Richard Nicolas
von Coudenhove-Kalergi
PAN-EUROPA
DER JUGEND EUROPAS GEWIDMET
MOSCOW
VITA PLANETARE
2006

Рихард Николас
фон Куденхове-Калерги
ПАН-ЕВРОПА
МОЛОДОМУ ПОКОЛЕНИЮ ЕВРОПЫ ПОСВЯЩАЕТСЯ
МОСКВА
ВИТА ПЛАНЕТАРЕ
2006

УДК94(4)"19".001
ББК 63.3(0)6
К 887
Пан-Европа. Перевод с немецкого / Отв. ред. Екатерина Айзпурвит. — М.: «Вита
Планетаре» , 2006. - 120 с.
В манифесте «Пан-Европа» (1923) сформулирована концепция объединения стран
Европейского континента, во многом определившая характер современного Европейского
союза. Р. Н. Куденхове-Калерги, автор книг «Пан-Европа» «Сталин & Со», «Тоталитарное
государство — тоталитарный человек», «Европа как мировая держава», «Практический
идеализм», «Европейский народ», «Кризис идеологии», «Новое объединение Европы»
и др., вошел в историю европейской интеграции как основатель Панъевропейского союза,
посвятивший свою жизнь идее объединения Европы. Настоящее издание манифеста «Пан-
Европа» — первая публикация этого исторического документа на русском языке; в СССР идеи
панъевропеизма подвергались критике со стороны большинства советских политологов.
© Paneuropa Verlag GmbH, Augsburg,
2005.
ISBN 5-9900661-3-9 © VITA PLANETARE, 2006.

Куденхове-Калерги и пан-Европа
Накануне вспыхнувшего в 1914 г. пожара Первой мировой войны все без
исключения европейские державы лихорадочно вооружались, каждая из них
панически боялась, что кто-то окажется сильнее остальных и получит
возможность уничтожить своих соперников. Это была настоящая первая гонка
вооружений.
Как отдельные мыслящие люди, так и целые группы интеллектуалов
предостерегали против этой безумной гонки; они предупреждали, что
будущий военный конфликт будет не похож на предыдущие войны и станет для
всей Европы и ее государств катастрофой невиданных масштабов.
Книга российского предпринимателя Ивана Блоха*, посвященная
будущей войне и убедительно доказывающая, что такая война может обернуться
распадом европейских империй и революционными взрывами, побудила
императора Николая II выступить с инициативой созыва в 1899 г. в Гааге
Первой мирной конференции, в которой приняли участие такие известные
общественные и политические деятели, как, например, уроженка Чехии Берта фон
Зутгнер", первая женщина-лауреат Нобелевской премии мира. Гаагский
конгресс провалился — политику европейских держав, постоянно нацеленную на
конфронтацию, было уже невозможно повернуть вспять. Участники конгресса
занимались исключительно вопросами ограничения вооружений и принятием
определенных правил ведения войны, но не установлением мира. К тому же
многие правительства видели в будущем неизбежном конфликте нечто
естественное, свойственное борьбе народов за выживание, возможность оздоровить
отношения в Европе и усилить некую «живучесть нации».
Впоследствии война проходила именно так, как предсказывали
пацифисты, и не только закончилась огромной катастрофой для всей
Европы, но и уничтожила присущий довоенному миру либерализм, прежде
всего, в хозяйстве, торговле и политической сфере. Кроме того, до
войны само государство по сравнению с днем сегодняшним играло гораздо
меньшую роль, и страны, даже не являвшиеся в сегодняшнем понимании
демократическими, всеми силами поддерживали либерализм в
политических отношениях.
* Блох (Блиох) Иван Станиславович (1836—1901) — российский экономист, банкир,
промышленник, внес крупный вклад в развитие железнодорожного транспорта в России.
6-томный труд «Будущая война в техническом, экономическом и политическом отношениях»
(1898) был составлен по его заказу коллективом авторов.
** фон Зуттнер Берта (1843—1914) — австрийская писательница и пацифистка,
урожденная Берта Кински. Работала секретарем Альфреда Нобеля. С мужем, бароном Артуром фон
Зутнером, путешествовала по Европе, жила в России и на Кавказе. Автор эссе, рассказов,
статей, романов (некоторые написала в соавторстве с мужем). В 1889 г. выпустила пацифист-

6
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
После окончания войны в Версале состоялась Мирная конференция,
создавшая под лозунгом права нации на самоопределение несколько
новых европейских национальных государств. Это должно было обеспечить
вечный мир на Европейском контененте, но проигравшие воспринимали
версальские договоренности как диктат, который должен быть рано или
поздно свергнут. Недовольны были и те национальные группы, за которыми
не было признано право на самоопределение и которые оказались в
униженном положении по сравнению с новыми национальными государствами
и их «титульными» нациями. Многие европейские интеллектуалы также не
видели в Версальской системе мира твердую опору мирной Европы и начали
искать пути ее перестройки.
Одним из таких мыслителей был молодой граф Рихард
Куденхове-Калерги. Он родился в 1894 г. в Японии, отцом его был служивший там
австрийский дипломат Генрих Куденхове-Калерги, а матерью — японка Мицу Ао-
яма. Род Куденхове-Калерги уходит корнями в древние дворянские семьи
Европы: Куденхове ведут свое начало от старого дворянства Брабанта
(сегодняшней Бельгии), а Калерги греческого происхождения. В результате
неравного брака Генриху пришлось оставить дипломатическую карьеру, и семья
поселилась в Чехии, в имении Роншперг (чешское название — Побъежо-
вице). Здесь Рихард провел свое детство, о котором любил впоследствии
вспоминать, поскольку городок Побъежовице стал уникальным
средоточием космополитизма. Космополитическую среду создавала мать-японка, не
отказавшаяся от японской культуры и чувствовавшая себя чужой в суровой
атмосфере Центральной Европы. Здесь ощущалась напряженность
отношений между соседями — чехами и немцами: городок Побъежовице находился
и по сей день находится на границе Чехии и Баварии. Большую роль в
создании этого космополитического микроклимата играл отец Рихарда
Генрих, который ощущал себя не немцем, но патриотом Австрийской империи,
горячим противником антисемитизма.
Образование юный Рихард получил в традиционной для австрийского
дворянства элитарной венской школе «Терезианум». Волею судеб его
школьные годы пришлись как раз на то время, когда в Вене находился Сталин,
ский роман «Долой оружие!» ("Die Waffen nieder"), повествующий о судьбе молодой
женщины, разрушенной европейскими войнами. Роман вызвал большой отклик, в частности, был
высоко оценен Львом Толстым. В 1891 г. принимала участие в работе Римского конгресса
миролюбивых сил, основала Австрийское общество мира, в 1892 г. стала членом-учредителем
Бернского бюро мира. Участвовала в работе Конференции миролюбивых сил в Гааге (1899).
В 1904—1905 гг. выступала с пацифистскими лекциями в США и Германии, встречалась
с президентом США Теодором Рузвельтом, способствовала созданию Комитета
англо-германской дружбы. В 1905 г. была удостоена Нобелевской премии мира, возглавляла движение
сторонников мира европейских стран. Предупреждала об опасности милитаризации Китая,
выступала против строительства военных самолетов, призывала к антивоенному
объединению стран Европы. В последние годы жизни подвергалась нападкам немецких и австрийских
милитаристов; умерла за полтора месяца до начала Первой мировой войны.

Куденхове-Калерги и пан-Европа
7
а Гитлер безуспешно пытался устроиться здесь на учебу. Перед самой войной
Рихард начал изучать философию и современную историю и к концу
войны завершил свое образование. После окончания Первой мировой молодой
граф всецело посвятил себя практическим вопросам возможности
сохранения мира, при этом в его рассуждениях присутствовали как фантазия, так
и способность предвидения и концептуальное понимание проблем эпохи.
В 1922 г. Рихард Куденхове-Калерги сформулировал программу
объединения Европы и создания пан-Европы, а в 1923 г. в Вене вышло книжное
издание главного труда его жизни — «Пан-Европа». Выдвигаемый автором
принцип был гениально прост — Европа должна объединиться политически
и экономически, невзирая на границы отдельных национальных государств.
Только так она сможет противостоять всем внутренним и внешним силам,
стремящимся к ее порабощению и развязыванию новых конфликтов. Для
того чтобы жить в мире, недостаточно созывать мирные конференции или
полагаться на соблюдение международного права. Необходимо встать на
путь создания таких политических, хозяйственных и ценностных связей
национальных государств, которые сделают практически невозможными
военные конфликты между ними. При этом автор имел в виду не формальное,
бюрократическое или тем более, насильственное объединение европейских
стран, а объединение на основе географических и геополитических реалий,
опирающееся на добрую волю равноправных народов. Таким образом,
основой панъевропейского проекта явилось свободное политическое
волеизъявление европейских народов, и всю свою жизнь Рихард Куденхов-Калерги
работал над развитием панъевропейского движения как общественной
организации, решающей задачи интеграции на местах. Кроме того,
панъевропейский проект был основан на определенных экономических принципах:
необходимости преодоления экономического эгоизма национальных государств
и установления сотрудничества в рамках общего рынка и свободной
торговли. И наконец, а правильнее сказать, прежде всего объединение Европы,
по мысли Куденхова-Калерги, имело шансы на успех только в том случае,
если оно строилось на фундаменте общей культуры и экономики. Европу
объединяет христианская религия, европейская наука, искусство и культура,
в основе которых лежат христианско-эллинские начала. Именно поэтому
первым символом панъевропейского движения стал красный христианский
крест на желтом фоне, символизирующий эллинское солнце, греческую
мудрость. Сразу же после публикации книги Куденхов-Калерги основал
панъевропейское движение, начальный этап развития которого
увенчался созывом Первого панъевропейского конгресса, состоявшегося в 1926 г.
в Вене. В 1925 г. главный офис Панъевропейского союза переехал в венский
Хофбург.
В октябре 1926 г. Панъевропейский союз был учрежден в Чехословакии.
В него вошли Чехословацкая и Немецкая секции, общий президиум
которых возглавил Вацлав Шустер, бывший секретарь министерства торгов-

8
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
ли. В Чехословакии Панъевропейский союз вел активную работу,
особенно успешно в 1929—1930 гг. В это время вышел в свет Панъевропейский
меморандум французского политика Аристида Бриана*. Тогда же в Праге
прошли лекции премьер-министра Франции Эррио** при участии
Рихарда Куденхове-Калерги и Эдварда Бенеша***. В эти годы Рихард являлся
гражданином Чехословакии и поддерживал дружеские взаимоотношения
с президентом страны Т.Г. Масариком**** и министром Эдвардом Бенешом.
После аншлюса Австрии в марте 1938 г. секретариат Панъевропейского
союза в Вене был закрыт, его архивы арестованы, и Рихарду пришлось бежать
через Чехословакию в Швейцарию, а позднее в США. После войны архивы
панъевропейского движения попали в Москву, где находятся по сей день.
Эти документы проделали любопытный путь: из Вены нацисты вывезли
их в Берлин, а оттуда в замок Альтхорн в Нижней Силезии, где в 1945 г.
они и попали в руки Красной Армии. После этого документы были
перевезены в Москву, в особый архив министерства обороны, служивший
складом военных трофеев.
Не так давно в свет вышло объемное исследование австрийского
историка Аниты Цигерхофер-Преттенталер «Посланец Европы», написавшей
на основе изучения московских архивов работу, посвященную истории
панъевропейского движения в двадцатые и тридцатые годы. Эта книга
и процитированные в ней размышления Куденхове-Калерги натолкнули
меня на мысль, насколько важную роль в его концепции Европы играла
идея европейской идентичности, формируемой европейским культурным
сообществом. Политический и экономический хаос межвоенной Европы
был, по мнению Куденхове-Калерги, был вызван прежде всего
разрушением христианской морали, европейской культуры и духовной
общности. По его мысли, европеизм базируется на общности географии, истории
и культуры. Именно поэтому такое большое внимание он уделял созданию
панъевропейских символов, органов, организаций и т.д. В тридцатые годы
Куденхове-Калерги первым предложил ввести европейский флаг,
европейский гимн, День Европы, а еще в 1924 г. — европейскую валюту,
Европейский центральный банк, европейский паспорт, а позднее и Европейскую
академию, которая должна была находиться в Праге. Он также выдвинул
* Бриан Аристид (1862—1932) — государственный деятель Франции, в 1914—1917 гг. —
первый вице-премьер, затем премьер-министр. Стремился к созданию Европейского
федерального союза и к миру с Германией.
** Эррио Эдуард (1872—1957) — лидер Французской партии радикалов. Начиная с 1916 г.
неоднократно занимал должность министра. Премьер-министр в 1924—1925, 1926, 1932 гг.
*** Бенеш Эдвард (1884—1948) — министр иностранных дел, премьер-министр, затем
второй президент независимой Чехословакии (1935—1938 и 1940—1948), один из создателей
Лиги Наций (в 1920 г. — председатель).
**** Масарик Томаш Гарриг (1850—1937) — первый президент независимой
Чехословакии (1918-1935).

Куденхове-Калерги и пан-Европа
9
идею единой Европейской политической партии, европейского
референдума, европейских вооруженных сил, европейской конституции, общей
внешней политики и политики безопасности. Эти предложения были
реализованы лишь после Второй мировой войны в рамках процесса
объединения Европы, и неудивительно, что Европейский союз считает
Рихарда Куденхове-Калерги одним из своих наиболее выдающихся духовных
прародителей.
В заключение можно задать вопрос, почему идеи создателя
«Пан-Европы» не были воплощены в жизнь еще в межвоенный период? Причин
было несколько. Прежде всего ряд политиков не верили его предсказанию,
что разъединенная Европа неизбежно будет поделена русскими и
американцами на сферы своих интересов. «Единственной гарантией свободы
и независимости Европы является создание Организации объединенных
народов Европы», — не уставал повторять Р. Куденхове-Калерги. Но эта
мысль оказалось неприемлемой для тех политиков, которые, закрывшись
в своих национальных государствах, делали ставку на
националистические настроения, обеспечивавшие им преимущество на выборах. Никто не
желал отказываться от национальной государственной политики и мало
кто понимал, что мир в Европе требует принципиальных изменений
также и в этой области. Традиционная Европа сформировалась в сражениях
между отдельными государствами, которые прекращались на время лишь
с воцарением некоего равновесия и тут же вспыхивали вновь в пламени
новой вражды.
Существовала еще одна причина — проект объединения Европы
затрагивал вопрос государственных границ, границ отдельных
национальных государств, которые должны были со временем маргинализироваться
и, в сущности, исчезнуть, как мы наблюдаем это сегодня в современном
Европейском союзе, где идея свободного передвижения лиц, товаров и
финансовых средств была постепенно воплощена в жизнь.
Кроме того, различные политические силы подозревали Р.
Куденхове-Калерги в том, что его панъевропейский проект может быть использован
в государственных интересах тех или иных стран. Именно из-за взаимного
недоверия, прежде всего между Францией и Германией, потерпели фиаско
переговоры о возможности объединения Европы. Примирение этих
государств произошло только после Второй мировой войны и под давлением
Соединенных Штатов Америки, которые настойчиво подталкивали процесс
европейской интеграции, поскольку в тот момент задачей Западной Европы
было противостояние великодержавным амбициям Советского Союза.
Но, разумеется, главными врагами панъевропеизма были немецкие
национал-социалисты. С их приходом к власти в Германии панъевропейские
идеи были отвергнуты, а движение стало преследоваться. Адольф Гитлер
называл пан-Европу «идеалом расовых ублюдков и инструментом захвата
Европы евреями».

10
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Р. Куденхове-Калерги никогда не питал иллюзий по поводу всей
серьезности грозящих Европе опасностей, но, с другой стороны, он отрицал идею
объединения Европы любой ценой, в том числе ценой потери собственной
культуры и свободы. Для него в отличие от большинства политиков
пан-Европа была не средством решения каких-либо дополнительных задач, но целью
как таковой. Он хотел вернуть Европе ее изначальное значение, наполнить
смыслом «душу Европы», ведь эта часть света в силу своей уникальности дала
миру больше, чем все остальные континенты. Например, еще в древности
именно в Европе и нигде больше родилась идея свободы для всех граждан,
которые постепенно с развитием европейской истории стали
восприниматься как личности, обладающие всеми естественными правами,
гарантированными и защищенными государством. Это послужило толчком развития
первого подобия современной европейской демократии, которая смогла
достичь расцвета на континенте только в условиях объединенной Европы. Идея
пан-Европы по-прежнему жива, она не исчезла с созданием Европейского
союза, поскольку все еще существуют европейские народы, которые не могут
пользоваться плодами мира и процветания. И несмотря на то что
некоторые взгляды Рихарда Куденхове-Калерги были продиктованы своей эпохой,
история бесспорно доказала правоту его идеи создания пан-Европы.
Рудольф Кучера, доктор философии, профессор,
преподаватель кафедры политологии Карлова университета,
президент Панъевропейского союза Чехии и Моравии
Прага, январь 2006 г.

Каждое большое историческое событие
начиналось как утопия — а заканчивалось как
реальность.
Предисловие к первому изданию 1923 г.
Цель этой книги — пробудить большое политическое движение,
дремлющее в каждом народе. Множество людей мечтало о Единой Европе, но
мало было тех, кто готов был ее создать. Мечта сама по себе не приносит
результатов, реальные плоды дают только действия. Единственная сила,
которая способна создать пан-Европу, — это воля европейцев, единственная
сила, которая может пан-Европу сохранить, — это воля европейцев. Таким
образом, каждый европеец способен по-своему влиять на судьбы мира.
* * *
В те дни, когда я пишу эти строки, в Чили проходит заседание Пятой
Панамериканской конференции. С максимальным напряжением сил над
своим восстановлением трудится Россия. Британская империя преодолела
военный кризис. Восточная Азия избавилась от дамоклова меча —
опасности войны с Америкой.
И в то же самое время Европу без руля и ветрил бросает от одного
кризиса к другому. Французские и бельгийские солдаты удерживают
промышленный центр Германии. Во Фракии ежедневно нарастает угроза новой
войны. Везде царят нужда, тревога, недовольство, ненависть и страх.
В то время как остальной мир с каждым днем продвигается вперед,
Европа все больше приходит в упадок.
Констатация этого и является основной программой действий.
* * *
Причина европейского упадка политическая, а не биологическая.
Европа умирает не от старческой немощи, а оттого, что ее обитатели истребляют
друг друга всеми средствами современной техники.
К тому же Европа обладает самыми качественными в мире
человеческими ресурсами. Прогрессивные американцы — это те же европейцы,
только оказавшиеся в новых политических условиях. Стареют не европейские
народы, устарела лишь их политическая система. И только радикальное
изменение политической системы может и должно привести к полному
выздоровлению этой больной части света.
Мировая война изменила политическую карту Европы, но не ее
политическую систему. Как и прежде, в Европе царят международная анархия,
насилие сильных над слабыми, скрытая военная угроза, экономическая
раздробленность, политические интриги. Современная европейская политика
больше напоминает политику вчерашнего дня, чем дня грядущего.

12
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Европа оглядывается назад вместо того, чтобы смотреть вперед.
Книжный рынок завален мемуарами. В общественных дискуссиях гораздо
большее место уделяется вопросам начала последней войны, чем возможностям
предотвращения войны будущей.
Эта вечная оглядка на вчерашний день — главная причина европейской
реакции и раздробленности. Исправить положение—вот обязанность
европейской молодежи. Она призвана на развалинах старой Европы построить
Европу новую: создать европейскую организацию вместо европейской анархии.
Если европейские государственные деятели откажутся признать и
реализовать эту задачу, они будут стерты с лица земли народами, будущим
которых играют.
* * *
Две основополагающие проблемы лежат бременем на нашем
континенте: социальный и европейский вопросы, антагонизм классов и разногласия
между европейскими государствами.
Социальный вопрос справедливо находится в центре общественной
дискуссии, он создает и дробит партии и ежедневно тысячи раз обсуждается
в каждой из европейских стран.
Однако, европейский вопрос, который не менее важен, обходят
молчанием. Многие даже не подозревают о его существовании, он переносится
в сферу литературы и утопии, он не принимается всерьез.
А ведь от ответа на этот вопрос зависит будущее нашей культуры и
наших детей.
Европейский вопрос формулируется так:
«Может ли Европа при своей политической и экономической
разобщенности сохранить мир и собственную независимость в противостоянии с
растущими неевропейскими державами или же необходимо, чтобы для защиты
своего существования она объединила свои страны в сообщество?»
Поставить данный вопрос означает дать на него ответ. Вот почему об
этом молчат.
О европейских вопросах ведется большая публичная дискуссия — но
не о европейской проблеме, на которой они все базируются, точно так, как
и различные социальные проблемы уходят корнями в единый социальный
вопрос.
* * *
Подобно тому как каждый европеец сегодня вынужден занять
определенную внутриполитическую позицию по социальному вопросу, в будущем он
должен будет занять позицию внешнеполитическую по вопросу европейскому.
И лишь после этого европейцы смогут по своему усмотрению выбрать —
объединение или раскол, порядок или анархию, возрождение или упадок.
Не должно произойти только одного: чтобы руководители государств
замолчали проблему, жизненно важную для 300 миллионов человек.

Предисловие к первому изданию 1923 г.
13
Разумеется, необходимо обсудить европейский вопрос в обществе, в
печати, в политической литературе, на политических собраниях, в
парламентах и кабинетах Европейского континента.
* * *
Время не ждет. Завтра решать европейский вопрос может быть уже
поздно — лучше начать прямо сегодня.
Сама Европа, почти потерявшая уверенность в собственных силах, ждет
помощи извне: с одной стороны, из России, с другой — из Америки.
И та, и другая державы представляют для Европы опасность. Ни Запад,
ни Восток не станут спасать Европу: Россия ее захватит, Америка купит.
Между этой Сциллой русской военной диктатуры и Харибдой
американской финансовой диктатуры ведет только один узкий путь в лучшее будущее.
Он называется пан-Европа и означает — помочь себе самим, объединив
Европу в политико-экономический союз.
* * *
На идею пан-Европы неизбежно обрушатся упреки в утопичности.
Подобные упреки несправедливы. Создание пан-Европы не противоречит ни
одному из законов природы. Пан-Европа отвечает интересам
преобладающего большинства европейцев, а ущерб наносится интересам
незначительного меньшинства.
Это небольшое, но очень сильное меньшинство, которое сегодня
вершит судьбы Европы, захочет приклеить идее пан-Европы ярлык утопии. На
это можно возразить, что каждое великое историческое событие начиналось
как утопия, а заканчивалось как реальность.
В 1913 г. появление Польской и Чехословацкой республик выглядело
утопией, а в 1918 г. стало реальностью; в 1916 г. власть коммунистов в России
казалась утопией, а в 1917 г. они одержали победу. Чем меньше мир
фантазии политика, тем шире ему кажется мир утопии и уже границы возможного.
У мировой истории больше фантазии, чем у ее марионеток, она представляет
собой цепь чередующихся неожиданных событий и осуществленных утопий.
Останется ли идея утопией или станет реальностью — зависит, как
правило, от количества ее приверженцев и их энергии. Пока в идею
пан-Европы верят тысячи людей — это утопия, как только в нее поверят
миллионы — она станет политической программой, и только когда в нее поверят
сто миллионов — она станет реальностью.
Итак, будущее пан-Европы зависит только оттого, имеют ли первые
тысячи приверженцев достаточно веры и возможностей для пропаганды
своей идеи, чтобы убедить миллионы людей и вчерашнюю утопию превратить
в завтрашнюю реальность.
Я призываю молодежь Европы совершить это!
Рихард Н. Куденхове-Калерги
Вена, весна 1923 г.

I. ЕВРОПА И МИР
Абсолютно нереально, чтобы в будущем
«Европе, разделенной на малые государства»,
удалось выстоять рядом с четырьмя великими
мировыми державами: Британской, Российской,
Американской и Восточноазиатской.
1. Крах мировой гегемонии Европы
Европейское мировое господство
Девятнадцатый век был веком мирового господства Европы. Старые
азиатские сверхдержавы — Китай, Персия и Турция — распадались, и, казалось,
недалек тот день, когда и они станут вассалами Европы. Территория Африки была
поделена и так же, как Индия и Австралия, находилась под властью Европы.
Эту мировую гегемонию сумела сломить только Америка под
предводительством Соединенных Штатов. Провозглашение доктрины Монро1
положило начало независимости Американского континента от Европейского.
Но, несмотря на независимость Америки, Европа все еще оставалась
центром мира: мировая политика, так или иначе, была тождественна
политике европейской. Никто не угрожал власти Европы над миром, главными
представительницами которой были шесть держав: Англия, Россия,
Германия, Австро-Венгрия, Франция и Италия.
Свержение европейского мирового господства
В первой четверти двадцатого века власть Европы над миром пала.
Сегодня Европа не является ни сильным политическим, ни экономическим,
ни культурным центром земного шара. Мир эмансипировался от Европы.
Главными причинами этого политического переворота стали следующие
события:
1. Британская империя отсоединилась от Европы путем
переформирования своей внутренней структуры. Ранее это была Европейская империя
с внеевропейскими колониями — в начале нашего века она изменилась
и превратилась в межконтинентальную федеративную империю. Центр
тяжести этой империи сместился после основания Южноафриканского
союза, окончания мировой войны и расширения территорий арабского мира от
Атлантического океана до Индийского.

/. Европа и мир
15
Сегодня Англия уже не контролирует свою океанскую мировую
империю — лишь возглавляет ее как primus inter pares2. Из европейской державы
Британия превратилась в межконтинентальную мировую державу.
2. Российская империя оторвалась от Европы из-за перестройки своей
внутренней структуры. В то время как Российское царство являлось
европейским государством с азиатскими колониями, русская революция
уничтожила уральскую границу. Сегодня Россия — это федеративная империя без
колоний, большая часть которой находится в Азии, а меньшая в Европе.
Союз Советских Социалистических Республик является на сегодняшний
день евроазиатской державой. Ведя в той или иной степени борьбу с
европейскими народами, он одновременно выступает в роли авангарда в борьбе за
свободу народов Азии. Отказ от европейской системы демократии означает
политический выход России из Европы. Ее западные области, тяготевшие
больше к Европе, чем к России, отреклись от России и присоединились
к Европейской государственной системе (Финляндия, Эстония, Литва,
Латвия, Польша, Бессарабия). Восточная граница Европы проходит уже не по
Уралу, а по политической границе между Россией и ее демократическими
соседями.
Из европейской державы Россия превратилась в евроазиатское
государство.
3. Эмансипация Азии. Появление Японской державы и ее победа над
Россией явились поворотным пунктом. Пока Европа пребывала в убеждении,
что народы Востока — лишь инструменты ее политики и экономики, в
Восточной Азии появилась крупная держава, чье влияние на востоке Старого
Света вскоре превысило влияние европейское. К Атлантическому силовому
центру, Европе, в Старом Свете добавился второй центр, Тихоокеанский, —
Япония. Мировое господство белой расы оказалось сломлено. На
сегодняшний день японцы — самый влиятельный в мире народ после англосаксов.
Японский подъем был подкреплен начинающейся европеизацией и
милитаризацией Китая и других азиатских народов.
Японская мировая держава свергла абсолютное господство европейских
народов.
4. Подъем Америки. На Второй Гаагской конференции по вопросам
мира в 1907 г. впервые в качестве равноправных партнеров европейских
стран присутствовали представители американских республик. С тех пор
год за годом возрастает международное значение южноамериканских
государств, и сегодня они играют в Лиге Наций решающую роль, принимая
решения, в том числе и по европейским вопросам.
Вместе с тем Североамериканский союз превратился в ведущую
державу земного шара. На юге он осуществляет свое влияние через
Панамериканский союз; на востоке (до Европы) простирает свою власть в качестве
кредитора; на западе (Восточная Азия) — как защитник независимости Китая.
Этот расцвет союза начался с его победы над Испанией и посредничества

16
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
между Россией и Японией, затем был подкреплен строительством
Панамского канала и флота, ростом численности населения и достиг своего апогея
с победой в мировой войне, в ходе которой США принимали независимые
решения.
Сегодня Соединенные Штаты Северной Америки — самая богатая,
самая сильная и самая развитая мировая держава.
5. Упадок Европы. Мировая война уничтожила Австро-Венгерскую
империю и парализовала Германскую. Ни Германия, ни наследники
Австро-Венгрии не играют решающей роли в мировой политике. Последние
две европейские державы — Франция и Италия — приобрели в результате
войны территории, но потеряли столько людей и денег, что их положение
в мировой политике неопределенно. Их внешнеевропейское влияние в
Средиземном море и Африке весьма слабое. Являясь первостепенными
европейскими державами, они тем не менее на мировой арене остаются
государствами второго плана. В то время, как прочие державы поделили между собой
народы и мировые природные ресурсы и занимаются организацией
континентов, Франция нацеливается на Рейн, а Италия — на Адриатику. Таким
образом, участие Европы в мировой политике парализовано собственной
разобщенностью.
Европа из центра мира переместилась на его периферию.
Будущее Европы
Мировая гегемония Европы повержена навсегда. Когда-то Европа
вызывала страх — сегодня вызывает сочувствие. С господствующих позиций
она скатилась на позиции оборонительные: в военном плане ей угрожает
вторжение России, экономически ее обгоняет более конкурентоспособная
Америка; она в долгах, раздроблена, неспокойна, ослаблена, разрываема
национальной и социальной борьбой, она понесла тяжелые человеческие
и экономические потери, пребывает в промышленном и валютном хаосе.
Из безрадостного настоящего Европа шагает в неопределенное будущее.
То, что положение России еще плачевнее, не может служить Европе
утешением, поскольку время работает на Россию и против Европы. Огромные
природные богатства и неизрасходованные, более сплоченные человеческие
ресурсы уверенно обеспечивают будущее России. Пусть ближайшее будущее
России выглядит как угодно — Россия рано или поздно вновь станет
великой, сильной и богатой.
Между тем будущее Европы в высшей степени неопределенно. Из-за
разобщенности своих народов она утратила мировую гегемонию, а если она
будет разобщена и далее, то лишится своей независимости и остатков
былого благополучия. Произойдет ли это в двадцатом веке, увидевшем свержение
Старого Света с мирового трона, зависит от того, приспособятся ли
правители и народы к требованиям времени — или же Европа слепо провалится
в пропасть, к которой приближается все ближе и ближе.

/. Европа и мир
17
2. Техника и политика
Сужение мирового пространства
Мир с каждым днем становится все меньше — технический прогресс
в области транспорта все больше сокращает расстояния между городами
и странами.
Очевидно, что естественным измерением расстояния является не длина
пути, а его продолжительность, не количество миль и километров, а
количество часов или дней пути. Объективной мерой расстояния является длина
пути, субъективной — время, за которое этот путь можно преодолеть.
Соотношение дистанции и времени, необходимого для ее преодоления,
с древнейших времен, когда человек укротил коня и изобрел парус, и вплоть
до девятнадцатого века оставалось практически неизменным.
Только с появлением пароходов, железных и электрических дорог,
автомобилей и воздушных судов изменились эти существовавшие несколько
веков соотношения и для расстояний появились новые меры времени.
За одно столетие Земля стала меньше, расстояние между городами
и странами сократилось в той же пропорции, в какой скорый поезд стал
быстрее почтовой кареты, летчик — всадника, пароход — парусника,
телеграмма — почтового голубя. Поэтому и расстояния между государствами
стали короче, а страны приблизились друг к другу.
Чешское королевство короля Оптжара3 являлось крупной державой,
соотносимой по величине с европейской частью России, в то время как сегодняшняя
Чехия мала, как Веймарское герцогство сто лет тому назад, но, чтобы объехать
эти территории, нам понадобится одинаковое количество времени. Воздушное
сообщение сделало Париж и Берлин соседними городами, какими в античные
времена являлись Афины и Фивы, а в эпоху Ренессанса Болонья и Феррара.
По величине своей географической территории на земном шаре Британская
империя едва ли может сравниться с Римской империей, а Индийский океан
едва ли можно сопоставить с величиной Средиземного моря в прошлом.
При этом постоянном сжатии субъективных расстояний страны
становятся меньше, а народы ближе.
Политическая техника
Если политическая техника не будет соответствовать техническому
развитию техники транспортной, это напряжение неизбежно приведет к ужасным
катастрофам. Необходимо, чтобы временное и пространственное сближение
соседних народов вылилось в сближение политическое, иначе невозможно
предотвратить будущих столкновений.
Показательно, что самая технически прогрессивная часть света,
Америка, первой ввела новый метод организации государств — систему мирных
государственных союзов, вершиной которой стали создание
Панамериканского союза и идея Лиги Наций.

18
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Поскольку отдельное государство в своей исторической форме
становится слишком маленьким, его необходимо достроить и присоединить к союзам
государств, сохранив таким образом его самостоятельность в будущем.
Ведущими мировыми державами сегодня являются федерации: Россия,
Англия и Америка.
Панамериканский союз государств, находящийся сегодня в стадии
формирования, существенно отличается от прежних федераций тем, что
выступает не против системы других государств, а только против войны и за
общий культурный прогресс. Европа должна последовать этому примеру,
дополнив свою современную транспортную технику современной
государственной технологией, в противном случае она слепо ввергнется в новую
войну и задохнется в море отравляющих бомб.
3. Мировые державы вместо сверхдержавы
Интеграционная и индивидуалистическая политика
Старая система сверхдержав должна уступить место новой системе
мировых держав.
Между государством и человечеством появилось третье действующее
лицо — группа государств.
Попытка Вильсона4 основать единую мировую Лигу Наций потерпела
крах — зато уже создано или создается множество союзов.
Российская империя стала союзом народов, объединяющим
великороссов и белорусов, украинцев и восточных турок, грузин и черкесов, татар
и армян.
Британская империя является союзом народов, объединяющим
англосаксов и ирландцев, французских канадцев и голландских буров, арабов
и индусов, египтян* и малайцев.
Пан-Америка в ходе своего развития превращается в союз народов,
состоящий из англо-американцев, испанцев, португальцев, индейцев, негров
и мулатов.
Наконец, и Китай является союзом народов, куда входят северные и
южные китайцы, тибетцы, монголы, маньчжуры и туркмены.
В то время как во внеевропейском мире интеграционные тенденции
сильнее индивидуалистических, а мелкие государства стремятся
присоединиться к мировым империям, в Европе идет обратный процесс.
Желание свободы здесь сильнее желания порядка: даже самая малочисленная
нация стремится к суверенитету, не учитывая своих жизненных и
конкурентных возможностей. В то время как в большом мире продолжается
процесс интеграции, Европа продолжает идти по пути распада на атомы.
* Египет, несмотря на свою формальную самостоятельность, входит в состав
Британской империи (здесь и далее под звездочками примечания автора).

/. Европа и мир
19
Австро-Венгрия, запад России и европейская часть Турции распались на
множество мелких государств, Скандинавия разделилась надвое, в
Германии также сильны настроения, стремящиеся раздробить империю на
малые государства, и никто не в состоянии предсказать, когда этот процесс
в Европе наконец закончится.
Европейский договор о мире учел лишь индивидуалистические
тенденции европейских народов, но не их интеграционные потребности: сегодня
в Европе меньше держав и больше малых стран, чем до войны. При
заключении мира не была учтена вторая большая задача — объединение
освобожденных народов. Деструктивная сила оказалась сильнее силы конструктивной.
Если освобождение европейских народов не завершится их
объединением, европейские страны очень быстро будут поглощены растущими
мировыми державами.
Подобно Англии, Америке и России, Европа должна найти равновесие
между свободой и организованностью. Данное равновесие в своей
внутренней структуре ведет к развитой автономии, а во внешней — к развитой
федерации. Англия и Америка в данном случае лидируют. Англия тем самым
сохраняет свою империю и власть, в то время как Россия, которая после
революции, казалось бы, распалась, благодаря двойному методу автономии
и федерации спасла большую часть своего конгломерата народов. Европе
следует учесть, что дифференциация без интеграции ведет к исчезновению
и что ее индивидуалистическую политику необходимо дополнять политикой
интеграционной.
Международные сферы влияния
Центрами мирового политического руководства в настоящее время
являются Вашингтон, Лондон, Москва, Токио и Париж.
Именно здесь находятся центры международных сфер влияния. С их
помощью вырисовываются контуры границ будущих мировых империй.
К пяти сферам влияния на земном шаре относятся:
1) американская,
2) британская,
3) российская,
4) восточноазиатская,
5) европейская.
Если мы посмотрим на карту мира, перед нами откроется новое
разграничение и распределение территорий земного шара.
I. Пан-Америка: империя, окруженная Атлантическим и Тихим
океанами, политическое единство которой создано панамериканским движением.
Вторым большим географическим комплексом является Старый Свет
(включая Австралию): Европа, Азия, Африка, Австралия. Этот второй
комплекс делится на четыре империи, четыре части света и четыре океана,
которые его окружают: империи Юга, Севера, Востока и Запада.

20
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
II. Империя Юга расположена вокруг Индийского океана; это ядро
Британской мировой империи. Империя Юга покрывает восточную половину
Африки, арабский и индийский мир и Австралию: Кейптаун — Суэц —
Калькутта — Сингапур — Сидней. Ее северную границу очерчивают Средиземное море
и Гималаи.
III. Империя Севера, прилегающая к Северному морю, — это
Российская мировая империя; на западе она граничит с Европой, на юге с
Британией*, на востоке с Восточной Азией.
IV. Империя Востока на побережье Тихого океана — это Япония и
Китай, которые хоть и разделены политически, но объединены расой,
письменностью и культурой.
V. Государства Запада, обращенные к Атлантическому океану, находятся
в Европе. Этот комплекс охватывает Европейский континент и его
Африканскую колониальную империю, разделенные Средиземным морем. Он
простирается по континентальной Европе от Северного мыса до острова Мореа
и по Западной Африке от Триполи и Марокко до Конго и Анголы.
Эти государства Запада не имеют четкого деления и организационной
структуры, их раздирают ненависть и зависть, они находятся в состоянии
вечной борьбы друг с другом.
Ни один из данных пяти мировых комплексов не имеет такого великого
прошлого, как Европа, и лишь она шагает навстречу совершенно
неопределенному будущему.
4. Положение Европы в мире
Объединение Европы
Европы как политического понятия не существует. Часть света под
таким названием — это хаос народов и государств, пороховая бочка
международных конфликтов, реторта будущих мировых войн.
Европейский вопрос и европейская ненависть отравляют мировую
атмосферу и беспрестанно тревожат даже самые спокойные уголки мира.
Поэтому европейский вопрос является не локальной проблемой, а
проблемой международной: до тех пор, пока этот вопрос не будет решен,
нельзя и думать о спокойном развитии всего мира. Сегодня европейский
вопрос имеет для остального мира то же значение, что в течение целого
столетия балканский вопрос для Европы, это источник постоянной
непредсказуемости и тревоги.
Европейский вопрос будет решен только с объединением европейских
народов. Это объединение произойдет либо добровольно, путем создания
Панъевропейской федерации, либо насильно, когда Европой овладеет Россия.
* Персия и Афганистан — буферные государства Британии и России.

/. Европа и мир
21
Будет ли европейский вопрос решен Европой или Россией, в любом
случае невозможно, чтобы европейская «политика сохранения малых
государств» сосуществовала рядом с четырьмя будущими мировыми
империями — Британской и Российской, Американской и Восточноазиатской.
Гегемония Европы в мире безвозвратно утрачена, но еще не утрачена ее
независимость, ее колониальная империя, ее культура, ее будущее.
В случае своевременного объединения Европа еще могла бы в качестве
пятого равноправного партнера участвовать в разделе земного шара; Но она
раздроблена, экономически слаба и лишена какого бы то ни было
политического влияния и, потеряв свои колонии, обанкротившись, обнищав, в
долгах, станет жертвой русского нашествия.
Германия и Европа
Положение сегодняшней Европы напоминает положение Германии на
заре Нового времени.
Тогда Германия как наследница Западной Римской империи еще
обладала номинальной гегемонией в христианских странах Европы, но
соперничество князей ослабило ее до полного бессилия.
В то время как Римская империя немецкого народа все больше
распадалась из-за стремления своих городов и земель к независимости, в остальных
частях Европы создавались сильные централизованные национальные
государства: Англия, Франция, Испания, Швеция.
Благодаря своей сплоченности они быстро стали сильнее Германской
империи. На юго-востоке появилась наполовину немецкая династическая
монархия Габсбургов. И чем дальше она расширялась на восток за счет
территорий Турции, тем дальше ее интересы отдалялись от насущных проблем
Германии. На северо-западе от империи отделилась самая прогрессивная
часть Германии — Нидерланды, чтобы благодаря колониальным
приобретениям вырасти в самостоятельную державу — так, как сегодня Англия
отделилась от распавшейся Европы, чтобы стать самостоятельной
межконтинентальной державой.
Еще во времена Валленштейна5 объединенная Германия могла бы
отразить любое внешнее вторжение и стать ведущей державой Европы. Но
Тридцатилетняя война свидетельствует об обратном. Тогда открылась вторая
глава падения Германии.
Национальные державы на Севере и Западе использовали внутригерман-
скую борьбу для достижения собственных империалистических целей. Так,
на двести лет Германия превратилась в европейское поле битвы. Датские,
шведские, французские и испанские войска под видом союзников немецких
князей опустошали Германскую империю. При распределении колоний на
Западе и Востоке Германия осталась с пустыми руками. Пока другие народы
богатели, Германия разорялась. С упадком ее благосостояния пришла в
упадок и ее культура.

22
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Малые немецкие государства заплатили за свою независимость тем, что
стали шахматными фигурками европейской политики. Англия и Франция
решали свои колониальные споры на немецкой земле, отдавая приказы
немецким солдатам.
Даже взрыв французской революции не смог объединить немецких
князей. Их соперничество было сильнее солидарности. Появился Наполеон,
создал Рейнский союз — и Римско-Германской империи пришел конец.
Мировая война была для Европы тем же поворотным пунктом, что
и Тридцатилетняя война для Германии. Европа, которая еще недавно
обладала мировой гегемонией, разделилась на два лагеря. На европейской
земле воевали негры и индусы, турки и курды. Европа стала для всего земного
шара полем битвы. Ее самые богатые земли опустошены, цвет ее нации
погиб. Нравственность падает, растет всеобщая зависть и ненависть.
Упадок Европы
Если история ничему не научит Европу, она повторит судьбу
Римско-Германской империи. В политическом и военном плане она окажется
шахматной доской, на которой играет остальной мир, объектом мировой
политики, в то время как ранее была ее субъектом. Ее обойдут при
распределении рынков и сырьевых областей. Российская и Британская мировые
державы отправят немецких и французских солдат с Рейна в Азию отстаивать
свои интересы в военных конфликтах. Как вчера Китай и Турцию, завтра
Англия, Россия и Америка разделят Европу на сферы своего влияния.
В то время как другие части света благодаря своей политике
сотрудничества становятся все более богатыми, сильными и цивилизованными, Европа
превращается в бедную, бессильную, варварскую часть света. Внутриевропей-
ские таможенные барьеры препятствуют проведению какой бы то ни было
масштабной экономической деятельности, в то время как гонка вооружений
и конфликты уничтожают остатки европейской роскоши.
На мировой арене типаж европейского политика-националиста станет
таким же нарицательным, каким был когда-то образ недальновидного
провинциального политикана. Мелочность и недоброжелательность
европейской политики сделают ее посмешищем в глазах всего мира.
В конце концов после русской революции придет Русский Наполеон,
который из малых Восточноевропейских государств создаст свой Рейнский
союз и с его помощью нанесет Европе смертельный удар.
Еще есть время спасти Европу от такой судьбы. Спасение это
называется пан-Европа — политическое и экономическое объединение всех стран,
начиная с Польши и заканчивая Португалией, в единый союз.

II. ГРАНИЦЫ ЕВРОПЫ
Понятие «Европа» возникло путем
смешения географических, политических и
культурных элементов.
1. Географические границы Европы
Европейский полуостров
Географически никакого Европейского континента не существует. Это
всего лишь Европейский полуостров Евразии, омываемый Черным и
Балтийским морями. К северу от него лежит Скандинавский полуостров, группа
Британских островов и Исландия.
Точно так же, как западный выступ Евразийского материка называется
Европой, так его юго-восточный выступ называется Индией. Индия могла
бы с тем же, если не большим, основанием считаться, так же как и
Европа, континентом, поскольку сопоставима с Европой как по
численности населения, так и по площади, обладает собственной историей и
собственной культурой, резко отличающей ее от остальной Азии. Разумеется,
Гималаи являются естественной географической границей между Индией
и Азией — в отличие от Урала, ставшего границей между Европой и Азией
случайно.
Сегодня географической границей Европы считается море: от
Атлантического океана к Средиземному и Черному морям с одной стороны и к
Северному с другой. Только на востоке, где она постепенно переходит в Азию,
у Европы нет естественной границы. Ни горный массив, ни река не
отделяют Европейский полуостров от Азии. Поскольку существование Европы
должно было быть как-то географически обосновано, ее границей
пришлось признать единственный тянущийся с севера на юг горный массив,
пересекающий Евроазиатскую низменность, то есть Урал, несмотря на то,
что он не граничит с Европейским полуостровом, а лежит в центре
Азиатского континента.
Урал был признан границей Европы еще и потому, что в течение
последних двухсот лет являлся политической границей исконных русских
земель.

24
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
География, политика, культура
Понятие «Европа» возникло путем смешения географических,
политических и культурных элементов. Северная, южная и западная границы этой
части света были определены географически, восточная — политически.
Поэтому эта граница постоянно передвигалась — от Рейна к Уралу, от
Адриатики к Каспийскому морю.
Географическое понятие «Европа» не тождественно ни ее культурному,
ни политическому понятию: Австралия по своей культуре, а Великобритания
географически являются составляющими Европы, политически же
находятся вне Европы, принадлежа к межконтинентальной Британской империи.
Необходимо различать понятия деления мира на части света, империи
и мировые культуры.
Географически пригодный для жизни людей мир делится на пять
континентов: Евразию, Африку, Австралию, Северную и Южную Америку.
Политически — на американскую, европейскую, восточноазиатскую,
российскую и британскую сферы влияния.
С точки зрения культуры мир делится на четыре большие области:
европейскую, китайскую, индийскую и арабскую.
Необходимо четко придерживаться данной классификации, чтобы
избежать ненужных подмен понятия «Европа».
2. Исторические границы Европы
Этапы развития Европы
Первой Европой была Эллада. Ее конфликт с Персией создал
напряжение между Европой и Азией и способствовал возникновению европейской
идеи. Границами той Европы являлись Средиземное и Эгейское, Мраморное
и Черное моря, проливы Босфор и Дарданеллы. Над вопросом о
местоположении европейской границы на востоке севернее Черного моря не ломали
себе голову ни греки, ни римляне.
Полугрек Александр Великий убрал политическую пограничную полосу
между Европой и Азией и основал первую Евразийскую империю,
культурой которой стала эллинская культура.
Рим создал Вторую Европу. Эта Европа вобрала в себя территории
вокруг Средиземного моря, причем Рейн и Дунай служили ее
северо-восточными границами. Эта культурная граница не исчезла до сих пор.
Распад Римской империи отделил от Европы Балканы и перенес центр
тяжести в Западную Европу. Восточный Рим стал промежуточной
империей между Европой и Востоком — Евразийской империей. Европа стала
римско-католической, Ближняя Азия — магометанской, между тем как
Византия и Русь приняли греко-православную веру и на века потеряли влияние
на судьбу Европы.

77. Границы Европы
25
Переселение народов создало Третью Европу. На обломках Западного
Рима возникали германские королевства. Эта германская Европа, которая
достигла пика своего развития в эпоху Карла Великого, граничила на западе
с мавританской Испанией, а на востоке — со славянами, аварами и
византийцами. В то время восточной границей Европы служила Эльба.
После падения империи Каролингов руководство Европой постепенно
переходит к папскому престолу. Так возникла Четвертая Европа, чьи
границы были тождественны распространению римско-католической религии.
Эта Четвертая Европа простиралась на восток до Литвы, Польши и
Венгрии. В крестовых походах против магометанской Азии она выступала как
политическое целое. Вершины своего развития эта Европа достигла во
времена Иннокентия III6, обладавшего в том числе и политическим
превосходством над королями Европы.
Наконец, папская Европа разбилась о Реформацию, расколовшую ее на
протестантский Север и католический Юг.
Эпоха Просвещения, отодвинувшая религиозные баталии на задний
план, заложила фундамент для создания Пятой Европы — Европы
просвещенного абсолютизма. Во времена Петра Великого к этой европейской
государственной системе присоединилась Россия, во времена монгольского
владычества относившаяся к Азии. Так, Урал стал восточной границей
Европы, самой протяженной по длине.
Вершиной этой Пятой Европы стал Наполеон — он последний построил
Европейскую империю Юлия Цезаря, Карла Великого и Иннокентия III.
Если бы под Лейпцигом Наполеон одержал победу, сегодня уже
существовали бы Соединенные Штаты Европы с бонапартистским или
республиканским режимом. Его свержение отбросило Европу назад в международный
хаос, но обновленная Наполеоном идея Единой Европы уже обрела
бессмертие. Она продолжала жить дальше как в реакционном, так и в
революционном лагерях, и среди королей, и среди народов.
В Священном союзе мысль о европейской солидарности жила точно
так же, как в мечтах Маззини7 — мысль о республиканском европейском
единстве. Внутренняя политика прошлого века была борьбой принципов
Меттерниха и Маззини. Их спор решила мировая война: Маззини
победил Меттерниха, рухнули троны в Центральной и Восточной Европе,
угнетенные народы получили свободу, Европа стала демократической. Это
открыло дорогу созданию Шестой Европы — Соединенных Штатов Европы,
Панъевропейской федерации.
По времени эти внутриполитические перемены в европейских государствах
совпадают с отделением от Европы Англии и России. Превращение Британии
в заокеанскую федеральную державу выдвинуло на первый план
внеевропейские интересы Англии, тем временем Россия с внедрением советского строя
оторвалась от демократической системы Европы. Восточная граница нашей
части света опять передвинулась. Место Урала и Кавказа заняла граница, от-

26
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
деляющая советскую систему от европейской демократии. Эта линия
приблизительно соответствует географической основе Европейского полуострова.
Будущие границы Европы
Урал больше не обозначает границу между Европой и Азией. Вполне
возможно, что когда-нибудь Россия вновь соединится с Европой, и тогда не
Урал, а Алтайские горы станут границей между Азией и Европой, и Европа
будет простираться до Китайской и Японской империй, к Тихому океану.
Возможно также, что Россия продвинется на запад, чтобы вместе
с немцами и западными славянами создать противовес западноевропейским
англосаксонским державам: тогда европейские границы, как во времена
Рима, будут проходить по Рейну и Альпам, пока и они не исчезнут вместе
с новым переселением народов.
В настоящее время Европа граничит с Азией только на Балканах. На
севере между Азией и Европой опять простерлась Евроазиатская империя,
которая отделила Европу от Азии подобно тому, как когда-то Селевкидская8
и Византийская империи.
Таким образом, восточную границу Европы снова определяет политика:
Шестая Европа простирается на Восток так далеко, насколько далеко
распространяется демократическая система.
3. Европейская культура
Европейская культура
Европейская культура, помимо географических границ Европы,
охватывает также всю Америку, Австралию, Южную Африку и Новую Зеландию.
Кроме того, во всех колониях существуют оазисы европейской культуры.
Европейская культура — это культура белой расы, возникшая на основе
античного мира и христианства. Поэтому европейскую культуру можно
также обозначить как христианскую, в отличие от магометанской, буддийской,
индуистской и конфуцианской культур Азии.
Эллинистический индивидуализм и христианский социализм
представляют два полюса европейской культуры.
Европейская культура по своей сути культура активная и
рационалистическая. Она стремится энергично достигать разумных целей. Самое большое
достижение европейской культуры — это наука и ее практическое
применение в технике, химии и медицине. В этом она значительно превосходит все
существовавшие до сих пор культуры.
Европейская культура победила на земном шаре благодаря своей
высокой активности, которой способствовал ее северный характер: в то время как
прочие культуры переживают упадок, европейская победоносно
продвигается вперед. К ней обращается восточная империя Ближнего и Дальнего
Востока, Япония, этому примеру следуют Китай, Таиланд, Афганистан, Персия,

IL Границы Европы
ΤΙ
Турция и Египет. Кажется, что европейская культура в течение ближайшего
столетия поглотит все остальные культуры.
Европейское культурное противоречие
Христианско-европейская культура делится на множество видов, в
которых, возможно, уже прорастают зародыши новых культурных формаций.
Такой разновидностью европейской культуры является американская.
Она представляет абсолютный контраст всему восточному, созерцательному,
мистическому. Это культура оптимистическая, целеустремленная, активная,
прогрессивная. Впрочем, она не ограничилась Америкой, а овладела и
промышленными центрами Старого Света (Берлин).
Другой разновидностью европейской культуры кажется культура
русская. Некоторые факты говорят о том, что Россия — это отправная точка
новой культуры, синтеза элементов азиатской и европейской культур.
С расовой точки зрения Россия — это смесь европейских и монгольских
(татарских и финских) элементов. Со времен переселения народов
поочередно меняется ее политическая и культурная принадлежность к Европе
и Азии. Последняя азиатская эпоха (под властью татар) длилась с 1200 по
1498 г., в то время как политически Россия принадлежит к Европе лишь два
столетия. В этот период страна восприняла внешнюю форму европейской
культуры, но не стала европейской по сути.
Большевизм потряс европейскую цивилизацию, импортированную
в Россию Петром Великим и его последователями. Носители этой
цивилизации были в большинстве своем изгнаны или уничтожены.
Большевизм отвернулся от христианской и демократической Европы и с помощью
европейских теорий и азиатской практики пытается заложить фундамент
новых культурных форм.
В будущем станет понятно, произойдет ли культурная эмансипация
России от Европы, как это прогнозирует Шпенглер. Возможно также, что после
временного перерыва Россия будет продолжать свою европеизацию,
расширив область европейской культуры до Тихого океана.
До тех пор, пока культурное будущее России неясно, политическая
восточная граница с Россией является одновременно восточной границей
европейской культурной общности. Россия и Япония — вот два
представителя евразийской культуры, которым, возможно, однажды удастся создать
культурный синтез высшего уровня.
4. Пан-Европа
Границы пан-Европы
Европа как политическое понятие включает все существующие
демократические государства континентальной Европы, в том числе Исландию,
которая связана с Данией личной унией9. Европейская часть Турции
политически относится к Азии.

28
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
В отличие от географического понятия «Европа» я использую в качестве
политического термин «пан-Европа».
Я знаю, что данный термин вызовет протест, что зазвучат голоса против
определения понятия «Европа» без Англии и России. Теоретически
подобные замечания, разумеется, могут выдвигаться, но практически они не
существенны. Панамериканский союз тоже исключает Канаду и европейские
колонии в Америке. Точно так же панэллинское движение Демосфена не
объединяло все государства Греции. Я выбрал термин «пан-Европа», чтобы
подчеркнуть аналогию с панамериканизмом и панэллинизмом.
Сравнительные размеры пан-Европы
Пан-Европа состоит из двадцати шести больших государств и семи
малых территорий.
Площадь этого комплекса равняется приблизительно 5 миллионам
квадратных километров с численностью населения около 300 миллионов.
Эти данные, однако, неполные, так как европейская территория
панъевропейской группы государств составляет только часть ее сферы
влияния. Чтобы правильно оценить будущие возможности пан-Европы,
необходимо принять во внимание также ее колонии.
Колонии пан-Европы делятся на две группы:
1. Замкнутая Африканская колониальная панъевропейская империя
(Ливия, Французская Африка, Ангола, Конго) площадью 16 миллионов
квадратных километров, с населением 53 миллиона жителей.
2. Разбросанные колонии пан-Европы (Мозамбик, Мадагаскар,
Голландская Индия, Французская Задняя Индия, Гвиана и т.д.) площадью 5
миллионов квадратных километров, с населением 78 миллионов жителей.
Таким образом, пан-Европа вместе с колониями охватывает примерно
26 миллионов квадратных километров и 431 миллион жителей. Для
сравнения с другими мировыми державами и группами можно привести
следующую таблицу:
Пан-Европа
Британская империя
| Российская империя
| Монгольская империя
| Пан-Америка
Жителей
(млн)
431
454
145
408
212
Квадратных километров
(млн)
26
36
22
12
30
Из этого сравнения становится очевидной международная политическая
необходимость объединения Европы, поскольку каждое отдельно взятое
европейское государство может стать жертвой политического и экономи-

77. Границы Европы
29
ческого произвола со стороны перечисленных держав. В то время как путем
объединения пан-Европа могла бы оказаться одной из самых сильных
властных групп, а возможно, и самой сильной. По численности населения она
занимает второе, а по площади — третье место. Она была бы способна
успешно предотвратить любое военное вторжение и противостоять
экономической конкуренции.
Даже исключительно путем правильной организации и рационального
освоения своей Африканской колониальной империи, равняющейся по
величине азиатской части России, пан-Европа способна самостоятельно
производить все необходимые ей сырье и продукты питания, обретая, таким
образом, экономическую независимость.
Эта Единая Европа могла бы еще долгие годы исполнять свое
предназначение — служить культурным центром земного шара благодаря своему
центральному положению между Англией и Америкой с одной стороны
и Россией и Ближним и Дальним Востоком с другой и благодаря традициям
и талантам своих обитателей.

III. ЕВРОПА И АНГЛИЯ
Каждый панъевропеец должен осознать,
что объединение Европы не направлено против
Англии.
1. Европа Малая или Большая?
Предварительная постановка европейского вопроса
Идея Соединенных Штатов Европы очень стара. И сегодня для многих
европейцев она олицетворяет желанный идеал, единственное спасение от
хаоса настоящего и катастрофы будущего.
Идеал этот так и не был воплощен в жизнь: он остался литературной
проблемой вместо того, чтобы стать политической программой; многие о нем
мечтали, но мало кто действительно к нему стремился. Многие заигрывали
с этой идеей, но никто не шевельнул и пальцем для ее реализации.
Если в подходе к европейской идее не произойдет радикальных перемен,
Соединенные Штаты Европы так и останутся вечной мечтой без
политической реальности.
Основная причина нереализованности европейской идеи —-
противоречия в вопросе о границах Европы. Противоречия по духу и взглядам
возникают уже при предварительной постановке европейского вопроса:
«Принадлежат ли Россия и Англия или одна из них — или никто — к Соединенным
Штатам Европы?»
На этот вопрос даются различные ответы, что препятствует каким бы то
ни было действиям по созданию пан-Европы. Многие приверженцы идеи
Европейской федерации не могут представить себе Европу без Англии или
без России. По этой причине ни официальные политики, ни европейские
кабинеты не берут на себя смелость решить данный вопрос.
С того момента как Россия своим выходом из демократической системы
поставила себя вне Европы, вопрос значительно упростился, поскольку на
практике невозможно создать какую бы то ни было общую федерацию из
Советской мировой державы и демократических государств.
Таким образом, Европе остается ответить на вопрос о
принадлежности Англии, и только после этого станут возможными первые практические
шаги по созданию пан-Европы.

HL Европа и Англия
31
Германия Малая и Великая
Сложность «английского вопроса» состоит в том, что Великобритания
и Ирландия, безусловно, принадлежат к Европе как к географическому
понятию, но, с другой стороны, Британскую империю невозможно
рассматривать как европейское государство. К этому необходимо добавить, что
английская культура является существенным фактором культуры европейской.
Аналогом сегодняшнего отношения Англии к Европе может служить
отношение Австрии к Германскому союзу в середине девятнадцатого века.
В то время как австрийские альпийские земли, безусловно, являлись частью
немецкого единства, сама Австрийская империя была ненемецким
государством, хотя ее правительство и находилось в Вене.
В 1848 г. немецкое объединение не смогло осуществиться, несмотря на
то, что этого желало все общественное сознание. Мнения разделились на
два противоположных лагеря: программа Великой Германии Шварценбер-
га10 и программа Малой Германии Бисмарка.
Приверженцы Великогерманской программы приводили в качестве
аргумента то многократное увеличение сил, которое в случае объединения
с Австрией получила бы Германия, а также невозможность отделения
немцев от немецких австрийцев.
Малогерманцы, напротив, отдавали предпочтение меньшей, но более
закрытой Германии, а не Германии с разнородным национальным населением,
поскольку Австрия при принятии серьезных политических решений
жертвовала бы интересами Германии в пользу собственных монархических интересов.
В конце концов, в 1866 г. Бисмарк провел свою Малогерманскую
программу, максимально щадя при этом Австрию: позднее программа была
дополнена особым союзом с Австрией, что, таким образом, объединило
преимущества обеих программ.
Этот политический поступок Бисмарка — пример решения европейского
вопроса. Как в то время расходились взгляды на вопрос участия Австрии,
так и сегодня расходятся взгляды на вопрос присоединения или исключения
Британской империи.
Так же как в свое время противопоставлялись друг другу Великогерман-
ская и Малогерманская программы, так и сегодня противопоставлены
программы Малоевропейская и Великоевропейская.
Малая Европа вместо Европы Большой
Сторонники Большой Европы не могут представить себе Соединенные
Штаты Европы без Англии. Они видят в Британской империи европейское
союзное государство. При такой политике пан-Европа приобретет больше
сил, но утратит целостность. Европа, к которой относятся Канада, Австралия
и Южная Африка, это уже не Европа, а межконтинентальная империя.
Самые большие и наиболее богатые члены этого союза географически
находились бы вне Европы. Они вовлекали бы Европу во все мировые конфликты.

32
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Большая Европа разделилась бы на две неравные составляющие: на
разбросанные по всем континентам области Британской империи, где говорят
по-английски, и на закрытый комплекс неанглийских европейских государств.
Постоянная напряженность между этими двумя группами с
противоположными интересами ослабляла бы международную дееспособность
Большой Европы, пока в конце концов не произошло бы отделение этих групп
друг от друга.
Теоретически возможен еще один способ формирования Большой
Европы: присоединение Великобритании и Ирландии к пан-Европе без колоний
и доминионов.
Такой способ едва ли осуществим практически, поскольку привел бы к
распаду Британской империи. Сначала Канада по примеру Англии вступила бы
в Панамериканский союз. Это стало бы началом конца британского единства.
Поскольку одна и та же страна не может принадлежать одновременно к двум
империям, она неизбежно должна сделать выбор в пользу одной из них.
И Европе такое решение не принесло бы пользы. Она оказалась бы в той
же ситуации, что и Германский союз, когда короли Нидерландов, Англии
и Дании считались немецкими союзными князьями. При этом Германский
союз благодаря этим членам, всегда ставившим интересы своих королевств
выше германских, полностью утратил свою дееспособность. Точно так же
союзная Англия всегда жертвовала бы европейскими интересами в пользу
интересов Британской империи.
Присоединение Англии и Ирландии к пан-Европе стало бы возможным
после распада Британской империи. Если однажды Канада и Австралия
присоединятся к Америке, Индия и Южная Африка провозгласят свою
независимость, путь в Панъевропейскую федерацию для Англии будет открыт,
точно так как после падения Габсбургской монархии Германская империя
приветствовала присоединение немецкой Австрии.
Правда, нет никакой уверенности в том, что Англия в этом случае
действительно присоединится к пан-Европе, поскольку, несмотря на то что она
связана с Европой географически и исторически, с Северной Америкой ее
объединяют язык, узы крови и культуры. Может случиться, что эти узы
окажутся сильнее и Англия будет искать и найдет союзника за Атлантическим
океаном, а не за проливом Ла-Манш.
Пока Британская империя все еще огромна и сильна, эта проблема —
вопрос далекого будущего. Поэтому практически для Европы приемлема
только Малоевропейская программа, которая исходит из того, что
Британская империя является империей внеевропейской — как Габсбургская
монархия была империей ненемецкой.
Британия как межконтинентальная империя
Британская империя — держава пяти частей света: европейская благодаря
Англии, азиатская благодаря Индии, африканская благодаря Южной Африке,
австралийская благодаря Австралии и американская благодаря Канаде.

III. Европа и Англия
33
Политически Британия является частью света для самой себя: не
европейской, не азиатской, не африканской, не австралийской, не американской —
а британской. Эта часть света будет держаться вместе не из-за
географического единства, а благодаря общему языку и культуре правящего народа
и государственной мудрости своих вождей.
Часть света, превосходящую пан-Европу и по площади, и по
численности населения, невозможно сделать членом Европейской федерации, но
возможно сделать в какой-либо форме частью Европы, как, например, Австрия
была присоединена к Германии в результате проведения в жизнь политики
Бисмарка.
Пан-Европа должна организовываться без Англии, но никогда против
Англии, как пан-Америка организовывалась без Канады, но не против Канады.
Пан-Америка также сделала выбор в пользу Малой Америки и исключила
Канаду, несмотря на то что Канада —- самая большая страна в Америке и
географически гораздо ближе к Америке, чем Англия к Европе. С первых шагов в этом
направлении Американские республики понимали, что Канада не может
одновременно относиться к Британской и Панамериканской мировым группам.
Пан-Европе нужно следовать этому примеру и без колебаний принять
Малоевропейскую программу. С другой стороны, дружбе Канады с
Американскими республиками должна соответствовать такая же душевная гармония
Англии с европейскими государствами.
Англия, которая множеством уз культуры, интересов и истории связана
как с Европой, так и с Америкой, призвана быть посредником между этими
двумя континентами без того, чтобы принадлежать к какому-либо из них
политически.
2. Пан-Европа и Англия
Англия и мир
Грубой и непоправимой ошибкой панъевропейского движения стало бы
противопоставление себя Англии или использование антианглийских
настроений.
Пан-Европа с самого начала должна играть по отношению к Англии fair
play. Каждый панъевропеец должен ясно осознавать, что европейское
объединение не направлено против Англии, а напротив, вместе с Англией
стремится стать опорой мира во всем мире и одним из этапов на пути к новой
организации мира.
Сегодня и в ближайшем будущем политика Англии должна оставаться
пацифистской. Иначе Британская империя перенасытится. Ей требуются
десятилетия для того, чтобы переварить то, что ею уже проглочено. Каждая
следующая война может лишить ее всего и не дать взамен ничего существенного.
Европе тоже срочно необходим мир. В то время как Россия и Япония
в результате победоносных войн могли бы многое приобрести (Константа-

34
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
нополь, незамерзающее море, Индию; Китай, Филиппины, Австралию),
Европа в каждой новой войне, ставя на карту все, ничего не выиграет, даже
в случае победы.
Таким образом, Европе и Англии следует встретиться на мирном
политическом поле. Только когда Англия получит реальное и идейное
подтверждение того, что Панъевропейская федерация не направлена против нее и что
предпринимаемые федерацией усилия носят пацифистский характер, только
тогда вопрос о поддержке идеи пан-Европы будет соответствовать
направленности английской политики — в противном случае Англия сделает все
возможное, чтобы воспрепятствовать этому объединению.
На протяжении нескольких веков одной из неизменных целей
английской политики являлось препятствование объединению Европы под
гегемонией одной державы. Этим была вызвана борьба Англии против Филиппа II,
Людовика XIV, Наполеона I, Николая I, Вильгельма II. Объединение
континента под руководством воинственного предводителя или народа
означает для Англии вечную угрозу. И сегодня эта страна может остаться верной
своей традиции противодействовать установлению над Европой гегемонии
одной страны.
В случае пан-Европы дело обстоит иначе. Панъевропейская уния,
равно как Панамериканская, не станет наступательной: ее структура
будет демократической, направленной против любой гегемонии, а цели —
пацифистскими. Эта организация принесет Англии преимущества
длительного мира в Европе, поскольку другого способа сохранить мир не существует.
Это также даст Англии ощутимые выгоды, поскольку в будущей войне между
европейскими державами она не сможет остаться нейтральной.
Стабилизация европейской экономики в ее интересах. Это даст Англии в лице Европы
надежного заказчика с высокой покупательной способностью.
Также в интересах Англии предотвратить проникновение Российской
мировой державы на побережье Северного моря. Если же панъевропейский
проект осуществлен не будет, Русско-Германский союз - лишь вопрос
времени. В этом случае Россия станет угрожать не только Индии, а уже
непосредственно Британским островам. Для будущего Англии принадлежность
побережья Северного моря дружественному государству — вопрос жизни
и смерти, поэтому она должна отдать предпочтение соседству с
пан-Европой, а не с Россией.
Безопасность Англии
Однако, все эти позитивные аргументы будут иметь силу только в том
случае, если пан-Европа обеспечит Англии безопасность, поскольку с
изобретением самолета и подводной лодки ситуация для Англии усложнилась:
ее островное положение, ранее являвшееся преимуществом, превратилось
в недостаток. Любой немногочисленный подводный флот может
принести Англии голодную смерть, а канал Ла-Манш не помешает уничтожению

///. Европа и Англия
35
Лондона воздушными бомбардировками. Таким образом, не только
Франция теоретически могла бы стереть Лондон с лица земли и обречь Англию
на голодную смерть, но и Бельгия с Голландией.
Именно поэтому британская политика должна полностью измениться.
Англия уже не может защищаться от нападения со стороны Европы с
помощью военной силы, а только политически. Единственная политика, которая
обеспечивает безопасность Англии,— это учреждение в Европе
дружественной ей системы государств, которая создала бы нейтральную полосу или
глобальное буферное государство между Англией и Россией и оградила бы
британские морские территории от проникновения России.
Интересы Европы и Англии
Пан-Европа и Англия находятся в неравном положении: в то время как
пан-Европа могла бы угрожать существованию Англии — Англия не
способна нанести Европе смертельный удар. Голодная смерть этой части света не
грозит: пока Европа поддерживает мир с Россией, она может получать
продукты питания оттуда. Даже если бы к блокаде присоединилась и Россия,
Европа способна через Гибралтарский пролив или же под ним (по туннелю
или с помощью подводных лодок) поддерживать связь с огромным
источником сырья — Африкой.
Несмотря на это, Европа крайне заинтересована в дружественных
отношениях с Англией и в ее согласии с европейским объединением.
Пользуясь своим доминирующим влиянием на многие европейские государства
(Португалия, Норвегия, Греция и т.д.), Англия способна значительно
затруднить создание пан-Европы. Помимо этого Европа, несмотря на свою
перенаселенность, не владеет никакими колониями переселенцев, которых
у Британии более чем достаточно. Таким образом, в интересах обеих сторон
направлять часть европейского потока переселенцев в Австралию, Канаду
и Южную Африку. Закрытие этих областей стало бы для Европы
сильнейшим ударом. Напротив, в интересах Британии — быстрый рост численности
населения в ее доминионах, что позволит им самостоятельно защищаться
в военных конфликтах, поскольку оборона с помощью военно-морского
флота технически утратила свое значение.
В настоящее время в мире существует три перенаселенных территории:
пан-Европа, Восточная Азия и Индия. Поскольку перенаселенность
Англии не покрывает потребности колоний в переселенцах, в ее национальных
интересах — заселение пустующих областей европейцами, а не индусами,
японцами или китайцами, поскольку немец, поляк или итальянец через
одно-два поколения может стать англо-австралийцем, китаец же никогда.
Интересы Англии и пан-Европы настолько переплетены, что война или
недружественные отношения между ними нанесли бы обеим сторонам огромный
урон. В будущем обе стороны призваны разделить между собой европейскую
культурную миссию: Британская империя взяла бы на себя миссию экстенсив-

36
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
ную, миссию европеизации мира путем его колонизации, пан-Европа должна
принять на себя миссию интенсивную — совместными усилиями всех своих
народов привести европейскую культуру к наивысшему расцвету.
3· Британо-Европейский союз
Англо-Европейское соглашение
Согласие Англии на панъевропейское объединение можно получить
только на основе соглашения, которое будет гарантировать Англии
безопасность от панъевропейского нападения.
Основными пунктами такого соглашения должны стать:
1. Обязательный мирный договор между пан-Европой и Британией.
2. Разоружение европейского подводного флота.
3. Договор о будущих воздушных флотах, подобный Вашингтонскому
договору о флотах11, который защитит Англию от нападения с воздуха.
4. Колониальное объединение в Африке при помощи обмена
западноафриканских колоний Англии на равноценные восточноафриканские
колониальные области Европы.
5. Англия должна взять на себя защиту азиатских колоний Европы
(франко-голландские части Индии) от любого нападения третьей стороны.
Европа за это обязуется отразить любое нападение на английскую
метрополию (в случае русской воздушной атаки на Лондон).
6. Британские доминионы обязуются предоставить европейским
иммигрантам равные права с английскими.
Седьмым пунктом может быть передача Англии функций третейского
суда при решении любых конфликтов между членами Панъевропейской
федерации на начальном этапе ее существования.
Такое соглашение взаимовыгодно. Не ограничивая
самостоятельность обеих империй, оно могло бы повысить безопасность обеих сторон,
исключить возможность войны между Англией и Европой и проложить путь
к международному сотрудничеству на пользу мира во всем мире. Англия
избавилась бы от призрака нападения, а Европа могла бы оставить свои
колониальные границы не защищенными от Британской Африки.
Такое соглашение будет выгоднее заключения союза, поскольку Европа
получит возможность остаться нейтральной в следующей войне за Индию
и Тихий океан, точно так же как Англия сможет сохранить нейтралитет в
русско-европейской войне.
Впоследствии данное соглашение может быть с соответствующими
изменениями расширено на Америку, Восточную Азию и Россию и таким
образом на длительное время обеспечить мир во всем мире.

IV. ЕВРОПА И РОССИЯ
Основной целью европейской политики
должно быть предотвращение русского
военного вторжения. Существует только одно средство
ему воспрепятствовать: объединение Европы.
1. Эллада как предостережение
Панэллинизм
Политически современная Европа во многом напоминает античную
Элладу, чьи дорийские, ионийские и ахейские племена, обитавшие в южной
части Балкан, на соседних островах и побережье, объединившись в
суверенные государства и группы государств, полные взаимного недоверия и
неприязни, с яростью сражались за свою независимость.
Даже политически разобщенные, они воспринимали себя как единое
культурное сообщество, что давало им превосходство над другими
народами. Объединяла их также и религия, единая историко-мистическая
традиция, общенародные легенды, олимпийские игры, храмы, мистерии.
Этот одаренный народ был, однако, поражен политической слепотой.
Вместо того чтобы объединиться, три сильнейших государства — Спарта,
Афины и Фивы — боролись между собой за гегемонию и в военное, и в
мирное время. Большая персидская война заставила их на какое-то время найти
взаимопонимание; но как только опасность миновала, старые споры
вспыхнули с новой силой.
Апогеем этого соперничества стала Пелопонесская война, решившая
исход борьбы Спарты и Афин за гегемонию над Грецией. Эта война, в
которой приняли участие все греческие государства, а боевые действия с
обеих сторон велись с невиданной жестокостью, подорвала греческую культуру
и уничтожила греческую экономику.
Спартанцы после уничтожения, покорения и разоружения своего
главного врага — афинян — недолго наслаждались этой дорого им стоившей
победой: вскоре Афины были освобождены Фрасибулом12, а гегемония
над Грецией благодаря политическому и военному гению Эпамейнонда
и Пелопида13 перешла в руки фиванцев*.
* Сходство во всех подробностях политического положения Греции между
Пелопонесской и Македонской войнами с ситуацией в современной Европе просто поразительно.

38
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Торжество фиванцев также было недолгим. Пока греческие города
воевали между собой за господство, на севере Греции возникла новая
варварская держава — Македония.
Царь Филипп, на момент вступления которого на престол Македония
пребывала в состоянии полного хаоса*, принял греческую культуру и привил
ее своему народу. В то же время, нападая на Грецию как политически, так
и с оружием в руках, он стал угрожать ее самостоятельности.
В последний момент угроза со стороны Македонии все же вызвала
к жизни панэллинское движение. Часть греков под предводительством
Демосфена поняла грозящую опасность и приняла идею объединения в
федерацию как единственное спасение. Однако, даже красноречие Демосфена не
смогло помочь победе панэллинизма над национализмом. Так, панэллинизм
разбился о мелочность и близорукость греков. И не только агенты Филиппа,
такие как Эсхин14, боролись с панэллинизмом; был еще мудрый и
благородный Фокион15, который исходил из убеждения, что своей испорченностью
и разобщенностью Эллада сама уготовила свое падение и что только
вторжение способно ее оживить.
В конце концов судьбоносный удар был нанесен. Сначала Филипп
заставил принять себя в Союз амфиктионов16. Это дало ему повод для
вторжения в Грецию.
В последний момент наивысшей опасности Демосфену удалось добиться
заключения союза между враждующими братскими республиками —
Фивами и Афинами, но было уже поздно. Филипп одержал победу при Херонее17
и навсегда уничтожил свободу Греции. Фивы были разбиты, Афины
потерпели поражение, а Спарта превратилась в незначительную деревню.
Мировая история перешагнула через Элладу, потому что та не
прислушалась к голосу времени.
2. Русская опасность
Опасность русского вторжения
Россия — это Македония для Европы. Европа разделена на двадцать
шесть государств и еще большее количество суверенных территорий, в то
время как Россия представляет собой единый политический комплекс, чья
площадь в четыре с половиной раза превышает площадь пан-Европы, а
численность населения в два раза больше численности самого многочисленного
европейского народа.
Россия, если не принимать во внимание небольшую по протяженности
границу с Турцией, является единственным соседом Европы на материке.
* В то время возможность македонского вторжения казалась грекам столь же
невероятной, как сегодня большинству европейцев невероятным кажется вторжение России.

IV. Европа и Россия
39
С точки зрения организованности и индустриализации с Россией в военном
отношении не может сравниться ни одно европейское государство. Таким
образом, уже только своим существованием Россия оказывает на Европу
постоянное давление, и это давление возрастет, поскольку прирост
европейского населения ниже прироста населения России.
Весь европейский вопрос сводится к «русской проблеме». Основной
целью европейской политики должно быть предотвращение русского
нашествия. Существует только одно средство, как ему воспрепятствовать, —
объединение Европы.
Поэтому история ставит Европу перед выбором: либо, несмотря на всю
межнациональную вражду, объединиться в единый союз государств, либо
однажды пасть жертвой российского завоевания. Третьего Европе не дано.
Русский эшелон на Запад
Со времен Петра Великого Россия находится в состоянии военного
похода на Запад. Балтийские государства, Польша и Финляндия стали вехами
этого марша, остановившегося только на границах центральноевропейских
военных монархий — Пруссии и Австрии. Эти две страны были той
стеной, которая защищала Европу от российского давления. В русско-турецкой
войне Россия попыталась обойти эту стену с юга. Мир в Сан-Стефано18,
придвинувший российскую границу почти к Эгейскому морю,— апогей
русского похода на Запад. Именно тогда Европа внезапно осознала русскую
угрозу — она поняла, что турецкая опасность исчезла и ее место заняла
русская, поэтому Европа вся как один встала на сторону Турции против России
и на Берлинском конгрессе обратила вспять русскую победу.
С этого момента Россия знала, что ее поход на Запад обречен на провал,
до тех пор пока существуют центральные державы. Поэтому она заключала
союзы с их противниками на Балканах, во Франции и Австрии.
Мировая война окончилась разрушением пограничных держав.
Европейский оборонительный вал против России дал трещину. На месте
центральноевропейских военных монархий сегодня появилось полдюжины средних
и малых стран и одно большое, но разоруженное государство. На
сегодняшний день ни одно из них не обладает достаточной силой, чтобы противостоять
русскому давлению. Польша и Румыния слишком слабы, чтобы в этом
столетии принять на себя ту историческую роль, которую в предыдущем столетии
играли Пруссия и Австрия, — роль европейской пограничной стражи.
Как только Россия придет в себя после своих внутренних катастроф, ее
стремительное продвижение на Запад не остановят ни Польша, ни
Румыния, ни Чехословакия, ни тем более такие разоруженные страны, как
Венгрия, Австрия или Германия. Российской мировой державе открыта дорога
на Рейн, к Альпам, на Адриатическое побережье. Но очевидно, что и эта
граница только этап и Россия может после непродолжительного перемирия
захватить Западную Европу, как до этого Центральную. Потом Европу
постигла бы та же участь, что в свое время Грецию.

40
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Мировая война и мировая революция
Серьезность опасности, угрожающей Европе, подтверждает тот факт,
что за последнее десятилетие Россия уже дважды пыталась утвердить в
Европе свою гегемонию — в первый раз во время мировой войны и второй раз
в форме мировой революции. Если бы в 1915 г. Николай Николаевич взял
Берлин и Вену, именно он диктовал бы условия мира и Европа лежала бы
у его ног. Чешские и южнославянские страны превратились бы в вассалов
России, и половина Европы вошла бы в сферу российского влияния.
Если бы в 1919 г. в Германии победил Либкнехт, Германия
присоединилась бы к Московскому союзу народов; ее примеру последовали бы Италия
и Балканы, равно как и венгры, и Ленин стал бы властелином Европы.
Между 1915 и 1919 гг. Россия полностью изменилась — и лишь ее
экспансивные устремления осталась прежними. Они не привязаны ни
к какой-либо политической партии, ни к какой-либо конкретной
личности. Этой политической тенденции пришлось подчиниться и миролюбивому
царю Николаю, и социалисту Керенскому, и, наконец, большевистским
лидерам, захватившим власть в стране под флагами радикального
пацифизма. Царский империализм использовал лозунги панславянской
пропаганды — большевистский империализм опирается на Третий Интернационал
на Западе и панисламский национализм на Востоке.
Точно так же, как когда-то Николаевская царская армия
превосходила по численности все европейские войска, так и сегодня Красная Армия
Троцкого превосходит любую европейскую армию. Россия не делает тайны
из своих наступательных планов. Ее вожди провозглашают своей главной
целью уничтожение европейской демократии и присоединение всех народов
к Московскому союзу. Они насмехаются над пацифистскими методами
Второго Интернационала и насаждают «красный» милитаризм.
Большевизм относится к социализму, как ислам к христианству: он
сражается, держа пропаганду в одной руке и меч в другой, использует насилие,
террор, милитаризм — он как бы мужская форма, в то время как социальная
демократия — женская форма марксизма.
Европа должна осознать, что любой мир между демократическими и
советскими государствами означает для Советов лишь перемирие, остановку
для накопления сил и подготовки новой атаки, поскольку неизменной
конечной целью коммунистических вождей остается мировая
коммунистическая революция. У российских государственных лидеров могут быть разные
взгляды только на методы ее проведения, но на цель — никогда.
Красная Россия точно так же, как до нее Белая, готовится к новому
переселению народов, собираясь пройти дорогами Аттилы и Чингисхана.
Европа сохранила независимость только благодаря случайности:
российская армия распалась на год раньше, чем немецкая, и в России царит еще
больший хаос, чем в Европе. Уничтожение российской промышленности
и железных дорог остановило русское продвижение на Запад и даже
отбросило на Восток саму Россию.

IV. Европа и Россия
41
«Красная» и «белая» опасности
Сейчас Россия и Европа соревнуются, кто из них быстрее оправится
от пережитых ими катастроф. Пока что Европа, чей парк техники и сеть
железных дорог остались почти нетронутыми, имеет преимущество; Россия
лидирует в плане политической и экономической однородности; Европа,
напротив, разделена на две дюжины экономических территорий и еще
большее количество суверенных. Если России с помощью нескольких успешных
урожаев удастся экономически оправиться раньше, чем Европа сможет
объединиться, судьба Европы предрешена. При этом характер
государственного устройства России не имеет значения. Как только России представится
возможность подчинить себе Европу, она ее использует вне зависимости от
того, будет ли при этом Россия «белой» или «красной».
Империалистические тенденции Красной России очевидны. Также
очевидно, что при изменении политической системы в России Восточный
Наполеон будет пытаться отобранные им у народа права компенсировать
военной славой и победами — таким образом он компенсирует ослабление
внутренней власти усилением власти внешней. Способ не нов и в
большинстве случаев себя оправдал.
Какая судьба ждет Европу в случае вторжения Советов, может
представить себе любой, кто возьмет себе за труд изучить положение дел
в коммунистической России.
Трудно предугадать, что ожидает Европу в случае нападения Белой России.
Сравнение с наполеоновской эпохой несостоятельно: в то время как Франция
была самой культурно развитой страной Европы своей эпохи, сегодняшняя
Россия является самой отсталой. Чтобы получить приблизительное
представление о характере подобного нашествия, можно перелистать свидетельства
о вторжении Татарского Наполеона в Месопотамию, когда Тамерлан только
в одном Багдаде19 приказал убить восемьсот тысяч человек, не делая различия
по возрасту и полу, и стер с лица земли этот центр мировой культуры. В
будущей войне такие потери, учитывая современные технические возможности,
намного вероятнее, чем в войне предыдущей. Поэтому жители Берлина и
Парижа, Вены и Милана должны призвать всю свою фантазию, чтобы осознать
это, и принять меры, пока не будет слишком поздно!
3. Европейский гарантийный пакт
Европейская солидарность
Единой целью всех европейцев вне зависимости от партийной и
национальной принадлежности должно стать предотвращение русского
вторжения, поскольку победа Красной России означала бы не только уничтожение
европейской буржуазии, но (как показали процессы против вождей
социальной революции) также и уничтожение европейской социальной демократии.
Победа Белой России не помогла бы ни одной партии, ни одному
социальному классу, европейские народы постигла бы судьба, которую в те-

42
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
чение столетий несла Польша: был бы попран не только социализм, но и
либерализм, и Европа в культурно-политическом плане была бы отброшена
в эпоху Филиппа II.
Поскольку никто не может предсказать, какое будущее ожидает Россию,
было бы близоруко и безответственно из оппортунистических соображений
заигрывать с надеждой на русскую победу. Вполне вероятно, что те, кто
взывают к русскому Бела Куну, неожиданно окажутся лицом к лицу с русским
Хорти20, который придет на этот призыв, чтобы полностью их уничтожить.
Единственно мудрой европейской политикой по отношению к России
может быть мирная политика, но тем не менее следует подготовиться ко всем
возможным вариантам. Это можно сделать только тогда, когда все европейские
страны совместно обеспечат неприкосновенность российско-европейских
границ в форме оборонительного союза против русской военной угрозы.
Подобный гарантийный пакт, первые шаги к которому уже были
сделаны на Генуэзской конференции21, способен надолго защитить Европу от
России. Если Россия будет знать, что в случае нападения на Польшу и
Румынию против нее выступят войска Франции и Италии, Германии и
Испании, она скорее задумается о последствиях подобного нападения, чем в
случае, когда со стороны Германии ее ждет «милый нейтралитет», а в защиту
Польши выступают только страны Малой Антанты и Франция.
Такой панъевропейский гарантийный пакт стал бы актом
государственной мудрости и одновременно справедливости, поскольку каждая
российская атака на Варшаву, Львов или Бухарест косвенно нацелена на Берлин,
Вену и Париж. Франция, Германия и Италия тверже бы встали на защиту не
чужих, а собственных границ на Днестре.
Несправедливо и невозможно ожидать от Польши и Румынии, что они
полностью возьмут на себя защиту Европы против империи, в тридцать раз
превышающей территорию этих государств вместе взятых. Они не в
состоянии шагать в ногу с вооружением России. Подобная гонка вооружений
полностью уничтожила бы экономику Польши и Румынии — в один прекрасный
день у них кончится дыхание и оба государства обнаружат, что отданы на
милость России. Европа должна предупредить такое развитие событий, она
сама должна защищать свою единую сухопутную границу, а не
перекладывать эту миссию на плечи двух относительно слабых государств.
Другой предпосылкой действенной защиты восточной границы является
единство европейских стран. Вечные семейные дрязги между европейскими
народами ослабляют их обороноспособность против России. Каждая новая
европейская война предоставляет России желанный шанс к вторжению. А как
только российская армия попадет в Европу, добровольно ее она уже не
покинет. Вмешательство России во внутренние европейские проблемы можно
остановить только в том случае, если все европейские государства заключат
в обязательном порядке договор о международном арбитражном суде.
Третью опасность для Европы представляет пророссийская
ориентация нескольких европейских государств, прежде всего Германии. В на-

IV. Европа и Россия
43
стоящее время Германия политически ближе к Российской империи, чем
к западноевропейским государствам. Она заключила в Рапалло22 Договор
о дружбе с Россией и при этом отказывается от вступления в Лигу Наций
европейского сообщества. Большая часть Германии надеется, что в один
прекрасный день при помощи союза с Россией ей удастся уничтожить
Версальский договор и провести новый раздел Польши.
Подобная пророссийская ориентация Германии представляет для
будущего Европы одну из самых серьезных угроз. Присоединение Германии
к группе российских государств превратило бы Рейн в пограничную реку
Европы, остаток европейской мировой державы стал бы торсом, лишенным
конечностей, зависящим от англосаксонского протектората, а
панъевропейская идея была бы похоронена навсегда.
Причиной немецкой русофилии является французское давление.
Немецко-российское сотрудничество будет интенсивным настолько, насколько
сильна будет напряженность в немецко-французских отношениях. Чем
сильнее Германия сомневается в возможностях сотрудничества с Францией, тем
стремительнее она бросается в объятия России, чтобы избежать изоляции
в будущем.
От западных держав, прежде всего от Франции, зависит, будет ли
Германия спасена для Европы или же Европа оттолкнет Германию.
Естественно, что в немецко-французском конфликте ни Германия, ни
Франция не могут стать победителями — им будет только Россия. Сегодня
Франция еще могла бы спасти свою германскую родственницу по
европейской семье — завтра уже будет поздно. А ведь от этого вопроса зависит
будущее Европы.
Непосредственной угрозой отделения Восточной Европы является
панславизм. Актуальной эта проблема может стать только в случае изменения
курса российской внутренней политики. Если панславянские настроения
проявятся у южных и западных славян, тогда и венгры с болгарами также
попытаются с помощью русских реакционеров вернуть свои утраченные
территории. В этом случае власть России распространится до Адриатики.
Только своевременное создание Панъевропейской федерации может
воспрепятствовать этой опасности. Исторический момент для этого самый
благоприятный. С каждым месяцем ситуация может ухудшиться, а
возможность создания панъевропейского объединения после победы российской
реакции более чем сомнительно.
4. Компромисс и разоружение
Экономическое сотрудничество
Россия для Европы не только военная угроза, но и экономический
партнер. Европа наряду с Северной Америкой является самым большим
промышленным регионом мира, Россия же преимущественно аграрная

44
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
страна. Молодая российская промышленность всюду, за исключением
отделившихся от России окраинных земель, была уничтожена революцией.
Россия нуждается в промышленных товарах, прежде всего в
транспортных средствах и сельскохозяйственных машинах, в то время как Европе
нужно зерно.
Россия нуждается в Европе, чтобы построить себя заново, а Европа
нуждается в России. Потому этим двум крупным политическим комплексам
необходимо достичь взаимопонимания в широком смысле слова, без оглядки
на нюансы. Враждебные отношения между Европой и Россией повредили
бы обеим сторонам и принесли бы пользу американской
промышленности, поскольку со стабилизацией экономики России начнется борьба между
американской, английской, японской и европейской промышленностью за
этот огромный рынок сбыта будущего. При этом европейская политика не
должна мешать европейской экономике. Во-первых, Европа предназначена
для товарообмена с Россией в большей степени, чем Британская и
Американская мировые империи с собственным перепроизводством зерна. С другой
стороны, Европа граничит с Россией, таким образом, Европу можно
рассматривать как основного поставщика товаров в Россию, если политические
разногласия не помешают удовлетворению этих двусторонних
экономических потребностей.
И сама Европа может избежать экономической катастрофы, в которую
ее ввергла война, только в случае экономического сотрудничества с Россией
и участия в ее реконструкции.
Россия и Европа нуждаются друг в друге, чтобы сообща возродиться.
И той, и другой стороне необходимо, чтобы политические вопросы не менее
чем на десятилетие уступили место вопросам экономическим, чтобы
политике диктовала экономика.
Если Европа хочет успешно конкурировать с крупными английскими
и американскими экономиками, она должна выступать по отношению к
России как единое экономическое целое. Правда, пока Европа будет разделена
внутренними таможенными преградами, она не сможет успешно
конкурировать с этими империями. Экономические отношения Европы и России
требуют европейского объединения не меньше, чем политические.
На ближайшей крупной мирной конференции глав России и Европы
необходимо выработать единую позицию в решении европейских
вопросов. Не должен повториться жалкий и настолько унизительный для Европы
Генуэзский театр. Одним из партнеров соглашения должна выступить
Европа, другим — Россия. Так скорее можно достичь приемлемых
договоренностей, нежели в случае переговоров России с каждым европейским
государством в отдельности, когда своими интригами страны вредят собственным
соседям.
Точно так же Европа должна занять твердую позицию невмешательства
во внутренние дела России.

IV. Европа и Россия
45
Мировой процесс разоружения
Вопрос европейского и мирового процесса разоружения тесно связан
с русским вопросом. До тех пор пока Европа и Россия не установят
перманентный мир, ни Россия, ни Польша, ни Румыния не смогут разоружиться,
да и Франция не сможет этого сделать, поскольку ее восточные союзники
слишком слабы, чтобы в случае войны обороняться самостоятельно. И
наоборот, пока европейские страны будут направлять свои войска друг против
друга, Россия не сможет разоружиться, не будучи до конца уверена, что
однажды европейские войска, объединившись, не нападут на нее.
В вопросе разоружения на сегодняшний день сложилась ситуация
замкнутого круга, из которого есть только один выход: заключив обязательное
для всех мирное соглашение, европейские государства устранят возможность
внутриевропейской войны, а затем призовут прочие мировые державы,
Россию, Японию и Китай к созыву конференции о наземном разоружении
(аналогичной Вашингтонской конференции о морском разоружении23).
Поскольку пан-Европа в два раза превосходит Россию по численности
населения, она, будучи объединенной, всегда сможет выставить армию,
превышающую по численности армию России в два раза. Более того, благодаря
своей более развитой промышленности, она в военном плане сохраняет свое
преимущество над Россией, что нельзя недооценивать, поскольку в будущем
развитие техники в конкретной стране будет при ведении войны важнее, чем
численность и доблесть ее армии.
Если Россия лишится своего единственного военно-политического
шанса — противостояния Европе, на данный момент раздробленной, она
поймет всю безнадежность подобной войны и захочет разоружиться. Этому
примеру последуют Япония и Китай, когда осознают, что исчезла
единственная угроза наземной войны, т.е. войны русской. После этого уже
ничто не будет мешать всеобщему наземному разоружению, поскольку Англия
и Америка поддержат это разоружение в любом случае.
Следующим шагом могло бы быть создание всеобщей милицейской
системы и отмена всеобщей воинской повинности. Достигнутый моральный
и экономический прогресс имел бы неоценимое значение.
Это могло бы стать началом нового, более счастливого века.

V. ЕВРОПА И АМЕРИКА
Пан-Америка представляет для Европы
величайшую опасность или — величайшую надежду.
1. Соединенные Штаты Америки
и разъединенные государства Европы
Положение Америки и Европы
В то время как сорок восемь республик Северной Америки объединены
в политический и экономический союз, двадцать шесть демократических
государств Европы цепляются за свой политический и экономический
суверенитет и систематически как в военное, так и в мирное время уничтожают
себя своей недальновидной политикой.
Сравнивая американскую организацию штатов и европейскую анархию,
можно сделать следующие выводы:
Соединенные Штаты Северной Америки — это самое богатое, самое
сильное и самое развитое государство в мире. Граждане этого государства
избавлены от всеобщей воинской повинности. На его территории уже более полувека
не велось ни одной войны. Его промышленность и сельское хозяйство
процветают, его материальный и духовный уровень повышается с каждым годом.
Разобщенная Европа, напротив, бедна и обременена долгами, а из-за
внутренних споров беспомощна на мировой политической сцене. Цветущие
некогда края опустошены войной. Оздоровление ее экономики
невозможно, пока военные расходы поглощают налоговые поступления, а всеобщая
воинская повинность — большую часть продуктивной рабочей силы.
Каждая из стран живет в непрерывном страхе перед войной. Взаимная зависть
и ненависть между народами делают какое бы то ни было сотрудничество
невозможным. Всеобщий хаос в валютной сфере поощряет теневую
торговлю и спекуляцию, при этом плоды честного труда гибнут под гнетом
всеобщей бедности. Развитие промышленности, торговли и транспорта душат
бессмысленные таможенные барьеры, разделяющие экономику Европы на
отдельные регионы. Цивилизация и мораль в глубоком упадке — с каждым
месяцем падает духовный и материальный уровень Европы.
За свой беспрецедентный подъем Америка должна благодарить свое
объединение, Европа же за беспрецедентный упадок — свою раздробленность.

V. Европа и Америка
47
Неконкурентоспособность Европы
При этом Европа обладает всеми возможностями для достижения такого
же благополучия, какое царит в Соединенных Штатах: она населена теми же
расами, у нее схожий климат, и она управляется по тем же демократическим
принципам.
Хотя Соединенные Штаты Америки приблизительно в два раза
больше, чем демократическая континентальная Европа, и богаче полезными
ископаемыми, пан-Европа, чье население в три раза превышает численность
населения Северной Америки, имеет гораздо больше рабочей силы и
владеет колониями, которые в шестьдесят раз превышают территорию
американской колонии (Филиппины).
И в то время как внешние обстоятельства в пан-Европе более
благоприятны, чем в Соединенных Штатах, причина европейского упадка состоит
в том, что Америка организованна, в то время как Европа дезорганизован-
на. Североамериканские штаты сообща ведут бой за свое существование,
а европейские страны ведут этот бой против самих себя.
Разрыв в развитии Северной Америки и Европы постоянно
увеличивается. Благосостояние Америки возрастает, а Европы — падает. И если этот
процесс не будет вовремя остановлен путем учреждения Европейской
федерации, все, что в Европе еще осталось здорового и жизнеспособного,
покинет эту обнищавшую, опустошенную и измельчавшую часть света и пустит
корни в других, более перспективных областях земного шара, прежде всего
в Северной Америке.
Европейская промышленность не в состоянии конкурировать на
мировом рынке с американской. Она вынуждена повышать внутренние
таможенные пошлины, цены на фабричное сырье, руду, насильно и бездумно
отделять сельскохозяйственные земли от промышленных областей, кроме того,
чудовищно поднимать налоги, чтобы иметь возможность оплатить расходы
прошлой войны и вооружение для войны будущей. С другой стороны,
Америка обладает тем преимуществом, что ее огромные хозяйственные отрасли
с рациональным распределением труда позволяют удешевлять продукцию.
Например, для каждого типа машин там существует отдельный завод,
который изготавливает их для всей промышленной отрасли, делая тем самым
машину очень дешевой, в то время как в Европе такое разделение труда из-за
разобщенности национальных экономик невозможно. Поэтому, например,
ни одно европейское автомобильное предприятие не может конкурировать
с заводами «Ford».
Эта конкурентная несостоятельность Европы наиболее выпукло
проявится после индустриализации Китая и возрождения России — этих
будущих гигантов мировой промышленности. Если Европа проиграет этот
конкурентный бой, ее поражение будет полным.

48
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Спасение Европы
Лишь одно средство поможет помешать этому: экономическое
объединение демократических государств континентальной Европы, сотрудничество
между Панъевропейским таможенным союзом и Россией и разоружение
европейских армий.
Все это возможно только на основе создания политической унии
европейских государств, где решение обязательного арбитражного суда будет сильнее
объявления войны, и где страны станут сообща охранять свои границы.
Этот путь также является единственным путем спасения европейской
политики и европейской экономики: если Европа его не примет, ее крах
будет таким же стремительным, как разорение мелких ремесленников в
конкуренции с трестами.
Этот спасительный путь в интересах всех европейцев: рабочих и крестьян,
промышленников и торговцев. Все европейские народы и сословия Европы
выиграют от ее экономического процветания, и все потеряют от ее
экономического упадка. Устранение международных таможенных границ приведет после
тяжелого кризиса к оздоровлению этой части света, поскольку только
Соединенные Штаты Европы способны в будущем удержать свою экономическую
независимость по отношению к Соединенным Штатам Америки, что не в
состоянии сделать ни одно отдельно взятое государство.
2. Пан-Америка
Панамериканский союз
Экономическим примером для пан-Европы являются Соединенные
Штаты Америки, а примером политическим — Панамериканский союз24.
Предпосылки возникновения Соединенных Штатов были совершенно
иными, чем панъевропейские. В Северной Америке один язык, один
смешанный народ, один общий закон, единое национальное самоощущение — с
момента своего возникновения она являлась единым политическим и
экономическим целым (за исключением войны между Севером и Югом). Европа
разделена на разные народы и языки, она разделена исторически,
экономически и политически. Ощущение отличия сильнее ощущения общности,
ненависть сильнее солидарности. Поэтому недостаточно избрать своей целью
европейское единство, эту цель также нужно практически осуществить.
В этом начинании огромное значение играет опыт, который
приобрели республики всей Америки при осуществлении попыток организоваться
в Панамериканский союз.
Несмотря на то что панамериканизм все еще находится на полпути
своего развития, он значительно обогнал панъевропеизм и во многом может
служить ему примером. В обоих случаях речь идет об эксперименте — попытке
организовать одну из частей света в определенную единицу мировой
политики. И в том, и в другом случае речь идет об объединении суверенных го-

V. Европа и Америка
49
сударств, отличающихся друг от друга историей, языком, экономикой,
культурой, темпераментом, в региональный союз, свободный от агрессивных
и империалистических тенденций, стоящий на службе мира и прогресса.
Из этого сравнения становится понятным значение для пан-Европы
панамериканского движения и его истории*.
Этапы развития панамериканского движения
Впервые панамериканская идея — то есть чувство общей солидарности
Нового Света перед лицом Света Старого — получила свое политическое
выражение в доктрине Монро25. Сто лет назад, 2 декабря 1823 г., когда
Священный союз угрожал молодой свободе Южной Америки, президент
Соединенных Штатов Монро сделал программное заявление, в котором
говорилось, что Соединенные Штаты не потерпят никакого вмешательства Европы
в политическое устройство Америки.
Вскоре после этого освободитель Южной Америки Боливар26 созвал в
Панаме Панамериканский конгресс с целью обеспечить этой освобожденной
части земного шара перманентный мир, основанный на принципах
справедливости и солидарности. Панамский конгресс проходил в 1826 г. Северную
Америку на нем представлял ее госсекретарь Генри Клей27, который
независимо от Боливара горячо поддерживал в своей стране панамериканскую идею.
Практические результаты Панамского конгресса были не слишком
весомы, но так родилась на свет идея Панамериканского союза, оказавшая на
будущее огромное влияние.
Первые шаги по созданию Союза ограничивались территорией
Латинской Америки: результатом стали конгрессы в Лиме в 1847 и 1864 гг.
Панамериканская идея обрела свою вторую жизнь в 1881 г., когда
государственный секретарь Соединенных Штатов Джеймс Г. Блейн28 призвал все
государства Американского континента собраться на Панамериканскую
конференцию. При этом Блейн однозначно заявил, что его страна намерена
строить отношения со своими латиноамериканскими сестрами на основе полного
равноправия и что конгресс ставит перед собой пацифистские задачи. Оба
заявления были Североамериканскими Соединенными Штатами выполнены.
Приглашение Блейна с радостью приняли все американские государства.
В 1889 г., после падения в Бразилии последней американской монархии,
состоялось открытие запланированной конференции в Вашингтоне.
Блейн, большой приверженец идеи панамериканизма, был избран
президентом конференции, в ходе которой переговоры велись на английском,
испанском, португальском и французском языках. Было учреждено шестнадцать
комитетов, из которых необходимо особо отметить комитеты по таможенному
союзу, железнодорожному сообщению, здравоохранению, монетной
конвенции, банкам, международному частному праву и общему благосостоянию.
* Эти данные содержатся в превосходной работе «Пан-Америка» Альфреда Г. Фрида
(Verlag Orell Füßli, Zürich).

50
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Важнейшим результатом Первой Панамериканской конференции стало
принятие общей резолюции по учреждению Панамериканского
арбитражного суда. Помимо этого, было принято решение о строительстве
межконтинентальной железной дороги, упрощению таможенных операций и
создании в Вашингтоне Панамериканского информационного бюро.
Изначально задачей этого бюро был сбор коммерческой информации по
всей Северной и Южной Америке, но позже оно превратилось в центр всего
панамериканского движения.
Через одиннадцать лет после Первой конференции, в 1901 г., в
Мексике была созвана Вторая Панамериканская конференция. К этому времени
влияние панамериканского движения значительно усилилось, пробудилось
панамериканское сознание. Вся пан-Америка, за исключением одной
только Мексики, подписала Гаагскую конвенцию.
Вторая Панамериканская конференция продолжила деятельность
Первой. Она разработала и утвердила порядок деятельности Панамериканского
бюро и его функции, наделила его правом обращаться ко всем
американским правительствам через их дипломатических представителей в
Вашингтоне и передала на хранение архив Панамериканских конференций.
Панамериканское бюро возглавил Административный совет, председателем
которого стал североамериканский госсекретарь по внешней политике; туда
также вошли все представители американских республик в Вашингтоне.
Собрания Административного совета должны были проводиться каждый месяц.
Кроме того, было принято решение, согласно которому
Панамериканские конференции становились постоянно действующим органом
американской политики и должны были регулярно созываться каждые пять лет (в эту
периодичность вмешалась мировая война: Пятая Панамериканская
конференция была перенесена с 1915 на 1923 г.).
Третья конференция прошла в 1906 г. в Рио-де-Жанейро. На ней была
разработана межамериканская арбитражная и правовая системы. Кроме
того, ею были приняты решения по упрощению натурализации и
расширены права Панамериканского бюро, которое превратилось в постоянно
действующий комитет периодически созываемых конференций. Для поддержки
деятельности Вашингтонского бюро было решено учредить
Панамериканские комитеты во всех Американских республиках.
Четвертая конференция прошла в 1910 г. в Буэнос-Айресе. Она также
поддержала арбитражный суд, обсудила вопросы межамериканских связей,
взаимную защиту духовных ресурсов, науки и воспитания: был составлен
план грандиозного обмена панамериканскими профессорами и
студентами. Панамериканское бюро снова было значительно расширено и получило
официальное название — Панамериканский союз.
Одним из ведущих приверженцев и пропагандистов панамериканского
движения стал Эндрю Карнеги29, поставивший свое богатство на службу этой
великой идее и много сделавший для успешного развития панамериканизма.

V. Европа и Америка
51
Панамериканизм
Панамериканские конференции, Пятая из которых проходила в Сан-
тьяго-де Чили, стали этапами панамериканского объединения. Но и
помимо конференций панамериканизм зарекомендовал себя с лучшей стороны:
в урегулировании конфликтов между Соединенными Штатами и
Мексикой в 1914 г. и прекращении вооруженного противостояния в Центральной
Америке, чьи пять республик после бесчисленных боев привела к согласию
мирная интервенция соседей и которые сейчас готовы объединиться в
Соединенные Штаты Центральной Америки.
Эти практические успехи панамериканского движения дополнялись
идейными ценностями, из которых и рождалось панамериканское сознание,
панамериканская солидарность, панамериканское общественное мнение.
Эти практические и идейные течения направлены на более тесное
политическое, экономическое и культурное объединение Американского
континента перед лицом Европы и Азии — к Панамериканскому союзу наций.
Вопрос учреждения этой Американской Лиги Наций, которая, в отличие
от Женевской Лиги Наций, должна была базироваться на доктрине Монро,
был включен в программу проходившей в Сантьяго Пятой панамериканской
конференции. Вероятно, и на ней Лига не будет создана, но на одной из
последующих конференций это непременно произойдет. Европе следовало
бы увидеть, как по другую сторону Атлантического океана страны Нового
Света объединились в самый мощный на земном шаре союз, и занять
определенную позицию по отношению к этому историческому событию.
3. Пан-Америка и пан-Европа
Пан-Америка, пан-Европа
Что видит Европа в лице пан-Америки — величайшую угрозу или
величайшую надежду? Угрозу, если в международном плане Европа останется
раздробленной на мелкие государства, в то время как на противоположном
берегу Атлантики происходит организация целой части света; надежду, если
Европа извлечет для себя урок из примера своей современной дочери и
дополнит панамериканское движение панъевропейским.
Каждый европейский политик, которому небезразлично будущее
Европы, должен подробно изучить панамериканское движение, чтобы сделать
выводы в отношении ситуации в Европе.
Учитывая различия в развитии обоих континентов, невозможно
механически переносить в Европу американские институты, однако необходимо,
чтобы хороший и полезный опыт, зарекомендовавший себя по ту сторону
океана, был тщательно изучен и, если это позволяют европейские реалии,
испробован в Европе.
Панамериканизм далеко обогнал панъевропеизм. Со дня провозглашения
доктрины Монро и созыва Первого Панамериканского конгресса прошло

52
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
целое столетие, а с момента проведения Первой Панамериканской
конференции выросло целое поколение, в то время как панъевропейское
движение еще даже не родилось. С каждым днем этот отрыв Америки от Европы
увеличивается, и европейские политики должны в конце концов принять
решение о созыве Первой Панъевропейской конференции.
Пан-Америка как образец
Тот государственный деятель, который призовет европейские державы
к проведению подобной конференции, как некогда это сделали в Америке
Боливар и Блейн, сослужит огромную службу своему народу, Европе, миру.
Этот поступок вызовет к жизни движение, которое дремлет во всех нациях
и сословиях Европы и которое, пробудившись, не успокоится до тех пор,
пока Европа не будет объединена и спасена. Даже провал Первой
конференции не уничтожил бы это движение: сразу после нее были бы созваны
Вторая и Третья, которые вынудили бы реализовать провалившиеся планы
предыдущей конференции.
Вторым требованием является учреждение Панъевропейского бюро
по аналогии с Панамериканским в Вашингтоне. Этот центральный орган
панъевропейского движения мог бы размещаться в Швейцарии, Вене или
Париже. В своей работе «Панамериканский союз» А.Г. Фрид пишет о том,
что, если бы в 1914 г. существовало Панъевропейского бюро, это, без
сомнения, воспрепятствовало бы началу войны — по-видимому, верное
предположение.
Панъевропейское движение, которое может опираться на
долголетний опыт движения панамериканского, должно также походить на него по
своим целям: отвергать войну, поддерживать экономику и цивилизацию;
принципиально отвергать наступательные и агрессивные тенденции, в том
числе и гегемонию. Конституция пан-Европы должна следовать принципу
равноправия малых и больших народов, подобно тому как в пан-Америке
Североамериканские Соединенные Штаты обладают теми же правами, что
и Уругвайская или Парагвайская республики.
Полное разделение
Если пан-Европа будет исходить из тех же пацифистских и
демократических принципов, что и пан-Америка, в будущем взаимная ревность между
этими сестринскими союзами уступит место солидарности. Они станут не
угрожать друг другу, а взаимно дополнять и считать для себя честью рука об
руку бороться за культуру и мир.
Океан, разделяющий два континента, устраняет любой пограничный
конфликт, а культурная общность обеспечивает дружественность
международных отношений.
В этом смысле было бы желательно, чтобы Европа вовремя приняла
решение уйти с американской территории и продать Америке свои американские
колонии, прежде всего Гвиану, поскольку эти колонии могут однажды спрово-

V. Европа и Америка
53
цировать территориальный конфликт между странами Старого и Нового Света.
Строгое и последовательное проведение принципа Монро станет когда-нибудь
вопросом чести для американцев, которые не допустят существования на своей
территории европейских колоний. Последствия любого подобного конфликта
между двумя частями света непредсказуемы для белой части человечества.
Кроме того, продажа французской Гвианы Америке в счет погашения
военных долгов могла бы намного облегчить ситуацию и в решении
вопроса о мировом долге. Потеря колониальных завоеваний, добытых Францией
в войне,— существенная потеря для этих колоний, так как их будущее не
определено. С другой стороны, это наследие было бы для Соединенных
Штатов неоценимой политической победой и продолжением их традиционной
политики купли-продажи, исходя из тех же принципов доктрины Монро
(Флорида, Аляска, Датские Антильские острова).
Франция, которая сконцентрировала свою колониальную империю на
территории Азии и Африки, уже не способна с успехом защищать свои
колонии в Америке и с учетом своего давнего долга больше потеряла бы, чем
приобрела. Но для мирной политики будущего важнейшим моментом было
бы устранение на суше последней границы между Америкой и Европой и их
окончательное разделение Атлантическим океаном.
Англия как посредник
Соединительным звеном между пан-Европой и пан-Америкой может
стать Англия. Как держава, расположенная в обеих частях света, она не
может примкнуть ни к одному из этих союзов, не став неприятелем для
другого. Исторически она связана с Европой, национально — с Северной
Америкой и, таким образом, на обоих полушариях призвана бороться за мир,
принципы демократии, ею созданные, и за будущее белой расы, которая с ее
помощью проникла в Азию, Африку и Австралию.
Британская империя, пан-Европа и пан-Америка, заинтересованные
в сохранении мира во всем мире и введении территориального статус-кво,
связанные едиными политическими принципами, общей культурой и
происхождением, могли бы на долгие годы стать несокрушимой гарантией
мирного развития цивилизации.
Если европейские народы не объединятся, эта злополучная часть света
неизбежно станет центром международных интриг и ареной международных
войн. Крупные мировые державы будут бороться между собой за наследие
богатых европейских колоний в Азии и Африке и за влияние в Центральной
и Западной Европе. Таким образом, руины Европы принесут своим соседям
и наследникам не благодать, а только войну и ненависть.

VI. ЕВРОПА И ЛИГА НАЦИЙ
Сначала должна объединиться Европа —
потом все человечество.
1. Критика Лиги Наций
Провал в Женеве
Женевская Лига Наций — это попытка Вильсона30 распространить
панамериканскую систему организации государств на весь земной шар.
Европа приняла это предложение, справедливо рассудив, что
продолжение международной государственной анархии неизбежно приведет к новым
войнам, в которых сама Европа пострадает больше всех.
В идее создания Лиги Наций изначально были заложены две тенденции:
организация мира и организация Европы. Эта дилемма привела к тому, что
Лига не стала ни всемирным единством, ни Панъевропейской федерацией.
И это внутреннее противоречие привело к ее внутреннему расколу.
Охватывающий весь мир союз народов, о котором мечтал Вильсон,
остался утопией. Женева — только фундамент. Две мировые державы
отвергают Лигу Наций — Россия и Северная Америка; к Лиге не хотят
присоединяться такие крупные страны, как Германия, Аргентина, Мексика, и ряд
малых государств. Политическую силу Лиги Наций составляет менее
половины человечества: таким образом, страны, в нее не входящие, сильны не
меньше, чем ее члены. Вместо того чтобы стать всемирным парламентом
народов, Лига Наций стала лишь парламентом неполноценным: она не имеет
права говорить от лица всего человечества и поэтому является лишь органом
бессистемно собранных государств, которые используют Лигу Наций в
собственных политических целях. Если бы Лига Наций отважилась посягнуть на
интересы мировых держав, являющихся ее членами, например в индийском
или корейском вопросе, эти державы ответили бы на такой шаг
немедленным выходом из Лиги — и никто не смог бы их удержать. Лига Наций как
таковая не обладает ни физической силой в лице международных войск, ни
моральной в виде беспристрастной справедливости. До сих пор решения,
принимаемые Лигой, представляли собой скорее компромисс, чем закон.
В Верхней Силезии, Вильно и Восточной Галиции безоружная Лига Наций
капитулировала перед польскими военными силами.

VI Европа и Лига Наций
55
Таким образом, Женевская Лига Наций серьезно себя
скомпрометировала: с одной стороны, она превратилась в беспомощный институт власти,
с другой — в правовой институт несправедливости. Она не представляет ни
политического, ни морального авторитета.
Искусственность структуры Лиги Наций
И все-таки идея ее создания ознаменовала огромный прогресс в
развитии человечества, и каждый порядочный пацифист должен приветствовать
созыв Лиги Наций как первую, пусть робкую, но необходимую попытку
заменить международную анархию государственного уровня всемирной
организацией. Недостатки Лиги Наций не в ней самой, а в ее организации.
Женевская Лига Наций заключена в искусственную форму: вместо того
чтобы органично классифицировать народы по их историческим,
культурным и географическим связям, она механически укладывает в один ряд,
словно кирпичи, государства большие и малые, азиатские и европейские,
соседние и отдаленные, без учета географии, истории, культуры и
экономики; так, например, Швейцария в ней по отношению к своей соседке,
Австрийской республике, ничуть не ближе, чем Сиам или Эквадор.
Это искусственное разделение, противоречащее континентальной
доктрине Монро, оттолкнуло Североамериканский союз. По тем же
причинам и Россия раздумывает, стоит ли ей присоединяться к группе государств,
угрожающей ее самостоятельному внутреннему развитию.
Главная ошибка Женевской Лиги Наций заключается в абстрактности ее
структуры. Это понижает ее значение и не вызывает в людях должного
эмоционального отклика, который через семью распространяется на народные массы и
группы народов и, ведя к идеалам гуманизма, охватывает весь мир. Этими
стадиями развития Лига Наций пренебрегает: она переступает через
панамериканскую систему точно так же, как через панъевропейскую. Поскольку она хочет
быть всем, она ничто, и такой союз трех маленьких государств, как Малая
Антанта, в качестве силового фактора вызывает в Европе больший резонанс, чем
Лига Наций, считающая себя рупором всего человечества.
2. Пан-Европа и Лига Наций
Женевская и Московская Лиги Наций
Идея Лиги Наций не одержала верх над идеей пан-Европы. Пока членом
Лиги Наций не станет Германия, сохраняется опасность разделения Европы
на два лагеря; уже сегодня в Евразии фактически существуют два
враждебных лагеря: Женевский и Московский.
Германия не принадлежит ни к одному из них, но из-за постоянных
конфликтов с ведущими державами Лиги поддерживает с Москвой
дружеские отношения. В один прекрасный день это может привести к тому, что
Германия, точно так же как Турция, Персия и Афганистан, вместо того,

56
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
чтобы присоединиться к пацифистскому Женевскому союзу, заключит
военный союз с Россией. Следствием этого могут стать изоляция Польши
и европейская граница по Рейну.
Подобное положение дел означало бы конец панъевропейской идеи,
конец европейского мира. После этого Центральная Европа и Балканы, а затем
и Западная Европа превратились бы в арену нового переселения народов.
Поэтому в интересах всех европейцев воспрепятствовать подобному
ходу событий и обеспечить воссоединение Германии с Западом. Это
судьбоносный для Европы вопрос.
Европа как объект Лиги Наций
В случае если даже Германия вступит в Лигу Наций, данная организация
не сможет заменить собой Панъевропейский союз.
В своем сегодняшнем виде Женевская Лига Наций представляет собой
постоянную угрозу независимости Европы. Благодаря ей неевропейские
государства Латинской Америки, Восточной Азии и Британской империи
получают узаконенное право вмешиваться в европейские дела, в то время как,
например, Британия не позволит европейским государствам вмешиваться
в свои внутренние вопросы, точно так же как Соединенные Штаты на
основании доктрины Монро запрещают вмешиваться в американские проблемы.
Таким образом, Женевская Лига Наций делает из Европы объект
общемировой политики, арену мировых политических интриг. Проблемы, которые
обсуждаются в Женеве, по своей сути большей частью европейские. На
Женевском ареопаге представители Южной Америки, Восточной Азии и
заокеанской Британии в качестве членов Лиги Наций оказывают решающее влияние
на политическое формирование Европы. В решении жизненно важных для
Европы вопросов принимают участие неевропейские государства.
Этот парадокс усугубляется еще и тем, что Россия, Германия и
Соединенные Штаты Северной Америки, чьи интересы куда ближе к европейским
вопросам, в принятии подобных решений не участвуют, в то время как
страны Южной Америки выступают в роли судей над судьбами Европы.
Европа должна занять определенную позицию по поводу подобной
опеки со стороны Лиги Наций. Она должна осознать недостойность своего
международного положения и добиваться своей самостоятельности и права
на самоопределение. Пусть Лига Наций сохранит за собой решение
межконтинентальных вопросов, но решение чисто европейских проблем Европа
должна взять в собственные руки.
Европа для европейцев
Через сто лет после Америки Европа должна объявить миру свою
доктрину Монро: «Европа для европейцев!»
Американская доктрина Монро — это выражение решимости Америки
дать отпор любому европейскому вмешательству.

VI. Европа и Лига Наций
57
В то время, когда Монро выдвинул этот лозунг, у Европы не было
необходимости противопоставлять этому проявлению всеамериканской
солидарности какое бы то ни было всеевропейское единство, поскольку, во-первых,
от имени единой Европы тогда выступал Священный союз, во-вторых,
Европа даже не допускала мысли о том, что однажды неевропейские державы
наберутся смелости вмешиваться во внутриевропейские дела.
Со временем положение Европы изменилось. Сегодня Америка
полностью защищена от европейского вмешательства, в то время как Европа стала
самым слабым и болезненным звеном мировой политики. Рейн в течение
долгого времени был занят британцами, американцами и африканцами;
турки, которые, казалось, были навсегда изгнаны из Европы, опять в нее
победоносно вторглись; русские войска в 1920 г. дошли до Варшавы и
Львова—и даже это не смогло пробудить чувство европейской солидарности.
Если Европа не хочет стать международным полем битвы и жертвой
разграбления, она должна провозгласить европейскую доктрину Монро,
объединившись против любого вторжения и посягательств неевропейских
держав. Она должна провозгласить, что не потерпит вмешательства чужих
стран в свои внутренние дела. Европа должна в конце концов добиться для
себя тех же прав, которые сто лет тому назад потребовала для себя Америка.
Эта позиция Европы особенно важна с учетом русской угрозы. Любая
попытка России навязать какому бы то ни было европейскому государству
конституционные изменения — сегодня в советском, завтра в
абсолютистском духе — должна встретить решительный отпор всей Европы, подобно
тому, какой сто лет назад встретила Испания при попытке реставрации
монархии в Южной Америке.
Если всемирную анархию сменит всемирная организованность, то
отдельные государства должны быть объединены в сверхгосударства.
Подобно тому, как объединение Германии, Италии или Польши в единые
государства были необходимыми этапами процесса объединения Европы, так
и объединение Европы станет необходимым этапом на пути объединения
человечества.
Было бы абсурдным пытаться сделать анархическую Европу
краеугольным камнем всемирного международного объединения — она скорее
отравит своими извечными конфликтами атмосферу во всем мире, нежели
послужит установлению международного порядка. Сначала должна
объединиться Европа — потом все человечество. В обратном порядке этот процесс
невозможен.
Противники пан-Европы всегда будут использовать тот довод, что
пан-Европа как понятие уже и ограниченнее Лиги Наций, что
безнравственно и политически ошибочно ограничивать Всемирный союз одной
единственной географической частью света.
Стремясь саботировать учреждение Европейской таможенной унии, они
будут требовать свободы межконтинентальной торговли, а саботируя дого-

58
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
вор о европейских гарантиях потребуют межконтинентальный договор о
гарантиях, с целью саботажа Соединенных Штатов Европы потребуют
создания Соединенных Штатов Мира.
Подобная тактика — «послезавтра вместо завтра» — всегда приносит
результаты. Любимый метод реакции — прятаться под маской самого крайнего
радикализма, чтобы тем эффективнее тормозить прогресс. Эти демагоги
ослепляют массы далекими целями, в достижение которых сами не верят, для
того, чтобы увести их от близких задач, осуществления которых они боятся.
3. Реорганизация Лиги Наций
Национальные группы
На данный момент Женевская Лига Наций делится на четыре главные
группы:
1) страны Британской мировой империи;
2) европейские государства;
3) латиноамериканские государства;
4) страны Восточной Азии.
Из этих четырех групп только первая организована на международном
уровне. Делегаты Британской империи выступают в Лиге Наций единой
группой: тот же лорд Роберт Сесил31, представлявший до недавнего времени в
Женеве Южную Африку, фигурирует там сегодня в качестве делегата от Англии.
Любой спорный вопрос между Австралией и Новой Зеландией как
внутренний вопрос Британского содружества будет решаться не в Женеве, а в
Лондоне. Там будет обсуждаться только конфликт какого-либо британского
государства с небританским членом Лиги Наций.
Такое отношение Британской империи к Лиге может служить примером
для остальных групп государств, представленных в Женеве.
Поскольку пан-Европа учреждается как союз государств, конфликты
между этими государствами будут решаться данным союзом и только
конфликты с неевропейскими державами будут передаваться на рассмотрение
Лиги Наций. Таким образом, Лига Наций не противоречит
Панъевропейскому союзу, а дополняет его.
Панъевропейцы допустят крупную ошибку, если, вместо того чтобы
поддержать, отвергнут идею Лиги Наций. Критика может быть
направлена только против механического разделения в ней государств, но никак
не против самого существования Лиги Наций. До тех пор, пока не
создано панъевропейской организации государств, Лига Наций остается
единственным международным форумом, на котором встречаются европейские
страны, и, следовательно, единственным барьером, защищающим Европу
от внутриевропейского хаоса. Таким образом, с позиции пан-Европы
желательно вступление в Лигу Наций Германии, поскольку этот шаг привел бы
Германию к союзу с государствами Европы — вместо союза с Россией.

VI. Европа и Лига Наций
59
Межгосударственный федерализм
В то же время панъевропейское движение призвано защищать
автономию пан-Европы в Лиге Наций, равно как и ее региональное деление.
Целью панъевропейского движения является разделение Лиги Наций на
группы, с тем чтобы на место женевского централизма пришел
межгосударственный федерализм.
Основная задача регионального деления Лиги Наций заключается
в проведении реорганизации, благодаря которой будут созданы условия для
вступления в нее Североамериканских Соединенных Штатов и Советской
России без ущемления в будущем их международных интересов. Признание
Америки и Советской России в качестве автономных национальных групп
предоставило бы этим странам гарантии невмешательства третьих стран на
их суверенных территориях, в сферах их влияния, что, таким образом,
может сохранить идею американской и советской доктрин Монро.
Только одно подобное преобразование Лиги Наций в мировую
организацию принесет ей такой моральный вес, который заменит собой целую армию.
В данный момент на Пятой Панамериканской конференции в Сан-
тьяго-де-Чили ведутся дебаты по учреждению Американской Лиги Наций.
Этой Лиге, к которой может примкнуть и Североамериканский союз (даже
если это произойдет не сегодня и не завтра), когда-нибудь придется
урегулировать отношения со своими женевскими соперниками: в этом случае
американские представители сообща покинут Женевскую Лигу Наций или
же сама Американская Лига как закрытая группа примкнет к Всемирной
Лиге Наций по примеру британских государств. Сам факт, произойдет ли
данное расширение Лиги Наций на основе присоединения пан-Америки,
зависит от того, готова ли сама Лига Наций к региональной
перегруппировке. В противном случае, без американцев Лига Наций останется всего
лишь слабым звеном цепи, составленной из европейцев, британцев и
народов Восточной Азии. Если со сцены этого европейского хаоса уйдут и две
последние группы, тогда там, по всей видимости, останется только группа
панъевропейская.
Однако, возникновение пан-Европы в рамках Лиги Наций возможно
и без присутствия американцев: если бы представители европейских
государств создали более тесный общий союз, как это на сегодняшний день
сделали представители британских государств, завтра их примеру последуют
и американцы.
Выделение европейских делегатов в Женеве и их переформирование
в самостоятельное объединение народов могло бы привести одновременно
и к кризису, и к возрождению идеи Лиги Наций.
Лига могла бы стать наивысшей инстанцией в решении вопросов между
государствами, в то время как все местные конфликты и проблемы остались
бы в компетенции более узкого круга национальных групп. Такими
группами станут:

60
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
1) панамериканская группа;
2) панъевропейская группа;
3) британская группа;
4) российская группа;
5) монгольская группа.
Из пяти вышеприведенных надгосударственных национальных групп
на сегодняшний день три уже существуют: панамериканская, британская
и российская. Их высшими парламентами являются: Панамериканская
конференция, Британская имперская конференция и Съезд Советских
Федеративных республик.
Европейская и монгольская группы пока остаются неорганизованными.
Монгольское сообщество распалось на Китайскую и Японскую
империи. Ненависть между этими соседними народами (которая нам кажется
столь же бессмысленной, как им — немецко-французская вражда)
делает Монгольский союз невозможным; но создание подобного союза может
ускорить агрессивная политика белой части человечества по отношению к
желтой. До тех пор, пока Япония и Китай не договорятся по вопросу
проведения общей мировой политики, они будут представлять вместо одной две
отдельные группы на фоне единой структуры Лиги Наций — и тогда Лига
Наций будет объединять шесть групп, а именно: четыре представителей
белой части человечества и две —- желтой.
Еще острее, чем создание Монгольского союза, стоит для нас вопрос
формирования Панъевропейского союза. Его создание является проблемой
conditio sine qua non32 разделения мира по регионам. Невозможно
представить, чтобы четыре мировые державы, каждая в отдельности или
объединенные в группы, позволили одержать победу при голосовании пяти малым
европейским государствам; однако, своим выходом из Лиги малые страны
нарушили бы единство этой организации. Только объединенная Европа как
представитель Совета Наций может иметь решающий голос.
Межконтинентальное равновесие
У нас нет права рассчитывать на неожиданное изменение политического
сознания человечества, при котором власть повсеместно подчинится
закону. То есть на то, что уже сегодня может возникнуть стабильный союз
государств, правовые основы которого будут закреплены устойчивой
государственной системой.
Опыт показывает, что любая федерация только тогда имеет будущее,
когда она основана на принципе воли подавляющего большинства.
Этот принцип находит свое выражение или в форме гегемонии,
когда один представитель федерации сильнее остальных (например, Пруссия
в Германии, Россия в составе Советской империи), или в форме
содружества, когда каждый отдельный представитель федерации слабее, чем
замкнутое сообщество всех остальных ее членов (Северная Америка, Швейцария).

VI. Европа и Лига Наций
61
В основе подобного содружества должен лежать принцип
определенного равновесия, исключающий любую гегемонию. Поскольку принцип
содружества является демократическим, принцип гегемонии определяется как
автократический.
Точно так же, как панъевропейское объединение народов, так и
всеобщая Лига Наций, разделенная на подгруппы, должны строиться на
принципе содружества. Но как в пан-Европе не должно появляться сильного
государства, способного долго удерживать ведущие позиции, так и в Лиге Наций
не должна появляться подобная группа стран-участниц.
Пять или шесть групп государств, которые могут быть представлены
в Лиге Наций, должны соблюдать друг в отношении друга закон равновесия:
ни одна из них даже в самом необозримом будущем не должна осмелиться
начать борьбу против остального человечества.
Таким образом, Лига Наций, разделенная на группы, может стать
лучшим гарантом мира во всем мире. Эти группы, представленные в Лиге,
могли бы после проведения всеобщего разоружения заключить между
собой договор об арбитражном суде. Подобное формирование групп может
одновременно послужить предотвращению возможных войн: в этом
случае европейские государства не взвалят на себя обязательства участвовать
в войне между Северной Америкой и Мексикой, в индийской или
корейской освободительных войнах. Соблюдение принципа взаимных
гарантий безопасности границ означало бы, таким образом, для европейских
государств сохранение мира и порядка исключительно в собственных
границах. И, как результат этого, опасность новой мировой войны была бы
значительно снижена.
Лига Наций могла бы распасться на две составляющие, пресловутое
противостояние которых, собственно, и является причиной ее
нежизнеспособности: на Панъевропейский союз и прочую часть мирового пространства.
Панъевропейский союз был бы сформирован из делегатов, представляющих
европейские державы, а Всемирная апелляционная комиссия — из
представителей пяти или шести групп государств.
Вашингтон и Женева
Этот Высший совет мировых держав проводил бы периодические
заседания и в известном смысле продолжал дело Вашингтонской конференции
по разоружению33.
В прошлом году в Вашингтоне впервые встретились представители
ведущих мировых держав, но не для того, чтобы вести переговоры об
окончании войны; их целью было устранение опасности войны надвигающейся.
Свою задачу — предотвращение японо-американской войны, которая могла
бы стать огромной культурной катастрофой — Вашингтонская конференция
блестяще выполнила. Ее успехи намного превосходят все, что до сих пор
было достигнуто Женевской конференцией.

62
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Америка была представлена в Вашингтоне Соединенными Штатами,
объединенная Британия — Англией, Европу представляла Франция, а
Восточную Азию — Япония. Таким образом, каждая группа народов мира была
представлена наиболее сильной державой. Не присутствовали только
представители России, поскольку ее правительство не было признано
остальными участниками. Однако, вполне вероятно, что в следующей Всемирной
конференции примет участие и Российская империя. Прийти к согласию по
разоружению на море возможно и без участия России, но провести наземное
разоружение без России невозможно.
Так, дело Гардинга34 в Вашингтоне в большей степени оправдало
ожидания, чем дело Вильсона в Женеве.
Будущее сведет воедино обе эти попытки достичь мира во всем мире —
Вашингтон станет мировым ареопагом, а Женева положит начало пан-
Европе.

VIL ОПАСНОСТЬ ЕВРОПЕЙСКОЙ ВОЙНЫ
Мировая война пока только ослабила
Европу — следующая может нанести ей смертельный
удар.
1. Военная опасность
Европейская анархия
Сегодня Европа движется по направлению к новой войне.
Большинство государств Центральной и Восточной Европы готовятся к этой войне
и в дипломатической, и в военной сфере. Чувство ненависти и
нетерпимости между соседями сегодня еще сильнее, чем в 1919 г.
В этой надвигающейся всеобщей военной угрозе виновата та
международная анархия, в которой пребывает Европа.
Ситуация в Европе напоминает следующую картину.
Двадцать шесть человек живут вместе в тесной комнате; у этих людей
сомнительный культурный и моральный уровень; они до зубов вооружены
отравляющими веществами, бомбами, огнестрельным и холодным оружием. Все
они обеднели и ищут возможности обогатиться за счет соседей. Ими движут
взаимная ненависть и зависть, мстительность и нетерпимость. Они строят
заговоры, чистят и проверяют свое оружие, проводят боевую подготовку, тайно
и открыто ругают друг друга самым оскорбительным образом. Они ни за что не
хотят отказаться от этой неверно понятой свободы и поэтому любому общему
порядку предпочитают полную анархию. Они настроены решать любые
спорные вопросы и разногласия не путем переговоров, а на дуэлях и в драках.
Даже не обладая даром ясновидца, можно предсказать, что между
этими дикарями рано или поздно должна вспыхнуть схватка не на жизнь, а на
смерть и что в этом сражении будут убиты и ранены не только его
участники, но и оставшиеся в стороне соседи.
Существует только одно средство спасения: поскольку эти двадцать
шесть человек будут вынуждены еще бесконечно долгое время жить вместе,
они должны наконец принять решение и сделать эту совместную жизнь
настолько сносной, насколько это возможно. И достичь этого можно только
созданием организации — вместо анархии.
Они должны сесть за круглый стол переговоров и разработать систему,
которая при минимальном ущемлении свободы обеспечивала бы макси-

64
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
мальные гарантии. Вместо дуэлей они должны разработать систему ведения
переговоров и учредить арбитражный суд. К тому же они должны отказаться
от права постоянного ношения оружия, поскольку это создает постоянное
искушение им воспользоваться. И наконец, они должны договориться, что
каждому, кто попытается начать драку или нарушить мир, кто нападет на
кого-нибудь из своих соседей и не подчинится порядку, будет дан отпор
общими силами и что такой нарушитель понесет заслуженное наказание.
Организация вместо анархии
Вот тот путь, по которому должны идти двадцать шесть государств, если
они хотят все-таки избежать общей гибели:
1) организация вместо анархии;
2) арбитражный суд вместо войны;
3) разоружение вместо гонки вооружений;
4) гарантии взаимопомощи;
5) кооперация вместо конкуренции.
Ни в одной части света, за исключением Восточной Азии, не царят такие
примитивные и варварские международные отношения, как в Европе.
Государства пан-Америки, Великобритании и Советского Союза регулярно
проводят конференции, чтобы в мирной обстановке обсудить все волнующие их
вопросы, по справедливости и дружески решить возникающие конфликты.
Они оговаривают возможности создания более благоприятных условий для
решения этих конфликтов в тех частях света, посланцами которых
являются. Все эти государства жертвуют минимумом своего самоопределения для
создания надгосударственного правопорядка.
И только страны Европы настаивают на своем праве вооруженной
анархии, не разговаривают друг с другом иначе как с револьвером в руке,
держатся принципов кровной мести и из самодовольства и глупости отказываются
от создания правопорядка.
Они не понимают или не хотят понять, что в ситуации, когда на узком
пространстве в пять миллионов квадратных километров в стесненных
условиях постоянно проживает двадцать шесть государств, просто
невозможно, чтобы эти государства не задевали или не наступали друг другу на ноги,
и что достаточно ничтожнейшего повода, чтобы Европа превратилась в
груду развалин, а ее народы полегли в братскую могилу.
Кто это осознает и любит Европу, тот не побоится никаких жертв для
избавления своей части света от этой смертельной опасности.
2. Будущая война
Война на уничтожение
Если бы вожди и народные массы Европы имели верное представление
о будущей войне, они не пожалели бы никаких средств для ее
предотвращения. Но люди даже не подозревают о том, что их ждет; их воображение

VIL Опасность европейской войны
65
слишком бедно, и вместо того чтобы смотреть вперед, они оглядываются
назад. Гораздо удобнее просто проецировать факты прошлого на будущее,
чем составить представление о том, чему до сих пор не было аналогов. Так,
в 1913 г. никто не был способен представить мировую войну, и в дальнейшем
ужасы этой войны превзошли все ожидания. И ныне никто не в состоянии
представить себе будущую войну, жестокость которой, вероятно, превзойдет
любые фантазии жителей Европы.
Европейцы представляли себе мировую войну по примеру войны 1870 г.
Будущую войну они рисуют по образу войны мировой. Совершенно
очевидно, что следующая война превзойдет мировую по жестокости и ужасу точно
так же, как мировая война превзошла войну 1870 г.
Поскольку год от года стремительно нарастают технические открытия,
вместе с ними совершенствуются и средства уничтожения. Новая война
пройдет под знаменем химии, а не механики: воевать будут не сталью, а
отравляющими веществами.
Если между европейскими сверхдержавами разразится новая война, ее
целью станет не капитуляция или поражение неприятельских сил, а полное
уничтожение всего вражеского народа.
Следующая война перешагнет через фронт, двинется в тыл и будет
вестись прежде всего против тыла и крупных городов. Именно там жен и
детей воинов будут уничтожать ядовитыми бомбами, чтобы таким способом
предотвратить будущую ответную войну. Исчезнут различия между фронтом
и тылом, между солдатами и мирными жителями. Каждый занятый
противником город будет уничтожен, каждый враг будет убит.
С 1918 г. технологии создания ядов настолько усовершенствовались, что
в будущем достаточно будет нескольких бомб, сброшенных с воздуха, для
уничтожения миллионного города. Нелепо ожидать, что воюющие стороны
откажутся от этого наиболее эффективного средства, даже если они
заранее и примут на себя обязательства не использовать ядовитые газы:
будущая война будет вестись в буквальном смысле не на жизнь, а на смерть;
следовательно, любое проявление слабости при ведении войны может стать
самоубийственным.
Эта будущая война окончится не установлением мира, а полным
истреблением побежденного народа. Побежденную страну ждет та же судьба, что
постигла Карфаген после Третьей Пунической войны.
Победивший народ единогласно одобрит эту политику своих вождей,
направленную на уничтожение побежденного, ибо любой другой финал не
устраняет опасность того, что через одно или два поколения этот народ
будет побежден в ответной войне враждебным, пылающим ненавистью
соседом и также уничтожен. И если с соседними государствами modus vivendi
не будет найден, естественно, любой народ предпочтет скорее уничтожить
своего соседа, чем быть рано или поздно уничтоженным им. Так, в судьбе

66
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
европейских стран повторилось бы то, что часто происходило во времена
кровной мести между враждующими семьями: кровавая битва до полного
истребления одной из сторон.
Безусловно, эта война на уничтожение, в которую оказались бы втянуты
и другие народы мира, означала бы гибель Европы. И тот народ, который
выжил бы в этой войне, никогда не смог бы качественно и количественно
восстановить свои людские и материальные потери.
Никакая европейская война не принесет успеха
Если бы, например, Германия, опираясь на эпохальные технические
изобретения и поддавшись уговорам тщеславных авантюристов, начала
ответную войну против Франции, в случае поражения она была бы
уничтожена, в случае победы полегла бы руинами.
При любом варианте развития будущей войны совершенно очевидно,
что в течение первой недели авиабомбами будет стерта с лица земли
Рейнская (а вероятно, также и Силезская) промышленная область, так что за
один день будет уничтожено все, во что немецкий народ вкладывал свои
лучшие силы в течение столетия. Никакие военные контрибуции не залечат
эти раны и никогда не позволят Германии догнать опережающую ее
английскую и американскую промышленность.
Война на уничтожение, которую Франция повела бы против
европейской державы, на короткий период обеспечила бы ей безусловную
гегемонию на континенте. Однако, эта гегемония досталась бы ей слишком
дорогой ценой, поскольку Франция при своей небольшой численности
населения никогда не смогла бы возместить людские потери, которыми она
заплатит за победу. Количество ее населения резко сократится и станет
меньше, чем в Италии, что не позволит Франции ни удержать свою
гегемонию, ни противостоять атаке со стороны России. Таким образом,
Франция истечет кровью не только в случае своего поражения, но и в случае
победы.
Ни у одного европейского народа нет такого избытка людских ресурсов
и национального достояния, чтобы он позволил себе роскошь вести войну,
в результате которой, в лучшем случае, получит незаживающие раны.
Мировая война лишь ослабила Европу, будущая война нанесет ей
смертельный удар. Государственный деятель, который подпишет новое
объявление войны, подпишет тем самым смертный приговор Европе. После этой
войны от Европы останутся одни развалины, которые мы видим в некогда
цветущих областях Центральной Азии; Берлин и Париж разделят судьбу
Вавилона и Ниневии.
Как бы ни закончилась следующая европейская война, победит в ней
лишь одна держава — Россия. Самоуничтожение Европы прокладывает
дорогу будущему русскому вторжению так же, как самоуничтожение Китая —
его будущему порабощению Японией.

VII. Опасность европейской войны
67
Пацифизм — национальный долг
Зная технические и политические предпосылки европейской войны,
тот, кто любит свой народ, обязан быть пацифистом. Национального
шовиниста, который толкает свой народ к новым войнам и твердо уверенного,
что этим он служит своему народу, могут оправдать только его близорукость
и недостаток воображения.
Пропагандировать европейскую войну, полностью осознавая ее
последствия, могут только преступники-геростраты или люди, чья слепая ненависть
к вражескому народу сильнее любви к собственному, способные принести
свой народ в жертву ради уничтожения неприятеля.
Для каждого европейца, без различия национальной
принадлежности и положения, должно быть делом чести использование любых средств
в борьбе против военной пропаганды. Тот, кто занимает по вопросу
будущей войны пассивную позицию, принимает на себя часть вины за
войну, которая будет тяжелее предыдущей. Когда речь идет о вопросе
жизни и смерти жителей Европы и европейской культуры, нейтралитета нет
и быть не может.
Тот, кто уклоняется от принятия решения и, таким образом, косвенно
помогает поджигателям войны, — предатель своего народа, предатель
Европы, предатель человечества.
3. Пан-Европа и мир
Довоенная конференция вместо послевоенной
Ради спасения мира от следующей европейской войны нельзя
пренебрегать никакими средствами.
Европа должна следовать примеру пацифистских держав, каковыми
являются Соединенные Штаты. Европейские страны сели за стол
переговоров только после того, как десять миллионов человек было уничтожено,
в два раза больше ранено, а континенту нанесен огромный ущерб. В то же
время Японская и Американская державы встретились на конференции
в Вашингтоне еще до начала возможной войны между собой и заключили
мир, не пролив при этом ни капли крови. Благодаря этому умному,
великодушному и бескорыстному поступку, они спасли мир от
невыразимого ужаса и неисчислимых жертв. Ими были сохранены жизни, здоровье
и имущество миллионов людей, живущих на обоих берегах Тихого океана,
и живущих сегодня гораздо счастливее, чем в результате победы, но
победы, одержанной в войне.
Невозможно даже представить, насколько лучше было бы сегодня
положение европейцев, если бы Мирная конференция состоялась весной 1914 г.,
а не весной 1919 г. Прошлое изменить невозможно, мы только можем
учиться на его уроках, чтобы построить лучшее будущее. Только так Европа может
извлечь пользу из своего страшного прошлого.

68
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Пан-Европа как путь к миру
Именно поэтому даже после заключения мира политические позиции
Европы очень шатки. На теле Европы кровоточит не менее двенадцати
открытых ран, где каждую минуту может вспыхнуть пожар, который
уничтожит весь континент. В каждом народе найдутся тщеславные вожди и
военные партии, приветствующие любой политический кризис в надежде, что
с новой войной они добьются большей власти.
Смешон оптимизм тех, кто присоединился к мнению некоторых
пацифистов, рассчитывающих, что европейские народы, наученные горьким
опытом последней войны, откажутся от войны будущей. Вся история
последних лет служит опровержением данного утверждения. С момента
окончания мировой войны два европейских государства, познавшие войну на
собственном опыте, начали новые войны: Польша вторглась в Южную Россию,
а Греция — в Анатолию. В обоих случаях народы слепо шли в бой за своими
вождями, и оказалось, что Лига Наций не в состоянии воспрепятствовать
этим войнам.
Другие европейские народы под соответствующими лозунгами пошли
бы в бой точно так же, как в 1914 г.
Полагаться на мир исходя из утверждения о горьком военном опыте,
близоруко и бессмысленно. Необходимо создать более реальные гарантии
мира, которые сделают войну между европейскими государствами столь
же невозможной, как сегодня между странами-членами
Североамериканского союза или Британской федеральной империи, а завтра — между
государствами Американского континента. Взаимные интересы и
отношения европейских государств переплетены настолько тесно, что у двух
любых соседних европейских стран существует только один выбор: вражда
или союзнические отношения. Безразлично-корректное соседство уже
невозможно. Европа может быть сценой либо вечной войны, либо —
вечного мира.
Только Панъевропейский союз может гарантировать внутренний мир
в Европе путем учреждения и всеобщего признания независимого
арбитражного суда. Выгоды, которые получила бы Европа от подобного мирного
союза, поистине неисчислимы.
Европа и внешний мир
Такую гарантию внутреннего мира, которая в любом случае привела
бы к беспрецедентному расцвету Европы, необходимо дополнить
гарантией мира внешнего. Объединенная Европа заключила бы договоры об
арбитражном суде с Англией и Россией, пан-Америкой и Восточной Азией, что
уберегло бы ее от внешних неевропейских войн.
На сегодняшний день европейские страны слишком слабы, чтобы
обеспечивать мир на территориях вне сфер своего влияния. Они практически не
в состоянии воспрепятствовать японо-китайской, японо-американской или

VIL Опасность европейской войны
69
русско-китайской войнам, индийской или корейской революции. В Азии
много нерешенных проблем, мирное урегулирование которых пока не
предвидится и которые однажды, по всей видимости, приведут к военным
конфликтам между азиатскими державами. Перспектива малоутешительна:
Европа, будучи не в состоянии воспрепятствовать этим военным столкновениям,
должна постараться не быть в них втянутой и стремиться хотя бы
Европейский континент уберечь от опасности будущих войн.
В отличие от Азии в Европе не существует ни одной политической
победы, равной тысячекратному успеху в войне. Поэтому пацифизм в Европе —
это требование не только этическое, но и требование разума, требование не
только европеизма, но и национального эгоизма.
Европейский мир должен стать ближайшей целью всех европейских
пацифистов — подобно тому, как американский мир является ближайшей
целью пацифистов американских. Обеспечение мира на континенте сразу же
откроет путь к миру во всем мире. Обратное решение втянуло бы Европу во
все мировые конфликты и ускорило бы, а не предотвратило ее гибель.

VIII. ЕВРОПА ПОСЛЕ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Если человеческий разум не создаст пан-
Европу сейчас, позже за него это сделает
необходимость.
1. Освобождение Восточной Европы
Меттерних и Маззини
Перед мировой войной Европа была разделена на две системы:
либеральный Запад и консервативный Восток. Большинство западных народов
было свободно, большинство восточных угнетено.
В то время как на европейском Западе победил принцип национального
самоопределения, на Востоке существовало лишь три правящих народа —
немцы, венгры и великороссы, остальные народы были ограничены в своей
свободе.
Если бы Панъевропейский союз был создан до начала войны, это
вынудило бы свободные народы Запада отступить от политического
принципа взаимных гарантий нерушимости границ. Соблюдение подобных
гарантий могло привести лишь к тому, что эстонцы и латыши, поляки
и литовцы, чехи и словаки, украинцы, словенцы и хорваты на долгие годы
лишились бы своей независимости, а народы в итальянских, сербских
и румынских провинциях, принадлежащих Габсбургской монархии,
остались бы в прежнем угнетенном положении. Правда, вряд ли существовала
реальная возможность добиться выполнения условий подобного договора,
поскольку симпатии Запада к угнетенным народам были сильнее, чем к их
угнетателям.
Возможно, Запад и Восток могли бы создать определенный
политический союз — но не надгосударственную федерацию.
Менталитет восточноевропейских императоров и их окружения
препятствовал европейскому объединению. Германский, австрийский и российский
императоры сочли бы для себя унизительным подчиняться
демократическому большинству.
На Востоке панъевропейская идея трактовалась бы как возрождение
Священного союза в духе Меттерниха, а на Западе — как обновление
Европы в духе Маззини. Невозможно было и мечтать о воплощении в жизнь

VIII. Европа после мировой войны
71
идеи пан-Европы до тех пор, пока один из этих принципов не одержит
победу над другим.
Мировая война вынесла свое решение: Маззини одержал победу над
Меттернихом, Запад — над Востоком, принцип либерализма — над
консерватизмом, демократия — над автократией. С падением трех последних
Европейских империй угнетенные народы Востока обрели свободу.
Освобожденные народы либо создали демократические республики, либо
присоединились к своим свободным родным и двоюродным братьям.
Эта национальная революция в Восточной Европе стала решающим
этапом на пути к пан-Европе. С ее помощью Европа обрела единый облик
на основе идеи национального государства или демократии. Исчезло
противоречие между властвующими и угнетенными народами, между Западной
и Восточной Европой. Германия превратилась в демократическую
республику и, таким образом, следуя принципам своей внутренней политики,
присоединилась к западным государствам. Только Россия с учреждением Советов
отказалась примкнуть к Европе, в то время как ее приграничные народы
в качестве суверенных национальных государств пошли по пути
присоединения к европейской демократии. Таким образом, Европа по сравнению
с довоенным периодом стала наполовину меньше, но единообразнее по
своей внутренней политической структуре.
Национальное угнетение сегодня и в прошлом
Сегодня каждая крупная европейская нация обладает собственным
государством как центром своей национальной жизни. Прошло время, когда
один народ был под опекой другого. Эта идея лежит в основе
Панъевропейского союза свободных народов.
Произошедшие перемены однако не уничтожили в Европе
национальное неравенство. Миллионы немцев, венгров, украинцев подвергаются
притеснениям со стороны своих соседей; но, несмотря на достойную осуждения
чудовищную несправедливость таких притеснений, сегодня этим
угнетенным народам, по крайней мере, остается их государство как национальная
опора и центр национальной культуры, в то время как до войны целые
культурно-развитые европейские народы были лишены национальной свободы.
Несмотря на существующие по сей день явления национального
гнета, к искоренению которых должен прилагать усилия каждый порядочный
европеец, в политической структуре Европы по сравнению с предвоенным
периодом наблюдается очевидный прогресс.
С момента распада Священного союза Европа еще никогда не была
настолько готова к политическому объединению, как сейчас. Еще существуют
психологические барьеры для подобного объединения, но уже не
политические. Эти психологические барьеры могут и должны быть сломлены
пробужденным чувством панъевропейской солидарности, и главная миссия
всех первопроходцев — пробуждение этого чувства.

72
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
2. Европейская политика и экономика
Экономические последствия мирного договора
Новая карта Европы была составлена исключительно на основании
национальных интересов, и ни в малейшей степени — экономических
потребностей.
Как показывают тенденции экономического и технического развития,
было необходимо ликвидировать существовавшие таможенные границы —
и Парижский мир установил новые.
Большая немецкая экономическая область с ее образцовой
организацией была разделена Гданьским коридором, искалечена потерей Верхней Си-
лезии, Лотарингии и Саарской области.
Единая Австро-Венгерская экономическая территория разорвана на
части. Вокруг новой Чехословакии, чьи фабрики некогда снабжали
промышленными товарами основную часть Габсбургской империи, протянулись
таможенные барьеры, отрезавшие Чехословакию от бывших покупателей, что
вынуждает эту страну искать новых заказчиков.
Вене, столице некогда пятидесятимиллионной империи, отошли
бедные, неплодородные земли с пятимиллионным населением, которые не
смогут прокормить несоразмерно большую столицу.
Парижский мирный договор ознаменовал по сравнению с предвоенной
ситуацией определенный политический прогресс, но с точки зрения
экономики стал шагом назад. Миллионы людей ради минутного триумфа
националистов-демагогов впали в нищету, а Европейскому континенту грозит
из-за этого экономический крах.
Вместо того чтобы рассуждать о национальных вопросах с национальной
точки зрения, а об экономике — с точки зрения экономической, экономика
была подчинена политике, а в колыбель освобожденной Европы подложено
зерно экономического развала.
Экономический упадок Европы вызван следующими основными
причинами:
1) войной, уничтожившей торговлю и сбыт, людей и трудовую мораль,
2) разрывом с Россией вследствие революции, блокады и
экономической катастрофы,
3) большой европейской гонкой вооружений и постоянной готовностью
к войне вследствие политической нестабильности,
4) неразрешенным вопросом о репарациях и вытекающим из него
кризисом,
5) общими значительными долгами Европы неевропейским державам,
6) искусственным разделением центральноевропейских экономических
областей по условиям мирных соглашений.
Все эти причины несут ответственность за европейский валютный
хаос, безработицу, нищету и социальную неустроенность.

VIIL Европа после мировой войны
73
Экономическое оживление Европы
Для прекращения этого хаоса необходимо, чтобы вся Европа поставила
перед собой следующие задачи: возрождение разоренных территорий;
повышение трудовой морали; окончательное урегулирование вопроса репараций
и долгов; признание российского правительства и энергичная поддержка
экономического возрождения России; при заключении договора с Россией
должна быть решена проблема разоружения и одновременно с подписанием
Панъевропейского таможенного соглашения установлены прерванные
торговые связи.
По всем этим проблемам, являющимся жизненно важными для
Европейского континента, при обсуждении на Панъевропейской конференции
должно быть найдено единодушное решение.
Только грандиозное обновление Европы на демократическо-федера-
тивной основе способно экономически оправдать то, что Австро-Венгрия
раскроена на куски, а от Германии оторваны территории. Государственные
деятели, умеющие только ломать и не умеющие строить, — дилетанты и
демагоги, должны исчезнуть с политической сцены, прекратить свою
разрушительную деятельность, освободив место конструктивным лидерам.
Чем больше в Европе будет бедности и нужды, тем скорее народы
будут вынуждены осознать всю необходимость новой экономической
политики. И тогда они согласятся поступиться частью своего суверенитета, чтобы
спастись от голода, банкротства и войны.
Если пан-Европу не создаст разум, это сделает нужда; сегодня Европа
еще способна объединиться для общей трудовой деятельности — завтра она
может стать местом всеобщих мучений. Однако, не исключено, что и сейчас
уже слишком поздно и Европа, объединенная или разъединенная, обречена
на гибель.
3. Пан-Европа и Версаль
Версаль и мир
Сегодняшняя Европа — порождение Парижских мирных договоров. От
этих договоров и должна отталкиваться любая реконструкция Европы.
Перед сегодняшним европейским политиком-реалистом стоит выбор —
либо признать парижскую систему мира со всеми ее недостатками и
несправедливостью, либо выбрать войну и хаос.
Еще очень долго нельзя будет даже помышлять о возможности
мирного изменения вновь созданных европейских границ. Сегодняшнее сознание
народов и избранных ими вождей психологически не позволит отказаться
от добытых территорий. Европейские страны-победительницы скорее
вступят в новую войну, чем отдадут доставшиеся им немецкие провинции. Точно
так же, как Германия никогда добровольно не отказалась бы от Познани,

74
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Эльзаса и Лотарингии и Северного Шлезвига. Тот, кто пытается изменить
границы Германии, готовит тем самым войну. Каждый пацифист, нравится
ему или нет, должен смириться с установленными Версалем границами, ибо
тот, кто коснется этих границ, коснется и мира в Европе.
Было бы, однако, принципиально ошибочно видеть в Парижских
договорах конец европейского развития. Несмотря на все свои недостатки,
Парижская система договоренностей — лишь первый шаг на пути
перестройки Европы и ее спасения из всепоглощающего хаоса мировой войны.
Данные мирные договоренности разложили на национальные
составляющие противоестественные, устаревшие политические образования Восточной
Европы не для того, чтобы увеличить число европейских государств и тем
самым увеличить общий беспорядок, а чтобы место насильственных
государственных союзов, удерживавшихся военной силой, заняли добровольные
союзы независимых республик. Позитивные факторы прежних союзов должны
соединиться с преимуществами новой свободы. Смысл процесса распада
Австро-Венгрии состоит в том, что этот процесс расчистил дорогу пан-Европе.
Чтобы панъевропейское движение не отсекало себе возможности развития,
оно должно исходить из сегодняшней европейской государственной системы.
Панъевропейская конференция, которая вынесла бы на повестку дня вопрос
ревизии версальских, сен-жерменских34 и трианонских35 границ, потерпела бы
крах еще до своего созыва. Надежду на успех она будет иметь только в том
случае, если исключит из обсуждения любые территориальные вопросы.
Только на таких условиях возможен пересмотр второй части Парижской
договорной системы, а именно экономической. Вопросы экономики в
отличие от территориальных не являются предметом национальной чести, это не
noli me tangere36. В последние годы данные вопросы многократно
пересматривались и будут пересматриваться в будущем. Подобный пересмотр в
интересах не только побежденных, но и победителей. Необходимо добиться того,
чтобы та или иная экономическая проблема максимально освободилась от
политики и превратилась в исключительно коммерческий вопрос, который
будут решать бизнесмены с учетом интересов обеих сторон. Подобное
решение экономических вопросов станет возможным, если
противоборствующие стороны с позиций исключительно национальных перейдут на позиции
общеевропейских интересов. Преимущество Европы является
преимуществом Франции и одновременно преимуществом Германии. И то, насколько
силен дух противостояния немцев и французов, настолько сильным должен
быть их союз как европейцев.
Европейский таможенный союз
После того как с помощью репатриационных работ Германии Северная
Франция будет заново отстроена, перед европейской экономикой встанет
куда более значительная задача — постепенное разрушение европейских
таможенных границ, соединение национальных экономических облас-

VIIL Европа после мировой войны
75
тей в единую панъевропейскую область, которая смогла бы идти в ногу
с американской промышленностью.
Как только эти идеи получат распространение в Европе и как только
место конкурентной борьбы займет экономическое сотрудничество,
автоматически изменятся все экономические предпосылки мирных договоров и будут
созданы условия для заключения дружественных союзов.
Однако, эти дружественные союзы невозможны до тех пор, пока
коммерческая атмосфера отравлена политическими проблемами. Любые
попытки изменить карту Европы ведут к войне, в то время как признание
нынешних политических границ при одновременной борьбе против таможенных
границ ведет к созданию Соединенных Штатов Европы, при которых
границы государств утратят свое сегодняшнее значение и станут просто
границами административными.
4. Малая Антанта
Соединенные Штаты Восточной Европы
Убежденность в нежизнеспособности изолированных друг от друга
европейских государств привела к основанию Малой Антанты. В этом смысле
мы можем рассматривать Малую Антанту как зародыш пан-Европы.
Отделение России вновь расчленило Европу. Она распалась на три
основные группы: романский Запад (Португалия, Испания, Франция,
Бельгия, Италия), германский центр (Германия, Нидерланды, Дания, Швеция,
Норвегия) и, главным образом, славянский Восток (Финляндия, страны
Балтийского договора и Малой Антанты, Венгрия, Балканы).
Данную восточноевропейскую группу государств, возникшую из
осколков Австрии, Венгрии, Западной России и Балканского союза,
Масарик37 намеревался объединить в федерацию сразу же после окончания
войны, чтобы тем самым обеспечить их устойчивую независимость от Германии
и России. Территория этой группы государств, простирающаяся от
Финляндии до Греции, включает половину всех европейских государств и составляет
третью часть площади Европы и численности ее жителей.
Малая Антанта
Этой большой федерации, рождение которой стало бы огромным шагом
на пути создания Соединенных Штатов Европы, однако, не суждено было
появиться на свет. Вместо нее была создана Малая Антанта, объединившая
Чехословакию, Южнославянское королевство и Румынию. Тесные связи
с этими странами установили также Польша (путем заключения союза с
Румынией38) и Австрия (путем заключения Ланского договора39). Малая
Антанта, согласно концепции Масарика, обладает тенденцией расширяться на
север и юг, создавая тем самым краеугольный камень Соединенных Штатов
Европы — цель усилий президента Масарика.

76
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Даже в своем сегодняшнем виде Малая Антанта уже является
европейской державой. Вместе с Польшей она представляет семьдесят миллионов
европейцев на территории площадью более миллиона квадратных
километров. Таким образом (вместе с Польшей), она в два раза превосходит по
величине Германию и имеет население, равное по численности довоенному
немецкому населению.
Эти Соединенные Штаты Восточной Европы в союзе с Францией и под
умелым руководством (прежде всего доктора Бенеша40) заняли влиятельное
место в Европе. Общее население этого союза превышает население
каждого из трех больших европейских народов. Вместе с Францией и Бельгией
эта группа государств объединяет две пятых всего населения пан-Европы,
и, если бы создание пан-Европы стало главной целью ее политики, в
будущем данная группа смогла бы превратиться в ее ядро.
Правда, на сегодняшний день эта группа стремится не к созданию
Европейской федерации, а скорее к защите от России и подавлению
Германии, Венгрии и Болгарии. До тех пор, пока Малая Антанта не созреет
для заключения дружественного союза с демократической Германией, она
не выполнит свою панъевропейскую задачу и ей будет угрожать опасность
быть в один прекрасный день разорванной на куски воскресшей Россией
и ее немецкими союзниками.
Малая Антанта — первый пример реконструкции Европы, преодоления
развала Австрии путем нового синтеза. Пока она еще не выполнила свою
экономическую задачу — создание Панъевропейского таможенного союза
в форме Дунайской федерации. Возможно, виной тому восточноевропейский
валютный хаос, сделавший международные торговые отношения
практически невозможными. Это ее будущая большая задача.
Безусловной заслугой Малой Антанты является то, что по примеру
американской она ввела систему, при которой солидарность во внешней
политике соединена с полным равноправием и внутренней независимостью,
а политическая общность обеспечена периодическим созывом
межгосударственных конференций.
Подобную систему вполне могли бы перенять и иные группы
европейских государств, например Скандинавия. Впоследствии объединение
подобных групп государств может открыть дорогу дальнейшей панъевропейской
кооперации.

IX. ГЕРМАНИЯ И ФРАНЦИЯ
Из ужасного кризиса, в котором они в
настоящее время пребывают, Германия и Франция
или выйдут союзниками, или ожесточатся и
истекут кровью от нанесенных друг другу ран.
1. Главная европейская проблема
Историческое противостояние
Самым серьезным препятствием для создания Соединенных Штатов
Европы в течение целого тысячелетия является противостояние двух самых
населенных стран пан-Европы — Германии и Франции.
Франкская, в то время Франко-Германская, империя Карла Великого
распалась при его сыне Людовике41. На ее развалинах возникли Германия,
Франция и Италия.
С тех пор Германия и Франция борются за наследство Карла Великого,
за европейскую гегемонию.
Несмотря на свою внутреннюю слабость, Римско-Германская империя
сохранила свое господствующее положение в Европе вплоть до начала
Нового времени. Карл V42 предпринял еще одну попытку учредить универсальную
европейскую монархию и сломить мощь Франции. Попытка не удалась —
Франция вышла из кризиса еще более сильной и сразу же заявила свои
права на европейскую гегемонию. В период Реформации Франция перешла
в наступление и на три столетия оттеснила Германию на оборонительные
позиции. Во времена Ришелье, Мазарини и Людовика XIV Франция,
безусловно, являлась главной державой на континенте. Наполеон продолжил
эту традицию, и ему удалось восстановить Европейскую империю Карла
Великого под руководством Франции.
Россия и Англия свергли панъевропейскую наполеоновскую
монархию, которая распалась на национальные составляющие. Под руководством
Пруссии сила Германии начала вновь возрождаться и достигла высшей
точки своего могущества в Европе с победой Бисмарка над Францией.
Однако, Германия недолго наслаждалась своей мощью. Национальный
дух в Европе окреп настолько, что уже ни один народ не хотел
добровольно склониться перед гегемонией другого. Из-за страха перед немецким

78
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
«наполеонизмом» большинство европейских народов объединилось против
Германии и ее вассалов, пока вспыхнувшая мировая война не завершилась
падением Немецкой империи.
Германия и Франция: родственные республики
Подобно тому, как полвека назад победа немцев разрушила
Французскую империю, так сейчас Франция повергла империю Германскую.
Впервые в мировой истории эти две соседние страны выступают в роли
двух республик-сестер. Обе обязаны своим государственным устройством
своему поражению. Бонапарты и Гогенцоллеры пытались захватить
гегемонию в Европе путем подавления соседнего народа, и обе эти династии
потеряли в этих попытках свои троны, привели свои народы к поражению
и предопределили взлет своих противников.
Сейчас, наконец, для обоих народов, освободившихся от своих
царствующих династий, настал исторический момент отбросить амбиции и
тщеславные устремления своих властителей, примириться друг с другом и вместе
работать над строительством, объединением и подъемом Европы. Создать
союз Франции и Германии было невозможно до тех пор, пока во главе этих
государств находились соперничающие династии, пока Франция была
республикой, а Германия монархией; это стало возможным тогда, когда обоих
соседей объединили республиканские идеалы.
С исторической точки зрения тот факт, что Германия стала республикой,
знаменует новый этап на пути к утверждению пан-Европы. Возврат
Германии к монархии усложнит и как минимум приостановит европейское
объединение, если вообще не сделает его невозможным. При немецком
менталитете вряд ли возможна подлинно демократическая монархия английского
толка в прямом смысле этого слова, а любая другая монархия точно так же
развалит систему европейских народов, как когда-то демократизация
Франции — Священный союз.
За последнее десятилетие республиканская идея проделала больший
путь, чем когда бы то ни было до этого. От Пиренейских гор до Китайского
моря развеваются республиканские флаги. Китайская, Российская,
Австрийская, Германская, а затем и Турецкая империи по очереди превратились
в республики, а вместе с ними — треть человечества. И невозможно
предсказать, когда закончится этот процесс.
Германо-французская вражда
Изменился политический, но не моральный уклад обоих соседних
народов. Никогда ненависть между французами и немцами не была столь
велика, как сегодня. Она сильнее, чем разум, сильнее, чем общественные
интересы, она не приемлет европейский дух солидарности и мешает созданию
Германо-Французского союза, несмотря на то, что такое сотрудничество
в интересах обеих стран.

IX. Германия и Франция
79
Эта германо-французская вражда кажется непреодолимым
препятствием для европейского взаимопонимания. И все-таки остается надежда на то,
что даже ненависть не бессмертна и что после изменения соотношений
внешних придет черед взаимоотношений внутренних. Не только политические
взаимоотношения между государствами являются производными
национальных симпатий и антипатий, но дружба и вражда между народами тоже
зачастую становятся производными политических отношений.
К 1914 г. главным врагом в глазах Австрии была Сербия, в 1915 г. —
Италия. Сегодня от ненависти, которая когда-то казалась непреходящей, не
осталось и следа. К сербам и итальянцам жители Австрии сейчас испытывают
самую глубокую симпатию.
В течение двухсот лет русские и турки были злейшими врагами, а теперь
они тесно сотрудничают.
В 1912 г. сербы и болгары называли друг друга славянскими братьями
в общей борьбе против злейшего врага —- Турции. А в 1916 г. болгары и
турки объединились как «туранские братские народы» против общего врага —
Сербии.
Буры, которые в начале века были непримиримыми врагами Англии,
являются сегодня главной опорой Британской империи.
В 1915 г. немцы приветствовали друг друга фразой «Gott strafe England!»
и писали стихи о ненависти к Англии, при этом ненависть к французам
отступила далеко на второй план. Сегодня вся Германия говорит об Англии с
симпатией, в то время как Франция вернула себе роль главного врага Германии.
Испания и Франция, Пруссия и Австрия, Венеция и Генуя веками были
ярыми противниками, теперь от былой ненависти не осталось и следа. Этих
примеров можно приводить бесконечное множество. Каждый раз
оказывается, что ненависть между народами исчезает, как только исчезает причина
этой ненависти.
Исторические примеры подкрепляютнадежду нато, что и
немецко-французская ненависть исчезнет, как только изменятся вызвавшие ее обстоятельства.
Эта ненависть искусственно раздувалась веками по
военно-политическим мотивам. По левому и правому берегам Рейна всегда находились
влиятельные личности и целые группы, которые питались этим политическим
напряжением и в чьих интересах было не допускать длительного перемирия
между двумя народами.
Еще сегодня двусторонняя ненависть диктуется личными интересами,
политические демагоги и экономические спекулянты живут за счет этой
ненависти, ее они должны благодарить за свою славу и богатство, их жизнь
потеряла бы смысл, если бы Германия и Франция помирились.
Очевидно, что такая глубокая и длительная ненависть не может
исчезнуть в один день, что у людей еще звучит в ушах многое из того, что они
слышали десятилетиями и столетиями, и необходима мощная пропаганда
для устранения накопившихся с обеих сторон предрассудков.

80
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Однако, самое важное — это осознание общности судеб немецкого
и французского народов. Пока европейская политика была политикой
всемирной, тенденция разъединения была сильнее тенденции объединения.
Сегодня, когда будущее Европы в опасности, немецкие и французские
интересы все больше и больше сближаются. Гибель одного народа неизбежно
приводит к гибели другого. Таким образом, между ними должно возникнуть
единство по доводам разума, пусть даже там еще нет места единству по
любви. Эта любовь станет медленно прорастать на почве сотрудничества и
двустороннего взаимоуважения.
Или Германия и Франция выйдут из страшного кризиса, который они
сейчас переживают как союзники, или истекут кровью от нанесенных ран,
вцепившись одна в другую.
2. Франция на перепутье
Политика уничтожения или примирения
Каждый французский политик должен усвоить, что предотвращение
немецкого вторжения является для Франции вопросом жизни и смерти.
Границы Франции защищают море, Пиренеи и Альпы — лишь восточная граница
открыта. Через эти ворота три раза в течение столетия во Францию
проникали немецкие армии. Соседом Франции является самый воинственный
и сильный народ Европы, превосходящий по численности народ Франции
и являющийся ее врагом.
Франция должна сосредоточить все свои силы на предотвращении
нового германского вторжения и использовать все средства, которые помогут ей
оградить себя и свои будущие поколения от немецкой опасности.
В этой ситуации предупреждением для Франции может служить политика
Бисмарка в период Франкфуртского мира43. Когда разразилась мировая
война, часть критиков упрекала Бисмарка в том, что он, отказавшись от Белфор-
та, позволил французам вести успешную оборону против Германии; другая
группа критиков ставила ему в вину то,, что аннексия Эльзаса и
Лотарингии вызвала смертельную ненависть Франции и посеяла семя ответной
войны. Оба упрека были справедливы. Разозлить противника и одновременно не
обезвредить его — самая большая политическая ошибка, которую можно
допустить. Мудрые мирные договоры либо прокладывают дорогу к примирению
(Микуловский мир44), либо уничтожают противников (Карфагенский мир).
Существует лишь два средства обезопасить себя от врага: либо
обезвредить его, то есть уничтожить — либо сделать его безопасным, то есть
примириться с ним; либо лишить его силы для мщения — либо желания мщения.
Любое промежуточное решение, любое колебание между этими двумя
вариантами не принесет результата.
Франция должна принять решение: вести по отношению к Германии либо
политику войны, либо политику мира. Все прочее было бы дилетантизмом.

IX. Германия и Франция
81
По пути уничтожения
Сначала Франция выбрала первый метод (но 11 марта 1924 г. Франция
вступила на путь переговоров, первым результатом которых стало Локар-
но45). Целью этой политики была военная граница на Рейне, экономическая
граница в Рурской области, прорыв имперского единства, союз с Польшей
для подавления Германии и гарантии изоляции последней от России.
Эта политика обеспечения военного превосходства, политического
разобщения и экономической эксплуатации преследовала цель разрушить
и перманентно обессилить Германию: немецкая промышленность,
оказавшись без угля и руды, обязательно погибнет, а треть немецкого населения,
работающая в этой промышленности, либо эмигрирует, либо умрет с голоду.
Только таким образом можно устранить численное превосходство
немецкого народа над французским.
Такая политика уничтожения по отношению к Германии при всей ее
бесчеловечности была бы политически абсолютно последовательна, если не
учитывать такой важный фактор франко-немецкой политики, как Россия.
Не вызывает сомнения, что, как только Германия убедится в
неизменности намерений французов ее уничтожить, она без колебаний кинется
в объятия России вне зависимости оттого, будет ли Россия
коммунистической, социалистической, демократической или автократической.
Американский капитал, немецкая организация и обильные урожаи
могут поставить Россию на ноги раньше, чем предполагает Европа. С
этого момента Германия и Россия начнут проводить общую политику,
целью которой будет уничтожение Польши и стран Малой Антанты и
подавление Франции. Франция, таким образом, окажется лицом к лицу не
с семидесятимиллионным народом, а с блоком народов, насчитывающим
четверть миллиарда, от Рейна до Тихого океана. И этот блок будет расти
день ото дня вместе с ростом численности его населения, его богатства
и мощи, в то время как Франция изнеможет под бременем конкуренции
с англо-американской экономикой. И если между тем коммунизм в России
сменится другим политическим строем, Малая Антанта, руководствуясь
славянскими симпатиями, сделает выбор в пользу России и Франция
останется в Европе в изоляции.
В случае войны между русско-германским союзом народов и западными
странами русские войска окажутся на Рейне раньше американских! И даже
если Франция одержит победу, это ослабит ее настолько, что при новом
нападении она непременно потерпит в войне с Россией поражение.
Таким образом, французская политика уничтожения, несмотря на
первые успехи, наносит определенный вред своему собственному
народу. Она открывает России ворота в Европу, бросая Германию в ее объятия
как союзника; она таким образом передвигает границу Европы с Березины
и Днестра на Рейн и к Альпам и создает для этой части света угрозу войны
и последующего упадка. Она направлена на уничтожение немецкой само-

82
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
стоятельности и немецкой экономики, но Франция заплатит за этот
непродолжительный триумф собственным существованием.
Началом политики уничтожения было бы уничтожение Германии,
концом — уничтожение Франции. Тем последним, кто смеется, была бы
Россия, которая в результате этой братоубийственной европейской войны без
лишних усилий получила бы гегемонию над Европой.
Политика примирения
В том случае, если Франция оценит ситуацию и осознает, что не
может без угрозы для собственной жизни уничтожить Германию, она
свернет с этого гибельного пути и решительно встанет на путь мира. Теперь
ее цель — пан-Европа, самое тесное сотрудничество с демократической
и пацифистской Германией, примирение на основе сбалансированных
репараций, таможенный союз для объединения немецкого угля и
французской руды в мощную панъевропейскую промышленность, договор об
арбитражном суде и гарантийный договор, разоружение, совместное
строительство европейской экономики и финансов, создание
Панъевропейской федерации.
В результате данная мирная программа обеспечивает Франции
гораздо лучшее будущее, чем программа уничтожения. Гарантии всех государств
пан-Европы по совместной охране восточной границы Франции станут
более надежной защитой, чем захват Рейна. Таким образом, Германия вместо
центра международных интриг стала бы защитным валом пан-Европы от
русской опасности. На основе этого примирения с Германией Франция
получила бы возможность отменить всеобщую воинскую повинность и направить
все средства и энергию на организацию своей колониальной империи. Ее
уникальное положение в пан-Европе обеспечило бы ей ведущее положение
в мире и самый почетный титул, который только может получить народ —
провозвестник и защитник прав человека.
3. Германия на перепутье
Немецкая политика возмездия
Германия тоже стоит на перепутье, выбирая между восточной и
западной ориентацией, между политикой возмездия и политикой переговоров.
В Германии все были убеждены в том, что Франция использует мирные
переговоры в качестве оружия, чтобы продолжать войну иными средствами
и уничтожить Германию политически и экономически так же, как когда-то
она уничтожила ее с помощью военной силы.
Таким образом, общественное мнение все больше склонялось к той
точке зрения, что только новая война может защитить Германию от
уничтожения. Война, которая принесет свободу или смерть, для патриотов лучше, чем
жить в зависимости, подчинении и нищете.

IX. Германия и Франция
83
Приверженцы этой идеи, число которых возрастает после каждого
нового выпада французов, тем не менее осознают, что их разоруженная страна
сегодня в военном отношении еще слишком слаба, чтобы решиться на
военные действия. Однако, они сохраняют свою надежду для будущего,
подогревают в стенах учебных заведений и в печати идеи национализма и
национальную ненависть, пытаются воссоздать армию путем установления
военной диктатуры или возврата к монархии и плетут во всем мире интриги
против Франции и ее союзников.
Надежда на то, что в один прекрасный день они одержат над Францией
победу, основывается на трех условиях:
1. Изобретения германских ученых, которые смогут разом
перечеркнуть все военное превосходство Франции (новые отравляющие вещества
или электрические волны, способные на огромном расстоянии производить
взрывы бензина, пороха или взрывчатых веществ).
2. Разногласия между Францией с одной стороны и Англией и Италией
с другой, которые изменят политическую констелляцию в Европе и
приведут к изоляции Франции.
3. Возрожденная с помощью Германии Россия, которая вновь захватит
Польшу и граничащие с ней территории и союзе с Германией поставит на
колени Францию и страны Малой Антанты.
И хотя эти надежды очень неопределенны, можно понять, что
обессиленный народ, отданный на милость врага, в отчаянии хватается за
любое средство, в котором видит надежду на помощь и спасение сегодня или
в будущем.
Из трех вышеперечисленных пунктов надежды Германии, связанные
с Россией, наиболее определенные. Не установлен только срок
возрождения России, но сам факт не вызывает сомнений. Поэтому усилия всех
немецких государственных деятелей, провозглашающих политику
ответного удара, направлены на тесное политическое, военное и экономическое
сотрудничество с Россией. И поскольку Лига Наций смогла бы помешать
осуществлению этих германо-российских планов, Германия отклонила
вступления в эту организацию.
Последствия такой германской реваншистской политики также
безрадостны, как и последствия французской политики уничтожения. Она
усиливает национальную ненависть немцев к Франции и, таким образом,
осложняет любое взаимопонимание в будущем; во внутриполитической сфере
она приведет либо к большевизму, либо к реакции, а в международной
политике — к зависимости от Москвы.
Основные чаяния этой политической линии — ответная победоносная
война против Франции рука об руку с Россией. Если бы германские лидеры
яснее видели неизбежные последствия такой победы, они желали бы ее не
столь горячо. Уже в начале войны Рейнская промышленная область была бы
безжалостно уничтожена, и Германия никогда не смогла бы догнать другие

84
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
индустриальные государства, а власть России простерлась бы до Познани
и Верхней Силезии, к Шумаве46 и Альпам. Настал бы конец независимости
Германии, равно как и идее свободной Европы.
Немецкая политика примирения
Этой германской политике возмездия противостоит германская
политика примирения. Ее усилия тождественны усилиям французской мирной
политики. Эта политика подразумевает мирное соглашение и
экономическое сотрудничество с Францией, выплату репараций, заключение договора
с Польшей и Чехословакией путем отказа от какого бы то ни было ирре-
дентизма47, демократическую политику внутреннюю, пацифистскую
политику внешнюю, договор об арбитраже и гарантиях, вступление в Лигу
Наций и отказ от союза с Россией. И как окончательную цель — вступление
в Таможенный союз и самое тесное сотрудничество с Францией, создание
пан-Европы.
Однако, сила агитации в пользу политики возмездия оказалась сильнее
идей примирения, подпитываясь ежедневными проявлениями насилия со
стороны Франции. Чем быстрее гаснет надежда на мир с Францией, тем
сильнее Германия вынуждена сживаться с неутешительной мыслью о
будущей ответной войне и растравливать свое отчаяние, поскольку зависимость
от друга в лице России ей пока кажется более приемлемой, чем зависимость
от врага в лице Франции.
Только великодушный жест Франции, например, добровольный отказ от
оккупированных территорий на Рейне в качестве компенсации за принятие
Европейского гарантийного пакта, мог бы убедить Германию в стремлении
Франции к миру; и подобный жест доброй воли нанес бы смертельный удар
политике реваншизма.
4. Шовинисты и европейцы
Последовательность и непоследовательность
Решения, принимаемые Германией, полностью в руках политических
лидеров Франции. Пока в Германии у власти находится демократический
режим, еще не поздно заключить мир. Но никто не в силах предсказать, как
долго этот режим сможет выстоять под напором националистов, и может
настать день, когда заключать мир будет уже поздно.
Германия, со своей стороны, не должна дать Франции повод
разочароваться в ее стремлении к примирению. В противном случае Франции из
чувства самосохранения придется проводить политику уничтожения,
несмотря на все ее возможные последствия.
Точно так же и Германия, как только потеряет надежду на возможность
примирения с Францией, будет вынуждена встать на путь реваншизма и без
колебаний выбрать ориентацию на Восток.

IX. Германия и Франция
85
У французов и немцев только один выбор: политика ненависти и
политика мира. Кризис зашел так далеко, что не потерпит половинчатых
решений. Можно дать только один ответ: да или нет.
С обеих сторон лидеры, проводящие в жизнь политику уничтожения,
последовательно преследуют определенную цель, чего нельзя сказать о
политиках, стремящихся к примирению. Им во многом не хватает отваги быть
последовательными.
Например, во Франции они говорят: «Мы хотим в любом случае
получить от Германии максимум репараций, а уже потом пытаться установить
с ней дружественные отношения». В Германии они говорят: «Мы хотим
мира с Францией, но должны получить назад Верхнюю Силезию и Гданьск
и к тому же заключить союз с Россией».
Те, кто так говорят, близоруки и слепы. Французы не учитывают, что,
если им не удастся ни уничтожить Германию, ни заключить с ней мир,
придется вернуть репарации в многократно большем размере, немцы же не
подозревают, что союз с Россией против Польши автоматически повлечет за
собой войну против Франции — хотят они этого или нет.
Поэтому каждый немец должен спросить себя, какую политику он
намерен выбрать — российскую или европейскую; он должен также осознать,
что союз с Россией ведет к войне, с Европой — к миру; что политика союза
с Россией неизбежно ведет к «красной» или «белой» диктатуре, а
европейский союз — к демократии.
Каждый француз должен осознать, что может защищать свои восточные
границы только с помощью военной силы, поддерживая постоянную
боевую готовность, или политически путем заключения нового европейского
пакта о мире, осознать, что из сегодняшнего хаоса ведут только два пути:
националистический империализм или демократический европеизм.
Каждый француз должен принять решение: пожертвовать будущим Европы ради
утверждения краткой гегемонии собственного народа — или связать
будущее своего народа с Панъевропейской мировой державой. И если он
выбирает последнее, необходимо положить конец сегодняшней тактике Франции
и начать поиски пути не только к миру с Германией, но и к союзу с ней.
Эта альтернатива все острее делит как немецкую, так и французскую
внешнюю политику на два враждебных лагеря: на шовинистов и европейцев.
Шовинизм и европеизм
Между немецкими и французскими шовинистами присутствует не
оформленная, но тем не менее очень тесная связь. Они ежедневно цитируют
друг друга в своих газетах, принимают в свои объятия новых приверженцев
и коллегиально пропагандируют друг друга. Настоящим противником этого
франко-немецкого шовинизма является только пан-Европа. Против нее
направлена общая ненависть шовинистов и их союз. Поскольку они знают, что
создание пан-Европы отнимет у них право на существование.

86
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Только солидарность всех панъевропейцев в состоянии деятельно
противостоять объединенному шовинизму по обоим берегам Рейна.
Мировая война вспыхнула в результате общей революции меньшинства
сторонников войны отдельных европейских стран, направленной против
большинства приверженцев мира. В настоящий момент происходит
повторение этого фатального сговора, который может быть разрушен только
с помощью международного сотрудничества всех европейских сторонников
мира.
В этом выступлении против шовинизма роли необходимо распределить
таким образом, чтобы немецкие панъевропейцы подавляли немецких
шовинистов, а французские — французских; в случае противоположного
распределения сил такая тактика скорее навредила бы панъевропейской идее,
нежели помогла ей. В каждой стране остается еще столько варварства, от
которого необходимо очиститься, что никто не имеет права упрекать в
чем-либо своего соседа, пока сам не станет европейцем. Как говорится: пусть
каждый подметет у своего собственного порога, тогда все улицы станут
чистыми. Только в том случае, если каждый народ постарается стать примером
справедливости и нравственности для своих соседей, европеизация будет
прогрессивно развиваться и на правом, и на левом берегах Рейна.
Однако, до тех пор, пока Франция проводит антиевропейскую
политику, тем самым она будет поддерживать немецких шовинистов; и до тех пор,
пока Германия проводит антиевропейскую политику, тем самым она будет
поддерживать шовинистов французских.
Франция вынуждена проводить по отношению к непримиримой
Германии политику уничтожения, а Германия по отношению к непримиримой
Франции — политику возмездия, и разорвать этот замкнутый круг можно
только тогда, когда каждый панъевропеец начнет сам делать европейскую
политику, а не ждать этого от другого. Этим он поможет не только своей
части света, но и собственному народу, чью высокую культуру
продемонстрирует этой инициативой.

X. НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС
Нация — это империя духа.
1. Сущность нации
Европейские народы как смешение разных наций
Догма европейского национализма гласит, что любая нация связана
узами кровного родства.
Эта догма не более чем миф.
После бесчисленных переселений народов, которые происходили в нашей
части света в доисторический и исторический периоды, в Европе не осталось
чистой расы. Все народы Европы (может быть, за исключением исландцев) —
народы смешанные: это смесь нордической, альпийской и
средиземноморской рас, арийских переселенцев и монгольских праобитателей,
светловолосых и темноволосых, рас с вытянутым и приплюснутым черепами.
Только дилетанты могут на основании существования германской,
романской и славянской языковых групп делать вывод о наличии
германской, романской и славянской рас. Никакое кровное родство (кроме
европейского) не связывает французов с румынами: романизированных галлов с
романизированными даками. Испанцы — это романизированные иберийцы,
баски и западные готгы мавританского типа; французы — это галлы и
франки; итальянцы — это этруски, кельты и германцы с добавлением албанской
крови; в Греции тоже течет славянская, германская и албанская кровь, так
же как и в Сербии; болгары — это славянизированные угро-финны; немцы
на западе и юге перемешались с кельтами, в то время как на востоке от
Эльбы живут германизированные славяне. Таким образом, по крови у пруссов
больше родства с чехами, чем со швабами. И скандинавы не являются
чистокровными германцами, поскольку в них значительно перемешалась
финская и лапландская кровь.
То, насколько мало сами фанатичные националисты придерживаются
на практике своей версии о расовом мифе, видно уже из их попыток
насильно присоединять к своему народу национальные меньшинства, которые
они называют неполноценными. К тому же они убеждены, что путем
принуждения и обучения возможно превратить немца во француза, итальянца,
поляка или чеха и, наоборот, венгра в румына и т.д.

88
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Защитник тезиса кровного родства внутри народа не в состоянии
ничего противопоставить тому факту, что выдающиеся чешские немцы носят
чешские имена и, наоборот, что крупнейший венгерский поэт Петефи был
славянского происхождения; что из трех величайших немецких философов
Кант имел шотландские корни, Шопенгауэр — голландские, а Ницше —
польские; что Бонапарт, Гамбетта48 и Золя не были французами по крови,
Шоу и Ллойд Джорж — не англичане, Цезарь Борджиа не был итальянцем,
Колумб — испанцем; что по происхождению короли Англии, Бельгии,
Голландии, Дании, Норвегии, Греции, Болгарии и Румынии — немцы, а короли
Испании, Италии и Швеции — французы. Так, если придерживаться
строгих выводов, только в Южнославянском королевстве правит национальная
династия — во всех остальных монархиях Европы национальный символ
воплощают правители иностранного происхождения.
Теория о выделении нации на основании кровного родства внутри
народа на каждом шагу противоречит сама себе.
Нация как духовная общность
Тем не менее европейские народы существуют, и отрицать их
существование бессмысленно; правда, это родство не по крови, а по духу; физически
они не имеют общих предков, но имеют общих духовных учителей.
Народы возникают на основе взаимоотношений между
талантливыми народами и их великими представителями. Гений без народа не создаст
культуру — народ без гениев не народ. Народы рождают своих гениальных
предводителей, поэтов и мыслителей, которые потом, в свою очередь, при
помощи слова, религии, искусства и политики меняют облик народа, к
которому принадлежат духовно.
Сознание любого народа полностью пробуждается только в его
гениальных сыновьях. Магомет создал арабскую нацию, потому что являлся
творцом арабской культуры. Также и Данте, в определенном смысле, был
создателем итальянской нации, Лютер — новонемецкой, Гус — чешской. Корнель
и Расин, Вольтер и Руссо, Бонапарт и Золя изменили французскую нацию;
Кант и Ницше, Гете и Шиллер, Вагнер и Бисмарк — немецкую. Сегодня на
индийскую нацию подобное влияние оказывает Тагор, на чешскую —
Масарик, на итальянскую — Муссолини и д'Аннуцио.
Таким образом, нации являются симбиозом, родством между большими
личностями и их народами, которые одновременно отцы, сыновья, творцы
и плоды их творения.
Собственно религией националистов является культ героев. Народ
объединяют общие герои, служащие ему примером, общие идеалы и идеальные
образы, общие лидеры, поэты и боги. Песни Гомера и олимпийские боги
вылепили из политически разобщенного народа эллинскую нацию.
Изначально народ объединяется вокруг общих легенд и песен, потом
вокруг общих религиозных воззрений и, в конце концов, вокруг общей
литературы. Обычно общий родной язык является внешним связующим

X. Национальный вопрос
89
элементом, объединяющим представителей одной нации. Однако,
национальная общность не всегда связана с общностью речи. Иногда ощущение
исторической и религиозной общности является более сильным связующим
элементом, чем язык. Так, ирландцы ощущают себя нацией, отличной от
англичан, хотя английский язык является родным для подавляющего
большинства ирландцев; большинство хорватов считают себя самостоятельной
нацией, несмотря на языковую и расовую общность с сербами, — и здесь,
и там религиозные и исторические различия сильнее языковой общности.
С другой стороны, иногда, наоборот, культурная общность, несмотря
на разные языки, приводит к единому национальному сознанию — как это
происходит в Китае и Индии.
Нация и религия
В средние века, когда культура Европы, несмотря на существование
различных языков, была единой христианской, Запад чувствовал свою
национальную общность гораздо сильнее, чем сегодня. В эпоху крестовых походов
Европа имела единую веру, единого Папу, единый рыцарский идеал, единый
язык науки; борьба объединенного христианства против магометан и евреев
была в полном смысле слова борьбой национальной: религия тогда являлась
объединяющим и разделяющим элементом одновременно.
С расколом западного христианства, возникновением светской Европы
и наступлением эпохи Просвещения порвалась духовная нить, внутренне
связывавшая народы.
Язык пришел на смену религии — национальность на смену костелу.
У каждого народа Европы появилась национальная литература,
размножаемая и распространяемая книгопечатанием. Грамотные европейцы
разделились на читателей немецкой, французской, испанской и итальянской
литературы. Каждый из них чувствовал себя учеником и апостолом своих
великих писателей, чьи мысли он с воодушевлением принимал.
Так, с появлением национальной литературы Европа распалась на
несколько крупных школ, которые из-за языковых различий не могли
договориться между собой. Наконец, введение всеобщего обязательного
школьного обучения вынудило каждого из европейцев примкнуть к одной из этих
национальных школ.
Каждая такая европейская духовная единица и образует нацию, которая
напоминает религиозную общину, связанную таинством языка и культом
национальных поэтов и национальных героев.
Школа, литература и печать стали органами современной нации. Эти
органы дозированно сообщают нации о мыслях и деяниях их великих
вождей и неутомимо работают над их возвеличиванием. Так, миф о
родственном происхождении нации приобретает черты символической правды,
поскольку дети одной нации действительно имеют общее происхождение, они
братья, но по духу, а не по крови.

90
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Как арабы ведут свое происхождение от Магомета, так китайцы от
Конфуция, а евреи от Моисея. Любой еврей, оставляя свою веру, тем самым
покидает свою нацию. Хотя история общего происхождения евреев является
научно-несостоятельным мифом, при всем различии языков, на которых
они говорят (идиш, испанский, арабский), общая религия остается
связующим элементом.
Нация — это империя духа, вся современная культура в Европе является
национальной, а тот, кто почитает национальный дух, должен также
почитать и национальную идею.
Национальный шовинизм
Как религиозный идеализм имеет свою обратную сторону —
религиозный фанатизм, так и национальный идеализм имеет свою обратную
сторону — национальный шовинизм.
Этот шовинизм, проявляющийся в презрении к другим народам,
возникает тогда, когда националист знает и любит произведения только своей
литературы, мысли только своих героев. Другие культуры, с которыми он
незнаком, поскольку не понимает их язык, кажутся ему ненужными и
варварскими. Чем меньше он знает своих соседей, тем больше их презирает. Он
делает ошибку в перспективе: придает большее значение собственной, более
близкой культуре, чем другим, непонятным ему иноземным культурам.
Поскольку из-за незнания иностранных языков у него отсутствует мера оценки
собственной культуры, он впадает в национальную манию величия и не
видит достоинств других наций.
У наций проявляется нетерпимость, характерная некогда для
религиозных конфессий. Каждый народ считает себя избранным: французы — Grand
Nation, итальянцы — законными наследниками Римской империи, немцы —
истинно культурным народом, который оздоровит мир, славяне — народом
будущего.
Эта национальная мания величия, которой заболевают и малые народы,
искусственно подогреваясь школой и печатью, находит отражение и в
политике. Демагоги давно поняли, что непременно сорвут аплодисменты,
польстив национальному тщеславию и превознеся превосходство своей нации
над другими. Они последовательно используют этот прием: руководствуясь
идеей превосходства собственной нации, дают ей моральное право
навязывать враждебным «варварам» свою высшую культуру, денационализировать
их и притеснять.
Главной носительницей такого национального шовинизма является
городская интеллигенция, которая знает собственную культуру, а культуру
своих соседей видит только в искаженных чертах. Неграмотные обладают
иммунитетом против подобного шовинизма, поскольку собственную
культуру знают так же мало, как и чужую, и потому с любовью и уважением
относятся к великому наследию других народов.

X. Национальный вопрос
91
Как минувшая эпоха Просвещения победила фанатизм, так будущая
эпоха Просвещения свергнет шовинизм и проторит дорогу национальной
терпимости. Терпимость дополнит любовь к своей нации уважением к
другим народам и заложит основы культурного возрождения Европы.
2. Европейская нация
Европейский пантеон
Каждая нация представляет собой святыню как памятник культуры, как
центр, в котором кристаллизуются культура и прогресс. Как когда-то
соборы были центром религиозной жизни, так сегодня университеты стали
центром жизни национальной. Борьба против национальной идеи равносильна
борьбе против культуры. Борьба против национального шовинизма может
компрометировать еще сильнее, если она не остановилась на этапе борьбы
за национальную идею.
Национальный шовинизм не может быть побежден неким абстрактным
интернационализмом, к этой победе можно прийти только благодаря
повышению и приближению уровня национальной культуры к
общеевропейскому уровню, развивая сознание и убеждение, что любая национальная
культура как составная часть тесно и непосредственно связана с великой
единой европейской культурой.
Чтобы познать европейское культурное единство, народы Европы
должны знать также духовных вождей соседних народов и осознать, насколько
эти вожди дороги сегодня этим народам или за что они им были
признательны в прошлом. Прийти к этому можно с помощью изучения других языков
и распространения переводов.
Национальный пантеон в сердцах европейцев необходимо расширить до
всеевропейского, так чтобы каждая великая личность заняла в нем свое
место: рядом с Гете встал Шекспир, рядом с Данте — Сервантес, Вольтер и
Ницше, Спиноза и Гус. Если бы немцы, прежде чем погружаться в культуру Будды
и Лаоса, сначала впитали в себя идеи великих энциклопедистов, забыв о своих
насмешках над поверхностностью французской культуры, очень скоро они бы
увидели, как много общего связывает веймарских классиков с другими
великими европейцами, каким духовным родством пропитано все в Старом Свете.
Точно так же, как мы выделяем индийскую или китайскую нацию — хотя
эти народы разговаривают на многочисленных, отличающихся друг от друга
языках, — необходимо поставить китайцев и индийцев в известность, что мы
именуемся европейской нацией, подобно большому университету, в котором
представлены факультеты немецкого, французского и других языков. В
культуре Европы больше общности, чем в культуре Индии. Территорию Индии
разделяют многие языковые барьеры и бесчисленные языковые диалекты, огромное
количество религий и религиозных сект, кастовые и расовые противоречия.

92
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Европа, напротив, связана единой христианской религией,
европейской наукой, искусством и культурой, опирающимися на христианство
и древнегреческую культуру. Общая история Европы началась с Римской
империи и Великого переселения народов, нашла свое продолжение в
католицизме и феодализме, в эпохе Возрождения и гуманизме, в идеях
Реформации и ее противников, в абсолютизме и Просвещении, парламентаризме,
индустриализации, национализме и социализме.
Конституции и государственные законы различных стран Европы
подобны друг другу гораздо больше, чем когда-то греческие города-государства.
Европейцев объединяют единый стиль и образ жизни, единая социальная
структура, схожие взгляды на мораль и семью, стиль одежды, который и изменяется
одинаково, в зависимости от моды. Точно так же похожи стили живописи,
литературы и музыки: романтизм и натурализм, импрессионизм и
экспрессионизм. Одинаковы проблемы внутренней политики и экономической жизни.
При таком количестве аналогичных явлений во многих сферах
европейской жизни рассуждения о многообразии языков практически теряют смысл.
Эта проблема станет еще менее существенной, если рассматривать
некоторые из этих языков как диалекты.
Культурное единство Запада дает нам право говорить о единой
европейской нации, которая по языковым и политическим признакам разделяется
на разные группы. Если этот дух панъевропейской культуры победит в
борьбе за свое существование, тогда каждый порядочный немец, француз, поляк
или итальянец может стать в дальнейшем и хорошим европейцем.
Европейцы, говорящие на румынском, немецком и славянском языках,
станут носителями европейской мировой культуры, которая добилась
огромных успехов во всех областях человеческого бытия и призвана
добиваться их в будущем.
3. Нация и границы
Проблема меньшинств
В Европе невозможно провести точную линию государственной
границы; везде существуют свои, часто взаимоисключающие, аспекты, на
которые ориентируются при определении границы.
Этими аспектами являются:
1) языковая граница;
2) географическая стратегическая граница;
3) историческая граница;
4) экономическая граница.
Проведение точной границы в Восточной Европе осложняется еще и
наличием областей со смешанным населением (как, например, Темешварский
Банат, Добрудша, Македония) и национальных анклавов (венгерские сек-
леры49 на территории Румынии, немецко-говорящие районы Чехословакии
и Румынии, румынские и албанские регионы Греции и т.д.).

X. Национальный вопрос
93
В силу того что в Восточной Европе точную границу провести
невозможно, государства-победители в мировой войне приняли решение
разрубить этот гордиев узел по-своему. Опираясь на принцип силы, им удалось
извлечь из установки границ максимальную национальную, историческую
и экономическую выгоды. Там, где молчат законы, решает сила. Если бы
победу в войне одержали сегодняшние побежденные народы, то и они бы
вели себя точно так же: свидетельство тому Брест-Литовск и Бухарест.
Результатом такого насильственного проведения границ стало то, что
поляки, чехословаки, румыны и югославы добились удовлетворения своих
интересов за счет немцев, венгров, болгар, украинцев, литовцев и албанцев.
Так, все победившие национальные государства Восточной Европы
приютили у себя сильное меньшинство. Большая часть этих национальных
меньшинств, которая испытывает на себе угнетение со стороны большинства, изо
всех сил надеется на быстрое крушение своего нового отечества в результате
будущей войны. Они с нетерпением ждут возрождения России и Германии
и разрушения всей существующей политической системы Восточной Европы.
Центр этих политических чаяний сосредоточен в Венгрии, которая при
проведении новых границ пострадала больше всех.
Вместо того чтобы путем политики примирения устранить внутреннюю
и внешнюю опасность, вынуждающую вести гонку вооружений и
подрывающую финансовое положение государства, правительства национальных
стран-победителей, делая попытки денационализации, вводя
издевательские постановления о введении государственного языка, закрывая школы
и создавая другие препятствия, поднимают у меньшинства ответную волну
реакции, которая, как правило, приводит к яростному восстанию. Подобная
политика рано или поздно развяжет в Восточной Европе войну, которая
может закончиться русской гегемонией.
Этой опасности в Европе не уделяют достаточного внимания. Есть
только одно средство ее устранения — реальная защита меньшинства путем
проведения политики национального признания, своего рода Магна Карта50
всех европейских стран.
Эта политика должна гарантировать каждому без исключения (насколько
это технически возможно) право выступать на судебных заседаниях и в
государственных учреждениях на своем родном языке без каких-либо
негативных последствий, воспитывать детей в соответствующей национальной
языковой и культурной среде.
Отделение нации от государства
Необходимо осознать, что нация является наследницей религиозной
веры как в хорошем, так и в плохом смысле: как в гуманизме, так и в
религиозном фанатизме. Люди и сегодня живут и умирают, убивают и обманывают
в интересах своей нации, точно так же, как когда-то делали это в интересах
своей религии. Для преодоления национальных войн необходимо пройти
тот же путь, который привел к искоренению религиозной борьбы.

94
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
На сегодняшний день национальные государства на практике
руководствуются основным национальным принципом Cuius regio, eius religio51.
Господствующие нации пытаются насильно принудить национальные
меньшинства к денационализации или переселению, как когда-то этим
воспользовались господствующие религиозные силы по отношению к
религиозному меньшинству. Варварский принцип, по которому кому бы то ни
было навязывается выбор национальности против его воли, так же
неприемлем, как и принуждение в выборе религии.
Каждый культурный человек должен работать над тем, чтобы сегодня
вопрос религии, а завтра вопрос национальности стали для каждого вопросами
личными. В будущем отделение нации от государства станет точно таким же
большим культурным событием, как и отделение церкви от государства.
Понятие «гражданин своего государства» изживет себя, как и понятие «церковь»,
и уступит место принципу: свободная нация в свободном государстве.
Поскольку нация представляет собой империю духа, ее просторы не
имеют границ. Немецкая нация не заканчивается границей империи: австрийцы
и южные тирольцы, немцы, живущие в Чехии, немцы, живущие в Польше
и Швейцарии, принадлежат к своей нации не в меньшей степени, чем жители
Пруссии или Баварии. Эта нация не обязана своим созданием Бисмарку, ее не
смогла победить мировая война, поскольку это империя Гете и Ницше — один
из самых больших и плодотворных очагов европейской культуры. Немецкая
нация так же независима от Немецкой империи, как в свое время католическая
церковь от церковного государства, поскольку нация живет на другом уровне.
Так, время расцвета немецкой нации, связанное с именем Гете, совпадает с
периодом глубочайшего унижения Наполеоном Немецкой империи, то же самое
можно сказать об итальянском Ренессансе и расцвете эллинской культуры,
которые пришлись на время политической раздробленности.
Чтобы осознать принципиальное отличие нации от государства, немец,
живущий в Чехии, должен не отрекаясь от культурной принадлежности к
собственной нации, действовать по принципу: «Кесарю — кесарево, а Богу —
Богово!», если он хочет, чтобы его государство относилось к нему как к
полноправному гражданину, выполняя по отношению к нему как к гражданину
свои обязательства. Он должен попытаться стать одновременно хорошим
гражданином Чехословакии и просто хорошим человеком немецкой
национальности. В Швейцарии подобная точка зрения давно является обычным
делом, поскольку там царит национальная свобода. В Восточной Европе
к этому придут тогда, когда будет введена политика признания каждой
нации. После этого утихнут страсти по поводу национальных границ, так как
вопрос о гражданстве станет второстепенным.
Отделение нации от государства облегчит экономический подъем и
решение социального вопроса. Оно очистит политическую атмосферу Европы
и подготовит почву для решения панъевропейского вопроса. Любая другая
попытка решить национальный вопрос, напротив, приведет к войне, а тем
самым к гибели Европы.

X. Национальный вопрос
95
Ликвидация границ вместо их переноса
Европейцы должны осознать, что невозможно выполнить требование
проведения справедливых границ и, напротив, возможно выполнить
требование создания стабильных границ. Эльзас-Лотарингия тому
предупреждение. Новая война вместо старой несправедливости принесла новую,
рассчитавшись за это миллионами погибших и калек. Наличие плохих границ
все-таки лучше, чем любая победоносная война. Необходимо, как это уже
произошло в Америке, поставить, наконец, точку в теме изменения
европейских границ и перестать пытаться их насильственно передвинуть. Если бы
Американские Штаты беспрерывно ссорились друг с другом по поводу
справедливости проведения своих границ, там бы не прекращались войны. Они
оказались умнее и почти все смирились со своими несправедливыми и
противоестественными границами — Европа должна у них учиться!
Существует только один радикальный способ решить европейский
вопрос о границах справедливо и надолго. Этот способ называется не перенос
границ, а их ликвидация.
Европеец, который способен ради мира отказаться перенести
политические границы, должен направить всю свою энергию на ликвидацию границ,
национальных и экономических.
Панъевропейский эдикт о признании границ отнимает у понятия
«государственная граница» его национальное значение, в то время как создание
Таможенного союза лишает его значения экономического.
Если оба этих требования будут приняты, тогда внутри Европы исчезнут
все спорные территории, которые могли стать причиной очередной
европейской войны. Государственные границы станут региональными и потеряют
свое значение. Как сегодня для жителя Виттенберга безразлично, куда
относится его родина — к Саксонии или Пруссии, точно так же жителя Рай-
хенберга52 не будет интересовать вопрос, относится ли его город к Саксонии
или Чехии.
Как только будут устранены национальные и экономические причины
политической ненависти между соседними государствами, ненависть
исчезнет сама по себе. Панъевропейский законодательный орган потребует
прекратить искусственно созданную националистическую травлю в системе
образования и в прессе; согласно этому закону, любое проявление
пропаганды национальной ненависти будет рассматриваться как государственная
измена Европе и подлежать строгому наказанию.
Межъевропейский обмен учителями, детьми и школьниками будет
способствовать ускорению процесса национального примирения.
В рамках великой панъевропейской экономики каждая нация в мирном
соревновании со своими соседями завершит создание собственной культуры.

XI. ПУТИ К ПАН-ЕВРОПЕ
Все государства пан-Европы при
объединении в федерацию выиграют больше, чем
потеряют.
1. Этапы развития пан-Европы
Панъевропейская конференция
Движение от европейской анархии к панъевропейской организации
происходит поэтапно.
Первым шагом к пан-Европе станет созыв отдельным государством или
рядом государств Панъевропейской конференции.
Эта инициатива, которая эхом воодушевления прокатится по всему
континенту, может исходить от Италии — единственной сверхдержавы
пан-Европы, поддерживающей дружеские отношения со всеми европейскими
странами.
В принципе, и страны Малой Антанты могли созвать подобную
конференцию. Малая Антанта уже непосредственно вмешивалась во многие
европейские кризисы и сейчас чрезвычайно заинтересована в создании
Европейской федерации.
Инициатива по созыву Европейской конференции может исходить и от
Швейцарии, чье международное и федеративное устройство является
примером для пан-Европы и которая заслужила полное доверие во всех частях
света. То же самое относится к Испании, Голландии и скандинавским
государствам, чей нейтралитет во время войны предопределил их
посредническую роль в мирной время.
Франция также может, как когда-то Североамериканские
Соединенные Штаты, в качестве самой сильной державы континента взять на себя
инициативу по его объединению. Ее престиж от этого чрезвычайно бы
выиграл.
В конце концов Германия тоже обязана заступиться за пан-Европу.
Предложение длительного мира и установление обязательного
арбитражного суда для всех стран Европы, связанных панъевропейскими
гарантиями сохранения Версальских границ, поставит на повестку дня европейский
вопрос и восстановит утраченное уважение к Германии.

XL Пути к пан-Европе
97
Программа Панъевропейской конференции должна иметь четкие
очертания. Территориальные вопросы должны быть исключены из обсуждения.
Необходимо создать комитеты по вопросам арбитражного суда,
безопасности, разоружения, национальных меньшинств, международных
взаимоотношений, таможенных пошлин, вооружения, долговых обязательств,
культурных взаимоотношений.
Арбитражный договор
Вторым шагом на пути к пан-Европе является заключение обязательных
Арбитражного и Гарантийного договоров между всеми демократическими
государствами Континентальной Европы. Этот шаг может быть
подготовлен каждым государством самостоятельно взятием на себя обязательств по
соблюдению Арбитражного договора, подписанного совместно с другими
европейскими государствами. Существуют и такие государства, которые ни
при каких обстоятельствах не будут вести захватнические войны, примкнут
к союзу сторонников мира, выполняя условия по обязательному договору
об арбитраже и двусторонние обязательства по охране границ.
Преимущества, которые получат страны-члены данного союза, будут настолько
очевидны, что постепенно к нему на добровольных началах присоединятся все
европейские государства. В состав Европейского арбитражного суда следует
принять и Англию; но она не будет участником гарантийного договора, так
как в этом случае все будущие войны в Азиатском и Тихоокеанском регионе
отразятся на пан-Европе.
Таможенный союз
Третьим шагом на пути к пан-Европе станет образование Панъевропейского
таможенного союза и объединение Европы в Единую экономическую зону*.
Данное преобразование европейской экономики будет происходить
не сразу, а постепенно, и уже сейчас необходимо энергично начинать
подготовительную работу по ликвидации таможенных границ. Правда,
и здесь появляются отдельные государства, которые наряду с бывшими
Австро-Венгерскими, а ныне независимыми странами, проводящими
политику постепенного развития, опережают события, заключая таможенные
и, по возможности, валютные союзы. Благодаря такому объединению в
таможенные союзы можно подготовить и ускорить создание Панъевропейской
экономической зоны.
Панъевропейская конституция
Вершиной всех панъевропейских устремлений явится создание
Конституции Соединенных Штатов Европы по образцу Соединенных Штатов
* Принимая во внимание подготовку к созданию пан-британской защиты таможенной
системы, вопрос о создании Панъевропейского таможенного союза встанет чрезвычайно остро.

98
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Америки. Таким образом, пан-Европа выступала бы по отношению к другим
частям света и мировым державам как единое целое, в то время как внутри
самой федерации каждому государству была бы предоставлена
максимальная свобода. Пан-Европа была бы представлена двумя палатами: Народной
и Государственной. Народная палата могла бы состоять из трехсот
депутатов, по одному от каждого миллиона жителей Европы, Государственная — из
представителей двадцати шести европейских правительств.
В Европе (как и в Америке) должен действовать принцип равноправия
по отношению ко всем национальным языкам, но по техническим
причинам все европейские государства должны прийти к соглашению о введении
обязательного изучения в средних и народных школах английского языка.
Поскольку во внешнеевропейском мире происходит непрерывное
распространение английского как языка международного общения, со стороны
европейцев было бы логично последовать примеру японцев и китайцев и
сделать из этого факта практические выводы. Вражда между европейскими
языками прекратится, а международное взаимопонимание сделает большой
шаг вперед, если каждый европеец будет владеть не только своим
национальным, но и английским языком. Легкость изучения английского
(разумеется, необходимо провести реформу его орфографии) и его промежуточное
положение между германской и романской языковыми группами
предназначают этому языку играть естественную роль эсперанто.
2. Пан-Европа и государства
Преимущества федерации
Все государства пан-Европы, объединившись в федерацию, получают
шанс выиграть намного больше, чем проиграть.
Это принесет им следующие преимущества:
1) гарантии предотвращения внутриевропейских войн;
2) сохранение нейтралитета Европы в мировых конфликтах;
3) защита от вторжения Красной или Белой России;
4) возможность разоружения;
5) конкурентоспособность по отношению к американской и
британской промышленности, а в будущем и к промышленности Восточной Азии
и России.
Последствия проводимой сегодня европейской политики:
1) новая европейская война до полного опустошения и уничтожения
населения данной части света;
2) долговременное военно-политическое вмешательство внешнеевропей-
ских держав в европейские дела;
3) русское вторжение и установление «красной» или «белой» диктатуры;
4) необходимость европейской гонки вооружений, вплоть до
финансового истощения данной части света;

XL Пути к пан-Европе
99
5) потеря конкурентоспособности по отношению к англосаксонской
промышленности, банкротство и экономическая зависимость.
При отказе от общих преимуществ большинство европейских государств
может получить конкретные преимущества.
Наибольшие выгоды получат государства Восточной Европы:
пан-Европа обеспечит им долгую жизнь, которую на сегодняшний день гарантирует
только бессилие России и Германии.
Страны Малой Антанты получат гарантии защиты от габсбургской
угрозы, скандинавские страны — от русской, а Балканы — от турецкой.
Франция и Бельгия, благодаря присоединению к пан-Европе, будут
защищены от военного реванша Германии.
Германия была бы лучше застрахована от возможного нападения
своих соседей, от реакционных сил и большевизма и могла бы жить в общем
Панъевропейском сверхотечестве со своими кровными братьями,
обитающими по другую сторону границ империи.
Во всех государствах непосредственные преимущества получат
национальные меньшинства, поскольку они будут защищены от преследования,
гнета и денационализации. В общем Сверхотечестве под названием
пан-Европа они без кровопролития, мирным путем вновь обретут своих земляков.
Другой путь — это опустошение населенных сегодня территорий, война
и насилие.
Африканские колонии
Европейские колониальные державы получат гарантии владения своими
колониями, которые они рано или поздно все равно утратят.
Те народы Европы, которые вследствие своего географического
положения и исторических событий не сумели получить или удержать внешнеевро-
пейские территории, как, например, немцы, поляки, чехи, скандинавские
и балканские народы, имели бы возможность на территории огромной
Африканской колониальной империи на деле применить свой
экономический потенциал. Они прежде всего помогли бы бельгийцам и португальцам
в ведении экономики их африканских империй — в той сфере, где без
посторонней помощи те пока не могут справиться самостоятельно.
Все еще великая европейская колония под названием Африка,
охватывающая весь запад этого континента, по большей части не освоена. Чтобы
превратить ее в будущем в житницу и сырьевой источник Европы,
необходимо выполнить две задачи:
1) превратить пустыню Сахару, хотя бы частично, в аграрную область;
2) победить на африканском континенте сонную болезнь53, которая не
позволяет заниматься птицеводством и колонизацией самых плодородных
областей.
Две эти проблемы, от которых зависит судьба Африки, не могут
решить ни генералы, ни политики, их решение доступно только инженерам

100
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
и врачам. Только объединенные силы всей Европы могут справиться с
данной задачей и после политического завоевания Африки провести также ее
культурное и экономическое освоение.
3. Пан-Европа и партии
Пан-Европа и демократия
Все демократические партии Европы обязаны полностью поддерживать
панъевропейское движение, поскольку формирование Панъевропейской
федерации представляет собой единственную надежную защиту
европейской демократии от большевизма и реакции.
Антидемократические партии крайних левых и крайних правых также
последовательно реализуют свою программу борьбы с демократией.
Коммунисты выдвигают задачу присоединения к Советской России,
национальные шовинисты видят своей целью утверждение гегемонии или, по
крайней мере, неограниченного суверенитета своей нации. Одни желают
победы советской диктатуры, другие — военной. И те и другие полны
решимости втянуть Европу в новую войну. Над достижением этой
политической цели работают соответствующим образом европейские коммунисты,
в то время как деятельность европейских милитаристов проявляется лишь
косвенно.
Ни одна демократическая партия центристов, будь то социал-демократы
или буржуазные демократы, не способна выдвинуть хоть сколько-нибудь
позитивную программу борьбы против коммунистов и шовинистов, которые,
в свою очередь, энергично отстаивают свои внешнеполитические цели.
Официальная внешнеполитическая программа социал-демократии
видит свою конечную цель в создании единой социал-демократической
всемирной республики. В связи с расколом системы социализма на Второй
и Третий Интернационалы осуществление этой программы представляется
de facto невозможным. Сегодня социал-демократия знает, что победа
мировой революции означала бы ее конец. Процесс против
социал-революционеров способствовал тому, что коммунисты начали ненавидеть
социал-демократию сильнее, чем буржуазию. Так что пока программа мировой
революции неосуществима вплоть до момента возрождения марксистского
единого фронта социал-демократии.
В той же ситуации, что и социал-демократы, находятся европейские
буржуазные демократы. Как одни разочаровались в Ленине, так другие —
в Вильсоне; эти политические фигуры и их программы служили ориентиром
их внешней политики. Лига Наций станет для них таким же
разочарованием, как для других мировая революция.
Вследствие этого обе крупные европейские партии центристов потеряли
свою политическую ориентацию и примкнули к оппортунизму.
Безвыходность их положения приносит пользу радикальному крылу партии комму-

XL Пути к пан-Европе
101
нистов и шовинистов. Благодаря своей позитивной и активной внешней
политике эти две партии получили большое преимущество перед теми
партиями центристов, внешняя политика которых приносит, главным образом,
отрицательные результаты и чья задача состоит в защите идей шовинизма
и милитаризма, капитализма и большевизма.
Сегодняшняя политика европейских демократов направлена на то, чтобы
двадцать шесть государств Европы жили в мире, но отдельно и изолированно
друг от друга, в условиях навязанной им конкуренции с западными
державами. Такая цель недальновидна и невыполнима: государства Европы
вынуждены исходя из своего политического положения в мире жить как
государства-соседи, но никогда еще им не приходилось жить как единое государство.
Итак, каждая партия Европы должна решить, выбирает она крушение
сегодняшней Европы в ходе новой войны или объединение Европы в
Панъевропейскую федерацию. Без сомнения, демократы выберут путь мира,
который совпадает с идеей демократии и федерации.
Буржуазия и социализм
Вожди панъевропейского социализма яснее, чем буржуазные вожди,
видят необходимость панъевропейского объединения. В доказательство я
процитирую слова вождя самых крайних радикал-социалистов Германии,
депутата рейхстага Георга Ледебура*54:
«Инстинктивно сам капитал настаивает на немедленном соединении
пролетариата с мировой экономикой. А этот инстинкт, в свою очередь, сам
будет диктовать капиталу монополизм до тех пор, пока местные
капиталисты не почувствуют необходимости экономического слияния их собственных
промышленных областей с аналогичными областями соседнего государства
и пока не окажется, что и они, в свою очередь, отойдут либо по аннексии,
либо путем экономического разделения этих соседних областей в руки
своего же собственного государства. Но подобное капиталистическое
стремление к расширению государств грозит вырасти в национальную войну с
оружием в руках.
Если бы Германия не была такой беззащитной, подобная национальная
война за Рурскую область уже бы вспыхнула. Пока что военная оккупация
вызывает лишь пассивное сопротивление. Сегодняшний накал
национальных страстей — ее неизбежные последствия.
Поиск выхода из этих роковых раздоров—первостепенная задача
французского и немецкого пролетариата. При оценке существующей на
сегодняшний день ситуации во французских и немецких промышленных областях,
выяснилась необходимость их слиянии даже в рамках капиталистической
системы, из чего необходимо сделать вывод об объединении Европы в
единую экономическую область. Эта идея осуществится и без этого, как только
* «Экономическое объединение Европы», издано в сб. «Борьба классов», 1923 г..

102
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
социализм победит во всех странах. Социализм, который будет управлять
всей мировой экономикой, должен сразу же освободить человечество от
оков эксплуатации, равно как и государства от мешающих им таможенных
ограничений. Но уже сейчас, когда нам еще предстоит бороться внутри
капиталистической государственной формации, мы можем выдвинуть
капиталистическим государствам требование экономического объединения.
К тому же данное объединение абсолютно не противоречит экономической
системе капитализма. Наоборот, общая необходимость заставляет уже
сейчас выйти за тесные рамки национальных границ.
В любом случае невозможно, чтобы расшатанный капиталистический
строй все еще обладал достаточной силой для своего восстановления.
Имей ее, он тем самым смог бы продлить себе жизнь. Это ничуть не
противоречит социалистическим интересам. Естественное совершенствование
капиталистической системы прокладывает путь социализму. Чем быстрее
в экономически подготовленной Европе произойдет международное
объединение пролетариата за общее дело в классовой борьбе, тем быстрее
придет успех.
По нашему мнению, мы таким образом готовим почву социализму,
помогая капитализму Европы подняться на более высокий уровень развития.
Развязанный Францией и Германией Рурский конфликт ввел в
заблуждение националистически неустойчивые финансовые круги обеих стран.
Поэтому французский и немецкий пролетариат обязан указать им
спасительный путь к Соединенным Штатам Европы. Чем скорее
капиталистические классы откажутся от выполнения поставленной задачи, тем быстрее
капиталистический хаос сменится социалистической системой».
Мнение Ледебура поддерживает большая часть европейской социальной
демократии во всех государствах.
Позиция буржуазных партий Европы по вопросу федерации не совсем
ясна, и все-таки это решающим образом отразится на их судьбе. История
только единожды дает шанс для свершения большого творческого дела. Если
они откажутся от этого и мелкие интересы победят в момент исторической
необходимости, это будет означать банкротство самого буржуазного класса
и его неспособность вершить судьбу Европы.
Судьба истории перейдет в более сильные руки, и уже они закончат
дело, с которым не справились другие.
Панъевропейские идеалы дают демократическим партиям возможность
проводить позитивную и активную внешнюю политику. Руководствуясь
программой, которая обладает явными преимуществами и не требует
больших жертв, европейская демократия могла бы вернуть себе позиции,
которых ее лишили коммунисты и империалисты. Агитация за панъевропейскую
программу внешней политики обладает точно выверенной силой, разрывает
узость шовинистических перспектив, не витая при этом в облаках
космополитизма.

XL Пути к пан-Европе
103
Под знаменами пан-Европы могут встать рука об руку все
разъединенные демократические партии, чтобы единым фронтом выступить в борьбе
против европейской реакции. Одновременное проведение во всех
государствах парламентских акций для созыва Панъевропейской конференции
может начаться с выступления объединенных демократических партий для
демонстрации своей силы в борьбе с межъевропейскими реакционерами.
Все депутаты Европы, которые не являются ни коммунистами, ни
шовинистами, обязаны поставить европейский вопрос на рассмотрение в своих
парламентах и вместе вести за него решительную борьбу.
4. Противники пан-Европы
Враги пан-Европы
Каждая борьба требует точных сведений о противнике и мотивах его
действий. Этого же требует и борьба за европейское единство.
Противники пан-Европы делятся на четыре группы:
1) национал-шовинисты,
2) коммунисты,
3) милитаристы,
4) промышленные предприятия, которым выгодны таможенные барьеры.
Самым сильным, но не самым опасным противником панъевропеизма
во всех странах является национальный шовинизм. В панъевропеизме он
будет видеть опасность для собственного народа, рисовать монументальные
картины всеобщей денационализации по примеру Америки и ради защиты
национальной гордости и свободы выступать против любой угрозы
национальному суверенитету.
Коммунизм, который в Европе не так силен, будет бороться против
европейской консолидации и против идеи защиты от русской
интервенции, выдвигая невыполнимое требование — принять Советскую Россию
в Панъевропейскую федерацию.
Милитаризм будет бороться против панъевропейского проекта,
поскольку это препятствует возобновлению войны, о которой он грезит по
идеалистическим или практическим соображениям. К этим
милитаристским противникам пан-Европы относятся офицеры и тщеславные
политики, а также те, кто получает доход от оружейной промышленности, и все,
кто надеется на получение выгоды от новой войны.
Четвертая группа противников, самая мощная и опасная, складывается
из тех промышленных кругов, которые существуют за счет выгодных им
пошлин, поскольку в условиях панъевропейской экономики они станут
неконкурентоспособны, а также из промышленных отраслей, где сбыт организован
не за счет высокого качества или низкой цены товаров, а исключительно за
счет покровительственной пошлины, которая блокирует ввоз более
качественной и дешевой импортной продукции.

104
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Таможенные пошлины и свободная торговля
Борьба за таможенные границы для этих промышленников была бы
борьбой за их физическое существование. Панъевропейский таможенный союз
их уничтожит. Поэтому они будут вести войну против пан-Европы любыми
доступными им средствами. Они выкупят газетные издательства и направят
их на эту борьбу, будут заказывать экономические статьи и книги с целью
доказать, что свободный европейский рынок означает гибель Европы. Они
попытаются настроить против Панъевропейского союза Англию, будут
поддерживать националистов и милитаристов и говорить о национальной чести,
трясясь за собственное благополучие. Они даже попытаются использовать
помощь своего смертельного врага, коммунистов, в качестве слепого орудия
в борьбе против панъевропеизма и демагогическими лозунгами поднять на
борьбу против пан-Европы рабочий класс.
Требование принятия национальных таможенных пошлин тесно связано
с опасностью европейской войны, которая вынуждает каждое государство
быть готовым к войне с соседями и создавать из своего государства своего
рода крепость, которая в случае нужды сама будет способна производить все
необходимое.
Как только на основании межъевропейской договоренности военная
опасность исчезнет, исчезнет и необходимость в закрытых национальных
областях, в национальной экономической независимости. Вопрос о мире
объединяется с таможенным вопросом в связи с заинтересованностью
промышленных кругов, использующих закон о таможенных пошлинах в
собственных интересах. Их стремления направлены на поддержание
международной анархии и раздувание межнациональной неприязни.
Чтобы оправдать свою борьбу против свободного рынка с
политической точки зрения, национальная промышленность объявляет свое
существование национальными интересами, а ликвидацию —
национальной катострофой.
Это односторонний тезис. Всеобщая индустриализация какой-либо
страны еще не означает счастья ее населения: спокойствия не
прибавляется, бедность не снижается. В Европе по-прежнему достаточно латифундий,
ожидающих раздела; земельная реформа в большинстве стран Европы могла
бы предоставить достаточно земли, чтобы принять рабочих, которые
останутся без работы в результате упразднения границ и ликвидации
национальных предприятий.
При последовательной отмене европейских защитных таможенных
пошлин с одновременным проведением социальных реформ не пострадают ни
нации, ни рабочие, а лишь та группа промышленников, которая не
выдержит свободную внутриевропейскую конкуренцию.
Напротив, улучшение качества и снижение себестоимости европейских
товаров на основе свободной конкуренции будет выгодно всем европейским
потребителям. Опасность же, которую представляет собой прогнившая сие-

XL Пути к пан-Европе
105
тема трестов, можно устранить с помощью социалистического контроля,
который легче провести в Европе, поскольку власть социализма здесь
значительно сильнее, чем в Америке.
Чтобы действительно победить этого сильнейшего и опаснейшего
врага панъевропеизма, необходимо объединить те отрасли
промышленности, которые, несмотря на конкуренцию, способны завоевать новые рынки
в условиях свободной торговли между европейскими странами. К
промышленности подобного типа относятся, с одной стороны, отрасли местной
промышленности, с другой, монопольной промышленности, способные
составить конкуренцию на европейском уровне.
Эти панъевропейские отрасли монопольной промышленности
необходимо отделить от национальных отраслей промышленности,
расположенных в таможенных зонах, и поставить их на службу панъевропейской идее.
Таким образом, отпор Соединенным Штатам Европы со стороны
капитализма будет сломлен самим же капитализмом.
5. Панъевропейский союз
Паньевропейцы и их противники
Для того чтобы появиться на карте, пан-Европа сначала должна
укорениться в сердцах и умах европейцев. Необходимо от одного народа к
другому, от фабрики к фабрике, от отрасли к отрасли, от литературы к литературе
навести мосты понимания, интереса и дружбы. Чувство европейской
общности, европейский патриотизм должны венчать и дополнять
национальное чувство.
Европа не может ждать, пока власть и лидеры государств признают
необходимость объединения: каждый мужчина и каждая женщина, которые
убеждены в необходимости создания пан-Европы, должны послужить делу,
от которого зависит судьба целой части света, судьба культуры.
Ни один человек не является настолько беспомощным, чтобы не
внести хоть какой-нибудь вклад в решение европейского вопроса: он может
искать сторонников, защищать эту идею, может отдать на выборах свой
голос за того депутата, который занимает определенную позицию по вопросу
о европейской анархии и панъевропейском порядке.
С помощью устной и письменной агитации европейский вопрос
должен распространяться в общественном мнении всех народов как жизненно
важный для миллионов людей, чтобы каждый европеец занял по нему
собственную позицию.
Должно произойти четкое разделение на панъевропейцев и
антиевропейцев, приверженцев и противников федерализации. Как только
паньевропейцы получат большинство голосов во всех парламентах Европы,
объединение будет гарантировано.

106
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
Панъевропейский союз
Чтобы это произошло, во всех европейских государствах должны прежде
всего появиться движения и организации, целью которых станет
строительство пан-Европы — Панъевропейского союза.
Основная задача европейской молодежи — руководить этим движением:
движением людей, объединенных как возрастом, так и образом мыслей.
Молодежь не желает, чтобы политики, не способные изменить свое устаревшее
мышление, втянули ее в новую химическую войну.
К протесту молодежи присоединятся все женщины Европы, которые
не позволят, чтобы их дети, мужья и они сами стали жертвами тщеславия
политических авантюристов.
Руководители движения за европейское единство поддержат эту идею,
сознавая, что националистическая политика способна уничтожить
европейскую культуру, возрождение которой возможно лишь при братском
единении народов Европы.
Все европейцы доброй воли должны навсегда покончить с
политикой ненависти и зависти, которая привела Европу на край пропасти. Ряды
панъевропейского движения будут пополняться все новыми людьми, ибо
панъевропейская идея ведет к осуществлению их давней мечты.
Ими станут мужчины и женщины независимо от возраста, готовые ради
великой цели на моральные и материальные жертвы. Львиной долей
своего успеха панамериканское движение обязано великодушию Карнеги;
обязанность европейских последователей Карнеги также исполнить свой долг
перед Европой. Это стремительное наступление приведет к жестким
столкновениям между сторонниками и противниками единой Европы — к
борьбе между прошлым и будущим, между ограниченностью и разумом, между
варварством и культурой.
Знак, под которым объединятся панъевропейцы всех стран, — это
солнечный крест. Красный крест на золотом солнце — символ гуманизма
и разума.
И это знамя любви и духа будет развеваться над всей сплоченной
державой мира и свободы от Португалии до Польши!

Примечания
1 Доктрина Монро — 2.12.1823 в послании Конгрессу президент США Джеймс
Монро (1758—1831) представил Декларацию принципов внешней политики США,
где провозглашалось, что любая попытка европейских держав вмешаться в дела
своих бывших колоний в Западном полушарии будет расцениваться как
нарушение интересов США. США, со своей стороны, обязались не вмешиваться в дела
Европы.
2 primus inter pares (лат.) — первая среди равных.
3 Пршемысл Оттокар II (12337—1278) — чешский король «железный и золотой»
(правил в 1253—1278, коронован в 1261), из чешской династии Пршемысловичей.
Значительно расширил территорию королевства, которая в годы его наибольшего
могущества достигала берегов Адриатики и включала Штирию, Каринтию (Хорута-
нию), Крайну и некоторые итальянские города.
4 Вильсон Томас Вудро (1856-1924) — 28-й президент США (1913-1921). Еще
до вступления США в Первую мировую войну выдвинул идею создания
Послевоенного союза государств, выступал за учреждение Лиги Наций.
5 Валленштейн (Вальдштейн) Альбрехт (1583—1634) — главнокомандующий
габсбургскими войсками в Тридцатилетней войне.
6 Папа Иннокентий III (11617—1216) — занимал папский престол с 1198 по
1216 г.
7 Маззини Джузеппе (1805—1872) — итальянский патриот-революционер,
представитель «либерального национализма». Возглавлял движение Risorgimento.
8 Царство Селевкидов — самое крупное из эллинистических государств. Его
создателем был Селевк, один из телохранителей Александра Македонского. В пору
расцвета в царство входила большая часть территорий державы Александра
Македонского: от Эгейского моря на западе до Индийского субконтинента на востоке,
южная часть Малой Азии, Сирия, Месопотамия, Вавилон, Иран, южные районы
Средней Азии, большая часть Афганистана.
9 В 1918 г. Исландия была признана суверенным государством, состоящим
в «личной унии» с Данией.
10 Шварценберг Феликс (1800—1852) — князь, фельдмаршал-лейтенант,
премьер-министр Австрии (1848—1852).
11 Вашингтонская конференция (1921—1922). В конференции принимали
участие 14 стран: США, Британская империя с доминионами (Канада, Австралия,
Новая Зеландия, Южно-Африканский союз, Индия), Япония, Франция, Италия,
Китай, Бельгия, Голландия и Португалия) и делегация Дальневосточной
республики. Конференция содействовала урегулированию положения на Дальнем Востоке
и ограничению морских вооружений. США, Англия, Франция и Япония взаимно
гарантировали неприкосновенность островных владений и территорий в Тихом
океане. Было принято положение о ликвидации Военно-политического союза Японии

108
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
и Великобритании 1911 г. В Соглашении девяти держав подтверждались (с
оговорками) суверенитет и территориальная целостность Китая. В Договоре пяти держав,
подписанном в феврале 1922 г., США, Англия, Япония, Франция и Италия
временно остановили гонку морских вооружений.
12 Фрасибул (ум. 388 до н. э.) — афинский полководец конца Пелопоннесской
войны, вождь демократической группировки. Под его руководством в 404 г. до н.э.
было свергнуто правительство «тридцати тиранов» и восстановлена демократия.
13 Пелопид (ок. 410—364 до н.э.) — фиванский полководец, друг и сподвижник
фиванского государственного деятеля Эпаминонда (ум.в 362 до н.э.). В 379 г. до н.э.
совместные усилия заговорщиков, в число которых входили и Пелопид с Эпами-
нондом, привели к ниспровержению олигархического режима в Фивах и изгнанию
спартанского гарнизона.
14 Эсхин (390 — 314? до н.э.) — афинский оратор, соперник Демосфена. Из
противника Филиппа Македонского сделался впоследствии его приверженцем.
15 Фокион (402 — 308 до н.э.) — афинский полководец и государственный
деятель.
16 Амфиктиония (или союз амфиктионов, т. е. «соседей святилища») — союз
различных греческих племен, который собирался на празднества при святилище
какого-либо известного бога, обсуждал общие дела и улаживал споры между
отдельными его членами. Все члены клятвенно обязывались повиноваться общим
постановлениям.
17 Битва при Херонее (2.8.338 до н.э.) — в этой битве 30-тыс. македонская армия
Филиппа разгромила союзные войска Афин и Беотии (около 30 тыс. чел.). Эта
победа привела к установлению над Грецией гегемонии Македонии.
18 Сан-стефанский мир (1878) — завершил русско-турецкую войну 1877—1878 гг.
Болгария, Босния и Герцеговина получали автономию; Сербия, Черногория и
Румыния независимость. К России отходили Южная Бессарабия и крепости Ардаган,
Каре, Батум и Баязет. Условия мирного договора были пересмотрены на
Берлинском конгрессе 1878 г.
19 В 1401 г. после сорокадневной осады Багдад захватили войска Тамерлана.
Разъяренный тем, что бывшая столица Аббасидского халифата, уже покоренная
в 1393 г., по возвращении завоевателей в Самарканд отказалась им подчиняться,
Тамерлан приказал разрушить город и уничтожить его население.
20 Хорти Миклош (1868—1957) — венгерский политический деятель, адмирал,
последний главнокомандующий Австро-Венгерского флота (1918), министр
обороны венгерского «параллельного правительства» графа Дьюлы Каройи (1919). После
поражения Венгерской советской республики и ухода румынских оккупационных
войск вступил во главе Национальной армии в Будапешт (16.11.1919). 01.03.1920
Национальное собрание избрало Хорти правителем (регентом) Королевства
Венгрия (1920-1944).
21 Генуэзская конференция (апрель—май 1922) — Международная конференция
при участии 29 государств (в том числе РСФСР, Великобритании, Англии,
Франции, Германии, Японии) по экономическим и финансовым вопросам, на которой
российская делегация выразила готовность обсудить вопрос о форме компенсации

Примечания
109
бывшим иностранным собственникам в России при условии юридического
признания Советской России, предоставления ей кредитов и аннулирования военных
долгов и процентов по ним.
22 Договор в Рапалло (апрель 1922) — Советско-Германский договор,
способствовавший независимости обеих стран от Версальской системы и обеспечивавший
перспективы их сотрудничества.
23 См. прим. №11.
24 Панамериканский Союз — создан в 1889 г. на I Панамериканской
конференции под названием Международный союз американских республик для
обмена экономической информацией; в 1902 г. переименован в Международное бюро
американских республик, а в 1910 г. — в Панамериканский союз. Согласно
конвенции 1928 г., принятой на VI Панамериканской конференции, Панамериканский
союз — постоянный орган панамериканских конференций, возглавляемый
Руководящим советом; после создания в 1948 г. Организации американских государств
(ОАГ) — её постоянный центральный орган. В 1970 г. переименован в Генеральный
секретариат.
25 См. прим. № 1.
26 Боливар Симон (1783—1830) — генерал и революционер, герой борьбы
Южной Америки за независимость от Испании.
27 Клей Генри (1777—1852) — американский конгрессмен, в 1825—29 гг.
госсекретарь США.
28 Блейн Джеймс (1830-93) — в 1881, 1889-1892 гг. госсекретарь США.
29 Карнеги Эндрю (1835—1919) — американский промышленник в области
сталелитейного производства, филантроп, пожертвовавший в благотворительные фонды
около 350 млн долларов.
30 См. прим. № 4.
31 Сесил Роберт (1864—1958) — парламентарий, премьер-министр
Великобритании, один из создателей Лиги Наций. Сын министра иностранных дел и
премьер-министра Великобритании маркиза Солсбери. Представлял свою страну на Парижской
мирной конференции 1919 г. с полномочиями по вопросам создания Лиги Наций;
в 1920—1922 гг. представлял Южноафриканский доминион на Ассамблее Лиги Наций.
В 1923—1924 гг. совмещал должность лорда-хранителя печати, а в 1924—1927 гг. —
канцлера герцогства Ланкастер, с обязанностями министра, ответственного за позицию
Великобритании в Лиге Наций. В 1923—1945 гг. являлся президентом
неправительственной организации Британская лига союза наций, а также основателем и
президентом общественной организации Международная кампания за мир (Rassemblement
universel pour la paix). Весной 1946 г., на последнем заседании Лиги в Женеве,
закончил свое выступление словами: «Лига мертва, да здравствует ООН!».
32 conditio sine qua non (лат.) — условие, без которого нет следствия;
необходимое условие.
33 См. прим. № 11.
34 Гкрдинг (Хардинг) Уоррен (1865—1923) — государственный деятель США.
29-й президент США (1921—1923), один из организаторов созыва Вашингтонской
конференции 1921—1922 гг.

по
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
34 Сен-Жерменский мирный договор был подписан 10.09.1919 в Сен-Жер-
мен-ан-Ле между странами-победительницами и Австрией. Оформил распад
Австро-Венгерской империи и создание на её территории Австрийской республики,
Венгрии, Чехословакии и Сербо-Хорвато-Словенского государства.
35Т^ианонский мирный договор — подписан 4.06.1920 в Большом Трианонском
дворце Версаля между странами-победительницами и Венгрией. Согласно этому
договору, к Румынии были присоединены Трансильвания и восточная часть Баната;
к Югославии — Хорватия, Бачка и западная часть Баната; к Чехословакии —
Словакия и Закарпатская Украина. Провинция Бургенланд была передана Австрии.
36 Noli me tangere (лат.) — букв. «Не прикасайся ко мне», строка из Евангелия.
Мария Магдалина первой увидела воскресшего Иисуса. Не сразу узнав Его, затем
устремилась к Нему, но была остановлена словами: «Не прикасайся ко Мне, ибо
Я еще не вошел к Отцу Моему» (Ин. 20:1—17).
37 См. прим. на с. 8.
38 Польско-Румынский договор был заключен 18.07.1921.
39 Договор 1922 г., урегулировавший отношения между Австрией и
Чехословакией.
40 См. прим. на с. 8.
41 Людовик Благочестивый (778—840) — единственный законный наследник
Карла Великого на момент его смерти. Покровитель церкви и искусный полководец,
он, однако, не сумел предотвратить распад империи, который окончательно
произошел через три года после его смерти. Старший сын Людовика Лотарь сохранил
императорский титул и получил Италию и земли вдоль Рейна и Роны (Лотарингию),
Людовик Немецкий — земли к востоку, а Карл Лысый — к западу от Рейна, что
положило начало трем государствам: Италии, Германии и Франции.
42 Карл V (1500—1558) — император Священной Римской империи (1519—1556),
король Испании (1516—1556) из династии Габсбургов. Вел успешные войны с
Францией и Османской империей. Одерживал победы над Объединением немецких
протестантов (1546—1548). После поражения и заключения Аугсбургского религиозного
мира (1555) отрекся от престола.
43 Франкфуртский мир — мир, заключенный между Францией и Германией
10.05.1871, завершивший франко-прусскую войну. Согласно этому мирному
договору, Франция уступала Германии Эльзас и Лотарингию и выплачивала огромную
контрибуцию.
44 Микуловский (Никольсбургский) мир — договор 1621 г. между
трансильванским князем Табором Бетленом и императором Фердинандом II Габсбургом, по
которому трансильванский князь в обмен на отказ от венгерской короны получил семь
верхневенгерских комитатов (часть Словакии).
45 Локарнские договоры (1925) — ряд договоров о гарантии западных границ
Германии и арбитраже; были подписаны в Лондоне 1.12.1925. Основным документом
Локарнских договоров стал Рейнский пакт — общий гарантийный договор между
Германией, Бельгией, Францией, Италией и Великобританией, предусматривающий
сохранение территориального статус-кво (включая демилитаризованную Рейнскую

Примечания
111
зону) и неприкосновенность германо-французской и германо-бельгийской границ
согласно Версальскому договору, а также обязательства Германии, Франции и
Бельгии о ненападении и разрешении споров путём арбитража или судебного решения.
46 Шумава — лесистая область на юге и юго-западе Чехии и востоке Баварии.
47 Ирредентизм (от итал. irredento — неосвобожденный) — политическое и
общественное движение в Италии в кон. XIX — нач.ХХ вв. за присоединение к
Италии пограничных земель Австро-Венгрии с итальянским населением. Термин
используется в значении «стремление разорванного этноса к воссоединению».
48 Пшбетта Леон Мишель (1838—1882) — французский политический и
государственный деятель, министр внутренних дел в «правительстве национальной
обороны» (1870—1871), сторонник продолжения войны с Пруссией, в 1879—1881 гг. —
председатель палаты депутатов, в 1881—1882 гг. — премьер-министр и министр
иностранных дел.
49 Секлеры (секеи) — венгры, живущие в горах Трансильвании (Румыния).
50 «Магна Карта» (Magna Charta) — Великая Хартия Вольностей,
законодательный акт о гражданских и политических правах и представительном правлении,
ограничивающий права монарха. Принята в Англии в 1215 г., в период правления
Иоанна Безземельного.
51 Cuius regio, eîus religio (лат.) — чье правление, того и религия.
52 Райхенберг (Reichenbeig) — город на севере современной Чешской
Республики. Чешское название — Либерец (Libérée).
53 Сонная болезнь (африканский трипаносомоз) — заболевание человека,
сопровождающееся лихорадкой, во второй стадии заболевания — сонливостью; может
привести к летальному исходу. Вызывается паразитами (trypanosomes), переносится
мухой цеце. Встречается в Центральной, Западной и Восточной Африке. Первые
лекарства против сонной болезни разрабатывались еще в 20-е гг. XX в.
54 Ледебур Георг (1850—1947) — социал-демократ, лидер германского рабочего
движения, депутат рейхстага (1900—1918 и 1920—1924). Во время Первой мировой
войны центрист, примыкал к правому крылу Циммервальдского объединения. Один
из основателей Независимой социал-демократической партии Германии (НСДПГ),
участник Ноябрьской революции 1918 г. Выступал против условий Брестского
мира.

Панъевропейский союз в датах
1922 Р. Куденхове-Калерги выдвигает программу объединения Европы
1923 Основание Панъевропейского союза
1924 Выходит первый номер журнала «Пан-Европа».
1926 Первый Панъевропейский конгресс в Вене, собравший около 2000
представителей 24 народов Европы.
1927 Министр иностранных дел Франции А. Бриан избран почетным
президентом Международного Панъевропейского союза.
1929 На заседании Женевской Лиги Наций поднят вопрос о создании
Федерации европейских народов.
1930 Второй Панъевропейский конгресс в Берлине.
1932 Третий Панъевропейский конгресс в Базеле.
1933 Панъевропейское движение запрещено в Германии, нацисты сжигают
книги Р. Куденхове-Калерги.
1935 Заседание Четвертого Панъевропейского конгресса в Венском
парламенте, посвященное борьбе с национал-социализмом.
1937 Выходит книга Р. Куденхове-Калерги «Тоталитарное государство —
тоталитарный человек» о двух главных тоталитарных режимах XX века.
1938 Аншлюс Австрии, разгром секретариата Панъевропейского союза
в Вене. Р. Куденхове-Калерги уезжает в Швейцарию.
1939 Оккупация Чехословакии. Р. Куденхове-Калерги принимает
французское гражданство.
1940 Р. Куденхове-Калерги уезжает в Нью-Йорк, где преподает в
университете историю современности и продолжает работу над проблемой
панъевропейского объединения.
1942 Р. Куденхове-Калерги выдвигает проект послевоенного устройства
Европы, предполающий создание Международной европейской
парламентской федерации и примирение с Германией, возвращенной в
границы 1937 г., под эгидой Лиги Наций; СССР не может быть принят в
союз свободных народов. Одновременно Р. Куденхове-Калерги
выступает против идеи послевоенного разделения мира на американскую и
советскую сферы влияния.
1943 Пятый Панъевропейский конгресс в Нью-Йорке.
1945 В журналах Collier's и Reader's Digest публикуется обширная статья,
посвященная истории Панъевропейского союза; панъевропейские идеи
поддерживает президент США Г. Труман.
1946 Р. Куденхове-Калерги возвращается в Европу; выступает за
освобождение народов Центральной и Восточной Европы от советской оккупации
и более тесное экономическое и политическое объединение свободных
государств Европы, участвует в подготовке Цюрихской речи У.
Черчилля (19.9.1946), посвященной созданию Соединенных Штатов Европы;

Панъевропейский союз в датах
113
становится соучредителем движений United Europe Movement и Union
Européene des Fédéralistes.
1947 P. Куденхове-Калерги создает Европейский парламентский союз и
реорганизует Панъевропейский союз.
1949 В Страсбурге учреждается Совет Европы.
1957 О. фон Габсбург становится вице-президентом Панъевропейского союза.
1965 Р. Куденхове-Калерги складывает с себя функции почетного президента
и проводит реорганизацию Панъевропейского союза.
1966 Р. Куденхове-Калерги получает премию Карла Великого от Общества
судетских немцев.
27.07.1972 Р. Куденхове-Калерги умирает.
1973 По предложению президента Франции Ж. Помпиду Международным
президентом Панъевропейского союза избирается О. фон Габсбург,
Генеральным секретарем становится советник Еврокомиссии В. Понс.
1976 Выходит работа О. фон Габсбурга «Программа из четырех пунктов».
1979 О. фон Габсбург принимает участие в первых прямых выборах в Евро-
парламент, где вскоре формируется группа депутатов-представителей
пан-Европы.
1989 На границе между Австрией и Венгрией, около Сопрона (Эденбург),
проводится акция, вошедшая в историю под названием
«Панъевропейский пикник», — первый массовый переход граждан ГДР за «железный
занавес».
1989 Отделение Панъевропейского союза создается в Венгрии — первой из
стран бывшего социалистического лагеря. Следом появляются
отделения в Чехии и Моравии, Словакии, Польши, Румынии, Хорватии.
1990 В Праге проходит Генеральное собрание Панъевропейского союза,
в котором принимают участие 400 делегатов от 26 больших и малых
европейских народов.
2002 В Вене и Братиславе проходит Панъевропейский конгресс,
посвященный 80-летию основания Панъевропейского союза.
2004 На Генеральном съезде Международного Панъевропейского союза
в Страсбурге избирается новый президиум; президентом становится
А. Теренуар (Франция). О. фон Габсбург занимает пост Почетного
президента.
За годы существования Панъевропейского союза его членами являлись Альберт
Эйнштейн, Генрих и Томас Манн, Стефан Цвейг, Герхард Гауптманн, Райнер Мария
Рильке, Франц Верфель, Артур Шнитцлер, Зигмунд Фрейд, Аристид Бриан, Конрад
Аденауэр, Жорж Помпиду, Томаш Гарриг Масарик и многие другие.
На сегодняшний день в Международный Панъевропейский союз входят
членские организации Австрии, Албании, Англии, Бельгии, Боснии и Герцеговины,
Венгрии, Германии, Испании, Италии, Латвии, Люксембурга, Македонии, Румынии,
Сан-Марино, Словакии, Словении, Финляндии, Франции, Хорватии, Чехии и
Моравии, Швейцарии, Швеции, Эстонии.

Автор «Пан-Европы» и семья Куденхове-Калерги
В истории Европейского союза имя графа Рихарда Николаса фон Куденхове-
Калерги (1894—1972) занимает особое место. Основатель Панъевропейского союза
(1923), Европейского парламентского союза (1947), инициатор создания Совета
Европы (1949), он стоял у истоков объединения Европейского континента «от
Португалии до Польши». Его книги сжигали нацисты, а идеи вдохновляли крупнейших
политиков XX века. Созданный более 80 лет назад манифест «Пан-Европа» (1923)
во многом определил характер существующего сегодня Европейского союза.
Родившись в Японии, он жил в Чехии, Австрии, США, Швейцарии, был
подданным Австро-Венгрии, гражданином Чехословакии и Франции. Происхождение
Рихарда Куденхове-Калерги необычно для своего времени: его матерью была
японка Мицу Аояма, дочь токийского торговца антиквариатом, а отцом дипломат
австрийского двора граф Генрих Ганс Мария Куденхове-Калерги, в чьей семье
объединились, кажется, все европейские народы.
Из воспоминаний Рихарда Куденхове-Калерги: «Рядом с письменным столом
отца стоял огромный глобус. Мне нравилось вращать его и мечтать о дальних странах.
Когда мой взгляд падал на Японские острова, я вспоминал о дедушке Кихани и бабушке
Йонне. Я видел, как они сидят в саду перед своим маленьким домиком, погрузившись
в воспоминания о своей далекой дочери и ее детях. Большим зеленым пятном,
отделявшим Японию от Европы, была Россия, родина моей второй бабушки. Этой страной
в течение сорока шести лет управлял ее двоюродный дед Нессельроде. Австрия, Чехия
и Венгрия были мне, разумеется, хорошо известны, равно как и Германия, лесную
границу с которой мы часто пересекали во время своих прогулок. Из Голландии вел свое
происхождение род Куденхове. Бельгия в течение ста лет была их родиной. В Париже
встретились наши дедушка с бабушкой, а в Версале жил мой предок, носивший
наполовину французское имя Куденхове де ла Фреттюр, паж: несчастной королевы Марии
Антуанетты. Испания напоминала мне о Жакезе де Куденхове, прискакавшем из Рима,
чтобы передать императору Карлу V страшное известие о том, что его мятежные
ландскнехты захватили и разграбили Вечный город. Над Средиземным морем я
вспоминал о Калерги, живших на Крите и в Венеции, а Константинополь был городом, за
обладание которым сражался в Четвертом крестовом походе Герольф Куденхове. Англия
напоминала о нашем английском прадеде Калерги, трусливом миллионере, а в Норвегии
я искал город Берген, родину его матери. На юге от экватора, в Африке, я видел своего
дядю Ганса, как он сидит в окружении чернокожих, с ручной обезьянкой на коленях.
А на противоположной стороне Атлантического океана отец показал мне место, где он
подстрелил тех двух ягуаров, черепа которых теперь украшают камин в библиотеке.
И земной шар казался мне маленьким и тесно переплетенным с нашей разветвленной
семьей. А когда я смотрел на глобус звездного неба, стоявший на другом конце
письменного стола, Земля казалась мне утлой лодкой, уносящей меня и мою семью по звездному
морю из темного, неизвестного прошлого в темное, неизвестное будущее».
Судьбу старинного нидерландского дворянского рода Куденхове, владевшего
землями во Фландрии, Голландии, Брабанте, можно проследить начиная с XIII века.
В 1864 г. семья приобрела поместье Побъежовице-Пивонь в Западной Чехии,
территории Австро-Венгерской империи. Франц-Карл Куденхове (1825—1893), дед

Семья Куденхове-Калерги
115
Рихарда, дипломат, в 1862 г. оставил карьеру и посвятил себя управлению своими
поместьями в Чехии и Венгрии. В 1857 г. он женился на Марии из греческого рода
Калергис. Их шестеро детей стали носить двойную фамилию Куденхове-Калерги.
Первые сведения о семье Калерги (Калергис) относятся к тому времени, когда
их родоначальник поступил на армейскую службу в екатерининской России. Там
Калерги получили официальное подтверждение своего дворянского происхождения,
о чем свидетельствует справка из соответствующей канцелярии Санкт-Петербурга,
сохранившаяся в архиве семьи*. В 1840 г. у Иоганна фон Калерги и его жены Марии
(из знаменитой семьи Нессельроде) родилась дочь Мария, вышедшая в 1857 г. замуж
за Франца Карла Куденхове. Позже супруги отказались от российского подданства;
их сын, Генрих Ганс Мария (1859—1906), как и отец, избрал дипломатическую
карьеру, служил в посольствах Австро-Венгрии в Афинах, Буэнос-Айресе,
Константинополе, Рио-де-Жанейро. В 1891 г. он был переведен в Токио, где через год заключил
брак с Мицу Аояма.
Мицу (Мицуко) Аояма родилась в 1874 г. в Токио, в семье торговца
антиквариатом и маслами.
Из воспоминаний Рихарда Куденхове-Калерги: «Судьбоносным событием в
жизни моего отца стала встреча с Мицуко Аояма. Ему было тридцать три, ей
восемнадцать. С точки зрения культурной принадлежности у них было настолько разное
воспитание, как будто они упали на Землю каждый со своей планеты. Мицуко родилась в
Токио, через шесть лет после Великой революции, превратившей Японию из
феодального государства в современную державу. Но на ее воспитании этот политический
переворот никак не сказался. Ее учили читать, каллиграфически писать несколько тысяч
китайских иероглифов; она освоила счет на деревянных японских счетных машинках.
Родители внушили ей основные идеи буддизма и конфуцианской морали. Она учила,
что Япония была создана солнечной богиней, праматерью микадо, слушала
нескончаемые легенды о героях и святых, о душах и нимфах, изучала, как поклоняться своим
предкам и святым дарохранительницам. В детстве она своими необычайно красивыми
руками научилась сплетать древним способом цветы и играть на двух национальных
инструмента — японской мандолине и большой японской гитаре... Мицуко была очень
стройной и достаточно высокой для японки. Ее светлая кожа, не белая и не желтая,
напоминала, скорее, слоновую кость; лицо овальное, с очень правильными чертами,
выступающие скулы, полные губы, небольшой нос, волосы черные с синим отливом. В это
юное создание, полное таинственного очарования, Генрих влюбился со всем пылом своей
ищущей души. А она любила его, как герой любит свое приключение, втайне гордясь
тем, что этот daimio с Далекого Запада, посланец великого императора, избрал ее
в жены. Сгорая от любопытства, она мечтала о полной приключений жизни,
которая ее ожидает, и почти с любовью — о таинственном иностранце, который должен
стать ее судьбой... Никогда раньше европейский дипломат не женился на японке. Что
скажут об этом коллеги? Что скажут австрийские власти, двор, общество, семья?
Сможет он представить Мицуко как жену посла в Лондоне, Париже или Петербурге?
Ведь мечтой Генриха было в один прекрасный день стать послом или даже министром
иностранных дел своего императора, преемником самого Меттерниха! На все эти
вопросы для него существовал только один ответ. Генрих знал, что с этой минуты он
* Легенда о родстве Калерги с византийскими императорами, циркулировавшая в
кругах немецких переселенцев из Чехии, по-видимому, беспочвенна.

116
Куденхове-Калерги «Пан-Европа»
может отказаться от карьеры, но от Мииуко никогда. Он энергично преодолел все
преграды, стоящие на пути к цели. Император, микадо и церковь дали свое согласие.
Его будущая жена была торжественно крещена в токийском костеле католическим
архиепископом*. На приеме у японской императрице Мииуко получила в подарок
драгоценный веер и дала обещание никогда не забывать в Европе Японию. Верность этой
клятве она хранила до самой смерти. Позднее отец взял большой отпуск, чтобы
показать молодой жене Европу и представить ее своей семье. Они забрали с собой обоих
детей вместе с няньками и верного отцовского камердинера-армянина по имени Бабик.
В Суэце родители расстались с детьми, поскольку хотели посетить Египет,
Палестину и Италию. Во время этого путешествия моя мать была представлена папе Льву XIII
и императору Францу-Иосифу».
В 1896 г. Генрих Куденхове-Калерги с женой и двумя детьми, оставив
дипломатическую службу, поселился в своем родовом замке Побъежовице (Роншперг).
У Генриха и Мицуко было семеро детей: кроме Ганса и Рихарда, родившихся в
Токио, в Чехии на свет появились Герольф, Карл, Елизавета, Ида и Ольга. В доме
говорили на нескольких языках, мать с детьми преимущественно по-японски. Мицуко,
хотя и приняла западную культуру, так и не смогла полностью воспринять
европейский образ жизни и перенесла японские привычки в новый дом.
После скоропостижной смерти мужа в 1906 г. Мицуко пришлось вплоть до
совершеннолетия старшего сына самой управлять чешскими поместьями семьи. По
воспоминаниям местных жителей, Мицуко была строга с детьми; после смерти отца
домашнее воспитание было заменено престижными венскими школами. Вплоть до
Первой мировой войны Мицуко жила в Вене, где блистала в венских
аристократических и художественных кругах и на обложках журналов, часто посещала
японское посольство. Во время войны Мицуко с дочерьми переехала в поместье Пивонь
(в пяти километрах от замка Побъежовице), в здание бывшего монастыря, где
учредила военный лазарет. После получения в 1918 г. Чехословакией независимости
Мицуко со своей младшей дочерью Ольгой поселилась под Веной, где скончалась
28.08.1941 г. В Японии судьба и личность Мицуко вызывает огромный интерес: о
дочери японского народа, влюбившейся в австрийского графа и переехавшей в
Европу, пишутся статьи и книги, проводятся выставки, снято несколько фильмов.
Старший сын Генриха и Мицуко Ганс, страстный коллекционер, унаследовал
родовое поместье Побъежовице. Его женой стала одна из первых
женщин-авиаторов; во время Второй мировой войны из-за своего еврейского происхождения ей
пришлось, спасаясь от нацистов, бежать из Чехии. Их дочь осталась с отцом, и все
годы оккупации Ганс провел в тревоге за ее жизнь. Как многие другие, в 1945 г. Ганс
Куденхове-Калерги был обвинен в сотрудничестве с нацистской партией и в
рамках так называемых «декретов Бенеша» лишен всего имущества и изгнан из страны.
Последние годы жизни Ганс провел в Германии.
Рихард женился на подруге матери, известной венской актрисе Иде Роланд,
которая была значительно его старше. Мицуко так никогда и не примирилась с этим
браком, несмотря на то, что он оказался счастливым: жена горячо поддерживала
идеи панъевропейского движения и помогала мужу в его деятельности. Супруги
прожили вместе до самой смерти (Ида умерла на несколько лет раньше Рихарда).
* При крещении Мицу Аояма взяла имя Мария Фекла.

Семья Куденхове-Калерги
117
Третий сын Генриха и Мицуко Герольф служил в японском посольстве в
Праге, преподавал историю в Пражском Карловом университете, а в 30-е гг. участвовал
в учреждении Чешско-Японского общества. Перед приходом Гитлера ему пришлось
переехать в Англию. Младший сын Генриха и Мицуко Карл во время Первой
мировой войны уехал в Австралию, где зарабатывал на жизнь переводами. Старшая
дочь Элизабет стала доктором права и экономики. Ида, много сил отдавшая
вопросу женской эмансипации, участвовала в межвоенном молодежном движении,
позднее стала известной католической писательницей. Младшая, Ольга, посвятила всю
свою жизнь матери. После смерти Мицуко она переехала к брату в Побъежовицкий
замок и также была в 1945 г. выслана из Чехословакии в Германию.
Составитель выражает признательность за
помощь в подготовке материала
сотрудникам Пльзеньского государственного
областного архива Чешской Республики.

Оглавление
Рудольф Кучера. Куденхове-Калерги и пан-Европа 5
Предисловие к первому изданию 1923 г. 11
I. ЕВРОПА И МИР 14
1. Крах мировой гегемонии Европы 14
2. Техника и политика 17
3. Мировые державы вместо сверхдержавы 18
4. Положение Европы в мире 20
П. ГРАНИЦЫ ЕВРОПЫ 23
1. Географические границы Европы 23
2. Исторические границы Европы 24
3. Европейская культура 26
4. Пан-Европа 27
III. ЕВРОПА И АНГЛИЯ 30
1. Европа Малая или Большая? 30
2. Пан-Европа и Англия 33
3. Британо-Европейский союз 36
IV. ЕВРОПА И РОССИЯ 37
1. Эллада как предостережение 37
2. Русская опасность 38
3. Европейский гарантийный пакт 42
4. Компромисс и разоружение 44
V. ЕВРОПА И АМЕРИКА 46
1. Соединенные Штаты Америки и разъединенные государства Европы 46
2. Пан-Америка 48
3. Пан-Америка и пан-Европа 51
VI. ЕВРОПА И ЛИГА НАЦИЙ 54
1. Критика Лиги Наций 54
2. Пан-Европа и Лига Наций 55
3. Реорганизация Лиги Наций 58
VII. ОПАСНОСТЬ ЕВРОПЕЙСКОЙ ВОЙНЫ 63
1. Военная опасность 63
2. Будущая война 65
3. Пан-Европа и мир 67
VIII. ЕВРОПА ПОСЛЕ МИРОВОЙ ВОЙНЫ 70
1. Освобождение Восточной Европы 70
2. Европейская политика и экономика 72
3. Пан-Европа и Версаль 73
4. Малая Антанта 75

Оглавление 119
IX. ГЕРМАНИЯ И ФРАНЦИЯ 77
1. Главная европейская проблема 77
2. Франция на перепутье 80
3. Германия на перепутье 82
4. Шовинисты и европейцы 84
X. НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС 87
1. Сущность нации 87
2. Европейская нация 91
3. Нация и границы 92
XI. ПУТИ К ПАН-ЕВРОПЕ 96
1. Этапы развития пан-Европы 96
2. Пан-Европа и государства 98
3. Пан-Европа и партии 100
4. Противники пан-Европы 103
5. Панъевропейский союз 105
Примечания 107
Панъевропейский союз в датах 112
Автор «Пан-Европы» и семья Куденхове-Калерги 114

граф Рихард H. фон Куденхове-Калерги
ПАН-ЕВРОПА
Редактор Екатерина Айзпурвит
Перевод с немецкого Божены Швегловой и Ирины Абдуллиной
Примечания и перевод предисловия Екатерины Айзпурвит
Художественное оформление Марии Мининой
Корректор Ольга Бортникова
Компьютерная верстка Марии Мининой
Подписано в печать 22.09.2006. Формат 70x100 1/16.
Печать офсетная. Бумага офсетная № 1.
Усл. печ. л. 9,75. Тираж 3000. Заказ 6783.
ООО «Издательский дом "Вита Планетаре"»
127018, г. Москва, Стрелецкая ул., дом 6
тел.: (495) 201-50-56
Отпечатано в ФГУП «Производственно-издательский комбинат ВИНИТИ»,
140010, г. Люберцы Московской обл., Октябрьский пр-т, 403.
Тел. 554-21-86.

МАНИФЕСТ ОБЪЕДИНЕНИЯ ЕВРОПЫ
PAN-EUROPA
1923
Первое издание на русском языке
граф Рихард Николас
фон КУДЕНХОВЕ-КАЛЕРГИ
(1894—1972)
основатель Панъевропейского
союза (1923), Европейского
парламентского союза (1947), он посвятил
свою жизнь идее европейской
интеграции. Еще в 20-е годы прошлого
века этот «европейский провидец»
предсказал II мировую войну,
доминирующее влияние Советской
России в Центральной и Восточной
Европе.
идеи панъевропеизма вдохновляли таких выдающихся
политиков XX в. как А. Бриан, Т. Г. Масарик, У. Черчилль, Ш. де Голль.
В манифесте «Пан-Европа» сформулирована концепция
объединения стран Европейского континента, во многом
определившая характер современного Евросоюза.
Среди произведений Р.Н. фон Куденхове-Калерги —
«Сталин & Со», «Тоталитарное государство — тоталитарный человек»,
«Европа как мировая держава», «Практический идеализм»,
«Европейский народ», «Кризис идеологии», «Новое объединение
Европы».