ЛЕНИН
СОЧИНЕНИЯ
ТОМ II

ПЕЧАТАЕТСЯ
ПО ПОСТАНОВЛЕНИЮ
IX Съезда Р. К.П.(Б.)
ИII Съезда Советов
C.C.C.P.

Институт Ленина при Ц.К. В. К.П. (б.)
Пролетарии всех стран, соединяйтесь!
В. И. ЛЕНИН
СОЧИНЕНИЯ
ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ,
ИСПРАВЛЕННОЕ
И ДОПОЛНЕННОЕ
ПОД РЕДАКЦИЕЙ
Л. Б. КАМЕНЕВА
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО
МОСКВА -  1 9 2 6 - ЛЕНИНГРАД

ЛЕНИН
том
II1897—1899

ЛЕНИН.
1897—1899.
ФАКТЫ.
29 января (10 Февраля) 1897 г. состоялось скрепленное Ни¬
колаем 11 постаповлеппе о ссылке Владимира Ильича в Восточ¬
ную Сибирь па 3 года. Подобпого же рода приговоры получили
и товарищи Владимира Ильича по делу и заключению.
В середине Февраля Владимир Ильич был выпущен из тюрьмы
с обязательством пе позже, чем через три дня, покинуть Петер¬
бург и отправиться в ссылку.
Три дня пребывания в Петербурге былп использованы для
совсщапия выпущенных из тюрьмы с молодыми продолжателями
их работы па воле. Об этом совещании упомяпул через несколько
лет в «Что делать?» Лснип, чтобы указать, что уже в начале
1897 года наметилось между «стариками» и «молодыми» то рас¬
хождение, которое к концу десятилетия прппяло Форму откры¬
той борьбы между «политиками» («искровцами») и «экономи¬
стами» («рабочемысленцами» и «рабочедельцами»). «Нам при¬
шлось участвовать,— пишет Ленин,— перед отправкой в ссылку
на одпом частном собрании, где сошлись «старые» н «моло¬
дые» члены «Союза борьбы за освобождение рабочего класса».
Беседа велась главным образом об организации и в частности
об «уставе рабочей кассы». Между «стариками» («декабристами»,
как нх звали тогда в шутку петербургские социал-демократы)
и некоторыми из «молодых» (принимавшими впоследствии близ¬
кое участие в «Рабочей Мысли») сразу обнаружилось резкое
разногласие, и разгорелась горячая полемика. «Молодые» защи¬
щали главные основания устава в том виде, как оп напеча¬
тан. «Старики» говорили, что нам пужно прежде всего вовсе
не это, а упрочение и Союза борьбы» в организацию революцио¬
неров, которой должны быть соподчинены различные рабочие
кассы, кружки для пропаганды среди учащейся молодежи п т. п.
Само собою разумеется, что спорившие далеки были от мысли

видеть в этом разногласии начало расхождения, считая его, на¬
оборот, единичным и случайным. Но этот Факт показывает, что
возникновение и распространение «экономизма» шло и в России
отнюдь не без борьбы со «старыми» социал-демократами».
Участник этого совещания Ю. Мартов в своих «Записках
социал-демократа» ясно указывает, что роль застрельщика в этом
споре принадлежала Владимиру Ильичу. Построение организации,
предлагавшееся имолодыми»,— пишет Мартов,— «должно было
сковать это руководящее ядро во всех попытках расширить русло
своей революционной работы, выведя ее из оболочки чисто-
проФессиональной борьбы. Всегда рассматривая концентрацию
сил партии иа последней лишь как стратегический прием, веду¬
щий наиболее верным путем к непосредственной борьбе с само¬
державием, мы поэтому скептически отнеслись к проекту устава
упомянутой кассы и поддержали Ульянова, который подверг его
довольно резкой критике».
17 (29) Февраля Владимир Ильич выехал 113 Петербурга п
в мае прпбыл в назначенное ему для отбывания ссылки село
Шушенское, Минусинского уезда, Енисейской губернии. В этом
селе Владимир Ильич и отбыл весь срок ссылки.
Сибирская ссылка, как и вся революционная общественность
тех годов, переживала переломпый момент. В городах Восточ¬
ной Сибири, в деревушках по берегам Енисея и Лены, можно
было встретить осевших там после долгих лет тюрьмы и каторгп
представителей всех революционных течений, сменявших друг
друга, начиная с 60-х годов. Это были большей частью наиболее
непримиримые хранители заветов изжившей себя революционной
идеологии. Начиная с середины 90-х годов в эту среду, сначала
небольшими, а затем все более и более крупными партиями,
начала вкраплнваться новая ссылка, отзвук развертывавшегося
в России рабочего движения. Среди этой новой ссылки не малую
роль начинали играть уже пролетарии.
Несмотря на все уважение в героическим подвигам старых
революционеров, между молодой и старой ссылкой кипела горя¬
чая идейная борьба. Старики не понимали молодежь, а моло¬
дежь, несмотря на все свое почтение к революционному про¬
шлому стариков, не могла сдать им ни одной пяди своего нового
символа веры.
Среди молодой ссылки Владимир Ильич был одним из тех,
кто очень высоко ставил революционную традицию п героиче¬
скую борьбу революционеров 70-х и начала 80-х годов. Но идей¬
ной общности с живыми представителями этой традиции, за¬
консервированными сибирской ссылкой, у него уже никакой не
было.
Случай с организацией побега рабочего ссыльного С. Г. Рай-
чина, наборщика женевской типографии Группы «Освобождение

jehhh. 1897 — 1899
Труда», послужил ближайшим предлогом к окончательному раз¬
рыву Владимира Ильича с представителями старой ссылки и устра¬
нению его от всяких склочно-ссылочных дел и делишек.
Жизнь Ильича проходила в непосредственном общении
с группой находившихся в том же селе Шушенском ссыльных
рабочих (Промииский, Энберг), во встречах с раскинутыми па рас¬
стоянии нескольких десятков верст товарищами-марксистами (А. А.
Ванеев, Г. М. и 3. П. Кржижановские, В. В. Старков и др.) и в пере¬
писке с товарищами, закинутыми волею царских приговоров в дру¬
гие места ссылки (с Ю. О. Мартовым, отбывавшим ссылку в Ту-
руханске, А. Н. Потресовым—в Вятской губ., Ф. В. Ленгником—
в с. Тесинском, Енпс. губ.).
В пределах возможности для ссыльного Владимир Ильич
использовывал свои юридические познания для помощи окру¬
жающему крестьянству. Несмотря на дальность расстояний и
трудпость сношений, Владимир Ильич все время поддерживал
сношения с Группой «Освобождение Труда», а также и с центрами
рабочего движения в России, пользуясь, как главной передаточ¬
ной инстанцией, А. И. Елизаровой. Все время Владимир Ильич
стремился быть в курсе всех течений в революционной среде и,
видимо, постоянно получал выходившую в России и за границей
нелегальную литературу.
Главным же занятием Владимира Ильича в ссылке была
научная и публицистическая работа, прерываемая лишь охотой,
дальними прогулками да поездками для свидания с товарищами,
разбросанными по соседним городишкам и деревням.
Громадные, хотя и поверхностные, успехи марксизма среди
разуверившейся в старой идеологии интеллигенции п увлечение
молодежи широкими революционными перспективами, открыва¬
вшимися рабочим движением, создали для марксистов на некото¬
рое время довольно широкие возможности использования легаль¬
ной литературы.
«Это было, — писал Владимир Ильич об этой эпохе, — чрез¬
вычайно оригинальное явление, в самую возможность которого
не мог бы даже поверить никто в 80-х или начале 90-х годов.
В стране самодержавной, с полным порабощением печати, в эпоху
отчаянной политической реакции, преследовавшей самомалейшие
ростки политического недовольства п протеста, — внезапно про¬
бивает себе дорогу в подцензурную литературу теория револю¬
ционного марксизма, излагаемая эзоповским, но для всех «инте¬
ресующихся» понятным языком. Правительство привыкло счи¬
тать опасной только теорию (революционного) народовольчества,
не замечая, как водится, ее внутренней эволюции, радуясь вся¬
кой направленной против нее критике. Пока правительство спо¬
хватилось, пока тяжеловесная армия цензоров и жандармов
разыскала нового врага и обрушилась на него, — до тех пор

ЛЕНИН. 1897 —1899
прошло немало (на наш русской счет) времени. А в это время
выходило одна за другой марксистские книги, открывались мар¬
ксистские журналы и газеты, марксистами становились повально
все, марксистам льстили, за марксистами ухаживали, издатели
восторгались необычайно ходким сбытом марксистских кпиг».
Эти обстоятельства, широко разверпувшпсся имеппо в годы
пребывания Владимира Ильича в ссылке, позволили Владимриу
Ильичу напечатать в легальпой печати начатое еще в тюрьме
и законченное в ссылке исследование о «Развитии капитализма
в России», сборник «Экономические этюды и статьи», составлен¬
ный из статей, отчасти напечатанных в тогдашних марксистских
журналах, отчасти написанных для тех же журналов, по за их
Закрытием не опубликованных, а также ряда журнальных статей
в «Новом Слове», «Начале», «Жизни», «Мире Божьем», «Научном
Обозрении».
«Но для кого не тайна, — писал впоследствии Владимир
Ильич, — что кратковременное процветапис марксизма на поверх¬
ности нашей литературы было вызвано союзом людей крайних
с людьми весьма умеренными. В сущности, эти последние были
буржуазными демократами, и этот вывод (до очевидности под¬
крепленный их дальнейшим «критическим» развитием) панраши-
вался кое перед кем еще во времена целости «союза»*)...
...Соединение с легальными марксистами было своего рода
первым действительно политическим союзом русской социал-демо¬
кратии. Благодаря этому союзу была достигнута поразительно
быстрая победа над пародничеством и громадное распространение
вширь идей марксизма (хотя и в вульгаризированном виде)».
Более пли менее широкое использование легальной литера¬
туры, созданное вышеуказанными обстоятельствами, отнюдь не
исчерпывало работы Леппна в ссылке. Выше уже было указано,
что, пснользуя елико возможпо легальную литературу, Ильич ни
на минуту не порывал и в ссылке своих связей с загранпчпым
центром революционного марксизма в лице Группы «Освобожде¬
ние Труда» и с цептрами рабочего движения впутрп Росспп.
Эти связи поддерживались Владимиром Ильпчем отнюдь пс
только в информационных целях, — напротив, опп ему были
нужны для активного воздействия па ход рабочего революцион¬
ного движения.
Оторвапный от непосредственной работы среди пролета¬
риата, Владимир Ильич в ссылке продолжает работу по идей¬
ному и организационному ОФормлепню партии. Уже в первый
год ссылки, через несколько месяцев по прибытии на место, он
*) Под словами «кое перед кем» в данной цитате надо иопимать
самого Владимира Ильича, прежде кого-либо из русских марксистов ука¬
завшего на буржу азно-демократический характер первых же высту плений
Струве.

лепин. 1897—1899
пишет и пересылает за границу программную брошюру «Задачи
русских социал-демократов». Группа «Освобождение Труда»,
взявшая на себя издание этой работы Владимира Ильича, рас¬
сматривала ее вак непосредственный комментарий к «Манифесту
Р. С.-Д. Р. И.я, а в своем предисловии характеризовала автора
как «революционера, счастливо соединяющего в себе опыт хо¬
рошего практика с теоретическим образованием п широким по¬
литическим кругозором», как представителя «наиболее мысля¬
щих п инициативных руководителей революционного движения
в России».
Владимир Ильич не упускает также из виду задач непосред¬
ственной пропагандистской работы среди рабочих масс и откли¬
кается на Фабрнчпый закон 2 июня ст. ст. 1897 года, вырванпый
у царизма знаменитыми петербургскими стачками, популярной
брошюрой ((Новый Фабрпчпый закон», охарактеризованной в ука¬
занном выше предисловии как «самое лучшее произведение нашей
рабочей литературы».
На этот отзыв основателей русского марксизма Владимир
Ильич откликнулся в письме из ссылки следующими словами:
«Ваш (II. Ь. Аксельрода) и его (Г. В. Плеханова) отзыв о моих
литературных попытках для рабочих меня чрезвычайно ободрил.
И ничего так не желал бы, пи о чем никогда так не мечтал, как
о возможности писать для рабочих. Но как это сделать? Очень
и очень трудно, но пе невозможно по-моему». Для пополнения
скудпой литературы для рабочих масс Владимир Ильич в ссылке же
пишет статьи «О стачках» и «О промышленных судах».
Место, занятое Владимиром Ильпчем к этому момепту в пар¬
тии, и заставило I съезд партии, собравшийся в марте 1898 года,
наметить Владимира Ильича, несмотря па то, что он находился
в ссылке, редактором «Рабочей Газеты», центрального органа
партии.
Планы издания этой газеты песколько раз срывались по по¬
лицейским условиям. Но как-только к середине 1899 года явилась
вповь надежда па ее издание, Владимир Ильич, преодолевая все
препятствия, взял па себя задачу снабжения газеты руководя¬
щими статьями.
Его не напечатанные в то время статьи (издание газеты
опять не удалось) посвящепы основным вопросам оФормлепия
рабочей партии в России и представляют план организационного
строительства партии и основные черты программы партии.
Попавший в плеп к царизму в момепт выработки проекта
программы рабочей партии в России, Владимир Ильич заканчи¬
вает ссылку, вповь обращаясь к партии и к рабочему классу
с проектом партийной программы.
Из ссылки же Владимир Ильич организует протест против
проникновения в партийную среду идей оппортунизма и бери-

Mi	лештн.	1897	—	1899
штейнианства. Созванное — летом 1899 г.—по инициативе Вла¬
димира Ильича собрание ссыльиых-маркснстов, разбросанных
по Минусинскому уезду, принимает пм же выработанный текст
коллективного заявления, которое кладет резкую грань между
позицией революционного марксизма и попытками отходящих
от рабочего движения интеллигентов совлечь рабочее движение
на путь либеральной политики. Это заявление обошло затем
важнейшие пункты скопления марксистских сил, послужив тем
идейным стержнем, вокруг которого собирались силы, готовые
ринуться в бой за революционно-марксистскую политику партии.
Группа «Освобождение Труда» во главе с Плехановым со своей
стороны воспользовалась заявлением, составленным Владимиром
Ильпчем, для своей борьбы «за ортодоксию» против возобла¬
давших в заграничных организациях идей «экономизма». В воспо¬
минаниях Ю. Мартова изложено письмо Владимира Ильича, по
которому легко восстановить настроение Владимира Ильича
в связи с предпринятым им шагом, и дана оценка значения этого
шага в тогдашних условиях.
«Летом 1899 года получил я от В. Ильина письмо, в ко¬
тором он сообщал, что новые связанные с бернштейнианством
тенденции среди практиков партии, наконец, нашли свое выра¬
жение в одном документе, который ему прислали из-за границы,
и которого копию он мне присылал. Документ этот, под заголовком
«Credo» («Верую»), заключал в себе ряд выводов, из которых
основным был тот, что, сохраняя самостоятельное движение, как
класс, в СФере борьбы за свои профессиональные интересы, рус¬
ский пролетариат должен поддерживать ту политическую борьбу
с царизмом, которую уже ведет буржуазное общество, и не пы¬
таться создавать собственной политической партии. По словам
Ильина, эта запоздалая попытка втиснуть развитие российского
пролетариата в те рамки, в которых за 35 лет до того й1ульце-
Делич хотел удержать германский пролетариат, связывалась
с именем «некоего Прокоповича», о личности которого Ильин
ничего не мог сообщить, кроме того, что он, по слухам, пишет
какую-то «ученую книгу». Но он слышал, что Прокопович и его
жена (Е. Кускова) пользовались большим влиянием в эмигрант¬
ских кругах, и что развивавшиеся в «Credo» идеи сыграли свою
роль в до-нельзя обострившемся кризисе заграничной организации,
побудившем Группу «Освобожденпе Труда», которая осталась
в меньшинстве, сложить с себя Функцию редактирования изданий
«Союза русских социал-демократов за границей». Отныне мы
Знаем, — нисал Ильин, — во имя чего поднята борьба протпв
а стариков», и под каким Флагом идет мобилизация «молодых»
практиков, группирующихся в России вокруг «Рабочей Мысли»
и близких ей групп: это аптиреволюционное бернштейнианство,
в теории капитулирующее перед буржуазной наукой, и постепе-

jehhu. 1897 — 1899	xm
нокщнна в практике, отвергающая образование самостоятельной
социал-демократической партии. С этими тенденциями надо
noiecrn решительную борьбу, и почил ее взяли па себя мои
мижусипские друзья. На собрании 17-ти ссыльных опи выра¬
ботали нечто вроде манифеста к социалистам, содержавшего
обстоятельную критику центральных идей «Credo» и противо¬
поставляющего им в отчетливой Форме основные тезисы рево¬
люционного марксизма относительно конечных н ближайших
задач рабочей партии в России. Предлагая «объявить войну всему
крлгу идей, нашедшему свое выражение в этом документе»,
минусинские товарищи предлагали всем марксистским группам
вымвпть свое отношение к поднятым имп вопросам. В своем
письме Ильин писал о том, что, отправляя протест за границу,
он делает попытку теснее связаться с заграничными «стариками».
Мы сейчас же принялись за обсуждение полученных документов
и, в свою очередь, от имени нашей маленькой колонии приняли
резолюцию о присоединении к минусинскому протесту и стали
снимать копии с него для рассылки по колониям, с которыми
у нас была связь. Вскоре получили мы копию протеста, приня¬
того парой десятков ссыльных в гор. Орлове, Вятской губ., где
находились: А. Н. Потресов, Ф. И. Гурвич, В. Воровский,
К. И. Захарова, В. Г. и Е. П. Громан и другие товарищи. Это
взаимное «перекликание» различных мест ссылки, в которых
тогда находились сотпи борцов, собиравшихся вернуться к актив¬
ной работе, сыграло большую роль в ускорении процесса моби¬
лизации социал-демократических сил, со всей силой разверну¬
вшегося в ближайшие годы и позволившего создать впоследствии
«искровскую» организацию. Резкое выступление В. Ильина и его
«колонии», в следующем году только опубликованное Г. В. Пле¬
хановым в его книжке «Вадемекум для редакции «Рабочего
Дела»», способствовало уяснению рядовыми работниками тех
кардинальных проблем движения, смутное предчувствие которых
вызывало в течение предыдущих двух лет разноголосицу и пута¬
ницу воззрений как среди «отдыхавших» в ссылке, так и среди
занятых активной работой социал-демократов».
* *
*
Из Фактов личной жизни Владимира Ильича за период цар¬
ского плена надо отметить приезд в ссылку весною 1898 года
Н. К. Крупской, арестованной через несколько месяцев после
ареста Ильича и тоже получившей ссылку в Сибирь. Там же
в селе Шушенском был оформлен брак Владимира Ильича
с Надеждой Константиновной.
29 января (10 Февраля) 1900 г. срок ссылки Владимира Ильича
истек.

XIV
денин. 1897 —1899
ИДЕИ.
В ряду вопросов, особо привлекших внимание Владимира
Ильича в период тюрьмы и ссылки, можпо выделить четыре круга
идей: 1) завершение борьбы с народпичеством, 2) борьба с нача¬
вшейся ревизией учения К. Маркса, 3) тактические и программные
вопросы рабочего движения и 4) организационные планы восста¬
новления и укреплепия партии.
Что касается борьбы с народничеством, в частности «с теми
отвратительнейшими реакционерами народничества, которые перед
лицом полицейски классового абсолютизма позволяют себе гово¬
рить о желательности экономических, а не политических пре¬
образований», то задачи и основные пупкты этой борьбы были
установлены Владимиром Ильичем уже в первых его работах.
Необходимо было завершить эту критику в двух направлениях:
окончательно установить общий характер всей системы экономи¬
ческих взглядов народничества и показать его реальное полити¬
ческое лицо. Первая задача была выполнена Леппным путем со¬
поставления теоретических взглядов экономистов-народников со
взглядами Спсмондп, охарактеризованного Марксом еще в ((Ком¬
мунистическом Манифесте» как главного представителя мелко¬
буржуазного социализма, и одновременно реакционного и утопи¬
ческого». «В дальнейшем своем развитии направление это вы¬
родилось в трусливое нытье», добавлял Маркс как бы в пред¬
видении русских народников 90-х г.г.
Примененный Лениным метод чисто-теоретического анализа
взглядов народников в их сопоставлении с учениями западно¬
европейских идеологов мелкой буржуазии и учением Маркса по¬
зволил Ленину установить действительное место русского народ¬
ничества, столь долго почитавшегося подлинно-революционной
и единственно-возможной для России революционной теорией,
в истории общественнной мысли. «Экономическое учение народ¬
ников есть лишь русская разновидность обще-европейского роман¬
тизма», т.-е. критики капитализма с точки зрепия мелкого соб¬
ственника— таков был вывод Ленина. Этот вывод бил в лицо
попыткам народников «родными счесться» с экономическим уче¬
нием К. Маркса, попыткам, которые долго позволяли беззабот¬
ной насчет теории русской революционной интеллигенции 70-х и
80-х г.г. считать себя по крайней мере в области экономики
учениками и последователями Маркса. Но Ленин не остановился
на этом выводе: его статьи были направлены к доказательству
того, что теория иародннков и мелко-буржуазна и реакционна.
«Сличение, — писал Ленин, — их (народников) теории, которую
они выставляли новым и самостоятельным решением вопроса
о капитализме,... с теорией Сисмонди показывает наглядно,

лкнпн. 1897 —1899
xv
е какому примитивному периоду развития капитализма и разви¬
тия общественной мыслп относится возникновение такой теории.
Но суть дела не в том, что эта теория стара... Суть дела в том,
что и тогда, когда эта теория появилась, она была теорией
мелко-бурэгсуазной и реакционной» (курс. Ленина) *).
Когда через 5 лет после написания этой статьи «Искре»
прпшлось вновь открыть Фронт против несколько »одночленного
народничества партии «социалистов-революционеров», ею было
выставлено положение: социализм этой партии пе революционен,
а революционность—не социалистична. Эта характеристика сжи¬
мала в одну метко-бьющую фразу тот теоретический анализ, ко¬
торый дал в своей статье Ленин.
Революционному диалектику Ленину впоследствии не раз при¬
ходилось указычать па тот — на первый взгляд поразительный,
но в истории революции не раз наблюдавшийся — Факт, что рсак-
ционно-утоппческпс по существу идеи служат оболочкой прогрес¬
сивно-революционного движения.
Так, в борьбе с меньшевиками Ленину неоднократно прихо¬
дилось указывать, что реакционно-утопические пдеи соцналнстов-
революционеров и трудовиков в эпоху первой русской революции
на самом деле лишь прикрывали иодлшшо-революцпонные стре¬
мления широких крестьянских масс, направленные против поме¬
щичьего землевладения, п потому пгралп в процессе революцион¬
ного развития гораздо более прогрессивную роль, чем трезвенные
и якобы прогрессивные планы либеральных реформаторов, кото¬
рые именно своею трезвенностью прельщали меньшевиков. Это
стало возможным, однако, лишь с того момента, когда народниче¬
ство в той пли другой степени вошло в соприкосновение с широ¬
кими крестьянскими массами. Народничество 90-х годов никакого
соприкосновения с массами не имело. В 90-х годах пе только
идеология, но и практика народничества являлась реакционной.
Если классическое революционное народничество 70-х годов
видело рычаг, при помощи которого оно надеялось повернуть
Россию с пути капиталистического развития па путь непосред¬
ственного осуществления социализма, в крестьянском восстании,
то выродившееся народничество 90-х годов, в впду полного
разочарования в активно-революционной силе крестьянства, неиз¬
бежно должно было возлагать свои надежды совсем на другие
Факторы общественной жизни: па общественное мнение, интел¬
лигенцию, земство и, наконец, — добрую волю и разум пра¬
вительства.
«Народное хозяйство,—писал в 1896 г. одпн из виднейших
представителей народничества С. Южаков, — приходит постепенно
') Здесь и дальше все цитаты из Ленипа, источник которых спе¬
циально не оговореп. взяты из статей, вошедших во Il-ой том Сочинений.

XVI
ленип. 1897 — 1899
в упадок... община, большая семья, артель, кустарные и домаш¬
ние промыслы, натуральное хозяйство — все медленно готовится
к вымиранию и все рано или поздно обречено на вымирание,
если мы не сумеем найти в своей умственной и нравственной
культуре, в своих организованных общественных силах, в своих
руководящих классах достаточно разума и совести, знания и
патриотизма, чтобы спасти наше отечество и наш народ от
горестных путей западно-европейского экономического развития».
Перед лицом подобной политическп-реакцпонной платформы
народников необходимо было анализ теоретических предпосылок
народничества дополнить разоблачением их отрицательной поли¬
тической роли, что и было выполнено Лениным в ряде статей,
как «Перлы народнического прожектерства» (направлена против
того же Южакова), «От какого наследства мы отказываемся?»
и т. д. Последняя из названных статей замечательна тем, что в ней
Ленин сопоставляет практическую платформу откровенного и
последовательного буржуазного либерализма с якобы-социали¬
стическим народничеством, явно отдавая предпочтение первой
перед вторым. «Да, конечно, Скалдин (публицист 60-х годов,
взятый Лениным, как образец последовательного буржуазного
либерализма) — буржуа, по он представитель прогрессивной бур¬
жуазной идеологии, на место которой у народника является
мелко-буржуазная, по целому ряду пунктов реакционная».
«Народничество, — продолжал Левин,— сделало крупный гиаг
вперед» сравнительно с либерализмом, «поставив перед обще¬
ственной мыслью на разрешение вопросы» критики капитали¬
стических Форм развития и борьбы за социализм. «Постановка
Зтих вопросов есть крупная ггсторическая заслуга народничества».
«Но решение этих вопросов народничеством оказалось никуда
не годным, основанным па отсталых теориях, давно уже выбро¬
шенных за борт Западной Европой, основанным на романтиче¬
ской п мелко-буржуазной критике капитализма... Бывши в свое
время явлением прогрессивным, как первая постановка вопроса
о капитализме (в легальной статье 1898 г. Ленин не мог сказать:
о социализме. J. К.), пародпичество является теперь теорией
реакционной п вредной, играющей на руку застою и всяческой
азиатчине. Реакционный характер народнической критики капи¬
тализма придал народничеству в настоящее время даже такие
черты, которые ставят его ниже миросозерцания» последова¬
тельных буржуазных демократов *).
*) «У пас так мпого было и есть расплывчатого, либерально-народни¬
ческого квази-социализма, что по сравнению с ним явным шагом вперед
является новое либеральное направление», — Формулировал Ленин ту же
мысль уже в 1902 г., в предисловии к новому изданию своих «Задач».
Под «новым либеральным направлением» разумелось здесь «Освобождение».

ЛЕНИН. 1897 — 1899
XVII
Показав, таким образом, реакционность не только якобы-
социалпстпческпх теорий народничества, но и реакционный,
антиреволюционпый смысл практической платформы народниче¬
ства, Ленин дает следующую выпуклую характеристику взаимо¬
отношений буржуазной демократии, народничества и марксизма
в середине 90-х г. г.:
(«Просветитель (последовательный буржуазный демократ. Л. К.)
верит в данное общественное развитие (капитализм. J. К.), ибо не
замечает свойственных ему противоречий. Народник боится дан¬
ного общественного развития, ибо он заметил уже эти противо¬
речия. «Ученик» (марксист) верит в данное общественное развитие,
ибо он видит залоги лучшего будущего лишь в полном развитии
ртих противоречий».
Эта характеристика основных идейно-политических течений
является важнейшей предпосылкой, исходя из которой только и
можно понять позицию Ленина по отношению к различным по¬
литическим группировкам 90-х г.г. Исходя из этой характери¬
стики, Ленин считал прогрессивным Фактом выделение последо¬
вательного, откровенно-буржуазного движения из общего идейного
конгломерата народничества. Когда некоторые марксисты попы¬
тались истолковать сейчас цитированную статью Ленина в том
смысле, будто Ленин отказывается от революционных традиций
народничества, заменяя их традициями буржуазного либерализма,
они лишь обнаружили полное непонимание действительной пози¬
ции Ленина. аСуть-то статьи в том, — отвечал нм Лепин, — что
необходимо очистить буржуазный либерализм от народничества»,
«задача: высвободить все и всяческие прогрессивные течения
из-под хлама народничества и аграрисрства и в таком очищен¬
ном виде утилизировать их все».
Подлинный политический комментарий к легальному спору
о наследстве мы находим в заключительных строках брошюры
Ленина «Задачи русских социал-демократов». В этой брошюре,
рисуя отношение рабочей партии к другим партиям, Ленин за¬
являет, что марксисты готовы поддержать « пародоправцев» — этих
предшественников либерального «Освобождения»—именно «как
более откровенных демократов и поскольку народоправцы вы¬
ступают, как последовательные демократы», а не якобы-социа-
листы. Ленин ставит народоправству в заслугу то, что «оно
устыдилось самобытности народпичеекпх доктрин и открыто
вступило в полемику с... отвратительнейшими реакционерами
народппчсства» Необходимо только, — продолжает Ленин,—
«чтобы пародоправцы оставили ложный стыд, препятствующий
сближению с буржуазными слоями народа, т.-с. чтобы они не
только говорили о программе политиков не-социалпстов, но и
поступали сообразно с этой программой, пробуждая и развивая
классовое самосознание тех общественных групп и классов, для

xvm
ЛЕНИН. 1897 —1899
которых социализм вовсе не нужен, но которые чем дальше, тем
сильнее чувствуют гнет абсолютизма и необходимость политиче¬
ской свободы».
Смысл этих слов совершенно ясен. Они направлены к тому,
чтобы толкнуть вперед неизбежный процесс оформления партии
буржуазной демократии, пе стыдящейся открыто признать свой
песоциалпстнчесЕий характер. Этот процесс политического офор¬
мления буржуазной демократии должен был птти за счет даль¬
нейшего разложения и разоблачения народничества, прикрыва¬
вшего непоследовательность своего демократизма хламом своего
якобы - социализма.
Было бы глубоко неправильным предположить, что в этой
схеме Ленина отсутствует место для партии, выражающей рево¬
люционные интересы крестьянства в эпоху подготовки и прове¬
дения буржуазной революции. Элементы идеологии подобпой
партии были, несомненно, у народничества, и Ленин отнюдь не
игнорировал этих элементов. «Решительно отвергая господствую¬
щее либерально-народническое направление, — писал он, — пе
следует забывать, что мы должны выделить революционное содер¬
жание народничества», и выделить нз доктрины и направления
пароднпчества его революционную сторону п воспринять ее».
Эту исторопу» народничества Ленин видел в отражении «практи¬
ческих и реальных интересов крестьянства», в отражении «борьбы
крестьянства против привилегированных землевладельцев п против
остатков крепостничества». Но он отказывался видеть в этой
борьбе элементы социализма п постольку п к этой борьбе отно-
сплось его требование «высвобождения из-под народнического
хлама». С другой сторопы, уже в 1899 г.—при полном отсутствии
крестьяпского массового движения — Лепнн подчеркивает рево¬
люционную роль крестьянства. «Роль крестьянства, как класса,
поставляющего борцов против абсолютизма и против пережит¬
ков крепостничества, на Западе уже сыграна, в России — еще
пет... Наличность революционных элементов в крестьянстве не
подлежит пн малейшему сомнению»,— пишет Ленин. Но нарожде¬
ние крестьянского движения п установление с ним связей со сто¬
ропы разных партий выходит за пределы данной эпохи, и отно¬
шение Ленппа к процессу политического оформления крестьян¬
ства необходимо рассматривать в другой связи. Покуда доста¬
точно будет заметить, что теоретический анализ народнической
идеологии, продслапиый Лениным в 90-х г.г., оказался целиком
прнложпмым и е теоретическим построениям народппков 900-х г.г.
Борьба с народничеством пе могла, однако, ограничиться
только критикой. Народничество опиралось на собственную схему
экономического развития России, схему, корни которой уходили
к Герцену п отчасти к Чернышевскому. Этой традиционной схеме
необходимо было противопоставить собственную схему, собствен-

ЛЕНИН. 1897 — 1899	XJX
пый анализ путей экономического развития России, а следова¬
тельно, п классовых отношений в ней.
Так родилась книга Лепина «Развитие капитализма м России».
Взятая сама по себе, книга эта представляет образчик научного
исследования, замечательного, между прочим, также и тем, что
автору па всем протяжении своего исследования приходилось
опираться на материал, создаппый под враждебным ему углом
зрепия. Конкретный материал (обслсдоваппя различных отраслей
народного хозяйства страны), на Фундаменте которого должеп
был строить Ленпп, был почти целиком создай руками интел¬
лигенции, находившейся иод более или менее полным влиянием
господствовавшей народиической идеологии. В результате методы
подбора и группировки того конкретного материала, над которым
приходилось работать Ленппу, были прямо противоположны
методам марксизма. Леппну приходилось но только критически
перестраивать всю схему развития обществешнлх отношений
в стране, по критически пересматривать весь тот материал, из
которого он возводил всю постройку.
Но «Развитие капитализма в России» представляет не только
образцовое научное исследование, замечательный образчик при¬
менения метода марксизма к конкретному анализу особенностей
экономического развития данной страпы, пс только пример кри¬
тической переработки с точки зренпя марксизма громадного ста¬
тистико-экономического материала, но п документ политической
борьбы. Работая в тюрьме н ссылке над своей книгой, Ленпп
имел в виду пе только дать научную работу о процессе образо¬
вания внутреннего рынка для крупной промышленности, по и
ответить па коикретные вопросы о положении н роли различных
классов—прежде всего пролетариата и крестьянства—в классовой
борьбе России. Обширное статпстпко-экопомическое исследова¬
ние должно было послужить обоснованием той программы и той
тактики, с которой пролетариат под руководством своей партии
должен был вступить в революционный период истории Рос¬
сии. В легальной кнпге, печатавшейся под бдительным надзором
царской цензуры, конечно, нельзя было сделать и намека на
эту связь исследования с практическими задачами пролетарского
движения. Но палпчис этой связи не подлежит никакому со-
мнеппю. Сам Лснип указал на основные вопросы политики, кото¬
рые Фактически поставлены н разрешены в его исследовании.
«Тот апалнз общественно-хозяйственного строя,— писал Леппн
в предисловии ко второму изданию книга, — и, следовательпо,
классового строепия России, который дап в настоящем сочннепин
на основании экономического псследовапия и критического раз¬
бора статистических сведеипй, подтверждается теперь открытым
политическим выступлением всех классов в ходе революции.
Вполис обнаружилась руководящая роль пролетариата. Обнару¬

XX
лкнпн. 1897 — 1899
жилось и то, что его сила в историческом движении неизмеримо
более, чем его доля в общей массе населения. Экономическая
основа того и другого явления доказаны в предлагаемой работе».
И далее. «Революция обнаруживает теперь все более и более двой¬
ственное положение и двойственную роль крестьянства... И в ходе
революции, и в характере разных политических партий, и во
многих идейно-политических течениях обнаруживается внутренпе-
противоречивое классовое строение этой (крестьянской) массы,
ее мелко-буржуазность, антагонизм хозяйских и пролетарских
тенденций внутри нее... Экономическая основа обоих течений
в крестьянстве доказана в предлагаемой работе».
Таким образом, основным содержанием исследования Ленина
является выяснение экономической основы решающих Факторов
революции и всего исторического развития России на протяже¬
нии последних трех десятилетий, а именно: руководящей роли
пролетариата и двойственной роли крестьянства. Это ставит дан¬
ное исследование в связь с теми двумя работами Ленина, в ко¬
торых дай анализ рабочего и крестьянского движения в первой
революции («О статистике стачек в России» и «Аграрная про¬
грамма с.-д. в первой русской революции»). Этими двумя рабо¬
тами Лснпи в значительной мере выполнил свое предположеине
о втором томе «Развития капитализма в России» *).
Идейная борьба конца 90-х г.г. отражала начавшийся про¬
цесс приспособления отдельных идей пых группировок русской
интеллигенции к классовым силам, готовившимся в короткий про¬
межуток времени открыто выступить на широкой арене полити¬
ческой и социальной борьбы.
В то время, как будущие практические руководители бур¬
жуазного либерализма подготовлялись в педрах земского движе¬
ния (Петрупкевпч, Родичев, Шипов, Гсйдеи) и па университет¬
ских кафедрах (Милюков), идейный штаб либерализма Форми¬
ровался путем прививки начал идеалистической философии и
бернштсйппапства к «легальному марксизму». Давление самодер¬
жавного абсолютизма, с одной стороны, резко выраженный клас¬
совый характер пролетарского движения — в частности грандиоз¬
ных стачек 1896 — 97 г.г. — с другой, Форсировали процесс
«линяния» легального марксизма и заставляли его руководителей
проделывать свой путь «от марксизма к идеализму» — па деле
к буржуазному либерализму — в порядке скоропалительной по-
*) Переиздавая в 1907 г. «Развитие капитализма в России», Лепин
писал: «Возможно, что такая переработка потребует продолжепия предла¬
гаемой работы: первый том пришлось бы тогда ограничить анализом пред¬
революционной экономики России, второй том посвятить изучению итогов
и результатов революции».

Ленин. 1897 — 1899	xxi
спешпостп. В том же направлении действовало то, отмеченное
самим Струве в манпФесте 1898 г. и вполне подтвержденное за¬
тем историей обстоятельство, что к чем дальше па восток Европы,
тем в политическом отношении слабее, трусливее и подлее ста¬
новится буржуазия». Эти прирожденные «качества» российской
буржуазии требовали, чтобы ее грядущие идеологи не задержи¬
вались па первых ступенях «критики марксизма», а — в том же
порядке скоропалительности — переходили к самым затхлым,
самым лицемерным, самым «подлым» идеологическим построе¬
ниям, адэкватным ее политической трусости и подлости. «Ис¬
правление» отдельных элементов учения Маркса, «дополнение»
Маркса критической Философией Канта, вскоре отлившееся в ло¬
зунг «Назад к Канту», усвоение элементов берпштейновской кри¬
тики марксизма,— с которыми пришлось иметь дело Ленину в ста¬
тьях 1897— 1899 г.г.,— были только кратковременными этапами
гг. критиков на пути от марксизма к монархизму и правосла¬
вию, к открытой проповеди святости частной собственности. Но
это было еще впереди. Пока дело шло еще об «поправлении»
Маркса.
Моментом окончательного литературно-политического офор¬
мления ревизионизма, как такового, надо признать 1899 г. В этом
году вышла в свет книга Бернштейпа, это евангелие между¬
народного ревизионизма. В этом же году появились «Credo» и
«Отдельное приложение к „Рабочей Мыслии»—наиболее откро¬
венное произведение русского экономизма, С. Булгаков открыто
выступил против Каутского, Тугап-Барановский выступил с изло¬
жением «основпой ошибки теории капитализма Маркса», а вождь
всей этой группы П. Струве подвел итог своих предварительных
наскоков на теорию Маркса в немецкой статье «Марксова теория
социального развития».
Но еще задолго до этого оформления ревизионизма, находясь
за тысячи верст от центров рабочего движепия и марксистской
мысли — от Берлина, Петербурга и Жепевы, — Владимир Ильпч
чувствует, что в воздухе потянуло ревизионистской гнилью.
Буржуазная гпиль чувствуется им в начинающем входить
в моду каптпапстве, в робких покуда попытках пересмотра эко¬
номического учения Маркса, в булгаковском «разносе» Каут¬
ского... От всего этого Владимир Ильич, как он сам пишет,
начинает приходить в «исступлепие». Из своего «пепрекрасного
далека» оп не видит еще подлинного расположения сил против¬
ника; пе может судить, является ли то пли другое выступление
(Струве, Булгакова или самого Берпштейпа) частичной ошибкой
«товарища» пли подлинной изменой, окончательным переходом
на чуждую классовую точку зрения; он не видел еще основных
произведений противников (книги Берпштейпа, заявлений «Рабо¬
чей Мысли» и Кусковой-Прокоповича), но оп уже пс может

ххн	ленпп.	1897	—1899
«утерпеть» и пачпнает боевые действен, «вклеивая замечапия
и вьиазки» против ревизионизма в своп легальные статьи на.
казалось бы, академические темы. Через несколько месяцев —
после ознакомления с книгой Бернштейпа, с «Credo» Прокопо-
вича-Кусковой, с «Рабочей Мыслью»—этп «вылазки» превра¬
тятся в прямую лобовую атаку по всему Фронту ревизионизма.
Пока же Ленин не упускает пи одного случая противопоста¬
вить свою точку зрения точке зрения «критиков».
Сообразно тем линиям, по которым шло наступление «кри¬
тики», и Ленину пришлось—в легальпой литературе—сосредото¬
чить свое внимание па трех областях: философии марксизма,
экономическом учении Маркса и аграрном вопросе.
Уже в сентябре 1898 г., не будучи еще знаком с полемикой
Бернштейна и Плеханова в немецкой литературе (май-июнь
1898 г.), Ленин пишет: «Меня крайне удивляет, почему это
автор «Beiträge zur Geschichte des Materialismus» (Плехапов. J. K.
не высказывался в русской литературе п не высказывается реши¬
тельно против неокантианства, предоставляя Струве н Булгакову
полемизировать о частных вопросах этой философии, как будто
бы она уже вошла в состав воззрений русских учеников».
Через несколько месяцев, все еще не видев книги Бернштейна,
Лепнн пишет: «Насчет «сногсшибательных открытий» русских
учеников и их неокантианства я нрихожу все в большее и боль¬
шее возмущение... Л прочитал и перечитал с великим удоволь¬
ствием «Beiträge zur Geschichte des Materialismus», прочитал статьи
того же автора в Neue /eil против Бернштейна и Конрада Шмидта,
...прочитал восхваленного пашпми каптпанцами (П. Струве и Бул¬
гаков) Stammler’a (Wirtschaft und Recht) и решительно встал па
сторону мониста (Плеханов. Л. К.) Особенно мепя возмутил Stamm¬
ler, у которого я отказываюсь видеть хоть намек на что-лпбо
свежее, содержательное... Сплошная теоретико-познавательная схо¬
ластика. Глупые «определения» самого дюжпнпого юриста, в самом
худом смысле этого последнего слова, и из них не мепее глу¬
пые «выводы». Перечитал я, после Stammler’a, статьи Струве
и Булгакова в «Новом Слове» и нашел, что с неокантианством
действительно необходимо посчитаться серьезно. Л уже не утер¬
пел и вклеил замечание и вылазки против пего н в ответ Струве
...н в ответ Булгакову. Говорю «не утерпел», пбо очень хорошо
созпаю свою Философскую необразованность п не намерен писать
на эти темы, пока не подучусь. Теперь именно этим и занимаюсь,
начавши с Гольбаха и Гельвеция и собираясь перейти к Канту».
(Письма Нотресову.)
Чтобы как следует оценить эти заявления Ленина, надо вспо¬
мнить, что никто иной, как призпанпый теоретический глава
марксизма 90-х г.г., К. Каутский, всего только за несколько ме¬
сяцев до цитированного письма Ленина писал: «Я должен открыто

Ленин. 1897— 1899
XXIII
зрнзнать, что неокантианство всего менее смущает меня. Я ни¬
когда пе был силен в философии, и хотя я всецело стою на
точке зреппя диалектического материализма, я все же полагаю,
что экономическая н историческая точка зрения Маркса н Энгельса
оказывается, в случае надобности, совместимой н с пеокаптиап-
етвом»... (Письмо Каутского Плеханову от 22 мая 1898 г.''
Ленин этой точки зрения не разделял.
Вылазка нротпв неокантианцев, о которой говорит Ленин, явпо
имеет целью отмежеваться от философии «критиков» и подчерк¬
нуть свою точку зреппя, как диалектического материалиста:
«Кстати, — пишет Ленин,— нару слов об этой (будущей) «кри¬
тике», которою так увлекается Струве. Против критики вообще
не стапет возражать, конечно, ни одни здравомыслящий человек.
Но Струве, очевидно, повторяет свою любимую мысль об оплодо¬
творении марксизма «критической ФнлосоФней». Я не имею,
разумеется, ни желания, пи возможности останавливаться здесь
на вопросе о философском содержании марксизма и потому огра¬
ничусь лишь следующим замечанием. Те ученики Маркса, кото¬
рые взывают: «назад к Канту», не дали до спх пор ровно ничего,
доказывающего необходимость такого поворота и наглядно пред¬
ставляющего выигрыш теории Маркса от оилодотворепия ее
неокантианством. Опи даже не исполнили падающей на них
ирежде всего обязанности — нодробпо разобрать и опровергнуть
ту отрицательную оценку иеокаитнаиства, которую дал Энгельс.
Наоборот, те учеиики, которые иошли назад не к Канту, а к фи¬
лософскому материализму до Маркса, с одной сторопы, и к диа¬
лектическому идеализму, с другой сторопы, дали замечательно
стройное и цепное изложение диалектического материализма,
ноказали, что он представляет из себя законный н неизбежный
продукт всего новейшего развития философии и общественной
науки»...
Намеченная Лениным работа пад ФнлосоФней вообще и фило-
соФией Маркса в частпостн продолжалась и еще через несколько
месяцев — как мы увидим ниже — Ленин счел необходимым и воз¬
можным выступить против неокантианцев еще более решительно
и определенно.
Но работа «критиков» не ограничивалась областью филосо¬
фии. Очень скоро она была «дополнена» ревизией некоторых основ¬
ных положений экономического учения Маркса. Если первым
этапом этой ревизии явилась первая книжка Струве, критически
разобраппая Лениным в 189 i г., то новым этапом этой ревизии
явился тот спор о теории рынков, который возгорелся в русской
журналистике 1898—1899 г.г. Смысл вмешательства Ленина
в эту нолемпку и смысл посвященных им этой теме статей заклю¬
чается именно в защите основных положений Маркса от иска¬
жений их «критиками», Туган-Бараповскнм и Струве. В этой

XXIV
лешш. 1897- 1899
полемике на очередь были поставлены пе те нлп иные, хотя бы
и очепь важные детали экономического учения Маркса (пе уче¬
ние о внешнем рынке, не учение о третьих лицах нлп об отно¬
шении теории реализации Маркса к теории реализации Ад. Смита),
а центральный пупкт Марксова учения о противоречиях капита¬
лизма, обрекающих его неизбежно на гибель.
Статьи Струве и Тугап-Бараповского представляли — пока
еще более или менее прикрытое, затушеванное — нападение на
то основное положеппе Маркса, что «чем больше (в капитали¬
стическом обществе. J. К.) развивается производительная сила,
тем более приходит она в противоречие с узким основанием, па
котором покоятся отношения потребления». Нападение будущих
апологетов буржуазии па этот пункт учения Маркса было как
нельзя более естественно: оно подкапывалось под революционный
характер учения Маркса. Это нападение как в зерне заключало
в себе всю дальнейшую «критику» марксизма, поскольку она на¬
правлялась против экономического учения Маркса, и показывало
уже само по себе, что «критика» идет прямым путем в буржуаз¬
ной апологетике. На выяснении кардинального значения противо¬
речия между производством и потреблением для всей механики
капиталистического общества и революционизирующего значения
соответствующего учения Маркса и сосредоточил свое внимание
Ленин. Это противоречие — писал Ленин — «вполне соответствует
исторической миссии капитализма и его специфической социаль¬
ной структуре: первая (т.-е. миссия) состоит именно в развитии
производительных сил общества (производство для производства),
вторая (т.-е. социальная структура капитализма) исключает ути¬
лизацию их массой паселенпл». Явно подходя уже к самой грани
использования легальной литературы, Лепип пояспял революцио¬
низирующую роль этого противоречия в следующих словах:
«Противоречие между производством и потреблением, присущее
капитализму, состоит только в том, что растет национальное
богатство рядом с ростом народной ппщеты, растут производи¬
тельные силы общества без соответствующего роста народного
потребления, без утилизации этих производительных сил на пользу
трудящихся масс. Понимаемое в этом смысле, рассматриваемое
противоречие есть не подлежащий никакому сомнению, подтвер¬
ждаемый ежедневным опытом миллионов людей Факт, и именно
наблюдение этого Факта приводит работппков ко взглядам, нашед¬
шим полпое и научное выражение в теории Маркса».
И еще яснее: «... если производительные силы рвутся к без¬
граничному росту производства, а потребление сужено пролетар¬
ским состоянием народных масс, то противоречие здесь несо¬
мненно. Это противоречие не означает невозможности капитализма,
но оно означает необходимость превращения в высшею Форму:
чем сильнее становится это противоречие, тем дальше развиваются

лезши. 1897 — 1899
XXY
как объективные условия этого превращения, так н субъектив¬
ные условия, т.-е. созиаппе противоречия работниками... Из этого
противоречия правильно будет делать едипствеппо лишь тот вывод,
что уже самое развитие производительных сил с неудержимой
силой должпо вести к замене капитализма хозяйством ассоцииро¬
ванных производителей» *).
Но именно это защищавшееся Лениным — и единственно
правильное — понимание Марксова учения и противоречило цели¬
ком и полностью тем устремлениям к буржуазной апологетике,
которой вдохновлялась «критикал. Полемизируя с этим толко¬
ванием Ленина, Струве принужден был написать, что «положепие
Маркса (которое гласит, что потребление пе является целью капи¬
талистического производства) носит на себе явную печать поле¬
мического характера вообще всей системы Маркса. Оно тенден¬
циозно...)). Ленин отвечал: «я решительно оспариваю уместность
и справедливость подобпых выражений... Теория реализации
Маркса именно потому, между прочим, представляет громадную
научную ценность, что она показывает, как осуществляется это
противоречие, что она выставляет это противоречие па первый
план. «Полемический характер» поспт «система Маркса» не
потому, что она «тепдепциозпа», а потому, что она даст точное
изображение в теории всех противоречий, которые имеют место
в жизни. Поэтому, между прочим, остаются и будут оставаться
неудачными все попытки усвопть «систему Маркса», пе усваивая
ее «полемического характера»: «полемический характер» системы
есть лишь точное отражение «полемического характера» самого
капитализма». В переводе с эзоповского языка легальной жур-
палистпки па общедоступный язык это обозначало: ортодоксаль¬
ный марксизм пе позволит гт. критикам отделять «систему
Маркса» от ее революционных выводов. А имеппо это стремление:
остаться, якобы, верпым учению Маркса, отказавшись от рево¬
люционных сторон этого учения, и составляло тогда очередное
звено в эволюции «критиков». Из этого стремления выросла —
правда, скоро за ненадобностью отброшенная—отмеченная Лепп-
ным попытка Струве различать «социологические» (якобы, пра¬
вильные) п «экономические» (якобы, неправильные) элементы
учения Маркса п попытка Тугаи-Бараповского доказать, что он
идет «дальше Маркса, по через Маркса». Весь этот историче¬
ский маскарад, который можно было бы изучать, как хороший
школьный образчик того, как в политике Фальшивые знамена
прикрывают подлпппые интересы партий п групп, скоро рас¬
сеялся, как дым.
Ленинское толкование учения Маркса вскрыло невозможность
для «критиков» продолжать свою работу выхолащивания рево-
*) — легальный псевдопин социалистического хозяйства. J. К.

xxyi	ленпн.	1897	—	1899
люцнонного учения Маркса, прикрываясь учением Маркса же,
и заставило их выступить против последнего уже с открытым
забралом. Самому Струве пе оставалось ничего иного, как Фак¬
тически признать невозможность для него продолжать спор на
ночве марксизма.
«Было бы весьма желательно,— ппсал Струве,— чтобы, напри¬
мер, такой замечательный сторонник ортодоксального отношения
к учению Маркса и такой превосходный его знаток, как Вла¬
димир Ильин, указал, какпм путем — с точки зрения ортодоксии —
может быть разрешена «основная аптпиомпя теории трудовой
ценности», па мой взгляд логически упраздняющая эту теорию».
Это звучало, как отказ от продолжения спора на почве марксизма,
как отказ от фикции приверженности к марксизму, хотя бы
«исправленному п дополненному».
Полемика по вопросу об основах экономического учения
Маркса еще не закончилась, когда «критики» расширили Фронт
своего наступления на марксизм статьей С. Булгакова, направлен¬
ной против книги Каутского «Аграрный вопрос». Момент по¬
явления статьи Булгакова, конечно, случаен, но никак нельзя при¬
знать случайным расширения Фронта «критического» наступления
поворачивавших от марксизма «идеалистов» па область приме¬
нения марксизма к аграрному вопросу. С одной сторопы, эта
область казалась наименее защищенной «догмой» и потому наи¬
более уязвимой, наиболее приуготовленной для того, чтобы по¬
срамить «ортодоксию»; с другой сторопы, практическая потреб¬
ность буржуазии толкала мысль ее апологетов именно в эту
область в надежде найти в крестьянстве ту социальную группу,
устойчивость и консерватизм которой можно было бы противо¬
поставить революционному городу и пролетарской теорпп кру¬
шения капитализма. Между тем начало 18»9 г. принесло две
блестящие попытки распространить на область земледелия законы
и методы марксизма: книгу Каутского и книгу Ленина «Развитие
капитализма в России». Ленип, ознакомившись с книгой Каутского
уже после окончания своей работы, успел, однако, в специальных
строках предисловия к последней, подчеркнуть свою «полную со¬
лидарность» с воззрениями Каутского.
Б те же приблизительно дни, когда писались эти строки
Ленина, Булгаков писал свою «критику» Каутского. Общественно-
политический смысл этой критики всего лучше вскрывается из
того места статьи Булгакова, в котором оп говорит: «Достаточно
прочесть соответствующие места из прикладной части кпнгн
Каутского, чтобы убедиться, пасколько теория Zusammenbrucb’a
(социальной революции) веет над всеми представлеипями о буду¬
щих судьбах земледелия». Этот веющий над книгой Каутского
дух социальной революции заставил нашего критика учинить Каут¬
скому Форменный разнос. Ленин ппсал о статье Булгакова, что

ЛЕНИН. 1897 — 1899	xxvii
■мепя она привела прямо-таки в исступление... Я решительно
ве могу понять, кая мог он папнсать такую сплошь вздорную и
до невозможности неприличную по тону статью». На нападение Бул¬
гакова Лепин ответил немедленно же статьей «Капитализм в сель¬
ском хозяйстве», защищая ортодоксальные взгляды Каутского.
В 1907 г. Ленпп написал, что Струве, Туган-Барановский,
Булгаков в 1899 г. «старались быть марксистами». Но мы уже
видели, что пз этого старания ничего не выходило, что из-под
маски старающихся быть марксистами якобы-социалистов выгля¬
дывали уже вполне явствеппо черты подлинных буржуазпых апо¬
логетов. Само «старание» удержаться па почве марксизма было
лишь историческим — п уже клонившимся к закату — маскарадом.
Никто не видел этого яснее, чем Ленип. Процесс окончательной
литературно-политической размежевки задерживался, однако, рядом
обстоятельств, сущность которых всего лучше выражена самим
Лениным п его письме А. Потресоиу от 27. VI. 99 г. «Перечи¬
тал, — писал Ленин, — сейчас конец своей статьп против Булга¬
кова в черновике... и увидел, что там мой тон — примиритель¬
ный: ...я, мол, «ортодоксальный» и решительный противник
«критиков» (это я сказал прямо), но не надо преувеличивать
этих разногласий (как это делает г. Булгаков) пред лицом общих
врагов. Весьма может быть, что этот «примирительный» топ
(я изо всех сил старался смягчпть себя и полемизировать как
Genosse (товарищ. J. К.)) окажется пеуместным пли даже смеш¬
ным..., если «критики» вызовут окончательную размежевку.
Я оказался бы тогда «без вины виноватым»: не видев книги
Бернштейна, не зпая всех взглядов «критиков», находясь па «при¬
личном расстоянии», я смотрел еще (когда писал эту статью)
совсем «по старому», просто как сотрудник «Начала»... Кажется,
мое утверждение, что теория классовой борьбы не затронута
«критикой», — неверно?»
Но там, где Ленин не «старался изо всех сил смягчить себя»,
в письмах, его подлинное отношение к главарям «критики» выра¬
жалось совершенно ясно*).
В апреле 1899 г. он пишет о С. Булгакове: «Будь у человека
сколько-нибудь чувство партийности, сознание ответственности
перед всеми Genossen (товарищами. Л. К.) и перед всей пх про¬
граммой и практической деятельностью,—он бы пе решился так
наезднически «наскакивать»... Он чувствует себя, очевидно, сво¬
бодным от всяких товарищеских обязанностей и ответственности,
«свободным» и индивидуальным представителем профессорской
паукп... Для журнала обязательно бы налагать некоторую узду
на ученых наезднпков и на всех «посторонних» вообще».
*) Письма, которые ны ниже цитируем, напечатаны в «Ленинском
Сборнике» IV.

XXVIII	ЛЕНИН.	1897	—	1899
В июне того же года—о Туган-Барановском: «Прочел статью
Туган-Бараповского в № 5 «Научного Обозрепия»... Чорт знает
что за глупый п претенциозный вздор! Без всякого историче¬
ского изучения доктрины Маркса, без всяких новых исследова¬
ний, на основании ошибок в схемах,... на основании возведе¬
ния в общее правило псключительнейшего случая,... на основа¬
нии этого заявлять о «повой теории», об ошибке Маркса, о пере¬
стройке. .. Нет, пе могу я поверить Вашему сообщению, что Туган-
Бараповскпй становится все более Genosse (товарищем. «I. /Г.)».
Тогда же о Струве: «Что «критики» только путают публику,
не давая ровно ничего, с этим я вполне согласен, а равно и с тем,
что с ними (особенно по поводу Бернштейна) необходима будет
серьезная война (только будет ли, где воевать?..)». Если П. Б. Струве
«совершенно перестанет быть Genosse», — тем хуже для него.
Это будет, конечно, громадной потерей для всех Genossen, ибо оп
человек очень талантливый и знающий, но, разумеется, «дружба —
дружбой, а служба—службой» и от этого необходимость войны
не исчезнет... Коренная размежевка, конечно, нужна, но в «На¬
чале» или «Жизни» ее не выйдет и не может выйти: выйдут
лишь частные статьи против «критиков» марксизма. Нужна же
для нее именно 3-го рода литература (т.-е. нелегальная партий¬
ная литература. J. К.) и Plalform (т.-е. платформа, программа
партии.	Только	тогда, наконец, Genossen будут разме¬
жеваны с «посторонними» «наездниками» и только тогда ника¬
кие личные причуды и теоретические «сногсшибательные откры¬
тия» пе будут создавать смуты и анархии. Виной все тут про¬
клятая российская дезорганизация».
Необходимо иметь в виду, что все это писалось уже в апреле—
июне 1899 г., до ознакомления Ленина с книгой Бернштейна,
до «Credo», до появления «Отдельного приложения к „Рабочей
Мысли“», до «Wademecum’a» Плеханова. Ленин имел дело покуда
лишь с отдельными наскоками, намеками и поползновениями гг.
критиков, а не с каким-либо связным изложением их взглядов. Через
несколько месяцев Лепин воспользовался первым же случаем,
чтобы точно и резко в легальной же литературе определить
сумму этих наскоков и намеков, как «новое направление бур¬
жуазной критики Маркса».
«Разногласие между теми марксистами, которые стоят за так
называемую «новую критическую струю», и теми, которые стоят
за так называемую «ортодоксию», состоит в том, что те и другие
в разных направлениях хотят претворять и развивать марксизм:
одни хотят оставаться последовательными марксистами, развивал
основные положения марксизма сообразно с изменяющимися усло¬
виями и с местными особенностями разных стран и разрабатывая
дальше теорию диалектического материализма и политико-эконо¬
мического учения Маркса; другие отвергают некоторые более

ленпп. 1897 — 1899
XXIX
или менее существенные стороны учения Маркса, становятся,
папр., в философов не па сторону диалектического материализма,
а на сторопу неокантианства, в политической экономии — на сто¬
рону тех, кто приписывает пекоторые учения Маркса «тенден¬
циозности» и т. н. Первые обвиняют за это вторых в эклектизме
н, но моему мпснию, обвиняют совершенно основательно... Мне
вряд ли надо добавлять, что представители эклектического напра¬
вления группировались в последпее время вокрут Эд. Бернштейна...
Одно дело, — писал дальше Лепил, — пе закрывать глаз па бур¬
жуазную пауку, следя за ней, пользуясь ей, по относясь к ней
критически и не поступаясь цельностью и определенностью миро¬
созерцания, другое дело — пасовать перед буржуазной наукой и
повторять, напр., те словечки о «тенденциозности» Маркса и т. п.,
которые имеют совершенно определенный смысл и значение...
Неужели Струве, ухитрившийся уже (в русской литературе, за¬
метьте) усмотреть «вред» (sic!) от повторения Маркса, не заме¬
тил и пе замечает вреда от некритического повторения модных
поправок модной буржуазной «пауки»? Как далеко надо было
отойти от марксизма, чтобы приттн к подобному взгляду и к та¬
кому непростительному «закрыванию глаз» на современное «шата¬
ние мысли»! Меня особенно занимает в настоящее время вопрос
о современном эклектическом направлении в философии и в по¬
литической экономии, и я не теряю еще надежды представить со
времепем систематический разбор этого поправления; гоняться же
за каждой отдельной «основной ошибкой» и «основной антино¬
мией»... эклектизма представляется мпе ('да простят мне почтен-
пые а критики»!) просто неинтересным *). Поэтому ограничусь пока
коптр-пожелапнем: пусть повое «критическое направление» выри¬
суется с полной определенностью, не ограничиваясь одними наме¬
ками. Чем скорее это произойдет, тем лучше, ибо тем меньше
буоет путаницы и тем яснее будет публика сознавать различие
между марксизмом и новым «направлением» буржуазной кри¬
тики Mapkcan (Курсив наш. J. К.). Это недвусмысленное «опре¬
деление своей позиции» (выражеппс Леппна) несколько искус¬
ственно, по вполпс обдуманно, пристегпуто им к статье, посвя¬
щенной совершеппо другой теме.
Чтобы вполне оценить преднамеренность этого неожидан¬
ного заключения статьи «Некритическая критика», необходимо
взять его нмеппо в связи с указанными выше статьями В. И.
за 1899 г.
Статья «Некритическая критика» была послсдпей статьей
В. И., наппсапной и опубликоваппой в легальной печати до
отъезда его за границу. Она написана в марте 1900 г., после
') Эти строки являются малолюбезным ответом Ленина на любезное
предложение Струве, цитированное наян выше, на стр. XXVI. J. /*.

ленип. 1897 — 1899
возвращения из ссылки, когда отъезд за грапнцу для создания
«Искры» был уже решеп.
Таким образом, заключительные страницы статьи «Некрити¬
ческая критика» представляют как бы легальное изложение про¬
граммы и ближайших задач той группы, которая во главе
с Лениным переходила па пелегальпое положение ради отстаи¬
вания основ пролетарского социализма и пролетарской партии
и которая через песколько месяцев выступила в виде организа¬
ции аИскры» и «Зари». В этом и заключается смысл и зпаче-
ппс заключительных страниц статьп «Некритическая критика»,
как бы открывающих новый период и в работе В. И. ив жизни
нашей партии.
Это была как бы легальная перефразировка той платформы,
объявление той «войны», о необходимости которых Ленип писал
уже в середппе 1899 г. Нужпо заметить, что эти строки писались,
вероятно, всего за пару недель до Псковского совещапня.
Общая позиция Ленина в борьбе с народничеством и «легаль¬
ным марксизмом» вполпе оправдана историей и не нуждается
пи в какой защите. Было бы, однако, странно, если бы эта его
позиция ие подверглась иападкам п искажениям со стороны мень¬
шевистских публицистов и историков. Уже немедленно после рас¬
кола 1903 года Потресов в меиыпевпстской «Искре» попытался
представить Ленинскую позицию в 90-х г.г. как результат «круж¬
ковой замкнутости» и «антиисторического сектантства». Доказа¬
тельством иослужпла та самая статья «От какого наследства мы
отказываемся», на которой мы останавливались выше.
Впоследствип, после каждой исторической победы Ленина
над меньшевизмом, меньшевики вновь и вновь обращались к пози¬
ции Ленина 90-х г.г., пытаясь пайти в пей теоретические ошибки,
а в этих якобы ошибках теории Ленина ища утешения от выпа¬
вших па их долю политических ударов Ленина. Так было после
первой революции, принесшей полное подтверждение схемы
Ленина и крушение меньшевистской схемы. Так было и после
октябрьской победы Ленина. Это стало как бы традицией меиь-
шевпстской литературы.
Уже в 1905 г. — через полтора года после раскола и через
шесть лет после появления соответствующих работ Ленина —
Плеханов (в специальном примечании ко второму изданию «Наших
разногласий») неожиданно открыл, что «кроме г. Тугап-Баранов-
ского, у пас теорию Ж.-Б. Сэя (его теорию рынков вообще
и кризисов в частности. Л. К.) проповедывал г. Владимир Ильин
в «Заметке к вопросу о теории рынков» и в книге о „Разви¬
тии капитализма в России“ ». Это категорическое заявление, пе
подтвержденное никакими доказательствами и рассчитанное на

Ленин. 1897—1891)	xxxi
авторитет автора и невежество или забывчивость читателя, было
просто злой полемической выходкой, имевшей в виду скомпро¬
метировать теоретическую позицию Ленина путем сближения ее
с вульгарной буржуазной теорией.
В первом же номере возобновленного после революции (1908 г.)
органа мепыпевиков «Голос Социал-Демократа» то же обвинение
получило более членораздельную Форму. В статье, представлявшей
попытку проследить исторические судьбы русского марксизма,
меньшевистский орган писал: «Молодые марксисты 90-х г.г.,
Ильин (Ленпп), Булгаков, Тугаи-Барановский и др. опровергали
и опровергли народнические предрассудки, по они доказывали
больше, чем требовалось доказать... Они хотели быть радикаль¬
нее и с ними случилась беда: разбивши мелко-буржуазную тео¬
рию, они сами уклонились в сторону крупно-буржуазного апологе-
тизма».
«Наши марксисты 90-х г.г. обнаружили теоретическую бес¬
помощность,— продолжал меньшевистский историк,— и сбились
с пути в толковании марксистской теории кризисов»... После
этого нашему историку не трудно было уже сделать свой вывод,
что, собственно говоря, Ленин «должен был логически нритти
к бернштейнианской теории притупления классовой борьбы
и органического развития к социализму». (Для справедливости
отметим оговорку автора, признающего, что Ленин сознательно
к этому выводу пе стремился, а лишь влекся к нему—против
своей воли и созпаиия—логикой своей теоретической позиции.)
Для политической группы, характерная черта которой заклю¬
чалась в апологетическом отношении к партиям либеральной
буржуазии и которая потерпела крушение в борьбе с ленинской
линией революционного союза рабочих и крестьян, ссылка на
«крупно-буржуазный апологетизм» Ленина в 90-х г.г. была,копечпо,
слабым утешением. Но все же соблазп был так велик, что ту
же Формулу—через 10 лет—уже после Октября вповь повторил
другой меньшевистский публицист. В 1919 г. Л. Мартов писал:
«От нрежпего недоверия к капиталистическому апологетпзму
Струве у Леппна пе осталось и следа, и в этом настроении он
пребывал н в следующие годы, когда (в своих «Этюдах и
очерках» н «Развитии капитализма») специально занимался аграр¬
ным вопросом».
Мы видим, таким образом, что обвппение Лепила 90-х г.г.
в «апологетической» теории рынков п кризисов представляет
действительно традицию меньшевистской литературы. Остается
только — для полноты картины и для выяснения подлинного смысла
этого обвинения — вспомнить, что действительным источником
меньшевистской мудрости в даппой области, действительным авто¬
ром обвинения Ленина в буржуазной апологетике, слова которого
только повторяли — в продолжение 20 лет—меньшевики, был

XXXII
ленпн. 1897—1899
никто иной, как сам... П. Б. Струве. Именно он, а ие кто-либо
другой и еще лет за пять до того, как мспыпевпки вообще почув¬
ствовали потребность критиковать Ленина, написал — в поучеппе
Лепппу и в защиту от последнего... революционной теории Маркса:
«Ильин излагает буржуазно-апологетическую теорию», «Ильин апо¬
логетически-буржуазную теорию Сэя-Рикардо приписал Марксу».
(П. Струве. «Научпое Обозрение», 1899 г., кн. 1.) Струве, поучаю¬
щий Ленина марксизму и уличающий его в буржуазной аполо¬
гетике!— вот еще один образчик исторического маскарада.
Этот странный «единый Фронт» — от Струве до Плеханова —
против защищавшейся Лениным теории рынков примет еще более
«странный» вид, если мы упомянем, — а упомянуть об этом необ¬
ходимо,— что в рядах этого Фронта оказалась и т. Роза Люксем¬
бург. Упомянуть о Розе Люксембург необходимо постольку,
поскольку она, характеризуя в своей работе «Накоплепие капи¬
тала» (1912 г.) борьбу русских легальных марксистов с народни¬
ками вокруг вопроса о рынках, приходит к следующему заклю¬
чению: «Все трое — Струве, Булгаков и Туган-Барановский —
в пылу борьбы доказали больше, чем требовалось доказать. Речь
шла о том, способен ли капитализм к развитию вообще и в Рос¬
сии в частности, и названные марксисты настолько основательио
доказывали эту возможность, что дали даже теоретическое дока¬
зательство возможности вечного существования капитализма. Ход
доказательства, начавшийся с возможности капитализма, закон¬
чился невозможностью социализма», — и пе отделяет от этой
тройки с достаточной резкостью Ленина *).
Как же могло случиться, что подлинная революционная мар¬
ксистка Р. Люксембург совпала в своей оценке теоретической пози¬
ции Лепппа в одном из основных вопросов Марксова учеппя с мень¬
шевиками и Струве? И пе доказывает ли это совпадение, что
в обвппеппях меньшевиков крылось хоть зерно истины? Отшодь
нет! Обвппснпя Р. Люксембург совпали с обвинениями меньшеви¬
ков только потому и именно потому, что именно в данном пункте
Р. Люксембург отошла от Маркса и пачала критиковать Маркса.
А став па этот путь, она неизбежно должна была прптти к вы¬
водам, совпадающим с меньшевистской критикой Ленппа, ибо
последний и в этом пункте строго придерживался взглядов Маркса.
Основой ошибки Р. Люксембург является то, что она усо¬
мнилась в достаточности учения Маркса о реализации для доказа¬
тельства объективной неизбежности крушения капитализма. Ей
показалось, наоборот, что ученпе Маркса о возможности нако¬
пления, реализации прибавочной ценности и расширенного вос¬
производства в капиталистическом обществе ведет к прпзпаппю
*) I*. Люксембург. «Накоилешю капитала». 3-ье изд., стр. 3*27, ср. также
стр. 318.

лепин. 1897 — 1899
ХХХ1П
того, что «экономическому развитию капитализма не поставлено
никаких границ», что, тем самым, апз-под социализма выры¬
вается гранитная оспова его объектпвпой исторической необхо¬
димости». Придя к этим безотрадным выводам, Р. Люксембург
затем стала искать спасения от них в пересмотре учения Маркса
о реализации, в воссоздании теории «третьих лиц», необходимых
для капитализма и исчезновение которых н ведет капитализм
к крушению. На деле этот пересмотр учения Маркса о реализации
обозначал отказ от учения Маркса о гибели капитализма в резуль¬
тате роста внутренних неотделимых от него противоречий его
собственного развития, перепесепие центра тяжести вопроса
о крахе капитализма из этой сферы внутренних противоречий
капитализма на условия его распространения в некапиталистиче¬
ской среде («третьи лица») н обрекал автора на глубоко-нсссими-
стпчсскпе, антп-рсволюцнонныс выводы. Марксова теория реали¬
зации остается единственным поддпнно-реводюцпопнмм учеппем,
выводящим объективную неизбежность крушения капитализма из
законов его внутреннего развития. Правильно, что эта теория
неоднократно истолковывалась «критиками» в духе «безграничной
способности капитализма к развитию», в духе «вечной жизне¬
способности» его, в духе апологетики. Неправильно, что подоб¬
ное толкование соответствует мысли Маркса п непзбежпо выте¬
кает пз учения Маркса о возможности реализации п накопления
в капиталистическом обществе. Наоборот. Маркс своей теорией
реализации говорит: капитализм псизбежпо погибнет от внутренних
противоречий, несмотря на то, что реализация в капиталистиче¬
ском обществе возможна. Именно иа этой точке зрения н стоял Ле¬
нин в своих статьях, посвященных вопросу о рынках. Если, таким
образом, Р. Люксембург, исходя из глубоко-неправильного пони¬
мания Маркса, критиковала позицию Маркса-Ленина под тем
углом зрения, что она казалась ей недостаточно революционной,
то крптнка мспыпевпков и Струве с К° лишь отчасти исходила
пз неспособности нонягь подлпнно-революцпоппый характер этой
позиции и в гораздо большей мере — наоборот — из отчетливого
понимания того, что пменпо эта позиция разоблачает и взрывает
последнее убежище буржуазной надежды на жизнеспособность капи¬
тализма. Им, ведь, пришлось назвать «апологетикой» ту — разви¬
вавшеюся Лениным в строгом согласии с Марксом — точку зре¬
ния, что крах капитализма неизбежен «даже при идеально-гладком»
ходе реализации *).
*) Отступление 1*. Люксембург в даипом вопросе от Маркса (а следо¬
вательно, и от Ленина) подробно выяснено и растолковано Н. И. Бухари¬
ным в первых трех главах его «теоретического этюда» — «Империализм
и накопление капитала». Заметим, кстати, во избежание недоразумений, что
у пас в тексте (так же, как и у Ленина) все время идет речь о теории
рынка в ее абстрактно-теоретическом выражении.
ЛЕНИН. Т. II

XXXIV
леннн. 1897 —1899
«Теория Маркса,—писал Лепин,—не только не восстановляет
буржуазно-апологетической теории, а, напротив, дает сильней¬
шее орудие против апологетики (курсив Ленина. Л. К). Из этой
теорпи следует, что даже при пдеальпо-гладком и пропорциональ¬
ном воспроизводстве и обращении всего общественного капитала
неизбежно противоречие между ростом производства и ограппчеп-
ными пределами потребления. В действительности же кроме того
процесс реализации идет не с идеально-гладкой пропорциональ¬
ностью, а лишь среди «затруднений», «колебаний», «кризисов» и
пр... Марксово понимание реализации неизбежно ведет к призна¬
нию исторической прогрессивности капитализма (развитие средств
производства, а следовательно, и производительных сил общества),
не только пе затушевывая этпм, а, напротив, выясняя истори¬
чески-преходящий характер капитализма». И далее: «Наличность
противоречия между потреблением и производством, между стре¬
млением капитализма безгранично развивать производительные
силы и ограничением этого стремления пролетарским состоянием,
нищетой и безработицей народа, ясна... как день. Из этого про¬
тиворечия правильно будет делать единственно лишь тот вывод,
что уже самое развитие производительных сил с неудержимой
силой должно вести к замене каиитализма хозяйством ассоцииро¬
ванных производителей».
Этих цитат уже совершенно достаточно (а их можно было
бы увеличить), чтобы показать, что, отстаивая — в борьбе с на¬
родниками — возможность развития капитализма — необходимого
условия развития рабочего движения в России, — Лепин ни на
минуту не переходил той грани, за которой смазывается истори¬
чески-преходящая роль капитализма, неизбежность его крушения
в результате противоречий между производством и потреблением.
Если для Струве, Булгакова и Тугап-Бараповского доказательство
возможности капитализма действительно, — как правильно у назы¬
вает Роза Люксембург, — легко и почти незаметно перешло
в доказательство возможности его вечпого существования, его
безграничной жпзпеспособностп, в доказательство невозможности
социализма, то именно это обстоятельство и иослужнло для Ленина
главным мотивом его вмешательства в спор о рынках. Статьи
Ленина о рынках остаются и теперь — через 25 лет — лучшим
изложением соответствующих сторон учения Маркса.
Борьба за теорию революционного марксизма против парод-
ппчсства и берпштейнпапства была для Лепипа, однако, только
неотделимой составпой частью общей задачи построения проле¬
тарской партпп в Росспн. «Без революционной теории невоз¬
можно революционное движение»,— не уставал повторять Ленин
и потому так много внимания уделял теоретическом вопросам

л eh и п. 1897 —1899	xxxv
марксизма. Но в то же время он пп на минуту пе упускал из
воду практических запросов движения. Уяснепис особого поло¬
жения пролетариата и особых задач его в своеобразной обста¬
новке царской России было в 90-х г.г., песомнепло, важнейшей
практической потребностью двпжепия. Особеппостп этого поло¬
жения Леиип с поразительной прозорливостью наметил уже в первой
своей работе аЧто такое „друзья народа“?». «К выводу—писал он
в 1894 г.— о необходимости иоднять рабочего на борьбу с абсо¬
лютизмом можно притти двумя путями: либо смотреть па рабо¬
чего, как на единственного борца за социалистический строй и
тогда видеть в политической свободе одно из условий, облегчаю¬
щих ему борьбу. Так смотрят с.-д-ты. Либо обращаться к нему
просто как к человеку, наиболее страдающему от современных
порядков, которому уже нечего терять и который всего реши¬
тельнее может выступить против абсолютизма. Но это и будет
значить — заставлять его тащиться в хвосте буржуазных ради¬
калов, пе желающих видеть антагонизма буржуазии и пролета¬
риата за солидарностью всего апарода» прошв абсолютизма».
Как известно, политиков, «пе желающих видеть антагонизма
буржуазии н пролетариата за солидарностью всего «народа» про¬
тив абсолютизма», пли желающих, по крайней мере, елико воз-
можпо смягчить этот антагонизм, оказалось более чем достаточпо.
Среди этого сорта иолитпков наиболее выдающуюся роль играли
меньшевики. Уже после классовых битв 1905 — 07 г.г., которые,
казалось бы, и слепым могли открыть глаза, меньшевики упре¬
кали Ленина в том, что он еще в 90-х г.г. преувеличивал
роль классовой борьбы пролетариата в русском революционном
процессе. В 1908 г., излагая позицию Ленина в 90-х г.г., впдный
меньшевистский публицист писал с возмещением: «Ленин объ¬
являет доминирующим Фактом для России, задыхающейся еще
в крепостнической обстановке, ту самую борьбу труда с капита¬
лом, которая заполпяет жизнь развитых капиталистических стран,
и, таким образом, одпим росчерком пера устрапяет главную эко¬
номическую пружину русской буржуазной революции» * Эта ти¬
рада не столько рисует действительна ю иознцию Ленина в 90-х г.г.,
сколько разоблачает глубокую ненависть к его позиции тех «бур¬
жуазных радикалов», которые доиускалп рабочее движение лишь
в виде придатка к либеральному движению. На деле Лепин 90-х г.г.
*) Как исторический курьез следует отметить, что автор этих строк —
с известной долей логики с своей точки зрения — приходил к тому пора-
эитслыюму выводу, что отцом «экоиомнзма» был никто иной, как... Ленин.
Он утверждает, что «практика т. наз. экоиомнзма конца 90-х г.г. логи¬
чески пеизбежыо вытекала» из отмеченного им у Левина «недостаточного
понимания основного экоиомнчсского противоречия современной России».
Это послодиео обвинение, сводившееся, как мы видели выше, к упреку
Ленину в переоценке антагонизма между пролетариатом и буржуазией,
Фигурирует, впрочем, рядом с цитированным уже нами упреком ему же

XXXVI
ленин. 1897 —1899
пи на минуту пе упускал из виду, что ближайшая революция будет
по своему содержанию революцией буржуазной. Но сказать только
это, значило бы объективно занять антп-пролетарскую позицию.
Эта судьба и была уготована меньшевизму. Ленип же с первых своих
работ ставит вопрос не только о содержании грядущей революции,
но и о роли пролетариата в этой революции, о том, какова должна
быть тактика пролетариата для того, чтобы он не оказался в рево¬
люции лишь орудием буржуазного «общенационального» движения.
Вся брошюра «Задачи русских социал-демократов» (1897г.) про¬
никнута идеей о гегемонии социалистических целей пролетарскою
движения над его конкретными политическими задачами и идеей ге¬
гемонии пролетариата в решении обще-демократических задач в
грядущей революции. Именно из подобной постановки вопроса
вытекла у Ленина четкая и резкая характеристика позиции проле¬
тариата по отношению ко всем другим оппозиционным группам.
«Указывая на солидарность с рабочими тех или других оппо¬
зиционных групп,—писал в 1897 г. Ленин, — социал-демократы
всегда будут выделять рабочих, всегда будут разъяснять времен¬
ный п условный характер этой солидарности, всегда будут под¬
черкивать классовую обособленность пролетариата, который завтра
может оказаться противником своих сегодшшших союзников».
И далее: «В борьбе против абсолютизма рабочий класс дол¬
жен выделять себя, ибо только он является до конца последо¬
вательным и безусловным врагом абсолютизма, только между ним
и абсолютизмом невозможны компромиссы, только в рабочем
классе демократизм может найти сторонника без оговорок, без
нерешительности, без оглядки назад... Только пролетариат спо¬
собен до конца довести демократизацию политического и обще¬
ственного строя, ибо такая демократизация отдала бы этот строй
в руки рабочих».
И тут же Ленин дал, как бы заранее, критику всех тех поли¬
тических течений, которые впоследствии иод разными масками
(экономизма, меньшевизма, беззаглавцев, эс-эрства, ликвидатор¬
ства п т. д.) пытались свернуть рабочее движение с его классо¬
вого пути, воюя против гегемонии пролетариата, против его «вы¬
деления» и за «смягчение антагонизма», за разного вида «блоки»
и «коалиции» пролетариата и буржуазии, за слияние рабочего
движения с общедемократическим движением в стране.
в «апологетике» н бернштейинанском притуплении классовой борьбы
между пролетариатом и буржуазией (ибо оба эти взаимно исключающие
друг друга обвинения даны одним и тем же автором и в одной и той же
статье). Конечно, какой-либо политический смысл имеет именно первое
обвинение (второе только прикрывает его): оно показывает, чем именно
были недовольны меньшевики в деятельности Ленина 90-х г.г... Цити¬
рованная здесь и выше статья напечатана в JMi 1—2 «Голоса С.-Д-та»,
Февраль 1908 г. Ее заглавие: «Движущая сила русской революции». Ее
автор — А. Мартынов.

лкнип. 1897 — 1899
XXXVII
«Слияние демократической деятельности рабочего класса,—
писал Ленин в 1897 г., — с демократизмом остальных классов п
групп ослабило бы сплу демократического движения, ослабпло бы
политическую борьбу, сделало бы се менее решительной, менее
последовательной, более способной на компромиссы. Наоборот,
вмделсппс рабочего класса, как передового борца за демокра¬
тические учреждения, усилит демократическое движение, усилит
борьбу за политическую свободу, ибо рабочий класс будет под¬
талкивать все остальные демократические и политпчеекпе оппо¬
зиционные элементы... на бесповоротный разрыв со всем по¬
литическим строем современного общества».
Таким образом, основные элементы классовой тактики проле¬
тариата в общедемократической борьбе с царизмом былп вырабо-
тапы Лениным уже в середине 90-х годов. Высшей целью, под
контроль которой должны быть поставлены все тактические во¬
просы рабочего движения, является социалистический переворот.
Эта цель делает пролетариат передовым, единственно до конца
идущим борцом п против абсолютизма. В этой борьбе пролета¬
риату должна принадлежать роль гегемона. Лишь он один, встав
во главе движения, способен довести до конца дело демократиче¬
ского переворота. Для выполнения этой роли борьба рабочего класса
должна быть выделена пз общедемократической борьбы. Солидар¬
ность других общественных групп с пролетарпатом и его борьбе
всегда будет иоспть временный н условный характер. Пролетариат
завтра может оказаться противником своих сегодняшних союзников.
Выделению рабочего движения из общедемократического,
общенационального движения, направленного против царпзма,
Ленин придавал особое значение и тщательно подчеркивал оши¬
бочность малейшего уклонения от этой лппнн.
Через несколько месяцев после того, как были напечатаны
«Задачи русских социал-демократов», Аксельрод напечатал свои
статьи об «Историческом положепнн п взаимном отпошепнп
либеральной и социалистической демократии в России». Самое
заглавие брошюры показывает, что она посвящена основному
вопросу русской революции, именно тому вопросу, который уже
в первой революции 1905 г. раз-па-всегда разделил меньшевизм
и большевизм. Основоположное значение этой брошюры Аксель¬
рода для меньшевизма не подлежит сомнению. Недаром мень¬
шевистские историки партии н революции именно ее считают
высшим выражением .меньшевистской тактической мудрости. Тем
более примечательно, что уже при первом ознакомлении с ней
в 1899 г. Ленин ясно н решительно отметил те ее опасные тен¬
денции, которые затем, начиная с 1904 г., целиком определили
меньшевистскую тактику прислуживания либерализму.
«Аксельроду, — писал Ленин в 1899 г.,— следовало бы порезче
выставить классовый характер рабочего двпжепня, а затем не

XXXV11I
ленпн. 1897 — 1899
так благоволить к Фрондсрствующсму аграриерству» 'земцам, а за
ними — кадетам..!. К.). «Автор,— продолжал Лепин,— персгпул
палку, он воевал против абстрактного, пренебрежительного отно¬
шения к умеренно прогрессивным элементам и как бы затушевал
этим самостоятельное и более решительное положение, занимае¬
мое представляемым им (т.-е. рабочим. Л. К.) движением...
автору следовало точнее Формулировать задачу: высвободить
все и всяческие прогрессивные течения из-под хлама народ¬
ничества и аграрперства и в таком очищенном виде утилизировать
все их. По моему, утилизировать гораздо более точное и под¬
ходящее слово, чем поддержка и союз. Последний указывает па
равпоправпость этих союзников, а между тем они должпы в хвосте
иттп, иногда даже со скрежетом зубовным; до равноправности
они абсолютно пе доросли и никогда им не дорасти при их тру¬
сости, раздроблепностп и т. д. Поддержка же будет далеко не
от одной интеллигенции и прогрессивных землевладельцев, по
от многих других, п семптов (т.-е. вообще угпетеиных нацио¬
нальностей. л. К.) и прогрессивной торговой и промышленной
буржуазии и тех крестьян, которые склонны представлять разум,
а не предрассудки, будущее, а не ирошлое своего класса и мно¬
гие, многие другие».
Как видим, Ленин отнюдь пе пренебрегал непролетарскими
оппозиционными элементами, оп только настаивал па необходи¬
мости «всегда разъяспять врсменпый и условный характер их
солидарности с рабочими», «всегда подчеркивать классовую об¬
особленность пролетариата» и вместо Формулы равноправного
союза выдвигал Формулу использования пролетариатом непроле¬
тарского оппозиционного двпжеппя. Знамепательпо также и то,
что уже в середине 90-х годов Ленин передвигает цептр тяжести
оппозпцпоппого движения из среды интеллигенции н либеральных
земцев, па которых возлагал своп падежды Аксельрод, в среду
торгово-промышленной буржуазии п крестьянства. Характерно
и то, что в письмах Ленина 1898 года уже мелькает то самое слово
«изолирование», которое впоследствии, в эпоху революции, было
одним из главпых жупелов, который меньшевики паправлялн
протпв большевистской тактики последовательно - классовой
борьбы, а Мне кажется, — пишет Лепин, — что отчужденность от
общества отнюдь еще не означает непременного изолирования
(которого уже тогда боялся Аксельрод. J. К.)> ибо есть обще¬
ство и общество».
Через несколько лет эта полемическая Фраза Лепила на¬
полнилась копкретпым классовым содержанием: — из боязни
«изолирования» пролетариата меньшевики велп тактику блока
с кадетами; Ленпп, повторяя: «есть общество и общество», вел
тактику боевого союза пролетариата с революционным кре¬
стьянством.

ленип. 1897 —1899
XXXIX
Изложеппым выше взглядам Лепипа па задачи и тактику
пролетарской партии противостояла в 90-х г.г. другая атеорпя»,
выразителями которой являлись, с одпой сторопы, «Credo» Куско-
вой-Прокоповича, а с другой — экономизм и его орган «Рабочая
Мысль». Эти течения, находившие себе теоретическое оправдание
в бсрпштейнпапствс п русском легальпом марксизме, объективно
подготовляли для русского пролетариата роль охвостья либераль¬
ной оппозиции вместо той роли руководителя революционного
движения, к которой стремился Ленин.
Антп-пролетарская н па деле коитр-революционпая сущность
этих течений была вскрыта Лениным до конца. «Бернштей-
нианство,— ппсал Ленин в своем протесте против Credo,— озна¬
чает попытку сузить теорию Маркса, попытку превратить рево¬
люционную рабочую партию в реформаторскую». «Программа
авторов Credo, — продолжал Ленин, — клопптся к тому, чтобы ра¬
бочий класс, пдя «по линии наименьшего сопротивления», огра¬
ничивался экономической борьбой, а либеральные оппозиционные
Элементы боролись при «участии» марксистов за «правовые»
Формы. Осуществление подобной программы было бы равносильно
политическому самоубийству русской социал-демократии, равно¬
сильно громадной задержке и принижению русского рабочего
движения н русского революционного движения».
Экономистам же, редакторам «Рабочей Мысли», Лешш сове¬
тует «хорошенько подумать над тем, куда они хотят итти и где
их настоящее место: среди ли революционеров, которые несут
в трудящиеся классы знамя социальной революции и хотят орга¬
низовать их в политическую революционную партию, или среди
либералов, которые ведут свою «общественную борьбу» (т.-е. ле¬
гальную оппозицию)... Ведь в сущности вся программа «Рабочей
Мысли»... клонится к тому, чтобы оставить русских рабочих
в их неразвитости и раздробленности и чтобы сделать пх хвостом
либералов!)). Так в 1899 г. Ленину ирпшлось повторить (и бу¬
квально в тех же словах) людям, называвшим себя марксистами и
социал-демократами и действовавшим на правах членов партии, то
же обвинение в стремлении превратить рабочее движение в охвостье
либерализма, которое пять лет тому назад — в 189i г.— он обра¬
тил против буржуазных радикалов. Прнчииа — в том, что бур¬
жуазный радикализм пытался теперь проводить свою политику
виутрп партии под маской соцпал-демократпп.
И т\т же Леппп резко и точно Формулирует ту задачу, которая
должна быть противопоставлена этим антипролетарекпм тече¬
ниям:	«Пролетариат	должен стремиться к основанию самосто¬
ятельной политической рабочей партии, главной целыо которой
должен быть захват политической власти пролетариатом для орга¬
низации социалистического общества».

XL
ленин. 1897 —1899
Русское рабочее движение переживало один из решающих
моментов своей истории. Фактически все силы пробуждающегося
буржуазного общества были направлены к тому, чтобы столк¬
нуть это движение с классового революционного пути на путь
охвостья «общенационального», буржуазно-демократического дви¬
жения. Окончательное перерождение «легальпого .марксизма», про¬
грамма «Credo», проповедь «Рабочей Мысли» были только про¬
явлением этой тенденции. Опа могла опираться и опиралась за
границей на движение, поднятое Бернштейном. Этому движению
противостояли — кроме внутренней логики самого рабочего движе¬
ния— лишь отдельные с.-д. организации, не связапнмс еще пи деле
в единую партию, лишенные общей и четкой программы, не
успевшие создать даже своего идейпого и практического центра,
хотя бы в элементарной Форме общерусской газеты. Ленин —
в далекой Спбири — не мог пе чувствовать, что партия пережи¬
вает кризис пдейпого разброда и оргаппзациотюй раздроблеп-
ности («кустарничества»), что партия отстает от запросов рабо¬
чего движения и что этот кризис оргаппзованпых элементов
рабочего движения способен превратиться в политический кри¬
зис всего движения, еслп руководство движеппсм перейдет в чу¬
ждые революционному марксизму руки.
Общая программа п общерусский руководящий орган —
становятся лозунгом Лешша. И программа и ру ководящий орган
должны были — сообразно обстаповке — иметь яспо выражен¬
ный боевой характер. Со второй половины 1899 года Лепин
целиком посвящает себя этой задаче. Он настаивает пе только
на своевременности, по и па абсолютной необходимости немед¬
ленно приступить к выработке программы партии и делает сам
же первый шаг к решению этой задачи, выдвигая свой «Проект
программы пашей партии» (1899 г.).
В основу своего проекта программы Ленпп положил: 1) ста¬
рую программу Группы «Освобождение Труда», 2) Эрфуртскую
программу германской с.-д., — высшее для своего времени выра¬
жение революцпоппой марксистской мысли в области программных
вопросов, и 3) тщательное изучение конкретного своеобразия рус¬
ского исторического процесса. В центре проекта Леппиым поста¬
влена пеоднократио подчеркиваемая пм мысль о том, что задачей
партии является: «организация классовой борьбы пролетариата а
руководство этой борьбой, копечпая цель которой — завоевание
политической власти пролетариатом и организация социалистиче¬
ского общества». ^В другом месте: «то средство, которое совре¬
менный социализм выставпл для осуществления социализма —
завоеванпе политической власти организованным пролетариатом».;
Подчеркивание этой мысли в программе и в комментариях Ленина
явно направлено против бсрпштейпиапства. С той же целыо при¬
дать программе явно выраженный боевой характер, заострить ее

Ленин. 1897—1899	xu
протнв всех впдов оппортунизма Ленин пастапвает па необходи¬
мости: «подчеркнуть сильнее... (сравнительно с программой
Группы аОсв. Труда». J. К.)... ту классовую борьбу пролетариата,
организовать которую ставит себе задачей с.-д. партия... очер¬
тить основпуто тспдепцню капитализма: раскол народа па буржуа¬
зию и пролетариат, «рост нпщсты, гнета, порабощения, униже¬
ния, эксплуатации». Этому дополнению к старой программе
Группы «Осв. Труда» Ленин придавал особое значение и особенно
па нем настаивал, подчеркивая его открыто аптп-бернштейнпанскпй
характер. «Слова о «росте нищеты, гнета, порабощения, униже¬
ния, эксплуатации» необходимо должпы, по нашему мпенню,—
писал Ленин,— войти в программу... В последпее время критики,
группирующиеся вокруг Бернштсйпа, с особеппой силой папалп
именно па этот пункт... Этой точной характеристикой гпбель-
пого действия капитализма п необходимости, неизбежности воз¬
мущения рабочих мм отгородим себя от тех половинчатых
людей, которые, «сочувствуя» пролетариату и требуя «реформ»
в его пользу, стараются занять «золотую середину» между про¬
летариатом и буржуазией... А отгородиться от этих людей именно
в пастоящсе время особенно необходимо»’1...
Еслп, таким образом, первое дополнение Ленина к старой про¬
грамме относилось к области социалистических целей пролета¬
риата и должно было «отгородить» партию от обще-европей¬
ского оппортунизма, то второе его дополнеппс имело целью под¬
черкнуть общенародное значение борьбы пролетариата протнв
абсолютизма, его руководящую роль в этой борьбе и, тем самым,
«отгородиться» от сужения задач рабочего класса, которое опре¬
деляло воззрения авторов «C.redo» и экономистов. Необходимо,—
писал Ленин, — «охарактеризовать в программе. Л. К.) классовый
характер русского абсолютизма и необходимость ниспровержения
его пе только в интересах рабочего класса, но и в пптересах всего
общественного развития... Русская с.-д-тия должна выкинуть
оогцеде.иократнческое знамя, чтобы сгруппировать вокруг себя
все слои н элементы, способные бороться за политическую
свободу »...
Впоследствии гг. меимневпкп пытались толковать указания
Ленина па общедемократические задачи рабочего класса в Рос¬
сии пе в смысле гегемонии пролетариата в общедемократиче¬
ском движении, а в смысле подчинения пролетариата нослсдпсму.
’) Прямым доказательством поразительного политического чутья, про¬
явленного Ленивым и в этом пункте, может служить то обстоятельство,
что одним из проявлений окончательной измены германской с.-д. мар¬
ксизму и полного торжества в ней идей Ьернштсйпа было то, что гг. гер¬
манские с.-д. пе позабыли вычеркнуть jtii слова о «росте нищеты» и пр.,
стоявшие в Эрфуртской программе, из своей повой Гейдельбергской про¬
граммы.

xlii	.пэдвн.	1897	—1899
Подобного толкования можно добиться, только искажая мысль
Ленина. Предлагая п подчеркивая необходимость для партпи про¬
летариата в России преодолеть трэд-юниоипстскую ограниченность
и выкинуть «общедемократическое зпамя», Лепил не забывал тут
же подчеркнуть, что «борьбу за демократию» пролетариат должен
рассматривать лишь икак средство (курсив Ленина, стр. 537)
завоевания политической власти пролетариатом и устройства им
социалистического общества». Роль же пролетариата в обще¬
демократическом движении Ленин рисовал в следующих словах:
«Настоящий вопрос русской с.-д-тии состоит в том, как орга¬
низовать революционную, борющуюся за ниспровержение абсо¬
лютизма, рабочую партию, которая могла бы опереться па все
оппозиционные элементы в России, которая могла бы использо¬
вать все проявления оппозиции для своей революционной борьбы».
Одной пз важнейших и характернейших частей «Проекта
программы» 1899 г. является «аграрная программа» и ее моти¬
вировка. Характерными для этой части работы Ленина являются,
с одной сторопы, сдержанность, осторожность в оценке возмож¬
ностей революционного крестьянского движения, с другой сто¬
роны то, что в статье содержатся, в неразвернутом, правда, виде,
как бы в зерне, элементы дальнейшего отношения Ленина к кре¬
стьянскому движению.
Проблему отношения пролетарской партии к крестьянскому
движению в дореволюционной России Ленин сводпт к двум кар¬
динальным вопросам: «1) как выработать именно такие требова¬
ния, которые бы не сбивались на поддержку мелких хозяйчиков
в капиталистическом обществе? и 2) способпо ли, хоть отчасти,
паше крестьянство на революционную борьбу с остатками крепост¬
ничества п с абсолютизмом». В 90-х г.г. при отсутствии какого
бы то нн было оформленного политического движения среди
крестьянства второй вопрос был вполне законен. «Это вопрос,
па который история еще пе дала ответа»—писал Ленин, но тут же
прибавлял: «если революционные элементы русского крестьянства
сумеют проявить себя...,—то с.-д-тия, которая не оказала бы при
этом поддержки крестьянству, навсегда потеряла бы свое доброе
имя п право считаться передовым борцом за демократию». Это
было достаточно ясно и било в лицо довольно широко распро¬
страненным среди марксистов 90-х г.г. предрассудкам. Но Ленип
шел дальше. Опираясь против сейчас указанных предрассудков
на Маркса, в частности па его характеристику крестьянства
в «18 Брюмера», Леппн писал: «поддержка того крестьянства,
которое стремится нпспровергпуть старый порядок, т.-е. в Рос¬
сии прежде всего и больше всего самодержавие, и необходима
для рабочей партии». Он настаивал далее, что «теперь» мало
уже со стороны с.-д-тип одной готовности соглашения с «людьми,
работающими в крестьянстве», как то заявляла в своей программе

ленин. 1897 —1899
XLIII
Группа «Осв. Труда», но что «мы сами должны начать обсужде¬
ние основпых принципов деятельности в крестьянстве», что «рус¬
ский с.-д-т... может и должен... стоять за то, чтобы рабочая
партия поставила на своем знамепп поддержку крестьянства».
Но тут-то и вставал тот вопрос, который Ленин характери¬
зовал, как «наиболее спорпый», стоящий «в наиболее далекой
связи с общеустаповлеппыми, всеми с.-д-тамп признанными исти¬
нами». Не ведут ли требования аграрной программы к укре¬
плению мелкого хозяйства? Не сводятся ли они к поддержке
мелких хозяйчиков в капиталистическом обществе? — Имепно
подобпого рода соображения и составляли корень тех предрас¬
судков в среде русских марксистов, которые (предрассудки)
мешали им выработать подлпппо-революциониую аграрную про¬
грамму русской с.-д-тпп и с которыми приходилось бороться
Ленину. «Предвидим еще одно возраженье, — писал Ленин: —
пересмотр вопроса об отрезных землях и т. п. (т.-е. возвраще¬
ние выкупных платежей, экспроприация удельных и усиленная
мобилизация дворянских земель, предусматриваемые программой
Ленина. Л. К.) должен вести к возвращению этих земель кре¬
стьянам. Это ясно. А разве это не укреппт мелкую собствен¬
ность? разве могут с.-д-ты желать замены крупного капитали¬
стического хозяйства, которое, может быть, ведется па награ¬
бленных у крестьян землях — мелким хозяйством? Ведь это
была бы реакционная мера!» Так Формулировал Лешш те возра¬
жения со стороны с.-д-тов, которые, несомненно, ему приходи¬
лось слышать уже при первой, сравнительно очень сдержаппой
попытке выдвинуть программу поддержки крестьянских требо¬
ваний. Этп возражения опирались па общую, абстрактную идею
развития производительных сил и прогрессивности с этой точкп
зрения крупного хозяйства над мелким хозяйством крестьянина.
Впоследствии мепыпевнкп, опошлив и доведя до абсурда эту
идею об экономической реакционности крестьянского хозяйства,
сделалп се орудием контр-рсволюцпонных нападений па тактику
«союза рабочих п крестьян» и положили ее в основу своей
тактики союза рабочих с буржуазией.
Настойчиво подчеркивая свою позицию «решительного про¬
тивника охраны пли поддержки мелкой собственности, нлп мел¬
кого хозяйства в капиталистическом общсстпс», Ленин, однако,
уже в 90-х г.г. не допускал и мысли, чтобы отрицательная оценка
мелкой крестьянской собственности Фактически вела к охрапе
круппой помещичьей собственности от требований крестьянства.
На вышеприведеппые возражепня он отвечает указанием на то,
что по отношению к массе помещичьего хозяйства «крестьянское
хозяйство, свободное от всяких средневековых стеспеиий, не
реакционно, а прогрессивно» (курсив Леппна), и выдвигает в каче¬
стве орудия «радикального пересмотра аграрных отношений»

лешш. 1897 — 1899
местные выборные крестьянские комитеты, размах деятельности
которых тут же ставит в зависимость от силы революционного дви¬
жения крестьянства. Это уже как раз те элементы программы Ле¬
нина 1899 г., из которых с ростом революционного движения, к мо¬
менту первой революции развилась и выросла программа «национа¬
лизации земли» и «диктатуры пролетариата и крестьянства».
Таким образом, уже в аграрной программе 1899 г., несмотря
па всю осторожность ее Формулировок, вызванных общей обста¬
новкой 90-х г.г. (полное отсутствие сколько-нибудь серьезного
движения среди самих крестьянских масс, острая борьба с реак¬
ционным мелко-буржуазным народничеством, господство недове¬
рия к будущности крестьянского движения среди марксистов),
мы видим глубокое понимание Лениным того Факта, что аграр¬
ная революция, революционное восстапие крестьян, революцион¬
ное решеипс вопроса о земле является необходимым моментом
победы над дворянской монархией. Понимание того, что осповой
для победы пролетариата над этой монархией должно явиться
крестьяпское восстание против помещиков, было у Ленина уже
в 90-х г.г. глубже и определеннее, чем у кого бы то ни было
из марксистов того времепи, не исключая членов Группы «Осв.
Труда»
Таковы были основные черты намеченной Лениным про¬
граммы партии.
Необходимо тут же отметить высказывания Лепипа в 90-х г.г.
по трем вопросам, которые в ближайшее время сыграли громад¬
ную роль в идсйпой и практической жпзнп партии. Это вопросы
о вооруженном восстании, терроре и заговорщичестве.
Заговорщичество для русской революционной интеллигенции
до-марксистского периода было традицией, связаппой с высшей
*) До чего доходило извращение взглядов и роли Лепипа под пероч
меньшевиков, хорошо характеризует «изложение» позиции Ленина в аграр¬
ном вопросе в 90-х г.г. «Голос Социал-Демократа» (№ 1—2. Февраль
1908 г.): «Ленин под остатками крепостничества понимает но псе крепост¬
ное nac.ic.Hie прошлого, не всю совокупную национальную обстаповку
русской жизни... Он внднт проявлепие этих особенностей лишь в част¬
ностях, вроде «отработочной Формы» аренды ... Отсюда ... должно было
вытекать непонимание социального содержания, аграрного характера со¬
временного крестьяпского движения. Тут кстати будет указать на связь
между этими взглядами и ... требованием „возвращения отрезков“». Как ви¬
дит читатель, это «изложение» прямо противоположно действительным
взглядам Лспина. Приведем в дополнение к тому, что сказано выше, еще
одну цитату из «Проекта программы пашей партии»: «Так как именно
самодержавие воплощает в себе в настоящее время всю отсталость России,
все остатки крепостничества, бесправия и «патриархального» угнетения, то
необходимо указать, что рабочая партия поддерживает крестьянство лишь
постольку, поскольку оно способно па революционную борьбу с самодер¬
жавием». Вот вам н «отработочная Форма аренды», которая будто бы по¬
мешала Ленину разглядеть «совокупную обстановку русской жизпн» н по¬
нять «социальное содержание крестьянского движения»!

.ikk (in. 1897 — 1899
известной ей па деде Формой политической борьбы, с ((Народ¬
ной Водей». Борьба с этой традицией была необходимым эле¬
ментом пропаганды пролетарского социализма в России, и Лепнп
у делил этой борьбе не мало впнманнл. «Для народовольца, — пи¬
сал он, — понятие политической борьбы тождественно с понятием
политического заговора... они не могут себе представить поли¬
тической борьбы иначе как в Форме политического заговора.
Социал-демократы же в подобной узости воззрений не повинны;
в заговоры они пе верят; думают, что время заговоров давно
миновало, что сводить политическую борьбу к заговору значит
непомерно се суживать... Онп думали всегда и продолжают ду¬
мать, что эту борьбу должны вести не заговорщики, а револю¬
ционная партия, опирающаяся на рабочее движение... Они думают,
что борьба протнв абсолютизма должна состоять не в устройстве
заговоров, а в воспитании, днецинлиинрованни н организации
пролетариата, в политической агитации среди рабочих»... Эта
ясная, точная н, казалось бы, элементарно-понятная характери¬
стика, данная Ленппым в «Задачах русских с.-д-тов» в 1807 г., не
поддастся никакому перетолкованию. Однако, революционному
марксизму Ленина очень скоро пришлось столкнуться с таким
опошлением своей борьбы против заговорщичества со стороны
оппортунистов всех мастей, что потребовалось специальное разъ¬
яснение подлинного смысла борьбы революционного марксизма
протнв «заговорщичества». Ленин сделал это в Форме коммента¬
рия как раз к тем своим словам, которые мы сейчас привели.
«Многие,— писал он в «Что делать?»,— неправильно пони¬
мают ту полемику против «заговорщического» взгляда на поли¬
тическую борьбу, которую вели всегда социал-демократы. Мы
восставали и всегда будем, конечно, восставать против сужения
(курсив Левина. Л. К.) политической борьбы до заговора, но это,
разумеется, вовсе не означало отрицания необходимости крепкой
революционной организации. И, напр., в «Задачах русск. с.-д-тов»,
па-ряду с полемикой протнв сведения политической борьбы к за¬
говору, обрисовывается (как социал-демократический идеал) орга¬
низация, настолько крепкая, чтобы она могла «прибегнуть для
нанесения решительного удара абсолютизму» и к «восстанию»,
и ко всякому «другому приему атаки». По своей форме такая
крепкая революционная организация в самодержавной страпс мо¬
жет быть названа и «заговорщической» организацией... Было
бы поэтому велнчайшей наивностью бояться обвинения в том,
что мы, социал-демократы, хотим создать заговорщическую орга¬
низацию. Этп обвинения должны быть так же лестны для ка¬
ждого врага экономизма, как и обвинения в „народовольчестве“».
Столь же характерны и важны для позиции Ленина 90-х г.г.
его печатные высказывания по поводу террора. В то время как
для многих марксистов того времени террор принципиально псклю-

XLVI
лешш. 1897 —1899
чался пз методов борьбы, для Лепила, который в данном случае
продолжал традицию Группы «Освобождение Труда», вопрос о
терроре ставился лишь как вопрос о целесообразности, о пра¬
вильном распределении наличных с.-д. сил. «Обсуждение этого
вопроса (вопроса о терроре. Л. К.),—писал Ленин в 1899 г.,—
и, конечно, обсуждение не с принципиальной, а с тактической
стороны — непременно должны поднять с.-д-ты... Чтобы не оста¬
влять места недомолвкам, оговоримся теперь же, что по на¬
шему лично мнению террор является в настоящее время (курсив
Ленина. J. К.) не целесообразным методом борьбы, что партия
(как партия) (курспв Ленина. Л. К.) должна отвергпуть его —
(впредь до изменения условий, которое могло бы вызвать и пере¬
мену тактики)...о. Ленин, как видим, принципиально пе исклю¬
чал пи одного метода революционной борьбы из арсенала проле¬
тарской партии.
В 1905 г.. когда вопрос о вооруженном восстании стал
в центре внимания большевистской партии, меньшевики и либе¬
ралы в один голос упрекали большевиков в том, что в вопросе
о вооруженном восстании они впадают в «отвлечепный револю¬
ционизм, бунтарство». Это утверждение представляет—«прямую
ложь», отвечал Ленпн. «Мы ставим н ставили всегда этот вопрос
именно не «отвлеченно», а па конкретную почву, различно ре¬
шая его в 1897, 1902 и 1905 годах». (Статья «Революция учит»,
ср. также предисловие к 3-му изданию «Задач русских с.-д-тов».
Сочпнепня т. VI.) Первой ступенью в развитии социал-демокра¬
тических взглядов по вопросу о восстании со времени возникно¬
вения массового рабочего двнжеппя в России Ленин считал то,
что было им сказано по этому вопросу в 1897 г. в «Задачах».
Здесь сказано: «Рассуждать панерсд о том, к какому средству
прибегает эта организация (революционная рабочая партия. J. К.)
для папессппя решительного удара абсолютизму, предпочтет ли
она, например, восстание илп массовую политическую стачку
или другой прием атаки, — рассуждать об этом паперед и ре¬
шать этот вопрос в пастоящее время было бы пустым доктри¬
нерством. Это было бы похоже на то, как если бы генералы
устроили военный совет раньше, чем они собрали войско, моби¬
лизовали его, повели в поход па неприятеля». Эта точка зрения,
вводившая восстание (и массовую политическую стачку. Ду¬
мается, что упоминание Лепила о пей есть первое упоминание
об этой Форме борьбы в русской революционной литературе)
в арсенал пролетарской партии, по отпюдь пе ставившая еще
восстание в порядок дня рабочего движения, вполне соответство¬
вала коикретпой обстановке 90-х г.г. И когда П. Б. Аксельрод
в предисловии к брошюре Ленина счел необходимым подчеркнуть,
что автор «не зовет рабочих па баррикады», Леыпн подтвердил
(1899 г.), что выражение Аксельрода — правильно. Для Ленина

jeiihii. 1897 —1899
в 90-х г.г. в порядке для стоял не призыв рабочих «па барри¬
кады», а лишь подготовка условий их победоносного восстания,
собпрапие пролетарской армии, ее мобилизация, ее политическое
обучение. Но уже через два с ноловппой года Ленин писал:
аВ настоящее время (Февраль 1902 г.), вероятно, все согласятся,
что мы должиы думать о нем (о пародпом восстании. Л. К.) л
готовиться к пему... Восстание есть... самый энергичный, самый
единообразный и самый целесообразный «ответ» всего народа
правительству» («Что делать?»).
Но подготовка этого «ответа» требовала в данный момеит
сосредоточивания всех сил пмеипо па собирании, мобилизации,
обучении пролетарской армии, требовала прежде всего оконча¬
тельного, идейного и организационного, сплочения партии про¬
летарского социализма в Росспп. В какой Форме?
Лешш заканчивал царский илеп пе только созданием основ¬
ных положений будущей программы партии. Мы уже сказали,
что лозунгом Ленина в это время было пе только: общепартий¬
ная программа, по и общерусская газета. Политическим чутьем
подлинного вождя Лсини ушдал ту Форму, в которой партпя
в данный момент могла подняться над идейиым разбродом и орга¬
низационной раздробленностью в своих рядах, в которой опа
могла выступить как орган классовой борьбы всего пролетариата
Росспп. Этой Формой, тем очередным звеном, схватившись за ко¬
торое можно, по позднейшему выражению Ленина, вытащить
всю цепь, была в данный исторический момепт общерусская пар¬
тийная газета.
Она должна была идейно и оргаппзацпоппо сплотить раздро¬
бленную партию, поднять знамя революционного марксизма, взять
в свои руки — за отсутствием центральных органов партии —
руководство пролетарским движеиием в обще-русском масштабе.
Только создание подобного органа, связаппого со всеми проявле¬
ниями пролетарской борьбы в Росспп, способно было в данный
момепт превратить русскую социал-демократию из суммы круж¬
ков и групп в активную политическую силу, заставляющую счи¬
таться с собой врагов и друзей. А время пе ждало. Новая волпа
политической актпвпостн явно нарастала и в рабочем классе
п в другпх общественных группах. Чтобы не отстать от собы¬
тий, надо было действовать. Леппп из далекой Сибири энергично
подготовляет очередной шаг партии:	пишет	горячие статьи
в защиту своего плапа, переписывается с друзьями, намечает
редакцию, сотрудников и агентов будущего органа, подготовляет
его материальную базу п опорные пункты в рабочих центрах.
«В последний год зародился у Владимира Ильича, — пишет
Н. К. Крупская,—тот организационный план, который оп потом
развил в «Искре», в брошюре «Что делать?»... Владимир Ильич
перестал спать, страшно исхудал. Бессонными ночами обдумывал

XLVHI
ЛЕНИН. 1897 — 1899
он свой плпн во всех деталях, обсуждая его с Кржижановским,
со мной, списывался о нем с Мартовым и Потрссовмм, сговари¬
вался с ними о поездке за границу».
Выяснению и защите своего плана создания общерусской га¬
зеты Лепин в последние месяцы ссылки посвятил ряд статей
под заглавием «Наша ближайшая задача». Насущпый вопрос»
п т. д. Эти статьи, вместе со статьей «Понятное паправление в рус¬
ской с.-д-тни», папнсанпой в то же время и тесно с ними свя¬
занной, можно п следует рассматривать как первую Формули¬
ровку организационных и политических идей «Искры» и «Что
делать?». Целый ряд основных идей этой книги в ясных и точ¬
ных словах дан уже в этих статьях. Вопрос о преодолении
«кустарпичества», о систематической н беспощадной борьбе
с бериштейнианством и его русским обличнсм — «экономизмом»,
о создании кадра «профессиональных революционеров», о вос¬
создании партии вокруг «общерусской газеты» и. наконец, о
тактике рабочей партии, которая поставила бы пролетариат
во главе всех борющпхся сил и обеспечила бы ему руководящую
роль в подготовке и проведении народной революции,— путем
преодоления в первую очередь трэд-юнноиистской узости,— все
основные положения «Искры» н «Что делать?» поставлены и
решены и этих статьях, дающих общий итог мыслям, оконча¬
тельно созревшим у Лсипиа и тюрьме и ссылке.
План войны за пролетарскую иартшо п пролетарскую линию
политики был готов п всесторонне — и теоретически и организа¬
ционно— обдуман в момент, когда Ленин покидал Сибирь.
Июнь 19*26 года.
►/. Каменев.

И. II. ЛЕППП
ВО ВРЕМЯ ЗАКЛЮЧЕНИЯ В IIKTEPI.JPK.KOÜ ТЮРЬМЕ (I89C— 1897 Г.Г.).
CUHMoK UK.IAM ОХРАННЫМ ОТДЕЛЕНИЕМ.

К ВОПРОСУ О ХЛЕБНЫХ
ЦЕНАХ
(ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ) >)
Написано в марте isyj 1.
Впервые напечатано в »азете „Самир-	Печатается	по	тексту \азеты
с кий Вестник“ ЛJ öS от 13 марта	,	Самарский	Вестник"
189~ I. Ноопись: С. Т. .1.

CA HAPC bTF вшнйнъ
__I.'^-L, | чц—a чцнрщ »tiniuni шшпши luüiimi	.	^
M. Г., Господин Редактор!
Не откажите дать место и вашей газете следующим строкам.
В Л? 54 «Самарского Вестника» была помещена статья:
«Заседание Императорского Вольно-Экономического Общества»,
содержащая в себе отчет о дебатах, которые велись в этом обще¬
стве по поводу кнлгп: «Влияние урожаев и хлебпых дсп». Соб¬
ственно отчету редакция «Самарского Вестника» предпосылает
несколько замечаний, касающихся наиболее существенных недо¬
статков названного труда.
Сходясь вполпе с редакцией в ее основпой точке зрения,
я пе могу не указать на одио место, могущее породить недо¬
разумения. «С классовой точки зрения интересы наемника про¬
тивоположны интересам хозяина и в таком вопросе, как хлебные
цены. Несомненно, что продавцу труда, крестьянину, которого
главный доход получается из продажи его рабочей сплы, выгод¬
нее дешевый продукт, чем дорогой. Нанимающему работника
хозяину выгоднее, чтобы продукт, произведенный им, продавался
дороже».
Что это значит? Что для крестьянина выгоднее низкпе цепы
па хлеб?
Отнюдь нет; крестьянин, поскольку он является мелким земель¬
ным собственником, производителем хлеба, вынужденным при
пастоящпх экономических условиях выпоепть продукты своего
хозяйства на рынок, заинтересован, очевидно, в более высоких
ценах на хлеб — положепие, не требующее дальнейших пояснений.
Если же здесь говорится о рабочих, т.-е. о том классе, ко¬
торый живет продажей своего труда, то, утверждая, что для ра¬
бочего выгодно понижение хлебпых цеп, редакция опять-таки
делает, по моему мнению, крупную ошибку, причина которой
кроется в неверной постановке вопроса.
Действительно, понижение цен на предметы первой необхо¬
димости, а в том числе, значит, и па хлеб может показаться
выгодным для потребителя, в данном случае для рабочего. Чего
же, в самом деле, лучше? На тот же самый рубль, который
прежде давал мне возможность приобрести пуд пшеницы, я поку¬
паю пыиче два пуда — отсюда я, как потребитель, заинтересован

4
D. II. ЛЕНПП
о дальнейшем поппжешш цеп на пшеницу; однако, оказывается,
что это понижение влечет за собой маленькую для меня непри¬
ятность. Дело в том, что, прежде чем явиться потребителем,
покупателем хлеба на рыпке, я должен па том же самом рынке
заняться отчуждением чего-либо; в данном случае я, как рабо¬
чий, отчуждаю свою рабочую силу. И вот, при этой продаже
рабочих рук покупатель отчуждаемого мной товара всегда спра¬
вляется с его стоимостью, иными словами, с стоимостью пред¬
метов первой необходимости, п прежде всего хлеба, — и на осно¬
вании этих данных расценивает мою рабочую силу. При по¬
нижении цеп на хлеб понижается, таким образом, и цепа моей
рабочей силы. Замечено даже, что понижение цен на хлеб не
эквивалентно понижению цен па рабочие руки; последние всегда
падают при этом в цене больше, пежелп хлеб.
Таким образом, понижение цеп па хлеб по крайней мере
безразлично для рабочего. Но один известный немецкий эконо¬
мист, па авторитет которого я позволю себе здесь сослаться,
утверждает даже, что падение хлебных цеп прямо невыгодно для
рабочих. Доказывает он это положение следующим образом * :
«Пока цена на хлеб, а с ней и эаработпая плата, еще высока,
довольно незначительного сбережения на потребление хлеба, чтобы
удовлетворить другим потребностям. Но как скоро цена на хлеб,
а с ней и заработная плата стоит низко, рабочий почти ничего
не сможет сберечь па хлебе для покупки других предметов потре-
бления».
’ Таким образом, действительно интересы наемника противо¬
положны интересам хоэянпа п в таком вопросе, как хлебные
цены. Продавцу труда выгодпее высокие цепы на хлеб; нани¬
мающему работника хозяину выгодпее, чтобы цены на хлеб были
ппзкн.
В заключение позволяю себе выразить надежду, что редакция
не откажется разъяспнть истинный смысл процитированного мною
выше из ее статьи места.
*) K. Marx, «Rede über die Frage des Freihandels» (K. Маркс, «Речь
о свободе торговли». Ред.).

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ
ЭКОНОМИЧЕСКОГО
РОМАНТИЗМА
(СКСМОНДН Н НАШИ
ОТЕЧЕСТВЕННЫЕ СНСМОНДНСТЫ)
Написано в начале 1897 i.
Первоначально напечатано в журнале „Новое	Печатается по тексту сборника „Экоио-
Слово" *), кн. 7 — 10, апрель —июль 1897 \.	мнческие этюды и статьисверенному
Подпись■ К. Т — н. Перепечатано в сборнике:	с текстом „Нового Слова“ и с текстом,
Владимир Ильин — „Экономические этюды	напечатанным в сб.: Вл. Ильин —„Аграр-
и статьи“, 1899 I.	мый	оопрос‘,	1908	*)

Обложка легального марксистского журнала «Новое Слово», в котором
ПЕРВОНАЧАЛЬПО БЫЛИ НАПЕЧАТАНЫ СТАТЬИ В. П. ЛЕНИНА Г «К ХАРАКТЕРИСТИКЕ
ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА» и «По ПОВОДУ ОДНОЙ ГАЗЕТНОЙ ЗАМЕТКИ»—1897 г.—
Уипьшвно.

Швейцарский экономист Снсмондн (S. C. L. Simondc de
Sismondi), писавший в начале текущего столетия, представляет
особенный интерес для разрешения тех общпх экономических
вопросов, которые с особенной силой выступают теперь в России.
Если прибавить к этому, что в истории политической экономии
Снсмондн занимает особое место, стоя в стороне от главных
течений, что он горячий сторонник мелкого производства, высту¬
пающий с протестом против эащптппков и идеологов крупного
предпринимательства (точно так же, как выступают против них
и современные русские народники), то читатель поймет паше
намерение дать очерк учения Сисмонди в главпых его чертах
и в отношении его к другим — одновременным и последующим —
направлениям экономической науки. Иптсрсс нэучепия Сисмонди
усиливается как раз в настоящее время тем, что в журнале «Р.
богатство» за прошлый 1896 год мы находим статью, посвящен¬
ную тоже изложению учения Сисмонди (Б. Эфруси: ((Социально-
экономические воззрения Симонда де-Снсмондн». «Р. Б.» 1896 г.,
№ 7 и 8) *).
Сотрудник «Русск. Богатства» заявляет с самого начала, что
нет писателя, который «подвергся бы столь неправильной оценке»,
как Сисмонди, которого, дескать, ((несправедливо» выставляли то
реакционером, то утопистом. — Как раз наоборот. Именно такая
оценка Сисмонди вполпе правильна. Статья же «Русск. Богатства»,
представляя из себя подробный и аккуратный пересказ Сисмонди,
характеризует его теорию совершенно неверно “), идеализируя
Сисмонди имешю в тех пунктах его учения, в которых оп всего
ближе подходит к народникам, игнорируя п неправильно освещая
отношение его к последующим течениям экономической науки.
Поэтому паше пзложепне и раэбор учения Сисмонди будет в то же
время критикой статьи Эфруси.
’l Эфруси умер в 1897 г. Некролог его вапечатан в мартовской книжке
«Русск. Богатства» за 1897 г.
**) Вполне справедливо, что Сисмовдм—не социалист, ва что указы¬
вает Эфруси в начале статьи, повторяя сказанное Липпертом (см. «Hand¬
wörterbuch der Staatswissenschaften», V Band. Artikel «Sismoudi», von Lippert,
Seite 678) («Словарь государственных знаний», т. V, статья Липперта
«Сисмонди», стр. 6/8. Ред.).

ГЛАВА I.
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ РОМАНТИЗМА.
Отличительной особенностью теории Сисмондп является его
учение о доходе, об отношении дохода к производству и к насе¬
лению. Главное произведение Сисмонди и озаглавлено так: «Nou-
veaux principes d’öconomie politique ou de la richesse dans ses
rapports avec la population» (Seconde ёdition. Paris 1827, 2 vol.
Первое издание было в 1819 г.) — «Новые начала политической
экономии, или о богатстве в его отношениях к населению». Тема
эта почти тождественна с тем вопросом, который в русской
народнической литературе известен под иазвапием «вопроса о вну¬
треннем рынке для капитализма». Сисмонди утверждал именно,
что развитие крупного предпринимательства и наемного труда
в промышленности и земледелии ведет к тому, что производство
необходимо обгоняет потребление и становится перед неразре¬
шимой задачей: пайти потребителей; что внутри страны потреби¬
телей оно найти не может, ибо превращает массу населения в поден¬
щиков, простых рабочих и создает незанятое население, а искать
внешнего рынка становится все труднее с выступлением на миро¬
вую арену новых капиталистических стран. Читатель видит, что
это совершенно те же самые вопросы, которые занимают эконо-
мпстов-иародников с гг. В. В. и Н. —оном во главе. Посмотрим же
поближе на отдельные моменты аргументации Сисмонди и па се
научное значение.
I.
СОКРАЩАЕТСЯ ЛИ ВНУТРЕННИЙ РЫНОК ВСЛЕДСТВИЕ
РАЗОРЕНИЯ МЕЛКИХ ПРОИЗВОДИТЕЛЕЙ?
В противоположность энопомистам-классикам, которые имели
в виду при своих построениях уже сложившийся капиталисти¬
ческий строй и наличность класса рабочих брали за печто данное
и подразумевающееся само собой, Сисмонди подчеркивает имешю
процесс разорения мелкого производителя, — процесс, ведший
к образовали«) этого класса. Что указаппс этого противоречия
в капиталистическом строе составляет заслугу Сисмонди — это
неоспоримо, по дело в том, что, как экономист, Сисмонди не сумел
понять этого явления п свою неспособность к последовательному
анализу прикрывал «благими пожеланиями». Разорепие мелкого
производителя доказывает, по мнению Сисмонди, сокращение вну¬
треннего рынка.
«Если Фабрикант будет продавать дешевле, — говорит Сис¬
монди в главе о том, «как продавец расширяет свой рынок?»

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА	Ц
ch. III, livre IV, t. I, р. 341 et suiv.)*),—то он продаст больше,
ибо другие продадут меньше. Поэтому усилия Фабриканта напра¬
влены всегда па то, чтобы сделать какое-ппбудь сбережение на
труде или на сырых матсрьялах, которое дало бы ему возмож¬
ность продавать дешевле его товарищей. Так пак матерьялы сами
представляют из себя продукт прошлого труда, то его сбереже¬
ние сводится всегда, в копце концов, к употреблению меньшего
количества труда па производство того же продукта». «Правда,
отдельный Фабрикант старается не сокращать количества рабочих,
а увеличивать производство. Допустим, что это ему удастся,
что он перебьет покупателей у своих конкурентов, понизив цену
товара. Каков же будет «национальный результат» этого?» «Другие
Фабриканты введут у себя его приемы производства. Тогда тем
или другим из них придется, разумеется, отпустить часть рабочих,
соответственно тому, насколько новая машина усиливает произво¬
дительную силу труда. Если потребление осталось неизменным,
и если то же количество труда исполняется числом рук вдесятеро
меньшим, то девять десятых доходов этой части рабочего класса
будут у него отняты, и его потребление во всех видах умень¬
шится на столько же... Результатом изобретения — если пацня
не имеет внешней торговли и если потребление остается неизмен¬
ным — будет, следовательно, потеря для всех, уменьшение нацио¬
нального дохода, которое в следующем году поведет к умень¬
шению общего потребления» (I, 344). «И это так и должно было
быть: труд сам по себе составляет важную часть дохода (Снсмопди
имеет в виду заработную плату), и потому нельзя уменьшать
спрос па труд без того, чтобы не сделать пацию более бедной.
Поэтому-то выгода, ожидаемая от изобретения иовых способов
производства, отпосится почти всегда па счет иностранной тор¬
говли» (I, 343;.
Читатель видит, что уже в этих словах перед нами вся столь
знакомая нам «теория» «сокращения внутреннего рыпка» вслед¬
ствие развития капитализма и необходимости в виду этого внеш¬
него рынка. Сисмоидп возвращается к этой мысли чрезвычайно
часто, связывая с ней и свою теорию кризисов, и «теорию»
населения; в его учении это такой же доминирующий пупкт, как
и в учении русских народников.
Сисмонди не забыл, разумеется, что разорение п безработица
при новых отношениях сопровождаются увеличением «торгового
богатства», что речь должна пттп о развитии крупного произ¬
водства, капитализма. Ои прекрасно понимал это и утверждал
именно, что рост капитализма уменьшает внутренний рынок:
«Точпо так же, как для блага граждан небезразлично, будет ли
’) Все дальнейшие цитаты, без особых указаний, относятся к ука¬
занному выше изданию aNouvcaux Principes».

H. II. ЛЕНИН
довольство и потребление всех приближаться к равенству, или
небольшое меньшинство будет иметь во всем избыток, а масса
будет сведена к строго необходимому, точно так же эти два вида
распределения дохода пебеэразлпчпы и для развития торгового
богатства (richesse commerciale) *). Равенство потребления должпо
всегда вести в результате к расширению рыпка производителей,
неравенство — к сокрагцению рынкам (de 1с (1е шагсЬё) resserrer
toujours davantage) (I, 357).
Итак, Сисмонди утверждает, что внутрешшй рылок сокра¬
щается свойственным капитализму неравенством распределения,
что рынок должен создаваться равномерным распределением. Но
какпм же образом может происходить это при богатстве торго¬
вом, к которому незаметно перешел Сисмонди (и к которому
пе мог пе перейти, ибо плаче он пе мог бы говорить о рынке)?
Этого оп пе исследует. Чем доказывает он возможность сохра¬
нения равенства производителей при торговом богатстве, m.-е. при
конкуренции между отдельными производителями? Абсолютно
ничем пе доказывает. Он просто декретирует, что так должно
быть. Вместо дальнейшего анализа того противоречия, которое
он справедливо указал, оп принимается толковать о нежелатель¬
ности противоречий вообще. «Возможно, что с заменой мелкого
земледелия крупным в землю вложено больше капиталов, что между
всей массой земледельцев распределено больше богатства, чем
прежде»... (т.-е. «возможно», что внутрешшй рынок, опреде¬
ляемый ведь имепно абсолютным количеством торгового богатства,
возрос? — возрос рядом с развитием капитализма?)... «Но для
пацпп потребление одной семьи богатых Фермеров плюс 50 семей
нищих поденщиков неравносильно потреблению 50-т и семей кре¬
стьян, из которых ни одпа пе богата, но зато ни одпа пе лишена
(умереппого) приличного довольства» (une Ьоппё1е aisancc) (I, 358).
Другими словами: может быть, развитие Фермерства и создает
внутрешшй рыпок для капитализма. Сисмонди был слишком обра¬
зованный и добросовестпый экономист, чтобы отрицать этот
Факт, но... но здесь автор покидает свое исследование п вместо
«нации» торгового богатства подставляет прямо «нацию» крестьян.
Отбояриваясь от неприятного Факта, опровергающего его мелко-
буржуазпую точку зрения, оп забывает даже о том, чтб сам же
говорил несколько раньше, именно: что «Фермеры» и развились
из «крестьян», благодаря развитию торгового богатства. «Первые
Фермеры, — говорил Сисмонди, — были простыми пахарями...
Они не переставали быть крестьянами... Они не унотрсблялп
почти никогда для совместной работы поденных работников,
а только слуг (батраков — des domestiques), избираемых всегда
*) Курсив здесь, как и везде в др\гпх местах, ваш, если не огово-
репо нротиввое.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА	13
среди им равных, с которыми и обращались, как с равными, слп
за одним столом... составляли один класс крестьян» (I, 221). Все
дело сводится, значит, к тому, что эти патриархальные мужички
с своими патриархальными батраками гораздо более по душе автору,
и оп просто отворачивается от тех изменений, которые произвел
в этих патриархальных отношениях рост «(торгового богатства».
Но Сисмонди нисколько не намерен нризнагься в этом. Он
продолжает думать, что исследует законы торгового богатства,
и, позабыв своп отговорки, утверждает прямо:
«Итак, вследствие концентрации имуществ у небольшого числа
собственников, внутренний рынок все более и более сокращается^.),
и промышленности все более и более приходится искать сбыта
па впеншпх рынках, где ей угрожают великие сотрясения» (des
grandes rövolutions) (I, 361). »Итак, внутренний рынок пе может
расширяться иначе, как при расширении национального благо¬
состояния» (I, 362). Сисмопдн и.мест в виду народное благосостоя¬
ние (применяясь к терминологии народников), ибо он сейчас
только признавал возможность ((национального» благосостояния
при Фермерстве.
Как видит читатель, наши экономисты-народники говорят
слово в слово то же самое.
Сисмонди возвращается к этому вопросу еще раз в конце
сочинения, в Vll-ой книге: «О населении», в главе VII-ой: «О на¬
селенна, которое сделалось излишним вследствие изобретения
машин».
»В деревне введение системы крупных Ферм повело в Велико¬
британии к исчезновению класса арсндаторов-крестьян (fermiers-
paysans), которые сами работали и пользовались тем не менее
умеренным довольством; население значительно уменьшилось; но
его потребление уменьшилось еще больше, чем его число. Поден¬
щики, исполняющие все полевые работы, получая лишь самое
необходимое, далеко пе дают такого поощрения (cncouragement)
городской индустрии, какое давали рапыпе богатые крестьяне»
(II, 327). «Аналогичное изменение произошло п в городском насе¬
лении... Мелкие торговцы, мелкие промышленники исчезают, и
сотни их заменяет один крупный предприниматель; может быть,
опп все вместе не были так богаты, как он. Тем не менее они,
вместе взятые, были лучшими потребителями, чем он. Его роскошь
дасг гораздо меньшее поощрение индустрии, чем умеренное доволь¬
ство тех ста хозяйств, которые он заменил» (П>.).
К чему же сводится, спрашивается, эта теория Сисмонди
о сокращении внутреннего рынка при развитии капитализма?
К тому, что автор ее, едва попытавшись взглянуть па дело прямо,
увернулся от анализа условий, соответствующих капитализму
(«торговое богатство» плюс крупное предпринимательство в про¬
мышленности и земледелии, ибо Сисмонди слова «капитализм» не

14
В. П. ЛЕНИН
знает. Тождество понятий делает это словоупотребление вполне
правильным, п мы будем впредь говорить просто: «капитализм»),
п подставил на место анализа свою мелко-буржуазную точку
зреппя и мелко-буржуазную утопию. Развитие торгового богатства
п, след., конкурепцпи должно оставить неприкосновенным ров¬
ное, среднее крестьянство с его «умеренным довольством» п его
патриархальными отношениями к батракам.
Попятно, что это невинное пожелание осталось исключитель¬
ным достоянием Сисмонди и других романтиков из «интеллиген¬
ции», что оно с каждым днем приходило все в большее столкно¬
вение с действительностью, развивавшей те противоречия, глу¬
бины которых пе умел еще оценить Сисмонди.
Понятно, что теоретическая политическая экономия, примкпув
в своем дальнейшем развитии *) к классикам, установила с точностью
именно то, что хотел отрицать Сисмонди, именпо: что развитие
капитализма вообще и Фермерства в частности пе сокращает,
а создает внутренний рынок. Развитие капитализма идет вместе
с развитием товарного хозяйства, и по мере того, как домашнее
производство уступает место производству па продажу, а кустарь
уступает место Фабрике, — идет образование рынка для капитала.
«Поденщики», выталкиваемые из земледелия превращением «кре¬
стьян» в «Фермеров», поставляют рабочую силу для капитала,
а Фермеры являются покупателями продуктов индустрии и при¬
том не только покупателями предметов потребления (которые
прежде производились крестьянами дома или сельскими ремеслен¬
никами), а также и покупателями орудий производства, которые
не могли ^же оставаться прежними при замене мелкого земле¬
делия крупным **). Последнее обстоятельство стоит подчеркнуть,
ибо его-то и игнорировал особенно Сисмонди, говоривший в цити-
ровашюм нами месте о «потреблении» крестьян и Фермеров так,
как будто бы существовало одно только личное потребление
(потребление хлеба, одежды н т. п.), как будто бы покупка машип,
орудий и т. п., постройка зданий, складов, Фабрик и т. п. не были
тоже потреблением, только другого рода, именно: потреблением
производительным, потреблением не людей, а капитала. И опять-
таки приходится отметить, что именно эту ошибку, которую
Сисмонди, как мы сейчас увидим, заимствовал у Ад. Смита, в по.шой
неприкосновенности переняли и наши народники-экономисты ***).
*) Речь идет о марксизме. (Прим. автора к изданию 1908 г. Ред.)
) Таким образом создаются одновременно элементы и переменного
капитала («свободный» рабочий) и постоянного; к последнему относятся
те средства производства, от которых освобождается мелкий производитель.
’**) Эфруси об этой части доктрины Сисмонди — о сокращении
внутреннего рыпка вследствие развития капитализма—пе говорит ничего.
Мы еще увидим миого раз, что оп опустил именно то, что наиболее
рсльеФно характеризует точку зрения Сисмонди и отношение народни¬
чества к его учению.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАПТИЗМА	15
II.
ВОЗЗРЕНИЯ СИСМОНДИ НА НАЦИОНАЛЬНЫЙ ДОХОД
И КАПИТАЛ.
Аргументация Сисмопдп против возможности капитализма
и его развития не ограничивается только этим. Оп делал такие
же выводы и из своего учения о доходе. Надо сказать, что
Спсмопдн вполне перенял от Ад. Смита теорию трудовой стоимо¬
сти и трех впдов дохода: ренты, прибыли и заработной платы.
Оп делает даже кое-где попытку обобщить два первые вида дохода
в противоположность третьему: так, иногда оп соедипяет их,
противополагая заработной плате (I, 104 —105); у него пона-
дается даже слово: micux-valuc (сверхстоимость) по отношению
к пим (I, 103). Не надо однако преувеличивать значение такого
словоупотреблсппя, как это делает, кажется, Эфруси, говоря,
что «теория Сисмопди близка к теорпп прибавочной ценности»
(«Р. Б.»	8, с. 41). Сисмонди, собственно, пе сделал ни одного
шага вперед против Ад. Смита, который тоже говорил, что рента
н прибыль суть «вычет из труда», доля той ценности, которую
работник прибавляет к продукту (см. «Исследование о природе
и причинах богатства», рус. пер. Бибикова, т. I, гл. VIII:
«О заработной плате» и гл. VI: «О частях, входящих в состав
цены товаров»). Дальше этого не пошел и Сисмонди. Но он
пытался связать это деление вновь создаваемого продукта на
сверхстоимость и заработную плату с теорией общественного
дохода, внутреннего рынка и реализацией продукта в капитали¬
стическом обществе. Попытки эти чрезвычайно важпы для оценки
научпого значения Сисмонди и для уяснепия связи между его док¬
триной и доктриной русских пародников. Поэтому стоит разобрать
их подробнее.
Выдвигая повсюду па первый план вопрос о доходе, об отно¬
шении его к производству, к потреблению, к па селению, Сисмонди,
естествеппо, должен был разобрать и теоретические основания
понятия «доход». И мы находим у него, в самом начале сочи¬
нения, три главы, посвящепные вопросу о доходе (Г II, ch. IV—VI).
Глава IV: «Как доход происходит из капитала» трактует о раз¬
личии капитала и дохода. Сисмонди прямо начинает излагать
этот предмет по отношению ко всему обществу. «Так как каждый
работает для всех, — говорит он,—то производство всех должно
быть потреблено всеми... Различие между капиталами и доходами
существенно для общества» (I, 83). Но ьисмондн чувствует, что
это «существенное» различие для общества не так просто, как
для отдельного предпринимателя. «Мы подходим, — оговаривается
он, — к самому абстрактному и самому трудному вопросу поли¬
тической экономии. Природа капитала и дохода постоянно пере-

В. II. ЛЕНИН
п лета юте я в нашем представлении: мы видим, что доход для
одного становится капиталом для другого, и один п тот же
предмет, переходя пз рук в руки, приобретает последовательно
различные наименования)) (I, 84), т.-е. то наименование «напи¬
тала», то наименование «дохода». «Но смешпвать их, — утвер¬
ждает Сисмопди, — ошибка» (leur confusion est ruineuse, р. 477).
«Насколько трудно различить капитал п доход общества, настолько
же важно это различие» (I, 84).
Читатель заметил, вероятно, в чем состопт трудность, о кото¬
рой говорит Спсмондп: если для отдельпого предпринимателя
доходом является его прибыль, расходуемая на те или иные
предметы потребления *), если для отдельного рабочего доходом
является его заработная плата, то можно ли суммировать эти
доходы для получения «дохода общества»? Как быть тогда с темн
капиталистами и рабочими, которые производят, напр., машины?
Их продукт существует в таком виде, что в потребление войти
не может (т.-е. в лпчнос потребление). Его нельзя сложить с пред¬
метами потребления. Назначение этих продуктов — служить капи¬
талом. Значит, они, будучи доходом для своих производителей
(именно в той своей части, которая возмещает прибыль и зара¬
ботную плату), становятся капиталом для покупателей. Как же
разобраться в этой путанице, мешающей установить понятие
обществепиого дохода?
Сисмонди, как мы видели, только подошел к вопросу, н сей¬
час же уклоняется от него, ограничившись указанием на «труд¬
ность». Оп заявляет прямо, что «обыкновенно признают три вида
дохода: ренту, прибыль и заработную плату» (I, 85), п переходит
к пересказу ученпя А. Смита о каждом из них. Поставленный
вопрос — о различии капитала п дохода общества — остался без
ответа. Изложение идет уже теперь без строгого разделения
общественного дохода от индивидуального. Но к покинутому им
вопросу Спсмондп подходпт еще раз. Он говорит, что, подобно
различным видам дохода, существуют также «различные виды
богатства» (I, 93), именно: основной капитал — машипы, орудия
п т. п., оборотный капитал — потребляемый в отлично от пер¬
вого быстро и меняющий свою Форму (ссмепа, сырые матерьялы,
заработная штата) п, пакопеп, доход с капитала, потребляемый
без воспроизводства. Нам пе важно здесь то обстоятельство, что
Сисмопди повторяет все ошнбкп Смита в ученнп об основном
и оборотном капитале, смешивая этп категории, принадлежащие
к процессу обращения, с категориями, вытскающимп из процесса
производства (постоянный и переменный капитал). Нас интере¬
сует учение Спсмондп о доходе. И по этому вопросу оп выводит
из приведенного сейчас разделения трех видов богатств следующее:
*) Точнее: та часть прибыли, которая ие идет на накопление.

К XU‘AKTKPIIC.TIIKK ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА	17
иВажио заметить, что эти три вида богатств одинаково идут
на потребление; ибо все, что было произведено, имеет стоимость
для человека лишь постольку, поскольку служит его потребностям,
а эти потребности удовлетворяются только потреблением. Но основ¬
ной капитал служит этому косвенным образом (d'unc manicrc
indirecte); он иотребляется медленно, помогая человеку в воспро¬
изведении того, что служит его потреблению)) (I, 9i — 95), между
тем как оборотный капитал (Сисмонди отождествляет его уже
с переменным) обращается в «потребительный фонд рабочего»
(I, 95). Выходит, след., что общественное потребление бывает,
в противоположность индивидуальному, двух родов. Эти два рода
отличаются друг от друга весьма су щсственно. Дело, конечно,
пе в том, что основной капитал потребляется медленно, а в том,
что он потребляется, не образуя iui для одного класса общества
дохода (потребительного Фонда), что оп иотребляется не лично,
а производительно. Но Снсмондн не видит этого, п, чувствуя,
чго опять-таки сбился с нути *) в поисках за различием между
общественным капиталом н доходом, он беспомощно заявляет: «Это
движение богатства так абстрактно, оно требует такой силы
внимания, чтобы отчетливо схватить его (pour le bien saisir),
что мы считаем полезным взять самый простой нрнмер» (I, 95\
Пример берется, действительно, «самый простой»: Фермер, живу¬
щий одиноко (un fermier solilaire), собрал 100 мешков пшеницы;
часп» оп потребил сам, часть идет на посев, часть на потребле¬
ние нанятых рабочих. Следующий год получается уже 200 меш¬
ков. Кто нх потребит? Семья Фермера не может возрасти так
быстро. Показывая на этом (до последней степени неудачном)
примере различие между капиталом основным (семена), оборотным
(зар. плата) н потребительным фондом Фермера, Сисмонди говорит:
«Мы различили три вида богатств в отдельной семье; рассмо¬
трим теперь каждый вид по отношению к целой нации и разбе¬
рем, как из этого распределения может произойти национальный
доход» (I, 97). Но дальше говорится только, что н в обществе
необходимо воспроизвести тс же три вида богатств: основной
капитал (при чем Снсмондн подчеркивает, что на него придется
затратить известное количество труда, но не объясняет, каким
образом основной капитал обменится па предметы потребления,
необходимые для капиталистов и рабочих, занятых этим произ¬
водством); затем сырой матерьял (здесь Снсмондн выделяет его
особо); потом содержанке рабочих н прибыль капиталистов. Вот
все, что дает нам IV-ая глава. Очевидно, что вопрос о нацно-
*) Имевно: Сисмонди сейчас только выделил капитал от дохода. Пер¬
вый идет на производство, нторон па потребление. Но ведь речь идет
об обществе. А общество «потребляет» и основной капитал. Приведенное
различие надает, II общественно-хозяйственный процесс, превращающий
«капитал для одного» в «доход для другого», остается невыясненным.
2

18
в. и. лкшш
налыюм доходе остался открытым, п Сисмонди пе разобрал не
только распределения, но даже и понятия дохода. Крайне важное
в теоретическом отношении указание на необходимость воспро¬
извести и основной капитал общества он сейчас же забывает н
в следующей главе, говоря о «распределении национального дохода
между различными классами граждан» (ch. V), он прямо говорит
о трех видах дохода н, объединяя ренту н прибыль вместе,
заявляет, что национальный доход состоит нз двух частей: прибыль
от богатства (т.-е. рента и прибыль в собственном смысле) и сред¬
ства существования рабочих 10V—Г>\ Мало того, оп заявляет:
«Точно так же годичное производство или результат всех
работ, исполненных нацией в течение года, слагается из двух
частей: одна... это — прибыль, проистекающая из богатства;
другая — способность трудиться (la puissance de travailler), кото¬
рая предполагается равной той части богатства, на которую она
обменивается, или средствам существования трудящихся классов».
«Итак, национальный доход и годовое производство взанмпо
уравновешиваются и представляются величинами равными. Все
годовое производство потребляется в течение года, но отчасти
рабочими, которые, давая в обмен свой труд, превращают его
в капитал и воспроизводят его; отчасти капиталистами, которые,
давая в обмен свой доход, уничтожают его» (I, 105).
Таким образом, тот вопрос о различении национального
каиитала и дохода, который сам Сисмонди с такой определен¬
ностью признал крайне важным и трудным, — он просто-на-нросто
отбросил, совершенно позабыв сказанное несколькими страницами
раньше! И Сисмонди уже не замечает, что, отбросив этот вопрос,
он нрпшел к положению совершенно бессмысленному: каким же
образом годовое производство может все целиком входить в потре¬
бление рабочих и капиталистов в виде дохода, когда для произ¬
водства нужен капитал, нужны—точнее выражаясь — средства
и орудия производства. Надо их произвести, н omi каждогодно
производятся (как это и сам Спгмонди сейчас же признавал .
И вот все орудия производства, сырые матерьялы и т. д. вдруг
выкидываются, и «трудный» вопрос о различии капитала и дохода
разрешается ни с чем несообразным утверждением, что годовое
производство равняется национальному доходу.
Эта теория, что все производство капиталистического обще¬
ства состоит нз двух частей — части рабочих 1 заработная плата,
или переменный капитал, по современной терминологии^ п части
капиталистов i сверхстоимость^, не составляет особенности Сис-
мопдн. Она пе составляет его достояния. Он целиком перенял
ее у Ад. Смита, сделав даже некоторый шаг назад. Вся после¬
дующая политическая экономия (Рикардо, Милль, Прудон. Род-
бсртус) повторяла эту ошибку, раскрытую только автором «Каин-
тала» и 111-м отдело Il-го тома. Мы изложим основание его воз¬

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА
19
зрений ппжс. А теперь заметим, что повторяют эту ошибку
и напш народники-экономисты. Сопоставление их с Сисмонди
приобретает особый интерес потому, что они делают из этой
ошибочной теории те же выводы, которые сделал прямо и Сис¬
монди *), именно: вывод о невозможности реализации сверхстои¬
мости в кашггалнстнчсском обществе; о невозможности развития
общественного богатства; о необходимости прибегать к внешнему
рынку вследствие тою, что внутри страны сверхстоимость не
может быть реализована; наконец, о кризисах, вызываемых будто
бы именно этой невозможностью реализовать продукт в потребле¬
нии рабочих и капиталистов.
III.
ВЫВОДЫ СИСМОНДИ ИЗ ОШИБОЧНОГО УЧЕНИЯ О ДВУХ
ЧАСТЯХ ГОДОВОГО ПРОИЗВОДСТВА В КАПИТАЛИСТИ¬
ЧЕСКОМ ОБЩЕСТВЕ.
Чтобы читатель мог представить себе доктрину Сисмонди
в ее целом, мы дадим сначала изложите главнейших выводов его
из этой теории, а йотом перейдем к тому исправлению основной
его ошибки, которое дано в вышеуказапном трактате **).
Прежде всего, Сисмопди делает из этой ошибочной теории
Ад. Смита тот вывод, что нронзподство должно соответствовать
потреблению, что производство определяется доходом. Подробному
разжевыванию этой «истины» (свидетельствующей о совсршешюм
пспошгманни характера капиталистического производства) посвя¬
щена вся следующая глава, VI: «Взаимное определение производ¬
ства потреблением и расхода — доходом». Сисмонди прямо пере¬
носит на капиталистическое общество мораль экономного кре¬
стьянина и думает серьезно, что оп внес этим исправление в уче¬
ние Смпта. В самом начале сочинения, говоря во вступительной
части (кн. I, история пауки) об Ад. Смите, он заявляет, что
«дополняет» Смита положением, что ((потребление есть единствен¬
ная цель накопления» (1, 51). «Потребление, — говорит он,—
определяет воспроизводство» (I, 119—120), «национальный рас¬
ход должен регулировать национальный доход» (I, 113) и тому
подобные положения пестрят все сочинение. В непосредственной
связи с этим стоят еще две характерные черты доктрины Сис¬
монди: во-1-х, недоверие к развитию капитализма, непонимание
того, как он создает все бблмний и бблыпнй рост производи¬
тельных спл, отрицание возможности этого роста,—совершенно
так же, как и русские романтики «учат», что капитализм ведет
к растрате труда и т. п.
*) II от которых благоразумно воздержались другие экономисты,
повторявшие ошибку Ад. Смита.
**) В изд. 1908 г : «в «Капитале» Маркса». Ред.

20
В. II. ЛЕНИН
«Ошибаются тс, кто подстрекает к безграничному производ¬
ству», говорит Снсмопдн (I, 121). Избыток производства над
доходом вызывает перепроизводство (I, 106). Рост богатства
выгоден лишь тогда, «когда оп постепенен, когда он пропорцио¬
нален самому себе, когда пн одна нз его частей не развивается
непомерно быстро» (I, i09). Добрый Спсмондн думает, что «нс-
пропорцнопальпое» развитие не есть развитие (как думают н наши
народники), что эта непропорциональность — не закон дапного
строя общественного хозяйства н его движения, а «ошибка»
законодателя н т. п., что это искусственное подражание европей¬
ских правительств Апглпн, которая пошла по ложному пути *).
Сисмонди совершенно отрицает то положение, которое выдви¬
нули классики и которое вполне приняла новейшая теория **),
именно, что капитализм развивает производительные силы. Мало
этого, — он прпходит к тому, что всякое накопление считает
осуществимым лишь «понемногу», будучи совершенно не в состоя¬
нии объяснить процесс накопления. Это вторая в высшей степени
характерная черта его воззрений. Он рассуждает о накоплении
до последней степени забавно:
«В конце концов сумма производства данного года только
обменивается всегда на сумму производства прошлого года»
(I, 121). Тут уже накопление совершенно отрицается: выходит,
что рост общественного богатства невозможен при капитализме.
Русского читателя это положение не очень удивит, ибо он слы¬
шал то же и от г. В. В. и от г. Н. —она. Но Сисмонди был
все-таки учеником Смита. Он чувствует, что говорит нечто
уже совершенно несообразное, и хочет поправиться:
«Если производство возрастает постепенно, — продолжает
он, — то обмен каждого года причиняет лишь небольшую потерю
каждого года (une pelitc perle), улучшая в то же время условия
для будущего (en möme temps qu'ellc honific la condilion fulure).
Если эта потеря легка и хорошо распределена, то каждый пере¬
несет ее не жалуясь... Если же несоответствие между новым
производством н предшествующим велико, то капиталы гибнут
(sont enlamös), получается страдание, и нация идет назад вместо
того, чтобы прогрессировать» (I, 121 \ Трудно рельефнее и прямее
высказать основное положение романтизма и мелко-бурж^азеого
воззрения на капитализм, чем это сделано в дашюй тираде. Ясм
быстрее идет накопление, т.-е. превышение производства над
потреблением, — тем лучше, учили классики, которые, хотя и пе
умели разобраться в процессе общественного производства капи¬
тала, хотя н не умели освободиться от ошибки Смита, будто
*) См., напр., II. 456 — 7 и мн. др. места. Ниже мы приведем нх
образчики, и читатель увидит, что даже способ выражения наших роман¬
тиков. в роде г. II. —она. но отличается iiii в чем от Сисмонди.
**) В нзд 1У08 г.: «теория Маркса». Ред.

К X АС AKTRI4ICTHKK ЭКОНОМНЧКСКОГО РОМАНТИЗМА
21
общественный продукт состоит из двух частей, но выставляли
вес же вполне справедливое положение, что производство само
создает себе рынок, само определяет потребление. И мы знаем,
что такое воззрение па накопление приняла от классиков н новей¬
шая теория *), нрнзпав, что чем быстрее рост богатства, тем пол¬
нее развиваются производительные силы труда п обобществление
его, тем лучше положение рабочего, насколько оно может быть
лучше в данной системе общественного хозяйства. Романтики
утверждают нрнмо обратное н возлагают все свои надежды именно
на слабое развитие капитализма, взывают к его задержке.
Далее, из непонимания того, как производство создает себе
рынок, вытекает учение о невозможности реализовать сверх¬
стоимость. «Из воспроизводства проистекает доход, но про¬
изводство само по себе не есть еще доход: оно получает такое
название (у:е пот! Итак, различие производства, т.-е. продукта,
от дохода лишь в слове!), оно является в качестве такового
«eile п'орёгс сошшс leiлишь после того, как оно реализовано,
после того, как каждая произведенная вещь нашла себе потре¬
бителя, имеющего в ней нужду пли находящего в ней наслажде¬
ние» qui еп ayail le besoin ou le dfair^ (I, 121). Таким образом,
из отождествления дохода с «производством» (т.-е. всем тем,
что произведено) вытекает отождествление реализации с по¬
треблением личным. О том, что реализация таких, напр., про¬
дуктов, как железо, уголь, машины и т. п., вообще средств
производства, происходит иным ну toi, — Сисмонди уже забыл,
хотя раньше вплотную подошел к этому. Из отождествления
реализации с потреблением личным естественно вытекает уче¬
ние, что капиталисты не могут реализовать именно сверхстои¬
мость, ибо из двух частей общественного продукта заработную
плату реализуют своим потреблением рабочие. И Спсмондп
действительно пришел к этому выводу (впоследствии развитому
более подробно Прудоном и постоянно повторяемому нашими
народниками . В полемике с Мак-Куллохом Сисмопди указывает
именно на то, будто последний (излагая Рикардо) не объясняет
реализации прибыли. Мак-Куллох говорил, что при разделении
общественного труда одно производство есть рынок для другого:
производители хлеба реализуют товары в продукте производи¬
телей одежды, п наоборот"). «Автор предполагает,— говорит Сис¬
монди,—труд без прибыли (le Iravail sans ЬёпёПсе), воспроизводство,
') II изд. 1908 г.: «теория Маркса». Ред.
“) См. добавление к «Noaveaux Priiicipes», 2-е издание, т. II: «Eclair-
cisscmcnls relalifs а la balance des consommalions avcc les produclions»
«Разъяснения, относящиеся к баланс) производства ii потребления». Ред.),
|Дс Сисмонди переводит и оспаривает статью \чсннка Рикардо ^Мак-Кул-
лохаЧ папечагаппАЮ в «Edinburgh Ilc\icw» («Эдинбургское Обозрение»)
под названием: «Исследование вопроса, возрастает ли всегда способность
потребления и обществе вместе с способностью производства».

22
В. Н. ЛЕНИН
которое возмещает только потребление рабочихп (II, 38i, курсив
Снсмондн'... «он но оставляет ничего на долю хозяина»... «мы
исследуем, чем становится излишек производства рабочих над
их потреблением» (ib.\ Таким образом, у этого первого романтика
мы находим уже вполне определенное указание, что капиталисты пе
могут реализовать именно сверхстоимости. Из этого положе¬
ния Сисмонди делает дальнейший вывод — опять-таки именно
тот, который делают и народники,— что по самым условиям
реализации необходим внешний рынок для капитализма. «Так
как труд сам по себе составляет важную часть дохода, то нельзя
уменьшить спрос на труд, не делая нацию более бедной. Поэтому
выгода, ожидаемая от открытия новых приемов производства,
иочти всегда относится к иностранной торговле» (I, Зт5). «Наци»',
совершающая впервые какое-либо открытие, в течение долгою
времени усневает расширять свой рынок соответственно числу
рук, освобождаемых каждым новым изобретением. Она употре¬
бляет их тотчас же на увеличение количества продуктов, кото¬
рые ее изобретение позволяет производить дешевле. Но насту¬
пает, наконец, эпоха, когда весь цивилизованный мир образует
один рынок и когда нельзя уже будет в какой-либо новой иацнн
приобретать новых покупателей. Спрос на мировом рынке будет
тогда величиной неизменной (precisc), которую будут оспаривать
друг у друга различные промышленные нации. Если одна поста¬
вит больше продуктов, то это будет в ущерб другой. Общая
продажа не может быть увеличена иначе, как увеличением общего
благосостояния или переходом товаров, бывших в исключитель¬
ном владении богатых, — в потребление бедных» (II, 316). Чита¬
тель видит, что Снсмондн представляет именно ту доктрину,
которую так хорошо усвоили наши романтики, будто внешний
рыпок есть выход из затруднения но реализации продукта вообще
и сверхстоимости в частности.
Наконец, из этой же доктрины о тождестве национального
дохода с национальным производством вытекло учеппе Сисмоидп
о кризисах. После всего вышеизложенного нам едва ли есть
надобность приводить выписки из многочисленных мест сочине¬
ния Сисмонди, посвященных этому вопросу. Из учения его о
необходимости соразмерять производство с доходом вытекло само
собой воззрение, что кризис и есть результат нарушения такого
соответствия, результат чрезмерного производства, обогнавшего
потребление. Из приведенной сейчас цитаты ясно, что Сисмонди
именно это несоответствие производства с потреблением считал
основной причиной кризисов, при чем на первое место выдвигал
недостаточное потребление масс народа, рабочих. Поэтому теория
кризисов Сисмонди (перенятая также Родбертусом) и известна в
экономической науке, как образчик теорий, выводящих кризисы
из недостаточного потребления (Unlerkonsumplion).

к хагактппсл iiki-: экопочпчкского романтизма	23
IV.
В ЧЕМ ОШИБКА УЧЕНИИ АД. СМИТА И СИСМОНДИ
О НАЦИОНАЛЬНОМ ДОХОДЕ?
В чем же состоит основиая ошибка Сисмонди, иоведшая ко
всем этим выводам?
Свое учение о национальном доходе и о рашределении его
на две части (часть рабочих и часть каииталистов) Сисмонди
перенял целиком у Ад. Смита. Сисмонди не только не добавил
ничего к его положениям, по даже, сделав шаг назад, опустил
попытку Адама Смита ^хотя и неудачною) доказать теоретически
Это представление. Сисмонди не замечает как будто того про¬
тиворечия, в котором оказалась эта теория к учению о произ¬
водстве вообще. В самом деле, в стоимость отдельного продукта,
но теории, выводящей стоимость нз труда, входят три состав¬
ные части: часть, возмещающая сырой матерьял и орудия труда
постоянный капитал), часть, возмещающая заработную плату
или содержание рабочих (переменный капитал) н ((сверхстои¬
мость» )inicux-valuc у Сисмонди). Таков анализ единичного про¬
дукта по его стоимости у А. Смита, новтореш1ЫЙ и Сисмонди.
Спрашивается, каким же образом общественный продукт, состоя¬
щий из суммы единичных продуктов, состоит только из двух
иоследппх частей? Куда же девалась первая часть — иостояш1ЫЙ
капитал? Сисмонди, как мы видели, только ходил кругом да
около этого вопроса, по А. Смит дал па него ответ. Ои утверждал,
что эта часть существует самостоятельно лишь в единичном
ироду ктс. Сели же рассматривать весь общественный продукт,
то она разлагается, в свою очередь, на заработную плату и
сверхстоимость — именно тех каииталистов, которые производят
этот постоянный капитал.
Давая такой ответ, А. Смит не объяснил, однако, на каком
оспопапнн в этом разложении стоимости постоянного капитала,
ну, хоть машин, отброшен опять-таки постояш1ЫЙ капитал, т.-е.
в нашем примере железо, нз которого сделаны машины, орудия,
употребленные при этом, и т. п.? Еслп стоимость каждого про¬
дукта включает в себе часть, возмещающую постоянный капитал
(а это признают все экономисты), то исключение ее из какой бы
то пн было области общественного производства является совер¬
шенно произвольным. ((Когда А. Смит говорит, что орудия труда
сами разлагаются на заработную плату п прибыль, то оп забывает
прибавить (говорит автор ((Капитала»): и на тот постоянный
капитал, который употреблен на нх производство. А. Смит просто
отсылает нас от Понтня к Пилату, от одного продукта ссылается
иа другой, от другого на третий», не замечая, что вопрос от
этого отодвигания нисколько ие изменяется. Этот ответ Смита

В. II. ЛК111Ш
(принятый всей последующей политической экономней до Маркса)—
простое уклонение от задачи, увертка от затруднения. А затруд¬
нение тут действительно есть. Оно состоит в том, что понятие
капитала н дохода нельзя перенести прямо с индивидуального
продукта на общественный. Экономисты признают это, говоря,
что, с общественной точки зрения, «капитал для одного стано¬
вится доходом для другого» (см. выше у Снсмондн). Но эта
фраза только формулирует затруднение, а не разрешает его * ).
Разрсшытс состоит в том, что при рассмотрении этого
вопроса с общественной точки зрения нельзя уже говорить о про¬
дуктах вообще, без отношения к их материальной Форме. В самом
деле, речь идет об общественном доходе, т.-е. о иродукте, посту¬
пающем на потребление. Но ведь не всякий продукт может
быть потреблен в смысле личного потребления: машины, уголь,
железо и т. п. предметы потребляются не лично, а производи¬
тельно. С точки зрения отдельного предпринимателя эго раз¬
личие было лшписе: если мы говорили, что рабочие потребят
переменный капитал,— мы принимали, что они выменяют на
рынке предметы потребления за те деньги, которые получены
капиталистами за произведенные рабочими машины и уплачены
этим рабочим. Тут нас не интересует этот обмен машин на
хлеб. Но с общественной точки зрения этот обмен уже нельзя
поОразумевать: нельзя сказать, что весь класс капиталистов,
производящих машины, железо н т. п., продаст их и этим реа-
лнзнруст. Вопрос здесь именно в том, как происходит реализа¬
ция, то-есть возмещение всех частей общественного продукта.
Поэтому исходным пунктом в рассуждении об общественном
капитале и доходе — или, что то же, о реализации продукта
в капиталистическом обществе — должно быть разделение двух
совершенно различных видов общественного продукта: средств
производства н предметов потребления. Первые moi^t быть
потреблены только производительно, вторые — только лично.
Первые могут служить только капиталом, вторые должны стать
доходом, т.-с. уничтожиться в потреблении рабочих н капита¬
листов. Первые достаются целиком капиталистам, вторые —
распределяются между рабочими п капиталистами **).
Раз усвоено это разделение и исправлена ошибка А. Смита,
выкинувшего из общественного продукта постоянную его часть
(т.-е. часть, возмещающую постоянный капитал),— вопрос о реа-
*) Мы приводим здесь только суть новой теории, давшей это разре¬
шение. предоставляя себе в дрмом месте изложить се подробнее. Км.
«Das Kapital», II Hand, III Abschnitt («Капитал», II том, III отдел. Ред.).
Она изложена > Т> гап-Караноиского в «Промышленных кризисах», ч. II.
(II изд. 1908 г. последняя Фраза заменена другою: «Колее подробное изло¬
жение см. и «Развитии капитализма», гл. I». Ред.).
") II изд. 1У08 г. две последние Фразы набраны курсивом. Ред.

к характеристик!-: экономического романтизма	25
лнзацнп продукта в капиталистическом обществе становится уже
ясным. Очевидно, нельзя говорить о реализации заработной
платы потреблением рабочих, а сверхстоимости — потреблением
каииталистов м только *). Рабочие могут потребить заработную
плату, а капиталисты — сверхстоимость лишь тогда, когда про¬
дукт состоит нз предметов потребления, т.-с. лишь в одном под¬
разделении общественного производства. «Потребить)) же про¬
дукт, состоящий из средств производства, они ис могут: его
надо обменять на предметы потребления. Но па какую же часть
(но стоимости) предметов потребления могут они обменять свой
продукт? Очевидно, только па постоянную часть (постоянный
капитал), ибо остальные две части составляют фонд потреблении
рабочих и капиталистов, производящих предметы потребления.
1)тот обмен, реализуя сверхстоимость и заработную плату в про¬
изводствах, изготовляющих средства производства, тем самым
реализует постоянный капитал в производствах, изготовляющих
предметы потребления. В самом деле, у капиталиста, произво¬
дящего, скажем, сахар, та часть продукта, которая должна возме¬
стить постоянным капитал (т.-е. сырье, вспомогательные чате-
рьилы, машины, здания и т. н.), существует в виде сахара.
Чтобы реализовать эту часть, надо получить вместо этого пред¬
мета потребления соответствующие средства производства. Реа¬
лизация этой части будет, следовательно, состоять из обмена
предмета потребления на продукты, служащие средствами про¬
изводства. Теперь остается нсобьяснеппой реализация одной
только части общественного продукта, именно: постоянного ка¬
питала в подразделении, изготовляющем средства производства.
Она реализирустся отчасти тем, что часть продукта, в своем
натуральном виде, входит опять в производство (напр., часть
угля, добываемого каменпоу вольным предприятием, идет опять
па добычу угля; зерно, полу ченное Фермерами, идет опять па
посев и т. п.); отчасти же она реализнруется обменом между
отдельными капиталистами этого же подразделения : напр., в про¬
изводстве железа необходим каменный уголь, и в производстве
камешюго угля необходимо железо. Капиталисты, производящие
оба продукта, н реализиру ют взаимным обменом ту часть этих
продуктов, которая возмещает их постоянный капитал.
Л именно так рассуждают паши народники-экономисты, гг. В. В.
и II. —он. Мы намеренно остановились выше с особенной подробностью
на блужданиях Сисмонди около вопроса о производительном и личном
потреблении, о предметах потребления н средствах производства (Л. Смит
подходил к различению их еще ближе, чем Спсмондп). Мы хотели пока¬
зать читателю, что классические представители ошибочной теории чувство¬
вали неудовле!ворнтельность ее, видели противоречие и делали попытки
выбраться нз него. Наши же «самобытные)) теоретики не только ничего
не видят п не чувствуют, но даже не знают пн теории, ни истории
вопроса, о котором так усердно разглагольствуют.

в.	и. JEimn
Этот анализ (который мы изложили, повторяем, в самом
сжатом виде, по причине, указанной выше) разрешил то затруд¬
нение, которое сознавали все экономисты, выражая его Фразой :
«капитал для одного — доход для другого». Этот анализ показал
всю ошибочность сведения общественного производства к одному
личному потреблению.
Тенерь мы можем перейти к разбору тех выводов, которые
делал Сисмонди (и другие романтики) из своей ошибочной теории.
Но сначала приведем отзыв, сделанный о Сисмонди автором у ка¬
занного анализа, после подробнейшего и всестороннего разбора
теории А. Смита, к которой Сисмонди не сделал нн малейшею
дополнения, опустив только попытку Смита оправдать свое про¬
тиворечие :
«Сисмонди. бившийся над специальным рассмотрением отно¬
шения капитала к доходу и на самом деле обративший особую
Формулировку этого отношения в differentia specifica *) своих
«Novcaux Principcs», не сказал ни одного (курсив автора) научного
слова, не внес ни атома в разрешение проблемы» (uDas Kapital»,
II, S. 385, 1-1с Auflage).
V.
НАКОПЛЕНИЕ В КАПИТАЛИСТИЧЕСКОМ ОБЩЕСТВЕ
Первый ошибочный вывод нз ошибочной теорпи относится
к накоплению. Сисмонди абсолютно не понял капиталистического
накопления, н в горячем споре, который оп вел по этому вопросу
с Рикардо, правда оказалась, в сущности, па стороне носледпего.
Рикардо утверждал, что производство само создает себе рынок,
тогда как Сисмонди отрицал это, созидая на таком отрицании
свою теорию кризисов. Правда, и Рикардо не сумел исправить
вышеуказанной основной ошибки Смита, не сумел поэтому раз¬
решить вопроса об отношении общественного капитала к дохо ty
и о реализации продукта (Рикардо и не ставил себе этих вопро¬
сов),— но он инстинктивно характеризовал самую суть буржуаз¬
ного способа производства, отмечал совершенно бесспорный Факт,
что накопление есть превышение производства над доходом.
С точки зрения новейшего анализа это так и оказывается. Про¬
изводство, действительно, само создает себе рынок: для произ¬
водства необходимы средства производства — и они составляют
особую область общественной продукции, занимающую известную
долю рабочих, дающую особый продукт, реализуемый частью
внутри самой этой области, частью в обмене с другой областью —
производством предметов потребления. Накопление действительно
*) — отличительный признак. Ред.

К ХАРАКТЕРИСТИК!? ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА
27
есть превышение производства над доходом (предметами потре¬
бления). Чтобы расширять производство (инакоплять» в катего¬
рическом значении термина;, необходимо произвести сначала
средства производства *), а для этого нужно, следовательно, рас¬
ширение того отдела общественной продукции, который изгото¬
вляет средства производства, нужно отвлечение к нему рабочих,
которые уже предъявляют спрос и на предметы потребления.
Следовательно, «потребление» развивается вслед за «накоплением»
или вслед за «производством»,— как ни кажется это странным,
по иначе и быть не может в капиталистическом обществе. В раз¬
витии этих двух отделов капиталистической нроду кцин не только
не обязательна, следовательно, равномерность, а, напротив, неиз¬
бежна неравномерность. Известно, что закон развития капитала
состоит в том, что постоянный капитал возрастает быстрее пере¬
менного, т.-с. все большая н большая часть вновь образуемых
капиталов обращается к тому отделу общественного хозяйства,
который изготовляет средства производства. Следовательно, этот
отдел необходимо растет быстрее того отдела, который изгото¬
вляет предметы потребления, т.-с. происходит именно то, что
объявлял «невозможным», «опасным» и т. д. Снсмондн. Следо¬
вательно, продукты личного потребления в общей массе капи¬
талистического производства занимают все меньшее и меньшее
место. И это внолне соответствует исторической «миссии» капи¬
тализма и его сисцнФНчсской социальной структуре: первая со¬
стоит именно в развитии производительных сил общества (про¬
изводство для производства); вторая исключает утилизацию их
массой населения.
Мы можем теперь вполне оценить точку зрения Спсмондн
на накопление. Его утверждения, что быстрое накопление ведет
к бедствиям, совершенно ошибочны и проистекают лишь из непо¬
нимания накопления, точно так же, как многократные заявления
и требования, чтобы производство не перегоняло потребления,
ибо потребление определяет производство. На деле происходит
именно обратное, н Снсмондн просто-на-нросто отворачивается
от действительности в ее особой историческн-опрсделенной Форме,
подставляя на место анализа мелко-буржуазную мораль. Особенно
забавное впечатление производят попытки Сисмонди прикрыть
эту мораль «научной» Формулой. «Гг. Сей н Рикардо,— говорит
он в предисловии ко 2-му изданию «Nouvcaux Principcs»,— при¬
шли к той доктрине... что потребление не имеет других преде¬
лов, кроме пределов производства, тогда как оно ограничено до¬
ходом... Они должны были бы предупредить производителей,
*) Напоминаем читателю, как подходил к этому Сисмопди, выделяя
отчетливо эти средства производства для отдельной семьи и покушаясь
сделать это выделение и для общества. Собственно говоря, «подходил»
Смит, а пе Снсмондн, только пересказывающий его.

28
что они должны рассчитывать только на потребителей, имеющих
доход» (I, XIII) *). Такал наивность вызывает и настоящее время
только улыбку. Но пе подобными ли вещами переполнены писа¬
ния современных наших романтиков в роде it. В. В. 11 Н.—она?
«Пусть предприниматели банков подымают хорошенько»... най¬
дется ли рынок для товаров? (II, 101—102 . «Когда принимают
рост богатства за цель общества,— всегда жертвуют целыо сред¬
ствам» (II, 140). «Если, вместо того, чтобы ожидать импульса от
запроса труда (т.-е. импульса производству от спроса рабочих
па продукты), мы будем думать, что его дает предшествующее
производство,— то мы сделаем почти то же, что сделали бы
с часами, если бы вместо того, чтобы повернуть назад колесо
с цепочкой (la roue qui porlc la chainellc), отодвинули бы назад
другое колесо,— мы сломали бы тогда и остановили всю машину»
'II, 451). Это говорит Сисмонди. Теперь послушаем г-на Николая
— она. «Мы упустили из виду, на счет чего такое развитие (т.-е.
развитие капитализма4) происходит, мы забыли п о цели какого бы
то пи было производства... заблуждение крайне гибельное...»
(Н.—он, «Очерки нашего пореформенного общественного хозяй¬
ства», 298). Оба эти писателя говорят о капитализме, о капитали¬
стических странах; оба выказывают полное непоннмапне сущно¬
сти капиталистического накопления. Но можно лн подумать, что
последний пишет 70 лет спустя после первого?
Каким образом непонимание капиталистического накопления
связывается с ошибочным сведением всего производства к про¬
изводству предметов потребления,— это показывает наглядно один
пример, приводимый Сисмонди в главе VIII: «Результаты борьбы
за удешевление производства» (книга IV: «О коммерческом бо¬
гатстве»).
Положим,— говорит Сисмонди,— что владелец мапуфактуры
имеет оборотный капитал в 100.000 Франков, приносящий ему
15.000, нз коих 6.000 составляют процент на капитал и отдаются
капиталисту, а 0.000 составляют предпринимательский барыш
Фабриканта. Положим, что он употребляет труд 700 рабочих,
заработная плата коих составляет 30.000 Франков. Далее, пусть
произойдет увеличение капитала, расширение производства («нако¬
пление»). Вместо 100.000 Фр. капитал будет = 200.000 Фр., вло¬
женных в осповной капитал, н 200.000 — в оборотный, всего
400.000 Фр.; прибыль и процент=32.000-{ 16.000 Фр., ибо про¬
цент понизился с 6°/0 до 4°/0. Число рабочих возросло вдвое,
но заработная плата понизилась с 300 Фр. до 200 Фр.— всего.
*) Как известно, по этому вопросу (создаст ли производство само себе
рывок?) новейшая теория вполне примкнула к классикам, отвечавшим на
него утвердительно, против романтизма, отвечавшего отрицательно.
«11асп\оящии предел капиталистического производства это — га.и капитал»
(«Das Kapital». III. I. *231,.

К \ U’AKTKIMICTIIKF ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА	20
следовательно, 40.000 Фр. Производство возросло, таким образом,
вчетверо*). И Сисмопди подсчитывает результаты: «доход» пли
«потребление» были сначала io.000 Фр. (30.000 заработная
плата -J- 6.000 процент -[- 9.000 прибыль), а теперь 80.000 фр.
(iO.OOO заработная плата-|-16.000 процент32.000 прибыль).
«Производство учетверилось,— говорит Спсмондп,— а потребление
даже не удвоилось. Не нужно считать потребление тех рабочих,
которые пзютовили .иашины. Оно покрыто 200.000 франков.
употребленных па это; оно составляет уже часть расчета другой
мануфактуры, где окажутся те же Факты» (I, 406 — 8).
Расчет Снсмондн доказывает уменьшение дохода при росте
производства. Факт бесспорный. Но Спсмондп не замечает, что
своим примером он побивает свою теорию реализации продукта
в капиталистическом обществе. Курьезно его замечание, что
потребление рабочих, произведших машины, «не нужно считать».
Почему же? Потому, во-1-х, что оно покрыто 200.000 фр.
Значит, капитал перенесен в область, изготовляющую средства
производства,—этого Снсмондн не замечает. Значит, «внутрен¬
ний рынок», о «сокращении» которого Спсмондп говорил, не
исчерпывается предметами потребления, а состоит также в сред¬
ствах производства. Эти средства производства составляют ведь
особый продукт, «реализация» коего состоит не в личном потребле¬
нии, н чем быстрее идет накопление, тем сильнее развивается,
след., та область капиталистической продукции, которая дает
продукты не для личного, а для производительного потребления.
Во-2-х, — отвечает Снсмондн,—это рабочие другой мануфактуры,
где Факты окажутся те же самые (ой les lnömes fails pourronl
se reprfcenlcr). Как впднтс, это повторение смитовского отсы-
ланил читателя «от Поптнл к Пилату». Но ведь в этой «другой
мануфактуре» тоже употребляется постоянный капитал, н про¬
изводство его тоже даст рынок тому подразделению капитали¬
стической продукции, которое изготовляет средства производ¬
ства! Сколько бы мы ни отодвигалп вопрос от одного капита¬
листа к другому, от другого к третьему, — от этого указанное
подразделение не исчезнет, н «внутренний рынок» не сведется
к одним предметам потребления. Поэтому, когда Снсмондн гово¬
рит, что «этот расчет опровергает... одну нз аксиом, на которой
*) «Первый результат конкуренции,— говорит Сисмонди,— понижение
заработной платы п увеличение числа рабочих в то же время» (I, 403).
Мы не останавливаемся здесь на неправильностях расчета у Сисмонди:
он считает, напр., что прибыль будет 8 процентов на основной капитал
11 8% на оборотный, что число рабочих поднимется пропорционально
увеличению оборотного капитала (который он но умеет как следует отде¬
лить от переменного), что основной капитал целиком входит в цену про¬
дукта. В данном случае все это неважно, ибо вывод получается правиль¬
ный: уменьшение доли переменного капитала в общем составе капитала,
как необходимый результат накопления.

30
n. ii. .iKium
всего более настаивали в политической экономии, именно, что
наиболее свободная конкуренция определяет наиболее выгодное
развитие индустрии» (I, 407), то он не замечает, что «этот рас¬
чет» опровергает также н его самого. Бесспорен Факт, что вве¬
дение машин, вытесняя рабочих, ухудшает их положение, и бес¬
спорна заслуга Снсмондн, который был одним нз первых, ука¬
завших на это. Но это нисколько не мешает его теории нако¬
пления и внутреннего рынка быть сплошной ошибкой. Его же
расчет показывает наглядно как раз то явление, которое Снсмондн
не только отрицал, по превращал даже в довод против капита¬
лизма, говоря, что накопление и производство должны соответ¬
ствовать потреблению, иначе будет кризис. Расчет показывает
именно, что накопление и производство обгоняют потребление,
и что иначе и дело иттн не может, ибо накопление совершается,
главным образом, на счет средств производства, которые в «потре¬
бление» пе входят. То, что казалось Снсмондн простой ошибкой,
противоречием в доктрине Рикардо — именно, что накопление есть
превышение производства над доходом,—это на самом деле вполне
соответствует действительности, выражал противоречие, присущее
капитализму. Это превышение необходимо нри всяком накопле¬
нии, открывающем новый рынок для средств производства, без
соответственного увеличения рынка на предметы потребления,
и даже при уменьшении этого рынка *). Затем, отбрасывая уче¬
ние о преимуществах свободной конкуренции, Сисмонди пе заме¬
чает, что вместе с пустым оптимизмом оп выбрасывает за борт
несомненную истину, именно, что свободная конкуренция разви¬
вает производительные силы общества, как это явствует опять-
таки из его же расчета. (Собственно, это лишь другое выражение
того же Факта создания особого подразделения промышленности,
изготовляющего средства производства, н особенно быстрого раз¬
вития его.) Это развитие производительных сил общества без
соответственного развития потребления есть, конечно, противо¬
речие, но именно такое противоречие, которое имеет место в дей¬
ствительности, которое вытекает нз самой сущности капитализма
н от которого нельзя отговариваться чувствительными Фразами.
А именно так отговариваются ромаптикн. И чтобы читатель
не заподозрил нас в голословном обвинении современных эконо¬
мистов по поводу ошибок столь «устаревшего» писателя, как
Сисмонди, приведем маленький образчик «новейшего» писателя,
г.	Н.—она. На стр. 2i2-й своих «Очерков» оп рассуждает о раз¬
витии капитализма в русском мукомольном деле. Приводя ука¬
зание на появление крупных паровых мслышц с усовершснство-
*) Из вышеприведенного анализа след\ст само собою, что возможен
н такой еллчай, в зависимости оттого, в какой мерс распределяется новый
капитал на постоянною и переменною часть н в какой мере умсньшенио
относительной доли переменного капитала охватывает старые производства.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА	31
ванными орудиями производства (па переустройство мельниц
затрачено с 70-х г.г. около 100 мильонов рублей) и с про¬
изводительностью труда, повысившейся более чем вдвое, автор
характеризует описываемое явление так: «мукомольное дело не
развивалось, а только сосредоточивалось в крупные предприя¬
тия»; затем распространяет эту характеристику на все отрасли
промышленности (с. 213) и делает вывод, что «во всех без
исключения случаях масса работников освобождается, не находит
занятия» (243) н что «капиталистическое производство развива¬
лось за счет народного истребления» (241). Мы спрашиваем
читателя, отличается ли такое рассуж leime хоть чем-нибудь от
приведенного сейчас рассуждения Сисмонди? Этот «повейший»
писатель констатирует два Факта, те же самые, которые мы
видели и на примере Сисмонди, и отделывается от обоих этих
Фактов такой же чувствительной Фразой. Во-1-х, его пример
говорит, что развитие капитализма идет именно па счет средств
производства. Это значит, что капитализм развивает произво¬
дительные силы общества. Bo-2-x, его пример говорит, что это
развитие идет тем именно специфическим путем противоречий,
который присущ капитализму: развивается производство (затрата
100 мильонов рублей — внутренний рынок на продукты, реали¬
зуемые неличным потрсблстгем) без соответствующего развития
потребления (народное питание ухудшается), т.-е. происходит
именно производство ради производства. И г. Н. —он думает,
что это противоречие в жизни исчезнет, если он, с наивностью
старичка Сисмонди, представит его только противоречием док¬
трины, только «гибельным заблуждепием»: «мы забыли о цели
производства»!! Что может быть характернее такой Фразы: «не
развивалось, а только сосредоточивалось»? Очевидно, г-ну Н. —ону
известен такой капитализм, в котором бы развитие могло итти
иначе, как путем сосредоточения. Как жаль, что он пе познако¬
мил пас с таким «самобытным», неведомым для всей предшество¬
вавшей ему политической экономии капитализмом!
VI.
ВНЕШНИЙ РЫНОК. «КАК ВЫХОД ИЗ ЗАТРУДНЕНИЯ»
110 РЕАЛИЗАЦИИ СВЕРХСТОИМОСТИ.
Следующая ошибка Снсмопдп, вытекающая из ошибочной
теории об общественном доходе и продукте в капиталистическом
обществе, это — у ченне о невозможности реализовать продукт
вообще и сверхстоимость в частности н, как следствие этой
невозможности, необходимость внешнего рынка. Что касается до
реализации продукта вообще, то вышеприведенный анализ показы-

32
В. II. линии
васт. что «(невозможность» исчерпывается ошибочным исключением
постоянного капитала н средств производства. Раз исправлена
эта ошибка,— исчезает н ((невозможность». Но то же самое при¬
ходится сказать н в частности о сверхстоимости: этот анализ
разъясняет и ее реализацию. Нет решительно никаких разумных
основапнй выделять сверхстоимость из всего продукта но отно¬
шению к ее реализации. Обратное утверждение Сисмонди (и наших
народников) — нросто результат непонимания осповных законов
реализации вообще, неумения разделить три (а по две) части про¬
дукта по стоимости и два вида продуктов но материальной Форме
(средства производства н предметы потребления). Положение, что
капиталисты не могут потребить сверхстоимость, есть только
вульгарнзованное повторение недоумений Смита насчет реализа¬
ции вообще. Только часть сверхстоимости состоит из предметов
потребления; другая же — из средств производства (напр., сверх¬
стоимость железозаводчпка). ((Потребление» этой последней сверх¬
стоимости совершается обращением ее на производство; капита¬
листы же, производящие продукт в Форме средств производства,
потребляют сами не сверхстоимость, а вымспснный у других
капиталистов постоянный капитал. Поэтому и народники, толкуя
о невозможности реализовать сверхстоимость, логически должны
прнттн к признанию невозможности реализовать н постоянный
капитал, — н, таким образом, они преблагополучно вернулись бы
к Адаму... Разумеется, такое возвращение к (‘отцу политической
экономии» было бы гигантским прогрессом для писателей, пре¬
подносящих нам старые ошибки иод видом истин, до которых
ОНИ ((СВОИМ умом ДОШЛИ»...
А внешний рынок? 11с отрицаем ли мы необходимости
внешнего рынка для капитализма? Конечно, нсг. Но только
вопрос о внешнем рыпке пе имеет абсолютно ничего общего
с вопросом о реализации, и попытка связать их в одно целое
характеризует лишь романтические пожелания «задержать» капи¬
тализм н романтическую неспособность к логике. Теория, разъ¬
яснившая вопрос о реализации, показала это с полной точностью.
Романтик говорит: капиталисты не могут потребить сверхстои¬
мость н потому должны сбывать ее за границу. Спрашивается,
не даром ли уже отдают капиталисты свои продукты иностранцам
или не бросают лп они нх в море? Продают — значит получают
эквивалент; вывозят одни продукты—значит ввозят другие. Если
мы говорим о реализации обществешюго продукта, то мы этим
самым устраняем уже денежное обращение и предполагаем лишь
обмен продуктов на продукты, ибо вопрос о реализации в том
п состоит, чтобы анализировать возмещение всех частей обще¬
ственного продукта по стоимости и по материальной Форме.
Поэтому, начать рассуждение о реализации и кончить его тем,
что «сбудуг-дс продукт за деньги»,— так же смешно, как если бы

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА	33
на вопрос о реализации постоянного капитала в предметах по¬
требления был дан ответ: «продадут». Это просто грубый логи¬
ческий промах: люди сбиваются с вопроса о реализации всего
общсствсшюго продукта на точку зрения единичного предприни¬
мателя, которого, кроме «продажи иностранцу», ничто дальше не
интересует. Припутывать внешнюю торговлю, вывоз к вопросу
о реализации — это значит увертываться от вопроса, отодвигая
его лишь на более широкое ноле, но нисколько не выясняя его *).
Вопрос о реализации нн па ноту не подвинется вперед, если мы
вместо рынка одной страны возьмем рынок известного комплекса
стран. Когда народники уверяют, что внешний рынок есть «выход
из затруднения» **), которое ставит себе капитализм но реализации
продукта, то они прикрывают этой Фразой лишь то печальное
обстоятельство, что для них «внешний рынок» есть «выход из
затруднения», в которое они попадают, благодаря непониманию
теории... Мало этого. Теория, связывающая внешний рынок
с вопросом о реализации всего общсствсшюго продукта, не только
показывает непонимание этой реализации, но еще содержит в себе
к тому же крайне поверхностное понимание противоречий, свой¬
ственных этой реализации. «Рабочие потребят заработную плату,
а капиталисты не могут потребить сверхстоимости». Вдумайтесь
в эту «теорию» с точки зрения внешнего рынка. Откуда знаем мы,
что «рабочие потребят заработную плату»? На каком основании
можно думать, что продукты, предназначенные всем классом
капиталистов дашюй страны на потребление всех рабочих данной
страны, окажутся действительно равными по стои.иости их зара¬
ботной плате и возместят ее, что для этих проду ктов не будет
необходимости во внешнем рынке? Нет решительно никаких
оснований так думать, н на деле это вовсе не так. Не только
продукты (или части продуктов), возмещающие сверхстоимость,
но н продукты, возмещающие переменный капитал; пе только
продукты, возмещающие переменный капитал, по н продукты,
возмещающие постоянный капитал (о котором забывают паши
«Экономисты», не помнящие родства... с Адамом'); не только
продукты, существующие в Форме предметов потребления, но
и продукты, существующие в Форме средств производства,— все
одинаково реализуются лишь среди «затруднений», среди постоян-
*) Это настолько ясно, что даже Г.нсмондп сознавал необходимость
абстрагировать от внешней торговли при анализе реализации. «Чтобы
проследить точнее эти расчеты, —юворнт он о соответствии производства
с потреблением, — в упростить вопрос, мы до сих нор совершенно абстра¬
гировали от внешней торговли: мы предполагали изолированною нацию;
человеческое общество само ссгь такая жо изолированная нация, н все,
что относится к нации 6ei внешней торговли, относится точно так же и ко
всему человеческому роду» ^1, 115'.
*) Н. —он, «Очерки нашего пореформенного общественного хозяйства»,
с. 205.
ЛЕНИН, т. 11

34
в.	н. лкннн
ных колебаний, которые становятся все сильнее по мере роста
капитализма, среди бешеной конкуренции, которая принуждает
каждого предпринимателя стремиться к безграничному расширению
производства, выходя за пределы данного государства, отпра¬
вляясь на поиски новых рынков в странах, еще не втянутых
в капиталистическое обращение товаров. Мы нодошлп теперь
и к вопросу о том, почему необходим внешний рынок для капи¬
талистической страны? Совсем не потому, что продукт вообще
не может быть реализован в капиталистическом строе. Это —
вздор. Внешний рынок необходим потому, что капиталист пче-
скому производству присуще стремление к безграничному расшире¬
нию — в противоположность всем старым способам производства,
ограниченным пределамп общины, вотчины, племепи, террито¬
риального округа или государства. Между тем как ирн всех
старых хозяйственных режимах производство возобновлялось
каждый раз в том же виде и в тех же размерах, в которых шло
раньше.— в капиталистическом строе это возобновление в том же
виде становится невозможным, и законом производства становится
безграничное расшпреппе, вечное движение вперед *).
Таким образом, различное понимание реализации (вернее,
понимание ее с одной стороны н полное непонимание с другой
романтиками) ведет к двум диаметрально противоположным воз¬
зрениям на значение внешнего рынка. Для одних (романтиков) —
внешний рынок есть показатель того ((затруднения», которое
ставит капитализм общественному развитию. Для других, наобо¬
рот, внешний рынок показывает, как капитализм устраняет те
затруднения общественному развитию, которые поставила псторня
в виде разных перегородок, общинных, племенных, территориаль¬
ных. национальных **).
Как видите, разница только в «точке зренпя»... Да, «только»!
Отличие романтических судей капитализма от других состоит
пообще «только» в «точке зрения», «только» в том. что одни
судят сзади, а другие—спередп, один—с точки зрения того строя,
который капитализмом разрушается, другие—с точки зрения того,
который капитализмом создается ***).
Неправильное понимание внешнего рынка соединяется обык¬
новенно у романтиков с указаниями на «особенности» между¬
народного положения капитализма в дашюй стране, на невоз¬
можность найти рынок и т. п.; все эти аргумепты стремятся
«отклонить» каннталпстов от поисков внешнего рынка. Говоря
*) Ср. ,'in6ep, «Дав. Рикардо и т.д.». Спб. 1885, стр. 466, примечание.
**) Ср. ниже: «Rede über die Кгаце des Freihandels» (K. Маркс, «Речь
о свободе торговли». Ред.).
*’*) Л говорю здесь лишь об оценке капитализма, а не о понимании
его. В этом последнем отношении романтики стоят, как мы видели, пе
выше классиков.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА	35
«указания», мы выражаемся, «прочем, неточно, ибо Фактического
анализа «непшей торгов.ш страны, ее поступательного движения
в области новых рынков, ее колонизации и т. и. романтик пе
дает. Его вовсе пе интересует изучение действительного про¬
цесса и выяснение его; ему нужна лишь мораль против этого
процесса. Чтобы читатель мог убедиться в полной тождествен¬
ности этой моралп у современных русских романтиков п у Фран¬
цузского романтика, приведем образчики рассуждений последнего.
Как Снсмондн грозил капиталистам, что они не найдут рынка,
это мы уже видели. Но он утверждал не только это. Он утвер¬
ждал, что амнровой рынок уже достаточно снабжен» (IF, 328),
доказывал невозможность нтти путем капитализма и необходи¬
мость избрать иной путь... Оп уверял английских предпринима¬
телей, что капитализм не сможет занять всех рабочих, освобо-
ждаемых Фермерским хозяйством в земледелии (F, 255 — 256).
«Те, кому приносят в жертву земледельцев, найдут ли сами
какую-либо выгоду в этом? Ведь земледельцы — самые близкие
и самые надежные потребители английских мануфактур. Пре¬
кращение их потребления нанесло бы ипдустрни удар, более
гибельный, чем закрытие одного из самых крупных внешних
рынков» (I, 256). Он уверял английских Фермеров, что нм не
выдержать конкуренции бедного польского крестьянина, кото»
рому хлеб почти ничего пе стоит (II, 257), что им q>o3iiT еще
более страшная конкуренция русского хлеба из портов Черного
моря. Оп восклицал: «Американцы последовали новому прин¬
ципу: производить, не взвешивая вопроса о рынке (produire sans
calculer le marclie), и производить как можно больше», и вот
«характеристическая черта торговли Соед. Штатов, с одного края
страны до другого, — избыток товаров всякого рода над нуждами
потребления... постоянные банкротства суть результат этого
излишества торговых капиталов, которые пе могут быть обме¬
нены па доход» (I, 455—4-56). Добрый Сисмонди! Что сказал
бы оп об Америке современной, — об Америке, развившейся так
колоссально па счет того самого «внутреннего рынка», который,
по теорнп романтиков, должен был «сокращаться»!
VII.
КРИЗИС.
Третий ошибочный вывод Сисмонди из перенятой им непра¬
вильной теории Ад. Смита есть учение о кризисах. Из воззре¬
ния Спсмондп. что накопление ^рост производства вообще) опре¬
деляется потреблением, и из неверного объяснения реализации
всего общественного продукта (сводимого к доле рабочих и доле
капиталистов в доходе) вьпскло естественно и неизбежно то уче-

36
В. П. ЛЕНИН
нне, что кризисы объясняются несоответствием между производ¬
ством и потреблением. Этой теории и держался целиком бне-
монди. Ее перенял и Родбертус, придав ей слегка измененную
Формулировку: он объяснял кризисы тем, что при росте произ¬
водства доля рабочих в продукте уменьшается, при чем весь
общественный продукт он так же неправильно, как и А. Смит,
делил на заработную плату и «ренту» (по его терминологии ((рента»
есть сверхстоимость, т.-е. прибыль и поземельная рента вместе).
Научный анализ накопления в капиталистическом обществе*) и реа¬
лизации продукта подорвал все основания этой теории, указав также,
что именно в эпохи, предшествующие кризисам, потребление рабо¬
чих повышается, что недостаточное потребление (объясняющее
будто бы кризисы) существовало при самых различных хозяй¬
ственных режимах, а кризисы составляют отличительный при¬
знак только одного режима — капиталистического. Эта теория
объясняет кризисы другим противоречием, именно противоре¬
чием между общественным характером производства (обобще¬
ствленного капитализмом) и частным, индивидуальным способом
присвоения. Глубокое различие этих теорий, казалось бы, яспо
само собой, но мы должны остановиться подробнее на нем, ибо
именно русские последователи Сисмонди стараются стереть это
различие и спутать дело. Две теории кризисов, о которых мы
говорим, дают им совершенно различные объяснения. Первая
теория объясняет их противоречием между производством и по¬
треблением рабочего класса, вторая — противоречием между
общественным характером производства н частным характером
присвоения. Первая, след., видит корень явления вне произ¬
водства (отсюда у Спсмоиди, напр., общие нападки на классиков,
что они игнорируют потребление, занимаясь только производ¬
ством); вторая — именно в условиях производства. Говоря кратче,
первая объясняет кризисы недостаточным потреблением (Unler-
konsumption), вторая — беспорядочностью производства. Итак, обе
теории, объясняя кризисы противоречием в самом строе хозяй¬
ства, совершенно расходятся в указании этого противоречия.
Но спрашивается: отрицает ли вторая теория Факт противоре¬
чия между производством и потреблением, Факт недостаточного
потребления? Разумеется, нет. Она вполне признает этот Факт,
но отводит ему надлежащее, подчиненное место, как Факту, отно¬
сящемуся лишь к одному подразделенпю всего капиталиетиче-
*) В связи с ученном о том, что весь продукт в капиталистическом
хозяйство состоит из двух частей, находится у А. Смита и послсд>ющих
экономистов ошибочное понимание «накопления единичного капитала».
Именно, они учили, что накопляемая часть прибыли целиком расходуется
на заработную плату, тогда как па деле она расходуется: 1) на постоян¬
ный капитал и 2) на заработную нлату. Сисмонди повторяет и эту ошибку
классиков.

К ХАРАКТЕРИСТИКИ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА
37
ского производства. Она учит, что этот Факт не может объяс¬
нить кризисов, вызываемых другим, более глубоким, основпым
противоречием совремешюп хозяйственной системы, именно про¬
тиворечием между обществеш1ЫМ характером производства и част¬
ным характером *) присвоения. Поэтому, что сказать о тех людях,
которые, придерживаясь в сущности первой теории, прикры¬
ваются ссылками на то, как представители второй констатируют
противоречие между производством и потреблением? Очевидно,
эти люди не вдумались в основу различил двух теорий и не
поняли, как следует, второй теории. К числу этих людей при¬
надлежит, напр., г. Н. —он (не говоря уже о г. В. В.). На при¬
надлежность их к последователям Сисмонди было уже указано
в нашей литературе г. Ту ган-Барановским («Пром. кризисы»,
с. 477, с странной оговоркой относительно г. Н.—она: ((пови¬
димому»). Но г. Н. —он, толкуя о ((Сокращении внутреннего
рынка» и о ((понижении народной потребительной способности»
(центральные пункты его воззрений), ссылается тем не менее на
представителей второй теорпн, констатирующих Факт противо¬
речия между производством и потреблением, Факт недостаточного
потребления. Попятно, что такие ссылки показывают только
характерную вообще для этого автора способность приводить
неуместные цитаты, и ничего более. Напр., все читатели, зна¬
комые с его «Очерками», помнят, конечно, его «цитату» о том,
что «рабочие, как покупатели товара, важны для рынка, но
капиталистическое общество имеет стремление ограничить их
минимумом цепы, как продавцов собственного товара — рабочей
силы» («Очерки», с. 178), помнят также, что г. Н.—оп хочет
выводить отсюда и «сокращение внутреннего рынка» (ib., с. 203
и др.) и кризисы (с. 298 и др.). Но, приводя эту цитату (ничего
не доказывающую, как мы разъяснили), наш автор сверх того
опускает конец той выноски, из которой взята его цитата.
Эта цитата представляла из себя заметку, вставленную в руко¬
пись Il-го отдела Il-го тома «Капитала». Заметка эта была
вставлена, «чтобы впоследствии развить ее обстоятельнее», и изда¬
тель рукописи отнес ее в примечание. После приведенных слов
в этой заметке говорится: чОдпако, все это относится только
к следующему отделу» **), — т.-е. к третьему отделу. А что это
за третий отдел? Это именно тот отдел, который содержит
критику теории Л. Смита о двух частях всего общественного про¬
дукта (вместе с вышеприведенным отзывом о Сисмонди) и анализ
«воспроизводства и обращения всего общественного капитала»,
т.-е. реализации продукта. Итак, в подтверждение своих воззре¬
ний, повторяющих Снсмондн, наш автор цитирует заметку, отно¬
’) В изд. 1908 г.: «п индивидуальным способом». Ред.
**) «Das Kapital», 11 Band, S. 304. Рус. ucp., с. 232. Курсив наш.

38
В. И. ЛЕН1Ш
сящуюся «только к отделу», опровергающему Снсмондн: «только
к отдел}», в котором показано, что капиталисты могут реализо¬
вать сверхстоимость, и что внесение внешней торговли в анализ
реализации есть нелепость...
Другая попытка стереть различие двух теорий и защитить
старый романтический хлам ссылкой на новейшие учения содер¬
жится в статье Эфруси. Приведя теорию кризисов Сисмонди,
Эфрусп указывает на ее неверность («Р. Б.» Л? 7, с. 162). Ука¬
зания его крайне неотчетливы и противоречивы. С одной сто¬
роны, он повторяет доводы противоположной теории, говоря,
что предметами непосредственного потребления не исчерпывается
национальный спрос. С другой стороны, он утверждает, что
объяснение кризисов Сисмопди «указывает лишь на одно из
многих обстоятельств, затрудняющих распределение националь¬
ного производства соответственно спросу населения и его поку¬
пательной способности». Читателя приглашают, следовательно,
думать, что объяснение кризисов заключается имешю в «распре¬
делении», и что ошибка Сисмонди ограничивается неполным
указанием причин, затрудняющих это распределение! Но глав¬
ное не в этом... «Сисмонди, — говорит Эфруси,— не остано¬
вился на вышеприведенном объяснении. Уже в 1-ом издании
«Nouv. Princ.» мы находим глубоко поучительную главу, озагла¬
вленную «De !а connaissance du marchd» *). В этой главе Сис¬
монди раскрывает нам основные причины нарушения равновесия
между производством и потреблением (это заметьте!) с такой
ясностью, кикую мы в этом вопросе встречаем лишь у немно¬
гих экономистов» (ib.). И, приведя цитаты о том, что Фабри¬
кант не может знать рынка, Эфрусп говорит: «Почти то же самое
говорит Энгельс» (с. 163) — следует цитата о том, что Фабри¬
кант не может знать спроса. Приведя затем еще цитаты о «дру¬
гих препятствиях для установления равновесия между производ¬
ством и потреблением» (с. 16i), Эфруси уверяет, что «в них
дается то самое объяснение кризисов, которое все более и более
становится господствующим»! Даже более: Эфруси находит, что
«мы в вопросе о причинах народно-хозяйственных кризисов
можем с полным правом смотреть на Сисмонди, как па родона¬
чальника тех взглядов, которые позднее развиваются более после¬
довательно и более ясно» (с. 168).
Но всем этим Эфруси обнаруживает полное непшшмание
дела! Что такое кризисы? — Перепроизводство, производство
товаров, которые пе могут быть реализованы, не могут найти
спроса. Если товары не могут найти спроса,—значит, Фабри¬
кант, производя нх, не знал спроса. Спрашивается теперь:
неужели указать это условие возможности кризисов значит дать
*) — «О познании рывка». Ред.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА	39
объяснение крпзпеам? Неужели Эфруси пе понимал разницы
между указанием возможности н объяснением необходимости
явления? Сисмопдн говорит: кризисы возможны, ибо Фабрикант
пе знает спроса; они необходимы, ибо в капиталистическом про¬
изводстве не может быть равновесия производства с потребле¬
нием (т.-е. пе может быть реализован продукт). Энгельс
говорит: кризисы возможны, ибо Фабрикант не знасг спроса;
они необходимы совсем не потому, чтобы вообще не мог быть
реализован продукт. Это неверно: продукт может быть реализован.
Кризисы необходимы потому, что коллективный характер произ¬
водства приходит в противоречие с индивидуальным характером
присвоения. И вот находится экономист, который уверяет, что
Энгельс говорит «почти то же самое»; что Сисмонди дает «то же
самое объяснение кризисов»! «.Меня удивляет поэтому, — пишет
Эфрусн, — что г. Ту ган-Барановский... упустил нз виду самое важ¬
ное и цепное в учении Сисмонди» (с. 168). Но г. Туган-Баранов-
CKiiii ничего не унустил из виду '). Напротив, он с полной точностью
указал то основное противоречие, к которому сводит дело новая
теория (с. 455 и др.), и выясшм значение Сисмонди, который
раньше указал на противоречие, проявляющееся в кризисах, по
не сумел дать верного объяснения ему (с. 457: Сисмонди до
Энгельса указывал па то, что кризисы вытекают из современной
организации хозяйства; с. 491: Сисмонди излагал условия воз¬
можности кризисов, но «не всякая возможность осуществляется
на деле»). А Эфруси совершенно в этом не разобрался и, сва¬
лив все в одну кучу, «удивляется», что у него выходит нутаница!
«Мы, правда, — говорит экономист «Русск. Бог.», — у Сисмонди
пе находим тех выражений, которые теперь получили всеобщее
право гражданства, в роде «анархии производства», «отсутствия
планомерности (Planlosigkeit производства», но сущность, скры¬
вающаяся под этими выражениями, отмечена у пего вполне
ясно» (с. 168). С какой легкостью романтик новейший реставри¬
рует романтика былых дней! Вопрос сводится к различию
в словах! На деле вопрос сводится к тому, что Эфруси не
понимает тех слов, которые повторяет. «Анархия производства»,
«отсутствие планомерности производства» — о чем говорят эти
выражения? О противоречии между общественным характером
производства и индивидуальным характером присвоения. И мы
спрашиваем всякого, знакомого с разбираемой экономической
литературой: признавал ли это противоречие Сисмонди или Род¬
бертус? Выводили ли они кризисы нз этого противоречия? Нет,
пе выводили п не могли выводить, ибо ни один из них совер¬
’} В «Развитии капитализма» (стр. 1G н 19) (стр. 29 и 3*2 III тома
Сочинении. Ред.) я уже отметил те неточности и ошибки у г. Tjraii-Iiapa-
новского, которые нрнпелн ci о »последствии к полному переходу в лагерь
буржуазных экономисток. (Прим. автора к изданию 1908 г. Ред.)

40
В. И. ЛЕНИН
шенно не понимал этого протггворечи я. Самая идея о том, что
критику капитализма нельзя основывать на фразах о всеобщем
благополучии *), или о неправильности «обращения, предоста¬
вленного самому себе»*“), а необходимо основывать на характере
Эволюции производственных отношений, — была им абсолютно
чужда.
Мы вполне понимаем, почему наши российские романтики
употребляют все усилия, чтобы стереть различие между двумя
указанными теориями кризисов. Это потому, что с указапными
теориями самым непосредственным, самым тесным образом свя¬
заны принципиально различные отношения к капитализму.
В самом деле, если мы объясняем кризисы невозможностью
реализовать продукты, противоречием между производством и по¬
треблением, то мы тем самым приходим к отрицанию дей¬
ствительности, пригодности того пути, но которому идет капи¬
тализм, объявляем его путем «ложным» и обращаемся к по¬
искам «иных путей». Выводя кризисы из этого противоречил,
мы должны думать, что, чем дальше развивается оно, тем
трг/днее выход из противоречия. И мы видели, как Сисмопдн
с величайшей наивностью высказал именно это мнение, говоря,
что если капитал накопляется медленно, то это еще можно
снести; но если быстро, то это становится невыносимо. — Наобо¬
рот, если мы объясняем кризисы противоречием между обще¬
ственным характером производства и индивидуальным характером
присвоения, мы тем самым признаем действительность и про¬
грессивность капиталистического пути и отвергаем поиски «иных
ттей», как вздорный романтизм. Мы тем самым признаем,
что чем дальше развивается это противоречие, тем легче выход
из него, и что выход заключается именно в развитии данного
строя.
Как видит читатель, и тут мы встречаем различие «точек
зреппя»...
Вполне естественно, что паши романтики пщут теоретических
подтверждений своим воззрениям. Вполне естественно, что эти
поиски приводят их к старому хламу, давным-давпо выброшен¬
ному западной Европой. Вполне естественно, что они, чувствуя
это, пытаются реставрировать этот хлам, то прямо прикрашивая
романтиков западной Европы, то провозя романтизм под Флагом
*) Cf. Sismondi, 1. с.. I, 8.
**) Родбертус. Кстати отмстим, что БсрнштсНп, реставрируя вообще
предрассудки буржуазной экономии, внес путаницу и по данному вопросу,
утверждал, что теория кризисов Маркса не очень то отличается от Род-
бертусовскон («Die Voraussetzungen etc». Sluttg. 1899, S. 67)	(J.	Берн¬
штейн. «Предпосылки социализма и задачи социал-демократии». Штут¬
гарт 1899, стр. 67. Ред.) и что Маркс противоречит себе, признавая последней
причиной кризисов ограниченность потребления масс. (Прим. автора к из¬
данию 1908 г. Ред.)

К X ArAKTKIMICTIIKK ЭКОНОМИЧКСКОГО романтизма
41
неуместных и извращенных цитат. Но они жестоко заблуждаются,
если думают, что подобная контрабанда будет останаться нерас¬
крытой.
Заканчивая этим изложение основной теоретической доктрины
Сисмонди и главнейших теоретических выводов, сделанных им
из нее, мы должны сделать маленькое добавление, относящееся
опять к Эфруси. В другой своей статье о Сисмонди (продолжение
первой) он говорит: «Еще более интересными (сравнительно с уче¬
нием о доходе с капитала) являются воззрения Сисмонди на раз¬
личные виды доходов» («1*. Б.и Л? 8, с. i2). Сисмонди, дескать,
так же, как и Родбертус, делит национальный доход па две части:
«одна поступает владельцам земли и орудий производства, другая—
представителям труда» (ib.). Следуют цитаты, в которых Спс¬
мондп говорит о таком делении не только национального дохода,
но и всего продукта: «Годовое производство, или результат всех
работ, совершенных народом в течение года, также состоит из
двух частей» и т. д. («N. Princ.», I, 105, цнт. в «Р. Б.» Л? 8, с. 43).
«Процитированные места, — заключает наш экономист, — ясно
доказывают, что Сисмонди вполне усвоил (!) ту самую класси¬
фикацию народного дохода, которая играет у новейших эконо¬
мистов такую важную роль, именно деление народного дохода на
доход, основанный па труде, и на беструдовой доход — arbeitsloses
Einkommen. Хотя, вообще говоря, взгляды Снсмондн но вопросу
о доходе пе всегда ясны и определенны, по в них все-таки про¬
глядывает сознание различия, существующего между частно¬
хозяйственным н народно-хозяйственным доходом» (с. 43).
Процитированное место,—скажем мы на это,—ясно доказы¬
вает, что Эфруси вполпе усвоил мудрость немецких учебников,
но, несмотря на это (а, может быть, имепно благодаря этому),
совершенно проглядел теоретическую трудность вопроса о нацио¬
нальном доходе в отличие от индивидуального. Эфруси выражается
очень неосторожно. Мы видели, что в первой половине своей
статьи он называл «новейшими экономистами» теоретиков одной
определенной школы. Читатель в праве будет подумать, что и па
Этот раз речь идет о них же. На самом же деле автор разумеет
тут нечто совершенно иное. В качестве новейших экономистов
Фигурируют тенерь уже немецкие катедер-социалисты. Защита
Сисмонди состоит в том, что автор сближает его теорию с их
учением. В чем же состоит учение этих «новейших» авторите¬
тов Эфрусп? — В том, что национальный доход делится на две
части.
Да ведь это учение Ад. Смита, а вовсе не «повейшпх эконо¬
мистов»! Разделяя доход на заработную плату, прибыль н ренту
(кн. I, гл. VI «Богатства народов»; кн. П, гл. II), А. Смит противо¬
полагал два последние первому, именно как беструдовой доход,
называя оба нх вычетом из труда (кн. 1, гл. Y111) и оспаривая

42
H. II. JKIIltH
мнение, что ирибыль есть та же заработная плата за особого
рода труд (кн. I, гл. VI). И Снсмондн, н Родбертус, н «новейшие»
авторы исмецкпх учебников просто повторяют это учение Смита.
Различие между ними только то, что А. Смит сознавал, что ему
не вполне удается выделить национальныii доход из национального
продукта; сознавал, что он впадает в противоречие, выкидывая
из последнего постоянный капитал (по современной терминологии),
который нм включался однако в единичный продукт. ((Новейшие»
же экономисты, повторяя ошибку А. Смита, облекали его учение
только в более напыщенную Форму («классификация националь¬
ного дохода») и утрачивали сознание того противоречия, перед
которым остановился А. Смит. Это—приемы, быть может, ученые,
но вовсе не научные.
VIII.
КАПИТАЛИСТИЧЕСКАЯ РЕНТА И КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЕ
ПЕРЕНАСЕЛЕНИЕ.
Продолжаем обзор теоретических воззрений Сисмонди. Все
главные его воззрения—те, которые характеризуют его в отличие
от всех других экономистов, мы уже рассмотрели. Дальнейшие
либо пе играют столь важной роли в общем его учении, либо со¬
ставляют вывод из предыдущих.
Отметим, что Снсмондн точно так же, как н Родбертус, пе
разделял теории ренты Рикардо. Не выдвигал своей собственной
теории, он старался поколебать учение Рикардо соображениями
более чем слабыми. Оп выступает здесь чистым идеологом мелкого
крестьянина; он не столько опровергает Рикардо, сколько отвер¬
гает вообще перенесение па земледелие категорий товарного хозяй¬
ства и капитализма. В обоих отношениях его точка зрения в выс¬
шей степени характерна для романтика. Гл. XIII-я 3-ей книги *)
посвящена «теории г. Рикардо о ренте с земель». Заявив сразу
*) Характерна уже и самая система изложения; 3-я книга трактует
о «богатстве территориальном» irichesse territoriale), земельном, т.-е. о земле¬
делии. Следующая 4-я книга «о богатстве торговом» ^de la richesse com-
merciale'i — о промышленности и торговле. Как будто бы земельный про¬
дукт и самая земля не становились тоже товаром при господстве капита¬
лизма! Поэтому между двумя этими книгами не оказывается и соответствия.
Промышленность трактуется только в ее капиталистической Форме, совре¬
менной Г.нсмопдн. Земледелие же описывается в виде разношерстного
перечня всяческих систем эксплуатации земли; эксплуатация патриархаль¬
ная, рабская, половиическая, барщинная, оброчная, Фермерская, эмфитсв-
тпческая (сдача в вечно-наследственную аренду). В результате полная
путаница: автор не даст ни истории земледелия, ибо все эти «системы»
между собой не связаны, пн анализа земледелия в капиталистическом
хозяйстве, хотя это последнее — настоящий предмет его сочинения и хотя
о промышленности он говорит только в ее капиталистической Форме.

К XAPAKTEI’IK.TIIKK ЭКОНОМИЧКСКОГО РОМАНТИЗМА	43
о полном противоречил доктрины Рикардо его собственной теории,
Снсмондн приводит такие возражении: общий уровень прибыли
(на котором построена теория Рикардо) никогда ис устанавли¬
вается, свободного перемещения капитала в земледелии нет.
В земледелии надо рассматривать внутреннюю ценность продукта
(1а \aleur intrinseque , независящую от колебаний рынка и пред¬
оставляющую владельцу «чистый продукт» produit net), “’1руд
природы» (I, 306). «Труд природы есть сила, источник чистого
продукта земли, рассматриваемого в его внутренней стоимости»
(intrinsequement 1,310. «Мы рассматривали ренту (Ic fermage),
или, вернее, чистый продукт, как происходящий непосредственно
из земли в пользу собственника; он пе отнимает никакой доли
ни у Фермера, пн у потребителя» (I, 312\ И это повторение ста¬
рых Физиократических предрассудков заключается еще моралью:
«Вообще в политической экономии следует беречься (se defier)
абсолютных предположений, точно так же, как и абстракций»
(I, 312 ! В такой «теории» нечего даже и разбирать, ибо одного
маленького примечания Рикардо протнв «труда природы» более
чем достаточно *). Это просто отказ от анализа и гигантский шаг
назад сравнительно с Рикардо. С полной наглядностью сказы¬
вается и тут романтизм Спсмондп, который спешит осудить дан¬
ный процесс, боясь прикоснуться к нему анализом. Заметьте, что
он ведь не отрицает того Факта, что земледелие развивается
в Англин капиталистически, что крестьяне заменяются Фермерами
и поденщиками, что на континенте дела развиваются в том же
панравлешш. Он просто отворачивается от этих Фактов (которые
оп обязан был рассмотреть, рассуждая о капиталистическом
хозяйстве , предпочитал сантиментальные разговоры о предпочти¬
тельности системы патриархальной эксплуатации земли. Точь-
в-точь так же поступают п паши народники: никто из них и не
пытался отрицать того Факта, что товарное хозяйство проникает
в земледелие, что оно не может пе производить радикального
изменения в общественном характере земледелия, — но в то же
время пнкто, рассуждая о капиталистическом хозяйстве, пе ставит
вопроса о росте торгового земледелия, предпочитал отделываться
сентенциями о «народном производстве». Так как здесь мы огра¬
ничиваемся пока разбором теоретической экономии Сисмонди, то
*) Рнкардо. Сочинения, пер. Знбсра. стр. 35: «Разве природа ничего
не делает для человека в мануфактурной промышленности? Разве силы
ветра и коды, приводящие в действие паши машины и оказывающие
пособие мореплаванию, не имеют никакого значения? Давление атмосферы
и упругооь пара, посредством которых мы приводим в движение самые
удивительные машины, — разве это не дары природы? Не говоря о дей¬
ствии теплоты, размягчающей п расплавляющей металлы, и об участии
воздуха в процессах окрашивания и брожения, пет пн одной отрасли
мануфактуры, в которой бы природа не оказывала помощи человеку,
и притом помощи даровой и щедрой».

44
В. И. ЛЕНИН
более подробное ознакомление с этой «патриархальной эксплуа¬
тацией» откладываем до дальнейшего.
Другим теоретическим пунктом, около которого вращается
изложение Снсмондп, является учение о населении. Отметим отно¬
шение Сисмонди к теории Мальтуса и к излишнему населению,
создаваемому капитализмом.
Эфруси уверяет, что Сисмонди согласен с Мальтусом лишь
в том, что население может размножаться с чрезвычайной быстро¬
той, служа источником чрезвычайных страданий. «В дальнейшем
они являются полнейшими антиподами. Сисмонди ставит весь
вопрос о населении на социально-историческую почву» («Р. Б.» №7,
с. 148). И в этой Формулировке Эфруси совершенно затушевы¬
вает характерную точку зрения Сисмонди (именно мелко-буржуаз-
пую) и его романтизм.
Что значит «ставить вопрос о населении на социально-исто¬
рическую почву»? Это значит исследовать закон иародонаселенин
каждой исторической системы хозяйства отдельно и изучать его
связь и cooTiiouieiuie с данной системой. Какую систему изучал
Сисмонди? Капиталистическую. Итак, сотрудник «Русск. Богат¬
ства» полагает, что Сисмонди изучал каниталистпческий закон
народонаселения. В этом утверждении есть доля истины, но только
доля. А так как Эфруси и не думал разбирать, чего недоставало
Сисмонди в его рассуждениях о народонаселении, и так как
Эфруси утверждает, что «Сисмонди является здесь предшествен¬
ником самых выдающихся новейших экономистов»*) (с. 118),—
то в результате нолучается совершенно такое же подкрашивание
мелко-буржуазного романтика, какое мы видели но вопросу о кри¬
зисах н о национальном доходе. В чем состояло сходство учения
Сисмонди с новой теорией но этим вопросам? В том, что Сисмонди
указал на противоречия, свойственные капиталистическому нако¬
плению. Это сходство Эфруси отметил. В чем состояло различие
Сисмонди от ноной теории? В том, во-1-х, что он ни на йоту не
двинул вперед научного анализа этих противоречий и в некото¬
рых отношениях сделал даже шаг назад сравш!телыю с клас¬
сиками,— во-2-х, в том, что он прикрывал свою неспособность
к анализу (отчасти свое нежелание производить анализ) мелко¬
буржуазной моралью о необходимости соображать национальный
доход с расходом, производство с потреблением и т. н. Этого
различил Эфруси ни по одному из у казанных пу нктов не отметил
и тем совершенно неправильно представил настоящее значение
Спсмондн н его отношение к новейшей теории. Совершенно
то же самое видим мы и по данному вопросу. Сходство Сисмонди
*) Оговариваемся, впрочем, что мы не можем наверное знать, кто
Фигурирует тут у Эфруси в качестве «самого выдающегося новейшего
экономиста», представитель лн известной, безусловно чуждой романтизму
школы, или автор самого толстого хандбуха?

К X APAKTK14ICTHKK зкопомнчкского РОМАНТИЗМА
45
о новейшей тсорпрй н здесь ограничивается указанием на про¬
тиворечие. Различие и здесь состоит и отсутствии научного
анализа п в мелко-буржуазной морали вместо такого анализа.
Поясним это.
Развитие капиталистической машинной индустрии с конца
прошлого века новело за собой образование излишнего населения,
и перед политической экономней встала задача объяснить это
явление. Мальтус пытался, как известно, объяснить его естестиешю-
нсторнческнмн причинами, совершенно отрицая происхождение
его нз известного, нсторнчески-определенного, строя общественного
хозяйства и совершенно закрывая глаза на вскрываемые этим
Фактом противоречия. Сисмопди у казал на эти противоречия и на
вытеснение насс юния машинами. Б этом указании его неоспори¬
мая заслуга, ибо в ту эпоху, когда он писал, такое указание было
новостью. Но посмотрим, как он отнесся к этому Факту.
В 7-ой книге («О населении))) 7-ая глава специально говорит
«о населении, сделавшемся нзлишинм вследствие изобретения
машин». Сисмонди констатирует, что ((.машины вытесняют людей»
(р. 315, II, VII), и сейчас же ставит вопрос, есть ли изобретение
машин выгода для нации или несчастье? Понятно, что ((решение»
этого вопроса для всех стран и времен вообще, а не для капи¬
талистической страны состоит в бессодержательнейшей баналь¬
ности: выгода—тогда, когда «спрос на потребление превышает
средства производства в руках населения» (les moyens de produire
de la populalion) (II, 317), и бедствие — «когда производство
вполне достаточно для истребления». Другими словами: конста¬
тирование противоречия служит у Сисмонди лишь поводом для
рассуждений о каком-то абстрактном обществе, в котором уже
нет никаких противоречий, и к которому применима мораль рас¬
четливого крестьянина! Сисмонди и пе пытается анализировать
эго противоречие, разобрать, как оно складывается, к чему ведет
и т. д. в данном капиталистическом обществе. Нет, он пользуется
этим противоречием, лишь как материалом для своего нравствен¬
ного негодования против такого противоречия. Все дальнейшее
содержание главы не дает абсолютно ничего но данному теоре¬
тическому вопросу, исчерпываясь сетованиями, жалобами и невин¬
ными пожеланиями. Вытесняемые рабочие были потребителями...
сокращается внутренний рынок... что касается внешнего, то мир
уже достаточно снабжен... умеренное довольство крестьян лучше
гарантировало бы сбыт... пег более поразительного, ужасающего
примера, как Англия, которой следуют государства континента—
вот какие сентенции дает Сисмонди, вместо анализа явления! Его
отношение к предмету точь-в-точь таково, как и отношение
наших народников. Народники тоже ограничиваются одним кон¬
статированием Факта избыточности населения, и утилизируют этот
Факт лишь для сетований н жалоб на капитализм (ср. Н.—он,

46
R. И. .IKIIII1I
В. В. и т. под.). Как Снсмондн не пытается даже анализировать,
в каком отношении к требованиям капиталистического производ¬
ства находится это излишнее население, — так и народники никогда
и не ставили себе подобного вопроса.
Полная неправильность подобного приема была выяснена
научным анализом этого противоречия. Этот анализ установил,
что избыточное население, представляя из себя несомненно про¬
тиворечие (рядом с избыточным производством и избыточным
потреблением) н будучи необходимым результатом капиталисти¬
ческого накопления, является в то же время необходимой состав¬
ной частью капиталистического механизма *). Чем дальше разви¬
вается кронная индустрия, тем большим колебаниям подвергается
спрос на рабочих, в зависимости от кризисов или периодов
процветания во всем национальном производстве или в каждой
отдельной отрасли его. Эти колебаипя — закоп капиталистического
производства, которое не могло бы существовать, если бы не было
избыточного населения (т.-е. превышающего средний спрос капи¬
тализма на рабочих), готового в каждый данный момеит доставить
рабочие руки для любой отрасли промышленности или для любого
предприятия. Апалнз показал, что избыточное население обра¬
зуется во всех отраслях промышленности, куда только проникает
капитализм — и в земледелии точно так же, как в промышлен¬
ности,—и что избыточное население существует в разных Формах.
Главных Форм три**'!: 1) Перенаселение текучее. К нему при¬
надлежат незанятые рабочие в промышленности. С развитием
промышленности необходимо растет и число их. 2) Перенаселение
скрытое. К нему принадлежит сельское naccjcinte, теряющее
*) Впервые, насколько известно, эта точка зрения на избыточлос
население была высказана Энгельсом в «Die Lage der arbeitenden Klasse
in England» (1845) (Энгельс, «Положение рабочего класса в Англии». Ред.).
Описавши обычны К промышленный цикл английской промышленности,
автор говорит:
«Отсюда ясно, что английская промышленность должна иметь во всякое
время, за исключением кратких периодов высшего процветания, незанятую
резервную армию рабочих.—для того, чтобы иметь возможность произво¬
дить массы товаров, требуемых рынком в наиболее оживленные месяца.
Эта резервная армия расширяется пли суживается, смотря но состоянию
рынка, дающего занятие большей или меньшей части ее членов. II если
в момент наибольшего оживления рынка земледельческие округа и отрасли
промышленности, наименее затронутые общим процветанием, дают временно
мануфактурам известное количество рабочих, то таковых небольшое мень¬
шинство, н они принадлежат точно также к резервной армии, с тем един¬
ственным различием, что именно быстрое процветание требовалось для
того, чтобы вскрыть их принадлежность к этой армии».
В последних словах важно отметить отнесение к резервной армии
части земледельческого населения, временно обращающегося к промышлен¬
ности. Это именно то, что позднейшая теория назвала скрытой Формой
избыточного населения (см. «Капитал» Маркса).
**) Ср. Зибера, «Давид Рикардо и т. д.», с. 55*2—3. Спб. 1885.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА	47
свое хозяйство с развитием капитализма н не находящее нсземлс-
дельческнх занятий. Это население всегда готово доставить рабо¬
чие руки для любых предприятий. 3) Перенаселение застойное.
Оно занято «в высшей стенеин неправильно» при условиях, стоящих
ниже обычного уровня. Сюда относятся главным образом рабо¬
тающие дома на Фабрикантов п па магазины, как сельские жители,
так и городские. Совокупность всех этих слоев населения н соста¬
вляет относительно избыточное население, или резервную армию.
Последний термин отчетливо показывает, о каком населении идет
речь. Это — рабочие, которые необходимы капитализму для воз¬
можною расширения предприятий, но которые никогда не могут
быть заняты постоянно.
Таким образом, и но данному вопросу теория пришла к выводу,
который диаметрально противоположен выводу романтиков. Дли
последних избыточное населенно означает невозможность капи¬
тализма пли «ошибочность» его. На самом же деле — как раз
наоборот: избыточпое население, являясь необходимым дополне¬
нием избыточного производства, составляет необходимую при¬
надлежность капиталистического хозяйства, (Тел которой оно не
могло бы ни существовать, ни развиваться. Эфруси и тут совер¬
шенно неправильно представил дело, умолчав об этом положении
новейшей теории.
Простого сопоставления двух указанных точек зрения доста¬
точно для суждения о том, к какой из них примыкают наши
народники. Вышеизложенная глава из Снсмондн могла бы с пол¬
нейшим правом Фигурировать в «Очерках нашего норсФ. общ.
хозяйства» г. Н.—она.
Констатируя образование избыточного населения в порефор¬
менной России, народники никогда не ставили вопроса о потреб¬
ностях капитализма в резервной армии рабочих. Могли лн бы
быть построены железные дороги, если бы не образовывалось
постоянно избыточное население? Известно ведь, что спрос на
такого рода труд сильно колеблется по годам. Могла лн раз¬
виться промышленность без этого условия? (В периоды горячки
она требует массы строительных рабочих для вновь воздвига¬
емых Фабрик, зданий, складон н т. п. и всякого рода вспомога¬
тельной подеиной работы, занимающей бблыную часть так назы¬
ваемых отхожих незечледельческнх промыслов.) Могло ли без
этого условия создаться капиталистическое земледелие наших
окраин, требующее сотен тысяч и миллионов поденщиков, при
чем колебания спроса на этот труд, как известно, непомерно
велпкп? Могло лн бы иметь место без образования избыточного
населения Феноменально быстрое сведение лесов предпрнпнма-
телямп-лесопромышленппкамн па нужды Фабрик? (Лесные работы
принадлежат тоже к числу паихудше оплачиваемых н панхудше
обставленных, как н другие Формы груда сельских жителей на пред-

48
В. И. ЛЕНИП
прпнпмателей.) Могла ли без этого условия развиться система
раздачи работы на дома в городах и деревнях купцами, Фабри¬
кантами. магазинами, составляющая столь распространетюс явле¬
ние в т. паз. кустарных промыслах? Во всех этих отраслях труда
(развившихся главным образом после реформы) колебания спроса
на наемный труд крайне велики. А ведь размер колебаний такого
спроса определяет размер избыточного населения, требуемого
капитализмом. Экономисты-народники нигде не показали, чтобы
им был известен этот закон. Мы не намерены, конечно, входить
здесь в разбор этих вопросов по существу *). Это не входит
в нашу задачу. Предмет нашей статьи—западно-европейский
романтизм и его отношение к русскому народничеству. И в дан¬
ном случае отношение это оказывается таким же, как во всех
предыдущих: но вопросу об избыточном населении народники
стоят целиком на точке зрения романтизма, которая диаметрально
противоположна точке зрения новейшей теории. Капитализм не
занимает освобождаемых рабочих,— говорят они. Значит, он невоз¬
можен, «ошибочен» и т. под. Вовсе еще это не «значит». Противо¬
речие не есть невозможность (Widerspruch не то, что Wider¬
sinn). Капиталистическое накопление, это настоящее производство
ради производства, есть тоже противоречие. Но это не мешает
ему существовать и быть законом определенной системы хозяй¬
ства. То же самое надо сказать и о всех других противоречиях
капитализма. Привсдешюе народническое рассуждение «значит»
только, что в российскую интеллигенцию глубоко въелся порок
отговариваться от всех этих противоречий Фразами.
Итак, Сисмонди не дал абсолютно ничего для теоретиче¬
ского анализа перенаселения. Но как же он смотрел на него?
Его взгляд складывается из оригинального сочетания мелко-бур¬
жуазных симпатий и мальтузианства. «Великий порок современ¬
ной социальной организации,— говорит Сисмонди,— тот, что бед¬
ный не может никогда знать, па какой спрос труда он может
рассчитывать» (II, 261), п Сисмонди вздыхает о тех временах,
когда «деревенский сапожник» и мелкий крестьянин точно зналп
своп доходы. «Чем более бедняк лишен всякой собственности, тем
более подвергается он опасности ошибиться насчет своего дохода
и содействовать созданию такого населения (conlrihuer i» accroilre
une populalion...), которое, не будучи в соответствии со спросом
на труд, не найдет средств к жизни» (II, 263 — 26V). Видите:
этому идеологу мелкой буржуазии мало того, что он желал бы
задержать все общественное развитие, ради сохранения патри¬
архальных отношений полудикого населения. Оп готов предни-
*) Поэтому мы не касаемся здесь того весьма оригинального обстоятель¬
ства, что основанием не считать всех этих очень многочисленных рабочих
•служит для народников-экопомистов отсутствие регистрации их.

К ХАРАКТЕРИСТИК!-: ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА
49
сывать какое у годно калечение человеческой прпроды, лишь бы опо
сложило сохранению мелкой буржуазии. Вот еще несколько выписок,
которые не оставляют сомнения насчет этого последнего пункта:
Еженедельная расплата на Фабрике с полунищим рабочим
приучила его не смотреть на будущее дальше следующей субботы:
«в нем притунилп таким образом нравствшшые качества н чувство
симнатни» (II, 266), состоящие, как мы сейчас увпдпм, в «супру¬
жеском благоразумии»!.. — «его семья будет становиться тем
многочисленнее, чем более она в тягость обществу; и нация будет
страдать (gömira) под гнетом населения, не приведенного в соответ¬
ствие (disproporlionnöc) с средствами его содержания» (II, 267).
Сохранение мелкой собственности во что бы то ни стало — вот
лозунг Сисмонди — хотя бы даже ценой понижения жизненного
уровня и извращения человеческой природы! И Сисмонди, пого¬
воривши, с видом государственного человека, о том, когда «же¬
лателен» рост населения, посвящает особую главу нападкам па
религию за то, что она пе осуждала «неблагоразумных» браков.
Раз только затронут его идеал — мелкий буржуа, Сисмонди является
более мальтузианцем, чем сам Мальтус. «Дети, рождающиеся
лишь для нищеты, — поучает Сисмонди религию, — рождаются
также только для порока... Невежество в вопросах социаль¬
ного строя заставило нх (представителей религии) вычеркнуть
целомудрие из числа добродетелей, свойственных браку, и было
одной из тех постоянно действующих причин, которые разрушают
соответствие, естественно устанавливающееся между населением
I! его средствами существования» (II, 29V). «Религиозная мораль
должна учить людей, что, возобновив семыо, они не менее обя-
запы жить целомудренно со своими женами, чем холостяки
с женщинами, им не принадлежащими» (II, 298). И Сисмонди, пре¬
тендующий вообще не только на звание тсорстнка-экономпста,
но н на звание мудрого администратора, тут же подсчитывает,
что для «возобновления семьи» требуется «в общем и среднем
три рождения», н дает совет правительству «не обманывать людей
надеждой на независимое положение, позволяющее заводить семыо,
когда это обманчивое учреждение (cet ölablisscment illusoirc)
оставит нх на произвол страданий, нищеты н смертности» (II, 299j.
«Когда социальная организация не отделяла класса трудящегося
от класса, владеющего какой-пнбудь собственностью, одного
общественного мнения было достаточно для предотвращения бича
(1с Пёаи) нищенства. Для земледельца — продажа наследия его
отцов, для ремесленника — растрата его маленького капитала всегда
заключают в себе нечто постыдное... Но в современном строе
Европы... люди, осужденные не иметь никогда никакой собствен¬
ности, не могут чувствовать никакого стыда перед обращением
к нищенству» (II, ^06—307). Трудно рельефнее выразить тупость
и черствость мелкого собствешшка! Из теоретика Сисмопди
ЛЕПИН. Т. II
4

50
D. И. ЛЕНИН
превращается здесь в практического советчика, проповедующего
ту мораль, которой, как известно, с таким успехом следует француз¬
ский крестьянин. Это пе только Мальтус, но вдобавок Мальтус,
выкроенный нарочито по мерке мелкого буржуа. Читая эти главы
Сисмонди, невольно вспоминаешь страстно-гневные выходки Пру¬
дона, доказывавшего, что мальтузианство есть проповедь супру¬
жеской практики... некоторого противоестественного порока *).
IX.
МАШИНЫ В КАПИТАЛИСТИЧЕСКОМ ОБЩЕСТВЕ.
В связи с вопросом об избыточном населепии стоит вопрос
о значении машин вообще.
Эфруси усердно толкует о «блестящих замечаниях» Сисмонди
насчет машин, о том, что «считать его противником технических
усовершенствований несправедливо» («N? 7, с. 155), что «Сисмонди
не был врагом машин и изобретений» (с. 156). «Снсмондн неодно¬
кратно подчеркивал ту мысль, что не машины и изобретения
сами по себе вредны для рабочего класса, а они делаются тако¬
выми лишь благодаря условиям современного хозяйства, при
котором возрастание производительности труда не ведет ни к уве¬
личению потребления рабочего класса, ни к сокращению рабочего
времени» (с. 155).
Все эти указания вполне справедливы. И опять-таки такая
оценка Сисмопди замечательно рельефно показывает, как народник
абсолютно пе сумел понять романтика, попять свойственную
романтизму точку зрения на капитализм и ее радикальное отличие
от точки зрения научпой теории. Народник и не мог этого
понять, потому что народничество само не пошло дальше роман¬
тизма. Но если указания Сисмонди на противоречивый характер
капиталистического употребления машин были крупным про¬
грессом в 1820-х годах, то в настоящее время ограничиваться
подобной примитивной критикой н не понимать ее мелко-бур¬
жуазной ограниченности уже совершенно непростительно.
В этом отношении (т.-с. в вопросе о различии учения
Сисмопди от новейшей теории) **) Эфруси твердо остается при
своем. Он не умеет даже поставить вопроса. Указавши, что
Сисмонди видел противоречие, он этим и удовлетворяется, как
будто бы история не показывала самые разнородные приемы
*) См. приложение к русскому переводу «Опыта о народонаселении»
Мальтлса (Пер. Бибикова. Спб. 1866). Отрывок из сочинения 11р>допа
«О справедливости».
**) А мы видели ужо неоднократно, что Эфруси везде старался про¬
водить это сравнение Сисмопди с современной теорией.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА
51
к способы критиковать противоречия капитализма. Говоря, что
Снсмондн считал вредными машины не сами но себе, а вслед¬
ствие их действия при данном социальном строе, Эфрусн и не
замечает, какая примитивная, новсрхностно-сантпментальная точка
зреппя сказывается уже в одиом этом рассу ждеини. Сисмонди
действительно рассуждал:	вредны машины или не вредны?
и »решал» вопрос сентенцией: машины полезны лишь тогда,
когда производство сообразуется с потреблением (ср. цитаты
в «Р. Б.» Л? 7, с. 156). После всего изложенпого выше нам пет
надобпостн доказывать здесь, что подобное «решение» есть не
что иное, как подстановка мелко-буржуазной утопии на место
научного анализа капитализма. Сисмонди нельзя винить в том,
что он пе произвел такого анализа. Исторические заслуги
судятся не но тому, чего не дали исторические деятели сравпн-
тельпо с современными требованиями, а но тому, что они дали
нового сравнительно с своими предшественниками. Но мы судим
здесь уже не о Сисмонди и не о его примитивной, сантимен¬
тальной точке зрения, а об экономисте «Р. Б—ва», который до
сих нор не понимает отличия такой точки зрения от новейшей.
Он не понимает, что для характеристики этого отличия следо¬
вало поставить вопрос не о том, был ли Сисмонди врагом машин
или нет, а о том, понимал ли Сисмонди значение машин в капи¬
талистическом строе? понимал ли он роль машин в этом строг,
как фактора npoipecca? И тогда экономист «Р. Б—ва» мог бы
заметить, что с своей мелкобуржуазной, утопической точки
зреппя Снсмондн н не мог поставить такого вопроса, и что
в постановке и разрешении его и состоит отличие новой теории.
Тогда Эфруси мог бы понять, что, заменяя вопрос об истори¬
ческой роли машин в данном капиталистическом обществе —
вопросом об условиях «выгодности» и «пользы» машин вообще,
Сисмонди естествешю приходил к учению об «опасности» капи¬
тализма и капиталистического у потребления маппш, взывал о
необходимости «задержать», «умерить», «регламентировать» рост
капитализма, и становился в силу этого реакционером. Непони¬
мание исторической роли машин, как Фактора прогресса, и со¬
ставляет одну из причин, но которой иовейшая теория признала
учение Сисмонди реакционным.
Мы не будем здесь, разумеется, излагать новейшее учение*)
о машинном производстве. Отсылаем читателя хоть к выше¬
названному исследованию 11. Эпбсра, гл. X : «Машины и круииая
промышленность» н особенно глава XI: «Разбор теории машин¬
ного производства» **). Отметим только в самых кратких чер¬
*) В изд. 1908 г. добавлено в скобках: «т.-е. учение Маркса». Ред.
•*) «Сказать по правде, — говорит Знбср в начале этой главы : —
излагаемое учение о машинах и о крупной индустрии представляет такой
неисчерпаемый источник новых мыслей и оригинальных исследовании,

52	в-	н.	л	кип	н
тах ее суть. Она сводится к двум пунктам: во-1-х, к историче¬
скому анализу, установившему .место маншиного производства
в ряду других стадий развития капитализма и отношение машин¬
ной индустрии к этим предшествующим стадиям (капиталисти¬
ческой простой кооперации и капиталистической маиуФактуре);
во-2-х, к анализу роли машин в капиталистическом хозяйстве
и особенно к анализу того преобразования всех условий жнзш:
населения, которое производит машинная индустрия. По пер¬
вому пункту теория установила, что машинная индустрия есть
только одна стадия (именно высшая) капиталистического произ¬
водства, и показала ее возникновение нз мануфактуры. По вто¬
рому пункту теория установила, что машинная плдустрня
является гигантским прогрессом в капиталистическом обществе
не только потому, что она в громадной степени повышает про¬
изводительные силы и обобществляет труд во всем обществе *\
но также потому, что она разрушает мануфактурное разделение
труда, делает необходимостью переход рабочих от одних заня¬
тий к другим, разрушает окончательно отсталые патриархальные
отношения, в особенности в деревне *‘), дает сильнейший толчок
прогрессивному движению общества как по указанным причинам,
так и вследствие концентрации индустриального населения. Про¬
гресс этот сопровождается, как и все другие нрогрессы капита¬
лизма, также и «прогрессом» противоречий, т.-е. обострением
и расширением нх.
Читатель спросит, может быть, какой же интерес имеет
разбор взглядов Сисмонди по такому общеизвестному вопросу
и такое суммарное указание на новую теорию, с которой все
«знакомы», с которой все «согласны»?
А вот, чтобы посмотреть па это «согласие», мы и возьмем
теперь наиболее видного народнического экономиста, г. II.—она,
претендующего па строгое применение новейшей теории. В своих
«Очерках», как известно, г. II.—оп одной из своих специальных
задач поставил изучение капитализации русской текстильной
индустрии, которая характеризуется как раз наибольшим прило¬
жением машин.
Спрашивается, на какой точке зрения стоит г. II.—оп в этом
вопросе: наточке зрении Сисмонди (с которым, как мы видели,
он разделяет точку зрения на весьма многие стороны каннта-
что если бы кто вздумал взвесить относительные достоинства этого учения
вполне, ему пришлось бы написать по одному этому предмету чуть вс
целую книгу» (с. 473).
*) Сравнивая «сочетание труда» в общине и в капиталистическом
обществе с машинной индустрией, Знбер вполне справедливо замечает:
«Между «слагаемым» общины и «слагаемым» общества с машинной про¬
дукцией существует приблизительно такое же различие, как, напр., между
еОшнщей 10 п единнцги 100» (с. 495).
**) Зпбср, и. с., с. 467.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЮ РОМАНТИЗМА
53
лизма) или на точке зрсппп нопейшей теории? Является лн он
но такому важному вопросу романтиком или... реалистом *)?
Мы внделп, что первым отличием новейшей теории является
исторический анализ возникновения машинной индустрии из
капиталистической мануфактуры. Поставил ли г. Н. —он вопрос
о возникновении русской машинной индустрии? Нет. Он дал,
правда, указание, что ей предшествовала работа на дому па
капиталиста п ручпая «Фабрика» **), по вопроса об отношении
маппшной индустрии к предшествующей стадии не только не
разъяснил, но даже не «заметил», что фабрикой по научной
терминологии нельзя было назвать предшествующую стадию
(ручное производство па дому или в мастерской капиталиста),
которая должна быть песомпснно характеризована, как капита¬
листическая мануфактура ***).
Пасть пе думает читатель, что это «пробел» певажпый.
Напротив, оп имеет громадною важность. Bo-1-x, г. Н.—он
отождествляет таким образом капитализм с машинной инду¬
стрией. Это — грубая ошибка. Значение научной теории в том
и состоит, что она выяснила настоящее место машинной инду¬
стрии, как одной стадии капитализма. Если бы г. II.—он стоял
на точке зрения этой теории, мог ли бы он изображать рост
и победу машинной индустрии «борьбой двух хозяйственных
форм»: какой-то неизвестной «Формы, основанной па владении
крестьянством орудиями производства» ****), и «капитализма»
(сгр. 2, 3, 66, 198 и др.), тогда как на деле мы видим борьбу
машинной индустрии с капиталистической мануфактурой? Об
этой борьбе г. II.—он не сказал нн слова, хотя именно в текстиль¬
ной индустрии, нм специально взятой для изучения ('стр. 79),
по указанию, им же приведенному, происходила именно такая
смена двух форм капитализма, нзвращенпал г. H.—оном в смену
«народного производства» «капитализмом». Не очевидно лн, что
в сущности его нимало пе интересовал вопрос о действительном
*) Слово «реалист» постав.юпо здесь вместо слона: марксист исклю¬
чительно но цснз)риым соображениям. По той же причине ссылки на
«Капитал» заменены ссылками на книг} Знбера, пересказавшего «Капитал»
Маркса. (Прим. автора к изданию 1908 с. РсО.)
**) Стр. 108. Цитата нз Сб. ст. св. по Моск. г., т. VII, в. III, с. 32
(статистики излагают здесь Корсака «О Формах промышленности»): «Самая
организация промысла с 1822 года совершенно изменяется: вместо само¬
стоятельных кустарных производителей крестьяне становятся лишь испол¬
нителями некоторых операции круиного Фабричного производства, они
ограничиваются лишь получением ладельпой платы».
***) Знбер вполне справедливо а называл на непригодность обычной
терминологии (Фабрика, завод и т. н.) для научных исследовании и па
необходимость выделять машинную индустрию от капиталистической
иануФактуры: стр. 474.
****) II. —он, с. 322. Отличается лн это хоть на ноту от идеализации
патриархального крестьянского хозяйства у Снсмондн ?

54
в.	и. лкшш
развитей машинной индустрии и что под «народным производ¬
ством» прячется утопия совершенно во вкусе Снсмондн? Bo-2-x,
если бы г. Н.—оп поставил вопрос об историческом развитии
русской машинной индустрии, мог ли бы оп говорить о «наса¬
ждении капитализма» (331, 283, 323 и др. стр.), основываясь на
Фактах правительственной поддержки н помощи — Фактах, кото¬
рые имели место и в Евроне? Спрашивается, подражает ли он
Сисмонди, который ведь совершенно так же говорил о «наса¬
ждении»,— или представителю новейшей теории, изучавшему
смену мануфактуры машинной индустрией? В-З-х, если бы
г.	Н. —он поставил вопрос об историческом развитии Форм
капитализма в России (в текстильной промышленности), мог ли
бы он игнорировать существование капиталистической мануфак¬
туры в русских «кустарных промыслах» *)? А если бы он
действительно следовал теории и попытался прикоснуться науч¬
ным анализом хоть к маленькому утолку этого тоже «народного
производства»,— что сталось бы с его столь суздальски нама¬
леванной картиной русского общественного хозяйства, изобра¬
жающей какое-то туманное «народное производство» и оторванный
от него «капитализм», охватывающий лишь «горсть» рабочих
(с. 326 и др.)?
Резюмируем: но первому пункту, составляющему отличие
новейшей теории машинной индустрии от романтической, г. Н. —он
ни в каколг случае не может быть при.тан последователем
первой, ибо он пе понимает даже необходимости поставить вопрос
о возникновении машинной индустрии, как особой стадии капи¬
тализма, и замалчивает существование капиталистической ману¬
фактуры, этой предшествующем! машинам стадии капитализма.
Вместо исторического анализа оп подсовывает утопию «народного
производства».
Второй пупкт касается учения новейшей теории о преобра¬
зовании общественных отношений машинной индустрией. Г. H.—он
и не пытался разобрать этот вопрос. Он мпого сетовал па ка¬
питализм, оплакивал Фабрику (точь-в-точь как оплакивал ее*
Сисмонди), но он пе сделал даже попытки изучить то преобразо¬
вание общественных условий, которое совершила Фабрика
*) Мы предполагаем здесь, что пет нужды доказывать этот обще¬
известный Факт. Стоит вспомнить павловский слесарный промысел, бого¬
родский кожове1П1мй, кимрский сапожный, шапочный района Молвитнна,
гармонный и самоварный тульские, красносельский и рмбиослободскпй
ювелирный, семеновский ложкарный, роговой в «Устьяищино», валяльный
в Семеновен, у. Нижсг. г. и т. д. Мы цитируем на память: если взять
любое исследование кустарной промышленности, можно удлинить список
до бесконечности.
*') Мы просим но забывать, что научное значение этого термина не
то, что обыденное. Наука ограничивает его применение только крунной
машинной индустрией.

К WrlKTKIMlCTMKK экоиомпчкского РОМАНТИЗМА	55
Для этого потребовалось бы ведь мменио сравнение машинной
индустрии с предшествующими стадиями, которые у г. Н.—она
отсутствуют. Точно также точка зрения новейшей теории на
машины, как па Фактор прогресса данного капиталистического
общества, — ему совершенно чужда. Опять-таки он даже и не
поставил вопроса об этом *), да и пе .йог поставить, ибо этот
вопрос является лишь результатом исторического изучепия смены
одной формы капитализма другою, а у г. Н.—она «капитализм»
tout courl **) сменяет... «народное производство».
Если бы мы на основании «исследования» г. Н. —она
о капитализации текстильной индустргт в России задали
вопрос : как смотрит г. Н. —оп на машины ? — то мы не могли
бы получить другого ответа, кроме того, с которым знакомы
уже по Сисмонди. Г. Н. —оп признает, что машины повышают
производительность труда veIBc бы этого пе признавать!),— как
и Сисмопди это признавал. Г. Н. —он говорит, что вредны не
машины, а капиталистическое употребление их,— как и Сисмопди
Это говорил. Г. Н.—оп полагает, что «мы» упустили из виду,
вводя машины, что производство должпо соответствовать «народ¬
ной потребительной способности», — как и Сисмопди это по¬
лагал.
И только. Ьолыне г. Н. —он ничего не нолагает. О тех
вопросах, которые поставила н разрешила новейшая теория,
г.	Н. —он и знать пе хочет, ибо он даже не попытался рас¬
смотреть ни исторической смены разных Форм капиталистического
производства в России ^хотя бы на взятом примере текстильной
индустрии), ни роли машин, как Фактора прогресса в данном
капиталистическом строе.
Итак, и по вопросу о машинах—этому крупнейшему вопросу
теоретической экономии — г. Н.—он стоит па точке зрения
Сисмопди. Г. Н.—он рассуждает совершенно как романтику чтб
нисколько пе мешает ему, разумеется, цитировать и цити¬
ровать.
Это относится не к одному примеру текстильной индустрии,
а ко всем рассуждениям г-на Н. —она. Вспомните хоть выше¬
приведенный пример мукомольного производства. Указание на
введешш машин служит г. II.—оиу только поводом к сантимен¬
тальным сетованиям о том, что это повышение производитель¬
ности труда но соответствует «народной потребительной способ¬
ности». Тех преобразований в общественном строе, которые
вносит вообще машинная индустрия (и которые она внесла дей¬
ствительно в России), он и не думал разобрать. Вопрос о том,
*) Как поставил его, напр., А. Волгин «Обоснованно пародничества
в тр\дах г-на Воронцова (В. В.'». СПБ. 1896.
**) — попросту. Ред.

56
В. II. ЛЕНИН
было лп эти машины прогрессом в данном капиталистическом
обществе, ему совершенно непонятен *).
А сказанное о г. II. —оне а fortiori **) относится к остальным
экономнстам-пародникам: народничество в вопросе о машинах до
снх нор стоит на точке зрения мелко-буржуазного романтизма,
заменяя экономический анализ сантиментальными пожеланиями.
X.
ПРОТЕКЦИОНИЗМ.
Послсдпий теоретический вопрос, интересующий нас в системе
воззрений Сисмонди, — вопрос о протекционизме. В «Nouveaux
Principcs» уделено этому вопросу не мало места, но оп разби¬
рается там больше с практической стороны — по поводу движе¬
ния против хлебных законов в Англии. Этот последний вопрос
мы разберем ниже, ибо он включает в себе еще другие более
широкие вопросы. Здесь же нас интересует пока лишь точка
зрения Снсмондн на протекционизм. Интерес этого вопроса заклю¬
чается пе в каком-нибудь еще новом экономическом понятии
Сисмонди, не вошедшем в предыдущее изложение, а в понимании
им связи между «экономикой» и «надстройкой». Эфруси уверяет
читателей «Р. Б—ва», что Сисмонди — «одни из первых н самых
талантливых предшествешшков современной исторической школы»,
что он восстает «против изолирования экономических явлении
от всех других специальных Факторов». «В трудах Сисмонди
проводится тот взгляд, что хозяйственные явления не должны
быть изолируемы от других социальных Факторов, что они должны
изучаться в связи с Фактами социально-политического характера»
(«Р. Б.», № 8, 38 — 39). Вот мы н посмотрим па взятом при¬
мере, как понимал Спсмондп связь хозяйственных явлений
с социально-политическими.
«Запрещения ввоза, — говорит Сисмонди в главе «о тамож¬
нях» (I. IV, ch. XI),—так же неразумны и так же гибельны, как
и запрещения вывоза: они изобретены для того, чтобы подарить
нации мануфактуру, которой она еще пе имела; и нельзя отри¬
цать, что для начинающей индустрии они равняются самой силь¬
ной поощрительной премии. Зта маиуФактура производит, может
быть, едва сотую часть всего потребляемого нацией количества
товаров данного рода: сто покупателей должны будут соперничать
друг с другом, чтобы получить товар от единственного продавца,
а девяносто девять, которым он откажет, будут вынуждены про¬
*) В тексте намечаются, на основании теории Маркса, тс задачи кри¬
тики взглядов г. Н.—она, которые выполнены мною впоследствии в «Раз¬
витии капитализма». (Нрнч. автора к изданию 1908 г. Ред.)
**' —тем более. Ред.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО ГОМАНТПЗМА	57
бавляться контрабандными товарами. В этом случае потеря для
нации будет равна 100, а выгода — равна 1. Какие бы выгоды
пи давала нации эта новая мануфактура, — нет сомнения, что
их слишком мало, чтобы оправдать столь большие жертвы.
Всегда можно бы было найти менее расточительные средства
для того, чтобы вызвать к деятельности такую мануфактуру»
(I, 440 — 441).
Вот как просто разрешает этот вопрос Сисмонди: протекцио¬
низм «псразумсн», ибо «нация» от него теряет!
О какой «нации» говорит наш экономист? С какими хозяй¬
ственными отношениями он сопоставляет данный социально-поли¬
тический Факт? Он не берет никаких определенных отношений,
он рассуждает вообще, о нации, какой она должна бы быть по
его представлениям о должном. Л эти представления о должном,
как мы знаем, построены на исключении капитализма и на господ¬
стве мелкого самостоятельного производства.
Но ведь это же совершенная нелепость—сопоставлять соци¬
ально-политический Фактор, относящийся к данному хозяйствен¬
ному строю н только к нему, с каким-то воображаемым строем.
Протекционизм есть «социально-политический Фактор» капита¬
лизма, а Сисмонди сопоставляет его не с капитализмом, а с какой-
то нацмен вообще (или с нацией мелких самостоятельных про¬
изводителей). Он мог бы, пожалуй, сопоставить протекционизм
хоть с индийской общиной и получить еще более наглядную
«неразумность» н «губительность», но эта «неразумность» отно¬
силась бы точно также к его сопоставлению, а не к про¬
текционизму. Сисмонди приводит детский расчетен. чтобы дока¬
зать, что покровительство выгодно очень немногим па счет массы.
Но это нечего и доказывать, ибо это явствует уже нз самого
понятия протекционизма (все равно, будет лн это прямая ли выдача
премии или устранение иностранных конкурентов). Что протек¬
ционизм выражает собой общественное противоречие, это — бес¬
спорно. Но разве в хозяйственной жизни того строя, который
создал протекционизм, нет противоречий? Напротив, она вся
полна противоречий, н Снсмондн сам отмечал эти противоречия
во всем своем изложении. Вместо того, чтобы вывести это
противоречие из тех противоречий хозяйственного строя, кото¬
рые он сам же констатировал, Снсмондн игнорирует экономиче¬
ские противоречия, превращал свое рассуждение в совершенно
бессодержательное «нспппнос пожелание». Вместо того, чтобы
сопоставить это учреждение, служащее, по его словам, пыгодс
небольшой группы, с положением этой группы по всем хозяй¬
стве страны и с интересами этой группы, он сопоставляет
его с абстрактным положением об «общем благе». Мы видим,
следовательно, что, в противоположность утверждению Эфругп,
Сисмонди именно изолирует хозяйственные явления от осталь-

R. II. ЛКПИН
iimx (рассматривая протекционизм вне связи с хозяйственным
строем) и совершенно не понимает связи между экономиче¬
скими н социально-политическими Фактами. Приведенная нами
тирада содержит все, чтб он может дать, как теоретик, по
вопросу о протекционизме: остальное — лишь пересказ этого.
«Сомнительно, чтобы правительства вполне понимали, каков ценой
они покупают эту выгоду (^развитие мапуФактур) и те страшные
жертвы, какие они палагают на потребителей» (I, 4i2— 443).
«Правительства Европы желали насиловать природу» (faire
violence й la nalure). Какую природу? Не природу ли капи¬
тализма «насилует» протекционизм? «Нацию принудили, так
сказать (cn quelque sorlc), к ложной деятельности» (I, 4i8).
«Некоторые правительства дошли до того, что платят своим
купцам, чтобы дать им возможность продавать дешевле; чем
более страшш эта жертва, чем более она противоречит самым
простым расчетам, тем более приписывают ее высшей политике...
Правительства платят своим купцам на счет своих поддашнлх»
' I, 422), и т. п., и т. п. Вот какими рассуждениями угощает нас
Сисмонди! В других местах оп, делая как бы вывод из этих
рассуждений, называет капитализм «искусствспиым» и «насажден¬
ным» (1, 379 opulcncc facticc), «тепличным» (II, 45G) п т. п.
Начавши с подстановки невинных пожеланий на место анализа
данных противоречий, оп приходит к прямому извращению дей¬
ствительности в угоду этих пожеланий. Выходит, что капита¬
листическая промышленность, которую так усердно «поддержи¬
вают», слаба, беспочвенна и т. и., не играет преобладающей роли
в хозяйстве страны, что эта преобладающая роль принадлежит,
следовательно, мелкому производству, и т. д. Тот несомненный
и неоспоримый Факт, что протекционизм создай лишь опреде¬
ленным хозяйственным строем и определенными противоречиями
этого строя, что он выражает реальные интересы реального
класса, играющего преобладающую роль в народном хозяйстве,—
превращен в ничто, даже в свою противоположность посредством
нескольких чувствнтельпых Фраз! Вот еще образчик (но поводу
протекционизма земледельческого. — I, 265, глава о хлебных
законах):
«Англичапе представляют пам свои крупные Фермы един¬
ственным средством улучшить агрикультуру, т.-е. доставить себе
большее изобилие сельско-хозяйствениых продуктов но более
дешевой цене, — а на самом деле они, как раз наоборот, произ¬
водят их дороже»...
Замечательно характерен этот отрывок, так рельефно пока¬
зывающий те приемы романтических рассуждений, которые
усвоены целиком русскими народниками! Факт развития Фермер¬
ства и технического прогресса, связанного с ним, изображается
в виде преднамеренно введенной системы: англичане (т.-е. ашлий-

К ХАНАКГКВИеТИКК экономнчкского РОМАНТИЗМА	59
с кие экономисты) представляют эту систем} усовершенствования
агрикультуры еднистисшшш средством. Снсмоидн хочет сказать,
что «могли бы быть» и другие средства иодпять ее, помимо
Фермерства, т.-е. опять-таки «моглп бы быть» в каком-нибудь
абстрактном обществе, а не в том реальном обществе онреде-
лешюго исторического периода, «обществе», основанном на то¬
варном хозяйстве, о котором говорят английские экономисты
и о котором должен бы был говорить и Сисмонди. «Улучшение
агрикультуры, то-есть доставление себе (нации?) большего обилия
продуктов». Вовсе не «то-есть». Улучшение а^икультуры и улуч¬
шение условий инталия массы вовсе не одно и то же; несовпа¬
дение того и другого не только возможно, но и необходимо
в таком строе хозяйства, от которого Сисмонди с таким усердием
хочет отговориться. Напр., увеличение посевов картофеля мо¬
жет означать повышение производительности труда в земледелии
(введение корнеплодов) н увеличение сверхстоимости — па-ряду
с ухудшением питания рабочих. Это все та же манера народ-
пика ... то бишь, романтика — отговариваться фразами от про¬
тиворечий действительной жизни.
«На самом деле, — продолжает Сисмонди, — эти Фермеры,
столь богатые, столь интеллигентные, столь поддерживаемые
(sccondrfs) всяким прогрессом наук, у которых упряжка так кра¬
сива, изгороди так нрочпы, ноля так чисто вычищены от сорных
трав, — не могут выдержать конкуренции жалкого польского кре¬
стьянина, невежественного, забитого рабством, ищущего утеше-
|шя лишь в пьянстве. а1рнкультура которого находится еще в дет¬
ском состоянии искусства. Хлеб, собранный в центре Полыни,
заплатив фрахт за мпого сот лье п но рекам, и но суше, н по
морю, заплатив ввозные пошлины в 30 н iO°/0 своей стоимо¬
сти,— всс-такп дешевле хлеба самых богатых графств Англии»
(I, 265). «Английских экономистов смущает этот контраст».
Они ссылаются па нодатн н т. п. Но дело не в этом. «Самая
система эксплуатации дурна, основана на опасном базисе... Эту
систему недавно все писатели выставляли предметом, достойным
нашего восхищения, но мы должпы, наоборот, хорошенько озна¬
комиться с ней, чтобы остеречься подражать ей» (I, 266).
Не правда ли, как бесконечно наивен этот романтик, выста¬
вляющий английский капитализм (Фермерство) неправильной систе¬
мой экономистов, воображающий, что «смущение» экономистов,
закрывающих глаза на противоречия Фермерства, есть достаточ¬
ный аргумент против Фермеров? Как поверхностно его пони¬
мание, ищущее обьяспсния хозяйственным процессам но в инте¬
ресах различных групп, а в заблу ждениях экономистов, писателей,
правительств! Добрый Сисмонди хочет усовестить и устыдить
аш'лийских Фермеров, а с ними н континентальных, чтобы они
не «подражали» таким «дурным» системам!

60
В. II. ЛЕНИН
Не забывайте, впрочем, что это ппсано 70 лет тому назад,
что Сисмонди наблюдал перпые шаги этих совершенно еще новых
тогда явлений. Ею наивность еще извинительна, ибо н эконо-
мпсты-классикп (его современники) с немспьшсй наивностью счи¬
тали эти новые явления продуктом вечных п естественных свойств
человеческой природы. Но мы спрашиваем, прибавили ли наши
народники хоть одно оригинальное словечко к аргументам Снс-
мондн в своих ((возражениях» нротнв развивающегося капита¬
лизма в России?
Итак, рассуждения Спсмопдп о протекционизме показывают,
что ему совершенно чужда историческая точка зрения. Напротив,
он рассуждает так же, как и философы и экономисты XYHI-ro века,
совершенно абстрактно, отличаясь от них лишь тем, что нор¬
мальным и естественным объявляет не буржуазное общество,
а общество мелких самостоятельных производителей. Поэтому
он совершенно пе понимает связп протекционизма с определен¬
ным хозяйственным строем п отделывается от этого противо¬
речил в социально-политической области такими же чувствитель¬
ными Фразами о «ложности», «опасности», ошибочности, нераз¬
умности и т. п., какими он отделывался и от противоречий
и жпзпи хозяйственной. Поэтому он крайне поверхностно изоб¬
ражает дело, представлял вопрос о протекционизме и Фритредер¬
стве вопросом о «ложном» и «прапилыюм» пути (т.-е., по его
терминологии, вопросом о капитализме или о некапиталистиче¬
ском пути).
Новейшая теорпя внолпе раскрыла эти заблуждения, показав
связь протекционизма с определенным историческим строем обще¬
ственного хозяйства, с интересами главенствующего в этом строе
класса, встречающими поддержку правительств. Опа показала,
что попрос о протекционизме и свободе торговли есть вопрос
ме.жду предпринимателями (иногда между предпринимателями
разных стран, иногда между различными Фракциями предприни¬
мателей данной страны) *).
Сравнивая с этими двумя точками зреппя па протекционизм
отношение к нему экономнетов-пародппков, мы видим, что они
целиком стоят и в этом вопросе на точке зрения романтиков,
сопоставляя протекционизм пе с капиталистической, а с какой-
то абстрактной страной, с «потребителями» tonl court, объявлял
его «ошибочной» и «неразумной» поддержкой «тепличного» капи¬
тализма н т. д. В вопросе, напр., о беспошлинном ввозе сельско¬
хозяйственных мапнш, вызывающем конфликт индустриальных
и сельско-хозяйственных предпринимателей, народники, раз¬
умеется, горой стоят за сельских... предпринимателей. Мы не
хотим сказать, чтобы они были неправы. Но это — вопрос Факта,
вопрос данного псторпческого момента, вопрос о том, какая
Фракция предпринимателей выражает более общие интересы раз-

К ХАРАКТКГИСГНКГ. ЭКОНОМИЧКСКОГО РОМАНТИЗМА
61
пития капитализма. Если народники и прапм, то, конечно, уже
по потому, что ыадожсннс пошлин означает иискусстпеипую» «под¬
держку капитализма», а сложение их — поддержку «исконного»
народного промысла, а просто потому, что развитии земледель¬
ческого капитализма (нуждающегося в машинах;, ускоряя выми¬
рание средневековых отношении в деревис и создание внутрен-
иего рыика для индустрии, означает более широкое, более сво¬
бодное и более быстрое развитие капитализма вообще.
Мы предвидим одно возражение по поводу этого причисления
народников к романтикам по данному вопросу. Скажут, иожалуй,
что тут необходимо выделить г. II. —она, который ведь прямо
говорит, что вопрос о свободе торговли и протекционизме есть
вопрос капиталистический, и говорит это не раз, который даже
«цитирует»... Да, да, г. Н.—ои даже цитирует! Но если иам при¬
ведут это место его «Очерков», то мы приведем другие места.
где он объявляет поддержку капитализма «насаждением» (и при¬
том в «Итогах и выводах»! стр. 331, 323, также 283), объясняет
поощрение капитализма «гибельным заблуждением», тем, что «мы
упустили из виду», «мы забыли», «нас омрачили» и т. и. (стр. 298.
Сравните Сисмопди!). Каким образом совместить это с утвержде¬
нием, что поддержка капитализма (вывозными премиями) есть
«одно из множества противоречий, которыми кишит наша хозяй¬
ственная жизнь*); оно, как и все остальные, обязано существо¬
ванием Форме, принимаемой всем производством» (стр. 286)?
Наметьте: всем производством! Мы спрашиваем любого беспри¬
страстного человека, на какой точке зрения стоит этот писатель,
объясняющий поддержку «формы, принимаемой всем производ¬
ством». — «заблуждением»? На точке зреиня Сисмонди или пау чпон
теории? «Цитаты» г-на Н.—она п здесь (как и в вышеразобран-
нмх вопросах; оказываются сторонними, неуклюжими вставками,
ничуть не выражающими действительного убеждения о примени¬
мости этих «цитат» к русской действительности. «Цитаты» г-на
II.—она — это вывеска новейшей теории, нводлщал лишь в заблу¬
ждение читателей. Это — неловко иадстый костюм «реалиста»,
за которым нрячется чистокровный романтик **
*) Точно так же. как «Очерки» «кишат» воззваниями к «нам», вос¬
клицаниями: «мы» и т. и. Фразами, игнорирующими эти противоречия.
") Мы подозреваем, не считает ли г. Н. —ои эти «цитаты» талис¬
маном, защищающим его от всякой критики? Иначе трудно объяснить
себе то обстоятельство, что г. II.—он, знал от гг. Струве и Ту rau-liapa-
иовского о сопоставлении его учеиил с доктриной Сисмопди, «цитировал»
п одной из статей своих п «/'. />—бе» (1894 г. „М б, с. 8') отзыв предста¬
вителя новой теории, относящего Снсмондн к мелко-буржуазным реакцио¬
нерам и утопистам Ч Должно быть, он гл>боко уверен, что подобной
«цитатой» он «опроверг» сопоставление своей собственной особы с Сис¬
монди.

02	II.	>1-	ЛЕНИН
XI.
ОБЩЕЕ ЗНАЧЕНИЕ СИСМОНДИ В ИСТОРИИ ПОЛИТИЧЕ¬
СКОЙ ЭКОНОМИИ.
Мы ознакомились теперь со всеми главнейшими положениями
Сисмопди, относящимися к области теоретической экономии. Под¬
водя итоги, мы видим, что Сисмонди остается везде безусловно
верен себе, что его точка зрения неизменна. Но всем пунктам
оп отличается от классиков тем, что указывает противоречия
капитализма. Это с одной стороны. С другой стороны, ни но
одному пункту он не может (да н не хочет) провести дальше
анализ классиков н потому ограничивается сантиментальной кри¬
тикой капитализма с точки зрения мелкого буржуа. Такая замена
научного анализа сантиментальными жалобами и сетованиями
обусловливает у него чрезвычайную поверхностность понимания.
Новейшая теория, восприняв указания на противоречия капита¬
лизма, распространила и на них научный анализ и пришла но
всем пунктам к выводам, которые коренным образом расходятся
с выводами Снсмондн и потому приводят к диаметрально-про¬
тивоположной точке зрения на капитализм.
В «Критике некоторых положений политической экономии»
«Zur Kritik». Рус. пер., М. 1896 г.) общее значение Сисмонди
в истории науки охарактеризовано так:
«Снсмондн уже освободился от представления Буагильбера,
что труд, составляющий источник меновой ценности, искажается
деньгами, но он нападает на крупный промышленный капитал
точно так же, как Буагальбер — на деньги» (с. 36).
Автор хочет сказать: как Буагильбер поверхностно смотрел
па товарный обмен, как на естественный строй, восставая про¬
тив денег, в которых он видел «чуждый элемент» (с. 30, ibid.),
так и Снсмондн смотрел на мелкое производство, как на естествен¬
ный строй, восставая против крупного капитала, в котором он
видел чуждый элемент. Буагильбер пе понимал неразрывной
и естественной связи денег с товарным обменом, не понимал, что
противополагает, как чуждые элементы, две Формы «буржуазного
груда» (ibid., 30 — 31). Сисмонди не понимал неразрывной п есте¬
ственной связи крупного капитала с мелким самостоятельным
производством, не понимал, что это — две Формы товарного хозяй¬
ства. Буагильбер, «восставая против буржуазного труда в одной
его Форме», «впадая в утопию, возводит его в энофсоз в другой»
(ibid.). Сисмопди, восставая иротив крупного капитала, т.-е. про¬
тив товарного хозяйства в одной Форме, именно наиболее разви¬
той, внадая в утопию, возводил в апофеоз мелкого производителя

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА	63
(особенпо крестьянство), т.-с. товарное хозяйство в другой, только
зачаточной Форме.
«Если политическая экономия,— продолжает автор «Кри¬
тики», — в виде Рикардо беспощадно выводит свое последнее
заключение н этим завершается, то Снсмондн дополи лет этот
результат, представляя па себе самом ее сомнения» (с. 36).
Таким образом автор «Критики» сводит значение Сисмонди
к тому, что он выдвинул вопрос о противоречиях капитализма
и таким образом поставил задачу дальнейшему анализу. Все
самостоятельные воззрения Снсмондн, который хотел также отве¬
тить на этот вопрос, признаются цитируемым автором ненауч¬
ными, поверхностными п отражающими его реакционную мелко¬
буржуазную точку зрения ^см. вышеприведенные отзывы н одни
отзыв ниже, в связи с «цитатой» Эфруси;.
Сравнивая доктрину Снсмондн с народничеством, мы видим
по всем почти нуиктам чза исключением отрицания теории рейты
Рикардо и мальтузианских наставлений крестьянам) поразительное
тождество, доходящее иногда до одинаковости выражений. Эконо¬
мисты-народники стоят целиком на точке зрения Сисмонди. Мы
еще более убедимся в этом ниже, когда перейдем от теории к воз¬
зрениям Сисмонди на практические вопросы.
Что касается, наконец, до Эфруси, то ои ни по одному пункту
не дал правильной оценки Снсмондн. Указывая на подчерки ваши:
противоречий капитализма и осуждение их > Сисмонди, Эфруси
совершенно не нонял ни резкого отличия его теории от теории
научного материализма, ни диаметральной противоположности
романтической и научной точки зреппя па капитализм. Симпатии
народника к романтику, трогательное единодушие их помешало
автору статей в «Русск. Ногат.» правильно охарактеризовать этого
классического представителя романтизма в экономической науке.
Мы привели сейчас отзыв о Сисмонди, что «оп в себе самом
представлял сомнения» классической экономии.
Но Сисмонди и не думал ограничиваться такой ролью (кото¬
рая дает ему почетное место среди экономистов). Он, как мы
видели, пытался разрешать сомнения н пытался крайне неудачно.
Мало того, он обвинял классиков и их наук^ не за то, что она
остановилась перед анализом противоречий, а за то, что она
будто бы следовала неверным приемам. «Старая наука не учит пас
пн понимать, пн предупреждать» новые бедствия (I, XV), говорит
Сисмонди в предисловии ко 2-м^ изданию своей книги, объясняя
этот Факт не тем, что анализ этой науки неполон и непосле¬
дователен, а тем, что она б}дто бы «ударилась в абстракции»
(I, 55: новые ученики А. Смита в Англин бросились (se sont jetös)
в абстракции, забывало «человеке») — и «идет по ложному пути»
(II, И8). В чем же состоят обвинения Сисмонди против клас¬
сиков. позволяющие ему сделать такой вывод?

Gi
D. П. JEIIUII
«Экономисты, наиболее знаменитые, слишком мало обращали
впнманпя на потребление н на сбыт» (I, 12i).
Это обвинение повторялось со времен Сисмонди бесчисленное
множество раз. Считали нужным выделять «потребление» от «про¬
изводства», как особый отдел науки; говорили, что производство
зависит от естественных законов, тогда как потребление опреде¬
ляется распределением, зависящим от волн людей, и т. п., и т. п.
Как известно, наши народники держатся тех же идей, выделял
на первое место распределение *).
Какой же смысл в этом обвинении? Оно основано лишь па
крайне ненаучном понимании самого предмета политической эко¬
номии. Ее предмет вовсе не «производство матерьлльных цен¬
ностей», как часто говорят (это — предмет технологии), а — обще¬
ственные отношения людей по производству. Только понимал
«производство» в первом смысле, н можно выделять от него особо
«распределение», и тогда в «отделе» о производстве, вместо ка¬
тегорий исторически определенных Форм общественного хозяйства,
Фигурируют категории, относящиеся к процессу труда вообще:
обыкновенно такие бессодержательные банальности служат лишь
потом к затушевыванию исторических и социальных условий.
(Пример — хоть понятие о капитале.) Если же мы последовательно
будем смотреть на «производство», как на общественные отно¬
шения но производству, то и «распределение», и «потребление»
потеряют всякое самостоятельное значение. Раз выяснены отно¬
шения но производству, — тем самым выяснилась и доля в про¬
дукте, приходящаяся отдельным классам, а, следовательно, «рас¬
пределение» и «потребление». И наоборот, при невыясненности
производственных отношений (напр., при непонимании процесса
производства всего общественного каннтала в его целом) всякие
рассуждения о потреблении н распределении превращаются в баналь¬
ности или невинные романтические пожелания. Снсмондн—родо¬
*) Само собою разумеется, что Эфруси также не премии).i выхвалять
и за это Снсмондн. «II учении Сисмонди важны, — читаем мы в иР. />.>>
.Л5 8, с. 50,— не столько отдельные, специальные меры, предлагавшиеся нм,
сколько общий дух, которым проникнута вся его система. Попреки клас¬
сической школе, он выдвигает с особенной силой интересы распределения,
а не интересы производства». Нонрекп своим повторным «ссылкам» на
«новейших» экономистов. Эфруси абсолютно не понял нх учения и про¬
должает возиться с сантиментальным вздором, характеризующим прими¬
тивную критику капитализма. Наш народник и здесь хочет спастись тем,
что сопоставляет Сисмонди с «многими видными представителями исто¬
рической школы»; оказывается, что «Снсмондн ушел дальше» vil>id. .
и Эфруси совершенно этим удовлетворяется! «Ушел дальше» немецких
профессоров -- чего же вам еще надо? Подобно всем народникам, ЭФрусн
старается перенести центр тяжести на то, что Сисмопди критиковал капи¬
тализм. О том, что критика капитализма бывает разная, что критиковать
капитализм можно и с сантиментальной, и с научной точки зрения, — эконо¬
мист «Р. И — 6а», видимо, не имеет понятия.

К ХАРАКТЕРИСТИКИ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА	65
начальник подобных толков. Родбертус тоже много говорил о «рас¬
пределении национального продукта», «новейшие» авторитеты
Эфруси созидали даже особые «школы», одним из принципов
которых было особое внимание к распределению *). И все эти
теоретики «распределения» и «потребления» не сумели разрешить
даже основного вопроса об отличии общественного капитала от
общественного дохода, все продолжали путаться в противоречиях,
перед которыми остановился А. Смит **). — Проблему удалось
решить лишь экономисту, никогда не выделявшему особо рас¬
пределения, протестовавшему самым энергичным образом против
«вульгарных» рассуждений о «распределении» (ср. П. Струве,
«tfp. заметки», с. 129, зннграФ к IV гл.) ***). Мало того. Самое раз¬
решение проблемы состояло в анализе воспроизводства обществен¬
ного капитала. Ни о потреблении, ни о распределении автор и не
ставил особого вопроса; но и то, и другое выяснилось вполне само
собой после того, как доведен был до конца анализ производства.
«Научный анализ капиталистического способа производства
доказывает, что... условия распределения, по сущности своей
тождественные с условиями производства, составляют оборотную
сторону этих последних, так что и тс и другие носят одинаково
тот же самый исторически нреходящий характер». «Заработная
плата нредполагает наемный труд, прибыль—капитал. Эти онре-
дсленпые Формы распределения предполагают, след., определенные
общественные черты (Charaktere) условий производства и опреде¬
ленные общественные отношения агентов производства. Опреде¬
ленное отношение распределения есть, следовательно, лишь выраже¬
ние историчсски-опрсделснного отношения производства»... «Ка¬
ждая Форма распределения исчезает вместе с определенной Формой
производства, которой она соответствует и из которой проистекает».
«То воззрение, которое рассматривает исторически лини,
отношения распределения, но не отношения производства, с одной
*! Весьма справедливо Ингрем сближает Сисмопди с «катедер-социа-
листами» (с. 212 «Истории пол. эк.». М. 1891), заявляя наивно: «Мы ужо (!!)
примкпули к воззрению Сисмонди на государство, как на такую силу,
которая должна заботиться... о распространении благ общественного
соединения и новейшего прогресса, по возможности, на все классы обще¬
ства» (215). Какой глубипоН отличаются эти «воззрения» Сисмонди. мы
уже видели на примере протекционизма.
**) См., напр., статью «Доход» Р. Мейера в «Handw. der St.» (рус.
пер. в сборнике «Промышленность»), излагающую всю беспомощную
нутапнцу в рассуждениях «новейших» немецких профессоров об этом пред¬
мете. Оригинально, что Р. Мейер, опираясь прямо на Ад. Смита и приводя
в указании литературы ссылку па те гамые главы Il-го тома «Капитала»,
в которых содержится полное опровержение Смита, не упоминает об этом
в тексте.
***' В изд. 1908 г. слова в скобках заменены следующим образом:
«Ср. замечания Маркса на Готскую программу, цитированные у П. Струве
в «Кр. заметках», с. 129, эшнраФ к IV гл.» Ред.
ЛЕНИН. Т. II
5

66
В. И. ЛЕНИН
сторопы, есть лишь воззрение зарождающейся, еще робкой (непо¬
следовательной, befangen) критики буржуазной экономии. С другой
же сторопы, опо основано на смешении п отождествлении обще¬
ственного процесса производства с простым процессом труда,
который должен совершать и искусственно изолированный чело¬
век без всякой общественной помощи. Поскольку процесс труда
есть лишь процесс между человеком н природой, — его простые
элементы остаются одинаковыми для всех общественных Форм
развития. Но каждая определенная историческая Форма этого
процесса развивает далее материальные основания и общественные
Формы его» («Капитал», т. 111, 2, стр. 415, 4-10, 420 немецк. орнг.).
Не более посчастливилось Спсмондп н в другого рода напад¬
ках на классиков, занимающих еще больше места в его «Nou-
veaux Principcs». «Новые ученики А. Смита в Англии бросились
в абстракции, забывая о человеке»... (I, 55). Для Рикардо
«богатство — все. а люди — ничто» (11,331). «Они (экономисты,
защищающие свободу торговли) часто приносят людей н реальные
интересы в жертву абстрактной теорип» (11, 457 и т. п.
Как стары эти нанадки, и в то же время как они новы!
Я имею в виду обновление нх народниками, поднявшими такой
шум по поводу открытого прнзпаппя капиталистического развития
России за пастоящее, действительное и неизбежное развитие ее.
Не то же лн самое повторяли они на разные лады, крича об «апо¬
логии власти денег», о «соцнад-буржуазпости» и т. п. 7)? И к ним
еще в юраздо большей степени, чем к Сисмонди, приложимо
Замечание, сделанное по адресу сантиментальной критики капи¬
тализма вообще:	Man	schreie	nicht	zu	sehr	über den Zynismus!
Der Zynismus liegt in der Sache, nicht in den Worten, welche die
Sache bezeichnen! Не кричите очень о цинизме! цинизм заклю¬
чается не в словах, описывающих действительность, а в самой
действительности!
«Еще в гораздо большей степени»,— говорим мы. Это —
потом}, что романтики занадно-свропсйскпс не имели перед собой
паучного анализа противоречий капитализма, что опн впервые
указывали на эти противоречия, что они громили («жалкими
словами», впрочем) людей, не видевших этих противоречий.
Сисмонди обрушивался на Рикардо за то, что тот с беспо-
щадпоп откровенностью делал все выводы из наблюдения и из¬
учения буржуазного общества: он Формулировал открыто и суще¬
ствование производства ради производства, и превращение рабочей
силы в товар, на который смотрят так же, как на всякий другой
товар,— и то, что для «общества» важен только чистый доход,
т.-с. только величина прибыли *). Но Рикардо говорил совер-
*) Эфр>си, напр., с важным видом повторяет сантиментальные Фразы
Снсмондн о том, что увеличение чистого дохода предпринимателя не есть

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАПТИЗМА
67
шсниую правду:	на деле все обстоит именно mak. Если эта
истина казалась Сисмонди «низкой истипой», то он должен бы
был искать причин этой ппзости совсем не в теории Рикардо
н нападать совсем не на «абстракции»; его восклицания по адресу
Рикардо относятся целиком к области «нас возвышающего обмана»'.
Ну, а наши современные романтики? Думают ли они отри¬
цать действительность «власти денег»? Думают ли они отрицать,
что эта власть всемогуща не только среди промышленного насе¬
ления, но и среди земледельческого, в какой угодно «общинной»,
в какой угодно глухой деревушке? Думают ли они отрицать
необходимую связь этого факта с товарным хозяйством? Они
и не пытались подвергать это сомнению. Они просто стараются не
говорить об этом. Они боятся назвать вещи их настоящим именем.
И мы вполне понимаем нх боязпь: открытое признание
действительности отняло бы всякую почву у сантиментальной
(народнической) критики капитализма. Неудивительно, что они
так страстно бросаются в бой, не успев даже вычистить заржа-
влсшюс оружие романтизма. Неудивительно, что они не разби¬
рают средств и хотят враждебность к сантиментальной критике
выставить враждебностью к критике вообще. Ведь опп борются
за свое право на существование.
Сисмонди пытался даже возвести свою сантиментальную
критику в особый метод социальной науки. Мы уже видели,
что он попрекал Рикардо не тем, что его объективный анализ
остановился перед противоречиями капитализма (этот упрек
был бы основателен), а именно тем, что это — анализ объектив¬
ный. Сисмонди говорил, что Рикардо «забывает о человеке».
В предисловии ко второму изданию «Nouveaux Principcs» встре¬
чаем такую тираду:
«Я считаю необходимым протестовать против обычных,
столь часто легкомысленных, столь часто ложных приемов суждс-
выпгрмш для народного хозяйства, и т. п., упрекая его лишь п том, что
он «сознавал» это «еще не вполне ясно» 'с. 43, Лй 8).
Но угодно ли сравнить с этим результаты научного анализа капи¬
тализма:
Валовой доход 'Rolieinkommcn' общества состоит нз заработной
платы + прибыль + рента. Чистый доход (Reineinkommen) это — сверх¬
стоимость.
«Если рассматривать доход всего общества, то национальный доход
состоит из заработной платы, плюс прибыль, плюс рента, т.-е. из валового
дохода. Однако, такое воззрение является лишь абстракцией в том отно¬
шении, что все общество, па основе капиталистического производства,
становится па капиталистическую точку зрения и считает чистым доходом
лишь доход, состоящий нз прибыли п ренты» (III, 2. 375 — 6).
Таким образом, автор вполне примыкает к Рикардо и его определению
«чистого дохода» «общества», — к тому самому определению, которое
вызвало «знаменитое возражение» Снсмондн («/*. Б.» ЛЙ 8, с. 44): «Как?
Богатство — все, а люди — ничто?» (II, 331). В современном обществе —
конечно, да.

68
В. И. ЛЕНИН
нпя о сочинении, касающемся социальных наук. Проблема, подле¬
жащая их разрешению, иесравнешю сложнее, чем все проблемы
наук естественных; в то же время эта проблема обращается
к сердцу точно так же, как к разуму» (I, XVI). Как знакомы
русскому читателю эти идеи о противоположности естественных
и социальных наук, об обращении последних к «сердцу»! *\
Сисмонди высказывает здесь те самые мысли, которым пред¬
стояло через несколько десятилетий быть «вновь открытыми»
на дальнем востоке Европы «русской школой социологов» и Фигу¬
рировать в качестве особого «субъективного метода в социоло¬
гии»... Сисмонди апеллирует, разумеется,— как и нашп отече¬
ственные социологи,— «к сердцу так же, как к разуму » **). Но мы
видели уже, как по всем важнейшим проблемам «сердце» мелкого
буржуа торжествовало над «разумом» теоретнка-экономиста.
ПОСТ СКРИПТУМ •••).
Верность данной здесь оцепки саптимснтальпого Сисмонди
в отношении его к научно-«объективному» Рикардо вполне под¬
тверждается отзывом Маркса во втором томе «Теорий прибавоч¬
ной стоимости», вышедшем в 1905 году («Theorien über den
Mehrwerl», 11 В., I Th., S. 304 и. ff. «Bemerkungen über die Ge¬
schichte der Entdeckung des sogenannten Ricardoschen Gesetzes») ****).
Противопоставляя Мальтуса, как жалкого плагиатора, подкуплеп-
*) «Политическая экономия паука не простого расчета (n’est pas une
Science de calcul), а наука моральная... Она ведет к цели лишь тогда,
когда приняты во впим'ание чувства, потребности и страсти людей» (1,313,.
Эти чувствительные Фразы, в которых Сисмопди точно так же, как русские
социологи субъективной школы в своих совершенно аналогичных воскли¬
цаниях, видит новые понятия о социальной науке, показывают на самом
деле, в каком еще детски примитивном состоянии находилась критика
буржуазии. Разве научный анализ противоречий, оставаясь строго объ¬
ективным «расчетом», не дает именно твердой основы для понимания
«чувств, иотребностей и страстей» н при том страстей не «людей» вообще,—
этой абстракции, которую и романтик, и народник наполняет специфи¬
чески мелко-6)ржуаэным содержанием, — а людей определенных классов?
Но дело в том, что Сисмонди не мог теоретически опровергнуть экономи¬
стов и потому ограничивался сантиментальными Фразами. «Утопический
дилетантизм вынужден делать теоретические уступки всякому более или
менее у ченому защитнику буржуазного порядка. Чтобы загладить возни¬
кающее у него сознание своего бессилия, утопист утешает себя, упрекая
своих противников в объективности: положим, дескать, вы ученее меня,
по зато я добрее» (Пелыпов, с. 43j ®).
**) Точно «проблемы», вытекающие из естественных наук, пе обра¬
щаются тоже к «сердцу»?!
***) Посг-скрпнтум написан к изданию 1908 г. Ред.
****) «Теории прибавочной стоимости», т. II, ч. I, стр. 304 и ел.: «Заме¬
чания относительно истории открытия так называемого закона Рикардо».
Ред.

К ХАРАКТЕРИСТИК!-: ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА	69
пого адпоката имущих, бесстыдного сикоФаита, — Рикардо, как
человеку пауки, Маркс говорит:
«Рикардо рассматривает капиталистический способ производ¬
ства, как самый выгодный для производства вообще, как самый
выгодный для создания богатства, и Рикардо вполне прав для своей
Эпохи. Оп хочет производства для производства и он прав. Воз¬
ражать па это, как делали сантиментальные противппки Рикардо,
указанием на то, что производство, как таковое, не является же
самоцелью, значит забывать, что производство ради производства
есть не что иное, как развитие производительных сил человече¬
ства, т.-е. развитие богатства человеческой природы, как само¬
цель. Если противопоставить этой цели благо отдельных индивидов,
как делал Сисмонди, то это значит утверждать, что развитие
всего человеческого рода должно быть задержано ради обеспе¬
чения блага отдельных индивидов, что, следовательно, нельзя
вести, к пример} скажем, никакой войны, ибо война ведет к гибели
отдельных лиц. Снсмондн прав лишь против таких экономистов,
которые затушевывают этот антагонизм, отрицают его» (S. 309).
С своей точки зрения, Рикардо имеет полное право приравни¬
вать пролетариев к машинам, к товарам в капиталистическом
производстве. «Es ist dieses stoisch, objektiv, wissenschaftlich»,
«это — стоициЗм, это объективно, это научно» (S. 313). Понятно,
что эта оценка относится лишь к определенной эпохе, к самому
началу Х1Х-го века.
ГЛАВА II.
ХАРАКТЕР КРИТИКИ КАПИТАЛИ3МА У РОМАНТИКОВ.
«Разумом» Сисмонди мы уже достаточно занимались. Посмо¬
трим тснерь поближе на его «сердце». Попытаемся собрать
воедино все указания на его точку зрения (которую мы изучали
до сих пор лишь как элемент, соприкасающийся с теоретическими
вопросами), па его отношение к капитализму, на его общественные
симпатии, на его понимание «социально-политических» задач той
Эпохи, которой он был учаетшшом.
I.
САНТИМЕНТАЛЬНАЯ КРИТИКА КАПИТАЛИЗМА.
Отличительной чертой той эпохи, когда писал Сисмонди,
было быстрое развитие обмена денежного хозяйства — по совре-
мешюй терминологии ', особенно резко сказавшееся после уничто¬
жения остатков Феодализма Французской революцией. Сисмонди,
не обинуясь, осуждал это развитие н усиление обмена, нападал
на «роковую конкуренцию», призывая «правительство защищать

70
Л. П. ЛЕНИН
население от последствий конкуренции» (ch. VIII, 1. VII; и т. п.
«Быстрые обмены портят добрые нравы парода. Постояпиые
заботы о выгодной продаже не обходятся без покушений запра¬
шивать и обманывать, и чем труднее существовать тому, кто
живет ПОСТОЯШ1ЫМИ обменами, тем более подвергается он иску¬
шению пустить в ход обман» (I, 169). Вот какая наивность
требовалась для того, чтобы нападать па денежное хозяйство
так, как нападают наши народники! «...Богатство коммерческое
есть лишь второе по важности в экономическом сгрое; и богат¬
ство территориальное (territoriale — земельное), дающее средства
существования, должно возрастать первым. Весь этот много¬
численный класс, живущий торговлей, должен получать часть
иродуктов земли лишь тогда, когда эти продукты существуют;
оп (этот класс) доджей возрастать лишь постольку, поскольку
возрастают также и эти продукты» (I, Л'22 — 323). Ушел ли хоть
на шаг вперед от этого патриархального романтика г. Н.—он,
изливающий на целых страницах жалобы па то, что рост тор¬
говли и промышленности обгоняет развитие земледелия? Эти
жалобы романтика и народника свидетельствуют лишь о совер¬
шенном непонимании капиталистического хозяйства. Может ли
существовать такой капитализм, при котором бы развитие тор¬
говли и промышленности не обгоняло земледелия? Ведь рост
капитализма есть рост товарного хозяйства, то-естъ обществен¬
ного разделе1шя труда, отрывающею от земледелия одпн за
другим вид обработки сырья, перноначалыю связанный с добы¬
ванием сырья, обработкой и потреблением его в одно натуральное
хозяйство. Поэтому везде и все/да капитализм означает более
быстрое развитие торговли и промышленности сравнительно с
земледелием, более быстрый рост торгово-промышленного насе¬
ления, больший вес и значение торговли и промышленности
в общем строе общественного хозяйства *). Иначе не может
быть. И г. Н. —он, повторяя подобные жалобы, доказывает
Этим еще и еще раз, что он в своих экономических воззрениях
не пошел дальше поверхностного, сантиментального романтизма.
«Этот неразумный дух предпринимательства (esprit a’entreprise),
Этот излишек всякого рода торговли, который вызывает такую
массу банкротств в Америке, обязан своим су щоствовапием, без
всякого сомнения, увеличению числа банков и той легкости,
с которой обманчивый кредит становится на место реального
имущества» (Fortune röellc) (11, 111), и т. д. без конца. Во имя
чего же панадал Сисмонди па денежное хозяйство (и капи¬
тализм)? Что он протнвопостанлнст ему ? Мелкое самостоятельное
*) Всегда и везде при капиталистическом развитии земледелие остается
позади торговли и нромышлсипосш, всегда оно подчинено нм и экспл)ати-
руется ими, всегда оио лишь позднее втяшбается ими на стезю капита¬
листического производства.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА
71
производство, натуральное хозяйство крестьян в деревне, ремесло—
в городе. Вот как говорит он о первом в главе «О патриархаль¬
ном сельском хозяйстве» (ch. III, I. III, «De l’exploitation patriar-
cale»—о патриархальной эксплуатации земли. Книга 3-я трактует
о «территориальном» или земельном богатстве):
«Первые собственники земли сами были пахарями, они испол¬
няли все полевые работы трудом своих детей н своих слуг.
Ни одна социальная организация *) не гарантирует большего
счастия и больших добродетелей наиболее .многочисленному классу
нации, большего довольства fopulence) всем, большей прочности
общественному порядку... В странах, где земледелец есть соб¬
ственник (ой 1с formier est proprielaire), н где продукты при¬
надлежат целиком (sans parlage) тем самым людям, которые
произвели все работы, т.-с. в странах, сельское хозяйство которых
мы называем патриархальным, — мы внднм на каждом шагу
следы любви земледельца к дому, в котором он живет, к земле,
за которой он ухаживает... Самый труд для него удовольствие...
В счастливых странах, где земледелие — патриархальное, из¬
учается особая природа каждого ноля, и эти познания переходят
от отца к сыну... Круннос Фермерское хозяйство, руководимое
более богатыми людьми, поднимается, может быть, выше нред-
рассудков и рутины. Но познания (rintelligcncc, т.-е. познания
в сельском хозяйстве) не дойдут до того, кто сам работает,
н будут применены хуже... Патриархальное хозяйство улучшает
нравы и характер этой столь многочисленной части нации, на
которой лежат все земледельческие работы. Собственность создает
привычки порядка и бережливости, постоянное довольство уни¬
чтожает вкус к обжорству (gourmandisc) и к пьянству... Вступая
в обмен почти с одной только природой, он (земледелец) имеет
меньше, чем всякий другой промышленный рабочий, поводов не
доверять людям и пускать в ход против них оружие недобро¬
совестности» (I, 1С5—170). «Первые Фермеры были простыми
пахарями; они своими руками исполняли большую часть земле¬
дельческих работ; они соразмеряли свои предприятия с силами
своих семей... Они не переставали быть крестьянами: сами
ходят за сохой (tiennent eux-mömes les corncs de leur charrue);
*) Заметьте, что Снсмопди—точь-в-точь, как наши народники,—пре¬
вращает сразу самостоятельное хозяйство крестьян в «социальною органи¬
зацию». Явная передержка. Что же связывает вместе этих крестьян разных
местностей? Именно разделение общественного труда и товарное хозяйство,
заменившее связи Феодальные. Сразу сказывается возведение в утопию
одного члена в строе товарного хозяйства и непонимание остальных членов.
Сравните у г. Н. —она, с. 322: «Форма промышленности, основанная на
владении крестьянством орудиями производства». О том. что это вла¬
дение крестьянством орудиями производства является—и историческими
логически — исходным пунктом именно капиталистического производства,
г. H.—он и но подозревает!

72
В. И. ЛЕНИН
сами ухаживают за скотом и в ноле, и в конюшне; живут на
чистом воздухе, привыкая к постоянному труду и к скромной
пище, которые создают крепких граждан и бравых солдат *\
Они почти никогда пе употребляют, для совместных работ, поден¬
ных рабочих, а только слуг ^des domesliques), выбранных всегда
среди своих равных, с которыми обходятся как с равными, едят
за одним столом, пьют то же вино, одеваются в то же платье.
Таким образом, земледельцы с своими слугами составляют один
класс крестьян, одушевленных теми же чувствами, разделяющих
те же удовольствия, подвергающихся тем же влияниям, связаииых
с отечеством такими же узами» (I, 221).
Вот вам и пресловутое «народное производство»! И пусть
не говорят, что у Сисмонди нет понимания необходимости
соединить производителей: он говорит прямо (см. ниже), что
«он точно так же (как и Фурье, Оуэп, Томпсон, Муирон) желает
ассоциации» (11, 365). Пусть не говорят, что он стоит пмеино
за собственность: напротив, центр тяжести у него мелкое хозяй¬
ство (ср. 11, 355), а не мелкая собственность. Понятно, что эта
идеализация мелкого крестьянского хозяйства принимает отлич¬
ный вид при других исторических и бытовых условиях. Но
и романтизм, и народничество возводят в янофсоз именно мелкое
крестьянское хозяйство — это не подлежит сомнению.
Точно так же идеализирует Сисмонди и примитивное ремесло,
и цехи.
«Деревенский сапожник, который в то же время и кунец,
н Фабрикант, и работник, не сделает ни одной пары сапог,
не получив заказа» (II, 262), тогда как капиталистическая ману¬
фактура, ис зная спроса, может потерпеть крах. «Несомненно,
и с теоретической и с Фактической сторопы, что учреждение
цехов (corps de тёПсг) препятствовало и должно было препят¬
ствовать образованию избыточного паселспия. Точно так же
несомнсшю, что такое население существует в настоящее время,
и что оно есть необходимый результат современного стр.оя»
(I, 431). Подобных выписок можно было бы привести очень
много, по мы откладываем разбор практических рецептов Сис¬
монди до дальнейшего. Здесь же ограничимся нриведешилм,
чтобы вникнуть в точку зрения Сисмонди. Прнвсдышые рас¬
суждения можпо резюмировать так: 1) денежное хозяйство осу¬
ждается за то, что оно разрушает обеспеченное положение мел¬
ких производителей и их взаимное сближение (в Форме ли
близости ремесленника к потребителю или земледельца к равным
ему земледельцам); 2) мелкое производство превозносится за то,
*) Сравните, читатель, с этими сладенькими рассказами бабушки того
аперодового» [пблициста конца XIX века, которого цитирует г. Стр)Ве
в своих «Кр. заметках», с. 17 ®).

К ХАРАКТЕРИСТИКИ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА
73
что обеспечивает самостоятельность производителя и устраняет
противоречия капитализма.
Отметим, что эти обе идеи составляют существенное
достояние народничества *), и попытаемся вникнуть в нх содер¬
жание.
Критпка денежного хозяйства ромаптпками и народниками
сводится к констатированию порождаемого нм индивидуализма **)
и антагонизма (конкуренция), а также исобсснсчсшюстн произ¬
водителя и неустойчивости ***) общсствсшюго хозяйства.
Сначала об «индивидуализме». Обыкновенно противопола¬
гают союз крестьян данной общины или ремесленников (или
кустарей) данного ремесла — капитализму, разрушающему эти
Синзн, заменяющему их конкуренцией. Это рассуждение повто¬
ряет типичную ошибку романтизма, именно: заключение от про¬
тиворечий капитализма к отрицанию в нем высшей формы обще¬
ственности. Разве капитализм, разрушающий средневековые
общшшыс, цеховые, артельные и т. п. связи, не ставит па нх
место других? Разве товарное хозяйство не есть уже связь
между производителями, связь, устанавливаемая рынком? *'**)
Антагонистический, полный колебаний и противоречий характер
этой связи не даст нрава отрицать ее существования. И мы
знаем, что именно развитие противоречий все сильнее и сильнее
обнаруживает силу этой связи, вынуждает все отдельные эле¬
менты и классы общества стремиться к соединению, и нрн том
соединению уже не в узких пределах одной общины или одного
Пга, а к соединению всех представителей данного класса
сей нации и даже в различных государствах. Только роман¬
тик с своей реакционной точки зрения может отрицать суще¬
ствование этих связей и нх более глубокое значение, основан¬
ное на общности ролей в народном хозяйстве, а не на терри¬
ториальных, профессиональных, религиозных и т. п. интересах.
И если подобное рассуждение заслужило название романтика для
*) Г. Н. —он и по данному вопросу наговорил такую кучу противо¬
речий, что нз нсо можно выбрать какие угодно положения, ничем между
собой пе связанные. Не подлежит, однако, сомнению идеализация кре¬
стьянского хозяйства посредством туманного термина: «народное произ¬
водство». Туман — особенно удобная атмосфера для всяких пероряживаний.
**) Ср. Н.—он, с. 321 inf. и др.
***) Ibid., с. 335. С. 184: капитализм «лишает устойчивости». И мн. др.
**'*) «На самом деле выражения: общество, ассоциация это такие
наименования, которые можно дать всяческим обществам, как Феодальном)
обществ), так н буржуазному, которое есть ассоциация, основанная на
конкуренции. Каким же образом могут существовать писатели, которые
считают возможным опровергать конкуренцию одним словом: ассоциация?»
[Marx, «Das Elend der Philosophie» (Маркс, «Нищета философии». Ред.)].
Критикуя со всей резкостью сантиментальное осуждение конкуренции,
автор выдвигает нрямо ее прогрессивную сторону, ее движущую силу,
толкающую вперед «прогресс технический и прогресс социальный».

74
В. И. ЛЕН1Ш
Сисмонди, писавшего в такую эпоху, когда су ществованпе этих
новых, порождаемых капитализмом, связей было еще в зародыше,
то наши народники и подавно подлежат такой оценке, ибо теперь
громадное значение таких связей могут отрицать лишь совсем
слепые люди.
Что касается до необеспеченности и неустойчивости и т. п.,
то это — все та же старая песенка, о которой мы говорили но
поводу внешнего рынка. В подобных пападках и сказывается
романтик, осуждающий с боязливостью именно то, чтб выше
всего ценит в капитализме научная теория: присущее ему стре¬
мление к развитию, неудержимое стремление вперед, невозмож¬
ность остановиться пли воспроизводить хозяйственные процессы
в прежних неизмсш1ых размерах. Только утопист, сочиняющий
Фантастические планы расширения средневековых союзов (вроде
общины) на все общество, может игнорировать тот Факт, что
именно «неустойчивость» капитализма и есть громадный прогрес¬
сивный Фактор, ускоряющий общественное развитие, втягиваю¬
щий все большие и большие массы населения в водоворот обще¬
ственной жизни, заставляющий их задумываться над се строем,
заставляющий их самих «кокать свое счастье».
Фразы г-на Н. —она о «неустойчивости» капиталистического
хозяйства, о непропорциональном развитии обмена, о нарушении
равновесия между промышленностью и земледелием, между про¬
изводством и потреблением, о ненормальности кризисов и т. п.
свидетельствуют самым неоспоримым образом о том, что он
стоит еще целиком на точке зреппя романтизма. Поэтому кри¬
тика европейского романтизма относится и к его теории от слова
до слова. Вот доказательство:
«Послушаем старика Буагильбера:
«Цена товаров, — говорит он, — должна всегда быть пропор¬
циональной, ибо только такое взаимное соглашение даст воз¬
можность им в каждый момент быть снова воспроизводимыми...
Так как богатство есть не что пнос, как этот постоянный обмен
между человеком и человеком, между предприятием и предприя¬
тием, то было бы ужасным заблуждением искать причины нищеты
в чем-либо ином, а не в том нарушении этого обмепа, которое
вызывается отклонениями от пропорциональных цен».
«Послушаем также одного новейшего *] экономиста:
«Великий закон, который должен быть применен к произ¬
водству, есть закоп пропорциональности (the law of proporlion),
который один только в состоянии удержать постоянство стои¬
мости... Эквивалент должен быть гарантирован... Все нации
в различные эпохи пытались посредством многочисленных тор¬
говых регламентов и ограничений осуществить этот закон про-
*) Писано в 1847 г.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА	75
порциональпости, хотя бы до известной степени. Но эгоизм,
присущий человеческой природе, довел до того, что вся эта
система регулирования была ниспровергнута. Пропорциональное
производство (proportionale production) есть осуществление истин¬
ной социально-экономической науки» (W. Alktnson. «Principles of
polilical economy», London 1840, p. 170 n 195) *)
«Fuit Troja! **) Эта правильная пропорция между предложе¬
нием и спросом, которая опять начинает становиться предметом
столь обильных пожеланий, давным давно перестала существо¬
вать. Она пережила себя; она была возможна лишь в тс вре¬
мена, когда средства производства были ограничены, когда обмен
происходил в крайне узких границах. С возникновением крупной
индустрии эта правильная пропорция должна была необходимо
(musste) исчезнуть, и производство должно было с необходимостью
законов природы проходить постоянную последовательную смену
процветания н упадка, кризиса, застоя, нового процветания и
так далее.
«Те, кто, подобно Сисмопди, хочет возвратиться к правиль¬
ной пропорциональности производства и при этом сохранить
современные основы общества, суть реакционеры, так как они,
чтобы быть последовательными, должны бы были стремиться
к восстановлению и других условий промышленности прежних
времен.
»Что удерживало производство в правильных, или почти
правильных, пропорциях? Сирое, который управлял предложе¬
нием, предшествовал ему; производство следовало шаг за шагом
за потреблением. Крупная индустрия, будучи уже самым харак¬
тером употребляемых ею орудий вынуждена производить постоянно
все в больших и больших размерах, не может ждать спроса.
Производство идет впереди спроса, предложение силой берет
сирое.
<(В современном обществе, в промышленности, основанной на
индивидуальном обмене, анархия производства, будучи источни¬
ком стольких бедствий, есть в то же время причина прогресса.
«(Поэтому одно из двух: либо желать правильных пропорций
прошлых веков при средствах производства нашего времени, —
и это значит быть реакционером и утопистом вместе в одно
и то же время.
«Либо желать прогресса без анархии, — и тогда необхо¬
димо отказаться от индивидуального обмена для того, чтобы
сохранить производительные силы» («Das Elend der Philosophie»,
S. 1б — 48).
*) В. Аткинсон, «Основания политической экономии», Лов дон 1840,
стр. 170 и 195. Ред.
**) — Не стало Трои! Ред.

76
R. И. ЛГСНПН
Последние слова относятся к Прудону, против которого поле¬
мизирует автор, характеризу я, слеловатсльпо, отличие своей точки
зрения и от взглядов Сисмонди, и от воззрения Прудона.
Г. Н. —он, конечно, не подошел бы во всех своих воззрениях ни
к тому, ни к другому *). Но вникните в содержание этого отрывка.
В чем состоит основное положение цитированного автора, его
основная мысль, ставящая его в непримиримое противоречие
с его предшественниками? Бесспорно, в том, что он ставит
вопрос о неустойчивости капитализма (которую констатируют
все эти три писателя) па историческую почву н признает эту
неустойчивость про1рессивным фактором. Другими словами: он
иризнает, во-первых, данное капиталистическое развитие, совер¬
шающееся путем диспропорций, кризисов н т. п., развитием
необходимым, говоря, что уже самый характер средств производ¬
ства (машины) вызывает безграничное стремление к расширению
ироизводства и постоянное предварение спроса предложением.
Во-вторых, он признает в этом данном развитии элементы npotpecca,
состоящие в развитии производительных сил, в обобществлении
труда в пределах целого общества, в повышении подвижности
населения и его сознательности н пр. Этими двумя пунктами
исчерпывается его отличие от Сисмонди и Прудона, которые
сходятся с ним в указаниях на «неустойчивость» и порожденные
ею противоречия н в искреннем стремлении устранить эти про¬
тиворечия. Непонимание того, что эта «неустойчивость» есть
необходимая черта всякого капитализма и товарного хозяйства
вообще, приводит их к утопии. Непонимание элементов прогресса,
присущих этой неустойчивости, делает их теории реакционными").
И теперь мы предлагаем гг. народникам ответить на вопрос:
разделяет ли г. Н. —он воззрения научной теории но двум ука¬
занным пунктам? признает ли он неустойчивость, как свойство
данного строя и данного развития? признает ли он элементы
прогресса в этой неустойчивости? Всякий знает, что нет, что
г. Н. —он, напротив, объявляет эту «неустойчивость» капита¬
лизма простой ненормальностью, уклонением и т. д. и считает се
упадком, регрессом (ср. выше: «лишает устойчивости»), идеали¬
*) Хотя большой еще вопрос, отчего не подошел бы? Не оттого ли
только, что эти писатели ставили вопросы шире, имея в виду данный
хозяйственный строй вообще, его мегто и значение в развитии всего
человечества, не ограничивая своего кругозора одной страной, для кото¬
рой будто бы можно сочинить особую теорию.
**) Этот термин употребляется в историко-философском смысле,
характеризуя только ошибку теоретиков, берущих в пережитых порядках
образцы своих построений. Он вовсе пе относится пи к личным каче¬
ствам этих теоретиков, ни к их программам. Всякий знает, что рсакцнонс-
Камн в обыденном значении слова ни Сисмонди, ни Прудон но были.
1ы разъясняем спи азбучные истины потому, что гг. народники, как
увидим ниже, до сих нор еще не усвоили их себе.

К ХАГАКТКВПСТИКК ЭКОПОМИЧКСКОГО РОМАНТИЗМА	77
зируя тот самый экономический застой (вспомните «вековые
устои», «освященные веками начала» и т. п.), в разрешении
которого и состоит историческая заслуга «неустойчивого» капи¬
тализма. Ясно поэтому, что мы были внолне правы, относя
его к романтикам, и что никакие «цитаты» и «ссылки» с его
стороны не изменят такою характера ею собственных рассуждений.
Мы остановимся несколько ниже еще раз на этой «неустой¬
чивости» (по поводу враждебного отиошепня романтизма и народ¬
ничества к уменьшению земледельческого населения на счет
индустриального), а теперь приведем одно место из «Критики
некоторых положений политической экономии», посвященное
разбору сантиментальных пападок на денежное хозяйство.
«Этиопределенные общественные роли (именно: роли продавца
и покупателя) не вытекают из человеческой индивидуальности
вообще, но из меновых отношений между людьми, производящими
свои продукты в Форме товаров. Отношения, су щсству ющис
между покупателем и продавцом, настолько не индивидуальны,
что они оба вступают в них, лишь поскольку отрицается инди¬
видуальный характер их труда, именно поскольку он, как труд
пе индивидуальный, становится деньгами. Поэтому, настолько же
бессмысленно считать эти экономическн-буржуазные роли поку¬
пателя и продавца вечными общественными Формами человече¬
ского индивидуализма, насколько несправедливо оплакивать эти
роли, как причину уничтожения этого индивидуализма.
«Как глубоко поражает добрых людей даже совершенно
поверхностная Форма антагонизма, проявляющаяся в покупке
и продаже, показывает следующее извлечение нз книгп Исаака
Псрейры: «Lecons sur l’industrie et les financcs». Paris. 1832*).
То обстоятельство, что этот же самый Исаак, в качестве изобре¬
тателя и диктатора «Crödit mobilier» **), приобрел печальную
славу парижского биржевого волка, показывает, чтб содержится
в названной книге па-ряду с сантиментальной критикой экопомпн.
Г. Перейра, в то время апостол Сен-Симона, говорит: «Вследствие
того, что индивидуумы изолированы, отделены друг от друга как
н производстве, так и в потреблении, между ними существует
обмен продуктов нх производства. Из необходимости обмена
вытекает необходимость определять относительную ценность пред¬
метов. Иден ценности н обмена, такпм образом, тесно связаны
между собою, и в своей действительной Форме обе они выражают
индивидуализм и антагонизм... Определять ценность продуктов
можно только потому, что существует продажа н покупка, дру¬
гими словами, антагонизм между различными членами общества.
Заботиться о цене, ценности приходится только там, где проис¬
*) «Лекции о промышленности и Финансах». Париж. 1832. Ред.
'*) — банка для лалога движимых имуществ. Ред.

78
В. И. ЛК11ПН
ходит продажа и покупка, словом, где каждый нндпвпдуум дол¬
жен бороться, чтобы полечить предметы, необходимые "для под¬
держания его существования» (Н. гоч., стр. 69'.
Снрашпвается, в чем состоит тут сантиментальность
ПереКры? Он говорит только об индивидуализме, антагонизме,
борьбе, свойственных капитализму, говорит то самое, что говорят
на разные лады наши народники, н при том говорят, казалось бы,
правду, ибо «индивидуализм, антагонизм и борьба» действительно
составляют необходимую принадлежность обмена, товарного
хозяйства. Сантимснталыюсть состоит в том, что этот сен¬
симонист, увлеченный осуждением противоречий капитализма,
просматривает за этими противоречиями тот Факт, что обмен
тоже выражает особую Форму общественного хозяйства, что он,
следовательно, не только разъединяет (это верно лишь но отно¬
шению к средневековым союзам, которые капитализм разрушает),
но и соединяет людей, заставляя их вступать в сношения между
собой при посредстве рынка *). Вот эта-то поверхностность пони¬
мания, вызванная увлечением «разнести» капитализм (с точки
зрения утопической), и дала повод цитированному автору назвать
критику Перейры сантиментальной.
Но что нам Перейра, давно забытый апостол давно забытого
ссн-снмоннзма? Не взять лн лучше новейшего «апостола» народ¬
ничества?
«Производство... лишилось народного характера и приняло
характер индивидуальный, капиталистический» (г. Н. —он,
«Очерки», с. 321—2).
Видите, как рассуждает этот костюмированный романтик:
«народное производство стало индивидуальным». А так как под
«народным производством» автор хочет разуметь общину, то он
указывает, следовательно, на упадок общественного характера
производства, на сужение общественной Формы производства.
Так лн это? «Община» давала (если давала; впрочем, мы
готовы сделать какие угодно уступки автору) организацию нро-
изводству только в одной отдельной общине, разъединенной
от каждой другой общины. Общественный характер производ¬
ства обнимал только членов odnoit обгиины **). Капитализм же
создает общественный характер производства в целом государ¬
стве. «Индивидуализм» состоит в разрушении общественных свя¬
зей, но их разрушает рынок, ставя на их место связи между
массами индивидов, не свлзаш1ых ни общиной, ни сословием,
*) Заменяя местные, сословные союзы — единством социального поло¬
жения и социальных интересов, в пределах целого государства и даже
всего мира.
**) По данным земской статистики («Сводный Сборник» благовещен¬
ского) средний размер общины, по 123 уездам, в 22 губерниях, равняется
53 дворам с 313 душами обоего пола.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА
79
пи профессией, ни узким районом промысла и т. п. Так как
с »язь, создаваемая капитализмом, проявляется в Форме противо¬
речии и антагонизма, поэтому наш романтик не хочет видеть
этой связи (хотя и община, как организация производства,
никогда пе существовала без других Форм противоречии и анта¬
гонизма, свойственных старым способам производства). Утопи¬
ческая точка зрения превращает и его критику капитализма
в критику сантиментальную.
II.
МЕЛКО БУРЖУАЗНЫЙ ХАРАКТЕР РОМАНТИЗМА.
Идеализация мелкого производства показывает нам другую
характерную черту романтической и народнической критики: ее
мелко-буржуазность. Мы видели, как Французский и русский
романтик одинаково превращают мелкое производство в «социаль¬
ную организацию», в «Форму производства», противополагая ее
капитализму. Мы видели также, что подобное противоположение
не заключает в себе ничего, кроме крайней поверхностности пони¬
мания, что это есть искусственное и неправильное выделение одной
Формы товарного хозяйства (крупиый промышленный капитал)
и осуждение ее, при утопической идеализации другой формы
того же товарного хозяйства (мелкое производство). В том-то
и беда как европейских романтиков начала XIX века, так и русских
романтиков коица XIX, что они сочиняют себе какое-то абстрактное,
вне общественных отношений производства стоящее мелкое
хозяйство, и просматривают то маленькое обстоятельство, что это
мелкое хозяйство в действительности стоит в обстановке товар¬
ного производства, — как мелкое хозяйство европейского конти¬
нента 1820-х годов, так и русское крестьянское хозяйство 1890-х
годов. В действителъноспт мелкий производитель, возводимый
в апоФсоз романтиками н народниками, есть поэтому мелкий
буржуа, стоящий в таких же противоречивых отношениях, как
н всякий другой член капиталистического общества, отстаивающий
себя точно так же борьбой, которая, с одной стороны, постоянно
выделяет небольшое меньшинство крупных буржуа, с другой
стороны, выталкивает большинство в ряды пролетариата. В действи¬
тельности, как это всякий видит н знает, нет таких мелких про¬
изводителей, которые бы не стояли между этими двумя противо¬
положными класса ми, п это срединное положение обусловливает
необходимо специфический характер мелкой буржуазии, се двой¬
ственность, двуличность, се тяготение к меньшинству, счастливо
выходящему нз борьбы, се враждебиое отношение к «неудачникам»,
т.-с. большинству. Чем дальше развивается товарное хозяйство,
тем сильнее и резче выступают эти качества, тем явственнее

80
В. И. ЛЕНИН
становится, что идеализация мелкого производства выражает
лишь реакционную, мелко-буржуазную точку зрения.
Не надо заблуждаться на счет значения этих терминов,
которые автор «(Критики некоторых положений политической
экономии» н 1цшлагал именно к Сисмонди. Эти термины попсе
не говорят, что Сисмонди защищает отсталых мелких буржуа.
Сисмонди нигде гч не защищает: он хочет стоять на точке зрения
трудящихся классов вообще, он выражает свое сочувствие всем
представителям этих классов, он радуется, напр., Фабричному
законодательству, он нападает на капитализм и показывает его
противоречия. Одним словом, его точка зрения совершенно та же,
что и точка зрения современных народников.
Спрашивается, на чем же основана характеристика его, как
мелкого буржуа? Именно на том, что он не понимает связи
между мелким производством (которое идеализирует) и крупным
капиталом (иа который нападает). Именно па том, что он не
видит, как излюбленный им мелкий производитель, крестьянин,
становится, в действительности, мелким буржуа. Не иадо никогда
забывать следующего разъяснения но поводу сведения теорий раз¬
личных писателей к интересам и точке зрения различных классов:
«Не следует думать, что мелкая буржуазия принципиально
стремится осуществить свои эгоистические классовые иптсресы.
Она верит, напротив, что специальные условия ее освобождения
суть в то же время те общие условия, при которых только
и может быть спасено современное общество и устранена клас¬
совая борьба. Равпым образом, не следует думать, что все пред¬
ставители демократии—лавочники или поклонники лавочников.
По своему образованию и индивидуальному положению они могут
быть далеки от них, как небо от земли. Представителями мелкого
буржуа делает их то обстоятельство, что их мысль не в со¬
стоянии преступить тех границ, которых не преступает жизнь
мелких буржуа, и потому теоретически они приходят к тем же
самым задачам и решениям, к которым мелкого буржуа приводит
практически его материальный интерес и его общественное поло¬
жение. Таково н вообще отношение между политическими и лите¬
ратурными представителями класса и тем классом, который они
щюдставляют» (К. Маркс, «с Восемнадцатое Брюмера Лун Бона-
парта», перев. Базарова и Степанова, стр. 179—180) 10).
Поэтому весьма комичны те народники, которые думают,
что указания па мелко - буржуазность делаются лишь с целью ска¬
зать что-либо особеино ядовитое, что это—простой полемиче¬
ский прием. Таким отношением они показывают непонимание
общих воззрении их противников, а, главное, — непонимание
самых основ тон критики капитализма, с которой они все «со¬
гласны», и ее отличия от сантиментальной и мелко-буржуазной
критики. Одно уже усиленное стремление обойти самый вопрос

к wi'tKTKi'itcTUKi-: эконочнчиского гомыггнз.ж
81
об этих последних видах критики, о существовании их в Заи.
Кнропс, об отношении нх к критике научной показывает наглядно,
почем{/ народники не хогнт понять этого отличия*).
Поясним сказанное примером. В библиографическом отделе
«Русск. Мысли» за 189G г. Л? 5 (стр. 229 и сл.) п) идет речь
о том, что «в последнее время выступила и с поразительной
быстротой растет группа» среди интеллигенции, относящаяся
с принципиальной и безусловной враждебностью к народничеству.
Г. рецензент указывает в самых кратких чертах на нрнчипы
п характер этой враждебности, и нельзя не отметить с призна¬
тельностью. что он излагает при этом вполне точно суть враждеб¬
ной народничеству точки зрения **). Г. рецензент не разделяет этой
точки зрения. Он не нопнмаст, чтобы идеи о классовых инте¬
ресах и т. д. обязывали пас отрицать «народные идеалы» («просто
народные, а не народнические»; ibid., с. 229), состоящпе-дс в благо¬
состоянии. свободе и сознательности крестьянства, т.-е. большин¬
ства населения.
«Нам возразят, коисчио, — говорит г. рецензент, — как воз¬
ражали и другим, что идеалы автора-крсстьлшша (речь шла о
высказанных одним крестьянином пожеланиях) мелко-бу ржуазиыс,
и что потому наша литература и являлась до сих нор прсдста-
внтслышцсй н защитницей интересов мелкой буржуазии. Но ведь
это же просто жупел, и кого, кроме лиц, обладающих мировоз¬
зрением и умственными навыками замоскворецкой купчихи, этим
жуцелом испугать можно?..»
Сильно сказано! Но нослушасм дальше:
«...Основной критерий, как условий человеческого обще¬
жития, так и сознательных обществсшпих мероприятий, состоит
ведь не в э�