/
Author: Журавлев С.В.
Tags: экономика социология литературная критика история промышленности издательство москва
ISBN: 5-201-00611-6
Year: 1997
Text
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
ИНСТИТУТ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ
ЦЛМВЛЕ1
ФЕНОМЕН
ИСТОРИИ ФАБРИК И ЗАВОДОВ":
ГОРЬКОВСКОЕ НАЧИНАНИЕ
В КОНТЕКСТЕ ЭПОХИ
1930-Х ГОДОВ
МОСКВА
1997
042 (02) 1
Ответственные редакторы:
д.и.н., проф. С. О.Шмидт
д.и.н., проф. А.К.Соколов
ISBN 5-201-00611-6
© Институт российской
истории РАН, 1997
ВВЕДЕНИЕ
Первая половина 1930-х гг. стала одним из решающих этапов
на пути создания сталинской модели социализма, наложившей
очевидный отпечаток на последующую историю советского обще-
ства. Именно в этот сложный и во многом противоречивый пери-
од происходят качественные изменения в общественном сознании
населения, благодаря которым стал возможен культ личности,
массовые репрессии второй половины 30-х гг. и последующая за
этим неминуемая дискредитация социализма. Каким образом
происходил этот перелом в общественном сознании, какие догмы
и представления сознательно внедрялись в массы и почему они
находили в них питательную почву, насколько однозначны были
эти процессы и в какой связи они находились с другими, не ме-
нее важными явлениями общественной жизни 30-х гг., - на все
эти и многие другие вопросы помогает найги ответы данная мо
нография. В ее основе - анализ грандиозной, поистине наполео-
новской по замаху инициативы М. Горького: подготовить в крат-
чайший срок - за несколько лет - многотомную "Историю фабрик
и заводов СССР". Речь шла не просто о призыве к пересмотру
всей старой, "буржуазной" истории - своеобразному "Пролеткульту
на историческом фронте". Горький по существу провозгласил ра-
боту по "Истории заводов" полигоном для отработки принципи-
ально новой организации, методологии и методики исторического
исследования на основе использования новой Источниковой базы.
С чего же еще начинать писать новую, пролетарскую историю,
как не с истории самого рабочего класса? Таков был и традици-
онный подход историков. Но что это даст? Значительно важнее,
по мнению Горького, было начать совсем с другого конца: не с
абстрактной и обобщенной истории рабочего класса, а с изучения
истории конкретных рабочих коллективов и предприятий, на ко-
торых вчерашние выходцы из деревни пререплавлялись в пролета-
риев. Так родилась идея "Истории фабрик и заводов".
Уникальность этого горьковского начинания, ставшего одним
из самых заметных явлений общественной жизни 1930-х гг., учас-
тие в нем наряду с рабочими от станка представителей интелли-
генции (литераторов, историков, архивистов, художников), а так-
же партийных функционеров, государственных и общественных
деятелей дает редкую возможность на примере конкретной работы
по истории предприятий, как бы изнутри выявить скрытые от глаз
механизмы и пружины функпионирования советского общества
30-х гг., показать всю его противоречивость и неоднозначность.
3
Советское общество рубежа 1920-х- 1930-х гг. не появилось
ниоткуда, оно формировалось в предшествующее десятилетие и
несло на себе отпечаток бурных послереволюционных лет, со все-
ми заложенными в этот период противоречиями, достижениями и
недостатками. Традиции изучения истории предприятий также
были во многом заложены еще до революции и продолжены в
1920-е гг. Тем интереснее на примере горьковского начинания
проследить, что именно было взято на вооружение, а что отбро-
шено в начале 30-х гг., какие принципиально новые тенденции
появились именно в связи с работой по "ИФЗ". Полученные вы-
воды имеют безусловную важность для выработки представлений
о том "коренном переломе", который происходил на рубеже
20-30-х гг. во всех сферах жизни советского общества.
Начатое практически одновременно с появлением в печати
печально знаменитого письма И.Сталина в журнал "Пролетарская
революция", горьковское начинание в течение 1931-1937 гг. нахо-
дилось на передовой линии идеологического фронга.
Исключительная важность горьковского начинания подчер-
кивалась его "освященностью" специальным Постановлением ЦК
В КП (б), а также включением в его руководящие органы таких
ключевых политических фигур того времени, как Л.М.Каганович,
П.П.Постышев, А.А.Андреев, Н.И.Бухарин, Л.З.Мехлис, А.С.Ену-
кидзе, А.И.Стецкий, А.В.Косарев и др. На страницах монографии
читатель найдет немало любопытных эпизодов, связанных с этими
известными личностями. А, как известно, подчас даже на первый
взгляд незначительная деталь способна рассказать о человеке
больше, чем многие страницы его официальной биографии. Это
относится, например, к П.Ф.Юдину. Наконец, в книге перед нами
предстает А. М.Горький - тот самый Горький, который "заварил
всю эту кашу" с "Историей заводов" и неординарная личность ко-
торого стала в последние годы предметом ожесточенных дискус-
сий. И все же данная монография посвящена не вышеперечис-
ленным известным личностям. Она - о тех тысячах рядовых совет-
ских людей, которые искренне верили в новое коммунистическое
кипра, по судьбам которых с особой жестокостью прошелся каток
сталинизма, ломая принципы, опустошая души, уродуя их соци-
альной демагогией и ядом ненависти.
Важнейшее место в формировании социально-психологи-
ческой атмосферы 1920-х-1930-х гг. заняла революция 1917 г. Как
бы мы сейчас к этому событию ни относились, очевидно, что
вызвав небывалый взлет общественной активности народных
масс, она явилась важнейшим условием приобщения их к богат-
ей вам науки и культуры. Трудящиеся впервые получили возмож-
ность раскрыть свои творческие способности, стать созидателями
4
не только материальной, но и духовной культуры. Одной из глав-
ных сторон этого процесса стала потребность к самопознанию, го
есть к изучению прошлого страны, и особенно - "малой родины",
усвоению традиций своего класса или социальной группы, ос-
мыслению их исторической роли. В этом - ключ к пониманию
массовости горьковского начинания и того энтузиазма, с которым
оно было встречено заводской общественностью.
Преступление сталинского режима, по нашему убеждению,
вынесенному в ходе работы над книгой, заключается кроме всего
прочего в паразитировании на искреннем энтузиазме народа, на
его природной талантливости, самоотверженности и подвижниче
стве, что нашло особенно яркое выражение в работе по "Истории
фабрик и заводов".
♦ ♦ ♦
Идея создания "Истории заводов" на рубеже 1920-х - 1930-х
годов, что называется, носилась в воздухе. Побывав весной 1930 г.
на московских заводах, научные сотрудники монографической
комиссии Комакадемии вынуждены были признать, что "на мес-
тах самотеком идут широкой волной обследования и изучения
предприятий" силами различных организаций и энтузиастов, зача
стую не имеющихся должной подготовки1.
В сентябре 1931 г. А.М.Горький выступил в центральной
прессе с призывом написать "Историю фабрик и заводов"2. Его
инициатива нашла активную поддержку в широких кругах обще-
ства. Постановлением ЦК ВКП(б) от 10 октября 1931 г.3 была со-
здана Главная редакция для подготовки серии книг данной тема-
тики, на местах организовывались заволские редакции. Созданию
ИФЗ Горький придавал особое значение, назвав ее "энцик-
лопедией нашего строительства в динамике". Говоря о причинах
разработки ИФЗ в 30-е гг., определившихся во многом и задачи
серии, следует отметить приоритет не научной или художетсвен-
ной (они были лишь средствами достижения цели), а обществен-
но-политической направленности начинания. При этом с каждым
годом политизация работы по ИФЗ нарастала. Несомненный от -
печаток на создание серии наложило известное письмо Сталина в
журнал "Пролетарская революция".
Потребности первых пятилеток определили необходимоеть
поднять активность народных масс, сплотить их вокруг задач со-
циалистического строительства. В ходе этого процесса, который
Г.М.Кржижановский назвал "великой раскачкой", поиск путей ак-
тивизации человеческого фактора был своеобразным "социальным
заказом" эпохи. По сути дела речь шла об эксплуатации лучших
5
устремлений людей. Не последняя роль здесь отводилась
"Истории заводов".
"Все познается сравнением, и для того, чтобы правильно оце-
нить настоящее, необходимо знать прошлое"4, - отмечал
А.М.Горький, подчеркивая огромную воспитательную роль исто-
рического знания. "Достаточно ли осведомлены мы об успехах со-
циалистического строительства? Хорошо ли мы знаем то, что де-
лается на всех фабриках и заводах, шахтах и рудниках нашей ог-
ромной страны?" - спрашивал он. И сам же отвечал; "мы крайне
плохо знаем все то, что совершается в Союзе Советов"... "А между
тем народ, который является коллективным и всевластным хозяи-
ном своей страны и стремится создать совершенно новые условия
жизни, - народ этот должен подробно знать, как он хозяйствует,
чего уже достиг, чего должен достичь, - отмечал Горький. - Для
того, чтобы понять огромное значение своих завоеваний, своих
хозяйственных успехов, рабочий класс должен знать и прошлое,
гу глубоко засоренную почву, на которой начал он строить свое
новое государство"5.
Другой важной причиной обращения А.М.Горького к теме
"Истории заводов" стали чрезвычайно тревожившие его негатив-
ные процессы в рабочей среде, особенно ярко проявившиеся к
началу 1930-х гг. Бурный рост индустрии вызвал небывалый при-
ток на предприятия выходцев из "мелкобуржуазных" слоев, ре-
зультатом чего стали не только серьезные изменения в социаль-
ной структуре рабочего класса, его резкое "окрестьянивание", но и
активное привнесение в пролетарскую среду "частнособственни-
ческой" психологии, ненавистных Горькому мещанских настрое-
ний. Внешними проявлениями негативных тенденций явились ка-
тастрофическая текучесть кадров, прогулы, падение трудовой дис-
циплины. На фоне продолжающегося "вымывания" кадровых сло-
ев рабочих (в связи с "выдвижением" в партийный и государ-
ственный аппарат, на учебу и т.д.) это действительно вело к глу-
бинным явлениям - необратимой утрате традиций городской про-
летарской культуры, неотъемлемой частью которой являлись ре-
волюционные традиции, организованность, высокая сознатель-
ность6. Так как их главными хранителями и воспроизводителями
были трудовые коллективы, А.М.Горький считал, что переломить
ситуацию можно, всколыхнув активность кадровых рабочих и
превратив создание "Истории заводов" в массовое культурное
движение. Вокруг него планировалось развернуть большую воспи-
тательную работу, призванную привить молодежи, по выражению
Горького, "культуру социализма" - научить понимать, ценить и
укреплять завоевания рабочего класса, воспитать "чувство хозяи-
на", гордость за принадлежность к трудовому Коллективу, имею-
6
щему богатую и славную историю. Наибольшего эффекта, указы-
вал он, можно будет достичь, если в создании истории предприя-
тий примут непосредственное участие тысячи молодых рабочих и
"стариков". Кроме того, никто лучше самих рабочих не знает свой
завод, а значил' - не сможет написать его историю. "Рабочие со-
здали завод, они же и должны написать историю его создания, -
историю своей работы"7, - отмечал Горький. Выдвигая участие ра-
бочих в написании истории предприятий в качестве обязательного
требования, он подчеркивал, что задача привлекаемых к начина-
нию литераторов и историков не менее ответственна; "на материа
ле, который даст нам рабочий, усилить, заострить его идеологи-
ческое вооружение"8. Таким образом, впервые в истории для
творческой работы предстояло объединить усилия рабочим, писа-
телям и историкам. Но не будет ли результат подобен известной
басне И.Крылова "Лебедь, рак да щука?" Это мог показать только
опыт практической работы.
Новаторство А.М.Горького заключалось и в том, что в связи с
разработкой принципов работы по ИФЗ он выдвинул и теорети-
чески обосновал идею создания научно-художественных книг по
истории предприятий, сочетающих научность и строгую докумен-
тальность с ярким, доступным широким кругам читателей стилем
изложения. Ему удалось привлечь к работе над серией лучшие
творческие силы, включая таких известных литераторов, как
А.Толстой, М.Зощенко, И.Ильф и Е.Петров, В.Катаев, Ф.Гладков,
О.Берггольц, В.Шкловский, Б.Пильняк, Ю.Либединский, Л.Сей-
фуллина и др. В горьковском начинании участвовали и многие
известные историки; Н.М.Дружинин, В.В.Мавродин, В.И.Нев-
ский, С.Б.Окунь, А.М.Панкратова, П.П.Парадизов, Н.Н.Попов,
А.А. Поселянина, Е.В.Тарле, Б.Н.Тихомиров, Н.В.Устюгов,
О.Н.Чаадаева и др. Все это свидетельствовало не только о гранди-
озности задуманного мероприятия, но и о том, что Горького с са-
мого начала заботило качество будущих книг.
Как уже упоминалось, создание "Истории заводов" было во
многом подготовлено и базировалось на достижениях науки и
культурного строительства 1920-х гг. Материалы Архива
А.М.Горького показывают, что он был в курсе работы истпартов,
истпрофов, инициативы ЦБК и ВЦСПС по монографическому
изучению предприятий, ему присылались документы действовав-
шей при Институте истории Комакадемии монографической ко-
миссии и секции по истории пролетариата СССР. Он поддержи-
вал развитие рабкоровского движения, помогал рабочим авторам в
овладении литературным ремеслом, считая их ценными кадрами
для "Истории заводов".
7
Специально, пожалуй, следует сказать о связи горьковского
начинания с краеведением. В условиях, когда в конце 20-х гг. кра-
еведение было объявлено "буржуазной” наукой и на активистов
краеведческих организаций обрушился один из первых ударов
сталинских репрессий, "История заводов" на практике стала важ-
ным фактором оживления краеведческих традиций, прежде всего,
за счет привлечения к начинанию широких слоев рабочих. Одна-
ко это уже было во многом иное, "зубатовское” краеведение, вве-
денное в жесткие политические рамки и призванное обслуживать
известные установки.
Историография создания "Истории фабрик и заводов" в
1930-е годы сравнительно невелика. Первые шаги по его изуче-
нию были сделаны уже в ходе реализации горьковского начина-
ния. Так, на страницах издававшегося Главной редакцией бюлле-
теня "История заводов", а также - сборника "История пролетариа-
та СССР" в 1931-1934 гг. публиковались статьи обобщающего ха-
рактера, раскрывающие основные проблемы и опыт работы на от-
дельных предприятиях. Тогда же в центральной прессе появились
статьи А.М. Горького по этому вопросу. Вышли и рецензии на
книги по "Истории заводов". Научное значение и первые итоги
предпринятой работы получили освещение в докладе
А.М. Панкратовой "Задачи и методы исторического исследования
в деле создания истории заводов СССР" на VII Международном
конгрессе историков в Варшаве 26 августа 1933 г.9 Несомненный
интерес представляют также хранящиеся в ГАРФ неопубликован-
ные рукописи сотрудника Секретариата Главной редакции
Я. И. Грузинского "Как создается история заводов" (1936) и
"А.М. Горький и "История заводов" (конец 1936 - начало 1937)10. В
них дан анализ опыта работы по истории предприятий, поставлен
вопрос о необходимости собирания и изучения материалов
А.М.Горького, связанных с "Историей заводов”.
После почти 20-летнего перерыва, с середины 50-х гг. нача-
лось серьезное научное изучение работы по написанию истории
предприятий, проделанной в 1930-е гг. Возрождение интереса к
данной теме связано прежде всего с возобновлением со 2-й поло-
вины 50-х гг. после разоблачения культа личности Сталина прак-
тической деятельности по созданию "Истории фабрик и заводов".
В 1956-1959 гг. был опубликован целый ряд работ Л.М.Зак,
Л.Н.Иокар, М.Михалева, М.Д.Розанова, Б.И.Шабалина11 и др.,
которые отличались яркостью, публицистичностью и были на-
правлены на привлечение внимания общественности к использо-
ванию опыта 30-х гг. для дальнейшей разработки истории пред-
8
приятий. Авторы проанализировали цели начинания, методы и
приемы работы, обратив внимание на то, что при всем новатор-
стве "История заводов" опиралась на предшествующий опыт на-
учной и литературной деятельности12.
Многие статьи 50-х гг. касались участия писателей в работе
над серией и литературоведческих вопросов написания книг дан-
ной тематики. Л.Иокар пришла к выводу о формировании в 30-е
годы в связи с созданием "Истории заводов" "горьковской тради-
ции", заключавшейся в коллективности работы, в массовости
движения, охватывавшего не один десяток предприятий; в нова-
торской форме книг, сочетающих научность и художественность.
Серьезный вклад в научную разработку "Истории заводов"
внесла Л.М.Зак, показав пример источниковедческого подхода к
изучению этой проблемы. На основе анализа источников она сде-
лала вывод о том, что горьковское начинание явилось заметным
этапом в истории отечественной культуры и исторической науки.
В историографическом плане Л.М.Зак выделила 3 главных момен-
та: вклад "Истории заводов" в расширение проблематики и Источ-
никовой базы исследований по истории промышленности и рабо-
чего класса; несомненное оживление архивного дела и библио-
графической работы в связи с подготовкой серии, а также расши-
рение социальной базы исторической науки, распространение ис-
торических знаний среди трудящихся. Л.М.Зак первой обратила
внимание на важность всестороннего изучения деятельности
Главной и заводских редакций, на необходимость исследования
роли профессиональных историков и архивистов в реализации
начинания. Она ввела в научный оборот материалы фонда Глав-
ной редакции "Истории фабрик и заводов" б. ЦГАОР СССР, ука-
зала на значение бюллетеня "История заводов" как исторического
источника.
Проблемой, привлекшей в конце 50-х гг., пожалуй, наиболь-
шее внимание исследователей, стало изучение участия А.М.Горь-
кого в разработке "Истории заводов". Заметным событием в рас-
смотрении указанного аспекта творческого наследия писателя ста-
ло появление монографии К.Н.Хамова "А.М.Горький и истори-
ческая наука"(ГорькиЙ, 1958). В 1960 г. автор защитил по данной
теме кандидатскую диссертацию13. Исследование К.Н.Хамова, ос-
нованное на архивных источниках, было безусловно новаторским
для своего времени. Он справедливо обратил внимание на то, что
деятельность Горького как историка и общественного деятеля
должным образом не оценена. Посвятив одну из глав исследова-
ния горьковским историческим инициативам 30-х гг. и уделив
особое внимание "Истории заводов", он поставил вопрос о необ-
ходимости дальнейшего комплексного изучения этих начинаний
9
как единого историографического явления. Вместе с тем слишком
широкая постановка темы, как в плане хронологического охвата,
так и проблематики, не подкрепленная предварительным исследо-
ванием ее конкретных аспектов, определили известную фрагмен
тарность в освещении ряда существенных вопросов, относящихся
в том числе и к разработке "Истории заводов"14.
Из работ 1960-х гг. наиболее значительным исследованием по
данной теме является кандидатская диссертация Р.Я.Окуневой
"Источники пб истории фабрик и заводов в советской литературе
1930-х гг." (М., 1964)15. Выбрав в качестве объекта изучения паи
более типичные из вышедших в этой серии книг16, Р.Я.Окунева
провела анализ изданий с двух точек зрения: во-первых, выявила
основные источники написания данных книг; во-вторых, опреде-
лила их историографическое значение. Она дала также подробный
обзор литературы и публикаций документов по истории предпри
ятий и рабочего класса, вышедших в 1920-1930-е гг., показав тем
самым наличие научной основы "Истории заводов". Отдельную
главу Р.Я.Окунева посвятила источниковедческому анализу мето
дических материалов Главной редакции ИФЗ и ряда других науч-
ных учреждений по работе над выявлением, сбором и обработкой
письменных источников данной темагики. Проанализировав ста-
тьи А.М.Горького данной тематики, она пришла к выводу, 'гго его
указания "во многом предвосхитили методику работы над источ-
никами сегодняшнего дня"17, однако не всегда учитывались в ходе
создания книг. В частности, при их подготовке имело место пре-
увеличение роли воспоминаний, их некритичное использование, а
также недооценка значения архивных документов и материалов
периодической печати, что сказывалось на качестве книг.
Исследование Окуневой конкретных объектов создания "Ис
тории заводов", включая, наряду с текстологическим анализом,
изучение отдельных аспектов деятельности заводских редакций,
заслуживает безусловно положительной оценки. Однако попытки
делать на основании частных примеров, отраженных лишь в
опубликованной литературе 30-х гг., широкие обобщения, не мо-
гут не вызвать возражений. Поставив в повестку дня важные ис-
точниковедческие вопросы, - и прежде всего - об особенностях
создания Источниковой базы по истории предприятий, о степени
использования архивных документов и мемуаров, Р.Я.Окунева ос-
тавила многие из них открытыми.
Кроме данного исследования, в 60-е гг. вышел ряд источни-
коведческих, историографических, архивоведческих, литературо-
ведческих работ Ю.А.Иванова, В.В.Максакова, К.М.Ненароковой,
Л.С.Рогачевской, Б.И.Шабалина, в которых так или иначе затра-
10
гивалась и расширялась проблематика изучения "Истории заво-
дов'*18.
Несколько статей по этой теме появилось и в историко-
партийных изданиях19. К сожалению, их научный уровень был
явно недостаточен, а заранее угадывавшиеся выводы укладывались
в известную схему. Достаточно сказать, что в работе В.К.Пирогова
о партийном руководстве написанием "Истории заводов" в
30-е гг., нет ни одной ссылки на партийные архивы. В указанных
статьях налицо также отход от установившихся после 20 съезда
КПСС положений и оценок, в частности, - о прямой связи пре-
кращения работы по истории предприятий со сталинскими реп-
рессиями 1937-1938 гт.
В дальнейшем - в 70-80-е гг. - интерес исследователей к рас-
сматриваемой проблеме падает. Отдельные аспекты темы подни-
маются в работах В.С.Голубцова, А.П.Пшеничного, М.Д.Розано-
ва20. Следует выделить источниковедческие статьи Л.И.Евселев-
ского о деятельности Всеукраинской редакции "История фабрик и
заводов" в 30-е гт.21 Проанализировав состояние и задачи изуче-
ния ИФЗ к середине 70-х гг., А.М.Панфилова пришла к выводу,
верному и сегодня: тщательное исследование горьковского начи-
нания по-прежнему остается в числе актуальных задач историчес-
кой науки 22.
На основании историографического обзора можно сделать
вывод о недостаточной изученности предпринятой в 1930-е гг. по
инициативе А.М.Горького работы по созданию "Истории заводов"
вообще и в источниковедческом плане в частности. В данном на-
правлении сделаны лишь первые шаги. Главным достижением
следует считать постановку основных проблем изучения начина-
ния, среди которых - его периодизация, деятельность Главной и
местных редакций, особенности разработки "Истории заводов" в
отдельных регионах. Абсолютно отсутствуют работы о связи
"ИЗФ" с политической ситуацией в стране и о ее воздействии на
общественное сознание 30-х гт. Предстоит подробно исследовать
все стадии деятельности, начиная от формирования редакций, со-
здания Источниковой базы книг и кончая творческой работой над
рукописями. При этом важно выяснить вклад историков, литера-
торов, рабочих и архивистов в реализацию начинания. Решение
указанных проблем возможно лишь на основе расширения Источ-
никовой базы по "Истории заводов". Кроме тою, в рассмотренных
работах советского периода имеет место идеализация самого на-
чинания и роли Горького в нем, некритическое отношение к
спорным идеям о совместной работе рабочих, писателей и исто-
риков в ИФЗ и выработке якобы новых литературных форм.
11
Не секрет, что разработка темы сдерживалась долгое время не
только трудоемкостью сбора материалов, сохранившихся фрагмен-
тарно в целом ряде хранилищ (в том числе - по причине их унич-
тожения в конце ЗО-х гг.), но прежде всего - недоступностью до-
кументов для исследователей и идеологическими ’табу". "История
заводов" оказалась в силу этого лакированно-односторонней и в
значительной степени "безымянной". Достаточно сказать, что в
рассмотренной выше литературе отсутствуют даже упоминания об
участии в горьковском начинании репрессированных Н.И.Буха-
рина, М.П.Томского, Г.Л.Пятакова, Л.Л.Авербаха и многих дру-
гих. Решения о реабилитации лиц, необоснованно репрессиро-
ванных в 30-е гг., процесс рассекречивания архивов играют поло-
жительную роль в восстановлении исторической правды, в том
числе - в отношении работы по ИФЗ.
Цели данной монографии могут быть сформулированы сле-
дующим образом: проводя реконструкцию комплекса источников
по "Истории фабрик и заводов" и решая встающие при этом ис-
точниковедческие задачи, постараться одновременно максимально
раскрыть их информационный потенциал, показав сквозь призму
горьковского начинания важнейшие тенденции общественного
развития и социальной психологии 1930-х гт.
Данная задача решается на примере анализа деятельности
прежде всего предприятий Москвы и Ленинграда. Выбор именно
данных регионов объясняется рядом причин. Прежде всего, учи-
тывалось то обстоятельство, что в Москве и Ленинграде горьковс-
кое начинание приобрело особый размах. Это не удивительно.
Обе "столицы" располагали развитой промышленностью, самым
многочисленным отрядом пролетариата, имеющего к тому же бо-
гатую историю, революционные и трудовые традиции. Кроме то-
го, Москва и Ленинград объективно обладали, пожалуй, наи-
большими потенциальными возможностями для успешной реали-
зации начинания. Отметим наличие здесь большого количества
научных и литературных сил, относительно высокий образова-
тельный уровень рабочих, территориальную близость к централь-
ным органам начинания, что определило возможности оператив-
ного руководства и контроля за созданием книг.
Говоря об особенностях монографии, следует отметить, что
написанная в междисциплинарном ключе уже в силу того, что
предметом источниковедческого изучения стали материалы исто-
риографического характера, отражающие феномен общественного
сознания 30-х гг., монография в ряде аспектов выходит на про-
блемы истории рабочего класса, госучреждений и архивного дела.
Несомненна также ее связь с историей литературы (прежде всего в
плане "горьковедения") и краеведческой тематикой. Такая иссле-
12
довательская позиция, когда находящиеся в центре внимания ис
точниковедческие и социально-психологические задачи не только
органично сочетаются, но и во многом решаются благодаря ис
пользованию архивоведческих или госучрежденческих приемов,
представляется необходимым средством выражения специфики
работы применительно к задачам монографии. Стоит заметить,
что специалисты считают возрастание интеграционных связей -
одной из ведущих особенностей современного развития обще-
ственных наук, относя исследования на стыке дисциплин к числу
наиболее перспективных 23
Осуществление целей работы потребовало решения серии за-
дач источниковедческой эвристики - поиска, выявления, собира-
ния возможно полного круга источников по данной теме с целью
их последующего комплексного изучения.
В основе монографии лежат архивные материалы, большин-
ство из которых впервые вводится в научный оборот. Автором
привлечены документы 15 фондов, находящихся в 8 архивах Мос-
квы - ГАРФ, РЦХИДНИ, Архиве А.М.Горького, ЦГАОД Москвы,
Архиве РАН, ЦГАМО, ЦМАМ и ЦХДМО, а также 3 фонда из 2-х
Санкт-Петербургских архивов - ЦГАСпб и ЦГАЛИ Спб. Общий
объем изученных материалов - около 10 тыс. ед. хр. Учитывая, что
данная монография является продолжением и в определенной
степени логическим завершением кандидатской диссертации, ра-
бота над ней осуществлялась в общей сложности около 10 лет.
Особое значение для раскрытия темы имеет изучение матери-
алов фонда Главной редакции "История фабрик и заводов"
(ф. 7952) ГАРФ, а также Архива А.М.Горького.
Вслед за ликвидацией в начале 1938 г. Секретариата Главной
редакции, ее архив был опечатан органами НКВД. После завер-
шения работы ликвидационной комиссии оставшиеся материалы
по ИФЗ оказались в распоряжении ОГИЗа, откуда в том же году
были переданы в архив Главполиграфпрома. 17 ноября 1955 г. эта
коллекция, насчитывающая в настоящее время 3.310 дел, посгу-
пила на хранение в ЦГАОР СССР (ныне ГАРФ), став доступной
для исследователей 21 Ее материалы можно разделить на две ос-
новные группы: документы, отложившиеся в связи с деятельнос-
тью центральных органов начинания, а также коллекции заводе
ких редакций, присланные с мест в соответствии с решением
Секретариата ИФЗ от 2 апреля 1936 г. об их концентрации в Ар-
хивно-библиографическом кабинете ИФЗ (далее - АБК) 25.
Особняком стоит документация Ленинградской областной ре-
дакции ИФЗ за 1931-1934 гт., состоящая в основном из делопро-
изводственных материалов.
13
Сравнение описей и перечней материалов, составленных в
феврале 1938 г. членами ликвидкома26, с современным наличием
дел в фонде показывает, что значительное количество документов
первой группы было уничтожено в конце 30-х гг. Так, пропала
большая часть организационно-распорядительной и планово-
отчетной документации Секретариата ИФЗ, протоколы, стеног-
раммы заседаний руководящих органов, вся переписка, в том чис-
ле - с ЦК ВКП(б), Обществом старых большевиков, Комакадеми-
ей, ССП, ОГИЗом, Главлитом и др. В фонде сохранились лишь
приказы и распоряжения по Секретариату за 1933-1935 гг., док-
ладные записки и отчеты его сотрудников 1935-1937 гг., ряд про-
токолов производственных совещаний структурных подразделений
Секретариата за 1934-1937 гг., фрагментарно его планово-отчетная
документация и переписка с архивными органами.
Вторая группа материалов фонда сохранилась значительно
лучше. В их числе - коллекции документов по истории 94 фабрик
и заводов, строек, железных дорог и типографий страны, включая
24 предприятия Москвы и более 20 - Ленинграда. Как правило,
здесь имеются рукописи отдельных глав, обзоры и копии архи-
вных материалов, стенограммы бесед и вечеров воспоминаний,
делопроизводственная документация предприятий, иногда - под-
линные материалы заводских архивов, фотографии, листовки,
стенгазеты и др. Однако о наличии рейрезентативного корпуса
собственно редакционных материалов (протоколы заседаний,
планово-отчетная и организационно-распорядительная докумен-
тация, переписка) можно говорить лишь применительно к исто-
рии московских предприятий “Красный пролетарий", "Серп и мо-
лот”, Инструментальный завод и Метрострой. Данное обстоятель-
ство является результатом недостаточного внимания к документи-
рованию своей деятельности со стороны отдельных редакций, в
ряде случаев - показателем их недостаточной активности, а также
следствием позднейшей утраты источников. Не сохранились,
главным образом, материалы тех заводских редакций, руководство
которых наиболее сильно пострадало во время массовых репрес-
сий либо которые продолжали работу над книгами и не успели к
началу 1938 г. передать свои документы в АБК 27.
Наиболее полно представлены в фонде 7952 ГАРФ материалы
о создании "Истории метро" в 1933-1935 гг. (Оп. 7. Д. 97-502). Их
можно разделить на три основные группы: документы о деятель-
ности редакции "История метро" и одноименной группы Секрета-
риата "Истории заводов"; материалы научного архива, собранного
редакцией, а также документы о подготовке книг 28 Среди указан-
ного комплекса источников нам удалось выявить и ввести в науч-
ный оборот материалы о работе А.В.Косарева в качестве Главного
14
редактора книг по "Истории метро,"29 о чем даже не упоминалось
в биографической литературе о нем. Ценные сведения по данной
теме почерпнуты и в результате изучения протоколов заседаний
Бюро и Секретариата ЦК ВЛКСМ, а также Постановлений ЦК, в
том числе - об участии комсомольцев и молодежи в создании
"Истории заводов" (ЦХДМО. Ф. 1. Оп. 2 и 3).
В качестве дополнительных источников при анализе деятель
ности заводских редакций столичных предприятий привлечены
также документы фондов Автозавода им. Лихачева (Ф. 415) и
Мегростроя (Ф. 665) ЦМАМ. В последнем в числе других обнару-
жены фотографии о посещении А.В. Косаревым Метростроя
в ЗО-е гг.
Изученные автором материалы Архива А.М.Горького30 о ра-
боте по "Истории заводов" охватывают хронологические рамки с
конца 1931 г. до смерти писателя летом 1936 г. Их можно разде-
лить на две основные группы. К первой относится комплекс ис-
точников, отложившихся в результате деятельности центральных
органов начинания - Главной редакции, Политредакции, Секре-
тариата. Сюда входят стенограммы, протоколы, постановления j >
седаний и совещаний, а также многочисленные подготовительные
материалы и приложения к ним. Значительный интерес представ
ляют составленные Секретариатом и периодически присылаемые
А.М.Горькому сводки, доклады, аналитические информации о хо-
де работы по созданию истории предприятий. Планово-отчетная
документация Главной редакции и ее органов за указанный пери-
од сохранилась лишь фрагментарно. На многих перечисленных
документах имеются пометы, исправления, замечания Горького.
Второй комплекс материалов состоит из его переписки с
органами Главной редакции, учреждениями и организациями,
включившимися в создание "Истории заводов", а также с актив
ными участниками начинания. Всего нами была изучена перепис-
ка А.М.Горького с более чем 30 корреспондентами, имевшими
отношение к данной работе. В монографии впервые вводится в
научный оборот его переписка с М.П.Томским, А В.Косарсвым3*.
Особую ценность представляют выявленные письма Горькому о г
литераторов Л.Л.Авербаха, М.Г.Шушканова, А.Н.Тихонова и сш
секретаря П.П.Крючкова, фактически руководивших текущей лея
тельностью Секретариата "История заводов". Эпистолярные ис-
точники отличаются информативной насыщенностью. Содержа-
щиеся в переписке сведения об основных проблемах движения,
ходе заседаний Главной редакции, Политредакции и Секре1ариа
та, причинах принятия тех или иных решений, позициях чпеной
руководящих органов в значительной степени дополняют данные
протоколов, планово-отчетной, ор|&низационно распорядитель-
15
ной и иной документации, а в ряде случаев являются уникальны-
ми, не находя отражения в других источниках. Степень достовер-
ности переписки во многом определяется компетентностью авто-
ров и может быть проверена как путем взаимопроверки содержа-
ния писем разных корреспондентов, так и с помощью привлече-
ния других видов источников.
С целью анализа материалов о партийном руководстве напи-
санием ’’Историй...” московских предприятий, в ЦГАОД Москвы
были изучены фонды Бюро и Секретариата МК и МГК ВКП(б),
наиболее крупного в промышленном отношении Пролетарского
РК ВКП(б) столицы и парторганизации ”Трехгорки" за 1931-
1938 гг. (Ф. 3, 4, 80, 369). Однако круг выявленных здесь источни-
ков по теме исследования оказался сравнительно невелик. Наибо-
лее важными представляются документы, связанные с принятием
Постановления МГК ВКП(б) от 5 августа 1932 г. "Об издании ис-
тории фабрик и заводов" Москвы. Документы и решения партор-
ганизаций Санкт-Петербурга (копии) обнаружены нами в ф. 7952
ГЛРФ.
В связи с изучением материалов о деятельности издательства
ИФЗ, нами были подробно проанализированы материалы фонда
ОГИЗа (Ф. 4851) ГАРФ за 1931-1938 гг.: организационно-распо-
рядитсльная и планово-отчетная документация, протоколы засе-
даний его Правления, а также докладные записки и переписка.
В том же архиве в фонде ЦИК СССР (Ф. 3316. Оп. 25. Д. 970)
среди служебной переписки члена Главной редакции ИФЗ
А.С.Енукидзе за 1932-1934 гг. обнаружены ценные документы о со-
здании истории предприятий и участии Енукидзе в этой работе.
Среди них - автографы писем А. М. Горького и Л. Л .Авербаха, руко-
писи, копии протоколов заседаний Главной редакции, позволяющие
в значительной степени углубить ряд аспектов исследования.
В монографии предпринята попытка источниковедческого ана-
лиза хранящихся в Архиве РАН документов ряда секций и комиссий
Института истории Комакадемии за 1929-1933 гг. (планы, отчеты,
программы работ, переписка, протоколы заседаний и др.), освеща-
ющих в рамках задач данной работы вопрос об участии историков в
горьковском начинании. При этом особый интерес представляют
материалы, собранные ими в связи с монографическим изучением
"Трехгорки’’ и "Серпа и Молота" (стенограммы вечеров воспомина-
ний и бесед с рабочими, автобиографии, анкеты, вырезки из газет,
фотографии). Автором также был изучен личный фонд академика
П.Ф. Юдина, хранящийся в данном архиве.
Ценный комплекс документов об участии архивных учрежде-
ний (ЦАУ, МОАУ, МОА ВКП(б) в создании "Истории заводов"
Москвы, ставший объектом специального исследования, был вы-
16
явлен в фондах ЦАУ (Ф. 5325. Оп. 9), Главной редакции "История
фабрик и заводов" (Ф. 7952. Оп. 2, 10) - ГАРФ, а также МОАУ
(Ф. 766) - в ЦГАМО. Его можно систематизировать по несколь-
ким основным группам: организационно-распорядительная доку-
ментация ЦАУ и МОАУ (инструкции, распоряжения, циркуляры);
протоколы заседаний руководящих архивных органов, собраний
научных сотрудников и др.; планово-отчетная документация; ме-
тодические разработки по использованию архивных источников и
элементы НСА; переписка архивных учреждений с Главной и за-
водскими редакциями.
Материалы об участии литераторов в ИФЗ хранятся в ряде
фондов РГАЛИ.
В ЦГАЛИ Спб были выявлены документы об участии обще-
ства "Старый Петербург - новый Ленинград" в изучении истории
предприятий в 1920-е гг. Большое значение для изучения деятель-
ности заводских редакций ленинградских предприятий имеет бо-
гатая коллекция документов, хранящаяся в ЦГА Спб.
Рассмотренные архивные материалы составили основу Источ-
никовой базы данного исследования. Большинство документов
впервые вводятся в научный оборот.
К сожалению, крут опубликованных источников по истории
горьковского начинания значительно уже, хотя первые публика-
ции по этой теме появились еще в 1950-е гт. В 1957 г. Л.Н.Иокар
сделала достоянием научной общественности отзывы и рецензии
Горького на рукописи по истории предприятий, в том числе-
Москвы и б.Ленинграда32. Ряд ценных материалов был помещен в
30-томном собрании сочинений А.М.Горького.
Большую помощь при работе над монографией оказал подго-
товленный в 1959 г. сборник документов и материалов "А.М.Горький
и создание истории фабрик и заводов"33. Его составители - Л.М.Зак
и С.С.Зимина включили сюда статьи, выступления, письма, рецен-
зии Горького, документы об участии рабочих и известных обще-
ственных деятелей, ученых, писателей в создании истории предпри-
ятий. Значительную ценность представляет приложение к книге, в
котором даны обзоры архивных фондов Москвы и Ленинграда по
"Истории заводов". Данный сборник остается по сей день един-
ственным специальным изданием по данной теме.
Говоря об источниках написания данной книги, нельзя не
отметить значения материалов, опубликованных в бюллетене
"История заводов" - органе Секретариата одноименной Главной
редакции, 12 выпусков которого вышли с весны 1932 по весну
1934 г. В них помещались статьи А.М.Горького, постановления
руководящих органов начинания, теоретические и методические
работы по написанию истории предприятий, в том числе - источ-
17
никовсдчсскис и архивоведческие; первые рукописи данной тема-
тики, обзоры и рецензии на них, программы книг. Специальные
рубрики освещали хронику работы на предприятиях, способство
вали обмену опытом и т.д. К сожалению, в бюллетенях недоста-
точно освещалась деятельность Главной редакции и ее органов, а
весной 1934 г. их выпуск вообще был прекращен. В то же время
опубликованные в них материалы позволяют достаточно подробно
проследить ход работы по созданию книг на ряде крупных пред-
приятий в период 1932 - начала 1934 годов.
Другим важным источником о работе заводских редакций в
данном направлении являются многотиражки. Изучение подши-
вок ’’Ударника Метростроя” и выходившей на столичном Автоза
воде газеты "Догнать и перегнать" за 30-е гг. показывает, что в них
довольно регулярно публиковалась информация о деятельности
заводских редакций, помещались собранные ими воспоминания,
документы, главы книг и др.
В качестве дополнительных источников при освещении неко-
торых аспектов исследования привлечены материалы ряда цент-
ральных и московских газет и журналов34, а также научной - ис-
торической, архивоведческой, краеведческой периодики 30-х и.35
Разнообразие типов, видов и разновидностей источников, ис-
пользуемых в исследовании, обусловило применение различных
методов и приемов работы с ними. Подробный анализ источни-
ков, прежде всего с точки зрения раскрытия их информативной
ценности, дан в связи с рассмотрением конкретных проблем, по-
ставленных в монографии.
Автор выражает благодарность сотрудникам архивов, матери-
алы которых использованы в данном исследовании, за поддержку
и помощь в поиске необходимых источников. Особая признатель-
ность - коллегам из Группы исторической информатики и источ-
никоведения XX в. ИРИ РАН за ценные замечания и рекоменда-
ции, высказанные в ходе обсуждения рукописи.
ГЛАВА I
"ИСТОРИЯ ФАБРИК И ЗАВОДОВ191930-х т :
ПРОДОЛЖЕНИЕ ТРАДИЦИИ?
Первые работы по истории российских предприятий появи-
лись еще до революции. Однако только в 1920-е гг. проявился не-
бывалый всплеск интереса к этой теме, сочетавшийся с разнооб-
разием подходов и форм ее воплощения, чего ранее не бывало.
Важность пристального рассмотрения тенденций и опыта, накоп-
ленного в 1920-е гг. в области изучения истории предприятий,
имеет исключительное значение для понимания специфики горь-
ковского начинания и ответа на вопрос, вынесенный в заголовок:
"Была ли ИФЗ образца 1930-х гг. продолжением традиций
1920-х?” Но о каких именно традициях идет речь?
Одна из важнейших - многообразие тех сил, которые занима-
лись историей предприятий, часто изолированно друг от друга.
Среди них были как ученые - историки, так и краеведы, партий-
ные, профсоюзные работники, рабочие авторы.
18 февраля 1921 г. при Петроградском совете профсоюзов об-
разовалась Ученая комиссия по исследованию истории труда в
России, которая стала выпускать сборники "Архив истории труда
в России" (с 1924 г. под названием "Труд в России"). Здесь печа-
тались статьи, посвященные отдельным предприятиям, истории
рабочего движения. Среди авторов были известные ученые - исто-
рики разных школ - А. А. Введенский, В. И. Невский, К А. Па-
житнов, С.Ф.Платонов, И.И.Полосин, А. Е. Пресняков, Е.В.Тарле.
В сборниках публиковались статьи председателя краеведческого
общества "Старый Петербург - новый Ленинград" П.Н.Стол-
пянского, а также историка Н.А.Рожкова, который одним из пер-
вых с небольшой группой научных сотрудников начал изучение
пролетариата московской "Трехгорки"1.
В 1923 г. вышла книга Макса Гордона "Материалы к истории
рабочих Обуховского завода", а в 1925 г. - его брошюра "Как изу-
чать профессиональное движение", где подчеркивалась важность
изучения истории фабрик и заводов, в том числе силами самих
рабочих. Однако вскоре эти книги были незаслуженно раскрити-
кованы, автору чинили препятствия в научной деятельности. В
1931 г. после призыва Горького создать "Историю фабрик и заво-
дов" М.Гордон написал ему восторженное письмо, в котором рас-
сматривал его почин как реабилитацию собственных идей. Пред-
лагая использовать свои знания и опыт в работе по ИФЗ, он под-
19
ч ер кивал, что готов трудиться на любом участке, а "материальные
условия его не интересуют"2.
Среди других ученых, в работах которых было в 1920-е гг.
введено в научный оборот немало новых документов по ИФЗ, от-
метим С.А.Пионтковского, К.И.Шелавина, А.М.Панкратову3.
Нельзя не отметить значение деятельности краеведческих
организаций как в пробуждении интереса широких масс к изуче-
нию своего прошлого, и истории предприятий в частности, так и
в непосредственной исследовательской деятельности данной тема-
тики. Общество изучения старого Петербурга - нового Ленингра-
да, например, имело в 20-е гт. в своем составе группы по изуче-
нию быта рабочих Ленинграда, занималось организацией выста-
вок, музейных экспозиций по ИФЗ. В 1923-1926 гг. этим Обще-
ством готовился сборник "Торговля, промышленность и коопера-
ция в СССР", был собран обширный материал по истории и со-
временной деятельности 70 крупных предприятий страны. Наряду
с практическим, справочным значением сборник был призван
"зафиксировать и сохранить для будущего опыт достижений и не-
удач каждого отдельного предприятия в начальный период совете
кого строительства"4. Редакция предложила предприятиям при
слать: очерк истории и современной деятельности, автобиографии
и фотографии руководителей, фото самого предприятия. Собран-
ные документы чрезвычайно разнообразны как по качеству, так и
по степени подробности изложения. Так, от Московской кра-
сильно-аппретурной фабрики "Октябрь" неожиданно поступила
целая рукопись "Жизнь фабрики..." с момента ее основания в
1913 г., а столичная Шерстепрядильная фабрика (б. Фроянова)
прислала "Историю фабрики..."5.
С 1928 г. Центральное бюро краеведения берет курс на пере-
несение краеведческой работы на предприятия. Разрабатывается
примерный план работы заводского краеведческого кружка, в за-
дачи которого входит в том числе собирание документов и воспо-
минаний ветеранов. В августе 1928 г. с призывом организовать
конкурс на лучшее монографическое описание фабрики и завода
выступили руководители ВСНХ и ЦБК6.
За этим последовало начало конкретной работы на ряде ве-
дущих предприятий страны. Прошедшая в марте 1930 г. IV Все-
российская краеведческая конференция поставила задачу органи-
зовать кружки краеведов на каждом предприятии. Тем самым бы-
ла сделана попытка перейти от отдельных разрозненных опытов
написания истории предприятий к организации этою дела по
всей стране под руководством ЦБК и с привлечением к нему са-
мих рабочих. Московское бюро краеведения приступило к разра-
ботке истории механического завода "Красная Пресня", 1-й сит-
20
ценабивной фабрики (б. Циндель), завода им. Ильича (б. Михель-
сон), на которых активно действовали краеведческие ячейки7.
В 1931 г. в журнале "Краевед-массовик Московской области"
появилась рубрика "Из опыта работы на предприятиях", в которой
публиковались статьи о ходе написания книг по истории москов-
ских заводов, воспоминания рабочих, рецензии на вышедшие
книги и брошюры. Серьезное внимание уделялось разработке ме-
тодики изучения истории предприятий. С этой точки зрения сле-
дует отметить работы Я.С.Улицкого данной тематики, сохранив
шие свое значение до наших дней8.
Однако должного размаха создание истории предприятий си
лами краеведов не получило. Так, к 1931 г. по Московской облас-
ти с ее 10 млн. населением и 3 тыс. фабрик и заводов числилось
всего лишь 70 низовых кружков с 3 тыс. членов, активность мно-
гих из которых была низка9.
Значительные успехи в изучении истории предприятий были
достигнуты в 20-е гг. в связи с деятельностью Истпарта и его
организаций на местах. На крупных заводах ("Серп и молот", Ди-
намо, "Трехгорка" в Москве, а также Невском, Ижорском и др. в
Ленинграде) активно функционировали заводские истпарткомис-
сии. При их участии организовывалась запись стенограмм вечеров
воспоминаний старых рабочих, проводилось анкетирование учас-
тников революционных событий, разборка заводских архивов,
сбор фотографий и документов личного происхождения. Особен-
но интенсивно работа велась в 1926-27 гг. в связи с подготовкой
празднования юбилея Октября: готовились выставки, выпускались
сборники документов, воспоминаний и др.10 Позднее архивы ист-
парткомиссий активно использовались в ходе работы по ИФЗ в
1930-е гг.
Специфика изучения истории предприятий в 1920-е гг. зак-
лючалась также в огромной тяге рабочих к изучению своего про
шлого. "Идея создания "Истории заводов" сначала возникла в
массе фабрично-заводских рабочих"11, - отметит в 1931 г.
А.М.Горький, имея в виду, безусловно, период 20-х гг. В октябре
1922 г. на московском заводе "АМО" было решено организовать
кружок по истории предприятия с целью восстановить его про-
шлое. Подобные мысли возникали в 20-е гг. в рабочих коллекти-
вах многих предприятий Москвы и Ленинграда - Мастяжарт,
МЮКД, Невский, Путиловский з-ды и др.12 Однако до их реали-
зации, ввиду отсутствия знаний и опыта подобной деятельности,
как правило, дело не доходило. Исключением стала работа талан-
тливого рабочего Невского завода Н.П.Паялина, о которой речь
пойдет ниже.
21
Такой интерес рабочих от станка к истории своего трудового
коллектива, возникший, безусловно, на волне революционных пе-
ремен и поддерживавшийся деятельностью истпартов, краеведчес-
ких организаций - явление действительно уникальное. Любопыт-
но, что не последнюю роль в его развитии сыграла научно-
просветительская деятельность ученых в рабочей среде - аспекз
проблемы, остающийся до сих пор малоизученным.
Одним из тех, кто первым "протоптал тропинку" к трудовым
коллективам в начале 20-х гг., был будущий академик Н.М.Дру
жинин. В 1922 г. он прочитал на московском заводе им. Владимира
Ильича (б. Михельсон) курс лекций по русской истории. О том, как
восприняты были его выступления, говорит документ необычайной
яркости и искренности - благодаря венный "адрес" Дружинину от
коллектива завода, датированный 29 сентября 1922 г.13
"Глубокоуважаемый Николай Михайлович! - писали рабочие.
- Сегодня кончается цикл Ваших лекций по "Русской истории", и
с самого начала и до конца цикла Вы выполнили свою работу с
исключительно-искренней добросовестностью, что не всегда мож-
но видеть во всяком смертном человеке, взявшемся за это дело",
"Мы сознаем, что наша аудитория была вначале для Вас тяжела",
- признавались авторы "адреса". Но мастерство лектора взяло верх.
И если в первое время на лекции приходило 3-5 человек, то в
конце цикла интерес к ним был столь велик, что аудитория не
вмещала всех желающих. "Вы один из немногих, идущих навстре-
чу рабочему классу, делясь искренно с ним геми знаниями, кото-
рые приобрели сами..., отмечали рабочие. - Мы уверены: те из
слушателей, которые являлись непременными посетителями Ва-
ших лекций, - они передадут то, что сумели воспринять от Вас -
другим товарищам и тем самым общее дело просвещения рабочих
масс - будет обеспечено...". Кто знает, не лекции ли
Н.М.Дружинина вспоминали рабочие завода, принимая в 30-с гг.
решение откликнуться на призыв А.М. Горького и писать историю
своего предприятия. А сам Дружинин тоже стал активным участ-
ником горьковского начинания, был членом заводской редакции
"Серпа и Молота", участвовал в подготовке истории московской
фабрики "Пролетарский труд"14.
В конце 1920-х гг. наступает новый этап изучения ИФЗ, свя-
занный с включением в эту работу значительных сил ученых и
общественности. I Всесоюзная конференция историков-марксис-
тов (конец 1928 - начало 1929 гт.), обсудив доклад А.М.Пан-
кратовой "Проблемы изучения истории рабочего класса в России",
приняла решение организовать при Обществе историков-марк-
систов комиссию по истории пролетариата15.
22.
К этому времени изучение ИФЗ уже велось монографической
комиссией профсоюзов, Истпартом, краеведческими организаци-
ями и др. С целью координации их усилий состоявшееся 7 января
1930 г. под председательством А.М.Панкратовой организационное
совещание приняло решение объединить всю работу по изучению
предприятий СССР при Комакадемии, создав при ее Президиуме
монографическую комиссию с включением в нее представителей
всех заинтересованных организаций16. "Опытной базой" комис-
сии, по предложению уже работавших там сотрудников МОСПС,
стали столичные предприятия "Серп и Молот" и "Трехгорка", а
также завод "Красный Путиловец" в Ленинграде17.
Участие в деятельности комиссии специалистов целого ряда
разнопрофильных научных учреждений - исторических, экономи-
ческих, статистических, правоведческих, психологических, педаго-
гических, медицинских - позволило ей приступить к методологи-
ческому и методическому обеспечению комплексного изучения
этих предприятий. Всего в составе научных бригад на "Трехгорке"
и "Серпе и Молоте" работало около 70 чел.18 Наряду с традици-
онными для того времени программами (изучение труддисципли-
ны, соцсоревнования, экономики, проф- и партработы, культур-
ного уровня рабочих), привлекает внимание разработка таких
оригинальных проблем, как анализ рабочих бюджетов, роль за-
водской печати как социального фактора, становление личности
московского рабочего, изучение психологии ударника, а также -
программы по религиозности, алкоголизму, половому быту рабо-
чих19. Следует подчеркнуть, что исследование велось на основе
широкой источниковой базы. Наряду с "традиционными" источ-
никами-материалами архивов, мемуарами, периодической печа-
тью, едва ли не впервые в историографии предполагалось активно
использовать данные специально проводившихся на "Путиловце",
'Трехгорке" и "Серпе и Молоте" переписей, психологических, де-
мографических и социологических обследований рабочего класса.
В частности, когда были найдены заполненные бланки переписи
рабочих 1918 г,, возникла мысль о проведении переписи по ана-
логичной программе и сравнении результатов. Таким образом,
постановка и начало реализации задачи комплексного изучения
предприятий на примере "Путиловца", ’Трехгорки" и "Серпа и
Молота" явились значительными достижениями исторической на-
уки рубежа 20 - 30-х гг.
В числе наиболее активных групп, действовавших в составе
упоминавшейся секции истории пролетариата, была группа по
изучению социального состава рабочих. Ее сотрудники Б.Л.Мар-
кус, А.Г.Рашин и др. на основе собранных материалов выпустили
23
в 1930-е гг. целый ряд работ по данной тематике, не потерявших
своего научного значения до сих пор20.
В начале 1931 г. "Серп и Молот" и "Трехгорка" стали полиго-
ном, на котором отрабатывалась еще одна тема - "Новое в рабо-
чем классе". Бригада (затем - группа) с аналогичным названием
появилась в составе секции истории пролетариата в марте
1931 г.21 История ее возникновения весьма показательна для
практики научных исследований того времени..
В 1929 г. в известной статье "Год великого перелома"
И.В.Сталин обратил внимание на существенные сдвиги, проис-
шедшие в рабочем классе за годы Советской власти. Подхватив
это положение, В.М.Молотов выступил со статьей "Новое в рабо-
чем классе", в которой не удержался от ряда смелых теоретичес-
ких обобщений. Следующим шагом стала директива научным си-
лам - развить мысли руководства страны, привести их в систему,
"научно обосновать" и подкрепить фактическим материалом. Дан-
ный "социальный заказ" и должна была выполнить группа "Новое
в рабочем классе". На эту тему предполагалось издать целую се-
рию монографий. В соответствии с разработанной программой22,
особое внимание обращалось на такие "принципиально новые"
черты в пролетариате, появившиеся за годы соцстроительства, как
партийность, коллективизм, интернационализм, инициативность,
твердость, настойчивость, героизм, непримиримость, самоотвер-
женность, культурность, "гегемонизм" и т.д. Сначала эти черты
намечалось "выявить" в трудовых коллективах "Серпа и Молота" и
"Трехгорки". Позже был составлен ориентировочный список
предприятий по отраслям экономики. Например, из московских
заводов наиболее показательными признали: "Серп и Мо-
лот"(металлургия), "Динамо" и Электрозавод (электротехника),
АМО (автотранспортная промышленность), "Каучук" (резино-
техническая промышленность), "Трехгорка" (хлопчатобумажная
промышленность)23. Развернувшаяся было работа так и не была
доведена до конца. Заметим, что одной из причин ее свертывания
стало, по-видимому, слишком явное несоответствие между тем,
что требовалось доказать, и реальной действительностью: значи-
тельные количественные и качественные изменения в рабочем
классе на рубеже 20-30-х гг. породили целый ряд негативных про-
цессов - гигантская текучесть кадров, катастрофическое падение
трудовой дисциплины, рост количества бракованных изделий и
т.д., о чем буквально "кричала" периодика тех лет24.
Необходимо отметить, что внимательно следя за работой по
истории предприятий (о чем красноречиво свидетельствуют мате-
риалы его личного архива), А.М.Горький поддержал эту тему в
организованном им журнале "Наши достижения". Здесь в конце
24
20-х гг. публикуются очерки по истории рабочего класса, проле
тарского быта, фабрик и заводов. В письме сотруднику "НД",
впоследствии члену Главной редакции ИФЗ И.Ф.Жиге от 23 ок-
тября 1928 г. Горький дает молодому писателю поручение обсле-
довать несколько предприятий и написать о них очерки. Жига от-
правляется в Ленинград на заводы "Пугиловский" и ’’Красный
Выборжец". В начале 1929 г. его очерки были готовы. Но еще ин-
тереснее оказались идеи, вынесенные из поездки. 7 января 1929 г.
он писал Горькому: "Я думаю, Алексей Максимович, что Вашему
журналу ("Наши достижения" - С.Ж.) крайне необходимо связать-
ся с массами, главным образом, с рабочими". Как это сделать?
Жига предлагал организовать на фабриках и заводах "кружки дру-
зей журнала". Эта идея, как видно из ответного письма Горького,
оказалась созвучной его собственным мыслям25.
Тематика "ИФЗ" прослеживается и в деятельности существо-
вавшего при поддержке Горького акционерного издательства
"Земля и фабрика", в котором в 20-е гг. вышел ряд произведений,
посвященных рабочему классу: "Цемент" Ф.Гладкова, "Записки
рабочего" А.Свирского, "Думы рабочих" И.Жиги и др.
Внимательно следил Горький и за литературной деятельнос-
тью рабочих авторов, внесших живую струю в изучение истории
предприятий. Объявленный в 1930 г. по инициативе РАПП и
ВЦСПС призыв рабочих - ударников в литературу имел целью
пропаганду соцсоревнования, ударничества, нового отношения к
труду и позволил найти немало талантов, участвовавших в кон-
курсе на лучшую книгу.
При редакционно-издательском отделе ВЦСПС в 1930 г. был
создан рабочий редсовет, куда входили представители "Трех-
горки", Электрозавода, "Красного пролетария", "Серпа и Молота".
Показательна поддержка этой идеи профессиональными истори-
ками. В частности, А.М.Панкратова в статье "Рабочие ударники -
в литературу" отмечала важность исследования трудовой активнос-
ти рабочих26.
Как правило, в рукописях рабочих авторов освещалась какая-
либо одна сторона деятельности предприятия, более знакомая автору
- реконструкция, соцсоревнование, освоение техники и т.д. Все на-
писанные рабочими рукописи читались и обсуждались в их трудо-
вых коллективах, на заседаниях РИО ВЦСПС. Характерно, что "к
каждой книжке подходили прежде всего с точки зрения ее полити-
ческой значимости", а не "узко литературно"27. И хотя требования к
самодеятельным литераторам были не так уж велики, наиболее
удачные книги все же основывались на документальных материалах.
К примеру, рабочий АМО А.Салов - автор книги "Рождение цеха"
(М., 193.0) признавался, что "вел дневник с 1924 г.", куда записывал
25
наиболее важные события, а рабкор Н.Михайлов собрал для книги
"В боях за металл1' (М., 1930) много документов и воспоминаний.
Всего же»как видно из указателя литературы, только за 1929-1931 гг.
рабочими-ударниками было написано и опубликовано около 700 на-
званий книг и брошюр28.
Характерно, что сами рабочие относились к этим брошюрам
скорее не как к литературным произведениям, а как к докумен-
тальным свидетельствам эпохи, пропагандистского звучания. Во
время обсуждения упоминавшейся рукописи Н.Михайлова в его
родном коллективе на заводе "Серп и Молот" рабочий Чекунов
говорил: "Я предлагаю брошюру Михайлова распространить, и
каждый листопрокатчик должен иметь ее у себя на руках. Когда я
буду рассказывать своим детям, как создавали, как выносили на
своих плечах восстановительный период, я всего не упомню. Ког-
да я буду иметь эту брошюру, этим документом я буду подтверж-
дать каждый факт"29.
28 ноября 1930 г. на "АМО" состоялся 1-й межзаводской слег
ударников-рабкоров. А в конце ноября 1930 г. лучшие рабочие-
литераторы, поощренные круизом вокруг Европы на теплоходе
"Абхазия", встретились в Италии с А.М.Горьким. Вскоре он писал
А.Д.Камегулову: "Я только что провел 3 дня среди ударников на
"Абхазии", пережил моменты потрясающей радости... Очень об-
ращаю Ваше внимание на книжку ударника Салова, она выходит
на днях"30.
А.М.Горький очень надеялся на рабочих авторов, считая их
ценными кадрами для будущей "Истории заводов". Думается, не
случайно именно в беседе с молодыми литераторами И июня
1931 г. он впервые рассказал об этой идее. "Далее, есть одна тема
уже вполне ваша. Тема эта - история старых заводов, - говорил
Горький. - Чем важна и поучительна эта тема? При серьезном от-
ношении к ней, при тщательном изучении она развернет перед
вами и перед вашим читателем, молодым рабочим, пришедшим
из деревни, картину роста и развития промышленности..., пока-
жет завод как школу революционера, а иногда и как крепость ра-
бочего класса, - крепость, которую царь принужден был брать
войсками. Мне кажется, что огромная социальная значимость
этой темы не требует подчеркивания"31.
Подведем некоторые итоги. В 20-е гт. был накоплен значи-
тельный потенциал в разработке ИФЗ. Было опробировано мно-
жество подходов, методик. Наиболее плодотворной, безусловно,
оказалась профессиональная деятельность историков Комакаде-
мии. Отметим впервые выдвинутую и обоснованную идею комп-
лексного изучения предприятий, широкое использование социо-
26
логических исследований, психологических разработок, заслужен-
ное внимание к изучению быта рабочих.
1920-е гг. дают нам пример множественности и чрезвычайно-
го разнообразия как социальных слоев, так и организационных
структур, участвовавших в изучении истории предприятий. Это
безусловно порождало трудность координации усилий, часто вело
к параллелизму в работе. Вместе с тем, вероятно, именно отсут-
ствию жесткой централизации и регламентации мы обязаны тако
му обилию новаторских методик и подходов, по-настоящему
творческому отношению к изучению истории предприятий.
Огромное значение имело введение в оборот в 20-е гт. новых
комплексов источников, прежде всего - воспоминаний, материа-
лов заводских архивов. Выросли кадры, которые в 30-е гт. примут
активное участие в реализации горьковского начинания. Наконец,
при безусловной зависимости от политических установок, в 1920-
е гг. в разработке ИФЗ наблюдалась известная самостоятельность
и допускалось участие в работе т.н. "буржуазных” ученых и
"старой” интеллигенции, которой было немало в рядах краеведов.
К концу 20-х гт. с такими “вольностями” было решительно покон-
чено. Стало очевидно, что ИФЗ образца 30-х гт. будет иной, чем в
20-е гг. Весь вопрос заключался в том, какие именно тенденции
возобладают и какой именно опыт 20-х гт. будет взят на вооруже-
ние.
ГЛАВА II
"ВЕЛИКИЙ ПЕРЕЛОМ” ИА ИСТОРИЧЕСКОМ ФРОНТЕ
('История заводов"и письмо ИСгалина в журнал
"Пролетарская революция")
Принятие Постановления ЦК ВКП(б) от 10 октября 1931 г.
"Об издании Истории заводов" - директивы развертывания горь-
ковского начинания, - совпало с публикацией известного письма
И.Сталина в редакцию журнала "Пролетарская революция". Фор-
мальная ликвидация "ИФЗ" в начале 1938 г. совпала по времени с
выходом в свез' "Краткого курса истории ВКП(б)". Случайны или
нет такие совпадения и какую роль играло горьковское начинание
в течение этого чрезвычайно сложного и интересного периода
1931-1938 гг - времени глубоких изменений не только в экономи-
ке и политике, но и в общественном сознании современников?
Появление письма Сталина в журнал "Пролетарская револю-
ция" и развернутая вслед за этим заранее подготовленная мощная
пропагандистская кампания дали основание историкам оценить
его как поворотный момент в развитии исторической науки и на-
чало того качественно нового этапа монополизации и идеологи-
зации представлений о прошлом, который нашел законченное
воплощение в "Кратком курсе". "Истории заводов", которая оказа-
лась на передовой позиции этого "великого перелома", отводилась
особая роль.
Но вначале обратимся к содержанию письма Сталина и опре-
делим, какие изложенные в нем моменты имели принципиальное
значение для горьковского начинания и в какой степени письмо
определило ход работы по ИФЗ. Главная идея письма, на наш
взгляд, заключается в неудовлетворенности состоянием дел "на
историческом фронте" и постепенной подготовкой общественного
мнения к необходимости пересмотра прошлого, что и было осу-
ществлено изданием "Краткого курса". Если посмозреть с этой
точки зрения на задачи горьковского начинания, то можно прий-
ти к любопытным выводам.
Судя по материалам начального этапа работы по ИФЗ (лето-
осень 1931 г., еще до появления письма Сталина), призыв Горько-
го писать историю предприягий воспринимался на местах одно-
значно: "История заводов" - это по существу и есть долгожданное
начало создания настоящей, пролетарской истории в противовес
нынешней, доставшейся в своей основе от буржуазного общества.
28
Надо признать, что выдвинув идею написания ИФЗ силами самих
рабочих и особенно объявив ячейки РАПП главным звеном реа-
лизации начинания, Горький произвел заметную реанимацию
пролеткультовских идей, чрезвычайно живучих в общественном
сознании. Это лишний раз доказал тот искренний энтузиазм, с
которым была встречена горьковская инициатива в рабочей и ли-
тературной (РАППовской) среде. Действительно, почему возмож-
на пролетарская литература, живопись, архитектура или театр и
невозможна пролетарская история? Следует учесть еще и то об-
стоятельство, что оживление пролеткультовских настроений всегда
сопровождалось волной огульной критики "наследства’’, в данном
случае - исторического.
Исходя из вышесказанного, становится понятным, на какую
благодатную почву попали семена письма Сталина, опубликован-
ного вслед за горьковским призывом. Важно и другое совпадение:
идеи Сталина о переписывании истории в соответствии с незыб-
лемыми "аксиомами большевизма", как и восприятие горьковских
идей, - зиждились на общем основании: пролеткультовской пси-
хологии масс, которые не только допускали возможность слома
всего старого, "буржуазного", "оппортунистического" и т.п., но и
сами готовы были принять участие в ликвидации остатков
"ненавистного прошлого". Эта "бацилла ненависти", умело ис-
пользуемая и направляемая, во-время подогреваемая и во-время
замораживаемая, - стала одним из главных орудий управления
общественным сознанием в 1930-е гг.
В данном случае, в письме Сталина, это орудие было направ-
лено против "объективизма", характерного для методологии исто-
риков, и допускающего научные дискуссии, рассмотрение различ-
ных точек зрения на проблему или явление. Сталин предлагал
свой рецепт решения дискуссионных проблем и всех проблем во-
обще: запретить дискуссии, а новую историю построить на
"аксиомах большевизма". Тем самым "хозяин" недвусмысленно да-
вал понять, что историки-профессионалы как люди, зараженные
"объективизмом", изначально непригодны для создания новых
книг по истории. При этом ответственность определения "аксиом
большевизма" могут взять на себя только политики. Далее, исто-
рия как самостоятельная наука, в том виде, как существовала ра-
нее, уже не нужна. Назначение истории - верно служить полити-
ке, а именно - подкреплять, иллюстрировать историческими фак-
тами и свидетельствами "аксиомы большевизма". Здесь никак
нельзя упустить "блестящее" продолжение данной мысли Сталина,
которое принадлежит другому "мыслителю" - секретарю ЦК
ВКП(б) Л.М.Кагановичу, который, как будет показано ниже, стал
одним из руководителей работы по ИФЗ. Выступая 1 декабря
29
1931 г. в Институте Красной профессуры, он подвел под выше
сказанное философскую базу, обрушившись на тех, кто "забывает
диалектику, противопоставляет и разрывает теорию и практику,
историю и политику". Итак, не остается никаких сомнений в диа
лектической связи истории и политики, а если точнее - история
должна стать служанкой политики. "Заслугой" Кагановича являет-
ся и то, что он продолжил вслед за Сталиным (тот упомянул
Слуцкого и Ем.Ярославского) персональный ряд "троцкистов" и
"объективистов", назвав И.И.Минца, который якобы, "прикры-
ваясь объективностью", "обслуживает завзятых клеветников и
фальсификаторов истории партии - троцкистов". Напомним, что
И.И.Минц в это время являлся одним из руководителей "Истории
гражданской войны" - другого горьковского начинания, освящен-
ного вниманием ЦК ВКП(б). В дальнейшем он руководил объе-
диненным издательством "История гражданской войны" и
"История фабрик и заводов" /ГИИСТ/, существовавшем в системе
ОГИЗа. Л.М.Каганович - член Главной редакции и Политредак-
ции "ИФЗ" продолжал оставаться в 1931-1938 годы в числе фор-
мальных и фактических руководителей горьковского начинания.
Можно себе представить, какой "колорит" вносило присутствие
Кагановича в работу по ИФЗ, во взаимоотношения сотрудников.
Кроме того, критика И.И.Минца была одновременно и ударом по
Горькому.
Но вернемся к письму Сталина. Оно поставило в повестку
дня вопрос о разработке новой политической концепции истории,
основанной на "аксиомах большевизма". Именно такую концеп-
цию предложит советскому человеку в начале 1938 г. "Краткий
курс". Пока же этой концепции не было , предстояло решить как
минимум 3 задачи; 1) Создать организационные структуры для
подготовки новой концепции истории. Это было сделано уже в
1932 г., когда постановлением ЦК ВКП(б) создавалась группа "для
составления истории ВКП(б)". Обратим внимание, что данная ра-
бота поручалась в числе других и трем членам Политредакции
ИФЗ - Постышеву, Кагановичу и Стецкому1. Нет сомнения, что
их параллельное участие в ИФЗ и "Истории ВКП(б)" не могло не
сказаться на горьковском начинании.
2) Отвергая старое, "объективистское" понимание истории,
необходимо было временно заполнить образовавшуюся лакуну,
дав хотя бы принципиальную идею нового подхода к историчес-
ким событиям. Такой ключевой идеей стала идея борьбы как
главного содержания исторического процесса, стержнем которой
стал возведенный в абсолют догмат о классовой борьбе, о борьбе
всею старою, "буржуазного", с новым, социалистическим, а самое
главное - о беспощадной борьбе большевизма с "оппортунизмом
30
всех мастей" как главном содержании истории XX в
(Сталин:"Ленинизм родился, вырос и окреп в беспощадной борьбе
с оппортунизмом всех мастей"). Эксплуатируя настроения части
населения, Сталин умело вбрызгивал в своем письме "бациллы
ненависти" к "гнилому либерализму", к тем, кто недостаточно
бдителен по отношению к врагам. Заметим, что все эти моменты
были близки мыслям Горького и задачам ИФЗ. Горьковское на-
чинание тоже нацеливалось на противопоставление "всего старого
- всему новому, социалистическому". Это касалось как экономи-
ческих достижений, так и культуры, быта, изменения в психоло-
гии людей. Оно также должно было "бить по маловерам и ныти-
кам", но беспощадная тональность сталинского письма появилась
в инструктивных материалах Главной редакции только в конце
1931 - начале 1932 гт.
3) Для того, чтобы реализовать новую интерпретацию истори-
ческих событий, необходимо было накопить определенный конк-
ретный опыт, иметь хотя бы минимальную источниковую базу, а
также соответсвующим образом подготовить, постепенно переори-
ентировать общественное сознание. Вот здесь-то как раз неоце-
нимое значение имел опыт работы по ИФЗ, который не только
дал необходимые наработки и документальную основу, но имел
прямой выход на формирование общественного сознания широ-
ких кругов населения. К этому важному выводу мы еще вернемся.
Здесь же заметим, что накануне или вслед за письмом Сталина
были осуществлены оргвыводы не только в отношении краеведов,
но и профессиональных историков, причем как "старой школы"
(Е.Тарле, С.Платонов и др.), так и кумиров марксистской истори-
ческой науки (М.Покровский, Ем.Ярославский, В.Невский и др.).
В результате сознательной политики "свержения историчес-
ких авторитетов" разработка ИФЗ, а затем и "Краткого курса" ве-
лась в условиях, когда к 1935 г. не осталось ни одного известного
ученого, не репрессированного или не прошедшего унизительного
"чистилища" (Ем.Ярославский, И.И.Минц). В это время не оста-
лось ни одной обобщающей исторической работы или учебника,
не подвергнутого критике. Делалось все, чтобы убедить обывателя:
"правильную" историю может написать только "секта непогреши-
мых" из ЦК ВКП(б) и альтернативы этому нет. Одновременно
шло развенчание профессионализма в общественном мнении: ес-
ли "Историю завода" может написать любой, часто едва грамот-
ный рабочий автор или самодеятельный литератор, то почему
учебники по истории не может писать политик или государствен-
ный деятель?
Наконец, Сталиным вовсе не случайно был поднят вопрос об
отношении к архивам и к документам вообще. Ставя под сомне-
31
ние значимость документов как главных источников информации
о прошлом, он писал: “Кто же, кроме безнадежных бюрократов,
может полагаться на одни лишь бумажные документы”. И презри-
тельно называл таких людей “архивными крысами"2. Тем самым
закладывалась основа под игнорирование исторических источни-
ков и произвольную интерпретацию событий. Заметим, что про-
исходило это в специфических условиях, когда любое слово
“хозяина" не просто воспринималось как аксиома, своеобразная
истина в последней инстанции, но и соответственно "разви-
ваюсь", интерпретировалось, “доводилось" до рядовых граждан и
одновременно служило руководством к действию.
Появление письма Сталина в журнал “Пролетарская революция"
означало для горьковского начинания необходимость "перестройки
на ходу". В соответствии с новыми установками, смещались акценты
в задачах и методах его реализации. В инструктивных материалах
Главной редакции, статьях и письмах Горького с конца ноября
1931 г. исчезают указания на необходимость объективного освеще-
ния исторических событий и обращается особое внимание на то, что
задача ИФЗ - "насытить боевую теорию ленинизма фактами и углу-
бить се", а с точки зрения воспитательной - “усвоить дух большевиз-
ма, его непримиримость"3. Таким образом, комментаторские задачи
все больше и больше выходят на первый план, а между ИФЗ и исто-
рией большевистских парторганизаций на предприятиях (которая,
конечно, и раньше была в центре внимания) все больше и больше
ставизся знак равенства. Более того, скоро история партии станег
определяющим, а ИФЗ - подчиненным моментом. Особенно боль-
шое значение для заводских редакции имела Инструкция "Как пи-
сать "Историю заводов". Об обстоятельствах ее обсуждения и редак-
тирования (конец 1931 г.) речь пойдет ниже. Здесь же заметим, что
усилиями прежде всего Кагановича ее содержание максимально со-
ответствовало букве сталинского письма4. В Инструкции прямо го-
ворилось, что "к "Истории заводов" самое непосредственное отно-
шение имеют указания т. И.Сталина, сделанные им в письме "О не-
которых вопросах истории большевизма". Далее идут обильные ци-
тазы из письма и конкретная зиповая программа работы по истории
предприятий, разработанная на основе сталинского письма. В числе
основных перед рукописями по ИФЗ ставились задачи "разоблачить
роль всех других партий, представляющих собой классово враждеб-
ные влияния на пролетариат", "разоблачить классового врага, сры-
вать с него всяческие маски" и т.д. и т.п.5 В письме сотруднику
Секретариата ИФЗ Н.Г.Шушканову от 12 марта 1932 г. А.М.Горький
заявил о неприягии методов работы профессиональных историков,
которые полагают, что необходимы "фундаментальные исследова-
ния, основанные на архивном материале" и считают "воспоминания
32
рабочих ненадежным источником". Представления таких "архивных
крыс" о необходимости проверки достоверности воспоминаний он
назвал "ересью". Впрочем, для Горького и документы, и воспомина-
ния никогда не были историческими источниками. Как писатель, он
подходил к ним с единственной точки зрения: это - сырье для про-
изведений по ИФЗ6.
В общем и целом письмо Сталина вызвало заметную полити-
зацию горьковского начинания.
Письмо Сталина, естественно, в конце 1931 - начале 1932 г.
широко обсуждалось в партийных организациях страны, в том
числе на предприятиях, писавших свои книги в рамках серии
ИФЗ. Принятые по этому поводу резолюции полны цитат из ста-
линского письма и призывов расправы с "оппортунистами" и
"гнилыми либералами". То же самое характерно и для резолюций,
выносимых органами ИФЗ на местах - заводскими и региональ-
ными редакциями и редколлегиями. Искусственно насаждаемый
политический накал, призывы к бдительности и сверхбдительнос-
ти, часто явная перестраховка - все это безусловно препятствовало
нормальной работе. Так, в резолюции Ленинградской областной
редакции ИФЗ от 27 декабря 1931 г. ставилась задача: "В работе
по "Истории заводов" сосредоточить главное внимание на разоб-
лачение всяких фальсификаторов и контрабандистов, троцкистов
и правооппортунистических установок истории партии и рабочего
движения на основе письма т. Сталина в редакцию журнала
"Пролетарская революция"7. Руководитель Леноблредакции ИФЗ
М.Рафаил, позднее сам ставший жертвой сталинских репрессий,
отличался в начале 30-х гт. особым рвением в буквальном испол-
нении сталинских указаний. "Заводские редакции нуждаются в ав-
торитетных большевистских указаниях и советах, которые нужно
им давать каждый день(!)"8, - говорил он в одном из выступлений
в начале 1932 г. По документам прослеживается, что горьковское
начинание - слишком злободневное, слишком опасное в условиях
развернутой кампании в связи с письмом Сталина, становилось
"костью в горле" у заводских парткомов, у которых, к тому же, и
без того хватало работы. Но и Леноблредакция, и заводские ре-
дакции ИФЗ стремились всю ответственность за политическую
выдержанность рукописей и материалов по истории предприятий
возложить на заводские парткомы. Формально все было "в ажуре",
т.к. в руководящих материалах Главной редакции и Постановле-
нии ЦК ВКП/б/ от 10 октября 1931 г. действительно отмечалось,
что ИФЗ пишется под руководством местных парторганизаций.
Началась игра, когда каждая из сторон стремилась перестрахо-
ваться и переложить ответственность на другую.
33
Дело усложнялось тем, что на практике, в условиях отсут-
ствия "катехизиса" в виде будущего "Краткого курса" никто тол-
ком не знал, что такое "правооппорунистические и троцкистские
установки”. Точнее, об этом было известно в общих чертах и
представление о них постоянно менялось и дополнялось после
каждой новой речи “вождей”. Однако нетрудно заметить, что в на-
чале ЗО-х гг. и в речах "вождей” было множество несогласованных
позиций и нюансов. Для примера достаточно прочитать и срав-
нить выступления Л.М.Кагановича и П.П.Постышева - секретарей
ЦК ВКП/б/ и одновременно членов Главной редакции ИФЗ. Ко-
роче говоря, ошибиться можно было запросто. Еще труднее было
инструктировать рабочих авторов, кадры "вспоминателей” и про-
чий рабочий актив, читавший газеты нерегулярно, а часто вовсе
их не читавший по причине неграмотности.
Тем временем на заводах развернулась массовая работа по
сбору материалов и созданию Источниковой базы "историй", ко-
торую реально проконтролировать, как показала практика, не
представлялось возможным. Тем не менее, в соответствии с ука-
заниями Сталина, на этом этапе была предпринята попытка пост-
роить первую линию "политической обороны". Так, руководство
Леноблредакции постоянно предупреждало заводские редакции об
опасности "объективизма" при оценке документов. "Все материа-
лы, все документы по ИФЗ должны оцениваться с точки зрения
партийности... Материалы по ИФЗ печатать не разрешается..."9, -
инструктировались в декабре 1931 г. сотрудники заводских ред-
коллегий. "Надо иметь в виду, - говорил на одном из заседаний в
конце 1931 г. М. Рафаил, - что на заводе есть марксисты и троц-
кисты, которые по части документов кого угодно у нас перекроют,
но нужно смотреть не на документы, а судить по делам"10. Трудно
что-либо добавить к блестящей интерпретации Рафаилом сталин-
ских слов применительно к работе по ИФЗ.
Не менее откровенно данная позиция была высказана ленин-
1радским историком Третьяковым. Справедливо вроде бы отме-
чая, что критическое отношение должно быть у авторов ко всем
документам и воспоминаниям, он затем обратил внимание на
проблему подбора документов - "не все подряд, а брать вторично,
в соответствии с политической классовой установкой". Конечно,
значительное количество материалов отсеется, поучал он сотруд-
ников заводских редакций на одном из совещаний, но ведь "мы
пишем классовую историю и простое фотографирование событий
или их изображение в хронологическом порядке недопустимо"11.
Таким образом, речь вполне определенно велась о подгоне доку-
ментов под заранее заданную схему. Но вот где эта детальная схе-
ма, тем более применительно к истории каждого предприятия. В
34
принципе установки были ясны, но как только дело доходило до
конкретики - ’’темный лес”. В результате по части отбора на
’’политически выдержанные" и "нет" документы никакой опреде-
ленности не было. По крайней мере, из собранных заводским ак-
тивом архивных материалов можно сделать вывод, что почти все-
гда отбиралось все подряд и "цензура на политическую пригод-
ность" осуществлялась уже на последующих этапах работы по
ИФЗ. Не соблюдались на практике и категорические запреты пуб-
ликовать материалы по истории завода где бы то ни было. Завод-
ские редакции в 1931-1935 гг. систематически публиковали най-
денные документы и воспоминания, и особенно активно - на
страницах заводских многотиражек.
Следующей преградой на пути проникновения нежелательных
идей и создания "политически выдержанной" ИФЗ стала "чистка"
актива горьковского начинания. Чистка коснулась как сотрудни-
ков органов ИФЗ на местах, так и рабочего актива -
"вспоминателей", членов архивных бригад и т.д., а также истори-
ков и литераторов. В Постановлении Ленинградского городского
комитета В КП (б), принятом в конце 1931 г., говорилось.
"Поручить секретарям ЛК тт. Газа и Угарову рассмотреть и утвер-
дить список товарищей, допускаемых к работе в архивах, а также
порядок пользования архивным материалом"12.
Все более ужесточались требования к персональному составу
участников заводских вечеров воспоминаний, где было особенно
много "проколов". Особенно острые дискуссии вызвал вопрос о
допустимости участия бывших представителей "других" партий в
вечерах воспоминаний. М.Горький, как известно, допускал такое
участие при обязательном условии: искреннего раскаяния и от-
кровенного рассказа о своей контрреволюционной деятельности13.
Однако даже эта формулировка не устраивала руководителей ап
парата ИФЗ на местах. В конце 1931 г. Леноблредакция разослала
заводским редколлегиям циркуляр с грифом "секретно, срочно”, в
котором говорилось; "В Ленинградскую облредакцию ИФЗ посту-
пили сведения, что на некоторых заводах в целях получения все-
возможных сведений для истории завода предполагали созывы со-
вещаний бывших меньшевиков, эсеров и монархистов.
Редакция категорически воспрещает заниматься подобного
рода совещаниями, как явно нарушающими наши принципы ра-
боты. И там, где это будет проводится, редакция будет квалифи-
цировать как помощь со стороны заводских коллегий меньшеви-
кам, способствующая их активизации. Одновременно предлагаем
под личную ответственность редакторов ...обсудить статью
т. Сталина “О некоторых вопросах истории большевизма" и сде-
лать для себя все необходимые выводы”14.
35
Выводы были сделаны. Функционеры ИФЗ на местах, боясь
самостоятельных решений по тем или иным вопросам, стреми-
лись заручиться согласованием более высоких инстанций либо
переложить ответственность, как уже говорилось, на парторгани-
зации. Характерный пример - уклончивый ответ на вопрос пред-
ставителя завода ’’Электросила” (Ленинград), который был им за-
дан на одном из совещаний в Леноблредакции:
"Вопрос: - Имеются старые фотографии, например, фотогра-
фия эсеровской группы завода с развернутым знаменем. Некото-
рые из членов группы ныне в ВКП(б). Можно ли использовать
эти документы?
Ответ: - Необходимо действовать с осторожностью, в каждом
отдельном случае договариваться с парторганизацией. " (выделено
нами. - С.Ж.)Х5
Письмо Сталина внесло явную сумятицу в часть рабочего ак-
тива ИФЗ. Так, в марте 1932 г. на вечере воспоминаний завода
"Красный Пугиловец" рабочий Власов задал представителю Ле-
но б л редакции вопрос: "Могу ли я все говорить так, как оно было?
И если я расскажу правду, то не приклеят ли мне уклон?" Инст-
руктор Наумов, сообщая об этом случае в Леноблредакцию, отме-
чал, что "некоторые рабочие напуганы и не хотят участвовать в
вечерах воспоминаний"16. Таким образом, рабочие прекрасно по-
нимали "новые моменты", внесенные пйсьмом Сталина, от них
хотели слышать не то, что было на самом деле, а то что "надо” с
точки зрения политической целесообразности. Все это говорило о
том, что начинали срабатывать механизмы следующего "заслона"
для проникновения "чуждых" идей в "ИФЗ" - само цензуры. Те же,
кто не хотел участвовать в фарсе - отходил от начинания. Все это
мало соответствовало первоначальным призывам Горького о мас-
совости работы по ИФЗ.
Однако рано делать вывод о том, что ИФЗ оказалась с самого
начала полностью "прирученной". Наоборот, документы заводских
редакций чаше свидетельствуют об обратном: в каждодневной ру-
тинной работе не удавалось выдерживать тот высокий политичес-
кий настрой, который господствовал на собраниях и в резолюци-
ях. А множество "проколов" доказывало, что "привыкание" рабо-
чих к методам политической демагогии и двойной морали прохо-
дило в начале ЗО-х гг. не везде успешно и с заметными издержка-
ми. Зафиксированные факты "вылазок классового врага" в связи с
реализацией горьковского начинания насчитывались сотнями, но
большинство случаев - попросту скрывалось в 1931-1933 гг. или
на них не обращалось внимания ввиду отсутствия бдительных
представителей "сверху". Приведем несколько примеров.
36
На ленинградском заводе им. Сталина, говорится в отчете за
1932 г., во время вечеров воспоминаний "имели место обдуманные
попытки выпятить роль эсеров в революционном прошлом завода
на первое место". Один из "стариков" при этом заявил: "Как же вы
хотите замолчать роль эсеров, которые за революционную дея-
тельность по 20 лет сидели в тюрьмах?"17 Инструктор Ленобредак-
ции Наумов сообщал в начале 1932 г. докладной запиской руко-
водству об инциденте, происшедшем на совещании актива 4-х за-
водов. Рабочий т. Лидин допустил ряд "неверных" трактовок исто-
рических событий. Он также "облил грязью" А.М. Горько го, зая-
вив: "Мы должны знать, как на Горького смотрели бывшие мень-
шевики и эсеры, которых не допускают к работе по ИФЗ. Мы
знаем также, что Горький сам в 1917 г. отошел от большевиков и
шатался туда и сюда. Сейчас многие не хотят признаться, что они
были эсерами и меньшевиками. Но они могли бы много дать
ценного материала об истории революционного движения на за-
водах"18. Собравшиеся слушали все это, точно" воды в рот на-
брав", сообщал Наумов, тогда как "на такую вылазку нужно было
дать жестокий отпор".
Более успешным был политический контроль на этапе подю-
товки и обсуждения рукописей. Каждый участник был на виду,
обязанный отчитываться за свою часть работы. Составы авторских
коллективов, литераторы и историки также допускались в ИФЗ
после соответствующей проверки на "благонадежность". Кроме
того, Главная редакция ИФЗ поставила вопрос таким образом,
что горьковское начинание для писателей и историков, в боль-
шинстве своем - беспартийных, - "серьезный экзамен на полити-
ческую зрелость", по результатам которого будут судить, справи-
лись ли они с задачей, поставленной партией.
В этих условиях, естественно, механизм самоцензуры сраба-
тывал на полную катушку. Сомнительные эпизоды или имена
удобнее было вообще убрать из рукописи, оставив только то, что
встретит однозначное одобрение. Однако и при этом в ходе об-
суждения рукописей, особенно - не профессионалов, а рабочих
авторов, - находилось немало "криминала". Так, автор одной из
глав по истории Путиловского завода написал в 1932 г. на осно-
вании стенограммы воспоминаний "стариков", что сознательных
рабочих в 1905 г. тяготил раскол в РСДРП между большевиками и
меньшевиками, за что получил нагоняй19. Весьма характерны для
обстановки обсуждения рукописей приводимые ниже реплики,
прозвучавшие на заседании Консультационного бюро Леноблре-
дакции ИФЗ 20 февраля 1933 г. в связи с рассмотрением глав по
истории Путиловского завода (с участием историков и литерато-
ров).
37
Меламед: "Надо все-таки отталкиваться не от источников, а
как надо показать... Например, меньшевизм как буржуазное влия-
ние в рабочем классе".
Балабанов: "не видно нарастания войны, слишком пассивны
массы".
Леострин: "недостаточен теоретический подход к изображе-
нию борьбы с меньшевиками, ничего нет о троцкизме".
Попов: "надо отметить, что меньшевики в годы мировой вой-
ны предвосхищают позиции социал-фашизма".
Балабанов: "слишком глубок пессимизм у рабочих".
Хин: "необходимо особенно противопоставить меньшевиков и
большевиков, Плеханова и Ленина".
Попов: "мало о "черносотенцах", о роли Г.Зиновьева".
Меламед: "нет ленинского положения о накоплении сил в го-
ды реакции", и т.д. и т.п.20
Рукописи "совершенствовались" и "редактировались" как
блюда, приготавливаемые несколькими поварами: кто-то совето-
вал добавить побольше перца, кто-то - сыпануть еще соли или са-
хара. На написание исторических книг такой способ мало похо-
дил.
Но даже такие тексты сплошь и рядом не устраивали много-
численных редакторов, консультантов. Ведь содержание рукопи-
сей не успевало за событиями в стране, За новыми требованиями
или арестами действующих лиц книг и быстро устаревало.
Таким образом, изучение документов горьковского начина-
ния показывает, что ИФЗ играло немаловажную роль в плане
подготовки общественного сознания людей к догмам "Краткого
курса". В процессе работы над ИФЗ шла доработка его концепции
и шлифовка деталей. Вместе с тем, в силу ряда объективных и
субъективных причин ИФЗ не могла полностью удовлетворить
тех, кто "заказывал музыку". Особенно малоосуществим оказался
контроль "на нижних этажах" горьковского начинания. В силу
своей двойственности и яркой противоречивости горьковское на-
чинание практически с самого начала оказалось обреченным.
ГЛАВА III
В СЕТЯХ АДМИНИСТРАТИВНО-КОМАНДНОЙ СИСТЕМЫ
1. "Немедленно заявите Кагановичу мой протест..."
Введение в научный оборот и источниковедческий анализ до-
кументов о деятельности Главной редакции ’’История фабрик и
заводов” и ее органов - Секретариата и Политредакции является
первоочередным и абсолютно необходимым условием всесторон-
него изучения горьковского начинания. О таких банальных вещах
не стоило бы даже упоминать, если бы над руководящими орга-
нами ИФЗ в течение всех предыдущих 50-ти с лишним лет не ви-
села постоянная завеса таинственности. Исследователи, в разные
годы занимавшиеся изучением горьковского начинания, стара-
тельно избегали этого ключевого сюжета. В чем туг причина? Ду-
мается, причин несколько. Одна из них - многолетнее ’’табу”, на-
ложенное на тех лиц, которые играли ведущие роли в ИФЗ и
впоследствии были репрессированы (некоторые из них, например,
Л.Л.Авербах и П.П.Крючков, - из самого близкого окружения
М.Горького 1930-х гг., до сих пор не реабилитированы). Другая
трудность - отсутствие цельного комплекса источников о деятель-
ности руководящих органов ИФЗ. Сейчас уже можно точно ска-
зать, что большинство материалов, характеризующих работу руко-
водящих органов начинания, включая его переписку с ЦК
ВКП(б), было уничтожено в конце 30-х гг., а оставшиеся оказа-
лись разбросанными по целому ряду хранилищ.
Отрывочность и разрозненность этих материалов становится
еще более очевидной в сравнении с относительно хорошо сохра-
нившимися документами заводских редакций. Объяснение здесь
может быть только одно: источники оказались репрессированными
и уничтоженными вместе с сотрудниками и самим горьковским на-
чинанием. Поэтому-то в деятельности руководящих органов ИФЗ и
по сей день остается немало неясного, информация подчас имеет
разную степень подробности и равномерности распределения в зави-
симости от различных периодов работы и проблем. И все же то, что
удалось собрать по крупицам в разных архивах, позволяет проанали-
зировать основные идейные и организационные принципы, этапы и
39
направления работы Главной редакции и ее органов. Значение изу-
чения Главной редакции ИФЗ еще больше возрастает, если учесть,
что в отличие от ряда краев и областей, Московская редакция ИФЗ
так и не была организована и руководство написанием книг по ис-
тории столичных предприятий осуществлялось непосредственно ап-
паратом Главной редакции.
Главная редакция (Редколлегия) "Истории фабрик и заводов"
была создана Постановлением ЦК ВКП(б) от 10 октября 1931 г.
"Об издании "Истории заводов"1. Сохранившиеся в Архиве
А.М.Горького подготовительные материалы свидетельствуют, что
данное решение предполагалось принять Секретариатом ЦК
партии. Вопрос готовился при непосредственном участии зав.
Агитпропотделом ЦК А.И.Стецкого. К сожалению, материалы
этого отдела за 1930-е гг. не сохранились, так что многие обстоя-
тельства подготовки проекта навсегда останутся тайной. Известно
лишь, что проект был согласован с Горьким2. Он же принимал
непосредственное участие в определении утвержденного Поста-
новлением персонального состава Главной редакции. Окончатель-
ный же вариант Постановления, появившийся в печати 11 октяб-
ря 1931 г., - результат решения Политбюро ЦК ВКП(б), прове-
денного опросом 10 октября3.
Обратимся к списку членов Главной редакции, от работы ко-
торых во многом зависел успех начинания. Прежде всего, броса-
ется в глаза внушительная численность этого руководящего органа
- 31 человек, априори таившая многочисленные организационные
трудности, особенно учитывая персональный состав членов. Каче-
ственный состав этого руководящего органа оказался весьма пред-
ставителен, но вместе с тем и разнороден. Более половины - 18
человек - составляли профессиональные партийные и государ-
ственные функционеры высшего ранга. Включение в него боль-
шой группы бывших революционеров, видных деятелей партии и
государства тех лет, среди которых - А.А.Андреев, Н.И.Бухарин,
А.С.Енукидзе, Л.М.Каганович, А.В.Косарев, Л.З.Мехлис, П.П.По-
стышев, Г.Л.Пятаков, Ф.Н.Самойлов, А.И.Стецкий, Д.Е.Сулимов,
Н.М.Шверник должно было придать начинанию необходимый вес
и авторитет. Однако вряд ли можно было всерьез рассчитывать на
то, что, занимая высокие посты (а некоторые - по нескольку от-
ветственных должностей), заседая в дюжине комитетов и комис-
сий, они сумеют уделять много времени и внимания "Истории за-
водов". Работа в горьковском начинании была для большинства
членов Главной редакции очередным общественным поручением.
Эти опасения, как показал уже начальный период горьковского
начинания, целиком оправдались.
40
Так, работа Н.И.Бухарина в качестве члена Главной редакции
ИФЗ - по сей день малоизвестный эпизод в его биографии, о кото-
ром часто даже не упоминается в литературе. Между тем, как видно
из подготовительных документов по формированию руководства на-
чинанием, он был включен в состав Главной редакции по настоя
нию Горького. Показательно, что в первом же выступлении с идеей
написания ИФЗ - 3 сентября 1931 г. на пленуме РАПП - Горький в
качестве положительного примера счел нужным упомянуть именно о
деятельности руководимой Бухариным редакции при НТИ ВСНХ,
готовящей книги о новостройках4. Его опыт такого рода мог бы бе
□условно пригодиться. Однако, по-видимому, участие Бухарина в
ИФЗ ограничилось в основном активными выступлениями на 1-м
заседании Главной редакции. По крайней мере, никаких иных до-
кументальных следов, связанных с его именем, нам среди материа
лов по ИФЗ обнаружить не удалось.
Значительно большим был вклад в начинание А.С.Енукидзе,
которому часто посылались на отзыв и редактирование рукописи
глав, А.И.Стецкого, через которого решались организационные
проблемы ИФЗ, А.В.Косарева - особенно в качестве главного ре-
дактора “Истории метро”. О Л.М.Кагановиче, без которого не ре
шалея ни один важный вопрос начинания и который в условиях
частых отъездов Горького из Москвы оставался фактическим ру-
ководителем работы по ИФЗ, будет немало сказано ниже.
В состав Главной редакции был включен также значительный
отряд литераторов во главе с А.М.Горьким: Л.Авербах, А.Гастев,
И.Жига, Вс.Иванов, Ю.Либединский, Л.Сейфуллина, М.Чуман-
дрин и другие. Историков представляли только Н.Н.Попов и
А.М.Панкратова. Такое соотношение безусловно не было случай-
ным. И дело здесь не только в том, что Горький, который практи-
чески занимался определением списка членов Главной редакции,
лично лучше знал литераторов, чем историков. Дело в значитель-
ной степени в том парадоксе, что первоначально Горький и его
окружение явно недооценивали фигуру историка в написании
“Истории фабрик и заводов”, ставя литератора на первое место.
Более того, решительно отвергались и научно-исследовательские
методы работы историков в противовес литературным приемам.
Резкой критике в связи с этим подверглась работа Комакадемии
по монографическому изучению предприятий и особенно - жела-
ние историков продолжать ее как в Москве, так и в Ленинграде
уже в условиях развертывания горьковского начинания.
Так, выступая в декабре 1931 г. на заседании Леноблрсдак-
ции, секретарь и доверенное лицо М.Горького П.П.Крючков од-
нозначно высказался против подготовки Ленинградским (Ъделе-
нием Комакадемии /ЛОКА/ трехтомника по истории Пути.зове ко
41
го завода. ’’Такая работа должна быть запрещена категорически”5,
- заявил он в неожиданно резкой форме. В чем же дело? Речь шла
о том, что ИФЗ и ее организационные структуры не просто
объединяют и координируют всю уже ведущуюся работу данной
тематики, но и становятся монополистами в области изучения ис-
тории предприятий. Былому разнообразию сил, а также методов
и подходов к исследованию истории предприятий, равно как и
многообразию выводов, приходит конец.
16 октября 1931 г. на квартире у А.М. Горько го состоялось
первое заседание Главной редакции "История фабрик и заводов".
Оно имело исключительно важное значение и было посвящено
обсуждению принципиальных путей реализации начинания, а
также определению ближайших целей, форм и методов деятельно-
сти, выработке программы работы Главной редакции. Сохрани-
лись подготовительные материалы к заседанию и его стенограм-
ма6. Источники свидетельствуют, что в центре внимания находи-
лись 3 вопроса: обсуждение подготовленного под руководством
А.М.Горького проекта Инструкции Главной редакции о целях,
формах и методах создания истории предприятий7, определение
списка фабрик и заводов, историю которых намечалось писать в
первую очередь, а также выборы рабочего органа Главной редак-
ции - Секретариата (Оргбюро).
В своем выступлении А.М.Горький отметил, что "идея созда-
ния "Истории фабрик и заводов" принята чрезвычайно благожела-
тельно.., поступает масса предложений, некоторые заводы уже на-
чали писать", но в общем на местах царит "большая анархия".
"Она и будет, эта анархия, продолжаться, пока мы не выработаем
инструкцию, указания, как надо работать". Далее А.М.Горький
ознакомил присутствующих с основными положениями подготов-
ленного проекта Инструкции. В нем давалась подробная характе-
ристика целей и задач "Истории заводов", форм и методов рабо-
ты, организационной структуры начинания. В основе проекта Ин-
струкции лежала типовая Программа собирания и систематизации
материалов данной тематики, предназначенная для создаваемых
заводских редакций, с указанием основных периодов и проблема-
тики, а также источников изучения истории предприятий.
Началось обсуждение проекта8. Одобрив его в целом,
П.П.Постышев подчеркнул обширность поставленных задач и вы-
разил опасение - справятся ли с выполнением Инструкции на ме-
стах. Он предложил при создании книг подробнее останавливать-
ся на узловых моментах истории наиболее ярких и типичных фаб-
рик и заводов. Эту мысль Постышева поддержал Н.И.Бухарин. По
42
его мнению, основным недостатком проекта Инструкции являлось
то, что "здесь недостаточно ясно, где лежит центр тяжести". "Если
начнем писать с момента возникновения завода до последнего
момента, - говорил он, - это будет такая работа, которая займет
слишком много времени". Отмечая, что, по его мнению, "центр
тяжести лежит все-таки после Октябрьской революции", Н.И.Бу-
харин предложил при освещении дореволюционного периода ис-
тории предприятий сосредоточить внимание только на "кри-
тических" точках, а именно: возникновение завода, участие в ре-
волюции 1905 г., период 1907-1910 it., затем - Февральская и Ок-
тябрьская революция. Подводя итог своему выступлению,
Н.И.Бухарин отмечал: "Итак, я считаю, что нужно выделить дос-
тижения теперешние, революционные, непосредственные быто-
вые.., показать героические стачки, технические достижения, но
все это без приукрашивания. Опасность приукрашивания ведь
очень велика". Развивая мысль Н.И.Бухарина о главенстве после-
революционной проблематики в "Истории заводов", писатель
М.Чумандрин предложил уделить особое внимание созданию книг
о новостройках первой пятилетки.
Стенограмма заседания показывает, что в ходе обсуждения про-
екта Инструкции выявились различные точки зрения по ряду прин-
ципиальных политических проблем, что следует, в частности, из вы-
ступлений Л.М.Кагановича и Л.З.Мехлиса. Обратившись к членам
Главной редакции с большой речью, Каганович подчеркнул, что
предпринятая работа "отвечает острой потребности воспитания
большей части нашего рабочего класса в новых условиях". Вместе с
тем он подверг критике подготовленный под руководством Горького
проект Инструкции за объективизм, отсутствие должной идейной
направленности, соответствующей условиям продолжающейся клас-
совой борьбы. "Так можно было писать до революции, когда были
связаны словами", но не теперь, говорил Каганович. "Все это без со-
ли, без перца, а мы - большевики - перец любим". Выступление
Кагановича своим резким тоном и критическим настроем выделя-
лось по сравнению с речами предыдущих ораторов. Этот политичес-
кий "повар", на дух не переносивший "преснятины" исторического
"объективизма" /читай: объективности/, не боялся ни переперчить,
ни пересолить, да и сама историческая фактура ему нужна была ско-
рее "для навара". Впрочем, сама поварская терминология в устах
Л.М.Кагановича применительно к ИФЗ весьма показательна и гово-
рила о многом. К горьковскому начинанию и он, и многие другие с
самого начала относились не как к идее показа реальной истории
предприятий, а как к вкусному блюду, приготовленному по рецепту
умелого повара.
43
Л.З.Мехлис, поддержав Кагановича, в своем выступлении на-
стаивал на том, что "История заводов" "в основном должна быть
построена... на разоблачении меньшевиков, на разоблачении эсе-
ров и прочих", а в конечном итоге в ней "должна быть отображена
борьба с оппортунизмом, которая в истории нашей страны заняла
большое место".
В связи с обсуждением проекта Инструкции был поднят воп-
рос об отношении к предшествующему опыту работы по истории
предприятий и рабочего класса. Большинство выступавших отме-
чали, что ИФЗ создается не на пустом месте. Н.И.Бухарин обра-
тил внимание на плодотворную деятельность истпартов и истпро-
фов в этом направлении и подчеркнул важность привлечения со-
бранных ими материалов. А.М.Панкратова подробно проинфор-
мировала о работе Института истории Комакадемии по моногра-
фическому изучению предприятий. Она призвала этот ценный
опыт положить в основу реализации идеи А.М.Горького, объявить
ударными объектами московские предприятия "Серп и молот” и
’Трехгорку", сделав их своеобразной "опытной базой" ИФЗ, на
которой проверять действенность инструкций, программ и мето-
дических разработок Главной редакции. Надо признать, что ее
предложение было встречено без особого энтузиазма.
На заседании затрагивался также вопрос об источниках напи-
сания книг по "Истории заводов". Известный поэт и организатор
науки А. К.Гастев говорил о необходимости "выявить живых сви-
детелей прошлого" и широко использовать их воспоминания.
А.М.Панкратова отмечала "чрезвычайную важность" срочной под-
готовки инструкции о работе с архивными документами. О пред-
полагавшейся организации при РАППе специального семинара
"по методике обращения с архивными материалами" для членов
заводских редакций рассказал Л. Л .Авербах. Л. М. Каганович обра-
тил внимание на необходимость использования фольклорных ис-
точников, в частности, - народных песен и частушек. "По одним
частушкам можно воспроизвести историю рабочего движения, по
одним частушкам и песням можно дать историю нашей страны", -
полагал он.
Обсуждение проекта Инструкции показало необходимость его
уточнения. В принятом по данному вопросу постановлении Глав-
ной редакции говорилось: "Поручить Секретариату дополнить и
переработать (проект) согласно сделанным замечаниям и отпеча-
тать инструкцию в газетах".
Обмен мнениями о списке первоочередных предприятий, су-
дя по стенограмме, также выявил различные точки зрения. В за-
ранее составленный А.М.Горьким и представленный на обсужде-
ние Главной редакции список было включено около 100 круп-
44
нейших предприятий СССР, имеющих богатую историю и рево-
люционные традиции, а также - новостроек. Большинство заводов
представляли Центральный район, Ленинград и Москву, истори-
чески наиболее развитые в промышленном отношении.
Прения по данному вопросу развивались следующим обра-
зом. Л.М.Каганович указал на необходимость переработки списка
по принципу представительства от каждой отрасли и территори-
альной единицы, обратив внимание, в частности, на отсутствие в
нем кожевенных предприятий. Каганович не сказал прямо, но
присутствующие поняли, откуда дует ветер: все знали, что Сталин
был сыном сапожника- рабочего обувной фабрики Адельханова в
Тбилиси. А.М.Горький в ответ на реплику Кагановича заметил,
что Сталин и Ворошилов уже рассматривали предварительный
список и дополнили его. Данный эпизод весьма показателен: с
самого начала работы по ИФЗ ссылки на предварительное согла-
сование со Сталиным и намеки на их особые взаимоотношения
станут едва ли не главным аргументом Горького в полемике с
Кагановичем, что, вероятно, немало смешило последнего.
Но вернемся к дискуссии о первоочередных предприятиях на
первом заседании Главной редакции. Н.И.Бухарин предложил в
данном случае пойти "по линии типологии", то есть писать в пер-
вую очередь историю наиболее характерных, типичных предприя-
тий. Так и не придя к единому мнению, участники заседания по-
ручили Секретариату доработать предварительный список, взяв
его за основу.
Выборы в Оргбюро (Секретариат) имели особую важность,
так как на этот постоянно действующий рабочий орган возлага-
лись задачи практического руководства всей текущей деятельнос-
тью по реализации начинания. Источники свидетельствуют, что
состав Секретариата продумывался А.М.Горьким еще в начале ок-
тября 1931 г. одновременно с определением членов Главной ре-
дакции. На полях одного из списков встречаем следующую запись
рукой Горького: "Рабочее ядро- Каганович, Постышев - ЦК. Буха-
рин - ВСНХ. Авербах - РАПП, Крючков, А.Н.Тихонов - в редак-
ции - орг/анизационно/ - тех/ническое/ рук/оводство/ изданием.
А.Б.Халатов - ОГИЗ. Ввести в редакцию"9. Эти люди, по мысли
Горького, должны были стать его главной опорой и играть веду-
щую роль в ИФЗ. Указанные 7 человек, а также историка
А.М.Панкратову и рекомендованного РАППом Н.Г.Шушканова
он и предложил на заседании 16 октября 1931 г. в состав Секрета-
риата. Однако Л.М.Каганович не согласился с мнением Горького
и выдвинул свой вариант: Авербах, Панкратова, Стецкий, Мехлис,
Тихонов. После обсуждения был достигнут компромисс. В состав
Секретариата избрали 12 человек: А.М.Горького, А.И.Стецкого,
45
Л.З.Мехлиса, А.Б.Халатова, Л.Л.Авербаха, П.П.Крючкова,
А.Н.Тихонова, Н.Г.Шушканова, А.М.Панкратову, В.С.Богушев-
ского, М.Рафаила и Т.С.Кривова10.
Несмотря на принятие ряда важньгх решений в ходе первого
заседания Главной редакции ИФЗ и оживленный обмен мнения-
ми по поводу проекта Инструкции и списка первоочередных
предприятий, в ходе которого выявились различные точки зрения,
эти документы так и не были утверждены, что существенно затя-
гивало развертывание движения по всей стране.
Особенно большое значение, что видно по переписке,
А.М.Горький придавал скорейшей доработке и публикации Инст-
рукции, совершенно необходимой, по его мнению, на местах и
призванной внести организующее начало в создание истории
предприятий. На состоявшемся 23 октября 1931 г. первом заседа-
нии Секретариата была создана комиссия дня окончательной до-
работки Инструкции, в состав которой, согласно протоколу, вош-
ли А.М.Панкратова, А.Н.Тихонов и Н.Г.Шушканов11. В начале
ноября комиссия закончила рабогу, однако опубликование Инст-
рукции затягивалось. Уехав в Италию на отдых и лечение сразу же
после первого заседания Главной редакции ИФЗ, А.М.Горький
неоднократно запрашивал с далекого о.Капри; что с Инструкци-
ей? Почему не печатается? “Вы, вероятно, сердитесь и поносите
меня последними словами за то, что инструкция по "Истории за-
водов" до сих пор не напечатана.., - писал А.М.Горькому
А.Н.Тихонов 11 ноября 1931 г.12 - Но право же, я тут ни при чем
и не меньше Вашего удручен таким темпом работы". Что же слу-
чилось? "Халатов до того напуган13, что не решается печатать Ин-
струкцию, пока она не одобрена всем "начальством", - сообщал
Тихонов, - а "начальство" не торопится: больше недели инструк-
ция лежала в РАППе, теперь дожидается утверждения ее Кагано-
вичем и Постышевым. Дожидаемся тоже почти неделю, и когда
дождемся - никому не ведомо. Между тем положение становится
просто невыносимым. Со всех сторон сыплются запросы, на заво-
дах творится невероятная каша, кто во что горазд...". Обращаясь к
Горькому с просьбой телеграфировать Халатову, чтобы тот немед-
ленно печатал инструкцию, Тихонов писал: "Документ проредак-
тирован уже сто раз, до дыр, его одобрил РАПП и Стецкий, и
К/оммунистическая/ А/кадемия/ и целый ряд др/гих/ тт. - ведь не
Эрфуртскую же программу мы в конце концов выпускаем, а про-
сто деловую справку даем..."14 18 ноября 1931 г. вконец рассер-
женный Горький телеграфирует в Москву своему секретарю
П.П.Крючкову: "Почему не напечатана "Инструкция" по "Истории
заводов"? Что это - саботаж?"15 А 25 ноября, не получив ответа,
вторично шлет Крючкову телеграмму: "Почему не печатается
46
"Инструкция” истории заводов? Жду писем. Горький 1Ь. Судя по
штемпелю, П.П.Крючкову доставили эту телеграмму 26 ноября, а
уже на следующий день он телеграфировал в Сорренто, что инст-
рукция, наконец, утверждена17. Источники свидетельствуют, что
окончательное решение данное вопроса зависело от Л.М. Ка-
ганович а. Буквально накануне, 26 ноября, А.Н.Тихонов сообщал
А.М.Горькому, что "вся работа нестерпимо затягивается тем, что
до сих пор Каганович никак не может просмотреть нашу инст-
рукцию по "Истории заводов", а без нее мы не можем развернуть
работу в надлежащем масштабе"18. Опубликованная в центральной
прессе лишь 28 ноября вместе со статьей А.М.Горького "За рабо-
ту!" (также написанной значительно раньше), Инструкция опозда-
ла на полтора месяца19. В условиях быстро меняющейся обста-
новки она в определенной мере потеряла свою актуальность.
Задержка с ее выпуском привела к затягиванию подготови-
тельного периода ИФЗ. Предприятия, приступившие к работе са-
мостоятельно, не дожидаясь Инструкции, как отмечалось в при-
сланном Горькому докладе Секретариата, вели ее кустарно, не
имея ясных представлений о задачах, формах и методах создания
"Истории заводов"20.
Документы, связанные с утверждением Инструкции, показы-
вают, что только что избранный на заседании Главной редакции,
Секретариат ИФЗ с первых дней был лишен оперативности дей-
ствий и самостоятельности, оказавшись в фактической зависимо-
сти от высокопоставленных членов Главной редакции, занимав-
ших руководящие должности в партийном аппарате, и прежде
всего - от Л.М.Кагановича, без которого в отсутствие Горького не
принималось ни одно решение.
Судя по имеющимся материалам, особую тревогу А.М.Горь-
кого вызывали выявившиеся в начальный период работы по ИФЗ
организационные неурядицы. Он выступал за необходимость
строгой централизации движения в масштабах страны и передачи
реальных полномочий исключительно в руки Главной редакции
/читайте: ЦК партии - С.Ж./, считая величайшей опасностью пу-
стить движение на самотек. Дело в том, что призыв А.М.Горького
и постановление ЦК "Об издании "Истории заводов" действи-
тельно вызвали вокруг этого начинания шум и ажиотаж, нередко
объяснявшийся конъюнктурными соображениями. А.Н.Тихонов в
письме А.М.Горькому 21 декабря 1931 г. отмечал, что не только
крупные гиганты и малые заводики, но и кустарные мастерские,
мельницы и даже парикмахерские "желают видеть свою "Историю"
в печати". Им на помощь спешат различные издательства, гото-
вящие к публикации откровенную халтуру21. Информируя все еще
находящегося в Италии А.М.Горького о состоянии работы по нс-
47
тории предприятий к январю 1932 г., А.Н.Тихонов сообщал, что
сосредоточить всю деятельность в Главной редакции не удается. В
результате "создается вредная конкуренция, кустарничество и рас-
пыление научных и литературных сил, количество которых и без
того весьма ограничено". Вопрос представлялся А.Н.Тихонову на-
столько серьезным, что он считал необходимым подготовить по
нему специальное Постановление ЦК партии22. Получив это тре-
вожное сообщение и понимая, в чьих руках находится реальная
сила, Горький прислал в Москву телеграмму: "Немедленно заяви-
те Кагановичу мой протест по поводу анархии в работе по исто-
рии заводов. Пишут все. Вся работа должна проходить только че-
рез Главную редакцию"23 .
Стремление руководства начинанием, включая Горького, к
централизации представляется не случайным. А.Н.Тихонов -
многолетний соратник Горького по издательской деятельности -
прекрасно знал, что своим письмом “наступает на любимую мо-
золь” патрона. Отсюда - столь быстрая и созвучная письму реак-
ция Горького с резкими словами в адрес Кагановича. Уж кому-
кому, а Горькому было хорошо известно, в чьих руках находился
руль ИФЗ после его отъезда в Италию.
Итак, корень зла - в анархии, доставшейся в наследство от
20-х гг. Что ж, если сосредоточить всю работу в одних руках, то
не будет никакой конкуренции вообще (ни вредной, ни полезной,
творческой), будет действительно ликвидировано кустарничество
и распыление сил. А самое главное, очень удобно руководить как
с точки зрения организации, так и контроля за "идеологической
стерильностью”. Вот только не выплеснуть бы вместе с корытом и
самого ребенка.
Тенденция монополизма, централизации творческой деятель-
ности, стремление создать жесткие организационные структуры с
иерархией подчинения - все это отчетливо прослеживается бук-
вально с первых шагов работы по ИФЗ и является резким диссо-
нансом по сравнению с атмосферой 1920-х гг. Важно отметить,
что некоторые рядовые работники ИФЗ на местах видели переме-
ны и выступали против "нивелировки", однако их голоса тонули в
общей эйфории одобрения. Так, сотрудники Государственного
Издательства Художественной Литературы - ГИХЛ (ленинградское
отделение) на собрании 14 сентября 1931 г. весьма настороженно
отнеслись к самой идее написания инструкции, как работать по
ИФЗ. Прекрасно понимая, что это будет за инструкция, они в
один голос твердили: "Схема угробит работу"24. На совещании 1
октября 1931 г. споры продолжились. И когда писатель Колодовс-
кий заявил: "Вот вырабатывается инструкция, я боюсь, что эта
инструкция будет формализм", ему тут же нашелся "премудрый"
48
’’Инструкция” истории заводов? Жду писем. Горький 1Ь. Судя по
штемпелю, П.П.Крючкову доставили эту телеграмму 26 ноября, а
уже на следующий день он телеграфировал в Сорренто, что инет
рукция, наконец, утверждена17. Источники свидетельствуют, что
окончательное решение данное вопроса зависело от Л.М.Ка-
гановича. Буквально накануне, 26 ноября, А.Н.Тихонов сообщал
А.М.Горькому, что ’'вся работа нестерпимо затягивается тем, что
до сих пор Каганович никак не может просмотреть нашу инст-
рукцию по "Истории заводов", а без нее мы не можем развернуть
работу в надлежащем масштабе"18. Опубликованная в центральной
прессе лишь 28 ноября вместе со статьей А.М.Горького "За рабо-
ту!" (также написанной значительно раньше), Инструкция опозда-
ла на полтора месяца19. В условиях быстро меняющейся обста-
новки она в определенной мере потеряла свою актуальность.
Задержка с ее выпуском привела к затягиванию подготови-
тельного периода ИФЗ. Предприятия, приступившие к работе са-
мостоятельно, не дожидаясь Инструкции, как отмечалось в при-
сланном Горькому докладе Секретариата, вели ее кустарно, не
имея ясных представлений о задачах, формах и методах создания
"Истории заводов"20.
Документы, связанные с утверждением Инструкции, показы-
вают, что только что избранный на заседании Главной редакции,
Секретариат ИФЗ с первых дней был лишен оперативности дей-
ствий и самостоятельности, оказавшись в фактической зависимо-
сти от высокопоставленных членов Главной редакции, занимав-
ших руководящие должности в партийном аппарате, и прежде
всего - от Л.М.Кагановича, без которого в отсутствие Горького не
принималось ни одно решение.
Судя по имеющимся материалам, особую тревогу А.М.Горь-
кого вызывали выявившиеся в начальный период работы по ИФЗ
организационные неурядицы. Он выступал за необходимость
строгой централизации движения в масштабах страны и передачи
реальных полномочий исключительно в руки Главной редакции
/читайте: ЦК партии - С.Ж./, считая величайшей опасностью пу-
стить движение на самотек. Дело в том, что призыв А.М.Горькою
и постановление ЦК "Об издании "Истории заводов" действи-
тельно вызвали вокруг этого начинания шум и ажиотаж, нередко
объяснявшийся конъюнктурными соображениями. А.Н.Тихонов в
письме А.М.Горькому 21 декабря 1931 г. отмечал, что не только
крупные гиганты и малые заводики, но и кустарные мастерские,
мельницы и даже парикмахерские "желают видеть свою "Историю"
в печати". Им на помощь спешат различные издательства, гото-
вящие к публикации откровенную халтуру21. Информируя все еще
находящегося в Италии А.М.Горького о состоянии работы по ис-
47
тории предприятий к январю 1932 г., А.Н.Тихонов сообщал, что
сосредоточить всю деятельность в Главной редакции не удается. В
результате "создается вредная конкуренция, кустарничество и рас-
пыление научных и литературных сил, количество которых и без
того весьма ограничено". Вопрос представлялся А.Н.Тихонову на-
столько серьезным, что он считал необходимым подготовить по
нему специальное Постановление ЦК партии22. Получив это тре-
вожное сообщение и понимая, в чьих руках находится реальная
сила, Горький прислал в Москву телеграмму: "Немедленно заяви-
те Кагановичу мой протест по поводу анархии в работе по исто-
рии заводов. Пишут все. Вся работа должна проходить только че-
рез Главную редакцию"23 .
Стремление руководства начинанием, включая Горького, к
централизации представляется не случайным. А.Н.Тихонов -
многолетний соратник Горького по издательской деятельности -
прекрасно знал, что своим письмом “наступает на любимую мо-
золь” патрона. Отсюда - столь быстрая и созвучная письму реак-
ция Горького с резкими словами в адрес Кагановича. Уж кому-
кому, а Горькому было хорошо известно, в чьих руках находился
руль ИФЗ после его отъезда в Италию.
Итак, корень зла - в анархии, доставшейся в наследство от
20-х гг. Что ж, если сосредоточить всю работу в одних руках, то
не будет никакой конкуренции вообще (ни вредной, ни полезной,
творческой), будет действительно ликвидировано кустарничество
и распыление сил. А самое главное, очень удобно руководить как
с точки зрения организации, так и контроля за "идеологической
стерильностью”. Вот только не выплеснуть бы вместе с корытом и
самого ребенка.
Тенденция монополизма, централизации творческой деятель-
ности, стремление создать жесткие организационные структуры с
иерархией подчинения - все это отчетливо прослеживается бук-
вально с первых шагов работы по ИФЗ и является резким диссо-
нансом по сравнению с атмосферой 1920-х гг. Важно отметить,
что некоторые рядовые работники ИФЗ на местах видели переме-
ны и выступали против "нивелировки", однако их голоса тонули в
общей эйфории одобрения. Так, сотрудники Государственного
Издательства Художественной Литературы - ГИХЛ (ленинградское
отделение) на собрании 14 сентября 1931 г. весьма настороженно
отнеслись к самой идее написания инструкции, как работать по
ИФЗ. Прекрасно понимая, что это будет за инструкция, они в
один голос твердили: "Схема угробит работу"24. На совещании 1
октября 1931 г. споры продолжились. И когда писатель Колодовс-
кий заявил: "Вот вырабатывается инструкция, я боюсь, что эта
инструкция будет формализм", ему тут же нашелся "премудрый"
48
оппонент, с негодованием воскликнувший: "Эту инструкцию вы-
рабатывает Центральный орган, как же она может быть форма-
лизмом?"25
Интересно проследить по документам, как постепенно в те-
чение 1932-1935 гг. тон выступлений литераторов меняется. Рабо-
тать "по инструкции сверху" стало намного удобнее, а главное -
безопаснее, чем на свой страх и риск. В случае чего - всегда мож-
но "прикрыться" идеологически выдержанной инструкцией и не-
зыблемым авторитетом ЦК, ее одобрившего. Смириться же с жес-
ткой централизацией было значительно труднее.
Вчитаемся повнимательнее в диалог историка Л О КА Зайделя
и уже упоминавшегося А.Н.Тихонова, приехавшего летом 1932 г. в
город на Неве с контрольными функциями. В этих строках содер-
жится много важного для понимания начального этапа работы по
ИФЗ.
Зайдель: В самом начале "Главная редакция переживала неко-
торый утопически - романтический период: полагалось, что на заво-
дах будут энтузиасты, которые будут собирать материалы, а затем
придут крупные художники-писатели, которые этот материал офор-
мят. Не учитывались колоссальные трудности исследовательского
характера". Сейчас же, продолжал Зайдель, -имеет место
"сумасшедшая централизация" в работе, насаждаемая Главной ре-
дакцией, идет всеобщая нивелировка, от которой надо немедленно
отказаться, т.к. она губительна для творчества. "Должна быть объяв-
лена свобода, кому и как писать ИФЗ”, - заключил историк. Ответ
Тихонова был весьма лаконичен. Подчеркнув, что ИФЗ имеет не на-
учное, а политико-воспитательное значение (то есть Зайдель изна-
чально неправильно понял задачи начинания), он отметил: "Опыт
имеющихся рукописей показывает очень крупную опасность, что
история приобретает самостоятельный характер в ущерб современ-
ности^6/™ есть-политике/; (выделено нами - С.Ж}.
Таким образом, в работе по ИФЗ идея "история - служанка
политики" не просто находила реальное воплощение, но пробива-
ла себе дорогу в борьбе с традиционным в 1920-е гг. взглядом на
историю прежде всего как на науку. И тенденции монополизма, в
рамках которого самостоятельная деятельность историков по ИФЗ
решительно отвергалась, играли в этой борьбе не последнюю
роль. В данном случае монополизм был достигнут - вся работа
должна была вестись только на основании Инструкции и под ру-
ководством Главной редакции. Однако в этих условиях замы-
кания всех- и мелких и крупных проблем исключительно на
Главную редакцию дело могло продвигаться только при условии
ее полной дееспособности и оперативности, что с самого начала
представлялось весьма проблематичным. Пока же в конце 1931 г.
49
- начале 1932 г. ЦБК и Соцэкгиз, а вслед за ними - ряд других
учреждений и издательств, давно и успешно занимающихся дан-
ной проблематикой, передали Главной редакции из своего порт-
феля рукописи и материалы, имеющие отношение к "Истории
фабрик и заводов"27.
Решение же других организационных проблем начинания по-
требовало немало времени и сил. Весьма показательны способы и
уровень решения вопросов, характеризующие как полномочия
Главной редакции и отношение к горьковскому начинанию, так и
бюрократические процедуры 1930-х гг. в целом. "Камнем пре-
ткновения”, к примеру, оказалась сравнительно простая проблема
обеспечения аппарата ИФЗ помещением, подробно отраженная в
переписке. На первых порах Секретариат ютился в комнатке, лю-
безно выделенной редакцией издаваемого по инициативе
А.М.Горького журнала "Наши достижения”. Но со временем такое
существование "на птичьих правах" стало невыносимым. Отмечая,
что в подобных условиях "совершенно невозможно работать", со-
трудники Секретариата неоднократно обращались и к Горькому, и
в другие инстанции за содействием28.
Прошел год, но дело не сдвинулось с мертвой точки. 16 но-
ября 1932 г. А.Н.Тихонов писал А.М.Горькому: "Получить поме-
щение без распоряжения Сталина (как показал опыт) - невозмож
но... Авербах и я - совместно просим Вас помочь в этом деле, на-
писать Сталину"29. Данный вопрос, как следует из документов,
был решен положительно лишь летом 1933 г.30 и , судя по всему,
не без вмешательства первых лиц государства.
Период с октября 1931 г. до середины 1932 г. являлся време-
нем активной деятельности Секретариата ИФЗ. В Архиве
А.М.Горького сохранились протоколы, извещения с повестками
дня, выписки из решений, принятых на его заседаниях и произ-
водственных совещаниях 23 октября, 29 ноября, 3 и 9 декабря
1931 г., 13 и 31 января и 20 февраля 1932 г. Имеются также упо-
минания о заседаниях Секретариата 7 февраля, 2 и 15 марга
1932 г.31 На них систематически заслушивалась информация о со-
стоянии работы на местах, об обеспечении начинания источника-
ми, необходимой методической литературой, ставились различные
организационные вопросы. Много внимания Секретариат уделял
координации деятельности Главной редакции с историческими,
краеведческими, литературными организациями, научными уч-
реждениями и привлечению их сотрудников к созданию истории
предприятий32.
На его заседаниях были приняты планы работы, смета редак-
ции и ее издательская программа на 1932 г. Важное значение име-
50
оппонент, с негодованием воскликнувший: "Эту инструкцию вы-
рабатывает Центральный орган, как же она может быть форма-
лизмом?"25
Интересно проследить по документам, как постепенно в те-
чение 1932-1935 гт. тон выступлений литераторов меняется. Рабо-
тать "по инструкции сверху" стало намного удобнее, а главное -
безопаснее, чем на свой страх и риск. В случае чего - всегда мож-
но "прикрыться" идеологически выдержанной инструкцией и не-
зыблемым авторитетом ЦК, ее одобрившего. Смириться же с жес-
ткой централизацией было значительно труднее.
Вчитаемся повнимательнее в диалог историка ПОКА Зайделя
и уже упоминавшегося А.Н.Тихонова, приехавшего летом 1932 г. в
город на Неве с контрольными функциями. В этих строках содер-
жится много важного для понимания начального этапа работы по
ИФЗ.
Зайдель: В самом начале " Главная редакция переживала неко-
торый утопически - романтический период: полагалось, что на заво-
дах будут энтузиасты, которые будут собирать материалы, а затем
придут крупные художники-писатели, которые этот материал офор-
мят. Не учитывались колоссальные трудности исследовательского
характера". Сейчас же, продолжал Зайдель, -имеет место
"сумасшедшая централизация" в работе, насаждаемая Главной ре-
дакцией, идет всеобщая нивелировка, от которой надо немедленно
отказаться, т.к. она губительна для творчества. "Должна быть объяв-
лена свобода, кому и как писать ИФЗ", - заключил историк. Ответ
Тихонова был весьма лаконичен. Подчеркнув, что ИФЗ имеет не на-
учное, а политико-воспитательное значение (то есть Зайдель изна-
чально неправильно понял задачи начинания), он отметил: "Опыт
имеющихся рукописей показывает очень крупную опасность, что
история приобретает самостоятельный характер в ущерб современ-
ности^6/-^ есть-политике/; (выделено нами - С.Ж.).
Таким образом, в работе по ИФЗ идея "история - служанка
политики" не просто находила реальное воплощение, но пробива-
ла себе дорогу в борьбе с традиционным в 1920-е гг. взглядом на
историю прежде всего как на науку. И тенденции монополизма, в
рамках которого самостоятельная деятельность историков по ИФЗ
решительно отвергалась, играли в этой борьбе не последнюю
роль. В данном случае монополизм был достигнут - вся работа
должна была вестись только на основании Инструкции и под ру-
ководством Главной редакции. Однако в этих условиях замы-
кания всех- и мелких и крупных проблем исключительно на
Главную редакцию дело могло продвигаться только при условии
ее полной дееспособности и оперативности, что с самого начала
представлялось весьма проблематичным. Пока же в конце 1931 г.
49
- начале 1932 г. ЦБК и Соцэкгиз, а вслед за ними - ряд других
учреждений и издательств, давно и успешно занимающихся дан-
ной проблематикой, передали Главной редакции из своего порт-
феля рукописи и материалы, имеющие отношение к "Истории
фабрик и заводов"27.
Решение же других организационных проблем начинания по-
требовало немало времени и сил. Весьма показательны способы и
уровень решения вопросов, характеризующие как полномочия
Главной редакции и отношение к горьковскому начинанию, так и
бюрократические процедуры 1930-х гт. в целом. "Камнем пре-
ткновения”, к примеру, оказалась сравнительно простая проблема
обеспечения аппарата ИФЗ помещением, подробно отраженная в
переписке. На первых порах Секретариат ютился в комнатке, лю-
безно выделенной редакцией издаваемого по инициативе
А.М.Горького журнала "Наши достижения”. Но со временем такое
существование "на птичьих правах" стало невыносимым. Отмечая,
что в подобных условиях "совершенно невозможно работать", со-
трудники Секретариата неоднократно обращались и к Горькому, и
в другие инстанции за содействием28.
Прошел год, но дело не сдвинулось с мертвой точки. 16 но-
ября 1932 г. А.Н.Тихонов писал А.М.Горькому: "Получить поме-
щение без распоряжения Сталина (как показал опыт) - невозмож
но... Авербах и я - совместно просим Вас помочь в этом деле, на-
писать Сталину"29. Данный вопрос, как следует из документов,
был решен положительно лишь летом 1933 г.30 и , судя по всему,
не без вмешательства первых лиц государства.
Период с октября 1931 г. до середины 1932 г. являлся време-
нем активной деятельности Секретариата ИФЗ. В Архиве
А.М.Горького сохранились протоколы, извещения с повестками
дня, выписки из решений, принятых на его заседаниях и произ-
водственных совещаниях 23 октября, 29 ноября, 3 и 9 декабря
1931 г., 13 и 31 января и 20 февраля 1932 г. Имеются также упо-
минания о заседаниях Секретариата 7 февраля, 2 и 15 марта
1932 г.31 На них систематически заслушивалась информация о со-
стоянии работы на местах, об обеспечении начинания источника-
ми, необходимой методической литературой, ставились различные
организационные вопросы. Много внимания Секретариат уделял
координации деятельности Главной редакции с историческими,
краеведческими, литературными организациями, научными уч-
реждениями и привлечению их сотрудников к созданию истории
предприятий32.
На его заседаниях были приняты планы работы, смета редак-
ции и ее издательская программа на 1932 г. Важное значение име-
50
до и предварительное изучение проблем, выносимых на повестку
дня последующих заседаний Главной редакции.
В соответствии с решением Главной редакции от 16 октября
1931 г., Секретариат направил свои усилия на создание регио-
нальных отделений-редакций "Истории заводов", в том числе - в
Москве. На первом же его заседании 23 октября 1931 г.
А.Н.Тихонову и Н.Г.Шушканову было поручено в течение 10 дней
разработать план организации местных представительств Главной
редакции в крупных краях и областях СССР. В постановлении
предлагалось "особо выделить вопрос о Москве и Ленинграде"33.
В декабре 1931 г., как видно из информационного доклада
Секретариата, уже функционировали редакции "Истории заводов"
в Ленинграде и на Украине (Харьков), с которыми Главная редак-
ция установила тесные контакты. Ее представитель был послан на
Урал для организации местной редакции34. Несмотря на принятые
меры, создание московской редакции затягивалось, о чем
А.Н.Тихонов сообщал А.М.Горькому в начале января 1932 г.35
Данный вопрос, судя по протоколу, обсуждался на заседании
Секретариата 13 января 1932 г., а на состоявшемся 31 января со-
вещании было решено: "Войти в МК и МГК ВКП(б) с представ-
лением об организации в ближайшее время Московской област-
ной комиссии по "Истории заводов" 36.
Утвержденная в это время смета Главной редакции предус-
матривала выделение более 50 тыс. руб. на функционирование
Московской редакции в 1932 г. 37. Информируя Горького о состо-
янии работы по истории предприятий по состоянию на 15 февра-
ля 1932 г., А.Н.Тихонов в очередной раз обратил его внимание на
срочную необходимость образования Московской, Уральской, За-
падно-Сибирской, Северо-Кавказской и Нижегородской редак-
ций, отсутствие которых сдерживало развертывание начинания в
масштабах всей страны. "Для выполнения этой задачи требуется
соответствующая директива ЦК партии, (выделено нами - С.Ж.)
гак как переговоры и письма редакции не дают должных результа-
тов"38, - подчеркивал Тихонов. Собравшееся 20 февраля 1932 г.
заседание Секретариата снова записало в постановлении:
"Просить Московский Комитет ВКП(б) ускорить образование
Московской Комиссии по "Истории заводов" и пригласить пред-
ставителя Московской Комиссии на заседание Секретариата 2
марта 1932 г..."39. Однако многочисленные обращения Секретари-
ата были безрезультатными. Почему? Не кроется ли ответ на дан-
ный вопрос в том, что секретарем МК В КП (б) являлся в то время
Л.М.Каганович, о позиции которого говорилось выше? На наш
взгляд, косвенным подтверждением данного предположения стали
документы об обстоятельствах принятия 5 августа 1932 г. Секрета-
51
риатом МГК ВКП(б) постановления "Об издании истории фабрик
и заводов". Констатировав неудовлетворительное выполнение
московскими предприятиями решения ЦК ВКП(б) от 10 октября
1931 г., Секретариат наметил конкретные меры по исправлению
недостатков, изложенные в 10 пунктах постановления40. Изучение
подготовительных материалов к нему показывает, что предвари-
тельные, а также подготовленный культропом МГК А.И.Анга-
ровым окончательный проект постановления включали еще один
- 11-й пункт. В нем говорилось: "Организовать при культропе
(МГК) Комиссию по истории фабрик и заводов под председатель-
ством т.Ангарова в составе тт. Шатилова, Чудновского, Бисярина,
Поселяниной, Шушканова, Шарова и Максакова. Считать необ-
ходимым организовать Московский редсовет при Секретариате
Главной редакции"41. Однако по неизвестным причинам указан-
ный пункт был исключен из окончательного текста постановле-
ния. Судя по пометам, он был вычеркнут 15 августа секретарем
МГК ВКП(б) Рубеном при окончательном редактировании текста.
Остается только добавить, что в то время МГК находился в под-
чинении МК партии, а секретари МГК Н.С.Хрущев и Р.Г.Рубен
входили в состав бюро МК ВКЛ(б), возглавляемое Л.М.Кагано-
вичем42. То есть, они были непосредственными подчиненными
Кагановича. Трудно себе представить, чтобы без его ведома при-
нимались какие-либо решения, касающиеся столицы, а в особен-
ности относящиеся к организации московской редакции ИФЗ,
так как он был членом Главной редакции начинания.
Как следует из материалов Секретариата "Истории заводов" и
переписки, в 1933 - начале 1934 гг. продолжались обращения к
А.М.Горькому и другим руководителям Главной редакции по дан-
ному вопросу, но они ни к чему не привели. Московская редак-
ция так и не была создана43. Отказавшись от создания Московс-
кой редакции ИФЗ, МК и МГК ВКП(б) в то же время в начале
1933 г. приняли решение об образовании столичной Комиссии по
изданию "Истории гражданской войны" - другого горьковского
начинания. Сохранились протоколы заседаний Секретариата МК
й МГК ВКП(б) от 14 и 19 марта, 29 мая 1933 г., на которых об-
суждались вопросы о ее деятельности. В октябре 1934 г. аппарат
Комиссии вошел на правах структурной части в состав созданного
Московского института истории партии. Судя по Положению,
Институту надлежало в числе других вопросов обратить особое
внимание на изучение истории фабрично-заводских парторгани-
заций. Без его утверждения и санкции запрещались издание работ
по истории партии, революционного движения и предприятий
столицы. Таким образом, в связи с образованием Института исто-
52
рии партии при МК ВКП(б) вопрос об организации Московской
редакции “Истории заводов” был практически снят44.
2. "Надо нажать на ЦК. Верхи о нас забыли..."
Находясь с осени 1931 г. на Капри, А.М.Горький, без сомне-
ния, был хорошо осведомлен о состоянии работы по "Истории
фабрик и заводов” как в центре, так и на местах. Ему регулярно
пересылались протоколы заседаний Секретариата, направлялись
информационные доклады и другие материалы. Весьма оживлен-
ной была его переписка по данному вопросу с различными науч-
ными, творческими организациями, заводскими редколлегиями, а
также с членами Секретариата - А.Н.Тихоновым, Л. Л .Авербахом,
Н.Г.Шушкановым, П.П.Крючковым. Кроме того, Авербах в де-
кабре 1931 г. приезжал к Горькому в Сорренто и подробно расска-
зал ему о первых месяцах работы по истории предприятий, о воз-
никших многочисленных трудностях45.
Горького не могли не беспокоить постоянные задержки в ре-
шении важных вопросов, бездействие Главной редакции, ее пол-
ная зависимость от партийных верхов, организационные недо-
статки, слабое развертывание массовой работы на большинстве
предприятий. Требовались и кардинальные перемены в отноше-
нии к начинанию со стороны партийных и хозяйственных орга-
нов, научной общественности. А между тем в письме 23 января
1932 г. А.Н.Тихонов сообщал, что “История заводов" движется
вперед, хотя и с большим скрипом", из-за плохой организации
дела “происходит масса ошибок и чепухи". "Признаюсь, что за
всю свою жизнь мне не приходилось еще ни разу организовывать
столь сложный и малоподвижный аппарат, зависимый от огром-
ного количества факторов"46, - подчеркивал он. В чем же, по
мнению А.Н.Тихонова, - одного из руководителей Секретариата и
человека многоопытного в редакционно-издательском деле, - со-
стояла главная причина трудностей?
"Как общее явление - надо констатировать - что рабочие мас-
сы весьма активно относятся к "Истории", но не встречают долж-
ного отклика от руководства. Надо нажать на ЦК.., - просил он
Горького в письме от 1 февраля 1932 г. - Верхи об нас забыли, им
некогда: то партийная конференция, то другие важные дела. А ра-
бота стоит, так как, повторяю, двинуть ее сами мы не в силах*1
(выделено нами - С.Ж.). Подобная оценка Тихоновым ситуации с
развертыванием горьковского начинания подтверждается другими
источниками, и прежде всего - протоколами заседаний Секрета-
риата.
53
Их анализ приводит к выводу: Секретариат, на который воз-
лагалось практическое осуществление ИФЗ, несмотря на внешне
солидное положение48, на практике не имел реальной власти, на-
ходясь целиком и полностью в зависимости от партийных верхов.
Наиболее яркое свидетельство этому - отраженные в протоколах
многократные резолюции по одному и тому же вопросу, решение
которого или срывалось совсем, или откладывалось49.
Стоит прислушаться и к мнению другого сотрудника Секре-
тариата - Л.Л.Авербаха. "С историей заводов дело так и обстоит,
как мы думали, - писал он П.П.Крючкову в начале 1932 г. - На
темпах работы сказывается весьма сильно трудность не всегда не-
обходимого, но теперь вынужденного согласования вопросов" 50
(выделено нами - С.Ж.). Речь идет, безусловно, о партийных фун-
кционерах Главной редакции. В результате, как отмечал
А.Н.Тихонов в посланной в Сорренто информационной записке о
состоянии работы по ИФЗ на 15 февраля 1932 г., наметился отрыв
Секретариата от Главной редакции, ’’которая вовсе не собирает-
ся"51. Таким образом, из документов следует, что не успев как
следует развернуться, горьковское начинание уже в начале 1932 г.
в условиях отсутствия самого Горького переживало первый серь-
езный кризис, оказавшись перед реальной угрозой срыва. Благо-
даря бездействию тех, от кого реально зависело развертывание ра-
боты в центральных органах и на местах, ИФЗ все больше напо-
минало рядовую политическую кампанию, каких в те годы было
немало: объявленную с помпой, но исчезнувшую, а точнее - спу-
щенную на тормозах тихо и незаметно. Создается впечатление,
что ИФЗ с первых же дней превратилось в явную обузу для высо-
копоставленных членов Главной редакции, у которых и так дел
государственной важности было по горло.
Нет никакого сомнения, что об "Истории фабрик и заводов"
забыли бы уже в начале 1932 г., если бы не Горький. В феврале
1932 г. он шлет из Италии отчаянные письма руководителям
Главной редакции с требованием ее срочного созыва. "Ваши
письма подействовали", писал ему позже А.Н.Тихонов, сообщая о
состоявшемся наконец 11 марта 1932 г. заседании Главной редак-
ции и ее решениях52.
Одновременно Горький осмысливает особенности первого
этапа движения и пишет статью, в которой излагает принципи-
альные соображения по поводу перспектив работы по истории
предприятий. Впервые опубликованная 1 апреля 1932 г. в цент-
ральных газетах, статья "О работе по "Истории фабрик и заво-
дов"53, была подготовлена А.М.Горьким значительно раньше. Ис-
точники позволяют провести ее более точную датировку54. Первое
упоминание о том, что Горький работает над статьей по ИФЗ на-
54
ходим в его послании Тихонову 4 февраля 1932 г.55. А в письме
А.М.Горького П.П.Крючкову от 17 февраля 1932 г. встречаем
приписку: “Посылаю статью по "Истории фабзаводов" - нужно
показать ее хозяину (Сталину - С.Ж.), о чем ему написано"56. Так
как конверт данного письма не сохранился, то установить дату его
получения Крючковым не представляется возможным. Однако
важно другое: написанная в период 4-17 февраля 1932 г. и отправ-
ленная 17 февраля, эта статья по неясным причинам задержалась
и стала известна членам Главной редакции значительно позже -
буквально накануне заседания этого органа 11 марта 1932 г. Сре-
ди служебных документов Секретаря ЦИК СССР и члена Главной
редакции ИФЗ А.С.Енукидзе в фонде ЦИК СССР /ГАРФ/ име-
ются 2 извещения от 10 марта 1932 г. за подписью А.Б.Халатова.
В первом сообщалось о созыве заседания Главной редакции под
председательством П.П.Постышева 11 марта в 7 часов вечера в
помещении ЦК ВКП(б) с указанием повестки дня. Во втором,
посланном, видимо, во второй половине дня 10 марта, говорилось
о “только что полученной статье Горького", которая вместе с
предложениями Секретариата к предстоящему заседанию прилага-
лась к сопроводительному письму57. Делая поправку на время
распечатки горьковской статьи, приходим к выводу, что она была
получена Крючковым около 8-9 марта, 10-го послана Сталину58 и
членам Главной редакции, а уже на следующий день стала пред-
метом обсуждения на ее заседании.
“Товарищи! Заметно, что в работах по “Истории фабрик и за-
водов" возникают разночтения и даже допускаются серьезные
ошибки..."59,- с тревогой начинал статью Горький. Причины не-
удач на местах он видел в недостаточно ясном понимании основ-
ных целей “Истории заводов". В связи с этим он вновь подробно
охарактеризовал программу создания книг, развивая и дополняя
7см самым основные положения Инструкции. Горький призвал
широко развернуть сбор воспоминаний старых рабочих-
большевиков, указал на значение фабрично-заводских архивов и
архивов департамента полиции для написания книг. Отмечая не-
обходимость изучения докладов карательных органов царизма о
борьбе с революционным движением, он подчеркивал, что
"пользоваться этими докладами совершенно необходимо: это цен-
нейший материал по истории классовой борьбы рабочих". Горь-
кий остановился также на форме книг по "Истории заводов". По
его мнению, изложение исторических событий требовало после-
довательности и связности. "Следует предпочесть единство и связ-
ность изложения", указывал Горький, книги должны быть напи-
саны "предельно просто и не очень велики". Для усиления работы
по истории предприятий он считал необходимым активизировать
55
участие парторганизаций в этом начинании и привлечь к шефству
над заводами, пишущими историю, редакции газет и журналов60.
Хотя А.М.Горький, находясь по-прежнему в Италии, не при-
сутствовал на состоявшемся 11 марта 1932 г. втором заседании
Главной редакции ИФЗ, оно проходило несомненно под впечат-
лением статьи писателя. Был поддержан и критический настрой
Горького, и его основные идеи. Проанализировав ход работы за
прошедшие полгода, участники заседания пришли к выводу, что
реализация начинания потребовала больше сил, времени, средств,
чем это представлялось вначале. Особенно критичен и по-
большевистски требователен был основной докладчик
Л.М.Каганович. "Мы не двинулись ни на шаг вперед.., - говорил
он в своем выступлении. - Дана идея, в общих штрихах даны за-
дачи. Но надо организовать дело по существу, нужно начать рабо-
ту... Теперь о письме Горького, - продолжал он. - Старик завол-
новался, он не чувствует дела и снова приковывает к нему внима-
ние. Предложения Горького нужно принять и опубликовать”. Ос-
тановившись на основной тематике ’’Истории заводов”, Каганович
отметил необходимость наряду с вопросами эксплуатации рабо-
чих, их революционной борьбы, подробнее освещать проблемы
культуры, быта и психологии пролетариев, на чем настаивал
А.М.Горький.
А.С.Енукидзе подчеркнул важность разработки исторических
проблем в ходе реализации горьковского начинания, необходи-
мость глубокого изучения авторами рукописей отечественной ис -
тории и обязательность достоверного освещения фактов.
А.И.Стецкий поддержал мнение Горького о шефстве редакций га-
зет и журналов над предприятиями.
К сожалению, стенограмма данного заседания Главной редак-
ции не велась. Посылая А.М.Горькому в Сорренто приводимый вы-
ше краткий конспект выступлений его участников61, А.Н.Тихонов
предупреждал, что за дословную точность не ручается, но основные
мысли изложены верно62. Принятое на заседании 11 марта 1932 г.
Постановление “О работе по "Истории заводов” было опубликовано
в "Правде" лишь 10 апреля - месяц спустя63. Сохранившиеся подго-
товительные материалы, а также протоколы предшествовавших засе-
даний Секретариата и переписка А.М.Горького с его сотрудниками
позволяют проанализировать причины и обстоятельства принятия
Главной редакцией тех или иных решений, дав тем самым оценку ее
заседания 11 марта 1932 г.
Важнейшее значения имело окончательное утверждение на
втором заседании Главной редакции списка первоочередных
предприятий. Решение этого вопроса, выносившегося на рассмот-
рение Главной редакции еще 16 октября 1931 г., растянулось на
56
полгода. Как известно, доработка списка была поручена Секрета-
риату, который, судя по протоколу, на первом же заседании 23
октября 1931 г. образовал с этой целью комиссию в составе
А.Н.Тихонова, Н.Г.Шушканова, А.М. Панкратовой и
В.Богушевского64. 31 октября 1931 г. А.М.Горький сообщал в
письме Р.Роллану о 102 предприятиях, историю которых предпо-
лагается написать в 1-ю очередь65. Однако вскоре выяснилось, что
руководить работой сразу на 100 и более заводах Секретариат не
в силах. 21 декабря 1931 г. А.Н.Тихонов информирует Горького,
что редакция завалена письмами с мест и "уже больше сотни
предприятий заявили свое желание писать историю", причем
"поток этот с каждым днем возрастает". Не имея реальной воз-
можности помочь всем желающим, Секретариат решил остано-
виться на предприятиях "наиболее крупных, интересных, на кото-
рых сосредоточить свою работу"66. В связи с продолжающимся
обсуждением списка, что задерживало развертывание начинания,
на заседании Секретариата 3 декабря 1931 г. А.Б.Халатову,
Л.З.Мехлису и Н.Г.Шушканову поручили в 2-дневный срок окон-
чательно доработать список, ограничив его, как следует из прото-
кола, 60 объектами из расчета: издать 25 книг в 1932 г., а 35 - в
1933 г.67
9 декабря окончательный список 64 предприятий был нако-
нец одобрен Секретариатом и послан на утверждение в ЦК
ВКП(б)68. В письме Тихонова Горькому 21 декабря 1931 г. имеет-
ся уточнение: "список этот находится на утверждении у т. Кагано-
вича"69. Источники свидетельствуют о том, что в течение после-
дующих четырех месяцев рассмотрение списка задерживалось.
Так, судя по письму Тихонова Горькому 1 февраля 1932 г., ответ
Кагановича к этому времени не поступал70.
Обсуждение данного вопроса на заседании Секретариата 20
февраля 1932 г. при участии Стецкого подтверждает, что и к этому
числу список не был утвержден71. По всей вероятности, данное
решение состоялось лишь накануне заседания Главной редакции в
первых числах марта. В результате рассмотрения в ЦК количество
первоочередных предприятий было сокращено более чем в 2 раза
- с 64 до 26 объектов. В этот окончательный список, утвержден-
ный затем на заседании Главной редакции 11 марта 1932 г., вош-
ли действительно крупнейшие заводы и фабрики, имеющие бога-
тую историю и революционные традиции, а также - важнейшие
новостройки72.
В их числе было по 5 московских и ленинградских предприя-
тий: московские "Серп и молот", "Трехгорка", Автозавод, "Крас-
ный пролетарий" и Электрозавод, ленинградские - "Красный пу-
тиловец", Ижорский завод, "Красный треугольник", "Большевик",
57
’’Красный выборжец”. Непосредственную работу по подготовке 26
первоочередных изданий, как следует из Постановления, взял на
себя аппарат Главной редакции ИФЗ и ее региональных органов.
Что же касается всех остальных предприятий, Главная редак-
ция рекомендовала их редколлегиям продолжать работу самостоя-
тельно, обязавшись осуществлять лишь “общее методологическое
руководство и консультационную помощь”73.
Постановление Главной редакции нацеливало на решительную
перестройку деятельности редакций первоочередных предприятий,
где должна была быть развернута действительно массовая работа над
книгами с широким привлечением рабочего актива.
Другим важным решением, принятым на заседании Главной
редакции 11 марта 1932 г. явилось образование для каждого пред-
приятия 1-й очереди Центральной редакционной комиссии
(ЦРК). Являясь своеобразным связующим звеном между Секрета-
риатом и заводскими редакциями, ЦРК, согласно замыслу, долж-
ны были осуществлять систематическое методологическое, лите-
ратурное руководство и контроль за деятельностью редакций, ока-
зывая необходимую помощь на всех этапах создания книг, вплоть
до редактирования рукописей.
В состав каждой ЦРК входили: ответственный руководитель и
специалисты - историки, журналисты, литераторы, экономисты.
Чем было вызвано создание ЦРК и насколько это было необхо-
димо? Имеющиеся источники, и прежде всего переписка
А.М.Горького, позволяют ответить на данный вопрос. Образова-
ние ЦРК имело целью не только организационное совершенство-
вание начинания, но и попытку решить острую кадровую пробле-
му. Причем эти две задачи рассматривались как взаимосвязанные.
Дело в том, что после эйфории первых дней работы выясни-
лось, что на одном энтузиазме рабочих, искренне откликнувшихся
на призыв Горького, "Историю заводов” не напишешь. Требова-
лось постоянное участие и квалифицированная помощь профес-
сионалов- историков, литераторов, экономистов, инженеров.
"Общее впечатление пока такое: на местах, в рабочей массе име-
ется несомненный интерес к нашему делу, - сообщал
А.М.Горькому А.Н.Тихонов 21 декабря 1931 г., - но организаци-
онная сторона пока плохо налажена из-за недостатка культурных
пригодных к этому делу работников"74. В письме 23 января 1932 г.
он вновь подчеркивал: вся беда в том, что нет людей, способных
охватить, организовать, направить в нужное русло энтузиазм ра-
бочих. "Интеллигенция на заводах (особенно - провинциальных)
малочисленная и маломощна, - откровенно отмечал Тихонов, -
партийцы,., заняты своей работой, хозяйственникам тоже некогда,
и в результате - разрыв между Главной редакцией и рабочей мас-
58
сою /выделено ныы-С.Ж./. Нет среднего звена, связывающего
эти концы, нет среднего культурного работника, умеющего рабо-
тать на местах и достаточно подкованного знаниями. С каждым
днем этот разрыв дает себя чувствовать все сильнее и сильнее, и
особенно он опасен сейчас, когда происходит почти всюду прора-
ботка основных программ и установок будущих книг.
Тут требуются историки, экономисты, литераторы. На днях
мы ставим этот вопрос в (выделено нами - С.Ж.). Опять
все проблемы, и крупные и незначительные, решаются только че-
рез ЦК партии. Между тем 1 февраля 1932 г. А.Н.Тихонов с тре-
вогой сообщал Горькому, что образовался ’’уже не ’’прорыв”, а
разрыв между руководством и местами”76. Где же выход из поло-
жения? А.Н.Тихонов видел его в организации специальных бригад
специалистов и прикреплении их к заводам, без чего, по его мне-
нию, ’’дело... не двинется в должном направлении и с надлежащей
скоростью”77. Приняв на своем заседании 11 марта 1932 г. прин-
ципиальное решение о создании ЦРК, Главная редакция вместе с
тем отложила утверждение подготовленных предварительных
списков состава этих комиссий. 15 марта А.Н.Тихонов послал их
для согласования А.М.Горькому78.
Важное значение имело также рассмотрение на заседании
Главной редакции И марта 1932 г. вопроса о форме будущих книг
по ИФЗ, который, по мнению А.Н.Тихонова, являлся в то время
"самым сложным...”, так как в его решении наблюдался ’’большой
разнобой”79. Как известно, А.М.Горький в своих статьях и пись-
мах уделял немало внимания форме книг по истории предприя-
гий. Выступая за разнообразие, он отдавал предпочтение
"новаторскому типу цельных, связных научно-художественных из-
даний”, на что указал и в упоминавшейся статье "О работе по
"Истории фабрик и заводов". Однако рекомендации по этому по-
воду, данные в Постановлении Главной редакции от 11 марта
1932 г., отличались от горьковских положений.
Основной формой книг, входящих в серию ИФЗ, были
объявлены сборники, составленные по "единой программе и еди-
ному плану" и состоящие из 3-х главных разделов: вводной исто-
рической части, литературно обработанных воспоминаний рабо-
чих и заключения о современном состоянии предприятия80. Со-
гласно краткому конспекту выступлений, данная структура была
обоснована в речи Кагановича на этом заседании и принята Глав-
ной редакцией по его настоянию и вопреки мнению Горького81.
'Тип книги, предлагаемый Кагановичем, годится далеко не во
всех случаях”, - дипломатично высказывался Тихонов по этому
поводу в письме Горькому 15 марта 1932 г. Отмечая, что у неко-
торых участников заседания (Авербах, Тихонов, Шушканов) была
59
иная точка зрения по данному вопросу, он просил Горького:
"Хорошо, если бы /Вы/ сказали свое решительное по этому пово-
ду слово"82. Какое именно "решительное" слово призывал Горько-
го сказать Тихонов, в очередной раз сталкивая его с Кагановичем,
если официальное решение Главной редакции уже состоялось? Да
и что реально мог Горький из далекой Италии? Разве что заявить
Кагановичу еще один грозный протест или пожаловаться на него
в письме Сталину. Но где гарантия, что Сталин с Кагановичем на
пару не ухмыляются над протестами старого чудака, который сам
"заварил эту кашу" с ИФЗ, а хочет, чтобы расхлебывали все вмес-
те? К тому же Горький обещал написать биографию Сталина, а
теперь как-то об этом предпочитает не говорить: наверное, занят
очень, все времени нет - то с литературной молодежью возится, то
разъезжает по стране, а то носится с этой "Историей фабрик и за-
водов", как с писанной торбой.
Документы о подготовке и проведении заседания И марта
1932 г. показывают, что во время отсутствия А.М.Горького приня-
тие конкретных решений в значительной степени зависело от
Л.М.Кагановича, обладавшего реальной властью и претендовавше-
го на лидирующую роль в начинании.
Решения Главной редакции о необходимости перенесения
центра тяжести создания ИФЗ на предприятия были поддержаны
А.М.Горьким. Вернувшись из-за границы, он 23 мая 1932 г. на-
правил письмо рабочим 26 фабрик и заводов, вошедших в число
первоочередных, с призывом ускорить написание "Истории заво-
дов"83.
Одновременно началась подготовка следующего, третьего по
счету, заседания Главной редакции. Оно состоялось 16 августа
1932 г. на квартире А.М.Горького. Сохранился протокол и поста-
новление заседания, а также ряд подготовительных материалов к
нему, в том числе - докладная записка аппарата Главной редак-
ции с указанием основных итогов работы и ближайших задач, из-
вещения и др.84 Обсудив ситуацию с реализацией горьковского
начинания, члены Главной редакции пришли к выводу, что
"работа, развернутая Центральной и заводскими редколлегиями по
созданию "Истории заводов", приобрела характер массового дви-
жения, имеющего большое политическое и культурное значение".
В связи с поступлением первых рукописей было решено: "Создать
при Главной редакции особую Политическую редакцию для окон-
чательного просмотра книг, подлежащих печатанью в серии ИФЗ.
В ее состав вошло пятеро наиболее "политически выдержанных"
членов Главной редакции: А.М.Горький, Л. М. Каганович,
П.П.Постышев, А.С.Енукидзе, А.И.Стецкий85.
60
Для оперативного руководства работой по предложению
Горького в аппарате Главной редакции был образован Рабочий
Секретариат во главе с ответственным секретарем Редакции. Горь-
кому, Кагановичу и Стецкому поручалось наметить кандидатуры
его сотрудников. На этом же заседании был утвержден состав
Центральных Редакционных Комиссий /ЦРК/ для первоочеред-
ных предприятий86.
Решения, одобренные членами Главной редакции 16 августа
1932 г., требуют пояснений. Идея создания Политической редак-
ции принадлежала Л.М.Кагановичу и была высказана им еще на
первом заседании Главной редакции 16 октября 1931 г., однако в
несколько ином контексте. Тогда он, судя по стенограмме, пред-
лагал месяцев через 10, когда наступит этап редактирования руко-
писей, создать отдельно - политическую, литературную и истори-
ческую редакции, что не встретило возражений87. Словно по зака-
зу - день в день через 10 месяцев (16 октября 1932 г.) - создается
Политредакция. А что же с исторической и литературной редак-
циями? Они так и не были образованы. Их функции взяла на себя
Политредакция. Не случайно в постановлении отмечалось, что
она создается с целью Усиления политического, методологичес-
кого и литературного руководства этим движением", (выделено
нами - С.Ж}
Организация Рабочего Секретариата по существу означала
признание, что прежний Секретариат, состоявший в основном из
партийных функционеров и избранный на первом заседании
Главной редакции, не справился с возложенными на него обязан-
ностями. Действительно, источники свидетельствуют о многочис-
ленных негативных моментах в его функционировании. Решением
Секретариата от 23 октября 1931 г. постоянными сотрудниками,
осуществлявшими всю его текущую работу, были утверждены
А.Н.Тихонов и Н.Г.Шушканов88. Участие многих других членов
этого органа в начинании все больше сводилось к "почетной обя-
занности" присутствия на заседаниях Секретариата. Однако, как
показывает изучение протоколов, сравнительно большой количе-
ственный состав Секретариата - 12 человек - вызвал организаци-
онные трудности: нередко заседания проводились без кворума, а в
полном составе этот орган по существу ни разу не собирался. В
условиях, когда организационный период был пройден и наступи-
ло время каждодневной кропотливой работы, также положение не
выдерживало критики. Старый Секретариат был заменен новым -
Рабочим Секретариатом, в котором ключевой пост ответственного
секретаря по настоянию Горького занял Л.Л.Авербах - личность
слишком необычная и ярко выделявшаяся среди других руководи-
телей горьковского начинания.
61
Родившийся в 1903 г., он уже в 16 лет вступил в партию
большевиков, в 1920 г. - стал членом ЦК РКСМ и секретарем МК
комсомола, в 1921 г. по направлению ИККИ Авербах едет на ра-
боту в Германию. Одаренный молодой человек, он имел все для
блестящей карьеры - организаторские способности и навыки ора-
тора, умение владеть пером и на лету схватывать информацию. А
самое главное - Авербах был вхож в среду старых большевиков -
по материнской линии он приходился племянником Я.М.Свер-
длову и был женат на дочери В.Д.Бонч-Бруевича Елене, с которой
вместе учился в школе.
С 1922 г. Авербах начинает профессионально заниматься
журналистикой и литературной деятельностью: в журнале “Мо-
лодая гвардия”, газете "Уральский рабочий”, затем в РАПП, секре-
тарем которой он был до разгона ассоциации в 1932 г. Горький,
хорошо знавший в начале 30-х гт. уже опального лидера РАПП
(Авербах кроме всего прочего в 1923 г. примыкал к "троцкистской
оппозиции”), не раз публично отзывался о нем как о талантливом
литераторе и организаторе литературного дела89. Высоко оценивая
деловые качества Авербаха, он привлек его к работе по ИФЗ с са-
мого начала и затем настоял на его назначении ответственным
секретарем Рабочего Секретариата. Справедливости ради надо от-
метить, что энергичный молодой Авербах внес живую струю в на-
чинание, стремясь оправдать доверие Горького.
Заседание 16 августа 1932 г. было третьим и последним по
счету заседанием Главной редакции ИФЗ. Больше она ни разу не
собиралась, а само существование ее оставалось формальным. Ис-
точники свидетельствуют, что с этого времени все важнейшие
вопросы горьковского начинания решались на заседаниях Полит-
редакции или на ее расширенных заседаниях - с приглашением
некоторых членов Главной редакции. Создаваемая официально с
целью редактирования рукописей, Политредакция стала факти-
чески руководящим органом работы по "Истории заводов”.
Большое значение в плане развития последних решений
Главной редакции имело заседание Политредакции, состоявшееся
23 октября 1932 г. Сохранилось его постановление, а также ряд
подготовительных материалов90. Заслушав информацию Секрета-
риата о ходе работы по истории первоочередных предприятий,
члены Политредакции пришли к выводу о наличии серьезных
недостатков. Особое беспокойство вызывала слабая деятельность
ЦРК. За прошедшие 2 месяца со времени их образования только
5 комиссий сумели собраться, в том числе - 20 сентября прошло
заседание ЦРК "Красного пролетариата”, а 22 октября - московс-
кого Автозавода. 23 октября 1932 г. Политредакция ИФЗ утверди-
ла состав еще 5 ЦРК, в их числе - по истории МКЖД и столич-
62
ного Электрозавода91. Члены Политредакции на своем заседании
обсудили и одобрили также состав Рабочего Секретариата, со-
зданного в соответствии с решением Главной редакции от 16 авгу-
ста 1932 г. Его костяк составили члены бывшего Секретариата
Л.Л.Авербах, А.Н.Тихонов и Н.Г.Шушканов. К постоянной работе
в качестве научных сотрудников, редакторов-консультантов при-
влекли историков, литераторов, архивистов. По настоянию
А.М. Горько го, ответственный секретарь Л.Л.Авербах стал по дол-
жности шестым членом Политредакции92.
Проведенная осенью 1932 г. организационная перестройка
органов Главной редакции способствовала активизации работы.
Особенно большую роль сыграл Секретариат93, сотрудники кото-
рого оказали в 1932-1933 гт. существенную помощь местным ре-
дакциям, прежде всего в плане создания Источниковой базы книг.
Согласно документам, в указанный период интенсивно велась
разработка фондов государственных хранилищ и заводских архи-
вов, собирались воспоминания, автобиографии, а также старые
фотографии, плакаты, листовки, письма рабочих, газеты по исто-
рии предприятий. Заводские редакции оказались обладателями
богатых документальных коллекций. Однако, как правило, усло-
вия для их хранения на предприятиях отсутствовали. В Секрета-
риат стали поступать запросы с мест - что делать с собранными
материалами?
Данный вопрос приобрел особую актуальность, так как к на-
чалу 1933 г. планировалось издать целый ряд книг, работа над ко-
торыми близилась к завершению. В поступавших в адрес Секрета-
риата письмах членов заводских редакций отмечалось, что значе-
ние собранных ими материалов "не исчерпывается только созда-
нием книги по истории заводов, они имеют большое научное зна-
чение для последующей работы над историей края и т.д.". В связи
с этим предлагалось организовать при Главной редакции "особый
кабинет, где могли бы храниться, систематизироваться и изучаться
собранные материалы"94.
В другом письме выдвигался проект создания специального
Архива по истории фабрик и заводов, в котором были бы скон-
центрированы документы центральных и местных органов по ру-
ководству движением, коллекции заводских редакций, рукописи
книг и т.д.95
По большому счету, решение указанных проблем зависело от
ответа на главный вопрос: каковы перспективы работы по
"Истории заводов"?
Выступая с идеей создания истории предприятий, А.М.Горь-
кий несомненно думал и о дальнейшей судьбе начинания. Осенью
1931 г. в статье "За работу!" он отмечал, что в ходе написания
63
"Истории заводов" должны появиться кадры людей, которые со
временем обязаны будут создать "Институт по изучению роста и
развития социалистической промышленности в Союзе Советов”96.
В последующих статьях Горький не касался данного вопроса. Од-
нако осенью 1932 г. только что назначенный ответственным сек-
ретарем Редакции Л. Л .Авербах вернулся к нему. В письме Горь-
кому 20 ноября 1932 г. он поделился своими размышлениями:
"Какова перспектива нашего развития: редакция серии, примерно
через 2 года распускаемая по случаю окончания основных работ,
ею намеченных... - или редакция серии, перерастающая в своеоб-
разный исследовательский институт рабочего движения? Это нс
вольные размышления на тему о завтрашнем дне - на это нужно
отвечать для разработки действительного плана нашей сегодняш-
ней работы. Я лично - за второй вариант”, - отмечал Авербах. Ес-
ли думать о будущем, то нужно уже сейчас, писал он Горькому,
готовить аспирантов, организовывать научные проблемные семи-
нары, создавать "ячейки по библиографии, по методике использо-
вания архивных документов, по изданиям...”97. В ответном пись-
ме, присланном в начале декабря 1932 г., Горький полностью
поддержал идеи Авербаха о перспективах ИФЗ, подчеркнув важ-
ность создания на основе начинания "исследовательского инсти-
тута рабочего движения"98.
Заручившись одобрением Горького, Авербах в 1933 г. присту-
пил к претворению этой идеи в жизнь. В мае 1933 г. при Секрета-
риате был образован Архивно-библиографический кабинет (АБК)
целью которого, согласно Положению о нем, являлось "оказание
помощи рабочим, литераторам и научной общественности, рабо-
тающей по созданию истории заводов, в деле изучения и исполь-
зования архивных и печатных материалов по истории заводов"99.
Состоящий из 2-х секций - архивной и библиографической - АБК
был призван стать не только организационно-координационным
центром, тесно взаимодействующим в указанных направлениях с
другими ведомствами (ЦАУ, Историко-археографический инсти-
тут АН, ГБЛ, Книжная палата и др ). Его сотрудники - высоко-
квалифицированные архивисты и библиографы проводили также
самостоятельное выявление архивных материалов данной темати-
ки, составление обзоров, библиографии и т.д.
Протоколы совещаний сотрудников АБК, планы работы ка-
бинета за 1933 г. и ряд других материалов позволяют проследить
конкретную помощь, оказанную его сотрудниками заводским ре-
дакциям в деле создания Источниковой базы книг, в том числе -
по истории столичных предприятий100.
Под эгидой АБК был создан Архив "Истории заводов”, куда,
наряду с материалами Главной редакции и ее органов, стали по-
64
степенно передаваться коллекции документов, собранных заводс-
кими редколлегиями. 2 апреля 1936 г. Секретариат ИФЗ принял
решение о концентрации в нем материалов всех заводских ред-
коллегий в обязательном порядке101. Согласно акту о состоянии
архивных фондов АБК на 15 декабря 1936 г., в Архиве "Истории
заводов" имелось 42 фонда предприятий102. Документы показыва-
ют, что сотрудники АБК провели серьезную работу по упорядоче-
нию и описанию фондов. Параллельно началось их научное ис-
пользование103.
Чрезвычайно важным направлением работы стала учеба акти-
ва горьковского начинания. Был разработан "Минимум общей ис-
торической литературы для рабочего автора "ИЗ", который каж-
дый автор должен был прочитать и при помощи профессиональ-
ного историка, прикрепленного к предприятию, освоить. Любо-
пытно, что среди обязательных книг кроме традиционных произ-
ведений "классиков марксизма" значились труды историков раз-
ных школ (М.Н.Покровского, В.И.Невского наряду с М.И.Туган-
Барановским, П.Н.Столпянским, Балабановым и др.)104
В 1933 г. активизировалась деятельность учебных семинаров
на предприятиях и при Секретариате. В феврале 1934 г. открылось
вечернее отделение "Истории заводов" в Ленинградском институте
истории, философии и лингвистики (ЛИФЛИ), на которое было
принято 50 чел. Сохранились приказы, планы и программы, отче-
ты, списки учащихся отделения. Примечательно, что в учебный
план наряду с историей России, Запада, историей партии, русской
литературы, промышленности, техники и т.д. было включено ис-
точни ко ведение105.
Изученные документы Секретариата и заводских редакций
убедительно показывают, что в 1933 г. горьковскому начинанию в
целом удалось подняться на более высокий качественный уровень.
Вместе с тем, как свидетельствуют источники, и особенно -
переписка, организационные проблемы в "высших эшелонах"
ИФЗ в 1932-33 гг. преодолеть не удалось. Более того, они усугу-
бились. После заседания Политредакции 23 октября 1932 г. насту-
пил длительный перерыв в ее деятельности. "Работа Главной ре-
дакции замораживается невозможностью созыва заседаний тех
коллегий (Главной редакции и Политредакции - С.Ж.), в которые
входят товарищи, действительно занятые более серьезными дела-
ми. Но от этого Вашему, менее серьезному делу, отнюдь не лег-
че"106, - писал 20 ноября 1932 г. Авербах Горькому. После срыва
нескольких заседаний Политредакции Авербах решил провести не
терпящие отлагательства постановления опросом ее членов. Со-
общая об этом в Сорренто Горькому, ответственный секретарь Ре-
дакции отмечал, что Секретариат по-прежнему лишен оператив-
65
ности действий и вынужден согласовывать все с членами Полит-
редакции, "Нас - секретариат - режет необходимость согласова-
ний, на которые уходит - и без толку! - невероятное количество
времени.., - откровенно писал он Горькому в конце ноября 1932 г.
- Я на свой страх и риск решаю ряд вопросов как полномочный
представитель Политической редакции - но как будет, когда вер-
нется Стецкий, не знаю. Л/азарь/ М/оисееич/ был все время в
отъезде"107.
Наступил 1933 г., однако Политредакция по-прежнему без-
действовала, что отражалось и на работе Секретариата. Весной
1933 г. Авербах вновь жаловался Горькому, что "много трудностей
из-за невозможности с кем-либо согласовать некоторые вопросы,
нуждающиеся в партийном оформлении". "Л/азарь/ Моисеевич/
меня не принял ни разу - он все в разъездах"108, - отмечал он. Су-
дя по всему, с образованием Политредакции и нового Секретари-
ата в руководстве "ИФЗ" мало что изменилось. По-прежнему ос-
тавалась зависимость от партийных функционеров - членов Глав-
ной редакции, прежней оставалась решающая роль Кагановича
при принятии решений. Как и раньше периоды затишья в дея-
тельности руководящих органов начинания чередовались с перио-
дами активности, совпадающими, как правило, с приездом Горь-
кого из-за границы. Новым моментом была безусловная активи-
зация работы Секретариата, что связано в первую очередь с име-
нем Авербаха, положение которого (одновременно и руководитель
Секретариата и член Политредакции) позволяло действовать более
оперативно, часто в обход сложившейся субординации. В отличие
от "старых зубров" околопартийной дипломатии Тихонова и
Крючкова, Авербах вел себя достаточно самостоятельно, незави-
симо, не боялся ради дела брать ответственность на себя. А уж
придуманное им проведение решений опросом членов Главной
редакции было и вовсе невиданным зазнайством. Все это вызыва-
ло явное раздражение партийных "бонз". Кроме того, на фоне
энергичного Авербаха особенно рельефно проступала их соб-
ственная пассивность в работе по ИФЗ, неважно, вызванная
объективными или субъективными причинами. Нет ничего удиви-
тельного в том, что Каганович и К сделали все, чтобы избавиться
от столь неудобного им человека. Но не будем торопить события.
Очередное заседание Политредакции состоялось 19 сентября
1933 г. - после почти годичного перерыва. На нем присутствовали
А.М.Горький, Л.М.Каганович, А.И.Стецкий и Л.Л.Авербах. Учас-
тники заседания заслушали отчетный доклад Секретариата и оз-
накомились с поступившими рукописями. Во вступительном сло-
ве А.М.Горький отметил большой размах работы, превращение
"Истории заводов" в подлинно массовое движение, прежде всего,
66
благодаря активному участию в нем широких слоев рабочего клас-
са109. Проанализировав ход работы по истории предприятий, чле-
ны Политредакции пришли к выводу, что в процессе нее “поднят
и начал осваиваться исключительно важный и новый материал по
истории классовой борьбы пролетариата". В принятом постанов-
лении110 всем научным, общественным, литературным организа-
циям, откликнувшимся на призыв А.М.Горького, предлагалось
"обеспечить полное и первоочередное внимание работе по исто-
рии заводов по заданиям Главной редакции". Политредакция так-
же констатировала, что на многих предприятиях завершается сбор
материалов и авторские коллективы переходят к новому периоду
работы - написанию книг. В связи с этим на сотрудников Секре-
тариата возлагалось "обеспечение авторских кадров необходимым
руководством в их творческой работе" с целью "углубления работы
над рукописями, повышения их научного и художественного ка-
чества". Члены Политредакции признали необходимым выделить
из числа первоочередных 2 предприятия - столичный Автозавод и
Ижорский завод в Ленинграде, "чьи книги должны быть написаны
срочно и образцово, служа примером выполнения задачи для ав-
торов и редакторов всех книг по истории заводов".
Судя по документам, в результате обсуждения другого вопро-
са - о деятельности ЦРК, Политредакция решила укрепить их со-
став партийными кадрами, дабы еще более усилить идеологичес-
кую выдержанность ИФЗ. Стецкому и Авербаху поручалось в 10-
дневный срок "наметить список из 15 партийных научных работ-
ников для введения их в состав Центральных редкомиссий". Так,
согласно постановлению, руководителями ЦРК по истории сто-
личных Инструментального завода и Электрозавода были утверж-
дены секретари МК ВКП(б) Е.Коган и Б.Ратнер, а Главным ре-
дактором "Истории Московского автозавода" - ответственный ра-
ботник ЦК ВКП(б) Б.Таль. К сожалению, недостаточное количе-
ство источников о данном заседании не позволяет провести его
детальное изучение.
Вопросы практической реализации решений, принятых на за-
седании Политредакции 19 сентября 1933 г., стали предметом об-
суждения на совещании Секретариата 28 сентября 1933 г., о чем
имеется лишь краткая информация в бюллетене "История заво-
дов"111.
1933-1935 it. стали периодом активной работы авторских
коллективов над рукописями по ИФЗ. Сохранившиеся материалы
Секретариата, заводских редакций, переписка позволяют просле-
дить деятельность Секретариата в целом и его лидеров по руко-
водству написанием книг. Судя по документам, особенно много
сделал для развертывания этой работы Л.Л.Авербах, "с головой"
67
ушедший в практическую реализацию начинания. Он много бы-
вал на заводах, подбирал авторов, помогал им в работе над руко-
писями, учил и одновременно учился сам.
Как видно из документов, много времени и внимания уделял
чтению, редактированию, рецензированию рукописей А.М.Горь-
кий, являвшийся одновременно и автором ряда глав книг по ис-
тории нескольких заводов. Его статья "Рабочие пишут историю
своих заводов", опубликованная в "Правде" 12 июля 1932 г. и по-
священная анализу первых рукописей данной тематики, посту-
пивших в Главную редакцию, стала лишь началом огромной рабо-
ты писателя с авторами книг по истории предприятий.
Эта сторона его деятельности хорошо обеспечена опублико-
ванными источниками и изучена исследователями. Организаци-
онно-распорядительная документация Секретариата за 1934-
1935 гт. свидетельствует, что в данный период шел постоянный
поиск новых форм работы, оптимальной структуры этого органа.
В связи с тем, что Московская редакция так и не была создана,
Секретариат в определенной мере взял на себя ее функции. В на-
чале 1934 г. было проведено персональное прикрепление сотруд-
ников Секретариата к предприятиям, прежде всего - столичным, с
целью усиления их ответственности за конкретные участки рабо-
ты. В распоряжении по Секретариату от 9 января 1934 г. отмеча-
лось, что в обязанности ответственных' прикрепленных входит:
"повседневное руководство работой авторских коллективов, учас-
тие в массовой работе завода, постоянная связь с заводскими
организациями, посещение завода не менее 2 раз в месяц, инфор-
мирование Секретариата о всех встречающихся затруднениях в ра-
боте". Ответственные прикрепленные были назначены на 10 мос-
ковских предприятий: "Трехгорку", "Серп и Молот", Автозавод,
Электрозавод, МКЖД, "Красный пролетарий", Инструментальный
завод, Электропровод, заводы им. Ильича и им. Лепсе112. В янва-
ре 1934 г. в связи с подготовкой к 17 съезду партии сотрудники
Секретариата побывали на 15 столичных фабриках и заводах, пи-
шущих свою историю. Выводы о состоянии и перспективах рабо-
ты по "Истории заводов" Москвы были изложены ими в сохра-
нившихся докладных записках113.
23 июня 1934 г. состоялось расширенное заседание Политре-
дакции, на котором наряду с А.М.Горьким и А.И.Стецким при-
сутствовали члены Главной редакции Н.И.Бухарин, Л.З.Мехлис,
А.В.Косарев и Н.М.Шверник. Согласно Постановлению и крат-
кой информации о заседании114, его участники заслушали сооб-
щение Н.Г.Шушканова о работе Секретариата. Политредакция
решила подготовить к изданию в 1934 г. 4 книги, среди них - по
истории столичной 'Трехгорки" и "Московского инструментально-
68
го завода". В конце 1934 - первом квартале 1935 гг. намечалось
также издать "Историю Автозавода" и "Историю МКЖД". В ут-
вержденном на заседании постановлении "О новых книгах по ис-
тории заводов" отмечалась необходимость создания в первооче-
редном порядке рукописей по истории Магнитогорского комби-
ната и "Истории метро".
Материалов о деятельности Политредакции в 1935 - 1937 гт. в
архивах практически не сохранилось. Имеется лишь упоминание
о заседании Политредакции 27 февраля 1935 г.115, ставшем по-
видимому, одним из последних. С 1933 г. Политредакция ИФЗ
теряла одного за другим своих активных членов. В январе 1933 г.
в результате сложных "номенклатурных игр" П.П.Постышев был
назначен руководить парторганизацией Украины, что означало его
отъезд из Москвы и прекращение работы в Политредакции116.
Особенно серьезной потерей для всего начинания стала
"почетная ссылка" Л.Л.Авербаха весной 1934 г. на Урал. Его на-
значение секретарем парткома Уралмашзавода, неожиданное, ви-
димо, только для самого Авербаха да для Горького, существенно
ослабило работу по ИФЗ. Попытки Горького протестовать ни к
чему не привели. Сохранившаяся в его Архиве переписка Аверба-
ха с Горьким за 1935 - начало 1936 г. показывает, что бывший ру-
ководитель Секретариата ИФЗ продолжал интересоваться делами
начинания, но будни партработы все больше и больше отвлекали
от литературных мечтаний117. Впоследствии Л.Л.Авербах был реп-
рессирован и расстрелян, его реабилитация пока не состоялась.
Третьим членом Политредакции ИФЗ, отстраненным от дел,
стал А.С.Енукидзе. 3 марта 1935 г. А.С.Енукидзе был освобожден
от обязанностей Секретаря ЦИК СССР под благовидным предло-
гом - "в связи с ходатайством ЦИК ЗСФСР о выдвижении... на
пост Председателя ЦИК ЗСФР". Но 8 июня 1935 г. партгруппа
Президиума ЦИК вынесла решение: отозвать из состава Президи-
ума и членов ЦИК бывшего секретаря ЦИК Енукидзе "за полити-
ческое и бытовое разложение". 3 июля 1935 г. Президиум ЦИК
постановил исключить его из состава Президиума и членов
ЦИК109. Впоследствии Енукидзе был репрессирован.
Несмотря на трудности, члены Секретариата в 1935-1937 гт.
продолжали свою работу. В начале 1935 г. вновь была проведена
перестройка его деятельности. Приказом по Секретариату от 7
февраля 1935 г. "в целях дальнейшего укрепления работы и усиле-
ния ответственности за определенные участки ее...", все объекты
распределялись по 6 создаваемым группам. В состав каждой груп-
пы входил руководитель - ответственный сотрудник Секретариата
1 и еще несколько человек из его штата. По мере необходимости
привлекались специалисты - историки, экономисты, литераторы,
69
с которыми заключалось трудовое соглашение. Каждая группа ку-
рировала в среднем 4-5 объектов, делившихся на 3 категории:
1) намечавшиеся к изданию в 1935 г., 2) подлежащие редактиро-
ванию в 1935 г., 3) предприятия, на которых продолжался сбор
материалов и творческая работа. 8 столичных заводов попали в
различные группы119.
В фонде Главной редакции "Истории фабрик и заводов"
ГАРФ имеются протоколы совещаний, планово-отчетная доку-
ментация указанных 6-ти групп Секретариата за 1935-1937 гг., по-
зволяющая подробно проследить их деятельность120. Она заслужи-
вает в целом положительной оценки. Вместе с тем, изучение ис-
точников приводит к выводу: наметившийся с начала 1935 г. спад
в работе по "Истории заводов" продолжал нарастать. В связи с
фактическим прекращением деятельности Главной редакции и
Политредакции, Секретариат остался без непосредственного руко-
водства, все больше находясь в зависимости от ОГИЗа, на балансе
которого находился. Судя по документам, внимание сотрудников
Секретариата было сосредоточено, главным образом, на первооче-
редных предприятиях. Многие же другие фабрики и заводы, в час-
тности - в Москве, попали в число "неперспективных" и по совету
Секретариата свертывали работу. В 1934 г. вышел последний -
12-й выпуск бюллетеня Главной редакции, после чего это изда-
ние, имевшее большое научно-методическое и пропагандистское
значение, было прекращено.
Не приходится говорить применительно к 1936-1937 гг. и о
массовом участии рабочих в работе по истории предприятий,
имевшем место в 1932-1934 гг. В начале 1935 г. Л.Л.Авербах сето-
вал в письме с Урала А.М.Горькому на то, что "история заводов
вообще немного сейчас хиреет" и предлагал активизировать начи-
нание путем срочного выпуска серии мемуаров об индустриализа-
ции, наглядно демонстрирующих актуальность исторического ма-
териала121. Однако, как представляется, эта мера не могла суще-
ственно помочь делу, судьба которого была предрешена. Смерть
А.М.Горького летом 1936 г. означала по существу и смерть его де-
тища - "Истории фабрик и заводов". Стало ясно, как никогда, что
ИФЗ с самого начала держалась в основном на А.М.Горьком - его
авторитете, энергии, связях. Заглох этот мотор- и вся машина
ИФЗ, даже несмотря на многочисленные решения партийных ор-
ганов всех уровней, покатилась в кювет, наглядно демонстрируя,
что заваренная Горьким в 1931 г. "каша" к 1936 году, даже не-
смотря на кулинарные таланты Кагановича, оказалась абсолютно
несъедобной, да и никому уже не нужной. Во второй половине
30-х гг. это была уже во многом другая страна.
70
3. Репрессированное издательство
С самого начала работы по ИФЗ было очевидно, что резуль-
тативность начинания во многом зависит от состояния издательс-
кой базы. Как известно, постановлением ЦК ВКП(б) от 10 октяб-
ря 1931 г. издание книг по ИФЗ было возложено на Объединение
государственных издательств (ОГИЗ). 14 октября 1931 г. на засе-
дании правления объединения с докладом о задачах ОГИЗа в све-
те упомянутого постановления ЦК партии выступил его руководи-
тель А.Б.Халатов. Сохранился протокол этого заседания122. Учи-
тывая важность написания истории предприятий, было признано
целесообразным сосредоточить издание серии при правлении
ОГИЗа. Его краевым и областным отделениям надлежало принять
участие в организации работы и подготовке материалов данной
тематики. Для решения редакционно-издательских и организаци-
онных проблем при правлении создавалась особая тройка под
председательством А.Б.Халатова. Руководителю ОГИЗа поручалось
согласовать с А.М.Горьким состав 'рабочего ядра" из числа членов
Главной редакции ИФЗ. Данный вопрос, по-видимому, был снят
созданием на ее заседании 16 октября 1931 г. Секретариата, в кото-
рый по настоянию Горького вошел и сам руководитель ОГИЗа
АБ.Халатов. Как видно из документов, он проявил себя активным
членом Секретариата. "Вообще же с ОГИЗом (т.е. Халатовым) ра-
ботаем дружно, жаловаться на него не приходится, делает, что мо-
жет,"123 - сообщал АН.Тихонов Горькому 1 февраля 1932 г.
В апреле 1932 г. произошла смена руководства ОГИЗа. Во
главе него вместо Халатова был назначен М.П.Томский124. Это
оказался последний пост опального руководителя профсоюзов,
решившегося вместе с Бухариным и Рыковым на критику Сталина
в конце 20-х it.
К весне 1932 г. на предприятиях только началась работа над
рукописями, и издательство "История заводов" находилось в ста-
дии создания. Согласно протоколам заседаний ОГИЗа, М.П.Том-
ский приступил к работе в мае 1932 г.125 Тогда же он поручил
своему заместителю И.К.Лупполу разобраться с вопросом о готов-
ности к изданию книг по истории предприятий. Сообщение пос-
леднего "Об "Истории фабрик и заводов" стало предметом обсуж-
дения на состоявшемся 29 июня 1932 г. совещании заместителей
заведующего ОГИЗом при участии Томского. Судя по . протоко-
лу126, в центре внимания находился вопрос о финансировании
горьковского начинания, обеспечении его материальной базой.
Войдя в курс дел, Томский пришел к выводу о необходимости
объединения уже существовавшего издательства "История граж-
71
данской войны"127 с создававшимся издательством "История заво-
дов" и образования на их основе единого "исторического" издатель-
ства. Эта идея была не лишена смысла, поскольку у обеих горьковс-
ких исторических инициатив было много общего, начиная от про-
филя и кончая составом руководителей и исполнителей. Получив
поддержку своему плану на совещании замов 20 ноября 1932 г.,128
Томский одновременно обратился за советом к Горькому, изложив
суть намеченной перестройки и горячо поддержав саму идею напи-
сания книг по истории предприятий. В ответном письме
М.П.Томскому от 2 декабря 1932 г.129 А.М.Горький подчеркнул, что
высокая оценка его исторических инициатив "очень дорога"для не-
го, так как "это - оценка рабочего и революционера, каких не так уж
и много" (выделено нами - С. Ж).
Что касается издательских дел, то здесь Горький полагался на
опыт руководителя ОГИЗа. Поддержав идею Томского о создании
единого издательства "Историй", он высказал ряд соображений по
этому поводу. Так, А.М.Горький указал, что издательство "будет
не очень маленьким, ибо... в нем должно быть сосредоточено все,
что сами рабочие напишут о прошлой жизни фабрик и заводов",
то есть - мемуары, исследования и др. Кто же может возглавить
столь ответственное дело? "Вот это для меня вопрос гораздо более
трудный, чем для Вас, ибо я не знаю людей", - откровенно при-
знавался Горький, предлагая Томскому самому подобрать заведу-
ющего издательством.
Заручившись поддержкой А,М.Горького, М.П.Томский, как
видно из документов, приступил к осуществлению задуманной пере-
стройки. Непосредственная организация нового исторического изда-
тельства была поручена И.К.Лупполу. Приказом по ОГИЗу от 25 ян-
варя 1933 г. в его системе создавалось единое "Государственное изда-
тельство "История гражданской войны" и "История фабрик и заво-
дов" (ГИИСТ), которое работало "на началах внутрихозяйственного
расчета, имея собственный промфинплан и баланс"130. Два сектора
ГИИСТа - "История заводов" и '"История гражданской войны" име-
ли определенную самостоятельность. Положение о новом издатель-
стве было утверждено Томским 10 июня 1933 г., а в приказе по
ОГИЗу оно появилось 2 сентября этого года131. В Положении отме-
чалось, что задачей издательства является издание литературы по ис-
тории фабрик и заводов и гражданской войны. Оно взяло на себя
также производственно-технические, планово-финансовые и адми-
нистративно-хозяйственные функции Секретариатов одноименных
редакций. Секретариаты, таким образом, оказались в двойном под-
чинении: от Главных редакций серий (в решении творческих вопро-
сов) и ГИИСТа при ОГИЗе. Согласно Положению, заведующий
ГИ ИСТом по должности входил в состав Правления ОГИЗа и на-
72
значился непосредственно его руководителем по согласованию с
Главной редакцией. В течение всего периода существования объеди-
ненного издательства "Историй" (1933-1937 гг.) его заведующим яв-
лялся И.И.Минц132 - впоследствии выдающийся советский историк
и организатор науки.
Приступив к работе, ГИИСТ открыло подписку на основную
серию "Истории заводов". В выпущенном рекламном листке отме-
чалось, что издание 30-ти томов по истории предприятий будет
осуществляться в течение 3-х лет. "Серия "История заводов" дол-
жна быть широко популяризирована и доведена до непосред-
ственного читателя на фабрике, заводе, в колхозе и совхозе,"133 -
указывалось в нем.
Текущая деятельность ГИИСТа за 1934-1937 гг. подробно
проележивается по планово-отчетной документации издательства
за указанный период, а также - на основании приказов по ОГИ-
Зу134. Из указанных в рекламном проспекте 30 книг основной се-
рии к началу 1939 г. было выпущено лишь 6, а также еще 6 наи-
менований, не вошедших в первоначальный список135. По исто-
рии столичных предприятий увидели свет только 3 книги:
"История Московского инструментального завода" (М., 1934),
"Рассказы строителей метро" (М., 1935) и "Как мы строили метро"
(М., 1935). Два последних сборника, вышедших под редакцией
комсомольского вожака 30-х гг. А В.Косарева, были отнесены к
"лучшим изданиям" ОГИЗа 1935 г. Но в целом, судя по отчетной
документации, план ГИИСТа за этот - лучший для начинания год
- не был выполнен. Кроме естественных творческих проблем воз-
никли и трудности с бумагой. Дело опять не сдвигалось с мертвой
точки без вмешательства первых лиц. 22 декабря 1935 г. Горький
вынужден был обратиться непосредственно к Томскому с
просьбой обеспечить издательство "История заводов" необходи-
мым количеством бумаги, так как из-за ее нехватки задерживается
выпуск нескольких ценных книг. Заведующий ОГИЗом обещал по
возможности помочь136.
Летом 1936 г. в связи с организацией процесса над Зиновье-
вым, Каменевым и др. началась травля Томского. 21 августа в
ОГИЗе состоялось партсобрание с заранее подготовленными про-
тив него выступлениями. Утром следующего дня он прочитал в
центральных газетах о начале следствия по делу о причастности
Томского, Бухарина, Рыкова к деятельности "троцкисте ко-
зиновьевского объединенного центра". Томский все понял и при-
нял единственное, по его мнению, решение - застрелиться.
После его трагической смерти ОГИЗ стало лихорадить, рабо-
чая обстановка покинула практически все издательства.
73
До ноября 1937 г. обязанности заведующего ОГИЗом испол-
нял бывший заместитель Томского С.Г.Брон, который также
вскоре был арестован137. В это тяжелое время, в июне 1937 г.,
ГИИСТ было разделено на 2 самостоятельных издательства -
"История гражданской войны" и "История фабрик и заводов".
Приказом по ОГИЗу от 22 июня 1937 г. руководителем последнего
и одновременно ответственным секретарем назначался Я.Б.Рудой,
который вступил в должность с 10 июля 1937 г.138
В ноябре 1937 г., когда после ареста Брона, руководителем
ОГИЗа был назначен П.Ф.Юдин, для единственного в стране из-
дательского объединения наступили черные времена - его захлест-
нула волна репрессий, подозрительности, поисков "врагов" и
"шпионов". Негативные перемены оказали вдвойне пагубное воз-
действие на работу по ИФЗ, так как не только издательство, но и
Секретариат ИФЗ находился в данный период по существу в под-
чинении руководства ОГИЗа.
Зловещая роль П.Ф.Юдина в нашей истории еще ждет своего
исследователя. Это был человек из "второго эшелона власти", ру-
ками которого вершились преступные деяния сталинизма. Начав
карьеру в 20-е годы и закончив в 60-е он, подобно Фигаро, где
только не успел поработать, везде оставляя после себя
"выжженную землю". Ничем не выделявшийся от других, студент
Института философии ИКП П.Ф.Юдин сделал головокружитель-
ную карьеру на беспощадной борьбе против "немарксистских фи-
лософов". С поста секретаря парткома Института философии его в
середине 30-х гг. берут на работу в ЦК ВКП(б) именно как специ-
алиста по "беспощадной борьбе". Получая очередное назначение -
пост заведующего ОГИЗом, Юдин понимал, что от него требуется
и спешил оправдать оказанное доверие.
10 ноября 1937 г., через несколько дней после назначения, он
собрал совещание, на котором заявил сотрудникам, что вся сис-
тема ОГИЗа, начиная с Главного управления и кончая издатель-
ствами, включая "ИФЗ", - "засорена до последней степени". "Это
троцкистско-бухаринские, кадетские, эсеровские, меньшевистс-
кие, бундовские, немецко-японские, все, что хотите, но не совет-
ские организации. Здесь годами сидели предатели, шпионы, на-
чиная с Халатова, Томского, Брона и Быкова, а по издательствам
сидели другие враги: Вихирев (Учпедгиз), Лазьян (Соцэкгиз), Бела
Кун, Тардый, Михайлов (Сельхозгиз)". Огорошенные столь энер-
гичным началом, руководители структурных подразделений ОГИ-
За пытались робко возразить, но получили суровую отповедь:
"Политическое положение определяется тем, - говорил Юдин, -
чтобы ни одна сволочь не имела возможности спрятаться в уч-
реждении... А если у вас сволочь на сволочи сидит и сволочью
74
погоняет, то после этого говорить, что политическое положение
благополучно - неправильно”. Больше часа дипломированный
философ и будущий дипломат (в 50-е гт. посол СССР в Китае)
П.Ф.Юдин упражнялся в "великом и могучем русском языке”, об-
ливая грязью с ног до головы ни в чем не повинных людей.
"Сволочь на сволочи сидит, - повторял он свое, видимо, любимое
выражение. - Тут был Ерофеев. Он пришел ко мне жаловаться,
что с ним неправильно поступили, что его исключили из партии.
Я сказал: "Вы честный человек, давно сидите в полиграфии, на-
пишите и покажите непорядки". И он написал. Сукин сын, мер-
завец первоклассный, даже в официальном документе он оправ-
дывает Томского и Брона, утверждает, что вредительство не ве-
лось... Сукин сын Ерофеев. Не понимаю, почему он еще может
писать записки?
Вот Мельман - это холуй Томского, заведовал Домом отды-
ха... Когда застрелился сукин сын - Томский, он на могилу к нему
посылал цветы... Его на 100 верст нельзя подпускать близко к из-
дательскому делу... А сам Быков, который был здесь заместителем
Брона? Это проходимец из проходимцев. Мы его с собрания из
этой комнаты, отобрав партбилет, повезли в тюрьму”.
Юдин потребовал "выгнать, выжечь каленым железом всякую
сволочь и нечисть" из системы ОГИЗа. Через три дня руководите-
лям структурных подразделений (в том числе - издательства
"ИФЗ”) надлежало представить "списки людей, бывших во всяких
партиях и оппозициях, исключенных из партии, людей, приехав-
ших из-за границы, иностранцев, хотя бы они живуч в Союзе 15
лет, людей, бывших в ссылках... Зав. производственной частью
пусть дадут сведения о серьезных политических опечатках..., это
покажет контрреволюционную работу...”
Большую "помощь" Юдину оказала заведующая отделом кад-
ров ОГИЗа Каргина. Поддержав тональность выступлений на-
чальника, она на совещании 1 декабря 1937 г. обрушилась на за-
ведующих издательствами, которые "не занимались и до сих пор
не занимаются своим личным составом..."
"Относительно "Истории гражданской войны". Там было вот
какое положение, - говорила Каргина. - Одно время там кадрови-
ком был Губернаторов; под влиянием т.Минца он ни за что не хо-
тел заниматься кадрами... Я трепала его на куски (!) и в конце
концов я добилась, что Губернаторов стал заниматься кадрами. Я
считаю, т. Минц, что Вам и сейчас нужно обратить внимание /на
кадры/. Это неспроста, что у Вас 14 человек арестованных”.
(выделено нами - С.Ж.).
По "Истории фабрик и заводов. Т. Рудой, кадрами ты не за-
нимался, ты не хочешь иметь кадровика. Почему? Имей в виду,
75
что зав. издательством в 1-ю очередь должен заниматься вопросом
о кадрах, чтобы под рукой у него был кадровик, который бы тряс
личный состав, а то из "Истории гражданской войны" к тебе пе-
решли плохие кадры..," - на "ты", словно провинившегося сорван-
ца, наставляла заведующего издательством Рудого малограмотная
кадровичка Каргина.
Все эти наставления звучали как еле прикрытые угрозы. Час
триумфа Юдина приближался. "Вражье гнездо" в ОГИЗе было
ликвидировано.
Согласно приказам по Государственному издательству
"История заводов", начались массовые увольнения ведущих со-
трудников "за политические ошибки", "в связи с невозможностью
использования на идеологической работе", а также под предлогом
реорганизации издательства. Так, до конца 1937 г. были уволены
заместитель ответственного секретаря Н.Г.Шушканов, редакторы-
консультанты и научные сотрудники Секретариата ИФЗ А.И.Гай-
синович, Е.Ф.Грекулов, Е.Л.Гольдич, М.В.Лузгин, Б.И.Мартов,
В.Л.Меллер, А.А.Поселянина и другие139. Это была наиболее пре-
данная горьковским идеям и работоспособная часть сотрудников.
По существу, Секретариат "Истории заводов" горьковского
периода деятельности к концу 1937 г. перестал существовать. Кад-
ровая чехарда и далекая от деловой обстановка в ОГИЗе не могла
не отразиться на работе издательства "История заводов". Анализ
делопроизводственной и финансовой документации издательства
показывает, что в 1937 г. ряд книг были сняты с плана или, под-
готовленные, не сданы в производство в основном "по политичес-
ким соображениям".
Например, "История завода им. К.Маркса" и "История Ок-
тябрьской железной дороги" (Ленинград) были изъяты из произ-
водства уже после их полной подготовки, а набор книги по исто-
рии завода "Большевик" рассыпали в типографии. Не увидела свет
практически готовая "История Кировского завода", 3-я книга о
метро и целый ряд других140.
Все эти рукописи списали в "брак", сумма которого только за
1937 г., согласно финансовым документам, составила более 1 млн.
руб.141 Для хозрасчетного издательства это означало полное банк-
ротство.
Особое внимание было обращено на Архивно-Библиогра-
фический Кабинет ИФЗ, также оказавшийся в ведении ОГИЗа.
Приказом от 17 ноября 1937 г. запрещалась выдача его материалов
76
авторам и сотрудникам на дом, что ранее широко практиковалось.
Был создан "особый фонд", документы которого засекречивались,
а доступ к остальным - ограничивался142. Согласно распоряжению
по издательству "История заводов" от 9 января 1938 г., была обра-
зована специальная комиссия для изъятия из АБК "устаревших и
ненужных материалов"143. В списке книг, изъятых из его библио-
теки и уничтоженных как "устарелые", имеются произведения
бывших руководителей начинания, в том числе - А.М.Горького144.
Приказом по ОГИЗу от 31 января 1938 г. издательство "История
фабрик и заводов" было ликвидировано145.
ГЛАВА IV
"МЫ ГОТОВИМ БОЕВОЙ БОЛЬШЕВИСТСКИЙ
ДОКУМЕНТ"
1. От слов к делу: заводские редакции за работой
Чем больше вчитываешься в сохранившиеся в архивах завод-
ских редакций документы, тем яснее понимаешь, что горьковское
начинание реально существовало как бы в нескольких измерени-
ях. Когда Трех о но в сообщал Горькому об отрыве руководящих ор-
ганов ИФЗ от заводских редакций, которые и осуществляли не-
посредственную работу, то он писал сущую правду. Такой отрыв
действительно существовал. Вот только был ли он в тех условиях
на пользу или во вред горьковскому начинанию- это еще вопрос.
Заводские редакции в начале 1930-х гг. жили во многом своей
жизнью, автономной от руководящих органов ИФЗ, находящихся
далеко и работающих от случая к случаю. Они находились в зави-
симости в значительно большей степени от заводской админист-
рации, выделявшей деньги, и от парткома, который был под бо-
ком и представитель которого входил в состав редакции. Однако и
у парткомов своих забот хватало, а потому заводские редакции ре-
ально получили значительно большее поле для самостоятельности
и инициативы, чем сотрудники руководящих органов начинания,
погрязшие в бесконечных процедурах согласований. Особенно это
ощущалось в начальный период работы, когда заорганизованность
и бюрократизм еще не проникли во все поры советской партий-
но-административной системы и призыв Горького "Создадим ис-
торию заводов!" воспринимался заводской общественностью с ис-
кренней убежденностью. Именно поэтому не "благодаря", а часто
"вопреки" руководящим указаниям "сверху" деятельность заводс-
кого актива была относительно успешной. Другое дело, что не все
от него зависело - не хватало опыта, навыков такого рода работы,
а подчас и элементарной культуры. Восполнить же эти пробелы
голым энтузиазмом оказалось невозможным. Кроме того, предос-
тавив заводским реакциям известную творческую свободу, руко-
водство ИФЗ на определенном этапе работы не допускало ника-
кой "самодеятельности" и "партизанщины": заводские редакции
вольны были собирать материал, заниматься подготовкой
"основы" для рукописей книг, но затем "полуфабрикат" поступал
под полный контроль Секретариата. То есть, дитя, рожденное и
78
выпестованное заводскими активистами со временем насильно
отбиралось у родителей и передавалось более образованным и по-
литически выдержанным воспитателям. Часто в результате
"обработки" первоначальные рукописи трудно было узнать, на-
столько сильно они менялись по содержанию. Естественно, отпу-
щенная рабочим вопреки громким заявлениям скромная роль
"кормилицы" их явно не удовлетворяла, тем более, что среди за-
водчан оказалось немало талантливых авторов. Все это не прибав-
ляло желания участвовать в работе по ИФЗ. Известны многочис-
ленные случаи, когда рабочие, откликнувшиеся с энтузиазмом на
призыв Горького, быстро остывали, столкнувшись с реалиями.
Основное внимание в данной главе как раз и будет уделено
развернувшейся на предприятиях работе по созданию Источнико-
вой базы для будущих книг по ИФЗ - тому первому и важному
этапу, на котором в наибольшей степени проявилась массовость
начинания, а также самостоятельность и инициатива местного ак-
тива и в меньшей степени сказывался диктат центральных орга-
нов.
Как уже упоминалось, ИФЗ возникла не на пустом месте.
Показательно, что почти на всех 10 московских и ленинградских
предприятиях, историю которых предполагалось написать в 1-ю
очередь, работа реально была начата еще под эгидой истпартов,
краеведческих или научных организаций значительно раньше ок-
тября 1931 г. Значит, там была уже подготовлена определенная
почва в виде рабочего актива, были выявлены кое-какие источни-
ки по истории завода, а в ряде мест даже велась работа над руко-
писями. Таким предприятиям пришлось перестраиваться в соот-
ветствии с указаниями Главной редакции, но на большинстве
других все начиналось с “чистого листа".
Обращение А.М. Горько го с призывом приступить к созданию
"Истории фабрик и заводов" действительно получило широкую
поддержку среди рабочих. "С заводов поступает масса писем с
запросами, интерес к сборникам - огромный. Просят инструкто-
ров и указаний. По возможности - удовлетворяем,"1 - сообщал на
о. Капри А.М.Горькому А.Н.Тихонов 31 ноября 1931 г. 23 января
1932 г. он писал, что работа начата на 30 предприятиях страны, а
к 1 февраля 1932 г. - уже на 40-45 заводах и фабриках. В прислан-
ном А.М.Горькому докладе Секретариата отмечалось, что на 15
февраля 1932 г. к составлению книг приступило 50 предприятий.
Всего же к началу 1932 г., по данным Главной редакции, изъяви-
ли желание писать свою историю более 100 фабрик и заводов, а в
феврале 1932 г. был составлен список в 200 объектов - своеобраз-
ная "программа-максимум" горьковского начинания2. Инициатива
Горького нашла горячий отклик у москвичей и ленинградцев,
79
особенно - в среде кадровых пролетариев. Сохранились обраще-
ния, принятые в поддержку начинания на митингах и собраниях
рабочих. На ряде предприятий были созданы инициативные груп-
пы, вошедшие позднее в состав заводских редакций3.
Начавшийся осенью - зимой 1931 г. период формирования
заводских редакций4 завершился в столице весной 1932 г. В это
время, согласно данным Главной редакции, они существовали на
11 предприятиях: "Динамо", "Серпе и Молоте"5, "Красном проле-
тарии", заводе им. Ильича, Мастяжарте, Автозаводе, Электрозаво-
де, Инструментальном заводе, "Трехгорке", а также типографии
"Красный пролетарий” и МКЖД6.
К концу 1931 г. завершилось создание редакций и на 15 ле-
нинградских предприятиях 1-й и 2-й очереди. В отличие от Моск-
вы, оказавшейся под непосредственным руководством Главной
редакции, в городе на Неве 19 октября 1931 г. была образована
Леноблкомиссия ИФЗ, что произошло на заседании Ленинградс-
кого обкома ВКП(б). Для постоянной работы организовали редсо-
вет и Секретариат. На эти органы возлагалось создание редакций,
прикрепление писателей и историков к предприятиям, консульти-
рование рабочих авторов и т.д. Однако, как и в случае с Главной
редакцией ИФЗ, руководящие органы начинания в Ленинграде
оказались во многом мертворожденными7. Основная работа со-
средоточилась на фабриках и заводах. Судя по материалам заводс-
ких редакций, их состав был разнороден и со временем неоднок-
ратно менялся как в количественном, так и в качественном отно-
шениях. Как правило, в них включались представители от парт-
кома, ИТР, общественных организаций, редакторы многотиражек,
кадровые рабочие - ветераны революционного движения. На ряде
московских предприятий (Инструментальный завод, Автозавод)
основу редакций составили литкружковцы и рабкоры. Ведущую
роль на "Трехгорке" "Серпе и Молоте", Путиловском заводе игра-
ли историки Комакадемии, а на заводе им. Ильича - сотрудники
Центрального и Московского бюро краеведения8. Большую по-
мощь редакции завода "Динамо" оказывали студенты и аспиранты
историко-филологического факультета МГУ, а Электрозавода -
Редакционно-издательского института ОГИЗа9. Следует учесть,
что к созданию ИФЗ подключились местные истпарткомиссии и
краеведческие ячейки, которым рекомендовалось войти в состав
заводских редакций10. На редакции были возложены обязанности:
развернуть агитмассовую работу среди заводчан, выработать про-
грамму книги, а на этой основе - организовать собирание матери-
алов и создание полноценной Источниковой базы по истории
КО
предприятий. После чего предполагалось сформировать авторские
коллективы для непосредственного написания книг. Финансиро-
вание деятельности заводских редакций осуществлялось за счет
предприятий, а работа авторского коллектива оплачивалась Секре-
тариатом Главной редакции, состоящем на балансе ОГИЗа.
Начальный этап работы по ИФЗ проходил на местах весьма
непросто. "Одни принялись за дело очень горячо, но после перво-
го взрыва энтузиазма поостыли, другие - никак не могут раска-
чаться"11,- отмечалось на совещании по ИФЗ в Ленинграде 15 де-
кабря 1931 г. Пока на большинстве заводов продолжалось форми-
рование редакций, на ряде предприятий приступили уже к состав-
лению программ и сбору материалов для будущих книг. Однако в
целом организационный период явно затягивался. Это явилось
следствием задержек с публикацией Инструкции Главной редак-
ции "Как писать" "Историю фабрик и заводов" , проволочек с оп-
ределением списка первоочередных предприятий, а главное - что
характерно именно для Москвы - с нерешенностью вопроса о со-
здании столичной редакции. Кроме того, сообщая А.М.Горькому о
состоянии работы по "Истории заводов" на 1 января 1932 г.,
А.Н.Тихонов объяснял слабое и медленное ее развертывание на
местах "явно недостаточным" методологическим и методическим
обеспечением, а также недооценкой значения движения админис-
трацией предприятий, парторганизациями, средствами массовой
информации12. К этому следует добавить, что с первых же дней
развернулись горячие дискуссии, в ходе которых выяснилось, что
Инструкция оставила открытыми ряд важных для заводских ре-
дакций вопросов, Так, они не имели ясного представления, что
собой должны представлять книги по "Истории заводов". Впро-
чем, на вопрос об их форме затруднялись ответить и члены Глав-
ной редакции. "Точного представления о том, какова должна быть
литературная форма наших сборников, мы еще не имеем"13, - от-
кровенно писал Горькому А.Н.Тихонов 21 декабря 1931 г. О том,
что затянувшийся этап неясностей и споров мешает развертыва-
нию движения и ведет к кустарщине, неразберихе на местах со-
общал ему и П.П.Крючков 3 января 1932 г.14 В конце декабря
1931 г. Крючков, посетивший Ленинград и присутствовавший на
заседании. Леноблредакции, был буквально атакован вопросами с
места и чувствовал себя совершенно растерянным. Он пробормо-
тал сначала, что "Главная редакция собиралась у нас только 1 раз",
затем сообщил, что "до сих пор работа у нас протекала чрезвы-
чайно слабо, но теперь уже есть поворот в работе" (неясно, прав-
да, какой), а в довершение всего огорошил специально приехав-
ших с заводов активистов, заявив: "Вопрос, как писать ИФЗ, еще
XI
не решен"15. Но можно ли строить здание без проекта? - резонно
спрашивали себя многие.
Многочисленные вопросы, остававшиеся открытыми, не мог
ли не сказаться на степени привлечения рабочих масс к начина
нию. Показательна в этом смысле позиция редакции столичного
Автозавода: прежде чем проводить широкую агитацию, надо четко
определиться в формах и методах работы, наметить программу
книги. "Не трудно разбудить в массах желание принять участие в
коллективной творческой работе, но опасно, подняв творческий
порыв масс, вместо конкретной работы дать им смутные, неопре-
деленные обещания.., - писал в феврале 1932 г. в заводской мно-
готиражке руководитель редакции Автозавода Н.А.Шихеев. -
Творческий порыв, не закрепленный сразу же на конкретных за-
дачах, спадает, и тогда поднять его на новую волну будет во сто
крат труднее"16.
Важные изменения в ходе создания "Истории заводов" Моск-
вы произошли, как видно из документов, весной - летом 1932 г.
Выступление А.М.Горького 1 апреля и 12 июля со статьями "О ра-
боте по "Истории фабрик и заводов" и "Рабочие пишут историю
своих заводов", в которых разъяснялись и дополнялись положения
Инструкции, помогло снять остроту некоторых проблем. Этому
способствовало также опубликование 10 апреля 1932 г. списка
первоочередных предприятий17. В "Правде" было напечатано
письмо А.М.Горького18, обратившегося к рабочим этих предприя-
тий с призывом "ускорить создание "Истории заводов" и
"обеспечить создание книги в положенный срок". Отмечая, что "в
прежних формах и прежними методами работать дальше нельзя",
Горький подчеркнул необходимость решительной перестройки и
активизации деятельности заводских редакций. Письмо
А.М.Горького вызвало большой резонанс. Согласно отчетам, на
первоочередных заводах и фабриках Москвы и Ленинграда оно
было зачитано по цехам на собраниях рабочих. Сохранилась инст-
руктивная записка о проведении подобных собраний на "Красном
пролетарии", а также посланные в адрес писателя отклики на его
обращение19.
Активизации работы по "Истории заводов" Москвы способ-
ствовало также обсуждение данного вопроса на заседании Секре-
тариата МГК ВКП(б) 5 августа 1932 г. Его подготовка началась
вскоре после опубликования 10 апреля 1932 г. Постановления
Главной редакции "О работе по "Истории заводов" , в котором, в
частности, отмечалось, что трудности первого этапа движения
"объясняются главным образом недооценкой работы по истории
заводов со стороны местных (заводских - СЖ.) партийных и об-
щественных20 организаций". В справедливости столь серьезного
82.
упрека культпропотдел МГК партии убедился в ходе проведенного
им 20 апреля совещания представителей парткомов и редакций
столичных предприятий, вошедших в число первоочередных21.
После соответствующей подготовки, 5 августа 1932 г. Секретариат
МГК ВКП(б) вынес на рассмотрение вопрос ”06 издании истории
фабрик и заводов”22. В принятом постановлении23 констатирова-
лось, что ’’решение ЦК ВКП(б) от 10.10.1931 г. о создании исто-
рии заводов выполняется по московским предприятиям неудов-
летворительно”. На заводах, включенных в первоочередной список
(кроме МКЖД24 \ медленно развертывается творческая работа, а
некоторые предприятия (например, Электрозавод) по существу не
начали даже сбор материалов. В постановлении отмечалось, что
"парткомы заводов не развернули достаточной массовой полити-
ческой работы по привлечению коллектива заводов к делу созда-
ния истории своих заводов”. Серьезные претензии были предъяв-
лены завкомам, многотиражкам, а также писательским организа-
циям и редакциям центральных и столичных газет, взявшим шеф-
ство над этими предприятиями. Московским райкомам ВКП(б)
поручалось "проследить за реализацией Постановления ЦК о на-
писании истории заводов, установив систематический контроль и
руководство данной работой через аппарат райкома, а также по-
ставить на Секретариатах райкомов доклады заводских редколле-
гий по истории заводов”. МГК ВЛКСМ, районным и заводским
комитетам комсомола предлагалось оказывать редколлегиям сис-
тематическую и всестороннюю помощь. На архивные органы ло-
жилась задача выявить документы данной тематики в госархивах,
помочь привести в порядок заводские архивы, а также совместно
с райкомами обеспечить сохранность материалов, собранных на
предприятиях. Учитывая важность начинания, Секретариат МГК
ВКП(б) решил освободить всех членов редакций и авторских кол-
лективов от других партнагрузок. Особое внимание в постановле-
нии обращалось на необходимость массового привлечения рабо-
чих к горьковскому начинанию. Здесь многое могли бы сделать
заводские многотиражки, парткомы, общественные организации.
МГК ВКП(б) обратился в Главную редакцию ИФЗ и Оргкомитет
ССП с просьбой направить в авторские коллективы профессио-
нальных литераторов. Постановление определило конкретные
сроки предоставления рукописей по истории первоочередных
предприятий: МКЖД - к 1 сентября 1932 г., "Трехгорка” и "Серп и
Молот" - к 1 ноября 1932 г., Автозавод - к 1 февраля 1933 г., а
"Красный пролетарий" и Электрозавод - к 1 мая 1933 г. Ответ-
ственность за своевременную сдачу рукописей возлагалась на за-
водские парткомы.
83
Провозглашенные в постановлении МГК ВКП(б) задачи зас-
луживают положительной оценки. Однако подробно проследить
ход его выполнения на основании имеющихся источников
(включая материалы МГК ВКП(б), Пролетарского РК ВКП(б), на
территории которого находились Автозавод, "Серп и молот",
"Динамо", а также парторганизации "Трехгорки") не представляет-
ся возможным. Не ясна до конца и причина, по которой на засе-
дании было решено отказаться от создания Московской редакции
"Истории заводов".. На эти вопросы еще предстоит найти ответ.
Вместе с тем не подлежит сомнению, что данное постановление
следует рассматривать в ряду указанных выше документов, спо-
собствовавших активизации создания истории столичных пред-
приятий.
Весна - лето 1932 г., судя по материалам заводских редакций
и многотиражек, стало временем развертывания широкой агит-
массовой работы по привлечению рабочих к начинанию. Инициа-
тором выступила редакция Автозавода. 27 февраля 1932 г. его
многотиражка "Догнать и перегнать" опубликовала обращение ди-
ректора завода И.А.Лихачева и секретаря парткома Немцова к
кадровым рабочим с призывом поддержать деятельность редак-
ции25. В ответ, судя по публикациям газеты, хлынул поток писем,
и не только от "стариков", но и от молодежи, прежде всего - раб-
коров и членов литературно-художественного объединения Авто-
завода. "Без участия рабкоров создание истории нашего завода со-
вершенно немыслимо и невозможно. Я осознал эту задачу и с
этого дня объявляю себя мобилизованным для этого дела. Все мои
свободные часы будут принадлежать комиссии по созданию исто-
рии завода", - писал в многотиражку рабочий Цветков. Другой
рабкор- будущий автор книги Н.Азрилянт - обязался "отдать все
свои силы, все свободные часы и выходные дни" для помощи за-
водской редакции26. Обращение стало предметом обсуждения от-
крытых цеховых партсобраний, резолюции которых публикова-
лись в многотиражке. Уже к концу марта оно было обсуждено в 9
цехах. Около 40 человек взялись войти в актив заводской редак-
ции27. А к лету 1932 г. задачи и формы участия рабочих в состав-
лении истории Автозавода были рассмотрены, согласно справке,
на 23 цеховых партсобраниях, на которых присутствовало 823 че-
ловека и выступило более 100. Одновременно этот вопрос обсуж-
дался на 70 профсоюзных ячейках предприятия28.
Комплексный анализ материалов заводских редакций, много-
тиражек, бюллетеня "История заводов" позволил выявить основ-
ные формы привлечения рабочих к составлению "Историй...": вы-
ставки архивных документов, фотографий, публикации материа-
лов в многотиражках и цеховых стенгазетах, распространение лис-
84
товок, плакатов, лозунгов с призывами принять участие в начина-
нии. Заводские радиоузлы посвящали данной теме специальные
передачи. С августа 1932 г. они появились и на московском радио
- давалась информация о ходе работы на предприятиях, зачитыва-
лись отрывки из воспоминаний и т.д. Эти передачи вызвали
письменные отклики рабочих29. По теме "Истории заводов" на
предприятиях были организованы политдни; собранные редакци-
ями материалы использовались в системе партийно-политической
учебы30. Практиковались многолюдные вечера воспоминаний с
участием рабочих всех поколений. Так, на вечерах воспоминаний
по истории Электрозавода 5 человек подали заявления о вступле-
нии в партию31. Местные редакции организовывали также мас-
совки рабочих на бывших конспиративных квартирах, в местах
маевок и других памятных событий революционного движения.
Сотрудники редакции "Серпа и молота" провели 23 июля 1932 г.
викторину по истории завода во время экскурсии рабочих в Ца-
рицыно. Эта форма работы была одобрена Секретариатом, вопро-
сы викторины опубликованы в бюллетене "История заводов"32.
Практиковались также совместные встречи актива рабочих пред-
приятий столицы. 21 июня 1933 г. в ЦПКиО им. Горького состо-
ялся многолюдный вечер, посвященный созданию "Истории заво-
дов" Москвы с выступлениями кадровых рабочих, выставкой до-
кументов, художественной частью и деловой встречей по обмену
опытом редакций "Красного пролетария" , "Трехгорки", "Серпа и
молота" и Автозавода33. Изучение материалов заводских редакций
показывает, что в 1932-1933 гг. ими составлялись специальные
планы массовых мероприятий. Этот вопрос неоднократно обсуж-
дался на заседаниях парткомов и местных редакций34. Разверты-
ванию массовой работы способствовало и включение с весны
1932 г. заводских редакций московских предприятий в соцсорев-
нование. На вызов серпомолотовцев откликнулись Автозавод,
"Красный пролетарий", Инструментальный завод35. Последний
предложил в качестве критериев оценки соревнования: массовость
работы по созданию "Истории", скорейший сбор источников,
включение в книгу только строго проверенных материалов и дос-
товерных фактов, повышение общеобразовательного уровня акти-
ва редакций и т.д.36 В сохранившемся тексте договора между
"Красным пролетарием" и "Серпом и молотом" предусматривалось
с каждой стороны привлечь к работе над книгами не менее 250
чел., собрать 25 автобиографий, 50 воспоминаний, обследовать
быт 30 семей рабочих, организовать 30 викторин по истории
предприятий и т.д.37 Все это способствовало превращению горь-
ковского начинания в массовое движение за написание "Истории
заводов", охватившее сотни рабочих. В результате уже к осени
85
1932 г. на предприятиях удалось создать новую психологическую
атмосферу: "значительно возрос интерес к беседам со старыми
большевиками, интерес к прошлому.., интерес к музеям, истори-
ческой литературе и дореволюционной большевистской печати"38.
Еще более успешно, чем в Москве, развертывалась массовая рабо-
та в Ленинграде. К осени 1932 г. актив "ИФЗ" составлял на Ижор-
ском заводе - 118 чел., на Балтийском - около 300, а редакции
"Красного треугольника" удалось привлечь к собиранию материа-
лов будущей истории до 500 чел., главным образом, рабкоров39.
Одновременно весной - летом 1932 г. был принят ряд мер
для перестройки и организационного укрепления заводских ре-
дакций. Их предшествующая деятельность стала предметом об-
суждения на заседаниях парткомов или специально собранных за-
водских конференциях. На большинстве московских предприятий
первой очереди ("Трехгорке", "Серпе и молоте", Автозаводе, Инст-
рументальном заводе, "Красном пролетарии") редакции были пе-
реизбраны полностью или частично. Во главе их встали освобож-
денные работники. В Ленинграде освобожденные работники дей-
ствовали с самого начала. В цехах создавались посты редакции,
курировавшие массовые мероприятия, сбор источников и т.д. на
данном объекте. Завершилось и формирование бригад, на которые
возлагались обязанности сбора источников по конкретной теме или
периоду истории предприятия. Об это свидетельствуют протоколы
заседаний редакций, отчеты бригадиров и другие документы40.
Одним из центральных направлений деятельности редакций
московских и ленинградских предприятий в 1932 г. стало состав-
ление программ и планов будущих книг. На их основе предпола-
галось приступить к созданию Источниковой базы "Историй...". В
первом же выпуске бюллетеня Главной редакции (подготовлен
осенью-зимой 1931 г.) была опубликована статья "О программах
книг по "Истории заводов", в которой ставилась задача их срочно-
го составления. "Не имея программы, немыслимо не только пи-
сать книгу, но и подбирать нужный материал"41, - справедливо
отмечалось в статье. Между тем, судя по сообщениям с мест, их
составление встретило трудности: требовался определенный уро-
вень исторической подготовки, знание основных этапов истории
предприятия, предварительное ознакомление с литературой и ис-
точниками по теме. Остроту проблемы могла снять срочная разра-
ботка типовой комплексной программы по истории предприятий,
тем более что подобный опыт имелся у сотрудников монографи-
ческой комиссии Комакадемии. На основе изучения Путиловско-
го завода, "Трехгорки" и "Серпа и молота" в 1930-1931 гт. ими бы-
ли подготовлены типовые программы по изучению истории рево-
люционного движения, партийной и комсомольской организаций,
86
экономики предприятия, социального состава рабочих, культуры
и быта и т.д.42
Ценные указания на этот счет содержались также в Инструк-
ции Главной редакции и статьях А.М.Горького, о которых гово-
рилось выше. Образованная в январе 1932 г. Комиссия по исто-
рии фабрик и заводов при Институте истории Комакадемии пред-
ставила осенью 1932 г. типовую комплексную программу, разра-
ботанную под руководством А.М.Панкратовой43. Однако опубли-
кованная в конце 1932 - начале 1933 г. в сборнике "История про-
летариата СССР" и журнале "Борьба классов"44, типовая програм-
ма запоздала и не сыграла той большой роли, которая ей отводи-
лась. По свидетельству документов, к моменту ее опубликования
большинство заводских редакций уже завершили самостоятельное
составление программ.
Наиболее активный период разработки программ пришелся
на весну - осень 1932 г.45 При поступлении на отзыв в Секрета-
риат Главной редакции они публиковались и анализировались на
страницах бюллетеня "История заводов" и сборника "История
пролетариата СССР"46, после чего, как правило, дорабатывались с
учетом замечаний. Значительный интерес представляют планы,
наброски, варианты программ, находящиеся среди материалов
московских и ленинградских редакций.
Одной из первых приступила к составлению программы
книги редакция московского Инструментального завода. Сохра-
нившийся среди ее документов развернутый план "Истории" дати-
руется началом 1932 г.47 В нем предлагалось отказаться от под-
робного описания всех событий, сосредоточив внимание лишь на
важнейших этапах истории предприятия.
На столичном Автозаводе программа рассматривалась на за-
седании редакции 11 февраля 1932 г. Среди ее материалов сохра-
нились планы глав книги, ее конспект, отзыв Главной редакции
(март 1932 г.)48. Согласно конспекту книги, основной ее темой
должна была стать организация массового производства автомо-
билей, освоение передовой техники. Однако взятый за основу
строго хронологический принцип построения книги не давал воз-
можности проблемного освещения материала. Поэтому сотрудни-
ки Главной редакции предложили хронологически-тематическую
структуру работы, где темы в целом будут соответствовать основ-
ным этапам развития предприятия.
Подготовленный весной - летом 1932 г. "Ориентировочный
план работы над историей завода "Красный пролетарий" включал
подробную характеристику разделов и подразделов с указанием
основных источников49. Летом 1932 г. партком утвердил програм-
му книги по истории завода "Динамо"50. В ней каждый период со-
87
стоял из 3-х разделов: социально-экономического, производствен-
но-технического и историко-революционного. Вопросы быта спе-
циально не изучались. Слишком схематично была составлена и
программа по истории "Трехгорки"51. В противоположность им,
едва ли не самым лучшим был признан подробный и обстоятель-
ный план книги по истории "Серпа и молота”, разработанный при
участии историков - сотрудников редакции и впоследствии вы-
шедший отдельным изданием52. Аналогичная работа шла и на
других предприятиях53.
Проанализировав в конце 1932 г. поступившие в Главную ре-
дакцию программы, сотрудник Комиссии по истории фабрик и
заводов Института истории Комакадемии А.А. Поселянина пришла
к неутешительному выводу: "в построении программ ощущается
полное отсутствие общих методологических и методических уста-
новок", что не может не отразиться на проводимом в соответствии
с намеченными разделами сборе документов, а значит - на каче-
стве Источниковой базы по "Истории заводов" Москвы. Исправить
положение, по мнению А.А.Поселяниной, могла срочная перера-
ботка планов книг на основе составленной к этому времени типо-
вой комплексной программы. Кроме того, так как налицо прямая
зависимость элементов цепочки: программа - источниковая база -
качество книги, необходимо активное участие профессиональных
историков в работе заводских редакций, включая предваритель-
ный сбор, ознакомление, первоначальную обработку источников и
их критический анализ54. Так должно было быть в идеале. А на
деле, учитывая крайне сжатые сроки предоставления рукописей,
заводские редакции, как видно из их документации, еще в начале
1932 г., не дожидаясь утверждения программ книг, приступили к
сбору источников. Важной предпосылкой успешного проведения
этой работы стало массовое вовлечение рабочих в горьковское на-
чинание и проведенная весной - летом 1932 г. реорганизация мес-
тных органов начинания. С лета 1932 по конец 1933 г. создание
Источниковой базы “Истории заводов" стало ведущим направлени-
ем деятельности заводских редакций.
Изучая вопрос о создании Источниковой базы по ИФЗ,
нельзя не обратить внимание на то, что акцент делался на комп-
лексный подход к данной проблеме, ставший прежде всего пока-
зателем уровня развития отечественной исторической науки нача-
ла 30-х гг. "Изучение истории предприятия требует ознакомления
с письменными и устными материалами, вещественными памят-
никами..," - отмечалось в составленном в конце 1931 - начале
1932 г. плане-конспекте "Источники по истории фабрик и заво-
дов"55. В число письменных источников включались материалы
государственных, партийных, заводских архивов, делопроизвод-
88
ственная документация предприятий, мемуары, периодика. Под
вещественными памятниками понимались старые здания, маши-
ны56, а также фотоснимки. Характерно выделение "устных" источ-
ников в отдельную группу воспоминаний, "со слов записываемых
исследователем"57. Для сбора информации авторам рукописей
предлагалось проводить визуальные наблюдения - посещать цеха,
общежития и т.д.58 По-видимому, темой специального исследова-
ния должен стать и вопрос об использовании в этой работе изоб-
разительных источников и киноматериалов59. Предпринятая в хо-
де практической работы по созданию ИФЗ попытка привлечения
широкого круга источников, в том числе - "нетрадиционных", и
постановка задач их комплексного изучения представляются чрез-
вычайно важными в источниковедческом плане.
Значительное место в Источниковой базе по ИФЗ занимала
периодика. Особенно активно привлекались многотиражки
"Красного пролетария" (газета "Двигатель"), "Серпа и молота"
("Мартеновка"), Автозавода ("Догнать и перегнать") для изучения
истории предприятий реконструктивного периода. Согласно
справкам, редакциями "Серпа и молота" и "Красного пролетария"
были обработаны архивы заводских многотиражек. В библиотеках
изучались также подшивки дореволюционных изданий60.
Сотрудники заводских редакций уделяли внимание собира-
нию сохранившихся у старых рабочих фотографий, сами фотогра-
фировали ветеранов, места маевок, заводское оборудование и
т.д.61. В архивах редакции Балтийского, Ижорского в Ленинграде
и московских Инструментального завода, "Трехгорки", "Красного
пролетария", "Серпа и молота" отложилось от десятка до несколь-
ких сот таких фотографий и негативов. Согласно справкам, часть
собранных в 30-е гг. фотоматериалов была передана в Музей Ре-
волюции62, а многие, по-видимому, утеряны. Так, осталось лишь
упоминание о подготовке в 1932-1933 гг. фотовыставки и фото-
альбома по истории Электрозавода63.
В связи с изучением истории московских "Трехгорки" и
"Серпа и молота", а также Путиловского завода в Ленинграде, на-
чатом в 1930 г. сотрудниками монографической комиссии Инсти-
тута истории Комакадемии и продолженном в рамках горьковско-
го начинания, впервые в таком объеме привлекались для анало-
гичных исследований материалы статистики - промышленной,
демографической, моральной (включая сведения о религиозности,
уровне алкоголизма и проституции на данном предприятии). Бы-
ли использованы данные различных переписей, обследованы ма-
териалы облстатотдела, а также организованы специальные само-
стоятельные исследования. Речь идет о проведенных в 1930-
1932 гг. общих и выборочных переписях рабочих указанных пред-
89
приятий, а также - анкетировании, тестировании с целью выясне-
ния динамики состава работающих, изучения их культурного
уровня и т.д.64. Так, перепись по изучению быта с подробной и
интересной программой охватила на "Серпе и молоте" 300 семей
рабочих65. Сохранились заполненные бланки аналогичной пере-
писи по "Трехгорке"66. Для выяснения степени религиозности бы-
ли анкетированы на "Серпе и молоте "145 чел., а на "Трехгорке" -
246. Кроме того, у 3 тыс. трехгорцев, проживавших в общежитиях,
провели визуальное обследование наличия икон67.
Что касается письменных источников, то здесь определилось
два ведущих направления работы заводских редакций; создание
комплекса мемуаров данной тематики (воспоминания, автобиог-
рафии, дневники) и выявление и изучение массива архивных до-
кументов по истории предприятий (хранящихся как в государ-
ственных, так и в заводских архивах). Соотношение этих двух на-
правлений деятельности стало принципиальным вопросом фор-
мирования Источниковой базы по ИФЗ.
Приступив к работе, заводские редакции обследовали архивы
своих предприятий. Результаты повергли в уныние. Оказалось, что
материалы в подавляющем большинстве случаев находятся в нео-
бработанном состоянии и недоступны для использования. Так,
когда сотрудники редакции московского "Красного пролетария"
попали в свой заводской архив, находящийся в подвале, то увиде-
ли типичную картину: "тысячи беспорядочно лежащих связок на
полках вдоль стен и непроходимые дебри книг и разлетевшихся
бумаг на полу, горы которых в отдельных местах превышали чело-
веческий рост..."68. Необходимо было вначале упорядочить и опи-
сать эти документы, что требовало и средств, и времени, и соот-
ветствующей подготовки, сложной была и ситуация с фабрично-
заводскими фондами, находившимися в госархивах. Большинство
из них нуждалось в предварительной обработке.
В этих условиях представляется закономерным, что в началь-
ный период работы (примерно до весны 1932 г.) пополнение ис
точниковой базы шло почти исключительно за счет мемуаров.
Следует учесть, что благодаря предшествующей активной деятель-
ности истпартов, истпрофов, краеведческих организаций, на мос-
ковских и ленинградских предприятиях в начале 30-х гт. имелись
определенные традиции сбора мемуарных источников как наибо-
лее доступной формы участия рабочих в исторических начинани-
ях. Для этого - что немаловажно - не требовалось ни значитель-
ных финансовых, ни временных затрат, к тому же были изданы и
апробированы методические разработки по записи воспомина-
ний69. Наряду с указанным обстоятельством, которое представля-
ется наиболее существенным, на предприятиях в первое время
90
имела место и известная недооценка значения архивных материа-
лов как источника по "Истории заводов" и наоборот, переоценка
воспоминаний старых рабочих.
Судя по документам, положение существенно изменилось с
весны и особенно - с лета 1932 г. Деятельная помощь архивных
организаций, в том числе в плане пропаганды значения архивных
материалов, формирование заводскими редакциями специальных
бригад по обработке архивов, выделение завкомами на эти цели
значительных денежных средств - все это способствовало более
активному привлечению архивных материалов. Немаловажное
значение имела подготовка путеводителей по архивам заводов Ле-
нинградской и Московской областей, публикация с весны 1932 г.
в бюллетене Главной редакции, исторических и архивоведческих
изданиях серии методических и источниковедческих статей о ра-
боте в архивах, составе и содержании хранящихся там документов
и их использовании70.
Согласно материалам редакций предприятий первой очереди
(прежде всего - протоколам заседаний, планово-отчетной доку-
ментации, описям), временем наиболее активного пополнения Ис-
точниковой базы "Истории..." архивными документами был пери-
од с лета 1932 по конец 1933 г.71
Важно отметить, что усиление внимания заводских редакций
к выявлению архивных документов данной тематики не только не
сказалось на пополнении мемуарной части Источниковой базы, но
напротив - стимулировало его. Ознакомление с комплексом архи-
вных документов позволило обнаружить существенные пробелы в
Источниковой базе72 и принять необходимые меры для их воспол-
нения путем целенаправленного сбора воспоминаний по интере-
сующим периодам и проблемам, в том числе - вопросам, не полу-
чившим отражения в делопроизводственных материалах в силу их
специфики (бытовые, социально-психологические, идеологичес-
кие аспекты истории рабочего класса).
Остановимся более подробно на особенностях создания ком-
плекса мемуаров данной тематики. Оно потребовало от редакций
значительной подготовительной работы как в плане поиска живых
свидетелей событий прошлого, так и в смысле методического
обеспечения. Составлялись списки, анкеты, биографические
справки на рабочих - участников революционного движения,
красногвардейцев, ветеранов предприятия, как правило, с указа-
нием адреса, периода трудовой деятельности на данном заводе, а
также - о чем потенциально может рассказать73. Так, редакция
Электрозавода намечала опросить около 500 чел. На "Серпе и мо-
лоте" было выявлено свыше 220 ветеранов 1-й русской револю-
ции, а на "Трехгорке" - 76 дружинников декабря 1905 г., 58 участ-
91
ников революции 1917 г. и 38 - гражданской войны. Предвари-
тельный список красногвардейцев "Красного пролетария" выгля-
дел значительно скромнее - всего 9 человек74. Значительно проще
было выявить ветеранов в Ленинграде, где активно действовали
заводские истпарткомиссии и существовали даже ветеранские
организации предприятий (Путиловский, Ижорский и др. заводы).
Как показывает изучение документов, важную роль при сборе
мемуаров играли вопросники, составлявшиеся, как правило, ре-
дакциями по каждому конкретному разделу программы книги и
призванные обеспечить целенаправленное создание Источниковой
базы. В связи с отсутствием в составах редакций квалифициро-
ванных специалистов, составление вопросников вызывало опреде-
ленные трудности и сказывалось на их качестве. В этих условиях
большую помощь могло бы оказать использование типовых разра-
боток, тем более, что опыт подобной работы уже имелся.
Еще в 1930 г. анкетно-биографическая комиссия Комакаде-
мии приступила к составлению вопросников в связи с моногра-
фическим изучением "Трехгорки" и "Серпа и молота"75. Появи-
лись методички для опроса участников революций 1905 и 1917 гг.,
гражданской войны, ударников и др.76 В феврале - марте 1931 г.
под руководством О. Н.Чаадаевой была подготовлена типовая схе-
ма - вопросник по основным проблемам и периодам истории
предприятий, а также - специальная "Инструкция по организации
и проведению опросов рабочих и собиранию воспоминаний" с
указанием основных этапов подготовки п проведения опросов, их
методики в зависимости от поставленных задач и контингента оп-
рашиваемых, методов проверки достоверности данных и т.д.77.
Осенью 1931 г. указанная разработка была опубликована в сбор-
нике "История пролетариата СССР"78. Однако в конце 1932 г.,
проанализировав ход создания Источниковой базы по истории
предприятий, А.А.Поселянина пришла к выводу, что вопросник
Комакадемии остался неизвестным большинству заводских редак-
ций, а подготовленные. ими самостоятельно разработки уступали
качеством79.
Кроме "Серпа и молота" и "Трехгорки", где использовалась
методичка Комакадемии, до нас дошли вопросники Автозавода,
Инструментального завода и "Красного пролетария"80. Особеннос-
ти сбора мемуарных источников можно проследить также на ос-
нове самих стенограмм вечеров воспоминаний или бесед. Вопрос-
ники помогали респонденту ориентироваться в материале, причем
ответы на все вопросы были не обязательны и их круг мог быть
расширен. "Кроме этих пунктов, можешь рассказать обо всем, что
тебе покажется важным и интересным"81, - отмечалось в памятке
Инструментального завода. Анализ самих вопросов позволяет сде-
92
лать ряд важных выводов. Так, особое внимание в них уделялось
проблемам быта и социальной психологии. Авторов методички
"Красного Пролетария", например, интересовало настроение раз-
личных слоев рабочего класса, темы разговоров на производстве и
в быту, степень популярности партий и отдельных деятелей в раз-
личные периоды, наличие динамики в отношении к событиям
прошлого и т.д. Вместе с тем в самой постановке некоторых воп-
росов уже содержались ответы на них, что отразило имевшие мес-
то идеологические тенденции ( например, предлагалось описать
"образ жизни и нравы "хозяев" - самодурство, грубость"). Для от-
вета на ряд вопросов требовалось обращение к источникам. Так,
представляется маловероятным, чтобы рабочие без предваритель-
ной подготовки могли рассказать о влиянии их завода на дорево-
люционное хозяйство Москвы, Ленинграда и всей страны, о по-
лучении прибылей на заказах, дать технические характеристики
завода82.
Формы сбора мемуарных источников, судя по материалам за-
водских редакций, были различны - собственноручные записи
воспоминаний и автобиографий, ведение дневников (Метро-
строй), стенографирование индивидуальных, групповых бесед или
массовых вечеров воспоминаний. Во многих случаях представлен-
ная автобиография или воспоминания становились основанием
для последующей подробной беседы с их автором и приглашения
его на вечер воспоминаний.
Наибольшее распространение на предприятиях получили ве-
чера воспоминаний. Они посвящались одной из проблем (история
революционного движения, культура и быт, соцсоревнование и
др.), либо периоду (Октябрьская революция, гражданская война,
реконструкция). Как правило, предварительно редакцией наме-
чался круг лиц, которым рассылались приглашения и вопросники;
сообщения о вечере помещались в заводской многотиражке, на
него приглашались все желающие. После краткого вступительного
слова представителя редакции выступали рабочие. Говоривших
разрешалось прерывать, задавать вопросы, делать дополнения и
замечания. Судя по стенограммам вечеров, степень подготовлен-
ности их участников была различной. Некоторые заранее состав-
ляли конспекты выступлений, привлекали документальные под-
тверждения запомнившихся фактов83.
Но случались и "проколы". "Если бы я был предупрежден.., то
сумел бы подобрать материал.., - признавался на вечере воспоми-
наний Инструментального завода 6 ноября 1932 г. слесарь Кухтин,
в 1926-28 гг. - секретарь заводской партячейки. - У меня имеются
протоколы совещаний партячейки и другие материалы. Но по-
93
скольку меня застали врасплох, я буду говорить о том, что я могу
вспомнить”84.
Материалы заводских редакций позволяют установить, что
наиболее интенсивно вечера воспоминаний проводились с весны
1932 по весну 1933 г. Согласно отчету редакции "Серпа и молота",
в 1932 г. на нем состоялось 19 таких вечеров85. На Автозаводе
только с ноября 1932 г. по февраль 1933 г. было проведено 12 ве-
черов, в которых участвовало 2100 и выступило более 100 чел.86.
Редакция Электрозавода к январю 1933 г. застенографировала 10
цеховых и 1 общезаводской вечер воспоминаний, который собрал
1,5 тыс. рабочих87. В Ленинграде сбор воспоминаний продолжался
дольше -на некоторых заводах - вплоть до 1935 г. На заводе им.
Ленина к марту 1934 г. было проведено 27 вечеров воспоминаний,
в которых участвовало около 700 чел.88 Сотрудники редакций жа-
ловались, что особенно" тяжело работать по сбору воспоминаний
на тему "Партработа на заводе", т.к. на самом предприятии старых
работников почти нет - они в большинстве выдвинуты на ответ-
ственные посты, страшно заняты и на вечера воспоминаний, как
правило, не являются"89. Что касается индивидуальных воспоми-
наний, то на заводе им. Ленина к началу 1934 г. их дали 38 чел.
(не считая полученных истпартом ранее). На московском Автоза-
воде к весне 1933 г. собрали около 100 записей, "Красный Проле-
тарий" располагал 77 воспоминаниями, рабочие Электрозавода к
началу 1933 г. прислали в редакцию 22 воспоминания90.
Комплекс мемуаров, собранных заводскими редакциями в
1930-е гг. в связи с созданием ИФЗ91 и частично сохранившийся
до наших дней, включает сотни воспоминаний, автобиографий,
стенограмм бесед и представляет несомненный интерес. Инфор-
мация, содержащаяся в мемуарах рабочих, - во многом уникальна
и охватывает широкий спектр проблем за период с конца XIX в.
до начала 30-х гг. XX в. Так, в них получили освещение не извес-
тные факты истории революционного движения, в том числе свя-
занные с деятельностью Н.И.Бухарина, Р.С.Землячки, В.И.Лени-
на, З.Я.Литвина - Седого, Г.И.Ломова (Оппокова), Е.А.Преобра-
женского, А.И.Рыкова, Л.Д.Троцкого и др. Мемуары являются
неоценимым источником изучения социальной психологии и об-
щественного сознания революционной эпохи. В целом указанный
комплекс источников заслуживает серьезного специального изу-
чения и введения в научный оборот.
Параллельно с работой заводских редакций по собиранию ма-
териалов данной тематики разворачивалась деятельность авторс-
ких коллективов по написанию книг на основе собранных источ-
ников. Выход творческой работы с середины - конца 1933 г. на
первый план означал вступление горьковского начинания в новый
94
этап. И здесь центральное место должен занять ответ на вопрос:
насколько редакции были готовы к этому новому этапу?
Известно, что Главная редакция постоянно торопила заводс-
кой актив, исходя из собственных планов издания книг, взятых "с
потолка" и часто не учитывавших реальной ситуации. Конечно,
когда эти грандиозные планы составлялись, с предприятиями со-
ветовались о сроках. Точнее, этот вопрос решался парткомами,
которые не имели ясного представления о специфике и сложнос-
тях исследовательской творческой работы. В условиях эйфории
начального этапа ИФЗ даже более-менее опытные сотрудники
Секретариата Главной редакции считали возможным завершить
написание книг первой очереди за 1-2 года, а на сбор материалов
и весь подготовительный отрезок времени отводилось 8-10 меся-
цев. На местах же, особенно среди членов заводских парткомов,
господствовало представление, что достаточно оформить написа-
ние ИФЗ как партийное поручение, и оно - кровь из носу - будет
выполнено. Весьма неоднозначно с этой точки зрения следует
оценить открытое письмо А.М.Горького в адрес заводских коллек-
тивов 26 предприятий первой очереди, опубликованное в цент-
ральном партийном органе газете "Правда" 27 мая 1932 г. и вос-
принятое поэтому как партийная директива. Ставя задачу
"ускорить создание” ИФЗ, Горький пояснял, что надо срочно пе-
реходить от сбора материалов к написанию рукописей. "Времени
остается мало. В прежних формах и прежними темпами работать
дальше нельзя", - вновь и вновь повторял он свою мысль, торопя
заводской актив. Между тем на большинстве первоочередных
предприятий сбор источников для будущих книг еше не был за-
вершен. Об этом красноречиво свидетельствуют материалы завод-
ских редакций. Ни Секретариат Главной редакции, ни Горький не
располагали точной информацией об этом. Более того, в этом же
самом письме Горький признается, что не владеет информацией:
"Нам хотелось бы знать: 1) В каком положении находится в на-
стоящий момент работа над историей завода..." и т.д. Но как,
спрашивается, можно, не зная ситуации, давать конкретные ука-
зания? Результат был неоднозначен - на тех предприятиях, где ра-
бота по ИФЗ началась до призыва Горького и сбор материалов
был в основном завершен - письмо сыграло положительную роль.
На тех же, где сбор источников продолжался, оно имело безус-
ловно негативное значение, т.к. этот важный этап оказался искус-
ственно прерван и свернут. В соответствии с указанием Горького,
заводские редакции с весны-лета 1932 г. начали форсировать на-
писание рукописей на основе часто скудной документальной ба-
зы. Приходится констатировать и тот факт, что идея письма
Горького "ускорить написание” ИФЗ была перенесена и на пред-
95
приятия, не вошедшие в число первоочередных. Так, представи-
тель "Скорохода" пожаловался на одном из совещаний, что Ле-
ноблредакция насильно заставляет форсировать написание руко-
писей. В ответ на объяснение заводчан, что материал еще не со-
бран, звучит категоричное указание: "Пишите. Все равно весь ма-
териал не соберете"92.
В результате страдало качество рукописей. Постоянными бы
ли случаи, когда автор после завершения очередной главы полу-
чал из архива новые документы, которые требовали дополнения и
существенной корректировки, если не переделки рукописи. В аб-
солют были возведены сроки предоставления рукописей, фор-
мальные моменты зачастую превалировали над существом дела.
И все же работа на местах продолжалась. Письмо Горького
стало сигналом создания авторских коллективов. В Москве и Ле-
нинграде они появились в основном в течение лета 1932 - зимы
1932/33 гг. Персональный состав авторских коллективов намечал-
ся парткомами при участии Секретариата (Леноблредакции) и за-
водских редакций. Кому же было поручено писать "Историю за-
водов" в Москве? По состоянию на 1934 г., Секретариат Главной
редакции заключил соответствующие договоры с коллективами
писателей - по "Истории метро" и Электрозавода, историков -
"Серп и молот", "Трехгорка" (т. 1). На Электрозаводе и Инстру-
ментальном заводе решили обойтись силами своих литкружков-
цев; смешанный коллектив авторов (рабкоры и писатели) дей-
ствовал на Автозаводе. Литературное оформление ряда книг пору-
чалось также отдельным литераторам - Г.Никифорову ("Красный
Пролетарий") и В.Ковалевскому ("Трехгорка", т.2)93. Примерно
такая же - весьма пестрая картина сложилась и в Ленинграде.
Жизнь, таким образом, вносила свои коррективы в голые дирек-
тивы руководящих органов, заставляя, хотя и с большим скрипом,
поворачиваться лицом к реальным возможностям каждого пред-
приятия.
О деятельности авторских коллективов в 1932-1937 гг. свиде-
тельствуют сохранившиеся протоколы и стенограммы их заседа-
ний84, переписка с сотрудниками Леноблредакции, Секретариата
Главной редакции, тексты подготовленных рукописей по истории
заводов, многочисленные отзывы и рецензии на них и другие до-
кументы95. Разделы и главы систематически обсуждались на засе-
даниях авторских коллективов, совместных совещаниях с предста-
вителями заводских редакций, ЦРК, Секретариата. Установлению
тесных контактов авторов книг с сотрудниками редакций способ-
ствовало продолжавшееся выявление источников.
В связи со сменой приоритетов и выдвижением в середине -
конце 1933 г. на первый план творческой работы, изменились и
96
формы участия рабочих масс в создании ИФЗ. На смену много-
людным вечерам воспоминаний, собиранию документов в архивах
пришло коллективное редактирование рукописей по истории
предприятий, ставшее одновременно дополнительным способом
проверки достоверности содержащихся в них сведений.
На основании изучения документов (отчетов, стенограмм и
др.) можно утверждать, что уже в 1932 г. на ряде предприятий, - в
частности, на "Путиловце", "Выборжце", Ижорском заводе в Ле-
нинграде, на Инструментальном заводе, "Красном Пролетарии" в
Москве, устраивались читки отрывков рукописей на цеховых со-
браниях с последующим обсуждением; после их публикации в
многотиражках также поступали отзывы рабочих96. Однако данная
деятельность не имела систематического характера. И вот летом
1933 г. на московском Автозаводе родилась идея коллективного
редактирования рукописей, нашедшая впоследствии отклик на
других предприятиях. При поддержке директора И.А.Лихачева97
написанные к этому времени первые варианты 4-х глав "Истории
Автозавода" были изданы в виде отдельных брошюр тиражом 400-
500 экз. и распространены среди рабочих, которым предлагалось
присылать отзывы, замечания, исправления, внося тем самым
свой посильный вклад в создание книги98. Брошюры вызвали жи-
вой интерес среди автозаводцев, став предметом обсуждения цехо-
вых собраний, вечеров кадровых рабочих и молодежи. Редакция
совместно с заводской библиотекой организовала читательские
конференции, которые стенографировались, а ее цеховые филиа-
лы включились в соревнование за сбор большего количества от-
зывов читателей. Только через библиотеку поступило более 100
письменных пожеланий, добавлений, а всего к началу 1935 г. ре-
дакция собрала около 400 отзывов99. На основе содержавшихся в
них замечаний авторский коллектив Автозавода приступил к до-
работке рукописей.
Опыт массового редактирования был поддержан Секретариа-
том ИФЗ и распространен на другие предприятия. В плане его ра-
боты на октябрь-декабрь 1933 г. отмечалось: "для обеспечения
массового редактирования и всесторонней проверки предполага-
ющихся к изданию книг, считать целесообразным печатание наи-
более характерных и важных отрывков и рукописей особыми от-
тисками..."100. С этого времени ни одна книга не могла выйти в
серии ИФЗ без предварительного обсуждения в рабочих коллек-
тивах.
Из отчетов Секретариата и переписки его руководителей вид-
но, что первые рукописи по истории предприятий начали посту-
пать в Секретариат летом-осенью 1932 г. (за исключением напи-
санных до призыва Горького). "По истории фабрик и заводов мы
97
перешли к новому этапу работы - рукописям”101, - торопился со-
общить Л.Л.Авербах А.М.Горькому 20 ноября 1932 г. Однако это
было лишь начало творческой работы. Выступая в конце января
1933 г. на второй Ленинградской конференции по истории заво-
дов, Авербах подчеркивал, что наряду с продолжающимся сбором
источников, литературная обработка материала приобретает все
большее значение102. Она стала определяющей, как уже отмеча-
лось, лишь к концу 1933 г. Судя по материалам авторских коллек-
тивов, работа над рукописями протекала сложно. В силу целого
ряда объективных и субъективных причин сроки предоставления
рукописей неоднократно срывались103, менялся состав авторов.
"Создание... истории заводов движется медленнее, чем следовало
бы," - писал А.М.Горький в 1935 г. в предисловии к книге "Были
горы Высокой". Причины трудностей он видел в сложности задач,
"исключительной ответственности и все более высоких требовани-
ях к нашим изданиям. Поэтому рукописи переделываются
вновь..."104 ,- отмечал Горький.
В работе по ИФЗ причудливо переплелись проблемы полити-
ческие, о которых речь впереди и которые оказывали все более
существенное влияние на реализацию начинания, и проблемы
сугубо творческие, постепенно отходившие на второй план, но ос-
тававшиеся неразрешенными. Так, в середине 30-х гг. продолжа-
лись дискуссии о форме книг по историй предприятий, хотя сам
опыт работы показал, что выработать принципиально новую фор-
му книг - сочетающих художественность и историческую досто-
верность - так и не удалось. Неосуществимыми оказались и идеи
Горького о коллективном творчестве историков, литераторов при
ведущей роли рабочих в начинании. Образовательно-культурный
уровень рабочих оказался явно недостаточен, а различия в методах
и приемах работы, в представлениях историков и писателей, ска-
жем, о допустимости "домысла", "вымысла", "литературной обра-
ботки" рукописей, чаще всего оказывались неразрешимым пре-
пятствием для плодотворного сотрудничества /конечно, существо-
вали и исключения из правил/. Все это вело разношерстные ав-
торские коллективы в большинстве случаев прямиком в "братские
могилы". А самое главное - ни высокая художественность, ни дос-
товерность, основанная на широкой Источниковой базе, оказались
не нужны тем, кто "заказывал музыку". Им требовался пересмотр
недавней и далекой истории в угоду собственным политическим
амбициям.
Материалы, связанные с написанием книг по ЙФЗ, а также
сами рукописи, в большинстве своем не опубликованные, ждут
специального всестороннего изучения. Однако следует обратить
внимание, что их качество во многом зависело от наличия полно-
98
ценной Источниковой базы, а также от отношения авторов к ис-
пользованию документов. При этом характерно, что просчеты и
объективные трудности, имевшие место на начальном этапе сбора
материалов, сказались особенно явно именно в рукописях, созда-
вавшихся в это время (до осени 1932 г.). Так, в "Истории МЮКД"
не использованы архивные материалы, прежде всего - департамен-
та полиции и охранки (которые были выявлены позднее), зато
обильно цитируются воспоминания без должного критического к
ним отношения и проверки105. И если в 1932 г. это можно было
списать на изъяны в Источниковой базе, то причину имевшего
место в дальнейшем отсутствия критического подхода к материа-
лам, свойственного прежде всего авторам-литераторам, следует
искать в недооценке ими игнорировании документальной основы
горьковского начинания. Многие писатели оказались не готовыми
к кропотливой работе с источниками. "К архивам некоторые пи-
сатели... испытывают неприязнь, перед-архивами у многих - зата-
енных испуг"106, - отмечалось в отчете о работе Секретариата ИФЗ
в 1935 г., посланном А.М.Горькому. Показательный пример в
этом отношении - обсуждение рукописи Г.Никифорова "Мастера*1
по истории "Красного Пролетария", в которой были выявлены
многочисленные фактические ошибки. Недовольный замечания-
ми, автор, в частности, говорил (цитируется по стенограмме):
"Месяцев 5 я копался в материалах, которые у меня есть (точнее
говоря, собраны для него редакцией - С.Ж.}, а если бы еще доку-
менты проверять (!), мне пришлось бы в Архиве революции рабо-
тать. (С места: Оно не вредно...). Я знаю, но - спасибо, еще пол-
года копаться. (Анатольев107: А мы так работаем)... И работайте, а
я так не хочу"108, - отвечает писатель.
В отличие от многих литераторов, литкружковцы Электроза-
вода, Автозавода и Инструментального завода, составлявшие ос-
нову авторских коллективов данных предприятий, были убежде-
ны, что "история будет полноценной, а не искаженной и поверх-
ностной только тогда, когда сам автор производит всю работу от
сбора материала до написания последней строки текста"109. Одна-
ко, не имевшие необходимой подготовки и помощи, рабкоры и
литкружковцы встретили трудности в интерпретации источников.
Руководитель авторского коллектива Инструментального завода
В.Перцов признавался, что многие выявленные документы не бы-
ли привлечены "потому, что мы не сумели их достаточно хорошо
осмыслить"110. Рецензировавший рукопись Э.Корсневский под-
твердил: "есть опасение, что материалы, собранные редколлегией,
в большой мерс уйдут в "отходы" неиспользованными"111. Многие
проблемы такого рода можно было бы решить путем широкого
привлечения к горьковскому начинанию профессиональных исто-
99
риков. Однако этого не произошло по ряду причин. Во-первых,
остро не хватало кадров историков-марксистов. Во-вторых, как
Горький, так и сотрудники руководящих органов ИФЗ не прида-
вали должного значения участию историков в начинании, реши-
тельно отвергая при этом научно-исследовательскую основу их
труда и делая ставку на художественные, более доступные массам,
литературные методы и формы. Поэтому участие историков, как в
Москве, так и в Ленинграде, выразилось, главным образом, в
консультировании заводских редакций и авторских коллективов, а
также в участии в создании Источниковой базы ИФЗ (сбор доку-
ментов, воспоминаний) и методической помощи.
Исключениями стали рукописи по истории "Трехгорки”,
"Серпа и молота" (Москва) и ленинградского "Путиловского заво-
да", подготовленные коллективами историков Комакадемии112.
Эти фундаментальные научные труды, носящие, правда, печать
политических тенденций своего времени, были в пух и прах рас-
критикованы Горьким за "политическое и литературное косноя-
зычие авторов".113. Обвинения в "объективизме" сопровождали ис-
ториков на всем протяжении их работы по ИФЗ в 30-е гг. Рубеж-
ным стало начало 1935 г., когда была арестована группа молодых
историков-марксистов, учеников В.И.Невского. Среди репресси-
рованных оказались активные участники горьковского начинания
- члены авторских коллективов ИФЗ П.П.Парадизов, В.3.Зельцер,
П.И.Анатольев и др.
Проведенные сотрудниками Секретариата ИФЗ в начале 1934
года, а затем весной 1935 г. обследования состояния дел на сто-
личных предприятиях выявили достаточно статичную картину, от-
раженную в отчетах: ведущая группа заводов ("Красный Пролета-
рий", Серп и молот" , "Трехгорка" Автозавод, Электрозавод) про-
должали переделку рукописей; на раде предприятий (завод
им.Лепсе, "Каучук", "Динамо", Электропровод) работа периоди-
чески затухала и возобновлялась, а на некоторых - по существу
заглохла совсем ("Красный факел", МОГЭС, 1-я ситценабивная
фабрика, "Ударница")114. В связи с этим было решено сосредото-
чить усилия Секретариата только на "перспективных" объектах,
что на практике вело к сужению границ начинания.
Аналогичная ситуация сложилась и в Ленинграде, где, кроме
того, наблюдалась постоянная кадровая чехарда в составе област-
ной редакции и ее рабочих органов, особенно заметная в начале
1935 г. после убийства С.М.Кирова.
В 1936-1937 гг. в условиях нарастания негативных тенденции
в стране наблюдался явный спад работы по ИФЗ на местах, став-
ший очевидным по сравнению с относительным периодом актив-
ности 1932-1933 гг. Отсутствовала массовая работа вокруг начина-
100
ния, прекратилось изучение архивных документов, редким явле-
нием стали вечера воспоминаний, которые в условиях начала мас-
совых репрессий и всеобщей подозрительности превратились в
фарс. В последний период деятельности работа переместилась с
предприятий в плоскость "кабинетной” деятельности немногочис-
ленных авторских коллективов, а заводские редакции фактически
прекратили свое существование.
Заводские редакции оказались, несмотря на многочисленные
недостатки, самым действенным звеном горьковского начинания.
Именно на них легла основная работа на местах - начиная с по-
вседневных организационных вопросов, развертывания массового
движения, создания Источниковой базы книг и кончая подбором
и руководством авторскими коллективами. Вне зависимости от
конечного результата - написания рукописей - деятельность за-
водских редакций заслуживает высокой оценки уже в силу того,
что ими была создана небывалая доселе и остающаяся уникаль-
ным явлением отечественной историографии источниковая база
по ИФЗ, включающая в себя 3 главных компонента: архивные до-
кументы (подлинные и копийные из заводских, государственных,
партийных, текущих делопроизводственных архивов), мемуары
(воспоминания, автобиографии и др.) и материалы личного про-
исхождения (фотографии, письма и пр.). И хотя создание полно-
ценной документальной основы ИФЗ не было доведено до конца,
уже тот колоссальный комплекс, который дошел до наших дней,
представляет огромный и самостоятельный интерес. Его сравне-
ние с немногими опубликованными книгами по ИФЗ показывает,
как именно и в каком направлении шел отбор фактов и докумен-
тов, чтобы решить главную политическую задачу начинания: на-
писать "боевой большевистский документ".
2. Образец для подражания: "История метро"
Рассмотрев основные направления организации и работы за-
водских редакций, обратимся к более детальному анализу дея-
тельности одной из них, пожалуй, ставшей самой известной в си-
лу ряда причин. Речь идет о создании "Истории московского мет-
ро", строительство первой очереди которого велось в 1933-1935
гг., то есть параллельно с подготовкой книг. Таким образом,
"История метро" не была в полном смысле историей - это была
живая летопись строительства. Именно данное обстоятельство
обусловило специфику книг, сложность оценки синхронных явле-
ний, особенности собирания источников по "ИМ", работа над ко-
торой началась по инициативе М.Горького. При схожести в ос-
новных чертах с ходом подготовки других книг по ИФЗ, написа-
101
ние "Истории метро" имело существенные особенности. Эта рабо-
та велась в период зрелости горьковского начинания, когда был
уже пройден наиболее трудный этап - время проб и ошибок, ког-
да были мобилизованы кадры, определены приоритеты, выпуще-
ны методические указания. "Вырастая на основе всего опыта
"Истории заводов", история метро должна подняться на более вы-
сокую ступень и качественно быть достойной того строительства,
которое она будет отражать"115, - отмечали современники, под-
черкивая тем самым особое место "Истории метро" в реализации
горьковского начинания. Короче говоря, "История метро" была
призвана стать образцом для подражания. Следует учесть и то об-
стоятельство, что исследуемый комплекс источников по "Истории
метро" полностью сохранился, что дает возможность детального
анализа работы.
В 1931 г. началось проектирование, а в 1932 г. - строитель-
ство первой очереди Московского метрополитена, завершенное в
невиданные сроки- всего за три года. 15 мая 1935 г. открылось
регулярное движение по трассе. Подготовка рукописей по
"Истории метро" совпала по времени с наиболее напряженным
периодом строительства. К маю 1934 г. на Метрострое трудилось
75839 чел. Это было самое крупное строительство в тогдашнем
Советском Союзе.
16 декабря 1933 г. распоряжением N 352 по Метрострою при
его правлении была образована редакция "История метро". Распо-
ряжение предписывало руководителям шахт и дистанций, проект-
ных и строительных организаций оказывать редакции необходи-
мое содействие, "предоставить возможность... пользоваться всеми
техническими архивами и библиотеками"116. Практически одно-
временно, в конце 1933 г. при Секретариате ИФЗ создается груп-
па "История метро". Предполагалось, что редакция при правлении
Метростроя будет выполнять всю текущую работу, и в первую
очередь - по собиранию источников. На группу при Секретариате
возлагались обязанности по оказанию необходимой организаци-
онно-методической помощи редакции и созданию авторитетного
авторского коллектива "Истории метро". По мнению руководства
Политредакции ИФЗ, книга должна была стать результатом со-
вместной работы Оргкомитета Союза Советских писателей (ССП)
и Главной редакции ИФЗ. Исходя из этого, в январе 1934 г.
Л.М.Каганович как член Главной редакции поручил общее руко-
водство подготовкой книги о метро лично ответственному секре-
тарю ИФЗ Л. Л .Авербаху, возглавившему группу "История метро",
а также секретарю Оргкомитета ССП П.Ф.Юдину117. Итак, вновь
знакомые все лица. И об Авербахе, и о Юдине, и о Кагановиче
выше было сказано уже немало. Конечно, написание образцовой
102
истории никак не могло обойтись без Л.М.Кагановича. Тем более,
истории метро. Лазарь Моисеевич, секретарь ЦК ВКП(б) и одно-
временно (среди прочих нагрузок) - секретарь столичной партор-
ганизации, лично курировал Метрострой, что будет отмечено как
на страницах многочисленных книг, так и в первоначальном на-
звании уже построенного московского метро: "имени Л.М.Кага-
новича”. А вот какие цели преследовал Каганович, поручая созда-
ние "Истории метро" Авербаху и Юдину, сказать трудно. В одной
упряжке сработаться они никак не могли. О натянутых, мягко го-
воря, отношениях этих двух людей современники хорошо знали. В
Архиве А.М.Горького хранится письмо Авербаха Горькому /1931-
1932 гт./, в котором он жалуется на кампанию, поднятую против
него Юдиным, использующим к тому же в литературной полеми-
ке недозволенные приемы118.
В 1933 г. Л.Л.Авербах написал статью "О московском метропо-
литене, о типе писателя, об истории заводов”, в которой на основе
анализа предшествующего опыта движения выдвинул программу ра-
боты над "ИМ". При подготовке книги предполагалось уделить осо-
бое внимание созданию ее полноценной Источниковой базы: орга-
низовать проведение вечеров воспоминаний и бесед, написание
дневников, выделить посты редакции на объектах Метростроя и т.д.
Отмечалась также необходимость обеспечить надлежащие условия
хранения собранных материалов и их использования, в том числе
путем организации музея строительства. Одновременно намечалось
сформировать бригаду писателей и прикрепить их к шахтам, где они
"обрастут" активом рабочих и воспитают литературные кадры метро-
строевцев. Кроме подготовки основной книги к пуску первой очере-
ди метро предполагалось написать истории отдельных шахт и дис-
танций, сборники технического опыта, организовать печатные от-
клики на все важнейшие события стройки.
Центральной задачей редакции "История метро" на первом
этапе ее деятельности стало создание Источниковой базы по исто-
рии строительства первой очереди московского метрополитена.
Наибольшего успеха удалось добиться в организации дневниково-
го движения на Метрострое. Известно, что книги по истории
фабрик и заводов подготавливались, как правило, на основании
привлечения архивных материалов и воспоминаний. И только в
"Истории метро" видное место заняли дневники как прямая за-
пись непосредственных строителей о людях и делах стройки.
Главным пропагандистом и организатором дневникового дви-
жения на Метрострое выступил молодой писатель Г. А. Ме-
дынский119. Приступив 7 февраля 1934 г. к работе в редакции "ИМ",
он уже 16 февраля 1934 г. подготовил "Методические указания о ве-
дении рабочих дневников". 19 марта они были распечатаны на Мет-
103
рострое на ротаторе, став доступными всем желающим, а в мае
1934 г. - опубликованы в бюллетене ’’История заводов’’120.
Г.А. Медынский считал дневники метростроевцев главными
источниками для будущей ИМ. Исходя из специфики строитель-
ства, отмечал он, ’’дневниковые записи должны составить значи-
тельную часть материала, на основе которого будет создаваться
’’История метро". Ведь "легче и целесообразней ловить современ-
ность, чем восстанавливать ее как историю"121. Основными требо-
ваниями, предъявляемыми в данном пособии к дневникам, явля-
лись: максимальная правдивость, достоверность сообщаемых све-
дений, систематичность и полнота записей, обязательная их дати-
ровка. "Лакировка, приукрашивание действительносги, преувели-
чение, раздувание тех или иных моментов не могут быть терпимы
в дневниках", - подчеркивал Г.А.Медынский. В центре внимания
авторов дневников "должны быть прежде всего люди и факты, -
отмечал он. - Изучение событий через человека и человека через
события - вот сложный и кропотливый труд, обязательный для ав-
торов дневников в целях всестороннего изучения жизни"122. Ос-
вещение событий должно вестись "на основе собственных наблю-
дений, бесед и документальных данных (журнал горных работ,
многотиражка)". Автор "Методических указаний..." обращал вни-
мание на то, чтобы записи были сделаны как можно быстрее, по-
ка свежи в памяти все детали. Он рекомендовал следовать такой
методике ведения дневников: на месте делать в записной книжке
краткие наброски о замеченном событии или явлении, а дома пе-
реносить их в дневник в развернутой форме. В методической раз-
работке определялись также примерные темы, которые должны
найти отражение в дневниках: роль партии и комсомола в строи-
тельстве метро, политическая и трудовая жизнь стройки, культура,
быт и т.д. Подготовленное Г.А.Медынским пособие заслуживает
самой положительной оценки с точки зрения достижений источ-
никоведения 1930-х гг.
Первые дневниковые записи стали поступать в редакцию вес-
ной 1934 г. Особое значение для развертывания массового днев-
никового движения имел слет рабочих - активистов "Истории
метро" и литкружковцев123, состоявшийся 30-31 марта 1934 г.
Проходивший в плане подготовки к 1 Всесоюзному Съезду писа-
телей, слет был призван помочь рабочим авторам в написании
книги.
Своим опытом поделились с ними Л.Н.Сейфуллина, В.П.Ка-
таев, А.И.Безыменский и А.А.Сурков. Анализ сохранившихся
списков метростроевцев - участников слета позволяет сделать лю-
бопытные выводы124. Во-первых, абсолютное большинство из них
составляли рабочие (119 из 143 чел.). Во-вторых, при разнообра-
104
зии творческих интересов литкружковцев (среди них были писав-
шие стихи и фельетоны, рассказы и очерки, сценарии и даже либ-
ретто) большинство (51 чел.) отдавало предпочтение дневникам,
рассматривая их ведение в том числе как важную форму литера-
турной учебы. Не случайно, судя по стенограмме слета125, методи-
ка написания дневников оказалась в центре внимания его участ-
ников. С докладом ’’Дневники метростроевцев как исторический
источник и общекультурное явление”126 выступил Г.А.Медынский.
Он подчеркнул, что принципиальное значение ИМ в том, что она
вызвала к жизни дневниковое движение и сделала в этом направ-
лении первые шаги. Отмечая, что написание дневников рабочими
является важным фактором роста социалистической культуры, яв-
но выходящим как за рамки Метростроя, так и горьковского на-
чинания, Г.А.Медынский предложил рассматривать значение ве-
дения дневников как минимум с трех точек зрения. Во-первых, в
дневниках содержится ценный фактических материал для авторов
ИМ. Во-вторых, они важны для самих рабочих как средство само-
проверки, самовоспитания, ежедневного самоотчета. В-третьих,
необходимо "сохранить этот аромат жизни в виде массовых днев-
никовых записей"127 для будущих поколений. Проанализировав
поступившие в редакцию дневники, Г.А.Медынский обратил вни-
мание авторов на общие недостатки: протокольность записей, от-
сутствие анализа событий, неумение отделить главное от мелочей;
увлечение производственной тематикой в ущерб культурно-
бытовой. В целом сказывался низкий культурный уровень рабо-
чих- авторов дневников. К тому же писать всю правду в дневни-
ках было уже небезопасно. Лишь записи нескольких авторов были
оценены положительно128. Другим важнейшим результатом слета
стало привлечение десятков новых рабочих к дневниковому дви-
жению. Характерно, что проходчик шахты № 19-20 Ф.Иванчин
впоследствии отмечал в предисловии к дневнику: "Началом веде-
ния моего дневника был слет рабочих писателей. На слете я полу-
чил определенную зарядку, минимум знаний, как надо вести
дневник..."129
Согласно имеющимся спискам, в 1934 г. на Метрострое писа-
ли дневники около 200 чел.130, но среди материалов архива редак-
ции до нас дошло лишь 36 записей131. Известно, однако, что
многие дневники не были сданы в редакцию их авторами. Так,
поэт Евгений Долматовский, трудившийся в то время на шахте №
12 Метростроя, опубликовал отрывки из своего дневника лишь
много лет спустя132.
Судя по частично сохранившимся учетным карточкам, авторы
дневников были в большинстве молодыми рабочими-ударниками
18-28 лет, имеющими среднее образование (7 кл.)133. Написанные
105
ими дневники не равнозначны в информативном плане, разнооб-
разны по форме и содержанию, хронологическому охвату собы-
тий: от 3-дневных записей до 4-месячных. На основании имею-
щихся материалов не представляется возможным определить, в
течение какого периода продолжалось ведение дневников теми
или иными авторами, так как, по-видимому, в архив редакции к
лету 1934 г. поступили лишь первые части записей (более поздние
записи отсутствуют). Их подробный анализ дан в статье
Г.А.Медынского "Дневники строителей метро"134. Насыщенные
богатым фактическим материалом, они являются ценными источ-
никами о соцсоревновании и ударничестве на Метрострое в 1933-
1934 гт., о борьбе за трудовую дисциплину и овладение техникой.
Сохранившиеся дневники дают представление об отношении мет-
ростроевцев к труду, условиях их быта и досуга, взаимоотношени-
ях, интересах, что важно при изучении особенностей психологии
рабочего класса 1930-х гг. Да и каждый дневник, безусловно, яв-
ляется прежде всего источником о его авторе.
Документы свидетельствуют, что сотрудники редакции
"История метро" уделяли много внимания работе с авторами
дневников, большинство из которых нуждалось в помощи. Кроме
систематических консультаций, под руководством Г.А.Медын-
ского был организован семинар, в котором рабочие, пишущие
дневники, обсуждали отрывки из них, обменивались опытом, по-
лучали советы по методическим вопросам135.
Если в организации дневникового движения у редакции
"Истории метро" в начале 1934 г. имелись определенные успехи,
то в сборе других источников наметилось отставание. Так, к марту
1934 г. в архив редакции поступило лишь 4 стенограммы вечеров
воспоминаний136. Явно недостаточна была и агитационно-
массовая работа по привлечению метростроевцев к горьковскому
начинанию, а листовка с призывом принять участие в создании
ИМ появилась только 26 марта 1934 г.137 Определенный прогресс
наметился в марте-апреле, когда после вмешательства Секретариа-
та ИФЗ была принята примерная программа книги, активизирова-
лась работа постов на объектах Метростроя, началось выявление
архивных и делопроизводственных документов, стенографирова-
ние бесед и вечеров воспоминаний.
Для сбора архивных и делопроизводственных материалов по
ИМ редакцией была сформирована специальная бригада из 10-12
чел. под руководством К.Н.Виноградова138, которая в марте 1934 г.
приступила к работе139. В составленной для ее членов инструк-
ции140 указывалось, что после просмотра документов и их описа-
ния необходимо "из всей массы архивных материалов сделать вы-
борку... важнейших документов, характеризующих этапы строи-
106
тельства, его основные процессы и стороны" и перепечатать их
или составить аннотации. Скопированные документы системати-
зировались по 37 тематическим разделам в соответствии с про-
граммой будущей книги.
Особое внимание было обращено на сбор источников на
объектах Метростроя. О ходе обследования архивов шахт, дистан-
ций, Управления Метростроя рассказывают отчеты и докладные
записки сотрудников редакции, а также протоколы совещаний ее
членов по работе с архивными документами от 29 марта, 4, 7 и 25
апреля 1934 г.141 В результате были скопированы или аннотиро-
ваны важнейшие документы за 1931-1934 гг. из архивов шахтко-
мов, партийных и комсомольских организаций 15-ти шахт, не-
скольких дистанций, а также из отделов Управления Метростроя,
постройкома, парткома и комитета ВЛКСМ строительства
(планово-отчетная, организационно-распорядительная документа-
ция, переписка, протоколы совещаний, договоры по соцсоревно-
ванию, сводки, ведомости и др.)142 Среди материалов редакции
имеются описи архивов начальника строительства П.П.Ротерта,
его заместителя Е.Т.Абакумова, а также описи документов Мег
ропроекта, Научно-исследовательского сектора и кессонной кон -
торы Метростроя143.
На основе собранных источников сотрудники редакции под-
готовили "Хронику Метростроя в постановлениях и приказах" (с
15 июня 1931 г. по 17 января 1934 г.) и "Хронику строительства
метро, составленную по архивным документам" Метростроя (с 15
июня 1931 г. по 29 декабря 1933 г.)144 Составление указанных
хроник рассматривалось как необходимый подготовительный этап
создания книги. Одновременно с объектами Метростроя были об-
следованы текущие архивы учреждений, осуществлявших руковод-
ство строительством. В архив редакции поступили копии поста-
новлений СТО, СНК СССР и РСФСР, МК ВКП(б) и Моссовета,
приказов по ВСНХ, касающихся строительства метро, копии про-
токолов заседаний Президиума Мосгорисполкома и Моссовета за
1931-1934 гг. и переписка Метростроя с ними, копии писем пред-
седателя Мосгорисполкома и Моссовета в различные инстанции,
в том числе в ЦК ВКП(б), по вопросам строительства метрополи-
тена145. Значительная работа по выявлению источников была про-
ведена в музеях, библиотеках, госархивах, в том числе - ГБЛ,
ГИМе, Библиотеке московского областного музея краеведения,
хранилищах МОДУ146. Благодаря этому архив редакции ИМ по-
полнился коллекцией материалов (копии) о проектах строитель-
ства метро в дореволюционной России, по истории транспорта147.
К весне 1934 г. постепенно налаживалась деятельность постов
редакции на объектах Метростроя. Первые посты появились здесь
107
в начале 1934 г., а весной, согласно имеющимся спискам и отче-
там, работа активно велась по крайней мере на 10 шахтах и дис-
танциях148. В феврале 1934 г. был составлен "Примерный план ра-
боты поста", в котором определялись задачи уполномоченных ре-
дакции на объектах строительства, формы и методы их деятельно-
сти149. О широком круге обязанностей постовых можно также су-
дить на основании представленных ими в редакцию планов, отче-
тов, докладных записок150. Уполномоченные - штатные сотрудни-
ки редакции и общественники, организовав вокруг себя актив
метростроевцев, осуществляли агитационную и организаторскую
работу, поддерживали постоянные связи с рабкорами и литкруж-
ковцами. Но главной задачей постовых на первом этапе являлся
сбор источников о строительстве данного объекта путем вовлече-
ния рабочих в написание дневников151, стенографирование бесед,
сбора воспоминаний и делопроизводственной документации. К
целенаправленному созданию Источниковой базы по истории
шахт и дистанций во многом вынуждали выявившиеся в ходе об-
следования их архивов факты случайности и неполноты отклады-
вавшихся материалов152. На Метрострое стал популярным лозунг:
"Надо фиксировать сегодняшний день сегодня, чтобы потом не
разыскивать его в воспоминаниях и архивах"153.
В числе уполномоченных редакции на шахте № 29 работал
Г.А.Медынский. "Я отдался этому делу со всей непосредственнос-
тью и страстью, потому что оно было действительно грандиозно и
действительно увлекло меня, - вспоминал он впоследствии. - Я
понимал свою задачу рабочей пчелки, собирающей нектар с буйно
расцветающей вокруг меня жизни"154. О деятельности постов цен-
ные сведения имеются в дневниках рабочих. Между ними развер-
нулось соревнование. Среди пунктов договора постовых шахт №
15 и № 7-8 - помещение систематической информации о сборе
источников в шахтных стенгазетах, формирование авторских кол-
лективов по истории шахт и др.155
Ход работы по ИМ находился под пристальным вниманием
Секретариата ИФЗ и лично А.М.Горького. Летом 1934 г. по его
настоянию была произведена коренная реорганизация органов,
осуществлявших руководство созданием истории столичного мет-
рополитена. Это было вызвано рядом причин.
Организованная при Секретариате ИФЗ в конце 1933 г’ груп-
па "История метро" не выполнила возложенных на нее обязаннос-
тей. В марте 1934 г. ее руководитель Л. Л .Авербах, как уже говори-
лось, был отправлен на Урал, а П.Ф.Юдин, по свидетельству
А.Н.Тихонова и Н.Г.Шушканова, к работе даже не приступал156.
Формирование авторского коллектива ИМ затягивалось. К этому
прибавились другие тревожные обстоятельства.
108
Сразу несколько издательств, желая идти в ногу со временем,
заявили о намерении взяться за написание книг о Метрострое,
привлекшем в силу неординарности строительства особое внима-
ние литературных кругов. В начале 1934 г. А.М.Горький получил
проект постановления ЦК ВЛКСМ и программу работы издатель-
ства "Молодая гвардия" по созданию книги о молодых строителях
метро. Редколлегию этого издания возглавил сам комсомольский
вожак, он же член Главной редакции ИФЗ А.В.Косарев157. II ап-
реля 1934 г. А.Н.Тихонов и Н.Г.Шушканов от имени Секретариата
сообщали А.М.Горькому об "опасности, в какой находится книга
по "Истории метро", заключавшейся в распылении сил по изда-
тельствам, организационных неурядицах, неудовлетворительной
деятельности редакции "Истории метро"158. Они писали, что кро-
ме ИФЗ и "Молодой гвардии" аналогичная работа ведется Про-
физдатом, Оргкомитетом ССП, между которыми отсутствует ка-
кая-либо координация усилий. У А.М.Горького появились серьез-
ные опасения за исход дела. "Вопрос с книгой о Метро кажется
мне действительно запутанным, - писал он в это время
Л.М.Кагановичу. - Постройка Метро, конечно, работа огромного
общественного и политического значения, но следует ли издавать
об этом несколько однотипных книг?"159 Возникла настоятельная
необходимость создания единого организационного и редакцион-
ного центра, который взял бы на себя ответственность за написа-
ние "Истории метро".
Данный вопрос приобрел особую остроту в связи со сложив-
шейся весной 1934 г. крайне нездоровой обстановкой в коллекти-
ве редакции ИМ из-за командно-административных методов ру-
ководства ее ответственного секретаря Н.Кулагина. Г.А.Медын-
ский сообщал в Главную редакцию, что вместо вдумчивой деловой
атмосферы здесь господствуют помпезные речи и обещания, чере-
дуемые с административными мерами против неугодных лиц. "В
редакции "История метро" люди предпочитают слушать и молчать,
- писал он. - Среди технического аппарата - прямой подхалимаж...
Всякая критика пресекается фразой, получившей у нас печальную
известность: "Здесь не дискуссировать. Это совещание при ответ-
ственном секретаре Кулагине"160. Посланный на Метрострой со-
трудник Секретариата М.Г.Симхович подтвердил, что обстановка
в местной редакции накалена до предела. Необходимо
"решительно покончить с парадными формами работы, с обшей
болтовней о книге по "Истории метро"161, - писал он в докладной
записке. Однако Н.Кулагин 14 июня 1934 г. обратился непосред-
ственно к А.М.Горькому с письмом, в котором выгораживал себя
и обвинял сотрудников редакции, а заодно - писателей, участву-
ющих в работе над книгой. "В последнее время, Алексей Макси-
109
мович, к нам на шахты заявляются какие-то вертлявые люди в оч-
ках, осматривают территорию и мучают рабочих наивными вопро-
сами, - писал Кулагин. - Потом мы узнали, что это писатели - ис-
торики...", которые ничего, "кроме звания последнего сорта ре-
портеров", не заслуживают162. Понятно, что реакция
А.М.Горького на столь хамское письмо была однозначно негатив-
ной163. Горький был возмущен до глубины души. Нужно было
срочно принимать радикальные меры. Состоявшееся 23 июня
1934 г. расширенное заседание Политредакции ИФЗ приняло ре-
шение "считать нецелесообразным дальнейшее существование от-
дельной редакции "История метро" при правлении Метростроя".
Вся работа по созданию книги поручалась аппарату Главной ре-
дакции, а также утверждаемой Центральной редкомиссии в соста-
ве А.В.Косарева (председатель), парторга Метростроя К.Старо-
стина, писателя М.Е.Кольцова, редакторов "Правды" и "Ком-
сомолки" Л.З.Мехлиса и В.Бубекина, а также сотрудников Секре-
тариата А.Н.Тихонова и Н.Г.Шушканова. На практике, судя по
документам, была проведена лишь реорганизация редакции ИМ.
В августе 1934 г. был образован отдел (группа) "История метро"
при Секретариате ИФЗ, финансируемый по-прежнему Метростро-
ем164. Основу отдела первоначально составили сотрудники бывшей
редакции "История метро". В дальнейшем в 1934-1935 гт. в связи с
реорганизацией в структуре Секретариата, Переходом осенью 1934 г.
от сбора источников к написанию книг о метро, текучестью кадров,
состав отдела неоднократно обновлялся.
Положительные сдвиги в работе по истории строительства,
наметившиеся с лета 1934 г. после проведенной организационной
перестройки, в значительной мере связаны с активной деятельно-
стью А.В.Косарева. Его назначение Главным редактором "Ис-
тории метро" нельзя назвать случайным. Часто бывая на Метрост-
рое165, он находился в курсе проблем стройки, пользовался заслу-
женным авторитетом среди рабочих166. Учитывалось и то, что
А В.Косарев являлся членом Главной редакции ИФЗ, возглавлял
редакцию молодежной книги о метро. Сохранившиеся материалы
позволяют проследить его работу на посту главного редактора
"Истории метро".
Войдя в курс дел, А.В.Косарев пришел к выводу, что основ-
ные проблемы кроются в отсутствии умелой организации работы
но ИМ и недостаточном привлечении к ней метростроевцев. Не
случайно, выступив впервые 21 июля 1934 г. (еще до своего офи-
циального утверждения Политредакцией) на совещании авторско-
го коллектива ИМ, Косарев отметил, что "организационный пе-
риод работы над книгой чересчур затянулся и пора уже вплотную
перейти к конкретной работе над ней"167.
НО
27 июля 1934 г. в многотиражной газете "Ударник Meipoci
роя" было опубликовано "Письмо Генерального Секретаря ЦК
ВЛКСМ А.В.Косарева комсомольцам и всем ударникам Метро ci
роя", в котором он призвал широко развернуть написание исто-
рии строительства метро. "Вы должны помочь создать достойную
вас книгу - книгу о самих себе", - писал он, обращаясь к рабочим.
Призыв А.В.Косарева вызвал большой резонанс среди метро-
строевцев. Накануне - 26 июля 1934 г. в отделе "История метро"
состоялось оперативное совещание по работе над книгой в связи с
письмом А.В.Косарева. 27 июля 1934 г. Главная редакция ИФЗ
провела слет рабочих авторов Метростроя, на котором обсужда-
лось это письмо. Они приняли на себя конкретные обязательства
- написать об отдельных эпизодах строительства и вызвали дру1
друга на соревнование по написанию лучшего очерка и воспоми-
нания о метро168. Сохранились протоколы рабочих собраний, на
которых обсуждалось письмо Косарева. Так, рабочие шахты № 18
в ответ на призыв взялись написать три очерка. 3 августа 19.34 г.
на кессонах были проведены 2 рабочие массовки. В результате 15
чел. приняли на себя обязательство собрать архивы шахт №№ 21,
22 и 23 к 15 августа, а трое рабочих решили принять участие в на-
писании ИМ. На массовке рабочих шахты № 30, состоявшейся 5
августа 1934 г., 500 строителей обсудили письмо А.В.Косарева и
выдвинули ряд тем по ИМ, которые поручили осветить своим то-
варищам169.
Почти одновременно с обращением к комсомольцам и удар-
никам Метростроя А.В.Косарев пишет статью "К истории метро",
напечатанную 28 июля 1934 г. в "Комсомольской правде", в кото-
рой излагались принципиальные вопросы работы над книгой.
Как свидетельствуют справки, списки, отношения, извещения
и другие источники, А.В.Косареву приходилось заниматься лите-
ратурными, организационными, хозяйственными вопросами170,
много внимания он уделял работе с авторами книг. В этом убеж-
даешься, анализируя документы о совещаниях авторского коллек-
тива, проходивших под председательством Косарева в ЦК
ВЛКСМ и помещении Главной редакции ИФЗ. В сохранившихся
приглашениях, уведомлениях о заседаниях, справках, отчетах и
других документах имеются сведения о совещаниях 21, 23 28
июля, 16 и 31 августа, 17, 22 октября, 19 ноября 1934 г. и 25 фев-
раля 1935г.171 К сожалению, в фонде отсутствуют протоколы этих
совещаний172. Однако сохранились списки приглашенных на них
лиц, извещения о времени и месте их проведения с указанием по
вестки дня, а иногда - краткая информация о ходе и результатах
совещания. На них приглашались писатели, рабочие авторы,
представители администрации и общественных организаций Мет-
111
ростроя. На совещаниях обсуждались рукописи, решались органи-
зационные вопросы.
Усилия А.В.Косарева не пропали даром. Судя по документам,
параллельно с продолжением сбора источников, летом-осенью
1934 г. активизировалась подготовка основной книги по ’’Истории
метро" в соответствии с ранее принятым тематическим планом173.
Объем предполагавшейся книги 25-30 п.л. с публикацией около
100 фотоиллюстраций, чертежей, карт и художественных репро-
дукций. Выпустить ее планировалось во 2-3 квартале 1935 г.174
К работе над ИМ было привлечено более 30 литераторов, в
том числе - И.А.Ильф и Е.П.Петров, Бела Иллеш, М.Б.Колосов,
Б.А.Кушнер, Я.А.Хелемский, В.Б.Шкловский, Г.П.Шторм и дру-
гие, а также наиболее талантливая метростроевская молодежь. Их
рукописи, большей частью неопубликованные, составляют значи-
тельный комплекс источников и представляют самостоятельный
интерес175.
Планы работы, отчеты сотрудников, договоры и ряд других
документов характеризуют процесс подготовки книги176. За каж-
дой темой закреплялся писатель, с которым заключалось согла-
шение, определявшее объем и сроки выполнения работы. Ему в
помощь выделялся сотрудник отдела с активом рабочих. В их за-
дачи входило обеспечение автора источниками - подбор и систе-
матизация имеющихся в архиве редакций материалов по данной
теме, а в ряде случаев - выявление документов, опрос участников
событий и т.д.177. В распоряжение литераторов были предоставле-
ны также произведения рабочих авторов по различным аспектам
строительства (очерки, рассказы, повести, стихи), рассматривав-
шиеся как ценный подготовительный материал для профессио-
нальных писателей. Так, согласно отчету сотрудника Н.Ф.Кар-
талова, он собрал для писателя М.Б.Колосова по теме "Комсомол
на метро" 16 рукописей рабочих авторов, а П.И.Колтунова к сво-
ему отчету приложила список 21 произведения по теме
М.А.Зенкевича "Бетонные работы"178.
В силу ряда причин, главная из которых - политическая об-
становка, основная книга по "Истории метро" так и не была изда-
на, хотя ее подготовка в основном завершилась к 1936 г.179 Увиде-
ли свет только два сборника - "Рассказы строителей метро" и "Как
мы строили метро", вышедшие в Москве в 1935 г. и основанные
на стенограммах бесед и воспоминаний метростроевцев. В архиве
имеются первоначальные проекты и планы сборников. Значитель-
ный интерес представляют паспорта стенограмм воспоминаний с
указанием авторов, тематики, дат, хронологического периода, а
также - календарный план стенографирования бесед со строите-
лями метро. Стенограммы и письменные воспоминания подверга-
112
лись литературному редактированию, к которому привлекались
Л.А.Кассиль, С.А^Клычков, Л.В.Никулин, Б.А.Пильняк,
В.Б.Шкловский и др.180 По подсчетам Р.Я.Окуневой, в течение
короткого времени (конец 1934 - начало 1935 г.) было опрошено
более 200 метростроевцев181. Проведя детальный текстологический
анализ сборников и сохранившихся стенограмм182, она пришла к
выводу, что в большинстве случаев в результате редактирования
авторский текст претерпевал существенные изменения183.
Критики не пожалели слов, чтобы в многочисленных рецен-
зиях расхвалить вышедшие под общей редакцией А.В.Косарева
сборники по ИМ. Он же, отослав 8 марта и 23 июня 1935 г.
А.М.Горькому сигнальные экземпляры книг, отмечал в сопрово-
дительном письме, что они имеют "ряд существенных недостат-
ков", и просил дать сборникам правдивую оценку184. "Уважаемый
т. Косарев. Книги о "Метро" я просмотрел.., - отвечал Горький.
- Работа... сделана быстро, но ее можно было бы сделать лучше,
если б не торопиться. Оба тома весьма многословны, изобилуют
повторениями и - не слишком ли усердно мы приучаем людей
любоваться самими собой?"185. Сделанные А.М.Горьким много-
численные замечания могли оказать существенную помощь при
дальнейшей работе по основной книге "История метро", однако в
1936 г. работа над ней была свернута. Массовые репрессии, на-
чавшиеся на Метрострое, коснулись сотрудников редакции во
главе с Косаревым, а также лучшей, наиболее активной части ра-
бочих и специалистов, руководства строительством, - то есть как
раз тех людей, которые должны были "населить" основную книгу
ИМ и фамилии которых старательно вымарывались из уже издан-
ных в 1935 г. сборников. "История московского метро" - этого
грандиозного символа социализма - так и осталась не написанной.
3. н Архивные крысы вылезают из нор”
Как сожалению, сталинские презрительные слова /из его
письма в журнал "Пролетарская революция"/ об "архивных кры-
сах", тут же подхваченные и растиражированные средствами мас-
совой информации, на долгие годы стали нарицательными и со-
служили плохую службу, заложив в общественном мнении семена
сомнения относительно значения архивов и полезности труда ар-
хивиста. Как ни прискорбно, рецидивы подобного "сталинского,
образца 1931 г." отношения к архивному делу не изжиты до сих
пор.
113
Удивительно, но факт: среди материалов архивных учрежде-
ний нам не удалось найти документов, свидетельствующих о рез-
кой и коренной перестройке их деятельности в 1931-1932 гг. в со-
ответствии с письмом Сталина в журнал "Пролетарская револю-
ция". Негативные перемены в архивном деле нарастали постепен-
но в связи с общим изменением ситуации в стране в 1930-е гг.
Более того, анализ источников убедительно показывает, что горь-
ковское начинание и активная работа архивных учреждений по
обслуживанию ИФЗ в определенной степени сдерживала наступ-
ление негативных тенденций в архивном деле. Пожалуй, впервые
за годы советской власти архивы оказались нужны этой власти в
практических целях, причем для столь масштабного идеологичес-
кого начинания, каковым была ИФЗ. Заметим однако, что массо-
вое выявление источников по истории предприятий в государ-
ственных, партийных, ведомственных архивах в течение 1932-
1934 гг., в условиях еще не вполне сложившейся системы секрет-
ности, привело к тому, что заводские редакции получили огром-
ное количество материалов, разительно отличавшихся по содер-
жанию от будущей концепции "Краткого курса". Впоследствии это
было квалифицировано как "троцкистская контрабанда", однако к
этому времени (1935-1936 гг.) с документами ознакомились сотни
рабочих, они попали в рукописи, на страницы заводских много-
тиражек и иных изданий.
Особенно важным было то обстоятельство, что в ходе работы
по ИФЗ происходило приобщение широких слоев рабочих к бо-
гатствам заводских и государственных архивов. Пожалуй, впервые
именно в связи с горьковским начинанием к архивам было при-
влечено столь серьезное общественное внимание. Это явно проти-
воречило тем целям, которые ставил Сталин в своем письме в
журнал "Пролетарская революция", стремясь всячески принизить
значение архивных документов и предостеречь тех, кто им доверя-
ет. Чтобы понять, какую опасность для сталинского режима
объективно представляла собой работа по ИФЗ, достаточно срав-
нить два письма, написанных в одно и то же время: упоминавше-
еся письмо Сталина в журнал "Пролетарская революция" и пись-
мо рабочего-выдвиженца с 22-летним стажем Н.Ф.Лиманова
А.М.Горькому от 15 сентября 1931 г.186 Посланный партией в
1929 г. в порядке выдвижения на работу в Центральное архивное
управление ЦАУ, Лиманов до этого, как и вся рабочая масса, со-
всем не представлял себе, что такое архив. "Знал лишь одно, что
все старое подлежит сдаче в архив; да и организация, когда посы-
лала меня на эту работу, также не представляла себе это; отдель-
ные товарищи говорили: "Да куда ты, братец, идешь-то, в подвал
копаться в старых бумагах с крысами" (выделено нами - С.Ж.).
Н4
“Люди, говорившие мне это, считали себя знатоками архивного
дела”,- продолжал Лиманов, не подозревая, что почти в это же
самое время другой “знаток” архивного дела выводит строки об
архивных крысах. Не поразительно ли буквальное совпадение
обывательской точки зрения бывших сотоварищей Лиманова по
заводу со словами Сталина?! Был ли так уж прост “хозяин", как
его называл Горький, что бездумно повторил обывательщину?
Конечно, нет. Сталин всегда тонко рассчитывал, что и как нужно
сказать, чтобы добиться своей цели.
Но вернемся к судьбе Лиманова. После 2-х лет работы в ЦАУ
у него произошла переоценка ценностей в отношении значения
архивов и документов. "Я убежден, что большой процент рабочих
Советского Союза не знают, что такое архив, для чего он суще-
ствует и как велика его ценность для пролетариата", - с тревогой
писал Лиманов Горькому. Приветствуя его инициативу по напи-
санию ИФЗ, он критиковал Горького за то, что тот в своих пер-
вых выступлениях и статьях об ИФЗ недостаточно отметил место
и значение архивов в реализации начинания. Лиманов также
справедливо полагал, что широкое участие рабочих в ИФЗ будет
способствовать поднятию престижа архивов, "ликвидации архи-
вной неграмотности" среди населения и "заботе об исторических
первоисточниках". Письмо Лиманова, представлявшее собой рази-
тельный контраст со сталинскими указаниями, во многом пред-
восхитило события. Работа по созданию архивной части Источни-
ковой базы для ИФЗ объективно приводила к результатам, прямо
противоположным тому, что требовалось политическому руковод-
ству. Ситуация в должной мере была оценена лишь к 1935 г., ког-
да произошли решительные изменения в архивной политике с це-
лью полного подчинения архивной системы задачам администра-
тивно-командной системы.
Однако вернемся к начальному периоду участия архивных
органов в горьковском начинании. Призыв Горького и задачи
разработки ИФЗ определили необходимость перестройки деятель-
ности архивной службы и ее ориентации на обслуживание горь-
ковского начинания. Особенно важно было развернуть работу по
пропаганде документальных богатств хранилищ и помочь заводс-
ким редакциям в создании полноценной Источниковой базы бу-
дущих книг. "Для архивных работников было ясно, что от них
требуется дать документальные источники тем, кто будет писать
"Историю заводов", - отмечал один из руководителей ЦАУ тех лет
В.В.Максаков. Организация Источниковой базы для изучения ис-
тории фабрик и заводов заняла заметное место в деятельности ар-
хивных учреждений ЗО-х гг.187
115
ЦАУ оперативно откликнулось на призыв А.М.Горького о со-
здании ИФЗ. Уже 8 сентября 1931 г. оно издало распоряжение о
подготовке к изданию серии, а 23 сентября разослало на места
инструктивное письмо “Об участии архивных органов в составле-
нии "Истории фабрик и заводов"188. Оно нацеливало архивные уч-
реждения на всемерную поддержку горьковского начинания,
"широкое активное участие" в котором являлось для них
"обязательным". В письме определялись формы помощи архивис-
тов: упорядочение фондов, выявление документов, консультации
по работе с архивными материалами, непосредственная работа над
рукописями по истории предприятий.
Судя по отчетной документации ЦАУ и МОАУ, а также мате-
риалам Института истории Комакадемии, к осени 1931 г. архи-
вные органы имели определенный опыт выявления документов
данной тематики, наработанный еще в 20-е гг.; завершалось об-
следование и взятие на учет фабрично-заводских архивов, часть из
которых была уже принята на госхранение189. Однако большин-
ство материалов данной тематики в силу их необработанности не
были доступны для использования.
Источники свидетельствуют, что с принятием Постановления
ЦК ВКП(б) от 10 октября 1931 г. участие в ИФЗ стало ведущим
направлением деятельности архивных учреждений. В планы их
работы на 1931 г. были внесены значительные коррективы190.
Журнал "Архивное дело" писал, что в связи с Постановлением ЦК
партии "ЦАУ были разработаны и направлены на исполнение ар-
хивным органам задания о выявлении, техническом упорядочении
и подготовке к использованию... архивных материалов"191.
Выработка плана деятельности архивных органов по созда-
нию Источниковой базы для ИФЗ, начало которому положили
упоминавшиеся распоряжения ЦАУ от 8 и 23 сентября, заверши-
лась к концу 1931 г. Для его анализа особое значение имеет изу-
чение протоколов заседаний коллегий и совместных совещаний
сотрудников ЦАУ и МОАУ 5-6, 18, 23 и 24 ноября, а также 15 де-
кабря 1931 г.192 В числе первоочередных мероприятий намечалось:
срочно завершить учет архивов предприятий и принять на госхра-
нение материалы крупнейших из них, "немедленно позаботиться о
создании нормальных условий хранения" и приступить к "ударной
обработке" фондов фабрик и заводов, включившихся в создание
своей истории. Предполагалось срочно переработать Правила по-
становки архивной части делопроизводства на фабриках и заводах
с целью его коренного улучшения. Кроме того, отмечалась необ-
ходимость развертывания силами архивистов агитационно-мас-
совой работы на предприятиях, подготовки публикаций по ИФЗ
в научных и популярных изданиях, заводских многотиражках. На
116
следующем этапе - по мере упорядочения фабрично-заводских ма-
териалов - намечалось сосредоточить внимание на теоретической
проработке фондов, их научном изучении. Предполагалось срочно
подготовить и издать путеводитель по архивным материалам пред-
приятий Московской и Ленинградской области и осуществить ряд
других мер.
С первых же дней, как видно из источников, включилось в
работу по ИФЗ и МОАУ (до декабря 1931 г. - архивное бюро). 8
сентября 1931 г. его руководитель Г.И.Мамонов направил
А.М.Горькому письмо, в котором приветствовал его инициативу
и сообщал, что ”в архивохранилищах МОАБ имеется богатейший
материал по истории московских заводов...'*, который, к сожале-
нию, используется очень мало. Мамонов просил Горького
"широко оповестить всех, кто будет работать по истории фабрик и
заводов, о необходимости использовать" материалы московских
архивов. В ответном письме от имени Секретариата ИФЗ
А.Н.Тихонов по поручению Горького поблагодарил столичных ар-
хивистов за готовность оказать помощь193. В конце 1931 г. налади-
лись тесные деловые связи МОАУ с Главной редакцией ИФЗ. 20
сентября 1931 г. руководство МОАУ послало в ее адрес перечень
фондов, наиболее богатых материалами по истории столичных
предприятий, а в письмах 1 октября и 11 декабря просило Глав-
ную редакцию прислать список фабрик и заводов Московской об-
ласти, включенных в число первоочередных. 13 декабря 1931 г.
примерный список был получен, что позволило активизировать
работу194. В конце 1931 г. МОАУ издало официальное распоряже-
ние о включении архивных учреждений Москвы в создание ИФЗ.
В нем развивалась и конкретизировалась выработанная ЦАУ
программа работы по данной теме применительно к написанию
истории столичных предприятий195. Согласно распоряжению, в
первую очередь подлежали обработке материалы крупнейших
предприятий, а также - фонды карательных органов царизма,
правлений акционерных обществ, личные фонды московских
фабрикантов и заводчиков, в которых намечалось выявить и пре-
доставить в распоряжение заводских редакций документы по ис-
тории предприятий Москвы.
В соответствии с циркуляром ЦАУ от 3 декабря 1931 г., обя-
завшим срочно сообщить сведения о наличии фондов предприя-
тий, находящихся в хранилищах или взятых на учет местными ар-
хивными органами, МОАУ 11 и 20 октября направило соответ-
ствующие распоряжения своим отделениям. 25 октября 1931 г. им
были посланы новые формы переучета указанных фондов, в кото-
рых содержались следующие сведения: наименование, местона-
хождение, объем, степень сохранности и обработанности фонда,
117
хронологические рамки документов. В результате обработки полу-
ченных данных к концу 1931 г. архивные органы располагали
подробной информацией о наличии и состоянии фондов московс-
ких предприятий, как находящихся в заводских архивах, так и на
госхранении. Это позволило продолжить работу по упорядочению
и передаче в МОАУ материалов столичных фабрик и заводов. Со-
хранились акты учета и обследования текущих архивов московс-
ких предприятий за 1931-1934 гг.196 Особая забота была проявлена
к документам заводов и фабрик, уже включившихся в горьковское
начинание. В адрес их руководства направлялись соответствующие
отношения. Так, в письме МОАУ-дирекции “Красного Пролета-
рия” 31 декабря 1931 г. говорилось: “Завод Ваш вошел в список 1-
й очереди Главной редакции по изданию истории фабрик и заво-
дов, вследствие чего имеющийся в Вашем распоряжении архи-
вный материал... подлежит приведению в надлежащий порядок" и
сдаче в архив к 10 января 1932 г.197 Однако в указанные сроки до-
кументы первоочередных предприятий в хранилища МОАУ, как
правило, не поступали. Дело в том, что в начале 1932 г. заводские
редакции приступили к самостоятельной обработке и изучению
заводских архивов, необходимых для подготовки рукописей, что
задержало их передачу на госхранение до окончания сбора мате-
риалов.
Исходя из решения коллегии ЦАУ от 18 ноября 1931 г., “в
интересах коренного улучшения постановки архивов на фабриках
и заводах”, известным архивистом Б.И.Анфиловым в декабре
1931 г. были переработаны "Правила постановки архивной части
делопроизводства предприятий”. Во вступительной статье "Для
чего нужен фабрике и заводу архив и как его устроить”, предназ-
наченной прежде всего для заводской общественности, говорилось
об "исключительном значении архивных материалов” в деле со-
здания ИФЗ. "Правила" предусматривали организацию в заводс-
ком архиве, наряду с делопроизводственной и технической доку-
ментацией, специального исторического отдела для хранения
дневников, воспоминаний, писем рабочих, а также материалов
творческой деятельности заводчан (очерков, рассказов, стихов),
без которых, по мнению Анфилова, “история любой фабрики бу-
дет неполна и нежива”. Проект данной редакции “Правил...”, по-
сланный в Главную редакцию ИФЗ, для согласования, был ею
одобрен и поддержан198.
Важное значение, особенно на первом этапе работы, имела
развернутая архивистами пропаганда широкого привлечения архи-
вных материалов, наряду с мемуарами и иными источниками, к
подготовке книг. В сентябре-ноябре 1931 г. МОАУ направило в
адрес фабкомов и ячеек В КП (б) крупнейших столичных предпри-
118
ятий обращения с предложением сотрудничества в создании ИФЗ.
"Мы не сомневаемся в том, что воззвание М.Горького встретило в
Вашей среде горячий отклик и что среди рабочих найдутся това-
рищи, которые возьмут на себя труд написать историю своего за-
вода, - отмечалось в письмах, посланных на Автозавод, заводы им.
Калинина, "Красный богатырь" и ряд других предприятий. - Но
нельзя написать историю Вашего завода, не зная тех материалов,
которые хранятся у нас в архивах". Руководство МОАУ просило
оповестить рабочих о том, что архивисты готовы оказать им все-
стороннюю помощь199. Инициатива архивных учреждений сыграла
существенную роль в деле приобщения рабочей общественности к
документальным богатствам прошлого. Развертывание агитацион-
но-массовой работы было тем более необходимо, что, как указы-
валось в составленной весной 1932 г. справке об использовании
архивов Московской области для написания ИФЗ, на предприя-
тиях в первое время отмечалась недооценка важности использова-
ния архивных документов как источников200. Это объяснялось це-
лым рядом причин, в том числе неосведомленностью рабочей об-
щественности о них, слабой пропагандистской деятельностью ар-
хивных учреждений, низким общественным престижем архивов в
целом. Масло в огонь подлила и упоминавшаяся презрительная
фраза Сталина об "архивных крысах".
Судя по документам, главными формами ознакомления рабо-
чих с архивными материалами стали выставки документов, .докла-
ды с демонстрацией выявленных источников, а также публикация
материалов фабрично-заводских фондов в многотиражках.
Одной из первых была организована выставка по истории за-
вода "Красный пролетарий", действовавшая на этом предприятии
с мая по октябрь 1932 г. Среди материалов заводской редакции
сохранился протокол совместного заседания актива рабочих с со-
трудниками ЦАУ от 9 декабря 1931 г., на котором был рассмотрен
представленный архивистами план выставки и приняты конкрет-
ные решения о подборе экспонатов. 25 апреля 1932 г. ЦАУ заклю-
чило соответствующий договор с редакцией "Красного Пролета-
рия"201. Документы о подготовке выставки свидетельствуют, что
ей предшествовала кропотливая работа архивистов по выявлению
материалов, в том числе в Архиве революции и Архиве Октябрьс-
кой революции, в ходе которой впервые были обнаружены цен-
ные источники по истории "Красного Пролетария" (полицейские
донесения, данные обследований фабричной инспекции, прокла-
мации, листовки и т.д.)202
В 1932-1935 гг. усилиями прежде всего сотрудников МОАУ
были организованы выставки архивных документов и на ряде
других столичных предприятий - 'Трехгорке", Электрозаводе, Ав-
119
тозаводе, ’’Серпе и Молоте”, ’’Динамо", фабрике им. П.Алексеева.
Большой успех имели также тематические экспозиции - "Октябрь
в Москве", по истории быта рабочих дореволюционной России,
демонстрировавшиеся на заводах и фабриках203.
В 1932-1933 гг. прошли и обобщающие выставки архивных
документов по ИФЗ, имевшие общемосковский характер и подго-
товленные совместно Главной редакцией, сотрудниками ЦАУ и
МОАУ. Открывшаяся 2 июня 1932 г. в помещении МОАУ выстав-
ка "История заводов в документах" имела целью заинтересовать
рабочую общественность, сотрудников заводских редакций в ши-
роком использовании архивных материалов как источников со-
здания ИФЗ, показав при этом, какие аспекты истории предприя-
тий находят отражение в различных типах и видах документов204.
Таким образом, очевидна не только пропагандистская, но и ис-
точниковедческая направленность выставки. Сохранившиеся до-
кументы (план, договоры, распоряжения, отношения, переписка
архивных органов с Главной редакцией, с московскими предприя-
тиями, организациями, музеями и др.) позволяют подробно про-
следить ход ее подготовки205. Данные о структуре выставки
(разделах, количестве залов, витрин), видовом разнообразии и со-
держании представленных на ней материалов можно почерпнуть в
плане и описи экспонатов206. Всего на ее 34 витринах было раз-
мещено 350 подлинных документов, 200 фотографий, в основном
- по истории предприятий Москвы. За 30 дней работы на выстав-
ке побывало более 2 тыс. чел., главным образом, рабочих столич-
ных фабрик и заводов207. В книге отзывов имеется 61 запись, в
том числе В.В.Максакова, который отметил: "Опыт организации
выставки по Истории заводов считаю чрезвычайно ценным"208.
Сохранился целый ряд материалов (переписка, протоколы
выставочных комитетов, планы, списки экспонатов, копии архи-
вных документов) о подготовке и проведении выставок по ИФЗ в
1933 г.209 Как правило, один из их разделов был посвящен дея-
тельности заводских редакций московских предприятий с демон-
страцией собранных ими источников (воспоминаний, фотогра-
фий, листовок и др.). В 1934 г., судя по документации архивных
органов, происходит свертывание данной формы работы.
Не меньшую важность в агитационно-пропагандистском пла-
не имело проведение архивистами докладов, - как в связи с орга-
низацией выставок на московских предприятиях, так и по мере
выявления ценных источников. Обнаружив интересные материа-
лы, сотрудники архивов посещали заводы, информировали актив,
зачитывали документы и разъясняли их значение для написания
истории предприятия. Так, 19 октября 1931 г. представитель Ар-
хива революции ознакомил рабочих завода "Красный Пролетарий"
120
с выявленными документами царской охранки о революционных
выступлениях на этом предприятии (б.завод "Бромлей") в 1896-
1906 гг. Как свидетельствует протокол собрания210, старые рабочие
- участники тех событий - были возмущены, что "агенты царизма
не только односторонне освещали события, но и допускали пря-
мое искажение фактов". Было обращено внимание на необходи-
мость критического отношения к подобного рода источникам.
Собрание решило в работе по истории своего завода с максималь-
ной полнотой использовать архивные материалы, перепроверяя и
дополняя их воспоминаниями рабочих, а также "провести экскур-
сии в Архив революции для осмотра подлинных документов"211.
В отчете о проведенном в мае 1932 г. обследовании работы
Архива революции по тематике ИФЗ отмечалось, что им установ-
лены тесные контакты с 17 предприятиями столицы и в его хра-
нилищах успели побывать на экскурсиях члены редакций и автор-
ских коллективов, литкружковцы212. Сотрудники другого цент-
рального государственного архива - Революции и внешней поли-
тики, прикрепленного к заводам Замоскворечья, также посещали
трудовые коллективы, беседовали с рабочими, привлекая их вни-
мание к выявленным источникам213. Обсуждение вопроса об
организации докладов по архивным материалам на совещании
МОАУ 9 сентября 1932 г. выявило необходимость активизации
этой формы деятельности214. Документы (прежде всего - заводс-
ких редакций) свидетельствуют, что в 1932-1934 гт. архивисты
неоднократно выступали перед рабочими крупнейших фабрик и
заводов Москвы - Автозавода им. Сталина, 'Трехгорки", "Динамо",
Электрозавода, 1-й Ситценабивной фабрики, завода им. Калинина
и др.215
Изучение материалов многотиражек столичных предприятий
показывает, что обнаруженные архивистами интересные докумен-
ты нередко направлялись ими в адрес заводских редакций с целью
опубликования. Так, в феврале 1932 г. газета "Догнать и пере-
гнать" - орган парткома и завкома Автозавода - поместила архи-
вные материалы, разоблачавшие утверждения бывшего его вла-
дельца Рябушинского, что завод якобы был полностью построен,
оборудован и пущен им до 1917 г.216 22 апреля 1933 г. из МОАУ
на Электрозавод была послана копия найденного в архиве письма
бывшего владельца этого предприятия Торнтона от 2 июля 1917 г.,
рассказывающего о его взаимоотношениях с завкомом после Фев-
ральской революции217. В 1934 г. на Электрозавод был даже на-
правлен сотрудник МОАУ и некоторое время он входил в редак-
цию многотиражки. Немало ценных документов было послано ар-
хивистами в адрес завода "Красная Пресня", 1-й Ситценабивной
фабрики; активно публиковались источники в многотиражках
121
’’Трехгорки”, "Серпа и Молота”, "Красного Пролетария". Отчеты
МОАУ показывают, что в 1934 г. архивисты поддерживали связь с
редколлегиями многотиражек почти 30 предприятий Москвы и
области218.
Анализ источников приводит к выводу, что по мере разверты-
вания работы по написанию ИФЗ, в качестве главной выдвину-
лась задача - оперативно предоставить заводским редакциям ис-
черпывающую информацию о составе и содержании хранящихся в
архивах материалов по истории их предприятий путем выявления
документов и составления справочников (обзоров, путеводителей
и др.). На состоявшейся 1-3 апреля 1932 г. конференции архивис-
тов Московской области отмечалось, что "от работы только соби-
рательной архивы переходят к работе по выявлению и использо-
ванию архивных документов..." для ИФЗ219.
"В архивы идут для работы массы. Сами рабочие пишут исто-
рию своих заводов... Архивы должны в полной готовности встре-
тить нового исследователя из пролетарских масс. В связи с этим
приобретает чрезвычайно важное значение вопрос о справочниках
и путеводителях по нашим архивам. Откладывать этого дела
больше нельзя"220. Когда В.В.Максаков в начале 1932 г. писал эти
строки, он уже знал о предпринятой подготовке путеводителей по
архивам заводов Московской и Ленинградской областей, имевших
большое значение для информирования редакций о хранящихся в
архивах материалах данной тематики.
Как видно из документов, Путеводитель по архивам Москов-
ской области начал готовиться с января 1932 г., о чем 22 февраля
МОАУ проинформировало Главную редакцию. В ответном письме
от 28 февраля 1932 г. выражалась "крайняя заинтересованность" в
реализации этой идеи и готовность сотрудничать221 10 марта со-
стоялось подписание договора об издании Путеводителя222. К ра-
боте над ним были привлечены практически все научные силы
МОАУ под общим руководством Е.Ф.Грекулова223. Путеводитель
включал 69 обзоров архивных материалов по истории более чем 30
столичных предприятий224. Учитывая изложенную в письме от 15
апреля 1932 г. просьбу Главной редакции, МОАУ особое внима-
ние уделило выявлению документов по истории Автозавода,
"Серпа и Молота”, Красного Пролетария", "Трехгорки", Мастя-
жарта, "Динамо”, заводов - Инструментального и имени Ильича,
создание книг на которых предполагалось осуществить в течение
последующих нескольких лет225. Обзоры располагались в Путево-
дителе по отраслям промышленности, в отдельном разделе были
даны характеристики фондов общего характера по данной теме
(Правления, Управы, Присутствия и других дореволюционных уч-
реждений Московской губернии). Каждый обзор включал краткие
122
сведения по истории предприятия и собственно характеристику
источников, как из фонда завода, так и из других фондов МОАУ с
указанием состава и содержания имеющихся документов, их зна-
чения для раскрытия той или иной стороны деятельности пред-
приятия, а также - количества дел, их хронологических рамок,
степени сохранности, видовой принадлежности документов. В
предисловии сотрудникам редакций и рабочему активу рекомен-
довалось после обзора ознакомиться с архивными описями, а за-
тем - и самими документами. Подготовка данного справочника
имела большое значение для развертывания работы по ИФЗ. Не
дожидаясь публикации Путеводителя, МОАУ разослало обзоры
документов местным редакциям226.
Вступление в 1932 году архивных органов в активную фазу
работы по реализации горьковского начинания определило насто-
ятельную необходимость оформления их взаимоотношений с
Главной редакцией ИФЗ. Состоявшееся 21 февраля 1932 г. произ-
водственное совещание сотрудников ЦАУ совместно с представи-
телями Главной редакции отметило в резолюции целесообраз-
ность заключения договора между ними "на работы по выявлению
и каталогизации материалов для истории фабрик и заводов”. В
целях координации деятельности предварительно было согласова-
но следующее распределение обязанностей: общее научное руко-
водство поручалось Главной редакции; методическое руководство
и план выявления документов предполагалось осуществлять со-
вместно, архивно-техническая и организационная сторона возла-
галась на ЦАУ227.
27 мая 1932 г. "Правда" опубликовала письмо А.М.Горького
"Ускорить создание "Истории заводов" . В тот же день на заседа-
нии коллегии ЦАУ, обсудившем вопрос о выполнении плана 1932
года по выявлению материалов данной тематики, было принято
решение: руководствуясь письмом Горького, не дожидаясь офи-
циального заключения договора с Главной редакцией, организо-
вать во всех архивах составление обзоров выявленных архивных
материалов228.
22 июня 1932 г. был, наконец, заключен договор между ЦАУ
и Главной редакцией на выявление и составление обзоров доку-
ментов центральных архивохранилищ данной тематики. Являясь
главным средством информирования заводских редакций о соста-
ве и содержании выявленных архивных материалов, обзоры тем
самым играли важную роль в формировании Источниковой базы
книг. Согласно договору, архивные учреждения должны были пе-
редать в Главную редакцию обзоры материалов по истории пред-
приятий первой очереди - к 15 сентября 1932 г., а второй очереди
- к 31 декабря 1932 г. общим объемом 50 печатных листов. Глав-
123
ная редакция обязывалась оплатить эту работу229. Отметим крайне
сжатые сроки выполнения договора, а также то обстоятельство,
что определение в нем лишь количественных показателей не мог-
ло способствовать повышению качества выявления документов. В
целом же заключение договора следует оценить положительно,
оно несомненно стимулировало введение в научный оборот зна-
чительного комплекса новых архивных документов по истории
предприятий. В 1932 г. Главная редакция заключила договоры на
выявление материалов по истории столичных предприятий также
с МОАУ и напрямую с рядом центральных хранилищ230. Заключа-
лись соглашения и непосредственно между заводскими редакция-
ми и архивными учреждениями.
Большое значение имело установление тесных связей Глав-
ной редакции с Московским областным архивом/МОА/ В КП (6).
История заводских парторганизаций занимала одно из централь-
ных мест в планах книг. Поэтому естественно было обращение
сотрудников редакций к партийным документам. Однако написа-
ние ИФЗ совпало по времени с формированием самого МО А
ВКП(б), что создало известные трудности в работе: часть материа-
лов поступила в архив, часть оставалась на заводах, многие пере-
везенные в хранилища фонды подолгу не разбирались, отсутство-
вал надлежащий учет. К сожалению, значительное количество
партийных документов оказалось не доступным для изучения. В
письме в Главную редакцию 8 июля 1932 г. руководство МОА
ВКП(б) вынуждено было констатировать, что "положение с подго-
товкой архивных партийных материалов для использования их для
составления "Историй" продолжает оставаться неудовлетворитель-
ным"231. В этих условиях, не располагая необходимыми средства-
ми, МОА ВКЛ(б) в начале 1932 г. предложил заводским партор-
ганизациям взять на себя все расходы по упорядочению находив-
шихся в хранилищах документов. Часть предприятий отказалась,
другие выделили деньги или прислали в помощь людей. Однако
решительного сдвига не произошло. Сообщая об этом, руковод-
ство партархива просило Главную редакцию срочно выделить на
систематизацию материалов только в июле-августе 1932 г. около 2
тыс. руб. В июле 1932 г. между ними было заключено соглашение
об упорядочении и выявлении документов по ИФЗ. На эти цели
Главная редакция направила значительные суммы. Уже в письме
МОА ВКП(б) в ее адрес 11 августа 1932 г. отмечалось, что полным
ходом идет разборка и описание материалов парторганизацией
"Трехгорки", Автозавода, "Красного Пролетария", Электрозавода,
"Динамо"232. Сохранившаяся переписка показывает, что именно в
ходе реализации горьковского начинания были упорядочены фон-
ды МК партии, промышленных райкомов (Пролетарского, Замос-
124
кворецкого, Ленинского), а также богатейшая коллекция архива
Истпарта МК ВКП(б). /Спасенная в начале 30-х гг., эта коллек-
ция была уничтожена осенью 1941 г. в момент угрозы захвата фа-
шистами Москвы/. По признанию сотрудников МГК, использо-
вание партийных материалов данной тематики заводскими редак-
циями началось лишь с лета 1932 г.233 Руководство МОА ВКП(б)
предполагало завершить всю работу по выявлению документов к 1
сентября 1932 г., выполнив тем самым условия договора. Однако
уложиться в намеченный срок не удалось. Так, только в ноябре
1932 г. был разобран фонд и составлена опись материалов
парторганизации "Красного Пролетария"; продолжалось выявле-
ние аналогичных источников по истории Автозавода и других
столичных предприятий234.
Начало нового качественного этапа создания Источниковой
базы по ИФЗ Москвы связано с принятием упоминавшегося По-
становления Секретариата МГК ВКП(б) от 5 августа 1932 г. "Об
издании истории фабрик и заводов"235. В нем подчеркивалась
важность использования архивных документов при написании ис-
тории предприятий. В связи с этим ЦАУ, МОАУ и МОА ВКП(б)
надлежало ускорить работу по упорядочению и выявлению мате-
риалов данной тематики в госархивах, а также оказать помощь ре-
дакциям в изучении заводских архивов. Особое внимание следо-
вало обратить на "Серп и молот", "Трехгорку" , Автозавод,
"Красный Пролетарий" и Электрозавод, рукописи по истории ко-
торых намечалось издать уже в 1932 - начале 1933 г. На московс-
кие райкомы партии и аппарат МОАУ была возложена обязан-
ность "обеспечить на местах сохранение архивных материалов".
Источники позволяют подробно проследить деятельность
МОАУ по реализации этого Постановления МГК ВКП(б). 28 ав-
густа 1932 г. оно издает специальное распоряжение по данному
вопросу, а в письме руководства МОАУ в Секретариат МК партии
от 31 августа 1932 г. намечена целая программа мер236. О ее осу-
ществлении можно судить по отчет)7 МОАУ за 1932 г. и акту об-
следования Управления сотрудниками ЦАУ в конце 1932 г.237. К
указанным выше пяти столичным предприятиям первой очереди
были персонально прикреплены научные сотрудники МОАУ, в
обязанности которых входило включиться в работу редакций,
проводя консультирование по конкретным вопросам использова-
ния архивных материалов при написании книг, а также - полнос-
тью закончить выявление и проработку комплекса архивных ис-
точников. Сверх плана в 1932 г. МОАУ намечало проработать по
всем своим фондам материалы пяти первоочередных московских
заводов. Итогом этой деятельности архивистов должно было стать
"предоставление местной редколлетии исчерпывающего докумен-
125
тального сырья". Одновременно МОАУ прикрепило своих сотруд-
ников к районам Москвы - Пролетарскому, Краснопресненскому,
Ленинскому, Сокольническому и Сталинскому с целью курирова-
ния их предприятий, включившихся в горьковское начинание.
Согласно отчетной документации МОАУ, в 1932 г. в его ар-
хивах велось выявление материалов по истории 17 предприятий
Москвы и области, а в 1933 г. - 20-ти заводов238. "Без преувеличе-
ния можно сказать, - отмечалось в отчете МОАУ за 1933 г., - что
ни одна из московских редакций, работающих по истории мос-
ковских фабрик и заводов, не обходится без архивных материалов
МОАУ’239.
Наряду с разборкой и систематизацией документов хранилищ
все большее внимание архивисты стали уделять использованию
материалов - исследовательской и издательской деятельности.
Данная тенденция, ясно прослеживаемая на основании анализа
источников с конца 1932 г. и свидетельствующая об известной
смене приоритетов, а также об углублении работы по ИФЗ, по-
требовала организационной и кадровой реорганизации научной
деятельности архивных органов. Между тем, к началу 1933 г. на-
учно-исследовательская и методическая группа МОАУ состояла
всего из 2-х чел., которые объективно не могли справиться с воз-
росшим объемом работы. 14 февраля 1933 г. Е.Ф.Грекулов пред-
ставил руководству МОАУ докладную записку, в которой предла-
галось увеличить штат группы до 12 чел. и расширить ее функции.
Вводилась специальная должность - ответственный исполнитель
по ИФЗ, в обязанности которого, согласно должностной инструк-
ции, входило общее руководство выявлением и использованием
архивных материалов данной тематики, в том числе - оперативная
связь с Главной редакцией и заводскими редколлегиями, органи-
зация выявления и составления обзоров документов, консультиро-
вание и т.д. Источники свидетельствуют, что предложенная
Е.Ф.Грекуловым перестройка научной деятельности МОАУ была
осуществлена. Так, уже в 1934 г. в составе научно-исследователь-
ской группы работало 12 чел., в том числе 5 выпускников Исто-
рико-архивного института240, что позволяло надеяться на даль-
нейшую активизацию деятельности МОАУ по созданию полно-
ценной Источниковой базы архивных документов по ИФЗ.
Данный вопрос стал предметом серьезного обсуждения и на
заседаниях коллегии ЦАУ 20 января и 15 февраля 1933 г.241. Пос-
леднее из них имело особое значение, подведя некоторые итоги и
наметив перспективы участия архивистов в горьковском начина-
нии. В протоколе этого заседания отмечалось, что "архивные
органы РСФСР проделали значительную работу по обслуживанию
редакции ИФЗ: выявлены фонды фабрик и заводов по материалам
126
центральных архивохранилищ, Московского и Ленинградского
архивных управлений, составлено свыше 200 обзоров имеющихся
материалов, ... 27 сводных обзоров по первоочередным предприя-
тиям..."242. В качестве важнейшего результата деятельности архи-
вистов указывалось, что в последнее время произошел решитель-
ный поворот в сторону расширения Источниковой базы книг по
истории предприятий за счет активного использования архивных
документов при их написании. "Авторские коллективы, заводские
редколлегии сами стремятся сейчас к полному овладению архи-
вными источниками, не ограничиваясь, как это бывало иногда
вначале, сбором отрывочных, непроверенных воспоминаний243, -
говорил представитель Главной редакции А.И.Гайсинович. Вместе
с тем в его содокладе обращалось внимание архивных органов на
целый ряд недостатков. Следует заметить, что критическая часть
выступления Гайсиновича в основном повторяла обоснованную
тревогу руководства Главной редакции за ход создания ИФЗ, вы-
раженную в письме члена ее Секретариата М.Г.Шушканова
А.М.Горькому 5 января 1933 г.244 Возбудив у рабочей обществен-
ности повышенный интерес к архивным документам, ЦАУ и
МОАУ не сделали всего необходимого для его удовлетворения. В
Главную редакцию поступали сообщения с мест о том, что в не-
которых архивах рабочие и сотрудники редколлегий "наталкива-
лись на формальное, иногда просто нетактичное отношение" вме-
сто всемерной помощи и поддержки245. Особое беспокойство вы-
зывали запреты на копирование материалов, "широкое опублико-
вание которых нежелательно". Срочно требовалось решить и ряд
организационных вопросов. Так, расписание работы читальных
залов архивов не совпадало с возможностями активистов редак-
ций, которые могли посещать их в свободное от основной работы
время, преимущественно вечером и в выходные. По-прежнему вы-
зывало тревогу и состояние многих заводских архивов, в которых
не обеспечивались надлежащие условия хранения документов246.
Учтя замечания Главной редакции ИФЗ, коллегия ЦАУ наметила
программу по исправлению недостатков и совершенствованию де-
ятельности архивных органов по созданию истории предприятий.
По мере развертывания этой работы продолжал остро стоять
вопрос о надежном методическом обеспечении данного, ставшего
ведущим, направления деятельности архивов и создания системы
научно-справочного аппарата /НСА/. В 1932-1933 гг. архивистами
совместно с сотрудниками Архивной комиссии Секции истории
пролетариата Института истории Комакадемии велась работа над
целым рядом специальных картотек - по предприятиям Москвы,
по заводам первой очереди, об участии крупнейших из них в ре-
волюционном движении и т.д. Систематически пополнялись и
127
общие картотеки выявленных документов, существовавшие в
ЦАУ, МОАУ, центральных хранилищах247. "Слабым местом" явля-
лась методика составления картотек. Пожалуй, наиболее удачной
была картотека МОАУ, в основе одной из частей которой лежал
разработанный и внедренный в 1932 г. классификатор по истории
столичных предприятий. В 1933-1934 гг. он неоднократно совер-
шенствовался. Обнаруженные документы данной тематики анног
тировались на карточках, которые затем помещались в одном из
разделов тематической картотеки МОАУ в соответствии со схемой
классификатора248. Он состоял из 26 разделов, расположенных по
хронологически-тематическому принципу. Каждый раздел был де-
тализирован по рубрикам и освещал основные проблемы истории
московских предприятий - их производственно-технические ха-
рактеристики, особенности организации производства, историю
революционного движения, условия труда и быта рабочих, их уча-
стие в гражданской войне и социалистическом строительстве.
Осуществляя систематизацию выявленных документов, помогая
их использованию, классификатор служил и хорошим подспорьем
при составлении обзоров данной тематики. Тем более, что мето-
дическое обеспечение этого важного вида работы, как показывает
анализ источников, явно отставало249.
Самые ранние из сохранившихся обзоров ЦАУ датируются
1930 г., а наиболее поздние 1934 г., но подавляющее большинство
- 1932-1933 годами, когда эта работа велась наиболее интенсивно.
Однако вплоть до конца 1932 г. наблюдался разнобой в приемах
отбора документов и их описания. Бросается в глаза разная сте-
пень конкретизации и информативной насыщенности в первич-
ных обзорах, поступивших в ЦАУ из центральных архивов в
1931-1932 гг. Порой присылались перечни материалов по истории
предприятий даже без указания их поисковых данных и хроноло-
гических рамок. Разнобой затруднял составление сводных обзо-
ров. Неразработанность методики выявления документов приво-
дила к тому, что в ряде случаев в первичные обзоры включались
малозначительные материалы, а важнейшие источники, в том
числе уже известные исследователям, опускались250. Такие ошиб-
ки нельзя было устранить при составлении сводных обзоров. По-
ложение изменилось с конца 1932 г., когда ЦАУ направило на ме-
ста Инструктивное письмо о методике составления обзоров по
"Истории фабрик и заводов", разработанное архивистом В.А.Дом-
бровским251.
Как свидетельствуют договор и справка, с сентября 1932 г по
март 1934 г. составлением и редактированием сводных обзоров по
истории 80 важнейших заводов, в том числе московских, зани-
мался старший архивист-консультант ЦАУ Б.И Анфилов252.
128
Еще позже, чем в ЦАУ - только в начале 1933 г. - появилась
подготовленная Е.Ф.Грекуловым инструкция МОАУ по составле-
нию обзоров архивных материалов по ИФЗ. Как и в методической
разработке ЦАУ, в ней предлагалась хронологически-тематическая
группировка документов в обзорах, отмечалась также необходи-
мость "Исчерпывающей полноты" содержащихся в них сведений,
взятых из всех фондов архива, в которых есть материалы по исто-
рии данного предприятия253.
Изучение планово-отчетной документации ЦАУ и МОАУ по-
казывает, что 1932-1934 гг. стали периодом наиболее интенсивной
работы архивных органов по выявлению и использованию доку-
ментов по ИФЗ. По сведениям А.П.Пшеничного, к концу 1933 г.
ЦАУ выявило до 30 тыс. документов данной тематики, подготови-
ло 132 предварительных и 60 сводных обзоров254. Активно работа-
ло и МОАУ. В 1932 г. его сотрудниками было составлено 69 обзо-
ров по истории предприятий Москвы и области, а в 1933 г. - 135
обзоров255. Если в 1931 г. московские архивисты заполнили 1210
тематических карточек на выявленные документы по истории
предприятий, то в 1932 г. уже 4,5 тыс., а в 1933 г. - 10,7 тыс.
штук256. Документы убедительно свидетельствуют, что именно с
разработкой истории столичных предприятий связано резкое уве-
личение количества исследователей - рабочих, историков, писате-
лей в читальном зале МОАУ : в 1932 г. более чем в 3 раза, а в
1933 г. в 6,5 раз по сравнению с 1931 годом. Достаточно сказать,
что из 83-х человек, работавших в читальных залах МОАУ в
1932 г., больше половины- 46 человек указали в анкетах, что уча-
ствуют в горьковском начинании. В 1933 г. количество исследова-
телей по ИФЗ увеличилось здесь до 65 чел. /ЦГАМО. Ф.766. Оп.1.
Д.331. Л.2об.; ГАРФ. Ф.5325. Оп.9. Д.2692. Л.18об.; Д.3295. Л.5об.;
Д.3606.Л.4об./ Много было занимавшихся данной темой и в цент-
ральных архивах. Даже в относительно небогатом фабрично-
заводскими документами Военно-историческом архиве с 1932 г.
до середины 1936 г. занимались 13 чел. по направлению Главной
редакции, а еще 90 работали по заданию столичных организаций,
в том числе - заводов им.Орджоникидзе и Петровского, фабрик
"Красная заря", "Большевик", Автозавода257.
В связи с выявлением материалов по ИФЗ значительно акти-
визировалась публикаторская деятельность архивов. Эта форма
работы нашла горячую поддержку у Главной редакции, которая
осенью 1932 г. обратилась с соответствующим письмом к ряду ис-
торических и литературных изданий. Сохранился ответ, направ-
ленный Л. Л .Авербаху заместителем ответственного редактора жур-
нала "Красный Архив" В.В.Максаковым 20 ноября 1932 г. В нем
сообщалось, что журнал "охотно предоставит место для публика-
129
ции... подборок архивных материалов" по истории предприятий
в ближайших же номерах258. В.В.Максаков выполнил обещание.
Если в 55 выпусках "Красного Архива", вышедших до 1933 г., по
нашим подсчетам, имеется лишь 5 публикаций документов по ис-
тории предприятий и рабочего класса, то в последующих 28 номе-
рах за 1933-1937 гг. их помещено более 30, в том числе по исто-
рии столичных заводов259. Много источников данной тематики и
их обзоров было опубликовано в других исторических и архиво-
ведческих журналах260. В 1932-1935 гг. архивистами готовился к
печати ряд сборников документов: "Московский пролетариат в
1917 г.", "Фабрики и заводы Замоскворечья", а также по истории
отдельных предприятий и районов столицы261. В 1934 г. МОАУ
предполагало издать сборник писем московских рабочих об усло-
виях жизни и труда в дореволюционный период. Публикаторская
деятельность архивных учреждений способствовала расширению
Источниковой базы по ИФЗ, введению новых материалов в науч-
ный оборот.
Предпринятая архивными учреждениями работа требовала не
только оперативности, но и высокого качества. Создание же пол-
ноценной Источниковой базы по истории столичных предприятий
зависело от квалификации кадров, состояния фондов, методичес-
кого обеспечения, разумных сроков выявления и т.д. К сожале-
нию, как видно из документов, ситуация в данном отношении
складывалась неблагополучно и вопрос качества работы в 1933 г.
постепенно вышел на первый план. Беспокоил он не только
Главную и заводские редакции ИФЗ, которые неоднократно выс-
казывали нарекания сотрудникам архивных учреждений, но и са-
мих архивистов. Так, в протоколе совещания МОАУ в апреле 1934
г. отмечалось, что из-за недостатка квалифицированных кадров,
их слабой общеисторической подготовки качество выявления ис-
точников по ИФЗ не всегда удовлетворительное: имелись случаи
неполноты обзоров, включения в них малозначительного матери-
ала и пропусков важного. Проведя в середине 1934 г. обследова-
ние работы МОАУ, комиссия ЦАУ записала в отчете, что качество
тематических карточек "в огромном большинстве неудовлетвори-
тельное"262. Из-за невысокого качества подборок документов по
истории предприятий Главная редакция в 1933 г. стала запрещать
заключение "сепаратных" договоров заводскими редакциями не-
посредственно с архивами, взяв на себя контроль за качеством
выявления263. Эта тенденция закрепилась после создания в мае
1933 г. в аппарате Главной редакции АБК со штатом высококва-
лифицированных архивистов. Существенные недостатки в дея-
тельности архивных организаций проявились и в практике состав-
ления дополнительных обзоров, что можно объяснить разновре-
130
менностью выявления материалов по истории предприятий в ар-
хивах наряду с продолжавшейся разборкой фондов. При получе-
нии, кроме основных, дополнительных обзоров, заводские редак-
ции вынуждены были или в корне перестраивать работу с учетом
новых источников, либо в ущерб качеству книги вообще не ис-
пользовать их. Так, согласно докладной записке, только Архив
Октябрьской революции в дополнение к основным обзорам со-
ставил в 1932-1933 гг. еще 70 дополнительных264.
В сложившейся нелегкой ситуации требовалась максимальная
согласованность действий всех заинтересованных сторон, и преж-
де всего - объединение усилий ЦАУ и Главной редакции по ис-
правлению недостатков в создании Источниковой базы ИФЗ.
К началу 1934 г. ЦАУ выполнило условия договора с Главной
редакцией, срок которого истек еще в конце 1932 г. Ей были пе-
реданы обзоры архивных документов фабрик и заводов объемом
более 50 п.л. Однако к этому времени далеко не все источники
даже по упорядоченным фондам были выявлены, все новые цен-
ные документы становились доступными по мере их разборки и
описания. Встал вопрос о продлении или перезаключении догово-
ра. Положительному решению помешало обострение взаимоот-
ношений ЦАУ и Главной редакции. Источники свидетельствуют,
что решения коллегии ЦАУ от 15 февраля 1933 г. о перестройке
работы архивных органов в деле всемерного обслуживания горь-
ковского начинания остались в большинстве своем на бумаге, что
не могло не вызвать справедливых нареканий со стороны Главной
и местных редакций. Ситуацию усугубили отраженные в перепис-
ке денежные споры, выдвижение в ряде случаев руководством
ЦАУ на первый план финансовых соображений, а не интересов
дела. В свою очередь, Главная редакция настаивала на включении
работы по ИФЗ в производственные планы архивных учреждений,
отказавшись от хоздоговорной основы взаимоотношений. В ре-
зультате 4 февраля 1934 г. ЦАУ уведомило Главную редакцию, что
"ввиду выполнения договора и неполучения вашего согласия на
продолжение его действия, работа по составлению обзоров и до-
полнений к ним по предприятиям... с настоящего времени пре-
кращена"265.
Тем самым ЦАУ взяло курс на свертывание этой деятельнос-
ти, которое, однако, проходило постепенно, т.к. некоторые цент-
ральные архивы и МОАУ на основе имеющихся прямых соглаше-
ний включили выявление материалов данной тематики в свои
производственные планы на 1934 г.
В ином ключе развивались и контакты МОАУ с Главной ре-
дакцией. По данным источников, и прежде всего, планово-
отчетной документации МОАУ, несмотря на осложнившиеся от-
131
ношения ЦАУ с Главной редакцией, московские архивисты в
1934 г. - начале 1935 г. не снижали темпов работы по выявлению
и изучению источников по истории столичных предприятий.
Деятельность архивных органов по выявлению и изучению
фабрично-заводских материалов, развернувшаяся в 1931-1934 гг.,
явилась важным фактором создания полноценной Источниковой
базы по "Истории заводов" Москвы. Однако она не получила
своего продолжения.
27 июня 1935 г. было принято постановление ЦИК Союза
ССР "О мероприятиях по упорядочению архивного дела Союза
ССР"266. Его появление означало принципиальную смену приори-
тетных направлений деятельности архивных учреждений - под
предлогом срочной необходимости упорядочения и описания ма-
териалов была свернута практически вся работа по использованию
архивных документов, в том числе центральное направление - об-
служивание горьковского начинания. Законодательный акт имел
пагубные последствия для развития исторической науки и связан-
ных с нею направлений деятельности архивов. Его тщательный
всесторонний анализ - тема специального исследования. Для нас
же очевидна необходимость его рассмотрения в связи с работой
по ИФЗ и общественно-политическими тенденциями 1930-х гт.
В научной и учебной архивоведческой литературе принята в
целом положительная оценка данного постановления. Отмечается
его закономерный характер, якобы обусловленный нарастанием в
1-й половине 30-х гт. количества необработанных фондов, что
стало следствием "увлечения" архивов научной работой в ущерб
упорядочению материалов. Инициатива в разработке проекта по-
становления приписывается Я.А.Берзину, назначенному управля-
ющим ЦАУ в июне 1932 г. после смерти М.Н.Покровского, а
также его заместителю Н.В.Мальцеву, сменившему в апреле
1934 г. на этом посту В.В.Максакова - сторонника приоритетнос-
ти научного использования архивных документов267. Так ли было
на самом деле?
Курс на широкое научное и практическое использование ар-
хивных материалов, выработанный на рубеже 20-х - 30-х гт., был
не временной кампанией, а стратегической линией архивного
строительства, соответствующей потребностям общества и исто-
рической науке. В среде архивистов господствовало понимание
того, что работа по упорядочению, обеспечению сохранности ма-
териалов и т.д. не имеет смысла, если она не нацелена на их ис-
пользование. Однако центральным является вопрос: была ли ситу-
ация в архивах с необработанными фондами настолько острой
или же это был лишь предлог для свертывания использования?
Попытаемся ответить на данный вопрос на примере состояния ар-
132
хивов МОАУ и хода работы по созданию истории московских
предприятий.
В середине 30-х гг. в архивах действительно находилось зна-
чительное количество необработанных фондов. Так, из 3605 фон-
дов МОАУ в 1936 г. оставались не описанными материалы 661
фонда268. Однако это вовсе не означало, что описанию и упоря-
дочению не уделялось должного внимания. Анализ планово-
отчетной документации МОАУ за 1929-1938 гт. позволяет выявить
ряд любопытных тенденций, заставляющих во многом по-новому
взглянуть на взаимосвязь ИФЗ, динамики политических тенден-
ций в стране с проблемами архивного дела.
Источники показывают, что параллельно с запланированной
работой по активному использованию материалов столичные ар-
хивы на свой страх и риск с конца 20-х гт. форсировали внепла-
новый прием фондов (большей частью необработанных) на гос-
хранение. Обратимся к цифрам: если в 1929 г. в хранилищах
МОАУ было немногим более 2 тыс. фондов, то в 1930 г. - уже
около 7 тыс., а в 1931 г. - около 9 тыс. фондов. В дальнейшем эта
тенденция продолжится. В 1933 г. МОАУ выполнило план по
приему на госхранение на 170 процентов, ухудшим тем самым
свои показатели по количеству необработанных дел269. Что же за-
ставило московских архивистов сознательно пойти на эти меры?
Ответ может быть только один: в условиях почти не поддающихся
контролю макулатурных компаний 1929, 1931 и 1933 гт. и возрас-
тания понимания общественной значимости исторических источ-
ников, чему в немалой степени способствовала работа по ИФЗ,
принять документы в архив, неважно, в каком состоянии, было
единственным надежным способом спасти их.
Изучение материалов МОАУ приводит и к другому, не менее
важному выводу: активная деятельность архивов по использова-
нию (и прежде всего - по истории московских предприятий) не
только не сдерживала техническую обработку фондов, но наобо-
рот - стимулировала ее, ведь по неупорядоченным материалам не-
возможно вести научно-исследовательскую работу. Кроме того,
именно в связи с потребностями ИФЗ выяснялось истинное со-
стояние фондов. Так, согласно отчету, Архив народного хозяйства
/АНХ/ №2 МОАУ, хранивший в 1932 г. документы советского пе-
риода, был вынужден отложить выявление по ИФЗ, т.к. обнару-
жилось, что "материалы фондов были спутаны и свалены местами
в груды, описи не соответствовали материалам и оказалось необ-
ходимым предварительно провести их разборку”270. Более того,
достаточно сравнить основные показатели работы МОАУ, чтобы
убедиться: в период наиболее активной научной работы по ИФЗ
(1932-1934 гт.) зафиксировано и перевыполнение плана по техни-
133
ческой обработке дел. Отметим, что благодаря этому с 1932 по
1935 гг. количество неразобранных фондов не только не возросло,
но даже сократилось, несмотря на увеличение их общего числа в
полтора раза271. Что же позволило МОАУ наращивать темпы об-
работки одновременно с научным использованием документов?
Увеличение штата сотрудников и бюджета за счет средств, полу-
ченных за работу по научному использованию документов по хоз-
договорам (в том числе - по ИФЗ). Анализ отчетной документа-
ции МОАУ показывает, что и после 1935 г. увеличение темпов об-
работки материалов осуществлялось прежде всего за счет увеличе-
ния штата и бюджета, а значит - продолжение научного использо-
вания было вполне возможным параллельно с упорядочением до-
кументов.
Другим доводом в пользу того, что запущенность архивного
хозяйства стала лишь поводом для свертывания работы по исполь-
зованию материалов, является относительно благополучная ситуа-
ция в московских архивах, которая явно игнорировалась. Дело в
том, что как раз к 1935 г. в результате предшествующей работы
были созданы предпосылки для успешной научной проработки
темы ИФЗ - основные фонды были доступны, имелся НСА и т.д.
Наконец, ответы на многие вопросы кроются в обстоятель-
ствах подготовки и принятия упомянутого постановления. К 1935 г.
ЦАУ оказалось фактически без руководства. В 1934-1936 гт. обя-
занности заведующего Я.А.Берзина попеременно исполняли его за-
местители Н.В.Мальцев и С.А.Пашуканис. В письмах 28 января и
10 декабря 1935 г. Л.М.Кагановичу и А.А.Андрееву они информи-
ровали ЦК ВКП(б) о срочной необходимости решения вопроса о
новом заведующем ЦАУ, т.к. Берзин с конца 1934 г. по состоянию
здоровья не мог работать и хлопотал об отставке. В докладной за-
писке по результатам проведенной 13 декабря 1935 г. сотрудниками
ЦАУ проверки работы архивных органов отмечалось: "В течение
двух лет ЦАУ фактически не имеет руководителя. Тов. Берзин чис-
лится заведующим /Центр/архивом только номинально, на деле
всю работу проводит его заместитель Н.Мальцев"272. Однако ни в
ЦК, ни в ЦИКе не торопились решать назревший вопрос: только 7
сентября 1937 г. Мальцев заменил освобожденного по болезни Бер-
зина. Таким образом, смена курса архивного корабля осуществля-
лась при отсутствии рулевого - так было проще.
8 мая 1936 г. Мальцев направил в Президиум ЦИК доклад-
ную записку, в которой характеризовал состояние большинства
центральных архивов как "запущенное". В подготовленном ЦАУ
проекте постановления предлагалось "признать, что положение с
состоянием, хранением и использованием архивных документов
продолжает оставаться неудовлетворительным" из-за нехватки
134
квалифицированных кадров, помещений, а большое количество
неразобранных фондов тормозит научное использование докумен-
тов. В результате последующей ’’доработки" в недрах ЦИК проект
был изменен до неузнаваемости и предусматривал свертывание
работы по использованию. Так, в п. 6 говорилось: "Впредь до
полного упорядочения архивных дел считать необходимым изда-
тельскую работу ЦАУ максимально сократить". Какова же была
реакция Мальцева? Сохранилось его письмо секретарю ЦИК
И.А.Акулову от 5 июля 1935 г., во многом проясняющее позиции
сторон. "Я не хочу возбуждать снова спор, - писал Мальцев, имея
в виду разницу позиций при обсуждении проекта на заседании
Президиума ЦИК 27 июня, - но все же позвольте мне указать на
п. 6. Он говорит о "максимальном сокращении" нашей научной
продукции. Принимая целиком формулу, что первоочередной за-
дачей архивов является приведение их в порядок, я думаю, что
практически 6-й п. значения не имеет.., политически же все же он
как-то неловко звучит. В связи с особым вниманием, которое
партия уделяет историческому фронту, этот пункт может быть по-
нят не так, как следует"273. Приведенный отрывок письма не ос-
тавляет никакого сомнения в имевшей место дискуссии и разных
позициях сторон: ЦАУ противилось полному свертыванию своей
научной деятельности, на чем настаивали руководители ЦИК.
Силы оказались неравными - переданный для окончательного ре-
дактирования М.И.Калинину и И.А.Акулову проект остался без
изменений.
Тем не менее, выполнение данного постановления было вос-
принято руководством архивными органами не иначе, как
"основная политическая задача". В условиях развертывания реп-
рессий и повышения "бдительности" получает буквальное толко-
вание лозунг: "Архивное дело является не самоцелью, а полити-
ческим орудием пролетарской диктатуры...". Закрываются фонды,
искусственно ограничивается доступ к материалам архивов. С сен-
тября 1935 г. практически прекращается научная работа в москов-
ских хранилищах, а в плане МОАУ на 1936 г. впервые отсутствует
пункт о выявлении источников по ИФЗ. Протоколы производ-
ственных совещаний сотрудников МОАУ показывают, что основ-
ной упор делается на техническую обработку дел. Из плана рабо-
ты московского исторического архива №2, к примеру, было реше-
но “исключить все, кроме укладки дел на стеллажи по фондам”,
причем к этой работе привлекался весь персонал, включая заве-
дующего и научного сотрудника274. Судя по документам, резкая
переориентация деятельности архивных органов после 1935 г.
имела тяжелые последствия не только для исторической науки, но
и для самого архивного дела. Заметно увеличилась текучесть кад-
135
ров, что видно на примере МОАУ: в 1936 г. при штате 247 чел.
было принято на работу 188, а уволено - 133. В 1937 г. соответ-
ствующие показатели - 365, 184 и 138. В ряде случаев текучесть
приобрела катастрофические размеры. Так, в течение 1936 г. в Ар-
хиве Октябрьской революции /АОР/ №1 при штате 6 чел. посту-
пило на работу и уволилось 89 сотрудников (!)275. В результате
негативных процессов произошло сильное обновление кадров. В
архивы пришли люди, которые, как отмечалось в отчете МОАУ за
1936 г., “не только не знали процесса архивной работы, но и не
имели общего понятия об архиве”. В итоге в этом году "был сде-
лан сплошной брак как в заголовках, так и в разборке” дел276. В
этом нет ничего удивительного. В соответствии с постановлением
ЦИК, отмечавшим в качестве одной из основных причин неудов-
летворительного состояния архивного дела "недостаток квалифи-
цированных, проверенных и любящих это дело людей”, особое
внимание было обращено на кадры архивистов, которые якобы
"оказались засоренными” антисоветскими элементами, выходцами
из дворянско-буржуазных слоев. Более того, утверждалось, что
классовому врагу удалось именно "через тематическое выявление
документов вести контрреволюционную работу”277. Тут самое вре-
мя напомнить, что выявление документов велось в основном по
теме ИФЗ. Значит, это было в первую очередь обвинением горь-
ковскому начинанию.
В 1936-1937 гг. был по существу утрачен научный потенциал
архивов, накопленный в первой половине 30-х гг. в связи с разра-
боткой истории предприятий. После ликвидации центральных и
местных органов ИФЗ, репрессирования активных участников
горьковского начинания, на которое легла печать "политической
неблагонадежности”, о деятельном участии архивных учреждений
в создании ИФЗ "постарались забыть”.
4. "История заводов" в судьбе рабочего и историка
Н.П.Паялина
Судьба этого человека может рассказать о горьковском начи-
нании подчас больше, чем горы делопроизводственных докумен-
тов, позволяя не только проанализировать работу по ИФЗ через
восприятие современника и активного участника описываемых
событий, но и "оживить” известные, но кажущиеся "мертвыми"
факты и имена.
Человек с яркой, сложной, во многом трагической биографи-
ей, достойной стать сюжетом увлекательного романа, Н.П.Паялин
почти 60 лет был жертвой официальной пропаганды, постарав-
136
шейся создать лакированный, образцово-показательный тип уче-
ного из рабочей среды в назидание скептикам, сомневающимся в
выдающихся творческих способностях класса -гегемона и значе-
нии ИФЗ в его пробуждении и развитии.
Итак, каково же место и значение ИФЗ в судьбе
Н.П.Паялина? Для ответа на этот вопрос необходимо хотя бы
кратко остановиться на основных вехах его биографии до обра-
щения М.Горького в 1931 г.
Николай Паялин, родившийся 6 мая 1883 г. в Петербурге,
стал активистом горьковского начинания уже в зрелом возрасте -
в 1931 г. ему было 48 лет. "Отец мой рабочий-литеец, мещанин
г.Валдая Новгородской губ. Мать работала ’’поденно", - запишет
он в 1939 г. в своей автобиографии278. До революции семья едва
сводила концы с концами, к тому же Коля рос ослабленным ре-
бенком, явно отставал в развитии от сверстников, лет до 8-ми по-
чти не говорил. Кто знает, как дальше сложилась бы его судьба,
но мальчишке повезло - он был взят на воспитание известным
юристом и историком Н.Д.Градовским (1829-1907), братом знаме-
нитого профессора правоведения Петербургского университета,
автором нашумевших работ по истории "еврейского вопроса" в
России.
Последующие 14 лет жизни Паялина связаны с приютом
принца Ольденбургского, куда он был помещен в начале 90-х гг.
XIX в. Градовским и длительное пребывание в котором оказало,
по-видимому, немалое воздействие на формирование его характе-
ра и способностей. Основанный в 1846 г. известным благотвори-
телем, внуком Павла I принцем П.Г.Ольденбургским с личного
одобрения царя Николая I, это был один из лучших приютов до-
революционной России. Мог ли кто-нибудь предположить тогда,
что из вскормленного и выпестованного в приюте имени высо-
чайших особ великовозрастного "гадкого утенка", которому знания
давались с таким трудом, вырастет один из самых талантливых ра-
бочих-историков 1920-х-1930-х гг.? В 1906 г. после окончания
приюта Паялин посылается Градовским для продолжения учебы
за границу в Германию, но через некоторое время по болезни воз-
вращается обратно. Такова версия самого Паялина, изложенная
им в автобиграфии. Однако именно период 1906-1910 гг. вызывает
больше всего недоуменных вопросов. Где именно, чему и сколько
Паялин учился в Германии, как этот факт соотносится с его ут-
верждением о незнании иностранных языков при заполнении в
1939 г. личного листка по учету кадров, на какие средства он жил
эти 5 лет и т.д. Можно предположить, что учебу пришлось оста-
вить после смерти в 1907 г. его опекуна.
137
Только в 1910 г. Павлин поступил на работу: сначала кон-
юрщиком в правление Путиловских заводов, а с 1923 г. он пере-
ходит в контору Невского завода в Ленинграде. Трудно сказать, по
душе ли ему был конторский труд. Верный заработок в условиях
безработицы - дело немалое, но вот во всех других отношениях
Паялин чувствовал, что способен на большее, однако мешало
"пятно" исключенного из партии: в 1920 г. он вступил в РКП(б),
по в 1923 г. был исключен за церковный брак: любовь и категори-
ческое желание невесты венчаться оказались сильнее партийной
писциплины. А тут еще на фабрики и заводы пришло рабкоровс-
кое движение. В нем-то Паялин и попытался найти выход копив-
шейся творческой энергии, сразу выделившись острыми толковы-
ми корреспонденциями. Не понравились они только начальству.
Опасный рабкор был переведен с глаз подальше - весовщиком в
кладовую мастерских Невского завода, затем "путешествие" про-
лолжится в сталелитейном, мартеновском, чугуно-литейном цехах.
Везде он близко сходится с рабочими, интересуется жизнью кол-
лективов крупнейших производств Невского завода, продолжает
писать заметки в местные газеты, помогает заводской истпартко-
миссии.
Этапным в его биографии стал 1927 г., когда Н.П.Паялин
решил под эгидой Ленинградского Истпарта написать историю
Невского машиностроительного завода Им.Ленина (б.Семянни-
кова). "Побудили меня к этому разговоры со старыми производ-
ственниками-рабочими, которые охотно делились со мной воспо-
минаниями"279,- писал впоследствии Паялин. Его затею никто не
воспринял всерьез: слишком сложна задача, да и откуда у просто-
го весовщика специальные знания, не говоря уже о навыке иссле-
довательского труда? Препятствием стало отсутствие свободного
времени, ведь от основной работы Паялина никто не освобождал.
"Бывало, после тяжелой заварки мартеновской печи, когда рабо-
чие имели возможность часок передохнуть, я усаживался с кем-
либо из старых рабочих... в уголке... и записывал на клочке бумаги
все то, что он мне рассказывал"280, - вспоминал об условиях сбора
материалов для книги Паялин. Как ни странно звучит, но именно
неведение о грандиозности предстоящей работы помогло к ней
приступить. "Я тогда не представлял себе всей трудности постав-
пенной... задачи"281, - писал он впоследствии, с улыбкой вспоми-
ная о наивном первоначальном плане. Период сбора материалов
оказался одним из самых сложных. Начав с записи воспоминаний
и прочесывания библиотек ("вначале я был в этих книгохранили-
щах как в темном лесу"), Паялин одновременно просиживал ночи
напролет за специальной литературой, занимался самообразовани-
ем. Вскоре он понял, что без привлечения документов госархивов
138
никак не обойтись. "Самое хорошее отношение находил я у архи
вных работников"282, - рассказывал Паялин впоследствии. На всю
жизнь ему запомнилось не только искреннее удивление, а затем
уважение архивистов его целеустремленностью, но и крайняя за
пущенность архивного хозяйства.
Особенно сильное впечатление произвело на него положение
заводских архивов. Они находились в жутком состоянии, которое
и хранением-то назвать нельзя. Несмотря на большую ценность,
ни общественность, ни ученые не проявляли в 1920-е гг. к этим
документам внимания. Положение было вопиющим. Публикуя в
четвертом номере журнала "Красная Летопись" за 1929 г. свою
первую серьезную научную статью '‘Невский завод в 1903
1906 гг.", Паялин дал ей характерный подзаголовок: "изучайте и
берегите заводские архивы". Он попытался на примере документов
архива Невского завода показать ценность и информационное
богатство этих комплексов источников, убеждая в необходимости
их собирания и хранения.
Так в конце 20-х гг. начался путь Паялина в историю пред-
приятий. Формирование его как исследователя пришлось на отно
сительно благодатное время - в условиях конца 20-х г. еще не так
сказывался идеологический пресс, отсутствовал строгий контроль
за использованием источников. История Невского завода пред-
ставляла собой почти белый лист, а ему, исключенному из партии,
заводская испарткомиссия всячески помогала в написании книги.
Не парадокс ли? В 30-е гг. такое "попустительство" вряд ли было
возможно.
Короче говоря, он был на первых порах предоставлен сам се-
бе, вполне ощутив вкус творчества и осознав значение докумен-
тальных источников в изучении прошлого. Этот немалый багаж
Паялина был там прочнее и основательнее, что он достался ему с
таким трудом: до всего приходилось доходить самому. Этот багаж
безусловно отличался от багажа тех молодых авторов, которые
придут в горьковское начинание уже в 30-е гг.
Тем временем, составив первые главы заводской истории,
Паялин в конце 1929 г. решил отнести их в Ленинградскую облас
тную истпарткомиссию. "Встретили меня там приветливо, - вспо-
минал он. - Заведующая П.Ф.Куделли, старая большевичка и учи-
тельница Корниловской школы, знающая поэтому многих старых
семянниковских рабочих, оставила принесенные мною главы у
себя и велела мне прийти через несколько дней", после того, как
она прочтет написанное283. П.Ф.Куделли действительно обратила
внимание на талантливого рабкора, став его наставником и по-
мощником. Несколько лет спустя она отметит, что больше всего
ее поразил в Паялине сплав недюжинного упорства и божьего да-
139
ра исследователя: "Тов. Паялин выработал в себе необычайное
умение отыскивать нужные документы. И все время он работал
над материалами не за страх, а за совесть"284.
Несомненные успехи Паялина в работе над книгой о Семян-
никовском заводе не прошли бесследно. Его взяли на заметку, и
бывший опальный рабкор, когда-то исключенный из партии, де-
лает головокружительную карьеру - в 1929 г. он выдвигается заве-
дующим редколлегией своей заводской многотиражки, становится
членом Володарской районной истпарткомиссии. В январе 1930 г.
его вторично принимают в ВКП(б), а затем берут на работу науч-
ным сотрудником Ленинградского Института истории партии. Ве-
роятно, решающее значение в столь стремительном продвижении
оказало знакомство с П.Ф.Куделли - женщиной энергичной и
влиятельной в партийных кругах.
Однако за доверие пришлось "платить". В 4-м номере журна-
ла "Красная Летопись" за 1930 г. появилась подписанная
Н.П. Паял иным разгромная рецензия на книгу воспоминаний
бывшего рабочего Семянниковского завода Алексея Бузинова "За
Невской заставой"285. Имеется ряд веских доводов, позволяющих
поставить под сомнение принадлежность ключевых мест данной
рецензии перу Паялина. Скорее всего, он оказался подставной
пешкой в большой политической игре, удобным рупором извест-
ных настроений, возникших еще до письма Сталина в журнал
"Пролетарская революция". Основной удар наносился по редакто-
ру предисловия к книге - старому революционеру и известному
историку Б.И.Гореву. Бросается в глаза явное несоответствие как
"весовых категорий" Паялина и Горева (еще большее недоумение
в связи с этим вызывает грубо-менторский тон рецензии), так и
различие между пока еще не вполне профессиональной паялинс-
кой стилистикой и "плакатно-изощренным" языком статьи.
Против чего же направлен ее пафос? Жизненный путь
А. Бузинова, кстати, потомственного кадрового семянниковца, яв-
но не вписывался в классическую пропагандистскую схему. В по-
иске своей дороги в революцию он успел побывать под влияни-
ем и анархистов, и максималистов, и эсеров. Записки Бузинова
действительно выделялись в общей массе мемуарной литературы
рубежа 20-30-х гг., все больше подстраивавшейся под общий
глянцевый трафарет. Здесь же - иной случай. Чего стоили только
крамольные рассуждения автора о дореволюционном рабочем
классе и уровне его сознательности: "Рабочий класс... О нем у нас
говорили много. Ни одной речи, ни одного простого разговора не
обходилось без склонения этих слов во всех падежах. Но суще-
ствовал ли он как класс, ставящий себе ясные задачи и добиваю-
щийся их воплощения в жизнь?" - сомневался Бузинов. И отве-
140
чал: "Если - да, то только в месяцы революции. Констатируя на-
личие в среде будущего гегемона различных слоев, он осмелился
подробно показать в мемуарах самую отсталую часть Семяниковс-
ких рабочих, не затронутую пропагандой, "с ее темной жизнью, с
почти повальным пьянством".
Давая высокую оценку мемуарам Бузинова, ставя их даже в
один ряд с книгами А.В.Шотмана и А.С.Шаповалова, Б.И.Горев в
предисловии подчеркнул попытку автора посмотреть на события
не сквозь туман сложившихся представлений, канонизированных
официальной пропагандой, а своими собственными глазами. Го-
рев не просто заметил в мемуарах ’’драгоценные черточки извест-
ной революционной эпохи", но и нашел их весьма показательны-
ми с точки зрения "отражения отсталой массы рабочих и их про-
буждения'4.
Все это вызвало активное неприятие тех, кто стоял за спиной
Паялина. Была поставлена под сомнение сама возможность изда-
ния мемуаров Бузинова, которым тут же был приклеен ярлык
"эсеровских". Одним из основных изъянов книги было объявлено
умаление упорной работы большевиков среди рабочих. Вместо
аргументированной полемики использовался совсем иной арсенал
приемов: поучительный тон, одергивание, личные оскорбления.
Рецензент попытался уличить Горева и Бузинова в "ограничен
ности кругозора", в том, что они "замалчивают или просто не
знают фактов о влиянии комитета большевиков на рабочих"; на-
конец, Гореву советуется "заглянуть в "Пролетарий" и т.д. Появ-
ление подобной рецензии за подписью Паялина не прибавило ему
ни чести, ни славы. Будущее покажет, что этот эпизод будет для
него хорошим уроком. Наказанием судьбы окажется для Паялина
близкое знакомство и совместная работа с Горевым в редакции
"История фабрик и заводов" в 1932-1934 гг. : долгое время он про-
сто не сможет смотреть тому в глаза.
К концу 20-х гг. относится знакомство Н.П.Паялина с
Н.К.Крупской, ставшее важным событием в его дальнейшей судь
бе. Отправляя в начале 1929 г. письмо в адрес Крупской, он, ко-
нечно, не мог предположить ни столь быстрого и заинтересован-
ного отклика на его просьбу поделиться воспоминаниями о Се
мянниковском заводе, ни того, что между ними установится по
стоянная переписка. В фонде Н.К.Крупской (ф. 12) РЦХИДНИ
хранятся 10 ее писем Паялину и 5 его ответных посланий за 1929
- сентябрь 1938 гг.286. И хотя, судя по косвенным данным, эта
неопубликованная переписка далеко не полна, она представляет
несомненный интерес. Неоднократными были и очные встречи
между ними.
141
Работавшая в 1891-1896 гг. в вечерне-воскресней школе за
Невской заставой и учившая в числе прочих рабочих Семянни-
ковского завода, Крупская как могла (воспоминаниями, советами,
связями) помогала начинающему исследователю, сразу распознав
в нем способного человека. В августе 1930 г. она посылает Паяли-
ну свои подробные воспоминания о работе в школе за Невской
»аставой. Обрадованный ее письмом, осенью 1930 г. Паялин об-
ращается к Крупской с просьбой написать предисловие к его ру-
кописи по истории Невского завода, но получает отказ.
Гов.Паялин, Вы знаете, - я считаю Вашу работу важной и чем
могла старалась помочь ей, - писала она, - но насчет предисловия
у меня такое дело. Ко мне обращаются за предисловиями многие
товарищи, я отказываюсь, говорю, что принципиально не пишу
предисловий... А раз я так говорю, то и держаться этого надо.
Правда ведь? Ну вот. Вы на меня не сердитесь уж. Крепко жму
руку'*287. История с предисловием на этом не завершилась. Крупс-
кая все же напишет его, но об этом - чуть позже.
Пока что шлифовка книги совпала с выходом постановления
ЦК ВКП(б) ”06 издании "Истории фабрик и заводов” от 10 ок-
тября 1931 г., принятого по инициативе А.М.Горького и нацелен-
ного на написание серии книг по истории предприятий. Эту идею
Паялин воспринял с энтузиазмом. Собственно говоря, он пропа-
гандировал ее с 1928 г., когда через журнал "Рабселькор” обратил-
ся к рабкорам фабрик и заводов с призывом писать историю
предприятий, а в качестве первого шага - создать на них кружки
по изучению истории революционного движения. Паялин пришел
в горьковское начинание уже достаточно зрелым исследователем,
со своей методикой и навыками работы, представлениями об ис-
тории предприятий, сложившимися во второй половине 1920-х гг.
Работа - творческая и организационная - в рамках ИФЗ стала
важным этапом в его биографии, когда в полной мере выявился
круг его интересов и тем. Но это был вместе с тем и переломный
для него период: пришлось менять прежние представления в уго-
ду конъюнктурщине и политическим установкам, свобода творче-
ства становилась все более и более ограниченной заданными рам-
ками.
В горьковском начинании Н.П.Паялин, с его богатым опытом
работы над книгой о Невском заводе, оказался просто незаменим.
С 1932 г. он - штатный сотрудник Ленинградской областной ре-
дакции ИФЗ - участвует в создании заводских редколлегий, под-
боре актива, определении планов работы и т.д. Судя по сохра-
нившимся материалам Леноблредакции, Паялин внес свежую
струю в ее деятельность. Взглянем на график его работы за
1933 г.288 Он читает и редактирует рукописи, во время дежурства
142
в редакции консультирует рабочих авторов, но львиную долю врс
мени - 3 дня в неделю находится непосредственно на заводах, нк
сложнее всего. Кроме того, ему персонально поручалось ноддер
живать связь и координировать усилия Леноблредакции с Обще
ством старых большевиков, Ленинградским Институтом истории
партии, местными истпартами.
Вместе с Паялиным в Леноблредакции в начале 1930-х гг. ра-
ботал А.Бейлин, в памяти которого тот остался "маленьким, уже
заметно лысеющим человеком с несколько вытянутым лицом, с
острым носом и такими же острыми и торчащими в разные сто-
роны усами". Личные качества Паялина, на его взгляд, были чрез
вычайно привлекательными и потому к нему тянулась молодежь
"Он был очень похож на тех ершистых старичков, каких принято
изображать в производственных романах... - напишет А. Бейлин
много лет спустя. - Я видел многих людей, увлеченных своей ра
ботой, и до и после знакомства с Паялиным, но таких, как он, не
встречал больше никогда"289. М.Розанов - один из авторов исто-
рии Обуховского завода, познакомившийся с Паялиным также в
начале 30-х гг., вспоминал, что в созвездии А.Толстого,
В.Шкловского, М.Зощенко, Б.Пильняка, М.Шкапской и других
известных писателей непрофессиональным авторам ИФЗ сверкать
было непросто. Среди тех немногих, кому это удавалось, выдели
лась фигура Н.П. Паял и на290.
Однако работать с полной отдачей ему мешала нервотрепка с
изданием книги о Невском заводе. 27 марта 1932 г. его рукопись
под названием "Завод имени Ленина" была сдана в набор, а под-
писана к печати только 29 мая 1933 г. В этот промежуток времени
за выход книги Паялина пришлось выдержать целое сражение.
Написанная до призыва Горького, она во многом не соответство-
вала принципам серии ИФЗ, как с формальной точки зрения, так
и по существу. Не устраивала структура книги, в которой основ-
ное внимание сосредоточено на дореволюционной истории пред
приятия, больно ударила по автору ведомственная борьба Партиз-
дата и издательства ИФЗ за право значиться в тиграх книги. Оже-
сточенные споры вызвала оригинальность рукописи, написанной
не бригадным способом, а одним автором, а потому не соответ-
ствовавшей горьковским указаниям, возведенным в абсолют и
"освященным" ЦК ВКП(б). При обсуждении этого вопроса на за-
седании Леноблредакции ИФЗ 4 июня 1932 г., когда уже было
зазвучали намеки на буржуазный индивидуализм, сотрудник Л СЭ-
КА историк Г.С.Зайдель резко выступил против нивелировки и
"сумасшедшей централизации" в создании серии ИФЗ. "Таким
индивидуальным работникам, как Паялин, надо оказывать все-
мерную поддержку, а не препятствовать"291, - отмечал он. Еще Go-
143
лее опасным оказались возражения по содержанию книги в связи
с кампанией, развернутой после появления известного письма
И.В.Сталина в журнале "Пролетарская революция". Главными
действующими лицами паялинской "Истории" были рабочие, их
жизнь, труд, участие в революционном движении, что вызвало
упреки в "синдикалистском" подходе ("всё рабочие да рабочие") и
одновременно в недооценке деятельности парторганизации, по
дореволюционной истории которой действительно почти не со-
хранилось документов. Сознательная фактологичность книги Пая-
лина, опора на широкий круг источников, в том числе материалы
более 10 архивных фондов, а не на схемы учебников и высказыва-
ния Сталина в презрительном тоне об "архивных крысах", - при-
вели к обвинению автора в "эмпиризме", отсутствии твердой
партийной линии. Тем не менее, надо было принимать какое-то
решение о книге.
13 июля 1932 г. в адрес редакции завода им. Ленина пришло
письмо, подписанное А.М.Горьким. "Уважаемые товарищи! Сек-
ретариат Главной редакции /ИФЗ/ считает, что книга т. Паялина
должна быть издана в общей серии истории заводов, выходящей
под единым руководством и в соответствующем оформлении, -
указывал Горький. - Разбазаривать ценные работы в разных изда-
тельствах было бы совершенно неправильно... Таким образом,
наилучшим выходом из положения будет, если книга т.Паялина,
еще раз отредактированная, будет издана в Ленинграде под двумя
марками "Истории заводов" и Партиздата в качестве 1-го тома
Истории завода им. Ленина, причем придется отказаться от пос-
ледних глав его работы, наиболее слабых и кратких... При таких
условиях ценная в общем книга т.Паялина с одной стороны вой-
дет в серию истории заводов, а с другой - будут приняты все не-
обходимые меры, чтобы избавить ее от ошибок и пробелов
(например, недостаточного местами освещения работы партийной
организации, полного отсутствия указаний на состав рабочих и
его дифференциацию, недостаточную характеристику быта рабо-
чих и т.п.) и тем самым сделать ее еще более ценной и интерес-
ной"292. Это письмо, прямо скажем, особого энтузиазма у Паяли-
на не вызвало, т.к. вместо окончательного решения вопроса пред-
стоял новый виток обсуждений и редактирования рукописи. За
моральной поддержкой он обратился к Н.К.Крупской. "Много раз
я хотел уведомить Вас о состоянии моего дела с издательством, -
писал он ей 19 июля 1932 г.,293 - но каждый раз дела эти были так
неопределенны,, что и писать было как-то не под силу. Ведется и
до сего дня переписка, переговоры, то да сё. Горький написал
письмо, в котором уведомляет, что книга должна идти в общей
серии "История заводов" и что нужно для окончательного ее ре-
144
дактирования еще раз "читать” . Отмечая, что его труд уже раз де-
сять редактировали, Паялин иронизировал: "Можно понять, что
из моей книги выйдет хороший винегрет из различных
"предложений” редакторов". И вот - "назначена новая редакция из
людей, которые в истории так же сведущи, как и я, когда начинал
писать свою историю, - жаловался Паялин, - но главное, - что ни
голова, то свои предложения, свои изменения, свой вкус, свой
стиль и т.д. Вы не поверите, как я устал от всего этого". Прямо
помощи он не просил, но Крупская все же решила переговорить с
Горьким. 9 августа она сообщала Паялину: "Тов. Паялин, вчера
видела А.М.Горького и поговорила с ним. Из разговора мало что
вышло. Вчера он был поглощен другими делами. Он сказал, что
тут решает не он, а комиссия. Что у комиссии существует опреде-
ленный план работ, определенная очередность, что он не читал /1\
- С.Ж./, а те, кто читал, говорят, что надо внести дополнения...
На мою просьбу повидаться с Вами он ответил, что может быть,
13-го /августа 1932 г., на заседании Главной редакции ИФЗ -
С.Ж./ можно будет". Памятуя, что Паялин в те дни должен быть в
Москве, Крупская советовала ему попробовать 13-го числа пого-
ворить с Горьким, хотя и не скрывала: "По правде сказать, я бо-
юсь, что не выйдет это", т.к. он чрезвычайно занят. "Уж потерпите
немного, - ободряла Крупская Паялина в конце письма. - Литера-
торское дело такое. Крепко жму руку"294. Терпеть Паялину дей-
ствительно пришлось немало. 26-27 января 1933 г. в Ленинграде
собралось совещание авторских коллективов ИФЗ с участием ру-
ководства. С докладом "За повышение теоретического уровня, за
большевистскую партийность в истории заводов" выступил член
Главной редакции ИФЗ историк Н.Г.Попов. Главный огонь с по-
зиций упомянутого выше письма Сталина был направлен против
рукописи Паялина. Стенограмма совещания295 пестрит выражени-
ями "ползучий эмпиризм", "рабское следование документам",
"эмпирическое описательство" и т.д. Опасность ползучего эмпи-
ризма, поучал докладчик, заключался в том, что он "может легко
перерасти в буржуазный объективизм". Н.Г.Попов специально ос-
тановился на анализе рукописи Паялина, т.к. “имя ее автора по-
лучило широкую известность” и на него равняются, учатся писать
другие. А между тем в ней имеются, утверждал Попов, "крупные
принципиальные недостатки". Прежде всего, это отсутствие мар-
кистско-ленинского подхода при отборе и использовании доку-
ментов, следование "на поводу у материалов". Особое неприятие
вызвало отношение Паялина к работам В.И.Ленина не как к ме-
тодологическим аксиомам, а "всего лишь" как к "обильным ис-
точникам". Яростной критике была подвергнута самостоятель-
ность исследовательской позиции Паялина, отказ от механическо-
145
го комментирования историко-партийных догм. "При рассмотре-
нии вопросов революционного движения... т. Паял ин не дает их
анализа с точки зрения борьбы большевиков и меньшевиков и
мобилизации... вокруг лозунгов нашей партии. В этих главах у т.
Паялина революционное движение само по себе, а наша партия
сама по себе", - отмечал Попов. В главе же Паялина об Октябрьс-
кой революции на заводе оказалась "не до конца вскрыта штрейк-
брехерская капитулянтская предательская позиция Каменева и
Зиновьева" и т.д. Разгромное выступление Н.Г.Попова заканчива-
лось категоричным выводом: рукопись Паялина - пример того,
как не следует работать над ИФЗ.
Над Н.П.Паялиным и его книгой сгустились черные тучи, но
{роза прошла стороной - уж слишком тональность выступления
Попова отличалась от мнения Горького. Важным свидетельством
поддержки стало также написанное Н.К.Крупской предисловие к
книге. "Написала я предисловие к Вашей истории завода, - сооб-
щала Крупская Паялину в феврале 1932 г., - когда отказывалась,
это был момент, когда мне грозила участь превратиться в
"предисловщика". Но, конечно, одно дело писать предисловия ко
всяким на бегу написанным брошюркам, другое к истории заво-
да"296. В предисловии она давала высокую оценку рукописи Пая-
лина, над которой он трудился пять лет. "История такого завода
не может быть написана в кабинетном порядке. Она может быть
написана лишь теми, кто работал на данном заводе, дышал его
воздухом, жил его жизнью, кто органически связан с коллективом
завода", - отмечала Крупская.
Книга "Завод им. Ленина. 1857-1917 гг." с посвящением авто-
ра "Свой труд посвящаю рабочим Невского завода им. Ленина" и
предисловием Н.К.Крупской вышла летом 1933 г. тиражом всего
лишь 6 тыс. экз. и, как следует из отчета редколлегии парткому
завода за . 1934 г., из-за своей дороговизны (7 руб. 75 коп.) она
оказалась недоступной для рабочих.
Тем временем Паялин не ждал выпуска своей первой книги
сложа руки. С конца 1931 г. сфера его интересов сосредоточилась
на изучении истории Пугиловского завода, с которым связано на-
чало его трудовой деятельности и в состав авторского коллектива
которого он вошел. Весь 1932 г. и начало 1933 г. "Красная Лето-
пись" публиковала паялинские главы, посвященные истории этого
завода в 1914-1917 гг. Находясь в целом в русле сложившихся
представлений, Паялин явно избегает гротескного упрощенчества,
которым уже страдают многие работы такого рода. Более того,
нельзя не заметить стремления автора выйти за рамки собственно
истории революционного движения и дать более широкую пано-
раму событий. Делается это за счет активного введения в научный
146
оборот новых источников (прежде всего, архивных документов) и
попытки их самостоятельного анализа, что выглядит в условиях
того времени и упоминавшихся ’’проработок” весьма смело и рис-
кованно. Так, в главе об истории Пугиловского завода в годы
войны наряду с традиционным показом роли большевистской
организации не меньше места отведено описанию патриотических
настроений, охвативших большинство рабочих, их конкретной
помощи фронту (деятельность Пугиловского лазарета, попечи-
тельство о семьях рабочих, призванных в армию, добровольные
подписки на подарки воинам и т.д.). Сообщаются и факты консо-
лидации представителей ’’антагонистических классов” в условиях
войны.
Опираясь на документы, Паялин утверждает, что в дни фев-
ральской революции 1917 г. путиловские рабочие отстаивали от
расправы тех полицейских, которые ранее отличались человечес-
ким к ним отношением, приводит данные о популярности идеи
созыва Учредительного собрания среди рабочих не только до, но
и после октября 1917 г. Не соответствовали тенденциям того вре-
мени также опубликованные Паялиным материалы о неоднознач-
ном отношении путиловцев к явочному введению 8-часового ра-
бочего дня после февральской революции. Среди них - сохранив-
шееся в архиве завкома обращение рабочих пушечной мастерской
ко всем путиловцам, заставляющее о многом задуматься. В нем
говорилось, что наряду с удовлетворением по поводу успешного
завершения многолетней борьбы за 8-часовой рабочий день, они
"со скорбью в душе замечают совершенно недопустимые вещи: во
время 8-часовой работы... многие позволяют себе читать газеты,
стоя у станка”, опаздывают на работу и раньше ее окончания ухо-
дят домой297. И это - на Путиловском заводе, где самый созна-
тельный пролетариат! Что же говорить о "глубинке"?
Важной заслугой Паялина следует считать введение в науч-
ный оборот интереснейших документов завкома Пугиловского за-
вода первого месяца после октябрьской революции 1917 г.. Мно-
гие из них звучали весьма крамольно и верно отражали особенно-
сти социальной психологии рабочего класса. Так, из главы Пая-
лина узнаём, что разжигание в ноябре 1919 г. подозрительности,
классовой ненависти, постоянные призывы к бдительности по от-
ношению к эксплуататорам привели к целому ряду эксцессов на
заводе, едва не закончившихся трагически. Дело дошло до того,
что завком Пугиловского завода вынужден был резко изменить
тон своих воззваний к рабочим. В одном из них, которое удалось
"раскопать” Паялину и опубликовать полностью, говорилось; "К
прискорбию, среди товарищей рабочих встречаются такие умни-
ки.., которые классовую принадлежность людей определяют по их
147
костюму и внешности - носит котелок, крахмалку и толстый, зна-
чит - буржуй. Такие товарищи не хотят понять, что принадлеж-
ность к классу определяется имущественным положением, глав-
ным образом, мировоззрением, убеждением человека. Можно но-
сить фуражку и блузу и быть в талии 30 см, но убеждения и душу
иметь, что твоя дымогарная труба. И наоборот - носить крахмалку
и котелок и быть толстым, как дамба, но убеждения иметь крис-
тально чистые... Товарищи, будьте острожней в определении клас-
совой принадлежности людей по внешности, по впечатлению. Это
ведет к весьма печальным последствиям, к эксцессам непоправи-
мым"298. Видно, знали авторы воззвания, о чем писали. Публика-
ция подобных документов не могла быть с восторгом встречена в
1933 г. теми, кто по заказу работал над созданием прилизанной,
канонизированной истории. Именно поэтому, неоднократно
"поправляемая" и отредактированная, книга Паялина по истории
Пугиловского завода так и не увидела свет.
Летом 1933 г. Н.П.Паялин по заданию Главной редакции
ИФЗ приступил к новой работе - написанию истории ярославс-
кой фабрики "Красный перекоп" (6.Ярославская большая ману-
фактура). И снова запись воспоминаний рабочих - ткачей, поиск
документов в архивах и библиотеках. На сей раз был немалый
опыт, были помощники - актив заводской редакции, тем не менее
на рукопись ушло около трех лет.
В ходе ее подготовки главы Паялина зачитывались и обсуж-
дались на собраниях рабочих фабрики, где было сделано немало
ценных замечаний и дополнений. В архиве заводской редакции
сохранился любопытный документ - протокол заседания фабрич-
ной комиссии по подготовке празднования 30-летнего юбилея ре-
волюции 1905 г., в решении которого говорилось: "Комиссия...,
ознакомившись с рукописью Паялина, отмечает, что автор с воз-
ложенной на него столь ответственной задачей в основном спра-
вился"299. Работа Паялина посылалась на отзыв специалистам. Ве-
теран революционного движения, сотрудник Истпарта Ф.Н.Са-
мойлов, историк А.Гайсинович, критик В.Перцов, известный ли-
тератор А.Сурков отметили "большую историческую ценность" ру-
кописи, богатство использованных материалов300. По мнению
Гайсиновича, этот труд - шаг вперед по сравнению с историей
Невского завода. Перцов особо выделил главы о революции
1905 г., которые "представляют выдающийся интерес". Вместе с
тем характер замечаний показывает, что Паялин не сделал реши-
тельных выводов из разгромного выступления Н.Г.Попова на за-
седании авторских коллективов относительно того, "как надо пи-
сать ИФЗ". Так, вопреки сложившимся неписанным нормам того
времени, Паялин много внимания уделил владельцам фабрики,
148
"вплоть до детальнейшего описания хозяйской надмогильной пли-
ты", отмечал Гайсинович. Посещение старых захоронений, осмотр
надгробий, видимо, помогали Паялину лучше войти в образ чело-
века, о котором он писал, рождали ассоциации. Принципиальный
спор возник у Паялина с Перцовым, который считал, что тот на-
писал не историю, а биографию завода. В чем же различие? "Не
все факты из биографии предприятия являются историческими и,
следовательно, не нужно писать об очень многом, что было в его
биографии, можно опускать определенные периоды, которые из
биографии выбросить нельзя, но для истории они не существен-
ны"301, - утверждал Перцов. Паялин же категорически возражал
против такого выборочного подхода. Упреки в неумении
"обобщать собранные документы, создать из сырья стройное ме-
тодологически и литературное повествование", имевшие явный
политический привкус, содержались и в рецензии поэта
А. Суркова. В соответствии с замечаниями проводилась доработка
рукописи, хорошо "поработал" с текстом и литредактор.
Летом 1935 г., когда книга была в основном завершена, встал
вопрос о ее главном редакторе. Решили обратиться к Ем.Ярослав-
скому, который к тому же в 1905 г. являлся одним из руководите-
лей стачки на Ярославской фабрике. В ответ Ем. Ярославский пи-
сал 8 сентября 1935 г.: "Прошу извинения, что я задержал про-
смотр присланной мне рукописи.., написанной т. Паялиным: я
обязан был выполнить поручение ЦК по составлению коллектив-
ного учебника "История ВКП(б)" и потому не мог заняться про-
смотром этой интересной для меня работы. Сегодня я просмотрел
эту работу и сделал незначительные добавления в части, касаю-
щейся лично меня.
Работа написана интересно, факты проверены добросовестно.
Архивный материал, по-видимому, использован. Роль партии хо-
рошо показана. Но мне кажется, что она еще недостаточно пока-
зана. /Действительно, Ярославский имел уникальную возмож-
ность сравнить "концентрированность" этой темы в готовящиеся
"Кратком курсе" и у Паялина - С.Ж./. 2-3 странички прибавить
специально о роли партии не лишне будет"302, - советовал он. От
редакторских обязанностей Ярославский отказался по причине
перегруженности.
Изданная в 1936 г., книга Н.П.Паялина по истории Ярослав-
ской мануфактуры "Волжские ткачи" (т. I. 1722-1917 гг.) поражает
обилием материала по двухвековой истории фабрики. Оставаясь
верным своим принципам, автор использовал широкий круг ис-
точников и литературы. Эго и документы 6 центральных и ярос-
лавских архивов, и фольклор, и мемуары XVIII в., и музейные ре-
ликвии, и исследования П.Киреевского, К.Головщикова, М.Чул-
149
кова, В .Даля, Н.Евреинова, И.Забелила, С.М.Соловьева, Н.П.Ли-
хачева, А.С.Лаппо-Данилевского, М.Н.Покровского и др. Особен-
но впечатляет список использованной периодики, как столичной,
так и местной, включающий более 20 названий. "Автор не ску-
пился на документальную доказательность, предпочитая вместо
отвлеченного пересказа говорить языком эпохи. Поэтому... исто-
рия "Красного Перекопа" возведена на крепком фундаменте"303, -
отмечалось в предисловии Главной редакции ИФЗ, не вошедшем
в окончательный текст книги. Обратим внимание и на подчеркну-
то краеведческий характер исследования Паялина, на тесную связь
истории фабрики с историей города Ярославля, прослеживаемую
по документам. "История фабрики... с самого ее основания, с
1722 г., тесно связана с историей города"304, - делает он вывод в
книге.
Краеведческая тематика все больше привлекала Паялина, и
это не случайно. Работа по ИФЗ логически ставила вопрос о не-
обходимости такого подхода: многие проблемы не могли быть
глубоко и всесторонне изучены вне связи истории предприятия с
историей данного города, и особенно - района, поселка. Это стало
очевидным уже в начале создания ИФЗ. Так, в октябре 1931 г. ли-
тератор Евсеев на совещании по теме "Как писать историю заво-
дов?" обратил внимание на тесную связь истории ленинградских
предприятий с историей рабочих поселков Невского, Нарвского,
Московской заставы, указав в перспективе на необходимость их
изучения. На совещании по истории заводов 14 июля 1932 г.
представитель "Красного Выборжца" заявил о своем понимании
значения работы по истории предприятия: "Мы хотим дать соци-
альный портрет Выборгского района", а руководитель авторского
коллектива ленинградского завода им. Сталина указал, что для
успешного написания истории своего предприятия "нужно попуг-
но знакомиться и с историей других заводов, хотя бы в масштабе
нашего района"305.
Одним из первых, кто реализовал данную идею, был
Н.П.Паялин. Все эти годы он не прекращал заниматься историей
Невского завода. В 1934 г. "Красная Летопись" публикует его ста-
тью "В.И.Ленин и рабочие Семянниковского завода в 90-е гг.",
видимо, приуроченную к 10-летней годовщине смерти вождя. В
июне 1934 г. Паялин возвращается в Ленинградский Институг ис-
тории партии, где приступает к написанию истории района Не-
вской заставы, естественно, с акцентом на историю ее парторга-
низаций. Книга писалась быстро, так как за годы работы над ис-
торией завода им. Ленина был собран обширный материал по ис-
юрии Невской заставы и других расположенных здесь предприя-
150
тий - Обуховского и Александровского сталелитейных заводов,
фабрик Торнтона, Поля и др.
Уже в сентябре 1936 г. рукопись была в основном готова и
Паялин решил послать ее на отзыв Н.К.Крупской. "Тов. Паялин,
работа Ваша "Невская застава", по-моему, задумана очень хорошо:
опираясь на воспоминания ряда товарищей, дать живое, художе
ственное описание жизни рабочих масс за четверть века, предше-
ствующую Октябрьской революции. Работа вышла, как мне ка-
жется, очень интересная. Таково мнение и Веры Рудольфовны
Менжинской, читавшей "Невскую заставу" и делавшей на полях
свои пометки. Мне особенно понравился пятый год и вообще те
места, где описываются массовые переживания рабочих"306, - от-
мечала Крупская. Вместе с тем, по ее мнению, книга нуждалась в
доработке. Не удовлетворял Крупскую образ Ленина. При этом
выявилась разница в подходах. Стремясь к строгому следованию
за источниками и опираясь в основном на воспоминания, Паялин
хотел показать Ленина таким, каким он запомнился рабочим. За
поминалось, конечно, далеко не самое важное и значительное, с
чем Н.К.Крупская, хорошо зная Ленина, не могла примириться.
"Он не только излагал биографии Маркса и Энгельса и улыбался
кончиками губ, - писала она Паялину, - он хотел вооружить рабо-
чих теми знаниями, которые почерпнул у Маркса и Энгельса,
просто, ясно изложить рабочим самую суть учения Маркса, убе-
дить их, что добиться социализма может только рабочий класс,
если сорганизуется для борьбы". Вместе с тем Крупская реши-
тельно взяла под защиту фабричного инспектора Шевелева, в
изображении которого Паялин следовал сложившемуся однознач-
но негативному стереотипу. "Насчет фабричного инспектора Ше-
велева, думается, что Вы его не совсем верно изобразили, - отме-
чала она. - Правда, он не был революционером, но был связан с
марксистами, был на вечере у Классона, когда там был Ильич,
собирал для нас сведения, даже составлял листки. Что он расте-
рялся перед лицом стачки, могло быть, но что он держал так от-
кровенно сторону фабриканта, вряд ли было"307. Имелись и дру-
гие фактические замечания Крупской. Некоторые из них, правда,
вскоре отпали. 8 октября 1936 г. она поспешила отправить в Ле-
нинград открытку: "Дорогой Николай Петрович, приехала Кржи
жановская. Оказывается и Старков, и Кржижановский служили
на Александровском заводе. Правы оказались Вы, а не я"-308, - чс
стно признавалась Н.К.Крупская.
Книга Паялина "Невская застава" вышла в 1938 г. и стала од-
ним из первых изданий такого рода. Автор, судя по тексту, поста
рался максимально учесть замечания Крупской. Вместе с тем и
эта работа после соответствующего редактирования оказалась нс
LSI
свободной от клише периода культа личности. То же самое можно
сказать и о нескольких статьях Паялина, написанных по материа-
лам книги, в которых имеет место преувеличение влияния рево-
люционных кружков и большевистских организаций на рабочих,
степени сознательности и атеистических настроений в их среде,
делаются не вполне оправданные акценты на разногласиях внутри
РСДРП и т.д. В общем и целом он, как и все, вынужден был под-
страиваться под политические установки, что не могло не сказать-
ся на качестве рукописей. Анализируя книги и статьи Паялина,
написанные и опубликованные в 1932-1936 гг., приходишь к вы-
воду о том, что их качество и объективность явно снижаются. Как
ни парадоксально, но именно "История Невского завода", напи-
санная Паялиным в конце 20-х - начале 30-х гг., оказалась, пожа-
луй, лучшей его работой.
После ликвидации горьковского начинания в начале 1938 г. и
серии арестов руководителей ИФЗ данная тема стала просто
опасной. Паялина спас от ареста, по-видимому, только случай -
своевременный переход в 1934 г. из аппарата ИФЗ в ленинградс-
кий Институт истории ВКП(б). Иначе его, единожды исключен-
ного из партии в 1923 г. и многократно ругаемого за
''объективизм", ждал бы вероятный арест.
Обстановка конца 30-х гг. давила на Паялина, но жажда
творчества пересиливала: он ищет новые сюжеты. В 1941 г. выхо-
дит его книга "Комиссар и полководец Ян Фабрициус", ставшая
последней. Жизнь Н.П.Паялина, талантливого историка из на-
родных низов, в биографии которого отразились сильные и сла-
бые стороны горьковского начинания, трагически оборвалась в
Ленинграде в дни блокады. Точная дата и обстоятельства его ги-
бели остались неизвестными.
ГЛАВА V
МАТЬ НАША - ПАРТИЯ, ОТЕЦ - СТАЛИН,
А ДЕДУШКА - ЛЕНИН
("История фабрик и заводов" как инструмент
формирования общественного сознания 1930-х гг.)
Главным итогом работы по ИФЗ должно было стать издание
серии книг данной тематики, составляющих в комплексе, по
мысли Горького, "энциклопедию нашего строительства в динами-
ке". Однако ничего даже близко похожего на энциклопедию со-
здать не удалось. Большинство рукописей по ИФЗ так и не были
завершены в 1930-е гт. Из указанных ОГИЗом в рекламном про-
спекте 30-ти книг основной серии к началу 1938 г. было выпуще-
но лишь 6, а также еще 6 наименований, не вошедших в первона-
чальный список. Но даже те книги, которые вышли под маркой
"ИФЗ" в 1932-1933 гг., на самом деле в основе своей создавались
раньше, еще до призыва Горького и потому, тщательно отредак-
тированные, все же не вполне отвечали требованиям Инструкции
Главной редакции под названием "Как писать Историю заводов".
Характерный пример такого рода - упоминавшаяся книга
Н.П.Паялина по истории Невского завода, заслуга появления ко-
торой принадлежит не столько горьковскому начинанию, сколько
самому талантливому автору, а также Ленинградскому истпарту,
помогавшему Паял и ну.
Указанные выше 12 книг по ИФЗ - это, конечно, не всё. Бы-
ли публикации пробных глав и разделов в виде отдельных брошюр
и статей в периодической печати (научные и популярные журна-
лы, многотиражные газеты и т.д.), и особенно - в сборниках
"История заводов". Имеется огромный невостребованный комп-
лекс рукописей по ИФЗ разной степени готовности и разного ка-
чества, хранящийся в архивах и ждущий своего исследователя.
При анализе рукописей следует учесть те цели, которые были
поставлены перед их авторами, а также обстановку, в которой они
создавались. Исторические сюжеты ИФЗ должны были подкреп-
лять политические установки 1930-х гг., воспитывать верных пос-
ледователей дела партии Ленина-Сталина, прививать ненависть ко
всякого рода врагам. Благодаря близкой и понятной каждому ра-
бочему истории его предприятия, основанной на доступном мате-
риале, этот воспитательный заряд должен был попасть прямо в
цель. И если в начале 30-х гг. на словах еще иногда говорили о
необходимости объективного освещения прошлого, то на деле всё
153
подгонялось под заранее заданную схему, а ненужное попросту
выбрасывалось (и факты, и имена, и документы, собранные ре-
дакциями). Серьезное дело постепенно превратилось в политичес-
кую трескотню, с наукой не имевшую ничего общего, но прикры-
вавшуюся личиной наукообразия. Сложность заключалась в том,
что ’’заранее заданная схема" находилась в постоянной динамике и
от многочисленных авторов, редакторов, рецензентов ИФЗ тре-
бовались чудеса "конъюнктурного нюха" по поводу любого дуно-
вения ветерка "сверху". Но это мало кому удавалось. Атмосфера
культа личности оказывала все более пагубное воздействие на ра-
боту по ИФЗ. Авторы просто не поспевали за событиями. Волны
репрессий, захлестнувших все слои общества, делали невозмож-
ным упоминание в книгах имен не только руководителей разных
уровней, инженеров, но и сотен рядовых рабочих, ставших жерт-
вами режима. Это также означало автоматическое вычеркивание
из готовящихся книг всех эпизодов, связанных с деятельностью
этих людей. Однако многочисленные переделки рукописей явно
отставали от масштабов репрессий: того, чье имя можно было
упоминать вчера, сегодня уже клеймили как врага народа. Кроме
того, в условиях подготовки нового катехизиса - "Краткого курса"
- сотрудники ИФЗ опасались попасть "не в струю", а потому тор-
мозили подготовку рукописей и издание книг серии.
Особого разговора требует вопрос об авторах рукописей по
ИФЗ. В сложившихся условиях их в любой момент могли обви-
нить в потакании врагам, предоставлении им возможности пропо-
ведовать свои взгляды и т.д. -Естественно, что репрессирование ав-
тора означало и репрессирование самой готовящейся книги. Та-
ким образом, по сути образовался заколдованный круг. Добро-
вольно стать "смертником" никто не хотел, отсюда - отказ от ра-
боты под разными предлогами, исключительная конъюнктурность,
низкое качество рукописей. Обстановка создавала невыносимые
условия для творчества. "Вы знаете, конечно, в каком состоянии
находятся теперь наши историки: одни из них молчат, другие -
трепещут, а кто получше - заняты, взапуски пишут учебники"1, -
отмечал 26 апреля 1936 г. в письме А.М.Горькому один из руково-
дителей Секретариата ИФЗ А.Н.Тихонов. До какого же состояния
страха нужно было довести людей, чтобы они буквально
"трепетали"? Наверное, нельзя лучше этой фразы Тихонова оха-
рактеризовать ситуацию с ИФЗ в 1936 г.: она была обречена, что
лишний раз продемонстрировали аресты в ОГИЗе, который, как
творилось, выбрали в качестве "козла отпущения" после само-
убийства его руководителя М.П.Томского.
И все-таки, что представляли собой книги по ИФЗ, которые
увидели свет в 1930-е гг.? Это яркий памятник эпохи, заслужива-
154
ющий специального историографического изучения. Попробуем
же на примере книг и брошюр по истории московских предприя-
тий Инструментального завода, Трехгорной мануфактуры, заводов
"Серп и молот", "Красная Пресня", Автозавода и Метростроя
внимательнее вглядеться в содержание тех процессов, которые
происходили в обществе в начале 30-х гг. Книги по ИФЗ помога-
ют нам ответить на вопросы: какой именно хотели видеть исто-
рию 1920-х - начала 1930-х гг. те, кто "заказывал музыку", какие
идеи и представления они пытались посеять в общественном со-
знании, на каких конкретно примерах и биографиях они собира-
лись воспитывать молодежь. Благодаря деятельности заводских
редакций ИФЗ, мы имеем уникальную возможность, сравнивая
окончательный текст с имевшейся в распоряжении авторов Источ-
никовой базой и первоначальными вариантами рукописей, шаг за
шагом проследить процесс фальсификации истории предприятий
в угоду политическим тенденциям времени. Представленный ниже
аналитический обзор книг по истории московских предприятий
является лишь первым шагом на этом пути.
"История Московского инструментального завода" (М., 1934)
была написана коллективом рабкоров и литкружковцев завода под
руководством литератора В.Перцова. История этого известного
предприятия чрезвычайно интересна и поучительная. Завод вел
свое начало от кооператива, организованного в США русскими
рабочими, эмигрировавшими туда после революции 1905 г. Фев-
ральская революция стала для них сигналом к возвращению
вместе с семьями, нажитым скарбом, а главное - со всем оборудо-
ванием и инструментом. Несмотря на разную партийную принад-
лежность кооператоров, их производство в России не распалось.
Революция и гражданская война забросили мастерскую в приазов-
ский Бердянск, где "американцы", чтобы выжить, занимались
всем, чем можно, вплоть до ремонта оружия для армии батьки
Махно. Вернувшиеся в 1921 г. в Москву "американцы" принялись
энергично налаживать производство, опираясь по традиции на
коллектив. Достаточно сказать, что в 1921 г. директор завода не
назначался, а избирался рабочими2. В том же году, учитывая тя-
желое материальное положение, отсутствие заказов и необходи-
мость сохранения кадров, коллектив официально решил оставать-
ся на смену по 9 час. в день, но 2 дня в неделю работать на себя
на заводском оборудовании: кто делал для продажи замки, кто -
зажигалки, кто молотки3. Это помогло выжить. Самостоятельная
позиция "американцев", по-хозяйски относившихся к заводу, не
устраивала руководство. В результате они были обвинены во всех
смертных грехах и в 1922 г. вынуждены были уйти с завода. В
книге можно прочитать, что эти бывшие активные участники ре-
155
волюционного движения и, как правило, кадровые пролетарии,
оказывается, вывезли из Америки собственнические мелкобуржу-
азные устремления4. Их негативное отношение к уравниловке в
оплате труда и нежелание "делиться” с неквалифицированными
новичками стало поводом к обвинению в рваческих настроениях.
Наконец, особое неприятие авторов книги вызвало убеждение
"американцев", что производство должно находиться вне политики
и партия не может вмешиваться в производственные проблемы5. В
итоге, с точки зрения ситуации начала 30-х гг., они были объяв-
лены контрреволюционерами. Данная книга весьма показательна
с точки зрения насаждения в общественном сознании начала
30-х гг. уравнительной психологии, сознательного смешивания
(вплоть до знака равенства) элементарных экономических требо-
ваний рабочих с политическими выводами. Если рабочий хочет
лучше зарабатывать - значит он обязательно рвач и определенно
заражен мелкобуржуазной идеологией, которая, должно быть, свя-
зана с непролетарским происхождением и т.д. и т.п. К таким лю-
дям искусственно разжигалась ненависть, на них натравливались
другие, менее квалифицированные, но более "сознательные" рабо-
чие. Отметим и другую важную тенденцию - начавшееся развен
чание в общественном мнении вчерашних героев-революционе-
ров. В условиях начала 30-х г. требовалось внедрить в сознание
людей мысль о том, что не прежние заслуги, а нынешняя предан-
ность партии и вождям является главным критерием обществен-
ной оценки личности. Общественное мнение постепенно подго-
тавливалось к массовым репрессиям, в ходе которых погибла
"ленинская гвардия", цвет советской интеллигенции и военных
кадров, прославившихся в годы гражданской и последующих
войн.
Но вернемся к книге по истории Московского инструмен-
тального завода. Вынужденный уход с завода квалифицированных
"американцев", как видно из книги, поставил под вопрос само су-
ществование предприятия. Производственный процесс разладил-
ся, оборудование в беспорядке, полный развал, зато расправились
с политически неблагонадежными "американцами”, а затем ус-
пешно развернули и борьбу с троцкизмом6. В трактовке начала
30-х г. явно видна тенденция поставить политику на первое место.
(За развал производства, скорее всего, пожурят, зато за полити-
ческую беспечность взгреют по полной катушке). Повествуя о
борьбе с троцкистами, авторы книги несколько увлеклись и при-
вели некоторые аргументы сторонников Троцкого (отрыв руко-
водства партии от масс, перерождение старых большевиков, кор-
рупция в "верхах” и самоуправство на местах), что позднее стало
поводом обвинения их в пропаганде троцкизма7.
156
Вопросы борьбы с "оппортунистами” и дальше занимают в
книге существенное место. Авторы в соответствии с "установками"
начала 30-х гг. искусственно пытаются связать успехи и неудачи
решения производственных проблем с активностью оппозиционе-
ров и "вражескими вылазками"8. На самом же деле все обстояло
подчас значительно проще. В 1927 г. в связи с активным внедре
нием хозрасчета на заводе в очередной раз обостряется кризис -
некачественный инструмент в условиях появления на рынке зару-
бежной продукции и изделий военных заводов перестал находить
сбыт и затоваривался9. Главной проблемой стала не борьба с
троцкизмом, а повышение качества продукции. Она была решена
только в конце 1929 г., когда испытания показали, что инструмент
МИ За не уступает лучшим западным образцам10.
В начале 30-х гг. в виде отдельных брошюр были изданы гла-
вы будущей истории московского Автозавода: Н.Шихеев. Имени
Сталина (М., 1932), М.Симхович. АМО в 1921-1924 гг. (М., 1933),
Н.Адфельдт. Первые 10 советских автомобилей (М., 1933). Они
освещают отдельные эпизоды истории автозавода 1920-х гг. и по-
строены по принципу противопоставления старой России, не су-
мевшей создать собственного автомобилестроения, новой, социа-
листической державе, которая якобы добилась в этой области
больших успехов. Н.Шихеев неоднократно повторяет мысль о
низком уровне развития русской промышленности. Ее отсталость
должна была быть подчеркнута и уничижительной терминологией.
Автор утверждал, что "русская металлургия не могла и думать о
производстве высококачественных автомобильных сталей... В до-
военной лапотной, сермяжной, нищей России автомобиль являлся
предметом роскоши...", а потому все равно не мог бы найти сбы-
та". "Хилому русскому капитализму оказалось не под силу создать
отечественное автостроение", - пишет он, а через 5 страниц снова
повторяет: "Хилому русскому капитализму так и не удалось со-
здать отечественного автостроения"11. Для чего, спрашивается, та-
кие ухищрения? Так ведь известно, что "повторение - мать уче-
ния". Надо вдолбить в голову читателю, что раньше все было пло-
хо, чтобы доказать, как теперь хорошо.
О создании завода и тяжелой ситуации на нем вплоть до
1924 г. пишет М.Симхович. Рабочие занимались в основном ре-
монтом автопарка, изготовлением зажигалок, ширпотреба на про-
дажу. Многие квалифицированные рабочие ушли в частные ре-
монтные мастерские. В этих условиях родилась идея своими рука-
ми сделать к Октябрю 1924 г. 25 новых автомобилей на основе
чертежей итальянской полуторатонки "Фиат-15". Позднее остано-
вились на 10 машинах, т.к. не хватало деталей, которые делались
кустарно. О реализации этого проекта и идет речь в брошюре
157
Н. Адфел ьдта, основанной на воспоминаниях старых рабочих, до-
кументах, периодике. В брошюре намеренно героизируются собы-
тия, проводятся идеи жертвенности, растворения индивидуальных
потребностей человека во имя идеи и общественных интересов
(которые на самом деле часто расходились с интересами обще-
ства, но соответствовали корыстным интересам определенных
групп). При этом нещадно эксплуатировался искренний энтузи-
азм рабочих11. “В последние дни перед днем Октябрьской годов-
щины работали все дни напролет, не выходя из цеха ни есть, ни
спать. Тут же в цехе на верстаках и питались, и в случае необхо-
димости отдыхали, отсыпались. Но редко требовался отдых: не хо-
телось ни спать, ни даже есть, так велико было возбуждение”12, -
писал Адфельдт. Начав с 10 машин, АМО довел их выпуск в 1928 г.
до тысячи13. С мая 1929 г. началась коренная реконструкция завода,
были построены новые корпуса, закуплено зарубежное оборудование
с целью начать поточное производство машин с проектной мощнос-
тью 25 тыс. штук в год. О ходе реконструкции, трудностях, которые
приходилось преодолевать, развертывании соцсоревнования и удар-
ничества повествуется в брошюре Шихеева14.
Наряду с производственной тематикой брошюры по истории
АМО позволяют раскрыть целый ряд других аспектов истории
предприятия 20-х гт. Это касается основных направлений деятель-
ности парторганизации, значения ленинского призыва, борьбе с
"уклонами” и "оппозициями". В брошюру М.Симховича включены
яркие воспоминания рабочего Фокина об обстоятельствах появле-
ния заводского клуба для молодежи в 1920 г. и ее взаимоотноше-
ниях с монахами расположенного рядом Симонова монастыря15.
"В 1920 г. мы попросили, чтобы нам дали под клуб церковь при
архиерейских покоях Симонова монастыря, но нам отказали", -
рассказывал Фокин. Тогда рабочие, в том числе комсомольцы,
заняли ее самовольно, сбив замки. "Председатель райсовета Уха-
нов вызвал нас к себе: это хулиганство, ребята, так нельзя". Пожу-
рив молодых рабочих, представитель Советской власти ничего не
сделал для возвращения помещений монастырю. Попустительство
привело к тому, что когда потребовались стекла в окна клуба, мо-
лодежь сходила ночью на кладбище, выставила стекла в иконах и
застеклила ими рамы. Форма подачи материала в брошюре не ос-
тавляет сомнения в пренебрежительном отношении к верующим и
религии. Из воспоминаний Фокина узнаем, что любимым развле-
чением заводской молодежи было затыкать трубы печей в жили-
щах монахов Симонова монастыря - "при 25-градусном морозе
монахи раскрывали настежь окна, чтобы не задохнуться". Летом
"новые хозяева страны" перепиливали в монастырском саду ре-
шетки и воровали яблоки. Никто их не останавливал. Нет осуж-
158
дения этим противозаконным действиям и в самой брошюре
Симховича. Наоборот, ухарство и хулиганство романтизируются,
возводятся в норму, оказывая влияние на представление людей.
Результаты работы по ИФЗ ясно прослеживаются в выпущен-
ной в 1935 г. брошюре И.Абрамова и А.Бильдзюкевича “Пе-
редовик советской металлургии "Серп и молот". В ней основное
внимание уделено истории завода периода 1920-х - начала
1930-х гг. Получили освещение вопросы реконструкции предпри-
ятия, освоения новой техники и производственных процессов,
соцсоревнования, бытовых и культурных условий жизни рабочих.
Вместе с тем при сравнении с собранными заводской редакцией
материалами по истории "Серпа и молота" выясняется избира-
тельное отношение авторов к фактам, замалчивание событий,
конъюнктурный подход ко многим проблемам. Яркий пример -
выборочное использование воспоминаний бывшего директора за-
вода Н.Ф.Степанова. "За кадром" остались чрезвычайно любопыт-
ные эпизоды о взаимодействии госпредприятий с кооперацией и
индивидуальной деятельностью в 20-е гт. На "Серпе и молоте" не-
обходимо было освоить производство тонкой стальной проволоки.
Директор разослал по стране людей, которые нашли в глубинке
кустарную мастерскую Зайцевых, занимавшихся этим ремеслом.
Зная, что мастерская подлежит раскулачиванию, Степанов риск-
нул пригласить их на завод. "Я дал им 300 руб. и сказал, что если
они наладят дело, - дам 1 тыс. руб., - вспоминал он. - Вот эти
люди и стали основоположниками тонкого волочения... Братья не
только наладили у нас производство тонкой стальной проволоки,
но и продолжают большую изобретательскую работу, - писал Сте-
панов. - Они - кустари, дети кустарей, и у них эти изобретательс-
кие навыки развиты с самого детства"16. Взяв Зайцевых на завод,
директор спас их от раскулачивания, на что многие на "Серпе и
Молоте" смотрели косо. Но партком в конце 20-х гг. в интересах
дела пошел навстречу. Другой пример: в связи с выпуском новой
продукции на заводе возникла необходимость более качественной
закалки стали. Данная технология не была освоена. Тогда Степа-
нов пригласил кустаря Крана, немца по национальности, который
имел свой патент, заплатил ему и тот наладил нужное производ-
ство17. Подобные факты никак не соответствовали тенденциям
времени и были исключены из книги.
Вышедший в 1934 г. сборник "Красная Пресня. Очерки по
истории завода" рассматривался членами заводской редакции как
основа будущей книги по истории московского завода "Красная
Пресня" (б.Грачева). В данной работе вопросам производства от-
водится относительно немного места. С 1931 г. завод освоил вы-
пуск новых литейных машин, ранее ввозимых из-за границы.
159
Широкое распространение получило соцсоревнование и ударни-
чество, которыми в конце 1932 г. было охвачено 70% рабочих.
Хорошие традиции на "Красной Пресне" имело изобретательство,
комиссия содействия которому существовала с 1926 г. За 1926-
1930 гг. от рабочих поступило более 200 предложений, давших 45
тыс. руб. экономии18.
Кроме указанных проблем в сборнике нашли отражение темы
шефства завода над деревней, над Красной Армией19. Помещение
в сборнике единственного очерка по персоналии дает основание
утверждать, что был избран объект для подражания, жизненный
путь которого в наибольшей степени отвечает представлениям тех
лет. Речь идет об очерке М.Комаровой "Иван Яковлевич Грачев".
Герой очерка - 65-летний кадровый рабочий, отдавший заводу
49 лет. Чему же "молодежь должна учиться у этого замечательного
старика", как пишет автор? Прежде всего, самопожертвованию,
растворению в общественных интересах. "Суровая жизнь наложи-
ла свою лапу на Ивана Яковлевича. Подорвано здоровье, расша-
таны нервы, ослаблена память, - пишет Комарова. - Теперь Иван
Яковлевич заведует свинарником на заводе. С какой любовью,
добросовестностью делает он свое дело! В чистоте, накормлены
его питомцы. Сам не поест сплошь и рядом, а их уж не забудет.
Вообще свои личные дела у Ивана Яковлевича на заднем плане.
Молодежь должна учиться у этого замечательного старика"21.
Комментарии, как говорится, излишни.
В центре внимания сборника "Красная Пресня" оказались
вопросы классовой борьбы как в дореволюционный, так и осо-
бенно - в советский период. Это не случайно. "Небезызвестный
Слуцкий пролез на завод в качестве прикрепленного к ячейке. Он
был разоблачен в письме т.Сталина в редакцию журнала "Про-
летарская революция"22, - читаем в очерке И.А.Губарева с харак-
терным названием "Враг не дремлет". И хотя тут же говорится, что
заводское партсобрание "осудило статью Слуцкого, извращавшую
историю партии большевиков", составители сборника сочли необ-
ходимым акцентировать внимание на том, что это - случайный
эпизод и партячейка всегда умело вскрывала недостатки и боро-
лась с врагами. Из содержания сборника явствует, что на заводе в
начале 20-х гг. еще сильно было влияние меньшевиков и эсеров,
под воздействием которых в 1922 г. имела место забастовка23. В
дальнейшем здесь "наголову была разбита троцкистская оппози-
ция”, несмотря на то, что "сам" Троцкий и Сосновский руководи-
ли оппозиционными собраниями, созывавшимися на квартирах.
Должный отпор получили на заводе "правые". Крепко ударили
краснопресненцы и по "левым"24. Залихватсткий тон выдает, по-
видимому, сложную внутрипартийную борьбу, которая имела мес-
160
то на заводе в 20-е гг. Неспокойно было и в начале 30-х гг. В
1931 г. Сальников и Астахов сумели сагитировать рабочих меха-
нического цеха провести собрание, на котором решили объявить
12 апреля - день Пасхи - выходным. Этому делу тут же была при-
дана политическая окраска, Сальников и Астахов объявлены
троцкистами, поставившими целью сорвать выполнение плана25.
Когда в декабре 1931 г. завцехом Беньяминов выступил в за-
щиту рабочих, добивавшихся повышения зарплаты и улучшения
условий труда, которых заводская газета “Вагранка" объявила рва-
чами, ему припомнили троцкистское прошлое. В результате, чита-
ем в книге, "рабочие под руководством партячейки дали жестокий
отпор обнаглевшему троцкисту..."26. Беньяминов же, почувство-
вав, куда идет дело, сделал все для своей "реабилитации". Когда в
феврале 1932 г. бригадиры Рожков, Васильев и Кузьмичев, пы-
тавшиеся воспрепятствовать вмешательству парторганизации в
производственную деятельность и ратовавшие за внедрение мате-
риальной заинтересованности, были обвинены во всех смертных
грехах, первым их обличителем стал Беньяминов. “Выступив на
собрании, он заклеймил позором "агентов классового врага", - с
удовольствием отмечается в сборнике. "Вы знаете, товарищи, что
я сам находился на скользком пути и допустил классово враждеб-
ный выпад, который явился отрыжкой моих старых троцкистских
настроений, - говорил Беньяминов. - Партийная организация и
рабочие завода дали мне сокрушительный отпор. Меня крепко
били. И это правильно... Сейчас все рабочие завода наносят жес-
точайший удар по кулацкой вылазке Рожкова, Кузьмичева и Ва-
сильева. Они действительно агенты классового врага... Надо бес-
пощадно ударить по этой вылазке и на этом примере воспитать
всех рабочих..."27. Книга оправдывала беспринципность, приспо-
собленчество, доносительство, утверждала в обществе представле-
ние, что только покаяние в "политических грехах" - единственных
выход для бывших оппозиционеров. Весьма показательны и гнев-
ные строки относительно попыток рабочих поднять вопрос о по-
вышении зарплаты и улучшении условий труда. Книга недвус-
мысленно дает понять, что аналогичные попытки и впредь будут
рассматриваться как "вылазки классового врага".
Тема борьбы с классовыми врагами, с оппозициями и т.д. с
начала 30-х гг. начинает занимать одно из заметных мест в лите-
ратуре по ИФЗ, что связано безусловно с появлением новых по-
литических тенденций. При этом не вскрываются причины оппо-
зиционных настроений, а их носители представляются отщепен-
цами, борьба с которыми ведется на "ура", т.к. они якобы не име-
ют никакой поддержки в рабочем классе. Такой упрощенный
подход не выдерживает критики при первом же сопоставлении
161
содержания книг с архивными материалами. Обратимся к мнению
человека, компетентность которого в данном вопросе не вызывает
никаких сомнений. Емельян Ярославский, долгое время председа-
тель ЦКК ВКП(б), в 20-е - начале 30-х гг. по путевкам ЦК партии
вел активную лекторскую работу на предприятиях Москвы и об-
ласти. Копии отчетов о впечатлениях от таких поездок сохрани-
лись в его личном фонде28. Они показывают, что Ярославскому
присылалась масса "крамольных" записок, в ходе дискуссий в вы-
ступлениях рабочих вскрывались вопиющие безобразия в органи-
зации их труда и отдыха, снабжении продовольствием и т.д. Име-
ло место и открытое недовольство политикой партии, которое, по
мнению Ярославского, встречало "недостаточный отпор" в рабо-
чей среде. Побывав 30 апреля 1930 г. на знаменитой Глуховской
мануфактуре под Москвой, он констатировал здесь "безусловные
успехи": и доклад прослушали внимательно, и в "первый раз к
1 мая за все время существования Советской власти не было под-
польных листовок, которые появлялись до сих пор каждый раз к
такого рода праздникам"29, - записал Ярославский. Книги по
ИФЗ скрывали многочисленные факты недовольства рабочих
московских предприятий зарплатой, условиями труда и быта, по-
литическими событиями и т.д., создавая заведомо искаженную
картину. В отличие от Ярославского, который в 1930 г. констати-
рует часто справедливый характер недовольства рабочих, в книгах
середины 30-х гг. господствует упрощенное толкование: любой
недовольный - враг Советской власти.
К числу заслуживающих внимания исследований относится
работа С.М.Лапицкой "Быт рабочих Трехгорной мануфактуры",
вышедшая в издательстве "ИФЗ" в 1935 г. Ставшая результатом
многолетнего изучения данной проблемы, начатого еще в конце
20-х гг. бригадой ученых Секции истории пролетариата Комака-
демии, монография основана на архивных документах, воспоми-
наниях рабочих, а также - данных специально организованных на
фабрике обследований.
Давая картину быта рабочих Трехгорки за 135 лет существо-
вания фабрики, Лапицкая ставила перед собой вполне четкую по-
литическую задачу - показать на примере Трехгорки, как
"неизмеримо далеко вперед ушел пролетариат после Октябрьской
революции, как велики его достижения, как вырос и обогатился
его культурный уровень". Отсюда и главный метод, используемый
автором, - метод противопоставления. Старому быту безоговороч-
но противопоставляется новый быт, связанный с созданием ново-
го жизненного уклада, с изменением роли рабочих в обществе, с
соцсоревнованием и т.д.
162
Сдвиги действительно были немалые, и их корни во многом в
небывалом взлете общественной активности масс, желании учить-
ся, приобщаться к богатствам науки и культуры, раскрыть свои
творческие способности в широком смысле слова. Однако Лапиц-
кая нашла иное, традиционное для того времени объяснегше: "В
достижениях Трехгорки получила яркое отражение политика
партии, под руководством великого Сталина строящей на разва-
линах старого мира новое социалистическое общество. Успехи
Трехгорки рисуют также вдохновенную кипучую работу вождя
московских большевиков Л.М.Кагановича"30. Естественно, книга,
построенная по схеме "черное - белое", не могла не получиться во
многом односторонней, прилизанной, конъюнктурной.
В числе ведущих тем книги Лапицкой - антирелигиозная ра-
бота, "перековка" бывших меньшевиков и эсеров под воздействи-
ем коллектива, пионерское движение, ликвидация неграмотности,
борьба с алкоголизмом и матерной бранью. Трехгорка, на которой
работало много женщин, отличалась от других московских пред-
приятий стойкими религиозными традициями. Вплоть до середи-
ны 20-х гт. в цехах, несмотря на постановления бюро партячейки,
сохранялись иконостасы - традиция, заведенная еще до револю-
ции. Верующие собирали пожертвования, рабочие казармы посе-
щали служители культа и т.д.31 Решительное наступление на рели-
гию связывается Лапицкой в частности, с деятельностью пионерс-
кой организации, куда в 1924 г. входило 68 детей рабочих. В при-
поднятом духе в книге рисуются многочисленные столкновения
пионеров со своими родителями на религиозной почве, ставшие
еше в 20-е гг. достоянием гласности. Об одном из них нашел не-
обходимым поведать Н. И. Бухарин на 14 съезде партии:
"Наступала пасха. Родители гнали детей в церковь. И вот в полу-
подвальном помещении пионеротряда Трехгорки за несколько
дней до пасхи скопился не один десяток ребят, которые ушли из
дому и не показывались туда. Пионеры выдерживали борьбу с та-
кой свирепостью (выделено нами - С. Ж.), что в конце концов по-
бедили и поставили своих отцов перед свершившимся фактом 3?.
Детей использовали и в качестве орудия борьбы с пьянством.
"Бывало, только фабрика кончает работу, - рассказывал на стра-
ницах книги В.Петров, - как навстречу выходящим рабочим с го-
ры уже спускается демонстрация пионеров. С карикатурами и
плакатами: "Отец, брось пить вино", "Будь трезвым строителем
социализма"33. Механическое противопоставление молодого по-
коления, "свободного от пережитков прошлого", и старшего поко-
ления, выросшего при царе, не только не вызывает вопросов у ав-
тора книги, но и фиксируется в начале 30-х гг. с явным одобрени
ем. Так с книгами по истории предприятий в общественное со-
163
знание внедрялись установки, направленные на борьбу со "старым
бытом", носителями которого являлось старшее поколение, на ут-
верждение новых моральных принципов: идейная преданность
выше, чем семейные узы. Новое поколение молодежи 1930-х гг.,
свободной от "родимых пятен капитализма", которому предстояло
жить при коммунизме, воспитывалось на идеях, что мать их -
партия, отец - Сталин, а дедушка - Ленин. В общественное созна-
ние старательно вносились представления о вторичности любви,
семейных и родственных связей в условиях продолжающейся
классовой борьбы, которая приобрела лишь другие формы. С
другой стороны, широко разрекламированная фраза Сталина "сын
за отца не отвечает" не имела ничего общего с реальностью.
Книги по истории предприятий представляют собой характерный
пример социальной демагогии и двойных стандартов, все больше
получавших распространение в советском обществе 30-х гг. Не
стоит забывать, что "феномен Павлика Морозова", пренебрежи-
тельное отношение к традициям старших поколений, неуважение
к старости и старшим появилось "не вдруг" и не случайно. Все это
связано с явными деформациями в общественном сознании, ре-
шительные сдвиги в котором произошли именно на рубеже 1920-
1930-х гг., а закрепление и развитие которых продолжилось в на-
чале 30-х, в том числе в связи с работой по ИФЗ.
По данным книги Лапицкой, особенно успешно в 1920-е гг.
на ’Трехгорке" проходила борьба с пристрастием многих рабочих
к "зеленому змию": около 200 "хроников" были направлены на ле-
чение, закрыты несколько пивных точек вблизи фабрики. Много-
тиражная газета "Погонялка" печатала заявления - вызовы рабо-
чих: "Бросаю пить вино и вызываю таких-то последовать моему
примеру"34. "Показушная работа" проходила успешно, но корни
пьянства не лечились и его меньше не становилось.
Действительно успешно осуществлялась на фабрике ликви-
дация неграмотности. Любопытно, что рабочие, посещавшие
школы ликбеза, пользовались целым рядом существенных льгот -
кооператив /свой, заводской/ отпускал им продукты вне очереди,
фабком в первую очередь обеспечивал театральными билетами и
путевками в дома отдыха. Тяга к знаниям действительно была ве-
лика, что видно по росту посещений библиотеки "Трехгорки" и
увеличению числа подписчиков на газеты и журналы в течение
20-х-30-х гг.35
Предмет особой гордости автора книги - построенная в нача-
ле 1930-х гг. новая фабричная столовая, роскошная обстановка в
которой описывается с особой тщательностью: "Венские стулья,
пальмы, цветы, белые халаты персонала... Изменилось и отноше-
ние подавальщиц к посетителям... В столовой уделяется больше
164
внимания разнообразию меню: мясные дни здесь чередуются с
рыбными и вегетарианскими. Обеды доступны по цене"36. Можно
только порадоваться за рабочих "Трехгорки", а заодно сделать вы-
вод, что и другие московские пролетарии питаются не хуже. Но
так ли это? Побывав летом 1930 г. на заводе им Лепсе, Н.К.Круп-
ская пришла в ужас, и не только из-за производственного травма-
тизма и полного отсутствия медпомощи ("Работницы перевязыва-
ют друг другу руки грязной марлей", - с возмущением напишет
она в Мосздравотдел и МОСПС). Больше всего поразила ее рабо-
чая столовая на Ткацкой ул., где кормятся рабочие не только
этого, но и других московских заводов (всего - на 7 тыс. чел.).
"Столовка производит самое тяжелое впечатление..,- отмечала
Крупская. - Общее впечатление какого-то стойла. Извиняюсь за
резкость, но надо называть вещи своими именами... Рабочие жа-
луются на то, что выдают невероятную бурду"37. И это в Бауманс-
ком районе, сетовала она, который считается одним из лучших.
Можно представить, какова ситуация на других предприятиях.
Ознакомление с воспоминаниями кадровых рабочих ' Трех-
горки'’ , собранными в начале 30-х гт. в связи с подготовкой книги
по ИФЗ и никогда не увидевшими свет, заставляет задуматься о
радужно-показном благополучии и единомыслии в коллективе
фабрики, на что акцентируется внимание в книге Лапицкой. Из
стенограммы беседы со старым рабочим Г.Ф. Романовым узнаем о
недовольстве среди рабочих фабрики "великим переломом":
"Вообще о Ленине с кем ни поговоришь, с самым заядлым рабо-
чим поговоришь: "Да, если бы Ленин был жив, может, было бы
что другое, он сделал бы, как с объявлением НЭПа". Вот какой
разговор можно слышать среди рабочих"38. Не менее интересны и
отрывки из рассказа И.И.Юркова. "Сперва я к Троцкому принад-
лежал, тогда мы почти все на партии разбились, сейчас я ни
Троцкому и никому не верю", - говорил в июле 1932 г. кадровый
рабочий, исключенный в 1928 г. из партии. - "Раз Крупская при-
ехала к нам, выступил я, говорю: "Не нахожу я в жизни комму-
низма, наверху толсто и гладко, а ниже - там тощее все"... "Мне
стало не нравиться, что на крестьян наваливают, в колхозы юнят
- несуразно это... Мне одно нравится у Сталина: от 7 лет обяза-
тельно учиться"39. Единодушие в рабочем классе начала 30-х гг. -
миф, усердно насаждавшийся официальной пропагандой, в том
числе в книгах по истории предприятий. Но в том- то в числе
прочего и заключалась уникальность горьковского начинания, что
на уровне истории конкретных фабрик и заводов эта мифологиза-
ция осуществлялась буквально на глазах, казалось, ее можно даже
схватить и пощупать. Действительно, по собранным заводским ак-
тивом документам и первоначальным вариантам рукописей ясно
165
проступала одна история предприятия, но в немногочисленных
вышедших из печати книгах она была уже совсем иной.
Знаменательным событием горьковского начинания стало из-
дание в 1935 г. двух объемистых книг по истории метро - "Рас-
сказы строителей метро" и "Как мы строили метро", подготовлен-
ных по горячим следам строительства первой очереди московско-
го метрополитена (1932-1935 гг.). В многочисленных хвалебных
рецензиях40 отмечалось, что главным достижением данных сбор-
ников является создание из множества биографий метростроевцев,
представленных в книгах, "биографии цельного типа нового чело-
века - строителя коммунистического общества". "История метро"
занимала особое место в горьковском начинании не только в силу
гигантских масштабов и значения строительства, на котором в
1935 г. работало 75 тыс. чел., но и с учетом ее общемосковского и
даже общесоюзного характера. Лозунги "Вся Москва строит мет-
ро" и "Весь Союз строит метро" были чрезвычайно актуальными в
то время. Изданные в 1935 г. книги - это целый срез жизни стра-
ны середины ЗО-х гг., показатель общественного сознания эпохи.
Для анализа их содержания необходимо привлечь архивные мате-
риалы, связанные с их подготовкой и изданием, включая сохра-
нившиеся гранки воспоминаний и стенограммы бесед, не вошед-
ших в сборник, а также варианты рукописей отдельных глав и
т.д.41 Это источники, а также дневники метростроевцев, материа-
лы шахт и дистанций существенно дополняют содержание книг и
позволяют оценить достоверность сообщаемых в них сведений.
"Рассказы строителей метро" и "Как мы строили метро", по-
жалуй, первые издания по истории московских предприятий, в
полной мере несущие на себе отпечаток культа личности. И это
касается не только И.В.Сталина, портретами которого открывает-
ся как первый, так и второй сборник и который назван инициа-
тором строительства метро. В еще большой степени это относится
к Л.М.Кагановичу, которому посвящено не меньше восторженных
строк. Эта связка Сталин - Каганович вырисовывается в “ИМ”
вполне отчетливо. 13 мая 1935 г. Постановлением ЦИК СССР
московскому метрополитену "в соответствии с желанием строите-
лей... и московских партийных и советских организаций" было
присвоено имя Л.М.Кагановича. На следующий день в речи, по-
священной пуску метро, он будет "скромен": "непосредственно ру-
ководил" строительством не он, Нарком путей сообщения, а
т.Сталин, который следил за этим объектом "с особой любовью, с
особой заботливостью". "На мой вопрос - когда начинать строи-
тельство - тов. Сталин дал как всегда ясный, действенный ответ -
начинать надо немедленно", - выдавал Каганович тайны кремлев-
ской "кухни". Концовка его речи тоже впечатляюща: "Если мы
166
победили, то пишь потому, что наша стройка была под вниматель-
ным любовным наблюдением гиганта нашей великой родины тов.
Сталина”42. Вот так! Не усилия 75-тысячного коллектива Метрост-
роя, а любовное наблюдение одного человека, пусть даже ’’гиганта”.
Забегая вперед, скажем, что данное утверждение никак не соответ-
ствует содержанию книг, показывающих самоотверженный труд ра-
бочих, которым по праву принадлежат лавры победителей.
Не меньше восторженных дифирамбов рассыпано по страни-
цам сборников и в адрес Кагановича. Любопытно проследить, на
какие якобы присущие Кагановичу качества, обращается внима-
ние в книгах. "В Л.М.Кагановиче я вижу такое сочетание качеств,
какого мне не приходилось встречать ни в одном крупном челове-
ке.., - без обиняков утверждал главный инженер Мясницкого ра-
диуса А.И.Гертнер. - Он в каждом работнике видит прежде всего
человека... Я видел его глубоко чуткое и мягкое отношение к лю-
дям”. И в то же время на другой странице Гертнер "видел в нем
проявление такой мощной воли, что мне жутко становилось”43.
Трудно сказать, как цензура пропустила подобные слова. Что же
касается замеченного Гертнером редкого сочетания прямо проти-
воположных качеств Кагановича, то в русском языке есть по это-
му поводу немало метких поговорок.
По-своему примечательна глава ’’Образцовые ударники”, по-
мещенная во втором сборнике. Она начинается словами: "Лучшим
учителем наших рабочих (знакомое выражение, не так ли? -
С.Ж.), подававшим пример повседневной ударной работы, был
сам тов. Каганович. Лазарь Моисеевич проходил по шахтам и ди-
станциям так, как будто он был непосредственным строителем,
делая на каждом шагу конкретные указания”44. Особо выделяется
участие Кагановича и Н.С.Хрущева в субботнике на шахте № 7-8
Метростроя. При этом не забываются такие подробности, как то,
что "тов. Каганович работал лопатой и топором” и что эти двое
партийных руководителей перевыполнили план на 162%45.
Из содержания книг можно составить представление и о дея-
тельности Н.С.Хрущева - "ближайшего помощника тов. Кагано-
вича на метро", стоящего под № 1 в списке награжденных Орде-
ном Ленина по итогам строительства46. Ему посвящено также не-
мало лапидарных слов. Сам бывший горняк, секретарь МК дей-
ствительно часто бывал на объектах Метростроя, давал руководя-
щие указания. Любопытны несколько эпизодов, запечатленных в
книгах, особенно - с точки зрения их подачи читателю. В главе
"На бетон!" сборника "Как мы строили метро” дело представляется
таким образом, что начало бетонирования тоннелей было связано
не с производственной необходимостью, а исключительно с
партийной директивой: "На одном из подземных митингов, по-
167
священных очередной сбойке шахт, выступил Н.С.Хрущев. "Пора
кончать празднование сбойки, - сказал он. - ... Сейчас основной
становится борьба за метры готового тоннеля"... С этого момента
и начался "бетонный период" 47. Куда более серьезной была ситу-
ация в связи с проходкой тоннелей вблизи жилых домов. Имели
место опасные случаи, когда дома трескались, "ползли", поэтому
специально созданная комиссия предлагала временно приостано-
вить проходку, заняться поиском новых технических решений.
Это никак не "вписывалось" в принятые сроки. О дальнейших со-
бытиях поведал начальник 7-й дистанции А.М.Степанов: "Я тогда
рассказал тов. Хрущеву о решении технической комиссии и о на-
ших сомнениях. Я сказал также, что мы не прочь начать работу
без предварительного крепления домов. Никита Сергеевич поду-
мал немного, затем поддержал нашу точку зрения". "Это было для
меня неожиданно, - признавался Степанов, имевший высшее ин-
женерное образование. - Ведь у нас самих еще не было единого
мнения по этому поводу... Но как бы там ни было, слова Никиты
Сергеевича окончательно убедили нас в нашей правоте. Мы ре-
шили сразу же развернуть работы по всей дистанции"48. Удивляет,
с какой легкостью подвергались риску тысячи людей в ходе при-
нятия ответственных решений без предварительной детальной ин-
женерной проработки! На страницах книг бросается в глаза
"провидческая миссия" партруководителей на Метрострое, причем
нередко дело доходило и до самоуничижения. "Мы должны прямо
признать, что чувствуем себя только помощниками МК партии и
Л.М.Кагановича на строительстве метро"49, - утверждал зам.на-
чальника Метростроя Е.Т.Абакумов. "Дело в общем не в нас, не в
каждом из нас отдельно, - вторил ему кессонщик П.П.Кучеренко.
- Дело в партии, которая нас правильно расставляет и принимает
правильные решения"50.
И все же, несмотря на активное старание редакторов, книги
по истории метро - это сборники о жизни и труде коллектива
строителей метро. Одной из ведущих тем книг являются вопросы
производства - ход строительства первой очереди метро, трудно-
сти и ошибки, достижения строителей. В очерках Е.Т.Абакумова,
Э.М.Генделя, Я.Д.Тягнибеды, В.А.Макарова, Д.И.Велигуры51 и др.
рассказывается о новых технических методах, примененных впер-
вые на Метрострое для ускорения хода строительства и улучшения
качества работ. Речь идет прежде всего о щитовом способе про-
ходки грунта, о кессонных работах, о "советском" методе силика-
тизации, заключающемся в закреплении неустойчивых грунтов
путем впрыскивания жидкого стекла, а также о методе искусст-
венного замораживания грунта, признанном единственным спосо-
бом проходки наклонных ходов для эскалаторов. Воспоминания
168
непосредственных участников освоения передовых методов работ
живо рисуют трудности их внедрения. С 1934 г. на Метрострое
по-настоящему развернулась техучеба, причем многие освоили по
3-4 профессии, сдали техминимум. На метро в 1935 г. действовало
1,5 тыс. кружков техучебы, специальные курсы для бригадиров, де-
сятников52. Овладевать техникой пришлось не только рабочим. В
сборнике "Как мы строили метро" описан следующий случай. Прий-
дя в шахту, секретарь парткома по привычке выявлять недочеты об-
ратил внимание на установленные посредине штольни два непри-
вычных стояка. Он вызвал дежурного инженера и спросил, для чего
они. "А черт его знает, - ответил инженер, - наставили тут - ни
пройти, ни проехать. Сейчас я прикажу выбить". Оказывается, это
были лонгарины, а намерения инженера грозили аварией53.
Интересные сведения имеются по рацпредложениям на мет-
ро. Так, техник Овчинников предложил свое устройство конт-
рольного сливного крана при бетонировании свай, а слесарь Че-
мирис изменил режим работы с нагнетательными насосами, в ре-
зультате чего была достигнута 30% экономия в расходовании це-
мента. Всего же только в 1934 г. экономия по рационализации и
изобретательству достигла на Метрострое суммы около 8 млн.
руб.54 Среди авторов предложений - не только рабочие, поднато-
ревшие в своем деле, но и новички - бывшие крестьяне, прибыв-
шие на строительство. Так, землекоп Тишкин продемонстрировал
преимущество своей лопаты - более удобна, легка, лучше выбира-
ет 1рунт55.
Документы Комитета научного содействия метрополитену
при ВАРНИТСО, созданного в апреле 1933 г. по инициативе ака-
демика Г.М.Кржижановского, позволяют оценить большую по-
мощь, оказанную его членами строителям метро в деле решения
сложных инженерно-технических задач56.
Успешное строительство и досрочный пуск первой очереди
метрополитена были бы невозможны без социалистического со-
ревнования, приобретшего на Метрострое большой размах. Об
этом свидетельствуют очерки А.В.Осипова, А.И.Марьяновского,
инженера Картбзия и др.57 Сведения о социалистическом сорев-
новании имеются среди материалов о ходе строительства, в вос-
поминаниях58. Документы повествуют о лучших бригадах Метрос-
троя, о достигнутых ими трудовых успехах. Сохранились карточки
ударников-метростроевцев, договоры по социалистическому со-
ревнованию59. Они позволяют судить об основных направлениях,
по которым шло соревнование, и обязательствах, а воспоминания
рабочих дополняют документы рассказом о ходе и результатах вы-
полнения принятых обязательств. Анализ источников показывает,
что соцсоревнование было распространено не только среди рабо-
169
чих, но и среди инженерно-технических работников Метростроя,
коллективные формы соревнования преобладали над индивиду-
альными (звено вызывает звено, бригада - бригаду, смена - сме-
ну). Социалистические обязательства касались производственной
деятельности строителей, укрепления трудовой дисциплины, по-
вышения политического уровня и развития общественной актив-
ности метростроевцев. Довольно распространенным явлением бы-
ло принятие встречных планов.
Попыткой создать научные основы социалистического сорев-
нования можно считать хронометраж рабочего времени, прове-
денный на ряде шахт. Хрометраж выявил резервы для соцсоревно-
вания, в частности, для принятия встречных планов.
В то же время вряд ли можно отнести к соцсоревнованию
эпизод, отраженный Н.А.Егорычевым в "Рассказах строителей
метро". Когда на бетономешалке не хватало гравия, рабочие по-
спорили, кто больше перекидает лопатой за определенное время.
Первый перебросал 130 лопат, второй 180 и т.д. Раззадорившись,
рабочий Б.Бедуев "начал работать, как ветряная мельница... Все
ребята, - пишет Егорычев, - были поражены, до чего человек оз-
верел в работе". Во время этого "соревнования мышц", естествен-
но, все бригады остановили работу и "болели" за ’’своих"60.
Книги полны описаний искреннего энтузиазма молодежи
30-х гг., добросовестного самоотверженного отношения к труду.
Посланцы Метростроя показали чудеса героизма на погрузке не-
обходимого стройке леса в суровых условиях Севера61. Осенью
1933 г. комсомольцы сделали почти невозможное - построили Ве-
невскую железнодорожную ветку для подвоза стройматериалов не
за четыре месяца, как предполагалось, а за 20 дней. Воспомина-
ния рабочих раскрывают атмосферу энтузиазма, царившую на
строительстве Веневской ветки. "На работу и с работы мы ходили
с песнями... Для развлечения нам прислали баяниста. Но слушать
было некогда: кончаешь работать, поужинаешь и скоро спать ло-
житься, а в пять часов уже надо с солнышком снова идти на рабо-
ту"62. Энтузиазм молодых рабочих, их самоотверженное отноше-
ние к делу вызывали уважение у кадровых рабочих со стажем.
Макс Мильке, немецкий специалист, участвовавший еще в строи-
тельстве Берлинского метрополитена, признавался в воспомина-
ниях: "У меня не было столько терпения, как у них. Они смотрели
на это дело, как на свое... Они делали все, что было нужно, не
считаясь со временем"63.
К сожалению, атмосфера штурма, самопожертвования, умело
внедрявшаяся в общественное сознание, делала работу метростро-
евцев далекой от нормальной жизни и труда. Эксплуатировались
лучшие чувства и качества молодежи, а взамен - подорванное здо-
170
ровье, распавшиеся семьи, неудачные судьбы. И единственное
утешение - все отдано общественным интересам, работе, лучшему
в мире метро. Посмотрим, чем хвастается опытный горный инже-
нер А.И.Гертнер в "Рассказах строителей метро”: "Исключительная
жизнь! Я третий год в Москве, а кроме центра почти ничего не
знаю. Я ни разу не был ни в одном магазине - я вижу их только
из окошка быстро летящей машины. Мой мир - это метро"6^. И та-
кую жизнь, такой узкий мир из окна машины человек превозносит!
Как же нужно извратить его представления о жизни! В другом сбор-
нике инженер П.Ф.Суворов с гордостью пишет, какое испытание -
кессонную болезнь - он неоднократно превозмогал. В чем же при-
чина болезни? Да в том, что рабочий день в кессонах, по медицинс-
ким показателям, - 4 часа, но он часто задерживался до 8-9 часов65,
наплевательски относясь к собственному здоровью. 'Так чем же гор-
диться?”, - спрашиваешь сейчас и понимаешь, как деформированы
были ценностные представления общества начала 30-х гг.
Особый разговор - о девушках на метро. Большего головотяп-
ства, чем использование женщин на тяжелых работах, нельзя бы-
ло придумать. А ответственность за это лежит прежде всего на
партийно-комсомольской верхушке, которая умело использовала
в своих интересах процессы эмансипации, мечты многих женщин
о полном равенстве с мужчинами.
Первые девушки появились на Метрострое летом 1933 г. в
связи со второй комсомольской мобилизацией на строительство.
Кадровые шахтеры были удивлены. "Никогда женщин в шахте не
видел - у горняков есть поверие, что женщина в шахте приносит
несчастье, - отмечал инженер А.И.Гертнер. - А на Метрострое
только на одной из шахт работает около 600 девчат, в том числе
проходчицы, бетонщицы, изолировщицы и т.д."66 Грустно сейчас
читать страницы сборников по истории метро, в которых молодые
женщины - ударники Е.М.Кнессало, З.П.Шахова, О.Г.Помялова,
Н.Д.Моргунова, М.И.Суханова, О.А.Фролова, О.Устинова67 пове-
ствуют о том, как в самых тяжелых работах соревновались с муж-
чинами, испытывая удовлетворение от преодоления трудностей.
Извращенное понимание "равенства" поощрялось и поддержива-
лось общественными организациями, популярной на строитель-
стве многотиражкой "Ударник Метростроя". Поэтому нет ничего
удивительного в том, что "девчат нельзя было остановить. Они
рвались в шахты и добивались места в забое"68. В книге "Рассказы
строителей метро" бригадир проходчиков М.К.Малашин напишет
- "работали они отчаянно"69. И это будет вся правда, лучше не
скажешь.
Единственное место, куда женщин официально не пустили -
это кессон. Ходили они и к своему руководству, и в МОСПС, и
171
даже на прием к М.И.Калинину. Везде отказ со ссылкой на закон.
Этот эпизод неоднократно обыгрывается в сборниках как доказа-
тельство энтузиазма работниц и одновременно - заботы о их здо-
ровье строгих советских законов70. Наивные энтузиастки! На са-
мом деле все было значительно проще. В воспоминаниях
О.А.Фроловой, откатчицы шахты № 12 читаем: "В кессоне я была
вместе с Дударевой четыре раза, хотя это не разрешалось”74. Вот
вам и строгие законы. Не было в то время ни одного закона, ко-
торый бы не нарушался ради производственной необходимости
или под другими благовидными предлогами. Выдерживали, ко-
нечно, не все, хотя пагубные последствия могли сказаться и годы
спустя. М.К.Малашину запомнилась Маруся Беляева, которая
вызвала на соревнование в забое одного старого рабочего, кото-
рому так и не удалось ее обойти. Но в результате - девушка на-
дорвалась. "Мне жаль Беляеву, - писал Малашин, - ей не придет-
ся вместе с нами участвовать в пуске метро - она скоро заболе-
ла”72. А вот отрывок из очерка О.А.Фроловой "Жизнь и работа”:
"Работали мы в очень неважных условиях. Из шахты вылезали
мокрые до ниточки. Один раз мы с Краевским (бригадир Метрос-
троя - С.Ж.) вдвоем ставили кружало: оно как-то вырвалось у
него и упало на меня. У меня потекла кровь из носа, заломило
бок, дышать стало трудно. Краевский начал поливать меня гряз-
ной водой, чтобы привести в чувство. Я Пролежала часа два, по-
том пришла в себя и работала до конца смены”73.
Сборники "Рассказы строителей метро" и "Как мы строили
метро", а также собранные в 30-е гг, редакцией Метростроя доку-
менты дают возможность судить о людях, строивших метрополи-
тен, их мыслях и думах, идеалах и стремлениях, об особенностях
психологии рабочего класса 30-х гг.
Судя по книгам, метро создавали романтики, мечтатели, глу-
боко верившие в торжество идей социализма. "Метро - это заме-
чательное дело. Подумать только, что под землей, где мрак и чер-
ви, пролетает поезд с живыми людьми, будет светло, как на ули-
це, можно будет дышать, как в парке, можно читать, как в биб-
лиотеке. Под землей, подумайте! Ведь это же чудо! Чудо из чудес!"
- писал в своих воспоминаниях один из метростроевцев74. Но еще
большим чудом были люди, строившие метро. Среди архивных
материалов хранятся подлинники отзывов (на анг. яз.) о посеще-
нии строительства Генеральным консулом США в СССР Д.Хэн-
соном, журналистом В.Ф.Симсоном и председателем Американо-
русской Торговой палаты Вильямсом. Что же больше всего пора-
зило иностранцев? "Энергия и энтузиазм инженеров и рабочих",
которые находили удовлетворение и даже "наслаждение” в своем
труде, "тот прекрасный дух, которым воодушевлены рабочие"75.
172
Тем прискорбнее, что этот эмоциональный настрой нещадно
эксплуатировался, и не только в производственных интересах.
Усилиями общественности на Метрострое культивировался не-
примиримый классовый подход, внедрялась военная терминоло-
гия, шло выявление "классово-чуждых элементов". Показательно
отношение Л.М.Кагановича к метро как к "одному из участков
той великой войны (выделено нами - С.Ж.), какую мы ведем уже
десятки лет и, в особенности, в последние годы'*76. А в войне, как
известно, не обойтись без самопожертвования, жестокости, без
ненависти к врагу и четкого разделения на "своих" и "чужих". По-
пулярным на Метрострое стало стихотворение проходчика
В.Грамолина, в котором есть такие строки: "И как дрались тогда,
в восемнадцатом, не щадя молодых своих лет, так сейчас нам
приходится драться за каждый погонный метр"77. В одном был
прав самодеятельный поэт - формирование социальной психоло-
гии и общественного сознания людей в 30-е гт. шло в условиях
еще не зажитой раны революции и гражданской войны, изуродо-
вавших психику миллионов тружеников. Все это сознательно по-
догревалось в 30-е гг., аналогии с военным временем несли на се-
бе очевидную политическую нагрузку.
Искусственность, "притянутость за уши" - вот что бросается в
глаза при чтении страниц сборников о классовой борьбе на Мет-
рострое. Вражеские происки, вредительство чудились в неумении
обращаться с техникой78, разговорах в курилках о необходимости
повышения зарплаты в связи с трудностью работы, в непролетарс-
ком происхождении и просто отсутствии паспорта, в неосторожно
высказанном сомнении о реальности окончания сроков строи-
тельства и т.д.
В этом отношении особенно интересны воспоминания чекис-
та И.Н.Кузнецова - помощника начальника Метростроя по кад-
рам, который, придя на стройку в 1934 г. и проверив состав рабо-
чих, обнаружил, что он "порядком засорен". В результате он
"удалил" 2 тыс. чел. /!/79. Большую помощь оказывали ему
парторганизации, которые, как сказано в одном из очерков, вели
"большую и упорную борьбу, шаг за шагом опрокидывая сопро-
тивление классового врага"80. В качестве примера для подражания
В сборниках дается высокая оценка деятельности инспекторов по
Качеству на объектах метро, поддерживаются и формы их работы.
Обнаружив даже незначительные производственные недоделки,
которые можно было ликвидировать на месте, инспекторы вместо
этого докладывали в партком. Лучше перестраховаться, вдруг это
вражеская диверсия? Начальники шахт возмущались: "Неужели
нельзя не доносить никаким парткомам? Сами сделаем, и ладно!"
"Но "доносить" приходилось неукоснительно: этого требовала бди-
173
тельность коммуниста, стремление предупредить подобные случаи
в дальнейшем"81, - разъяснялось в книге "Как мы строили метро".
В сборниках приводятся многочисленные примеры деятель-
ности классовых врагов, большинству из которых при здравом
размышлении можно найти иное объяснение. Когда возникло со-
мнение, не занимается ли бригадир Кочетов приписками и ком-
мунистка Крупнова, которой поручили все проверить, выявила
злоупотребления, Кочетов пригрозил ей финкой. Чисто уголов-
ный сюжет приобрел политическое звучание как только обнару-
жилось. что Кочетов - "сын кулака, скрывающий свое происхож-
дение"8^. Политическая подоплека была придана и деятельности
группы хулиганов во главе с неким Эвинтовым83. Сложнее обсто-
яло дело с бригадой кадровых кессонщиков во главе с Романо-
вым, огульно объявленной классово-враждебной. Кессонщики -
чрезвычайно дефицитная, высокооплачиваемая профессия, ис-
пользуемая до строительства метро при сооружении мостов и свя-
занная с работой в исключительно тяжелых глубинных условиях
под высоким давлением. Приглашенная на Метрострой бригада
потомственных кессонщиков Романова не хотела никого допус-
кать к секретам своего ремесла (понимая, что только сохранение
монополизма позволит добиваться высокой оплаты), намеренно
преувеличивала слухи о вредности кессонной работы (быстро
глохнут, теряют способность к половой жизни и т.д.). Не обходи-
лось и без "солёных" шуточек: старики - кессонщики советовали
новичкам - комсомольцам есть поболыйе конфет или целовать
заклепку аппарата во время шлюзования. "Когда парторганизация
решила проверить состав "романовцев", оказалось, что на 90% это
матерые кулаки, а остальные - прямые подкулачники"84, - читаем
в сборнике "Как мы строили метро".
Анализ содержания изданных книг и брошюр по истории
московских предприятий, а также сохранившихся архивных доку-
ментов убеждает, что они являются ценным источником для изу-
чения процесса формирования общественного сознания 30-х гг. В
книгах по ИФЗ нашли отражение те многие основные стереотипы
и представления, одним из инструментов формирования и вне-
дрения которых в общественное сознание была работа по ИФЗ.
Источники о горьковском начинании свидетельствуют о беззас-
тенчивой фальсификации истории, подтасовке и замалчивании
фактов и имен. Единственным реальным критерием "историзма"
становился принцип "партийности". С этой точки зрения книги
по ИФЗ, вышедшие до 1936 г., не вполне соответствовали требо-
ваниям "Краткого курса", и потому в большинстве своем оказа-
лись в исекретках" вслед за репрессированием авторов, редакторов
и основных действующих лиц "Истории заводов".
ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ:
КОМУ И ЗАЧЕМ БЫЛА НУЖНА
ИСТОРИЯ ФАБРИК И ЗАВОДОВ "?
Прежде чем подвести итоги, остановимся на основных объек-
тивных тенденциях и субъективных обстоятельствах, которые ока-
зали заметное влияние на причины возникновения и сам ход
горьковского начинания. Очень может быть, что наши конкрет-
ные выводы и наблюдения вдруг покажутся не такими уж частны-
ми, а наоборот, имеющими принципиальное значение для анализа
социально-политических тенденций и общественного сознания
1920-1930-х гг., отраженных в ИФЗ, как в капле воды.
Главным инициатором и "мотором" разработки истории пред-
приятий был, вне всякого сомнения, А.М.Горький, которому при-
надлежало как "идеологическое" обоснование начинания, которое
по ходу работы, правда, корректировалось, так и творческая и от-
части организационная стороны работы. Судя по материалам его
личного архива, Горький через присылавшиеся ему отчеты и про-
токолы заседаний имел возможность контролировать официаль-
ную сторону создания ИФЗ, а посредством переписки - и ее
скрытую от посторонних глаз часть. Однако горьковское начина-
ние не могло бы состояться без поддержки и одобрения Сталина,
о прямой причастности которого к ИФЗ красноречиво свидетель-
ствуют источники. Если учесть одновременность начала разработ-
ки ИФЗ с подготовкой И. Сталиным письма в редакцию ж.
"Пролетарская революция", то становится очевидным ключевой
характер взаимоотношений Горького со Сталиным как фактор,
влиявший как на горьковские исторические начинания начала
30-х гг. ("История гражданской войны", "История фабрик и заво-
дов", "История городов", "История деревни", "История культуры и
быта" и др.1), так и на развитие общественной мысли и истори-
ческой науки в целом.
Материалы Архива А.М.Горького помогают понять, какое
важное значение для него имела работа по ИФЗ, а также оценить
искренность позиции пролетарского писателя. Источники дают
возможность с большой долей достоверности судить о круге ин-
формированности Горького о реальных процессах, происходивших
в стране на рубеже 20-30-х гг., сравнить её со степенью информи-
рованности высшего партийного руководства, что имеет важное
значение для анализа причин написания ИФЗ.
Следует учесть особенности восприятия Горьким обществен-
но-политических процессов и тенденций рубежа 20-30-х гг., что
175
было связано как с его мировоззренческой концепцией и специ-
фикой психологического склада, так и с той ролью в большой по-
литической игре, которую он, сам того вначале не ведая, призван
был сыграть и для которой было умело подобрано окружение пи-
сателя, вплоть до его секретаря П.П.Крючкова - не только сотруд-
ника ИФЗ, но и "доверенного лица" Г.Ягоды.
Горький был великим пролетарским писателем не только по
названию, но и по своей сути. Если внимательно присмотреться
ко всем его историческим начинаниям 30-х гг., то можно увидеть,
что все они "танцуют" от истории пролетариата. "Наша история
есть история революционного роста и творчества пролетариата,
тут и заключена главнейшая, основная правда нашей истории"2, -
писал Горький - И.И.Минцу в 1933 г. И это были не просто сло-
ва, это было его больное место, открытый нерв. Горького чрезвы-
чайно тревожили негативные тенденции в рабочем классе - раз-
мывание его кадрового состава вследствие "выдвижения", ухода на
пенсию закаленных в революционных боях "стариков", совпавшее
по времени с форсированным притоком на заводы выходцев из
деревни. Необходимо было не только выдержать напор "мелко-
буржуазной стихии", но и победить ее. Сделать это можно было,
по мысли Горького, путем воспитания новых слоев рабочих на
революционных традициях, привития им через историю пролетар-
ского сознания и культуры труда. Итак, Для Горького рубежа 20-
30-х гт. характерен лейтмотив уже начавшейся (коллективизация)
и предстоящей ожесточенной борьбы - лейтмотив столь близкий и
понятный Сталину. "Мне хорошо известно, что я плохой марк-
сист, но я весьма старый пес и у меня хорошо развито чутье на
лису, на волка и даже на крыс контрреволюции", - откровенничал
Горький в одном из писем И.Жиге, убеждая того, что "следовало
бы, не боясь правды, сказать самим себе: контрреволюционное
движение растет, а потому мы обязаны обратить серьезнейшее
внимание на этот факт и сконцентрировать все наши культурно-
революционные силы для новой борьбы за повышение революци-
онного настроения масс"3. "История заводов" и призвана была
стать, по мысли Горького, орудием такой борьбы. Можно сколько
угодно удивляться военно-революционной терминологии автора
"Несвоевременных мыслей": он как будто бы торопился взять сто-
рицей то, что было "непонято" или "упущено" им в 1917 г., при-
зывая в начале 30-х: "Если враг не сдается - его уничтожают!" Ро-
мантик и идеалист в литературном творчестве, Горький и в жизни
не признавал полутонов, создавая себе часто искусственные, вы-
думанные образы. Хорошо знавшие его люди замечали: периоды
видения действительности через "розовые" или "черные" очки че-
176
радовались с периодами прозрений, тем более мучительными, чем
очевидней было заблуждение великого писателя.
Тема "Горький и Сталин" еще ждет своего исследователя, но
уже на основе их взаимоотношений в связи с работой по ИФЗ
напрашиваются некоторые выводы. Их общение, довольно регу-
лярное лично и письменно в конце 1920-х - начале 1930-х гг. на-
поминало игру в "кошки-мышки". При всем том, что у обеих
"великих" - писателя и вождя было немало точек соприкоснове-
ния, общих знакомых, взглядов на настоящее и будущее страны,
это были слишком разные люди, хотя бы уже потому, что Сталин
был реалист до мозга костей. Не без влияния Сталина Горький
принял решение о возвращении из эмиграции, он долгое время не
замечал ни искусственного вакуума вокруг себя, ни того, что его
переписка просматривается и часто не доходит до адресата. Он
убеждал себя и других, что его близость со Сталиным позволит
положительно влиять на него, сглаживая известные недостатки
характера Сталина, но, сам того не замечая, все больше оказывался
под его влиянием и контролем. Материалы Архива Горького свиде-
тельствуют, что он сознательно, часто даже нарочито, стремился по-
казать окружающим свой особо доверительный характер отношений
со Сталиным, используя это, в частности, в качестве козырной кар-
ты против Кагановича в ходе дискуссий по ИФЗ. У последнего та-
кие "аргументы" ничего, кроме улыбки, вызвать не могли.
Во взаимоотношениях со Сталиным Горький стремился под-
черкнуть, насколько важны для него советы генсека. Находясь за
границей, он через своего секретаря П.Крючкова пересылал
письма и записки Сталину ("Письмо без надписи на конверте -
"хозяину"), давал ему поручения лично или по телефону перегово-
рить со Сталиным по тому или иному вопросу. Любопытно, что
Горький пересылал Сталину копии своих писем разным лицам, а
также копии присланных ему писем, стараясь держать его в курсе
своих дел, лишний раз демонстрируя, что от ’’хозяина’' у него нет
секретов и что советы Сталина важны для него /вот только знали
ли корреспонденты Горького, что любое показавшееся ему чем-то
важным письмо может оказаться на столе у Сталина?/. Он посы-
лал "на рецензию" Сталину свои публицистические статьи, инте-
ресовался мнением или советовался о литературных делах, вплоть
до мелочей. Горькому особенно нравилось, если их взаимоотно-
шения принимали форму маленького заговора. Когда в 1934 г. в
западной прессе появились критические заметки Г.Уэллса об
СССР, Горький счел нужным поручить Крючкову посоветоваться
со Сталиным, давать ли ответ Уэллсу: "Но, может быть, не стоит
тратить порох на стрельбу по английскому индюку? Этот вопрос
Вы поставьте перед "хозяином"4.
177
Из переписки Горького видно, что Сталин держал в своих
руках в начале 1930-х гг. руль управления культурной жизнью
страны, чему в немалой степени способствовал Горький. Впрочем,
источники свидетельствуют, что без личного одобрения Сталина
уже в это время не могло быть реализовано ни одно серьезное на-
чинание. Так, Горький согласовывал с ним проект создания Лите-
ратурного института и издания журнала "Литучеба", Сталин ут-
верждал план работы издательства ’’Академия”, редакцию журнала
’’Две пятилетки", серии "ЖЗЛ" и "Исторические романы" и т.д.
Как говорилось выше, Сталин был в курсе исторических начина-
ний Горького, включая "Историю заводов". Горький добился свое-
го - внешний фон его близости со Сталиным не был секретом для
современников. Показательна фраза, произнесенная А.Н.Толстым
во время похорон Горького 20 июня 1936 г.: "Близость к Ленину...
устремила его искусство к ясно намеченным и конкретным целям;
близость к Сталину организовала его работу"5.
Несмотря на видимую близость этих людей, внутренней, ис-
кренней близости между ними, думается, никогда не было, что
доказывает динамика их отношений. В условиях политической и
экономической нестабильности конца 20-х - начала 30-х гг., когда
культ личности не приобрел законченных форм и имелись влия-
тельные оппозиционные силы в партии и обществе, Горький с его
всемирным авторитетом писателя-гуманиста, был необходим Ста-
лину, как воздух. Сталин умело подыгрывал "чудачествам" старого
писателя, делал вид, что интересуется творчеством Горького, тон-
ко настраивая его на "общественно-политический лад". В 1931 г.
Горький объявил о намерении написать биографию Сталина, что
должно было, видимо, еще больше скрепить их отношения. Для
Сталина факт написания Горьким биографической книги о нём
имел без преувеличения важнейшее значение. В середине 1931 г.
Горький просит Крючкова привезти материалы для книги о Ста-
лине, которые и были ему посланы в декабре 1931 г. в Италию6.
Нет нужды объяснять, что в 1931 г. Горький мог просить у
Сталина что угодно и о чем угодно - отказа бы не было. Но факт
в том, что ИФЗ, основанная во многом на объективных тенден-
циях 1920-х гг., оказалась вполне в русле тех процессов в обще-
стве, на которые стремился опереться Сталин. В связи с этим
нельзя не сказать хотя бы несколько слов о начатой по инициати-
ве Горького в конце 20-х гг. работе над "Историей гражданской
войны"/ИГВ/. В состав Главной редакции этого многотомного
издания вошел и Сталин. В процессе работы, которая стала ярким
примером приспособления исторических сюжетов к политичес-
ким реалиям, неоднократно менялись задачи исследования и со-
став исполнителей, в результате чего от горьковской инициативы
178
осталось лишь одно название. Этот первый исторический опыт,
встреченный первоначально в партийных верхах достаточно сдер-
жанно, вскоре показал огромный потенциал на пути создания та-
кой истории, какой ее хотели видеть "заказчики". "ИГВ" способ-
ствовала не только созданию ореола великих полководцев
(Ворошилов, Сталин, Буденный и др.) и воскрешению событий
гражданской войны в памяти людей /со свойственной военному
времени психологией врага и пр./, но и развертыванию представ-
лений о продолжении гражданской войны в условиях 1930-х гг.
Не случайно в рамках ИГВ писались тома о борьбе с троцкизмом,
уклонами и т.д. Начало же гражданской войны, согласно концеп-
ции, было связано с событиями 1917 г. Успех этого начинания
был очевиден.
ИФЗ задумывалась Горьким как начинание, во многом род-
ственное с ИГВ. Не случайно они имели общее издательство в си-
стеме ОГИЗа. Однако ИФЗ оказалась далеко не такой "ручной" и
вовсе не случайно корабль ИФЗ штормило с самого начала и он
пошел ко дну сразу после смерти Горького. На работе по ИФЗ,
пожалуй, как ни на какой другой сказался характер личных отно-
шений Горького со Сталиным. Их охлаждение относится к 1933-
1934 гг., когда Горький начал кое-что понимать и отказался от
написания сталинской биографии, а Сталин, в свою очередь, все
успешнее расправлялся со своими политическими противниками.
В этих условиях Горький был ему уже не столь нужен и от былого
влияния писателя на "хозяина" осталась больше видимость.
В данной монографии показано место ИФЗ в активно разра-
батывавшейся в начале 1930-х гг. сталинской концепции истори-
ческого процесса. Источники убедительно свидетельствуют о том,
что "великий перелом" рубежа 1920-х-1930-х гг. сопровождался
малоизученными до сего дня изменениями в социально- психоло-
гической и научно-культурной сфере. Внешними атрибутами этих
перемен стала не только сверхполитизация и искусственная
"подгонка" под заранее заданные схемы, но и отказ от лучшего
опыта, выработанного в сложные и противоречивые 20-е гг.
Нельзя не заметить, однако, что "нужные" тенденции и объектив-
ные процессы не только не отбрасывались, но и умело использо-
вались для конструирования новой концепции истории и препод-
несения новых жизненных ценностей и установок. При этом ак-
тивно эксплуатировался энтузиазм населения, тяга к творчеству
вообще и интерес к собственной истории в частности. Нужны ли
были рабочим книги по "Истории заводов"? Вне всякого сомне-
ния. Однако попытка во многом руками самих же рабочих, с по-
мощью литераторов и историков написать фальшивую историю
предприятий, а значит, и историю их собственного прошлого, ес-
179
ли бы таковая удалась, означала бы великий позор в истории оте-
чественной науки и культуры. Не случайно большинство писате-
лей и историков участвовало в ИФЗ не по собственному желанию
/многие приступали с желанием, но быстро наступало разочаро-
вание/, как в 20-е гг., а по партийной разнарядке или направле-
нию ССП. Закономерно, видимо, и изменение отношения Горь-
кого к этому начинанию: в отличие от конца 1931-1932 гг., когда
ему удавалось буквально реанимировать ИФЗ, в 1934-1936 гг. он
перестал предпринимать какие-либо существенные усилия, на-
правленные на активизацию начинания.
Материалы центральных органов ИФЗ убедительно свиде-
тельствуют, что начинание с самого начала оказалось в зависимо-
сти не только от складывавшейся административно-командной
системы, но и от расцветших на этой благодатной почве субъек-
тивизма, личных амбиций и пристрастий. Источники показывают,
что взятый на вооружение в хозяйственной жизни лозунг форси-
рованных темпов работы, штурмовщины искусственно переносил-
ся на сферу творческой деятельности, оказывая свое негативное
воздействие. В частности, этим можно объяснить недооценку
подготовительного этапа работы по ИФЗ, а излишняя централи-
зация приобрела столь уродливые формы, что решение даже не-
значительных вопросов, как видно из источников, являлось уже в
начале 30-х гг. прерогативой членов ЦК или лично Сталина.
Появление письма Сталина в журнал "Пролетарская револю-
ция" и развернутое вслед за этим мощное идеологическое наступ-
ление еще рельефнее выявили двойственный, противоречивый ха-
рактер форм и методов создания ИФЗ, как и основных принци-
пов и задач начинания. Эта противоречивость на данном этапе
(1931-1933 гг.) была еще терпима, но в перспективе (1934-
1935 гг.), в связи с изменениями в общественно-политической
жизни эта противоречивость становилась противоестественной.
История, писавшаяся не в тиши парткабинетов, а на стройпло-
щадках и в бараках, при всем старании бдительных цензоров от
политики оказывалась не похожей на приглаженные газетные пе-
редовицы. Постоянно менявшиеся "установки сверху'', ужесточе-
ние требований объективно приводили к желанию перестрахо-
ваться, а еще лучше: "чем неприятности иметь - собрать все книги
да и сжечь".
Самым опасным для властей, неконтролируемым участком
работы по ИФЗ, как видно из документов, оказалось создание Ис-
точниковой базы книг, которое не могло обойтись без широкого
участия рабочей общественности. Не случайно в данной моногра-
фии этому сюжету уделено особое внимание. Горький не ошибся:
ИФЗ действительно была нужна рабочим. Участие в изучении ис-
180
тории предприятий именно на основе первоисточников (а не иде-
ологизированной и строго дозированной документальной жвачки)
формировало у заводского актива атмосферу творчества, учило
самостоятельно мыслить и сравнивать, роняло зерна критического
отношения к действительности. Получался парадокс: книги по
ИФЗ, призванные иллюстрировать, подкреплять фактами "акси-
омы большевизма" и соответствующим образом влиять на обще-
ственное сознание, - еще не были в большинстве своем заверше-
ны, а актив начинания оказался уже "зараженным" объективизмом
и гнилым либерализмом. Доказательством этому - массовые
"посадки" участников ИФЗ. В общем и целом горьковское начи-
нание оказалось более крамольным, чем можно было предполо-
жить, ведь рабочие, отведав правду о истории своего предприятия
из первоисточников, могли не поверить “правильно написанным“
на их основе книгам.
Значение горьковского начинания заключается и в том, что
оно способствовало повышению образовательного уровня рабо-
чих, помогло развитию таланта таких самородков, как Н.П.Па-
ялин, и, что особенно важно, -вело к приобщению их через архи-
вы, музеи, библиотеки к богатствам науки и культуры. Таких
"массовых набегов" рабочих авторов на заводские и государствен-
ные архивы, такого интереса к документу как памятнику прошло-
го, как в начале 1930-х гт. в связи с изучением ИФЗ, отечествен-
ная историография пока не знает.
Написание "ИФЗ" проходило, особенно на начальных этапах,
порой минуя официальные каналы, что не только противоречило
тенденциям времени, но и представляло реальную опасность для
создаваемых параллельно "догматов большевизма", направленных
на фальсификацию исторических событий ("Краткий курс" и др.).
Ведь сила и богатство горьковского начинания заключались в его
конкретности: для рабочих ближе и понятней были конкретные
факты истории их завода, если они преподнесены через деятель-
ность конкретных лиц на основе документов или воспоминаний
известных им "стариков". Однако в условиях всеобщей нивели-
ровки, объявления людей "винтиками" исторического процесса,
начавшихся массовых репрессий, запретов на упоминание имен и
связанных с ними событий, дальнейшее претворение в жизнь
горьковских идей оказалось невозможным. Тем не менее, можно с
полной уверенностью утверждать: будучи так и не реализованным
историографическим феноменом, "История фабрик и заводов"
стала важным фактором формирования общественного сознания
1930-х годов.
ПРИМЕЧАНИЯ
ВВЕДЕНИЕ
1 Архив РАН. Ф. 359. Оп. 2. Д. 421. Л. 4-6.
2 Известия ЦИК СССР и ВЦИК. 1931. 4 и 7 сент.
3 Правда. 1931. 11 окт.
4 А.М.Горький и создание истории фабрик и заводов. Сб. док.
и мат. М., 1959. С. 26.
5 Там же.
6 На необходимость научного анализа этих тенденций, ука-
занных А.М.Горьким еще в 1930-е гг., исследователи обратили
внимание сравнительно недавно. Из последних работ см.: Акту-
альные задачи изучения советского рабочего класса: "Круглый
стол" // ВИ. 1988. № 1. С. 3-23; Гордон Л.А., Клопов Э.Б. Что это
было? Размышление о предпосылках и итогах того, что случилось
с нами в 1930-1940-е годы. М., 1989.
7 А.М.Горький и создание истории фабрик и заводов. С. 27.
8 Там же, С. 47-48.
9 Там же. С. 135-167.
10 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 2. Д. 153; Оп. 8. Д. 226.
11 Зак Л.М. Большое и важное дело // Наш современник.
1957. № 1. С. 308-330; Она же. За научную разработку истории
фабрик и заводов // Информационный бюллетень ГАУ МВД
СССР. 1958. № 8. С. 95-108; Иокар Л.Н. Живые традиции
("История фабрик и заводов") // ВЛ. 1957. № 7. С. 103-115; Миха-
лев М. Об одной горьковской традиции // Звезда. 1958. № 11. С.
172-176; Розанов М. Возобновить работу по "Истории фабрик и
заводов” // Партийная жизнь. 1956. № 22. С. 65-67; Шабалин Б.И.
Забытый участок советской литературы // Ленинградский альма-
нах. 1956. № 11. С. 350-356; Он же. О литературе по истории фаб-
рик и заводов // В помощь политическому самообразованию.
1959. № 10. С. 121-125; и др.
12 Тарле Г.Я. Ранние опыты организации и собирания мате-
риалов по истории фабрик и заводов // ИСССР. 1959. № 2. С.
170-172.
13 Хамов К.Н. М.Горький и историческая наука. Автореф.
дис... канд. ист. наук. Горький, 1960.
14 Соглашаясь с определенными недостатками, мы не можем
согласиться с резко негативной оценкой исследования
К.Н.Хамова как "поверхностной попытки осветить роль Горького
в работе по созданию истории фабрик и заводов", данной в дис-
сертации Р.Я.Окуневой (Окунева Р.Я. Источники по истории
182
фабрик и заводов в советской литературе 1930-х гт. Дис... канд.
ист. наук. М., 1964. С. 17-18).
15 См. также статьи Р.Я.Окуневой: Вопросы источниковеде-
ния в методических материалах Главной редакции "Истории фаб-
рик и заводов" (1930-е гг.) // ТМГИАИ. Т. 17. М., 1963. С. 109-
136; Как создавались "Были горы Высокой" (Источники и приемы
работы) // Малоисследованные источники по истории СССР
XIX-XX вв. М., 1964. С. 3-32; А.М.Горький и создание "Истории
Путиловского завода" // ИСССР. 1964. Т. 2. С. 241.
16 См.: Были горы Высокой. Рассказы рабочих Высокогорско-
го железного рудника о старой и новой жизни. М., 1935; Рассказы
строителей метро. М., 1935; Как мы строили метро. М., 1935; Ми-
тельман М.И. и др. История Путиловского завода. 1789-1917. М.-
Л.» 1939.
17 Окунева Р.Я. Вопросы источниковедения в методических
материалах Главной редакции "Истории фабрик и заводов". С.
136.
18 Иванов Ю.А. Мемуарные источники по истории черной
металлургии Западной Сибири (1928-1941 гт.) Автореф. дис...
канд. ист. наук. Томск, 1968; Максаков В.В. История и организа-
ция архивного дела в СССР. 1917-1945 гт. М., 1969; Ненарокова
К.М. Очерки М.Шкапской. К вопросу о методике анализа худо-
жественного образа. Автореф. дис...канд. ист. наук. М., 1968; Ро-
гачевская Л.С. Некоторые итоги изучения истории фабрик и заво-
дов И ВИ. 1963. № 3. С. 109-116; Она же. История фабрик и за-
водов. Итоги и проблемы исследования // ВИ. 1967. № 8; Шаба-
лин Б.И. Научные проблемы изучения истории советского пред-
приятия // Из истории рабочего класса СССР. Л., 1962. С. 215-
234; и др.
19 Марлинский С. За глубокую разработку истории фабрик и
заводов И Коммунист Украины. 1960. № 9. С. 89-92; Пирогов
В.К. Партийное руководство созданием литературы по истории
фабрик и заводов СССР // ВИ КПСС. 1969. № 1. С. 78-89.
20 Голубцов В.С. Мемуары как источник по истории советс-
кого общества. М., 1970; Пшеничный А.П. Центральное архивное
управление СССР и РСФСР (1929-1938 гт.). Дис... канд. ист. наук.
М., 1985; Розанов М.Д. С маркой "ИФЗ" // Нева. 1972. Т. 11. С.
175-177; Он же. Немеркнущий свет горьковских идей. К 50-летию
"Истории фабрик и заводов" // Звезда. 1981. Т. 9. С. 176-193; Т.
10. С. 180-195.
21 Евселевский Л. I Д1яльшсть Всеукрашсько! редакцп "Icropii
фабрик i завод!в // Украшський историчний журнал. 1976. № 6.
С. 84-87; Он же. Матер1али Всеукрашсько! редакцп "Icropii фаб-
183
рик i завод!в" як юторичне джерело // Арх1ви Украгни. 1979. № 5.
С. 48-50.
22 Панфилова А.М. Состояние и задачи изучения истории
фабрик и заводов Ц ИСССР. 1973. № 2. С. 3-20.
23 Медушевская О.М. Теоретические проблемы в современ-
ном источниковедении // Теория и методы источниковедения и
вспомогательных исторических дисциплин. М., 1985. С. 21; и др.
24 ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 24. Л. 74; Д. 30. Л. 1-2.
25 Там же. Д. 57, Л. 1.
26 Там же. Д. 29.
27 Известно, в частности, об активной деятельности в 30-е гг.
редакций на столичных Автозаводе, "Динамо", заводе им. Ильича.
Однако их документы пока не найдены. Показательна в этом
смысле судьба комплекса материалов редакции Автозавода. О них
вспомнили в 1949 г. В ответ на письмо директора И.А.Лихачева
об их местонахождении бывший руководитель редакции
Н.А.Шихеев сообщил 23 сентября 1949 г., что во время его болез-
ни (в 1937 г.) "партком решил работу по истории завода приоста-
новить и все собранные материалы сдать в архив". Дальнейшая их
судьба неизвестна. "Где же то огромное количество собранных на-
ми материалов? Разве они погибли? Погибли* ли они? Я в этом
сомневаюсь",- писал Н.А.Шихеев. Сообщая, что в его домашнем
архиве имеются копии некоторых документов редакции, он отме-
чал, что это лишь "крупицы, капля того, что было нами собрано".
Эти материалы (прежде всего - стенограммы вечеров воспомина-
ний) были использованы при написании в 1958-1966 гг. истории
ЗИЛа, а затем переданы в ЦГАОР СС г. Москвы /ныне- ЦМАМ/
на постоянное хранение (ЦМАМ. Ф. 415. Оп. 18. Д. 17. Л. 86.).
28 Подробнее об этом см.: Журавлев С.В. Документы редак-
ции "История метро" (1933-1935 гг.) // СА. 1984. № 4. С. 42-44;
Он же. Материалы о строительстве первой очереди московского
метрополитена в фонде Главной редакции "Истории фабрик и за-
водов" ЦГАОР СССР Ц АЕ за 1984 год. М., 1986. С. 276-285.
29 См.: Журавлев С.В. Верный сын Ленинского комсомола. К
80-летию со дня рождения А.В.Косарева // Комсомольская жизнь.
1983. № 22. С. 24-25; Он же. Александр Косарев и "История мет-
ро" И Куранты. Историко-краеведческий альманах. Вып. III. М.,
1989. С. 59-62.
30 Архив А.М.Горького является без преувеличения уникаль-
ным хранилищем, ставшим таковым прежде всего благодаря бе-
режному отношению к документам самого писателя, который не
только тщательно сохранял все свои материалы и приходящую
корреспонденцию, но и не забывал оставлять у себя отпуски пи-
сем разным лицам. Делалось это вполне сознательно. Горький ве-
184
рил, что ’’люди ... - со временем и в недалеком будущем - займут-
ся моим архивом..." (Собр. соч. Т. 30. С. 175).
31 О переписке А.М.Горького с А.В.Косаревым см.: Журавлев
С.В. "Давайте ... возьмем историю как она есть". (А.М.Горький и
А.В.Косарев о краеведении) // Памятники Отечества. 1989. № 1.
32 Иокар Л. Живые традиции ("История фабрик и заводов") //
Вопросы литературы. 1957. № 7. С. 115-125. (публикация доку-
ментов).
33 В архиве А.М.Горького хранится текст неизданного сбор-
ника документов о работе Горького над "Историей заводов" объе-
мом 204 с. Подготовленный в 1936-1937 гг. сотрудниками Секре-
тариата под руководством Я.И.Грузинского, он стал основой для
сборника, вышедшего в 1959 г. К сожалению, составители после-
днего Л.М.Зак и С.С.Зимина об этом не упомянули. (Архив
А.М.Горького. КГ - изд. 26-I-I).
34 Правда, Известия, Комсомольская правда, Литературная
газета, Рабочая Москва, Молодая гвардия, Фронт науки и техни-
ки.
35 Борьба классов, История пролетариата СССР, Пролетарс-
кая революция, Красный Архив, Архивное дело, Архивное дело в
Московской области, Бюллетень ЦАУ РСФСР, Советское краеве-
дение, Краевед - массовик Московской области.
ГЛАВА I
"История фабрик и заводов " 1930-х гг.:
продолжение традиции?
1 Архив РАН. Ф. 359. Оп. 2. Д. 449. Л. 53.
2 Архив А.М.Горького. КГ-изд. 29-2-1.
3 Панкратова А.М. Фабзавкомы России в борьбе за социалис-
тическую фабрику. М., 1923; Пионтковский С.А. История рабоче-
го движения в России. Л., 1925; Шелавин К.А. Рабочий класс и
его партия. М., 1923.
4 ЛГАЛИ. Ф. 32. On. 1. Д. 116. Л. 24-26.
5 Там же. Ф. 32. On. 1. Д. 178, 187.
6 Филимонов С.Б. Краеведение и документальные памятники
(1917-1929). М., 1989. С. 72-78.
7 Краевед-массовик. 1930. № 4. С. 11; 1931. № 3. С. 11-25;
Советское краеведение. 1932. № 5. С. 11-15; ЛГАЛИ. Ф. 296. Оп.
1.Д. 58.
8 См.: Улицкий Я.С. Монографическое описание фабрик и
заводов // Известия ЦБК. 1928. № 9; Он же. Монографическое
изучение фабрик и заводов. Материалы к конкурсу. М., 1929.
185
подробнее об этой работе см.: Филимонов С.Б. Краеведение и до-
кументальные памятники (1917-1929 гг.). М., 1989. С. 71-78.
9 Краевед-массовик. 1930. № 4. С. 6; 1931. № 1. С. 22.
10 Шамаева О.Ю. Создание и деятельность Московского ист-
парта (1924-1934). Автореф. дис... канд. ист. наук. М., 1984; ЦГА
Спб. Ф. 9672. On. I. Д. 3.
11 М.Горький и создание истории фабрик и заводов. Сб.док.
и мат. / Сост. Л.М.Зак и С.С.Зимина. М., 1959. С. 47.
12 История заводов (далее -ИЗ). М., 1932. Вып. I. С. 17; Ар-
хив А.М.Горького. КГ - изд 25-35-1; и др.
13 АЕза 1969 г. М., 1971. С. 311.
14 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 245. Л. 98.
15 Труды I Всесоюзной конференции историков-марксистов.
Т. I. М., 1930.
16 Архив РАН. Ф. 359. Оп. 2. Д. 458. Л. 122об.
17 Бадя Л.В. Академик А.М.Панкратова - историк рабочего
класса СССР. М., 1979. С. 61, 67-68; ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д.
245. Л. 2-3.
18 Архив РАН. Ф. 359. Оп. 2. Д. 421. Л. 7.
19 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 243-244.
20 См.: Маркус Б.Л. К вопросу о методах изучения социаль-
ного состава пролетариата СССР // История пролетариата СССР.
Т. 2. М., 1930; Он же. Труд в социалистическом обществе. М.,
1939; Рашин А.Г. Состав фабрично-заводского пролетариата
СССР. М., 1930; и др.
21 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 245. Л. 50.
22 Там же. Д. 244. Л. 10.
23 Архив РАН. Ф. 359. Оп. 2. Д. 426. Л. 3-4.
24 Проблема текучести приобрела такую остроту, что 28 июня
1931 г. Сталин вынужден был признать: "текучесть рабочей силы
превратилась в бич производства, дезорганизующий наши пред-
приятия.., разлагающий нашу промышленность" (Сталин И. Воп-
росы ленинизма. Изд. 9-е. Б.М., 1952. С. 589). Уже в 1929-1930
хозяйственном году сменяемость рабочих на ведущих столичных
предприятиях составила: на "Динамо" - 78%, "Серпе и молоте" -
60%, АМО - 48% (За индустриализацию. 1930. 11 мая).
25 Архив А.М.Горького. ПГ-рл 15-8-5; ПГ-рл 15-8-6; КГ-П
28-7-2; Рав-ПГ 19-6-2; Рав-ПГ 19-6-4.
26 Борьба классов. 1931. № 3-4.
27 Цит. по письму зав. РИО ВЦСПС А.Вигалока - А.Горькому
24 декабря 1930 г. (Архив А.М.Горького. КГ-изд 5-4-1).
28 Указатель литературы по истории фабрик и заводов. М.,
1932.
29 А.М.Гор। кий и создание истории фабрик и заводов... С. 79.
186
30 Архив А.М.Горького. Т. 10. Кн. 2. С. 311-313.
31 Комсомольская правда. 1931. 8 авг.
ГЛАВА II
"Великий перелом" на историческом фронте
("История заводов" и письмо И.Сталина в журнал "Пролетарская
революция")
1 РЦХИДНИ. Ф. 89. Оп. 7. Д. 69. Л. 17.
2 См.: Сталин И.В. Вопросы ленинизма. М., 1952. С. 612-613.
3 А.М.Горький и создание истории фабрик и заводов... С. 36.
4 Там же. С. 38.
5 Там же. С. 48.
6 Там же.
7 ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 34. Л._ 29.
8 Там же. Д. 39. Л. 34.
9 Там же. Д. 36. Л. 23об.
10 Там же. Д. 35. Л. 40.
11 Там же. Д. 43. Л. 29.
12 Там же. Д. 39. Л. 32.
13 А.М.Горький и создание истории фабрик и заводов. С. 56.
14 ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 39. Л. 27.
15 Там же. Д. 36. Л. 25.
16 Там же. Д. 39. Л. 43.
17 Там же. Л. 94.
18 Там же. Л. 109.
19 Там же. Д. 43. Л. 21-22.
20 Там же. Д. 36. Л. 104-105.
ГЛАВА III
В сетях административно-командной системы.
(Материалы руководящих органов "Истории фабрик и заводов"
как исторический источник)
1 Правда. 1931. 11 окт.
2 Архив А.М.Горького. КГ-изд 25-1-1.
3 РЦХИДНИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 853.
4 Рабочая Москва. 1931. 4 сент.
5 ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 36. Л. 25.
6 Архив А.М.Горького. КГ-изд 25-1-1; КГ-изд 25-12-1
(стенограмма); КГ-изд 25-13-1; КГ-изд 25-14-1.
7 Инструкция начала разрабатываться, скорее всего, еще с
сентября 1931 г. при участии В.И.Невского, П.П.Постышева и др.
187
Так, выступая 1 октября 1931 г. на методическом совещании мас-
сового сектора ГИХЛ, писатель Висс.Саянов говорил: "Сейчас
разрабатывается инструкция по созданию истории фабрик и заво-
дов под руководством Горького" (А.М.Горький и создание исто-
рии фабрик и заводов... С. 46; ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 32. Л.
13об. - 14).
8 Далее ход обсуждения проекта Инструкции и цитаты из вы-
ступлений участников заседания даются по стенограмме: Архив
А.М.Горького. КГ-изд 25-12-1.
9 Архив А.М.Горького. КГ-изд 25-1-1.
10 Архив А.М.Горького. КГ-изд 25-14-1.
11 Там же.
12 Там же.
13 Имеется в виду организованная в это время травля заведу-
ющего ОГИЗом А.Б.Халатова, приведшая в начале 1932 г. к его
вынужденному уходу с этой должности.
14 Архив А.М.Горького. КГ-П 77-1-23.
15 Там же. ПГ-рл 21 а - 1 - 385.
16 Там же . ПГ - рл 21 а - 1 - 434.
17 Там же. КГ-П 41а-1-130; КГ-П 41а-1-134.
18 Там же. КГ-П 77-1-24.
19 А.М.Горький и создание истории фабрик и заводов. С. 34-
46.
20 Архив А.М.Горького. КГ-П 41а-1-136.
21 Там же. КГ-П 1-1-27.
22 Там же. КГ-П 25-26-1.
23 ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 36. Л. 25об.
24 Там же. Л. 1.
25 Там же. Д. 33. Л. 43.
26 Там же. Д. 42. Л. 8-14.
27 Архив А.М.Горького. КГ-П 77-1-23; Советское краеведение.
1932. № 5. С. 13.
28 Там же. КГ-П 77-1-25.
29 Там же. КГ-П 77-1-33.
30 Там же. КГ-П 31-1-9, КК-рл 10-28-16.
31 Там же. КГ-изд. 25-15-1; КГ-изд. 25-16-1; КГ-изд. 25-17-1;
КГ-изд. 25-18-1; КГ-изд. 25-23-1; КГ-изд. 25-27-1; КГ-изд. 25-29-
1; КГ-изд. 25-31-1.
32 Информационные доклады Секретариата и другие источ-
ники свидетельствуют, что уже к началу 1932 г. Главная редакция
установила тесные связи с РАПП, ВОАПП, учреждениями Кома
кадемии и АН, учебными Институтами Красной профессуры и
РИИН ОГИЗа, Институтом кадров ВСНХ, Текстильным институ-
том, с ЦБК и ВАРНИТСО, Истпаргом, а также - с Обществами
188
старых большевиков, политкаторжан и ссыльнопоселенцев, с ар-
хивными учреждениями, крупнейшими музеями и библиотеками,
редакциями газет и журналов. Одно перечисление организаций,
принимавших участие в реализации горьковского начинания, сви-
детельствует о его размахе и значении в общественной и научной
жизни 30-х.
33 Архив А.М.Горького. КТ-изд 25-15-1.
34 Там же. КГ-П 77-1-27.
35 Там же. КГ-изд 25-26-1.
36 Архив А.М.Горького. КГ-изд 25-27-1; КГ-изд 25-29-1
37 Архив А.М.Горького. КГ-изд 25-28-1
38 Архив А.М.Горького. КГ-изд 25-30-1
39 Архив А.М.Горького. КГ-изд 25-31-1
40 ЦГАОД Москвы.Ф.4.ОП.2.Д.51.Л.33-34
41 Там же. Д.99.Л.153-166
42 ЦГАОД Москвы.Ф.З.Оп.14.Д.1.Л.1-2
43 Архив А.М.Горького.КГ-изд 25-49-1; КГ-изд 27-27-2; КГ
изд 27-27-3
44 ЦГАОД Москвы. Ф.З. ОП.16.Д.7. Л. 108,136-137; Оп.24.
Д.47. Л.17,63
45 Там же. КГ-П 41а-1-132.
46 Там же. КГ-П 77-1-29.
47 Там же. КГ-П 77-1-30.
48 Заседания Секретариата, как правило, проводились в ЦК
ВКП(б) в кабинете А.И.Стецкого.
49 Четырежды с декабря 1931 г. по февраль 1932 г. рассматри-
вался на Секретариате вопрос об издании бюллетеня "История за-
водов", первый номер которого вышел в апреле 1932 г.. Столько
же раз обсуждалась и проблема создания областных и краевых ре-
дакций. Еще больше - 5 раз - принимались решения о списке
первоочередных предприятий, окончательно утвержденном на
следующем заседании Главной редакции. (Архив А.М.Горького.
КГ-изд 25-15-1 - КГ-изд 25-31-1).
50 Архив А.М.Горького. КК-рл 1-6-1.
51 Там же. КГ-изд 25-30-1.
52 Там же. КГ-П 77-1-31.
53 При публикации в бюллетене "История заводов" данная
статья напечатана под названием "Письмо из Редакции" (ИЗ. М..
1932. Вып. 1. С. 8-12).
*Во всех изданиях, включая упоминавшийся сборник мате-
риалов под редакцией Л.М.Зак и С.С.Зиминой, принята датиров-
ка данной статьи по дню публикации - 1 апреля 1932 г.
55 Архив А.М.Горького. ПГ-рл 44-10-69.
56 Там же. ПГ-рл 21а-1-411.
189
57 ГАРФ. Ф. 3316. Оп. 25. Д. 970. Л. 134-143. Руководитель
ОГИЗа А.Б.Халатов, будучи членом Секретариата ИФЗ, занимался
организационной стороной подготовки заседаний Главной редак-
ции.
58 Видимо, задержка с опубликованием статьи А.М. Горько го
до 1 апреля была связана с ожиданием, пока Сталин ознакомится
с ней и даст "добро" на публикацию.
59 А.М.Горький и создание истории фабрик и заводов. С. 51.
60 Идея шефства газет над предприятиями принадлежала
П.П.Крючкову. По этому поводу 1 февраля 1932 г. А.Н.Тихонов
сообщал Горькому: "На днях П.П. (Крючкову - С.Ж.) пришла хо-
рошая мысль вовлечь газеты непосредственно в работу над наши-
ми книгами... Мысль его проводим в жизнь и полагаем таким пу-
тем расширить базис нашей работы и заинтересовать ею прессу".
(Архив А.М.Горького.КГ-изд 77-1-30).
61 Архив А.М.Горького. КГ-изд 25-34-1.
62 Там же. КГ-П 77-1-32.
63 Как и в случае со статьей А.М.Горького, данное Постанов-
ление Главной редакции датируется во всех изданиях по дню
опубликования.
64 Архив А.М.Горького. КГ-изд 25-15-1.
65 А.М.Горький и создание истории фабрик и заводов. С. 32.
66 Архив А.М.Горького. КГ-П 77-1-27.
67 Там же. КГ-изд 25-17-1.
68 Там же. КГ-изд 25-18-1; См. также: КГ-изд 25-26-1; КГ-изд
25-30-1.
69 Там же. КГ-П 77-1-27.
70 Там же. КГ-П 77-1-30.
71 Там же. КГ-изд. 25-31-1.
72 В дальнейшем список первоочередных предприятий нео-
днократно дополнялся и уточнятся. См. об этом: ГАРФ. Ф. 7952.
On. 1. Д. 3. Л. 4. (перечень дополнений).
73 А.М.Горький и создание истории фабрик и заводов. С. 62.
74 Архив А.М.Горького. КГ-П 77-1-27.
75 Там же. КГ-П 77-1-29.
76 Там же КГ-П 77-1-30. См. также: ИЗ. М., 1932. Вып. I. С.
20.
77 Архив А.М.Горького. КГ-П 77-1-27. Следует отметить, что
формальное прикрепление, в частности - руководством РАПП ли-
тераторов к заводам, практиковалось и раньше, но ощутимой
пользы не принесло.
78 Там же. КГ-П 77-1-31; ГАРФ. Ф. 3316. Оп. 25. Д. 970. Л.
134.
79 Там же. КГ-П 77-1-31.
190
80 А.М.Горький и создание истории фабрик и заводов. С. 63.
81 Архив А.М.Горького. КГ-изд. 25-34-1.
82 Там же. КГ-П 77-1-31.
83 А.М.Горький и создание истории фабрик и заводов. С. 65-
67. Датировка письма в этом сборнике и другой литературе дана
по дню его опубликования в "Правде” - 27 мая 1932. Однако изу-
чение автографов писем позволяет установить их точную дату - 23
мая 1932 г. (ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 91. Л. 142; ЦМАМ. Ф. 415.
Оп. 18. Д. 10. Л. 7).
84 ИЗ. М., 1932. Вып. 3. С. 5-7; Архив А.М.Горького. КГ-изд
25-40-1; КГ-изд 25-42-1; КГ-изд 25-43-1; ГАРФ. Ф. 3316. Оп. 25.
Д. 970. Л. 23-26; Ф. 7952. Оп. 3. Д. 91. Л. 63-64.
85 Составители сборника "А.М.Горький и создание истории
фабрик и заводов” Л.М.Зак и С.С.Зимина ошиблись, утверждая,
что Главная редакция и Политредакция - это разные названия од-
ного и того же органа (Указ. соч. С. 31. Примечания).
86 Дана ошибочно.
87 Архив А.М.Горького. КГ-изд 25-12-1.
88 Там же. КГ-изд 25-15-1.
89 ЛГАЛИ. Ф. 3107. On. 1. Д. 15. Л. 1-3.
90 Архив А.М.Горького. КГ-изд 25-36-1; КГ-изд 25-36-1; КГ-
изд 25-44-1; КГ-изд 25-47-1.
91 Там же. КГ-изд. 25-47-1.
92 Согласно приказам Секретариата по личному составу за
1933 -1935 гг., его штат в данный период состоял из 20-30 чел.
А.Н.Тихонов являлся заместителем ответственного секретаря,
Н.Г.Шушканов - старшим редактором-консультантом. В аппарате
Секретариата работали историки В.3.Зельцер, А.И.Гайсинович,
П. И. Анатольев, Б.И.Горев, К.Г.Локс, архивисты В.А.Бухина,
Е.Ф.Грекулов, И.М.Лукомская, А.А.Лаврова и др. (ГАРФ. Ф. 7952.
On. 1. Д. 2. Л. 13-13об.; Архив А.М.Горького. КГ-П 3-1-20).
93 Для удобства в дальнейшем Рабочий Секретариат будем
именовать просто Секретариатом.
94 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 2. Д. 51. Л. 42.
95 Там же. Л. Ыоб. Идея создания Архива "Истории заводов"
была высказана также историком П.И.Анатольевым в начале
1933 г. в выступлении на Московском производственном совеща-
нии представителей заводских редакций. (ИЗ. М., 1933. Вып. 4-5.
С. 140).
96 А.М.Горький и создание истории фабрик и заводов. С. 27
97 Архив А.М.Горького. КГ-П 1-31-20.
98 Там же. ПГ-рл 1-38-21.
99 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 2. Д. 58. Л. 255-255об. Положение бы-
ло разработано архивистом Е.Ф.Грекуловым.
191
100 Там же. Л. 43, 47-47об.; Д. 60. Л. 79. См. также: Д. 1, 5, 6
35-39; 53-54.
1®1 Там же. On. 1. Д. 57. Л. 1.
102 Там же. Оп. 2. Д. 53. Л. 7-10.
103 Там же. On. 1. Д. 57. Л. 14; Оп. 2. Д. 55.
104 ЦГА Спб. Ф. 9672. On. 1. Д. 390. Л. 6-21.
105 ГАРФ. On. 1. Д. 48-50; Д. 49. Л. 16.
1(3 6 Архив А.М.Горького. КГ-П 1-31-20.
107 Там же. КГ-П 1-31-20.
108 Там же. КГ-П 1-31-19.
109 Правда. 1933. 30 сент.
110 Архив А.М.Горького. КГ-изд 25-51-1; ГАРФ СССР. Ф.
3316. Оп. 25. Д. 970. Л. 156-157.
111 ИЗ. М., 1933. Вып. 7. С. 11-17.
112 ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 2. Л. Моб.
113 Там же. Д. 6. Л. 9-11.
114 Архив А.М.Горького. КГ-изд 25-55-1; КГ-изд 25-58-17.
115 ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 3. Л. 4.
116 См.: Волковинский В.Н. Павел Петрович Постышев. Ки-
ев. 1987. С. 131.
117 Архив А.М.Горького. КГ-П 1-31-34; КГ-П 1-31-41; КГ-П
1-31-42 и др.
118 ГАРФ. Ф. 3316. Оп. 28. Д. 489, 514.
119 Там же. Ф. 7952. On. 1. Д. 2. Л. 30-31об.; Д. 9. Л. 9-11, 14-
16.
120 Там же. Д. 5; Д. 6. Л. 14; Д.8. Л. 30-32
121 Архив А.М.Горького. КГ-П 1-31-42.
122 ГАРФ. Ф. 4851. ОП. 1. Д. 1. Л. 44об.
123 Архив А.М.Горького. КГ-П 77-1-30.
124 Литературная газета. 1932. 11 апр. Уход А.Б.Халатова с по-
ста заведующего ОГИЗом на скромную должность начальника
Центрального Управления производственно-технической пропа-
ганды НКПС был вынужденной мерой и следствием организован-
ной травли. Ее обстоятельства нашли отражение на страницах пе-
риодической печати, в частности, газет "Правда" и "Рабочая Мос-
ква", за осень 1931 - весну 1932 гг.
125 ГАРФ. Ф. 4851. On. 1. Д. 4. Л. 1.
126 Там же. Д. 3. Л. 29.
127 Работа над "Историей гражданской войны" была начата в
конце 1930 - начале 1931 гг. - первой в серии горьковских исто-
рических инициатив.
128 См. протокол совещания: ГАРФ. Ф. 4851. On. 1. Д. 3.
129 Архив А.М.Горького. ПГ-рл 45-24-4.
130 ГАРФ. Ф. 4851. On. 1. Д. 5. Д. 15.
192
131 Там же. Л. 122-122об.
132 И.И.Минц, известный советский историк, в 1931-1949 гг.
работал ответственным секретарем и заведующим издательством
"История гражданской войны".
133 ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 28. Л. 3.
134 Там же. Ф. 4851. On. 1. Д. 7. Л. 47; Д. 9. Л. 62, 104-105,
199; Д. И. Л. 4, 21, 66; Д. 789, 831, 870, 901, 937, 957.
135 ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 28. Л. 1-2.
136 Архив А.М.Горького. ПГ-рл 45-24-15.
137 ГАРФ. Ф. 4851. On. 1. Д. 11. Л. 128; Ф. 7952. On. 1. Д. 24.
Л. 44.
138 Там же. Ф. 7952. On. 1. Д. 12. Л. 2; Д. 22. Л. 1; Д. 24. Л. 3.
Я.Б.Рудой ранее работал в Музее Революции и Соцэкгизе. Харак-
терно, что его назначение ответственным секретарем Редакции (и
одновременно завиздательством "История заводов") состоялось
приказом ОГИЗа. Ранее эти посты не совмещались и руководи-
тель Секретариата назначался Политредакцией.
139 Там же. Д. 22. Л. 92-96; Д. 24. Л. 7-60.
140 Там же. Ф. 4851. On. 1. Д. 937. Л. 44. О масштабах неза-
вершенной деятельности издательства "История заводов" можно
судить по составленной ликвидкомом в начале 1938 г. описи ру-
кописей - готовых и находящихся в работе, которая включала 267
наименований (ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 29. Л. 34-40).
141 Там же. Ф. 4851. On. 1. Д. 937. Л. 4.
142 Там же. Ф. 7952. On. 1. Д. 24. Л. 52.
143 Там же. Л. 64.
144 Там же. Д. 28. Л. 4.
145 Там же. Д. 24. Л. 74.
ГЛАВА Г/
"Мы готовим боевой большевистский документ"
1 Архив А.М.Горького. КГ-П 77-1-25.
2 Там же. КГ-П 77-1-27; КГ-П 77-1-29; КГ-П 77-1-30; КГ -
изд 23-30-1; КГ - изд 27-10-2; КГ - изд 27-10-3; ИЗ. М., 1932.
Вып. 1. С. 19.
3 ИЗ. М., 1932. Вып. I. С. 76-78, 83-84; ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3.
Д. 91. Л. 71-72, 88-88об., 95; и др.
4 Решение о создании заводской редакции принималось
парткомом предприятия, им же утверждался ее персональный со-
став. В Инструкции Главной редакции отмечалось, чго редколле-
гии (редакции) "работают под руководством и контролем местных
193
партийных органов" (А.М.Горький и создание истории фабрик и
заводов. С. 44).
5 Работа редакций "Серпа и Молота" и ’Трехгорки" была во
многом подготовлена предшествующей деятельностью сотрудни-
ков Института истории Комакадемии по их монографическому
изучению (Архив РАН. Ф. 359. Оп. 2. Д. 405. Л. 1-2; История про-
летариата СССР. 1932. № 12. С. 100).
6 Архив А.М.Горького. КГ - изд 25-26-!; КГ - изд 25-30-1; КГ
- изд 26-38-1; КГ - изд 26-41-1; КГ - изд 26-47-1; ИЗ. М., 1932.
Вып. 1. С. 84-85; и др.
7 ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 34-36.
8 См. рубрику "Из опыта работы на предприятиях" в журнале
"Краевед-массовик Московской области" (1931 г.), а также статьи
по данной тематике в журнале "Советское краеведение” (1933. №
4. С. 62; № 5. С. 22-29; № 8. С. 10; 1934. № 1. С. 18-22; № 3. С.
17-25; № 5. С. 22-29; и др.). Особый интерес представляет нео-
публикованная рукопись проф. М.Я.Феноменова по истории за-
вода им. Ильича (ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 37).
9 ЦМАМ. Ф. 415. Оп. 18. Д. 17. Л. 94; ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д.
6. Л. 32; Архив А.М.Горького. КГ - изд 26-41-1; КГ - изд 26-47-1.
10 Советское краеведение. 1932. № 5. С. 15.
11 ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 36. Л. 22.
12 Архив А.М.Горького. КГ- изд 25-26-1.
13 Там же. КГ-П 77-1-27.
14 Там же. КГ-П 41а 1-136.
15 ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 36. Л. 25.
16 ДИП. 1932. 27 фев.
17 А.М.Горький и создание истории фабрик и заводов. С. 51-
60, 61, 67-72.
18 Там же. С. 65-67. Одновременно письма были разосланы
заводским редакциям.
19 Там же. С. 89-91; ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 91. Л. 96. Не-
сколько опубликованных в сборнике писем рабочих
А.М.Горькому неверно датированы. Так, письмо редакции завода
им.Ильича было написано не 9, а 3 июня 1932 г., а "Красного
Пролетария" - в июне 1933 г., а не 1932 г..
20 А.М.Горький и создание истории фабрик и заводов.
21 ЦГАОД Москвы. Ф. 4. Оп. 2. Д. 99. Л. 163.
22 Данное заседание, судя по протоколам Бюро и Секретариа-
та МК и МГК ВКП(б), было единственным, посвященным созда-
нию "Истории заводов" Москвы. Среди материалов этих органов
отсутствует даже план мероприятий по реализации Постановления
ЦК ВКП(б) от 10 октября 1931 г. "Об издании "Истории заводов".
194
Ни разу не обсуждался и ход выполнения Постановления МГК от
5 августа 1932 г.
23 ЦГАОД Москвы. Ф. 4. Оп. 2. Д. 51. Л. 33-34.
24 "Казанка" была включена в число первоочередных пред-
приятий на заседании Главной редакции 16 августа 1932 г. вместе
с Инструментальным заводом. При этом были учтены их успехи в
подготовке Книг. (См.: ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 3. Л. 3-4; Архив
А.М.Горького. КГ - изд 27-10-2; КГ - изд 27-10-6; КГ-П 77-1-33).
25 ДИП. 1932. 27 фев.
26 Там же. 9 марта.
27 Там же. 26 марта.
28 ЦГАОД Москвы. Ф. 45. Оп. 2. Д. 99. Л. 162.
29 ИЗ. М., 1932. Вып. 1. С. 102; Вып. 3. С. 198; ГАРФ. Ф.
7952. Оп. 3. Д. 90. Л. 9-12; Д. 92. Л. 27; и др.
30 ИЗ. М., 1934. Вып. 8. С. 189.
31 Там же. М., 1933. Вып. 4-5. С. 238; История пролетариата
СССР. 1932. № 7. С. 280-284; ЦГАОД Москвы. Ф. 4. Оп. 2. Д. 99.
Л. 163.
32 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 251. Л. 17-18; ИЗ. М., 1932. Вып
2. С. 133; Вып. 3. С. 139.
33 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 90. Л. 9-14; Д. 92. Л. 27-27об.
34 Там же. Д. 90. Л. 32; Д. 91. Л. 23об. - 24, 31; ИЗ. М., 1933.
Вып. 7. С. 158.
35 ИЗ. М., 1932. Вып. 1. С. 72-73; и др.
36 Там же. С. 74.
37 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 91. Л. 76-79, 103.
38 Новлянский П. Массовая работа по "Истории заводов" //
ИЗ. М., 1932. Вып. 3. С. 137.
39 ЦГАОД Москвы. Ф. 4. Оп. 2. Д. 99. Л. 163-164; ГАРФ. Ф.
7952. Оп. 3. Д. 91. Л. 137-138; Д. 137. Л. 11-14; ИЗ. М., 1932. Вып.
1. С. 100, 101; ЦМАМ. Ф. 415. Оп. 18. Д. 17. Л. 92.
40 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 10. Л. 1-1об., 44-45об.; Д. 91 Л.
20, 26, 80-125; Д. 92. Л. 25; и др.
41 А.Н. О программах книг по "Истории заводов" // ИЗ. М.,
1932. Вып. 1. С. 50-51.
42 Архив РАН. Ф. 359. Оп. 2. Д. 398, 399, 419-а, 420; ГАРФ.
Ф. 7952. Оп. 3. Д. 243-244, 250-251.
43 Комиссия по изучению истории фабрик и заводов
(Информация) // История пролетариата СССР. 1932. № 9. С. 198-
200.
44 См.: История пролетариата СССР. 1932. № 12. С. 122-145;
Борьба классов. 1933. № 1. С. 112-123; № 5. С. 96-100.
45 Составление программ сильно затянулось. Согласно плану
Секретариата Главной редакции, уже к 1 марта 1932 г. предпола-
195
галось утвердить программы всех первоочередных предприятий.
См.: Архив А.М.Горького. КГ - изд 25-23-1.
46 См.: ИЗ. М., 1932. Вып. 2. С. 71-83; История пролетариата
СССР. 1932. № 2. С. 98-102; и др.
47 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 137. Л. 2-4, 21-29.
48 ЦМАМ. Ф. 415. Оп. 18. Д. 10. Л. 36-45; Д. 17. Л. 6-7, 91,
121-142; ИЗ. М., 1932. Вып. 1. С. 20.
49 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 91. Л. 72, 131-133а.
50 ЦМАМ. Ф. 415. Оп. 18. Д. 17. Л. 91.
51 Поселянина А.К. К итогам изучения истории фабрик и за-
водов И История пролетариата СССР. 1932. № 12. С. 100; ГАРФ.
Ф. 7952. Оп. 3. Д. 251. Л. 57-75.
52 Программа по истории завода "Серп и молот". М., 1933.
(Тираж 300 экз.).
53 ИЗ. М., 1932. Вып. 2. С. 71-83; М., 1933. Вып. 4-5. С. 238;
ГАРФ. Ф. 7954. Оп. 3. Д. 90. Л. 24-29; и др.
54 Поселянина А. К итогам изучения истории фабрик и заво-
дов И История пролетариата СССР. 1932. № 12. С. 98-102.
55 Архив РАН. Ф. 359. Оп. 2. Д. 399. Л. 133-146.
56 Гайсинович А. Источники по истории заводов // ИЗ. М.,
1932. Вып. 1. С. 30-37; Евгеньев Ф. Заводы - музеи // Там же. М.,
1934. Вып. 3-4 (11-12). С. 47-52; Проскуровский М. Создадим
технические музеи на предприятиях // Там же. С. 45-47.
57 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 244. Л. 63-64. Любопытно, что
еще 4 декабря 1931 г. сотрудники Института по изучению народов
СССР ЛОКА на совещании представителей ленинградских редак-
ций обратили внимание на важность использования "устных ис-
точников" при создании "Истории заводов". Они предложили вы-
делить группу фольклористов для инструктажа по обращению с
фоноаппаратурой для фонографической записи воспоминаний ра-
бочих. (Там же. Оп. 2. Д. 35. Л. 24-25). О практической реализа-
ции этой идеи сведений нет.
58 Там же. Л. 75; Крандиевский С.И. Изучай свой завод. М.,
1932. С. 45, 53.
59 Иезуитов Н. История заводов в кино // Пролетарское ки-
но. 1932. № 11-12. С. 24-27; Он же. Кино как источник "Истории
заводов" // ИЗ. М., 1933. Вып. 7. С. 76-89; Михайлов А. Задачи
изоискусства в работе по истории фабрик и заводов //Там же. С.
66-75; Он же. 1905 год и Октябрьская революция в произведениях
изобразительного искусства // Там же. М., 1934. Вып. 8. С. 63-82.
60 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 87; Д. 93. Л. 19-31; Д. 245. Л. 30;
Д. 249; ИЗ. М., 1932. Вып. 3. С. 180.; М., 1933. Вып. 4-5. С. 159,
240; ДИП. 1932. 3 сект.
196
61 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 91. Л. 72; ИЗ. М., 1933. Вып. 4-5.
С 238
62 Архив РАН. Ф. 359. Оп. 2. Д. 408. Л. 20; ГАРФ. Ф. 7952.
Оп. 3. Д. 114, 160, 349-352.
63 ИЗ. М., 1933. Вып. 4-5. С. 239.
64 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 243. Л. 27, 34-35; Д. 244. Л. 65-68,
116-120; Д. 251. Л. 3.
65 ИЗ. М., 1932. Вып. 3. С. 183; М., 1933. Вып. 4-5. С. 169.
66 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 386-388.
67 Там же. Д. 244. Л. 128-130.
68 Полянская Г. Из опыта работы в заводском архиве // ИЗ.
М., 1933. Вып. 4-5. С. 199.
69 См., например, серию разработок, подготовленных ЦБК:
Программа по изучению быта рабочих / Сост. Л.Китицина и
В.Смирнов. М., 1929; Монографическое изучение фабрик и заводов.
Материалы к конкурсу. М., 1930; Крандиевский С.И. Указ. соч.
70 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 2. Д. 47-48. Статья В.В.Максакова
"Архивы как источник изучения истории пролетариата" (История
пролетариата СССР. М., 1930. С. 163-177), написанная до призы
ва Горького, осталась почти не замеченной рабочей общественно-
стью. Позднее вышли работы: Гайсинович А: Источники по исто-
рии заводов // ИЗ. М., 1932. Вып. 1. С. 30-37; Он же. Источники
Истории заводов // ИЗ. М., 1934. Вып. 3-4 (11-12) С. 11-26; А.Г.
О работе в архивах // ИЗ. М., 1932. Вып. 3. С. 148-151; Рожкова
М. Как изучать бухгалтерские книги // Там же. С. 152-155; Треть-
яков И. Архивные источники по истории заводов послеоктябрьс-
кого периода // За большевистскую историю заводов. Л., 1934. С.
171-175; Ахун М., Лукомский В. Выявление архивных материалов
для истории фабрик и заводов // Создадим историю заводов. Л.,
1933. С. 94-102; Грекулов Е. Архивы как источник изучения исто-
рии заводов. Б.М.,Б.Д.; и др.
71 ИЗ. М., 1933. Вып. 4-5. С. 238; ДИП. 1932. 26 марта;
ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 90. Л. 2, 6; Д. 91, 93, 115-116.
72 Так, практически не сохранились материалы парторганиза-
ций столичных предприятий дореволюционного времени. Оказа-
лись утраченными документы Мастяжарта за 1917 г. Бесследно
исчезли вывезенные в 1922 г. с предприятия материалы архива
"Красного Пролетария", в том числе за 1857-1871 гг., а также
фонд Правления владевшего заводом акционерного общества.
Сгорели документы завкомов рабочих, служащих и солдат Автоза-
вода - ценнейшие источники по истории революционного движе-
ния в Москве периода от февраля к октябрю 1917 г. (ИЗ. М.,
1934. Вып. 8. С. 169; История пролетариата СССР. 1931. № 8. С.
197
80-89; ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 3. Л. 109-111; Оп. 2. Д. 51. Л. 19;
Д. 114. Л. 22-29; и др.
73 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 90. Л. 86-88; Д. 91. Л. 99-100; Д.
93. Л. 89-92; и др.
74 ИЗ. М., 1932. Вып. 1. С. 84; М., 1933. Вып. 4-5. С. 238;
ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 93. Л. 132; Д. 246; Архив РАН. Ф. 359.
Оп. 2. Д. 345, 348; Д. 405. Л. 3-6, 15-17; Д. 408. Л. 22-29.
75 См. публикации по данному вопросу в №№ 1, 2 и 6 сбор-
ника "История пролетариата СССР" за 1930 г.
76 Архив РАН. Ф. 359. Оп. 2. Д. 398. Л. 104-110, 156-169;
ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 251. Л. 26-29, 41-45.
77 Архив РАН. Ф. 359. Оп. 2. Д. 398. Л. 37-57, 100-103. В
дальнейшем вопросник уточнялся. Последняя правка его текста в
соответствии с задачами горьковского начинания была проведена
О.Н.Чаадаевой 30 апр. 1932 г. (Там же. Л. 1).
78 Схема - вопросник для составления автобиографических
очерков рабочими и бывшими рабочими // История пролетариата
СССР. 1931. № 8. С. 187-191.
79 Поселянина А.А. Указ. соч. С. 102-103.
80 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 91. Л. 84-85; Д. 93. Л. 32-43; Д.
137. Л. 11-19; ЦМАМ. Ф. 415. Оп. 18. Д. 11. Л. 26-27; ИЗ. М.,
1934. Вып. 9. С. 1914.
81 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 137. Л. 17':
82 Там же. Д. 91. Л. 84.
83 ДИП. 1932. 16 дек.; ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 141. Л. 123; и
др.
84 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 141. Л. 1-3.
85 Там же. Д. 251. Л. 17-18; ИЗ. М., 1933. Вып. 4-5. С. 168.
Следует учесть, что значительный массив мемуарных источников
по дореволюционному периоду был собран на заводе сотрудника-
ми монографической комиссии в 1929-1931 гг.
86 ЦМАМ. Ф. 415. Оп. 16. Д. 628. Л. 2-3; Оп. 18. Д. 17. Л. 58,
63-68, 83.
87 ИЗ. М., 1933. Вып. 4-5. С. 238.
88 ЦГАСпб. Ф. 9672. On. 1. Д. 387. Л. 38.
89 Там же. Л. 39-40.
90 ИЗ. М., 1932. Вып. 3. С. 179; М., 1933. Вып. 4-5. С. 238,
241; М., 1934. Вып. 8. С. 194; ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 93. Л. 16-
18; Д. 251. Л. 17-18.
91 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 94-98, 139-142, 255-277, 380, 382-
384, 389-397; Архив РАН. Ф. 359. Оп. 2. Д. 143-278, 349-363; и др.
92 ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 36. Л. 43, 57.
93 ИЗ. М., 1934. Вып. 8. С. 193, 195-196; ГАРФ. Ф. 7952. Оп.
2. Д. 104. Л. 107; ЦМАМ. Ф. 415. Оп. 18. Д. 17. Л. 59-60, 83, и др.
198
94 На Автозаводе, например, в течение года (с осени 1932 по
осень 1933 г.) прошло около 30 совещаний авторского коллектива
(ЦМАМ. Ф. 415. Оп. 18. Д. 11. Л. 28).
95 ИЗ. М., 1932. Вып. 3. С. 181, 195, 197, 199; М., 1933. Вып.
7. С. 166; М., 1934. Вып. 8. С. 195-196; Вып. 3-4 (11-12). С. 181-
188; Архив А.М.Горького. КГ - изд 26-42-1; КГ - изд 27-10-8; КГ
- изд 27-10-9, КГ - изд 27-53-1; КГ - изд 27-53-2; ГАРФ. Ф. 7952.
Оп. 3. Д. 90; Д. 136. Л. 1-30; Д. 137. Л. 199, 209; Д. 158; Д. 251. Л.
127-189; ЦМАМ. Ф. 415. Оп. 18. Д. И. Л. 28.
96 ИЗ. М., 1932. Вып. 3. С. 197; ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 90.
Л. 71; Д. 91. Л. 13; Д. 137. Л. 11-14; ЦМАМ. Ф. 415. Оп. 18. Д. 17.
Л. 105-111.
97 Лихачев И.А. Рабочий класс коллективно не только творит,
но и пишет свою историю // ИЗ. М., 1934. Вып. 8. С. 191-192.
98 Шихеев Н. История дореволюционного автостроения; Аз-
рилянт И. Рабочий контроль на заводе; Симхович М. АМО в
1921-1924 гг.; Адфельдт Н. Выпуск первых 10 советских машин
(М., 1933). В конце каждой брошюры был вклеен специальный
лист для замечаний, исправлений, добавлений читателей.
99 ЦМАМ. Ф. 415. Оп. 16. Д. 93. Л. 1-18; Оп. 18. Д. 11. Л. 3
28, 36-38; Д. 17. Л. 84. Анализ поступивших в редакцию отзывов
автозаводцев см.: Иослович В. Массовое редактирование
"Истории Автозавода им. Сталина" // ИЗ. М., 1934. Вып. 3-4. С.
191-199.
100 Архив А.М.Горького. КГ - изд 25-50-1.
101 Там же. КГ-П 1-31-20.
102 Авербах Л. Создадим научно-художественную историю
фабрик и заводов // ИЗ. М., 1933. Вып. 6. С. 65-75.
103 К примеру, Автозавод сорвал 5 сроков предоставления
книги, которая в 30-е гг. так и не была издана (1 февраля 1933 г.,
затем - осень 1933 г., январь 1934 г., 7 ноября 1934 г., ноябрь
1935 г.). /ЦМАМ. Ф. 415. Оп. 18. Д. 17. Л. 84, 99/.
104 А.М.Горький и создание истории фабрик и заводов. С.
243. Отметим, что переработка рукописей, как правило, объясня-
лась пробелами в изучении материала и сопровождалась возоб-
новлением сбора источников.
105 Горев Б. Рукопись Московско-Казанской железной дороги
// ИЗ. М., 1932. Вып. 3. С. 128-132; ИЗ. М., 1933. Вып. 7. С. 161.
106 Архив А.М.Горького. КГ - изд 27-10-2.
107 П.И.Анатольев - историк, активный участник создания
"Истории заводов".
108 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 90. Л. 72.
109 Там же. Оп. 2. Д. 104. Л. 107.
110 Там же. Оп. 3. Д. 158. Л. Зоб.
199
111 Там же. Л. 4.
112 В составе научных коллективов Комакадемии на этих
предприятиях работали П.П.Парадизов, П.И.Анатольев, Б.И.Го-
рев, В.3.Зельцер, С.М.Лапицкая, А.М.Панкратова, А.А.Поселя-
нина, М.К.Рожкова, О.Н.Чаадаева и др. В октябре 1932 г. в состав
редакции "Серпа и молота" был введен Н.М.Дружинин (ГАРФ. Ф.
7952. Оп. 3. Д. 245. Л. 98).
113 См.: А.М.Горький и создание истории фабрик и заводов.
С. 212-219, 223-224; и др.
114 ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 6; Архив А.М.Горького. КГ-изд
27-10-2.
115 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 2. Д. 104. Л. 119..
116 гарф. ф. 7952. Оп. 7. Д. 219. Л. 7об.; Д. 368. Л. 1.
117 Архив А.М.Горького. КГ-изд 27-18-1; КГ-изд 27-30-1.
118 Там же. КГ-П 1-31-3.
119 Медынский (Покровский) Григорий Александрович (1899-
1987). В 1919-1929 гг. - на педагогической работе, затем - профес-
сиональный литератор, автор ряда романов, лауреат Государ-
ственной премии СССР 1949 г. (КЛЭ. М., 1964. Т. 4. Ст. 727; Рус-
ские советские писатели-прозаики. Библиографический указатель.
Л., 1964. Т. 3. С. 80-85.).
120 Медынский Г.А. В помощь активу "Истории метро"
(методическая разработка о ведении дневников) // ИЗ. М., 1934.
Вып. 3-4 (11-12). С. 149-151; ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 416, 446;
Архив А.М.Горького. КГ-изд 27-56-1. С обоснованием своих
взглядов на значение дневников для "Истории метро" он выступил
на совещании редакции 4 марта 1934 г. (Медынский Г.А. Ступени
жизни. М., 1981. С. 149-150; ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 248, Л. 12-
20, 22-25).
121 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 416. Л. 15.
122 Там же. Оп. 2. Д. 104. Л. 139.
123 Успешная работа по "Истории метро" во многом опреде-
лялась широким распространением на строительстве рабкоровско-
го движения и литкружков, члены которых составили основу ак-
тива редакции. Инструктором литмассового движения на Метрос-
трое являлся известный поэт Д.И.Морской (Малышев), а лучшие
авторы посещали еще и занятия литактива при многотиражке
"Ударник Метростроя", которыми руководил И.А.Батрак (Козлов-
ский).
124 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 239. Л. 169-183.
125 Там же. Л. 76-168.
126 Там же. Д. 416. Л. 13-40; Д. 239. Л. 144-162.
127 Там же. Д. 416. Л. 49.
200
128 Данный доклад позднее был переработан Г.А. Медынским
в статью "Дневники строителей метро" // ИЗ. М., 1934. № 3-4 (11-
12). С. 128-140. В этом же номере бюллетеня опубликованы от-
рывки из дневника метростроевца М.Т.Бондарева (С. 141-148).
129 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 450. Л. 35.
130 Там же. Д. 226. Л. 24-26.
131 Там же. Д. 447-457. Написанные в ряде случаев каранда-
шом, на плохой бумаге и второпях, рукописи дневников трудно-
читаемы. Большая их часть была перепечатана сотрудниками ре-
дакции, и в фонде наряду с рукописями имеются машинописные
копии дневников.
132 Долматовский Евг. Было. Записки поэта. М., 1979. Кн. 2.
Дни и годы Метростроя. М., 1981. С. 118-130.
133 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 229.
134 См.: ИЗ. М., 1934. № 3-4 (11-12). С. 128-140.
135 Архив А.М.Горького. КГ-изд 27-56-1.
136 Там же. КГ изд 27-58-1.
137 Там же. КГ-изд 27-56-1.
138 Виноградов Константин Яковлевич (1884 г.р.) окончи jj в
1910 г. Казанский Университет по специальности "русская исто-
рия", участник революционного движения, работал учителем, в
1934 г. - сотрудник редакции "История метро", ответственный за
архивную работу (См. личный листок по учету кадров: ГАРФ. Ф.
7952. Оп. 7. Д. 232. Л. 3-4; Д. 368. Л. 20).
139 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 248. Л. 38; Д. 369. Л. 52.
140 Там же. Д. 369. Л. 34-34об., 50.
141 Там же. Д. 222; Д. 248. Л. 37-45; Д. 328. Л. Моб.
142 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 169, 202, 203, 214, 215, 327, 328,
361 и др. Данный комплекс источников - уникален, т.к. впослед-
ствии архивы шахт и дистанций на госхранение не принимались.
143 Там же. Д. 369. Л. 9-12.
144 Там же. Д. 141, 142.
145 Там же. Д. 138-140, 147, 161, 165, 166, 198.
146 Там же. Д. 212. Л. 13, 20, 25, 41, 103-105; Д. 369. Л. 11-12.
147 Там же. Д. 97-115, 358, 363-367, 375.
148 Там же. Д. 222. Л. 29-30. 66-86; Д. 226. Л. 87, 101; Д. 229.
Л. 101, 103; Д. 368. Л. 2-7. Л. 2-7об.
149 Там же. Д. 469.
150 Там же. Д. 222.
151 Некоторые постовые, например, упоминавшийся
М.Т.Бондарев, сами вели дневники.
152 См.: ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 369. Иначе не могло и быть,
т.к., согласно сообщениям постовых, начальники шахт предпочи-
тали отдавать приказы в устной форме, а ведшаяся документация
201
"за ненадобностью" вскоре уничтожалась. Работа постов изменила
ситуацию.
153 Там же. Д. 216. Л. 14.
154 Медынский Г.А. Указ. соч. С. 147.
155 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 450. Л. 38; Д. 445. Л. 36, 48; Д.
456. Л. 289; Д. 457. Л. 256; Д. 469. Л. боб. - 7 и др.
156 Архив А.М.Горького. КГ-изд 27-30-1.
157 Там же. КГ-изд 26-25-1.
158 Там же. КГ-изд 27-30-1.
159 Там же. КГ-изд 26-1-1.
160 Там же. КГ-изд 27-56-1.
161 Там же. КГ-изд 27-58-17. О недостойном поведении
Н.Кулагина писали А.М.Горькому А.Н.Тихонов и Н.Г.Шушканов
(Там же. КГ-изд 27-30-1). Сохранилось и заявление писательницы
Р.Бегак в Главную редакцию от 7 апреля 1934 г. (Там же. КГ-изд
27-55-1).
162 Там же. КГ-изд 27-18-1.
163 Там же. КГ-изд 25-58-1.
164 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 368. Л. 20-23, 32.
165 Федорова Т.В. Наверху - Москва. М., 1975. С. 79; Как мы
строили метро. М., 1935. С. 86-87; Рассказы строителей метро М.,
1935. С. 81, 250. В ЦМАМ хранится альбом фотографий о посе-
щениях Косаревым Метростроя в 1934-1935 гг. (Ф. 665. On. 1. Д.
293). 6 апреля 1934 г. он участвовал в субботнике на дистанции
N 6 (Вечерняя Москва. 1934. 14 апр.), занимался комсомольскими
мобилизациями на Метрострой и другими вопросами ((ЦХДМО.
Ф. 1. Оп. 3. Д. 129; Д. 160. Л. 69, 71).
166 А.В.Косарев являлся почетным гостем первой партконфе-
ренции Метростроя, а в январе 1934 г. был избран коммунистами
строительства своим делегатом на Московскую партконференцию
(КП. 1934. 12 янв.; УМ (Ударник Метростроя). 1934. 10, 11, 14
янв.).
167 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 142.
168 Там же. Д. 142. Л. 142; Д. 335. Л. 44.
169 Там же. Л. 138, 142, 143.
170 Там же. Д. 142. Л. 136, 137, 200 "г"; Д. 213. Л. 13-14, 38-40,
44, 51, 59; Д. 212. Л. 144; Д. 282. Л. 7, 18, 19, 24; Д. 212. Л. 93 и др.
171 Там же. Д. 142. Л. 133, 136, 137, 139, 200 "а" и "г"; Д. 212.
Л. 100; Д. 229. Л. 1-5, 8, 9; Д. 335. Л. 41, 47; Д. 348. Л. 2; Д. 371.
Л. 1-2.
172 В ЦХДМО протоколы совещаний авторского коллектива
под председательством А.В.Косарева также отсутствуют.
173 Сохранились также планы глав книги и график предостав-
ления материала (ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 375-376).
202
174 Там же. Д. 375. Л. 172об.; Д. 376. Л. 3-10; Известия
ВЦИК. 1935. 9 марта.
175 Там же. Д. 377-467. Рукописи профессиональных литерато-
ров занесены в книгу поступлений с указанием автора, названия,
объема и даты регистрации. Здесь учтена 41 рукопись, поступившая
с июня 1934 г. по июль 1935 г. В книге поступлений рукописей ра-
бочих авторов на 31 августа 1935 г. учтено 201 наименование. (Там
же. Д. 222, 333). Сохранились также списки актива постов, алфавит
рабочих авторов Метростроя (Там же. Д. 225-228).
176 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 222, 349.
177 Там же. Д. 222. Л. 1-6, 19-28, 31, 34, 47-48, 58-64. Собран-
ные ими материалы: Д. 177, 241-243, 258-269, 273, 274, 361.
178 Там же. Д. 222. Л. 20 об., 25.
179 Оставив специалистам оценивать литературные достоин-
ства рукописей, которые, вероятно, не были безупречны, отметим
иное, более существенное, на наш взгляд, обстоятельство. На фо-
не нарастания общих негативных явлений культа личности, на
Метрострое нагнеталась особая атмосфера гипертрофированной
секретности. Так, 4 февраля 1935 г. на заседании Бюро МК и
МГК ВКП(б) Л.М.Каганович, Н.С.Хрущев и Н.А.Булганин сооб-
щили о завершении строительства первой очереди метро, а 11
февраля по их же настоянию было принято специальное поста-
новление Бюро МК: "Запретить работникам Управления Метро-
политена и Метростроя давать в печать какие бы то ни было све-
дения, касающиеся эксплуатации метро, оплаты проезда и т.п."
(ЦГАОД Москвы. Ф. 3. Оп. 24. Д. 100. Л. 34-35, 64). Табу было
наложено на право пользования архивом редакции "Истории мет-
ро". В таких условиях успешная работа над книгой и тем более её
издание стали невозможны.
180 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 222. Л. 8, 12; Д. 299-310, 324,
373.
181 Окунева Р.Я. Указ. соч. С. 221.
182 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 288-323.
183 Там же. Д. 219-234. На этом основании Р.Я.Окунева, думает-
ся, не вполне правомерно относит сборники к разряду очерковых.
184 Архив А.М.Горького. КГ-ОД 1-16-1; 1-16-2.
185 Там же. ПГ-рл 21-1-5.
186 Архив А.М.Горького. КГ-рл 15-46-1.
187 Максаков В.В. История и организация архивного дела в
СССР. С. 281.
188 Архивное дело в Московской области. М., 1932. (Кн. I). С.
54-57; ГАРФ. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 2226. Л. 4-5.
189 См.: Максаков В.В. Архивы как источник изучения исто-
рии пролетариата // История пролетариата СССР. 1930. № 1. С.
203
163-177; Тарле Г.Я. Указ соч. С. 170-172; Шамаева О.Ю. Указ соч.
и др.; Бюллетень ЦАУ РСФСР. 1930. № 1(100), № 4(103); 1931.
7. С. 7-11, 16; АД (Архивное дело). 1932. № 1-11(30-31). С. 128;
ЦГАМО. Ф. 766. On. 1. Д. 18, 20, 159-160; ГАРФ. Ф. 5325. Оп. 9.
Д. 2362. Л. 3-5.
190 ГАРФ. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 2233. Л. 4.
191 АД. 1932. № 1-11(30-31). С. 122.
192 ГАРФ. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 2221. Л. 31, 35, 36, 40-41, 43-45;
Д. 2222. Л. 223-223об.
193 Архивное дело в Московской области. С. 58-59; ГАРФ. Ф.
7952. Оп. 2. Д. 58. Л. 193-194.
394 ЦГАМО. Ф. 766. On. 1. Д. 146. Л. 10, 17, 20.
195 Там же. Д. 137. Л. 73-74.
196 Там же. Д. 260. Л. 40, 42, 51; Д. 363. Л. 68-69об.
197 Там же. Д. 146. Л. 8; Д. 160. Л. 38. Следует учесть, что пере-
даче на госхранение подлежали материалы вплоть до начала 20-х го-
дов, а более поздние документы оставались в заводских архивах.
198 ГАРФ. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 2221. Л. 36; Д. 222. Л. 209, 213;
Д. 2415; Ф. 7952. Оп. 2. Д. 58. Л. 247.
199 Архивное дело в Московской области. С. 59-60; ЦГАМО.
Ф. 766. On. 1. Д. 146. Л. 28-28об.; Д. 263. Л. 78.
200 ЦГАМО. Ф. 766. On. 1. Д. 260. Л. 77; Д. 357. Л. 31.
201 ГАРФ. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 2346. Д. 1-2, 19; Ф. 7952. Оп. 3.
Д. 91. Л. 81-83, 86-87, 93-94.
202 Там же. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 2346. Л. 3-11, 16-17; Д. 2862. Л.
12.
203 ИЗ. М., 1932. Вып. 3. С. 139; ГАРФ. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 2716,
3022, 3023. Л. 9; Д. 3295. Л. Зоб.; ЦГАМО. Ф. 766. On. 1. Д. 240. Л.
4; Д. 331. Л. 2; Д. 346. Л. 80-85, 87, 89; Д. 504. Л. 2об.; Д. 702. Л.
98об.; Д. 730. Л. 2об.; Д. 974. Л. 100. В 8-м выпуске бюллетеня
"История заводов" (М., 1934. С. 177-183) опубликована статья Л.Н.
"Выставка по "Истории заводов", в которой после анализа предше-
ствующего опыта проведения выставок рекомендуется типовой план,
методика подбора материалов для экспозиции и т.д.
204 Тарараев А. Выставка - “История заводов” в документах //
Архивное дело в Московской области. Кн. 2-3. С. 95-98; Поселя-
нина А. К итогам изучения истории фабрик и заводов. С. 104; ИЗ.
М., 1932. Вып. 2. С. 134-136 (Информация); ЦГАОД Москвы. Ф.
4. Оп. 2. Д. 99. Л. 166; ЦГАМО. Ф. 766. On. 1. Д. 240. Л. 4, Д. 260.
Л. 63.
205 ЦГАМО. Ф. 766. On. 1. Д. 249. Л. 18-19; Д. 250. Л. 1-2, 12-
15, 17, 21-22, 24-32, 36-42, 59; ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 2. Д. 58. Л.
176-178.
206 ЦГАМО. Ф. 766. On. 1. Д. 249. 1-9.
204
W Там же. Д. 240. Л. 4.
208 Там же. Д. 250. Л. 99-108; Д. 251.
209 Там же. Д. 346, 347, 350; ГАРФ. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 2681,
2861, 3022; Ф. 7952. Оп. 2. Д. 58; Оп. 3. Д. 91 и др.
210 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 2. Д. 91. Л. 88-88об.
211 Там же.
212 Там же. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 2506. Л. 1-3.
213 АД. 1933. № III-IV (32-33). С. 80.
214 ЦГАМО. Ф. 766. On. 1. Д. 250. Л. 7.
215 ГАРФ. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 157а-158; Д. 2233. Л. 10; ЦГА-
МО. Ф. 766. On. 1. Д. 240. Л. 3; Д. 331. Л. 2; Д. 346. Л. 80 и др.
216 ИЗ. М., 1933. Вып. 7. С. 157.
217 ЦГАМО. Ф. 766. On. 1. Д. 363. Л. 27.
2,8 Там же. Д. 247. Л. 21; Д. 331. Л. 2; Д. 363. Л. 52; Д. 504. Л.
2об.; Д. 730. Л. 2об.; Д. 989; Д. 1105. Л. 16; Д. 1270. Л. 47; ГАРФ.
Ф. 5225. Оп. 9. Д. 3295. Л. Зоб.; Д. 4241. Л. 15 и др.
219 Архивное дело в Московской области. Кн. 2-3. С. 115-129;
ЦГАМО. Ф. 766. On. 1. Д. 233; ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 2. Д. 58. Л. 183.
220 Максаков В.В. Накануне второй пятилетки // АД. 1932. №
П-П (30-31). С. 9.
221 ЦГАМО. Ф. 766. On. 1. Д. 260. Л. 6-27; Д. 357. Л. 33-38,
50; ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 2. Д. 58. Л. 186.
222 ЦГАМО. Ф. 766. On. 1. Д. 260. Л. 34, 55, 56, 76. По дого-
вору Главная редакция взяла на себя часть финансовых затрат по
выявлению документов и практическое осуществление издания
справочника.
223 Е.Ф.Грекулов - активный участник создания "Истории за-
водов", автор ряда методических, источниковедческих и архиво-
ведческих работ. В 1932-1933 гг. - научный сотрудник, руководи-
тель научно-исследовательской группы МОАУ. С этого же време-
ни по совместительству - сотрудник Главной редакции ИФЗ, куда
командирован на постоянную работу по письму от 5 ноября
1933 г. (ГАРФ. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 2692. Л. 15об.; Ф. 7952. Оп. 2. Д.
58. Л. 182; Д. 60. Л. 46). В разработке Путеводителя участвовали
также сотрудники МОАУ В.П.Алексеев, М.Д.Барышева, П.В.Гиду-
лянов, И.Г.Варшавский, В.Е.Дербина и А.Я.Тарараев.
224 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 2. Д. 47-48. Путеводитель был издан в
1932 г., видимо, очень малым тиражом, так что даже РГБ /б.ГБЛ/
не имеет его экземпляра.
225 Там же. Д. 58. Л. 182.
226 ЦГАМО. Ф. 766. On. 1. Д. 440. Л. 3. О подготовке Путево-
дителя см. также: Поселянина А. К итогам изучения истории фаб-
рик и заводов. С. 104; ИЗ. М., 1932. Вып. 2. С. 118; ЦГАОД Мос-
квы. Ф. 4. Оп. 2. Д. 99. Л. 166.
205
2V ГАРФ. Ф. 7952. On. 2. Д. 58. Л. 249.
228 Там же. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 2432. Л. 8-8об.
229 Там же. Д. 2782. Л. 76, 108, 193, 200; Ф. 7952. Оп. 2. Д. 58.
Л. 237.
230 Там же. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 2692. Л. 18; Д. 3079. Л. 4.
231 Там же. Ф. 7952. Оп. 2. Д. 58. Л. 261-262.
232 Там же. Л. 259.
233 ЦГАОД Москвы. Ф. 4. Оп. 2. Д. 99. Л. 166.
234 ИЗ. М., 1932. Вып. 2; Вып. 3. С. 188; Вып. 4-5; С. 240;
ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 58. Л. 45, 75, 170; Д. 91. Л. 25.
235 ЦГАОД Москвы. Ф. 4. Оп. 2. Д. 51. Л. 34.
236 ЦГАМО. Ф. 766. On. 1. Д. 230. Л. 28; Д. 260. Л. 69; Д. 363.
Л. 144.
237 Там же. Д. 240. Л. 3; ГАРФ. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 2692. Л.
17об.
238 Там же. Д. 338. Л. 1.
239 там же. Д. 240. Л. 43.
240 Там же. Д. 247. Л. 4-7; Д. 280. Л. 5; Д. 333. Л. 1,3.
241 ГАРФ. Ф. 5225. Оп. 9. Д. 2697. Л. 1, 4-5. Ф. 7952. Оп. 2. Д.
58. Л. 50-50об. См. также: ИЗ. М., 1933. Вып. 7. С. 117-118.
242 ГАРФ. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 2697. Л. 4; Ф. 7952. Оп. 2. Д. 58.
II. 13, 41-41об.
243 Там же. Ф. 7952. Оп. 2. Д. 58. Л. 11.
244 Архив А.М.Горького. КГ-изд 27-10-6.
245 По-видимому, имелся в виду происшедший накануне за-
седания коллегии ЦАУ случай, когда 13 января 1933 г. член одно-
го из авторских коллективов Борисов был подвергнут унизитель-
ному обыску в ЦАОРе, о чем он немедленно написал докладную
записку в Главную редакцию ИФЗ. (ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 2. Д. 58.
Л. 9)
24« ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 2. Д. 58. Л. 13-14; Архив
А.М.Горького. КГ-изд 27-57-1. Следует заметить, что еще в 1932 г.
руководство Секретариата Главной редакции уведомляло заведу-
ющего ЦАУ Я.А.Берзина о некоторых проблемах, требующих
срочного разрешения, в том числе - о свободном допуске и копи-
ровании документов (Архив А.М.Горького. КГ-изд 27-32-1).
247 ИЗ. М., 1932. Вып. 1. С. 101, 105, 106; ГАРФ. Ф. 5325. Оп.
9. Д. 2716. Л. 7об.; Д. 2764, 2784. Л. 7-8; Д. 3023. Л. 7 и др.
248 ЦГАМО. Ф. 766. On. 1. Д. 240. Л. 3; 5об.; ГАРФ. Ф. 5325.
Оп. 9. Д. 2761; Д. 3296. Л. 11; Ф. 7952. Оп. 2. Д. 59. Л. 2-13. Тема-
тическая картотека МОАУ состояла из 4-х разделов: экономика и
сельское хозяйство, история Октября, история гражданской вой-
ны, история заводов. Тематическая картотека, куда стекались дан-
206
ные на выявленные в центральных архивах документы, существо-
вала и в ЦАУ.
249 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 2. Д. 51, 58, 59; Ф. 5325. Оп. 9. Д. 21,
46, 2507-2519, 2787-2816.
250 Там же. Ф. 7952. Оп. 10. Д. 75. Л. 5-8.
251 Там же. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 2505. Л. 1-2.
252 Там же. Д. 2782. Л. 137, 132.
253 ЦГАМО. Ф. 766. On. 1. Д. 345. Л. 39-40, 41-43.
254 Пшеничный А.П. Указ. соч. С. 153.
255 ЦГАМО. Ф. 766. On. I. Д. 240. Л. 25-26; Д. 331. Л. 4. Только
по Москве (без области) в 1933 г. быдо составлено 115 обзоров, по-
давляющее большинство которых - по истории предприятий.
256 Там же. Д. 151. Л. 2об.; Д. 233. Л. 108; Д. 240. Л. 34; Д.
331. Л. 1; ГАРФ. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 3296. Л. И.
257 АД. 1936. № 4. С. 127.
258 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 2. Д. 60. Л. 69-69об.
259 На необходимость использования публикаций ’’Красного
Архива" в работе по истории предприятий неоднократно обраща-
ли внимание архивисты, тесно сотрудничавшие с Главной редак-
цией ИФЗ. Среди неопубликованных материалов ее бюллетеня
имеется рукопись Е.Ф.Грекулова “"Красный Архив"/КА/ как ис-
точник для "Истории заводов"“ (ГАРФ. Ф. 7952, Оп. 2. Д. 99. Л.
66-114). Основу публикации "Стачка рабочих завода бр.Бромлей в
1903 г." (КА. М., 1933. Т. 1(56). С. 138-144) составили документы
фонда Московской охранки Архива революции и внешней поли-
тики. Много ценных материалов по "Истории заводов" Москвы
находится в следующих подборках: "Борьба за рабочую печать на-
кануне мировой войны" (КА. М., 1934. Т. 3(64). С. 139-143);
"Подъем рабочего движения перед первой империалистической
войной" (КА. М., 1937. Т. 3(82). С. 136-163) и др.
260 См.: Протоколы фабрично-заводского комитета Прохоров-
ской Трехгорной мануфактуры // История пролетариата СССР.
1931. № 8. С. 105-171; 1932. № 9. С. 154-178; К истории первых
революционных выступлений рабочих завода им. Калинина... //
Борьба классов. 1932. № 4. С. 122-126; Рабочие о Ленине // ИЗ.
М., 1934. Вып. 1-2. С. 201-220. Обзоры документов: Алексеев В.
Характеристика фонда Московского биржевого комитета (1839-
1918 гг.) И Архивное дело в Московской области. Кн. 2-3. С. 68-
77; Шапиро А. Департамент мануфактур и внутренней торговли
(1811-1864). Обзор//АД. 1936. № 4(41). С. 118; и др.
261 АД. 1933. № 3-4(32-33). С. 80; ГАРФ. Ф. 5325. Оп. 9. Д.
2350. Л. 101-102, 152, 160-161; Д. 2352. Л. 60-63, 79 и др.
262 ГАРФ. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 3296. Л. 11-12.
263 Там же. Д. 2782. Л. 121.
207
264 Там же. Л. 45.
265 Там же. Д. 2782. Л. 193. подробнее о взаимоотношениях
ЦАУ и Главной редакции см.: Журавлев С.В. К вопросу о роли
ЦАУ СССР и РСФСР в выявлении документов по ’’Истории фаб-
рик и заводов" в 1930-е гг. // АЕ за 1988 год. М., 1989.
266 Сборник руководящих материалов по архивному делу. М.,
1961. С. 84-86.
267 Пшеничный А.П. ЦАУ СССР и РСФСР... С. 159-160, 178;
Он же. Из истории становления управления архивным делом в
СССР И СА. 1988. № 3. С. 22-25.
268 ЦГАМО. Ф. 766. On. 1. Д. 970. Л. 76.
269 Там же. Д. 233. Л. 92; Д. 331. Л. 16.
270 Там же. Д. 240. Л. 11 об.
271 В 1932 г. было упорядочено 308 фондов (1,3 млн. дел).
План по разборке россыпи и формированию дел был выполнен в
1932 г. на 224 и 166%, в 1933 г. - на 175 и 147%.
272 ГАРФ. Ф. 3316. Оп. 28. Д. 235. Л. 97, 165.
273 Там же. Л. 18.
274 ЦГАМО. Ф. 766. On. 1. Д. 974. Л. 1; Д. 712. Л. 49-52, 54.
275 Там же. Д. 974. Л. 2; ГАРФ. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 4241. Л. 2-
3; Д. 4242. Л. 1.
276 Там же. Д. 974. Л. 2-2об.
277 Чернов А.В. История и организация архивного дела в
СССР. М., 1940. Л. 203-204, 209, 211-212.
278 Здесь и далее использованы материалы личного дела и
партийно-учетных документов Н.П.Паялина, предоставленные
бывшим ЦПА /ныне РЦХИДНИ/ и б. Ленинградским партархи-
вом /ныне ЦГА Спб/.
279 Паялин Н.П. Как я писал историю завода // А.М.Горький
и создание истории фабрик и заводов. С, 205-106.
280 Там же.
281 Там же. С. 105-106.
282 ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 35. Л. 17-18.
283 Паянии Н.П. Указ. соч. С. 107-108.
284 ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 42. Л.7об.
285 В.Ф.Г. За невской заставой. Записки рабочего Алексея Бу-
зинова / Под ред. Б.Горева. М.-Л., 1930.
286 ЦГА Спб. Ф.9672. Оп.1. Д.391. Л. 1-2; РЦХИДНИ. Ф. 12.
On. 1. Д. 780.
287 РЦХИДНИ. Ф. 12. On. 1. Д. 780. Л. 100.
288 ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 36. Л. 55, 83; Д. 39. Л. 83, 135,
137об.; Д. 42. Л.9об.
289 Бейлин А. По замыслу Горького // Звезда. 1967. № 6. С.
187-188.
208
290 ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 36. Л. 71об.; Д. 42. Л. 7об.
291 Там же. Д. 36. Л. 81 об.; Д. 42. Л. 7об.
292 ЦГА Спб. Ф. 9672. On. 1. Д. 387. Л. 37.
293 РЦХИДНИ. Ф. 12. On. 1. Д. 780. Л. 63.
294 Там же. Л. 103.
295 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 4. Д. 239. Л. 20-28.
296 РЦХИДНИ. Ф. 12. On. 1. Д. 780. Л. 102.
297 Красная Летопись. 1932. № 3. С. 174.
298 Там же. 1933. № 2. С. 149-151.
299 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 8. Д. 135. Л. 1-2, 21-23.
300 Там же. Д. 136. Л. 14-14об., 33, 63-64, 68 и др.
301 Там же. Л. 63.
302 Там же. Д. 135. Л. 25.
303 Там же. Д. 102. Л. 1а.
304 Паялин Н.П. В.И.Ленин и рабочие Семянниковского за-
вода в 90-е гт. // Красная Летопись. 1934. № 1.
305 ГАРФ. Ф. 7952. On. 1. Д. 33. Л. 39; Д. 42. Л. 19-20.
306 РЦХИДНИ. Ф. 12. On. 1. Д. 780. Л. 107.
307 Там же.
308 Там же. Л. 109.
ГЛАВА V
Мт наша - партия, отец - Сталин, а дедушка - Ленин ("ИФЗ” как
инструмент формирования общественного сознания 1930-х гг.)
1 Архив А.М.Горького. КГ-П 77-1-49.
2 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 140. Л. 107об.
3 Там же. Л. 4.
4 История Московского инструментального завода. С. 69.
5 Там же. С. 62.
6 Там же. С. 80-85.
7 Там же. С. 97.
8 Там же. С. 150-154.
9 Там же. С. 120-135;
10 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 141. Л. 20-21.
11 Шихеев Н. Имени Сталина. М., 1932. С. 4, 10
12 Адфельдг Н. Первые 10 советских автомобилей. М., 1933.
С. 144.
13 Шихеев Н. Указ. соч. С. 13.
14 Там же. С. 14-40.
15 Симхович М. АМО в 1921-1924 гг. М., 1933. С. 104-105.
16 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 240. Л. 65-66.
17 Там же.
209
18 Красная Пресня. Очерки по истории завода. М., 1934. С. 7-
9, 81-89, 101 и др.
19 Там же. С. 64-67.
20 Там же. С. 92, 104-108.
21 Там же. С. 99.
22 Там же. С. 79.
23 Там же. С. 59-60, 77.
24 Там же. С. 78, 79.
25 Там же. С. 78.
26 Там же. С: 79.
27 Там же. С. 71-72.
28 РЦХИДНИ. Ф. 89. On. 1. Д. 149.
29 Там же. Л. 14.
30 Лапицкая С.М. Быт рабочих Трехгорной мануфактуры. М.,
1935. С. 167.
31 Там же. С. 128.
32 Там же. С. 134.
33 Там же. С. 135.
34 Там же. С. 135-136.
35 Там же. С. 132, 136 и др.
36 Там же. С. 169-170.
37 РЦХИДНИ. Ф. 12. On. 1. Д. 748. Л. 65-67.
38 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 3. Д. 394. Л. 124.
39 Там же. Л. 114-115.
40 Попов М. Рассказы строителей метро // Правда. 1935. 16
марта; Чернявская А. Рассказы строителей метро // Литературная
газета 1935. 30 апр.; Теплое А. Как мы строили метро// Литера-
турная критика. 1936. № 2. С. 233-235; Петров Б. Как мы строили
метро И За большевистскую книгу. 1935. № 17-18. С. 11-13 и др.
41 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 288-323.
42 Как мы строили метро. М., 1935. С. 10, 29, 81.
43 Там же. С. 136.
44 Как мы строили метро. С. 63.
45 Там же. С. 68.
46 Там же. С. 64.
47 Там же. С. 106.
48 Там же. С. 650.
49 Рассказы строителей метро. С. 11.
50 Там же. С. 16.
51 Там же. С. 4, 19, 47; Как мы строили метро. С. 99, 102,
113, 114, 259, 289-311, 659; ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 158. Л. 17; Д.
170. Л. 67; Д. 171, Л. 18; Д. 219, Л. 63.
52 Как мы строили метро. С. 71, 157-159.
53 Там же. С. 70.
210
54 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 327. Л. 98, 214; Д. 461. Л. 20.
55 Как мы строили метро. С. 71.
56 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 142, 178, 179, 275-286.
57 Как мы строили метро. С. 71, 73-74, 137, 152 и др.
58 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 149-159, 169, 198, 288-323.
59 Там же. Д. 175.
60 Рассказы строителей метро. С. 35.
61 Как мы строили метро. С. 683; ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д.
242. Л. 86-106.
62 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 219. Л. 59; Д. 297. Л. 240.
63 Рассказы строителей метро. С. 286-287.
64 Там же. С. 71.
65 Там же.
66 Рассказы строителей метро. С. 80.
67 Там же. С. 99, 105, 115. 157, 267, 271 и др.; Как мы строи-
ли метро. С. 107 и др.
68 Как мы строили метро. С. 95.
69 Рассказы строителей метро. С. 28.
70 Как мы строили метро. С. 122.
71 Рассказы строителей метро. С. 62.
72 Там же. С. 28.
73 Там же. С. 62.
74 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 431. Л. 8.
75 Там же. Д. 485. Л. 1-6.
76 Как мы строили метро. С. 28.
77 Ударник Метростроя. 1933. 29 дек.
78 Согласно справке о пожарах и возгораниях, на строитель-
стве 1-й очереди метро было зарегистрировано 444 пожара, из них
7 были квалифицированы как поджоги. ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д.
455. Л. 22.
79 Рассказы строителей метро. С. 427-428.
80 Как мы строили метро. С. 53.
81 Рассказы строителей метро. С. 61.
82 ГАРФ. Ф. 7952. Оп. 7. Д. 342, 343, 457, 458, 460.
83 Там же. Д. 243. Л. 1-2; Рассказы строителей метро. С. 16-
17; Как мы строили метро. С. 53-54.
84 Как мы строили метро. С. 87.
211
ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ:
Кому и зачем была нужна "История фабрик и заводов"?
1 См.: Журавлев С.В. Источники о начинаниях А.М.Горького
1930-х годов: "История городов" и "История деревни". - В кн.: Ис-
торическое краеведение. Пенза, 1993. С. 267-279.
2 Архив А.М.Горького ПГ-рл 25-35-2.
3 Там же. ПГ-рл 15-8-12.
4 Там же. ПГ-рл 21а-1-448.
5 ГАРФ. Ф. 3316. Оп. 29. Д. 514. Л. 15; Архив А.М.Горького.
ПГ-рл 387, 390, 406, 445, 495, 511, 520; КГ-П 36-23-16; КГ-П 41а-
1-132, 133, 134, 139 и др.
6 Архив А.М.Горького ПГ-рл 21а-1 -355; КГ-П 41а-1 -131.
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
АБК - Архивно-библиографический кабинет Секретариата
"Истории фабрик и заводов";
АЕ - Археографический ежегодник;
АД - Архивное дело;
Архив А.М.Горького - Архив А.М.Горького при Институте
мировой литературы им. А.М.Горького РАН;
ВАРНИТСО - Всесоюзная ассоциация работников науки и
техники для содействия социалистическому строительству в
СССР;
ВОАПП - Всесоюзная ассоциация пролетарских писателей;
ВИ - "Вопросы истории", журнал;
ВИ КПСС - "Вопросы истории КПСС", журнал;
ГАЛИ Спб - Государственный архив литературы и искусства
Санкт-Петербурга /б.ЛГАЛИ/;
ВЛ - "Вопросы литературы", журнал;
ГАРФ - Государственный архив Российской Федерации
/б.ЦГАОР СССР/;
ГБЛ - Государственная библиотека СССР им. В.И.Ленина
/ныне РГБ/;
ГИИСТ - Государственное издательство историй /"Истории
гражданской войны" и "Истории фабрик и заводов"/;
ГИМ - Государственный исторический музей;
ГИХЛ - Государственное издательство художественной лите-
ратуры;
ДИП - "Догнать и перегнать", многотиражная газета;
ИЗ - "История заводов", информационный бюллетень.
ИМ - "История метро";
ИСССР - "История СССР", журнал;
Истпарт - Комиссия по изучению истории В КП/б/ и рево-
люционного движения в России;
ИФЗ, ИЗ - "История фабрик и заводов СССР", горьковское
начинание;
КА - "Красный Архив", журнал;
КЛЭ - Краткая литературная энциклопедия;
КП - "Комсомольская правда", газета;
ЛГ - "Литературная газета";
ЛОКА - Ленйнградское отделение Коммунистической Акаде-
мии;
МГ - "Молодая гвардия", журнал;
МКЖД - Московско-Казанская железная дорога;
213
МОА ВКП/б/ - Московский областной архив ВКП/б/,
МОСПС - Московский областной совет профсоюзов;
МОАУ - Московское областное архивное управление;
МСНХ - Московский Совет народного хозяйства;
НСА - научно справочный аппарат к документам архивов;
НТИ ВСНХ - Научно-техническое издательство ВСНХ;
ОГИЗ - Объединение государственных издательств;
РАПП - Российская ассоциация пролетарских писателей;
РИО ВЦСПС - Редакционно-издательский отдел ВСНХ;
РИИН - Редакционно-издательский институт ОГИЗа;
РЦХИДНИ- Российский центр хранения и использования
документов новейшей истории /б. Центральный партийный ар-
хив/;
С А - Советские архивы, журнал;
ССП - Союз советских писателей;
ТМГИАИ - "Труды Московского государственного историко-
архивного института", сборник;
ЦАУ, Центрархив - Центральное архивное управление;
ЦБК - Центральное бюро краеведения;
ЦГА Спб - Центральный государственный архив г.Санкт-
Петербурга;
ЦГАМО - Центральный государственный архив Московской
области;
ЦГАОД Москвы - Центральный государственный архив об
щественных движений г. Москвы;
ЦКК ВКП/б/ - Центральная контрольная комиссия ВКП/б/;
ЦМАМ - Центральный муниципальный архив г. Москвы;
ЦРК - Центральные редакционные комиссии Главной редак-
ции "История фабрик и заводов";
ЦХДМО - Центр хранения документов молодежных органи-
заций /б. Центральный архив ВЛКСМ/;
УМ - "Ударник Метростроя", многотиражная газета.
ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ ............................................ 3
ГЛАВА I.
’’История фабрик и заводов” 1930-х годов:
продолжение традиции? .............................. 19
ГЛАВА II.
"Великий перелом" на историческом фронте ("История
заводов" и письмо И.Сталина в журнал "Пролетарская
революция") ........................................ 28
ГЛАВА III.
В сетях административно-командной системы........... 39
1. ”Немедленно заявите Кагановичу мой протест../’ .. 39
2. ’’Надо нажать на ЦК. Верхи о нас забыли... "..... 53
3. Репрессированное издательство.................... 71
ГЛАВА IV.
"Мы готовим боевой большевистский документ" ........ 78
1. От слов к делу: заводские редакции за работой ... 78
2. Образец для подражания: ’’История метро” ....... 101
3. "Архивные крысы вылезают из нор”............... 113
4. ’’История заводов" в судьбе рабочего и историка
Н.П.Паялина ....................................... 136
ГЛАВА V.
Мать наша - партия, отец - Сталин, а дедушка - Ленин
("История фабрик и заводов" как инструмент
формирования общественного сознания 1930-х пт.).... 153
ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ:
Кому и зачем была нужна "История заводов"? 175
ПРИМЕЧАНИЯ ........................................ 182
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ 213
Журавлев Сергей Владимирович
ФЕНОМЕН "ИСТОРИИ ФАБРИК И ЗАВОДОВ":
ГОРЬКОВСКОЕ НАЧИНАНИЕ
В КОНТЕКСТЕ ЭПОХИ 1930-х ГОДОВ
Утверждено к печати Институтом российской истории РАН
Подписано в”печать 27.05.97. Формат 60x84/1$ “Заказ № £6
Тираж 250 экз. 13,5 п.л. 13,41 уч.-изд.л. Цена договорная.
ЛР № 020768 от 15.04.93 г.
Издательский центр Института российской истории РАН
117036, Москва, ул.Дм.Ульянова, 19