ББК 84.4 Вл
Х45
Серия «Мастера остросюжетного детектива»
выпускается с 1991 года
© Cover illustration by W. A. Dodge
Печатается с разрешения художника
и агентства Fort Ross Inc.
Художественное оформление С.П. Атрошенко
ISBN 5-218-00320-4
© Состав, перевод, послесловие, торгово¬
издательское объединение «Цснтрпо-
лиграф», 1997 г.
© Художественное оформление серии, тор¬
гово-издательское объединение «Центр-
полиграф», 1997 г.

ИНТРИГАНКА
РОМАН

Посвящается Пэт
Глава 1
—	С ним все в порядке. Еще сто лет проживешь, верно, Кон¬
ни? — пошутил Маркус Фелстед.
Невидимая рука раскачивала голову Коннона вверх-вниз,
вверх-вниз. Когда голова оказывалась наверху, его взгляд выхва¬
тывал огромное поле грязи, протянувшееся до неправдоподобно
далеких ворот. Потом он опять почти утыкался лбом в колени.
И снова вверх. Коннон видел, что Фред Слэтер, эта многопудо¬
вая туша, стоит отдыхает — его любимое занятие при первой же
возможности. Снова голова возле колен. И снова перед глазами
грязь. Одна его гетра сползла. Подтяжка болталась вокруг лодыж¬
ки. Не так-то просто затянуть ее в меру: не слишком туго, чтобы
не передавить вену, и не очень слабо, чтобы не сползли гетры. Но
стоит потрудиться. Иначе, если на волосатых ногах засохнет
грязь, черта с два ее выдерешь. Опять рывок вверх. Но очеред¬
ному-рывкус вниз он сумел воспротивиться.
—	И все-таки, зачем -ця это делаешь? — полюбопытствовал
Маркус.
—	Не знаю, — с уэльским выговором ответил ему кто-то. —
Ведь так всегда делают, разве нет? Вроде бы здорово помогает.
—	Эй, Конни, как ты себя чувствуешь?
. Медленно, с помощью уэльсца, в котором он теперь узнал
своего капитана Артура Эванса, Коннон поднялся.
—	Кажется, нормально, — ответил он. — Что случилось?
—	Это все тот здоровенный лысый ублюдок из их защиты, —
ответил Артур. — Не бери в голову. Я ему это припомню.
5

Позади Коннона раздалось неодобрительное покашливание
рефери, остававшегося до сих пор незамеченным.
—	Я думаю, пора продолжить.
Коннон покачал головой. Над левым ухом тупо болело. Фи¬
гура Маркуса расплывалась перед глазами.
—	Знаешь, Артур, я лучше отдохну несколько минут.
—	Конечно, сынок. Эй, Маркус, помоги ему, пока я разбе¬
русь со всем этим. Хотя теперь, когда осталось всего двенад¬
цать недоносков, готовых сломаться в любой момент, это уже
не имеет значения.
Маркус закинул руку Коннона себе на плечи.
—	Пошли, мой мальчик. Мы засунем тебя в бассейн до того,
как вся остальная грязная орава окажется там.
Они медленно добрались до деревянного барака, служивше¬
го раздевалкой.
—	Забирайся в бассейн и смотри не утони, — сказал Мар¬
кус. — А я вернусь и отомщу за тебя. Игра все равно уже за¬
канчивается.
Предоставленный самому себе, Коннон наклонился рас¬
шнуровать бутсы. И сразу же его резанула боль, словно, вгры¬
заясь в плоть, начала вращаться шестеренка. Он опустил го¬
лову между коленями, и все прошло. Затем поднялся, порылся
в кармане куртки и вытащил пачку сигарет. От затяжки не¬
много полегчало, и он снял вторую бутсу. Однако, решил он,
бассейн ему не по силам. Не такой уж он грязный, да и дви¬
гался не особенно быстро, чтобы вспотеть. Коннон смыл грязь
с рук, умылся, обтерся полотенцем и переоделся.
Когда он повязывал галстук, ввалились остальные.
—	Как дела, Конни? — спросил Маркус.
—	Нормально, спасибо.
—	Вот и отлично! — порадовался за него Маркус. — Давай¬
те в воду, пока в нее не забрался Фред.
Он начал срывать с себя регбистские доспехи. В несколько
секунд бассейн заполнился обнаженными телами, отчего вода
стала выплескиваться через край. Дружный вопль оповестил,
что туда влез Фред Слэтер. Коннон, слегка морщась, наблюдал
эту сцену.
6

— До свидания, Маркус, — сказал он, но его голос утонул
в громком пении товарищей по команде. Он вышел на све¬
жий воздух.
Коннон медленно шел по грязной траве в сторону здания клу¬
ба. Барак, которым пользовался четвертый состав, первоначаль¬
но был единственным помещением, принадлежавшим клубу,
однако прилегающее поле, преподнесенное в подарок от Союза
регбистов, вместе с внушительной ссудой позволили клубу обо¬
рудовать еще две площадки и построить раздевалку. Но даже в
ней душевые не могли вместить более двух команд одновремен¬
но, и поэтому четвертый состав остался в старом бараке.
Коннон мрачно подумал, что вся эта модернизация прошла
мимо него. Сезон, когда открылось здание клуба, стал его по¬
следним сезоном. Все годы в первом составе прошли в ста¬
ром бараке. И теперь, когда он, как дурак, дал уговорить себя
играть, снова попал в старый барак.
Он толкнул стеклянные двери и вошел в общий зал, где на
столах уже ожидали бутерброды и чай.
— Привет, Конни, — окликнул его Хэрст, капитан клуба. —
Играл за четвертых? Как они?
До Коннона дошло, что он этого не знает. Даже не помнит,
каким был счет, когда он покинул поле.
— Я не знаю, как все закончилось, — ответил он. — Меня
сбили, и я ушел раньше.
Хэрст встревоженно посмотрел на него.
— Ты что, не доиграл? Боже правый, лучше присядь.
Коннон налил себе чаю.
— Мне всего лишь тридцать девять, — сказал он. — Ты,
Питер, меня догоняешь, тебе уже почти тридцать.
Хэрст улыбнулся. Он и сам знал, как и Коннон, что это его
последний сезон в качестве капитана.
— Они не выгонят меня, Конни. Я уйду, когда сочту нуж¬
ным.
— Бутерброд, Конни? — спросила одна из обслуживающих
девушек.
Коннон узнал в ней подружку защитника из второго соста¬
ва. Он покачал головой, вспомнив то время, когда Мэри имела
7

обыкновение приходить сюда по воскресеньям. Тогда угоще¬
ние и все остальное было значительно проще. Став женами,
подружки перестали приходить в клуб. Потом они пытались
запретить это мужьям. Затем прекращали настаивать даже на
этом.
— Я бы не стал спешить, — сказал он Хэрсту. — Как твои
дела?
Но тот уже отвернулся, чтобы поговорить с кем-то из коман¬
ды гостей.
Боль снова пронзила голову. Коннон поставил чашку и про¬
шел через зал к дверям, ведущим в бар. Здесь не было никого,
кроме клубного казначея, расставляющего бутылки.
— Привет, Конни, — поздоровался тот. — Не рано ли по¬
жаловал? Ты же знаешь, мы не обслуживаем, пока не закончит¬
ся чаепитие и девушки не приберутся.
— Не волнуйся, Сид. Я хочу просто спокойно посидеть. Там
шумно.
Коннон рухнул в кресло и принялся массировать голову.
Казначей какое-то время занимался своим делом, потом спро¬
сил:
— Как ты себя чувствуешь?
— Замечательно.
Коннон снова закурил.
— Сделай одолжение, налей мне виски, а, Сид?
— Ну ладно. Исключительно в медицинских целях. Смотри,
чтобы эти пьяницы не унюхали.
Он налил виски и передал Коннону:
— Два шиллинга и шесть пенсов.
— А чем плох мой кредит?
— Твой кредит просто великолепен. Это мои счета ни к чер¬
ту. Два и шесть.
Коннон, приподнявшись, полез в карман и вынул деньги.
Потом снова уселся и отхлебнул виски. Но оно не помогло.
Открылась дверь, и в нее просунулась голова Маркуса.
— Вот ты где. Я увидел твою машину и решил, что ты где-
то спрятался. Как самочувствие?
— Не так уж плохо.
8

—	Отлично. Я вижу у тебя стакан. Сид, плесни-ка и мне.
—	Нет.
—	Ладно, придется тебе поделиться со мной, Конни.
Маркус уселся рядом с Конноном. Тот придвинул к нему
стакан.
—	Возьми.
—	Угу. Следи, а то могу и обделить.
Коннон улыбнулся.
Маркус Фелстед был невысоким, лысым и толстым. Кон¬
нон подумал, что его лицо скорее всего подошло бы не толс¬
тяку, а усталому святому. Он не мог припомнить имени свя¬
того, которого имел в виду, но очень ясно представлял себе
картинку в иллюстрированной Библии, натолкнувшую его на
эту мысль. Святой, чья святость подчеркивалась похожим на
космический шлем нимбом, стоял опершись на посох и уны¬
ло вглядывался в даль, не сулившую ничего, кроме пустыни.
Скорее всего сравнение со святым возникало из-за того, что
мясистые щеки Маркуса выглядели довольно странно рядом
с тонкими губами, узким носом и прищуренными умными
глазами, которые сейчас пытливо всматривались в Коннона.
—	Ты точно в порядке, Конни? Обычно ты так легко не рас¬
стаешься со стаканом.
—	Поначалу немного пошатывало. Теперь, кажется, прошло.
Кстати, как мы сыграли?
—	А как ты думаешь? Без двоих игроков и с их запасным в
защите. Представляешь? Запасной для четвертого состава. Гос¬
поди, я прямо помолодел. Они забили еще пару после того, как
ты ушел. Под занавес счет стал тридцать два — тридцать три.
Коннон поразился. Он никак не мог вспомнить счет, по
крайней мере такой, чтобы в итоге получилось нечто подобное.
—	А кто из наших забил?
Маркус как-то странно взглянул на него.
—	О чем это ты? Напрашиваешься на комплимент? Ты за¬
бил, ты, безмозглый козел. На вершине славы, как в старые
времена.
Коннон рассеянно отпил виски. То, что он запомнил в этой
игре, не имело ничего общего с тем, о чем рассказывал Маркус.
9

Распахнулась дверь, и группа юнцов, раскрасневшихся от
игры и растирания полотенцами, ввалилась в бар.
—	Эй, бармен, что это такое? — заорал один из них. — Пора
открывать бар!
—	Он откроется, когда положено, — ответил казначей, — и
потом, я не уверен, что вы достаточно выросли, чтобы вас об¬
служивать.
—	Меня? Лучшего полукрайнего, когда-либо игравшего за
клуб? Да я давно бы уже играл за Англию, если бы моя мать не
родилась ирландкой, и за Ирландию, если бы мой отец не был
англичанином.
— И за Уэльс, если бы ты не крутился вокруг жены Артура
Эванса.
Маркус неодобрительно нахмурился и, подделываясь под
уэльскую скороговорку, бросил в сторону смеющихся:
— Кто-то упомянул меня?
На мгновение повисла напряженная тишина, но только на
мгновение.
— Да это всего лишь Маркус!
— А вдруг не я? — резко ответил тот.
Парочка парней беззаботно прошлась по бару и уселась за
столик.
Еще не остыли после матча, подумал о них Коннон, и дей¬
ствительно талантливые игроки.
— Играли сегодня, Маркус?
-Да.
— Здорово! И как?
— Продули.
— Жаль. Мы выиграли. Первые тоже.
— Такой молодой и способный, а все еще не играешь за пер¬
вый состав?
Юнец улыбнулся на этот выпад.
— Пока нет.. Но я готов. Жду, когда отборочная комиссия
заметит меня. — Он слегка застенчиво улыбнулся Коннону. —
Тебе понравилась моя сегодняшняя игра за линией, Конни?
До этого мальчишка никогда не называл его так. Да и вооб¬
ще Коннон не мог припомнить, чтобы тот хоть как-то. обращал¬
10

ся к нему. Вечно так с этими юнцами — или безразличны, или
фамильярны — и никакого тебе предварительного официально¬
го представления.
Что-то не туда тебя занесло, одернул себя Коннон. Это рег¬
би-клуб, а не светская гостиная.
—	Боюсь, что не видел, — ответил он.
Хэрст заглянул в окошко в стене, отделяющей общий зал от
бара.
—	Порядок, Сид, — сказал он, — все прибрано.
—	К вашим услугам, джентльмены. Маркус, ты остаешься на
вечер?
—	Ну конечно же. Все это время мое законное место за стой¬
кой. Конни, ты остаешься?
— Я и так уже задержался. Мэри ждет меня к чаю.
— Так она не знает, что ты играл?
— Откуда? Я сам не знал, пока Артур не поймал и не излил
на меня поток уэльских слез.
— Тогда счастливо. Завтра увидимся?
— Может быть.
— Давай, Маркус! — раздался крик со стороны бара.
Помещение теперь уже заполнилось, и даже из окошка в
стене высовывались лица. Маркус пробрался сквозь толпу и
вскоре приступил к своим обязанностям бармена.
Коннон подержал во рту остатки виски. Ему не хотелось
уходить, хотя он знал, что уже опаздывает. К тому же он наде¬
ялся попасться на глаза Артуру Эвансу, но маленький уэльсец
то ли избегал, то ли игнорировал его. Коннон улыбнулся про
себя — он просто ищет предлог остаться. Группа молодых лю¬
дей со своими девушками окружили столик, и он поднялся.
— Спасибо, мистер Коннон, — сказала одна из девушек, уса¬
живаясь на его стул.
Коннон неуверенно кивнул ей, надеясь, что узнал одну из
школьных подруг дочери, хотя волосы таинственной вуалью
скрывали лицо. Девушка отбросила волосы назад и улыбнулась.
Он не ошибся. Семнадцатилетняя, сияющая еще не осознан¬
ной ею самой красотой. Кусочек кожицы от помидора застрял
у девушки между передними зубами.
11

—	Вы подруга Дженни, не так ли? — спросил он.
—	Совершенно верно, — ответила девушка. — Как ей нра¬
вится в колледже?
—	Ей там хорошо. Мне кажется, она довольна. Скоро при¬
едет на каникулы. Может, еще встретимся у нас. Ты Шейла,
правильно?
—	Да. Я думаю, все будет зависеть от того, на каком месте я
окажусь в новом реестре друзей Дженни. Мне бы очень хоте¬
лось повидаться с ней.
Коннона покоробило от юношеской прямолинейности, и он
повернулся, чтобы уйти. Продвигаясь к дверям, он услышал
взрыв смеха. На этот раз Артур заметил его.
—	Эй, Конни, ты как, парень? Как голова?
—	Сейчас нормально.
—	Хорошо. Я более-менее разобрался с этим приятелем.
Выпьем?
—	Нет, спасибо, Артур. Гвен придет вечером?
—	Конечно, как всегда. Почему ты спрашиваешь?
— Просто так. Не видел ее давно, вот и все.
— Это потому, что ты всегда так рвешься домой. Почему
Мэри больше не приходит?
Коннон пожал плечами. Секунду он раздумывал, не выло¬
жить ли Артуру весь длинный список причин отсутствия его
жены.
— Наверно, слишком занята, — сказал он. — Я пойду. Счас¬
тливо, Артур.
— Счастливо.
Стоянка была забита битком, и машина Коннона оказалась
заставлена другими. Когда-то на заседании правления он пред¬
лагал, чтобы право доступа в здание клуба распространялось
только на болельщиков, однако такое добровольное сокраще¬
ние доходов не нашло поддержки. Наконец Коннон сумел вы¬
браться со стоянки и погнал машину в ранние сумерки зимнего
вечера.
Он взглянул на часы и только тогда понял, насколько силь¬
но задержался. Коннон слегка прибавил газу. Светофор горел
зеленым. Когда он оказался в двадцати ярдах от него, зажегся
'2

желтый. Коннон с силой вдавил педаль акселератора и проско¬
чил в тот самый момент, когда желтый сменился красным.
Опасаться вроде нечего. На перекрестке ждала переезда все¬
го одна машина, выехавшая справа.
Но она оказалась полицейским патрулем.
Коннон выругался про себя, когда она обошла его и зажгла
сигнал «стоп». Он осторожно подъехал к обочине и заглушил
двигатель. Однако рокот почему-то продолжал звучать в голо¬
ве, и Коннон потер висок, пытаясь отогнать боль. Из машины
впереди вылезли двое в униформах и не спеша направились в
его сторону. Он опустил стекло и с жадностью вдохнул свежий
воздух.
—	Добрый вечер, сэр. Можно взглянуть на ваше водитель¬
ское удостоверение?
Коннон молча достал его и протянул вместе со страховым
свидетельством и техталоном.
—	Спасибо, сэр.
Шестеренки в голове Коннона яростно скрежетали, и он не
смог удержаться, чтобы снова не потереть лоб.
—	Вы нездоровы, сэр?
—	Да нет, все в порядке.
—	Вы пили?
—	Всего немного виски.
—	Ясно. Вы не возражаете против теста? Выдохните, пожа¬
луйста.
Коннон пожал плечами. Полицейский невозмутимо дождал¬
ся отрицательного результата и вернул документы.
—	Благодарю вас, сэр. Вам придется иметь с нами дело, если
и в дальнейшем будете забывать останавливаться перед свето¬
фором. Доброго вам вечера.
—	Доброго вечера, — ответил Коннон.
Вся процедура заняла чуть больше пятнадцати минут, и те¬
перь он еще больше опаздывал. Однако оставшиеся до дома
пять миль проехал с преувеличенной осторожностью — отчас¬
ти из-за полиции, а отчасти из-за головной боли. Сворачивая
на свою улицу, он почувствовал, что в голове прояснилось и
боль исчезла.
13

Коннон осторожно ехал по дороге, освещенной фонарями.
Происхождение этой улицы определялось из ее названия —
Боундери-Драйв (Пограничная Просека). Стоящие по ее левую
сторону добротные особняки строились еще в тридцатые годы
в расчете на тишину и чистый воздух и выходили своими ок¬
нами в ту пору на открытую сельскую местность, простирав¬
шуюся до самых Долин. Теперь же они смотрели на по¬
слевоенную муниципальную застройку, чье название, Вудфилд-
Эстейт (Лесная Усадьба), оставалось единственным напомина¬
нием о том, что здесь когда-то были лесные просторы. Этот
жилищный массив в свою очередь поглотила новая застройка,
и, таким образом, граница отодвинулась на добрые четыре ми¬
ли. Мэри и ее приятельницы-соседки часто сетовали на бли¬
зость застройки, жалуясь на шум, грязь, недостаток мест в
школах и сравнительно невысокую стоимость своих домов.
Однако Коннон подозревал, что именно эта близость за¬
стройки, снижающая стоимость, дала возможность большин¬
ству соседей, так же как и ему самому, купить дом в этом
районе. И даже на таких условиях это оказалось дороже того,
что мог себе позволить Коннон. Однако Мэри хотела хоро¬
шенький собственный домик со скромным садом, и Боунде¬
ри-Драйв предложила приемлемый компромисс между требо¬
ваниями престижа и экономии.
Ворота оказались закрытыми. Коннон остановился на
противоположной стороне улицы и пошел открывать их. По¬
скольку он уже вылез, то прошел по подъездной дорожке и
заодно открыл ворота гаража. Единственным светом в доме
было холодное свечение телевизора, мерцающее сквозь запо¬
тевшие окна гостиной.
Когда он вернулся к машине, возле открытой дверцы со сто¬
роны водителя стоял человек. В нем Коннон узнал Дэйва Фер¬
ни, жильца излома напротив, слывшего невыносимым занудой.
—	Добрый вечер, мистер Коннон. Вы оставили двигатель
включенным. Я только что заглушил его.
—	Спасибо, — ответил Коннон.
Он никогда не знал, как обращаться к этому человеку. Фер¬
ни работал на фабрике, принадлежавшей фирме, где Коннон
14

служил помощником управляющего по персоналу. Но кроме
того, Ферни жил по соседству. И вдобавок ко всему Мэри, как
нарочно, из всех женщин, живущих в- муниципальных домах,
выбрала себе в подруги миссис Ферни.
—	Я открывал ворота, — добавил Конной, забираясь в ма¬
ши ну.
—	Все в порядке, — любезно сказал Ферни. — Я только что
с матча. Вы оттуда?
—	Да, — ответил Коннон, — вернее, нет. Я был на регби.
—	А... Я имел в виду футбол. Мы выиграли, три — один. А
как у вас?
—	О, у нас все нормально.
—	Хорошо. Уж это регби! Вы любите устраивать из игры
свалку. Моя жена видела как-то в новостях.
—	Да, я и сам попадал в такое.
Коннон повернул ключ зажигания и почувствовал, как в го¬
лове словно повернулась шестеренка, боль пробудилась вместе
с ревом мотора, но тут же утихла.
—	Вам плохо? — спросил Ферни.
— Нет-нет, спасибо.
— Тогда всего хорошего.
— Всего хорошего.
Коннон вырулил с улицы на свою подъездную дорожку, рез¬
ко нажав на тормоз, когда переросшие кусты золотых шаров
хлестнули по крылу машины. Он привык к этому звуку, но се¬
годня вечером он застал его врасплох. Двигатель заглох и за¬
велся только со второго или третьего оборота.
Наконец он аккуратно заехал в гараж, заперев ворота изнут¬
ри, а сам вышел через боковую дверь, ведущую на кухню.
В грязной раковине валялись чашка с блюдцем, тарелка и
нож с вилкой. Из гостиной доносились музыка и голоса. Кон¬
нон внимательно прислушался: слава Богу, источником звуков
был всего лишь телевизор. Он снял пальто и повесил его в гар¬
деробной. Некоторое время постоял, рассматривая себя в зер¬
кале над умывальником, затем машинально поправил галстук
и прошелся расческой по редеющим волосам. Потом, поняв,
что тянет время, усмехнулся своему отражению, пожал плеча¬
15

ми и, смущенно поморщившись от театральности этого жеста,
двинулся по направлению к гостиной.
Дверь в гостиную оставалась распахнутой настежь. Только
мерцание телевизора освещало полутемную комнату. Артист
пел, а на заднем плане группа танцовщиц в коротких юбках
исполняла танец, представлявший собой непристойные дви¬
жения. Жена Коннона развалилась в кресле с высокой спин¬
кой, которое тот считал своим. Он видел лишь плечи жены
да руку, свесившуюся до пола, где стояла пепельница с недо-
куренной тлеющей сигаретой. Металлический поднос запол¬
няли окурки. От непогашенной сигареты окурки на подносе
начали тлеть, и Коннон поморщился от неприятного запаха.
—	Привет, — сказал он, все еще стоя в дверях. — Извини,
что опоздал.
Казалось, музыка и танцы достигли апогея. Рука жены слег¬
ка шевельнулась, что означало ответ на приветствие и просьбу
не мешать, исчезнуть.
Коннон на мгновение позволил своему взгляду задержаться
на лице певца с широко открытым ртом крупным планом и
сразу сменившем его другом крупном плане — вздрагивающих
женских грудях. Сигаретный дым перехватил горло.
—	Пойду выпью чаю, — сказал он и повернулся, закрыв за
собой дверь.
На кухне Коннон обнаружил ломоть запеченного окорока —
его доля обеда, остатки которого валялись в раковине. Но сто¬
ило ему положить окорок на тарелку и зажечь под чайником
газ, как у него снова закружилась голова и на этот раз еще и
подступила тошнота. Он зажал рот носовым платком и, шата¬
ясь, двинулся вверх по лестнице. В голове мелькнула отдален¬
ная мысль о том, что он хорошо вышколен. Если бы его вы¬
рвало в туалете внизу, это могло причинить Мэри беспо¬
койство. Но как только он добрался до второго этажа, его ко¬
лени подогнулись и желудок почти начисто вывернуло наиз¬
нанку. Вытерев рот, он поднялся, ухватившись за ручку двери,
ведущей в спальню.
В следующий момент Коннон рухнул на постель, и завертев¬
шиеся в голове колеса помчали его во тьму.
16

—	Мы что, так и будем смотреть эту ерунду? — спросил Дэйв
Ферни.
—	Как хочешь, — ответила его жена. — Тебе же нравится
такое. Все эти девицы. Должно быть, ты стареешь.
—	Да, я слишком стар для этого.
Элис Ферни посмотрела на мужа с улыбкой, в ней была иро¬
ния и что-то еще.
—	Слишком стар для чего?
—	Ты не собираешься его выключать?
—	Тебе надо, ты и выключай.
—	Не я включал его.
—	Ну да, я. Включила, чтобы ты смог посмотреть результа¬
ты своего драгоценного футбола после того, как вернешься со
своего драгоценного матча. И даже записала их для тебя на бу¬
мажку, когда ты не пришел вовремя. Хочешь взглянуть?
Ферни дотянулся до ручки кресла жены и взял листок.
—	Спасибо, — буркнул он.
Певец снова появился на экране, на этот раз один. Он пел
балладу. Его голос вибрировал от избытка чувств.
—	Ради Бога, выключи эту чертовщину!
Элис вскочила и со злостью выдернула вилку из розетки.
—	Я не понимаю, что с тобой творится последнее время.
Мое терпение скоро лопнет. Ни одна женщина не выдержала
бы того, что приходится выносить мне.
Ферни проигнорировал высказывание жены и уставился в га¬
зету, но та знала, что на самом деле он не читает. Она стояла
посреди комнаты, пылая от злости. Ему было немногим больше
тридцати — столько, сколько и ей, однако расплывшееся лицо и
отвисший живот делали Дэйва старше. Обычно этот контраст с
ее собственной внешностью доставлял Элис удовольствие. Те¬
перь же она поморщилась от отвращения. Потом злость так же
быстро исчезла, как и появилась. Элис снова села.
—	Ты все еще не хочешь чаю?
—	Нет, дорогая, я же сказал тебе, что не голоден.
—	Тебя что-то беспокоит, Дэйв? Ты хорошо себя чувствуешь?
Элис разозлилась на себя за беспричинное раздражение, с
которым всегда высказывала заботу о здоровье мужа.
17

—	Нет. Со мной все в порядке.
—	Ты сегодня задержался.
—	Да, извини. На стадионе было много народу. Да еще по
пути я встретил его светлость.
Дэйв кивнул в сторону окна, выходившего на улицу. Элис,
будто не поняв намека, спросила:
—	Кого ты имеешь в виду?
—	Ты знаешь кого. Коннона. Чертова придурка.
—	За что ты так? Что он тебе сделал?
— Ничего, — проворчал Дэйв. — Я его просто не перевари¬
ваю, вот и все. Чересчур сдержан и далек от меня.
— Он такой и есть. Дальний.
—	Что?
— Дальний полукрайний. Его роль в регби. Мне Мэри рас¬
сказывала.
Ферни расхохотался.
— Дальний полукрайний, а? Это здорово. Ну, подожди, я
расскажу ребятам в цеху. Ему это подходит.
— И все же ты не прав. Когда я встречаю его, он всегда лю¬
безен со мной. Прямо-таки мил. Может быть, немного чопо¬
рен, но это из-за застенчивости.
— Если он застенчив, какого черта персоналом ведает, раз¬
ве не так? И к тому же он — сноб.
Элис с издевкой рассмеялась.
— А я-то думала, в этом скорее можно обвинить Мэри Кон¬
нон, а не его.
Ферни отрицательно покачал головой.
— Она совсем не то. Ей хотелось бы что-то собой представ¬
лять, но она знает, что она никто. А этот'верит в то, что он и
вправду что-то из себя представляет. Недаром он в членах это¬
го чертова регби-клуба состоит.
— Дэйв, не сходи с ума. Теперь другие времена. В регби иг¬
рает кто угодно. Соседский Стэнли, сын Мэйси Куртис, тоже
в клубе.
— Ну и что? Все равно так быстро ничего не изменится. А
уж эта их игра! Узаконенный бандитизм. А после матча они
всякий раз поют похабные песни, как пацаны. И просто са-
18

тансют, если кто-нибудь из наших парней выскочит на поле
или с трибун крикнет: «Дерьмо».
— Не заводись, Дэйв.
— Ладно, не буду. Кажется, мне захотелось чаю.
Элис встала и вышла на кухню.
— Я расскажу тебе кое-что о твоем душке дальнем полукрай-
нем, — вдогонку ей крикнул Дэйв.
— И о чем же?
— Он, должно быть, сегодня перебрал. Его слегка шторми¬
ло. Чуть не въехал в парадные двери дома прямо через газон.
Элис вернулась к дверям гостиной.
— На него это не похоже.
— Да ну? Только не говори, что слышала о нем одни похва¬
лы от мадам Мэри.
— Она вообще не много говорит о нем.
— Не понимаю, что ты так носишься с ней. У вас и общего-
то только возраст.
Возмущенная Элис шагнула вперед.
— На что ты намекаешь? Я младше ее на десять лет, если
не больше.
Ферни поймал жену за руку и притянул к себе на диван.
— Ей так много? Кто бы подумал — она хорошо сохрани¬
лась. И надо полагать, баба не промах.
— Не понимаю, о чем ты, — сказала Элис, вырываясь.
— Должно быть, она окрутила его молодым, совсем моло¬
дым. Ему ведь только тридцать девять.
— Откуда ты знаешь?
Ферни не ответил и продолжил:
— У них ведь дочь...
—	Дженни.
—	Да, Дженни. Она уже в колледже. Его точно окрутили
молодым. А девчушка прехорошенькой выросла.
—	Дэйв, хочешь чаю?
Смуглая рука Ферни цепко обхватила талию жены.
Он задумчиво посмотрел ей в лицо, затем свободной рукой
нежно сжал ее ногу повыше колена.
—	Нет, — сказал он, — мне кажется, я снова передумал.
19

Дженни Коннон никак не могла решить, как поступить с
рукой, лежащей на ее колене. Способность к адаптации —
важнейшее качество для учителя, говорил сегодня на утрен¬
них занятиях ее преподаватель. Необходимо уметь справлять¬
ся с неожиданной ситуацией.
Но поскольку она сама устроила так, что ее соседка по ком¬
нате ушла, и сама повернула ключ в замкек чтобы предотвра¬
тить непредвиденное вторжение, ситуацию нельзя было считать
совсем уж неожиданной.
—	Ты и в самом деле хочешь стать учителем? — бодро спро¬
сила Дженни.
Энтони (он настаивал на полном имени) почти девичьим
жестом отбросил волосы назад, но не той рукой, что лежала на
колене Дженни, и улыбнулся.
—	Если ты имеешь в виду, чувствую ли я призвание, то нет.
Если хочешь сказать, не подавлены ли чем-то извне мои при¬
родные наклонности, то ответ аналогичен — нет. Учеба в кол¬
ледже менее противна, чем большинство других альтернатив, к
тому же она отвечает желанию моих родителей. И тем не ме¬
нее, думая о каникулах, я чувствую, как велико мое призвание
к ничегонеделанию.
Энтони Уилкис на данный момент, несомненно, был самым
привлекательным парнем в Южно-Йоркширском педагогичес¬
ком колледже. А поскольку он учился на третьем курсе, а Джен¬
ни только на первом, возможность-развить их отношения ока¬
залась ограничена временем. Дженни решила, что должна
чувствовать себя польщенной, поскольку она оказалась второй
по счету из всех первокурсниц, на кого пал выбор Энтони. Ее
старшая подруга со второго курса с некоторой грустью уверя¬
ла, что Энтони весьма .разборчив. Элен, соседка по комнате,
подтвердила это со знанием дела, поскольку побывала в роли
его избранницы первой из их курса. Это давало Дженни уве¬
ренность, что она хорошо осведомлена об" опасности, которая
ее подстерегает, однако, несмотря на предостережения, обна¬
ружила, что при всем этом оказалась обезоружена. Энтони был
одним из немногих знакомых Дженни, кто мог произнести
длинную, связную тираду, как в пьесе. Большинство ее друзей
20

с трудом могли связать больше чем две дюжины слов за раз, за
исключением тех случаев, когда рассказывали анекдоты, а тех,
кто умел говорить долго, заносили в список зануд, которых сле¬
довало избегать.
Однако Энтони говорил красноречиво, интересно, без за¬
минок в поисках слов, не перескакивая с темы на тему, не уп¬
рощая грамматики, не усложняя синтаксис, что, как уверял
лектор по лингвистике, является истинной основой разговор¬
ного языка-
Речь Энтони, определила про себя Дженни, служила привле¬
кающим и одновременно отталкивающим маневром, который
был очевиден и как бы лежал на поверхности его способа обо¬
льщения. Даже легкий налет театральности работал на него,
создавая слегка нереальную и поэтому неопасную на первый
взгляд ситуацию. Однако под всем этим, в глубине...
Выходит, единственным спасением было одно — держаться
на плаву, не нырнуть в эту глубину. Поэтому Дженни, как за
спасительное бревно, ухватилась за его слова о родителях.
—	Это так важно, чтобы твои родители были довольны?
—	Ну конечно. Это важно — чтобы все, кто этого заслу¬
живает, оставались довольны. И если есть такая возможность,
даже те, кто не совсем заслуживает. И дело тут не в деньгах.
У моего отца четкая шкала ценностей. Он дает мне тщатель¬
но просчитанную сумму, необходимую для того, чтобы довес¬
ти мое обеспечение до /ровня, достаточного для безбедного
существования. Меньше — недостаточно, а больше — рос¬
кошь. Поэтому я не получаю ни больше, ни меньше ни под
каким предлогом. И наконец, полностью исключено исполь¬
зование денег в качестве награды или наказания.
—	Он похож на банкира-пуританина.
—	Вовсе нет. Если тебе хочется соединить религию отца с
его профессией, то ты могла бы назвать его мясником из Эс¬
тон-Вилла. Мать время от времени присылает мне добавочную
сумму. Но, как я_ сказал, это не меняет сущности вопроса. Все
дело в том, что, хотя мои родители во многом считают меня со¬
вершенно непостижимым, они чувствуют естественную природ¬
ную потребность делать мне приятное, так же, как и я им.
21

—	Ты хочешь сказать, что любишь их? — спросила Дженни,
невольно пытаясь смутить Энтони.
—	Ну конечно. Я что, неясно выразился? Тогда извини. А
ты любишь своих родителей?
—	Да, мне кажется, что да. Мой отец... я очень люблю его,
и мы очень много значим друг для друга. В смысле возможнос¬
ти высказаться и понять друг друга, но мать совсем другая. Она
меня часто раздражает. Иногда хочется накричать на нее.
—	Но ты этого никогда не делаешь?
Дженни улыбнулась. Она всегда старалась сдержать улыбку,
поскольку полагала, что рот у нее растягивается до ушей и мож¬
но подумать (если бы она их не пересчитала), будто зубов в нем
в два раза больше, чем у всех остальных людей. Но Дженни все
время забывала об этом.
А Энтони Уилкис радовался ее забывчивости.
— Да нет, иногда срываюсь. Сейчас я быстренько обрисую
ее психологический портрет. Скорее всего он будет не очень
приглядным. Мать немного сноб, она использует меня, что¬
бы. допекать отца, которого третирует каким-то непонятным
образом. Она несколькими годами старше, но я напоминаю ей
об этом только в самом крайнем случае. Не знаю почему, но
я уверена, что после стольких лет тщеславных надежд и уяз¬
вленного самолюбия всякий намек на ее возраст смертельно
оскорбляет ее. И тем не менее иногда мать нравится мне боль¬
ше, чем отец, хотя отца я люблю сильнее.
Дженни самокритично сравнила свой монолог с тирадой
Энтони. Все-таки не так уж и плохо. А некоторая сбивчивость
речи происходила от противоречивости ее чувств. Возможно,
она сумела бы выразить свои мысли более гладко, если бы не
ощущала так остро напряженность домашней обстановки, ат¬
мосферу борьбы в семье.
Энтони сочувствующе погладил ее по колену. Дженни по¬
няла, что попытка удержаться на плаву по каким-то причинам
потерпела неудачу. Она и не заметила, как откровенный раз¬
говор еще более сблизил ее с Энтони. Теперь ей следовало быть
особенно бдительной. Свободной рукой Энтони обнял Джен¬
ни за плечи. Она повернулась к нему, и он поцеловал ее. Нуж¬
22

но что-то предпринять по поводу другой руки Энтони. Но не
сейчас. Мини-юбка и колготки, сонно думала она. Действие и
противодействие. Конечно, теперь его атака более настойчива,
чем вначале, только вот оборонительные рубежи тогда были
сильнее. На лице Дженни снова расплылась улыбка, встречен¬
ная еще более жарким поцелуем.
Ей придется отложить свое решение о его руке на потом.
—	Господи, Маркус, где ты, черт возьми, пропадал? Ска¬
зал — только на полчаса, а вышло все полтора.
Маркус Фелстед протиснулся под откидной доской в бар.
—	Извини, Тед. Немного задержался. Ладно, возьми пинту
за мой счет и иди. А когда тебе выпадет дежурить в субботу, я
тебя подменю.
—	Идет. И я выпью, а то вертелся тут как черт, некогда было
даже глотка сделать с тех пор, как ты ушел.
—	Давай, тебе не повредит. Будешь в надежной кондиции,
когда начнется схватка из-за девочек...
—	Надеюсь. Их что-то немного сегодня. Счастливо, Маркус.
Пока, Сид.
Сид Хоуп, казначей клуба, неодобрительно взглянул на Мар¬
куса.
—	Очень мило с твоей стороны прийти нам на помощь.
—	Кончай, Сид. Я оставил Теда за себя. -
—	Теда? Ты видел его за кассой? У него какая-то собствен¬
ная десятичная система исчисления. И все же, где тебя носи¬
ло? Рыскал в поисках добычи?
—	Ничего серьезного. Просто прошелся.
Взрыв громкого женского смеха перекрыл шум и возбужден¬
ный гул в баре. Маркус обернулся. Сидящая в дальнем углу
женщина, которую окружали с полдюжины мужчин, оказалась
именно той, кого он ожидал увидеть, услыхав смех. На ней бы¬
ло платье для коктейля с глубоким вырезом, строгая белизна
которого подчеркивала смоляную черноту волос и серебристый
блеск колготок. Она улыбалась молодому человеку, склонивше¬
муся к ней и, по-видимому, что-то рассказывающему.
23

Казначей проследил за взглядом Маркуса и покачал головой.
~ Только и жди неприятностей, — заметил он.
—	О чем ты?
—	Ты же знаешь Артура. Он тут весь вечер метался, как кот
по раскаленной крыше, в ожидании своей ненаглядной жены.
Наконец с полчаса назад отправился за ней. Решил, что она,
вероятно, забыла прийти сюда. Как же, забыла! Только он за
порог, она вплывает в зал — ни дать ни взять носовая фигура
на славном корабле Венеры. И конечно, уже через две мину¬
ты ее столик уставлен напитками, притом, что зал набит бит¬
ком как ни один другой в графстве и к бару не подступиться.
А она сидит в окружении даровой выпивки и поджидает Ар¬
тура.
Сид пододвинул две пинты клиенту и снова посмотрел на
Гвен Эванс.
— Господи, — сказал он, — что за сиськи! С тех пор как
Нэнси Дженнингс сбежала с каким-то бродягой, ничего подоб¬
ного здесь не встречал. Да еще Мэри Джеймс, я имею в виду
Коннон, она единственная могла похвастаться лучшими.
— Жена Конни?
— Да. Сейчас она не часто появляется здесь. К слову ска¬
зать, Конни тоже. Но я припоминаю прежние времена. Есть о
чем пожалеть! Конни уже женился, когда ты приехал сюда, так
ведь, Маркус?
— Да, только что женился.
— Должно быть, он не слезал с нее круглые сутки. Не уди¬
вительно, что после этого он утратил форму. Господи! А ког¬
да-то претендовал на звание капитана. Лучшего, какой у нас
только был. С тех пор и не заикался. А все из-за любви.
Маркус налил себе виски.
— Он сломал себе лодыжку.
— Ну да. Я ни на что не намекаю, но их малышка появи¬
лась на свет слишком быстро. Как подача Конни, говорили
тогда. И то, что он взял на себя грех, не могло помочь. Но
как-то они поладили. С тех пор я почти не видел Мэри. Но
все это давно было. А теперь Гвен. И Нэнси Дженнингс. Одни
неприятности от таких.
24

—	Значит, Сид, ты выдвигаешь теорию, что женщины с
пышными грудями являются причиной неприятностей?
—	Не то чтобы теорию, но чаще всего так и бывает, ска¬
жешь, нет?
—	Мэри Коннон, насколько я знаю, никогда не являлась
причиной неприятностей.
—	Как я уже сказал, после замужества она почти не появ¬
лялась здесь. Завязала. Это самое подходящее слово. Мэри на
шесть лет была старше Конни, ты ведь знаешь?
—	И сейчас тоже, не так ли?
—	Ты прекрасно понимаешь, что я имел в виду. Она погуляла
здесь вволю. Точнее, не здесь. В ту пору этой чертовой забегалов¬
ки еще не было. Помнишь нашу чайную? Никаких тебе полиро¬
ванных полов. Того гляди ногу занозишь прямо через ботинок.
А потом она превратилась в «Птицу в руке». Нет, Мэри тогда по¬
ступила правильно, во всяком случае, в ее положении. Вышла
замуж за мужчину на шесть лет младше себя. И почти перестала
появляться здесь. А Нэнси Дженнингс смылась подальше с глаз.
Нет, неприятности начинаются, когда выходят замуж за кого-то,
кто на десять лет старше и выставляют свои прелести на всеоб¬
щее обозрение. Эй, послушай-ка, если ты хочешь еще одно вис¬
ки, то сначала заплати за предыдущее.
—	Извини, Сид. Вот тебе за то, а вот и за это. Отметил?
Однако Сид, забыв о нем, смотрел в зал.
—	Ну вот, пожалуйста, — тихо пробормотал он, — что и сле¬
довало доказать.
Маркус никогда еще не видел, чтобы человек в прямом
смысле почернел от гнева, однако лицо Эванса, появившегося
в дверях, было почти черным. Толпа расступилась перед ним,
образовав проход, который вел прямо в тот угол, где сидела его
жена. Она подняла глаза, улыбнулась ему, а потом вновь уст¬
ремила взгляд на молодого человека, любезничавшего с ней.
Однако тот тоже заметил Артура и, кажется, потерял охоту к
дальнейшей беседе.
С невероятным усилием, заметным для всех, кто наблюдал
за ним (а это делало не менее чем три четверти зала), Артур на¬
правился к стойке. Маркус почти почувствовал то усилие воли,
25

которым Эванс заставил повернуться свои широкие плечи. За¬
тем последовало туловище. И наконец ноги.
Маркус быстро поднес стакан к дозатору виски. И повторил
это движение.
— Артур, старина, я угощаю. Заворачивай сюда и расскажи
нам о своем детстве среди зеленых лощин старого Уэльса.
Эванс выпил залпом.
— Спасибо, — сказал он.
Через его плечо Маркус увидел, как Гвен, словно ненароком,
оставила группу парней в углу. Обмениваясь репликами то с
одним, то с другим, она непринужденно прошла через бар и
появилась за спиной мужа.
— Привет, дорогой. Не угостишь меня? Я без денег, а что¬
бы меня весь вечер угощали твои друзья, как-то нехорошо.
— Где ты была, Гвен?
Она насмешливо улыбнулась.
Господи, до чего же хороша, подумал Маркус.
Сид, жаждя поделиться своим восхищением, больно пнул
Маркуса в лодыжку.
— О, я устала ждать и пришла сама.
— Но ты собиралась прийти с Диком и Джой.
— В самом деле? Я и забыла.
— Они заходили за тобой.
— Наверное, я тогда уже ушла.
— Сюда? Что-то ты слишком долго добиралась, не так ли,
моя девочка?
— Ты хочешь поссориться, Артур?
Гвен чуть повысила голос, только чтобы привлечь внимание
тех, кто был рядом.
Маркус взглянул на Артура. К его удивлению, тот, похоже,
обдумывал суть вопроса.
— Нет, — наконец спокойно произнес он.
— Тогда давай выпьем. Маркус, дорогой, не можешь ли ты
добавить немного джина к этому ломтику засохшего лимона —
жалкому остатку некогда благородного фрукта.
— С удовольствием, мадам, — ответил Маркус. — С преве¬
ликим удовольствием. — И он не кривил душой.
26

Два часа спустя, где-то в начале двенадцатого, он потушил
свет в баре. С улицы доносился шум отъезжающих машин. Не¬
терпеливые гудки. Голоса. Чье-то пение.
Когда Маркус проходил мимо мужского туалета, дверь отво¬
рилась и оттуда вывалилась громадная фигура.
—	Маркус, — пробормотал человек.
—	Тед! Боже, ты здорово перебрал. Пошли, старина. Надо
доставить тебя домой.
Рука об руку они отправились в сторону стоянки.
Дженни Коннон открыла дверь, чтобы впустить подругу.
—	Привет, — радостно произнесла вошедшая. — Я не слиш¬
ком рано? Уже двенадцатый час.
—	Ты хотела сказать, не слишком поздно? — насмешливо
поправил Энтони. — Здравствуй, Элен. Ладно, надо идти. Еще
увидимся. Пока.
Дженни смотрела, как он удаляется по коридору.
—	Хорошо провела время? — спросила Элен.
—	О да, — неуверенно ответила Дженни, закрывая дверь.
Она надеялась, что поступила правильно.
—	Сейчас одиннадцать часов десять минут, — объявил с яв¬
ным облегчением телеведущий. — Вы смотрите...
Элис Ферни выключила его на середине фразы и зевнула.
—	Я ложусь. Ты идешь?
Ее муж стоял позади нее, уставившись в окно на сад перед
ним.
—- Нет, дорогая. Ты ложись. Я поднимусь через несколько
минут.
—	Что ты там высматриваешь?
—	Ничего. Мне показалось, что я видел этого проклятого
черно-белого соседского кота, который раскапывал мой газон.
Иди.
—	Тогда спокойной ночи.
—	Спокойной ночи.
27

А через дорогу, в темном холле своего дома, стоял бледный
Сэм Коннон и держал в дрожащей руке телефонную трубку.
Позади него в гостиной, вытянувшись в кресле с высокой
спинкой, которое он теперь ни за что не захотел бы назвать
своим, лежала его жена.
Она была мертва, и сомнений в этом не могло быть.
Глава 2
Старший следователь Эндрю Дэлзиел был крупным мужчи¬
ной. Когда он снимал свой пиджак и вешал его на спинку сту¬
ла, на ум приходило сравнение с бедуинской палаткой. У стар¬
шего следователя была большая седеющая голова, большие
глаза — близорукие, но видящие все насквозь, несмотря на
очки в толстой оправе, и крупный нос, который Дэлзиел про¬
чищал носовым платком цвета хаки и величиной в полтора
квадратных фута. В свое время Дэлзиел считался злейшим вра¬
гом всех нападающих, но это было до того, как скорость и
проворство стали цениться значительно выше, чем абсолют¬
ная непробиваемость. Благодаря тому же свойству, преобла¬
давшему в нем над всеми остальными, Дэлзиел и оказался в
своей теперешней должности.
Старший следователь, казалось, был создан для насмешек.
Но это был спорт для смелых, и возможно, именно потому он
представлялся особенно привлекательным сержанту полиции
Питеру Паско, который, будучи на двадцать лет младше своего
шефа, имел ученую степень по социологии и читал книги по
криминалистике.
Дэлзиел откинулся в кресле и энергично почесал в паху. Не
машинально — он ничего не делал без причины, — а с очевид¬
ным наслаждением. Так чешется в свое полное удовольствие
собака, заметил однажды констебль участка на недостаточно
далеком расстоянии от Дэлзиела, обладавшего необыкновенно
острым слухом. Однако тому понравилось сравнение, и все обо¬
шлось.
— Ты бы видел его, Паско! — воскликнул старший следова¬
тель. — Он обошел их защиту, как слаломист флажки. А он здо¬
28

ровый парень, имей в виду. И до сих пор такой. Но тогда осо¬
бенно. Это тебе не какой-нибудь, черт побери, уэльский недо¬
мерок, а солидного сложения английский полукрайний. Как мы
ревели! Если бы мы были отборочной комиссией, не миновать
ему капитанства во «Львах».
—	Да, сэр, — согласился сержант Паско с терпеливой снис¬
ходительностью человека, уверенного в интеллектуальном пре¬
восходстве футбольной ассоциации.
—	А каким красивым было его восхождение! Он шел на¬
прямую вверх! Всегда искал кратчайший путь. И нашел-таки
его в ту пору, черт побери. Его, как и следовало ожидать,
взяли на отборочную игру. И вдруг — бах! — подвернулась
лодыжка. Всего за неделю до отбора. И не то чтобы его спе¬
циально подбили. Просто была схватка за мяч. А Конни — он
такой был — никогда не боялся ввязываться в драку. Надеж¬
ный защитник, стремительный нападающий. Однако после
того случая он в отборные матчи не попадал. Играл еще во¬
семь лет. Без труда занимал достойное место в клубе. Дюжи¬
ну раз выступал за графство. Но никогда больше не мечтал
стать капитаном. И все же он был отличным проходным, ве¬
ликим игроком.
Дэлзиел несколько раз кивнул и мечтательно улыбнулся, слов¬
но вспомнил о чем-то.
—	Великий игрок.
—	Поэтому он вряд ли способен на убийство, не так ли? —
Паско надеялся иронией вернуть своего непосредственного на¬
чальника к делу, которое им предстояло расследовать.
—	Скорее всего не способен. Или совершил бы его не та¬
ким образом. Он бы поработал головой. Что, — добавил Дэл¬
зиел, вставая и подходя к окну, — следует делать тебе, Паско,
прежде чем отпускать шуточки на мой- счет.
Паско не желал сдаваться.
—	Может быть, он и работает головой. Возможно, что он,
как говорят в спорте, финтит.
Дэлзиел распахнул окно, с треском отдирая присохшую
краску, и впустил изрядную струю ледяного воздуха, сразу же
заполнившего комнату.
29

—	Еще никто и никогда не смог одурачить меня. Определи для
себя человека и кати на него бочку — наверняка собьешь с ног.
—	На какого человека?
—	Нет, — возразил Дэлзиел, так громко хлопнув себя по
ляжке, что Паско вздрогнул, — на данном этапе вопрос в том,
что за бочку, черт побери. Ну как, достаточно мудрено для ва¬
шего высшего образования, а?
Паско привык к шуткам по поводу своего образования, еще
будучи констеблем, однако Дэлзиел оставался единственным,
кто продолжал шутить на этот счет и по сей день.
Беда в том, думал Паско, глядя на могучую спину, способ¬
ную заполнить свет, но не перекрыть поток холодного возду¬
ха, что Дэлзиел искренне верит, будто его все любят. Он счи¬
тает себя чертовски неотразимым.
—	И все-таки, что ты вытянул из него этой ночью?
—	Не много. Когда я появился там, доктор накачал его ус¬
покоительными и оберегал как ангел-хранитель.
Дэлзиел высморкался.
— Тъ\ бы видел его. Когда я приехал туда, бедняжку уже
засунули в постель. Я хотел заняться им, пока железо горячо.
— Да, сэр. Ранней пташке больше корма перепадает.
— Только если она знает, как взяться за дело, Паско.
На лице Паско не появилось даже тени улыбки. Он про¬
должал:
— В любом случае к одиннадцати часам железо почти ос¬
тыло. Она была мертва по меньшей мере три часа, может, все
пять. Полагаться на фактор комнатной температуры — дело
ненадежное. Очевидно, в доме топили, однако ко времени на¬
шего прибытия помещение выстудилось. Ведь прошлой ночью
резко похолодало.
— Чертовы эксперты’..Только и знают, что отделываться при¬
близительными данными. Я это и без логарифмов сделать могу.
— Но причина смерти указана точно, не так ли, сэр?
— Да уж.
Дэлзиел стал рыться в бумагах, разбросанных перед ним на
столе. Паско постарался не показывать своего возмущения хо¬
рошо знакомым ему беспорядком.
30

—	Ну вот. Трещины в черепе... костные осколки во фрон¬
тальных долях мозга... в результате удара металлическим пред¬
метом, возможно цилиндрической формы... удар нанесен с
большой силой в центр лба... возможно достаточно длинным
предметом, чтобы за него можно было ухватиться обеими ру¬
ками. Да, велика помощь. Может, они еще что-нибудь нашли?
—	Нет, сэр.
—	Я и сам мог бы догадаться, что нет, а? А где он сам?
Паско сдвинул накрахмаленную белую манжету, чтобы взгля¬
нуть на часы.
—	Машина отправилась за ним полчаса назад.
—	Наверное, ждут, пока он позавтракает. Искренне надеюсь
на это. Ему понадобятся все его силы.
Брови Паско взлетели.
—	Я думал, что вы...
—	Не думаю, что он сделал это? Но я могу ошибаться. Та¬
кое случалось. Дважды. Но в любом случае, если это только не
совершено по случайности кем-то посторонним, Коннон дол¬
жен знать, почему ее убили. Он может и не подозревать, что
знает. Но должен знать.
—	Значит, мы исключаем версию убийцы-незнакомца?
—	Мы! Мы! Ты же, черт возьми, не мой семейный доктор.
Нет, я не исключаю. Но если ты заглянешь в свой проклятый
научно обоснованный рапорт, то прочтешь там, что она, по
всей видимости, сидела в спокойной позе.
—	А не могли ее ударить сзади? Допустим, молотком с не¬
большой головкой? Таким образом, мы получаем силу...
—	Никуда не годится, Паско. Ты что, не видел, какой высо¬
ты спинка у этого кресла? И к тому же она полулежала. Пона¬
добились бы руки, как у орангутанга. Нет, я считаю, что это
кто-то, кого она знала достаточно хорошо.
—	И насколько это сужает поле поиска?
Дэлзиел ухмыльнулся сальной улыбкой.
—	Не так сильно, как ты полагаешь. Двадцать лет назад лю¬
дей, отлично знавших Мэри Джеймс по регби-клубу, нашлось
бы до черта. Я сам кое-что поимел. А такого рода знакомства
не забываются.
31

—	Судя по вашим словам, она была профессионалкой.
—	Не пойми меня неправильно, сынок. Она не была ни
профессионалкой, ни даже страстной любительницей. Просто
ей нравилась бесшабашная жизнь. Такие есть в любом клубе,
где выпивка покрепче и танцы позажигательнее. Девушка, ко¬
торая не краснеет, когда слышит похабные песни. Которая
может даже подпеть. Она любила веселое общество, а не то,
чтобы ее лапали по углам. Однако ей положено было иметь
много поклонников. И время от времени ей приходилось сда¬
вать позиции.
— И Коннон воспользовался случаем?
— О нет. Это она воспользовалась случаем. Опытный чело¬
век остерегается веселой девицы, которая, перевалив двадцати¬
пятилетний рубеж, остается непристроенной. Однако молодые
парии оказываются легкой добычей. Й к тому же их легко на¬
пугать.
— Напугать?
— Поженились они ужасно скоропалительно. А восемь ме¬
сяцев спустя у них родилась девочка. Преждевременно, как они
всем говорили.
Последовавший за этими словами скрипучий смех резанул
слух Паско.
— Но ты сам все узнаешь об этом, мой мальчик. Сходи в
клуб в обеденное время. Там всегда полно народу. Поболтай с
одним-другим. Все они жадны до сплетен. Выясни — может,
кто-то что-то знает. Вот я составил список — кто есть кто в
этом клубе. Он, конечно, не совершенен, но даст тебе представ¬
ление, с кем ты разговариваешь — с его ли знакомым, или с
ее, или этот человек и вовсе их не знает.
Дэлзиел протянул сержанту неряшливый лист большого
формата, один угол которого выглядел так, как будто от него
прикуривали.
— На данном этапе ты подходишь лучше всего. Если мы не
разберемся с этим за пару дней, я сам загляну туда выпить. К
тому времени обстановка разрядится и они будут воображать,
будто сами выуживают из меня информацию.
В то время как все будет наоборот, подумал Паско.
32

Дэлзиел повернулся к окну и пару раз глубоко вдохнул, не¬
терпеливо барабаня пальцами по подоконнику.
—	Опрос соседей дал что-нибудь?
—	Пока нет, сэр.
—	Они все еще спят. Черт бы побрал эти воскресенья!
Последовало долгое молчание. Затем...
—	Ну вот и он, — объявил Дэлзиел, захлопывая окно с еще
большей яростью, чем когда открывал его. — Тебе что-нибудь
здесь надо?
—	Нет... Я хотел оказать, да, — удивленно промямлил
Паско.
—	Тогда бери и выметайся. В чем дело? Надеялся посмот¬
реть на мастера за работой?
—	Нет, но я подумал, поскольку вы знакомы с ним, я хо¬
тел сказать, что вы — вице-президент клуба и что-то вроде
друга...
— Друга? — перебил его старший следователь, оттянув паль¬
цами одну из обрюзгших щек так, что его большой рот зловеще
ощерился. — Ты торопишься с выводами, сержант. Возможно,
придется дать тебе немного понаблюдать мастера. Коннон вели¬
кий игрок, но я не говорил, что он мне нравится. Как и я ему.
Теперь выметайся. Мы прибережем тебя на потом, если возник¬
нет необходимость.
Паско быстро собрал пару папок, прихватил кое-какие бу¬
маги и двинулся к выходу. В это время раздался стук в дверь,
и она распахнулась.
— Мистер Коннон, сэр, — доложил сержант в униформе.
— Здравствуйте, мистер Коннон, — сказал Паско, глядя на
человека с бледным лицом, стоящего позади сержанта.
Сбит плотно. Да, он выглядел очень даже плотным. Все еще
крепок. На лице никакого смятения. Лишь бледность и уста¬
лость. Но что же заставило отхлынуть кровь от вашего лица,
мистер Коннон? Скорбь? Или...
— Заходите, пожалуйста, мистер Коннон.
Громкий голос оборвал мысли Паско. Он оглянулся. Дэлзиел,
чье сочувствие было столь очевидно притворным, что Паско
передернуло, с распростертыми объятиями шел навстречу Кон-
2 Р. Хилл «Интриганка»
33

нону. Паско отступил в сторону, пропуская Коннона, и вышел в
коридор, оставив их наедине.
—	Он похож на Генри Ирвинга, — сказал он сержанту, по¬
качав головой.
—	Который из них?
—	Который? Не знаю. Возможно, оба. Если понадоблюсь, я
здесь.
И несмотря на всю обиду за то, что его выгнали, Паско об¬
наружил, что хочет, чтобы он понадобился.
—	Должно быть, здорово — посмотреть на мастера за работой.
Сержант обернулся, однако Паско уже со стуком закрыл
дверь в свой временный кабинет.
Сержант вернулся к своему столу, насвистывая «Господь
милосердный, Творец человечества».
В конце концов, было воскресенье.
Извините, что пришлось вытащить вас из постели, мис¬
сис Ферни, — сказал констебль Эдвардс.
— Не извиняйтесь, — перебил Ферни, — я говорил ей, что
этой ночью что-то должно случиться.
— Этой ночью? Откуда вы знаете, мистер Ферни?
— Ну, я случайно заметил ваши машины у дома Коннона.
— Случайно заметил! — презрительно фыркнула Элис Фер¬
ни, плотнее запахивая нейлоновый халат. — Ты стоял у окна
целых полчаса, а то и больше.
Ферни вознамерился возразить, но констебль прервал их:
— Нам важно знать, не заметили ли вы что-нибудь раньше?
— Что-нибудь? Что именно? И когда раньше? — спросила
Элис.
— Все, так или иначе связанное с Коннонами или их домом.
Вчера в течение дня.
— Ну... нет. Я заходила к ним днем.
— Заходили? — Констебль подался вперед. — Значит, вы
хорошо знаете Коннонов?
— Я очень хорошо знаю... знала Мэри Коннон. Мы были
подругами, — сказала Элис и повторила про себя эти слова,
34.

словно их смысл только сейчас дошел до ее сознания: «Мы
были подругами».
— И как вам показалась миссис Коннон?
— О, прекрасно. Такая же, как всегда. Ничего необычного.
— Не говорила ли она чего-нибудь такого, что могло пока¬
заться вам странным?
— Нет.
— Не было ли каких-либо телефонных звонков? Никто не
заходил?
— Нет, ничего такого не было.
— Когда вы ушли от нее?
— Вскоре после четырех, точно не знаю. Я вернулась, что¬
бы приготовить Дэйву чай.
— Какие последние слова произнесла миссис Коннон?
— Последние слова?
— Извините, я не так выразился... что сказала миссис Кон¬
нон, когда вы уходили?
— Ну... ничего особенного. «Всего хорошего». И что-то на¬
счет того, чтобы приготовить чай мистеру Коннону, если он
вернется домой вовремя.
—- Что она хотела этим сказать?
—	Ну... — протянула Элис, — я не знаю...
—	Брось, Элис, — вмешался Ферни. — Она имела в виду, что
если он не придет домой вовремя, то будет сам готовить себе
чай. Ты мне сама часто говорила, как она строга на этот счет.
Он так и не пришел вовремя.
—	Откуда вы это знаете?
—	Я его встретил. Около половины седьмого. И я вам дол¬
жен сказать...
—	Дэйв! — с раздражением остановила его Элис.
—	Что же?
—	Он был пьян. Еле стоял на ногах.
Констебль усердно записывал в свой блокнот.
—	Вы в этом уверены?
—	Дэйв! — снова вмешалась Элис.
—	О да, — ответил Ферни, глядя на жену.
Она демонстративно отвернулась.
35

—	Если у вас ко мне больше нет вопросов, я лучше пойду
лягу, — объявила Элис, вставая. При этом ее халат распахнул¬
ся, открывая тонкую ночную сорочку.
—	Спасибо, миссис Ферни, — ответил Эдвардс. — Вы нам
очень помогли. Возможно, нам придется встретиться еще.
—	Я всегда готова.
Элис вышла, оставив улыбающегося констебля и нахмурен¬
ного мужа.
— Так что же, мистер Ферни, все-таки случилось, когда вы
этим вечером повстречали мистера Коннона?
— Итак, мистер Коннон, это все, что вы можете сообщить?
— Совершенно верно, господин старший следователь.
— Вы добрались до дому около половины седьмого. Вы точ¬
но помните?
— Не знаю. Что-то вроде этого.
— Понятно. Вы говорите, что, когда заглянули в гостиную,
телевизор работал?
— Да. Шла какая-то эстрадная программа. Несколько тан¬
цовщиц на заднем плане. А на переднем — певец. Здоровен¬
ный такой парень, скорее всего итальянец, пел что-то о цветах.
Дэлзиел недоверчиво усмехнулся.
— Значит, вы отключились на четыре часа?
-Да.
— Кошмар. Что говорит ваш доктор?
— Я не знаю, какой диагноз он поставил. По-моему, он
прежде всего тревожился о том, чтобы уложить меня в постель.
— Вы ему еще покажетесь?
— Конечно.
— Вы не будете возражать, если наш доктор осмотрит вас здесь?
Это может избавить вашего Макмануса от укоров совести.
Коннон устало улыбнулся.
— Я понимаю, что вы имеете в виду. Не возражаю.
—’ Хорошо. Но у меня еще кое-что вызывает недоумение. Вы
почувствовали приступ тошноты на кухне. А потом очутились
в своей кровати. Почему вы не облегчились внизу? В кухонную
36

раковину например? Или, если ваши понятия о гигиене на¬
столько строги, почему не воспользовались туалетом внизу? Я
заметил, что он у вас там есть.
Очень медленно и отчетливо, как будто заучив ответ наи¬
зусть с записанного на магнитофон лингафонного курса, Кон¬
нон произнес:
—	Я не хотел беспокоить жену.
Дэлзиел неуклюже скрестил ноги и начал ковырять в нозд¬
рях большим и указательным пальцами.
—	Скажите, мистер Коннон, Конни — я всегда думаю о вас
как о Конни — вы не возражаете?
—	Я всегда думаю о вас как о Костоломе, господин старший
следователь.
Дэлзиел, искренне развеселившись, коротко хохотнул.
—	Если имя подходит — носи его, а? Назови им собаку, а?
Только вот, ваше прозвище мало о чем говорит. Не очень под¬
ходит, верно? Конни... Немного девчоночье. Оно напоминает
мне о... Вы не захотели беспокоить жену. Что касается меня,
то я простой шотландский парень по происхождению и муж¬
лан-северянин по воспитанию. Поэтому, возможно, тонкости
брачной дипломатии оказались мне неведомы. (Хотелось бы,
чтобы мой Паско мог слышать меня!) Но я не совсем улавли¬
ваю ход ваших мыслей. Вы приходите домой слегка под гра¬
дусом, жена вас игнорирует, и вы вынуждены сами готовить
себе чай. Однако при всем том вы не хотите ее беспокоить.
Другие мужчины побеспокоили бы. Например, те, с кем вы
играете в регби, могли бы заехать ногой в экран телевизора.
— Мужчины, не уважающие своих жен, не достойны иметь
их, господин старший следователь.
Не надо было это говорить, подумал Коннон. Он воспримет
на свой счет.
Жена Дэлзиела, ныне бывшая, сбежала от него с молочни¬
ком пятнадцать лет назад. Молочника, возможно, приплели
злые языки, но то, что она сбежала, — точно.
— Да, мистер Коннон. Вы правы. Мы должны уважать тех,
кто слабее нас. Или старше. Конечно, должны. Вроде как про¬
щать своим врагам.
37

Зазвонил телефон.
—	Извините, — сказал Дэлзиел. Секунду он слушал. — Вас
ждет доктор, если вы не возражаете.
Коннон поднялся.
—	Думаю, он не задержит вас. Как в армии. Помочиться и
пару раз кашлянуть.
—	Я вам еще понадоблюсь, господин старший следователь?
Дэлзиел открыл ему дверь.
—	Может быть, на минутку. Сержант!
Вошел тот же самый сержант в униформе, который провел
Коннона в кабинет. На лице Дэлзисла снова появилось выра¬
жение деланного сочувствия, с которым он встретил Коннона
перед началом допроса.
— Очень любезно с вашей стороны прийти по нашему вы¬
зову. Для вас это время испытаний. Сержант, отведите мис¬
тера Коннона к доктору. И дайте ему чаю или кофе, если он
пожелает.
— Спасибо, не надо, — сказал Коннон и последовал за сер¬
жантом.
«Не надо», — подтвердил про себя Дэлзиел, глядя им вслед.
Надеюсь, у тебя получится помочиться и без этого. Или я те¬
ряю чутье. Сержант Паско!
— Ты случайно не собираешься отправиться в клуб в этом
наряде, детка?
Гвен Эванс повернулась перед зеркалом и через плечо по¬
смотрела на мужа.
— А что тебя не устраивает? У меня не такой уж боль¬
шой зад.
На ней было плотно облегающее платье из цветастого шел¬
ка, стилизованное под китайскую национальную одежду.
— Нет, однако, если этот разрез на боку распахнется чуть
больше, виден будет пупок.
— Не будь вульгарным, Артур. В чем дело? Ты не хочешь,
чтобы я шла в клуб?
— Вовсе нет...
38

—	Нет? Я уверена, ты мечтаешь, чтобы я день и ночь торчала
дома, готовила ростбиф с овощами и ожидала, когда ты явишь¬
ся, переполненный любовью и пивом.
—	Это нечестно, Гвен. Ты все время жалуешься, что я вечно
таскаю тебя с собой в клуб.
—	Ах-ах. Где ты можешь присматривать за мной весь вечер.
А что же ты не беспокоишься насчет обеденного времени? Тебе
не приходит в голову, что я могла бы приспособиться и зани¬
маться этим днем? Следовало бы и догадаться.
Тремя размашистыми шагами Эванс подлетел к жене. Та
инстинктивно отпрянула, прикрывая лицо руками, но он даже
не замахнулся на нее. Вместо этого наклонился, схватил по¬
дол платья и с остервенением рванул его.
Платье затрещало по швам, и разрез на боку достиг талии.
—	Ну вот, — объявил Артур. — Теперь и в самом деле виден
пупок.
Гвен расслабленно прислонилась к стене и начала смеяться.
Поначалу с оттенком истеричности, но очень скоро смех ее стал
неподдельно веселым.
—	Давай курнем, Артур? — предложила она наконец и, взгля¬
нув на мужа почти с нежностью, добавила: — А ты не такой уж
старый противный тюфяк, когда разойдешься.
Эванс сел на кровать и зажег две сигареты, одну из которых
протянул жене.
— Спасибо, — сказала она, глубоко затянулась и аккуратно
положила сигарету на край туалетного столика. Потом начала
снимать свое загубленное платье.
Эванс бесстрастно наблюдал за ней.
В одном нижнем белье Гвен подошла к шкафу и открыла
дверцу.
— Ладно, — проговорила она, — какой же наряд прикажешь
мне надеть? Для клуба или для кухни?
— Гвен, где ты была вчера вечером?
— С тобой в клубе, дорогой. Ты что, не помнишь? — Она
ласково улыбнулась.
—- Да, конечно, Гвен. Это идиотский вопрос, не так ли, дет¬
ка? Я знаю, где ты была. Или, по крайней мере, с кем.
39

Она застыла на миги сняла с вешалки платье.
—	О. в самом деле?
—	Да, Гвен, знаю. И полагаю, что если знаю я, то любому
другому недоноску в клубе это известно уже давным-давно. Вот
только я не понимаю тебя, Гвен. Меня не удивляет, почему ты
благосклонно относишься к мальчишкам, которые отираются
вокруг тебя. Это льстит любой женщине. Но мужчина моего
возраста. Друг. Что заставило тебя выбрать его, Гвен? Что за¬
ставило тебя выбрать Конни?
— Надеюсь, результаты анализов превосходные, — сказал
Дэлзиел, когда Коннон вернулся.
— Надеюсь, что нет. Это означало бы, что я в полном по¬
рядке. А мне кажется, что я еше не совсем оправился от трав¬
мы. Думаю, вы меня больше не станете задерживать.
— Мистер Коннон, это расследование убийства. Нам нужна
ваша помощь. Ваша жена мертва.
— Я думаю, что осведомлен об этом не меньше вашего, гос¬
подин старший следователь. Моя дочь должна приехать домой
сегодня утром. Я хотел бы встретить ее.
Дэлзиел сочувствующе посмотрел на Коннона.
— Конечно. Отцовские чувства. Не беспокойтесь на этот
счет. Мой сержант только что сообщил мне. Ваша дочь достав¬
лена в целости и сохранности. Мы смогли вам немного помочь.
Коннон встал.
— Дженни? Доставлена? Сюда?
— О нет. Не беспокойтесь. Конечно же я имел в виду до¬
мой. Зачем нам привозить ее сюда?
— Домой... Тогда я должен идти.
Дэлзиел дал дойти ему до дверей.
— Всего один вопрос, мистер Коннон.
— Если вы настаиваете.
— Вы ушли из клуба без двадцати шесть, а домой добрались
около половины седьмого. Не долго ли? Тут всего шесть, са¬
мое большее, семь миль пути. И в это время не такое уж боль¬
шое движение.
40

—	Тогда хватало.
Дэлзиел, безошибочно распознававший скрытую иронию,
счел, что услышал таковую в ответе Коннона.
—	Вы не останавливались зачем-либо? Может быть, чтобы
выпить? Или достаточно было того, что вы выпили в клубе?
—	Почему вы спрашиваете?
—	Потому что у нас есть показания. Замечу вам, не гаран¬
тированно надежные, но добровольные, имеющие право на
рассмотрение, и, следовательно, не учитывать их нельзя. Этот
человек...
—	Кто он?
—	Человек по имени Ферни говорит, что встретил вас вчера
вечером. Это правда?
-Да.
—	Около половины седьмого?
—	Да,
—	Возле вашего дома?
-Да.
—	Он утверждает, что вы вели себя странно. Это проявля¬
лось во многом. Он говорит, вообще-то он готов поклясться,
но мы предусмотрительно смягчили формулировку, он говорит,
что у него сложилось впечатление, будто вы были пьяны. Очень
пьяны.
—	Спасибо, что сообщили, господин старший следователь.
Теперь я должен идти. До свидания.
—	Подождите! — взревел Дэлзиел.
Коннон снова обернулся, уже стоя в дверях.
—	Если вам нужны совершенно непредвзятые показания о
степени моего алкогольного опьянения примерно в шесть де¬
сять, свяжитесь с полицейским, тестировавшим меня на
Лонгтриз-роуд. Я думал, вы сошлетесь на этот рапорт, а не на
злобную сплетню. Счастливо оставаться. Мне пора к дочери.
Дэлзиел с минуту сидел, глядя на раскрытую дверь. Затем
встал и медленно подошел к ней, так яростно скребя затылок,
что кожа под седой щетиной покраснела.
—	Сержант, — позвал он тихо, но столь решительным тоном,
что зов его сразу достиг ушей дежурного, сидевшего за столом
41

в коридоре. — Не будете ли вы так добры подойти на минут¬
ку? Надо обсудить организационные вопросы.
Сержант за столом перестал насвистывать.
— Извините, мы начнем обслуживать не раньше двенад¬
цати.
— Я офицер полиции, — сказал Паско, — и не пью, пока
нахожусь при исполнении служебных обязанностей.
Сид Хоуп, который, согнувшись в три погибели, возился
позади стойки бара, медленно выпрямился.
— Хоуп, казначей клуба. Чем можем быть вам полезны? Ка¬
кие-нибудь осложнения? Что-то не так с лицензией?
— Имеете на этот счет опасения? — спросил Паско. — Вы
ведь не отпускаете спиртное не членам клуба? Ну, во всяком
случае, как правило?
— Конечно. Когда знаем, что это не член клуба. Но откуда
мне было знать, кто вы такой, когда я тут стоял на коленях и
устанавливал новый бочонок пива. Эта операция не проще
пересадки сердца — задействовать чертову бочку.
Попытка Хоупа внести в разговор непринужденную ноту
только заставила Паско призадуматься.
— Я ведь не в состоянии знать всех членов клуба. Вы могли
и состоять в клубе. Тут есть один или двое из полиции. Взять
хотя бы старшего следователя Дэлзиела.
— В самом деле? Как вы работаете в баре, мистер Хоуп? По
расписанию?
Сид обрадовался смене темы.
— Именно так. У нас существует совет — со мной во главе
и плюс полдюжины других. Мы поочередно следим за делами
в баре в течение недели.
— Кто-нибудь один из вас? В одиночку?
Сид рассмеялся.
— Куда там, к черту. Мы берем себе в помощь кого-нибудь
из игроков, когда у нас много работы, как в выходные. Или
даже на пару вечеров. Понимаете, некоторые из нас имеют се¬
мьи. Но, как я уже говорил, в выходные ответственный член
42

совета обязательно должен весь вечер находиться здесь. Тут
ведь дело еще и в выручке.
—	Похоже, нелегкая работа.
—	Так оно и есть. Вот сейчас готовлюсь к великому нашест¬
вию клиентов.
—	Популярное место?
—	Еще какое. Это наш основной источник доходов. Не счи¬
тая дискотек и лотереи. Мы почти расплатились за ссуду и те¬
перь...
Паско отвернулся от стойки. Этот тип начал успокаиваться.
Увидев спину Паско, он перестал болтать.
—	В субботу было много посетителей?
—	Не знаю. Шестьдесят — семьдесят, а некоторые...
— Вы были здесь вчера вечером?
— Совершенно верно.
—	Пришлось попотеть?
-Да.
— А мистер Коннон, мистер Сэм Коннон, был здесь?
— Конни? Нет. То есть да. Я имею в виду, он пришел сразу
же после матча, в начале вечера. Послушайте, а в чем дело? У
вас есть документ, что вы полицейский?
— А я уже думал, вы так и не спросите.
Паско предъявил служебное удостоверение. Сид вниматель¬
но изучил его.
— Когда ушел Коннон?
— Точно не помню. Около половины шестого, возможно,
без четверти шесть. Не могу сказать наверняка. Уходя, он ос¬
тановился поговорить с Артуром, но мог и просто выйти в дру¬
гое помещение.
— С Артуром?
— С Эвансом. Капитаном четвертого состава. Точно. Конни
играл. Получил травму. Хотел выпить в медицинских целях.
Привет, Маркус.
Паско посмотрел в сторону дверей. Там стоял невысокий
плотный мужчина в свободных брюках и джемпере. Паско по¬
казалось, что он стоял там уже некоторое время.
Теперь он шагнул в бар.
43

—	Привет, Сид. Извини, я опять опоздал.
—	Ничего. Я справлялся, пока ты не прислал Теда.
Маркус, не глядя на Паско, зашел за стойку бара и занялся
бутылками.
—	Маркус, — сказал Сид, — это... — Он вопросительно по¬
смотрел на сержанта.
—	Сержант Паско, — подсказал полицейский.
—	Сержант Паско. Он интересуется Конни.
—	А что с Конни?
—	Вы знаете его жену?
—	Мэри? Да. А что с ней?
—	Вы были друзьями?
Сид и Маркус переглянулись.
—	Не совсем так. Но я знаю ее достаточно хорошо. Конни
мой близкий друг, — сказал Маркус.
—	Почему вы сказали «были»? — спросил Сид.
—	Видите ли, она мертва.
По их лицам ничего не понять, подумал Паско. Секундное
удивление, недоверие, шок промелькнули — и нет их. И вот они
уже стараются придать своим лицам соответствующее выражение.
—	Она была убита этой ночью. Мне хотелось бы задать еще
несколько вопросов, если вы не возражаете.
Маркус тяжело опустился на высокий табурет, тщетно пы¬
таясь левой ногой обхватить несуществующую перекладину.
—	Где Конни? — спросил он.
—	Не знаю, думаю, что дома. Приезжает его дочь.
—	Дженни? Хорошо... Это хорошо.
Однако выражение лица Маркуса как-то не очень соответ¬
ствовало его словам.
—	Папа?
—	Что?
—	Это ты?
-Да.
Дженни сидела на краешке стула в столовой, словно испу¬
ганная абитуриентка на собеседовании.
44

Мгновение они настороженно смотрели друг на друга, а по¬
том она бросилась в объятия отца и сразу же зарыдала, уткнув¬
шись лицом в его шерстяное пальто. Затем надолго замерла.
— Давай, Дженни, присядем.
— Хорошо.
Они уселись рядом за стол.
— Что же ты не снимешь пальто?
— А ты?
— Хорошо, я сниму.
Коннон встал и расстегнул пуговицы. Дженни посмотрела на
свою бело-коричневую шубку из искусственного меха, в кото¬
рой приехала.
—	Это все, что у меня есть. Мне пришлось надеть что-то
теплое — в дороге так холодно. Больше ничего не нашлось. Я
так переживала, что люди увидят меня в этом. Немного легко¬
мысленно, да? Я только об этом и думала по дороге. Но у меня
нет ничего темнее. Господи! Никогда прежде меня не волнова¬
ло, что обо мне скажут соседи.
— Никогда. Вспомнить хотя бы то, в чем ты загорала в саду
в жару.
—	О да. Ты помнишь старого мистера Хокинса? Ему прихо¬
дилось подсматривать из-за занавески. Зато мистер Холл мог
идти напролом со своей газонокосилкой. И все для того, что¬
бы взглянуть на мою попку.
Дженни рассмеялась, потом оборвала себя.
—	Мы говорим о них так, как будто они умерли.
—	Нет, дорогая. Не о них, а о тех днях.
Дженни встала и сняла шубу. Коннон смотрел на нее —
длинноногую, в короткой юбке, хорошо сложенную.
—	Они не зря смотрели, — сказал он с улыбкой.
Волоча шубу по полу, Дженни подошла к окну.и провела
пальцами по подоконнику.
—	Папа, расскажи мне об этом.
—	Ты настаиваешь?
—	Да, пожалуйста.
—	Тут не о чем особенно рассказывать.
—	Не о чем? Моя мать мертва! И ты говоришь не о чем?
45

—	Нет, я имел в виду...
Дженни села на подоконник.
—	Извини. Я знаю, что ты имел в виду.
—	Я пришел домой. Опоздал. Дал себя уговорить сыграть и
меня слегка ударили. Твоя мать без меня попила чаю и смот¬
рела телевизор. Я только заглянул в комнату и поздоровался.
Она ничего не ответила. Я почувствовал се настроение. Ты же
знаешь, что она не выносила, когда опаздывали к столу, даже
если причина уважительная. Поэтому я пошел на кухню, что¬
бы пообедать.
Коннон остановился. Дженни сразу же отвернулась от окна,
в которое смотрела с того момента, как он начал рассказывать.
Коннон оперся локтями о стол и положил голову на руки.
—	Тебе плохо?
—	Ничего, сейчас пройдет. Это опять та боль в голове. То
же самое происходило в субботу. Тогда меня прихватило на
кухне. Я не мог есть. Меня тошнило, и я пошел наверх. Отклю¬
чился в кровати.
— А в чем причина боли? Ты выяснил?
—	Да нет. Макманус вообще-то занимался мной. Да еще по¬
лицейский врач осматривал, но диагноза не сказал. Я говорил
тебе, что меня ударили во время игры. Около одиннадцати я
очнулся, все еще чувствуя дурноту, но помню, удивился, что
твоя мать не поднялась взглянуть на меня. Я спустился. Теле¬
визор в гостиной все еще работал. Я вошел.
Коннон замолчал, и плечи у него то ли дрогнули, то ли он
пожал ими, а может быть, подался к дочери. Дженни не ше¬
вельнулась, и он снова застыл.
—	А дальше?
—	Она сидела в большом кресле. Вытянувшись. Мертвая.
Коннон снова замолчал, рассматривая дочь из-под полупри¬
крытых ресниц. Как бы приняв решение, он поднялся, по¬
дошел к Дженни и стал рядом — не дотрагиваясь, не ожи¬
дая прикосновения, а просто чтобы быть рядом — на всякий
случай.
—	Глаза открыты. Лоб размозжен прямо над переносицей.
Она была явно мертва. Я постоял с минуту. Странно. Я оста¬
46

вался совершенно спокоен. Подумал, что не должен ничего
трогать. Вышел в холл и снял телефонную трубку. Тут в моей
голове опять началась эта чертовщина. Я с трудом смог набрать
номер. Однако справился.
—	Кому ты позвонил?
—	Сначала старому доктору Макманусу. Потом в полицию.
Макманус интересовался больше мной, чем твоей матерью.
Всего лишь раз взглянул на нее. А мне он сделал какой-то
укол и уложил в постель. Тут наехало полно полиции, но рас¬
спрашивать меня было бесполезно. Потом я отключился пол¬
ностью.
—	А утром?
—	Они были тут как тут. Меня вызвали в полицию. Тебе
сказали?
—	Да.
—	Это еще тот тип, Дэлзиел. Я смутно помню его по клубу.
Такой дуболом. Не знаю, что он сможет отыскать.
—	У них есть версия?
~ Да, мне кажется, что да. Даже две.
—	Какие?
—	Первая — что я вру насчет боли в голове и потери созна¬
ния. Вчера ночью я пришел домой, размозжил голову твоей
матери и выждал несколько часов перед тем, как позвонить в
полицию.
—	А вторая?
—	Что я не вру о том, что отключился. И тем не менее я
совершил убийство — сам того не сознавая или потом забыв об
этом.
Наступила пауза, самая длинная из всех предыдущих. Нако¬
нец Дженни открыла рот, но отец ласково приложил к ее гу¬
бам указательный палец.
—	Незачем спрашивать. Нет, я не совершал сознательного
убийства.
—	А неосознанного?
—	Думаю, что нет. Что я могу еще сказать?
Дженни взяла руку отца и приложила к своей щеке. Тот лас¬
ково посмотрел на поток ее золотисто-каштановых волос.
47

Затем он провел пальцами по мягким прядям — удачное со¬
четание некогда огненных волос Мэри и его каштановых.
—	Не волнуйся, дорогая. Скоро все это кончится. Может
быть, мы сможем уехать. Вот-вот у тебя начнутся рождествен¬
ские каникулы. Тебе хотелось бы этого, я имею в виду уехать?
Дженни посмотрела на него.
—	А ты хочешь?
Коннон на секунду задумался, пытаясь угадать мысли доче¬
ри. Но по ее лицу прочесть ответ не удалось.
Тогда он сказал правду:
—	Нет, думаю, что нет.
Дженни согласно кивнула:
— Я тоже не хочу. Здесь будет много дел. Мы останемся и
сделаем то, что должны. Вместе.
Она кивнула и раз и два, пока волосы золотой завесой не
закрыли ее бледное лицо.
Глава 3
День выдался славный. Когда дубовый гроб опускали в мо¬
гилу, на его полированную поверхность легла косая полоса
тени. Небо оставалось безоблачным. Его голубизна выглядела
бледней летней, но солнце светило так ярко, что приходилось
щурить глаза. Воздух был довольно холодным, что вызывало
желание подвигаться, и присутствующие на похоронах время
от времени слегка поеживались под своими пальто.
Только Конни и Дженни стояли совершенно неподвижно.
Дэлзиел, засунув руку под пальто, методично почесывал ле¬
вую грудь.
— Парадоксально, — громко прошептал он. — Как раз в тво¬
ем вкусе. Так все утонченно красиво.
— Что? — спросил Паско.
— Это, — ответил Дэлзиел. — Природа.
— Человеческая природа? Окровавленное мясо в зубах и
когтях?
— Не будь, черт возьми, таким метафизиком. Я имею в виду
день. Чудесный день для похорон. Солнечно, тихо, ветер не
48

разносит палые листья и прочую дрянь. Прекрасный день для
гольфа.
—	Что же вы тогда здесь делаете, сэр?
Дэлзиел громко фыркнул. Несколько голов повернулось в
его сторону, затем обратно к могиле. Но старший следователь
не собирался прерывать беседу.
—	Я? Я друг семьи. Последний долг. Пришел выразить со¬
чувствие.
Он взмахнул спрятанной под пальто рукой, и оно нелепо
вздыбилось.
—	И уж совсем непонятно, что тут делаешь ты? У меня ка¬
кая-никакая причина есть. А в твоем случае ею и не пахнет. Ты
тут лишний. Проклятый полицейский — и все. Из-за тебя о нас
пойдет дурная слава. Бесцеремонное вторжение в обитель скор¬
би. Это может послужить поводом для жалоб.
—	Он следовал по стопам учителя, — тихо пробормотал
Паско.
—	Кто из нас делает большую глупость? Что ты ищешь? Ты,
надеюсь, не вынашиваешь в тайне от меня какие-нибудь блес¬
тящие идейки?
—	Нет, — сказал Паско, — конечно нет.
Не вынашиваешь, черт тебя побери, подумал Дэлзиел. Мыс¬
лишь в том же направлении. Никакого в тебе духа соперниче¬
ства, хотя бы для отточки ума.
—	Народу хватает, — шепнул Артур Эванс Маркусу.
—	Артур!
Эванс искоса взглянул на жену. Она в соответствии с обсто¬
ятельствами почти не накрасилась и надела свободное пальто.
Однако холодный воздух разрумянил ее губы и щеки, а про¬
сторное пальто лишь подчеркивало ее формы.
Одетая таким образом, думал Эванс с досадой и восхищени¬
ем одновременно, она не долго оставалась бы вдовой.
Маркус, стоявший с другой стороны от Артура, несмотря
на бодрящее действие холода, был бледен. Его слегка покачи¬
вало.
49

—	Как ты себя чувствуешь, парень? — Господи, на поле и вне
его у меня уходит полжизни на то, чтобы вытирать им сопли.
—	Нормально. Просто холодно. Бедный Конни.
Бедный Конни. Ублюдок несчастный. Эванс вспомнил, как
был потрясен прошлым воскресеньем, когда они с женой в
конце концов добрались до клуба и на какое-то время забы¬
ли о своих спорах. А тот детектив был там, он и сейчас где-
то рядом, чертов упырь, один из лакеев Дэлзиела, который
прямо настоящий бандит, как все шотландцы, никаких тебе
ухищрений: лечь, встать; ать, два — левой. Сид узнал все пер¬
вым. Не стал по своему обычаю вилять, а громко и ясно вы¬
ложил новость: Мэри Коннон мертва. А я только и мог, что
наблюдать за Гвен и думать о том, как она молода, а потом,
постепенно придя в себя, сознавать, что она-то жива.
Бедный Конни. Он заслуживает сочувствия. Он заслужива¬
ет... возможно, он получит то, что заслуживает. Вот он, стоит
со своей маленькой девочкой. Не такой уж маленькой. А она
симпатичная малышка.
Очень симпатичная малышка.
Служба закончилась. Краем глаза Паско заметил двух муж¬
чин с лопатами, нерешительно шагнувших из-за купы деревьев,
а затем отступивших обратно. Их движения испугали неболь¬
шую стайку ворон, чье карканье делало еще весомее суровые
слова молитвы. Вороны рассерженно и грациозно взлетели с
вершин деревьев, как только одетые в траур люди двинулись с
кладбища по двое и по трое, сперва молча, но по мере удале¬
ния от оставшейся неподвижной пары их разговор становился
все более непринужденным.
На стоянке, перед тем как разъехаться, они собирались в
небольшие группы. Дэлзиел оказался с тремя или четырьмя
пожилыми деятелями клуба. Его лицо и движения соответст¬
вовали печальной обстановке. Он вытащил портсигар и пустил
по кругу.
Наверное, крепкие, типа русских папирос, подумал Паско.
Если бы я сказал о своих подозрениях Дэлзиелу, то он бы по¬
50

разился. Хочу ли я поразить его? И поразившись, станет ли
он сговорчивым, чтобы я мог манипулировать им? А может
быть, он нагнал на меня страху Божьего? Хороший ли он че¬
ловек? Или безжалостный кровопийца? «Не будь, черт возь¬
ми, таким метафизиком!» Сказано вполне доброжелательно.
Прямо добродушный дядюшка, любитель шуток. Дядюшка
Эндрю. Следовало бы рассмеяться. Но не здесь. Однако хо¬
лодает. С ума сойти, я беседую сам с собою о погоде. Чокну¬
тый англичанин — вот кто я. Эта женщина, которая забира¬
ется на заднее сиденье, вполне могла бы всех нас согреть.
Заднее сиденье как раз для тебя, моя милая. Тебе удобно?
Теперь раздевайся. Не пугайся, милая. Это то, о чем думают
в этом году все детективы. Тебе нужно немного почесаться,
похотливый старый дьявол. Похотливый Эндрю. А если это ее
должны были убить — ее, Гвен? Эванс... Все проще простого:
ревнивый муж, отвергнутый любовник или один из тех юн¬
цов, что отирались вокруг нее с того самого момента, когда
она появилась в баре. Да, один из тех, кто возбудился немно¬
го сильнее, но вполне достаточно, чтобы перейти грань, за
которой игра перестает быть игрой. Но не Мэри Коннон, не
эта средних лет красотка, которую они просто сбросили со
своих счетов. Хотя почему бы и нет? У нее, говорят, были
такие же формы, округлые формы, сплошные соблазнитель¬
ные линии. Сорок пять... Дюймов... Лет... А так ли уж мно¬
го — сорок пять? Совсем не возраст в наше время...
Правда, она выглядела не лучшим образом, когда я увидел
ее. Это из-за проломленного черепа...
И все-таки, кто знает? Однако я не представляю никого из
молодых людей... больше похоже на одного из этих старых коз¬
лов, с которыми болтает Похотливый Энди. Какой-нибудь луч¬
ший нападающий, которого когда-либо имела команда «Старые
развратники». Или, быть может, лучший полукрайний, никогда
не игравший за Англию, водит нас за нос, а сам стоит здесь и
вспоминает, как размозжил ей голову, да так, что смог заглянуть
внутрь и поискать там потерянные годы, рев толпы в Твикенхе-
ме — мог ли человек настолько сильно любить игру? Чем он ее
треснул, Господи? Где это теперь лежит? Хотелось бы пошарить
51

вокруг дома. Может быть, засунул куда-нибудь в гардероб. Он
должен привыкнуть к этому, как к пятну от яичницы на рукаве.
В конце концов ко всему привыкаешь. Лежит себе, пока кто-
нибудь не найдет. Друг Фелстед Маркус — что-то он выглядит
совсем больным? А вообше-то что ему делать в гардеробе Кон-
нона? Гомосексуальная ревность — вот ответ. Я опробую это на
Дэлзиеле — для смеха. Скорее всего его дочь — она найдет что-
нибудь. Боже, что за подарок — узнать такое о своем отце. Она
тоже отлично подходит для заднего сиденья. Я совсем не против
забрать ее во время студенческих беспорядков. Вот и они. А вот
и толстый Маркус. Не просто пришел похоронить Мэри. Нашел
время выразить соболезнование, хотя для этого есть телефон.
Итак, ближайшему и дражайшему другу...
— Здравствуй, Конни. Привет, Дженни.
— Здравствуй, Маркус.
— Здравствуйте, дядя Маркус.
Три года назад, когда Дженни стала расцветать из девочки в
юную женщину, Маркус попросил ее не называть его дядей.
«Это заставляет меня чувствовать себя стариком, а тебя — ма¬
ленькой девочкой». Так он стал просто Маркусом.
До сегодняшнего дня.
Я вернулся к прежней роли, подумал он.
— Мне следовало позвонить, — сказал Маркус извиняющим¬
ся тоном, обращаясь скорее к Дженни, чем к Коннону. — Но
знаете, как это бывает... как вы оба?
— Ничего, — ответил Коннон. Он оглядывался на могилу и,
казалось, не слушал.
— Что ты.собираешься делать, Дженни? Семестр уже закон¬
чился?
— Нет, осталась еще пара недель, но мне разрешили. Мож¬
но не возвращаться до окончания Рождества.
—- Тебе нравится там?
— Не так уж и плохо. Немного многолюдно. Студентов там
больше, чем надо. Я теперь с большим пониманием отношусь
к тем, кто пишет в «Экспрессе» о «вонючих студентах».
52

Слава Богу, что молодость так отходчива, подумал Маркус.
Никакой удрученности, или она просто не собирается выстав¬
лять ее напоказ. Но ты, Конни, вырвался наконец из клетки, а
выглядишь так, словно еше один глоток свободы, и у тебя бу¬
дут обожжены легкие. Ни черта удивительного — потрясение,
тягостная процедура расследования. А впереди новая жизнь,
если ты только поверишь в нее. Я должен заставить тебя пове¬
рить, пока не слишком поздно...
Дженни двинулась по дорожке в направлении стоянки. Мар¬
кус коснулся ее руки.
— Я останусь и поболтаю с твоим отцом, пока не разъедут¬
ся остальные. Мы тебя догоним. Тебе лучше пойти и сесть в
машину, чтобы не замерзнуть.
Направляясь к машине, Дженни с удивлением обнаружила,
что слегка обижена на Маркуса.
В конце концов, она была моей матерью, а он — мой отец.
Почему с ним должны обращаться как с оранжерейным расте¬
нием, а меня выпроваживать ко всей этой публике?
Потому что в подобный момент ты можешь рассуждать по¬
добным образом, выговорила себе Дженни, и тень улыбки про¬
мелькнула бы на ее лице, если бы она не заметила, что Кос¬
толом Дэлзиел уставился на нее, как только она появилась на
стоянке.
Чуть позади Дэлзиела Дженни заметила высокого молодо¬
го мужчину, элегантно одетого, с тонким интеллигентным ли¬
цом, похожего на актера, игравшего амбициозного молодого
дипломата в телевизионной постановке. Она тут же подумала
о Тони. Она не успела повидаться с ним перед отъездом — все
произошло так быстро. Однако Элен конечно же передала ему
новость. Может быть, даже вернулась к своей прежней роли
главной героини.
Определенно это ее последний выход, подумала Дженни, но
эта мысль не показалась ей особенно смешной. Она собралась
пройти прямо к машине и наглухо закрыться от всех соболезно¬
ваний, сочувственных восклицаний, по-родственному заботли¬
вых расспросов, тычущих в больные места. Но локоть Дженни
оказался крепко сжатым, что заставило ее остановиться.
53

—	Я просто хотела сказать, что мне будет очень не хватать
твоей матери, Дженни, — произнесла Элис Ферни.
Досада, заставившая на мгновение сжать губы, прошла.
Дженни не могла припомнить, чтобы кто-нибудь еще сказал
такое. Всем им «ужасно жаль», все это явилось страшным уда¬
ром для них, но никто на самом деле не считал, что Мэри
Коннон будет недоставать.
—	Мне тоже, — ответила Дженни, но потом, почувствовав,
что это прозвучало несколько холодновато, пожала руку в пер¬
чатке, все еще лежащую на ее руке, и добавила: — Я знаю, как
она была с вами близка.
Это и вправду так, подумала Дженни, произнеся эти сло¬
ва. Мэри Коннон говорила при ней о Элис Ферни не иначе
как в пренебрежительных или снисходительных выражениях,
прохаживаясь по поводу отсутствия у той вкуса, неоправдан¬
но большого жалованья мужа на фабрике и слишком щедрых
льгот для налогоплательщиков из муниципальных домов. Она
обвиняла Ферни («и всех им подобных» — обобщала она) за
само существование Вудфилда. Всего несколько лет тому на¬
зад Дженни узнала, что муниципальная застройка уже суще¬
ствовала здесь, когда ее родители купили дом. До этого она
представляла себе, как бульдозеры, направляемые Ферни «и
всеми им подобными», уничтожают на глазах матери бескрай¬
нюю сельскую местность. Однако Элис Ферни, возможно по
чистой случайности — из-за близкого соседства, — больше
всех походила на настоящую подругу матери. И теперь Джен¬
ни чувствовала искреннюю благодарность к этой крупной
красивой женщине, совсем еще молодой — ей было немно¬
гим более тридцати, — которая симпатизировала ее матери
настолько, что не обижалась на снисходительную манеру и
стала ей действительно близка.
Может, более близка, чем я, подумала Дженни.
—	Как вы добрались сюда, миссис Ферни? Может, вас под¬
везти?
Отец не стал заказывать никаких машин, кроме катафалка.
«Я сам решу, что подходит», — услышала Дженни ответ отца
на намеки и увещевания человека из похоронного бюро.
54

—	Нет, дорогая, спасибо. Тебе захочется побыть с отцом. А
я не собираюсь прямо домой. До свидания.
—	До свидания, заходите как-нибудь, пожалуйста, хорошо?
Я не вернусь в колледж до начала следующего месяца.
Я должна следить за собой, подумала Дженни, наблюдая за
удаляющейся широким решительным шагом Элис, а то могу
обрести такую же покровительственную манеру, как мама.
Забравшись в машину, Дженни оглянулась и поймала взгляд
молодого человека, который вполне мог работать в министер¬
стве иностранных дел. Он шагнул вперед. Она подумала, что он
собирается подойти и что-то сказать ей. Однако громкий рас¬
катистый кашель Толстого Дэлзиела привлек внимание обоих,
и молодой человек отвернулся.
Так он полицейский! — разозлившись на свои обманутые
надежды, подумала Дженни и захлопнула дверцу.
Коннон смотрел вслед Маркусу, шагавшему по дорожке
между рядами могил, вдоль которых тянулись шеренги над¬
гробных памятников.
Стоянка уже почти опустела. Машина Эвансов только что
отъехала. Коннон задумчиво смотрел ей вслед. Гвендолин. Он
произнес про себя это имя по слогам и улыбнулся. Все эти
юнцы, состязающиеся в том, чтобы вызвать ее громкий смех,
вытягивающие шею, чтобы заглянуть в вырез платья, прижи¬
мающиеся к ней в танце, чтобы почувствовать тепло бедра и
воображающие ответную реакцию. После нескольких выпитых
пинт желаемые победы выдаются за действительные. Но о на¬
стоящих победах не хвастают — о них вспоминают тайком.
Сначала со сладким восторгом, но вскоре со страхом и леде¬
нящей тревогой.
Дэлзиел уехал, заметил Коннон. А с ним и его прихвостень
Паско. Он одернул себя. У него нет причин считать Паско та¬
ким, хотя он уверен, что Дэлзиел, дай ему волю, сделал бы из
него своего верного пса.
А что бы он сделал из меня, будь у него возможность? —
подумал Коннон.
55

Подарочек для судейских. Хорошо упакованный, с аккурат¬
но наклеенными ярлыками.
Самуэль Коннон — женоубийца. Тут же должно красоваться
длинное латинское слово, означающее человека, убившего
жену. Может, Дэлзиел и знает его, хотя наверняка не призна¬
ется в этом/Паско должен знать. Он выглядит высокообразо¬
ванным полицейским. Новые времена, новые песни. Получай
диплом, поступай в полицию; Скотленд-Ярд — неограничен¬
ные возможности. Или брось школу в шестнадцать лет, нач¬
ни мальчиком на побегушках в конторе. К сорока годам ты
можешь стать помощником управляющего по персоналу. Если
повезет. И если главный управляющий — большой поклонник
регби.
Пойду-ка я лучше к Дженни. Бедная Дженни. Хотел бы я
знать, как больно это ударило по ней. Может, я ошибаюсь.
Может, нам следовало ненадолго уехать. Куда? На счете ос¬
талось не так уж много. Все это немало стоит. Хоть и торго¬
вался из-за надгробия. Если бы я умер первым, Мэри выга¬
дала бы. Но какой муж застрахован от смерти жены?
По крайней мере, они не могут сказать, что я убил се из
корысти. Однако хорошо бы уехать. Поскорее. Когда все опре¬
делится. Так здорово — уехать далеко-далеко. Куда-нибудь, где
все не так.
Вернуться в пустыню.
Более двадцати лет назад, в начале его службы в армии,
Коннона послали в Египет, где он должен был присоединиться
к своей части. Он пробыл там всего лишь пару месяцев, и
полк отозвали домой. Все это время его терзал неудержимый
понос. Коннон обрадовался возвращению в Англию как отпус¬
ку, и в этот же период наступил расцвет его карьеры в регби.
После школы он играл всего лишь пару раз, но, вернувшись
из Африки, быстро убедился в том преимуществе, которое
имели спортсмены в вооруженных силах его величества. В этих
условиях его природный талант перерос в непревзойденное
мастерство, и только одновременная служба в качестве офи¬
цера в Уэльском отдельном пехотном полку разлучила его с
Пятнадцатой армией.
56

Но кое-что из краткого знакомства с пустыней не забылось.
Оно оставалось с ним, как мечты о роскошных отелях далеких
Бермудов, преследующие некоторых людей. Коннон читал о
пустыне все, что мог найти. Про любую пустыню. Он собирал
брошюры и буклеты туристических агентств. «Пятнадцать дней
в Марокко». «Три недели в Тунисе». «Удивительно дешево». Но
всегда слишком дорого для него.
В любом случае пустыни, в которую он хотел бы отправить¬
ся, не было ни в одном каталоге, даже в самом дорогом. Это под¬
сказало Коннону, что то, чего ему так хочется, находится вне
досягаемости фотокамеры. Никакая цветная фотография и глян¬
цевая бумага не способны отразить его мечту. Коннону нужна
была каменистая почва, впитавшая в себя ужасную, бесконечную
жару миллионов лет, почва, которая корчилась, источая из се¬
бя все то, что ею не усваивалось, но происходило это настоль¬
ко медленно, что было незаметно человеческому глазу. Коннону
был нужен песок, наступавший и отступавший подобно морю, но
так медленно, что человек ощутил его приливы и отливы только
тогда, когда тот засыпал земную цивилизацию.
Эти видения Коннон не доверял никому. А меньше всего
Мэри, которая считала его коллекцию буклетов совершенней¬
шей чепухой.
Может быть, Дженни...
Коннон увидел, что она снова вылезла из машины и стояла,
опершись о капот, вглядываясь в его сторону. К этому време¬
ни стоянка совсем опустела.
Коннон пошел по направлению к дочери.
—	Я не собирался ни о чем ее расспрашивать, — повторил
Паско. — Особенно там. Мне стало жаль ее. Она выглядела...
не знаю... как-то беззащитно.
Ну прямо сюжет для романа, подумал он: Костолом Дэлзи¬
ел наставляет меня в тактичности. Все равно что Генрих Вось¬
мой, проповедующий постоянство в браке.
—	Ладно, имей в виду. Мы не беспокоим людей на похоро¬
нах. По крайней мере, пока не предполагаем, что они совер¬
57

шили преступление. А мы ведь не считаем, что юная Дженни
совершила его?
—	Нет, сэр.
—	Ты, конечно, проверил?
—	Да. Она находилась почти за сотню миль отсюда. Нам это
известно.
—	Это почти все, что мы, черт возьми, хорошо знаем.
Единственное, в чем у нас есть хоть какой-то прогресс, — это
перечень того, чего мы не знаем. Пункт первый: у кого был
достаточно убедительный мотив для убийства? Ни у кого из
тех, кто нам известен. Даже у великого Конни.
—	Убедительность мотива заложена в сознании убийцы, сэр.
—	Этот твой Конфуций, черт возьми, верно выразился.
Продолжаем. Пункт второй: чем ее убили? Металлическим
предметом или хотя бы предметом с металлическим наконеч¬
ником цилиндрической формы и достаточной длины, что¬
бы ухватиться обеими руками и врезать прямо между глаза¬
ми жертвы, которая сидела улыбаясь и даже не пыталась увер¬
нуться.
— Согласно заключению патологоанатома, у Мэри Коннон
были необычайно хрупкие кости. Так что, возможно, мы завы¬
шаем силу, требуемую для удара.
— Ну и что? Что нам за радость с этого? И потом, Мэри
Коннон — хрупкая? Ни за что не поверю. Этого просто не
могло быть. С такими сиськами она ломала бы себе ключицы
каждый раз, когда поднималась со стула. Идем дальше. Пункт
третий: видел ли кто-нибудь что-то подозрительное или кого-
то, вызывавшего подозрение, этим вечером вблизи дома? Ни
одна душа. Даже твой приятель Ферни — глаза и уши Вудфил¬
да. Все, в чем он готов поклясться, так это то, что Коннон
приехал пьяным. Что тот, черт возьми, смог опровергнуть с
легкостью.
—	Однако это говорит лишь в пользу Коннона. Я имею в
виду его ссылку на головокружение. Не считаете ли вы, что
это делает его позицию более прочной? Наш доктор обнару¬
жил признаки сотрясения мозга. Коннон, я проверял, все еще
посещает своего врача.
58

Дэлзиел с такой силой треснул кулаком по столу, что Паско
изменил своему правилу не реагировать на выходки начальни¬
ка и подскочил на стуле.
—	Меня нс волнует, черт возьми, его здоровье. По мне, если
он невиновен, то пусть хоть завтра сдохнет.
—	Ваша чувствительность делает вам честь, сэр. Однако есть
кое-что странное насчет травмы Коннона.
—	Что это и почему не указано в твоем рапорте? — с подо¬
зрением спросил Дэлзиел.
—	Отчасти из-за того, что не относится к делу. Но мне по¬
казалось, что это может заинтересовать вас, сэр.
Дэлзиел облизнулся и посмотрел на Паско с таким выра¬
жением, как будто немедленное и собственноручное удушение
подчиненного могло оказаться не таким уж малопривлекатель¬
ным и неприятным делом.
—	Просто, когда я был в клубе, в числе других я беседовал
и с парнем по имени Слэтер.
—	Толстый Фред. Знаю.
—	Слэтер припомнил, как уложили Коннона. Между делом
он добавил, и, насколько я могу судить, безо всякого злого
умысла, что вроде бы бутса, выведшая Коннона из строя, при¬
надлежала Эвансу, его собственному капитану. Хотя, может
быть, он просто ошибся.
—	Вот это он может. В голове у него не мозги, а свинячье
дерьмо, у этого Фреда. Артур Эванс в отличие от него играет
жестко, но никогда не пускает в ход бутсы.
—	И что из того?
—	А то, что Фреду Слэтеру пора на поле носить очки. А луч¬
ше всего — уйти. Это просто неприлично, когда человек подоб¬
ной комплекции выставляет себя на всеобщее обозрение. Не
понимаю, как только жена управляется с ним? — Дэлзиел за¬
хихикал над какой-то своей мыслью и пробормотал: — Надо
думать, с помощью рычагов.
—	Извините, не понял?
—	Сержант, — уже серьезным тоном сказал Дэлзиел, — ос¬
талось ли что-нибудь несделанным из того, что мы должны
были сделать?
59

—	Думаю, что нет, сэр.
—	Верно. Тогда где-нибудь, в каком-то месте, которое мы
уже обследовали, должен лежать ключ.
—	Ключ?
—	Всегда есть ключ к разгадке, мой мальчик. Ты что, вос¬
кресных газет не читаешь? Все это где-то началось — и не на
Боундери-Драйв. Но если даже и там, то особой помощи отту¬
да мы навряд ли дождемся. Ну а теперь — на что наша основ¬
ная ставка?
Паско произнес тоном скучающего актера, думающего о чем
угодно, только не о своей роли:
—	На клуб.
—	Точно. Думаю, что заскочу туда сегодня вечером. Нет, за¬
втра. В тренировочный день. Когда они все там будут. Зайду
просто выпить кружку пива. И если им что-то известно, они
мне выболтают. Непременно проболтаются.
Он говорит с таким удовольствием, как... Телефонный зво¬
нок помешал Паско подобрать верное сравнение.
Дэлзиел кивнул на аппарат.
—	Ну, возьми же.
—	Сержант Паско. Да.
Он слушал некоторое время, потом положил трубку и посто¬
ял молча.
—	Надеюсь, не личный звонок, — заметил Дэлзиел. — Или
ты просто играешь в таинственность?
—	Простите, сэр. Нет, это Коннон. Они вернулись домой и
нашли письмо. Кажется, адресованное девочке. Что-то непри¬
ятное. Коннон хочет, чтобы мы немедленно приехали.
Элис Ферни направилась с похорон прямо домой, не захо¬
дя ни в какие магазины, как говорила Дженни. Она проявила
природный такт, а также независимость — те самые качества,
из-за которых Мэри Коннон выбрала ее себе в подруги. Но
ехать нужно было двумя автобусами, которые пришлось до¬
вольно долго ждать. Поэтому у Элис оказалось достаточно
времени на размышления.
60

Автобусы, как и поезда, располагают к раздумьям... Но по-
разному. Поезда мчатся, не сбиваясь с ритма, и погружают вас
в мечты, отрывают от действительности. Автобусы все время
останавливаются и снова трогаются. Дорожные пробки, пере¬
крестки, светофоры и конечно же остановки. Мир, сквозь ко¬
торый вы проезжаете, видим. И реален.
Как и мир в вашей голове.
Автобусы лучше всего подходят, когда вы обеспокоены.
Элис Ферни была обеспокоена. Она размышляла о том, что
по закону грозит мужу за клевету.
— Привет, Элис. Чудесный день сегодня, не правда ли?
Соседка, Мэйси Куртис, вошла в автобус и опустилась на
сиденье рядом с Элис. И сразу несовершенство общественного
транспорта стало очевидным, ибо сиденье не было рассчитано
на двух столь широкобедрых дам. Однако, поскольку корпора¬
ция не позаботилась о нормальном обогреве салона, тепло, ге¬
нерируемое от соприкосновения двух таких объемистых тел,
оказалось не лишним.
— Привет, Мэйси.
— Ты что такая грустная? С похорон?
-Да-
Наступила пауза, длившаяся, пока Мэйси оплачивала
проезд.
— Много народу?
— Порядочно.
—	О!
Ей нужны имена, обреченно подумала Элис. Список гостей.
Она его получит.
—	Поминок не было?
—	Нет. Все просто отправились по домам. Так же, как и я.
—	Был ли кто-нибудь из полиции?
Элис лишь вздохнула в ответ.
—	В качестве гостя, — продолжала Мэйси. — Я хотела ска¬
зать, провожающего в последний путь. Официально-то им там
ни к чему присутствовать. Если только...
—• Что, если только?
—	Им не нужно следить за ним.
61

—	За кем?
—	За мистером Конноном, конечно.
Элис заерзала на сиденье, потеснив Мэйси так, что той при¬
шлось уступить пару дюймов. Кондуктор со страхом посмотрел
на свисающую часть тела.
—	Зачем им нужно следить за ним?
—	Не знаю. На тот случай, если он надумает смыться, вот
зачем. Ведь он же может, не так ли? Если у него появятся та¬
кие мысли.
—	Какие?
—	Убежать.
—	У кого бы на его месте не появились?
Мэйси привыкла к тому, что соседка прикидывается непо¬
нятливой, но это ее не останавливало и не обижало.
—	Я имею в виду бегство. Если он совершил убийство.
—	Если он совершил убийство? Почему ты так говоришь? Ты
бы прежде думала, Мэйси. Такие разговоры тебя до добра не
доведут.
Элис обнаружила, что говорит с большей резкостью, чем
следовало бы, но Мэйси встретила ее выпад с улыбкой.
— Ну что ж, не мне одной несдобровать. Подбирается не¬
плохая компания, — хитро добавила она.
— Ты о ком?
— Для начала — твой Дэйв.
У Элис екнуло сердце.
О Господи, подумала она. Он опять за свое? Несмотря на
вчерашний скандал? Он рассказал об этом кому-то, кто рано
или поздно воспользуется сплетней. И тогда Дэйву Ферни при¬
дется иметь дело с законом. Элис не знала, что полагается че¬
ловеку за клевету. Но она знала, какую большую компенсацию
потребовала бы сама, если бы ее ложно обвинили в убийстве.
—	Дэйв? — Элис постаралась, чтобы ее вопрос прозвучал
непринужденно. — Что он тебе говорил?
Тебе. Мэйси Куртис. Королеве сплетен Вудфилда. А следо¬
вательно, и всего города.
—	Мне? Ничего. Твой Дэйв не тратит на меня время. Нет,
он говорил с нашим Стэнли.
62

Еще хуже. Стэнли, сын Мэйси, — прямая связь с регби-клу¬
бом. Пожалуй, единственная, доступная Дэйву. И он знает об
этом. В клубе и без того, должно быть, полно слухов. Предпо¬
ложим, Стэнли, молодой, самоуверенный, горящий желанием
произвести впечатление... живущий почти напротив дома, в
котором произошло убийство... рядом с главным свидетелем.
Свидетелем? Чего?
Как тогда в Болтоне. Это случилось несколько лет назад, но
память у Элис не такая короткая, как у мужа. Тогда вмешался
закон, правда, только для того, чтобы спросить, почему кому-
то захотелось сломать Ферни челюсть и три ребра.
Однако мистер Коннон — совсем другого поля ягода. Он
самосудом заниматься не станет. Одно дело сплетня. Косвен¬
ный намек, многозначительное подмигивание, нахальные рас¬
спросы. Но если кто-то утверждает, что знает... говорит, что
уверен, — это совсем другое дело.
Дэйв Ферни. Верзила Дэйв Ферни. Он знал. Он всегда, черт
возьми, все знал. Даже само провидение Господне не могло
быть более уверено в чем-то, чем Дэйв Ферни.
—	И что же говорил Дэйв? — спросила Элис как можно
спокойнее, сосредоточенно разрывая свой билет на мелкие ку¬
сочки.
— Ну, как рассказывал мой Стэнли, твой Дэйв говорит, что
знает, как он, мистер Коннон, убил свою жену и почему.
Мэйси кивнула в подтверждение этих слов так же уверенно,
как если бы они были ее собственными.
Родственные души, подумала Элис. Они родственные души.
Рожденные под одной звездой.
—	И это все?
—	Все? А что, мало? Это так расстроило нашего Стэнли.
Поэтому-то я и узнала обо всем. Я заметила, что его что-то
беспокоит. Он не очень хорошо себя чувствовал после убий¬
ства, несколько дней не выходил на работу из-за расстройст¬
ва желудка. Я стала расспрашивать, и он мне все рассказал.
Он, видишь ли, всегда уважал мистера Коннона. Ну, я имею
в виду, как и все в клубе: Понимаешь, он ведь в отборочной
комиссии.
63

Элис нс понимала, потому что перестала слушать. Надо
же, а еще говорят, что только у женщин злые языки. Со вре¬
мен Болтона были еще один или два похожих случая. Один
или два неприятных момента. Один или два потерянных дру¬
га. Но на этот раз как бы нс пришлось отвечать перед за¬
коном.
—	Элис! Ты разве не выходишь?
Это прозвучало откуда-то со стороны. Мэйси стояла в про¬
ходе, глядя на нее сверху.
—	Да, конечно.
Они вместе шли по главной улице. Теперь Мэйси болтала о
другом. Она редко обижалась и никогда, даже на секунду, не
предполагала, что кто-то может страдать или расстраиваться из-
за того, что она сказала.
Вскоре они свернули на Боундери-Драйв.
Здесь, в стороне от движения, было спокойно. Вдоль той
стороны улицы, на которой находились частные дома, тянул¬
ся ряд деревьев, и вид их, даже оголившихся на зиму, кое-что
добавлял к общей умиротворенности картины. Деревья, кото¬
рым надлежало находиться на противоположной стороне, были
в одночасье сметены бульдозерами, когда корпорация втор¬
глась сюда в конце войны. Жители назвали это актом граж¬
данского вандализма, а их недовольство возросло еще боль¬
ше, когда они обнаружили, что им придется платить дорож¬
ный налог за асфальтовое покрытие, проложенное муниципа¬
литетом. Однако деревья погибли безвозвратно, и их отсутст¬
вие бросалось в глаза так же сильно, как архитектурное раз¬
личие между новым и старым.
Глядя на ряд деревьев вдоль добротных и не похожих друг
на друга частных домов, Элис всякий раз радовалась тому, что
им предложили дом здесь, а не где-нибудь в середине квар¬
тала.
До сих пор.
Внезапно голос Мэйси стал таким резким, что проник
сквозь паутину мыслей Элис.
—	Это они, правда, Элис? В этой машине. Мне кажется, я
узнала их.
64

Элис очнулась и посмотрела вперед. Черный лимузин толь¬
ко что обогнал их. Она вспомнила, что видела его на стоянке
у кладбища. Элис с беспокойством наблюдала, как машина за¬
медлила ход. На мгновение, заставившее сжаться ее сердце,
она подумала, что лимузин собирается остановиться перед ее
собственным домом. Однако водитель просто сильно взял
вправо, чтобы свернуть через тротуар на подъездную дорожку
Коннонов.
— Интересно, зачем они приехали? — спросила Мэйси, ус¬
корив шаг.
Элис это не интересовало. Ей было все равно. Пока они не
за Дэйвом. Она должна поговорить с ним еще раз. Ей следует
дать ему понять, что глупо волновать ее своими клеветничес¬
кими сплетнями. Потому что он может навлечь на себя серьез¬
ные неприятности из-за этих ужасных обвинений в адрес
мистера Коннона. Очень серьезные неприятности.
Если только...
Любопытно, что эта мысль никогда не приходила ей в голову.
Если только обвинения не были оправданны.
Элис ускорила шаг, чтобы не отстать от Мэйси Куртис.
«Дорогая мисс Коннон, как ужасно узнать, что ваша мать
мертва и что ваш отец — убийца. Ничто не вернет вам мать.
Но может быть, вам будет легче, если вы узнаете, что человек,
которого вы считаете своим отцом, не является таковым. Ваша
мать вышла за него лишь для того, чтобы у ребенка, т. е. у вас,
было имя. Но чье имя! Имя убийцы. Считайте, что вам повез¬
ло, потому что он не имеет с вами ничего общего».
—	Подписи нет.
—	Дай посмотреть, — сказал Дэлзиел.
Паско протянул письмо. Старший следователь осторожно
взял его за тот же самый уголок, что и Паско, и вгляделся в
строчки.
—- По крайней мере, оно чистое, — сказал он.
—	Не велико утешение, — отозвался Коннон, который сто¬
ял, положив руки на плечи Дженни, как бы защищая ее.
3 Р. Хилл «Интриганка»
65

Однако Паско не находил, что девушка нуждается в особой
защите. У нее- был такой же решительный и сердитый вид, как
после похорон.
—	Давайте внесем ясность, — начал Дэлзиел.
Коннон перебил его:
—	Вы хотите, чтобы я повторил то, что уже сказал?
Умный гад, подумал Дэлзиел. Умный-прсумный. Я начинаю
все больше верить в то, что именно ты это сделал, Умник
Конни.
— Нет, я повторю то, что слышал от вас, — сказал Дэл¬
зиел. — Вы просто подтвердите. Чтобы быть уверенным, что мы
говорим на одном языке. Так вы вернулись прямо с похорон...
во сколько?
Коннон посмотрел на дочь.
— Без четверти двенадцать, — ответила она. — Я включила
радио. Как раз говорили время.
Затем, как бы извиняясь, добавила:
— Мне хотелось, чтобы в доме что-то звучало. Что-нибудь
живое.
Паско с сочувствием посмотрел на Дженни. Та не только не
отвела глаза, но смотрела на него в упор, пока он не отвернулся.
— Вы взяли письмо сразу же, как только вошли, но не от¬
крывали его?
— Нет, не открывала, — ответила Дженни. — Я думала, что
это еще одно соболезнование.
— Значит, вы заварили чай, принесли отцу, который сидел
здесь, и лишь затем открыли письмо?
— Совершенно верно.
- И?..
— Что — и? Я показала его папе.
— А я, — вмешался Коннон, — решил, что нам следует сроч¬
но связаться с вами.
— Тоже совершенно правильно, сэр.
— Прекрасно, господин старший следователь. А что дальше?
Дэлзиел беспомощно огляделся с такой нарочитой нереши¬
тельностью, что и слепой заметил бы фальшь. Паско в смяте¬
нии наблюдал эту сцену.
66

Он приглашает их принять участие в затеянной им игре.
Секрет его успеха в том, что он сводит все до уровня панто¬
мимы.
—	Могу ли я... — начал Дэлзиел, — не могу ли я перегово¬
рить с вами наедине, сэр?
Коннон колебался.
Если он будет неосторожен, то вступит в игру. Если уже не
вступил.
—	Пока мы потолкуем, мой сержант возьмет показания у
мисс Коннон, — добавил Дэлзиел.
Замечательно, подумал Паско, стараясь, чтобы эта мысль не
отразилась на его лице.
Дженни Коннон, кажется, совсем не считала, что это так уж
замечательно, и почти не делала усилий, чтобы спрятать свои
мысли подальше. Однако она решительно повернулась и дви¬
нулась к дверям.
—	Пойдемте в гостиную, — сказала она.
Коннон кивнул. Дэлзиел попытался обнаружить на его лице
тень облегчения.
Паско заметил, что кресло убрали. Вряд ли кто-нибудь си¬
дел там с тех пор, как Мэри Коннон, развалившись в нем,
смотрела телевизор тем самым субботним вечером. Затем он по¬
смеялся над собой. Кресло скорее всего еще не вернули из ла¬
боратории криминалистики графства, куда его отослал Дэлзиел,
несмотря на все насмешки, которыми он осыпал науку и все
ее достижения. Тамошние ребята, покончив с работой, могут с
чистой совестью усесться в него.
—	Ну, — сказала Дженни, — вы так и собираетесь стоять
здесь, глядя как ястреб, или мы все же начнем? Какие показа¬
ния вам от меня нужны?
—	Ах да. Показания. — Паско полез в карман за блокно¬
том. — Может, вы присядете?
—	В моем собственном доме я предпочитаю сама пригла¬
шать. Садитесь, пожалуйста, сержант.
Только мысль о том, что мать девушки умерла в этой ком¬
нате меньше недели назад, заставила Паско сдержать улыбку.
Он опустился на стул.
67

—	Письмо, конечно, написано печатными буквами, но даже
печатный почерк иногда можно узнать. Не напоминает ли вам
шрифт письма какой-нибудь виденный вами ранее?
Дженни покачала головой:
—	Нет.
—	Это точно?
—	Конечно.
—	Не можете ли вы предположить, кто прислал вам это
письмо?
-Да.
От неожиданности Паско перестал записывать.
—	И кто же?
—	Тот, кто убил мою мать.
Он медленно покачал головой.
—	А зачем ему это делать?
—	Чтобы отвести подозрение.
—	Как он может на это рассчитывать, если мы не знаем, кто
автор письма?
—	Но вам же кто-то подозрителен?
У вас на подозрении, сказал бы Энтони. Нет, это слишком
неизящно для него. Энтони никогда бы не позволил себе, даже
из любви к точности, неизящно выразиться. По любому по¬
воду.
Дженни заметила, что на этот раз Паско не смог сдержать
улыбку. Ей хотелось улыбнуться в ответ, хотя она не знала точ¬
но чему — мыслям об Энтони или улыбке Паско. Но она не
улыбнулась, потому что тут же почувствовала себя виноватой.
Она ведет себя так, как будто ничего не случилось и ее мать не
убили на прошлой неделе обычным субботним вечером в этой
самой комнате, где безразлично бубнил телевизор.
Если бы у Дженни не хватило силы воли, то сама мысль об
этом остановила бы улыбку. Но даже теперь она чувствовала,
насколько ослаб эмоциональный шок.
Мне надо развеяться сегодня вечером... Выпить, посмеять¬
ся, отбросить все сомнения. Я знаю, что смогу. Они должны
вскоре поймать его, должны. Я уверена в этом. Он заслужил
это, он должен быть схвачен. Должен.
68

На этом все и закончится — шепнуло что-то в отдаленной
части сомнения.
Боже правый! — ошеломленно отозвалось ее более трезвое
«я». Так ли это? А может быть, ею владеет лишь мститель¬
ность? Она порождает не естественную для данной ситуации
реакцию — глубокое, непреходящее горе, а желание найти
конкретный объект мести и тем самым компенсировать недо¬
статок чувств.
Смутившись, Дженни разозлилась. Разозлилась на себя за
подобные мысли. На полицию, не добившуюся успеха. На Пас¬
ко, который увел ее из гостиной для дачи показаний, в то вре¬
мя как настоящий допрос происходил именно там.
— Может, прекратим этот фарс?
— Фарс?
— Да. На кой черт вам нужны мои показания? Что я могу
рассказать такого, что помогло бы в расследовании или хотя бы
стоило запротоколировать? Все, что вам нужно, так это держать
меня здесь, чтобы ваш противный Дэлзиел мог терзать папу
наедине.
Выбор эпитета позабавил Паско, что отразилось на его лице,
и на этот раз ответная улыбка на мгновение мелькнула на гу¬
бах Дженни.
—	Ну а зачем нужно оставлять их наедине? — вежливо спро¬
сил он.
Дженни отвернулась.
—	Я думаю, что он расспрашивает папу, правда ли то, что
написано в письме. Я имею в виду то, что я не его ребенок.
Паско казался себе бесплотным духом, случайно запертым в
этой комнате и слышащим, как бесчувственный отвратитель¬
ный ему полицейский абсолютно равнодушным тоном задает
вопрос:
—	А это так?
—	Как я понимаю, господин старший следователь, вопрос
чисто биологического свойства.
—	Простите?
69

—	Вас интересует конкретно только одно: являюсь ли я от¬
цом девочки с физиологической точки зрения, а нс по моему
родительскому отношению к ней?
Еще один сыплет фразами как из воскресного приложения.
Мне вполне хватает паршивца Паско, но он-то, по крайней
мере, на моей стороне. Но эта бестия Коннон... Он шагу не
ступит, не оглядевшись как следует.
—	Совершенно верно, мистер Коннон. Я думаю... я имею в
виду, была ли юная Дженни рождена в результате вашей поло¬
вой связи с женой?
Коннон пожал плечами. Он выглядел очень усталым.
— Думаю, что да.
— Думаю?!
Дэлзиел тут же сам себя одернул, так что громогласное вос¬
клицание в конечном счете прозвучало почти ласково.
— У меня никогда не было каких-либо определенных дока¬
зательств, что это не так. И тем не менее я не могу привести
точных доказательств в пользу обратного. Я и другие находят
некоторое сходство, но хорошо известно, что родители и род¬
ственники судят предвзято.
— Значит, вы не отрицаете, что изложенное в письме может
оказаться правдой?
— Не все, господин старший следователь.
Ишь какой казуист. Уклоняется от ответа. Пусть пока поте¬
шится.
— Я полагаю, дело в том, насколько сам в это веришь. В
любом случае все дело в этом.
— А вы утратили веру?
— Однажды. Но потом это забылось. Что касается Дженни,
я рад вас заверить, что теперь слишком поздно для каких-либо
сомнений.
— Но что послужило им когда-то основанием? Было что-то
определенное... какие-то разговоры и тому подобное... сплетни?
— Нет. Я никогда ничего подобного не слышал, да и не по¬
верил бы. Это больше по вашей части.
Истинность этого простого утверждения застала Дэлзиела
чуть ли не врасплох. Мысленно он пробежался по узкой дорож-
70

ке, называемой «Мэри Коннон», но не обнаружил никаких ука¬
зателей, которые могли бы заинтересовать его.
—	Но как же тогда... — сказал он.
—	Она сама мне сказала.
—	Что-что?
—	Она говорила мне. Несколько раз. Почти сразу, как мы
поженились: она хотела, чтобы я оставил игру. Говорила, что за
радость сидеть всю неделю с ребенком, а по воскресеньям снова
оставаться одной. Надо признаться, она в общем-то была права.
—	Однако вы не бросили.
—	Вы же знаете, что нет. Я продолжал играть. Каждое вос¬
кресенье, с сентября по апрель. Это было важно.
—	Для вас? — мягко спросил Дэлзиел, стараясь не спугнуть
Коннона. Ему казалось, что он распознал начало того полумеч-
тательного погружения в себя, когда мысль-монолог может лег¬
ко перейти в исповедь.
Однако это легкое вторжение вызвало взрыв не меньший,
чем взрыв ручной гранаты.
—	Для меня, — со смехом подтвердил Коннон. — Конечно.
Звучит довольно эгоистично, не так ли? Зарождение мотива.
Нет, важно для всех нас, для всех троих — для моей жены, для
ребенка и для меня.
—	Так она вам на что-то намекала, на что именно?
—	Она говорила, что я по-прежнему могу ходить в клуб. По
крайней мере, может, наконец встречу там отца Дженни.
—	Она сказала такое?!
Я бы свернул ей шею, подумал Дэлзиел. Мотив? Лучше и не
придумаешь. Я бы свернул ей, черт возьми, шею.
И тут против воли на Дэлзиела нахлынули воспоминания.
Возможно, поэтому она сообщила об этом телеграммой, и ты
стоял ошеломленный в коридоре своего маленького дома на
две семьи, читая и перечитывая расплывающиеся перед гла¬
зами слова на темно-желтом бланке. С тех пор он часто пред¬
ставлял себе, как жена писала эти слова где-нибудь на почте,
потом отдавала бланк клерку, чтобы тот пересчитал их. Ска¬
зал ли тот что-нибудь? Отразились ли на его лице какие-ни¬
будь чувства? Может, хотя бы любопытство?
71

Телеграмма наверняка стоила ей кучу денег.
Но, думал Дэлзиел с самоиронией, которая появилась толь¬
ко в последние годы, но, думал он, глядя на свой сжатый ку¬
лак, эти деньги были потрачены с умом.
—	Когда это было?
—	Слишком давно, чтобы быть мотивом. Четырнадцать —
пятнадцать лет назад.
— И что вы сделали?
— Выбросил это из головы.
Дэлзиел на время оставил ответ без внимания.
— А потом она говорила еще что-нибудь подобное?
— Да, она заявляла об этом, кажется, раза два. Оба раза в
приступе сильного гнева.
— Вы ей поверили?
— Я же сказал, все дело в твоем собственном отноше¬
нии. Я знал, что она имела других мужчин до того, как мы
поженились. Но я верил, что она любила меня и что ребенок
мой.
- И?..
Коннон посмотрел на Дэлзиела с той полной достоинства
невозмутимостью, которая так раздражала детектива.
— Никаких «и», старший следователь. Я сказал ровно столь¬
ко, сколько собирался сказать.
Больше по привычке, чем ожидая каких-либо результатов,
Дэлзиел прибег к угрозе и с металлом в голосе проговорил:
— Вы сказали или слишком много, или слишком мало, мис¬
тер Коннон. Мне необходимо знать больше.
— Или меньше.
— Я не могу не знать того, что вы уже мне сказали.
— Разумеется. Но вы можете ограничиться соответствую¬
щим объемом информации. Много лет назад моя жена заяви¬
ла, что я не отец ее ребенка. Позже она забрала свои слова
обратно. Несомненно, во время семейных ссор супруги бро¬
сают друг другу самые ужасные оскорбления. Поэтому я не
придал значения сказанным в запале обидным словам, во вся¬
ком случае, большого значения. А со временем и вовсе забыл
о них. Дженни — моя дочь, я несу за нее полную ответствен¬
72

ность, даже если бы вы смогли доказать, что ее отцом был
Чингисхан. Так зачем мне думать о каких-то наветах? Теперь
моя жена мертва, а дочь получила подметное письмо. Вот те¬
перь я обеспокоен. Я говорю об этом в надежде, что это мо¬
жет помочь вам поймать автора письма.
—	И убийцу вашей жены?
—	Возможно, и убийцу тоже. Хотя я не представляю, каким
образом вы его поймаете. Ведь он уже сделал свое дело, не так
ли? И снова высовываться не станет.
Дэлзиел неуклюже поднялся, легко расставшись с идеей про¬
должать эту игру в кошки-мышки. Коннон остался сидеть, гля¬
дя на него снизу вверх.
—	Счастливо оставаться, мистер Коннон. Пожалуйста, сразу
же сообщите нам, если в дальнейшем будут предприняты по¬
пытки связаться с вашей дочерью посредством письма или ка¬
ким-либо другим способом.
—	Каким-нибудь другим?
—	У вашего недоброжелателя это может войти в привычку.
На вашем месте я бы постарался впредь первым подходить к
телефону.
Как по команде зазвонил телефон.
На лице Коннона отразился испуг — впервые за все время
он проявил слабость, затем он быстро вышел в холл.
Там уже стоял Паско с трубкой в руке.
—	Алло, — говорил он. — Алло.
Дженни появилась в дверях гостиной.
Значит, мой парень тоже умеет думать, — решил Дэлзиел.
Паско положил трубку на место.
—	Не отвечают. Должно быть, ошиблись номером.
Наверное, — отозвался Дэлзиел. — Ладно, всего хороше¬
го, мистер Коннон. До свидания, Дженни.
Он двинулся к входным дверям, слыша, как позади Паско
говорит тихим голосом, явно оберегая Дженни от напоминания
о трагических событиях:
—	И вот еще что, мистер Коннон. Не могли бы вы дать нам
список телепрограмм, которые, как вам кажется, захотелось бы
посмотреть вашей жене в ту субботу. Это может помочь.
73

—	Неужели? — отозвался Коннон. — Но не два же одина¬
ковых списка. Я еще вчера предоставил эту информацию вашим
людям по просьбе мистера Дэлзиела.
—	Между прочим, — самодовольно улыбаясь, заявил Дэлзи¬
ел, пока они шли к машине, — я бы дал девушке первой по¬
дойти к телефону. Это, может быть, единственный шанс
услышать того типа.
— Если это был он.
— О да. Я уверен в этом.
В окне спальни в доме через дорогу занавеска опустилась на
свое место.
— Он спрашивал меня, правда ли это.
— Меня тоже.
— И что ты сказал?
— То же самое, что и тебе, когда ты спросила.
Они услышали звук запускаемого двигателя. Затем последо¬
вал знакомый шорох золотых шаров о машину и она выехала
на улицу. Дженни закрыла дверь на цепочку, и это обыденное
обстоятельство наполнило сердце Коннона такой печалью, ка¬
кой он никогда не испытывал.
Он не кривил душой, когда сказал, что его любовь к Джен¬
ни нисколько не зависит от того, отец он ей или нет. Одна¬
ко Коннон видел, что дочери это не безразлично, и теперь
жалел, что не заявил о своем отцовстве с полной уверен¬
ностью.
Зачем было позволять ей разделять мои сомнения? — думал
Коннон. — И что сделал я, чтобы ей стала очевидна моя уверен¬
ность?
Твердое желание сказать Дженни, что это не имеет ни¬
какого значения, снова окрепло в нем, но Коннон чувство¬
вал, что лучше пока не делать этого. Она должна понять
сама, насколько это несущественно. А теперь единствен¬
ное, что необходимо, — это напомнить, что перед ней не чу¬
жой.
— Дженни, дорогая, как насчет чая?
74

—	Если хочешь.
Она была бледна. У нес был тот тип лица, когда бледность
лишь подчеркивает красоту правильных черт. Но сейчас она
выглядела бледнее обычного.
Коннон ненавидел автора письма, которое заставило его
дочь страдать.
—	Они найдут его?
Вопрос настолько точно совпал с его мыслями, что Коннон
помедлил, формулируя словесный ответ.
—	Не знаю. Он где-то рядом. Где-то поблизости.
—	В клубе?
—	Не знаю. Может быть.
—	У тебя есть какие-нибудь соображения?
Коннон пошел по коридору к дверям столовой. Внезапно,
вдруг приняв решение, он объявил:
—	Завтра вечером состоится заседание правления. Я думаю
пойти. Ты не против?
Дженни улыбнулась, и сердце Коннона одновременно прон¬
зили гнев и любовь.
—	Если ты не против, я пойду с тобой. Давненько я там не
показывалась.
—	Тогда решено.
—	Решено.
Коннон повернул от столовой и пошел к противоположной
двери.
—	Давай выпьем чаю в гостиной? — небрежно обронил он.
—	Хорошо.
—	А потом ляжем спать. Чтобы набраться сил для завтраш¬
него дня.
—	Правильно.
И снова Коннон помедлил, подыскивая слова.
— Дженни, мне не хватает твоей матери. Сейчас еще боль¬
ше. Больше, чем я предполагал.
В первый раз с того субботнего вечера он переступил по¬
рог гостиной.
Заваривая чай, Дженни насвистывала на кухне.
75

Глава 4
В общем зале танцевали под магнитофон, оглушительно вы¬
дававший варварскую мешанину из нескольких простеньких
аккордов. Сигаретный дым, устремляясь к потолку, скрывал
головы и плечи танцующих, открывая сладострастному взору
длинные ноги и маленькие округлые зады.
Дэлзиел плотоядно наблюдал, как девицы самозабвен¬
но вращали бедрами и дергались. Чья-то рука сжала его ко¬
лено.
— Смотри, Энди, не испорти себе костюм.
Дэлзиел рассмеялся и, не отводя глаз от увлекательного зре¬
лища, проговорил:
— Можно подумать, что их взяли за шкирку и трясут изо
всех сил.
Музыка смолкла, и теперь Дэлзиел удостоил собеседника
своим вниманием.
— В наши дни, Вилли, они не были такими, — сказал он.
Вилли Нулей, седой, маленький и юркий управляющий бан¬
ком и одновременно президент клуба, согласно улыбнулся.
— Не были. В те дни нам приходилось попотеть, чтобы за¬
работать свое.
— Свою долю греха, а? Но если ты знал, где искать, это не
было так уж трудно. Помнишь маленькую чертовку по имени
Шейла Криппс? А?
Нулей понимающе кивнул. Эти двое знали друг друга более
тридцати лет. Они познакомились еще в школе, а потом ока¬
зывалось, что их пути всякий раз пересекались — передвигаясь
по служебной лестнице, они меняли места жительства, пока
наконец не осели в городе, откуда начинали.
—	Теперь она старая усохшая карга, Энди. Поет в методист¬
ском хоре. Я просто глазам своим не верю.
—	Да. Они не такие закаленные, как мы, Вилли. Даже поте¬
ряв форму, — Дэлзиел похлопал себя по животу, — мы сохра¬
няем прежний дух. Все дело в преданности идее. Все-таки жаль,
что маленькая Шейла впала в ересь.
—	О, она была вероотступницей и в свои лучшие дни.
76

Они рассмеялись оба, наслаждаясь шуткой, но исподтиш¬
ка наблюдая друг за другом — такая уж была у каждого из них
профессия.
Третий мужчина, сидящий с ними за столом, не разделял их
веселья.
—	Ты, Жако, того гляди рыдать начнешь, — обратился к
нему Дэлзиел.
Уголки тонких губ Жако были опущены, как на трагической
маске, глаза полуприкрыты веками. Он сидел ссутулившись и
подавшись вперед, так что взгляд его, казалось, был прикован
к поверхности стола.
Господи, в который раз на протяжении последних двадцати
лет подумал Дэлзиел, ну и разнесчастный вид у этого стервеца.
—	Вы похожи на пару пацанов. Ведите себя в соответствии
с возрастом, — огрызнулся Жако.
«Джон Робертс, строительный подрядчик» — гласили вывес¬
ки по всей округе. Здание клуба, в котором они сейчас сидели,
тоже он построил.
В городе он появился в возрасте шестнадцати лет с тачкой,
на которой вез весь свой скарб, и двумя шиллингами и девя¬
тью пенсами в кармане. Шла война. Одни говорили, что Жа¬
ко — эвакуированный, другие — что скрывается от закона. Ка¬
кая разница — в ту пору никому не было до него дела. И лишь
когда Жако выплыл с тугим кошельком на волне послевоен¬
ного строительного бума, люди начали замечать его. Он час¬
то пускался в рискованные предприятия, прогорал и вступал
в конфликт с законом, но в конечном итоге благополучно вы¬
ныривал еще более богатым и могущественным.
Те, кто знали Жако, когда он появился с тачкой, помнили
его приветливую, во весь рот улыбку и заразительный, распо¬
лагающий к себе смех. Но довелись им сейчас опознавать его,
вряд ли воспоминания о веселом пареньке помогли бы.
Дэлзиелу не потребовалось бы проводить опознание, если бы
он захотел побеспокоить Жако. Как следует покопавшись в
прошлом подрядчика и его компании, он знал о нем достаточ¬
но, чтобы хорошенько прижать. Но осведомленность Дэлзиела
носила неофициальный характер. Пока.
77

Он приберегал ее на черный день.
—	Как служба, Энди? — поинтересовался Нулей. — Многих
засадил за решетку?
—	Пока нет. Далеко не всех, кто того заслуживает.
Наступила пауза. Включили новую запись. Зазвучала бо¬
лее медленная и плавная мелодия. Теперь танцующие пары
в буквальном смысле слова вступили в более тесный кон¬
такт.
Сид Хоуп обходил гостей, дружески беседуя с теми, кто за¬
держивал уплату взносов. Они задолжали еще с начала сезо¬
на. Сид давал значительную отсрочку — вплоть до Рождест¬
ва. Но после Рождества становился неумолим — непла¬
тельщики исключались. По возможности тихо. И с треском —
в случае необходимости.
—	Эти двое раскошелились, верно, Сид? — со смешком
спросил Нулей.
—	О да, — отозвался казначей, проходя мимо. — Увидимся
на заседании.
— На заседании? — переспросил Дэлзиел.
— Да. Правления. В восемь. Как раз время повторить, а,
Жако?
— У вас сегодня будет на одного меньше, — небрежно заме¬
тил Дэлзиел.
— На одного? Обычное дело. О, ты о Конни? Да, я полагаю,
что так. Вряд ли он придет при подобных обстоятельствах. Пе¬
чально. Очень печально.
—	Парень отделался от жены, а это как раз не печально.
—	Жако, голубчик, будь так любезен...
— Кажется, какой-то недоносок предлагал принести еще
пива?
—	Ты очень добр, Жако, — сказал Дэлзиел. — Еще пинту,
пожалуйста.
Робертс молча встал и направился к окошку выдачи.
—	Ты присматриваешься к Жако, Энди. Я давно это за¬
метил.
—	Присматриваться — это занятие для кого-нибудь другого.
Мое дело — расследование. Не суй нос куда не надо.
78

Дай им почувствовать, что хочешь выудить из них инфор¬
мацию, подумал Дэлзиел. Достаточно простого намека.
Он что-то вынюхивает, решил Нулей.
—	Ты говорил о Конни.
—	Я? Что ты имеешь в виду?
—	О том, что это печально.
—	А, это... Очень. Хотя в последнее время мы не очень-то
часто видели Мэри. На самом деле я даже не могу припо¬
мнить, когда в последний раз видел ее. Скорее всего в банке.
Во всяком случае не здесь.
—	У них счет в твоем банке?
-Да.
—	Вклад под проценты?
—	Нет, всего лишь обычные ежемесячные поступления и
еженедельные снятия со счета на домашние расходы.
— Значит, ничего необычного. А в последнее время? Неожи¬
данный приход или расход?
— Ничего.
Дэлзиел подтянул брючину и принялся чесать лодыжку.
— Сколько оставалось на конец месяца?
— Достаточно. Не много, но достаточно, чтобы провести
всем вместе неделю в Девоншире.
Дэлзиел продолжал чесаться.
— Энди, ты, случайно, не пытаешься вытянуть из меня кон¬
фиденциальную информацию?
Оба рассмеялись.
— И что, черт возьми, с твоей лодыжкой?
— Подцепил чесотку. Ужасно зудит.
— Куда-то вляпался, а?
И снова оба рассмеялись.
— Никак не угомонитесь? — проворчал Жако, со стуком ста¬
вя на стол поднос с тремя кружками пива. — Прямо как парочка
шлюх.
— Мне, наверно, уже пора... — сказал Нулей. — Ну, я по¬
шел на это проклятое заседание. Вы еще здесь побудете?
— А ты как думаешь?
— Тогда увидимся позже. Счастливо, Жако. До встречи.
79

Они наблюдали, как он ловко прокладывал себе дорогу среди
танцующих, направляясь к дверям комнаты правления в дальний
конец общего зала.
— Ловкий тип, — бесстрастно заметил Жако.
— Он здорово помог тебе, Жако. В отличие от других видел
тебя насквозь.
—- Точно, — ответил Жако. — Под этими невзрачными шта¬
нинами скрываются блестящие достоинства. Он рассказал тебе
что-нибудь стоящее?
Дэлзиел пожал плечами.
— Ничего полезного.
Нет никакого смысла затевать игру с Жако Робертсом, по¬
думал он.
Но еще меньше пользы вступать в игру с Энди Дэлзиелом,
если только не играть по его правилам.
— Она была застрахована?
— Нет. Насколько нам известно, никакой страховки.
— Никакой? У этой бабенки было на что поглядеть. Ей-богу
было!
Дэлзиел в притворном изумлении поставил кружку на стол.
— С каким пылом сказано, Жако! С чего бы это?
— Было дело. Однажды.
— Только однажды. А позже?
Жако нахмурился.
— Откуда, черт возьми, мне знать?
Дэлзиел задумчиво кивнул.
— Я бы тоже услышал. А как насчет Конни? Имел он что-
нибудь на стороне?
— Никому не известно. Этот малый о своих передвижениях
не уведомляет.
Незаметно перемещается — ничего подозрительного, ника¬
ких пятен на репутации у этого Конни. Но при этом весьма
скрытен и сдержан в проявлении чувств. Этакая зона спокой¬
ствия.
Как эпицентр урагана.
— У меня к тебе просьба, Жако, — сказал Дэлзиел.
-Да.
80

— Если ты что-нибудь услышишь... — начал он и вдруг по¬
чувствовал, что кто-то появился за спиной. И сразу же взгляд
Жако устремился куда-то поверх его головы.
— Я не знал, что ты завел жену, — съязвил Жако.
На мгновение растерявшись, Дэлзиел развернулся на стуле.
— Привет, — поздоровался Паско.
— Пойду разомнусь, — сообщил Жако.
Он поднялся, худой и сутулый, в костюме словно с чужого
плеча, наклонился к Дэлзиелу и тихо проговорил:
— Вот что я тебе скажу: кто-то ловит рыбку в пруду Артура
Эванса — этого уэльского отродья.
Паско с интересом наблюдал за удалявшимся Жако.
— Скажите, сэр, он всегда берет пивную кружку с собой в
туалет?
— Какого дьявола ты тут делаешь? Я же говорил, что ты дол¬
жен идти своим путем. Теперь уматывай.
Паско уселся.
— И не подумаю. Я здесь не как официальное лицо.
Он сунул руку в нагрудный карман и выудил оттуда голубую
карточку.
— Вот. Я член клуба, оплатил вступительный взнос. Мне
здесь интересно, и я решил вступить. Не думаю, что ваш мис¬
тер Хоуп так уж обрадовался, но что он мог поделать?
— Я тоже не в восторге. И я, сержант, могу кое-что сделать.
Однако внимание Паско переключилось на кого-то другого.
— Но сначала взгляните, кто к нам пришел.
Прежде чем обернуться, Дэлзиел уже знал, кто это.
Коннон, несколько бледный, но абсолютно спокойный, оде¬
тый в темный костюм с черным галстуком, стоял в дверях. Он
быстро окинул зал взглядом, заметил в нем Паско и Дэлзиела,
но не подал виду. Затем, закрыв за собой дверь, быстро дви¬
нулся через зал между танцующими и исчез в помещении прав¬
ления.
—	Готов биться об заклад, что вряд ли хоть одна душа заме¬
тила его, — сказал Паско.
—	А на что он им всем сдался? У нас с тобой несколько осо¬
бый интерес. И потом, половина этих болванов не узнала бы
81

его, даже если бы он вошел с табличкой на груди. Привержен¬
цы регби! Тьфу! Они ничего не знают.
—	А мы?
—	Мы хотя бы знаем, где он.
Паско задумчиво почесал нос и вдруг замер, с ужасом осоз¬
нав, кому подражает.
—	Да, это так. Но хотелось бы знать, где его дочь. Ему не
следовало оставлять ее одну. Эти анонимщики иногда очень
настойчивы.
Ишь спохватился, подумал Дэлзиел. Надо было посмотреть,
кто еще стоит в дверях, пока Коннон не закрыл их. Однако,
парень, ты беспокоишься больше, чем надо. Чуть-чуть больше.
Но это облагораживает душу.
Дженни почти удалось добраться до бара незамеченной.
— Вот это да, черт возьми, — пробасил здоровенный парень,
когда она попыталась проскользнуть мимо него, пробормотав
«извините». Он сжимал в руке оловянную кружку со стеклянным
дном и, опрокинув в себя ее содержимое, стал разглядывать через
него Дженни. Он пил уже добрых два часа, но даже теперь смог бы
довести машину до дому, ничем не выдав своего состояния.
В глубине его глаз мелькнула смутная догадка, что он зна¬
ет это юное создание, но он предпочел грубовато-вульгарный
флирт.
— Что такая хорошенькая девушка делает в подобной забе¬
галовке?
— Разглядываю разных пресмыкающихся. Как дела?
Резкий самоуверенный выпад Дженни возымел эффект, хотя
сама она настолько остро ощущала его фальшь, что малейший
намек на возмущение собеседника вогнал бы ее в краску до са¬
мых корней волос. Однако рослый мужчина, очевидно, расте¬
рялся и не принял вызов.
— Привет, Дженни, — донеслось от столика сбоку.
— Извините, — сказала Дженни мужчине, который теперь
точно вспомнил, кто она такая, и постарался придать своему
лицу выражение деликатного участия, но так и не сумел со¬
82

гнать с губ плотоядной ухмылки. К тому моменту, когда он
обрел дар речи, Дженни уже сидела за столиком между двумя
девушками и тремя парнями.
—	Привет, Шейла. Здравствуй, Мэвис, — сказала она. — Как
жизнь?
—	Нормально, — ответила Шейла.
Другая девушка, в противоположность Дженни и Шейле,
была так сильно накрашена, что казалось, лицо ее скрывала
маска. Боясь сдвинуть ее, девушка осторожно кивнула.
Все трос парней напустили на себя самоуверенный вид.
—	Ты знакома с этими гаденышами? Это — Джо, а это —
Колин. А тот лупоглазый — Стэнли.
Дженни улыбнулась.
—	Привет. Мы встречались. Как твой отец, Стэнли?
—	Нормально, — пробурчал тот.
Дженни снова улыбнулась и, чувствуя прилив неудержимо¬
го веселья, не утерпела и сказала:
—	Стэнли живет на нашей улице. Предел его стремлений —
увидеть мои трусики. Я зову его Стэнли-наблюдатель.
Она рассмеялась. Остальные из вежливости улыбнулись.
Стэнли сперва густо покраснел, потом побледнел.
—	Это неправда. Что за глупость! Я не понимаю, зачем ты...
Он вдруг вздрогнул и запнулся, когда остальные посмотре¬
ли на него со снисходительным удивлением.
—	Ты хочешь сказать, что не мечтал увидеть ее трусики?! —
ахнула Шейла. — Не очень-то любезно с твоей стороны. Почему
бы тебе не загладить свою вину и не принести Дженни выпить?
Ты же понимаешь, что на стипендию она не может себе этого
позволить.
Мяу-мяу, подумала Дженни, когда юный Куртис неуклюже
поднялся и двинулся к бару, чтобы через пару шагов повернуть¬
ся и спросить:
—	Тебе чего?
—	Горького, пожалуйста. Пинту.
—	Вот она, эмансипация женщин! — воскликнула Шей¬
ла. — Припоминаю эту тему из программы по истории в стар¬
ших классах.
83

— Ты о чем?
— Старый Уилсон частенько шутил, что большинство муж¬
чин против эмансипации только потому, что предчувствуют:
женщины напялят на себя брюки и начнут рассиживать по па¬
бам и пинтами поглощать горькое пиво. Он бы наверняка рас¬
смеялся, увидев тебя сейчас.
— Вполне возможно, так оно и есть, — сказал один из пар¬
ней за столом. — Он умер, так что, может быть, наблюдает за
тобой.
Его соседи яростно задвигали ногами под столом, и на лице
парня появилось сначала испуганное, а затем извиняющееся
выражение.
— Знаешь, Дженни, — сказала Шейла, — мы все ужасно огор¬
чились, когда узнали о твоей матери. Это ужасно.
Все согласно кивнули. Мэвис — осторожнее всех.
— Да, ужасно. Спасибо, — ответила Дженни. — Однако жизнь
продолжается.
— Только так и можно относиться к этому, — заметила
Шейла.
—	Нет, тут есть два варианта, — отозвалась Дженни. — Пер¬
вый — моя жизнь продолжается, несмотря на смерть мамы; вто¬
рой — чья-то жизнь продолжается благодаря этому.
—	Ого, колледж сделал тебя еще более язвительной, — бро¬
сила Шейла с натянутой улыбкой.
Дженни чувствовала, что теряет подругу, точнее, что обры¬
ваются последние нити, все еще связывающие их. Она и Шей¬
ла очень дружили в школьные годы, вплоть до последнего
класса. Они вместе хотели доучиться остававшийся до оконча¬
ния средней школы год, но в последний момент, в середине
летних каникул, Шейла объявила, что поступила на работу.
Все это было более двух лет назад. С тех пор они встреча¬
лись достаточно часто, но со временем соперничество между
ними становилось все сильней, и теперь уже не имело значе¬
ния, кто победит.
—	Спасибо, Стэнли, — сказала Дженни, поднимая кружку,
которую парень неловко поставил перед ней. — Будьте здо¬
ровы.
84

Она отхлебнула глоток, закашлялась и криво улыбнулась
Шейле. Та ответила улыбкой, в которой промелькнуло что-то
похожее на прежнюю привязанность.
Вообще-то Дженни очень любила пиво. Но она поняла, что
если ее стремление покрасоваться еще как-то терпят, то вся¬
кое случайное проявление интеллектуальности будет только вы¬
зывать еще большую враждебность.
— А что вы тут делаете? — спросила она.
— Мы, Мэвис и я, приглашены этими юными джентльме¬
нами. Щедрыми, как видишь.
— А ты, Стэнли?
—	Он ждет, — быстро встрял один из парней.
—	Чего?
Все рассмеялись. Стэнли нахмурился, стараясь не обращать
на них внимание. Это стоило ему немалых усилий.
—	Не унывай. Она может прийти попозже, — сказала Шейла.
—	Он влюблен в Гвен Эванс. — Это объяснила Мэвис.
Дженни вспомнила, что до той никогда не доходили шутки.
—	Все мужчины без ума от Гвен, — уточнила Шейла.
Но не все женщины, не так ли? — подумала Дженни.
Она почти не знала Гвен Эванс. Видела ее на похоронах и
еще где-то пару раз, но тем не менее та ей запомнилась.
—	Мне кажется, она немного старовата для тебя, Стэнли, —
сказала она.
Шейла презрительно наморщила нос.
—	Это все одни фантазии. Разные дурачки начитаются о вся¬
ких там тинэйджерских оргиях и думают, будто что-то упустили.
Джо и Колин беззаботно ухмыльнулись.
Глядя на вас, не скажешь, будто вы что-то упустили, милые
мальчики, подумала Дженни.
—	И тем не менее, — продолжала Шейла, — в университе¬
тах и колледжах без этого дело не обходится, верно, Дженни?
Этакий интеллектуальный секс.
Ну вот, опять шпилька.
—	Да, — оживившись, поддержал ее Колин. — Там полно
вольных пташек. Самое подходящее место, чтобы заводить
шуры-муры.
85

—	Да, уж мы не упускали случая.
Дженни осмотрелась. Она толком не знала, зачем пришла
сюда, но уж определенно не для того, чтобы просто сидеть и
болтать с этой публикой. Начать с того, что все они слишком
молоды. Тот, кто донимал ее своими письмами (письмом —
поправила себя Дженни, хотя предчувствовала, что оно не по¬
следнее), и тот, кто имел отношение к смерти матери, этот че¬
ловек или эти люди в любом случае должны быть того же воз¬
раста, что и отец.
И все-таки, чего я хочу? — думала она. Найти того, кто на¬
писал это письмо? Узнать, правда ли написанное в нем? Отец
мог бы все отрицать или, наоборот, подтвердить, что это прав¬
да, но он только сказал, что любит меня, а остальное не имеет
значения. Не имеет значения? Кое-какое имеет. Если не это,
так то, другое. Мисс Фрейд — вот кто я. А скоро еще буду и
мисс Шерлок Холмс. Но с чего начать? Что делают типы вроде
Толстого Дэлзиела и красавчика Паско, чтобы все пришло в
движение? В телесериалах они просто разговаривают с людьми
и раскрывают преступления. Но, во-первых, откуда они знают,
с кем говорить?
—	А вот и она, Стэнли, — сообщил Джо.
Дженни повернула голову. При первом взгляде на Гвен
Эванс создавалось впечатление, что перед вами женщина слиш¬
ком броской внешности и в наряде, едва прикрывающем наго¬
ту. Но это казалось лишь в первый момент. На лице Гвен было
не больше и не меньше косметики, чем у остальных женщин в
зале, платье — не короче, чем у других, и спереди застегнуто
на «молнию» до самого воротника, а на плечи небрежно набро¬
шен шерстяной жакет.
Все дело было в живости лица, в том, как она двигалась, как
держала себя — именно это, а не ультрасмелое выставление на¬
показ плоти делало ее присутствие столь электризующим.
Она появилась в сопровождении мужа, но Дженни знала,
что он должен присутствовать на заседании клуба. Мужчина
за стойкой бара наклонился к нему, скорее всего напомнил о
чем-то, тот кивнул, затем что-то сказал жене, быстро оглядел¬
ся и вышел из зала.
86

Гвен тоже оглядела зал, но неторопливо и внимательно. Ее
взгляд наткнулся на Дженни и задержался на ней. Затем Гвен
приветливо улыбнулась и подмигнула. Дженни удивилась, по¬
чувствовав себя польщенной намеком на некоторую интим¬
ность.
—	Чего же ты ждешь, Стэн?
Тот неуклюже поднялся.
—	Извините, — сказал он. — У меня дела дома.
Стэн прошел через зал и вышел, даже не взглянув на Гвен.
—	Ого! — воскликнула Шейла. — Он, кажется, вообразил о
себе невесть что и старается держать марку.
Внезапно Дженни стало с ней совсем неинтересно. Одним
глотком она допила оставшееся пиво.
—	Пойду пройдусь немного, — сказала она. — Приятно было
поболтать.
—	Как знаешь, — отозвалась Шейла.
—	Чао.
Рядом с баром Дженни заметила круглую макушку Маркуса
и стала пробираться в его сторону. Оказавшись поближе, она
увидела, что тот разговаривает с мужчиной, которого она от¬
шила, как только пришла сюда. Дженни остановилась. В этот
момент Маркус обернулся и заметил ее. Его лицо вначале вы¬
разило удивление, а затем радость.
—	Дженни! — позвал он. — Иди сюда. Давай выпьем, до¬
рогая.
Она улыбнулась и протиснулась сквозь толпу к Маркусу.
—	Ты одна? — спросил он, обегая глазами отдаленные углы
зала.
—	Папа на заседании правления.
—	Ах да. Я рад, что он решил прийти. Ему полезно быть на
людях. Тебе тоже. Что будешь пить?
—	Если вы настаиваете, то виски.
—	Конечно, настаиваю. Одно виски. Ты готов повторить,
Тед?
Маркус взял кружку здорового парня, не дожидаясь ответа.
—	Ты знакома с Тедом? Тед Морган. Это Дженни Коннон,
дочь Конни. Это Тед. Он величайший сплетник в клубе, по¬
87

этому не очень-то распространяйся ему обо мне. Не хочу стать
предметом всеобщего обсуждения.
Маркус повернулся к бару и, бесцеремонно расталкивая тол¬
пу, пробился к стойке.
Дженни с интересом посмотрела на Моргана.
—	Послушайте, — начал он. — Извините, что так глупо вел
себя. Но я не сразу вас узнал. Видел всего пару раз с вашим
отцом на матче.
Теперь Теди удалось придать лицу участливое выражение.
Но глаза его оценивающе изучали то, что находилось под джем¬
пером от «Маркса и Спенсера».
Может, мне их представить ему. Слева — Маркс, а справа —
Спаркс. Прошу любить и жаловать!
Дженни улыбнулась этой мысли, и Тед слегка расслабился.
—	Извините, я тоже очень глупо вела себя с вами, мистер
Морган.
—	Зовите меня Тед.
—	Это правда, что сказал Маркус? Что вы величайший сплет¬
ник в клубе?
—	Совершенно верно. Больше того, мне известно практичес¬
ки все, что здесь происходит.
Он кивнул с шутливой важностью. Дженни обнаружила, что
совершенно очарована им.
—	И давно вы член клуба?
—	С младенческих лет. Вместо того чтобы колотить меня за
разные проказы, отец предпочитал таскать сюда с собой.
Дженни рассмеялась охотнее, чем того заслуживала острота.
—	Тед еще не успел рассказать тебе какую-нибудь из своих
дежурных шуток? — спросил Маркус, передавая ей бокал вис¬
ки, а Теду — очередную пинту пива. — Ты, Тед, поосторожнее.
Дженни не одна из твоих видавших виды официанток.
—	Он меня прекрасно развлекает. Спасибо, Маркус.
—	Ну ладно. Что ж, тогда вздрогнули.
Они выпили. Со стороны бара донесся громкий взрыв сме¬
ха. Дженни оглянулась. Это веселилась компания, окружавшая
Гвен Эванс. Позади них Дженни заметила Паско. Тот проби¬
рался между посетителями, стоявшими с кружками в руках, и
88

на мгновение Дженни показалось, что он направляется к ней,
но тот только поздоровался кивком и, пройдя через зал, занял
позицию у стены, где, похоже, принялся наблюдать за группой
юнцов, обступивших «однорукого бандита».
Я не удивлюсь, если он не влюблен в меня, подумала Джен¬
ни. А может, и удивлюсь, хотя я, кажется, влюбляюсь в каж¬
дого встречного, которому нравлюсь. Одно из двух — или я
неотразима, или страдаю манией величия, как бедный Стэн¬
ли. Гвен Эванс и смотреть не станет на такого сопляка. Она
может подцепить любого мужчину в этом зале. И в любом
другом месте тоже.
У Дженни тревожно сжалось сердце, когда она снова повер¬
нулась к Теду Моргану.
Кликити, кликити, кликити-клик. Лимон, колокольчик и
вишня. Кликити, кликити, кликити-клик. Два колокольчика и
апельсин. Кликити, кликити, кликити...
Если бы ты, сынок, постоял, как я, почти пять часов в про¬
дуваемой сквозняком приемной суда, засовывая шестипенсо¬
вики в одну из этих штук, чтобы посмотреть, как часто выпа¬
дает выигрыш, ты бы не выбрасывал свои денежки на ветер с
таким увлечением. Не могу этого понять. Интересно, поймет
ли он? Два или три джек-пота за ночь в клубе. Любой тебе
скажет. Мой клиент сомневается, действительно ли полиция
так усердна в своих исследованиях, как стремится это пока¬
зать? Может быть, констеблю, проводившему эксперимент,
просто не везло. Ведь в самой природе развлечения, предо¬
ставляемого этими машинами, заложены непостоянство и не¬
предсказуемость результатов. Счастливого случая нужно дожи¬
даться неделями и месяцами, а не часами. И вот я, обладатель
диплома, стою с деньгами в руках и говорю: «Да, сэр, нет,
сэр», пока наконец не выдаю находчивый и остроумный от¬
вет. Тогда они недовольно фыркают и бросаются на меня, как
будто мне из этих денег что-то перепало и радости моей нет
границ. Но на самом-то деле Паско ничего нигде не отломи¬
лось. Маленькая Дженни, оказывается, здесь — рад, что здесь
89

и ей не приходится отвечать на телефонные звонки и распе¬
чатывать злопыхательские письма; но Паско от этого никакой
радости. Пока никакой. Или вообще никогда никакой? Однако
она слишком уж любезна с этими двумя — Маркусом Фелс¬
тедом и Эдвардом Морганом. Везет им, но он не в ее стиле,
амбал Тед. Он выглядит так, будто сорвал большой куш. И все
же предел его желаний — Гвен. Стоит затащить ее на заднее
сиденье машины, и ты окажешься на верху блаженства, вос¬
паришь в небеса. Блестящее кольцо у шеи на замке «молнии»
во всю длину платья подобно кольцу парашюта, с которым ты
прыгаешь с самолета и камнем падаешь вниз так долго, на¬
сколько хватает смелости, а потом дергаешь за кольцо и тя¬
нешь его на себя — и вот ты уже свободно паришь в воздуш¬
ном пространстве, властелин всего, что доступно глазу.
Для человека из следственного отдела голова у тебя слабо¬
вата для пива. Еще пинта — и ты будешь выпендриваться, как
эти мальчишки, чтобы произвести впечатление. Или как Толс¬
тый Дэлзиел. Хуже. Господи, не дай мне уподобиться Толс¬
тому Дэлзиелу. Но тот хотя бы разведывает и вынюхивает, пы¬
тается сдвинуть дело с мертвой точки, а ты только и знаешь,
что понапрасну блуждать в лабиринтах мысленной эротики.
Слушай. Смотри. Смотри и слушай. Ты здесь для этого. А не
чтобы зря глазеть по сторонам.
— Все-все? — недоверчиво спросила сильно накрашенная
девица за столом позади Паско, округлив от удивления подве¬
денные глаза.
—	Да, — ответил, один из парней, сидящий за столиком, —
так он мне говорил. Он полагает, она хотела, чтобы он все уви¬
дел. Чтобы вроде как раззадорить его.
—	Выдает желаемое за действительность, — презрительно
заметила другая девушка.
—	Может быть. А может, и нет. Знаешь, что он сделал?
—	Нет. И не хочу знать. Пойдем потанцуем. Идешь?
—	Хорошо, пошли.
Даже когда я подслушиваю, то не слышу ничего, кроме раз¬
говоров о сексе, подумал Паско, наблюдая, как все четверо вы¬
шли из бара. Так, остался еще этот тип, Робертс. Жако Робертс.
90

Он, кажется, личность занятная. Может, стоит перекинуться с
ним парой слов.
Конечно, Дэлзиелу это может не понравиться.
— Дэлзиел, — пробормотал Паско достаточно громко, что¬
бы жертвы игрального автомата посмотрели в его сторону, —
вряд ли хорошо к этому отнесется.
И он двинулся в дальний конец бара, где в одиночестве пил
Жако Робертс.
— Есть еще какие-нибудь вопросы? — спросил Вилли
Нуден.
—	«Таймс» поместил сравнительный анализ соревнований по
регби, — сказал Per Сертес, секретарь клуба.
— Предлагаю по этому поводу созвать общее собрание клу¬
ба, — раздался голос Конни.
— Поддерживаю, — отозвался Сид Хоуп.
— Кто против? Хорошо. Принято. Когда проведем?
— В пятницу, через неделю, — предложил Сертес.
— Согласны? Хорошо. Что еще?
— Одно заявление, если позволите, Вилли?
Нулен посмотрел на часы. Будь это кто-то другой... но Кон¬
ни он не мог отказать.
— Хорошо, Конни.
Коннон молча осмотрел собравшихся, словно подыскивая
нужные слова. Хотя он подготовил их заранее.
—	Господин президент, — начал он, и официальность его
тона заставила всех насторожиться. — Вчера, в день похорон
моей покойной жены, моя дочь получила анонимное пись¬
мо. Я считаю, что его написал кто-то, имеющий отношение
к клубу.
Эванс протяжно свистнул. Остальные ошеломленно перегля¬
нулись. Нулен и Сид Хоуп заговорили одновременно:
—	Какие у тебя есть основания?..
—	Что в нем?..
Оба остановились.
—	Ты первый; Вилли, — сказал Хоуп.
91

—	Я отвечу вам обоим. Точнее, не дам ответа ни на один,
ни на другой вопрос, — перебил Коннон. — Я умолчу о своих
основаниях. Так же, как и о содержании письма. Автор сам зна¬
ет. А остальных это не касается.
—	Ладно, Конни, — взволнованно начал Нулем, — я
уверен, что все здесь сочувствуют тебе и понимают, каким
шоком могло оказаться для вас с Дженни подобное пись¬
мо. Что бы в нем ни сообщалось. Но заседание правления
не самое подходящее место для обсуждения подобного вопро¬
са, не так ли? Давай закроем заседание и поговорим неофи¬
циально. Это не такое дело, чтобы обсуждать его наспех, так
ведь?
— Так, — ответил Коннон. — Однако я предлагаю, чтобы
автор письма, когда выяснится, кто он, был пожизненно ис¬
ключен из клуба.
— Конни, ты, видно, не в себе, — фыркнул Артур Эванс. —
Как ты его исключишь, если не знаешь, кто он?
Эванс оглядел сидевших за столом и слегка покачал голо¬
вой, убежденный в неоспоримости своей логики. Остальные
смотрели на Конни, не зная, что сказать. Сертес, секретарь из
первого состава, самый молодой из присутствующих, наибо¬
лее вероятный преемник Хэрста на посту капитана, растерял¬
ся. Он меньше всех знал Коннона и не собирался высказы¬
вать свое мнение по этому поводу, но его дело было вести
протокол, а он не знал, что записывать. Его ручка застыла в
воздухе.
— Конни, — наконец заговорил Нулей, — такое предложе¬
ние кажется мне неприемлемым. Во-первых, Артур прав. Мы
же не знаем, кого исключать.
— Я не говорил, что не знаю его, — заявил Коннон.
Теперь попрыгайте, ублюдки. Поломайте себе головы, строя
дикие предположения. Все изменилось. И на круги своя не вер¬
нется. Пока я не позволю.
Один только Нулей остался невозмутим.
— Тогда твоя прямая обязанность проинформировать поли¬
цию о том, что тебе известно.
— Разве я только что не сделал это, Вилли?
92

Что, получил, старый козел, злорадствовал Эванс. Это заста¬
ло тебя врасплох. Всю жизнь ходил по краю пропасти, а теперь,
когда сунули кукиш в нос, заскулил.
— Вопросы, обсуждаемые на данном заседании, занесе¬
ны в протокол, Конни, и будут доведены до сведения членов
клуба.
— Однако я не заметил, чтобы Per что-то записывал послед¬
ние несколько минут. Per, мое заявление зафиксировано?
Не говоря ни слова, Per начал строчить в блокноте.
— Ну хорошо, Конни, — покорно проговорил Нулей. —
Поступило предложение от мистера Коннона. Кто «за»?
Из общего зала донеслись звуки музыки, острой болью от¬
зываясь в голове Коннона, словно в ней застучал барабан. Он
поднес руки к вискам и принялся массировать их.
— Как ты себя чувствуешь, Конни? — спросил Хэрст.
— Нормально. Просто болит голова.
В черепной коробке снова завертелись шестеренки. Послед¬
ние три дня боль не донимала его. Но теперь она вернулась.
Макманус должен что-то сделать. Старый дурак. Даже хуже.
Что он понимает в...
— Я поддерживаю предложение.
— Тебя поймали на слове, Вилли, — прозвучала отчетливая
скороговорка Артура Эванса.
— В таком случае, раз нет других мнений, голосуем.
— Можно вопрос? — обратился к нему Хэрст. — Что озна¬
чает принятие данного предложения?
— Ровным счетом ничего, пока этот тип, кто бы он ни был,
не будет обнаружен. Тогда, если он член клуба, его выгонят.
Если нет — он никогда не сможет им стать.
—	Мы все еще бродим в потемках, Конни. Ты можешь за¬
верить нас, что содержание письма оправдывает подобную
меру?
—	Ты ведь знаешь мою дочь? Письмо нанесло ей глубокую
душевную травму. В нем содержатся обвинения, дающие осно¬
вание для возбуждения уголовного дела.
—	Вот оно что! Продолжай, Вилли.
—	Тогда голосуем. Кто «за»?
93

Артур решительно поднял руку. Хэрст, Сертес... Помедлен¬
нее — Хоуп.
—	И конечно, ты, Конни.
—	Конечно. А ты, Вилли?
—	Я голосую только в случае, если голоса разделятся поров¬
ну. Принято единогласно. Есть что-нибудь еще? Нет? Тогда
объявляю заседание закрытым.
Некоторое время никто не двигался, потом Эванс встал и
отодвинул свой стул. Его примеру последовали остальные.
— Пошли выпьем, — сказал Эванс.
— Подождите минутку, — спохватился Сертес. — Я получил
билеты, которые мы заказывали на матч с Уэльсом в Твикен-
хеме на следующий месяц. Правда, места не все рядом, и бо¬
юсь, мы окажемся почти в самых дальних рядах.
— Черт возьми, как неудобно, — проворчал Эванс. — Когда
я был секретарем, такого не случалось. Верно, Сид?
— Истинная правда. До Твикенхема самые дальние места
были только в Кардиффе.
Сертес заискивающе улыбнулся.
— И все же, мне удалось подобрать их так, что мы сможем
сидеть рядом со своими родными и близкими.
— Надеюсь, лучшие места — для членов правления?
— Само собой. Вот твои, Сид. Три — правильно? Один твой,
Питер. Два для тебя, Вилли.
Сертес помедлил и неуверенно проговорил:
■— И твои тоже, Конни. Два.
~ Два? — переспросил Коннон.
— Пойдемте наконец выпьем, — слишком громко предло¬
жил Нулей. — Хватит этих разговоров!
— Хорошо, — сказал Коннон, взяв билеты. — Как раз моя
очередь прихватить с собой Маркуса. Надеюсь, на этот раз все
будет видно. В прошлом году я сидел за столбом, а ирландцы
прямо из-за него забили три гола.
— С этими чертовыми ирландцами держи ухо востро. В хит¬
рости они уступят разве что уэльсцам, —- пошутил Хэрст. — Ты
уверен, что хорошо себя чувствуешь? — шепотом спросил он
Коннона, когда остальные направились к двери.
94

—	Да. Немного болит голова, и все. Я не пойду прямо сей¬
час, Пит. Присоединюсь к вам через пару минут.
—	Ладно, Конни. Жду тебя. Хорошо, что ты появился.
Нам нс хватало тебя на заседании отборочной комиссии.
Списки команд на доске. Хотелось бы услышать твое мне¬
ние.
—	Я посмотрю.
—	Хорошо. Однако не задерживайся слишком долго. Бар
скоро закроется.
Из дальнего конца зала старший следователь Дэлзиел с ин¬
тересом следил за появлением членов правления.
—	Присаживайся, Вилли, — сказал он Нулену, который на¬
столько углубился в свои мысли, что чуть не прошел мимо. —
Что тебя так задержало?
Паско нашел Жако Робертса необыкновенно интересным со¬
беседником. Робертса заинтриговала парадоксальная, с его точ¬
ки зрения, ситуация, когда человек с высшим образованием по¬
ступает в полицию.
—	Вы учились в колледже? — снова спросил он.
—	Да. Я окончил университет.
—	Вроде тех умников, что сидят в углу?
—	Да. Совершенно верно. За внешней грубостью полицей-
ского таится интеллигентность умника.
—	Надеюсь, вас сразу же произвели в сержанты? Вам не при¬
шлось носить форму и тому подобное?
—	Пришлось, я пробыл патрульным обычный срок.
—	Регулировщиком?
—	Да. И им тоже.
—	Это больше подходит вашему боссу — регулировать дви¬
жение. Его я могу себе представить, но вы?
—	Такой симпатичный парень и вдруг выполняет такую
грязную работу? Что поделаешь, вот и сейчас я пытаюсь вы¬
удить из вас информацию.
Пока Жако расспрашивал Паско, его вечно угрюмое лицо
мизантропа на какое-то время смягчилось, помолодело и по-
95

веселело. Но только на время, затем маска вернулась на преж¬
нее место — мираж растаял.
—	Теперь ваша очередь.
Паско принес Робертсу две пинты.
—	Чтобы не ходить два раза.
—	Что вы хотите знать?
—	В общем-то вопросы у меня самые простые. Кто желал зла
Мэри Коннон?
— Следующий вопрос?
— Кто желал зла Кон нону?
— Дальше?
— Кто трахает Гвен Эванс?
Паско слегка кивнул в сторону другого конца бара, где со¬
беседник упомянутой дамы повествовал ей о чем-то таком, что,
похоже, предполагало тесное соприкосновение с ее неотрази¬
мыми формами, напоминавшее что-то среднее между обычны¬
ми танцевальными па и обхватом противника в борьбе за мяч.
— Что еще?
— Хватит для начала.
Очередной глоток в пол пинты.
— Я не оракул, черт возьми. И к тому же не вижу причи¬
ны, почему я должен помогать вам. Но у меня доброе сердце.
Поэтому я так беден. Начнем с конца. Насчет этой штучки в
баре — здесь столько народу добивалось ее благосклонности,
что затрудняюсь сказать, кто из них преуспел. Но я скажу,
кого Эванс подозревает больше всех.
- Кого?
— Коннона. И правильно. Парень хоть куда. Вот вам ответ
на два ваших вопроса, не так ли?
Возможно, подумал Паско. Может быть, и на все три. Но
скорее всего ни на один. До сих пор ни слова, ни намека на
это не было. А ты уверен, что должны быть намеки, что кто-
то станет кивать и подмигивать? Уверен, что Дэлзиел должен
знать?
Может, он и знает.
А может, тут и нечего знать. Может, Гвен Эванс чиста, как
свежий снег. Может быть...
96

Но это не имеет значения. Ни одну женщину с такой внеш¬
ностью не минует сплетня о ней и о ком-то еще. Но намека на
то, что Коннон проявляет талант в этой области, не было.
И не могло быть. Никто не станет упоминать об этом при
расследовании смерти жены товарища по клубу. Особенно если
он лучший полукрайний в истории клуба. Нет, это просто не
могло всплыть. Пока не наткнешься на такого ублюдка, как
Жако Робертс.
Или на женщину. Он не заговаривал ни с одной из при¬
сутствующих здесь. Однако их тут полно. Болельщицы... Не
менее верные завсегдатаи клуба, чем любой мужчина. Надо
выбрать какую-нибудь для доверительной беседы. У них свои
понятия о чести мундира.
—	Вы верите этому? — спросил Паско.
—	Я? Я бы поверил чему угодно плохому, о ком угодно, если
бы не знал, что все тут свора отъявленных лжецов.
—	Теперь насчет Эванса. Мне казалось, что он старый при¬
ятель Коннона?
—	В первую очередь подозревают своих друзей. И обычно
бывают правы.
—	И Эванс тоже?
В первый раз с момента их встречи Жако посмотрел Пас¬
ко в глаза, и тому показалось, что.его лицо словно неумело
собрано из острых углов и складок кожи. Жако сидел, при¬
слонившись головой к стене как раз между двумя фотография¬
ми в рамках, запечатлевшими лучшие в прошлом команды —
пышущих здоровьем молодых людей.
—	Уэльсцы рождены не для того, чтобы быть правыми. Они
рождены, черт возьми, для того, чтобы страдать.
Последним глотком Жако прикончил вторую пинту и, отки¬
нув голову назад, задел одну из фотографий.
Паско потянулся, чтобы поправить ее. Пятнадцать молодых
парней радостно улыбались ему. Одно лицо, показавшееся
счастливее остальных, привлекло его внимание. Он стал чи¬
тать перечень имен внизу.
—	Это, между прочим, он. В свои золотые денечки, — пояс¬
нил Жако.
4 Р. Хилл «Иктриганкпа
97

—	Коннон?
Паско присмотрелся. Нет сомнений — на него смотрело лицо
Коннона.
—	Прямо так и сияет от радости.
Теперь Жако вгляделся в фотографию, изучая дату.
—	Так оно и было, — сказал он. — Ему тут двадцать лет.
Счастлив днем, еще счастливее ночью. Только что прошел пер¬
вый отбор. Шестью неделями позже ломает лодыжку и приво¬
дит в клуб эту девицу. Однажды утром проснулся и, хотя еще
точно не знал, догадался — все кончено. Никто больше нс со¬
бирается приглашать его в первый состав.
— Никогда?
— Никогда. Отныне он никому не нужен.
Жако вопросительно посмотрел на кружки и сдвинул их. Пас¬
ко улыбнулся и покачал головой.
— Нет, спасибо, мистер Робертс. Мне пора. Спасибо за бе¬
седу. Счастливо оставаться.
Найти бы хорошенькую девчонку, у которой в очарователь¬
ном плоском животике плещется выпивка, которой ее кто-то
угостил, и которая говорит, говорит, говорит... и при этом на
ее мордашку приятно посмотреть. Или просто такую, на чью
мордашку приятно смотреть. Интересно, где Дженни?
Но когда Паско повернулся, ее уже не было, а Маркус раз¬
говаривал с кем-то другим.
И Тед Морган исчез.
Информация обходится слишком дорого, решила Дженни. К
тому же она еще не получила никакой информации, но оказа¬
лась в опасной близости от необходимости платить.
Машина Теда Моргана стояла высоко на холме, в пяти ярдах
от узкого проселка, вившегося меж двух полей, раскинувшихся
на крутом склоне. Дженни от всей души радовалась прошедше¬
му недавно дождю, после которого дорогу так развезло, что даже
пылкий, а точнее пьяный, Тед не осмелился ехать дальше.
Они еще не совсем выбрались из города. Холм, или скорее
всего бугор, был почти целиком окружен двумя спальными
98

районами. Ходили слухи, что фермер, владевший полями,
просто тянул время, дожидаясь, пока цена на землю не под¬
нимется на желаемую высоту. Тогда какой-нибудь подрядчик
приспособит холм под роскошное имение с видом на пятнад¬
цать миль вокруг и с закладной на пятьдесят лет.
Все, что удалось Дженни узнать от Моргана, так это имя
подрядчика — Жако Робертс.
Очевидно, это место было популярным, если не у строите¬
лей, то уж определенно среди влюбленных. Лишь изредка
фары проносившихся в стороне машин освещали изгиб доро¬
ги, но затем, обманув ожидание Дженни, исчезали вдали.
Похоже, Теда не огорчали внезапные сполохи света, а
Дженни они придавали уверенность. Кроме того, она отказа¬
лась пересесть с переднего сиденья, где рычаг переключения
скоростей, ручной тормоз и рулевое колесо были ее союзни¬
ками.
Вокруг царила тишина. Дженни закурила очередную си¬
гарету. Вообще-то она не курила, но это занятие помога¬
ло тянуть время и при случае могло сослужить ей добрую
службу.
Тед энергично попыхивал своей сигаретой, не зная, то ли
поздравить себя с тем, что оказался наедине с такой хорошень¬
кой девушкой, то ли выразить соболезнование, поскольку дело
так и не шло дальше разговоров.
—	Тед, — бодро спросила Дженни, — ты давно знаешь мое¬
го отца?
Морган беспокойно заерзал. Ему не понравился подтекст
вопроса.
—	Несколько лет.
—	Ты один из его близких друзей?
—	Я бы не сказал. Нет, конечно. Не так, как Маркус. Или
Артур.
—	Гвен очень хороша, правда?
—	В общем, да, — небрежно обронил Тед.
Дженни рассмеялась так, что закашлялась.
—	Не притворяйся, — выпалила она. — Ты ведь не смог бы
сказать ей «нет».
99

Тед ухмыльнулся.
—	Вряд ли. Я не прочь одержать победу.
—	Надо полагать, члены клуба соперничают из-за хорошень¬
кой женщины?
Какого черта ты пристала к парню и пытаешься вытянуть из
него сплетни о своей покойной матери. Держу пари, у Паско
получилось бы лучше.
Тед оживился.
— Бьюсь об заклад, что так. Это может быть очень увлека¬
тельно.
— Увлекательно?
— Все зависит от того, участвуешь ты в борьбе или наблю¬
даешь. Я взвесил свои шансы и решил выбрать последнее. Тог¬
да это становится развлечением.
Он все еще имеет в виду Гвен, разочарованно подумала
Дженни. А чего ты хотела? Если бы он знал, о ком я собираю
сведения, в ужасе выскочил бы из машины и сбежал от меня.
Но не могу же я ждать всю ночь. Скоро начнется второй ра¬
унд. Давай, девочка моя, ты собираешься стать учительницей
начальных классов. С умом поставленные перед ребенком во¬
просы могут выявить его скрытые знания, о которых он сам и
не подозревает. Однако еще проще предложить ему карточку с
заданием.
— Скажи, Тед, — начала Дженни, но тот еще не закончил.
Как всякий порядочный сплетник, он просто должен изло¬
жить известные ему детали так, чтобы повествование выгляде¬
ло наилучшим образом.
— Видела бы ты, что там произошло в прошлую субботу.
Еще с семи вечера Артур начал поглядывать на часы. Гвен
пора было появиться. Он не заезжал домой после матча, а
выпил свой чай здесь и пртом взялся за пиво. Ну а я стоял за
стойкой вместо Маркуса. Он попросил подменить его на не¬
сколько минут, а вышло почти на два часа. Поэтому я видел
все представление. Артур то и дело смотрел то на свои часы,
то на те, что на стене, и опять на свои. Наконец почти без
четверти восемь он рванул в соседний зал и наткнулся там на
Дика и Джой Харди. Они собирались прихватить Гвен в клуб,
100

но той не оказалось дома. Артур вернулся в бар, стараясь
выглядеть безразличным. Но я тебе скажу, он бросал на всех
такие свирепые взгляды... Я нарочно покрасовался перед ним,
чтобы он убедился, что я сидел на месте — ни сном ни духом
не виноватый!
Тед гордо хихикнул.
— Зачем? — удивленно спросила Дженни.
Тед вздохнул, поражаясь женской бестолковости.
— Потому что тот, кто здесь, не может быть с его женой,
верно?
—	А кого не было?
Стремительное повествование Теда неожиданно сбавило ход.
—	О, многих, — промямлил он вяло. — Как я могу уследить
за всеми?
—	Но ты же стоял за стойкой, верно? Значит, не было дяди
Маркуса?
Тед заметно воспрянул духом.
—	Точно, не было. Хотя я не представляю себе Маркуса...
все равно это не имеет значения.
Он обнял Дженни за плечи — скорее отечески, чем страстно.
—	И что, это — все? Немного грустно.
—	Грустно? Да, так оно и есть. Тебе жаль Артура? Я уверен,
что на самом деле ничего такого и не было... Давай-ка лучше
поговорим о чем-нибудь более интересном — о нас с тобой
например.
Бедный Тед, подумала Дженни. Он вспомнил, что произо¬
шло в прошлую субботу. А может, и еще кое-что? Например,
что папы тоже не было в это время? А теперь Тед сообразил, с
кем разговаривает, и оказался достаточно трезв, чтобы попри¬
держать язык. Знает ли он на самом деле что-нибудь о папе и
Гвен? Любопытно... Или все это существует только в его зату¬
маненном алкоголем воображении?
Дженни повернулась, чтобы взглянуть на Теда, и это едва не
оказалось роковой ошибкой.
Он совершенно неправильно истолковал ее движение и, об¬
няв одной рукой с пылом, не имеющим ничего общего с оте¬
ческими чувствами, потянул к себе через рычаг скоростей и
101

ручной тормоз. Дженни почувствовала, как ее левая щека вда¬
вилась в ее же челюсть под напором страстного, но неточно
направленного поцелуя. С треском отлетела пуговица жакета,
что сулило мало приятного для обоих — Маркса и Спаркса.
Вот он, второй раунд, подумала Дженни, а я даже не слы¬
шала гонга. Еще эта железяка с набалдашником на конце, надо
понимать, рычаг скоростей, которая того гляди повредит мне
почки. Судя по ее положению относительно моего живота, это
нейтральная скорость. А другая более жесткая рукоятка, ко¬
торая, боюсь, разворотит мне бедро, — должно быть, ручной
тормоз. Так, если я протяну руку, бедняга Тед подвинется, по¬
думав Бог знает что о моих намерениях. Ну вот, похоже, до¬
тянулась.
Теду понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, что
машина движется. Дженни прижалась к нему — отчасти что¬
бы помешать Теду немедленно исправить положение, а отчас¬
ти в страхе, что они сейчас во что-нибудь врежутся.
К тому времени, когда Тед нащупал ногой педаль тормоза,
они уже очутились посреди грязи, и машину протащило по ней
несколько ярдов, прежде чем она остановилась.
Под ними равнодушно мерцали огни города. У Дженни
были очень скудные познания в топографии родных мест,
и ей пришлось напрячься, чтобы соотнести цепочки огней с
названиями улиц, которые она знала. Этим делом она зани¬
мала себя, пока Тед, используя самые неджентльменские вы¬
ражения, включил заднюю скорость и пытался выбраться на
шоссе.
Колеса буксовали в колеях проселка. Дженни не стала бы
возражать, если бы они побуксовали некоторое время, но по¬
мимо всего прочего она отличалась здравым смыслом и не же¬
лала торчать здесь до скончания века. Это все равно что
прыгнуть из кипящего котла в пышущий жаром ад.
— Почему бы тебе, — произнесла она сверхдружелюбным
тоном, приберегаемым для самых упрямых детей, — почему бы
тебе не вылезти и не подложить под колеса камней, веток или
еще чего-нибудь, а потом подтолкнуть? Я сяду за руль. У меня
есть права, и я хорошо вожу машину.
102

Не говоря ни слова, Тед выбрался наружу и начал ломать
живую изгородь. Дженни стало очень жаль его.
Она опустила окно.
—	Я думаю, нам понадобится много веток.
Дэйв и Элис, взявшись за руки, словно двое детишек на
прогулке, шли по той стороне Боундери-Драйв, где стоя¬
ли частные дома. Раскачивая сцепленными руками из сторо¬
ны в сторону, они по очереди перетягивали друг друга к себе
каждый раз, когда на пути попадался фонарный столб или де¬
рево.
Элис со смехом вскрикнула, когда Ферни так сильно дернул
ее, что левая туфля соскочила с ноги и застряла в дерне.
—	Ой, Дэйв, какой же ты глупый! — воскликнула Элис, пры¬
гая на одной ноге, потому что Дэйв отступил, удерживая жену
на расстоянии вытянутой руки. Но потом, позволив ей допры¬
гать до него, схватил ее в охапку и страстно поцеловал.
Этот вечер начался так же, как сотни других. Они отпра¬
вились в местный паб в полумиле от их дома выпить пива со
старыми знакомыми. Однако с самого начала все складывалось
как никогда удачно. Может быть, тут сыграло свою роль рож¬
дественское украшение паба. Может, еще что-то. Дэйв выпил
не больше, чем следовало, не старался переспорить собесед¬
ника, не пустил ни одного клеветнического слуха и не стал
приударять за чужими женами, демонстрируя свои мужские
способности. Он никого не разозлил и не обидел, в меру
сквернословил, был остроумен в замечаниях, великодушно
угощал и теперь явно имел амурное настроение.
Ледяной воздух холодил кожу. Рваные, как вороньи кры¬
лья, облака мчались по небу, и луна казалась бледным цвет¬
ком, плывущим в толще морских вод. Когда луна на мгнове¬
ние появлялась в просвете между тучами, свет ее серебрил
несколько уцелевших листьев и ветви дерева, к которому при¬
слонилась парочка. Все это напомнило Элис вечера, когда они
были на несколько лет моложе, еще не поженились и не мог¬
ли проводить время в уютном доме у телевизора. Нахлынув¬
103

шие на нее воспоминания были такими же явственными, как
прикосновение шершавой коры дерева. Но она промолчала.
Дэйв не любил вспоминать прошлое, а Элис боялась потерять
хотя бы частицу настоящего.
Внезапно поднялся ветер, и ступне без обуви стало холод¬
но. Осторожно освобождаясь от его объятий, она сказала:
—	Сейчас я обуюсь, Дэйв, и мы пойдем домой.
—	Хорошо, дорогая.
Дэйв обнял ее за талию, и они двинулись по направлению к
дому, предвкушая удовольствие, которое их там ждет.
На этой стороне улицы царил полумрак. Деревья и слабые,
отслужившие свой срок фонари были тому причиной. Впере¬
ди виднелась телефонная будка, стоявшая почти рядом с их
калиткой. «В ней не было нужды, пока презренные плебеи не
появились в этих местах», — прокомментировал однажды
Ферни. Когда он бывал не в настроении, для него все свиде¬
тельствовало о различии между «нами» и «ними».
Но сейчас будка похожа на маяк, манящий нас домой,
подумала Элис, немного стыдясь столь романтического срав¬
нения.
Они почти добрались до дому, и Элис уже собиралась перей¬
ти дорогу. Но тут Дэйв потянул ее назад и прижал к дереву.
— Дэйв! — воскликнула она.
Он снова поцеловал ее.
— Боишься соседей?
— Еще чего. Я боюсь себя. Некоторые вещи лучше делать
не на улице.
— Почему? — прошептал Дэйв. — Это, должно быть, за¬
бавно.
— Ой, дурачок, — проворковала Элис.
Они опять поцеловались.
— Пойдем скорей, — нетерпеливо воскликнул Дэйв.
Как только они вышли из-под дерева, им навстречу с тро¬
туара устремилась темная фигура. Человек быстрым шагом, то
и дела оглядываясь через плечо, направлялся прямо к ним.
Внимание Элис привлекла поспешность, с которой он двигал¬
ся, но Дэйв заговорил первым:
км

—	Эй, Стэнли! Что случилось?
Человек замер на месте, только сейчас заметив их.
—	Мистер Ферни, это вы?
Стэнли Куртис тяжело дышал, его лицо было бледным.
—	Что-то случилось, Стэн? — спросила Элис.
—	Нет. То есть да. Это... ну, я проходил мимо дома мистера
Коннона, случайно взглянул через ограду и заметил, что там
кто-то есть.
Он снова запнулся.
—	Где там? — резко спросил Ферни. — Что он делал?
—	В саду. Просто бродил там. А потом исчез за домом. Я
подумал, что это мог быть...
—	Кто, Стэнли?
—	...человек, убивший миссис Коннон.
Ферни энергично кивнул и, как показалось Элис, не столь¬
ко в подтверждение словам Стэнли, сколько в ответ своим соб¬
ственным мыслям.
—	Хорошо. Пошли, парень. А ты, Элис, постой-ка здесь.
—	Дэйв, что тЫ собираешься делать?
—	Просто посмотрю. Что еще? Нас же двое. Пошли, Стэнли.
Но Стэнли не двинулся с места.
Бедный ребенок, подумала Элис, он перепугался насмерть.
Она подошла к нему и обняла за плечи. Парень весь дрожал.
—	Не глупи, Дэйв, — возразила Элис. — Стэнли не пойдет
с тобой. И ты тоже не пойдешь. Вон телефонная будка. Позво¬
ни в полицию.
Ферни остановился в нерешительности. Элис огляделась по
сторонам. В доме Куртисов было темно. Очевидно, Мэйси
куда-то ушла с мужем.
—	Я пойду со Стэном домой, — сказала Элис. — А ты при¬
ходи, когда дозвонишься до полиции. Куда удобнее понаблю¬
дать за всем из безопасного места.
Чтобы так хорошо начавшийся вечер еще и закончился хо¬
рошо — это уж слишком, обреченно подумала Элис, направ¬
ляясь по дорожке к дому Куртисов. Все, что так славно скла¬
дывалось, рухнуло. Лучше бы я разрешила ему заняться тем,
чем он хотел, там, под деревом. Но тогда мы могли бы не за¬
105

метить Стэнли. А он был так напуган, что не заметил бы нас.
Но Стэнли наверняка позвонил бы в полицию, и копы нас за¬
стукали бы. Под деревом!
Эта мысль заставила Элис улыбнуться. Она отличалась не¬
унывающим характером.
Тем временем Дэвид вошел в кабину и начал набирать номер.
— Я тебе принес выпить, Конни, — сказал Хэрст. — Наде¬
юсь, ты не собираешься весь вечер здесь прятаться? — полушут¬
ливо-полусочувственно добавил он.
Это был тот тон, к которому Конни уже стал привыкать.
Люди начинали с соболезнований. Затем заводили непринуж¬
денный разговор, как будто ничего не случилось, но известная
доля сочувствия в голосе все же давала понять, что им извест¬
но о том, что произошло.
Коннон и не собирался сидеть в одиночку с похоронным
видом. Он пришел в клуб с определенной целью, но на заседа¬
нии решил лишь половину проблемы. Присутствие Дэлзиела и
Паско смутило Коннона значительно больше, чем ему хотелось
бы. Вопреки логике Коннон чувствовал, что несет ответствен¬
ность за вторжение в клуб посторонних. Это как-никак регби-
клуб. Коннона давно беспокоило размывание профиля клуба.
И отсюда бесконтрольное расширение членства в нем.
Но в данный момент Коннон отодвинул эти мысли на зад¬
ний план, пообещав себе, что в недалеком будущем выскажет
их вслух.
— Я просмотрел списки команд, Питер, — сказал он. — Что
случилось с Джимом Дэвисом?
— В субботу он ушиб колено. Сначала казалось, что ничего
страшного, но после выходных колено раздуло как нс знаю что.
— Значит, вы поедете в Джеральд с открытым флангом? Ведь
Дэвис выпадет из игры. Ты не думал о ком-нибудь из молодых?
О Джо Уолше? Или Стэнли Куртисе?
Хэрст рассмеялся.
— Ты прямо подслушал мои мысли, Конни. Именно о них
двоих. Но Джо — свидетель на свадьбе в воскресенье, так что
106

он не сможет. Хотя он наверняка пришел бы, бросив обру¬
чальные кольца, белые гвоздики и все такое прочее, если бы
его попросили сыграть за первый состав. Но мы не можем так
поступить. А юный Куртис на этой неделе был не в форме,
пропустил тренировку и поэтому отпадает. У тебя есть еще
какие-нибудь соображения?
—	Да. Я заметил, что в списке четвертого состава нет Мар¬
куса.
—	Время идет, Конни. Он просил, чтобы его кандидатуру
не рассматривали, по крайней мере пока. Ссылается на воз¬
раст.
—	Рассматривали! — улыбнулся Коннон. — В четвертый не
рассматривают, а загоняют силком. Ему придется вступить в
могучую шайку тех, кто по субботам, надев форму, раскачива¬
ется еще добрых полчаса после того, как мяч введен в игру. Ты
тоже будешь скоро одним из нас, Питер.
Хэрст кивнул и стал прикалывать к доске списки команд.
Потом, похоже собравшись с духом, спросил:
—	Конни... это письмо... Я тебе так сочувствую, меня это
очень потрясло...
—	Правда?
Это прозвучало очень спокойно. Просто как реплика для
продолжения разговора.
—	Мне бы хотелось взглянуть на него, — сказал Хэрст.
—	Зачем?
—	Может быть, я смог бы помочь. Поэтому я и спрашивал
на заседании. Но я должен сначала увидеть его. Отчасти, что¬
бы знать, что в нем, а отчасти, чтобы просто убедиться в его
существовании.
—	Ну хорошо, мистер Хэрст. Думаю, это можно устроить.
Поговорим об этом завтра, хорошо?
В дверном проеме высилась грузная фигура Дэлзиела. Хэрст
вспыхнул от гнева. Однако Коннон с тем же - невозмутимым
видом, с которым слушал Хэрста, проговорил:
—	Он все равно узнал бы, Питер. Письмо в полиции.
Вы хотите поговорить со мной, господин старший следо¬
ватель?
107

—	Совершенно верно. Я здесь не только для того, чтобы
подслушивать. Мы получили донесение, что в вашем саду об¬
наружен кто-то чужой. Я приказал вести наблюдение, но без
меня ничего не предпринимать. Если вы нс против, я хотел
бы, чтобы вы тоже поехали.
—	Конечно. Кто сообщил об этом?
— Ваш друг Ферни. Кажется, он проводит все свое свобод¬
ное время, приглядывая за вашим домом.
Коннон задумчиво улыбнулся.
— Да, скорее всего это так. Спокойной ночи, Питер. Завтра
мы вернемся к нашему разговору.
Они вышли в общий зал. Лавируя среди танцующих, Кон¬
нон заметил Паско, медленно кружащего с хорошенькой де¬
вушкой.
Это Шейла, подумал он. Я видел ее в прошлую субботу, а
кажется — тысячу лет тому назад.
Дэлзиел тоже заметил Паско и подал ему знак кивком.
Тот, как бы не замечая, продолжал танцевать. Однако ког¬
да они шли к стоянке, ежась от холода и застегивая на
ходу пальто, сзади послышались быстрые шаги. Паско дого¬
нял их..
— Дженни, — внезапно спохватился Коннон.
— Она ушла, — лаконично отозвался Паско.
У Коннона похолодело в желудке от страха.
— Куда? — спросил он. Хотя у него не было оснований счи¬
тать, что полиции это известно, он интуитивно чувствовал, так
оно и есть.
— Все в порядке, — заверил его Паско. — Не домой. Она
ушла с Тедом Морганом.
Коннон постарался подавить вздох облегчения. Морган —
управляем. Он — предсказуем. Настолько, насколько может быть
предсказуем любой другой. Впрочем, возможно, и не настолько.
Коннон полез в карман за ключами от машины. Изморозь
на ветровом стекле не давала разглядеть дорогу, и лишь после
нескольких поворотов «дворников» Коннон добился лучшей
видимости. Машина Дэлзиела ждала его на выезде. Коннон ос¬
торожно выехал за ней на магистральное шоссе.
108

Они медленно возвращались в город.
Тед жил с матерью. Это обстоятельство создавало определен¬
ные трудности, помимо трагикомической ситуации, в которой
он очутился. Посему Тед был далеко нс в восторге от перспек¬
тивы объясняться с матерью по поводу перепачканного грязью
костюма.
Дженни, совершенно забыв о существовании Теда, размыш¬
ляла над собственными проблемами. Еще неделю назад она
вряд ли поверила бы, что столкнется с чем-либо подобным.
Она чувствовала себя очень одинокой. Отец был единствен¬
ным близким ей человеком, Дженни беззаветно любила его, но
они никогда не говорили о своих чувствах друг к другу. Не было
нужды давать объяснения или что-то уточнять. Любви не нужны
подобные вещи. Но теперь Дженни чувствовала острую необхо¬
димость с кем-нибудь поговорить, высказаться. Она нуждалась в
ком-то, кто переосмыслил бы ее проблемы, взглянул на них с
иной точки зрения.
А у Дженни появились проблемы, в которые она не хотела
посвящать отца.
И потом, она знала, какие бы сомнения ни одолевали отца,
он в любом случае постарается оградить ее от неприятностей,
защитить от злой молвы.
А я не хочу, чтобы меня оберегали, зло думала она. Я хочу,
чтобы со мной советовались, чтобы меня выслушали, чтобы мне
возражали. Я заставлю его поговорить со мной, заставлю. И
знаю как. Знаю!
Но даже в своем ожесточении Дженни сознавала, что не
сможет добавить лишний груз к той тяжелой ноше душевных
мук, которую и так уже нес отец.
— Нам сюда? — спросил Тед потерянным голосом.
-Да.
Бедный Тед. Он и так получил от ворот поворот. А то, что
он поскользнулся и шлепнулся в грязь, было последней каплей.
Если папа уже дома, надо пригласить его выпить кофе и по¬
чиститься. Но только если папа дома.
— По этой стороне, прямо перед телефонной будкой, — ска¬
зала Дженни.
109

Что-то много машин сегодня на улице. Прямо как на сто¬
янке такси. И кажется, папина машина здесь.
Дженни опустила окно и выглянула. Она оказалась права.
Это машина отца.
— Останови здесь, — воскликнула она.
Они были почти у самого дома, и Тед уже начал тормозить,
но ее неожиданная команда заставила его с такой силой вда¬
вить педаль тормоза, что их обоих бросило вперед, на ремни
безопасности.
Дженни резко выдернула ремень, открыла дверцу и выско¬
чила наружу.
Навстречу ей по газону шел Коннон.
— Папа, — с облегчением вырвалось у нее. — Что случилось?
В чем дело?
— Не волнуйтесь, милочка, — подходя сзади, сказал Дэл¬
зиел.
Дженни, не удостоив его вниманием, выжидающе смотрела
на отца.
— Кто-то болтался возле нашего дома. По крайней мере, так
утверждает мистер Ферни.
— Вы слишком мало доверяете Ферни, — вмешался Дэлзи¬
ел. — Этот человек проникнут сознанием гражданского долга
больше любого другого. Впрочем, скоро мы сами все увидим.
Мои легавые уже там. Посмотрим, кого они загрызут.
Дженни поежилась от такого сравнения, и отец обнял ее за
плечи. В темноте послышался какой-то отдаленный неясный
шум.
— Ого, похоже, его задержали, — обрадовался Дэлзиел. —
Пойдем посмотрим?
Он решительно двинулся к калитке. Коннон и Дженни по¬
следовали за ним. Дженни испытывала странное нежелание
встречаться с незваным гостем, кем бы тот ни оказался.
По дорожке к ним приближалась группа мужчин: несколько
полицейских в форме и два человека в штатском. В одном она
узнала Паско. А силуэт другого показался ей странно знакомым.
— Дорогие стражи порядка, — произнес немного задыхаю¬
щийся, но все же хорошо поставленный голос, — что такого я
но

совершил, что вы обращаетесь со мной, как с зачинщиком де¬
монстрации в защиту гражданских прав? Или просмотр теле¬
программ оказал на полицию подобный эффект? Имейте в
виду, мой отец продает мясо жене будущего депутата парламен¬
та от либералов.
—	Энтони! — радостно воскликнула Дженни. — Папа, это
Энтони.
Вся группа остановилась перед ними.
—	А вот и Дженни. Не в силах выразить, как я тронут теп¬
лом встречи, уготовленной тобой!
Двое невозмутимых полицейских крепко держали за руки
растрепанного после легкой борьбы Энтони. Но даже теперь он
мастерски владел ситуацией.
—	Вы знаете этого человека, мисс? — спросил Дэлзиел.
—	Ну конечно же. Пожалуйста, отпустите его.
Дэлзиел кивнул полицейским, и те освободили руки Энтони.
—	Мне кажется, нам лучше пройти в дом и объясниться, —
со вздохом сказал старший следователь. — Если вы не возра¬
жаете.
Коннон кивнул и направился к дому. Дженни обняла Энтони
за талию, показывая тем самым, что берет его под свою защиту,
и они вместе последовали за отцом, а за ними по пятам — поли¬
цейские в форме.
Дэлзиел огляделся по сторонам. Взгляд его задержался вна¬
чале на Теде Моргане, в растерянности прислонившемся к
своей машине не в состоянии понять, что здесь происходит.
Затем на Дэйве Ферни, переходящем улицу. И наконец, на
Элис Ферни и Стэнли Куртисе, стоящих возле калитки Кур¬
тисов.
—	Изучите обстановку, сержант. И сделайте это доскональ¬
но, хорошо? — приказал Дэлзиел и тоже пошел в дом.
Паско посмотрел вслед удаляющейся фигуре. Потом повер¬
нулся к тем, кто остался, окинул их холодным взглядом, с осо¬
бым подозрением осмотрев заляпанный грязью костюм Мор¬
гана.
Ладно, подумал он, я сделаю это самым доскональным об¬
разом, не беспокойтесь... Сэр.
111

Глава 5
Коннону снилось, будто он потерял сознание, затем очнул¬
ся и все, что он видел потом во сне, в сравнении с обморо¬
ком казалось явью. Перед ним расстилалось огромное поле ис¬
топтанной грязной травы, переливавшейся под летним
солнцем подобно воде, обозреваемой с высоты птичьего по¬
лета. Где-то на горизонте, невыразимо далеко, стояли ворота
для регби. Они находились так высоко, что, несмотря на мно¬
гие мили, отделявшие их от Коннона, виднелись совершенно
отчетливо. Он бежал к ним, сначала в спокойном ровном тем¬
пе, чувствуя прежнюю уверенность в мускулах, способность
сделать бросок в сторону, внезапно остановиться, набрать
скорость, развернуться на месте, сменить ногу. Он знал, ока¬
жись сейчас впереди штрафная площадка, в которую нужно
прорваться, никто в мире не сможет остановить его.
Но здесь никто и не собирался его останавливать.
Тем не менее он сделал несколько финтов — просто так,
от избытка чувств, — рассчитал поворот, не теряя скорости,
двинулся перебежками, всякий раз под прямым углом к пе¬
редней линии, меняя ногу каждые три шага, под конец резко
оттолкнулся и рванул, наслаждаясь тем, что может бежать
вечно.
Ворота не приблизились ни на дюйм.
Внезапно Коннон почувствовал перемену. Его шаг укоротил¬
ся, ноги налились свинцом, дыхание, до сих пор заметное лишь
по легкому трепету ноздрей, стало резким и прерывистым, ши¬
роко открытым ртом он безуспешно пытался ухватить усколь¬
завший воздух.
Солнце раскалилось добела, и грязная трава превратилась в
мелкий песок, в котором ноги Коннона вязли по самые щико¬
лотки.
Я в пустыне, подумал он. Наконец-то я в пустыне. И я по¬
гибну, если не доберусь до той скалы.
Скала возвышалась на горизонте, там, где раньше стояли
ворота. На ее вершине, словно пламя на черной свече, сияло
солнце.
112

Слабея и теряя надежду, Коннон бежал к скале навстречу
солнцу.
Скала отбрасывала тень настолько темную, что она вбирала в
себя все цвета. Ее очертания, вначале трехмерные, четкие и рез¬
кие, некоторое время спустя стали колыхаться, как волны, и све¬
титься в красном мареве, исходящем от раскаленного песка.
Вскоре вся тень начала колыхаться, и чернота нехотя отделилась
от скалы. Потом на гребне каждой сверкающей волны чернота на
миг лопнула, превратившись в темную зелень бездонных вод, в
которой невыносимо ярким светом засверкало солнце.
Тень, словно гигантская сияющая дорожка, простерлась к
Коннону. В его ушах стоял гул, как от рева могучей толпы.
Коннон уселся на постели и услышал пение одинокой пти¬
цы на дереве за окном.
Затем звук оборвался, и он усомнился, что слышал хотя бы его.
Еще не рассвело. В декабре солнце всходило поздно, если
показывалось вообще. Коннон спустил ноги с кровати и поша¬
рил ими в поисках тапочек.
Скоро наступит Рождество, подумал он. Осталось не боль¬
ше недели. Время обещаний. Заверений, что в слсдующе^м году
все будет по-другому. Что те взаимные любовь и нежность, ко¬
торые так ненадолго возникают, когда вы вместе со своими
близкими развешиваете украшения, то чувство смирения, ко¬
торое вы испытываете при звуках рождественских гимнов, та
радость, которая охватывает вас при пробуждении рождествен¬
ским утром, — все эти мгновения растянутся на целый год, на
всю вашу жизнь. Но на самом деле их вряд ли хватит хотя бы
на то, чтобы скрасить одно лишь Рождество. А в этом году нет
нужды даже в обещаниях.
Мэри мертва, напомнил себе Коннон, и теперь мы навсегда
останемся друг для друга тем, что можно было вынести только
потому, что казалось мне существующим временно. Смерть
ничего не меняет. Просто для тех, кто продолжает жить, она
превращает все в застывшие формы.
Коннон оделся и вышел из комнаты. Проходя мимо дверей
Дженни, он на мгновение задержался, но потом, покачав голо¬
вой, пошел дальше.
113

Если они провели ночь вместе, ничего тут не поделаешь.
Возможно, они утешили друг друга как могли. Мне не станет
легче оттого, что я буду знать об их близости. А Дженни ско¬
рее всего расстроится, если поймет, что я все знаю. Поэтому
мне не следует пытаться что-либо выяснять. Но только в том
случае, если этот парень способен искренне любить, а я пола¬
гаю, что способен.
Коннон рассмеялся про себя, подумав: с этим парнем у Джен¬
ни не будет недостатка в разговорах перед сном. Если дети учат¬
ся на примерах, он один стоит целого класса педантов.
Спустившись с лестницы в прихожую, Коннон удивился
тому, что зачем-то надевает пальто. Он стал снимать его, по¬
том вздохнул и снова накинул на плечи.
Моему телу лучше знать, решил он. Я должен считаться с
ним.
Слегка поеживаясь, Коннон прошел через кухню и открыл
дверь черного хода. Холодный утренний воздух ударил в лицо.
Знакомый бездомный кот пугливо смотрел на него из-под кус¬
та черной смородины и жалобно мяукал.
— Подожди немного, — сказал ему Коннон.
Он пересек газон, отделяющий дом от небольшого сарая.
Внутри сарая было темно, пахло удобрениями и инсектици¬
дами. У стены в полосе света, проникавшего через открытую
дверь, ясно виднелось кресло с высокой спинкой. Приказав
себе ни о чем не думать, Коннон дотянулся до полки над крес¬
лом и достал маленький пластиковый пакет. Потом снова вы¬
шел в сад, закрыв за собой дверь.
Когда он вернулся на кухню, осмелевший кот пробрался
внутрь в поисках съестного и сидел в углу. При виде Коннона
он бросился к дверям, но не успел выскочить. Смирившись со
своей участью, кот уселся и начал вылизываться.
— Молодец, — сказал Коннон, — скоро будем завтракать.
Затем он высыпал содержимое пакета на кухонный стол и
стал сортировать его.
— Доброе утро, мистер Коннон, — раздался мужской го¬
лос, предусмотрительно приглушенный, чтобы не испугать хо¬
зяина.
114

Однако Коннон был нс из пугливых. Те, кто хорошо его зна¬
ли, могли поручиться за это. Он даже не взглянул в сторону
стоящей в дверях фигуры, облаченной в пижаму.
—	Доброе утро, Энтони, — отозвался он. — Как спалось?
—	Спал как сурок, — ответил юноша. — Мы с Дженни про¬
болтали допоздна.
—	Ты поднялся рано.
Это прозвучало как утверждение. Коннон по-прежнему раз¬
бирал содержимое пакета.
—	У меня неплохо получаются кофе и тосты. Может, я по¬
пробую?
—	Давай.
Теперь Коннон полностью сосредоточился на том, что на¬
ходилось перед ним.
На столе возвышались четыре небольшие кучки. В первой
было семь пенни и три полупенни. Некоторые монеты позеле¬
нели от времени.
Вторая состояла из бумажного хлама. Старые автобусные и
театральные билеты, карточки со счетом игры в гольф, список
покупок, который почти невозможно было прочесть.
Коннон поднес его к глазам и вгляделся в строчки, потом
бережно положил на место.
В третьей кучке лежали самые различные предметы. Закол¬
ки для волос, карандаш, катушка и чайная ложка с головой свя¬
того на конце ручки.
В четвертой, которую и вовсе нельзя было назвать кучкой,
находился всего один предмет — кусочек свинца в виде кро¬
шечного купола со слегка закругленным краем.
Коннон щелкнул по нему пальцем. Куполообразный пред¬
мет описал полукруг и остановился.
—	Кофе готов, — объявил Энтони. — Тосты последуют че¬
рез секунду.
Он поставил большую кружку дымящегося черного кофе пе¬
ред Конноном и с любопытством посмотрел на хлам на столе.
Коннон приставил пластиковый пакет к краю стола и одним
движением смахнул в него все четыре кучки. Затем легко за¬
бросил пакет на верх стенного шкафа позади себя.
115

—	Ты имеешь обыкновение поджигать тосты? — спросил он,
принюхиваясь.
Энтони выключил гриль и посмотрел на почерневшие лом¬
тики хлеба.
—	Только зайдя слишком далеко, — изрек он, — понимаешь,
когда следовало остановиться.
Они молча пили кофе и ели тосты, предварительно освеже¬
ванные острым ножом.
—	Есть еще кофе?
—	Секундочку, — ответил Энтони. — Мистер Коннон, —
начал он, держа в одной руке чайник, а в другой — банку рас¬
творимого кофе, — вчера вечером у меня не было возможнос¬
ти до конца объясниться с вами. Сначала пришлось решать
правовые проблемы с этим грубым животным Дэлзиелом, по¬
том эмоциональные — с Дженни, и совсем не осталось време¬
ни объясниться с вами на рациональном уровне. Вот ваш кофе.
Он уселся.
— Давай объясняйся, — отозвался Коннон.
— Меня, как и всех друзей Дженни, потрясло известие о ее
тяжелой утрате. Я знал, что это произошло совершенно неожи¬
данно, ибо только в субботу разговаривал с Дженни о ее семье,
о вас и о миссис Коннон.
— В самом деле? — пробормотал Коннон.
— Когда я узнал из газет подробности случившегося, потря¬
сение мое возросло. Я хотел связаться с Дженни, но письма и
телефонные разговоры решительно не годятся для того, чтобы
выяснить то, что мне хотелось знать, а именно: не могу ли я
быть для нее чем-то полезен? Я пребывал в растерянности не¬
сколько дней, что, должен заметить, совершенно нехарактерно
для меня.
Наконец я пошел к директрисе колледжа — чувствительной
даме, благоволящей ко мне за ряд оказанных услуг, и сказал,
что для меня семестр должен закончиться немного раньше, чем
для остальных. Меня отпустили. Я собирался появиться здесь
засветло, но наши железнодорожные службы не так отзывчи¬
вы, как хотелось бы. Остальное вам известно. Когда я добрал¬
ся, в доме никого не оказалось. Я. устроился между гаражом и
116

домом, дабы укрыться от непогоды. Там меня и схватила по¬
лиция. Еще тост?
— Спасибо, нет. — В раздумье глядя на юношу, Коннон
спросил: — Насколько хорошо ты знаешь Дженни?
— Если иметь в виду время, то не очень. Но если судить по
силе чувств, то очень хорошо. На данный момент я ее кавалер.
— Если ты употребил этот архаизм, чтобы помочь мне понять
тебя, то мне не нравится то, что подразумевается под ним, — с
улыбкой произнес Коннон. Энтони выглядел виноватым, но
Коннон не дал ему ничего сказать. — Ну а теперь, когда ты встре¬
тился с Дженни, узнал ли ты то, что нельзя было выяснить с по¬
мощью писем или телефонных разговоров?
— Возможно, что нет. Но мне стало совершенно ясно, что
иначе не могло быть.
— И что же это?
— Что я ей нужен, что она рада моему присутствию, которое
может послужить ей утешением в это трудное время. Мне хоте¬
лось бы, чтобы вы разрешили мне остаться, мистер Коннон.
— А что, у меня есть выбор? — спросил тот. — Если и есть,
в чем я сомневаюсь, когда дело касается Дженни, то я без вся¬
ких колебаний предлагаю тебе свое гостеприимство. Оставайся
на сколько захочешь. Я ведь тоже заметил, как Дженни отреа¬
гировала на твое появление. Но постарайся сделать так, чтобы
твое присутствие оставалось для нее утешением, а не породило
бы осложнения.
— Могу я присоединиться или вы желаете завтракать наеди¬
не? — раздался голос Дженни. Она появилась на пороге кухни
в старом халате, непричесанная и с лоснящимся после сна ли¬
цом. При взгляде на сидящих на кухне мужчин глаза у нее за¬
светились радостью.
Энтони вскочил, пожирая ее глазами.
Коннон вздохнул.
— Если ты собираешься остаться с нами, Энтони, тебе при¬
дется привыкнуть к тому, что в нашем доме не уделяется долж¬
ного внимания этикету. Тебе придется избавиться от привычки
вскакивать каждый раз при появлении моей дочери, особенно
когда она предстает перед тобой в подобном виде.
117

. — На этот раз дело вовсе не в привычке, — ответил Энто¬
ни. — Это всего лишь дань восхищения красоте.
Господи помилуй! — громко расхохотался Коннон.
Смеясь еще громче отца, Дженни уселась за стол. Доволь¬
ный собой Энтони тоже рассмеялся и сел рядом.
В холле зазвонил телефон.
Дженни, сидевшая ближе всех, повернулась на стуле, но Кон¬
нон уже был на ногах и одним прыжком оказался у двери.
Как только он вышел, Энтони наклонился и легко поцело¬
вал Дженни в губы. Она счастливо улыбнулась и взяла его за
руку. Они сидели, глядя друг на друга и не говоря ни слова. Из
холла донесся голос Коннона:
— Алло? Коннон слушает.
Длинная пауза. Дженни и Энтони поцеловались еще раз.
— Это все, что ты знаешь? Но за что?
Дженни с притворным неодобрением покачала головой, ког¬
да Энтони снова потянулся к ее губам.
— Да, конечно, нам следовало бы. Что? Откуда мне знать?
Сам и решай.
Наступила короткая пауза.
— Хорошо. Попозже. До свидания.
Щелчок — трубку положили на место.
Дженни и Энтони отодвинулись друг от друга на несколько
дюймов и, переглянувшись, захихикали над непроизвольностью
движения.
Коннон вернулся на кухню. Увидев его лицо, Дженни сразу
же перестала хихикать.
— Папа, — спросила она, — в чем дело? Что случилось?
— Я точно не знаю, — медленно ответил Коннон. — Может,
ничего серьезного тут и нет, но полиция забрала Артура Эван¬
са. Они доставили его в участок для допроса. Речь идет о... о
прошлой субботе.
— Послушай, Артур, — сказал Дэлзиел своим самым заду¬
шевным тоном. — Мы давно знаем друг друга. Мне нужно толь¬
ко, чтобы ты немного помог следствию. Всю твою информацию
118

я буду рассматривать как сугубо конфиденциальную, если она
не имеет отношения к преступлению, в чем я полностью уве¬
рен. Даю тебе слово и как лицо официальное, и как друг. Мне
больше нечего добавить.
—	Конфиденциальную?! — воскликнул Эванс. — О какой
конфиденциальности может идти речь, когда здесь сидит этот
развеселый парень с карандашом и бумагой наготове? Что же
он тогда тут делает? Набрасывает наш групповой портрет?
Дэлзиел вздохнул и посмотрел на Паско, молчаливо сидяще¬
го в дальнем углу кабинета. Сержант вопросительно поднял
брови. Дэлзиел отрицательно покачал головой.
—	Извини, Артур. Сержанту Паско придется остаться. Кто-
то третий должен присутствовать. Таковы правила. Понимаешь,
это в твоих же интересах. Для защиты твоих прав.
Ах ты, старый чертов лицемер, подумал Паско. Ты бы солгал
собственной бабушке. С чего это вдруг Дэлзиел стал таким дис¬
циплинированным, прямо-таки заделался рабом правил и ин¬
струкций. Бедняга старый Костолом! Если бы он не желал меня
здесь видеть, я бы вылетел из кабинета в два счета, как ракета.
Но зачем ему надо, чтобы я остался, не очень понятно. Поче¬
му бы не припомнить старую дружбу, поговорить по душам с
глазу на глаз, не для протокола. Почему нет? Я скажу тебе, по¬
чему нет, недоумок. Потому что ему известно, что из этого ни
черта не выйдет. Эти двое такие же старые приятели, как Иуда
Искариот и Папа Римский. Достаточно взглянуть на них. Очень
может быть, что Костолому в свое время доводилось стоять в
очереди среди тех молодцов, которые стучались к Гвен Эванс
с черного хода. И не обещает он старине Артуру, что все будет
шито-крыто, если тот согласится сотрудничать, а грозит под¬
нять шум, вздумай уэльсец артачиться.
—	Если не сержант Паско, — продолжал Дэлзиел, — то кто-
нибудь еще. В любом случае я обязан посадить кого-то вести
протокол, а коль скоро сержант знаком с деталями расследова¬
ния (ведь это он раздобыл сведения, о которых мы хотим рас¬
спросить тебя), пусть лучше секретарем выступит он, чтобы,
как говорится, не выносить сор из избы. Вы ведь владеете сте¬
нографией; сержант Паско, не так ли?
119

Паско вяло улыбнулся ссылке на свою эрудицию. А шеф
энергично кивнул, как будто получил полное одобрение.
—	Конечно, ты имеешь право на присутствие своего адво¬
ката, если хочешь, чтобы все происходило совершенно офици¬
ально. Как ты на это смотришь? Кажется, твой адвокат Стабби
Барнет, верно? Не встречал его с прошлогоднего банкета в клу¬
бе. Неплохо бы с ним повидаться.
Стабби Барнет! — подумал Паско. Неплохо повидаться с
ним! Господи помилуй! Местные власти в этом городишке
грознее политической элиты Нью-Йорка. Давай, Артур, тебе
не на что жаловаться! Тебе обещана полная защита закона. Мы
не подпустим к тебе толпу, когда ты вынесешь свое грязное
белье на всеобщее обозрение.
—	Послушай, Дэлзиел, — сказал Эванс, — я не знаю, к
чему ты клонишь. Сейчас субботнее утро, и у меня еще куча
дел. Я пришел сюда лишь потому, что твои ребята заглянули
ко мне, когда я собирался в город, и сказали, что будет куда
быстрей, если я сам заеду к тебе. Так что давай побыстрей,
ладно?
—	С удовольствием, Артур. Тогда я задам тебе лишь один-
единственный вопрос, до которого нам с тобой удалось до сих
пор добраться в нашей беседе. Не можешь ли сообщить, где
ты был, когда ушел из регби-клуба в восемь пятнадцать вече¬
ра в прошлую субботу?
—	Это имеет отношение к смерти Мэри Коннон?
—	Ответь, пожалуйста, на вопрос, Артур.
—	Я ездил домой. Именно туда, черт побери, я и ездил. Могу
я теперь идти?
—	А зачем ты ездил домой?
—	Я там живу, понимаешь? Дом ведь именно для этого и су¬
ществует, разве ты забыл, старший следователь Дэлзиел? Спро¬
си, черт возьми, своего стенографиста.
Дэлзиел словно не заметил выпада.
—	Но зачем ты ушел из клуба? Ведь потом ты снова туда
вернулся? Выкладывай, Артур! Ты среди друзей. У нас есть кое-
какие сведения. Нечего скромничать, не все такие молчуны,
как ты.
120

— Будь я проклят, если это не так. Старые сплетницы в шта¬
нах. Знаю я их.
— Сержант, напомните, пожалуйста, что нам известно по
данному вопросу.
— Нам известно, сэр, — с готовностью откликнулся Пас¬
ко, — что мистер Эванс ушел из клуба, чтобы выяснить, что
задержало его жену, которую он прождал в течение некото¬
рого времени.
— Понятно. Это верно, мистер Эванс?
— Да. Что тут не так?
— Пока ничего. Ты пытался дозвониться?
-Да.
— Но без успеха?
Эванс хмыкнул'.
«Я нс в состоянии произнести это вслух, — мысленно ска¬
зал за него Паско. — А если бы и смог, это прозвучало при¬
мерно так:
— Если кто-то занимается любовью с вашей женой на ков¬
рике у камина, то можно ли ожидать, что она подойдет к теле¬
фону?»
Дэлзиел покровительственно проговорил с довольным ви¬
дом:
— Видишь, все очень просто, верно? Что произошло потом?
— Когда?
— Когда ты добрался до дому.
— Ничего. Ее там не было.
Дэлзиел засунул указательный палец правой руки в заросшее
волосами ухо и с наслаждением поковырял в нем.
—	Но ты же знал, что ее там не было.
—	Что?
—	Ты знал, что ее нет дома. Твои друзья, Дик и Джой Хар¬
ди, заезжали за Гвен, как было договорено, но ее не оказа¬
лось дома. В клубе, когда ты спросил, они тебе об этом ска¬
зали. И сам ты звонил и не дозвонился. Значит, ты знал, что
ее не было дома.
Он знал, что она всего лишь не берет трубку. Ведь ты же
знал это, Артур?
121

—	Я хотел удостовериться.
—	Не случилось ли с ней чего-нибудь? Не произошел ли
несчастный случай? — сочувственно подсказал Дэлзиел.
—	Вот именно, — ответил Эванс, не заботясь о том, чтобы
ответ его прозвучал убедительно.
—	Удостоверился?
Эванс посмотрел на Дэлзиела с подозрением, весь напрягся
и наклонился вперед, как будто порываясь встать.
—	Удостоверился, что ее нет? Что с ней ничего не произо¬
шло?
— Да.
— А что потом?
— Ну... я вернулся в клуб. И ты это прекрасно знаешь. Сам
только что сказал.
— Прямо в клуб?
—	Да.
— Итак, ты ушел из клуба примерно в восемь десять, поехал
домой, убедился, что все в порядке, и вернулся назад?
— Совершенно верно. Хотя, — добавил он медленно,
как бы раздумывая, — я ушел не в это время, а где-то в двад¬
цать — тридцать минут девятого — точнее не могу сказать. Да,
это так.
Дэлзиел хлопнул в ладоши, как будто ему удался сложный
трюк.
— Отлично! — воскликнул он. — И поэтому ты возвратился
не раньше чем в пятнадцать минут десятого. Тут всего-то пути
не более пяти минут, так ведь?
На этот раз Эванс поднялся.
— Да, — ответил он. — Теперь все? Я не вижу никакого
смысла в нашей беседе, но если это поможет вам, то на здо¬
ровье. А я пойду.
Дэлзиел с грустной улыбкой покачал головой.
— Не строй из себя дурачка, Артур. Ты же не слабоумный.
И ты знаешь, что наш разговор не окончен. Я просто дал тебе
шанс рассказать нам обо всем. И если ты не хочешь им вос¬
пользоваться, тогда садись, и мы сами тебе все расскажем.
Артур Эванс медленно опустился на свое место.
122

—	Сержант, напомните нам о имеющихся у нас сведениях.
—	Слушаюсь, сэр. — Паско пролистал страницы своего
блокнота, открыл одну из них, откашлялся и начал читать та¬
ким же безразлично-монотонным голосом, что и раньше: — У
нас имеются показания, утверждающие, что автомобиль мисте¬
ра Эванса был замечен припаркованным перед самым пересе¬
чением Гленфейр-роуд и Боундери-Драйв около восьми сорока
вечера в прошлую субботу.
Паско оторвал глаза от странички. Он мог бы сделать это и
раньше, ибо она была девственно чиста.
Вчера вечером он с обычной для него дотошностью про¬
вел опрос свидетелей, но наиболее ценные показания дали не
Ферни или юный Куртис, имевшие самое непосредственное
отношение к инциденту на Боундери-Драйв, а Тед Морган,
которого вообще не было оснований допрашивать. За исклю¬
чением того, что его костюм оказался перепачкан грязью. Лю¬
бой, кто вернулся с головы до ног в грязи, проведя вечер с
Дженни Коннон, обязан ответить кое на какие вопросы, ре¬
шил Паско, удивляясь собственной заинтересованности.
Или ревности.
Я ревную? — подумал он. Ерунда. Я беру показания у этого
человека лишь потому, что они могут оказаться полезными для
следствия. Никакой ревности — естественное служебное рвение.
Но какими мотивами ни руководствовался бы Паско, он
вскоре обнаружил, что наткнулся в лице Теда Моргана на очень
ценный источник информации.
Поначалу Тед проявил некоторую несговорчивость, но пос¬
ле того, как Паско намекнул, что сам видел, как тот хорошень¬
ко выпил в клубе в этот вечер, перспектива теста на алкоголь
сделала Теда более покладистым.
А начав выкладывать все, что знает, он, как всякий порядоч¬
ный сплетник, уже не мог остановиться. Десять минут с Морга¬
ном дали больше, чем все предыдущие расспросы, вместе взятые.
То, что Тед рассказал о времени ухода и прихода, а также о
поведении Эванса в ту субботу и вдобавок подтвердил мнение
Жако Робертса о том, что Артур в первую очередь подозревает
соперника в Конноне, навело Паско на размышления. Зная, что
123

патрульный на Боундери-Драйв не заметил в тот вечер никаких
подозрительных машин, он проверил рапорт полицейского, чей
участок находился на Гленфейр-роуд, главной магистрали, в ко¬
торую вливалась Боундери-Драйв. Список номеров машин, от¬
меченных полицейским по той или иной причине, также ничего
не дал. Автомобиль Эванса в нем не значился. Однако после до¬
вольно длительного размышления констебль припомнил, что
обратил внимание на машину, припаркованную почти на самом
углу Боундери-Драйв — не настолько близко к повороту, чтобы
представлять помеху движению, но все же достаточно близко,
чтобы привлечь внимание патрульного.
— Я не зафиксировал ее, — оправдывался констебль. — Но
ведь и оснований у меня не было. Никакого нарушения, ниче¬
го подозрительного.
И все же он смутно запомнил машину — белый или кремо¬
вый «хиллман». А Эванс ездил на белом «хиллман-минксе».
Сведения носили настолько неопределенный характер, что
Паско колебался — сообщать ли о них Дэлзиелу. Но в конце
концов решил, что должен это сделать. Реакция старшего сле¬
дователя превзошла все ожидания. Он едва ли не рассыпался в
похвалах сержанту, чего с ним на памяти последнего прежде не
случалось.
— Мне давно хотелось поболтать с Артуром, — радостно за¬
явил Дэлзиел. — Меня беспокоит его жена. Женщины подоб¬
ного рода, э... как раз из тех, кто может дать толчок другим
событиям.
—	Катализатор, — уточнил Паско.
—	Точно. Катализатор преступления.
—	Но не можете же вы допрашивать человека только на том
основании, что его жена хорошо сложена! — запротестовал Паско.
—	Однажды я допрашивал викария, который собрал в своем
приходе слишком большой хор. Другие приходы жаловались,
что он переманивает у них мальчиков. Оказалось, что он им
платил.больше, чем следует. И не только за пение в хоре. Так
что давай все же поговорим с Эвансом.
—	Ну ладно, — согласился Артур. — Я был там. И что из
этого?
124

— Где «там», мистер Эванс? — спросил Дэлзиел.
— Сами знаете где. У Коннонов. Черт возьми, почему я вам
сразу не сказал об этом, когда началась вся эта заваруха! Те¬
перь, должно быть, это выглядит несколько странно.
— Может быть. А может, и нет. Ложь, увертки — мы то и
дело сталкиваемся с этим. Я и сам иногда прибегаю к ним, —
со смешком признался Дэлзиел.
— Я уже заметил, — сухо отозвался Эванс.
— Тогда расскажи нам все, Артур, — предложил Дэлзиел.
Эванс хмыкнул, потом начал рассказывать. Решившись, он
говорил быстро, без запинок. Рука Паско летала над бумагой,
стенографируя показания. Он так сосредоточился на точности
своих записей, что ему некогда было вникать в суть рассказа,
и только когда Эванс замолчал, его показания оформились в
связное целое в голове сержанта.
Уэльсец отправился домой в холодной ярости. Он чувство¬
вал, что его жена с другим мужчиной. И почти был уверен, что
этот мужчина — Коннон. Приехав к себе, Эванс сразу же обо¬
шел весь дом. Но никаких признаков присутствия в нем Гвен
или кого-то еще не нашел. Артур вспомнил, что Коннон рано
ушел из клуба, сказав, что отправляется домой. Эванс сел в
машину и поехал к дому Коннона. Он не оставил машину пе¬
ред домом, потому что не хотел привлекать к себе внимание.
Ему лишь хотелось убедиться, что машина Коннона в гараже.
Единственным признаком жизни в доме было свечение телеви¬
зора, пробивавшееся сквозь щель в портьерах гостиной. Как
можно тише Эванс прошел по дорожке и заглянул в гараж.
Машина стояла на месте. Все еще сомневаясь, он собирался
позвонить в дверь и уже придумывал предлог, чтобы повидать
Коннона — на тот случай, если дверь откроет Мэри. И все же,
не желая нарываться на неприятности, коль скоро его подозре¬
ния не доказаны, Эванс вернулся в машину и поехал в клуб,
заглянув по дороге в пару пабов, чтобы посмотреть, *нет ли там
Гвен. Но когда он вернулся в клуб, она уже там появилась.
Вполне правдоподобная история, подумал Паско. И если бы
он позвонил в дом Коннона, то какой у него мотив, чтобы
убить Мэри?
125

—	А ты узнал, где была Гвен? — вкрадчиво спросил Дэлзиел.
—	Она подумала, что Дик и Джой забыли заехать за ней, и
поэтому отправилась автобусом.
—	Наверное, ей попался очень медленный автобус.
Простодушная, без всякой задней мысли реплика.
—	На один она не успела, поэтому зашла в ближайший паб
купить сигарет и задержалась, чтобы немного выпить.
—	Все так и было?
Эванс, с трудом сдержавшись, ровным тоном ответил:
—	Я не шляюсь по общественным местам, выспрашивая,
сказала ли моя жена правду. Это больше по вашей части.
—	Правильно, это наше дело, — хладнокровно отозвался
Дэлзиел. — Можешь не сомневаться, мы все выясним. Но не
станем тебя беспокоить, раз ты такой щепетильный.
Все равно что легкий укол ножа, подумал Паско. Всего лишь
намек, напоминание.
Дэлзиел еще не закончил.
—	Почему ты подозреваешь Коннона в том, что... в том, в
чем ты его подозреваешь?
— Не юли, Костолом.
— Ладно. В том, что он крутит с твоей женой. Почему имен¬
но Коннон?
Эванс говорил теперь так тихо, что Паско пришлось напрячь
слух, чтобы уловить слова.
—	Ничего конкретного. Только ее намеки. Мы поругались,
и Гвен сказала, что я должен уделять ей больше внимания, что
я все время торчу в клубе со своими собутыльниками. Я отве¬
тил, что по крайней мере знаю, где и с кем проводить время.
Я могу доверять тем, с кем пью. Она рассмеялась: «Да что ты
говоришь!» Я потребовал объяснить, на что она намекает. Гвен
ответила, что не все они такие мальчики-переростки, как я. По
крайней мере один из них настоящий мужчина. «В тихом ому¬
те черти водятся», — добавила она.
Эванс замолчал.
—	Ну, это не так много.
—	Не только это. Я видел, как они разговаривают, как она
смотрит на него. И когда Гвен исчезала из поля зрения, как
126

в прошлую субботу, его обычно тоже не было видно. Но все
же я не совсем уверен, понимаешь? Поэтому и не стал под¬
нимать шум.
—	И все же вы были достаточно уверены в ту самую субботу
утром, чтобы ударить Коннона бутсой, — как бы невзначай за¬
метил из своего угла Паско.
Эванс покраснел. Впервые на протяжении разговора он вы¬
глядел смущенным.
—	Что? Ах, это... Откуда вы знаете? Ума не приложу, поче¬
му я так сделал... это действительно премерзко. Я потом очень
жалел. Ведь я уговорил его играть, понимаете? У нас, как всег¬
да, не хватало игроков. И я подумал, ладно, Конни, по край¬
ней мере, я буду знать, где ты сегодня днем. Потом он ввязался
в борьбу за мяч, куда его никто не тянул. Однако он, как всег¬
да, не удержался, чтобы не погеройствовать, а я, попытавшись
перехватить мяч, заехал ему ногой прямо по голове. Избежать
этого было невозможно, хотя ослабить удар я мог. Но не сде¬
лал этого. Глупо, конечно. Я никогда так не поступал. Никог¬
да. Играл жестко, ио не жестоко — вы же знаете. Я очень потом
раскаивался. Ведь я чуть не убил его. Сначала даже подумал,
что так оно и есть.
Хотелось бы, чтобы он не переходил на свою проклятую
уэльскую скороговорку, когда волнуется, подумал Паско. А то
с моей стенографией и так не разобраться. Потом ни за что
не пойму, что написал.
—	Но ведь я не убил его? — продолжал Эванс. — И жену его
тоже. Ведь вы именно к этому клоните, как я понимаю.
—	Никто не предполагал ничего подобного, Артур, — воз¬
мущенно запротестовал Дэлзиел. — Для нас ценно то, что ты
находился там в указанное время. На дороге. Возле дома. Нам
надо знать, что ты там видел. Расскажи еще раз.
Паско вызвали к телефону, когда он в третий раз записывал
показания Эванса. Через минуту сержант вернулся, лицо его
носило задумчивое выражение.
—	А теперь, — сказал Эванс, — мне срочно надо идти. Гвен
подумает, что меня посадили. А мне нужно успеть к двенадца¬
ти сорока пяти на наш автобус. Мы сегодня уезжаем играть. И
127

пока вы не придрались к чему-нибудь, за что меня можно за¬
держать, я уйду.
—	Артур, — укоризненно покачал головой Дэлзиел, — ты
мог уйти в любой момент. У нас нет причины задерживать тебя.
—	Вот именно, — согласился Эванс, вставая.
—	Лишь за исключением того, что ты ввел в заблуждение
полицию, не раскрыв всех фактов значительно раньше.
Ого! — подумал Паско.
— Раньше или позже — я все же это сделал. И надеюсь, моя
информация останется в этих стенах.
— До тех пор, пока она нам не потребуется, Артур. Мы
обычно не очень-то полагаемся на показания, которые прихо¬
дится выжимать из свидетелей, предъявляя им уже имеющую¬
ся в нашем распоряжении информацию.
Эванс рассмеялся, впервые развеселившись с момента свое¬
го появления здесь.
— Ваша занюханная информация ничего не стоит. Чихал я
на нее. Я дал добровольно показания, потому что так хотел, а
не из-за вашего несчастного блефа. Когда будете расшифровы¬
вать свои записи, сержант, можете включить в них дополни¬
тельную информацию о том, что моя машина стояла с другого,
более удаленного от Гленфейр-роуд конца Боундери-Драйв, по¬
нятно? Так что я все это сделал по собственной воле, верно? А
теперь я по собственной воле отправляюсь домой. Счастливо
оставаться.
После того как за Эвансом захлопнулась дверь, Дэлзиел и
Паско долго молча смотрели друг на друга. Потом на лицах обо¬
их появилась ухмылка, и наконец они дружно расхохотались.
Насколько Паско мог припомнить, это был единственный
случай, когда они одновременно и непроизвольно развесели¬
лись.
-= Ладно, ладно, паренек, — с чудовищной пародией на уэльс¬
кий акцент сказал Дэлзиел, — ты, черт побери, совсем распоясал¬
ся! Наврать с три короба добропорядочному гражданину...
—	Это могла быть и его машина, — парировал Паско. —
Белый «хиллман». Почему бы и нет? Это нисколько не выпа¬
дает из общей картины. Кстати, нам звонили.
128

—	Кто?
— Коннон. Беспокоился об Артуре. Надо полагать, хотел,
чтобы не очень закручивали гайки.
— В самом деле? И он попросил позвать тебя?
— Да, а что? Этого следовало ожидать.
— Понятно. Считает, что я лишен лучших чувств, чтобы воз¬
звать к ним. Ладно, продолжай.
— А тут нечего продолжать. Я заверил его, что мы задали
мистеру Эвансу пару вопросов, которые могут — а может, и
нет — иметь отношение к делу. И предложил связаться с
Эвансом, если его интересуют детали.
— А вот это уже озорство. И ты не спросил?
— Не спросил о чем, сэр?
Дэлзиел воздел очи горе. Паско вздохнул про себя.
Так, окончен бал, подумал он. Как на Рождество — выдал
положенную порцию добрых чувств, и до следующего года.
Костолом свой недельный запас доброжелательства, похоже,
исчерпал.
— Ты не спросил, от кого он узнал о том, что Артур Эванс
здесь?
Он прав. Я должен был спросить. Еще одна проклятая осо¬
бенность Дэлзиела. Он всегда оказывается прав.
—	Нет, сэр. Не спросил. Извините. Может, мне перезвонить
ему?
— Не стоит, — ответил Дэлзиел. — Если он не хочет гово¬
рить — а когда ты спросишь, так оно и окажется, — значит, нам
это не узнать. От него. Думаю, возможных источников у Кон-
нона не так уж много, а?
—	Не много, сэр.
—	Наши полицейские. Парочка любопытных соседей. Или
сама несравненная Гвен. На кого поставишь, сержант?
Мысли Паско пришли в движение.
—	Это значит или должно означать, что Эванс не совсем не
прав. А если он не совсем ошибается, тогда у Коннона неожи¬
данно появляется серьезный мотив.
—	Мотив? Какой мотив?
—	Предположим, Мэри Коннон что-то узнала.
5 Р. Хилл «Интриганка»
129

—	Каким образом?
—	Случайно. Что-то обнаружила, — нетерпеливо развивал
свою мысль Паско. — Или ей преднамеренно сообщили. Не¬
известный доброжелатель, возможно, по телефону — что-ни¬
будь в этом роде. Нам же известно, что кое-кто недолюбливает
Конни.
—	Допустим, она знает. Что потом?
— Она рассказывает ему — в тот самый вечер. Дальше —
больше. Говорит еще худшие гадости по поводу его отцовства.
Коннон приходит в ярость. А к тому же он получил по башке,
так ведь? Он хватает... — Паско запнулся.
— И что же он хватает, сержант?
— Почем я знаю. Какой-то предмет довольно странной фор¬
мы и нетипичный для обстановки гостиной. Нечто такое, что
можно использовать как дубину. И бьет этим жену.
— Свою собственную жену? Сидящую в их гостиной? Кон¬
нон?
Паско вздохнул.
— Я не знал эту леди так хорошо, как вы, сэр, но, судя по
всему, она принадлежала к разряду «клубных» женщин и во
всем такой и оставалась.
— Нет, я имел в виду не ее. Я говорил о Конноне. Это не в
его характере. Ты же встречался с ним. Преступление в состо¬
янии аффекта тут не подходит.
Этот жирный паразит играет честно, подумал Паско. И ты
должен признать это. Я уверен, что ему хочется уличить Кон-
нона в убийстве, но он не пытается подтасовывать факты.
— Тогда допустим, сэр, что все происходило не так. Не было
никакого сотрясения мозга, ссоры и состояния аффекта. Допус¬
тим, Коннон решил, что хочет жениться на Гвен Эванс или
просто отделаться от Мэри Коннон. Тогда он спокойно при¬
ходит домой, садится рядом с женой и некоторое время смот¬
рит с ней телевизор. Потом, возможно во время рекламы,
наклоняется и бьет ее по голове тем, что он выбрал для этой
цели, пережидает пару часов и звонит нам.
Дэлзиел сосредоточенно чесал себя обеими руками одновре¬
менно: одной — правую ляжку, второй — под подбородком.
130

Паско заметил, что одна рука двигалась по часовой стрелке,
другая — против. Круто!
—	Уже лучше. Но не намного.
Ладно, давай свои идеи, ради Христа! Ведь ты же у нас ве¬
ликий детектив!
Паско с трудом подавил раздражение и заставил себя спро¬
сить с самым кротким видом:
—	Кого же вы подозреваете, сэр? Кого-нибудь постороннего?
Дэлзиел невесело рассмеялся.
—	При чем тут посторонний?! Нет, заруби себе на носу одну
вещь, мой мальчик, — не было никакого постороннего. Этот
человек вхож в их дом. Все твои посторонние окажутся вроде
того вчерашнего парнишки. Его появление немного расстроило
тебя, да? Вот у кого язык хорошо подвешен! Даже ты по срав¬
нению с ним косноязычен, как школьник с удавкой на шее. Но
он мне понравился. Очень даже подходит девчонке Коннона.
Он не только красиво говорить умеет, а?
Паско встал.
Он вознамерился задеть меня за живое, подумал сержант. На
этот раз — слегка.
— Это все, сэр? Тогда я, пожалуй, попробую привести мой
стол в порядок.
— Послушай, — продолжал Дэлзиел, пропустив его слова
мимо ушей, — а ты не зря старался. Я о Теде Моргане — настоя¬
щая находка, не так ли? Все на свете видит и слышит. Должно
быть, ты сильно нажал на него.
— Вовсе нет, — ответил Паско.
Дэлзиел хитро посмотрел на него через стол.
— Я тебе вот что скажу: приударить за Дженни Коннон — вов¬
се не преступление. Ведь так? Ты не обижайся. Просто постарай¬
ся, чтобы увлечение ею не сделало тебя чересчур мягким по от¬
ношению к остальным членам ее семьи или слишком жестким к
кому-нибудь другому. Я просмотрел показания юного Куртиса и
обоих Ферни. Ничего примечательного, не так ли?
Паско согласно кивнул.
— Хотя супруги Ферни были поблизости довольно много вре¬
мени. Я побеседовал также с миссис Куртис — она подошла уз¬
131

нать, в чем дело. Они с мужем тогда только вернулись домой. Вы
познакомились с ними?
— Нет, — безо всякого интереса пробормотал Дэлзиел. Но
Паско уже набрал обороты.
—	Он не представляет собой ничего особенного — щуплый
молчаливый человек. А вот она болтушка — рта не закрыва¬
ет. Ферни от нее сбежали, как только я отпустил их, а она
ввела меня в курс всех местных сплетен. Тед Морган по срав¬
нению с ней — просто жалкий любитель. Она сообщила ин¬
тересную вещь — наш приятель Ферни повсюду болтает, что
это Коннон убил свою жену. И клянется, что знает как.
Дэлзиел, похоже, углубился в какие-то бумаги и даже не под¬
нял глаз.
—	Ну, таких всегда хватает.
—	Не скажите, сэр. Может, стоит поговорить с ним?
—	Думаю, что нет. Ведь жалоб не поступало? Если хочешь,
можешь встретиться с ним, хотя это напрасная трата времени.
Дэлзиел взглянул на часы, выдвинул верхний ящик стола и
смел в него все бумаги.
— Пошли, — сказал он, — мы успеем по-быстрому выпить.
Ты же хочешь пораньше съесть свой ленч?
— Я? — Это для меня новость, подумал Паско, стараясь
скрыть от самого себя, что вынужден прилагать усилия, чтобы
не отстать от Дэлзиела, размашисто шагавшего по коридору. —
Но с какой стати?
— Регби, сержант.
— Мы собираемся на матч? — поразился Паско.
Дэдзиел вздохнул.
— Мне можно и посмотреть. Но твое дело — Артур Эванс.
Ты слышал, что он сказал? Их автобус отправляется в двенад¬
цать сорок пять. Поэтому ты успеешь побывать у него дома,
пока его нет. Поболтай. Побудь немного. Кто знает? Вдруг ока¬
жется, что дружище Коннон составит тебе компанию? Какая
прелестная картинка! Ты скромно пристроился в уголке, Гвен
свернулась на коврике, а Коннон вольготно расположился в
кресле-качалке Артура.
Эта мысль, очевидно, позабавила его.
132

Они уже вышли на улицу. Дэлзиела в городе хорошо зна¬
ли. Паско показалось, что его приветствовал каждый второй
встречный и старший следователь в свою очередь то и дело
кланялся прохожим. Хотя случалось, что проходил мимо, не
отвечая на приветствие. Впрочем, бывало и наоборот: неко¬
торые делали вид, что не знакомы со старшим следователем.
Паско в который раз подумал, насколько мал город, в кото¬
ром всего восемьдесят пять тысяч жителей.
—	Кстати, о креслах, — вдруг вспомнил Дэлзиел. — Кажет¬
ся, от экспертов пришел рапорт насчет кресла Коннона? На¬
верное, ничего стоящего?
Паско никогда толком не знал, насколько искренне его шеф
презирает науку. Действительно ли он не заглядывал в рапорт?
Паско так и подмывало проверить это, сделав пару потрясающих
открытий, якобы обоснованных выводами экспертов, представ¬
ленными в их отчете. Однако, как всегда, он решил, что это опас¬
ная игра.
—	Нет. Ничего. Никаких признаков того, что кто-то был
убит в этом кресле, только то, что в нем сидели. Вчера его
вернули Коннону. Он заставил их отнести кресло в садовый
сарай.
—	В самом деле? Прямо-таки материал для твоей диссерта¬
ции, Паско! Психология преступника.
Они остановились на перекрестке. Центр города наводнили
субботние покупатели — их было больше, чем обычно. До Рож¬
дества оставалась всего одна суббота.
— Сэр, как насчет того, чтобы показать Хэрсту письмо? Вы
говорили вчера вечером.
— Я? Ничего подобного, сержант. Я еще не впал в маразм.
А кто говорил?
Паско сконфуженно пробормотал:
— Ну... вообще-то Коннон — по телефону. Спрашивал,
предпринято ли что-нибудь по этому поводу.
Дэлзиел похлопал себя по внутреннему карману.
— Оно здесь. Я встречаюсь с Хэрстом перед матчем. Какие-
нибудь еще напоминания, сержант? Что-нибудь еще, что я мог
забыть? Нет? Тогда чего мы тут стоим? Пошли, пока какой-
133

нибудь юный легавый не забрал нас за приставание к мужчи¬
нам на улице. Да, куда, ты говорил, собираешься отвести меня
выпить?
Дженни и Энтони глядели друг на друга поверх края боль¬
ших пивных кружек — карие глаза не отрываясь смотрели в
голубые.
— У-ух, — со знанием дела произнес Энтони, ставя свою
кружку и кивая, — совсем неплохо. Без претензий, с приятной
горчинкой — должно хорошо идти. Похоже, наблюдается тен¬
денция кое-кого подпоить.
f Они сидели возле огромного очага в зале паба, возраст ко¬
торого не поддавался определению, так как по всему было вид¬
но, что он много лет служил своему назначению и
неоднократно перестраивался. Однако очаг и в самом деле был
очень старым. Он оставался огромным, а когда-то давно был
еще больше. Дженни и Энтони сидели за столом из кованого
железа с блестящим медным поручнем вокруг столешницы,
представлявшим немалую опасность для их стаканов. На потол¬
ке угадывалась дубовая балка, теперь бесцеремонно закрашен¬
ная вместе со всем остальным перекрытием.
— Мне здесь нравится, — сказал Энтони. — Они не пытаются
законсервировать прошлое или предвосхитить будущее. А тем
более поразить нас настоящим с помощью фотографий актеров
и актрис, игроков в крикет и жокеев — всех этих сомнительных
знаменитостей полусвета — с копиями их автографов в углу.
— Мне просто нравится здешнее пиво, — отозвалась Дженни.
— Твой отец поступил очень мило, выгнав нас вместе, —
сказал Энтони.
— Он прекрасный человек.
— Конечно, я уверен в этом. Ну вот, Дженни, теперь, когда
первоначальный, основанный на эмоциях этап нашего воссо¬
единения позади, я хотел бы прояснить для себя один-два мо¬
мента. Твой отец оказал мне гостеприимство, предоставив срок
пребывания в его доме на мое усмотрение. Или пока его не
начнет тошнить от моей физиономии. Однако от моего внима-
134

пия не ускользнул тот факт, что вчера вечером тебя сопровож¬
дал весьма плечистый парень в весьма грязном одеянии, кото¬
рый, как я мог почерпнуть из слов окружающих, провел с тобой
весь вечер. Я не против соперничества. Оно стимулирует. Од¬
нако мы, Уилкисы, никогда не были собаками на сене. Доста¬
точно лишь одного твоего слова.
— Какого слова? — спросила Дженни.
—	Если ты не знаешь какого, я не собираюсь тебе его под¬
сказывать. Хорошо, я рад, что этот вопрос снят.
—	А я и не знала, что он стоял.
—	Да ну, в самом деле?
—	Конечно, дурачок. Ты что, не мог получше разглядеть его?
Я пыталась выудить из него информацию, вот и все.
—	Информацию?
Дженни стала вкратце рассказывать, как все вышло с Тедом
Морганом. По крайней мере, начала она с краткого объяснения,
но почти незаметно для себя вскоре уже рассказывала Энтони о
том, какие чувства и страхи владели ею на протяжении всей по¬
следней недели.
Он слушал сосредоточенно, не перебивая. Когда Дженни закон¬
чила, Энтони пошел к стойке и снова наполнил кружки пивом.
—	Совершенно очевидно, что в вашем маленьком городиш¬
ке обитают очень мерзкие людишки, — задумчиво произнес он.
—	А также очень даже милые, — с невольной обидой ото¬
звалась Дженни.
Энтони улыбнулся и взял ее за руку.
—	Но то, что происходит на виду, похоже, тривиальнее и
безобиднее того, что творится в вашем регби-клубе.
Тревога, оставившая Дженни с утра, снова появилась в ее
глазах.
—	Ты тоже считаешь, что это как-то связано с клубом? Я уве¬
рена, что и папа так думает. И я знаю, что жирный Дэлзиел —
тоже. До чего же мне хочется, чтобы это оказался грабитель,
взломщик или кто-то в этом роде, кто вломился в дом и совер¬
шил преступление. Конечно, это ужасно, но, по крайней мере,
была бы поставлена точка. Но теперь, кажется, расследованию
нет конца и края. Я заделалась каким-то идиотским детективом-
135

любителем, рыскающим в поисках улик. А каково приходится
папе, я и представить себе Fie могу.
— Остынь, крошка.
Столь неожиданная в устах Энтони фраза, произнесенная
в манере голливудского гангстера, помогла Дженни взять себя
в руки. Он улыбался ей, однако в глазах притаилась озабочен¬
ность.
— Спасибо, — сказала она, — я немного увлеклась.
— Ерунда, — ответил Энтони. — Вполне естественно, что ты
обеспокоена всем этим. Но нет ничего плохого в том, чтобы
поиграть в детектива или в регби и немного развеять свое бес¬
покойство. Любая игра для этого и существует. Для развлече¬
ния. Она дает нам отдохновение, чтобы предаться увеселению.
Ты не думаешь, что я мог бы превосходно преподавать класси¬
ческий английский? Кстати, о детективах, не кажется ли тебе,
что эти двое джентльменов, только что вошедших, принадле¬
жат к сему сословию?
Это оказались Дэлзиел и Паско. Они обежали взглядом зал.
— Видишь? Все порядочные детективы осматривают поме¬
щение, — прошептал Энтони.
Дженни прыснула и ткнула его ногой под столом.
Дэлзиел заметил их и помахал рукой. Паско едва кивнул.
— Знаешь, — заметил Энтони, — мне кажется, что один из
них неравнодушен к тебе.
— Чушь какая! — отозвалась Дженни, чувствуя, как румянец
вспыхивает на щеках.
— Чушь? Что, я настолько эзотеричен в своем выборе, что
оказался единственным мужчиной в мире, увлеченным тобой?
Дженни допила свою вторую пинту глотком, который напо¬
мнил Паско, наблюдавшему за ней исподтишка в зеркале бара,
о Жаке Робертсе.
— Пошли, — сказала она. — Мне надо приготовить обед.
— Хорошо, — отозвался Энтони. — А что потом?
— Ну, — протянула Дженни, — может быть, ты не против
сходить куда-нибудь с папой? На матч регби илй еще куда-
нибудь?
— Конечно. А что ты собираешься делать?
136

—	Хочу прибрать в их... его спальне. Я.имею в виду мамины
вещи. У него, кажется, нет желания ими заниматься, а я давно
собиралась. Думаю, это мое дело. Вся ее одежда и тому подоб¬
ное. Надо ее обязательно убрать. Понимаешь, папа спал в
смежной комнате, но, когда вчера вечером появился ты, ему
пришлось вернуться в спальню. Думаю, именно из-за этого он
так рано встал сегодня.
—	Мне очень жаль, — сказал Энтони, — я и не предполагал...
—	Откуда тебе знать? В любом случае мне давно хочется это
сделать. Я знаю, что он перебирал ее бумаги, но там не ока¬
залось ничего интересного. Полиция спрашивала, не нашлось
ли чего-нибудь, что может помочь... Так что, если я избавлюсь
от остального...
—	Конечно. Что ж, идем. Мне еще не довелось отведать
твоей стряпни, нс так ли? Ведь завтрак я приготовил себе сам.
К чему я вовсе не привычен.
Дженни улыбнулась во весь рот улыбкой, которой так ста¬
ралась избегать и от которой все ее лицо сделалось таким ожив¬
ленным и сияющим, что у Энтони сладко защемило сердце.
Он засмеялся в ответ, и они, взявшись за руки, вышли из паба.
Дэлзиел многозначительно посмотрел на Паско, но ничего
не сказал. Паско смаковал холодное пиво и слушал, как где-то
наверху у хозяина паба радио играет «Белое Рождество».
Пробило двенадцать часов.
—	Пора повторить, — сказал он.
От беседы с Гвен Эванс оказалось мало пользы. По крайней
мере в том, что имело отношение к делу.
Зато Паско обнаружил, что общение с ней здорово помогло
ему вновь обрести мужское достоинство, которому был нанесен
сокрушительный удар. Она вовсе не кокетка, решил он. Никаких
ухищрений, чтобы заинтересовать мужчину. Ни малейшей само¬
уверенности в поведении, в том, как она ходит, стоит, садится
или говорит с человеком противоположного пола. Ничего про¬
воцирующего, никаких намеков и зазывных улыбок. Одета Гвен
была в дешевый коричневый свитер и старые брюки.
137

Не знаю, кого она там ждала, но уж точно нс любовника,
подумал Паско.
Однако уже через две минуты, проведенные в присутствии
этой женщины, он почувствовал всю силу ее сексуальности и
обаяния.
Это все пиво, уверял себя Паско. Три пинты способны обо¬
стрить реакцию у большинства мужчин.
Да какого черта! — возразил он себе. Я не просто хочу ее.
Она мне нравится. Она очень привлекательная женщина. При¬
влекательная, обаятельная и невероятно сексуальная.
И все же в том, что касалось Эванса, проку от нее не было
никакого.
Да, она знала, что он ревнует ее к Коннону. Нет, его подо¬
зрения не имели под собой никакой почвы.
Нет, в прошлую субботу в поведении ее мужа не было ни¬
чего необычного. И в ее тоже.
Она повторила то же самое, что Паско уже слышал от Эван¬
са. Она решила, что ее друзья забыли заехать за ней. Пошла на
автобус. Опоздала. Зашла в местный паб купить сигарет. В «Го¬
лубой колокольчик». Задержалась, чтобы выпить.
Нет, она ни с кем не разговаривала. Паб был полон, но она
тихо сидела в уголке со своим стаканом.
Нет, она не помнит, кто ее обслуживал.
— А вообще-то какое, черт побери, вам дело, сержант? —
спросила Гвен без всякой злости, и Паско виновато улыб¬
нулся.
— По всей вероятности — никакого. Мы никогда не знаем,
есть нам дело или нет, пока не получим ответов.
Можно позволить себе не нажимать, решил Паско. Чтобы
удостовериться в правдивости ее истории, достаточно спросить
в пабе. Если Гвен была там, кто-нибудь обязательно ее вспом¬
нит, как бы тихо она ни сидела. Такая женщина, как Гвен, про¬
сто не может остаться незамеченной.
— Может, что-нибудь выпьете, сержант? Или лучше кофе?
Пиво только что начало слегка бродить у него в желудке и
до отказа наполнило мочевой пузырь. Кофе мог нейтрализовать
первое, но никак не второе.
138

—	Кофе — это замечательно, — ответил он. — Могу я вос¬
пользоваться вашей ванной?
Гвен поднялась с обитого белым пушистым мехом кресла,
которое, Паско был уверен в этом, она выбирала сама. Сержан¬
ту досталось сидеть па чем-то жестком и неудобном — навер¬
няка принадлежавшем семейному наследию Эвансов.
—	Вверх по лестнице, первая дверь налево, — ответила Гвен,
направляясь по коридору в сторону кухни.
Как только Паско захлопнул дверь и по укоренившейся при¬
вычке запер замок, у входной двери прозвенел звонок.
Взглянув с тоской на сверкающий белый унитаз, он поспеш¬
но открыл дверь и вышел на площадку.
Сквозь перила Паско видел большую прихожую и вышед¬
шую из кухни Гвен. Она даже не взглянула вверх, на лестнич¬
ную площадку.
Никаких признаков вины, подумал он. Хотя возможно, это
всего лишь булочник.
Паско услышал звук открывающейся двери. Ему видна была
только спина Гвен — от пояса и ниже. Более чем привлекатель¬
ное зрелище, но малополезное для его целей. Если это Коннон,
ему желательно видеть лица — его и ее.
—	Здравствуй, Гвен.
Мужской голос. Знакомый. Но не Коннона.
—	Привет, Маркус, — спокойно, лишь с легким оттенком
удивления ответила Гвен. — Боюсь, ты упустил Артура. И ско¬
рее всего опоздал на междугородный автобус.
Наступило молчание.
—	Автобус? Вот проклятье, совсем забыл. Но сам-то я не
играю на этой неделе. Совершенно вылетело из головы, что
сегодня выездной матч.
—	Я могу чем-нибудь помочь?
—	Нет. Я увижусь с Артуром вечером. Это... ну... я слышал,
что утром его вызывали в участок. Может, ты сочтешь меня
слишком любопытным, но я беспокоился. Это не такое уж при¬
ятное дело. Я зашел в клуб, чтобы выпить, и услыхал обо всем.
Там только об этом и говорили — сама знаешь, как это быва¬
ет. Поэтому я решил, что должен повидать Артура до-того, как
139.

он придет туда. Предупредить, что языки точат вовсю. Кое-кто
в клубе напоминает болтливых старух.
—	Спасибо, Маркус. Однако не стоит беспокоиться. На са¬
мом деле ничего серьезного в полиции нс произошло.
Будет дипломатичней, подумал Паско, оставаться незамечен¬
ным, пока она не проводит Маркуса. Ведь если он увидит меня
здесь, то утвердится в мысли, что Эванс попал в беду. И если
он руководствовался больше любопытством, чем дружескими
чувствами, то не миновать слухов. Однако, как сказал бы Кос¬
толом, если Бог хотел, чтобы я стал дипломатом, я родился бы
с задницей в полосочку, как костюм у всей этой братии. Но так
не случилось. Поэтому— вперед.
Паско вернулся в ванную, нажал маленькую блестящую ру¬
коятку и как можно быстрей сбежал от звука спускаемой воды.
Гвен уже собиралась закрыть дверь.
— Мистер Фелстед! — воскликнул Паско с удивлением, как
он надеялся, более натуральным, чем мог бы изобразить Дэл¬
зиел. — Приятно еще раз вас увидеть. Не играете сегодня? На¬
деюсь, вас не вывели из состава?
Господи, неважно выразился. Наверное, я ничем не лучше
Дэлзиел а.
— Нет, пока нет, сержант. Не вывели, — добавил Маркус с
усмешкой, делающей его похожим на веселого монаха. — Чтобы
уйти из четвертого состава, прежде следует умереть, а для вернос¬
ти еще и кремироваться. Нет, я на отдыхе, по крайней мере вре¬
менно. Я оставил игру молодым, вроде вас. А вы играете?
— Только не в регби. Я предпочитаю пинать более круглый
мяч в менее жесткой игре, однако в настоящее время у меня
слишком много дел.
— Даже по субботам? — спросил Маркус, лукаво подняв
бровь и кивая в сторону Гвен.
— Даже по субботам, — согласился Паско. — Хотя и не без
соответствующей компенсации.
Гвен никак не отреагировала на реплику. Из кухни донесся
пронзительный свист.
—	Это кофе, сказала Гвен. — Маркус, может, ты зайдешь
выпить чашечку?
140

— Нет, Гвен, спасибо. Я пойду. Пока. Всего хорошего, сер¬
жант.
Паско прошел за Гвен на кухню.
— Не похоже, чтобы он заинтересовался, почему я здесь,
миссис Эванс.
Она положила по чайной ложке растворимого кофе в круж¬
ки и залила его кипятком.
— Нет? А зачем ему?
— Но ведь он пришел сюда потому, что интересовался де¬
лами полиции.
Кретин! Идиот! — обругал себя Паско, наблюдая, как Гвен
с легким удивлением обернулась к нему.
— Значит, вы подслушивали? Ну-ну. Должно быть, это вто¬
рая натура.
Он улыбнулся в ответ и покачал головой.
— Прошу прощения, но это не вторая натура. Совсем нет.
—	Нет?
— Нет. На это потребовалось значительное усилие воли. В
самом деле. А теперь, когда вы меня отчитали, не возражаете,
если я повременю с кофе еще несколько минут?
Поднимаясь по лестнице во второй раз, Паско слышал, как
Гвен от души расхохоталась.
Дэлзиел тоже не слишком преуспел. Складывалось впечат¬
ление, что он стал самым избегаемым членом клуба. Вилли
Нулен издали помахал ему рукой; Тед Морган, едва заметив,
прямо-таки по-солдатски развернулся через левое плечо и ис¬
чез; даже Жако Робертс принял его предложение выпить с бо¬
лее ехидным выражением, чем обычно.
—	Тебя раскусили, — сказал он.
—	Раскусили?
—	Вот именно. Миф о ветеране регби, рассказчике по¬
хабных анекдотов и своего в доску Костолома Дэлзиела
рассеялся, и все увидели тебя таким, какой ты есть на самом
деле.
—	И какой же я?
141

—	Мерзкий, везде сующий свой нос легавый, с которым ни¬
кто не водится.
Дэлзиел допил пиво и встал. В этот момент в зал вошел Пи¬
тер Хэрст в спортивной форме, хотя до начала игры оставалось
достаточно времени.
—	Скотина жирная, — пробормотал Жако вслед удаляющему¬
ся полицейскому. Но потом спохватился, не услышал ли Дэлзи¬
ел, а если услышал, хорошо бы пропустил мимо ушей.
Глядя на.Хэрста, тоже не скажешь, что он рад меня видеть,
подумал Дэлзиел.
Он всегда считал, что не обманывается относительно неис¬
кренности людской реакции на него, и все же какие-то ил¬
люзии, должно быть, незаметно пустили корни в его душе.
Нежные хрупкие ростки были особенно чувствительны к не¬
ожиданным порывам холодного ветра.
—	Я принес это письмо, — как можно веселей объявил Дэлзиел.
-Да?
—	Да. Может, пройдем в зал заседаний?
Но Хэрст, кажется, никуда не хотел идти.
— Послушайте, господин старший следователь... — начал он.
— Просто Энди, — прервал его Дэлзиел. — Мы ведь в клу¬
бе, верно? Это неофициальная встреча.
— Дело вот в чем, — продолжал Хэрст, — то, что я сказал Кон¬
ни вчера вечером, было тоже совершенно неофициально и каса¬
лось только нас двоих. Я и не думал, что это станет вам известно.
—	Послушайте, Питер, — добродушно проговорил Дэлзиел. —
Если у вас имеются какие-либо сведения, вы должны сообщить
их мне. Это ваша обязанность.
—	Ну, вот теперь вы сразу заговорили как лицо официаль¬
ное, не так ли?
Хэрст немного повысил голос, но, заметив, что несколько
пар глаз с интересом наблюдают за ними, сдержал себя.
Дэлзиел мысленно нахмурился.
Эта публика никогда не поймет, что скандалом меня не
проймешь, в этом деле я любого заткну за пояс. Они думают,
что шумом и криком мне можно что-то доказать. С меня — что.
с гуся вода.
142

—	Мистер Хэрст, — перешел на официальный тон Дэлзиел. —
У меня есть основания надеяться, что вы окажете содействие в
расследовании. Вы можете сделать это прямо сейчас. Или сегод¬
ня вечером. На следующей неделе. Но не забывайте об одном:
если вы хотите оказаться на поле, когда прозвучит свисток рефе¬
ри, вам лучше сделать это сейчас.
—	Энди! Питер! Ради Бога! Не забывайте, где вы находитесь.
Это воззвал к ним Нулей, встревоженный нарастающим ин¬
тересом окружающих к этой сцене.
—	Так пройдем в зал заседаний? — улыбнувшись, спросил
Дэлзиел и положил руку на плечо Хэрста, входя в дверь, но
убрал ее еще до того, как дверь за ними захлопнулась. — Итак,
мистер Хэрст, — начал Дэлзиел, — вы хотели взглянуть на
письмо, полученное позавчера Дженни Коннон. Письмо у
меня с собой. Однако, прежде чем показать его вам, я хочу
знать причины, по которым вы желаете его видеть.
Хэрст со злостью взглянул на Дэлзиела, потом — вопроси¬
тельно на Нулена, который вошел вместе с ними.
Управляющий банком кивнул:
—	Расскажи ему, Питер.
—	Так-так, — покачал головой Дэлзиел. — Еще один заго¬
ворщик? Только не говори, что ты тоже скрывал эту информа¬
цию, Вилли.
—	Нет, Энди. Питер рассказал мне только вчера вечером,
когда ты уже ушел. Говори, Питер.
Хэрст в волнении то расстегивал, то застегивал «молнию»
на груди.
Как слабонервная шлюха, впервые подцепившая клиента,
подумал Дэлзиел. Начнет он когда-нибудь?
—	Да все это выеденного яйца не стоит, — начал Хэрст. —
Просто несколько дней назад один из членов правления ска¬
зал кое-что о Конни. Мы как раз только что узнали о Мэри.
Говорили, как это ужасно, как нам жаль Конни. А этот па¬
рень сказал: «Жалеть жалейте, но смотрите не переусердствуй¬
те». — И добавил: «Есть кое-что, касающееся Конни, о чем
бы тот не хотел, чтобы узнала его дочь».
—	И?..
143

—	И все. Мы выпили. Кто-то сказал, что есть кое-что, ка¬
сающееся его самого, о чем бы он не хотел, чтобы знала его
жена. Мы все рассмеялись, и обстановка разрядилась. На этом
мы и разошлись.
—	Свели дело к шутке. Это все?
—	Нет. В среду после заседания отборочной комиссии я
вспомнил, что оставил здесь свою авторучку. Я вошел забрать
ее и обнаружил, что тот же самый человек пишет ею. Увидев
меня, он перестал писать, извинился, когда понял, что это моя
ручка, на этом все и закончилось. Но меня не оставляло чувст¬
во, что парень не хотел, чтобы я видел написанное. Он очень
быстро сложил листок и спрятал его.
—	На этот раз все? Не так уж много, верно? И все же, зачем
вы хотели взглянуть на письмо?
Хэрсту явно не нравилось происходящее. Однако он счита¬
ет, что должен выказывать большее неодобрение, чем уже вы¬
казал, подумал Дэлзиел. Господи, теперь всех заботит, как они
выглядят в глазах других. Каждый изо всех сил пытается что-
то изобразить из себя.
—	Я не знаю, что он там писал, — медленно проговорил
Хэрст, — но он писал печатными буквами. Я это хорошо раз¬
глядел.
—	Одна печатная буква очень похожа на другую, особенно
вверх ногами и на расстоянии, — фыркнул Дэлзиел. — Все?
—	Нет. Понимаете, если это то самое письмо, то оно долж¬
но быть написано моей ручкой. А в тот день у меня был зеле¬
ный стержень. Мои закончились, и я взял у сына. Вы ведь
знаете этих ребят. Любят что-нибудь этакое. Вот и пишут зе¬
леной ручкой.
Дэлзиел осторожно залез во внутренний карман и вытащил
большой конверт. Из него он извлек целлофановый пакет.
Письмо было вложено в него. Старший следователь поднес
письмо к свету, чтобы лучше разглядеть.
Буквы были черные.
Хэрст издал глубокий вздох.
—	Я рад, — пробормотал он.
—	Ну и кто же это был? — спросил Дэлзиел.
144

— А что, обязательно говорить? — спросил Хэрст, повернув¬
шись к Нулену.
— Вы должны назвать его, если он виновен. И тем более
странно, почему бы не назвать, если невиновен. Как ты счита¬
ешь, Вилли?
— Питер видел Артура Эванса. Мы слышали, его вызывали
в участок сегодня утром. Питер беспокоился...
—	...что мы, с нашей проворностью, сами вышли на него?
Нет. Ну ладно, спасибо вам обоим.
— Не за что, — отозвался Нулей. — Мне жаль, что ты зря
потерял время.
Хэрст вышел, не проронив ни слова.
— Энди, — снова заговорил Нулей. — Не поднимай столько
шума вокруг клуба, ладно? Ты ставишь меня в затруднительное
положение.
— Я буду вести себя так тихо, что ты меня не заметишь. С
твоего разрешения, начну прямо сейчас и немного побуду
здесь.
— Чувствуй себя как дома, — ответил Нулей и вышел в об¬
щий зал, оставив старшего следователя сидящим во главе ог¬
ромного стола правления. Его крупную голову окутывали клубы
табачного дыма.
Дэлзиел все еще оставался в зале заседаний, когда два часа
спустя раздался свисток, извещающий об окончании игры.
— Любопытная игра, — сказал Энтони по пути домой. —
Особенно когда смотришь матч через стекло машины и на рас¬
стоянии.
Они не стали присоединяться к небольшой толпе зрителей,
наблюдавшей за игрой со старой трибуны, а остались в маши¬
не, которую поставили примерно в двадцати пяти ярдах поза¬
ди ворот.
—	Слабенькая игра, — заметил Коннон, — с какого рассто¬
яния ни смотри.
—	Почему? — спросил Энтони с вежливым интересом, ко¬
торый через десять минут стал совершенно искренним.
145

Не знаю, что ты еще знаешь, папаша, а в своем регби ты
разбираешься. Если бы у меня имелось свое собственное пред¬
ставление об этой игре, мне легче было бы понять, в чем за¬
ключается твое.
Однако он знал об игре достаточно, чтобы согласиться с
комментариями и выводами Коннона.
— Ну, теперь я чувствую, что могу еще раз посмотреть
матч, — сказал Энтони, когда Коннон закончил.
— Ничто не повторяется, — ответил тот. — Даже то, что мы
переживаем тысячи раз.
Коннон замолчал, а Энтони, хотя и был великим оратором,
чувствовал, когда беседа не очень желательна. Весь остаток
пути домой они провели почти в полном молчании.
А он мне нравится, думал Энтони, когда они вылезали из
машины. Как раз то, что надо. Я не вынес бы занудного тестя.
А Дженни, сама Дженни — сокровище.
Энтони подошел к дверям в предвкушении увидеть ее. Од¬
нако на его энергичный звонок не последовало отклика, и Кон-
нону, только что запершему гараж, пришлось открыть дверь
своим ключом.
В доме было тихо и пусто.
— Дженни! Дженни! — позвал Коннон.
Ответа не последовало.
— Она не могла далеко уйти, — сказал он. — Думаю, вернется
через пару минут. Может быть, пошла в ближайший магазин.
Может быть, подумал Энтони огорченно.
Он поднялся наверх, чтобы переодеть тяжелые ботинки, ко¬
торые, как он почему-то решил, необходимы, когда отправля¬
ешься смотреть матч по регби.
Проходя мимо спальни Дженни, он заметил, что дверь при¬
открыта. Энтони осторожно толкнул ее и заглянул внутрь.
В комнате никого не было. Он окинул взглядом мебель, кар¬
тины на стенах, кровать, покрытую ярко-розовым покрывалом.
В изголовье сидел белый плюшевый пес со смешно высунутым
языком и свешенной набок головой. Пес служил чехлом для
ночной рубашки, и глаза Энтони весело загорелись при мыс¬
ли, которая пришла ему в голову, когда он его увидел.
146

Сбегав в свою комнату и прихватив куртку от пижамы, он
вернулся, решив подменить ею вещи Дженни.
Но когда Энтони проходил через комнату, его внимание
привлекло что-то, лежащее на туалетном столике. Это был
большой исписанный лист бумаги.
Будучи человеком воспитанным, Энтони уважал право дру¬
гих на личную жизнь. Его не тянуло читать чужие письма. Но
что-то в этом листе, перевернутое отражение которого видне¬
лось в зеркале, влекло к себе юношу.
Он поднял его.
— Боже правый! — прошептал Энтони.
И прочитал еще раз.
— Матерь Божья! — воскликнул он.
Пижамная куртка упала на пол.
— Энтони, что случилось?
В дверях стоял Коннон.
— Я нашел вот это. На туалетном столике.
Коннон прочел написанное одним взглядом. Затем без слов
развернулся и бросился вниз по лестнице. Энтони, вышедший
за ним, слышал, как Коннон набирает номер телефона.
Всего три цифры.
— Соедините меня с полицией, — сказал тот. — Как можно
скорее.
—	Обыкновенноенеприличное письмо, — сказал Дэлзиел. —
Я видел и похуже.
—	Вы предлагаете это в качестве некоего утешения? — спро¬
сил Коннон.
—	Все живописуется весьма красочно, должен заметить, —
сказал Энтони, стараясь за внешним спокойствием скрыть, на¬
сколько он задет.
—	О да. Весьма красочно. Ничего не скажешь. И откровен¬
но. Но никаких искажений в описании. Чистая правда, так
оно все и есть.
—	Ради Бога, Дэлзиел, — взорвался Коннон. — Может, мы за¬
кончим критический разбор и займемся поисками моей дочери?!
147

Дэлзиел успокаивающе зацокал языком.
—	Все в порядке. Мы разослали ее описание. Все полицей¬
ские в городе высматривают Дженни. Я уверен, ей ничто не
грозит.
—	Благодарю, — отозвался Коннон. — Вы обратили внима¬
ние, что письмо без конверта? И что по субботам почту разво¬
зят только раз в день и в это время я еще был дома?
—	Да, сэр. Мы обратили на это внимание. И что же вы ду¬
маете, этот тип, кем бы он ни оказался, засунул письмо в поч¬
товый ящик, подождал, пока она прочтет его, потом позвонил
в дверь и пригласил прогуляться?
— Только если... — медленно произнес Коннон. — Если это
был тот, кого она хорошо знала.
Эта мысль пришла в голову Дэлзиела значительно раньше.
Но он считал такой вариант маловероятным. Весь его опыт
подсказывал, что авторы подобных писем не являются вслед
за ним к адресату, по крайней мере так вот сразу.
Что-то с этим письмом не так. И с его содержанием тоже.
Автор изложил на бумаге только то, что открывалось его взо¬
ру, и ничего более.
Нет, за этим что-то кроется.
Дверь гостиной отворилась, и вошел Паско. Все посмотре¬
ли на него: Дэлзиел — вопрошающе, Энтони — с надеждой, а
Коннон — со страхом.
В ответ тот лишь отрицательно покачал головой и подошел
к Дэлзиелу.
— Пока ничего, сэр. Мы бросили на поиски все силы, ко¬
торые могли.
Совершенно очевидно, что он, как и все присутствующие
здесь, был озабочен, по-человечески озабочен, а не только по
долгу службы.
Энтони решил, что в конечном счете этот детектив ему нра¬
вится.
Он подошел к полицейским и вежливо кашлянул.
— Простите мне мою бесцеремонность, — начал Энтони, —
но мой отец всегда учил меня не бояться обращать внимание
людей на то, что совершенно очевидно. Несомненно, вы заме¬
148

тили, в письме подразумевается, что его автор наблюдал за
Дженни, когда она раздевалась перед сном? Я полагаю, вам из¬
вестно, что ее спальня находится в задней части дома?
— Ну и что? — спросил Дэлзиел.
— Ну, насколько мне известно из личного опыта, почти не¬
возможно пробраться за дом, если идти от фасада, потому что
дверь в конце прохода между гаражом и домом закрыта на за¬
мок. С другой стороны дома прочная решетчатая дверь.
— А если через чей-то сад?
— Из своего краткого знакомства с владениями мистера Кон¬
нона мне известно, что он питает особое пристрастие к смерто¬
носным зарослям африканского терна, шиповника и ежевики.
— Можно нам взглянуть, мистер Коннон? — спросил Дэл¬
зиел и, не дожидаясь ответа, вышел.
Все они стояли в саду, на который быстро спускалась ноч¬
ная тьма, и трое из них радовались иллюзии хоть какой-то де¬
ятельности, которая отвлекала от неизвестности.
Сад оказался довольно большим. Такими щедрыми к домо¬
владельцам могли быть лишь довоенные строительные конторы.
Да тут хватило бы места для летнего домика с двумя спаль¬
нями, подумал Паско. Только мне-то, беспутному холостяку,
что до этого...
Изгородь в точности соответствовала описанию Энтони.
Дверь между гаражом и домом запиралась на засов и замок, так
же как и решетчатая дверь с другой стороны.
—	Вы всегда держите их запертыми? — спросил Дэлзиел.
—	На ночь — да, — ответил Коннон. — Привычка. Кто-ни¬
будь из нас — Мэри или я, а иногда и мы оба проверяли их.
Вроде как в шутку.
Тем временем совсем похолодало. Изо рта шел пар. Они
вышли без пальто, и Энтони совсем продрог.
—	А по дереву? — предположил Паско.
Ветки большой смоковницы перед домом протянулись к фа¬
саду и нависли над решеткой.
—	Не знаю, — отозвался Дэлзиел. — Возможно, хотя я не
вижу в этом смысла. Откуда этому парню знать, что за свои
усилия он получит желаемое представление?
149

—	И правда, откуда? — согласился Паско, взглянув на Кон-
нона и Энтони. — Думаю, вряд ли. Может, вернемся? А то
здесь прохладно.
Перед тем как войти в дом, Коннон оглянулся на сгущаю¬
щийся позади них сумрак.
Я знаю, что у него на уме, подумал Паско. Если се не най¬
дут до темноты...
Ему и самому не нравились подобные мысли.
Дэлзиелу все еще не давало покоя письмо. Он предоставил
остальным осматривать дом, а сам уселся на кухне и вынул
письмо из кармана. Вернулся Паско.
— Вот вы где, — сказал он.
— Все осмотрел? — спросил Дэлзиел, нс отрывая глаз от
листа бумаги, который бережно держал перед собой.
— Да. Никаких следов насилия.
— Тогда скорее всего с ней все в порядке. Сержант, перечи¬
тай-ка это письмо еще раз.
Паско молча наклонился и через плечо Дэлзиела стал вчи¬
тываться в строчки. Как и при первом знакомстве с ним, его
охватила злость.
— Есть что добавить?
— Значит, так, сэр. Оно не похоже на предыдущее, верно?
Не знаю, что еще можно было бы по этому поводу сказать, но
письмо написано совершенно другим человеком.
—	Думаю, ты прав. Но есть кое-что еще. Делая скидку на
склонность к преувеличению, свойственному подобному скла¬
ду ума, и более чем стереотипный язык, можно ли, на твой
просвещенный взгляд, сказать, что речь идет о Дженни Кон¬
нон?
—	Ну... я не знаю, — озадаченно начал Паско, но Дэлзиел
еще не закончил свою мысль.
—	И взгляни на эту бумагу, на то, как она сложена. Знаешь,
что я думаю...
Но тут из холла донесся стук входной двери. Потом по поли¬
рованному паркету послышались шаги и чистый высокий го¬
лос позвал:
—	Папа? Энтони? Вы дома?
150

Под ложечкой у Паско екнуло, он подтолкнул Дэлзиела на
добрых два ярда в сторону двери, и они буквально ввалились в
гостиную.
Отец обнимал Дженни, а Энтони, похоже, ждал своей оче¬
реди.
— Добро пожаловать домой, Дженни, — сказал Дэлзиел. —
Мы беспокоились о тебе.
Она обернулась, и лицо ее застыло при виде детективов.
— Привет, — отозвалась девушка. — Значит, вы уже здесь.
— Дженни, что случилось? — спросил ее отец. — Почему ты
ушла, получив письмо? Тебе следовало позвонить в клуб.
— Получив письмо? — переспросила она. — А, ты о том
письме... Вы нашли его?
Дэлзиел торжественно показал листок. Вдруг поняв, в чем
дело, Дженни виновато сказала:
—	И вы подумали... ох, все ясно. Папа, извини меня.
Она снова обняла его. Энтони по-прежнему терпеливо сто¬
ял в стороне.
—	Извинить? За что? — удивился Коннон.
— Я думаю, — ответил за нее Дэлзиел, — Дженни извиняет¬
ся, что неумышленно ввела нас в заблуждение. Видите ли, она
не получала письмо. Она его нашла.
—	Среди вещей матери! — воскликнул внезапно озаренный
догадкой Энтони.
—	Вы хотите сказать, что письмо предназначалось Мэри? —
недоверчиво спросил Коннон, отпустив Дженни. — Мэри? Да
нет! Она бы сказала мне. Чтобы получить подобное письмо и не...
Его голос прервался, и он тяжело опустился на подлокотник
кресла.
—	Где ты нашла его, Дженни? — мягко спросил Паско.
В глазах девушки заблестели слезы, когда она ответила:
—	В кармашке маминой сумочки. Понимаете, я решила все
как следует просмотреть. Письмо выпало оттуда, и я его уви¬
дела. Я не хотела совать нос в мамины дела, но подумала, а
вдруг что-то важное? Мне стало плохо, когда я прочла его. И
не от того, что в нем написано. Я хочу сказать, что читала по¬
хожую мерзость в книжках и слышала подобные шутки, но
151

мысль о том, что оно адресовано маме... Я вернулась в свою
комнату и несколько минут просидела на кровати. Но потом,
не знаю почему, мне стало страшно. Зазвонил телефон, но я не
подошла к нему. Понимаете, мне не хотелось ни с кем разго¬
варивать, но хотелось быть среди людей. Я надела пальто и
поехала в город на автобусе. Хотела добраться до клуба и встре¬
тить там папу и Энтони, но в городе так много народу, что я
не смогла туда пройти. Я совсем забыла о приближающемся
Рождестве. К тому же я поняла, что упустила их, поэтому по¬
ехала обратно. Мне казалось, на дорогу ушла вечность. Мне
следовало позвонить... Я нс хотела, чтобы вы нашли письмо до
того, как я расскажу вам о нем.
При этих словах Дженни не сдержалась и расплакалась, сле¬
зы побежали по ее щекам.
— Сержант, — сказал Дэлзиел, — может, вы проводите
мисс Коннон наверх и попросите ее показать, где она нашла
письмо.
Он подождал, пока за ними закрылась дверь.
— Как вы сами понимаете, мистер Коннон, мне потом по¬
требуется обстоятельно поговорить с вами обо всем этом. А сей¬
час, пока Дженни наверху, быстро ответьте мне, знаете ли вы
хоть что-нибудь, есть у вас хоть какие-нибудь подозрения на¬
счет автора письма?
— Никаких. Я и не знал о существовании этого письма, —
ответил Коннон. — Вы полагаете, это имеет какое-то отноше¬
ние к смерти Мэри?
— Не знаю. Право, не знаю.
Дверь открылась, и вошел Паско. Один. Он кивнул Энтони,
и тот, все поняв, выбежал из комнаты и поднялся по лестни¬
це.
— Ну что, сержант?
Паско показал большой конверт.
— Я положил их сюда, сэр. Еще три. В том же самом месте.
Должно быть, Дженни наткнулась только на первое. И еще,
сэр...
- Да? .
— Спальня миссис Коннон — с фасада дома.
152

Глава 6
— Скоро Рождество, — сказал, ни к кому не обращаясь,
Паско.
Дэлзиел подозрительно осмотрел комнату, как бы высматри¬
вая, не набрался ли кто наглости украсить обшарпанную стену
его кабинета праздничными украшениями.
—	А ты что хочешь, сержант? Подарок? — мрачно спро¬
сил он.
Расследование зашло в тупик, вот он и не находит себе мес¬
та, подумал Паско со злорадством, которого всякий раз искрен¬
не стыдился.
В конце концов, это и его работа.
В последние несколько дней и вправду было отчего прий¬
ти в отчаяние. Поначалу казалось, что дело пошло на лад. По¬
явилось ощущение, что они задают верные вопросы и что в
любой момент ответы, дополнив друг друга, составят много¬
значительный итог. Но сведения так и оставались неполны¬
ми, разрозненными, малополезными. Первоначальный им¬
пульс расследования пропал, и теперь они двигались на ощупь.
Появились другие дела, как важные, так и рутинные. Новые
задачи постоянно отнимали время и отвлекали на себя людей.
—	Я предполагаю, что оно все же будет, — заметил Дэлзиел.
—	Будет что?
—	Рождество.
—	И на том спасибо, — насмешливо отозвался Паско, но
Дэлзиел словно не заметил колкости.
—	Скоро что-то произойдет. Что-то очень важное. Мы и так
заждались. Случится нечто неожиданное, свалится как снег на
голову, — закончил Дэлзиел с мрачным удовлетворением, —
перед Рождеством.
—	Что вы имеете в виду?
—	Все, что угодно. Ты разве не замечал? Взять хотя бы та¬
кой пример: на Рождество людям, даже жуликам, нужно боль¬
ше денег. И их становится больше. В магазинах, в конвертах с
жалованьем, в банках. Верно?
—	Верно.
153

— К тому же раньше темнеет. Сумерки, черт возьми, с се¬
редины дня, и все вроде бы становится проще. Темнота многое
поощряет. Детям приходится возвращаться домой затемно.
Женщины в безлюдных местах оказываются в темноте чаще,
чем в любое другое время года. Если взять погоду, она тоже
дрянная в эту пору. Отсюда автомобильные аварии. Обледене¬
ние железнодорожных путей. Самолеты сбиваются в тумане с
пути и падают на города. Но чаще все происходит без всяких
причин, а просто потому, что наступает Рождество. Жизнь ре¬
шает показать задницу на празднике у вселенной.
— А почему бы не взглянуть на это по-другому? Просто то, что
случается на Рождество, больше поражает воображение. Готов
биться об заклад, что если обратиться к статистике...
Одного упоминания о статистике, как втайне и надеялся Пас¬
ко, оказалось достаточно, чтобы вернуть Дэлзиела с небес на зем¬
лю и привести в обычное состояние духа.
— Статистика! — фыркнул он. — Если ты еще не суеверен,
сынок, то скоро погрязнешь в предрассудках. И заткни свою
статистику...
— В задницу жизни на празднике вселенной? — вежливо по¬
интересовался Паско.
Дэлзиел смущенно рассмеялся.
— Это я так сказал? Должно быть, я решил, что нахожусь в
высшем обществе. Однако я сказал именно то, что хотел сказать.
Тут станешь суеверным. Кому-то из нас скоро должно повезти.
Паско с тоской взглянул на кипу бумаг, накопившихся с на¬
чала расследования.
— Нет, сэр. Не могу с вами согласиться. Нам нужно не ве¬
зение, а компьютер. Ответ, если он есть, где-то рядом.
— Поэтому мы и ждем, пока он выплывет на поверхность,
не так ли, сержант? Ты разве не замечал, что в детективных
романах всегда есть нечто, что подсознательно отмечает глаз
сыщика? Некая странность поведения или обстоятельств, ко¬
торая становится ключом к разгадке всего дела, когда детектив
вдруг вспомнит о ней. Но у нас все совсем не так, верно? Ни¬
чего странного, потому что нет ничего Обыкновенного. Или,
наоборот, все странно. Обрати внимание, в какую компанию
154

мы попали. Все они, независимо от того, знаем мы о них или
нет, предаются любовным утехам, словно на римских оргиях.
—	Насчет оргий как раз все в порядке. А вот поймать их за
этим занятием — проблема. Если бы мы только знали, есть ли
что-нибудь между Гвен Эванс и Конноном? Это указало бы нам
хоть на какой-то мотив, если таковой имеется. Но у нас чертов¬
ски мало доказательств. Скорее всего именно Гвен позвонила
Коннону, когда Эванса вызвали в участок. Это вполне правдопо¬
добно, но мы нс можем знать наверняка. В тот самый субботний
вечер он мог встречаться с ней. Ферни видел, как Коннон вхо¬
дил в дом. Эванс говорит, что его машина стояла на месте. Но
единственный человек, который мог бы нам точно сказать, захо¬
дил ли Коннон в дом на самом деле, — это Мэри Коннон, а она
мертва.
—	Но Гвен Эванс — нет.
—	Нет, но она утверждает, что сидела в пабе. Хозяин хоро¬
шо знаком с ней, но не может припомнить, видел ли ее в тот
вечер. Он обещал расспросить своих служащих, но до сих пор
не связался со мной. Поэтому я делаю вывод, что ее не виде¬
ли. И все же она могла быть там.
Дэлзиел шумно отхлебнул из своей чашки и поморщился.
—	Совсем остыл. Приступай, сержант, выкладывай свои со¬
ображения. Мне все равно пока придется здесь торчать, так что
можно и послушать.
Паско кивнул в благодарность за оказанную честь.
—	Спасибо за столь любезное приглашение. Теперь насчет
автора писем, а точнее — авторов. Мы с этим совсем не про¬
двинулись. В клубе вы ничего не раскопали, и кто угодно — от
старого развратника до похотливого юнца — мог писать такие
письма.
—	Они предполагают как наличие опыта, так и физической
подготовки, — ухмыльнулся Дэлзиел и, по-видимому заметив
неодобрение на обычно непроницаемом лице сержанта, добавил:
—	Не будь таким моралистом, сержант. Это всего лишь порно¬
графия, и все мы при случае не прочь ею поразвлечься. Скорее
всего письма не имеют никакого отношения к делу. А если тебе
не дают покоя мысли об этой девице, то лучше выкинь их из го¬
155

ловы. Ты знаешь современных девиц. Сам слышал, как она раз¬
говаривает. Нынче царит вседозволенность!
—	Да, сэр, — отозвался Паско, но не смог так просто взять
и выбросить из головы мысли о Дженни Коннон.
У него никогда не было недостатка в подружках — по край¬
ней мере в университете. Но когда он поступил на службу в
полицию, то обнаружил, что, так или иначе, его старые связи
вдруг оборвались. Реакция некоторых университетских друзей
удивила Паско. Ничего драматического не произошло, никаких
ссор — все началось с шуток и иронии и постепенно закончи¬
лось мирным разрывом.
Ну и к тому же, отметил он про себя с кривой ухмылкой,
ненормированный рабочий день вряд ли делает меня идеаль¬
ным любовником, не говоря уже о муже в перспективе. Одна¬
ко есть еще такой вариант, как резвушка Шейла — как ее?.. Да,
Леннокс — та, из клуба. Она проявила интерес. Может, только
слишком молода... Но в конце концов, ей столько же, сколько
Дженни. И она жаждет продолжить знакомство. Если Дэлзиел
узнает, будет ржать целую неделю.
—	Кстати, о письмах, сэр, — напомнил Паско.
—	По-моему, мы определились на этот счет? Будь добр, чи¬
тай себе на здоровье в свободное от работы время.
— Сэр, я очень внимательно изучил их, и хотя ни в одном
нет даты или какого-нибудь другого ясного указания на поря¬
док, в котором они писались, все же заметна определенная тен¬
денция. Я хочу сказать, что два письма написаны как бы в ответ
на то, что произошло после первых двух.
Дэлзиел, казалось, заинтересовался.
— Ты имеешь в виду, что они встречались или нечто в этом
роде?
—	Вряд ли. Просто такое впечатление, как будто представ¬
ление становилось все более рассчитанным на зрителя. Он каж¬
дый раз пишет, что подсматривал, как она раздевается, но в
последних двух чувствуется, что эта сцена приобрела театраль¬
ность.
— Ты снова стал на путь догадок, сержант. Так мы далеко
не уйдем. Нам нужно нечто определенное.
156

Раздался стук в дверь, и в кабинет заглянул дежурный сер¬
жант.
— Прошу прошения, сэр. Мистер Уил кис хочет видеть сер¬
жанта Паско.
— Да ну? Тогда давай его сюда.
— И еще вам звонил Робертс.
— Господи, только мне захотелось чего-нибудь определенно¬
го, как свидетели атакуют нас со всех сторон. Ладно, сержант,
займись этим парнем, а я выясню, что понадобилось душе обще¬
ства, этому развеселому Жако.
Паско вышел из кабинета. Он застал Энтони оживленно
беседующим с совершенно ошеломленным констеблем, кото¬
рый был счастлив появлению сержанта и срочно ретировался.
— Здравствуйте, сержант, — радостно воскликнул Энтони. —
Я только что расспрашивал этого стража порядка, правда ли, что
его специально обучали сдержанности в общении. Может быть,
вы, как человек, имеющий диплом по социологии, и к тому же
полицейский, объясните мне?
— Боюсь, ничем не могу помочь вам, сэр, — заученным то¬
ном, словно цитируя параграф из устава, проговорил Паско.
— Ну вот, и вы туда же! А я просил о встрече с вами, а не
со старшим следователем потому, что считал вас способным
быть выше этого.
— И зачем же вы хотели меня видеть, мистер Уилкис?
— Извините. Я не обидел вас? Это просто нервы, прошу мне
поверить. Чувствую себя как в больнице перед операцией.
Паско повнимательнее присмотрелся к улыбающемуся юно¬
ше. Да, тот и вправду нервничал. Невозможно быть настолько
самоуверенным, чтобы совсем не нервничать. Мало у кого это
получилось бы.
— Заходите и присаживайтесь, — пригласил его Паско, вво¬
дя в пустую комнату для допросов.
Энтони уселся на край стола.
—	Что вы хотели сообщить мне?
—	Я насчет писем. Возможно, я выгляжу беспардонным, но у
меня слишком сильно развито чувство гражданского долга. Мис¬
тер Коннон рассказал мне о письме, полученном Дженни, и о
157

том, что вы предупреждали о возможности телефонных звонков.
Это натолкнуло меня на размышления. И я подумал, а не может
ли оказаться так, что телефонные звонки имеют отношение так¬
же и к письмам, предназначенным миссис Коннон.
Паско вздохнул, поражаясь самонадеянности юности вооб¬
ще, а этого юноши в частности.
—	Эта мысль приходила нам в голову. Но очень мало шансов
проверить ее. Мы уже спрашивали мистера Коннона, не помнит
ли он о каких-либо подозрительных звонках, когда, например,
звонивший вешал трубку. Он сказал, что такого не было. И тем
более странно, если бы миссис Коннон ответила на подобный
звонок, когда муж находился дома, и не сказала бы ему об этом.
—	Или когда он отсутствовал? Ведь она не упоминала о
письмах?
— Нет, сэр. Ну, если это все...
Паско двинулся к двери.
— О, пожалуйста, сержант. Я не собирался учить вас ваше¬
му делу. Нет, я пришел нс с предположениями, которые вы
могли бы счесть за наставления, нет, я пришел с тем, что мо¬
жет послужить для вас информацией. Этот парень наблюдал
за миссис Коннон почти наверняка с улицы или из палисад¬
ника. В тот день, когда вы так лихо меня схватили, я звонил
из телефонной будки, стоящей почти напротив дома. Я позво¬
нил своим родителям, чтобы сообщить, где нахожусь. Кроме
того, я воспользовался возможностью и дал им телефон мис¬
тера Коннона, чтобы они могли в случае надобности связать¬
ся со мной. Для этого, я заглянул в телефонный справочник,
имевшийся в будке.
— И что же?
— Их номер был подчеркнут.
Мысль Паско заработала с такой быстротой, что ему при¬
шлось приложить все усилия, чтобы сбавить темп. Несколько
маленьких второстепенных деталей, похоже, подошли друг к
другу. Но имели ли они отношение ко всей головоломке, оста¬
валось загадкой. И все же появился просвет. Но на этом все
снова заканчивается, сказал он сам себе. Еще одно предполо¬
жение. Не более того. Просто теория.
158

И все же он с трудом дождался момента, чтобы избавиться
от Энтони. Ему хотелось проверить свою догадку.
—	Мне тогда это показалось странным, — продолжал юно¬
ша в полном неведении, что его присутствие нежелательно. —
Зачем кому-то понадобилось звонить по телефону в дом, кото¬
рый находился в двадцати ярдах отсюда?
—	Я могу придумать дюжину самых простых причин, — улыб¬
нулся Паско. — И все же я очень благодарен вам, мистер Уилкис.
Спасибо, что пришли. Если захотите сообщить еще что-нибудь,
то, пожалуйста, звоните.
—	Я, кажется, уловил нотку иронии? — воскликнул Эн¬
тони. — Тогда я ухожу. Я чувствительное растение. Напо¬
добие спаржи. Меня трудно вырастить и очень легко погу¬
бить.
—	Зато вы обладаете необыкновенно нежным вкусом, — ска¬
зал Паско, выпроваживая юношу.
—	Потрясен вашим чувством юмора, — парировал тот. —
Всего хорошего.
Дэлзиел все еще разговаривал по телефону. Паско, войдя в
кабинет, начал лихорадочно перебирать на столе бумаги.
Старший следователь с такой силой швырнул трубку, что
стук ее разнесся по всей комнате.
—	Звонил Робертс, — сообщил он.
—	Догадываюсь, — отозвался Паско. — Скажите, почему я
должен каждый раз платить информаторам услугой за услугу в
то время, как ваши доносчики, способные купить и продать нас
обоих, со всех ног бросаются за выпивкой, стоит лишь вам по¬
явиться на горизонте?
—	Все дело в красоте, — ухмыльнулся Дэлзиел. — У меня
прекрасная душа. А ты что делаешь?
—	Просто проглядываю свои рапорты.
Паско вкратце рассказал шефу о том, что сообщил ему Эн¬
тони, и о своих соображениях на этот счет.
Когда он закончил, Дэлзиел одобрительно кивнул.
—	Мне это нравится, — отозвался он. Затем со скромным
видом добавил: — У меня тоже есть кое-что. Может, ниспос¬
лано свыше, — и указал глазами на потолок.
159

Бог тут ни при чем, подумал Паско. Тот, кто сподобился
сотворить такое существо, как кенгуру, вряд ли отказал бы себе
в удовольствии заехать тебе по морде праздничным тортом со
взбитым кремом.
— И что же он сообщил вам?
— Да ничего особенного. Так, разные мелочи. Но только ка¬
жется, мы проглядели кое-что интересное насчет одного джен¬
тльмена. Небезызвестного мистера Фелстеда.
— Коротышки Маркуса? — рассмеялся Паско. — Ну, такого
легко проглядеть.
— Не стоит недооценивать его. Маленький и юркий, он бы¬
вал незаменим во всех схватках за мяч и по сей день остался
очень активным крайним нападающим.
— А вот и нет, — возразил Паско. — Похоже, он бросил иг¬
рать. Сам сказал об этом в субботу. Однако что же такое инте¬
ресное мы о нем упустили?
— Значит, так. В настоящее время он не покладая рук трудится
на благо клуба. Он холост, очень дружелюбен и общителен. У
него достаточно свободного времени. Поэтому его помощь в баре
неоценима. И все такое прочее.
— Ну и что?
— Когда убили Мэри Коннон, Маркус работал в баре.
— Знаю, у меня есть здесь об этом.
Паско хлопнул ладонью по стопке бумаг. От них поднялось
облачко пыли.
— А также Сид Хоуп.
— Верно.
— Однако именно Тед Морган помогал Сиду за стойкой и
сообщил нам о времени прихода и ухода Эванса. Но ведь ты
ни разу не спросил Теда, почему он работал?
— Ну... он что-то начал говорить насчет того, что ему не¬
привычно находиться по ту сторону стойки, но я его прервал.
— Надеюсь, сержант, не в слишком грубой форме? — уко¬
ризненно поинтересовался Дэлзиел.
На этот раз пришла очередь Паско поднимать глаза к потолку.
160

— Ну так вот, — продолжил старший следователь. — Тед
стоял за стойкой вместо Фелстеда. Тот уходил.
- Уходил?
— Почти на два часа. И никто не знает куда.
Дэлзиел встал и взял шляпу.
— Но что хуже всего, никто даже не спросил куда.
Паско тоже поднялся со сгула.
—	Вы хотите, чтобы я?..
—	Нет, сержант, благодарю. У меня назначена дружеская
встреча. Сегодня вечером. Ты уж без меня пообедай, хорошо?
Л потом загляни в клуб.
Дэлзиел надел шляпу, перебросил пальто через руку и дви¬
нулся к двери.
—	Кстати, сержант, — добавил он, закрывая дверь. — У Мар¬
куса Фелстеда есть машина. Розовый «хиллман». До встречи.
Дэйв Ферни кричал на свою жену. Элис Ферни отвечала
мужу тем же, но при этом в глубине сознания деловито опре¬
деляла, велик ли ущерб, нанесенный ссорой. И хотя в комна¬
те царил некоторый беспорядок, серьезных разрушений нет,
решила она.
Добрую половину беспорядка составила разлетевшаяся .на
полдюжины листов вечерняя газета, которую Ферни отшвыр¬
нул в гневе. Из кофейной чашки, сбитой им с подлокотника
кресла, выплеснулся кофе, но его оставалось там на дне и пят¬
но легко будет отчистить. А вот блюдце все же разбилось.
Единственная сброшенная со своего места диванная подуш¬
ка валялась у самого камина. Нужно ее убрать, пока не запач¬
калась. Подушка ударилась о стену, на которой .красовались три
фарфоровые уточки, сидящие рядком. Та, что в середине, по¬
косилась, будто ее подстрелили и она вот-вот нырнет в послед¬
ний раз. И как раз в этот момент утка спикировала головой
вниз на темно-голубую доску камина.
Не велика потеря. Они никогда ей особенно не нравились.
На самом деле она держала их здесь только потому, что когда-
то давно, еще в один из своих первых визитов к ним, Мэри
6 Р. Хилл <И11триганка<
161

Коннон одобрила этих уточек. Они стояли как талисман, как
знак удачи.
Но теперь незачем хранить их. Теперь это просто дешевка.
Пришло время убрать эту безвкусицу.
Элис умудрялась думать обо всем этом, нс переставая кри¬
чать на мужа.
— Ты окончишь свою жизнь в тюрьме! — вопила она. — Или
будешь до конца дней выплачивать штраф.
— У нас свободная страна! — орал он. — Я скажу, черт возь¬
ми, что думаю. Я не хуже его. Закон одинаков для всех!
— Тебе повезло в прошлый раз! — не умолкала Элис. — Тот
тип наплевал на закон. Как следует отделал тебя, и ты очутил¬
ся в больнице, дурья башка!
— Пусть только попробует. Чертов регбист. Проклятый во¬
ображала. Я ему покажу!
— Ты что, не соображаешь, Дэйв, чем это грозит? Хватит с
нас неприятностей! Угомонишься ты наконец когда-нибудь?
В ее голосе послышалось отчаяние.
— Угомонюсь? Чего ради ему спускать такое? Человек угро¬
бил свою жену, и ему сходит с рук! Кто-то же должен об этом
сказать, если чертовы представители закона не шевелятся!
На какое-то время наступило молчание. Элис в отчаянии не
находила слов, а Ферни нуждался в передышке.
Звонок в дверь, как удар гонга, оповещающий об окончании
раунда в боксе, нарушил тишину.
— Кого там черт принес? — рявкнул Ферни.
Элис молча обошла комнату с проворством, неожиданным
для такой крупной женщины. Газета приобрела свой прежний
вид, разбитая уточка вместе с осколками блюдца исчезла в ве¬
дерке для угля. Подушка снова оказалась на диване, предвари¬
тельно ударившись в грудь Ферни.
Звонок прозвенел во второй раз.
Приглаживая волосы, Элис подошла к входной двери и от¬
крыла ее.
За порогом стоял Паско.
— Здравствуйте, миссис Ферни. А я уже начал беспокоить¬
ся, не испорчен ли.у вас звонок. >■ .
162

—	Кто там, черт возьми? — снова спросил из гостиной Ферни.
—	Это всего лишь чертов представитель закона, мистер Ферни.
Ферни исподлобья посмотрел на него, сердито сдвинув брови.
—	Небось подслушивали у замочной скважины? Ну и работка!
—	Дэйв, — шикнула Элис.
Паско оставался невозмутим.
—	В этом не было необходимости, мистер Ферни. Любой,
кто случайно проходил мимо, мог слышать ваш громкий раз¬
говор.
—	Нас не волнует, что там могут слышать люди, сержант, —
окрысилась Элис.
—	Неужели? Л мне показалось, что вы как раз этим обеспо¬
коены, миссис Ферни. И я думал, что у вас есть причина для
беспокойства.
Вспышка румянца, вызванная гневом, сменилась на лице
Элис бледностью.
—	Вы здесь по этому поводу?
—	Не только, но, поскольку все всплыло на поверхность, мы
можем поговорить и на эту тему. Мистер Ферни, мне показа¬
лось, что вы выдвигали обвинения в адрес вашего соседа, мис¬
тера Коннона.
—	Соседа? Он мне не сосед. Мои соседи находятся только
по эту сторону улицы. А если и обвинял? Вам-то что?
—	С официальной точки зрения пока ничего. Но если мы
сочтем ваше поведение нарушением общественного порядка, то
примем соответствующие меры. Насколько мне известно, по¬
добный прецедент уже имелся у вас в прошлом?
—	Это, черт возьми, не ваше дело!
—	Дэйв думал, что кто-то крутит роман с соседской женой, —
вмешалась Элис. — Он говорил об этом. И не раз. А потом но¬
чью кто-то избил его. Так и не выяснили кто.
—	Надо же было как-то проучить клеветника, — возразил
Паско.
—	Клеветника? Вы обвиняете меня в клевете?
—	Пока нет, мистер Ферни. Клевета обычно преследуется по
закону. Если вы утверждаете, что человек убил жену, то тем са¬
мым наносите ущерб его репутации, и он имеет полное право на
163

сатисфакцию. Вашим единственным оправданием может слу¬
жить то, что вы распространяли клевету не с помощью средств
массовой информации, что вам, надо полагать, было бы трудно
сделать. Или вы сможете оправдаться в том случае, если сказан¬
ное вами окажется не клеветой, а правдой. Но я должен заметить,
что даже этот факт не всегда пригоден как средство защиты.
Предвзято преподнесенная правда в итоге становится клеветой.
И все же это средство защиты для вас предпочтительнее.
—	Средство защиты? Но ведь он не подал на меня в суд за
клевету, не так ли? И не посмеет подать!
—	Почему вы так в этом уверены, мистер Ферни? Какие у
вас основания для подобных утверждений?
Наступило долгое напряженное молчание, во время которо¬
го Паско успел заметить недостающую уточку и осколки фар¬
фора в ведерке, что в свою очередь не ускользнуло от Элис.
—	У вас ведь нет доказательств, мистер Ферни?
Ферни ничего не ответил. Элис накрыла его руку своей.
— Все дело в вашей антипатии к мистеру Коннону и в по¬
рочной склонности к сплетням, что может и в самом деле при¬
вести к серьезным неприятностям. Если я еще хоть раз услышу
от вас подобные голословные заявления, то сочту долгом пере¬
дать их мистеру Коннону лично. Вам понятно?
Ферни по-прежнему молчал.
— Очень понятно, — тихо сказала Элис.
Паско, словно не слыша, продолжал:
—	У вас нет других оснований, кроме антипатии к мистеру
Коннону. Я надеюсь, это единственная причина, по которой вы
его обвиняете.
Ферни беспокойно заерзал на диване. Похоже, он поостыл.
—	Да ясное дело, что же еще? — пробормотал он: — Я имею
в виду ее, с ее вечным стремлением выпендриваться и выстав¬
ляться напоказ.
—	Какие могут быть другие причины, сержант? — вмешалась
Элис. — Ничего другого и быть не может.
—	Миссис Ферни, мне хотелось бы поговорить с вашим му¬
жем наедине.
Элис с тревогой перевела взгляд с Паско на Дэйва.
164

—	Почему это? — спросила она.
—	В чем дело, сержант? — забеспокоился Ферни.
—	Я не уйду, — с внезапной решительностью заявила Элис. —
Нам нечего скрывать друг от друга.
Паско пожал плечами.
—	Хорошо. Мистер Ферни, вы сказали, что миссис Коннон
вечно «выпендривалась». Ведь это ваши слова, не так ли?
—	Правильно.
—	Что вы имели в виду?
—	Что я имел в виду? Я имел в виду, что она всегда хотела
казаться лучше, чем была на самом деле. Прикидывалась. Ря¬
дилась под невинность.
—	Это все?
Ферни с отсутствующим видом стал оглядывать комнату. У
Элис похолодело в животе от страха.
—	Да, а что еще? Что еще?
Паско сунул руку в карман и извлек из него блокнот.
—	Мистер Ферни, констебль Эдвардс, который расспраши¬
вал вас в то утро после убийства миссис Коннон, в своем до¬
кладе сообщает, что вы видели, как в ту ночь прибыла полиция.
Вы знали, что что-то случилось?
—	Да. Они, черт возьми, наделали достаточно шуму!
—	Насколько мне известно, никакого особого шума не
было. В любом случае, в соответствии с докладом Эдвард¬
са вы стояли какое-то время у окна и смотрели наружу. Это
правда?
—	Нет. Ну... да. Я не знаю. Что значит какое-то время? Я
что, не имею права смотреть из своего окна?
—	Имеете. На что вы смотрели? Или что ожидали увидеть?
—	Послушайте, сержант, — не выдержала Элис и сердито
подалась вперед. — На что вы намекаете? Вы пытаетесь дока¬
зать, что Дэйв знал, что что-то произойдет?
—	Это так, мистер Ферни? Вы знали? Или просто надеялись
что-то увидеть?
Ферни несколько растерялся. Он посмотрел на жену, затем
на Паско, подхватил газету и стал ее комкать.
—	Знал? Откуда? Коцечно же нет. Нет, я просто...
165

Выдвини обвинение в большем преступлении, дабы вырвать
признание в меньшем, подумал про себя Паско. Однако не сле¬
дует забывать, наставлял он сам себя, что подобное признание
вовсе не гарантия непричастности к большему.
—	Это имело отношение к Мэри Коннон? К ее «выставле¬
нию напоказ»? — спросил он.
Теперь Ферни заговорил, обращаясь к жене, торопливо, как
бы оправдываясь:
—	Я видел ее лишь пару раз. Когда случайно глядел в окно
или проходил мимо. Тогда я все и увидел. Свет ярко зажжен,
занавески не задернуты. Господи, конечно же я стал смотреть.
А кто бы не стал? Вы понимаете, можно было увидеть все. Все!
Мне следовало рассказать об этом тебе, дорогая, но ведь она
считалась твоей подружкой.
Элис сосредоточенно смотрела на него.
—	Не очень-то красиво, не правда ли? — заметил Паско. —
Подглядывать через замочную скважину.
Ферни разозлился.
—	И вовсе я не подглядывал! Просто смотрел. Я не прятал¬
ся и не таился. И к тому же она знала, что я смотрел. Знала,
что выступает перед зрителем. Вот что я имел в виду, когда го¬
ворил, что она выставлялась напоказ. Она демонстрировала
себя как на стриптизе, заводила руки за спину так, что ее...
Он с беспокойством посмотрел на жену.
—	Груди, — дружелюбно подсказала та.
—	...так и выпирали. Прямо выпирали, — повторил он.
—	У нее была роскошная фигура, — как бы поясняя, доба¬
вила Элис.
—	Мистер Ферни, — спросил Паско, — вы когда-нибудь зво¬
нили из телефонной будки на улице?
Ферни выглядел озадаченным.
—	Да, звонил. Я звонил вам тогда ночью. А почему вы спра¬
шиваете?
—	Звонили ли вы когда-нибудь оттуда Кон нонам?
—	Нет. Зачем? — спросил он еще более озадаченный, но по
лицу Элис Паско мог догадаться, что до той стало доходить, в
чем тут дело.	< :
166

— Вы когда-нибудь писали письма миссис Коннон?
—	Нет, никогда. Что за дурацкие вопросы?
—	Сержант, — подала голос Элис, — кто-то звонил Мэри?
И писал письма?
Паско кивнул.
—	Видимо, звонил. А вот насчет писем — совершенно точ¬
но. Она вам никогда об этом не говорила?
Элис приложила палец к виску и застыла в классической
позе мыслителя, которая в ее исполнении не выглядела ма¬
нерной.
— Нет, никогда, — ответила она. — И вы пытаетесь дока¬
зать, что Дэйв мог быть тем человеком, который писал ей
письма?
На лице Ферни сначала появилось изумление, потом оно
покраснело от злости.
Неужели до кого-то и в самом деле может так долго дохо¬
дить? — удивился Паско. Разве что до самой невинности? Или
до полного эгоцентрика.
Ферни вскочил.
Сейчас опять начнет орать, подумал Паско.
— А теперь послушайте, вы. Я не знаю, что у вас на уме, но
я не собираюсь сидеть в своем собственном доме и...
— Сядь и успокойся, Дэйв, — приказала Элис.
Тот послушно сел.
— Спасибо, миссис Ферни, — поблагодарил Паско.
—	Сержант, у вас есть с собой эти письма?
—	Только не оригиналы, — ответил он. — Их надежно хра¬
нят для экспертизы. Исследуют чернила, бумагу и все такое.
Отпечатки пальцев. Я бы хотел, если вы не возражаете, взять
отпечатки пальцев вашего мужа. Я принес с собой все, что
нужно.
Он знал, что на письмах обнаружено лишь несколько раз¬
мытых пятен — все, что осталось от отпечатков пальцев Мэри
Коннон, снятых после ее смерти. Но тем не менее иногда по¬
лезно попугать людей.
Ферни, казалось, снова готов был взорваться, но Элис со¬
гласно кивнула, и он успокоился.
167

—	У меня есть фотокопия одного из писем. А почему вы
спрашиваете?
—	Можно мне взглянуть на него?
Паско нерешительно посмотрел на нес.
—	Я давно вышла из того возраста, когда разрешается чи¬
тать только детские сказки.
—	Хорошо, — ответил Паско. — Вот оно.
Он_ протянул письмо. Элис быстро прочла его. Потом еще
раз, но уже медленнее.
К его удивлению, на губах у нее появилась улыбка. А про¬
читав письмо во второй раз, Элис громко и облегченно рассме¬
ялась.
— Там что-нибудь смешное? — вежливо поинтересовался
Паско.
— Только не для вас, сержант. Для меня. Мне смешно от
мысли, что это письмо мог написать мой Дэйв. Я не психолог,
но одно вам. скажу. Это письмо написал какой-то несчастный
закомплексованный бедолага, которому не так уж часто дово¬
дилось иметь дело с женщинами. Мой Дэйв не сдержан на
язык, он, может быть, много болтает лишнего, не умеет дру¬
жить с людьми, заводить полезные знакомства...
— Элис! —сердито прервал ее муж. Но она продолжала, как
будто его не было рядом:
—	...и тем не менее комплексом неполноценности он не
страдает. Увидев в окне раздетую женщину, он остановится и
станет смотреть. Кто не станет? Вы бы тоже смотрели.
О да, подумал Паско. Непременно.
— Особенно если она сложена, как Мэри Коннон. У нее
было на что посмотреть. Но я и сама не заморыш какой-ни¬
будь, — добавила Элис не без гордости. — И у меня всего это¬
го не меньше, только я к тому же на тринадцать лет моложе, и
где и когда Дэйву ни приспичило бы, мои прелести в полном
его распоряжении. Любой мужчина может изменять жене, но
такое письмо пишут совсем в иных обстоятельствах. — Она
умолкла, слегка покраснев, но продолжала смело смотреть в
глаза. Паско.
Ферни взирал на жену с благоговением.
168

—	Может, вы и правы, миссис Ферни, — сказал Паско. —
Ну а теперь я позволю себе взять отпечатки пальцев и больше
не стану вас беспокоить.
—	Вы считаете, что тот, кто писал эти письма, убил Мэри? —
спросила Элис, наблюдая за ними из дверей.
—	Может быть, — ответил сержант.
—	Вы можете сразу исключить Дэйва, — улыбаясь, сказала
она. — Он и мухи не обидит. Ему становится дурно, даже ког¬
да по телевизору показывают какую-нибудь медицинскую про¬
грамму.
Проезжая по Боундери-Драйв, Паско чувствовал, что готов
согласиться с нею. И все же лучше не торопиться с выводами.
А вот в чем он действительно убедился этим вечером, так это в
том, что он слегка завидует Дэйву Ферни.
Нельзя сказать, что начальство Дэлзиела испытывало радость
от встречи с ним. Они сегодня уже виделись. От старшего сле¬
дователя потребовали доклад о ходе следствия. Дэлзиел поин¬
тересовался, нужны ли детали всего расследования, или краткая
сводка о том, что известно на данный момент.
Заместитель начальника полиции, мысленно воззвав к Все¬
вышнему о даровании ему терпения, потребовал краткий отчет.
—- Следствие идет полным ходом, сэр.
—	И это все?
—	Я посылал полный и подробный рапорт о всех аспектах
расследования, сэр. Вы желаете сжатое изложение хода следст¬
вия?
Заместитель начальника полиции заерзал в кресле, но, как
подобает отличному игроку в гольф, сумел скрыть свое раздра¬
жение.
Нет, спасибо, господин старший следователь. Но я бы
хотел посоветовать вам кое-где действовать поосторожнее.
—	Где именно, сэр?
—	В частности в регби-клубе. Если вы заявляетесь туда с
расследованием, делайте это более искусно или не забывайте о
всех атрибутах стража закона.
169

—	Вы имеете в виду парадный мундир?
—	Я имею в виду, что вы должны действовать либо как по¬
лицейский, либо как член клуба. Не пытайтесь выступать в двух
лицах одновременно.
—	Но я и есть в двух лицах. Всегда.
Заместитель начальника полиции вздохнул.
—	Поступила пара...
—	Жалоб?
—	Нет. Просто рекомендаций, брошенных вскользь. Но
сверху. Насколько важное место занимает этот клуб в вашем
расследовании?
Дэлзиел задумался и, запустив руку под ремень брюк, при¬
нялся чесать живот.
Господи, когда он прекратит скрестись, подумал заместитель
начальника полиции.
— Главное. Это все?
— Еще минуту. Держите меня в курсе.
— Как всегда, сэр.
— И прошу вас, если вы надумаете допросить кого-нибудь
еще из членов клуба, делайте это как можно тише и лучше все¬
го у себя в участке.
— Слушаюсь, сэр!
И вот всего несколько часов спустя он сидел с Маркусом
Фелстедом в относительно тихом уголке бара в клубе, собира¬
ясь вытянуть из него все до конца, хотя Маркус пока не подо¬
зревал об этом.
— Неплохое у вас пиво, не так ли?
Маркус отхлебнул из своей кружки, как бы желая удостове¬
риться.
— Ничего.
— Наверное, трудно накачивать?
— Да нет, — ответил Маркус немного удивленно. — Все за¬
висит от бочонка. Пока держишь его холодным, пиво легко ка¬
чается.
— А как у клуба с деньгами?
Маркус снова удивился.
— Я точно не знаю. Лучше спроси у Сида.
170

— Да я не об этом. Я имел в виду вовсе не кассу. Не думае¬
те ли вы нанять постоянного бармена?
— Насколько я в курсе, нет. Это лишние затраты. Нас тут
хватает, чтобы управиться самим.
Дэлзиел сделал большой глоток из своей кружки и удовле¬
творенно кивнул.
— Ты принимаешь в этом большое участие, не так ли, Мар¬
кус?
— Несу свою долю обязанностей.
— Нет, я уверен, что больше. Почти каждый субботний ве¬
чер, верно?
— Не каждый. Но довольно часто.
— Ты был здесь в ту субботу, когда убили Мэри Коннон?
Это выстрел прямо промеж глаз, мой мальчик. Выпутывай¬
ся как хочешь, подумал Дэлзиел, внимательно наблюдая
за ним.
Рука Маркуса крепче сжала кружку. И только.
—	Да, я был здесь.
Последовало долгое молчание. Пусть гадает, случайный ли
это вопрос. Пусть попытается организовать защиту. А потом
дадим ему расслабиться.
— Привет, Вилли!
Он помахал кружкой Нулену, который, улыбаясь, помахал в
ответ и присоединился к небольшой группе, стоявшей возле
бара.
— Да, — произнес он, переключая свое внимание снова на
Маркуса. — Да. Ты был здесь в тот вечер, не так ли?
—	Я не помню, — ответил тот, явно слегка обеспокоенный.
—	О, ты был. Мы проверяли. Весь вечер. Кроме двух часов,
когда ты отсутствовал и ездил на Боундери-Драйв.
Маркус побледнел. Он оттолкнул от себя кружку маленькой,
похожей на женскую рукой.
—	Не говори ерунды, — сказал он. — Я не появлялся вбли¬
зи Боундери-Драйв.
Дэлзиел добродушно рассмеялся.
—	Брось, Маркус. Твою машину видели. В чем дело? Ведь
это же не преступление, не так ли?
171

—	Я не появлялся вблизи Боундери-Драйв, — повторил Мар¬
кус, немного оправившись от испуга. — Ты ошибаешься. Это
не могла быть моя машина.
—	Нет? Ну ладно. Есть совсем простой способ выяснить это,
раз ты так разволновался.
—	Какой?
Дэлзиел наклонился над столом и придвинул Маркусу обрат¬
но его кружку.
— Скажи, где ты был на самом деле.
— Какого черта я должен это говорить?
Господи, подумал Дэлзиел. И этот собрался кричать. Пора
двигать отсюда.
— Послушай, Маркус, мой мальчик, — зашептал он довери¬
тельно. — Наверно, произошло какое-то недоразумение. Мы не
можем обсуждать это прямо здесь, в клубе. Почему бы нам не
поехать в участок и там не разобраться во всем? Это лучше, чем
кричать друг на друга на глазах у всех.
Он обвел рукой бар и тут заметил, что в число «всех» вхо¬
дит и Коннон. Тот не поздоровался с ним, но пристально смот¬
рел на него и Фелстеда.
— Так пойдем, — пригласил Дэлзиел с улыбкой, предназна¬
ченной окружающим, но без всякой веселости в голосе.
— Ради Бога, господин старший следователь, сядьте. Послу¬
шайте, если вам так важно знать, где я был...
— Очень важно, очень, — ответил Дэлзиел.
Какое-то время Маркус отрешенно разглядывал свое пиво.
Что это с ним, подумал Дэлзиел. Я что, ткнул пальцем в
небо и мне выпал джек-пот? Господи, вот это да! Лучший друг
Коннона взял и проломил голову его жене!
Но в глубине души старший следователь еще сомневался.
Что могло толкнуть этого круглого, как колобок, добродуш¬
нейшего вида человека на убийство? Конечно, внешность
обманчива, но чтобы это был похожий на Винни-Пуха
Фелстед?..
Кажется, Маркус на что-то решился.
— Давай, — сказал Дэлзиел, — чувствую, это будет либо
правда, либо очень уж хитроумная ложь.
172

—	Это правда, — ответил Маркус. — Но обещай, что все ос¬
танется исключительно между нами.
—	Пока это не будет иметь отношения к расследованию.
—	Это не имеет к нему отношения.
—	Тогда я даю тебе свое слово.
Пальцы, которыми он чесал у себя под мышкой, оставались
скрещенными. Дэлзиел до сих пор сохранил верность некото¬
рым своим детским суевериям.
—	Тогда слушай, — начал Фелстед так тихо, что Дэлзиелу
пришлось наклониться вперед, чтобы ничего не пропустить.
—	Привет, Маркус!
Ручища Эванса опустилась на плечо маленького Маркуса.
Тот побледнел и резко обернулся к очутившемуся за его спи¬
ной уэльсцу. Даже Дэлзиел, который сидел лицом к подошед¬
шему, не заметил его появления, так захватила старшего
следователя беседа.
—	Напугал тебя? О чем это вы тут секретничаете? Нынче
опасно пить с кем попало, Маркус. Не долго потерять доброе
имя.
—	Здравствуй, Артур, — пробурчал Дэлзиел настолько не¬
приветливо, насколько позволяли приличия. — Ты с Гвен?
Это лучший способ избавиться от него, злорадно подумал
Дэлзиел. Не больно-то он любит беседовать на эту тему.
Но Эванс только усмехнулся и уселся на табурет, позаимст¬
вованный за соседним столиком.
—	Она в дамской комнате, Костолом, прихорашивается спе¬
циально для тебя. Маркус, дружище, у меня к тебе разговор.
Дело в том, что я из кожи лезу вон, чтобы не дать команде раз¬
валиться. Ты же знаешь, как важно для репутации клуба сохра¬
нить высокий уровень четвертого состава. Клуб же прославился
этим! А ты нас вдруг бросил. Один из наших постоянных иг¬
роков. Это невосполнимая потеря. Ты, должно быть, видел игру
в субботу. Нас разбили в пух и прах. Не мог бы ты остаться до
конца сезона?
Да он тебя совсем не слушает, Артур, подумал Дэлзиел. Он
собирался мне кое-что сказать, а теперь еще может немного
подумать. Он очень обеспокоен. Этого я как раз и добивался.
173

Шел бы ты лучше отсюда, Артур. Если до тебя не доходят на¬
меки, я буду настолько прямолинеен, что даже такой толсто¬
кожий уэльсец, как ты, поймет.
Но пока Дэлзиел готовился к решительным действиям, Мар¬
кус опередил его.
—	Теперь мой черед, — сказал он. — Артур, тебе принести?
Пинту? Хорошо.
Он забрал кружку Дэлзиела из-под его носа и быстрым ша¬
гом направился к бару. Дэлзиел с легким раздражением наблю¬
дал за ним. Ладно, успокоил он себя, это всего лишь отсрочка.
—	Послушай, Артур, — обратился он к уэльсцу, — когда
Маркус вернется, отвали, понял? У нас с ним серьезный раз¬
говор.
—	Прямо здесь? Это не может быть серьезнее, чем обсужде¬
ние четвертого состава, не так ли? И не забывай, что ты все-
таки в регби-клубе.
Все они желают быть со мной на официальной ноге, поду¬
мал Дэлзиел. И каждый норовит настучать моему начальству.
Но ты не задирай нос, Артур.
— И с чего ты взял, — добавил Эванс, — что он вернется?
Мне кажется, он просто смылся. Вместе с обещанным пивом!
Дэлзиел внимательно оглядел бар и увидел Нулена с его
компанией и Коннона, который стоял слегка поодаль от них и
все еще смотрел в ту сторону, где сидел старший следователь.
Но Маркус Фелстед исчез из виду.
Паско втиснул свою машину на стоянку клуба рядом с ма¬
шиной Эванса. Он посидел некоторое время, не открывая двер¬
цы и наблюдая, как коренастый уэльсец и его жена осторожно
шли по подмерзшей дорожке к зданию клуба.
Они выглядели как любая другая семейная пара, подумал он.
Вполне благополучная и любящая. Эванс взял Гвен под руку,
помогая преодолеть замерзшую лужу. Она что-то сказала ему,
и он рассмеялся в ответ. Затем они скрылись за дверью.
Может, все это неправда? — думал Паско. Может, тот, дру¬
гой мужчина существует лишь в воображении Эванса? Разве
174

проживешь с такой женщиной, как Гвен, не опасаясь, что
кому-нибудь вздумается закинуть сеть в твой пруд. Даже чело¬
век менее вспыльчивый, чем Артур, легко уверовал бы, что
именно так оно и есть.
Но что это даст, если выплывет, что такой мужчина сущест¬
вует и что он — Коннон? Когда-то я толковал Дэлзиелу о мо¬
тиве. Это могло бы послужить мотивом. Или стать возможным
основанием для возникновения сразу нескольких мотивов. Куча
возможностей. Но 4мало вероятности. Вероятности против воз¬
можностей. Молодой атлет, уверенный в своих силах и мастер¬
стве, легко обходит все препятствия, чтобы прорваться к линии
ворот.
Я начинаю верить в плоды чужого воображения, одернул
себя Паско. Он закурил, ему не хотелось выбираться из ма¬
шины и идти разыскивать Дэлзиела. А может быть, он опа¬
сается встретить там Шейлу Леннокс. Он подвел ее — не
пришел во второй раз на свидание. И главное, не было ниче¬
го такого срочного, что могло бы послужить извинением,
никакого нового расследования, захватывающего дух дела или
еще одного убийства. Просто закопался в бумагах и увяз
рутине.
Ее голос по телефону звучал холодно. Его предложение о
встрече отвергли. Может, это и к лучшему. Она еще совсем ре¬
бенок. Почти девятнадцать. Что означает восемнадцать. А ему
двадцать девять, что означает тридцать. Правда, они теперь
быстро взрослеют. По крайней мерс выглядят взрослыми. Она
казалась такой опытной во время их первого свидания. Но в
основном на словах. А что крылось за словами, он, может быть,
так никогда и не узнает.
Паско открыл дверцу машины и выбросил окурок. Он тлел,
ярко-красный на серебристом от мороза асфальте, пока, выле¬
зая из машины, Паско не придавил его ногой.
Наполовину выбравшись, он вдруг застыл.
Дверь клуба открылась, и из нее крадучись вышел человек.
Его невозможно было узнать с такого расстояния, но как толь¬
ко женщина, следовавшая за ним, сделала несколько шагов,
Паско сразу же узнал в ней Гвен Эванс. Она была без пальто.
175

Паско успел разглядеть мелькнувшие обнаженные руки, пока
она не скрылась в отбрасываемой зданием тени.
Когда они оба исчезли из поля зрения, он сунул руку в от¬
деление для перчаток и нащупал тяжелую, покрытую резиной
ручку фонарика. Вооружившись им, он, низко пригнувшись,
выбрался из машины и тихо закрыл за собой дверцу, надеясь,
что его не заметили. Как-то давно Паско не учел, что в салоне
зажигается свет, когда водитель открывает свою дверцу. В ре¬
зультате три часа утомительного наблюдения на морозе пропа¬
ли даром из-за внезапной вспышки света внутри машины.
Паско принадлежал к той категории людей, которые учатся на
собственных ошибках.
Он бесшумно прокрался к зданию клуба и двинулся вдоль
стены. Здесь полоса тусклого света падала от закрашенного бе¬
лилами окна.
Паско остановился под ним. Из-за угла доносились голоса.
Вначале голос Гвен. Взволнованный, срывающийся. На гра¬
ни истерики.
— Милый, милый. Что нам делать? Что теперь будет?
Затем мужской. Успокаивающий, но в котором чувствова¬
лась скрытая тревога. Знакомый голос.
— Все образуется, Гвен. Я должен им все рассказать. Он за¬
хочет поговорить с тобой. Мы можем по-прежнему все скры¬
вать.
— Скрывать... — Сквозь сдерживаемые рыдания. — Скры¬
вать... я устала от всего этого. Я устала прятаться. Мне даже
страшно подумать, к чему все это может привести. Страшно
подумать... Страшно подумать...
Голоса стали едва слышны. Полный отчаяния шепот сменял¬
ся успокаивающим.
Паско сделал еще один шаг вперед.
И наступил на что-то.
Пластиковый стаканчик, подсказал ему тренированный слух.
Или пустой картонный из-под мороженого.
Он оглушительно треснул, как буковые поленья в костре.
Разговор прекратился.
О Господи, подумал Паско. Ну вот, приехали.
176

Он зажег фонарик и вышел из-за угла. Узкий луч света вы¬
хватил из темноты их обоих, они стояли, тесно прижавшись
друг к другу.
—	Добрый вечер, миссис Эванс, — произнес он извиняю¬
щимся тоном и добавил, пытаясь скрыть удивление: — Добрый
вечер, мистер Фелстед. Вы разобьетесь насмерть в этой темно¬
те, если нс будете осторожны.
—	Я думал, он сбежал, — сказал Дэлзиел. — Выглядел та¬
ким испуганным...
—	Он на самом деле испугался, — усмехнулся Паско. —
Представьте себе, вы собираетесь признаться в том, что трахае¬
те жену Артура Эванса, как вдруг его ручища опускается вам
прямо на плечо. Кто хочешь испугается. Но тем не менее он
так отлично держался... Я имею в виду когда вернулся. Эванс
что-нибудь заметил?
—	О да. Он что-то заметил. Дело было так. Я сразу встал из-
за стола, как только обнаружил, что Фелстед смылся. Но Кон¬
нон остановил меня и сказал, что Маркус просил сделать за
него заказ, поскольку ему надо в туалет, и сунул мне в руки
кружку. Не мог же я гнаться за ним с пивом в руках? А когда
он вернулся, Артура слишком беспокоило отсутствие жены,
чтобы обращать внимание на кого-то еще.
—	Я посоветовал ей пойти в другой зал и сделать вид, будто
она ждала Артура там. Впрочем, не мне ее учить — у нее, долж¬
но быть, богатый опыт по этой части. Надо же как все оберну¬
лось, а?
—	Ты как никогда близок к истине, сержант. Она во всем
призналась?
—	О да. Сначала они занимались любовью у нее дома, по¬
том в машине Маркуса по дороге к клубу. Он пробыл с ней все
время, пока отсутствовал в баре. По тому, как они обнимались,
когда я их застукал, в это нетрудно поверить.
Нетрудно поверить? — спрашивал себя Дэлзиел и мысленно
пытался представить себе портрет Маркуса Фелстеда. Но от
действительности не уйдешь, думал он. Пяти фунтов с неболь¬
177

шим ростом и почти,такой же в ширину, с лысиной, похожей
на тонзуру монаха, обрамленной все еще непокорной, но уже
редеющей растительностью.
Затем Дэлзиел представил себе Гвен Эванс, чья внешность,
как он считал, была изучена им досконально. Не один час про¬
вел он за пивом, оценивая ее видимые достоинства и домыс¬
ливая невидимые.
То, что она увлеклась таким человеком, как Маркус, на пер¬
вый взгляд — да и на второй тоже — казалось невероятным.
Но теперь все сходилось. Маркус заявился в дом к Эвансам
в ту самую субботу, когда там находился Паско. Они разыгра¬
ли отличный спектакль. Оба. Дэлзиел мог себе представить, как
она жестом, приложив палец к губам, предупредила его о мол¬
чании, когда открыла дверь.
Именно Маркус позвонил Коннону, сообщив, что Артура
вызвали в полицию. И конечно же он получил эту новость пря¬
мо от Гвен Эванс, как только Артур вышел за порог.
— Мы очень волновались за Артура, — говорил Маркус. —
Мы его оба очень уважаем.
Дэлзиел рассмеялся про себя, услышав эти слова. Попробуй-
ка сказать это Артуру, когда взыграет его кельтский темпера¬
мент и глаза нальются кровью от бешенства. Он мигом свернет
тебе шею в порыве ревности.
Но ничего этого старший следователь не стал говорить. Он
просто слушал.
Маркус поведал обо всем. Начал скованно и сбивчиво. По¬
том — все свободнее. Когда Эванс ушел на заседание отбороч¬
ной комиссии (именно по этой причине Коннон пришел се¬
годня в клуб), Дэлзиел долго разговаривал с Гвен.
Оба, очевидно, говорили правду о себе. Слишком многое
совпадало в деталях. Их связь продолжалась почти два года.
— Готов поспорить, он умирал от желания кому-нибудь от¬
крыться, — сказал Дэлзиел Паско. — Это же чертовски мучи¬
тельно — отхватить такую женщину, как Гвен, и не иметь воз¬
можности гордиться этим перед людьми. Заметь — это могло
сыграть свою роль. Может быть, именно великая таинствен¬
ность сделала Маркуса привлекательным в глазах Гвен, а? Гос¬
178

поди, Артура конечно же писаным красавцем не назовешь, но
по сравнению с Фелстедом он прямо Аполлон.
Интересно, а как я котируюсь в смысле красоты? — раз¬
мышлял Паско. Да разве она что-нибудь значит? Черт, я в
один и тот же день позавидовал и такому идиоту с кислой
рожей, как Дэйв Ферни, и Маркусу Фелстеду — этому бочонку
с жиром.
А Дэлзиел лишь покачал головой в полном изумлении пе¬
ред непостижимостью женской души.
—	Это неправда, — заявил он, — это все похоже на идиот¬
скую выдумку. Вот только Маркус ни за что бы такого не ска¬
зал, если бы это не было правдой.
—	Ирландец же.
—	Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.
—	Но самое интересное, — добавил Паско, — что это все
нам дает? Продвинемся мы хоть немного вперед?
—	По крайней мере, это учит нас не переоценивать себя, —
торжественно изрек Дэлзиел. — После сегодняшнего открытия
вряд ли что-нибудь в этом деле сможет удивить нас.
—	Даже если окажется, что убийца случайный посторонний?
—	Даже если твой посторонний окажется Джеком Потроши¬
телем. Я пошел спать, а завтра, может быть, схожу в церковь.
Спокойной ночи.
И он удалился, покачивая головой. Паско смотрел ему вслед
с чувством, которое, как он, к своему глубокому неудовольст¬
вию, должен был признать, походило на любовь.
Но когда сержант забрался в постель в своей маленькой
двухкомнатной квартирке, находившейся в полутора милях от
полицейского участка, голова его вновь была занята только об¬
стоятельствами дела. Как ему хотелось, чтобы его посетило
какое-нибудь предчувствие, над которым так справедливо по¬
тешался Дэлзиел. Но, увы! Их не было.
Была лишь уверенность, что все, достигнутое сегодня, вело
их в одном направлении. А именно — назад.
Паско выключил свет и забылся беспокойным сном, в ко¬
тором Гвен Эванс, Шейла Леннокс и Дженни слились в нечто
единое и совершенно непонятное.
179

Глава 7
До Рождества оставалось всего три дня. Погода выдалась
пасмурной и туманной. Небо низко нависло над головой, го¬
нимые ветром серые и черные облака походили на перемену
покрывал. Путеводные звезды почти не просматривались. Да и
мало у кого было время высматривать их.
Величайшее состязание в трате денег приближалось к свое¬
му апогею. Весь день улицы кишели покупателями понево¬
ле, которых то и дело окатывали потоки проливного дождя и
окрашивали вспышки праздничной иллюминации. И все это
на фоне неумолкающих звуков музыки, рождественских гим¬
нов, попсы, сентиментальных песенок и арий из опер; они
звучали то рядом, то вдалеке, доносились с пластинки, с маг¬
нитофона, а иногда их исторгала даже живая человеческая
глотка.
Странная, напряженная атмосфера ожидания, которая под¬
чинила себе всех.
Некоторых она ожесточила.
— Я не делал и не получал рождественских подарков боль¬
ше десяти лет, — заявил Дэлзиел. — Ну и черт с ними, с эти¬
ми придурками.
Некоторых размягчила.
Может, стоит попробовать съездить домой хотя бы в этом
году? — виновато думал Паско. Под «домом» подразумевался
сельского типа домишко в двухстах милях отсюда, где на празд¬
ники собиралось великое множество родственников — бабуш¬
ка, две старшие сестры со своими малосимпатичными мужьями
и четырьмя еще более несимпатичными детьми. И все это —
вдобавок к обычному комплекту родителей Паско.
Он не приезжал туда на Рождество уже три года. Пожалуй,
надо бы попробовать съездить еще. разок.
Только не в этом году.
Некоторых обеспокоила.
— Он здорово сдал с тех пор, как все это случилось, — за¬
метила Дженни. — А тут еще Рождество. Мне кажется, на
праздники они всегда делали очередную попытку найти общий
180

язык. Конечно же из-за меня. А сейчас он выглядит просто
ужасно.
— Он был у доктора? — спросил Энтони.
— Нет. Но я хочу вызвать Макмануса на дом. К тому же
этот удар по голове... Мне кажется, он все еще от него не оп¬
равился.
— Конечно нет, — отозвался Энтони, уставившись через
окно в палисадник перед домом.
В некоторых вселила надежду.
— Послушай, детка, — сказал Артур Эванс. — Я понимаю,
что у нас с тобой в последнее время не очень все ладилось и в
значительной степени по моей вине. Но может быть, мы по¬
пробуем еще разок? Рождество как-никак. Давай посмотрим,
может, что и получится.
— Давай, — ответила Гвен. Однако ее глаза даже не оторва¬
лись от книги, которую она читала.
И в то же время эта лихорадочная атмосфера, отрывающая
от реальности, заставила кое-кого принять твердое решение.
Маркус Фелстед, насвистывая себе под нос какое-то рождест¬
венское попурри, тщательно упаковывал свой чемодан.
Однако в доме, находившемся в самом центре Вудфилд-Эс-
тейта, было не до предпраздничной суеты. Отец семейства уже
в четвертый раз прочесывал улицы в поисках своего сынишки.
Наконец, отчаявшись, он поднял трубку телефона и позвонил
в полицию.
— Ну вот, предсказанное мною случилось, — объявил Дэл¬
зиел.
—	Что? — спросил выросший на пороге кабинета Паско.
—	Микки Эннен восьми лет, проживающий в Вудфилде по
Скор-Террэс, номер 103, вчера вечером не пришел домой из
школы. Их распустили на каникулы и по этому поводу устрои¬
ли небольшой праздник. Обычная история: его родители реши¬
ли, что он у друга на соседней улице. Он часто туда ходил. Но
на этот раз он там не появлялся. Вся семья занималась сбора¬
ми — они собирались уехать на Рождество, как только маль¬
чик вернется, поэтому его и не хватились. О нем вспомнили
только около десяти вечера.
181

Паско вздернул брови.
—	Поздненько.
—	Детей в Вудфилде воспитывают достаточно строго, одна¬
ко сами родители по-детски верят в то, что их чада ничего не¬
дозволенного делать не станут, пока не убедятся в обратном.
—	И что же стряслось на этот раз?
—	Обычное дело. Один из его приятелей считает, что тот
собирался на Выгон, потому что кто-то сказал, что там выпа¬
дет снег. Микки ждет не дождется снега.
—	О Господи...
Выгоном в округе называли несколько акров земли западной
окраины Вудфилд-Эстейта. Они не годились даже под пастби¬
ще и в основном предназначались, если выражаться общепри¬
нятым языком, для неофициальной свалки. Там же находилась
заброшенная каменоломня, два пруда и ручей с обрывистыми
берегами. В результате многолетних жалоб всю эту территорию
огородили. Однако ремонтная бригада не успевала заделывать
дыры в заборе, которые неизменно появлялись вновь.
—	Мы должны заняться полномасштабным поиском. Поли¬
ция графства запросила помощи у водолазов.
—	Будем прочесывать все дома?
— Пока нет. У нас и так не хватает людей, чтобы опросить
каждого школьника, что особенно сложно, когда они на кани¬
кулах.
—	А может, он просто пошел погулять и заблудился? — не¬
уверенно предположил Паско. — Заснул где-нибудь у стены
или за сараем.
—	Ему пора бы уже проснуться.
—	Чем вы хотите, чтобы я занялся?
—	Присмотри за праздношатающимися мальчишками. Я
пошлю остальных заняться теми, кто учится с ним в одной
школе. Но если поиски ни к чему, не приведут, придется оп¬
рашивать всех подряд.
—	Прохожих на улицах?
Дэлзиел удивился.
—	Ну да. Ты начнешь опрашивать жителей Вудфилд-Эстей-
та, и если мы так и не найдем его, придется сделать то же са¬
182

мое по всему городу. Тут всего лишь восемьдесят пять тысяч
жителей.
—	Спасибо, утешили... — съязвил Паско.
—	Считай, что тебе еще повезло, — отозвался Дэлзиел, ткнув
в газету на своем столе. — Они таки дождались крушения само¬
лета в Северной Африке в этом году.
Чудак он все же, подумал Паско, быстро и энергично берясь
за дело. Или это только маска, как у всех нас? А может, он и
вправду бесчувственный чурбан? Ну и достался же мне компа¬
ньон на Рождество! Лучше бы я провел праздники дома со все¬
ми этими детьми!
К середине дня Выгон методично прочесали. Пруды обша¬
рили и водолазов отослали обратно. Что касалось Микки Эн-
нена, результат поисков оказался нулевым. Однако нашлось
много чего другого. Паско быстро проглядел составленный по
этому случаю список находок. Где-то в глубине сознания по-
прежнему сидела мысль об орудии убийства по делу Конно¬
на. Что бы это все-таки могло быть? Однако ничего путного
в голову не приходило. В списке значился обычный домаш¬
ний мусор, небольшой чемодан с довольно ценной оловянной
посудой (выброшенной по ошибке или украденной и выбро¬
шенной из страха?) и, наконец, то, что заставило Паско слег¬
ка присвистнуть, — два пистолета. Однако у него не было
времени на праздные предположения. Перед сержантом лежал
крупномасштабный план Вудфилд-Эстейта. Ему предстояло в
срок выполнить свое задание.
Паско удалось поесть только в половине второго. В полном
одиночестве, в буфете участка.
Его мыслями безраздельно владел Микки Эннен. С утра
Паско побеседовал с несколькими школьниками и помог ор¬
ганизовать опрос соседей в районе. Но он понимал, что все
это делается для проформы, по заведенному порядку и в де¬
вяти случаях из десяти — совершенно неэффективно. Может
быть, Микки Эннена очень скоро найдут. Тогда и начнется
настоящая работа, а торопиться делать что-либо раньше сро¬
ка было не в правилах сержанта. Если это только не касалось
расследования.
183

Итак, его мысли вновь вернулись к Коннону. Поиски маль¬
чишки, по существу, никак не отразились на продвижении дела
об убийстве, поскольку это продвижение было номинальным.
Да, «расследование шло полным ходом», но до той поры, пока
Дэлзиел тщательно скрывал ото всех собственную версию, эта
фраза так и оставалась пустой отговоркой, какой и казалась на
первый взгляд.
Единственное, о чем Паско имел теперь более ясное пред¬
ставление, так это об облике убитой женщины. Хотя и оно ос¬
тавалось неполным. Она скорее всего была вполне сносной
матерью для Дженни —- по крайней мере не старалась пробу¬
дить в девочке какого-либо серьезного недовольства собой,
которое, похоже, подспудно дремлет в дочерях, особенно тех,
которые обожают своих отцов. И кажется, Мэри удалось за¬
ставить Коннона считать ее вполне сносной женой. Хотя она
и говорила, что Дженни не его дочь и стремилась лишить его
единственной настоящей привязанности в жизни — клуба. К
этому можно добавить, что Мэри была женщиной тщеславной,
с изрядной долей снобизма, однако сумевшей подружиться с
Элис Ферни (которая, похоже, не заводила случайных друзей).
Она была из тех, кто охотится за мужчинами и стремится к
роскошной жизни, но при этом не поддерживала никаких свя¬
зей со своим прежним окружением. И наконец, получив не¬
приличные письма, нисколько не возмутилась, а спрятала их
и хранила, как некоторые сентиментально хранят любовные
послания. Если сложить все вместе, то получается психологи¬
ческий портрет женщины настолько же непредсказуемой, на¬
сколько может оказаться любая другая женщина.
За кофе Паско обыгрывал возможные варианты, в которых
Фелстед или Эванс могли написать эти письма (все ли?), или
у Мэри Коннон был любовник (кто-нибудь из клуба? Нулен?
Господи помилуй! А как насчет Костолома Дэлзиела? Шутка,
конечно), и Коннон метнул железный прут прямо в лоб жене
(в приступе ревности? Навряд ли. Тщательно разработанный
план? Но неужто он до такой степени хладнокровен?).
Паско уже прорабатывал эти варианты и.раньше, они вели
в никуда. Так можно прийти и к совсем уж сумасшедшей фан¬
184

тазии, в которой Гвен Эванс приставляла лом к голове Мэри,
а Элис Ферни била по нему кувалдой, в то время как сама
Мэри, ничего этого нс замечая, смотрела телевизор.
Паско вздохнул и вернулся к окружавшей его действитель¬
ности, которая представляла собой буфет полицейского участ¬
ка. Нужно заниматься другим. Коннону придется подождать.
Все равно Мэри мертва. А на то, что Микки Эннен еще жив,
все же оставалась маленькая надежда.
Коннона разозлил приход доктора, но, даже злясь, он сохра¬
нял сдержанность тона и манер, что, как пришел к выводу Эн¬
тони, составляло сущность его характера.
—	Я не посылал за вами, доктор, — сказал Коннон.
—	Обыкновенный профилактический осмотр, — жизнера¬
достно отозвался тот. — Хоть вы и не вызывали меня, это не
означает, что вы не нуждаетесь в моем внимании.
—	Я прекрасно себя чувствую, — возразил Коннон. — Вы
даром потратили время на дорогу.
— Ничего, это не худший вариант. Но позвольте мне само¬
му убедиться, насколько хорошо вы себя чувствуете. На мой
взгляд, вид у вас совсем не распрекрасный.
Коннон выглядел неважно. Он явно похудел. Скулы обо¬
стрились, и бледность обтянувшей их кожи подчеркивали тем¬
ные круги под глазами.
—	Лучше пойдемте и осмотрим вас, — сказал Макманус.
Оставаясь верным себе, Коннон сардонически усмехнулся и
бросил на дочь укоризненный взгляд, выходя вместе с докто¬
ром из комнаты.
—	Он догадался, что это твоих рук дело, — прошептал Эн¬
тони.
—	Не имеет значения, если только доктор Мак сможет хоть
чем-то помочь.
—	Думаю, сможет, —г бодро заявил Энтони. — Он притащил
с собой целый чемодан своих шаманских атрибутов.
Однако в душе Энтони не был столь уверен, что болезнь
Коннона поддается медицинскому воздействию.
185

—	Как ты думаешь, полиция сдалась? — спросила Дженни.
—	Кто ее знает... тебе бы этого хотелось?
—	Сама не знаю. Сейчас мне уже все равно — поймают они
кого-нибудь или нет. Но ради папы я хотела бы, чтобы все
знали, что он тут ни при чем. Как ты думаешь, они приняли
во внимание то, что ты сообщил им насчет телефонного спра¬
вочника?
— Вероятно, да. Там теперь новый справочник. И все же я
не уверен, что мой соперник Паско был счастлив получить от
меня совет и помощь. Когда дело касается полицейского рас¬
следования, то, я думаю, существует очень тонкая грань меж¬
ду помощью рядового гражданина и вторжением непрофесси¬
онала.
— Можно подумать, ты стал бы вмешиваться в то, что тебя
совсем не касается! — с притворным возмущением воскликну¬
ла Дженни.
— Вижу, что ты узнала меня лучше, — отозвался Энтони. —
Иди ко мне на колени. — Целуя, он поглаживал ногу Дженни.
Это мы уже проходили, подумала та, но тем не менее радо¬
валась, что снова попала в схожую ситуацию.
— Кстати, о вмешательстве... — чуть позже сказал Энтони,
отрывая губы от ее шеи.
— Не будь таким занудой, — промурлыкала она.
— Думаю, стоит вмешаться еще разок. Есть кое-что еще,
что не дает мне покоя и, возможно, представляет интерес для
полиции.
Дженни выпрямилась.
— Ты о чем это, Шерлок Холмс?
Но в этот момент оба услышали шаги по лестнице, и девуш¬
ка быстро вскочила, оправляя платье.
Дверь открылась, и вошел Макманус.
— Как он, доктор? — взволнованно спросила Дженни.
Старик тщательно закрыл за собой дверь.
— Он одевается и через минуту спустится к вам.
Макманус покосился на Энтони.
— Все в порядке, доктор. При нем можно все говорить. Как
папа? — повторила Дженни.	>
186

— Ну... с точки зрения физического состояния, ничего уг¬
рожающего нет. Жалобы на апатию, отсутствие аппетита и
тому подобное. Но этого следовало ожидать. Кроме того, вре¬
мя от времени в голове, в месте ушиба, появляются боли, что
согласуется с остальными симптомами. Это в порядке вешей.
Все, вместе взятое, — следствие нервного расстройства.
— Но похоже, его состояние не улучшается, а, наоборот,
ухудшается, — запротестовала Дженни.
Энтони заботливо поддерживал ее за талию.
—	Да, это так. У него запоздалая реакция на известные нам
печальные обстоятельства, довольно часто встречающаяся. Это
своего рода шок. Последние две недели он держался за счет
нервного напряжения. Но так не может продолжаться вечно.
Однако вы не волнуйтесь, — говорил доктор, натягивая на
себя пальто, которое Энтони подал ему. — Я многие годы
являюсь лечащим врачом твоего отца, почти всю его жизнь.
Я наблюдал его в подобном состоянии еще до твоего рожде¬
ния, когда перед окончательным отбором он сломал себе ло¬
дыжку. Похудел, остались кожа да кости, две недели был смер¬
тельно бледен. Казалось, все, не выкарабкается. Но этого не
случилось. Он выкарабкался. Нет, этого не случилось... Не
случилось...
Макманус встряхнул головой и рассмеялся над своими преж¬
ними страхами.
Но разве можно быть уверенным, что и на этот раз все за¬
кончится благополучно? — подумал Энтони.
—	Так-так, похоже, вы сообщили им в три раза больше, чем
мне, — сказал появившийся в дверях Коннон. — Я давно за¬
метил, врачебная этика означает, что пациенту не сообщает¬
ся ничего, зато родственникам — все. Вы, должно быть, оша¬
рашили их.
Макманус засмеялся и взял свой чемоданчик.
—	До свидания, Дженни. И вы, молодой человек. Я зайду
как-нибудь еще, если вы сами меня не позовете. А вы, мистер
Коннон, пейте свое лекарство и перестаньте волновать тех, кто
вас любит.
Они. проводили его до машины, затем вернулись в гостиную.
187

—	Пора обедать, — объявила Дженни. — Энтони, милый,
помоги мне. Ты найдешь скатерть в верхнем ящике буфета.
Накрой на стол, если не сочтешь подобное занятие ниже свое¬
го достоинства.
Она вышла на кухню. Энтони ухмыльнулся Кониону и по¬
корно принялся за поиски скатерти.
—	Хорошо, что ты сейчас с нами, Энтони, — сказал Кон¬
нон. — Я надеюсь, твои родители не слишком огорчены.
— С моей стороны глупо утверждать, что они совсем не
огорчены, — ответил Энтони, — но они все понимают. Я на¬
деюсь вскоре познакомить их с Дженни и думаю, что они тог¬
да еще лучше поймут меня.
— О, — произнес Коннон, — я не ослышался, уловив в тво¬
их словах серьезное намерение?
Энтони вытащил скатерть и, расправляя, встряхнул ею, как
тореадор, дразнящий накидкой быка. Что-то упало на пол.
— Я полагаю... и это более чем возможно, — ответил он се¬
рьезно, — что со временем женюсь на Дженни — конечно же с
ее согласия и вашего благословения.
Он наклонился и поднял выпавшую из скатерти фотогра¬
фию.
— В таком случае, — так же серьезно сказал Коннон, — у
нас есть возможность заранее обсудить твои планы.
Энтони ничего не ответил. Он внимательно всматривался в
фотографию, которую держал в руке. На какое-то мгновение
ему показалось, что это Дженни в странном одеянии со смеш¬
ной короткой стрижкой. Затем он понял, что только знакомая
широкая, сияющая улыбка на лице молодого человека в гряз¬
ных регбистских доспехах, одиноко идущего по полю, напоми¬
нала Дженни.
Коннон взял у него фотографию.
— Это единственная хранимая мною фотография, где я иг¬
раю в регби.
— Почему именно эта? — спросил Энтони.
Коннон пристально вглядывался в молодого человека, как
бы пытаясь понять, что делает лицо этого незнакомца таким до
боли знакомым.
188

—	Тогда я впервые играл за графство. Мне здесь девятнад¬
цать. Я еще в армии — находился в увольнении. Матч почти
заканчивался. Нападающие столпились на передней линии,
толкаясь головами и упираясь друг в друга плечами. Я стоял
за нашей линией, готовясь получить пас сзади. И я его полу¬
чил. У меня оставалось достаточно времени, и я собирался
ударить поближе к боковой. Но потом передумал. Их защит¬
ники набросились на меня, как коршуны. Я их слегка подраз¬
нил, погоняв за нападающими, побежал по кругу, подхватил
мяч и вышел на середину поля. Не помню, как мне удалось
обыграть их защитника. Мне потом сказали, что я прошел так,
будто его там и не было. Единственное, что я видел, — это
ворота и то место в них, куда я собирался послать мяч. Ни¬
чего другого не существовало, пока я не заработал очко. По¬
том я пошел обратно на свое место. Никто не подбегал и не
целовал меня. В те времена даже дружеское похлопывание по
спине считалось дурным тоном. Ты просто возвращался к себе,
стараясь выглядеть непринужденным, и получал в награду
аплодисменты зрителей. Я ощущал, как на губах появляется
улыбка и расползается по всему лицу. Толпа орала, как сума¬
сшедшая. Самая огромная толпа, перед которой я когда-либо
играл за всю свою жизнь. Ты видишь, я слегка наклонил го¬
лову, но не мог остановить улыбку. Улыбку истинного счас¬
тья. Казалось, она никогда не сойдет с моего лица. Я верил,
что так оно и будет.
Коннон замолчал. Энтони стоял, пораженный его словами.
Бедняга весь в прошлом, без надежды освободиться из его пле¬
на, подумал он. Не дай Бог очутиться на его месте.
Волна сочувствия захлестнула юношу, и это, по-видимому,
отразилось на его лице, потому что Коннон с иронией улыб¬
нулся ему.
—	Ты меня неправильно понял, Энтони, — сказал он. — Я
не живу воспоминаниями о прошлом. Эта фотография напо¬
минает мне не только*об ушедшем навсегда счастье, но и о
том, что оно не раз повторялось. Я еще много раз бывал счас¬
тлив благодаря Дженни. Фотография напоминает мне, что
счастье возможно, а не то, что оно ушло навсегда.
189

— Простите, — смешался Энтони. — Я нс имел в виду... вы,
конечно, очень счастливы. Я пойду накрою стол.
Он вышел из комнаты, перебросив скатерть через плечо на¬
подобие римской тоги.
А ему она идет, подумал Коннон. Затем его внимание снова
переключилось на фотографию.
Повторяется? — спросил он сам себя. Хотел бы я знать, воз¬
можно ли такое снова?
На кухне из портативного приемника Дженни донеслась му¬
зыка в исполнении духового оркестра. Она зазвучала громче —
видимо, добавили громкости.
Коннон слушал, затем по его лицу медленно поползла
улыбка.
Я думаю, она сделала погромче специально для меня.
Пять часов. Темно, холодно и сыро. Магазины по-прежне¬
му переполнены.. Внутри их тепло и светло. Толпа людей, про¬
талкивающихся к прилавкам, задевая друг друга кто плечом, кто
бедром, за целый день оставляла в помещении стойкий дух.
Запа,х пота, духов и табака, смешиваясь с ларом, исходящим от
влажной одежды, превращался в зримую дымку. Даже самые
лучшие продавцы сделались раздражительными, а те, кто по¬
хуже, давно начали грубить. Но все необходимое для хорошего
настроения еще не утратило своего воздействия. Все так же ве¬
село звучала музыка, ярко вспыхивали огни иллюминации и
почти все спешили домой.
Праздничная суматоха всех ловила в свои сети.
Однако Микки Эннена все еще не нашли.
В кабинете Дэлзиела раздался телефонный звонок. Это был
Жако Робертс.
— Какого черта тебе от меня надо, Жако? Я занят.
— Я бы тоже не прочь поработать. Но такая погода не го¬
дится для моего дела.
— В моем она тоже не слишком помогает. Давай выклады¬
вай. Ты что, позвонил просто поболтать? Тогда оставь меня в
покое. А если нет, говори, в чем дело.
190

Однажды, пообещал себе Жако, однажды я дам ему по баш¬
ке и замурую в кирпичную кладку.
Каждый Новый год он давал себе подобное обещание.
— И то и другое. У меня завтра небольшой вечер для из¬
бранных друзей. Отмечаю сочельник. Я хочу, чтобы ты при¬
шел.
Дэлзиел задумался. Жако Робертс редко приглашал к себе в
гости. Но когда он это делал, то бывал весьма щедр, считая
свою щедрость некоего рода инвестицией.
Дэлзиел нс возражал оказаться объектом инвестирования,
когда это делалось надлежащим образом. Так несколько лет
назад Жако представил своим изрядно подпоенным ликером
гостям, состоявшим в основном из отцов города, откровенно
доступных юных леди.
Дэлзиел оказался достаточно трезвым, чтобы вовремя уйти
с вечеринки. Однако после этого вечера он заметил, что стро¬
ительная компания Жако Робертса получила львиную долю
муниципальных заказов на следующий год, и по этому пово¬
ду у него с Жако состоялся серьезный разговор.
Неужели Жако уже забыл?
— Не беспокойся, — уговаривал радушный хозяин намечав¬
шейся вечеринки. — Все вполне прилично. У меня будут все —
от Нулена до секретаря муниципалитета. С женами.
— Во сколько?
— В любое время после восьми.
— Я не обещаю. Но попробую.
— Да, Костолом, поскольку у тебя нет пары, почему бы тебе
не прихватить своего симпатичного сержанта? Как там его
звать?
—	Послушай, Жако, — сказал Дэлзиел вкрадчиво. — Уч¬
ти, что на мне всеобщее рождественское благодушие кон¬
чается.
—	Хорошо, хорошо. Но я совершенно искренне приглашаю
его. Этим старым каргам льстит, когда рядом находится сим¬
патичный молодой человек.
Дэлзиел хмыкнул и отметил для себя, что ипохондрик Жако
непривычно весел и любезен. С чего бы это?
191

—	Ну ладно, — пробурчал он. — Ты сказал, что у тебя есть
ко мне дело. Или мы о нем только что толковали?
—	Как бы тебе сказать, начальник. Нет, не о нем. Ты еще
интересуешься делом Коннона или оно уже закрыто?
—	Нс разыгрывай из себя умного засранца, Жако. Что у
тебя? Что-то стоящее?
—	Я не знаю. Это насчет того, что Мэри Коннон и Артура
Эванса видели рядышком в одной забегаловке в пятницу, на¬
кануне убийства.
Дэлзиел какое-то время переваривал информацию, потом
спросил:
—	Где?
— В «Быке», на набережной.
— Что-нибудь известно о связи между ними?
— Я слыхал только о встрече.
— Это скорее всего ничего. Что еще?
— Ну, разве что ты собираешься сказать мне спасибо.
Дэлзиел зло бросил трубку и посидел минуту, уставившись
на нее. Затем нажал кнопку внутреннего телефона.
— Сержант Паско слушает.
— Дэлзиел. Ты занят?
— Да. Я только что пришел.
— Ты уже пил чай?
— Еще нет. Только собирался.
— Тогда ты не так уж занят. Зайди на минутку. Прихвати
пальто. Может, мы с тобой прогуляемся.
Паско со вздохом снял с радиатора свой промокший ма¬
кинтош. Всего несколькими минутами раньше он сочувст¬
вовал полицейскому, ходившему от дома к дому с расспро¬
сами.
Кажется, теперь он может позавидовать ему.
В кабинете Дэлзиела снова зазвонил телефон. Старший сле¬
дователь в ярости схватил трубку, но через несколько секунд
выражение его лица смягчилось и он дважды кивнул.
— Да-да. Очень хорошо. Я очень рад.
Вошедший Паско удивился, увидев, что шеф прямо-таки сия¬
ет от счастья.
192

—	Господи помилуй, — пробормотал констебль Эдвардс.
Он пришел к выводу, что Вудфилд-Эстейт строился специ¬
ально для аэродинамических испытаний. За спиной бравого
полицейского безжалостно захлопнулась дверь дома, где он
только что проводил опрос. Очевидно, его обитатели попыта¬
лись превратить площадку перед входной дверью в некое по¬
добие розария и даже поставили для этого решетку справа от
стены. Пригнувшись, Эдвардс попробовал спрятаться за этим
ненадежным прикрытием. С улицы налетел ветер, неся с со¬
бой дождь и первые хлопья снега. Один из таких порывов
качнул стебель розы, вьющийся по решетке, и он хлестнул
констебля по лицу.
—	Господи! — повторил он, поднимая воротник и выходя на
дорожку. Закрывая за собой калитку, он заметил, что занавеска
в одном из окон, выходящих на улицу, опустилась на место. —
Ну ладно, я уже покинул ваши владения, — громко проговорил
Эдвардс. — Не любят нашего брата. Впрочем, мы и не заслужи¬
ваем нежных чувств. Чертовы недоумки. Подумать только, а я так
радовался, когда отделался от формы! Ну как же, детективом
стал. Похоже, с тех пор все мое занятие — это ходить по домам и
стучаться в двери. Сначала по делу Коннона. Теперывот из-за
этого маленького паршивца! Интересно, куда он подевался?
Эдвардс гнал от себя мысль, хотя лично был твердо убежден,
что Микки Эннен лежит мертвый где-то в зарослях папорот¬
ника, на болоте или прикрытый старым мешком в сарае — все
равно где. На данный момент работа констебля заключалась в
том, чтобы задавать вопросы.
Должен же был кто-то заметить мальчишку?
У констебля упало сердце, когда он обнаружил, что оказал¬
ся в тупике с двумя дюжинами коттеджей на две семьи. Пен¬
сионерки. Старушки. Одинокие и скучающие. Доброжелатель¬
ные и болтливые. Его заставят выпить чашечку чаю или какао.
Он постарается быть твердым, но и сам знает, что это только
для виду.
Для них я милый сердцу участковый, а не крутой парень из
отдела по расследованию убийств. Тут разговоры могут длить¬
ся часами.
7 Р. Хилл «Интриганка»
193

—	Миссис Уильямс? Миссис Айви Уильямс? — спросил кон¬
стебль женщину мощного телосложения, открывшую дверь.
—	Нет, это моя мама. А зачем она вам?
—	Я из полиции. Мы проверяем, кто и где находился вчера
вечером. А вы?..
— Миссис Гиртон. Это вы насчет того пропавшего мальчи¬
ка? Ну... мама вряд ли чем сможет вам помочь... Она никогда
не выходит из дому по вечерам, правда, мама?
Пожилая женщина появилась из кухни, которую Эдвардс
мог видеть через полуоткрытую дверь прихожей.
— Что такое? В чем дело?
— Мам, это полицейский. Ты ведь не выходила из дому вче¬
ра вечером?
— Конечно нет. Куда мне идти?
— Вот видите, — обратилась миссис Гиртон к Эдвардсу. —
Куда ей идти?
— Ну хорошо. А вы сами вчера вечером находились дома?
— Нет. По понедельниками и четвергам я дежурю.
— Может, выпьете чаю? — Миссис Уильямс уже направи¬
лась в сторону кухни.
Ее дочь поймала взгляд Эдвардса и понимающе улыбнулась.
— Не беспокойся, мама. У него полно работы. Ведь вы еще
к кому-то собираетесь зайти?
— Совершенно верно. Все равно спасибо за приглашение.
Всего хорошего.
Эдвардс уже повернулся, чтобы уйти.
— Вы ко всем пойдете на этой улице? — спросила старуш¬
ка. — Тогда обязательно зайдите к моей соседке, миссис Гро-
ген. Она кое-что знает. Раз вы из полиции, у нее есть что рас¬
сказать вам.
И она исчезла на кухне.
Эдвардс вопросительно поднял брови, но миссис Гиртон
лишь пожала плечами.
— Кто ее знает. У нее уже не все в порядке с головой, но она
хорошо запоминает, кто и что сказал. Мне самой не до слухов.
— Спасибо. Всего доброго.
— Всего доброго.
194

Дождь разошелся не на шутку. При свете уличного фонаря
Эдвардс взглянул на свой промокший список. Миссис Кэтлин
Гроген, дом номер 2.
Внезапно раздались два резких сигнала автомобильного
клаксона. Обернувшись, Эдвардс увидел в конце тупика по¬
лицейскую машину и пошел в ее направлении.
—	Привет, Брайан, — радостно воскликнул констебль в фор¬
ме. — Ну как, трудишься?
—	Само собой. А как ты сюда попал?
—	Его нашли. Микки Эннена.
Эдвардс кивнул и полуутвердительно-полувопросительно
произнес:
—	Мертвого?
—	Да нет. В полном здравии. Меня прислали сообщить тебе,
чтобы ты сворачивал это дело. Залезай в машину. Мы тебя под¬
бросим.
Эдвардс уже наполовину забрался на заднее сиденье, как
вдруг вспомнил о миссис Гроген.
Он замешкался.
—	Ну давай же.
—	Послушай, Джон. Ты не мог бы подождать пару минут?
Мне хотелось бы зайти кое к кому еще.
—	Ты чего? Играешь в детектива? Тебе же сказали — опрос
по домам окончен...
—	Да, но...
—	Извини, Брайан, но я должен ехать. Здесь еще двое бедо¬
лаг мотаются под дождем, а они могли бы уже закончить рабо¬
ту и отправиться домой. Давай залезай, и поехали.
Но Эдвардс вылез из машины.
—	Ладно, Джон. Катись. Я сам доберусь как-нибудь.
—	Как хочешь. Но ты явно не в себе. Пока.
Точно, я не в себе. Просто дальше некуда.
—	Не в себе! — вслух произнес он, наблюдая, как габарит¬
ные огни полицейской машины исчезли в пелене дождя. — Да
я просто сошел с ума!
И Эдвардс двинулся назад по тротуару, свернув затем на уз¬
кую тропинку к дому.
195

Паско сидел в молчании, пока его начальник быстро и эф¬
фективно отдавал распоряжения об окончании поисков Мик¬
ки Эннена. Первейшее правило — раз операция закончилась,
вернуть своих людей обратно. И так им приходится вкалывать
по столько часов, не хватало еще делать это впустую.
Наконец Дэлзиел закончил.
— И что же случилось? — спросил Паско.
— Он искал Иисуса.
- Что?
— Все эта проклятая школа! Когда я был ребенком, мне бы
это стоило хорошей порки, да еще оставили бы без обеда. А
теперь все поощряют воображение. Господи! Да вы только по¬
кажите мне ребенка, нуждающегося в поощрении воображе¬
ния! Этот малый, Эннен, играл волхва в рождественском спек¬
такле и очень заинтересовался путеводными звездами Востока
и всем таким прочим. Его интерес особенно возрос, когда
учитель объяснил, что Иисус возрождается на каждое Рожде¬
ство и Вифлеем не так уж далек отсюда. Подумать только,
сколько же миль до Вифлеема! Кстати, это его любимый стих
из Библии. В общем, для Микки Восток находится там, где
живут его дядя Дик и тетя Мэвис, а именно в Хай-Бернтоне,
на самом побережье.
— И как он туда добрался? Ведь он доехал туда, я правиль¬
но понял?
— Ну конечно. Сел в автобус. Сказал женщине, с которой
сидел рядом, что потерял деньги. Решил, что волхву не обя¬
зательно говорить правду, как простому смертному. А его дядя
вместе со всей семьей уехал на Рождество, и дом оказался
пуст. Микки удалось залезть через полуоткрытую форточку —
очевидно, мальчишка очень маленький, и он тут же завалил¬
ся спать.
— Но почему же он не отправился на поиски Иисуса сегод¬
ня днем?
Дэлзиел с явным сожалением посмотрел на сержанта.
— Волхвы не шляются средь бела дня, — ответил он. — Днем
звезд не видно. Нужно дождаться ночи.
— Да ну? Кажется, это вполне в вашем духе.
196

—	В общем, та женщина из автобуса увидела фотографию
Микки в вечерней газете, сообщила местному полицейскому и
дала ему адрес дяди мальчика, который тот назвал ей вчера ве¬
чером. Микки был разговорчив с ней и выболтал, куда направ¬
ляется. Женщина никак не могла подумать, что он и есть тот
самый потерявшийся ребенок, пока не увидела фотографию.
Короче говоря, местные полицейские прибыли к дому дяди
Дика как раз вовремя, чтобы отловить новоиспеченного Вал¬
тасара, отыскивающего просвет на небе. О, дети! Надеюсь, отец
Микки будет лупить его до тех пор, пока тот не станет убеж¬
денным атеистом.
Паско все еще улыбался, вспоминая эту историю, когда на¬
жимал кнопку звонка дома Артура Эванса. Везде горел свет, но
никто нс спешил открывать двери. Сержант надеялся, что вый¬
дет Гвен Эванс, хотя у него было дело как раз не к ней, а к ее
мужу. Анализируя свои эмоции, Паско пришел к заключению,
что любовная связь Гвен с Маркусом не только не делала ее
более доступной, но лишь еще больше подтверждала ее недо¬
сягаемость для него лично.
Он позвонил еще раз.
Дверь почти сразу распахнулась. На пороге стоял Артур
Эванс. Он выглядел весьма странно. Галстук развязан, ворот¬
ник расстегнут, волосы всклокочены. Но даже если бы он был
тщательно одет и причесан, горящие глаза и пылающие щеки
подсказали бы Паско, что с ним творится что-то неладное. А
тут еще этот явный запах виски.
—	Какого черта вам надо? — набросился на сержанта Эванс,
потом вдруг сменил тон. — Что-то случилось? Вы нашли их?
—	Кого? — вежливо поинтересовался Паско.
—	О Господи, — простонал Эванс и, сгорбившись, пошел
прочь от открытой двери.
Паско какое-то время помедлил, затем, осторожно прикрыв
за собой дверь, последовал за ним,
Эванс прошел через гостиную и встал, опершись на камин.
Ну прямо олицетворение скорби. Только это не поза, решил
Паско.
—	Мистер Эванс, — мягко спросил он, — что случилось?
197

Эванс с отчаянием посмотрел на сержанта.
—	Что я буду делать без нее? — простонал он.
—	Вы имеете в виду без миссис Эванс? — спросил Паско. —
А где она? Что с ней произошло?
Он не пошел дальше в комнату, а стоял в дверях, насторо¬
женно наблюдая за Эвансом. Наверняка Гвен лежит наверху
мертвая, а стоящий перед ним человек собирается с силами для
очередной вспышки ярости.
— Она меня бросила, — с расстановкой выдавил Эванс, как
бы не веря тому, что говорил.
— Бросила вас? Почему вы так уверены? — спросил Паско,
все еще подозревая, что выслушивает тираду убийцы, обманы¬
вающего самого себя.
Эванс пошарил в кармане и вынул лист бумаги, скомкан¬
ный так, как будто его старались запихнуть куда-то подальше
от глаз.
Паско нерешительно подошел и взял лист.
«Дорогой Артур, — прочел он, — я ухожу от тебя. Для меня
наш брак распался уже достаточно давно. Мне очень жаль, но
с этим ничего не поделаешь. Прости меня. Гвен».
Ну и что, черт возьми, я могу сказать на это? — спросил сам
себя Паско. — Эх, Костолом, тебя бы на мое место.
Эванс рыдал без слез. Он хватал ртом воздух и раскачивался
взад-вперед, держась за камин, уставленный рождественски¬
ми поздравлениями. Одна из открыток качнулась и упала. Он
поднял глаза и, не говоря ни слова, провел рукой вдоль ка¬
минной полки, смахивая оставшиеся открытки, а заодно и все
украшения.
Паско задержал его руку.
— Идите присядьте, — сказал он.
На какой-то момент ему показалось, что Эванс станет со¬
противляться, но тот покорно дал отвести себя к дивану, где
тихо сел, обхватив голову руками, и расплакался.
Паско оставил его и быстро взбежал наверх. В его обязан¬
ности входило проверить — а может, Гвен Эванс все еще здесь.
Та же мысль, очевидно, приходила и Артуру. Все двери, даже в
шкафах и буфетах, были распахнуты, и везде горел свет.
198

Паско быстро осмотрел шкафы и ящики туалетного столика
и комода.
Гвен собиралась тщательно, не оставила ни одного предме¬
та женского туалета.
То же самое в ванной. Только наверху аптечки стоял неза-
купоренный пузырек. Паско взял его’ Пузырек был пуст. Сер¬
жант прочел этикетку, развернулся и, прыгая через три сту¬
пеньки, бросился вниз.
Артур Эванс по-прежнему сидел на диване, только теперь в
расслабленной позе, положив голову на руки. Глаза закрыты,
дыхание тяжелое.
Паско выскочил в холл, поднял трубку и набрал номер.
—	«Скорую помощь», — сказал он. — Побыстрее.
—	Откуда мне было знать, — оправдывался Паско, — что в
пузырьке оставалось всего две таблетки? И потом, он вылакал
почти полбутылки виски.
—	С какой стати промывать человеку желудок только пото¬
му, что он выпил полбутылки! — возмущался Дэлзиел. — Гля¬
дишь, половина самых именитых жителей этого города будут
вынуждены каждый выходной заглатывать резиновые трубки.
Господи, да где же твое чутье? Эванс никак не тянет на роль
романтического самоубийцы. Ему скорее подходит типаж «най-
ди-их-и-прибей». Теперь у него на тебя зуб.
—	Надеюсь, они успели уехать достаточно далеко, — поже¬
лал Паско. — Похоже, они забрали все подчистую. Квартир¬
ная хозяйка Фелстеда говорит, он предупредил ее, что не вер¬
нется. Скорее всего они на его машине. Может, стоит послать
запрос?
Дэлзиел отрицательно покачал головой.
—	Это не наша забота, сержант. Если женщина убегает от
мужа, это ее дело. Нам придется вмешаться, если Артур пой¬
мает их. Я плохо представляю себе, чтобы он смог цивилизо¬
ванным образом вести трехсторонние переговоры.
Так же, как это было невозможно для тебя когда-то? —
подумал Паско. Невелика надежда! Да вы с Эвансом просто
199

родные братья, если как следует разглядеть вас под толстой
шкурой.
—	Гораздо важнее, то, что он сказал насчет встречи с Мэри
Конном, — продолжал Дэлзиел.
Паско попытался принять непринужденную позу, но ему это
не совсем удалось.
—	Ничего, — ответил он. — Вообще-то я не успел спросить.
Не представился случай.
Паско хотелось бы, чтобы его голос не звучал как у прови¬
нившегося школьника. Однако Дэлзиел почему-то удовлетво¬
рился этим ответом.
—	Успеется, — сказал он. — Нет ничего такого важного, что
не могло бы подождать. А коли все же и есть, то если ждать
слишком долго, оно теряет свою важность. А это одно и то же.
Ба, а времени-то уже сколько? Нам тут больше делать нечего.
Пошли!
Дэлзиел встал и- взял пальто, небрежно брошенное на стул.
— Ладно, парень. Помоги-ка мне, — сказал он Паско. — И
поторопись. Самый опасный момент в жизни полицейского —
это время между тем, когда он надевает пальто и выходит из
участка. Никогда не знаешь, кто может появиться в дверях.
И в эту самую минуту в дверях появился констебль Эдвардс.
Насквозь промокший.
— Где тебя носило? — напустился на него дежурный сер¬
жант.
— Гулял, — отрезал Эдвардс. Он был зол оттого, что промерз
до костей и больше часа провел в обществе Кэтти Гроген. —
Начальство еще не ушло?
Попасть в дом миссис Гроген оказалось не так-то просто. Та
благоразумно приняла к сведению многочисленные предупреж¬
дения домовладельцам — особенно пожилым и одиноким —
тщательно проверять документы всех посторонних, прежде чем
впустить их в дом.
Эдвардсу пришлось показать служебное удостоверение, две
карточки из библиотеки, квитанцию о зарплате и любительский
снимок — он в обществе своей невесты на пляже в Скарборо.
И все лишь для того, чтобы его впустили в дом. Решающим
200

аргументом оказалась фотография. Девушка, как заявила мис¬
сис Гроген, походила на се покойную сестру.
Однако, когда сомнения наконец были разрешены, дверь
отперта и цепочка снята, миссис Гроген воскликнула с не¬
годованием человека, которого заставили слишком долго
ждать:
—	Ну наконец-то вы явились! Долго же вы собирались.
—	Простите? — не понял Эдвардс.
—	Заходите. Здесь сквозит. Как говорится, прячьтесь мне
под юбки, если вас нс шокирует выражение. Если бы я писа¬
ла в мэрию только раз по поводу этой двери, так нет — не
меньше пятидесяти. Я говорила соседке, что вы должны прий¬
ти, но не ожидала, что вы так с этим затянете. Если дело
обстоит подобным образом, когда вы в чем-то сильно заин¬
тересованы, нс хотела бы я дожидаться вас, когда вам ничего
от человека не надо.
Небольшая гостиная, куда она привела Эдвардса, каза¬
лась еще меньше из-за коллекции сувениров, которыми бы¬
ли уставлены все полки и полочки. На большинстве суве¬
ниров красовались надписи, свидетельствующие о географии
безделушек: от «На память из Пиблса» до «Сувенир из Ильф-
ракомба».
Миссис Гроген очень трепетно относится к прошлому, ре¬
шил Эдвардс, прекрасно сознавая всю опасность каких-либо
расспросов хотя бы об одном из этих предметов. Даже к тому,
что его взгляд невольно задержался на них, она отнеслась на¬
стороженно.
Эдвардс посчитал, что легко отделался, выпив две чашки
чаю и прождав сорок минут, в течение которых хозяйка преда¬
валась воспоминаниям. Наконец ему представилась возмож¬
ность задать вопрос.
—	Миссис Гроген, — начал он, — вы говорили, что мы за¬
интересованы...
—	Нет, — ответила она. — Это вы так говорили.
—	Я? — удивился Эдвардс, уже наполовину готовый пове¬
рить во что угодно.
—	Да. Вот тут. Сейчас я покажу вам.
201

Миссис Грогсн порылась в кипе газет, лежащих под стулом,
и после недолгих поисков, с триумфом выудив из нее аккурат¬
но сложенный листок, передала его Эдвардсу.
Тот просмотрел его и обнаружил, что читает сообщение о
смерти Мэри Коннон.
Крючковатый, изуродованный артритом палец миссис Гро-
ген оказался перед самыми глазами констебля. Превосходно
отполированный и вычищенный ноготь остановился в конце
сообщения.
«Полиция заинтересована в том, чтобы побеседовать с теми,
кто проходил или проезжал по Боундери-Драйв между семью
и девятью часами данного вечера».
—	Значит, — начал Эдвардс, но затем, улыбнувшись, оборвал
себя. — Извините, что мы так долго добирались до вас, но у
нас все не хватало времени. Насколько я понимаю, вы в тот
вечер выходили на улицу?
—	Да. Я всегда выхожу гулять по вечерам. По субботам я
езжу к своему племяннику на чай и если погода позволяет, то
схожу с автобуса на Гленфейр-роуд и иду пешком по Драйв. На
этом я экономлю три пенса. Племянник считает, что я еду авто¬
бусом прямо до дому, но это не всегда так. Если он узнает, то
станет беспокоиться. Надеюсь, об этом не обязательно упоми¬
нать на суде?
—	Мы постараемся умолчать об этом, — заверил ее Эдвардс.
—	Ну ладно. Я сошла как раз напротив дома этой несчаст¬
ной женщины и взглянула на него. Я всегда разглядываю дома,
когда прохожу мимо. Это так интересно. И вдруг я заметила
мужчину.
—	Мужчину?
—	Да, я видела его очень хорошо. Мужчину.
—	Мистера Коннона?
—	Нет, не его. Я видела его фотографию в газете. Это был
не он. Кто-то другой.
—	Эванс, — предположил Дэлзиел, когда Эдвардс добрался
до этого места в своем повествовании.
— Может быть, — мрачно согласился Паско.
— Эванс? — удивился Эдвардс.
202

—	Да, Артур Эванс. Он был там в тот вечер. Я беседовал с
ним на эту тему.
—	Понятно... — разочарованно протянул Эдвардс. — Я и не
знал... Надеюсь, сэр, вы спросили его, что он делал на дереве?
—	На дереве? На каком дереве? — оживился Паско.
—	Нет, мы не спрашивали его об этом, констебль, — ото¬
звался Дэлзиел. — Продолжайте.
Эдвардс, торопясь, закончил свой рассказ. Миссис Гро-
ген видела мужчину, который лез на платан перед домом Кон¬
нона. Она уверяла, что, несмотря на темноту и расстояние,
видела его совершенно отчетливо и, подведя Эдвардса к
собственному окну, продемонстрировала свое отличное зре¬
ние.
—	И что вы предприняли? — спросил Эдвардс старую даму.
—	А что я должна была предпринять? Я всегда разглядываю
дома, когда прохожу мимо, и часто вижу куда более странные
вещи. Но ведь это не мое дело, не так ли? До тех пор пока я
не прочитала в газете об убийстве, я и не вспоминала об этом.
Но вы же сами написали, что заинтересованы в беседе со мной,
и я стала ждать. Я даже два вечера не ходила гулять.
—	Очень жаль, — сокрушенно сказал Эдвардс. — В следую¬
щий раз вы сами загляните в участок и поторопите нас. Спра¬
шивайте мистера Дэлзиела.
Правда, в своем докладе начальству констебль не стал упо¬
минать об этой фразе.
—	Ну и что скажете теперь о моем постороннем? — ликуя в
душе, спросил Паско.
—	Это зависит от того, кто он, — задумчиво ответил Дэл¬
зиел. — И существует ли вообще. Ну а теперь уже поздно. И
темно. Сержант, завтра утром первым делом разомни свои
мускулы во владении Коннонов и проверь, умеешь ли ты ла¬
зать по деревьям. А я навещу нашего больного, поговорю со
своим старым корешем Артуром. Но будь осторожен. Слы¬
шишь, какой ветер.
А в нескольких милях от участка Энтони слушал, как ветви
платана трутся друг о друга и, раскачиваемые ветром, зловеще
стучат в замерзшее стекло ванной комнаты. Он положил зуб¬
203

ную щетку и выполоскал рот. Затем осторожно босиком про¬
шел через лестничную площадку к спальне Дженни.
Дверь тихонько скрипнула, когда Энтони открывал се, и он
замер на пороге.
— Дженни, — прошептал юноша.
Сначала ни звука в ответ. Потом шорох со стороны крова¬
ти. Энтони видел лишь плохо различимое белое пятно, когда
она села.
— Заходи, — сказала Дженни.
Они выглядят счастливой парочкой, подумал Паско. Даже
под этим углом зрения.
«Этот угол» составлял почти девяносто градусов. Паско по¬
кинул сравнительно безопасную верхнюю площадку стремян¬
ки и теперь карабкался по раскачивающемуся суку платана.
Внизу, взявшись за руки и с живейшим интересом наблю¬
дая за сержантом, стояли Дженни и Энтони.
Если смотреть снизу вверх, то казалось, что высота совсем
пустячная. Но взгляд сверху развеивал эту иллюзию, и поэто¬
му Паско переключил свое внимание на то, чем ему предстоя¬
ло заняться.
Если на этом дереве в ночь убийства Мэри Коннон находил¬
ся мужчина — а обсуждение данного вопроса с Кэтти Гроген
сегодня утром убедило его, что с органами чувств у той все в
полном порядке, хотя ее интерпретация печатного слова и ока¬
залась по наивности слишком буквальной, — то он мог забрать¬
ся сюда с одной из трех возможных целей.
Если только он не наблюдал за птицами, добавил про себя
сержант. Шутка. Вряд ли он пытался разглядеть что-то в каком-
либо из окон. В таком случае его ожидало разочарование. Толь¬
ко вывернув шею, можно кое-что увидеть в окно спальни. Но
слишком мало, чтобы стоило так стараться. А может, он хотел
перебраться через ограду в сад позади дома? Это совсем не
трудно. Ой! Чуть сам случайно это не проделал! А может, он
пытался залезть в одно из окон дома, до которого можно дотя¬
нуться с дерева? Ванная. Замерзшее стекло. Не слишком годит¬
204

ся для эротомана, обожающего детали. Даже если занавески не
задернуты, видны только расплывчатые очертания — одно рас¬
стройство!
Поэтому, решил Паско, если его целью было окно, он дол¬
жен был попытаться залезть в него.
Не оставалось никакой надежды, что после двух с полови¬
ной зимних недель на дереве сохранится хоть какой-нибудь
след. Если только этот верхолаз не носил кованых ботинок.
Тем не менее Паско тщательно изучил ветки, и, как всегда в
подобных случаях, результатом оказалось одно лишь разоча¬
рование.
Потом сержант выбрал самый безопасный путь к окну и
стал осторожно пробираться по намеченным сучьям. Резкий
порыв ветра качнул дерево, и Паско, как отважный матрос на
вантах, уцепился за сучья, вспомнив шутливое напутствие
Дэлзиела «быть осторожным».
Что уж совершенно точно, так это то, что Толстый Дэлзиел
сюда не залезал. И никто другой с такой же комплекцией. По¬
жалуй, мой вес для этого случая близок к предельному. Или
даже достиг его.
Он уже подобрался к окну настолько близко, насколько
мог, не рискуя свалиться. Ничего интересного здесь не ока¬
залось. Да Паско и не ожидал этого. Как только полиция
появилась в доме, она в первую очередь проверила все окна
и двери на предмет взлома. Ничего не обнаружили. И сейчас
было то же самое.
Опять поднялся ветер, и Паско попытался сохранить разум¬
ный баланс между безопасностью и чувством собственного до¬
стоинства, памятуя о наблюдателях внизу. И кое-где еще. Он
заметил, как шевельнулись занавески в соседних домах.
Пора убираться, решил сержант, и начал двигаться в обрат¬
ном направлении, не отрывая глаз от стены дома, чтобы не
смотреть вниз. Вдруг он замер, глядя в одну точку. Вначале он
решил, что ему это лишь померещилось. Паско дважды морг¬
нул. Но оно не исчезло.
Прямо под подоконником, на вертикальном кирпиче, вид¬
нелось что-то похожее на отпечаток ноги. Даже не ботинка, а
205

только его носка. Да, это так. Как будто кто-то отчаянно ис¬
кал точку опоры, пусть даже такую ненадежную, как вертикаль¬
ная стена.
Забыв о ветре и высоте, Паско, словно гимнаст, соскочил на
землю.
Ветер разметал волосы Дженни, они упали ей на лицо, и как
она ни старалась, ей не удавалось с ними справиться. До чего
же она хороша!
— Нашли что-нибудь, сержант? — прокричала девушка
сквозь вой ветра.
— Помогите мне с лестницей, — ответил тот, обращаясь к
Энтони. — Поставим ее вот сюда.
Вместе они придвинули лестницу прямо к стене. Земля здесь
оказалась мягкой, и ножки лестницы начали проваливаться, как
только сержант ступил на нее.
— Придерживайте, — проворчал Паско и быстро взобрался
наверх.
Подоконник ванной находился не так уж высоко над его го¬
ловой. Он привстал на цыпочки, вглядываясь в пятно на стене.
— Осторожно! — крикнул Энтони, и лестница резко пошла
вбок.
Однако Паско улыбался, когда его подняли с газона.
Это действительно был отпечаток, оставленный скорее все¬
го спортивной обувью с резиновой подошвой — теннисной
туфлей или баскетбольной бутсой.
— Вы не ушиблись? — озабоченно спросила Дженни.
— Похоже, он немного не в себе, — вмешался Энтони. —
Тут земля, как трясина, вот одна из ножек и провалилась.
— Со мной все в порядке, — беззаботно ответил Паско. —
Подайте мне моего начальника.
Дженни и Энтони с сомнением переглянулись.
— Идемте в дом и выпейте с нами чаю, — предложила де¬
вушка. — Или папиного виски.
Дженни взяла сержанта за руку и повела в дом, чему он ни¬
сколько не воспротивился.
— Привет, — сказал Коннон, разглядывая перепачканный
землей костюм Паско. — Упали?
206

— Не стоит беспокоиться, сэр, — отозвался тот. — Немного
потрепало ветром и все. Разрешите позвонить?
— Конечно. Нашли что-нибудь?
— Очень может быть, — загадочно ответил Паско, но потом,
заметив вопросительный взгляд Дженни, смилостивился. — По¬
хоже, там остался отпечаток ноги.
— На подоконнике?
— На стене.
—	Полнейший абсурд, — сказал Коннон. — Вряд ли кто смог
бы залезть туда. И потом, окно ведь было закрыто.
Паско не ответил и пошел к телефону. Дженни с беспо¬
койством посмотрела на отца. Сегодня он был бледнее обыч¬
ного.
—	Как мне хочется, чтобы они не напоминали обо всем
этом, хотя бы до окончания Рождества, — прошептала она
Энтони.
Тот погладил ее по плечу и вышел вслед за Паско в холл.
Сержант только что положил трубку.
—	Его нет, — сказал он скорее самому себе, чем Энтони. —
Позвонит сюда, когда вернется.
—	Сержант, — начал Энтони. — Извините, если я снова вы¬
ступаю в роли сыщика-любителя, но кое-что не дает мне покоя
уже несколько дней. Это может оказаться — а может и нет —
интересным для вас.
—	Давайте выкладывайте, — ответил Паско. — Каждая ме¬
лочь может быть полезной. Пойдемте в другую комнату?
—	Лучше не надо. Мне будет проще объяснить, если мы
выйдем на улицу.
Минуту спустя Энтони вернулся в гостиную.
—	Он ушел? — поинтересовалась Дженни, сидевшая на руч¬
ке отцовского кресла.
—	Нет. Он снова в саду. Однако он отослал меня обратно
выяснить у тебя кое-что. Ты знаешь девушку по имени Шейла
Леннокс?
-Да.
—	Сержант хочет знать, не известно ли тебе, где она рабо¬
тает?
207

Полчаса спустя все трое все еще сидели в гостиной.
—	Надеюсь, ои собирается оплатить свои телефонные раз¬
говоры, — заметила Дженни.
—	Разве увидеть за работой подручного великого детектива
не стоит расходов на телефон? — возразил Энтони.
Коннон сидел, прижав руку к виску.
— Папа, у тебя снова болит голова? — спросила Дженни.
— Нет. Не сильно. Совсем чуть-чуть. Это пройдет.
— О, как мне хочется... — Но звонок во входную дверь пре¬
рвал пожелание Дженни.
Энтони поднялся, однако было слышно, что дверь открыли
еще до того, как он вышел из комнаты.
— Как дела, сержант? — раздался знакомый бас.
— О Господи, — прошептала Дженни. — Толстый Дэлзиел
пожаловал.
— Ну вот, теперь вся шайка в сборе, — в тон ей отозвался
Энтони.
В столовой Паско быстро и убежденно говорил что-то Дэл-
зиелу, который внимательно его слушал.
— Ладно, — сказал старший следователь. — Согласен. Давай
спросим его прямо сейчас? Где он работает?
— Он сегодня отдыхает. Ведь канун Рождества. В предпразд¬
ничный день закончил работу раньше. Поэтому я и просил,
чтобы вы приехали сюда.
— Да, так проще. Пошли.
Паско застыл в нерешительности. Он вдруг вспомнил о том,
чему его учили в полицейской школе.
— Может, вызовем небольшое подкрепление? На всякий
случай.
Дэлзиел презрительно рассмеялся.
— Для такого здоровенного парня, как ты? Не говоря уже
обо мне — грозе семи графств. Да ты шутишь. Тем более что
все это еще может оказаться ерундой. Сначала спросим.
Дженни слышала, как за ними закрылась входная дверь.
— Должна заметить, что это ужасно вежливо, — сердито
сказала она. — Приходят без спроса и уходят не попрощав¬
шись.
208

— Может быть, они недалеко, — сказал Энтони, выгля¬
дывая из-за занавески. — Точно. Они всего лишь перешли
ул и ну.
— Куда это? — заинтересовалась Дженни, вскакивая и бро¬
саясь к окну.
Коннон тоже поднялся и медленно последовал за ней.
В доме через дорогу Дэлзиел с силой давил на кнопку звон¬
ка большим пальцем.
—	Кто-то знает, что мы здесь, — коротко заметил он. — Или
у них сильный сквозняк за занавесками.
Дверь отворилась.
—	Доброе утро, мадам, — с преувеличенной учтивостью про¬
изнес Дэлзиел, обращаясь к стоящей на пороге и протирающей
заспанные глаза женщине. — Мы из полиции. Можно погово¬
рить с вашим сыном?
Мэйси Куртис открыла рот, чтобы что-то сказать. В это вре¬
мя в другом конце дома хлопнула входная дверь.
—	Сержант, — приказал Дэлзиел. — За дом.
Однако Паско уже исчез.
Стэнли Куртис был молод, хорошо тренирован и взял отлич¬
ный старт. Когда Паско обогнул дом, тот уже бежал через сад
Ферни и преодолел следующее препятствие, как хорошо под¬
готовленный бегун в беге с барьерами. Паско даже не сделал
попытки преследовать его, зато моментально сориентировался.
Если заборы между палисадниками на Боундери-Драйв выгля¬
дели одинаково низкими, то решетки и ограды садов позади
домов были значительно выше.
Паско принял это во внимание и снова, не говоря ни
слова, побежал мимо Дэлзиела. Конноны видели, как Паско
впрыгнул в свою машину и рванул с места. Проехав вдоль ули¬
цы двести ярдов, он так же резко остановил машину.
Стэнли Куртис, хватая воздух широко открытым ртом, вы¬
скочил из чьей-то калитки. Увидев машину, он остановился,
как бы собираясь развернуться и бежать. Паско наклонился и
открыл дверцу со стороны пассажирского места.
—	Давай сюда, Стэн, — пригласил он. — Не та погода, что¬
бы бегать по улице без куртки.
209

Юноша, по-прежнему тяжело дыша, сошел с тротуара и за¬
брался в машину.
— Давай прихватим старшего следователя Дэлзисла, —
предложил Паско, разворачивая машину и заезжая при этом
на тротуар. — А потом отправимся в какое-нибудь спокойное
место и поговорим. Ведь ты уже созрел для этого?
Глава 8
— Я не убивал ее, — заявил Стэнли.
— Значит, говоришь, не убивал? — покачал головой
Паско.
Все трое сидели в участке, в кабинете Дэлзиела. Миссис
Куртис с трудом удалось выпроводить. Она впала в легкую ис¬
терику, и понадобилось вмешательство сына, чтобы отправить
ее домой. Тот говорил с матерью ласково, но твердо, что, по¬
хоже, удивило миссис Куртис, и она ушла без дальнейших
протестов.
Паско тоже удивился зрелому поведению юноши. Как будто
отчаянное усилие, предпринятое им при попытке бегства, ис¬
требило в нем некое трусливое начало. По крайней мере на
какое-то время.
— Начнем с того, — твердо повторил Стэнли, — что я не
убивал ее.
— Надеюсь, что мы этим же и закончим, — сказал Паско.
Дэлзиел сидел чуть позади, очевидно довольный тем, что
может предоставить ведение допроса сержанту.
— Я думал, что вы придете раньше, — продолжил Стэнли.
— Похоже, все ждали нас раньше. А ты почему?
— Ну, в основном из-за клуба. Я видел, что вы разговарива¬
ли с тамошней публикой. Я ведь кое о чем рассказывал своим
приятелям. Так, хвастался. Сами понимаете.
— Что подглядывал за миссис Коннон?
— Вот именно. Я боялся, что кто-нибудь проговорится. На¬
пример Шейла. Вы же ухаживали за ней. Джо чуть не свихнул¬
ся из-за этого.
Паско кивнул.
210

—	Да, она и сказала. Но только когда я спросил об этом. И
только сегодня. Мне раньше удалось кое-что подслушать, но
тогда это ни о чем не говорило. Куришь?
Куртис покачал головой.
—	Когда я тренируюсь, то нет. — Внезапно его лицо по¬
мрачнело. — Если я еще тренируюсь. Я имею в виду, что со
мной будет?
—	Все зависит от того, что ты натворил, — жестко отве¬
тил Дэлзиел. — Давай выкладывай и постарайся ничего не
упустить.
Паско чуть-чуть подмигнул Стэнли, как бы предлагая не об¬
ращать внимание на зловещий тон Дэлзиела.
—	Сначала, Стэнли, расскажи нам об этих письмах.
—	Значит, вы нашли их? Я надеялся, что не найдете.
—	Как видишь, нашли. Ведь ты приходил за ними еще раз?
—	Только собирался. Я страшно беспокоился. Но там тор¬
чал этот парень. Я чуть не умер со страху, когда увидел, как он
зашевелился. Но ведь он не заметил меня?
—	Нет. Но он сообразил, что для того, чтобы видеть его в
том месте, где он сидел, ты должен был находиться в саду.
Причем сообразил только сегодня.
—	А ведь сегодня канун Рождества, — пробормотал Стэнли.
Неожиданно его глаза наполнились слезами.
—	Ты лучше начни с самого начала, — пробасил Дэлзи¬
ел. — И не отвлекайся, хорошо? А то мы тут просидим до
самых святок.
—	Хорошо. Можно я все-таки закурю? Черт с ней, с трени¬
ровкой. Спасибо.
Он глубоко затянулся и начал говорить.
—	Все началось совершенно случайно. Просто как-то ве¬
чером я смотрел в окно своей спальни и увидел ее. Она раз¬
девалась, не задернув до конца занавески. Двигалась по ком¬
нате, и я то видел ее, то нет. Вроде представления. С тех пор
я был начеку. У меня есть старый телескоп — просто детская
игрушка, несколько лет провалявшаяся без дела, но с его по¬
мощью я смог все приблизить. Она часто раздевалась, не за¬
дергивая занавески, и я стал каждый раз ждать этого момен¬
211

та. Мне нравятся крупные женщины, — глядя на Дэлзиела, из¬
виняющимся тоном добавил Стэнли.
— Как и всем нам, парень. Однако мы нс звоним им с не¬
приличными намеками. Как насчет этого?
Стэнли затушил сигарету.
—	Да, вначале я позвонил. Я как раз подсматривал за ней.
Я не посмел ничего сказать, когда она подняла трубку. Потом
стал писать письма. Причем вовсе не собирался отправлять их.
Но она застряла у меня в голове. Знаете, когда иногда начина¬
ешь думать о женщинах и все такое прочее... ну... и всегда пред¬
ставлялась только она. Наконец я послал первое письмо.
Ничего не случилось. Я послал второе. И после этого она ста¬
ла показываться у окна намного чаще. Как будто знала, что на
нее смотрят, и устраивала настоящий стриптиз. Я снова напи¬
сал. А когда мистера Коннона не было дома, то звонил. Конеч¬
но, глупо, но меня поощряли. Я хочу сказать, что не стал бы
этого делать, если бы она перепугалась. Я не стал бы пугать ее,
поверьте. Но она смеялась в трубку и говорила, чтобы я про¬
должал, чтобы был смелее и еще что-нибудь сказал. Я даже
привык выдумывать для нее каждый раз что-нибудь новое.
— Ты звонил из телефонной будки напротив ее дома?
— Да. Тоже идиотизм. Но при виде ее дома все становилось
более ощутимым. Как-то вечером я зашел в кабинку, и теле¬
фон вдруг зазвонил. Я чуть не умер от неожиданности. Но он
продолжал звонить, и я снял трубку. Звонила она. «Привет,
Стэнли, — смеясь, сказала она. — Что ты приготовил для меня
сегодня?» Каким-то образом она узнала, что это я. Господи...
наверное, это было не так уж трудно. Я вел себя как дурак. Она
могла узнать мой голос. В первый раз я пытался изменить его,
но потом решил, что это ни к чему. А дальше все это переста¬
ло быть игрой.
Стэнли замолчал. Паско заерзал на стуле и спросил:
—	Что ты имеешь в виду?
—	Она начала мною помыкать. Стала заставлять бегать за
сигаретами. Или делать разные глупости — вроде того, чтобы
трижды обойти вокруг будки. Или просидеть целый час у своего
окна в пальто и папиной фетровой шляпе.
212

—	Но каким образом она смогла заставить тебя это делать? —
удивился Паско.
—	У нес оставались мои письма, понимаете? И она пригро¬
зила, что покажет их моим родителям, мистеру Коннону, по¬
лиции. Даже не знаю, кому только не грозилась показать их. В
конце концов я заявил, что не собираюсь больше играть в ее
игры. Что с меня довольно.
—	Как заявил? — полюбопытствовал Дэлзиел.
—	По телефону. Она заставляла меня регулярно звонить ей.
Мы, по сути дела, не встречались. Только случайно на улице;
тогда она просто улыбалась и здоровалась. Когда я взбунто¬
вался, она ответила, что ничего у меня не выйдет. Если я
не позвоню в течение пяти дней, то она покажет письма. Я
повесил трубку. Ее угроза показалась мне идиотской. Как она
могла показать письма, не выставив себя при этом в глу¬
пом виде? Поначалу я не особенно беспокоился. Но к суббо¬
те, когда истекали пять дней, начал слегка волноваться. А в
субботу, выпив после игры пару пинт, я придумал выход из
положения. Очень простой. Если я заберу свои письма, то все
будет в порядке. Тогда она не сможет ничего сделать. Совсем
ничего. Я знал, что она хранит письма в спальне, — сама часто
говорила об этом. Поэтому у меня появилась идея —
залезть в дом, забрать письма и смотаться так, чтобы ме¬
ня никто не заметил. Думал, посмеюсь потом. Позвоню ей
и спрошу, целы ли письма и тому подобное. Вот смеху-то
будет!
— Ну и как, — спросил Паско, — посмеялся?
— Черта с два! — воскликнул Стэнли. — Вначале я чуть не
угробился. Влез на дерево, а с него через окно — в ванную.
Шуму наделал — мертвого разбудить можно, но я знал, что
внизу на всю катушку включен телевизор. Понимаете, я не мог
особенно тянуть, потому что собирался пробраться в спальню.
Можно еще сигарету?
Паско протянул ему еще одну и дал прикурить. Стэнли на¬
хмурился, стараясь собраться с мыслями. У него было худое,
удлиненное умное лицо, только начавшее приобретать муже¬
ственность. Но на нем все еще сохранились детская мягкость
213

и следы прыщей, которыми юность часто метит человеческие
лица.
Он как раз на переломе, подумал Паско. Восемнадцать лет —
еще не мужчина и уже не мальчик. Она его поймала на самом
переломе.
—	Продолжай, Стэнли.
—	Казалось, я просидел в ванной сто лет. Наконец я поду¬
мал: «Ну и дурак же я; если кому-то вздумается подняться
сюда, то скорее всего он направится именно в ванную». И я
вышел. Внизу вовсю орал телевизор. Я без особого труда оты¬
скал дверь спальни. Она оказалась не запертой, и я вошел. И
чуть не умер от страха! Я услышал звук, похожий на стон.
Потом на кровати кто-то зашевелился. Было темно, и поэто¬
му я не сразу заметил на ней человека. Потом он вроде бы
приподнялся.
— Ты знаешь, кто это был? — спросил Паско.
— Думаю, мистер Коннон. Я почти уверен, хотя и не стал
его разглядывать. Просто убежал. Я так испугался, что бросил¬
ся не в ванную, а вниз по лестнице. Там стоял шум...
— Что за шум? — перебил Дэлзиел.
— Голоса. И еще — смех. И музыка. Не знаю, может, это
был телевизор. У меня не было времени разобраться. Я рва¬
нул по лестнице. Уже на полпути вниз дверь из гостиной от¬
ворилась, и появилась миссис Коннон. Она увидела меня и
вскрикнула.
— Она тебя узнала? Как ты думаешь?
Стэнли выглядел сконфуженным.
— Нет... она не могла. Я надел на голову эту штуку... чулок...
как в кино...
— О Господи! — простонал Дэлзиел.
—	Она просто стояла. Только раз вскрикнула. Потом этот
мужчина...
—	Какой?
—	Который находился с ней в гостиной.
—	Ты его видел? Он тебе знаком?
—	Не знаю. Я толком не разглядел его. Он сказал что-то
вроде: «В чем дело?» Я не видел его полностью, потому что
214

он стоял за ней. Не мог же я ждать, чтобы он подошел ко
мне поближе. Я взял и швырнул мой... ну... просто кое-чем
в нее. Не для того, чтобы ударить, а просто со страху. Она
отшатнулась и, должно быть, налетела на мужчину, а я про¬
скочил мимо них к входной двери. Даже не помню, как от¬
крыл ее.
— И что потом?
— К счастью, на улице никого не оказалось. Уже в во¬
ротах я сорвал с головы чулок и побежал к главной магист¬
рали. Потом немного побродил. Выпил. Я был до смерти
напуган и не знал, что делать. Домой вернулся примерно че¬
рез час. Мне хотелось знать, что происходит. Но вокруг все
было тихо. Я долго смотрел из своего окна. А около одиннад¬
цати к дому мистера Коннона прибыла полиция. Я не пони¬
мал, почему они так тянули. Я ведь считал, что они приехали
из-за меня. А о миссис Коннон я узнал только на следующее
утро.
— Почему ты не пришел к нам и не рассказал обо всем?
Стэнли поморщился, словно глупее вопроса не придумать.
— Я боялся. Был так напуган, что заболел. Почти целую не¬
делю не выходил на работу. Я надеялся, что все успокоится,
утрясется само собой. Да не тут-то было. — Стэнли понурил¬
ся, сгорбившись.
Паско наклонился к нему и с сочувствием спросил:
—	И еще, Стэнли, чем ты швырнул в миссис Коннон?
Стэнли выпрямился и посмотрел с тревогой и беспокойст¬
вом на Паско.
—	Так, чем-то, — сказал он, — что подвернулось под руку.
Не помню...
—	Ты это принес с собой? Что-то, что принадлежало тебе?
Стэнли упрямо насупился. Дэлзиел встал и быстро подошел
к нему сзади. Его руки, как пара огромных тисков, легли на
плечи юноши.
—	Послушай, парень, — прошипел он ему прямо в ухо. —
Когда сержант Паско задает вопросы, на них следует давать
ответы. И он, черт возьми, их получит, не так ли?
Стэнли вывернулся и закричал:
215

—	Что это значит? Ну ладно. Это был пистолет. Не настоя¬
щий, а пневматический. Обыкновенная старая рухлядь. Я не
пользовался им много лет. Да и мне он достался уже не новым.
Я взял его, чтобы... сам не знаю зачем. Все равно им нельзя
было пользоваться. Он не действовал.
—	А как мы сможем это проверить? — спросил Паско. — Где
он сейчас?
—	Не знаю. Он остался там. Я ведь не возвращался, чтобы
попросить его обратно.
Стэнли снова пал духом. Паско встал и направился к две¬
рям.
— Извините, сэр. Я на минутку.
— Давай, — отозвался Дэлзиел, мрачно поглядывая на Стэн¬
ли. — Да, парень, попал ты в переплет, — продолжал старший
следователь. — Даже если ты говоришь правду, положение у
тебя сложное. Сам знаешь. Но если это все вранье, твои дела
совсем плохи. Подумай. Хорошенько подумай, не забыл ли ты
о чем-нибудь рассказать нам?
Когда Паско вернулся, они все еще сидели в молчании. Сер¬
жант принес коробку.
— Стэнли, — сказал он, — открой коробку.
Тот протянул руку, снял крышку и, взглянув внутрь, застыл.
— Это твое? — спросил Паско.
Стэнли внимательно присмотрелся и кивнул:
— Да. Мое. Но посмотрите сами — он старый и ржавый. Им
нельзя никого даже ранить.
Паско сунул руку в коробку и извлек оттуда пистолет.
— Ты прав, — сказал он. — Навряд ли.
Сержант посмотрел на Дэлзиела и вопросительно поднял
брови.
Тот покачал головой.
Паско снова подошел к дверям.
—	Констебль, — сказал он полицейскому в форме, — от¬
ведите мистера Куртиса в комнату для посетителей. Там сей¬
час его родители. Он может поговорить с ними, но вы будьте
все время там. И не спускайте с него глаз. Он прекрасный
бегун.
216

Сержант ободряюще улыбнулся Стэнли, и тот выдавил сла¬
бую ответную улыбку.
—	Ты отлично справился, сержант, — заметил Дэлзиел.
—	Благодарю вас, сэр.
—	Ну а теперь, надеюсь, ты откроешь тайну, где ты прятал
эту штуку?
Он махнул пятерней в сторону пистолета. Паско взял его и
заглянул в ствол. Как и говорил Стэнли, пистолет был старым
и ржавым, но все еще выглядел достаточно внушительным ору¬
жием. Дсвятидюймовый стальной ствол угрожающе уставился
на Дэлзиела.
—	Я не прятал. Хотя его и в самом деле запрятали. Выбро¬
сили в пруд на Выгоне. Только вчера вытащили оттуда, когда
искали Микки Эннена. Я наткнулся на него в списке.
—	Но надеюсь, ты не сразу связал его с делом Коннона?
—	Конечно нет, сэр. Я бы сообщил вам об этом. Но если бы
мы о нем знали, то у нас оказалась бы очевидная связь. Я имею
в виду с креслом.
—	С креслом?
—	В котором ее убили. Помните список того, что в нем об¬
наружили. Всякая ерунда — монеты и тому подобное. Все это
барахло сейчас у Коннона.
—	Я видел его. Постой-ка... Ну конечно же там была
пулька.
—	Точно, пулька от пневматического пистолета.
—	Но что нам это даст, сержант? Не думаешь ли ты, что ей
проломили голову стволом этой штуковины? Каким образом
можно это сделать?
—	Сейчас покажу, — ответил Паско. Он повернул пистолет
так, чтобы стало видно им обоим. Потом нажал на спуск.
Из ствола выскочил шестидюймовый стальной цилиндр, уве¬
личив длину ствола почти до фута.
—	Теперь мы зарядим его, — сказал Паско и, уперев в сте¬
ну, загнал внутренний цилиндр обратно в ствол. — Потом вы¬
стрелим еще раз.
На этот раз он прижал пистолет к оконной раме.
—	Черт побери, — выругался сержант, схватившись за кисть.
217

В деревянной раме образовалась вмятина глубиной около
полудюйма.
—	Между прочим, это государственное имущество, — заме¬
тил Дэлзиел. — Кроме того, ты усложнил работу экспертам.
Паско положил пистолет в коробку.
—	Я уже пообещал им прислать его.
— Мерзкое изобретение, — скривился Дэлзиел.
— Старомодная штука. Не знаю, делают ли их сейчас. Я уже
несколько лет не держал в руках пневматический пистолет. Что
дальше, сэр?
Дэлзиел почесал пупок.
— Думаю, нам стоит еще разок поговорить с Конноном.
— Вы верите Куртису?
— Да, — ответил Дэлзиел. И неожиданно добавил: — И не¬
много сочувствую ему. В таком возрасте все мысли сводятся к
сексу. Я видел, как он крутился возле Гвен Эванс в клубе. Нра¬
вятся ему роскошные женщины, и все тут. Думаю, что все мы
в его возрасте могли попытаться использовать телефон не со¬
всем для приличных целей. Если бы Мэри Коннон отругала
его, пожаловалась мужу, стала поплотнее задергивать занавес¬
ки, всей этой истории пришел бы конец. Но Мэри была не
такой. Она всегда любила помыкать людьми.
— А кто тот, другой мужчина? Любовник?
— Откуда мне знать? Однако не ты один занимался сегодня
расследованием. Ты ведь помнишь, что я разговаривал с Эван¬
сом?
Его явно задело, что я до сих пор этим не поинтересовался,
подумал Паско.
— И что он сказал?
— Что встречался с Мэри Коннон по ее приглашению. Та
хотела обсудить отношения между своим мужем и его женой,
из-за которых, как она сказала, очень страдала.
Паско в изумлении покачал головой.
— Ну и баба. Я начинаю радоваться, что мне не довелось с
ней познакомиться.
— Теперь у тебя совсем нет шансов. Наша забота — жи¬
вые. Мой человек присматривает за домом Эванса, так что тот
218

далеко не уйдет. Но прежде всего мистер Коннон должен от¬
ветить нам на несколько вопросов. Будем надеяться, что он
пойдет нам навстречу, а то мы так и не попадем в гости к
Жако.
Когда они появились у Коннона, все трое смотрели телеви¬
зор. Шла предпраздничная передача и показывали отрывки из
старых немых комедий. Энтони убрал звук, чтобы не слышать
тошнотворно навязчивых американских комментариев. Тиши¬
ну нарушал только их с Дженни смех.
Дженни с удовольствием отметила, что даже отец время от
времени улыбался.
Звонок в дверь оказался совсем некстати, а уж появившиеся
вслед за ним посетители тем более.
—	Нам бы хотелось поговорить с вами с глазу на глаз, мис¬
тер Коннон, — вкрадчиво сказал Дэлзиел. — Оставим молодежь
с их телевизором.
Услыхав елейный тон Дэлзиела, Дженни округлила глаза.
Паско рассмеялся, когда на экране из полицейского фурго¬
на Кейстоуна вывалилось еще с полдюжины священников.
—	Пойдемте в столовую, — пригласил Коннон.
Он и Паско уселись друг против друга за обеденным столом.
Дэлзиел, загораживая свет, встал в оконном проеме.
—	Господин старший следователь... — начал Коннон.
—	Да?
—	Стэн Куртис... Мы видели, что произошло утром. Какое
отношение он имеет к смерти моей жены?
—	А он должен иметь?
—	Не могу себе этого даже представить. Где он?
—	В данный момент в участке, сэр. Оказывает содействие в
расследовании.
—	Каким образом?
—	Он признался, что проник в ваш дом в тот самый вечер,
когда была убита ваша жена. Более серьезные обвинения про¬
тив него пока предположительны и находятся в стадии рассмот¬
рения.
219

Старый мерзавец, подумал Паско, врет и не краснеет!
—	Нет! — воскликнул Коннон. — Нет, только не Стэнли.
Так это он забрался к нам?
В его голосе прозвучало неподдельное изумление.
—	Совершенно верно. А почему бы и нет?
— Я не думал...
Коннон прикусил язык.
— Не думали о чем? Ну хорошо, об этом позже.
Коннон потирал висок. Внезапно Дэлзиел обошел вокруг
стола, сел рядом с ним и заговорил тихо и настойчиво:
— Давай, Конни. Расскажи, как было дело. Облегчи себе
душу. Все это просто обязано раскрыться. Обязано. Осталось
лишь несколько неясных мест.
Коннон сидел молча. Он и в самом деле выглядел больным.
— Господи! — взорвался Дэлзиел. — Ты нам нс веришь? Мы
не знаем всего, но того, что -знаем, — достаточно. Нам нужно
немногое. Например, почему ты вытер подоконник в ванной?
И зачем выбросил пистолет в пруд на Выгоне? Что они дела¬
ли, когда ты спустился вниз? На что у них хватило наглости?
Занимались любовью?
Ах ты, мать твою, подумал Паско. Опять он за свое. Ведь он
же, как и я, читал отчет патологоанатома.
— Расскажите, мистер Коннон, — сказал он вслух. — Всем
станет легче, когда это выплывет наружу. Вам. И Дженни. Кто
был внизу? Артур Эванс?
Коннон сидел, уставившись в пустоту. Зазвонил телефон.
Дверь открылась, и вошла Дженни.
— Это вас, — сказала она Паско. — Папа, как ты себя чув¬
ствуешь? Что здесь вообще происходит?
Паско вышел к телефону.
Звонил дежурный сержант из участка.
— Пит? Это Алан. Извини, что отрываю тебя от дела, но ты
просил, чтобы тебе сообщали немедленно обо всех новостях.
Может, это и не так важно, но парень по имени Джонсон толь¬
ко что звонил тебе. Хозяин забегаловки «Голубой колоколь¬
чик». Он сказал, что ты спрашивал, была ли у них Гвен Эванс
после шести вечера в ту субботу. Никто из его людей не при¬
220

помнил, а потом это вылетело у него из головы, пока они не
начали судачить о том, что она бросила мужа. Эта новость до¬
шла и туда. Тогда он сказал, что ты интересовался ею, и одна
женщина, которая работает только по выходным, сказала, что
Гвен совершенно точно была у них в тот вечер и просидела не
меньше часа. Она дважды ее обслуживала и очень хорошо это
запомнила, потому что на другой день заболела и два следую¬
щих выходных не работала.
— Л что она сейчас там делает? Ведь сегодня не выходной.
— Ты что, забыл? Сегодня канун Рождества. Там полно на¬
роду. Все пивные переполнены. Счастливого Рождества!
Значит, Гвен была в «Голубом колокольчике» в тот самый
вечер, как и говорила вначале, а не занималась любовью, как
призналась потом. Позже, когда Дэлзиел должен был пой¬
ти в...
Паско поспешил в столовую. Разговаривая по телефону, он
слышал шум, доносившийся оттуда. Теперь все стихло, и сер¬
жант застал такую немую сцену — Дженни с пылающим лицом
стояла, положив руки на плечи отцу; Коннон невидящим взгля¬
дом уставился на вазу, красующуюся в центре стола; Энтони с
озабоченным видом застыл чуть позади них, а Дэлзиел вино¬
вато разводил руками в позе проштрафившегося футболиста:
«Ну что я мог поделать?» Паско стало ясно, что здесь произо¬
шла короткая схватка.
И совсем не обязательно быть детективом, чтобы догадать¬
ся о деталях. Но Паско был детективом и слишком близко
подошел к истине, чтобы щадить чье-либо здоровье или чув¬
ства.
— Скажите, мистер Коннон, — резко спросил он. — Ска¬
жите, зачем мистер Фелстед встречался в тот вечер с вашей
женой?
Участники немой сцены остались на своих местах. Измени¬
лось лишь выражение их лиц.
Но Паско следил только за Конноном. На минуту тот застыл
отрешенно, словно в отчаянии. Потом медленно оттаял. Жизнь
вернулась к нему, и нечто очень похожее на облегчение появи¬
лось в глазах.
221

Он глубоко вздохнул и посмотрел на Дженни и Энтони.
—	Можно им остаться?
—	Если вы так хотите, — ответил Дэлзиел.
—	Да. Так будет лучше. Я постараюсь покороче.
—	Ни к чему слишком спешить, мистер Коннон, — сказал
Паско.
Тот улыбнулся.
—	Если вы решили вырвать зуб, сержант, то ведь сразу по¬
бежите к стоматологу? Ну так вот. Произошло следующее. Все,
что я вам рассказал о том, как пришел домой и потерял созна¬
ние, совершеннейшая правда. Только очнулся я значительно
раньше. Думаю, вскоре после восьми. Вышел на лестничную
площадку. Я так плохо себя чувствовал, что не сразу сообразил,
что внизу что-то не так, просто не обратил внимание. Я вошел
в ванную и умылся холодной водой. Меня это немного взбод¬
рило. Окно в ванной оказалось распахнуто, и от свежего воз¬
духа в голове у меня прояснилось. Я спустился вниз.
— Сколько времени это заняло? — спросил Дэлзиел.
Дженни с неприязнью посмотрела на него.
— Минут пять. Может, чуть больше. Не знаю. В общем, я
спустился и открыл дверь в гостиную. Телевизор все еще рабо¬
тал, и только его мерцание освещало комнату. -Мэри сидела в
кресле спиной ко мне. Перед нею стоял Маркус. Он держал в
руке пистолет. Я слышал, что Мэри смеялась, как будто про¬
исходило что-то забавное. Вначале рука Маркуса с пистолетом
свисала вдоль туловища. Затем он поднял ее. Мэри протянула
руку и направила пистолет на себя. Я не очень отчетливо ви¬
дел, потому что мешало кресло.
— Как выглядел мистер Фелстед? — спросил Паско.
— Как выглядел?
— Ну... он находился в замешательстве... или в ярости? Или
тоже шутил?
— Он выглядел... раздраженным. Не разгневанным, а имен¬
но раздраженным.
— И что потом?
— Раздался какой-то щелчок и странный треск. Маркус от¬
ступил назад. Он произнес что-то вроде: «Господи, помилуй!»
222

и при этом смертельно побледнел. Потом поднял глаза и уви¬
дел меня. Я вошел в комнату и обошел кресло, чтобы посмот¬
реть на Мэри.
Коннон взглянул на Дженни, которая вцепилась в его руку.
—	У нее был проломлен лоб. Не так уж сильно, но я ви¬
дел, что она мертва. В ее руке все еще дымилась сигарета. Я
вынул ее из пальцев и положил в пепельницу. Потом Маркус
заговорил.
—	Это очень важно, — насторожился Паско. — Что он
сказал?
—	Точно не помню. Он был в ужасном состоянии. Как и я.
Но говорил, что не хотел ее смерти, что это. несчастный слу¬
чай. Умолял поверить ему и чуть не впал в истерику.
—	А вы, мистер Коннон?
—	Сначала я почувствовал какое-то оцепенение. Потом на¬
чала болеть голова, и мне стало совсем плохо. Однако Марку¬
су, кажется, было еще хуже, и это как-то мобилизовало меня.
Я вывел его из комнаты, дал выпить. Потом подошел к теле¬
фону, собираясь позвонить Макманусу или в полицию. Точно
не знал куда. Просто нужно было кому-то сообщить об этом.
—	И вы позвонили?
Коннон покачал головой.
—	Нет. Он остановил меня. Умолял вначале выслушать его.
Рассказал о себе и Гвен Эванс.
—	Вы не знали об этом раньше?
—	Даже не подозревал. Он держал все в глубокой тайне. Я
знал, что Артур очень ревновал ее, и догадывался, что у него
есть на то основания. Иногда мне даже казалось, что он подо¬
зревает меня.
Коннон коротко рассмеялся.
—	Я даже рассказал об этом Мэри. Ее это очень позабавило.
Паско взглянул на Дэлзиела, но тот едва заметно покачал
головой.
•— Но Артур никогда не подозревал Маркуса, — продолжал
Коннон. — Как, впрочем, и я. Однако если верить Маркусу,
Мэри каким-то образом догадалась. Каким — ни ему, ни мне
неизвестно.
223

Коннон озабоченно посмотрел на дочь.
—	Не думай плохо о своей матери, дорогая. Мне очень
жаль, что тебе приходится выслушивать все это, ио лучше
сейчас, чем потом.
Он взглянул на Дэлзиела и подчеркнуто четко добавил:
—	На суде.
—	Сэр, так как же можно квалифицировать действия мис¬
сис Коннон? — спросил Паско. — Как своего рода шантаж?
Паско старался не смотреть на Дженни.
— Если в буквальном или криминальном смысле, то нет, —
горячо возразил Коннон. — Поверьте мне. По словам Марку¬
са, она просто развлекалась, время от времени названивая Гвен.
Она словно каким-то нюхом чуяла, когда они бывали вместе.
И не упускала случая, болтая о том о сем, неизменно намек¬
нуть Гвен, что она все знает. При встречах она вела себя так
же. Многозначительно переглядывалась с Гвен за спиной Ар¬
тура и тому подобное. Больше ничего. Никаких угроз.
— Вы поверили тому, что рассказал мистер Фелстед?
Еще один быстрый взгляд на Дженни.
— Да, — выдавил из себя Коннон. — Я могу поверить в это.
Готов биться об заклад, что можешь, подумал Паско. Я, не
имея чести знать твою жену, и то могу поверить в это.
— Давайте вернемся к тому субботнему вечеру, — напомнил
Дэлзиел.
Коннон открыл пачку сигарет и начал прикуривать, потом,
заметив свою оплошность, вежливо предложил закурить ос¬
тальным.
Все отказались. Паско вспомнил, как вел себя в подобной
ситуации Стэнли Куртис.
— Маркус рассказывал, — начал Коннон, — что в пятницу
утром Мэри позвонила Гвен, чтобы сообщить, что собирает¬
ся встретиться с Артуром за ленчем. Она упомянула о встрече
как бы невзначай, но это прозвучало весьма многозначитель¬
но. Гвен ужасно забеспокоилась. Она говорила, что вечером
того же дня Артур держался очень странно. Я не знаю, встре¬
чался ли он с Мэри, или нет, а если и встречался, то сказала
ли она ему что-нибудь.
224

Паско и Дэлзиел снова обменялись взглядами. Сержант за¬
метил, что это не ускользнуло от внимания Энтони.
—	Однако на следующий вечер в субботу, когда Маркус при¬
шел к Гвен перед тем, как она отправилась в клуб, он застал ее
на грани нервного срыва. Незадолго до этого звонила Мэри и
спрашивала, не упоминал ли Артур об их встрече. Гвен начала
кричать на нее, но Мэри только смеялась в ответ. Слушала и
смеялась. Временами Мэри была способна на чудовищную жес¬
токость.
Он имеет в виду то время, о котором мы никогда не узнаем,
подумал Паско. Достаточно ли взрослая Дженни, чтобы понять?
Надеюсь на это ради блага их обоих.
—	И тогда Маркус приехал сюда? — спросил Дэлзиел.
-Да-
—- Разъяренный? Чтобы поставить все точки над «и»?
—	Мне кажется, что да. Он сказал, что пришел с намерени¬
ем увидеть нас обоих. Его подмывало поговорить со мной и
раньше. Но когда Маркус спросил, где я, Мэри ответила, что я
пьян и сплю наверху. Видимо, она поднималась ко мне и ви¬
дела, что я в постели. Наверное, это она расстегнула мне во¬
ротник, — добавил он как бы в сомнении. — Одним словом, у
них произошла стычка. Точнее, как рассказывал Маркус, он
кричал и угрожал, а Мэри просто сидела и улыбалась. Потом
он замолчал, чтобы перевести дух, и они услышали звук шагов
по лестнице. Не знаю, кто это был, я или Стэнли.
—	Стэнли? — переспросила Дженни. — Какой Стэнли?
—	Я объясню потом, дорогая, — ответил Коннон. — Мэри
встала и заявила, что я проснулся как-раз вовремя, чтобы по¬
слушать, что мой так называемый лучший щруг думает о ней.
Она подошла к двери, открыла ее и вдруг вскрикнула. Маркус
вышел за ней и успел заметить, как кто-то промчался через
холл и выскочил из дому. При этом швырнув на пол какой-то
предмет. Оказалось, что это пневматический 'пистолет. Маркус
поднял его и хотел погнаться за неизвестным, «о Мэри оста¬
новила его. У Маркуса, по его словам, создалось впечатление,
что Мэри знала, кто это. Если это был Стэнли, то, возможно,
он прав.
8 Р. Хилл «Интриганка»
225

Ну вот... все началось снова. Судя по всему, страсти нака¬
лялись. Мэри предложила позвонить Артуру и спросить, что
тот думает о связи Гвен с Маркусом. Тот стал размахивать
пистолетом. Она насмехалась над ним, спрашивала, уж не во¬
ображает ли он себя гангстером. Маркус говорил мне, что у
него появилась мысль выстрелить в нее, но когда он поднял
пистолет, из него выпала пулька и упала на кресло рядом с
Мэри. Это выглядело совершенно по-дурацки и очень разве¬
селило Мэри. «Он собирался убить меня? Этим игрушечным
пистолетом?» — потешалась она. Схватила, как рассказывал
Маркус, его руку с пистолетом и приставила его себе ко лбу,
а потом, все еще смеясь, нажала рукой на палец Маркуса,
лежащий на спусковом крючке. Это произошло как раз в тот
момент, когда я спустился вниз.
Коннон нервно провел по лицу рукой.
— Я рад, что теперь ты все знаешь, — сказал он дочери.
— Но я не понимаю, — ответила Дженни. — Как же так,
ведь если не было пули...
— Пистолет работает на принципе выдвижения одного ци¬
линдра из другого с помощью очень сильной пружины, а не
только на принципе давления воздуха. Даже если пистолет не
заряжен, внутренний цилиндр выскакивает из ствола на шесть
дюймов со страшной силой. Плотно прижатый к голове, кото¬
рая в свою очередь упирается в спинку кресла...
Паско не закончил, потому что Дженни побледнела и села.
Энтони встревоженно склонился над ней.
— Почему вы не позвонили в полицию сразу, мистер Кон¬
нон? — спросил Дэлзиел. — Вы нам так и не объяснили.
Коннон беспомощно пожал плечами.
— Сам не знаю. Теперь я горько сожалею об этом. Маркус
клялся, что это несчастный случай, но как, по моему мнению,
говорил он, к этому отнесется полиция? Поверят ли ему? Я не
мог поручиться за это. Я...
— Продолжайте.
— Я сам не совсем верил ему. Он был моим другом, но вот
сидит моя жена... мертвая. Я запутался, окончательно запутал¬
ся.- Совершенно не знал, что делать...
226

—	А сейчас вы верите ему? ,
—	Да. Думаю, что да. Помогла пулька. Я вспомнил о ней
потом, но не мог нигде найти. Тогда я очень сильно засомне¬
вался. Но пулька нашлась среди того, что ваши люди извлекли
из кресла. Я обрадовался, когда обнаружил ее. Это все меняет,
не так ли?
—	Да, это так, — сказал Паско более ободряющим тоном,
чем, как ему казалось, следовало бы, согласно Дэлзиелу.
—	Маркус заверил меня, что, если я потом передумаю, он
готов рассказать обо всем полиции. А пока он просил не упо¬
минать о нем, а свалить все на «грабителя», которым оказал¬
ся Стэнли. Но я отказался. Сказал, что мы не можем так
поступить. Я не мог допустить, чтобы кого-то обвинили в
убийстве. Но уж раз я вступил с ним в спор, значит, в глуби¬
не души уже готов был ему помочь. В конце концов Маркус
согласился со мной, и именно он предложил убрать все сле¬
ды «взломщика».
—	Должно быть, понял, что если мы доберемся до «грабите¬
ля», то у нас будет больше шансов выйти и на него, — сухо за¬
метил Дэлзиел.
Коннон оставил его слова без ответа.
—	Я вспомнил об окне в ванной. Мы вымыли подоконник
и заперли окно. Маркус сунул пистолет в карман и сказал, что
избавится от него. Я плохо соображал, и ему пришлось самому
обо всем позаботиться.
-- Перспектива обвинения в убийстве прекрасно концентри¬
рует умственные способности, — съязвил Дэлзиел.
На этот раз Коннон отреагировал на выпад.
—	Нет. Думаю, дело не в этом. Скорее всего его больше вол¬
новал Артур Эванс. Артур может быть очень жестоким. Мар¬
кус — наоборот. Рассчитывать, что он отберет мяч во время
схватки, бесполезно. Он всегда таким был: боялся не за себя, а
за то, что нечаянно нанесет травму другому. По-моему, он ду¬
мал о Гвен больше, чем о себе.
—	Но теперь он признался в своих отношениях с ней, — за¬
метил Паско.
—	Знаю, — ответил Коннон. — Я получил от него письмо...
227

—	Откуда? — резко перебил Дэлзиел.
—	Отправлено из нашего города, господин старший следо¬
ватель. Так что это вам вряд ли поможет. Он просто сообщает,
что они уезжают. И что я могу рассказать обо всем, если пона¬
добится, и просил не волноваться. Он и Гвен хотят побыть
вместе, чтобы никто не мешал и не беспокоил.
— У него есть все основания для беспокойства, — сказал
Дэлзиел. — Мы его разыщем.
Коннон неожиданно улыбнулся.
— Сомневаюсь, господин старший следователь. Маркус читает
газеты и умеет видеть между строками. Когда он решит, что на¬
стало время, то сам найдет вас. А что теперь? Со мной, я имею в
виду? Думаю, что мне будет предъявлен ряд обвинений.
Дэлзиел поднялся и, грозно возвышаясь над ним, пробасил:
— Ты вел себя ужасно глупо, Конни. И нечего бросать на
меня такие уничтожающие взгляды, Дженнифер! Он сам пре¬
красно это знает. Твой отец не дурак, а вот вел себя по-ду¬
рацки.
— Я поступил так во имя дружбы, — сказал Коннон. —
Мэри мертва. Я не видел никакой пользы в том, что моего
друга затаскают по судам. Но вы правы, Дэлзиел. И я знал это
уже на следующее утро. Моя уверенность возросла еще силь¬
нее, когда Дженни получила письмо. Думаю, еще одну неде¬
лю я не выдержал бы даже во имя дружбы. Я рад, что теперь
вам все известно.
— Я тоже, — отозвался Дэлзиел. — Не беспокойтесь, писем
больше не будет. А что будет дальше, зависит не от меня, —
продолжал он. — Ты сам это знаешь. Для начала нам нужны
твои показания. Затем все обстоятельства дела будут изучены
теми, кто уполномочен принимать решения. Надеюсь, тебе по¬
везет и они не окажутся приверженцами футбола.
Навлекая на себя косой взгляд шефа, Паско добавил:
— В любом случае, мистер Коннон, Рождество вы проведе¬
те дома, если это может послужить вам утешением.
Коннон оглянулся на Дженни и Энтони, которые ободряю¬
ще улыбались ему.
—гДа^ — сказал он. — Да, конечно.
228

Ферни наблюдал, как полицейская машина с Конноном на
заднем сиденье отъехала от дома.
—	Если ты только скажешь: «Я же тебе говорил», — при¬
грозила Элис, — я тресну тебя так, что ты завтра не сможешь
выпить даже пива, не говоря уже о том, чтобы попробовать
индейки.
—	Да они же не арестовали его, — отозвался Ферни. — Нет,
тут совсем не то. Посмотри на Дженни и этого парня. Они
слишком увлечены друг другом для подобного исхода со¬
бытий.
—	Ну, теперь ты еще и экстрасенс — видишь на расстоя¬
нии, — пошутила Элис. — Эй, не лезь! Что ты себе позволя¬
ешь? У меня еще полно дел.
—	А мое дело решать, как и когда баловаться с тобой. Ведь
ты сама так сказала тому полицейскому? Или ты хочешь, что¬
бы тебя привлекли за лжесвидетельство?
—	О Боже! Из-за твоих глупостей вся моя стряпня пойдет
прахом.
—	Однако ты права. У тебя всего не меньше, чем у нее. И к
тому же все это намного моложе.
—	Он сразу повеселел, — радовалась Дженни, ведя машину
отца вслед за полицейской. — Не удивительно, что он все это
время был ужасно подавлен, — с такой-то тяжестью на душе.
Энтони пытливо оглядел ее.
—	А как ты, детка? Как ты все это восприняла, я имею в
виду насчет твоей матери? Это не шокировало тебя?
—	Нет. Я не собираюсь оправдывать или защищать ее, но в
любом случае я именно такой ее и знала. Поэтому не вижу при¬
чины внезапно менять к ней свое отношение.
Дженни прибавила скорость, чтобы успеть проскочить на'
желтый свет светофора, в то время как Энтони мысленно на¬
жал на тормоз.
—	Думаю, она ужасно ревновала отца. Когда женщина рев¬
нует, она способна черт знает на что. Сам увидишь, когда мы
вернемся в колледж... Я хочу обручальное кольцо. Мне все
229

равно, сколько оно будет стоить, но оно должно быть преог¬
ромным! Она ревновала к Гвен, и в этом все дело. Хоте¬
ла, чтобы та каким-то образом зависела от нее. Подружилась
с Элис Ферни. Снизошла до нее и таким образом могла дер¬
жать ее в руках. Но с Гвен так не получилось. Я ужасно ци¬
нична, да?
— Нет, дорогая, — ответил Энтони. — Вовсе нет. — Он за¬
глянул ей в лицо и увидел, что ее глаза наполнились слеза¬
ми. — Но если ты хочешь поплакать, то остановись у обочи¬
ны, пока ты не совершила чего-нибудь такого, отчего нам всем
придется рыдать.
Лицо ее расползлось в улыбке, так похожей на отцовскую, а
из глаз покатились слезы, сверкая в огнях рождественских гир¬
лянд, протянутых над мостовой.
— Ну и стерва! Слава Богу, я не был с ней знаком, — слегка
заплетающимся языком сказал Паско.
Снятие показаний с Коннона потребовало некоторого вре¬
мени, и к Жако они приехали довольно поздно, но быстро на¬
верстали упущенное.
— Она не была такой уж плохой, — отозвался Дэлзиел, бо¬
лее внятно выговаривая слова, хотя Паско знал, что тот выпил
в два раза больше, чем он. — Во всяком случае, в те времена,
когда я ее знал. Все зависит от того, как посмотреть на их брак.
По крайней мере, они не разошлись.
Дэлзиел упорно не желал покидать общество своего сержан¬
та. Кто знает, раздумывал Паско, возможно, как младший по
званию, он оказался самым подходящим слушателем пьяной
болтовни шефа.
— Да, не так, как Эвансы, — сказал он. — Она оставила ему
письмо. Кстати, о письмах. Что вы имели в виду, когда сказа¬
ли Коннону, что их больше не будет?
— То письмо, — торжественно заявил Дэлзиел. — То пись¬
мо, полученное Дженни Коннон, было написано зелеными чер¬
нилами.
— Да ну? — изумился Паско. — И что это значит?
230

— А то, что его написал Артур Эванс. Копия была черной.
Что предполагало, будто писал не он.
Некоторое время Паско размышлял в молчании.
—	Понятно, — наконец изрек он. — И что означает все, вмес¬
те взятое?
— Это означает, — ответил Дэлзиел, — что мужики ведут
себя как полные идиоты, когда боятся, что их бросят. Я гово¬
рил. Он слушал. Слушал советы умудренного опытом.
— Но ведь жена ушла от него.
— А он остался в клубе.
— Ну да. Своего рода компенсация, — с сомнением заметил
Паско. — Все лучше, чем она в клубе.
Оба хрипловато засмеялись.
-- Разве она не стерва? Бросила его. Но жен'а Коннона была,
кажется, еще стервозней, но не уходила от мужа. Кто из них
большая стерва, как вы думаете, сэр? Может, лучше получить
письмо?
—	Моя жена, — медленно проговорил Дэлзиел, — моя жена
отправила телеграмму.
Паско беспокойно заерзал, как-то внезапно протрезвев. Ему
не хотелось выступать в роли исповедника Дэлзиела. Рождество
бывает только раз в году, настойчиво звучало у него в мозгу.
Он постарался перевести беседу в другое русло.
—	Есть такая дурацкая игра под названием «Телеграмма», —
бодро начал он.
О Господи! Моя бодрость еще бездарнее, чем его излияния!
Однако ни его деланная бодрость, ни попытка сменить тему
не помогли. Хотя и не остались незамеченными. Паско был
уверен в этом. Мысль Дэлзиела могла зреть так же вяло, как
преют сырые отруби, но в один прекрасный момент он умел
каким-то непостижимым образом нащупать и выдать идею, яс¬
ную, как свисток полицейского.
—	Слова звучат слишком резко, когда их бросают в лицо, —
гнул свое Дэлзиел. — Слова жестоко ранят, когда их приходит¬
ся выслушивать. Она не решилась высказать их мне с глазу на
глаз. Мне. Ее мужу. Она их написала. На листке бумаги. Отда¬
ла почтовому клерку, чтобы тот пересчитал их.
231

Так ведь тот обязан был это сделать, подумал Паско, а мо¬
жет, и произнес вслух. Трудно сказать, как оно вышло на са¬
мом деле.
— Их читал посторонний человек. С них снимали копию.
Отпечатали. Передали по телеграфу. И все эти люди знали то,
чего не знал я.
Боже милостивый! — взмолился про себя Паско. — Оста¬
нови его. Я не хочу слушать. Кроме того, я уверен, что по¬
нравился жене Нулена. Не такая уж она и старая. И если я
не потороплюсь, то окажусь в самом хвосте очереди.
Где-то в глубине дома часы пробили полночь. На мгно¬
вение все замерли на своих местах. Большинство членов
регби-клуба, по крайней мере старшего поколения, были
здесь. Похоже, даже все. Паско чувствовал, что почти лю¬
бит их.
Он полез в карман и вынул небольшой продолговатый свер¬
ток в рождественской подарочной бумаге. Он все еще не пред¬
ставлял, как осмелится вручить его.
— Счастливого Рождества, сэр.
— Что это еще, черт возьми? Яблоко для учителя?
Уже лучше.
— Просто маленький подарок. По случаю Рождества и за¬
вершения дела.
Дэлзиел аккуратно развернул огромную дорогую сигару и
восхищенно понюхал ее.
— Оно пока не закончено, — сказал он. — Мы еще должны
найти Фелстеда.
— И что потом?
— Бог его знает. Обвинение в непреднамеренном убийстве?
Думаю, как минимум. Но сначала его надо поймать.
— Завтра святки. Он непрофессионал. И с ним Гвен Эванс,
что не может не привлечь внимание. Ставлю пять шиллингов,
что его возьмут за сорок восемь часов.
Дэлзиел мрачно покачал головой.
— Нет, парень, я не хочу выигрывать твоих денег. Однако
спасибо за подарок.
Он сунул сигару в рот и закурил.
232

— Неплохая вечеринка, — просиял старший следователь. —
Эй, Вилли! Куда ты запропастился? Ну-ка покажи мне, где у
Жако бренди.
Дети, подумал Паско. Большие дети. Как Дженни, Энтони,
Стэнли и Шейла. Малые ребята.
И он начал пробираться сквозь толпу в направлении пыш¬
ных и зрелых прелестей миссис Нулен.
Заключение
Январский день — последняя суббота месяца — выдался хо¬
лодным и морозным. Погода радовала тысячи болельщиков,
которые пешком, на машине или на поезде добирались до
Твикенхема.
Могучий поток толпы со станции увлек Коннона за собой.
Громкоговоритель предупреждал, что входные билеты продают¬
ся только на стадионе.
Полиция, как всегда, изобрела новую систему, дабы замед¬
лить движение публики к цели. На пути, по которому, то и
дело останавливаясь, следовала толпа к месту своего назначе¬
ния, Коннону неоднократно открывалось манящее зрелище
трибун.
Но даже со всеми задержками, когда он попал на стадион,
до начала игры оставалось еще полчаса. Коннон стал в неболь¬
шую очередь за входными билетами и в такую же, чтобы опла¬
тить сидячее место. Потом он присоединился к более длинной
очереди в туалет и улыбнулся, услыхав, как кто-то сказал: «Кто
мочится в мой карман?» Эта шутка всегда веселила его.
Выйдя наружу, он замешкался, и целеустремленно движу¬
щаяся толпа обтекала его со всех сторон. Повинуясь внезап¬
ному импульсу, Коннон не пошел в «Западный бар», где обыч¬
но встречался со старыми друзьями, а отправился прямо на
свое место. Оно находилось довольно высоко на Восточной
трибуне. Он взбирался, ярус за ярусом, пока наконец не ока¬
зался на ярком солнечном свете и перед ним не предстала
трибуна во всей ее пугающей необъятности. Мужчина в курт¬
ке из овечьей шкуры и в шляпе Робин Гуда проверил билет и
233

указал Коннону его ряд. Он уселся на следующее от прохода
место. Там, внизу, в какой-то неправдоподобной дали раски¬
нулось игровое поле. Ничто не мешало отчетливо видеть бе¬
лую разметку на ярко-зеленом. Посреди поля расположился
оркестр, звуки труб которого подхватывал порывистый ветер.
Вслушиваясь в обрывки нот, долетавших до верхних рядов
трибуны, Коннон сложил из них мелодию «Оклахомы».
Внезапно двое парней выбежали со стороны боковых мест.
Они несли плакат, на котором огромными красными буква¬
ми было намалевано «Уэльс». С разных сторон поля послы¬
шались крики приветствия и негодующие вопли. Другая груп¬
па болельщиков перебралась через загражденья у Западной
трибуны, когда плакат оказался под ней. Увидев соперников,
уэльские парни бросились бежать, но путь к отступлению был
отрезан. Произошла короткая стычка, и плакат изодрали в
клочья. Теперь вопли негодования раздавались оттуда, где
только что звучали крики одобрения.
—	Нынче таких выходок стало больше, — покачал головой
седовласый человек, сидящий перед Конноном.
—	Я бы сказал, их черт знает сколько, — отозвался его сосед.
Стадион заполнился. Коннон оглядел свой ряд. Все места за
исключением одного, рядом с ним, со стороны прохода, были
заняты. Оркестр внизу пришел в движение. Он оставил свое
место и прошествовал к штрафной линии. По толпе пронесся
гул. Коннон подался- вперед. Из тоннеля под Западной трибу¬
ной выбежали уэльсцы в красных майках. Стадион огласили
приветственные крики. Мужчина с красным бантиком рядом с
Конноном так яростно замахал руками, что Коннон почувст¬
вовал себя, в некоторой опасности. Не успели эти крики стих¬
нуть, как их поглотил могучий рев, оповестивший о появлении
англичан.
Энергично аплодируя, Коннон подумал, что кельты подня¬
ли больше шума, но в нем чувствовалось что-то истерическое.
В приветствии прозвучала чуть ли не угроза игрокам. Наш рев
означает любовь.
И поют они тоже лучше, спустя несколько минут признал
он. Но ведь и канарейки поют лучше вольных птиц.
234

Англичане ввели мяч в игру. Ветер подхватил его, подер¬
жал в воздухе, затем дал упасть у самой десятиярдовой отмет¬
ки. Уэльсцы ввязались в свалку и завладели мячом. Однако за¬
щитники англичан молниеносно сомкнулись вокруг, и мяч
отправился за боковую.
Рядом с Кон ионом сел человек.
—	Привет, Маркус, — сказал Коннон.
Английский полукрайиий завладел мячом. Он обошел защи¬
ту, делая обманные финты, но этого оказалось недостаточно.
Прорвись! — мысленно скомандовал Коннон. Но полукрай-
ний не сумел это сделать, и уэльский центральный сбил его.
—	Как ты думаешь, Конни, — спросил Маркус, — каковы
наши шансы на победу?
— Неплохие, если мы сможем как следует воспользоваться
ветром. У их центрального защитника тяжеловат зад, и он мед¬
лителен на поворотах. Как твои дела?
— Отлично.
Уэльсцы перехватили мяч и начали атаку от центра поля. Од¬
нако защита оказалась слишком надежной и быстрой, чтобы до¬
пустить прорыв. Игра остановилась в десяти ярдах от двадцати¬
пятиярдовой отметки англичан.
— Они ищут тебя, Маркус.
— Уже нашли, — со смехом ответил тот.
Коннон огляделся по сторонам. Там, где начиналась лестни¬
ца, стояли Дэлзиел и Паско.
—	Мне кажется, их расстроило мое появление здесь. Они
хотели бы подольше посмотреть матч.
—	Зачем ты пришел, Маркус?
Английский центральный защитник взял мяч почти на своей
линии, но на полпути столкнулся с уэльсцем.
—	Не скрываться же мне вечно. Мне просто хотелось побыть
с Гвен несколько недель. Вот и все. Вдруг у нас все пойдет не
так, как надо? Кто может знать?
—	Ты хорошо спрятался.
—	В коттедже на Озерах. Нас все время заносило снегом.
Тамошнему полицейскому пришлось буквально пробивать себе
путь, чтобы узнать, не нужна ли нам помощь.
235

—	Ну и как?	:i
—	Это был самый счастливый месяц в моей жизни, — тихо
ответил Маркус.
Уэльсцы снова перехватили мяч. На этот раз у их полукрай-
него оказалось больше места для маневра, и он легко обошел
английского нападающего. Натолкнувшись на линию защиты
противника, он продолжал нести мяч в высокомерной уверен¬
ности, что убережет его от любых посягательств. Сердце Кон¬
нона сжалось. Им таки удалось удержать мяч, но для этого
пришлось схватить его с земли рукой. Английский центральный
защитник показал, что намеревается бить штрафной.
—	Ты изменился, Конни. Не знаю в чем, но что-то с тобой
не так, — сказал Маркус, когда приготовления к штрафному
закончились. — Ты не веришь, »по я... что то, что случилось с
Мэри, было несчастным случаем”
— Нет, я верю, — ответил Коннон. — Но то, что я сделал —
или не сделал, — когда обнаружил, как все это произошло, дик¬
товалось, как я понял позже, тем, что где-то в глубине души я
обрадовался смерти Мэри. Да, Маркус, тогда я был рад, рад,
таясь даже от себя. И потому это перестало быть несчастным
случаем. Когда получается то, чего хочешь, какой же это не¬
счастный случай!
Маркуса ошеломили слова друга.
— Послушай, Конни, — горячо заговорил он, — ты к этому
не имеешь никакого отношения. Тебе не за что винить себя...
— Я и не виню, — ответил тот. — По крайней мере сейчас.
Потому что я очень скоро перестал радоваться. Мэри вряд ли
можно назвать славной женщиной. Иногда она была просто
невыносима. Я это знаю. Мне часто хотелось сбежать от нее.
Дале ко-далеко'. Сбежать ото всех.
Коннон горько рассмеялся.
—	И я сбежал. В пустыню, о которой мечтал. А она оказа¬
лась такой, какой и должна быть пустыня, — жаркой, пыльной,
безлюдной и убивающей все живое.
Защитник ударил по мячу и срезал его. Стадион взорвался
ироничными выкриками. Уэльсцы занесли мяч на свою линию
и приготовились к атаке.
236

— Мне очень жаль, Конни, — тихо сказал Маркус. — По¬
скольку я знал о ваших с Мэри отношениях, то не думал, что
это так уж скажется на тебе.
— Это всегда сказывается. На каждом из нас. И на мне, и
на Артуре Эвансе. Даже на нем...
Коннон кивнул в сторону, где Дэлзиел разъяснял Паско ка¬
кие-то моменты в игре.
— Теперь я честно могу носить траур. До свидания, Маркус.
Мы еще увидимся. Мне самому, как видишь, несладко.
— Прости меня, — сказал Маркус. — До свидания.
Он спустился вниз к полицейским.
—	Ну вот, я все-таки использовал свой билет. Спасибо. По¬
чему бы тебе не остаться и не досмотреть игру, Костолом? Я
уверен, что сержант вполне управится со мной.
На какое-то мгновение Дэлзиел чуть было не поддался ис¬
кушению, но потом покачал головой.
—	Никак нельзя, — возразил он. — Пострадает мой послуж¬
ной список. Тем более что нам нужно о многом поговорить с
вами, мистер Фелстед.
—	До чего же официально, — пробормотал Маркус и дви¬
нулся вперед, но Дэлзиел придержал его:
—	Подожди немного.
Сейчас мяч занесли на половину англичан, и их крайний
перехватил его, но был сбит еще до того, как успел побежать.
И все же ему удалось передать мяч своему полукрайнему. Тот
каким-то чудом простым разворотом корпуса раздвинул двух
уэльских нападающих, яростно набросившихся на него, прошел
их и неожиданно рванул вперед.
—	Давай! Жми! — заорал Дэлзиел.
—	Быстрей! — вопил Паско, сам не понимая, почему его так
захватила чуждая ему игра.
—	Его теперь ничто не остановит, — уверенно заметил Маркус.
И он оказался прав. Защита действовала слишком медлен¬
но, чтобы перехватить его. С высоко поднятой головой, держа
мяч прямо перед собой, полукрайний обошел центрального за¬
щитника, будто тот врос в землю, и мягко, без всякого напря¬
жения вынес мяч на линию удара.	•	.
237

—	Красиво! — выдохнул Дэлзиел. — Вот уж действительно
красиво.
Он вздохнул и тряхнул головой, возвращаясь к действитель¬
ности.
—	Ладно, — сказал он. — Пошли.
—	А удар? — спросил Маркус.
— К чертовой матери удар. Вдруг еще промажет. Лучше уйти
сейчас, — ответил Дэлзиел.
Маркус бросил последний взгляд на Коннона, но тот не
смотрел в его сторону. Он снова усаживался на свое место пос¬
ле взрыва ликования, поднявшего его на ноги, как и тысячи
других болельщиков.
В глазах Коннона стояли слезы. Он вытер их.
Уэльсец, сидевший рядом, толкнул локтем своего соседа и
незаметно указал на Коннона.
— Да, приятель, даже эти стервецы способны на проявление
каких-то чувств, — сказал он.

ПРОЦЕСС ПОЗНАНИЯ
РОМАН

Посвящается Малколму и Анне,
Майку и Джо, Джиму и Кэти
...дабы истинные основы знания
лучше усваивались, не встречая молча¬
ливого несогласия, думается мне, об¬
разование следует избавить от не¬
доверия к нему и дурной славы, кото¬
рую оно снискало — и все лишь по ви¬
не невежества; но невежества не явно¬
го, а в разном скрытого: то в чрезмер¬
ной опеке священнослужителей, то в
строгости и высокомерии власть пре¬
держащих, а то в ошибках и заблужде¬
ниях самих ученых мужей.
Сэр Фрэнсис Бэкон'. «Процесс познания»
Глава 1
Если человек в молодости не ведает
сомнений, к старости неизбежно по¬
грязнет в них, но ежели юноша под¬
вержен сомнениям в начале жизнен¬
ного пути, он обретает уверенность к
концу дней своих.
Сэр Фрэнсис Бэкон. «Процесс познания»
Декабрь того года оказался на удивление снежным, а вслед за
снегопадами грянули морозы. Но за несколько дней до Рождества
наступила внезапная оттепель и снег превратился в грязное меси¬
во. Солнце с такой жадностью высасывало из земли влагу, что она
вскоре пропитала воздух и обрушилась на все органы чувств.
Туман.
В крупных промышленных городах он забивал нос, глотку
едкой смесью углерода и серы.
Он бросался в глаза повсюду, куда ни глянь. И застил весь
белый свет.
Его можно было ощутить на вкус, если доводилось выйти из
дому, не прикрыв рот шарфом или носовым платком.
Влажный и липкий, он обволакивал кожу, словно пытаясь
пробраться сквозь поры внутрь.
’Бэкон Фрэнсис(15б1 — 1626) — английский философ, родона¬
чальник английского материализма. Лорд-канцлер при короле Якове I.
241

Он даже воспринимался на слух, заглушая и поглощая все
остальные звуки.
Движение было затруднено, но нс прервано. Если ехать со
всеми возможными предосторожностями, но уверенно и непре¬
клонно, удавалось добраться до цели.
Зато взлететь было совершенно невозможно.
Залы ожидания в аэропорту постепенно наполнялись. Пере¬
полнялись. Трещали по швам. И тогда дыхание множест¬
ва людей и сигаретный дым, шум и нервное напряжение созда¬
вали в залах атмосферу не менее тяжелую, чем туман снаружи.
Временами туман поднимался над землей. Иногда так надол¬
го, что самолет успевал вырулить на взлетную полосу. А иног¬
да даже взлететь, что еще более накаляло атмосферу в
аэропорту, делая ожидание невыносимым для тех, кто запол¬
нял рестораны, бары и залы.
Смятение порождает смятение и усугубляет его. Люди ока¬
зывались отрезанными от своего багажа, от билетов, паспор¬
тов, а временами и от других людей. Некоторые отправлялись
по домам и возвращались на следующий день с запасом мо¬
роженой индейки. Одни сдавали билеты прямо в аэропорту,
другие требовали возмещения убытков позднее. Списки пас¬
сажиров становились столь же запутанными, как ответы дель¬
фийского оракула.
В конце концов с юго-запада потянуло ветерком и небо за¬
сияло долгожданными звездами.
Ветер был теплый. Он пролетал над Европой и растапливал
остатки высокого снежного покрова в тех местах, что лежали
на уровне моря.
Выше этого уровня снег по-прежнему отказывался сдавать¬
ся. Впрочем, это было совсем неплохо, ибо именно его вожде¬
лели тысячи измученных людей, унылой вереницей бредущих
по черным, мокрым взлетным полосам.
Но временами дыхание ветра теплело, и надолго, ослабляя хват¬
ку длинных цепких клешней мороза, сковавшего льдом и засыпав¬
шего снегом все, что выступало над землей и таилось под ней.
А это сойёём никуда не годилось.
Счастливого Рождества.
242

Горячие лучи июньского солнышка весело плясали по. без¬
мятежно синей морской глади, бежали вприпрыжку по дол¬
гой полосе белого песчаного пляжа, ласкали тела беспечных
и праздных любителей позагорать, а пробравшись чуть даль¬
ше, заглядывали в открытые окна длинного конференц-зала и
высвечивали плешивую макушку Дагласа Пирла, адвоката.
Он пытался намекнуть председателю, что не мешало бы
в целях безопасности прикрыть окна, но тот на эти намеки
не обратил ни малейшего внимания и лишь показал жестом
Пирлу и девушке, поверенным которой тот выступал, куда са¬
диться.
Едва они с девушкой устроились на своих местах, адвокат
снова вскочил.
—	Прошу прощения, сэр, — начал он, — но мне хотелось
бы прежде всего удостовериться, что все присутствующие яв¬
ляются членами административного совета колледжа гумани¬
тарных наук и образования в Хольм-Коултрэме.
—	Безусловно, так оно и есть. — У председательствующего
капитана Джессапа от удивления поползли вверх седые брови.
—	А вы, сэр, — капитан Эрнест Джессап, председатель это¬
го совета?
—	Несомненно, сэр, — подтвердил капитан Джессап с не¬
доумением вполне понятным, поскольку они не далее как по¬
завчера вместе играли в гольф.
—	Можно ли не сомневаться, сэр, что сегодня здесь присут¬
ствует кворум совета?
—	В ином случае вас бы сюда не пригласили, — буркнул ка¬
питан. — Это все?
—	Надеюсь, сэр, — невозмутимо ответил адвокат. — В слу¬
чаях, подобных нынешнему, следует изначально заручиться
правомочностью органа. Бывали случаи...
—	Согласен, согласен, — перебил капитан. — Давайте
начнем. Я, в свою очередь, берусь утверждать, что вы яв¬
ляетесь Дагласом Пирлом, поверенным в делах мисс Аниты
Сыоелл.
Он сухо улыбнулся девушке, которая сидела, низко опустив
голову, так что длинные светлые волосы закрывали лицо. 4
243

—	Итак, — сказал капитан, — всем вам известно, что на
повестке дня этого заседания апелляция мисс Сыоелл по по-
воду решения педсовета колледжа. На заседании, состоявшем¬
ся 20 мая сего года, педсовет вынес решение, на основании
которого мисс Сыоелл должна покинуть стены нашего учеб¬
ного заведения. Иными словами, уважаемая, — ласковым то¬
ном обратился он к девушке, — вы были исключены.
Пирл так закатил глаза, что сверкнули белки. Эта немая сце¬
на не прошла для капитана Джессапа незамеченной.
—	Основанием к подобному решению, — продолжил он, —
послужила столь низкая успеваемость мисс Сыоелл по всем пред¬
метам, что это вызвало тревогу преподавательского состава. Кро¬
ме того, по одному из предметов, а именно по биологии, уровень
ее успеваемости не позволял надеяться даже на самую низкую
выпускную оценку по окончании курса. Мисс Сыоелл получила
уведомление о решении педсовета и об основаниях, послужив¬
ших тому причиной. Тем не менее она решила воспользоваться
своим правом на апелляцию к административному совету, бла¬
годаря чему, насколько я понимаю, исключение перешло в раз¬
ряд условных.
Девушка кивнула.
— Итак, — произнес капитан Джессап, уперевшись ладоня¬
ми в столешницу. — Итак, мы ознакомились с академически¬
ми мотивами исключения мисс Сыоелл.
— Условного исключения, — вставил Пирл.
Джессап и глазом не моргнул.
— Теперь, как мне кажется, в интересах всех присутствую¬
щих следует перейти непосредственно к содержанию вашей
апелляции, уважаемая.
Пирл прокашлялся.
— Мисс Сьюелл просила меня перед началом разбиратель¬
ства изложить общие основания ее апелляции, господин пред¬
седатель. А затем, под моим руководством естественно, она бу¬
дет готова отвечать на ваши вопросы.
— Понятно. Ну что ж, думаю, это не противоречит прави¬
лам, — заявил Джессап.
|‘.(Никто из присутствующих не возражал.
244

—	Прекрасно. Заседание продолжается.
Адвокат перебирал лежавшие перед ним бумаги. Тихий и
внешне невзрачный человек, он давно таил в душе страстное
желание попробовать провести защиту в эффектной театраль¬
ной манере, популярной в прошлом веке.
Магистральные суды редко предоставляли подобную воз¬
можность и отнюдь не побуждали к такого рода спектаклям.
Но теперь, оглядев ряд обращенных к нему сосредоточенных
лиц и особо отметив решительный и упрямый взгляд восседав¬
шего посреди этого ряда Джессапа, он с большой неохотой, но
все же отказался от своего намерения, решив, что в интересах
клиента и собственной репутации проводить эксперимент не
время.
И все же Пирл не слишком огорчился. То, что ему предсто¬
яло сказать, обладало достаточно драматическим эффектом,
чтобы стереть благодушие и самодовольство с лиц слушателей.
—	Господин председатель, дамы и господа, — начал он ти¬
хим, ровным тоном. — Моя подзащитная проходит в коллед¬
же обучение по двум курсам, и главной причиной, побудив¬
шей педагогический совет отстранить мисс Сьюелл от занятий,
была ее неуспеваемость по биологии, то есть по одному из
курсов. Свидетельство этому представил доктор Фоллоуфилд,
старший преподаватель по вышеназванному предмету и на¬
ставник мисс Сьюелл.
При упоминании этого имени девушка слегка заерзала и ма¬
шинально левой рукой откинула с лица волосы. Она была очень
красива.
Пирл сделал многозначительную паузу. Но даже столь несу¬
щественны й театральный прием вызвал на лице капитана Джес¬
сапа гримасу отвращения, поэтому Пирл порадовался в душе,
что не отважился на большее.
—	Сегодня вам предстоит рассмотреть ее апелляцию, —
продолжил он бесстрастно, намеренно избегая какой-либо аф¬
фектации. — Апелляция эта имеет два отправных момента —
информацию и заявление. Информация, как мне кажется, не
требует комментариев со стороны уважаемых членов совета —
не будем забывать, что мы живем во второй половине двйд-
245

цатого столетия. Информация такова: последние два года, а
точнее, вплоть до последнего семестра, мисс Сыоелл была лю¬
бовницей доктора Фоллоуфилда, упомянутого мною препода¬
вателя. И еще более неохотно она поведала о том, что доктор
Фоллоуфилд специально занизил оценки ее успеваемости с
целью ее вероятного в таком случае исключения.
Человек, стоявший на стремянке, непринужденно облоко¬
тился на сверкающую коричневую грудь статуи.
— Ее можно отпилить по лодыжки, — решительно заявил
он. — Это прежде всего. Иначе она скорее всего развалится
на части.
Один из его помощников скабрезно хохотнул. Человек на
стремянке бросил на него неодобрительный взгляд.
Стоявшая рядом Мэрион Карго пристально смотрела на брон¬
зовую статую обнаженной женщины, высившуюся подле нее во
весь свой восьмифутовый рост. Ей (Мэрион, а не статуе) было
лет около тридцати, и в отличие от рубенсовских форм обнажен¬
ной ее фигура отличалась стройностью.
Одета Мэрион была в черные узкие брюки и свободный се¬
рый джемпер. Единственной уступкой своей профессиональной
принадлежности (Мэрион читала лекции по искусству) были
серьги — два граненых прозрачных камушка, качавшихся на
длинных серебряных цепочках.
— Видите, мисс, там внизу вкопана большая бетонная пли¬
та в качестве фундамента, — объяснил прораб. — Эта штука в
нее вставлена. Плита, надо сказать, здоровенная, иначе статуя
давно бы рухнула.
— Я знаю, — сказала Мэрион. — Но мне бы не хотелось ре¬
зать ей ноги.
— Да это и заметно-то не будет, — уговаривал прораб. — Мы
выкопаем фундамент со ступнями вместе, а их потом как-ни¬
будь обратно приделаем, если эта штука не пойдет на металло¬
лом. Она, конечно, потеряет в росте полдюйма или около того,
но ей это не повредит, правда?
•> 'Он любовно похлопал обнаженную.
246

— Никто не заметит, точно говорю. Разве что тот чудак, ко¬
торый ее смастерил. Л где он, кто его знает.
Он рассмеялся.
— Это моя скульптура, — спокойно сообщила Мэрион, — но
дело не в том. Надо что-нибудь придумать. Я не хочу ее укора¬
чивать. У меня есть на то причины.
Она наклонилась, чтобы разглядеть пластинку с гравирован¬
ной надписью, прикрепленную к невысокому постаменту.
ПАМЯТИ
ЭЛИСОН ГЕРЛИНГ
1916—1966
Все вокруг напоминает о ней
Мэрион понимала, что рабочие смотрят на нее с усмешкой,
но не стала утирать набежавшие слезы.
— Нет, — повторила она, выпрямившись. — Я не желаю ее
укорачивать. Нужно найти другой выход.
Глава 2
У образованных людей нередко об¬
наруживается еще один недостаток.
Им слишком часто не удается соблю¬
дать благоразумие и благопристойность
в своем поведении и манерах.
Сэр Фрэнсис Бэкон. «Процесс познания»
В профессорскую вошел Фоллоуфилд, и разговор на неко¬
торое время смолк. Он быстрым шагом направился к сервиро¬
вочному столику и дождался, пока мисс Дисней нальет себе
чашечку кофе. С улыбкой на губах он наблюдал, как она по¬
ставила обратно на столик кофейник и, не оглянувшись, ото¬
шла.
Тогда он налил кофе себе и, отхлебывая мелкими глотками,
оглядел собравшихся в комнате для преподавателей.
Они расположились группами по факультетам, чтобы в обще¬
стве коллег выпить свой утренний кофе. Географы тесно скучи¬
лись. Словно заговорщики, готовившие правительственный
247

переворот. Словесники сидели, вальяжно откинувшись на спин¬
ки кресел, и молча улыбались, как будто кто-то только что ска¬
зал или собирался произнести нечто невероятно тонкое и остро¬
умное. Трое математиков хмуро поглядывали друг на друга
исподлобья, будто пассажиры одного купе, которым против их
воли предстоит долгое совместное путешествие. В дальнем кон¬
це комнаты снова спорили историки, приближаясь к той степе¬
ни несогласия, когда объективная дискуссия готова перерасти в
личные оскорбления. Генри Солтком, декан факультета, разва¬
лившись в глубоком — персональном — кресле, снисходительно
взирал на них поверх своего пухлого брюшка. Оглянувшись, он
встретился взглядом с Фоллоуфилдом и жестом попросил под¬
лить себе кофе.
Фоллоуфилд прихватил кофейник и направился к декану.
— Здравствуй, Сэм, — приветливо поздоровался Генри. —
Плесни кофейку, будь так любезен. Зачем же ты, дурачина, сюда
притащился? Вполне мог бы еще в постели понежиться.
— Есть кое-какие делишки, — уклончиво ответил Фоллоу¬
филд и, присев, налил себе еще кофе. — Кроме того, — он явно
оттаял, уловив искреннюю сердечность в голосе Генри, — ред¬
ко удается почувствовать себя лордом Байроном, явившимся в
свет после очередной скандальной истории. Впрочем, никто
при моем появлении не встал и не удалился.
— Не совсем так, — пробормотал Артур Хафдейн, один из
молодых историков, сидевших за столом, и мотнул головой, так
что длинные волосы рассыпались по плечам, как у девушки.
Фоллоуфилд проследил за его жестом и увидел худую углова¬
тую фигуру Джейн Скотби, старшей наставницы, выскользнув¬
шей из-под угрожающе нависших над ней выпуклостей необъят¬
ного торса Эдит Дисней и направлявшейся прямо к нему.
—	Мистер Фоллоуфилд, — произнесла она высоким резким
голосом. — Не могли бы вы уделить мне несколько минут?
Фоллоуфилд внимательно вгляделся в маленькое смуглое мор¬
щинистое личико, на котором сияли ярко-синие глаза, столь же
пристально разглядывавшие его округлое, неприветливое лицо.
—	Конечно, мисс Скотби. Присаживайтесь.
Мне бы хотелось побеседовать с глазу на глаз.
248

— Думаю, это было бы сейчас весьма затруднительно, — бес¬
страстно возразил Фоллоуфилд.
—	Ну что ж, тем лучше, — сказала мисс Скотби. — Меня
просили передать...
—	Кто просил? Мисс Дисней?
—	...что, будучи отстраненным от обязанностей преподава¬
теля, вам не подобает являться в преподавательскую и вообще
в колледж.
—	Просто возмутительно, — выпалил Генри.
Молодые историки в приступе мужской солидарности воин¬
ственно подались вперед в своих креслах, готовые при первой
возможности высказать свое мнение.
—	Я не стану оспаривать законность моего требования, —
неумолимо продолжала тем временем мисс Скотби, — но су¬
ществуют иные мотивы, по которым вам не следовало бы сюда
являться.
Она замолчала, переводя дух. Фоллоуфилду казалось, что
сквозь коричневую пергаментную кожу рвется наружу румя¬
нец стыда или возмущения.
—	Мисс Скотби, — любезно произнес он. — Я всего лишь
временно отстранен от своих обязанностей преподавателя. И я
ни в коей мере не собираюсь кого-то и чему-то учить, разве что
преподать несколько уроков товарищества и преданности.
Он слегка повысил голос и обвел взглядом комнату.
—	Меня отстранили от занятий, а не поставили диагноз
«проказа». Поэтому колокольчик я на шее носить не собира¬
юсь. И в эту комнату я перестану входить только в том слу¬
чае и тогда, когда мне предъявят статью закона, по которой я
не вправе этого делать.
—	А если так случится, милости прошу ко мне в гости, —
провозгласил Генри Солтком. Его двойной подбородок мелко
трясся от переполнявших душу чувств.
Историки переглянулись и с затаенной насмешкой вскинули
брови. Мисс Скотби кивнула, словно ничего иного не ожидала.
Вероятно, так оно и есть, подумал Артур Хафдейн. Во вся¬
ком случае, эта дама обладала даром всегда производить впе¬
чатление человека, ожидавшего именно того, что и произошло.
249

В комнату вошла решительного вида молодая хорошенькая
женщина. Это была Элионор Соупер с факультета обществен¬
ных наук. Она заглянула, просто чтобы выпить кофе, и явно
не почувствовала воцарившегося напряжения. Хафдейн улыб¬
нулся и придвинул поближе к себе свободное кресло. Элио¬
нор села.
Мисс Скотби снова кивнула, словно и этого тоже ожидала,
и невзирая на настойчивые знаки мисс Дисней, повернувшись
на каблуках, выскользнула из комнаты.
—	Как раз вовремя, — сказал Хафдейн Элионор.
—	В чем дело? — спросила она. — Что случилось со Скотби?
—	Получила пинок под зад. — Генри ехидно усмехнулся. —
Уолт вне себя.
Генри единственный во всем колледже называл мисс Дис¬
ней Уолтом’ в лицо.
—	Итак, Сэм, — сказал он. — Какие новости? Если только,
как говорится, дело еще не sub judice1 2 или что-то вроде этого.
Он потер пухлые руки с короткими толстыми пальцами,
шутливо изображая, будто сгорает от любопытства.
Шутливо ли? — подумал Хафдейн.
—	Ничего нового. Я согласился выступить с заявлением пе¬
ред административным советом, но при условии, что не будет
представителей от студентов. Они все еще пытаются подыскать
подходящую статью.
— Не забывай, — покачал головой Генри, — что студенты
все-таки избираются в административный совет на законном
основании. Но так или иначе, я удивляюсь, что это тебя бес¬
покоит. Строгое соблюдение всех положенных правил раньше
всегда наводило на тебя скуку.
Фоллоуфилд не успел возразить, поскольку в этот момент
почти все присутствующие дружно направились к выходу.
—	Что происходит? — спросил Хафдейн.
—	О Господи! — воскликнул Генри, одним махом вытащив
свою многопудовую тушу из кресла. — Сегодня должны выво¬
1	Обыгрывается имя знаменитого американского режиссера-мультиплика¬
тора Уолта Диснея.
2	На рассмотрении суда (лат.).
250

зить Ипполиту, вместе с се восхитительными сиськами, — про¬
шу прощения, мисс Соупер. Этого* нельзя упустить!
—	Что?
—	Статуя. Памятник Эл. Задница шириной в гектар проплы¬
вет у нас над головой! Идешь, Сэм?
—	Нет, благодарю, — отказался Фоллоуфилд и угрюмо покачал
головой. От его боевого задора, только что проявленного перед
лицом врага, не осталось и следа. — Наверное, мне не стоит ходить.
—	Тогда до встречи. — Солтком весело выкатился, отдува¬
ясь, как паровоз, и сопровождаемый стройным Хафдейном.
В комнате осталась еще одна персона, и она решительно на¬
правилась к креслу, где сидел Фоллоуфилд.
—	Слушаю вас, мисс Дисней. — Он не поднял на нее глаза.
—	Мистер Фоллоуфилд, — произнесла она так громко, буд¬
то он находился очень далеко. — Каков бы ни был исход этого
дела, я считаю своим долгом довести до вашего сведения, что
рассматриваю ваше, так сказать, вольное поведение как совер¬
шенно недопустимое. Вы совратили милую, славную девушку.
В случае, если вас оправдают...
—	Меня к суду не привлекали, — попытался возразить Фол¬
лоуфилд, но попытка не увенчалась успехом.
—	...и оставят в колледже, я предупреждаю вас, что имеются
другие факты, о которых я могла бы сообщить. Вы слышите? Дру¬
гие факты. Можете не сомневаться, я ни перед чем не остановлюсь.
Жирные складки ее тела колыхались, когда она выплыла из
комнаты, хлопнув дверью.
Фоллоуфилд просвистел пару тактов из «Мертвецы идут».
—	В гробу я тебя видал, мисс Дисней, — пробормотал он. —
В гробу и в белых тапочках.
Он допил свой кофе и налил в чашку еще, хотя кофе уже
совсем остыл.
Гигантский экскаватор, давя живую изгородь, вломился на
лужайку сада перед административным зданием. Лицо мисс
Скотби страдальчески сморщилось, а мисс Дисней сделала шаг
вперед, словно собиралась броситься под гусеницы. ••
251

Но даже столь героический поступок не помог бы. Земля под
лучами летнего солнца высохла и затвердела, и все же стальные
челюсти ковша оставили глубокий след на зеленом ковре дерна.
Местный садовник, до последнего дня поливавший газон,
высказался по этому поводу столь красноречиво, что в иное вре¬
мя пышная грудь Дисней, кипящей возмущением, вздымаясь,
достигла бы подбородка. Но теперь блюстительница нравов лишь
печально склонила голову, будто подтверждая справедливость
этих слов.
— Что они намереваются сделать? — спросил Хафдейн.
— Кажется, они уже выковыряли большую часть бетона, —
объяснил Генри, указывая изжеванным мундштуком трубки в
сторону постамента. — Сейчас они обвяжут эту фиговину ве¬
ревками, еще подкопают и уволокут. Смотри, Симеон идет.
Из вычурного, изобилующего архитектурными излишества¬
ми и похожего на замок здания, выходившего в сад, построен¬
ного из песчаника и известного под названием Старый дом,
появилась долговязая, жилистая, энергичная фигура Симеона
Л эндора, директора колледжа.
— Здравствуйте, господин директор, пришли полюбоваться?
Л эндор неодобрительно покачал головой.
—. Любоваться тут нечем, Солтком. Момент на самом деле
печальный. Для всех нас. Весьма печальный.
Он слегка повысил голос, и мисс Дисней, стоявшая поодаль,
бросила на него возмущенный взгляд и отвернулась.
Хафдейн появился в колледже к концу печальной саги, но
неутомимый сказитель, стоявший сейчас подле него, с готов¬
ностью поведал ее ему.
Колледж значительно реформировался за последние пять
лет, когда во главе его — после смерти мисс Герлинг, чьи за¬
слуги были увековечены данным памятником, — встал Л эндор.
В то время когда он появился, колледж готовил препода¬
вателей из двухсот — трехсот девиц, учившихся там, но сле¬
дующий сентябрь уже ознаменовался приемом первых пред¬
ставителей мужского пола.
252

Добавилось несколько курсов, как обязательных, так и фа¬
культативных, дававших возможность по их окончании получить
ученую степень университета Восточного Йоркшира, располо¬
женного в пятнадцати милях южнее. Количество студентов, пре¬
подавательского состава и учебных помещений быстро возраста¬
ло, пока наконец Старый дом, особняк девятнадцатого столетия,
некогда вмещавший весь колледж, не превратился в сердцевину
звезды, сконструированной из стекла и бетона. Но одного луча
в этой звезде недоставало. Незастроенным оставалось место, где
раскинулось пол-акра рукотворной красоты — былого источни¬
ка гордости и счастья мисс Герлинг, не иссохшего и поныне в
сердцах мисс Скотби, мисс Дисней и многих других. Этот учас¬
ток был произведением искусства, созданным как будто специ¬
ально для каталога садоводов-любителей. Там было все: от жи¬
вописного пруда до заросшего папоротником грота, от первых
весенних крокусов до последних осенних георгинов — вся гам¬
ма красок. Помимо всего этого, в саду была большая лужайка,
пять тысяч квадратных футов газонной травы без единого сорня¬
ка. И вот этому всему приходил конец.
План Лэндора предполагал наличие сада, но иного назначе¬
ния. Там, где горели пожаром цветочные клумбы, теперь должны
были радовать глаз — по крайней мере глаза отдельных людей —
новые посадки. Образцы растений биологической станции.
Директор пытался смягчить удар, подчеркивая, что ее основ¬
ной частью станет парник для опытных работ по сельскому хо¬
зяйству. И что пруд останется в сохранности в качестве водоема
для разведения водных насекомых и водорослей.
Но оскорбленные чувства большинства преподавателей с тру¬
дом поддавались исцелению.
А когда он объявил, что следует снести памятник мисс Гер¬
линг, это оказалось последней каплей, символизировавшей бес¬
смысленное и непростительное кощунство.
И вот трагический момент настал. Ипполита была повязана
полотняными ремнями — один протянут между ногами, два дру¬
гих скрещивались под могучей грудью.
— Обратите внимание; как эти сиськи, сияют, — заметил
Генри. — Как минимум раз в году кто-нибудь из студентов-'
253

остряков намалевывал на них бюстгальтер, но всякий раз крас¬
ку смывали и полировали бронзу до блеска.
Ни Хафдейн, ни Лэндор его не слушали. Они наблюдали за
Мэрион Карго, которая внезапно бросилась вперед и возбуж¬
денно заговорила с одним из рабочих, затягивавших ремни. Он
успокаивающе кивнул и заставил се отойти, осторожно и мяг¬
ко, как больную, похлопав по плечу.
Затем он махнул рукой машинисту экскаватора, и тот стал на¬
тягивать ремни. Мало-помалу огромный железный рычаг начал
подниматься к небу. Статуя мгновение сопротивлялась, потом
вздрогнула, слегка подпрыгнула и, описывая в воздухе полукруг,
поплыла к грузовику, готовому доставить ее на склад, где она ста¬
нет терпеливо дожидаться, пока не подготовят новое место для
ее воцарения. С ног ее летела бетонная крошка, посыпая, слов¬
но тальком, траву и оставляя на зеленой лужайке белесый след.
— Потрясающая картина! — восхитился Генри.
— Это точно, — согласился Лэндор.
Хафдейн перевел взгляд со статуи на зрителей. Группа студен¬
тов, инстинктивно почуяв конец запретам, взгромоздилась на од¬
ну из самых больших декоративных садовых каменных горок,
словно на пьедестал. Фрэнни Рут, вожак студенческого общест¬
ва, крупный, невозмутимого вида юноша, тоже был там, выделя¬
ясь ростом и соломенной шевелюрой. Как обычно, к нему лепи¬
лись три-четыре хорошенькие девчонки. Большинство препо¬
давателей выстроились полукругом на краю лужайки со стороны
административного корпуса. Джейн Скотби, казалось, молилась.
Уолт Дисней презрительно поглядывала на мужчину, стоявшего
рядом. Он был дюйма на три-четыре ниже ее — коротышка шот¬
ландец с большим пухлым ртом. Это был Джордж Данбар, декан
химического факультета, деливший с Генри Солткомом честь
первопроходца: они были первыми мужчинами, принятыми в
штат колледжа. Престарелые дамы терпеть его не могли.
Мэрион Карго отошла к краю лужайки. Лицо ее было за¬
стывшим и напряженным, но при этом не потеряло привле¬
кательности. Это не прошло незамеченным для Хафдейна, и
он вновь пообещал себе познакомиться с ней поближе. И тут
же с удивлением отметил, что рядом с ней появился Фоллоу-
254

филд. Впрочем, он никакого внимания на транспортиров¬
ку скульптуры не обращал. Хафдейн с любопытством просле¬
дил за его взглядом и, наткнувшись на группу студентов, топ¬
тавшихся на каменной горке, все понял. За спиной Рута воз¬
никла высокая длинноволосая девушка, та самая — Анита
Сьюелл.
—	В добрый путь, — пожелал Генри Ипполите, когда ее по¬
грузили в кузов.
—	Прекрасно сработано, — с удовлетворением произнес Лэн-
дор. — Остался только фундамент.
Хафдейн повернулся, чтобы уйти, но, заметив, что никто с
места не трогается, остановился. Освободившись от груза, ры¬
чаг экскаватора двинулся обратно, следуя белой тропинкой,
оставленной статуей. У бетонного основания, одиноко торчав¬
шего из земли, хлопотал рабочий. Он снимал мемориальную
табличку. Покончив с этим и зажав табличку в руке, он не¬
решительно посмотрел на преподавателей.
—	Сюда! — тоном приказа объявила мисс Дисней, но Лэн-
дор лишь слегка махнул рукой, и рабочий беспрекословно на¬
правился к нему.
Ковш экскаватора был распахнут, словно пасть чудовища в
фильме ужасов. Машинист аккуратно подводил его к фунда¬
менту, руководствуясь жестами прораба. Наконец они добились
желаемого результата, и прораб отошел в сторону.
—	Ему ни за что эту штуку не выкопать! — восхищенно вос¬
кликнул Генри. — Она весит тонн...
Конец его фразы потонул в грохоте, так как в этот момент
разверстый ковш всем своим весом с размаху обрушился на бе¬
тонный цоколь. Сверкающие на солнце железные зубы алчно
впились в его края, а машинист в это время лихорадочно ору¬
довал рычагами.
—	Он выкопает все, что угодно, — заявил Лэндор таким то¬
ном, будто считал это своей заслугой.
Стальная рука медленно поднималась, экскаватор чуть по¬
дался вперед на гусеницах, и Хафдейн почувствовал некоторое
сомнение.	. ...
Вторая попытка опять окончилась ничем.	- 4
255

Но в третий раз, когда казалось, экскаватор вот-вот опроки¬
нется под собственным напором, бетонная глыба зашевелилась.
Безупречно скошенный газон, подступавший к самому основа¬
нию, пошел трещинами и стал рваться. Огромный агрегат побед¬
но осел назад, и массивный бетонный куб пополз из земли, слов¬
но пробка из бутылки. Жирная черная почва облепляла бока
постамента и еще гуще его дно — это стало видно, когда громад¬
ный блок повис в воздухе. Он поплыл в том же направлении, что
и скульптура, но теперь белесый след на лужайке засыпали ко¬
мья черной земли. Земли и чего-то гораздо более твердого.
— Глуши мотор, Джо! — крикнул прораб, стоявший к экс¬
каватору ближе всех.
Машина замерла, постамент по инерции качнулся вперед,
словно маятник, и сбросил еще несколько кусков того, что при¬
липло к его основанию.
— Господи! — вскрикнул кто-то, когда прораб, нагнувшись,
поднял с земли нечто длинное и тонкое.
То была берцовая кость.
Прораб поковырял ею в земле, прилипшей к основанию по¬
стамента, и оттуда шлепнулась какая-то решетка. Скорее всего
это была часть грудной клетки, но никто из присутствовавших
не желал верить своим глазам. Прораб снова поковырял, и вниз
полетело что-то еще более крупное. Комья земли брызнули в
разные стороны.
Теперь уже ничего не оставалось, как поверить.
Это был череп, уставившийся на них пустыми глазницами.
И что самое ужасное, с макушки на левое ухо залихватски све¬
шивался клок рыжих волос.
Джейн Скотби зажала рот рукой, но по тому, как в ужасе
расширились ее зрачки, можно было догадаться, что она не
пытается просто подавить случайный зевок. Мэрион Карго
смертельно побледнела. Генри Солтком судорожно вцепился
в плечо Хафдейна, а с другой стороны его схватила за руку
Элли Соупер, так что он не мог пошевелиться.
— Это мисс Герлинг! — взвизгнула мисс Дисней. — Да, это
она,., — добавила она столь безапелляционно, как будто кто-то
собирался ей возразить. И вдруг, неожиданно для всех, она по-
256

валилась без чувств ча руки оказавшегося, на беду, поблизости
Джорджа Данбара.
— Расступитесь! — завопил он. — Эн, сроллоуфилд, помоги.
<Роллоу(рилд считался среди преподавателей колледжа спе¬
циалистом в области медицины, поскольку, прежде чем посвя¬
тить себя окончательно и только биологии, проучился два года
на медицинском факультете университета.
Все бросились его искать, но Фоллоуфилд как сквозь землю
провалился.
Глава 3
...плохи тс исследователи, что дума¬
ют, будто земли нет, если видят вокруг
лишь море.
Сэр Фрэнсис Бэкон. «Процесс познания»
— Так вот на что, черт побери, идут мои налоги, — пробур¬
чал старший следователь Дэлзиел, выглядывая из окна в каби¬
нете директора.
Сержант Паско промолчал, задумчиво уставившись в одну
точку — в пространство между стоявшей у окна фигурой, об¬
ладавшей бычьей шеей и плешивой макушкой, и сидевшим за
столом долговязым, сухощавым Симеоном Лэндором.
— Согласен. — Л эндор улыбнулся. — Меня обуревают те же
чувства, когда я наблюдаю за вашей работой, господин старший
следователь.
— Простите, не расслышал, — сказал, повернувшись от
окна, Дэлзиел. — Что вы сказали?
Он приложил рупором огромную ладонь к соответствующе¬
го размера уху.
«Если какие-нибудь придурки начинают умничать, — ска¬
зал он однажды Паско, — притворись, что не слышал. По¬
том сделай вид, что не понял. Получишь большое удовольст¬
вие, когда они повторят и пустятся в пространные объясне¬
ния».
Но Лэндор объяснять ничего не стал, а лишь покачал голо¬
вой, продолжая улыбаться.
9 Р. Хилл «Интриганка»
257

—	Итак, шеф, — сказал он, — мы готовы оказать вам любое
посильное содействие. Задавайте вопросы.
О Господи, мысленно взмолился Паско. Какая честь! Он про¬
тягивает нам руку помощи. Надо почесать бычка за ушком в знак
благодарности.
—	Что же вы там затеяли? — спросил Дэлзиел, указывая паль¬
цем в сад, раскинувшийся под окнами административного кор¬
пуса.
Экскаватора уже не было, зато отчетливо виднелись глубо¬
кие следы его недавнего пребывания. На яму, оставшуюся пос¬
ле изъятия бетонного фундамента, накинули полотняное по¬
крывало. Медленно двигались люди, молча следили за ними
студенты, стоявшие на краю лужайки.
—	Как видите, мы расширяемся по всем параметрам, — объ¬
яснил Л эндор. — Здесь по проекту должна располагаться био¬
логическая лаборатория, поэтому пришлось убрать статую.
— Кто при этом присутствовал?
— Директор, к счастью, составил список, — сообщил Паско с
готовностью старательного новичка и тут же раскрыл кожаную,
отделанную медными уголками папку, послужившую предметом
насмешек Дэлзиела, когда тот впервые ее увидел.
— Список, безусловно, почти наверняка не полный, — на¬
чал было Лэндор, но Дэлзиел отмахнулся как от его извинений,
так и от служебного рвения Паско, не выказав никакого инте¬
реса к списку.
— А почему они присутствовали? — спросил он, с явным
наслаждением почесав в паху.
— Боюсь, не смогу ответить на этот вопрос, — со смехом
произнес Лэндор, следуя избранному с самого начала любезно¬
шутливому тону. — Отчего люди приходят поглазеть на дорож¬
ные работы или раскопки? Из простого любопытства, вероятно.
— Что вы сказали?
У Лэндора хватило ума не повторять объяснение. Паско мыс¬
ленно записал очко в его пользу.
—	Это все? — спросил Дэлзиел, словно объяснение было дано.
—	Не совсем. Помимо любопытства, людей привели туда и
другие чувства, хотя не представляю себе, что они могли бы
258

сделать... — Директор задумчиво помолчал, затем уверенно
продолжил: — Преподавательница факультета изобразительных
искусств мисс Карго явилась по вполне понятным причинам.
Можно назвать это беспокойством. Она, видите ли, является
автором этой скульптуры и, естественно, желала проследить,
чтобы ее творению не был нанесен вред.
Паско стенографировал. К этому занятию Дэлзиел относил¬
ся с презрением и считал женской прерогативой.
—	Кроме того, пришли некоторые старые преподаватели, ве¬
роятно с целью выразить свое неодобрение.
—	Неодобрение? Тому, что раскопали сад?
—	Частично этому. Но прежде всего они считали, что сно¬
сить статую — оскорбление и кощунство, потому что она была
памятником.
—	Памятником? Кому?
Вместо ответа Лэндор взял со стола бронзовую табличку и
протянул полицейскому. Дэлзиел с притворной скорбью и бла¬
гоговением внимательно прочел надпись.
Точно как крупный план в «Хвалебной песне» по телику,
подумал Паско.
—	Элисон Герлинг, — произнес Дэлзиел старательно и по
слогам, как ребенок.
—	Моя предшественница, — пояснил Лэндор.
—	Она была не старая, — заметил Дэлзиел. — Что с ней стряс¬
лось?
—	Несчастный случай, — произнес Лэндор, изображая голо¬
сом то, что полицейский изобразил на лице. — Это случилось
под Рождество, за границей. Она дружила с некоторыми здеш¬
ними старейшинами, поэтому они глубоко переживали, когда
памятник пришлось убрать.
—	Кто они, мистер Лэндор? — спросил Дэлзиел. — И на¬
сколько глубоки их переживания?
—	М-м-м... Мисс Скотби, старшая наставница, мисс Дис¬
ней, декан факультета богословия, а также блюстительница
нравов в нашем колледже. — Он хмыкнул, но непонятно — с
усмешкой или недоумением. — Должен сказать, мы все были
потрясены, когда с пьедестала статуи посыпались кости. Мисс
259

Дисней не своим голосом взвизгнула: «Это мисс Герлинг!»
Просто жуть!
—	Потрясены, — повторил Дэлзиел, словно взвешивая сло¬
во. — Жуть... Слышали, сержант? То есть вы хотите сказать,
что она вела себя так, будто это было надгробие на могиле
мисс Герлинг, а не памятник ей? Кстати, где она на самом
деле похоронена?
—	Точно не знаю. Кажется, в Австрии. Во всяком случае, она
там умерла. Это было, конечно, за несколько месяцев до того,
как я здесь появился.
—	Конечно. А вы были здесь, когда ставили памятник?
Вопрос был задан безразличным тоном, и Лэндор ответил на
него так же:
— Нет, не был. Я вступил в должность лишь в начале учеб¬
ного года, то есть в сентябре. Теперь мне кажется — нет, я уве¬
рен, — что памятник уже стоял, когда я в марте явился сюда
на собеседование.
— Прекрасно, прекрасно, — воскликнул Дэлзиел с внезап¬
ным воодушевлением. — Очень хорошо.
Он подошел к стене, на которой висел писанный маслом
портрет симпатичной женщины с теплым взглядом синих глаз
и рыжей копной волос.
— Это и есть мисс Герлинг? — спросил он, внимательно раз¬
глядывая картину. — Так, значит, ее поминают добрым словом?
— Да, — коротко и сухо ответил Лэндор.
Раздался торопливый стук в дверь, и в комнату ворвалась
крупная, весьма округлых форм женщина. Она обладала вну¬
шительных размеров грудью без всякого намека на ложбинку
посередине. Этот могучий холм казался естественным продол¬
жением трех мясистых подбородков, первый из которых начи¬
нался под нижней губой.
Вид у нее возмущенный, но это ничего не значит, решил про
себя Паско. Просто ее комплекция не предполагает иного вы¬
ражения лица. И все же казалось, что она на самом деле в не¬
годовании.
— С добрым утром, мисс Дисней, — начал Лэндор. — Я сей¬
час занят...
260

—	Господин директор! — перебила дама. — Я просто не в си¬
лах это вынести. У меня сегодня по плану очень важный семи¬
нар о пророке Исайе. Но никто не пришел. Ни один человек!
Она выдержала многозначительную паузу.
Лэндор смотрел на нес настороженно.
—	Где они, спросите вы, — продолжала дама. — И я вам от¬
вечу. Я вам покажу. Вон там.
Она театральным жестом указала на окно и раскинувшийся
за ним сад.
—	Вы только взгляните на них! Вот этот мальчик, Рут, должен
был читать доклад на моем семинаре. Он портится на глазах с тех
пор, как стал президентом союза. Я сразу поняла, что это начало
конца, когда в колледж стали принимать мужчин. Во времена
мисс Герлинг у нас не было подобных неприятностей!
И снова Лэндор продемонстрировал себя с наилучшей сто¬
роны.
—	Я рад, что вы зашли, мисс Дисней, — невозмутимо про¬
изнес он. — Мы как раз со старшим следователем говорили о
вас. У него есть к вам несколько вопросов. Вы можете поль¬
зоваться моим кабинетом для любых бесед, какие сочтете нуж¬
ным провести, господин старший следователь. Я буду в сек¬
ретариате, если понадоблюсь.
Не успел никто слова вымолвить, как он исчез. Мисс Дис¬
ней собиралась последовать за ним, открыв дверь или прорвав¬
шись сквозь нее, но Дэлзиел вовремя остановил ее:
—	Присядьте, мисс Дисней, прошу вас. У вас был тяжелый
день. Подобные события расстраивают некоторых людей боль¬
ше, чем остальных, я понимаю. Все зависит от тонкости души.
Бог мой, вывел аккуратными стенографическими значками
Паско. Какие нежности. Елейный Дэлзиел умасливает разъ¬
яренную Дисней.
Записав свои впечатления, он стал ждать, что будет дальше.
Мисс Дисней бросила на Дэлзиела пытливый взгляд и, ре¬
шив, что встретила родственную душу, направилась к креслу
Лэндора, стоявшему за большим столом. Кресло прямо-таки
раздалось, приняв в себя телеса опустившейся в него дамы.
—	Я вас слушаю.
261

— Мистер Лэндор поведал нам, сколь расстроены вы были
сегодня утром.
Мисс Дисней, по всей видимости, не желала соглашаться
ни с одним диагнозом, поставленным директором, но Дэлзи¬
ел продолжил, не дав ей возразить:
— Вы наверняка не хотели, чтобы сад был отдан на поругание?
Словцо что надо, отметил про себя Паско.
Дисней энергично кивнула, и ее жирные подбородки испол¬
нили веселый танец.
— Еще бы! Конечно, не хотела. И по многим причинам.
Этот сад был всегда местом отдыха для тех из нас, кто не по¬
терял способности любоваться природой и истинной красотой.
Это был единственный след, оставшийся от прежнего коллед¬
жа, до того как он стал тем, чем стал. А если этого недоста¬
точно, то этот сад служил неким и вполне естественным мес¬
том поминовения нашей дорогой мисс Герлинг.
Она шмыгнула носом и выудила из обширного рукава сме¬
хотворно крошечный кружевной платочек. Паско гораздо
меньше бы удивился, если бы она достала полотнище сшитых
вместе флагов всех европейских держав. Дэлзиел сочувствен¬
но запыхтел.
— Простите, что приходится спрашивать, — произнес он
тихим, дрожащим от искреннего сострадания голосом, каким
телеведущие донимают осиротевших и безутешных родствен¬
ников погибших. — Но почему вы упомянули имя мисс Гер-
линг, когда показались... э-э-э... останки?
— Глупо, конечно, — призналась мисс Дисней тоном про¬
винившейся девочки, — но видите ли, дорогая Элисон не вы¬
ходит у меня из головы, и когда я увидела кости и волосы...
Она осеклась и взглянула на портрет.
— У нее были такие прекрасные волосы. Вы не можете се¬
бе представить, как замечательно здесь было в старые вре¬
мена. Горстка преподавателей и всего сотня или около того
девочек. Мы всех знали по именам. Девочки Эл, так мы их
называли. И все они были такие милые, приличные. Не то что
теперь!..
— Так, значит, волосы, — подсказал Дэлзиел.
262

—	Да, господин следователь. Мне показалось, будто Элисон
поднялась из своей далекой могилы и упрекнула меня за то, что
я позволила всему этому случиться.
—	И вы отключились? — Дэлзиел неожиданно вернулся к
привычному ему просторечию.
—	Я потеряла сознание, — поправила мисс Дисней, столь же
скоропалительно сбросив ореол смиренной представительницы
слабого пола и вернувшись к своему прежнему образу. — Долж¬
на признаться, инспектор, что не вижу смысла в подобного рода
допросе. Вас скорее должно занимать не выкапывание, а захо¬
ронение останков. А тому уже как минимум шесть лет. Мне
пора идти и давать урок тем из моих студентов, кто все же со¬
изволил явиться.
Она направилась к выходу, но замешкалась у двери, будто
не желая заканчивать разговор столь резкими словами.
—	Вот что я скажу, господин старший следователь, — про¬
изнесла она, возвращая Дэлзиелу его исконное звание. — Здесь
похоронены не только кости. Это место более не осенено ра¬
достью и счастьем. Безбожие царит в стенах колледжа. На всех
уровнях. Желаю здравствовать.
Паско успел подскочить и распахнуть перед ней дверь. За¬
тем он медленно и осторожно ее прикрыл.
Дэлзиел уселся в директорское кресло и набрал внутренний
номер.
—	Привет, красотка, — произнес он в трубку. — Нельзя ли
умирающим от жажды полицейским чайку попить? В кабинете
директора. Ах, он уже распорядился. Замечательно. На двоих?
Прекрасно, чай на двоих.
Он положил трубку.
—	Радушные хозяева, — прокомментировал он. — Итак, сер¬
жант, теперь, как говорится, ваш выход. Я уже выбился из сил
со всеми этими интеллектуалами. Что скажешь?
Паско не поверил ни единому слову сей самоуничижитель¬
ной тирады, но показывать это не собирался. Он имел диплом
социолога, к которому Дэлзиел выказывал притворное почте¬
ние. Но задав вопрос, шеф обычно выслушивал ответ со вни¬
манием, хотя всем видом выражал пренебрежение.
263

—	Ситуация у них тут отнюдь не уникальная, — начал Пас¬
ко. — Принятая в шестидесятые годы программа расширения
образования взяла такие заведения, как это, за шкирку и слег¬
ка встряхнула. Правительство всерьез задумалось о проблеме
образования с точки зрения экономической эффективности,
производительности труда, наличия рабочих мест и тому подоб¬
ное. Небольшие колледжи, такие, каким был этот, могли стать
в четыре-пять раз крупнее за то же число лет.
—	Могли? Ты хочешь сказать, что у них был выбор? —
В голосе Дэлзиела звучало легкое недоверие.
—	В некотором роде. Диктат не пройдет при системе обра¬
зования, построенной на принципах либерализма. В конечном
итоге все определялось добровольным желанием ответственных
лиц содействовать и сотрудничать. Будешь топтаться на месте —
не жди скорых перемен. Пойдешь на расходы и преобразова¬
ния — результаты не заставят себя ждать. Лэндор, по всей ви¬
димости, приверженец последнего.
— А она? — Дэлзиел кивнул на портрет.
— Судя по всему, она была иного склада человеком. Люби¬
ла окапываться и выжидать.
Дэлзиел, казалось, внезапно потерял интерес к этой теме.
— А что, как думаешь, Дисней имела в виду под «безбожи¬
ем*? Щупают они друг друга, что ли, у нее на уроках?
— Не знаю, — задумчиво произнес Паско. — Может быть, и
так. Современные студенты, наверное, далеко ушли от «дево¬
чек Эл». Но можно выяснить. Я как раз просматривал штатное
расписание. Обнаружил свою однокашницу по университету.
Преподает здесь на факультете общественных наук.
Тон у него по-прежнему оставался небрежным, но Дэлзиел,
как всегда, держал ухо востро.
— Однокашницу?
— Да. Я учился в смешанном университете.
— Однокашница, значит, — снова повторил Дэлзиел и кив¬
нул, как будто в подтверждение своих серьезных подозрений
относительно сержанта. — Близкая подруга?
— Достаточно близкая. Какие еще будут вопросы, сэр?
— Вы все еще близки?
264

—	Я бы так не сказал. Прошло уже несколько лет и...
—	Что?
—	Вы сами знаете, сэр. Я стал полицейским.
Дэлзиел на иронию не отреагировал, но мимо ушей не про¬
пустил. Во всяком случае, тему эту оставил.
—	Ладно, — сказал он. — Проверь всех. Хочу знать, кто здесь
работал пять лет назад.
—	Я уже кое-что выяснил, — заявил Паско. — Всего несколь¬
ко человек.
—	Хорошо. Теперь проверь на тот же предмет канцелярию
и обслугу. Затем составь список всех, кто пять лет назад был,
но уволился.
—	Простите, сэр, — почтительно произнес Паско. — Стоит
ли так крепко держаться именно за эти пять лет?
—	То есть?
—	Нужно ли утверждать, что тело положили в яму, выко¬
панную для памятника, в короткий период между тем, как эту
яму выкопали, и днем, когда поставили фундамент? Разве не
может быть, чтобы тело туда положили позже? Подкопали
фундамент сбоку, потом прорыли под ним углубление и за¬
пихнули туда тело.
Дэлзиел застонал, изображая ужас при мысли, о подобной
картине.
—	Все может быть, приятель, — ответил он. — Возможно даже,
что какой-нибудь несчастный заблудившийся спелеолог пытал¬
ся выбраться на поверхность. Возможно, но едва ли. Я сомне¬
ваюсь, но кто я такой? Неуч со слаборазвитыми мозгами. А вот
ты — другое дело. Поэтому, сделав все, что тебе надлежит, про¬
валивай отсюда и отыщи полдесятка причин, по которым мы все
твои предположения можем отправить на помойку. Понял?
—	Понял, сэр, — отчеканил Паско.
—	Вот и хорошо. Дальше. Мне нужен список всех людей,
объявленных к розыску в период между — так, когда эту про¬
клятую статую поставили? Скажем, в январе. Ладно, значит,
между предыдущим октябрем и последующим апрелем. А луч¬
ше прихватим весь год, с июля по июль. И проследи, чтобы мне
принесли результаты лабораторных исследований останков, как
265

только они будут готовы. Не желаю, чтобы какой-нибудь вы¬
скочка-карьерист раньше меня над ними поработал.
В дверь постучали. Вошла симпатичная девушка в голубом
нейлоновом халатике и поставила на стол поднос.
—	Спасибо, дорогуша. — Дэлзиел просиял. — Но понадобит¬
ся только одна чашка. Сержант, к сожалению, уходит.
Паско пропустил направившуюся к двери девушку вперед,
но, прежде чем выйти, обернулся, как недавно мисс Дисней.
—	Кстати, сэр, — сказал он. — Вы видели статую, когда мы
сюда приехали?
—	Нет, — равнодушно произнес Дэлзиел. — Нас больше все¬
го должен интересовать фундамент.
—	Несомненно, — согласился Паско. — Просто мне кое-что
показалось несколько странным.
Он сделал вид, что уходит, но, как и следовало ожидать, его
остановил грозный окрик Дэлзиела:
—	А что там было странного?
—	Странно, что памятник такой женщине, как мисс Гер¬
линг, выполнен в виде бронзовой статуи обнаженной женщи¬
ны восьми футов высотой.
И он беззвучно прикрыл за собой дверь. В комнате остался
Дэлзиел. Он шумно прихлебывал чай, задумчиво и пристально
разглядывая портрет мисс Герлинг.
Глава 4
О слабостях человека и его недостат¬
ках лучше всех знают враги, тогда как
его достоинства и таланты известны
лишь близким друзьям.
Сэр Фрэнсис Бэкон. «Процесс познания»
Фрэнни Рут улегся спиной на подоконник, вытянувшись во
весь рост и закрыв собой солнечный свет. Одет он был как
обычно летом: белые шлепанцы, легкие бежевые брюки и бе¬
лая сорочка, более похожая на блузу. Светлые тона одежды в
сочетании с соломенными волосами несколько размывали
очертания его фигуры. Даже лежа вот так, без движения, мол¬
266

ча, Фрэнни, казалось, царил в комнате. Несмотря на свои
двадцать три года, он сумел развить в себе такое самооблада¬
ние и независимость, какими не всегда могут похвастать люди
вдвое старше его. Все это, вместе взятое, окутывало его не¬
определенным, этаким сверхчеловеческим, но весьма злове¬
щим ореолом, возвеличенным и искаженным морской дымкой.
Именно подобного образа он добивался.
—	Ты больше ничего не слышала, Элизабет? — тихо спро¬
сил он.
—	Нет, Фрэнни, — ответила хорошенькая девушка в голу¬
бом нейлоновом халатике. — Только о списках.
Она была расстроена и словно извинялась за то, что узнала
так мало.
— Ты прекрасно поработала, крошка. — Он коротко кивнул,
но так и не взглянул на нее.
— Фрэнни, — сказала девушка. — А сегодня ночью... мож¬
но мне сегодня снова прийти?
Он наконец повернул голову и пристально посмотрел на нее
голубыми глазами.
— Конечно. Мы ждем тебя.
Девушка вспыхнула от удовольствия и неслышно выскольз¬
нула из комнаты, как человек, привыкший уходить никем не
замеченный.
— А стоит ли? — спросила длинноволосая девушка с землис¬
тым лицом и обвисшей грудью.
— Что стоит, Сандра? — переспросил он, не повышая голоса.
— Звать Элизабет. Я хочу сказать, что от посторонних мож¬
но ждать неприятностей.
— Я знаю, что ты хочешь сказать. Что она прислуга, — воз¬
мущенным тоном произнес черноволосый усатый юноша не¬
большого роста. Звали его Стюарт Кокшат, был он секретарем
союза и правой рукой Фрэнни. — Бог мой, какой смысл брать¬
ся за что-либо, если ты не в силах отказаться от реакционных
взглядов элитарного общества.
— Заткни фонтан, — буркнула Анита Сьюелл. Она сидела
на полу и хмуро смотрела в потухший камин. — Митингуешь
как чернокожий студент на дотации. Сандру беспокоят вовсе
267

нс политические соображения. Все дело в сексе. И она права.
Фрэнни предвкушает лакомый кусочек. Он получит за ужи¬
ном еще один сочный бифштекс. И всю подливку подберет,
пока из ушей не полезет. Правда, солнышко?
— Нервничаешь, малыш? — ласково поинтересовался Фрэн¬
ни. — Не советую.
— К вечеру она придет в себя, — злобно прошипела Сан¬
дра.
Стюарт захихикал. Фрэнни снова заговорил, и в голосе его
прозвучало явное недовольство:
— Аппетит тут совершенно ни при чем, мои милые. И по¬
литика тоже, Стюарт. Что бы вы ни говорили, мы живем в эли¬
тарном обществе. Но элитарность не имеет при этом никакого
отношения к классу. Или к интеллекту.
Он сбросил ноги с подоконника и встал.
— Мне просто все это интересно. У меня всегда были подо¬
зрения насчет этой статуи. Что-то меня к ней влекло.
Он внезапно рассмеялся, расчесал пятерней волосы и сразу
помолодел лет на пять.
— Я думал, все дело в сиськах.
Все тоже рассмеялись, кроме Сандры, сидевшей на полу ря¬
дом с Анитой. Он задумчиво посмотрел на нее, вытянул ногу и
коснулся икрой ее плеча. Она оперлась спиной о его ногу и за¬
крыла глаза.
— Чьи это все-таки кости, хотела бы я знать, — сказала ма¬
ленькая круглолицая девушка, сидевшая в углу.
— Полиция скоро выяснит, — с явным сожалением произ¬
нес Стюарт.
— А может быть, нам опередить их? — спросил Фрэнни.
Некоторое время все молча с удивлением смотрели на него.
— Ну конечно! — воскликнула круглолицая девушка, вско¬
чив на ноги и открыв позади себя шкаф. Оттуда она достала
большую коробку и поставила ее на низкий журнальный сто¬
лик. Затем открыла ее, вытащила планшетку для спиритичес¬
ких сеансов и установила на столе.
Фрэнни опустился на колени и положил указательный
палец на планшетку. Заметив умоляющий взгляд Сандры, он
268

помешкал мгновение, но все же покачал головой и позвал
Ан иту.
Она дотронулась до планшетки с другой стороны.
Медленно-медленно та начала двигаться.
Элионор Соупер витала в облаках, поглощенная самой сла¬
достной мечтой о том, как ее первый роман завоюет невероят¬
ный, головокружительный успех у читателей и критики. Облоко¬
тившись на стол, по которому были разбросаны листы бумаги,
испещренные тесными убористыми строчками, она представляла
себе, как с подобающей скромностью принимает восторженные
рукоплескания коллег. Но чаще всего, вновь и вновь, словно по¬
вторяющийся телскадр, перед ее мысленным взором появлялся
Артур Хафдейн, выражавший ей самое искреннее восхищение.
Внезапный стук в дверь оторвал ее от грез и вернул к дейст¬
вительности.
—	Черт! — выругалась Элионор. Она сама вполне способна
заставить себя оторваться от размышлений о романе, без вся¬
кого, никому не нужного постороннего вмешательства.
Снова стук.
Она в сердцах вскочила и распахнула дверь.
—	Привет, Элли, — сказал Паско.
—	Господи, твоя власть, — прошептала она, не в силах дви¬
нуться с места от удивления.
Паско протянул руку. Так они долго стояли, держась за руки
и молча глядя друг на друга.
Паско смотрел на нее и чувствовал одновременно облегчение
и разочарование: черные волосы коротко острижены, подчерки¬
вая красивую форму головы; в серых глазах застыл немой вопрос;
крепкий подбородок чуть вызывающе вздернут. Он не знал, чего
ожидать, и боялся незамедлительного и бурного прилива былых
чувств и страстей. Но теперь, заглядывая себе в душу, он не на¬
ходил от них и следа. И это прекрасно. Но все же ему было жаль,
что нечто столь глубокое и сильное может исчезнуть бесследно.
Он внимательно разглядывал знакомые и некогда дорогие
черты, но прекрасно понимал, что всеми силами старается не
269

думать о столь же знакомых и дорогих линиях тела, скрывав¬
шихся теперь под старым свитером и потертыми джинсами.
— Входи, — сказала она наконец. — Присаживайся. Вот
так... о Господи, ну и сюрприз. Просто не знаю... Что ты здесь
делаешь?
— Совмещаю приятное с полезным.
— Полезным? Ах вот как! Ты имеешь в виду статую?
— Боюсь, что так. А ты — приятное.
Они оба рассмеялись, а когда замолчали, напряжение как
будто рассеялось. Затем они некоторое время посплетничали о
старых университетских приятелях. Вернее, Элли сообщала но¬
вости, а Паско задавал вопросы. Он даже сам удивился, на¬
сколько его сжигало любопытство.
— Значит, ты ни с кем не общался? — спросила наконец Элли.
— Открытками на Рождество обменивались. И приглашения
на свадьбы получал. Ну и всякое такое.
— Повестки в суд. Ордера на арест. Всякое такое, — доба¬
вила она то ли в шутку, то ли всерьез.
— Это мне, к счастью, делать не приходилось, — вполне се¬
рьезно заявил Паско.
Она несколько смутилась, даже порозовела.
Паско протянул было руку, чтобы дотронуться до ее щеки,
но вовремя остановился.
— Ну что ж, здесь тебе тоже делать это не придется, — тор¬
жественно объявила Элли. — Статуя уже лет пять стояла, ког¬
да я сюда приехала. И все-таки хотелось бы знать, что на самом
деле произошло.
— Вот мы и пытаемся выяснить. Кто же был здесь, когда эту
штуковину воздвигли? — небрежно спросил Паско. Подобная
информация ему была не нужна. У него уже имелся подробный
список.
— Точно не знаю. Очевидно, старики. Джейн Скотби напри¬
мер. Мисс Дисней. Лэндора не было наверняка, он появился
уже после смерти мисс Герлинг. Историк Генри Солтком. Еще
Джордж Данбар, декан химиков. Может быть, и другие. У нас
штат большой, я до сих пор не всех знаю. Но почему тебя это
интересует? Неужели думаешь, что кто-нибудь из них замешан?
270

—	Замешан в чем?
—	Как в чем? В убийстве, конечно, кто бы там ни был убит,
а потом захоронен в саду. — Элли явно удивилась его вопросу.
—	Кто-нибудь замешан наверняка, — согласился Паско. —
Исчезновений никаких внезапных не было?
Атмосфера в комнате снова начала меняться.
—	Мне кажется, тебе лучше бы выяснить, кто именно был
убит, — заметила Элли несколько натянуто.
—	Мы над этим работаем, — беззаботно отозвался Паско.
Он взглянул на часы. Дэлзиел скоро будет ожидать от него
хоть какого-то сообщения.
—	Мне пора. Слушай, мы не могли бы встретиться сегодня
вечером? Нам есть о чем еще поговорить.
Элли ответила не сразу.
—	Да, конечно. Я ужинаю обычно дома, а потом захожу в
бар около восьми. Ты еще будешь здесь вечером? Вот и пре¬
красно. Кто-нибудь тебя проводит.
—	Договорились, — сказал Паско, уже стоя у двери. — Было
приятно увидеть твое имя в списке сотрудников. До встречи.
Он махнул рукой на прощанье и вышел.
—	Непременно, — ответила Элли закрытой двери.
Она снова взялась за перо, но некоторое время просто дер¬
жала его в руке, чувствуя, что рука дрожит.
Он смотрел на меня как на какую-то паршивую подозревае¬
мую. Никакого намека на чувство. Полезное с приятным. Про¬
вались ты пропадом.
Убедившись в том, что озноб порожден негодованием, она
вновь склонилась над листами бумаги, но вскоре оторвалась от
работы и закурила. Это с ней случалось нечасто.
Нехорошо вышло, думал Паско с некоторым сожалением,
шагая по коридору от комнаты Элли. Но я не собираюсь при¬
творяться, будто я не полицейский. Даже для того, чтобы нра¬
виться. Кому бы то ни было. Какой смысл? Он снова поздравил
себя с самообладанием во время встречи. И тут же налетел на
высокую с приятно-округлыми формами девушку в задиристо¬
короткой юбке.
—	Простите, — извинился Паско.
271

Она улыбнулась и весьма соблазнительно потерла ушибленное
место. Он вдруг почувствовал, как самообладание покидает его.
Кто знает, может быть, иногда смысл и есть, осторожно воз¬
разил он сам себе.
Когда он вошел в кабинет Дэндора, там никого не было. Он
достал из портфеля списки, которые требовались Дэлзиелу, и
аккуратно разложил их на столе. Затем отошел на несколько
шагов, чтобы полюбоваться результатом. Не удовлетворившись
увиденным, снова подошел и переложил в ином порядке, до¬
бившись полной симметрии.
—	Из кого-то выйдет прекрасный хозяин дома, — проком¬
ментировал его усердие Дэлзиел, входя в комнату.
Пять остроумных ответов и несколько непристойных руга¬
тельств промелькнули у Паско в голове, но он отказался и от
тех, и от других, а лишь шутовски поклонился Дэлзиелу, пока
тот шел к столу.
—	Так что это? Куча дурацких имен. А какой в них толк,
покуда мы не знаем, кто кокнул Бабусю?
— Это может помочь, — невозмутимо отозвался Паско, ука¬
зав на листок в центре.
— Ну что ж, поглядим. Лица, пропавшие без вести между...
Ладно, сам прочти. Там, наверное, много длинных слов, с ко¬
торыми у меня всегда незадача.
Издевка, маскирующая дружеские чувства? Можно и так
предполагать, если очень хочется. Или нет? Говорят, что Дэлзи¬
ел окончательно испортил отношения с женой, несмотря или,
как раз наоборот, благодаря своей собачьей к ней привязаннос¬
ти. Это случилось до того, как появился Паско. Но он уже на¬
учился распознавать грань фамильярности, через которую нель¬
зя переступать в отношениях с Дэлзиелом.
Сержант взял в руки список и окинул его взглядом, хотя это¬
го делать не стоило, а то подумают, что он из кожи вон лезет.
—	Самых подходящих всего двое, сэр, — сказал он. — Миссис
Элис Виджет, тридцать три года, домашняя хозяйка. Последний
раз ее видели 27 августа выходящей из дома в неизвестном на¬
правлении. Ушла, оставив кастрюлю с картошкой в духовке и
двоих детей, которые в это время смотрели телевизор. И вторая —
272

Мэри Фэрпш. Вдова сорока пяти лет. Эта больше всех подходит.
Проживала одна на окраине Коултрэма. 9 ноября натри часа дня
у нее был назначен прием у зубного врача. Из дома она вышла в
четверть третьего, но у врача не появлялась.
—	Да, эта мне больше по душе, — сказал Дэлзиел, затем су¬
нул в рот пожелтевший от никотина указательный палец и, при¬
чмокивая, пососал. — Самая лучшая причина для исчезновения,
какая мне известна. Так, зубной врач может оказаться полезен.
Он все еще здесь живет?
—	Да, сэр. Подробности насчет челюсти запишу, как только
мы получим их из лаборатории.
—	Возятся там, их как черепах только за смертью посылать.
Еще кто? Список, как я погляжу, длинный.
—	Да. Но там есть и мужчины.
—	Это еще зачем? Нам ведь пол известен. Даже я могу от¬
личить женский скелет от мужского.
—	Безусловно, сэр, — охотно согласился Паско. — Мне про¬
сто показалось, что стоит выяснить, кто из мужчин решил вос¬
пользоваться случаем, чтобы тихо исчезнуть именно в это время.
Из остальных шести женщин кого-то видели, как они садились
в поезд или автобус дальнего следования, с другими была какая-
то связь — открытки, телефонные звонки. Хотя это, конечно,
совсем не исключает их из списка.
—	Невезуха, — мрачно буркнул Дэлзиел. — Ты о них рас¬
спрашивал родителей, родственников, друзей?
—	Нет, — признался Паско. — Мне показалось это необяза¬
тельным. Я все данные взял из архива.
—	И оттуда понял, что за пять лет никто пальцем не пошеве¬
лил. Еще бы! Зачем же нам тратить свое драгоценное время, го¬
няясь за какими-то пропавшими типами? Бьюсь об заклад, что
половина из этих мерзавцев вернулись по домам, а нам никто
даже не подумал доложить. У них это не принято.
—	Немедленно этим займусь, — пообещал Паско.
—	Кстати, у кого-нибудь из них были рыжие волосы?
—	У Мэри Фэриш. А другую описывают как медноволосую.
—	Это уже лучше. Но в таком случае она, наверное, откуда-
нибудь из тьму-таракани.
273

—	Из Центральной Европы, хотите вы сказать? — переспро¬
сил Паско, не подумав. — Это бы облегчило дело.
Дэлзиел прищурился и окинул его оценивающим взглядом.
—	Проваливай, — сказал он. — У нас дел по горло.
Паско повернулся, чтобы уйти, но Дэлзиел окликнул:
— Эй, а как насчет твоей подружки? Не обломилось тебе
там? — Он подкрепил двусмысленность широкой ухмылкой.
— Пока не слишком. Мы с ней договорились вместе выпить
вечером. В деловых рамках, конечно. Она слишком недавно
здесь, чтобы знать что-нибудь. Единственное, что я выяснил, у
них там сейчас великий переполох. Один преподаватель нашко¬
дил со студенткой, и они все по этому поводу на ушах стоят.
— Кто именно?
— Парень по имени Фоллоуфилд, биолог.
— Это уже кое-что. А пять лет назад он здесь был?
Взглянув на список, Дэлзиел сам ответил на свой вопрос:
— Нет. Тогда он нам ни к чему. Вот скотина-то! Хотя, навер¬
ное, соблазн большой. Тут телок полным-полно бегает. Думаю
пройтись сейчас и посмотреть что к чему. Можешь оставаться
здесь. Тебе понадобится телефон.
Он бодрым шагом вышел из кабинета. Паско пришлось за¬
крыть за ним дверь. Сделав это, он показал двери кулак.
Обернувшись, сержант увидел двух студентов, наблюдавших за
ним в открытое окно. Ребята одобрительно кивнули ему и, вски¬
нув вверх большие пальцы, пошли своей дорогой. Несмотря на
жару, Паско закрыл окно и только тогда снял телефонную трубку.
Глава 5
Кто научил ворону в засушливую
погоду бросать камешки в дупло дере¬
ва, где она обнаружила воду, с тем,
чтобы вода поднялась и можно было
напиться?
Сэр Фрэнсис Бэкон. «Процесс познания»
Сэм Фоллоуфилд сидел в шезлонге у своего дома, выходивше¬
го окнами на каменистую пустошь, за которой расстилалась ши¬
рокая песчаная полоса, тянувшаяся до самого берега далекого
274

моря. Выходя из берегов во время прилива, море разливалось так
широко, что начинало казаться, будто оно уже не собирается
возвращаться. Дом был крепкий, построенный из массивных
блоков темно-серого камня. Когда-то стены были покрыты по¬
белкой, но штормовые соленые ветры и песчаные бури давным-
давно стерли это жалкое украшение. Дом стоял последним в ряду
четырех, с палисадниками у каждого парадного входа и общим
мощеным двором позади. Три остальных дома служили только в
качестве загородных коттеджей — один использовался владель¬
цами всей застройки, а два других сдавались понедельно в течение
летнего сезона. Лишь Фоллоуфилд проживал там круглый год, с тех
самых пор как пять лет назад приехал в Хольм-Коултрэм.
Был ранний вечер. Скоро отдыхающие — его временные со¬
седи — начнут возвращаться со своих увеселительных прогулок,
на которые они отправились с утра. Но до тех пор он здесь
полновластный хозяин. Где-то далеко, у моря, маячили одна-
две едва различимые фигурки. А по правую руку, тоже на зна¬
чительном расстоянии, на возвышенности, развевался на ветру
крохотный флажок, отмечавший дальний край площадки для
игры в гольф. Колледжа совсем не было видно, поскольку он
находился еще на полмили в глубь берега.
Жизнь на отшибе как нельзя лучше устраивала человека,
потерявшего, подобно Фоллоуфилду, интерес к обществу.
Вот и теперь он вздохнул с чувством удовлетворения.
—	Вздох прямо из глубины души, Сэм, — произнес голос за
спиной.
—	Проходи, Генри, садись, — не оборачиваясь, предложил
биолог. — За дверью найдешь еще один шезлонг и пиво.
Генри Солтком с наслаждением опустился в шезлонг, разло¬
жив его с ловкостью, неожиданной для его короткопалых пухлых
ручек.
—	Надеюсь, не помешал, приятель. Я решил прогуляться,
прежде чем возвращаться в лоно семьи.
У Генри был славный особнячок в новом районе, примерно
в восьми милях по берегу, в котором он проживал с четырьмя
детьми, кошкой, собакой и женой. Он всех горячо любил, но
возвращаться домой обычно не торопился. Женился он позд¬
275

но, когда привычка к уединению и тишине уже прочно въелась
в его натуру и с трудом поддавалась искоренению.
— Что с тобой стряслось? — спросил он, вскрыв банку свет¬
лого пива и умело опрокинув ее в рот. — Я заметил, что ты исчез
в самый интересный момент. Прибыл Его Величество Закон во
всем своем великолепии, дородностью и тучностью превосходя¬
щий мою собственную. Были пришествия, и, не сомневаюсь, бу¬
дут еще исходы. Я даже заметил парочку студентов с выражени¬
ем лиц, отдаленно напоминающим живой разумный интерес.
Симеон подозревает, что вся эта история дело рук Уолта, а Уолт
твердо убеждена, что это деяние Господа.
— А полиция?
— Полиция не столь откровенна в своих подозрениях. Но
суетится. Я сначала, правду сказать, подумал, что это останки
какого-то животного, но теперь очевидно, что нет, все-таки
человеческие. На мой взгляд, разгадка весьма проста.
— То есть?
— Не сомневаюсь, что это студенты повеселились. Им было из¬
вестно о шумихе, поднятой вокруг сада. Тайны из этого никто не
делал, а если бы и так, у них исключительно эффективная разве¬
дывательная сеть, если говорить языком военных. Короче, они до¬
стают кости, вполне возможно какой-нибудь анатомический об¬
разчик, и закапывают их под статуей. Вот смеху-то! Нашелся на¬
конец повод скрасить долгий скучный и очень жаркий семестр.
Фоллоуфилд криво усмехнулся.
— Мне казалось, что этот семестр и так получился вполне
оживленным.
Генри поспешил оправдаться:
— Дорогой мой, я не хотел... Это обстоятельство чересчур
серьезно, чтобы превращать его в комедию.
Фоллоуфилд повернулся так, чтобы видеть собеседника, чье
округлое пухлое лицо выражало искреннее сочувствие.
— Да перестань, Генри. Это и впрямь самая-большая развле¬
каловка за многие годы существования колледжа. Больше все¬
го меня утешает, что я смог доставить удовольствие коллегам.
Генри протестующе. помотал головой, а потом рассмеялся.
Фоллоуфилд присоединился к нему.
276

—	Ну вот видишь, — сказал он.
—	Нет, Сэм, дело в тебе самом. Ты настолько не похож на
карьериста, что я просто не вижу причины тревожиться о тво¬
ем будущем. Главное в том, как ты на это реагируешь, а впе¬
чатление создается, что тебе наплевать тридцать раз. Поэтому
наблюдать за развитием событий гораздо проще.
—	Развлекайся на здоровье, — сказал Фоллоуфилд. — Кто
знает, чья очередь следующая?
Он произнес эти слова как бы между прочим, но в оживлен¬
ной беседе вдруг наступила пауза.
—	Ты ведь и вправду переспал с девчонкой, да, Сэм? —
спросил наконец Генри.
—	Я никогда этого не отрицал.
—	Здесь? — Солтком кивком указал на коттедж.
Фоллоуфилд пожал плечами.
—	За деревом, в дюнах, в кабинете директора... Какая раз¬
ница?
—	Каждая деталь имеет значение, Сэм, — убежденно про¬
изнес Генри. — Существует разница между случайной связью
и настоящим романом. Так же как между злонамеренностью и
мягкотелостью. Она утверждает, будто ты постарался отделать¬
ся от нее, а я понимаю, что этого не может быть. Так вот и
хотелось бы знать: она и вправду так думает или ее заставляют
так говорить?
—	Заставляют? Кто? Как?
—	Своего рода политический нажим. Здесь некоторое вре¬
мя было довольно тихо. Они вроде имели все, чего желали. Но
типы вроде сопляка Кокшата всегда чем-нибудь недовольны. И
Рута я недолюбливаю. Они вполне могут искать зацепку, что¬
бы снова поднять шум.
—	Ах вот как? — Фоллоуфилд рассмеялся. — Я предполагал
нечто подобное.
—	Тебя как будто это не волнует.
—	А с какой стати мне волноваться? Это ведь все игра, не
так ли? И не более серьезная, чем вон та.
Он указал на флажок вдалеке, который теперь держал в руке
едва различимый человек, а другой в это время готовился за¬
277

бить невидимый мяч в лунку. Судя по его поведению, он ско¬
рее всего промахнулся.
— Ты говоришь об игре, которую я очень люблю, — сказал
Генри, с радостью отбрасывая серьезный тон, на который пере¬
шел в последние несколько минут.
— Прости. — Фоллоуфилд улыбнулся. — Я стараюсь ни¬
когда не насмехаться над любимыми играми других людей,
чтобы они не издевались над моими. Игра — это всегда ме¬
тафора, эвфемистическая к тому же. А вот и счастье на под¬
ходе.
Большой универсал трясся по проселочной дороге, тянув¬
шейся ярдов на пятьсот от шоссе к коттеджам. Даже на рассто¬
янии казалось, что в машине яблоку негде упасть, столько лиц
прильнуло к окнам.
— Четверо взрослых и семеро детей, — прокомментировал
Фоллоуфилд. — До сих пор не могу разобраться, кто чьи от¬
прыски. Дети, родители — все вперемешку. Слава Богу, они
скоро уезжают.
— Мне пора, — сказал Генри, поднимаясь. — Спасибо за
пиво. Да, кстати, я принес почту из твоего ящика. Не знал,
придешь ты завтра или нет. Почта небольшая, а одно послание
похоже на счет за питание. Приходи на следующей неделе, по¬
ужинаем вместе. Предупреди, когда тебе удобнее. Пока.
— Обязательно. Пока.
Они оба знали, что он не придет. Никогда не придет.
Генри прошел обратно через дом на задний двор и на ходу
с притворной свирепостью погрозил тростью посыпавшимся из
подъехавшей машины малышам.
В это время по другую сторону дома Фоллоуфилд читал и
перечитывал записку, которую достал из первого конверта, и
лицо его, оживившееся с приходом Генри, мрачнело все боль¬
ше и больше.
Датированная нынешним днем, она была краткой:
«Мы должны сегодня встретиться».
И подпись — «Анита».
278

Результаты лабораторного исследования останков Дэлзиел
получил только в начале восьмого вечера. Паско, предвидевший
справедливый гнев начальства, позвонил в лабораторию в поло¬
вине шестого и выяснил, что отчет отправлен в управление по¬
лиции. Переадресовав его, он сообщил об этом Дэлзиелу, кото¬
рый отреагировал гораздо спокойнее, чем можно было ожидать.
—	Узколобые, — произнес он свой приговор. — Узкая спе¬
циализация всегда означает, что человек способен думать толь¬
ко об одном. Вот я не узкий специалист.
—	Это точно, сэр, — согласился Паско.
—	От дорожно-транспортных происшествий до порнографии
в Букингемском дворце — вот мой диапазон. А теперь насчет
тебя, Паско. Ты в опасном положении.
—	Да, сэр. — Паско уже знал, что предыдущие полчаса Дэл¬
зиел провел наедине с Лэндором, а у того хватило ума выста¬
вить на стол бутылку. На ошибках учимся.
—	У тебя есть специальное образование. Во всяко^м случае,
так тебе кажется. Но нет практической специализации. У тебя
есть это... как ее...
—	Степень, — пришел на помощь Паско.
—	Да знаю про твою дурацкую степень. Но в чем?
—	Общественные науки.
—	Вот-вот, именно. Что позволяет тебе успешно работать в...
—	В обществе, сэр?
—	Ага. А вместо этого тебе приходится работать...
—	В обществе, сэр?
Возникла долгая пауза, в течение которой Дэлзиел смотрел
на сержанта скорее с сожалением, чем гневно.
—	Вот это я и имел в виду, — сказал он наконец. — Черес¬
чур уж ты умен... наполовину.
Ни «да», ни «нет» здесь были не уместны, поэтому Паско
хранил благоразумное молчание.
—	Я остаюсь здесь на ночь, — неожиданно перевел разговор
Дэлзиел. — Лэндор дает мне комнату. Домой слишком далеко
тащиться.
И незачем, подумал Паско. Дэлзиел как будто читал его мысли.
—	Ты тоже можешь остаться. Нет смысла возвращаться, так?
279

—	Так точно, сэр.
У Паско было на этот вечер назначено свидание, но он его
отменил уже несколько часов назад, поняв, как оборачивается
дело... А жаль. Он был уверен, что ему-то не пришлось бы но¬
чевать сегодня одному в квартире.
—	Вот и хорошо. Значит, ты будешь под рукой. Они соби¬
раются покормить нас ужином здесь. Думаю, мы с тобой слиш¬
ком «низкие» для «высокого собрания». Косноязычные, вот кто
мы такие. Даже ты, который мог быть одним из них.
Паско снова воздержался от комментариев.
— А как насчет директора, сэр? Ему разве не скоро понадо¬
бится кабинет?
Дэлзиел нахмурился.
— Надеюсь, мы скоро его отдадим. Но очевидно, часть этих
сверкающих зданий, которые ты видишь вокруг, является но¬
вым административным центром. Думаю, он только рад будет
предлогу переехать туда раньше срока.
— Странно, — заметил Паско. — Тут очень... приятно.
Он оглядел уютную, отделанную деревянными панелями
комнату.
— Не отвечает новому антуражу, я полагаю, — решил Дэл¬
зиел. — Мы по-прежнему находимся во владениях мисс Дис¬
ней. В Диснейленде.
Он громко рассмеялся собственному каламбуру. Смеялся
долго, трясясь жирными складками тела, пока не зачесалась по¬
ясница. Он потерся об угол стола, хрюкая от наслаждения.
Ужин принесли рано, без четверти семь. Они как раз боро¬
лись с довольно жилистыми кусками говядины, когда прибы¬
ли результаты из лаборатории.
—	Читай, — сказал Дэлзиел, продолжая жевать. — Ну? — спро¬
сил он несколько минут спустя, набив рот яблочным пирогом.
—	Женщина, средних лет, пролежала в земле несколько лет,
примерно пять-шесть. Череп пробит в двух-трех местах, по всей
видимости, в результате ударов тяжелым предметом, что ско¬
рее всего и явилось основной причиной смерти. Есть еще не¬
сколько научных подробностей в описании костей, но они нам
вряд ли помогут. Она не была горбатой, хромой и тому подоб¬
280

ное. Рост примерно пять футов шесть дюймов, кость широкая.
Предполагаемый вес — 126—133 фунта, но комплекцию они за¬
трудняются определить. Размер обуви — 5,5—6, перчаток — 7,5.
А вот интересная подробность — левая нога была дважды сло¬
мана, но задолго до смерти.
—	Бедолага, ей вечно не везло, — прокомментировал Дэлзиел,
шумно соскребывая с тарелки остатки заварного крема. — Еще что?
—	Тут кое-что ценное насчет зубов. Как минимум три золо¬
тые пломбы, причем одна из них очень сложной работы.
—	Нам непременно нужен тот зубной врач. Твоя миссис Фэриш
единственная из всего списка подходит по возрасту. Еще что?
—	Насчет рыжих волос. Это парик. Или то, что от него ос¬
талось. Из натуральных волос, но надо сказать, крашеных. Со¬
хранились следы тканевой основы. Может быть, это поможет.
На Дэлзиела парик впечатления не произвел.
—	Париков этих дурацких пруд пруди развелось. Никогда не
знаешь, не останется ли у тебя в руке то, за что схватишься. А
как насчет одежды и остального?
—	Ну, в образцах земли, которые мы им послали, обнару¬
жены остатки ткани, и они сообщат, если смогут сказать что-
нибудь определенное относительно пуговиц, застежек, которые
мы нашли, и всякого такого прочего. Они предполагают, что
жертва была полностью одета и еще обернута во что-то типа
одеяла или занавески. Но они пока работают над этим.
Дэлзиел налил себе чашку кофе и плюхнул туда две полные
ложки сахарного песка.
—	Значит, прежде всего тебе надо отправиться к дантисту.
Вряд ли что-нибудь выудим из него, но, во всяком случае, есть
шанс отмести миссис Фэриш. И тогда...
—	Что тогда?
—	Тогда нам придется тыркаться ко всем зубным врачам, аж
до Центральной Европы, если понадобится. Пока что-нибудь
не раздобудем. Ладно, ты можешь быть свободен. Ты ведь не
будешь доедать, да? Все остыло.
—	С самого начала было не слишком горячо, как мне пока¬
залось. А вам? — Паско ничего не оставалось делать, как ото¬
двинуть стул и встать.
281

Дэлзиел молча усмехнулся и, отхлебнув горячего кофе, смор¬
щился.
—	Может быть, записать вас к зубному, коль уж я там бу¬
ду? — спросил Паско и, не дожидаясь ответа, вышел, закрыв
за собой дверь.
Дантист по фамилии Робертс оказался долговязым человеком
с покатыми плечами, маленькой головкой и крючковатым носом.
На паука похож, сразу подумал Паско. С такой внешностью за
садиста и так сойдешь, не надо быть при этом дантистом.
Робертс был недоволен тем, что его оторвали от телевизора.
Показывали мюзикл.
Вероятно, его больше всего привлекают открытые рты певцов
крупным планом, подумал Паско, и его замутило, когда он пред¬
ставил себе, как пахнет в стоматологической операционной.
Робертс был предупрежден по телефону, что речь пойдет о
его клиентке миссис Фэриш.
—	Вам повезло, — объявил он писклявым голосом. —
Я карточки своих больных не могу хранить вечно. Как раз со¬
бирался выбросить. Битых сорок минут потратил на поиски.
Но мне не надо перечитывать то, что в карточке записано, я
и так знаю, что ничего подобного этому не было. — Он по¬
махал листком бумаги, на котором Паско записал соответст¬
вующие данные лабораторного заключения.
— Неужели, сэр? Отчего же?
— Очень просто. Золотые пломбы. Вот здесь, на переднем
зубе, это было, вероятно, необходимо, никакой другой материал
не подошел бы. Поэтому золото можно было получить по за¬
просу через управление здравоохранения. А в этих двух не было
никакой надобности. Кто-то хорошо заплатил за эту работу.
— Так это не вы делали?
— Нет, насколько мне помнится. Я бы наверняка запомнил,
вам так не кажется?
— Понятия не имею, сэр. Я был бы чрезвычайно вам благо¬
дарен, если бы вы все-таки проверили свои записи. Мы соби¬
раемся всех опрашивать.
— Большая работа. Ну что ж, так и быть, посмотрю.
Он направился к двери, но Паско остался на месте.
282

—	Лучше бы прямо теперь, сэр. Мне тогда нс пришлось бы
приходить снова.
Робертсу это явно не понравилось.
—	Послушайте, у меня ведь есть секретарь... но сейчас не
рабочее время.
Паско чувствовал, как ему хочется настоять на своем: коса,
что называется, нашла на камень. Это было, конечно, глупо, но
он ничего не мог с собой поделать. Сегодня вечером он всех
на свете Робертсов почитал своими злейшими врагами.
—	Привет, Джулиан, вот ты где, — послышался голос у две¬
рей. — Я заметил свет в окнах и решил зайти. Что стряслось?
Кому-то надо срочно оказать помощь?
Гость был лет сорока с небольшим, ладно скроенный и креп¬
ко сбитый представительный мужчина с обаятельной улыбкой.
—	Да ничего особенного. Полиция. Это мой партнер,
Джеймс Джексон. Это...
—	Сержант Паско, сэр. Мы надеемся, что кто-нибудь из спе¬
циалистов вашей области поможет нам, вспомнив историю бо¬
лезни этих зубов. К сожалению, ей, вероятно, не менее пяти лет.
Робертс, казалось, несколько сник с момента появления
партнера.
—	Джеймс вам скорее подходит, — заявил он раздраженно. —
Большинство частных пациентов проходит через его руки.
Джексон рассмеялся.
—	Ты скромничаешь, Джулиан, — сказал он, но Паско со¬
мневался, что Робертс на это способен. — Давайте посмотрим.
Он взял из рук сержанта листок с описанием челюстей по¬
койной и, взглянув на него сначала рассеянно, вскоре явно за¬
интересовался:
—	Минутку, минутку.
—	Вы узнаете? — спросил Паско с тайной надеждой.
—	Что-то отдаленно припоминаю. Работа по золоту. Но это¬
го не может быть... Ну-ка, ну-ка...
Он быстро просмотрел ящики с картотекой, стоявшие позади.
—	Нет-нет, — произнес он в замешательстве.
—	Может быть, это там, где мистер Робертс хранит карточ¬
ку миссис Фэриш? — подсказал Паско.
283

Робертс молча указгщ на нижний ящик старого деревянного
шкафа, почти недоступного, в самом углу комнаты. Джексон
опустился на одно колено и принялся энергично перебирать
бумаги в ящике.
Внезапно мелькание страниц прекратилось.
— Минутку, минутку, — повторил он, но на этот раз в го¬
лосе прозвучали победные нотки. — Вот так! Художник всегда
узнает свою работу.
Он поднялся с карточкой в руке, но выражение лица было
уже не победным, а скорее смущенным.
— Скажите, сержант, — осторожно произнес он, — какова
причина вашей заинтересованности?
Не ответив ни слова, Паско едва ли не выхватил карточку
из рук дантиста.
Диаграмма со всяческими значками ничего ему не говори¬
ла. Придется поверить на слово врачу, что эта головоломка со¬
впадает с тем, что он сам выписал из заключения. Но еще
надо будет, конечно, заручиться подтверждением полицейско¬
го хирурга.
Зато имя, написанное наверху карточки, его просто сразило.
Хотя он считался большим мастером напускать на себя непрони¬
цаемый вид, двоим мужчинам, стоявшим напротив, не составля¬
ло никакого труда понять, что Паско совершенно потрясен.
Женщина средних лет, описание зубов которой было зафик¬
сировано в этой карточке, была не кем иным, как мисс Эли¬
сон Картрайт Герлинг.
Глава 6
...случается, что со стороны виднее.
Сэр Фрэнсис Бэкон. «Процесс познания»
— Вы просто не поверите, — сказал Паско.
— Я всему могу поверить, — ответил Дэлзиел. — Но прежде
надо убедиться. Я дантистам не доверяю.
— А кому доверяете?
— Врачам. Врачам и полицейским.
284

Выяснить, кто был лечащим врачом мисс Герлинг, оказалось
нетрудно. Да, общие описания роста и размеров вроде бы со¬
впадали. Да, мисс Герлинг дважды ломала левую ногу, катаясь
на лыжах. Она была заядлой лыжницей и на Рождество всегда
отправлялась в Австрию.
И парик тоже имелся. Это была вынужденная мера. В ре¬
зультате одного из своих лыжных падений она ударилась голо¬
вой о дерево и содрала лоскут кожи. Остался шрам и небольшая
залысина. Отсюда — парик.
—	Вот теперь мы можем задать вопрос, — сказал Дэлзиел.
Было около десяти вечера. Он сидел за столом Лэндора и
держал в руках мемориальную табличку, снятую с постамента
памятника.
—	А вопрос вот какой — что мисс Герлинг делает здесь, под
своим памятником, если место захоронения зарегистрировано
на австрийском кладбище?
—	Хороший вопрос, — похвалил Паско. — Помните, я сра¬
зу удивился, что ее там оставили? Почему не перевезти тело в
отчий край со всеми положенными военными и гражданскими
почестями?
—	Дороговато.
—	Думаю, деньжата у нее водились. Жила одна и такую
должность занимала. Кто-то ведь должен был унаследовать их.
—- А что тебе известно о том, как она скончалась на самом
деле? Или хотя бы предположительно.
—	Ровным счетом ничего. Просто считал, что она налетела
на дерево или на камень. Если бы я заранее знал, что у нее
дважды была сломана нога и череп поврежден, и вовсе не уди¬
вился бы. Мне кажется совершенно невероятным, чтобы она
разбила по случайности голову, а какой-нибудь придурок при¬
вез бы ее домой и тайно захоронил.
—	Я тоже сильно сомневаюсь, — поддакнул Дэлзиел. — Но
на одних сомнениях не продержишься. Кто-то должен знать.
Должно быть медицинское заключение. Свидетельство о смер¬
ти. Что-нибудь вроде этого. Вот что, как зовут эту... надзира¬
тельницу?
—	Мисс Скотби?
285

—	Во, точно. Они ведь были не разлей вода. Тащи-ка ее сюда.
—	А я думал, задушевной подругой была мисс Дисней. Во
всяком случае, так она утверждает, сэр.
Дэлзиел застонал.
—	Я их обеих сразу не вынесу. Желательно сначала Скотби,
а уж потом Дисней, если ты настаиваешь.
Рядом с аппаратом внутренней связи лежал список телефон¬
ных номеров сотрудников колледжа. Но ни мисс Скотби, ни
мисс Дисней дома не оказалось.
— Они спать укладываются позднее, чем я предполагал, —
сказал Паско.
— Или уже улеглись. Слушай, порыскай в округе, может,
найдешь кого из них. А я пока позвоню кое-кому.
Паско покинул кабинет, совершенно не представляя себе,
куда отправится. Здание, в котором они находились, казалось
совсем безлюдным. Но, выйдя наружу, он тут же наткнулся взгля¬
дом на целый ряд ярко освещенных окон в одном из новых стро¬
ений. Шторы были задернуты не до конца, что позволяло увидеть
интерьер, явно напоминавший красочно оформленный бар.
Элли! Он внезапно вспомнил, что они договорились встре¬
титься и выпить вместе сегодня вечером. Их первое свидание
прошло не слишком успешно, а его забывчивость может вооб¬
ще все на нет свести. Паско решительно открыл дверь.
Он уверен был, что она уже давно ушла. Даже в пору их самых
близких отношений больше пяти минут она никогда не ждала.
И все же она была в баре. За время предыдущей встречи Пас¬
ко успел привыкнуть к переменам, которые способны произой¬
ти в человеке за полдесятка лет, и теперь, освободившись от не¬
обходимости сравнивать, он внезапно понял, как она красива.
Элли подняла голову и улыбнулась. Паско на мгновение по¬
казалось, что улыбка предназначена ему, но затем он увидел,
что от стойки бара отходит высокий стройный молодой чело¬
век с двумя стаканами в руках.
Паско собирался уже ретироваться, чтобы не добавлять к
своей непунктуальности еще и назойливость, но Элионор по¬
286.

смотрела в его сторону, и он вынужден был двинуться дальше,
невзирая на увядающую на его глазах улыбку и воинственно
вздернутый подбородок, столь же памятный, как ее красота.
— Прости, — сказал он. — Работы по горло.
— Тоска, — посочувствовал молодой человек, поставив перед
Элли стакан с джином. Он с любопытством смотрел на Паско. —
Хафдсйн, — представился он. — Артур Хафдейн.
— Сержант Паско, — представила его Элли недовольным
тоном. — Я тебе рассказывала о нем.
— Заказать вам что-нибудь? — спросил Хафдейн.
— Нет, благодарю, — отказался Паско.
— Служба, — пробормотала Элли. — Прямо как по телеви¬
зору.
— Здесь тихо, — заметил Паско, пытаясь разрядить обста¬
новку. — Я думал, тут дым коромыслом.
— В будние дни редко кто заходит, а сегодня даже завсегда¬
таи не явились. Рут и компания не заходили, кажется.
— Нет, — подтвердила Элли. — С тех пор как я здесь, не
приходили, а я тут давно. Может быть, у них вечеринка.
—	Рут? — переспросил Паско.
—	Фрэнни Рут, студенческий президент. Местная власть.
—	Ах вот как? Один из тех.
Элли с Хафдейном переглянулись.
—	Советую нацепить на него наручники, прежде чем он вый¬
дет на демонстрацию протеста у тебя под носом, — сказала Элли.
Паско пожал плечами, решив, что уже сполна расплатился
за опоздание.
—	Мне пора, — сказал он. — Я разыскиваю мисс Скотби и
мисс Дисней. Или хотя бы одну из них. Не знаете, где их найти?
—	В соседнем здании, — охотно подсказал Хафдейн. — С глав¬
ного входа сразу налево. Там сейчас собрание Христианского
союза. Широкая кампания по проведению недели поиска веры.
Думаю, Уолт мутит воду, отмечая событие. Сборище скоро за¬
кончится. Вы не собираетесь кого-нибудь из них арестовать?
Хафдейн разговаривал спокойно, дружелюбно, примиритель¬
но. Даже Элли как будто заинтересовалась. Паско в это время
обдумывал, не сказать ли им, в чем дело. А почему, собствен-
287

по, ист? Все равно скоро вес узнают. С другой стороны, стоит
ли пользоваться профессиональной информацией с целью за¬
воевать дружбу? Гак никто не поступает.
Дверь распахнулась, и в бар ввалилась компания студентов.
— Советую поторопиться, — сказал Хафдейн. — Это часть
прихожан.
— Спасибо, — поблагодарил Паско. — До встречи. И еще раз
прошу простить за опоздание.
Небезызвестных мисс Скотби и мисс Дисней прихватить
поодиночке оказалось задачей невыполнимой. Он совершил
непоправимую ошибку, направившись сначала к мисс Дисней,
которая, казалось, была полностью поглощена беседой с дву¬
мя студентами, судя по всему, лихорадочно искавшими повод
улизнуть. Тут появилась Скотби, и Паско мгновенно изменил
направление удара. Старшая наставница сказала: «О да, разу¬
меется, почту за честь уделить старшему следователю несколь¬
ко минут своего драгоценного времени!»
В этот момент Дисней на полуслове оборвала свое увлека¬
тельное повествование о последнем посещении земли обетован¬
ной и догнала их в три прыжка.
Таким образом, Паско, нацепив маску глубочайшего бес¬
страстия, привел их обеих. Дэлзиел, надо отдать ему должное,
выдержал это стоически. Он поднялся из-за стола и пошел на¬
встречу дамам с видом директора школы, принимающего бо¬
гатых и знатных мамаш.
Рот до ушей, хоть завязочки пришей, мелькнуло в голове
Паско. Но стоило им всем рассесться, Дэлзиел тут же напус¬
тил на себя похоронный вид.
— Итак, я хотел бы задать вам, мисс Скотби, и вам также,
мисс Дисней, пару вопросов, которые могут поначалу показать¬
ся не слишком уместными.
Наверняка он эту фразу долго репетировал, подумал Паско.
— Я буду вам весьма признателен, если вы просто ответите
на эти вопросы, какими бы болезненными они ни оказались,
не требуя от меня дополнительных разъяснений.
Не слишком любезно, подумал Паско. Ладно, продолжай в
том же духе!
288

—	Прошу вас, господин старший следователь, — произнесла
мисс Скотби, как всегда отчетливо выговаривая каждое слово. —
Не стесняйтесь.
Мисс Дисней промолчала.
—	Вопросы касаются мисс Герлинг, покойной директрисы.
Насколько мне известно, она умерла в Австрии, примерно лет
пять назад.
—	На прошлое Рождество исполнилось пять лет, — уточни¬
ла мис~ Скотби.
—	Несчастный случай на лыжне?
—	Не совсем, — сказала мисс Скотби.
—	Ла-иии-на. — Это странное звукосочетание было исторгну¬
то мисс Дисней. На свет Божий снова появился комочек кружев,
и его обладательница явно испытывала затруднения с дикцией.
—	Простите? — переспросил Дэлзиел.
—	Лавина, — вполне разборчиво произнесла мисс Дисней.
Затем она в очередной раз всхлипнула, мисс Скотби открыла
рот, собираясь заговорить, но мисс Дисней подавила рыдания
и продолжила: — Разве вы не помните, какая прошла в том году
страшная снежная лавина неподалеку от Остервальда? Был сме¬
тен с горной дороги.и упал в пропасть автобус. Она... Элисон...
мисс Герлинг находилась в нем.
—	Какой кошмар! — посочувствовал Дэлзиел с радостным
блеском в глазах. — А тело, простите за откровенность? Где оно?..
—	Его так и не нашли, — сказала мисс Скотби. — Тогда че¬
ловек пяти-шести недосчитались. Это было ужасно.
—	Там отслужили заупокойную службу, господин старший
следователь. На склоне горы. Это было так трогательно, —
перебила мисс Дисней. — По всем правилам- обряда. Но это
случилось, конечно, позже. Гораздо позже.*
—	Вы присутствовали?
—	Разумеется. — Грудь мисс Дисней всколыхнулась. — Как
же иначе. Я была старинной подругой дорогой Эл.
Мисс Скотби промолчала, но красноречиво.заерзала на стуле.
—	Если тело не было найдено, а все пассажиры погибли, —
вмешался в разговор Ласко, — откуда такая уверенность, что
она была в автобусе?
10 Р. Хилл «Интр1гганка1
289

Мисс Дисней окинула его ледяным взглядом и сочла ниже
своего достоинства отвечать подчиненному. Мисс Скотби, оче¬
видно, подобными предрассудками не страдала.
—	Имейте в виду, это был не простой автобус. Он принад¬
лежал гостинице, в которой мисс Герлипг останавливалась каж¬
дый год. Тем вечером ее ожидали. Может быть, она несколько
задержалась из-за тумана...
—	Тумана? Какого тумана? — спросил Дэлзиел.
— Ну как же, тот декабрь был необычайно туманным, как
сейчас помню. Многие рейсы задерживались. Я тогда смотрела
репортажи по телевизору и молилась, чтобы наша директриса
благополучно улетела. С тех пор я часто думала, что, если бы
не туман, она села бы в автобус раньше и ей не пришлось бы
ехать по этой дороге именно в тот роковой час.
— Понятно. А автобус?
— Он развалился надвое, наверное, прежде чем рухнуть в
пропасть. Это была одна из тех ужасных горных дорог — с од¬
ной стороны обрыв, с другой — отвесная скала. Часть автобуса
с багажным отделением обнаружили почти неповрежденной. И
там был багаж мисс Герлинг.
Она умолкла, и Паско понял, что воспоминания приносят
ей истинные страдания.
Дэлзиел, добившись от женщин нужной информации, горел
нетерпением от них избавиться.
— Благодарю вас, дамы, — сказал он, мгновенно превратившись
в оживившегося к закрытию своего заведения владельца тракти¬
ра. — Вы очень помогли нам, не смею больше задерживать.
Внезапный и стремительный натиск противника донес их
обеих почти до двери, но там мисс Дисней остановилась как
вкопанная.
—	Господин старший следователь! У меня сегодня утром
(неужели это было всего лишь утром!), когда были обнаруже¬
ны жуткие останки... вырвался крик. Не принимайте его близ¬
ко к сердцу, прошу вас! Я находилась в полном смятении. Вы
теряете время. Вы...
У нее не хватило слов, но на подмогу тут же подоспела мисс
Скотби:
290

—	Неужели вы действительно верите, что под статуей была
захоронена мисс Герлинг?
Дэлзиел к этому времени уже выпроводил их за порог. Вы¬
сунув в дверь свою необъятную физиономию, он объявил:
—	Да. Именно так я и думаю.
Дамы отступили на шаг, и дверь за ними захлопнулась.
—	Так-так, — произнес Дэлзиел, потирая руки. — Уже бли¬
же к делу. Чем дальше, тем горячее. Теперь можно и прикор¬
нуть. Завтра с утра начнем выяснять когда. Добралась ли она
до Австрии и вернулась обратно, прежде чем ее кокнули? А мо¬
жет, она и вовсе в Австрии не была? Но, прождав пять лет, она
вполне подождет еще денек. Неплохую работку провернули на
ночь глядя, а? Немного удачи никогда не повредит, правда, сер¬
жант? Или станешь отрицать, что нам повезло?
Но Паско не готов был полностью с этим согласиться.
Кому этой ночью наверняка повезло, так это Гарольду Лэп-
пингу.
Гарольду перевалило за семьдесят, но он по сей день оста¬
вался в здравом уме и твердой памяти. Он верой и правдой,
можно сказать безупречно, отслужил своему отечеству на двух
мировых войнах, любил и пережил двух жен и на больших се¬
мейных торжествах мог с полным основанием и гордостью ли¬
цезреть более двух десятков законных потомков.
Бывший вояка, а теперь пенсионер, он пользовался уваже¬
нием и почитанием повсюду. Церковный староста, надежда и
опора боулинг-клуба, старейший игрок гольф-клуба, хотя его
гандикап упал до двенадцати очков, и заядлый орнитолог.
А еще он был созерцателем.
Началось это однажды весенним вечером, когда он лежал,
притаившись, в густой прибрежной траве, приложив к глазам
бинокль ночного видения (память об одной из прошедших войн,
какой именно, он забыл) в тщетной надежде подтвердить собст¬
венные предположения о том, что в колышущейся траве скрыва¬
ется гнездышко чернозобика. Но если так и было, то сам черно¬
зобик, вероятно, решил переночевать где-нибудь в другом месте.
291

Соскучившись, Гарольд перевел бинокль ярдов на тридцать —
сорок вперед и тут же наткнулся на клубок замысловато перепле¬
тенных ног и рук. Трудно было поверить, что на такое способны
всего двое. Гарольд не испытывал ни малейшего желания нару¬
шать уединение счастливой парочки, прежде чем они поведут
себя так, будто полностью забыли о существовании внешнего
мира. Но дожидаясь этого момента, он никакой беды не видел,
чтобы полюбоваться и оценить с точки зрения специалиста де¬
монстрируемую технику исполнения.
С тех пор, покончив со своими орнитологическими наблюде¬
ниями, Гарольд всегда, прежде чем отправиться восвояси, не¬
сколько минут изучал округу с помощью бинокля.
Но сегодня все было по-другому. Слишком поздно для любой
уважающей себя птицы. Побывав у приятеля и опрокинув пару
кружек слабого эля, за которыми последовали две бутылки пива
«Гиннес» с остатками холодного пирога, Гарольд направлялся
домой. Было около полуночи, но ясное небо лишь недавно по¬
темнело. Он свернул с дороги и пересек площадку для голь¬
фа, скорее удлиняя обратный путь, чем наоборот. Полоса прибоя
была еще далеко, и безмятежная поверхность моря напоминала
целлофан. Гарольд не мог припомнить столь тихой ночи.
Внезапно его дальнозоркие старческие глаза выхватили впе¬
реди, ярдах в двухстах, какое-то движение среди дюн.
Он замер и, не задумываясь, вскинул к глазам бинокль, без
привычной тяжести которого чувствовал себя полураздетым.
То, что предстало его взгляду, заставило Гарольда вскараб¬
каться на поросший вереском холм по правую руку, чтобы занять
более удобный наблюдательный пункт. Снова схватив бинокль,
он стал лихорадочно водить им, не веря увиденному.
Во впадине, образованной дюнами, приплясывали около
двух десятков обнаженных мужчин и женщин. Во всяком слу¬
чае, единственно такое определение тому, что они делали,
пришло ему в голову. Образовав неровный круг, они двига¬
лись по часовой стрелке, по большей части парами, некото¬
рые друг против друга, держась за руки, опускаясь все вместе
на землю, вскакивая, откидывая назад головы, неистово сотря¬
саясь всём тёлом. Иные, повернувшись друг к другу спинами
292

и тоже взявшись за руки, безостановочно кружились, все бы¬
стрее и быстрее.
Ему видна была лишь треть круга, и даже та, несмотря на яс¬
ную ночь и мощный бинокль, не слишком отчетливо. Но очевид¬
но было одно: все они находились в состоянии наивысшего сек¬
суального возбуждения.
В центр круга вышла девушка. Она как будто смотрела на
что-то, недоступное его взгляду, поскольку это находилось на
ближайшем склоне впадины. Затем он увидел, как она опус¬
тилась на колени и раскинула руки. Что-то продвинулось к
ней от склона, загородив девушку от Гарольда. Что именно,
он определить затруднялся — какое-то странное животное с
бычьей головой.
Пляска достигла высшей степени экстаза. Пары высоко под¬
прыгивали, терлись друг о друга телами в безудержном экстазе.
Наконец одна пара, не разжимая тесных объятий, повалилась на
землю, за ней другая, третья. Через несколько мгновений все они
лежали на земле, и тут началась иная пляска.
Но заключительного аккорда не последовало. Что-то произо¬
шло такое, чего Гарольд понять не мог. Но вдруг один мужчина
внезапно подпрыгнул и стал оглядываться. Вероятно, он что-то
сказал остальным, даже скорее прокричал, но расстояние было
слишком велико, и Гарольд не расслышал.
Тогда все снова вскочили и задвигались, но теперь не в кон¬
вульсивных содроганиях сексуального экстаза и не по кругу, а
в разных направлениях, объятые страхом и паникой.
Мужчина, вскочивший первым, бросился бегом в сторону
моря и исчез из виду за дюнами. Разбежались и остальные. В
мгновение ока, как показалось Гарольду, впадина опустела.
Несколько секунд он провожал, глядя в бинокль, пару-трой¬
ку обнаженных фигур, но затем и они исчезли.
Он все же поводил биноклем вправо-влево, надеясь на про¬
должение, и, уловив некоторое движение в стороне от берега,
замер, пристально вглядываясь, но тут же разочарованно хмык¬
нул. Фигура, приковавшая его внимание, была полностью одета.
Она застыла на месте на некоторое время, выделяясь на фоне
ночного неба — громоздкая, нескладная, в нелепой шляпе с за¬
293

гнутыми кверху полями, — и двинулась дальше, скрывшись из
виду меж дюн.
Затем все замерло.
Гарольд еще минут пятнадцать посидел, не решаясь рас¬
статься со своим наблюдательным пунктом, вздохнул и со сло¬
вами: «Хватит, нагляделся» — встал.
Не торопясь, он вернулся на дорогу и направился к дому.
Размышляя над случившимся, Гарольд Лэппинг пришел к
выводу, что в эту ночь ему крупно повезло.
Глава 7
В жизни как в дороге — кратчайший
путь обычно самый скверный; но мно¬
го ли найдется сносных?
Сэр Фрэнсис Бэкон. «Процесс познания»
На следующий день рассвет занялся столь же ясный, как и
в предыдущие, но к завтраку откуда ни возьмись подул про¬
хладный ветерок, и населению студенческого городка пришлось
снова облачаться в теплые свитера и джемпера, которые они
всего несколько дней назад с облегчением сбросили.
Дэлзиел с раннего утра отправился на совещание с началь¬
ством. Паско даже представить себе не мог подобной ситуации.
Любой начальник при одном взгляде на Дэлзиела должен был
немедленно его уволить. Неужели нужно обладать столь вели¬
кой мудростью и терпением, чтобы взобраться на самый верх?
От этих предположений у Паско опускались руки. Но с другой
стороны, есть ведь и люди вроде Кента.
Старший инспектор Кент, руководивший накануне раскоп¬
ками в саду и сбором останков, поначалу, когда появился в ка¬
бинете Лэндора, поважничал для порядка. Но в душе он был
настолько славным человеком, что долго пыжиться не мог. Пас¬
ко симпатизировал ему, но вместе со всеми остальными не
переставал удивляться, как Кенту удалось дослужиться до столь
высокого чина. Человек он был семейный — жена и трое детей
искренне и горячо его любили, так же как и он их. Но единст¬
венной истинной любовью, поглотившей его без остатка, был
294

гольф. Кент считал неделю совсем никчемной, если успел сыг¬
рать меньше четырех партий. Тогда как другим редко удавалось
вклинить между семьей и работой девять лунок.
Но теперь, глядя из окна на поле для гольфа, Паско даже по¬
жалел бедолагу. Дэлзиел ему не доверял и перед уходом оставил
длиннющий список ценных указаний для Паско, а Кенту всего
парочку отчетов. Паско почти физически ощущал, какую борь¬
бу с самим собой ведет Кент, чтобы не отправиться на поле.
Лучше бы ему отказаться от этой идеи, подумал Паско, но
тут же решил, что его это не касается. Своих дел по горло.
В первую очередь предстоит выяснить и составить полную
картину передвижений мисс Герлинг в день отъезда в Австрию.
Просто удивительно, насколько трудно восстановить один-
единственный день по прошествии пяти лет. Паско пробовал
проводить такие эксперименты на себе, но всегда терпел не¬
удачу.
Несчастье произошло утром 20 декабря. Так, это был втор¬
ник. Паско договорился заранее, чтобы ему втихую раздобыли
и принесли копии репортажей, опубликованных по следам со¬
бытий. Нет смысла раньше времени возбуждать всеобщее лю¬
бопытство. Появление на свет Божий костей и других останков,
конечно, слегка взбудоражило публику, но на самом деле, об¬
разно выражаясь, люди всегда жаждут теплой свежей крови.
Перелистывая учебный журнал пятилетней давности, который
несомненно и во многом помог в работе над списком, Паско
обнаружил, что семестр тогда закончился в пятницу, 16 декабря.
Не поздновато ли? Он задал этот вопрос Лэндору, заходив¬
шему время от времени за какими-то бумагами, чтобы перене¬
сти их в новый кабинет.
— Мы не университет, сержант, — ответил тот довольно су¬
хо. — Я прекрасно понимаю, что студенты самостоятельно ни
разу книги не откроют за время каникул, поэтому мы стараемся
их задержать здесь как можно дольше. Тем более что во времена
мисс Герлинг колледж скорее напоминал женскую семинарию.
Паско начинал постепенно проникаться симпатией к Лэн¬
дору. Перед уходом Дэлзиел поведал ему об их вчерашних от¬
крытиях, но Л эндор нисколько не удивился.
295

— Прекрасно, господин старший следователь, — сказал он
тогда. — Теперь, вероятно, можно ожидать скорых результатов?
Подумать только, пять лет потребовалось, чтобы узнать, что
бедная мисс Герлинг была убита.
Затем Лэндор высказал предположение, что у мисс Скотби
сохранились записи, где зафиксирована дата окончания злопо¬
лучного семестра. Сам он, к сожалению, ничем помочь не в
силах. В канцелярии тоже едва ли смогут посодействовать.
Но не успел Паске вновь отправиться на розыски мисс Скот¬
би, как в кабинет ворвался воинственного вида коротышка и тре¬
бовательно заявил с явным шотландским акцентом:
— Где тут второй? Толстяк?
— Вы имеете в виду старшего следователя Дэлзиела?
— Дэлзиел? Он что, шотландец?
— Только па происхождению. Сейчас его нет. Не могу ли я
помочь? — поедложил Паско.
Коротышка, подумав, кивнул:
— Может быть. Моя фамилия Данбар. Химия.
Это прозвучало так, будто он являлся олицетворением сей
науки.
— Слушаю вас, мистер Данбар.
— Что тут за шум устроили вокруг Герлинг? Идиотка Дис¬
ней все утро только о ней трезвонит. Мерзкая баба, просто от¬
вратительная. Да все они одним миром мазаны. Издержки
профессии. И все-таки, что насчет Герлинг? Эта дура намекает
на какую-то связь между нашей безвременно усопшей директ¬
рисой и теми костями.
Он театральным жестом махнул в сторону сада. Но пухлая
короткая рука простерлась не так далеко, как хотелось бы се
обладателю.
— Мы располагаем всеми основаниями предполагать, что
обнаруженные вчера останки принадлежат мисс Герлинг, —
официальным тоном заявил Паско.
— Вот так номер! — удивился Данбар. — Значит, так оно
и есть? Другим я нс верил, но вы-то попусту болтать не ста¬
нете.
— Другим? — переспросил Паско.
296

—	Ну да. Дисней например. Как заорет вчера: «Это Гер-
линг!» — и бух ко мне на руки. Я чуть сам не грохнулся. А
сегодня студенты с утра шушукаются. Они, мол, точно зна¬
ют — спиритическая планшетка показала и тому подобная
чушь. Вы уверены в этом?
—	Да, — подтвердил Паско с некоторой долей раздражения.
Данбар кивнул, неохотно соглашаясь с неизбежностью. За¬
тем выудил из кармана непомерных размеров трубку и принял¬
ся напихивать ее чем-то вроде коричневой бумаги.
—	У нес, знаете ли, возникали подобные видения, — забор¬
мотал он. — Я думал, то воля Божья, но такое...
Он одну за другой сломал три спички, пытаясь прикурить.
—	Значит, вы знали мисс Герлинг? — поинтересовался Пас¬
ко, хотя еще вчера занес его в список старейших сотрудников
колледжа.
—	Ну да, конечно. Еще как знал. Я и Солтком... знакомы
с ним? Жирный такой, историю преподает. Мы с ним были
первыми мужчинами, которых сюда приняли в штат. В 1965
году. Герлинг наверняка бесилась от злости. Не хотела нас
брать, я просто уверен. Но обстоятельства заставили. Многие
понимали, к чему дело идет, Уак что нами вроде как рты за¬
ткнули. Мы, честно говоря, были совсем безобидны, но Дис¬
ней, если бы смогла, стерла бы нас в порошок. В том году тут
девушка одна забеременела, так эта дура с нами целую неде¬
лю нс разговаривала.
Он расхохотался с трубкой во рту, и в ней ярко вспыхнули
угольки.
—	Понять не могу, как продержался все это время.
—	А теперь?
—	Теперь? Одна старая карга сменила другую.
—	Вы весьма откровенны, мистер Данбар.
—	Такой уж у меня характер, приятель. Как же это'могло
случиться, черт побери? То есть что она тут делает, когда долж¬
на удобрять эдельвейсы в Австрии?
—	Именно это нам и предстоит выяснить, — ответил Пас¬
ко. — Скажите, когда вы в последний раз видели мисс Герлинг?
Живой конечно.
297

—	Ну, это трудный вопрос. Сейчас подумаю. Утром, в пос¬
ледний день семестра.
—	Шестнадцатого декабря?
—	Вам лучше знать.
— В пятницу.
Данбар был явно озадачен.
— Ну нет! — возразил он. — В пятницу мы студентов рас¬
пускали, а сами... Нет, конечно. Мы еще субботу и воскресе¬
нье здесь болтались, чтобы в понедельник устроить маленький
заключительный междусобойчик на общем собрании. Говори¬
те, шестнадцатого? Тогда, выходит, это было в понедельник, де¬
вятнадцатого.
— Ясно. Значит, весь преподавательский состав присутство¬
вал в понедельник, девятнадцатого. Я правильно вас понял? А
может быть, вы знаете, когда мисс Герлинг отправилась на ка¬
никулы? Она улетела в Австрию, попробуйте вспомнить.
— Не могу. Этот день полностью выпал из памяти. Я сам
наверняка рвался уехать поскорее.
— Жаль. Вероятно, мисс Дисней или кто-нибудь из более
близких друзей...
Данбар снова презрительно расхохотался и встал.
— Дисней! Тоже мне подруга! Бедняга, вам лапши на уши
навешали.
— Но я так понял, что...
— Ерунда! У этой мымры среди живых друзей нс могло быть,
так что ей среди мертвецов самое место. Единственное поло¬
жительное качество Эл в том, что она не переваривала Дисней.
Желаю здравствовать.
— До свидания. Думаю, старший следователь захочет побе¬
седовать...
Но дверь уже захлопнулась.
— Неприятный тип, — прокомментировал со своего места у
окна Кент.
Паско совсем забыл о его существовании.
— Вы его хорошо обработали, сержант. Пройдусь, пожалуй,
по округе, разведаю обстановку. Вернусь через полчаса, если
понадоблюсь.
298

Паско смотрел ему вслед, пока тот решительным шагом на¬
правлялся к выходу, и думал, что, вероятно, тоже таким будет,
когда до пенсии год останется.
Мысленно усмехнувшись своему заключению, он взялся за
работу. Данбар, конечно, экземпляр любопытный, но не пора
ли вернуться к нашим баранам? На каком этапе мисс Герлинг
перестала быть мисс Герлинг, отправившейся на каникулы в
горы, и превратилась в труп, которому предстояло, как это ни
невероятно, быть похороненным под статуей, сооруженной в
ее честь? Казалось, по пути из колледжа в Остервальд это
нигде не было возможно. В каждом случае по разным при¬
чинам.
По крайней мере, фактор времени не вставал во главу угла.
Ни свежего трупа, годного для обследования, ни родственни¬
ков, которых следовало оповестить (а может быть, они есть? Но
это уже из другой оперы), ни отчаянной погони за убийцей по
горячим следам. Нет никакой необходимости вытаскивать по¬
казания из свидетелей, ловчить и обходить закон.
В этом случае можно действовать не торопясь, по всем
правилам науки (хотя Дэлзиел не одобрил бы ни то, ни другое).
Но что правда — то правда, Паско чувствовал себя почти
счастливым, занимаясь такой работой. За окном ветер рвет и
мечет, а здесь, в обшитой деревянными панелями комнате, —
тепло и уютно. Может быть, его призвание изучение жизни?
Ученые знают, к чему стремиться, и заключения делают (впол¬
не профессиональные), только пройдя долгий путь познания.
Ну что ж, присоединяйся, пригласил он себя.
Ветер яростными порывами дул в сторону моря, и чем бли¬
же к берегу, тем сильнее. Разбушевался как никогда.
Капитан Джессап едва с ним справлялся. Бросок — мяч ле¬
тит в «бурьян», выводящий удар — в «бункер»1, и даже попада¬
ния (в чем он готов был поклясться) смещались на несколько
дюймов. И все из-за ветра, будь он проклят.
Термины игры в гольф.
299

Губы капитана крепко сжались, превратившись в тонкую ни¬
точку под седыми взъерошенными усами.
Даглас Пирл, напротив, как будто открыл для себя секрет
удачи в гольфе.
Опять попадание!
Тут все как в древних религиях — по цикличной системе.
Замкнутый круг попаданий и промахов, счастливых открытий
и горьких неудач. Радость озарения всегда предшествовала его
утрате. Поэтому Даглас теперь смотрел на четырнадцатый «фар¬
вей» с сомнением. Он тянулся вдоль морского берега широким
полукругом, огибая гряду крутых дюн, густо поросших верес¬
ком и утесником. Разумный следовал бы «фарвею», храбрец и
глупец бросились бы покорять обширный холмистый полуост¬
ров, устроившийся между меткой для удара и лункой.
Пирл пребывал в нерешительности. Налетел новый ярост¬
ный порыв ветра, и капитан нетерпеливо засопел. Заглушив
голос разума, Даглас замахнулся и ударил.
Первую сотню ярдов мяч, казалось, летел в нужном направ¬
лении, а затем, словно главный забияка в собачьей свалке, рва¬
нул вверх, резко свернул вправо и пропал из виду в дюнах.
— Вот незадача! — воскликнул Даглас, не на шутку расстро¬
ившись. Но цепкий глаз сутяги успел проследить направление
полета.
Теперь была очередь капитана. Он послал мяч по широкой
траектории в сто семьдесят пять ярдов вдоль «фарвея», но мяч
пролетел еще тридцать.
С тех пор как капитан дважды промахнулся в пятой партии,
он впервые открыл рот.
— Я твое послание получил. Но ты понимаешь, что это не¬
возможно?
— Что ж там такого невозможного? — отозвался Даглас. —
Требуется просто быстро вынести решение, во всяком случае до
конца месяца. Это необходимо, чтобы моя клиентка смогла за¬
кончить курс.
— До конца экзаменов мы, конечно, решение вынесем, —
сказал капитан. — Она ведь может пока заниматься самостоя¬
тельно, разве нет?
300

—	Не болтай глупости, — огрызнулся Даглас. — Подумай,
как ей сейчас тяжело. Так или иначе, девушке пока не позво¬
лено посещать лекции, и тебе это известно не хуже, чем мне.
—	По моим наблюдениям, студенты и так большую часть вре¬
мени без дела слоняются и дурака валяют, — упрямился Джес¬
сап. — А ты тоже не хуже меня знаешь, что нас держит. Апелля¬
ции Фоллоуфилда чрезвычайно осложнили дело. С точки зрения
устава колледжа совершенно непонятно, что такое «представите¬
ли колледжа». Являются ли таковыми наряду с преподавателями
и студенты, входящие в состав административного совета? Их на¬
верняка надоумили. Я думал, они к тебе явятся.
—	Они и явились, — сказал Даглас, — но я ничем не мог
помочь. Это пошло бы вразрез с интересами моей клиентки.
Пока они вместе шагали по «фарвею», Джессап обдумывал
смысл сказанного.
—	Ну что ж, я могу понять Фоллоуфилда. Это вроде как пред¬
стать перед трибуналом с юнгами в роли судейской коллегии, —
прокомментировал он.
—	Это все-таки колледж, а не флот ее величества, — заметил
насмешливо Даглас. — Мне кажется, он намеренно затягивает
разбирательство. Чем дольше будет ходить вокруг да около, тем
скорее девчонка поднимет лапки.
—	Но ведь он признался, что спал с ней.
—	Он не лечащий врач, Даглас, а она не малолетка. Нет, тут
вся загвоздка в том, чтобы заставить ее убраться из колледжа.
Если это доказать, ему не отвертеться. А может быть, он наде¬
ется, что она сменит гнев на милость.
—	Ты думаешь, это возможно? — спросил капитан. — Имей
в виду, я ничего не предсказываю. И вообще, еще нет никаких
доказательств. Она вполне может оказаться лгуньей. Но в прин¬
ципе — способна ли она дать отступного?
Даглас подумал и покачал головой.
—	Нет, — сказал он. — Мне на самом деле до сих пор не
удалось расколоть ее. Она девочка вообще очень скрытная. Но
так или иначе, нечто очень серьезное заставило ее выдвинуть
подобные обвинения. И я уверен, что забрать их обратно она
могла бы только под влиянием еще более серьезных обстоя¬
301

тельств, хотя понятия не имею, каких именно. Но несомнен¬
но, гораздо более значительных, чем увещевания Фоллоуфил-
да. Мне кажется, мяч укатился сюда.
Он свернул вправо и принялся карабкаться по склону дюны,
продираясь сквозь заросли вереска.
—	Крикни, если не найдешь его, — попросил капитан. —
Я пока поберегу свои старые ноги.
—	Хорошо, — согласился Даглас.
Добравшись до вершины дюны, он остановился. Впереди вид¬
нелся узкий валик низкорослого колючего кустарника, а вслед за
ним склон круто обрывался к великолепному белому песчаному
пляжу. Даглас постоял немного, вглядываясь в море, покрытое
пенистыми барашками. Над головой у него кружили на ветру и
парили чайки.
— Ну что, нашел? — крикнул капитан.
— Нет пока, — отозвался Даглас. — Наверное, подальше.
Удар-то был неплох.
За дюнами, со стороны моря, ветер и волны совместными
усилиями образовали несколько полукруглых бухт — идеаль¬
ных мест для купания, где можно было расположиться целой
компанией. Обычно летом там проводили время студенты, но
сегодняшний холодный ветер, вероятно, их всех прогнал. Или
почти всех. Даглас прошел чуть дальше и, заглянув в ближай¬
шую бухту, замер. На белом песке спиной к нему лежала и,
как видно, спала девушка. Обнаженная.
А мяч призывно поблескивал в нескольких дюймах от округ¬
лой линии юных ягодиц.
Как это ни было абсурдно в данной ситуации, Даглас стал
лихорадочно обдумывать, каким образом ему продолжить игру.
Разбудить девушку и, попросив подвинуться, ударить по мячу?
Или объявить, что мяч вышел из игры?
Но при этом другая часть сознания, не поглощенная про¬
блемами гольфа, подмечала кое-что иное. Во-первых, по¬
близости от девушки не было одежды. А кроме того, что-
то ему не нравилось в ее несколько странной, неподвижной
позе.
—	Тебе помощь не нужна? — окликнул капитан.
302

Даглас не ответил. Положив на землю свой гольф-мешок,
он спрыгнул с гребня и, едва устояв на ногах, спустился по
мокрому песку в бухту. Там внизу, под защитой от ветра, было
довольно тепло.
Но коснувшись плеча девушки, ее холодной кожи, он понял,
что она этому теплу не радуется. Девушка была мертва, это Даг¬
лас предположил сразу.
А перевернув ее и заглянув в окоченевшее лицо, он понял,
что предположение верно.
Нечто и впрямь чрезвычайно серьезное заставило Аниту Сыо-
елл изменить свои намерения.
Глава 8
Сомножители числа пятнадцать от¬
личаются от сомножителей числа двад¬
цать; ибо сомножители пятнадцати —
три и пять; сомножители двадцати —
два, четыре, пять и десять. И посколь¬
ку опровергнуть это нельзя, иного
быть не может.
Сэр Фрэнсис Бэкон. «Процесс познания»
Работы теперь прибавилось, а следовательно, умножилась и суе¬
та. Паско со всей очевидностью убедился в правильности собствен¬
ного предположения, что старые кости не требуют такой спешки,
как свежий труп. Настал звездный час Кента. Второй раз за послед¬
нюю четверть века он оказался в нужном месте и в нужный час.
Когда это случилось впервые, он тут же продвинулся по служебной
лестнице и занял то положение, в котором пребывал по сей день.
У четырнадцатого «фарвея» он наткнулся на Пирла и Джессапа и
принял участие в их оживленной беседе. К тому времени, когда
появился Дэлзиел, все неотложные и необходимые дела были за¬
вершены, пункт за пунктом по списку, вплоть до последнего —
разговора с игроками, и проводилось обследование дюн и пляжа.
Паско оставалось лишь вновь углубиться в доселе не слиш¬
ком продуктивные расследования последних передвижений
мисс Герлинг. Но Дэлзиел был явно не в настроении разгра¬
ничивать поле деятельности.
303

—	Расследования будут вестись раздельно, правда, сэр? — с
надеждой спросил Паско.
—	Если ты намекаешь на то, что тут существует некая связь, я
отвечу — да, — проворчал Дэлзиел. — Два тела в одном и том же
месте. Связь между ними у меня лично сомнений нс вызывает.
Не исключено, конечно, и совпадение, но оно, точно те подон¬
ки, которых мы вылавливаем: с виду совсем невинные, пока не
докажешь обратное. Л сделать это можно только одним спосо-
бОхМ — отыскать каждого убийцу в отдельности. Верно я говорю?
—	Вероятно так, сэр.
— Ну и ладно. А у тебя-то как дела продвигаются? Успехи есть?
— Крохи. Я только начал заниматься этим, когда пришло
сообщение о девушке. Я тут набросал схему того дня, взгляни¬
те. В основнохм все по старым записям мисс Скотби. Она их
бережно хранит. Студенты разъехались в пятницу; в понедель¬
ник с утра состоялось общее собрание преподавателей, а по¬
полудни заседала администрация. Мисс Герлинг собиралась
лететь рейсом в 23.30 или около того. Она всегда рвалась уе¬
хать в отпуск как можно скорее. Так или иначе, мисс Скотби
утверждает, что видела ее часов в пять вечера, а примерно око¬
ло шести якобы помахала ей на прощанье, когда директриса
отъезжала в машине, по всей видимости, в аэропорт.
Дэлзиел хмыкнул.
— Времени у нее было в обрез. Туда не менее сотни миль.
— Я то же самое сказал, но Скотби предполагает, что в том
семестре решение о проведении собрания администрации было
принято поздно, уже после того как Герлинг собралась в от¬
пуск. Судя по чернилам.
— Чернилам?
— Ну да. Они отличаются от тех, которыми Скотби записы¬
вала другие важные события. Поэтому она и предполагает, что
зафиксировала собрание позже.
Дэлзиел закатил глаза так, что остались видны одни белки.
Без маленьких колючих и пытливых карих кружочков бельма
производили отвратительное впечатление.
— И что же ты собираешься делать?
Паско был готов к этому вопросу.
304

— Хотел бы разузнать насчет аэропорта. Доехала она туда вооб¬
ще или нет. Может быть, у них еще остались списки пассажиров.
И на другом конце маршрута, в Австрии, тоже навести справки.
— Ладно, валяй, — разрешил Дэлзиел. — Но не забывай,
приятель, ты расходуешь деньги налогоплательщиков.
— А трупы чьи? Тоже налогоплательщиков, — сказал Пас¬
ко, но только после того, как за Дэлзиелом закрылась дверь.
Он направлялся в гольф-клуб, где Кент устроил временную
штаб-квартиру. Инспектора он застал за мечтательным созер¬
цанием большого фотографического портрета Гарри Вардона'
в позолоченной раме, увековеченного в момент броска.
— Смотри-ка, — сказал Кент. — Он в пиджаке и при галстуке.
— Он что, здесь сегодня играл? — поинтересовался Дэлзиел.
— Нет, конечно. — Кент вернулся с небес на землю. — Здрав¬
ствуйте, сэр.
— Что нового?
— Ничего особенного. Вечерний отчет, наверное, еще не ско¬
ро придет, но я уверен, что они подтвердят заключение врача.
Смерть наступила от удушения. Ее рот и ноздри были забиты
песком.
Он сморщился, вспомнив эту картину.
— Родня имеется?
— Родители. Живут в Ньюкасле. Скоро приедут.
— Мистер Лэндор не заходил? Я не смог его разыскать в
колледже. Говорят, он направился сюда.
— Так и есть. Он вон там.
Кент кивком указал на дверь слева от себя.
— Выглядит неважно.
— Ясно. Как продвигаются поиски?
— Пока ничего нового. Вернее, наоборот, много всего. На
этих песчаных дюнах, видимо, всегда толчется куча народу,
день и ночь. Но ничего такого, чтобы нам пригодилось.
— Посмотрю позже, — сказал Дэлзиел.
Он прошел в соседнюю комнату и обнаружил там Лэндора.
Директор, облокотившись о бильярдный стол, бесцельно запус-
1 В а р д о н Гарри — знаменитый игрок в гольф.
305

кал красный шар в противоположный борт, затем ловил, когда
тот откатывался обратно.
—	Приветствую, господин директор. Я вас в колледже искал.
—	Здравствуйте, господин старший следователь. Мне необхо¬
димо было прийти сюда. Ее увезли. Я рад, что решил не смотреть
на нее. В таком состоянии мне лучше было побыть здесь одно¬
му. Бедняжка! Почему именно она? Мало ей было проблем...
Дэлзиел перебил его:
— Каких проблем?
Лэндор явно удивился:
— Разве вы не знаете? Это ведь Анита. Мисс Сыоелл. Ее дело
как раз в самом разгаре в суде. Она подала апелляцию против
незаконного исключения. Она выдвигает... выдвинула весьма
серьезные обвинения против одного из наших преподавателей...
— Ах вот что. Так это та самая девушка? Интересно...
— Ав чем дело? Считаете, что тут существует связь? Какая
подлость!
Лэндор отвернулся и резким движением послал шар по сто¬
лу. Дэлзиел с любопытством отметил, что шар закатился в даль¬
нюю лузу, не коснувшись борта.
— Что вы могли бы сказать об этой девушке?
— Затрудняюсь, пожалуй. В наше время ничего нельзя утверж¬
дать. Казалась довольно симпатичной, спокойной, воспитанной,
не из отличниц, но умница. Потом вдруг прошлой осенью ее ус¬
певаемость резко стала снижаться, пока положение не оказалось
угрожающим. Я, конечно, с ней поговорил. Никаких отклонений
от той характеристики, которую я только что ей дал, не было за¬
метно. Согласилась со мной, что положение серьезное, объясне¬
ний никаких не привела, но заверила, что приложит все стара¬
ния. Потом ушла, и все пошло, как прежде. Мы ведь здесь не
только по экзаменам судим о студенте. Текущие оценки тоже
имеют большое значение в процессе обучения, и к концу весен¬
него семестра стало очевидно, что дела у нее из ряда вон плохи.
— И что же вы сделали?
— Я написал ей во время весенних каникул, пригласил вер¬
нуться пораньше и зайти ко мне поговорить. Но она вернулась
только две недели спустя после начала следующего семестра.
306

Вопрос о ней обсуждался на заседании педсовета. Ничего не
оставалось делать, как предложить ей забрать документы.
—	Судя по вашим словам, давно надо было.
—	Мы пытались проявить сострадание, — сухо отозвался
Лэндор.
—	И тогда она подала апелляцию. И рассказала о... как бишь
его зовут?
—	Фоллоуфилд. Верно. Она стала утверждать, что отноше¬
ния с ним явились основной причиной ее неуспеваемости.
—	Он это отрицал?
—	Нет. — Лэндор сокрушенно покачал головой. — Он от¬
кровенно признался, что они были любовниками.
—	Это запрещается? По соображениям профессиональной
этики?
—	Да, как считают некоторые. Но не юридически. Мы гу¬
манны не только по отношению к студентам, господин следо¬
ватель.
—	Рад слышать. И что же?
—	Она заявила также, что они поссорились и он захотел от
нее отделаться. И что оценку по биологии он ей выставил не¬
справедливо.
—	Я, наверное, чересчур туп, — сказал Дэлзиел и, как бы в
подтверждение, поскреб макушку. — Но неужели никто боль¬
ше не мог оценить ее знания?
—	Конечно мог. И это было сделано. Они оказались чрезвы¬
чайно низкого уровня. Но гораздо большее значение на этом
курсе придавалось лабораторным работам, экспериментальным,
вроде препарирования и тому подобным вещам. И по этим заня¬
тиям мистер Фоллоуфилд поставил наиболее низкую оценку.
Именно в данном случае, как было потом решено, он позволил
себе быть субъективным.
—	А это имело для него серьезные последствия. Поведение,
не совместимое с профессией.
—	Верно, — подтвердил Лэндор и внезапно пристально взгля¬
нул на Дэлзиела. — Но ведь вы не считаете... Вы, случайно, не
мотивы преступления отыскиваете?
—	Мы всегда так поступаем, — буркнул Дэлзиел.
307

Дверь открылась.
—	Можно вас на минутку, шеф? — спросил Кент.
Дэлзиел вышел к нему в другую комнату.
—	Что стряслось?
Кент победным жестом потряс белым кружевным бюстгаль¬
тером.
—	Только что нашли. В кустах утесника, в двухстах ярдах
от тела.
—	И что дальше? — спросил Дэлзиел.
Кент слегка опешил оттого, что его восторг не собирались
разделять.
—	Ну, это, может быть, поможет определить, где на самом
деле было совершено преступление.
—	Если только это ее лифчик.
—	А-а-а, — протянул Кент. — Ну да, конечно. Но похоже
на то. Он, судя по всему, недавно там лежит.
—	Это точно, — согласился Дэлзиел, забрав у Кента вешицу.
Лифчик был слегка влажный от росы, но металлические пе¬
тельки и крючки сияли, как новенькие.
—	Разрешите взглянуть? — В дверях стоял Лэндор.
Дэлзиел с удивлением посмотрел на него, но, не возразив ни
слова, протянул вещь. Лэндор взял ее двумя пальцами — боль¬
шим и указательным.
— Нет, — сказал он, — не думаю, что эта вещь принадлежала ей.
Кент открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Дэлзиел
остановил его взглядом.
—	Почему вы так думаете, сэр?
—	Она... мисс Сьюелл была гораздо крупнее, — объяснил
Лэндор, сделав особое ударение на последнем слове.
—	Понятно. Ну что ж, спасибо, мистер Лэндор.
Дэлзиел забрал бюстгальтер и положил его на стол, добавив:
—	И все-таки надо бы выяснить, кому он принадлежит.
Фрэнни Рут, как обычно, проснулся сразу и окончательно.
Переходного состояния от сна к бодрствованию у.него не быва¬
ло. Было уже поздно. Он опаздывал на единственную сегодня
308

утреннюю лекцию. Особого значения это, конечно, не имело.
Только зануды вроде Дисней вечно причитали по поводу пропус¬
ков. В конце концов, его обязанности как президента Студенчес¬
кого союза частенько давали повод пропускать занятия. Фрэнни
улыбнулся.
Сегодня утром, думал он, одеваясь, у него встреча с мисс Кар¬
го. Насчет художественной выставки в корпусе союза. Неплохо.
Красотка эта мисс Карго, надо к ней приглядеться поближе.
Кто-то попытался открыть дверь. Она была, как обычно, за¬
перта.
—	Кто там? — крикнул он.
—	Это я, Стюарт. Открой, Фрэнни.
—	Погоди.
Он застегнул белую шелковую сорочку на одну пуговицу,
оставив грудь нараспашку почти до пупка. На теннисных туф¬
лях он заметил комочек грязи и, смахнув его, завязал шнурки,
проверив, чтобы они нигде не перекручивались.
Внимательный взгляд в большое зеркало с внутренней сто¬
роны дверцы шкафа — взгляд долгий, изучающий. Ручку вход¬
ной двери нетерпеливо дергали, но он не двигался с места.
—	Фрэнни, ради Бога!
Он аккуратно закрыл дверцу шкафа и только тогда, повер¬
нув ключ в замочной скважине, впустил Кокшата.
—	В жизни нет причин для спешки, дорогой мой Стю¬
арт, — произнес он дружелюбно.
—	Вчера ночью ты рванул быстрее всех, — огрызнулся Стю¬
арт. — Слышал новости? Насчет Аниты? Ее нашли. Мертвую!
В дюнах. О Господи, какой ужас!
Он опустился на кровать Фрэнни и закрыл лицо руками.
Хозяин комнаты застыл как вкопанный — бледный силуэт на
фоне тускло освещавшей комнату единственной лампы под
плотным абажуром.
—	Открой наконец эти дурацкие шторы, — взмолился Кок-
шат. — Уже полдень, черт тебя побери.
—	Нет, — отказался Фрэнни. — Хочу сохранить интим.
Кроме того, сейчас нам это вполне подходит. Говори все, что
знаешь.
309

И Стюарт заговорил. Его словно прорвало. Весь колледж уже
в курсе. Факт смерти Аниты и место происшествия установле¬
ны — все поле для гольфа усеяно полицейскими. Остальное —
только слухи. Она была то ли обнажена, то ли полуодета. То
ли ее утопили, то ли задушили, а может быть, зарезали.
—	Выбирай, что больше нравится, — закончил Стюарт. —
Что будем делать, Фрэнни?
—	Пойду поговорю с Лэндором. Что-то, вероятно, делать
придется. Бедолага, наверное, на ушах стоит от страха.
—	А как быть с полицией? Может быть, нам...
—	Любое решение мы должны принимать сообща, Стюарт.
Неужели тебе надо об этом напоминать? Сегодня вечером со¬
зываем общее собрание. Вот тогда и поговорим. А теперь я
должен действовать, как подобает президенту союза. А тебе
предлагаю поразмышлять как марксисту-прагматику. Может
появиться новая почва для деятельности.
Кокшат смотрел на него с отвращением.
— Ты просто скотина, Фрэнни.
— Нет, — возразил тот с непререкаемой убежденностью. —
Я сохраняю душевное равновесие. Мне не чуждо ничто чело¬
веческое, но в душе моей остается такое местечко, которому не
пристало рыдать и обливаться слезами, потому что оно пыта¬
ется удержать меня на плаву и дает возможность выжить.
Стюарт пожал плечами.
— Ты не сможешь выжить, если останешься скотиной. Че¬
ловек должен быть гуманным.
Фрэнни рассмеялся:
— Иди, Стюарт, тебе пора начинать революцию.
Дверь распахнулась, и в комнату ворвалась Сандра Фирт.
Волосы растрепаны более обыкновенного, землистого цвета
щеки раскраснелись.
— Фрэнни, ты слышал? Что нам делать?
Рут посмотрел на нее долгим невозмутимым взглядом.
— Ни-че-го, — произнес он, делая ударение на каждом сло¬
ге. — Поговорим об этом позже. Нам есть о чем потолковать —
тебе и мне, Сандра.
Краска схлынула с лица девушки.
310

— Стюарт, надо созвать полное собрание союза. Завтра ве¬
чером... Нет, в субботу. Сообщи всем, подготовь плакаты, ну,
ты знаешь.
— Но это прерогатива комитета...
— Тогда поговори сначала с ними, — нетерпеливо перебил
Фрэнни. — Как хочешь, но все устрой.
— Суббота — неподходящий день. Особенно учитывая спеш¬
ку. Может не быть кворума.
— Кворума-форума, — передразнил Фрэнни. — Делай, что
тебе говорят. Понял? Я ухожу.
Он взял Сандру за руку, и на лице его появилась ослепитель¬
ная улыбка.
— Не огорчайся, крошка, — сказал он, ободряюще пожимая
ей руку.
Она, тут же воспрянув духом, с радостью и облегчением на
лице подошла ближе.
—	О, Фрэнни, — начала Сандра, но он с той же улыбкой
перебил ее:
—	В конце концов, тебе ведь Анита даже не нравилась, прав¬
да? Так к чему переживать?
Она отшатнулась, снова помрачнела и, не ответив ни слова,
выбежала вон.
Фрэнни проводил Стюарта, вышел сам и запер снаружи дверь.
—	Что ты там такое ценное хранишь, Фрэн?
—	Мемуары, — ответил приятель. — Квинтэссенцию опыта.
До встречи, малыш.
Стюарт Кокшат смотрел ему вслед, а Фрэнни уверенно шагал
навстречу ветру, освещаемый причудливо зыбкими лучами со¬
лнечного света, струившимися сквозь листву старинных буков,
счастливо уцелевших во время стихии разрушений и новой за¬
стройки. Вернувшись в вестибюль общежития, из которого они
только что вышли, Стюарт нырнул под пластиковый козырек
телефонной будки, инстинктивно пригнув голову, хотя нужды в
этом при его росте не было никакой. Концом карандаша он на¬
брал код Лондона, а потом знакомый наизусть номер.
—	Алло, — произнес на другом конце провода бесстрастный
голос.
311

— Говорит Кокшат, — представился он. — Позовите, пожа¬
луйста, Кристиана... Послушай, Крис, у нас тут ситуация воз¬
никла, которая может оказаться полезной...
Когда имеешь дело с преподавательской братией, самая
большая трудность, по мнению Дэлзиела, состояла в том, что¬
бы заполучить кого-нибудь из них для задушевной беседы.
Если они вели занятия, то не желали, чтобы их отвлекали от
дела, а Дэлзиел до поры до времени боялся вызывать огонь
на себя.
Ежели они были свободны, то могли оказаться где угодно.
Те, кто жил в общежитии студенческого городка, отсиживался
у себя в комнате; кто имел дом и семью, отправлялся восвоя¬
си. Расползались по библиотекам, лабораториям, барам, своим
и чужим постелям.
На стене в кабинете Л эндора висела копия учебного расписа¬
ния, но едва взглянув на него, Дэлзиел отказался от идеи его ис¬
пользовать. Он обнаружил, что ему явно не хватает Паско. В его
распоряжении имелось множество других адъютантов — опыт¬
ных оперативников из уголовно-следственного отдела, но в об¬
становке колледжа Паско был незаменим и чувствовал себя как
рыба в воде.
Кент не вылезал из гольф-клуба.
Пару раз заглядывал Лэндор. Дэлзиел поначалу заподозрил,
что он пустобрех и малохольный, но со временем понял, что
тот на самом деле регулирует всю работу колледжа. В вечер¬
них газетах и выпусках теленовостей будет дана информация.
Повсюду уже сновали и всем без разбору докучали репорте¬
ры. Вскоре появятся несчастные родители. Дэлзиел договорил¬
ся с местным телефонным узлом, чтобы одну из линий дер¬
жали постоянно свободной для его неотложных звонков.
— Я назначил на завтрашнее утро внеочередное собрание
преподавателей, — сообщил Лэндор. — Когда педагоги в кур¬
се, легче положить конец студенческим пересудам.
— Неплохая идея, — равнодушно заметил Дэлзиел. — По
крайней мере, я буду знать, где их носит... где их найти.
312

—	Я хотел попросить вас уделить нам пять минут. Просто
сделать заявление, сами понимаете. Так было бы проще.
Дэлзиел раскатисто за,хохотал, но тут же оборвал себя, что¬
бы не пришлось объяснять причину такой реакции. Наконец-
то он увидит всю компанию скопом.
—	Заметано, — сказал он. — Попробуем. Слушайте, госпо¬
дин директор, мне бы хотелось связаться...
В этот момент в дверь постучали, и Лэндор пошел открывать.
На пороге стоял Хафдейн и на подходе была Мэрион Карго.
—	Вы-то мне и нужны, — обрадовался Дэлзиел.
Хафдейн, заметив подошедшую Карго, отступил в сторону,
предлагая ей войти первой, но та, покачав головой, отказалась.
—	Входите оба! — рявкнул Дэлзиел. — Вместе. Я сам решу,
кто мне нужен, а кто нет.
Лэндор сочувственно улыбнулся коллегам и вышел.
—	Меня зовут Артур Хафдейн, — начал Артур. — Я хотел
переговорить с сержантом Паско...
—	Его нет. Занят. Работы невпроворот. Придется вам иметь
дело со мной.
Сторонники Дэлзиела утверждали, что его грубость тщательно
продумана; другие, под впечатлением от его послужного списка,
готовы были предположить, что она чисто интуитивна; Паско счи¬
тал, что подобные манеры просто способствуют пищеварению.
Но, как бы там ни было, Хафдейну такое поведение не по¬
нравилось.
—	Благодарю вас, — ледяным тоном ответил он, — но я
предпочитаю дождаться сержанта.
—	Дело ваше, — небрежно согласился Дэлзиел, с явным не¬
удовольствием разглядывая патлы молодого человека. — Наде¬
юсь, вы не скрываете информацию, полезную следствию.
— Нет. Я просто хотел кое о чем спросить.
— Понятно. А вы, мисс? Желаете ответить или тоже спросить?
, Мэрион Карго, по всей видимости, не столь бурно реаги¬
ровала на внешние раздражители. Правильные черты ее лица
хранили выражение сосредоточенности и замкнутости. На
конкурсе красоты она первый приз никогда бы не взяла, но
лицо ее было более чем привлекательным, а фигура наводила
313

на серьезные размышления: Хафдейн, у которого не было ни¬
каких причин задерживаться, тем не менее оставался на мес¬
те, с нескрываемым восхищением разглядывая молодую жен¬
щину. Дэлзиел внезапно вспомнил о своем брюшке, лысине
и близорукости и яростно заскреб правое бедро.
— Боюсь, что тоже спросить, господин старший следователь.
Насчет мисс Герлинг.
Еще одна! — мысленно простонал Дэлзиел.
— Мисс Дисней закричала, что это мисс Герлинг, когда вы¬
копали останки. Просто безумие какое-то. Я подумала, что
именно поэтому студенты стали перешептываться на эту тему.
Многие из них убеждены, что это и в самом деле мисс Герлинг.
Опять двадцать пять, подумал Дэлзиел. Интересно.
— Но потом мистер Данбар сказал, что беседовал с вами и
вы подтвердили, что так оно и есть. Но я никак не могу по¬
нять, каким образом...
Дэлзиел с любопытством отметил, что лицо ее исказилось
истинным страданием.
— Так, значит, вы были знакомы с мисс Герлинг? — осто¬
рожно спросил он.
— Да, конечно. Она была ко мне очень добра. А тут еще ста¬
туя. Если, конечно, под ней останки мисс Герлинг. Но я не по¬
нимаю, как это может быть.
Дэлзиел изобразил голосом и лицом то, что Паско называл
проникновенной искренностью.
— Мы тоже пока не понимаем, дорогая моя. Но боюсь, что
сомневаться не приходится. То были бренные останки мисс
Герлинг. Мне очень жаль.
Карго казалась потрясенной. Хафдейн потянул ее к выходу:
— Пойдемте, Мэрион, я угощу вас чашкой чаю.
— Минутку, — остановил их Дэлзиел. — Что вы хотели ска¬
зать по поводу скульптуры? Что значит: «А тут еще статуя»?
Хафдейн бросил на него неодобрительный взгляд, но оста¬
новился, продолжая поддерживать Мэрион Карго за талию, что
было вовсе не обязательно.
— Дело в том, что это моя скульптура, — объяснила она.—Я ее вы¬
лепила. Никогда бы не подумала... Но кому надо было убивать ее?
314

Глаза Мэрион наполнились слезами, и рука Хафдейна, об¬
нимавшая ее, уже не казалась столь бесполезной.
—	Мы непременно выясним это. Можете не сомневаться.
Молодой женщине удалось взять себя в руки и даже улыб¬
нуться сквозь слезы.
—	Простите. Казалось, это было так давно. Ее смерть. А те¬
перь все вернулось. Вот в чем дело. Тогда я считала, что всему
конец. Мисс Скотби не получила место директора. Стало ясно,
что все изменится, будет не так, как мечтала Эл, и я думала,
что больше никогда не захочу сюда вернуться. Но жизнь есть
жизнь. Теперь я даже рада, что ничему не пришел конец и все
идет своим чередом.
Дэлзиел одобрительно кивнул, соглашаясь с такой оптимис¬
тической философией, но мысли его при этом витали далеко.
—	Значит, мисс Скотби претендовала на место директора? —
переспросил он.
—	Да, она была кандидатурой номер один. Некоторые даже
поспорили, что, кто бы ни участвовал в конкурсе на замеще¬
ние, шотландку не победить. Но мистер Лэндор сбросил ее
легко и быстро.
Она уже полностью пришла в себя и с мягкой благодарной
улыбкой высвободилась из цепких объятий Хафдейна.
—	Благодарю вас, — сказал Дэлзиел. — И желаю доброго дня
вам обоим.
Он закрыл за ними дверь и постоял некоторое время, обду¬
мывая то, что слышал о статуе от Паско, и недавние слова Мэ¬
рион Карго. Вроде все совпадает, и в то же время...
Он не успел собрать головоломку, как в дверь снова посту¬
чали. Дэлзиел все еще держал руку на ручке двери, поэтому
скорость, с которой она распахнулась, несказанно удивила сто¬
явших за ней двоих мужчин.
Дэлзиел, не обольщавшийся по поводу своей внешности,
тут же понял, что один из мужчин вполне мог быть его род¬
ным братом — огромный, плешивый, с объемистым, как пив¬
ная бочка, животом.
Второй — пониже ростом, постройнее, более подобранный
во всех отношениях.
315

—	Слушаю вас.
—	Старший следователь Дэлзиел? — спросил толстяк. — Моя
фамилия Солтком. Декан исторического факультета. А это мис¬
тер Фоллоуфилд, преподаватель биологии.
—	Ага. Входите.
Так вот он, Фоллоуфилд, совратитель юных дев. Дэлзиел
столько раз был свидетелем случаев, когда девы гораздо мо¬
ложе Аниты Сыоелл оказывались куда порочнее мужчин, об¬
виненных в их совращении, что вывод делать не торопился.
И все же глубоко запрятанное пуританство, вероятно достав¬
шееся в наследство от далеких шотландских предков, застав¬
ляло его неодобрительно относиться к подобного рода связям.
Но Фоллоуфилд стоял в его списке одним из первых, с кем
следовало переговорить, и он уже послал кое-кого на его по¬
иски, оказавшиеся безрезультатными.
— Присаживайтесь, джентльмены, — пригласил Дэлзиел. —
Сегодня все как будто сговорились по двое приходить. Для чего,
хотелось бы знать? Для пущей безопасности?
— В случае с мистером Фоллоуфилдом это было бы не ли¬
шено смысла, — объявил Генри несколько напыщенно.
Фоллоуфилд бросил на него гневный взгляд, но тот только
покачал головой.
— Нет, Сэм. Ведь так и есть. На тебя многие косо смотрят.
— А с какой стати людям косо смотреть на мистера Фолло-
уфилда? — поинтересовался Дэлзиел.
— Не скромничайте, господин старший следователь, — про¬
изнес Генри с глубоким вздохом пресыщенного жизнью все¬
знайки. — Вы уже здесь достаточно давно, чтобы слышать о
связи мистера Фоллоуфилда и Аниты Сыоелл.
Фоллоуфилд, явно утомившись оттого, что Генри вел раз¬
говор за него, подался вперед и протянул Дэлзиелу розовый
конверт.
—	Прочтите, — попросил он.
С необходимой в таких случаях предосторожностью Дэлзи¬
ел достал из конверта листок бумаги и прочитал то, что было
там написано.
—	Анита, — повторил он. — Это девушка, которую убили?
316

-Да.
—	А когда вы его получили?
—	Вчера, — едва слышно ответил Фоллоуфилд. А потом по¬
вторил чуть громче: — Вчера. Генри пришел ко мне и рассказал
о том, что случилось. Я поверить не мог. Тогда он спросил о
записке.
—	С какой стати? — выпалил Дэлзиел.
Солтком прокашлялся.
—	Я занес ее вчера вечером домой к Сэму, — пояснил он. —
Почерк узнал. Дело, конечно, не мое, но когда несчастную девоч¬
ку нашли убитой, я должен был сказать о письме. Хотя наверня¬
ка оно не имело никакого отношения к делу. Но все-таки я упо¬
мянул его.
—	Вы выполнили свой гражданский долг, — бесстрастно
прокомментировал Дэлзиел. — Скажите, мистер Фоллоуфилд,
мисс Сыоелл приходила к вам вчера вечером?
—	Нет.
Дэлзиел, ни слова не говоря, продолжал смотреть на Фол¬
лоуфилда в упор, пока тот не понял, что должен каким-то об¬
разом пояснить свой короткий ответ.
—	Я не ложился спать вплоть до полуночи, но она не пришла.
—	Понятно. А где находится ваш дом?
И снова голос собеседника понизился до шепота:
—	Над берегом моря. Примерно в четверти мили от поля для
гольфа.
Так, подумал Дэлзиел, этот момент я упустил. И никто до
сих пор мне о нем не сообщил.
Воцарилась тишина, но пауза затянулась ненадолго, посколь¬
ку Солтком подался вперед и забарабанил пальцами по столу.
—	Вы понимаете, что это значит, господин старший следо¬
ватель? Она, наверное, шла туда и весь этот ужас случился по
дороге.
—	Благодарю вас, сэр. Вполне возможно. Скажите, мистер
Фоллоуфилд, вы не догадываетесь, о чем девушка хотела с вами
поговорить?
—	Нет. Представления не имею. — Вид у него был — краше
в гроб кладут.
317

—	Когда вы с ней последний раз виделись?
Фоллоуфилд пожал плечами, как будто стараясь припомнить.
—	Несколько недель назад. Последний раз мы разговарива¬
ли с глазу на глаз в начале этого семестра, вернее, несколько
дней спустя после его начала. Ее вызывали на педсовет, и я
хотел сам сообщить ей, что совесть не позволяет мне оценить
ее лабораторную работу как удовлетворительную.
— Как она к этому отнеслась?
— Спокойно. Понимаете, она знала, что я прав. Она...
была... очень неглупой девочкой.
-Ас тех пор?
— Мы виделись, конечно, но не наедине. А с того момента,
как она подала апелляцию, мы сознательно избегали встреч.
— Она не предупредила вас, что собирается подавать апел¬
ляцию? Не угрожала, что расскажет о ваших отношениях?
Фоллоуфилд на мгновение замялся.
— Нет.
— Вы в этом уверены?
— Абсолютно.
Дэлзиел прекрасно понимал, что это лишь начало разгово¬
ра, но перед тем как его продолжить, ему требовалось выве¬
дать еще кое-что. Кроме того, он не любил комкать беседу.
Ведь все-таки следствие ведет, а не какой-нибудь допотопный
ковчег строит.
— Если позволите, я оставлю это у себя. — Он помахал за¬
пиской. — Спасибо, что пришли, джентльмены. Может быть,
мы еще встретимся и поговорим.
Они оба встали, и, как показалось Дэлзиелу, с облегчением.
— Скажите, мистер Солтком, — спросил Дэлзиел, провожая
их до двери, — за кого вы болели, когда пять лет назад прохо¬
дил конкурс на замещение должности директора?
Генри от души рассмеялся:
— Странный вопрос. За себя конечно.
Снова недочет, подумал Дэлзиел. Не слишком ли часто я
спотыкаюсь?
— Самым желанным претендентом была Скотби, на са¬
мом деле, —- продолжал Генри. — Не для меня, безусловно.
318

Я всегда делал ставку на мужчину. Женская эмансипа¬
ция выливается в свободную конкуренцию, и в девяноста
случаях из ста побеждает мужчина. Вот так появился Си¬
меон.
— Кто еще из сотрудников подавал заявку?
— Только мы втроем.
— Втроем?
— Ну да. Скотби, Данбар и я. Женщины считали, что мы
с Данбаром обнаглели. Мы ведь в то время были единствен¬
ными мужчинами среди преподавателей. Но помимо Симео¬
на, с сентября приступили к работе еще четверо. И ты, кажет¬
ся, тоже, да, Сэм?
— Верно, — подтвердил Фоллоуфилд. — Слушай, нам пора.
Господин следователь, вероятно, страшно занят.
— Ладно, пошли. Счастливо оставаться, сэр.
— До свидания, — ответил Дэлзиел и снова открыл дверь в
самый подходящий момент.
На пороге, подняв стиснутый кулак; видно приготовившись
постучать, стоял стройный светловолосый юноша, одетый во
все белое.
— Привет, Фрэнни, — поздоровался Генри. — Хорошо смот¬
ришься — словно символ белой магии.
Юноша безразлично взглянул на Дэлзиела, которому стало
слегка не по себе.
—	Ты не туда попал, — добавил Генри. — Здесь теперь по¬
лицейский штаб.
—	Кабинет директора в новом административном корпусе, —
пояснил Дэлзиел.
—	Благодарю вас, сэр, — вежливо произнес Фрэнни. — До
свидания.
Он пошел прочь, бесшумно ступая мягкими подошвами тен¬
нисных туфель.
—	Кто это? — спросил Дэлзиел.
—	Рут, студенческий лидер. Любопытная личность, — объ¬
яснил Генри. — Ты со мной согласен, Сэм?
Но Дэлзиел заметил, что Фоллоуфилд слушает вполуха, зато
с явной тревогой смотрит вслед Руту.
319

Глава 9
...первым страшным наказанием,
ниспосланным Господом человеку за
его честолюбие, было смешение язы¬
ков. а вследствие этого свободная тор¬
говля и обмен знаниями стали гораздо
более затруднены.
Сэр Фрэнсис Бэкон. «Процесс познания»
—	Простите, — растерянно произнес сержант Паско. — Не
могли бы вы повторить.
До сей поры он лишь абстрактно сочувствовал тем, кто про¬
живает поблизости от аэропорта, но за последний час, с тех пор
как сам появился в аэропорту, осознал, каково им приходится,
так как то и дело вынужден был либо умолкать на полуслове,
либо переспрашивать, не расслышав.
Можно было бы не расстраиваться по этому поводу, если бы
все его усилия к чему-нибудь привели, но, к сожалению, они
оказались тщетными. Только присутствие за одной из стоек
пары совершенно непомерных, гигантских до неприличия гру¬
дей помешало ему счесть свой приезд совершенно бесполез¬
ным. Заметив его живой интерес, когда они проходили мимо,
направляясь к «отстойнику», где теперь и отдыхали от непре¬
рывного шума, заместитель начальника аэропорта, жизнера¬
достный мужчина средних лет по имени Граммит, поведал ему,
что девушка эта хотела быть стюардессой, но, по слухам, ни
одна авиалиния не отважилась держать ее на борту самолета.
Граммит достаточно хорошо помнил Рождество, о котором
шла речь. В те времена он еще не продвинулся так далеко по
служебной лестнице и сам стоял за одной из стоек.
—	Это просто кошмар какой-то, когда в праздничные дни
нелетная погода. Летом плохо, а под Рождество и того хуже. И
не потому, что в это время больше летают, а оттого, что рож¬
дественские праздники такие короткие и люди...
Конец фразы потонул в грохоте.
—	Что-что? — переспросил Паско.
—	Я говорю, для большинства рождественские каникулы длят¬
ся не более четырех-пяти дней, поэтому, задержавшись в аэро-
320

порту на полдня или даже на пару часов, люди нервничают, что
теряют зря время. Просто с ума начинают сходить. Так, в общем,
я проверил все, что мог, и, если память мне не изменяет, имен¬
но в тот день туман был наиболее густой. Вряд ли какой-нибудь
самолет взлетел до наступления следующего утра. Но ведь вас
интересует ночной рейс, я правильно понял?
—	Именно.
—	Впрочем, это не важно, если имеется в виду тот самый
день. Тут тогда все смешалось. Люди повсюду вповалку лежа¬
ли. Сплошь человеческие тела.
—	Именно человеческое тело нас и интересует, — обронил
Паско.
Граммит удивился, но продолжил:
—	Вы должны понимать, что, даже если бы речь шла о са¬
мом обычном дне, едва ли вашу мисс, как там ее... Герлинг
кто-нибудь вспомнил бы, а при подобных обстоятельствах это
просто невозможно.
— А списки пассажиров? Таможня? — без всякой надежды
подсказал Паско.
— Думаю, бесполезно. Слишком много лет прошло. Бытует
мнение, что архив хранится вечно, но это совсем не так. Вы не
знаете, каким рейсом она должна была вылететь?
— Нет. — Паско понуро покачал головой.
— Не расстраивайтесь, — подбодрил его Граммит. — Даже
если бы вы знали, это едва ли помогло бы. Любой человек в
той ситуации пытался втиснуться хоть в какую-нибудь оче¬
редь, чтобы вылететь ближайшим альтернативным рейсом. В
основном это, конечно, касается семей, но те обычно держатся
вместе. Зато у одиночки больше шансов. Вы говорите, она
одна была?
— Да, мы так полагаем. — Паско, к собственному сты¬
ду, понял, что даже не подумал об этом. А Дэлзиел? Конечно
нет. — Что вы имеете в виду под альтернативным рейсом?
Очередная железная бочка, до отказа набитая хрупкой чело¬
веческой плотью, натужно поднялась в воздух.
— Простите, не расслышал, — сказал Паско. — Повторите,
пожалуйста.
11 Р. Хилл «Иитриганка*
321

— Я говорю, если ваш рейс ночной, но после полуночи подо¬
шла очередь еще только дневного рейса, вы всеми силами попы¬
таетесь на него прорваться при условии, что самолет летит в ва¬
шем направлении, конечно. Или броситесь в другой аэропорт в
надежде вылететь оттуда.
— А регистрация таких пассажиров, меняющих рейсы, не
ведется?
— Ну нет. — Граммит рассмеялся. — Только не в такое время.
Паско кисло улыбнулся в ответ, но в голове уже зарождалась
другая идея.
— А как насчет багажа? Он регистрируется на ваш рейс, но
вы пересаживаетесь на другой. Разве багаж перебрасывают авто¬
матически?
— Конечно. Все дело в весе, приятель. Кто-то отказался от
билета, вы его перехватили, а следовательно, и багаж ваш по¬
летит с вами.
Паско разочарованно вздохнул.
— Бывают, конечно, случаи, когда пассажир и его багаж ле¬
тят порознь. В особенности при таких обстоятельствах, о ко¬
торых мы с вами толкуем. Все возможно. И все же приземлятся
они в одном и том же месте. Если только пассажир вместе с
рейсом не поменяет й пункт назначения.
Он снова рассмеялся. Этот весельчак начинал действовать
Паско на нервы.
— Значит, вы не в силах мне помочь? — заорал он, стараясь
перекричать рев очередного самолета.
— Боюсь, что нет, старина. А австрийцев вы не пытались
порасспросить? Они, может быть, и хранят свои архивы вечно.
Такие педантичные ребята. Или турагентов?
— Что? — прокричал Паско.
— Турагентов. Может, какое-нибудь агентство организовало для
нее билеты? Или вообще это был чартерный рейс? Тогда тут навер¬
няка носился агент и выкрикивал своих клиентов по именам.
Паско стал постепенно привыкать к шуму. Еще слишком
раннее утро, подумал он. Что еще я не сделал?
— Вы чрезвычайно мне помогли, — сказал он Граммиту, пока
они шли по залу ожидания.
322

—	К сожалению, не слишком. А что, собственно, случилось?
Или ждать сообщения в газетах?
—	Хотел бы я сам знать, что случилось, — сказал Паско. —
Буду вместе с вами газеты читать.
Когда они вновь проходили мимо гигантского непомерного
бюста, Граммит толкнул Паско локтем.
—	Не удивительно, что теперь делают аэробусы, да?
—	Что-что? — переспросил Паско. — Повторите, пожалуйста.
И Граммит с вежливой покорностью повторил.
Старший следователь Дэлзиел позавтракал рано и плотно.
Если только все эти кулинарные изыски не специально для него
приготовили, то надо думать, здешние работники отнюдь не го¬
лодают. Но поскольку его по-прежнему кормили в одиночестве,
не сажая за общий стол, то сравнить было не с чем. И, к счастью,
не было необходимости вести застольные беседы.
Вероятно, это и была причина, по которой от него ушла жена.
Зачастую за весь день они только и могли посидеть вместе разве
что за завтраком, но даже тогда, как бы он ни старался, правда
без особого рвения, не мог принудить себя к общению.
Не желая обидеть радушных хозяев, оставив что-нибудь на
столе (у представителей класса пролетариата считается призна¬
ком хорошего тона не съедать все подчистую, но, к счастью,
в его семье этого правила не придерживались), он взял из кор¬
зиночки последний тост, намазал его оставшимся маслом,
щедрым слоем примерно в четверть дюйма, поскреб ножом по
бокам хрустальной розетки из-под джема и отправил в рот сра¬
зу две трети лакомого угощения.
Дверь распахнулась, и в комнату вошла симпатичная девица
в голубом нейлоновом халатике. Вероятно, кухонное начальство
поручило ей ухаживать за ним. Дэлзиел относился к этому обсто¬
ятельству с одобрением. Отеческим несомненно, пытался он себя
заверить. А посему пришлось побыстрее избавиться от малопо¬
чтенных грез о том, как он бы не торопясь расстегнул этот слав¬
ный халатик, под которым, учитывая летнюю жару, вряд ли было
много надето. Чтобы угомонить нетерпеливые пальцы, он при¬
323

нялся расстегивать собственный жилет, оставляя на темно-серой
ткани жирные масляные пятна.
—	Вы закончили, сэр?
Дэлзиел проглотил остаток тоста.
—	Да, дорогуша. Поблагодарите от моего имени того, кто все
это так замечательно приготовил.
Девушка стала убирать со стола.
— Как вас зовут? — спросил Дэлзиел.
— Элизабет. Элизабет Эндрюс.
— Прекрасно. Итак, Элизабет, вы здесь давно?
— Больше года, — ответила она.
— И довольны?
— Вполне.
— До поры до времени, пока не подберете себе парнишку и
не выскочите за него замуж, правда? — игриво спросил Дэлзиел.
Если тебя воспринимают как какого-нибудь толстопузого дя¬
дюшку, то и вести себя надо соответственно, думал он.
Но девушка не ответила. Слегка покраснев, она поставила
посуду на поднос и легкой походкой вышла из комнаты.
Дэлзиел удивился, но не преминул отметить прелестные очер¬
тания удалявшейся фигурки. Правда, долго наслаждаться этим
зрелищем ему не удалось, поскольку, прежде чем девушка закры¬
ла за собой дверь, на пороге появился инспектор Кент.
— Чудесное утро, сэр, — радостно объявил Кент, выглянув
в окно, за которым раскинулся залитый солнцем сад с бордю¬
рами из ярких цветов и декоративными каменными горками.
Вчерашний ветер почти совсем утих, и лишь полотняное по¬
крытие над ямой, оставшейся от основания памятника мисс Гер¬
линг, нарушало пасторальную идиллию, ласкавшую взор.
Если бы все шло по плану Лэндора, сад был бы уже искоре¬
жен и перекопан под фундамент новой лаборатории. Работы
были приостановлены только по просьбе Дэлзиела. Он, прав¬
да, почти не сомневался, что из недр сада больше ничего не из¬
влечь, но кто знает? В конце концов, куда приятнее сидеть в
тишине, а не внимать какофонии строительных работ.
— Сержант Паско здесь? — спросил Кент.
— Нет, уехал по делам.
324

Дэлзиел ни на что не намекал, но Кент воспринял его слова
как упрек в свой адрес.
—	Я просто решил зайти, прежде чем отправиться в гольф-
клуб. Принес медицинское свидетельство на девушку.
—	Положи на стол, — сказал Дэлзиел. — Оно подтверждает
то, что сказал врач на месте освидетельствования?
—	Да. Очень неприятная история. Задохнулась в песке. Гор¬
ло и ноздри до отказа им забиты.
—	Есть какие-нибудь интересные детали?
—	Нет, все очевидно. Смерть наступила между десятью ве¬
чера и тремя часами утра. Следов изнасилования нет, что не¬
сколько странно.
—	Почему?
—	Ну, учитывая обстоятельства. Например, зачем было сни¬
мать одежду?
—	Твоя правда. Ладно, продолжай этим заниматься. Хотя
сомневаюсь, чтобы можно было еще до чего-нибудь докопать¬
ся. Как продвигается опрос?
—	Труднее всего найти, кого опрашивать, — пожаловался
Кент. — Народу тут как-то не видать. Кстати о находках, есть
какие-нибудь подробности насчет бюстгальтера?
—	Насчет чего? А, ну да. — Дэлзиел предпочитал сам зада¬
вать вопросы, а не отвечать на них. — Ты должен разыскать
девушку с объемом груди тридцать четыре дюйма, с инициала¬
ми Ф.И. или Э.Э. Буквы там были помечены, но стерлись пос¬
ле нескольких стирок. Но думаю, что к делу это отношение не
имеет. В дюнах народу бывает много, и непременно обнаружи¬
ваются какие-нибудь предметы.
—	Угу, — угрюмо согласился Кент. — Мы действительно
нашли несколько старых французских писем, но лифчик — это
совсем другое дело, правда? Тем более если на нем инициалы
владельца. Все равно что установление личности в условиях
общежития, как здесь.
—	Мы тут из тебя сыщика сделаем, — сказал Дэлзиел то
ли в шутку, то ли всерьез. — Просмотри список студентов.
Может быть, обнаружишь кого-нибудь с похожими инициа¬
лами.
325

— Слушаюсь, сэр, — отчеканил Кент. — Ладно, пойду. Кого
сегодня в гольф принесет играть?
Он направился к выходу, размахивая руками и прищелкивая
языком.
Дэлзиел повернулся к столу и принялся разбираться с пред¬
стоящими делами. Он уже накопил огромную кучу бумаг в
виде отчетов, заявлений, директив, инструкций и т. д. и т. п.,
и два ящика, освобожденные для него Лэндором, были доверху
забиты. Директор еще далеко не окончательно переехал на
новое место в административном корпусе, но Дэлзиелу, по
правде говоря, и не хотелось его торопить.
Старший следователь вызвал полицейского помочь разо¬
брать бумаги и отвечать на телефонные звонки. Дэлзиел на¬
чинал ощущать постепенный прилив раздражения, обычного
для него в тех случаях, когда работа продвигалась чересчур
медленно, даже если началась совсем недавно.
На душе стало легче, когда часом позже зашел Лэндор и на¬
помнил о собрании преподавателей.
— Вы обещали прийти и сказать пару слов, — произнес он
извиняющимся тоном. — Мне просто хотелось бы официально
представить вас коллективу преподавателей. Во время десяти¬
минутного перерыва, чтобы не снимать людей с занятий. Если
вы очень заняты, тогда я...
— Нет-нет, — поспешно перебил Дэлзиел. — Я буду только
рад познакомиться со всеми сразу. В конце концов, кому как
не преподавателям знать, что тут творится. У вас есть полное
право на информацию, которой мы обладаем.
Он дал несколько распоряжений полицейскому и вышел
вместе с Лэндором. Солнце приятно пригревало его плешивую
макушку по дороге к корпусу, где помещалась профессорская.
Как только Лэндор провел его в многолюдную комнату, раз¬
говор умолк, но мгновение спустя кое-кто из старейшин —
мисс Скотби и мисс Дисней в первых рядах — возобновили его
и на гораздо более повышенных тонах, демонстративно отвер¬
нувшись от Дэлзиела.
Лэндор подал ему чашку кофе, провел в дальний конец ком¬
наты и усадил за стол.
326

—	Можно начинать? — спросил Лэндор, не повышая голо¬
са, так что Дэлзиелу показалось, будто он обращается непосред¬
ственно к нему, хотя и стоит только вполоборота.
Но сразу же стало понятно, что директор обращается к своим
сотрудникам. Вероятно, в этих кругах не принято кричать или
звонить в колокольчик, призывая к вниманию. Вполне достаточ¬
но произнести тихим голосом необходимые слова, так чтобы слы¬
шали стоящие поблизости, и по некой цепной реакции послание
распространится до противоположного конца помещения.
—	Благодарю вас, — сказал Лэндор. — Сегодня у нас собра¬
ние не совсем обычное, поэтому протокол вести не будем. И
все же, насколько это возможно, предлагаю придерживаться
обычной процедуры. Многие из вас знают — по крайней мере
в лицо — старшего следователя Дэлзиела. Он любезно согла¬
сился посетить нас сегодня и ознакомить в общих чертах с тем,
что происходит. Вы все, конечно, уже знаете о двух сваливших¬
ся на нас несчастьях, послуживших причиной присутствия в
нашем колледже старшего следователя, но зачастую бывает не¬
легко отделить истину от молвы. Поэтому чем лучше будем ин¬
формированы мы с вами, тем более достоверную информацию
получат студенты. Слово предоставляется старшему следовате¬
лю Дэлзиелу.
Дэлзиел тяжело поднялся со своего места и оглядел собрав¬
шихся. До сего момента он даже приблизительно не представлял,
о чем станет говорить. Теперь же, вглядываясь в вежливо-внима¬
тельные лица, он вывел общий знаменатель (умные все, сукины
дети, усмехнулся он мысленно) и решил сыграть перед ними
роль, которая заставила бы Паско издать мучительный стон, —
туповатого простака полицейского.
— Я буду немногословен, — произнес он. — Начнем сначаг
ла. Останки, обнаруженные в саду в среду, по результатам об¬
следования, принадлежат мисс Герлинг, бывшему директору
этого колледжа. Идет следствие по делу об убийстве.
Он сделал паузу, и некоторые заерзали на своих местах. На
лице мисс Дисней прочно обосновалась траурная маска.
— Вчера, в четверг, в дюнах, неподалеку от поля для голь¬
фа, было обнаружено обнаженное тело студентки Аниты Сью-
327

елл. Она скончалась от асфиксии в результате того, что ее дли¬
тельное время прижимал и лицом к песку. Случилось это позд¬
ним вечером в среду или рано утром в четверг. Следов поло¬
вого насилия не обнаружено. Этот случай тоже расценивается
нами как убийство.
Он снова замолчал, и теперь заерзали на своих местах все
сразу.
Кое-кто закурил. Хафдейн наклонился к Солткому и прошеп¬
тал ему что-то на ухо. Тот усиленно закивал в ответ. Мужчина,
похожий по описанию Паско на Джорджа Данбара, улыбался с
видом человека, которому все это уже давно известно. Фоллоу-
филда не было видно, но красивая женщина, сидевшая между
Мэрион Карго и Хафдейном (неужто добился своего?), вероят¬
но, была старой знакомой Паско.
Мисс Дисней открыла было рот, чтобы заговорить, ио Дэл¬
зиел позволил вылететь лишь первому звуку и продолжил, даже
не взглянув на нее:
— Я не сообщил вам ничего такого, чего вы не могли бы
прочитать в газетах. Может быть, уже читали. Но иногда по¬
лезно услышать новость из надежных источников, а не то, что
сорока наг хвосте принесла, как говорится.
По комнате прокатился смешок.
— Вы имеете право все знать. И вам следует успокоить сту¬
дентов.
— Но вы пока не сообщили ничего такого, чем мы могли
бы их успокоить, господин старший следователь. — Это сказал
Хафдейн. — Может быть, вы и с ними напрямую встретитесь?
В конце концов, студенты играют здесь не менее важную роль,
чем преподаватели. Если даже не более.
Кое-кто одобрительно поддакнул, но большинство возму¬
щенно зароптали.
— Я не считаю целесообразным встречаться со всеми сту¬
дентами сразу. Это может перерасти в сходку. И потом, вам
ведь платят за то, чтобы беседовать с желторотыми. Вы их
учителя.
Хафдейн порывался возразить, но Данбар опередил его во¬
просом:
328

—	Скажите, когда было установлено, что останки принадле¬
жат мисс Герлинг?
—	Подтверждение пришло в среду вечером. А что? — поин¬
тересовался Дэлзиел.
—	Просто странно, что весь колледж уже перешептывался в
среду днем.
Дэлзиел кивнул, чтобы хоть что-то сделать.
—	Вы имеете в виду преподавателей?
—	Я имею в виду студентов.
Со'многих мест донесся одобрительный гул.
—	Я и сам удивляюсь, — сказал Дэлзиел. — Поскольку мисс
Герлинг умерла почти шесть лет тому назад, откуда студентам
вообще об этом знать?
Он сделал ударение на слове «студентам», и собрание мгно¬
венно это ощутило, но на Дэлзиела их сообразительность осо¬
бого впечатления не произвела. Любой, у кого имеется хоть
пол-извилины, давно догадался бы, что его интересуют лишь
старожилы.
Лэндор, вероятно, решил, что пора снова брать бразды прав¬
ления в свои руки.
—	Благодарю вас, господин старший следователь. Уверен,
что каждый из нас считает своим долгом вам всячески содей¬
ствовать. Но самое для нас главное теперь — это продолжать
учебный процесс как обычно, и надеюсь, что вы со своей сто¬
роны тоже окажете нам содействие в этом.
—	Безусловно, — сказал Дэлзиел, продолжая стоять. — И все
же главное сейчас — наша работа. Нс следует об этом забывать.
Срыв в вашей работе весьма огорчителен, а срыв в моей озна¬
чает нарушение закона.
И. снова вскинутые брови, переглядывания, поджатые губы.
Со своего места поднялся Генри Солтком и, помахав с винова¬
тым видом трубкой, обсыпал теплым пеплом соседей.
—	Один вопрос, — сказал он. — Скажите, вы считаете, что эти
два убийства как-то взаимосвязаны? Или это все-таки страшное
совпадение?
Паско тоже задавал ему этот вопрос. Как там у него дела в
аэропорту, подумалось Дэлзиелу. Даже если его усилия окажут-
329

ся безрезультатны, он наверняка все тщательно проверит. И
здесь он был бы гораздо полезнее меня. Наверняка этих людей
как облупленных знает. Дэлзиел пытался побороть в себе пре¬
зрительное к ним отношение, поскольку это могло привести к
недооценке возможностей (криминальных, конечно) и к оши¬
бочному толкованию мотивов преступления. Но шесть месяцев
каникул в году и работа, связанная с бесконечным чтением
книг!.. Ученые — еще так-сяк, можно смириться, но эти... С
ними когда-нибудь все же придется разбираться!
— Будучи полицейским, я совпадениям не доверяю, — ска¬
зал он вслух.
— Ия тоже, как историк, — согласился Солтком.
Сидевшие поблизости заулыбались.
Он здесь, наверное, вроде шута горохового, подумал Дэлзиел.
Женщина, предположительно знакомая Паско, вскочила с
такой неожиданностью, как будто ее сдуло с места сквозняком
из боковой двери.
— Мне бы хотелось знать, каким образом нам предлагается
поддерживать личные контакты со студентами, которые, надо
сказать, устанавливаются с большим трудом в так называемом
демократическом учреждении, если мы позволяем гражданским
властям столь очевидно руководить нашими решениями. Позво¬
лю себе напомнить господину директору, что он прежде всего
должен отстаивать интересы колледжа и его преподавательского
состава. — Выпалив все это, она так же неожиданно и резко села.
Мисс Дисней стала на глазах раздуваться, как будто ее не¬
постижимым образом накачивали воздухом через какое-то от¬
верстие, но процесс затянулся, и мисс Скотби раньше подня¬
лась со своего места, прямая, как тугая струна.
— Беру на себя смелость посоветовать мисс Соупер меньше
думать о личных контактах и вспомнить об ответственности вос¬
питателя.
Закончив свою короткую зажигательную речь, мисс Скотби
села. Дэлзиелу не удалось определить, была ли это дуэль и кто
вышел из нее победителем. С дальнего конца комнаты донеслись
жидкие, и вполне возможно, издевательские, аплодисменты. Эл¬
ли Соупер в притворном отчаянии закатила глаза.
ззо

Встал Лэндор.
—	Я с вами полностью согласен в том, что существует один-
два чисто внутренних вопроса, связанных с учебно-воспита¬
тельным процессом, которые требуют обсуждения, но не вижу
причин задерживать при этом старшего следователя Дэлзиела
и отвлекать его от исполнения столь важных обязанностей.
Он хочет, чтобы я убрался, подумал Дэлзиел. Пока они со¬
всем нс разбушевались. Неужто щадит мои чувства?
Эта мысль его развеселила, и Дэлзиел благодушно улыбнул¬
ся присутствующим, очевидно горевшим нетерпением бросить¬
ся в драку, как только он их покинет.
—	Очень рад знакомству с вашими сотрудниками, мистер
Лэндор, — сказал он. — Но, к сожалению, вынужден откла¬
няться. Желаю удачи, дамы и господа.
Вот бы послушать, что они там будут говорить, подумал он,
закрыв за собой дверь, но только чтобы удовлетворить любо¬
пытство. Дэлзиел редко сомневался в своей проницательности,
но в данном случае должен был признать, что ему было бы
трудно догадаться, из-за чего у них, черт подери, разгорелся
весь этот сыр-бор? Слова для них, кажется, не средство, а цель.
А, пошли они куда подальше! И так дел по горло.
Когда он спускался по лестнице, его догнала девушка. Дэлзи¬
ел искоса оглядел ее. Длинные волосы, землистого цвета кожа,
груди под штопаным серым свитером болтаются при ходьбе.
— Можно вас на пару слов? — небрежным тоном произ¬
несла она.
Господи, твоя власть! — мысленно застонал Дэлзиел. Толь¬
ко от тех придурков отделался, теперь эти.
— На какой предмет? — спросил он, не замедляя шага.
Они вместе вышли из парадного входа корпуса на солнечный
свет. Девушка отреагировала на яркое солнце тем, что вздернула
рукава свитера выше локтя, при этом груди ее подпрыгнули, что
не ускользнуло от внимания Дэлзиела.
—	Я была подругой Аниты.
Он решил, что девушка не собирается по этому поводу раз¬
рыдаться у него на плече, поэтому избрал жесткую линию по¬
ведения.
331

—	Ну и что?
—	А то, что либо выслушайте меня, либо черт с вами.
Дэлзиел остановился и повернулся к ней лицом.
—	Вы что, лифчик не носите? — спросил он.
—	Нет. А вас это волнует?
—	Как вас зовут?
—	Сандра. Сандра Фирт.
—	А-а-а, — разочарованно протянул Дэлзиел. — Ну ладно,
даю вам пять минут.
И пошел дальше. Девушка за ним.
—	Благодарю. Вы что, корсет носите?
— Прошу вас, — взвыл Дэлзиел. — Моего переводчика сей¬
час нет. Поэтому постарайтесь выражаться попроще. — Он пер¬
вым вошел в кабинет Лэндора. — Договорились?
— Заметано, — согласилась девушка. — Усаживайтесь по¬
удобнее, и я начинаю.
— Алло! Алло! — кричал Паско. — Ja. Ja. Ich bin Паско’.
Паско! Алло! Was ist... О Господи!
Он подавил в себе желание швырнуть трубку только пото¬
му, что с этой станцией, до которой он с таким трудом дозво¬
нился, потом не свяжешься.
— Алло? — неожиданно громко и ясно произнес женский голос.
— Да. Ja. Ja. Паско hier.
— С вами говорит оператор, сержант Паско, — произнес го¬
лос ледяным тоном. — Вас сейчас свяжут с Инсбруком. Подо¬
ждите, пожалуйста.
— Спасибо, — сказал он. — Алло? Hier ist Паско!
Он начинал сомневаться, что действует правильно во всех
отношениях.
Накануне он от имени Дэлзиела телеграфировал запрос о
содействии инсбрукской полиции, решив, что неплохо бы по¬
лучить запрашиваемую информацию в течение суток по прямо¬
му телефонному каналу связи.
Но теперь он с чувством тревоги вспоминал, как Дэлзиел
строг по части экономии общественных средств. Строг конеч-
Это Паско (нем.).
332

но же к другим. Сам он сэкономленные таким образом средст¬
ва готов был тратить без оглядки.
Кроме того, Паско не был твердо уверен в своих знаниях
немецкого языка. Уже несколько лет он в нем не практиковал¬
ся и боялся, что утратил беглость речи.
Следующие несколько минут полностью подтвердили его
предположения. Шпаргалки, которыми он запасся, только меша¬
ли. Тщательно выписанные из словаря немецкие эквиваленты
слов «список пассажиров», «иммиграционная служба», «паспорт¬
ный контроль» и даже «снежная лавина», казалось, с трудом по¬
нимались собеседником на другом конце провода.
— Wicdersagen bitte1, — повторил Паско в пятый или шес¬
той раз. — Ja. Ein Moment2.
Он стал лихорадочно перелистывать англо-немецкий словарь
в надежде отыскать что-нибудь, хотя бы отдаленно напоминаю¬
щее то слово, которое он только что услышал.
Наконец в трубке послышалось что-то вроде вежливого по¬
кашливания, через помехи преодолевшее несколько сотен миль
телефонного кабеля.
— Послушайте, сержант, а может быть, попробуем по-анг¬
лийски? Я попрактикуюсь и тем удовлетворю свое тщеславие.
Паско не успел устыдиться неловкости момента, поскольку
гораздо сильнее удивился, услышав явный американский акцент.
— Это было бы замечательно, — произнес он с облегчени¬
ем. Только бы их разговор не слушал оператор.
С этого момента единственное затруднение состояло в аме¬
риканской специфике английского языка его собеседника, но
они очень быстро с этим справились.
— Мы проверяли в аэропорту и в гостинице, но практи¬
чески ничего не добились. Регистрация полетов здесь так дол¬
го нс хранится, и я даже сомневаюсь, чтобы кто-нибудь удо¬
сужился хотя бы проверить, прилетела ли вообще ваша мисс
Герлинг той ночью. А зачем им утруждать себя, собственно
говоря? Кто-то там умер, но они ведь живы, так к чему суе¬
титься, правда?
Повторите, пожалуйста (нем.).
Да, одну минуту (нем.).
333

—	А как насчет багажа?
—	Похоже, гостиничный автобус готов был загрузиться под
завязку в ту ночь — пассажирами с поезда и самолета одно¬
временно. От Инсбрука до Остсрвальда примерно пятьдесят
километров. Некоторые туристы прибыли на вокзал и в аэро¬
порт задолго до полуночи. Это нам известно, поскольку мно¬
гие, убедившись, что не достигнут места назначения к утру в
результате задержек авиарейсов из Англии, решили вг-аь такси
или переночевать в Инсбруке и поехать на следующий день.
Этим повезло больше всех, принимая во внимание дальней¬
ший расклад. Во всяком случае, именно они нам больше всех
смогли рассказать.
— Послушайте, лейтенант, а мог ли водитель автобуса за¬
брать багаж мисс Герлинг, не прихватив ее саму?
Вопрос дурацкий. Так и должно было случиться, если толь¬
ко кто-нибудь не выкопал тело несчастной Герлинг из-под
снежного завала в Австрии и не перетащил его обратно в Анг¬
лию, чтобы захоронить под памятником.
— Мог, конечно. Почему бы нет? На чемоданах, наверное,
были ярлыки. Я правильно понял — у вас есть труп и вы хоти¬
те выяснить, она это или нет?
— Точно.
— Ну надо же! Теперь ваши остальные вопросы. Нет, пас¬
порта ее в багаже, обнаруженном после аварии, не было. Ско¬
рее всего она хранила его в ручной клади и держала при себе,
в автобусе. Во всяком случае, так думали в то время. Обнару¬
жено тело водителя и список пассажиров. Имя мисс Герлинг в
нем есть, а также отметка о выкупленном билете. Но в свете
того, что вы говорите, может быть отмечен только багаж. Боль¬
ше ничего добавить не могу.
—	О, — только и вымолвил Паско. Он чувствовал, что дол¬
жен еще о чем-то спросить, прежде чем, наконец, прервать раз¬
говор. (Или это еще не конец?)
—	Эй, сержант, вы слушаете?
-Да.
—	В гостинице, по всей очевидности, проживала еще одна
дама, вероятно приятельница Герлинг. Их там была целая груп¬
334

па, человек шесть или даже больше. Они всегда встречались во
время рождественских каникул, чтобы покататься на лыжах. Но
эта женщина была самой близкой подругой, и они всегда путе¬
шествовали вместе. Так, во всяком случае, рассказывает хозяин
гостиницы.
—	И она жива? — Паско встрепенулся. — Я не думаю...
—	Назвать вам ее имя? Мисс Джин Мейфлауэр. Адрес хоти¬
те? Он старый. Она перестала приезжать, после того как ваша
девочка копыта откинула. Записывайте. Йоркшир, Донкастер,
Френдли-Виллас, 17.
— Записал. Премного благодарен. Я не думаю, чтобы от са¬
мой мисс Герлинг поступала корреспонденция в гостиницу.
— Нет, я проверял. Получали только подтверждение от ее
турагеита. Он каждый год устраивал ей поездку.
—	Я не думаю... — снова начал Паско.
—	Эй, мне нравится это ваше «я не думаю». Теперь тоже так
буду говорить. Погодите, у меня есть адрес. «Супер-Вэкс, лтд.,
Хэрр-о-гейт». Такое возможно?
—	Вполне. Просто не знаю, как вас благодарить.
—	Ерунда. Хоть какое-то разнообразие. Сообщите, как спра¬
витесь, ладно? Если, конечно, она до сих пор не валяется на дне
ущелья. Тогда у нас на балансе одним трупом будет меньше.
—	Обязательно сообщу. До свидания.
—	О’кей. Gruss Gott*.
Я обязательно, во что бы то ни стало сообщу, подумал Пас¬
ко, услышав, как на расстоянии девяноста тысяч миль положи¬
ли трубку. Общественные деньги потрачены с пользой для дела!
—	Вы закончили? — спросил сухой деловой женский голос.
—	Ну нет, — возмутился Паско хриплым от возбуждения
шепотом. — Мы только начинаем.
Линия смолкла, и Паско с улыбкой положил трубку.
Кажется, забрезжил какой-то проблеск надежды.
Сандра Фирт доставляла Дэлзиелу сплошные разочарования.
Где-то и в чем-то он совершил промах. Бесстрастным и уверен-
Бог в помощь (нем.).
335

ным тоном она рассказала кое-что о себе и о свосхМ положении
в колледже, и все... Этим дело и ограничилось.
В конце концов Дэлзиел решил снова вернуться к былой
резкости и откровенности.
—	Послушайте, — сказал он. — Сандра, или мисс Фирт, как
пожелаете. Если у вас есть что сказать, говорите. Если нет, не
будем задерживать друг друга.
—	Я просто хотела узнать, — начала она снова. — То есть я
ведь была подругой Аниты...
—	Это я уже слышал. Вы виделись с ней прошлым вечером?
—	Нет! — выпалила она. — А когда именно?
— В любое время.
— Нет.
— Может быть, где-нибудь проводилась вечеринка?
Паско говорил ему, что в тот вечер бар был пуст.
— Нет. — И снова категорически.
—- Нигде? Удивительно. Я думал, молодежь всегда вечерин¬
ки устраивает.
— Я, во всяком случае, ни на одной не была.
Потеряв терпение, Дэлзиел хлопнул ладонью по столу:
— А что вы вообще знаете об этих убийствах?
— Убийствах? — Она подчеркнула употребление множест¬
венного числа.
— Именно. Их было два.
Она испуганно посмотрела на него.
— Вашей подруги, мисс Сыоелл, и покойной директрисы,
мисс Герлинг.
— Ах это. — Она с облегчением рассмеялась.
— А разве этого мало?
— Нет, я не то имела в виду. Я хотела сказать, что мы
ее совсем не знали, поэтому на меня это имя не произве¬
ло впечатления, когда оно всплыло. Скорее любопытно, чем
жалко.
— Что значит «имя всплыло»?
— Ничего особенного. — Сандра пожала плечами.
— Почему тогда многие студенты убеждены, что это мисс
Герлинг? — настаивал Дэлзиел.
336

—	Без всяких причин. Просто так. Совпадение, наверное.
Знаете, многие из нас... из них... любят поиграть с блюдцем. И
с буквами. Или с планшеткой.
—	Планшетка для спиритических сеансов? Вы что, занима¬
етесь этой белибердой? Духов вызываете? — Дэлзиел не верил
собственным ушам.
—	Да, иногда. Ну, не всерьез, просто повеселиться.
—	И эта штука сказала вам про мисс Герлинг?
—	Да, — решительно подтвердила опа. — Это имя было про¬
изнесено со всей определенностью.
—	Понятно. — Дэлзиел рассмеялся. — Лучше бы вы спро¬
сили о своей подружке.
Она промолчала, но столь многозначительно, что Дэлзиел
даже подался вперед и пристально посмотрел ей в лицо.
—	Вы собираетесь это сделать, так? — спросил он осторож¬
но. А затем повторил гораздо тверже: — Так или нет?
—	Не знаю. Может быть.
—	О Господи, — грустно пробормотал Дэлзиел. — Подумать
только, какие деньги тратятся на то, чтобы обучить ваши хи¬
лые умишки.
Она встала, и потревоженные груди подпрыгнули.
—	Спасибо, что уделили мне время. Мне пора на лекцию.
—	Вы ведь этого не сделали, правда? — спросил Дэлзиел,
покачав головой.
—	Чего не сделала? — Сандра снова испугалась.
—	Не сказали того, что собирались. Или не спросили, о чем
хотели спросить. Почему вы передумали? Простите, если сбил
вас с толку. Присядьте и давайте попробуем снова.
Ему показалось, что она готова согласиться, но в этот мо¬
мент, после слабоуловимого стука, дверь распахнулась, и в ком¬
нату влетел Кент, весь в поту.
—	Простите, сэр, — выпалил он. — Но у нас кое-что есть.
Нашелся один тип, который был вчера ночью в дюнах и видел
то, что может иметь прямое отношение к делу.
Сквозь открытую дверь Дэлзиел увидел седовласого, смугло¬
лицего, голубоглазого мужчину, с любопытством заглядывавше¬
го в комнату.
337

—	Это мистер Лэппинг... — начал Кент, по Дэлзиел прервал
его, подняв руку.
—	Не могли бы вы минутку повременить, инспектор? — про¬
изнес он с подозрительной любезностью. — Я сейчас занят...
—	Ничего-ничего, — встрепенулась Сандра. — Не беспокой¬
тесь обо мне. Я уже все сказала, и потом, мне все равно пора
идти. До свидания.
Склонив голову так, что волосы закрыли лицо, она быстрым
шагом вышла из комнаты мимо старика, который обернулся и
посмотрел ей вслед с нескрываемым интересом.
О чем она собиралась мне рассказать? — думал Дэлзиел.
Если бы только этот дурак Кент не притащился... Но он чувст¬
вовал, что это был не просто перерыв в разговоре. Скорее же¬
ланное вмешательство, влекущее за собой...
—	Так вы поговорите с мистером Лэппингом? — настаивал
Кент.
Выбора не оставалось. Старик уже вошел в комнату и жадно
озирался по сторонам. На шее у него висел огромный бинокль.
Зачем его Кент приволок? — со вздохом подумал Дэлзиел.
Но пару минут спустя, услышав от старика рассказ о его вче¬
рашних ночных наблюдениях, он начисто забыл о том, что соби¬
рался повыдергать у Кента ноги-руки из тех мест, откуда они
растут.
Гарольд Лэппинг поведал свою историю со вкусом и смаком,
не скрывая удовольствия от зрелища, свидетелем которого он
столь нечаянно явился.
—	Ну, я ваще ничаво такова никада не видал. Никада в жис-
ти. У некоторых сиськи были... ну, как футбольные мячи.
Он помолчал — глаза его сияли восторгом при воспомина¬
нии об увиденном, потом он вдруг помрачнел.
—	Но када я прослышал про ту девчушку...
Он сокрушенно помотал головой.
—	Никада бы не подумал, никада... Они потом все побсгли...
Увидел бы кто-нибудь вроде меня... лопнул бы со смеху.
Он замолчал, словно обдумывая свое последнее замечание,
потом печально повторил:
—	Вроде меня. Тот, например.
338

—	Сомневаюсь, — произнес Дэлзиел самым проникновен¬
ным тоном, на какой был способен, проклиная при этом в душе
Кента. Болван несчастный, хоть бы навел справки об этом ста¬
рикашке. Хватило бы у этих худосочных ручонок сил прижи¬
мать голову юной и крепкой девицы к песку до тех пор, пока
она нс задохнулась? Достало бы страсти в этом семидесятилет¬
ием теле, чтобы такое сотворить? — Вы еще кого-то видели? —
спросил Дэлзиел, нарушив чересчур затянувшееся молчание.
—	Ага. Заметил в бинокль. Потом, када они уже побегли.
Только фигуру.
—	И что? — спросил Дэлзиел.
—	А ничаво. — Старик совсем погрустнел. — Говорю же,
только фигуру.
Он кивнул Кенту, и тот ответил ему ободряющей улыбкой.
—	И шляпу, — подсказал Кент.
—	А, ну да. Шляпу. Этот парень, или баба, каво я видел, —
в шляпе был. В такой...
Он очертил пальцем круг над головой.
—	С полями, — снова пришел на подмогу Кент. — Мы даже
нарисовали, правда, мистер Лэппинг? Шляпа с плоской тульей
и загнутыми полями.
Вот так. Таинственная фигура в шляпе с полями вспугнула
нечто вроде римской оргии. Немаловажная деталь, может быть,
ничего не значащая. Но очень любопытно.
—	Мистер Лэппинг, — сказал Дэлзиел, когда Кент под¬
вел старика к столу, чтобы напечатать и подписать его пока¬
зания. — Могли бы вы узнать кого-нибудь из тех, кто плясал
на берегу?
Лэппинг задумался.
—	Одну, наверное, — сказал он. — Ту, что сама по себе в
середке плясала. Ее я хорошо разглядел. А больше никаво.
Перед тем как уйти, он еще раз обернулся и расплылся в
широкой благодушной улыбке.
—	Но лиц я не видел, мистер. Лиц не видел.
Знаешь, парень, сказал самому себе Дэлзиел, оставшись в
одиночестве, ты можешь прославиться. Проведешь опознание
личности — единственное за всю историю.
339

Эта мысль развеселила его больше всего услышанного сегод¬
ня. А еще предстоит почитать рапорт трудолюбивого и высо¬
кообразованного сержанта Паско.
Паско тоже был вне себя от радости, открывая дверь фирмы
«Супер-Вэкс («Вы путешествуете — мы о вас заботимся»), лтд.
(собств. Грегори Эйрда)».
После неудачного посещения аэропорта он боялся появлять¬
ся на глаза Дэлзиелу с пустыми руками, не получив ответа ни на
один вопрос по поводу перемещений мисс Герлинг или ее трупа.
— Отсев информации — лучший способ раскрытия преступ¬
ления, — любил при случае повторять Дэлзиел с видом чело¬
века, назначенного свыше для изречения вселенских истин.
Но в результате поездки в аэропорт Паско удалось отсеять
лишь общественное время и деньги. Зато междугородный зво¬
нок открыл новые возможности. Сержант отправил запрос в
Донкастер по поводу настоящего местопребывания мисс Джин
Мейфлауэр, а сам бросился в Хэррогейт. Яркое солнце и при¬
ятное предчувствие того, что среди старых записей «Супер-
Вэкс, лтд.» отыщется нечто нужное и целесообразное, оживило
в нем приятную убежденность в общественной полезности его
работы. Однажды в порыве откровенности он признался Дэл¬
зиелу, что именно общественное самосознание привело его в
полицию, хотя перед ним открывалось множество иных, куда
более спокойных мест службы.
— Ну ты и фрукт, — только и ответил тогда толстяк.
А пару недель спустя Паско оказался «привлеченным» к ра¬
боте соседнего подразделения, нуждавшегося в дополнительных
людях для патрулирования во время демонстрации против ра¬
совой дискриминации. Он пережил тогда несколько малопри¬
ятных часов.
— Ну, как чувствует себя твое общественное самосознание? —
полюбопытствовал мимоходом Дэлзиел после его возвращения,
но ответа дожидаться не стал. В тот момент и в последующие
несколько дней преподавательская деятельность казалась Паско
необычайно привлекательной.
340

Теперь, открывая зеркальные двери турагентства и входя в
помещение, он думал о том, что жизнь в стенах учебных заве¬
дений кажется бесцветной, вялой, застойной по сравнению с
его целенаправленным существованием.
Молодой человек за конторкой приветливо посмотрел на сер¬
жанта, радушно улыбнулся, видимо узрев в его облике нечто от
трепетного клиента, готового принять услуги.
— Добрый день, сэр. Чем можем быть полезны?
Паско порылся в бумажнике и достал удостоверение.
— Меня интересуют горнолыжные поездки. Во время рож¬
дественских каникул.
— Пожалуйста, сэр. Я уверен, мы сможем... — но, увидев
протянутое удостоверение, запнулся.
— Я сержант полиции, — представился Паско. — И меня
интересуют лыжные поездки пятилетней давности.
— А, — произнес молодой человек и сделал шаг назад. — Не
знаю... Прошу вас, подождите немного.
Он отвернулся и исчез за дверью, которая, вероятно, вела в
служебное помещение. До Паско донеслось невнятное перешеп¬
тывание, но отдельных слов он расслышать не мог. Вскоре мо¬
лодой человек вернулся в сопровождении мужчины постарше,
элегантно одетого, с блестящими, волнистыми, искусно уложен¬
ными волосами. Он протянул Паско руку и изобразил на лице
улыбку, сильно напоминавшую ломтик арбуза.
— Как поживаете? Меня зовут Грегори Эйрд. Я не совсем
уловил...
— Паско, сэр. Сержант Паско. Не могли бы вы уделить мне
несколько минут?
— Непременно, сержант. Проходите, будьте так любезны.
Служебное помещение было обставлено весьма скромно: стол,
пара кресел, шкаф для бумаг и небольшой сейф.
Оглядев все это, Паско сник. Места здесь для архива, похо¬
же, не было.
— Чем могу быть полезен? — спросил Эйрд. Выражение лица
его стало сразу серьезным и услужливым, какое бывает, по на¬
блюдениям Паско, у людей, желающих произвести хорошее впе¬
чатление на присяжных.
341

—	Прежде всего, скажите, пожалуйста, как долго вы храни¬
те архивные записи?
—	С самого начала. С того самого момента, как все это за¬
крутилось, дорогой друг. С того дня, как я стал тут хозяином.
Паско вздохнул с облегчением.
— Меня интересует женщина, которая договаривалась через
вас о лыжной поездке. И делала это неоднократно, вероятно
каждое Рождество. Сдается мне, что вы ей в этом помогали.
— Понятно, — сказал Эйрд. — Сейчас посмотрим. Посмотрим.
Он вскочил с места, бросился к шкафу и отпер его.
— Итак, — произнес он с вопросительной интонацией, вы¬
двигая ящик.
— Меня интересует номер рейса, — сказал Паско, обрадо¬
ванный подобной ретивостью. — И потом, хотелось бы знать,
в случае, если это чартерный рейс, проверяется ли список пас¬
сажиров вашим агентом прямо в аэропорту. Дело касается мисс
Элисон Герлинг. Рождество 1966 года.
Реакция Эйрда была неожиданной. Он щелчком пальцев за¬
двинул обратно ящик и, вернувшись на место, покачал головой.
— К большому моему сожалению, сэр, я ничем не могу вам
помочь.
— Но почему же, сэр? — все-таки спросил Паско, хотя уже
знал ответ.
— Я здесь всего три года, — сказал Эйрд. — С марта 1968-го.
Вас интересуют события, которые происходили до моего появ¬
ления, инспектор.
— Сержант. Но вы сказали...
— Ах да, я вас понимаю. Дело в том, что «Супер-Вэкс», ко¬
торый вам нужен, закрыл дела в 1967-м. Без всякого сканда¬
ла, спокойно, ну, вы понимаете, что я хочу сказать. Тогда
свернулась головная организация в Лидсе, следовательно, и все
ее пять-шесть филиалов.
— А как же название?
— Я уже говорил, что скандала не было, никаких претензий
от клиентов, здесь во всяком случае. Поэтому, приобретая по¬
мещение для собственного агентства, кроме всего прочего, я
приобрел и бланки в количестве, достаточном на четыре-пять
342

лет, и все с титулом Супер-Вэкс, конечно. Посему я и сохра¬
нил название.
Он снова улыбнулся, ослепительно и виновато.
—	А что случилось с другими вещами? Архивы, регистраци¬
онные журналы и все такое прочее?
—	Мы провели генеральную уборку и все сожгли. Мне очень
жаль, сержант.
Он встал и проводил Паско до двери.
Как бы Паско ни был разочарован, он все же почувство¬
вал облегчение, с которым этот человек отделывался от него,
и злорадно пообещал себе порасспрашивать об Эйрде у мест¬
ных властей. Что-нибудь всегда найдется.
Но ему лично это помочь не могло. Да и на Дэлзиела не
произведет впечатление.
Может быть, все-таки жизнь в стенах университета не так уж
плоха?
А когда, вернувшись в штаб, он обнаружил послание из Донкас¬
тера, в котором сообщалось, что мисс Джин Мейфлауэр скончалась
четыре года назад от опухоли мозга, место в каком-нибудь универ¬
ситете показалось ему благословенной тихой заводью по сравне¬
нию с океаном неприятностей, рокочущим голосом Дэлзиела.
Глава 10
Искусство, расцветающее во време¬
на пробуждения добродетели, — воин¬
ственно; когда добродетель востор¬
жествовала, оно либерально, а стоит ей
прийти в упадок, как искусство изой¬
дет сладострастием.
Сэр Фрэнсис Бэкон. «Процесс познания»
В тот вечер тайный извращенец Гарольд Лэппинг мог бы об¬
наружить массу любопытного на территории колледжа. В поло¬
вине восьмого солнце еще ярко светило и ласково пригревало
юные тела, распростертые там и сям на зеленых травянистых
лужайках. Даже сад перед административным корпусом, который
прежде два-три раза за вечер обходила дозором воинственно на¬
строенная мисс Дисней, считался теперь достоянием обществен¬
343

ности и превратился в нечто среднее между землей обетованной
и административной территорией. Участок вокруг ямы, образо¬
вавшейся от снесенного памятника, пустовал то ли из приличия,
то ли из суеверного страха. Но вся оставшаяся площадь лужайки
была сплошь усеяна загорающими, разбившимися на небольшие
группы, — кто предусмотрительно надел купальные костюмы, а
кто и, просто сбросив одежду, остался в нижнем белье, мало что
прикрывавшем.
Но если бы Гарольд, довольствовавшийся лишь полной на¬
готой, мог незаметно пройтись по корпусам, он нс испытал бы
разочарования. День был долгий, жаркий, в отяжелевшем воз¬
духе чувствовалась надвигающаяся гроза. Даже людей отнюдь
не спортивных и далеко не закаленных тянуло встать под душ,
если нс холодный, то хотя бы чуть теплый. Нежданного Гароль¬
да, проникшего сквозь стены в квартиру мисс Дисней, ожида¬
ло бы сильное, хотя и мимолетное потрясение. Преимущества
наготы во время принятия душа были для этой дамы вполне
очевидны, и пренебрегать ими она не желала, но и оставаться
в подобном виде долее необходимого не считала нужным. Вы¬
ключив воду, она в течение двух минут была одета настолько,
чтобы позволить себе взглянуть в зеркало.
Нечто, не имевшее отношение к внешности, ибо с отсутст¬
вием физической привлекательности она давно успела смирить¬
ся, нечто иное, то, что сквозило в глазах или даже пряталось
гораздо глубже, заставило их наполниться слезами. Но она не
дала слезам воли. Взяв с тумбочки свою единственную усладу,
старенькую Библию, мисс Дисней раскрыла ее на первой по¬
павшейся странице. На самом деле частое прочтение одних и
тех же параграфов в некоторой степени нарушает принцип слу¬
чайного попадания, но эта мысль ей в голову не приходила.
Впрочем, мисс Дисней, так или иначе, не верила в понятие слу¬
чайности, когда дело касалось Великой Книги.
На этот раз она наткнулась на один из своих самых люби¬
мых отрывков.
— «Да благословен будет тот, кому отпущен его грех», —
произнесла она вслух как заклинание, и глаза ее засияли не¬
земным светом.
344

Если бы Гарольд дождался этого момента, он тут же ре¬
тировался бы и отправился дальше на поиски наслажде¬
ний.
В тридцати — сорока ярдах далее по коридору он был бы
вознагражден за усердие.
Мэрион Карго тоже только что приняла душ, но в отличие
от престарелой дамы никакими комплексами не страдала. За¬
курив сигарету, она в чем мать родила опустилась в простор¬
ное кресло-качалку.
Солнечный свет пробивался сквозь неплотно задернутые што¬
ры и ложился золотистыми полосками на смуглое тело, превра¬
щая хозяйку в этакую лесную нимфу.
Но мысленно она пребывала в далеком, холодном и пасмур¬
ном дне, который лет пять назад круто повернул ход ее жизни.
Беспокойно поерзав в кресле, она потянулась к телефону. Ка¬
жется, пришла пора кос с кем потолковать.
Нов этот момент раздался звонок в дверь. Мэрион вскочила
и, захватив в спальне махровый халат, пошла открывать дверь, на
ходу завязывая пояс.
—	Простите, — сказал Артур Хафдейн. — Я не вовремя? Я
подумал... Ну, вы сказали... заходите как-нибудь, мол, выпьем
по рюмочке.
—	Ну конечно. Надеюсь, вас не смутит мой вид. Входите, я
вам искренне рада. Посидим поболтаем.
Гарольду больше нс имело бы смысла тут задерживаться. Ему
следовало теперь свернуть направо, пролететь по теплому ве¬
чернему воздуху до следующего дома и просочиться туда. Вот
бы он порадовался!
На постели лежала обнаженная Сандра Фирт. А рядом, гля¬
дя на нее сверху вниз, стоял с рубашкой в руке Фрэнни Рут.
Девушка потянулась и выдернула у него рубашку.
—	Какая же ты нетерпеливая, детка, — сказал он. — Неуже¬
ли столь неотразимы мои мужские чары?
—	Скоро остальные подгребут, —- объяснила она.
Взглянув мельком на часы, Фрэнни снял их и аккуратно по¬
ложил на тумбочку у кровати.
—	Верно. Так, может быть, нам и начинать не стоит?
345

Сандра отвернулась, и он, рассмеявшись, расстегнул тяже¬
лую медную пряжку брючного ремня.
— Кстати, дорогуша, о чем ты сегодня беседовала с душкой
толстяком полицейским?
— Ни о чем, — ответила она, приподнявшись на локтях. —
Просто хотела спросить... ну, что там они делают.
— А, — произнес он и снова выжидательно замолчал.
— Да, — раздраженно выпалила Сандра. — Хотела попытать¬
ся что-нибудь разузнать.
— И как? Разузнала?
— Нет, конечно. А чего ты ожидал?
— Я ожидал осмотрительности.
— Осмотрительности?! Разве ты не хочешь знать, кто убил
Аниту? — Она повысила голос, и Фрэнни примиряюще погла¬
дил ее по плечу.
— Разумеется, хочу. Даже очень.
Что-то в его голосе заставило ее вздрогнуть.
— Послушай, Фрэнни, пусть полиция занимается своим де¬
лом.
— Каждому сверчку свой шесток, да? — Он снова рассмеял¬
ся. — Так вот, на будущее — ты тоже сиди на своем. Я думал,
что могу тебе доверять. Надо же, каждому свободу действий
подавай. Стюарт возомнил себя этаким революционером-наро¬
довольцем. Теперь ты взялась Шерлока Холмса изображать.
— Прости, Фрэнни.
— Ладно, — буркнул он и спустил брюки.
Гарольд чрезмерно удивился бы, заметив, что юноша не ис¬
пытывал возбуждения. Но, по всей видимости, Сандра была
горазда излечивать от этого недуга.
К несчастью, намерения этой парочки были прерваны гром¬
ким стуком в дверь.
— Фрэнни, открой! Это я, Стюарт. Я хочу поговорить с то-
.бой, пока остальные не подошли.
— Погоди минуту! Прости, дорогуша, — сказал он Сандре,
мгновенно скатившись с постели. — Вряд ли у меня что-ни¬
будь получится, когда Кокшат подслушивает под дверью. По¬
пробуем позже, ладно?
346

С вытянувшимся от огорчения и обиды лицом Сандра вста¬
ла и начала одеваться.
Гарольду ничего бы не оставалось, как разочарованно
пожать плечами и отправиться в сторону моря, туда, где всег¬
да щебечут беззаботные пташки, порхая над гольф-клубом,
в котором страждущая душа способна найти куда менее
возвышенное, но зато гораздо более реальное удовлетворе¬
ние.
Мисс Скотби и Симеон Лэндор гуляли по саду, раскинув¬
шемуся перед домом директора, с явным наслаждением вни¬
мая буйству красок и аромату роз. Дому, расположившему¬
ся на краю территории колледжа, было от роду всего два года:
вереница прежних директоров — синих чулков и старых
дев довольствовалась квартирой в старом корпусе. Теперь же
обслуга, работавшая при колледже, превратила этот сад в ис¬
тинное произведение искусства.
Они долго обсуждали учебные дела, и мисс Скотби по-преж¬
нему держала в руке блокнот, в котором делала пометки.
—	Сегодня ко мне заходил Рут, — сказал Лэндор. — Был
чрезвычайно обходителен. Сообщил, что студенты обеспокое¬
ны последними событиями.
—	Как будто мы не обеспокоены. Следует быть настороже.
Этот парень, Кокшат, того и гляди натворит что-нибудь. Рут по
сравнению с ним ягненок.
—	Вы так думаете?
—	Уверена. Я с ним сегодня виделась, то есть с Кокшатом.
В это время мимо проходил мистер Фоллоуфилд. В его адрес
такое было сказано! Мистер Фоллоуфилд выглядел очень не¬
важно и был погружен в себя, так что, слава Богу, думаю, он
не слышал. Ему следовало бы обратиться к врачу.
—	Я поговорю с ним, — пообещал Лэндор. — Но это дело не
простое. Он ведь официально по-прежнему отстранен от препо¬
давания, однако теперь, конечно...
—- Раз девушки больше нет в живых, — закончила за него
мисс Скотби. — Едва ли стоит все это продолжать.
347

—	Разумеется. Итак, кажется, мы все вопросы обсудили.
Может быть, войдем?
Они снова повернули к дому. За закрытыми ставнями окна
на втором этаже смутно виднелось лицо женщины. Лэндор по¬
махал рукой, и женщина отвернулась.
Постояв еще несколько минут в благоухающем розарии, ди¬
ректор и старшая наставница двинулись к входной двери.
—	Спасибо, что вернулся, — сказал Дэлзиел. — Я уж думал,
ты в Австрию смотал.
Все оказалось гораздо лучше, чем Паско ожидал. Дэлзиел выслу¬
шал его повествование от начала до конца, ни разу не перебив.
—	Итак, — подвел он итог сообщению, — выходит, мы не
сдвинулись ни на шаг. А что насчет ее машины?
Паско был готов к этому вопросу.
— Стоит на долгосрочной стоянке в аэропорту. Там, где вы
и предполагали.
— Со служащим беседовал?
— Но ведь пять лет прошло! — возмутился Паско. — Вы бы
могли что-нибудь вспомнить о том Рождестве?
А вот этого спрашивать не следовало. Весьма опрометчивый
вопрос, тем более если он обращен к старшему по чину. А учи¬
тывая неудавшуюся личную жизнь Дэлзиела, он мог вызвать
Бог знает какие воспоминания. Но и на этот раз шеф отреаги¬
ровал на удивление спокойно.
—	Едва ли, — ответил он. — Но ты все-таки спросил?
—	Спросил, но безрезультатно.
—	Понятно. Итак, что мы имеем? Дисней видела, как она
той туманной ночью выезжала с территории колледжа, — это
раз. А позавчера ее кости были обнаружены в саду — это два.
—	А как с девушкой, сэр? Ничего не прояснилось? — спро¬
сил Паско в надежде затронуть более благодарную тему.
—	Почти ничего. Настоящая головоломка, черт ее подери.
Дэлзиел наскоро посвятил сержанта в события прошедшего дня.
—	Любопытно, — сказал Паско, услышав рассказ о Гароль¬
де Лэппинге. — Похоже на какой-то шабаш.
348

—	На что?
—	На сборище ведьм, сэр.
—	То есть черная магия? Или вроде того? Может быть.
—	Что показало вскрытие?
—	Ничего похожего на ритуальное умерщвление. На нее про¬
сто набросились сзади, сунули лицом в песок и держали, пока не
задохнулась. Никаких изысков — белых петухов, черных свечей
и тому подобной мутаты.
—	Естественно. И не могло быть. Их ведь спугнули, так?
Они разбежались, а это уже потом случилось.
—	По всей видимости. Время совпадает, — согласился Дэл¬
зиел без видимого воодушевления.
—	Известно, кто еще был в этом замешан? — спросил Паско.
—	Ничего определенного. Кажется, девчушка по имени Фирт
могла бы нам кое-что рассказать, но все как будто сговорились
язык за зубами держать. Мы расспросили всех, кого могли. Пус¬
то. Лэндор потрясен происходящим. Мне начинает казаться, что
он намеренно закрывает на все глаза, как Дисней со Скотби, и
даже крепче.
Старший следователь с явным раздражением достал из ящи¬
ка стола бутылку виски и два стакана. Плеснув в оба, он про¬
тянул один Паско. Тот молча поднес стакан к губам.
Ему и раньше доводилось быть свидетелем столь удрученно¬
го, почти растерянного состояния своего начальника, но он до
сих пор не решил, как следует себя вести в таких случаях. Не
знал он и того, как потом Дэлзиел вспоминал о проявлениях
собственной слабости в присутствии подчиненного — в чью
пользу засчитывались в таком случае очки?
Солнце за окном по-прежнему ярко светило, но тени стано¬
вились все длиннее. Издалека доносились раскаты грома.
Эти звуки словно пробудили Дэлзиела.
—	Слушай, — сказал он. — У меня такое чувство, будто я чего-
то недопонимаю в этом проклятом месте. Вероятно, оттого, что
я бросил учиться в четырнадцать лет. Пробовал потолковать с
этими занудами сегодня утром, но, кажется, мы не нашли обще¬
го языка. Предполагается, что они учат сопляков правилам об¬
щежития, но мне при этом сами не доверяют. Я, конечно, слеза¬
349

ми по этому поводу заливаться не собираюсь, мне их любви за¬
дарма не надо.
Паско изобразил на лице нечто среднее между понимающей
улыбкой и полным согласием, чтобы сгодилось в любом слу¬
чае, какой бы реакции ни ожидал Дэлзиел.
—	И все же меня беспокоит, что мы до сих пор не знаем,
чем эти ребята живут, чем дышат. Мне казалось, я вроде бы
понял. Старая гвардия во главе с Дисней, Скотби и еще кем-
то там, и новая — под предводительством Л эндора и его со¬
ратников. Ретрограды и радикалы. Бог мой, у меня длинню¬
щий послужной профсоюзный список, я все про это знаю. А
потом вдруг люди начинают нападать на Лэндора, как будто
он тоже привержен устаревшим методам. И он сам, судя по
всему, студентов боится, как черт ладана. Кому-то взбрело в
голову рассказывать ему о политике умиротворения тридцатых
годов.
— Но ведь у него научная степень по истории, — рискнул
заметить Паско.
— Подумаешь, важность какая! Каменные топоры, аристо¬
кратические семейства и кухонные пересуды — вот и вся твоя
история. И ради такой ерунды большинство этих бездельников
проторчали всю свою сознательную жизнь в школах, коллед¬
жах, университетах. Все они одним миром мазаны, как жители
уэлльской деревни.
Дэлзиел налил себе еще виски, но Паско больше не предло¬
жил. Это был настоящий солодовый «Глен Грант» и пустому
расточительству не подлежал.
—	И все-таки вы не вполне правы, — неуверенно возразил
сержант. — Самое главное — атмосфера, царящая в учебном
заведении, а не прошлое сотрудников. Определенные традиции
жизни и быта складываются неизбежно. Как в тюрьмах.
Дэлзиел некоторое время размышлял над предложенной ана¬
логией.
—	Ты хочешь сказать, что могут возникать некие особые
группировки? Мафия?
—	Не совсем так, но нечто вроде. Например, церемонии по¬
священия. Стремление принадлежать к определенному кругу,
350

боязнь оказаться за его пределами. Застольные разглагольство¬
вания, азартные игры, шабаши, наконец.
—	Ладно, пусть так, но почему ничего не предпринимается
против этого? Существуют же какие-то правила, законы. Кому
они известны? Если известны тебе, то кто-то должен был их
изобрести, и не один человек, а много.
—	Несомненно, — нетерпеливо воскликнул Паско. — Но
«знать» и «придерживаться» или даже просто «соглашаться» с
ними — это совершенно разные вещи.
—	Нет, — буркнул Дэлзиел, снова опорожнив свой стакан. —
Тут что-то не так... Это, в конце концов, не тюрьма. Тут, мне
кажется, вообще не существует никаких правил.
—	Может быть, — сказал Паско. — Но в местах, подобных
здешнему, происходят не простые правонарушения. Здесь долж¬
ны существовать целые сферы жизни, окутанные тайной, кото¬
рые предопределяют самообман, ибо в условиях ясности и оче¬
видности было бы трудно существовать.
Дэлзиел хлопнул себя по толстому колену и, вероятно полу¬
чив от этого удовольствие, хлопнул еще раз.
—	Ну точно, как я в школе.
—	Простите?
—	Еще желторотым птенцом, школьником лет десяти, я дол¬
жен был по всем правилам, как все остальные желторотые, толь¬
ко мяч гонять и все такое прочее. А мне больше всего нравилось
подглядывать за девочками в уборной, когда они трусики снима¬
ли. Но все делали вид, что не замечают. Знали ведь — и родите¬
ли, и учителя, и все остальные, — но поди ж ты, и слова не гово¬
рили.
—	Примерно так, — неохотно согласился Паско.
—	То есть ты хочешь сказать, что эти мерзавцы знают о про¬
делках студентов, но помалкивают?
А чего, собственно, я ожидал, спросил себя Паско. Учтивой
философской дискуссии о системе учебных заведений?,
—	Да, сэр, именно, — подтвердил он. — И наоборот, конеч¬
но. Существует целый ряд неофициальных взаимоотношений,
предполагающих вмешательство в личную жизнь — уход за ре¬
бенком, мойка машин и тому подобное.
351

—	А кроме того, не следует забывать нашего приятеля Фол-
лоуфилда, — напомнил Дэлзиел. — Ему была предоставлена
возможность глубочайшего проникновения.
Он взглянул на часы.
—	Ну ладно, — сказал он. — Еще не поздно, пора за работу.
—	Какое будет задание? — спросил Паско.
— Иди обхаживай свою красотку учителку. Поброди по тро¬
пам памяти со своей разлюбезной мисс Соупер, попробуй ее
умаслить. Да, а еще этого парня... Хафдсйна. Того хиляка длин¬
новолосого. Он тут к тебе прибегал давеча. Со мной не поже¬
лал разговаривать.
— А вы, сэр? — поинтересовался Паско. — Чем вы будете
заниматься?
— Есть кое-какие делишки, — сказал Дэлзиел, поднимаясь
и поглаживая брюшко. — Молодежь нас недолюбливает. Вас мы
смущаем, так? Среди эрудитов нам места нет. Тогда потрусь
среди студенческих баламутов. Кажется, сегодня вечером что-
то готовится. Девчушка Фирт намекала. Посмотрим. Помоги,
приятель, разобраться со всем этим, лады?
Он принялся перебирать бумаги на столе, и Паско поспешно
присоединился к шефу, зная по собственному опыту, кто будет
потом отвечать за беспорядок на столе старшего следователя.
Быстро и сосредоточенно раскладывая бумаги по полкам в
шкафу, любезно предоставленном Лэндором, Паско наткнул¬
ся на один документ, который привлек его внимание, и стал
вчитываться.
— В чем дело? — спросил Дэлзиел, чье участие в генеральной
уборке ограничилось возвратом в ящик стола бутылки виски.
— Сообщение из ОУР’, — сказал Паско.
— А, ну да. Мы им запросы на всех послали: на преподава¬
телей, студентов, чиновников и попросили всем одинаковое
внимание уделить. Чтобы без дискриминации было.
— И никаких результатов. Только кое-кто на заметке. Кроме...
— Кокшата? Ага. На этого целый список. Обструкции. При¬
чинение материального ущерба. Арест за сопротивление поли-
* Отдел уголовной регистрации.
352

ции. Крупный борец за справедливость. Бьюсь об заклад, все его
штрафы оплачиваются с лихвой из государственных субсидий.
—	Мне приходилось слышать о таких людях.
—	Международная группа действия? Краснопузые студен¬
ты, черт их побери. Мы за ними приглядывали, — мрачно со¬
общил Дэлзиел.
Паско улыбнулся, задавшись вопросом, собирается ли Дэл¬
зиел сбросить личину «фашистского зверя», оставшись с глазу
на глаз со студентами. Едва ли. Он всегда работал на основе
антагонизма.
—	И все же я не вижу никаких политических мотивов того,
что здесь стряслось.
—	О Линкольне, вероятно, то же самое говорили, — пробор¬
мотал Дэлзиел.
Задвинув ящик, куда он упрятал бутылку виски, Дэлзиел тща¬
тельно запер его, проверил на прочность и удовлетворенно кивнул.
—	Теперь не пропадет, — прокомментировал он свои дейст¬
вия. — Пора за работу.
В комнате было не продохнуть от дыма. Дневная жара, спа¬
давшая постепенно за окном по мере наступления сумерек, от¬
сюда выхода не находила, пойманная в силки плотно задер¬
нутыми тяжелыми шторами, отрезавшими путь последним
отблескам заходящего солнца. Комната освещалась лишь све¬
чами на двухрожковом подсвечнике, стоявшем на полке ка¬
мина с заколоченным очагом.
Народу в комнате было полным-полно. Яблоку негде упасть.
Теоретически здесь могли кое-как разместиться с полдесятка
людей, не более, а сейчас толпилось больше двадцати. Табач¬
ный дым смешался с запахом человеческого пота.
—	Итак, любезные мои, слушайте внимательно, — объявил
Фрэнни Рут. Он сидел посреди комнаты на полу, скрестив
ноги. — Я не слишком рассчитывал на нынешний созыв. Вне¬
очередные сборы подобного рода обычно нарушают привы¬
чный ход событий и порывают связи. Но ничего, еще все
впереди. Что касается недавних событий — я имею в виду
12 Р. Хилл «Интриганка»
353

бедняжку Аниту, — это, как известно, не имеет к нам ника¬
кого отношения.
Он замолчал, и стало слышно, как на улице смеется девушка.
—	Надо помочь полиции, дорогие мои. Тебя тоже касается,
Стюарт, это твой общественный долг в данном случае.
Ироническое замечание попало в цель, и по рядам собрав¬
шихся прошелестел одобрительный смешок.
—	Но не следует забывать свои обязательства друг перед дру¬
гом. В особенности берегитесь толстяка. Немедленно сообщай¬
те мне, если придется с ним столкнуться.
Сандра Фирт беспокойно заерзала. Фрэнни хлопнул в ладоши.
—	А теперь расходитесь и не забывайте, на чем мы поре¬
шили — ко всему происходящему мы не имеем ни малейшего
отношения.
Один за другим все вставали, отряхивались, одергивали
одежду, шаркали подошвами, направляясь к выходу, но тиши¬
на нарушалась только этими звуками — никто не произнес ни
сло’ва. В открытую дверь ворвалась струя прохладного вечерне¬
го воздуха, и по стенам заплясали тени. Даже шторы затрепы¬
хались, хотя окна были закрыты, и внезапно погасли обе свечи.
Последние гости, спотыкаясь в темноте, устремились к узкому
треугольнику света, образовавшемуся в проеме приоткрытой
двери. Наконец кто-то из оставшихся захлопнул дверь, а Стю¬
арт Кокшат снова зажег свечи.
В свете тусклого пламени бледными пятнами выделялись
пять лиц. Фрэнни по-прежнему сидел на своем месте. Сан¬
дра пристроилась рядом. Еще две девушки сели напротив, а
Кокшат вытащил из-под кровати деревянную, гладко отполи¬
рованную квадратную подставку, на которой стоял хрусталь¬
ный бокал и лежала стопка пластиковых карточек с буквами
алфавита. Он быстро разложил их вокруг бокала, подвинул
доску в середину круга, образованного сидящими, а сам уст¬
роился на кровати.
— Спасибо, Стюарт, — сказал Фрэнни. — Ну что ж, начнем.
Он закрыл глаза и склонил голову. Остальные последовали
его примеру и глубоко задышали носом. Спустя минуты две
Фрэнни протянул руку к бокалу и положил на него палец. Ос¬
354

тальные, один за другим, сделали то же самое. Бокал слегка
затрясся, словно готовый сдвинуться с места.
—	Кто там? — четко и ясно произнес Фрэнни.
Бокал снова зашевелился, а затем внезапно заскользил по кру¬
гу, издавая дрожащий звук, похожий на перезвон колокольчи¬
ка, — это ободок терся о полированную поверхность подставки.
—	Слишком быстро. Слишком быстро, — прокомментиро¬
вал Фрэнни.
Бокал снова застыл на середине стола.
—	Если это Анита, то она еще не научилась общению, — с
некоторой долей скептицизма произнес со своего места на кро¬
вати Стюарт.
-- Ш-ш-ш, тише, — зашикал Фрэнни. — Это ты, Анита?
Бокал снова задвигался — медленно, рывками.
—	Да! — шепотом воскликнула одна из девушек.
У всех, кто был в комнате, кроме Фрэнни, на лбу крупны¬
ми каплями выступил пот.
—	Спроси, кто ее убил! — взволнованно зашептала Сандра.
—	Тише! — повторил Фрэнни.
—	Нет, спроси! — настаивала она. — Анита! Кто это сде¬
лал? Кто?
Бокал быстро заскользил вдоль разложенных карточек с бук¬
вами, нигде не задерживаясь и лишь набирая скорость. Сначала
он двигался только по кругу, но затем стал бросаться из стороны
в сторону, пока не прорвался сквозь ограду из букв, смешав их в
одну кучу, и свалился с доски. Очутившись на ворсистом ковре,
он упал набок, и ножка у него треснула. Одна из девушек вскрик¬
нула и сунула в рот порезанный палец.
—	Ничего не получается, — объявил Фрэнни. — Слишком
велика концентрация страха. Видимо, среда неподходящая.
Кто-то мешает.
Он внимательным взглядом окинул комнату. Из-за китай¬
ской ширмы, стоявшей в углу со стороны двери, метнулась
густая тень.
—	Я, наверное, — сказал Дэлзиел, и от звука его голоса
вздрогнули язычки пламени на свечах. — Давайте хотя бы ок¬
но откроем.
355

Сморщив нос, что делало его похожим на бульдога, он по¬
дошел к окну, раздвинул шторы и распахнул не сразу поддав¬
шиеся створки.
— Ну вот! — Дэлзиел глубоко вдохнул. — Так-то лучше.
Кокшат спрыгнул с кровати и, кипя от возмущения, подо¬
шел к нему.
— Какого черта вы тут делаете? Ордер имеется?
Дэлзиел смотрел на него слегка озадаченно.
— Вы, кажется, мистер Кокшат? Нуда, конечно. Уж кому, как
не вам, знать все про ордера, правда, приятель? Нет, мы теперь
ими не пользуемся. Предпочитаем методы противозаконные, как
вам, вероятно, известно. А теперь заткнись, иначе мне придется
продемонстрировать несколько грубых полицейских приемов.
Он повернулся туда, где сидел Фрэнни. Девушки встали.
— Это ведь ваша комната, не так ли, мистер Рут?
— Да.
— Простите, если помешал. Тут недавно столько людей вхо¬
дило и выходило, так что я решил присоединиться. Но увидев,
что вы заняты, стоял тихо как мышь. Надеюсь, вы не возражаете?
— Вовсе нет.
— Вот так! — победным тоном воскликнул Дэлзиел, посмот¬
рев на Кокшата. Тяжело и неловко опустившись на корточки по¬
зади Фрэнни, он стал с интересом рассматривать разложенные на
доске буквы. — Любопытно. Некоторые полицейские отделения
тоже такими вещами увлекаются. Не знали? В случае с мисс Гер¬
линг вы, кажется, уже достигли некоторых успехов?
— Тогда мы использовали спиритическую доску, — сказал
Фрэнни.
— Ах вот как? Понятно. А сегодня, видимо, не складывается.
— Нет. Помешали. Видите ли, господин старший следователь,
эти линии спиритического общения чрезвычайно чувствительны
к любому проявлению скептицизма, тем более облаченному в
крупную земную форму. Итак, чем можем быть полезны?
— Мистер Рут, — начал Дэлзиел, — вы являетесь президен¬
том Студенческого союза этого колледжа, так? И блюдете ин¬
тересы студентов. Я тоже принимаю их близко к сердцу. Мне
необходимо выяснить, кто убил мисс Сьюелл. И чем скорее,
356

тем лучше. Насколько нам известно, убийца вполне может пла¬
нировать очередное преступление. Моя задача состоит в том,
чтобы его остановить. Меня не волнуют вопросы морали, во
всяком случае с официальной точки зрения. Позвольте привес¬
ти пример. Если группа людей, достигших совершеннолетия,
предпочитает носиться по ночам в чем мать родила в отдален¬
ном уголке пригорода и подальше от человеческих глаз, это их
личное дело. Я не собираюсь составлять список этих людей или
писать письма заботливым родителям. Коли можно все решить
тихо-мирно, я так и сделаю. Но если уж меня вынудят поднять
шум, то его услышат аж в Брокене.
—	Короче, вы не поклонник чародейства, я правильно по¬
нял? — спросил Фрэнни со сдержанной улыбкой. — Ну что ж,
я, безусловно, готов помочь чем могу. Кстати, откуда вы узна¬
ли об обнаженных плясунах?
Он подозрительно взглянул на Сандру. Она, умоляюще гля¬
дя ему в глаза, покачала головой.
Кокшат больше был не в силах сдерживаться.
—	Вы угрожаете нам, Дэлзиел, — прошипел он. — Говори¬
те, что поднимете шум. Но вы не единственный способны на
это, в чем сможете убедиться еще до конца недели, это я вам
обещаю!
Фрэнни бросил на него предупреждающий взгляд, но Дэл¬
зиел только улыбнулся.
—	Может быть, нам удобнее будет побеседовать в моем ка¬
бинете, мистер Рут?
—	Пожалуйста, не возражаю. Стюарт, будь другом, помоги
все убрать.
Кокшат нагнулся и сгреб с доски полную горсть карточек.
—	Тоже мне, начальник! — крикнул он вслед выходящему
Дэлзиелу. — Вот тебе! Заработай на этом чин!
Карточки просвистели над головой у Дэлзиела и разлетелись
по кафельному полу коридора. Следователь на ходу разгляды¬
вал их.
Карточек было четыре, с буквами «У», «К», «Т» и «Н».
Догнав его, Фрэнни Рут с удивлением обнаружил, что по¬
лицейский от души хохочет.
357

—	Ты меня ищешь? — раздался у него за спиной голос Элли.
—	А кого еще тут искать? — не подумав, буркнул Паско.
Злая реплика не предназначалась Элли, а просто была вы¬
звана повальной способностью учителишек пропадать в самый
неподходящий момент. Похоже, они тут все скопом взялись
ведьм изображать. Бегают сейчас — чем черт не шутит! — на¬
гишом друг за другом где-нибудь в дюнах.
Но Элли, как ни странно, не обиделась. Похоже даже, на¬
оборот, обрадовалась ему.
—	Ну, тогда я к твоим услугам, — сказала она. — Пользуй¬
ся, пока я добрая. Кофе хочешь?
—	Спасибо.
Они стояли у дома, где находилась квартира Элли. На самом
деле Паско как раз собирался к ней зайти, и вдруг она тут как
тут. Он оставил ее напоследок, поскольку не желал вновь быть
уличенным в использовании старой дружбы в служебных целях.
Паско обошел все вокруг, но так никого и не нашел. На стук в
двери не отзывались, в общих гостиных — ни души.
Следуя'за Элли к ней в квартиру, он испытывал весьма стран¬
ные ощущения, но, давно и в достаточной степени научившись
владеть собой, не позволил себе им поддаться.
Его преследовало чувство, что все вокруг знакомо. Две-три
картины на стенах, китайская ваза, небольшой и довольно потер¬
тый персидский ковер, еще пара вещей — все это в другие време¬
на и в другой комнате были ему родными, как свои собственные.
Он снова перевел взгляд на ковер, припоминая подробнос¬
ти. Именно на этой тряпице он впервые овладел Элли, забыв
о существовании казенного дивана, притулившегося в углу.
—	Присаживайся, — пригласила Элли с улыбкой. — Я при¬
готовлю кофе.
Он с тревогой и неловкостью подумал, что она вполне могла
проследить за его взглядом, как, впрочем, и за ходом мыслей.
—	Хорошо провела вечер? — спросил он, усаживаясь в ста¬
рое кресло.
—	Не слишком, — откликнулась Элли. — Ходила в местное
Общество кинолюбителей. Смотрела чертовски нудный поль¬
ский фильм. Пленка старая, титры —- безобразные, кресла —
358

деревянные, жесткие. Все бы отдала за фильм с Джоном Уэй¬
ном1, красный плюш и крепкие объятия на последнем ряду.
—	Надо было раньше сказать, — с наигранной беззаботнос¬
тью произнес Паско. — Много народу было? Из колледжа, я
хочу сказать.
—	Никого и ниоткуда. Обычно здешних бывает пять-шесть
человек, но сегодня всем хватило ума не ходить в кино.
—	Хафдейн тоже ходит?
—	Время от времени. — Она вошла в комнату с кофейни¬
ком. — А почему ты спрашиваешь?
—	Слышал, будто он разыскивал меня. Я был весь день в
разъездах.
—	Ну да, конечно. Великий сыщик. Как дела? — В голосе
звучала неприкрытая ирония.
Он обрадовался подобному обороту. Теперь можно задавать
вопросы, не опасаясь каких-либо обвинений в предумышлен¬
ности.
—	Неважно. Пока слишком много белых пятен.
—	Например?
—	Толком и не объяснишь. Как, например, здесь работает¬
ся? В обычных условиях, разумеется. Перед лицом опасности
все обычно объединяются.
—	Как раз не все. Атмосфера здесь довольно забавная. Полно
массовиков-затейников. Но и чудаков хватает. Прежде всего надо
учитывать, что живем мы очень замкнуто. Вместо того чтобы
налаживать связи с университетом — с административной и об¬
щественной точки зрения естественно, — мы, наоборот, еще бо¬
лее сузили круг. Вернее, несколько маленьких кружков.
—	А именно? — спросил Паско, потягивая кофе и изо всех сил
пытаясь сосредоточиться на словах Элли, а не на ее ногах — та¬
ких соблазнительно смуглых и стройных, вольготно перекинутых
через подлокотник кресла.
—	Как тебе сказать? Здесь много довольно странных не¬
больших образований. Теоретически в этом есть свои преиму¬
щества — возможность удовлетворять самые различные инте-
Уэйн Джон — известный американский киноактер.
359

ресы, способствовать активности и тому подобное. Но на са¬
мом деле все не так. В эти маленькие кружки очень нелегко
пробраться. Надо из кожи лезть, чтобы соответствовать их тре¬
бованиям. Я сильно подозреваю, что для этого недостаточно
проявлять несомненный интерес к коллекционированию ма¬
рок или что-то вроде того.
—	То есть? Ты хочешь сказать, что существуют кружки,
предположим, по сексуальным интересам?
Элли нетерпеливо отмахнулась.
—	Господи, парень,, кажется, с тебя весь интеллектуальный
лоск соскоблили. Ну разумеется, секс тоже. Но чаще как средст¬
во, а не как цель. Важна принадлежность к данному кругу, а не
то, каким образом ты в нем оказался. Другое дело, что люди чаще
всего идут по линии наименьшего сопротивления. А впрочем,
зачем я все это тебе рассказываю? Ты можешь сам прочитать в
моей книге.
Она указала на внушительную папку, заметно выступавшую
за край книжных полок.
— Непременно займусь этим в ближайшее время. Что это —
научный труд?
— Сохрани Бог! От научных трудов смердит. Эту дребедень
я давным-давно забросила. Нет, это роман, — с заметным вы¬
зовом заявила она.
—	Неужели?
Паско не мог сразу сообразить, стоит ли продолжать эту
тему. В конце концов решил, что не стоит. Если сама захо¬
чет, ее все равно не остановишь. Единственный писатель,
кроме Элли, которого он знал, имел привычку останавливать
на улице чуть не первого встречного и огромными ломтями
запихивать ему в глотку свою неудобоваримую прозу.
—	А преподаватели? Если не желаешь, можешь не отве¬
чать, — предупредил он. Дэлзиел от подобной щепетильнос¬
ти вырвал бы остатки своих седых волосенок. Или того ху¬
же — стал бы громко и притворно восхищаться, его лицеме¬
рием. — Я тут пару кровных врагов подметил, скажем Дисней
и Фоллоуфилд.
Элли насмешливо фыркнула.
360

—	А как же иначе? Нет ничего чуднее, чем двое старых чу¬
даков. Ну нет! Уж если говорить о кровной вражде, так най¬
дутся экземпляры посерьезнее.
Она замолчала на самом интересном месте, но Паско был не
из тех, кого на мякине проведешь. Не хочет договаривать — ее
дело. Но одно утверждение было высказано наверняка, и тему
следует развить.
—	Дисней и Фоллоуфилд — старые чудаки? Но почему?
Элли недоверчиво прищурилась.
—	Не валяй дурака, Шерлок. Неужели не понял, что Уолт —
лесбиянка? У нее же это на лице написано, впору в местной га¬
зете фотографию помещать.
—	Надеюсь, это только предположение? — Паско изобразил
недоверие. — Прямо ушам своим не поверил!
—	Какое, к черту, предположение! Стоило мне здесь появить¬
ся, она тут же попыталась завлечь меня в круг своих милашек.
Представляешь? Бедняжка Уолт. Правда, думаю, теперь там все
слегка облагорожено. Небольшой женский треп, тайные призна¬
ния, похлопывания по плечу, поглаживания по волосам. Она
была потрясена смертью Герлинг, как говорят.
На этот раз Паско и в самом деле удивился:
—	А я слышал, что они не ладили. Что все эти россказни о
верной дружбе всего лишь фантазии,'навеянные трагической
смертью.
Элли пожала плечами.
—	Не знаю, мне говорили противоположное. А тебе кто
сказал?
—	Данбар.
—	А, этот коротышка шотландец? Этот бродяга? Откуда ему
знать? Уверена, что ему заплатили, лишь бы из Шотландии
убрался.
Паско решил не отклоняться от темы и продолжал гнуть свою
линию:
—	А как насчет Фоллоуфилда? История с девушкой...
—	Да-а-а, — протянула Элли. — Это меня тоже удивило,
должна признаться. Я его, конечно, недавно знаю, а следова¬
тельно, не слишком хорошо, но была о нем другого мнения.
361

А вообще-то... может быть, у него просто разносторонние ин¬
тересы!
—	Может быть, но почему...
Элли спрыгнула с кресла, вновь продемонстрировав ноги во
всей красе.
—	Все, хватит! Пей свой кофе и кончай с полицейскими за¬
машками. Или проваливай.
Она подошла к небольшому комоду, вытянула из-под него
проигрыватель и поставила пластинку.
Паско достал бумажник, а из него — удостоверение.
— Вот, — сказал он, положив его на каминную полку. —
С этой минуты я лицо неофициальное.
Чувствуя себя бездарным актером, Паско обнял Элли, и они
стали танцевать, тесно прижавшись друг к другу.
— Почему ты не женат? — неожиданно спросила Элли. —
Или я не права?
— Права, я не женат. Времени все не было. И потом, мне
приходится общаться с не слишком приятными людьми. А ты?
— Еще чего! Хотя предложений хватало. Не думай, будто я
никому не нужна. Целая куча старых приятелей в ряд выстро¬
ились. Но ни разу сердце не екнуло.
— А сейчас есть кто-нибудь? — робко спросил Паско. —
Наверное, тот парень, который был с тобой вчера в баре, Хаф¬
дейн кажется...
Элли с интересом посмотрела на него, слегка отстранив¬
шись, и рассмеялась.
— Мы едва знакомы. Хотя трудно сказать, как жизнь обер¬
нется... Впрочем, он слишком молод.
— Ерунда. — Паско снова притянул ее к себе. — Зато ты
хороша. Зрелая женщина.
— Словно дорогой сыр. Мне ведь уже за тридцать. Черт по¬
бери, мне ужасно не хочется превращаться в какую-нибудь мат¬
рону типа Скотби или Дисней. Знаешь, я иногда жалею, что мы
с тобой разбежались в разные стороны. Ты иногда мне даже
снишься. Но скорее всего мы все равно развелись бы.
— Может быть.
Элли перестала танцевать и заглянула Паско в лицо.
362

—	Но не воображай, будто я рыщу повсюду в поисках мужа.
И тем более будто на тебя глаз положила.
—	Ну что ты, как можно!
—	Вот и хорошо. Раз на то пошло, давай еще потанцу¬
ем. — Она снова потянулась к нему. — Ты ведь останешься
на ночь?
—	Не на всю, наверное, — осторожно предположил он.
—	Оставайся, — прошептала она Паско на ухо. — Вспомним
былое.
Он проснулся в два часа ночи. Им было так жарко, что хвати¬
ло одной простыни вместо одеяла, да и ту они потом скинули. Он
лежал без движения и смотрел на спящую Элли. Началось все на
ковре, но вскоре они перебрались на кровать, решив, что удоб¬
ства страстям не помеха. Видимо почувствовав его взгляд, Элли
открыла глаза.
—	Я хочу, чтобы ты прочитал мою книгу.
—	С удовольствием, — ответил он, обняв ее.
Паско ушел в пять часов утра. Уже рассвело. Элли сидела
нагишом в кресле и смотрела, как он причесывается перед зер¬
калом.
—	Книгу, — потребовал он.
—	Как пожелаете.
Он с наслаждением разглядывал ее, пока Элли шла к книж¬
ным полкам.
—	Спасибо.
—	Не забудь свое удостоверение, — напомнила она.
Паско забрал карточку с каминной полки.
—	Говорят, если хочешь вернуться, надо что-нибудь оста¬
вить, — со смехом сказал он.
—	Ты и так кое-что оставляешь, — сказала она, открывая
дверь. Ей, видимо, хотелось его выпроводить, но на прощаль¬
ный поцелуй она ответила с жаром.
В это время в коридоре послышался скрип.
Паско осторожно выглянул. В нескольких ярдах поодаль че¬
ловек закрывал за собой дверь. Это был Хафдейн.
363

Паско вопросительно посмотрел на Элли, но ответ на ее
лице не нашел.
Они ждали несколько минут, пока Хафдейн, бесшумно сту¬
пая, не скрылся из виду.
— Пока, любимая, — сказал Паско, поцеловав ее снова. —
До встречи.
Элли не ответила, и он, неслышно, но быстро шагая, напра¬
вился по коридору к выходу, мельком взглянув на именную таб¬
личку над дверью, из которой вышел Хафдейн.
На табличке стояло имя Мэрион Карго.
Далее шла комната мисс Дисней, и Паско успел заметить,
что ручка слегка повернута, словно кто-то, держась за нее, под¬
слушивал за дверью. Но в тот момент он более наслаждался
приятной истомой в теле и ласкающими душу воспоминания¬
ми о недавних событиях.
На улице он некоторое время постоял, глубоко вдыхая напо¬
енный ароматами утренний воздух и внимая птичьему щебету.
Похоже, денек предстоит горячий, думал Паско. А впрочем,
кто знает? Вчера утром, к примеру, ничто не предвещало по¬
добного блестящего завершения.
Глава 11
Когда искусство пребывает в сладо¬
страстии, я справлюсь шутя с двойной
задачей, ибо высочайшее чувственное
наслаждение испытываешь, вводя свои
чувства в заблуждение.
Сэр Фрэнсис Бэкон. «Процесс познания»
— Где тебя, черт побери, носило ночью? — ворчал Дэлзи¬
ел. — Я трижды к тебе в комнату стучался.
— Прошу прощения, сэр, что так вышло. Задержался.
— Задержался, говоришь? В развитии, наверное. И все-таки
надеюсь, ты уже достаточно большой мальчик, чтобы полюбо¬
ваться вот на это.
Дэлзиел совершал прогулку и пребывал в явно благодушном
настроении, радуясь утреннему теплому солнышку. Паско об¬
наружил его за высокой и длинной живой изгородью, отделяв¬
364

шей от пляжа дальний конец сада при административном кор¬
пусе. К изгороди притулилась пара старых сараев для садового
инвентаря. Дверь в один из них, что побольше, и распахнул
Дэлзиел демонстративно широким и решительным жестом.
Солнечный свет брызнул в темное помещение, и стали вид¬
ны очертания крупной женской фигуры, растянувшейся на
подстилке из мешковины. Стоя в полный рост, она произво¬
дила довольно внушительное впечатление, а лежа, выглядела
несколько непристойно. В последний раз Паско видел ее в ку¬
зове самосвала.
—	Так вот куда ее упрятали, — пробормотал он, погладив
приподнятое колено статуи.
Вечная память мисс Герлинг оказалась недолговечной.
Он вопросительно взглянул на Дэлзиела.
—	Ты посоветовал мне поинтересоваться, сержант, вот я ее
и отыскал, — объяснил тот. — Неплохой был совет. И глав¬
ное, своевременный. К' чему такой женщине, как мисс Гер¬
линг, ставить памятник? Более того, каким образом удалось
его столь быстро соорудить? Кажется, уже в феврале постави¬
ли? Обычно на подобные мероприятия уходит уйма времени.
Обсуждается проект, подбирается скульптор, худсовет подклю¬
чается — суета сует. Памятник жертвам Первой мировой вой¬
ны едва успели поставить к 1939 году.
—	Это верно, сэр, — поддакнул Паско, вспоминая курс ис¬
тории. — Как же им это удалось?
Дэлзиел задумчиво поскреб брюшко, а потом, словно для
сравнения, живот статуи.
—	Слушай, парень, — сказал он. — У тебя глаз на девиц на¬
метан. Как думаешь, сколько лет этой Карго?
—	А кто это? — удивился Паско.
Дэлзиел кинул на него взгляд, исполненный презрения.
—	Самая лучшая телка среди всех здешних, — пояснил он. —
Твоя мисс Соупер, видимо, совсем тебя с толку сбила. Так вот, я
бы дал ей, не вдаваясь в подробности, от силы двадцать семь —
двадцать восемь. Скорее даже двадцать семь. Это ни о чем тебе
не говорит?
365

—	Минутку! — воскликнул Паско. — Но ведь ее не было в
штате во времена мисс Герлинг!
—	И?..
—	И... Не знаю. Может быть, ее тогда пригласили специаль¬
но для этой работы, а в штат взяли позднее?
—	Пригласили специально? В двадцать один год? Для такой
работы?
—	Как в двадцать один? А... Нуда, именно в двадцать один! —
спохватился Паско. — Тогда выходит, она тут студенткой была.
— Молодец! Точно, одной из знаменитых девочек Эл. А вот
и она, собственной персоной, если не ошибаюсь.
Паско повернулся и посмотрел вдоль живой изгороди. Вда¬
леке появился одетый в форму полицейский, а рядом с ним
Мэрион Карго. Полицейский указал пальцем на детективов,
затем козырнул и отправился дальше своей дорогой.
— Какой вежливый, — прокомментировал Дэлзиел. — Здрав¬
ствуйте, мисс Карго. Очень рад вас видеть!
Ему пришлось свое приветствие прокричать, поскольку она
находилась еще ярдах в двадцати от них. Паско с любопытст¬
вом разглядывал подходившую молодую женщину.
Есть на что посмотреть, подумал он. Не в стиле традицион¬
ных красоток с выпирающими сиськами и задницей, но весь¬
ма не дурна. Такая и викария соблазнит, зайдя к нему на чай.
Да, что и говорить, хороша штучка.
Но в этот момент, вспомнив об Элли, Паско почувствовал
угрызения совести. Что за черт! Там ведь все кончено. Прошлая
ночь — всего лишь случайное пересечение орбит, а теперь они
снова разлетятся на тысячи световых лет.
Это сравнение пришлось ему по душе. Надо было Элли
применить нечто подобное в книге. Паско прочитрл за завтра¬
ком первую главу и, надо сказать, не слишком увлекся. Но
ничего не поделаешь, придется набраться терпения и дочитать
до конца.
— Зачем вы меня звали, господин старший следователь? —
спросила тем временем Мэрион. И вдруг заметила сквозь от¬
крытую дверь статую. — Ох, — вздохнула она, но не слиш¬
ком опечаленно.
366

—	Жаль, что ей предстоит тут лежать. Теперь ее никто не
видит. Так же как множество всяких произведений в запасни¬
ках Национальной галереи.
Вот оно, подумал Паско. Сейчас он припомнит «Жеребца в
загоне», а потом выстрелит в цель.
—	Не слишком жаль. Скульптура не из лучших.
—	Ну что вы! Я, конечно, не знаток, но она мне нравится.
Дэлзиел кивнул с таким важным видом, как будто только что
вручил автору скульптуры Нобелевскую премию.
—	И все же, — продолжил он. — Раз вы столь низко це¬
ните эту работу, отчего так сокрушались, когда ее снимали?
Все это заметили.
На самом деле под словом «все» подразумевался Лэндор.
Мэрион вспыхнула.
—	Ну, не из-за статуи, конечно, — пустилась она в объяс¬
нения. — Я понимаю, вам это покажется странным, но скульп¬
тура взывала к чувствам, и в этом была ее ценность.
—	Неужели? И все потому, что она олицетворяла мисс Герлинг?
—	Да. Видите ли, это была ее идея...
—	Ее идея?! — не выдержал Паско.
Дэлзиел метнул в него возмущенный взгляд.
—	...и она очень меня поддерживала. Это была замечатель¬
ная женщина. Другие не хотели, знаете ли, возражали. Я дума¬
ла, все отменят, когда случилось несчастье, а они вдруг решили
использовать ее как...
Она замолчала и отвернулась.
—	Ну-ну, — пробормотал Дэлзиел, отечески хлопая ее по
плечу. И при этом хитро поглядывая на Паско.
—	Простите, — прошептала наконец Мэрион, увернувшись
от очередного хлопка Дэлзиела.
—	Не за что, я вас понимаю, — отозвался Дэлзиел. — Итак,
мисс Карго, вы начали трудиться над статуей в...
—	В сентябре. Ее следовало закончить к Рождеству, но сто¬
яла такая жуткая погода, что котлован под фундамент смогли
вырыть только за неделю до окончания семестра.
—	Вы тогда учились на последнем курсе?
-Да.
367

—	И после того, как пришло сообщение о гибели мисс Гер¬
линг, было решено установить скульптуру в качестве памятника.
—	Да. Но я уже говорила, что не все соглашались. Больше
других сопротивлялась мисс Скотби.
—	А мисс Дисней?
—	Нет, наоборот. Именно она и Генри Солтком уговорили
остальных. Скульптура и вправду не очень подходила как памят¬
ник. Понимаете, она олицетворяла воодушевление и энергию
юности.
—	А постамент? — поинтересовался Дэлзиел. — Когда в кот¬
лован заложили бетонную плиту?
—	Точно не помню. Разве это важно?
—	Очень, — подтвердил Дэлзиел.
Мэрион задумалась.
—	Боюсь, не смогу вам помочь. Когда мы разъезжались на
каникулы, яма была выкопана, а к нашему возвращению туда
был опущен постамент. Вот, пожалуй, и все, что я могу сказать.
—	Сержант Паско, вы не могли бы...
Не дожидаясь дальнейших слов, Паско кивнул и быстро за¬
шагал в сторону колледжа.
А когда вы вернулись в колледж?
— Всего год назад. Некоторое время преподавала, училась
заочно на курсах повышения квалификации, а потом подвер¬
нулась эта работа. Мне показалось, что это перст судьбы. За¬
кончив учебу здесь, я поклялась, что никогда не вернусь, но
потом все как-то забылось. А теперь вот снова ожило.
Она захлопнула дверь сарая, вспугнув птичку, внимательно
наблюдавшую за ними с крыши.
—	Прости, — крикнула ей вслед Мэрион, но птаха не оглянулась.
—	Спасибо вам большое, милочка, — сказал Дэлзиел. — По¬
звольте проводить вас обратно к колледжу.
Он направился было к низкой арке, вырезанной в живой
изгороди и ведущей в сад.
—	Нет, благодарю вас, — отказалась Мэрион, заглянув под
свод арки. — Я, пожалуй, немного погуляю здесь.
Уж больно эти художники нежные, черт их побери, думал
Дэлзиел, глядя ей вслед. Эта даже решила в обход пойти.
368

Паско он застал в кабинете Лэндора в тот момент, когда сер¬
жант опускал на рычаг телефонную трубку.
—	Все очень просто! — заявил сержант. — Бывают же иногда
удачи. Постамент закладывали те самые рабочие, которые его
только что вытаскивали. Я звякнул им в контору и сразу попал
на прораба, который руководил работой. Он все сразу вспомнил.
Паско сделал многозначительную паузу, а Дэлзиел громко
рыгнул.
—	Постамент был опущен в яму во вторник, 20 декабря.
—	Вот это да! — пропыхтел Дэлзиел.
—	Она отсюда не уезжала.
—	Или уехала недалеко.
—	Скотби видела, как она отъезжала в шесть часов вечера.
—	Или видела, как кто-то отъезжал в шесть часов вечера.
—	Или утверждает, будто видела, как кто-то отъезжает.
—	Что нам известно о ее перемещениях в тот день?
—	Приблизительная схема.
—	К черту приблизительную. За работу, сержант. Пора эту
схему уточнить!
Уточнить схему на деле оказалось гораздо сложнее, чем на
словах, но несколько проще, чем предполагал Паско. В будний
день разыскать преподавателей было чрезвычайно затруднитель¬
но, а в субботу утром эта задача стала почти невыполнимой.
Лэндор как сквозь землю провалился. Его бледная худосочная
супруга на все вопросы о возможном местонахождении мужа от¬
вечала пожатием плеч, уверяя только, что он вернется к обеду.
—	У нас будут гости, — объявила она с вызовом, словно для
пущей убедительности.
Ну что ж, остается только поверить на слово, думал он.
Основной источник той незначительной информации, кото¬
рой он обладал о ходе событий 19 декабря, — мисс Скотби —
тоже пропала бесследно.
Он постучался в комнату к ней, потом к Дисней и, наконец,
к Элли.
—	Привет. — Элли была еще в халате. — Хочешь кофе?
369

—	Нет, пожалуй.
Ему показалось, что она ожидает поцелуя. Халат призывно
распахнулся.
—	Я разыскиваю Скотби или Дисней, — торопливо пробор¬
мотал Паско, отводя взгляд.
—	Сотворение мира требует терпения и прилежания, — фи¬
лософски изрекла Элли и завязала покрепче пояс халата.
—	Не представляешь, где они могут быть?
—	Приблизительно. Скотби, вероятно, на берегу, скачет, об¬
хватив ногами живность большого размера.
—	Что?!
—	Катается верхом. Она у нас наездница. Поддерживает себя
таким образом в спортивной форме. — Элли прикурила сига¬
рету и закашлялась. — Сгоняет лишний жир, а вместе с ним
тайную страсть к Симеону.
—	К Лэндору? Не может быть!
—	Представь себе. Я ее раскусила. Она мечтает и на него
верхом забраться. — Шутка прозвучала довольно грубо. — Ко¬
роче, она каждые субботу и воскресенье гоняет по утрам на
Черной Красавице. За гольф-клубом есть школа верховой езды.
—	А Дисней?
—	Прическу делает. Каждую субботу. Думаешь, она от при¬
роды такая косматая? Да нет! Тщательное мытье, завивка. Это
же так приятно, когда какой-нибудь бесполый юный цирюль¬
ник перебирает пряди твоих волос.
—	Благодарю, — мрачно буркнул Паско.
—	К вашим услугам. По правде говоря, — добавила она, по¬
низив голос до хриплого шепота, — я всегда к твоим услугам.
Паско закрыл за собой дверь и отправился обратно к Дэл-
зиелу, а Элли рассмеялась ему вслед.
—	Ничего хорошего, — сообщил он. — Кто нам нужен, того
и нет.
—	Вернутся, никуда не денутся, — заверил его Дэлзиел. — Я
только что звонил председателю административного совета.
—	Вот как!
—	Ты ведь, кажется, говорил, что в тот день у них про¬
ходило собрание членов совета. Так почему бы не выяснить,
370

о чем там шла речь, когда собрание закончилось, и тому по¬
добное?
—	Выяснили?
—	Я ведь сказал: «почему бы не выяснить». На самом деле
его дома не было.
—	Прическу делает или верхом катается?
—	Грязные намеки, — буркнул Дэлзиел. — Ничего подобно¬
го. Он приглашен на обед к Лэндору. Сегодня вечером будет
проходить матч по крикету между сборной колледжа и местной
командой. Лэндор изо всех сил старается, чтобы все шло сво¬
им чередом, как будто ничего не произошло. Вот на матче мы
его и застанем. И всех остальных тоже. А тем временем...
—	Слушаю, сэр?
—	Тут для тебя есть любопытное чтиво. Пока ты ночью тру¬
дился в поте лица, я от Рута кое-чего добился.
По словам Фрэнни, небольшая группа студентов, включая
Аниту Сыоелл, отправилась в полночь на пляж, чтобы иску¬
паться. Ничего необычного или дурного там не происходило.
Дьявольские пляски? Чепуха. Мистер Лэппинг наверняка пере¬
путал их с современным дрыганьем, что вполне естественно для
старика. Что касается музыки, то да, у них был с собой тран¬
зистор. Сейчас в любое время дня и ночи по радио поп-музы¬
ку крутят. Голые плясали? Ну да, многие из них были в весьма
откровенных купальниках, а ночью, с далекого расстояния...
Почему разбежались? Кто-то спугнул. Хотя бояться было нече¬
го. Они не нарушали никаких законов, разве что пару дурац¬
ких внутренних распорядков колледжа, если уж на то пошло.
Но было темно и поздно, поэтому некоторые ребята перепуга¬
лись и бросились врассыпную. Тогда все остальные тоже собра¬
ли одежду и разошлись. Посмеялись, повеселились, вот и все.
Держались в основном группами, не хотели оставаться пооди¬
ночке. Он сам был в компании Стюарта Кокшата, Сандры
Фирт и пары других ребят. Все время? Да, все время и по до¬
роге обратно в колледж. Пили кофе в комнате Сандры. Поси¬
дели, поболтали с полчасика. Нет, он не помнит, что дела¬
ла Анита, когда ребята разбежались. Может быть, кто-нибудь
еще... Конечно, он обязательно составит список всех, кто был.
371

—	Есть надежда, сэр?
—	Думаю, никакой. Я поручил парочке полицейских разо¬
браться с этими сопляками. На всякий случай. Вчера вечером
ходил в общежитие, разговаривал с девчонкой Фирт и великим
революционером Кокшатом. Они подтвердили слова Рута.
—	Значит, он сказал правду?
Дэлзиел презрительно хмыкнул.
—	Шутишь! Нет, правду, разумеется, сказал мистер Лэп-
пинг. Невинными танцульками там и не пахло! Наверняка
устроили нечто вроде старого доброго бардака. Не знаю, к
чему мы в результате придем, но единственная правда состо¬
ит в том, что компания разбежалась, а Рут с дружками верну¬
лись восвояси. Девчонка вздохнула с явным облегчением, ког¬
да добралась в рассказе до этого момента. Прямо на лбу было
написано: «Здесь кончается ложь и начинается правда!» Ко¬
роче, мы в тупике.
—	Так что же все-таки случилось, по-вашему? — спросил
Паско. — Она бросается бежать в чем мать родила, через неко¬
торое время, когда все стихло, возвращается за одеждой, и тог¬
да на нее нападает мистер X, вполне возможно, тот самый, кто
их разогнал, и преспокойно приканчивает. Так?
— Хороший вопрос, — похвалил Дэлзиел. — Но советую не
перенапрягаться, оставь силы, чтобы когда-нибудь найти ответ.
Кстати, ты не спросил, куда подевалась ее одежда.
—	Ее забрал мистер X.
—	Зачем?
—	Извращенец, например.
Дэлзиел покачал головой.
—	Извращениями тут не пахнет. Слушай, давай возьмем
Рута, Кокшата, да любого, кто был на берегу той ночью. Но не
всех скопом, а именно любого. Прихватим мистера Лэппинга
и сходим туда, где они пляски устраивали. Хочу взглянуть, на¬
сколько это далеко от того места, где нашли девчушку.
—	Годится, сэр, — похвалил Паско.
На улице он столкнулся с полицейским, которого Дэлзиел
снарядил проверять имена по списку Рута.
—	Есть что-нибудь?
372

—	Беспросветно, сержант, — печально отозвался молодой
человек.
—	Ладно. Слушай, беги к гольф-клубу и предупреди мисте¬
ра Кента, что шеф на подходе. Давай мигом.
Дэлзиел с интересом наблюдал эту сцену из-за полуоткры¬
той двери. Он тоже успел с утра отметить не подходящую к мо¬
менту спортивную экипировку инспектора Кента, но теперь
удовлетворенно кивнул.
Старший следователь Дэлзиел с одобрением относился к
практике взаимовыручки, бытовавшей среди младшего соста¬
ва. При таком раскладе можно не сомневаться, что в нужный
момент сержант Паско и его самого в беде не оставит.
Можно почти не сомневаться.
Мисс Дисней и мисс Скотби находились в это время в пря¬
мо противоположных местах и ни за что на свете не согласи¬
лись бы поменяться друг с другом.
Мисс Дисней восседала в парикмахерской под сушкой и
весьма походила на персонаж из какого-нибудь ужастика —
этакое чудовище в плохо подогнанном космическом шлеме.
Проворные руки и язык Невилля, ее любимого парикмахера,
на некоторое время развеяли рой тревожных мыслей, но те¬
перь она осталась в одиночестве с невероятно бесстыдным
журналом на коленях, и мысли снова помчались наперегонки
друг с другом. Она попыталась сосредоточиться на единствен¬
ном материале, который можно было читать в еженедельном
обращении преподобного отца Рональда Роджерса к домаш¬
ним хозяйкам... но и оно оказалось мерзопакостным: подумать
только — ссылаться на святого Павла, давая советы матерям,
как быть, когда у подростков возникают проблемы пола.
Но гораздо большим осквернением души было бы находить¬
ся на месте мисс Скотби. Начинался отлив, благородное живот¬
ное легким галопом неслось по мелководью, и всадница
ритмично поднималась и опускалась в седле в такт его движе¬
ниям. Студенты вряд ли узнали бы в лихой наезднице с рас¬
красневшимся от возбуждения лицом всегда бесстрастную мисс
373

Скотби. Добравшись до волнореза и памятуя о том, что имен¬
но здесь обычно оканчивалась прогулка, лошадь замедлила бег,
но мисс Скотби пустила ее дальше. Удивившись таким пере¬
менам, лошадь перескочила через волнорез и по щетки погру¬
зилась в рыхлый песок, намытый по другую его сторону.
Опытная наездница легко удержалась в седле, но лошадь ос¬
тановила и повернула ее в сторону моря.
Еще минута, и она пустится в обратный путь, снова изведав
острое наслаждение галопа, а до тех пор маленькая седовласая
женщина застыла, погрузившись в размышления, с лицом, по
обыкновению, бесстрастным, давно научившись скрывать не¬
устанную работу мысли.
Приговорить себя в такое утро к заточению в парикмахер¬
ской было бы еще большим богохульством, нежели откровения
преподобного Рональда Роджерса.
Но несмотря на столь разное местопребывание, у мисс Скот¬
би и мисс Дисней на короткое мгновение мелькнула одна и та
же мысль. Мысль подспудная, едва уловимая и ни в коем слу¬
чае не предназначенная к высказыванию вслух.
Они обе желали комутто смерти. Но лишь желанию одной
из них суждено было осуществиться в тот день.
Паско обедал в гольф-клубе с инспектором Кентом, успев¬
шим за последние два дня превратиться здесь в persona-очень-
даже-grata. Готовность по достоинству оценить удачный удар,
к месту рассказать анекдот и посмеяться над чужим, а также по¬
сетовать на злую судьбу снискали ему глубочайшее уважение со
стороны членов клуба.
Предупреждение Паско оказалось излишним. Когда оно по¬
доспело, Кент как раз выполнял свои прямые обязанности, но
заботу оценил по достоинству.
Единственной из студентов, кого Паско удалось обнаружить
без особого труда, была Сандра Фирт. Совместными усилия¬
ми им с Гарольдом Лэппингом удалось довольно быстро ус¬
тановить место полуночной вакханалии. Спорить относительно
достоверности обеих версий происходившего они не стали, но
374

невозмутимость и уверенность Сандры под насмешливыми
взглядами Гарольда мало-помалу увядали прямо на глазах вни¬
мательного Паско.
Ложбина в дюнах, где Пирл обнаружил Аниту, находилась от
ночной танцплощадки на расстоянии примерно четверти мили,
почти на самом краю поля для гольфа.
—	Неподалеку отсюда она оставила одежду, — заметил Дэлзиел.
—	Может быть, убийца подобрал ее и отправился вслед за де¬
вушкой, понимая, что ей далеко не уйти? — предположил Паско.
—	А почему он не стал дожидаться рядом с одеждой? — па¬
рировал Дэлзиел.
—	Тогда, возможно, она бежала с вещами в руках, а затем
остановилась, чтобы одеться. Тут он на нее и набросился.
—	Возможно, — согласился Дэлзиел. — Я ухожу. Пора обе¬
дать. А потом, наверное, пойду смотреть матч. Благодарю за
помощь.
Последние слова были уже брошены через плечо, по дороге к
колледжу. Лэппинг широко улыбнулся ему вслед, а Сандра оста¬
лась стоять, словно громом сраженная от подобного бессердечия.
Паско уже собирался последовать за шефом, но тут посту¬
пило приглашение от Кента.
Обед прошел в приятной обстановке. Кент благодушно бол¬
тал на самые разнообразные темы, не отдавая особого предпочте¬
ния гольфу. Паско, считавший его доселе настоящей пародией на
полицейского, к собственному удивлению, чувствовал себя в его
компании вполне вольготно, а когда речь зашла о деле (или, ско¬
рее, делах), с должным вниманием выслушал его мнение. Нового
Кент ничего не сказал, но рассуждал вполне логично и разумно.
—	Мы скорее пытаемся выяснить мотивы преступления, а не
преступников отыскать. Пока, во всяком случае. Мотивы. Это,
сержант, вполне очевидная, но истина. Выясни «почему» — и,
вероятно, не придется выяснять «кто».
—	Согласен, — заявил Паско, пригубив вторую кружку
пива. — Ваше здоровье.
—	Ваше удивительно крепкое здоровье, — несколько расши¬
рил тост Кент, прежде чем приступить к дальнейшему развитию
теории. — А чтобы легче было выяснить, почему преступник это
375

сделал, надо ответить на вопрос, почему он это не сделал. Возь¬
мем, к примеру, девушку. Очевидная причина — секс. Но пре¬
ступник не покусился на женские прелести. Спрашивается, по¬
чему нет?
—	Может быть, это была преступница? — выдвинул свою
теорию Паско.
—	Тогда эта женщина должна обладать недюжинной си¬
лой, — возразил Кент. — Нет, тут что-то другое. Теперь попы¬
таемся предположить, у кого были причины убивать ее, если,
конечно, действовал не какой-нибудь психопат.
—	Как насчет Фоллоуфилда? — предложил Паско.
—	Кого?
—	Фоллоуфилда. Преподавателя колледжа. Разве вы не знаете?
Столь недавно поселившееся уважение к Кенту стремитель¬
но рассеивалось. Как это он умудрился ничего не услышать о
взаимоотношениях Фоллоуфилда и Аниты? Частично это, ра¬
зумеется, вина Дэлзиела. Шеф не привык кормить своих под¬
чиненных с ложечки. Тем более Кента.
Паско быстро ввел собеседника в курс дела. Кент потягивал
пиво, жевал сыр и крекеры, внимательно слушая сержанта, но
взгляд его становился все более обеспокоенным. Наконец, про¬
глотив то, что было во рту, он покачал головой.
—	Нет, — сказал он. — Не может быть. Вы уверены?
—	Абсолютно.
—	Она была его любовницей?
—	Он сам признался.
Кент выглядел всерьез расстроенным.
Вероятно, в нем говорят отцовские чувства, подумал Паско.
У мертвых девушек всегда такой невинный вид.
—	Нет, — настаивал Кент. — Она была девственницей.
—	Не валяйте дурака.
—	Но так записано в медицинском заключении, черным по
белому — девственница.
—	Вы не поняли, — мягко уговаривал Паско. — Там напи¬
сано, что ее не насиловали. Это разные вещи.
—	Ничего подобного. Там действительно написано, что ее не
насиловали, а дальше, что она осталась девственницей. Кому
376

знать, как не мне? Я сам читал это чертово заключение по про¬
сьбе шефа.
Паско застыл, не донеся кружку до рта.
—	Вы читали? Он что, сам его не видел?
—	Нс знаю. Во всяком случае, не в моем присутствии. Вы
ведь знаете, он терпеть не может читать что-нибудь самостоя¬
тельно. Всегда просит того, кто под руку подвернется, —
оправдывался Кент.
—	Неужели девственница? Вы уверены? — переспросил Пас¬
ко и, заметив обиженное выражение на лице Кента, добавил
«сэр», чтобы смягчить резкость тона.
—	Разумеется. Но послушайте, сержант...
Паско осторожно поставил на стол кружку и встал из-за стола.
—	Спасибо за обед, сэр. Мне, пожалуй, пора.
Он выскочил из комнаты, не дав Кенту возможности слово
вымолвить в ответ. Можно было бы, конечно, сделать доброе
дело, позволив ему самостоятельно доложить новые обстоятель¬
ства Дэлзиелу, но Паско уже оказал Кенту одну услугу и решил,
что на сегодня хватит.
Кто-то возмущенно закричал вслед Паско, торопливо шагав¬
шему прямо по ухоженному газону, и он бросился бегом.
Дэлзиелу это здорово не понравится. Кенту придется давать
объяснения.
Но эти объяснения не идут ни в какое сравнение с теми,
которых Дэлзиел потребует от мистера Сэма Фоллоуфилда.
—	Англичане любят крикет, — вещал звучным грудным го¬
лосом Джордж Данбар, — потому что этот вид спорта опреде¬
ляет их врожденную леность.
—	Или прикрывает всяческие махинации, — добавил Генри
Солтком.
—	Ну да, вы все считаете себя жутко умными, — съязвил
Данбар.
Судя по тому, что происходило вокруг, Паско вынужден был
согласиться с Данбаром, хотя тот был ему откровенно несим¬
патичен.
377

Образовав неровный овал, зрители сидели в ярких полоса¬
тых шезлонгах, лежали, развалившись, на траве, во всей красе
демонстрируя склонность к праздности.
И все же, думал Паско, великие произведения искусства по¬
читаются таковыми не только благодаря реалистичности изобра¬
жения. Реализм присутствует лишь фоном и мелкими деталями.
Центром художественного полотна всегда является живой сим¬
вол. В данном случае им являлась неподвижная фигура в белом
внутри овала. Да, это было нечто гораздо большее, нежели де¬
монстрация праздности души, — это был акт поклонения ей.
Но зоркий взгляд полицейского подмечал и другое, заставляя
разум согласиться также и с теорией маскировки махинаций.
К примеру, Рут с небольшой компанией студентов, почти
скрытые от посторонних глаз высокой травой, устроились в
дальнем от павильона конце овала. Казалось, ребята просто
нежатся на солнце, подставляя тела теплым ласковым лучам.
Или, в крайнем случае, наслаждаются прикосновениями друг
к другу. Но не более того. И все же Паско многое отдал бы,
чтобы послушать, о чем они говорят.
Или мисс Дисней. Спинка шезлонга поднята на максималь¬
ную высоту, длинная юбка демонстративно прикрывает корот¬
кие полные ноги.
На лице привычное выражение жертвы несправедливостей
судьбы. Вот она заговорила с проходившей мимо девушкой —
Сандрой, как ее там дальше. Та остановилась столь неохотно,
что даже на расстоянии было заметно, покачала головой, отве¬
тила односложно и отправилась своей дорогой по направлению
к компании во главе с Рутом. Дисней метнула ей вслед унич¬
тожающий взгляд, но та, к счастью, не оглянулась. Что же она
сказала? О чем теперь думает? И почему вдруг встала и реши¬
тельно зашагала прочь?
А вот Хафдейн, с которым еще предстоит потолковать. Кар¬
тинно откинулся на спинку шезлонга, по одну руку от него рас¬
положилась Мэрион Карго, по другую — Элли, выставив
напоказ ноги — глядите, мол, у кого длиннее. По мнению Пас¬
ко, Элли выигрывала не более дюйма, и то в случае, если что-
то еще оставалось под юбкой. Может быть, подойти? Но если
378

Элли все же имеет какие-то виды на Хафдейна, то вклинивать¬
ся не стоит. Тем более, несмотря на прошлую ночь, выступать
в качестве соперника. А почему, собственно, «тем более»,, по¬
думал Паско, когда нахлынули воспоминания об этой ночи. В
любом случае интересно, о чем сейчас эти трое думают.
Джейн Скотби с явным отвращением, но внимательно при¬
слушивается к чириканью миссис Лэндор, раздающемуся из-
под двухэтажного навеса — широкополой шляпы и бахромча¬
того зонта размером почти с площадку для гольфа. Директор
собственной персоной сидел слегка в стороне, но в пределах
отбрасываемой зонтом тени и задумчиво наблюдал за обеими
женщинами. Может быть, они со Скотби обманывают бедняж¬
ку миссис Лэндор, подумал Паско, и даже теперь едва успели
отдышаться и сгорают от похоти после мимолетных страстных
объятий позади павильона?
Эта мысль вызвала у него улыбку, но бдительный взгляд по¬
лицейского продолжал обзор, и следующая картина, на кото¬
рой он остановился, заставила его полностью и безоговорочно
согласиться с точкой зрения Генри Солткома.
Два престарелых джентльмена, один — тучный, лысый ве¬
сельчак, другой — сухощавый, седовласый, в соломенном ка¬
нотье, кивали головами, окутанными сигарным дымом, словно
Макушки гор туманом, и хлопали в ладоши — раз, два и даже
три раза кряду в самые волнующие моменты матча. Старые доб¬
рые друзья радовались сообща тому, как молодежь продолжает
древние почтенные традиции.
Одним из них был капитан Эрнест Джессап, председатель
административного совета, а другим — не кто иной, как стар¬
ший следователь Эндрю Дэлзиел.
В то время как остальные пребывали в столь близкой и ми¬
лой сердцу праздности, эта парочка в данный момент прокру¬
чивала в уме самые изощренные махинации — в этом Паско
нисколько не сомневался.
Славный парень, думал Джессап. Явно себе сам дорогу в
жизни локтями прокладывал, и в этом нет ничего дурного. На
морской службе тоже продвижение дается с трудом. Этот ма¬
лый, по крайней мере, умеет расслабиться. Когда Лэндор пред¬
379

ставил его, Джессап испугался, что вечернего, столь желанно¬
го матча ему уже не видать как собственных ушей, хотя, разу¬
меется, он готов был беседовать с Дэлзиелом целый день, с утра
до вечера, и весь следующий, если это нужно для пользы дела.
Но жертвоприношений не потребовалось. Уверенность по¬
мощника шефа полиции в благонадежности этого человека на¬
шла полное подтверждение (хотя о личных его качествах и за¬
слугах было сказано не слишком много теплых слов), и до сей
поры разговор их в основном вертелся вокруг событий, про¬
исходивших на поле, причем в паузах между бросками. Игра
обещала быть интересной.
Ну и вечерок выдался, мысленно сокрушался Дэлзиел, де¬
лать мне больше нечего, как тут торчать! Регби — еще куда ни
шло; футбол очень увлекает; но от этих фланелевых придурков
с души воротит. Уж больно они все стерильные. Да еще шез¬
лонг! Прямой потомок «железной девы»1.
Дэлзиел все еще не пришел в себя от новости, которую ему
сообщил Паско о девушке. Тут пахло серьезным промахом.
Обычно Дэлзиел промахов не допускал и всегда гордился сво¬
им умением выудить из всякой научной белиберды, заполо¬
нявшей отчеты, несколько существенных фактов, которые, как
правило, подтверждали его собственные умозаключения. Но
чаще всего таких фактов вообще не обнаруживалось.
Паско непременно бы заметил эту важную деталь и нашел
способ обратить его внимание. К черту Паско! Ему вовсе не
требуются постоянные услуги полицейских шестерок. Но если
послать к черту Паско, что делать с Кентом? Притащить на
матч сборной по гольфу и усадить нагишом в шезлонг спиной
к полю? Об этом стоит подумать.
Что касается самой информации, она только добавляет тума¬
ну. Выходит, Анита Сырелл выдвинула против Фоллоуфилда за¬
ведомо ложное обвинение? Но зачем? И почему Фоллоуфилд его
принял, а вместе с ним утверждение, будто он в течение двух лет
кряду преследовал девушку? Эти вопросы требуют ближайшего
рассмотрения. Но он не собирался ломиться напролом, словно
’«Железная д е в а» - орудие пытки.
380

медведь, с которым его частенько сравнивали. Если повезет, он
сегодня же вечером во время матча встретится с Фоллоуфилдом.
Впрочем, тот пока не появлялся.
А пока придется развлекать этого болвана, что сидит справа.
Вот тупица, не может вспомнить ни слова из последнего заседа¬
ния, на котором присутствовала мисс Герлинг. Он и домой не¬
бось дорогу забывает, злобно и в общем-то несправедливо думал
Дэлзиел. И все-таки этот недотепа согласился попросить секре¬
таря административного совета покопаться в архивах, а в случае
обнаружения хоть сколь-нибудь достойной внимания информа¬
ции направить ее в колледж.
В течение полутора часов, казавшихся целой вечностью, про¬
изошло два попадания и тридцать две перебежки. Так медленно,
что кишки сводило. Но несмотря на всяческие неудобства и ду¬
шераздирающую скуку, Дэлзиел почему-то не мог заставить себя
подняться со своего злосчастного шезлонга и совершить нечто
общественно полезное. В конце концов, успокаивал он себя, все,
кто нужен, здесь. Почти все. Работа со здешними идет своим
чередом, а тех, кто ушел из колледжа после смерти мисс Герлинг,
разыскивают и допрашивают. И все-таки Дэлзиела не оставляло
предчувствие, что разгадка прячется где-то здесь, поблизости.
—	Превосходный удар, сэр! — прогудел Джессап. — Кажет¬
ся, это наш человек.
—	Да, верно. Удар многообещающий, — пришлось согла¬
ситься Дэлзиелу.
—	Я имею в виду того, что у павильона стоит. Кто справки
наводил, — терпеливо пояснил Джессап. — Пошли узнаем.
В тени у павильона Дэлзиелу стало несколько легче. Он чув¬
ствовал, что рубашка насквозь промокла от пота. А Джессап в
своей нелепой шляпе был свеж как огурчик. Теперь он дело¬
вито просматривал принесенные бумаги.
—	К сожалению, ничего, — сказал он. — Никакого фактичес¬
кого материала по тем временам, только нечто невразумительное.
Едва ли это вам поможет, господин старший следователь. Впро¬
чем, теперь мне понятно, почему это случилось в самом конце
семестра. На собрании рассматривались новые кандидатуры, а
закончить собеседования раньше было никак невозможно. Мисс
381

Герлинг всеми силами старалась ускорить события, пока достой¬
ные кандидатуры не получили других предложений.
— Собеседования? Зачем?
—	На замещение вакантной должности, разумеется. Список
был короткий, всего три кандидата. На должность преподава¬
теля факультета биологии.
—	Позвольте-ка. — Дэлзиел бесцеремонно выхватил бумаги
из рук Джессапа.
Быстро проглядев их, он нашел то, что искал. Список из
трех фамилий. Одна из них сразу бросилась ему в глаза.
Сэмуэль Фоллоуфилд.
—	Прошу прощения, — пробормотал Дэлзиел и быстрым ша¬
гом направился прочь.
Джессап глядел ему вслед, растерянно дергая себя за ус.
Дэлзиел таким зычным голосом кричал «сержант!», дви¬
гаясь вдоль ряда зрителей, что повалились третьи воротца. Но
к тому времени, когда разъяренный игрок с битой в руках
вернулся в павильон, Дэлзиел уже исчез в направлении мо¬
ря, и только голова догонявшего его Паско еще виднелась вда¬
леке.
Глава 12
Многие мудры по-своему, но отнюдь
не расположены к власти и правле¬
нию; так муравьи — до чего умны! —
но саду наносят лишь вред.
Сэр Фрэнсис Бэкон. «Процесс познания»
Выведенный с поля игрок был не единственным, кто заме¬
тил внезапное исчезновение Дэлзиела. Не менее наблюдатель¬
ным оказались Хафдейн и две его собеседницы.
—	Может быть, он пошел искупаться? — предположил Хаф¬
дейн.
—	Неплохая идея, — согласилась Элли, глядя на Паско, под¬
нимавшегося с лужайки, усеянной маргаритками.
Она с наслаждением потянулась, выгнув спину, отчего грудь
ее соблазнительно поднялась.
382

—	Я бы и сама не прочь, — добавила Элли, наблюдая иско¬
са за Хафдейном и удостоверившись, что ее поза не осталась
без внимания.
Что-то со мной происходит, думала она. Охочусь за мужи¬
ками. Вот уже месяц не выпускаю бедолагу из поля зрения. А
прошлой ночью — неужели это была я? Господи, чего я до¬
биваюсь? Сладостных воспоминаний в долгие дни одинокой
старости? Или чего-то постоянного и надежного? Что касает¬
ся детектива Паско, то поезд ушел, даже если он сам этого еще
не сознает. А если на этого типа рассчитывать, то я веду себя
совсем не так, как надо. Как говорится, любое длительное воз¬
буждение должно иметь крепкое основание.
Она мысленно рассмеялась над собой, расслабилась и опус¬
тила юбку пониже.
—	А что, если нам тоже пойти поплавать? — предложила с
соседнего шезлонга Мэрион. — Никто не хватится?
И эта туда же, с раздражением подумала Элли.
—	Да кому мы нужны? — сказал Хафдейн. — Кстати, будет
возможность полюбоваться на лысого жандарма, а я-бы потол¬
ковал с приятелем Элли. Собирайте вещи.
Приятель Элли! Может быть, все-таки единственная надеж¬
да на Паско? Ладно, посмотрим, как пойдут дела на пляже. Там
она будет себя чувствовать хозяйкой положения. В купальнике
она выглядит безупречно.
—	Пошли, — решительно заявила Элли.
Лэндор поднялся и поправил зонтик жены, чтобы защитить
ее от надвигающегося солнца. Познакомились они в 1947 году
и всю ту долгую зиму пребывали в стадии ухаживания. Свер¬
нувшись клубочком в глубоком кресле у гудящего камина или
укутавшись от ветра и снега так, что виднелся лишь бледный
овал лица, эта девушка вызывала у него инстинктивное жела¬
ние защитить ее.
Поженились они весной, и сомнения, не покидавшие его
даже тогда, нашли себе полное подтверждение уже летом того
же года.
383

Взглянув на Джейн Скотби, он получил в ответ холодную бес¬
страстную улыбку. Лэндор предполагал, что она рвала и метала,
когда он занял должность директора. Но одним прекрасным ут¬
ром, более года назад, он внезапно увидел старшую наставницу
на берегу, верхом на огромной каурой лошади, порозовевшую от
возбуждения, с сияющим взором. Поначалу он удивился, счел все
это до смешного нелепым, но потом понял, что эта женщина всегда
и во всем владеет ситуацией. Ведь кобыла под ней была отнюдь не
покладистой — настоящий зверь. При виде ее Лэндор испугался до
смерти. С этой встречи их отношения стали меняться.
Зато жена его являла собой полную противоположность
Джейн — не то что с норовистой лошадью, с собственным хозяй¬
ством справиться не могла. Правда, сегодняшний обед прошел
вполне прилично. Салат и клубнику испортить трудно.
— Этот молодой полицейский вел себя сегодня утром весь¬
ма бесцеремонно, — сказала она, глядя вслед удалявшимся Дэл-
зиелу и Паско. — Полицейские теперь не те, что были прежде.
Лэндор снова перехватил взгляд васильковых глаз Скотби. К
счастью, она оставила без замечания очередную глупость жены,
и он был ей за это благодарен. И все-таки приятно расслабить¬
ся время от времени. Он с удовольствием наблюдал, как Элли
Соупер и Мэрион Карго грациозно поднялись со своих шезлон¬
гов, поочередно опершись на руку молодого Хафдейна.
Лэндор вздохнул было, но, почувствовав обращенные к себе
взгляды обеих своих дам, сделал вид, что подавляет зевок. Рас¬
слабиться, конечно, приятно, но не ценой благоразумия. Он огля¬
нулся на комплекс зданий, составлявших городок колледжа. Вот
его услада. И ничто не сможет помешать их взаимной любви.
Сандра уже минут десять нежилась на травке, когда раздал¬
ся вопрос:
—	Чего хотела Уолт?
—	Когда?
—	Когда ты сюда шла.
—	Ничего. Понятия не имею. Просто воздух сотрясала. Ты
что, не знаешь ее?
384

—	Нет, не знаю, — ответил тот же юноша, что задал во¬
прос. — Ко мне она никогда не обращалась. И на экскурсию
по аббатствам меня не приглашали.
Все рассмеялись. Ежегодная экскурсия по развалинам йорк¬
ширских аббатств, которую в выходные дни проводила мисс
Дисней, приглашая на нее своих фавориток, была всегда при¬
тчей во языцех.
—	Бедняжка, — посочувствовал Стюарт Кокшат. — А куда
направился этот жирный ублюдок?
Они повернули головы в сторону удалявшихся по направле¬
нию к дюнам Дэлзиела и Паско.
—	Надеюсь, что он сегодня утонет.
—	Ты его не больно жалуешь, Стюарт.
—	Я вообще терпеть не могу легавых, а этого в особеннос¬
ти. Жирный, как кусок свинячьего дерьма, и такой же мерзкий.
—	Друг мой, Стюарт, — вмешался Фрэнни, лежавший на
траве, покусывая маргаритку. — Ты чересчур категоричен для
политического деятеля. Кристально чист и ясен, как оконное
стекло. Этот Дэлзиел тебя в мгновение ока раскусил. Не со¬
мневаюсь. что он на твои многочисленные проказы досье за¬
вел толще, чем мисс Дисней. И наверняка лучше тебя осве¬
домлен о членах и деятельности тех маленьких дурацких
обществ, в которых ты состоишь. Надо слегка замутить стек¬
ло. Изнутри пусть чистым остается, а снаружи пусть дождик
польет и птички пометят, чтобы посторонние не могли загля¬
нуть.
— Зато он никогда не догадается, что сегодня будет проис¬
ходить на собрании, — огрызнулся Стюарт.
Фрэнни сел.
— Так ведь никто не знает. В этом, кажется, и состоит та¬
инственная прелесть демократического процесса. Так, кажется,
теперь все гурьбой на пляж повалили.
Головы снова повернулись, и взгляды сквозь траву проводи¬
ли Хафдейна и двух преподавательниц.
—	Видимо, грядет оргия, — пошутил кто-fo.
—	Я взял с собой на оргию орган, но поиграть меня не по¬
просили, — тихо пропел Фрэнни.
13 Р. Хилл «Интриганка»
385

— Никто не хочет туда сходить? — спросила Сандра. — По¬
глядим, что происходит.
Все посмотрели на Фрэнни, но тот уже снова лежал спиной
на траве и терзал маргаритку.
— Только не я, — отказался он. — Столько времени смот¬
реть матч и теперь бросить? К этому цветку еще бы что-нибудь
покурить, и я был бы счастлив.
Все смолкли. Фрэнни лежал с закрытыми глазами, пока не
почувствовал на губах маленький бумажный цилиндрик. Он глу¬
боко затянулся.
— Но если кто-нибудь хочет идти, я не задерживаю.
Однако никто не двинулся с места. Только легкий ветерок
колыхнул траву и тут же стих.
К тому времени когда Паско догнал Дэлзиела, он взмок не
меньше шефа.
— Куда мы идем?
— Фоллоуфилд. Смотри. — Дэлзиел помахал у него перед
носом бумагами Джессапа. — Он был здесь на собеседовании
за день до предполагаемого убийства Герлинг. Как тебе такое
совпадение? Вроде свидания с девушкой, с которой он даже не
спал, в ночь убийства. Еще одно совпадение?
— Может быть, — с сомнением произнес Паско.
— Мы возьмем и спросим его, — сказал Дэлзиел, словно
развеивая сомнения. — За спрос денег не берут, правда?
— Так точно, сэр, — ответил Паско, все еще тяжело ды¬
ша. Прошлая ночь отняла гораздо больше сил, чем он пред¬
полагал.
Показалось море. Они немного сбились с дороги, и теперь
пришлось взять правее, чтобы выйти к небольшому ряду кот¬
теджей, где жил Фоллоуфилд.
Ни внутри коттеджей, ни возле них не наблюдалось ника¬
ких признаков жизни, хотя на пляже народу было совсем не¬
много. Поверхность моря, абсолютно безмятежная, была за¬
лита мягким голубым сиянием — творение солнца, сравнимое
лишь с искусством голливудских умельцев. Веселые оклики и
386

смех купальщиков, плескавшихся в мелководье, казались не¬
реальными и словно доносились из других миров.
Но ничего неземного или нереального не было в том, как
Дэлзиел забарабанил в дверь.
Подождав не более секунды — за это время никто опомнить¬
ся не успел бы, подумал Паско, — он снова заколотил.
Изнутри не доносилось ни звука.
—	Погляди на пляже, может быть, он там, — распорядил¬
ся Дэлзиел, направившись к небольшому мощеному дворику
за углом.
Но Паско и на двадцать ярдов не успел отойти, утопая в
рыхлом песке, как шеф его окликнул. Повернувшись и увидев,
что Дэлзиел стоит в дверях коттеджа, он бросился назад.
—	Я прошел через черный ход, — объяснил толстяк и в от¬
вет на немой вопрос Паско насмешливо добавил: — Задняя
дверь была открыта.
Он вошел в дом, и Паско последовал за ним.
Входная дверь вела сразу в гостиную, зимой, по всей веро¬
ятности, продуваемую всеми ветрами. Но огрехи проектиров¬
щика привлекли внимание Паско лишь на долю секунды. Кон¬
траст между ярким солнечным светом и тусклым помещением
заставил его зажмуриться, а открыв глаза, он увидел картину,
заставившую его забыть о подобных пустяках.
В комнате творилось нечто невообразимое.
Пол был усыпан клочьями бумаги — очевидно страницы,
вырванные из книг, стоявших раньше на полках по одну сто¬
рону камина. Вперемешку с бумагой валялись разодранные ди¬
ванные и постельные подушки, сломанные стулья. Пух, перья,
конский волос забились во все углы. В воздухе стоял крепкий
запах спиртного, а на стареньком комоде красовался аккурат¬
ный ряд пустых бутылок. Кто-то основательно полил их со¬
держимым все, что было разбросано по полу. Стены тоже ис¬
поганили. Они были испещрены непристойными рисунками,
по большей части жуткими изображениями пениса, на кото¬
рый покушались нож или ножницы, и столь же откровенны¬
ми, недвусмысленными подписями, гласившими, что скотина
Фоллоуфилд сожительствует с собственной матерью.
387

Как бы часто ни приходилось наблюдать подобное, вид по¬
грома всегда вызывал потрясение, но Паско быстро пришел в
себя и стоял как вкопанный, стараясь охватить взглядом и за¬
помнить представшую ему общую картину. Дэлзиел так же мол¬
ча и тихо застыл рядом.
Первые впечатления начинали обретать форму.
То, что творилось в комнате, не было результатом жестокой
схватки. Нив коем случае, решил Паско. Ничего не разбито,
никаких осколков, на первый взгляд по крайней мере. Опусто¬
шенные бутылки аккуратно поставлены, стекло небольшого
бара, откуда их достали, не тронуто, так же как и стаканы внут¬
ри. Старинные тарелки, украшавшие столь же древний большой
комод, тоже остались в целости и сохранности. В углу стояли
напольные часы прошлого века — дверца открыта и стрелки
выломаны, но стекло не разбито. Все громоздкие предметы об¬
становки остались на своих местах.
Дэлзиел принялся размышлять вслух:
— Славно поработали, правда? Усердно и без шума. Мож¬
но было подойти к дому, постучать и не узнать, что кто-то
есть внутри.
— Может быть, мы их и спугнули? — предположил Паско.
— Надеюсь, что нет, — проворчал Дэлзиел. — Почти все
мерзавцы из тех, кто на такое способен, сидели на матче.
— И все-таки похоже, это случилось совсем недавно.
— Еще бы давно, черт побери! В таком бедламе долго жить
не станешь. Так или нет?
— Так, сэр.
— То-то же. Давай-ка все как следует осмотрим. Но не суе¬
тись, поосторожнее.
Паско почувствовал себя оскорбленным подобным замеча¬
нием, и толстяк заметил его обиженный взгляд.
— Я хотел сказать, двигайся осторожно в буквальном смыс¬
ле. Обычно хулиганы при этом любят лужу напустить или кучу
наложить.
Паско последовал совету, но вскоре стало ясно, что в этом
нет необходимости. Дом был небольшой — гостиная, кухня,
уборная, душевая, спальня и чулан. Погром был учинен в ос¬
388

новном в гостиной. Даже пострадавшие вещи из других ком¬
нат, в частности подушки и одежда из спальни, были предва¬
рительно снесены вниз. Еще один рисунок красовался в туа¬
лете, причем гораздо более тщательно исполненный, чем все
остальные, но на ту же тему, а еще на полу лежал то ли слу¬
чайно, то ли намеренно разбитый стакан.
Стоя у окна, ведущего во двор, Паско увидел, как от дюн к
пляжу направляются Хафдейн и Элли с Мэрион Карго. У всех
троих через руку были перекинуты полотенца, и шли они ко¬
нечно же купаться.
Паско быстро спустился вниз, вышел из задней двери и
окликнул их.
—	Привет, — весело отозвался Хафдейн. — С хорошей вас
погодой! Пошли с нами.
—	Я бы с удовольствием, — сказал Паско, улыбнувшись
Элли, — но чувство долга и скромность не позволяют. Не хочу
вас задерживать, скажите только, не попался ли вам кто-ни¬
будь навстречу, когда вы шли от колледжа?
Обменявшись взглядами, они покачали головами.
—	Странный вопрос, — удивился Хафдейн. — Мы ведь ушли
почти сразу после вас.
—	Ладно, не важно. — Паско увидел, как Элли с преувели¬
ченным раздражением закатила глаза, но вслух его высказала,
как ни странно, Мэрион Карго.
—	Как вы, ребята, можете ожидать помощи от кого бы то
ни было, если никогда не желаете толком объяснить, что вас
интересует?
—	Кто это «вы»? — Паско оглянулся назад, словно в поис¬
ках остальных. — А, вы имеете в виду меня? В таком случае
«никогда», мисс Карго, слишком сильно сказано, если учесть,
что мы встречаемся всего второй раз.
Он мысленно одернул себя. Глупо злиться на этих лю¬
дей. Этих людей! Вот оно как. Совместное прошлое и преж¬
ние общие интересы скорее разделяют их теперь, чем сбли¬
жают. Он и сам был бы теперь таким же, если бы... если бы
что? Если бы не возникло нечто, заставившее его стать поли¬
цейским.
389

Но так или иначе, в качестве полицейского ему следует и
миролюбие проявить, и получить необходимую информацию.
—	Прошу прощения. — Паско заставил себя улыбнуться. —
Мне просто хотелось побеседовать с мистером Фоллоуфилдом,
а его не оказалось дома, вот я и подумал, что мы с ним разми¬
нулись в дюнах. Вы не встречали его сегодня?
И снова обмен взглядами и покачивание головами.
—	Ну что ж, тогда я вернусь и подожду его. Желаю прият¬
ного купания.
Он снова улыбнулся, а Элли опять закатила глаза, но на сей
раз в притворном восторге перед его актерским талантом. Он
понял, что его приглашают вместе повеселиться, и тепло улыб¬
нулся. Мэрион осталась к его улыбке равнодушной.
Он сделал всего несколько шагов к дому, как его окликнул
Хафдейн:
— Кстати, сержант. Мне хотелось перекинуться с вами па¬
рой слов.
— Слушаю вас. —- Заметив, как сузились глаза Хафдейна, он
понял, что был чересчур резок.
Но, Господи, почему он должен быть благодарен только за
то, что кто-то снизошел до разговора с ним?
— Наверное, это пустяки и я мог рассказать все вашему
шефу, но от его манер у меня сразу пропадает желание.
В конце концов Паско потерял терпение.
—	Так что же все-таки вы хотели мне сказать? Я весь вни¬
мание, сэр.
—	Я бы многое мог вам сказать, — насмешливым тоном про¬
изнес Хафдейн, — но, по правде говоря, мне хотелось спросить.
Как вы поступаете, если в таком случае, как этот, то есть весь¬
ма серьезном, внезапно во время расследования требуется не¬
значительное нарушение закона?
—	Я его не нарушаю, — с каменным лицом ответил Паско.
—	А мне думается, нарушаете.
—	Мы не торгуемся. И не выносим приговоров.
—	Разве? Но ведь вы платите информаторам.
Паско покачал головой, но скорее от нетерпения, чем в знак
несогласия.
390

—	Послушайте, — сказал он. — Если вы что-то знаете, то
должны сообщить об этом, как того требует гражданский долг
и вне зависимости от обстоятельств.
—	Буду иметь в виду, — пообещал Хафдейн, повернувшись
к ожидавшим его женщинам.
Паско благоразумно решил, что не стоит продолжать, и на¬
правился обратно к дому.
—	Ну что? — спросил Дэлзиел.
—	Они никого не видели.
—	Прямо ослепли все вдруг, — проворчал Дэлзиел. — Мне
начинает казаться, что они тут всеобщий заговор устроили.
—	Не исключено, — согласился Паско, стараясь (по всей
видимости, безуспешно) скрыть от шефа собственное раздра¬
жение стычкой с Хафдейном. — И все-таки, где же Фоллоу¬
филд? Вот в чем вопрос.
—	И он гораздо серьезнее, чем тебе кажется, — заметил Дэл¬
зиел. — Пошли покажу, что я нашел.
Он прошел в спальню, где, судя по всему, успел усердно
потрудиться.
—	Смотри. — Он указал на раскрытый чемодан, лежащий на
кровати.
Там была мини-юбка в цветочек, нижнее белье и пара босо¬
ножек.
Паско вопросительно взглянул на шефа, и тот кивнул.
—	Совпадает с описанием, — сказал Дэлзиел. — Бьюсь об
заклад, это вещи Аниты Сьюелл.
Паско захлопнул крышку чемодана.
—	Я проверю, — пообещал он.
—	Погоди минутку. Это потерпит. Лучше пораскинь мозга¬
ми, попытайся сообразить что к чему. Ты наверняка специалист
по части психологии. Скажи например, какого сорта человек
мог бы разгромить этот дом? И какого сорта человек должен
жить в доме, чтобы его вот так разгромили?
—	Ладно, — неуверенно согласился Паско, не успев понять,
шутит Дэлзиел или говорит всерьез.
Спускаясь по лестнице в гостиную, он услышал, как натужно
заскрипела кровать. Дэлзиел был глубоко уверен в том, что от¬
391

дыхать следует при любой подвернувшейся возможности и где бы
то ни было. А Паско всегда готов был следовать жизненному
опыту других людей, поэтому, подобрав с полу ворох бумажных
клочьев и перевернув обратной стороной подушку в самом глу¬
боком и удобном кресле, он с наслаждением в него опустился.
Первыми его внимание привлекли рисунки на стенах. Не¬
которые из них были сделаны желтым мелом, а при осмотре
они ничего подобного не нашли. Мысленно отметив это обсто¬
ятельство, он решил продолжить анализ своих наблюдений.
Другие рисунки и кое-какие надписи были выполнены бо¬
лее примитивным способом, а именно процарапаны на штука¬
турке острым предметом. Например, медным подсвечником,
что стоит на каминной полке? Паско встал и рассмотрел его по¬
внимательнее. Углы квадратной подставки поцарапаны и ис¬
пачканы штукатуркой.
Может быть, мел просто кончился? Им пользовались весь¬
ма щедро.
Паско снова сел в кресло и стал изучать бумаги, которые
поднял с пола. Поначалу ничего интересного он не обнаружил.
Кроме листов, вырванных из книг, это были конспекты лекций
или какие-то другие записи по предмету. Пострадавшие книги
тоже были в основном учебниками, что определялось без тру¬
да, поскольку листы вырывались целиком. Но некоторые стра¬
ницы были изорваны так мелко, что напоминали конфетти, и
Паско решил восстановить хоть один, дабы понять, отчего они
подверглись столь тщательному уничтожению.
Задача оказалась не из простых, и спустя несколько минут
Паско с раздражением швырнул обрывки на пол и занялся тем,
чем следовало заняться с самого начала — стал перебирать
книжные обложки.
Скоро ему удалось обнаружить останки посторонних, вер¬
нее, не имеющих отношения к биологии книг. «Путь к воспри¬
ятию» Хаксли, «Политика экстаза» Лири, «История магии и
экспериментальной науки» профессора Торндайка (только три
тома из восьми), «Теория и практика магии» Алистера Кроули
и его же перевод книги Элифаса Леви «Ключ к загадкам», «Свя¬
щенный гриб и крест» Аллегро (эта книга пострадала больше
392

всех: Паско не нашел ни одного обрывка величиной более поч¬
товой марки), «Эрос и грех» Р.И. Мастерса. Обложки и уцелев¬
шие страницы этих и подобных фолиантов Паско аккуратно
сложил в стопку, предварительно расчистив перед собой не¬
большой участок на полу. В этот момент заскрипела лестница
и в дверях появился Дэлзиел.
Увидев, чем занимается его подчиненный, он вопроситель¬
но поднял брови.
— Порнуха? — с надеждой спросил шеф.
— Нет, сэр, — ответил Паско, не сдержав тяжелого вздоха.
— Нет? — переспросил Дэлзиел, прохаживаясь по комнате. —
И все-таки странная литература, ты не находишь? Похоже на
склонность к извращениям.
— Ничего подобного, — с некоторым вызовом возразил Пас¬
ко. — Я сам читал некоторые из этих книг.
— И все-таки счел нужным сложить их отдельно, — миро¬
любиво возразил Дэлзиел, и на этот раз Паско не нашелся, что
ответить. — Еще что-нибудь? Ладно, давай разбираться. Во-
первых, где Фоллоуфилд? Неизвестно. Тогда кто тут набезоб¬
разил? Может быть, он-то и знает, где теперь Фоллоуфилд.
— Если только не сам Фоллоуфилд все это учинил, —выска¬
зал предположение Паско, но Дэлзиел и ухом не повел. — Что¬
бы спутать следы, например перед побегом, — добавил сержант.
— А зачем ему понадобилось бежать? Да еще при этом одеж¬
ду оставлять на виду. Безрассудство.
— Это точно.
— И все-таки не согласен? — сочувственно спросил Дэлзиел.
— Да. То есть не знаю, сэр... Что-то тут кроется...
— Вероятно, то, что безобразничали двое. Этот факт тебя и
беспокоит, — заявил Дэлзиел уже без всякого сочувствия.
О Господи, мысленно корил себя Паско, что же я сразу под¬
воха не разглядел, как только он разлюбезничался.
—	Ты ведь наверняка кое-что заметил насчет рисунков?
—	Разумеется. Вы хотите сказать, что некоторые мелом сде¬
ланы, а другие нацарапаны?
—	И это тоже. Но обрати внимание на другое. Дело не в
инструменте, а в стиле.
393

Паско пригляделся повнимательнее. Может быть и так, но
не обязательно. В основном рисунки были похожи.
—	Так, значит, их было двое, — без всякой уверенности про¬
изнес он.
—	Но вопрос вот в чем, приятель: вместе или порознь? Так
или иначе, нет смысла здесь околачиваться, когда работы пол¬
но. Я забираю эту одежду в колледж, а ты пройдись по сосе¬
дям, хотя сомневаюсь, чтобы они помогли.
— Их вообще, кажется, дома нет, — сказал Паско.
Дэлзиел посмотрел на него с сожалением.
— Конечно нет. Только дураки и полицейские торчат в та¬
кой день в помещении. Сходи на пляж, может быть, там их
отыщешь. И еще, сержант...
— Слушаю, сэр?
— Постарайся не слишком переключаться с работы на заго¬
релые тела.
Паско брел по рыхлому песку в сторону моря, и даже сняв
легкий пиджак и небрежно перебросив его через плечо, он чув¬
ствовал себя слишком тепло одетым.
Как он и предполагал, в соседнем доме никого не оказалось,
но у входа в крайний из четырех коттеджей он обнаружил пожи¬
лую женщину, отдыхавшую в предвечерней благодатной тени
дома. Она любезно предложила ему войти и побеседовать с до¬
мочадцами, весьма словоохотливыми, но совершенно бесполез¬
ными. Не сообщив ничего интересного, они посоветовали Пас¬
ко обратиться к ближайшим соседям Фоллоуфилда.
Семья была многочисленная — трое взрослых, почти голая
и уверенная в собственной неотразимости девочка-подросток,
не поддающееся определению количество детей, мал мала
меньше, и собака.
Паско мысленно распределил взрослых следующим образом:
миссис и мистер Плесси, а еще один Плесси — брат хозяйки дома.
Нет, они за весь день мистера Фоллоуфилда ни разу не видели.
И не слышали ничего подозрительного в те короткие промежутки
времени, когда находились дома. Не удивительно, подумал Паско.
Собака и дети, поглядывавшие на него с большим интересом, про¬
изводили такой шум, что услышать что-либо было мудрено.
394

И, наконец, последнее — нет, они не видели, чтобы кто-
нибудь, подозрительный или нс слишком, приближался в тот
день к дому мистера Фоллоуфилда.
Паско собрался уходить.
—	Только одна тетя.
Паско обернулся. Эти слова произнес жизнерадостный ма¬
лыш лет шести.
—	Ничего подобного, — надменно возразила одна из
его сестер или подружек, чуть постарше. — Это было вече¬
ром.
—	Фу-ты! — воскликнул мальчуган с притворным отчаяни¬
ем и стукнул себя левым кулаком в правую ладонь. — Точно!
Прошу прощения.
С этими словами он вскочил верхом на собаку, и та, ничуть
не смутившись, затрусила прочь вместе с седоком. Остальная
мелюзга побежала следом.
С помощью взрослых Плесси Паско удалось вернуть малыша.
—	Как тебя зовут? — спросил он.
—	Дэви.
—	Каким вечером ты видел тетю? Попытайся вспомнить.
—	Не знаю. Прошлым, — сообщил он с обаятельной улыб¬
кой, но без всякой убежденности.
—	Позапрошлым, — снова спокойно и уверенно вмешалась
девочка.
Паско решил побеседовать с ней, как с наиболее надежным
свидетелем, но она вдруг смутилась, смолкла, и ему пришлось
снова обратиться к Дэви:
—	А в котором это было часу?
—	Очень-очень поздно, — ответил он, бросив испуганный
взгляд на мать.
—	Ну как поздно?
—	В полночь, — уточнил мальчик. — Мы устроили ночной
праздник. Это она придумала.
Он разговорился было, но, заметив укоряющий взгляд ма¬
тери, смущенно улыбнулся и замолчал.
—	Это было около двух. Двух часов, когда темно, а не когда
светло, — сообщила девочка.
395

—	Она точно знает, — с гордостью объявил Дэви. — У нее
часы есть.
—	Не часы, а будильник, — уточнила девочка. — Который
тебя будит.
— А что это был за праздник, Джули? — строго спросил мис¬
тер Плесси.
— Его по-настоящему и не было. Должны были все встать,
а проснулся только Дэви.
— А тетя? — напомнил Паско.
Женщина, которая направлялась к дому Фоллоуфилда в два
часа ночи на пятницу, по описанию Джули, уточнившей слиш¬
ком зловещий портрет, нарисованный Дэви, очень походила на
Аниту Сьюелл.
Вне себя от свалившейся на него удачи, Паско предложил
угостить мороженым всю семью, хотя толком не представлял
себе, сколько маленьких Плесси обитает в этом доме и как вздо¬
рожало мороженое со времен его безмятежного детства. Ничего,
думал он с совершенно необоснованной надеждой, Дэлзиел на¬
верняка вернет деньги из информационного фонда.
Только однажды он остановился по дороге с пляжа, заметив
углом глаза нечто неожиданное. Посмотрел раз, другой.
Нет, ошибка исключена. Фигура находилась вдалеке, но пере¬
путать ее ни с кем невозможно.
Каким образом, Господи Всевышний, могла застегнутая на
все пуговицы мисс Дисней оказаться в выходной день на пля¬
же, среди праздной разношерстной толпы?
Дэлзиел проводил розыск Фоллоуфилда очень осторожно.
Он понимал, что тот вполне мог уехать на выходные дни к
друзьям или просто-напросто отправиться по магазинам в один
из близлежащих городков. А если так, то биолог сам вскоре
явится пред светлые очи старшего следователя, и Дэлзиел не
хотел спугнуть его, афишируя горячее желание полиции потол¬
ковать с ним.
Но так или иначе, машина была пущена в ход, и та скром¬
ная информация, которой они обладали, начала распростра¬
396

няться. Информация была и в самом деле весьма скромная,
даже фотографию не удалось раздобыть. Известно было лишь
имя, словесное описание внешности, марка и номер машины.
И все же последний пункт принес почти незамедлительные
результаты. Уже через час автомобиль был обнаружен у гаража
всего в нескольких милях от колледжа. Но Дэлзиелу недолго при¬
шлось радоваться по этому поводу. Уже десять минут спустя ста¬
ло известно, что машина была оставлена там на ремонт два дня
назад. Фоллоуфилд за ней не приходил. Повинуясь установлен¬
ным правилам, Дэлзиел тут же разослал своих людей по близле¬
жащим конторам проката автомобилей, но — увы! — безрезуль¬
татно. Проверки железнодорожных и автобусных станций тоже
ничего не дали.
История о ночной гостье Фоллоуфилда, которую Паско по¬
ведал шефу, вернувшись с пляжа, нашла в последнем благодар¬
ного слушателя.
—	Значит, ты считаешь, что Аниту убили не сразу после ноч¬
ных танцулек, что она благополучно оделась и отправилась на
свидание к Фоллоуфилду. Так?
Паско уже привык к тому, что его теоремы становились в
устах Дэлзиела аксиомами.
—	Вполне возможно, — сказал он.
—	А зачем ему было раздевать ее после убийства?
—	Она могла раздеться сама до этого.
Дэлзиел пожал плечами.
—	Зачем? Они никогда этим раньше не занимались. С чего
вдруг начинать? А если приспичило, то к чему убивать девуш¬
ку, не доведя дело до конца?
—	А если Фоллоуфилд был неспособен довести его до конца?
Вдруг в этом загвоздка? Предположим, она сказала что-нибудь...
—	Опять теории, почерпнутые из дурацких философских
книжонок, — проворчал Дэлзиел. — Нет. Если он убил ее в
доме, то раздел, а потом отнес в дюны. Или, наоборот, снача¬
ла отнес, потом раздел.
— А одежду забрал с собой обратно?
-Да.
— Странно.
397

—	По сравнению со всем остальным ничуть. Нет, самое ин¬
тересное, зачем он вообще ее раздевал. А, сержант?
—	Чтобы все выглядело так, будто... — начал медленно раз¬
вивать мысль Паско.
—	Будто ее убили сразу после танцев. И что это означает?
Ответ у Паско был уже готов, но он дипломатично молчал,
выжидающе глядя на шефа, в надежде мимикой лица пробудить
в толстяке сомнение, не обидел ли он своего подчиненного.
— А означает это, — продолжил Дэлзиел, не обращая ника¬
кого внимания на тонкие намеки Паско, — что он знал о гря¬
дущем бардаке, точнее, вакханалии.
Эту фразу он произнес с видом победителя.
— Вакханалия — это не совсем точно, — пробормотал Пас¬
ко, но Дэлзиел игнорировал его замечание.
— И не исключено, что все это связано с книгами, а? Теми,
что в доме Фоллоуфилда.
— Это приходило мне в голову, когда я нашел их, — при¬
знался Паско.
— Знаешь, приятель, если желаешь приписать идею себе,
высказывай ее прежде меня, договорились? А теперь отправляй¬
ся обратно. Думаю, эта занудная игра еще продолжается, судя
по реву психованной толпы. Поспрашивай там о нашем общем
друге Фоллоуфилде. Мне бы не хотелось, конечно, людей оза¬
дачивать, пока во всяком случае, но постарайся как-нибудь
выяснить, где его в последний раз видели. Чем он занимался.
Еще что-нибудь. Улыбнись там кому следует.
Кто-то осторожно постучал в дверь.
— Да входи ты, ради Бога! — зарычал Дэлзиел. — Неужели
постучать как следует не можешь? — набросился он на вошед¬
шего. — Полицейский ты или лакей?
— Донесение из штаба, сэр, — сказал полицейский, протя¬
гивая конверт.
— Ладно. — Дэлзиел утихомирился и, вскрыв конверт, бы¬
стро проглядел содержание письма.
Паско вышел, придержав дверь для полицейского. Ну что ж, он
не прочь посидеть еще немного на матче, тем более что уже чувст¬
вовалось легкое дуновение долгожданного предвечернего ветерка.
398:

— Да, — послышался снова голос Дэлзиела, — этим австри¬
якам в дотошности не откажешь.
— Простите, сэр? — переспросил Паско и вернулся в комнату.
— Я об австрийце, с которым ты вчера на жуткую сумму
наговорил и, наверное, ему понравился.
Это прозвучало как грязный намек.
— Простите, сэр? — повторил свой вопрос Паско.
— Он устроил кое-какую дополнительную проверку в гости¬
нице, где всегда останавливалась мисс Герлинг. И вот результат.
Он помахал в воздухе листком бумаги.
— Простите, сэр? — Паско почувствовал, что повторяется.
— Судя по старым записям, которые он где-то откопал, в
том году на имя мисс Герлинг был сделан дополнительный за¬
каз в октябре. А ее собственный, обычный заказ, вероятнее
всего, просто перерегистрировался из года в год.
— А-а-а, — протянул Паско, стараясь не показаться черес¬
чур высокомерным. — Вы имеете в виду мисс Мейфлауэр? Из
Донкастера? Так она умерла.
— О чем ты бубнишь, сержант? Этот заказ был отменен в
декабре, в последний момент.
— Так, значит, кто-то из колледжа? — И вдруг Паско осе¬
нило. — Бог мой! Неужели она брала с собой Дисней?
— Нет, — сказал Дэлзиел. — Карго. Мэрион Карго.
Глава 13
Глубина знаний приносит человеку
известность и поклонение, но, воисти¬
ну, лишь красноречие помогает жить.
Сэр Фрэнсис Бэкон. ^Процесс познания»
Мэрион Карго восприняла неожиданно открывшийся факт
скорее с облегчением, чем с замешательством. Дэлзиел, по
правде говоря, ожидал услышать обычные в таких случаях из¬
винения и оправдания, типа «я не думала, что это так важ¬
но», или «это было так давно, я уже забыла». И, по правде
говоря, он готов был ими удовлетвориться, поскольку трудно
даже представить, чтобы рассказ Мэрион Карго хоть с како¬
399

го-то боку мог помочь следствию. Поэтому, когда она его за¬
кончила, Дэлзиел даже сразу не смог решить — помогла она
все-таки или нет.
— Мне следовало раньше все объяснить, — сказала она спо¬
койным тоном, и только по стиснутым ладоням, лежавшим на
коленях, можно было догадаться, что этой женщине стоит не¬
малых трудов держать себя в руках. — Впрочем, ничего особен¬
ного я не могу вам сообщить. Мисс Герлинг была... необычайно
добра ко мне. Вероятно, я оказалась любимицей. Именно она
предложила мне работать над статуей, хотя эта затея выглядела
совершенным безрассудством. Скульптура должна была назы¬
ваться «Юность» и стоила уйму денег, большую часть которых
мисс Герлинг заплатила из собственного кармана.
Она умолкла.
— Любимица, вы сказали? — вкрадчиво переспросил Дэлзиел.
— Да. Но это все. Более ничего. Во всяком случае, так мне
казалось. И до сих пор кажется. Но тогда, перед Рождеством,
она предложила мне поехать с ней на каникулы. Моя мама
умерла предыдущим летом, отца я вообще не помню, и жить
мне временно приходилось с ужасно занудными дядей и тетей.
Со стороны мисс Герлинг это был жест милосердия. Я радова¬
лась всей душой.
— И что же произошло?
— Однажды вечером ко мне в комнату пришла мисс Дисней.
Ее тогда все боялись. Не то что теперь — студенты уже никого
не боятся. А пять-шесть лет назад мы как мыши тряслись от
страха. Но так или иначе, она повела разговор обо мне и мисс
Герлинг, о предстоящих каникулах.
Сначала я ее не поняла, но скоро до меня начало доходить.
Говорила она ужасные мерзости. Будто я оказываю на мисс
Герлинг дурное влияние. Это я-то! Она кипела возмущением,
стала вся красная, но никакой истеричности в ее тоне не было.
Я совершенно растерялась. Она приводила какие-то безумные
доводы, даже, например, что мисс Герлинг может из-за меня
потерять работу. Все это, конечно, полная ерунда, но я тог¬
да, вероятно, была очень непосредственной, наивной.
400

Наконец Дисней удалилась, а я посидела немного и направи¬
лась к мисс Герлинг. Это было последнее воскресенье семестра,
я одна из немногих оставалась в колледже, и мне не с кем было
поговорить из сверстников, поэтому я и пошла к ней. Но первое,
что я сделала, увидев ее, — это выпалила, что ни в какую Австрию
поехать не могу, непредвиденные, мол, обстоятельства. Навер¬
ное, я ожидала бурной сцены — слез, объяснений, утешений и
тому подобное, — но она только молча смотрела на меня и ки¬
вала. А потом сняла трубку и отменила заказ на мой авиабилет.
—	И больше вы ее не видели?
—	Нет. Промучилась всю ночь и большую часть следующе¬
го дня — это был понедельник. А потом набралась храбрости и
снова отправилась к ней.
—	В котором это было часу?
—	Не помню точно. Около пяти, наверное. Было уже тем¬
но, но тогда в декабре темнело гораздо раньше обычного из-за
постоянных туманов. Я постучала к ней в дверь. Кто-то был
внутри, я слышала голоса.
—	К ней в дверь? В какую?
—	В эту. — Мэрион удивилась вопросу и указала на дверь
бывшего кабинета Лэндора.
—	Ах, ну да, конечно, — притворно спохватился Дэлзиел. —
А я решил, что вы пошли к ней домой.
—	Так ведь у нее не было дома. Дом для директора построили
только при докторе Лэндоре. А у мисс Герлинг квартира была
здесь. Надо было пройти через эту дверь и подняться вверх по
лестнице.
Она указала на вторую дверь, ведущую из кабинета. Дэлзи¬
ел уже пытался туда проникнуть, но дверь была постоянно за¬
перта.
—	А что теперь в этой квартире?
—	Ее используют для других целей. Библиотечный склад,
канцелярия, нечто в таком роде.
Дэлзиел снова толкнул дверь, но опять-таки безрезультатно.
—	Интересно, — сказал он. — А чьи голоса вы слышали?
—	Когда? А, после того как постучала? Не знаю. Узнала толь¬
ко мисс Герлинг. А другой принадлежал мужчине. А может быть,
401

их было двое. Разговаривали они так громко, что едва ли слыша¬
ли мой робкий стук. Я решила, что пришла не вовремя, и рети¬
ровалась.
—	А позднее не пробовали зайти?
—	Собиралась. Но час спустя по дороге к ней увидела, как
мимо пронеслась ее машина. На большой скорости. Я подняла
руку, но вряд ли она меня видела. Так я и осталась посреди до¬
роги, несчастная, расстроенная, глядя вслед удалявшимся огням.
Наверное, стояла бы там до скончания века, если бы не проеха¬
ла другая машина и чуть не сбила меня. Но тогда мне было, на¬
верное, все равно, — добавила она с горькой усмешкой.
— Другая машина? — переспросил Дэлзиел. — Чья?
— Не знаю. Я услышала за спиной гудок и отскочила в сто¬
рону, а машина помчалась дальше с такой же скоростью, как
автомобиль мисс Герлинг.
— Понятно, — задумчиво промямлил Дэлзиел. — Это все?
— Да. Я вернулась к себе в комнату, а потом отправилась
встречать Рождество со своими скучными родственниками. О
снежной лавине я узнала только в январе, по возвращении в кол¬
ледж. Страшная была новость. Наверное, мне следовало радо¬
ваться тому, что я не поехала. Во всяком случае, так наверняка
думала Дисней. Она то горевала по случаю невосполнимой утра¬
ты, то торжествовала по поводу того, что спасла мне жизнь. Но
я словно окаменела и ни на что не обращала внимание. Просто
дотянула кое-как до конца летних выпускных экзаменов и сразу
уехала, поклявшись никогда больше не возвращаться.
— И все-таки вернулись.
Она пожала плечами.
— Проходят годы, меняются взгляды, обстоятельства. Я по¬
взрослела. Подвернулась работа, сулившая несомненную сту¬
пеньку в карьере, и, кроме того, мне было любопытно посмот¬
реть, что тут происходит. Предложение оказалось для меня со¬
вершенно неожиданным. Я на эту должность совсем не рассчи¬
тывала, но все же решила попытать счастья. И вот я здесь. Дис¬
ней, конечно, приняла меня в штыки, но в остальном все было
замечательно до тех пор, пока Лэндор не решил снять статую.
—	Мисс Дисней снова стала на вас нападать?
402

—	Нет, не то чтобы нападать. Сначала старалась доказать, что
я получила это место благодаря ей, затем начала приставать, как
гимназистка, типа «как хорошо, что мы теперь коллеги», или
«давай поделимся секретами, поговорим об Эл» и тому подобное.
—	А что потом?
Мэрион рассмеялась.
—	Честно говоря, это было очень забавно. Многие, разумеет¬
ся, замечали, и большинство из них мне сочувствовали. Но по¬
мог по-настоящему только Сэм Фоллоуфилд. Наверное, в конце
концов я потеряла бы терпение и сама бы ей все высказала, но
я, признаться, человек не слишком решительный. Поэтому об¬
радовалась, когда Сэм протянул руку помощи. А помощь его со¬
стояла в том, что, как только появлялась Уолт, он подходил и са¬
дился рядом. Или заглядывал ко мне в гости, стоило ей у меня
появиться. Сидел, слушал ее с улыбкой и кивал понимающе. Че¬
рез пару недель она сдалась. Я была, конечно, счастлива. А Сэма
она возненавидела. Радовалась до неприличия, когда он попал в
беду с этой девушкой. Говорила всем и каждому, что именно это¬
го она и ожидала. Я просто убить ее готова.
—	Понятно, — сказал Дэлзиел, надеясь, что она выражается
фигурально.
—	А как по-вашему, не могла ли она заставить девушку уст¬
роить весь этот шум?
Подобная мысль Мэрион, несомненно, в голову не прихо¬
дила, и она задумалась.
—	Едва ли. Анита была хорошей девочкой. Я не утверждаю,
что на нее нельзя было повлиять, но только у Дисней это не
получилось бы. Нет, я абсолютно убеждена. Заставить пойти на
такое может человек совсем другого склада.
—	Ясно, — сказал Дэлзиел и встал, показывая тем самым,
что разговор окончен. Это выглядело нс очень вежливо, на
взгляд .Паско, но по сравнению с его обычной манерой выпро¬
важивать людей — можно сказать, в высшей степени галантно.
Дэлзиел с удовольствием наблюдал, как Мэрион Карго изящ¬
ным движением сняла одну длинную ногу с другой и встала.
—	Спасибо за откровенный рассказ, мисс Карго, — побла¬
годарил он.
403

—	Я глупо поступила, что дожидалась приглашения, — от¬
ветила она.
—	Ничего, не беспокойтесь. — Дэлзиел, как истинный джен¬
тльмен, распахнул перед ней дверь. — Еще один вопрос, — ос¬
тановил он ее уже за порогом. — Вы уверены, что второй голос,
который слышался из-за двери мисс Герлинг, когда вы стуча¬
ли, был мужской? Или мужские?
Мэрион помедлила, глядя на дверь в комнату, у которой сто¬
яла когда-то, тщетно ожидая приглашения.
—	Да, — ответила она наконец, — наверняка мужской.
—	Но вы его не узнали?
— Точно не могу сказать, — осторожно проговорила она. —
Чем-то он казался знакомым. Но звучал так искаженно, что
узнать было трудно.
— Искаженно?
— Да, — подтвердила Мэрион. — Озлобленно.
Когда Паско пришел, матч по крикету уже подходил к концу.
Он задержался оттого, что пришлось разыскивать Мэрион Кар¬
го и сопровождать ее к Дэлзиелу. Она сразу согласилась пойти с
ним, без всяких сомнений и возражений, даже, пожалуй, с облег¬
чением. Зато Хафдейн был по-прежнему крайне возмущен и
лишь благодаря настойчивым уговорам Мэрион отказался от
мысли войти вместе с ней в кабинет.
У Паско были поползновения учинить ему допрос по поводу
того, когда он в последний раз видел Фоллоуфилда, но, вспом¬
нив призыв Дэлзиела пустить в ход все свое обаяние и способ¬
ность входить в контакт с людьми, решил отложить этот разго¬
вор до поры до времени. Поэтому, оставив Хафдейна нервно
мерить шагами коридор за дверью кабинета, он наконец отпра¬
вился на поле.
Судя по всему, он пропустил самое интересное. В середине
дня один из рефери, пожилой человек, страдающий подагрой
и в силу своего недуга устраивавший более долгие перерывы
между сериями бросков, чем это обычно принято, получил не¬
что вроде солнечного удара и потерял сознание. Пришлось от¬
404

таскивать его в тень, приводить в чувство и отпаивать лимона¬
дом. Постепенно он пришел в себя настолько, что смог пола¬
комиться клубникой со сливками, и, судя по всему, опасность
миновала. Его место на поле занял грузный Генри Солтком,
который, пытаясь избежать печальной участи своего предшест¬
венника, прикрыл лысину нелепой соломенной шляпой. С точ¬
ки зрения Паско, она была самым интересным, что он увидел
в этом матче. Как говорится, дело в шляпе, подумал сержант.
Выяснил он немного. Разве только что Джордж Данбар, не¬
смотря на полное равнодушие и, даже более того, нелюбовь к
игре, самым безжалостным, мазохистским образом заставлял
себя досидеть до победного конца.
Может быть, он решил окончательно выяснить, на каком на¬
ходится свете, решил Паско, посмеиваясь над собственной про¬
фессиональной подозрительностью, но подозрений при этом не
снимая.
—	Мистер Фоллоуфилд не приходил? — небрежно поинте¬
ресовался он.
—	Фоллоуфилд? Он что, дурак?
—	Понятно. Чем же он тогда занимается в выходные дни? Голь¬
фом? — продолжал с рассеянным видом допытываться Паско.
—	Нет, на это у него как раз ума недостает. А почему вы
спрашиваете, а? — Данбар бросил на сержанта подозритель¬
ный взгляд, и тому пришлось срочно раскашляться. — Если
он и вправду не дурак, то отправился к знахарю, — сказал
Данбар.
— Знахарю?
— К врачу, — раздраженно пояснил Данбар. — Вы видели его
вчера? Бог мой, у него вид тяжелобольного. Вся эта история не¬
легко ему далась. Мне кажется, он на грани нервного срыва.
В его голосе сквозило злорадство.
— Так вы его сегодня не видели?
— Нет, ни разу. Послушайте, а почему вы все-таки...
Но Паско уже уходил.
Он решил более не осторожничать. Какой в этом смысл,
если даже в вопросе «который час?» люди усматривают тайный
умысел, связанный с расследованием.
405

И только студенты во главе с Фрэнни Рутом и Кокшатом
некоторым образом вознаградили его за труды.
—	Я видела его сегодня утром, — сообщила малорослая, ко¬
ренастая, некрасивая девушка. — Он шел в сторону колледжа.
В котором часу? Не знаю. Примерно в половине девятого, так,
Фрэнни?
—	Как скажешь, дорогуша, как скажешь, — проговорил на¬
распев Рут. Он лежал на спине и блаженно улыбался.
Паско показалось, что он слегка пьян.
—	И больше вы его не видели? — продолжал он расспра¬
шивать.
—	Здорово, сэр! — воскликнул Рут и захлопал в ладоши, по-
прежнему глядя в небо.
—	Бог мой, вы — сыщик, так идите и разыскивайте. — Эта
рекомендация исходила, разумеется, от Кокшата. — И потом,
эта жирная свинья мог бы сам задницу оторвать от стула и за¬
давать вопросы, вместо того чтобы помощников посылать.
Вопль, донесшийся с поля, и взрыв аплодисментов болель¬
щиков снова привлекли внимание Паско к матчу. Повалились
последние воротца, и игроки разбредались. Он направился к
павильону в надежде перехватить Солткома, но кто-то оклик¬
нул его, и Паско обернулся. Это был Хафдейн.
Как ни странно, настроен он был уже куда более миролю¬
биво. Чувством вины пока не страдал, но и прежней агрессив¬
ности не демонстрировал.
Только бы не заводил шарманку сначала, мысленно взмо¬
лился Паско. Чего он хочет? Дуэли?
— Я тут подумал, — сказал Хафдейн. — Это дело надо про¬
яснить. Было бы глупо с моей стороны держать язык за зубами
в такой ситуации.
Что у него на уме? — думал Паско. Желает благодарности
за информацию, которую способен опровергнуть лишь преступ¬
ник или слабоумный? Или подводит базу для открытой схват¬
ки со мной?
— Имейте в виду, — сказал Хафдейн, — то, что я собираюсь
сообщить, лишь размышления на тему, поэтому надеюсь, вы не
воспользуетесь ею, пока она не найдет подтверждение.
406

Паско снова прибег к своему испытанному приему — лишь
прокашлялся в ответ.
— Есть ли какие-нибудь свидетельства, — продолжал Хаф-
дейн, — что Анита Сыоелл употребляла наркотики?
— А почему вы спрашиваете? — ответил вопросом на вопрос
Паско.
— Мне довелось пару раз присутствовать на студенческих вече¬
ринках или, скажем, вечеринках, на которые приглашали студен¬
тов. На подобные сборища всегда приносят «травку». Развлечение,
в общем, вполне безобидное, типа выпивки в дни нашей юности.
Он с вызовом посмотрел на Паско, но тот по-прежнему
молчал.
И это все, на что ты способен, придурок? — злился Паско.
Исповедь престарелого подростка?
—	Так вот, я несколько раз видел Аниту на взводе. Здорово
на взводе.
—	И что вы сделали?
Хафдейн попытался изобразить удивление.
—	А что я мог сделать? Анита была взрослым человеком и
вполне могла отвечать за свои поступки. Но я задавался вопро¬
сом, какими снадобьями она пользуется. «Травкой» или чем-то
покрепче?
—	То есть вы хотите сказать, что она могла сесть на иглу и
погибнуть от этого? — сухо уточнил Паско.
—	Господи упаси! — возмутился собеседник.
—	Ах да, совсем забыл, она ведь была уже взрослой. С кем
она общалась?
Гнев Хафдейна слегка поутих.
—	Вот именно поэтому я так долго не хотел вам все расска¬
зывать. Вам нужны имена. Если это имеет отношение к ее
смерти, тогда — ваше право. Но если нет...
—	Извольте сообщить имена, сэр.
—	Кокшат. Стюарт Кокшат был там заводилой, — неохотно
повиновался Хафдейн. — И Рут со всей своей бандой. Но в
особенности Кокшат.
Паско сделал пометку в записной книжке, но скорее напо¬
каз, чем по необходимости. Информация едва ли могла по¬
407

мочь. Она лишь подтверждала его собственные догадки. По
этой причине, вероятно, и Рут теперь валяется на траве, ап¬
лодируя небесам. Но при вскрытии в теле Аниты нс было
обнаружено следов наркотиков. А полуночные танцы, о кото¬
рых рассказывал Лэппинг, более напоминали сексуальную, чем
наркотическую оргию. Правда, все зависит от типа наркоти¬
ка. И если эти ребята имели доступ к чему-нибудь более се¬
рьезному, чем марихуана, несмотря на утверждения Хафдсй-
на, тогда им с Дэлзиелом стоит этим заняться.
—	Хорошо, — сказал он и захлопнул книжку.
—	Тогда я, пожалуй, вернусь. Может быть, ваш шеф уже
кончил с Мэрион, — добавил Хафдейн, сопроводив шутку
нервным смешком.
Вот что более всего тревожит этого задиру. Считает, что
Дэлзиел собирается шить дело его девчонке. Поэтому так ста¬
рается отвлечь меня и направить по другому пути, решил
Паско.
Он пока не решил, как на это реагировать — засчитать в
пользу Хафдейна или против него. Но внезапно мелькнула дру¬
гая мысль и затмила все остальные.
Бедная Элли.
— Ну что ж, — сказал Паско. — Если понадобится, мы вас
вызовем.
Будь я проклят, если выражу благодарность этой скотине,
подумал Паско.
И пошел дальше своей дорогой к павильону навстречу Ген¬
ри Солткому.
—	И это все, что он сказал? — произнес Дэлзиел с таким
удивлением, с каким, вероятно, отважный испанец Кортес1 взи¬
рал на раскинувшиеся перед ним просторы Тихого оксана.
«Железной девы» у меня под рукой не было, подумал Пас¬
ко, а вслух сказал:
'Кортес Эрнан — испанский конкистадор. В 1524 году, о поисках
морского прохода из Тихого океана в Антлантичсский, пересек Центральную
Америку.
408

—	Да, все; да, это была его шляпа; нет, он не гулял в дюнах в
прошлый четверг ночью, а сидел весь вечер дома и остался у те¬
левизора, когда семья улеглась спать, чтобы посмотреть докумен¬
тальный фильм о средневековой промышленности. И в конце
концов, если Анита два часа спустя подходила к дому Фоллоу¬
филда, то какая разница, кто прервал тогда ночные танцульки?
—	Кто-то все время идет за мной след в след и наступает на
пятки, — задумчиво произнес Дэлзиел. — Конечно, ребятиш¬
ки могли нафантазировать. Или у Фоллоуфилда имеется на сто¬
роне какая-нибудь другая длинноволосая красавица, с которой
он сейчас и развлекается. И мы нс узнаем этого до тех пор,
пока его не отыщем. Так?
—	Так, сэр.
—	Но разумеется, если дети не врут, тогда всем понадобит¬
ся новое алиби. Верно?
—	Точно, — с радостной готовностью согласился Паско. —
И этим чертовым студентам тоже.
Дэлзиел бросил на него насмешливый взгляд.
—	Нс забывай, сержант, — сказал он. — В стране полным-
полно славных молодых людей, которые уступают в автобусах
места беременным женщинам и помогают старикам и убогим.
Так на прошлой неделе писала «Дейли миррор». Или «Экспресс»,
не помню точно.
—	Значит, так оно и есть. Что теперь, сэр?
Дэлзиел взглянул на часы. Было почти без четверти семь.
День пролетел, а он до сих пор не знает, в каком направлении
они продвинулись — вперед или назад. Ладно, надо действо¬
вать по порядку. Сначала — самое главное.
—	Пора ужинать, — с чувством глубокого удовлетворения
объявил Дэлзиел.
Остаток вечера Паско провел в своей комнате, предаваясь
размышлениям и тяготясь одиночеством. Ужин ему, как обыч¬
но, принесли на подносе, и, поглощая его, он думал, что труд¬
нее всего свыкнуться с отсутствием сотрапезников. Разумеется,
никто не стал бы обстреливать его хлебными шариками, если
409

бы он явился в общую столовую, но веселее ему там наверняка
не стало бы.
Он думал о том, каково приходится людям, осужденным на
постоянное одинокое существование. А может быть, он и не
прав. Вполне возможно, что такие на вид сычи, как Дисней и
Скотби, на самом деле имеют сонмище друзей — только рукой
помани, — кучу преданных родственников и бесконечное ко¬
личество разнообразных хобби.
Но дело не только в них. Есть и такие, как Мэрион и Элли,
Хафдейн и даже Фоллоуфилд. То есть холостяки. Те, для кото¬
рых это место — единственный дом. Он оглядел комнату. В
общем-то она не менее уютна, чем его собственная крохотная
квартирка. Но, Бог свидетель, ему-то хорошо известно, что та¬
кое одиночество даже при его работе, когда бываешь занят це¬
лыми сутками.
А следовательно, продолжал размышлять Паско, если все
люди временами испытывают чувство одиночества, а некото¬
рые — одиноки всегда, то желание прийти к ним на выруч¬
ку — это отнюдь не потакание собственным слабостям, а ско¬
рее общественный долг.
Прежде всего он решил прийти на выручку Элли и, сняв
трубку, набрал ее номер.
—	Привет, Элли.
—	А, это ты.
—	Спасибо, что узнала. Слушай, я тут перелистывал твою
книгу. Очень интересно. Но знаешь, мне бы хотелось ее тебе
вернуть, пока не натворил бед — кофе не пролил или не поте¬
рял. Можно я зайду прямо сейчас?
После некоторой паузы Элли сказала:
—	Хорошо. Нет, послушай, лучше я сама за ней приду. Ты
в 28-й?
—	Точно. Не хочешь, чтобы кто-нибудь видел, какой отще¬
пенец к тебе в гости ходит? — натужно пошутил Паско.
—	Заткнись.
Послышались короткие гудки, и Паско принялся гадать, зна¬
чит ли это, что она решила не приходить. Но пять минут спус¬
тя послышался стук в дверь.
410

— Привет, — поздоровалась Элли.
Выглядела она великолепно — ей очень шло простое белое
платье с большими черными пуговицами спереди. Он пытался
догадаться, какую задачу эти пуговицы выполняют — функци¬
ональную или чисто декоративную.
— Мне понравилась твоя книга.
— Врунишка, — спокойно парировала Элли. — У тебя даже
не было времени открыть ее.
— Ничего подобного. Многие характеристики очень помог¬
ли мне разобраться в жизни колледжа. Я бы с удовольствием
прочел ее в окончательном варианте, когда она выйдет.
Элли улыбнулась и присела.
— Говоришь, словно романс поешь. Пошлый мотив, бес¬
смысленный текст, а впечатление производит. Ври дальше.
В дверь постучали. Вошла Элизабет в своем аккуратном ней¬
лоновом халатике и начала собирать посуду. Как приятно, когда
за тобой ухаживает хорошенькая женщина. И такая услужли¬
вая. Он и раньше видел ее, когда она в комнате прибирала. А
вдруг я ей нравлюсь, подумал Паско.
Она, видимо, не предполагала увидеть Элли и от неожидан¬
ности даже вилку уронила на ковер.
— Простите.
Она нагнулась за вилкой, но Паско машинально тоже при¬
сел, и они едва не стукнулись лбами. Оставаясь на корточках,
они улыбнулись друг другу, и взгляд Паско непроизвольно уст¬
ремился на ноги Элизабет под распахнувшимся халатом.
Но при этом он заметил на подоле написанные тушью ини¬
циалы — Э.Э.
Не было никакого озарения. Такое редко случалось. Просто
дошло. Какое, к черту, «я ей нравлюсь», посмеялся он над собой.
— Скажите, пожалуйста, — произнес он как бы между про¬
чим. — В котором часу вы вернулись с пляжа в четверг утром?
Девушка резко побледнела.
Прямое попадание, мысленно отметил Паско.
— Вас просили за нами приглядывать — господином стар¬
шим следователем и мной? — Паско продолжал ковать железо,
пока горячо.
411

Девушка поднялась, забыв об оставленной на полу посуде.
—	Я не понимаю, о чем вы...
—	Перестаньте, милочка, — перебил ее Паско. — Вы ведь
были там. А следовательно, стали свидетелем. Надо было самой
об этом заявить. Такой порядок, знаете ли. Но лучше поздно, чем
никогда. Вы сделаете заявление и получите обратно свой лифчик^
—	Не понимаю... — снова залепетала Элизабет и кинулась
прочь из комнаты.
—	Зачем ты набросился на бедную девочку? — возмутилась
Элли. — Ну и ну, никогда бы не поверила. Прямо как настоя¬
щий эсэсовец. Сержантские нашивки даром не даются, да?
Паско в притворном негодовании всплеснул руками.
— Бедная девочка уже достаточно выросла, чтобы принять
участие в ночной оргии, после которой укокошили другую де¬
вочку. Кроме того, она успела пристраститься к «травке» и на¬
верняка втихомолку не брезгует кое-чем покрепче. Думаю, ей
придется ответить полицейским на пару-тройку вопросов.
— Что ты такое несешь? Хочешь сказать... — Элли на несколь¬
ко секунд лишилась дара речи. Но только на несколько секунд. —
Ладно, оставим это. Какая разница? Если она привыкла зани¬
маться сексом таким образом, тебе-то что до этого? Ей в отличие
от остальных достанется по первое число. С других — со студен¬
тов — как с гуся вода. Слегка пожурят мама с папой, если узнают,
и все. А эта девчушка работу потеряет. Она же не просто прислуга.
Еще и проходит курс обучения для работы в сфере обслуживания.
А если она замешана в этой истории, ее тут же вышибут.
Паско пожал плечами.
—	Весьма сожалею, но уверен, что до этого не дойдет. Она
едва ли сможет сообщить нам что-нибудь интересное, во вся¬
ком случае не более того, что уже известно от других студен¬
тов. Это все ерунда.
—	Ерунда?! Но ты говорил с ней так, будто все очень серьезно.
—	Правда? Тогда я тем более сожалею и прошу прощения.
Он снова снял трубку и набрал номер Дэлзиела.
—	Это Паско, сэр. Довожу до вашего сведения, что я разы¬
скал хозяйку бюстгальтера, найденного в дюнах. Элизабет Энд¬
рюс, девушка, которая носит нам еду.
412

На другом конце провода хмыкнули.
—	Это мне известно. Я видел, как она прошлым вечером
выходила из комнаты Рута. Это все?
—	Да, сэр. И еще, мне кажется, ее приставили следить за
нами.
—	Надеюсь, ты с ней не беседовал на эту тему?
—	Честно говоря, беседовал, сэр.
—	О Боже, — простонал Дэлзиел. — Теперь мне обеды на¬
верняка станет приносить какая-нибудь старая карга с постной
физиономией.
И бросил трубку.
—	Насколько я поняла, — заметила Элли, она подошла до¬
статочно близко, чтобы слышать обоих собеседников, — он не
в бешеном восторге от твоих успехов. Странно. Мне всегда ка¬
залось, что выпускник университета должен стоять на несколь¬
ко уровней выше неотесанного солдафона.
—	Он должен был меня предупредить.
—	Бедный сержант. — Элли рассмеялась, слегка смягчив¬
шись от его расстроенного вида. — Неужели твой мерзкий босс
не все тебе докладывает?
Паско схватил ее в объятия и впился губами в ее рот так, что
она вскрикнула от боли.
—	Пошли устроим оргию в дюнах, — шепотом предложила
Элли.
—	Годится.
Он снова поцеловал ее. За дверью послышался звон коло¬
кола и отдаленный гул голосов.
—	Что это? — спросил Паско, подняв голову.
—	Студенческий союз устраивает сегодня сходку. Зазывают,
как в церковь.
—	Но зачем? Что случилось?
—	Ничего. В том-то и беда. Они целый год устраивают вся¬
кие демонстрации и бойкоты по пустякам и ищут крупного
повода, чтобы совсем с цепи сорваться. Собирались это сделать,
как только Фоллоуфилд потребовал не допускать студенческих
представителей на судебное разбирательство, когда он станет
давать показания. Но Анита Сьюелл мертва и повод отпал, так
413

что теперь им придется искать другой. Найдут, можно не со¬
мневаться.
—	Если мы не поторопимся, мой повод тоже отпадет.
—	Тихо, тихо. У нас вся ночь впереди, — пообещала Элли и
снова притянула к себе его голову.
Паско был рад удостовериться, что большие черные пугови¬
цы играли не только декоративную, но и функциональную роль.
— Внимание, внимание, — проворчал Рут. — Призываю со¬
брание к порядку.
Он дважды тихонько стукнул молоточком по столу, напротив
которого расположились члены его союза. Посещаемость оказа¬
лась весьма высокая, невзирая на теплый июньский субботний
вечер. Стюарту даже не пришлось прибегать к сложным ухищре¬
ниям, которыми он пользовался при отсутствии кворума.
Кокшат стоял, не позволяя тщедушному очкастому юноше,
остриженному под ежик, превратить короткое сообщение в це¬
лый доклад. Секретарь возвышался над всеми присутствующи¬
ми, контролируя общее настроение собрания и не спуская глаз
с Рута. Стюарт заметил, что председателя веселит создавшаяся
ситуация, что он посмеивается над собой, призывая к порядку
так тихо, что даже секретарь в конце председательского стола
едва мог расслышать его голос.
Шут гороховый, мысленно обругал его Кокшат. Эгоист, раз¬
вратник, общественно бесполезный клоун. Они знакомы вот уже
три года, и до сих пор Стюарту непонятно, насколько серьезно
этот человек относится к своей собственной роли. Сам он никог¬
да не скрывал недоверия к излюбленным Фрэнни сеансам чер¬
ной магии и всяческим дурацким обрядам. А философия его,
если она вообще заслуживает столь высокого звания, есть нечто
иное, как бессмысленный антиобщественный треп. И все-таки
что-то в нем есть, в этом Руте. Притягательность, обаяние или
что-то в этом роде. С такими людьми можно иметь дело, но им
нельзя доверять. Я правильно сделал, что присоединился к Руту,
а не встал в оппозицию, решил Стюарт. С политической точки
зрения конечно, продолжал он рассуждать, стараясь отогнать
414

тайную мысль о многообразных чувственных наслаждениях, ис¬
пытанных им благодаря членству в союзе. При этом приходилось
признать, что политическое образование в колледже оставляло
желать лучшего и продвигалось гораздо медленнее, чем он наде¬
ялся. По-прежнему слишком много разрозненных группировок.
Он учился уже на последнем курсе. Истинный борец за прав¬
ду, коим он себя почитал, имел шанс сделать карьеру на оппо¬
зиционных идеях. В руководстве международной группы дейст¬
вия его высоко ценили. Но, несмотря на все его усилия, в
колледже не удавалось добиться студенческой активности миро¬
вого уровня. На бедняжку Аниту возлагались большие надежды,
но истинным властителем ее ума был Фрэнни Рут. В трудные для
него моменты Стюарту начинало казаться, что он чересчур вжи¬
вается в избранную для себя по необходимости роль адъютанта.
Зато сегодня, если повести себя осмотрительно, можно на¬
конец настоять на решительных действиях.
Нежелательный оратор опустился на свое место, и Стюарт
снова взял слово.
— Мне кажется, мы достаточно давно бездействуем, пора
положить конец долготерпению. Мы всякий раз откладывали
решительные выступления, но теперь пришло время действо¬
вать. Смерть Аниты Сьюелл нас потрясла, но не следует за¬
бывать, какому диктаторскому, ретроградскому и бесцеремон¬
ному обращению она подвергалась при жизни. А со времени
ее кончины, несомненно явившейся результатом подобного от¬
ношения, у нас была возможность еще не раз убедиться, сколь
ничтожную, бессловесную роль нам отводят в этом колледже.
По просьбе директора преподавательский состав полностью
информируют о деталях ужасного события. А нас? Убили ведь
одного из нас! А следовательно, кто-то, опять-таки из нас, мо¬
жет снова подвергнуться смертельной опасности. Какой имен¬
но опасности, спросите вы. Но разве я способен ответить на
этот вопрос, когда нас держат в неведении? Нет. Если поли¬
ция и снисходила до общения со студентами, то демонстри¬
ровала лишь высокомерие, произвол и даже более того, зачас¬
тую вскрывала такие подробности частной жизни наших
товарищей, которые можно выяснить, только имея доступ к
415

так называемым строго секретным архивам, которых, как нас
упорно заверяли, не существует в природе.
Слушатели одобрительно загудели. Фрэнни и Стюарт обме¬
нялись довольными улыбками, а отзвуки шума снова докати¬
лись до комнаты Паско, потревожив тишину, но не обитателей.
Глава 14
Человеческий разум далек от идеаль¬
но чистого и гладкого стекла, в кото¬
ром отражается истинная суть вещей;
более того, он, словно волшебное стек¬
ло, затуманен предрассудками и обма¬
ном до тех пор, пока не избавится от
них.
Сэр Фрэнсис Бэкон. «Процесс познания»
Дэлзиел давно привык пробуждаться по первому требова¬
нию, как бы крепко ни спал. Но обходительнее и любезнее
обычного в этом случае не становился.
Чаще всего его сон прерывал телефонный звонок, но на этот
раз он проснулся от резкого стука в дверь. Взглянув на часы,
Дэлзиел вылез из-под тонкой простыни, теплыми ночами ус¬
пешно заменявшей одеяло. Было без двадцати пяти минут час.
— Кто там? — рявкнул он, напяливая штаны на мускулис¬
тые, испещренные вздутыми венами ноги.
Дэлзиел был абсолютно уверен, что придется выйти, по¬
скольку за долгие годы службы успел, по крайней мере в этом
плане, вымуштровать подчиненных, да и кое-кого из вышесто¬
ящего начальства. Никто не смел будить его по причине, не
требующей немедленного отбытия.
— Это Симеон Лэндор. Можно войти?
Дэлзиел не сразу ответил, поскольку вместо ожидаемого крат¬
кого делового рапорта Паско или одного из других подчиненных
услышал фразу, произнесенную вежливо-деликатным тоном.
— Подождите, — сказал он, надевая подтяжки на голые плечи.
Еще пара минут потребовалась, чтобы отыскать ключ, зава¬
лившийся между подушкой и спинкой кровати. Дэлзиел при¬
страстился спать при запертых дверях с тех пор, как его остави-
416

ла жена. А может быть, и того раньше. Вполне возможно, что это
явилось одной из причин ее ухода. Ему удалось забыть все, кро¬
ме чувства боли и потрясения. И теперь всякая неожиданность
была отзвуком той давней боли. Даже если сюрприз оказывался
приятным.
—	В чем дело? — спросил он, отворив дверь и чувствуя себя
не совсем в своей тарелке.
Лэндор не примчался бы без особой необходимости. С другой
стороны, он нс проходил курса обучения под руководством Дэл-
зиела. Не исключено, что можно было с постели не вставать.
Первые слова Лэндора подтвердили подозрения Дэлзиела.
—	Простите за беспокойство, господин старший следователь,
но я счел своим долгом сообщить, что в данный момент про¬
ходит студенческая демонстрация.
Дэлзиел со стоном направился обратно к кровати.
— Неужели вы правил не знаете? Я думал, должностные
лица вашего ранга теперь проходят специальный курс обучения
по этому поводу. Если студенты нарушают общественный по¬
рядок. выйдя за территорию колледжа, и по их вине людям или
собственности наносится ущерб и вы желаете сделать заявле¬
ние, тогда будите сержанта, он займется этим делом.
Старший следователь присел на край кровати и огляделся в
поисках трубки. Лэндор нерешительно переступил порог комнаты.
— Нет, ущерба не причиняется. Пока. Но они ворвались в
административный корпус и устроили сидячую забастовку.
— Для этого случая подходят те же правила. Следите за
ними, как ястреб за добычей, когда они будут покидать по¬
мещение. Обычно они норовят стянуть, что плохо лежит, вещи
типа пишущих машинок, копировальных аппаратов и тому по¬
добное. А этим что нужно? Архивы?
— Боюсь, что'так, — сказал Лэндор. — Но мне казалось,
вас заинтересует, что они явились в мой бывший кабинет, ко¬
торым теперь вы пользуетесь. Боюсь, что они ошибочно счи¬
тают, будто я...
Но Дэлзиел уже не слушал. Он был в этот момент слишком
занят, застегивая брюки и рубашку и одновременно, прижимая
трубку плечом к уху, пытаясь набрать номер Паско.
И Р. Хилл «Интриганки
417

После нескольких длинных гудков ответил женский голос.
—	Это Дэлзиел, — взревел старший следователь. — Пусть
этот Казанова немедленно вываливается из постели и несется
в мою комнату, то есть в старый кабинет!
—	гМне кажется, они не понимают, — продолжал Лэндор,
едва поспевая за Дэлзиелом, который, в три прыжка преодолев
лестницу, уже выбегал из здания.
—	Сейчас поймут, черт их дери, — пообещал он.
Повсюду горел свет, но было не особенно шумно. Во вся¬
ком случае до тех пор, пока он не вошел в старое здание.
Из-за массивной дубовой двери в кабинет уже слышались
крики. Дэлзиел сначала осторожно попробовал повернуть руч¬
ку. Дверь оказалась заперта. Он поманил Паско, который в
этот момент появился из главного входа, на ходу застегивая
сорочку.
— Мне нужно, чтобы через десять минут здесь было полде¬
сятка человек из подкрепления, — сказал Дэлзиел. — Предуп¬
реди, чтобы вели себя тихо. Никаких сирен или мигалок. Но
пусть явятся как можно скорее. Звони из автомата рядом со
столовой. Надеюсь, он подключен к коммутатору колледжа? —
Он вопросительно посмотрел на Лэндора.
Тот молча кивнул.
—	Так, а теперь посмотрим, на что способен благословен¬
ный здравый смысл.
Он громко постучал в дверь.
Кто-то изнутри постучал в ответ, и раздался взрыв хохота.
Воодушевившись, шутник крикнул:
—	Войдите!
Дэлзиел встал у самой двери и провозгласил:
—	Откройте! Полиция!
За дверью возник неразборчивый гомон — хихиканье, пере¬
шептывание, пара рекомендаций убираться подобру-поздорову
и несколько оскорбительных пожеланий ни в чем не повинной
матери Дэлзиела. Гневный вопль у него над ухом оповестил о
прибытии мисс Дисней. Даже без словесного оформления тон
был весьма определенный.
—	Полиция, — повторил он.
418

Реакция была не такой бурной, как перед этим, и он произ¬
нес это слово в третий раз.
Установилась относительная тишина, и послышался спокой¬
ный голос, вероятнее всего принадлежавший Фрэнни Руту:
—	Наверное, и впрямь полиция.
Дэлзиел снова заговорил, медленно и тщательно произно¬
ся слова:
—	Комната, в которой вы находитесь, более не является час¬
тью административных помещений корпуса. В настоящее вре¬
мя она служит штабом полицейского расследования по делу об
убийстве. Все бумаги, документы и иные материалы, находя¬
щиеся в этой комнате, не являются собственностью колледжа,
а посему любые нарушения ее неприкосновенности могут по¬
влечь за собой предъявление серьезных обвинений. И исходить
они будут от полиции, а не от колледжа, причем последний не
сможет освободить обвиняемых от ответственности. Здесь
командую я, и, Бог свидетель, в случае любого ущерба я предъ¬
явлю обвинение всем и каждому.
Только на последней фразе его голос лишился официальной
безликой монотонности. Вернулся Паско вместе с полицей¬
ским, в котором Дэлзиел узнал сотрудника местного отделения.
—	Кто-то ему позвонил, — объяснил Паско. — Он уже ехал
сюда, когда я перехватил его. Остальные скоро будут.
—	Кто звонил?
—	Какая-то мисс Дисней, сэр, — сообщил полицейский.
—	Я проснулась от шума и решила, что жизни любого из нас
грозит опасность, — пояснила дама, нимало не смутившись
осуждающего взгляда Лэндора.
—	Вот и хорошо, — неожиданно похвалил ее Дэлзиел. —
Тебя, кажется, Шетак зовут, да? Отправляйся в сад, но не то¬
пай как слон при этом. Встань под окном этой комнаты и, если
кто-нибудь попытается вылезти, хватай. Сержант, дожидайся
снаружи остальных и сообщи, как только прибудут.
—	Прошу вас, господин старший следователь, поосторож¬
нее, — взмолился Лэндор. На его лице с правильными черта¬
ми была написана тревога. — Если они решат, что я сюда
целый отряд полиции вызвал... в общем, опыт показывает, что
419

вмешательство полиции приводит к непредсказуемо тяжелым
последствиям. Паника, ярость... Это, разумеется, не ваша
вина, но-...
—	Я постараюсь вести себя как можно осмотрительнее. Кро¬
ме того, мне кажется, основная часть студентов сейчас находит¬
ся не здесь, а в новом корпусе, — сказал Дэлзиел. — Но как
бы дело ни повернулось, я сначала буду разбираться здесь.
Он раздраженно кивнул на дверь... и в этот момент она бес¬
шумно распахнулась.
На пороге стоял Фрэнни Рут, склонившись в полупоклоне,
словно дворецкий.
— Входите, господин старший следователь.
Дэлзиел сделал шаг вперед, а за ним, едва нс наступая на
пятки, двинулись Лэндор с Дисней, но дверь решительно за¬
хлопнулась перед их носом. Дэлзиел оказался лицом к лицу с
двумя десятками студентов. С некоторыми он был знаком —
Рут, Кокшат. Других встречал пару раз, но не знал по име¬
нам к а остальных видел впервые. В комнате царил порядок,
никаких признаков разрушения. На шкаф с документами ни¬
кто, судя по всему, не покушался. Дэлзиел направился к нему,
аккуратно переступая через разлегшихся на полу студентов, и
оглядел со всех сторон, не дотрагиваясь. Точно так же он ос¬
мотрел стол, не обращая внимания на устроившуюся там па¬
рочку — страстные объятия и долгий поцелуй, но глаза сле¬
дят за каждым его шагом.
— Ну что, толстяк, доволен? — поинтересовался Кокшат,
сидевший, демонстративно развалившись, в кресле Дэлзиела. В
руке он держал крышку от термоса.
О готовности к длительной акции свидетельствовали также
пакеты с сандвичами и чипсами, свернутые одеяла. Дэлзиел
встретился взглядом с Кокшатом и наклонился к нему так близ¬
ко, что почувствовал пары виски, поднимавшиеся из пластмас¬
совой крышки.
—	Постараюсь доставить себе удовольствие перед уходом,—
тихо пообещал он.
—	Пошел ты к черту!
За спиной у Дэлзиела деликатно кашлянул Рут.
420

—	Простите, господин старший следователь. Мы не знали,
что этот кабинет больше не принадлежит директору. Если бы
нам сказали, что тут теперь распоряжается полиция, мы бы ни
за что не вошли.
Дэлзиел повернулся и впервые посмотрел на стену напротив
окна. На ней с ошибками было написано его имя, а рядом —
безошибочно — слово из трех букв.
—	Странно. Думали, что находитесь в кабинете Лэндора, а
вспоминаете обо мне? — Дэлзиел приветливо улыбнулся.
Ответная улыбка Фрэнни выглядела виноватой.
—	Это было сделано, когда вы начали кричать за дверью.
Простите. Я заставлю кого-нибудь вымыть стену.
—	Буду чрезвычайно признателен, — поблагодарил Дэлзиел.
—	Ну вот и чудно, — ответил Фрэнни. — А теперь мы тихо-спо¬
койно уйдем и присоединимся к остальным в новом корпусе. У нас
ведь недоразумения только внутреннего порядка. Сожалею, что вас
подняли с постели. Все, друзья. Собирайтесь. Уходим.
Все засуетились, кроме Кокшата, который продолжал сидеть
в кресле, не сводя глаз со следователя. Рут подошел к двери, от¬
пер ее и распахнул. В коридоре по-прежнему стояли Лэндор и
Дисней, но теперь к ним уже присоединились другие препода¬
ватели. Там были Элли Соупер, Мэрион Карго и мисс Скотби, а
также Паско, который тут же кивнул Дэлзиелу и, получив едва
заметный кивок в ответ, повернулся и вышел из главного входа.
—	Здравствуйте, доктор Лэндор, — сказал Рут. — Мы уже
уходим.
На лице директора мелькнуло облегчение, исчезнувшее без .
следа, когда Дэлзиел произнес:
—	Нет.
Все замерли и разом посмотрели на него.
—	Никто не уходит.
Еще секунду все оставались на своих местах, а потом разом
двинулись к открытой двери.
—	Сержант!
На пороге главного входа тут же появился Паско в сопро¬
вождении пятерых полицейских. Встав у кабинета, они доволь¬
но прочно загородили выход. Темневшая за окном фигура кон¬
421

стебля Шетака казалась еще более суровой и непреодолимой
преградой.
Дэлзиел заговорил:
—	Я задерживаю всех в этой комнате на основании подозре¬
ния о незаконном вторжении и нанесении или способствовании
нанесению ущерба свидетельским показаниям и заявлениям —
документам, полученным в ходе следствия...
—	Но мы ничего не трогали! — возмутился Фрэнни.
—	Я абсолютно уверен, — начал было Лэндор, но Дэлзиел
продолжал как ни в чем не бывало:
—	...о причинении ущерба собственности, выразившемся в
порче стены, а также... — он понюхал воздух, — о незакон¬
ном хранении и применении наркотика, а именно гашиша.
Сержант, я требую переписать поименно всех присутствую¬
щих, сделать предупреждение лично каждому, получить заяв¬
ление лично от каждого и у каждого снять отпечатки пальцев.
—	Он не имеет на это права, — насмешливым тоном выпа¬
лил Кокшат. — Эта жирная свинья блефует.
Он поднял к губам крышку, но Дэлзиел опередил его и ото¬
брал ее, не пролив при этом ни капли.
— Я также передаю это на анализ, сержант. Если меня не
обманывает мой нюх, в кофе добавлен «Глен Грант». Так что,
видимо, к обвинительному акту на мистера Кокшата придется
добавить пункт о краже. А теперь — у кого ключи?
Снова гробовое молчание.
—	Ключи? — переспросил кто-то дрожащим голосом.
—	Да, дубликаты или отмычки, — терпеливо объяснил Дэл¬
зиел. — С помощью которых вы проникли ко мне в кабинет,
вскрыли шкаф и стол. Вот какие ключи я имею в виду. Мне
говорили, что вы, мистер Рут, умный человек. На каждом лист¬
ке бумаги, до которого вы дотрагивались, не сомневаюсь, ос¬
тались отпечатки пальцев. И на моей бутылке виски тоже.
—	Заверяю вас, вы ошибаетесь, — сказал Фрэнни, протяги¬
вая Дэлзиелу руки и изображая оскорбленную невинность. —
Но считаю, что, если вы все-таки собираетесь понапрасну под¬
нимать шум, нам, дорогой мой, придется обезопасить себя при¬
сутствием здесь юридического лица. Это наше право, не так ли?
422

Никто не успел глазом моргнуть, как он снял трубку. Оче¬
видно, на другом конце провода его звонка уже ждали.
—	Привет, дорогой, — спокойно сказал он. — Это Фрэнни.
У нас тут возникли кое-какие неприятности с полицией в ста¬
ром кабинете Симеона. Да, с полицией. Предупреди других,
чтобы не волновались. И дозвонись мистеру Пирлу, адвокату.
Попроси его прийти сюда. Большое спасибо.
Он положил трубку. Дэлзиел ни разу не перебил его, но
лицо у него стало каменным.
—	Доктор Лэндор, прошу вас назвать имена этих студентов.
Лэндор выглядел истинным страдальцем, терзаемый сомне¬
ниями, говорить или нет, но от необходимости принимать ре¬
шение и от неизбежного позора его избавила мисс Дисней. Она
протиснулась вперед в своем неподражаемом и необъятном сте¬
ганом халате и воскликнула:
—	Это возмутительно!
Сначала Дэлзиелу показалось, что эти слова предназначены
ему. Но за восклицанием последовало перечисление имен при¬
сутствующих. Паско наскоро записывал.
Дэлзиел понимал, что действовать следует быстро. Менее
всего ему теперь, в самый разгар следствия, хотелось повесить
себе на шею стычку студентов с полицией. Пока казалось воз¬
можным изолировать эту небольшую группу, он с наслаждени¬
ем наблюдал, как сопляки получают по заслугам. Но как толь¬
ко Руту удалось подойти к телефону, он понял, что следует не¬
замедлительно найти выход из создавшейся ситуации, дабы из¬
бежать как бесславного отступления, так и схватки. Лично ему
было наплевать, насколько одиозно он выглядит в глазах обще¬
ства. Временами казалось, будто он даже наслаждается собст¬
венной непопулярностью. Но дело, которым он здесь занимал¬
ся, не имело ничего общего со студенческими беспорядками,
и у него не было ни малейшего желания в это влезать.
Дисней уже заканчивала свой поименный список, невзирая
на сыпавшиеся с разных сторон оскорбления. Дэлзиел успел
краем уха услышать и оценить точность некоторых эпитетов, но
был в этот момент слишком занят беседой с одним из полицей¬
ских, чтобы полностью отдать им должное.
423

—	Уходите быстро и тихо. Ждите за главными воротами пол¬
часа, но не возвращайтесь до тех пор, пока не получите даль¬
нейших указаний от меня лично. Все понятно? И держитесь
подальше от посторонних глаз, идет?
Рут с ухмылкой наблюдал за тем, как полиция ретировалась.
—	Закончили, сержант? Хорошо. Мистер Рут, если вы и
ваши друзья соблаговолите удалиться, мы продолжим утром.
—	По-другому запел, пузырь надутый, — насмешничал Кокшат.
—	Да, по-другому, — невозмутимо согласился Дэлзиел. — Но
у меня есть в запасе и третья песенка, приятель, под которую
тебе придется поплясать, если я еще хоть слово услышу.
Кокшат уже готов был выплеснуть очередной ушат ругани,
но прикусил язык, заметив, что Рут направляется к выходу.
—	Пойдемте, дорогие мои, — пригласил тот. — Пора прове¬
дать остальных.
Этот парень тоже понимал, когда дипломатия требует отступ¬
ления. Дэлзиел вышел вслед за ними на улицу и с наслаждением
вдохнул теплый ночной воздух. Они успели вовремя. Большая
шумная толпа студентов — порядка сотни, прикинул Дэлзиел, —
двигалась по дороге от нового административного корпуса.
Фрэнни и его товарищей встретили восторженными криками.
— Пойдем туда? — спросил стоявший рядом Паско.
— Нет, там чересчур воняет. Вот тебе ключи, возвращайся и
проверь все хорошенько. Не пропало ли чего. Впрочем, сомне¬
ваюсь. Не совсем же они полоумные. Уж слишком этот Рут вы¬
глядел самодовольным. Едва ли мы найдем отпечатки. Во всяком
случае не его. Правда, остальные вполне могли наследить. Не
забудь проверить мою бутылку виски.
—	Но зачем им все-таки это понадобилось? — спросил
Паско.
—	Над этим стоит поразмышлять. Позвони, если что-нибудь
обнаружишь. Пойду спать. А ты лучше устраивайся прямо в
кабинете. Не думаю, чтобы они вернулись, но кто знает.
— Слушаю, сэр, — сказал Паско и направился обратно ко
входу в корпус.
— Кстати, сержант, устраивайся в одиночку. Не забывай, что
ты на службе, а на службе полагается спать одному.
424

А ты — что на службе, что нет — всегда один спишь, мыс¬
ленно съязвил Паско и вернулся в корпус, раздумывая над тем,
кто из оставшихся в вестибюле слышал напутственные слова
шефа.
Дэлзиел, посмеиваясь, направился восвояси. Студенты, по¬
павшиеся на пути, осыпали его градом оскорблений и непри¬
стойностей.
— Sieg heil! — завопил один из остряков. — Фашистская
свинья!
От толпы отделился Фрэнни Рут и подошел к нему.
—	Чем сше могу быть полезен, господин старший следова¬
тель?
—	Благодарю вас, мистер Рут, пока ничем. Я отправляюсь на
боковую.
—	Ты без своих громил уже не такой храбрец, а, Дэлзиел? —
крикнул Кокшат. — Неужто их слишком мало оказалось? За под¬
могой отправились?
—	Это настоящая провокация, — истерически визжала мало¬
рослая девчушка. — Мерзкая умышленная провокация!
Девушка была дурнушкой, едва Дэлзиелу по грудь, и ему
внезапно стало ее жаль. Вероятно, это первое в ее жизни инте¬
ресное событие.
—	Провокация! Провокация! — подхватили остальные хо¬
ром, но скандировали недолго, и как только умолкли, Дэлзи-
сл, набрав полную грудь воздуха,, крикнул:
—	Раз мне одному удалось вас всех спровоцировать, то впору
в поп-певцы записываться! Все, я пошел спать. Спокойной ночи!
Послышался смех, а потом кто-то запел:
—	Доброй ночи, Дэлзиел. Доброй ночи, Дэлзиел. Доброй
ночи, Дэлзиел, пришла пора прощаться.
Все подхватили и разошлись по обе стороны дороги, обра¬
зовав коридор.
Мысленно вздохнув с облегчением, но оставаясь внешне бес¬
страстным, Дэлзиел направился наконец к долгожданному мес¬
ту покоя — входу в свой корпус. Но не успев дойти нескольких
шагов, он услышал, помимо хора, еще какой-то звук. Студен¬
ты, вероятно, тоже не оставили его без внимания, поскольку
425

песня постепенно стихла. Поначалу Дэлзиел не поверил своим
ушам, но тут же почувствовал приступ ярости.
Это был звук сирены. Назойливый, режущий слух вой быстро
приближался, а вместе с ним вспыхивавший время от времени
яркий свет фар автомобиля, несущегося по шоссе, которое плав¬
но сворачивало к западу.
—	Эти ублюдки возвращаются, — сказал кто-то.
—	Ах ты лживая свинья!
— Жирная, вонючая...
— Лжец! Поганый лжец!
— Негодяй, негодяй, негодяй!
Это снова вопила маленькая некрасивая девочка и била его
в грудь кулачками, похожими на поросячьи копытца. Осталь¬
ные, окружив его плотным кольцом, угрожающе наступали и
толкали в грудь и спину. Дэлзиел никак не отвечал нападаю¬
щим и, стараясь только устоять на ногах, мысленно возносил
хулу и клялся доставить самые грандиозные неприятности тому,
кто послал сюда эту полицейскую тачку во всем ее сверкающем
великолепии. Неужели снова Дисней? Вполне возможно. Ста¬
рая идиотка. По крайней мере, можно надеяться, что люди у
ворот остановят се.
Но вой сирены приближался, и становилось очевидным, что
автомобиль уже находится на территории колледжа.
Кретины, мысленно выругался Дэлзиел.
— Кретины! — завопил он вслух. Но вместе с ним кричал
уже кто-то еще. Сначала девушка, а за ней все остальные.
— Это не полиция! Это не полиция!
Свет фар показался из-за последнего поворота на длинной
подъездной дороге, огибавшей владения колледжа, и вырвал из
темноты беснующуюся толпу студентов, ослепив тех, кто повер¬
нул к ним голову. Но машина находилась теперь так близко,
что всем стало ясно: это «скорая помощь».
Студенты расступились, давая автомобилю дорогу, и он, за¬
медлив ход, почти остановился. Из толпы выбежала девушка и
заговорила с водителем. Это была Сандра Фирт. Дэлзиел понял,
что первой закричала именно она. Машина свернула с подъезд¬
ной дороги и поползла прямо по газону к одному из учебных
426

корпусов. Сандра Фирт бежала все время впереди, и фигура ее в
свете фар казалась странной, неземной. Она, не останавливаясь,
вбежала в корпус, и за ней, выскочив из машины, последовали
люди в белых халатах. Дэлзиел тоже стал пробираться туда, но это
оказалось нелегко, так как со всех сторон напирали студенты,
почти забывшие о его существовании. К тому времени, когда он
дошел до корпуса, оттуда уже выходили санитары с носилками,
на которых кто-то лежал. Все присутствующие смолкли, и тем
явственнее слышался один голос, без конца повторявший:
—	Кто это? Кто это?
Фары осветили лицо человека на носилках, но оно казалось
неестественно бледным и осунувшимся не только благодаря
яркому свету. Это лицо походило на резиновую маску, полу-
сорванную, сморщенную и более не облегавшую череп. И все
же его можно было узнать.
Это был Сэм Фоллоуфилд, и за те короткие мгновения, пока
его проносили к машине, Дэлзиел не смог определить, жив он
или мертв.
Из корпуса вслед за носилками вышла Сандра Фирт, и Дэл¬
зиел схватил ее за руку, как только она поравнялась с ним.
—	Это ты вызвала «скорую помощь»? — требовательным то¬
ном спросил он.
-Да.
—	Почему же ты меня не предупредила, черт тебя побери?
—- А вы что, вылечили бы его? — огрызнулась она и вырвалась.
—	Где ты его нашла? Покажи, — попросил Дэлзиел.
Девушка с сомнением смотрела на машину, готовую тро¬
нуться с места.
—	Там ты ничем не поможешь, —- проворчал он. — Тоже мне
волшебница.
Снова взвыв сиреной, «скорая помощь» стала отъезжать.
—	Показывай.
Сандра молча повернулась и пошла обратно в корпус. Дэл¬
зиел направился за ней, но по дороге задержался и обратился
к Фрэнни Руту. Тот смотрел вслед удалявшейся машине, и на
лице его застыла такая глубокая сосредоточенность, что он не
расслышал, и Дэлзиелу пришлось повторить.
427

—	Уведи всех отсюда немедленно, — распорядился он. — Выве¬
ди из кабинетов. Пусть ложатся спать. У вас еще будет возможность
для всяких дурацких выходок, но сейчас момент неподходящий.
—	Да, — с готовностью согласился Рут. — Да, конечно. Сей¬
час уведу.
Дэлзиел посмотрел на него с некоторым подозрением, но,
судя по всему, парень уже очнулся, и не успел Дэлзиел последо¬
вать за Сандрой, как он повел свое стадо к спальным корпусам.
Когда Дэлзиел вошел наконец в здание, Сандра уже исчезла.
—	Мисс Фирт! Сандра! Где вы? — позвал Дэлзиел, глядя на
лестницу.
— Идите сюда.
«Сюда» означало небольшую лабораторию. Дверь из нее, с
рифленым стеклом, открывалась в длинный коридор, ведущий
в сторону от лестничной площадки. Сандра провела его в смеж¬
ную с лабораторией комнату, еще меньшей площади, служив-
ь * 'о одновременно складом и кабинетом. Она указала на стол,
стоявший у окна, и лабораторное кресло из пластмассы и алю¬
миния подле него.
— Он лежал головой на столе, — объяснила девушка. — Я
думала, он спит. Я думала...
Дэлзиел впервые внимательно посмотрел на девушку и по¬
нял, насколько она потрясена случившимся.
— Присядь, милая, — предложил Дэлзиел таким ласковым
тоном, который только смог из себя выжать, но тут же слегка
испортил впечатление, буркнув: — Нет, не сюда. — Правда, из
самых лучших побуждений, поскольку заметил, с каким страхом
девушка покосилась на стул. Он провел ее обратно в лаборато¬
рию и отыскал самое лучшее, что имелось в наличии — доволь¬
но высокий табурет. Сняв с полки мензурку, Дэлзиел понюхал се,
тщательно протер и налил туда воды. — Вот, выпей.
Сандра с благодарностью схватила мензурку.
—	Итак, — начал Дэлзиел, — какого черта ты тут делала?
Сандра с жадностью, словно умирала от жажды, выпила воду
и отдала мензурку.
—	Еще? — спросил он.
Девушка покачала головой.
428

— Просто все надоело, — неожиданно заявила она. — Я была
в главном корпусе. Народу полно. Все веселятся, как безумные,
Бог знает что вытворяют. Что-то в этом было истеричное. Похо¬
же на военную кинохронику, которую иногда по телику крутят.
Все в бомбоубежище, яблоку упасть негде, а на рожах улыбки от
уха до уха, ну, сами знаете. Но были и такие, что с серьезным
видом на пишущих машинках барабанили, какие-то листовки
сочиняли, планы составляли, как будто революцию готовят, а не
вшивую демонстрацию в захудалом месте вроде этого, какие каж¬
дый год устраивают все кому нс лень. Ну вот, я разыскала связку
ключей и пошла гулять.
—	Понятно. Только почему сюда?
—	А почему нет?
—	Так, — задумчиво произнес Дэлзиел. — Но ведь ты сюда не
сразу пошла, верно? Здесь местечко не самое приятное и уютное.
—	Какая разница? Пришла, и все. Хотела себя испытать. Ду¬
мала, вот какая храбрая, могу здесь одна сидеть. Поднялась по
лестнице в темноте...
—	Дверь в лабораторию была заперта?
—	Да. Но у меня есть отмычка для всех кабинетов этого кор¬
пуса. Ну вот, я вошла, дверь в смежную комнату была слегка
приоткрыта, и я заглянула. К тому времени глаза.к темноте уже
привыкли, и я видела хорошо. А как только разглядела его, сра¬
зу убежала. В коридоре телефон есть. Телефонистка на комму¬
таторе — моя знакомая, поэтому она меня вывела на линию,
хотя здесь это запрещено. Вот я и вызвала «скорую помощь».
Дэлзиел некоторое время обдумывал информацию.
—	Он был мертв?
—	Не знаю. Лежал без движения. А когда я дотронулась до
его руки, сразу заподозрила неладное.
—	Ты не говорила раньше, что дотрагивалась.
—	Это потом было. Я вернулась посмотреть, нельзя ли ему
чем-то помочь. Но не могла ничего придумать, очень испуга¬
лась, поэтому в коридор вышла и’ стояла там, пока не услыша¬
ла, что «скорая» приехала.
—	Ты действительно вела себя храбро,искренне похвалил
Дэлзиел. — Давай еще разок туда заглянем, не возражаешь?
429

—	Нет, конечно.
Она соскользнула с табурета и вошла вслед за Дэлзиелом в
смежную комнату.
' — Значит, говоришь, он лежал головой на столе? Так-так. А
ты ничего здесь не трогала?
—	Трогала. Пришлось. До него дотронулась один раз. До
мистера Фоллоуфилда. И стул отодвинула, когда санитары при¬
шли. И до выключателя дотрагивалась.
— Но ничего отсюда не забирала? Листок бумаги или еще
что-нибудь?
— Нет! — возмутилась Сандра.
— Мне приходится задавать тебе вопросы, — объяснил Дэл¬
зиел. — Предположим, он пытался покончить с собой и оста¬
вил записку, тогда нельзя ее забирать, даже если она адресована
кому-то определенному. Ты понимаешь, о чем я?
— Давно поняла, — почти прежним задиристым тоном объ¬
явила Сандра. — Я ничего не брала.
— Вот и молодец, — похвалил Дэлзиел, внимательно огляды¬
вая комнату, но стараясь при этом ничего не трогать. В конце
концов он опустился на четвереньки и принялся осматривать пол
под столом и вокруг него.
На лестнице послышались шаги, и в лабораторию вошел Паско.
Увидев выпяченный зад шефа, он остановился на пороге
смежной комнаты, но ни один мускул не дрогнул на его лице.
Дэлзиел поднялся, отряхивая локти и колени одной рукой.
В другой он держал носовой платок со сломанным шприцем.
Сандра вопрошающе смотрела на него, но Дэлзиел не обращал
на нее никакого внимания.
— Что творится на улице?
— Все еще полно народу. Толпятся, языками чешут, но ре¬
волюционный дух на время, кажется, порастеряли.
Паско сочувственно улыбнулся Сандре, но та отвернулась.
— Значит, он здесь?..
— Что бы ни стряслось с мистером Фоллоуфилдом, случи¬
лось это здесь, — осторожно пояснил Дэлзиел. — Эту комнату
надо опечатать, пока не приедут криминалисты и не осмотрят
ее как следует. Отдайте-ка мне ваши ключи, мисс Фирт.
430

Сандра без возражений протянула ему ключи, и Дэлзиел,
когда все вышли, тщательно запер сначала складское помеще¬
ние, затем лабораторию. На лестнице они встретили одного из
полицейских. У парня был виноватый вид.
— Вы просили ждать, сэр, но мы увидели «скорую помощь»...
В общем, решили, что одному следует сходить на разведку. Вдруг
«скорая» за вами приехала?
— Жаль, что разочаровал тебя, приятель. Раз уж ты такой рас¬
торопный, черт с тобой, оставайся здесь. И чтобы без моего раз¬
решения в этот корпус ни одна душа не проникла. Понял?
Они пошли обратно к старому корпусу, не обращая внима¬
ние ни на студентов, ни на преподавателей. Оказавшись в ка¬
бинете, Дэлзиел кивнул на телефон:
— Работает?
Паско снял трубку и послушал.
—	Да, внешняя линия.
—	Звони в больницу. Узнай что к чему.
Снаружи донеслась громкая перебранка, дверь распахнулась,
и в комнату, оттолкнув Лэндора, ворвался лысый коротышка.
—	Старший следователь Дэлзиел? Я — Даглас Пирл, и я явил¬
ся сюда, чтобы представлять интересы...
—	Пирл?! — рявкнул Дэлзиел, чем немедленно привел ко¬
ротышку в чувство, и тогда добавил уже тоном ниже: — Пирл.
Так вот, мистер Пирл, свинья, которую вы собирались разде¬
лать, куда-то сбежала.
—	Мистер Дэлзиел, я протестую...
—	Я тоже. Вас сюда не звали. Так, что там, Паско? Говори
наконец.
— Он мертв, — медленно и отчетливо произнес Паско, по¬
ложив трубку. — Мистер Фоллоуфилд умер по прибытии в
больницу.
Тишина, воцарившаяся в комнате, стала постепенно пере¬
ползать в коридор.
—	От чего? — спросил Дэлзиел, вечный нарушитель тради¬
ций, в том числе траурных.
—	Пока трудно сказать наверняка, — ответил Паско. — Но
есть серьезные предположения, что от передозировки героина.
431

Глава 15
Ничто так нс препятствует любому
делу, как чрезмерное соблюдение при¬
личии.
Сэр Фрэнсис Бэкон. «Процесс познания»
Занималось чудесное воскресное утро. Население колледжа
отошло ко сну уже на рассвете. Воздух был напоен ароматом
моря — чувственным и бодрящим, но день обещал быть жарким.
Паско не сомневался, что проснулся одним из первых, но ви¬
нил в этом грубое постельное белье и чересчур узкий матрас, на
котором ему пришлось провести остаток ночи. Он считал подоб¬
ную предосторожность излишней, но с Дэлзиелом нс поспоришь.
Просто завидует старик, ворчал Паско.
Поднявшись, он решил, что не помешает принять на ско¬
рую руку душ и побриться. Его мучили неопрятность тела и
скудность мыслей.
Вернувшись в комнату, Паско увидел, что уже не одинок в
этом-мире. У входа в старый корпус он заметил Элли, и сердце
сладостно екнуло оттого, что она так рано решила его прове¬
дать. А потом она стала что-то крепить к двери. Листок бума¬
ги. Он бесшумно подошел сзади и деликатно кашлянул. Она
вздрогнула от неожиданности.
—	А, это ты.
—	С добрым утром, — поздоровался Паско, пробегая глаза¬
ми объявление. Оно было напечатано на машинке и явно на
обрывке бумаги для ксерокса.
Мы, нижеподписавшиеся преподаватели, заявляем о своем
полном несогласии со своевольными и провокационными дей¬
ствиями полиции прошлой ночью.
Далее была проставлена дата и следовало порядк*а десяти
подписей. Некоторые из имен ничего Паско не говорили, но
кое-кого он знал, в том числе Хафдейна, Мэрион Карго и
Элли, собственной персоной.
—	По-моему, это вовсе не обязательно, — сказал Паско.
Элли пожала плечами.
432

—	Это, несомненно, идея Хафдейна. Ты, наверное, спала
даже меньше, чем я.
—	Дело не требовало отлагательства. Мы подумали, что, если
студенты с самого угра увидят такое заявление, можно будет
хоть слегка разрядить обстановку.
Паско невесело усмехнулся:
—	Разрядить обстановку? Ты шутишь! Соплякам типа Кок-
шата эта записка только на руку. Это настоящий карт-бланш
для анархистов.
—	Чушь, — отмахнулась Элли. — Ты просто старый реакци¬
онер. Забыл, каково быть молодым.
Взгляд Паско похолодел.
—	Не вешай мне лапшу на уши, Элли, — сказал он. — Ты
нс из политической стаи. Берегись. Одинокая женщина в мес¬
тах, подобных этому, способна легко перепутать материнское
чувство с радикальным идеализмом. Сомневаюсь, чтобы ты так
далеко зашла, но опасность существует. Тогда какую же цель
ты преследуешь? Ждешь поощрения от красавца Хафдейна?
Элли влепила ему пощечину, явно вложив в нее недостаточ¬
но злости.
—	За это можно и за решетку попасть, — послышался голос
Дэлзиела. Толстяк протиснулся между килт и прочитал объяв¬
ление. — Дурдом, да и только, — прокомментировал он про¬
читанное. — Вы все живете в дурдоме. Пошли, сержант, нас
ждет настоящее дело.
Господи, Твоя власть! — думал Ласко, возвращаясь в кор¬
пус и не оглядываясь на Элли. Каких удивительных союзников
я обретаю! Дэлзиел, Дисней, Данбар, Скотби. Все — старики,
у всех — свои причины, но все бьют в одну точку.
—	Чертовы студенты, — со вздохом произнес Дэлзиел, когда
они вошли. — Воплощение социальных реформой юного идеа¬
лизма, но при всяком удобном случае они превращаются в сопли¬
вых уголовников.
—	Протест — это еще не преступление, — неуверенно воз¬
разил Паско.
—	Какой там протест! Я только что беседовал с Лэндором.
Вещи из административного корпуса все-таки пропали! Я их
15 Р. Хилл «Интриганка»
433

предупреждал. Мелочь, конечно, но пишущую машинку умык¬
нули. И еще какой-то умник взломал все три почтовых ящика и
вытащил почту. Это что, не преступление? А то, что они пона¬
писали на всех стенах и оставили в каретках пишущих машинок
для шестнадцатилетних машинисток, — язык не поворачивается
повторить.
Он покачал головой, словно не в силах поверить в происхо¬
дящее. Паско чуть было не поддакнул сочувственно, но сдер¬
жался. Излив свое недовольство, Дэлзиел широко зевнул.
— К черту их всех, — заявил он. — Лэндор не желает наше¬
го официального вмешательства, так что займемся своим делом.
Вопрос вот в чем — есть ли у нас по-прежнему предмет для
расследования или нет?
— Простите?
— Подозреваемый в одном или двух убийствах идет и кон¬
чает с собой. Очень удобно. Государству — меньше затрат, а
нам — головной боли. Мне бы хотелось убедиться, что он со¬
вершил хотя бы одно из этих убийств, а лучше — оба. Убеди
меня в этом, сержант.
Удобно устроившись в кресле, он снял трубку и набрал номер.
— Говорит старший следователь Дэлзиел. Принеси-ка, ми¬
лая, завтрак на двоих в старый кабинет. Хотелось бы копченой
рыбки. Пока.
— Единственное, что, по нашим данным, объединяет Фолло-
уфилда с мисс Герлинг, — сказал Паско, — это собеседование,
которое проводили с ним 19 декабря, что вполне может быть
просто совпадением. Можно предположить, что его тут же утвер¬
дили в должности, все обменялись рукопожатиями, он собрал
свои манатки и отправился на станцию.
— Или у него была машина.
— Тем хуже. Если он и вправду стукнул мисс Герлинг по
голове, пока тут находился, а потом проехал на ее машине сот¬
ню миль до аэропорта, то каким образом, никем не замечен¬
ный, он потом забрал свою?
— Хороший вопрос. Надо порасспросить тех, кто ведет учет
расходов. Там вполне могла сохраниться запись о том, что ему
пришлось оплачивать железнодорожный билет или бензин.
434

—	Но в любом случае возникает вопрос — зачем? Насколь¬
ко нам известно, он раньше не был знаком с этой женщиной.
Каким образом можно в течение нескольких часов получить по¬
вод для убийства, тем более женщины, которая тебя только что
взяла на работу? Нет, сэр, думаю, все началось не с него. Став¬
ку надо все же делать на старожилов.
—	Помощь от тебя была невелика, приятель, — печально
произнес Дэлзиел. — Придется еще с этим покопаться. Зато со
вторым убийством, кажется, попроще.
—	Да, сэр, но непонятно все же, зачел! он сознался в том,
что соблазнил девушку, если на самом деле этого не было?
—	Зато он явно собирался отрицать, что якобы снижал ей
оценки, чтобы заставить уехать отсюда.
—	Нет, — задумчиво протянул Паско. — Тут как раз причи¬
на есть. Ему вполне могло быть наплевать на свою репутацию,
зато карьерой он дорожил.
— Зачем же все-таки она послала ему записку? И почему,
несмотря ни на что, он никогда не отрицал, что они были лю¬
бовниками?
— И кто устроил погром в его доме? И почему?
Некоторое время они сидели молча.
— Вот с вами, образованными, всегда беда, — сказал наконец
Дэлзиел. — Ждешь ответа, а получаешь взамен кучу вопросов.
— Генри Солтком относил Фоллоуфилду записку Аниты, —
внезапно без всякой связи с предыдущим сообщил Паско. — И
у него есть шляпа с загнутыми полями.
— Это достойная причина, чтобы засадить его за решетку, —
заметил Дэлзиел. — Входите.
К удивлению Паско, завтрак принесла Элизабет Эндрюс.
— Привет, милая, — поздоровался Дэлзиел. — Копчушка?
Самый восхитительный дар моря.
Явно приободренная его приветливым тоном и настойчиво
избегая взгляда Паско, девушка поставила поднос на стол и
тихо спросила:
— Скажите, кому-нибудь будут сообщать об этом... ну, о тан¬
цах ночью? Стипендиальной комиссии... или родителям? Мне
бы не хотелось...
435..

—	А зачем, милая? — сказал Дэлзиел, очищая рыбешку. — Нет,
конечно, во всяком случае до тех пор, пока ты будешь приносить
мне такую еду. А почему ты вдруг решила поиграть в ведьму?
Девушка вполне естественным для испуганного человека
жестом прикрыла рукой рот.
—	О Господи... я не хотела... я не ведьма... правда, я вовсе
не верю...
—	Просто стало интересно, да? И мистер Рут, наверное, к
тебе подкатывался, так?
Она густо покраснела.
— Да, наверное. Мне так кажется. Я из-за него пошла. Я до
этого только однажды там была, а потом... он со мной пошел. И
я думала, все будет так же. Что мы будем только вдвоем. Но было
темно, и это уже не имело значения. А на этот раз... в четверг... с
ним была другая. Он все объяснил. Это был какой-то особый
праздник, летнее солнцестояние, кажется, или что-то вроде этого...
Дэлзиел взглянул на Паско, и тот раскрыл свою записную
книжку.
—	...поэтому ему нужен был кто-нибудь, кто... ну, с кем он
раньше не был. Понимаете, это просто для соблюдения цере¬
монии, традиции, иначе он выбрал бы меня.
— О Господи! — простонал Паско.
— Значит, вместо тебя в тот раз оказалась Анита? — осто¬
рожно подсказал Дэлзиел.
— Да. Так было нужно. Я не хотела оставаться, но потом
подумала, если все-таки пойду... Но я обрадовалась, что кто-то
появился прежде, чем все произошло...
— И вы разбежались?
— Ну да! Я схватила одежду и помчалась со всех ног. Толь¬
ко позже поняла, что оставила там лифчик, но уже не стала воз¬
вращаться.
Она натянуто улыбнулась, и Дэлзиел ответил ей приветли¬
вой улыбкой.
— Я тебя не осуждаю. И лифчик мы тебе вернем. Но ты не
заметила, кто вас спугнул?
— Нет, к сожалению. Она была очень далеко. Просто очер¬
тания...
436

—	Она?
—	Да, можно было понять, что это женщина, судя по юбке.
Но дальше я разглядывать не стала.
' — Ну что ж, большое спасибо, милая. Если что-нибудь еще
вспомнишь, приходи, поболтаем, ладно? Но больше никому! —
Он приложил к губам толстый палец и заговорщицки подмигнул.
Девушка ушла с чувством явного облегчения, но так и не
удостоив взглядом Паско.
—	К черту Генри, — пробормотал Дэлзиел с набитым рыбой
ртом. — Если только он не нацепил тогда шотландскую юбку.
Твой завтрак стынет.
. — Мне только чашку кофе и тост.
—	Угощайся на здоровье." Раз так... — Дэлзиел переложил
рыбу с тарелки Паско на свою.
—	Канун летнего солнцестояния, — задумчиво произнес Паско.
—	Это что-нибудь значит? — спросил Дэлзиел.
—	В общем, да, — помолчав, ответил Паско. — Это, конеч¬
но, не такой великий языческий праздник, как, например,
Вальпургиева ночь 30 апреля или Хэллоуин’, но все-таки празд¬
ник. Это еще канун Дня Иоанна Крестителя.
—	Танцующие девочки и головы на тарелочках, — продолжил
за него Дэлзиел, задумчиво разглядывая третью рыбешку. — По¬
слушай, сержант, надеюсь, ты не относишься серьезно к этой
колдовской дребедени? Это ведь на самом деле всего лишь один
из способов разогнать кровь. И разгорячить ее. Типа игры «в бу¬
тылочку» на вечеринке. Никто впрямую не скажет, давай, мол,
заляжем на пол и трахнемся. Нет, все это облекается в приемле¬
мую форму игры. Но кончается все равно тем, что ложишься на
пол и трахаешься. Понимаешь, этот парень, Рут, просто немно¬
го изобретательнее других.
—	Да, это точно. А как быть с девственницей?
—	Разнообразие в таком деле все равно что острая приправа
к блюду. Ты только представь — убедить эту милую официан¬
точку, что он без ума от нее, но что поиметь придется другую
во имя соблюдения ритуала! Это ж надо!
1 Канун 1 ноября — Дня всех святых.
437

—	Но она все-таки была и осталась девственницей.
Дэлзиел отодвинул тарелку и рыгнул.
—	Все они когда-то были девственницами. Такое случается
даже в нашем мерзком развратном столетии.
—	Да, но все-таки...
— Пей кофе, приятель.
Паско задумчиво поднес к губам полуопустевшую чашку.
— А если так? — размышлял он вслух. — Рут возвращается
после оргии в компании. В какой? С Кокшатом и Сандрой
Фирт, конечно. Затем начинает вспоминать о том, что было, и
сожалеет, что упустил лакомый кусочек, то есть Аниту. Разду¬
мывает над этим какое-то время, а потом отправляется завер¬
шать ритуал, считая это своим долгом.
— Ну да, не ждать же целый год следующего летнего солнце¬
стояния, — согласился Дэлзиел.
— Но на месте он ее не находит. Или видит, как она удаля¬
ется, и следует за ней до дома Фоллоуфилда. Дожидается, пока
она оттуда выйдет и направится восвояси...
— ...набрасывается на нее и убивает, — заканчивает за него
Дэлзиел. — Зачем?
— Если бы я это знал, он бы сейчас здесь сидел, — сказал
Паско.
— Ладно, разговор окончен. — Дэлзиел с бодрым видом под¬
нялся из-за стола. — Нас ведь здесь вечно держать не будут.
Пора за работу.
Утро пролетело незаметно. Проверка бумаг и документов,
запертых в шкафу в старом кабинете, показала, что до них ни¬
кто не дотрагивался. И зачем им, собственно, это нужно? —
спрашивал себя Паско. Если только... Зато на бутылке «Глен
Грант* были обнаружены те же отпечатки пальцев, что и на
крышке от термоса, которую Дэлзиел забрал у Кокшата. Но
старший следователь этим не заинтересовался.
— Кому нужен Кокшат? — сказал он. — Это только даст ему
повод еще больше важничать.
Обследование комнаты, в которой был обнаружен Фоллоу¬
филд, оказалось еще менее результативным. Ключ от запертой
лаборатории был обнаружен у него в кармане. Героин он поч¬
438

ти наверняка ввел себе сам. Дэлзиела беспокоило лишь отсут¬
ствие записки.
—	Мне представляется, что такой человек должен в конце
концов пожелать все объяснить, — настаивал он.
Один из садовников с трудом вспомнил, что видел, как Фол¬
лоуфилд входил в лабораторный корпус примерно в обеденное
время, что полностью совпадало с результатами медицинского
обследования. В тот момент, когда его усердно разыскивали
двое полицейских, он сидел себе один в тусклой крошечной
комнатенке и умирал. Эта мысль, хотя и совершенно безосно¬
вательно, вызывала у Паско чувство вины.
—	А может быть, он сам разгромил свой дом? — снова пред¬
положил сержант. — Сжигал же Просперо свои книги.
—	А не мы ли его к этому вынудили? — оживился Дэлзиел.
Воспоминания об этих книгах потянули за собой цепь раз¬
мышлений, которые Паско откладывал до поры, когда они смог¬
ли бы добраться до Фоллоуфилда. Но теперь полиция была ли¬
шена всякой надежды загнать его в угол, на что, возможно, он и
надеялся. И все-таки обрывки информации, способные соеди¬
нить звенья цепи, вовсе не обязательно потеряны навсегда. По¬
думав еще немного, он отправился на поиски Сандры Фирт.
Дома ее не оказалось, и, поскольку было начало первого, сер¬
жант решил заглянуть в бар, где она вероятнее всего могла в этот
час находиться. Но выйдя из спального корпуса на яркое и уже
очень жаркое солнце, он увидел ее под сенью деревьев, растущих
на участке земли, образованном широким разворотом подъезд¬
ной дороги. Она с кем-то оживленно беседовала — казалось, буд¬
то говорят одновременно, — и, увидев ее собеседницу, Паско
почувствовал, как от волнения по телу побежали мурашки. Это
была мисс Дисней, по всей вероятности возвращавшаяся с утрен¬
ней службы. В одной руке, обтянутой черной перчаткой, она дер¬
жала молитвенник (как догадался Паско), а в другой — большую
сумку из крокодиловой кожи. Но что больше всего привлекло его
внимание, так это шляпа. Совершенно нелепая. На другой жен¬
щине она могла показаться кокетливой, но на Дисней — о! Без¬
умное сочетание светло-голубого с ярко-оранжевым плюс буке¬
тик красной искусственной герани, залихватски пришпиленный
439

к тулье. Но самое главное — шляпа имела вид котелка с загну¬
тыми кверху полями.
Паско пошел прямо к ним.
—	Теперь, когда этого греховодника больше нет, — говорила
мисс Дисней, — я надеялась, что некоторые из нас, и прежде
всего вы сами, Сандра, явитесь к заутрене. Священник просто в
недоумении. Я сказала, что ничего не могла поделать. Но в та¬
ком маленьком городке подобные вещи не проходят незамечен¬
ными.
—	Прошу вас, мисс Дисней, — отчаянно молила Сандра. —
Я просто не могу об этом сейчас говорить.
Она повернулась, чтобы уйти, но Дисней, бросив сумку, схва¬
тила девушку за руку.
— Это только ради тебя, Сандра...
— О, ради Бога.1
— Вы уронили сумку, мисс Дисней, — сказал Паско, под¬
нимая ее. При этом он задел большим пальцем замочек, и сум¬
ка раскрылась, представив на всеобщее обозрение на удивление
женский набор предметов. Но один из них резко выделялся —
толстый брусок желтого мела. — Истинный учитель никогда.с
этим не. расстанется, — изрек Паско, доставая мел.
— Кто вам позволил?! — завопила Дисней.
Лицо ее исказилось от страха, но Паско, невероятным уси¬
лием взяв себя в руки, нагнулся и тихо произнес три слова.
Лицо Дисней застыло, рот беспомощно открылся, словно клюв
у большой курицы, а Сандра задохнулась от удивления, никак
не ожидая услышать такие слова в подобной компании.
Но Дисней не издала ни звука, не возмутилась, не запричита¬
ла, и Паско вздохнул с облегчением, поняв, что попал в точку.
— Именно эти слова написали вы на стенах в доме мистера
Фоллоуфилда, не так ли? — сказал он. — Но после того, как
порвали книги.
Дисней сделала глубокий вдох и справилась с волнением.
— Не стоит об этом говорить в присутствии ребенка, — ска¬
зала она. — Ей этого не понять.
— Подождите, — приказал Паско «ребенку», который если
и не понимал чего-то, зато сгорал от любопытства.
440

Паско отвел Дисней на несколько шагов.
— А теперь говорите правду, — потребовал он.
— Я не привыкла лгать, — произнесла она с величествен¬
ным презрением. — Все, что я скажу, разумеется, ни в коей
мере не в мою пользу, но это будет чистая правда, можете не
сомневаться.
Он невольно почувствовал нечто вроде восхищения.
Но только нечто.
Вокруг одного из деревьев стояли ветхие скамьи, и они при¬
сели, причем сержант, опасаясь, выдержит ли сиденье столь
большую нагрузку.
—	Женщине, так глубоко верующей, как я, не пристало не¬
навидеть человека, — начала она, — но Господь учит нас не¬
навидеть зло, а человек по имени Фоллоуфилд был воплоще¬
нием зла.
Она решительно кивнула, словно не приемля возражений.
—	В каком смысле, мисс Дисней?
—	В самом плохом. Он развращал молодежь. С тех пор как
он здесь появился, я стала замечать неуклонное снижение ин¬
тереса студентов к деятельности христианского общества, ко¬
торым я руковожу, а вместе с тем возрастающие скептицизм
и цинизм, которые становились все более очевидными во вре¬
мя проводимых мною семинаров.
—	Но ведь таково знамение времени, — заметил Паско.
—	Если так, то за это несут ответственность люди, подоб¬
ные Фоллоуфилду. Девочки, для которых я была раньше дру¬
гом и советчицей, стали сторониться меня. Он и преподава¬
телей подбивал относиться ко мне с презрением и насмешкой.
Он склонил к сожительству бедную девочку, Аниту Сьюелл,
и явился причиной ее смерти.
—	У нас есть веские доказательства тому, что он не сожитель¬
ствовал с этой девушкой, — перебил ее Паско. — И нет никаких
доказательств его причастности к смерти Аниты. А у вас есть?
—	Она была там! Она была там той ночью! Я их видела. Это
дело его рук. Разве это не доказательство?
—	Вы имеете в виду ночь на среду? То, что происходило в
дюнах? Вы видели, как они плясали там обнаженные?
441

Дисней закатила глаза и застонала. Теперь уже Паско нс ис¬
пытывал никакого желания ею восхищаться и решительно ата¬
ковал ее вопросами:
—	Что вы сделали, когда увидели их, мисс Дисней? Закри¬
чали, замахали руками? Или просто стояли и наблюдали, пока
вас не заметили.
—	Мне дурно, — пробормотала мисс Дисней. — Я хочу домой.
—	Скоро пойдете. Расскажите, как было дело.
—	Они все разбежались. Я добилась хотя бы этого. Остано¬
вила их до того, как... Той ночью я не в силах была заснуть.
Эта сцена все время стояла у меня перед глазами.
—	Вы намеренно туда пошли? Знали, что там происходит?
—	Да, подозревала. Слышала разговор некоторых молодых
людей.
— А вчера вы тоже намеренно отправились в дом к мистеру
Фоллоуфилду?
— Да. Поняла, что пора положить этому конец. Мисс Герлинг,
Анита, бесовские пляски... Виной всему был этот человек, виной
всему... Поэтому я решилась на открытую схватку с ним. Его не
было дома, но дверь открылась, когда я ее толкнула. Я вошла. В
комнате все было вверх дном, вещи валялись на полу. Сначала я
бросилась к соседям за помощью, но там тоже никого не было.
Все ушли на пляж. Тогда я вернулась, стала собирать веши и уви¬
дела его книги. Греховодные. Развращенность разума хуже греха
плоти. И я принялась рвать эти книги. Рвала, рвала, рвала... А
потом стала писать на стенах и рисовать то, что кто-то изобра¬
зил до меня. Эти слова, рисунки ему вполне годились, вы пони¬
маете? Словно какая-то сила вырвалась из меня и понудила к
разрушению. А когда я ночью узнала о его смерти, то поняла,
почувствовала, что способствовала этому. И я рада. Так тому и
быть. Это — благо. Теперь, может быть, есть надежда на наше
общее спасение.
Паско ничего не сказал, но встал, инстинктивно сторонясь
соседства с этой женщиной. Она смотрела на него холодно и
бесстрастно.
— Боюсь, вы тоже принадлежите к новому поколению, мо¬
лодой человек. Если вы пожелаете получить от меня письмен¬
442

ное заявление, я буду у себя. Я не сделала ничего такого, чего
могла бы стыдиться.
Она решительно зашагала прочь, прямо по газону, меж де¬
ревьев.
—	Что стряслось? — спросила Сандра, которая к этому вре¬
мени уже вполне пришла в себя после волнующей сцены и те¬
перь сгорала от любопытства.
—	В основном речь шла о мистере Фоллоуфилде. Послушай¬
те, Сандра, он уже мертв, и никто не может ему навредить более,
кроме таких людей, как мисс Дисней, которая всю оставшуюся
жизнь станет оплевывать его память. Что вы о нем знаете? Дис¬
ней говорит, что он оказывал дурное влияние. Так это? И оказы¬
вал ли вообще какое-нибудь влияние?
Она задумчиво покачала головой.
—	Мне мало что известно. Я ведь только на первом курсе.
Приехала я сюда наивной дурочкой. Была примерной прихожан¬
кой, этакий добропорядочный член общества. На этой почве и
попала в любимчики к Дисней. А потом, постепенно, связалась
с Фрэнни Рутом и его компанией.
Она искоса взглянула на Паско.
—	Это ведь между нами, так? Мне бы не хотелось...
—	Можете не сомневаться, — перебил ее Паско, но при этом по¬
думал, что полицейский всегда держит два пальца скрещенными.
—	С ними было... с ними весело. Правда, иногда немного
жутковато — все окутывалось завесой мистики. А иногда... Ну}
вели себя, как обычно. Немного пили, покуривали «травку». А
однажды ночью раздобыли немного ЛСД. Меня эта штука про¬
сто потрясла. Фантастика! Потом я втюрилась во Фрэнни. И
сейчас еще, наверное...
Она говорила так тихо, что Паско приходилось напрягать
слух, но он не перебивал.
—	Вы спрашивали насчет мистера Фоллоуфилда. Честно го¬
воря, мне кажется, он когда-то был тесно связан с этой ком¬
панией. Этакая сакратовская личность, знаете ли, пророк и
вождь. Но когда я здесь оказалась, он уже из компании вы¬
был, и история с ним и Анитой связана с этим каким-то об¬
разом, но каким — не знаю. Это одна из сокровенных тайн
443

старейшин группы, и новички в нее не посвящаются. Святая
святых.
Она рассмеялась, но с долей горечи.
—	Вы не допущены до святая святых?
—	Я? Нет. Я как раз из новичков. Гожусь для участия, но
без посвящения в тайны. А Фрэнни в следующем году закан¬
чивает. Черт, здесь без него будет скука смертная!
Она тоскливо огляделась вокруг. Что же такого привлека¬
тельного в этом парне? — с завистью думал Паско. Дисней
должна быть счастлива, что он и ее не захороводил.
Паско стал подыскивать слова, чтобы приободрить Сандру,
но она опередила его, взглянув на часы.
—	Черт! Скоро обед. Здесь так строго придерживаются тра¬
диции, простоЗ'жас! Ростбиф и какие-нибудь овощи в любую
погоду. Фу!
Она отерла лоб тыльной стороной руки.
— Помните, это все между нами, да? До встречи.
— Пока, — откликнулся Паско. Вот так я и теряю своих свиде¬
телей, подумал он. Начинаю их жалеть, а они тут же смываются.
После делового обеда на пару с Дэлзиелом (Сандра оказа¬
лась права — ростбиф и немного моркови с горошком), во вре¬
мя которого он поведал шефу о разговоре с Дисней и девушкой,
Паско наконец отправился к начальнику отдела кадров, — дол¬
говязой, мрачной личности по имени Спинкс,* — в кабинете
которого хранились архивы колледжа. Безостановочно сокру¬
шаясь о потере выходного дня и неустанно заверяя Паско, что
записи шестилетней давности наверняка не сохранились, он
все-таки отпер огромный шкаф и принялся рыться в куче пыль¬
ных папок и карточек. На этом Паско его оставил.
Минут пятнадцать спустя в дверь кабинета постучали, и во¬
шел Спинкс, теперь и сам весь в пыли. Вид у него был расте¬
рянный и виноватый.
— Простите, — покаялся он.
— Ничего, — милостиво ответил Паско.
— Я был не прав. Вот. Вы это искали?
— Да. Конечно! — воскликнул сержант и взял в руки пожелтев¬
ший, с загнутыми углами листок бумаги. — Огромное вам спасибо.
444

— Рад был помочь. Это все? Тогда я пошел.
Спинкс еще дверь за собой не закрыл, как Паско углубил¬
ся в чтение.
Расходы на автомобиль были оплачены исходя из километ¬
ража от колледжа до Честера. Он взглянул на анкету Фоллоу¬
филда, полученную вместе с анкетами других преподавателей
пару дней назад. Фоллоуфилд работал в должности старшего
преподавателя на факультете биологии колледжа в Колтсфуте
неподалеку от Честера, считавшегося, как было известно Пас¬
ко, одним из наиболее современных и передовых частных
учебных заведений. Дорога в Честер шла или, во всяком слу¬
чае, могла проходить довольно близко от южного Манчесте¬
ра, а следовательно, от аэропорта. Каким-то образом машина
Элисон Герлинг попала туда, выехав той далекой туманной де¬
кабрьской ночью из колледжа, и медленно, ползком перебра¬
лась через Пеннины, в то время как сама мисс Герлинг поч¬
ти наверняка лежала под тонким слоем земли в яме посреди
сада на территории колледжа.
Но если за рулем был Фоллоуфилд, то каким образом он
собственную машину перегнал в Честер? У колледжа он ее
бросить не мог. Даже во время каникул там оставалось доста¬
точно преподавателей,.сотрудников и обслуги, которые впол¬
не могли ее заметить. Может быть, кто-нибудь и заметил. Он
не спрашивал. Нет, едва ли Фоллоуфилд пошел бы на такой
риск.
Но прежде всего, зачем Фоллоуфилду убивать женщину, ко¬
торую он видел впервые в жизни, насколько им известно?
Все не так, мрачно размышлял Паско. Веду себя как Дэлзи¬
ел. Как было бы приятно, чтобы все сошлось, легко и просто.
Два убийства, один убийца, который в результате кончает с со¬
бой. Вот здорово! Тогда мы могли бы отсюда убраться и пре¬
спокойно ловить воришек.
Прихватив с собой расходный ордер, Паско отправился пока¬
зывать его Дэлзцелу, который, не пожелав скрываться в недрах
кабинета, вынес пару кресел и складной столик на лужайку и
демонстративно восседал в четырех футах от забаррикадирован¬
ной теперь ямы, в которой была обнаружена мисс Герлинг.
445

—	Пусть мерзавцы видят, что мы еще здесь, — сказал он. —
Уверен, найдутся такие, кто только и мечтает поскорее увидеть
наши спины.
Прикрывая глаза от солнца, он читал расходный ордер.
—	Это ничего не дает, — объявил он таким тоном, как буд¬
то это была личная вина Паско.
—	Так точно, сэр.
— Он провел здесь трое суток?
— Да, я отметил это.
— А должен был только раз переночевать.
Тот, кто составлял этот расходный ордер, педантично вычел
из общей суммы оплаты пятнадцать шиллингов, по семь шил¬
лингов и шесть пенсов за каждую ночь, не подлежащую оплате
за счет колледжа.
— Дешево, — прокомментировал Паско. — Мы что, тоже
столько платим?
Дэлзиел не ответил.
— Это означает, что он явился сюда в пятницу. Без всякой
на то необходимости, по мнению администрации колледжа.
Зачем, интересно?
— А если просто так? Это важно?
— Что-то ты запел по-другому, приятель.
Паско пожал плечами.
— Я очень сомневаюсь, что он имеет отношение к Герлинг.
Зато относительно связи с Анитой все больше убеждаюсь.
— И не чувствуешь между ними связи?
— Нет, сэр. Совпадение. А если связь и имеется, то только
в том, что останки Герлинг навели кого-то на мысль об убий¬
стве. Надо об этом забыть. Тело пролежало там много лет и
пролежало бы вечно, если бы не превратность судьбы.
Дэлзиел зевнул так широко, что сверкнули на солнце зубные
пломбы.
— Скорее всего ты прав, — сказал он. — Знаешь, меня уже
тошнит-от этого места и большинства здешних людишек. Я их
не понимаю, вот в чем беда. Мое поколение, большая его часть,
трудилось от зари до зари, терпело лишения, перенесло на сво¬
их плечах войну и доверяло властям для того, чтобы наши дети
446

могли учиться вот в таких колледжах. А теперь, после несколь¬
ких проведенных здесь дней, я начинаю сомневаться, стоила ли
овчинка выделки.
Он замолчал, и Паско почувствовал необходимость поддер¬
жать разговор.
—	В таких местах людей не просто учат, знаете ли. Им по¬
могают развиваться в определенной интеллектуальной среде.
Дэлзиел бросил на него взгляд холоднее обычного.
—	Уверен, что ты развился за первые полгода в полиции боль¬
ше, чем за предыдущие двадцать.
Паско снова пожал плечами. Он мог бы поспорить, но в этот
момент ему не хотелось и не было сил заводить дискуссию.
—	Вернемся к делу, — сказал он. — Что дальше?
—	Что касается меня, я остаюсь здесь. Посмотрим, может
быть, кто-нибудь захочет подойти потолковать. Затем съезжу в
участок и подгоню их там немного. Для тебя тоже дело найдет¬
ся. Есть еще два-три вопроса, которые меня волнуют. Относитель¬
но Фоллоуфилда. Поче^му он не оставил записки? Кто до Дисней
приходил к нему в дом? И зачем надо было тащиться в колледж,
чтобы покончить с собой? Надеюсь, ты ответишь мне на эти вопро¬
сы к ужину, а я тогда расскажу тебе, кто кого убил и зачем.
Дэлзиел закрыл глаза и так натурально захрапел, что непо¬
нятно было, действительно он заснул или притворяется.
Зря надеешься, думал Паско. Насчет девушки дай Бог к Рож¬
деству что-нибудь прояснить, а на Герлинг, наверное, надо во¬
обще крест поставить.
Но один из вопросов Дэлзиела не давал ему покоя. Зачем
и вправду Фоллоуфилду надо было тащиться перед смертью в
колледж? Ответ на этот вопрос Паско знал, как ему казалось,
но не желал в этом себе признаваться.
К черту все, решил он, и посвятил полчаса чтению воскрес¬
ных газет. Насчет ночных событий ничего не писали. Не ус¬
пели пронюхать, наверное. Убийства газетчиков еще занима¬
ли, но пик интереса прошел — они успели за последние дни
как следует поживиться. Дэлзиела упоминали и давали его
работе положительную оценку. Ну что ж, справедливо, при¬
шлось согласиться Паско.
447

Он видел из окна, как толстяк заерзал и потянулся. Пожа¬
луй, и мне пора, подумал Паско.
Остаток дня он провел впустую, вытягивая по словечку из Сан¬
дры и Дисней. Обе категорически отрицали, что видели и тем бо¬
лее забирали какую-либо записку. Дисней уже полностью пришла
в себя. Двухчасовая молитва очистила ее душу от угрызений совес¬
ти — если таковые имелись, — и та снова засияла девственной чис¬
тотой. Паско во время разговора испытывал острейшее желание
задушить старуху, ио, уходя, вынужден был признаться себе, что
верит ей. Необходимость держать себя в руках, беседуя с Дисней,
настолько доконала его, что он был гораздо более груб с Сандрой,
нежели она того заслуживала, почти довел ее до слез, но ушел не
солоно хлебавши. Девушка тоже, вполне очевидно, говорила правду.
Затем он еще целый час кряду рыскал по дому Фоллоуфил¬
да и в лаборатории, но, как того и следовало ожидать, ничего
не нашел. И все-таки он подспудно чувствовал, что поиски
стоит продолжить.
В кабинет он вернулся перед ужином, почти вслед за Дэлзие-
лом, который явился из города красный как помидор. Заметив
подавленный вид Паско, шеф проявил чудеса деликатности и
такта. Извлек откуда-то кувшин с кубиками льда и сифон с со¬
довой. Плеснув на донышко стакана «Глен Гранта», он бросил
туда лед, долил содовой и протянул сержанту.
— Не повезло? — спросил он, проделав все это.
— Нет.
— Мне тоже. Прямо наказание какое-то. А в управлении счи¬
тают, что я тут как на курорте.
Проглотив залпом содержимое своего стакана, он тихо и даже
несколько робко добавил:
— Одежду его, конечно, осмотрели...
— Наверняка.
Паско допил виски, сунул в рот кубик льда и с хрустом разгрыз.
— Пойду все-таки проверю.
— Будь любезен. Не обязательно ходить, позвони.
— Нет, сам схожу. Бред какой-то. Должно же быть что-то.
Я уже все случайности отмел. Еще на всякий случай поговорю
с санитарами со «скорой помощи».
448

—	Ты считаешь, чтс а записка имеет значение?
У Паско глаза на лоЬ полезли от удивления.
—	Вы ведь сами сказали, что такой человек, как Фоллоу¬
филд, должен в конце концов все объяснить.
—	Я так сказал? Значит, так оно и есть.
Когда Паско ушел, толстяк достал из кармана связку отмы¬
чек, которую забрал у Сандры Фирт.
—	А я, — пробормотал он, — поужинаю и займусь, пожа¬
луй, генеалогией.
Ужин был необычайно хорош, в особенности сдобренный
остатками «Глен Гранта». После подобной трапезы требовалось
отдохнуть. Было уже около девяти, когда Дэлзиел наконец за¬
ставил себя встать и добрести до административного корпуса.
В конце концов, думал он, осторожно отпирая шкаф с до¬
кументами в отделе кадров, половина придурковатых студентов
их видела, так почему мне нельзя?
Под словом «их» имелись в виду секретные документы —
досье на преподавателей колледжа. Он перебрал папки, нена¬
долго задерживаясь на некоторых, пока не нашел досье Фол¬
лоуфилда. Тогда Дэлзиел закурил, сел в кресло, удобно отки¬
нувшись на спинку, и принялся неторопливо и внимательно
читать.
Профессиональную аттестацию он уже видел в анкете. Пре¬
восходная: диплом с отличием и две прекрасные рекоменда¬
ции из аспирантуры. Но более всего Дэлзиела заинтересова¬
ли отзывы и характеристики тех, кто учил Фоллоуфилда и
нанимал его на службу. Письмо директора колледжа в Колте -
футе он прочитал дважды. Наилучшие отзывы по всем пара¬
метрам. Большое внимание уделялось способности Фоллоу¬
филда развивать самостоятельность мышления у учащихся, его
собственным передовым взглядам и несомненному умению
работать со студентами старших курсов. Не слишком ли за¬
хвалили, подумал Дэлзиел. Толстяк с давних пор привык чи¬
тать между строк.
Почти машинально он снял трубку и, услышав голос теле¬
фонистки, попросил соединить его с колледжем в Колтсфуте.
Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь.
449

Пока телефонистка пыталась выполнить заказ, Дэлзиел вы¬
брал несколько студенческих личных дел и углубился в чтение.
Он надеялся на удачу.
От Паско удача отвернулась. Осмотр одежды ничего не дал,
а врач, который обследовал труп Фоллоуфилда, лишь подтвер¬
дил причину и предположительное время смерти. У санитаров
был выходной день, и Паско пришлось разыскивать их по до¬
мам, но они тоже не сообщили ничего утешительного и даже
удивились, что из лаборатории можно было вытащить еще что-
нибудь, кроме тела.
Поняв, что окончательно теряет присущую ему выдержку,
Паско заглянул в участок и, не получив никакого облегчения
от тяжеловесных шуток и притворно завистливых комментариев
своих коллег, отправился домой, чтобы переодеться и переку¬
сить. Обнаружив целую кучу почты, в основном рекламных
проспектов, он сложил ее стопкой на столе у телефона, приго¬
товил себе чай и бутерброд с сыром и уселся в старое, но неве¬
роятно удобное кресло у открытого окна.
Час спустя он проснулся, обнаружив, что чашка с остывшим
чаем стоит на подлокотнике кресла, каким-то чудом не опро¬
кинувшись,, а надкушенный бутерброд так и остался у него в
руке. Отказавшись от попыток вспомнить, когда и как все это
произошло, Паско взглянул на часы, издал мучительный стон
и с трудом поднялся, уронив чашку на пол. Проклиная все и
вся, он вытер лужу и придвинул к себе телефон. При этом на
пол повалилась стопка почты.
Паско выругался, разглядывая оказавшийся сверху красочный
рекламный проспект. Три пенса скидки за это; пятидесятипро¬
центная скидка от подписной цены за то; выигрыш в миллион за
фартинг. (Можно ли законно играть на незаконные деньги?)
Хотя бы раз ему прислали какую-нибудь порнуху, на что без кон¬
ца жалуются другие. Но почте тоже надо на что-то жить.
Наступило время отчитываться. Сообщить в общем-то нече¬
го. Можно бы письмом послать.
И вдруг в тот момент, когда Паско поднимал трубку, его
осенило. Почта! Фоллоуфилд отправился в колледж, чтобы
отправить письмо. Не такое, которое конфискует полиция
450

и прочитает следователь, нет. Письмо, которое дойдет до ад¬
ресата.
И тут же. следом, пришла вторая мысль. Кто-то оказался го¬
раздо расторопнее его. Взломал почтовые ящики в поисках пись¬
ма, написанного рукой Фоллоуфилда. Он мог бы теперь побить¬
ся об заклад, что все конверты с отпечатанными адресами были
вскрыты. Л это значит, возможно, нет, наверняка этот человек
знал, что ни дома, ни в лаборатории записки быть не может.
Откуда он это знал? Очень просто. Тот, кто устроил погром в
квартире Фоллоуфилда до Дисней, уверился в том, что ее там нет.
А в лаборатории? Сандра. Это должна быть Сандра. Она целую
кучу дел переделала, с массой людей встречалась — студентами
и преподавателями, — прежде чем спать лечь. Проклятье!
Черта с два найдешь теперь это письмо! Если оно лежало в
одном из взломанных ящиков, то пропало наверняка. Тот, кто
так стремился его заполучить, как пить дать сразу же уничтожил.
—	Но было ли это письмо в тех ящиках? — вслух спросил
себя Паско.
Взломали три. Фоллоуфилд наверняка воспользовался бли¬
жайшим к лабораторному корпусу, тем, что стоит у входа в бар.
А если он хотел остаться незамеченным — ведь в колледже он
появился к обеду, — то бросился к ящику у старого корпуса. Но
к корпусу, где собирается Студенческий союз, он не пошел бы ни
за что. Так почему же взломали все три? Просто так. Или от отчая¬
ния — не оказалось в первом, во втором, так, может быть, в тре¬
тьем? А если письма не было и там, тогда не стоит с ним прощать¬
ся, а? Лежит оно себе сейчас тихонько где-нибудь и дожидается...
Так и есть! — сказал себе Паско и так стремительно набрал
номер, что ошибся и пришлось повторить.
—	Если вам нужен старший следователь Дэлзиел, то в каби¬
нете его нет. Он теперь в отделе кадров, — хотя совершенно
непонятно, что он там делает, так и слышалось в голосе теле¬
фонистки, — и я сейчас его с вами соединю.
—	Где ты шляешься, черт тебя побери? — набросился на
него Дэлзиел.
Паско не стал тратить время на пустые извинения и сразу
выпалил свои предположения.
451.

—	И я уверен, — закончил он, — что записка до сих пор
лежит где-то. Может быть, тот, кто ее искал, пропустил, не за¬
метил или не нашел. У преподавателей должны быть к тому же
свои ячейки для почты.
—	Есть такие. В профессорской. Я их там видел.
—	Может быть, Фоллоуфилд так и поступил? Положил запис¬
ку кому-нибудь прямо в ячейку? И она там до сих пор лежит?
—	Ладно, я посмотрю. А ты мчись сюда и по дороге пораз¬
мысли-ка кое над чем.
—	Над чем же, сэр?
—	Как думаешь, откуда явился этот умник Фрэнни Рут? Из
колледжа в Колтсфуте! И собеседование здесь он проходил в
пятницу, ближайшую к тому понедельнику, когда умерла мисс
Герлинг.
В трубке послышались короткие гудки. До колледжа было
добрых тридцать миль, но Паско преодолел их за двадцать ми¬
нут. И даже при этом едва не опоздал.
Глава 16
...как гласит предание, если увидит
тебя василиск, не миновать тебе смер¬
ти; но ежели .ты его первым увидишь,
умереть ему...
Сэр Фрэнсис Бэкон. «Процесс познания»
Дав понять, как он недоволен тем, что его оторвали от партии
в бридж, когда он имел верную взятку на бубновую семерку, ди¬
ректор Колтсфутского колледжа согласился ответить на вопросы.
Поначалу он был не слишком откровенен, но лишь до тех
пор, пока Дэлзиел не сообщил ему о смерти Фоллоуфилда.
— Бедняга! Но почему... Никогда бы не подумал... Он всег¬
да производил впечатление человека выдержанного, но в таком,
как он...
— В каком именно? — поинтересовался Дэлзиел.
— Он был человеком страстным и увлеченным. Глубоко пре¬
данным преподавательскому делу и науке в целом, а не только
своему предмету.
452

—	Да, — сухо подтвердил Дэлзиел. — Круг его интересов
был, судя по всему, широк. Мы нашли книги по колдовству,
черной магии...
—	Ах да. Но вы, конечно, понимаете, что он на самом деле
во все это не верил. Подобные вещи интересовали его с точки
зрения исследования человеческой души, ее глубины, широты,
потенциальных возможностей. Он увлекался всем, что выходит
за рамки нашего самопознания.
— Например, наркотики?
— Мне приходилось слышать, как он выступал в защиту за¬
конного применения определенных типов наркотиков, — сдер¬
жанно произнес директор. — Но не имею никаких оснований
предполагать, что он сам...
— Понятно, — остановил его Дэлзиел. — Почему он от вас
ушел?
— Ему предложили более высокую должность. Карьера, зна¬
ете ли.
— Нет, не знаю. И только по этой причине? Больше ничего?
Возникла пауза, словно человек на другом конце провода
взвешивал все «за» и «против».
— Вопрос чрезвычайной важности, — напомнил Дэлзиел в
своих лучших традициях ревностного служителя закона.
— Разумеется. Нет, у Фоллоуфилда не было иных причин ухо¬
дить от нас. Никаких ссор, недоразумений. Учебное заведение у
нас — прогрессивное, и свобода, которой пользуются студенты,
распространяется также и на преподавателей, что не слишком
часто встречается в современной системе образования. Но все же
кое-какие напряженные моменты присутствовали. Так же как это
случается в политике и даже в вашей сфере, позволю себе за¬
метить, господин старший следователь. Радикала, надо сказать,
беспокоит не столько реакционер, сколько человек еще более
радикальных взглядов, тот, кто обвиняет первого радикала во
всех грехах консерватизма.
— Именно так Фоллоуфилд относился к вашим препода¬
вателям?
— В некотором роде. Я, безусловно, упрощаю. В таком кол¬
ледже, как наш, требуется команда дружная, сплоченная и, ра¬
453

зумеется, не ущемляющая личность. А Фоллоуфилд был оди¬
ночкой. И...
-Да?
—	Мне казалось, что многие наши мальчики, даже самые
старшие, еще слишком юны, чтобы правильно истолковать
идеи, которые вынашивал Фоллоуфилд. Он оказывал на них
влияние, заставлял думать, будоражил мысли, он обладал ис¬
тинным даром общения с молодежью. Но я все более уверялся
в том, что молодежь должна тоже обладать особым даром, что¬
бы общаться с ним. Я стал понимать, что старшие молодые —
вы понимаете, что я имею в виду, — то есть уже студенты, а не
школьники, могли бы дать ему нечто более... ощутимое.
—	Понятно, — сказал Дэлзиел, сразу обратив внимание на
то, что директор замялся, подбирая подходящее слово. — Он
был гомосексуалистом?
Прогрессивный директор ответил сразу, не задумываясь,
так, чтобы не возникло подозрений, будто вопрос поверг его
в смятение.
— Не более чем другие в нашей профессии. Мы все, веро¬
ятно, имеем некоторые отклонения, — пояснил он со снисхо¬
дительным смешком, дабы расставить точки над «i». —
Полицейские ведь тоже, мне кажется, в душе немного преступ¬
ники. Но практиковал ли он мужеложство, мне неизвестно.
— Значит, с учениками он этим нс занимался? — настаивал
Дэлзиел в надежде все же пробить либеральный панцирь этого
человека.
—	Нет, конечно. Упаси Бог!
Весьма убедительно.
—	Ясно. А что вы можете мне сказать о юноше по имени
Рут?
—	Фрэнсис Рут? Ах да, он ведь тоже теперь там. Обаятель¬
ный мальчик и личность незаурядная — всесторонне одарен¬
ный. Мне кажется, нам удалось достигнуть поставленной цели
в воспитании «разностороннего человека».
Директор продолжал говорить с большим воодушевлением, а
Дэлзиел раздумывал над тем, каким образом словосочетание типа
«всесторонне одаренный» умудрилось выжить в современном
454

языке. Но при этом он не упускал ничего мало-мальски полез¬
ного из панегирика, произнесенного директором в адрес Рута.
Из него следовало, что Рут сумел подняться до высот школь¬
ного заводилы (так Дэлзиел перевел «сопредседатель школьного
совета») и пользовался всеобщей любовью. Кроме, как понял
Дэлзиел из прозрачных намеков, собственных родителей — весь¬
ма и весьма состоятельных, не скупившихся на финансовую под¬
держку сына, но предпочитавших отправлять его на каникулы
куда-нибудь подальше от дома.
Директор считал это сознательной попыткой развить в маль¬
чике общественный потенциал. «Куда-нибудь подальше» означа¬
ло куда угодно. Его решение поступать в колледж Хольм-Коулт-
рэма вызвало удивление. Тогда это был еще целиком женский
педагогический колледж, и Рут оказался той осенью в первых
мужских рядах, предпринявших на него наступление. По мнению
директора, Фрэнсиса туда влекла извечная страсть к первооткры¬
вательству.
Ну да, подумал Дэлзиел язвительно, девственная земля.
Повлияло ли на него каким-нибудь образом назначение туда
Фоллоуфилда? Трудно сказать. Возможно. Он был, несомнен¬
но, страстным поклонникО1М Фоллоуфилда, чье влияние в этом
случае было безусловно благотворным. Но по поводу их со¬
вместной поездки в Йоркшир он ничего определенного сказать
не может. Семестр окончился в начале декабря, а собеседова¬
ния, насколько ему известно, проводились во время каникул.
Но ведь об этом наверняка может рассказать сам Рут.
— Как ни странно, — сообщил в заключение директор, —
одна только перспектива поступления на новую службу замет¬
но повлияла на Фоллоуфилда. В течение последних двух чет¬
вертей в Колтсфуте он выглядел необычайно подавленным, вел
себя далеко не так задиристо, как обычно. Мы даже стали бес¬
покоиться за его здоровье. Рут? Нет, он вел себя как обычно.
Славный мальчик, интересный. Передайте ему, пожалуйста,
привет и наилучшие пожелания.
Это уж непременно, подумал Дэлзиел, когда директор вновь
отправился к карточному столу. Но прежде он снова обратил¬
ся к личному делу Рута, которое и навело его на подозрения о
.455

некой взаимосвязи. Дэлзиелу хотелось узнать, отчего этот па¬
рень сидит здесь вот уже почти четыре года. Выяснилось, что
благодаря усилиям Лэндора количество дисциплин, преподава¬
емых в колледже, значительно увеличилось, и Рут, на ходу по¬
меняв лошадей, отказался от будущей карьеры учителя и решил
остаться еще на один дополнительный год.
Ему ведь уже двадцать три года! — осенило Дэлзиела. Бог
мой, я в двадцать три года... Но ему не удалось окунуться в сла¬
достные воспоминания о собственных успехах, достигнутых к
этому нежному возрасту, ибо зазвонил телефон и Дэлзиелу при¬
шлось заняться более привычным делом — кричать на Паско.
Ушлый мерзавец, подумал он, положив трубку. Но не слиш¬
ком. Почему бы не додуматься до всего этого с утра? А я поче¬
му не додумался, раз уж на то пошло? Это ж совершенно
очевидно, если так все оно и есть на самом деле. Но можно все-
таки надеяться, что больше никому такое в голову не пришло.
А если пришло, то письмо уже не найти. Или его забрал адре¬
сат и молчит теперь как рыба. А вдруг Фоллоуфилд послал его
почтой? Тогда оно придет только завтра.
А может быть, этот болван вообще никакого письма не пи¬
сал? Вряд ли, подумал Дэлзиел и презрительно усмехнулся. Эти
чертовы интеллектуалы только и способны, что слова придумы¬
вать. Слава Богу, что Паско помалкивать научился, правда, ему
это с трудом удается. И не важничает, хотя котелок здорово
варит. Распутник чертов, подытожил Дэлзиел и, к собственно¬
му удивлению, понял, что думает о Паско почти с любовью.
Хорошенькая эта Элли Соупер. Есть за что ущипнуть. Таких
одна на тысячу.
Продолжая размышлять, Дэлзиел не заметил, как вышел из
административного корпуса и оказался на свежем воздухе. Сто¬
ял восхитительный вечер, ничем не уступавший вчерашнему. Он
взглянул на часы. Двадцать минут десятого. Тени стали совсем
длинными. Небо было безоблачным, но солнце уже почти совсем
зашло. Смог промышленного севера отнесло на запад, и линия
горизонта переливалась всей гаммой красок заката.
Красиво, машинально отметил Дэлзиел. Он с раннего дет¬
ства привык считать, что заход солнца, так же как королевская
456

семья и либеральная партия, неизменно прекрасны. Трудно
расставаться с твердыми убеждениями.
Так, теперь следует навестить профессорскую, хотя едва ли
это что-то даст. Но прежде — вынужденное отклонение, по¬
скольку сегодня воскресенье и полиция должна пользоваться
установленным временем продажи спиртных напитков.
В баре яблоку негде было упасть. Дэлзиел внезапно понял, что
явился сюда впервые. (Слишком много работаю, отметил он
мысленно.) Неплохо живут. Нигде ни пылинки, бархат — рос¬
кошь. Но некоторььм из этих вонючих студентиков здесь совсем
не место. Им больше подошла бы какая-нибудь забегаловка, а не
такой добропорядочный бар. Да и кое-кто из преподавателей, из
тех, что здесь ошиваются, недалеко ушли. Студенты хоть не вы¬
пендриваются.
— Бутылку виски, солодового, если есть, — сказал он бармену.
— Простите, сэр, а вы сюда записаны?
— Что? А, нет. — Ну конечно, это же клуб.
— Тогда тебе и выпивки не достанется, — послышался за
спиной голос Кокшата.
— Это, верно, мистер Кокшат, — спокойно парировал Дэлзи¬
ел. — Я рад, что вы некоторым образом знакомы с законами.
Секретарь Студенческого союза уже почти валился с ног. Еще
немного, и будет пьян в стельку, что малоприятно. Но неприят¬
ности Дэлзиела еще никогда не смущали.
— Все нормально, Берт, — послышался другой знакомый
голос. Это был Рут, и обращался он к бармену. — Я записал
сюда старшего следователя.
У Берта округлились глаза, когда он услышал звание Дэлзиела.
Парень не посмел бы отказать мне, знай он это раньше, по¬
думал Дэлзиел.
А вот Кокшат посмел бы.
—	Чего изволите, шеф? — с улыбкой осведомился Рут. —
Пива?
—	Нет, благодарю. Я хотел только бутылку виски с собой
взять. Это возможно?
Фрэнни зашептал что-то. барглену, и: тот вытащил из-под
стойки бутылку «Глен Гранта».
457

Ваш любимый, кажется? — вежливо поинтересовался Рут.
— Верно.
— Неплохое пойло, — осклабился Кокшат.
— Для тех, кто уже дорос, чтобы оценить по достоинству.
Так? — Дэлзиел отсчитал на стойку деньги. — Благодарю вас,
мистер Рут. Спокойной ночи.
Он повернулся и едва не столкнулся с Мэрион Карго. Де¬
вушка улыбнулась ему, а за спиной у нее стоял явно взволно¬
ванный Лэндор.
— Как хорошо, что я встретил вас, господин старший сле¬
дователь. Наша телефонистка — она по совместительству рабо¬
тает у нас секретарем — сказала, что вы были в отделе кадров.
Мне бы хотелось знать...
— Просто порыскал немного, — с беспечным видом пове¬
дал Дэлзиел. — Дверь была открыта. После вчерашней ночи
надо бы поостеречься.
— О Господи! — произнес Лэндор со вздохом. — Понятно.
Вы не могли бы уделить мне несколько минут?
— Через четверть часа вас устроит? В кабинете. У меня есть
кое-какие дела. Хотелось бы заглянуть в профессорскую, не
возражаете?
Он проговорил это шепотом, заметив внимание окру¬
жающих.
— Пожалуйста. Но вам не удастся туда войти. В воскресе¬
нье там обычно никого не бывает, а после той злополучной
ночи я вообще эту комнату на целый день запер. Во время
одного из предыдущих беспорядков она сильно пострадала. Мы
тогда поменяли замки, и я распорядился ограничить количест¬
во ключей. Вот, прошу вас.
Он снял ключ со связки и протянул Дэлзиелу.
—	Может быть, мне проводить вас? — неуверенно спросил он.
—	Спасибо, но в этом нет необходимости. Я потом закрою.
Итак, встречаемся через пятнадцать минут в кабинете.
Дэлзиел взглянул на часы. Было около половины деся¬
того.
В корпусе, где располагалась профессорская, не было ни души.
Здесь находились основные аудитории. Профессорскую размести¬
458

ли там, вероятно, для максимального удобства преподавателей —
они могли в течение рабочего дня зайти туда передохнуть.
Входная дверь оказалась запертой, но Дэлзиела снова выручи¬
ла связка отмычек, полученная от Сандры. И все-таки встреча с
Л эндором была нс напрасной, поскольку ни одна из отмычек к
замку профессорской комнаты пс подходила.
Личный покой прежде всего. Единственное правило, кото¬
рое еще продолжает соблюдать это проклятое государство, по¬
думал Дэлзиел. По крайней мерс это означает, что в дневное
время сюда проникнуть затруднительно.
Пришлось подниматься на четвертый этаж без лифта. Не уди¬
вительно, что по воскресеньям сюда не приходят, мысленно вор¬
чал Дэлзиел.
Комната выходила окнами на восток, и внутри было темно. Он
поставил бутылку виски на стол у двери и стал искать выключатель.
Их на стене оказалось с полдесятка в ряд. Он наугад включил пер¬
вый попавшийся, и осветился дальний угол. Вполне достаточно.
Дэлзиел почему-то чувствовал себя нс в своей тарелке.
Почты в ячейках оказалось довольно много. Штат, конечно,
большой, более восьмидесяти преподавателей, и большинство не
появлялись здесь с пятницы. Он представления.не имел, кому
мог бы написать Фоллоуфилд. Так или иначе, надо действовать
последовательно. Он начал с буквы «А» и двинулся дальше по
алфавиту, предварительно достав из кармана пиджака копию за¬
явления Фоллоуфилда о поступлении на службу в колледж, ко¬
торое он изъял из его личного дела. Все подписанные от руки
конверты он сличал с этим заявлением. Отпечатанные иногда
приходилось вскрывать при помощи перочинного ножа; чтобы
просмотреть их содержание. Время от времени он замирал и при¬
слушивался. В конце концов, он совершал незаконное вмеша¬
тельство в личную жизнь и не желал быть пойманным с поли¬
чным. Можно, конечно, добиться тех же результатов иными пу¬
тями, но не так скоро и оповестив о своих намерениях всех и
каждого. Так или иначе, решил он, вкладывая почту обратно в
ячейку на букву «Р», я наверняка попусту теряю время.
Но первое же письмо на букву «С» заставило его изменить
мнение. Почерк совпадал, несомненно. Он долго и самым тща¬
459

тельным образом сверял и перепроверял бУо с заявлением. Двух
мнений быть не может. Это оно.
Письмо было адресовано Генри Солткому.
Дэлзиел некоторое время стоял в нерешительности, разду¬
мывая, как поступить.
Разумнее и правильнее всего было бы вызвать Солткома и
попросить вскрыть конверт в его присутствии. В конце концов,
письмо адресовано ему. И то, что оно может представлять ин¬
терес для следствия, — лишь предположение.
С другой стороны, письмо, возможно, имеет исключитель¬
но важное значение.
Все еще сомневаясь в правильности своих заключений, Дэл¬
зиел наклонился, чтобы положить на место остальную почту.
В этот момент на его могучий загривок, чуть ниже шеи, обру¬
шился сокрушительный удар, явно предназначавшийся голове.
Дэлзиел полетел лицом вперед, ощущая с ужасом, как от шеи
к уху, а затем со лба на ковер стекает тоненькая, обжигающая
кожу струйка..
Паско снизил скорость до пятидесяти миль в час и въехал в
ворота колледжа. Зачем он так мчался? Неизвестно. Но оказав¬
шись за пределами города, вдавил педаль акселератора в пол и
не отпускал до конца пути. Теперь, когда извилистая подъезд¬
ная дорога на территории колледжа вынудила его еще более
замедлить ход, он почувствовал, как постепенно расслабляется
душой и телом, словно после оргазма.
Пропавший аппетит следует чем-то возбудить, подумал он.
Правда, его аппетит вовсе не пропадал. Интересно, согласится
ли Элли снова встретиться с ним после утренней стычки? Едва
ли. А жаль. Впрочем, здесь должно быть немало красоток на
любой вкус и для истинных знатоков.
Но в первую очередь — Дэлзиел, а любовные утехи — во вто¬
рую.
Кабинет пустовал. Паско снова вышел на улицу и посмот¬
рел на тот корпус, где располагалась профессорская. Одно из
окон тускло светилось. Толстяк еще, наверное, там торчит.
Может быть, нашел что-нибудь.
460

Паско вошел в корпус и услышал, как тяжелая дверь с грохо¬
том захлопнулась у него за спиной. Этот звук эхом прокатился по
лестнице. Паско стоял и с сомнением смотрел на темные пролеты.
— Эй, сэр, вы наверху? — крикнул он.
В ответ, словно в телефильме ужасов, закричала женщина.
Паско бросился вверх по лестнице, перепрыгивая через две
ступеньки. От каждой площадки оi ходил длинный тусклый ко¬
ридор, ведущий к такой же лестнице с противоположной сто¬
роны. Оказавшись на площадке третьего этажа, Паско заметил
в конце коридора какое-то движение. Он приостановился и ус¬
лышал вдалеке приглушенный топот ног. Кто-то торопливо
спускался по лестнице. Он не мог сразу решить, броситься сле¬
дом или подниматься дальше.
— Помогите! Ради Бога, помогите! — снова закричала жен¬
щина.
Больше он не раздумывал. Еще один пролет вверх, вперед
по коридору, и вот уже видна полоска света из приоткрытой
двери.
Первое, что его поразило, — запах. Тяжелый сивушный
смрад, как в винокурне. Все вокруг провоняло виски.
На полу, скорчившись, сидела Мэрион Карго и смотрела на
него полными страха глазами. А рядом, головой на ее коленях,
лежал Дэлзиел.
— Слава Богу! — воскликнула Мэрион. — Помогите, пожа¬
луйста. Надо позвать врача.
Паско опустился на корточки и приподнял голову Дэлзие-
ла, который, по всей видимости, и был основным источником
спиртовых паров. Пиджак на плечах промок насквозь, а на полу
валялись осколки разбитого стекла.
—	Сэр, — взволнованно забормотал Паско. — Сэр!
Дэлзиел открыл глаза и застонал. Затем стон перешел в со¬
пение. Он поднес руку к лицу, осмотрел ее и облизал пальцы.
—	Бог мой, — произнес он едва слышно. — Я думал, это
кровь.
Он с трудом поднялся, и Паско помог ему сесть в кресло.
Дэлзиел хотел было откинуться на спинку, но вскрикнул от
боли и снова подался вперед.
461

—	Скотина! — заворчал он. — Ах, скотина! Разбил мою бу¬
тылку виски.
—	Очень болы ю? — с искренним беспокойством спросил Паско.
—	Да, черт побери. Физически и духовно. Письмо! Он пись¬
мо не забрал?
— Где? Значит, вы его нашли?
— Наверху, где ячейки.
Письма там не оказалось.
Паско посмотрел на Мэрион:
— Что случилось?
— Не знаю. Я шла мимо, хотела забрать портфель, который
оставила тут в пятницу. Корпус и комната были заперты после
того, что случилось прошлой ночью, но я слышала, как мистер
Дэлзиел говорил, что собирается сюда.
— Вы слышали? Когда? Где?
— Как где? В баре несколько минут назад.
— А еще кто там был?
— Почти все. — Мэрион была явно озадачена подобными
вопросами. — В общем, я допила то, что заказала, вышла из
бара, увидела свет в окне и решила заскочить на минуту.
— Вы не видели, чтобы еще кто-нибудь входил?
— Нет, но когда поднялась на площадку этого этажа, услы¬
шала грохот из профессорской. Я подошла к двери, тут она от¬
крылась, выбежал какой-то человек и сбил меня с ног.
Она с чувством потерла левую ягодицу.
— А что лотом?
— Потом я закричала. Вошла сюда и увидела господина стар¬
шего следователя. Затем услышала, как вы бежите по лестнице,
и позвала на помощь. Может быть, все-таки врача вызвать?
— Конечно. Обязательно. Послушайте, вы видели, кто вы¬
бежал отсюда?
— Нет, к сожалению. Все так быстро произошло. Я, навер¬
ное, отключилась на какое-то мгновение. Но, честно говоря, —
задумчиво продолжила она, — что-то было в нем знакомое. Я
наверняка его знаю.
— Рут, — со стоном произнес Дэлзиел и попытался распря¬
миться в кресле.
462

—	Что? Вы уверены?
—	Почти наверняка. Во всяком случае, я узнал его башма¬
ки. Эти пижонские кроссовки. Когда падал, у себя между но¬
гами увидел.
—	Вы уверены? — снова повторил Паско.
Мэрион была явно потрясена услышанным.
—	Ради всего святого! Беги за ним скорее!
—	Да, но вы...
—	Нам необходимо письмо. Мы и так уже дров наломали. Беги
за ним и хватай! — рявкнул напоследок Дэлзиел. К его лицу по¬
степенно возвращалась краска, но выглядел он еще совсем не¬
важно. — Ты его по запаху найдешь. «Глен Грант». О Господи!
—	Мисс Карго, пойдите к телефону... — начал было Паско.
—	Вали отсюда! — заорал что было сил толстяк.
Паско словно ветром сдуло. Дэлзиел, конечно, прав. Сей¬
час главное — скорость. От письма можно избавиться в мгно¬
вение ока, так что на него и надеяться нечего. Но если Рута
сразу поймать, можно хотя бы удостовериться, что это он
напал на шефа. Так быстро от запаха виски и мелких оскол¬
ков стекла на одежде не избавиться.
Но ведь парень не дурак. Он до этого тоже додумается. Ма¬
лый всегда принимал решения быстро и хладнокровно. Навер¬
няка слышал разговор Дэлзиела в баре, рассудил так же, как
час назад Паско, и бросился вслед за толстяком, чтобы поме¬
шать ему. Вероятно, стоял за дверью профессорской, боясь
шелохнуться, наблюдал за действиями шефа и намеревался
убраться оттуда, если поиски ни к чему не приведут, но по¬
ведение следователя подсказало ему, что тот что-то нашел.
Тогда, ворвавшись в комнату, он схватил бутылку виски и,
словно дубинку, обрушил ее на полицейского и тут же убе¬
жал, забрав письмо. Может быть, намерения у него были и
пострашнее. Бутылка разбилась о плечи Дэлзиела, а если бы
о голову?.. Вполне возможно, появление Мэрион Карго пред¬
отвратило убийство.
С этими мыслями Паско — в лучшей манере кинодетекти¬
вов, пригнувшись, — ворвался в комнату Фрэнни, готовый к
отражению удара.
463

Комната была пуста, но носила следы недавнего и поспеш¬
ного визита. Дверца платяного шкафа распахнута, ящики ко¬
мода выдвинуты.
Паско тоскливо огляделся. Неплохо бы здесь порыскать. Но
не теперь. Если он рассуждал верно, Рут действительно време¬
ни даром не терял и, сообразив, что одежда может его выдать,
примчался за другой, по ума хватило не переодеваться здесь. А
где? В чьей-то другой комнате? Возможно.
Паско побежал по коридору, распахивая все двери подряд. В
большинстве комнат никого не было. В одной он увидел юнца,
который, высунувшись из открытого окна, попыхивал трубкой,
больше приставшей старику, а нс этому юному созданию с не¬
винным детским лицом. Парнишка удивленно оглянулся.
—	Где Рут? — выпалил Паско, готовый сорваться и бежать
дальше.
—	Фрэнни? Я только что видел, как он шел в сторону пляжа.
Наверное, искупаться решил. У него, кажется, одежда в руках
была.
Он махнул трубкой, указывая направление. Паско вошел в
комнату и тоже посмотрел в сторону невидимого моря.
— Когда?
— Минуту назад, не больше.
Распахнув на бегу дверцу шкафа на случай подвоха — к вя¬
щему удивлению юного хозяина, — Паско помчался прочь из
корпуса и дальше, к дюнам. Надежды его угасали стремитель¬
но и одновременно с солнечным светом. Рут наверняка знает
эту часть побережья как свои пять пальцев. Не следовало тра¬
тить время на беготню по спальному корпусу. Ясно же, что от
одежды в помещении избавиться трудно. Поэтому...
Поэтому, будь я на месте Рута, я бы отправился на пляж,
разделся, напихал в рубашку и штаны камней побольше, от¬
плыл подальше и утопил бы их. А потом спокойно поплыл,
отмываясь заодно от запаха виски, обратно к берегу, где пред¬
варительно оставил бы другую одежду. Письмо, если он рань¬
ше от него не избавился, тоже вполне могло пойти ко дну. Что
же такого ужасного сообщил в нем Фоллоуфилд? Что-нибудь
о Герлинг? Вряд ли. Об Аните? Или даже о них обеих?
464

Паско сомневался, что им теперь удастся это узнать. Но если
хоть раз повиноваться интуиции и, вместо того чтобы бродить
среди дюн, рвануть сразу на пляж, еще можно догнать Рута и
усложнить ему жизнь.
Паско ускорил шаг и остановился только, когда из-за пос¬
леднего ряда песчаных холмов показалось море.
Он испытывал чувство ученого, чья теория получила полное
подтверждение на практике.
Прямо перед ним, чуть правее и всего ярдах в тридцати, на
песке в одних брюках сидел Фрэнни Рут и набивал камнями
легкую летнюю сорочку, связанную мешком. Кроме него на
пляже не было ни души. Отлив давно начался, и море едва
виднелось вдалеке узкой сверкающей полоской.
—	Далековато топать, чтобы искупаться, — небрежным то¬
ном произнес Паско. Почти весь путь, отделявший его от Рута,
он прошел, скрываясь за дюнами.
Фрэнни оглянулся. Его голос звучал спокойно и уверен¬
но, как всегда, но выражение лица стало жестким и непри¬
ветливым.
—	Здорово, приятель, — сказал он. — Окунуться не желаешь?
—	Нет, пожалуй, — ответил Паско и легко спрыгнул с хол¬
ма. Вернее, собирался спрыгнуть легко, но увяз в рыхлом пес¬
ке и упал на спину.
Фрэнни вскочил и с размаху швырнул набитую камнями ру¬
башку ему в грудь. Схватив ее, сержант перевернулся, молние¬
носно откатившись влево, вскочил и, полусогнувшись, пригото¬
вился к следующей атаке. Грудь так ныла, что казалось, будто все
ребра переломаны.
Фрэнни не двигался, но стоял лицом к нему, и только глаза
светились на бесстрастном лице.
Он раздумывает, понял Паско, переводя дыхание. Взвеши¬
вает все «за» и «против». Одно из трех — бежать, сдаваться или
драться. Сдаться и притвориться невинным ягненком? Что у
нас в конечном счете против него есть? Нападение на полицей¬
ского? Серьезное обвинение, но без письма... Что же там все-
таки написано? Но письма уже нет. Так? Или...
Или есть?
16 Р. Хилл «Интриганка!
465

Вот почему он не может сейчас сдаться и заговорить Паско
зубы. Ну конечно, письмо при нем. Точно! Так отчего нс бро¬
ситься бежать и не попробовать избавиться от этой улики? Сей¬
час от меня смыться не так уж трудно.
А если письма нет? Тогда... Паско взглянул на узел с кам¬
нями, зажатый в собственной руке, и расплылся в улыбке.
Есть!
Вот оно, здесь. Он собирался его утопить.
Паско поднял глаза, открыл рот и получил в лицо горсть се¬
ребристого песка. В тот же миг узел из его рук вырвали. Он бро¬
сился вперед, еще полуослепленный песком, и обхватил Рута за
колени. Одно из них резко вздернулось, ударив его в челюсть и
опрокинув на спину. Отчаянно моргая, Паско наконец частич¬
но вернул зрение и, заметив нацеленный ему в голову башмак,
смог увернуться. А еще он увидел лицо нападавшего и понял, что
Рут сражается уже не за письмо, а за собственную жизнь.
Он приподнялся и попытался отползти задом наперед вверх
по склону дюны, надеясь получить преимущество в росте. Но
рыхлый песок помешал намерениям, и Паско снова скатился
вниз, под новый град ударов. От некоторых удалось увернуть¬
ся, защищаясь руками, но сил было совсем мало. Герои вестер¬
нов и даже полицейские в детективных фильмах получают и
выдерживают неимоверное количество ударов, но у невыдуман¬
ных смертных вроде него все складывается по-другому.
Внезапно атака слегка ослабла, но не из жалости или от ус¬
талости, сообразил Паско. Рут просто искал оружие посущест¬
веннее, чем кулаки, — бить, так наверняка, со смертельным
исходом. Вот он наклонился и поднял с земли большой, яйце¬
видной формы камень.
Паско понял, что пришла пора поднимать лапки кверху и
смываться.
Принятое решение придало сил настолько, что ему удалось
вползти на дюну, но в последний момент его схватили за ногу
и снова стащили вниз.
Первым от камня пострадал его локоть. Боль страшная! Но сле¬
дующий удар, нацеленный в лицо, оказался бы еще страшнее, по¬
этому Паско, изловчившись, предупредил его и засадил Руту коле¬
466

ном между ногами. Тот отступил на шаг, готовый повалиться на
спину, и Паско, не надеясь в одиночку вырвать победу из когтей
поражения, бросился со всех ног за подкреплением. Он не стал тра¬
тить время и силы на новую попытку преодолеть песчаный склон
дюны и помчался вдоль берега. Не слишком разумный путь — в об¬
ход, думал он на бегу, но сейчас это уже не имеет значения.
Пробежав ярдов тридцать, Паско оглянулся и, к собственно¬
му удивлению, погони не обнаружил. О причинах он задумывать¬
ся не стал, но почувствовал истинное облегчение. Пора было
сворачивать от моря и искать подмогу. Пытаясь собраться с мыс¬
лями, он лихорадочно соображал, где поблизости можно сейчас
найти людей. В гопьф-клубе? Или в небольшом поселке, где рас¬
полагался дом бедняги Фоллоуфилда? Вот уж действительно бед¬
няга! Одному Богу известно, в чем еще замешан этот юный по¬
донок, не считая только что содеянного.
Здесь дюны были уже не такие крутые, и Паско, свернув к
ним, снова попытался подняться.
Цепляясь за длинную жесткую осоку, он вскарабкался на
вершину и только тогда понял, отчего Рут не погнался за ним.
Он дожидался сержанта здесь и теперь стоял и спокойно смот¬
рел на него, по-прежнему сжимая в руке камень. Увидев, как Рут
замахнулся, Паско откатился назад, пытаясь избежать удара;
Лежа на спине, он увидел, что Рут наклоняется над ним — тем¬
ная фигура на фоне ясного неба — и падает всей тяжестью ему
на грудь, лишив возможности дышать.
Прошло несколько секунд, прежде чем Паско осознал, что
тело, лежавшее поперек него, еще менее подвижно, чем его
собственное, и что столкнуть его не составляет особого труда.
Так он и поступил. Но на фоне неба угрожающе маячила дру¬
гая фигура. А может быть, и не так угрожающе, как казалось. Прав¬
да, посох, которым этот человек сбил с ног Рута, был еще занесен
для удара, но васильковые глаза, старческое морщинистое лицо и
лучезарная улыбка, а также знакомый бинокль, болтавшийся на
смуглой жилистой шее, выглядели достаточно миролюбиво.
— Здорово, приятель, — с довольной ухмылкой приветство¬
вал его Гарольд Лэппинг. — Чего только не повидаешь в этих
местах, прогуливаясь по вечерам.
467

Только тогда Паско удалось, переведя дух, пробормотать
слова благодарности. Лэппинг нагнулся и помог ему поднять¬
ся. Фрэнни еще лежал на песке, но глаза его были открыты.
—	Не выпускайте его из виду, — хрипло распорядился Пас¬
ко. — И если хоть пальцем пошевелит, бейте палкой.
Старик понимающе усмехнулся.
Паско, едва передвигая ноги, вернулся на пляж, к тому
самому месту, где впервые увидел Рута. Подобрав рубашку, он
пошел обратно. Любые улики должны быть предъявлены в
присутствии свидетеля. Он развязал рубашку и оттуда, в не¬
скольких футах от широко раскрытых глаз Рута, посыпались
камни. А вместе с ними — смятый конверт. Паско поднял его
с земли и аккуратно разгладил, понимая, что ведать не веда¬
ет, кому оно адресовано.
—	Солткому, — прочитал он и с удивлением отметил, ^ito
конверт остался нераспечатанным. — Не успел прочитать? —
спросил он. И сам ответил: — А зачем тебе его читать? Ты и
не собирался, правда? Утопить — и дело в шляпе.
Рут медленно приподнялся и сел, не спуская глаз с палки
Лэппинга. Потом потер ладонью затылок.
—	У меня нет привычки совать свой нос в чужие письма, —
сказал он. — Это занятие для полиции.
—	Ну нет, — возразил Паско, глядя на Рута в упор. — Дело не
в этом. Ты просто его боялся как огня, письма этого. Беспоко¬
ился, что мог умирающий о тебе порассказать. Тогда бы тебе не
только закона пришлось опасаться, но прежде всего себя самого.
—	Пошел к черту, — буркнул Фрэнни.
Глядя на письмо, Паско задумался о том же, что и Дэлзиел,
когда нашел его. Вскрывать или не вскрывать?
—	Вскрывай, — сказал Фрэнни, словно прочитав его мыс¬
ли. — Мне нечего бояться.
Голос его звучал вполне убедительно. Паско приблизил к
лицу парня свое, избитое, в синяках и кровоподтеках, и про¬
говорил:
— А кто это натворил? Моль поела? — Он расстегнул ремень
на брюках Рута и верхние пуговицы ширинки. — Руки в кар¬
маны, — приказал он, — и поддерживай штаны. Пошли.
468

Странная троица брела по дюнам, а затем по лесу в сторону
колледжа. Письмо благополучно лежало в кармане у Паско.
Пусть полежит до встречи с Дэлзиелом. Та небольшая часть со¬
знания, что не была занята наблюдением за Рутом и анализом
болезненных ощущений в ребрах и на лице, упорно искала раз¬
гадку происходящих событий. Надо бы радоваться — поведение
Фрэнни вполне позволяет предъявить ему обвинение, а пись¬
мо в кармане наверняка подробно объяснит что к чему. Но в
чем именно можно обвинить этого парня? С момента телефон¬
ного разговора с Дэлзиелом Паско только и делал, что пытал¬
ся смоделировать причины, побудившие Рута и Фоллоуфилда
поступить именно так, как они поступили, и совместить извест¬
ные факты и события. До сих пор у него ничего не получалось.
Слишком быстро все разворачивалось. Всего несколько часов
назад он предполагал, что дело затянется на пол года. А теперь
у них на руках...
А что, собственно, у них на руках?
Дэлзиел находился в медпункте, где над его спиной колдо¬
вала старшая сестра — маленького роста ирландка не отходила
от пострадавшего ни на шаг. Лэндор тоже был там, и все такой
же взволнованный. А еще Хафдейн, судя по всему, не слишком
обеспокоенный недомоганием Дэлзиела. Даже мисс Дисней ка¬
ким-то образом разнюхала, что творится, и теперь маялась за
дверью, не осмеливаясь ворваться только в силу глубочайшей
убежденности в том, что неприлично находиться в одной ком¬
нате с полуобнаженным следователем.
Появление Паско и Рута привлекло всеобщее внимание. Рут
с кислой ухмылкой огляделся и пожал плечами, словно покоря¬
ясь судьбе. Маленькая ирландка при виде окровавленного лица
Паско тут же устремилась к нему. Он мельком взглянул на себя
в зеркало и только тогда понял, как ужасно выглядит.
Дэлзиел мигом вскочил с кушетки, на которой латали его
пострадавшую плоть. Плечи его и верхняя часть спины превра¬
тились в сплошной синяк, и шею ему приходилось постоянно
вытягивать вперед, что придавало старшему следователю до¬
469

вольно агрессивный вид. Невзирая на громогласные протесты
ирландки, он стал натягивать сорочку.
—	Я покажусь лекарю, когда он соблаговолит явиться, —
пообещал он. — Ты тоже, сержант. А сейчас прошу оставить нас
наедине с мистером Рутом.
—	На улице собралось много студентов, — робко сообщил
Лэндор.
Подоспевшая к месту главных событий мисс Скотби усилен¬
но закивала, подтверждая слова директора.
—	С ними Кокшат, — заявила она таким тоном, будто это все
объясняло. — Может быть, мне пойти и разогнать их, Симеон?
Неплохо бы, подумал Паско. Значит, теперь уже «Симеон»?
Если она собирается подменить миссис Лэндор, то дай Бог, за¬
конным путем.
—	Это не обязательно, — сказал Дэлзиел. — Вы позволите
воспользоваться вашим помещением, сестра?
Ирландка кивнула и провела их в смежную с медпунктом
небольшую комнату.
Рут уселся, не дожидаясь приглашения, и одарил присутст¬
вующих улыбкой. Он, судя по всему, вполне оправился от уда¬
ра и вел себя совершенно невозмутимо.
— Если вы меня ударите, я закричу, — с улыбкой предупре¬
дил он.
— Непременно закричишь, это я гарантирую, — приветли¬
во пообещал Дэлзиел.
Паско, смывавший у раковины в углу кровь с лица, несмот¬
ря на болезненные ощущения, внезапно обрадовался в душе,
что не находится на месте Рута.
Рут перестал наконец улыбаться и потер шишку на затылке в
том месте, куда угодил посох Лэппинга. Паско, поймав взгляд
Дэлзиела, кивком указал на голову парня и рубанул при этом в
воздухе рукой для пущей наглядности. Дэлзиел сразу все понял.
Адвокаты устраивают всегда большой шум, если их клиентов
допрашивают, не оказав медицинскую помощь при наличии уве¬
чья. И суд такое отступление от закона тоже не приветствует.
Паско достал из кармана письмо и протянул Дэлзиелу. Глаза
толстяка округлились, и он засиял от удовольствия. Вероятно,
470

никак не ожидал его увидеть. Паско надеялся, что это письмо
стоит усилий, потраченных на то, чтобы его раздобыть.
Дэлзиел снял трубку и заговорил с телефонисткой:
—	Будьте так добры, дозвонитесь домой мистеру Солткому и
попросите как можно скорее прийти ко мне. Да, я в медпункте.
Даже на расстоянии чувствовалось недовольство телефонист¬
ки по поводу столь свободного перемещения Дэлзиела по тер¬
ритории колледжа.
Положив трубку, Дэлзиел посмотрел на Фрэнни и произнес
притворно заботливым тоном:
—	Итак, мистер Рут, сейчас к вам придет доктор и осмотрит
шишку на голове. Не хотели бы вы что-нибудь сообщить нам
до его появления?
Паско был уверен, что парень их сейчас пошлет куда подаль¬
ше, но с удивлением обнаружил, что тот явно обдумывает пред¬
ложение.
—	Я мог бы сразу избавиться от письма, — неожиданно за¬
явил он. — Никак не ожидал, что вы так быстро обернетесь.
—	Мы срочные дела в долгий ящик не откладываем, — ска¬
зал Дэлзиел.
—	Надо было мне его прочитать. Тогда бы знал, в чем дело.
Впрочем, это не имеет значения. Устал я от всего этого. Пора
было менять курс. И Сэм, наверное, об этом написал. — Он
рассмеялся. — Сэм был большим мастером на слова. И идеи.
Но пасовал, когда до дела доходило.
—	Может быть, и тебе следовало для разнообразия к словам
прибегнуть?
—	Может быть, и так, ребята. Однако к черту все. Посмот¬
рим. Кажется, на этот счет есть старая полицейская поговор¬
ка, да? Чем дольше молчишь, тем дольше служишь. Вот что я
вам скажу, господин старший следователь, вам бы следовало
видеть во мне соблазненную невинность. И свидетелей тому я
могу немало привести.
Нервничает парнишка, подумал Паско. В глубине души тря¬
сется от страха. Не желает сидеть и ждать. Предпочитает дей¬
ствовать и только действовать. Привык брать инициативу в
свои руки, руководить.
471

Дэлзиел, вероятно, подумал о том же. В ответ он с равно¬
душным видом взглянул на часы.
— Ну что ж, сейчас придет доктор. А потом продолжим раз¬
говор, но уже в участке.
Он открыл дверь в медпункт.
— Врач не пришел еще?
Медсестра стояла у окна и сообщила, не оборачиваясь:
— Кажется, это его машина подъезжает. Вам придется уйти.
Я не имею права столько людей сюда пускать. Доктор будет
недоволен.
Первой двинулась к выходу Мэрион Карго, за ней следом,
неохотно, Хафдейн, затем Лэндор, галантно поддерживая под
руку мисс Скотби, и, наконец, Дисней, пятясь, словно в при¬
сутствии королевской особы.
— Господин старший следователь!
Голос Фрэнни заставил всех остановиться. Он появился в
дверях смежной комнаты, а за спиной у него вырос Паско, го¬
товый к любой неожиданности.
— Убийца! — величественно прошипела Дисней.
— Мистер Дэлзиел, разрешите мне присутствовать, когда мистер
Солтком будет вскрывать письмо. Мне бы хотелось знать, что в нем.
Что-то в его тоне насторожило Паско.
— Не сомневайся, — заверил его Дэлзиел. — Очень скоро ты
узнаешь, что там написано.
Дисней фыркнула и удалилась. Мэрион выглядела уставшей
после перенесенных треволнений, и Хафдейн поддерживал ее,
обняв за талию. За ними вышли Скотби и Лэндор.
Паско смотрел им вслед и чувствовал необъяснимое беспокой¬
ство. Рут уже снова сел на свое место и теперь тихонько насвис¬
тывал себе под нос. Паско смотрел на него с неприязнью.
Явился доктор в сопровождении сержанта Шетака. Передав
ему полномочия охранника, Паско вышел из комнаты в мед¬
пункт и встал рядом с Дэлзиелом у окна, из которого откры¬
вался вид на довольно большую группу студентов, собравшихся
у главного входа в корпус.
— Лэндор с ними беседует. Кажется, не слишком успешно, —
проворчал Дэлзиел.
472

На подъездной дороге показался автомобиль. Водителю при¬
шлось несколько раз просигналить, чтобы заставить студентов
расступиться. Это был серебристо-серый «капри».
—	Хафдейн, — объявил Дэлзиел, и Паско удивился, откуда
ему известно, чья это машина. — Чертовы телеги.
Они видели, как машина выехала из ворот за территорию
колледжа.
—	Пойди покажись врачу, — приказал Дэлзиел, и сержант
послушно отправился в смежную комнату. Закрывая за собой
дверь, он слышал, как Дэлзиел снял телефонную трубку.
У Рута серьезных повреждений не обнаружили, Паско пере¬
вязали грудь, но доктор заверил, что переломов нет. Когда
Дэлзиел во второй раз натягивал рубашку, появился Генри Со-
лтком.
—	Я просто ушам своим не поверил, когда мне сегодня ут¬
ром сообщили. Бедный Сэм! Я целый день бродил по пляжу, в
себя не мог прийти.
Он был, судя по всему, искренне огорчен.
—	Вам письмо, мистер Солтком, — сочувственно произнес
Дэлзиел. — У нас есть повод предполагать, что оно написано
мистером Фоллоуфилдом. Я хотел просить вас вскрыть его в
моем присутствии, прочитать, а затем позволить мне сделать
то же самое. Мне думается, что письмо имеет прямое отно¬
шение к проводимому мной следствию. Вероятно, следователь
по особо важным делам пожелает взглянуть на него.
Генри побледнел еще сильнее.
—	Письмо от Сэма?
—	Да. Сержант, прошу вас, проследите чтобы дверь была
плотно закрыта.
Паско крепко схватился за ручку двери, ведущей в смежную
комнату, где сержант Шетак охранял Рута.
Генри дрожащими руками вскрыл письмо, разорвав конверт
по диагонали. Внутри оказались три исписанные от руки стра¬
нички. Он медленно прочитал их. Раз, затем второй.
—	Возьмите. — Он протянул письмо Дэлзиелу и отвернулся.
Дэлзиел тоже прочитал, медленно, внимательно, и отдал его
Паско.
473

—	Мистер Солтком, — сказал он. — Разрешите пару слов по
секрету.
Они шептались в углу, пока Паско читал письмо.
—	Вот как... — начал он, обращаясь к Дэлзиелу, но тот предо¬
стерегающе замотал головой.
— Приведите Рута, — распорядился толстяк.
Паско постучал в дверь, и Шетак отворил.
— Давайте его сюда, — сказал Паско.
В дверях появился Фрэнни.
Генри сделал шаг вперед.
— Скотина! — вскричал он. — Ублюдок! Надеюсь, тебя до
конца жизни упекут за решетку.
На Фрэнни эти слова, казалось, не произвели особого впе¬
чатления.
— Итак, вы прочитали его, — сказал он, глядя на Дэлзиела,
который держал письмо в руке.
— Фрэнсис Рут, — официальным тоном объявил толстяк. — Вас
сейчас отвезут в Центральное полицейское управление, где предъ¬
явят обвинение в убийстве Элисон Герлинг и Аниты Сыоелл. От
вас не требуется никаких заявлений немедленно, но все, что вы
скажете, будет записано и использовано в качестве показаний. В
управлении вам будет разрешено связаться со своим адвокатом.
— Убийства? — Фрэнни был явно потрясен. — Но вы не мо¬
жете, не имеете права. Нет, послушайте..: он должен был ска¬
зать... что он написал?
Он сделал шаг вперед и попытался схватить письмо, но Ше¬
так был начеку и отвел его руку.
— Он просто называет твое имя, Фрэнни, — тихо сообщил
Дэлзиел. — И много что еще о тебе рассказывает.
— Обо мне? Только обо мне? Идиот! Сволочь! Что он... по¬
чему...
— А почему нет, Фрэнни? — спросил Дэлзиел. — Почему нет?
’ — Это вранье, правда? Вы блефуете, да? Хотя какая разни¬
ца. Ладно, садитесь и слушайте, что я скажу.
Он торопливо заговорил. Через несколько минут Паско вско¬
чил и, взглянув на Дэлзиела, бросился к телефону. Но Дэлзиел,
стоя у окна, покачал головой и указал пальцем.
474

По подъездной дороге медленно и степенно полз серебрис¬
то-серый «капри». А следом за ним — патрульный автомобиль.
Фрэнни еще не окончил свой рассказ, когда дверь распах¬
нулась и в медпункт ворвался Хафдейн.
—	В чем дело?! — завопил он с порога. — Вам грозят непри¬
ятности, господин старший следователь. Еще какие неприят¬
ности! Вы даже не представляете себе...
Но Дэлзиел не обращал на него внимание. Держа перед со¬
бой письмо, словно обороняясь им, как крестом от вампира, он
двинулся к двери, где под охраной двух полицейских застыла
знакомая стройная фигура.
—	Мэрион Карго, — объявил он. — Я арестую вас по подо¬
зрению в совершении убийств...
Он не успел договорить, как женщина грациозно упала на
руки полицейских.
И только иронические аплодисменты Рута испортили вели¬
колепное представление.
Глава 17
...неучу неведомо, что значат загля¬
нуть себе в душу или призвать себя к
ответу.
Сэр Фрэнсис Бэкон. «Процесс познания»
Потребовалось двое суток, чтобы хоть как-то связать меж¬
ду собой открывшиеся факты. Но к концу этого срока им все
же удалось завершить все неотложные дела. Времени потол¬
ковать с кем-нибудь из преподавателей в колледже о проис¬
ходящем совсем не было. Кокшат отчаянно выискивал хоть ка¬
кую-то зацепку, чтобы возобновить активную деятельность.
Паско радовался, что уберется отсюда прежде, чем это случит¬
ся. Вспомнив, что обещал Элли позвонить перед отъездом, он
взглянул на часы. Но пока они укладывались, в кабинет во¬
шел Лэндор, и Дэлзиел решил пуститься в пространные объ¬
яснения.
—	Письмо! — воскликнул он. — Все только и твердят об
этом письме и той пользе, которую оно принесло.
475

—	Оно писалось не для этого, — осторожно заметил Лэндор. —
Это просто послание несчастного и потерявшего себя человека.
—	Я бы радовался ему гораздо более, если бы там указыва¬
лись кое-какие имена, — проворчал Дэлзиел.
Перед Паско на столе лежала фотокопия письма. Он снова,
наверное в сотый раз, принялся перечитывать его, не в силах
избавиться от ощущения пустоты, потери.
Дорогой Генри!
Наверное, тебе покажется странным и это письмо, и то, ка¬
ким образом я благодарю тебя за дружеское участие. Прости,
если заставлю тебя страдать, но ведь страданиями мы распла¬
чиваемся за то, что отваживаемся близко сходиться с людьми.
Я узнал это на собственном горьком опыте.
Я принял решение расстаться с жизнью не от отчаяния или
каких-либо возвышенных соображений. Просто от растеряннос¬
ти. Последние несколько лет оказались для меня тяжелыми, но
терзали меня не общечеловеческие проблемы бытия, над реше¬
нием которых я всегда бился. Нет, мне просто трудно было су¬
ществовать. Я оказался причастен к тайнам, о которых вовсе не
желал знать. Я неожиданно для самого себя оказался в роли ли¬
дера, а когда у меня отняли ее, был только рад, что избавился от
этого бремени. Мне пришлось взять на себя несправедливые об¬
винения, вместо того чтобы обвинять самому. (У нас с Анитой
Сыоелл всегда были лишь дружеские отношения. Так, во всяком
случае, я думал и теперь знаю, что и она тоже так считала.) Дело
дошло до разбирательства в административном совете, и мне при¬
шлось прибегнуть к тактике проволочек и требовать соблюдения
положенной процедуры и устава, что всегда, как тебе известно, вы¬
зывало у меня лишь смертельную скуку. Но что мне оставалось?
Иными словами, мне приходилось принимать решения. Я глу¬
боко убежден, что большинству.людей удается прожить до конца
дней, избежав необходимости принимать хоть раз глобальное реше¬
ние. Мне же пришлось столкнуться с этой задачей пять лет назад.
Я принял решение бескорыстно (как мне тогда казалось, хотя
теперь я в этом до конца не уверен), руководствуясь чисто чело¬
веческими чувствами — любовью, уважением и надеждой. Толь¬
476

ко на такой основе и могуч', как мне кажется, приниматься по¬
добные решения.
Итак, скрыв истинную и известную мне причину смерти мисс
Герлинг, я считал, что выполнил свой жизненно важный долг.
Ни единому человеку не следует делать этого дважды. Но теперь,
пять лет спустя, из-за того, что я совершил однажды, я снова
поставлен перед необходимостью принять глобальное решение.
Погиб еще один человек — Анита, и гораздо более ценный, не¬
жели Герлинг.
Итак, я в растерянности. Я поступил когда-то так, как счел
нужным и считал единственно правильным. Но поступок этот
породил недоверие, непонимание, бесчестие, злословие и в конеч¬
ном итоге вторую смерть. Впрочем, мотивы первого моего реше¬
ния остаются до Сих пор в силе. Так как мне поступить теперь?
Да, я в растерянности. Но не в отчаянии. Жизнь ставит перед
человеком чересчур много проблем. Но она, как и смерть, сама
по себе, гораздо проще, и постичь их суть, если таковая имеет¬
ся, не слишком сложно. Что я и намереваюсь теперь сделать.
Что касается этого письма и информации, в нем содержа¬
щейся (или любых намеков на информацию), распорядись ими
по собственному усмотрению. Сожги письмо или покажи этой
странной — совершенно разномастной, как мне кажется, — па¬
ре полицейских. Делай что хочешь.
Что до меня, я отказываюсь принимать решение. Кроме этого.
Твой друг, Сэм Фоллоуфилд.
—	Страшно писать такое письмо, — произнес вслух Паско.
Двое других в комнате одновременно посмотрели на него —
Лэндор с сочувствием, Дэлзиел с возмущением,
—	Совершенно бесполезное письмо, — заявил он. — Ни о чем
не говорит. Не расколись Рут с такой готовностью, у девушки
появился бы шанс и мы остались бы с носом. Если только с этой
стороны смотреть, то да, письмо сослужило кое-какую службу.
Он подался вперед и, кряхтя, потер себе спину между ло¬
патками.
—	Если бы мой парень не подоспел вовремя, эти двое тысячу
раз успели бы избавиться от письма. А может быть, даже позво-
477

лили бы нам забрать его себе — все равно, какой в нем толк? Но
письмо-то они не прочитали — вот в чем вся загвоздка.
— Они оба были настолько убеждены, что Фоллоуфилд со¬
общил все, что знает и о чем подозревает, что сами натолкну¬
ли нас на эту мысль еще до того, как мистер Солтком позволил
нам прочитать письмо, — пояснил Паско. — Нам оставалось
только молчать с умным видом.
Дэлзиел самодовольно кивнул.
— Я просил мистера Солткома принять устрашающий вид и
бросить в лицо Руту пару обвинений. Фокус удался. Решив, что
Фоллоуфилд указал только на него, а девицу выгородил, он взбе¬
сился. Мне кажется, он даже счел себя жертвой предательства.
Это же надо!
— Интересно, — задумчиво заметил Паско. — Рут очень хо¬
тел предупредить Карго, что письмо у нас, вот почему вошел в
медпункт и заговорил о Солткоме. Но в тот самый момент, как
он решил, будто письмо ей не угрожает...
— Да, — перебил Дэлзиел. — Я видел ее лицо. И помню, что
она глаз с нас не спускала, когда я сказал, что собираюсь зай¬
ти в профессорскую. Мне все время казалось, что надо мной
двое склонились, когда я там рухнул. Так что, увидев, как отъ¬
езжает машина Хафдейна, заподозрил, что она тоже может быть
во всем этом замешана. Поэтому сразу позвонил. Бедный па¬
рень. Мне его жаль, честное слово.
Еще бы не жаль, подумал Паско, вспоминая растерянное,
совершенно потрясенное лицо Хафдейна. Еще как жаль!
Лэндор ошеломленно покачал головой.
—	Трудно поверить... Мне думается, это отразилось на нас
гораздо больше, чем мы себе представляем. Когда же все закон¬
чится? — спросил он.
—	Когда кто-нибудь решит, что мы докопались до правды, —
ответил Дэлзиел.
—	Но ведь вы говорите, что добились от них показаний,
признаний, разве не так?
—	Весьма противоречивых. Поначалу казалось, что Карго вот-
вот во всем признается, но, видимо, она взяла себя в руки и пере¬
думала. Ей, конечно, хватает ума не отрицать все подряд, по-
478

скольку у нас все-таки достаточно улик, чтобы сопоставить со¬
бытия. К примеру, мы можем доказать, что они вместе встрети¬
ли Рождество, так что отрицать этот факт бессмысленно. Зато
они теперь с Рутом забрасывают друг друга грязью почем зря.
—	А кому верите вы?
Дэлзиел пожал плечами.
—	Наверное, Руту. Главным образом оттого, что он хотя бы
движим еще чем-то, кроме инстинкта самосохранения. Впрочем,
не уверен, что это обстоятельство делает его более привлекатель¬
ной личностью. Доберемся ли мы когда-нибудь до истины —
известно одному лишь Богу, но вот какая приблизительно скла¬
дывается у меня картина: Рут и Фоллоуфилд в ту декабрьскую
пятницу приехали сюда вместе. Фоллоуфилд был всегда несколь¬
ко чудаковат. Этакий король молодежи, современный философ,
исповедующий новомодную вседозволенность, чем и привлекал
юные умы. Не исключено, что к тому же он был голубым. Так
или иначе, они проводят часть рождественских каникул вместе,
и Фоллоуфилд, рассчитывая получить здесь место преподавате¬
ля, вероятно, убеждает Рута поступить учиться сюда же. Поэто¬
му они и приехали вместе. Рут собеседование прошел успешно и
был принят. Несмотря на свои восемнадцать лет, он уже имел
дело с женщинами, причем всех возрастов. Первой ему попалась
Мэрион Карго, чуть не единственная из студентов, оставшихся
здесь на Рождество. Задержалась она потому, что, как известно,
собиралась отправиться на горнолыжный курорт с мисс Герлинг.
Она была старше на три года, но едва ли столь опытна. И все же
достаточно, чтобы Руту не пришлось долго возиться. Впрочем, он
в этих делах большой мастак. К понедельнику, после насыщен¬
ных выходных, она уже была влюблена по уши. Рут предложил ей
провести вместе с ним и его компанией Рождество (это мы знаем
наверняка) и получил согласие, но следовало предупредить об этом
Герлинг. Насколько широко распространялось опекунство директ¬
рисы по отношению к Карго и чем она собиралась с девицей за¬
ниматься на снежных вершинах, мы уже не узнаем никогда.
Лэндор брезгливо поморщился.
Дэлзиел с наслаждением почесал возле пупка и продолжил
свое повествование:
479

— Карго кое-что рассказала мне о вмешательстве в эти планы
мисс Дисней. Дисней все категорически отрицает, хотя доля ис¬
тины там быть должна, на которую Карго и опирается. Так или
гначе, она отправляется к Герлинг и говорит, что их поездка от-
v. :няется. Герлинг — вне себя, но тут же отменяет заказ на авиа-
б: лет, сделав вид, что ей на самом деле наплевать. Впрочем, в тот
день, после заседания административного совета и утвержде-
к’.я в должности Фоллоуфилда, она снова вызывает к себе Кар¬
го. Может быть, с тем, чтобы умолять ее изменить свое решение,
а может быть, до нее дошли слухи о взаимоотношениях девушки
с Гутом и директорша намеревалась сделать своей любимице
внуиение. Кстати, вполне возможно, что Карго сама проболта¬
лась. Во всяком случае, Рута тоже пригласили на ковер, и, как
толысо он явился, разразился настоящий скандал. Не сомнева¬
юсь, что Рут получил от него большое удовольствие. Он расска¬
зывал мне, как Герлинг в приступе ярости отвесила Карго оплеу¬
ху, а та, не оставшись в долгу, вцепилась своей благодетельнице
в волосы. Но на ней оказался парик, который, естественно, сле¬
тел с головы, руг рассказывает, что расхохотался во все горло.
Окончательно потеряв самообладание, Герлинг схватила Карго за
горло, а та толкнула ее, и директриса упала навзничь, ударив¬
шись затылком об угол камина.
Дэлзиел театральным жестом указал в противоположный конец
комнаты. Лэндор заерзал на своем месте. Он, вероятно, только что
вспомнил, что события происходили именно в этой комнате.
— Несчастный случай, — сказал он. — Думаю, что...
— Может быть. Но Карго полностью отрицает эту версию и
утверждает, будто Рут подошел сзади и ударил директрису по
голове кочергой. Уверен, что в конце концов мы придем к ка¬
кому-нибудь общему знаменателю.
В этот момент, вероятно, вошел Фоллоуфилд. Как бы там ни
было на самом деле, ему наверняка все преподнесли как случай¬
ность. Так, во всяком случае, мне кажется. Соответственно его
характеру и взглядам, он понял, что в его руках находится судь¬
ба двух молодых людей, одного из которых он почитал очень
высоко. Просто удивительно, какими вы, интеллектуалы, бывае¬
те тупицами, — подытожил Дэлзиел и презрительно фыркнул.
480

—	Иногда, — сухо согласился Лэндор.
Лучше бы плюнул ему в глаза, подумал Паско.
—	Но как же мисс Герлинг добралась до Австрии?
—	Отвлекающий маневр был продуман на месте, как только
Фоллоуфилд согласился помочь. Прежде всего, выташив Герлинг
из окна, они доволокли ее до лужайки и припрятали в глубокой
яме, которая, как об этом знала Карго, уже была вырыта для по¬
стамента скульптуры. Напоминаю, был густой туман. Их никто
не мог заметить. Тело присыпали землей. На следующий день
яму должны были залить бетоном. Риск, безусловно, был, но
попытка не пытка. После этого началось воплощение плана в
жизнь. Они прекрасно понимали, что Герлинг скоро хватятся,
поэтому чем дальше от колледжа она окажется, тем лучше. А что
может быть лучше аэропорта, до которого добрая сотня миль и
куда Герлинг, так или иначе, собиралась отправиться тем вече¬
ром? Чемоданы ее были упакованы, билет разыскали без труда,
и паспорт, и все остальное. Они ведь, как вам известно, могли
свободно войти к ней в квартиру через эту дверь и подняться по
лестнице. Но действовать следовало оперативно, пока никому в
колледже не взбрело в голову навестить Герлинг. Не знаю, кто
был инициатором, — оба выставляют себя в составе трио в качест¬
ве пассивного исполнителя чужих распоряжений. Но думаю, что
блестящий план дальнейших действий принадлежал Руту. Маши¬
ну директрисы в аэропорт вел он, а за ним следовал Фоллоуфилд.
Могу себе представить, какая жуткая была дорога в ту ночь.
Но все-таки они добрались благополучно и, как я уже сказал,
на этом не остановились. Карго, переодевшись в пальто Герлинг
и напялив ее парик, зарегистрировала багаж. В ту туманную ночь
в аэропорту все было вверх дном, но рыжеволосая дама могла все
же броситься в глаза и случайно запомниться.
А дальше оставалось только ждать. Если в колледже не об¬
наружат труп и не заявят об этом в полицию, можно с легкой
душой отправляться куда-нибудь праздновать Рождество. Но
когда в газетах написали о снежном обвале и Герлинг была объ¬
явлена в списке возможных пассажиров автобуса, это, навер¬
ное, показалось им даром судьбы. Они оказались вне подозре¬
ний. Скульптура была установлена, и думалось, навсегда. Все
481

были довольны смертью Герлинг. Кошмар окончился, едва на¬
чавшись.
Только не для Фоллоуфилда, думал Паско, снова перечиты¬
вая письмо.
—	Как же они отважились сюда вернуться? — спросил Лэндор.
—	А почему нет? Так было удобнее следить за ходом событий.
Глядя на статую, они думали о ней как о гаранте собственной
безопасности. В подобных тайнах есть нечто привлекательное.
Разговоры о том, что преступников всегда тянет на место пре¬
ступления, — болтовня. Дело совсем в другом. Преступники
обычно совершают свои злодеяния в местах знакомых и привы¬
чных. Но что-то в этом все-таки есть. Смотрите, Карго сразу сюда
вернулась, как только узнала о вакансии. Но по этой ли причи¬
не, или потому, что еще не прошло увлечение Рутом?
— А что случилось потом? Я имею в виду несчастную девоч¬
ку, Аниту.
— Лиха беда начало. Рут взрослел, кровь в нем играла все
больше. Фоллоуфилд учился скрытности и осторожности, осо¬
бенно с коллегами. Вероятно, смерть Герлинг заставила его пере¬
смотреть свои взгляды. И здесь с помощью Рута было вскоре со¬
здано некое братство единомышленников — искателей истины.
Братство это некоторое время, вероятно, казалось Фоллоуфилду
воплощением его идеалов, но Рута гораздо больше занимали ост¬
рые ощущения, которые возникали на пути поисков истины, чем
она сама. Фоллоуфилд наслаждался свободными беседами о том,
как наркотики, некоторые ритуалы или секс расширяют челове¬
ческое самосознание. Я правильно толкую, сержант?
— Да, сэр, — ответил Паско, понимая при этом, что вопрос
чисто риторический. — Он стремился отыскать все то, что со¬
вмещало в себе источники духовной свободы и более острого
восприятия окружающей нас среды. А Рута больше интересо¬
вала экспериментальная часть, нежели теоретическая.
— Прямо в точку, — одобрил Дэлзиел. — И вот постепенно их
пути стали расходиться, и, по мнению Рута, они превращались в
соперников. У него было грандиозное преимущество — моло¬
дость, порочность и глубокая убежденность в собственной сек¬
суальной неотразимости. Девчонки за ним бегали. И мальчиш¬
482

ки тоже, поскольку он обещал им рай на земле. При Фоллоуфил-
де остались один или двое. Анита Сыоелл осталась, но, несмот¬
ря на все усилия Фоллоуфилда, все более тянулась к Руту. С на¬
чала лета се начали мучить угрызения совести, поэтому она даже
позже всех вернулась на занятия, но решение к этому моменту
было уже принято. Анита уходила к Руту. Поэтому, когда во вре¬
мя мучительного процесса обращения в новую веру стала стра¬
дать ее успеваемость и снизилась настолько, что грозило исклю¬
чение, Фоллоуфилд, вероятно, в душе торжествовал. Коли так,
она, по крайней мере, будет подальше от Рута.
Но Анита подала апелляцию. Наверное, ее заставили солгать.
Рут ведь кого хочешь заставит. Кокшат свою роль тоже сыграл,
преследуя политические интересы. Он перешел на сторону по¬
бедителя и убедил Рута принять пост президента Студенческо¬
го союза, надеясь использовать его в своих целях. Бедняга, на
самом деле это его все время кто-нибудь использовал.
—	Но почему Фоллоуфилд не стал возражать против обви¬
нения?
—	А как ему было доказать обратное? Он ведь понимал, ка¬
кое впечатление может произвести на посторонних рассказ о
его взаимоотношениях с Рутом и компанией. Он был уверен,
что здравый смысл в конце концов возьмет верх, тем более у
Аниты. Возможно, он был прав. Поэтому он перехватил ини¬
циативу у Рута и признался в связи с Анитой или, во всяком
случае, не стал этого отрицать, но при этом категорически вос¬
противился обвинению в профессиональной нечистоплотности.
—	И все-таки я не могу понять, зачем вообще это нужно
было Руту, — сказал Лэндор.
—	С одной стороны, просто чтобы позабавиться, с другой —-
потому что он теперь считал Фоллоуфилда своим заклятым вра¬
гом. Были, возможно, и другие причины, но нам их уже не уз¬
нать. Руг превзошел самого себя. Отношение к нему Аниты было
основано на любви, правда, физической близости между ними
еще не было — Рут откладывал этот момент до праздника летне¬
го солнцестояния. Но самим фактом овладения девушкой, по
всей видимости, тоже собирался насолить Фоллоуфилду. К таким
развлечениям Рута, как всякого рода шабашам, спиритическим
483

сеансам и тому подобному, Анита, очевидно, всерьез не относи¬
лась, и занималась этим только ему в угоду. Так вот, когда они с
Рутом во время одного из сеансов задали вопрос о том, чье тело
было обнаружено под статуей, она прекрасно понимала, чья рука
направляет стрелку на спиритической доске. Как утверждала
Элизабет, девушка, которая нас здесь обслуживает за столом, сту¬
денты узнали о том, что останки принадлежат мисс Герлинг, так
же быстро, как мы...
— Вероятно, это произошло той самой ночью, — перебил
шефа Паско, посчитав, что хотя бы раз в году он заслуживает
это право. — Нам известно, что Анита отправила Фоллоуфилду
записку с просьбой о встрече, — значит, происходящее ее тре¬
вожило с каждым днем все сильнее. Когда она той ночью
спросила Рута о мисс Герлинг, он, вероятно, приняв дозу ка¬
кого-нибудь снадобья, был на взводе и рассказал ей достаточ¬
но много, взвалив, безусловно, всю вину на Карго. Случилось
это, по нашим предположениям, после того, как они все вер¬
нулись с пляжа. К сожалению, больше ее никто нс видел. На¬
верное, она специально дождалась, когда никто не сможет по¬
мешать.
Тут Дэлзиел снова перехватил инициативу.
— Итак, она сразу побежала к Фоллоуфилду. К несчастью
для нее, там уже побывала Карго. Именно ее видели соседские
детишки, когда она направлялась к его дому. Ей не терпелось
обсудить с Фоллоуфилдом появление на свет Божий трупа Гер¬
линг. Неизвестно, о чем они договорились, но на обратном
пути она столкнулась с Анитой. Стоило Карго понять, что Ани¬
та все знает, как девушка была обречена.
—	О Господи! — простонал Лэндор, обхватив голову руками.
Паско посмотрел на часы и встал, вопросительно взглянув
на Дэлзиела.
—	Вы не возражаете, если я...
—	Нет, не возражаю. Мы с директором еще побудем здесь
некоторое время. Хотя от таких разговоров жажда мучает.
Наверняка сразу после моего ухода- на столе появилась бу¬
тылка виски, думал Паско по дороге к Элли. Он считал, что
следует проститься. Не то чтобы ему этого очень хотелось, но
484

все лучше, чем сидеть и снова обмусоливать ужасные подроб¬
ности. Надо расслабиться.
Но нс получилось. Элли использовала его как некое безли¬
кое справочное бюро и засыпала градом всевозможных вопро¬
сов, интересуясь мотивами преступления и последовательным
ходом событий.
—	Ничего я це знаю, — отбивался он. — И все, что могу сооб¬
щить, всего лишь предположения. Обе версии настолько проти¬
воречивы, что остается только копать дальше и глубже до тех пор,
пока не появятся неопровержимые дополнительные улики.
—	Ладно, — со/ласилась Элли. — Я все понимаю, не дура.
Но разве ты нс в состоянии предложить какую-то достоверную
разгадку? Кто из них устроил погром в доме? Ведь именно это
вы обнаружили там в субботу вечером, так? Господи, я все вре¬
мя думаю об этой девице... Что бы она со мной сделала, запо¬
дозрив во мне соперницу!
—	Да, тебе крупно повезло, — насмешливо согласился Пас¬
ко. — А насчет погрома, так Рут сам признался, что это его рук
дело. Он слегка Перестарался. Узнав от Мэрион, как она обо¬
шлась с Анитой, вернулся на берег, перетащил тело поближе к
тому месту, где они устроили танцы, и снял с нее одежду. Пытал¬
ся замести следы и подстроить все так, будто это случилось сра¬
зу после того, как спугнули их развеселую компанию. А потом
решил отнести одежду Аниты в дом к Фоллоуфилду и разнес там
все в пух и прах в надежде, что хозяин нас вызовет, а мы обнару¬
жим там одежду. Что мы, конечно, и сделали, но к этому време¬
ни Фоллоуфилд уже решил покончить счеты с жизнью. Он на¬
верняка в глубине души подозревал, что Мэрион и/или Фрэнни
имеют какое-то отношение к убийству Аниты, но бедняга не на¬
шел в себе силы жить с* подобными мыслями, тем более что ему
уже было чем тяготиться. Так или иначе, нам задали интересную
задачку: кому и зачем было разорять дом Фоллоуфилда?
—	И таким образом, ваше внимание было отвлечено от Фол¬
лоуфилда?
—	В некотором роде. — Паско не хотел упоминать роль, ко¬
торую сыграла в этом мисс Дисней. И так всякой пакости предо¬
статочно.
485

—	Невероятно, — заключила после некоторой паузы Элли.
—	Почаще читай газеты. Невероятное — всегда рядом. Чего
только человек не в состоянии сделать с себе подобным. И даже
убить из-за какого-нибудь пустяка.
Снова возникла пауза.
—	И что теперь?
—	Я уже сказал — читай газеты. Мы только факты собираем
и загадки разгадываем, а потом наступает черед общественных
обвинителей.
—	Я имела в виду нас с тобой. Ты ведь, кажется, собрался
уезжать?
—	Да, скоро. —- Он попытался сделать легкий намек. — Это
недалеко, всего тридцать миль. Не за семью морями.
—	Конечно.
Она отвела взгляд и взмахнула рукой, словно приглашала.
— Не хочешь переспать со мной перед отъездом?
— Не стоит, наверное, — признался он напрямик. — Не
люблю торопиться. И, честно говоря, рановато для меня.
— Скорее поздновато. Для нас обоих.
И тогда Паско сказал то, чего поклялся не говорить никогда:
— Почему? Теперь помеха на твоем пути устранена, не так ли?
— Ты имеешь в виду Хафдейна? Бедняга. Ты его видел? Если
даже не учитывать то, как его облапошили, у меня там шансов
никогда не было. И сейчас нет. Вот какие судьба козни строит.
Она рассмеялась.
— А впрочем, какая разница? Я за мужем не охочусь. С меня
и этого довольно. — Она кивком указала за окно, имея в виду
колледж.
— Послушай, Элли, — торопливо заговорил Паско. — Не
важно, если для меня поезд уже ушел. Передо мной только
одна перспектива — превратиться в крутого, налитого пивом
легавого. Именно такими полицейские и должны быть. А вот
ты закончишь тем, что превратишься в Дисней. Или в Скот¬
би. В старую ученую крысу, синий чулок, которая к женщи¬
не имеет такое же отношение, как профессор из Шотландии
к гольфу. Это не для тебя. Только не для тебя. Страшно было
бы жаль.
486

—	Бог мой! Но мне ведь тридцать один год! Песок еще не
сыпется.
—	Нет, конечно. — Паско слегка растерялся от собственно¬
го пыла. Какое, собственно, ему дело? Полицейскому не сле¬
дует вмешиваться без надобности в чужую жизнь.
—	Ну, если ты не считаешь... то есть...
Она снова рассмеялась и самоуверенно добавила:
—	Знаешь, проповеди пристало читать священникам, а не
легавым. И ты еще пожалеешь о своих словах, когда я стану
знаменитой писательницей, окруженной толпой поклонников.
—	Если только не забудешь своих друзей.
Паско взглянул на часы. Теперь можно уходить. Пожать ей
на прощанье руку, уйти и оставить все так, как было до пос¬
ледней встречи? Наверное, это разумнее всего. Но иногда ни¬
какое благоразумие не может заставить тебя сделать хоть шаг.
—	Пора? — спросила Элли, закуривая.
—	Нет еще. Я просто задумался. О твоем предложении. —
Он повторил ее приглашающий жест. — Оно еще в силе?
Элли смяла сигарету в пепельнице.
Уже в машине, по дороге от колледжа, Дэлзиел, вздохнув с
облегчением, сказал:
—	Ну вот и все.
-Да.
—	Вот, значит, что я упустил, не учившись в колледже.
В зеркале заднего обзора Паско видел, как на пороге старого
корпуса стоит Лэндор и смотрит им вслед. Рядом с ним, чуть по¬
зади, маячила фигура мисс Скотби, которая появилась там, как
только они вышли. Начнет ли она теперь действовать, или ста¬
нет по-прежнему грезить о несбыточном, трясясь в седле? Это его
не касается. А Дисней? Чем займется она теперь, когда поверже¬
ны ее заклятые враги? Вероятно, набросится на Данбара. Мерз¬
кая бабенка!
На взлете подъездной дороги открывался вид на море. А если
оглянуться, можно рассмотреть весь комплекс корпусов коллед¬
жа. Возобновились работы по возведению новой биологической
487

лаборатории, и зеленый садовый газон был сметен окончатель¬
но и бесповоротно.
Теперь в общей горячности никому недоставало сил протес¬
товать против чего бы то ни было. Паско по этому случаю даже
почувствовал некоторую симпатию к Кокшату. Переключив ско¬
рость, он прибавил газу и направил машину к воротам коллед¬
жа. Сквозь открытые окна пробивался ветерок и приятно осту¬
жал лицо.
По обе стороны дороги, на траве, лежали и сидели студен¬
ты. Кто спал, кто обнимался, а некоторые даже книги читали.
Дэлзиел прямо-таки вскипел от возмущения:
—	Ты посмотри на этих придурков! Только посмотри. И это
называется учебное заведение, черт их побери!
Паско не ответил, и Дэлзиел, словно почувствовав его не¬
одобрение, стал допытываться:
—	Что ты об этом думаешь, сержант? Ты-то сам как? Вы¬
учился здесь чему-нибудь? Ведь кажется, колледжи предназна¬
чены именно для этого, разве не так? Учить неучей.
Стайка студентов, бредущих рука об руку по дороге, бросилась
со смехом врассыпную, пропуская машину. Паско почувствовал
к ним прилив нежности. Ко всем сразу. А вместе с этим чувст¬
вом перед глазами всплыла строка из письма Фоллоуфилда.
Страданиями мы расплачиваемся за то, что отваживаемся
близко сходиться с людьми.
— Да, — сказал он. — Мне кажется, я кое-чему выучился.

Послесловие
Реджинальд Хилл о своем творчестве:
«Детективные романы, увидевшие свет под моим настоящим име¬
нем, можно разделить на две категории. Первая — это те книги, в
которых фигурируют двое незаурядных полицейских: начальник след¬
ственного отдела Дэлзиел и сержант, а в дальнейшем старший де¬
тектив Паско. Действие в этих книгах разворачивается преимуще¬
ственно в Йоркшире и непосредственно связано с официальными
расследованиями преступлений, которые ведутся двумя вышеупомя¬
нутыми детективами. Каждый из них является полной противопо¬
ложностью другому — по своему прошлому, по мировоззрению, по
методам работы, — однако это не мешает им, пусть и неохотно, но
все же с подобающим и неуклонно возрастающим уважением отно¬
ситься друг к другу.
Во вторую категорию входят романы, герои которых никак между
собой не связаны. В каждом из них обязательно имеет место преступ¬
ление, но расследование не всегда доводится до конца. Это книги о
людях, в жизнь которых входит преступление, что приводит иногда к
трагическим, иногда к комическим последствиям, а нередко одно не¬
разрывно связано с другим.
Льщу себя надеждой, что обе категории объединяет одна общая
особенность, а именно то, что каждый из входящих в них романов
имеет добротный сюжет. И это неслучайно, поскольку именно сю¬
жет является первоосновой моих книг, той силой, которая заставля¬
ет читателя двигаться по неведомым тропам, кажущимся ему темны¬
ми и запутанными, но, когда он оглядывается назад, они становятся
ясными и светлыми, как безоблачное небо. Не так уж трудно насо¬
чинять всевозможных загадок, напустить тумана и окончательно
сбить читателя с толку, однако мастерство создания детектива зак¬
489

лючается в том, чтобы затем рассеять этот туман, прояснить карти¬
ну, причем сделать это честно, без натяжек, уверток и, главное, не
вызывая у читателя скуку длиннотами повествования. На этом, по¬
жалуй, можно поставить точку».
* * *
За двадцать лет своего литературного творчества Реджинальд Хилл
достиг высот подлинного мастерства. Отличительными чертами его про¬
изведений являются присутствие в них проницательных, нередко остро¬
умных персонажей, достоверность в изображении обстановки и тща¬
тельно продуманные сюжеты. Еще в период освоения азов детективной
литературы он написал несколько «легких» триллеров, таких, как «На¬
ступление темноты» («Fell of Dark»), а также изданные под псевдонимом
Патрик Руэлл «Красное Рождество» («Red Christmas») и «Смерть едет по
нижней дороге» («Death Takes the Low Road»). Для читателей, не страда¬
ющих чрезмерной склонностью к критиканству, они и по сей день оста¬
ются весьма занятным чтивом. По мере взросления Хилла как писателя
его романы постепенно становятся более длинными, многоплановыми и
выразительными. Тем не менее автор настойчиво продолжает избегать
любой вычурности и претенциозности, постоянно имея в виду, что глав¬
ная его задача заключается в том, чтобы развлечь свою все более расши¬
ряющуюся читательскую аудиторию.
Одиннадцать романов про йоркширских полицейских Эндрю Дэл-
зиела и Питера Паско знаменуют собой весьма значительный рост
Хилла как писателя. Структурное и сюжетное построение этих книг
таково, что читать их лучше всего в хронологической последователь¬
ности. Для поддержания интереса к своим героям и сохранения их
«свежести» Хилл использует два приема. Во-первых, он никогда не
пишет подряд два романа с одним и тем же главным героем, и, во-
вторых, в каждой новой книге он как бы раздвигает рамки жанра по¬
лицейского детектива. От вполне зрелого, хотя и достаточно ортодок¬
сального начала, положенного романом «Интриганка» («Clubbable
Woman»), действие которого происходит в среде игроков в регби на
севере Англии, он перешел к весьма амбициозным книгам — «Под
миром» («Under World») и «Прах и безмолвие» («Bones and Silence»),
где справедливость в конце концов торжествует, хотя и происходит
это не вполне в традициях «и-ему-по-заслугам-накинули-на-шею-
веревочную-петлю», свойственных авторам «золотого века» детектив¬
ной литературы.
Начальник следственного отдела Дэлзиел — грубоватый, но чер¬
товски выносливый толстяк, тогда как Паско на двадцать лет моло¬
же его, имеет диплом выпускника факультета социологии и увлека¬
ется чтением книг по криминалистике. В ходе повествования Паско
490

обзаводится женой и ребенком, повышается в чине до старшего де¬
тектива-инспектора и убеждается в том, что не следует недооцени¬
вать Дэлзиела. Со своей стороны, Дэлзиел отнюдь не превращается
в этакую карикатурную тень своего напарника, и читателю становит¬
ся ясно, что за его внушительнььми габаритами скрываются душев¬
ная тонкость и весьма проницательный ум. Оба детектива уважают
друг друга, и все же ничто не в состоянии примирить их диаметраль¬
но противоположные взгляды на многие веши. В «Убийственной доб¬
роте» («А Killing Kindness») Паско утверждает, что жизнь — это
сплошная «скорбь и тайна», тогда как Дэлзиел в более ранней «Пу¬
теводной страсти» («Ruling Passion») заявляет: «Жизнь — это серия
кораблекрушений, и надо постараться сделать так, чтобы тебя вы¬
бросило на берег вместе с другими уцелевшими в буре».
В «Апрельском саване» («Ап April Shroud») находящийся в отпуске
Дэлзиел попадает в довольно загадочную ситуацию, хотя долгое время
остается неясным, было ли на самом деле совершено какое-то серьез¬
ное преступление или нет. На протяжении почти всей книги он дей¬
ствует как частное лицо, и к ее окончанию некоторые важные вопросы
так и не находят своего ответа — впрочем, данная неопределенность
воспринимается безо всякого раздражения и даже доставляет читате¬
лю немало удовольствия. То же самое можно сказать и про «Мертвые
головы» («Deadheads»), где герои пытаются разобраться, может ли сим¬
патичный садовод и любитель роз Патрик Олдерман быть кровавым
маньяком-убийцей. Финал романа весьма ироничен и загадочен.
«Убийственная доброта» — роман про расследование серии убийств,
совершенных поклонником творчества Шекспира и прозванным «йорк¬
ширским душителем». Книга эта примечательна не только необычнос¬
тью мотива преступления, но и мастерством повествования, достойным
самой Агаты Кристи. Уже на первых страницах романа Хилл дает чита¬
телю достаточно ясный, хотя и умело замаскированный намек на лич¬
ность преступника. Роман «Выходные линии» («Exit Lines») начинается
с того, что ноябрьским вечером одновременно умирают три старика.
Сюжет книги тщательно продуман, хотя гораздо более важным в ней
представляются взгляды самого Хилла на проблему старения и неизбеж¬
ности смерти как таковой. ~
Хилл прекрасно знает Йоркшир и его обитателей. В романе «Под
миром» речь идет о последствиях, которые повлекло за собой убийство
молоденькой девушки. Особую силу сюжету придает тот факт, что он
имеет непосредственное отношение к горняцкой забастовке середины
80-х годов, когда профсоюз шахтеров потерпел сокрушительное пора¬
жение в конфликте с властями. Особенно запоминается, с каким мас¬
терством и в то же время без излишней сентиментальности автор об¬
рисовывает гордость, упорство и сдержанность жителей шахтерской
общины. В «Прахе и безмолвии» средневековые йоркширские мисти¬
ческие пьесы органично вписываются в умело построенный сюжет.
491

Хилл написал также несколько романов, не составляющих какой-
либо серии, — изданы они были как под его настоящим именем, так
и под псевдонимом Патрик Руэлл. Один из них — «Еще одна смерть в
Венеции» («Another Death in Venice»), действие в котором, кстати ска¬
зать, наполовину происходит в Римини. Этот роман предлагает чита¬
телю весьма интригующее, хотя и не вполне достоверное исследование
в области психологии. Действие «Очень хорошего ненавистника» («А
Very Good Hater») начинается в Лондоне в 1963 году, когда двое быв¬
ших военнослужащих решили, что напали на след бывшего нацистс¬
кого военного преступника. Более поздние романы, вышедшие под
псевдонимом Патрик Руэлл, оказались несколько более мрачными,
нежели созданные писателем в 70-х годах. Возможно, лучшим среди
них является «Смерть сони» («Death of a Dormouse»). Роман, как и
другое произведение Хилла — «Жена шпиона» («The Spy’s Wife»), на¬
чинается с описания чувств женщины, страдающей от нанесенного ей
двойного удара: потери мужа и осознания того факта, что у него была
вторая, тайная от нее жизнь.
Несмотря на то что такие сложные и многогранные персонажи, как
Дэлзиел и Паско, в принципе не особенно удачно вписываются в жанр
короткого рассказа, Хилл, прекрасно владея и этим искусством, успел
немало поэкспериментировать в этой области и добиться значитель¬
ных успехов. Достаточно упомянуть такие его рассказы, как «Бедная
Эмма» («Poor Emma»), «Бумага из Рио-де-Жанейро» («The Rio de
Janeiro Paper») и «Верните кота!» («Bring Back the Cat!»), где впервые
появляется чернокожий частный детектив Джо Сикссмит, о котором
очень хотелось бы почитать побольше.

Библиография произведений Реджинальда Хилла
A Clubbable Woman.
Fell of Dark.
An-Advancement of Learning.
A Fairly Dangerous Thing.
Ruling Passion.
A Very Good Hater.
An April Shroud.
Another Death in Venci.
A Pinch of Snuff.
The Spy’s Wife.
A Killing Kindness.
Who Guards a Prince?
Traitor’s Blood.
Deadheads.
Exit Lines.
No Man’s Land.
Child’s Play.
The Collaborators.
Under World.
Bones and Silence.
Романы, опубликованные под псевдонимом Патрик Руэлл
The Castle of the Demon.
Red Christmas.
Death Takes the Low Road.
Um Burial.
The Long Kill.
Death of a Dormouse.
Dream of Darkness.
Сборники рассказов
Pascoe’s Ghost.
The Are No Ghosts in the Soviet
Union.

Отдельные рассказы
The Thaw.	Urban Legend.
The Worst Crime Know to Man.
Романы Реджинальда Хилла,
опубликованные в издательстве «Центрполиграф
Детская игра.	Прах и безмолвие.

СОДЕРЖАНИЕ
ИНТРИГАНКА
Роман
Перевод с английского О. И. Лапиковой
5
ПРОЦЕСС ПОЗНАНИЯ
Роман
Перевод с английского Л. Л. Курляндской
241
Послесловие
489
Библиография
произведений Реджинальда Хилла
493

Хилл Реджинальд
Х45 Интриганка: Детективные романы. — Пер. с англ./
Послесловие. — «Мастера остросюжетного детектива». —
М.: Центрполиграф, 1997. — 495 с.
ISBN 5-218-00320-4
Реджинальд Хилл признавался, что всегда в душе считал себя писателем, но
лишь опубликовав «Интриганку» — роман, в котором читатели впервые позна¬
комились со старшим следователем Эндрю Дэлзиелом и юным сержантом Пите¬
ром Паско, он по-настояшсму поверил в свое признание. На страницах романа
«Процесс познания» сержант Паско встречается с писательницей Элли Соулср.
Их знакомство приводит к самым неожиданным последствиям.
ББК 84.4 Вл
Литературно-художественное издание
Хилл Реджинальд
ИНТРИГАНКА
Детективные романы
Редактор С.А. Прокунина
Художественный редактор А.И. Моисеев
Технический редактор В.Ф. Нефедова
Корректор Т. В. Вышегородцева
ЛР Nt 064206 от 10.08.95 г.
Подписано к печати с готовых диапозитивов 21.01.97
Формат б0х84>/|6. Бумага газетная. Гарнитура «Таймс».
Печать офсетная. Усл. печ. л. 26,04. Уч.-изд. л. 26,61.
Тираж 10 000 экз. Заказ Nt 2106
Торгово-издательское объединение «Центрполиграф»
111024, Москва, 1-я ул. Энтузиастов, 15
ГИПП «Нижполиграф»
603006. Нижний Новгород. Варварская ул.. 32