алексею Исаевичу
для налаживания связи с подпольщиками. Нужно было
найти подход к полицейским, склонить их на свою сто-
рону.
133
Кому поручить это дело? Через кого надежнее осуще-
ствлять связь с подпольем?.. Не раз задумывался над этим
секретарь райкома партии Сидоренков. Свои соображения
он доложил на бюро.
— Подходящий человек Павел Гаврилович Незыма-
ев,— назвал он молодого коммуниста, врача, уроженца се-
ла Радогощ Комаричского района.— Немногим более года
назад он закончил Смоленский медицинский институт, ра-
ботал заведующим районной больницей в Комаричах. Три
его брата: Михаил, Акиндин и Владимир погибли на
фронте.
С мнением Сидоренкова согласились.
— Да, на Незымаева можно положиться...
Оккупировав Комаричи, фашисты заняли часть больни-
цы для своих солдат и офицеров. Незымаев остался в
больнице. Кто-то из больных сказал ему:
— Доктор, нам все равно не уйти. Оставьте с нами
медицинскую сестру и уходите. Зачем вам-то риско-
вать?
— Буду лечить! — ответил он твердо.
И люди пошли к молодому врачу за медицинской по-
мощью, за добрым советом. Шли со всего округа.
Однажды медицинская сестра Аня Борисова подошла
к нему.
— Павел Гаврилович, у вас можно спросить?..
— Пожалуйста, что у вас? — Незымаев насторожился.
— У нас есть хорошие советские люди, вы для них не
безразличны. Вы хотели бы их видеть?
— Если это, как вы говорите, хорошие люди, я к их ус-
лугам,— сдержанно ответил Незымаев.— Запишите на
прием.
На второй день в больницу пришли два пациента: ком-
сомолец Петр Тикунов, два брата которого находились в
партизанском отряде имени Чкалова, и Степан Аксенов,
бывший работник райздравотдела.
Вскоре Аксенов связал Незымаева с подпольным рай-
комом партии, а затем пригласил его в дом к Меркулову.
Здесь состоялось знакомство Незымаева с родственником
Меркулова — старым коммунистом Александром Енюко-
вым. Для конспирации Енюкова пришлось зачислить зав-
хозом больницы.	.
Однажды, часов в 7 вечера, на прием к Незымаеву
пришел Аксенов.
134
— Из подпольного райкома к вам связной! — шепнул
он Незымаеву.
— Просите!
Каково же было удивление Павла Гавриловича, когда
вместо связного он увидел первого секретаря райкома пар-
тии Сидоренкова.
— Алексей Иванович, здравствуйте! Вот пе ждал!..
— Решил родные места навестить, а заодно и вас про-
ведать.
— Спасибо, что не забыли. Но...— Незымаев подал Си-
доренкову приказ обербургомистра Локотского округа Ка-
минского.— Вас ищут, читайте!
— Благодарю, я уже знаю,— ответил Сидоренков.
— Что сулят, гады, а?! — возмутился Незымаев.— Зе-
мельный участок, дом, корову, военную награду и так да-
лее. Так что, остерегайтесь!
Сидоренков приступил к делу. Он рассказал о решении
окружного комитета партии и командования объединенных
отрядов приступить к разложению полиции и венгерского
корпуса, блокировавшего Партизанский край.
— В Комаричах сколько полиции? — спросил Сидо-
ренков.
— Три батальона.
— Нужно найти надежных людей и действовать через
них. Будем склонять полицейских к переходу с оружием
на нашу сторону. Учтите, многие из них попали на службу
к врагу случайно. Мы им предоставим возможность иску-
пить свою вину. Ну, а изменников Родины, активных
фашистских прислужников будем просто уничтожать. Дер-
жите связь с подпольным райкомом партии и штабом
партизанской бригады имени Чкалова. Вот вам листовки
для господ полицейских.
Сидоренков достал из-за пазухи пачку листовок, подго-
товленных штабом объединенных партизанских бригад.
Вверху в правом углу стояло: «Смерть немецким оккупан-
там». Дальше шло обращение к полицейским и старостам.
Вот дословный текст листовки:
«Немецкие войска захватили часть советской террито-
рии, которую пытаются навсегда сохранить за собой. На
этой территории в своих грабительских целях они исполь-
зуют часть нашего населения, оставшегося после отхода
Красной Армии.
Часть женщин и мужчин они угоняют в Германию на
135
каторжные работы, других насильно, под видом «добро-
вольцев», берут в свою армию, а третьих ставят старостами
и полицейскими.
Немцы нагло лгут, что Красная Армия и Советская
власть уничтожают всех, кто остался на территории, захва-
ченной ими (этого не было и не будет) .
Мужчин, которые пошли служить в полицию или в ста-
росты, мы не трогаем и сохраняем им жизнь, если они бу-
дут работать па пользу Красной Армии и партизан. Мы
призываем всех полицейских и старост к борьбе с немецки-
ми оккупантами.
Вам дано оружие — используйте его против оккупан-
тов и не обращайте его против братьев и сыновей.
Вспомните замечательные традиции украинского и
русского народов, которые никогда не продавались врагу,
а боролись против него. Боритесь и вы.
Бейте фашистов, которые небольшими группами ездят
по селам и грабят мирное население, бейте так, чтобы и
следа не оставалось.
Скрывайте юношей и девушек, которых фашисты хотят
насильно угнать в Германию. Работайте па пользу Красной
Армии и партизан. Переходите с оружием на сторону пар-
тизан. Действуйте смело — это ускорит час гибели наших
и ваших врагов — гитлеровских оккупантов.
Прочитав, передай товарищу».
Дня через три па прием к Незымаеву пришел началь-
ник штаба Комаричской полиции Павел Васильевич
Фандюшёнков. Оставшись наедине с Незымаевым, он
изучающе посмотрел в глаза Павлу Гавриловичу и вы-
палил:
— Слушайте, доктор. Я — не сволочь. Думаю, что и вы
не из них... Прочтите-ка вот это!..— Фандюшенков достал
из кармана листовку и подал ее Незымаеву.— Мои друж-
ки согласпы... Вы человек местный, знаете людей, к вам
ходит много народу. Посодействуйте...
Говорил он все это очень искренне.
— Хорошо. Зайдите через день, что-либо придумаем,—
сказал Незымаев.
Вскоре он привлек Фандюшенкова к подпольной работе
и с его помощью завербовал командира роты полиции Ко-
стю Никишина, полицейских Локина, Игоркина, Семенова
и других.
Так создалась подпольная группа в полиции, которая
136
под руководством Фандюшенкова включилась в борьбу с
фашистами.
Однажды в комаричскую полицейскую тюрьму гитле-
ровцы доставили двух обгоревших советских летчиков, вы-
прыгнувших с парашютами из подбитого самолета. С по-
мощью Фандюшенкова они были переведены в больницу
на стационарное лечение. Затем летчиков перебросили к
нам, в Партизанский край, откуда мы отправили их самоле-
том на Большую землю.
На полпути из леса в Комаричи стоит большое село
Шарово, в нем расположился батальон полиции и рота
венгров. Из села выходило несколько дорог, связывающих
этот сильно укрепленный пункт с гитлеровскими гарнизо-
нами.
В Шарове, по сообщению Фандюшенкова, фашисты
имели артбатарею, несколько минометов, станковые и руч-
ные пулеметы. Вокруг села полицаи и фашисты возвели
укрепления. Партизаны знали, что взять это село трудно,
но взять его было нужно во что бы то ни стало. И тут мы
снова прибегли к помощи группы Фандюшенкова^
Завербованный Георгий Малахов, командир артбатареи,
получил от Незымаева задание готовить к сдаче партиза-
нам артиллерию шаровского гарнизона. С Фандюшенковым
мы договорились провести эту операцию в . ночь с 15 на
16 октября. Малахов должен был выставить на дорогах из
Брянского леса постовых, полицейских, подготовившихся
перейти к партизанам.
Неприветлива осенняя ночь, небо затянуло тучами, мо-
росил мелкий холодный дождь. Партизаны обычно ра-
довались ненастной погоде, она им сулила удачу. Но
идти становилось все тяжелее и тяжелее, ноги вязли в
грязи.
В двух километрах от Шарово сделали остановку. Здесь
надо было дождаться разведки. Комиссар отряда Крисан
Бирюков решил подбодрить партизан.
— Ну, что, братцы? Или полицейских испугались? Че-
рез два часа будем в теплых хатах...
— Да мы ничего,— послышались голоса.— Только
больно устали. Ноги затягивает грязюка...
В полночь, когда от разведки были получены дополни-
тельные данные, партизаны двинулись к селу. Через пол-
часа они сосредоточились на исходном рубеже. Вдруг за
сарайчиком мелькнула тень человека. Семен Трошенков
137
вскинул автомат, затем опустил его и приготовил нож. Но
в это время послышался голос:
— Покажите дорогу на Севск.
— Это пароль,—- сказал командир отряда Пшенов.
— На Севск левее, а здесь на Бобрики.
Услышав нужный ответ, человек быстро подбежал к
партизанам. То был посланец от Малахова. Он доложил,
что полицейские посты сняты, артбатарея и два пулемета,
подготовленные Малаховым для сдачи партизанам, в пол-
ной исправности. Связной указал расположение батарей,
огневых точек, блиндажей и домов, в которых раскварти-
рованы полицаи.
Командир группы отрядов Макеев решил повести на-
ступление с двух сторон, применив обход села со стороны
станции Комаричи и деревни Апажа. В темноте, сквозь ту-
ман и мелкий дождь, едва были различимы дома и враже-
ские блиндажи. Казалось, что осенний дождь загнал
фашистов и полицейских в колхозные хаты. Пристально
всматриваясь в темноту, партизаны заметили у одного
блиндажа, расположенного у большака, часового. Он в
плащ-палатке, с накинутым па голову капюшоном медлен-
но шагал взад и вперед. Двое партизан с командиром груп-
пы разведчиков саратовцем Гришей Токаревым приблизи-
лись к фашисту и, улучив момент, когда он повернулся,
сбили его с ног, придавили к земле, забили в рот кляп и
обезоружили. Путь в село был свободен.
Зная расположение огневых точек врага, партизаны
быстро их обезвредили. Гитлеровцы и полицаи бежали в
Локоть. Партизаны уничтожили 26 фашистов и полицей-
ских, 7 взяли в плен, захватили трофеи. Не считая двух
легко раненных, потерь не было. Операцию по разгрому фа-
шистского гарнизона в селе Шарово успешно провели бла-
годаря активной помощи и участию группы Фандюшенко-
ва—Малахова, подготовленной Сидоренковым.
Мы решили вернуть Георгия Малахова в полицию. Как
это сделать? Решить эту задачу помогли сам Малахов и
Гриша Токарев. Пришлось Малахова «ранить» в ногу, вы-
дать ему ручной немецкий пулемет, а «полицейскому» —
связному партизанского подполья — винтовку. Так и про-
водили их в Комаричи. Как мы и предполагали, обербурго-
мистр Каминский принял Малахова как героя, отметил его
приказом и выдал премию.
Фаидюшенков по заданию Сидоренкова продолжал под-
138
бирать надежных людей в полиции, выдвигать их на
командные должности; ими укомплектовали артиллерий-
ские, минометные и пулеметные расчеты.
В это время командование объединенных отрядов гото-
вило операцию по разгрому гитлеровцев в Комаричах. Эту
операцию мы именовали «Степной узел».
На подпольные группы Незымаева—Фандюшенкова и
Астахова была возложена ответственная задача: подгото-
вить Комаричский полк полиции в составе трех батальо-
нов для сдачи партизанам.
Задачу эту успешно выполнили. На бюро окружного
комитета партии Алексей Исаевич Сидоренков доложил,
что полицейские батальоны подготовлены для сдачи пар-
тизанам, а командные посты в руках наших товарищей.
— Вот схема укреплений Комаричей и расположения
огневых точек,— Сидоренков положил на стол лист бума-
ги.— Мое мнение — провести операцию в ближайшие дни.
С предложением Сидоренкова мы согласились и поста-
новили операцию «Степной узел» провести в ночь с 6 на
7 ноября 1942 года.
На рекогносцировку в Комаричи нужно было послать
опытного разведчика и заодно выставить по маршрутам
следования партизан своих людей. Я попросил своего за-
местителя подполковника Балясова поручить это дело од-
ному из командиров отряда, подготовленных к походу.
— Ответ нужен к семи утра,— сказал я.
Утром ко мне пришли Балясов, командир отряда Пше-
нев, начальник оперчекистского отдела Лазунов и работ-
ник штаба отряда Крушинин.
Пшенев доложил:
— Ночью наша разведка взяла инспектора полиции
Локотского округа Маркова. Удачное совпадение: Кирей
Петрович Крушинин сойдет за инспектора окружной по-
лиции, так как очень похож на него. Вот мы и решили по-
слать в разведку Кирея Петровича. Прорепетируем, под-
правим полицейскую форму и в добрый путь. Сойдет за
инспектора. Надеемся, конечно, что Фандюшенков ему
поможет...
— А Кирей Петрович согласен? — спросил я Круши-
нина.
— Да! — с улыбкой отозвался Крушинин.— Мне ведь
все стежки-дорожки знакомы. Я — местный.
— Все же мы пошлем с вами двоих разведчиков, а то
139
чего доброго в этой-то форме свои могут ухлопать,— вста-
вил Лазунов.
Согласились. Крушинина хорошенько проинструктиро-
вали и отправили в путь.
Дальше события развивались так.
— Господин начальник штаба, к вам из окружной по-
лиции! — доложил дежурный полицай Фандюшенкову.
— Просите! — приказал тот.
Фаидюшенков вначале удивился, увидев Крушинина,
но, узнав, в чем дело, тут же повел его знакомить с поряд-
ками в Комаричской полиции. В конце «проверки» Кру-
шинин спросил:
— Трудности вас не испугают?
Фаидюшенков повел плечом и в свою очередь спросил:
— Когда прикажете встречать?
— Об этом сообщим позднее...
Фандюшенкову, Егорову, Никитину и другим подполь-
щикам предстояло провести большую и очень трудную ра-
боту. Они уточняли расположение огневых точек, наноси-
ли их на схемы, договаривались об изъятии активных
фашистских прихвостней, готовили освобождение тюрьмы,
вооружение заключенных, диверсии на железнодорожной
линии.
По своему плану готовилась к операции и подпольная
группа Незымаева. Павел Гаврилович формировал воору-
женный отряд. Для партизан он приготовил медикаменты,
медицинские инструменты, продовольствие. В эти дни он
был, как никогда, подвижен, весел.
А в лесу в эти дни штаб готовил в поход три отряда,
Партизаны приводили в порядок обмундирование, обувь,
получали боевой паек и ждали приказа к выступлению.
Но случилось так, что операцию «Степной узел» пришлось
отложить.
После разгрома Шаровского гарнизона фашисты насто-
рожились. Они стали подсылать к Незымаеву свою аген-
туру, заподозрив его в связях с партизанами. Увлекся по-
спешной обработкой полицейских и Фаидюшенков. Й хуже
того — без острой необходимости и без соблюдения конспи-
рации они в складе больницы провели совещание, на
котором обсуждали план сдачи батальонов полиции.
На совещании присутствовал малоизвестный подполь-
щикам и плохо проверенный на практической работе некто
Кытчин, оказавшийся агентом-провокатором. И случилось
140
непредвиденное. Первого ноября 1942 года гестапо внезап-
но и одновременно схватило почти всех подпольщиков
Незымаева и Фандюшенкова. Избежать ареста удалось
лишь закрытой подпольной разведгруппе Астахова, с по-
мощью которой мы затем и разгромили фашистский гарни-
зон в Комаричах...
Павел Гаврилович Незымаев вышел из больницы в два
часа дня. У самого дома его догнал полицейский Блю-
денев.
— Эй ты, дохтур, марш за мной!
— В чем дело? — спросил Незымаев.
— Начальник вызывает.
— Иди и скажи, что пообедаю и приду.
— Нет, велено вас привести.
Незымаев глянул на полицая, тот был с винтовкой.
Во дворе показалась мать, Павел Гаврилович крик-
нул ей:
— Скоро вернусь. Будут спрашивать пациенты, скажи-
те, что повели в полицию.
У здания полиции Незымаев увидел крытую автомаши-
ну, прибывшую из Локтя, и около нее несколько человек
гестаповцев. Они тут же схватили Незымаева, прощупали
карманы и бросили в машину.
Почувствовав недоброе, отец Незымаева, Гавриил Ива-
нович забежал в спальню сына, взял радиоприемник, един-
ственную улику, и спрятал в сарае. Едва он вернулся в дом,
как явился полицейский наряд. Полицаи перерыли весь
дом, но ничего, уличавшего Незымаева в связах с парти-
занами, не нашли.
Гитлеровцы арестовали восемь наших подпольщиков:
Незымаева, Фандюшенкова, Никитина, Арсенова, Драгу-
нова, Егорова, Стефановского и Семенцова. Все они в тот
же день были отправлены в Локоть.
Когда об этом стало известно в штабе, мы сразу же по-
пытались выручить арестованных. Трижды наши развед-
чики ходили в Локоть, но никакими путями не удалось
спасти товарищей. В Локте к этому времени фашистский
гарнизон насчитывал до 5 тысяч человек, там стояла
танковая дивизия.
Следствие продолжалось пять дней. А 8 ноября, на
рассвете, Фандюшенкова, Незымаева, Никитина, Драгу-
нова, Арсенова, Стефаноцского, Егорова и Семенцова вы-
вели из камер со скрученными проволокой руками. Их
141
уложили лицом вниз на дно кузова грузовой автомашины
и увезли в Комаричи. Там уже были подготовлены висели-
цы. Полиция согнала на площадь народ.
На месте казни Незымаев казался спокойным. Он об-
ратился в народу с горячим призывом подниматься на
борьбу с гитлеровскими мерзавцами, гнать их с родной
земли. Стойко держался и Фандюшенков.
Трое суток не снимали трупы с виселицы. Затем их за-
рыли в большой воронке от бомбы, у железной дороги.
Страшная казнь не испугала оставшихся на воле под-
польщиков. На второй день после этого в Комаричах были
разбросаны листовки, а на третий — недалеко от вокза-
ла — убит фашистский офицер.
Подпольная организация помогла партизанам собрать
точные данные об охране, вооружении и численности
войск в Комаричском гарнизоне. Операция «Степной
узел» была только отложена, а не отменена.
Декабрь 1942 года выдался лютый. В ту зиму морозы
начались рано, ручьи и речки вымерзли. С первых дней
декабря со стороны Курска и Орла по дорогам потяну-
лись разбитые фашистские части. Гитлеровцы стали еще
злее. В селе Угревичи Комаричского района они захвати-
ли раненого бойца-партизана Борисова и зверски заму-
чили его: отрезали нос, уши, вырезали внутренности. За
связь с партизанами фашисты вели массовые расстрелы
в селе Подывотье Севского района, в селе Хвощевке,
а в деревне Ивачево повесили 6 человек.
Много семей глухими тропами пробирались в глубину
Брянского леса. Наиболее смелые мужчины и женщины
добывали себе винтовки, дробовые ружья, а иногда — пу-
леметы и уходили в лес, к партизанам. В селах люди за-
говорили, что Красная Армия наступает по всему фронту,
гитлеровцы несут большие потери и бегут на запад.
В то время железнодорожный узел Комаричи имел
большое значение, через него ежедневно проходили гит-
леровские эшелоны на главное направление фронта. На-
стало время осуществить операцию «Степной узел». К
операции мы привлекли три партизанских отряда: имени
Чкалова, имени Тимошенко и «За власть Советов», всего
512 партизан. Им дали две 40-миллиметровые пушки,
4 миномета, 19 пулеметов, автоматы и полтонны тола.
Руководство операцией мы поручили подполковнику Ба-
лясову. Одиннадцатого декабря провели митинг с участни-
142
ками операции и сразу — в путь. Предстояло пройти 60
километров оврагами, лесами, кустарниками, болотами.
На пути отряда стояло семь вражеских гарнизонов.
Кончился лес, впереди простирались заснеженные кол-
хозные поля. Партизаны сделали привал. Теперь они,
опасаясь авиации и фашистских разъездов, ждали наступ-
ления темноты. Дальше можно было идти только ночью.
К 20 часам 14 декабря сводный отряд благополучно
обошел заставы противника и на опушке леса, в трех ки-
лометрах от станции, сделал привал. Три часа отдыхали
партизаны. Только разведчикам не было отдыха: они во
главе с Астаховым изучали позиции противника.
В 23 часа 30 минут началась атака. С первых же ми-
нут гитлеровцы начали яростно сопротивляться. Они при-
способили к бою жилые кирпичные дома, станционные
здания, депо, почту, кондукторские казармы.
Чем ближе к станции продвигались партизаны, тем
отчаяннее сопротивлялись враги. Через два часа враже-
ский гарнизон был зажат в кольцо в четырех домах, в
здании станции у водокачки и в депо. Особенно упорное
сопротивление оказывали гитлеровцы и полицаи, засев-
шие в кирпичных зданиях кондукторских бригад и па
станции.
Сильный пулеметный огонь врага со второго этажа
кирпичного здания задержал па некоторое время продви-
жение партизан. Но надо было спешить, так как к фашис-
там со стороны Локтя могло подойти подкрепление.
К артиллеристам прибежал Федор Манатченков, ко-
миссар партизанской бригады имени Чкалова.
— Поверните пушку в сторону депо и водокачки! Пря-
мой наводкой! — выкрикнул он, указывая на цели у стан-
ции.
В депо и у водокачки гитлеровцы были разгромлены,
но в помещении станции еще не сдавались. Видя, что пар-
тизанам трудно, Астахов решил силами разведчиков унич-
тожить засевших в здании гитлеровцев. Он первым ворвал-
ся в помещение и бросил несколько гранат. Дерзкий на-
лет Астахова и его разведчиков из Комаричского под-
полья помог разгромить врага, но дорогой ценой. В этой
короткой жаркой схватке погиб наш славный разведчик
Астахов.
Между тем события развивались своим чередом. Пе-
рейдя полотно дороги, группа партизан под командованием
143
Пшенева уничтожила охрану, ворвалась в депо и начала
взрывать подъездные пути, поворотный круг.
В ста метрах от станции в двухэтажном каменном доме
фашисты еще сопротивлялись. Туда с партизанами напра-
вился Федор Манатченков. Они обошли помещение, зашли
с тыла и бросили в окна гранаты. Из первого этажа фа-
шисты перешли на второй. Тогда партизаны облили дом
изнутри керосином, зажгли. Фашисты, выкуренные ды-
мом, стали прыгать из окон. Партизаны тут же расстрели-
вали их. Отряд «За власть Советов» к этому времени по-
рвал все входные и выходные стрелки и сжег два воин-
ских эшелона противника.
К пяти часам утра операция была закончена. Из 197 че-
ловек гарнизона, охранявших станцию, было уничтожено
140, а уцелевшие разбежались. Партизаны захватили 2
пушки, 6 пулеметов, 86 винтовок и автоматов, 20 тысяч
патронов, освободили из тюрьмы 68 советских граждан.
Железнодорожное движение было приостановлено на семь
дней.
Это был ответ партизан на зверства фашистов. С бое-
вой песней партизаны покидали станцию, впереди лежал
путь на свои базы.
В селе Ольговка разведчики доложили, что с Локтя
по большаку в сторону Севска движется до 800 человек
фашистов и полицаев, один танк, две бронемашины.
— Видимо, решили отрезать нам путь,— высказал
предположение Манатченков.
— Не выйдет,— оживился Пшенев,— устроим им дос-
тойную встречу.
Манатченков, Пшенев и Макеев повернули отряды на-
встречу и успели приготовиться к бою. Подпустив кара-
телей на близкое расстояние, они открыли по ним огонь.
Такой встречи гитлеровцы не ожидали. Оставив на поле
боя около 100 убитых, танк и бронемашину, они поверну-
ли назад. Партизаны потеряли 12 своих товарищей.
«ГОЛУБОЙ МОСТ»
Боевое мастерство партизан росло с каждым днем. При-
мером тому может служить операция по взрыву «Голубого
моста», осуществленная в соответствии с указанием Штаба
партизанского движения, который находился в Ельце,
144
Возглавлял штаб первый секретарь обкома партии
A. IL Матвеев, приславший нам для разработки этой опе-
рации своего заместителя А. П. Горшкова.
Несколько раз мы делали попытку взорвать мост на
железной дороге Брянск — Гомель через реку Десну, близ
станции Выгоничи, но это не удавалось. А через мост еже-
дневно проходило 30—40 пар поездов. Дорога превратилась
в главную артерию снабжения гитлеровских войск. Откла-
дывать со взрывом моста больше было нельзя. Об этом нам
напоминал и Военный Совет Центрального фронта.
Комиссар А. Д. Бондаренко, видимо, желая укрепить
нашу решимость, прочел нам страницу книги о Суворове,
в которой рассказывалось о том, как великий полководец
сказал своим офицерам у стен осажденного Измаила:
«Трижды русские пытались взять Измаил и трижды отсту-
пали. Я прибыл взять Измаил или умереть под его сте-
нами».
В феврале мы утвердили план по взрыву «Голубого
моста». В нем предусматривалось участие четырех бригад
в операции: имени Щорса, «Смерть немецким оккупантам»,
имени Кравцова, имени Ворошилова. 3800 партизан нача-
ли подготовку. Руководство операцией штаб возложил на
командира бригады имени Щорса Героя Советского Союза
М. П. Ромашина. Был определен и срок взрыва —7—
8 марта.
Несколько дней я пробыл в бригаде Ромашина, вместе
с его штабом уточнял обстановку, задачи подрывников.
— Да ты не сомневайся, Дмитрий Васильевич. Спра-
вимся! — не раз успокаивал начальник штаба Федор Анд-
реевич Власов.— И Бряныч поможет. Пока он нас не под-
водил!
Да, сколько же раз нас выручал Бряныч! В его собира-
тельном образе представлялся не только народ Брянщины,
но и сами леса, болота, холода, непроходимые дороги — все,
что помогало партизанам в их борьбе с врагом.
— Вот только взрывчатки... — начал было Власов.
— Что, маловато? — спросил я.
— С запасцем надо бы!
Подсчитали еще раз, прикинули.
— Добавим,— успокаивал я Власова.—За счет запасов
штаба объединения...
Нужно было действовать наверняка в этой наиболее
трудной операции.
6 Заказ 1468
145
Боевое задание всколыхнуло отряды. Хотя людям еще
не был назван объект операции, но о нем все догадывались
по бурно развернувшейся подготовке. Аржакин, Лапагип
и Матюхин соорудили из бревен макеты двух форм моста.
Сорок шесть подрывников, засекая время, тренировались
на быстроту укладки тола. В 30 минут партизаны уклады-
вали под каждую секцию 400 килограммов тола, отводили
шнур и подавали команду взрыва. Но там, на «Голубом
мосту», время могло растянуться до неопределенных пре-
делов, поэтому тренировка продолжалась.
7 марта ударные группы двинулись к берегам Десны.
Не доходя до моста километра 2—3, партизанская
бригада имени Щорса сделала привал, а бригада Вороши-
лова вышла прямо на подступы к станции Выгоничи и
селу Лопушь, чтобы сковать гарнизоны в этих пунктах п
не допустить их к мосту. Партизаны бригады имени .Крав-
цова под командованием Волкова перекрыли подступы к
мосту со стороны Полужья и Брянска.
Отряду имени Баумана предстояло взорвать мосты на
большаках — подъездах к «Голубому мосту». Отряд пар-
тизан из бригады «Смерть немецким оккупантам» создал
резерв, которым командовал Кашковский.
Во второй половине ночи отряды форсировали болото.
Люди и лошади проваливались под лед. Трещал валежник.
Партизаны останавливались, прислушивались. Ни в коем
случае нельзя было себя выдать. Командир бригады Рома-
шин отдал распоряжение взять тол на плечи, а лошадей
вернуть. Идти стало еще тяжелее. Казалось, до моста не
добраться. Но вот поредел лес, показались фермы моста.
Ударили пушки отряда, атаковавшего станцию Выго-
ничи и село Лопушь. Это — сигнал общей атаки. По всей
дороге, от Полужья до Выгоничи, по фронту в двенадцать
километров, завязался бой. Гитлеровцы решили, что на них
обрушились регулярные части советских войск. В это вре-
мя действительно танковый корпус генерал-лейтенанта
Лазарева невдалеке взламывал вражескую оборону.
Как и намечалось, гарнизоны гитлеровцев были отреза-
ны от моста. Началась операция по взрыву моста. Вперед
вышли смельчаки с кинжалами в руках, чтобы снять часо-
вых, они продвигались по-пластунски. Вслед за ними полз-
ли, обливаясь потом, тяжело нагруженные толом подрыв-
ники. Один из часовых успел пустить красную ракету, а
второй выстрелить, но с ними было покончено тут же.
146
Комиссар бригады Александр Писарев, командир отряда
имени 26 бакинских комиссаров Николай Тарасов с авто-
матчиками Зуевым, Волковым, Брилевым и другими устре-
мились к казармам. Одновременно автоматчики группы
Косолапова цепочкой взбирались на высокую обледенев-
шую насыпь. По сигналу вместе со снарядами и минами
в дзоты и блиндажи охраны полетели гранаты. Фашисты
в панике выскакивали из казарм и землянок, чтобы занять
траншеи, но там уже находились партизаны, расстреливаю-
щие гитлеровцев в упор.
В момент атаки на левом берегу враг открыл огонь.
Надо было немедленно подавить это сопротивление. Ко-
миссар отряда имени Щорса Жильцов Тит Васильевич и
начальник разведки этого же отряда ленинградец Влади-
мир Иванович Алексеев вырвались вперед. За ними броси-
лись в атаку партизаны... Вражеский огонь был подавлен.
В этой жаркой схватке с фашистами погибли оба героя —
Алексеев и Жильцов.
А подрывники уже укладывали тол. Вот когда приго-
дилась тренировка! За 25 минут они перетащили более
тонны тола, уложили его по всем правилам под фермы,
установили взрыватели, протянули шнур и зажгли. На
26-й минуте река Десна осветилась багровым пламенем,
раздался оглушительный взрыв: фермы «Голубого моста»
скрылись в волнах реки.
140 гитлеровцев было уничтожено в этом бою, 12 сда-
лись в плен. Партизаны потеряли десять убитыми, 39 пар-
тизан были ранены.
Взаимодействие четырех бригад позволило партизанам
успешно выполнить и это наиболее ответственное и труд-
ное задание.
Утром 8 марта 1943 года мы радировали в штаб Мат-
вееву и в Центральный штаб партизанского движения при
Ставке Верховного Главнокомандующего о взрыве моста
через Десну.
НИКОЛАЙ
ГОРОХОВ
Пять дней беспрестанно бушевал ветер. Старые сосны
шумели, скрипели, сбрасывали хвою й сухие сучья в
сугробы.
6*
147
Ежась от мороза, часовой Владимир Журавлев напря-
гал слух и зорко всматривался в густую чащу соснового
бора. Знал он, что нод видом наших на дорогах и просеках
могут появиться фашистские разведчики, вынюхивающие
партизанские отряды.
И вдруг тонкий слух Владимира уловил отдаленный
хруст снега. По просеке, ведущей к землянкам штаба, осто-
рожно ступал человек.
«Кого же это несет сюда?» — подумал Журавлев. Он
уже взял автомат наизготовку, но тут же на его заиндивев-
шем лице расплылась улыбка.— Николай! Горохов!..
— Я самый. Здравствуй, Володя!
Хотя Горохов и известный разведчик, однако Журавлев
для порядка спрашивает пароль.
Возле землянок разведчика встретил заместитель
командира объединения подполковник Балясов.
— Здравствуй, Малыш! Пришел-таки. Чувствовал,
утра не будешь ждать, идем!
Рядом с огромным широкоплечим Михаилом Балясо-
вым семнадцатилетний Николай выглядит подростком. Он
смуглый, с красивыми черными глазами. Николай круглый
сирота, отец его недавно погиб на фронте, поэтому Баля-
сов обратился к нему как к сыну.
— Никого не пускать! — приказывает Балясов, заходя
с Николаем в землянку.
В штабе на столе карта.
— Смотри, вот сюда прибыли каратели.— Балясов ты-
чет карандашом в карту.— Мы ничего не знаем о них.
А вот здесь начинается линия фронта. Надо пройти в район
села Чемлыж, можно по Волчьему оврагу, левее села Нев-
дольска, только ночью. Днем — в лапы гитлеровцам уго-
дишь.
Балясов барабанит по столу пальцами и, оторвавшись
от карты, продолжает:
— Будешь старшим. С тобой пойдут Прихода и Шуры-
гин. Возьмете «языка». Экипировку и документы на имя
полицаев получите утром у начальника оперативного от-
дела Матвеева.
В землянке тихо. В железной печке потрескивает суш-
няк, в трубе подвывает ветер. Балясов вздохнул.
— Завтра, как стемнеет, начальник разведки на лошад-
ке доставит вас к линии перехода. Там оврагами да пере-
лесками топать будете»
148
Балясов еще долго объясняет, что делать разведчикам,
чтоб выполнить задание и остаться живыми.
...К линии перехода ехали в розвальнях вчетвером. Раз-
ведчиков сопровождал начальник разведки Лопатин.
Огромные деревья стояли пообочь дороги. Но вот лес кон-
чился, дорога пошла полем. Часам к десяти вечера парти-
заны добрались к назначенному рубежу. Распрощавшись
с Лопатиным, они одели белые халаты и двинулись к Нев-
дольску. Большими хлопьями повалил снег, Невдольск
оделся в мутноватую мглу. В ложбине, у села, она . так
сгущалась, что в нескольких шагах ничего не было видно.
Вдруг в воздух взлетела ракета.
— Ложись! — скомандовал Горохов.
Фашисты дали несколько очередей из пулемета.
— Вот что, друзья,— сказал Николай, — будем спус-
каться в Волчий овраг. Пойдем к поселку Уль, а там рукой
подать до Чемлыжа.
Барахтаясь в снегу, ползком и перебежкой в обход
Невдольска, они вышли на грейдер. Показались уцелевшие
от пожарища, похожие на занесенные снегом скирды со-
ломы, дворы поселка Уль.
— Передохнуть бы! — попросил Прихода.
— Заодно и подкрепиться,— согласился Горохов.
Но им не пришлось ни отдохнуть, ни поесть.
Послышался рокот моторов и скрежет гусениц. Из-за
сугроба на грейдер выползли три вражеских танка. Развед-
чики бросились с дороги и зарылись в снегу, танки про-
шли.
— Черт знает что! — воскликнул Горохов.— Оставай-
тесь-ка здесь и ведите наблюдение за грейдером, я спущусь
оврагом к Чемлыжу: тут километра два.
И Горохов скрылся во мгле. Через полчаса он подошел
к окраине села, прокрался к крайнему домику. Скрипнет
на заборе оторванная дрань, Николай вздрогнет и тут же
ругает себя. Но вот кто-то кашлянул, хлопнула дверь: из
дома вышли два фашиста в сопровождении старика.
— А партизаны по этим штрассе ходиль?
— Партизаны по дорогам не ходят. Если придут, так
целиной,— отвечал старик.
— Но-но! Иди быстро, а то пах, пах и капут старый
русь швайн.
Когда они отошли подальше, Николай решил войти в
избу. На всякий случай он отвел назад руку с гранатой
149
и поднялся на крыльцо. Снова раздался знакомый кашель,
это возвращался старик.
— Дедуся! — тихо позвал Николай.
— Кого еще принесло?
— Не шумите!
— Ты кто?
— Да свой я! Партизан.
— Уходи, сынок, пока темно, тут кругом фашисты. Не
вовремя пришел ты,— тихо проговорил старик, надвигаясь
на Николая.
— В хате кто?
— Старуха. Они — в школе, там их штаб...
Все-таки прошли в избу. Старик угостил Николая са-
лом, достал из валенка кисет с самосадом.
— Ох, сынок, от них прячу, от этих проклятущих не-
христей. Подвоза харча у них нет, вот они ежедневно, как
собаки-дворняжки, и рыскают по дворам, все отнимают.
Эти двое, что в штаб спровадил, сказывали, что с рассве-
том поедут в соседние села в раздобытки.
— Дедуся, а много ли их в селе?
— Сотни две наберется.
— Чем вооружены? Пушки есть?
— Есть. Три самоходки, да еще четыре поменьше, стоят
за школой, в ложбине. Они их снегом замаскировали. Там
же пулеметы и минометы, Часовые охраняют. А на клад-
бище три зенитки сетками закрыты. За селом, вон в тохм
сосняке, что напротив нашего окна, склады разместили.
— Говорите, по селам за продовольствиехи шны-
ряют?— переспросил Николай, обдумывая план действий.
— Шныряют, сыпок, каждый день. А к вечеру в село
вертаются... А ты куда? — спросил дед.— Хочешь, схороню
в погребе? День отсидишь, а вечером своим путем ступай.
Скоро светать начнет. Не ровен час, извергам в пасть уго-
дишь,— забеспокоился старик.
— Вас как звать-то, дедуся?
— Федор Иванович я.
— Прощайте, Федор Иванович! Спасибо за угощение и
ласку.
Вскоре Горохов вернулся к своим разведчикам, Прихо-
де и Шурыгину, и рассказал им о беседе со стариком.
— Вот что, друзья, а если нам попробовать не только
«языка» взять, но и подводы, фрицы-то поедут по селам,—
предложил Горохов.
150
Замаскировавшись в овраге, разведчики ждали обоза.
К вечеру на дороге показались заметенные снегом пять
подвод. В бинокль Николай рассмотрел: на каждой по два-
три фашиста. На первой подводе виднелся ручной пуле-
мет. Ну, начинать! Но партизаны медлили. Неравная схват-
ка пойдет, если узнают, что их только трое — гибель.
— Целься точнее! Чтоб наверняка!—проговорил Го-
рохов.— Я буду бить по передней подводе, сниму пулемет-
чика. Ты, Глеб, бей по третьей и четвертой. Тебе, Матвей,
последняя подвода — на ней трое.
— Надо переднюю лошадь сбить,— посоветовал При-
хода.— Им же не свернуть, снег глубокий.
— Дельно! Но остальных сохранить! — распорядился
Николай, как старший.
— А фашистов? — спросил Глеб.
— Двоих живьем доставим. Пожалуй, из тех, кто па
первой подводе.
— Ну, все, договорились.
Обоз уже сравнялся с разведчиками.
— Огонь! — крикнул Николай.
Минут за десять разведчики справились. На снегу —
девять трупов, два гитлеровца взяты в плен.
— Ну, вот и на сердце легче. «Языков» захватили,
продовольствие отбили, четыре подводы пригоним. А тро-
феи-то наши!..
И Николай по-хозяйски начал подсчитывать.
...Я вспоминаю все это так, как мне рассказывали о
подвиге Николая Горохова и его товарищей их боевые
друзья. Я очень рад был, когда пятнадцать лет спустя
встретил Николая Горохова на станции Суземка. Он был
на костыле — потерял ногу в разведке, подорвавшись на
немецкой мине возле села Красная Слобода. Об этом я не
знал.
Здесь же мне хочется рассказать о подвиге славного
партизана Вани Синенького и о разведчике Грише.
В конце марта 1943 года в рейд по тылам противника
в район Почепа, Унечи, Клинцов мы направили партизан-
скую бригаду имени Суворова. Командовал ею Казанков.
Суворовцам предстояло пройти более тридцати километ-
ров по открытой местности, преодолеть Десну, выйти в
Ромасухские леса и обосновать в них свой временный ла-
герь.
Бригада справилась с поставленной перед нею задачей.
151
Партизаны разгромили несколько мелких гарнизонов про*
тивника и захватили богатые трофеи. Они пустили под
откос три вражеских эшелона и парализовали железнодо*
рожную линию на участке Почеп — Красный Рог.
Фашисты спешно подтянули к лесу свои войска и окру*
жили партизан. Кольцо все больше и больше сжималось.
Орудийный расчет комсомольца Ивана Синенького вел
по врагу беглый огонь из трофейного орудия. Партизаны
отбили несколько атак, но бой продолжался. На четвертый
день каратели начали прочесывать лес. Командир бригады
Олег Казанков решил пойти на риск.
— А что если в тыл фашистам послать группу автомат-
чиков? Как вы думаете, могут пройти они через болото к
Круглой Поляне? — спросил он у начальника штаба.—
Ударят автоматчики, одновременно — мы. Может быть, так
и прорвемся к Почепу.
— Ну, что ж, попробуем, — согласился начальник
штаба.
— Кого пошлем старшим? — спросил Казанков.
— Ваню Синенького! Подменим его, артиллеристы есть.
— Я тоже за него, парень надежный.
Выделили шесть автоматчиков, Ваня Синенький —
седьмой. А задачу им дали такую, что и целой роте едва
справиться.
Ночью семеро смельчаков разделились на две группы
и поползли к гитлеровцам. Фашисты на поляне жгли ко-
стры, а вокруг ходили часовые. Солдат было около ста,
многие спали, устроившись возле костров и машин.
— На рассвете ударим, в самый сон,— сказал товари-
щам Ваня. Он распределил, кому нападать на часовых,
кому по каким гитлеровцам стрелять.
К рассвету поляну заволокло густым апрельскихм ту-
маном.
— Пора!
Партизаны ползком, от одной кочки к другой, с кин-
жалами наготове сняли часовых, затем с разных сторон
бросились на карателей.
Как и предполагалось, услышав стрельбу в тылу, фа-
шисты спешно сняли с правого фланга солдат и бросили
их на помощь, но тут вступили наши автоматчики. Впоть-
мах гитлеровцы не разобрались, в чем дело, начали бес-
порядочный круговой огонь. В это время пулеметные ба-
тареи, минометы и 45-миллиметровые пушки бригады
152
партизан ударили по правому, ослабленному, флангу ка-
рателей. Кольцо было прорвано, и бригада начала выхо-
дить из окружения.
А семь партизан продолжали неравный бой. К утру
фашисты прижали смельчаков к болоту. Вот убит один,
второй, дважды ранен Ваня Синенький. Он свалился в
болото, упустил автомат, но у него был еще пистолет.
Выстрелами в упор Ваня Синенький успел уложить еще
двоих гитлеровцев. Автоматная очередь гитлеровца обо-
рвала жизнь молодого партизана. Только двоим из семи
удалось выйти живыми из этого боя. Они и рассказали, как
выполнила задание отважная семерка, как погибли Ваня
Синенький и его товарищи.
Мы возвращались в штаб объединения. Вместе со мной
ехали Михаил Балясов и Федор Монатченков. За поворо-
том нас остановили разведчики.
— Тут такое дело, что вам ехать нельзя. Дорогу у
опушки леса обстреливают,— сказал старший группы Но-
щенков.
— Ничего, проскочим,— ответил Балясов.
С ним согласились, поехали. Началась поземка, а через
час поднялась такая метель, что в двух шагах ничего не
было видно, все покрылось молочно-белой пеленой.
Возница, партизан Денис Гаврилович, сказал:
— Плохи наши дела, этот буран до утра не стихнет.
В эдакую погоду хозяин из дома собаки не выгонит.
— Денис Гаврилович, тебе пора привыкать. Погода,
что ни на есть партизанская! — перебил его Монатченков.
— Так-то оно так. Да вот лошаденки из сил выбились.
Хорошо, если на гору вытянут.
— Немного осталось. Мы поможем, если что,— успо-
коил Монатченков.
Когда поднялись на гору, стало еще холоднее: мороз
обжигал лицо, ветер пронизывал до костей... Но вот в
небе показались просветы. Это помогло увидеть впереди
контуры леса. Всматриваясь вдаль, Балясов первым заме-
тил двоих пешеходов.
— Денис Гаврилович, а ты говорил, что хозяин из до-
ма собаки в эту погоду не выгонит. Смотри-ка!
— Кого ж это несет?
— Нужно догнать,— подсказал я.
Вскоре мы уже отчетливо видели путников: женщину
и подростка с котомками за плечами, Шли они, еле пере-
153
двигая ноги. Вдруг со стороны Брасово фашисты начали
артиллерийский обстрел опушки леса. Один из снарядов
пролетел над нашими головами и разорвался. Лошади ша-
рахнулись в сторону, провалились по брюхо в снег и за-
стряли. Я видел, как шедшая впереди нас женщина упала.
Мы поспешили к ней на помощь. Женщина не была ране-
на, ее просто сбило с ног взрывной волной. Мы помогли ей
встать на ноги.
— Кто вы, откуда? — спрашиваем.
— Иванова Анастасия, иду из Рыльска,— говорит.—
Мужа похоронила, умер от голода. Двух взрослых дочек
фашисты в Германию угнали, а это мой меньшой — Гриш-
ка, глухонемой он. А вы кто будете?
Мы назвали себя и спросили:
— Куда идете?
— В Брянские леса. Сказывают, что фашистов в них
нет. Партизаны, бают, там в начальстве, может, они в
беде не оставят.
Пока мы говорили с Ивановой, Денис Гаврилович пере-
распряг лошадей. Мы усадили путников в сани и направи-
ли их в партизанский госпиталь, а Денису дали наказ
заехать в отряд и сказать, чтоб нам прислали подводу.
Дней семь спустя я узнал у начальника госпиталя
Аркадия Давыдовича Эйдлина, что Иванова находится в
тяжелом состоянии.
— Дистрофия, туберкулез легких. Просит, чтоб кого-
либо из партизанских начальников прислали к ней, хочет
что-то сказать.
— А как самочувствие паренька?
— Гришка здоров, землянки убирает, дрова и воду
носит. Вдобавок и сапожник. Доктор Консон с ним пре-
красно объясняется.
После обеда мы зашли в землянку госпиталя. Иванова
лежала в углу на топчане, отгороженная от других
больных простыней. В изголовье на корточках сидел
Гришка.
— Спасибо, что пришли,— увидя нас, сказала Ивано-
ва.— Перед смертью хочу просить вас: не гоните от себя
Гришку, не смотрите, что он нем. Смышленый он и по-
слушный. А мне немного осталось... Фашисты угнали до-
чек, те не вернутся, видно, один Гришка...
Через пять дней не стало Анастасии Ивановой. Ее по-
хоронили в лесу, вместе с двумя павшими в бою партиза-
154
нами. Долго Гриша оплакивал свою мать, из еловых веток
плел венки и носил их на могилу.
Прошло около двух месяцев. Однажды Гриша встретил
врача Консона и вместо обычного приветствия промычал,
показывая что-то на пальцах.
— Здравствуй, Гриша. Что ты? А! — догадался Кон-
сон.— Хочешь фашистов бить? Идем к командирам, по-
просим.
Начальник оперчекистского отдела Лазунов вниматель-
но выслушал Консона.
— Ну куда же?.. Разве в разведку?
Командир отряда Корнеев согласился.
И Гриша стал разведчиком. Он побывал во многих се-
лах, занятых гитлеровцами. Его трудно было заподозрить
в чем-либо: глухонемой, он чинил полицейским и гитлеров-
цам обувь и делал свое дело.
Нам долго не удавалось подослать разведчика в поли-
цейскую бригаду предателя Каминского. И вот Лазунов
остановил свой выбор на Грише.
— Будет сапожничать и наши почтовые ящики обслу-
живать. Там наша разведчица Анфиса Степановна с ним
свяжется и в случае чего поможет.
— Ну что ж, готовьте и посылайте,— согласились мы.
Около недели разведчики готовили Гришу.
Как-то вечером мы с комиссаром зашли в землянку к
Грише, спросили:
— Ну, как дела?
Гриша показал на пальцах, что ему надоело сидеть, что
он готов идти на задание.
Ночью, в сопровождении разведчика Носова, с котомкой
за плечами и сапожной лапой в руке, Гриша отправился
в поселок Локоть. Шел не торопясь, покачиваясь из сто-
роны в сторону, изредка поправляя за плечами котомку
с сапожным инструментом. В Локте редкие прохожие не
обращали внимание на парня с сапожной лапой и котом-
кой за плечами, было не до него. Но вот из-за дома на
улицу вышел мужчина. Поравнявшись с Гришей, он
осмотрел его внимательно, замедлил шаг. Гриша свернул
за угол, остановился. Это был полицейский: он чуть не на-
ткнулся на Гришу, по тут же отступил и направил на него
пистолет.
— Стой! — полицейский дал свисток, Подошли еще
двое патрульных,
155
После обыска и трехчасового ожидания Гришу вызвал
к себе зам. начальника полиции Синегуб. Комната, в
которой он работал, больше походила на тюремную ка-
меру.
— Ты партизан? Разведчик?
Гриша молчал.
— Как твоя фамилия? Как зовут? Из какой деревни?
Отвечай!
В течение двух дней допрашивали Гришу. Его кололи
канцелярским шилом, ставили к стенке, стреляли над
ухом, не давали есть.
На третий день прибыл врач и дал заключение, что это
действительно глухонемой. Вызванный в полицию учитель,
умевший объясняться с немыми, помогал па допросе.
Гриша отвечал так, как его научили партизаны. Сказал,
что из Рыльска, что отец и мать умерли, сестры уехали
в Германию, что он сапожничает. В Локоть пришел к тете
Анфисе Степановне...
— Позвать Анфису,— приказал Синегуб, знавший ее,
так как квартировал по соседству.
Анфиса Степановна, увидев Гришу, со слезами на гла-
зах обняла мальчика. Гриша тоже заплакал.
— Вот ведь! — буркнул Синегуб и отпустил обоих.
Гриша поселился у Анфисы Степановны и начал при-
нимать обувь в ремонт. Первый заказ был от самого Сине-
губа — сшить сапоги, и Гриша сшил.
В новых сапогах Синегуб и явился на прием к обер-
бургомистру Каминскому. Тот сразу заметил обнову и
спросил:
— Где взяли?..
На другой день Гриша обмерил ногу Каминского и по-
лучил от него хромовый крой. И пошло... Гриша едва успе-
вал обшивать фашистских прихвостней. Приносили в
починку обувь и жители поселка, а вместе с ними прони-
кали разведчики, оставляя нужные сведения для пар-
тизан.
Анфиса Степановна получила от Синегуба пропуск для
свободного передвижения Гриши по Локотскому округу.
Теперь Гриша сапожничал и в прифронтовых селах. Воз-
вращаясь с маршрута, Гриша приносил сало, ветчину,
угощал Синегуба, зам. бургомистра Мосина и других по-
лицейских начальников и этим окончательно завоевал
доверие.
156
Передвигаясь по селам, Гриша не только обслуживал
наши «почтовые ящики», но и вел наблюдение за пере-
движением войск. На сапожной дратве он вязал узелки,
откладывал в боковой карман гвозди, подсчитывал прохо-
дившие танки, поезда. Гриша измерял гусеницы танков
дратвой, запоминал изображения и знаки на автомашинах.
Взятые из «почтовых ящиков» сообщения он заделывал в
подметки и каждую пятницу выходил к нашим разведчи-
кам в условленное место.
В марте 1943 года наш танковый корпус в районе Сев-
ска протаранил вражескую линию обороны, но гитлеровцы
прислали крупное танковое подразделение и закрыли им
брешь. Советские танки оказались отрезанными. Анфиса
Степановна послала Гришу сообщить об этом в штаб пар-
тизан.
— Километров пятнадцать идти. Лучше всего — пой-
мой Нерусы. Лед на реке взломало, будь осторожным.
Оденешь резиновые сапоги...
Гриша отправился в дорогу. Он спешил засветло прой-
ти через Городище в поселок Пчела, откуда в ночь пере-
сечь Нерусу и уйти в Партизанский край. До села Городи-
ще Гриша дошел благополучно, но там оказалось много
гитлеровцев. Он пошел окраиной. Остальное нам потом
рассказали местные жители. Путь Грише преградил фа-
шист с автоматом наготове. Гриша протянул ему пропуск,
гитлеровец посмотрел и кивком головы позвал за собой.
Не долго думая, Гриша выхватил пистолет и выстрелил в
фашиста, затем сбросил с плеч сумку с сапожными инстру-
ментами и бросился к реке Неру се.
Выстрел услышали гитлеровцы и бросились в погоню
за Гришей, вдобавок выпустили двух собак. Гриша добе-
жал до берега, сбросил сапоги, вошел в речку и поплыл.
Он не предполагал, что ледяная вода может так сковать
его движения, лишить сил...
— Плыть, плыть! — приказывает себе мысленно Гри-
ша, но в глазах темнеет. Льдина бьет его в голову острым
краем и накрывает...
Гитлеровцы долго стояли на берегу, шарили глазами
по каждой льдине, не веря тому, что русский разведчик
может утонуть.
157
НАШИ ВРАЧИ,
СЕСТРЫ...
Старший врач полка из 13-й армии Брянского фронта,
ныне полковник медицинской службы, Михаил Григорь-
евич Корецкий пришел к нам в Партизанский край из ок-
ружения. Небольшого роста, черноглазый, жизнерадост-
ный, он всегда казался спокойным и бодрым. Послали мы
его в бригаду «Смерть немецким оккупантам», там он
развернул госпиталь и стал организатором медицинской
службы во всем Партизанском крае.
Когда бригада в районе реки Навеля вела ожесточенные
бои с противником, Михаил Григорьевич сам выносил
с поля боя раненых партизан и командиров с их ору-
жием.
Хирург Мария Михайловна Угарова также связала
свою судьбу с партизанами. Назначили мы ее главным
хирургом госпиталя, она провела около двухсот операций
в тяжелейших условиях. «Бесконечно благодарен Вам.
Вы спасли мне жизнь. Это останется в моей памяти до
заката моих дней»,— писал Марии Михайловне партизан
Козлов А. В.
Многих партизан спасли от смерти врачи Эйдлин, Ша-
маль, Лазарев, Хайлов, медицинские сестры Лопатина,
Филатова, Муруева, Кузьмина, Гарбузова, Мотылева, Му-
хина, Арзюкова.
Тяжело приходилось нашим медицинским работникам
весной 1943 года, когда каратели повели наступление на
Партизанский край. Гитлеровцы атаковали с юга, востока
и севера. Партизан прижали к болотам на пойме реки Дес-
ны. Аэродромы были заняты врагом, эвакуировать ране-
ных не представлялось возможности.
Бои шли у самого госпиталя, за ранеными присматри-
вали медицинские сестры Женя Лопатина и Надя Кузь-
мина. Раненые потребовали:
— Уходите, девушки! Нас не спасете, а себя погубите.
Но комсомолки поступили по-другому. Пренебрегая
опасностью, они потайными тропами через густые заросли
увели раненых к болоту. Тех, кто не мог идти, перенесли
на себе.
Двое суток под присмотром Лопатиной и Кузьминой
отсиживались раненые в топком болоте. Как только насту-
158
пило затишье, девушки вынесли раненых на дорогу, а за-
тем доставили к новому аэродрому для отправки на Боль-
шую землю.
В отряде имени Фурманова я знал медицинскую сестру
Зою Ковалюк. Она считала себя «исполняющей обязанно-
сти медицинской сестры», так и представлялась началь-
нику.
— Почему исполняющая? — спросил я Зою.
— Я учительница. В отряд вступила бойцом, а меня
заставили лечить раненых. Какой же из меня лекарь?
— Ничего, Зоя скромничает,—пояснил мне командир
отряда Кошелев.— Она здесь нужный человек. Смотрите-
ка, какой порядок вокруг.
Я оглядел чисто убранную землянку, опрятных боль-
ных.
— Зоя у пас как врач,— сказал один из раненых.—
Если б не она...
Здесь же в партизанском отряде находилась и мать Зои
Ковалюк. Их часто можно было видеть вместе на передней
крае партизанской обороны.
В бою под поселком Холмы Зоя вынесла из боя ране-
ного партизана Клецкина, а сама взяла его винтовку. Двое
суток отряд держал оборопу, было отбито шесть атак. Зоя
и стреляла, и выносила раненых с поля боя.
Вскоре после этого Зоя пошла в разведку по селами По-
чепского района, по которым партизаны намеревались со-
вершить рейд. Она благополучно прошла села Красный
Рог, Воловня, Усошки, Каменка. Впереди была последняя
деревня — Александровка. Зоя вошла в нее, миновала
первые дома и вдруг наткнулась на гитлеровца.
— Хальт!—эсэсовец наставил на Зою автомат.
Зоя предъявила пропуск, но фашистский молодчик не
стал его рассматривать, а повел Зою в комендатуру. Это
ничего доброго не сулило. Зоя решила живой в руки фаши-
стам не сдаваться. Когда поравнялась с открытыми воро-
тами колхозного двора, она вбежала туда и спряталась за
угол. Фашист дал автоматную очередь. Появились еще гри
гитлеровца, они бросились вслед за девушкой. Выстрелами
из пистолета Зоя пристрелила двоих. Двор окружили, Зоя
продолжала отстреливаться, еще одного уложила. По кон-
чились патроны, тогда она бросила гранату — последнее,
что имела, но она не взорвалась. Зою сбили с ног и пово-
локли в комендатуру.
Трое суток фашисты истязали Зою. Окровавленную, из-
битую, со связанными руками ее вывели на улицу. На гру-
ди у нее висела дощечка с надписью: «Партизанка».
Гитлеровцы согнали жителей на площадь и на глазах
у всех повесили Зою.
— Передайте нашим людям: Зоя Ковалюк погибла за
Родину! Смерть фашистским палачам! — только и успела
сказать девушка.
« * «
Партизаны отряда «За Родину» возвращались с задания
на свою базу. Вел партизан заместитель командира отряда
Филипп Иванович Барбосов.
Шли долго, через кустарник. Наконец, показалась де-
ревня Шемякине, которая у них лежала на пути.
Когда партизаны вошли в нее, навстречу выбежала
сероглазая девчонка-подросток.
— Дяденьки, остановитесь... Я Зина Зайцева,— сказа-
ла она.
Барбосов спросил:
— Что тебе, дочка?.. Говори.
— У нас в хате комсомолка... Ей к партизанам нужно.
Вскоре к партизанам подошла девушка, скромно пред-
ставилась:
— Я медицинская сестра, Анастасия Филатова. Оста-
лась в окружении... Сама из Саратова. — Она протянула
свои документы.
— Значит, волжанка?
— Да... А вы ранены? — обратилась она к раненому
партизану.— Дайте-ка я посмотрю...
К вечеру партизаны вернулись на свою базу. Барбосов
вместе с Асей пришел к комиссару отряда Федорову,
— Изотыч, пополнение привел.
Федоров оторвался от карты, взглянул па девушку, па
ее медицинскую сумку.
— О-ol Лекаря привели! Такие кадры нам нужны.
Так появилась в отряде медицинская сестра Ася
Филатова. Она быстро вошла в партизанскую семью, в про-
копченной землянке устроила свой медицинский пункт и
принялась за дело.
В канун двадцать четвертой годовщины Великого Ок-
тября командование поручило группе смельчаков во главе
160
с комиссаром отряда Федоровым уничтожить вражески»
штаб в селе Тарасовка. Ася, узнав об этом, стала настой-
чиво просить комиссара включить ее в группу.
— Нам придется пройти более двадцати километров.
А пурга какая... Вы, товарищ Филатова, пожалуй, не вы-
держите,— возразил Федоров.
— Выдержу, еще как!..
И Ася выдержала, вместе с партизанами участвовала
в налете.
— Смелая у нас сестра! — с уважением отзывались об
Асе партизаны.
Как-то, возвращаясь с боевого задания, группа парти-
зан остановилась на отдых в деревне Пчела. Среди них
была и Ася. Гитлеровцы окружили дом, в который зашли
партизаны, намереваясь взять их живыми.
Партизаны успели выскочить во двор, стали оборо-
няться. Двое подняли пулемет на чердак, открыли огонь.
Гитлеровцы отошли и стали бить из миномета.
Вражеская мина попала на чердак, взорвалась и тяжело
ранила пулеметчика. Увидев взрыв на чердаке, Ася под-
нялась туда, перевязала раненого и встала у пулемета.
Короткие очереди, которыми стреляла Ася, не давали фа-
шистам подняться с земли. А второй пулеметчик в это вре-
мя сну скал раненого товарища с чердака.
В другом бою, на Коломенском большаке, в трех кило-
метрах от медицинского пункта, Ася тоже показала себя
героем.
На медпункт доставили раненых. Люди слышали, как
в верхушках деревьев разорвалась мина. Ася вздрогнула,
спросила старика санитара:
— Петрович! Все живы?
— Ветром, сестра, пронесло, живехоньки, — ответил
санитар.
Ася промыла и перевязала раны, подготовила раненых
к эвакуации на Смелижский аэродром.
А положение между тем становилось серьезным. Гит-
леровцы стали теснить партизан, им пришлось отойти к
поселку Пролетарскому.
На взмыленной лошади подскакал связной, передал
приказ командира — отходить по маршруту.
Ася усадила раненых на пяти подводах: предстоял путь
более двадцати километров. А если его сократить? Ася
задумалась.
161
— Петрович, через Журавлиное болото проведешь? —
спросила она санитара.
— Верхом можно, а вот на подводах... трудновато.
— Поехали,— решила Ася.
С трудом, и все же благополучно, обоз прошел болото
и вытянулся на дорогу, но вдруг раздались выстрелы. Все,
кто мог, взялись за оружие.
Петрович и лесник Акимов пошли узнать, кто стреляет.
Оказалось, паши гонят гитлеровцев.
— Петрович, Кленов, Кошкин, отведите подводы в гу-
стой бор, живо! — распорядилась Ася, а сама с оставшими-
ся партизанами и ранеными устроила засаду.
Когда фашисты, отстреливаясь, приблизились к засаде,
Ася и ее товарищи открыли по ним стрельбу.
Четверо гитлеровцев сразу упали, остальные побежали.
Но бежать было некуда — партизаны отряда «За Родину»
ударили по фашистам из ельника...
Командир бригады Григорий Харитонович Ткаченко,
увидев после этого боя Асю, горячо поблагодарил ее за
отвагу.
СРЕДИ БОЛОТА
В мае сорок третьего года партизанские отряды муже-
ственно отражали непрерывные атаки карательной экспе-
диции войск СС. Связь между отрядами была нарушена.
Командир бригады майор Карицкий вызвал заместителя
по разведке Смольникова.
— Срок, Федя, даем тебе малый. Через полсуток ты
должен сообщить, где находятся отряды имени Чкалова,
имени Калинина и боевая группа алтуховцев. С тобой
пойдут двадцать пять партизан и повозка с боеприпа-
сами.
Боевая группа Смольникова той же ночью двинулась
в путь. Шли молча, осторожно. Каждую секунду можно
было ожидать встречи с врагом. На рассвете вышли к вы-
рубке горелого леса, на перекресток дорог, сделали привал.
Вперед для осмотра поляны и дорог выслали Мишу Климо-
ва и Павлика Азарова. Не успели партизаны расположить-
ся на отдых, как ребята ползком вернулись обратно и же-
стом показали Смольникову в сторону поляны. Оказалось,
в нескольких метрах от них с автоматом наперевес рас-
162
хаживал фашист, а неподалеку, развалившись иа траве,
завтракал вражеский отряд.
Партизаны рассредоточились и дали по гитлеровцам
залп, но они не доглядели, что метрах в ста от поляны
расположился целый батальон гитлеровцев. Завязался не-
равный бой.
Смольникова ранило осколком мины, он упал, изо рта
у него пошла кровь. К нему подбежал Миша Климов. Разо-
рвав свою рубашку, он ловко перевязал своему командиру
рану. Покинув место боя, четыре партизана взяли на руки
Смольникова и пошли обратно, к тому месту, где была
оставлена подвода.
Разгрузив боеприпасы и другое имущество, они уложи-
ли Смольникова на повозку и двинулись к аэродрому. Но
на пути они встретили партизан Алтуховского отряда и
услышали от них нерадостную весть: аэродром занят гит-
леровцами. Тогда разведчики решили двигаться к госпита-
лю на урочище Скуты.
Дорогой Смольников очнулся, попросил пить, встал на
ноги, но снова свалился в беспамятстве. Вдруг со стороны
поселка Мальцевки на них напали фашисты. Лошадь, ко-
торая везла Смольникова, была убита. Мише Климову и
его другу Павлику Азарову удалось оттащить Смольникова
в густой кустарник.
— Уходи с командиром вон за тот ручей, к болоту, а я
прикрою огнем,— сказал Павлик.
Миша снял с повозки доску и веревку, положил Смоль-
никова на доску, привязал и волоком потраве меж кустар-
ников потянул к ручью. Павлик отстреливался.
...Когда Смольников очнулся, то прежде всего увидел,
что лежит на лугу возле болота. Невдалеке слышалась ру-
жейно-пулеметная трескотня да ухала артиллерия. Рядом
с ним, перезаряжая обойму патронов пистолета, сидел Ми-
ша, возле него лежали автомат и две гранаты.
— Где наши? — спросил Федор.
— Ушли к Скутам... Молчи. Здесь кругом эсэсовцы,
собирают раненых.
Послышался лай собак и голоса немцев.
— Надо уйти на середину болота, — сказал Миша. —
Вот в те кусты, что напротив.
Федор с помощью Миши поднялся на ноги и, опираясь
на плечо мальчика, шагнул в болото.
Кусты совсем близко, рукой подать —но сил нет. Фе-
163
дор, потеряв сознание, навалился на Мишу всей своей тя-
жестью, не удержать. Тогда он связал Федору руки рем-
нем, из своего пиджака сделал лямку, подтянул Федора за
спину и донес до кустов, на небольшой островок. Наломав
веток кустарника и нарвав травы, Миша сделал постель и
уложил на нее командира. И тотчас же, как срубленное
деревцо, повалился с ним рядом.
Отдохнув, он почувствовал голод. Нашел щавель, на-
рвал, стал трясти командира:
— Товарищ командир!
Тот открыл глаза.
— Ешьте!
Под мохнатой кочкой обнаружил утиные яйца, обрадо-
вался:
— Проживем!..
Под присмотром Миши Климова шесть дней пролежал
Федор в болоте, пока их не выручили партизаны.
Павлик Азаров бросился к другу:
— Мишка, пятый день вас ищем!..
На аэродром пришли ночью. Врач Эйдлин оказал Федо-
ру первую помощь, а через час появился самолет, который
сделал два круга, зажег бортовые огни и пошел на посадку.
Выгрузив боеприпасы и медикаменты, самолет принял на
борт двадцать шесть тяжелораненых партизан, и в их числе
Федора Смольникова.
...Сейчас Смольников работает шоферолМ на Петропав-
ловской ТЭЦ «Казахстан». Окончил шоферские курсы и
Миша — он шофер лесничества на Брянщине. Друзья до
сих пор переписываются. Пишут они письма и автору на-
стоящих строк. Горько только то, что погиб в бою Павлик
Азаров.
УХА
В ГАВАНИ
Река Десна разливает свои плесы по кочковатым лугам,
щедро питая разнотравье, богатое цветами. Десна-краса-
вица долгое время была границей, спасательным поясом
Партизанского края. Левый берег ее — пологий, к нему
уступами примыкает лес и кустарники, берег — наш, пар-
тизанский. Правый — обрывистый, голый, занят фаши-
стами.
164
Третий день гитлеровцы ведут обстрел нашего берега,
наседают. Отряды «Смерть немецким оккупантам», имени
Лазо, имени Баумана, имени Щорса отбили уже несколько
атак полка Вейзе, карательного батальона «Десна» и трех
отрядов эсэсовцев, но положение оставалось тяжелым.
Чтобы оттянуть силы фашистов с этого участка фронта,
мы направили в их тыл партизанские отряды имени Ча-
паева и имени Фрунзе, а сами, то есть член Военного Со-
вета фронта А. П. Матвеев, комиссар А. Д. Бондаренко
и я, выехали к месту боев. Вслед за верховыми автомат-
чиками по лесной дорожке бежала двуколка. Я безуспешно
боролся с усталостью и начинал дремать, но вот двуколка
въехала на деревянный настил, проложенный через боло-
то, меня затрясло, и сон как рукой сняло. А ночь коротка,
быстро начало светать, в ветвях завозились пташки, скоро
в просветах между деревьями показались бревенчатые с
тесовыми крышами домики; Это поселок Гавань. Приехали.
И вот мы в светлом, чистом домике, в нем временно
расположился штаб отряда «Смерть немецким оккупан-
там». Командир отряда Петр Андреевич Понуровский и
командиры других отрядов познакомили нас с обстановкой.
Затем Понуровский пригласил к столу. Нам подали
картошку «в мундирах», жареную щуку и ржаные ле-
пешки.
— Чем богаты — тем и рады. К обеду будет уха!—
пообещал повар Иван Андреевич.
— Рыбу где берете? — спросили мы повара.
— Побудете у нас — увидите,— загадочно ответил Иван
Андреевич.
Мы потчуем товарищей мадьярским шпигом, консерва-
ми, сухарями, сигаретами, пьем чай. И это — в каких-ни-
будь 700-х метрах от фашистов. Однако начавшийся артил-
лерийский обстрел и трескотня пулеметов напомнили нам,
что засиживаться за столом не время.
— По окопам! — раздалась команда.
Понуровский повел нас в дзот. Над нашими головами,
проносились снаряды, они разрывались в лесу, в болотах.
— Вот так, каждый день, минут по сорок, раз пять-
шесть,— говорит Понуровский.—Мы отвечаем им только
тогда, когда они начинают подниматься в атаку.
— Приборы «Бромит» используете? — спросил коман-
диров Матвеев.
— Мало их! — хором ответили товарищи,— Наши снай-
165
перы так и держат фашистов на прицеле. От выстрела
звука нет, а фашисты падают.
— Прошлой ночью бауманцы и лазовцы произвели
удачный налет. Фашистский дзот разрушили, «языка» при-
тащили, пулемет взяли. Так что сегодня они будут мстить!
Иван Васильевич Гуторов, Федор Васильевич Герасин
и Василий Иванович Колесов рассказывают о налете, о
том, как распространяются листовки, что на сторону пар-
тизан стали чаще переходить полицейские.
Надо было осмотреть, как укреплены позиции, и мы на-
правились в обход участка. Возвратились к полудню очень
усталые. Едва спустились в блиндаж, как снова начался
артиллерийский обстрел. Мы посмотрели на часы, время
было ровно двенадцать.
— Однако, фашисты пунктуальны,— проговорил Мат-
веев.
В это время метрах в пятнадцати от нас ухнул разрыв
снаряда, на нас посыпалась земля, мы выбежали из блин-
дажа. Смотрим, человек шесть партизан, оставив в окопах
оружие, бегут к заводи, на ходу сбрасывая одежду. Вот,
думаю, паршивцы, нашли время купаться, осрамят перед
членом Военного Совета фронта.
— В чем дело? — спрашиваю.
Понуровский смеется:
— Я же говорил вам, что к обеду будет уха, вражеский
снаряд угодил в заводь.
А партизаны уже барахтались в воде, собирая в рубаш-
ки оглушенную рыбу. Количество рыбаков росло на глазах.
— Товарищи, смотрите-ка, какую щучищу вытащил
дед Николай! — воскликнул Понуровский.
Мы подошли к берегу. На траве возле седобородого
деда прыгала только что вытащенная им из воды щука,
килограммов на пять. Дед ругался:
— Погань проклятая, всю рыбу погубят!..
Он явно был огорчен, хотя и ему хотелось угостить
ухой.
Рыбаками командовал повар Иван Андреевич. С черпа-
ком в руках он бегал по берегу, кричал:
— Эй, вы, молодые, рыжие и седые! Не прятать добы-
чу, тащите все сюда, на общий котел!..
Вскоре уха была готова, но на правом берегу гитлеров-
цы вдруг зашевелились. Видно, им подошло подкрепление.
В километре от нас завязался бой.
166
— Реку форсируют! — послышался чей-то голос.
Действительно, на реке показались плоты с фашист-
скими солдатами.
Партизаны подбежали к берегу, вместе с ними дед Ни-
колай с внуком, четырнадцатилетним Егоркой.
— Егорка, Андрей, Гаврюша! Давайте гранаты! Выка-
тывайте пулемет! — командовал дед, хотя приказаний и
так было достаточно. Понуровский и его командиры быст-
ро подтянули партизан к берегу, открыли огонь. Фашисты
повернули назад.
Дед Николай, как ни в чем не бывало, отряхнул с себя
пыль, умылся в заводи и вместе с поваром стал нас звать
отведать ухи.
Сейчас даже не верится, что тогда в Гавани мы ели
Уху.
На прощание я подарил деду Николаю карманные часы
с цепочкой.
— Давно воюете, отец? — подавая руку деду, спросил
Матвеев.
— С первого дня! — ответил старик.
Матвеев сердечно поблагодарил старика.
ВОЙНА
ЕЩЕ ПРОДОЛЖАЛАСЬ...
Выехать к переднему краю обороны было не так про-
сто. Не то что на каждой дороге — но и на тропах были
заложены мины, сделаны завалы. А на большаках прегра-
ждали путь противотанковые рвы, надолбы, минные поля...
Мы с подполковником Балясовым все же благополучно
объехали заминированные участки и приблизились к пе-
реднему краю. Помню, мартовская ночь была на исходе,
морозило, лошади скользили и оступались. Наконец мы на
КП отряда имени Чкалова; командир Пшенев докладывает
нам обстановку.
Фашисты отступают к станции Зерново... В селах Не-
гино, Алешковичи — крупные гарнизоны врага. В трехстах
метрах от нас окопались венгры, по данным разведки и
показаниям пленного, они имеют задание не допустить сое-
динения партизан с частями Красной Армии.
Да, на востоке грохочут наши орудия. Мы ясно слы-
шим раскаты взрывов: идут бои за Севск.
1о7
— Надо бы помочь нашим,— говорит Балясов и обо-
рачивается на чьи-то шаги, раздавшиеся позади.
К нам подходит комиссар отряда Бирюков, возбужден-
ный и радостный.
— Люди готовятся к встрече,— сказал он с улыб-
кой.— Вас спрашивают, скоро ли пойдем на соединение?
Со 2 на 3 марта мы всю ночь вели бой у села Неги-
но. На рассвете, с ранеными на руках, партизаны отошли
в лес за речку Нерусу. Перестрелка прекратилась, однако
это было тревожное затишье. Посланные в разведку два
партизана еще не вернулись.
Но вскоре к нам пришла старушка и потребовала, что-
бы ее отвели к командиру отряда Пшеневу.
Пришлось партизанам вести ее в штаб отряда.
— Агафья я,— назвала себя она, когда убедилась, что
перед ней действительно Пшенев.— Намедни ночью ране-
ный партизан приполз в мою хату. Живем-то мы на
краю села у оврага. Ему пуля бок пробила. Кирюшкой
звать...
Это был разведчик Егоров, один из посланных в раз-
ведку.
— Умер? — вырвалось у Пшенева.
— Царство ему небесное. Мы с Марфой, соседкой, схо-
ронили его ночью. Перед смертью просил отыскать парти-
занского командира Пшенева. В лесу он, у села Денисовки.
Соседка моя, хоть и помоложе меня, но слаба ногами. А я
вот дошла...
Партизаны сняли шапки. Кто не знал бойкого развед-
чика Егорова!
— Говори, говори, мать,— попросил начальник штаба
Чечен ин.
— Да, что говорить, милой, все сказала. Вот еще что,
ныне фашистов понаехало мпого. Бегут они... А бумажка
вот она...
— Какая бумажка?
— Да что Кирюшка передал!..
Агафья размотала веревки на ногах, сняла тряпки и
наконец добралась до скомканного клочка серой, оберточ-
ной бумаги.
Командир отряда развернул, стал читать. Егоров сооб-
щал важные сведения о передвижении вражеских войск.
Записка закапчивалась словами: «Прощайте, товарищи».
Утром 5 марта Совинформбюро сообщило, что наши
168
части заняли город Севск. Эта весть с быстротой молнии
разнеслась по всем отрядам и селам Партизанского края.
До Севска ведь всего 40—50 километров!
6 марта разведчики донесли, что фашистские танки
движутся к Суземке.
Я спросил у Балясова:
— А .точно ли танки противника?
— В разведке был бывший танкист Федоров,— ответил
Балясов.— Да вот и он сам.
К нам подошел невысокий крепыш в телогрейке, с гра-
натами за поясом и автоматом.
— Немецкие! — подтвердил Федоров.— У нас таких
пет!
Подбежал вестовой Федор Салов и, задыхаясь, выпалил:
— Из Негино три фашистских танка!..
Что ж, их встречать положено по-особому. Навстречу
им мы выдвинули группу Федорова с пушкой, противо-
танковыми ружьями и гранатами.
Глухой стеной подступал к Нерусе старый сосновый
лес. По окраине этого леса партизаны и вышли на дорогу
Негино — Денисовка, сделали засаду.
Вскоре показались танки. Партизаны приготовились к
бою.
Но вот передний танк остановился, из люка вылезли
два танкиста, стали всматриваться вперед. Федоров, не
отрываясь от бинокля, вдруг вскрикнул:
— Братцы! Да ведь это наши!
Ему не поверили. Бинокль переходил из рук в рукн.
Зеленые погоны на телогрейках, зеленые звездочки на
шапках! И наши и не паши.
Федоров скомандовал:
— Трое со мной! Остальным быть наготове! Если фа-
шисты, то по моему сигналу бейте по танкам.
Затая дыхание, партизаны стали следить за удаляющи-
мися к танкам товарищам. Вдруг послышалось «ура».
Партизаны и танкисты обнялись. Наши!
Через час танкисты были в партизанском штабе, лей-
тенант Иванов, командир взвода, рассказывал о разгроме
гитлеровцев в Севске.
— А мы посланы командованием корпуса для связи с
вами,— закончил он.
— Мы вас за фашистов посчитали,—говорит Балясов,
смеясь.
169
— Своим глазахм не поверили,— подтверждает Федо-
ров, не скрывая радости и конфуза.
Вслед за танкистами в партизанский отряд прибыла
мотопехота. Партизаны, жители Партизанского края, жен-
щины, старики, дети — все выходили навстречу. Расспра-
шивали и рассказывали, плакали и смеялись. Приглашали
из дома в дом, угощали, чем только могли.
Открыли митинг: говорили офицеры, солдаты, партиза-
ны. Все клялись до победного конца громить фашистскую
нечисть. Крики «Ура!», ружейно-автоматная стрель-
ба, хлопки бесчисленных ракет. Объятия, поцелуи без
конца.
Появился гармонист, лихая пляска тут же у танков,
песня и частушки Брянского леса. Но будто по-другому
звучали голоса, будто новым смыслом наполнялись знако-
мые слова:
Хороша наша гармошка,
Золотые голоса.
Немцы нос боятся сунуть
В наши Брянские леса.
Партизанка с автоматом на плече старательно выбивает
ногами, припевает:
Рассыпься, гармонь, n
На мелкие части.
Почему не танцевать
При Советской власти.
На следующий день мы были уже у командира корпуса
генерал-лейтенанта Лазарева, сообщили ему подробные
данные о противнике, познакомили с положением дел в
Партизанском крае, согласовали совместные удары по
врагу.
И в дальнейшем мы действовали взаимосвязанно с гвар-
дейцами Лазарева. В то время, как танкисты громили про-
тивника с фронта, партизаны наносили удары по комму-
никациям врага в тылу.
В тот же день мы получили от Военного Совета фронта
радиограмму, подтверждающую необходимость операций
по взрыву железнодорожных мостов на реках Десне, Рев-
не, Навле, Нерусе.
Партизанским отрядом «Смерть немецким оккупантам»
в то время командовал Газанов Адульгирим Бикирович.
Ему было поручено взорвать Синезерский мост. В этой
170
операции, проведенной без достаточной подготовки, погиб-
ли многие отважные партизаны...
Стояла вторая партизанская весна. Мартовское солнце
пригревало с каждым днем сильнее. На полянах появились
проталины, прилетели грачи.
Лейтенант Павел Двойпижков сидел на сосновом
бревне и молча наблюдал, как партизаны его взвода Нико-
лай Кузьмичев и Толик, пристроившись на старом штабеле
дров, разбирали трофейный немецкий пулемет. Рядом с
ними примостился и подготавливал диски к ручному пуле-
мету Матвей Петрович Кузьмичев. В стороне у костра пе-
реговаривались между собой Ивап Дмитриевич Ананьев
и Валя Кузьмичева.
«Опять пошлет Валю на задание,— думал Павел. Он
отламывал кусочки коры, отставшей от бревна, и бросал
их в снег.— Скоро ли они кончат?» Эта беседа казалась
ему бесконечно долгой. Когда Ананьев ушел, Валя встала,
тихо подошла к Павлу и села рядом.
— Сегодня идти? — спросил Павел.
— Вечером, с Марусей.
— Надолго?
— Дня на три-четыре.
— Боюсь я за тебя, Валька. Будь осторожна.
— Знаю.
Павел молча сжал ей руку, встал. Они пошли по троне
в лес.
— А ты, Павлик, когда уходишь?
— Через два дня. Всем отрядом.
— Мост? — спросила Валя.
— Да, мост!
Валя вздрогнула, изменилась в лице.
— Сколько из-за этого моста людей погибло! — вздох-
нула опа.—Вдруг и с вами беда случится.—Она вынула
из кармана платок, на уголке его было вышито: «Валя»
и протянула Павлу.
— Возьми.
Павел взял, бережно сложил, спрятал, потом достал из
потрепанной записной книжки свою фотографию с загну-
тыми краями и передал девушке.
— Если мы уцелеем, то никогда не расстанемся, а?
— Никогда, Павлик.
Отряд «Смерть немецким оккупантам» вышел на вы-
полнение боевого задания в ночь с 13 на 14 марта
171
1943 года. Партизаны сосредоточились в шестистах метрах
от моста и приготовились к атаке.
— Товарищ Двойнижков, вашему взводу с хода
уничтожить гитлеровцев в дзотах и блиндажах. Диверсион-
ной группе Ананьева под прикрытием огня взвода Кузь-
мичева подготовиться к взрыву моста! — отдал распоряже-
ние Газанов, хотя и так ясно было кому что делать.
— Задача ясна,— за всех ответил Двойнижков.
По сигналу Газанова начали действовать.
Партизан встретил сильный вражеский огонь, появи-
лись убитые и раненые. Партизаны залегли. Двойниж-
ков, взяв с собой пятерых, зашел в тыл к фашистам и за-
бросал дзот и два блиндажа гранатами. Пулеметы и мино-
мет противника замолкли. Воспользовавшись этим, минеры
под командованием Ананьева с взрывчаткой приблизились
к мосту. Впереди полз Николай Кузьмичев. Вот он на
насыпи, вот переполз через рельс. За ним пошли Ананьев,
Толик. Полоснула вражеская пулеметная очередь, и Ни-
колка, обняв руками рельс, остался на месте. Ананьев
бросился к нему, но снова застрочил пулемет, и он пока-
тился по насыпи.
Это увидел Двойнижков. Не раздумывая, он подполз
к блиндажу, бросил гранату. Пулемет умолк. Но вот из
окопа, как из-под земли, выполз гитлеровец и выстрелил
из автомата в Павла...
Послышалась команда Газанова:
— За мной! Ура-а!..
Оставив пулемет, Матвей Петрович с гранатами и авто-
матом пошел в первой шеренге: он ворвался в блиндаж,
но выстрел раненого фашиста опрокинул его навзничь.
Кузьмичев уже не слышал взрыва, раздавшегося на мосту.
Партизанам удалось взорвать мост только с одной сто-
роны. Нужно было уходить, так как на помощь охраняв-
шим мост вышел батальон карателей с четырьмя танками.
Измученные и хмурые, еле передвигая ногами, парти-
заны возвращались на свою базу. Невозместимые потери
понес отряд в этом бою. Смертью храбрых погибли отец и
сын Кузьмичевы, Ананьев, Двойнижков, Анатолий и
другие.
Вернувшись с разведки, Валя Кузьмичева ждала после
похода отца, брата и друга. Когда ей сказали, что наши
идут, она выбежала к ним навстречу.
Увидев на просеке едва державшихся на ногах парти-
172
ван, Валя вздрогнула и остановилась. Но что это? Никто
не зовет ее. Среди партизан молчание.
Она подбежала к партизанам, трясла их за плечи, спра-
шивала, где отец, где брат, где Павел. Подошли девушки-
разведчицы и увели Валю.
В жарком бою на Коломенском большаке Валя Кузь-
мичева из-под огня вынесла 29 тяжело раненных партизан.
Когда фашисты двинулись, чтобы схватить раненых, Валя
с автоматом вступила в поединок с фашистами, бросила
в них две гранаты, но и сама, раненная в плечо, свалилась
на поле боя. В госпитале, где она очнулась, ее постигли
новые тяжелые вести. В день тяжелых боев на Коломен-
ском большаке мать Вали, Анастасия Семеновна, во время
переправы через заминированное болото потеряла дочь
Нину. Она вернулась, чтобы найти ее, но попала в руки
гитлеровцев. Ее угнали на каторжные работы в Германию.
Позже я узнал, что в 1945 году Анастасия Семеновна Кузь-
мичева вернулась на Родину.
В эти тяжелые дни неоценимую помощь нам оказали
самолеты. Вот один из героических эпизодов, показываю-
щих, как самоотверженно действовали тогда летчики.
Бригады «Смерть немецким оккупантам» и имени Щор-
са, отрезанные от основных сил, потеряли связь с нами.
Необходимо было срочно восстановить ее. Мы дали зада-
ние командиру звена ПО-2 товарищу Лахтину послать са-
молет. Выполнить задание было поручено экипажу
Тращенко. Он вылетел рано утром со связным, которого
должен был высадить с пакетом. Связному поручалось
найти командира бригады Понуровского, вручить ему этот
пакет и с наступлением темноты вернуться этим же само-
летом в штаб объединения.
Тращенко точно вывел самолет на лесную продолгова-
тую поляну и мастерски посадил его между деревьями.
Оказалось, что в двухстах метрах от этой поляны были
гитлеровцы. Как только самолет приземлился, они броси-
лись к самолету. Летчик подрулил самолет к лесу, поста-
вил его между деревьями, а сам со связным выскочил из
кабины, взяв с собою автоматы и гранаты. Заняв удобную
позицию, они приготовились к бою. Когда фашисты при-
близились, наши смельчаки встретили их огнем. Фашисты
залегли, но в это время с другой стороны поляны по врагу
ударил партизанский пулемет. Партизаны, оказывается,
следили за посадкой самолета и вовремя пришли на по-
173
мощь. Гитлеровцы были отогнаны от самолета. Отважный
летчик со связным благополучно вернулись на свою базу.
Пилоты Лахтин, Габриэльчик, Тращенко, Брысин и
другие успешно бомбили передний край вражеской обо-
роны, чем оказывали большую поддержку партизанским
бригадам.
Наступил май 1943 года. Немцы готовились к летнему
наступлению. Потянулись вереницы мотопехоты, танков,
бронемашин. Лесные дороги и большаки, пересекающие с
запада на восток Брянские леса, были ими забиты. Воздух
потрясал рев моторов.
Красная Армия по фронту, а мы с тыла готовились
к отражению атак фашистов и переходу к решительному
наступлению.
Партия и правительство поставили перед партизанами
Брянщины ответственную задачу: изматывать силы врага
на его коммуникациях, нападать на его глубокие тылы,
всемерно помогать фронту.
В сложной обстановке, когда шесть вражеских дивизий
начали наступление против партизан Брянских лесов, воз-
никла необходимость подготовки нового аэродрома и поса-
дочных площадок в глубинках леса, которые бы менее
подвергались удару наземных сил врага. И вот в три дня
мы построили аэродром в Красной Слободе для легкого
типа самолетов.
В ночь с 15 на 16 мая в нелетную погоду (была гроза
и дождь) прилетел первый самолет с боеприпасами, пило-
тируемый летчиком Сельдимировым. Он взял раненых и
вылетел на базу. С тех пор каждую ночь 30—32 самолета
доставляли нам боеприпасы, продукты питания, медика-
менты и увозили на Большую землю раненых, детей, ста-
риков. Партизаны любовно называли эти самолеты «уточ-
ками».
Мы также создали запасные посадочные площадки в
урочищах «Воловня» и «Хатунцева хатка». Час за часом,
день за днем расчищались площадки, заравнивались бороз-
ды. За семь дней был подготовлен «Центральный аэро-
порт», и партизаны приняли первый Р-5.
Аэропорт стал центром Брянского леса, вокруг него
на 2—5 километров выросли поселки мирных жителей.
Каждый день вереницы телег с детьми, семьями, ранеными
тянулись к аэропорту.
Но вскоре нам пришлось передислоцировать все базы
174
снабжения и госпиталь на площадку «Хатунцева хатка»,
так как фашисты скоро пронюхали про аэропорт.
Хочется сказать спасибо летчикам-партизанам Плато-
нову, Хименко, Ярошевичу, Лахтину, Брысину, Семенову,
Сельдимирову, Гепину, Лунцу, Тарану и многим, многим
другим. Люди Брянщины их никогда не забудут.
Но я вернусь к рассказу о событиях в Партизанском
крае. Гитлеровцы получили подкрепление и потеснили тан-
ковый корпус Лазарева. Против партизан оккупанты бро-
сили крупные силы и окружили. Оказавшись в кольце,
партизаны собрали все силы и прорвали блокаду.
К этому времени наши войска разгромили Орловско-
Курскую группировку фашистов и очистили от захватчи-
ков все населенные пункты до Десны. Партизаны вторично
и уже навсегда соединились с частями Красной Армии.
Бывший командующий Брянским фронтом генерал
армии Попов, анализируя Брянскую операцию, писал
«Готовясь к нанесению удара по этому оборонительному
рубежу, мы знали, что в тылу противника в полосе Брян-
ского фронта действовали партизанские отряды и брига-
ды, патриотические дела которых широко известны... Мы
считали помощь партизан важным фактором успеха пред-
стоящего наступления и установили связь с ними... Не-
мецкие войска не могли для своей обороны использовать
отдельные лесные массивы к западу от Брянска. Партиза-
ны отражали их попытки зацепиться за леса, и противник
вынужден был отходить по открытой местности, подвер-
гаясь пашим ударам. Партизаны выходили из лесов,
вливались в части нашего фронта и вновь вступали в бой»1.
19 сентября 1943 года в Орле состоялся парад парти-
занских соединений. Жители Орла осыпали партизан цве-
тами. На митинге с речью выступил член Военного Совета
Брянского фронта Александр Павлович Матвеев. Он при-
ветствовал партизан Брянщины и подвел итоги двухлетней
борьбы народных мстителей с фашистскими захватчиками.
Парад партизан и партизанок завершился принятием
боевого рапорта, в котором мы докладывали партии и пра-
вительству о своих боевых делах.
А итоги были немалые. За два года партизаны истре-
били свыше 147 тысяч гитлеровских солдат и офицеров и
их пособников, около двух тысяч взяли в плен. Под откос
1 «Военно-исторический журнал», 1959, № 10.
175
пустили более 800 воинских эшелонов, взорвали 82 моста
па железнодорожных путях и 218 на грунтовых и шоссей-
ных дорогах. Подорвали и сожгли 320 танков и танкеток,
7 бронепоездов, 1517 автомашин, 68 самолетов. Уничтожи-
ли 153 пушки, 49 минометов, 196 пулеметов, взорвали и
сожгли 471 склад с горючим, боеприпасами, обмундирова-
нием и продовольствием.
Большое количество оружия и боеприпасов было взято
в качестве трофеев.
В рапорте ЦК партии партизаны писали:
«Орловские и брянские крестьяне били в своих лесах
банды Лже-Дмитрия. На реке Десне остановили и разбили
шедший к Полтаве навстречу Карла XII шведский отряд.
Брянцы и орловцы помогли Кутузову громить войска На-
полеона. В наших местах сражался отряд героя граждан-
ской войны Щорса...
...Искони наши леса были крепостью, прикрывавшей
врагу путь на Москву. И ныне мы горды: сообщаем, что
не посрамили древней славы наших мест и умножили эту
славу. Партизанский край Брянских и Орловских лесов по-
казал врагу, на какие подвиги способен советский человек,
когда дело касается защиты Родины».
Тысячи партизан влились в ряды Советской Армии.
Война еще продолжалась..,
Командиры партизанских отрядов с М. И. Кали-
ниным в Кремле после вручения наград. Сен-
тябрь, 1942 год. (Третий справа сидит Д. В. Ем
лютин).
ДЕВЯТЫЙ ЭШЕЛОН МИНЕРА
f.МИХАШ1А_ГРИГ8РЬЕВИЧА ;Н.	.
, ’	к линия фрон-
'дороги были яауАянироядаы та с боерряиаеами. Опивале*
дючью Михаилом Григорьев-|w «а вторую мину, подпь
’.." - *л — -....j Гена-1товленную для него нартизажа-.*,
ми. Паровоз я несколько ваго-
нов полетели иод откос. , ж
За в ибмя своего пребывания
в отряде «Смерть немецким
оккупантам!» Михаил 1‘ригорь^
евич пустил под откос 9 ашр-
лонов с живой силой # техни-
кой врага. Сейчас Он готовит-
ся организовать крушение де-
сятого эшелона,
в. Росляков.
•*«.	? г.
NMWWMMMMNMMM»
-	А х
ратеяей
 - ’ -** « * - ' --

<

ймем H. и 16 ти летним
- днем К. До 4 часов дня груш,
па партизан вз отрада «Смерть
1ГСЖВЦК1П! оккупантам!^ ймас"
ЙПЮЙШШ ждала
Л <.-. <••-. -.<.	v.-V-	-w>-• >i* у • <“Халл<- ttttffi	Л-WOMc-y^x -мГ	S
ПоМвймсь группа фашистов и
.'ймётила одну мину. При по-
пытке разминировать I фрица
подорвались я разлетелись на-
мелькие куски.
Прошло еще несколько spe-
lt и показался поезд, на-
_________________________'. -._
Продолжитмыюе время•  но । Г. п^дшм к «.'уасытг йелвзяо
г.
гатлсрояцш ш>гяйш ш	w
нугж.
Группа жртимк, руковщда Героен „йхветсжШ Сот Дмвгржж - Wjwmmhm./ч -П
:( 4 вылержа.м Ы с ряд$м иемежих ад&ж шщержанш^х дШшЖ Враг to paste I |
й лотерял в дам сраж’шш 3.000 сс^ш я ^'Huer-’S, 3 тожта, 2
я мио!» другот торужто. Ihjwo н"йнл о fu. y гермшт ш трвд
с ы<шм днем pa»wmi веа шире м тире»
М
in*:	дмш» в^рода ж
ш*
Й>
ж-
ибо
мй
мяк
вас
М’Ч
Ш враш силу. Вмрад в,
Л'Ш..’пип групп»
:te (йфахя» вшрвм Н плету! 1
сражте е	w4He
шш аротяжпш. Груш* |НЖ
кшдйж$ *Гер< ем Смшж>го|а&1
Hhm Днитрмем j 1»ижйшшм.,|ля5
довел» ведфжйь 6ol b рж-Нм
Им вешат ади дар* рос
Вот что писала партизан-
ская печать тех лет.
ti-
жаншх »лцйв1 Враг
р-.te м wtep&a в*1Ш|
да ВШН) атдвт s вфвперев<|
3 самршп, т брошжвд м.
мжо „ другш в£эджеид
?W44wwm.r "Жм

С боевого за-
дания.
Слушая итоги
похода...
Рождается пар-
тизанская ли-
стовка.
Отряд уходит на операцию. Суземскии район, 1942 г.

В освобожденном Орле
Д. В. Emjiiotiih с разведчиками. ЕИ2 г.
После первомайского митинга. 1942 г.

Па марше (с и р а в а и а л е в о): комиссар отряда им. Ф. Стрель-
ца Бойко, командир отряда Панов, зам. командира объединенных
отрядов Миригин.
Па митинге в с. Чернь. Говорит
Д. В. Емлютин.
Готовится ужин
Представитель Политуправления Красной Армии Калинин и
кинооператор Вейперович.
Вручение наград парти-
занам.
Л Настасий	Се .ненов i га
Кузьмичева, партизан-
ская разведчица.
Еще одно село — паше!
Рая Мухина, развед-
чица и секретарь ком-
сомол ьской организа-
ции отряда «За Ро-
дину».
Снежок бодрит...
Под защитой отряда.
По местам иартш&мских (5оев...
Встреча боевых друзей.
СОДЕРЖАНИЕ
О ДМИТРИЕ ЕМЛЮТИНЕ И ЕГО КНИГЕ .	5
ПО ЗОВУ ПАРТИИ .	...	9
СЕМЬЯ ПАРТИЗАНА .	22
ПЕРВЫЕ БОИ ...	31
«ИАШ ЧАПАЙ»	46
МЫ — ЕДИНЫ ...	50
ПАРТИЗАНСКИЙ КРАЙ..................... 52
ПУШКИ, ТАНКИ, МИНОМЕТЫ... ЕСТЬ!	75
ЧЕТВЕРО СМЕЛЫХ	87
ПОДРЫВНИКИ	92
РАЗВЕДЧИЦЫ . .	97
ТЕПЕРЬ ПОВОЮЕМ .	101
ОТЧЕГО ДРОЖАЛ ФРИЦ . .	114
ЯША БУГАЕВ ....	120
ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНЫЙ	123
ПОДПОЛЬЩИКИ .	129
«ГОЛУБОЙ МОСТ» .	144
НИКОЛАЙ ГОРОХОВ .	147
ВАШИ ВРАЧИ, СЕСТРЫ...	158
СРЕДИ БОЛОТА	162
УХА В ГАВАНИ......................... 164
ВОЙНА ЕЩЕ ПРОДОЛЖАЛАСЬ...	167
Дмитрий Васильевич Емлютин
ШЕСТЬСОТ ДНЕЙ И НОЧЕЙ
В ТЫЛУ ВРАГА
Редактор А. Д. Сконечная. Художник И. М. Гирель. Художественный ре-
дактор Н. Л. Юсфина. Технический редактор Ю. С. Бельчикова. Корректор
Т. Б. Лысенко
Сдано в набор 8/VII-70 г. Подписано к печати 19/1-71 г. Формат бум.
84Х108‘/з2. Физ. печ. л. 5,5+8 вкл. Усл. печ, л. 10,08. Уч.-изд. л. 10,28.
Изд. инд. ХД-89.	А06015. Тираж 100 000 экз. Цена 50 коп. в переплете.
Бум. № 2.
Издательство «Советская Россия» Москва, проезд Сапунова, 13/15.
Книжная фабрика № 1 Росглавполиграфпрома Комитета по печати при
Совете Министров РСФСР, г. Электросталь Московской области, Школьная,
25. Заказ № 1468.
50 коп.
Советская Россия