Мона  Даль
 тк
 История  одного
 клана

Серия  «Исторические  силуэты»
 Мона  Даль
 Щсшория  одного  мака
 Ростов-на-Дону
 ^>еникс
 2013

УДК  94(450)
 ББК  63.3(4Ита)
 КТК  033
Д15
 сюММ?
 Даль,  Мона
 Д15  Борджиа  :  история  одного  клана  /  Мона  Даль.  —
Ростов  н/Д  :  Феникс,  2013.  —  252,  [2]  с.  :  ил.  —  (Ис¬
торические  силуэты).
 ISBN  978-5-222-20016-2
 Испанская  династия  Борджиа,  вершившая  судьбы  Ита¬
лии  в  течение  полувека  (с  1455-го  по  1503  год),  неизменно
притягивает  писателей  и  не  дает  покоя  историкам.  С  этим
загадочным  именем  ассоциируется  Ватикан  с  его  роскошью,
интригами,  с  его  глухими  коридорами,  надежно  сохраня¬
ющими  множество  тайн;  убийства,  разврат,  порочные  инце¬
сту  ал  ьные  связи,  головокружительные  взлеты,  смертельные
виражи  и  падения.  В  этой  семье  были  и  свой  дьявол,  и  свой
святой.  Имя  Борджиа  неразрывно  связано  с  именами  вели¬
ких  художников  и  поэтов  эпохи  Возрождения.
 УДК  94(450)
 ISBN  978-5-222-20016-2 	ББК  63.3(4Ита)
 ©  Мона  Даль,  2012
©  ООО  «Феникс»:  оформление,  2012

Зименкову  Николаю,  великодушному  другу,
которого  извилистые  тропы
могли  увести  в  немыслимые  лабиринты,
если  бы  он  не  боролся.
 i  i  1
 Щппория  одного  мана
 Чем  был  бы  Рим  без  хорошего  заговора?!
Из  фильма  «Борджиа»  (The  Borgias)

Что  вероломней  женщины?
 Лишь  время...
 Мона  Даль
 ...Итак,  времени  нет,  есть  только  скрытая  пружина  слу¬
чая.  Не  верьте  в  случайные  совпадения.  Это  энигма.  Нераз¬
гаданная  загадка.  Случайных  совпадений  не  бывает.
 С  тех  пор,  как  Римская  империя  пала  под  натиском
герулов  и  скиров1,  живших  в  долине  Дуная,  прекрас¬
ные  здания  Рима  —  венец  архитектурного  искусства,
великолепные  статуи,  закон  и  вечные  нормы  морали,
которые  для  захватчиков  не  имели  никакой  ценности,
перестали  существовать.  Вечный  город  постепенно  по¬
гружался  во  тьму.  Упадок  был  слишком  явным.  Город
стал  изгоем,  парией.  Он  походил  на  нищего  бродягу,
который  еще  слишком  хорошо  помнил  свое  былое  вели¬
чие.  Помнил,  что  когда-то  был  императором.  И  память
эта  причиняла  дикую  боль.
 Именно  в  эпоху  кризиса,  декаданса,  глубокой  де¬
прессии  возросла  власть  римских  пап,  проповедовав¬
ших  с  высоких  амвонов  человеколюбие  и  воспитание
мыслимых  и  немыслимых  добродетелей.  А  поскольку
«в  отвлеченной  любви  к  человечеству  любишь  почти
всегда  одного  себя»2,  то  в  обстановке  всеобщей  дегра¬
дации  у  наместников  Петра  была  реальная  возможность
 1  Здесь  и  далее:  см.  Комментарии,  с.  242.
 5

Рорджиа.  История  одного  клана
 подчинить  себе  город,  возможность,  которую  они  не
упустили.
 Римская  церковь  взяла  под  свое  начало  первым  делом
Рим,  а  затем  и  соседние  провинции.  Ватикан,  будущее
государство-анклав,  возникшее  в  IV  веке  в  Риме  на  свя¬
щенном  месте,  стал  быстро  крепнуть,  власть  папского
престола  упрочивалась,  вокруг  него  консолидировались
державы,  где  государственной  религией  было  христиан¬
ство.  В  течение  всего  Средневековья  Ватикан  набирал  силу,
став  фиктивно  цитаделью  духовной,  а  подлинно  —  самой
что  ни  на  есть  светской,  беспощадной  власти.
 С  началом  и  последующим  формированием  италь¬
янского  Возрождения  в  XV  веке  Рим  расцвел.  Это  была
эпоха  новой,  единой  концепции  мира,  снявшего  с  себя
стальные  латы  и  кольчуги  рыцарства,  эра  Филиппо  Бру¬
неллески,  Бернардо  Ресселино,  Донателло,  Дезидерио
да  Сеттиньяно,  Сандро  Боттичелли,  Тициана,  Микелан¬
джело,  Рафаэля.  В  Риме  воздвигаются  церкви,  возно¬
сится  к  небесам  купол  собора  Святого  Петра,  строится
Сикстинская  капелла,  возводятся  мосты  и  роскошные
дворцы.
 К  XV  веку  Рим  уже  на  протяжении  пяти  столетий
был  стержнем  Священной  Римской  империи  и  сердцем
всех  христиан,  а  римские  священники  являлись  блюсти¬
телями  союза  двух  фундаментальных  властей  —  светской
и  духовной.  И  пока  художники  Возрождения  создавали
свои  бессмертные  творения,  из  среды  католического  ду¬
ховенства  на  свет  являлись  неописуемые  пороки,  кото¬
рые  тщательно  маскировались  великой  набожностью.  Это
была  эпоха  контрастов.  Странное  время...
 Время...  От  одного  напоминания  о  нем  горячая  вол¬
на  прокатилась  по  моей  спине.  Время  —  Великий  Инк¬
визитор.  Время  неумолимо,  ход  его  нельзя  замедлить,
оно  стирает  все  на  своем  пути.  Время  стирает  румянец  с
 е

Предисловие.  ^Загадка  $uma
 лица,  забирает  блеск  глаз  и  ясность  мысли,  стирает  до¬
роги,  стирает  города.  Ничто  не  устоит  перед  этим  неви¬
димым,  неосязаемым,  бесшумным  властелином  мира.
Люди...  Песок,  сдуваемый  ветром  эпох.  Люди  давно  при¬
знали  свое  бессилие  перед  величием  времени,  но  при¬
знать  беспомощность  любви  перед  мгновенно  сгора¬
ющими  минутами  отчаянно  страшно.
 Истории  рода  людского  известно  немало  извергов,
которые,  потакая  своей  мании  величия,  триумфально
шагали  по  трупам.  Борджиа,  испанский  дворянский  род
из  Арагона,  о  котором  пойдет  речь,  как  раз  принадле¬
жал  к  тем,  кого  принято  называть  солью  земли  и  чье
имя  стало  синонимом  распущенности  и  вероломства.
 Это  была  криминальная  семья,  членов  которой  свя¬
зывали  не  клятвы,  а  генетика.  Из  ее  лона  вышли  два
десятка  кардиналов  Римско-католической  церкви,  два
папы  римских3,  святой4,  королева  Англии5,  могуществен¬
ные  герцоги  и  даже  правительница  вице-королевства
Перу6.  Они  имели  столь  мрачную  славу  и  столь  скан¬
дальную  репутацию,  что  современники  называли  их  воп¬
лощенными  демонами.  На  протяжении  многих  поколе¬
ний  эти  люди,  вообразившие  себя  богами,  передавали
своим  отпрыскам  одни  и  те  же  гибельные  черты:  алч¬
ность,  жажду  власти,  непомерное  тщеславие,  тягу  к  убий¬
ствам,  инцесту7  и  беспорядочным  половым  связям.
 Правление  семьи  Борджиа  сопровождалось  чудо¬
вищными  пороками  и  фанатичной  набожностью.  Ложь
для  этих  людей  была  привычна,  ложь  не  как  времен¬
ная  мера,  а  как  цель.  Однако  время  все  расставляет  по
местам,  и  судьба,  вчера  еще  бывшая  союзницей,  сегод¬
ня  может  жестоко  посмеяться  над  заносчивыми  горде¬
цами.  В  конце  концов  каждый  из  клана  Борджиа  нашел
свой  незавидный  финал,  ангел  смерти  дал  ту  награду,
которую  каждый  из  них  заслуживал.
 7 	$+

Лорджиа.  Шппория  одного  клана
 —тт*
 И  все-таки  проблема  любви...  Люди  часто  повторяют
одну  и  ту  же  фразу,  что  все,  что  им  нужно,  —  это  лю¬
бовь.  Что,  обретя  однажды  любовь,  ее  следует  беречь,
как  в  древности  любой  ценой  сберегали  огонь.  Иначе,
утратив,  можно  никогда  не  обрести  вновь.  Вопрос,  на
что  люди  готовы  ради  любви,  чем  готовы  пожертвовать
ради  своего  любимого,  остается  открытым.
 Но  как  бороться  за  то,  что  уже  поглотили  пороки  и
стерло  время?  Как  выиграть  еще  один  шанс,  надеясь,
что  судьба  не  узнает  их  лиц  под  новыми  масками?  Это
сложная  партия.  Спокойный  и  сильный  игрок  не  допу¬
стит  промаха,  а  слабый  понесет  потери  сверх  всякой
меры.  Любовь  как  личная  парадигма8  не  в  состоянии
развиваться  отдельно  от  времени,  а  время  никогда  не
стоит  на  месте.  Время  первично.  Это  стихия.  Бедствие,
сметающее  все  на  своем  пути.  Любовь  вынуждена  бе¬
жать  за  временем.  Но  никогда  его  не  настигнет.
 И  всякая  попытка  освобождения  любви  от  ига  вре¬
мени  тщетна  и  бессмысленна  так  же,  как  тщетна  безум¬
ная  попытка  влюбить  в  себя  ту,  которая  любила,  любит
и  будет  любить  кого-то  еще.  Не  тебя.  Как  Лукреция,
возлюбленная  сестра.  Как  Чезаре,  беспощадный  и  кро¬
вавый  герцог,  который  всю  жизнь  догонял  ее,  словно
ускользающий  неясный  свет.
 ...А  быть  может,  времени  нет  вообще?  Просто  один
сон  сменяется  другим?..

'JEacntb  l

Странствование  ниаиерита
 *  *  *
 «Квадрирема  лениво  колыхалась  в  пенящихся  вол¬
нах.  Со  стоном  и  протяжным  гулом  лопнувшей  струны
они  разбивались  о  черные  борта  корабля,  а  их  самые
сильные  всплески  окрашивали  слегка  подсиненным
изумрудом  провисший  парус.  Божественное  светило
сжигало  палубу,  но  в  высоком,  ослепительной  синевы
небе,  где  над  горизонтом  повисло  единственное  розовое
облачко,  напоминавшее  копье  испанского  наемника,  уже
были  заметны  изменения:  беспощадный  Ра9  перевопло¬
щался  в  ленивого  Атума,10  чьи  лучи  рассыпались  в  свер¬
кающих  морских  брызгах.
 Юлий  закрыл  глаза  рукою,  и  жесткие  мозоли  кос¬
нулись  век.  Он  не  обратил  на  это  внимания.  Ежеднев¬
ные  упражнения  с  оружием  —  мечом  и  копьем,  кото¬
рые  он  не  выпускал  из  рук  долгие  месяцы,  сделали  его
ладони  такими  же  грубыми,  как  и  руки  его  легионеров.
С  носовой  части  корабля  доносилось  пение  кифарида,
и,  слушая  его,  Юлий  молча  отдавался  мечтам.  Звон  струн
то  становился  громче,  то  замирал,  относимый  в  сторону
легким  ветерком,  постоянно  меняющим  направление.
Море  —  янтарное,  нежно-зеленое,  синее,  с  белой  запу¬
танной  бахромой,  едва  колыхалось,  и  квадрирема  оста¬
новилась  на  миг,  задрав  нос.  Прикованные  цепями  к
 11

popgmua.  Шапорин  одного  клана
 скамьям  гребцы,  повинуясь  жезлу  гортатора11,  содрог¬
нулись  в  едином  ритме,  и  весла  вновь  принялись  погру¬
жаться  в  ультрамарин  вод  и  подниматься  из  них  уже  в
сверкании  брызг.  Казалось,  морские  нимфы  оплетали
их  своими  ожерельями.
 Море  было  спокойно.  Горизонт  начал  бледнеть,  и
мнимая  прохлада  изливалась  из  раскинувшегося  над
палубой  синего  шатра  небес.  Экипаж  двигался  слажен¬
но.  Матросы,  поймав  слабый  порыв  теплого  ветра,  пы¬
тались  поставить  парус,  иные  по  приказу  капитана-ма-
гистра  разворачивали  опознавательные  флаги.  Кифарид
умолк,  и  голос  его  как  бы  растворился  в  звоне  струн.
Только  после  этого  префект12,  наслаждавшийся  его  пе¬
нием,  устремил  взгляд  к  горизонту,  а  гребцы  возобно¬
вили  свою  унылую  ритмичную  песню.
 Плавание  близилось  к  концу.  Уже  недолго  осталось
ждать  тот  сладкий  миг,  когда  взору  путешественников
откроется  приморский  город  с  многочисленными  храма¬
ми,  зеленью,  причудливыми  утесами,  разукрашенными
серебристо-белыми  полосами,  и  сожженным  палящими
лучами  портом.  По  левому  борту  корабля  показались
плавники  дельфинов,  мягко  разрезающие  пологие  вол¬
ны.  Ощетинившаяся  многочисленными  веслами  квадри-
рема  спокойно  несла  в  своем  чреве  огромный  груз:  тюки
красных  кож  и  многоцветных  тканей,  черные  ящики  с
драгоценностями,  серебряную  чеканную  посуду.  Из  от¬
крытых  люков  сильно  пахло  благовониями.  Мускулис¬
тые  невольники  с  непокрытыми  головами  и  обернутыми
холстом  бедрами  дремали,  прислонившись  к  мачте»13.
 Таким  представлялся  путешественникам,  желающим
посетить  Рим,  берег  Италии  в  эпоху  императоров;  не
так  уж  много  изменилось  с  течением  времен.  Пилигрим
XV  столетия  мог  прокладывать  себе  оптимальный  марш¬
рут  к  Вечному  городу,  выбирая  из  нескольких  общеизве¬
 •Ц&  12  $+

'iacmb  l.  красный  бык  Jiopgmua.  ЯЭодриео
 стных  трасс.  Можно  было  довериться  морю  и  высадить¬
ся  в  древней  Остии  в  устье  Тибра,  а  в  определенное  вре¬
мя  года,  если  бы  повезло,  можно  было  на  морском  кораб¬
ле  доплыть  до  стен  Рима  и  сойти  на  твердь  земную  в  Сан-
Паоло.  Отсюда  следовало  добираться  до  великого  города
пешком,  пройдя  через  нищее  предместье,  где  между  ла¬
чуг  бедняков  бродят  тощие  козы,  объедая  пыльные  кус¬
ты.  Можно  было  высадиться  в  Чивитавеккье,  древнем
городе,  стоявшем  на  месте  этрусского  поселения,  в  мор¬
ском  порту  Рима,  в  80  километрах  к  северо-западу  от
столицы.  Однако,  несмотря  на  то,  что  история  Италии,
Испании,  Франции,  Греции,  севера  Африканского  кон¬
тинента  неотделима  от  теплых  средиземноморских  вод,
к  морским  странствованиям  паломники  и  скитальцы  по
своим  надобностям  относились  настороженно,  посколь¬
ку  морские  путешествия  по-прежнему  отличались  непред¬
сказуемостью.
 Преобладающее  число  путешественников  выбирало
наземные,  дольние  пути.  С  севера  путники  двигались
к  святому  городу,  третью  тысячу  лет  стоящему  под  ла¬
тинскими  небесами,  по  старой  дороге,  осыпанной  пы¬
лью  веков,  Виа  Кассиа  через  Тоскань.  Дорога  на  побе¬
режье,  Виа  Аурелиа,  использовалась  не  столь  интен¬
сивно,  поскольку  тянулась  частью  по  малярийным
болотам  Мареммы.  Даже  вояжеры  из  Генуи  и  Пизы
пренебрегали  этой  дорогой,  предпочитая  двигаться  в
глубь  страны  через  Сиену,  встречая  путников  из  Моде¬
ны,  Болоньи  и  Флоренции.  Несмотря  на  значительное
усиление  Флоренции,  контролировавшей  почти  все  тос¬
канские  государства,  Сиене  еще  удавалось  оставаться
независимой  республикой.  Здесь  путешественники  под
надзором  сторожей  пограничных  крепостей  пересека¬
ли  границы  Папской  области,  проезжали  через  города
Акквапендете  и  Витербо,  что  у  подножия  горы  Чимини,
 13 	$+

Рорджиа.  Шсшория  одного  клака
 +Й®>—
 по  Кассиевой  дороге,  пересекали  горные  хребты  Монти
Климини,  кишащие  разбойниками,  и  спускались  в  Ро¬
манскую  Кампанью.  Это  была  середина  пути,  ведущего
отчаянных  путешественников  к  стенам  Священного  го¬
рода.  Дорога  пролегала  через  Патримонию  Святого  Пет¬
ра,  управляемую  легатом,  который  обеспечивал  путни¬
кам  достаточно  надежную  защиту  от  разбойников.  Риск
попасть  в  лапы  злодеев,  сопровождавший  человека,  ре¬
шившего  пуститься  в  далекое  странствие  по  пустым  до¬
рогам  Италии,  здесь,  в  Папской  области,  был  незначи¬
телен,  но  это  не  означало,  что  можно  было  успокоиться
и  перестать  крутить  головой.  Наконец,  миновав  Витер¬
бо,  путники  въезжали  в  округ,  управляемый  самим  пон¬
тификом.  Людей  той  поры,  достаточно  суеверных  и  до¬
верчивых,  охватывал  священный  трепет  —  несмотря  на
все  тяготы  пути,  они  все-таки  приблизились  к  сердцу
всего  христианского  мира,  и  этим  вознаграждены  за  свою
стойкость.
 Дороги  казались  настолько  пустынными,  а  мест¬
ность  —  необитаемой,  что  человека  непривычного  мог¬
ла  с  головой  накрыть  волна  тяжелой  меланхолии,  оди¬
ночества  такой  разрушительной  силы,  что  он  и  поверил
бы  в  то,  будто  мир  стал  необитаем  и  ничего  уже  нет,
кроме  этой  бесконечной  разбитой  дороги  посреди  бес¬
плодного  вулканического  ландшафта,  с  пыльным  вет¬
ром  и  нездоровым  воздухом.  Человека,  повторяю,  не¬
привычного.  Но  в  XV  веке  дела  с  локализацией  населе¬
ния  обстояли  иначе.  Люди  жили  вдали  от  главных  дорог,
в  изолированных,  надежно  защищенных  поселениях,  под
ревнивым  надзором  своих  феодальных  властелинов.  Эти
селения  и  мелкие  города,  надежно  маскируемые  есте¬
ственными  укрытиями  местности,  с  дороги  видеть  было
невозможно,  и  путник  немало  удивился  бы,  узнав,  что
рядом,  рукой  подать  от  него,  кипит  и  цветет  жизнь,
 +“4$ 	14 	$$+

'iacmb  l.  красный  бык  Jiopgmua.  JBogpueo
 Ш
 в  то  время  как  сам  он  бредет  по  бескрайним  лавовым
полям  и  болотистым  глинистым  равнинам.  Но  еще  боль¬
ше  был  бы  удивлен  путешественник,  узнай  он  о  том,
что  города  эти,  находящиеся  в  такой  близи  от  Рима,
сохраняют  относительную  независимость.
 Последние  километры  до  пункта  назначения  долж¬
ны  были  казаться  путникам,  растратившим  свои  силы
на  плохих,  проложенных  около  двух  тысячелетий  на¬
зад,  дорогах,  наиболее  изнурительными.  И  вот,  мино¬
вав  гигантское  озеро  Браччано  в  потухшем  кратере  вул¬
кана,  с  маленькими  городками  по  берегам,  основанны¬
ми  еще  этрусками,  выбравшись  окончательно  из
болотистой  местности,  царства  малярийной  лихорадки,
они  видели,  наконец,  вдали,  у  самого  горизонта,  башни
и  стены  Священного  города,  места,  куда  стремится  каж¬
дый  христианин.
 Существовал  и  другой  путь,  на  юго-восток.  Свет¬
ские  владения  Папы  были  настолько  обширны,  что  из
Болоньи  в  Рим  можно  было  добраться,  даже  не  поки¬
дая  церковной  области.  Феррара,  управляемая  арис¬
тократической  семьей  Эсте  и  имеющая  определенную
степень  автономии,  была  самым  северным  городом  Пап¬
ской  области.  Рядом  располагалась  Болонья,  к  концу
XV  века  ставшая  сеньорией  семьи  Бентивоглио.  От  Бо¬
лоньи  строго  на  юго-восток  уходила  Виа  Эмилиа,  глав¬
ная  дорога  на  Рим,  уводившая  путников  мимо  Фаэнцы,
Фор  ли,  Чезены,  Римини  и  множества  других  укреплен¬
ных  городов,  формально  управляемых  именем  папы.  Виа
Эмилиа  заканчивалась  огромным  оживленным  портом
Анкона,  одним  из  самых  бойких  на  Адриатике,  усту¬
павшим  разве  что  Венеции.  Анкона  в  первую  очередь
использовалась  флорентийцами,  морскими  волками,  тор¬
говавшими  с  Константинополем.  Их  корабли  бороздили
морские  торговые  пути  Адриатики,  Ионического  моря,
 15 	$+

JSopgmua.  Шапорин  одного  клана
 «
 Эгейского,  мимо  легендарного  острова  Лесбос,  заходи¬
ли  в  узкий  пролив  Дарданеллы  и,  наконец,  темными
волнами  Мраморного  моря  достигали  белых  стен  Кон¬
стантинополя.  Обратно  флорентийские  корабли,  гружен¬
ные  товаром,  возвращались  в  итальянскую  Анкону  и
сицилийскую  Рагузу.
 Следуя  по  Виа  Эмилиа,  путник  мог  насладиться  кра¬
сотами  побережья  Адриатического  моря,  окаймленного
лагунами  и  песчаными  косами,  а  в  Анконе  повидать
немало  чудес,  однако  цель  у  него  была  другая  —  доб¬
раться  до  Рима,  и  поэтому  по  старой  и  прямой,  как
стрела,  дороге  он  доедет  только  до  Фано,  где  свернет  на
не  менее  старую  Виа  Фламиниа.  Эта  дорога  шла  через
покрытый  хвойными  лесами  горный  массив  Умбро-Марк-
ские  Апеннины  и  с  их  пологих  склонов  спускалась  в
Умбрию.  На  западе  провинция  Умбрия  соседствовала
с  Тосканой,  на  востоке  —  с  Марке,  а  на  юге  граничила  с
Лацио.  На  западе  путешественников  привлекало  краси¬
вое  озеро  Тразимено  с  живописными  островками  и  мно¬
жеством  заболоченных  дельт  впадавших  в  него  речу¬
шек.  Следуя  по  Виа  Фламиниа,  путник  миновал  горное
герцогство  Урбино,  расположенное  по  правую  руку,  а
слева,  в  регионе  Марке,  среди  холмов  расстилался  неза¬
метный  для  глаз  университетский  город  Камерино,  ко¬
торый  он  также  оставлял  позади.  Этот  город  был  отдан
папам  римским  еще  в  XI  веке  Матильдой,  дочерью  Бо¬
нифация  Тосканского,  могущественного  правителя  Ита¬
льянского  королевства,  когда-то  владевшего  всей  Север¬
ной  Италией.  Впереди  в  утренней  дымке  показывались
зеленые  равнины  Умбрии.  Перуджа,  где  находилась  ре¬
зиденция  папского  легата,  оставалась  в  стороне,  зато
дорога  проходила  через  Сполето,  где  некоторое  время
правила  Лукреция  Борджиа,  а  затем  ее  младший  брат
Джофре,  юный  герцог  Сполето.  Двигаясь  все  дальше  на
 •Ц&  16  $+

тл
 'iacntb  1.1\расньш  бык  Jiopgmua.  ^Эодриео
 юго-запад,  путник  пересекал  наконец  Тибр  и  попадал  в
Римскую  Кампанью.  В  этой  местности  было  немало  ук¬
репленных  замков,  которыми  семейство  Борджиа  вла¬
дело  не  менее  двух  десятков  лет;  стояла  здесь  и  кре¬
пость  Чивита  Кастеляна,  где  в  1503  году  Цезарь  Борд¬
жиа  нашел  свое  последнее  пристанище.  Виа  Фламиниа,
страшно  запущенная,  полуразрушенная,  поднималась
вверх  и  сбегала  вниз,  и  с  вершины  каждой  горной  гря¬
ды  можно  было  видеть  Рим.  Долгое,  утомительное  пу¬
тешествие  подходило  к  концу,  паломник,  стремивший¬
ся  в  Священный  город,  спускался  с  последнего  пологого
склона  с  трудом,  перебарывая  себя,  но  с  радостью  в  сер¬
дце  форсировал  заключительный  отрезок  своего  пути  и
подступал  к  самым  северным,  Фламиниевым  воротам,
известным  позже  как  Порта-дель-Пополо.
 Дальше  лежали  южные  провинции  Папской  области
с  благодатной  Кампаньей  и  малярийными  болотами  Пон-
тинии,  с  замками  римских  семейств  Колонна  и  Гаетани.
Отсюда  было  рукой  подать  до  Неаполя,  сильного  и  не
дружественного  папам  государства,  которое  в  XV  веке
вызывало  в  Ватикане  большие  опасения.  Церковное  го¬
сударство,  существовавшее  с  756  года,  когда  франкский
король  Пипин  Короткий  преподнес  в  дар  папе  Стефану  II
Римскую  область,  Равеннский  экзархат  и  Пентаполис,
сохраняло  свою  территорию  неизменной  —  но  лишь  но¬
минально.  На  самом  деле  границы  светских  владений
понтификов  в  течение  веков  несколько  раз  менялись,  а  в
XIV-XV  веках  изменялись,  постоянно  тяготея  к  расши¬
рению.  Именно  с  подачи  франкского  короля  папы  рим¬
ские  приобрели  реальную  власть  и  контроль  над  всей  Цен¬
тральной  Италией.  Это  вызвало  недовольство  многих  ита¬
льянских  семей,  тяготевших  к  независимости  и  власти
внутри  своих  владений.  Конфликты  решались  с  помо¬
щью  оружия  в  частых  кровопролитных  столкновениях,
 17 	§£*

JSopgmua.  Шстория  одного  клана
 эти  локальные  воины  не  позволяли  церкви  установить
полный  контроль  в  церковной  области  до  тех  пор,  пока
его  святейшество  папа  Иннокентий  III  не  овладел  гер¬
цогством  Сполето  и  пограничными  землями  Анконы.
И  лишь  затем  церковное  государство  было  разделено
на  мелкие  провинции,  где  правили  папские  легаты.  В  то
время  когда  папский  двор  находился  в  Авиньоне,  в
раздробленной  церковной  области  укреплялись  отдель¬
ные  семейства,  которые  уже  не  желали  расставаться
со  своими  владениями.  Беспокойные  итальянские  го¬
рода  постоянно  укреплялись,  но  наряду  с  этим  возрас¬
тал  авторитет  папской  администрации,  а  также  ее  во¬
енные  силы.  На  это  уходили  немалые  ресурсы,  и  с
XV  века  церковь  начинает  проводить  открытую  захват¬
ническую  политику.
 *  *  *
 Однако  это  не  всегда  означало  развязывание  именно
военных  конфликтов,  действовала  система  апостольских
наместничеств,  то  есть  семьям,  де-факто  являвшимся
правителями  города,  предлагалось  править  от  имени
папы.  Собственно,  этот  компромисс  не  особенно  влиял
на  реальное  положение  дел,  и  сеньории  все  равно  уси¬
ливались.  Папы  эпохи  Возрождения  унаследовали  та¬
кую  государственную  модель  от  Средних  веков,  но  уже
к  концу  XV  столетия  стало  очевидно,  что  это  способ¬
ствует  полному  отчуждению  городов  и  не  позволяет  уси¬
лить  финансовую  структуру  светского  папского  государ¬
ства.  Вдруг  стало  очевидно,  что  правители  областей,
практически  все  бывшие  кондотьерами,  вступают  в  со¬
юзы  с  другими  итальянскими  государствами.  Это  не  на
шутку  беспокоило  и  злило  ренессансных  глав  Ватика¬
на,  и  они  всячески  старались  пошатнуть  могущество
правителей  либо  с  помощью  войск,  либо  прочно  связав
 18  $+

тл
 'JEacrnb  I.  красный  бык  Шзорджиа.  ^Водриео
 их  с  Римом  путем  брачных  союзов.  Борджиа  и  в  том,  и
в  другом  методе  значительно  преуспели.
 В  Ферраре  династия  Эсте  обладала  очень  прочным
положением.  Попытки  их  свержения,  предпринятые
Сикстом  IV,  оказались  безуспешными.  Члены  этой  се¬
мьи  вели  себя  как  независимые  государи  и  обладали
достаточной  силой,  чтобы  сдерживать  другую  силу  —
приморскую  Венецию,  стремившуюся  расширить  свои
границы  к  югу.  Южнее  на  Виа  Эмилиа  лежали  Имола
и  Форли,  служившие  примером  связывания  викариев
с  Ватиканом,  а  именно  Сикст  IV  женил  своего  бастар¬
да  Джироламо  Риарио  на  Катерине  Сфорца  и  сделал
его  правителем  двух  городов.  После  смерти  алчного  и
ненавистного  Сикста  и  убийства  Джироламо  в  1488  году
Катерина  Сфорца  продолжала  править  объединенны¬
ми  городами  именем  детей,  рожденных  в  браке  с  Риа¬
рио.  Между  Имолой  и  Форли  находилась  Фаэнца,  ви¬
кариат  старинной  итальянской  семьи  Манфреди,  кото¬
рая  пользовалась  давним  расположением  Флоренции.
Дальше  на  западе,  после  Форли,  располагалась  Чезе-
на,  находившаяся  во  власти  семьи  Малатеста,  но  после
смерти  в  1465  году  ее  викария  Новеллы  Малатеста,
который  не  оставил  наследников,  город  попал  под  кон¬
троль  церкви.  Однако  династия  Малатеста  —  основная
ее  ветвь  —  сохраняла  свою  власть  в  Римини  на  протя¬
жении  всего  XV  столетия,  несмотря  на  неоднократные
попытки  Пия  II  и  Павла  II  изгнать  их  с  западного  по¬
бережья.  Этот  знаменитый  род  кондотьеров  в  своей
борьбе  против  церкви  пользовался  широкой  поддерж¬
кой  со  стороны  других  независимых  итальянских  дер¬
жав.  Главами  Ватикана,  аппетиты  которых  возраста¬
ли  год  от  года,  неудачи  в  навязывании  собственных
интересов  своим  мнимым  вассалам  воспринимались  как
предел  унижений.
 19 	££+

рорджиа.  Шпиория  одного  казна
 Последними  из  властелинов  Романьи  были  Сфорца,
правившие  в  Цезаро.  Франческо  Сфорца  был  владыкой
Пезаро  до  того  момента,  пока  не  стал  герцогом  Милана,
оставив  викариат  брату  Александру,  от  которого  вика¬
риат  перешел  к  Джованни  Сфорца.  В  1493  году  с  несча¬
стным  Джованни  обвенчалась  Лукреция,  праща  клана
Борджиа,  сбивавшая  противников  с  ног.
 Окраины  Романьи  походили  на  соты,  представляя
собой  множество  мелких  полунезависимых  владений,
находящихся  под  контролем  Варано,  Вителли,  Фермо  и
других  старинных  рыцарских  семейств.  В  Синегаллии
правил  еще  один  бастард  папы  Сикста  IV,  зять  власте¬
лина  Урбино.  Именно  этот  клан  соперничал  с  Эсте  и
гордился  неподчинением  своему  сюзерену,  то  есть  папе.
Некоторые  из  независимых  правителей,  такие,  напри¬
мер,  как  Монтефелтро,  Эсте  и  Манфреди,  были  разум¬
ными  и  умеренными  и  пользовались  поддержкой  наро¬
да.  Другие,  подобно  Сигизмунду  Малатесте  и  Федериго
Монтефелтро,  были  известными  покровителями  ис¬
кусств.  Для  поддержки  своего  статуса  они  опирались
на  народ,  заручались  его  поддержкой,  это  была  своего
рода  демократия  при  эффективных  сдерживающих  ме¬
ханизмах.  Эти  мелкопоместные  правители  старались
держаться  независимо,  практически  не  признавая  пап¬
ского  правления,  редко  выплачивая  положенный  сен-
сус  и  являясь  немалым  препятствием  централизации
управления  Папской  областью.
 А  именно  это  было  основной  задачей  всех  пап  Воз¬
рождения.  Однако  до  Александра  VI  политика  центра¬
лизации  не  имела  сколько-нибудь  значительного  успе¬
ха.  Неясные  интриги,  несколько  заговоров,  которые
были  вовремя  раскрыты,  только  подорвали  авторитет
пап,  мелкие  вооруженные  столкновения  не  повлияли
на  положение  викариев.
 +3&  20  $+

^асть  I.  красный  шк  рорджиа.  $одриео
 Слабым  звеном  церковного  государства,  неконтро¬
лируемым  и  распахнутым  для  иностранного  вторжения,
оставалась  Романья.  В  других  провинциях  власть  была
усилена  новой  административной  системой,  где  легатов
назначали  из  числа  кардиналов.  Сделано  это  было  Мар¬
тином  V  после  восстаний  1370-х  годов  против  папского
правления.  Кардиналы,  находившиеся  на  постах  губер¬
наторов,  располагали  более-менее  полной  юридической
властью,  что  поддерживалось  средствами  от  сбора  мест¬
ных  налогов.  Кроме  того,  многие  города  и  районы  име¬
ли  ректоров,  назначенных  прямо  из  Рима,  из-за  чего
возникала  неразбериха,  поскольку  местная  админист¬
рация  зависела  от  провинциального  легата  и  также  на¬
прямую  подчинялась  Риму.
 Налоги  —  это  отдельная  тема.  Финансы  были  ос¬
новной  заботой  римских  пап.  Именно  финансы  явля¬
лись  базой  их  власти.  Каждый  провинциальный  каз¬
начей  обязан  был  посылать  излишки  в  Апостольскую
Камеру  в  Риме.  Размеры  налогов  в  провинциях  оцени¬
вались  по-разному,  но  в  XV  веке  собиралась  десятина,
или  налог  на  печную  трубу,  или  оба  налога  одновре¬
менно.  Каждый  домовладелец  обязан  был  платить  свой
налог.  Кроме  того,  собирались  специальные  налоги,
например,  на  евреев,  а  также  судебные  пени.  Суще¬
ствовали  налоги  на  прибыль  от  таможенных  пошлин  и
дорожных  сборов  в  больших  городах,  налоги  на  дохо¬
ды  от  монополии  на  соль,  на  экспорт  зерна,  налоги  на
сезонные  перегоны  скота.  Каждую  весну  и  осень  боль¬
шие  стада  проходили  значительные  расстояния  от  зим¬
них  пастбищ  на  холмы  и  назад.  Эти  налоги  контроли¬
ровала  сама  Апостольская  Камера.  Она  же  получала
сенсус  от  викариев,  то  есть  правителей  провинций.  Рим
собирал  пятую  часть  всех  светских  доходов  Апостоль¬
ской  Камеры.
 21

рорджиа.  Шапорин  одного  клана
 В  XV  веке  доходы  церкви  возросли  за  счет  массо¬
вой  продажи  должностей,  индульгенций,  выплат  за  рас¬
смотрение  жалоб.  Значительный  рост  светских  дохо¬
дов  произошел  после  открытия  квасцовых  рудников  в
Толфе.  Квасцы  были  необходимым  сырьем  в  суконной
и  дубильной  промышленности.  Главным  ресурсом  сред¬
невековой  Европы  были  рудники  в  восточной  Турции.
Турецкие  квасцы  были  дороги,  и  папы  стремились  най¬
ти  новые  источники  сырья.  В  этом  вопросе  корыстные
интересы  римских  пап  слились  с  религиозным  усерди¬
ем:  собственные  квасцовые  рудники  избавили  бы  хри¬
стианский  мир  от  необходимости  торговать  с  язычни¬
ками.  В  1462  году  месторождение,  наконец,  было  най¬
дено.  В  горах  позади  Чивитавеккья  Джованни  де  Кастро
открыл  Толфские  рудники.
 Рудники  находились  в  римском  округе,  а  их  охрана
давала  папам  лишний  повод  подавления  любых  беспо¬
рядков  в  городе,  ослабляя  положение  римской  знати.
И  в  это  же  время  предпринимались  попытки  борьбы  с
беспокойной  знатью  в  Романье,  являвшейся  препятстви¬
ем  эффективному  папскому  управлению,  притом,  что
папы  полагались  на  них  как  на  военных  лидеров  Рима.
 Имения  вокруг  Рима,  когда-то  принадлежавшие  цер¬
кви,  к  завершению  XIV  века  оказались  в  собственности
римской  знати.  Этому  способствовали  сами  папы  в
XIII  веке,  продвигавшие  своих  непотов  и  покровитель¬
ствовавшие  знатным  родам.  В  результате  Рим  окружили
многочисленные  и  обширные  баронские  владения.  Эти
властители  часто  враждовали  друг  с  другом,  но  объеди¬
няло  их  сопротивление  центральной  власти.  На  севере
Рима  находились  поместья  наследственных  префектов
Рима  —  Вико.  Они  контролировали  всю  территорию  от
Чивитавеккья  до  крепости  Виго.  Южнее  лежали  владе¬
ния  семей  Орсини  и  Ангуеллара;  по  обоим  берегам  Тибра
 22

latentь  l.  красный  бык  Лорджиа.  ^Sogpueo
 и  в  Сабине  обосновалась  семья  Савелли.  Восток  и  юго-
восток  Рима  находились  под  контролем  династии  Колон¬
на.  Южнее,  по  сторонам  дорог,  ведущих  к  Неаполю,  на¬
ходились  владения  Конти,  за  ними  —  Гаетани.
 Дороги  к  Риму  полностью  контролировались  баро¬
нами,  путников  и  торговцев  облагали  дополнительны¬
ми  налогами,  нередки  были  вооруженные  грабежи,  иног¬
да  инициированные  самими  правителями  земель.  Бес¬
конечная  грызня,  междоусобицы  причиняли  Кампанье
серьезные  разрушения,  а  власть  баронов  была  такова,
что  без  их  согласия  папа  не  мог  даже  собрать  военные
отряды.  Некоторые  семьи,  такие  как  Колонна  и  Орси-
ни,  принимали  самое  деятельное  участие  в  выборе  папы
благодаря  кардиналам,  происходившим  из  этих  се¬
мейств.  Викарии  могли  оказывать  военные  услуги  вра¬
гам  римских  пап,  в  особенности  неаполитанцам,  нахо¬
дившимся  в  постоянной  конфронтации  с  Римом.  Если
было  выгодно,  присоединялись  к  иностранным  армиям.
Так,  французы  в  союзе  с  Колонна  в  1303  году  выступи¬
ли  против  папы  Бонифация  VIII.  В  блоке  с  родом  Гаета¬
ни  авиньонские  кардиналы  низложили  Урбана  VI.
 Понтифики  Средневековья  и  начала  эпохи  Возрож¬
дения,  хотели  они  этого  или  нет,  опирались  на  баронов,
следовательно,  положение  их  самих  было  весьма  неус¬
тойчиво.  Им  приходилось  умело  лавировать  между  од¬
ними  и  другими  правителями,  плести  интриги  и  загово¬
ры,  натравливать  одну  семью  на  другую,  стараясь  в  за¬
варухе  ослабить  или  уничтожить  одну  семью  ценой
возвышения  других.  Так,  Мартин  V  из  рода  Колонна
использовал  свои  родственные  связи  в  борьбе  с  Орсини.
Его  преемник  Евгений  IV  получил  в  наследство  превос¬
ходство  Колонна,  но  скоро  изменил  ситуацию,  с  помо¬
щью  Орсини  сведя  на  нет  значение  префектов  —  союз¬
ников  Колонна,  хоть  ему  и  пришлось  сравнять  с  землей
 23 	$+

Лордяша.  История  одного  канна
 крепости  Вико.  Затем  Каликст,  маниакально  стремив¬
шийся  к  крестовому  походу,  был  втянут  в  серьезный
конфликт  с  Орсини.  Эхо  этой  жесточайшей  распри  дос¬
тигло  Александра  VI,  ставшего  папой  спустя  35  лет  после
этих  событий.  Сикст  IV  и  его  бастард  Джироламо  Риа-
рио  были  союзниками  Орсини,  затем,  после  смерти  обо¬
их,  Колонна  с  помощью  Иннокентия  VIII  незамедли¬
тельно  вернули  свою  власть.  Что  касается  самого  Рима,
то  папская  власть  здесь  установилась  гораздо  раньше,
чем  в  окрестностях.
 Рим  ничего  не  производил,  не  развивал  торговлю,
по  сути,  как  и  тысячи  лет  назад,  это  был  гигантский
паразит,  потреблявший  массу  ресурсов  и  требовавший
все  новых  вложений.  Сам  по  себе  Рим  был  полностью
лишен  средств  существования.  Так  было  на  протяже¬
нии  всего  античного  периода,  Средневековья  и  эпохи
Возрождения.  Все,  что  требовалось  городу,  в  него  вво¬
зилось,  сам  же  он  не  производил  ничего.  В  главной
степени  присутствие  в  городе  папского  двора  давало
необходимые  средства;  теперь  уже  не  императоры,  а
наместники  Петра  давали  горожанам  хлеб  и  зрелища.
Отсутствие  экономики  как  таковой  делало  в  Риме  об¬
разование  среднего  класса  невозможным  в  принципе,
тогда  как  именно  многочисленный  средний  класс  обес¬
печил  северным  итальянским  городам  стабильность  и
тенденцию  к  развитию.  В  Риме  существовала  колос¬
сальная  пропасть  между  аристократами,  чьи  интересы
затрагивали  папы,  и  классом  маргиналов,  которым
были  не  по  плечу  возрастающие  притязания  пап.
 ★  *  *
 Из  Авиньона  в  Рим  папы  вернулись  в  1420  году.  Это
могло  означать  лишь  одно:  усиление  папской  власти  в
городе.  Город,  в  который  возвратился  Мартин  V,  был
 24 	§£*

^асть  i.  красный  шк  Лорджиа.  $одриео
 совершенно  заброшен  и  фактически  безлюден,  лишь  кро¬
хотные  участки  античного  Рима  оставались  обитаемы¬
ми.  Горожане  прозябали  на  излучине  Тибра  вокруг  Пан¬
теона,  на  склонах  Капитолия  и  Эсквилина,  но  остальные
холмы  густо  заросли  садами  и  одичалыми  виноградни¬
ками.  Латеран  и  прилегающие  к  нему  участки  разграби¬
ли  вчистую  еще  сто  лет  назад;  Палатин  был  заброшен;
на  Авентине  уцелел  лишь  старый  монастырь  святого
Алессо.  Трастевер  на  том  берегу  Тибра  был  довольно  плот¬
но  заселен,  но  Ватикан  и  прилегавшая  к  нему  местность
на  краю  города  подвергались  налетам  пиратов,  заходив¬
ших  сюда  по  реке.  Численность  населения  была  катаст¬
рофически  мала  и  с  каждым  годом  уменьшалась.  Служ¬
бы  прекратились,  и  многие  церкви  пришли  в  запусте¬
ние;  римская  знать  обитала  в  мрачных  укрепленных
крепостях,  построенных  на  руинах  публичных  зданий
императорского  Рима.  От  прежнего  величия  остался  ак¬
ведук  Аква  Вирджине,  чудом  уцелевший  после  нашествия
готов  тысячелетие  назад.  Он  все  еще  функционировал,
но  плохо,  и  вода  в  нем  была  заражена,  тем  не  менее,  это
был  едва  ли  не  единственный  источник  воды.  Именно
доступ  к  воде  заставлял  жителей  пришедшего  в  упадок
Рима  селиться  вблизи  реки,  в  этих  нездоровых  малярий¬
ных  местах.  Были  разрушены  мосты;  местность  Борго  с
фрагментами  города  соединял  Понте  Сант-Анжело;  уце¬
лел  и  мост  Сенаторов,  который  рухнул  все-таки  в  XVI  ве¬
ке.  Мартин  V,  вернувшись  в  город,  тратил  немалые  сред¬
ства  на  строительство  великолепных  дворцов,  восстанов¬
ление  церквей  и  городских  стен,  которые  пришли  в
ужасное  запустение.  Этим  же  занимались  и  последующие
князья  церкви.  Дворцы  кардиналов  Нардини,  Борджиа,
Рафаэля  Риарио,  Джулиано  делла  Ровере  и  его  брата
кардинала  Доминико  делла  Ровере  поражали  своим  ве¬
ликолепием.
 25

Рорджиа.  История  одного  клака
 •КШ—
 —тт-
 В  Риме  постепенно  появляются  мосты,  фонтаны,
грязные  поля  превращаются  в  красивые  мощеные  ули¬
цы  и  торговые  площади  —  Пьяцца  Навона,  Кампо  дей
Фьори.  Многие  улицы,  кстати  сказать,  вымостили  впер¬
вые,  ликвидировали  средневековые  ниши  в  стенах,  де¬
лавшие  улицы  невозможно  узкими.  Централизованное
управление  принесло  свои  плоды:  город  постепенно  при¬
обретал  облик,  достойный  столицы.  К  началу  XV  столе¬
тия  Рим  перестает  быть  городом  суровых  средневеко¬
вых  башен  и  становится  городом  воздушных  куполов.

В  несчастьях  скрыты  возможности.
Пословица
 ЗВосье
 Папа  римский  Александр  VI,  в  миру  Родриго  Борд-
жиа.  Родился  1  января  1431  года  в  Хативе,  королевство
Арагон.  Умер  18  августа  1503  года  в  Риме.  Александр  VI
был  вторым  папой  римским  из  испанского  рода  Борджиа
(12  августа  1492  —  18  августа  1503).  За  годы  своего  гос¬
подства  в  Ватикане  Александр  VI  значительно  расширил
пределы  Папской  области,  по  сути,  сделав  ее  крупней¬
шим  государством  в  Италии.  Его  одиннадцатилетняя  ге¬
гемония  в  Ватикане  сопровождалась  скандалами,  кото¬
рые  уронили  авторитет  папства  и  приблизили  начало  Ре¬
формации.  Путь  восхождения  Родриго  Борджиа  к  власти
шокировал  многих  его  современников.  Когда  папа  римс¬
кий  Иннокентий  VIII  лежал  на  смертном  одре,  вице-кан¬
цлер  Римской  церкви  Родриго  Борджиа  прокладывал  себе
путь  к  престолу,  не  считаясь  с  трудностями  и  затратами.
Это  была  одиозная  личность.  Он  нажил  себе  множество
врагов.  У  него  было  немало  любовниц,  и,  будучи  кардина¬
лом,  в  своем  дворце  он  сожительствовал  с  самыми  преле¬
стными  женщинами  Рима.  Он  имел  и  многочисленное
внебрачное  потомство,  которое  открыто  признал.  Алек¬
сандр  VI  был  ярким  представителем  одного  из  самых  же¬
стоких  и  развратных  европейских  семейств  XV  века.
 +% 	27

рорджиа.  Шстория  одного  клана
 ★  *  *
 Мы  не  умели  прощаться,
 Жили,  словно  во  сне.
 Но  очарованно-яркий  сон
Растаял,  как  снег  в  руке.
 Все  прожито.  Глаз  чудесных
Не  смей  на  меня  поднимать.
 Как  дождь  сорвалась  я  с  неба,
 В  небо  уйду  опять...
 Бледное  небо  стынет.
 Я  —  как  веер  складной.
 Еще  так  странно,  недавно
 Ты  был  нежный,  спокойный  и  мой.
 — 	Я  люблю  ненастные  дни,  —  сказал  Родриго.  —
В  один  из  таких  дней  я  родился  на  свет.
 Он  смотрел  на  отдаленные  крыши  домов  в  зелени
пиний  и  золоте  увядающей  листвы  каштанов  и  олив  меж¬
ду  колоннами  тосканского  ордера,  с  гладким  стволом  и
резными  капителями.  Вечер  был  ясен  и  тих  и  обещал
прекрасную  ночь.  Неяркий,  почти  сумеречный  свет  на¬
полнял  патио.  От  мраморного  фонтана  и  каменных  фи¬
гурок  обезьян  протянулись  тени  с  нечеткими  краями,
словно  в  ожидании  зажжения  масляных  светильников,
чтобы  оформиться,  обрести  плотность  и  тяжесть.
 Курульное  кресло  с  мягким,  обитым  темно-зеленым
бархатом  сиденьем,  занятое  шестидесятиоднолетним
Родриго,  стояло  вблизи  фонтана,  от  которого  уже  потя¬
нуло  прохладной  сыростью.  Молодой  секретарь,  нахо¬
дившийся  здесь  же,  почтительно  склонился  к  понтифи¬
ку  и  что-то  тихо  сказал  ему.  Родриго  нахмурился  и  сде¬
лал  нетерпеливый  жест.
 — 	Я  еще  не  настолько  дряхл,  чтобы  бояться  сырос¬
ти,  —  отрезал  он.
 28

'iacnib  l.  красный  kwr  Лорджиа.  $ogpueo
 Да,  дряхлым  он  не  выглядел.  Это  был  крупный  оса¬
нистый  мужчина  с  широкими  плечами,  круглой  голо¬
вой,  плотно  сидящей  на  короткой  толстой  шее,  тяже¬
лым  подбородком  и  столь  же  тяжелым  и  мрачным  взгля¬
дом  больших  темных  глаз  без  блеска.
 Немногим  более  двух  месяцев  назад  он  стал  папой
Римско-католической  церкви.  Чтобы  получить  высочай¬
ший  сан,  пришлось  побороться  и...  потратиться.  Но  это
того  стоило.  Пока  его  предшественник,  213-й  папа  рим¬
ский  Иннокентий  VIII  из  генуэзского  рода  Чибо,  лежал
на  смертном  одре,  Родриго  даром  времени  не  терял  и
прокладывал  себе  путь  к  папскому  престолу,  не  гнуша¬
ясь  даже  постыдных  методов.
 Кстати,  Родриго,  так  же  как  и  Иннокентий  VIII,
использует  свое  положение  для  возвышения  своей  се¬
мьи  и  укрепления  власти.  Правда,  обманом  заполучить
священное  копье  Лонгина14  и  начать  позорную  охоту  на
ведьм15  успел  все  же  его  предшественник.
 Родриго  Борджиа,  после  интронизации16  ставший  па¬
пой  Александром  VI,  проводил  этот  октябрьский  вечер
1492  года  в  патио  —  внутреннем  дворике  своего  палаццо,
имевшем  вид  парадного  зала  под  открытым  небом,  со  сво¬
им  семнадцатилетним  сыном  Чезаре,  которого  именовал
на  испанский  лад  Цезарем.  Они  говорили  о  беспокойном
кардинале  Джулиано  делла  Ровере,  который  успел  не  толь¬
ко  создать,  но  и  возглавить  партию  неприятелей  нового
понтифика.  Пока  эти  недруги  не  представляли  серьезной
угрозы  для  Александра,  но  кто  знает,  что  будет  потом.
 Чезаре  предлагал  решение  этого  нервозного  вопро¬
са,  но,  на  взгляд  Александра,  это  было  слишком  уж
кардинальное  решение.  Настойчивый  и  жестокий,  Че¬
заре  с  детства  умел  трезво  оценивать  ситуацию  и  быст¬
ро  принимать  решения.  Несмотря  на  свой  юный  возраст,
Чезаре  был  приближенным  советником  отца.  Знал  много
 29 	$$+

Рорджиа.  Шстория  одного  мэна
 +ЩЭ)—
 такого,  что  могло  довести  до  беды.  Родриго  доверял  ему.
Ему  нравилось  разговаривать  со  своим  сыном.  Чезаре  был
умен,  а  в  своих  резких  суждениях  о  людях  чаще  всего
оказывался  прав.  И  когда  Чезаре  сказал  с  усмешкой:
 —  Я  не  забуду  день,  когда  на  приеме  после  объявле¬
ния  решения  конклава  Джулиано  швырнул  бокал  и
проклял  тебя...
 Родриго  прищурился  и  проводил  долгим  взглядом
птицу,  проплывшую  очень  высоко  в  похолодевшем  небе.
Он  знал,  что  Чезаре  сказал  правду,  знал,  что  сын  его  не
умеет  прощать.
 Амбициозный  и  вероломный  Родриго  Борджиа  стра¬
стно  любил  жизнь.  Жизнь  во  всех  ее  проявлениях.
Власть,  которую  он  имел,  наполняла  все  его  существо
чувством  силы.  Женщины  влекли  его,  как  запоздавше¬
го  путника  влечет  отдаленный  огонь.  Он  любил  секс,
красоту,  роскошь,  искусство.  Художники,  которым  он
покровительствовал,  были  для  него  такими  же  загадоч¬
ными  существами,  как  те  прелестные  создания,  что  по¬
бывали  в  его  постели.  Он  слушал  их,  смотрел  на  их  тво¬
рения,  на  то,  из  какого  праха,  из  какого  ничтожества
создавалась  эта  великая  красота,  бессмертное  искусст¬
во,  что  не  померкнет  в  веках,  на  эти  баночки  с  краска¬
ми,  мастихины,  кисти,  пыльные  холсты,  куски  дерева.
И  из  всей  этой  дряни  рождается  подлинное  великоле¬
пие!  Разве  это  не  чудо?  Разве  это  не  промысел  Божий?
 Художники  представлялись  ему  пилигримами,  стран¬
ствующими  рыцарями  кисти  и  заостренного  пера.  Ловца¬
ми  ускользающих  теней.  Искателями  бесконечности.  Это
были  иллюзионисты,  строители  вавилонских  башен.  Люди,
пришедшие  из  тех  мест,  где  в  залах  сна,  высоко  над  зем¬
лей,  парят  гнезда  химер,  где  в  хрустальной  вышине  ночь
чеканит  холодные  мерцающие  звезды.  В  его  понимании
художники  и  женщины  были  в  некотором  роде  из  одного
 30

'lEacntb  1.  красный  бык  JSopgmtm.  $ogpueo
 теста.  И,  несмотря  на  то,  что  он  мог  бы  подписаться  под
каждым  словом  проповедника,  сказавшего:  «И  нашел  я,
что  горше  смерти  —  женщина,  потому  что  она  —  сеть,  и
сердце  ее—  силки,  руки  ее—  оковы»17,  он  не  смог  бы
отказаться  от  общества  ни  тех,  ни  других.
 Стояла  середина  октября.  Прекраснейшая  пора  в  Ита¬
лии.  Настоящее  бархатное  лето.  Рим  примерял  новые  одеж¬
ды.  Этот  странный  город  всякий  раз  становился  медли¬
тельным  и  ленивым,  когда  желто-багровые  листья  укры¬
вали  крыши  домов,  церквей,  устилали  улицы  и  площади.
А  от  луча  солнца  все  —  небо,  дворцы,  грязные  мостовые,
сам  воздух  —  начинало  переливаться  всеми  цветами  ра¬
дуги,  наполняться  чудесным  теплом  и  гармонией.
 Вечер  года...  В  воздухе  ощущаются  перемены.  Воз¬
дух  на  юге  Италии  знойный,  пополам  с  африканскими
ветрами.  Из  аравийских  пустынь  приходит  сирокко,
сильный  ветер,  сухой  и  жаркий.  Он  ощущается  даже  на
побережье  Неаполя  и  на  холмах  Рима,  но  здесь  он  ув¬
лажнен  Адриатикой  и  солеными  брызгами  Тирренского
моря.  Родриго  нравилась  Италия,  нравился  этот  боль¬
ной  нищий  город,  где  повсюду  видны  следы  древнего
прошлого,  стоит  только  выйти  из  дворца  в  Ватикане.
Страна,  где  он  возвысился.  Страна,  давшая  ему  все.  А  то,
чего  не  дала,  Родриго  Борджиа  возьмет  сам!  Он  знал  это
всегда,  с  первого  дня,  как  сошел  с  корабля  в  итальянс¬
ком  порту,  оставив  позади  гладь  Средиземного  моря,
Хативу  и  старый  замок  Борджиа  на  холме,  где  он  жил  с
матерью  Изабеллой,  похоронившей  мужа,  отказавше¬
гося  от  нее,  в  1437  году,  когда  Родриго  было  шесть  лет...
 *  *  *
 Существуют  ловушки  для  исследователей  клана  Борд¬
жиа,  которые  подстерегают  их  на  каждом  шагу,  стоит
только  приблизиться  к  отдаленным  берегам  Возрождения.
 31 	§$*

Лорджиа.  История  одного  клана
 Утренний  туман  многое  скрывает;  только  подумаешь  о
человеке  как  о  герое,  как  выясняется  вдруг,  что  он  преда¬
тель  и  садист,  а  его  кристальная  репутация,  доброе  имя  и
благочестие  не  имеют  никакого  отношения  к  истине.  Строго
говоря,  путь  историка  тернист  и  труден,  приходится  по¬
стоянно  лавировать  между  пропастями,  рискуя  свалиться
то  в  одну,  то  в  другую  яму,  где  то,  что  принималось  за
объективные  исторические  факты,  может  оказаться  лишь
нагромождением  химер.  Путь  историка  узок,  а  тропа  у
края  бездны  такая  скользкая,  что  трудно  постичь  истори¬
ческую  правду,  не  свернув  себе  шею.  Я  не  историк.  Я  про¬
сто  ставлю  перед  собой  определенные  вопросы  и  стараюсь
ответить  на  них.  Например,  вопросы,  касающиеся  поли¬
тики  Борджиа  и  финансов  Папской  области,  но  главный
вопрос  все-таки  в  другом,  а  именно  проблемы  любви  и
внутрисемейных  отношений.
 Рискнув  забраться  в  эту  крайне  неоднозначную  об¬
ласть,  я  все-таки  надеюсь  разглядеть  в  членах  этого  се¬
мейства  человеческие  черты.
 Фамильный  герб  рода  Борджиа  —  красный  бык.  Пред¬
ставители  знаменитой  семьи  были  под  стать  этому  жи¬
вотному:  упрямые,  сильные  и  жестокие.  Происхождение
рода  туманно.  Однако  достоверно  известно,  что  в  1238  году
король  Арагона  Хайме  I  Завоеватель,  захватив  мусуль¬
манскую  тайфу  Валенсия18,  разделил  между  своими  ры¬
царями  покоренные  земли.  Это  была  награда  за  муже¬
ство  и  преданность  своему  господину.  В  числе  отмечен¬
ных  королем  рыцарей  был  Эстебан  де  Борха  и  восемь  его
родственников.  Рыцарю  де  Борха  была  отдана  Хатива19,
где  он  возвел  замок  с  могучими  круглыми  башнями  и
окнами-бойницами  —  незыблемую  твердыню,  подобно  ка¬
менному  кораблю  возвышавшуюся  над  городом.
 К  XIV  веку  род  разделился  на  две  ветви.  Старшая
ветвь,  покинув  земли  своих  предков,  ушла  на  террито-
 32 	§£+

^acntb  i.  Жрасньш  бык  popgmua.  Jtogpueo
 рию  Неаполитанского  королевства,  младшая  же  оста¬
лась  в  Испании  и  представляла  собой  одно  из  наиболее
знатных  семейств  Арагона.
 Свое  имя  древний  рыцарский  род  получил  от  назва¬
ния  одного  из  селений  в  Арагоне,  отвоеванного  у  ара¬
бов  —  Борха,  что  находилось  неподалеку  от  Сарагосы,
столицы  королевства.  Город,  возникший  еще  до  рожде¬
ства  Христова20  в  среднем  течении  реки  Эбро,  на  протя¬
жении  нескольких  веков  был  оплотом  христианства.  Так
было  до  тех  пор,  пока  в  VIII  веке  Сарагоса  не  оказалась
в  руках  мусульман,  став  впоследствии  принадлежнос¬
тью  Кордовского  халифата21.  Это  был  мавританский22
форпост  в  борьбе  против  христианских  государств  се¬
верной  Испании.
 Сейчас  невозможно  с  точностью  установить,  когда
именно  в  Борхе  появилось  это  семейство  и  как  его  пред¬
ставителям  удалось  возвыситься  до  рыцарского  сословия,
но  фамильная  легенда  родоначальником  называет  одно¬
го  из  внебрачных  сыновей  Санчо  Рамиреса,  короля  Ара¬
гона  и  Наварры  —  графа  Педро  де  Атареса.  Докумен¬
тально  эта  информация  не  подтверждена.  Но  подобные
предания,  как  известно,  не  появляются  сами  собой.  Все¬
му  существуют  причины.  Во  всяком  случае  если  следо¬
вать  преданию,  то  истоки  Борха  нужно  искать  в  XI  веке.
 Королю  Арагона  Санчо  Рамиресу  выпал  жребий  жить
в  эпоху  завоеваний,  когда  раздробленная  на  несколько
независимых  государств  Испания  была  одновременно
мусульманской  и  христианской.  Войны  между  мусуль¬
манами  и  христианами  не  прекращались,  но  камнем
преткновения  были,  скорее,  не  вопросы  веры,  а  пробле¬
мы  власти  и  господства  на  подчиненных  территориях.
 История  арабских  завоеваний  на  Иберийском  (Пи¬
ренейском)  полуострове  началась  в  711  году,  когда  ара¬
бы  и  берберы  из  Северной  Африки,  преодолев  восемь
 2.  Зак.  456
 33 	££+

Зборджиа.  Шстория  одного  клана
 миль  сверкающей  виридоново-зеленои  морской  глади,
отделявшей  их  от  Испании,  вытеснили  вестготов  к  Кан¬
табрийским  горам  в  северной  части  страны.  На  это  им
понадобилось  всего  несколько  лет.  Арабы  установили
над  большей  частью  территории  Пиренеев  власть  Да¬
масского  халифата.  Халифы  небрежно  относились  к  де¬
лам  далекой  провинции,  и  это  привело  к  тому,  что  в
756  году  на  завоеванных  территориях  Иберийского  по¬
луострова  возник  могущественный  независимый  эмират,
впоследствии  развившийся  в  халифат  Кордова,  имев¬
ший  сокрушительную  силу.  В  первой  половине  XI  века
этот  колосс  раскололся  на  несколько  эмиратов,  один  из
которых  —  Гранадский  эмират  —  просуществовал  до
конца  XV  столетия.  Продержались  мавры  в  Испании
восемь  веков.  В  религиозном  смысле  это  было  время  тер¬
пимости.  На  полуострове  вполне  мирно  сосуществовали
мусульмане,  христиане  и  иудеи.
 Санчо  Рамирес  был  старшим  сыном  короля  Рамиро  I23
от  его  первого  брака  с  Гильбергой,  дочерью  Бернара  Роже
де  Фуа,  графа  Фуа  и  Кузерака.  В  1035  году,  после  смер¬
ти  отца,  короля  Наварры  Санчо  III  Великого,  Рамиро
был  провозглашен  королем  Арагона.  Несмотря  на  то,
что  Рамиро  был  бастардом24,  еще  при  жизни  отца  он
получил  графство  Арагон.  Он  был  первенцем,  и  это  да¬
вало  ему  основания  для  притязаний  на  отцовское  на¬
следие.  К  тому  же  король  Санчо  обожал  мать  Рамиро,
Санчу  Айбар,  свою  юную  любовницу,  которая  подарила
ему  сына,  когда  самому  Санчо  было  всего  23  года25.
 После  смерти  короля  Санчо  Великого  произошел
раздел  объединенных  им  земель  между  его  сыновьями
Рамиро,  Гарсия,  Гонсало  и  Фердинандом.  Все  снова  вста¬
ло  на  свои  места:  Наварра,  Арагон  и  Кастилия  вновь
были  независимы  и  враждебны  по  отношению  друг  к
другу.  В  течение  28  лет  Рамиро  воевал  со  своими  едино¬
 •Ц& 	34  фЬ

Ш
 'ianttb  l.  красный  бык  Лорджиа.  $ogpueo
 кровными  братьями  и  мусульманами.  В  начале  1063  года
Рамиро  начал  очередную  кампанию  против  мусульман¬
ской  Сарагосы.  Арабский  правитель  Сарагосы  аль-Мук-
тадир  обратился  за  помощью  к  своему  сюзерену,  коро¬
лю  Кастилии  Фердинанду  I.  Фердинанд  не  мог  отказать
в  помощи  своему  вассалу,  и  ему  не  оставалось  ничего
иного,  как  выставить  против  своего  брата  войска.
 Началась  борьба  за  мусульманскую  крепость  Граус,
которую  Рамиро  держал  в  осаде.  В  ходе  одного  из  сра¬
жений  Рамиро  был  убит  случайной  стрелой.  Нельзя
определенно  сказать,  была  эта  стрела  мусульманская  или
христианская,  но  в  Ватикане  эту  роковую  стрелу  при¬
писали  мусульманам.  Понтифик  Александр  II  не  упус¬
тил  случая  показать  власть  папского  престола  и  при¬
звал  всех  христиан  поддержать  Арагон  в  борьбе  против
мусульман  Испании,  что  привело  к  новым  кровопро¬
литным  войнам.  Молодой  король  Арагона  Санчо  I  нало¬
жил  дань  на  мусульман  Хуэски,  Туделы  и  Сарагосы,
укрепив  тем  самым  могущество  Арагона.
 «Столкновения  политических  интересов  и  постоян¬
ная  борьба  между  христианскими  центрами  полуостро¬
ва,  с  одной  стороны,  и  завоевателями  —  с  другой,  не
должны  вводить  нас  в  заблуждение  относительно  обыч¬
ных  отношений  между  этими  двумя  элементами.  Вне
поля  битвы  оба  народа  относились  друг  к  другу  зачас¬
тую  сердечно  и  дружественно.  Такое  положение  вещей
объясняется  естественной  необходимостью  общения  меж¬
ду  двумя  народами-соседями,  а  также  и  тем,  что  в  VIII—
XI  столетиях  противоречия  между  христианами  и  му¬
сульманами  оценивались  совершенно  иначе,  чем  в  по¬
следующую  эпоху.  Кроме  того,  мусульман  и  христиан
иногда  связывали  общность  интересов  или  необходимость
взаимной  помощи.  Поэтому  не  следует  удивляться,  что
христиане  и  мусульмане  часто  посещали  друг  друга,
 2*
 35 	$+

рорджиа.  История  одного  мака
 оказывали  друг  другу  помощь  в  гражданских  воинах,
торговали  между  собой  и  даже  вступали  в  союзы,  зак¬
лючая  династические  браки.  Так,  например,  Муса,  му¬
сульманский  полководец  в  Арагоне,  выдал  одну  из  сво¬
их  дочерей  за  графа  Гарсию.  Аль-Мансур,  по  сведениям
арабских  историков,  женился  на  христианской  прин¬
цессе,  возможно,  на  дочери  короля  Наварры  Санчо  II.
Аль-Мансуру  также  приписывали  другой  брак  —  с  до¬
черью  Бермудо  II  Терезой»26.
 В  Испании  на  мусульманских  территориях  прожи¬
вало  множество  коренных  испанцев,  которых  мусуль¬
мане  называли  ренегатами27  и  мосарабами28.  Религия,
обычаи  и  нравы  христиан  в  исламских  государствах
уважались.  Время  от  времени  возникали  преследования
мосарабов,  однако  носили  они  кратковременный  харак¬
тер  и  не  причиняли  последним  сколько-нибудь  значи¬
тельного  ущерба.
 Испанцев-христиан  охотно  принимали  на  придвор¬
ную  службу  правители  мусульманской  империи.  Хрис¬
тиане  были  на  службе  даже  у  халифа  в  Дамаске.  В  раз¬
личных  областях  арабского  управления  также  были  за¬
няты  христиане  романского  происхождения.  Но  этими
сферами  не  заканчивалась  деятельность  мосарабов  на
мусульманских  территориях  полуострова.  В  мощной
исламской  армии  были  отдельные  наемные  войска,  со¬
стоявшие  из  уроженцев  испанских  провинций  и  хрис¬
тианских  стран  Европы.  Особой  популярностью  в  ар¬
мии  пользовались  славяне,  которые  в  последний  период
Кордовского  халифата  приобрели  огромную  власть  и  вли¬
яние.  Социальные  различия  в  мусульманской  Испании
были  такими  же,  как  и  во  всех  странах  средневековой
эпохи.  Общество  строго  разграничивалось  на  две  кате¬
гории  —  свободных  и  несвободных.
 36 	0+

'lEauttb  1.  красный  бык  рорджиа.  $ogpueo
 «Несвободные  люди  делились  на  различные  классы  —
крепостных,  обрабатывавших  землю,  положение  кото¬
рых  было  аналогично  положению  крепостных  у  вестго¬
тов,  и  рабов,  принадлежавших  отдельным  лицам.  При¬
вилегированного  положения,  и  при  этом  весьма  высо¬
кого,  достигали  евнухи  и  «славяне».  Евнухи  были  рабами
различного  происхождения  (европейского,  азиатского  и
африканского).  Они  часто  занимали  важные  посты  во
дворце,  например  пост  главного  кравчего  или  соколь¬
ничего;  из  «славян»  формировалась  особая  гвардия  ха¬
лифа.  Люди  эти  были  богаты,  имели  земли  и  слуг  —
рабов,  которым  они  платили  жалованье.  Это  была  свое¬
образная  аристократия,  неоднократно  принимавшая
весьма  активное  участие  в  решении  важных  политиче¬
ских  вопросов»29.
 Свободная  часть  общества  разделялась  на  аристокра¬
тию,  имевшую  реальную  власть,  и  плебс,  то  есть  соб¬
ственно  народ.  Отношения  между  знатью  и  народом  му¬
сульманской  Испании  были  отнюдь  не  одинаковы  у  раз¬
личных  этнических  групп.  Берберов,  персов  и  другие
народы,  покоренные  в  ходе  победоносных  захватничес¬
ких  войн,  несмотря  на  то,  что  среди  них  были  также
представители  знати,  арабы  не  считали  ровней  себе.  Со¬
циальные  отношения  осложнялись  еще  и  тем,  что  раз¬
личные  арабские  племена  относились  друг  к  другу  не¬
приязненно  и  борьба  между  этническими  и  племенными
группировками  практически  никогда  не  прекращалась.
 На  фоне  этой  борьбы  тщеславия  и  гордыни  вопрос
вероисповедания  не  имел  ключевого  значения.  Среди
исповедовавших  ислам  не  всем  была  свойственна  рели¬
гиозная  нетерпимость.  «В  то  время  как  арабы  без  из¬
лишнего  рвения  относились  к  своей  религии,  берберы,
напротив,  проявляли  в  делах  веры  крайний  фанатизм.
 37 	§£+

Зборджиа.  (История  одного  клана
 Различия  во  мнениях  способствовали  зарождению  мно¬
гочисленных  школ  и  толков,  и  борьба  с  ними  со  сторо¬
ны  ревнителей  мусульманской  ортодоксии  оказалась
безуспешной.  Некоторые  сектанты  отрицали  не  только
те  или  иные  религиозные  догмы,  но  и  само  существова¬
ние  Бога.  Другие  считали  ложными  все  без  исключения
религии  и  полагали,  что  в  жизни  следует  придержи¬
ваться  лишь  приемлемых  разумом  принципов  морали.
Хотя  приверженцев  этих  учений  было  в  Испании  нема¬
ло,  но  открыто  высказывать  свои  взгляды  они  не  реша¬
лись,  опасаясь  имамов,  муфтиев  и  ортодоксов  из  наро¬
да.  Нередко  изгонялись  из  страны  учителя  и  филосо¬
фы,  заподозренные  в  ереси,  а  книги  их  подвергались
сожжению.  Но  безразличие  к  вопросам  религии  и  неве¬
рие  отнюдь  не  становились  от  этого  меньшими.  Пресле¬
дования,  тем  не  менее,  продолжались,  и  во  времена  аль-
Мансура  они  еще  более  усилились.  Подобными  мерами
аль-Мансур  стремился  завоевать  себе  популярность  сре¬
ди  духовенства.  Однако  даже  среди  самых  правоверных
мусульман  имелись  различные  способы  толкования  Ко¬
рана  и  обрядов,  а  следовательно,  и  различные  секты,
враждовавшие  между  собой»30.
 Все  эти  внутренние  исламские  конфликты  не  каса¬
лись  мосарабов.  Проживая  на  мусульманских  террито¬
риях,  они  сохраняли  свою  религию,  со  всеми  христиан¬
скими  обрядами  и  церемониями,  которые  совершали  в
церквях  и  на  улице  под  звон  колоколов,  в  своих  селени¬
ях,  где  вместе  с  ними  жили  и  мусульмане.  Мосарабов
уважали  власти.  Христианские  храмы  имелись  в  Кор¬
дове,  Толедо,  Сарагосе,  Мериде,  Валенсии,  Малаге.
 «Взаимная  терпимость  была  столь  велика,  что  неко¬
торые  христианские  праздники,  в  частности  Иванов  день
и  Новый  год,  справляли  совместно  мосарабы  и  мусуль¬
мане.  Во  времена  аль-Мансура  общим  праздником  для
 38 	$£+

^асшь  i.  Жрасный  шк  рорджиа.  $сдриео
 войска  (среди  которого,  как  известно,  было  много  хрис¬
тиан)  было  воскресенье.  Христиане  имели  своих  епис¬
копов  и  созывали  соборы,  примером  которых  может
служить  Кордовский  собор  835  года.  На  этом  соборе
участвовали  епископы  Толедо,  Севильи,  Мериды,  Акси,
Астиги  (Эсихи),  Кордовы,  Илиберии  и  Малаги».
 Итак,  вытеснив  мавров  из  Валенсии  в  1238  году,
король  Хайме  I  Завоеватель  пожаловал  своему  рыцарю
Эстебану  де  Борха  город  Хативу.  Здесь  Борха  обоснова¬
лись  и  жили  вплоть  до  того  периода,  пока  феодалы  это¬
го  знатного  рода  не  получили  во  владение  Гандию,  вхо¬
дившую  в  королевство  Валенсия.  Знатный  род  Борха
был  определяющим  в  королевстве  Валенсия.  Герцоги
правили  и  сражались  мечом  и  железным  кулаком  сво¬
их  рыцарей.
 Несмотря  на  то,  что  при  мусульманском  владыче¬
стве  Испания  достигла  высокого  благосостояния  и  зна¬
чительных  успехов  в  торговле,  ремеслах  и  сельском  хо¬
зяйстве  благодаря  созданию  класса  мелких  землевла¬
дельцев,  страна  находилась,  по  сути  дела,  в  состоянии
постоянной  войны.
 «Обычно  кампании  начинались  весной,  и  войска  при¬
зывались  на  определенный  период  времени.  Неодно¬
кратно,  когда  военные  действия  затягивались  до  начала
лета,  воины  разбегались,  и  операции  приходилось  пре¬
рывать.  В  других  случаях  некоторые  племена  отказыва¬
лись  идти  на  войну,  заявляя,  что  сельскохозяйственные
работы  требуют  присутствия  мужчин  в  поле.  Следует  об¬
ратить  внимание  на  то,  что  многие  экспедиции  были  не
военными  кампаниями,  а  простыми  набегами.  Отряды
мусульман  опустошали  поля  на  территории  противника,
разрушали  крепости,  захватывали  пленных,  а  затем  от¬
ступали  за  линию  своих  укрепленных  рубежей.  Так  же
поступали  и  христиане»31.
 39 	§$+

рорджиа.  История  одного  клана
 Войско  арабов  состояло  из  пехоты  и  кавалерии.  Всад¬
ники  сражались  на  мулах.  Лошади  в  Х-ХШ  веках  были
дороги  настолько,  что  каждый,  кто  отправлялся  в  по¬
ход  верхом  на  коне,  навлекал  на  себя  упреки  всяких
мастей,  в  том  числе  в  тщеславии  и  непомерном  самолю¬
бии.  Отряды  становились  лагерем  за  частоколом,  поме¬
щая  в  центре  палатку  военачальника.  Наступательным
оружием  арабам  служили  мечи,  пики,  копья  и  луки.
Входе  осад  городов  и  крепостей  применялись  орудия
римско-византийского  происхождения  —  тараны  и  ка¬
тапульты.  Мусульмане  не  стеснялись  учиться  у  других
народов,  и  если  у  тех  что-то,  касательно  любой  сферы
жизнедеятельности,  было  лучше,  чем  у  них  самих,  то
мавры  брали  это  на  заметку  и  развивали.  Так,  для  за¬
щиты  границ  и  побережья  создавались  боевые  группы
по  принципу  христианских  военных  орденов,  которые
обосновывались  в  особых  замках  или  сторожевых  баш¬
нях.  Воины,  входившие  в  эти  полувоенные,  полудухов-
ные  ордена,  сражались  плечо  к  плечу  и  вместе  моли¬
лись.  Такие  монастыри-крепости  носили  название  «ра-
бат».  Верховный  военачальник  именовался  каидом.
 Смелые  и  честолюбивые  Борджиа  оставались  в  Ис¬
пании  вплоть  до  середины  XV  века.  Как  раз  до  того
времени,  как  Алонсо  де  Борха,  епископ  Валенсийский,
был  избран  папой  римским  8  апреля  1455  года  и  при¬
нял  имя  Каликста  III.  Его  родственники,  подданные
Арагона,  стали  без  сожаления  покидать  родину,  переез¬
жая  в  Рим  и  вливаясь  в  ряды  «черной  знати»32.  Здесь
их  ждало  блестящее  будущее.  Здесь,  в  Риме,  они  узна¬
ли  всю  полноту  власти,  которую  способны  дать  папский
престол  и  Римско-католическая  церковь.
 40 	££+

1агть  l.  красный  emr  рорджиа.  $одриго
 RK
 *  *  *
 Знаменитый  непот33  папы  Каликста  III  Родриго  Бор-
джиа  пошел  дальше  всех,  став  в  1492  году  понтификом.
Краеугольным  камнем  коррупции  во  все  времена  и  во
всех  государствах  мира  был  непотизм34.  Проще  говоря  —
семейственность.  Эта  тенденция  тянуть  своих  родствен¬
ников  наверх,  обеспечивая  им  карьеру,  довольство  и  рос¬
кошь,  независимо  от  наличия  талантов  и  способностей
или  отсутствия  таковых,  наносит  государству  колоссаль¬
ный  ущерб,  как  финансовый,  так  и  репутационный.
 Родриго  Лансоль  Борджиа  родился  в  Хативе,  горо¬
де,  пожалованном  его  предку,  рыцарю  де  Борха,  коро¬
лем  Арагона.  Была  зима,  первый  день  января  1431  года.
Ночью  было  холодно,  ударили  заморозки,  а  утром  на
деревьях  лежал  иней,  сверкавший  в  лучах  зимнего  сол¬
нца.  Это  было  необычно  в  краю,  где  день  и  ночь  дули
средиземноморские  ветра,  а  температура  воздуха  редко
опускалась  ниже  5  градусов.
 Номинально  отцом  новорожденного  мальчика  был
41-летний  Джоффре  Ланколь  де  Борха,  которому  недо¬
лго  пришлось  растить  своего  сына.  Через  6  лет,  в
1437  году,  Джоффре  не  станет.  Зато  его  супруга  Иза¬
белла,  сестра  кардинала  Алонсо  де  Борха,  проживет  еще
31  год  и  станет  свидетельницей  восхождения  своего  сына
по  карьерной  лестнице  Римско-католической  церкви.
Этот  подъем  начнется  в  1455  году,  когда  его  дядя  Алон¬
со  станет  папой  римским  и  вызовет  в  Рим  своего  24-лет¬
него  племянника.  Это  окончательно  определит  будущее
молодого  Родриго.
 До  этого  судьбоносного  события  юноша  пробовал  себя
на  юридическом  поприще  и  в  военном  деле.  Он  оказал¬
ся  разносторонним  человеком,  и  его  способности  и  лич¬
ные  качества  позволили  ему  добиться  определенных
 41 	$+

Лордяша.  История  одного  клана
 +т®)—
 успехов  в  той  и  другой  области  деятельности.  Он  пре¬
красно  знал  законы,  несмотря  на  свою  молодость,  был
неплохим  юристом  и  мог  бы  сделать  блестящую  карье¬
ру.  Частенько  брался  за  дела,  что  называется,  «с  душ¬
ком»  и  выигрывал  их.  Однако  в  те  времена  служение
святой  церкви  обещало  ошеломляющие  перспективы,
особенно  при  поддержке  папы.
 Кто  были  эти  люди?  Как  могло  случиться,  что  ис¬
панцы  стали  во  главе  Ватикана?  Итальянская  эпопея
Борджиа  начинается  с  Алонсо  де  Борха,  который  во¬
шел  в  историю  как  Альфонсо  де  Борджиа  и  папа  рим¬
ский  Каликст  III.  Именно  с  этого  человека  начинается
роман  о  страстях,  корысти  и  жажде  власти,  сопровож¬
давших  этот  могущественный  клан.
 Служение  святой  католической  церкви  соответствова¬
ло  призванию  Алонсо.  Молодой  представитель  семейства
Борха  был  назначен  антипапой35  Бенедиктом  XIII,  после¬
дним  из  «авиньонских»  антипап  периода  Великого  запад¬
ного  раскола,36  каноником  и  профессором  в  Лериде.
 Бенедикт  XIII,  в  миру  Педро  Мартинес  де  Луна,  так¬
же  был  родом  из  королевства  Арагон.  Он  родился  в
Ильуэке.  Клан  сеньоров  де  Луна  претендовал  на  проис¬
хождение  от  древних  королей  Наварры.  Эта  семья  вхо¬
дила  в  число  самых  родовитых  и  авторитетных  арагон¬
ских  домов.
 После  смерти  Урбана  VI  в  1389  году  святой  престол
занял  папа  Бонифаций  IX.  Попыток  побороть  схизму37
не  инициировалось,  и  параллельное  существование  ку¬
рий  в  Риме  и  Авиньоне  продолжалось.  В  1394  году  по¬
чил  авиньонский  папа  Климент  VII.  Его  место  занял  Педро
де  Луна,  принявший  имя  Бенедикт  XIII.  В  качестве  ис¬
тинного  главы  Римско-католической  церкви  его  призна¬
ли  Франция,  Шотландия,  Сицилия,  Кастилия,  Арагон,
Наварра,  Португалия.  Перемены  принес  1398  год.  Фран¬
 42

*$аппь  I.  красный  шк  рорджиа.  JJogpueo
 ция  переменила  свое  мнение  и  нарушила  верность  Бене¬
дикту.  Семнадцать  из  двадцати  трех  кардиналов  остави¬
ли  Авиньон.  Пять  лет  французская  армия  держала  Ави¬
ньон  в  осаде,  красивый  город,  утопавший  в  зелени,  с  его
башнями  и  бастионами,  с  бесконечными  отраженными
берегами  Роны.  В  марте  1403  года  Бенедикт  бежал  к  сво¬
ему  союзнику  Людовику  Анжуйскому.  Время  шло,  а  по¬
ложение  антипапы  не  улучшалось.  В  1406  году  законность
его  понтификата  признавали  только  Арагон,  Кастилия,
Сицилия  и  Шотландия.
 А  тем  временем  в  ведущих  европейских  королевствах
росли  недовольство  и  раздражение  затянувшейся  церков¬
ной  распрей.  Нужно  было  уже  эту  проблему  как-то  ре¬
шать.  Григорий  XII,  последний  понтифик  периода  Вели¬
кого  раскола,  вступая  на  папский  престол,  заявил,  что
готов  добровольно  сложить  с  себя  полномочия  при  усло¬
вии,  что  на  эту  жертву  пойдет  и  авиньонский  папа.  Бене¬
дикт  XIII  был  вынужден  инициировать  переговоры.
 Встреча  Бенедикта  XIII  и  Григория  XII  была  назна¬
чена  в  Савоне,  крупнейшем  городе  Лигурии  к  западу  от
Генуи.  Оба  папы  вошли  в  город  во  главе  своих  воору¬
женных  адептов  и  приверженцев.  Абсурдная  была  за¬
тея.  Переговоры  увенчались  полным  провалом.  И  стало
очевидно,  что  по  доброй  воле  преодолеть  разногласия
не  могут  ни  Рим,  ни  Авиньон.
 «Великий  раскол  отнял  всякую  надежду  на  рефор¬
мы  со  стороны  папства.  Все  более  и  более  завоевывала
доверие  проповедь  галликанизма38,  представителем  ко¬
торого  являлся  Парижский  университет  в  лице  д’Альи,
Жерсона  и  Клеманжи.  Отсюда  и  вышел  план  соборной
реформы  с  целью  покончить  с  великим  расколом,  ис¬
править  недостатки  церковной  организации  и  доктри¬
ны  и  устранить  возможность  повторения  подобных  яв¬
лений  в  будущем»39.  На  Пизанском  соборе  в  1409  году,
 43

рордяша.  История  одного  клана
 который  был  созван  не  папой  и  не  императором,  как
бывало  ранее,  а  коллегией  кардиналов  с  целью  искорене¬
ния  раскольничества,  оба  понтифика  были  низложены.
26  июня  Пизанский  собор  избрал  в  качестве  главы  церк¬
ви  Пьеро  Филарджи,  принявшего  имя  Александра  V.  Это
погубило  все  дело!
 Часто  вещи  не  являются  тем,  чем  кажутся,  и  низло¬
жение  пап  не  только  не  преодолело  раскола,  но,  наобо¬
рот,  дало  ему  новый  виток.  Ситуация  ухудшилась.  Ни
Бенедикт  XIII,  ни  Григорий  XII  решений  собора  не  при¬
знали.  Теперь  в  церкви  было  одновременно  три  папы,  и
каждый  считал  себя  единственно  законным.  Франция
была  враждебно  настроена  против  Бенедикта  XIII.  Не
имея  возможности  вернуться  в  Авиньон,  он  устроил  свою
резиденцию  в  Перпиньяне,  севернее  франко-испанской
границы,  в  городе,  лежащем  в  13  километрах  от  побе¬
режья  Средиземного  моря,  на  плодородной  солнечной
равнине,  где  зреют  виноградные  лозы.
 Что  касается  Пизанского  собора,  то  он  «не  успел  еще
ничего  сделать  для  реформы,  как  новый  папа  7  августа
распустил  его,  предоставив  архиепископам  право  собрать
местные  соборы  для  реформирования  их  епархий  и  обе¬
щая  через  три  года  собрать  новый  вселенский  собор  для
преобразования  общего  устройства  церкви.  Через  10  ме¬
сяцев  Александр  умер;  на  папский  престол  вступил  из¬
вестный  своей  развращенностью  Иоанн  XXIII.  Таким
образом,  Пизанский  собор  не  только  не  устранил  «пор¬
чу»  церкви,  но  даже  не  уничтожил  схизмы:  вместо  двух
пап  стало  трое»40.
 Великий  западный  раскол  не  был  преодолен  и  на
втором,  Констанцском  соборе  (1414-1418),  хотя  этот
собор  был  более  плодотворным.  Начался  он  5  ноября
1414  года  в  городке  Констанце  на  берегу  Боденского  озе¬
ра  в  Германии.  Собор  был  инициирован  пизанским  па¬
 +4$ 	44 	§£+

басить  l.  красный  бык  Лорджиа.  Родриго
 пой  Иоанном  XXIII  и  состоялся  при  поддержке  импера¬
тора  Священной  Римской  империи  Сигизмунда.  При  его
же  поддержке  собор  низложил  и  заключил  в  тюрьму
Иоанна,  а  27  июля  1417  года  низложил  и  подверг  ана¬
феме  авиньонского  папу  Бенедикта  XIII.  Новый  понти¬
фик,  Мартин  V,  был  избран  в  ноябре  1417  года  и  был
признан  во  всей  Западной  Европе.
 В  помощи  Бенедикту  отказали  все  государства.  Лишь
Арагон  был  заинтересован  в  этом  строптивом  папе.  Бене¬
дикт  покинул  Перпиньян  и  укрылся  в  замке  Пеньиско-
ла,  недалеко  от  Валенсии.  В  конце  концов  от  Бенедикта
отрекся  и  Арагон.  Всеми  покинутый,  авиньонский  папа
жил  в  Пеньисколе  до  самой  своей  смерти  23  мая  1423  года.
С  ним  оставались  его  немногие  сторонники.  Никто,  кро¬
ме  них,  не  признавал  его  понтификом.
 Фактически  с  избранием  и  утверждением  Мартина  V
церковный  раскол  завершился,  но  Бенедикт  так  и  не
нашел  в  себе  сил  смириться  с  этим.  Преемником  Бене¬
дикта  стал  его  близкий  друг  и  советник,  в  миру  Хиль
Санчес  Муньос  и  Карбон,  испанец  по  происхождению.
За  день  до  собственной  смерти  Бенедикт  призвал  четы¬
рех  верных  ему  кардиналов  и  попросил  избрать  нового
папу  с  целью  сохранения  преемственности  авиньонской
линии.  10  июня  тремя  голосами  из  четырех  новым  па¬
пой  был  избран  Санчес  Муньос,  после  интронизации
взявший  имя  Климент  VIII.
 Четвертый  кардинал,  Жан  Каррьер,  отсутствовавший
на  конклаве,  заявил  впоследствии  о  несогласии  с  резуль¬
татами  выборов.  С  ответом  Климент  не  замедлил.  Жан
Каррьер  был  отлучен  от  церкви  и  арестован  —  так  в  те
времена  платили  за  личное  мнение  и  свободу  высказыва¬
ний.  Понтификат  Климента  признали  в  одном  лишь  Ара¬
гоне,  и  лояльность  эта  носила  политический  характер.
Поскольку  Альфонсу  V  был  необходим  «придворный»
 45 	$$+

iSopgmua.  Шсшория  одного  клана
 папа  для  давления  на  Рим  при  решении  неаполитанско¬
го  вопроса,  который  выводил  из  себя  арагонского  монар¬
ха,  присутствие  на  политическом  небосводе  антипапы
Климента  VIII  было  кстати.  Однако  к  1428  году  необхо¬
димость  в  наличии  и  содействии  «ручного»  папы  отпала,
и  Альфонс,  которому  больше  не  нужна  была  поддержка
раскольников,  не  замедлил  направить  к  антипапе  Кли¬
менту  делегацию  с  призывом  и  приказом  отречься  от  пре¬
тензий  на  папский  престол  и  признать  законным  папой
святой  церкви  Мартина  V.  Противиться  приказу  короля
Климент  не  мог  и  26  июля  1429  года  направил  Мартину
свое  отречение.  Законный  глава  католической  церкви
проявил  великодушие,  простив  раскаявшегося  антипапу
и  дав  ему  епархию.
 Альфонс  V  из  династии  Трастамара,  король  Арагона
и  Сицилии,  наследовал  отцу,  королю  Фердинанду  I,  в
1416  году.  В  1420-м  неаполитанская  королева  Джо-
ванна  II  (Жанна  II),  против  которой  начал  войну  Людо¬
вик  III  Анжуйский,  просит  у  Альфонса  поддержки,  за
которую  молодой  амбициозный  король  надеялся  полу¬
чить  весомую  плату.  На  кону  стоял  престол  Неаполя,
и  Альфонс,  уже  обремененный  войной  с  Генуей  за  обла¬
дание  Корсикой,  спешно  прибыл  в  Неаполь  со  своим
военным  флотом.
 В  Неаполе  26-летний  король  Арагона  был  провозг¬
лашен  сыном  и  наследником  Джованны  и  получил  тра¬
диционный  для  неаполитанских  престолонаследников
титул  герцога  Калабрийского.  Война  против  Людови¬
ка  III  Анжуйского,  в  которую  теперь  смело  ринулась
королева  со  своим  союзником,  окончилась  спустя  2  года
победой  Альфонса.  Замечу,  кстати,  что  Людовик  III,
старший  сын  Людовика  II  и  Иоланды  Арагонской,  был
претендентом  на  Неаполь  уже  в  третьем  поколении.
После  смерти  своего  отца  в  1417  году  14-летний  Людо-
 46

*£асть  I.  красный  бык  рорджиа.  $)одриео
 «Ж
 вик  унаследовал  Анжу,  Прованс  и  претензии  на  корону
Неаполя.  В  1420  году  верховный  суверен41  Неаполя  пон¬
тифик  Мартин  V  признал  юного  Людовика  наследни¬
ком  бездетной  Джованны.  Людовик  Анжуйский  при  под¬
держке  папы  собрал  в  Риме  большую  армию  для  захва¬
та  Неаполя.  Королева  Джованна  была  сильно  напугана.
Именно  поэтому  она  так  поспешно  усыновила  и  призна¬
ла  наследником  Альфонса  V,  короля  Арагона.  Людовик
был  вынужден  отступить.  А  в  Неаполе  события  стали
развиваться  стремительно  и  неожиданно  для  королевы.
 Альфонс  вел  себя  как  король  Неаполя,  пренебрегая
правами  королевы,  своей  приемной  матери.  А  его  гвар¬
дия  все  чаще  вступала  в  стычки  с  придворными  Джо¬
ванны.  Атмосфера  недоверия,  раздражения  и  даже  вза¬
имной  ненависти  при  дворе  накалялась,  и  кончилось
тем,  что  в  мае  1423  года  была  предпринята  попытка
переворота  и  захвата  власти.  Приближенные  Альфонса
обманом  заманили  Караччиоли,  фаворита  королевы,  а
затем  пытались  арестовать  и  ее  саму.  Джованне  удалось
бежать  в  Аверсу,  расположенную  в  15  километрах  к
северу  от  Неаполя,  под  защиту  своего  коннетабля42  Сфор-
цы43.  Сфорца  же,  пострадавший  от  одного  из  любовни¬
ков  невоздержанной  в  личной  жизни  Джованны,  был
сторонником  Людовика  в  его  борьбе  с  неаполитанской
королевой.  Однако  он  оказал  поддержку  своей  госпоже,
а  королева  объявила  об  отрешении  Альфонса  от  прав  на
престолонаследие  и  наследником  провозгласила  Людо¬
вика  III  Анжуйского.  Война  возобновилась,  но  уже  при
другом  соотношении  сил.
 Теперь  Альфонс  был  вынужден  спасаться  в  Арагоне,
а  его  сторонники  потерпели  поражение,  с  трудом  удер¬
жав  лишь  несколько  городов  на  побережье.  20  февраля
1431  года  умер  папа  римский  Мартин  V,  фактически
положивший  начало  этому  затяжному  противостоянию
 47 	££+

JSopgmua.  История  одного  клана
 представителей  двух  династий:  Трастамара  и  Анжуй¬
ской  линии  Валуа.  В  1434  году  умер  и  Людовик.  Тогда
королева  Джованна  II  объявила  своим  наследником  его
брата,  Рене  Доброго.  Когда  не  стало  и  самой  Джованны
(2  февраля  1435  года),  а  Рене  Добрый,  который  также
был  связан  затянувшейся  борьбой  за  герцогство  Лота¬
рингия44,  находился  в  плену,  Альфонс  V,  воспользовав¬
шись  отсутствием  законного  наследника,  захватил  Не¬
аполь,  куда  сам  Рене  Добрый  прибыл  лишь  спустя  три
года.  Вспыхнула  третья  война,  на  этот  раз  между  коро-
лями-соперниками,  которая  продолжалась  до  1442  года
и  завершилась  победой  Альфонса.  В  том  же  1442  году
папа  Евгений  IV45,  преемник  Мартина  V,  суверен  Не¬
аполя,  признал  Альфонса  королем  данного  государства.
Так  неаполитанский  вопрос  был,  наконец,  решен.
 Однако  вернемся  к  Алонсо  Борха.  После  того  как
Альфонс  V  Арагонский  отказался  от  поддержки  анти¬
папы  Климента  VIII,  Алонсо  стал  посредником  в  пере¬
говорах  между  Климентом  и  законным  папой  Святой
римской  церкви  Мартином  V.  Вслед  за  антипапой  Алонсо
Борха  подчинился  законному  понтифику,  и  в  1429  году
получил  назначение  в  Валенсию  в  сане  епископа.  А  в
1444  году  понтифик  Евгений  IV  возвысил  его  до  карди¬
нальского  достоинства.  После  смерти  папы  Евгения  IV
главой  Ватикана  на  восемь  лет  стал  Николай  V  (6  марта
1447  —  24  марта  1455).  Кстати,  Борха,  зарекомендо¬
вавший  себя  целеустремленным,  трезвым  и  расчетли¬
вым  человеком,  считался  одним  из  претендентов  на  пап¬
ский  престол.  И  он  все-таки  дождался  своего  звездного
часа.  Будучи  уже  в  преклонном  возрасте,  при  поддерж¬
ке  влиятельных  римских  семейств  Колонна  и  Орсини,
Алонсо  Борха  был  выдвинут  претендентом  на  Святой
престол.  Немощный  старик  воспринимался  как  комп¬
ромиссный  кандидат.  Он  должен  был  стать  временным,
 48

'iacntb  i.  красный  бык  Лорджиа.  $ogpueo
 толерантным  решением,  устраивавшим  всех.  Заняв  Свя¬
той  престол,  Алонсо  принял  имя  Каликста  III.
 Он  пробыл  на  папском  троне  всего  лишь  три  года,
но  успел  за  это  время  проявить  себя  храбрым  и  настой¬
чивым,  но  не  слишком  удачливым  властителем.  Одной
из  главных  своих  целей  Каликст  видел  освобождение
Константинополя  из-под  турецкого  гнета.  Мероприятие
это  было  чрезвычайно  затратным,  и  Каликсту  пришлось
проявить  свои  предпринимательские  способности:  за
высокую  плату  осуществлялись  индульгенции,  значи¬
тельно  повысилось  налоговое  бремя.  Но,  вопреки  всем
стараниям,  большинство  христианских  правителей  Ев¬
ропы  остались  равнодушны  к  его  надеждам,  отказыва¬
ясь  проявлять  активность  и  оказывать  поддержку.  Ко¬
роли  были  не  против  крестового  похода  в  принципе,  но
снабжать  его  материальными  и  человеческими  ресурса¬
ми  желанием  не  горели.  Проще  говоря,  ни  один  из  го¬
сударей  так  и  не  откликнулся  на  призыв.  Однако  на¬
стойчивому  понтифику  удалось  собрать  крупный  воен¬
ный  флот,  который  был  использован  для  освобождения
Эгейских  островов.
 Двоих  племянников,  сыновей  своей  возлюбленной
сестры  Изабеллы,  Каликст  возвел  в  сан  кардиналов,  а
молодому  Родриго,  помимо  всего  прочего,  даровал  ти¬
тул  герцога  Сполето.  Итак,  в  свое  время  Алонсо  Борха
было  сделано  все  возможное,  чтобы  октябрьский  вечер
1492  года  шестидесятилетний  Родриго  Борджиа,  став¬
ший  папой  Александром  VI,  мог  приятно  провести  в
патио  со  своим  сыном  Чезаре.  Они  говорили  о  беспокой¬
ном  кардинале  Джулиано  делла  Ровере,  который  успел
не  только  создать,  но  и  возглавить  партию  неприятелей
нового  понтифика.  Пока  эти  недруги  не  представляли
серьезной  угрозы  для  Александра,  но  кто  знает,  что  бу¬
дет  потом...

^Г<шва  3
 €ео  святейшество  Шонсо
 Немного  поэт,  немного  мерзавец.
 Такое  впечатление,  что  это  ваша  семейная  черта.
 Р.  Желязны.  «Двери  в  песке»
 *  *  *
 Родриго  Борджиа.  Имя,  ставшее  знамением  эпохи  и
символом  всех  воображаемых  пороков.  Манеры  священ¬
нослужителя,  обличье  дроттара46  —  слуги  не  от  мира
сего,  слуги  дьявольского,  проповедника  тайных  мисте¬
рий47,  Родриго  являет  собой  личность  скандальную,
эпатажную,  позорную,  но  слишком  могущественную,
чтобы  быть  просто  забытой.
 Своим  появлением  на  свет  будущий  понтифик  обя¬
зан  тайной  длительной  связи  своей  матери  Изабеллы  с
ее  братом  Алонсо  Борха,  который  в  свое  время  займет
трон  апостолов  и  откроет  перед  Родриго  широкий  вы¬
бор  возможностей,  возможностей,  гораздо  больших,  чем
он  смог  бы  сам  себе  обеспечить.  Тот  факт,  что  Родриго
явился  плодом  преступной  связи,  был  настолько  очеви¬
ден,  что  Жофре  Ланзол  де  Боржа,  супруг  Изабеллы,
потребовал  развода  и  отказался  признать  ребенка.  Од¬
нако  этот  предосудительный  фактик  старательно  скры¬
вался  в  семейных  кулуарах.  Родриго  унаследовал  имя
матери  и  своего  фактического  отца,  с  тем  инцидент  был
исчерпан.  Де  Борха—  рыцари,  «белая  кость»,  им  не
нужна  огласка.  Но  этой  истории  предшествовала  дру¬
гая,  не  менее  интригующая.
 50 	$+

'facrnb  1.  Жрасныи  бык  рорджиа.  $одриго
 *  *  *
 Несмотря  на  то,  что  в  Испании  Борджиа  ни  в  чем
особенно  себя  не  проявили,  к  XIV  веку  это  была  могу¬
щественная  аристократическая  династия.  «У  Хуана
Доминго  де  Борха  де  Каналье  и  его  супруги  доньи  Фран-
сиски  Мартин  де  Борха  кроме  прекрасного  дома  в  арис¬
тократическом  квартале  Хативы  было  укрепленное  по¬
местье  Л  а  Торрета.  В  нем  31  декабря  1378  года  и  родил¬
ся  их  сын  Алонсо  де  Борха.  Его  рождение  совпало  с
началом  раскола  Римско-католической  церкви.  Папский
престол  вернулся  в  Авиньон,  а  кардиналы,  недоволь¬
ные  политикой  папы  Урбана  VI,  избрали  другого  —  Ро¬
берта  Женевского,  принявшего  имя  Климента  VII.  С  то¬
го  момента  Рим  и  Авиньон  стали  оспаривать  друг  у  дру¬
га  право  власти»48.
 Алонсо  было  16,  когда  в  Хативе  объявился  один  из
сторонников  антипапы  Бенедикта  XIII.  Он  был  как  вез¬
десущий  дух,  ангел  возмездия,  появляясь  с  проповедя¬
ми  то  в  одном  месте  города,  то  в  другом.  Этот  проповед¬
ник  по  имени  Винсент  Феррье  обратил  внимание  на
Алонсо,  слушавшего  его  наставления  с  особым  упоени¬
ем.  Он-то  и  предсказал  юноше  большое  будущее  на  ду¬
ховном  поприще.  Родители,  а  в  особенности  мать,  до¬
нья  Франсиска,  вняв  предсказанию  святого  отца,  от¬
правили  сына  учиться  в  университет  в  Лериду.  Вот  так
и  произошло  вторжение  в  личный  рай  Алонсо.
 Вскоре  открылось,  что  юный  аристократ  амбицио¬
зен  сверх  меры.  Он  не  хотел  и  не  умел  ждать,  он  спе¬
шил  вперед,  обгоняя  свою  тень.  Путь  Алонсо  Борха  к
престолу  Святого  Петра  был  чередой  предательств,  це¬
пью  вероломств.  «Иудин  поцелуй»  стал  визитной  кар¬
точкой  Алонсо.  По  окончании  университета  молодой
«доктор  одного  и  другого  права»  поступает  на  службу  к
авиньонскому  папе.
 51 	$$+

JSopgmua.  История  одного  клака
 Бенедикт  XIII  назначает  Алонсо  де  Борха  канони¬
ком49  церкви  Леридского  собора.  Блестяще  образован¬
ный  юрист,  до  кончиков  ногтей  преданный  антипапе,
бесконечно  оказывает  ему  значимые  услуги,  но  как  толь¬
ко  переменился  ветер,  а  дела  на  политической  сцене
приняли  другой  оборот,  этот  энергичный,  практичный,
предприимчивый  человек  принимает  самое  деятельное
участие  в  низложении  своего  покровителя.
 Стараниями  Алонсо  в  1412  году  был  возведен  на  пре¬
стол  Арагона  Фердинанд  I.  Альфонс  V  Великодушный,
сын  и  наследник  Фердинанда  I,  король  Арагона  и  Си¬
цилии  с  1416  года,  а  с  1435  года  и  король  Неаполя,  воз¬
лагает  на  Алонсо  ответственное  поручение  —  потребо¬
вать  отречения  антипапы  Климента  VIII.  Для  цинично¬
го  и  юркого,  как  змея,  Алонсо  было  мало  невозможного.
Он  успешно  справляется  с  миссией  смутьяна  и  миро¬
творца.  Наградой  ему  стало  назначение  канцлером  ара¬
гонского  короля.  Благодаря  его  усердию  Альфонс  V
официально  признал  папой  Мартина  V.  В  награду  за
труды  последний  назначил  Борха  епископом  в  прибыль¬
ной  Валенсии.
 Ловкий  посредник,  епископ  Валенсийский  занима¬
ется  внутренними  делами  Испании,  но  и  с  международ¬
ными  задачами  справляется  не  менее  успешно.  С  его
помощью  между  Альфонсом  V  и  папой  Римско-католи¬
ческой  церкви  Евгением  IV,  преемником  Мартина  V,
был  заключен  договор,  за  который  Алонсо  Борха  полу¬
чит  в  свое  время  неплохие  дивиденды:  2  мая  1444  года
Евгений  IV  возвысит  его  до  кардинальского  достоин¬
ства.  Главным  условием  договора  между  королем  и  па¬
пой  было  то,  что  Испания  признает  Евгения  IV  един¬
ственно  законным  папой,  а  король  Альфонс  V  получает
инвеституру  неаполитанского  королевства.  Став  карди¬
налом,  Алонсо  поселяется  в  кардинальском  дворце  в
 52 	$$+

'iEauttb  l.  красный  шк  рорджиа.  Родриго
 Риме.  Именно  с  этого  времени  старинная  испанская
фамилия  Борха  произносится  на  итальянский  манер  —
Борджиа.
 Чувство  гордости  за  себя  окатывало  66-летнего  Алон¬
со  с  ног  до  головы.  Ничего  подобного  он  до  сих  пор  не
испытывал.
 *  *  *
 «Никто  не  познает  точно  добродетели,  если  не  имеет
понятия  о  пороке,  в  особенности,  когда  некоторые  по¬
роки  до  такой  степени  близки  к  добродетели,  что  легко
обманывают  своим  подобием»50.  Алонсо  Борджиа  умел
ждать.  Это  была  его  личная  добродетель.
 24  марта  1455  года  умер  очередной  папа  римский,
Николай  V51.  Он  не  был  обременен  личными  амбиция¬
ми,  преклонялся  перед  искусством  и  традициями  ан¬
тичности.  Основал  Ватиканскую  библиотеку,  которая
сегодня  является  ценнейшим  собранием  рукописей  клас¬
сической  литературы.  Парадоксален  тот  факт,  что  Ни¬
колай  V,  стремясь  к  водворению  всеобщего  христиан¬
ского  мира,  в  1452  году  издал  буллу  Romanus  Pontifex,
где  объявлялась  непримиримая  война  против  всех  не-
христиан.  Это  официально  дало  португальцам  право
претендовать  на  земли  Западной  Африки,  которые  они
завоевывали  с  маниакальной  целеустремленностью  и
варварской  свирепостью.  Фактически  Николай  V  своей
буллой  санкционировал  захват  португальцами  африкан¬
ских  территорий  и  обращение  их  населения  в  рабство.
 Папским  дозволением  не  преминул  воспользовать¬
ся  Генрих  Мореплаватель52,  португальский  инфант53.
Это  была  личность  незаурядная.  О  таких  говорят:  «пер¬
вый  среди  равных».  Он  был  одним  из  самых  знамени¬
тых  людей  начала  периода  географических  открытий.
Принц  был  фанатично  предан  науке  и  христианской
 53 	§£+

рорджиа.  Шсшория  одного  казна
 вере.  Главными  целями  его  жизни  стали  поиск  и  обре¬
тение  новых  земель  для  португальской  короны  и  но¬
вых  душ  для  христианской  церкви.  В  деятельности  Ген¬
риха  тесно  переплелись  противоречивые  интересы.  Он
был  безжалостным  колонизатором,  стремящимся  к  зах¬
вату  новых  территорий,  был  исследователем,  первоот¬
крывателем  новых  земель,  ученым-картографом,  мис¬
сионером.  Его  маниакальная  идея  распространения
христианства  среди  новых  народов  плохо  увязывалась
с  тяготением  к  порабощению  и  уничтожению.  Но  в  те
безумные  и  несправедливые  эпохи  популисты  умудря¬
лись  совмещать  несовместимое.
 Генрих,  а  правильнее,  принц  Энрике,  был  кресто¬
носцем54,  великим  магистром  рыцарско-монашеского
ордена  Христа55.  Духовно-рыцарские  ордена  всегда  были
военно-политической  силой  страны.  Сохраняя  значение
военной  опоры  правящего  дома  и  королевства,  ордены
постепенно  берут  на  себя  и  другие  виды  деятельности,
одним  из  которых  стало  освоение  морских  просторов  и
новых  земель.  Для  Португалии,  расположенной  в  сто¬
роне  от  главных  торговых  маршрутов,  это  было  чрезвы¬
чайно  важно.  Королевство  после  Реконкисты  и  изнури¬
тельных  войн  с  Кастилией  было  финансово  истощено.
Участвовать  в  мировой  торговле  с  большой  выгодой  для
себя  Португалия  не  могла,  экспорт  был  незначителен,  а
ценные  товары  Востока  приходилось  покупать  по  из¬
рядным  ценам,  что,  собственно,  королевству  было  не  по
карману.  При  всем  при  том  географическое  положение
Португалии  способствовало  открытиям  на  западном  бе¬
регу  Африки.  Но  главной  целью  Генриха  оставались
плавания  к  югу  вдоль  западного  берега  Африки  с  целью
найти  морской  путь  в  Индию.
 То  было  время  великих  заблуждений  и  великих  от¬
крытий.  Моряки  верили,  что  Земля  плоская,  а  Афри¬
 54 	$£+

'JEacntb  l.  красный  шк  рорджиа.  ДЭодриео
 ка  —  бесплодная  пустыня,  гиблые  места,  простирающи¬
еся  до  самого  Южного  полюса.  Они  трепетали  от  мысли
о  зное  тропиков,  сжигающем  корабли,  их  приводили  в
ужас  передававшиеся  от  поколения  к  поколению  леген¬
ды  о  монстрах,  обитающих  в  мрачных  глубинах  океа¬
на.  Они  предполагали,  что  вода  за  экватором  не  подхо¬
дит  для  плаваний.  Любую  выдумку,  самую  невероят¬
ную  химеру  портовых  рассказчиков  они  принимали  за
чистую  монету.  Однако  выходили  в  море  и  совершали
подвиги,  делали  то,  что  выше  человеческих  сил.
 Начиная  с  1419  года  и  до  самой  своей  смерти  Генрих
одну  за  другой  снаряжал  экспедиции.  Основным  кораб¬
лем  тех  времен  была  каравелла,  небольшое  суденышко
водоизмещением  не  более  200  тонн.  Для  рыбной  ловли  и
перевозки  грузов  оно  годилось.  Но  вот  для  великих  мор¬
ских  походов...  Как  солнечный  свет,  эти  скорлупки  ра¬
створялись  в  просторах  океана  и  немногие  возвращались
обратно.  При  Генрихе  судно  приобрело  некоторые  изме¬
нения.  Оно  стало  немного  легче  и  имело  три  и  более  мач¬
ты  с  косыми  латинскими  парусами.  Теперь  каравелла
была  более  маневренной  и  ходила  против  ветра.  Экспе¬
диции,  которые  финансировал  принц,  открыли  ряд  ост¬
ровов  у  западного  побережья  Африки,  Азорские  острова,
острова  Зеленого  мыса.  В  1420  году  португальские  мо¬
реплаватели  открыли  остров  Мадейра,  который  был  ко¬
лонизован,  став  первым  иностранным  портом  королев¬
ства.  В  1434  году  капитан  Жиль  Эанеш  сумел  обогнуть
мыс  Бохадор,  а  спустя  два  года  капитан  Гонсалвиш  до¬
стиг  бухты  Рио-де-Оро.  В  1441  году  суда  португальской
короны  достигли  мыса  Кабо-Бланко.  Исследовались  ус¬
тья  рек  Сенегал  и  Гамбия.  Продвигаясь  все  дальше  и
дальше,  экспедиции  привозили  золото  с  гвинейского  по¬
бережья,  возводили  на  открытых  ими  землях  свои  ци¬
тадели.  Уже  в  те  годы  в  Португалию  были  доставлены
 55 	§£+

рорджиа.  История  одного  клана
 •цш)—
 первые  партии  чернокожих  пленников.  Это  положило
начало  работорговле.  Принц  Энрике  позаботился  о  госу¬
дарственной  монополии  на  торговлю  невольниками.  А  в
1455  году  началась  массовая  торговля  африканскими
рабами,  центр  которой  располагался  в  Аргене,  недалеко
от  мыса  Кабо-Бланко.
 Работорговлю  Генрих  поощрял,  а  обращение  черных
рабов  в  христианство  считал  способом  спасения  их  душ.
Выходило,  что,  подвергая  людей  истязаниям,  мытар¬
ствам  и  ужасным  бедствиям,  лишая  их  родины,  истреб¬
ляя,  христиане  заботились  об  их  душе!  Как  это  возмож¬
но?  Лицемерие  —  вот  ответ.  Ложь  и  фанатизм  всегда
отвратительны,  в  любых  своих  проявлениях.
 Родственные  связи  для  Генриха,  одержимого  своей
сверхидеей,  не  существовали.  В  1437  году  его  младший
брат  Фердинанд  в  ходе  военной  экспедиции  был  захва¬
чен  маврами,  и  за  него  потребовали  большой  выкуп.
Генрих  воспротивился  «разорительной  и  бессмысленной
трате»,  несмотря  на  то,  что  оставить  в  плену  принца
считалось  бесчестьем.  Фердинанд  провел  в  плену  не¬
сколько  лет,  где  и  умер,  получив  впоследствии  прозва¬
ние  Святого  инфанта.  Сам  же  Генрих  умер  13  ноября
1460  года,  когда  небо  устилали  черные  тучи  и  холод¬
ный  ветер  обдавал  скалы  и  крепость  Сагреш  брызгами
разбивавшихся  вдребезги  морских  волн.  Принц  Энрике
был  погребен  в  часовне  монастыря  Баталья.  Ему  не  уда¬
лось  открыть  морской  путь  в  Индию,  однако  в  том  же
году  родился  тот,  кто  сделал  это.  Васко  да  Гама.  Могло
ли  это  быть  случайностью?
 *  *  ★
 Вернемся  в  Рим  1455  года.  Папа  Николай  V  умер,  и  в
апреле  собрался  конклав  кардиналов  для  избрания  ново¬
го  понтифика.  Алонсо  Борджиа  к  тому  времени  прошел
 +“4$ 	56 	§£+

'iacrnb  l.  красный  бык  рорджиа.  фодриео
 (т
 свой  путь  служения  Римской  церкви  почти  до  конца.  Он
был  уже  старик.  Ему  исполнилось  77  лет.  С  помощью
почти  открытого  подкупа  и  при  содействии  влиятельных
римских  семейств  8  апреля  Алонсо  сел  на  Святой  пре¬
стол  как  Каликст  III.  Говоря  откровенно,  многие  смотре¬
ли  на  него,  как  на  «переходного  папу».  Каликст  уже  давно
болел,  подолгу  не  поднимался  с  постели.  Признаться,  от
него  не  ждали  ни  потрясений,  ни  бурной  деятельности,
ни  перемен.  Но  кардиналы  ошибались...
 В  отличие  от  своего  предшественника,  Каликст  III
не  был  гуманистом.  Он  всю  жизнь  оставался  холодным,
меркантильным  юристом-теологом  и  расчетливым  по¬
литиком,  которого  простые  римляне  не  любили  уже  за
то,  что  он  чужак.  Папская  тиара  здоровья  старику  не
прибавила.  Он  руководил  церковью,  лежа  в  постели,  но
это  не  мешало  его  кипучей  деятельности.  Новый  папа
изумлял  даже  матерых  сановников  курии.
 Несмотря  на  то,  что  римский  народ  с  подозрением
принял  старого  каталонского  кардинала,  при  Каликсте
в  церковном  руководстве  усилилось  испанское  влияние.
Самим  своим  избранием  Каликст  был  обязан  не  только
коррупции  в  верховном  руководстве  церкви,  но  и  рас¬
тущим  влиянием  испанской  державы  на  Италию.
 Римский  плебс  с  неприязнью  принял  потянувшуюся
вслед  за  понтификом  армию  его  родственников.  Годы
правления  Каликста  прошли  под  знаком  неограниченно¬
го  непотизма.  Выгодные  должности  и  основные  посты  в
Ватикане  и  в  курии  папа  отдавал  своим  родственникам  и
каталонским  сторонникам  семьи.  Так,  комендантом  зам¬
ка  Святого  Ангела  и  одновременно  кардиналом  Каликст
назначил  своего  племянника  Педро  Луиса  Борджиа.  Дру¬
гой  племянник,  то  есть  родной  сын  папы,  Родриго  Борд¬
жиа,  которому  только-только  минуло  25  лет,  был  назна¬
чен  кардиналом.
 57

рордяша.  Шапорин  одного  мака
 По  приказу  папы  Борджиа  в  1456  году  было  пере¬
смотрено  решение  суда  по  процессу  над  Жанной  д’Арк,
которая  в  1431  году  была  приговорена  к  сожжению  на
костре.  В  результате  нового  разбирательства  Орлеанская
дева  была  оправдана.  Однако  ее  палачи  не  понесли  на¬
казания.  О  тщеславии  Каликста  красноречиво  гово¬
рит  тот  факт,  что  он  был  инициатором  процесса  кано¬
низации  Винсента  Феррье,  того  самого  миссионера,  ко¬
торый  более  полувека  назад  в  родной  Хативе  предсказал
мальчику  Алонсо  великое  будущее.
 Центральное  место  в  годы  недолгого  правления  папы
Каликста  III  занимало  завершение  антитурецкой  крес¬
товой  кампании.  Он  прекрасно  помнил,  какое  потря¬
сение  испытал  весь  христианский  мир,  когда  два  года
назад,  в  1453  году,  весть  о  захвате  турками  Констан¬
тинополя  облетела  европейские  государства.  К  слову
сказать,  подготовка  похода  против  неверных  давала  не¬
оспоримые  основания  для  изъятия  у  верующих  макси¬
мальных  денежных  сумм.  Это  положило  начало  ново¬
му  виду  налогообложения,  поводом  для  которого  опре¬
делялась  необходимость  покрытия  нужд  борьбы  с
неверными.
 Для  решения  военной  задачи  понтифик  развернул
бурную  дипломатическую  деятельность.  Начал  его
святейшество  с  того,  что  15  мая  1455  года  обратился  за
поддержкой  к  герцогу  Бургундскому,  отпустил  грехи
ему  и  всем  солдатам  его  армии,  обложил  налогом  дохо¬
ды  церквей  и  опубликовал  буллу-воззвание  In  sacra.
 Популяризацию  идеи  крестового  похода  взяли  на  себя
францисканцы.  Безоговорочно  преданные  папе,  серые
братья  великолепно  справлялись  с  задачей,  проповедуя
день  и  ночь  на  всех  дорогах,  перекрестках  и  площадях.
 Каликст  намеревался  одномоментно  ударить  по  тур¬
кам  с  суши  и  с  моря.  На  Балканах  должен  был  взять
 58

'iacntb  l.  Ьрасныи  тк  рорджиа.  $ogpueo
 инициативу  воевода  Трансильвании,  регент  Венгерско¬
го  королевства  Янош  Хуньяди.  А  на  море,  по  плану  папы,
будут  действовать,  собственно,  сам  наместник  Петра  со
своим  военным  флотом  и  Венеция.  Однако,  несмотря  на
все  старания  папы  и  миноритов,  непомерные  тяготы
борьбы  против  турок  легли  в  первую  очередь  на  плечи
маленькой  Албании  и  Венгрии,  где  в  1456  году  был  ко¬
ронован  и  признан  законным  монархом  сын  регента
Матьяш  Корвин,  друг,  союзник,  соперник  и  враг  госпо¬
даря  православной  Валахии  Влада  Дракула.
 Франция  еще  не  оправилась  от  Столетней  войны,
купеческая  Венеция  дорожила  торговлей  с  Турцией,
поэтому  вмешиваться  в  крестовый  поход  и  ставить  под
удар  свои  коммерческие  интересы  не  желала.  Не  ото¬
звались  ни  Флоренция,  ни  Генуя,  несмотря  на  угрозы
понтифика  применить  мощное  средство  воздействия  —
тотальный  интердикт.56
 Каликст  III  скончался  в  1458  году.  В  мир  иной  он
уходил  с  чувством  выполненного  долга,  80-летним  стар¬
цем,  достигшим  в  жизни  всего,  чего  только  мог,  выгод¬
но  пристроив  всех  своих  родственников  и  союзников  и
обеспечив  будущее  своему  сыну,  Родриго  Ланцолю,  ко¬
торого  видел  в  качестве  своего  преемника.

Достаточно  увидеть  Рим,  чтобы  потерять  веру.
Петрарка

'jEattitb  1.  красный  emr  Лорджиа.  $ogpuso
 *  *  *
 Есть  люди,  язык  которых  способен  лгать,  с  легкос¬
тью  произносить  неправду,  давать  клятвы  и  обещания,
исполнение  которых  не  входит  в  планы  этих  сынов  Ада¬
ма.  Но  облик  —  облик  не  солжет.  Он  всегда  выдает  этих
людей.  Вглядитесь  в  портрет  папы  Александра  VI.  Что
вы  видите?  Красное  на  черном,  фактурное  освещение,
тупое  лицо  с  тяжелым,  выдающимся  вперед  подбород¬
ком  —  в  нем  есть  что-то  звериное,  отмеченное  печатью
жестокости  и  порока.  Крупный  нос  с  мощной  кривой
переносицей,  как  клюв  хищной  птицы,  твердый  рот,
темные  влажные  глаза.  В  юности  он  был  замечательно
хорош  собой,  но  с  годами  черты  его  лица  обострились,
приняли  жесткое  выражение,  изменив  его  внешность.
 Александр  Борджиа  вошел  в  историю  как  самый  амо¬
ральный  глава  Ватикана  в  череде  развратных  понтифи¬
ков  XV  столетия.  Прямо-таки  не  жизнь,  а  приключенче¬
ский  роман,  сплошные  авантюры  со  зверскими  убийства¬
ми,  инцестом,  грубыми  принуждениями,  шантажом...
и  прочими  «прелестями».  Все  «приобретенные  болезни»,
которыми  страдал  западный  мир,  нашли  отражение  и  в
вельможном  роде  Борджиа:  коррупция,  хищничество,
протекционизм,  неуемное  желание  грести  в  свои  карма¬
ны,  политические  интриги,  бесчестный  дележ  «теплых»
мест.  Итальянский  мыслитель  и  историк  эпохи  Возрож¬
дения  Франческо  Гвиччардини  так  отзывался  о  папе:
«В  нем  сочетались  в  полной  мере  все  недостатки  телес¬
ные  и  духовные.  Не  было  в  нем  ни  религии,  ни  обычая
держать  свое  слово.  Он  щедро  раздавал  обещания,  но
выполнял  из  них  лишь  те,  что  приносили  ему  выгоду.
Ему  было  плевать  на  правосудие,  и  Рим  тогда  наводни¬
ли  воры  и  убийцы.  Тем  не  менее  его  грехам  не  нашлось
наказания  в  этом  мире.  До  самых  последних  дней  своих
он  жил  припеваючи  и  процветал.  Говоря  кратко,  он  был
 61  $£+

рорджиа.  Шсшория  одного  мака
 	Ш®+
 самым  злым  и  самым  удачливым  папой  за  всю  исто¬
рию  Римско-католической  церкви».
 С  молодости  Родриго  был  чрезвычайно  успешен  во
всем,  что  касалось  денег.  Он  очаровывал  многих  гус¬
тыми  темными  волосами,  выразительными  глазами  с
пронзительным  резким  взглядом,  дружелюбием  и  от¬
крытой  улыбкой,  сарказмом.  Мужчинам  он  нравился,
а  женщины  теряли  от  него  голову.  И  они  играли  в  ка¬
рьере  красивого,  дерзкого  на  язык  испанца  не  после¬
днюю  роль.  Многие  из  его  любовниц  были  супругами
влиятельных  господ  итальянской  столицы.  Но,  как  бы
часто  он  ни  увлекался,  увеличивая  список  своих  пыл¬
ких  любовниц,  связи  с  которыми  были  столь  мимолет¬
ны,  что  он  не  всегда  даже  помнил  имена  своих  лихора¬
дочно-страстных  подруг,  единственной  женщиной,  ко¬
торой  удалось  надолго  привязать  к  себе  этого  удачливого
развратника,  стала  красавица  Роза  Ваноцци  деи  Кат-
танеи.  Это  была  его  единственная  настоящая  любовь.
К  началу  их  связи  Розе  исполнилось  23  года,  а  Родри¬
го  было  уже  34.  К  этому  времени  он  успел  примерить
мантию  адвоката,  затем  мундир  военного,  который
вскоре  без  сожаления  сменил  на  сутану,  а  потом  уж
надел  кардинальскую  мантию.
 Еще  находясь  в  сане  кардинала,  Алонсо  Борха  спо¬
собствовал  тому,  чтобы  Родриго  возвели  в  сан  архиепис¬
копа  Валенсии,  где,  как  мы  помним,  когда-то  служил  и
он  сам.  Эту  благословенную  Валенсийскую  епархию
Родриго  в  свое  время  передаст  Чезаре,  своему  сыну,  в
котором  он  видел  отражение  своей  стремительной,  бур¬
ной  молодости.  Так  что  члены  этого  знаменитого  рода
передавали  по  наследству  не  только  дворцы  и  выгодные
места  в  курии,  но  и  целые  провинции.  К  слову  сказать,
«должности  продавались,  как  овощи»  не  только  при
Исааке  Ангеле57.
 62  ££+

'iatittb  l.  красный  шк  рорджиа.  фодриго
 На  посту  архиепископа  Родриго  не  задержался.  Он,
как  и  его  младший  брат  Педро-Луис,  получил  карди¬
нальскую  шапку  из  рук  Алонсо  —  теперь  уже  первосвя¬
щенника  —  и  должность  вице-канцлера  курии.  Строго
говоря,  он  стал  вторым  человеком  после  папы.  Все  это
были  милости,  которые  несложно  было  бы  предугадать,
однако  они  породили  огромное  количество  слухов  и  спле¬
тен,  ходивших  в  коридорах  власти  и  просто  по  Риму,  из
которых  одна  была  непригляднее  другой.
 Не  будем  забывать  о  том,  что  в  Европе  уже  началась
эпоха  Возрождения,  и  в  Риме  царили  полное  разложе¬
ние  нравов,  распад,  духовное  гниение  избалованной  ари¬
стократии.  Рим  походил  на  гигантскую  клоаку.  Говори¬
ли  о  том,  как  ревностно  Каликст  устраивает  судьбу  свое¬
го  непота,  собственно,  наследника,  явившегося  плодом
кровосмесительной  связи  со  сластолюбивой  сестрой.  Да-
да,  слухи,  тщательно  скрываемые  членами  семейства  Бор-
ха,  все-таки  просочились  из-за  высоких  стен  их  укреп¬
ленных  родовых  замков.  Но  разве  Вечный  город,  либе¬
ральный,  независимый,  со  своими  «демократическими»
обычаями,  не  изменившимися  со  времен  Калигулы,  мог
удовлетвориться  лишь  этими  слухами?!  Говорили  даже  о
том,  что  дряхлый  папа  питает  к  красавцу  Родриго  вряд
ли  одни  лишь  родственные  чувства,  а  молодого  испанца
подозревали  в  геронтофилии58.  Последнее,  между  про¬
чим,  сильно  задевало  молоденьких  пылких  римлянок.
 На  самом  деле  эти  омерзительные  разговоры  мало
кого  возмущали.  Скорее  —  развлекали.  Не  так  уж  и
важно  было,  правда  это  или  нет.  Это  не  вызывало  осуж¬
дения  ни  властей,  ни  самих  досужих  патрициев,  гор¬
дившихся  своей  голубой  кровью,  дававшей  им  право
вести  себя  как  заблагорассудится.  На  папском  престоле
в  течение  уже  нескольких  столетий  оказывались  каз¬
нокрады,  гомосексуалисты,  предатели  и  отравители.
 63 	$+

Лорджиа.  Шстория  одного  клана
 Ведь  не  просто  же  так  Лоренцо  Медичи59  называл  Рим
«отхожим  местом,  объединившим  все  пороки».  Высший
свет  жил  по  своим  особым  законам.  Этот  Рим  был  вовсе
не  тем  Римом,  который  видели  глаза  бедняков,  задав¬
ленных  государственными  налогами  и  постоянными
дополнительными  поборами  на  нужды  армии  и  церкви.
Это  был  город  великолепия  и  безумного  расточитель¬
ства,  город,  чьи  обитатели  имели  все.  Эти  люди  рано
пресыщались  жизнью.  Все  изведали  и  все  попробовали.
А  человеку,  у  которого  есть  все,  можно  подарить  толь¬
ко  смерть...  Кардинал  Родриго  Борджиа  был  личнос¬
тью  известной  в  Риме.
 Знатное  происхождение,  богатство,  «утонченные»
прихоти  делали  его  привлекательным  для  многих  вель¬
можных  домов.  Фаворитки  сменялись  одна  за  другой,  а
слухи  о  развратном  кардинале  летали  по  Риму,  подобно
совам-полуночникам.  Кардинальский  дворец  никогда  не
оставался  свободен  от  содержанок.  Но...  время  было  та¬
кое,  что  подобный  образ  жизни  считался  естественным
даже  для  святых  отцов.
 *  *  *
 Еще  в  свои  юные  годы  будущий  понтифик  начал
отношения  с  Менчией  деи  Каттанеи,  и  эта  любовная
связь  длилась  несколько  лет.  О  Менчии  известно  мало,
только  то,  что  она  была  молодой  вдовой,  подозреваемой
в  убийстве  мужа,  не  пожелавшего  терпеть  адюльтер.  В  те
времена  подобные  преступления  случались  нередко  и
считались  даже  делом  обыкновенным.  Кстати  сказать,
это  лиходейство  только  возвысило  криминальную  даму
в  глазах  Родриго,  для  которого  основным  законом  были
личные  желания,  а  цель  оправдывала  средства.  Мужем
Менчии  был  Джакомо  де  Кандия,  которого  знали  еще
под  именем  Яков  Художник.  Он  был  живописцем  и  жил
 64

^ашь  I.  красный  бык  рорджиа.  Родриго
 tm
 вместе  с  семьей  в  городе  Мантуя  в  итальянской  Ломбар¬
дии.  Это  был  маленький  рай  для  людей  искусства.
 В  1328  году  синьорами  Мантуи  стали  представители
рода  Гонзага.  Судьба  была  благосклонна  к  владетельным
грандам,  и  несколькими  годами  позже  они  получили
титул  маркизов,  а  вскоре  были  увенчаны  герцогской  ко¬
роной.  Двор  в  Мантуе  был  одним  из  самых  роскошных  в
Европе.  Герцоги-меценаты  покровительствовали  масте¬
рам  всевозможных  художеств,  и  в  их  огромном  помпез¬
ном  дворце  Реджиа,  заложенном  еще  в  конце  XIII  века,
всегда  могли  найти  приют  художники,  скульпторы,  по¬
эты  и  мыслители  той  поры.
 Между  прочим,  именно  в  Мантуе  начинал  свою  ка¬
рьеру  Рубенс.  Люди  искусства  как  никто  нуждаются
в  поддержке,  и  как  жаль,  что  в  начале  пути  мало  кто  в
них  верит...
 В  1739  году  путешественник  и  естествоиспытатель
француз  Шарль  де  Бросс  писал  об  этом  городе:  «Не  по¬
нимаю,  кому  могла  прийти  в  голову  мысль  построить
город  в  подобном  месте,  ибо,  хотя  он  и  не  стоит  среди
озер,  как  это  часто  утверждают,  а  только  на  краю  их,
он  все  же  до  такой  степени  окружен  болотами,  что  к
нему  можно  приблизиться  лишь  с  одной  стороны,  и  то
лишь  по  узкой  насыпи.  Естественная  сила  такого  рас¬
положения  увеличена,  кроме  того,  искусством.  Крепост¬
ные  сооружения  города  и  его  цитадель  имеют  настоль¬
ко  хороший  вид,  что,  если  не  знать,  как  знает  мой  друг
д’Аллере,  все  стратагемы  Фронтина60,  мне  кажется,  не¬
мыслимо  взять  приступом  подобную  крепость»61.
 Происхождение  семейства  деи  Каттанеи  доподлинно
неизвестно.  Они  могли  быть  из  плебеев,  могли  быть  и  из
аристократической  среды.  Существует  версия,  что  семья
принадлежала  к  числу  бедных  дворянских  родов  Рима,
однако  документально  эта  версия  не  подтверждена.  Вдова
 3.  Зак.  456
 +=$§ 	65 	§£+

рордяша.  История  одного  клана
 погибшего  мастера  кисти  занималась  коммерцией,  а  вер¬
нее  сказать,  взяла  в  свои  руки  и  развила  бизнес  мужа.
У  нее  было  несколько  гостиниц  в  городе,  а  также  посто¬
ялый  двор  на  дороге  в  Мантую.  Бизнес  приносил  не  слиш¬
ком  большой,  но  стабильный  доход.  К  слову,  не  брезго¬
вала  энергичная  и  не  слишком  разборчивая  Менчия  и
гешефтом62.
 Эта  плотоядная  мессалина  имела  двух  дочерей.  Имя
старшей  навеки  стерло  время.  Она  была  некрасива,  ли¬
шена  грации,  при  этом  застенчива  сверх  меры,  почти  до
нелепости.  Тихо  прожила  свою  жизнь  и  ушла  в  небытие.
Но  младшая,  Роза  Джованна,  была  совсем  иного  склада.
 В  полном  смысле  красавица,  она  подрастала,  и  Род¬
риго  все  чаще  бросал  в  ее  сторону  пламенные  взгляды.
Увы,  в  облике  ее  матери  были  уже  слишком  явно  за¬
метны  следы  изменений,  а  свежесть  Розы  их  только
подчеркивала.  Девушка  была  холодна,  немногословна
и  старалась  избегать  Родриго,  чем  только  возбуждала
его  интерес.
 Привыкший  получать  желаемое,  он  не  собирался
отступать.  Был  момент,  когда  мысль  о  Розе  преследова¬
ла  его,  как  немое  навязчивое  сновидение.  Порой,  мыс¬
ленно  сжимая  Розу  в  объятиях,  он  задавал  себе  вопро¬
сы,  остававшиеся  без  ответа:  как  она  относится  к  нему
по-настоящему,  что  она  думает  о  нем,  любит  ли,  полю¬
бит  ли  когда-нибудь?  Вот  что  ему  хотелось  бы  знать!
Насколько  она  похожа  на  свою  мать?  Как  бы  она  вела
себя  с  ним  наедине?  Как  бы  это  было?..  Но  Родриго,
неизвестно  почему,  сдерживал  себя.  Может  быть,  ви¬
ной  всему  была  ее  холодность.
 Но  на  самом  деле  он  ей  не  был  безразличен.  Этот
сластолюбивый  темноглазый  испанец  был  ей  нужен.
В  ней,  еще  вчерашнем  ребенке,  теперь  в  полной  мере
проснулась  женщина.  Женщина  красивая,  властная,  ко-
 66  §£+

^асшь  I.  красный  тп  Зборджиа.  $одриео
 {Ж
 варная  и  злопамятная.  Она  хорошо  знала  о  материн¬
ском  преступлении.  Не  смогла  простить  ей  ни  убийства
отца,  ни  распутства,  ни  этого  ее  любовника,  который
посещает  их  дом  на  правах  друга,  а  в  действительности
следит  за  ней,  Розой,  хищным  взглядом.
 Да,  она  знала  о  материнском  преступлении,  но  до  поры
до  времени  хранила  тайну.  Она  давно  задумала  отомстить
за  смерть  отца,  которого  любила,  талантом  и  сердечнос¬
тью  которого  восхищалась,  и  теперь  только  выжидала
момента...  Собственно,  ждать  пришлось  не  слишком  дол¬
го,  орудие  мести  давно  было  под  рукой,  оставалось  толь¬
ко  посильнее  разогреть  его  страсть,  сделать  так,  чтобы  в
его  крови  вскипел  адреналин.  О,  у  нее  было  время,  что¬
бы  изучить  Родриго,  разгадать  его  чувственную,  разврат¬
ную  природу.  Она  давно  поняла,  что  этот  человек  не  при¬
вык  обуздывать  свои  желания.  Смирение  было  не  в  его
стиле.  Это  было  его  слабое  звено,  и  именно  это  давало
Розе  рычаги  воздействия  на  испанца.
 Однажды  он  подстерег  ее  в  саду,  где  и  состоялось  их
короткое  пылкое  объяснение.  Родриго  потребовал  ее,
Розу,  давал  клятвы  и  обещания.  В  первую  минуту  она
вздрогнула  от  волнения,  но  силилась  не  выдать  своих
чувств.  Ей  это  удалось,  хотя  внутри  у  нее  все  тряслось
от  радости.  Родриго  давал  щедрые  посулы,  и  было  мгно¬
вение,  когда  этот  красивый  молодой  человек  показался
ей  жалким.  Но  это  было  совсем  неважно.  Главное  было
в  другом  —  в  том,  что  он  до  конца  и  полностью  созрел
для  свершения  ее  кровной  мести.  Поэтому,  слушая  его,
она  даже  не  улыбнулась  и  не  попыталась  пустить  в  ход
свои  чары,  но  смотрела  на  него  пристально  и  холодно,
ожидая,  чтобы  он  совершенно  пал  духом.
 Был  яркий  день.  Солнце  било  прямо  в  глаза.  Родриго
смотрел  на  нее  сквозь  ресницы,  и  поэтому  ее  прекрасное
лицо  с  ясными  глазами  казалось  чуть-чуть  расплывчатым.
 3*
 67  $+

Лорджиа.  Шсшория  одного  клана
 Он  замолчал.  Взял  ее  за  подбородок  и  слегка  приподнял
ее  лицо.  Что-то  похожее  на  удивление,  смешанное  с  тор¬
жеством,  промелькнуло  в  ее  взгляде.  Он  провел  рукой  вдоль
ее  тела.  Роза  отступила  на  шаг  и  наконец  сказала:
 —  Я  не  смогу  быть  с  вами,  дон  Родриго,  до  тех  пор,
пока  жива  моя  мать.
 Эта  короткая  фраза  послужила  руководством  к  дей¬
ствию  для  кардинала  Борджиа.  Трудно  сказать,  что  его
так  привлекало  в  ней.  Если  бы  кто-то  задал  ему  этот  воп¬
рос,  Родриго  вряд  ли  сумел  бы  ответить.  Она  была,  несом¬
ненно,  красива,  но  этого  все-таки  слишком  мало.  В  его
палаццо  всегда  порхали  полуодетые  нимфетки,  а  Розе  ис¬
полнилось  уже  23  года  —  зрелая  женщина  по  нормам  той
поры.  К  тому  же  она  успела  побывать  любовницей  юного
кардинала  Джулио  делла  Ровере,  будущего  папы  Юлия  II.
Родриго  это  было  все  равно.  Она  росла  и  хорошела  прак¬
тически  на  его  глазах.  Он  видел  и  знал  Розу  в  разных  ее
проявлениях.  Он  даже  помнил  день,  когда  впервые  поду¬
мал  о  ней  как  о  женщине.  Он  никогда  не  называл  ее  Джо-
ванной.  Он  предпочитал  уменьшительную  форму  —  Ва-
ноцца.  Произносил  имя,  и  что-то  происходило  с  ним.
 Почему  Роза  не  сделала  орудием  своего  преступле¬
ния  Джулио  делла  Ровере?  Он  был  молод  и  горяч,  стра¬
стный,  воинственный,  он,  став  папой  и  будучи  уже  в
преклонном  возрасте,  сражался  в  первых  рядах  своей
армии,  а  его  понтификат  явился  чередой  непрерывных
военных  кампаний.  В  этом-то  все  и  дело.  Джулио  был
воин.  А  Родриго  —  рыцарь  ночи,  инквизитор.  Он  иде¬
ально  подходил  для  реализации  ее  плана.
 Они  были  одной  породы.  Одного  поля  ягоды.
 Итак,  то,  что  Роза  сказала  ему  в  саду,  было  понято
Родриго  в  желательном  для  нее  смысле.  Сладостраст¬
ный  святой  отец  не  замедлил  устранить  возникшее  пре¬
пятствие.  Судьба  Менчии  была  решена.  В  Риме  купить
 68  $£+

'iacmb  l.  красный  шк  рорджиа.  Родриго
 яд  было  не  таким  уж  сложным  делом,  если  знать  мес¬
та...  Спустя  несколько  дней  она  заболела  внезапной  не¬
известной  болезнью,  от  которой  и  скончалась.  Первая
ли  это  была  жертва  Родриго,  открывшая  обширный  спи¬
сок  умерщвленных  им  и  членами  его  семьи,  теперь  ус¬
тановить  невозможно.  Достоверно  известно  только  одно:
предпочтение  Борджиа  отдавали  бескровному  «бархат¬
ному»  убийству.
 Яд  знаменитых  испанцев  вошел  в  историю.  О  нем
много  говорили,  одни  слухи  остались  мифом,  другие
были  подтверждены,  но  косвенно.  Эта  отрава  не  имела
ни  вкуса,  ни  цвета,  ни  запаха.  Токсичное  зелье  было
как  дыхание  ангела  смерти.  Яд  действовал  всегда  безот¬
казно.  Он  мог  убить  за  несколько  минут,  а  мог  и  отсро¬
чить  кончину  —  все  зависело  от  дозы  и  поставленной
задачи.  У  жертвы,  обреченной  на  тяжелую  болезнь,
смерть  наступала  в  результате  паралича  дыхания.
 Спустя  годы  дети  Родриго  будут  всячески  укреплять
могущество  своего  отца.  Именно  они  и  станут  для  кар¬
динала,  а  позднее  и  первосвященника,  теми  нерушимы¬
ми  столпами,  на  которые  будет  опираться  его  власть.
Особенно  искусно  применяли  яды  Цезарь  и  Лукреция.
Ходили  смутные  слухи,  что  Цезарь  носит  перстень,  с
внутренней  стороны  которого  выступали  два  крохотных
коготка,  при  пожатии  руки  того,  кого  этот  юноша  соби¬
рался  убить,  наносили  незаметную  ранку  с  внутренней
стороны  ладони.  Этого  было  достаточно,  чтобы  яд  по¬
пал  в  организм  осужденного  на  смерть.  Рукопожатие
Цезаря  было  своеобразной  демонстрацией  силы,  превос¬
ходства  и  выдержки,  а  также  приведения  в  исполнение
или  отсрочивания  приговора.  Поэтому  рукопожатие
юного  красавца  бывало  разным.
 Но  виртуозен  он  был  не  только  в  этом.  Отравленным
ножом  он  умел  разрезать  сочный  плод  таким  образом,
 69 	?£+

рордяша.  (История  одного  клана
 что  одна  половина  не  причиняла  вреда,  а  вторая  оказы¬
валась  смертельной.  Если  же  случалось  так,  что  яд  не
выполнял  свою  миссию,  в  запасе  у  бастарда  всегда  были
испанские  кинжалы.
 Сестру  Розы  Ваноцци,  не  особенно  интересуясь  ее  мне¬
нием,  постригли  в  один  из  монастырей  в  окрестностях
Мантуи.  Все  сделали  быстро  и  без  лишнего  шума.  При¬
шло  время  расплачиваться,  и  Ваноцца  стала  любовницей
кардинала  Родриго  Борджиа.  Произошло  это  в  1465  году,
и  в  течение  следующих  девяти  лет  любовники,  повязан¬
ные  преступлением,  жили,  не  особенно  страдая  от  угрызе¬
ний  совести.  Розу  не  смущало  ни  то,  что  у  кардинала  уже
трое  побочных  детей  —  Пьетро  Луис,  Джеронима  и  Иза¬
белла,  от  неизвестных  ей  любовниц  Родриго,  ни  то,  что
помимо  ее  самой  у  ее  избранника  есть  и  другие  женщины,
и  список  его  побед  постоянно  растет.  Она  была  удивитель¬
но  неревнива  и  точно  знала:  с  кем  бы  он  ни  проводил  свои
дни  и  ночи,  он  неизменно  вернется  к  ней.
 Роза  Ваноцца  жила  в  Риме  в  великолепном  дворце,
окруженная  роскошью.  Ее  любовник  ничего  не  жалел,
чтобы  доставить  ей  удовольствие.  И  она  этим  пользова¬
лась.  Устраивала  шумные  пирушки,  с  увлечением  трати¬
ла  деньги  своего  кавалера.  А  тратить  было  что.  Обшир¬
ные  владения  в  Италии  и  Испании  дали  возможность
реализовать  одну  из  многих  его  страстей  —  страсть  к
наживе.  Родриго  был  одним  из  богатейших  людей  своего
времени.  О  его  любовнице  говорили  разное.  Говорили,
что  она  имеет  многие  пороки,  которым  не  в  силах  проти¬
востоять.  По  столице  ползли  слухи  о  ее  невоздержаннос¬
ти  и  разгульной  жизни.  До  Родриго  доходили  эти  сплет¬
ни.  Ему  было  плевать  на  все.  Он  любил  ее,  и  точка.
 К  тому  же  он  и  сам  был  не  без  греха.  Ему  было  уже
сорок,  и  в  свои  зрелые  годы  он  оставался  сластолюбцем,
каким  был  в  двадцать.  Впрочем,  и  в  шестьдесят,  став
 70

'iacmb  I.  красный  бык  ЗРорджиа.  JJogpueo
 понтификом,  Родриго  не  изменил  своим  давним  при¬
вычкам.  От  блуда  его  не  удерживали  ни  тиара,  ни  иней
в  волосах.
 Случалось,  устав  от  беспорядочных  связей,  он  с  на¬
ступлением  темноты  приезжал  к  Розе.  Выпроводив  гос¬
тей,  они,  бывало,  сидели  вдвоем  при  свечах  в  столовом
покое  и  говорили  о  разных  пустяках.  Они  могли  бы  хо¬
рошо  видеть  друг  друга,  но  оба  отводили  глаза.  Между
ними  существовала  подлинная  связь.  Один  чувствовал
настроение  другого.  Мысли  их  текли,  как  ночной  Тибр  с
мутными  стремнинами,  нагромождая  причудливые  миры,
вызывая  ощущение  затаенной  угрозы.  Доносился  шум
города,  приглушенный  и  все  же  вполне  явственный.  За
мостом  мерцали  тусклые  огоньки.  Их  отраженный  свет
тонкими  стрелками  ложился  на  воду.  Старый  город  жил
тысячами  жизней,  переливался  тысячами  огней,  но  их
равнодушный  свет  не  мог  осветить  две  темные  души.  Все
великолепие  Рима  было  бессмысленным.  Смысл  имеют
лишь  самые  простые  вещи  —  ночное  небо,  ветер,  врыва¬
ющийся  в  окно  и  колеблющий  пламя  свечей,  голос,  ус¬
талый  взгляд  потускневших  глаз...  Может  быть,  Роза
Ваноцца  тоже  полюбила  Родриго.  Но  это  была  любовь,  в
которой  притаилась  ненависть.
 *  *  *
 При  жизни  Каликста  его  племянники  —  Педро  Луис
и  Родриго,  которых  он  официально  усыновил,  занима¬
ли  самые  выгодные  должности.  Педро  Луис  стал  пре¬
фектом  Рима,  герцогом  древнего  Сполето,  викарием  Тер-
рачино,  прелестного  города  на  побережье  Тирренского
моря,  и  Беневенто  в  итальянской  Кампании.  Родриго
был  рукоположен,  как  уже  говорилось,  став  кардина¬
лом  и  епископом  Валенсии,  а  затем  и  вице-канцлером
Римской  церкви.  Многие  из  этих  событий  произошли
 71 	§$+

рордяша.  Шсшория  одного  клана
 —тт+
 еще  до  конца  1455  года.  Каликст  не  терял  времени,  знал,
что  его  осталось  немного.
 По  обычаям  Римской  церкви  понтифик  называл  имя
своего  преемника.  Это  не  шло  вразрез  с  законами.  Но¬
вый  папа  избирался  собранием  конклава,  однако  лич¬
ное  мнение  его  предшественника  при  голосовании  учи¬
тывалось.  Каликст  III  хотел,  чтобы  на  святом  престоле
восседал  его  сын  Родриго.  И  не  просто  хотел,  он  этого
страстно  желал  и  не  скрывал  своих  предпочтений.  Кар¬
диналы  скрипели  зубами  от  злости.  Непотизм  в  кулуа¬
рах  римской  власти  был  явлением  отнюдь  не  новым.  Но
еще  никому  не  приходило  в  голову  передавать  Святой
престол  по  наследству!
 Если  говорить  начистоту,  испанских  выскочек  с  тру¬
дом  терпела  римская  чернь.  А  аристократы...  Они,  ко¬
нечно,  не  были  столь  прямолинейны.  Каждое  влиятель¬
ное  семейство  вело  свою  партию.  Важно  было  понять,  в
чьих  руках  сосредоточится  реальная  власть  через  пять,
десять,  двадцать  лет,  чтобы  не  ошибиться  с  выбором
врагов  и  друзей.  А  для  этого  нужно  быть  наблюдатель¬
ным,  замечать  то,  чего  не  видят  другие.
 Кончина  Каликста  не  стала  неожиданностью  ни  для
кого.  Старик  много  болел,  любой  день  для  него  мог  стать
последним,  это  знали  все  в  папской  курии.  Днем  этим
стало  6  августа  1458  года.  Кончина  Каликста  создала  его
усыновленным  племянникам  много  проблем.  Осложнения
начались  уже  в  первые  дни  августа,  когда  понтифик,  на¬
ходясь  на  смертном  одре,  еще  пытался  бороться  за  угаса¬
ющую  в  нем  жизнь.  По  Риму  как  проказа  поползли  слухи
о  тяжелой  болезни  его  святейшества,  и  это  дало  врагам
Борджиа  повод  для  охоты  на  молодых  испанцев.
 Бросив  все,  Педро  Луис  бежал  из  Рима.  Его  брат  со¬
провождал  его  до  Остии,  где  Тибр  впадает  в  Тирренское
море,  и  находился  неотлучно,  пока  корабль  с  Луисом  на
 •ИЗ  72 	$+

'Ыть  l.  красный  бык  JSopgmua.  igogpuao
 —iwm*
 борту  не  отошел  от  пристани.  Рим  Родриго  покидать  не
желал  и  вернулся  в  этот  безумный  город.  Он  понимал,
чем  рискует,  но  он  был  игрок  и  жаждал  власти,  и  ему  не
было  свойственно  благоразумие,  как  его  брату.  Предсто¬
яло  выбрать  нового  понтифика,  и  Родриго  понимал,  что
от  того,  как  он  теперь  поведет  себя,  зависит  его  будущее.
 Кардиналу  Родриго  было  тогда  27  лет.  Несмотря  на
страстное  желание  Каликста,  он  и  сам  отлично  пони¬
мал,  что  для  папства  этот  возраст  не  годится.  Конклав
был  бурным,  и  при  избрании  нового  папы  Родриго  от¬
дал  свой  голос  за  Энеа  Сильвио  Пикколомини,  который
в  юности  зачитывался  произведениями  Цицерона  и  Ли¬
вия  и  писал  эротические  стишки.  Пикколомини  стал
новым  понтификом,  приняв  имя  Пия  II.
 Вот  тут-то  и  дала  о  себе  знать  дипломатичность  Род¬
риго.  Он  понимал,  что  для  того,  чтобы  сделать  карьеру,
нужно  наживать  себе  не  могущественных  врагов,  а  все¬
сильных  друзей.  Он  сделал  все,  чтобы  приобрести  дру¬
жеское  расположение  Пия,  а  затем  и  его  преемников
Павла  II,  Сикста  IV  и  Иннокентия  VIII.  С  пришествием
каждого  нового  хозяина  Ватикана  позиции  его  укреп¬
лялись,  это  давало  ему  возможность  продвигаться  к
высшим  должностям.
 Образование  отточило  его  язык,  он  замечательно  чи¬
тает  проповеди,  умеет  держать  себя  на  людях  и  пре¬
подносить  в  самом  выгодном  свете,  блестяще  служит
мессу.  Неприятности  молодости  давно  забыты.  Он  ин¬
тересен,  его  знает  весь  Рим.  Он  получает  новые  назна¬
чения.  Теперь  он  декан  кардиналов-диаконов,  что  дает
ему  право  короновать  нового  папу.  А  вскоре  становится
камерлингом63  Святой  коллегии.
 Все  шло  слишком  уж  хорошо.  И,  ко  всему  прочему,
теперь  у  него  была  Роза  Ваноцца.

которая  с
 ¥(шва  5
 ЗЯюшшь,
 рассветот
 Это  огорчило  его,  словно  измена  кому-то;
самому  себе  или  драме,  которую  он  переживал.
 Ж.  Сименон.  «Лунный  удар»
 *  *  *
 Немного  солнца  под  водой.  Утро.
 Сегодня  мне  быть  одной
Немыслимо  трудно.
 Любовному  рабству  покорна,
 Грустно,  безудержно,  тихо  всхлипну.
 Я  буду  беречь  кого-то,
 С  мучительной  болью  касаясь  губами,
Исчезая,  как  скалы  в  тумане,
 В  слезах  и  желанье,
 Желанье  —  самом  по  себе.
 Спускалась  ночь.  Оливковая  роща  за  стрельчатым
окном  постепенно  скрывалась  из  вида.  Он  лежал  на¬
взничь,  не  двигался  и  смотрел  в  пустоту,  вернее,  во  тьму,
сгустившуюся  в  спальне,  где  смутно  угадывались  пред¬
меты,  изменившие  свои  очертания.  Он  ни  о  чем  не  ду¬
мал.  Он  ощущал  подле  себя  локоть  Ваноцци.  Безмятеж¬
ность  —  вот  что  он  испытывал  посреди  безмолвия  ночи.
Но  это  была  безмятежность  меланхолии,  и  он  сам  не
 74

'lEanttb  l.  красный  шн  iiopgmua.  $ogpueo
 мог  понять  причины  этого  состояния.  Ему  казалось,  что
он  недалек  от  бреда  и  обмана  чувств.  Но  в  нем  был  ог¬
ромный  запас  тепла,  который  он  хотел  отдать  кому-то  —
отдать  Розе.  Это  была  их  первая  ночь.  После  несколько
лет  подряд  Родриго  время  от  времени  будет  вспоминать
лицо  своей  спящей  любовницы,  и  рощу,  очертания  ко¬
торой  смутно  угадывались  в  насыщенной  зеленью  тем¬
ноте,  и  эту  спальню,  где  каждая  вещь  пахла  ею,  его
Розой,  его  прелестью.
 Он  купил  для  нее  в  столице  роскошный  дворец,  ко¬
торый  прозвали  «дворец  Ваноцци»  и  куда  он  летел  за
наслаждениями  почти  каждый  вечер  —  особенно  в  пер¬
вый  год  их  романа.  С  тех  пор  прошло  много  лет,  а  кра¬
сота  Розы  не  увядала.  Она  по-прежнему  оставалась
обольстительной  и  даже  превосходила  очарованием  не¬
которых  молоденьких  любовниц  кардинала.  Она  знала
о  его  увлечениях,  о  его  частых  непродолжительных  свя¬
зях  и  всегда  прощала  ему  измены.  А  он  в  течение  мно¬
гих  лет  неизменно  возвращался  к  ней.  В  каком-то  смысле
он  был  ей  верен.  Это  был  их  негласный  договор.
 В  1474  году,  после  стольких  лет  ожидания,  синьора
деи  Каттанеи  даровала  своему  любовнику  первенца,
которого  назвали  Джованни,  что  значит  «дар  Бога».
Вскоре  она  забеременела  снова,  и  в  1475  году  на  свет
появился  Чезаре,  будущий  политический  деятель,  гер¬
цог  валансский  и  романьольский,  принц  Андрии  и  Ве-
нафра,  граф  дийосский,  правитель  Пьомбино,  Камери-
но  и  Урбино,  гонфалоньер  и  генерал-капитан  святой
церкви.  Но  это  были  не  все  сюрпризы.  В  1480  году  38-лет¬
няя  Роза  произвела  на  свет  девочку.  Несмотря  на  то,
что  у  Родриго  было  от  возлюбленной  уже  два  сына,  тре¬
тьему  ребенку  он  обрадовался  несказанно.  Он  назвал
девочку  красивым  именем  Лукреция.  Это  звучное  имя
еще  сыграет  свою  определяющую  роль.  Собственно,
 75 	$+

Зборджиа.  История  одного  клана
 в  переводе  с  латинского  имя  означает  «выгода».  Спустя
не  так  уж  много  лет  дочь  станет  похожа  на  него,  своего
отца,  унаследовав  острый  ум,  лицемерие,  сластолюбие,
умение  отвечать  на  атаки  так  стремительно,  что  про¬
тивникам  не  всегда  удавалось  устоять  на  ногах,  в  пря¬
мом  и  переносном  смысле.  А  спустя  еще  немного  лет
Лукреция  сравняется  со  своим  отцом  в  коварстве,  в
умении  сплетать  и  расплетать  узлы  интриг.
 Лукреция  была  так  же  сладострастна,  как  ее  роди¬
тели,  как  дед  и  обе  ее  бабки,  как  другие  ее  родственни¬
ки,  отделенные  от  нее  пластами  времени.  Ее  рано  про¬
будившаяся  сексуальность  искала  выхода.  Секс  для  этой
избалованной  нимфетки  был,  прежде  всего,  наслажде¬
нием.  Несмотря  на  свою  детскую  нежность,  к  мужчи¬
нам  она  проявляла  странную  агрессивность.  Сторони¬
лась  своей  матери  и  как  к  солнцу  тянулась  к  отцу,  ко¬
торый  в  ней  души  не  чаял.  Они  были  во  многом
похожи  —  кровные  родственники.
 В  1481  году  Ваноцца  родила  Джоффре.  Этот  ребенок
стал  яблоком  раздора.  У  Родриго  возникли  сомнения  по
поводу  отцовства.  Это  могло  послужить  одной  из  при¬
чин  того,  что  после  рождения  четвертого  ребенка  кар¬
динал  расстался  с  любовницей.  Хотя  к  тому  времени
причин  для  отставки  верной,  но  уже  постаревшей  под¬
руги  было  достаточно.  На  горизонте  Родриго,  вице-кан¬
цлера  церкви,  появилось  другое  прелестное  создание  —
15-летняя  нимфа  Джулия  Фарнезе.  Пройдет  совсем  не¬
много  времени,  и  она  расцветет  во  всю  силу  первой,
восхитительной  молодости.  Благодаря  своей  красоте  эта
юная  синьора  была  известна  в  Риме  под  именем  Пре¬
красная  Джулия.  Знакомству  кардинала  Борджиа  и
Джулии  способствовала  Адриана  де  Мила,  родственни¬
ца  Родриго  и  одновременно  свекровь  Джулии.  В  возра¬
сте  15  лет,  21  мая  1489  года,  Джулия  была  выдана  за¬
 76 	$£+

'iacmb  1.  красный  бык  ЗШорджиа.  $одриго
 муж  за  пасынка  Адрианы,  Орсино  Орсини.  Это  был  че¬
ловек,  крайне  не  уверенный  в  себе,  к  тому  же  физиче¬
ский  недостаток  —  косоглазие,  не  способствовал  его  са¬
моутверждению.  Кажется,  женившись  на  Джулии,  он
не  верил,  что  в  полной  мере  обладает  этой  прекрасной
женщиной.  «У  входа  в  зал  он  увидел  Джулию  Фарнезе,
юную  любовницу  папы,  от  ее  сияющей  красоты  у  него
так  же  радостно  билось  сердце,  как  от  бокала  ароматно¬
го  вина  или  от  совершенного  творения  античности.  ...Он
спустился  с  возвышения  и  направился  навстречу  юной
улыбающейся  Джулии,  чтобы  поцеловать  ей  руку»64.
 Адриана  не  только  познакомила  его  преосвященство
со  своей  невесткой,  но  в  какой-то  момент  (вероятно,
окончательно  убедившись  в  том,  что  Джулия  возбужда¬
ет  желание  и  страсть  в  пожилом  кардинале)  дала  ей
разрешение,  а  возможно,  и  настояла  на  этой  внебрач¬
ной  связи  с  целью  обеспечения  своему  названному  сыну
высокого  статуса  в  Ватикане.  В  какой-то  момент  лю¬
бовь  ослепила  стареющего  Родриго.  Джулия  была  так
юна,  так  прелестна!  Его  преследовала  мысль  об  облада¬
нии  ею.  Эта  мысль  день  ото  дня  становилась  все  навяз¬
чивее,  грозя  перерасти  в  манию  и  захлестнуть  его  со¬
всем.  «Любовь  —  одно  из  зол,  которых  нельзя  скрыть;
одно  слово,  один  нескромный  взгляд,  иногда  даже  мол¬
чание  выдают  ее»65.
 Цели  своей  Адриана  добилась,  но  приобрела  врага  в
лице  графини  деи  Каттанеи.  Ненависть  Ваноцци  была
такой  силы,  что  ссора,  вспыхнувшая  во  дворце,  пода¬
ренном  Родриго  своей  новой  любовнице  Джулии,  где  со
своей  невесткой  проживала  и  Адриана,  чуть  было  не
окончилась  трагически.  Ваноцца  набросилась  на  Адри¬
ану,  как  ястреб,  и  едва  ни  задушила  ее.  Несчастную
интриганку  вырвали  из  рук  графини  в  последний  мо¬
мент,  когда  та  уже  потеряла  сознание.
 77  §£+

Лорджиа.  Шстория  одного  клана
 Злоба  и  отвращение,  которые  испытывала  синьора
Ваноцца  к  этой  женщине,  были  обусловлены  не  только
тем,  что  та  «увела»  у  нее  любовника.  Подлинная  причина
становится  понятна,  если  знать,  что  после  коронации  в
1492  году  ее  бывший  любовник,  теперь  уже  папа  Алек¬
сандр  VI,  отнял  у  Ваноцци  детей  с  тем,  чтобы  приблизить
к  себе  и  возвысить.  Ее  12-летняя  Лукреция  теперь  прожи¬
вала  в  роскошном  дворце  вблизи  Ватикана  с  этой  невес¬
той  Христовой  Джулией  Фарнезе  и  старой  выскочкой
Адрианой,  которая  отвечала  за  воспитание  и  образование
Лукреции.  Мало  того,  что  эта  ведьма  «стащила»  любов¬
ника,  она  еще  «отняла»  единственную  дочь  Ваноцци.  Сми¬
риться  с  этим  темпераментная  монна  никак  не  могла.
 Несмотря  на  то,  что  о  любовной  связи  Розы  с  кар¬
диналом  Борджиа  было  давно  и  всем  известно,  обще¬
ственные  условности  требовали,  чтобы  у  синьоры  был
официальный  супруг.  Это  давало  бы  преступной  связи
какое-никакое  прикрытие  и  обеспечивало  бы  незакон¬
норожденным  детям  статус  рожденных  в  браке.  Найти
подходящую  кандидатуру  в  мужья  было  не  так  уж
сложно.  Люди  идут  порой  на  самые  низменные  сдел¬
ки,  если  гешефт  сулит  им  выгоды.
 Выбором  жениха  занимался  лично  кардинал.  Ваноц¬
ца  успела  побывать  замужем  четыре  раза.  Бастардов
кардиналу  она  рожала,  находясь  в  законном  браке.  Пер¬
вым  мужем  Ваноцци  был  административный  служащий
церковной  области  некий  Доменико  Дзанноццо  ди  Ри-
ньяно.  Свадьба  состоялась  незадолго  до  рождения  пер¬
венца,  в  качестве  подарка  для  любовницы  от  кардинала
был  дом  на  Pizzo  di  Merlo.  Но  не  прошло  и  двух  лет,
как  Доменико  скончался.
 О  втором  супруге  Ваноцци  кроме  имени  неизвестно
ничего.  Звали  его  Антонио  да  Бреша.  Этот  брак  также
продлился  недолго,  поскольку  к  1480  году,  когда  роди¬
 78

басить  l.  красный  шк  JSopgmua.  ftogpueo
 лась  Лукреция,  Ваноцца  во  второй  раз  успела  овдоветь
и  снова  была  замужем.  На  этот  раз  за  Джорджио  делла
Кроче,  миланцем,  апостольским  секретарем  папы  Сик¬
ста  IV.  В  1486  году  Джорджио  умирает,  как  и  все  пре¬
дыдущие  мужья  «черной  вдовы»  Ваноцци,  и  в  том  же
году  она  выходит  замуж  за  Карло  Канале.
 В  период  ее  третьего  замужества  капитал  синьоры  Ва¬
ноцци  значительно  возрос.  С  одной  стороны,  ее  высокопо¬
ставленный  любовник  не  скупился  на  подарки,  а  с  дру¬
гой,  состояние  умножилось  благодаря  мужу  Джорджио
делла  Кроче,  который  был  не  бедным  человеком,  владев¬
шим  роскошной  виллой  на  Эсквилинском  холме,  недале¬
ко  от  церкви  Сан-Пьетро-ин-Винколи.  Не  подводило  Розу
и  собственное  коммерческое  чутье.  Она  умела  делать  удач¬
ные  и  выгодные  вложения.  В  Риме  ей  принадлежали  три
гостиницы,  несколько  жилых  домов  и  ломбард.  В  этом
отношении  она  повторила  судьбу  матери.
 В  1481  году  родился  последний  сын  Родриго  и  Ваноц¬
ци,  Джоффре.  И  именно  в  том  году  кардинал  обратился
к  папе  Сиксту  IV  с  просьбой  официально  признать  четве¬
рых  детей  графини  деи  Каттанеи.  Понтифик  издал  бул¬
лу,  в  которой  дети  объявлялись  племянниками  его  пре¬
освященства.  С  этой  минуты  их  положение  становится
официальным.  Несмотря  на  то,  что  у  Родриго  было  во¬
семь  детей,  по-настоящему  он  любил  и  заботился  о  детях
Ваноцци,  считая  их  своей  настоящей  семьей.  Заботился
он  и  о  своей  любовнице,  несмотря  на  то,  что  страсть  его
почти  угасла,  и  продолжал  окружать  вниманием  даже
тогда,  когда  окончательно  порвал  с  ней,  отдавшись  по¬
здней,  прощальной  любви  к  Джулии  Фарнезе.
 Об  этом  красноречиво  говорит  последнее  замужество
Ваноцци.  Возможно,  она  и  сама  была  не  против  разры¬
ва.  Их  связь  длилась  пятнадцать  лет,  и  Розе  успели  на¬
доесть  его  вечные  измены,  частое  отсутствие,  к  тому  же
 79 	$+

рорджиа.  (История  одного  клана
 характер  Родриго  с  годами  стал  заметно  портиться.
В  1481  году  состоялось  их  финальное  объяснение,  и  лю¬
бовь,  сумевшая  прожить  больше  десятилетия,  переста¬
ла  существовать.  Но  все  складывалось  не  так  уж  плохо.
Тень  мантии  его  преосвященства  больше  не  витала  над
Ваноцци,  судьба  детей  была  устроена,  теперь  они  носи¬
ли  знаменитое  имя  Борджиа,  а  у  Розы,  неожиданно  для
нее  самой,  начался  роман  с  собственным  мужем,  Джор¬
джио  делла  Кроче.  В  результате  в  1482  году  на  свет  по¬
явился  их  законный  сын  Оттавио  делла  Кроче.
 1486  год  для  Ваноцци  стал  черным  годом.  С  разни¬
цей  в  несколько  дней  скончались  ее  возлюбленный  суп¬
руг  и  сын,  и  она  снова  оказалась  вдовой.  Теперь  уже
44-летней.  Ваноцца  как  никогда  нуждалась  в  поддерж¬
ке.  Бывший  любовник  не  бросил  женщину,  к  которой
столько  лет  испытывал  страсть,  и  снова  взял  ее  под  свою
опеку.  В  том  же  1486  году,  в  самом  начале  лета,  она  сно¬
ва  сочеталась  браком.  На  этот  раз  мужем  ее  стал  манту¬
анец  Карло  Канале.  Это  был  ученый-гуманист,  знаток
литературы,  а  также  казначей  кардинала  Франческо  Гон¬
заго.  Этот  брак  Родриго  устроил,  чтобы  обеспечить  на¬
дежное  будущее  матери  своих  детей,  а  в  качестве  отступ¬
ных  Канале  получил  значительную  денежную  сумму  и
выгодную  должность  в  курии.  Кажется,  с  заключением
этой  сделки  выиграли  все.  Ваноцца  получила  герб,  что
укрепило  ее  положение  в  обществе.  Своему  четвертому
мужу  в  1488  году  она  также  родила  сына,  которому  дали
имя  Джованни.  Карло  искренне  привязался  к  своим  при¬
емным  детям,  в  особенности  к  маленькой  Лукреции,  ко¬
торую  любил,  обучал  греческому,  латыни,  поэзии  и  ис¬
кусствам.  Возможно,  благодаря  ему  у  девочки  появилась
склонность  к  гуманитарным  наукам.
 Несчастливая  шестерка  преследовала  Розу.  Только,
казалось  бы,  жизнь  ее  наладилась,  как  пришлось  испы¬
 80  $+

'iacntb  l.  красный  бык  Збордяша.  }3ogpueo
 тать  новое  потрясение.  Прошло  шесть  лет  со  дня  заклю¬
чения  брака  с  Карло  Канале.  Наступил  1492  год,  зло¬
счастный  для  Ваноцци  и  принесший  Родриго  великую
победу  —  он  достиг  пика  своей  карьеры,  получив  завет¬
ную  папскую  тиару.  В  этом  мире  все  относительно,  и  ни
в  чем  нельзя  быть  до  конца  уверенным.
 Находясь  на  службе  у  Бога,  кардинал  Родриго  ско¬
пил  бесчисленные  богатства,  которые  должны  были  обес¬
печить  ему  открытую  дорогу  к  осуществлению  собствен¬
ной  сверхзадачи.  И  он  заранее  начал  продумывать  и
подготавливать  шаги  в  этой  партии.  Он  был  готов  со¬
крушить  своих  врагов  и  соперников.  Когда  наступил
решающий  час,  он  все  бросил  на  чашу  весов.  Он  не  жа¬
лел  ничего,  чтобы  склонить  кардинальский  конклав  в
свою  сторону.  Он  щедро  раздавал  золото,  обещал  горо¬
да,  епископства,  должности,  аббатства,  ослепительные
сокровища.  Когда  понтифик  Иннокентий  скончался,
Родриго  удалось  купить  в  конклаве  на  один  голос  боль¬
ше,  чем  его  противникам.  И  в  ночь  с  10  на  11  августа
1492  года  кардинал  Родриго  был  провозглашен  главой
Римско-католической  церкви.  Этот  триумф  обошелся  ему
в  80  тысяч  дукатов.
 «  —  Неужели  я  папа?  Неужели  я  наместник  Христа?
Неужели  я  замковый  камень  всего  христианского  мира?
 —  Да,  ваше  святейшество,  —  ответил  кардинал  Ас-
канио  Сфорца,  продавший  Родриго  девять  голосов,  кото¬
рыми  он  располагал  в  конклаве,  за  четырех  груженных
серебром  мулов,  —  и  мы  надеемся  вашим  избранием  вос¬
славить  Господа  и  даровать  отдохновение  церкви  и  ра¬
дость  христианам,  поскольку  вас  избрал  сам  Всемогущий
как  самого  достойного  из  ваших  собратьев.
 Однако  как  ни  краток  был  этот  ответ,  новоизбран¬
ный  папа  уже  успел  овладеть  собой  и,  скрестив  руки  на
груди,  смиренно  проговорил:
 81  $$+

рорджиа.  Шппория  одного  клана
 —  Мы  надеемся,  что  Господь  не  оставит  нас,  слабого
человека,  своею  помощью  и  совершит  для  нас  то  же,
что  совершил  для  одного  из  своих  апостолов,  вручив
ему  в  оны  дни  ключи  от  небес  и  доверив  власть  над
всею  церковью,  каковая  власть  без  помощи  Божией
слишком  тяжела  для  простого  смертного.  Однако  Гос¬
подь  обещал,  что  Святой  Дух  будет  направлять  его,  и  к
надеюсь,  что  нам  Он  окажет  такую  же  милость,  а  что
касается  вас,  то  мы  не  сомневаемся  в  вашем  послуша¬
нии  главе  церкви,  послушании,  которое  паства  Христо¬
ва  была  обязана  проявлять  по  отношению  к  первому  из
апостолов.
 Завершив  эту  речь,  Родриго  облачился  в  папские
одежды  и  велел  бросать  из  окон  Ватиканского  дворца
листочки  бумаги  с  написанным  на  них  по-латыни  его
именем;  подхваченные  ветром,  они,  казалось,  возвеща¬
ли  всему  миру  о  великом  событии,  призванном  изме¬
нить  весь  облик  Италии»66.
 Родриго  Борджиа  был  коронован  в  соборе  Святого
Петра  26  августа  1492  года  под  именем  Александра  VI.
Став  наместником  Бога  на  земле,  он  решил  обеспечить
своим  детям  положение,  соответствующее  положению
их  отца.  И  первое,  что  он  сделал,  —  забрал  их  у  матери
с  тем,  чтобы  приблизить  к  себе.  Самым  трудным  оказа¬
лось  определение  судьбы  Лукреции,  единственной  де¬
вочки.  Она  должна  была  стать  основным  козырем  в  раз¬
личных  политических  маневрах  главы  Ватикана,  гаран¬
тией  укрепления  положения  папы.  А  упрочить  и
закалить  свои  позиции  он  мог  с  помощью  выгодных
брачных  союзов.  Через  год  после  своей  коронации  он
выдал  Лукрецию,  которой  едва  исполнилось  13  лет,  за
Джованни  Сфорца,  господина  Пезаро  и  родственника
миланского  герцога.  Розу,  мать  невесты,  на  свадьбу  не
пригласили.  Ей  пришлось  смириться  с  оскорблением,
 82  §£+

'iEatntb  l.  Ьрасный  mn  popgmua.  ^ogpueo
 ш
 хоть  это  было  и  непросто.  Это  событие  оказалось  вест¬
ником  постепенного  и  окончательного  исчезновения  де¬
тей  из  ее  жизни.
 О  будущем  мальчиков  Родриго  позаботился  заранее.
Джованни,  по  его  мнению,  должен  был  стать  военным.
И  в  то  время  как  старшему  брату  предназначалась  вы¬
сокая  светская  должность,  жестокому  свободолюбиво¬
му  Цезарю  отец  выбирает  духовную  карьеру.  Мальчик
в  возрасте  семи  лет  уже  владел  бенефициями  в  несколь¬
ких  испанских  городах  и  числился  членом  придворной
папской  коллегии.  Но  по  мере  того,  как  Цезарь  взрос¬
лел,  это  радовало  его  все  меньше.
 *  *  *
 XV  век  стремился  к  своему  завершению.  Это  был
золотой  век  Возрождения,  эпоха  расцвета  культуры  ан¬
тропоцентризма.  Эпоха  возвеличивания  человека,  вос¬
хищения  человеком  как  высшим  началом  бытия.  Фи¬
лософы,  поэты,  художники  обратили  свои  взгляды  на
человека,  его  красоту,  сексуальность,  силу.  В  каком-то
смысле  это  было  прямое  возвращение  к  идеалам  антич¬
ности,  где  эталоном,  примером  совершенства  были  все-
таки  не  боги,  а  человек.  Искусство  развивалось  столь
стремительно,  что  вскоре  полностью  изменило  картину
мира.  Эпоха  Возрождения  отмечена  именами  Петрарки
и  Данте,  Джотто  и  Микеланджело,  Рафаэля  и  Леонардо
да  Винчи,  Уильяма  Шекспира  и  Франсуа  Рабле,  Альб¬
рехта  Дюрера  и  Мишеля  Монтеня.
 Но  все  в  этом  мире  отбрасывает  тени.  Нельзя  обо¬
драть  всю  планету,  оставив  лишь  свет,  с  тем,  чтобы  со¬
зерцать  его  чистое,  ледяное  сияние.  Человеческая  нату¬
ра  имеет  свою  теневую  сторону.  Это  неизбежно.  Как  тень
луны  идет  на  прибыль,  оставляя  лишь  тонкую  полоску
света,  острую,  как  нож,  так  и  пороки  разрастаются  в
 83 	$$+

5эорджиа.  Шапорин  одного  клана
 человеческих  душах,  отравленных  низменными  инстинк¬
тами.  В  итоге  увлеченность  красотой  человеческого  тела
порой  оборачивалась  безнравственностью,  свободомыс¬
лие  перерастало  в  цинизм,  а  независимость  нравов  —  во
вседозволенность,  разнузданность,  отрицание  чистоты,
морали,  всех  этических  норм.
 Это  гниение  определенной  части  общества  нашло  свое
отражение  в  церкви.  Все  пороки,  что  когда-либо  были
изобретены  человечеством,  процветали  в  среде  духовен¬
ства.  В  служение  церковным  догмам  шли  не  ради  убеж¬
дений,  а  исключительно  из  меркантильных  интересов,
ради  выгодных  мест,  приносивших  священникам  сверх¬
прибыли,  ради  чинов  и  титулов.  Моральный  кодекс  был
попран.  Все  делалось  только  для  личного  преуспеяния
и  обогащения.  Духовенство  стало  похоже  на  стервятни¬
ков,  толкущихся  у  туши  павшего  животного.
 Из  всего  многообразия  человеческой  сути  и  существу¬
ющих  в  природе  смыслов  священники  эпохи  Возрожде¬
ния  переняли  и  усвоили  лишь  низменные  инстинкты,
неприглядные  качества  души:  гордыню,  властолюбие,
алчность.  Деньги  и  власть  стали  основополагающими
принципами  устройства  христианского  мира.  «Хлеба  и
зрелищ»  требовали  римляне  в  эпоху  расцвета  империи.
Власть  удовлетворяла  эти  требования  методом  захвата
и  разграбления  соседних  государств.  Но  теперь  «хлеб  и
зрелища»  требовались  церкви,  и  она  без  устали  иниции¬
ровала  крестовые  походы,  цель  которых  была  не  нова:
захват  и  разграбление.
 Главная  идея  Римской  империи  —  мировое  влады¬
чество.  Католическая  церковь  создавалась  на  обломках
Римской  империи.  Значить  это  может  только  одно:  в  сво¬
ей  сути  она  несет  зерно  и  основные  черты  своего  праро¬
дителя.  Вспомните,  что  послужило  началом  Риму,  ту
древнюю  легенду  о  волчице,  вскормившей  двух  брать¬
 84 	§£+

басить  1.  красный  бык  Лорджиа.  ^Зодриео
 ев.  Рому  л  и  Рем.  В  борьбе  за  власть  один  брат  убил
другого  и  стал  править  единолично.  Это  легенда.  Но  это
и  концептуальный  стержень  Римской  империи.  Ее  фи¬
лософия  и  мораль.  Человек,  вскормленный  волчицей,
есть  оборотень,  служитель  темных  сил.  От  концепции
мирового  господства  церковь  не  отказалась,  папы,  сидя
в  Ватикане,  мечтали  об  утверждении  христианства  во
всем  мире.
 И  оказалось  вдруг,  что  поклонение  людей  искусства
совершенству  и  языческой  красоте,  стремление  к  ду¬
ховному  развитию  вышли  из  сферы  Минервы,  богини
мудрости.  Иерархи  церкви  тратили  баснословные  сред¬
ства  на  коллекции  античных  предметов  искусства  и  рос¬
коши.  Не  гнушались  слуги  Божьи  содержанием  каба¬
ков  и  публичных  домов  и  сами  пили  и  распутничали.
Не  случайно  самой  популярной  книгой  того  времени  стал
«Декамерон».  Между  прочим,  сочинение  Боккаччо  опи¬
сывало  современность  весьма  правдиво.
 Почему  Борджиа  вели  себя  так,  а  не  иначе,  стано¬
вится  понятно,  если  знать  определяющие  черты  той  эпо¬
хи.  Ослепительный  блеск  роскоши,  сверхпотребление,
огромные  расходы  на  увлечения  и  капризы  небольшой
горстки  людей  и  глубокая,  отчаянная,  беспросветная
нищета  всего  остального  христианского  мира.  И  имен¬
но  в  аристократической  среде  так  любили  лицемерно
рассуждать  о  добродетели.  Однако,  как  заметил  однаж¬
ды  Франсуа  де  Ларошфуко:  «Добродетель  не  достигала
бы  таких  высот,  если  бы  ей  в  пути  не  помогало  тщесла¬
вие».  Все  на  свете  взаимосвязано  и  в  то  же  время  не
имеет  друг  к  другу  никакого  отношения.  Неудержимое
течение  времени,  параллельность  судеб,  замкнутость
круга,  человеческое  безумие...
 Надев  тиару,  Александр  VI  принялся  щедро  осыпать
своих  близких  милостями,  щедротами,  одаривал  лаской
 +4$ 	85 	$$+

Лордяша.  Шстория  одного  клана
 и  любовью,  в  то  время  как  плебс  попал  под  сокруши¬
тельный  удар  ужесточенных  взысканий.  Были  введе¬
ны  показательные  казни  за  убийство.  Отныне  ношение
оружия  контролировалось  полицией.  Также  полиция
была  обязана  проверять  клинки  на  предмет  их  обра¬
ботки  ядами.
 Эпоха  понтификата  Александра  VI  заключалась  в
ожесточенной  борьбе  династии  Борджиа  за  абсолютную
власть  в  Италии.  И  ради  достижения  конечной  цели
запрещенных  методов  не  существовало.  В  дело  пуска¬
лось  все:  и  тайные  убийства,  и  явная  расправа  с  неугод¬
ными,  и  череда  выигрышных  браков.
 Это  что-то  сокровенное,
непонятное  и  злое.
 Не  нужны  мне  уверения,
что  душа  твоя  —  со  мною.
 Знаю,  что  никто  не  выдержит  бред  мой,
 Ты  же  —  рядом,
 Навек  измученный  и  любящий,
 Моя  награда.
 Быть  любимой  и  любить  —
пытка  сильная  и  тяжелая.
 Только  глаз  не  отводи.
 Ты  —  мой.
 Роза  Ваноцца,  до  конца  своих  дней  остававшаяся
связанной  с  Александром,  последние  свои  годы  прово¬
дила  в  раскаянии.  Она  знала  все  свои  грехи,  все  помни¬
ла.  Ничего  не  забыла.  Знала,  когда  началось  ее  стреми¬
тельное  падение,  отсроченное  на  десятки  лет.  С  убий¬
ства  матери.  С  той  самой  фразы,  которую  он  услышал  в
саду,  когда  дул  горячий  ветер,  и  сквозь  зелень  пиний
огненными  стрелами  било  солнце.  Она  думала,  что  чего-
то  добьется  для  себя,  обретет  свободу  и  счастье.  Какое-
то  время  она  даже  любила  его.  Странной  любовью,  в
 +4$  86  $£+

'£апиь  I.  красный  бык  JSopgmua.  JSogpueo
 которой  притаилась  ненависть.  Но  он  не  дал  ей  ни  сво¬
боды,  ни  счастья,  потому  что  сам  не  имел  ни  того,  ни
другого.  У  него  была  только  одна  страсть  —  власть  ради
власти.  И  этого  у  него  было  с  избытком.  Многие  годы
Роза  носила  на  правом  запястье  двойной  коралловый
браслет,  охранявший  от  дурного  глаза.  Но  не  этого  сле¬
довало  опасаться  Розе,  а  дурной  славы  самих  Борджиа.

При  сильном  удивлении  у  человека
может  отвалиться  нос...
 Леонардо  да  Винчи
 *  *  *
 Раствориться  во  сне
И  увидеть  только  губы  твои.
 Окунуться  в  рассвет
И  очнуться  там,  где  я  и  ты.
 Реки  текут.  Текут  облака.
 Звезды  текут,  унося  меня.
 Распластаться  в  бреду
На  песке  побережья,
 Где  струение  лун
И  касание  нежно.
 Позови...
 О  той  выходке,  которую  сотворил  ночью  Цезарь,  мало
кто  был  осведомлен.  Те,  кто  знал,  крепко  держали  язы¬
ки  за  зубами.  Но  слухи,  шепоты  незримо  витают  над
столицей,  как  чумное  поветрие,  проникая  в  дома,  за
плотно  закрытые  двери.  После  одного  из  пиров  в  рос¬
кошном  палаццо  графини  деи  Каттанеи  некто  Марчел¬
ло  Кандиано  бесследно  исчез.  Вскоре  стало  известно,
что  ночью  он  был  зарезан  недалеко  от  дворца  Ваноцци.
 +4$  88  §$*

ал
 ^апиь  I.  красный  бык  Лордяша.  «Родриго
 В  то  время  ночной  разбой  и  убийства  в  Риме  не  были
редкостью,  и  этой  трагической  гибели  молодого  челове¬
ка  дали  бы  фатальное  определение  «судьба»,  если  бы  не
один  настораживающий  фактик,  о  котором  говорили  во
всех  вельможных  домах.  На  том  празднестве  синьор
Кандиано  обратил  внимание  на  юную  Лукрецию  и  ока¬
зывал  ей  знаки  внимания.  Впрочем,  вполне  невинные.
Кажется,  девочка  была  не  против  такого  безобидного
флирта,  к  тому  же  интерес  молодого  синьора  льстил  ее
самолюбию.  Он-то  и  стал  первой  жертвой  ее  красоты.
 Подозрение  пало  на  Цезаря.  Однако  тогда  убийство
по  столь  ничтожной  причине  казалось  маловероятным.
Но  когда  истории  стали  повторяться  и  поклонники  смаз¬
ливой  девчонки  стали  бесследно  исчезать,  а  трупы  не¬
которых  вылавливали  в  Тибре  или  находили  в  ка¬
ком-нибудь  из  портов  Авентина,  догадки  уже  не  каза¬
лись  столь  мифическими.  Цезарю  тогда  было  пятнадцать,
Лукреции  едва  исполнилось  одиннадцать,  но  на  них
смотрели  не  как  на  детей.  Эти  бастарды  Борджиа,  на¬
верное,  никогда  детьми  и  не  были.  Они  пришли  в  этот
мир,  неся  особую  печать  судьбы.  Эти  сумасшедшие  ис¬
панцы.  Полукровки.  Сильный  клан,  как  символ  их
рода  —  бык,  которого  они  принесли  в  Италию  на  своем
гербе.  «Либо  все,  либо  ничего».  Это  был  их  девиз.  А  Це¬
зарь  был  копией  своего  отца.  Но  одно-единственное  от¬
личие  все-таки  было:  он  не  слишком  доверял  ядам,  пред¬
почитая  кинжал.
 Убийства  повторялись  с  завидной  регулярностью.
Вскоре  выяснилось,  что  целомудрие  Лукреции  оберега¬
ет  ее  родной  брат  Цезарь,  влюбленный  в  сестру.  Нанять
убийцу  за  мелкое  серебро  в  Риме  не  составляло  большо¬
го  труда.  Но  Марчелло  Кандиано  испытал  удар  самого
Цезаря.  Когда  его  подняли  с  земли  и,  истекающего  кро¬
вью,  перевалили  через  приземистую  кирпичную  стену,
 89

SSopgmua.  История  одного  клана
 он,  пожалуй,  еще  дышал.  Цезарю  на  это  было  напле¬
вать.  Этот  щеголь  получил,  что  заслужил.  Для  него  сей¬
час  было  важно  не  впутывать  в  это  мать.
 А  потом  эти  убийства,  одно  за  другим.  Цезарь  быст¬
ро  уверовал  в  свою  избранность  и  безнаказанность.  Он
следил  за  Лукрецией  жадным  взглядом.  Его  увлечение
сестрой  стало  его  навязчивой  идеей.  Он  готов  был  вце¬
питься  в  глотку  любому,  кто  бросал  на  нее  даже  мимо¬
летный  взгляд.
 Вскоре  после  убийства  Марчелло  Кандиано  с  Лукре¬
цией  вздумал  закрутить  роман  феррарский  дворянин
Дальберджетти.  Этот  дон  был  уже  немолод  и  весьма
опытен  и  поэтому  времени  не  терял  и  действовал  напо¬
ристо.  Ему  удалось  передать  Лукреции  письмо  и  дого¬
вориться  о  свидании.  В  одну  из  ближайших  ночей  ним¬
фетка  ожидала  его  в  собственной  спальне.  Дальберджетти
прокрался  туда,  но  свидание  было  недолгим.  Шаги  и
звон  оружия  за  дверью  в  мгновение  объяснили  ему  все.
Ему  удалось  вырваться  и  сбежать.  Но  ушел  он  недале¬
ко.  Утром  в  канале  нашли  его  труп.  Ревнивые  родствен¬
ники  не  желали  делить  свою  Лукрецию  с  чужаками.
 Однажды,  когда  она  качалась  на  качелях  и  ее  волосы
цвета  меда  летели  по  ветру,  как  знамя,  Цезарь  не  мог
смотреть,  это  было  выше  его  сил.  Он  хотел  подойти,  но
вокруг  было  слишком  много  свидетелей,  которые  могли
бы  услышать  то,  что  он  собирался  сказать  ей.  Спустя
несколько  часов,  когда  за  окнами  стало  смеркаться  и  по
дворцовым  покоям  растеклась  первая  вечерняя  темнота,
он  взял  сестру  за  руку  и  увлек  в  дальний  конец  чертога
Ваноцци,  туда,  где  никто  не  смог  бы  им  помешать.
 —  Ты  не  будешь  принадлежать  никому,  кроме
меня,  —  сказал  он  ей  тогда.
 Смутило  ли  это  Лукрецию?  Пожалуй,  да.  Но  первое
волнение  быстро  улеглось.  Она  рано  познала  чувствен¬
 90 	$$+

<£асть  I.  красный  бык  Лорджиа.  Jiogpueo
 ную  сторону  любви.  Она  прекрасно  понимала,  о  чем  го¬
ворит  ее  брат.  Она  чувствовала,  что  он  весь  напрягся,
что  он  измучен  и  почти  ненавидит  ее.  Лукреция  восхи¬
щалась  своим  братом,  и  даже  эта  ненависть,  если  она
существовала  в  действительности,  очаровывала  ее.  Че-
заре  знал,  что  получит  то,  что  хочет.  Иногда  ему  каза¬
лось,  что  он  смотрит  на  мир  глазами  Лукреции.  Он  отож¬
дествлял  себя  с  этой  красивой  девочкой.  Он  не  думал  о
своем  желании  как  о  грехе.  Он  думал  об  этом  как  о  сли¬
янии.  Плюс  стремление  повелевать.  Но  в  отношении
Лукреции  это  выражалось  в  наименьшей  степени.
 В  первый  раз  между  братом  и  сестрой  это  произош¬
ло  в  одном  из  хозяйственных  помещений.  Скорее  всего,
Ваноцца  удивилась  бы,  узнав,  сколько  в  ее  палаццо  тай¬
ных,  безопасных  уголков.  Чезаре  привлек  к  себе  сест¬
ру,  почти  физически  ощущая,  как  на  ее  губах  тает  улыб¬
ка.  Она  вздохнула  и  провела  своими  тонкими  холодны¬
ми  пальцами  по  его  лицу,  сверху  —  вниз.  И  только.  Все
остальное  случилось  быстро,  среди  пыльных  чехлов  для
кресел,  с  чувством  неловкости,  с  ощущением  взаимного
притяжения,  по  взаимному  согласию  обеих  сторон.
 Когда  произошло  смещение  понятий  —  какая  раз¬
ница?  И  брат,  и  сестра  воспринимали  друг  друга  как
собственное  «я».  И  это  сексуальное  слияние  интерпре¬
тировалось  как  слияние  с  самим  собой.  Они  так  уверо¬
вали  в  свою  избранность,  что  стремились  замкнуться  в
своем  круге,  куда  никому  извне  нет  доступа.  И  тем
более  они  не  думали  о  биологической  опасности  инце¬
ста,  о  том,  что  кровосмешение  опасно  появлением  не¬
полноценного  потомства,  что  в  мировом  масштабе  ин¬
цест  способен  уничтожить  человечество.  Нет,  думали
они  о  другом.  О  чувственном  наслаждении.  О  сраста¬
нии  в  единое  создание,  которым  они  являются  в  эти
мгновения.
 +4$ 	91 	§£+

ffiopgmua.  Шстория  одного  клана
 Была  ли  похоть  в  этих  отношениях?  Конечно,  была.
Но  и  любовь  была  тоже.
 В  мифологии  инцест  и  промискуитет  характеризуют
образ  жизни  богов.  В  какой-то  степени  они  олицетворя¬
ли  себя  с  богами.  Они  могли  совершать  то,  что  не  позво¬
ляли  себе  другие,  могли  жить,  как  хотели.  Они  были
достаточно  образованны,  чтобы  понять,  что  они  дела¬
ют,  и  достаточно  горды,  чтобы  не  осуждать  себя  за  это.
 Концепция  кровосмесительных  связей  налицо  в  тра¬
диции  бракосочетания  фараонов  Египта,  Инка  Капак,
правителей  империи  инков  Тауантинсуйю,  царей  антич¬
ных  государств.  И  это  были  священные  браки.  Ради  со¬
хранения  чистоты  крови.  Ради  престола.  Династия  Бор-
джиа  не  царствовала,  но  это  нисколько  не  умаляло  их
амбиций.
 Они  всегда  были  вместе,  рядом  —  Чезаре  и  Лукре¬
ция.  И  их  старший  брат  Джованни,  с  которым  у  Лукре¬
ции  также  была  связь.  Это  был  треугольник,  скреплен¬
ный  кровью.  Голова  у  них  шла  кругом,  и  каждый  из
них  все  время  оказывался  на  шаг  позади  от  понимания
того,  что  между  ними  вообще  происходит.  И  потом  толь¬
ко,  кажется,  все  вставало  на  свои  места,  как  происхо¬
дило  что-нибудь,  и  снова  все  перемешивалось,  нить  те¬
рялась,  обрывалась,  исчезала  совсем,  и  дальше  вдруг
начинала  виться  заново.  «Человеческие  чувства  часто
сильнее  возбуждаются  или  смягчаются  примерами,  чем
словами»67.  А  примером  им  служили  их  родители.
 В  конце  концов  Лукреция  забеременела  от  Джован¬
ни.  В  положенный  срок  родилась  девочка.  Одного  бег¬
лого  взгляда  было  достаточно,  чтобы  стало  ясно:  этот
ребенок  несет  непомерный  генетический  груз.  Нужно
было  поскорее  избавиться  от  позора,  и  Ваноцца  отдала
ребенка  в  крестьянскую  семью  в  одном  из  своих  владе¬
ний.  Лукреция  заговорила  о  девочке  всего  один  раз.  В  то
 +S& 	92

ш
 ^асть  I.  красный  шк  Зйорджиа.  $одриго
 утро  она  впервые  встала  с  постели  после  родов.  Вышла
в  залу,  где  в  то  время  находились  ее  мать  и  братья.
Босая,  в  белом  платье,  за  складками  которого  угадыва¬
лись  формы  ее  тела,  она  походила  на  утопленницу.
В  этой  зале,  со  стенами,  покрытыми  венецианской  шту¬
катуркой  под  зелено-коричневый  мрамор,  с  фресками
на  пилястрах,  с  цветной  мозаикой  на  полу  с  орнамен¬
тальным  повторяющимся  рисунком,  Лукреция  была  не¬
реальна,  как  видение.  Но  в  глазах  ее  появилось  какое-
то  ожесточение.  Она  спросила  о  ребенке,  и  когда  ей  от¬
ветили,  она  сказала:
 —  Он  причинил  мне  боль.  Надеюсь,  он  скоро  умрет.
 Лукреция  была  разительно  похожа  на  свою  мать,
обворожительную  Розу.  Столь  же  красива,  сколь  и  раз¬
вратна.  Когда  девочке  было  десять  лет  от  роду,  карди¬
нал  увидел  в  родной  дочери  притягательную  женщину.
А  когда  она  повзрослела  на  год,  Родриго  едва  сдержи¬
вал  свою  страсть.  Она  стремилась  к  нему,  льнула,  когда
он  приезжал,  обнимала  его  шею  своими  тонкими  рука¬
ми.  Родриго  понимал,  что  его  распаленные  чувства  за¬
тмевают  разум,  и  сдерживал  себя,  как  мог.  Лукреция
обладала  столь  сильной  сексуальной  притягательностью,
в  ней  самой  уже  пробудился  инстинкт  Цирцеи,  так  что
противостоять  ей  не  было  никаких  сил.  Он  желал  обла¬
дать  соблазнительной  Лукрецией.  К  тому  же  Родриго
знал,  что  она  является  любовницей  своих  братьев.
 После  рождения  ребенка  они  едва-едва  избежали
бесчестья.  Родриго  отправил  обоих  сыновей  подальше
от  маленькой  сестры-любовницы.  Чезаре  был  отослан  в
пизанский  университет,  а  Джованни  предстояло  поехать
учиться  в  Падую.  Скандала  избежать  удалось,  однако
слухи  по  городу  все-таки  поползли...  А  возлюбленная
Ваноцца  высказала  кардиналу  свое  возмущение.  Как
будто  инцест  случился  не  в  ее  доме!
 93 	$£+

Лордяша.  Шстория  одного  клана
 Ваноцца  знала  свою  вину.  Знала  и  то,  что  изменить
ничего  не  сможет.  Родриго  отец  ее  детей,  и  он  передал
им  все  низменные  черты  своей  династии.  Ее  родные  тоже
были  не  без  греха.  Но  кто  же  сравнится  с  Борджиа?!
 *  *  *
 Лукреция  очень  рано  переняла  у  матери  все  приемы
кокетства  и  флирта,  которые  освоила  в  совершенстве.
Роза  очень  любила  дочь  и  дала  ей  отличное  образова¬
ние.  Лукреция  прекрасно  разбиралась  в  поэзии,  живо¬
писи,  музицировала,  знала  историю  и  иностранные  язы¬
ки.  Последнее  в  большей  степени  благодаря  мужу  мате¬
ри,  Карло  Канале.  Девочка  с  удовольствием  училась  —
всему.  У  матери  переняла  приемы  флирта  и  кокетли¬
вые  манеры,  а  от  отца  усвоили  секреты  алхимии.  Уро¬
ки  эти  не  раз  пригодились  ей  в  будущем.
 Училась  она  не  только  наукам,  но  и  жизни.  В  пол¬
ном  смысле  слова.  И  хватит  об  этом.
 Прошло  чуть  больше  года  после  семейных  неприят¬
ностей,  как  Лукреция  стала  замужней  женщиной.  Це¬
лью  поспешного  брака  не  являлось  желание  прикрыть
преступную  инцестуальную  связь  единственной  дочери
папы.  Этот  вопрос  вообще  не  рассматривался  —  все  было
решено  внутри  семьи.  Лукреция  вышла  за  Джованни
Сфорца,  представителя  могущественного  рода  миланских
герцогов.  Странный  это  был  союз.  А  странность  заклю¬
чалась  в  том,  что  представитель  династии  Сфорца  был
выбран  с  целью  образования  и  укрепления  политиче¬
ского  альянса  с  наиболее  богатой  и  влиятельной  семьей
в  Милане.  Так  поступали  царствующие  династии.
 Но  Борджиа  королями  не  были.  Они  были  хитрые,
жестокие,  безжалостные  политики.
 Свадьбу  праздновали  два  дня.  Это  было  необычное
празднество,  где  таинство  брака  выставили  на  обозре-
 •Ц& 	94 	$$+

^аппь  I.  красный  бык  Лорджиа.  $одриео
 т
 ние.  Все  происходило  как  раз  в  духе  Возрождения.  В  ка¬
честве  гостей  присутствовали  знаменитые  куртизанки,
одиннадцать  кардиналов  с  любовницами,  избранные
члены  известных  и  сильных  римских  семейств,  конеч¬
но,  с  фаворитами  и  содержанками.  Мать  невесты  при¬
глашена  не  была.
 Наутро  третьего  дня  папа  лично  отвел  молодых  в
спальный  покой  и  исполнил  при  дочери  роль  кельнер¬
ши.  Говорили  потом,  что  сам  первосвященник  и  его  сы¬
новья  оставались  в  опочивальне  все  время,  пока  жених  и
невеста  познавали  друг  друга,  и  наблюдали  все  происхо¬
дившее  в  постели.  Наиболее  яркие  проявления  страсти
молодых  супругов  сопровождались  дружными  дифирам¬
бами,  криками  одобрения  и  обильными  возлияниями.
 Замужество  для  Лукреции  ничего  не  изменило.  Она
по-прежнему  предпочитала  общество  своего  отца,  его
изощренные  оргии.  Покидать  дворец  в  Ватикане  девушка
не  собиралась,  а  необходимость  ехать  к  сеньору  Сфорца
в  Милан  вызывала  в  ней  бурные  протесты.  К  тому  же  до
Сфорца  дошли  рассказы  о  череде  загадочных  смертей,
постигших  всех  ее  бывших  поклонников.  Все  это  гово¬
рило  не  в  пользу  Лукреции.  И  никак  не  способствовало
укреплению  семейных  связей.
 После  разрыва  с  мужем  она  получила  от  понтифи¬
ка  огромные  средства  и  жила  в  личном  дворце  на  ули¬
це  дель  Пеллегрино.  В  этом  праздном  доме  образовал¬
ся  ее  личный  круг  поклонников,  приспешников  и  ли¬
зоблюдов,  а  также  поэтов,  художников  и  музыкантов.
«Все  самое  дорогое,  самое  роскошное  было  собрано
там»,  —  утверждали  современники.  Немало  времени
пятнадцатилетняя  Лукреция  проводила  в  папском  двор¬
це,  в  личных  апартаментах  святого  отца.  Она  была
смелая,  дерзкая,  привыкшая  безнаказанно  вытворять
самые  постыдные  вещи.  Иногда  ей  приходило  в  голову
 95 	§£+

рорджиа.  Шсшория  одного  мака
 помогать  понтифику  в  управлении  церковью.  Девчон¬
ка  вскрывала  секретные  депеши,  подписывала  бумаги,
созывала  Святую  Коллегию  кардиналов.  Это  было  не¬
слыханно!  Но  Лукреции  было  дозволено  все!
 Однажды  ей  захотелось  примерить  на  себя  роль  пред¬
седателя  Святой  Коллегии.  Полуголая,  не  совсем  трез¬
вая,  Лукреция  прилюдно  принимала  ласки  понтифика
и  наблюдала  за  священниками,  отмечая  реакцию  каж¬
дого.  «Позор!»  —  писал  об  этой  выходке  привыкший  к
разным  чудесам  Иоганн  Бурхард,  епископ  Читта  ди
Кастелло,  непременный  свидетель  «почтенной»  жизни
Александра  VI.  Однако  в  присутствии  дочери  понтифи¬
ка  он  молчал  и  прятал  глаза.  Епископ  был  папским  це¬
ремониймейстером  и  аккуратно  день  за  днем  записывал
все,  что  происходило  во  дворце  в  Ватикане.  «Она  не
покидала  комнат  святого  отца»,—  записал  однажды
Иоганн  Бурхард.
 Его  хроники  содержат  такой  эпизод:  «Сегодня  его
святейшество,  чтобы  развлечь  госпожу  Лукрецию,  ве¬
лел  вывести  на  малый  двор  папского  дворца  несколько
кобыл  и  молодых  огненных  жеребцов.  С  отчаянным
взвизгиванием  и  ржанием  табун  молодых  лошадей  рас¬
сыпался  по  двору;  гогоча  и  кусая  друг  друга,  жеребцы
преследовали  и  покрывали  кобыл  под  аплодисменты
госпожи  Лукреции  и  святого  отца,  которые  любовались
этим  зрелищем  из  окна  спальни.  После  этого  отец  и  дочь
удалились  во  внутренние  покои,  где  и  пребывали  це¬
лый  час».
 В  Вечном  городе  тем  временем  поднимался  недоволь¬
ный  ропот.  Что  бы  ни  происходило  в  Ватикане,  стано¬
вилось  известно  в  Риме.  Три  тысячи  бравых  гвардей¬
цев,  охранявших  стены  закрытого  города,  были  бессиль¬
ны  защитить  его  от  позора,  который  навлекало  на  него
семейство  Борджиа.  Лукреции  потребовалось  совсем
 96 	$+

<£асть  l.  Ьрасный  бык  Лорджиа.  $одриео
 <т
 немного  времени,  чтобы  она  совершенно  потеряла  стыд.
Никаких  принципов.  Никаких  ограничений.  Вскоре  она
перестала  скрывать  свою  сексуальную  связь  с  отцом  и
братьями.  «Жажда  наслаждений  делает  жестоким»68.
Да,  этот  постыдный  образ  жизни  ожесточил  сердце  ма¬
ленькой  Лукреции.  Что  могло  ее  остановить?  Что  могло
испугать?  Она  была  под  надежной  защитой  своего  отца-
любовника,  главы  всего  христианского  мира,  наместни¬
ка  Бога  на  земле.  Он  безнаказанно  нарушал  все  запове¬
ди  Бога,  от  лица  которого  обращался  к  народам  и  силь¬
ным  мира  сего.  А  она,  Лукреция,  —  его  дочь,  его  плоть
и  кровь.  Его  создание.  Бояться  ей  было  нечего.
 Она  брала  от  жизни  все,  целиком  отдаваясь  наслаж¬
дениям.  И  поступала  так  не  только  Лукреция.  Один¬
надцать  лет  владычествовала  над  Римом  и  Ватиканом
династия  Борджиа.  Всю  эпоху  их  господства  сопровож¬
дали  скандалы.  Казну  Борджиа  считали  своей  собствен¬
ностью  и  пользовались  ею  весьма  фривольно.  За  стена¬
ми  Ватикана  без  счета  проходили  пышные  балы  и  сверх¬
затратные  маскарады.  И  с  чего  бы  эти  празднества  ни
начинались,  заканчивались  они  всегда  одинаково  —
пугающей  сексуальной  распущенностью.  Кстати,  на  этих
же  маскарадах  тем,  кто  был  неугоден  папе,  подносили
отравленное  вино.  А  могли  убить  и  другим  способом,
тем,  что  предпочитал  Чезаре.  Испанские  кинжалы  все¬
гда  незримо  были  при  нем.  Авторитет  папства  был  не
просто  подорван.  Он  был  уничтожен.  Понтификат  Алек¬
сандра  приблизил  начало  Реформации.
 Александр  старел,  а  Лукреция  расцветала.  У  стари¬
ка  время  от  времени  появлялись  любовницы,  но  инцес-
туальную  связь  с  дочерью  он  не  прекращал.  Надо  ска¬
зать,  что  и  братья  отступать  не  собирались.  Иногда  меж¬
ду  ними  происходили  настоящие  столкновения.  Они
соперничали  друг  с  другом  и  каждый  в  отдельности  —
 4.  Зак.  456
 97 	0+

рорджиа.  Шстория  одного  клака
 —№Ш+
 с  отцом.  Сама  Лукреция  предпочитала  легкого  в  обще¬
нии,  утонченного  Джованни.  Ей  давно  уже  были  непри¬
ятны  ласки  старого  понтифика,  давно  уже  раздражала
исступленная  ревность  Цезаря.  И  однажды  брат  узнал
об  этом.  В  нем  заговорил  его  бешеный  нрав.  Он  не  мог
допустить,  чтобы  Лукреция  предпочла  ему  Джованни.
Чезаре  привык  получать  желаемое.  И  он  никому  не  со¬
бирался  отдавать  свое.  Даже  родному  брату.  Он  решил
мстить.  Джованни  выследили,  перерезали  ему  горло  и
утопили  в  Тибре.
 *  *  *
 Не  будем  забывать  о  том,  что  бок  о  бок  существовали
мусульманский  и  христианский  мир.  Вспомним  об  Ита¬
льянских  войнах.  Но  сначала  поговорим  о  договоре,  за¬
ключенном  между  султаном  Османской  империи  и  гла¬
вой  католической  церкви.  Царствование  султана  Баязи-
да  II  представляло  собой  ряд  беспрерывных  войн  с
Польшей,  Венгрией,  Венецианской  республикой,  Перси¬
ей,  Египтом.  Войны  эти  не  были  проведены  блестяще,
однако  содействовали  усилению  османского  могущества.
 Султан  сильно  встревожился,  узнав,  что  египетский
калиф  предложил  папе  римскому  Иннокентию  VIII  уп¬
латить  выкуп  за  его  брата  Джима.  Баязид  всерьез  опа¬
сался,  что  когда-нибудь  брат  встанет  во  главе  египтян  и
низвергнет  его  с  престола.  В  течение  нескольких  лет
султан  выплачивал  Риму  крупные  денежные  средства
на  содержание  Зизима.  Однако  он  не  забыл  о  тех  тай¬
ных  переговорах  с  Иннокентием,  которые  были  внезап¬
но  прерваны.  Баязиду  было  бы  спокойнее,  если  бы  мя¬
тежного  принца  не  стало.
 Сделаем  небольшое  отступление,  чтобы  лучше  по¬
нять  сущность  папы  Иннокентия,  а  затем  снова  вер¬
немся  к  делу  султана  Баязида.  Ближайший  преемник
 98 	$+

^асть  l.  красный  бык  рорджиа.  Родриго
 «т
 Сикста  IV,  Иннокентий  VIII  показал  себя  как  грубый,
ничтожный,  невежественный  развратник,  злобный  и
жадный,  как  тролль.  В  историю  католической  церкви
и  историю  человечества  этот  «святой  отец»  вписал  одну
из  самых  кровавых  страниц.  На  момент  своей  корона¬
ции  он  имел  шестнадцать  незаконнорожденных  детей.
В  Риме  говорили  об  Иннокентии,  что  он  настоящий
папа  столицы  мира,  так  как  улицы  города  кишат  его
детьми,  и  он  усердно  заселяет  землю.  Сам  же  этот  пе¬
ревертыш  говорил,  что  Создатель  не  велит  ему  иметь
детей,  зато  дьявол  дал  ему  много  племянников.  Под
«непотами»  нередко  как  раз  и  скрывались  внебрачные
дети  римских  пап.  Следует  отметить,  что  Иннокентий
не  считал  нужным  скрывать  свое  отцовство.  Напри¬
мер,  при  заключении  мира  с  Флоренцией  папа  женил
своего  сына  Франческетто  на  дочери  Лоренцо  Медичи,
а  второго  сына  Лоренцо  Великолепного,  Джованни  де
Медичи,  назначил  кардиналом,  несмотря  на  то,  что  ему
было  всего  13  лет  от  роду.  В  будущем  Джованни  ста¬
нет  папой  Львом  X.
 Едва  освоившись  в  папском  дворце,  он  занялся  снаб¬
жением  своего  приплода  бенефициями,  епископствами
и  княжествами.  Он  даже  предпринял  дерзкую  попытку
захватить  часть  Неаполитанского  королевства,  чтобы
вручить  его  своему  сыну  Франциску.  Король  Фердинанд
с  волчьими  законами  был  знаком,  но  по  отношению  к
себе  такого  произвола  допустить  не  мог.
 Он  пытался  помешать  планам  папы  сначала  полити¬
ческими  способами.  Дипломатам  его  святейшество  вы¬
сокомерно  заявил,  что  их  король  подчиняется  Господу,
которого  он,  папа,  представляет  на  земле.  Следователь¬
но,  противясь  папе,  их  государь  противится  самому  Богу.
Когда  стало  ясно,  что  дипломатические  меры  должного
действия  не  возымели,  король  пустил  в  ход  оружие.
 4*
 99 	$+

Лорджиа.  Шстория  одного  казна
 Война  потребовала  от  святого  отца  крупных  расхо¬
дов.  Тиара  ему  была  к  лицу,  а  наглости,  цинизма  и  бес¬
стыдства  ему  было  не  занимать.  Он  объявил  крестовый
поход.  Это  было  беспроигрышное  прикрытие  для  утоле¬
ния  алчности  понтификов  на  протяжении  двухсот  лет.
 Неаполитанский  король  был  грозным  противником.
Но  прежде  чем  вступить  с  ним  в  схватку,  Иннокентию
нужно  было  покончить  с  неким  сеньором  Буколини,
который,  как  сарацин,  совершал  набеги  на  папские  вла¬
дения.  Его  опорный  пункт  был  в  городе  Озимо,  вблизи
важного  пункта  Анконы.
 В  коридорах  власти  ходили  упорные  слухи,  что  Бу¬
колини  был  как-то  связан  с  султаном  Баязидом,  кото¬
рому  он  якобы  обещал  покорить  Италию,  если  султан
даст  десять  тысяч  воинов.  Эта  армада  будто  бы  должна
была  высадиться  на  побережье  Романьи.  Слухи  эти,
конечно,  папу  порадовать  не  могли.  Иннокентий  попы¬
тался  силой  захватить  мятежного  сеньора,  для  чего  на¬
правил  к  Озимо  двенадцать  тысяч  всадников  и  восьми¬
тысячный  отряд  пехотинцев.  Но  гарнизон  города  герои¬
чески  сражался,  отражая  удары  папской  армии.
 Из  Ватикана  полетело  новое  распоряжение  карди¬
налу  Джулиани,  командующему  кавалерией:  если  не¬
возможно  победить  врага,  нужно  его  купить.  Жадность.
Скольких  она  сгубила  и  скольких  погубит  еще!  Буколи¬
ни  согласился  на  предложение,  показавшееся  ему  весь¬
ма  выгодным.  Он  уступил  город  за  семь  тысяч  золотых
экю  и  распустил  своих  солдат.
 С  туго  набитым  кошельком  он  отправился  в  Милан.
А  спустя  два  дня  его  нашли  задушенным  в  спальне.
 Этот  святой  отец  преступлением  считал  всякого  рода
ересь.  Его  бросало  в  дрожь  от  любого  проявления  сво¬
бодомыслия.  Письма,  в  которых  папа  убеждает  лега¬
тов  хладнокровно  преследовать  еретиков,  красноречи-
 +$$  юо  §£+

'iEatntb  I.  Ьрасный  бык  Зборджиа.  Родриго
 во  говорят  о  его  жестокости,  скудоумии  и  отчаянной
трусости.
 «Альберт,  архидиакон  Кремонский,  посланный  Ин¬
нокентием  VIII  во  Францию  для  истребления  вальден-
сов,  получил  от  короля  разрешение  действовать  против
них  без  всяких  судебных  проволочек,  пользуясь  помо¬
щью  королевского  лейтенанта  Жака  Лапаля  и  советни¬
ка  Жана  Рабо.  Трое  этих  негодяев,  легат,  королевский
лейтенант  и  советник,  обрушились  на  долину  Луары  во
главе  банды  свирепых  наемников,  чтобы  истребить  ее
обитателей.  Однако  они  никого  не  нашли  там.  При  их
приближении  несчастные  еретики,  захватив  своих  де¬
тей,  скрылись  в  горах,  окружающих  плодородную  до¬
лину,  испещренную  многочисленными  пещерами.  Тог¬
да  архидиакон  и  его  помощники  организовали  насто¬
ящую  охоту  на  людей.  Они  обращались  с  людьми,  как  с
лисицами.  Каждый  раз,  когда  они  обнаруживали  пеще¬
ру,  в  которой  укрылись  несчастные,  они  закладывали
вход  соломой  или  хворостом  и  поджигали  их.  Люди  в
пещерах  задыхались  от  дыма,  а  если  они  пытались  вы¬
браться,  то  натыкались  на  копья  солдат,  которые  тол¬
кали  их  обратно  в  огонь.  Расправа  вызвала  такой  ужас,
что  большинство  людей,  умудрившихся  скрыться  от
папских  палачей,  кончали  жизнь  самоубийством:  не¬
счастные  убивали  друг  друга  или  бросались  в  пропасть,
лишь  бы  не  быть  сожженными  живьем.  Если  у  палачей
не  было  под  руками  топлива,  они  замуровывали  вход
пещеры  или  закладывали  его  огромными  камнями.  Пос¬
ле  отъезда  легата  в  горах  произвели  раскопки,  в  пеще¬
рах  было  обнаружено  более  восьмисот  детских  трупов:
дети  задохнулись  от  дыма  в  своих  колыбелях  или  на
руках  матерей  либо  погибли  от  голода.  Палачи  папы
добросовестно  выполняли  свою  миссию:  из  шести  ты¬
сяч  вальденсов,  населявших  эту  плодородную  долину,
 101  $£+

рордяша.  История  одного  клака
 *ЖЗЬ—
 осталось  шестьсот  человек,  оплакивающих  смерть  сво¬
их  братьев.  Все  добро  этих  несчастных  разделили  меж¬
ду  собой  Жак  Лапаль,  архидиакон  Кремонский  и  Жан
Рабо.  Кроме  того,  легат  получил  от  папы  звание  епис¬
копа  в  награду  за  свою  энергию  и  беспощадность».  Так
описывал  крестовый  поход  против  вальденсов  Перрен69.
 Но  прежде  всего  в  историю  Иннокентий  VIII  вошел
как  автор  буллы  о  ведьмах  от  5  декабря  1484  года.  На¬
зывался  этот  омерзительный  документ  «С  величайшим
рвением».  В  истории  человеческого  рода  Иннокентий
навсегда  останется  выродком,  воздвигшим  себе  памят¬
ник  самого  страшного  фанатизма  и  мрачнейшего,  по¬
зорного  фашизма.
 Вот  основные  положения  этой  скудоумной  буллы,
появление  которой  повлекло  чудовищные  события  по
всей  Европе.  С  высоты  папского  престола  раздался  при¬
зыв  к  уничтожению  дьявольской  ереси,  и  западный  хри¬
стианский  мир  надолго  погрузился  в  кошмарный  сон,
от  которого  не  мог  очнуться.  Повсюду  пылали  костры,
перекинувшиеся  затем  на  Восточную  Европу  и  Русь,
где  не  менее  фанатичные  служители  культа  решили,
что  они  ничем  не  хуже  католиков  и  у  них  тоже  имеют¬
ся  ведьмы.
 «С  величайшим  рвением,  как  того  требуют  обязанно¬
сти  верховного  пастыря,  стремимся  мы  к  тому,  чтобы
росла  католическая  вера  и  были  искоренены  злодеяния
еретиков.  Поэтому  настойчиво  и  снова  предписываем  мы
то,  что  должно  осуществить  эти  наши  стремления...  С  ве¬
ликой  скорбью  осведомились  мы,  что  в  некоторых  час¬
тях  Германии...  весьма  многие  особы  как  мужского,  так
и  женского  пола,  не  заботясь  о  собственном  спасении,
отвернулись  от  католической  веры,  имеют  греховные
половые  связи  с  демонами,  принимающими  облик  муж¬
чин  или  женщин,  и  своими  колдовскими  действиями,
 102  §£+

ш
 'JEacnib  I.  красный  бык  Зэорджиа.  фодриго
 cm
 песнями,  заклинаниями  и  другими  внушающими  ужас
и  отвращение  волшебными  средствами  наводят  порчу,
губят  рождаемое  женщинами,  приплод  животных,  пло¬
ды  земли,  виноградники  и  плодовые  сады,  а  также  муж¬
чин,  домашних  и  других  животных,  виноградные  лозы,
фруктовые  деревья,  луга,  посевы  и  урожаи:  они  мучат
мужчин,  женщин  и  внутренними  болезнями  препятству¬
ют  мужчинам  оплодотворять,  а  женщинам  рожать,  даже
отнимают  у  мужчин  силу  исполнять  супружеские  обя¬
занности  и  мешают  в  исполнении  брачного  долга  жен¬
щинам».
 Поводом  к  изданию  буллы  явилась  жалоба  немец¬
ких  инквизиторов  —  доминиканского  монаха  Генриха
Крамера,  известного  также  как  охотник  на  ведьм  Ген-
рикус  Инститорис,  и  доминиканца  Якоба  Шпренгера,
профессора  теологии,  известного  в  Германии  демоноло¬
га.  Инквизиторы  жаловались  папе  на  сопротивление,
оказываемое  им  в  разных  местах  Германской  империи,
несмотря  на  то,  что  они  получили  благословение  Вати¬
кана  на  утверждение,  что  отрицание  существования
ведьм  есть  великая  ересь.  Иннокентий  решил,  что  за¬
кон  в  этом  мире  может  быть  только  один  —  его  соб¬
ственный,  и  дал  им  в  руки  оружие,  устраняющее  любой
протест.  Отныне  всякое  сопротивление  расправам  инк¬
визиции  ставило  людей  вне  закона,  и  делать  с  ними
можно  было  все  что  угодно.  Теперь  у  Крамера  и  Шпрен¬
гера  было  исключительное  право  преследовать  ерети¬
ков,  колдунов  и  в  особенности  ведьм.  Но  монахам  этого
показалось  мало,  и  спустя  два  года,  в  1486  году,  по¬
явился  трактат  по  демонологии  —  ужасное  продолже¬
ние  папской  буллы  —  Malleus  Maleficarum.  «Молот
ведьм».  Практическое  руководство  для  охотников  на
людей,  мракобесов,  отбросивших  развитие  цивилизации
на  несколько  сотен  лет  назад.
 +$$ 	103

JSopgmua.  История  одного  казна
 К  слову,  Крамер  начинал  свою  кровавую  деятель¬
ность  в  Тироле,  где  возбудил  сильную  враждебность  со
стороны  местного  населения.  Чтобы  практически  обо¬
сновать  охоту  на  ведьм,  он,  не  мучаясь  угрызениями
совести,  решился  на  подлог.  Одна  потаскушка  за  не¬
большую  плату  спряталась  в  печи  и  выкрикивала  угро¬
зы  и  богохульства,  изображая  поселившегося  там  дья¬
вола.  Ее  голос  обвинил  многих  людей,  которых  Крамер
жестоко  и  с  удовольствием  пытал.  После  того  как  ти¬
рольцы  достаточно  заплатили  кровью  за  проделки  мо¬
наха,  епископу  Бриксенскому  удалось-таки  изгнать
Крамера  из  города,  как  крысу.  Однако  к  этому  моменту
он  успел  получить  награду  за  свои  труды  от  эрцгерцога
Австрии  Сигизмунда.
 Количество  жертв  церковного  геноцида,  позорной
охоты  на  ведьм,  до  сих  пор  точно  не  установлено  и  не
поддается  даже  примерному  определению.
 «1500-1600  гг.  —  в  епархии  Комо  ежегодно  сжига¬
лось  более  сотни  женщин.
 1590-1600  гг.  —  в  Берне  сжигалось  ежегодно  в  сред¬
нем  по  30  ведьм.  В  Брауншвейге  в  иные  дни  сжигалось
по  10-12  человек,  и  из-за  множества  столбов,  к  которым
привязывались  еретики,  площадь  казней  походила  на  лес.
 1609  г.  —  в  Латуре  было  сожжено  600  человек.
 1612  г.  —  в  маленьком  Эльвангене  в  сожгли  167  ведьм;
в  столь  же  небольшом  Вестерштеттене  —  около  100  человек.
 1620  г.  —  в  Эльзасе  было  сожжено  800  человек,  и
всем  казалось,  говорит  летописец,  что  «чем  больше  бу¬
дут  сжигать  людей,  тем  больше  будет  ведьм:  они  появ¬
лялись  словно  из  пепла».
 1639  г.  —  в  Цукмантеле  было  предано  огню  242  че¬
ловека;  через  несколько  лет  было  сожжено  еще  102  че¬
ловека,  среди  которых  было  двое  детей,  признанных
детьми  дьявола.
 104  §$*

'iatmb  l.  Жраснмй  шк  рорджиа.  ЗЭодриео
 (Ж
 1640-1651  гг.  —  в  княжестве  Нейссе  было  осуждено
около  1  тыс.  ведьм;  для  более  быстрого  исполнения  при¬
говора  их  просто  сталкивали  в  специально  выстроен¬
ную  для  этой  цели  печь.
 1659  г.  —  в  Люцерне  были  сожжены  семилетняя  и
четырех  летняя  «ведьмы»  за  «сожительство  с  дьяволом»
и  за  то,  что  они  «зачаровывали  людей  и  делали  погоду».
 1666  г.  —  в  Эйхштетте  был  подвергнут  пытке  раска¬
ленными  щипцами  и  затем  заживо  сожжен  70-летний  ста¬
рик,  обвинявшийся  в  том,  что  вызывал  бури,  летал  на
облаках,  40  лет  служил  дьяволу  и  обесчестил  святые  дары.
 В  двух  деревнях  Трирского  округа  остались  всего
две  женщины,  остальные  были  сожжены.  Чиновники
доносили  начальству:  «Скоро  здесь  некого  будет  любить;
некому  будет  рожать:  все  женщины  сожжены»70.
 *  *  *
 С  точки  зрения  обычной  человеческой  морали,  Ин¬
нокентий  был  чудовищем.  Посмотрим  теперь,  что  про¬
исходило  в  мусульманском  мире.  После  смерти  султана
Мехмеда  II  его  сыновья  Баязид  и  Зизим  начали  борьбу
за  трон.  Пролилось  много  крови.  Зизим  проиграл  и  бе¬
жал,  спасаясь,  в  Египет.  Он  опасался  мести  брата,  и  в
общем-то,  с  полным  на  то  основанием.  Вскоре  принц
оставил  Египет  и  перебрался  в  королевство  Карла  VIII,
но  затем,  решив,  что  Франция  не  способна  обеспечить
ему  должную  безопасность,  отправился  в  Рим  искать
покровительства  папы.  Неизвестно,  кто  или  что  внуши¬
ло  ему  эту  гибельную  мысль,  но  только  он  сам,  по  доб¬
рой  воле  отправился  прямиком  в  пасть  зверя.
 Зизим  явился  в  Рим  как  раз  в  то  время,  когда  Инно¬
кентий,  исчерпав  свои  ресурсы,  отказался  от  войны  с
неаполитанским  королем.  Он  заключил  мир  с  Ферди¬
нандом,  хотя...  отказаться  от  честолюбивых  планов  было
 105  §$+

Лорджиа.  История  одного  клана
 так  непросто.  Очень  уж  соблазнительным  куском  каза¬
лось  ему  Неаполитанское  королевство.  Позже,  перед
своей  кончиной,  он  все-таки  приберет  его  к  рукам,  вы¬
дав  свою  дочь  Теодорину  за  короля  и  справив  свадьбу  с
великой  пышностью.  Иннокентий  заставил  короля  ус¬
тупить  ему  те  владения,  которые  он  с  маниакальной
страстью  хотел  заполучить,  чтобы  передать  их  своему
сыну.  Этим  была  завершена  борьба  между  Неаполем  и
алчным  папой.  Теодорина,  дочь,  достойная  своего  отца,
открыто  принимала  участие  в  делах  курии,  влияя  на
решение  важнейших  вопросов.
 Внезапное  появление  турецкого  принца  воодушеви¬
ло  понтифика.  Хитрый  черт  сразу  сообразил,  какую
выгоду  он  может  извлечь  для  себя  из  смертельного  раз¬
дора  двух  братьев.  Он  возблагодарил  Господа  за  неожи¬
данный  подарок  и  принялся  плести  сети.
 Беглый  принц  явился  на  публичный  прием  в  Вати¬
кане.  Когда  церемониймейстер  объяснил  ему,  что  он
должен  поцеловать  туфлю  папы,  темпераментный  му¬
сульманин  побледнел  от  гнева  и  ледяным  тоном  произ¬
нес,  что  он  клянется  бородой  Магомета  в  том,  что  ни¬
когда  не  прикоснется  к  этой  мерзости.  Переводчик  бла¬
горазумно  не  перевел  всех  слов  принца.  Он  смиренно
опустил  глаза  и  сказал,  что  принц  Зизим  эфенди  просит
освободить  его  от  целования  туфли  его  святейшества.
 Если  бы  были  несколько  иные  обстоятельства,  Ин¬
нокентий,  безусловно,  расправился  бы  с  этим  чересчур
гордым  принцем,  который,  видимо,  не  осознает,  где
находится.  Но  Зизим  был  ему  нужен.  Иннокентий  уве¬
рял  его  в  своей  искренней  дружбе  и  поклялся,  что  заво¬
юет  для  него  константинопольский  трон.
 А  в  скором  времени  Баязиду  полетела  депеша,  в  ко¬
торой  сообщалось,  где  именно  находится  его  брат.  Сул¬
тан  Османской  империи  был  сказочно  богат,  а  Иннокен¬
 106  §$*

*£асшь  I.  красный  бык  Зборджиа.  фодриео
 т,
 тий  так  любил  деньги...  Угрожая  поднять  восстание  на
Востоке  в  пользу  Зизима,  папа  выманил  у  Баязида  круп¬
ную  сумму.  Получать  деньги  было  безумно  приятно.
 Потом  были  еще  выплаты.  И  еще.  Султан  удивитель¬
но  легко  поддавался  на  шантаж.  Аппетиты  Иннокентия
возросли.  Он  принудил  Баязида  подписать  договор,  оп¬
ределявший  обязанность  Блистательной  Порты  постав¬
лять  Риму  солдат  всякий  раз,  когда  это  потребуется.  Но
если  бы  этим  ограничились  вымогательства  папы!
 Крестовый  поход.  Снова  тот  же  старый,  затертый  до
дыр  предлог  разграбления  европейских  народов.  Пред¬
шественники  Иннокентия  драли  с  христианских  госу¬
дарей  по  три  шкуры.  Папа  решил,  что  и  в  этот  раз  объяв¬
ленное  намерение  совершить  крестовый  поход  даст  свои
дивиденды.  Ситуация,  оправдывавшая  сбор  налогов  для
грядущей  войны  с  мусульманами,  складывалась  идеаль¬
но.  Возможно,  римская  курия  и  в  самом  деле  собира¬
лась  организовать  против  султана  военную  кампанию,
которую  возглавил  бы  принц  Зизим.  В  Турции,  вероят¬
но,  оставалось  немало  его  сторонников.
 В  действительности  в  этом  деле  было  две  стороны:
темная  и  светлая,  и  только  в  голове  папы  каждая  де¬
таль  этого  скандального  дела  находилась  на  своем,  оп¬
ределенном  для  нее  месте.  У  папы  созрел  хитроумный
план.  По  всем  королевским  дворам  были  разосланы  ле¬
гаты  с  известием  о  созыве  собора,  цель  которого  —  про¬
возглашение  Ватиканом  нового  крестового  похода.  Но  в
это  самое  время  сквалыга  вел  тайные  переговоры  с  сул¬
таном,  с  пеной  у  рта  торгуясь  о  цене  за  мир.
 На  собор  съехались  представители  всех  королевств  и
провинций.  После  энергичных  прений  депутатам  при¬
шлось  капитулировать;  было  решено,  что  светские  влас¬
ти  обязаны  взять  на  себя  издержки  войны,  а  его  святей¬
шество  имеет  право  налагать  новые  подати,  производить
 107

Лорджиа.  Шппория  одного  клана
 сборы,  продавать  индульгенции,  разрешительные  грамо¬
ты  и  привилегии  столько,  сколько  сочтет  необходимым
во  имя  Христа  и  церкви.  В  очередной  раз  жадный  Вати¬
кан  одержал  победу.  Иннокентий  собрал  во  Франции,
Англии,  Германии,  Испании,  Венгрии,  Богемии,  Польше
щедрую  жатву.
 В  то  же  время  султан  Баязид,  устрашившись  угроз
понтифика,  согласился  уплатить  ему  ту  сумму,  кото¬
рую  он  требовал.  Он  прислал  папе  и  его  кардиналам  в
подарок  драгоценности  и  прекрасных  восточных  деву¬
шек.  Помимо  этих  великолепных  даров  султан  прислал
сто  шестьдесят  тысяч  экю  золотом  на  содержание  прин¬
ца  Зизима  и  его  свиты.  Сказать  по  правде,  на  такой
успех  не  рассчитывал  даже  сам  вконец  обнаглевший  Ин¬
нокентий.
 Как  вскоре  выяснилось,  история  с  турецким  прин¬
цем  не  закончилась.
 Миновало  лишь  несколько  дней  с  момента  посеще¬
ния  папы  турецкими  дипломатами,  он  еще,  как  бого¬
мол,  довольно  потирал  руки,  как  в  его  дворец  явилась
новая  группа  послов.  Эта  делегация  была  от  калифа
Египта,  и  снова  речь  пошла  о  Зизиме.  Правитель  Север¬
ной  Африки  предлагал  папе  четыреста  тысяч  дукатов,
обещал  Иерусалим  в  абсолютную  собственность,  а  так¬
же  поддержку  в  захватнических  походах  папы  на  Вос¬
токе.  И  все  это  в  обмен  на  одного  человека  —  Зизима.
 Калиф  не  скрывал  от  папы  римского  своих  намере¬
ний.  Он  решил  поставить  турецкого  принца  во  главе
своих  войск,  чтобы  бросить  их  на  Османскую  империю,
к  правителю  которой  питал  непримиримую  ненависть.
 Нет  ничего  удивительного  в  том,  что  Иннокентий
принял  и  это  предложение.  Он  вел  себя,  как  проститут¬
ка:  не  отказывался  от  денег,  за  что  бы  они  ни  предлага¬
лись.  О  том,  что  это  вероломство  по  отношению  к  Бая-
 108

басить  l.  красный  шк  рорджиа.  Родриго
 зиду,  он  даже  не  думал.  Совесть  не  значилась  у  этого
человека  ни  в  числе  достоинств,  ни  в  числе  недостат¬
ков.  Он  обещал  египетским  дипломатам  отправить  Зи-
зима  в  Каир.
 Переговоры  велись  в  строжайшей  тайне.  Но  не  ус¬
пели  депутаты  калифа  покинуть  Ватикан,  как  турец¬
кому  послу  стало  известно,  что  папа  собирается  нару¬
шить  договор  и  освободить  принца.  Но  каким  образом
турецкий  дипломат  мог  узнать  об  этом?  Скорее  всего,
понтифик-иуда  сам  же  и  известил  посла  о  предложе¬
нии,  полученном  им  из  Каира.  Это  косвенно  подтверж¬
дают  следующие  события.  Осман  предложил  Иннокен¬
тию  шестьсот  тысяч  экю  золотом  за  убийство  Зизима.
Ну  конечно  святой  отец  согласился!  Он  получил  день¬
ги  и  дал  благословение  на  убийство.  Но...  было  одно
условие.  Он  непременно  хотел  знать,  каким  образом
будет  совершено  преступление.  Представитель  султа¬
на,  который,  вероятно,  не  до  конца  осознал,  с  какой
змеей  имеет  дело,  простодушно  уведомил  врага  своего
государя  в  том,  что  будет  отравлена  вода  в  графине,
который  всегда  стоит  на  столе  принца.  И  сделает  это
некий  офицер,  Кристофор  Макрен.
 «Иннокентий  одобрил  этот  план,  и  посол  в  тот  же
день  передал  яд  убийце.  Но  святой  отец,  который  при¬
обретал  огромную  сумму  в  этой  игре,  не  имел  никакого
желания  лишаться  своего  пленника.  В  тот  же  вечер
Кристофор  Макрен  был  арестован  папской  стражей  и
отправлен  на  пытку.  Он  признался  и  был  приговорен  к
четвертованию  раскаленными  клещами.  После  казни  его
изуродованные  члены  были  прибиты  к  воротам  горо¬
да».  «Это  вопиющее  вероломство  и  мошенничество  рас-
торгнуло  все  переговоры,  и  на  следующий  день  посол
отплыл  в  Константинополь,  разглашая  повсюду,  что  свя¬
той  отец  —  наглый  жулик»71.
 109

Рордяша.  Шапорин  одного  клана
 Иннокентию  было  наплевать  на  то,  что  о  нем  думает
султан.  Наплевать  на  то,  что  говорит  христианский  мир.
Интересовала  его  только  нажива.  А  на  этой  омерзитель¬
ной  торговле  принцем  крови  он  сделал  огромные  сум¬
мы.  Еще  какое-то  время  он  продолжал  вымогать  деньги
у  европейских  королей,  распространяя  через  своих  при¬
спешников  сведения  о  том,  что  турецкие  послы  якобы
уехали  из  Рима  обозленными,  поскольку  папа  отказал¬
ся  заключить  мирный  договор.  Это  шулерство  было  пос¬
ледним  в  деле  несчастного  Зизима.  И  оно  не  только  не
обесславило  понтифика,  а  еще  и  укрепило  его  блестя¬
щую  репутацию  с  гнилой  смердящей  изнанкой,  о  кото¬
рой,  правда,  знали  немногие.
 Умер  Иннокентий  25  июля  1492  года,  вскоре  после
всех  этих  событий.  Придворные  эскулапы  засвидетель¬
ствовали  смерть  от  апоплексического  удара.  Святому
отцу  было  только  60  лет.
 Кстати  сказать,  на  тот  свет  он  не  торопился  и  вся¬
чески  старался  задержаться  в  этом  мире.  Несмотря  на
свою  ненависть  к  колдовству  и  развязанную  им  охоту,
сам  понтифик  магией  не  пренебрегал.  Убедившись,  что
молоко  женщины  и  юные  девственницы  не  очень-то  спо¬
собствуют  процессу  омоложения,  он  решил  прибегнуть
к  древнему  способу.  По  Риму  поползли  страшные  слу¬
хи,  что  папа  принимает  ванны  из  крови.  Доказательств
у  римлян,  разумеется,  не  было,  но  в  городе  действи¬
тельно  стали  пропадать  люди.
 Однажды  поздно  вечером  в  папский  дворец  были
доставлены  три  десятилетних  мальчика.  Их  кровь  соби¬
рались  перелить  его  святейшеству.  Детям  заплатили  по
одной  золотой  монете.  Для  римлян,  нищенствующих  с
первого  и  до  последнего  дня  своей  жизни,  это  было  це¬
лое  состояние.  Впрочем,  оно  им  не  понадобилось.  Кро¬
ви  было  взято  столько,  что  мальчики  умерли  в  дворцо¬
 •ИЗ  110  $+

%йешь  I.  красный  бык  5эорджиа.  Родриго
 вых  покоях,  а  их  кровь  была  пущена  по  венам  омерзи¬
тельного  старика.  Об  этом  стало  известно.  Люди  были
возмущены,  в  Риме  начались  стихийные  бунты,  громи¬
ли  церкви.  Бунты  жестоко  подавлялись,  пролилась
кровь,  но  для  Рима  это  было  не  в  новинку.
 Несмотря  на  все  старания,  день  Иннокентия  неумо¬
лимо  приближался.  Наступила  агония.  В  это  время  кар¬
диналы  остервенело  дрались  за  трон,  а  за  стенами  закры¬
того  города  бушевал  нищий  Рим.  Совершив  преступле¬
ния  против  человечества,  Иннокентий  покинул  этот  мир
и  ушел  в  другой,  осыпаемый  бранью  и  проклятиями.
 *  *  *
 В  своем  послании  Александру  султан  писал  следу¬
ющее:  «По  сей  день  я  аккуратно  выплачивал  вашему
святейшеству  сорок  тысяч  дукатов  ежегодно  за  содер¬
жание  моего  брата  Зизима.  Однако  когда  до  меня  дош¬
ли  сведения,  что  ваш  предшественник,  Иннокентий  VIII,
одновременно,  получая  от  меня  значительные  суммы  для
охраны  честолюбивого  принца,  договорился  с  египет¬
ским  калифом  и  принял  от  него  деньги  за  освобождение
Зизима,  у  меня  возникли  опасения,  что  ваш  преемник
позволит  соблазнить  себя,  снабдив  моего  брата  войском,
и  поможет  ему  выступить  против  меня.  Ваше  доверен¬
ное  лицо  отлично  понял  причину  моих  тревог  и  дал  мне
совет  обратиться  к  вашему  святейшеству  с  просьбой,
чтобы  вы  успокоили  мой  встревоженный  дух  и  устра¬
нили  причину  моего  беспокойства.  Они  также  заверили
меня,  что  вы  отнесетесь  к  моему  предложению  с  благо¬
склонным  вниманием.  Я  обязуюсь  выплатить  300  ты¬
сяч  дукатов,  присовокупив  к  этой  сумме  несколько  го¬
родов  и,  кроме  того,  тунику  Иисуса  Христа,  если  ваше
святейшество  пожелает  убрать  мятежного  и  честолюби¬
вого  принца  из  этого  мира  тем  способом,  какой  будет
 111  §£+

Лорджиа.  История  одного  казна
 угодно  выбрать  вашему  святейшеству.  Зизим  благопо¬
лучно  избавился  бы  от  огорчений  бренной  земной  жиз¬
ни,  и  его  душа  перенеслась  бы  в  более  счастливый  мир.
Это  будет  услугой,  оказанной  самому  пленнику,  ибо
по  закону  Магомета  он  должен  предпочесть  смерть  раб¬
ству,  так  же  как  и  вы,  достопочтенный  повелитель,  не
совершите  никакого  преступления  против  вашей  рели¬
гии,  ибо  христианам  приказано  истреблять  еретиков  и
 неверных...»
 Трудно  описать,  в  какой  восторг  пришел  наместник
Бога  на  земле!  Мысль  о  столь  внушительной  сумме  гре¬
ла  благочестивую  душу  понтифика.  Перспектива  полу¬
чения  святой  туники  Христа  его  позабавила,  но  он  не
отказался  и  от  этого  предложения.  Эта  реликвия  пере¬
продавалась  множество  раз,  пока  ее,  в  конце  концов,  не
приобрела  Аржантейльская  церковь.
 Вот  что  сообщает  об  этом  деле  Иоганн  Бурхард:  в  ле¬
то  господне  1494  года,  в  месяце  июле,  посланник  папы
к  могущественному  мусульманскому  правителю  полу¬
чил  четкие  и  недвусмысленные  наставления.  Вот  что  в
своих  хрониках  записал  Бурхард:  «Несколько  дней  тому
назад,  по  сообщению  кардинала  Гуркского,  Георгий
Бузард,  писец  апостолических  писем,  посланный  свя¬
тейшим  папой  нашим  к  великому  турку  в  качестве  нун¬
ция  и  посла,  как  сам  кардинал  рассказывал,  был  схва¬
чен  сиятельнейшим  синьором  де  Ровере,  родным  бра¬
том  высокочтимого  кардинала  Санто  Пьетро  в  Винколи,
и  содержался  в  плену  в  Синигалье.  У  Бузарда,  как  гово¬
рил  тот  же  кардинал,  были  известные  наставления  от
святейшего  папы  нашего  касательно  того,  что  он  дол¬
жен  делать  у  великого  турка;  за  эти  наставления  карди¬
нал  Гуркский  святейшего  папу  нашего  укорял  в  бесчес¬
тии.  Содержание  этих  наставлений  нунцию  и  послу  слово
в  слово  было  таким:
 112  §£+

'iEacmb  1.1\раснмй  бык  рорджиа.  $одриео
 “Наставления  тебе,  Георгию  Бузарду,  нунцию  и  до¬
веренному  нашему.  После  того,  как  отсюда  отбудешь,
ты  пойдешь  прямо  и  как  можно  скорее  к  могуществен¬
нейшему  великому  турку,  султану  Баязету,  где  бы  он
ни  был;  после  того  как  должным  образом  приветству¬
ешь  его  и  возбудишь  страх  имени  божьего  и  любовь,  ты
сообщишь  ему  именем  нашим,  как  король  Франции  с
большой  силой,  сухопутной  и  морской,  с  помощью  го¬
сударств  Миланского,  Бретонского,  Португальского,
Нормандского  и  с  другими  отрядами  поспешает  сюда  в
Рим,  чтобы  отобрать  из  наших  рук  Джема,  султана,  брата
его  высочества,  и  завладеть  королевством  Неаполитан¬
ским  и  изгнать  короля  Альфонса,  с  которым  мы  соеди¬
нены  теснейшей  степенью  родства  и  дружбой  и  которо¬
го  пытаемся  защищать,  потому  что  он  наш  подданный
и  ежегодно  платит  нам  сборы.  По  этой  причине  сказан¬
ный  король  Франции  сделался  нашим  врагом,  который
поспешает  не  только,  чтобы  захватить  султана  Джема
и  завладеть  самим  королевством,  но  чтобы  переплыть  в
Грецию  и  обрушиться  войной  на  отечество  его  высоче¬
ства;  говорят,  будто  отправят  сказанного  султана  Дже¬
ма  с  флотом  в  Турцию.  Так  как  нам  нужно  защититься
от  короля  Франции,  приложить  все  усилия  и  хорошо
приготовиться  в  такой  степени  и  в  таком  объеме,  как
мы  это  уже  сделали,  и  нужно  нам  сделать  еще  очень
большие  расходы,  то  мы  принуждены  прибегнуть  к  под¬
держке  султана  Баязета  и  надеемся  на  взаимную  доб¬
рую  дружбу,  что  он  поможет  нам  в  такой  нужде:  его  ты
будешь  просить  и  именем  нашим  увещевать  как  можно
скорее  послать  нам  40  000  венецианских  дукатов  золо¬
том  в  качестве  годового  взноса  за  тот  год,  который  окон¬
чится  в  последних  числах  ноября  наступающего  года,
чтобы  мы  своевременно  могли  себе  оказать  поддержку,
чем  его  величество  сделал  бы  нам  весьма  приятную  вещь,
 113

Щзордяша.  История  одного  клана
 и  больше  никакого  отягощения  его  величеству  делать
мы  теперь  не  желаем,  —  ив  этом  случае  мы  напряжем
все  силы  и  умение  в  должном  сопротивлении,  чтобы
король  Франции  не  одержал  какой-нибудь  победы  над
нами  и  над  братом  его  величества.  Уведомишь  равным
образом  великого  турка  о  прибытии  посла  великого  сул¬
тана  к  нам  с  письмами  и  дарами,  которые  он  прислал
нам  для  содержания  Джема,  своего  брата,  прислав  так¬
же  большие  пожертвования  и  обещания,  которые  сде¬
лал  нам  из  великого  сокровища  и  из  многих  других  ве¬
щей;  ты  сообщишь  его  величеству,  что  мы  крепко  дер¬
жимся  нашего  намерения,  поскольку  ему  обещали,
и  никогда  против  него  не  пойдем  ни  в  каком  деле.  Все¬
гда  нашим  намерением  было  растить  и  улучшать  нашу
добрую  дружбу”»72.
 А  вот  ответ  султана  его  святейшеству:  «Султан  Бая-
зет  Хан,  сын  султана  Магомета,  божиею  милостью  им¬
ператор  Азии,  Европы  и  всего  приморья,  отцу  и  влады¬
ке  всех  христиан,  божиим  промыслом  папе  Александ¬
ру  VI,  римской  церкви  достойному  предстоятелю,  после
должного  и  заслуженного  приветствия  от  благой  души
и  чистого  сердца  ставим  в  известность  ваше  величество,
как  мы  узнали  о  добром  здоровье  его  через  Георгия  Бу-
зарда,  слугу  и  нунция  вашего  могущества,  отчего  мы
обрадовались  и  получили  большое  утешение:  между
прочим  он  мне  доложил,  что  у  короля  Франции  лежит
на  душе  завладеть  братом  нашим  Джемом,  который  на¬
ходится  в  руках  вашего  могущества,  что  было  бы  очень
против  нашей  воли,  из  чего  последовал  бы  вашему  ве¬
личеству  большой  ущерб  и  все  ваши  христиане  потер¬
пели  бы  урон.  Поэтому  мы  вместе  с  вышеназванным
Георгием  начали  думать  о  спокойствии,  пользе  и  чести
вашего  могущества  и  к  тому  же  о  моем  удовлетворении.
Хорошо  было  бы,  чтобы  сказанного  Джема,  моего  брата,
 114  ?£+

тл
 ^асть  I.  Ьраснмй  шк  рорджиа.  JBogpueo
 который  подвержен  смерти  и  находится  в  плену  в  ру¬
ках  вашего  величества,  вы  уморили  бы,  отчего  —  если
бы  это  так  произошло  —  было  бы  полезно  вашему  могу¬
ществу,  весьма  удобно  для  спокойствия  и  весьма  прият¬
но  для  меня.  И  если  бы  в  этом  ваше  величество  было
согласно  угодить  нам,  а  мы  уповаем  на  ваше  благоразу¬
мие  сделать  так,  то  должно  к  благу  вашего  могущества
и  к  величайшему  нашему  удовлетворению  как  можно
скорее  и  как  можно  лучшим  способом,  каким  вашему
величеству  будет  угодно,  помочь  означенному  Джему
избавиться  от  тягостей  сего  мира  и  переселить  его  душу
в  другой  мир,  где  он  имел  бы  самый  лучший  покой.
И  если  ваше  могущество  сделает,  чтобы  это  осуществи¬
лось,  и  предъявит  нам  тело  его  в  каком  бы  то  ни  было
месте  по  сю  сторону  нашего  моря,  мы,  султан  Баязет,
вышеназванный,  обещаем  триста  тысяч  дукатов  в  ка¬
ком  бы  ни  было  угодно  вашей  святости  месте,  чтобы
ваше  могущество  могло  на  них  купить  своим  сыновьям
какое-нибудь  имение;  эти  300  тысяч  дукатов  мы  обес¬
печим  вручить  тому,  кому  распорядится  ваше  величе¬
ство,  ранее  того,  как  сказанное  тело  будет  дано  и  вруче¬
но  вашими  нашим.  Да  позволит  ваше  могущество,  что¬
бы  всю  мою  жизнь,  сколько  проживу,  у  нас  была  всегда
добрая  и  величайшая  дружба.  Вашему  величеству  мы
сделаем  все  благоугодное  и  всяческое  наше  благодаре¬
ние  без  всякого  исключения.  Написано  в  Константино¬
поле  15  сентября  1494  года»73.
 Предложение  султана  было  особенно  ко  времени.
И,  чтобы  получить  свое,  папе  следовало  поторопиться.
Александр  отлично  знал,  что  король  Франции  Карл  VIII
Любезный  из  династии  Валуа  не  скрывает  своего  жела¬
ния  посадить  принца  Зизима  на  оттоманский  трон.  Карл
не  был  лоялен  ни  к  султану  Баязиду,  ни  к  нему,  главе
Ватикана.  И  этот  несговорчивый  король  уже  выступил
 115  $£+

Лорджиа.  (История  одного  казна
 против  Италии  во  главе  вселяющего  ужас  войска,  что¬
бы  завоевать  Неаполитанское  королевство,  на  которое
имел  права.  В  августе  1494  года  король  перешел  Аль¬
пы.  Это  вселяло  трепет  в  сердца  многих.
 Понтифик  именем  Христа  запретил  королю-воину
двигаться  дальше.  Но  тот  не  обращал  внимания  на  ана¬
фемы,  угрозы  и  бесполезные  проклятия,  посылаемые
из-за  стен  Ватикана.  Карл  прекрасно  знал  цену  папской
святости.  Борджиа  был  для  него  объектом  презрения,  и
только.  Он  дошел  до  Неаполя,  и  города  сдавались  без
боя.  Не  потребовалось  ни  одного  удара  копья.  Более  того,
жители,  угнетаемые  своими  правителями,  встречали  его
с  радостью.  Покорив  Ломбардию,  король  приблизился
к  папским  владениям.
 Тряпочная  душа  Александра  потрясения  такого  не
выдержала.  Он  сдал  в  замок  Святого  Ангела,  в  папское
хранилище,  свои  драгоценности  и  велел  седлать  лоша¬
дей.  Бегство  представлялось  благочестивому  папе  един¬
ственным  выходом.  Французы  без  потерь  вошли  в  Веч¬
ный  город.  Теперь  Карл  диктовал  Александру  свою  волю.
И  он  собирался  созвать  собор  для  низложения  папы  за
совершенные  им  преступления  против  чести.  Он  соби¬
рался  судить  его,  как  прелюбодея,  вора  и  убийцу.  Папа
приуныл  и  стал  более  уступчив.  Именем  Христа  он  от¬
дал  французскому  монарху  королевство  обеих  Сицилий
и  благословил  Карла.
 Карл  хоть  и  презирал  Александра,  а  без  благослове¬
ния  обойтись  не  мог.  По  нормам  той  эпохи  невозможно
было  принять  титул  короля  завоеванных  земель,  не  по¬
лучив  высочайшего  одобрения  главы  Ватикана.  Но  од¬
ного  благословения  было  недостаточно,  Карл  выдвинул
условия:  папа  уступает  Франции  города  Витербо,  Чиви-
та-Веккия,  Террачино  и  Сполетто.  Вдобавок  Чезаре  дол¬
жен  остаться  у  короля  в  качестве  заложника,  а  принца
 не  §$+

'ianub  l.  Ьрасшяи  бык  JSopgmua.  $ogpueo
 Зизима  должны  передать  Карлу.  Александр  поклялся
на  святом  Евангелии  выполнить  все,  что  требовал  заво¬
еватель.  А  Цезарь  принес  клятву  на  распятии,  что  оста¬
нется  в  лагере  Карла  до  тех  пор,  пока  тот  не  утвердится
на  неаполитанском  троне.
 Карл  VIII  и  его  войско  покинули  Рим  и  направились
в  Неаполитанское  королевство.  Но  Цезарь,  сын  своего
отца,  и  не  собирался  держать  данное  обещание.  Только
французская  армия  вышла  за  пределы  папских  владе¬
ний,  как  Цезарь  сбежал.  А  вслед  за  этим  принц  скончал¬
ся  в  мучениях.  «В  среду,  25  февраля,  Джем,  иначе  Зи-
зим,  брат  великого  турка,  который  недавно  был  вручен
королю  Франции  святейшим  папой  нашим  на  основании
заключенного  между  ними  условия  и  договора,  расстал¬
ся  с  жизнью  от  пищи  или  питья,  несообразного  с  его
природой  и  непривычного.  Труп  Джема  потом,  по  насто¬
янию  и  мольбам  великого  турка,  был  послан  тому  же
великому  турку  со  всем  двором;  турок  за  это,  как  гово¬
рят,  выплатил  или  подарил  большое  количество  денег»74.
 Зизима  выдали  по  требованию  Карла,  но  перед  этим
принц  был  отравлен.  Яд  начал  действовать  спустя  опре¬
деленное  время.  Этого  времени  понтифику  и  его  сыну
хватило,  чтобы  провернуть  свою  аферу.  Верный  себе,
Александр  выполнил  оба  обещания:  отдал  Зизима  коро¬
лю  и  избавил  Баязида  от  опасного  соперника.
 Карл  короновался,  принял  титул  короля  Неаполи¬
танского,  Иерусалимского  и  императора  Востока  и  в
течение  двух  месяцев  праздновал  полную  и  окончатель¬
ную  победу.  А  в  это  время  сложилась  коалиция  против
Франции:  папские  войска,  Венеция,  Людовик  Сфорца.
В  их  задачу  входило  задержать  французов  в  долине  По,
в  то  время  как  альянс:  Максимилиан  Австрийский,  Ген¬
рих  Английский  и  Фердинанд  Католик  —  должен  был
ударить  по  Франции.  Карл  отреагировал  стремительно.
 117  Ф*

Лорджиа.  Шсшория  одного  клана
 Он  назначил  герцога  Монпансье  вице-королем  Неапо¬
ля,  молниеносно  прошел  Италию,  разбил  союзников  при
Фернуово  6  июля  1495  года  и  вернулся  на  родину.  Про¬
ходя  снова  папскую  территорию,  король  намеревался
наказать  вероломного  папу,  но  тот  снова  бежал  и  вер¬
нулся  в  Рим  лишь  тогда,  когда  Карл  покинул  Италию.
 При  помощи  португальцев  и  содействии  папы  Алек¬
сандра  король  Фердинанд  снова  овладел  Неаполем.  Вско¬
ре  герцог  Монпансье  умер  от  чумы,  и  во  Францию  вер¬
нулись  деморализованные  остатки  гарнизонов  Карла.
Этим  в  1496  году  и  закончились  бессмысленные  Италь¬
янские  войны.
 Но  кровопролитие  в  Риме  только  предстояло.  У  папы
уже  созрел  честолюбивый  план.  Когда  опасность  воз¬
вращения  Карла  миновала,  папа  пригласил  итальянских
синьоров,  чьи  владения  покорил  французский  король,
якобы  на  совещание.  Обсуждение  текущих  дел  закон¬
чилось  обвинением  итальянских  правителей  в  измене.
Кое-кого  из  них  на  месте  закололи  кинжалом,  а  тех,
кому  удалось  бежать  и  сохранить  себе  жизнь,  уничто¬
жили  позже.  Стоит  ли  говорить,  что  все  их  имущество
перешло  к  дому  Борджиа?
 Только  сильному  феодальному  клану  Орсини  удалось
избежать  западни,  и  они  мужественно  сражались  про¬
тив  папы.  Цезарь,  кардинал  в  панцире,  во  главе  пап¬
ского  войска  явился  в  Романью,  желая  подчинить  вас¬
салов  Орсини.  Борджиа  учинил  жуткие  расправы,  так
что  против  него  поднялось  все  население.  В  результате
чего  Цезарь  был  с  позором  изгнан  из  Романьи.  Но  же¬
лание  заполучить  колоссальные  поместья  Орсини  в  Пап¬
ской  области,  Неаполе,  Тоскане  не  давали  Александру
спокойно  спать  по  ночам.  К  тому  же  если  оставить  вы¬
ходку  Орсини  без  наказания,  то  и  другие  решат,  что
папы  можно  не  бояться.  Во  времена,  когда  разговоры  о
 118  $+

^асть  I.  красный  бык  Лорджиа.  JJogpuao
 войне  слишком  быстро  переходили  в  войну,  когда  путь
к  смерти  был  краток  и  страшен,  некоторые  виртуозы
умудрялись  находить  альтернативу.  И  если  не  помога¬
ли  мечи,  использовали  перо  и  чернила.
 Потерпев  поражение  от  феодалов  Орсини,  его  свя¬
тейшество  решил  изменить  тактику  и  заключил  союз  с
королями  Кастилии  и  Португалии,  которые  во  главе
своих  армий  вторглись  в  Неаполь,  где  правил  герцог
Монпансье,  чтобы  восстановить  там  власть  короля  Фер¬
динанда,  лишенного  короны  Карлом  VIII.
 В  Неаполе  вновь  зазвенело  оружие,  а  ватиканский
кукловод  заботился  о  своих  интересах.  В  результате  он
добился  для  своего  сына  Джованни  передачи  княжества
Беневентского  вместе  с  тремястами  тысячами  золотых
экю.  Пока  короли  собирали  на  полях  сражений  крова¬
вую  жатву,  Борджиа  получали  свои  дивиденды.  А  что
же  Ватикан,  коллегия  кардиналов?  Да  ничего.  Терпе¬
ли.  Терпели  и  боялись.  Проявляли  абсолютную  покор¬
ность  папе,  с  восторгом  рукоплескали  «подвигам»  свя¬
того  отца  и  его  бастардов.  Стены  Ватикана  высокие.  Кто
знает,  что  может  за  ними  произойти?
 Кардиналы  преклонялись  перед  Чезаре,  стоило  ему
появиться  в  консистории.  Все  отлично  знали,  что  он  со¬
вершает  чудовищные  преступления  не  только  ради  того,
чтобы  избавиться  от  врагов  своего  дома.  Чаще  побуди¬
тельной  причиной  было  имущество  мертвецов.  А  для  того,
чтобы  завладеть  их  наследством,  достаточно  было  всего
лишь  убить.  Иоганн  Бурхард  так  писал  о  Цезаре:  «Он  с
лихорадочной  алчностью  обирал  и  живых,  и  мертвых.
Величайшим  наслаждением  для  него  было  лицезрение
человеческой  крови.  Так  же,  как  некогда  император  Ком-
мод,  он  жаждал  все  новых  и  новых  убийств,  чтобы  удов¬
летворить  свою  тигриную  породу.  Однажды  он  прика¬
зал  оградить  площадь  Святого  Петра,  согнав  за  ограду
 119  §$*

Лорджиа.  Шстория  одного  плана
 	»
 военнопленных  —  мужчин,  женщин,  детей.  Сидя  верхом
на  породистом  скакуне,  вооруженный,  он  носился  по
площади,  усеивая  ее  трупами,  в  то  время  как  святой  отец
и  Лукреция  любовались  этим  зрелищем  с  балкона...»
 *  *  *
 Кажется,  единственное,  что  волновало  Александра
кроме  денег  и  власти  и  к  чему  он  был  действительно
привязан,  —  его  семья.  Весть  об  убийстве  старшего  сына
потрясла  его.  В  еще  большее  смятение  он  пришел,  ког¬
да  понял,  что  тень  подозрения  упала  на  его  возлюблен¬
ного  сына  Чезаре.  Верить  в  его  вину  он  отказался.  Хотя
все  говорило  именно  об  этом.  Понтифик  распорядился
нещадно  пытать  «многих  знатных  нотаблей,  выбранных
наугад».  Аресты  и  пытки  не  прекращались.  Он  хотел
убедиться.  В  чем?  В  том,  что  то,  о  чем  он  и  сам  догадал¬
ся  с  первого  мгновения,  —  неправда.  Он  готов  был  убить
всех,  кто  попадался  ему  на  глаза,  и  убил  бы,  уничто¬
жил  бы  весь  Рим,  если  бы  эта  жертва  могла  воскресить
Джованни.  В  конце  концов  он  убедился  в  том,  что  смерть
Джованни  —  дело  рук  его  любимого  Чезаре.
 Но  почему?  Как  могло  произойти,  что  брат  поднял
руку  на  брата?  Как  это  возможно?  Все  те  же  пороки,  те
же  человеческие  грехи.  Ревность.  Зависть.
 Джованни  получил  княжество  Беневентское.  А  с
ним  —  титул  и  привилегии.  Он  прибыл  в  Ватикан,  что¬
бы  получить  инвеституру  из  рук  святейшего  отца,  а  с
ним  пожаловала  и  смерть.  Если  бы  Джованни  был  бо¬
лее  внимательным,  он  заметил  бы,  как  потемнело  лицо
его  младшего  брата,  когда,  окруженный  небывалым
блеском,  Джованни  двигался  по  улицам  Вечного  горо¬
да.  Он  устроил  столь  пышные  празднества,  что  Цезарю
оставалось  только  скрипеть  зубами.  Но  Цезарь  не  верил
в  бессильную  ярость.  Его  ярость,  как  наконечник  стре¬
 120  §$*

'iacmb  l.  красный  бык  рорджиа.  $одриго
 лы,  всегда  находила  цель.  Милость  отца  по  отношению
к  Джованни  он  принял  как  личное  оскорбление.  Он  жил
в  соответствии  с  девизом  своего  рода,  основанного  не¬
сколько  столетий  назад  рыцарями-завоевателями:  «Либо
все,  либо  ничего».  И  он  стремился  взять  все.
 К  тому  же  их  общая  любовница,  Лукреция,  вздума¬
ла  оказывать  предпочтение  Джованни.  Какая  наивность!
Неужто  она  всерьез  полагала,  что  он,  Цезарь,  будет  спо¬
койно  смотреть,  как  его  пытаются  одурачить?  Эта  бла¬
госклонность  была  опрометчива  и  стоила  старшему  бра¬
ту  жизни.  Вообще  Цезарь  еще  в  детстве  считал,  что  про¬
изошла  фатальная  ошибка.  Что  это  он  должен  был
первым  появиться  на  свет,  стать  наследником  своего
отца.  Теперь  пришло  время  исправить  ошибку.  Пора
стать  первенцем  Александра.  От  решения  до  исполне¬
ния  Цезаря  отделял  один  шаг.  А  вскоре  и  сам  Джован¬
ни  предоставил  ему  отличную  возможность.
 Около  полуночи  14  июня  1497  года  новоиспеченный
двадцатидвухлетний  князь  Беневентский  оказался  на
улице  Рима,  неподалеку  от  гетто,  без  охраны,  не  совсем
трезвый.  На  мосту  на  запоздалого  путника  было  совер¬
шено  нападение.  Все  должно  было  выглядеть,  как  раз-
бой  с  целью  ограбления.  Этим  никого  нельзя  было  уди¬
вить.  Обычное  дело.  Если  бы  не  одна  странность:  бродя¬
ги,  видевшие  нападение,  говорили  потом,  что  на  герцога
напали  четыре  человека  в  черных  камзолах  и  масках.
Они  нанесли  ему  девять  ран,  перерезали  горло  и  столк¬
нули  вниз.  Весть  об  исчезновении  герцога  быстро  рас¬
пространилась  по  Риму.  Спустя  несколько  дней  лодоч¬
ники  выловили  в  Тибре  разбухший  труп  исчезнувшего
герцога.  Александр  сходил  с  ума.  Ему  хотелось  верить,
что  его  первенца  зарезали  враги  дома  Борджиа.  Не  убе¬
дил  его  и  внезапный  отъезд  Цезаря  из  Рима  в  Неаполь.
Не  убедил,  хотя  этот  внезапный  отъезд  был  достаточно
 121  §£+

Дгтрджиа.  Шсшория  одного  казна
 +тт)—
 выразительным  подтверждением  его  причастности  к
преступлению.  «Тем  не  менее,  —  записал  в  дневнике
Бурхард,  —  встревоженный  папа  еще  питал  какие-то
надежды  увидеть  своего  Джованни  и  отправил  нас  ра¬
зыскивать  его  по  всем  лупанариям  Рима».
 В  конце  концов  Александр  понял,  чьих  рук  это  гряз¬
ное  дело.  Изменить  он  уже  ничего  не  мог.  Ему  остава¬
лось  только  смириться.  «Тогда  он  осушил  слезы  и,  за¬
першись  в  своих  покоях,  утешался  в  объятиях  Лукре¬
ции,  тоже  повинной  в  убийстве»75.  А  что  еще  оставалось  —
дело-то  семейное.

Сын  мой,  если  бы  ты  знал,  как  мало
надо  ума,  чтобы  управлять  миром!
 Папа  Юлий  III  —  португальскому  монаху
 Сын  мой,  не  будем  ставить  пределов
милосердию  Божию!
 Папа  Лев  XIII  —  в  ответ  на  пожелание  ста  лет  жизни
 ★  *  *
 Ах,  все  это  забавы  —
 И  томные  ночи,  и  дни.
Мучительные  отравы  —
 Руки  и  плечи  твои.
 Просыпаться  от  сознанья,
 Что  почти  одна,
 Утомленные  рыданья
Поднимать  со  дна
 Души.  И  срываться
Прямо  в  бездну
Звезд  воздушных  и  немых.
Страшный,  душный,
 Ты  чудесней
Всех  чудес  земных.
 Счастье  душит  —  не  задушит,
А  разлука  тяжела.
 123

рорджиа.  История  одного  клана
 —тт*
 Зыбкий  жар  так  душу  сушит!
 Я  с  тобою.
 Я  —  одна.
 Терпкий  соленый  ветер  летел  с  Тирренского  моря,
обдувал  лицо.  Чезаре  жадно  дышал.  Он  ни  одной  мину¬
ты  не  сожалел  о  том,  что  сделал.  Джованни  убили  по
его  приказу.  Его  люди.  Но  это  нужно  было  сделать.
Настал  такой  момент,  когда  ему  с  Джованни  стало  тес¬
но  под  одними  небесами.  Ему  слишком  долго  приходи¬
лось  уступать  старшему  брату,  он  оттягивал,  как  мог,
это  страшное  событие.  Но  теперь  —  все.  Его  больше  нет.
И  что  случилось,  то  случилось.  Чезаре  был  доволен.  Он
должен  был  через  это  пройти  и  прошел.  Отец,  мать,
сестра  утешатся.  По-другому  не  может  быть.  Рим  забу¬
дет  о  гибели  Джованни.  «Время  уносит  все».76  Пора
возвращаться  в  Рим.  Это  было  единственное,  что  по-
настоящему  волновало  его  теперь.
 И  спустя  какое-то  время  Чезаре  оставил  приморский
шумный  Неаполь,  полагая,  что  Рим  встретит  его  с  рас¬
простертыми  объятиями  —  как  всегда.  В  короткий  срок
он  добрался  до  столицы  и  предстал  перед  светлейшим
взором  папы.  Он  не  думал  о  том,  как  встретит  его  отец,
он  был  готов  к  любому  варианту  событий.  Дух  злодей¬
ства  давно  поселился  в  его  сознании,  глубоко  пустил
корни.  Но,  увидев  отца,  Цезарь  почувствовал,  что  его
мутит.  Внутри  —  нечто  вроде  спазма.  Накатило  внезап¬
но,  но  он  сдерживал  себя,  предвидя,  что  это  ненадолго.
Никто  ничего  не  заметит.  Александр  обнял  возлюблен¬
ного  сына-братоубийцу  и  расцеловал  в  присутствии  всех
членов  консистории.  Цезарь  был  прощен.  Папа,  нако¬
нец,  освободил  его  от  всех  церковных  обетов.  Отныне
Цезарь  был  свободен.  Ему  предстояло  самому  выбрать
для  себя  карьеру.  Надо  ли  говорить,  что  это  была  не
 124

^асть  l.  красный  mn  Jiopgmua.  ^ogpueo
 церковная  карьера,  не  соответствующая  его  вкусам  и
мятежному  мефистофельскому  духу.  Он  сбросил,  нако¬
нец,  опротивевшую  ему  кардинальскую  шапку.  С  радо¬
стью  сменил  этот  знак  отличия  на  меч,  став  гонфалонь-
ером77  папского  престола.
 К  тому  же  Цезарь  унаследовал  титул,  княжество  и
все  привилегии  старшего  брата.  Словом,  от  этого  жесто¬
кого  и  позорного  убийства  Цезарь  немало  выиграл.  Ка¬
жется,  он  сделал  бы  это  и  во  второй  раз,  представься
ему  такая  возможность.
 На  радостях  примирения  с  отцом  прощенный  и  бла¬
гословенный  каин  устроил  охоту.  Бесчисленную  свиту,
состоявшую  из  разного  рода  придворной  мишуры  и  му¬
сора:  фаворитов,  леди,  шлюх,  гордо  именовавших  себя
куртизанками,  дам  веселых  и  сговорчивых,  шутов,  из
числа  которых  выделялись  дураки  с  титулами,  сопро¬
вождали  пятьсот  всадников  и  шестьсот  пехотинцев.  Вот
так  эту  армию  предававшихся  веселью  идиотов  эскорти¬
ровала  другая  армия,  с  алебардами  и  пиками,  охраняя
бог  знает  от  кого.  «Четыре  дня,  —  писал  Томази,  —  они
провели  в  лесах  Остии,  свободно  предаваясь  порывам
плоти;  пиры  сменялись  пирами,  и  там  царило  такое  рас¬
путство,  какое  в  состоянии  придумать  лишь  самое  из¬
вращенное  воображение.  Вернувшись  в  Рим,  они  превра¬
тили  его  в  притон,  в  святилище  гнусностей.  Невозможно
перечислить  все  грабежи,  убийства  и  преступления,  ко¬
торые  совершались  ежедневно  при  дворе  папы.  Челове¬
ческой  жизни  не  хватило  бы  описать  все  подробности».
 И  в  этом  священном  вертепе  самым  главным  лицом
был  папа  Александр.  Фантазия  святого  отца  была  поис¬
тине  неиссякаема.  Человеку  высоконравственному  смот¬
реть  на  эти  бесчинства  было  бы  дико,  хотя...  для  церкви
это  была  вещь  обыкновенная.  Я,  разумеется,  не  берусь
утверждать,  что  все  люди  духовного  звания  —  негодяи
 125

JSopgmua.  История  одного  клана
 и  распутники.  И  среди  этой  касты  попадаются  люди  во
всех  смыслах  достойные,  но...  Не  верьте  тому,  что  вам
говорят,  пока  не  произнесут  сакраментальное  «но»!  До¬
статочно  обратиться  к  истории  церкви,  чтобы  все  уже
до  конца  было  понятно.  И  все-таки  достойные  личности
в  этом  царстве  тьмы  есть,  и  они  сверкают,  как  брилли¬
анты  в  куче  золы.
 Один  из  хроникеров  первых  веков  христианской  эры,
размышляя  о  Риме  и  его  порядках,  писал:  «Когда  я
вижу  блеск  Рима,  то  понимаю  людей,  стремящихся  по¬
лучить  сан  епископа  в  этом  городе.  Ибо  он  дает  им  по¬
чет,  богатейшие  дары,  благосклонность  женщин,  вели¬
колепную  одежду  и  стол,  превосходящий  по  своей  изыс¬
канности  стол  царей».
 Обернитесь  назад  и  посмотрите,  как  вели  себя  и  в
чем  упражнялись  учредители  и  отцы  религии,  которая
из  идеи  любви  и  спасения  достаточно  быстро  трансфор¬
мировалась  в  систему  духовной  и  коммерческой  эксп¬
луатации.  Добро  пожаловать  в  мир  политики!  И  да  по¬
может  нам  всем  Бог!
 *  *  *
 История  христианской  церкви  —  это  история  раско¬
лов  и  ересей,  пре  любодейства  и  ханжества.  Еще  в  дав¬
ние  времена  святого  Петра  мы  находим  секту  христиан
николаитов,  которые  прославили  себя  падением  и  от¬
хождением  от  Бога.  Под  предлогом,  что  женщина  не
что  иное,  как  исчадие  ада,  и  извергнута  из  геенны  ог¬
ненной  в  мир  людей  для  искушения  и  развращения,
николаиты  проповедовали  гомосексуализм  со  всеми  его
прелестями.  Это  считалось  высшей  этической  нормой,
целомудрием  и  добродетелью.  Главой  секты  женонена¬
вистников  являлся  Николай  Антиохиец,  который  был
одним  из  первых  семи  диаконов,  выбранных  апостола-
 126  §£+

'£асть  l.  красный  бык  Лорджиа.  $ogpueo
 ми  для  служения  Иерусалимской  церкви.  «Но  имею
немного  против  тебя,  потому  что  есть  у  тебя  там  держа¬
щиеся  учения  Валаама,  который  научил  Валака  ввести
в  соблазн  сынов  Израилевых,  чтобы  они  ели  идоложер-
твенное  и  любодействовали.  Так  и  у  тебя  есть  держащи¬
еся  учения  николаитов,  которое  Я  ненавижу»78.
 Во  II  веке  при  сирийце  Аникете,  11-м  папе  римс¬
ком,  возникла  секта  гностиков79,  основателем  которой
был  Маркион  из  семьи  христианского  епископа,  бого¬
слов  и  ересиарх80.  Он  отверг  Ветхий  Завет,  утверждая,
что  эта  книга  хранит  сведения  о  лютом,  антигуманном
Демиурге,  а  предсказанный  ветхозаветными  пророками
мессия  есть  антихрист.  В  Риме,  после  того  как  был  пре¬
дан  местной  общиной  анафеме,  Маркион  основал  свою
общину,  а  учение  Маркиона  нашло  последователей  в
восточных  и  западных  провинциях  империи.  Помимо
проповедей  докетизма,  дуализма  и  аскетизма  маркио-
ниты  распространяли  тезис  призвания  женщины  быть
общей  собственностью.  Это  была  другая  крайность,  при¬
чем  принципы  аскетизма  уживались  с  концепцией  рас¬
путства.
 В  годы  понтификата  14-го  папы,  Элевтерия,  силу
набрали  валентиниане81.  В  основе  идейной  системы  этой
секты  лежала  концепция  абсолютной  полноты,  из  кото¬
рой  происходит  и  к  которой  возвращается  все,  способ¬
ное  к  восприятию  истины.  Некоторые  приверженцы
Валентина,  такие  как  Марк-волхв  и  его  последователи,
занимались  черной  магией  и  практиковали  теургию82.
У  валентиниан  было  особое  таинство  для  умирающих:
их  мазали  елеем,  поливали  святой  водой,  произносили
над  ними  молитвы  и  заклинания  особого  назначения,
дабы  искупить  их  духовную  сущность  из-под  мрачной
власти  Демиурга.  В  своей  концепции  эротических  на¬
слаждений  валентиниане  не  вступали  в  конфронтацию
 127

ЗВорджиа.  История  одного  мака
 —тт*
 ни  с  николаитами,  ни  с  маркионитами,  а  изящно  совме¬
щали  обе  точки  зрения,  считая,  что  все  виды  разврата
дозволены,  коль  скоро  они  существуют  в  мире  эонов.
 В  правление  16-го  папы  Каликста  I  при  лупанариях
была  поставлена  церковь  и  посвящена  Пресвятой  Деве
Марии.  Одно  из  двух:  либо  настолько  сильно  верили  в
искупительную  силу  молитвы,  либо  ханжество  святых
отцов  уже  тогда,  в  первую  эпоху  христианства,  перехо¬
дило  всяческие  границы.  Этот  папа  римский  был  в  свое
время  рабом,  приговоренным  к  каторге  за  растрату.  Был
помилован  императором  Коммодом.  Вернувшись  в  Рим,
Каликст  принял  посвящение  в  диаконы  и  достаточно
скоро  стал  ассистентом  первосвященника  Зефирина,  пре¬
емника  Виктора  I.  В  годы  понтификата  Каликста  про¬
изошел  первый  раскол  в  церкви,  которая  в  те  времена
была  полулегальной  и  в  соответствии  с  римскими  зако¬
нами  имела  статус  collegia  funeraticia,  то  есть  «община
погребения  умерших».  При  преемнике  КаликстаI,  Ур¬
бане  I,  коронованном  в  222  году,  церковь  начала  прино¬
сить  неплохие  доходы  духовенству.  Святые  отцы  были
настолько  расторопны,  что  в  два  счета  могли  убедить
нового  последователя  Христа  в  том,  что  земные  блага
затрудняют  обретение  небесного  блаженства.  Клирики
задавали  такого  страху,  что  поверивший  им  на  слово
экспонат  отказывался  в  пользу  церкви  от  всего,  чем  вла¬
дел.  Так  что  махинаторы  нашего  времени  —  всего  лишь
подражатели  мошенникам  седых  времен.  Начиная  с  пон¬
тификата  Урбана,  у  церкви  появилась  страсть  к  нако¬
пительству,  от  которой  она  не  избавилась  и  по  сей  день.
 Новациан  I  был  избран  епископом  Рима  в  ходе  оргии.
Вследствие  церковного  раскола  стал  антипапой.  Григо¬
рий  Александрийский  не  был  чужд  земных  радостей  и
тленных  услад.  С  наступлением  ночи  святой  отец  сни¬
мал  сутану,  дабы  не  замарать  ее  в  тайных  вертепах  вве¬
 128  §£*

Ч£аипь  i.  красный  бык  Лорджиа.  Родриго
 ренной  ему  епархии,  и  веселился  в  обществе  покладис¬
тых  пташек.  Скупец  был  страшный,  и  когда  приходило
время  расплачиваться  за  приятную  ночь,  сей  служитель
божий  стремительно  исчезал  из  поля  зрения  продаж¬
ных  любовниц.  Как  раз  с  этими  делишками  Григория
был  связан  скандал.  Однажды,  когда  святой  отец  вы¬
шел  к  мессе,  одна  из  ночных  бабочек  его  узнала  и  без
стеснения  во  всеуслышание  потребовала  деньги  за  до¬
ставленное  ему  удовольствие.  И  заплатить-таки  свя¬
щеннику  пришлось!  И  это  был  не  единственный  карам¬
боль  духовного  пастыря.  Однако  это  не  помешало  при¬
числить  Григория  Александрийского  к  лику  святых.
Марцеллин,  29-й  папа,  в  период  гонений  отрекся  от  веры.
Но  и  он  причислен  к  лику  святых!
 Первый  христианский  монах  преподобный  Павел
Фивейский  Отшельник  имел  инцестуальную  связь  с  род¬
ной  сестрой.  Павел  родился  в  Нижней  Фиваиде  при¬
мерно  в  228  году,  во  времена  владычества  императора
Александра  Севера.  Его  родители  были  богаты,  он  по¬
лучил  прекрасное  воспитание  и  хорошее  гуманитарное
образование,  знал  греческий  и  египетский  языки.  В  воз¬
расте  пятнадцати  лет  Павел  лишился  родителей,  у  него
осталась  только  сестра.  Неизвестно,  удалился  бы  юный
наследник  своих  родителей  в  пустыню,  если  бы  не  был
застигнут  врасплох,  когда  прелюбодействовал  с  соб¬
ственной  сестрой.  Конечно,  не  такое  уж  это  крупное
преступление  в  сравнении  с  тем,  что  творили  Борджиа
и  вся  курия.
 При  святом  проповеднике  папе  Сильвестре  I  духо¬
венство  вело  настолько  разгульный  образ  жизни,  что
пришлось  спешно  созвать  поместный  собор,  состоявший¬
ся  в  Неокессарии,  где  основными  вопросами  стали  нор¬
мы  брака,  нравственности  и  церковного  управления.
Однако  главным  образом  Неокессарийсткий  собор  был
 5.  Зак.  456
 129  §£+

Jriopgmua.  История  одного  клана
 +т®)—
 нужен,  чтобы  призвать  к  порядку  и  несколько  отрез¬
вить  разгулявшихся  церковников  и  их  смелых  любов¬
ниц.  Один  из  епископов  бахвалился,  будто  на  его  ду¬
ховной  ниве  одиннадцать  тысяч  священников  вносят
каждый  год  плату  за  разрешение  сожительствовать  с
женщинами.
 Афанасий  Великий,  епископ  Александрийский,  не¬
примиримый  противник  арианства,  совершивший  за
время  своего  правления  бессчетное  количество  убийств,
запятнавший  себя  кровью,  на  Антиохийском  соборе  был
отлучен  от  церкви,  которую  своими  кровавыми  делами
обесчестил.  Понтифик  Либерий  дважды  предавал  Афа¬
насия  анафеме.  А  потом  этого  же  Афанасия  причисли¬
ли  к  лику  святых.
 37-й  папа—  Дамасий.  После  смерти  Либерия  в  сре¬
де  духовенства  снова  начались  драки.  Одни  были  за  воз¬
ведение  в  священный  сан  Урсина,  другие  отстаивали
кандидатуру  Дамасия.  Ссоры  внутри  церкви  вскоре  пе¬
реросли  в  уличные  беспорядки.  Праведник  Дамасий  в
стороне  не  остался.  Вместе  со  своими  приверженцами
захватил  одну  из  церквей  в  Риме  и  перебил  поголовно
всех,  кто  там  находился.  А  были  там  и  женщины,  и
дети,  и  старики.  В  этих  уличных  стычках  новый  понти¬
фик  потерял  160  своих  сторонников,  но  игра  стоила  свеч.
Верующие  запомнили  наставление  и  покорились.  Дама¬
сий,  так  же  как  и  многие  святые  отцы,  был  уличен  в
прелюбодеяниях.
 После  Дамасия  Святой  престол  занял  Сириций.  Вот
что  святой  Иероним  Стридонский  писал  о  его  святей¬
шестве,  называя  его  «блудницей  в  багрянице»:  «Рас¬
кройте  Апокалипсис  —  и  вы  увидите,  что  апостол  пред¬
сказал  царство  этой  блудницы  в  багряной  одежде,  у
которой  на  лбу  печать  святотатства.  Поглядите  на  ко¬
нец  этого  великолепного  города,  в  нем  воистину  пре¬
 130  §£+

'jfacntb  L  красный  шк  Jiopgmua.  Родриго
 бывала  святая  церковь,  хранившая  лавры  апостолов  и
мучеников,  где  исповедовали  Иисуса  Христа  и  апос¬
тольское  учение,  но  высокомерие,  заносчивость  его
главы  отвратили  верных  от  истинного  благочестия».
Или  вот  это:  «Когда  я  пришел  в  этот  римский  Вави¬
лон,  один  из  придворных  старой  блудницы  в  багряни¬
це  заставлял  меня  принять  догмы  ее,  которые  являют¬
ся  сплошными  заблуждениями.  И  тогда  я  написал  свой
труд,  посвятив  его  самому  папе.  Я  оставил  этот  про¬
клятый  город  и  вернулся  в  Иерусалим,  покинул  эти
гнусные  места,  кишащие  кабанами  Ромула,  бежал  от
этих  бесчестных  людей;  я  предпочитаю  им  обитель
Марии,  пещеру  младенца  Иисуса...»83
 В  те  отдаленные  от  нас  времена  первосвященники
еще  не  были  безраздельными  хозяевами  Рима.  Хотели
они  того  или  нет,  но  им  приходилось  считаться  с  зако¬
нами  императоров.  А  законы  порой  бывали  таковы,  что
заставляли  их  скрипеть  зубами  и  потеть  от  бессильной
ярости.  Император  Грациан,  отлично  знавший  цену  бла¬
гочестию  и  бескорыстию  христианских  клириков,  в
370  году  обнародовал  указ,  под  страхом  наказания  за¬
прещавший  священникам  входить  в  дома  одиноких  жен¬
щин.  Этот  же  ордонанс  запрещал  им  под  угрозой  кон¬
фискации  принимать  в  подарок  или  в  наследство  день¬
ги,  имущество  или  владения  членов  общин.  Каждое
воскресенье  этот  акт  оглашался  в  христианских  церк¬
вах  Рима.  Надо  ли  говорить,  какой  шок  испытывали
исповедники.  А  вот  как  отреагировал  на  данный  закон
благочестивый  старец  Иероним:  «Какой  позор!  Комеди¬
анты,  фокусники,  кучера  имеют  право  наследовать  бес¬
препятственно,  а  священникам  и  монахам  в  этом  праве
отказано».  Что  и  следовало  доказать.  Император  Гра¬
циан  знал,  что  делал.  Как  хотите,  но  карман  у  этой
породы  людей  —  место  самое  ранимое.
 5*
 131  $£+

Jiopgmua.  Шапорин  одного  манн
 Интересно,  что  говорил  Иероним,  человек  большо¬
го  интеллекта,  по  поводу  целибата.  В  пример  христи¬
анским  священнослужителям  он  недвусмысленно  ста¬
вит  жрецов  Египта:  «Служители  древней  религии  не
имели  никаких  сношений  с  женщинами  с  тех  пор,  как
они  посвящали  себя  служению  богу;  чтобы  побороть  в
себе  вожделение,  они  воздерживались  от  мяса  и  вина,
а  жрецы  Кибелы  были  все  евнухами.  ...Священники  и
монахи,  принявшие  обет  целомудрия,  должны  идти  по
стопам  языческих  жрецов,  когда  им  кажется,  что  дух
их  бессилен  бороться  с  желаниями  плоти».  Почему-то
никто  из  священнослужителей  не  спешил  последовать
мудрому  совету  старца.  В  отношении  нравственности
духовенство  тех  давних  времен  не  отличалось  от  тепе¬
решнего.
 Трудно  себе  вообразить,  в  какую  сумасшедшую,  не¬
управляемую  ярость  приходят  современные  слуги  гос¬
подни,  когда  речь  заходит  об  оскоплении!
 А  вот,  к  примеру,  писание  Иеронима,  адресованное
одной  девице,  содержащее  мудрые  наставления.  Он  знал,
о  чем  писал,  этот  святой  праведник!  «Дочь  моя,  если  ты
хочешь  сохранить  цветок  своей  девственности,  избегай,
как  чумы,  избегай  этих  лицемеров,  которые  домогают¬
ся  духовного  сана,  чтобы  иметь  свободный  доступ  к
женщинам.  ...Главное  их  занятие  заключается  в  том,
что  они  разузнают  имена  и  дома  красивых  женщин  и
выведывают  их  склонности...»
 Читаем  далее:  «Чтобы  ты  не  вовлекла  себя  в  обман,
я  раскрою  перед  тобой  облик  любого  из  этих  священни¬
ков,  достигших  большой  сноровки  в  своем  ремесле.  Он
встает  тотчас  после  восхода  солнца;  порядок  его  посе¬
щений  обдуман  им  заранее,  он  выбирает  самые  крат¬
чайшие  пути;  он  назойлив,  этот  старик,  и  пробирается
прямо  на  женскую  половину;  если  заметит  подушку,
 132

'iacntb  l.  1<расныа  тк  popgmua.  ftogpueo
 богатое  покрывало  или  что-нибудь  из  мебели  по  своему
вкусу,  он  внимательно  все  оценит  и  начнет  лицемерно
вздыхать  о  своей  бедности,  и  будет  хныкать  и  скулить,
пока  ему  не  удастся  что-либо  вырвать.  Алчность  —  ос¬
новная  черта  его  характера».
 Иероним  не  слишком-то  церемонился,  давая  реко¬
мендации  епископам:  «...Епископы  под  предлогом  бла¬
гословения  протягивают  руку,  а  взамен  получают  день¬
ги;  они  становятся  рабами  тех,  кто  платит  им,  оказыва¬
ют  самые  низкие,  грязные  услуги,  дабы  впоследствии
завладеть  их  наследством».
 Взгляните-ка  на  блаженного  Августина,  епископа
Гиппонского,  философа,  проповедника,  христианского
богослова  и  политика.  Интересно  посмотреть  на  эту  лич¬
ность  с  точки  зрения  светского  человека,  свободного  от
всяких  церковных  догм.  Родился  Августин  Аврелий  в
Нумидии,  в  городке  Тагасте.  Мать  его,  Моника,  впос¬
ледствии  канонизированная,  была  христианкой,  отец  же,
землевладелец,  римский  гражданин,  до  конца  дней  ос¬
тавался  убежденным  язычником,  поклонявшимся  древ¬
ним  богам.  На  христианскую  религию  он  смотрел  как
на  плесень,  расползавшуюся  по  империи,  спасения  от
которой  не  было.  Юность  и  первая  молодость  Августи¬
на  прошли  бурно.  Кроме  азартных  игр,  гаерства  и  зре¬
лищ  он  не  признавал  ничего.  Сей  учитель  «благодати»
крал  у  своего  отца  все,  до  чего  только  мог  дотянуться,
что  наносило  не  слишком  богатой  семье  ощутимый  урон.
В  конечном  итоге  у  матери  терпение  лопнуло,  и  она
отправила  его  в  Мадавру  под  предлогом  продолжения
учебы.  В  возрасте  16  лет  он  уже  обучается  риторике  в
Карфагене.  Родители  наконец  вздохнули  спокойно,  но
притоны  Карфагена  узнали  юного  «нумидийца».  Когда
Августину  было  18  лет,  его  подруга-конкубина,  а  по¬
просту  сожительница,  родила  сына.
 133  $£+

Рордяша.  (История  одного  клана
 Затем  Августин  изучал  философию,  примкнул  к  сек¬
те  манихеев,  впоследствии  назвав  манихейское  учение
«шелухой»,  позже  принял  крещение,  распродал  имуще¬
ство  и  основал  монашескую  общину.  Считал,  что  люди
предопределены  ко  злу  и  творят  его  даже  тогда,  когда
стремятся  делать  добро.  Главной  же  целью  человека  яв¬
ляется  спасение,  искупление  греховности  через  беспре¬
кословное  повиновение  церкви.  Когда  Августина  избра¬
ли  епископом,  он  превратился  в  самого  ретивого  фанати¬
ка.  Августин  —  олицетворение  слепой  веры.  И  ради  этого
можно,  конечно,  закрыть  глаза  на  его  распутства.
 Поговорим  немного  о  спасителе  религии  христиан,
которого  из  чувства  благодарности  первосвященники
канонизировали,  об  императоре  Константине84.  Не  будь
этого  славного  мужа,  христианство  исчезло  бы  при  Вале¬
рии  Диоклетиане85.  В  напряженной  борьбе  за  власть  Кон¬
стантин  вовремя  понял,  что  эта  подвергавшаяся  гонени¬
ям,  но  достаточно  известная  секта  может  оказаться  по¬
лезной  для  него.  Эдиктом  319  года  освободил  церкви  и
клир  от  налогов  и  общественных  повинностей,  а  в  321  году
утвердил  за  церквями  право  приобретать  недвижимое
имущество  и  владеть  им.  Проведя  по  л  жизни  в  сражени¬
ях  за  власть,  собственно,  в  самых  беспринципных  вой¬
нах,  какие  только  возможны,  Константин  принял  хрис¬
тианского  бога  и  дал  церковникам,  поставленным  на  место
жесткой  рукой  Диоклетиана,  «вольную».
 Служители  культа  гордятся  императором  Констан¬
тином  Великим.  Но  если  быть  объективным,  гордиться
нечем.  С  точки  зрения  гуманности  и  общечеловеческих
норм  морали,  этот  император  ничем  не  отличался  от
предыдущих.  Собственно,  был  чудовищем.  Вот  пример
его  «подвигов».  Во  время  войны  с  франками  этот  осата¬
нелый  император  с  небывалой  лютостью  расправлялся
с  пленными.  Он  вел  за  собой  хищников,  и  когда  ему
 134

*$асть  l.  красный  шк  Лорджиа.  ДЭодриео
 хотелось  зрелищ,  отдавал  им  живых  людей  на  растерза¬
ние.  Свою  собственную  семью  он  тоже  не  особенно  жа¬
ловал  и  проявлял  к  ее  членам  такую  «милосердную
любовь»,  от  которой  кровь  стынет  в  жилах.
 Женившись  на  Минервине  в  303  году,  он  бросил  ее  в
307  году  и  женился  на  дочери  императора  Максимиана,
Максиме  Фаусте,  как  того  требовала  политика  момента.
Возможно,  Минервине  удалось  сохранить  себе  жизнь.
Фауста  была  причастна  к  свержению  своего  отца  и  его
последующему  самоубийству.  Такая  же  беспринципная,
как  и  ее  супруг,  Фауста  задумала  избавиться  от  Криспа,
сына  императора  от  первого  брака,  так  как  он  был  сопер¬
ником  в  борьбе  за  власть  ее  сыновей.  Недолго  думая,  она
обвинила  Криспа  в  изнасиловании,  и  Константин  казнил
сына,  наиболее  вероятного  претендента  на  престол.  Пос¬
ле  смерти  Крисп  был  предан  проклятию  памяти.
 В  326  году  Фауста  сама  была  убита  Константином.
Причиной  явилось  прелюбодеяние  с  неким  Курсором.
Император  казнил  свою  супругу,  «столкнув  ее  в  горя¬
чую  воду  в  бане».  Император  Лициний,  муж  сестры
Константина,  Констанции,  был  побежден  в  битве  при
Никомедии  и,  передав  Константину  свое  царское  обла¬
чение,  отрекся  от  власти,  после  чего  сдался  на  милость
победителю.  Как  поступил  Константин?  Он  сослал  Ли-
циния  в  Фессалоники,  однако  спустя  некоторое  время
приказал  задушить  его.  А  затем  убил  и  сына  Лициния,
собственного  племянника,  дабы  в  свое  время  тот  не  по¬
требовал  отчета  о  гибели  своего  отца.  Что  ни  говорите,
а  так  спокойнее.  Прошлое  —  это  воспоминание,  насто¬
ящее  есть  созерцание,  суть  будущего  —  ожидание  и  на¬
дежда.  Так  вот,  чтобы  настоящее  не  обернулось  катаст¬
рофой,  нужно  уметь  предвидеть  врагов  и  вовремя  уст¬
ранять  их.  Такую  «любовь»  проявлял  великий  святой  к
своим  ближним.  Но  это  не  помешало  ему  возглавить
 135  ££+

Лорджиа.  Шсшория  одного  клана
 Первый  Никейский  собор,  на  котором  установились  ос¬
новные  догматы  христианства,  символ  христианской  веры!
 «Наконец  ты  почувствовал,  Рим,  что  ты  вождь  всех
наций  и  царь  мира,  когда  объединил  в  своей  курии  бла¬
городнейших  граждан  всех  провинций,  чтобы  сенат  был
обязан  увеличением  авторитета  не  столько  своему  име¬
ни,  сколько  действительности,  так  как  отныне  он  объе¬
диняет  элиту  всего  мира»86.
 «Император  больше  не  носил  римскую  тогу,  а  был
одет  в  богато  украшенную  тунику.  Он  также  не  носил
больше  простой  панцирь  солдатских  императоров,  а
надевал  роскошные  доспехи;  когда  отправлялся  в  по¬
ход,  на  нем  был  золотой  панцирь  и  великолепный  шлем.
Начиная  со  своих  виценналий,  двадцатилетнего  юбилея
правления  в  326  г.  н.  э.,  он  к  тому  же  начал  носить
диадему,  которая  в  качестве  знака  власти  эллинисти¬
ческих  монархов  для  Рима  всегда  была  символом  абсо¬
лютной  императорской  власти»87.
 К  концу  жизни  65-летний  старик,  истощенный  ду¬
ховно  и  физически  бесконечными  войнами,  интригами,
казнями,  развратом,  он  старался  подкрепить  свои  силы
кровью  младенцев,  которых  убивали  именно  для  этой
цели.  Таков  этот  святой,  слава  и  гордость  церковников.
Но  даже  на  имени  Константина  Великого  они  не  преми¬
нули  погреть  руки.  Речь  о  «даре  Константина».
 «Константиновым  даром»  именовалась  грамота,  яко¬
бы  выданная  императором  Константином  Великим  папе
Сильвестру,  в  которой  император  объявлял,  что  переда¬
ет  папе  власть  над  всей  западной  частью  Римской  импе¬
рии,  сам  же  удаляется  в  Константинополь.  Грамота  эта
в  реальности  была  сфабрикована  в  папской  курии  око¬
ло  середины  VIII  века  для  обоснования  возникшей  свет¬
ской  власти  пап  и  в  особенности  их  притязаний  на  вер¬
ховенство  над  мирскими  властями  на  Западе.  Первые
 136

'iacntb  l.  красный  шик  Jiopgmua.  JJogpueo
 сомнения  насчет  подлинности  документа  возникли  еще
в  Средневековье.  Окончательно  доказал  факт  подлога
итальянский  гуманист  Лоренцо  делла  Валла  в  сочине¬
нии  «О  даре  Константина»  (1440),  опубликованном  в
1517  году»88.
 В  IV  веке  императоры  Валент,  Грациан,  Валентини-
ан  и  Юлиан  II  Философ,  известный  в  истории  христиан¬
ства  как  Юлиан  Отступник,  пытались  помешать  усиле¬
нию  церкви.  Все  они  погибли  при  двусмысленных  и  до
конца  не  выясненных  обстоятельствах.
 Что  касается  Юлиана,  противника  христианства,
которое  он  всеми  силами  своей  души  презирал,  и  побор¬
ника  реставрации  древних  традиций,  императора,  ко¬
торый  настойчивее  других  пытался  положить  конец  не¬
обузданности  и  агрессивному  фанатизму  церковников,
то  его  погубило  копье,  которое,  возможно,  было  отрав¬
лено.  «...и,  неизвестно  откуда,  внезапно  ударило  его  ка¬
валерийское  копье,  рассекло  кожу  на  руке,  пробило
ребра  и  застряло  в  нижней  части  печени.  Пытаясь  выр¬
вать  его  правой  рукой,  он  почувствовал,  что  разрезал
себе  острым  с  обеих  сторон  лезвием  жилы  пальцев,  и
упал  с  лошади.  Быстро  подбежали  к  нему  видевшие  это
люди  и  отнесли  его  в  лагерь,  где  ему  была  оказана
медицинская  помощь»89.
 Казалось  бы,  ничего  необычного:  император  в  пылу
сражения  получил  удар  копьем  в  бок.  Однако  стран¬
ным  можно  назвать  то,  что  при  последующих  допросах
бывших  с  императором  людей  один  из  телохранителей
Юлиана  клялся,  что  император  был  убит  завистливым
и  ревнивым  злым  духом.  А  церковная  хроника  тех  лет
утверждает,  будто  разящее  копье  было  пущено  с  неба
самим  Христом.
 «Кто  же  был  его  убийцей?  —  стремится  услышать
иной.  Имени  его  я  не  знаю,  но  что  убил  не  враг,  явствует
 137

Лордяша.  Шапорин  одного  клана
 из  того,  что  ни  один  из  врагов  не  получил  отличия  за
нанесение  ему  раны.  ...И  великая  благодарность  врагам,
что  не  присвоили  себе  славы  подвига,  которого  не  совер¬
шили,  но  предоставили  нам  у  себя  самих  искать  убийцу.
Те,  кому  жизнь  его  была  невыгодной,  —  а  такими  были
люди,  живущие  не  по  законам,  —  и  прежде  давно  уже
злоумышляли  против  него,  а  в  ту  пору,  когда  представи¬
лась  возможность,  сделали  свое  дело,  так  как  их  толка¬
ли  к  тому  и  прочая  их  неправда,  коей  не  было  дано  воли
в  его  царствование,  и  в  особенности  почитание  богов,
противоположное  коему  верование  было  предметом  их
домогательства  »  90.
 Став  императором,  Юлиан  II  одним  из  первых  издал
указ,  которым  объявил  о  веротерпимости.  Ордонанс  этот
разозлил  многих.  Осиное  гнездо  церкви  загудело.  Он
отлично  знал  психологию  христиан  и,  даруя  веротерпи¬
мость,  был  уверен,  что  в  их  церкви  моментально  нач¬
нутся  раздоры,  столкновения  и  черная  вражда.  Разъе¬
диненная  церковь  не  представляла  бы  опасности.  Наря¬
ду  с  указом  император  обещал  значительные  выгоды
тем  из  христиан,  кто  отрекся  бы  от  своей  веры.  Отрека¬
лись.  И  немало.  Блаженный  Иероним  Стридонский  на¬
звал  такой  образ  действий  императора  «преследовани¬
ем  ласковым,  которое  скорее  манило,  чем  принуждало
к  жертвоприношению».

Наши  слезы  высыхают  быстро,
особенно  если  мы  льем  их  над  чужой  бедой.
 Марк  Туллий  Цицерон
 *  *  *
 Немного  солнца  под  водой.  Утро.
 Сегодня  мне  быть  одной
Немыслимо  трудно.
 Любовному  рабству  покорна,
 Грустно,  безудержно,  тихо  всхлипну.
 Я  буду  беречь  кого-то,
 С  мучительной  болью  касаясь  губами,
Исчезая,  как  скалы  в  тумане,
 В  слезах  и  желанье,
 Желанье  —  самом  по  себе.
 Ватикан  отличался  от  города,  лежавшего  за  его  воро¬
тами.  Пышный,  всесильный,  превосходящий  блеском
дворы  европейских  королей,  он  был  наглухо  закрыт  от
мира.  Высокие  окна  запечатаны  фигурным  стеклом,  цвет¬
ные  витражи  окрашивают  солнечный  свет  в  кроваво-крас¬
ный.  За  ними  бедствует  Рим.  Оттуда  тянет  гибелью  и
могилой.  Там  господствует  нищета,  царят  голод  и  бес¬
правие.  Но  Ватикан  глух  к  несчастьям  своих  подданных.
Здесь  правят  бал  высокомерие,  гордыня,  честолюбие,  здесь
даже  кресла  напоминают  королевские  троны...
 139  0+

рорджиа.  История  одного  клана
 Что  же  еще  можно  сказать  о  жизни  этого  святого
старца,  бессовестного  политикана  Родриго  Борджиа?  Что
за  всем  этим  некрасивым,  развязным  разгулом  понти¬
фик  не  забывал  и  о  политике?  Разумеется,  нет.  Полити¬
ка  и  секс  —  вот  две  страсти,  уживавшиеся  в  этой  глу¬
хой,  невнятной  душе,  погруженной  во  тьму  заблужде¬
ний.  И  главное  из  них  заключалось  в  непоколебимой
вере  в  исключительность  теста,  из  которого  он  был  вы¬
леплен.  С  самого  первого  дня,  как  он  занял  престол  свя¬
того  Петра,  он  грезил  о  великих  завоеваниях,  о  лаврах
победителя  и  власти  над  всем  христианским  миром.  Ради
достижения  своих  целей  он  преспокойно  использовал
собственных  детей.  Лукреция,  например,  была  доста¬
точно  действенным  оружием  для  претворения  в  жизнь
политических  планов  папы.
 Когда  возникла  необходимость  породниться  с  ара¬
гонским  домом,  Родриго  разорвал  союз  Лукреции  и
Сфорца  и  тут  же  выдал  ее  за  юного  Альфонсо,  герцога
Бишельи,  принца  Салерно  —  внебрачного  сына  короля
Неаполя  Альфонса  II,  известного  своей  жестокостью,  гру¬
бостью  и  вероломством.  Он  был  известный  греховодник,
этот  Альфонс,  причем  жертвами  его  насилия  стали  мно¬
гие  девицы  родовитых  семейств.  Еще  будучи  принцем,
Альфонс  в  период  понтификата  Иннокентия  VIII  совер¬
шил  немало  убийств  в  Папской  области,  за  что  был  от¬
лучен  папой  от  церкви.  Альфонс  II  наследовал  своему
отцу  Фердинанду  I  в  январе  1494  года.  Против  него  вы¬
ступил  Александр  VI.  Но  внезапно  изменил  свое  реше¬
ние.  Лукреция  стала  хозяйкой  состояния,  которому
могли  бы  позавидовать  европейские  принцессы.
 Вначале  к  появлению  бастарда  Альфонса  II  рядом  со
своей  возлюбленной  сестрой  Цезарь  отнесся  снисходи¬
тельно.  Однако  терпимостью  этот  молодой  человек  не
 140  $£+

*£асть  l.  красный  шя  Лорджиа.  JJogpueo
 отличался,  и  вскоре  отношения  Лукреции  и  ее  семнад¬
цатилетнего  супруга  стали  вызывать  в  нем  ревность  и
ненависть.  Внешность  королевского  ублюдка  поначалу
показалась  Цезарю  заурядной.  Но  теперь,  рядом  с  Лук-
рецией,  Альфонсо  преобразился,  казался  более  привле¬
кательным  и  уверенным  в  себе.  К  тому  же  его  собствен¬
ное  лицо,  красотой  которого  Цезарь  гордился,  было  обе¬
зображено  сифилитическими  язвами.
 Лукреция  казалась  счастливой.  И  все  больше  отда¬
лялась  от  своих  любовников  —  брата  и  отца.  Неприязнь
Цезарь  уже  не  мог  скрывать.  Юного  Альфонсо  отправи¬
ли  на  два  года  в  Неаполь,  а  его  супруга  продолжила
вести  привычный  независимый  образ  жизни.  Но  вот
политические  интересы  Александра  вновь  изменились.
Ветер  перемен  подул  с  другой  стороны,  и  эти  трансфор¬
мации  снова  потребовали  свободы  Лукреции.  А  такая
свобода  не  давалась  просто  так.  За  нее  платили  кровью
мужья  ватиканской  блудницы.
 «Секс.  Власть.  Убийство.  Аминь».  Под  этим  девизом
Александр  VI  пришел  к  власти.  В  Риме  династию  Борд-
жиа  с  испанскими  корнями  многие,  мягко  говоря,  не
любили.  У  них  было  немало  врагов.  Семейству  приходи¬
лось  напрягать  все  силы,  чтобы  удержать  трон.  Ради  до¬
стижения  цели  эти  люди  не  брезговали  никакими  спосо¬
бами.  А  секс  позволял  им  в  полной  мере  насладиться
властью,  за  которую  они  так  цеплялись,  давал  возмож¬
ность  почувствовать  жизнь.  С  начала  христианской  эры
все  это  уже  было  и  повторялось  множество  раз.
 Например,  правивший  с  432-го  по  440  год  44-й  папа
был  малым  лихим  и  решительным.  Святую  обитель  он
порой  путал  с  сералем.  Представьте  себе  такую  ситуа¬
цию:  юница  удаляется  от  мира  в  монастырь  и,  стано¬
вясь  Христовой  невестой,  в  стенах  святой  обители  пре¬
вращается  в  любовницу  папы.  Причем  преподобный
 141  $+

Лорджиа.  Шстория  одного  клана
 Сикст  III  был  уверен,  что  поступает  правильно.  Ведь
это  же  он  представитель  Господа  на  земле.  Так  кому  же
еще  быть  его  наместником?  Кому,  если  не  его  святей¬
шеству?  Мысль  эту  полностью  разделяли  и  поддержи¬
вали  епископы.  И,  надо  сказать,  папа,  получив  полно¬
мочия  от  самого  Христа,  выполнял  свои  обязанности
исправно.  Владыку  изобличили  еще  и  в  кровосмеситель¬
стве.  Но  даже  то,  что  его  вывели  на  чистую  воду,  ни¬
сколько  не  угомонило  святого  отца.  Возмущение  среди
верующих  тоже  не  слишком  его  волновало.  Им  ли  со¬
перничать  с  папой?  Сикст  был  спокоен  даже  тогда,  ког¬
да  для  суда  над  его  святейшеством  был  созван  собор.
 Весь  его  клир  вел  себя  так  же,  как  он  сам.  Он  при¬
держивался  принципа:  живи  сам  и  давай  жить  другим.
С  подчиненными  у  него  были  прекрасные  отношения.
И  вот  результат:  на  соборе  Сикста  III  признали  неви¬
новным!  А  спустя  три  месяца  после  собора  святой  отец
Басс,  один  из  главных  обвинителей  понтифика,  скоро¬
постижно  скончался.  Папа  с  великой  пышностью  про¬
водил  в  последний  путь  своего  врага.  Приспешники  папы
упорно  распускали  слухи,  что  священник  скончался  от
пневмонии.  Тайну  смерти  Басса  раскрыл  только  преем¬
ник  Сикста,  Лев  I.  Басс  был  предательски  отравлен.  Так
что  Борджиа  в  этом  деле  не  такие  уж  оригиналы.  Вот
только  чем  все  это  могло  закончиться  для  них?
 «Чего  хотят  бессмертные  боги,  во-первых,  посылая
нам  предзнаменования,  которые  мы  без  толкователей  и
понять  не  можем,  и  предвещая  то,  чего  мы  все  равно  не
можем  избежать?  Так  даже  порядочные  люди  не  посту¬
пают,  не  пророчат  своим  друзьям  надвигающееся  на  них
несчастье,  которого  те  никоим  образом  не  смогут  избе¬
жать.  Всякое  предсказывание  зла  только  тогда  доброе
дело,  когда  оно  сопровождается  советом,  как  это  зло
отвести.  Если  считать,  что  знамения  посылаются  бога-
 142  $$+

'1£апиь  l.  1\расныа  бык  JSopgmua.  JBogpueo
 <m
 ми,  то  почему  они  были  такими  темными?  Если  боги
действительно  хотели  открыть  нам  будущее,  надо  было
возвестить  его  вполне  ясным  образом;  если  хотели
скрыть,  то  не  надо  было  об  этом  сообщать  даже  в  туман¬
ной  форме»91.  Вероятно,  члены  семейства,  достигшего
вершин  власти,  считали,  что  несчастья  каждого  из  них
обойдут  стороной,  что  тиара  владыки  Ватикана  покроет
их  всех,  как  божья  благодать.
 Лукреция  занимала  роскошные  апартаменты  Вати¬
кана,  где  собирала  ради  собственного  развлечения  раз¬
вращенных  дам  Рима.  Она  не  любила  уединения.  Нату¬
ра  ее  требовала  зрелищ.  Одним  из  излюбленных  фарсов
были  бои  быков.  А  еще  —  еще  женский  бег  наперегон¬
ки  от  замка  Святого  Ангела  до  площади  Святого  Петра.
Дневной  свет  сменялся  темнотой  и  лунным  сиянием.
После  забав  наступали  ночи,  сулящие  наслаждения,  ночи
любви.  Нередко  дамы  наслаждались  в  присутствии  папы.
 Празднества,  потешные  огни,  маски,  танцы  обнажен¬
ных,  разогретых  вином  гетер  не  обходились  без  убийств.
Казна  пустела  слишком  быстро.  Еще  немного,  и  Борд-
жиа  распродали  бы  весь  Ватикан.  Поэтому  на  праздники
приглашались  светские  львы  и  богатые  священники.  Их
убивали  изящно,  с  помощью  яда,  а  имущество  шло  в
казну.  Папа  в  известной  степени  был  алхимиком.  Он  сам
готовил  яды.  А  для  таких  дел  свидетели  не  нужны.
 Аптекарю  сатаны  удалось  создать  целую  линию  тон¬
чайших  ядов.  А  ведь  начало  его  увлечению  положила
прекрасная  Ваноцца.  Любовь  Родриго.  Единственная
любовь  всей  его  молодости,  несмотря  на  бесконечную
череду  любовниц.  Но  «то,  чем  мы  грешим  в  молодости,
приходится  искупать  в  старости»92.
 Увенчанное  мрачной  славой  вино  Борджиа  оказыва¬
ло  свое  действие  именно  тогда,  когда  это  было  необходи¬
мо  святому  семейству.  Яд  мог  не  проявляться  неделю,
 143

Лорджиа.  Шстория  одного  клана
 месяц  или  несколько  лет.  «Меня  одолела  дурнота,  за  ней
последовали  рвотные  спазмы.  И  это  была  самая  неприят¬
ная  часть  моего  приключения:  ослабевшие,  расслаблен¬
ные  мышцы  не  имели  сил  выталкивать  рвоту.  Я  стал
задыхаться.  Рвотная  масса  застряла  где-то  в  носоглотке,
дышать  я  не  мог  совершенно.  Я  упал  на  колени,  пытаясь
задержать  спазмы...»93
 «Полученный  напиток  имел  слабый  запах  смерти  и
могилы.  Возможно,  впрочем,  что  это  уже  мое  вообра¬
жение,  знакомое  с  описанием  ощущений.  Спутать  его
ни  с  чем  невозможно.  Вспоминая  его,  я  до  сих  пор  не
могу  добавить  ничего  в  чай...»94.
 Случалось  и  так,  что  в  запутанных  лабиринтах  Ва¬
тикана  в  дело  вступал  кинжал  Чезаре.  Но  главный  идей¬
ный  враг  папы  Александра  —  Савонарола  все  еще  про¬
поведовал,  все  еще  клеймил  позором  папский  двор.  На¬
стало  время  покончить  с  ним  раз  и  навсегда.
 ★  *  *
 Джироламо  Савонарола  происходил  из  старинного
падуанского  рода.  Его  дед,  Микеле  Савонарола,  был
известным  в  Ферраре  врачом.  Карьеру  медика  должен
был  сделать  и  Джироламо.  Его  родители,  Николо  и  Еле¬
на,  сделали  для  этого  немало.  Отец,  достаточно  терпи¬
мый  к  людям,  готовил  сына  к  медицинской  карьере  и
старался  дать  ему  гуманитарное  и  специальное  образо¬
вание.  В  молчаливом  мальчике  слишком  рано  прояви¬
лись  тяга  к  размышлениям,  аскетические  начала  и
убежденная  религиозность.  Его  родина,  как  пожаром,
была  охвачена  ренессансным  гуманизмом,  который  со¬
вершил  действительный  переворот  в  мировоззрении
людей.  А  главной  идеей  выступала  концепция  усовер¬
шенствования  человеческой  природы.  Крупнейшим  цен¬
тром  этого  движения  была  Флоренция.  При  Лоренцо
 144

«ЯЙ
 'iacntb  I.  Жрасный  бык  Рэорджиа.  }Эодриео
 (Ш
 Медичи  гуманизм  принял  языческое  направление.  Са¬
вонаролу  это  возмущало.
 Его  тревожило  нравственное  падение  современной  ему
эпохи.  Беспокоило  духовное  разложение  церкви.  В  свои
20  лет  он  создал  поэму  «О  гибели  мира».  Название  гово¬
рило  само  за  себя.  Жестокая  несправедливость  общества,
где  попраны  добро  и  милосердие,  где  успешен  тот,  кто
живет  грабежом,  кто  обирает  донага  бедняков  и  толкает
людей  в  пропасть,  откуда  нет  возврата  —  пропасть  ду¬
ховную.  Мириться  с  этим  Савонарола  не  мог.  Он  говорил
о  том,  что  спасение  в  вере.  И  только  на  веру  он  возлагал
все  свои  надежды.  Он  должен  был  стать  врачом,  а  стал
доминиканским  монахом.
 Прежде  чем  покинуть  родительский  дом,  он  оставил
письмо,  в  котором  дал  объяснение  своему  поступку:
«...Побудило  меня  вступить  в  монастырь  страшное  нич¬
тожество  света  и  испорченность  людей:  разврат,  нару¬
шения  святости  брака,  обман,  высокомерие,  нечестие,
проклятия  и  кощунства  всех-всех  родов  дошли  в  свете
уже  до  того,  что  более  не  находишь  в  нем  честных  лю¬
дей...»  В  возрасте  23  лет  он  сделал  свой  жизненный
выбор  и  поступил  в  доминиканский  монастырь  в  Боло¬
нье.  Позже  будет  монастырь  Сан-Марко  во  Флоренции,
где  он  обретет  друзей  и  наживет  смертельных  врагов.
 Подвижничество.  Стремление  изменить  загнивающий
мир.  Возмущение  юного  сердца  несправедливостью,  тво¬
рящейся  повсюду.  Это  похвально  и  достойно  всяческого
уважения.  Но!  Истинная  причина  выбора  пути  Джиро-
ламо  носила  совсем  другое  имя.  Любовь.  Любовь  толкает
людей  на  самые  непредсказуемые,  странные,  причудли¬
вые  тропы,  которые  завести  могут  бог  знает  куда.  Саво¬
наролу,  например,  его  лабиринты  привели  на  костер.
 В  юности  человек  свободен  по-настоящему.  Но  с  го¬
дами  мы  теряем  дерзость.  Весь  мир  —  или  безопасность
 145  ££+

?§opgmtm.  Шстория  одноео  клана
 тех,  кого  любишь  —  выбор  простой.  Поэтому  ответь  дочь
флорентийского  изгнанника  Строцци  на  любовь  Джи-
роламо,  возможно,  мир  не  знал  бы  одержимого  своей
идеей  проповедника,  зато  имел  бы  поэта,  ловца  химер,
певца  любви.  Ведь  творческая  жизнь  близка  к  жизни
сексуальной.  И  если  человек  имеет  возможность  жить
этой  тайной  жизнью,  он  вряд  ли  откажется  от  нее  по
своей  воле.
 Но  красавица  на  чувства  не  ответила,  да  и  сами
Строцци  считали  за  бесчестье  породниться  шут  его  зна¬
ет  с  кем,  с  какими-то  Савонаролами.
 Его  первые  публичные  проповеди  не  имели  успеха.
Невыразительный,  тусклый  голос  проповедника  наве¬
вал  скуку  и  нисколько  не  привлекал  слушателей.  Но
молодой  монах  не  сдавался.  Два  года  он  посвятил  осво¬
ению  ораторского  искусства  и,  в  конце  концов,  сумел
увлечь  свою  аудиторию.  В  1487  году  он  преподавал  в
Болонье,  затем  находился  в  Ферраре,  откуда  совершал
экспедиции  с  проповедями  по  городам  Ломбардии.  Ког¬
да  он  не  ошибся  в  предсказании  смерти  папы  Иннокен¬
тия  VIII  и  нашествии  французских  войск  на  Аппенины,
он  и  сам  уверовал  в  свою  исключительность,  в  то,  что
призван  Богом  и  отмечен  даром  пророчества.
 *  *  *
 Но  начало  подлинной  известности  проповедника  по¬
ложил  1490  год.  Друг  Савонаролы,  ученый  философ
Пико  делла  Мирандола,  рекомендовал  этого  странству¬
ющего  и  страстного  монаха  при  дворе  Лоренцо  Медичи.
Последний  вызвал  Савонаролу  из  Генуи  во  Флоренцию.
Монах  прибыл.  И  первое,  что  он  сделал,  —  произнес
страстную  проповедь.  Он  предрекал  грядущие  катаст¬
рофы,  кары  небесные,  безжалостно  бичевал  негодность
нравов  во  Флоренции,  говорил  о  червоточине,  поразив-
 146  §$*

'iEacmb  1.  Ирасный  бык  Лорджиа.  Родриго
 шей  церкви.  Критиковал  Лоренцо,  особенно  не  стесня¬
ясь  в  выражениях,  прекрасно  зная,  какой  популярнос¬
тью  —  и  вполне  заслуженно  —  пользуется  этот  человек.
 Сказать,  что  глава  Флорентийской  республики,  по¬
кровитель  искусств,  был  удивлен  этой  выходкой  мона¬
ха,  было  бы  не  совсем  верно.  Он  ожидал  чего-то  подоб¬
ного.  Однако  приближенные  Лоренцо  восприняли  про¬
поведь  чужака  очень  негативно.  Пришлый  монах  был
призраком  эпохи  Средневековья,  и  уже  одним  этим  от¬
талкивал  от  себя.  Однако  проповеди  продолжались,  и
на  площадях  собирались  толпы  зевак.  Несмотря  на  пре¬
достережения,  Савонарола  не  отказался  от  своей  крити¬
ки.  Тем  не  менее  Медичи  был  терпим  к  нему.  Савонаро¬
ла  занял  кафедру  учителя  в  монастыре  Сан-Марко.
 Обитель  наполнилась  светскими  слушателями.  Про¬
поведи  монаха  имели  необычайный  успех.  Иногда  пуб¬
лике  негде  было  разместиться.  Его  фанатизм  передавал¬
ся  аудитории.  Чего  только  стоила  проповедь  доминикан¬
ца,  произнесенная  1  августа!  Он  с  такой  уверенностью
высказал  мысли  о  необходимости  обновления  церкви,  что,
казалось,  если  бы  его  сейчас  повели  на  костер,  он  не  от¬
рекся  бы  от  них.
 Эта  решительная  убежденность  проповедника  зара¬
жала  многих.  Говорил  он  и  о  том,  что  скоро  Господь
поразит  гневом  своим  всю  Италию.  Олицетворял  себя  с
ветхозаветными  пророками,  угрожал  проклятием  вся¬
кому,  кто  не  верил  в  его  пророчества,  вдохновенно  сме¬
шивал  собственные  мысли  с  текстами  Писания,  утвер¬
ждая,  что  «слова  эти  недавно  сошли  с  небес».
 Он  без  устали  повторял  одну  и  ту  же  фразу:  «Грехи
Италии  силой  делают  меня  пророком».  Народ  верил  в
его  пророчества.  Да  и  много  ли  им  надо  было?  На  самом
деле  им  не  вера  нужна  была,  а  чудеса.  Все  тот  же  ста¬
рый  добрый  тезис  «Хлеба  и  зрелищ!».  Сильные  мира
 147

Лорджиа.  Шппория  одного  клана
 сего  жаждали  денег  и  власти,  а  нищии  народ  —  чудес,
чтобы  хоть  на  миг  забыть  о  своих  бедах,  о  собственной
ничтожности.  Сочинения  Савонаролы  «Об  истине  про¬
рочества»  и  «Об  откровениях»  дают  понять,  что  он  и
сам  был  убежден  в  своем  божественном  призвании.  По¬
этому  он  клеймил  и  громил  всех,  кто  попадался  под
руку:  государей,  папскую  курию,  священников,  пропо¬
ведников,  монахов  и  монашек,  отцов  и  матерей,  их  де¬
тей,  князей,  граждан  и  купцов,  крестьян  и  солдат.
 Летом  1491  года  он  стал  настоятелем  монастыря  Сан-
Марко.  Но  ему  важно  было  доказать  и  продемонстриро¬
вать  свою  независимость.  И  он  не  придумал  ничего  луч¬
шего,  как  отказаться  явиться  с  изъявлением  почтения  к
Лоренцо  Великолепному,  семейство  которого  построило
обитель  и  оказывало  монастырю  финансовую  поддерж¬
ку.  Савонарола  забыл  народную  мудрость:  «Не  кусай
руку,  кормящую  тебя».  Отношения  взаимопонимания
между  гением  меценатства  и  доминиканским  монахом
так  и  не  сложились,  несмотря  на  то,  что  Медичи  благо¬
волил  к  охваченному  манией  обличений  Савонароле.
 В  эпоху  правления  Лоренцо  Великолепного  Флорен¬
ция  достигла  своего  культурного  и  экономического  рас¬
цвета.  Ум  и  военное  счастье  правителя  обеспечили  госу¬
дарству  защищенность  и  сохранность  мира.  Флоренция
была  в  безопасности,  в  то  время  как  многие  города  Ита¬
лии  страдали  от  междоусобиц,  которые  то  и  дело  зате¬
вали  их  короли.  Это  служило  примером  флорентийцам,
они  понимали,  как  должны  дорожить  спокойствием,
которым  пользуются  под  владычеством  Медичи.
 В  Ватикане  Лоренцо  Медичи  не  любили  и  относились
к  нему  с  нескрываемым  презрением.  С  папой  Сикстом  IV
у  Лоренцо  были  опасные  отношения.  А  началось  с  того,
что  в  1478  году  он  раскрыл  стоивший  жизни  его  брату
Джулиано  заговор,  целью  которого  было  свержение  в  л  а¬
 148  ?£+

'£асть  I.  красный  бык  рорджиа.  $одриео
 сти  Медичи.  Преступный  сговор  возглавлял  Франческо
Пацци,  а  поддерживали  его  папа  и  его  родственник,  пи¬
занский  архиепископ  Франческо  Сальвиати.
 *  *  *
 Франческо  Альбесколо  делла  Ровере.  Так  звали  кар¬
динала,  занявшего  престол  апостолов  после  смерти
Павла  II.  Родился  он  в  Савоне,  близ  Генуи.  По  одним
источникам,  он  был  родом  из  обедневшей  дворянской
семьи.  По  другим  —  и  вовсе  сыном  бедного  рыбака.  Став
папой,  он  провозгласил  своих  незаконнорожденных
сыновей  римскими  князьями.  Этими  правами  он  наде¬
лил  и  сыновей  своих  преемников.  Цинизм  папской  бул¬
лы  никого  особенно  не  удивил.  Никто  не  надеялся,  что
новый  святой  отец  будет  чем-то  отличаться  от  предыду¬
щих.  Одному  из  своих  сыновей,  Пьетро  Риарио,  Сикст  IV
пожаловал  не  только  титул.  Непот  надел  кардинальс¬
кую  шапку  и  получил  ежегодную  пенсию  в  полтора  мил¬
лиона  экю.  Сумма  поистине  фантастическая!  Сикст  во¬
обще  был  заботливым  папашей:  обогащал,  как  мог,  чле¬
нов  своего  семейства,  своих  многочисленных  непотов  и
любовников.  Не  считаясь  ни  с  чем  и  ни  с  кем,  добывал
владения  для  своего  потомства,  аппетиты  которого  были,
как  у  саранчи.  Своими  действиями  Сикст  спровоциро¬
вал  междоусобную  войну  в  Италии.  Даже  кардиналы
были  шокированы  таким  поведением  понтифика.  Они
выразили  его  святейшеству  свой  протест,  но  кому  нуж¬
но  их  мнение?  Казна  Ватикана,  которую  он  счел  своей
собственностью,  оказалась  не  резиновой.  Папашу  это  не¬
сколько  расстроило,  но  ненадолго.  Он  устремил  свой
голодный  взор  на  Флоренцию  и  другие  богатые  княже¬
ства,  прилегавшие  к  Риму.
 При  Сиксте  вымогательства,  связанные  с  крестовы¬
ми  походами,  приняли  размеры  устрашающие.  Деньги,
 149

рорджиа.  История  одного  клана
 —ш®+
 собранные  для  войны  с  Османской  империей,  растворя¬
лись  в  карманах  непотов  папы.  В  Риме  говорили,  что  на¬
стоящими  турками  являются  папские  родственники.  Для
удовлетворения  любимых  племянников  вводились  новые
налоги,  взыскивались  на  многие  годы  вперед  десятины,
рассылались  по  всей  Европе  индульгенции.  Жадный
Сикст  IV  соперничал  в  богатстве  со  знаменитым  флорен¬
тийским  банкирским  домом  Медичи.  С  черной  завистью
смотрел  он  в  сторону  Флоренции.  Нет,  он  ни  за  что  не
смирился  бы  с  мыслью,  что  это  богатейшее  государство
потеряно  для  него.  Он  хотел  Флоренцию.  Жаждал  при¬
брать  ее  к  рукам.  Но  прекрасно  понимал,  что  могуще¬
ственные  правители  не  обрадуются  такому  плану.
 Успех  дома  Медичи  прельщал  и  раздражал  святого
отца.  Банкирский  дом  Медичи  установил  господство  над
Флоренцией  и  соседними  землями.  Этому  примеру  по¬
следовали  Сфорца  в  Милане.  Другие  знатные  семейства
поднимались  и  укреплялись  в  Неаполе  и  Венеции.  Жаба
до  того  душила  Сикста,  что  тот  не  выдержал.  Он  напра¬
вил  войска  в  богатую  и  просторную  Романью,  отдав  за¬
воеванные  земли  своему  непоту  Джироламо  Риарио.
 Папские  владения  выросли,  но  на  пути  к  мечте  сто¬
яли  Медичи.  К  конфликту  богатства  прибавилось  стол¬
кновение  политических  интересов.  Выяснение  интере¬
сов  имело  такую  остроту,  что  в  окружении  Сикста  все¬
рьез  заговорили  о  необходимости  физически  покончить
с  сильным  флорентийским  двором.  Объявить  войну
Флоренции  Сикст  не  решился.  И  тогда  он  устроил  заго¬
вор  против  двух  внуков  Козимо  Медичи  —  Джулиано  и
Лоренцо.
 Осуществить  покушение  на  Медичи  решился  конку¬
рент,  банкир  Пацци.  Его  подельником  был  пизанский
архиепископ  Сальвиати.  В  заговоре  участвовали  еще  не¬
сколько  дворян.  Убийство  должно  было  быть  совершено
 150  §$+

'fanttb  l.  красный  бык  popgmua.  $)ogpueo
 во  время  официального  приема  посетившего  Флоренцию
кардинала  Риарио.  Однако  по  какой-то  ничтожной  при¬
чине  все  дело  расстроилось.  Это  был  знак  судьбы,  но  за¬
говорщики  предпочли  не  обратить  на  него  внимания.
 После  неудачи  было  решено  напасть  на  братьев  Ме¬
дичи  в  церкви  при  торжественном  богослужении,  кото¬
рое  должен  был  вести  архиепископ  Сальвиати.  В  его
обязанности  входило  дать  сигнал  к  нападению.  По  ин¬
струкции,  каждый  из  убийц  должен  был  занять  место
позади  намеченной  жертвы  и  во  время  коленопреклоне¬
ния,  как  только  Сальвиати  поднимет  чашу  со  святыми
дарами,  нанести  удар.  Но  государственный  переворот
не  удался.  Заговорщики  все  сделали  по  инструкции  ар¬
хиепископа,  но  то  ли  из-за  волнения  и  страха,  то  ли
потому,  что  им  мешали  окружавшие  их  люди,  они  ско¬
пом  набросились  на  Джулиано  и  убили  его,  а  Лоренцо,
несмотря  на  то,  что  был  ранен,  сумел  спастись.
 Лоренцо  до  конца  жизни  помнил  день  26  апреля  и
то,  что  было  после  него.
 Узнав,  что  во  главе  ватаги  убийц  стоял  Сальвиати,
возмущенные  флорентийцы  стали  требовать  для  него
смертной  казни.  Они  требовали  столь  же  жестокой  рас¬
правы  и  над  кардиналом  Джироламо  Риарио,  который
был  пойман  в  одной  из  ниш  храма.  Однако,  решив,  что
папе  все  равно  покушение  сойдет  с  рук,  а  своя  жизнь
дороже,  тот  публично  подтвердил,  что  заговорщики
выполняли  приказ  святого  отца.  Лоренцо  помиловал  его.
Князь  Риарио,  правая  рука  и  любимец  Сикста,  был  за¬
ключен  в  тюрьму.
 Его  святейшество  старался  спасти  Джироламо,  не-
удавшегося  диктатора  Флоренции,  из  тюрьмы,  протес¬
товал  против  того,  что  ему  и  его  приближенным  неспра¬
ведливо  приписывают  столь  коварные  и  грязные  пла¬
ны,  как  убийство  в  церкви  представителей  республики.
 151  $$+

Рорджиа.  Шсшория  одного  клана
 —тт*
 Все  эти  лицемерные  заверения  папы  синьорией  респуб¬
лики  Флоренция  не  принимались.
 Архиепископ,  которому  так  и  не  удалось  примерить
обещанную  шапку  кардинала,  и  четверо  его  сообщни¬
ков  не  раскаялись  и  были  повешены  на  окнах  прави¬
тельственного  дворца  республики  Флоренция,  Палаццо
Веккио.
 Вернувшись  в  Рим,  Риарио  сообщил  Сиксту  о  казни
священников.  Понтифик,  охваченный  яростью,  потре¬
бовал  от  правительства  Флоренции  немедленной  выда¬
чи  Лоренцо  Медичи.  В  Риме  Лоренцо,  обвиняемого  в
убийстве  архиепископа,  не  ждал  теплый  прием.  Синьо¬
рия  дала  решительный  отказ.  Чтобы  в  очередной  раз
продемонстрировать  свою  власть,  папа  наложил  на  Фло¬
ренцию  интердикт95  под  предлогом  того,  что  правитель¬
ство  нарушило  неотъемлемые  права  церкви.  Никто,
кроме  церкви,  не  смеет  судить  архиепископа,  и  уж  тем
более  приговаривать  к  смертной  казни  через  повешение
и  приводить  приговор  в  исполнение!
 Венеция  и  Милан  выступили  против  политики  Сик¬
ста  IV.  Перед  всем  миром  раскрылось  вдруг,  что  знаме¬
нитый  папа-меценат  унизился  до  роли  лицемерного,
подлого  заговорщика.  Да...  все-таки  современники  эпо¬
хи  Возрождения  были  наивны,  как  дети.  Да  он  вообще
не  гнушался  никакими  средствами  ради  достижения
своих  целей,  этот  двуличный  папа!
 Убийца  Джулиано  Бернардо  ди  Вандино  Барончелло
бежал  и  после  скитаний  прибыл  в  Константинополь.  Од¬
нако  султан  выдал  его.  Преступник  был  доставлен  в  це¬
пях  во  Флоренцию  и  разделил  участь  своих  подельников.
 Папа  Сикст  был  в  исступлении!  Он  кричал  и  брыз¬
гал  слюной,  как  бешеный  пес.  Святые  отцы  не  любят
проигрывать.  Пользуясь  своей  властью,  он  конфиско¬
вал  все  имущество  Медичи,  до  которого  только  смог
 152  $+

'iacntb  l.  красный  шк  JSopgmua.  Родриго
 дотянуться,  закрыл  в  Риме  концессии  банка  Медичи  и
не  забыл  отлучить  от  церкви  Лоренцо  и  правительство
Флоренции.  А  подумав,  наложил  отлучение  и  на  весь
город.  Но  и  этого  папе  показалось  мало.
 Он  договорился  с  неаполитанским  королем  Ферди¬
нандом  I,  славившимся  своей  алчностью  и  жестокос¬
тью.  Альфонсо,  сын  короля,  будущий  родственник  папы
Александра  VI,  напал  на  Флоренцию.  Война  длилась
два  года.  Альфонсо  мечтал  о  блицкриге.  Этого  не  случи¬
лось.  Ни  одного  крупного  сражения  не  произошло.  Это
была  вялая  война,  мелкие  столкновения,  обескровли¬
вавшие  и  ту,  и  другую  стороны.  Войска  папы  и  неапо¬
литанского  короля  одержали  всего  несколько  побед.  Фло¬
ренция  рассчитывала  только  на  свои  силы.  Ни  Вене¬
ция,  ни  Милан  не  прислали  в  поддержку  свои  войска.
 Лоренцо  пришлось  вступить  в  переговоры  со  своим
противником.  Фердинанд  принял  его  с  большой  пом¬
пой,  переговоры  закончились  заключением  мира,  и
Флоренция  сохранила  свои  владения.
 Но  Сикст  IV  сдаваться  не  собирался!  Война  с  папой
длилась  до  тех  пор,  пока  он  не  понял,  что  итальянцы
обязаны  общими  усилиями  изгнать  турок,  которые  к
этому  времени  овладели  Отранто.  Сикст  сменил  гнев  на
милость  и  радушно  принял  послов  Флоренции.  3  декаб¬
ря  1480  года  был  заключен  мирный  договор,  по  которо¬
му  Флоренция  обязалась  снарядить  15  галер  для  войны
с  турками.  Если  бы  не  это,  кто  знает,  вернулись  бы  дип¬
ломаты  домой?  Возможно,  уже  было  приготовлено  от¬
равленное  вино...
 *  *  *
 Не  только  такого  рода  грязными  делами  грешил
Сикст  IV.  Он  навеки  заклеймил  свое  имя  позором,  вве¬
дя  инквизицию  в  Испании.  Первое  крупное  сожжение
 •Ц? 	153  $$+

рордяша.  История  одного  маша
 еретиков  состоялось  в  феврале  1481  года  в  Севилье.  Этот
пламенный  апофеоз  религии  был  устроен  строго  по  пред¬
писаниям  папской  буллы.  Возглавлял  процессию  при-
ор-доминиканец  Охеда.  Наконец-то  его  мечта  осуществи¬
лась!  В  первый  и  в  последний  раз  этот  монах  участвовал
в  аутодафе.  Спустя  два  дня  он  умер  от  чумы,  унесшей  в
Севилье  15  тысяч  человеческих  жизней.
 Менее  чем  за  год  функционирования  священного  три¬
бунала  в  Севилье  было  сожжено  298  человек  и  79  приго¬
ворено  к  пожизненному  тюремному  заключению.  Разу¬
меется,  имущество  осужденных  было  конфисковано.  «Под
двойной  тяжестью  —  страха  чумы  и  инквизиционного
трибунала»  люди  бежали  из  Севильи.  В  короткое  время
около  восьми  тысяч  человек  перебрались  в  соседнюю  Ара-
сену.  Но  железный  кулак  инквизиции  настиг  беглецов  и
там.  Таковы  были  первые  итоги  папской  буллы.
 «Семьи  осужденных  подвергались  полному  разоре¬
нию.  Льоренте,  историк  инквизиции,  подсчитал,  что
Торквемада  и  его  приспешники  в  течение  восемнадцати
лет  сожгли  на  костре  10  220  человек;  изображений  че¬
ловеческих  сожжено  6819;  наказано  иными  способами
97  321  человек.  Папское  правительство  получило  боль¬
шие  суммы  денег  путем  продажи  богатым  разрешений,
освобождавших  их  от  посягательств  инквизиции»96.
 Святая  инквизиция  способствовала  трансформации
щедрой,  гостеприимной  Испании  в  самую  мрачную,
дикую,  отсталую,  невежественную  страну,  где  даже  в
20-х  годах  XIX  века  пылали  костры  во  имя  торжества
«истинной»  католической  веры!  За  три  с  половиной  века
своего  существования  инквизиция  сожгла  в  Испании
36  212  человек  живьем,  19  790  —  в  изображении,  то  есть
умерших  под  пытками  или  бежавших,  а  289  624  чело¬
века  были  приговорены  к  длительным  тюремным  за¬
ключениям  и  тяжким  наказаниям.
 154

(ffi)
 'iEacmb  I.  красный  бык  Лорджиа.  JJogpueo
 <т
 Таким  образом,  345  626  еретиков  стали  жертвой  ис¬
панской  инквизиции.
 Когда  Сикст  IV  умер  (12  августа  1484  года),  в  Риме
начались  погромы.  Обезумевший,  всей  душой  ненави¬
девший  Сикста  народ  громил  генуэзцев,  земляков  папы,
пользовавшихся  его  расположением.  Генуэзцев  разыс¬
кивали  по  всему  городу.  На  них  изливали  злобу,  нако¬
пившуюся  за  эти  несчастные,  стоившие  народу  слиш¬
ком  много  слез,  пота  и  крови,  тринадцать  лет.  Много
генуэзцев  было  убито  прямо  на  улицах  и  в  их  собствен¬
ных  домах.  Дома  их  грабили  и  разрушали  с  особым  на¬
слаждением.
 Любовник  и  протеже  папы  Джироламо  Риарио  во¬
время  сбежал  из  города.  Его  красивейший  Palazzo  della
Cancelleria  на  площади  Piazza  della  Cancelleria  букваль¬
но  сровняли  с  землей.  Ходили  слухи,  что  настоятель
церкви  Сан-Лоренцо  ин  Дамазо,  непот  Сикста  IV,  Риа¬
рио  построил  этот  великолепный  дворец  на  деньги,  вы¬
игранные  им  в  кости  у  Франческо  Кубо,  незаконнорож¬
денного  сына  папы  Иннокентия  VIII.  Вообразите  себе,
какие  были  ставки  у  этих  игроков!  Это  здание,  слиш¬
ком  величественное  для  резиденции  кардинала,  раздра¬
жало  народ  своим  великолепием.  Даже  сад,  окружав¬
ший  особняк,  был  уничтожен.
 «По  городу  шли  демонстрации,  и  во  многих  местах
красовалась  надпись:  «Радуйся,  Нерон,  даже  тебя  в  по¬
рочности  превзошел  Сикст».  На  цоколе  мрг  орного
фрагмента,  прикрепленного  к  дворцу  прении,  появилось
несколько  «надгробных  слов»:  «Бесчестье,  голод,  раз¬
руху,  расцвет  лихоимства,  кражи,  грабежи  —  все,  что
только  есть  подлейшего  на  свете,  перенес  Рим  под  тво¬
им  правлением.  Смерть!  Как  признателен  тебе  Рим,  хотя
ты  слишком  поздно  пришла.  Наконец  ты  зарываешь  все
преступления  в  кровавую  могилу  Сикста.  А  ты,  Сикст,
 155  $$+

ЗШордяша.  Шппория  одного  клана
 	»
 нападал  даже  на  Бога,  ступай  теперь  мутить  ад.  Нако¬
нец,  Сикст,  ты  труп.  Пусть  все  распутники  и  разврат¬
ники,  сводники,  притоны  и  кабаки  оденутся  в  траур»97.
 *  *  *
 Лоренцо  вел  активный  образ  жизни.  Его  страстью
были  рыцарские  турниры  и  охота,  однако  он  страдал
подагрой,  которая  усиливалась  и,  в  конечном  счете,
убила  его.  Последний  год  жизни,  не  имея  сил  занимать¬
ся  государственными  делами,  он  провел  в  обществе  уче¬
ных  мужей.  В  начале  1492  года  болезнь  его  приняла
действительно  опасное  течение.  Появились  ужасные
боли,  лихорадка,  истощавшая  силы  больного.  Лоренцо
таял  на  глазах.
 Ощущая  приближение  неизбежного,  ледяное  дыха¬
ние  могилы,  Лоренцо  пригласил  к  себе  настоятеля  мо¬
настыря  Сан-Марко.  Правитель  исповедался  у  Савона¬
ролы.  Выслушав  умирающего,  тот,  как  всегда,  произ¬
нес  пламенную  речь,  убеждая  правителя  дать  свободу
Флоренции  и  вернуть  законным  владельцам  несправед¬
ливо  нажитое  имущество.  Лоренцо  с  досадой  отвернул¬
ся,  и  проповедник  ушел,  унося  своих  тараканов  и  не
дав  умирающему  отпущения  грехов.
 5  апреля  1492  года  «пророк»  пережил  свое  знамени¬
тое  видение  о  подвешенном  мече,  которое  он  тут  же  при¬
писал  божественной  справедливости.  Он  даже  на  мгнове¬
ние  не  допустил  мысли,  что  эта  галлюцинация  могла  быть
дана  ему  князем  мира  сего,  князем  Тьмы.  Но  такова  чер¬
та  фанатизма.  Фанатик  безумен  и  слеп  и  видит  только
то,  что  сам  желает  видеть.  Слова,  якобы  данные  ему  в
видении:  «Се,  меч  Господень  на  землю  призываю  и  ско¬
ро»,  —  Савонарола  использовал  в  своих  проповедях.
 Между  8  и  9  апреля,  как  черта,  пролегла  мрачная
ночь.  Медичи  умер  в  своем  загородном  дворце  в  Каред-
 156  $£+

'iacntb  l.  красный  бык  рорджиа.  JJogpueo
 —(®т+
 жи.  Ему  было  всего  лишь  43  года.  Флорентийцы  скор¬
бели  о  смерти  Лоренцо.  Правители  итальянских  горо¬
дов-государств  отправили  дипломатов  во  Флоренцию  с
выражением  соболезнования  и  сочувствия  их  печали.
 А  что  же  Савонарола?  Вряд  ли  он  сожалел  о  том,
что  сделал.  Он  продолжал  свои  проповеди.  Известна
изобличительная  речь  Савонаролы  против  роскоши  жен¬
ских  нарядов.  Дамы  Флоренции,  устрашившись  мона¬
ха,  отправляясь  в  церковь,  перестали  надевать  украше¬
ния.  Он  был  блестящим  оратором.  Случалось,  под  влия¬
нием  его  проповеди  купцы  возвращали  нечестно
нажитые  состояния.  Вот  только  деньги  никогда  не  по¬
падали  в  руки  тех,  кого  обобрали  коммерсанты  эпохи
Возрождения.  Все  опять  же  растворялось  в  карманах
церковников.
 «Рим  —  это  Вавилон.  Вместо  христианства  прела¬
ты  отдаются  поэзии  и  красноречию.  Вы  найдете  в  их
руках  Горация,  Вергилия,  Цицерона...»  Угрозы  и  про¬
рочества  близкого  апокалипсиса  стали  резче,  когда
правителем  Флоренции  стал  сын  Лоренцо,  Пьеро  ди
Лоренцо  де  Медичи.
 12  августа  1492  года  на  папский  трон  сел  Родриго
Борджиа.  Этот  человек  не  терпел  неугодных  себе  пропо¬
ведников.  Савонарола  со  своими  радикальными  взгляда¬
ми  на  церковь  вскоре  стал  личным  врагом  папы.  И  ря¬
дом  больше  не  было  Лоренцо.  Не  было  никого,  кто  смог
бы  его  защитить.

Восхвалять,  благословлять,  проповедовать.
Девиз  Доминиканского  ордена
 *  *  *
 Черное  платье,
 Светлая  кожа.
 Нежен  был  голос,
 Прикосновение  —  тоже.
 Они  струились  молча,
 Любили,  как  немые.
 Куда-то  отлетели  все  слова  простые.
Ночь  уже  вполнеба...  Вспомни!
 Как  было  однажды,
 Туманным
 безветренным
 утром,
 Что  ты  узрел?
 Был  не  в  силах  бежать,
 лишь  зажмурил  глаза,
И  посох  разбился  о  пыль,
 что  рассыпали  тысячи  миль  —
За  поворотом  песчаной  дороги
Двух  женщин,  отдавшихся  страсти.
 Ноги  раскинуты,
 И  золотая  цепочка
 158  §£+

'iacmb  I.  красный  бык  Лорджиа.  $ogpueo
 у  основания  пирамиды,
 Наколотой  мастером  черною  тушью
По  шелковой  коже...
 Над  Италией  нависла  реальная  угроза  французской
интервенции,  инициатором  которой  явился  герцог  ми¬
ланский  Лодовико  Мария  Сфорца.  Эти  события  словно
подтверждали  предсказания  вещего  монаха.
 Со  смертью  Лоренцо  Медичи  наступил  конец  мирно¬
го  периода  Флорентийской  республики.  Непрочное  рав¬
новесие  между  постоянно  враждующими  итальянски¬
ми  городами,  с  трудом  достигнутое  и  удерживаемое
Лоренцо,  было  нарушено.  Лодка  снова  начала  раскачи¬
ваться.  Теперь  правителем  Флоренции  был  старший  сын
Лоренцо,  20-летний  Пьеро  II  ди  Лоренцо  де  Медичи,
которого  прозвали  Невезучий.  Несмотря  на  блестящее
образование  и  достойное  воспитание,  Пьеро  был  недо¬
статочно  силен  как  личность  и  как  политик.  Молодому
правителю  очень  не  хватало  опыта.  Его  воспитатель,
Анджело  Полициано,  известный  поэт  и  гуманист  при
дворе  Медичи,  который  мог  бы  поддержать  своего  вос¬
питанника  в  трудное  для  него  время,  оказался  под  вли¬
янием  Савонаролы.  Пьеро  был  растерян.  Его  бесхарак¬
терность  была  ему  плохим  помощником.  Справляться  с
возложенной  на  него  миссией  Пьеро  попросту  не  мог.
 Пьеро  запретил  Савонароле  произносить  проповеди.
Монах  был  вынужден  покинуть  Флоренцию  и  отпра¬
виться  в  Болонью.  Но  здесь  присутствие  «пророка»  было,
мягко  говоря,  нежелательно.  Оказавшись  в  городе,  он
тут  же  начал  читать  проповеди  и  провозглашать  свои
ужасные  угрозы,  по  обыкновению  не  стесняясь  в  выра¬
жениях.  Увидев  в  церкви  жену  правителя,  он  назвал  ее
дьяволом.  Женщина  была  настолько  раздосадована,  что
немедленно  покинула  церковь.  Она  считала  Савонаролу
 159  §$+

Лорджиа.  История  одного  клака
 •«—тш*
 опасным  сумасшедшим  и  прощать  эту  его  выходку  не
собиралась.  У  нее  были  свои  методы  воздействия,  дама
попросту  велела  своим  телохранителям  убить  монаха.
Савонароле  удалось  бежать  из  Болоньи  и,  разумеется,
он  вернулся  во  Флоренцию.
 А  к  этому  времени  король  Франции  Карл  VIII  со  сво¬
ей  армией  преодолел  Альпы  с  вполне  конкретной  целью:
вступить  в  наследственные  права  в  Неаполе.  И  этому  вся¬
чески  содействовал  Лодовико  Сфорца,  поскольку  у  него
был  свой  кровный  интерес.  После  смерти  Джана  Галеац-
цо  Сфорца,  герцога  миланского,  Лодовико  стал  новым
правителем.  А  это  как  раз  не  устраивало  неаполитанско¬
го  короля  Альфонсо  И,  имевшего  наследственные  права
на  Миланское  герцогство.  Лодовико  старался  оградить
себя  от  опасности  со  стороны  Альфонсо.
 Карл  упорно  продвигался  по  направлению  к  Неапо¬
лю.  Пьеро  попытался  сохранить  политический  нейтра¬
литет,  но  для  Карла  это  было  недопустимое  решение.
Он  уже  был  готов  к  вооруженному  нашествию  на  Фло¬
ренцию.  Нужно  было  готовиться  к  сопротивлению,  Пьеро
это  отлично  понимал.  Молодой  правитель  искал  под¬
держки  среди  своего  народа,  но  получил  ее  слишком
мало.  Такое  отношение  к  сыну  человека,  которого  фло¬
рентийцы  уважали  и  чуть  ли  не  боготворили,  кажется
странным.  И  вот  тут-то  на  первый  план  снова  выходит
этот  Джироламо  Савонарола!  Ну  конечно,  можно  даже
пожертвовать  родиной,  лишь  бы  в  очередной  раз  тебя
назвали  пророком!  Он  проповедовал  так  активно,  так
энергично  своими  речами  настраивал  народ  против  ди¬
настии  Медичи,  что,  в  конце  концов,  даже  двоюродные
братья  Пьеро  оставили  его,  перейдя  на  сторону  Карла.
 Если  бы  Лоренцо  знал,  какую  змею  греет  на  своей
груди!  И  что  эта  змея  ужалит  в  самый  опасный  момент.
Флоренция  страдала  от  влияния  Савонаролы.  Юный
 160

^асть  I.  красный  шк  ЗЭорджиа.  JJogpueo
 Пьеро,  лишенный  поддержки,  уступал  агрессору  во  всем,
а  главное  —  в  военной  мощи.  Французы  уже  пересекли
границы  республики,  брали  крепости  одну  за  другой,
подошли  практически  вплотную  к  городу,  окружая  его.
Горожане  были  очень  негативно  настроены  по  отноше¬
нию  к  новому  правителю.  Яростные  толпы  собирались
под  окнами  его  дворца,  осыпая  его  проклятиями,  ос¬
корблениями,  обвиняя  в  измене,  давая  обидные  прозви¬
ща:  Глупый,  Невезучий.  Слишком  быстро  забыли  они
своего  правителя,  который  даровал  им  годы  мира  и  бла¬
годенствия,  и  готовы  были  уничтожить  его  сына.  А  Са¬
вонарола  все  проповедовал  и  проповедовал  на  улицах,  и
невозможно  было  заткнуть  этот  фонтан.
 Немногие  люди,  оставшиеся  верными  Пьеро  ди  Ло¬
ренцо,  убедили  его  покинуть  Флоренцию.  Правитель  и
сам  видел,  что  оставаться  в  городе  было  уже  небезопас¬
но.  Он  покинул  столицу  со  своей  семьей  —  женой  Аль-
фонсиной  Орсини,  дочерью  Роберта  Орсини,  графа  Таль-
якоццо,  и  двумя  детьми,  находившимися  в  младенчес¬
ком  возрасте,  двухлетним  Лоренцо,  будущим  герцогом
Урбинским,  и  Клариче,  которой  на  тот  момент  не  испол¬
нилось  и  года.  И  разгневанная  толпа  сопровождала  их,
пока  они  не  покинули  городские  пределы.  Пьеро  бежал  в
Венецию,  оставив  свой  возлюбленный  город  без  прави¬
тельства.
 После  60-летнего  властвования  династии  Медичи  он
испытал  боль  истинного  поражения.  Родовой  дворец
Медичи  был  разграблен.  Сначала  Флоренция  пала  нрав¬
ственно:  зависть  и  религиозный  фанатизм  заставили
ее  жителей  забыть  долг  и  честь.  А  затем  —  пала  окон¬
чательно.
 Когда  пришли  французы,  Савонарола  играл  важную
роль  на  переговорах  с  Карлом  в  ноябре  1494  года.  Не¬
смотря  на  беспощадное  обличение  роскоши  светских
 6.  Зак.  456
 •ЦЗ  161  $£+

Рордяша.  История  одного  клана
 —№М+
 правителей  и  разгула  высшего  духовенства,  несмотря
на  его  обвинения  всех  и  каждого  в  неверии  в  Бога,  не¬
смотря  на  требования  возврата  церкви  к  первоначаль¬
ной  простоте  и  бедности,  именно  он  стал  фактическим
правителем  Флоренции!  В  городе  творилась  настоящая
смута.  Привести  это  могло  к  чему  угодно,  к  каким  угод¬
но  последствиям.  В  угрожающей  атмосфере  борьбы  за
власть  Савонарола  призывал  людей  к  примирению.  Чего
это  примирение  будет  стоить  флорентийцам,  они  узна¬
ют  очень  скоро.
 Он  пророчил,  что  настанет  время,  когда  возрожден¬
ная  Флоренция  станет  образцом  для  подражания  всей
Италии.  Преобразования  в  монастыре  Сан-Марко,  к  ко¬
торым  Савонарола  приступил  сразу  после  смерти  Ло¬
ренцо  Медичи,  сводились  к  тому,  что  монахи  отныне
должны  были  жить  за  счет  своего  труда.
 Ряд  преобразований  ожидал  и  некогда  блистатель¬
ную  Флоренцию.  Новый  правитель  отменил  взимание
налогов  с  беднейших  слоев  населения,  изгнал  из  города
всех  ростовщиков,  а  королем  объявил  самого  Иисуса
Христа.  Изгнав  из  города  Медичи,  «пророк»  никак  не
мог  успокоиться  и  время  от  времени  поминал  их  в  сво¬
их  проклятиях.  Вспоминал  ли  он  в  этом  угаре  лидер¬
ства  своего  покровителя,  который,  умирая,  от  него  от¬
вернулся?  Вспоминал  ли  этот  проповедник,  как  он  ушел,
не  отпустив  грехи  и  не  причастив  великолепного  прави¬
теля?  Вспомнит  ли,  когда  те,  кто  еще  так  недавно  слу¬
шал  его  с  раскрытыми  ртами,  будут  выкрикивать  ему
вслед  оскорбления  и  швырять  комки  навоза?
 По  приказу  Савонаролы  реформировалась  сфера  нра¬
вов  и  светского  быта.  Были  запрещены  азартные  игры,
танцы,  ношение  модной  одежды.  Мирские  книги  и  на¬
учные  труды  были  объявлены  дьявольскими  наущени¬
ями.  Для  неграмотных  толп  они  не  представляли  ров¬
 162  §$*

'iamb  l.  красный  бык  Jiopgmua.  Jiogpueo
 но  никакой  ценности,  а  сожжение  их  на  улицах  при¬
ветствовалось  правительством  Савонаролы.  Под  запрет
попали  и  произведения  искусства  с  малейшим  наме¬
ком  на  эротику.  Народ,  в  течение  многих  лет  с  глухой
завистью  смотревший  на  роскошь  богачей,  испытывал
наслаждение  в  уничтожении  «разврата»,  персонифи¬
цируя  попранные,  изгаженные  полотна  с  теми,  кого
они  ненавидели.
 Всем  вменялось  в  обязанность  строго  соблюдать  по¬
сты,  неукоснительно  посещать  церковь.  Женщинам  за¬
прещалось  носить  богатые  уборы  и  драгоценности.  Они
обязаны  были  надевать  только  простые  одежды,  скры¬
вавшие  от  взора  прелести  женской  фигуры.  Людям
объясняли,  что  женщина  есть  сосуд  нечестия  и  что  вся¬
кий,  кто  смотрит  на  женщину  с  восхищением,  являет¬
ся  сатанистом  и  служителем  дьявола,  и  если  не  пока¬
ется  в  преступлении  похоти,  то  мрачная  бездна  преис¬
подней  поглотит  его  и  не  будет  ему  спасения.  И  простые
люди,  видевшие  в  этой  жизни  больше  плохого,  чем
хорошего,  как  чумы  боялись  этих  угроз  церковников.
Жизнь  не  оправдала  их  надежд.  Но  на  смерть  они  еще
уповали.
 В  городе  запрещалось  петь  веселые  песни.  Тех,  кто
осмеливался  ослушаться,  ждало  публичное  наказание
плетьми.  Под  запрет  не  попали  только  унылые  псалмы,
от  которых  в  душу,  словно  сумерки,  вползала  безвыход¬
ная  тоска.  И  если  бы  путешественник,  покинувший  бли¬
стательную  Флоренцию  в  правление  Лоренцо  Медичи,
вдруг  вздумал  вернуться,  он,  вероятно,  решил  бы,  что
город  поражен  бубонной  чумой,  и  в  ужасе  бежал  бы  прочь.
 Савонароле  хватило  года,  чтобы  обезобразить  Фло¬
ренцию.  О  веселых  маскарадах  все  позабыли,  опустив
глаза,  шли  на  проповеди,  где  им  без  конца  твердили  о
неминуемых  наказаниях  и  страхе  Божием.  В  городе
 6*
 163  ££+

рорджиа.  История  одного  клана
 постоянно  пахло  гарью:  на  улицах  жгли  книги,  карти¬
ны,  дьявольскую  одежду  из  дорогих  тканей  с  велико¬
лепной  отделкой.  Среди  горожан  стало  считаться  хоро¬
шим  тоном  уходить  в  монастыри.
 Новая  Флоренция  мыслилась  как  град  Божий.  А  Гос¬
поду  нужны  верные  помощники.  Именитые  граждане
облачились  в  рясы  доминиканцев.  Банды  бесчинству¬
ющих  молодых  людей  сменили  свой  профиль.  Теперь
эти  негодяи  назывались  священной  милицией,  хотя  их
занятия  и  методы  остались  прежними.  Повсюду  появи¬
лись  шпионы.  Не  замечаемые,  не  слышимые  простыми
горожанами,  они  как  тени  постоянно  были  рядом.  Гла¬
за  и  уши  новой  власти,  они  следили  за  теми,  кто  нару¬
шал  предписания  Савонаролы.
 Заняв  дворец  герцогов,  оборотень  явил  свой  истин¬
ный  облик.  По  его  приказанию  людям,  оскорбившим
словом  христианскую  веру,  вырывали  языки,  подозре¬
ваемых  в  похоти  отправляли  на  костер.  Священная  ми¬
лиция  и  городские  маргиналы  регулярно  устраивали
погромы.  Богатых  обирали  и  изгоняли  прочь  из  города.
Во  всяком  случае  так  они  могли  сохранить  хотя  бы
жизнь.  В  1496  году  нравственно  больные  люди  отпразд¬
новали  религиозный  карнавал,  а  в  1497  осуществили
впечатляющее  сожжение  еще  сохранившихся  светских
книг.  По  городу  толпами  ходили  доминиканцы,  их  бе¬
лые  туники  и  черные  плащи  с  капюшонами  одних  при¬
водили  в  священный  трепет,  других  —  в  смятение  ужа¬
са.  Проповеди  Савонаролы  переписывали  и  переводили
на  все  европейские  языки.  Это  была  агония  города,  ко¬
торый  еще  недавно  по  праву  считался  столицей  красо¬
ты  и  гуманизма.
 Савонарола  держал  Флоренцию  в  руках  четыре  года.
Четыре  года  в  некогда  шумном,  живом,  карнавальном
городе  царили  монастырские  законы,  убийства  и  истреб-
 164

гаг
 ^асть  l.  красный  бык  рорджиа.  Родриго
 ление  людей  именем  Христа.  Четыре  года  над  благосло¬
венным  городом  не  вставало  солнце.  Это  был  настоя¬
щий  театр  абсурда,  похожий  на  бредовый,  выморочен-
ный  мир,  описанный  Кафкой  в  романе  «Замок».
 «К.  прибыл  поздно  вечером.  Деревня  тонула  в  глу¬
боком  снегу.  Замковой  горы  не  было  видно.  Туман  и
тьма  закрывали  ее,  и  огромный  замок  не  давал  о  себе
знать  ни  малейшим  проблеском  света.  Долго  стоял  К.
на  деревянном  мосту,  который  вел  с  проезжей  дороги  в
деревню,  и  смотрел  в  кажущуюся  пустоту...
 ...К.  снова  остановился,  как  будто  так,  не  на  ходу,
ему  было  легче  судить  о  том,  что  он  видел.  Но  ему  поме¬
шали.  За  сельской  церковью,  где  он  остановился,  —
в  сущности,  это  была,  скорее,  часовня  с  пристройкой
вроде  амбара,  где  можно  было  вместить  всех  прихо¬
жан,  —  стояла  школа.  Длинный  низкий  дом  —  стран¬
ное  сочетание  чего-то  наспех  сколоченного  и  вместе  с
тем  древнего  —  стоял  в  саду,  обнесенном  решеткой  и  уто¬
нувшем  в  снегу.  Оттуда  как  раз  выходили  дети  с  учите¬
лем.  Окружив  его  тесной  толпой  и  глядя  ему  в  глаза,
ребята  без  умолку  болтали  наперебой,  и  К.  ничего  не
понимал  в  их  быстрой  речи.  Учитель,  маленький,  узко¬
плечий  человечек,  держался  очень  прямо,  но  не  произ¬
водил  смешного  впечатления.  Он  уже  издали  заметил
К.  —  впрочем,  никого,  кроме  его  учеников  и  К.,  вокруг
не  было.  Как  приезжий,  К.  поздоровался  первым,  к  тому
же  у  маленького  учителя  был  весьма  внушительный  вид.
“Добрый  день,  господин  учитель”,  —  сказал  К.  Словно
по  команде,  дети  сразу  замолчали,  и  эта  внезапная  ти¬
шина  в  ожидании  его  слов  как-то  расположила  учите¬
ля.  “Рассматриваете  замок?”  —  спросил  он  мягче,  чем
ожидал  К.,  однако  таким  тоном,  словно  он  не  одобрял
поведения  К.  “Да,  —  сказал  К.  —  Я  приезжий,  только
со  вчерашнего  вечера  тут”.  “Вам  Замок  не  нравится?”  —
 165

Зборджиа.  Шапорин  одного  клака
 +ш
 —(6Ш+
 быстро  спросил  учитель.  “Как  вы  сказали?  —  переспро¬
сил  К.  немного  растерянно  и  повторил  вопрос  учителя,
смягчив  его:  —  Нравится  ли  мне  замок?  А  почему  вы
решили,  что  он  мне  не  понравится?”  “Никому  из  приез¬
жих  не  нравится”,  —  сказал  учитель.  И  К.,  чтобы  не  ска¬
зать  лишнего,  перевел  разговор  и  спросил:  “Вы,  наверно,
знаете  графа?”  “Нет”,  —ответил  учитель  и  хотел  отойти,
но  К.  не  уступал  и  повторил  вопрос:  “Как,  вы  не  знаете
графа?”  “Откуда  мне  его  знать?  —  тихо  сказал  учитель  и
добавил  громко  по-французски:  —  Будьте  осторожней  в
присутствии  невинных  детей”.  К.  решил,  что  после  этих
слов  ему  можно  спросить:  “Вы  разрешите  как-нибудь
зайти  к  вам,  господин  учитель?  Я  приехал  сюда  надолго
и  уже  чувствую  себя  несколько  одиноким;  с  крестьяна¬
ми  у  меня  мало  общего,  и  с  Замком,  очевидно,  тоже”.
“Между  замком  и  крестьянами  особой  разницы  нет”,  —
сказал  учитель.  “Возможно,  —  согласился  К.  —  Но  в  моем
положении  это  ничего  не  меняет.  Можно  мне  как-нибудь
зайти  к  вам?”  “Я  живу  на  Шваненгассе,  у  мясника”,  —
сказал  учитель.  И  хотя  он  скорее  просто  сообщил  свой
адрес,  чем  пригласил  к  себе,  но  К.  все  же  сказал:  “Хоро¬
шо,  я  приду”.  Учитель  кивнул  головой  и  отошел,  а  дети
сразу  загалдели.  Вскоре  они  скрылись  в  круто  спускав¬
шемся  переулке»98.
 Однако  у  пса  Господнего  были  не  только  поклонни¬
ки.  Он  нажил  себе  во  Флоренции  множество  врагов.  От¬
прыски  аристократических  семейств  организовали  не¬
сколько  покушений  на  монаха.  Папа  Александр  VI,  за¬
детый  неприятными  пророчествами  и  нелицеприятными
обличениями  скандальных  нравов  обывателей  Ватика¬
на  —  закрытого  роскошного  города,  отреагировал  не¬
медленно.  Вначале  он,  зная  об  известности  правителя
Флоренции,  пытался  приручить  доминиканца,  предло¬
жив  ему  сначала  архиепископство  во  Флоренции.  За¬
 166  $£+

*$асть  I.  красный  бык  Jiopgmua.  $одриго
 тем  последовало  предложение  кардинальской  шапки.
И  для  этого  папа  пригласил  его  в  Рим  в  1495  году.  Мо¬
нах  приглашение  проигнорировал.  На  второе  послание
папы,  в  котором  его  святейшество  обвинял  монаха  в
ложных  пророчествах,  Савонарола  ответил,  но  продол¬
жал  проповедовать,  несмотря  на  запрет.  Александр  сво¬
им  третьим  письмом  приказал  ему  замолчать,  но  тот  не
растерялся  и  яростно  обвинил  Александра  в  грехах,  при¬
зывая  христиан  на  всемирный  собор  для  совершения
суда  над  ним.  В  ответ  папа  пригрозил  отлучить  от  цер¬
кви  всякого,  кто  будет  вступать  в  разговор  с  обезумев¬
шим  монахом.
 *  *  *
 Пьеро  ди  Лоренцо  не  оставлял  надежды  вернуться  в
родной  город  и  снова  стать  господином  Флоренции.  Ради
осуществления  своей  мечты  он  заключил  соглашение  с
Карлом  VIII.  Как  ни  странно,  теперь  отпрыск  клана
Медичи  был  не  один.  Пьеро  горячо  поддерживал  герцог
Миланский,  Лодовико  Сфорца,  крайне  недовольный
поведением  Савонаролы,  а  также  кардиналы  Асканио
Сфорца  и  Мариано  Дженнацио.  Теперь  многие  поняли,
насколько  может  быть  опасен  этот  говорливый  «про¬
рок».  И,  скорее  всего,  Медичи  удалось  бы  восстановить
власть,  если  бы  Пьеро  ди  Лоренцо  не  погиб  в  битве  на
реке  Гарильяно  в  1503  году.
 Столь  выгодное  и  блестящее  положение  Савонаролы
в  городе  и  его  окрестностях  стало  весьма  ненадежным  в
начале  1497  года.  Это  было  не  случайно.  Все  медленно,
но  верно  приближалось  к  тяжелейшей  развязке.  В  ка¬
кой-то  момент  доминиканцы  забыли  о  пределах  дозво¬
ленного.  Терпение  флорентийцев  лопнуло.  Начались
бунты.  Агенты  Медичи  спровоцировали  беспорядки,  и
уже  пролилась  первая  кровь.
 167  §£+

ЗРордяша.  Шстория  одного  клана
 —ЧШИ*
 Флоренция  раскололась  на  сторонников  Савонаролы
(их  называли  «плаксы»)  и  его  противников—  «бесную¬
щихся».  В  мае  этого  же  года  папа  отлучил  Савонаролу  от
церкви.  Провал  попытки  Пьеро  Медичи  возвратиться  во
Флоренцию  спас  Савонаролу.  Однако  карающий  меч  цер¬
кви  над  его  головой  уже  был  занесен.  Репутация  его  по¬
страдала,  но  он  нашел  в  себе  силы  и  на  этот  раз  проигно¬
рировать  запрет  на  проповеди.
 Спустя  несколько  месяцев,  в  феврале  1498  года,  тер¬
пение  у  Александра  лопнуло.  Он  призвал  синьорию  зас¬
тавить  замолчать  мятежного  монаха,  но  власти  не  сдава¬
лись.  Савонарола  снова  нашел  способ  бросить  вызов  церк¬
ви,  написав  письма  ко  всем  европейским  государям,  где
призывал  созвать  собор  с  целью  проведения  реформ.
 Это  было  уже  слишком.  Такого  выпада  своему  врагу
папа  прощать  не  собирался.  Он  мог  бы  бросить  на  Фло¬
ренцию  войска,  но  все  произошло  несколько  иначе.  Ко¬
нец  ускорило  одно  странное  событие.  Ретивый  сторон¬
ник  проповедника,  некто  фра  Доменико,  неосмотритель¬
но  принял  вызов  от  одного  францисканского  монаха,
предложившего  установить  истинность  учения  Савона¬
ролы,  а  также  святость  самого  проповедника  испытани¬
ем  огнем.  Это  была  хитроумная  ловушка,  устроенная
«беснующимися»  и  францисканцами.
 В  назначенный  день,  7  апреля,  толпы  горожан  со¬
брались  на  Пьяцца  делла  Синьория,  чтобы  стать  свиде¬
телями  Божьего  суда.
 На  главной  площади  пылали  костры,  однако  Саво¬
нарола  не  явился  на  испытание.  Народ,  искавший  чуда
и  слепо  веривший  в  него,  возмутился.  Разочарование
зрителей  было  столь  велико,  что  скрыть  его  они  не  су¬
мели.  Тот,  кому  они  верили,  кого  считали  пророком,
обманул  их.  Свою  ярость  толпа  обратила  против  своего
вчерашнего  лидера.
 168

'iacntb  1.  красный  шк  рорджиа.  Родриго
 На  другой  день  они  окружили  монастырь  Сан-Мар¬
ко,  где  укрывался  их  «пророк».  Ночью  монастырь  был
взят  штурмом.  Савонаролу  и  его  приверженцев  схвати¬
ли  и  выдали  новой,  враждебной  ему  синьории".
 Требование  папы  доставить  Савонаролу  в  Рим  не  было
исполнено.
 Проповедник  вместе  со  своими  адептами,  Доменико
Буонвичини  и  Сильвестро  Маруффи,  был  заключен  во
флорентийскую  тюрьму.  Была  назначена  следственная
комиссия  в  составе  17  человек,  выбранных  из  членов
партии  «беснующихся».  В  течение  месяца  доминикан¬
ца  держали  в  заключении.  Обращались  власти  со  своим
противником  самым  негуманным  образом.  Ужасными
пытками  пытались  добиться  от  проповедника  призна¬
ния,  что  его  учение  есть  ложь  и  самый  грязный  обман,
что  своими  проповедями  он  пытался  ввести  в  заблужде¬
ние  христиан  и  добиться  власти  над  Флоренцией.  Пыт¬
ки  производились  по  14  раз  в  течение  дня.  На  допросах
Савонаролу  нелогичными  вопросами  заставляли  впадать
в  противоречия.  Савонарола  не  сдавался.
 «За  время  следствия,  которое  велось  около  месяца,
Савонарола  написал  в  тюрьме  несколько  сочинений:
«Размышление  о  псалме  51»,  где  он  нападал  на  папу  и
духовенство,  «На  Тебя,  Господи,  уповаю»  и  «Руковод¬
ство  к  христианской  жизни».  Последнее  сочинение  на¬
писано  Савонаролой  за  несколько  часов  до  смерти  на
переплете  одной  книги  по  просьбе  тюремщика.  22  мая
ему  был  объявлен  смертный  приговор;  23  мая  1498  года
при  огромном  стечении  народа  он  был  повешен,  а  потом
тело  его  сожжено»100.
 Вместе  с  ним  были  приговорены  к  смерти  и  его  со¬
ратники  —  фра  Доменико  и  фра  Сильвестро.  Они  также
были  повешены,  а  затем  их  тела  сожгли.  Папа  был  удов¬
летворен.
 169  §£+

Щощтиа.  История  одного  клана
 *  *  *
 «Делам  церкви  Александр  VI  уделял  все  меньше  и
меньше  внимания,  зато  стал  проявлять  огромный  инте¬
рес  к  делам  политическим.  Незадолго  до  своей  кончины
он  опубликовал  буллу,  которая  признавала  за  короля¬
ми  Испании  и  Португалии  исключительное  право  на
владение  землями,  добытыми  в  «заморских  походах».
Проведя  демаркационную  линию  от  Северного  полюса
до  Южного,  папа  отдавал  западную  часть  Испании,  а
восточную  —  Португалии.  Сам  же  он  при  таком  раскла¬
де  становился  владыкой  всего  земного  шара.  В  булле
папа  оговорил,  что  королям  этих  стран  предоставляет¬
ся  право  полной  свободы  в  организации  религиозной
жизни  на  вновь  приобретенных  территориях»101.

шш

Все  зло  в  этом  мире  идет  от  алтаря.
 Святой  Иоанн  Хризостом
 Нигде  не  найти  таких  скотов,  фарисеев,  отравителей
народа,  как  среди  священников  и  королей.
 Святой  Иероним
 *  *  *
 Но  парк  еще  не  черен.
 Он  в  золоте,  по  краю  оттененный  медью.
Он  вслушивается  напряженно
В  шорох  моего  передвиженья.
 Он  так  же  мрачен,  как  ты
В  упрямом  наклоне  головы,
 Бровях  нахмуренных,  и  лбу
В  испарине  жемчужной.
 И  эта  боль  и  мрачность,  как  ток,
Проходят  сквозь  меня.
 И  твои  мысли,  как  виноградный  сок,
Бродят  в  мозгу  моем.
 Ты  жив?  Иль  этот  парк
 в  молчанье  траурном
Имеет  тайну,  о  какой  не  скажет?
 Тяжелая  вода,  открытая  лишь  небу,
 И  бурый  лист,  похожий  на  оленя,
 173  $£+

Лорджиа.  Шсшория  одного  клана
 Распластался  в  ледяной  воде.
 Я  знаю,  что  уже  не  будет
Ни  улыбок,  ни  слов,  ни  обещаний.
Есть  кинофильм  моих  воспоминаний
И  восприятие  действительности  мной,
И  капля  солнца  осеннего,
 Бликующая  на  игле...
 Но  парк  еще  не  черен.
 И  разве  я  забуду  то,  что  я  хочу  забыть?
Я  не  жалею  о  том,
 Что  не  сумела  удержать  когда-то.
 Не  пощажу  себя.
 И  от  тебя  не  жду  пощады.
 Работали  тысячи  труб  органа.  Звучал  Те  Deum  lau-
damus,  гимн  хвалы  Господу.  В  часовне  базилики  Свято¬
го  Петра  негде  было  яблоку  упасть  от  множества  при¬
сутствовавших  здесь  почтенных  семейств.  Итальянские
аристократы  не  преминули  явиться  на  церемонию  воз¬
ведения  Цезаря  Борджиа  в  сан  кардинала  святой  Рим¬
ско-католической  церкви.  Это  был  1493  год,  второй  год
понтификата  Александра  VI,  но  уже  многие  успели
ощутить  тяжелую  руку  этого  улыбчивого,  обходитель¬
ного  папы.
 Масштаб  звучания  органа  поражал.  Всепоглощающее
фортиссимо  заставляло  содрогаться,  и  гордые  члены
лучших  семей  Италии,  близкие  к  религиозному  экста¬
зу,  были  готовы  пасть  ниц  перед  величием  папы  и  его
нового  кардинала.  Александр,  держа  в  руках  красную
кардинальскую  шляпу,  высоко  поднял  ее  над  головой  и
сделал  шаг  к  коленопреклоненному  сыну.  Гимн  напол¬
нял  пространство  базилики,  и  хвала  Создателю  возно¬
силась  к  небесам.  Папа  благословил  Цезаря  и  увенчал
шляпой  его  голову.  Цезарь  поднялся  и  встал  рядом  с
 174  ££+

басить  2.  Шли  С^арь,  или  ничто
 понтификом.  Спокойно  и  без  эмоций  смотрел  он  на  со¬
бравшихся,  и  взгляд  его  был  мрачен.  Это  заметили.
В  числе  присутствовавших  находились  не  только  сто¬
ронники  папы.  Были  и  враги.  Именно  они  говорили
между  собой,  что  юный  кардинал  —  скорее  солдат,  чем
ученый  богослов.  Они  были  правы.  Не  о  такой  карьере
мечтал  Цезарь.  Но  его  долг  —  поддерживать  семью  и
выполнять  указания  отца.  А  Александр  считал,  что,  на¬
ходясь  вблизи  от  трона,  Цезарь  сделает  для  семьи  боль¬
ше,  чем  на  полях  сражений.  Пусть  этим  занимается  Джо¬
ванни,  резкий,  лишенный  такта  и  чересчур  невоздер¬
жанный  в  своих  суждениях.
 Красота  Цезаря  производила  впечатление.  Он  по¬
нял  это  еще  в  13  лет,  пожелав  и  получив  желаемое  —
16-летнюю  жену  одного  влиятельного  сановника.  Те¬
перь,  стоя  рядом  с  Александром  перед  всеми  этими
людьми,  он  знал:  пожелай  он  называться  ангелом,  и
они  тут  же  провозгласят  его  вестником  Божьим.  Он
был  так  же  высок,  как  Александр,  и  даже  превосхо¬
дил  в  росте  своего  отца,  в  нем  сочетались  необуздан¬
ная  сила  испанской  знати  и  римская  патрицианская
утонченность,  полученная  от  матери,  как  благослове¬
ние.  Его  длинные  черные,  сильно  вьющиеся  волосы
лежали  на  широких  плечах,  покрытых  сиреневой  су¬
таной.  Красная  кардинальская  шляпа  подчеркивала  его
величие.  Теперь,  как  никогда  прежде,  Цезарь  был  во¬
ином.  Воином  Христовым,  вставшим  под  знамена  свя¬
той  католической  церкви.  В  толпе  как  ветер  прошеле¬
стел  восторженный  шепот.
 На  церемонии  присутствовали  все:  и  те,  кто  искал
покровительства  папы,  и  те,  кто  мечтал  о  его  свержении.
Явились  даже  те,  кому  было  совершенно  наплевать  на
Александра  и  всю  римскую  курию,  как,  например,  пра¬
витель  Романьи  Пандольфо  Малатеста  по  прозвищу  Злой.
 175

рорджиа.  Шстория  одного  казна
 Он  не  захочет  уступить  свои  владения  церкви,  и  тогда  в
1500  году  Цезарь,  явившись  на  его  земли  во  главе  своей
армии,  выдворит  «волка  Романьи»  из  Римини  в  Вене¬
цию,  но  Пандольфо  неоднократно  будет  пытаться  отвое¬
вать  город.
 В  тот  торжественный  день  синьор  Малатеста  при¬
сутствовал  на  церемонии  в  качестве  гостя,  но  спустя
всего  лишь  полгода  начнется  затяжной  военный  конф¬
ликт,  который  войдет  в  историю  как  Итальянские  вой¬
ны  (1494-1559),  и  Малатеста  будет  воевать  на  стороне
папы.  Позже,  лишенный  владений,  изгнанный  в  Вене¬
цию,  Пандольфо  Малатеста  станет  капитан-генералом
Венецианской  республики.  Последние  свои  годы  он  про¬
ведет  в  бедности  при  дворе  д’Эсте,  но  останется  верен
Италии.
 Из  Милана  прибыл  герцог  Лодовико  Сфорца,  по  про¬
звищу  Моро,  что  значит  «Шелковица».  Символ  добро¬
детели  и  благоразумия.  С  ним  была  его  18-летняя  суп¬
руга  Беатриче  д’Эсте,  недавно  оправившаяся  после  того,
как  произвела  на  свет  первенца,  Энрике  Массимилиано
Сфорца.  Их  сопровождал  брат  Лодовико,  кардинал  Ас-
канио  Сфорца,  находившийся  в  должности  вице-канц¬
лера  Александра.  Стоило  им  войти,  как  по  базилике  про¬
бежал  одобрительный  шепоток.
 Из  Феррары  пожаловали  д’Эсте,  одна  из  наиболее  ро¬
довитых  и,  пожалуй,  самых  консервативных  семей  Ита¬
лии.  Первым  в  базилику  вошел  62-летний  Эрколе  д’Эсте,
суровый  герцог  Феррары,  Модены  и  Реджио.  По  длинно¬
му  центральному  проходу  он  вел  за  собой  своих  сыновей
Альфонсо,  Фернандо,  Ипполито,  будущего  кардинала,  и
Сигизмундо.  Самому  старшему  из  них  —  Альфонсо  —  было
17  лет.  Они  были,  как  всегда,  в  своих  цветах  —  черных  и
серых,  но  простоту  одежд  компенсировали  великолепные
драгоценности,  которые,  словно  звезды,  сверкали  на  чер¬
 176  §£+

*£асть  2.  Шли  С^арь,  или  ничто
 ном  бархате.  Семейство  д’Эсте  пожаловало  в  Рим,  чтобы
засвидетельствовать  свое  почтение  папе,  поскольку  нуж¬
далось  в  его  благосклонности.
 Старшая  дочь  Эрколе  д’Эсте,  19-летняя  Изабелла,
также  присутствовала  на  церемонии  со  своим  супругом,
маркизом  Мантуи,  молодым  Франческо  Гонзага,  кото¬
рый  спустя  немного  лет  станет  возлюбленным  Лукре¬
ции,  дочери  папы.
 Головы  собравшихся  повернулись,  как  по  команде,
когда  в  часовню  вошел  статный  Пьеро  ди  Лоренцо  де
Медичи,  молодой  правитель  Флоренции,  в  богато  расши¬
том  сине-желтом  камзоле  и  красном  берете  —  традици¬
онных  цветах  дома  Медичи.  За  ним  следовали  его  бра¬
тья  —  Джованни,  которому  в  свое  время  предстояло  стать
папой  римским  Львом  X,  и  юный  Джулиано.  Также  при¬
были  четверо  гордых  родственников  Медичи,  включая  и
бастарда  погибшего  брата  Лоренцо  Великолепного,  Джу-
лио  Медичи,  будущего  папу  Климента  VII.  Уже  год  Пье¬
ро  правил  Флоренцией,  и  упорно  ходили  тревожные  слу¬
хи,  что  республика  страдает  от  присутствия  там  Савона¬
ролы.  Говорили,  что  со  смертью  Лоренцо  Великолепного
клан  потерял  контроль  над  городом.
 Рим  представляли  благородные  семейства  Таксис,
Пикколомини,  Альдобрандини,  Боргезе,  Людовизи,
Каэтани,  находящиеся  в  конфронтации  с  династией
Колонна  из-за  общих  интересов  в  Риме  и  Кампании.
Среди  этих  семей  особо  выделялись  гордые  Орсини  и
Колонна,  многие  годы  враждовавшие  между  собой.  Пред¬
ставители  этих  старинных  итальянских  фамилий  неред¬
ко  сходились  в  кровавых  схватках.  Но  сейчас  оба  фео¬
дальных  рода  заключили  перемирие,  которое,  правда,
продлится  недолго.
 В  последнем  ряду,  недалеко  от  входа,  на  скамье  си¬
дел  маленький,  круглый,  как  мяч,  мужчина  в  лазоревом
 177  §£+

Язорджиа.  Шппория  одного  клана
 камзоле.  Салюстио  Малатеста,  сын  одного  из  бастардов
Сиджизмондо  Пандольфо  Малатеста.  От  знаменитого  деда
он  унаследовал  колючие  огненные  глаза  и  способность
стойко  переносить  любые  лишения.  И  так  же,  как  дед,
он  не  боялся  гнева  Божия,  потому  что  не  верил  в  Бога.
Он  ненавидел  Александра,  и  основания  на  это  у  него  были.
Но  это  было  личное.  Глядя  со  своего  места  на  папу  и  его
новоиспеченного  кардинала,  он  усмехался  толстыми,
похожими  на  красных  червей  губами.  По  мнению  Салю¬
стио,  Бога  не  было  и  быть  не  могло,  а  есть  политика,  есть
желание  одних  возвыситься  за  счет  других.  Есть  сила.
Есть  власть.  И  есть  деньги.  Все  остальное  —  миф.  Слова,
нагнетающие  страх  на  стадо,  помогающие  держать  его
в  повиновении.  Александр  непогрешим?  Чушь!  Грешен
и  жаден.  И  он  всего  лишь  человек.  А  человек  смертен.
Салюстио  Малатеста  пока  еще  не  был  в  рядах  врагов  папы,
но  уже  точил  на  него  зуб.  Иногда  ему  приходила  мысль
убить  папу,  и  он  даже  высказывал  ее  публично.  Малате¬
ста  не  прощают  оскорблений.  А  ему,  Салюстио,  было
нанесено  оскорбление.  Он  снова  посмотрел  на  Борджиа,
которыми  сейчас  все  восхищались.  Да,  они  красивы.
Красивы,  как  дьяволы.  Но  они  всего  лишь  люди,  и  у  них
алая  кровь.  Как  у  всех.  С  улыбкой  Салюстио  откинулся
на  спинку  скамьи.
 В  базилике  мерцало  много  свечей,  но  свет  проникал
не  во  все  углы.  Сеньор  Малатеста  не  заметил  человека  в
простом  сером  камзоле,  стоявшего  позади  него  и  почти
полностью  скрытого  тенью.  Но  зато  человек  этот  хоро¬
шо  его  видел,  следил  за  каждым  его  движением.  Это
был  дон  Мичелотто,  которого  называли  ангелом-храни-
телем  Борджиа.  Знай  об  этом  Малатеста,  он  не  был  бы
столь  беспечен.
 Дон  Мичелотто.  Это  прозвище  имел  один  из  племян¬
ников  Родриго  Борджиа,  который  носил  имя  Мигель  де
 178  §£*

^ашь  2.  Шли  С^е^арь,  или  ничто
 Корелло.  Детство  его  и  ранняя  юность  прошли  в  Вален¬
сии,  там  же  он  и  получил  свое  прозвище,  что  означает
«Карающий  меч».  У  мальчика  было  остро  развито  чув¬
ство  справедливости,  он  всегда  был  готов  помогать  тем,
кто  слабее,  кто  менее  решителен,  кто  не  имел  тех  прав,
которыми  обладал  он  сам.  Но  это  было  еще  не  все.  С  дет¬
ства  он  уяснил  для  себя  один  главный  постулат,  опреде¬
ливший  его  дальнейшую  судьбу,  —  помогать  нужно  не
только  слабым.  Помогать  нужно  семье.  В  первую  очередь  —
семье.  В  свои  16  лет  он  уже  находился  в  Риме,  где  стал
доверенным  лицом  и  охранником  Цезаря  Борджиа.
 Дона  Мичелотто  называли  «серым  кардиналом».  Это
была  фигура  загадочная,  легендарная,  человек,  постоян¬
но  находящийся  в  тени  и  при  этом  —  вездесущий.  Заоч¬
но  его  обвиняли  во  многих  заказных  убийствах.  О  нем
ходили  легенды,  например,  как  он  одной  струной  вирту¬
озно  убил  сразу  двух  человек.  Это  был  молчаливый  про¬
фессиональный  убийца,  решавший  неразрешимые  про¬
блемы,  представитель  семьи,  вершившей  судьбы  Италии
вплоть  до  1503  года.
 Когда  гимн  хвалы  Господу  набрал  всю  силу  своих
завершающих  аккордов,  дон  Мичелотто  совершил  мол¬
ниеносный  бросок  к  человеку  в  лазоревом  камзоле.  На¬
бросил  на  толстую  шею  гарроту  и  внезапным  рывком
переломил  шейные  позвонки.  Салюстио  Малатеста  не
пытался  сопротивляться,  у  него  не  было  на  это  ни  одно¬
го  мгновения.  Потом  шнур  соскользнул  с  шеи  жертвы,
и  убийца,  никем  не  замеченный,  скрылся  в  темном  про¬
странстве  так  же  быстро,  как  и  появился.
 *  *  *
 По  центральному  проходу  базилики  следом  за  понти¬
фиком  римской  церкви  шел  его  преосвященство  Цезарь
Борджиа.  За  ними  следовали  графиня  Роза  Джованна
 179  ££+

рорджиа.  Шсшория  одного  клана
 деи  Каттанеи,  мать  юного  кардинала,  13-летняя  сестра
Лукреция,  гордо  несущая  свою  белокурую  голову,  и  бра¬
тья  —  герцог  Гандия,  Джованни  и  маленький  князь
Сквиллаче,  Джоффре.  Потом  шли  остальные  родствен¬
ники,  и  те,  что  жили  в  Риме,  и  те,  что  приехали  на  цере¬
монию  из  Валенсии.
 Процессия  семейства  Борджиа  молча  проследовала
через  всю  базилику  к  выходу.  За  ними  потянулась  ве¬
ликолепная  красочная  толпа  аристократов.  Кто-то  об¬
ратил  внимание  на  сидящего  на  скамье  человека.  Его
узнали,  окликнули  по  имени,  но  тот  сидел,  уронив  под¬
бородок  на  грудь,  словно  спал.  Раздались  смешки,  на
него  стали  показывать  пальцем.  Кое-кто  шепотом  вы¬
сказал  догадку,  что  таким  образом  дон  Малатеста  ре¬
шил  показать  папе  свое  непочтение.  К  нему  подошли,
тряхнули  за  плечо,  чтобы  разбудить,  но  сиятельный  дон
вместо  того,  чтобы  проснуться  и  поднять  голову,  зава¬
лился,  как  мешок,  на  скамью.  Все  в  ужасе  отпрянули.
В  базилике,  где  еще  звучал  величественный  орган,  раз¬
дались  истеричные  женские  крики.
 *  *  *
 Кардинал  Джулиано  делла  Ровере  испытывал  к  Алек¬
сандру  сильное  чувство.  Желание  взять  реванш,  унизить,
уничтожить  Борджиа  превратилось  у  кардинала  Джули¬
ано  в  маниакальную  идею  мести.  И  по  ночам  ему  не  было
покоя,  Александр  преследовал  его  в  пустых  залах  сна.
Даже  горячо  молясь  Богу  под  мраморными  статуями
благостных  святых,  он  ни  на  мгновение  не  забывал  о
расплате.  Он  объявил  ненавистному  испанцу  вендетту,
и  только  полная  ликвидация  папы  могла  бы  его  удовлет¬
ворить.  Делла  Ровере  был  убежден  в  том,  что  Александр
не  по  праву  занял  место,  на  котором  находится.  Это  он,
Джулиано,  должен  был  воссесть  на  Святой  престол!
 180  §$*

^асшь  2.  Шли  С^арь,  паи  ничто
 Именно  поражение  на  выборах  сыграло  ключевую
роль  в  возникновении  такой  вражды.  Джулиано  обла¬
дал  духом  воина.  Поэтому  все  эти  балы,  карнавалы,
экстравагантности,  пожирающие  кучу  денег,  которые
можно  было  бы  направить  на  обеспечение  армии,  бро¬
сить  на  защиту  папских  земель,  вызывали  в  нем  глухое
раздражение.  Александр  любил  роскошь  и  оргии,  а  делла
Ровере,  жесткий,  агрессивный  мизантроп,  чувствовал
себя  счастливым  только  на  войне.  Только  сражаясь,  в
шаге  от  смерти,  он  ощущал  абсолютность  жизни,  всю
ее  непреходящую  ценность.  Он  не  умел  расслабляться,
не  умел  отдыхать,  постоянно  совершая  какую-то  дея¬
тельность.  В  частности,  и  по  этой  причине  тоже  он  ощу¬
щал  себя  человеком,  более  достойным  трона  и  тиары.
 Кардинал  всегда  держался  с  большим  достоинством,
его  лицо  с  классическими  итальянскими  чертами  каза¬
лось  высеченным  из  мрамора.  Это  было,  как  он  сам  по¬
лагал,  лицо  императора.  Весь  его  облик  демонстриро¬
вал  стоицизм  и  непреклонность  убеждений.  Он  был  ис¬
тинным  воином  Христовым  и  он  бы  твердо  отстаивал
догмы  церкви.  Не  маскарады  нужны  Риму,  а  твердая
рука,  умеющая  крепко  держать  меч  веры!
 Все  в  нем  говорило  о  сильной  воле  и  железных  прин¬
ципах,  и  эта  нетерпимость  к  человеческим  слабостям
светилась  в  его  глазах  с  острым,  прокалывающим  на¬
сквозь  взглядом,  выдержать  который  было  непросто.
Делла  Ровере  был  излишне  холоден.  Он  и  любил-то  все¬
го  лишь  раз.  Давно.  Слишком  давно...  Более  двадцати
лет  прошло,  а  он  все  не  может  ее  забыть.  Роза  Ваноцца
деи  Каттанеи,  прекрасная,  как  утро.  Она  и  сейчас  заме¬
чательно  хороша  собой.  Столько  времени  прошло,  а
она  —  все  такая.
 Почему  она  ушла  тогда  к  этому  распутнику,  чужа¬
ку?  Чем  он  так  прельстил  ее?  Ведь  она  знала,  не  могла
 181  $£+

JSopgmua.  Шстория  одного  клана
 не  знать,  что  он  меняет  любовниц,  как  перчатки,  что  у
него  женщин  много,  что  никогда  она  не  была  для  него
единственной.  А  для  Джулиано  кроме  Ваноцци  не  было
никого  —  ни  до,  ни  после,  никогда.
 И  все-таки  Ваноцца  сделала  свой  выбор,  предпочла
ему  Родриго  Борджиа,  рожала  ему  детей,  прощала  из¬
мены,  бессчетное  количество  раз  выходила  замуж  за  же¬
нихов,  которых  подбирал  лично  ее  любовник.  ...А  Джу¬
лиано  остались  только  война  и  охота.
 И  еще  религия.  Святая  апостольская  церковь,  под
знамена  которой  он  встал  много  лет  назад.  Никто  не  ста¬
вил  под  сомнение  мужественность  и  ум  кардинала.  Rovere
по-итальянски  означает  «дуб»,  и  он  был  столь  же  несги¬
баем  и  тверд  в  своих  суждениях  и  поступках.  Как  его
отец,  как  все  представители  этого  древнего  герцогского
рода.  Но  за  грубость  и  высокомерный  тон  его  не  любили.
Люди  скорее  простят  обходительного  лгуна,  чем  челове¬
ка  прямолинейного.  В  этом  отношении  простодушный  и
улыбчивый  Александр  давал  Джулиано  сто  очков  форы.
Но  не  следовало,  и  Александр  это  отлично  понимал,  не¬
дооценивать  силы  этого  страшного  врага.
 На  встречах  с  французским  королем  Карлом  делла
Ровере  обвинял  Александра  во  многих  грехах.  Он  и  сам
совершал  многое  из  того,  что  губит  душу,  но  Александр...
Джулиано  испытывал  к  нему  столь  сильное  разруши¬
тельное  чувство,  что  помимо  собственной  воли  сгущал
краски.  Но  Карла  интересовали  больше  не  личные  ка¬
чества  папы,  а  то,  насколько  тот  готов  к  войне.
 В  какой-то  момент  ненависть  Джулиано,  заботливо
культивируемая  им  же,  превзошла  здравый  смысл,  и
Джулиано,  бежавший  во  Францию  сначала  в  поисках
защиты,  затем  решил  обратиться  к  Карлу  с  предложе¬
нием  собрать  Великий  совет  и  использовать  его  для  ни¬
зложения  Александра.  Эту  его  мысль  поддержали  и  при¬
 182  $£+

^асть  2.  Шли  С^арь,  или  ничто
 верженцы  Джулиано,  кардиналы,  которых  Александр
со  свойственной  ему  иронией  назвал  отступниками.  Об¬
ряд  возведения  юного  Цезаря  Борджиа  в  кардиналы  на¬
столько  взбесил  Джулиано,  что  он  покинул  Рим,  казав¬
шийся  ему  теперь  слишком  тесным,  грязным,  заполо¬
ненным  испанцами.
 —  В  Риме  воняет  Борджиа  и  быками,  —  цедил  он
сквозь  стиснутые  зубы.
 Политическое  чутье  подсказывало  кардиналу,  что  с
помощью  Карла  VIII  можно  начать  атаку  на  Александ¬
ра.  Следовало  оживить  Великий  совет.  Это  благородное
собрание,  состоящее  из  светских  государей  и  церков¬
ных  лидеров,  могло  влиять  на  политику,  проводимую
Ватиканом,  тем  самым  ограничивая  власть  понтифика
и  держа  его  в  определенных  рамках.  Однако  папа  Пий  II
отменил  Великий  совет,  и  с  этим  соглашались  все  его
преемники.  Христианский  мир  лишился  инструмента
влияния  на  папу,  а  последний,  в  свою  очередь,  получил
абсолютную  власть.
 *  *  *
 «Вы  сообщаете  нам,  что  крестили  своих  подданных,
вопреки  их  согласию,  вследствие  чего  возник  мятеж,
угрожавший  вашей  жизни.  Хвала  вам,  ибо  вы  поддер¬
жали  ваш  авторитет,  приказав  убить  заблудших  овец,
отказавшихся  войти  в  овчарню;  вы  ничуть  не  согреши¬
ли,  проявив  столь  священную  жестокость;  напротив,
хвала  вам,  ибо  вы  уничтожили  врагов,  не  пожелавших
войти  в  лоно  апостольской  церкви,  тем  самым  вы  от¬
крыли  царство  небесное  народам,  подвластным  вам.  Да
не  убоится  царь  совершать  убийства,  если  они  могут
держать  его  подданных  в  повиновении  или  подчинить
их  вере  христианской!  Бог  вознаградит  его  за  грехи  в
этом  мире  и  в  жизни  вечной»102.
 +4$ 	183  §$*

рорджиа.  История  одного  клана
 Эти  строки,  написанные  первосвященником  в  X  сто¬
летии,  красноречиво  говорят  о  морали  святых  отцов.
Преследования,  убийства,  геноцид  целых  народов  со¬
провождали  христианскую  церковь  на  протяжении  всей
ее  истории.  Служители  культа  не  упускают  случая  на¬
помнить  верующим,  что  христианство  послужило  раз¬
витию  человеческой  расы.  Позвольте  узнать,  чем  по¬
служило?
 Тем,  что  духовенство  сжигало  книги  и  произведе¬
ния  искусства,  всячески  препятствовало  развитию  ме¬
дицины,  отчего  вымирали  от  чумы  целые  города,  тем,
что  служители  культа  обирали  крестьян  до  нитки  и  люди
умирали  от  голода?  Чего  стоило  только  знаменитое  ут¬
верждение  священников,  что  знания  —  это  прерогатива
служителей  Божьих!  Неграмотным,  тупым,  суеверным
стадом  легче  управлять  —  кто  бы  спорил!
 Святая  инквизиция  —  отдельная  тема.  Это  сфера
юристов  и  психиатров.  Но  понесла  ли  церковь  наказа¬
ние  за  массовые  убийства,  бесчеловечные  истязания  и
пытки,  за  геноцид,  деградацию,  упадок,  депрессию,  ду¬
ховно-нравственное  вырождение  наций,  которым  под¬
вергся  весь  западный  христианский  мир?  Народ  изне¬
могал  от  нищеты,  в  то  время  как  высшие  церковные
чины  погружались  в  трясину  коррупции,  имея  лишь
одну  цель  —  нажива.
 Следовательно,  утверждение,  что  христианство  по¬
служило  развитию  человечества,  противоречит  истине.
 В  течение  тысячелетий  люди  приобретали  новые  зна¬
ния,  строили  великолепные  города,  развивали  науки  и
искусства.  Культура  древних  поражает  своим  величи¬
ем.  И  все  это  задолго  до  возникновения  пагубной  хрис¬
тианской  религии,  отбросившей  человечество  во  тьму
невесть  каких  веков.  Потребовалось  всего-то  400-500  лет,
чтобы  мир,  пораженный  вирусом  христианства,  погру¬
 184

%атъ  2.  Шли  С^арь,  или  ничто
 зился  в  непроглядный  мрак  невежества,  суеверий,  буй¬
ного  идиотизма  и  варварства.
 После  смерти  Ландона  (7  июля  913  —  5  февраля  914),
121-го  папы  римского,  понтифика  периода  порнокра-
тии103,  король  Англии  Эдгар  Миролюбивый  писал:  «В  Ри¬
ме  можно  увидеть  только  оргии,  распутство,  чревоуго¬
дие  и  блуд.  Дома  священников  превратились  в  дома
позора,  в  притоны  блудниц  и  содомитов.  Днем  и  ночью
там  пляшут  и  играют.  Песни  во  славу  Бахуса,  сладо¬
страстные  танцы  и  оргии  Мессалины  заменили  им  обед¬
ни  и  молитвы».
 Горькая,  затравленная  Италия,  разоренная  святы¬
ми  отцами  эпохи  блудниц,  служителей  тирании,  магии,
воровства,  дошла  до  крайней  степени  обнищания.  Дол¬
гие,  пустынные  дороги  контролировали  вооруженные
банды,  так  что  купцы  и  паломники  набирались  духу
следовать  в  Рим  лишь  огромными  толпами,  нередко  в
сопровождении  вооруженных  людей.  Жить  в  Риме  ста¬
ло  опасно.  Бандиты,  искавшие,  чем  бы  поживиться,
бесчинствовали  на  улицах  по  ночам.  Доходило  даже  до
такого  позора,  как  ограбление  могил.
 Паломников  Рим  манил  и  отталкивал.  Вечный  го¬
род  представлял  собой  странную  смесь  из  разрозненных,
не  связанных  между  собой  впечатлений:  старинный  мост
через  Тибр,  Ponte  Sisto;  отраженные  берега  реки,  ухо¬
дящие  за  предместья,  лодки  и  кучи  мусора,  покачиваю¬
щиеся  на  мутных  волнах;  лицо  очень  молодой,  очень
бедной  женщины,  оглянувшейся  на  площади  Piazza  del
Fico;  шум  толпы  в  переулках  района  Парионе;  крик
легата,  возвещающего  о  новом  указе  папы;  нищее  Тран-
стиберинское  предместье,  представлявшее  собой  груду
лачуг  и  древних  развалин,  где  паслись  тощие  коровы;
огромный  дом  проституток  в  Субуре  с  надписью  на  архи¬
траве:  In  vino  veritas104.  Дворцы  купцов  и  священников,
 185  §£*

рорджиа.  Шстория  одного  плана
 ■шт)—
 окруженные  цветущими  садами.  Пустынная  улица,  сте¬
кающая  с  Палатина,  удаляющийся  стук  копыт  всадни¬
ков,  арка,  увитая  плющом,  взгляд,  словно  бы  из  ниотку¬
да.  Солнце,  питающее  землю,  мутный  поток,  несущийся
к  берегу,  и  все,  что  только  может  происходить  под  этими
небесами.  Площадь,  статуи,  шум  толпы  —  и  ничто...
 Рим  проходил  сквозь  время,  как  иголка,  пронзаю¬
щая  ткань.  Вот  X  век,  и  вот,  значит,  XV...
 «Мы  все  потенциальные  ископаемые,  до  сих  пор  не¬
сущие  в  своих  телах  грубость  прежних  существований,
отметки  мира,  в  котором  живые  существа  текли  с  не¬
много  большим  постоянством,  чем  тучи,  от  эпохи  к  эпо¬
хе»105.  Несчастная,  раздираемая  противоречиями  Ита¬
лия  XV  столетия  представляла  собой  множество  раздроб¬
ленных,  враждующих  между  собой  государств.  А  рядом
находились  могущественные  соседи  —  Испания  и  Фран¬
ция,  настроенные  отнюдь  не  дружелюбно.  Не  будем  за¬
бывать,  что  французский  король  упорно  добивался  не¬
аполитанской  короны.  Молод,  упрям  и  амбициозен  сверх
меры.  Этого  вполне  достаточно,  чтобы  начать  решитель¬
ные  действия.  В  конце  концов  спесь  и  мания  величия
короля  довели  Францию  до  беспорядков  и  ввергли  в
долги,  но  это  не  мешало  королевству  оставаться  гроз¬
ным  противником.
 Как  только  Александру  донесли  об  угрозе,  исходя¬
щей  от  Карла,  он  понял,  откуда  дует  ветер.  Кардинал
Джулиано  делла  Ровере,  заклятый  друг.  Незабвенный
враг.  Он  не  простил  Борджиа  победу  на  конклаве.  Ни¬
когда  не  простит.  Мальчик  был  прав,  во  всем  прав!  Нуж¬
но  было  еще  тогда,  два  года  назад,  послушать  Цезаря  и
накинуть  его  преосвященству  гарроту  на  шею.  Скорее
всего,  так  бы  и  произошло,  но  Джулиано  успел  удрать  в
Остию,  а  оттуда  —  во  Францию.  И  теперь  мутит  воду,
надеясь  на  хороший  улов.
 +%  186

^асть  2.  Шли  С^арь,  или  ничто
 Александр,  конечно,  не  ошибся.  Это  был  тонкий
политик.  Подстрекаемый  кардиналом,  Карл  VIII  угро¬
жал  захватить  Рим,  и  в  1494  году  сделал  это.  Рим  исте¬
кал  кровью  от  бесчисленных  убийств.  Эту  проблему  сле¬
довало  решить  быстро.  Противостоять  столь  могучему
и  хорошо  обученному  противнику  было  равносильно
самоубийству.  Поэтому  непогрешимый  папа  решил  бес¬
препятственно  пропустить  французов  к  Неаполю  через
Папскую  область,  оградив  Рим  от  дальнейших  убийств
и  оккупации.
 Он  оказал  Карлу  прием,  достойный  воинственного
монарха,  приведшего  с  собой  из  Гренобля  37-тысячное
войско,  состоявшее  из  кавалерии,  французской  и  швей¬
царской  пехоты,  ландскнехтов,  вооруженных  аркебуза¬
ми,  а  кроме  того,  в  составе  войск  был  отряд  артиллерии
со  136  полевыми  орудиями.  Содержать  артиллерию  мог
позволить  себе  не  каждый  государь.  В  Рим  Карл  явил¬
ся,  успев  захватить  Пьемонт  на  северо-западе  Италии.
Армия  Пьемонта  присоединилась  к  французам,  и  те¬
перь  у  Карла  было  60  тысяч  воинов.
 Французский  флот  уже  нанес  поражение  флоту  коро¬
ля  Альфонса  II,  а  отряд  герцога  Орлеанского  уничтожил
неаполитанский  десант,  высадившийся  восточнее  Генуи.
Флоренция,  зараженная  проповедями  Савонаролы,  усту¬
пила  захватчикам  крепости  на  побережье,  а  вместе  с
ними  —  Пизу  и  Ливорно.  В  этой  обстановке  от  Алексан¬
дра  требовались  его  змеиная  чуткость  и  дипломатия.  И  он
пустил  в  ход  и  то,  и  другое.  Харизма  Александра  много
раз  выручала  его.  Он  обещает  Карлу  свободный  проход
по  своим  землям  и  обеспечение  войск  продовольствием.
Кроме  того,  порукой  стал  сам  Цезарь  Борджиа.
 Получив  столь  весомую  гарантию,  Карл  обещал  ос¬
таться  добрым  сыном  его  святейшества  папы  —  отныне
и  навсегда.
 187  §£+

рорджиа.  ЭДстория  одного  клана
 •тту—
 *  *  *
 В  белоснежном  одеянии  Александр  VI  стоял  у  алта¬
ря,  высокий,  тучный,  широкоплечий.  Монументальность
его  фигуры  завораживала,  притягивала  благоговейные
взгляды  прихожан,  которых  он  спас  от  дальнейшего
разграбления  этой  вечно  голодной  сворой  ландскнехтов.
Его  темные,  по-прежнему  выразительные  глаза  мерца¬
ли,  в  них,  как  всегда,  светились  гордость,  надменность
и  уверенность.
 Здесь,  в  этом  доме  Бога,  возведенном  давным-давно
над  могилой  святого  Петра,  он  правил  —  непогреши¬
мый,  божественный,  единственный  властелин  всего  хри¬
стианского  мира.  Он  видел  перед  собой  бледные  лица
римлян  с  собачьими  преданными  глазами.  Он  знал,  фа¬
натики  католической  церкви  выполнят  все,  что  он  при¬
кажет.  И  он  порой  упивался  этим  эгоистичным  чувством.
Но  сегодня  ему  были  противны  их  тупые  физиономии.
Думал  он  только  о  Цезаре.

Слава  U
 дальше,  дольше,  Быстрее
 Знайте,  что  есть  такой  предел  позора  в  сознании
собственного  ничтожества  и  слабосилия,  дальше
которого  человек  уже  не  может  идти  и  с  которого
начинает  ощущать  в  самом  позоре  своем  громадное
наслаждение.
 Ф.М.  Достоевский.  «Идиот»
 *  *  *
 Мы  не  умели  прощаться,
 Жили,  словно  во  сне.
 Но  очарованно-яркий  сон
Растаял,  как  снег  в  руке.
 Все  прожито.  Глаз  чудесных
Не  смей  на  меня  поднимать.
 Как  дождь  сорвалась  я  с  неба,
 В  небо  уйду  опять...
 Бледное  небо  стынет.
 Я  —  как  веер  складной.
 Еще  так  странно,  недавно
 Ты  был  нежный,  спокойный  и  мой.
 Еще  была  жива  свирепая  доктрина  Средних  веков,
цепко  держалась  за  умы  и  души  людей,  не  желая  сда¬
вать  свои  позиции.  Люди  устали  от  бесконечных  войн,
разорения,  насилия  и  унижений,  уже  мало  кто  воспла¬
менялся  идеей  Крестовых  походов,  несмотря  на  постоян-
 189

Рорджиа.  История  одного  клана
 +т®}—
 —Ш№*
 ные  призывы  из  Ватикана.  Кровавый  бог  Средневековья,
бог,  не  знающий  жалости,  был  низвергнут  на  землю.  Он
приблизился  к  мыслителям  и  творцам  нового  времени  и
обрел  человеческие  черты.  Это  был  великий  прорыв  в
истории  человечества,  глоток  свежего  воздуха,  словно  кто-
то  открыл  окно  в  душной  комнате.  На  заре  истории  хри¬
стианства  никто  не  мог  предположить,  что  эта  жестокая
религия  на  полторы  тысячи  лет  ввергнет  человечество  в
пучину  раздоров  и  страданий,  где  здравый  смысл  будет
попран  и  раздавлен,  а  естественную  потребность  челове¬
ка  мыслить  объявят  ересью.  Все,  что  с  позиций  совре¬
менной  концепции  мира,  общечеловеческих  и  законода¬
тельных  принципов  нам  кажется  ничем  не  объяснимой
и  не  оправдываемой  дикостью,  тогда  было  нормой.
 Церковники  в  своей  идеологической  войне  призыва¬
ли  на  головы  христиан  все  кары  небесные,  но  уже  все
труднее  становилось  удерживать  христианский  мир  на
той  ступени  унижения  человеческого  достоинства,  на
которую  когда-то  были  поставлены  целые  нации.  Стра¬
дания  чреваты  раздумьями,  что  неизбежно  ведет  к  ре¬
формированию  целей.  Люди  обратили  свои  взоры  в  дав¬
но  минувшие  языческие  времена,  на  великие  древние
цивилизации  Рима,  Греции,  Египта  и  Вавилона.  Нако¬
нец  было  положено  начало  эре  здравомыслия.
Оглядываюсь  на  года  былого:
 Их  бег  мои  развеял  помышленья,
 Смел  пламень  леденящего  горенья,
 Смел  след  покоя,  горького  и  злого.
Любовным  снам  я  не  поверю  снова:
 Разбиты  оба  жизни  утоленья:
 То  —  в  небесах,  а  то  —  добыча  тленья;
Приятью  мук  утрачена  основа.
 Я  потрясен  и  зрю  себя  столь  нищим,
 Что  в  зависть  мне  нижайшая  судьбина:
 190  §£+

^асшь  2.  Шли  Цг}йрь,  или  ничто
 Сам  пред  собой  я  в  жалости  и  страхе.
Звезда  моя!  Судьба  моя!  Кончина  —
 И  белый  день  над  жалким  пепелищем!
Низринут  вами,  я  лежу  во  прахе106.
 *  *  *
 Рим  на  всем  протяжении  своего  существования  был
Вечным  городом,  но  называться  Святым  городом  пра¬
ва  не  имел.  Это  был  центр  беззакония,  откуда,  как  ме¬
тастазы,  распространялась  идеология  темных  веков.  Но
не  только  от  жестокости  и  мракобесия  страдали  люди
той  эпохи.  Опустошительные  эпидемии  и  пандемии  ин¬
фекционных  болезней  волнами  прокатывались  по  за¬
падным  территориям.  Чума.  Жуткое,  пугающее  слово,
резкое,  как  удар  хлыстом,  быстрое,  как  сабля  сараци¬
на.  Настоящие  карнавалы  смерти,  где  число  жертв  пре¬
вышало  потери  в  ходе  боевых  действий.  Печальная  и
зловещая  страница  в  истории  Западной  Европы,  где
особенности  социально-экономического  и  культурного
развития  феодальных  государств  благоприятствовали
распространению  заразных  болезней.
 Средневековые  города  в  Западной  Европе  возникли
в  IX-XI  веках,  но  канализацию  и  водоотводы  стали  со¬
оружать  лишь  несколько  столетий  спустя.  Мусор  и  пи¬
щевые  отходы  горожане  выбрасывали  прямо  из  окон
домов,  отбросы  и  испражнения  текли  вдоль  улиц,  уз¬
ких  и  кривых,  недоступных  для  солнечных  лучей,  где
сновали  крысы,  а  воздух  был  ядовит  от  тяжелых  гнило¬
стных  испарений.  Осенью  и  в  период  слякотных  при¬
морских  зим  улицы  превращались  в  непроходимые  бо¬
лота,  а  в  жаркие  дни  в  городе  нечем  было  дышать  из-за
едкой,  смрадной  пыли.  Широкому  распространению  за¬
разы  способствовали  и  так  любимые  папами  крестовые
походы.  В  таких  условиях  инфекционные  заболевания
 •fr'SfS  191  $£+

рорджиа.  Шстория  одного  клана
 не  прекращались.  Эпидемии  вспыхивали  часто  и  вне¬
запно  и  повсюду  вызывали  панику  и  ужас.  В  такие  пе¬
риоды  именно  в  городах  была  самая  высокая  смертность.
Во  многих  местах  причиной  чумных  вспышек  объяви¬
ли  кошек,  «слуг  дьявола»,  являвшихся  в  мир,  чтобы
заражать  людей.  Массовые  истребления  кошек  привели
к  неимоверному  увеличению  численности  крыс,  и  вот
тогда  впору  было  бить  в  набат.
 Когда  «черная  смерть»  тяжелым  катком  прошлась
по  Европе,  забрав  с  собой  25  миллионов  человеческих
жизней,  многие  ничтожные  разумом  в  отчаянии  возде¬
вали  руки  к  небесам,  моля  Бога  о  пощаде,  питая  безум¬
ную  надежду  облегчить  свои  страдания.  С  середины  лета
1346  года  в  Европу  поползли  странные,  насторажива¬
ющие  слухи  с  Востока.  Но  были  они  столь  неправдопо¬
добны,  что  поначалу  в  них  никто  не  верил.  Источником
тревожных  сообщений  оказались  купцы,  ведшие  дела  с
караванщиками,  что  доставляли  пряности  и  чай  из
Индии  и  Китая.  Негоцианты  с  Востока  рассказывали  о
том,  как  «между  Китаем  и  Персией  пошел  сильный
дождь  из  огня,  падавший  хлопьями,  подобно  снегу,
и  сжигавший  горы  и  долины  со  всеми  жителями»,  и  что
в  небе  стояла  черная  туча,  которую  «кто  бы  ни  увидел,
тот  умирал  в  течение  половины  дня».
 Рассказы  торговцев  слушали  с  интересом,  но  особо¬
го  значения  им  не  придавали,  жизнь  текла  в  обычном
режиме,  до  весны  1347  года,  когда  все  изменилось  и  ни¬
когда  уже  больше  не  возвращалось  в  прежнее  русло.
Вскоре  появились  реальные  очевидцы  какого-то  ужас¬
ного  мора,  смертельной,  необъяснимой  угрозы,  бежав¬
шие  из  Скифии  и  Византийской  империи.  Они  утверж¬
дали,  что  началась  «казнь  от  Бога»,  что  мор  поразил
генуэзцев  в  колониях  на  берегах  Черного  и  Азовского
морей,  что  люди  покрываются  язвами  и  в  страшных
 192

'ianttb  2.  Шли  Ще?арь,  или  ничто
 •цш>>—
 —Шт+
 муках  умирают  в  три  дня,  а  трупы  их  чернеют  и  разла¬
гаются  сразу,  как  только  больной  отдаст  Богу  душу.
В  октябре  12  генуэзских  кораблей  пришвартовались  в
сицилийском  порту  Мессина.  На  их  палубах  вповалку
лежали  матросы  и  пассажиры,  умершие  «от  моровой
язвы,  проникшей  до  самых  костей».  Умирающие,  обе¬
зображенные  страшными  язвами,  издавали  столь  мучи¬
тельные  стоны,  что  у  поднявшихся  на  палубы  кровь
стыла  в  жилах.  Те,  кто  видел  эту  страшную  картину,
могли  только  пасть  на  колени  и  смиренно  молиться  Гос¬
поду,  взывая  к  его  милосердию...
 К  этому  моменту  чума  уже  опустошила  Азию,  сви¬
репствовала  во  Фракии,  Македонии,  Сирии,  Египте,  Зо¬
лотой  Орде,  Месопотамии  и  Персии,  куда  болезнь  занес¬
ли  беженцы,  спасавшиеся  из  охваченного  чумой  Констан¬
тинополя.  Вслед  за  Генуей  черный  чумный  флаг  подняли
Венеция  и  Неаполь,  за  ними  —  Милан,  Флоренция,  Рим,
Сицилия,  Греция,  Франция,  где  бушевала  Столетняя  вой¬
на,  Англия,  Испания,  раздираемая  внутренними  конф¬
ликтами,  Германия,  Польша,  Российское  государство,
находившееся  под  монголо-татарским  игом  —  все  терпе¬
ли  ужасные  бедствия.  Бесконечное  передвижение  огром¬
ных  армий,  не  менее  огромных  толп  беженцев  из  разо¬
ренных  войной  территорий  и  опустошенных  вспышками
мора  зон,  паломничество  ради  спасения  душ,  голод,  ни¬
щета,  бродяжничество  и  оживленная  торговля  способ¬
ствовали  мгновенному  распространению  пандемии.
 В  городах  пылали  чумные  костры,  горожане  сжига¬
ли  имущество  зараженных,  тут  и  там  скрипели  похорон¬
ные  повозки,  и  живые  не  успевали  хоронить  мертвых.
Те,  кто  заболевал,  погибали  в  течение  нескольких  часов
после  заражения.  В  Неаполе  умерло  около  60  тысяч  че¬
ловек,  в  Генуе  —  40  тысяч,  в  Венеции  —  100  тысяч.  Лон¬
дон  потерял  девять  десятых  населения.  В  Кессарии  в
 7.  Зак.  456
 193  ££+

Лорджиа.  (История  одного  клана
 живых  не  осталось  никого.  Многие  монастыри  совершенно
обезлюдели.  Над  немыми  католическими  крепостями  как
черный  дым  вились  вороньи  стаи,  во  дворах  выли  бродя¬
чие  псы,  а  за  каменными  стенами  разлагались  непогре¬
бенные  трупы,  потому  что  некому  было  предать  их  зем¬
ле.  День  и  ночь  тоскливо  бил  колокол.  По  улицам  в  чер¬
ных  плащах  из  вощеной  материи,  в  широкополых  шляпах
и  масках  с  клювом,  изрядно  походя  на  зловещих  птиц,  с
клюками  в  руках  ходили  чумные  доктора,  наводя  еще
больший  страх  и  тоску  на  верующих.
 Входя  в  дома  зараженных,  они  вряд  ли  могли  чем-то
помочь.  Единственной  дельной  практической  рекомен¬
дацией  было  спасение  бегством.  Бежать  следовало  «даль¬
ше,  дольше  и  быстрее»107.  Как  можно  быстрее.  И  оста¬
ваться  вдали  от  зараженного  города  достаточно  долго,
пока  не  исчезнет  угроза.  Заразившись,  следовало  прежде
всего  исповедаться,  затем  причаститься  святых  тайн  и
лишь  потом  заниматься  потребностями  тела,  ибо  спасе¬
ние  души  важнее  выживания  физического.  А  врачу  строго
вменялось  в  обязанность  не  оказывать  помощи  до  тех
пор,  пока  больной  не  исполнит  свой  религиозный  долг.
 В  те  времена  медицина  тесно  переплеталась  с  магией,
а  совершенное  непонимание  причин  болезни  и,  соответ¬
ственно,  того,  как  ее  лечить,  предлагало  средневековым
эскулапам  самые  причудливые  средства,  на  какие  толь¬
ко  гораздо  было  их  воображение.  Например,  в  состав
одного  из  чудесных  снадобий  входили  патока  10-летней
выдержки,  вино,  измельченные  змеи  и  иные  компонен¬
ты  в  количестве  60  наименований.  При  лечении  чумы
рекомендовалось  прикладывать  к  телу  больного  сушеных
жаб,  которые  должны  были  вытянуть  яд.  Вытягивать
болезнь,  по  мнению  врачей,  должны  были  и  сильные
магниты.  Согласно  еще  одному  методу  больной  по  очере¬
ди  должен  был  спать  на  левом  боку,  затем  на  правом.
 194  $+

^асшь  2.  Шли  С£е?арь,  или  ничто
 Когда  пришел  «черный  мор»,  медицина  (тогда  ее
называли  физикой)  в  христианской  Европе  пребывала  в
глубочайшем  упадке.  Это  объяснялось  примитивными
религиозными  изворотами,  применяемыми  в  отношении
всех  сфер  знаний.  Медицина  считалась  второстепенной
наукой,  поскольку  ее  задача  —  «излечение  бренного
тела»,  была  куда  как  менее  значима,  чем  спасение  души.
 Анатомирование  трупов  строго  запрещалось,  не  одоб¬
рялось  и  всякое  хирургическое  вмешательство,  посколь¬
ку  фарисействующие  клирики  заявляли,  что  «церкви
противно  кровопролитие».  Медики  только  в  крайнем
случае  решались  вскрывать  гнойные  бубоны  пациентов.
Наиболее  мудрые  и  талантливые  врачи  в  своем  стремле¬
нии  покорить  окружающий  мир,  познать  тайный  смысл
существования  постоянно  рисковали  попасть  в  поле  зре¬
ния  Всевидящего  Ока  —  святой  инквизиции,  карающе¬
го  меча  на  страже  интересов  коррумпированного  духо¬
венства.  Удачливые  врачи  пользовались  авторитетом  и
уважением  у  сильных  мира  сего,  получая  вознагражде¬
ния  и  милости.  Это  вызывало  наибольшее  возмущение
клира.  Один  из  медиков  того  времени,  пожелавший  ос¬
таться  неизвестным,  писал:  «Клирики  по  обыкновению
толпятся  у  изголовья  больных,  из  всех  сил  тщась  дока¬
зать  великую  действенность  своего  вмешательства,  воз¬
звания  к  святым,  реликвий,  освященных  свечей,  обе¬
ден,  милостыни,  пожертвований  и  прочего  благочести¬
вого  шарлатанства.  Случись  врачу  одержать  победу  над
недугом,  это  приписывается  заступничеству  святых,
обетам  и  молитвам  клириков.  Случись  же  ему  умереть,
виноваты  в  этом,  конечно  же,  врачи»108.
 Время  шло,  и  чума  собирала  свой  ужасный  урожай.
Не  помогали  ни  блюдца  с  молоком,  расставленные  в
зараженных  помещениях,  дабы  они  поглощали  миазмы
болезни,  ни  пауки,  способные  абсорбировать  витающий
 195  $$+

iSopgmua.  История  одного  клана
 —тт*
 в  воздухе  яд,  ни  ароматные  окуривания,  ни  прогон  ско¬
та  по  улицам  города,  ни  козлы,  живущие  в  комнатах,
ни  даже  вдыхание  зловония  отхожих  мест.  Повсюду
жгли  костры,  без  устали  звонили  в  колокола  и  палили
из  пушек  —  чума  не  отступала.
 *  *  *
 «Черная  смерть»  свирепствовала  в  течение  6  лет,
начиная  с  1347  по  1353  год.  Столь  длительное  время
эпидемию  поддерживали  социальные  условия.  Неверо¬
ятно  высокая  плотность  населения  в  грязных,  стисну¬
тых  со  всех  сторон  крепостными  стенами  городах,  нево¬
образимая  скученность  людей  в  жилых  помещениях,  не
имеющих  понятия  ни  о  профилактике  заболеваний,  ни
о  личной  гигиене.  К  слову,  и  в  отношении  личной  гиги¬
ены  также  сказывалось  разрушительное  вмешательство
церкви.  Верующим  внушалось,  что  забота  о  теле  —  гре¬
ховна,  мытье  и  созерцание  собственного  обнаженного
тела  вводят  в  искушение,  а  искушение  есть  открытые
врата  в  ад.  Об  «опасности»  предупреждал  отец  монаше¬
ства  Бенедикт  Нурсийский:  «Здоровым  телесно  и  в  осо¬
бенности  молодым  по  возрасту  следует  мыться  как  можно
реже».  Некоторые  короли  и  королевы  принимали  эти
абсурдные  наставления  так  близко  к  сердцу,  что  вооб¬
ще  отказывались  от  всяческой  гигиены.  Бывали  слу¬
чаи,  когда  дипломаты  раздробленной  Руси,  находясь  в
Европе  по  делам  государственной  важности,  посылали
своим  князьям  донесения,  в  которых  жаловались,  что
«его  величество  смердит  как  пес».
 Религиозный  фанатизм,  подогреваемый  духовен¬
ством,  достиг  невероятных  вершин.  Люди  клялись,  что
видели  на  улицах  старца  в  плаще  с  капюшоном,  под
которым  не  было  лица.  Другие  уверяли,  что  лицо  было  —
кости  человеческого  черепа,  пустые  глазницы  и  дьяволь¬
 196

^асть  2.  Шли  С£е?арь,  или  ничто
 ская  усмешка.  Смерть  —  безглазая,  беспощадная,  бе¬
лая,  жадная,  костлявая,  лютая,  обманная,  мрачная,
холодная,  ясная  —  безраздельно  хозяйничала  в  Европе.
Но,  смерть  превращает  жизнь  в  судьбу,  и  многим  она
определила  роль  безымянной  жертвы  темной,  как  ян¬
варская  ночь,  эпохи.
 Когда  Самаэль,  Ангел  Смерти,  раскрыл  над  Европой
свои  черные  крылья,  и  Ниацринель,  демон  из  Могиль¬
ной  Ямы,  подал  ему  нож  с  тремя  каплями  яда,  церковь
возвестила  конец  света  и  то,  что  сбываются  пророчества
Христа  и  апостолов.  И  народы,  потрясенные  эпидемией,
уверовали  в  это.  В  войне,  голоде  и  болезни  виделись  им
всадники  Апокалипсиса.  Чума  была  всадником,  чей  «конь
блед  и  имя  ему—  Смерть».  Папа  Климент  VI,  в  миру
Пьер  Роже,  в  послании  от  26  сентября  1348  года  назвал
чуму  «тайным  судом  Божьим»,  болезнью,  «которой  Бог
поразил  христианский  народ  за  грехи  его».  С  эпидемией
боролись  с  помощью  молебнов.  Храмы  были  наводнены
верующими.  Наилучшим  лекарством  церковь  считала
«страх  Божий,  ибо  Всевышний  один  может  отвратить
чумные  миазмы».  Вопрос,  что  вызвало  столь  страшный
гнев  Божий,  был  одним  из  главных.  После  жарких  де¬
батов  теологи  нашли,  наконец,  ответ.  Причина  столь
колоссального  несчастья  заключалась  в  новой  моде  на
ботинки  с  длинными  высоко  загнутыми  носами.  Имен¬
но  эта  бесовская  обувка  так  рассердила  Всевышнего,  что
он  наслал  на  людей  чуму,  чтобы  раз  и  навсегда  побо¬
роть  это  зло.
 В  самый  разгар  эпидемии,  в  1350  году,  Климент  VI
объявил  Святой  год109  и  приказал  ангелам  немедленно
доставлять  в  рай  любого,  кто  скончается  на  дороге  в
Рим  или  же  возвращаясь  обратно.  На  Пасху  в  Вечном
городе  собралось  более  миллиона  паломников,  на  Троицу
в  зараженный  город  стеклось  два  миллиона  фанатиков,
 197  $$+

рорджиа.  Шсшория  одного  клана
 ищущих  защиты  от  страшной  болезни.  В  этой  спрессо¬
ванной,  липкой,  заразной  человеческой  массе  чума  сви¬
репствовала  с  такой  силой,  что  из  города  вышли  менее
одной  десятой  части  уцелевших.  Но  разве  ж  это  поте¬
ри,  когда  за  один  только  юбилейный  год  прибыль  рим¬
ской  курии  от  пожертвований  богомольцев  составила
фантастическую  сумму  в  17  миллионов  флоринов!  В  тот
год  в  Риме  ходило  высказывание  какого-то  остряка:
«Господь  не  желает  смерти  грешника.  Пусть  себе  жи¬
вет  и  платит  далее».
 А  в  это  время  его  святейшество  находился  вдали  от
охваченного  чумой  Рима.  За  сотни  верст,  в  своем  авинь¬
онском  замке.  Проконсультированный  личным  врачом,
Ги  де  Шолиаком,  он  прекрасно  осознавал  опасность  за¬
ражения.  «Пленник  Авиньона»  не  допускал  к  своей
дряхлой  персоне  никого.  Сидел,  как  паук,  между  двух
жаровен,  где  постоянно  поддерживался  огонь.
 Между  тем  находиться  в  Риме  было  равносильно
самоубийству.  В  городе  бесчинствовали  банды  мароде¬
ров.  Из  опустевших  домов  выносилось  все  сколько-ни¬
будь  ценное.  Людей  грабили  на  улицах,  головорезы  вры¬
вались  в  дома,  где  еще  кто-то  оставался.  Проституция
даже  в  таких  чудовищных  условиях  не  сдавала  свои
позиции.  И  каждый  день  умирали  сотни  римлян.  Но
церкви  и  светской  власти  ничто  не  мешало  бороться  за
господство.
 Даже  такое  потрясение  не  смогло  объединить  Ита¬
лию.  Пять  государств:  Венеция,  Милан,  Флоренция,
Неаполь  и  Рим  по-прежнему  делили  сферы  влияния.
Каждое  из  этих  государств  поддерживалось  независи¬
мыми  мегаполисами,  где  правили  аристократические
семьи,  гордые  своими  корнями,  уходящими  в  стародав¬
ние  века.  Расслабляться  было  некогда.  Нельзя  было  за¬
бывать  и  об  угрозе  внешнего  вторжения.  Государи  Фран¬
 198  $£+

^асть  2.  Шли  С£е?ар  ь,  или  ничто
 ции  и  Испании  следили  хищным  взглядом  за  всем,  что
происходило  в  Италии.  К  тому  же  рукой  было  подать
до  мусульманских  территорий.
 *  *  *
 Чума  опустошила  Европу  и  покатилась  к  Москве  и
северным  островам.  ...Над  обезлюдевшим  Римом  занимался
рассвет.  Огромная  базилика  Святого  Петра  купалась  в
лучах  восходящего  солнца,  ее  массивный  купол  возносил¬
ся  в  небо,  быстро  набирающее  цвет  и  плотность.  Когда-то
на  этом  месте  располагались  сады  цирка  Нерона,  от  кото¬
рых  остался  обелиск  из  Гелиополя,  привезенный  в  Рим
императором  Гаем  Юлием  Германиком,  больше  известным
под  своим  агноменом110  Калигула.  Обелиск  и  теперь  стоит
на  площади  Святого  Петра,  и  всякий  раз,  когда  в  мир
возвращается  свет,  от  него  протягивается  длинная,  беспо¬
койная  тень,  всегда  движущаяся  по  кругу.
 «Черная  смерть»  отступила.  Над  Римом  еще  поднима¬
лись  черные  дымные  столбы,  но  уже  свежие  ветра  дули  с
Тирренского  моря.  Но  это  не  было  завершением  бедствий,
чума  вернется  через  семь  лет,  как  это  было  и  будет  еще
после.  В  Венеции,  Милане,  Падуе,  Болонье,  Пьяченце,
Палермо,  Вероне  снова  заговорят  о  «конце  света».  Но  что
есть  смерть?  Всего  лишь  «зачерненная  сторона  зеркала,
без  которой  мы  бы  ничего  не  увидели»111.
 Прошло  почти  полтора  столетия.  Наступило  время
великих  открытий  в  мире  науки,  философии,  в  медици¬
не,  в  мире  искусств,  где  художник  брал  на  себя  роль
творца.  Переход  от  суровой  религиозности  и  фанатично¬
го  стремления  к  спасению  души  —  к  пониманию  красо¬
ты  и  величия  мира,  к  возможности  обрести  награду  не  за
гробовой  доской,  а  в  мире  живых,  мире,  наполненном
воздухом  и  светом,  к  понятию  чести,  достоинства,  гордо¬
сти,  к  общечеловеческим  ценностям,  дался  нелегко.  За
 199  §$*

рордяша.  (История  одного  клана
 все  приходилось  платить.  И  на  все  была  одна  цена  —
человеческие  жизни.
 В  конце  XV  века  Европу  охватила  эпидемия  сифи¬
лиса.  Матросы  на  кораблях  Колумба  привезли  не  толь¬
ко  золото  Нового  Света,  но  и  смертельную  заразу,  полу¬
ченную  в  награду  за  зверства  от  индейцев  из  Вест-Ин¬
дии,  с  острова  Эспаньола  (ныне  Гаити).  Затем  многие  из
этих  матросов  поступили  на  службу  к  французскому
королю.  В  1494  году  Карл  VIII  вторгся  со  своей  интер¬
национальной  армией  на  Апеннины.  Это  положило  на¬
чало  Первой  итальянской  войне.  Летом  1495  года  войс¬
ка  Карла  осадили  Неаполь,  но  среди  его  солдат  внезап¬
но  началась  эпидемия  люэса.  По  этой  причине,  а  также
из-за  опасений  быть  отрезанным  от  Франции  король
покинул  Неаполь,  чтобы  6  июля  встретиться  с  армией
Венецианской  лиги  в  битве  при  Форново-ди-Таро  и,  по¬
терпев  поражение,  уйти  во  Францию.  Разбитое,  раздроб¬
ленное  войско,  сотни  деморализованных  солдат,  возвра¬
щаясь  в  королевство  Карла,  способствовали  распростра¬
нению  инфекции.  В  1496  году  эпидемия  охватила
Францию,  Италию,  Германию,  Швейцарию,  затем  спи¬
сок  зараженных  территорий  пополнили  Австрия,  Венг¬
рия  и  Польша,  а  спустя  4  года  эпидемия  вышла  за  пре¬
делы  Европы.  Люэс  унес  более  5  миллионов  жизней.
В  первой  четверти  XVI  века  эта  болезнь  была  основной
причиной  смерти  европейцев.
 Сифилисом  был  поражен  и  Цезарь  Борджиа.  Закры¬
вая  глаза  и  тяжело  дыша,  страдая  от  болей  и  изнуря¬
ющей  горячки,  он  представлял  себе  темно-зеленый  ост¬
ров,  черные  скалы  и  белые  паруса  над  маслянистым
спокойствием  тропических  морей...

Жлаы  12
 €tdu  нужно  ушшь  —  укеи
 Не  даем  мы  тебе,  о  Адам,  ни  определенного  места,
ни  собственного  образа,  ни  особой  обязанности,
чтобы  и  место,  и  лицо,  и  обязанность  ты  имел  по
собственному  желанию,  согласно  твоей  воле  и  твоему
решению.  Образ  прочих  творений  определен  в  пределах
установленных  нами  законов.  Ты  же,  не  стесненный
никакими  пределами,  определишь  свой  образ  по  своему
решению,  во  власть  которого  я  тебя  предоставляю.
 Джованни  Пико  делла  Мирандола.
 «Речь  о  достоинстве  человека»
 В  день,  назначенный  для  казни,
 Я  пришла  к  тебе.
 Распластался  месяц  ясный
На  речной  волне.
 Я  вчера  была  хозяйка.
 А  сегодня  кто?  Так...
 Легла  рука  в  перчатке
На  лицо  твое.
 Не  молчи  и  потемневших  глаз
Не  отводи.
 Пригласи  в  покои  гостью
Тихим:  «Проходи...»
 Не  всегда  была  покорной.
 Мне  отрадно  знать,  что  ты,  юный,
Рук  холодных  не  посмеешь  целовать.
 *  *  *
 201  ££+

JSopgmua.  (История  одного  клана
 Александр  VI  искренне  любил  своих  сыновей  и  дочь,
плоть  от  плоти,  кровь  от  крови.  Цезарю,  как  только  тот
родился,  он  прочил  духовную  карьеру.  Правда,  очень
скоро  убедился,  что  Цезарь  не  духовник,  это  прирож¬
денный  воин,  и  если  он  и  согласится  стать  иконой,  на¬
ставником  меча  и  духа,  то  только  для  своих  солдат.
Однако  отступать  от  намеченного  плана  Александр  не
собирался.  В  какой-то  степени  именно  он  своим  реше¬
нием  подставил  своего  первенца,  Джованни,  под  кин¬
жал  брата,  но  поймет  он  это  слишком  поздно,  в  тот  миг,
когда  исправить  уже  ничего  будет  нельзя.
 В  те  прекрасные  времена  его  малолетние  дети,  слиш¬
ком  юные,  нежные,  как  цветы,  отлично  знали,  что  их
набожный  отец  Родриго  знаменит  и  всесилен,  что  он
вице-канцлер  его  святейшества  папы,  второй  по  могу¬
ществу  и  значимости  человек  в  Римско-католической
церкви.  А  Родриго  верил,  что  появление  на  свет  этих
детей  —  один  из  пунктов  Божьего  замысла.  Служитель
церкви,  он  не  имел  права  жениться.  И,  более  того,  обет
безбрачия  предписывал  соблюдение  целомудрия,  нару¬
шение  которого  рассматривалось  как  святотатство.  Слуга
Всевышнего,  но  слишком  сластолюбивый,  чтобы  отка¬
заться  от  наслаждений  плоти,  он  чувствовал,  что  Гос¬
подь  хочет  от  него  нечто  большего,  чем  просто  соблюде¬
ния  догм.  И  разве  не  создал  Он  Еву,  чтобы  дать  ее  Ада¬
му?  И  разве  апостолы  Петр  и  Филипп  не  были  женаты?
И,  как  писал  Климент  Александрийский:112  «Или  они
и  с  апостолами  не  посчитаются?  У  Петра  и  Филиппа
были  дети;  Филипп  выдал  и  дочерей  своих  замуж;  Па¬
вел  не  стесняется  в  одном  своем  Послании  приветство¬
вать  жену,  которую  он  не  брал  с  собой,  чтобы  не  затруд¬
нять  свое  дело  служения».
 Так  почему  же  он,  Родриго,  из  старинного  испан¬
ского  рода,  не  должен  следовать  по  стопам  апостолов  на
 202

^асшь  2.  Шли  tje^apb,  или  ничто
 земле,  исполненной  бед  и  несчастий?  Почему  же  он  дол¬
жен  избегать  женщины,  великого  наслаждения  совокуп¬
ления  с  нею,  если  это  позволяет  ему  забыться  и  отдох¬
нуть  от  трудов?  Не  потому  ли,  что  женщина  извергнута
из  преисподней,  чтобы  совращать  человека,  и  сама  есть
искушение?  Сказать  по  правде,  Родриго  так  не  думал.
Он  любил  женщин,  а  больше  всех  —  Розу.  Она  зачала
от  него  этих  детей  и  родила  для  великого  предназначе¬
ния,  они  должны  помочь  ему  всю  Италию  сделать  Пап¬
ской  областью  и  распространить  власть  Римской  церк¬
ви  на  весь  мир.
 У  Родриго  было  еще  трое  детей  со  времен,  когда  он
служил  епископом.  Но  не  им  была  уготована  судьба  стать
кровными  союзниками  будущего  папы.  Он  не  видел
никакого  противоречия  в  том,  что  он,  слуга  Святого
престола,  приходится  отцом  полудюжине  детишек.  Да
что  ж  в  этом  такого?  Ведь  сын  и  дочь  Папы  Иннокен¬
тия  участвовали  во  всех  церковных  церемониях,  и  папа
не  скрывал  родства,  а  даже,  наоборот,  всячески  подчер¬
кивал  и  демонстрировал  противопоставление  себя  идео¬
логии  и  субъективизму  церкви!
 Они  истинно  его  дети.  И  ее,  Ваноцци,  женщины,
которой  много  лет  удавалось  снова  и  снова  воспламе¬
нять  в  нем  страсть.  Эта  связь,  замешанная  на  преда¬
тельстве  и  крови,  скрепленная  общей  тайной,  играла  в
его  жизни  важную  роль.  Только  с  Ваноццей,  умной,
тонкой,  с  извращенной  логикой,  прекрасной,  как  язы¬
ческая  богиня,  острой  и  безжалостной,  как  жало,  он
мог  поговорить  по-настоящему,  обсудить  насущные  воп¬
росы  мирской  и  церковной  жизни.  Она  могла  дать  ему
дельный  совет  так,  что  ему  казалось,  будто  он  сам  раз¬
решил  сложную  задачу,  а  он  рядом  с  ней  мог  быть  со¬
бой,  проявляя  себя  искусным  любовником,  делая  в  по¬
стели  все,  что  она  захочет.
 203

рорджиа.  Шшория  одного  клана
 Родриго  гордился  своими  сыновьями,  но  более  всех  —
Цезарем.  Он  с  детства  был  настойчив,  часто  жесток,  умел
принимать  скорые  и  точные  решения.  Не  допускал  мук
совести,  придерживаясь  принципа  «что  сделано,  то  сде¬
лано».  Если  постоянно  копаться  в  себе,  больших  успе¬
хов  не  достигнешь,  а  у  Родриго  были  грандиозные  пла¬
ны,  и  Цезарь  ему  нужен  был  именно  таким,  каким  он  и
являлся.  Он  многое  прощал  Цезарю,  простил  и  связь  с
сестрой,  потому  что  запретить  ему  сделать  что-то  мож¬
но  было,  только  убив  его.  Родриго  знал,  что  часто  вещи
не  являются  тем,  чем  кажутся.  Но  его  связь  с  Лукреци-
ей  была  именно  тем,  чем  и  представлялась.
 Когда  Родриго  узнал  об  этом,  его  окатило  с  ног  до
головы.  И  ударяло  снова  и  снова.  Ничего  подобного  он
до  сих  пор  не  испытывал.  Это  была  ревность.  Это  чувство
разъедало  его,  как  ржа  разъедает  и  портит  железо,  когда
отличный  боевой  клинок  становится  куском  шлака,  по¬
крытого  коростой.  Снова  и  снова  он  твердил  себе:  «Это
неправда»,  но  не  мог  в  это  поверить,  как  ни  старался.
 Не  мог  поверить  и  тогда,  когда  сам  сжимал  Лукре¬
цию  в  своих  объятиях.  Но  время  —  вода.  И  Родриго
смирился.
 *  *  *
 Цезарь  слишком  быстро  перестал  быть  ребенком.  Да
и  был  ли  он  им  когда-нибудь?  Он  горел,  в  нем  бушевало
внутреннее  пламя,  и  в  конце  его  короткой  жизни,  про¬
несшейся,  как  взгляд,  как  оглушающий  крик,  осталось
слишком  много  копоти  от  этого  внутреннего,  пожирав¬
шего  его  пламени.  Он  чувствовал  людей.  Безошибочно
распознавал  их  сущность.  Умел  ценить  верных  и  умел
избавляться  от  врагов.  Он  имел  дикий  испанский  тем¬
перамент  и  тяжелый  характер.  Он  мог  бы  предстать  в
любом  обличье  —  в  бархатном  камзоле  или  во  вретище
 204

^асшь  2.  Шли  С£е?арь,  или  ничто
 нищего  паломника,  не  узнать  его  было  невозможно.  Было
нечто,  выдававшее  его.  Глаза.  Темно-карие,  почти  чер¬
ные.  Взгляд  пронзительный,  тяжелый,  иногда  отстра¬
ненный.  Таков  был  Цезарь.
 Богатство  отца  позволило  ему  получить  аристокра¬
тическое  воспитание.  Он  сформировал  в  себе  качества
независимой,  сильной  личности,  чему  способствовало  все
его  окружение.  Его  манили  горизонты,  ветра  мусуль¬
манского  мира  —  сухие,  жаркие,  пополам  с  песком,  его
возбуждала  мысль  о  крестовых  походах.  Он  имел  боль¬
шой  духовный  потенциал  и  мог  достичь  многого  в  де¬
лах  служения  Римской  церкви,  но  мальчик  видел  себя
полководцем.  Для  Родриго  это  не  имело  никакого  зна¬
чения.  Все  было  логично  и  закономерно:  продолжате¬
лем  рода  станет  его  старший  сводный  брат  Пьер  Луид¬
жи  Борджиа,  первый  герцог  Гандиа.  Правда,  Пьер  Лу¬
иджи  проживет  недолго,  в  1488  году  его  не  станет.
Однако  следующим  по  старшинству  был  Джованни,  пер¬
венец  Родриго  и  Ваноцци.  Своим  первородством  Джо¬
ванни  вызывал  зависть  Цезаря.  Он  всегда  ломал  барье¬
ры,  и  так  случилось,  что  старший  брат  встал  на  его  пути.
 Однако  что  бы  там  ни  желал  Цезарь,  Родриго  делал
то,  что  должен  был.  Для  начала  следовало  устранить  пре¬
пятствия,  связанные  с  происхождением  мальчика.  Бас¬
тард,  сын  вдовы  и  кардинала  —  похвастаться,  прямо  ска¬
жем,  было  нечем.  Препятствия  были  исключены  Сик¬
стом  IV.  Согласно  папской  булле,  маленький  Чезаре  был
признан  родным  племянником  кардинала  Родриго  Борд¬
жиа.  Его  преосвященство  времени  терять  не  стал,  и  в
1482  году  семилетний  Чезаре  был  назначен  протонота-
рием.  Затем  папа  Иннокентий  VIII  дал  ему  епископство
Памплону,  а  Александр  VI  в  1492  году  —  щедрую  Вален¬
сию,  приносившую  16  тысяч  дукатов  дохода,  и  в  то  вре¬
мя,  когда  старший  брат,  папский  знаменосец  и  генерал-
 205  §£+

Лорджиа.  История  одного  клана
 капитан  Церкви,  появлялся  в  Риме  в  доспехах,  бряцая
оружием,  Цезарь  был  вынужден  носить  ненавистную
сутану.
 Невозможно  выразить,  как  Цезарь,  мечтавший  о
политической  карьере  и  славе  полководца,  тяготился
своим  духовным  званием  —  просто  не  хватит  слов.  Быть
может,  Цезарь  так  и  оставался  бы  Князем  Церкви.  Если
бы  был  менее  решителен.  Если  бы  не  смерть  брата.
 Эта  смерть  отрезвила  членов  аморального  семейства,
которых  развратили  богатство,  неограниченная  власть
и  вседозволенность.  Вот  что  пишет  об  убийстве  Джован¬
ни  папский  церемониймейстер  и  доверенное  лицо  Иоганн
Бурхард:
 «В  среду,  14  июня,  высокочтимый  синьор  кардинал
Валенсийский  и  сиятельный  синьор  Хуан  Борджиа  Ара¬
гонский,  возлюбленные  сыновья  святейшего  папы  на¬
шего,  ужинали  в  доме  синьоры  Ваноцци,  своей  матери.
 После  ужина,  ввиду  наступления  ночи  и  вследствие
настойчивого  желания  высокочтимого  синьора  карди¬
нала  Валенсийского  возвратиться  в  апостолический  дво¬
рец,  оба  сели  на  лошадей  или  мулов  с  немногими  из
своих  слуг,  которых  имели  очень  мало,  и  поехали  по¬
чти  до  палаццо  высокочтимого  синьора  Асканио,  вице-
канцлера,  в  котором  жил  святейший  папа  наш,  будучи
вице-канцлером,  и  который  сам  построил.  Там  герцог,
сославшись,  что  намерен  пойти  куда-то  в  другое  место
для  развлечения,  прежде  чем  вернуться  во  дворец,  по¬
лучил  такое  позволение  от  кардинала-брата  и  повернул
назад,  отпустив  своих  немногих  слуг,  за  исключением
вестового;  затем  он  задержался  с  каким-то  человеком,
у  которого  лицо  было  закрыто;  человек  этот  подходил  к
нему  во  время  ужина  и  в  течение  месяца  или  дольше
посещал  его  также  и  в  апостолическом  дворце  почти
каждый  день.
 206  $£+

'jEatmb  2.  Шли  Ще?арь,  или  ничто
 »
 На  своем  муле  герцог  доехал  в  обратную  сторону  до
площади  Иудеев,  где  отпустил  упомянутого  вестового  и
послал  его  по  направлению  ко  дворцу,  приказав,  чтобы
он  ожидал  его  на  площади  Иудеев  около  23  часов,  а
если  к  тому  времени  он  не  вернется  туда,  то  пусть  сам
идет  прямо  во  дворец.
 Сказав  это,  герцог  удалился  от  вестового,  сидя  на  муле,
вместе  с  тем,  у  которого  было  закрыто  лицо.  Он  поехал  в
неведомое  место,  где  был  умерщвлен  и  брошен  в  реку
возле  странноприимного  дома  св.  Иеронима,  обычно  на¬
зываемого  рабским,  по  дороге,  которая  идет  с  моста  св.  Ан¬
гела  прямо  к  церкви,  возле  дома,  расположенного  близ
источника,  идущего  из  земли,  по  каковой  дороге  обычно
свозят  к  самой  реке  навоз.  Упомянутый  же  вестовой,
отпущенный  на  площади  Иудеев,  был  тяжело  ранен  и
почти  до  смерти  изрезан.  В  каком-то  (не  знаю  чьем)  доме
он  был  сердобольно  и  заботливо  принят.  Так  пострадав¬
ши,  он  не  мог  ничего  дать  знать  о  поручении  и  поведе¬
нии  своего  господина.  С  наступлением  утра  15  июня,  когда
герцог  во  дворец  все-таки  не  вернулся,  наиболее  близкие
слуги  заволновались,  и  один  рассказал  папе  о  позднем
отбытии  герцога  и  кардинала  Валенсийского  и  об  ожида¬
емом  возвращении  первого.  Папа  от  этого  тоже  развол¬
новался;  но,  убежденный,  что  герцог  куда-нибудь  напра¬
вился  с  женщиной  и  что  ввиду  этого  самому  герцогу
нельзя  среди  дня  выйти  из  этого  дома,  папа  надеялся,
что  герцог  вернется  в  этот  же  день  попозже.
 Вследствие  его  отсутствия  папа  опечалился  и,  силь¬
но  взволнованный,  начал  всеми  средствами  доискивать¬
ся  причины  и  спрашивал  у  всех  через  своих  подходя¬
щих  людей  о  герцоге.  Среди  допрошенных  был  некий
Георгий  Склав,  у  которого  был  возле  указанного  источ¬
ника  склад  дров,  разгруженных  из  судна  на  берегу  Тиб¬
ра;  этот  человек,  карауля  дрова,  спокойно  находился
 +4$  207  §£+

рорджиа.  История  одного  мака
 недалеко  от  своих  дров  в  плавающем  на  Тибре  суденыш¬
ке;  на  расспросы,  не  видел  ли  он,  чтобы  в  эту  ночь  что-
нибудь  бросали  в  реку,  он,  как  говорят,  ответил,  что  в
эту  ночь,  когда  он  охранял  дрова  и  находился  в  суде¬
нышке,  пришли  два  пеших  по  левому  переулку,  смеж¬
ному  с  упомянутым  странноприимным  домом  рабов,  око¬
ло  пяти  часов;  стали  они  выше  открытой  дороги  возле
реки  и  внимательно  смотрели  здесь  и  там,  не  идет  ли
кто-нибудь;  никого  не  видя,  они  возвратились  назад  тем
же  переулком.
 После  небольшого  промежутка  времени  из  того  же
переулка  вышли  другие  двое  и  делали  то  же,  что  пер¬
вые  два,  и,  никого  не  заметив,  дали  знак  сотоварищам;
тогда  появился  всадник  на  белом  коне;  он  имел  сзади
себя  труп  мертвого  человека,  голова  которого  на  плече
свисала  с  одной  стороны  и  ноги  с  другой;  возле  этого
трупа  шли  два  пеших,  поддерживая  труп,  чтобы  он  не
упал  с  лошади.  Они  ехали  по  тому  месту,  с  которого
сбрасывается  в  реку  навоз,  выше  уже  описанному;  по¬
том  возле  конца  этого  места  они  повернули  остановив¬
шегося  коня  хвостом  к  реке,  и  оба  упомянутых  наблю¬
дателя  —  один  за  руку  и  плечо,  другой  за  ступню  ноги  —
стащили  труп  с  коня  и,  раскачав,  сбросили  в  реку  со
всего  размаха.
 Сидевший  на  коне  приблизился  и  спросил,  пошел  ли
труп  ко  дну;  они  ему  ответили:  «Да,  синьор».  Тогда  си¬
дящий  на  коне  посмотрел  на  реку,  увидел  плавающую  в
реке  мантилью  трупа  и  спросил  пеших,  что  это  черное,
плавающее  на  реке.  Они  ответили:  «Мантилья».  Один  из
них  бросил  камни,  чтобы  мантилья  погрузилась  в  глуби¬
ну.  После  погружения  мантильи  все  пятеро  удалились,  —
два  других  пеших,  которые  вышли  из  второй  улички,
высматривая,  не  проходил  ли  кто,  присоединились  к  всад¬
нику  и  к  двум  другим  и  пошли  по  другому  переулку,
 +$£  208  $£+

^асть  2.  Шли  С^арь,  или  ничто
 который  дает  подход  к  странноприимному  дому  Св.  Яко¬
ва,  —  и  больше  они  не  появлялись.
 Слуги  папы  спрашивали,  почему  он,  дровяник  Склав,
не  открыл  этого  правителю  города.  Он  ответил,  что  за
свою  жизнь  видел,  как  раз  сто  бросали  в  реку  в  сказан¬
ном  месте  в  разные  ночи  убитых,  и  никогда  за  это  не
было  никакого  ответа,  поэтому  и  данному  случаю  он  не
придал  значения.
 На  основании  этих  сведений  были  призваны  рыбаки
и  корабельщики  города:  им  было  поручено  выловить  этого
человека  из  воды,  и  обещана  была  лучшая  плата  за  тру¬
ды.  Триста  рыбаков  и  корабельщиков,  как  я  узнал,  со¬
гласились;  все  они  своими  снастями,  погруженными  в
нечистоты  реки,  ловили  утопленника.  Около  того  време¬
ни,  когда  служится  вечерня,—  скорее  немного  раньше,  —
они  нашли  герцога  в  полном  его  костюме:  в  сапогах  со
шпорами,  в  диплоиде,  в  вестителло  и  мантелло,  с  30  ду¬
катами  под  поясом  его  перчатки;  на  нем  было  девять
ран,  из  коих  одна  в  шею  через  горло,  остальные  восемь  в
голову,  туловище  и  ноги.  Найденный  герцог  был  поло¬
жен  в  суденышко  и  доставлен  в  замок  Св.  Ангела,  где
был  раздет.  Труп  его  был  вымыт  и  одет  в  военные  доспе¬
хи  исключительно  по  распоряжению  моего  сотоварища,
чиновника  церемоний  Бернардино  Гуттиери.
 Поздно  вечером  в  тот  же  день,  около  24  часов,  труп
отнесен  был  его  близкими,  насколько  мне  помнится,  из
сказанного  замка  в  церковь  Блаженной  Марии  дель  По-
поло,  с  идущими  впереди  120  светильниками  и  в  сопро¬
вождении  всех  придворных:  прелатов,  спальничих  и  ору¬
женосцев  папы  с  большим  плачем  и  беспорядочными
выкриками.  Тело  несли  открыто  на  почетных  носилках,
и  казалось  оно  не  мертвым,  а  спящим.
 Когда  папа  узнал,  что  герцог  убит  и  брошен  в  реку,
как  дрянь,  и  опознан,  он  от  печали  и  сердечной  горечи
 209

рорджиа.  История  одного  клана
 заперся  в  комнате  и  горько  плакал.  Высокочтимый  си¬
ньор  кардинал  Сегобрийский  с  другими  верными  слуга¬
ми  его  святейшества  подходили  к  дверям  его  комнаты  и
увещаниями,  просьбами,  мольбами  и  убеждениями  после
целых  восьми  часов,  наконец,  побудили  его  святейше¬
ство,  чтобы  он,  открыв  двери,  впустил  их.  Папа  не  ел  и
не  пил  от  позднего  вечера  14-го  до  первой  следующей
субботы  и  с  утра  четверга  до  следующего  воскресенья
не  спал  ни  одной  минутки:  однако,  поддавшись  посто¬
янному  и  всяческому  убеждению  вышеназванных  лю¬
дей,  он  несколько  успокоился,  учитывая  большой  ущерб
и  опасность,  которые  отсюда  могут  произойти  для  его
личности»113.
 *  *  *
 Смерть  командующего  армией  его  святейшества  от
руки  брата  казалась  всем  очевидной.  Поэтому  и  подо¬
зрение  в  первую  очередь  пало  на  21-летнего  Чезаре.  К  то¬
му  же  тот  факт,  что  кардинал  Валенсийский  спешно
покинул  Рим,  не  свидетельствовал  в  его  пользу.  Но  спра¬
ведливости  ради  все-таки  следует  сказать,  что  обстоя¬
тельства  этой  смерти  до  сих  пор  остаются  загадкой.
 В  Риме  знали,  как  много  у  Джованни  личных  вра¬
гов.  И  это  не  считая  врагов  семьи!  Например,  могуще¬
ственный  княжеский  род  Орсини,  имевший  обширные
владения  в  Церковной  области.  Миновало  всего  лишь
12  лет  с  тех  пор,  как  папа  Сикст  IV  пытался  разорить
их  в  пользу  своего  непота  Риарио,  и  с  которым  они  дра¬
лись  как  тигры.  И  вот  в  1496  году  —  новая  война,  на
этот  раз  с  папой  Александром,  которому  не  дают  покоя
их  громадные  поместья.  Джованни  Борджиа  привел  на
их  земли  войска,  возбудив  в  сердцах  гордых  аристокра¬
тов  жгучую  ненависть.  На  генерал-капитала  святой  Рим¬
ской  церкви  были  обижены  и  кондотьеры,  вроде  Гвидо
 210  §£+

^асть  2.  Шли  Сфарь,  или  ничто
 +ЙШ
 Кордобы.  Герцог  Гандийский  приписал  заслуги  ряда
военных  кампаний  себе  лично,  с  чем  оскорбленные  воя¬
ки  согласиться  никак  не  могли.  Красивый,  яркий,  пря¬
молинейный,  вспыльчивый  —  юный  Джованни  был  так
же  сластолюбив,  как  и  все  Борджиа.  Поэтому  совсем  не
удивительно,  что  он  ходил  в  должниках  у  многих  му¬
жей  и  разозленных  отцов.  Незадолго  до  его  смерти  Рим
облетели  слухи  о  любовной  связи,  короткой  и  пагубной
для  14-летней  дочери  одного  из  представителей  древне¬
го  римского  рода.  Отец  девушки,  Антонио  Пико  делла
Мирандола,  поклялся  отомстить.  Джованни  лишь  поиз¬
девался  над  отцом  девушки,  которую  обесчестил.
 Поэтому  кто  на  самом  деле  убил  старшего  сына  его
святейшества,  мы  доподлинно  не  узнаем  никогда.  И  эта
летняя  ночь,  и  мост,  и  голая  луна  давно  занесены  пес¬
ком  времени.  У  Борджиа  был  редкий  дар  —  наживать
себе  смертельных  врагов.
 В  конце  концов,  несмотря  на  запрет  Кодекса  кано¬
нического  права,  в  1498  году  Цезарь  снял  с  себя  сан
кардинала,  а  с  головы  —  кардинальскую  шляпу.  На  этот
раз  Александр  VI  согласился  с  решением  сына,  и,  со¬
гласно  распоряжению  его  святейшества,  свое  согласие
дала  и  кардинальская  коллегия.  После  смерти  Джован¬
ни  церковь  как  никогда  нуждалась  в  том,  чтобы  силь¬
ный  и  решительный  человек  стал  во  главе  ее  войск.
Таким  лидером  стал  Цезарь,  сделавшись  гонфалонье-
ром  церкви.  Наконец  Цезарь  был  свободен.

Когда  другие  слепо  следуют  за  истиной,  помни,
ничто  не  истинно.  Когда  другие  ограничивают  себя
моралью  или  законом,  помни  —  все  дозволено.
 Предводитель  ассасинов
 *  *  *
 Белый  туман.
 Звуки  колокола  плывут
 к  горизонту.
 Кажется,  нет  ни  земли,  ни  неба,
 Только  алые  губы  —  сквозь  туман.
 Я  закрываю  лицо  рукою.
 Кожа  так  нежно  льнет  и  плачет.
 Звуки  колокола  плывут
 к  горизонту.
 Сердце  полно  сладкой  печали.
 Лукреция  кончила  одеваться,  и  в  косых  лучах  солн¬
ца,  вливающихся  с  улицы  в  эту  узкую,  как  футляр,
комнату  с  гобеленами,  заплясали  золотые  пылинки,  —
на  том  самом  месте,  где  секунду  назад  стояла  его  сест¬
ра,  его  осенняя  нимфа  с  волосами  цвета  песка  в  заливе
Таранто.  Не  без  удивления  для  себя  все  эти  детали  Це¬
зарь  вспомнил  уже  после,  возвращаясь  верхом  на  муле
в  свой  кардинальский  дворец,  который  номинально  ему
 212  $+

^асть  2.  Шли  С^арь,  или  ничто
 уже  не  принадлежал.  Он  покинул  палаццо  Лукреции
ранним  утром.  Улицы,  еще  безлюдные,  с  одной  сторо¬
ны  были  залиты  ярким  солнцем,  в  то  время  как  другая
их  сторона  оставалась  в  тени.  Ядовитые  испарения  сточ¬
ных  канав  и  гниющих  в  Тибре  нечистот  еще  не  начали
отравлять  воздух,  еще  сады  в  полную  силу  отдавали  свои
ароматы.  Цезарь  думал  о  делах,  о  том,  что  на  днях  ему
придется  навсегда  оставить  кардинальский  дворец  и
отправиться  во  Францию  с  дипломатической  миссией.
 А  это  означало  оставить  Лукрецию,  не  видеться  с
ней.  Это  было  мучительно.  Но  Цезарь,  так  же,  как  и  са¬
ма  Лукреция,  превыше  всего  ставил  интересы  семьи.
 Карл  VIII  Французский  умер  неожиданно  для  всех.
В  замке  Амбуаз  он  ударился  головой  о  косяк  низкой
двери,  причем  удар  был  такой  силы,  что  кости  черепа
треснули,  как  спелая  дыня.  Король  потерял  сознание  и
спустя  несколько  дней,  7  апреля  1498  года,  скончался,
так  и  не  придя  в  себя.  Глупейшая  смерть.  На  француз¬
ском  престоле  оказался  опальный  герцог  Людовик  Ор¬
леанский,  потомок  Карла  V.  Став  королем,  Людовик  XII
не  замедлил  сообщить  Александру  VI,  что  не  намерен
отказываться  от  прав  на  владение  Миланом  и  Неапо¬
лем,  однако  не  желает  хоть  в  чем-то  ущемлять  Святой
престол.  Король  смиренно  просил  разрешения  святей¬
шего  папы  на  развод  с  Жанной  Французской,  увечной
дочерью  Людовика  XI,  обладавшей  отталкивающей  вне¬
шностью,  с  тем,  чтобы  жениться  на  вдове  своего  кузена
Анне  Бретонской,  владетельной  герцогине  Бретани.
 Нельзя  сказать,  чтобы  и  Анна  была  потрясающей
красавицей.  После  семи  лет  супружества  с  Карлом,  семи
беременностей  и  мучительных  родов,  которые  все  за¬
кончились  фиаско  (живыми  родились  только  четверо
детей,  ни  один  из  которых  не  пережил  младенчества),
Анна  из  веселой,  привлекательной  девушки  превратилась
 213  $$+

Зборджиа.  Шпиория  одного  клана
 в  изможденную,  познавшую  горе  женщину,  хотя  шел
всего  лишь  21-й  год  ее  жизни.  Да  и  не  в  красоте  было
дело.  Брак  этот  был  политическим  —  Людовик  XII  же¬
лал  и  имел  на  то  право  удержать  за  Францией  Бретань.
Анна  была  умной,  образованной  и  большую  часть  свое¬
го  времени  занималась  делами  государства.  Королевой
Франции  она  стала  в  неполные  14  лет,  заключив  перед
этим  заочный  брак  с  Максимилианом  Габсбургом,  ко¬
ролем  Германии,  в  разгар  французско-бретонской  вой¬
ны,  надеясь  на  его  поддержку.  Заочный  супруг  ей  не
помог.  Истощенный  Ренн,  где  находилась  юная  прави¬
тельница  Бретани,  после  долгой  осады  французами  сдал¬
ся.  Сдалась  на  милость  победителя  и  Анна.  Карл  уже  и
прежде  добивался  ее  руки,  а  теперь  она  была  полнос¬
тью  в  его  власти.  Поначалу  воспринимая  Карла  как
насильника,  Анна  вскоре  сильно  привязалась  к  молодо¬
му  дерзкому  королю.
 В  1492  году  посол  Венеции  Дзаккария  Контарини  так
описал  юную  Анну:  «Королеве  семнадцать  лет,  она  не¬
большого  роста,  тонка  и  заметно  хромает  на  одну  ногу,
хотя  и  носит  обувь  на  высоком  каблуке,  чтобы  скрыть
недостаток.  У  нее  хороший  цвет  лица,  и  она  весьма  ми¬
ловидна.  Острота  ума  примечательна  для  ее  возраста,  и
стоит  ей  решить  что-нибудь  сделать,  она  стремится  этого
добиться  любым  способом  и  любой  ценой.  Она  ревнива  и
чрезмерно  страстна  к  его  величеству  королю,  так  что  уже
давно  очень  редко  так  бывает,  чтоб  супруга  его  не  спала
с  ним  вместе,  и  так  успешно  это  получается,  что  каждые
восемь  месяцев  она  бывает  беременна».  Венецианец  осо¬
бо  отметил  остроту  ума  девушки,  притом,  что  в  действи¬
тельности  на  тот  момент  ей  было  не  17,  а  только  15  лет.
 Теперь  же,  согласно  брачному  договору,  который
предусматривал,  что  супруг,  переживший  другого,  со¬
хранит  власть  в  Бретани,  а  если  Карл  VIII  умрет,  не
 214  ££+

^асть  2.  Шли  ££е?арь,  или  ничто
 —тт*
 оставив  наследника,  то  Анна  должна  выйти  за  его  пре¬
емника,  —  мужем  ее  готовился  стать  Людовик.
 Александр  VI,  зная  цену  собственным  обещаниям,
не  доверял  никому,  и  то,  что  новый  король  Франции  с
первых  своих  шагов  будет  обязан  ему,  папе,  его  устраи¬
вало  вполне.  Требуемое  разрешение,  подписанное  Алек¬
сандром,  во  Францию  повез  сам  Чезаре.  Его  многочис¬
ленная  свита  поражала  воображение  французов.  Горни¬
сты,  швейцарская  кавалерия  в  форме  папской  армии,
дворяне,  пажи  и  слуги,  музыканты,  дамы  различного
происхождения  —  все  это  пестрое  людское  многообра¬
зие  двигалось  от  Марселя  до  Шинона,  где  располагался
король  со  своим  двором.  В  пути,  где  бы  ни  останавли¬
вался  Цезарь,  его  встречали  как  принца  крови.
 Эта  обычная  по  своей  сути  формальность  была  пре¬
поднесена  как  особая  милость  Ватикана,  в  обмен  на  ко¬
торую  Людовик  обязан  был  всеми  силами  способство¬
вать  браку  Цезаря  с  дочерью  неаполитанского  короля
Розеттой.
 Однако  брак  этот  не  состоялся.  Вдова  Джованни  Бор-
джиа,  Мария  Энрикес,  всячески  способствовала  очерне¬
нию  репутации  Чезаре,  обвиняя  его  в  смерти  своего  мужа.
Вряд  ли  в  это  верили  все,  но  королевские  дома  в  Испа¬
нии,  аристократические  семьи  в  Милане  и  Неаполе  очень
настороженно  относились  к  вероятности  свести  дружбу
и  родство  с  Борджиа.  Неаполитанская  принцесса  фор¬
мально  не  была  подданной  французского  короля,  следо¬
вательно,  приказать  ей  Людовик  не  мог.  Тем  не  менее
король  чувствовал,  что  он  в  долгу  перед  первосвященни¬
ком.  Неаполитанская  принцесса  была  заменена  на  фран¬
цузскую,  Шарлотту  д’Альбре,  сестру  короля  Наварры.
Спустя  несколько  месяцев  свободный,  наконец,  от  обета
Цезарь  женился  на  17-летней  Шарлотте  и  сделался  гер¬
цогом  Валентинуа.  Кроме  того,  Людовик  предоставил
 215  §£+

Лорджиа.  Шстория  одного  клана
 Цезарю  2000  всадников  и  6000  пехотинцев,  с  помощью
которых  тот  начал  завоевание  Романьи.
 Этот  брак  был  политическим,  с  целью  укрепления
союза  Борджиа  с  Францией.  Могла  ли  Шарлотта  из  ста¬
ринной  династии  Альбре  принять  этот  союз  как  оскорб¬
ление,  ведь  жених  был  всего  лишь  незаконнорожден¬
ным  сыном  женщины  низкого  происхождения  и  любве¬
обильного  понтифика?  Могла  ли  она  оскорбиться  тем,
что  стала  разменной  монетой,  пешкой  в  сложной  поли¬
тической  игре?  Да,  могла!  Могла  бы,  если  бы  у  нее  был
выбор  и  если  бы  не  страсть,  вспыхнувшая  в  ее  сердце  с
первого  мгновения,  с  того  самого  мгновения,  как  она
увидела  Цезаря.
 Церемония  бракосочетания  состоялась  в  королевской
резиденции  в  Блуа  10  мая  1499  года.  Шарлотта  недолго
была  женой  своему  супругу.  Вскоре  после  свадьбы  он
вместе  с  армией  Людовика  XII  вторгся  в  Италию.  Боль¬
ше  они  никогда  не  виделись.
 Пусть  недолго,  но  Шарлотта  была  с  ним.  Она  была
счастлива.  Неважно,  сколько  времени  человеку  отпу¬
щено  на  счастье,  утешала  она  себя  долгими  одинокими
ночами,  важно,  чтобы  счастье  было.
 17  мая  1500  года  Шарлотта  д’Альбре  родила  дочь
Луизу,  единственное  законное  дитя  Цезаря.  В  течение
семи  лет  Шарлотта  ждала  его  —  день  за  днем,  каждый
день.  Молилась  о  его  возвращении.  И,  вдыхая  печаль¬
ный  запах  вянущих  цветов,  она  мысленно  говорила  все¬
гда  одно  и  то  же:  «Господи,  я  отдам  тебе  свою  душу  без
сожаления  и  упреков,  позволь  лишь  увидеть  его,  снова
дай  его  мне,  как  раньше,  хотя  бы  на  одну  только  ночь».
Цезарь  погиб  12  марта  1507  года  во  время  ожесточенно¬
го  сражения.  Узнав  о  смерти  мужа,  Шарлотта  объявила
траур  и  носила  темные  одежды  в  течение  семи  лет  —  до
последнего  дня  своей  жизни.
 216

^асть  2.  Шли  Щедаь,  или  ничто
 Клан  Борджиа  был  достаточно  на  виду  и  достаточ¬
но  окутан  тайной,  чтобы  можно  было  просто  расска¬
зать  об  этих  людях,  хотя  бы  о  тех,  чьи  имена  у  всех  на
устах.  Они  скрывали  немало  того,  что  никому  не  сле¬
довало  знать.
 В  1498  году,  накануне  второго  брака  Лукреции,  на
свет  появился  таинственный  представитель  инцестуоз-
ного  семейства,  мальчик,  которому  дали  имя  Джован¬
ни.  С  происхождением  Джованни  была  настоящая  не¬
разбериха.  Его  прозвали  infans  Romanus  —  ребенок
Рима.  Невозможно  было  понять,  кто  его  родители,  тем
не  менее  он  носил  имя  Борджиа  и  титулы  герцога  Непи
и  князя  Камерино.
 Вероятно,  матерью  его  была  Лукреция.  А  вот  с  воп¬
росом,  кто  же  был  отцом  младенца,  разобраться  прак¬
тически  невозможно.  По  слухам,  это  был  папа  Алек¬
сандр  VI,  состоявший  в  длительной  сексуальной  связи
со  своей  дочерью.  Слухи  эти  отчасти  подтвердились,  но
спустя  уже  много  лет.
 Через  три  года  после  рождения  мальчика,  1  сентяб¬
ря  1501  года,  первосвященник  издал  две  буллы.  При
этом  одна  исключала  другую.  В  одном  документе  отцом
ребенка  был  назван  Цезарь  Борджиа,  матерью  —  «неиз¬
вестная  и  незамужняя  дама».  Второй  акт  длительное
время  держался  в  тайне.  Из  этого  документа  следовало,
что  малолетний  Джованни  приходился  первосвященни¬
ку  родным  сыном  от  незамужней  женщины,  имя  кото¬
рой  не  называлось.  Согласно  буллам,  ребенок  имел  пра¬
ва  наследования  и  владения  в  отношении  имущества
семьи  Борджиа.
 В  этот  же  день,  1  сентября  1501  года,  были  заверше¬
ны  последние  приготовления  к  бракосочетанию  между
Лукрецией  и  принцем  Феррарским,  Альфонсо  д’Эсте.
 •Ц? 	217  §$*

Лорджиа.  (Ысшория  одного  клана
 Для  20-летней  Лукреции  это  был  уже  третий  брак.  И  сно¬
ва  по  политическим  соображениям.
 Развод  Лукреции  с  герцогом  Джованни  Сфорца,  пер¬
вым  супругом,  затягивался,  обрастал,  словно  водорос¬
лями,  сплетнями  и  слухами,  и  в  то  время,  когда  Рим
смаковал  эту  тему,  Лукреция  была  увлечена  камерлен-
го114  его  святейшества  папы  римского,  кардиналом  Педро
Кальдероном  по  прозвищу  Перотто.  Его  преосвященство
некоторое  время  служил  связным  между  отцом  и  доче¬
рью.  То,  что  еще  совсем  недавно,  полностью  доверив¬
шись  отцу,  она  своим  еще  почти  детским  умом  воспри¬
нимала  как  нечто  незначительное  —  брак  со  взрослым
мужчиной,  которого  она,  кроме  того,  и  не  знала-то  тол¬
ком,  их  сексуальные  отношения,  эти  бурные  звериные
совокупления  при  свидетелях,  и  даже  в  присутствии
отца,  и  еще  многие  вещи,  о  которых  в  приличном  обще¬
стве  не  скажешь,  теперь,  в  ходе  мучительного  и  долгого
развода,  представлялось  ей  совершенно  в  другом  свете.
Скрываясь  от  отца  в  одном  из  монастырей  вблизи  Рима,
она,  бывало,  плакала  над  его  письмами.
 Собственно,  Родриго  Борджиа,  любя  свою  единствен¬
ную  дочь  всеми  возможными  способами,  смотрел  на  нее
как  на  частную  собственность,  которую  можно  продать
и  получить  немалые  выгоды  и  еще  больше  власти.  Пер¬
вый  раз  он  выдал  13-летнюю  Лукрецию  замуж,  не  осо¬
бенно  интересуясь  ее  мнением,  за  27-летнего  герцога
Пезаро,  Джованни  Сфорца.  Семейство  Сфорца,  на  тот
момент  наиболее  сильное  и  влиятельное  в  Милане,  нужно
было  Александру  в  качестве  союзника,  а  не  противни¬
ка.  Но  вскоре  союз  с  Миланской  династией  стал  невы¬
годен  для  Борджиа.  Новый  кандидат  в  мужья  прелест¬
ной  Лукреции  уже  был  подобран.  Герцога  требовалось
срочно  устранить.  Лукреция,  узнав,  что  готовится  убий¬
 218

басить  2.  Шли  С^арь,  или  ничто
 ство  ее  мужа,  предупредила  Джованни,  и  тот  в  спешке
оставил  Рим.  Бежал  и  сохранил  себе  жизнь.
 Дальнейшая  история  этого  брака  развивалась  самым
пошлейшим  и  непристойным  образом.  Представители
того  и  другого  семейств  вылили  друг  на  друга  изрядное
количество  помоев.
 Святейший  папа  Александр  VI  убедил  кардинала
Асканио  Сфорца,  дядю  Джованни,  в  неизбежности  и
необходимости  развода.  Герцог  развода  не  желал.  Ос¬
корбленный,  он  обвинил  Лукрецию  в  кровосмеситель¬
ной  связи  с  отцом  и  старшими  братьями  —  Джованни  и
Чезаре.  Эти  обвинения  взбесили  Александра  VI.  Однако
вместо  того,  чтобы  их  опровергнуть,  он  атаковал  своего
зятя,  заявив,  что  между  супругами  не  было  сексуаль¬
ных  отношений,  следовательно,  брак  не  был  консумми-
рован115.  По  средневековому  праву  это  было  достаточ¬
ное  основание  для  развода.  Джованни  упорствовал.  Папа
объявил,  что  может  расторгнуть  брак  своей  властью,  в
этом  случае  Сфорца  пришлось  бы  вернуть  приданое  не¬
весты.  И  тогда  уже  сама  семья  поставила  перед  Джо¬
ванни  условие:  или  он  принимает  предложение  понти¬
фика,  или  они  сами  лишают  его  протектората.  Зажа¬
тый  со  всех  сторон,  Джованни  Сфорца  при  свидетелях
подписал  акт  о  своем  половом  бессилии,  и  несчастли¬
вый  брак  перестал  иметь  силу.
 Письма  Александра  доставлял  Лукреции  ординал
Перотто.  Между  ними  начались  отношения,  продолжив¬
шиеся  затем  и  в  Риме.  Результатом  их  стала  беремен¬
ность  Лукреции.  Для  Александра,  готовившего  дочь  к
новому  браку,  это  известие,  дававшее  повод  его  врагам
в  очередной  раз  упрекнуть  Лукрецию  в  непристойном
поведении,  было  лишь  досадным  недоразумением.  Он
располагал  достаточной  властью,  чтобы  все  уладить.
 219  §£+

рорджиа.  Шпиория  одного  клака
 Беременная  Лукреция  под  присягой  свидетельствовала
на  папской  комиссии,  что  к  ней  не  прикасался  ни  один
мужчина.  Заключение  комиссии  было  единогласно  и
однозначно:  «девственница».  Чтобы  о  ее  беременности
знали  как  можно  меньше,  Лукреция  снова  уехала  из
Рима,  на  этот  раз  в  монастырь  Сан-Систо,  где  и  остава¬
лась  на  протяжении  всего  положенного  срока.
 Для  Перотто  эта  связь  имела  самые  печальные  по¬
следствия.  Узнав  об  измене  своей  сестры-любовницы  с
камерарием,  Цезарь,  легко  впадавший  в  ярость  и  рев¬
нивый  сверх  меры,  заколол  Перотто  прямо  в  покоях
первосвященника.  Молодой,  сильный,  как  бык,  и  быст¬
рый,  как  жало,  Цезарь  обнажил  меч  и  гнался  за  несча¬
стным  любовником  по  залам  дворца,  пока  не  настиг.
Александр  пытался  защитить  своего  подчиненного,  он
раскрыл  объятия,  чтобы  заключить  в  них  Перотто,  в
этот  самый  миг  Цезарь  сделал  стремительный  выпад,
и  стола  с  бриллиантами  его  святейшества  папы  обагри¬
лась  кровью.  Брызги  попали  даже  на  лицо  понтифика  и
шляпу  из  кремонского  бархата.  Папе  оставалось  только
пожалеть  об  испорченном  костюме.  Настроение  было
омерзительное,  такое  же,  как  погода  за  окнами  двор¬
ца  —  полусвет  сырого  февральского  дня.
 На  другой  день  тело  Перотто  было  выловлено  из
Тибра.  Спустя  месяц,  в  марте  1498  года  на  свет  появил¬
ся  Джованни  —  загадка  клана  Борджиа.  Теоретически
его  матерью  могла  быть  Лукреция.  А  могла  и  не  быть.
Отцом  мальчика  мог  оказаться  сам  Александр,  равно
как  и  Цезарь,  равно  как  и  Перотто.  Или  ни  один  из
них.  Помимо  тайны  своего  происхождения,  Джованни
Борджиа  ничем  более  не  заинтересовал  историков.
 Известно,  что  17  сентября  1501  года  Александр  VI
закрепил  за  ним  владения,  изъятые  у  старинных  и  силь¬
ных  родов,  включая  и  семью  Колонна,  всегда  игравшую
 220

*$асть  2.  Шли  Ще^арь,  или  ничто
 *тт—
 значительную  роль  в  политической  жизни  Италии  и  ока¬
зывавшую  сильное  влияние  на  избрание  пап.  2  сентября
 1502 	года  маленькому  Джованни  был  дарован  титул  князя
Камерино,  города  из  числа,  завоеванных  Цезарем.  Под
защитой  папы  римского  ребенок  оставался  вплоть  до
 1503 	года,  когда  после  его  смерти  права  на  Камерино  и
Непи  были  оспорены  их  прежними  владельцами.  Чезаре
сблизился  с  Джованни  и  проявлял  заботу  о  нем  до  отъез¬
да  мальчика  в  Феррару  к  Лукреции  в  начале  1503  года.
Джованни  считался  сыном  Цезаря  вплоть  до  трагичес¬
кой  гибели  последнего.  Лукреция  воспитывала  мальчи¬
ка  при  дворе  своего  третьего  супруга  Альфонсо  д’Эсте  в
качестве  брата.  Он  прожил  51  год,  пережив  и  Александ¬
ра,  и  Цезаря,  и  Лукрецию  —  всех,  кто  был  или  мог  быть
причастным  к  факту  его  рождения.  Джованни  Борджиа
служил  при  дворе  французского  короля  Франциска  I  и  в
папской  курии,  всю  свою  сознательную  жизнь  безуспеш¬
но  пытаясь  добиться  признания  за  ним  дарованных  ему
когда-то  владений.
 *  *  *
 Во  второй  раз  Лукрецию  выдали  замуж  в  1498  году,
практически  сразу,  как  только  она  избавилась  от  бре¬
мени,  за  Альфонса  Арагонского,  незаконнорожденного
сына  Альфонсо  Неаполитанского.  Новый  муж,  герцог
Бишелье  и  принц  Салерно,  предложил  Лукреции,  а  пра¬
вильнее  будет  сказать  —  алчному,  как  гиены,  семейству
Борджиа,  колоссальное  состояние.  Цезарь  следил  за  се¬
строй  жадными  похотливыми  глазами,  ревновал,  схо¬
дил  с  ума.  С  одной  стороны,  он  так  же,  как  и  отец,
относился  к  ней,  как  к  принадлежащей  ему  вещи,  с  дру¬
гой  же...  он  любил  ее  любовью,  не  имеющей  меры  и
утоления,  это  была  его  боль,  его  зависимость,  его  болез¬
ненная  страсть;  Цезарь  ощущал  себя  одновременно  и  ее
 221  $£+

Зборджиа.  Шапорин  одного  клана
 господином,  и  ее  же  рабом.  Эта  страшная,  мучительная
двойственность  раздирала  его.  Он  страдал  и  хотел,  чтобы
страдала  она.  И  в  то  же  время  делал  все,  чтобы  избавить
ее  от  страданий  —  так,  как  мог,  как  сам  понимал  это.
 В  личную  жизнь  сестры  он  вмешивался  уже  не  впер¬
вые.  Он  завидовал  Альфонсу  хотя  бы  потому,  что  тот
был  здоров,  тогда  как  сам  Цезарь  уже  целый  год  стра¬
дал  от  люэса,  поразившего  его  как  гром  Господний.  Си¬
филитические  язвы  время  от  времени  появлялись  на  его
красивом  лице,  отчего  он  вынужден  был  носить  специ¬
альную  маску.  Вскоре  Цезарь  заметил,  что  Лукреция
счастлива  в  браке,  уделяет  своему  супругу  все  больше
внимания,  постепенно  отдаляясь  от  брата.  Бешеная  рев¬
ность  и  ненависть  терзали  его,  словно  черти  —  грешни¬
ка  в  аду.  Скрывать  свое  истинное  отношение  к  Альфон¬
су  Цезарю  становилось  все  труднее.  1  ноября  1499  года  у
супругов  родился  сын,  Родриго  Борджиа.  Для  Цезаря,
искавшего  повод  расправиться  с  Альфонсом,  это  стало
последней  каплей.  Кроме  того,  политические  интересы
вновь  потребовали  свободы  Лукреции.  Его  святейшество
папа  больше  не  стоял  на  защите  интересов  этой  семьи.
 Альфонс  Арагонский  был  вызван  в  Рим.  Ночью  2  ян¬
варя  1500  года,  в  самый  темный  час  до  рассвета,  на  пло¬
щади  Святого  Петра  на  герцога  было  совершено  покуше¬
ние.  Наемных  убийц  было  четверо;  черные  плащи  и  мас¬
ки  на  лицах  —  настоящий  карнавал  вероломства  и  смерти.
Герцогу  было  нанесено  пять  ударов  кинжалом:  в  шею,
руку  и  бедро,  и  все  же  он  остается  в  живых.  Не  подоспей
вовремя  стража,  исход  мог  быть  совсем  другим.
 Лукреция  в  течение  целого  месяца  охраняла  ране¬
ного  мужа,  не  оставляя  его  ни  на  минуту.  Она  подозре¬
вала,  кто  организовал  это  нападение,  и  всерьез  опаса¬
лась  за  супруга.  Приближенным  герцога  Бишелье  стало
известно,  что  заказчиком  покушения  был  Цезарь  Борд-
 222  $+

^асть  2.  Шли  Цг}арь,  или  ничто
 жиа.  Они  решают  нанести  ответный  удар,  поразив  Бор-
джиа  из  арбалета,  но  Цезарь  также  выжил.  Никогда
еще  не  было  случая,  чтобы  он  остановился  на  полпути  к
цели.  А  сейчас  его  целью  был  Альфонсо.  Наемные  убий¬
цы  преследовали  герцога  до  тех  пор,  пока  им  не  удалось
задушить  его  в  его  же  собственной  постели.  Похорони¬
ли  Альфонсо  тайно  и  в  великой  спешке,  без  мессы  и
отпевания.  Лукреция  была  безутешна,  но  не  слишком
долго.  Рядом  с  ней  оставались  отец  и  брат,  и  они  суме¬
ли  ее  успокоить...
 В  память  об  убитом  герцоге  у  нее  остается  сын  —
Родриго  Арагонский.  Спустя  12  лет  мальчик  умер,  не
оставив  следа  в  жизни  своей  ветреной  матери.
 *  *  *
 Избавившись  от  бастарда  Неаполитанского  короля,
Александр  устраивает  третий  брак  дочери.  Нужно  ли
говорить,  что  мотивом  был  политический  расчет?  На
этот  раз  претендентом  в  мужья  выбран  Альфонсо  д’  Эсте,
принц  Феррары.
 После  двух  неудачных  браков  Лукреция  не  надея¬
лась  на  счастливую  семейную  жизнь.  Возможно,  ей  это
было  не  нужно.  В  свои  22  года  она  имела  колоссальный
жизненный  опыт  и  больше  не  ошибалась  ни  в  своем
отце,  ни  в  брате.  Она  знала  их,  как  никто  другой,  знала
цену  их  уговорам  и  обещаниям.  К  сластолюбивому  отцу
она  испытывала  лишь  глухое  раздражение.  Благо,  у  него
была  теперь  новая  забава  —  молодая  любовница,  Джу¬
лия  Фарнезе.  Жестокого,  яростного  брата,  которым  ког¬
да-то  восхищалась,  в  постели  с  которым  проводила  бес¬
сонные  ночи,  брата,  который  учил  ее  владеть  кинжа¬
лом  и  смешивать  яды,  Лукреция  теперь  сторонилась.
Обманывать  себя  она  не  хотела  —  она  по-прежнему  же¬
лала  его,  но  больше  не  страдала  от  его  отсутствия,  а  ночи,
 223  $$+

рорджиа.  История  одного  клана
 проведенные  вместе,  уже  не  были  ночами  любви;  они
ссорились,  осыпали  друг  друга  оскорблениями  и  упре¬
ками,  они  дрались,  если  бывали  пьяны,  случалось  —  до
крови.  Потом  Цезарь  обнимал  ее,  шептал  ласково  на
ушко,  спрашивал:  «Что  случилось  с  моей  маленькой
Лукрецией?»  Она  говорила,  что  все  прошло,  все  конче¬
но,  что  она  хочет  навсегда  оставить  Рим.  Цезарь  смеял¬
ся  и  все  отрицал,  говорил,  что  они  всегда  будут  вместе.
 Он  любил  ее  безмерно.
 Был  нежен,  пил  ее  отравы.
 Как  влажно,  душно  пахли  травы
 В  послеполуденном  саду!
 Она  была  стройна,  капризна.
 Вся  в  черном  —  темная  маркиза.
 Она  была  одна...  Лишь  с  ним
 Она  умела  улыбаться.
 И  от  него  бежать  пыталась
 К  иным  мирам.
 Когда  же  они  расставались,
 Ненадолго,  впрочем,  и  все  же...
 Жизнь  проклятым  фарсом  казалась...
 Помнишь?
 Но  она  все-таки  уехала.  Покинув  Рим,  она  до  конца
своих  дней  жила  в  герцогском  дворце,  словно  в  почет¬
ном  заточении.  Третий  брак  стал  переломным  для  Лук¬
реции;  она  наконец  перестала  быть  расходной  монетой
для  своей  семьи  и  смогла  послужить  новому  дому.
 Альфонсо  д’  Эсте  еще  не  был  полновластным  хозяи¬
ном  Феррары,  Модены  и  Реджио.  Сын  герцога  Эрколе  I
и  Элеоноры  Арагонской,  он  унаследует  владения  отца
лишь  в  1505  году.  На  дворе  стоял  1502  год,  но  Борджиа
смотрели  в  будущее,  и  этот  союз  был  им  выгоден.  Род¬
ство  с  домом  д’Эсте  должно  было  содействовать  альянсу
 224  $£+

^асть  2.  Шли  С£е?арь,  или  ничто
 <т
 Цезаря  Борджиа  с  Феррарой  и  Францией,  что  помогло
бы  ему  окончательно  взять  под  контроль  Романью.  Он
собирался  также  захватить  Болонью  и  Флоренцию,  а
сильные  союзники  увеличили  бы  его  шансы  на  успех.
 Переговоры  вел  отец  Альфонсо,  герцог  Эрколе.  Ска¬
зать  по  правде,  он  не  особенно  стремился  породниться  с
Борджиа.  Но  в  понтификат  Александра  Ватикан  усили¬
вался  и  разрастался  с  каждым  годом,  поглощая  новые
территории.  Почти  все  годы  правления  старого  герцога,
как  потом  и  его  сына,  прошли  в  отстаивании  независи¬
мости  своего  государства,  д’  Эсте  всеми  силами  старал¬
ся  оградить  Феррару  от  попыток  Ватикана  поглотить
ее.  Он  предполагал,  что  если  их  дом  не  согласится  на
этот  брак,  Цезарь  Борджиа  придет  сюда  с  войсками.
Д’Эсте  не  был  слаб,  но  Ватикан  под  сенью  герба  Борд¬
жиа  —  красного  быка  был  грозным  противником,  жес¬
токим,  не  знающим  жалости.  Это  его  тревожило.  Кроме
того,  был  еще  один  смущавший  герцога  момент  —  ре¬
путация  невесты.  Более  чем  сомнительная.  Однако  брач¬
ные  агенты,  посланные  Александром,  утверждали,  что
все  слухи  о  ней  —  клевета.  Эрколе,  в  конце  концов,  со¬
гласился.  За  невесту  дали  огромное  приданое.  Роскош¬
ная  свадьба  состоялась  в  Риме  в  декабре  1502  года.  Сам
Альфонсо  на  церемонии  не  присутствовал,  его  замещал
младший  брат  Фернандо.
 На  свадьбу  съехалось  все  многочисленное  семейство
герцога  Феррарского;  присутствовали  Гонзага  и  Сфор-
ца,  связанные  родством  с  домом  д’  Эсте.  Собрались  все
аристократические  семейства  Рима.  Именно  тогда,  на
свадебном  пиру,  единокровный  брат  Альфонсо,  Джулио,
увидел  Анджелу  Борджиа,  кузину  Лукреции,  которая
сыграет  не  последнюю  роль  в  его  трагической  судьбе.
 Эта  грациозная,  великолепно  воспитанная  и  образо¬
ванная  девушка  притягивала  взгляды  мужчин.  Джулио
 8.  Зак.  456
 225  $+

рордяша.  История  одного  мака
 +щэ)—
 старался  не  упускать  ее  из  вида;  в  нем  уже  соперничали
любовь  и  ревность.  Джулио  д’Эсте,  внебрачный  сын  гер¬
цога  Эрколе  и  замужней  дамы  Изабеллы  Ардуино,  дитя
любви  в  полном  смысле  этого  слова,  самой  любви  отводил
в  своей  жизни  особое  место.  Он  многократно  влюблялся,
много  раз  разочаровывался,  при  этом  всякий  раз  первым
бросал  возлюбленную,  искренне  переживая  из-за  несовер¬
шенств  любви;  каждый  раз  ему  казалось,  что  сердце  его
разбито,  но  вскоре  он  увлекался  вновь.  Анджела  Борджиа
поразила  его  воображение.  Джулио  пару  раз  казалось,  что
и  она  смотрит  на  него  с  интересом  и  затаенной  надеждой.
К  слову,  пылкий  Джулио  не  ошибся.
 История  двух  влюбленных  имела  продолжение,  но,  к
сожалению,  совсем  не  такое,  как  хотелось  бы.  На  той
злополучной  свадьбе  присутствовал  и  кардинал  Ипполи-
то,  брат  Альфонса  и  Джулио.  С  детства  Джулио  и  Иппо-
лито  были  непримиримыми  врагами.  С  годами  их  сопер¬
ничество  и  неприязнь  только  усиливались.  Это  должно
было  кончиться  плохо.  Так  и  произошло.  Братья  влюби¬
лись  в  одну  и  ту  же  девушку  —  Анджелу  Борджиа.
 Между  братьями  произошла  очередная  ссора,  возбу¬
дившая  в  них  еще  большую  ненависть  друг  к  другу.
Анджела  выбрала  красивого,  романтичного  Джулио.
А  кардиналу  оставалось  только  кусать  губы  и  молить¬
ся,  прося  у  Господа  силы  и  смирения.  Не  помогло.  От
его  ухаживаний  Анджела  отказалась.  При  встрече  она
сказала  ему:
 —  Монсеньор,  я  уже  просила  вас  оставить  меня  и
повторяю  это  снова.  Я  не  свободна.  Один  лишь  взгляд
вашего  брата  дороже  мне,  чем  все  ваше  существо.  Вы
должны  понять  это  и  перестать  меня  преследовать.
 Этого  оказалось  более  чем  достаточно,  чтобы  взбесить
мстительного  Ипполито.  Теперь  он  желал  только  одно¬
го  —  избавиться  от  Джулио  раз  и  навсегда.  Он  приказал
 226

^асть  2.  Шли  С4е?арь,  или  ничто
 —тт*
 своим  солдатам  арестовать  ненавистного  соперника  пря¬
мо  на  улице,  а  затем  убить  без  свидетелей.  Джулио  не
имел  не  только  тех  связей,  какими  располагал  его  брат-
кардинал,  но,  кажется,  и  ни  единого  шанса  на  благопо¬
лучный  для  себя  исход.  Гвардейцы  приказ  выполнили,
но  лишь  частично.  Отличный  фехтовальщик,  Джулио  на
месте  не  стоял  и  сдаваться  не  собирался.  Жестоко  ранен¬
ный  и  оставшийся  без  одного  глаза,  он  выжил.
 Его  рыцарская  честь  была  задета.  С  этого  времени
Джулио  перестал  воспринимать  Ипполито  как  своего
брата.  Это  был  кровный  враг,  которого  следовало  унич¬
тожить.  Картину  братской  вражды  довершил  Альфон¬
со,  уже  вступивший  после  смерти  отца  в  1505  году  в
законные  права  наследства  и  правивший  Феррарой.  Он
решительно  встал  на  сторону  Ипполито.  С  этого  момен¬
та  дело  приняло  уже  действительно  серьезный  оборот,
и  из  любовной  сферы  перенеслось  в  область  политиче¬
скую.  Был  ведь  еще  один  брат  —  Фернандо,  на  год  мо¬
ложе  Альфонсо,  который  давно  уже  задумал  избавить¬
ся  от  старшего  брата,  чтобы  стать  герцогом,  властели¬
ном  отцовских  земель.  Джулио  объединил  свои  усилия
с  третьим  братом.  Это  был  уже  государственный  заго¬
вор  против  правителя  и  архиепископа  Феррары.
 Неизвестно,  почему  заговорщикам  так  и  не  удалось
осуществить  свои  планы:  либо  они  действовали  неуме¬
ло,  либо  от  них  отвернулась  фортуна.  На  Альфонсо  и
Ипполито  четыре  раза  были  совершены  нападения,  дваж¬
ды  герцога  пытались  убить  отравленным  кинжалом,  но
ни  тот,  ни  другой  не  были  даже  ранены.  Вскоре  заговор
раскрыли.  Джулио  и  Фернандо  были  приговорены  к
смертной  казни.  Их  должны  были  повесить,  как  веша¬
ли  воров  и  пиратов,  но  в  последнюю  минуту  казнь  заме¬
нили  пожизненным  заключением.  В  1506  году  их  увез¬
ли  в  замок  Эстенсе,  огромную  оборонительную  крепость,
 8*
 227  $$+

Jaopgmua.  История  одного  клана
 +ШВ)—
 окруженную  рвом,  с  четырьмя  квадратными  башнями
по  углам.  В  темницах  замка  мятежные  братья  и  долж¬
ны  были  провести  остаток  жизни.  Фернандо  умер  63-лет¬
ним  стариком,  так  и  не  увидев  дневного  света.  А  Джу-
лио,  после  53  лет  заключения,  был  освобожден  одним
из  внуков  герцога  Альфонсо.  Все  эти  годы  он  находился
в  полном  одиночестве,  не  общаясь  ни  с  одним  из  членов
своей  династии.  У  него  было  время  подумать  о  ненави¬
сти  и  вероломстве,  о  коварстве,  о  личных  интересах  и
об  Анджеле  Борджиа  —  любви  всей  его  жизни.

Сити  крови-1
 Жаам  14
 Здесь  покоится  тот,  кого  боялись  все,
ибо  держал  он  в  руках  своих  мир  и  войну.
 Слова,  высеченные  на  могильном  камне
Цезаря  Борджиа
 В  комнате  тихо.
 Сквозь  шторы  —  свет  фонаря  в  окно.
Странные  мысли  проходят  мимо.
 В  сердце  темно,  тепло.
 Может  быть,  завтра
Уйдет  моя  слабость,
 Словно  с  пальцев  стечет  вода,
 Там,  где  в  японском  саду  печально,
Тонко  поет  о  тебе  струна.
 В  комнате  тихо.
 Драконы  на  стенах
Пляшут  всю  ночь.
 Зажигаем  свечу...
 Знаю,  уже  не  смогу,  как  прежде,
Жить  без  тебя,
 Словно  дом  на  ветру.
 Выдав  в  очередной  раз  свою  дочь  замуж,  папа  Алек¬
сандр  VI  скончался.  Неожиданно  для  себя  Лукреция
потеряла  могущественную  опору.  Ватикан  больше  не  был
 *  *  *
 229  $$+

рорджиа.  Шапорин  одного  клана
 +ЩЭ)—
 ее  домом.  Более  того,  ей  стало  известно,  что  новый  папа
Юлий  II  —  Джулиано  делла  Ровере,  непримиримый  враг
Борджиа,  предложил  ее  супругу  свою  дочь  Феличе  дел¬
ла  Ровере.  Разумеется,  прежде  чем  жениться,  нужно
было  избавиться  от  Лукреции.  Теперь  она  сама  оказа¬
лась  в  той  же  роли,  что  и  ее  два  предыдущих  мужа,  в
той  же  опасности.  Но  этот  план  его  святейшества  папы
не  увенчался  успехом.
 Она  часто  вспоминала  Рим.  Он  снился  ей.  Снилась
площадь  Святого  Петра.  Замок  Ангела.  К  ней  снова  воз¬
вращался  Родриго,  ее  отец;  она  помнила,  как  он  посту¬
пал  с  ней,  все,  чему  он  учил  ее.  Однажды  ветреной  зим¬
ней  ночью  сновидение  вернуло  ее  в  тот  день,  когда  Це¬
зарь  читал  отцу  список  людей,  приговоренных  к  казни,
и  они  оба  смеялись.  Лукреция  невольно  вскрикнула,  ус¬
лышав  несколько  знакомых  имен.  Цезарь  резко  обернул¬
ся,  и  глаза  его  сузились.  Однажды  Цезарь  проиграл  не¬
сколько  кораблей  османским  пиратам...  Сколько  раз  она
участвовала  в  оргиях,  меняя  любовников  одного  за  дру¬
гим?  Сколько  раз  бежала  от  своей  семьи  в  монастырь?
От  проклятой  политики,  прекрасно  зная,  что  это  еще  не
конец.  Здесь,  в  Ферраре,  она  получала  письма  от  брата,
который  находился  где-то  на  полях  сражений.  Со  смер¬
тью  отца  Цезарь  утратил  свое  влияние  на  королей.  Слиш¬
ком  гордый,  слишком  амбициозный,  чтобы  понять  это,
он  не  желал  мириться,  и  потому  не  выпускал  меча  из
руки.  Ей  казалось,  что  она  хотела  бы  навсегда  забыть  о
нем.  И  она  плакала,  читая  письма  брата.
 Она  не  была  ему  верна.  И  он  не  был  верен  —  никог¬
да.  Подтверждение  тому  —  люэс,  съедающий  его.  Бо¬
жья  кара.  Он  писал  всегда  об  одном  и  том  же  —  о  сра¬
жениях  и  о  любви.  Все,  о  чем  она  не  хотела  бы  думать.
 Достоверно  известно,  что  к  своему  третьему  мужу
Лукреция  была  безразлична  и  что  до  конца  жизни  со¬
 +4$  230

^асшь  2.  Шли  С^е^арь,  или  ничто
 хранила  свою  красоту.  Вот  как  описывал  новую  герцо¬
гиню  один  из  современников  Лукреции  по  приезде  ее  в
Феррару:  «Она  среднего  роста,  с  тонкими  чертами,  не¬
много  удлиненным  лицом,  у  нее  слегка  вытянутый  нос,
золотые  волосы,  рот  крупноват,  сверкающие  белые  зубы;
грудь  белая  и  гладкая,  но  достаточно  пышная.  Все  ее
существо  проникнуто  добродушием  и  веселостью».
 Говорили,  будто  герцог  Феррары  был  недоволен  бра¬
ком  с  Лукрецией.  Говорили,  что  он  не  любил  ее,  но,
ценя  ее  административные  способности,  испытывал  к
ней  уважение,  и  только.  Это  кажется  сомнительным,
если  учесть,  что  в  своем  дворце  он  приказал  построить
особый  коридор,  соединявший  его  апартаменты  с  поко¬
ями  супруги.  Он  доверял  ей  управление  государством  в
те  периоды,  когда  отлучался,  участвуя  в  Итальянских
войнах,  он  страшно  ревновал,  следил  за  ней  и  на  протя¬
жении  всех  17  лет  их  брака  желал  ее  и  предъявлял  пра¬
ва  на  сексуальную  близость.  Вряд  ли  так  стал  бы  вести
себя  мужчина,  которому  безразлична  его  жена.  Лукре¬
ция  родила  ему  восемь  детей,  из  которых  выжили  толь¬
ко  четверо,  а  их  сын  Эрколе  стал  в  свое  время  герцогом
Феррары.
 В  новом  доме  Лукреция  освоилась  быстро  —  замок
д’Эсте  стал  одним  из  самых  блистательных  дворов  Ев¬
ропы.  Кажется,  черная  слава  клана  Борджиа  мало  кого
смущала.  Лукреция  поощряла  людей  искусства,  люби¬
ла  художников,  в  особенности  тех,  кто  писал  картины
на  религиозные  темы.  В  ее  замке  бывали  живописец
Лоренцо  Лотто,  поэты  Лудовико  Ариосто,  Николо  да
Корреджо  и  Пьетро  Бембо.  С  Пьетро  у  нее  был  роман.
Сохранившаяся  переписка  свидетельствует  о  бурных
отношениях  с  поэтом-кардиналом.  Лукреции  он  посвя¬
тил  свое  известнейшее  сочинение  «Азоланские  беседы».
Писал  для  нее  стихи.
 231  §£+

рорджиа.  История  одного  клана
 Ты  застилаешь  очи  пеленою,
Желанья  будишь,  зажигаешь  кровь,
Ты  делаешь  настойчивой  любовь,
 И  мукам  нашим  ты  подчас  виною.
 Зачем,  уже  развенчанная  мною,
 Во  мне,  надежда,  ты  родишься  вновь?
Приманок  новых  сердцу  не  готовь:
 Я  твоего  внимания  не  стою.
 Счастливым  счастье  новое  пророчь,
 Что  если  плачут  —  то  от  сладкой  боли,
 А  мне  давно  ничем  нельзя  помочь.
 Я  так  измучен,  что  Мадонны  волей
С  последним  неудачником  не  прочь
Из  зависти  я  поменяться  долей116.
 Поэт  Эрколе  Строцци,  находившийся  при  дворе  гер¬
цогини,  принимавший  участие  в  ее  переписке  с  Бембо  и
предоставлявший  свое  загородное  поместье  для  встреч,
был  убит.  Таким  образом,  герцог  наказал  его  за  помощь
Лукреции  в  этом  адюльтере.  Лукрецию  не  терпела  Иза¬
белла  д’Эсте,  сестра  Альфонсо.  Причина  проста.  Между
Борджиа  и  супругом  Изабеллы  Франческо  Гонзага,  мар¬
кизом  Мантуи  существовала  длительная  романтическая
связь.  Эти  отношения  также  подтверждены  перепиской.
Роман  с  бисексуалом  Франческо  продолжался  ровно  до
того  момента,  пока  маркиз  не  заболел  сифилисом.  По-
лиссена  Мальвецци,  одна  из  приближенных  дам  Лукре¬
ции,  в  1504  году  помогала  в  переписке  с  Гонзага,  а  за¬
тем  неожиданно  была  уволена.  В  отместку  матрона  по¬
всюду  распространяла  историю  о  том,  что  Альфонсо
однажды  застал  своего  брата  Ипполито  в  комнатах  жены.
Так  что  глупо  было  бы  надеяться  на  то,  что  Лукреция
когда-нибудь  станет  другой...
 232  §£+

^асть  2.  Шли  Ще^арь,  или  ничто
 И  все-таки  —  проблема  родственных  связей.  Живя  в
Риме,  и  после,  став  герцогиней  Феррары,  она  не  упуска¬
ла  брата  из  вида.  Эта  связь  была  сильнее  морского  узла,
крепче  перекладины  висельника,  прочнее  ненависти  и
надежнее  зова  плоти  —  это  был  гимн  крови.  В  Феррару
доходили  различные  вести.  Весть  о  его  смерти  Лукреция
получила  одной  из  первых.  Она  читала  письмо,  закусив
нижнюю  губу.  Напрасно  старалась  не  плакать.  В  Ферра¬
ре  расцветала  весна.  Заканчивался  март.  Уже  две  недели
его  не  было  в  этом  мире.
 Из  письма  Лукреция  узнала,  что  Цезарь  попал  в  за¬
саду  у  городка  Виана.  Бой  был  короткий  и  ожесточен¬
ный.  Цезарь  был  убит.  Когда  нашли  его  тело,  на  нем
насчитали  двадцать  пять  тяжелых  ранений,  каждое  из
которых  могло  оказаться  смертельным.  Цезарь  —  ум¬
ный,  атлетически  сложенный,  ослепительно  красивый;
порой,  когда  ему  это  было  выгодно,  он  бывал  обворожи¬
телен,  чаще  —  спокоен  и  жесток,  и  всегда  —  бесприн¬
ципен  и  неразборчив  в  средствах.  Таким  Лукреция  за¬
помнила  его  навсегда.  Таким  он,  в  сущности,  и  был,
этот  человек,  герой  своего  времени,  соединивший  в  себе
силу  льва  и  хитрость  лисы,  политический  деятель,  гер¬
цог  валансский  и  романьольский,  принц  Андрии  и  Ве-
нафра,  граф  дийосский,  правитель  Пиомбино,  Камери-
но  и  Урбино,  гонфалоньер  и  генерал-капитан  святой
Римской  церкви.  Умел  ценить  верных;  тех  же,  кто  шел
против  него,  —  уничтожал,  и  даже  некоторых  родствен¬
ников.  Лукреция  никогда  не  спрашивала  себя,  как  бы
он  поступил  с  ней,  если  бы  она  перестала  быть  ему  по¬
лезной.  Не  спрашивала  не  потому,  что  боялась  ответа,  а
потому,  что  знала  ответ.
 Женщины  всегда  представляли  для  него  лишь  сексу¬
альный  интерес.  У  Цезаря  было  множество  сексуальных
 •ЦЗ  233

рорджиа.  (История  одного  клана
 связей,  поведение  его  в  отношении  женщин  было  по¬
истине  скандальным.  «Я  вкушал  в  ее  объятиях  рай¬
ские  наслаждения,  и  они  причинили  мне  адские  стра¬
дания,  которыми,  вы  видите,  я  измучен»117.  Безуслов¬
но,  Цезаря,  как  и  всех  зараженных,  мучил  его  люэс,
но  об  обострениях  болезни  никто  и  никогда  не  знал.
При  множестве  любовниц  у  него  не  было  ни  одной
сколько-нибудь  постоянной.  Этот  охотник  существовал
желаниями  момента.
 Настоящий  скандал,  связанный  с  одной  из  его  жен¬
щин,  произошел  в  1501  году.  На  этот  раз  объектом  его
вожделения  стала  жена  офицера  венецианской  армии.
Звали  ее  Доротея  Каракколо.  Трудно  сказать,  одна  лишь
красота  женщины  возбудила  решительные  действия  со
стороны  Цезаря  или  были  еще  какие-то  причины,  но
только  по  его  приказу  солдаты  похитили  Доротею.  Ис¬
чезновение  дамы  вызвало  настоящий  ажиотаж.  Подо¬
зрение,  как  уже  много  раз  бывало,  пало  на  завоевате¬
ля  —  нового  герцога  Романьи.  Это  вынудило  Цезаря  за¬
явить,  что  он  не  имеет  к  данному  делу  никакого
отношения,  более  того,  он  обвинил  в  организации  похи¬
щения  одного  из  своих  офицеров.  В  Италии  отлично
знали,  насколько  опасен  этот  человек.  На  завоеванных
территориях  он  наводил  ужас  смелой  тактикой,  молние¬
носными  бросками;  он  атаковал  настолько  быстро,  что
противники  не  успевали  реагировать.  Его  армия  откры¬
то  занималась  грабежами  и  насилием,  и  Цезарь  не  только
не  запрещал  это,  а  даже  поощрял,  полагая,  что  поведе¬
ние  его  солдат  должно  соответствовать  жестокости  и
коварству  их  командира.  Он  был  способен  пригласить
противника  на  переговоры,  а  затем  убить  его  кинжалом
или  ядом.  Его  мрачная  слава  бежала  впереди  него.  Ка¬
залось,  не  было  ничего,  что  могло  бы  сдержать  Цезаря
Борджиа  —  разве  что  папский  авторитет.  Цезарь  был
 234  §$+

^асть  2.  Шли  С^арь,  или  ничто

 слугой  церкви  и  своего  отца  —  во  всех  смыслах.  Это
был  настоящий  боевой  таран  папы,  стенобитное  орудие:
некоторые  города,  узнав,  что  идет  Цезарь  Борджиа,  сда¬
вались  без  боя.  Именно  он  поэтапно  осуществлял  мечту
Александра  включить  всю  Италию  в  Папскую  область.
Цезаря  по-настоящему  боялись.  Поэтому  исчезновение
женщины,  когда  улеглась  первая  волна  возмущения,
показалось  многим  событием  малозначительным.  В  те¬
чение  двух  лет  Доротея  оставалась  жертвой  сексуаль¬
ных  притязаний  Борджиа,  после  чего  ее  поместили  в
женский  монастырь.  Вырваться  оттуда  ей  удалось  лишь
в  1504  году.
 Цезарь  не  боялся  открытых  столкновений,  однако
всерьез  опасался  убийства  из-за  угла,  опасался,  потому
что  сам  много  раз  прибегал  к  этому  методу  и  отлично
знал  его  эффективность.  Цезарь  Борджиа  буквально  ок¬
ружил  себя  телохранителями,  кроме  того,  с  некоторых
пор  он  стал  приучать  организм  к  ядам,  которые  прини¬
мал  в  малых  дозах.  Это  спасло  его  в  1503  году.
 К  этому  времени  он  успел  значительно  расширить
Папскую  область,  установив  над  ней  практически  пол¬
ный  контроль.  Уже  всем  правителям  на  Апеннинах  было
ясно,  что  в  самом  скором  времени  Борджиа  будут  вла¬
деть  объединенной,  сильной  Италией.  Для  многих  ари¬
стократических  родов  это  означало  только  одно  —  пол¬
ную  утрату  власти.  Таким  было  состояние  дел,  когда
Цезарь  вернулся  в  Рим  к  своему  отцу,  по  его  же  повеле¬
нию.  Это  был  поворотный  момент.  Завоеваниям  Цезаря
не  суждено  было  продолжиться.
 Доподлинно  неизвестно,  что  в  действительности  про¬
изошло  тем  августовским  днем.  Возможно,  папа  Александр
VI  задумал  устранить  некоторых  кардиналов,  не  поддер¬
живавших  его  политику.  Для  этой  цели  он  и  вызвал  в
Рим  Цезаря.  Борджиа,  как  правило,  использовали  либо
 235  $£+

ЗРорджиа.  Шсшория  одного  клака
 •НШ>—
 кинжал,  либо  яд.  На  этот  раз  решили  остановиться  на
яде.  Нейтрализовать  отступников  было  решено  с  помо¬
щью  отравленного  вина.  То,  что  произошло  дальше,  име¬
ло  фатальные  последствия.  Слуги  то  ли  были  подкупле¬
ны,  то  ли  по  глупости  перепутали  графины.  Это  одна  из
версий.  Вторая  выглядит  так:  вероятно,  ни  слуги,  ни  Бор-
джиа  ничего  не  знали  о  яде,  оказавшемся  в  вине.  Чем
сильнее  становилась  семья,  тем  больше  приобретала  вра¬
гов.  Кто-то,  в  конце  концов,  мог  направить  против  них  их
же  оружие.  Кончилось  тем,  что  18  августа  1503  года  Алек¬
сандр  умер.  Цезарь,  укрывшись  с  верными  ему  людьми  в
неприступном  замке  Святого  Ангела  в  Риме,  долго  и  му¬
чительно  болел.  Но  выжил.
 Конечно,  это  не  вся  история.  Александр  VI  как  лич¬
ность  был  сложен,  коридоры  его  сознания  слишком  за¬
путанны,  чтобы  сегодня  нам  иметь  возможность  ска¬
зать  о  нем  что-то  определенное.  Каким  он  был  на  самом
деле?  Красивый,  сладострастный,  распутный  любов¬
ник  —  вы  видели  когда-нибудь,  как  тело  змеи  течет  по
песку?  Смелый,  амбициозный,  решительный  и  совер¬
шенно  беспринципный  политик.  Он  никому  не  верил  и
предавал  тех,  кто  верил  ему.  Его  двор  не  имел  и  капли
той  аскетичности,  черты  которой  должна  нести  на  себе
церковь;  это  было  скопление  роскоши,  настоящая  со¬
кровищница  красот  мира,  парад  тщеславия  тех,  кто  по
определению  должен  больше  заботиться  о  духовных  бо¬
гатствах,  нежели  о  благах  земных.  Двор  Александра
превосходил  в  роскоши  дворы  многих  государей  времен
Возрождения.  Политика  его  была  политикой  захвата.
 Обеспечение  и  сохранность  светских  интересов  пре¬
стола  святого  Петра,  усиление  авторитета  папства  не
только  в  Папской  области,  но  и  во  всей  Италии,  расши¬
рение  дипломатии,  что  влекло  за  собой  укрепление  пре¬
стижа  папства,  ослабевшего  после  раскола,  реальная  воз¬
 236

^асшь  2.  Шли  Цг}арь,  или  ничто
 	(®Й+
 можность  влиять  на  политику  других  государств  явля¬
лись  для  него  более  жгучими  потребностями,  чем  обе¬
регание  духовных  традиций  и  норм.
 Александра  нельзя  не  обвинить  в  двуличности,  не¬
искренности,  фальши.  Однако  в  опасные  времена,  ког¬
да  независимые,  но  мелкие  государства  Италии  с  их
заносчивыми  государями  одно  за  другим  оказывались
под  контролем  милитаристской  Франции  или  Испании  —
ястреба  войны,  Ватикан  сумел  сохранить  свою  террито¬
рию  и,  более  того,  расширить  благодаря  вероломной
дипломатии  Борджиа.  Вообще  в  консолидации  власти
папства  Борджиа  сыграли  значительную  роль.  Собствен¬
но,  этот  испанский  клан  разрушил  итальянскую  госу¬
дарственную  систему,  лишив  материального  и  нравствен¬
ного  достояния  многих  независимых  аристократов,  за¬
служив  тем  самым  их  ненависть.  И  в  то  время,  когда
правящие  итальянские  династии  ушли  в  глухую  оборо¬
ну,  реформисты  церкви  испытывали  к  Александру  ле¬
дяное  презрение  и  не  стеснялись  в  выражениях,  рас¬
суждая  о  дворе  папы.  Все  должно  было  кончиться  именно
так,  как  кончилось.  Странно  даже,  что  период  понти¬
фиката  Александра  не  прервался  раньше.
 Александр  VI  умер  в  атмосфере  ненависти  и  страха.
Страх  в  сердцах  людей  посеял  Цезарь,  демон  войны.
А  ненависть  к  каталонцам,  подобная  отравленному  жалу,
несла  в  себе  колоссальную  разрушительную  силу.
 Эта  всеобщая  ненависть  позволила  преемнику  Алек¬
сандра,  Юлию  II,  заклятому  врагу  семьи,  мучить  слуг
Александра,  под  зверскими  пытками  добиваясь  при¬
знания  в  преступлениях,  которые  доказаны  не  были,  а
только  предполагалось,  что  они  совершались  по  при¬
казу  семейства  Борджиа.  Уничтожалось  все,  что  свиде¬
тельствовало  о  величии  испанского  семейства.  Правда,
это  не  помешало  новому  папе  Юлию  —  он  же  кардинал
 •Ц?  237  §£+

рорджиа.  История  одного  мала
 •мш—■
 —(ШИ*
 Джулиано  делла  Ровере  —  попытаться  установить  нор¬
мальные  отношения  с  Цезарем,  намекая  на  то,  что
именно  он,  а  не  Александр,  приходится  ему  настоящим
отцом.  Хотел  того  Юлий  или  нет,  но  авторитет  семьи
Борджиа  был  велик,  а  Цезарь  держал  в  своей  руке  мир
и  войну.  Новый  папа  пытался  сыграть  на  семействен¬
ности.  Не  получилось.  Цезарь  был  ему  нужен,  а  он
Цезарю  —  нет.  Апартаменты  Александра  в  Ватикане
были  заброшены  и  оставались  в  запущенном  состоя¬
нии  вплоть  до  XIX  века.  Именно  Юлий  был  главным
противником  Александра  при  его  жизни.  Вначале  со¬
перничал  в  борьбе  за  сердце  и  постель  Ваноцци  деи
Каттанеи,  затем  противостоял  испанцу  в  период  пап¬
ских  выборов,  впоследствии  стал  лидером  кардиналов,
добивавшихся  с  помощью  Франции  низложения  Алек¬
сандра.  Став  папой,  делла  Ровере  депортировал  карди¬
налов  Александра,  гонениям  подверглись  как  едино¬
мышленники  Борджиа,  так  и  те,  кто  был  полезен  Юлию
в  наименьшей  степени.  При  дворе  ему  не  нужны  были
люди,  слишком  хорошо  помнившие  о  могуществе  его
противника.
 Вернемся  к  Цезарю.  Едва  оправившись  от  болезни,
он  бежал  в  Неаполь,  лишившись  всех  своих  богатств  и
завоеваний.  Дальнейшие  события  развивались  для  Це¬
заря  неблагоприятно.  В  1504  году  наместник  Неаполи¬
танского  королевства  арестовал  его,  а  затем  отправил
узника  в  Испанию,  которой  в  то  время  принадлежал
Неаполь.  Король  Испании  Фердинанд  VI  заключил  быв¬
шего  командующего  армией  Ватикана  в  тюремный  за¬
мок.  Спустя  два  года,  в  1506  году,  Цезарю  удалось  бе¬
жать  в  Наварру.  Там  он  поступил  на  военную  службу  к
Жану  III  д’Альбре,  брату  своей  жены  Шарлотты.  Жизнь
его  стремительно  летела  к  концу.  В  Наварре  Цезарь
быстро  и  жестоко  —  вполне  в  своем  стиле  —  подавил
 238  $Н*

'facmb  2.  Шли  Щ*?арь,  или  ничто
 •ЦШ)
 —ШУт
 восстание  против  короля.  Инициатором  восстания  яв¬
лялся  коннетабль  Наварры  граф  Лерин,  который  пользо¬
вался  поддержкой  Фердинанда  II  Арагонского,  не  ос¬
тавлявшего  своих  притязаний  на  Наварру.  Несмотря  на
карательные  меры  короля  Жана,  отдельные  очаги  вос¬
стания  возникали  до  1508  года.
 Все  эти  подробности  Лукреция  узнает  позже.  Семья
слишком  глубоко  пустила  в  ней  корни.  Будучи  факти¬
ческой  правительницей  Феррары,  находясь  в  центре
многих  событий,  в  каком-то  отдаленном  уголке  своего
сознания  она  все-таки  оставила  место  одиночеству.  Это
одиночество,  эта  ностальгия  были  ей  сладостны;  в  этом
сумеречном  уголке  она  могла  позволить  себе  быть  со¬
бой.  Лукреция  писала  в  Рим  своей  старой  матери,  с  ко¬
торой  виделась  крайне  редко,  что,  вспоминая  прошлое,
она  плачет.
 Этот  сумеречный  город  —  обман.
 Я  скорблю,  моя  скорбь  чиста.
 Снег  нечаянный  вкупе  с  листвой  —
 Это  сумеречный  город  шалит.
 Ваша  светлость,  ведь  есть  обман,
 Как  Грааля  святая  суть.
 Город  сумеречный  в  шелках
 Из  снегов  прошлогодних  и  слов.
 Вероломное  время  рекой
 Разлилось  от  зимы  к  зиме.
 Я  у  Ваших  была  ног,
 Ваша  светлость,
 Как  Вы  —  у  моих.
 И  уже  уплачена  дань
 Всем  ошибкам  и  всякой  лжи.
 Завтра  будет  новый  февраль.
 Уходя  —  уходи.  Подожди...
 239

рордяша.  Шапорин  одного  клана
 *  *  *
 Незадолго  до  своей  смерти  Лукреция  стала  очень
набожной.  В  этом  она  в  точности  повторила  духовную
эволюцию  своей  матери.  Давно  замечено  —  чем  больше
люди  грешат  в  молодости,  тем  более  набожными,  порой
даже  чрезмерно,  становятся  к  концу  своего  земного  су¬
ществования.  Вместо  роскошных  нарядов  и  драгоцен¬
ностей,  которые  она  всегда  так  любила,  герцогиня  но¬
сила  искупительную  власяницу.  Много  времени  прово¬
дила  в  храме.  Несмотря  на  то,  что  ей  не  было  еще  и
сорока,  она  чувствовала  себя  старой  усталой  женщи¬
ной.  Кажется,  она  предвидела  свою  скорую  кончину.
 Наконец  Лукреция  произвела  тщательную  опись
имущества  и  драгоценностей  —  одних  только  украше¬
ний  насчитывалось  3770  единиц.  Затем  она  отписала
богатейшие  дары  многочисленным  церквям  и  монас¬
тырям.  Кончилось  все  тем,  что  она  постриглась  в  мо¬
нахини  францисканского  братства.  Объясняла  она  это
тем,  что  желает  совершенно  отойти  от  мирской  суеты.
Что-то  в  ней  сломалось  —  окончательно  и  непоправи¬
мо.  Она  интуитивно  тянулась  к  церкви,  отлично  зная,
как  много  там  лжи.  Весной  1519  года  Лукреция  уже
не  вставала  с  постели.  Ее  духовная  болезнь,  все  эти
неутолимые  нравственные  страдания  передались  и
телу  —  Лукреция  сильно  и  тяжело  болела.  А  очеред¬
ная  беременность  истощила  ее  последние  силы.  При¬
дворные  доктора  решились  вызвать  досрочные  роды,
но  у  роженицы  внезапно  начались  произвольные  схват¬
ки,  и  вскоре  на  свет  появилась  недоношенная  девочка,
не  дожившая  и  до  утра.  Очень  быстро  у  Лукреции  раз¬
вился  послеродовый  сепсис,  спасти  ее  не  удалось.  Уми¬
рая,  она  просила  только  об  одном  —  чтобы  не  забыли  о
ее  цветнике  из  амарантов,  которые  в  древности  счита¬
лись  символом  бессмертия  и  которые  герцогиня  Лук¬
 240  $£+

^асть  2.  Шли  й£е?арь,  или  ничто
 реция  выращивала  в  память  обо  всех  мужчинах  ее
жизни,  убитых  ее  семьей.
 24  июня  1519  года  Лукреция  Борджиа  умерла  в  воз¬
расте  39  лет.  Отпевал  покойную  кардинал,  архиепис¬
коп  Феррары,  брат  ее  мужа,  герцога  Альфонсо  д’Эсте,
Ипполито.  Альфонсо  искренне  горевал.
 И  была  ночь.  И  длилась  она  вечно.

з&от/яентарии
 1 	В  V  веке  в  Западную  Римскую  империю  начали  активно
переселяться  германские  племена.  Это  окончательно  подо¬
рвало  силы  разъединенного  государства.  4  сентября  476  года
германский  вождь  Одоакр  сверг  императора  Ромула  Авгус-
тула.  Это  считается  датой  падения  Римской  империи.
 2 	Ф.М.  Достоевский.  «Идиот».
 3 	Папа  Римский  Каликст  III,  в  миру  Альфонсо  ди  Борджиа.
Родился  в  1378  году,  в  Хативе,  королевство  Арагон,  умер
6  августа  1458  года  в  Риме.  Занимал  престол  Папы  Римско¬
го  с  8  апреля  1455  года  по  6  августа  1458  года.  Когда  пер¬
вый  испанский  Папа  принял  высокий  сан,  ему  было  семь¬
десят  семь  лет.  Должность  досталась  дряхлому  старику,  стра¬
давшему  подагрой,  после  долгих  и  мучительных  прений.
Это  был  вынужденный  компромисс.  Временное  решение.
Каликст  III  пробыл  на  папском  троне  три  года  и  за  это  вре¬
мя  успел  выдвинуть  в  кардиналы  двух  своих  племянников.
Один  из  них,  Родриго  Борджиа,  станет  вторым  и  после¬
дним  папой  с  испанскими  корнями,  известным  под  именем
Александра  VI.
 Папа  Римский  Александр  VI,  в  миру  Родриго  Борджиа,
родился  1  января  1431  года  в  Хативе,  королевство  Арагон.
Умер  18  августа  1503  года  в  Риме.  Александр  VI  был  вто¬
рым  Папой  Римским  из  испанского  рода  Борджиа  (12  авгу¬
ста  1492  —  18  августа  1503).
 4 	Франсиско  де  Борха,  четвертый  герцог  Гандиа,  возглавлял
орден  иезуитов.  (Иезуиты.  Официальное  название  «Обще¬
ство  Иисуса».  Мужской  монашеский  орден  Римско-католи¬
ческой  церкви,  основанный  в  1534  году  Игнатием  Лойолой
и  утвержденный  Павлом  III  в  1540  году.  Иезуиты  сыграли
большую  роль  в  контрреформации,  активно  занимались
наукой,  образованием  и  миссионерской  деятельностью.
Члены  Общества  Иисуса  наряду  с  тремя  традиционными
обетами  (бедности,  послушания  и  целомудрия)  дают  и  чет¬
вёртый  —  послушания  Папе  Римскому  «в  вопросах  миссий».
Девизом  ордена  является  фраза  «К  вящей  славе  Божией»).
Франсиско  де  Борха  причислен  католической  церковью  к
лику  святых.  (Источник  http://ru.wikipedia.org).
 242  §£+

Жоттентарии
 ю
 Екатерина  Брагансская  (25  ноября  1638  —  31  декабря  1705),
королева  Англии  и  Шотландии,  супруга  короля  Англии  Кар¬
ла  И.  Мать  Катарины-Генриетты  Луиза  де  Гусман  (13  ок¬
тября  1613,  Санлукар  де  Баррамеда  —  6  ноября  1666,  Лис¬
сабон)  происходила  из  семьи  восьмого  герцога  де  Медина-
Седония  и  его  супруги  Хуаны  Лоренсы  Гомес  де  Сандоваль
и  л  а  Серда.  Дедом  Луизы  де  Гусман  со  стороны  матери  был
могущественный  герцог  Лерма,  происходивший  от  св.  Фран¬
сиско  де  Борха  и  от  Папы  Римского  Александра  VI.
 Анна  Франсиска  де  Борха-и-Дория  (1640-1706)  —  первая
женщина,  управлявшая  вице-королевством  Перу.  Ее  прав¬
ление  длилось  5  месяцев  —  с  7  июня  по  12  ноября  1669  года,
то  время,  пока  ее  супруг  вице-король  граф  Лемос  занимался
подавлением  мятежа.  Ее  отец  и  дед  были  герцогами  Гандия
из  рода  Борха,  а  мать  и  бабушка  по  отцу  происходили  из
итальянского  рода  Дориа.  Отец  был  троюродным  братом
Франсиско  де  Борха,  вице-короля  Перу  в  1615-1621  годах.
Анна  Франсиска  де  Борха  отличалась  большой  религиознос¬
тью  и  добилась  от  Ватикана  канонизации  своего  предка,  св.
Франсиско  Борджиа.
 Инцест  (лат.  incestus  —  преступный,  греховный)  —  крово¬
смешение,  половая  связь  между  близкими  кровными  род¬
ственниками  (родителями  и  детьми,  родными  братьями  и
сестрами).
 Парадигма  (от  греч.  пример,  модель,  образец).  Личная  па¬
радигма  —  это  сущностный  метод  принятия  решений,  мен¬
тальная  модель  конкретного  человека,  его  точка  зрения.
Неверно  бытующее  утверждение,  что  «естественным  обра¬
зом  она  обязательно  будет  отличаться  от  общепринятой,
поскольку  учитывает  личный  опыт  субъекта,  а  также  не
является  полной—  никто  не  может  знать  все  обо  всем».
Дело  в  том,  что  общепринятая  парадигма  определяет  не
«знание  всего»,  а  только  сущностное  знание,  необходимое
для  обеспечения  эволюционной  деятельности  личности  в
социальной  действительности  и  обретения  разума.  (Источ¬
ник  http://ru.wikipedia.org).
 Ра  —  древнеегипетский  бог  Солнца,  верховное  божество  древ¬
них  египтян.  Палящее,  полуденное  солнце.  Центром  куль¬
та  был  Гелиополь.
 Атум  —  бог  демиург,  творец  мира,  бог  Солнца,  страж  миро¬
вого  закона.  Во  многих  текстах  древнеегипетской  мифоло¬
гии  он  именуется  Атум-Ра  —  вечерним,  заходящим  солнцем.
 243  §$*

рорджиа.  Шсшория  одного  клака
 —тт*
 Впоследствии  почитание  Атума  было  оттеснено  культом  Ра,
отождествляемого  с  ним.  «Я  —  Атум,  существующий,  еди¬
ный.  Я  —  Ра  в  его  первом  восходе.  Я  —  великий  бог,  со¬
здавший  себя  сам,  создатель  своего  имени  «владыки  эннеа-
ды».  Я  был  вчера;  я  знаю  завтрашний  день...»;  «Книга  мер¬
твых»,  17  гл.
 11 	Гортатор—  начальник  гребцов  на  военном  корабле  (рим¬
ский  термин).
 12 	Префект  —  должностное  лицо  в  Риме,  стоявшее  во  главе
управления  отдельной  частью  администрации,  государствен¬
ного  хозяйства  или  армии.
 13 	Мона  Даль.  «Роковые  цветы»,  2005  г.,  изд-во  «Русич».
 14 	Иннокентий  VIII  пытался  сдерживать  притязания  оттоман¬
ского  двора,  держа  при  своем  дворе  в  качестве  заложника
брата  султана  Баязида  И.  С  условием  освобождения  брата
султан  Баязид  II  отдал  понтифику  реликвию  —  священное
копье  Лонгина,  которым,  по  преданию,  был  пробит  бок
Христа.  Вероломный  папа  принял  подарок,  но  заложника
не  отпустил.  (Источник:  http://ru.wikipedia.org)
 15 	В  1484  году  Иннокентий  VIII  издал  известную  буллу  про¬
тив  ведьм,  которая  стала  причиной  многих  процессов  инк¬
визиции  в  странах  христианской  Европы.  (Источник:  http://
ru.  Wikipedia.  org)
 16 	Папская  интронизация,  или  Папская  интронизационная
месса  —  литургическая  служба  Римско-католической  цер¬
кви  для  церковной  инвеституры  в  должность  папы  римско¬
го.  (Источник:  http://ru.wikipedia.org)
 17 	Ветхий  завет,  Книга  Екклесиаста,  или  Проповедника,  7.26.
 18 	Тайфа  Валенсия  —  средневековое  мусульманское  государство
на  востоке  современной  Испании,  существовавшее  в  течение
четырех  временных  интервалов:  1010-1065,  1075-1099,
1145-1147,  1229-1238  гг.  В  1238  году  тайфа  Валенсия  была
завоевана  королем  Арагона  Хайме  I  Завоевателем,  на  месте
которой  он  основал  одноименное  королевство.
 19 	Хатива  —  город  в  Испании,  входит  в  провинцию  Валенсия.
 20 	Сарагоса  была  основана  римлянами  в  24  году  до  н.  э.  и  но¬
сила  название  Колония  Цезараугуста.  В  380  году  в  Сараго¬
се  состоялся  всеобщий  христианский  синод.
 21 	Кордовский  халифат  (929-1031  годы)  —  средневековое  ис¬
ламское  государство  на  территории  современных  Испании
и  Португалии.  После  1031  года  халифат  раскололся  на  ряд
эмиратов,  значительным  из  которых  был  Гранадский  эми¬
 244  §$*

Sommettmapuu
 рат,  где  мусульманское  владычество  продлилось  вплоть  до
1492  года.
 22 	Мавры  —  название  в  средневековой  Западной  Европе  му¬
сульманского  населения  Пиренейского  полуострова  и  запад¬
ной  части  Северной  Африки  —  арабов  и  берберов,  захва¬
тивших  эти  территории  в  ходе  второй  волны  арабских  заво¬
еваний.  «Маврос»  по-гречески  означает  «чёрный».  Совре¬
менные  греки  называют  так  негров  и  арабов.
 23 	Рамиро  I  (около  1008  —  8  мая  1063  года)  —  король  Арагона
с  1035  года,  граф  Собрарбе  и  Рибагорсы  с  1045  года,  родо¬
начальник  Арагонского  королевского  дома.
 24 	Бастард  —  незаконнорожденное  (внебрачное)  дитя;  приме¬
нительно  к  особам  королевской  крови  используется  как  по¬
четный  титул.  В  средневековой  геральдике  внебрачные  дети
аристократов  обычно  получали  перечеркнутый  родительский
герб.
 25 	Санчо  III  Гарсес  Великий  (985  —  18  октября  1035)  —  ко¬
роль  Наварры,  граф  Арагона,  граф  Кастилии.  Сын  Гарсии  IV
Боязливого  и  Химены  Фернандес,  дочери  Фернана  Берму¬
деса,  графа  де  Сеа.  Некоторые  источники  годом  рождения
Санчо  III  называют  970  год,  в  других  источниках  приво¬
дится  992  год.  (Источник:  http://ru.wikipedia.org;  источник:
Все  монархи  мира,  http://www.allmonarchs.net)
 26 	Источник:  http://larivera.info  «Всемирная  история»  Испа¬
ния.  Общественный  уклад  и  культура  в  VII-XI  вв.  Мусуль¬
манские  территории.
 27 	Ренегат  —  отступник,  изменник  (Ожегов  С.И.,  Шведова  Н.Ю.
Толковый  словарь  русского  языка).
 28 	Мосараб  —  «арабизированный»,  буквально  «сделанный  ара¬
бом»,  «превратившийся  в  араба».  Собирательное  название
для  христиан  романского  происхождения,  проживавших  на
территориях  Пиренейского  полуострова,  находившихся  под
контролем  мусульман.
 29 	Источник:  http://larivera.info  «Всемирная  история»  Испа¬
ния.  Общественный  уклад  и  культура  в  VII-XI  вв.  Мусуль¬
манские  территории.
 30 	Источник:  http://larivera.info  «Всемирная  история»  Испа¬
ния.  Общественный  уклад  и  культура  в  VII-XI  вв.  Мусуль¬
манские  территории.
 31 	Источник:  http://larivera.info  «Всемирная  история»  Испа¬
ния.  Общественный  уклад  и  культура  в  VII-XI  вв.  Мусуль¬
манские  территории,
 245

рорджиа.  Шстория  одного  клака
 	Ш®+
 32 	Черная  знать  —  итальянские  аристократические  семьи,  свя¬
занные  родством  с  папством.  Черная  знать  включает  се¬
мьи  —  Теофилакты,  Кресцентии,  Паллавичини,  Орсини,  Ко-
"лонна,  Массимо,  Каэтани,  Русполи,  Борджиа,  Пикколоми-
ни,  Делла  Ровере  (Ланте),  Киджи,  Бонкомпаньи,  Альдоб-
рандини,  Боргезе,  Людовизи,  Барберини,  Памфили,  Роспи-
льози,  Одескальки,  Торлония  и  Пиньятелли.  (Источник:
http://ru.wikipedia.org)
 33 	Непот  —  от  латинского  nepos,  род;  nepotis  —  внук,  племянник.
 34 	Непотизм  появился  в  Средние  века,  когда  папы  римские,
заботясь  об  укреплении  своей  власти,  стали  раздавать  выс¬
шие  церковные  должности,  в  первую  очередь  кардинальс¬
кие  шапки,  своим  родственникам.  Ими  были  сначала  пле¬
мянники,  отсюда  и  название  «непотизм».  Позже,  особенно
в  XV-XVI  веках,  ими  были  незаконнорожденные  дети.  На¬
пример,  Александр  VI  сделал  кардиналом  своего  сына  Че-
заре,  а  папа  Павел  III  —  своих  внуков.  (Источник:  http://
ru.wikipedia.org)
 В  экономической  науке  непотизм  однозначно  оценивается
как  явление,  находящееся  на  одном  уровне  с  коррупцией,
то  есть  способствующее  возникновению  кризисных  ситуа¬
ций.  Они  порождаются  такими  факторами,  как  монополис¬
тическая  структура  экономики,  неэффективное  регулиро¬
вание,  гарантии  банкам  со  стороны  правительства,  корруп¬
ция.  В  последнем  факторе  особо  выделяют  непотизм  как
явление  семейственности  и  клановости.  Когда  процессы,  выз¬
ванные  действием  этих  факторов,  набирают  критическую
массу,  неизбежно  происходит  обрушение  валютного  и  фон¬
дового  рынков,  а  за  этим  —  всей  национальной  экономики.
(Источник:  http://dictionary-economics.ru/word)
 35 	Антипапа  —  термин,  которым  в  католической  церкви  при¬
нято  именовать  человека,  незаконно  носившего  звание  Папы.
(Источник  http://ru.wikipedia.org).
 36 	Великий  западный  раскол,  Папский  раскол,  Великая  Схиз¬
ма—  раскол  в  римской  церкви  в  1378-1417  годах,  когда
сразу  два  (а  с  1409  года  —  три)  претендента  объявили  себя
истинными  папами.
 37 	Схизма  (  др.-греч.  —  «расщепление,  раскол,  распря»)  —  рас¬
кол  в  церкви  или  иной  религиозной  организации.
 38 	Галликанизм  (фр.  Gallicanisme)  —  термин,  объединяющий
церковные,  политические  и  правовые  учения  и  доктрины,
распространенные  во  Франции  в  Средневековье  и  Новое
 •ЦЗ  246

ItommtHmapuu
 39
 40
 41
 42
 43
 44
 45
 46
 47
 время.  Основная  идея  галликанства  —  определенная  неза¬
висимость  национальной  церкви  от  папской  власти  и  при¬
знание  за  государством  или  монархом  права  иметь  власт¬
ные  полномочия  во  французской  церкви  (Источник:  http://
ru.wikipedia.org).
 Источник:  http://drevo-info.ru/  Открытая  православная  эн¬
циклопедия.
 Источник:  http://drevo-info.ru/  Открытая  православная  эн¬
циклопедия.
 Суверен,  от  французского  souverain,  что  значит  «высший»,
«верховный».  Лицо,  которому  без  каких-либо  ограничитель¬
ных  условий  и  в  течение  неопределенного  срока  полностью
принадлежит  верховная  власть  в  государстве,  и  прежде  всего
законодательная  власть.
 Коннетабль,  от  латинского  comes  stabuli,  что  значит  «вели¬
кий  конюший»  —  высшая  военная  государственная  долж¬
ность  в  эпоху  Средневековья.  В  Восточной  Римской  импе¬
рии  функции  коннетабля  были  связаны  с  конюшней  и  ло¬
шадьми,  в  военное  время  человек,  имевший  эту  должность,
командовал  императорской  конницей.  В  Средние  века  кон¬
нетаблю  принадлежал  верховный  надзор  над  всеми  коро¬
левскими  войсками;  он  —  первое  лицо  после  короля  и  на
войне  пользуется  властью  вроде  римского  диктатора.  Осо¬
бенно  подозрительно  относились  монархи  к  лицам,  обле¬
ченным  такой  властью,  во  время  гражданских  войн.
Муцио  Аттендоло  по  прозвищу  «Сфорца»  —  «Сильный»;
28  мая  1369  —  4  января  1424,  итальянский  кондотьер,  ос¬
нователь  династии  Сфорца.
 В  1431  году  умер  Карл  Лотарингский  в  звании  коннетабля
Франции,  оставив  лишь  дочь  Изабеллу,  вышедшую  за  Рене
Анжуйского.  Хотя  племянник  Карла  И,  Антуан,  граф  де
Водемон,  оспаривал  права  Изабеллы,  император  Сигизмунд
отдал  герцогство  ей  и  ее  мужу,  с  чем  и  примирился  Анту¬
ан,  женив  своего  сына  Фридриха  на  Иоланте,  дочери  Иза¬
беллы  и  Рене.
 Евгений  IV,  в  миру  —  Габриэле  Кондульмер,  папа  римский
с  3  марта  1431  по  23  февраля  1447  года.
 Дроттар  —  скандинавский  языческий  жрец.
 Мистерии,  от  греческого—  «таинство»,  «тайное  священно¬
действие»  —  богослужение,  совокупность  тайных  культо¬
вых  мероприятий,  посвященных  божествам,  к  участию  в
которых  допускались  лишь  посвящённые.
 247  ££*

©орджиа.  Шсшория  одного  клана
 48
 49
 50
 51
 52
 53
 54
 55
 Источник:  http://www.murzim.ru  Энциклопедии.  100  вели¬
ких  аристократов.  Александр  VI,  в  миру  Родриго  Борджиа.
В  католичестве  каноник  —  кадровый  священнослужитель
епархиального  кафедрального  костела,  состоящий  членом
капитула.  Назначается  на  должность  епископа.  Каноник
призван  постоянно  находиться  при  костеле,  участвовать  в
отправлении  богослужений,  ассистировать  епископу  в  уп¬
равлении  епархией.  В  отличие  от  «регулярных  канони¬
ков»  —  августинцев,  живущих  по  полумонашеским  прави¬
лам,  таковые  каноники  живут  нормальной  жизнью  немо¬
нашеского  духовенства  и  именуются  «секулярными».
 Пьер  Абеляр  (1079-1142)  —  французский  философ,  бого¬
слов  и  поэт.  Трагическую  историю  своей  любви  к  Элоизе
рассказал  в  своей  автобиографической  книге  «История  моих
бедствий».
 Николай  V  —  папа  римский  с  6  марта  1447  по  24  марта
1455  года.
 Генрих  Мореплаватель  (4  марта  1394  —  13  ноября  1460),
португальский  инфант,  сын  короля  Жуана  I.
 Инфант,  женская  форма  инфанта  —  титул  всех  принцев  и
принцесс  королевского  дома  в  Испании  и  Португалии.  В  Ис¬
пании  инфант  носит  титул  принца  Астурийского,  а  в  Пор¬
тугалии  до  отделения  Бразилии  он  носил  титул  принца  Бра¬
зильского.  С  XIV  века  в  королевствах  Арагон,  Кастилия,
Леон  и  Наварра  наследники  престола  именовались  принца¬
ми  и  принцессами,  остальные  дети  королевской  четы  удос¬
таивались  титула  инфант.
 Крестовые  походы  —  серия  военных  походов  из  Западной
Европы,  направленных  против  мусульман,  язычников,  пра¬
вославных  государств  и  различных  еретических  движений.
Целью  первых  крестовых  походов  было  освобождение  Иеру¬
салима  с  Гробом  Господним  от  турок-сельджуков.  Позднее
крестовые  походы  велись  ради  обращения  в  христианство
язычников  Прибалтики,  подавления  еретических  и  антикле¬
рикальных  течений  в  Европе,  например  катаров  и  гуситов,  и
для  удовлетворения  политических  амбиций  римских  пап.
Орден  Христа  —  духовно-рыцарский  орден,  правопреемник
тамплиеров  на  территории  Португалии.  Учрежден  в
1318  году  португальским  королем  Динишем  для  продолже¬
ния  начатой  тамплиерами  борьбы  с  неверными.  Папа  Иоанн
XXII  позволил  передать  ордену  все  владения  португальс¬
ких  тамплиеров,  включая  замок  Томар,  ставший  в  1347  году
 248  §$*

&оттентарии
 57
 58
 59
 60
 61
 62
 63
 64
 65
 66
 67
 68
69
 70
 71
 72
 73
 резиденцией  великого  магистра.  Отсюда  второе  название  ор¬
дена  —  Томарский.
 Интердикт,  от  лат.  Interdictum  —  запрещение.  Одна  из  форм
церковного  воздействия  и  наказания  в  католицизме,  заклю¬
чающаяся  во  временном  запрете  папой  (иногда  епископом)
совершать  богослужение  и  религиозные  обряды  (без  отлуче¬
ния  от  церкви)  в  пределах  той  или  иной  территории  (интер¬
дикт  локальный);  иногда  налагался  на  определенных  лиц
(интердикт  персональный).  Интердикт  являлся  мощным  сред¬
ством  давления  на  государей  и  феодалов,  использовался  для
борьбы  с  ересями.  (Источник:  http://slovari.yandex.ru)
Исаак  Ангел  —  император  Византии,  в  1185  году  сверг  с
престола  Андроника  Комнина  под  предлогом  защиты  инте¬
ресов  народа.  А  в  1195  году  Ангела  сверг,  ослепил  и  бросил
в  темницу  его  брат  Алексей  III.  Кстати,  опять  под  предло¬
гом  защиты  прав  народа.
 Геронтофилия  —  половое  влечение  к  лицам  старшего  воз¬
раста,  к  пожилым.
 Лоренцо  ди  Пьеро  де  Медичи  Великолепный,  1  января
1449  —  9  апреля  1492  года,  флорентийский  государствен¬
ный  деятель,  глава  Флорентийской  республики,  поэт,  по¬
кровитель  наук  и  искусств.
 Секст  Юлий  Фронтин  —  древнеримский  политический  и  во¬
енный  деятель.
 Источник:  http://ru.wikipedia.org/
 Гешефт  —  коммерческое  дело,  основанное  на  спекуляции
или  на  обмане.
 Камерлинг  —  казначей.
 Лион  Фейхтвангер.  «Феррарский  карнавал».
 Пьер  Абеляр.  «История  моих  бедствий».
 Александр  Дюма.  «Семейство  Борджиа».
 Пьер  Абеляр.  «История  моих  бедствий».
 Пьер  Буаст  (1765-1824)—  французский  лексикограф.
Шарль  Эдмон  Перрен  —  французский  историк-медиевист.
В  1937-1958  —  профессор  Сорбонны.  Специалист  по  исто¬
рии  Франции,  Италии  и  Германии.
 Источник:  Папы  Ренессанса.  Иннокентий  VIII,  http://
www.roma-caputmundi.com
 Историк  Райнальд.  Источник:  Лео  Таксиль.  «Священный
вертеп:  святые  распутники».
 Иоганн  Бурхард.  «Дневник  о  Римских  городских  делах».
Там  же.
 249  0+

Лорджиа.  Шстория  одного  клана
 74
 75
 76
 77
 78
 79
 80
 81
 82
 83
 84
 85
 86
 87
 88
 89
 90
 91
 92
 Там  же.
 Там  же.
 Вергилий  Марон  Публий,  римский  поэт,  родился  в  70  году
до  н.  э.  неподалеку  от  города  Мантуи  в  бедной  семье.
Гонфалоньер  церкви  —  должность  в  папском  государстве,
соответствовавшая  должности  главнокомандующего  войс¬
ками  римского  папы.  Другое  название  должности  —  капи¬
тан-генерал  Церкви.
 Библия.  Откровение  2:14.
 Гностицизм—  от  греческого  «познающий».  Определение
ряда  позднеантичных  религиозных  течений,  использовав¬
ших  темы  Ветхого  Завета,  восточной  мифологии  и  ранне¬
христианских  учений.
 Ересь—  от  греческого  «выбор,  направление,  мнение».
Ересь  —  это  сознательное  отклонение  от  догматов  веры,  пред¬
ложение  другого  подхода  к  религиозному  учению.
Валентин  —  самый  значительный  гностический  философ,
один  из  гениальнейших  мыслителей,  родом  из  Египта,  жил
в  первой  половине  II  века.
 Теургия  —  искусство  входить  в  общение  с  богами  и  духами
с  помощью  особых  ритуалов  и  заклинаний  с  целью  добить¬
ся  от  них  совершения  чего-либо  сверхъестественного.  Теур¬
гия  восходит  к  древнейшим  временам  халдейских  и  пер¬
сидских  магов  и  египетских  жрецов.
 Письмо  Иеронима  к  Марцелле.
 Флавий  Валерий  Аврелий  Константин,  Константин  I,  Кон¬
стантин  Великий  —  с  323  года  единственный  полновласт¬
ный  правитель  Римский  империи.  Почитается  рядом  хрис¬
тианских  церквей  как  святой  в  лике  равноапостольных.
Гай  Аврелий  Валерий  Диоклетиан  —  римский  император  с
20  ноября  284  г.  по  1  мая  305  г.  Установил  твердое  правле¬
ние,  объявил  себя  полновластным  правителем,  устранил
фикцию,  согласно  которой  император  был  лишь  принцеп-
сом,  т.  е.  первым  из  сенаторов.
 Латинские  панегирики,  X,  (4),  35,  2;  321  год.
 Источник:  http://www.world-history.ru  Римская  империя
 при  Константине  Великом.
 http://ru.wikipedia.org
 Историк  Аммиан  Марцеллин  (XXV,  3.2-23).
 Либаний.  «Надгробная  речь  Юлиану».
 Марк  Туллий  Цицерон.
 Пьер  Абеляр.  «История  моих  бедствий».
 250  §$*

Жоттектарии
 +%ш—
 93 	Источник:  http://www.behigh.org  Автор:  Dada
 94 	Источник:  ru.drugs  Автор:  Audrey  Minkevich
 95 	Интердикт  (от  лат.  interdictum—  запрещение),  одна  из  форм
церковного  воздействия  и  наказания  в  католицизме,  заклю¬
чающаяся  во  временном  запрете  папой  (иногда  епископом)
совершать  богослужение  и  религиозные  обряды  (без  отлуче¬
ния  от  церкви)  в  пределах  той  или  иной  территории;  иногда
налагался  на  определенных  лиц.  Широко  применялся  в  XI-
XII  веках  (с  XIII  века  —  реже).  Интердикт  являлся  мощным
средством  давления  на  государей  и  феодалов,  использовался
для  борьбы  с  ересями.  В  новое  время  потерял  прежнее  значе¬
ние,  хотя  и  поныне  сохранился  в  каноническом  праве.  Ис¬
точник:  http://slovari.yandex.ru  Яндекс  словари.
 96 	Джон  Дрейпер.  «История  борьбы  между  религией  и  наукой».
 97 	Источник:  http://historic.ru/books/
 98 	Франц  Кафка.  Роман  «Замок»,  год  создания  —  1922-й,  пер¬
вое  издание  —  1926  год,  опубликован  посмертно.
 99 	Синьория  (итал.  signoria,  буквально  —  господство,  власть)  —
орган  городского  самоуправления  в  итальянских  городах-
государствах.
 100 	Источник:  http://www.aphorisme.ru/
 101 	Источник:  http://aristokratov.greatestlOO.ru/  Ю.Н.  Лубчен-
ков.  «100  великих  аристократов».
 102 	Источник:  Лео  Таксиль.  «Священный  вертеп»,  цитата  из
подлинных  исторических  документов.
 103 	Порнократия  (Правление  блудниц,  Эпоха  блудниц,  Прав¬
ление  шлюх;  итал.  —  pornocrazia  romana,  governo  delle
prostitute)  —  период  в  истории  папства  (1-я  половина  X  века),
который  начался  с  правления  папы  Сергия  III  (интронизи-
рован  в  904  году)  и  длился  60  лет,  до  смерти  Иоанна  XII  в
963  году.
 104 	In  vino  veritas  —  «Истина  в  вине».
 105 	Р.  Желязны.  «Песнопевец»,  повесть  американского  писате-
ля-фантаста,  1973  г.
 106 	Франческо  Петрарка.  Сонеты.  Ф.  Петрарка  (1304-1374)  —
итальянский  поэт,  родоначальник  гуманистической  куль¬
туры  Возрождения.
 107 	По  преданию,  присказка  придумана  персидским  филосо¬
фом  и  врачом  Абу  Бакром  Ар-Рази.
 108 	Неизвестный  средневековый  врач.
 109 	Святой  год,  или  Юбилейный,  —  год,  в  течение  которого  до¬
пускалась  возможность  особого  отпущения  грехов.
 251  §£*

рордяша.  Шапорин  одного  клана
 -ШЩ)—
 110 	Агномен  —  личное  прозвище  в  римских  именах.
 111 	Сол  Беллоу—  американский  писатель  еврейского  происхож¬
дения,  лауреат  Нобелевской  премии  по  литературе  за  1976  год,
прозаик,  эссеист,  педагог.
 112 	Климент  Александрийский  —  христианский  апологет,  про¬
поведник  Священного  Писания  среди  эллинистических
книжников,  основоположник  Александрийской  богослов¬
ской  школы.
 113 	Иоганн  Бурхард.  «Дневник  о  римских  городских  делах».
 114 	Камерленго,  или  камерарий,  —  одна  из  высших  придвор¬
ных  должностей  при  Святом  престоле.  Камерленго  выпол¬
няет  светские  административные  функции,  возглавляет  Апо¬
стольскую  Палату.
 115 	Консуммация  (от  лат.  consummation  «довершение»)  —  тер¬
мин,  употребляемый  иногда  для  одной  из  составляющих
брака,  а  именно  первого  осуществления  брачных  отноше¬
ний  —  полового  акта.  Отсутствие  фактических  брачных  от¬
ношений  в  Европе  учитывалось  церковью  как  уважитель¬
ная  причина  для  развода.
 116 	Пьетро  Бембо,  сонет  XLVII,  перевод  Евгения  Солоновича.
 117 	Вольтер,  повесть  «Кандид,  или  Оптимизм»,  1758  г.

Список  исполь^уетой  литературы
и  интернет-ресурсов
 1. 	Бурхард  И.  Дневник  о  римских  городских  делах.
 2. 	Лозинский  С.  История  папства.
 3. 	Маллетт  М.  Борджиа.  Взлет  и  падение  династии
Ренессанса.
 4. 	Пъюзо  М.  Первый  дон.
 5. 	Рыжов  К.  Санчо  I  Рамирос  //  Все  монархи  мира.
Западная  Европа.  —  М.:  Вече,  1999.
 6. 	Таксилъ  Л.  Священный  вертеп:  святые  распутники.
 7. 	http://www.tonnel.ru/?l=gzl&uid=163  Биография
Родриго  Борджиа.
 8. 	http://www.allmonarchs.net/spain/aragon/alfonso_v.html.
Эл.  версия  «Все  монархи  мира».
 9. 	http://www.murzim.ru/jenciklopedii/100-velikih-
aristokratov/15960-aleksandr-vi-v-miru-rodrigo-bordzhia.html
Энциклопедии  «100  великих  аристократов».  Александр  VI,
в  миру  Родриго  Борджиа.
 10. 	http://ru.wikipedia.org

Оглавление
 Предисловие.
 Загадка  Рима  	 5
 Часть  1
 Красный  бык  Борджиа.  Родриго
 Глава  1.  Италия  в  XV  веке.
 Странствование  пилигрима 	11
 Глава  2.  Начало 	27
 Глава  3.  Его  святейшество  Алонсо  	50
 Глава  4.  Любовь  или  ненависть 	60
 Глава  5.  Любовь,  которая  с  рассветом  не  уходит 	74
 Глава  6.  Рецепт  по-итальянски 	88
 Глава  7.  Мораль  и  вседозволенность 	123
 Глава  8.  Лиловый  цветок  мандрагоры 	139
 Глава  9.  Святость  или  безумство 	158
 Часть  2
 Или  Цезарь,  или  ничто
 Глава  10.  Сезар  Де  Борджиа-и-Каттанеи 	173
 Глава  11.  Дальше,  дольше,  быстрее  	189
 Глава  12.  Если  нужно  убить  —  убей 	201
 Глава  13.  Гимн  крови  	212
 Глава  14.  Гимн  крови-2 	229
 Комментарии 	242
 Список  используемой  литературы
 и  интернет-ресурсов 	253

V  ательство
Феникс
 Приглашает  к  сотрудничеству
АВТОРОВ  для  издания:
 /  учебников  для  ПТУ,  ссузов  и  вузов
/  научной  и  научно-популярной  литературы  по
МЕДИЦИНЕ  и  ВЕТЕРИНАРИИ,  ЮРИСПРУДЕНЦИИ
и  ЭКОНОМИКЕ,  СОЦИАЛЬНЫМ  и  ЕСТЕСТВЕННЫМ  НАУКАМ
/  литературы  по
 ПРОГРАММИРОВАНИЮ  и  ВЫЧИСЛИТЕЛЬНОЙ  ТЕХНИКЕ
/  ПРИКЛАДНОЙ  и  ТЕХНИЧЕСКОЙ  литературы
/  литературы  по  СПОРТУ  и  БОЕВЫМ  ИСКУССТВАМ
/  ДЕТСКОЙ  и  ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ  литературы
/  литературы  по  КУЛИНАРИИ  и  РУКОДЕЛИЮ
 Высокие  гонорары!!!
 Все  финансовые  затраты  берем  на  себя!!!
 При  принятии  рукописи  в  производство
выплачиваем  гонорар  на  10  %  выше
любого  российского  издательства!!!
 Рукописи  не  рецензируются  и  не  возвращаются!
 По  вопросам  издания  книг:
 Тел.  8  (863)  2618950  E-mail:  office@phoenixrostov.ru
 Наш  адрес:
 344082,  г.  Ростов-на-Дону,  пер.  Халтуринский,  80
Факс:  (863)  261-89-50
 http://www.Phoenixrostov.ru  E-mail:  reclamabook@jeo.ru
 Редакционно-издательский  отдел
 Осташов  Сергей  Александрович  (руководитель  отдела)
Тел.:  (863)  261-89-75  e-mail:  ostashov@aaanet.ru
Багрянцева  Людмила  Андреевна
 (технический  редактор)
 Тел.:  (863)  261-89-75
 Сайт  издательства  Феникс:  http://www.Phoenixrostov.ru
 Подробнее  ознакомиться  с  содержанием  наших  книг,
прочитать  отдельные  главы  и  выдержки  из  них,  а  также
оформить  заявку-проспект  на  издание  Вашей  книги  можно
на  нашем  сайте  http://www.phoenixbooks.ru

Серия  «Исторические  силуэты»
 ДАЛЬ  Мона
 ЗРордяша
 Щстория  одного  мана
 Ответственный  редактор  А.  Васько
Выпускающий  редактор  Г.  Логвинова
Технический  редактор  Ю.  Давыдова
 Сдано  в  набор  08.07.2012.
Подписано  в  печать  08.08.2012.
Формат  84x108  1/  .  Бумага  офсетная.
Гарнитура  «Школьная».  Тираж  3  000  экз.
Заказ  №  456.
 ООО  «Феникс»
 344082,  г.  Ростов-на-Дону,  пер.  Халтуринский,  80.
Тел./факс  (863)  261-89-50
 Отпечатано  с  готовых  диапозитивов  в  ЗАО  «Книга».
344019,  г.  Ростов-на-Дону,  ул.  Советская,  57.
 Качество  печати  соответствует  предоставленным  диапозитивам.