В ПОМОЩЬ САМООБРАЗОВАНИЮ
Д. РОЗЕНБЕРГ
ПОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭКОНОМИЯ
ПРОГРАММА, КОММЕНТАРИИ,
ЗАДАНИЯ И БИБЛИОГРАФИЯ
ВТОРОЕ ПЕРЕРАБОТАННОЕ
И ДОПОЛНЕННОЕ ИЗДАНИЕ
ДОПУЩЕНО НАУЧНО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ
СЕКЦИЕЙ ГУСА
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО
МОСКВА * 19 2 9 * ЛЕНИНГРАД

ОГЛАВЛЕНИЕ
Стр
Предисловие ко второму изданию	 3
Предисловие к первому изданию	 4
Раздел I. Товарное производство.
Введение 	 7
Занятие первое. Общие условия товарного производства	 9
Занятие второе. Товар и стоимость	 13
Занятие третье. Формы стоимости и процесс обмена	 20
Занятие четвертое. Функции денег и товарообращение	 25
Раздел II. Производство прибавочной стоимости и производство капитала.
Введение	  32
Занятие пятое. Превращение денег в капитал и производство прибавочной
стоимости	 		      33
Занятие шестое. Абсолютная прибавочная стоимость и рабочий день .... 		39
Занятие седьмое. Относительная прибавочная стоимость	 43
Занятие восьмое. Капиталистическая фабрика	 47
Занятие девятое. Заработная плата	 51
Занятие десятое. Воспроизводство и накопление капитала	 54
Занятие одиннадцатое. Всеобщий закон капиталистического накопления 	 	58
Обзор буржуазных теорий заработной платы	 62
Раздел III. Обращение капитала.
Введение 	 78
Занятие двенадцатое. Кругообращение капитала	 79
Занятие тринадцатое. Обороты капитала	 83
Занятие четырнадцатое. Обращение и воспроизводство всего обществен¬
ного капитала	 		      85
Раздел IV. Процесс капиталистического производства, взятый в целом.
Введение	 94
Занятие пятнадцатое. Прибыль и цена производства	 95
Занятие шестнадцатое. Закон тенденции к понижению норм прибыли . .	99
Занятие семнадцатое. Торговый капитал и торговая прибыль	102
Занятие восемнгдцатое. Ссудный капитал и банки	106
Занятие девятнадцатое. Кредитные документы	110
Занятие двадцатое. Рента	113
Занятие двадцать первое. Развитие капитализма в сельском хозяйстве ... 117
Занятие двадцать второе. Экономические кризисы . . 		122
Обзор теорий прибыли у буржуазных экономистов . . 127
Раздел V. Империализм.

Введение	143
Занятие двадцать третье. От свободной конкуренции к монополиям . . . 	                 144
Занятие двадцать четвертое. Финансовый капитал	149
Занятие двадцать пятое. Империализм и мировое хозяйство	153
Раздел VI. Предмет и метод политической экономии.
Введение	158
Занятие двадцать шестое. Что такое политическая экономия	159
Главлит № А-46678. А. 63 Гиз. № 33652. Заказ 2407. Тираж 10 000 экз. 11л.
1-я Оэразцовая типография Гиза, Москвэ. Валовая, 28.

ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ.
Общая структура и характер «Программы» остались теми же, что
в первом издании, но некоторые разделы подверглись значительной пере¬
работке, внесен также ряд поправок и дополнений. Здесь мы преимуще¬
ственно воспользовались указаниями рецензентов в периодической печати.
Коренным образом переработан первый раздел. В первом издании
проблемы этого раздела очерчены слишком схематично, а между тем
этот раздел, как известно, наиболее труден. Одна из особенностей изло¬
жения нашей дисциплины заключается в том, что приходится начинать
с наиболее абстрактных частей курса, следовательно наиболее трудных
для учащихся. Это и побудило более пространно изложить этот раздел,
особенно те вопросы, которые с самого начала должны быть четко и ясно
усвоены.
Второй раздел значительно пополнен. Значительно пополнен раз¬
дел, посвященный методологии политической экономии. На этом разделе
отразилась дискуссия, имевшая место в Институте красной профессуры
к концу 1928/29 учебного года: автор проводит ту точку зрения, ко¬
торая им защищалась на дискуссии. В остальные разделы внесены
небольшие дополнения, и исправлены имевшие место промахи или не¬
удачные формулировки. В частности в третьем разделе более подробно
изложена точка зрения Розы Люксембург и критика ее концепции.
Помимо того второй и четвертый разделы заключаются обзорами
буржуазных теорий: 1) теорией заработной платы и 2) теорией при¬
были. Автор имел в виду давать буржуазные теории и на другие темы,
но «Программа» уже так значительно разрослась, что увеличить ее
объем еще больше не представлялось возможным. 6-й отдел о совет¬
ской экономике совсем опущен. Трактовка некоторых вопросов, дан¬
ная в первом издании, сейчас устарела. Требуется переработка всех
вопросов, касающихся советской экономики. Но их уложить в два-
три занятия нельзя. Автор намерен этим вопросам посвятить особую
работу под названием «Программы советской экономии».
Один из рецензентов — в «Известиях» — высказал соображение о
том, что более целесообразно было бы написать учебник,—точнее—•
развернуть «Программу» в учебник. Мы держимся иной точки зрения:
задача «Программы» иная. Ее задача—не излагать курс политической
экономии, а лишь давать принципиальные установки, которые, правда,
часто без соответствующего изложения неосуществимы. Все же центр
тяжести не в изложениях, а в установках, которые должны толкать
к самостоятельной работе, в первую очередь к работе над классиками,
особенно над «Капиталом».
з

Повндимому читательская масса так и поняла задачу «Программы»,
По имеющимся сведениям она особенно распространена среди учащейся
молодежи — вузовцев, комвузовцев. Ею также пользуются преподава¬
тели совпартшкол и других подобных учебных заведений. Само собой
разумеется, что для таких читателей «Программа» служит лишь посо¬
бием в их работе над марксистской классической литературой и в пре¬
подавании ими курса политической экономии.
В заключение приходится отметить, что «Программа» пошла не по
тому пути, которым она должна была — по первоначальному плану —
итги. Для малоподготовленных товарищей, к тому же работающих без
руководителей, в порядке самообразования, она оказалась трудной. Та¬
ким читателям мы бы советовали не начинать курса политической эко¬
номии с «Программы», а пользоваться ею при повторении курса. Опа,
мы думаем, принесет им тогда пользу. Именно при повторении они смо¬
гут углубить свои знания, а главное — выяснщгь себе основные «узлы»
и весь путь «от абстрактного к конкретному», который ими самими фак¬
тически (если они этого еще не осознали) был проделан. Притом повто¬
рение следует начинать не только по окончании всего курса, его можно
начать (это даже очень полезно) и с середины курса, вообще поело
того, как успели освоиться с важнейшими частями курса.
Автор.
ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ.
Программа построена по той же схеме, что и программы по поли¬
тической экономии для совпартшкол II ступени и комвузов, но еще
ближе, чем указанные программы, подходит к построению «Капитала»
(всех его трех томов). Этим вызваны небольшие изменения в разме¬
щении некоторых тем по разделам, а также сокращено — в сравнении
с программой для совпартшкол — число разделов.
Каждый раздел начинается небольшим введением, в котором указы¬
ваются особенности раздела, круг вопросов, охватываемых им, основной
стержень его, а также — на это обращается особое внимание — те пред¬
посылки, какие необходимы для изучения проблем рассматриваемого раз¬
дела. Благодаря этому учащийся по предлагаемой программе сможет
всегда следить, в какой мере он «восходит, — по выражению Маркса,—•
от абстрактного к конкретному», приближается к последнему, которое,
по определению Маркса, «заключает в себе множество определений,
являясь единством в многообразии» (введение в политическую экономию
в сборнике «Основные проблемы политической экономии», стр. 23).
«Многообразие» увеличивается с каждым разделом, ио ие должно*
быть утеряно из виду «единство», — именно поэтому во введениях к
разделам постоянно подчеркивается связь данного раздела с предыду¬
щим. Эта же цель преследуется и самой разбивкой программы по раз¬
делам.
Раздел разбит па «занятия», и начинаются они с характеристики
темы, в которой указывается на основную проблему темы, особенность
ее, связь ее с предыдущими темами (за исключением тех тем, где связь
эта ясна без всяких подчеркиваний) и место ее в разделе и во всем
курсе. Этим по существу преследуются те же задачи, что и во вве¬
4

дениях к разделам, только уже применительно к отдельным темам, т. е.
более детально подчеркивается связь данной темы с другими. Затем
следует «содержание и план занятия», которые состоят из двух частей:
из краткого перечня одних пунктов в определенной последовательности
и из расшифровки, так сказать, этих же пунктов. Последняя делается
то кратко, ограничиваясь лишь указаниями наводящего характера, то
сравнительно пространно, превращаясь в небольшой конспект, пли те¬
зисы, — все зависит и от характера обсуждаемых вопросов, степени
трудности их и от того, с какой полнотой в рекомендуемой литературе
эти вопросы обсуждаются и в таком ли духе, который соответство¬
вал бы общему направлению и характеру программы. Во всяком случае
избегается разжевывание того, что учащийся может найти в популяр¬
ной литературе.
Теперь о литературе. Приспособить программу к одному из суще¬
ствующих учебников невозможно было, пришлось бы программу сократить,
да и иначе ее строить. А потому подбор литературы—дело не легкое.
Приходится пользоваться многими пособиями, что для учащихся представ¬
ляет большие неудобства и связано с сравнительно' большими расходами.
Не все, что рекомендуется, является обязательным минимумом. Как
программа, так и литература рассчитаны на две категории читателей,
желающих путем самообразования проработать курс политэкономии, —
на менее подготовленных и на лучше подготовленных. На окончивших,
примерно, вечернюй) совпартшколу или совпартшколу I ступени и на
окончивших уже совпартшколу II ступени или имеющих знания в соот¬
ветствующем объеме. Первые, пользуясь программой, работают по более
пли менее популярным пособиям, которые рекомендуются, вторые рабо¬
тают по «Капиталу», пользуясь конечно тоже программой. Вообще
следует признаться, что одна из задач, которую автор программы ста¬
вит— это приучить к чтению «Капитала», если не полностью, то по
крайней мере значительной части его. И построение программы и текст
ее — все преследует цель облегчения перехода к работе по «Капиталу».
Поэтому и второй из указанных категорий читателей программа окажет
услугу не меньшую, если не большую, чем первой.
Задача приучить работать по «Капиталу» повлияла и па подбор
пособий, — подбираются такие, которые не только популяризируют
Маркса, но которые также близко подходят к «Капиталу» и по способу
изложения, и по построению курса и расположению материала. К таким
пособиям относятся книги Каутского, Дашкове к ого, Бор-
хардта. Вот почему для первых двух разделов рекомендуется Каут¬
ский и «Капитал» как основные пособия. Из перечисленных трех авторов
Каутский лучше всех подходит для указанной цели. Для третьего и чет¬
вертого разделов — Дашковский или Борхардт и «Капитал». Для пятого
раздела — Кон для менее подготовленных и Ленин и Г и л ь ф е р-
динг для более подготовленных. Сверх того для значительной части
программы рекомендуется хрестоматия Кабо и Рубина из-за того
конкретного материала, который имеется в приводимых отрывках. Неко¬
торые темы проработать без этого пособия почти невозможно, хотя и
работать по. отрывкам разных авторов и подчас разных направлений
тоже но совсем удобно, но к сожалению пока этим приходится пользо¬
ваться. Намечена литература и к целым разделам: этим преследуется
5

цель повторения разделов, но уже не в том порядке, в котором они
первоначально прорабатывались, а в немного ином, что способствует
более глубокому и самостоятельному изучению усвояемых вопросов;
новое изложение, новый подход, а часто н новый разрез «освежают»,
если можно так выразиться, «старые» вопросы, возбуждают сызнова вни¬
мание и интерес к повторному продумыванию их.
В заключение еще одно замечание: занятия не заканчиваются, как
того требует уже сложившаяся традиция, ни проверочными, ни кон¬
трольными вопросами. При тех «расшифровках», которые даются к ка¬
ждому пункту темы и которые часто носят характер формулировки
вопросов, на которые советуется обратить внимание по мнению автора,
постановка контрольных вопросов в конце «занятия» привела бы только
к совершенно ненужным повторениям или, что еще хуже, к «вымучен¬
ным» и выдуманным вопросам, абсолютно не оказывающим никакой
помощи.
Автор.

РАЗДЕЛ ПЕРВЫЙ.
ТОВАРНОЕ ПРОИЗВОДСТВО.
Буржуазные экономисты делят курс политпче-
ведение. ской экономии на три отдела: 1) производство,
2) обращение. 3; распределение и изложение начинают обычно с про¬
изводства, а затем переходят к обращению и распределению. На первый
рзгляд может показаться, что такой подход единственно правильный,
что он обусловлен даже, так сказать, самой природой вещей. Ведь
производство является основой существования всякого общества, а по¬
тому следует начать с изучения этой основы. Но, во-первых, именно
потому, что производство материальных благ является основой суще¬
ствования всякого общества, оно, как таковое, как производство
вообще, не входит в круг исследований нашей науки. Последняя изучает
производство в буржуазном обществе или производство в его буржуаз¬
ной форме.
Во вторых, сами буржуазные экономисты фактически изучают
не производство вообще, а капиталистический способ производства,-
только они его выдают за вечный, естественный, соответствующий при¬
роде человека способ производства. Исчезает своеобразие капиталисти¬
ческой системы, ее историческая обусловленность, — исчезает и свое¬
образие предмета политической экономии.
Маркс I том «Капитала» озаглавил: «Процесс производства ка¬
питала». Этим он подчеркнул, что им исследуется не производствен¬
ный процесс вообще, а процесс производства капитала. Но
капитал возникает лишь на основе товарообращения. И логически и
исторически капиталу предшествуют товар, стоимость, деньги. Логи¬
чески— потому, что понятие капитала уже включает в себя поня¬
тие стоимости (капитал ведь есть стоимость, приносящая прибавочную
стоимость), а движение его в наиболее общем виде представляется как
движение товара и денег: Д — Т — Д.
Исторически — потому, что капиталистической системе дей¬
ствительно предшествовало простое, некапиталистическое товарное обра¬
щение. Последнее привело к разложению натурального хозяйства и
создало условия капиталистического хозяйства.
Вот почему Маркс первый отдел I тома «Капитала», имеющего как
мы видели, своим предметом исследования «процесс производства капи¬
тала», посвящает анализу товара и денег. И первый раздел пашей
«Программы» тоже начинается с изучения товара, стоимости, денег.
Всякое явление, согласно методу Маркса, необходимо прежде
всего изучать в наиболее чистом или наиболее простом виде, а для
этого необходимо абстрагироваться от всего, что изучаемое явление
усложняет.
«К тому же, при анализе экономических форм, — говорит Маркс
в предисловии к первому изданию «Капитала», — нельзя пользоваться
ии микроскопом, ни химическими реактивами. То и другое должна за¬
менить сила абстракции».
Если же при изучении товара, стоимости, денег абстрагироваться от
всего, что их, так сказать, усложняет и модифицирует, т. е. от капитала,
прибавочной стоимости, заработной платы, прибыли, процента и т. д. ит. д.,
то мы получим теоретическую модель простого товарного* хозяйства.
Перед нашим умственным взором встанет мир, заселенный мелкими
товаропроизводителями, связанными друг с другом только через обмен,
пользующимися полной свободой (так называемой экономической сво¬
бодой) передвижения из одного места в другое и из одних отраслей
труда в другие и не имеющими никаких других’ регуляторов хозяй¬
ственной их действительности, кроме тех, которые обусловливаются их же
способом производства. Вот те предпосылки, из которых в настоящем
разделе мы исходим при изучении товара, стоимости, денег.
Картина получается «упрощенная», притом в двух отношениях.
Во-первых, мы абстрагируемся от всех остатков натурального хозяй¬
ства. Во-вторых, абстрагируемся, как мы видели, от всех капиталисти¬
ческих отношений: в настоящем разделе мы еще не знаем пи капи¬
талистов, ни наемных рабочих, ни крупных земельных собственников
и т. д. Такая абстракция диктуется, с одной стороны, необходимостью,
как сказано, .исследовать изучаемое явление — товар и деньги — в наи¬
более чистом виде, рассматривать их как категории, ^выражающие отно¬
шения только простых товаропроизводителей. С другой стороны, это дик¬
туется также основным принципом марксистской методологии, согласно
которому капитализм как всякое явление, в том числе и «экономическое,
должен изучаться в его возникновении, развитии и исчезновении. А воз¬
никновение капитализма уже заложено в простом товарном хозяйстве:
последнее еще не есть капиталистическое хозяйство, по «растет» оно,
развивается оно именно в капиталистическую систему, при которой то¬
варное хозяйство получает свое завершение. Наконец, с третьей сто¬
роны, разграничение простого товарного хозяйства от капиталистиче¬
ского имеет и большое практическое значение: общество простых
товаропроизводителей, как закопченная система хозяйства, т. е. в том
виде, как это предполагается в настоящем разделе, не существовало,
но простые товаропроизводители — лица вполне реальные; они суще¬
ствовали и существуют поныне. К ним относятся ремесленники, мелкие
кустари, крестьяне (середняки), не пользующиеся наемным трудом.
Тиложенне мелких товаропроизводителей в разные эпохи и в разных
общественных формациях разное. В средние века ремесленники, орга¬
низованные в цехи, играли значительную роль в тогдашних городах:
пользовались большим влиянием и часто предопределяли весь хозяй¬
ственный уклад последних. При капитализме мелкие товаропроизво¬
дители полностью находятся в зависимости от капитала, а совсем иное
положение они занимают у нас, при наличии социалистического сектора,
возглавляющего все паше хозяйство. Но при всех условиях мелкого то-
варо-производителя, хотя пропитанного, что называется, насквозь частно -
8

собственническими интересами, фанатически защищающего свое мелкое
товарное хозяйство и постоянно питающего надежду, что ему удастся
(нередко отдельным единицам действительно и удается) выйти в люди,
т. е. стать настоящим буржуа, — все же нельзя смешивать с последним.
Это учитывается борющимся революционным пролетариатом в капита¬
листических странах, это учитывается советской властью у пас. Мы в
деревне строго отграничиваем середняка, т. е. мелкого товаропроизво¬
дителя от уже начавшего «химически выделяться» в капиталиста кулака.
Но правильная политика по отношению к мелкому товаропроизво¬
дителю базируется на правильной теории, четко отделяющей простое
товарное хозяйство от капиталистического.
Политическая экономия изучает—детально это
будет рассмотрено в последнем занятии «Что изучает
политическая экономия» — не вещи, а отношения людей,
выраженные в отношения хве щей.
Стало быть и за вещами и их отношениями, которые будут фигу¬
рировать в настоящем разделе, мы тоже должны открыть чело¬
веческие отношения. Согласно же нашим предпосылкам, по¬
следние могут быть только отношениями простых товаропроизводителей.
Товаропроизводители относятся друг к другу, как равные к
равным, так как по нашим предположениям они находятся в одина¬
ковых условиях труда и, следовательно, в одинаковой экономической
взаимозависимости. Таким образом их отношения являются отноше¬
ниями равенства. Во-вторых, они, отчуждая друг другу продукты своего
труда, фактически работают друг на друга, т. е. между ними суще¬
ствуют трудовые отношения, превращающие их разрозненный, индиви¬
дуальный труд в общественный. В-третьих, — что особенно важно, —
эти отношения осуществляются стихийно, в обмене, выражаясь в отно¬
шениях вещей: на рынке противопоставляются не отдельные виды труда,
а их продукты. Последние, вследствие этого, приобретают особое свой¬
ство—свойство выражать социальные отношения, отношения (в дан¬
ном пока разрезе) простых товаропроизводителей.
Эти отношения и являются основным стержнем всего раздела,
сообщая ему полное единство, так как и товар, и стоимость, пред¬
ставляющаяся свойством последнего, и деньги выражают указанные
отношения.
Раздел состоит из следующих тем:.
1.	Условия товарного производства.
2.	Товар и стоимость.
3.	Форма стоимости.
4.	Деньги.
Занятие первое.
ОБЩИЕ УСЛОВИЯ ТОВАРНОГО ПРОИЗВОДСТВА.
Характеристика	«Богатство общества, в котором гос-
те,Ыв подствует капиталистический способ
производства, — так начинает Маркс свой знаменитый труд
«Капитал», т. I, — представляет огромное скопление то¬
варов, а отдельный товар — его элементарную форму
9

(его исходную форму). Паше исследование начинается
поэтому с анализа товара».
И мы, идя по стопам Маркса, должны стало быть изучение поли¬
тической экономии начать с изучения и анализа товара. Однако «про¬
дукты труда,—говорит Маркс в другом месте,—при всяком
общественном строе есть предмет потребления, но
одна исторически определенная эпоха развития’пре¬
вращает продукт труда в товар...» И вот задача настоящего
занятия — ознакомиться с указанной Марксом исторической эпохой, пре¬
вращающей продукт труда в товар.
Но эпоху эту мы берем не во всей ее конкретности, мы не
описываем ее, как это делал бы, скажем, историк, который рассказал
бы, когда и как (со всеми деталями) возникло товарное хозяйство.
Для пас, экономистов, важно лишь выяснить те условия, которые обра¬
щение товаров предполагает и без. которых его нельзя мыслить даже
теоретически. С другой стороны, ознакомление с этими .условиями пока,-
зывает, что превращение продукта труда в товар действительно зна¬
менует собой новую историческую эпоху, переворот в развитии произво¬
дительных сил и соответствующих им производственных отношений.
Буржуазные экономисты изображают товарное хозяйство как есте¬
ственную общественную формацию, соответствующую природе че¬
ловека. Такой крупный экономист, как А. Смит (1723—1790 гг.) —один
из основателей политической экономии, считал склонность к обмену
врожденным свойством человеческой натуры. Из этого свойства он вы¬
водит разделение труда и товарообращение. Для нас, марксистов, товар
есть историческая'категория, *т. е. вытекает не из особенностей чело¬
веческой природы, а появляется лишь при определенных исторических
условиях, с которыми мы должны знакомиться в настоящем занятии.
Следует еще подчеркнуть, что рассмотрение условий товарного
хозяйства знакомит лишь с внешними, так сказать, очертаниями этого
способа производства, — внутренние же связи и закономерности его
будут выяснены лишь в следующих занятиях: в учении о стоимости,
деньгах. Таким образом настоящее занятие является введением ко
всему первому разделу.
Условиями или предпосылками товарного произ-
Содержание^и^план	во детва, которые возникли в определенную исто¬
рическую эпоху, являются:
1.	Разделение труда.
2.	Обмен.
3.	Частная собственность на средства труда и продукты груда.
4.	Рынок и рыночные цены.
Изучение каждого из перечисленных пунктов и составляет содер¬
жание занятия.
Разделение труда. Оно существовало задолго до товарного хозяй¬
ства, — оно также будет существовать и по исчезновении этой системы.
Маркс эту мысль выражает так:
«Оно (разделение труда.—Р.) составляет условие суще¬
ствования товарного производства, хотя товарное
производство, наоборот,, не является условием суще¬
ствования общественного разделения труда.
10

В староиндийской общине т р у д о б щ е с т в е п н о р а з-
делен, хотя продукты его не становятся товарами.
Или возьмем более близкий примерена каждой фабрике
труд систематически разделен, но это разделение не
осуществляется тем способом, что рабочие обмени¬
ваются продуктами своего индивидуального труда.
Только продукты самостоятельных, друг от друга не
зависящих индивидуальных работ противостоят один
другому как товары».
Только изучение этого типа разделения труда — разделение труда
между отдельными хозяйственными единицами,—входит в задачу
настоящего занятия. Разделение труда на фабрике и в отдельном хо¬
зяйстве к нашей теме прямого отношения не имеет. Ознакомление с
разделением труда на фабрике или в общественных формациях, пред¬
шествовавших товарному производству, важно лишь для .лучшего пони¬
мания общественного разделения труда, составляющего основу товарного
хозяйства.
Хотя разделение труда в староиндийской общине и разделение
труда на современной фабрике значительно отличаются друг от друга,
но общее у них то, что они происходят организованно. И отношения
людей при таком разделении тууда не овеществлены, т. е. не выражены
в отношениях вещей. А поэтому они не изучаются политической эко¬
номией. Предметом последней являются только вещные отношения —
и это имеет место лишь при неорганизованном разделении труда, како¬
вым является разделение труда между товаропроизводителями.
Правда, разделение труда на фабрике будет нами изучаться (в сле¬
дующем разделе), но совершенно с иной точки зрения. Не с точки
зрения отношений между самими рабочими, труд которых разделен, а.
в разрезе отношений между трудом и капиталом, с точки зрения того,
как фабричное разделение труда закрепляет капиталистические отно¬
шения и даже является их настоящим базисом.
Обмен. Товарное производство — это производство для обмена.
Все же обмен и товарное производство не тождественные понятия,
друг друга покрывающие. Обмен излишками имеет место и в натуральном
хозяйстве, но это совсем не то, что обмен в товарном производстве,
когда он становится решающим фактором всей системы.
Обмен с самого своего возникновения начинает разлагать натураль¬
ное хозяйство и подготовлять базис идущего па смену последнему
товарного хозяйства. Обмен впервые, по утверждению Маркса, возникает
не между отдельными индивидуумами, а между общинами. 11 действие
обмена двоякое: с одной стороны, происходит разложение общины па
отдельных самостоятельных товаропроизводителей, а с другой стороны,
члены разных бывших до того бремени замкнутыми в себе общин увя¬
зываются друг с другом товарными отношениями.
«Водном случае, — говорит Маркс («Капитал», т. 1, стр. 342),—
утрачивает самостоятельность то, что раньше было
самостоятельным, а в другом случае приобретает само¬
стоятельность раньше несамостоятельное».
Частная собственность. Описывая процесс обмена, Маркс приходит
к такому выводу:
п

«Следовательно они (товаропроизводители. — Р.) должны признавать
друг в друге частных собственников. Это юридическое отношение, фор¬
мой которого является договор — все равно, выражен ли он законно
или нет—есть волевое отношение, в котором отражается экономическое
отношение («Капитал», т. I, изд. 1920 г., стр. 55).
В политической экономии мы изучаем только экономические отно¬
шения, юридические отношения не являются предметом нашей пауки,
но они — юридические отношения — предполагаются, являются пред¬
посылкой процесса обмена. Если бы участники обмена не признавали
друг в друге частных собственников, то обмен не мог бы состояться.
В коммунистическом обществе, где нет частной собственности, нет и
обмена.
«Однако, —говорит Маркс, —такое отношение взаимной
отчужденности (своих продуктов.—Р.) не существует
между членами естественно выросшей общины, будет
ли это патриархальная семья, староиндийская община
или государство инков» (цит. произв., стр. 57).
Но с другой стороны, следует помнить, что частная собствен¬
ность возникает и развивается лишь с возникновением и развитием
общественного разделения труда и товарообращения. Получается
как бы заколдованный круг, обмен невозможен без частной собствен¬
ности, а частная собственность — результат обмена. Это противоречие
разрешается тем, что «обмен товаров возникает, —говорит
Маркс,—там, где оканчивается община, в пунктах ее
соприкосновения с чужими общинами или членами
чужих общи н» (там же). Общинная собственность существовала,
и следовательно одна община выступала по отношению к другой как
собственник своих продуктов. Но обмен, постепенно' разлагая общинную
собственность, заменяет ее индивидуальной частной собственностью.
Рынок. Здесь прежде всего следует выяснить, что в политической
экономии под рынком понимают не то, что в обыденной, так сказать,
жизни, рынок — это не просто место, базар, где продают и покупают
товары.
Когда говорят о мировом рынке, о национальном рынке, то должно
быть ясно, что речь идет не о каком-то определенном месте, какой-то
определенной улице или каком-то здании. Рынок есть не географи¬
ческое понятие, а экономическое: не о географических пунктах идет
речь, а об экономических отношениях. Рынок есть совокупность спроса
и предложения, совокупность покупателей и продавцов. Каждый товар
имеет свой рынок. Когда например говорим о хлебном рынке, то [имеем
в виду всех покупателей и продавцов хлеба. Точно так же и по
отношению к другим товарам.
Все же совершенно игнорировать географию, игнорировать про¬
странство, расстояние нельзя. Если продавцы одного товара разобщены,
в той или иной форме не соприкасаются между собою, не конкурируют
друг с другом, если такая разобщенность существует и между поку¬
пателями, то очевидно рынка нет, ибо нет никаких отношений между
товаропроизводителями. Но как же делать эти отношения возможными?
Для этого необходимо преодолеть, победить, так сказать, географию,
пространство, расстояние. А это достигается при помощи транспорта.
12

почты, телеграфа. Отсюда видно, что наличие рынка предполагает
наличие определенного уровня развития производительных сил. Следо¬
вательно и само товарное хозяйство может появиться лишь при опреде¬
ленном уровне развития производительных сил.
Во-вторых, нужно выяснить значение рынка для товаропроизво¬
дителей, господство его над ними и наконец его роль в качестве
регулятора во всей хозяйственной системе. С вопросом о рынке тесно
связан вопрос о рыночных ценах, так как рынок действует через цены.
Последние — это тот язык, на котором рынок повелевает и коман¬
дует. Цепы таким образом рассматриваются здесь лишь в указанном
разрезе, т. е. как язык рынка, регулирующего товарное хозяйство.
Объяснение же цен, чем же они сами регулируются й устанавливают¬
ся, — это выяснится в следующих занятиях.
ЛИТЕРАТУРА.
Каутский, Экономическое учение Карла Маркса, гл. I, п. 1, — «Усло¬
вия производства товаров». Здесь дается сжатая, но вполне четкая характе¬
ристика эпохи, которая «превращает продукт труда в товар». Исторические
примеры Каутским удачно подобраны, и они значительно помогают усвоению
особенностей товарного хозяйства.
Роза Люксембург, Введение в политическую экономию. Ленинград, 1925 г.,
гл. IV, — «Товарное производство». Автор блестяще выясняет своеобразие
общественного характера товарного производства, роль обмена и рынка.
Занятие второе.
ТОВАР И СТОИМОСТЬ.
Характеристика	Ознакомившись в предыдущем занятии с общими
темы. условиями производства товаров, можем теперь пе¬
рейти к анализу товара, т. е. «элементарной форме» богатства бур¬
жуазного общества.
Товар обладает, как еще учил Адам Смит, потребительной и мено¬
вой стоимостью. Но Смит ограничивался только констатированием ука¬
занного факта, Маркс же делает это исходным моментом исследования
всей экономической структуры буржуазного общества. Дело в том,
что потребительная стоимость и меновая — не просто два свойства
товара, а они, как показывают дальнейшие исследования, друг другу
противоположны,—они разной, так сказать, природы. Но в то же
время товар должен иметь и потребительную стоимость и меновую.
«Но товарами они становятся, — говорит Маркс, —
лишь в силу своего ^двойственного характера, лишь в
сил.у того, что они одновременно и предметы потребле¬
ния и носители стоимости. С ледовательноониявляются
товарами или имеют товарную форму лишь постольку,
поскольку они обладают этой двойной формой — нату¬
ральной формой и формой стоимости» («Капитал», стр.
14—15).
Товар, обладая этими двумя друг другу противоположными фор¬
мами, является следовательно единством противоположностей. Таким же
единством противоположностей является и вся буржуазная экономическая
система. И мы должны отдать себе ясный отчет как в, особенностях
13

этих противоположностей, так и в особенностях их единства уже при
изучении товара, являющегося, по выражению Маркса, «формой эко¬
номической клеточки буржуазного общества». В противоположности и
единстве между потребительной стоимостью и стоимостью товара заложе¬
ны, как выясняется в следующих занятиях, противоположность и един¬
ство относительной формы стоимости и эквивалентной формы, противо¬
положность и единство товара и денег, а затем — противоположность
и единство всего капиталистического способа производства. Мы все
время «восходим» от единства противоположностей более простых форм
к более сложным.	) .
Потребительная стоимость, как таковая, т. е. вне ее товарной
формы, политической экономией не изучается,—она есть, как гово¬
рит Маркс, «предмет особой самостоятельной дисцип¬
лины, т о в а ро в е д е н и я». Но с другой стороны,, мы должны помнить,
что «в той форме общества, которая составляет пред¬
мет нашего исследования (речь у Маркса идет о .«Капитале».—
Р.), они (потребительные стоимости. — Р.) являются в то ж е
время вещественными носителями меновой стоимости».
Как вещественные носители меновой стоимости потребительные стои¬
мости являются вторым «фактором» товара, составляют естественную
форму последнего в противоположность его общественной форме;, вы¬
ражающейся в стоимости.
Такой анализ товара вскрывает: 1) производственные отношения
товаропроизводителей, 2) вещную форму, в которой отношения эти
выражены, 3) закон, регулирующий производство и обращение това¬
ров. Но это достигается лишь потому, что мы берем товар как един¬
ство потребительной стоимости и меновой, как единство вещей и
той исторически обусловленной общественной формы, в которой эти
вещи производятся и обращаются.
1.	Потребительная и меновая стоимость,
содержание и план	2. Меновая стоимость и труд.
занятия	3 Стоимость.
4.	Труд конкретный и абстрактный.
5.	Величина стоимости и общественно-необходимый труд.
6.	Простой и квалифицированный труд.
7.	Стоимость и производительность труда.
8.	Стоимость как регулятор товарного хозяйства.
9.	Стоимость как исторически-общественная категория.
Потребительная и меновая стоимость. Мы уже говорили, что потре¬
бительная стоимость, как таковая, не есть предмет политической эко¬
номии, она берется лишь как вещественный носитель меновой стоимости,
как один из факторов товара. И с самого начала следует выяснить
различие между двумя «факторами товара» — потребительной и меновой
стоимостью. Различие это пока, на данной стадии анализа, сводится
к следующему:
Во-первых, потребительная стоимость означает свойство вещи и
полностью им обуславливается. «Полезность вещи — то ее свой¬
ство, что она может удовлетворить человеческую по¬
требность того или иного рода, делает ее потребитель¬
ной стоимостью» (стр. 2). Меновая же стоимость предста¬
14

вляется как количественное отношение двух вещей, притом отноше¬
ние совершенно случайное, постоянно меняющееся «в зависимости от
времени и места» (там же).
Во-вторых: «Потребительные стоимости образуют вещественное со¬
держание богатства, какова бы ни была его общественная форма»
(там же). Меновая стоимость возможна лишь в товарном хозяйстве,
в хозяйстве, где производят не для собственного потребления, а для
обмена.
В-третьих: Меновая стоимость выражает однородность товаров.
«Как меновая ценность — говорит Маркс,—одна потреби¬
тельная ценность стоит столько же, сколько и другая,
если только они взяты в соответственной пропорции.
Меновая ценность дворца может быть выражена в
определенном числе коробок ваксы. Наоборот, лон¬
донские фабриканты выразили меновую ценность
множества коробок ваксы в своих дворцах» («К кри¬
тике политической экономии», 1918 г., стр. 7). Зато потребительная
стоимость выражает разнородность товаров, то, чем один товар отли¬
чается от другого.	|
Меновая стоимость и труд. Из только что сказанного вытекает, что
меновая стоимость товаров не может быть выведена из их потребитель¬
ной стоимости, т. е. количественное отношение товаров в обмене не
может1 обусловливаться их полезностью. Этим исключаются те буржу¬
азные теории ценности, которые выводят последнюю из полезности
вещи. Правда, обмен товаров зиждется на различии их потребительных
стоимостей, но это лишь значит, что последняя является предпосылкой
меновой стоимости: без потребительной стоимости нет и меновой стои¬
мости, но потребительная стоимость не может образовать, создавать
меновую стоимость. Ведь меновое отношение товаров означает, как мы
уже знаем, однородность товаров, т. е. как раз является абстрагиро¬
ванием от конкретных их полезностей, абстрагированием от того,
что отличает один товар от другого.
Меновая стоимость может быть выражением, или — что одно и то
же — формой проявления не потребительной стоимости, а труда, по¬
траченного на производство товара. Однородность товаров., проявляемая
в меновом их отношении, есть выражение однородности труда, одина¬
кового «человеческого» труда. Таким образом от товара, как единства
потребительной и меновой стоимости, через анализ меновой стоимости,
мы приходим к труду, лежащему в основе последней.
Стоимость. От меновой стоимости мы пришли, как сказано, к труду,
к одинаковому человеческому труду. Но в меновой стоимости труд не¬
посредственно не выступает: непосредственно обменивается не труд,
а один продукт труда (одна вещь) на другой продукт труда (на другую
вещь). То есть в меновой стоимости труд выступает в своем вещном
выражении, но труд в обмене может выступать в вещном выражении
лишь потому, что он это выражение получает уже в самом производ¬
стве— не в производстве вообще, а в производстве товаров, в произ¬
водстве, основанном на обмене.
Вещное же выражение одинакового человеческого труда и есть
стоимость. (В дальнейшем, при более уточненной характеристике
15

абстрактного труда и стоимость должна получить более полную харак¬
теристику.)
«Все эти вещи, — говорит Маркс, — представляют те¬
перь лишь выражение того, что и в их производстве
затрачена человеческая рабочая сила, накоплен чело¬
веческий труд. Как кристаллы этой общей им всем
общественной субстанции, они являются стоимостя¬
ми— товарными стоимостями» («Капитал», стр. 5).
Ход анализа, приведший нас к стоимости (за ходом анализа необ¬
ходимо все время следить, чтобы не упускать пз виду ни одного из его*
звеньев), представляется теперь так: 1) товар есть единство двух фак¬
торов: потребительной стоимости и меновой, 2) факторы эти друг другу
противоположны, 3) следовательно меновая стоимость не может быть
выведена из потребительной стоимости, хотя ею предполагается, 4) осно¬
вой меновой стоимости является абстрактный человеческий труд, 5) но»
не непосредственно, а в своей вещной форме, как овеществленный труд,,
как стоимость. И общий итог таков: «таким образом то общее, что*
выражается в меновой стоимости товара, и есть его стоимость».
Абстрактный и конкретный труд. Теперь наша задача — более точно
охарактеризовать тот труд, который, как мы сказали, лежит в основе
меновой стоимости. Ведь один вид труда отличается от другого пожалуй
не менее резко, чем одна потребительная стоимость от другой. Спра¬
шивается: в каком смысле мы можем говорить об одинаковости, одно¬
родности человеческого труда? А без разрешения этого вопроса мено¬
вая стоимость не может быть сведена к труду, как ее основе.
С одной стороны, труд товаропроизводителя является: 1) частным
трудом, 2) индивидуальным и 3) конкретно-определенным. Каждый
товаропроизводитель занят в определенной отрасли труда и производит
определенные полезные вещи. Т другой стороны,, общественным ^разде¬
лением труда труд каждого товаропроизводителя: Л} включается в об¬
щую систему общественного труда, являясь только частью его; 2) но
общественным индивидуальный труд становится не непосредственно,
не в своей конкретной форме, как, скажем, в коммунистическом обще¬
стве, а становится им лишь потому, что производит товар; 3) вслед¬
ствие этого стираются и индивидуальные различия труда отдельных
товаропроизводителей, в товаре гаснут все особенности, отличающие
одного производителя от другого и 4) он выступает как труд вообще,
одинаковый человеческий труд, как трата мускулов, нервов в опреде¬
ленной, исторически обусловленной общественной форме. Но, нужно
подчеркнуть,речь идет не о субъективных подходах к труду, а труд,
объективно является одновременно и конкретным и абстрактным.
Разные марксистские комментаторы абстрактный труд трактуют
разно: одни понимают под абстрактным трудом лишь то, что обще всем
видам труда, а именно: трата мускулов, нервов, безотносительно к той
конкретной форме, в которой эта трата совершается, т. е. трактуют'
абстрактный труд исключительно в физиологическом смысле. Другие
видят в абстрактном труде выражение лишь социальной стороны труда:
выражение той исторически обусловленной общественной формы, в ко¬
торой труд товаропроизводителя тратится. И те и другие находят опору
у Маркса: в «Капитале» и в других работах Маркса немало мест, под-
16

черкивающих то физиологическую сторону абстрактного труда, то со¬
циологическую.
Мы думаем, что в самом абстрактном труде следует различать
форму и содержание: содержанием абстрактного труда является физио¬
логический процесс — трата мускулов, нервов, общая всем видам труда.
Но общественная форма, в которой этот физиологический процесс про¬
исходит, является, как сказано, исторически обусловленной. Абстракт¬
ный труд, как единство содержания и формы, характеризуется физио¬
логически (по своему содержанию) и социологически (по своей форме).
Как единство физиологического содержания и исторически-обще-
ственной формы абстрактный труд находит свое вещное выражение
в стоимости.
Общественно-необ¬
ходимый труд и
величина стоимости.
До сих пор стоимость была охарактеризована
только с качественной стороны, как выражение
абстрактного труда. Теперь предстоит охарактери¬
зовать стоимость с количественной стороны.
со стороны ее величины.
«Итак, — говорит Маркс, — потребительная стоимость,
или благо, имеет стоимость лишь потому, что в ней
овеществляется пли материализуется абстрактно-че¬
ловеческий труд. Как же измерять величину ее стоп-
мост и?»
И тут же Маркс отвечает:
«Очевидно, количеством содержащегося в ней тру¬
да, этой «созидающей субстанции стоимости» («Капитал»,
стр. 5). Отсюда видно, что количество труда, определяющее величину
стоимости, может быть взято лишь как общественно-необходимое. Ведь
оно — количество труда — относится к абстрактному труду, т. е. к
труду товаропроизводителей, взятому как часть всего общественного
труда, а индивидуальный труд включаться в общественный труд, стать
частицей его, может лишь как общественно-необходимый труд.
Определение общественно-необходимого труда Маркс дает сле¬
дующее:
«Общественно-необходимое рабочее время есть то
рабочее.время, которое требуется для изготовления
какой-либо потребительной стоимости при наличных
обществен но-нормальных условиях производства и
при среднем в данном обществе уровне умелости и ин¬
тенсивности труда».
Но возникает вопрос: как определить «общественно-нормальные»
условия производства и «средний» уровень умелости и интенсивности
труда? Ведь обычно разные группы товаропроизводителей работают
при разных условиях и не с одинаковой умелостью и интенсивностью
труда. Маркс в III томе «Капитала» (ч. 1, гл. X) схематически изо¬
бражает три группы товаропроизводителей, работающих: 1) при худ¬
ших условиях, 2) при средних и 3) при лучших. Величина стоимости
отдельного экземпляра будет равняться общему количеству труда, по¬
траченного на производство всей товарной массы, деленному па число
экземпляров (единиц) последней. Полученная средняя не будет точно
совпадать с фактически потраченным трудом на производство единицы
2.	Политическая экономия.
17

товара ни в одной группе производителей. Все же это позволяет
делать два вывода: 1) указанная средняя будет приближаться к фак¬
тически потраченному труду на товарную единицу теми производителями,
которые выбрасывают на рынок наибольшее количество товаров (это
легко проверить на цифровых примерах), 2) определяющими величину
стоимости могут быть и худшие условия труда, и средние, и .лучшие.
Все зависит от того, какая группа товаропроизводителей выбрасывает,
как сказано, наибольшую массу товара.
Итак под общественно-нормальными условиями, определяющими
общественно-необходимый труд и следовательно величину стоимости,
приходится понимать те условия, при которых работают товаропроиз¬
водители, снабжающие рынок наибольшим количеством данного сорта
товара.
Простой и квалифицированный труд. Определение стоимости не мо¬
жет быть завершенным, если не выяснить: 1) что следует понимать
под квалифицированным и простым трудом? 2) как и где происходит
сведение квалифицированного труда к простому труду и к труду во¬
обще? Маркс отвечает на оба вопроса: «Сравнительно сложиый
трудесть только возведенный в степень или, скорее,
помноженный простой труд, так что меньшее количе¬
ство сложного труда равняется большему количеству
простого труда» («Капитал», т. I, стр. 9). Вот ответ на первый во¬
прос, а на второй вопрос Маркс отвечает двумя строками ниже: >«О и ы т
показывает, что такое сведение сложного труда к про¬
стому совершается постоянно. Товар может быть про¬
дуктом самого сложноготруда, но его стоимость делает
его равным продукту простого труда, и следовательно
сама представляет лишь определенное количество
простого труда».
И сведение квалифицированного труда к простому — тот же объ¬
ективный процесс, что сведение всех видов труда к их общей основе,
к человеческому труду вообще — и то и другое обусловлены способом
производства.
Правда, на первый вопрос Марксом в приведенной цитате дан ответ
в наиболее общей форме, но еще не выяснено, в силу чего сложный
труд есть только «помноженный простой труд». В рекомендуемой к
концу занятия литературе этот вопрос детально рассматривается (и
здесь существуют разногласия). Мы же не имеем возможности входить
в обсуждение этой трудной проблемы, выходящей за рамки обычного
курса политэкономии.
Стоимость и производительность труда. До сих пор стоимость и
труд рассматривались статически, вне всяких движений и изменений,
но производительность труда меняется. Изменения могут быть в сторону
повышения и понижения, а с ростом производительных .сил обществ
изменение идет конечно в сторону повышения производительности
труда, а это в свою очередь изменяет стоимость единицы товара: «Ве¬
личина стоимости товара изменяется,—приходит Маркс
к выводу,—таким образом прямо пропорционально про¬
изводительной силе овеществленного в нем труда»
(«Капитал», стр. 7). Производительная сила труда,—как говорит
18

Маркс,—определяется «многообразными обстоятельствами», а именно:
1) «средней степенью искусства рабочего», 2) «уровнем развития пауки
п ее техническими применениями», 3) «общественной организацией про¬
изводственного процесса», 4) «размерами и дееспособностью средств
производства», 5) и наконец «природными условиями» (стр. 5). Пере¬
численные факторы составляют производительные силы общества, и все
они, за исключением последнего (природных условий) — величины пере¬
менные: они бывают разными в разные эпохи и даже в одну и ту же
эпоху находятся на разных уровнях в разных странах. Но для нас
сейчас важно установить следующую причинную связь: изменение про¬
изводительности сил общества вызывает изменение производительности
труда, а изменение производительности труда — изменение (уже в об¬
ратном порядке) величины стоимости. Или — что одно и то же —
изменение величины стоимости означает изменение производительности
труда, которое, в свою очередь, есть не что иное, как выражение
изменения уровня производительных сил.
Закон стоимости — регулятор товарного хозяйства. Цены, по которым
товары продаются, за редкими исключениями, не совпадают со стои¬
мостью: они бывают то ниже, то выше ее. Высокие цены, т. е. цены
выше стоимости, являются стимулом к расширению производства: по¬
следнее расширяется и наличными товаропроизводителями и привле¬
чением в данную отрасль труда (выгодностью цен) новых производи¬
телей. Начинается стихийное расширение производства п соответст¬
венно расширенное предложение товара, которое вызывает падение
цен и обычно гораздо ниже их стоимости. Низкие цены сигнализируют
необходимость сужения производства — и это опять-таки одних застав¬
ляет сократить, производство, а других — совсем перейти в другие
отрасли труда. Таким образом ъ колебаниях цен вокруг стоимости
происходит регулирование труда товаропроизводителей: его расшире¬
ние и сужение и его движение из одной сферы производства в другую...
«Регулирующее влияние рабочего времени, обще¬
ственно-необходимого для производства продуктов,
обнаруживается, —говорит Маркс, — среди случайных и
постоянно колеблющихся меновых отношений по¬
следних в виде насильственно действующего закона
природы, как обнаруживается например закон тяго¬
тения, когда дом рушится на чью-нибудь голову» («Ка¬
питал», стр. 43).
ЛИТЕРАТУРА.
Каутский, Экономическое учение Карла Маркса, гл. I, и. 2, — «Цен¬
ность». Каутский дает сжатое (Изложение соответствующих мест I тома «Капи¬
тала» и по возможности текстуальное изложение. А это в значительной мере
подготовляет к чтению самого Маркса. И мы тоже рекомендуем вслед за
Каутским проработать эту тему непосредственно по «Капиталу».
Маркс, Капитал, т. 1, ^л. I, йп. 1 и 2 до «Формы стоимости», Гиз 1920 г.
Желающим ознакомиться с дискуссией по вопросу об абстрактном труде
можем рекомендовать следующие работы: И. И. Рубин, Очерки теории стои¬
мости Маркса, изд. 3-е; Александр Кон, Курс политической экономии, изд. 2-е
«Под знаменем марксизма» за 1925 г., № 12, ст. А. Вознесенского; за 1926 г.
№ 6, ст. Дашковского; С. С. Шабе, Проблема общественного' труда в эконо¬
мической системе Маркса, изд. 1928 г.; «Вестник комакадемии» за 1928 г.,
№ 28, ст. Абезгауза, Дукора, Ноткина.
19
2*

К вопросу об общественно-необходимом труде Маркс возвращается в
Ill томе «Капитала^», ч. 1, гл. X,—где вводит новью понятия: «рыночная
стоимость», «индивидуальная стоимость». В указанной главе категория обще¬
ственно-необходимого труда получает дальнейшее развитие и уточнение.
В I томе «Капитала», поскольку еще не дано учение о конкуренции, о
том механизме, который выявляет индивидуальный труд как общественно-
необходимый, Маркс ограничивается лишь тем наиболее общим определением
этой категории, которое нами цитировано выше в тексте. В III же том.е анализ
конкуренции уже дает возможность конкретизировать понятие «общественно¬
необходимый труд», притом в двух, так сказать, направлениях. Во-первых-,
раскрывается механизм, который сводит индивидуальный-труд к общественно-
необходимому (здесь он только предполагается, а там он уже анализируется).
Во-вторых, выясняется, когда определяющими общественно-необходимый труд
являются средние условия и когда худшие или лучшие.
В отношении трактовки понятия «общественно-необходимый труд» тоже
велась дискуссия, и желающие могут с ней познакомиться и по «Очеркам»
Рубина (есть специальная глава) и «(Курсу» Кона. В журнале «Под знаменем
марксизма» за 1922 г., в №№ 5—6, 7—8, и за 1923 г.,	2—3, 4—5,
6 — 7, можно найти ряд статей по этой дискуссии. Есть об этом и в книге
Т. Григорович, Теория стоимости у Маркса и Лассаля («Московский рабочий»,
1923 г., гл. II).
Проблема редукции рассмотрена в «Очерках» Рубина, в специальной
главе, 15-й (изд. 3-е), а также в «Курсе» А. Кона. Но есть и специальная
работа В. Н. Познякова «Квалифицированный труд и теория стоимости Маркса»,
изд. 2-е, Комм, университет Свердлова, 1925 г.
Занятие третье.
ФОРМА СТОИМОСТИ И ПРОЦЕСС ОБМЕНА.
Характеристика	В предыдущем занятии раскрыта была «скры-
твмы. вающаяся» за меновой стоимостью стоимость. Но
этим проблема не исчерпана, ибо тот факт, что за меновой (стоимостью
«скрывается» стоимость, не случайный,—это вытекает из самой при¬
роды стоимости.
«Но если мы припомним, — говорит Маркс, — что товары
обладают субстанцией стоимости лишь постольку,
поскольку они суть выражения одной и той же обще¬
ственной единицы человеческого труда, что субстан¬
ция их стоимости имеет поэтому чисто общественный
характер, то для нас станет само собою понятным, что
она может проявляться лишь как общественное отно¬
шение одного товара к другому» («Капитал», т. I, стр. 15).
На самом деле, раз стоимость есть отношение людей, «скрытое,
как выражается Маркс, под вещной оболочкой» (там же, стр. 33,
прим. 27), то форма ее, конкретное ее выражение, тоже не может
быть ничем иным, как во-первых, отношением людей, а во-вторых—
представленным как отношение именно вещей, отношением од¬
ного товара к другому.
И задача настоящего занятия — изучение проявления стои¬
мости в меновой стоимости, превращения ее из «абстрактной» стоимости
в конкретную — выраженную во внешней «осязательной» вещи —
стоимость.
В предыдущем занятии мы шли от изучения меновой стоимости к
изучению категории стоимости, и как только последняя была открыта,
20

мы ее абстрагировали от меновой стоимости, чтобы лучше охарактери¬
зовать как стоимость, так и общественную ее субстанцию. В настоящем
занятии мы уже идем обратным путем: от стоимости к меновой стои¬
мости. Задача теперь уже не в выяснении сущности стоимости, а в
выяснении ее формы, ее внешнего проявления. Слово «внешнее» не
должно ввести в- заблуждение, будто форма стоимости есть что-то
для нее внешнее, механически к ней «Приклеенное»; слово «внешнее»
означает лишь то, что внутренняя природа стоимости, ее общественная
субстанция (как сказано в приведенной цитате Маркса) может прояв¬
ляться лишь вовне, в «общественном отношении товаров» и тем самым
получает свое завершение, свою форму. Следовательно форма стоимости
обусловлена самой природой стоимости. С другой стороны, без формы
стоимости нет и самой стоимости: вне общественного отношения то¬
варов нет и вещного отношения людей, т. е. нет стоимости.
В предыдущем занятии задачей было открыть то, что обще всем
товарам, открыть основу меновой стоимости, но сама меновая стоимость
принималась как факт, как данная. Ведь исходным пунктом был
товар, следовательно этим самым даны были и обмен и меновая стои¬
мость. В настоящем же занятии предметом изучения уже является
возникновение самой меновой стоимости, возникновение товара или,
что одно и то же, возникновение товарной формы продукта труда.
Выражение стоимости в меновой стоимости изучается таким образом
и генетически, т. е. изучается зарождение стоимости в зарождающейся
меновой стоимости, являющейся началом перехода натурального' хо¬
зяйства в товарное. Точнее, проявление стоимости в меновой стоимости
берется в самом ее зарождении. В развитом товарном хозяйстве про¬
изводство товаров происходит непрерывно, т. е. производство товаров
является и его воспроизводством — постоянным воспроизводством всех
условий и отношений, которые продукт труда делают товаром. Но
эти условия когда-то возникли, зародились,—зарождение их являлось
и зарождением меновой стоимости и скрывающейся за пей стоимости.
Поэтому te настоящем занятии исходным пунктом является не развитое
товарообращение (последнее должно быть еще выведено), а единичный,
случайный обмен, которому соответствует простая, зародышевая форма
стоимости. Но уже в последней даны, конечно в зачаточном виде, все
особенности формы стоимости. Поэтому анализ простой формы стои¬
мости раскрывает загадочность всякой формы стоимости, включая и
наиболее развитую форму, т. е. денежную. «Нам предстоит,—
говорит Маркс в начале исследования им форм стоимости, —
здесь исследовать вопрос, который буржуазная по¬
литическая экономия даже не пыталась поставить,—
именно — показать возникновение этой денежной фор¬
мы, т. е. проследить развитие того воплощения стои¬
мости, каким является меновое отношение товаров,
от его простейшей наиболее скромной формы, и вплоть
до ослепительной денежной формы. Вместе с тем и ис¬
чезает загадочность денег» (там же).
Проблема денег в наиболее общей форме сводится к двум основ¬
ным вопросам: 1) к вопросу о сущности денег — какова пх социальная
природа, что они собою выражают и 2) к вопросу о происхождении
21

денег — как и из чего они возникли. В настоящем занятии, изучая7
с одной стороны, особенность формы стоимости, а с другой — развитие
воплощения стоимости «от его простейшей, наиболее скромной формы,
и вплоть до ослепительной денежной формы», — мы тем самым даем ответ
на поставленные два вопроса: мы выясняем и сущность и происхождение,
денег, т. е. «исчезает загадочность денег».
1.	Меновое отношение товаров,
содержание и план	2. Относительная форма стоимости.
занятия.	з. Эквивалентная форма.
4.	Формы стоимости в их историческом развитии: а) простая^
б) развернутая, в) всеобщая.
5.	Деньги.
6.	Товарный фетишизм.
Меновое отношение товаров. В меновом отношении товаров выра¬
жает свою стоимость один товар, а другой служит только материалом
для выражения стоимости первого товара. Один центнер хлеба например
обменивается на двенадцать метров ситца, — стоимость свою выражает
только хлеб, а выражает он ее в ситце. Можно перевернуть это
отношение, и тогда получится обратное: получится, что ситец выражает
свою стоимость в хлебе, но дело не в этом, а в том, что в меновом
отношении товары располагаются полярно, становятся двумя полюсами
одного и того же выражения стоимости, играют разные роли и соответ¬
ственно принимают разные формы. Товар, выражающий свою стои¬
мость, находится в относительной форме стоимости: товар, в котором
стоимость выражается — в эквивалентной форме.
Вот это положение должно быть с самого начала хорошо усвоено,
так как оно является основой всех дальнейших суждений настоящего
занятия. Как предыдущее занятие построено было на единстве противо¬
положностей товара — его потребительной стоимости и меновой, — так
в этом занятии исходным пунктом всего анализа является меновое отно¬
шение товаров, также являющееся единством противоположностей: един¬
ством двух товаров, играющих противоположные роли. Относительная
форма стоимости и эквивалентная форма друг друга исключают, но
и друг друга предполагают.
Единство двух товаров, играющих противоположные роли в меновом
отношении, есть не что иное, как выражение единства противополож¬
ностей потребительной и меновой стоимости. Но это выяснится лишь
в дальнейшем,—пока важно усвоить, что выражение стоимости в
меновой стоимости придает (это показывает уже начало анализа) то¬
варам разные формы: одному — относительную форму стоимости, а>
другому — эквивалентную.
Относительная форма стоимости. Хлеб — мы берем прежний при¬
мер— выражает свою стоимость в ситце. Что это значит? Это значит,
что стоимость хлеба приняла «вид», форму ситца. Так и говорят:
один центнер хлеба стоит двенадцать метров ситца. Обычно обращают
внимание лишь на количественную сторону — на то, что один центнер
хлеба обменивается на двенадцать метров ситца, но* остается незамечен¬
ным качественный момент: не замечают, что это количественное от¬
ношение возможно лишь потому, что и хлеб и ситец как товары
являются «кристаллами общей им всем общественной субстанции», т. е.
22

являются стоимостями. Поэтому остается также незамеченным, что
стоимость хлеба в обмене на ситец приняла осязательную форму —
форму ситца, а ситец стал воплощением стоимости.
Хлеб как товар имеет потребительную стоимость и стоимость.
Но поскольку стоимость хлеба приняла «вид» ситца, .стала ситцем, —
стоит столько-то метров ситца, — постольку и сам хлеб является
одновременно и хлебом (такова его потребительная стоимость) и ситцем
(это его форма стоимости).
Стоимость хлеба приняла отличную от него форму — форму ситца.
И это вполне понятно: ведь стоимость есть «вещное» выражение
абстрактного труда, а потому она может быть выявлена, «оформлена»
лишь тогда, когда действительно принимает вид другой вещи, т. е. во¬
площается в отличной от хлеба вещи, так как в самом хлебе стоимость
его выражена быть не может. Но хлеб может выразить свою стоимость
в ситце лишь потому, что и сам ситец имеет стоимость. Правда, ситец
ямееФ потребительную стоимость, но его потребительная стоимость в
данном отношении служит лишь вещественным носителем и
выразителем стоимости вообще. Следовательно и труд ткача, произво¬
дящий сйтец, тоже представляет теперь труд вообще, абстрактный
труд. Тем, что стоимость в меновой стоимости конкретизируется, по¬
лучает свое конкретное проявление, конкретизируется и абст¬
рактный труд: в нашем примере он принял форму труда ткача. Нужно
только помнить, что и ситец и труд ткача играют такую роль лишь в
пределах данного менового отношения; вне его ситец является обычным
ситцем, а труд ткача — трудом определенной профессии.
Эквивалентная форма. Сущность ее уже нам известна. Анализ
относительной формы стоимости ее открыл. Но если взять ее отдельно,
изолированно от последней, да еще не в ее зарождении, а уже в
полном, так сказать, ее завершении, т. е. тогда, когда эквивалентная
форма окончательно закрепилась за одним товаром, за золотом, —
то она представляет совершенно неразрешимую загадку. Совершенно
непонятно, откуда у золота такое «чудесное» свойство быть вопло¬
щением стоимости, выражением стоимости всех товаров. Загадочность
денег в свою очередь делает загадочной и стоимость, закрывает путь
к открытию ее общественной субстанции. В выражении и измерении
стоимости товаров в деньгах нет и намека на субстанцию стоимости,
на абстрактный труд, раз не понята сущность денег. Но загадочность
эквивалентной формы исчезает, как только мы ее берем, во-первых —
исторически, т. е. в ее возникновении, а во-вторых — в связи с
относительной формой стоимости, когда эквивалентная форма выступает
как один из полюсов одного и того же выражения стоимости. Тогда
сразу, становится ясным, что особенности эквивалента обусловлены не
природными свойствами того товара, который находится в эквивалент¬
ной) форме, а той социальной функцией, которую последний выполняет
в обмене.
Противоречие между потребительной стоимостью и стоимостью,
которое в меновой стоимости превращается в противоречие между
относительной Лформой стоимости и эквивалентной, — это противоречие
получает’ свое- наиболее яркое выражение и характеристику именно
в эквивалентной форме. Во-первых, потребительная стоимость товара-
23

эквивалента становится воплощением ее противоположности—стоимости;
во-вторых, конкретный труд, в пашем примере — труд ткача, является
выражением тоже своей противоположности — абстрактного труда, а>
в-третьих, частный труд принимает форму общественного труда. Ха¬
рактер труда землевладельца как товаропроизводителя выявляется тем,,
что он свой хлеб обменивает на продукт труда ткачей..
Формы стоимости в их историческом развитии. Мы выше подчеркнули^
что «выражение стоимости в меновой стоимости изучается... генетически,
т. е. изучается зарождение стоимости в зарождающейся меновой стои¬
мости»... А это приводит к различению разных форм стоимости: простой
развернутой, всеобщей, денежной. Но из всего предыдущего вытекает,
что смена форм стоимости, переход от простой формы через разверну¬
тую к всеобщей — не есть исключительно формальный процесс, от¬
носящийся только к внешним проявлениям стоимости. Развитие форм
стоимости есть в то же время и развитие самой стоимости, превра¬
щения продуктов труда в товары, а овеществленного в них труда —
в стоимость. Каждая форма стоимости соответствует определенной ста¬
дии развития названного процесса. Только с появлением всеобщей формы
стоимости указанное «превращение» является законченным. При простой
форме стоимости обмен носит еще случайный характер; этот характер
в основном остается и при развернутой форме стоимости, а труд стало
быть производит пока еще, как правило, только потребительные стои¬
мости. Лишь с того времени, как обмен становится всеобщим, а это
значит, что всеобщей становится и форма стоимости,—«человече¬
ская рабочая сила в текучем состоянии, пли человече¬
ский труд, образует стоимость...» (Маркс).
Деньги. Но окончательное свое завершение последняя получает
лишь в денежной форме, т. е. когда всеобщим эквивалентом становится
благородный металл, особенно золото... «Всеобщая эквивалентная форма
теперь окончательно срослась, в силу общественного обычая, с натураль¬
ной формой золота» («Капитал», т. I, стр. 38). Стоимость товара получила
форму цены, и всякий товар как стоимость представляет (идеально)
определенное количество золота. Внутреннее противоречие между по¬
требительной стоимостью и стоимостью, превращающееся в форме стои¬
мости во внешнее противоречие, — стало теперь противоречием между
товаром и деньгами. Но противоположность товара и денег не исклю¬
чает их единства, а наоборот, его предполагает, как оно предпола¬
гается противоположностью относительной и эквивалентной формой
стоимости.
Товарный фетишизм. По определению Маркса товарный фетишизм
сводится к следующим основным трем моментам: 1. «Равенство
различных человеческих работ приобретает веще¬
ственную форму в продуктах труда, как представляю¬
щих одну и ту же субстанцию сто и мост и». 2. «Измерение
затрат человеческой рабочей силы, их продолжитель¬
ность получает форму величины стоимости продукта
труда». 3. «Наконец те отношения между производите¬
лями, в которых п р о я в л яются эти общественные опре¬
деления их работ, получают форму общественного
отношения продуктов труда» («Капитал», т. 1, стр. 31).
24

Товарный фетишизм — явление объективное, а не субъективное,
ле иллюзия заблуждающегося ума. Товарный фетишизм обусловлен
особенностями товарно-капиталистического хозяйства.
Именно в форме стоимости, в выражении стоимости одного то¬
вара в другом отношения людей фетишизируются. Также фетишизация
отношений людей развивается с развитием товарной формы продукта,
следовательно товарной формы стоимости. В деньгах товарный фети¬
шизм достигает наиболее полного своего развития, становясь денежным
фетишизмом. А с превращением денег в капитал, с появлением нового
типа отношения, отношения между рабочими и капиталистами, последнее
фетишизируется в капитале, т. е. обуславливается той формой, которую
принимают средства производства и существования при капиталисти¬
ческом способе производства.
Не люди господствуют над своими отношениями, не они их регу¬
лируют, а наоборот, последние в форме отношений вещей господствуют
над людьми. Регулятором товарного хозяйства является закон стои¬
мости (модификация стоимости в цены производства для пас пока не
существует — это тема IV раздела «Программы»). Высокие цены, т. е.
цены выше стоимости, служат стимулом к расширению производства;
низкие цепы — ниже стоимости — ведут к сужению производства. Рост
производительных сил общества и связанное с ним перераспределение
труда и средств производства — как показано было раньше — между раз¬
ными отраслями хозяйства тоже происходит по «указке» рынка, приказы¬
вающего только на единственно доступном ему языке — па языке цен.
«Общественные отношения их товаропроизводителей.—Р.)
кажутся нам не тем, что они представляют на самом
деле, т. е. .не непосредственно общественными отно¬
шениями самих лиц и их работ, а напротив, веществен-
н ы и и отношениями лиц п общественными о т и о ш е-
ниями веще й» (там же).
ЛИТЕРАТУРА.
Каутский, Экономическое учение Карла Маркса, гл. I, пп. 3 и 4,
Меновая ценность» и «Обмен товаров». Все затронутые вопросы у Каут¬
ского изложены чрезвычайно кратко. Следует поэтому еще воспользоваться
уже указанным нами пособием.
Роза Люксембург, Введение в политическую экономию, гл. IV, «Товар»,
от § 2 до июнца главы. Изложение изумительно яркое и красочное, но относится
почти исключительно к выяснению сущности и возникновения денег. Ничего
нет о форме денег.
Маркс, Капитал, т. I, гл. I (окончить) и глава II. Следует предупре¬
дить, что это наиболее трудные места во всем «Капитале» и проработка их
требует значительного времени и подготовки.
Проблема товарного фетишизма наиболее полно освещена в «Очерках»
Рубина, в первых главах. См. также нашу работу «Комментарий к 1-му т.
Капитала», Гиз, 1929 г.
Занятие четвертое.
ФУНКЦИИ ДЕНЕГ И ТОВАРООБРАЩЕНИЕ.
Характеристика	Анализ «формы экономической клеточки бур-
темы. жуазного общества» — «товарной формы продукта» —
показал, что клеточка эта раздвоена па товар н деньги. Только
25

совместно они овеществляют единое производственное отношение то¬
варопроизводителей, трудовое их отношение. Только выделением одного
из товаров в роли денег заканчивается и процесс превращения продуктов
труда в товары, т. е. создается «ткань», основа буржуазного общества.
Таким образом уже в предыдущем занятии выяснена была сущность
денег, был дан ответ на основные вопросы: что такое деньги и'каково
их происхождение. Теперь предстоит изучение-отдельных функций денег,
которые друг от друга хоть и отличаются, по есть не (что иное,
как особые формы проявления единой сущности денег.
Эта мысль должна быть особо подчеркнута.
С другой стороны, функции денег в свою очередь порождают та¬
кие явления, которые не только не вытекают из их сущности, по про¬
тиворечат ей, вследствие чего маскируют и искажают ее. К этим
явлениям относятся в первую очередь бумажные деньги и вообще
суррогаты денег. (Последние будут специально изучаться в одном из
следующих занятий.)
Ведь из сущности денег вытекает, что деньгами могут быть
только товары, сами имеющие стоимость. Бумажные же деньги как
раз этому требованию не отвечают, а возникают они все-таки из
функций денег как средства обращения. Однако это противоречие про¬
является уже в монетах.
«Их монетная функция, — пишет Маркс, — становится
поэтому фактически совершенно независимой от их
веса, т. е. от всяких стоимостей. Монетное существо¬
вание золота окончательно отделяется от субстанции
его стоимости. Благодаря этому вещи, относительно
не имеющие никакой стоимости, например бумажки,
получают возможность функционировать вместо него
в качестве монеты». Но, — продолжает Маркс,—«в металли¬
ческих денежных знаках их .чисто символический
характер еще до известной степени скрыт. В бумаж¬
ных деньгах он выступает с полной очевидностью),
(«Капитал», т. 1, стр. 97—98).
Функции денег, говорили мй, есть проявление их сущности, а сущ¬
ность их есть то, что они являются всеобщим выражением или, что
одно и то же — всеобщей формой стоимости товара. Следовательно
в своих функциях деньги выявляются и могут выявляться лишь как
формы стоимости, и их движение есть проявление и отражение движе¬
ния товаров. Таким образом анализ функции денег есть в то же время
анализ товара в движении, т. е. анализ товарообращения.
Только движение денег, являющееся, так сказать, другой сторо¬
ной товарообращения и им обусловливаемое, овеществляет производ¬
ственные отношения всех товаропроизводителей как единое целое.
И общество товаропроизводителей, как правильно подчеркнуто Бухари¬
ным, не есть простая арифметическая сумма индивидов, а оно пред¬
ставляет определенное^ единство, но единство, выраженное лишь в един¬
стве движения денег или товарообращения.
Содержание и план 1 • Мерило стоимости.
занятия, 2. Средство обращения: а) монета, б) бумажные деньги.
3.	Средство платежей.
26

4.	Средство накопления.
5.	Иллюзии, порождаемые разными функциями денег.
6.	Количество денег, нужное для обращения.
7.	Мировые деньги.
Деньги — мерило стоимости. Что эта функция денег вытекает из
их сущности, т. о. из тою, что все товары выражают в них свою
стоимость, Маркс формулирует в следующем положении, на которое
он обращает особенное внимание.
«Не деньги делают товары соизмеримыми. Наобо¬
рот. Именно потому, что товары, как стоимость, пред¬
ставляют овеществленный человеческий труд и сле¬
довательно сами по себе соизмеримы,—именно по¬
этому они и мюгут измерять свои стоимости одним и
тем ж:е специфическим товаром, превращая таким об¬
разом этот последний в общую меру своих стоимо¬
стей, т. е. в деньги» («Капитал», т. 1, стр. 63).
Правильное понимание как этого положения, так и всего предыду¬
щего, исчерпывающе объясняет, почему стоимость не измеряется
непосредственно рабочим временем. Мы говорим непосред¬
ственно, так как посредственно, через деньги она и измеряется
рабочим временем.
Мерило стоимости никоим образом не следует смешивать с мас¬
штабом цен. У них есть внешнее сходство — и только. Хотя и
масштаб цен п меру стоимости часто называют функция м п де¬
нег, но они отличаются друг от друга не только своим назначением,
но находятся, если можно так выразиться, в совершенно различ¬
ных плоскостях. Мера стоимости — функция социальная: за выраже¬
нием товаров в золоте скрывается сведение всех видов труда к
всеобщему абстрактному труду п выражение последнего в труде
по добыванию золота. Масштаб цеп — функция чисто техниче¬
ская, выражающая отношение одного количества золота к дру¬
гому, принятому за единицу. Правда, чтобы золото могло выпол¬
нить функцию мерила стоимости, оно само должно быть изме¬
рено, выражено в определенном масштабе, но это лишь техническое
условие, техническая предпосылка для выполнения общественной
функции.
Деньги — средство обращения. Эта функция денег может быть
понятна лишь из анализа товарообращения, — вернее, метаморфозы
(смена формы) товара в товарообращении, из формулы: Т — Д — Т.
Но в этой формуле наглядно выступает обусловленность движения
депег движением товаров, следовательно обусловленность и этой функ¬
ции денег их сущностью. Перефразируя вышеприведенную цитату
Маркса, можно сказать: не деньги делают возможным обращение то¬
варов, а наоборот, товары, выражая свою стоимость в одном из них
и превращая его таким образом в деньги, создают себе из последних
орудие обращения.
Товар обращается в деньги потому, что он (его стоимость) уже
раньше был выражен в них, а деньги обращаются в товар дотому,
что они являются всеобщим эквивалентом, обладают непосредственной
обменнваемостью.
27

Если первая функция денег — мера стоимости — выполняется так
называемыми идеальными деньгами (воображаемыми), то сред¬
ством обращения могут быть лишь реальные деньги. Но с другой
стороны, именно эта функция, выполняемая только реальными день¬
гами, порождает, как указано выше, новое явление, создает возмож¬
ность замены денег их заместителями — бумажными деньгами. Более
того, появление монеты, тесно связанное с функцией денег, как сред¬
ства обращения превращает эту возможность в реальность: неполно¬
весная или стертая монета принципиально уже ничем не отличается
от бумажных денег.
Монета, или монетное «существование, по выражению Маркса,
золота», выдвигает целый ряд проблем: вопрос об открытой и за¬
крытой чеканке, о полноценной и биллонной монете и другие во¬
просы. Если для правильного функционирования полноценной монеты
требуется свободная чеканка, то для биллонной монеты свободная
чеканка невозможна.
Что касается бумажных денег, то здесь идет речь о государствен¬
ных бумажных деньгах с принудительным курсом. Их правительство бро¬
сает в обращение, главным образом для фискальных целей. Это и вводит
в заблуждение, будто бумажные деньги создаются государственной вла¬
стью. На самом деле бумажные «деньги», как и настоящие металлические
деньги — продукт товарообращения. Мы уже знаем, как само обращение
товаров делает возможной замену золота его символами в функции
орудия обращения. Но «необходимо лишь, — говорит Маркс, —
чтобы знак денег, как таковой, получил объективно
общественную значимость, и бумажный символ полу¬
чает ее при помощи принудительного курса» («Капитал»,
т. I, стр. 78). Только1 к этому и сводится роль государства: оно своим
принудительным курсом выделяет свои печатные бумажки из других
печатных бумажек и бросает их в обращение, а последнее и делает из
них конкретные символы денег, так как возможность функ¬
ционирования таких символов обращением уже создана раньше.
Что касается экономического закона, регулирующего количество
бумажных денег, то он обусловливается тем, что они представляют
и могут представлять только то количество золота, которое необхо¬
димо для обращения. Мы подчеркиваем слово «необходимо», так как
иногда неправильно толкуют, будто бумажные деньги представляют
имеющееся в стране золото, но находящееся в кладовых банка. Нет,
в стране может п совсем не быть золота (речь идет только о функции
орудия обращения, для других функций, как будет показано, нужно
только золото), но раз есть товарообращение, то оно в золоте ну¬
ждается — п это же необходимое количество золота представлено
в бумажных деньгах, совершенно независимо от той суммы, которая
на них написана. Если выпущены например бумажные деньги на
5 млрд, руб., а оборот нуждается только в 2 млрд., то вся масса
бумажек «имеет» ценность (т. е. представляет) только 2 млрд. Отсюда
и следующий вывод: так как необходимый для обращения минимум
золота колеблется, бывает н вышеп ниже,—то никогда нельзя за¬
полнить бумажками каналы обращения до полного их насыщения, так
как в противном случае, вследствие каких-либо колебаний в товар¬
28

ном обращении они могут оказаться переполненными. И курс бумажных
денег начнет падать, спускаясь до того уровня, до которого спустился
необходимый минимум золота.
Деньги — средство платежей. Эта функция денег предполагает но¬
вое явление, до сих пор нам совсем неизвестное. Говорим о кредите.
Но кредит не случайное явление для товаропроизводителей, — Маркс
на ряде примеров показывает, как кредитные отношения неизбежны
при товарном производстве. А кредит в свою очередь возлагает
особую функцию на деньги — быть средством платежей. Но опять-
таки деньги могут эту функцию выполнять лишь потому, что они —
всеобщая форма стоимости, и вследствие этого всякое обязательство
принимает форму денежного обязательства, так как при продаже
в кредит не потребительная стоимость подлежит возврату, а стоимость,
принявшая форму цены, т. е. деньги.
С другой стороны, кредит заменяет собою деньги, делает их
излишними: во-первых, целый ряд кредитных сделок может взаимно
погашаться, во-вторых, появляются особые документы (векселя), ко¬
торые при определенных условиях выполняют роль денег в качестве
орудия обращения. Здесь мы подходим к вопросу о банкнотах, по
их специальное изучение переносится в четвертый раздел, в связи
с кредитом и кредитными документами.
Средство накопления. И эта функция денег обусловлена их сущ¬
ностью, тем, что деньги являются всеобщим эквивалентом, непосред¬
ственно обмениваясь на любой товар. Накопление вообще имело место
и в других общественных формациях, например в рабском или
в феодальном строе, но при товарном хозяйстве оно принимает форму
денежного накопления.
Не только меняются функции денег при накоплении, по и само
товарообращение получает уже иной смысл.
«Товар-, — говорит Маркс, —продается не для того,
чтобы купить другие товары, а для того, чтобы за¬
местить товарную форму денежной. Из простого по¬
средствующего звена при обмене веществ эта пере¬
мена формы стоимости становится самоцелью... Вместе
с тем деньги окаменевают в виде сокровища, и про¬
давец товаров становится собирателем сокровищ»
(стр. 78—79).
Накопление в денежной форме — не только следствие товарообра¬
щения, но и необходимое условие его. Сокровище имеет большое
значение для правильного функционирования товарообращения — в мо¬
менты его расширения оно пополняется нужными средствами из фонда
сокровищ, а во время сужения излишек обращения может превращаться
в сокровище.
Иллюзии, порождаемые разными функциями денег. Каждая из пе¬
речисленных функций денег порождает соответствующую ее особен¬
ностям иллюзию. Функция денег как мерило стоимости вызывает иллю¬
зию, будто деньги — только знак стоимости. И это послужило осно¬
ванием' для целого ряда номиналистических теорий денег, по¬
лагающих, что деньги для стоимости товаров играют такую же роль,
как «градусы, минуты, секунды п т. д. для углов или масштаб для
29

географических карт» (выражение Джемса Стюарта). Деньги же как
орудие обращения ввели в заблуждение даже классиков, считавших, что
сущность денег и сводится только к тому, что они облегчают
обмен. А. Смит сравнивает деньги с дорогой, «по которой достав¬
ляются на рынок количества хлеба и сена, но которая сама не произ¬
водит ни фунта хлеба и ни клочка сена». Поэтому классики считали
лучшими деньгами бумажные, они мало стдят, а обмен обслуживают.
Функция денег как средство платежей подала мысль, что деньги созданы
государственной властью, что сущность их в том, что каждый обязан
их принимать и ими можно погасить любую задолженность. Это и лежит
в основе так называемой государственной теории денег. Маконец
деньги как орудие накопления создали иллюзию, что деньги и богат¬
ство— одно и то же. В эту ошибку впали первые экономисты, из¬
вестные под именем меркантилистов.
Количество денег, нужное для обращения. Маркс выражает это в
математической формуле, наглядно показывающей, какие факторы и
как влияют на увеличение или уменьшение нужных для обращения
денег. Из этого выводятся три важных положения:
1.	В каждое данное время нужные для обращения деньги есть
величина данная.
2.	Не количество денег обусловливает собою цены товаров, как
полагаюа сторонники количественной теории денег, а наоборот: послед¬
ние предопределяют количество денег.
3.	Всякий излишек денег выбрасывается из обращения и ста¬
новится средством накопления, если это металлические деньги, и обес¬
ценивает общую массу денег при бумажно-денежном обращении.
Все эти вопросы необходимо внимательно продумать и прора¬
ботать.
Мировые деньги. Деньги, как мы все время подчеркиваем, про¬
дукт товарного производства и стало быть .ничего национального и
специфически государственного . в себе не содержат. Но при выпол¬
нении своих функций они обычно надевают на себя «национальный
мундир», таким в первую очередь является монета, на которой имеется
определенный государственный герб, а также ручательство со стороны
государства за правильный вес и пробу. А это, что очень важно под¬
черкнуть, вводит часто в заблуждение, будто все дело в национальном
мундире, будто бы монеты являются деньгами потому, что имеют
изображение государственного герба. Но эта иллюзия совершенно рас¬
сеивается на мировом рынке, где национальный мундир снимается и
деньги выступают в своем «естественном» виде — в форме слитков
золота или серебра.
ЛИТЕРАТУРА.
Каутский, Экономическое учение, отдел I, гл. II — «Деньги». Изложено
кратко, но передаются конспективно соответствующие главы «Капитала».
Маркс, Капитал, т. I, гл. III. Глава обширная, не из легких, но при-
некоторой подготовке можно ее читать.
А.	Кон, Курс политической экономии, ч. 1, гл. VII и VIII, стр. 122—177.
Дашковский, Конспектированный курс политической экономии, Гиз
Украины. Курс лекций, читанных автором в Коммуниверситете им. Артема
в Харькове. Можно использовать стр. 25—46. Здесь же дается критика
количественной теории и теории «трудовых» денег.
,30

В.	Моты.гее, Курс политической экономии, т. I, гл. XIII—XV. Дано
систематическое изложение теории денег.
Л. Любимое, Курс политической экономии. Глава о деньгах изложена
довольно обстоятельно.
И. А. Трахтенберг, Бумажные деньги. Одна из лучших работ, посвя¬
щенных теории денег. В первых двух главах дается изложение общей теории
Маркса и объясняется сущность различных функций денег.
Л. Шанин, Денежная система СССР в свете марксистской теории, изд.
«Экономическая жизнь», 1925 г. В книге дано популярное и систематическое
изложение теории денег Маркса.
«Деньги и денежное обращение в освещении марксизма». Сборник статей
О. Бауэра, Е. Варга, Р. Гильфердинга, К. Каутского и других. Изд. НКФ,
19f23 г. Кроме статей указанных авторов, в книге дан ряд извлечений
из I тома «Капитала» и из «Критики политической экономии» Маркса. Эти
извлечения вместе со статьями представляют довольно ценный материал, при-
годный как для’ (углубленной проработки темы, так и для необходимых,
справок.

РАЗДЕЛ ВТОРОЙ.
ПРОИЗВОДСТВО ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ И ПРОИЗВОД¬
СТВО КАПИТАЛА.
_	Если в первом разделе, как сказано выше,
едвиив.	мы ИСХОд11ЛИ из того? 1ГГ0 только продукты труда
превращены в товар, но рабочая сила товаром еще не является, то
исходным пунктом настоящего раздела является превращение рабочей
силы в товар. А последнее — наличие наемного труда — в свою очередь
предполагает: 1) что рабочий, по выражению Маркса, свободен в
двух отношениях: «свободен» от средств производства, свободен — в
отличие от раба и крепостного — распоряжаться собой, заключить до¬
говор о найме своей рабочей силы; 2) что средства производства
концентрированы и монополизированы другими лицами, составляющими
особый класс.
Следовательно, если объектом изучения в первом разделе были
овеществленные в товарах производственные отношения между про¬
стыми (некапиталистическими) товаропроизводителями, которые проти¬
востоят друг другу не как классы, а как. отдельные шщивндуумы,
то теперь приступаем к изучению отношений между владельцами ра¬
бочей силы и владельцами средств производства, т. е. отношения со¬
ответствующих классов, каковыми являются наемные рабочие и нани¬
матели — капиталисты.
В этом основное различие между тем, что изучалось в предыдущем,
и тем, что будет изучаться в настоящем разделе. Но, с другой сто¬
роны, без анализа товара, стоимости, денег, т. е. без того, что уже
достигнуто нами в первом разделе, нельзя было бы приняться за
анализ наемного труда, капитала, прибавочной стоимости, зарплаты,—
словом, нельзя было бы приступить ко второму разделу, — дальнейшая
работа должна убедить в этом.
Классовые отношения между рабочими и капиталистами овеще¬
ствлены так же, как и отношения простых товаропроизводителей:
1) они овеществлены в ставшей особым товаром рабочей силе и 2) они
овеществлены в средствах обращения и средствах производства, став¬
ших (из-за превращения рабочей силы в товар) капиталом. И эти
овеществленные классовые отношения следует изучать, разбив весь
раздел на такие темы:
1.	Превращение денег в капитал и производство прибавочной стой»
мости.
32

2.	Абсолютная прибавочная стоимость.
3.	Относительная прибавочная стоимость.
4.	Капиталистическая фабрика.
5.	Заработная плата.
6.	Воспроизводство и накопление капитала.
7.	Всеобщий закон капиталистического накопления.
Занятие пятое.
ПРЕВРАЩЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ И ПРОИЗВОДСТВО ПРИБАВОЧНОЙ
СТОИМОСТИ.
Характеристика	С функциями денег мы уже довольно детально
темы. познакомились. Но ни из одной из них не вытекает,
что деньги могут, по выражению древнего философа Аристотеля,
рождать деньги, что, будучи пущены в оборот, они возвращаются
к их владельцу с избытком. А между тем повседневный опыт обра¬
щения капитала как раз свидетельствует о «самовозрастанип» денег.
Более того, весь смысл капиталистического обращения, весь смысл
всей деятельности капиталиста — именно в самовозрастанип его денег,
в получении им прибыли. И возникает вопрос об источнике прибыли,
откуда она берется, кто ее создает.
Загадочность денег в пределах простого товарного обращения —
пх «чудесное» свойство выражать стоимость любого товара — разрешена
была в первом разделе, в анализе простой формы стоимости. Но теперь
выплывает новая загадка денег, их «магическая сила» рождать новые
деньги. И эта сила представляется непрерывной и все возрастающей.
Д—Т—Д отличается от Т—Д—Т еще и тем, что «конец каждого
отдельного кругооборота, в котором купля совер¬
шается ради продажи, уже сам по себе образует на¬
чало нового оборота» («Капитал», т. I, стр. 98). Т. е. последнее
Д становится первым Д в новом кругообороте — и порождает еще
больше новой стоимости. «Поэтому Д движение к а и и тала
становится безграничным» (там же).
Исходным моментом исследования является форма движения ка¬
питала. Последняя берется так, как она представляется на поверх¬
ности, так сказать, явлений как стоимость, которая в своем движении
получает «магическую силу творить стоимость в силу того, что опа
сама есть стоимость». Этим и формулируется основная проблема всей
политической экономии — откуда такая «магическая сила». Опа не
только не вытекает из товарообращения) но находится в полном про¬
тиворечии о ним, так как в последнем происходит и может ^происходить
лишь смена форм стоимости, но отнюдь не рост ее. Но разгадка эта
легко разгадывается, как только переходим от вещей и их движения
к скрывающимся за ними отношениям людей — от движения капитала
в форме денег и товара к купле капиталистом рабочей силы и потре¬
блению последней, т. е. к производству.
1.	Формула обращения капитала: а) сходство с
содержание^и план формулой обращения товаров, б) основное отличие
от нее.
2.	Невозможность возникновения прибыли из обращения.
3.	Политическая экономия.
33

3.	Рабочая сила — товар: а) рабочая сила и труд, б) стоимость ра¬
бочей силы, в) раскрытие источника прибыли.
4.	Производство прибавочной стоимости: а) производство как процесс,
обусловливающий существование человека, б) капиталистическая форма
производства.
5.	Марксистское определение капитала и деление его на перемен¬
ный и постоянный.
6.	Стоимость рабочей силы и прибавочная стоимость.
7.	Норма прибавочной стоимости.
Формула обращения капитала. В этой формуле наиболее наглядно
выражены особенности капитализма, основной мотив капиталистиче¬
ского хозяйствования. Сравнивая эту формулу с формулой обращения
товаров, мы по существу сравниваем простое товарное производство
с ка.питалистическим. Общие черты между ними показывают, *гто ка¬
питалистическое производство есть, с одной стороны, дальнейшее раз¬
витие простого товарного производства, — с другой стороны, именно
вследствие этого развития приобретает уже новые черты, составляющие
отличие капиталистического производства от простого товарного.
В этом основной смысл как самих формул, так и их сопоставления.
Все функции денег в простом товарном обращении связаны и
обусловлены необходимостью обмена товаров, обмена одних потреби¬
тельных стоимостей на другие. Через деньги (в этом смысл всех их
функций) осуществляется связь между товаропроизводителями, и труд
каждого из них проявляется как часть общественного труда в целом.
Это находит и внешнее выражение: в Т—Д—Т наглядно подчерки¬
вается, что деньги — лишь посредник, связывающее звено, что цель
всего процесса в Т—Т, в обмене первого па второе. Но .совсем иначе
представляется обращение капитала. Правда, и последнее состоит из
тех же актов купли-продажи, что и простое товарное обращение (в этом
их сходство), но сочетание и последовательность иные, что свиде¬
тельствует о целом перевороте в общественных отношениях. Не обмен
потребительных стоимостей преследуется обращением капитала, а уве¬
личение стоимости, средством которой и является само обращение,
сам обмен потребительных стоимостей превращается из цели в сред¬
ство. Деньги же в форме капитала не обслуживают товарообмен, а его
подчиняют, что опять-таки наглядно выражается в «общей формуле
капитала», Д—Т—Д. Посредствующим звеном здесь являются уже
не Д, а Т — движение последнего нужно лишь для того, чтобы
увеличить Д.
Невозможность возникновения прибыли из обращения. Здесь именно
следует наиболее отчетливо формулировать проблему прибыли, вопрос
об источниках ее. Обычный ответ гласит, что прибыль получается
вследствие того, что покупают дешевле и продают дороже. Необхо¬
димо его — этот ответ — разоблачить, показать, что здесь нет по
существу никакого ответа, раз нет объяснения, почему возможно по¬
купать дешевле и продавать дороже. Ведь речь идет не о случайностях,
а о постоянных, закономерных для данного строя, явлениях.
Считать обращение источником прибавочной стоимости возможно
лишь при следующих допущениях: а) обращение является особого
рода производством, так как в обращении товары переходят из рук
34

'тех, для которых они не являются потребительными стоимостями,
в руки тех, для которых они таковыми являются, б) обмен происхо¬
дит не по стоимости, а с надбавками на известные проценты, в) суще¬
ствуют определенные группы потребителей, которые всегда покупают,
и они оплачивают прибыль капиталистов, г) прибыль — источник осо¬
бой умелости и хитрости купцов. Все эти допущения должны быть
опровергнуты, (см. дальше «Обзор разных буржуазных теорий при¬
были»), и возникновение прибылей па почве товарного обращения
остается неразрешимой загадкой.
Рабочая сила — товар. Это положение сразу дает ключ к решению
проблемы. Он заключается в покупке и. потреблении особого специ¬
фическою товара — рабочей силы. Таким образом становится ясным,
что превращение рабочей силы в товар является наиболее характер¬
ным для капитализма, является тем китом, на котором держится ка¬
питалистический способ производства.
Чтобы все это уяснить себе, необходимо предварительно усвоить
ряд понятий, впервые установленных Марксом: различие между рабо¬
чей силой и трудом (в обыденной жизни и часто даже в литературе
между ними не делают различия), из которых первая продается, а вто¬
рой предметом купли-продажи быть не может. Затем нужно установить,
что такое стоимость рабочей силы и чем опа определяется. Все это
.подведет нас к решению поставленной проблемы, источник прибыли
будет найден, и «ларчик» уже «просто откроется».
Производство прибавочной стоимости. Источник прибыли раскрыт, по
•теперь надо показать, как он действует, а это переносит нас с рынка
труда, где заключается договор о найме, па фабрику, где происходит
процесс выжимания прибыли.
Тут же следует обратить внимание на то, что прибыль заменяется
друroil категорией — прибавочной стоимостью.
Возникает вопрос, чем вызвана эта замена; ведь и прибыль и
прибавочная стоимость означают как будто одно п то же, означают
тот излишек, который капиталист получает в результате своих коммер¬
ческих операций.—Это, как говорится, так, но не-совсем так.
Между прибылью и прибавочной стоимостью такое же соотноше¬
ние, как между стоимостью и меновой стоимостью. Прибыль есть вы¬
ражение — «превращенная форма» — прибавочной стоимости. И как
при изучении стоимости мы ее вначале абстрагировали от ее формы,
ют меновой стоимости, и лишь затем, когда «напали, по выражению
Маркса, на след» стоимости, мы вновь вернулись к меновой стоимости.
Так и здесь: вначале прибавочная стоимость должна изучаться отдельно
от ее формы, должна быть выяснена ее сущность, должно быть по¬
казано, как и кем она производится. Только после этого мы при¬
ступим к исследованию ее формы, т. е. к прибыли. Но тогда нам
опять придется оставить сферу производства и перейти в сферу обра¬
щения, так как прибавочная стоимость превращается в прибыль только
в обращении.
Это — во-первых. Во-вторых, под прибылью обычно понимают
только предпринимательскую прибыль, но, кроме последней, есть еще
процент, рента. Предприниматель выплачивает процент ссудному ка¬
питалисту, а ренту — землевладельцу, но он может им платить потому,
?»*
35

что пущенная ilm в дело стоимость возросла, дала избыток над перво¬
начальной стоимостью. Следовательно прежде всего этот избыток дол¬
жен изучаться в его общем виде или,, как выражается Маркс, в его
общей форме, т. е. в форме прибавочной стоимости.
«Это приращение или избыток над первоначаль¬
ной стоимостью я называю,—говорит Маркс,—прибавоч¬
ной стоимостью».
Итак мы здесь изучаем не предпринимательскую прибыль, а источ¬
ник всех нетрудовых доходов — источник всего «избытка над «перво¬
начальной стоимостью». Мы начали с прибыли лишь для toro, чтобы
«напасть на след» скрывающейся за ней прибавочной стоимости, —
как и раньше, чтобы открыть стоимость, начали с скрывающей ее
меновой стоимости.
Тем, что Маркс назвал возросшую стоимость — «избыток над перво¬
начальной стоимостью» — прибавочной стоимостью, он подчеркнул, что
это, во-первых, есть стоимость, овеществленный труд, во-вторых, —
прибавочная стоимость, т. е. овеществленный прибавочный
труд. Но этим самым подчеркивается и внутренняя связь между
стоимостью и прибавочной стоимостью: если бы труд не принял формы
стоимости, не производил бы товаров, то и прибавочный труд не вы¬
ражался бы в прибавочной стоимости. И действительно, прибавочный^
неоплаченный труд имел место и в феодальном и в рабском хозяйстве,
но прибавочной стоимости он не производил. Капиталистическое произ¬
водство возникает и может возникать лишь на основе товарного
производства.
Капиталистическое производство как единство процесса
труда и процесса производства прибавочной стоимости. Чтобы это пра¬
вильно понять, необходимо прежде всего (как делает Маркс) рассмотреть
производство как процесс, являющийся условием существования чело¬
века, независимо от общественных форм организации труда, и затем
уже перейти к анализу капиталистической формы производства. При
таком способе рассмотрения становится особенно ясным, что труд и на-
емный труд не одно и то же, как не одно и то же средства производства
и капитал. Труд и средства производства — понятия организационно¬
технические и как таковые, что называется, внеисторические; наемный
труд и капитал — категории социально-экономические и исторически обу¬
словленные.
Процесс труда — это совокупность всех организационно-техниче¬
ских моментов, при помощи которых человек воздействует на природу
и ее подчиняет. Процесс увеличения стоимости — это капиталистиче¬
ская форма, которую производство принимает в силу того, что труд
стал не только трудом товаропроизводителя, но и наемным трудом.
Процесс труда и процесс увеличения стоимости друг друга исключают,
как потребительная стоимость и стоимость или как конкретный и
абстрактный труд, но в то же время, как последние, составляют един¬
ство, единство противоположностей.
Маркс пишет:
«Итак, установленное уже раньше посредством
анализа товара различие между трудом, посколькуон
создает потребительную стоимость, и тем же самым
36

трудом, поскольку он создает стоимость, теперь вы¬
ступает как различие между различными сторонами
процессов производства.
Как единство процесса труда и процесса образо¬
вания стоимости производственный процесс есть про¬
цесс производства товаров; как единство процесса
труда и процесса увеличения стоимости он есть ка¬
питалистический процесс производства, капиталисти¬
ческая форма товарного производства» («Капитал», т. I,
стр. 135).
Марксистское определение капитала. В обыденной жизни под ка¬
питалом понимают то просто деньги, то средства производства. В этом
смысле обычно употребляют выражения: «оборотный капитал», «основ¬
ной капитал». Но теперь для пас становится ясным, что такие «опреде¬
ления» капитала лишь скользят, так сказать, по поверхности явлений,
не вникая в их сущность. Деньги и средства производства только
вещпые выражения капитала — это только вещные формы, которые
капитал принимает в своем движении, превращаясь то в деньги, то
в рабочую силу и средства производства. А потому определение ка¬
питала должно относиться не к его внешним формам, а к его содер¬
жанию или, что одно и то же, к тому производственному отношению,
которое выражается категорией капитал. II это содержание — сущ¬
ность капитала — уже вполне выяснилось в ходе занятий, необходимо
лишь фиксировать полученный итог в четко формулированном опре¬
делении капитала.
Также ясным должно стать, почему Маркс делит капитал па по¬
стоянную и переменную части (такое деление буржуазными экономи¬
стами не признается, неизвестно оно и в практической жизни). Из
учения Маркса о прибавочной стоимости и капитале необходимо вы¬
текает, что одна часть капитала есть величина постоянная, а другая —
переменная.
Хотя обе части капитала друг без друга невозможны, они друг
друга предполагают: тем, что средства производства становятся по¬
стоянным капиталом, рабочая сила становится переменным капиталом, —
отчуждение средств производства от производителей превращает их
труд в наемный труд. Также переменный капитал предполагает
постоянный — рабочая сила как ’ товар означает, что владельцы ее
«освобождены» от средств производства и что последние монополизиро¬
ваны покупателями этой рабочей силы. Все же они не только различимы,
но различимы как постоянный и переменный капитал.
Первый является предпосылкой самовозрастания стоимости, второй —
сам есть эта самовозрастающая стоимость.
«Для того чтобы одну часть стоимости капитала,—
пишет Маркс,—увеличить посредством превращения ее
в рабочую силу, другую часть капитала необходимо
превратить в средства производства. Для того чтобы
переменный, капитал функционировал, необходимо в
известных пропорциях, соответственному техниче¬
скому характеру процесса труда, авансировать по¬
стоянный капитал» («Капитал», т. I, стр. 149).
37

Этого не понимает французский экономист Сей, который пола¬
гает: раз без средств производства невозможен, процесс труда, раз
они оказывают такую «важную услугу», то им-то капиталист обязан
и ирибыл’ыо, процентом и т. д. Здесь совершают такую же ошибку,
какую совершают, когда из потребительной стоимости выводят стои¬
мость на том основании, что без потребительной стоимости н^г и
стоимости. И там и здес!ь смешивают предпосылку явления с сущ¬
ностью его. Или не понимают, как Маркс образно выражается:
«Однако то обстоятельство, что для известного
химического процесса требуются реторты и другие
сосуды, нисколько не препятствует тому, чтобы при
анализе абстрагироваться от самой реторты» (там же).
«Ретортой» является постоянный капитал, а «химический процесс»—
переменный капитал.
Стоимость рабочей силы и прибавочная стоимость. Стоимость рабочей
силы и прибавочная стоимость, как две части одной и той же вновь
произведенной стоимости, друг друга предполагают и друг друга исклю¬
чают. Стоимость рабочей силы предполагает прибавочную стоимость,
так как без последней рабочая сила стать товаром не может, как това¬
ром не может стать бесполезная, т. е. неимеющая потребительной стои¬
мости любая вещь, хотя она и являлась бы продуктом труда. ^Как
потребительная стоимость является предпосылкой стоимости обычных
товаров, так прибавочная стоимость есть предпосылка стоимости специ¬
фического товара, рабочей силы. Также и прибавочная стоимость пред¬
полагает стоимость рабочей силы — ведь она получается в результате
продажи последней, являясь разностью между стоимостью самой, рабо-1
чей силы и стоимостью, вновь произведенной ее потреблением.
Но они друг друга и исключают, как полюсы одного и тога же
магнита или относительная и эквивалентная форма стоимости, рассмо¬
тренная нами в третьем занятии. В одно и то- же время невозможно и
воспроизводить стоимость рабочей силы и производить прибавочную
стоимость. Часть труда, воспроизводящая первую, не производит второй,
и обратно — в прибавочное время производится только прибавочная
стоимость.
Стоимость рабочей силы и прибавочная стоимость находящиеся
в таких взаимоотношениях, что они друг друга и предполагают и исклю¬
чают — являются соотносительными.
Норма прибавочной стоимости. Здесь ставится вопрос о степени
эксплоатации труда капиталом. Как происходит эта эксплоатация — мы
уже знаем. А теперь следует выяснить, как степень пли норма эксплоа-
тации выражается через норму, прибавочной стоимости и почему она
не может быть выражена через норму, прибыли. Важно еще подчеркнуть,
что норма прибавочной стоимости есть капиталистическое вы¬
ражение нормы эксплоатации, а потому она есть категория капита¬
листической экономики. Норма же эксплоатации — категория не исклю¬
чительно капиталистическая: она присуща и феодализму и рабству.
Отсюда видно, что хоть норма прибавочной стоимости и выражает норму
эксплоатации, но не тождественна с ней.
Эксплоатация существовала и в докапиталистические эпохи, сле¬
довательно рабочее время эксплоатируемых делилось на необходимое
38

рабочее время и прибавочное. В первое они вырабатывали средства
своего собственного существования, во второе — работали на того, кто
их эксплоатировал. Отношение же прибавочного времени к необходи¬
мому выражало и степень эксплоатации. Таким образом специфическая
особенность капитализма не в эксплоатации, не в существовании приба¬
вочного времени; правда, при господстве капитала степень эксплоата¬
ции сильно повысилась, все же не в этом своеобразие капиталистической
эксплоатации. Ее особенность в том, что прибавочный труд принимает
форму прибавочной стоимости, а отношение прибавочного времени
к необходимому — форму отношения прибавочной стоимости к пере¬
менному капиталу. Отношение эксплоатации овеществлено, скрыто за
отношением вещей. А насколько это важно, особенно подчеркнуто! Мар¬
ксом в следующем положении:
«Только та форма, в которой этот прибавочный
труд выжимается из непосредственного производи¬
теля— из рабочего, отличает экономические формации
общества, например общество рабства от общества
наемного труда» («Капитал», т. I, стр. 151).
ЛИТЕРАТУРА.
Каутский, Экономическое учение Карла Маркса, отдел I, гл. III, отдел II,
гл. I, И, III.
Все вопросы нашей темы Каутским рассматриваются сжато, но довольно
четко, и рассматриваются почти в той же последовательности, в какой они
расположены у нас.
Карл Маркс, Капитал, т. I, гл. IV, V, VI. Эти главы нетрудны и отли¬
чаются особой живостью изложения. Их можно читать, даже если предыдущие
главы, указанные к первым занятиям, не читались. Но в указанных главах
нет ничего о норме эксплоатации, последняя рассматривается в VII главе,
и эта глава уже гораздо труднее предыдущих. Поэтому можно для данного
пункта либо ограничиться Каутским, либо читать из VII главы только пункт 1
под заголовком «Степень эксплоатации рабочей силы».
Кон, Курс политической экономии, раздел III, гл. IX и X.
Занятие шестое.
АБСОЛЮТНАЯ ПРИБАВОЧНАЯ СТОИМОСТЬ И РАБОЧИЙ ДЕНЬ.
Теперь приступим к изучению методов увели-
а₽а^ькСТИИа чепия прибавочной стоимости. Прибавочная стои¬
мость, как результат неоплаченного труда, может
быть увеличена и может быть уменьшена, п то и другое может быть
достигнуто разными путями. В настоящем занятии мы изучим увеличе¬
ние прибавочной стоимости через удлинение рабочего дня пли абсо¬
лютную прибавочную стоимость, т. е. изучим один из методов увели¬
чения прибавочной стоимости.
Что идет борьба между рабочими и капиталистами из-за рабочего
дня — всем известно, также не менее известны и понятны мотивы этой
борьбы, т. е. почему рабочий хочет работать меньше, а капиталист
заставляет его работать больше. Но при свете теории прибавочной стои¬
мости, усвоенной в предыдущем занятии, классовая борьба за рабочий
день становится одним из проявлений и особенностей капиталистиче¬
ского способа производства. Именно эта теория увязывает борьбу за.
39

рабочий день с сущностью капиталистического производства — с произ¬
водством прибавочной стоимости — в одно неразрывное целое, ведь вели¬
чина прибавочного времени, т. е. неоплаченной части рабочего дня,
находит свое выражение в величине прибавочной стоимости.
И под этим углом зрения изучается проблема рабочего дня в на¬
стоящем занятии.
Следует подчеркнуть еще вот что: в начале при изучении в предыду¬
щем занятии рабочей силы как товара, купля-продажа рабочей силы
представлялась частным делом двух индивидуумов, рабочего и капи¬
талиста, наподобие купли-продажи любого товара. Теперь перед нами
выступают классы, так как рабочий день устанавливается именно со¬
отношением сил борющихся классов.
Маркс изображает это так:
«Капиталист осуществляет свое п р а в о п о к у и а т е л я,
когда стремится по возможности удлинить рабочий
день... С другой стороны, специфическая природа про¬
даваемого товара обусловливает предел потребления
его покупателем, и рабочий осуществляет свое право
продавца, когда стремится ограничить рабочий день
определенной нормальной величиной. Здесь полу¬
чается следовательно антимония (противоречие за¬
конов): право противопоставляется праву, причем оба
они в равной мере санкционируются законом т о в ар-
п о г о обмена. При с т о л к и о в е и п и двух пр а в р е ш е н и и е
принадлежит силе. II таким образом в истории капита¬
листического производства нормирование рабочего
дня выступает как борьба за пределы рабочего дня,—
борьба между собирательным капиталистом, т. е. классом капиталистов!
и собирательным рабочим, т. е. классом рабочих» (подчеркнуто мною. —Р.)
(«Капитал», т. I, стр. 212—213, Гиз, 1920 г.).
1.	Необходимое и прибавочное рабочее время.
содержание и план 2. Форма эксплоатации в докапиталистическую
занятия«
эпоху и при капитализме.
3.	Борьба за нормирование рабочего дня в законодательном порядке.
4.	Вопрос о сменах и сверхурочной работе.
5.	Рабочий день женщин, подростков и детей.
6.	Борьба за 8-часовой рабочий день.
7.	Борьба из-за рабочего дня в настоящее время.
Необходимое и прибавочное рабочее время. Марксова теория приба¬
вочной стоимости дает совсем иное понимание рабочего дня. Рабочий
день оказывается разделенным на две части: на необходимое и приба¬
вочное время, а величина каждой из этих частей определяется различ¬
ными факторами. Необходимое рабочее время в первую очередь опре¬
деляется стоимостью рабочей силы, а прибавочное время — соотноше¬
нием сил борющихся классов. Величина того и другого меняется, по
тоже в зависимости от разных причин. Все это необходимо отчетливо
уяснить себе.
Характер эксплоатации в докапиталистическую и капиталистическую
эпоху. Анализ рабочего дня, деление его на необходимое и прибавочное
время раскрывает:
40

1.	Что с точки зрения присвоения неоплаченного труда капита¬
лизм ничем не отличается от феодализма и рабства.
2.	Однако форма капиталистической эксплоатации иная, чем фео¬
дальная и рабская.
3.	Что различие форм эксплоатации. обусловливается различием
производственных отношений, характерных для указанных эпох, так
как разные формы эксплоатации есть не что иное, как экономическое
выражение этих отношений.
Это то основное, что должно быть здесь усвоено, а отсюда уже
'напрашивается тот же вывод, к которому пришли раньше, а именно, что
категорией капиталистической экономики является прибавочная стои¬
мость, но отнюдь по эксплоатация и норма эксплоатации — послед¬
ние применимы и к перечисленным докапиталистическим общественным
формациям.
Капиталистическое присвоение прибавочного труда совершенно за¬
маскировано: «Прибавочный труд и необходимый труд,—
говорит Маркс, — сливаются вместе». Рабочий день выступает
как определенное число рабочих часов, за которые капиталист полностью
уплатил. Неудивительно, что многие либеральные буржуазные эконо¬
мисты, с большим рвением осуждающие рабство, феодализм, крепо¬
стничество, с неменьшим рвением защищают капиталистический строй,
не видя в нем никакой эксплоатации. Видимость явлений на их стороне.
Только теория прибавочной стоимости Маркса, раскрывая сущность
капитализма, совершенно иначе осветила проблемы рабочего дня.
Свободный наемный рабочий также делит рабочее время на не¬
обходимое и прибавочное, как зависимый от феодала крестьянин,
только у крестьянина это происходит наглядно до осязательности—4
одну часть рабочего времени он работает у себя, а другую — на
нолях боярина, сущность явления не скрывается видимостью его, —
у наемного рабочего все, как говорится, шито-крыто, сущность явле¬
ний совершенно искажена его видимостью.
Борьба эа нормирование рабочего дня в законодательном порядке.
Здесь необходимо выяснить: 1) что основная сила, толкающая госу¬
дарство стать на путь нормирования рабочего дня — это классовая
борьба пролетариата; 2) что рабочий день при капитализме может быть
сокращен лишь до известных определенных пределов, так как без
прибавочного времени капитализм немыслим.
Маркс заявляет:
«Итак, рабочий день есть не постоянная, а перемен¬
ная величина... Поэтому рабочий день может быть опре¬
делен, но сам по себе он неопределенная величина»
(«Капитал», т. I, стр. 162).
Но — как выясняет Маркс дальше — эта «неопределенная величина»
имеет вполне определенные пределы. Один предел — социально-эконо¬
мического порядка: рабочий день не может опуститься до необходимого
рабочего времени, — это, как мы знаем, означало бы крушение капита¬
листической системы. Второй — физиологического и отчасти морального
порядка: рабочий день не может подняться до «естественного» дня
жизни. И борьба идет из-за установления границы рабочего дня между
указанными двумя пределами.
41

Вопрос о сменах и сверхурочных работах. Это по существу два
разных вопроса, но общее у них то, что и установление смен п "допу¬
щение сверхурочной работы частенько вели и. ведут к нарушению
установленного рабочего дня, к его удлинению. Конечно не этим
исчерпывается сущность ^тих вопросов, но в данной связи они
в первую очередь должны быть разобраны именно в указанном
отношении.
Рабочий день женщин, подростков и детей. К особенностям капи¬
тализма относится массовое применение труда перечисленных групп.
С одной стороны, это уменьшает стоимость рабочей силы (следует
выяснить, почему) и стало быть уменьшает необходимое рабочее время,
что в свою очередь позволяет увеличить, при неизменности всего ра¬
бочего дня, прибавочное время. С другой стороны, массовое появление
па фабриках женщин, подростков и детей дало первый толчок к нор¬
мированию при помощи законодательства рабочего дня: сначала для
них, а затем* и для взрослых мужчин. Если второй момент имеет лишь
историческое значение, то первый — влияние женского и детского труда
па понижение стоимости рабочей силы всего рабочего класса — имеет
значение и сейчас.
Борьба за 8-часовой рабочий день. Важно познакомиться с этим
вопросом в контексте с другими вопросами настоящего занятия, и
проблема рабочего дня получает всестороннее освещение. Следует лишь
подчеркнуть, что и 8-часовой рабочий день, за который борется уж
несколько поколений рабочих и который является одним из основных
требовании международного пролетарского праздника, 1 мая,—тоже
делится на необходимое и прибавочное время.
Борьба за рабочий день в настоящее время. Занятие должно закан¬
чиваться общим обзором положения дел в этой области в разных
странах в настоящее время. Были попытки нормировать рабочий день
также и в международном масштабе (Вашингтонская конференция).
Здесь следует выяснить причины этого явления. С другой стороны,
такой обзор наглядно покажет, что абсолютная прибавочная стоимость
в настоящее время играет не менее важную роль, чем па» заре капи¬
тализма. Ведь одной из своих задач в своем наступлении на рабочий
класс капитал, п сейчас ставит удлинение рабочего дня.
ЛИТЕРАТУРА.
Каутский, Экономическое учение Карла Маркса, отдел II, гл. V —
«Рабочий день». В этой главе, как и в других главах, Каутский сжато
передает содержание соответствующих глав «Капитала», только у Каутского
более подробно изложено законодательство о рабочем дне в других странах,
кроме Англии, на которой почти исключительно останавливается Маркс.
К. Маркс, Капитал, гл. VIII. Можно ограничиться чтением только сле¬
дующих пунктов: 1 и 2—дающие теоретический анализ рабочего
дня и деление его на указанные выше две части и характеризующие капитали¬
стическую и феодальную эксплоатацию, 4 — о системе смен и ,6 — ярко рисую¬
щий историю борьбы за фабричное законодательство в Англии.
«Справочник Профинтерна», Мировое профессиональное движение, под
ред. А Лозовского. Имеются данные о величине рабочего дня и борьбе
за него по разным странам.
Кон, Курс политической экономии, раздел III, гл. XI, §§ 1 и 2.
42

Можно еще рекомендовать:
Рубинштейн, Современный капитализм и организация труда, «Московский
рабочий», 1923 г., глава VI — «Социальное законодательство и охрана труда».
Вопрос разработан на довольно обширном материале.
Занятие седьмое.
ОТНОСИТЕЛЬНАЯ ПРИБАВОЧНАЯ СТОИМОСТЬ.
Если в предыдущем занятии ставился вопрос
Характеристика увеличении прибавочной стоимости путем удли-
темы'	нения рабочего дня, то в настоящем занятии речь
идет о другом методе увеличения прибавочной стоимости — путем повы¬
шения производительности труда — и встает проблема производитель¬
ности труда при капиталистическом способе производства. Мы гово¬
рим— «при капиталистическом способе производства», так как в поли¬
тической экономии изучается не производительность труда вообще, а ее
значение и смысл при капитализме, т. е. для производства прибавочной
стоимости.
Производительность труда вообще есть проблема организационно-
технического порядка, так как она повышается в результате и тех¬
нических и организационных улучшений и усовершенствований и вы-
ражается в том, что в единицу времени производится больше продуктов.
Но при капиталистической системе повышение производительности труда
есть способ увеличения прибавочной стоимости и находит свое выражение
в росте относительной прибавочной стоимости. Это и составляет задачу
настоящего занятия.
При исследовании производства абсолютной прибавочной стоимо-
сто исходят из того, что стоимость рабочей силы и следовательно
необходимое рабочее время — величины постоянные. Переменным же
является рабочий день, из-за которого ведется ожесточеннейшая война.
Исходным моментом исследования производства относительной при¬
бавочной стоимости, наоборот, является постоянство рабочего дня, а
переменным является необходимое рабочее время. Последнее может
меняться и фактически менялось в результате повышения производитель¬
ности труда, что в свою очередь есть результат изменения техники и
организации производства. Таким образом в настоящем занятии должно
быть изучено, как технический прогресс под властью и методами капи¬
тала реализуется в производстве относительной прибавочной стоимости.
1.	Относительная прибавочная стоимость: а) по-
с о де ржание и	вышение производительности труда и понижение сто¬
план занятия. имости рабочей силы, б) повышение производительности
труда и добавочная прибавочная стоимость (сверхприбавочная стоимость),
в) относительная прибавочная стоимость и абсолютная.
2.	Погоня за повышением прибавочной стоимости как стимул к тех¬
ническому прогрессу.
3.	Кооперация.
4.	Мануфактура.
Относительная прибавочная стоимость. Что такое абсолютная при¬
бавочная стоимость — выяснено было в предыдущем занятии, а теперь
при определении понятия относительной прибавочной стоимости необ¬
43

ходимо установить различие между этими двумя формами прибавоч¬
ной стоимости. А потом нужно перейти к выяснению, к а к и м и путями
повышение производительности труда ведет к увеличению прибавочной
стоимости. Этих путей — два: во-первых, повышение производительности
труда действует через понижение стоимости рабочей Силы, по для
этого необходимо, чтобы повышение производительности труда имело
место в отраслях промышленности, производящих прёдметы широкого
потребления рабочего класса. Во-вторых, "повышение производитель¬
ности труда дает возможность получить до б а во чн у ю прибавочную
стоимость. Для этого случая уже 'безразлично, в каких отраслях про¬
мышленности это имеет место, пусть хоть в шёлковой, т. е? совершенно
не обслуживающей потребление рабочих, но зато необходимо другое
условие: повышение производительности труда не должно быть все¬
общим явлением, а касаться лишь отдельных предприятий. Все эти
вопросы должны быть детально выяснены. Особенно в капйталистической
практике большую роль играет добавочная прибавочная стоимость (сверх¬
прибыль) и борьба за удержание ее. Это находит свое выражение, в
так называемых коммерческих тайнах, в борьбе за патенты.
Добавочную прибавочную стоимость необходимо строго отличать
от относительной прибавочной стоимости: она, во-первых, получается
еще до того, как стоимость рабочей силы понизилась, т. е. еще
до того, как производительность труда,- доставляющего средства суще¬
ствования рабочего, стала всеобщей, и изменилась общественная
стоимость этих средств существования. Во-вторых, она получается и
в тех отраслях производства, которые не производят ни предметов
потребления рабочего, ни орудий труда для их производства.
Общее повышение производительности труда при капитализме
обычно начинается с повышения ее на отдельных предприятиях. Сле¬
довательно добавочная прибавочная стоимость предшествует относитель¬
ной,— точнее, по мере того как новый уровень техники или органи¬
зации труда из частного случая становится общим, добавочная при¬
бавочная стоимость сменяется относительной прибавочной стоимостью.
Но это только в отраслях труда, производящих предметы потребления
рабочего и средства производства, а в производстве например предме¬
тов роскоши добавочная прибавочная стоимость с распространением
новой производительности на большинство, предприятий совершенно ис¬
чезает. Но тогда сызнова начинается «сказка про белого бычка»: отдель¬
ные предприниматели в погоне за добавочной прибавочной стоимостью
устанавливают новые, что называется, рекорды повышения производи¬
тельной силы труда п т. д.
Проводя различие между абсолютной прибавочной стоимостью и
относительной, следует помнить и о существующем между ними опре¬
деленном взаимодействии. Большая например абсолютная прибавочная
стоимость, т. е. длинный рабочий день, мешает, как общее правило,
развитию техники и стало быть производству относительной прибавоч¬
ной стоимости. Сокращение рабочего дня везде и всюду стимулировало
технический прогресс. Зато рост относительной прибавочной стоимости
не только не препятствует росту абсолютной прибавочной стоимости,
но часто сопровождается им. При изучении машинного производства
мы увидим, что введение машин вызывало и удлинение рабочего дня
44

«ли, что в данном разрезе одно п то же, рост относительной приба¬
вочной стоимости вызывал рост и абсолютной.
Погоня за прибавочной стоимостью как стимул технического про¬
гресса. В «Коммунистическом манифесте» Маркс и Энгельс так харак¬
теризуют рост производительных сил капиталистической эпохи:
«Менее чем в сто лет своего господства буржуазия
создала более могущественные и более грандиозные
-производительные силы, чем все предшествовавшие
«околения, вместе взятые. Подчинение сил природы,
машины, применение химии к земледелию и промышлен¬
ности, пароходы и железные дороги, электрические
телеграфы, распашки целых частей света, приспособ¬
ление рек к судоходству, целые, как бы из земли вырос¬
шие, населения... В каком из предшествующих столе¬
тий можно было предполагать, что подобные произво¬
дительные силы дремлют в недрах общественного
труда» (стр. 46, пзд. «Московский рабочий», 1925 г.). А на осно¬
вании всего предыдущего мы можем уже раскрыть движущую силу
описанного Марксом и Энгельсом гигантского прогресса, она — эта дви¬
жущая сила—есть не что иное, как погоня за относительной при¬
бавочной стоимостью.
При таком подходе к относительной прибавочной стоимости выяв¬
ляется еще наиболее важное отличие ее от абсолютной прибавочной
стоимости: ведь в «заслугу» последней уж никак нельзя ставить сти¬
мулирование технического прогресса. Наоборот, как уже было отме¬
чено, чрезмерно длинный рабочий день всегда стоял и стоит на пути
развития техники. II под таким углом зрения, т. е. под углом зрения
оценки производства относительной прибавочной стоимости, как стимул
к техническому прогрессу, мы можем приступить к рассмотрению основ¬
ных форм организации крупного капиталистического производства, ко¬
торые в то же время являются основными этапами в поступательном
движении капитализма.
Кооперация. Прежде всего необходимо выяснить особенность коопе¬
рации как формы (пока еще примитивной, так как речь идет о простой
кооперации) коллективного труда. Затем — отдать себе ясный отчет
во всех преимуществах кооперации перед индивидуальным трудом как
средства повышения производительности труда и экономии па всевоз¬
можных расходах. По этим наш анализ кооперации не может считаться
исчерпанным. Ведь наша задача — рассмотрение к а п и т а л п с т и ч е-
ской кооперации, а не кооперативного'труда как такового, т. е. вне
определенных общественных отношений. Кооперативный труд мы встре¬
чаем в разных общественных формациях, не исключая и первобытного
коммунизма. Однако рассмотрение преимущества кооперации как особой
/формы коллективного труда необходимо, так как это объясняет, почему
капитал, получив власть над трудом, принялся его кооперировать.
Сущность же капиталистической кооперации сводится:
1.	К ее исторической обусловленности; она возникает ла
заре капитализма в противовес индивидуальному ремесленному; и
крестьянскому труду.
45

2.	К тому, что она есть не кооперация труда вообще,
кооперация наемного труда.
3.	Что она, с одной стороны, представляет обобществление
процесса труда, а с другой,—она ведет к значительному уси¬
лению власти капитала над трудом, так как предпосылкой этого
обобществления является уже наличие последнего ц им же оно
осуществляется.
4.	Что наконец все преимущества ее становятся факторами
производства относительной и прибавочной стоимости.
Оканчивая анализ капиталистической кооперации* Маркс пишет:
«Итак, если, с одной стороны, капиталистический
способ производства необходим для превращения про¬
цесса труда в общественный процесс, то, с другой
стороны, эта общественная форма процесса труда
представляется методом, который применяется капи¬
талом с целью выгоднее эксплоатпровать труд путем
повышения его производительной силы» («Капитал», т. L
стр. 324, Гиз, 1920 г.).
Мануфактура. Это следующий этап в развитии форм крупного ка¬
питалистического производства. И здесь необходимо, с одной стороны,
рассмотреть организационно-технические особенности мануфактуры,
отличие пх от простой кооперации и значит все преимущества ее ’перед
последней. Такой подход к мануфактуре сразу показывает, каким она
является крупным шагом вперед в отношении развития техники, орга¬
низации труда и повышения производительности его. Но опять-таки
нужно подчеркнуть, что не в этом задача политико-экономического ана¬
лиза мануфактуры. Его задача та же, как и задача анализа капита¬
листической кооперации. Рассмотрение же организационно-технических
моментов мануфактуры объясняет лишь то, почему капитал к этой
форме перешел, почему опа усиливает его власть и увеличивает его
прибавочную стоимость.
Если’ мануфактура от капиталистической кооперации отличается
лишь тем, что она является дальнейшим шагом, во-первых, в развитии
техники и организации труда, а во-вторых, — в развитии капиталисти¬
ческих отношений, то от общественного разделения труда, т. е. от
разделения труда между независимыми товаропроизводителями, она отли¬
чается как капиталистическое производство от простого товарного произ¬
водства. На указанный момент Маркс обращает сугубое внимание, так
как его предшественники не видели принципиального различия между
этими двумя видами разделения труда. Маркс же заявляет:
«В то время как разделение труда в обществе, со¬
вершается ли оно при посредстве товарного обмена
или независимо от него, принадлежит самым различ¬
ным общественным формациям, мануфактурное разде¬
ление труда есть совершенно специфическое создание
капиталистического способа производства» («Канитал»,
стр. 350).
А дальше (стр. 356) Маркс говорит:
«Как специфически общественная форма производ¬
ства,— а па той исторической основе, на которой она-
46

возникает, она может развиваться только в капитали¬
стической форме,—она есть лишь особый метод — уве¬
личить за счет рабочего производство относительной
прибавочной стоимости или самовозрастанпе капи¬
тала, что обычно называют общественным богатство м».
ЛИТЕРАТУРА.
Каутский, Экономическое учение К. Маркса, отдел II, гл. VII — «Отно¬
сите, шная прибавочная стоимость», VIII — «Сотрудничество и кооперация»,
IX — «Разделение труда и мануфактура».
Маркс, Капитал, т. I, гл. XI, XII. Обе главы никаких трудностей нс
представляют, они изложены во вполне доступной форме. Но в этих главах
говорится лишь о кооперации и мануфактуре; теория относительной прибавоч¬
ной стоимости дается в предыдущей гл. X, по ее можно вполне заменит!,
гл. VII «Экономического учения».
Кон, Курс политической экономии, раздел III, гл. XI, §§ 3, 4, 5, 6.
Дамковский, Конспективный курс, изд. 1925 г.—«Мануфактура и ма¬
шинное производство», стр. 100—102.
Кабо и Губин, Народное хозяйство в очерках и картинах, т. I, изд. 3,
гл. III и IV. В указанных главах приводятся отрывки, дополняющие «Капи¬
тал» с фактической стороны: 1) даются сведения о мануфактуре в России —
отрывки из книги Ленина, Развитие капитализма в России и Туган-Барановского,
Основы политической экономии; 2) интересный отрывок из кн. А. Смита,
Богатство народов — классическое описание булавочной мануфактуры. (Все
остальное следует опустить, но тот, кто не будет читан, «Капитал», мо¬
жет здесь прочитать приведенные оттуда отрывки.)
Занятие восьмое.
КАПИТАЛИСТИЧЕСКАЯ ФАБРИКА.
Эта тема является продолжением предыдущей,
Характеристика так как капиталистическая фабрика и техническая
текы'	основа ее — машина — должны изучаться в том же
разрезе, что и кооперация и мануфактура. И Маркс все эти стадии
развития капиталистического производства исследует под одним заголов¬
ком: «Производство относительной прибавочной стоимости». Но такое
сложное явление, и к тому же наиболее исчерпывающе характеризую¬
щее капиталистический способ производства, как современная фабрика,
конечно заслуживает быть выделенным в специальную тему для особого
занятия.
«М а ш и и ы, — говорит Маркс, — средство производства
прибавочной стоимости» («Капитал», стр. 361).
С этой точки зрения нет разницы между машинным производством,
капиталистической кооперацией и мануфактурой. Но с другой стороны,
только в машине, точнее — в системе машин, капиталистический спо¬
соб производства приобретает свой присущий его природе технический
базис, ибо в кооперации и мануфактуре он покоится еще на (чуждой
ему технике — технике ручного труда, свойственного ремесленному и
вообще мелкотоварному способу производства. Перефразируя извест¬
ный афоризм (последний относится к золоту), можно сказать: «Машин¬
ное производство по природе — не капиталистическое, но капиталисти¬
ческое производство по природе — машинное». Следовательно, изучая
капиталистическую фабрику, мы изучаем капитализм на его настоящей
47

основе, на которой он успел уже, так сказать, развернуть все свои
силы и возможности.
С одной стороны, машина есть сложное орудие труда, и взятая
именно как орудие труда, вне того способа производства, при котором
она применяется, — она является только техническим фактором. В том
смысле Маркс в «Нищете философии» пишет: «Машина, как вол,
которой везет плуг, не экономическая категория, а
производите льная с и л а» (стр. 40).
Но машина при капиталистическом способе производства^ по опре¬
делению самого Маркса, есть «средство производства при¬
бавочной стоимости». Понятно, что как средство производства
прибавочной стоимости машина уже экономическая категория.
Марксом особенно отчетливо это выражено в следующем месте
«Капитала»:
«Математики и механики — читаем там... говорят,
что орудие есть простая машина, а машина есть слож¬
ное орудие... Действительно каждая машина состоит
из таких простых средств, каковы бы ни были их изме¬
нения и сочетания. Однако с экономической точки зрения это
определение совершенно непригодно, ‘ потому что в
нем отсутствует исторический элемент» (подчеркнуто везде'мною.—
Р.) («Капитал», т. I, стр. 362). Маркс не отвергает определения машины,
которое дается механиками и математиками, — с технической точки
зрения оно и правильно. Но этим определением не учитывается другая
сторона машины — ее «социальное существование», а для этого необ¬
ходимо включить исторический элемент, т. е. необходимо взять машину
в ее исторически обусловленное общественной форме.
Здесь же кстати мы имеем точные указания насчет того, когда
машина для политической экономил*является лишь предпосылкой и когда
она входи!1 в круг ее исследования. Машина, определяемая лишь как
сложное орудие, политической экономией не изучается, а только пред¬
полагается; машина же, определяемая исторически, т. е. «производящее
общество промышленных капиталистов» или, — что одно и то же —
являющаяся средством производства прибавочной стоимости, уже есть
объект изучения нашей науки.
Перенесение стоимости машины на продукт. При всех чудесах, кото¬
рые совершает машина, — она ведь вытесняет и заменяет собою чело¬
века, — все-таки она новой стоимости не производит, а переносится
лишь уже существующая ее стоимость. С этим различием — между
производством новой стоимости и перенесением старой — мы уже встре¬
тились при анализе переменного и постоянного капитала, и здесь мы
никаких новых принципов не устанавливаем, а применяем уже известное
положение в отношении машины.
Но если’на продукт переносится только часть — очень незначи¬
тельная — стоимости машины, то в производстве его она каждый раз,
до полного изнашивания, участвует целиком. На этот факт нужно
обратить особое внимание. И этот факт становится вполне понятным,
если припомним строгое различие между конкретным и абстрактным
трудом: участие машины в конкретном производственном процессе —
это одно, а участие в образовании стоимости — это уже совсем другое.
48

Машина повышает производительность труда или, что то ;ке самоеу
уменьшает общественно-необходимый на производство единицы продукта
труд, но зато тратится труд на производство самой машины. Если
стало быть сбереженный ею труд равняется труду, который необходим
на ее производство, то «происходит, — как говорит Маркс, —п р о-
с то перемещение труд а, т. е. общая су мм а необходимого
для производства не уменьшается или производитель¬
ная сила труда не возрастает» («Капитал», т. 1, стр. 296).
При таких условиях применение машины экономически безразлично: труд,
уменьшается в одной сфере — там, где машина является средством
производства, — но «перемещается» в другую сферу, где производятся
машины.
С капиталистической точки зрения указанная граница значительно'
Суживается. Капиталист имеет дело со стоимостями: с стоимостью ра~
бочей силы и стоимостью машины. Следовательно для капиталиста
масштабом выгодности машины является разница между стоимостью
рабочей силы, которая ею замещается, и той частью стоимости машины,
которая переносится на товар. Применение машин выгодно лишь в том
случае, если первая — стоимость замещаемой рабочей силы — выше вто¬
рой — стоимости, передаваемой машиной продукту.
Машина и рабочий день. Здесь необходимо выяснить ближайшие, как
формулировано у Маркса, действия машинного производства па рабочего.
Многие из этих действий уже выяснились при анализе машины
и ее работы, и теперь следует их только подытожить. Но рядом с этим
выдвигаются новые моменты. Машины широко открывают фабричные
ворота для женщин и детей, а это в свою очередь чревато многими
последствиями, — разрушением рабочей семьи, понижением стоимости
рабочей силы, ростом конкуренции вследствие возможности замены труда,
взрослого рабочего детским и женским трудом.
Так же велико действие машины на экстенсивность (длину рабочего
дня) -и интенсивность труда: экстенсивность труда машина увеличила
главным образом вначале, а затем под влиянием целого ряда факторов,
(это уже было выявлено в одном из предыдущих занятий) рабочий день
сокращается. Зато интенсивность труда все больше и больше увели¬
чивается. Не будет преувеличением, если скажем, чем страпа капита¬
листически развитее, тем интенсивность труда в ней выше, а обусло¬
вливается это в первую очередь развитием машинной техники.
Капиталист стремится к наиболее продуктивному использованию
своего капитала, а машина, с одной стороны, этот мотив усиливает,
а с другой, предоставляет объективную возможность для осуществле¬
ния его. Мы уже знаем, что экономическое значение машины для
капиталиста определяется разницей между стоимостью замещаемой ею
рабочей силы и стоимостью, передаваемой ею продукту. Чем меньше-,
стоимость передается последнему, тем машина выгоднее, а это до¬
стигается в первую очередь увеличением массы продукции — и пере¬
даваемая машиной стоимость распределяется на большее количество
единиц товара. Это и заставляет капиталиста прежде всего удлинить
рабочий день, в течение которого увеличиваются массы продукции.
А сопротивление, которое оказывал рабочий удлинению рабочего дня
во весь мануфактурный период, теперь с присоединением детей и жен-
4. Политическая э <овомия.
49'

щнн к «комбинированному рабочему персоналу, маш и н а
сламывает» (Маркс). Это — с одной стороны. С другой,—«дви-
ж е н и е и деятельность средства труда приобретают в
машине самостоятельный характер по отношению к ра¬
бочему. Средство труда становится само по себе по¬
стоянно движущимся предметом, которое производило
бы непрерывно, если бы оно не наталкивалось на изве¬
стные естественные границы в своих помощниках—•
л ю д я х» (Маркс).
Следует обратить внимание еще на два обстоятельства: 1) машина
изнашивается и во время бездействия, 2) она изнашивается не только
•физически, но и «морально» — появление новых машин с лучшими кон¬
струкциями обесценивает старые машины. И это стало быть еще больше
побуждает капиталиста поскорее использовать машины, т. е. усиливает
стимулы к удлинению рабочего дня.
Общая картина капиталистической фабрики. Отдельные моменты как
организационно-технические, так и социально-экономические нами уже
рассмотрены; теперь же необходимо рассмотреть фабрику в целом, дать
ой всестороннюю характеристику. Фабрика/ с одной стороны, есть
система производительных сил, откуда непрерывно' выбрасываются по¬
токи материальных благ, потребительных стоимостей, и в этом ничего
специфически капиталистического нет. С другой стороны, капиталисти¬
ческая фабрика представляет определенную систему производственных
•отношений, превращающих материальные блага не только в товары,
в стоимость, но и в самовозрастающие стоимости, в капитал. А в этОхМ
уже сущность капиталистической фабрики, от которой, как говорится,
все качества. Именно под таким двойственным углом зрения следует
.анализировать современную капиталистическую фабрику.
Маркс приводит определение фабрики, данное одним английским
писателем. Тот, с одной стороны, рассматривает фабрику как «коопе¬
рацию различных классов рабочих, взрослых и несовершеннолетних,
которые с опытностью и прилежанием наблюдают за системой произ¬
водительных машин, непрерывно приводимых в движение центральной
•силой». А с другой стороны, видит в фабрике «огромный автомат,
составленный из многочисленных механических и сознательных органов,
действующих солидарно и без перерыва для производства одного и
того же предмета, так что все эти органы подчинены одной двигательной
силе, которая сама приводит себя в движение». Маркс метко замечает,
что здесь имеем не одно, а два определения, совершенно не тождест¬
венные. В первом определении рабочие рассматриваются как субъект,
а система машин — как объект, — первые наблюдают за второй. Во
втором определении объектом являются сами рабочие, которые входят
в состав автомата, являющегося субъектом. Вот это второе определение
Маркс считает правильным в отношении капиталистической
фабрик и.
ЛИТЕРАТУРА.
Каутский, Экономическое учение К. Маркса, отдел П, гл. X — краткое,
чрезвычайно краткое изложение знаменитой , XIII гл. из «Капитала».
Маркс, Капитал, т. I. Названная гл. XIII. Ее читать целиком для на¬
стоящего занятия нет надобности, а достаточно читать только 1, 2, 3, 4.
50

Читаются они легко — теория и освещаемые ею конкретные факты увязаны
в единое стройное целое. И хотя описываемая техника Марксом с того
времени гигантскими шагами продвинулась вперед, все же его анализ п оценка
капиталистической фабрики и ее техники остаются во всей силе и полноте.
М. Рубинштейн, Современный капитализм и организации труда, изд. 2.
«Московский рабочий», гл. II и III. Автор знакомит с новейшей техникой:
в этом смысле книга может служить дополнением к прочитанному из «Капп-
чала». В ней можно ознакомиться и с такими явлениями, как стандартизации
и нормализация.
Ион, Курс политической экономии, гл. XI, последний параграф л гл. XIL
Характеристика
темы.
Занятие девятое.
ЗАРАБОТНАЯ ПЛАТА.
Что такое стоимость рабочей силы, как опре¬
деляется размер ее, зависимость ее, с одной сто¬
роны, от производительной силы труда (общественно-необходимого для
производства самой рабочей силы), а с другой—от культурною уровня
и потребностей рабочего,—все это уже было выяснено в одним из
предыдущих занятий. В даннОлМ занятии нас должно интересовать
другое, а именно: ни рабочий, ни капиталист не говорят о стоимости
рабочей силы или ее цене, а говорят о заработной плате,—отплате
за работу, о цене труда, о дорогом или дешевом труде. Выходит,
что продается труд, а не рабочая сила, — мы же все время исходили
из обратного: из продажи рабочей силы, а не труда, — и что особенно
важно — па этом ведь построена вся теория прибавочной стоимости.
Значит задача настоящего занятия — выяснить, почему продажа
рабочей силы принимает форму продажи труда и почему следовательно
стоимость, соответственно цепе рабочей силы, принимает форму стои¬
мости и цены труда, т. е. зарплаты.
Более того, предстоит показать, что те же капиталистические
отношения, которые покоятся па превращении рабочей силы в товар,
в стоимость, придают последней форму стоимости труда, зарплаты.
Таким образом противоречие между стоимостью рабочей силы и зарплатой
будет сведено к противоречию между сущностью явления и видимостью
его. Маркс говорит:
«В выражении «стоимость труда» понятие стоимости не только
совершенно аннулировано, но и превращено в свою противоположность.
Но такие мнимые, ие соответствующие действитель¬
ности выражения возникают из самих производствен¬
ных отношений. Это категория для форм проявления
некоторых действительно существенных отношений.
Что вещи в своем проявлении могут часто предста¬
вляться в извращенном виде, признано как будто бы
во всех науках» («Капитал», т. 1, стр. 540., 1920 г.).
Итак, предметом настоящего занятия является ие продажа рабочей
силы и стоимость ее, а «представление ее в извращенном виде», т. е.
зарплата. Сама зарплата в свою очередь имеет разные формы, пред¬
ставляющие еще более сугубо в «извращенном виде» стоимость рабочей
силы, и с ними нам нужно познакомиться.
4*
51

1.	Заработная плата и стоимость рабочей силы:
п-ан₽тятия	иррациональность выражения зарплаты, б) клас-
план н тия. СОвая СуЩН0СТЪ 3T0jj иррациональности.
2.	Формы зарплаты и социально-экономические оценки их: а) повре¬
менная зарплата как основная, б) «цена труда» и ее измерение, в) по¬
штучная зарплата как превращение повременной и оценка ее с точки
зрения рабочих и капиталистов, г) другие формы зарплаты и их оценка.
3.	Методы оценки величины зарплаты: а) номинальная и реальная
зарплата, б) абсолютная и относительная зарплата, в) национальные раз¬
личия в зарплате, г) цена труда.
4.	Борьба за зарплату: а) причины отклонения зарплаты от стоимости
рабочей силы, б) роль профсоюзов и сговора предпринимателей в борьбе
за зарплату.
5.	Национальные различия в зарплате.
Стоимость рабочей силы и зарплата. Из сказанного выше в «характе¬
ристике темы» видно, что этот пункт дает, что называется, установку
всей теме.
Изучение заработной платы должно конечно начаться с выяснения,
гак сказать, природы этой категории, с вопроса, что такое заработная
плата; нужно раскрыть иррациональность (бессмысленность) этого вы¬
ражения и в то же время объяснить его, т. е. указать .'причины,
которые придают стоимости, соответственно цене рабочей силы, эту
иррациональную форму. Но об этом мы уже говорили выше. Здесь
мы лишь еще раз подчеркиваем, что только по выяснении этого пункта
можно приступить к рассмотрению остальных пунктов нашей темы.
Формы зарплаты и их социально-экономические оценки. Из характе¬
ристики зарплаты как превращенной формы стоимости рабочей силы
легко вывести, что в свою очередь основная форма самой зарплаты
есть повременная. Маркс об этом говорит так:
«Как мы помним, — рабочая сила продается всегда
на определенный период времени: Следовательно «по¬
временная плата», например поденная, и one дельная
и т. д., является той превращенной формой, в которой
непосредственно (подчеркнуто мною. — Р.) выражается,
дневная стоимость рабочей силы, понедельная стои¬
мость ее и т. д.».
При рассмотрении поштучной оплаты следует, во-первых, показать,
что она не что иное, как та же повременная плата, только выраженная
в иной форме. Другими словами, поштучная оплата есть, по выражению
Маркса, «превращенная форма повременной». Только в поштучной
плате отношения между трудом и капиталом еще больше искажаются.
Во-вторых, поштучная плата не только искажает истинные отношения,
т. е. отношения эксплоатации, но и усиливает последнюю. Что касается
других форм оплаты труда, то и нх необходимо рассмотреть под этим,
если можно так выразиться, двойным углом зрения: 1) искажения отно¬
шений эксплоатации, 2) усиления и углубления ее.
Методы оценки величины заработной платы. Здесь зарплата нас инте¬
ресует уже не со стороны формы, а со стороны ее величины, абсолютной
и относительной. Разные группы рабочих получают разные платы, по
одна и та же группа рабочих пли даже один • и тот же рабочий в
разное время или в разных местах тоже может получать разные зар¬
платы. И тут-то возникает вопрос об единице измерения зарплаты:
1) для измерения заработков разных рабочих, 2) заработков одною
рабочего, по в разное время или в разных местах.
II здесь нужно выяснить, когда этим мерилом может быть всеобщее
мерило стоимости — деньги, а когда последние им быть не могут,
и в оценку величины зарплаты кладется ее покупательная сила для
рабочего.
Ио п при последнем подходе к зарплате мы можем судить лишь
о степени обеспеченности разных групп рабочих и одного рабочего в
разное время и в разных местах. Но это еще ничего не говорит о вели¬
чине доли рабочего класса в общем национальном доходе, о падении
или росте ее, что обусловливается степенью эксплоатации или, что
одно и то же, нормой прибавочной стоимости. А тут уже приходится
прибегнуть к сравнению зарплаты с прибылью. И этот вопрос очень
важный, и ему следует уделить достаточно внимания. Особенно это
важно при оценке заработной платы в разных странах — «не все то
золото, что блестит»: сравнительно высокая заработная плата или
рост ее еще не свидетельствует о меньшей эксплоатации пли падении.
Наоборот, это обычно сопровождается ростом эксплоатации.
Цена труда. Заработная плата . номинально измеряется тем коли¬
чеством денег, в котором она выражена, а реально — тем количеством
средств существования, которое за нее покупается. Но раз заработная
плата представляется как плата за работу, то она получает опре¬
деленность лишь в том случае, если дано количество работы, за которую
дается плата, — иначе равные номинально и даже реально зарплаты
могут все-таки быть неравными, если они выданы за разные количества
труда. II обратно, разные номинальные и реальные зарплаты могут все-
таки бьггь равными, если они выдаются за соответственно разные коли¬
чества работы.
Точным мерилом количества работы является рабочий час (рабочий
день, как мы знаем, есть величина неопределенная), а цепа рабочего
часа — мерой заработной платы. Цену рабочего часа и называют ценой
труда, которая получается «если разделим среднюю дневную стоимость
рабочей силы на число часов среднего рабочею дня» (Маркс).
Если дана цена труда, то величина повременной платы зависит от
количества рабочих часов; если же дано последнее, то величина зара¬
ботной платы меняется в зависимости от изменения в цене труда.
Отсюда ясно, что заработная плата может расти, а цена труда в то лее
время не только может оставаться неизменной, но и понижаться -
последнее компенсируется удлинением рабочего дня. Но отсюда также
следует, что низкая цена труда — одна из причин длинною рабочего
дня, так как иначе рабочий не дополучает нужных ему средств суще¬
ствования.
Борьба за зарплату. Как рыночные цены товаров обычно не совпа¬
дают со стоимостью их, а лишь колеблются вокруг нее (на самом деле
колеблются не вокруг стоимости, а вокруг цен производства, ио это
выясним позже), —так и заработная плата редко совпадает по величине
со стоимостью рабочей силы, а лишь колеблется вокруг последней.
Нам нужно познакомиться с главнейшими факторами, влияющими на
53

эти колебания. Среди них не последнее место занимает организованная
борьба объединенными силами как со стороны рабочих, так и со стороны
предпринимателей.
Маркс опровергает и теорию фонда зарплаты и так .называемый
«железный закон» заработной платы — согласно первой и второму борьба,
за зарплату бесполезна. Не только зарплата может измениться, откло¬
няясь вверх или вниз от стоимости рабочей силы, но и сама стоимость
рабочей сплы, как мы уже знаем, меняется по мере роста культурных:
потребностей и силы сопротивления рабочего класса. И те и другие -
результат классовой борьбы. (См. обзор разных теорий заработной
платы.) Но к этой теме придется вернуться еще в одном из следую-
щих занятий.
Национальные различия в зарплате. Заработная плата в разных стра¬
нах неодинаковая: в странах с более развитым капиталистическим спо¬
собом производства зарплата более высокая, чем в странах капитали¬
стически отсталых. На этом американский экономист Кере построил
свою теорию, что рост заработной платы зависит от роста производи¬
тельности труда.
Неправильность этой теории, ее тенденциозность, станет особенно
ясна в следующем занятии, при анализе накопления, капитала. Но и
сейчас нетрудно это показать, если только взять заработную плату не
изолированно, а в отношении к прибавочной стоимости. При более вы¬
сокой заработной плате капиталист получает еще более высокую при¬
бавочную стоимость вследствие громадного повышения интенсивности
и производительности труда.
Таким образом более высокая заработная плата по существу озна¬
чает для более развитых капиталистических стран и более высокую
степень эксплоатации.
ЛИТЕРАТУРА.
Каутский, Экономическое учение К. Маркса, отдел II I, гл. I — «Зара¬
ботная плата». Каутский изложение зарплаты начинает не так, как намечено
в программе, а с «изменения величины цены рабочей силы и прибавочной
ценности». Но советуем лучше начать, как указано в программе, а поэтому
этот пункт у Каутского опустить, а начать со второго—и до конца. А пер¬
вый пункт лучше читать к концу.
Маркс, Капитал, т. I, гл. XVII, XVIII, XIX, XX. Обилие глав не должно
пугать — страниц сравнительно немного, всего 32, изложение и-по содержанию
доступной и по форме и в такой же последовательности, как в программе.
Дингельшедт и Харин, Хрестоматия по политической экономии, т. II,
Гиз, 19f2i7 г. Имеется большой материал по данной теме. Читать следует: 1) ив
гл. I отрывки под заголовком: «Формы заработной платы» — здесь дается
характеристика разных форм зарплаты, 2) из гл. II, рисующей движение
зарплаты и национальное различие, нужно. читать все отрывки из «Капитала»»
конечно для тех, кто не будет читать «Капитал».
Дамковский, Конспективный курс политической экономии, «Заработная
плата», стр. 115 —134.
Занятие десятое.
ВОСПРОИЗВОДСТВО И НАКОПЛЕНИЕ КАПИТАЛА.
Характеристика	Нами выяснены сущность производства приба-
текы.	вочной стоимости, методы ее увеличения, и таким
образом проанализированы вещные отношения между трудом и ка-
54

питалом. Затем рассмотрено было также, как эти капиталистические
отношения — в силу их жё, так сказать, природы — скрываются и
маскируются (учение о зарплате).
В данном занятии следует рассмотреть процесс воспроизводства
этих отношений, тенденции их развития.
Следовательно, если до сих пор мы изучали капиталистическое
производство, то теперь мы должны приступить к изучению капитали¬
стического воспроизводства.
«Общество, — говорит Маркс, — не может перестать
производить, как не может оно перестать потреблять.
Поэтому всякий процесс общественного производства,
рассматриваемый в постоянной связи и в непрерывном
потоке своего возоб новления, является в то же время
процессом воспроизводства».
А несколько ниже читаем:
«Еели производство имеет капиталистическую фор¬
му, то и воспроизводство имеет такую же форму» («Ка¬
питал», т. 1, стр. 572).
Значит предметом и настоящего занятия является тот же самый
процесс производства прибавочной стоимости, наш старый знакомец,
только «рассматриваемый в постоянной связи и в и е и р е-
рывном потоке восстановления».
Такое рассмотрение капиталистического воспроизводства в его не¬
прерывности открывает новые черты, бросает новый яркий свет на
отношения между трудом и капиталом, показывая их к тому еще в
развитии, в динамике. Изучение этих новых черт, которые открывает
анализ воспроизводства, даже простого, и тенденции развития, которые
раскрываются анализом накопления, — вот это и есть задача настоя¬
щего занятия.
Капиталистическое производство, как и всякое производство, не
является единичным и случайным актом, оно происходит и должно
происходить непрерывно. Но поскольку до сих пор капиталистическое
производство изучалось лишь как процесс самовозрастания стоимости,
то непрерывность его предполагалась, но не исследовалась. Не иссле¬
довалась потому, что для решения проблемы самовозрастания стоимости
в выяснении этих новых черт не было надобности. Иное дело — про¬
блема воспроизводства капитала: здесь непрерывность является решаю¬
щим признаком этой категории.
В воспроизводстве, как в производстве, следует различать техни¬
ческий процесс, и общественные отношения, при которых последний
происходит. С технической стороны воспроизводство означает, что
средства производства, которые производством потребляются, пм же
и восстанавливаются. Вот почему под воспроизводством следует пони¬
мать не только непрерывность производства, но связанность его, т. е.
связанность между отдельными отраслями производства. Если например
возьмем изолированно хлопковую промышленность, то хлопок и орудия
труда в ней только потребляются, «непрерывного потока своего возоб¬
новления» нет, — последний выступает лишь тогда, когда хлопковая
промышленность берется «в постоянной связи» со всеми другими отра¬
слями хозяйства, хлопководством, машиностроением и т. д.
55

С точки зрения капиталистической формы воспроизводство' (означает,
что процесс производства не только происходит при определенных обще¬
ственных отношениях, но что он их постоянно производит, производит
вместе с прибавочной стоимостью. Тем, что рабочий Производит приба¬
вочную стоимость, он себя воспроизводит как наемного рабочего. Если
превращение рабочей силы в товар есть исходный пункт для производ¬
ства прибавочной стоимости, то и последнее становится исходным
пунктом для первого, т. е. оно его постоянно воспроизводит.
«Но что первоначально,—говорит Маркс,—было исход¬
ным пунктом, то впоследствии становится.’снова и
снова самовозобновляющимся результатом» (там • же,
стр. 447).
1.	Простое воспроизводство: а) понятие воспро-
Содержание и план изводства в отличие от производства, б) воспроизводства
з нятия. постоянного и переменного капитала и в) воспроиз¬
водства капиталистических отношений.
2.	Расширенное воспроизводство: а) превращение прибавочной стой-
мости в капитал, б) расширенное воспроизводство капиталистических от¬
ношений, в) закон собственности товарного производства и капиталистиче¬
ское присвоение, г) неизбежность накопления для капиталистов и д) фак¬
торы, определяющие накопление.
Простое воспроизводство. Капитализму свойственно, как это выяс¬
няется немного дальше, расширенное воспроизводство. Капиталисти¬
ческое производство не только постоянно возобновляется, по, возоб¬
новляясь, непрерывно изменяется в сторону расширения. Но, прежде
чем преступить к изучению причин или, что одно и то же, закона
этих изменений, необходимо отдать себе ясный отчет в том, что же
вообще представляет собой непрерывное повторение производства, т; е.
воспроизводство. А для этого изучение воспроизводства приходится
начать с анализа простого воспроизводства. И здесь следует уяснить
себе, как воспроизводится и постоянный капитал, и переменный, и
капиталистические отношения.
Если раньше — при изучении производства прибавочной стоимости—
капитал выступает как самовозрастающая стоимость, как стоимость,
приносящая прибавочную стоимость, то анализ далее простого воспро¬
изводства показывает, что капитал есть в то же время капитализиро¬
ванная прибавочная стоимость. Капитализированной прибавочной стои¬
мостью является и переменный и постоянный капитал. С' другой сто¬
роны, отношения между рабочим и капиталистом тоже представляются
теперь в новом свете: раньше могло показаться, что рабочий нахо¬
дится в зависимости от капиталиста только во время работы, вне
последней — он свободный гражданин, анализ же воспроизводства по¬
казывает, что «рабочий класс является такой же принад¬
лежностью капитала, как и мертвый рабочий инстру¬
мент» («Капитал», т. 1, стр. 580).
Все эти моменты могут быть раскрыты анализом воспроизводства,
а не производства.	1
Рабочий нанимается у капиталиста па определенный срок, по ис¬
течении которого договор должен возобновляться. Казалось, 1) что ра¬
бочий принадлежит капиталисту только на указанный в договоре срок,.
56

2) что даже в пределах этого срока он ему принадлежит лишь во время
фактической работы, — когда рабочий занят производительным потреб¬
лением средств производства, но отнюдь не тогда, когда он занят
своим индивидуальным потреблением. Но это оказывается лишь види¬
мостью явления, обусловленной тем, что рабочий юридически, формально
свободен, и право распоряжаться его трудОхМ капиталист получает лишь
<с его согласия (на основании договора). И эта видимость исчезает,
как только отношения между рабочим и капиталистом берутся в раз¬
резе классов, т. е. как отношения между рабочим классом и классом
капиталистов. Один рабочий становится на время принадлежностью од¬
ного капиталиста в силу заключенного между ними договора: рабочий
класс принадлежит классу капиталистов уже не в силу, договоров,
а в силу, того, что средства производства отчуждены от первого и мо¬
нополизированы вторым.
Расширенное воспроизводство. Уяснив себе сущность процесса капи¬
талистического воспроизводства, мы можем уже приступить к изучению
этого же процесса, но уже в его постоянных изменениях, в его
непрерывном расширении. Исходным пунктом анализа является здесь то,
что часть прибавочной стоимости идет не на личное потребление ка¬
питалистов, а превращается в новый капитал. И прибавочная стоимость
приобретает новую функцию: при простом воспроизводстве ее функ¬
ция— сохранить капитал (не будь ее, капиталист съел бы свой капитал)
и, стало быть, сохранить капиталистические отношения. При расши¬
ренном воспроизводстве функция прибавочной стоимости — увеличить
капитал и расширить капиталистические отношения.
Анализ процесса превращения прибавочной стоимости в капитал
показывает, как этот лее самый процесс является и процессом
«п р е в р а щ е н и я, — по выражению Маркса, — законов собствен¬
ности товарного производства в законы капитали¬
стического присвоения». Частная собственность на орудия
труда и продукты труда, являющаяся — как было выяснено еще на
одном из первых занятий — предпосылкой и условием товарного произ¬
водства, с превращением средств производства в капитал сама превра¬
щается в свою противоположность — в средство отчуждения средств
труда и продуктов труда от непосредственных производителей. Это
раскрывает истинное содержание частной собственности при капита¬
лизме. Это положение очень ярко выражено в «Коммунистическом ма¬
нифесте» в следующих строках:
«Нас, коммунистов, упрекали в том, что мы хотели
будто бы уничтожить собственность, приобретенную
личным трудом, собственность, служащую основанием
личной свободы, самодеятельности и самостоятель¬
ности... Говорите ли вы о мелко мещанской и кресть¬
янской собственности, которая предшествовала бур¬
жуазной? Нам нечего уничтожать ее: развитие круп¬
ной промышленности уничтожило или уничтожает ее
ежедневно. Или вы говорите о современной буржуаз¬
ной частной собственности? Но разве наемный труд,
труд пролетария, создает ему собственность? Ни¬
когда! Его труд создает капитал, т. е. собственость,
57

эксплоатирующую наемный труд, собственность, ко¬
торая мо^ет умножаться только тогда, когда она.
создает новый наемный труд, чтобы вновь его экспло-
атировать, но в теперешнем его виде собственность*
основывается на противоположности между капиталом
и наемным трудом».
В этих классических строках раскрыт социально-политический смысл
превращения прибавочной стоимости в капитал.
Возникает вопрос: что заставляет капиталиста «воздержаться»,
отказаться от личного потребления и накоплять? Ответ на этот ^вопрос
заключается в той объективной необходимости, которая заставляет
накоплять и которая вытекает из самого капиталистического способа
производствам Это, во-первых. Во-вторых, от личного1 потребления
капиталист п не отказывается, прокутить весь капитал, особенно ве¬
щественные элементы его, он не в состоянии (см. обзор буржуаз¬
ных теорий прибыли). Этим самым разоблачается учение тех буржуаз¬
ных экономистов, которые накопление ставят в заслугу- капиталисту
(это, мол, его добродетель) и этим даже хотят обосновать его право
на прибыль.
Если функция прибавочной стоимости — не столько поддержание
капитала в прежнем размере, сколько накопление его, то методами
последнего являются методы увеличения прибавочной стоимости. Й сле¬
дует выяснить, как удлинение рабочего дня (увеличивающее абсолют¬
ную прибавочную стоимость), повышение производительности труда
(увеличивающее относительную прибавочную стоимость) и сокращение
заработной платы являются составными частями процесса капиталисти¬
ческого накопления.
Следовательно накопление зависит, с одной стороны, от нормы
прибавочной стоимости (все перечисленные методы увеличения прибавоч¬
ной стоимости находят свое выражение в норме прибавочной стоимости),
а с другой, — от той пропорций, в которой прибавочная стоимость
делится на доход — идет на личное потребление капиталиста — и на.
капитал.
ЛИТЕРАТУРА.
Каутский, Экономическое учение, отдел III, гл. II, III, IV. Вопросы
Каутским рассматриваются в том же порядке, в каком они расположены
у пас.
Маркс, Капитал, т. I, гл. XXI, XXII. Эти главы не из легких, особенно
гл. XXII. Все же при некотором напряжении их вполне можно преодолеть,
особенно тому, кто все время занимается по нашей программе п читает
указанную в пей литературу.
Занятие одиннадцатое.
ВСЕОБЩИЙ ЗАКОН КАПИТАЛИСТИЧЕСКОГО НАКОПЛЕНИЯ.
Характеристика	Анализ отдельных сторон производства прпбавоч-
темы. пой стоимости и капитала — чем мы и занимались
в предыдущих занятиях — позволяет уже подойти к капиталистическому
производству синтетически: «складывая» отдельные уже проанализиро¬
ванные его стороны и беря его в целом, можно рассмотреть ообщие
тенденции его развития н выразить их в едином законе. Таким обра-
5S

пзводства.
Содержание и план
занятия.
зон настоящее занятие, с одной стороны, является итоговым, соб¬
ственно резюме всего второго нашего раздела, а с другой стороны,
знакомит и с нов ы м и явлениями, которые не могли быть изучены
при анализе только отдельных сторон производства прибавочной стои¬
мости и капитала.
Все, что открыл анализ при изучении производства прибавочной
стоимости, абсолютной и относительной, зарплаты и тенденции ее дви¬
жения, производства и воспроизводства,—все взятое, так сказать,
вместе, дает возможность формулировать всеобщий закон капиталисти¬
ческого накопления. А с другой стороны, именно всеобщий закон ка¬
питалистического накопления является наиболее законченным, класси¬
ческим выражением перечисленных моментов капиталистического про-
1.	Органическое строение капитала.
2.	Накопление при неменяющемся строении ка¬
питала.
3.	Рост постоянного капитала и относительное уменьшение пере¬
менного.
4.	Накопление и изменение органического состава капитала.
5.	Концентрация и централизация.
6.	Резервная армия безработных: а) разные формы ее, б) неизбеж¬
ность и необходимость ее для капиталистического способа производства,
в) ее движение и значение Для движения зарплаты.
7.	Капиталистический «закон народонаселения».
Органическое строение капитала. Прежде всего следует твердо
усвоить это понятие, занимающее довольно почетное место в марксо¬
вой системе политической экономии. По органическому строению капи¬
тала можно судить о степени развития капиталистического производ¬
ства, как далеко оно ушло в своем техническом прогрессе. (Таким
образом органическое строение капитала, отношение постоянной и пере¬
менной части капитала, есть капиталистическое выражение технического
отношения живого и мертвого труда («технического состава» капи¬
тала»), труда и средств производства.
Изменения состава капитала по стоимости обычно вызываются
изменениями технического состава, но, во-первых, эти изменения не про¬
порциональны— «масса сырого материала, средств труда
и т. д., которую в настоящее время — говорит Маркс —
производительно потребляет определенное количе¬
ство прядильного труда, во много сотен раз больше,
чем была соответствующая масса в начале XVIII века»
(стр. 495). А-состав капитала по стоимости изменился всего—как за¬
являет Маркс — в семь раз. Это объясняется тем, что вследствие роста
производительности труда падает стоимость средств производства, а по¬
тому, хотя последняя и растет в отношении стоимости рабочей ^силы,
но не в такой пропорции, в которой растет масса этих средств произ¬
водства . к живому труду. Во-вторых, по той же причине изменения
технического состава капитала могут совсем не сопровождаться изме¬
нениями в составе его по стоимости. И наконец, в-третьих, стоимостное
отношение постоянного капитала к переменному может измениться и
без изменения технического отношения — может измениться вследствие
59

повышения или понижения цен на сырье, топливо и др. Все же более
или менее значительные изменения в составе капитала, по стоимости
являются выражением изменений именно технического состава его.
Вот этот момент — взаимоотношение между техническим составом капи¬
тала и составом по стоимости — и выражает органический состав ка¬
питала. Когда говорят, что изменился органический состав капитала,
то имеют в виду, что изменилось стоимостное отношение обеих ча¬
стей капитала вследствие изменения их технического отношения.
Накопление при неменяющемся строении капитала. При таких усло¬
виях рост накопления вызывает соответствующий возросший спрос на
труд. Все же неверно учение классиков, будто весь накоплешшщ ка¬
питал уходит на зарплату, так как и новый капитал делится на
постоянную и переменную части. Во-вторых, даже при неменяющемся
строении капитала накопление, если только добавочный капитал при¬
соединяется к старому капиталу, увеличивает производительность труда,
что увеличивает прибавочную стоимость (относительная прибавочная
стоимость) и стало быть повышает норму прибавочной стоимости. Но
в действительности накопление сопровождается изменением органиче¬
ского состава капитала, повышением его.
Рост постоянного капитала и относительное падение переменного. Этот
вывод мы уже могли делать при анализе производства относительной
прибавочной стоимости. Раз капиталист вынужден постоянно повышать
производительность труда и накоплять, то это толкает его (впрочем
и это уже было выяснено) на путь технических усовершенствований,
которые в подавляющей массе случаев и ведут к изменению органиче¬
ского строения капитала в сторону его повышения. Из всего ^того
следует сделать здесь важнейшие выводы, имеющие громадное значе¬
ние для выяснения отношения между накоплением и спросом на труд.
Если даже имеет место рост спроса на труд, то он отстает (в за-,
впсимости от степени изменения органического состава капитала) от
роста накопления. Изучение этой стороны вопроса важно для понима¬
ния всеобщего закона капиталистического накопления.
Концентрация и централизация. Это разные явления, если их рас¬
сматривать абстрактно, в конкретной же действительности они друг
другу содействуют и даже взаимно друг друга обусловливают. Кон¬
центрация — другое выражение процесса накопления — содействует цен¬
трализации, а последняя в свою очередь ускоряет накопление.
И общее развитие капитализма знаменует собою двусторонний процесс —
рост концентрации и централизации.
Также важно проследить взаимную зависимость между концентра¬
цией и централизацией, с одной стороны, и изменением органического
строения капитала, — с другой. То концентрация и централизация со¬
провождаются изменением строения капитала, или вызывают его, то
наоборот: это изменение служит толчком к усилению концентрации и
централизации.
Весь этот сложный процесс своеобразно отражается на рабочем
классе, на производственных отношениях между трудом и капиталом.
Резервная армия безработных. Мы уже знаем, что рост спроса на
труд — если он вообще имеет место — отстает от роста накопления.
II это отставание должно увеличиваться по мере ускорения повышения
со

органического строения капитала. Это одна сторона дела, которая
должна быть точно изучена. Другая же сторона заключается в том,
что централизация, обусловленная, как мы уже знаем, концентрацией
и означающая разорение мелких и средних капиталистов, сама создает
повышенное предложение труда. В этих двух сторонах развития ка-
шггалпстического производства, а также периодичности и циклообраз¬
ности этого развития 1 ключ к объяснению не только неизбежности
существования резервной армии безработных, но п необходимости его:
ибо капиталистический способ производства невозможен без резервной
армии безработных. Последняя существует в разных сидах, и не
всегда легко распознать ее.
Капиталистический закон народонаселения. Растет население, растут
и средства существования. И то и другое можно изобразить в соответ¬
ствующих статистических рядах. Но есть ли какая-либо связь между
этими рядами, т. е. между ростом населения и ростОхМ [средств суще¬
ствования, а если есть, то какая опа? Мальтус отвечает, что насе¬
ление растет быстрее средств существования (он придает этому даже
математическую формулировку) и в этом, по его мнению, причина
нищеты и безработицы. Армия безработных, согласно этой теории,
есть экономическое выражение излишка населения, для которого пет
средств существования, не из чего мол их кормить. Но анализ ка¬
питалистического накопления — концентрация и централизация, со¬
провождающиеся, с одной стороны, разоренпехМ мелких и средних
производителей и предпринимателей, а с другой — повышением орга¬
нического строения капитала, т. е. относительным падением спроса на
труд — показывает всю неправильность этой теории. Основной ее грех
в том, что она формулирует абстрактный закон, закон для шсех вре¬
мен. А между тем каждый способ производства имеет свой [«закон
размножения». Капиталистический же закон размножения вытекает из
анализа, данного в предыдущих пунктах нашего занятия.
Закон народонаселения. при капитализме есть один из моментов
всеобщего закона капиталистического накопления.
Всеобщий закон капиталистического накопления; Маркс его форму¬
лирует так:	.
«Чем больше общественное богатство, функциони¬
рующий капитал, размеры и энергия его возрастания,
а следовательно — чем больше абсолютная величина
пролетариата и производительная сила его труда,
тем больше относительное перенаселение или про¬
мышленная резервная армия. Свободная рабочая сила,
развивается в силу тех же причин, как и сила рас¬
ширения капитала. Следовательно относительная ве¬
личина промышленной резервной армии возрастает
параллельно возрастанию сил богатства. Но чем
больше эта резервная армия по сравнению с активной
рабочей армией, тем обширнее упрочившееся постоян¬
ное перенаселение, нищета которого пропорцио-
1 Почему капиталистическое производство то расширяется, то суживается,
здесь объяснено еще не может быть, мы исходим из этого лишь как из
определенного факта.
61

и аль на мукам его труда. Наконец, чем больше нищен¬
ские слои рабочего’класса и промышленная резерв¬
ная армия, тем больше официальный пауцеризм. Это
абсолютный, всеобщий закон капиталистического на¬
копления» («Капитал», т. 1, стр. 663).	<
Что на одном полюсе буржуазного общества имеются* богатство
и роскошь, а на другом — крайняя нужда и нищета, что ^больйое
богатство одних сопровождается отсутствием самого необходимого
у других, — все это было известно и до Маркса. Это .констатируется
и буржуазными писателями: одни говорят об этом .с сожалением,
а другие — с холодным цинизмом. Также блестящая характеристика
капиталистического общества, как общества антагонистического,' со
своими крайними полюсами, дана в произведениях социалистов-утопи¬
стов. Маркс же эти факты объяснил, показал, что они обусло¬
влены капиталистическим способом производства, что они, словом,,
обусловлены всеобщим законом этого способа производства.
ЛИТЕРАТУРА.
Каутский, Экономическое учение, отдел III, гл. V-^-«Избыток населения».
Все вопросы настоящей темы Каутским освещаются чрезвычайно кратко.
Маркс, Капитал, т. I, гл. XXIII. Читать всю главу пет надобности:
весь цифровой материал, взятый из тогдашней английской действительности
и иллюстрирующий марксову теорию, теперь конечно уже устарел. Поэтому
читать следует только до п. 7. Читается довольно легко.
Дополнительная литература к первым двум разделам.
Крайне важно по окончании Первых двух разделов устроить нечто вроде
составленным самим Марксом. А товарищей, которые «Капитала» читать не
большие, но весьма яркие произведения:
1.	К. Маркс, Наемный труд и капитал. Здесь в легкой и живой форме
дается теория прибавочной стоимости. Это может являться, как бы конспектом,
составленным самим Марксом. А товарищей которые «Капитала» читать не
будут, эта книжка знакомит с автором «Капитала».
2.	К. Маркс, Заработная плата. Здесь много интересных соображений
о разных формах заработной платы и стоимости рабочей силы. Тоже очень
удобно для повторения всего раздела.
3.	«Коммунистический манифест», с введением И пояснением т. Рязанова;
^Московский рабочий», 1925 г., гл. «Буржуа и пролетарий» дает классическую
характеристику капиталистических отношений, отношений, между трудом и
капиталом, очень помогает понять . проблемы второго раздела нашей про¬
граммы.
4.	Р. Люксембург, Введение в политическую экономию. Об этой книжке
мы уже говорили; она рекомендуется для некоторых тем, но ее следует про¬
честь и целиком. Читается легко и производит сильное впечатление — в ней
очень хорошо увязаны большой исторический материал с теоретическим осве¬
щением проблем политэкономии.
ОБЗОР БУРЖУАЗНЫХ ТЕОРИЙ ЗАРАБОТНОЙ ПЛАТЫ.
Ознакомление с немарксистскими теориями заработной платы и
критикой этих теорий, во-первых, поможет лучшему усвоению нашей
марксистской теории заработной платы, во-вторых, сопоставление
принципиально различных подходов к такой центральной проблеме, как
заработной плате и' различной трактовки ее, наглядно покажет, чем
62

отличается марксистская политическая экономия от буржуазной в це¬
лом— по своей методологии и системе взглядов.
Для буржуазных экономистов заработная плата
ие есть превращенная форма стоимости рабочей силы.
Классическая политическая экономия, — говорит
Маркс,—без вякой критики позаимствовала у обыден¬
ной жизни категорию «цены труда», чтобы поставить-
затем вопрос: чем определяется эта цена («Капитал», т. 1,
стр. 541, изд. 1920 г.). Этот подход к проблеме (заработной платы
унаследовали от,классиков все буржуазные экономисты, все они на¬
ходятся во власти «категории обыденной жизни», «цены труда», а
расходятся опи между собой — как это показано будет дальше —
лишь в том, чем и как определяется «цена труда».
В обыденной жизни заработная плата выступает как плата за
работу, за труд (поэтому «цену труда» Маркс называет категорией
обыденной жизни), а отсюда буржуазная политическая экономия и
делает вывод, что продается труд, а пе рабочая сила. Д)на не отличает
труда от рабочей силы. Рабочий получает плату за определенную
работу, следовательно,—рассуждает буржуазная, экономия,—он свою-
работу, свой труд и продает. Отсюда ясно, что для буржуазной поли¬
тической экономии категория стоимости рабочей силы ие существует,
она признает только одну категорию — заработную плату.
Так|о1й подход к заработной плате пе только не вскрывает ее
истинной сущности, но и закрывает путь к пониманию капиталисти¬
ческих отношений вообще, к выявлению источника прибавочной стои¬
мости. Раз продается труд и оплачивается он по существующей ^рыноч-
пой цене, то уж нельзя говорить о прибавочном, неоплаченном (труде.
Но для буржуазной экономии это недостатком считаться пе может,
так как она ие ставит себе задачей ни раскрытие (капиталистических
отношений, пи тем более представление их в настоящем свете. Не в.
интересах буржуазии открыть за видимостью явлений их сущность, пока¬
зать, что за заработной платой скрывается стоимость рабочей силы, щчто
разница между этой стоимостью и той стоимостью, которую рабочие про¬
изводят в процессе труда, составляет источник прибавочной стоимости.
Итак, повторяем, исходным пунктом для всех буржуазных теорий
заработной платы является «категория обыденной жизни», «цена,
труда», а отличаются эти теории друг от друга своим [определением
этой цепы. И в настоящем обзоре мы остановимся на следующих
теориях: 1) теории минимума средств существования рабочего, 2) тео¬
рии фонда заработной платы, 3) так называемой производительной
теории заработной платы и 4) социальной теории заработной платы
Ту ган-Барановского.
Минимум средств
существования ра¬
бочего.
вых сторонников
Согласно этой теории заработная плата опреде¬
ляется минимумом средств существования рабочего.
Выше этого уровня заработная плата подниматься
не может. Почему? — На этот вопрос один из пер-
этой теории — Тюрго, французский экономист (бывший
министром накануне Великой французской революции), отвечает так:
«Имея выбор между значительным количеством ра¬
ботников, наниматель предпочитает того, кто согла-
63

шается работать за
должны поэтому друг
свой труд. При таком
самую низкую цену. Работники
перед другом понижать цену за
положении вещей во всех родах
труда
должен установиться и в действительности
устанавливается такой порядок, что заработная плата
работника ограничивается лишь минимумом, необхо¬
димым для существования»1.
Из приведенной цитаты видно, что решающим моментом для этой
теории является то, что у нанимателя есть «выбор», т. ,е. па рынке
труда недостатка в рабочих руках нет, и что следовательно между
рабочими происходит конкуренция, доводящая цену труда до указан¬
ного минимума. Но почему на рынке труда всегда предложение пре¬
вышает спрос, — эта теория не объясняет. Мы на этом вопросе ^оста¬
новимся ниже, сейчас отметим лишь, что названная теория нашла
много сторонников, в общем, к ней примыкал и знаменитый английский
экономист-классик Рикардо.
Эта теория подхвачена была и социалистом Лассалем. Он ее «даже
назвал «железным законом заработной платы». Словом «жеЛезный» он
подчеркнул незыблемость этого закона для буржуазного общества.
А обосновывает он этот закон так: «Она (заработная плата.—Р.)
не может надолго подняться выше этого среднего раз¬
мера, потому что тогда вследствие улучшения
жения рабочих браки между ними стали бы
усилилось бы размножение, рабочее население
поло¬
чаще,
умно¬
жилось бы
жение рук,
и таким образом увеличилось бы предло-
что низвело бы рабочую плату к прежнему
размеру или еще ниже. По заработная плата не мо¬
жет долго продержаться и ниже размера, безусловно
необходимого для существования, потому ч./о насту¬
пают выселение, безбрачие, воздержание от деторож¬
дения и наконец уменьшение числа рабочих посред¬
ством нищеты, что ослабляет предложение рабочих и
потому повышает заработную плату прежнего раз¬
мер а» (цит. хрест., стр. 308).
Ошибочность этой теории заключается не в ее утверждении, что
заработная плата колеблется вокруг стоимости необходимых средств
существования рабочего. И по учению Маркса заработная плата ко¬
леблется вокруг стоимости рабочей силы, а стоимость рабочей силы
определяется стоимостью необходимых средств существования. Правда,
у сторонников разбираемой нами теории нет единодушия насчет того,
что следует понимать под минимумом необходимых средств существова¬
ния: одни склонны понимать этот минимум в чисто физиологическом
смысле, т. е. речь идет у них только об удовлетворении таких потреб¬
ностей, которые-связаны с физиологическими существованиями рабочего
и его семьи. Другие включают и культурные потребности: они обычно
говорят об удовлетворении потребностей, согласно «привычкам парода».
У Маркса мы па этот счетлшеем вполне ясную и четкую формулировку:
1 Цит. из «Хрестоматии по политэкономии», т. II, составлена Ф. Дин¬
гельштедтом и С. Хариным, стр. 257, изд. 1927 г.
СП

«Определение стоимости рабочей силы,—гласит эта фор¬
мулировка,— включает в себя исторический и моральный
момент» («Капитал», т. I, стр. 146). Ясно, что у Маркса речь идет
не о физиологическом минимуме, а о культурном.
Все же основной порок теории минимума средств существования
не в отсутствии четкости в определении названного минимума, а в ее
обосновании, почему именно заработная плата не может под¬
няться выше стоимости необходимых средств существования. Тюрго,
как мы видели, объясняет это конкуренцией между рабочими, но он
оставляет вопрос открытым, почему всегда происходит конкуренция
между рабочими, а не между нанимателями, т. е. почему всегда пред¬
ложение превышает спрос. Лассаль, как видно из приведенной цитаты,
дает другое объяснение, оно сводится к следующему: повышение зара¬
ботной платы чисто автоматически вызывает ее понижение. Рост зара¬
ботной платы порождает размножение рабочего класса, а последнее
приводит к повышению предложения труда над спросом и следовательно
к понижению зарплаты.
Но раз повышение заработной платы автоматически ведет к ее
понижению, то нет никакого смысла в борьбе рабочих за повышение
зарплаты. А это как раз и нужно буржуазии: она в этой теории нашла
идейное оружие против борьбы рабочих за право коалиции (объеди¬
нения) и стачек.
И Лассаль экономическую борьбу рабочего класса считал совер¬
шенно бесцельной, так как борьба эта все равно не в состоянии
изменить «железный закон заработной платы». Он исходил конечно не щз
интересов буржуазии, а из интересов пролетариата — и поэтому ре¬
комендовал рабочим , бороться только за всеобщее избирательное право
и за кооперацию, средства для которой должно доставлять государство,
демократически реорганизованное в результате завоевания рабочим
классом всеобщего избирательного права. Маркс же придавал громадное
значение экономической борьбе и экономическим объединениям рабочих:
помимо того, что экономическая борьба является лучшей школой и
для политической борьбы, для борьбы за свержение буржуазного строя,—
она может и непосредственно улучшить (правда, в ограниченных раз¬
мерах) положение рабочих, изменить, как мы видели, самый «куль¬
турный» минимум, т. е. стоимость рабочей силы.
Во-вторых, теория эта снимает ответственность за низкую зара¬
ботную плату’с буржуазии и сваливает ее на самих (рабочих. Лассаль
фактически, сам этого не сознавая, и в этом пункте сстал на точку
зрения буржуазных экономистов. Последние с легкой руки Мальтуса
(реакционного экономиста, защитника интересов землевладельцев) стали
утверждать, что рабочие сами повинны в том, что получают ।низкую
заработную плату: они, мол, слишком размножаются, а потому их ^всегда
больше, чем нужно. Вот какой ответ названные экономисты дали на
вышепоставленный вопрос: почему на рынке труда предложение всегда
превышает спрос? Лассаль стоит в сущности на такой желточке зрения:
если заработная плата повысится, то, по Лассалю, обязательно уси¬
лится разножение рабочего класса, которое опять сведет зарплату к
прежнему размеру и даже снизить его. Правда, Лассаль не требует [от
рабочих воздержания подобно Мальтусу, он не сваливает вину за
5.	Политическая экономия.	65

низкую заработную плату на рабочих, он, наоборот, делает революцион¬
ные выводы, требуя уничтожения системы зарплаты. Объективно однако
из его аргументации вытекает, что низкая заработная плата есть ре¬
зультат размножения рабочего класса. Если бы среди рабочих пе уве¬
личилось число браков в период повышенной зарплаты или если бы
они принимали предохранительные меры против «излишнего» деторожде¬
ния, то — это с «железной логикой» вытекает из лассальянской 'аргу¬
ментации—они 'удержали бы свою заработную плату от падения.
Отсюда Iнапрашивается вывод: у рабочих имеется верное средство
удержать и даже повысить заработную плату, необходимо лишь воздер¬
жание. Повторяем, Лассаль сам подобных выводов никогда пе делал,
но это дела нисколько не меняет: речь идет не о .революционности
Лассаля, не об его субъективных хороших намерениях, а о дглохой,
насквозь буржуазной его теории заработной платы.
Это и дает Марксу право заявлять в «Критике Готской (программы»
следующее: «Но если я принимаю закон с лассальянским
клеймом (т. е. под тем названием, которое закону было
дано Лассалем — «железным».—Р.),то я должен принять
и лассальянское обоснование его. А каково оно? Как
показал Ланге вскоре после смерти Лассаля, маль-
тусов скал теория населения...» Т. е. Маркс считает, что «же¬
лезный закон заработной платы» Лассаля имеет своим основанием учение
Мальтуса, по которому низкая заработная плата обусловливается не¬
соответствием между быстрым ростом населения и гораздо более медлен¬
ным ростом средств существования. Несоответствие же это может быть
исправлено тем, что рабочие будут «обуздывать» свои инстинкты и
сократят свое размножение.
Основная ошибка Лассаля (о Мальтусе мы не говорим — у пего .была,
определенная и совершенно явная задача: оправдать низкую зара¬
ботную плату как результат действия законов природы) в том, что он
проглядел существование резервной армии безработных, которая яв¬
ляется и неизбежным и необходимым спутником развития капитализма.
Предложение труда превышает спрос па пего пе потому, что ра¬
бочие размножаются больше, чем нужно, а потому, что капита¬
листическое накопление создает во все возрастающих размерах избы¬
точное население. Промышленная резервная армия постоянно давит
на заработную плату, тянет ее вниз, но в моменты подъема, силь¬
ного промышленною оживления, давление уменьшается, так как ре-
зервная армия сокращается, и зарплата повышается. Во время деп¬
рессии, угнетенного состояния рынка (не говоря уже о кризисах)
избыточное рабочее население сильно возрастает, возрастает и дав¬
ление его на зарплату, которая быстро снижается.
Колебания зарплаты обусловливаются таким образом пе колебанием
естественного роста рабочего населения, — рабочее население всегда,
находится в избытке, в резерве, — а состоянием этого резерва, изме¬
няющимся под влиянием различных фаз промышленного цикла. Дви¬
жение зарплаты определяется движением последнего. А если по каким-
либо причинам рост заработной платы становится «угрожающим» для
накопления капитала, то капиталистам незачем ждать прироста ра¬
бочего населения и снижения вследствие этого зарплаты. Они в этом
66

«абсолютно не нуждаются, к их услугам всегда имеется действительное,
а не выдуманное буржуазной политической экономией и поддержи¬
ваемое Лассалем средство: они апеллируют к техническому прогрессу,
вводят либо новые машины, либо усовершенствуют старые. Изменяя
таким образом органический состав капитала, т. е. увеличивая постоян¬
ный капитал и уменьшая переменный, они тем самым уменьшают ^спрос
на труд. В результате предложение труда не только приходит чв соот¬
ветствие со спросом, но значительно превышает последний.
Вопрос о влиянии промышленной армии на уровень заработной плата
в достаточной мере выяснен в занятии «Всеобщий закон капиталисти¬
ческого накопления». Здесь же мы хотели только показать, как ксто-
ропники «железного закона заработной платы» ставят все отношения
«на голову».
Эта теория находится в близком, так сказать,
^в°ботной°плать|аРа родстве с предыдущей теорий: и в ней большую
роль играет пресловутый мальтусовский «закон» на¬
родонаселения. Но она подходит к вопросу несколько по-иному.
Ее основным тезисом является следующее положение: капитал,
предназначенный для оплаты труда (который она окрестила названием
фонда заработной платы), есть для каждой страны в каждый данный
промежуток времени величина постоянная. «Следователь¬
но, — говорит один из сторонников этой теории, цитируемый Марксом,—
чтобы узнать среднюю денежную плату, получаем|ую
каждым рабочим, надо просто разделить этот каии-
п и та л на число рабочего населения» («Капитал», т. I,
стр. 624). Связь этой теории с предыдущей вытекает из подчеркнутых
нами в приведенной цитате слов: из них видно, что заработная плата
отдельного рабочего зависит от числа рабочих. В самом деле, раз
капитал, предназначенный для оплаты труда всех рабочих, есть вели¬
чина постоянная, то доля отдельного рабочего зависит только от общей
численности рабочей армии: при большем количестве рабочих рук
каждому из них достается меньшая доля, при меньшем же ^количестве
рабочих рук каждый рабочий может претендовать на большую часть
«фонда».
Следовательно все возражения, выдвинутые нами против «желез¬
ного закона заработной платы», сохраняют свою силу и в отношении
теории «фонда». И нам к ним возвращаться уж незачем. ф!о теория
«фонда» страдает еще целым рядом пороков, и па них следует
остановиться.
Прежде всего, чем определяется сам «фонд», чем определяется
его величина? Его можно определить, — что фактически и делается,—
как сумму выплаченных отдельным рабочим зарплат, но тогда получается
явная бессмыслица: «фонд» зависит от отдельных зарплат, а отдель¬
ные зарплаты — от «фонда». С одной стороны, чем больше заработная
плата отдельного рабочего, тем больше должен быть фонд заработной
платы всех рабочих, а с другой — нас уверяют, что величина заработ¬
ной платы каждого рабочего зависит от величины всего «фонда». Но к
определению последнего можно подойти и иначе: капитал, предназначен¬
ный для оплаты труда, есть часть всего общественного капитала, по¬
этому, если предположить, 1) что весь капитал есть величина данная,
67

2) что данной является также и та часть капитала, которая заключена
в средствах производства,—то действительно можно утверждать, что
для зарплаты существует определенный фонд, который не может быть
увеличен. Но в том то и дело, что такого рода предположение не только
ни на чем не основано, а противоречит фактам: как раз капитал любой
страны до высшей степени эластичен: он то расширяется, то ужи¬
мается. Об этом свидетельствуют промышленные циклы, про которые
мы говорили выше.
«С точки зрения догмы, согласно которой,—говорит
Маркс, — общественный капитал во всякий данный мо¬
мент есть величина постоянная, совершенно непости¬
жимы самые обыкновенные явления процесса произ¬
водства, например его внезапные расширения и со¬
кращения и даже самый факт накопления» («Капитал»,
т. I, стр. 623).
В каждой капиталистической стране рядом с действующим капи¬
талом, занятым в производстве, существует и бездействующий капитал,
который обычно привлекается в момент промышленного подъема. Но’
и действующий капитал используется то более интенсивно, то менее
интенсивно.
Несостоятельность этой теории также легко обнаружить, если под¬
вергнуть ее теоретическому обстрелу. Капитал есть не что иное, как
капитализированная прибавочная стоимость (т. е. превращение последней
в новый капитал). Но не вся прибавочная стоимость капитализируется,
часть ее капиталист превращает в свой личный «фонд» для ^собственного
потребления. Следовательно величина капитала зависит, с одной сто¬
роны, от величины прибавочной стоимости, а с другой — от той щро-
порции, в которой последняя делится на доход (личное Употребление
капиталиста) и на капитал. А это значит, что капитал ^всегда может
быть увеличен за счет непроизводительного потребления — потребления
капиталиста- и всех тех, которые кормятся на его счет. В капиталисти¬
ческих странах непроизводительно пожирается львиная доля прибавоч¬
ной стоимости, создающейся рабочим классом. Но сторонники теории
«фонда» именно это и скрывают, — они скрывают возможность уве¬
личения капитала за счет непроизводительного потребления, к которому
следует отнести и значительную часть «национального дохода», ко¬
торая забирается буржуазным государством при' помощи налогов и
займов и в своей массе используется непроизводительно — на вооруже¬
ние, содержание громадного чиновничьего аппарата и т. д.
Апологетический характер (стремление защищать интересы бур¬
жуазии) этой теории еще ярче выступает, если присмотримся к тем
практическим выводам, которые вытекают из нее и которые делались
ее сторонниками. Во-первых, из этой теории, как и из (Предыдущей,
вытекает бесполезность борьбы рабочего класса за повышение зар¬
платы: раз фонд зарплаты — величина постоянная, то он очевидно не
поддается увеличению. Более того, забастовки даже вредны самим ра¬
бочим: забастовки задерживают лишь рост накопления капитала и стало
быть возможность увеличения зарплаты. Во-вторых, пз этой же теории
вытекает и солидарность — «гармония интересов» — рабочих и капита¬
листов: и те и другие заинтересованы в развитии и росте капитала.
68

Несоответствие теории «фонда» с фактами начало смущать и бур¬
жуазных экономистов (наиболее серьезных). Известный английский эко¬
номист и философ Джон Стюарт Милль, бывший одно время горячим
сторонником этой теории, впоследствии от нее открыто отказался. Но
на помощь теории фонда выступил .уже известный нам Мальтус: он «углу¬
бил» и более солидно «обосновал» теории «фонда». Он не отрицает,
что номинальная заработная плата может быть повышена, он ие
поддерживает тезиса, что капитал есть величина постоянная, но отрицает
возможность роста реальной заработной платы. Аргументация Маль¬
туса построена на его «законе» народонаселения. Рост населения,
утверждает Мальтус, обгоняет рост средств существования, поэтому
последних нехватает для полного удовлетворения всех потребностей.
Отсюда вывод: если номинальная заработная плата и повысится, то
рабочий все равно не сможет на свою повышенную зарплату приобрести
больше средств существования, чем раньше, так как рост денежной
зарплаты не может, само собой разумеется, вызвать соответствующий
рост хлеба, мяса и т. д. Единственным результатом повышения но¬
минальной заработной платы может быть лишь соответствующее по¬
вышение цен на предметы потребления широких масс, так как уве¬
личивается их платежный спрос при прежнем предложении этих пред¬
метов потребления.
Все мальтусовское здание, как это легко обнаружить, воздвигнуто
на гнилом фундаменте—его «законе» народонаселения.
Займемся более детальным рассмотрением этого закона. Его можно
формулировать следующим образом: 1) население обнаруживает тенден¬
цию к очень быстрому размножению, 2) возрастание количества средств
существования происходит гораздо медленнее, 3) современная бедность
широких масс есть результат несоответствия между количеством средств
существования и числом, населения, 4) бедность наряду с пороками и
вырождением является и средством к уничтожению этого несоответствия.
Первым двум положениям Мальтус пытался даже придать для большей
убедительности, математическую формулировку. Рост населения он харак-.
теризует рядом цифр: 1,2, 4, 8, 16, 32 и т. д. (это в математике
называется геометрической прогрессией), а рост средств существова¬
ния— следующим рядом: 1, 2, 3, (4,' 5, 6 и т. д. (это называется ариф¬
метической прогрессией). Эти ряды иллюстрируют различие в темпе роста
населения и роста средств существования.
Но эти ряды цифр взяты «с потолка»,они совершенно не выражают
собою ! фактического положения вещей. Нельзя абстрактно* говорить
о тенденциях роста населения, эти тенденции должны изучаться
конкретно: при различных общественных условиях существуют раз¬
личные тенденции. Во Франции, например, население за последние
десятилетия почти не увеличивалось. В различных странах рост на¬
селения не одинаков, не одинаков он также и среди ^различных слоев
населения. А что касается роста средств существования, то техниче¬
ский прогресс, в частности развитие сельскохозяйственной техники,
агрономии и органической химии, значительно увеличил даже при капита¬
листическом строе, ставящем определенные граница развитию произ¬
водительных сил, количество средств существования. А в социалисти¬
ческом обществе они будут расти неизмеримо быстрее.
69

«Гвоздь» же закона Мальтуса в его последних двух положениях.
Во-первых, если бедность есть результат несоответствя между количе¬
ством средств существования и числом населения .(как гласит третье
положение), то тем самым подчеркивается, что причина бедности кроется
не в особенности буржуазного строя, а в законах -природы. И этот
вывод сам Мальтус выразил в очень характерном по своему ^откровен-
ному цинизму положении: «Человек, пришедший в занятый
уже мир,—говорит он,—не имеет права требовать себе
пропитания: он лишний на земле... На великом жизнен¬
ном пиру нет для него места».
Во-вторых, если бедность, согласно четвертому положению мальту-
совского закона, является средством к устранению лишних людей в уже
«занятом мире» (она вместе с пороками ускоряет их гибель), то по¬
мощь бедноте не только излишня, но вредна. И Мальтус требовал
отмены законов, согласно которым английские приходы должны были
содержать бедняков; ведь они лишь увеличивали число лишних людей,
для которых «на великом жизненном пиру нет места».
Мальтус безусловно переборщил даже с точки зрения буржуазии:
беднота, т. е., выражаясь экономически, промышленная резервная
армия, очень и очень нужна буржуазии: . она в буржуазном обществе
вовсе не лишний элемент,- а выполняет весьма важные функции.
Промышленный цикл с его внезапными расширениями и увеличением
спроса на труд был бы немыслим, если бы не было в резерве избыточ¬
ного населения, откуда можно черпать необходимые добавочные рабочие
силы. Резерв этот, кроме того, как мы уже знаем, давит на заработную
плату, не позволяет слишком «зарваться» занятым рабочим в своих
требованиях даже во время промышленных, подъемов.
Этого не учел защитник феодальных классов Мальтус, но это
инстинктивно поняла буржуазия (она во времена Мальтуса была еще
в полном, что называется, расцвете своих сил) и построила щелып ряд
благотворительных учреждений для «поддержания» бедноты. А рабочий
класс великолепно понял, что в его нищете повинна не 'природа, а ка¬
питалистический способ производства, и ведет революционную борьбу
за уничтожение последнего.
Производительная	Сторонники этой теории рассуждают следующим
теория заработной	образом: в производстве участвуют не только ра-
платы.	бочпе, по и капитал и земля. Следовательно, —
заявляют они, — рабочие могут претендовать только на часть продукта,
по отнюдь не на весь продукт, так как последний есть результат
действия всех факторов производства: труда, капитала и земли. Доля,
которая причитается труду, и есть заработная плата.
Таким образом вся проблема заработной платы, согласно назван¬
ной теории, сводится к определению доли рабочего в произведенном
им продукте. Разными учеными придуманы для этой цели различные
головоломные способы, придающие разбираемой теории вид большого,
так сказать, глубокомыслия и учености. Но мы не станем ^заниматься
всеми этими вычислениями, так как дело не в них, ка в основном прин¬
ципе, который положен в основу этой теории, т. е. 'в утверждении,
что рабочий не может претендовать на весь продукт, так как не он
один участвовал в его производстве.
70

Прежде всего заметам: если предыдущие две теории зарплаты
теперь не пользуются почта никаким кредитОхМ и среди буржуазных
ученых и сданы в архив, то производительная теория является до¬
вольно распространенной именно в наше время и среди своих при¬
верженцев насчитывает немало светил современной буржуазной по¬
литической экономии. -Но новизна этой теории относится лишь к за¬
мысловатым, как мы уже указывали, способам определения доли
каждого фактора производства в продукте, но сама идея о трех фак¬
торах производства и соответственно о трех источниках дохода —
заработной платы, прибыли, ренты (доход землевладельца) — совсем не
нова. Она под названием «триединой формулы» подвергнута была
уничтожающей критике еще Марксом.
Присмотримся к ней ближе. Труд, капитал, земля участвуют
в процессе производства. Сразу бросается в глаза, что под капиталом
сторонники учения о трех факторах понимают средства производства.
Для них капоталом являются сами вещи, а не те ^отношения, которые
скрываются за вещами и. лишь в них — этих вещах — выражены.
Средства производства, как мы знаем, являются капиталом только
тогда, когда они отчуждены от производителя, превратившегося в наем¬
ного рабочего, — и противопоставлены ему как чуждая и враждебная
ему сила, при помощи которой выжимается у него неоплаченный доуд.
Отсюда видно, что буржуазные теоретики «триединой формулы» (трех
факторов производства и трех источников дохода) являются в полном
смысле слова фетишистами: они производственные отношения лю¬
дей, лишь выраженные в отношениях вещей, подменяют отноше¬
ниями самих вещей. А это, как нам известно еще из первого раздела,
и есть товарный фетишизм. Но, — скажет буржуазный экономист, —
ведь факт остается фактом: в производстве, кроме труда, нужны и
средства производства — сырье, вспомогательные материалы, машина
и т. д., а потому рабочий не может претендовать на весь произ¬
веденный им продукт. — Конечно скажем мы, — рабочий голыми ру¬
ками, без средств производства, ничего создать не может, и именно
поэтому он ведь и вынужден продать свою рабочую силу капиталисту.
Средства производства — необходимейший фактор процесса производ¬
ства, но какова роль их в этом последнем? Одна их часть (сырье,
топливо и т. д.) целиком расходуется в производстве, а другая часть,
как машина и другие орудия труда, постепенно изнашиваются и
стоимость ее переносится на новый продукт. Но рядом со старой,
перенесенной стоимостью, производится еще новая стоимость, которая
создается уже одним трудом рабочего и которая делится на вос¬
произведенную стоимость рабочей силы и на прибавочную стоимость.
Об этой-то новой стоимости, распадающейся на указанные две части,
п идет речь.
Буржуазные экономисты н тут смешивают стоимость с продуктом,
т. е. с потребительной стоимостью, а производство стоимости — с произ¬
водством продукта. А этого путать никак нельзя. Производство продукта
есть технический процесс, создающий материальную основу челове¬
ческого существования. В этом процессе труд есть живая, активная
сила, а средства производства — пассивный элемент, являются предме¬
том п орудием труда. В процессе же производства стоимости и прпба-
71

вочной стоимости, который имеет место лишь в товарно-капиталистиче¬
ской системе, средства производства выступают как овеществленный
труд, как стоимость. И эта стоимость, заключенная в средства производ¬
ства, переносится на вновь созданный продукт, причем совершенно оче¬
видно, что перенесенная стоимость не может, быть больше стоимости
средств производства. Но капиталист не довольствуется получением
обратно стоимости «своих» средств производства,—он получает еще при¬
быль, прибавочную стоимость, а последняя может быть лишь результа¬
том прибавочного труда. И ссылка на то, что средства производства (по
терминологии буржуазных экономистов — капитал) участвуют в про¬
цессе производства, тут не причем, — никто их «участия» не отрицает,
их стоимость учитывается, как перенесенная старая стоимость. Не об
этом идет речь, — речь идет о вновь созданной стоимости, по отно¬
шению к которой они являются необходимыми условиями, но отнюдь
не источником ее (это было рассмотрено при анализе постоянного
и переменного капитала).
Производительная теория заработной платы ставит все вверх но¬
гами. При капиталистическом способе производства рабочий получает
только часть вновь созданной им стоимости, а другая часть -достается
капиталисту в виде прибавочной стоимости. Отсюда делается свое¬
образный вывод: раз рабочий получает только часть созданной им
стоимости, значит он больше не создает, а раз капиталисту достается
другая часть вновь произведенной стоимости, следовательно опа со¬
здана его капиталом.
Практическая задача этой теории такая же, как и предыдущих
двух теорий: отрицать эксплоатацию труда капиталом. Разница разве
лишь в следующем: теория минимума средств существования и теория
фонда сваливает, как мы видели, ответственность за нищету рабо¬
чего класса либо на природу, либо на самих рабочих,•производитель-
ная же теория зарплаты вообще никого не винит, да и не в чем:
рабочий, мол, получает все, что им создано. Если же ^он создаст
больше, — а это возможно лишь при повышении производительности
труда,—он и получит больше. И если сторонники первых двух (георий
проповедывали рабочим необходимость воздержания, то сторонники
этой теории проповедуют прилежание. Трудитесь, трудитесь поприлеж¬
нее и поинтенсивнее, будете больше производить, больше и получите.
Такова мораль этой буржуазной басни,. т. е. производительной теории
заработной платы!
. Творцом этой теории, как уже было упомянуто,
Социальная теория является покойный русский экономист • Туган-Бара-
зара отнои платы. навскпйе Последний отвергает все выше разобранные
нами теории заработной платы, но он не приемлет и -марксовы теории.
Остановимся прежде всего на тех аргументах, которые наш критик
выдвигает против Маркса, так как это нам облегчит понимание iero
собственной теории.
Туган-Барановский отвергает основное положение Маркса, что ра¬
бочая сила есть товар, «ибо,—говорит он,—рабочая сила...
в сущности и не производится, а возникает в про¬
цессе жизни человека; поэтому категория стоимости
производства к рабочей силе совершенно ие приме¬
72

нима, и попытки такого применения приводят лишь
к внутренне бессодержательным построениям» (Туган-
Барановскп'й, «Основы политической экономии», изд. 5-е, стр. 384—385).
Далее он считает неправильным то положение, что заработная плата
определяется стоимостью минимума средств существования рабочего, —
по его мнению, в действительности происходит как раз обратное:
минимум средств существования рабочего определяется размером за¬
работной платы. Он это иллюстрирует на примере английского рабочего.
«Не потому, — говорит наш автор, — английский рабочий получает
высокую плату, что он ест бифштекс, а потому он ест бифштекс, что
получает высокую плату... Повышение уровня жизни английского ра¬
бочего было следствием повышения его заработной платы, а не на¬
оборот — не повышение платы явилось результатом повышения его
уровня жизни». И общий вывод Туган-Барановского гласит:
«Итак не цена рабочей силы определяется стои¬
мостью ее производства, а, наоборот, стоимость про¬
изводства рабочей силы определяется ее ценой» (цит.
соч., стр. 384).
Однако «не так страшен чорт, как его малюют», — доводы нашего
критика не так сильны (точнее, не обладают никакой силой), как это
может показаться па первый взгляд. Рабочая сила, оказывается, не
является товаром, потому что — какое глубокомыслие! — она «не про¬
изводится, а возникает в процессе жизни». Но ведь в этом-то и заклю¬
чается сущность капиталистического способа производства, лишившего
производителя средств производства и тем самым превратившего его
рабочую силу, его способность к труду, в товар. Конечно рабочая сила
по природе своей не товар, а становится им лишь при определенных
социальных условиях, при определенном способе производства. Ведь
и продукты труда, потребительные стоимости, хотя они и производятся,
а не возникают в процессе жизни, и о и р и р о д е своей тоже не
являются товарами, а становятся ими лишь при определенном, исто¬
рически обусловленном общественном строе.
«Продукт труда,—говорит Маркс, — при всяком обще¬
ственном строе есть предмет потребления, но лишь
одна исторически определенная эпоха развития пре¬
вращает продукт труда в товар» («Капитал», т. 1, стр. 29).
Перефразируя эту цитату, мы скажем: труд при всяком обществен¬
ном строе есть условие существования человека, но одна лишь исто¬
рически определенная эпоха развития превращает труд в наемный труд,
а рабочую силу — в товар.
Но может быть заявление Тугана, что «рабочая сила возникает в
процессе жизни»... следует понимать таким образом, что па производ¬
ство ее нс тратится труда, и следовательно она стоимости иметь не
может. Но и это неверно: для того чтобы рабочая сила могла функцио¬
нировать, необходима определенная сумма средств существования, на
создание которых тратится общественно-необходимый труд. Этот труд
определяет стоимость рабочей силы. Ни один марксист не отрицает
того, что рабочая сила является своеобразным товаром, отличньш от
других товаров, но своеобразие это обусловливается не тем, что она
возникает не так, как другие товары, — это для политической экономии
73

никакого значения не имеет, — а тем, что рабочая сила становится
товаром при общественно-исторических условиях, отличных от тех,
которые превращают продукты труда в товары. Продукты труда
превращаются в товары при производстве, основанном на обмене,
по это, как мы знаем, имеет место и в простом товарном хозяйстве.
Рабочая сила становится товаром только при отчуждении средств произ¬
водства от производителей, т. е. при превращении простого товарного
хозяйства в капиталистическое.
Своеобразие рабочей силы как товара заключается еще в том, что
стоимость ее, как подчеркнуто было выше, «включает в себя исто¬
рический и моральный момент». Культурный уровень рабочих в разные
исторические периоды различен, он также различен в разных странах,
находящихся не на одинаковых ступенях развития. А если меняется
культурный уровень рабочих, то меняются и их потребности, и — что
особенно важно — меняется, по выражению т. Бухарина, «качество»
самой рабочей силы: она становится более высокой квалификация.
Следовательно повышается и ее стоимость, — ведь известно-, что более
квалифицированная рабочая сила имеет более высокую стоимость. По тут
мы подошли ко второму основному выражению Туган-Барановского, —
а именно, что не заработная плата определяется стоимостью средств
существования рабочего, а, наоборот, количество и характер последних
определяется заработной платой. И тут1 Туган путает два вопроса:
один вопрос — чем определяется заработная плата в определенный, дан¬
ный период времени и определенной стране, а другой — чем объяснить
различный культурный уровень рабочих в разные исторические периоды
и в разных странах.
Мы уже указывали, что, по Марксу, «стоимость рабочей силы
включает в себя исторический и моральный момент».
«Однако,—говорит Маркс,—для определенной страны
и для определенного периода среднее количество не¬
обходимых для рабочего средств существования есть
в е л и ч и н а д а н н а я» («Капитал», т. I, стр. 146—147).
А раз это так, то величиной данной (т. е. вполне определенной)
является стоимость рабочей силы, вокруг чего колеблется зарплата, то
повышаясь, то понижаясь. Значит в определенный период и определен¬
ной стране стоимость рабочей силы определяется стоимостью среднего
количества средств существования рабочего, а это среднее является
величиной данной. Таков ответ на первый поставленный вопрос.
Но с развитием капитализма, с* ростом организованности рабочего
класса и его боеспособности растет и культурный уровень рабочих, а
возросшие новые потребности в свою очередь заставляют еще более Ьнер-
гично бороться за повышение зарплаты, и если рабочему классу [удастся
достигнуть известных успехов в этой области, то начинает меняться и
качество самой рабочей силы, а следовательно начинает меняться и [ее
стоимость. Классовая борьба и известные достижения в области зар¬
платы имеют своим результатом изменение «среднего количества не¬
обходимых для рабочих средств существования», и новое «среднее»,
повышая качество рабочей силы, тем самым повышает и ее стоимость.
Вот и ответ на второй вопрос, как происходит изменение куль¬
турного уровня рабочих и соответственно изменение стоимости их ра¬
74

бочей силы. Но скажут: а все-таки заработная плата влияет на изме¬
нение количества средств существования рабочего, т. е. выходит, что
прав Туган. Нет,—ответим мы,—заработная плата всегда колеблется
вокруг стоимости рабочей силы, которая есть выражение стоимости
среднего количества необходимых средств существования рабочего, но
заработная плата при известных условиях, о которых мы только что
говорили, может содействовать возникновению нового «среднего», ко¬
торое начинает определять зарплату на новом уровне. Вообще всегда,
следствие, в данном случае зарплата, при определенных условиях может
воздействовать на свою причину, на необходимые средства существо¬
вания, но все же причина остается причиной, а следствие—следствием.
Вот этого и не понял или не хотел понять Гуган-Барановский.
Обратимся теперь к его собственной теории заработной платы, кото¬
рую он предлагает взамен марксовой теории.
Рабочая сила, по Тугану, не есть товар, а потому рабочий ничего
п пе продает капиталисту. Для Тугана заработная плата есть только
проблема распределения: рабочие и капиталисты распределяют между
собою созданный общественным трудом продукт. Доля, достающаяся
рабочим, составляет их заработную плату, а доля, которую получают
капиталисты, составляет их прибыль. Но чем определяется доля рабочего
и доля капиталиста? Наш автор отвечает: социальной силой рабочего
класса, т. е. классовой их борьбой. Но это только один фактор, другой
фактор, определяющий и заработную плату и прибыль, есть произ¬
водительность труда: чем выше последняя, тем продукт больше, сле¬
довательно и тем больше доля рабочего и капиталиста. Сам Туган
так формулирует свою теорию:
«Таким образом, с точки зрения социальной теории
распределения, высота заработной платы в данном
обществе определяется двумя факторами: произво¬
дительностью общественного труда, определяющей,
к а к в е л и к о б щ е с т в е н н ы й продукт, п о д л е ж а щ и й р а зд е л у
между общественными классами, и социальной силой
рабочего класса, от которой зависит доля обществен¬
ного продукта, поступающего в распоряжение рабо¬
чего» (цит. выше соч., стр. 392—393).
Теория эта выглядит довольно «революционно»: ведь одним нз
факторов, определяющих величину заработной платы, является клас¬
совая борьба; далее Туган признает, что общественный продукт создан
только общественным трудом. Но прежде всего необходимо выяснить
ее научную ценность: какие явления она объясняет и правильно лп
она их объясняет? А с этой стороны, как показал т. Бухарин в поле¬
мике с Туганом, теория эта не выдерживает никакой критики, так
как по существу она не является теорией заработной платы, хотя и
носит такое название.
Заработная плата — явление исключительно капиталистического хо7
зяйства; в докапиталистическую эпоху работа по найму являлась слу¬
чайной и временной, основой же хозяйства был крепостной труд в кре¬
постном хозяйстве, а рабский труд — в рабовладельческих обществах.
Только капитализм зиждется на наемном труде. Поэтому заработная
плата может быть правильно объяснена лишь особенностями капитали¬
75

стического хозяйства, опа может быть правильно понята, если ее рас¬
сматривать как выражение этих особенностей. Каковы же наиболее
общие особенности капитализма? На этот вопрос Ленин дает следую¬
щий сжатый, по вполне исчерпывающий ответ:
«Су щ е с т в е н н ы м и признаками капитализма, на осно¬
вании учения Маркса, является: 1) товарное производ¬
ство как общая форма производства. Продукт прини¬
мает форму товара в самых различных общественных
производственных организациях, но только в капита¬
листическом производстве такая форма продукта яв¬
ляется общей, а не исключительной, не единичной,
не случайной. Второй признак капитализма — 2) при¬
нятие формы товара не только продуктом труда, но и
самим трудом, т. е. рабочей силой человека. Степень
развития товарной формы рабочей силы характеризует
степень развития капитализма» (Собр. соч., т. II, стр. 77,
изд. 1923 г.).
Но Туган-Барановскпй, как мы уже знаем, отрицает, что рабочая
сила является товаром, и этим самым он закрыл себе путь к правиль¬
ному решению проблемы заработной платы. И действительно, наш автор
выводит заработную плату — специфическое явление капиталистического
способа производства — из классовой борьбы, которая характерна не
только для последнего, но и для всякого способа производства, покоя¬
щегося на эксплоатации труда одного класса другим, т. е. основной
методологический грех социальной теории заработной платы заклю¬
чается в том, что опа объясняет явление, присущее только одной
системе хозяйства—капитализму, фактором, игравшим решающую роль
на протяжении всей истории человечества. «История всего пред¬
шествующего общества, — говорится в «Коммунистическом ма¬
нифесте, — есть история борьбы классов».
Это во-первых. Во-вторых, эта теория не только методологически
несостоятельная, она и по существу не объясняет того, что соб¬
ственно подлежит объяснению. Заработная плата, как и цена любого
товара, постоянно колеблется, то поднимаясь, то опускаясь, по колеб¬
лется вокруг определенного уровня, в определенный период времени
и определенной стране. Всякая теория заработной платы должна в
первую очередь объяснить, чем обусловливается этот уровень, а затем
показать, в силу чего происходит колебание вокруг последнего. Со¬
циальная теория не объясняет ни того ни другого. Хотя классовой
борьбой рабочим при известных условиях, например при благоприятной
промышленной конъюнктуре, удается повысить заработную плату, по
сами эти условия не зависят от рабочего класса, а кроются в капи¬
талистическом способе производства. Точно так же при помощи клас¬
совой борьбы рабочие могут, как показано было раньше, изменить и
самый уровень, вокруг которого заработная плата колеблется, но в
каждый период времени и в каждой стране раз этот уровень уста¬
новился, то он (находит свое выражение, опять-таки в силу того,
что рабочая сила 'является товаром, в стоимости рабочей силы.
Именно в марксовой теории заработной платы классовая борьба
получает свое надлежащее место, и вполне ясны ее роль и значение.
76

У Тугана, утверждающего, что рабочая сила не является товаром, не
имеет стоимости и что заработная плата не есть выражение последней,—
классовая борьба повисла в воздухе — ничего не объясняет и объяснить
не может.
Теперь остановимся немного па социальной характеристике тугаиов-
ской теории зарплаты. Мы сказали, что она выглядит революционно,
.но это только одна видимость. Ведь согласно этой теории на зара¬
ботную плату влияет еще один фактор: производительность труда,—
чем выше последняя, тем выше зарплата. А отсюда Туганом делается
тот вывод, что зарплата и прибыль друг другу не противоположны, так
как при повышении производительности труда повышается и та и дру¬
гая. Следовательно рабочие л капиталисты находятся не только в со¬
стоянии борьбы, но между ними существует и общность 1жтересов,
общая заинтересованность в повышении производительности труда. Та¬
ким образом эта теория скрывает, что1 в действительности при (капита¬
листическом способе производства повышение производительности труда
является средством увеличения прибавочной стоимости, производством
относительной прибавочной стоимости. Вот какова социальная сущность
«социальной» теории заработной платы; к выгоде буржуазии она уверяет
рабочих, что с повышением производительности труда повысится их зар¬
плата, п призывает их к развитию интенсивности и производительности
своего труда.
Рассматривая заработную плату как проблему распределения, не
зависимую от капиталистического способа производства, эта теория по
сути дела сводит классовую борьбу пролетариата к борьбе «за пятак»,
к борьбе за улучшение своего положения в рамках капитализма.
Рабочему классу очевидно незачем стремиться к разрушению капитали¬
стического способа производства, если он имеет неограниченные возмож¬
ности улучшить свое .положение путем изменения лишь законов и форм
распределения в свою пользу.
Заключение	Разбор буржуазных теорий заработной платы
раскрывает не только их классовую сущность, но
и теоретическую их несостоятельность. Одни теории сданы в архив
самими буржуазными учеными, так как их несоответствие с фактами
оказалось уже слишком ^вопиющим; другие теории занимают господ¬
ствующее положение и поныне, но не потому, что они верно отражают
и объясняют действительность, а наоборот, как раз потому, что они
эту действительность искажают п представляют ее в выгодном для бур¬
жуазии свете. Один из творцов производительной теории заработной
платы, американский экономист Кларк пишет: «На современном
обществе тяготеет обвинение, что в нем эксплоати-
руется труд. И .если это обвинение справедливо, то
каждый справедливо мыслящий человек должен стать
социалистом». И Кларк своей теорией зарплаты ставит себе за¬
дачу — снять с современного ^общества указанное обвинение и освободить
«справедливо» мыслящих людей от необходимости стать социалистами.
Марксова теория зарплаты является подлинно революционной тео¬
рией, без которой, по выражению Ленина, не может быть и револю¬
ционного движения. В этом громадная научная ценность учения Маркса
о зарплате, как и всего его экономического учения.
77

РАЗДЕЛ ТРЕТИЙ.
ОБРАЩЕНИЕ КАПИТАЛА.
Капитал в своем кругообороте, — говорит'
ведение. Маркс,—проходит три стадии: капиталист деньги
превращает в товар двоякого рода, в рабочую силу и средства про¬
изводства, это — первая стадия. Вторая стадия состоит в «производи¬
тельном ‘потреблении купленных товаров капиталистами». А в третьей
стадии «капиталист возвращается на рынок» как продавец, «его товар
превращается в деньги...» Во втором разделе мы изучили пока только
вторую стадию, «производительное потребление купленных товаров»,
т. е. производство прибавочной стоимости. Нами не изучались там пи.
первая ни третья стадии. Правда, второй раздел мы начали с обра¬
щения, с Д — Т — Д, аю это нужно было лишь для того, чтобы «на¬
пасть па след» скрывающейся за прибылью прибавочной стоимости.
Как только источник последней был открыт, севера обращения нами
было оставлена, — и мы всесторонне стали изучать сферу производства.
Теперь же вновь возвращаемся к сфере обращения. И наша задача
в настоящем разделе — выяснить функцию капитала в обращении, в
отличие от его функций в производстве. Исходя из поставленной задачи,
сферу обращения в настоящем разделе мы будем изучать не в ее кон¬
кретных проявлениях, а абстрактно. В сфере обращения орудует тор¬
говый капитал, банковский капитал, шумят биржи и ярмарки, скачут
цены вверх и вниз — от всего этого мы пока еще абстрагируемся,
В нашей сфере обращения — одни промышленные капиталисты. И про¬
исходят (пока «тихо .и спокойно») лишь смены фаз капитала, пере¬
ход его от денежной формы в производительную и в товарную —•
и обратно.
Следовательно, если во втором разделе капитал изучался главным
образом со стороны его сущности, содержания его как стоимости, при¬
носящей прибавочную стоимость, то теперь мы его будем изучать
преимущественно со стороны форм — вещных форм — и их метаморфоз,
которые конечно обусловливаются его сущностью.
«Представление о капитале, как о самовозрастаю¬
щей стоимости,—говорит Маркс,—охватывает не только
представление о классовых отношениях, об опреде¬
ленном характере общества, вытекающем из того, что
труд существует как щаемный труд. Капитал есть,
кроме того, движение, ^процесс кругооборота, прохо¬
дящий различные стадии, и сам в свою очередь заклю¬
78

чает в себе ,три различные формы процесса круго¬
оборота. Поэтому капитал можно понять лишь как
движение, а не как вещь, пребывающую в покое» («Ка¬
птал», т. П, стр. 81).
По как раз такое представление о капитале дает изучение ею со
•стороны смены форм, составляющей его движение. Мы будем изучать
не только смены форм капитала в одном кругообороте, но и чередование
кругооборотов капитала при капиталистическом воспроизводстве.
Таким образом мы вновь вернемся к проблемам воспроизводства,
но уже с точки зрения обращения, вернее, с точки зрения единства
производства и обращения. Перед нами станет вопрос: какие условия
нужны, чтобы произведенные товары могли превращаться в деньги,
л деньги — в средства производства и рабочую силу, чтобы не пре¬
рвался процесс производства, т. е. воспроизводства капитала?
Весь раздел состоит из трех тем:
1.	Кругообращение капитала.
2.	Оборот капитала.
3.	Обращение и воспроизводство всего общественного капитала.
Характеристика
темы.
Занятие двенадцатое.
КРУГООБРАЩЕНИЕ КАПИТАЛА.
Установка всего III раздела, данная нами во
введении, является в первую очередь установкой
настоящего занятия, задача которого — изучение форм капитала, их
смены. Здесь капитал предстанет перед нами «как движение, а не как
вещь, пребывающая в покое». Каждая форма капитала должна быть
изучена, во-первых, отдельно, как таковая, а во-вторых, в связи с пре¬
дыдущей и последующей, т. е. должна быть представлена как одна
из фаз в едином кругообороте капитала.
Первое нужно для того, чтобы понимать особенность каждой функ¬
ции, которая выполняется капиталом в той или иной форме. Ведь
функция капитала в денежной форме совершенно не та, что в товарной
или производительной форме. Второе (рассмотрение каждой формы капи¬
тала лишь как фазы единого кругооборота) диктуется тем, что вне
такого рассмотрения нет совсем капитала. Денежная форма капиташ,
или денежный капитал, вне связи с последующими формами, взятый
отдельно, есть просто деньги, выполняющие одну из присущих им
функций в товарообращении, — и только. Это относится и к другим
формам капитала.
Вот этот двойной подход к изучению каждой формы капитала
должен быть хорошо усвоен и не упущен все время из поля зрения.
1.	Кругообращение денежного капитала.
€°держан^ план 2. Кругообращение производительного капитала.
3.	Кругообращение товарного капитала.
4.	Все три фигуры процесса кругооборота.
5.	Сфера производства и сфера обращения.
6.	Издержки обращения.
Кругообращение денежного капитала: исходный и конечный пункт
этого кругообращения — деньги.
79

Прежде всего анализируется первая фаза Д—Т, при этом должен
быть применен, как сказано раньше, двойной подход, в результате
чего должен быть дан ответ на то:
1)	какие функции выполняются капиталом в этой форме,
2) в силу чего деньги, выполняющие лишь присущие нм функции
в товарообращении, становятся капиталом.
Но этим самым выясняется своеобразие денежной формы капитала
или денежного капитала.
Необходимо подчеркнуть, что здесь денежный капитал употреб¬
ляется в смысле денежной формы промышленного капитала.
Нельзя его смешивать с ссудным капиталом, который часто тоже
называют денежным капиталом, но который представляет собою совсем
другой вид капитала, выполняющий не те функции, что промышленный
капитал в денежной форме.
Затем следует приступить к анализу второй фазы иди производи¬
тельной формы капитала. Функция капитала на данной фазе достаточно
нами изучена еще во втором разделе; здесь важно лишь попять,
что и производительный капитал (или производительная форма капитала)
должен рассматриваться как фаза во всем кругообороте капитала, а но
изолированно. И производство, взятое изолированно от обращения (т. е.
если абстрагироваться от того, что рабочая сила куплена и что произ¬
водятся не продукты вообще, а стоимость и прибавочная стоимость),
перестает быть капиталистическим производством, исчезает капитали¬
стический характер его и остается производство вообще, без определен¬
ной общественной формы.
Третью фазу — товарную форму капитала или товарный капитал
Т1 — Д] следует изучать по тому же методу, что и первую, выяснить:
1) какая функция выполняется этой формой капитала, 2) что
ее делает формой капитала.
Тут же выявляется специфическое отличие товарного капитала от
производительного и денежного. Нужно также особо подчеркнуть, что
никак нельзя смешивать товарный капитал как определенную форму
промышленного капитала с торговым капиталом, существующим обо¬
собленно от промышленного капитала.
И наконец, проанализировав все три формы или фазы, необходимо-
рассмотреть кругообращение капитала в целом, выявить его особенности,
показать, какие моменты и черты капиталистического способа произ¬
водства находят свое выражение в кругообращении денежного капитала.
Кругообращение производительного капитала. Еще раз анализировать
каждую отдельную фазу и отдельную форму капитала конечно пет
надобности; оттого, что фазы изучаются в ином, чем раньше, порядке,
они как отдельные фазы не изменились. По сравнению, с предыду¬
щим изменился только кругооборот капитала в целом — его и надо
изучать. В этом кругообороте исходным и конечным пунктами является
П — производство. Стало быть здесь выражена непрерывность производ¬
ства, или воспроизводства. Последнее, как мы уже знаем, бывает
простым и расширенным. Но расширенному воспрои зводству должно пред¬
шествовать накопление в денежной форме —это наглядно показано кру-
80

гообращенпем денежного капитала (последний всегда закапчивается Д)~
В связи с этим мы должны выяснить:
1.	Как накапливается часть прибавочной стоимости, пред¬
назначенной для капитализации, но вследствие незначительности
своей величины неспособная сразу превратиться в функционирую¬
щий капитал.
2.	Значение и роль этого накапливающегося денежного
резерва.
Следует еще заметить: если кругооборот денежного капитала с
особенной силой подчеркивает цель и мотив капиталистического про¬
изводства— получение возросшего Д,—то кругооборот производитель¬
ного капитала, наоборот, скрывает, маскирует указанную цель и создает
иллюзию, будто производство существует для производства пли для
потребления. Это необходимо выяснить себе, так как под влиянием этой
иллюзии находились даже такие крупнейшие экономисты, как классики.
Кругообращение товарного капитала. Оно значительно отличается
от предыдущих двух фигур кругообращения капитала. Исходным и
конечным пунктами здесь является Т1, т. е. возросшая капиталистиче¬
ская стоимость в товарной форме. Отсюда вытекает целый ряд поло¬
жений: во-первых, этот кругооборот может начаться лишь па основе
уже существующего капиталистического производства, а не может
означать начало возникновения этого способа производства, раз началом
кругооборота служит возросшая капитальная стоимость.
Во-вторых, так как Т1 может изобразить и весь общественный
продукт, который заключает в себе и средства производства п предметы
потребления, последние и для рабочих и для капиталистов, — то этот
кругооборот включает в себя и потребление, а также следовательно
и распределение, т. е. является наиболее всеохватывающей формой
движения общественного капитала.
Все три фигуры кругообращения. Здесь необходимо выяснить, что
все три фигуры кругообращения изображают не разные процессы, а
лишь разные стороны одного и того же процесса — движения промы¬
шленного капитала. Сами фигуры получаются в зависимости от того,
что считать за начало — Д, П пли Т1 — денежную форму капитала,
производительную пли товарную, а что принимают за начало — зависит
в свою очередь от того, какую сторону капиталистического способа,
производства хотят изобразить. С другой стороны, каждый индивидуаль¬
ный капитал никогда целиком не находится в одной только форме, а во
всех трех формах одновременно, стало быть отдельные части единого
капитала одновременно находятся в разных фазах и совершают разные
кругообращения. Это легко иллюстрировать на конкретных примерах.
«Только в единстве трех кругооборотов осущест¬
вляется,- говорит Маркс, — непрерывность всего про¬
цесса... Весь общественный капитал, взятый как целое,
всегда отличается этой непрерывностью и его процесс
всегда представляет единство трех кругооборотов»
(«Капитал» т. И, стр. 80, Гиз, 1918 г.).
Сфера производства и сфера обращения. Из анализа форм капитала
и кругооборотов его вытекает принципиальное различие между сферой
6 Политическая вкономия.
81

производства и сфе|юй обращения и с точки зрения содержания и
социально-экономической формы. В одной происходит реальный процесс,
обмен веществ, в другой — исключительно формальный процесс, смена
форм. Это есть различие со стороны содержания. С социально-эконо¬
мической точки зрения в одном происходит производство стоимости
и прибавочной стоимости, а в другой — только их реализация: обра¬
щение их в деньги. Отсюда своеобразная роль обращения. С одной
стороны, оно является необходимы м моментом в кругообороте,
а с другой — отрицательным его моментом. Маркс об этом пишет:
«Итак, время обращения капитала в о об щ-е ограни¬
чивает время его производства, а потому и процесс уве¬
личения его стоимости. И притом оно ограничивает
этот последний пропорционально продолжительности
времени обращения» («Капитал», т. И, стр. 101).
Но буржуазные экономисты п практические дельцы думают иначе:
они приписывают обращению положительное значение, как фактору,
создающему прибыль (см. обзор разных теорий прибыли).
Издержки обращения. На основании предыдущего легко выяснить
принципиальное различие между издержками производства и издерж¬
ками обращения: первые либо переносят свою стоимость на продукт
(постоянный капитал), либо как переменный капитал — производят новую
стоимость, вторые, т. е. издержки обращения, означают вычет из
прибавочной стоимости. А затем' следует проанализировать разные, так
сказать, статьи издержек обращения. Часто по внешности трудно
определить, куда тот или иной расход отнести, к издержкам обраще¬
ния или производства, как например ведение книг. И вопрос решается
в зависимости от того, где данный расход производится — в сфере
производства или в сфере обращения или, что одно и то же, является
ли этот расход моментом в производстве или в обращении.
Говоря об обращении, следует всегда иметь в виду, что Маркс
изучал чистое обращение — обращение, которое сводится только к
формальным процессам. С этой точки зрения, не только транспорт,
но и такие процессы, как упаковка и т. д., к обращению не
относятся.
ЛИТЕРАТУРА.
Дашковский, Конспективный курс политической экономии, изд. Гиза
Украины, 1925 г., глава «Оборот капитала», пункт 1 — «Три формы круго¬
оборота». В конспективной форме изложены здесь все четыре главы II тома
«Капитала». Изложение краткое, всего 14 страничек, но все основное
и. существенное имеется, что дает возможность данную тему проработать.
Реннер, Теория капиталистического хозяйства, Гиз, 1926 г. гл. II —
«Обращение капитала». Автор — австрийский марксист и... соглашатель. Книга
в целом проникнута оппортунизмом, слышен голос «кающегося социалиста».
Но указанная глава хорошо и живо излагает учение Маркса о кругообороте
капитала.
Маркс, Капитал, т. II, отдел 1. Весь отдел целиком посвящен нашей
теме. Но изложение трудное, особенно гл. II, III, IV. Вполне доступны
гл. V и VI. Поэтому наиболее целесообразно читать I, V и VI при условии,
что будут еще прочитаны указанные главы или у Дашковского или у
Реннера.
Гиршфельд, Изложение II тома «Капитала»; есть отдельная книжка и
есть сборник, куда эта книжка входит как часть, под названием «Капитал
82

К. Маркса, изложение четырех томов», изд. «Буревестник», 1924 г., читать
первые четыре главы. Изложение идет почти по главам «Капитала», но на¬
писано оно уж слишком сжато.
Занятие тринадцатое.
ОБОРОТЫ КАПИТАЛА.
Характеристика	Уже выяснено, что капитал бывает в трех фор-
темы"	мах, что каждая из них составляет, если взять,
капитал в движении (а его, как мы уже знаем, нужно рассматривать
только так), определенную фазу в кругообороте капитала, что в за¬
висимости от того, какую из форм капитала принять за начальную, мы
получаем* разные кругообороты, и что таким образом следует, с одной
стороны, резко отличить одну форму кругооборота от других форм
кругооборота, а с другой — рассматривать их как единое целое, друг
друга дополняющее и взаимно обусловливающее. Но все эти положе¬
ния являются чрезвычайно общими и абстрактными, —мы должны их,
что называется, облечь в плоть и кровь, рассматривать конкретно, приме¬
няя их к отдельным индивидуальным капиталам определенной величины.
Такова задача настоящего занятия.
Отдельный промышленный капиталист оперирует капиталом опре¬
деленной величины (мы пока допускаем, что кредитом он не поль¬
зуется). Но разные части его (капитала) находятся всегда в разных
формах или фазисах: одна часть—в форме наличных денег, в кассе,
другая — в элементах производства, в фабричных корпусах, третья —
в товарах, на складе. Первая и третья части таким образом нахо¬
дятся в сфере обращения, а вторая — в сфере производства. Добавим
еще, что разные части капитала оборачиваются не одинаково (этим
вопросом мы сейчас и займемся), и так как у капиталиста капитал
только определенной величины, то он заинтересован: 1) чтобы по¬
больше капитала было в сфере производства, где происходит процесс
самовозрастания стоимости, а не в сфере обращения, 2) чтобы обороты
всего капитала происходили быстро, безостановочно, один за другим.
Все эти вопросы совсем не абстрактные, а весьма реальные.
Именно под таким углом зрения мы приступаем к их рассмотренною..
1.	Время оборота и число оборотов.
с°держанд^^ план 2 Оборотный и основной капитал.
занятии. £ Время производства и время обращения.
4.	Обращение прибавочной стоимости.
Время оборота и число оборотов. Началом оборота в отдельных пред¬
приятиях обычно считают авансирование капитала в денежной форме,
т. е. Д — Т. Стало быть для практики отдельного предпринимателя ха¬
рактерным является кругооборот денежного капитала. И интересует он
его «не как отдельный акт, а как периодический процесс»,, который Марка
называет оборотом капитала. Вот этот «периодический процесс» мы
должны рассмотреть и со стороны скорости, т. е. времени обращения
и времени производства, и со стороны того, как часто он происходив
в течение года (число оборотов).
Оборотный и основной капитал. Как только приступаем к изучению
оборота капитала, то сразу бросается в глаза, что не все части его*
одинаково оборачиваются и по форме и по скорости, и это служит
о*	83

основанием для деления капитала на оборотный и основной: Такое
деление пользуется, как говорится, правом гражданства и среди практи¬
ков и буржуазных теоретиков политической экономии. От этого деле¬
ния и Маркс не отказывается., — ведь оно вызвано характером обора¬
чиваемости, как сказано, разных частей капитала, — но он, во-первых,
уточняет эти понятия: в практической жизни и в буржуазной полити¬
ческой экономии не правильно их употребляют. Например оборот¬
ным капиталом называют большую часть торгового капитала, за исклю¬
чением только магазина (помещения) и его оборудования. А по Марксу
деление капитала на оборотный и основной применимо только к про¬
изводительному капиталу, т. е. к производительной форме промышлен¬
ного капитала, а отнюдь не к торговому или ссудному капиталу, которые
всегда находятся либо в денежной, либо в товарной форме и ко¬
торые Маркс называет капиталом в обращении.
Во-вторых, марксово определение основного и оборотного капитала
тесно увязано с теорией стоимости и вытекающим из нее учением,
что с постоянного капитала лишь переносится стоимость па товар,
в производстве которого он участвует. Различие в участии и в перене¬
сении стоимости со стороны различных частей -капитала и является, по
Марксу, истинным основанием для деления их на оборотную и основную
часть. (Все это необходимо основательно продумать, иначе нельзя:
попять марксово учение об оборотном и основном капитале.)
В-третьих, должно быть проведено строгое различие, в противовес
буржуазным экономистам и практикам, между оборотной и основной
частями капитала, с одной стороны, п переменной и постоянной, —с
другой. И наконец, в-четвертых, при определении, так сказать, при¬
надлежности разных частей капитала к оборотному или основному
капиталу следует исходить не из естественных свойств этих частей,
что часто вводит в большое заблуждение, а из-тех функций, который
ими выполняются. В зависимости от последних одна и та же вещь—•
вещная форма капитала — может представлять то оборотный капитал,
то основной.
Особенность оборачиваемости основного капитала порождает целый
ряд явлений, требующих специального изучения. Речь идет об амор¬
тизации, о постепенном накапливании денежных фондов (амортиза¬
ционных), о способах их хранения и использования. Здесь все эти
моменты должны быть лишь отмечены, полное их значение выявлено
будет лишь в следующих занятиях, когда рассмотрена будет система
кредита.
Время производства и время обращения. Время оборота состоит из
времени производства п времени обращения, а с другой стороны, про¬
изводство не может и не должно прерываться даже на зремя обра¬
щения. Отсюда ясно: второй оборот капитала должен начаться до
окончания первого, точнее, он должен начаться, как только кончается
фаза производства первого оборота. А это значит, что нужны два
капитала: капитал, как Маркс выражается, № 1 и 2. И здесь необходимо
исследовать три случая: 1) время обращения равно времени производ¬
ства, 2) оно меньше последнего, 3) оно больше его.
Тот факт, что последующий оборот должен начаться до оконча¬
ния предыдущего оборота, вызывает необходимость в запасном де¬
84

нежном фонде, так как капитал то вовлекается в производство, то от¬
туда отталкивается. Значение этого момента тоже особенно выявится,
когда перейдем к изучению кредитной системы.
Обращение прибавочной стоимости. Как она производится, памп в до¬
статочной мере изучено.
Теперь внимание должно фиксироваться па обращении. Особенность
его в том, что в отличие от обращения капитала, которое всегда
начинается с Д — Т, обращение прибавочной стоимости начинается
с Т—Д. При простом воспроизводстве эта метаморфоза дополняется про¬
тивоположной Д—Т, и получается формула простого товарообраще¬
ния: Т—Д—т.
При расширенном воспроизводстве процесс прерывается па первой
метаморфозе, прерывается, так как деньги должны накопляться. И
здесь нужно решить вопрос: где берутся деньги для реализации приба¬
вочной стоимости и при простом и при расширенном воспроизводстве.
г
ЛИТЕРАТУРА.
Те же пособия, что для предыдущей темы, только нужно взять
следующие за указанными в предыдущей теме главы. Но что касается II т.
«Капитала», то читать можно не все главы по порядку, а лишь следующие:
гл. VIII. XV, XVI, XVIL Эти главы читаются гораздо легче глав преды¬
дущей темы.
3 А Н Я ТИ Е Ч Е Т Ы Р И А Д Д А Т О Е.
ОБРАЩЕНИЕ И ВОСПРОИЗВОДСТВО ВСЕГО ОБЩЕСТВЕННОГО КАПИТАЛА.
Характеристика	Само название темы говорит за то, что здесь
темы*	в отличие от предыдущей темы, где мы рассмотрели
оборот индивидуального капитала, мы должны рассмотреть оборот (как
периодический процесс) именно общественного капитала, включающий
в себя производство и обращение капиталистического производства в
целом. Условия производства и обращения для отдельного капи¬
талиста. являются данными, что называется, извне. Рынок труда,
средств производства и рынок сбыта существуют вне его, он должен
к ним только приспосабливать свою деятельность. Этого нельзя сказать
об общественном капитале в целом: условия производства и обраще¬
ния создаются им самим, а не даны извне,—рынок создается самим
способом производства, и им определяется. Но что такое обществен¬
ный капитал?
Маркс об этом говорит следующее:
«Но кругообороты индивидуальных капиталов пере¬
плетаются друг с другом, предполагают и обусловли¬
вают друг друга и как раз благодаря этому-то спле¬
тению и образуют движение всего общественного
капитала» («Капитал», т. II, стр. 337).
Общественный капитал не есть простая сумма индивидуальных ка¬
питалов, а совокупность переплетающихся между собою, друг друга
предполагающих и обусловливающих отдельных капиталов. Таким обра¬
зом природа общественного капитала, с одной стороны, такая же, как
природа индивидуального капитала: и первый и второй ведь есть стои¬
мость, приносящая прибавочную стоимость. А с другой стороны, обще-
85

ствепный капитал заключает в себе и новый момент, выдвигает п но¬
вую проблему. Последняя сводится к раскрытию особенностей и усло¬
вий переплетения индивидуальных капиталов.
□то и есть предмет изучения настоящего занятия.
Как стоимость, прибавочную стоимость и вообще все категории
политической экономии, которые до сих пор нами изучались, мы брали
в чистом виде, т. е. абстрагировались от всех уклонений и осложняю¬
щих их модификаций, так и обращение и воспроизводство обществен¬
ного капитала берем абстрактно, предполагая состояние равновесия,
и спрашиваем: каковы законы этого равновесия? Следовательно мы
исходим из такого предположения, что товары продаются но стоимо¬
сти, т. е. что не нарушено равновесие ни между отдельными отраслями
производства, ни между производством и потреблением. Вот в таком,
что называется, чистом виде следует показать, как происходят обороты
общественного капитала, его производство и обращение или, что одна
п то же, его воспроизводство.
Воспроизводство мы изучали уже во втором разделе, по совер¬
шенно в ином разрезе. Маркс исследует воспроизводство и в I и во П
томе «Капитала», каждый раз в ином разрезе.
«В 1-й кн и г е (1 т. «Капитала». — Р.), — говорит Маркс, — бы л
подвергнут анализу капиталистический способ произ¬
водства и как единичный процесс, независимо от его
повторения, и как процесс воспроизводства: произ¬
водство прибавочной стоимости и производство самого
капитала. Изменения формы и вещества, которые ка¬
питал проделывает в сфере обращения, были взяты
нами в виде предпосылок, па которых мы не останавли¬
вались дальше». Во втором томе он уже изучает указанные пред¬
посылки, что невозможно без предварительного анализа форм капитала,
кругооборота его, оборотов капитала определенной величины. И мы тоже-
вначале изучали воспроизводство в разрезе I тома «Капитала», а те¬
перь— в разрезе И, их смешивать никак нельзя.
1.	Два подразделения общественного производства.
Содержание и план 2. Простое воспроизводство: а) схема простого
занятия. воспроизводства, б) закон равновесия простого вос¬
производства.
3.	Расширенное воспроизводство: а) схема расширенного воспроиз¬
водства, б) закон равновесия.
4.	Возражения Розы Люксембург против Маркса и критика этих воз¬
ражений.
Два подразделения общественного производства. «Переплетение» пндщ
ьидуальных капиталов, как сказано раньше, создает движение обще¬
ственного капитала. Но это переплетение происходит хаотично. Чтобы
открыть его внутреннюю закономерность, Маркс группирует индиви-
видуальные капиталы по определенному признаку. Таким признаком
является, с одной стороны, естественное, так сказать, назначение про¬
изведенного продукта — его потребительская стоимость,—предназначен
ли он для потребления или для производства. С другой стороны, этим
признаком служит деление воспроизведенного всего общественного то¬
вара— «товарной кучи» —на c4~v-|-m- Предметы потребления поку¬
86

паются на v-j-m (при расширенном воспроизводстве — на v-j-часть ш),
а средства производства — на с. Отсюда видно, что Маркс изучает
воспроизводство и как воспроизводство материальных благ (организа¬
ционно-техническая сторона) и как воспроизводство стоимости и при¬
бавочной стоимости (социально-экономическая сторона), т. е. как капи¬
талистическое воспроизводство. Это особенно необходимо уяснить себе,
так как сто предохраняет от многих ошибок, сделанных целым рядом
экономистов.
Итак, воспроизводство мы рассматриваем и в натуре и в стоимо¬
стях. Схема каждого подразделения представлена в стоимостях, но в
основе самого подразделения, как сказано, положен, так сказать, и нату¬
ральный признак. Схема также показывает, что за форму движения
общественного капитала мы берем кругооборот товарного капитала,
Т...Т, и это вполне понятно, так как уже выяснено было раньше, что
именно этот кругооборот охватывает и потребление как рабочих, так и
капиталистов. Эти моменты и нужно включить при изучении воспроиз¬
водства общественного капитала.
Далее нужно помнить, что предполагается: 1) что товары, в том
числе и рабочая сила, продаются по стоимости и 2) что органический
состав капитала не меняется.
При таких предположениях схемы дают возможность формулиро¬
вать закон простого и расширенного воспроизводства, т. е. показывают,
какие равенства необходимы, чтобы воспроизводство осуществилось.
А так как обращение товаров — в данном разрезе товарного кашг-
тала — предполагает и обращение денег как орудие первого, то необ¬
ходимо выяснить, кем и как бросаются в обращение деньги. Тут сле¬
дует принять во внимание, что при принятых нами условиях деньги
всегда возвращаются из обращения к тому, кто их первым туда бросает.
Маркс это формулирует в виде определенного закона.
Простое воспроизводство. Это схематически Марксом изображается
так:
А.	4 000 с + 1 000 v + 1 0Э0 m = 6 000
В.	2 000 с + 500 v + 500 m = 3 000
Первое подразделение (А) представляет совокупность всех пред¬
приятий, производящих средства производства, а второе подразделение
(В) — совокупность предприятий, производящих предметы потребления.
Конечно товарообращение происходит и внутри каждого подразделе¬
ния— машиностроительный завод например продает машины угольным
копям. Но от этого товарообращения мы абстрагируемся — каждое под¬
разделение рассматривается как громадный, скажем, комбинат, выраба¬
тывающий всевозможные виды средств производства пли предметов
потребления. Нас интересует только движение потребительских стои¬
мостей из одного подразделения в другое. И это потому, что все
предприятия, производящие средства производства, производят элементы
постоянного капитала, производят С. А все предприятия, производящие
предметы потребления, производят потребительские стоимости, которые
покупают на v-f-m. А они, как сказано раньше, лежат в основе
группировки предприятий в особые подразделения. Но этим также обу¬
словливается связь и единство обоих подразделений: в первом произ¬
87

водятся элементы постоянного капитала всего общественного капитала,
т. е. и элементы постоянного капитала второго подразделения. Точно
так же второе подразделение обслуживает личное потребление рабочих
п капиталистов обоих подразделений.
Связь и единство обоих подразделений в наших схемах получают
числовое выражение. Стоимость продукции первого подразделения рав¬
няется 6 000 единицам, а постоянный капитал в обоих подразделениях
тоже равняется 6 000 (4 000 с —2 000 с). Стоимость продукции второго
подразделения составляет 3 000 и этому равняются v и m в обоих под¬
разделениях (1 000 m + 1 000 v + 500 v -j- 500 m).
Числа взяты произвольно, но именно потому что они взяты произ¬
вольно, а не искусственно подобраны, они наглядно иллюстрируют
условия равновесия простого воспроизводства: v-J-m в первом подраз¬
делении должно равняться с во втором подразделении (какие бы числа,
ни брать). Всякое нарушение этого отношения парализует процесс
простого воспроизводства.
Расширенное воспроизводство. Анализ простого воспроизводства зна¬
чительно облегчает понимание расширенного воспроизводства. Предпо¬
сылки остаются те же, что и для простого воспроизводства, за исклю¬
чением одной: прибавочная стоимость не целиком потребляется,
как при простом воспроизводстве, а часть ее капитализируется. Но не¬
обходимо, чтобы части прибавочной стоимости, предназначенной к на¬
коплению, противостояли определенного рода средства производства и
средства потребления для добавочных рабочих. Маркс говорит:
«Но, не совершая чуда, можно превратить в капитал
лишь такие предметы, которые могут быть применены
в процессе труда, т. е. средства производства, и далее
такие предметы, которые способны поддерживать
жизнь рабочего, т. е. средства существования».
Схемы расширенного воспроизводства и должны показать те усло¬
вия, при которых возможно превращение части прибавочной стоимости
в капитал, а это значит — установить закон для расширенного воспроиз¬
водства. Здесь также необходимо показать, откуда и как бросаются
в обращение деньги. Но этот вопрос осложняется, так как нужны доба¬
вочные деньги, которые необходимы для превращения прибавочной
стоимости в капитал, ведь и новый капитал начинает своп круго¬
оборот с Д — Т.
Схема расширенного воспроизводства следующая:
А. 4 000 с + 1 000 V 4- 1 000 ш = 6 0.0
Б. 1 500 с + 750 v + 75) ш = 3 000
Условием расширенного воспроизводства является то, что v-^-m
в первом подразделении больше второго подразделения, — в нашей
схеме больше на 500 единиц. Этот излишек капитализируется п — при
неизменности органического строения капитала — распадается на
400 * с-р ЮО v. Таким образом новый производственный год в первом
подразделении начинается капиталом в 4 400 с1 100 v, а стоимость
продукции к концу года будет равняться 4 400 с —1 100 v +
+ 1 100 m = 6 600.
88

Капиталисты второго подразделения продают предметы потребления
на 1 600 (рабочим 1-го подразделения на 1 100, а капиталистам па 500)
п покупают средства производства на такую же сумму. Но раз они
увеличивают постоянный капитал на 100, то и переменный капитал
должны увеличить на 500 (во втором подразделении переменный капи¬
тал составляет половину постоянного). Следовательно в добавочный
капитал они превращают всего 150 единиц прибавочной стоимости.
Новый производственный год начинают они капиталом в 1 600 с 4~ 800 v,
а к концу года имеют продукцию на сумму в 1 600 с800 v-L
4-800 m = 3 200.
Схемы расширенного воспроизводства показывают, как сказано,
при каких условиях последнее возможно, но отдельные кругообороты
общественного капитала происходят, нарушая эти условия. Во-первых,
анархия капиталистического способа производства создает постоянные
диспропорции между отдельными отраслями производства, а предпосылка
схемы — что между ними полная пропорциональность. Во-вторых, мы
предполагаем, что органический состав капитала остается неизменным,
па самом же деле, согласно всеобщему закону капиталистического
накопления, он постоянно повышается, что означает относительное,
а. иногда п абсолютное падение переменного капитала. Это также вы¬
зывает постоянные нарушения равновесия между производством п пла¬
тежеспособным спросом. Но про закон расширенного воспроизводства,
изображенный в схемах, можно сказать то же самое, что Маркс говорит
о законе стоимости:
«...Регулирующее влияние рабочего времени, обще¬
ственно необходимого для производства продуктов,
обнаруживается среди случайных и постоянно колеб¬
лющихся меновых отношений последних в виде насиль¬
ственного действия закона природы, как обнаружи¬
вается например закон тяготения, когда дом рушится
на чью-нибудь голову».
II закон расширенного воспроизводства «обнаруживается среди слу¬
чайных и постоянно колеблющихся» отдельных кругооборотов обществен¬
ного капитала. А постоянные колебания выливаются при тех условиях,
которые должны еще быть изучены, в кризисы и придают движению
общественного капитала характер цпклообразный, с высокими и низкими
конъюнктурами и крахами. Таким образом схемы подводят нас вплотную
к проблеме кризисов,' которую мы рассмотрим в следующем разделе.
Здесь же мы ограничиваемся подчеркиванием, что схемы, изображая
условия расширенного воспроизводства, тем самым наглядно пока¬
зывают возможность кризисов, так как эти условия при анархии капи¬
талистического производства постоянно нарушаются.
Возражения Розы Люксембург и их критика. Роза Люксембург рас¬
ходится с Марксом в его решении проблемы расширенного воспроиз¬
водства. Она, во-первых, считает решение это неправильным по суще¬
ству; во-вторых, Маркс, по ее мнению, п методологически неправильно
ставит эту проблему; в-третьих, опа констатирует противоречие между
трактовкой воспроизводства (расширенного) во II и III томах «Капи¬
тала». 11 наконец, в-четвертых, обнаруживает ряд неправильностей в
самом построении схем воспроизводства.
89

Роза Люксембург считает расширенное воспроизводство в чистом
капитализме невозможным, так как в таком обществе некому покупать
возрастающий из года в год прибавочный продукт. Весь годовой про¬
дукт она изображает в виде товарной кучи, которая по стоимости
равняется СД-УД-М— одна часть этой товарной кучи, равняющаяся
С, покупается самими капиталистами для восстановления постоянного
капитала, часть же равняющаяся V, покупается рабочими. Что касается
прибавочного продукта, т. е. М, то при расширенном воспроизводстве
капиталисты полностью его не потребляют, а часть накопляют, по, —
спрашивает она,—для кого? Ведь весь покупательный спрос {удовле¬
творен. Покупательный спрос может быть найден вне капиталистической
среде, у так называемых третьих лиц, но тогда мы уже имеем но
чистый капитализм, а капитализм в некапиталистическом окружении.
Отсюда Люксембург и делает вывод, что проблема расширенного вос¬
производства. есть по существу проблема взаимоотношения между капи¬
талистической и некапиталистической средой: пока последняя суще¬
ствует, капитализм может расширенно воспроизводиться. Как только
некапиталистическая среда уничтожается, — а развитие капитализма
ведет к ее уничтожению, — капитализм становится невозможным.
В ожесточенной борьбе за внешние рынки наш автор видит фак¬
тическое подтверждение своей теории и своих возражений против Маркса,
Если согласно схемам Маркса расширенное воспроизводство возможно
п без внешних рынков, то, — утверждает критпк Маркса, — борьба за
последние экономически необосповапа. Также становятся непонят¬
ными, — утверждает Р. Люксембург, —экономические кризисы, веДь
по схемам Маркса возможно и бесперебойное расширенное воспро¬
изводство.
Таковы в основном возражения Розы Люксембург по существу.
К этому следует разве еще добавить и то, что *в трактовке Марксом
проблемы расширенного воспроизводства наш автор не находит эконо¬
мического обоснования гибели капитализма, раз самим производством
создается и нужный рынок для реализации произведенных товаров.
Основная ошибка Розы Люксембург — в ее неверном представлении
об общественном капитале и общественном продукте, изображенном
ею в виде товарной кучи. Общественный капитал, как мы уже знаем,
есть совокупность переплетающихся и борющихся между собой инди¬
видуальных капиталов. Нет единой товарной кучи, а есть столько
товарных куч, сколько индивидуальных капиталов. Каждый капиталист в
результате конкурентной борьбы вынужден выбрасывать на рынок по¬
больше товаров, а это заставляет его постоянно расширять свое производ¬
ство. При неизменности органического состава капитала (об этом мы сей¬
час еще поговорим) расширенное воспроизводство сопровождается привле¬
чением новых рабочих, т. е. одновременным увеличением и постоянного
капитала и переменного. Результат действий всех капиталистов £ледова-
тельно получается именно такой, какой дают схемы Маркса: двелп-
чивается и производительное потребление и личное. Действительно с
расширением производства расширяется и рынок. А вопрос — для кого
расширяется производство (неужели капиталисты заботятся об удовле¬
творении потребностей добавочных рабочих?) — совершенно отпадает,
так как расширение это и привлечение добавочных рабочих происходят
90

стихийно, в результате конкурентной борьбы. Капиталист привлекает
новых рабочих не потому что хочет накормить их, а потому, что
вынужден расширять свое производство.
Ню почему же происходит борьба из-за внешних рынков, раз
соответственно расширению производства расширяется и внутренний
рынок? Во-первых, на внешний рынок капиталиста гонит та же стихия,
та же конкуренция: ведь в схемах Маркса дан лишь идеальный случай,
дана лишь возможность реализации, которая, как сказано раньше,
«обнаруживается среди случайных и постоянно колеблющихся отдель¬
ных кругооборотов капитала». Это и создает большие затруднения
в сбыте, выход из которых ищут обычно во внешних рынках. Но одно
дело затруднения в сбыте, а другое — невозможность его. Первые
никем не отрицаются, вторая утверждается — исходя из неправильных
представлений — Розой Люксембург.
Во-вторых, на внешний рынок манит капиталиста перспектива полу-
•юпия сверхприбыли, добавочной прибыли. Это особенно станет ясным
при изучении — в следующем разделе — проблемы тенденции прибыли
к понижению.
Что касается обоснования экономических кризисов и гибели капи¬
тализма, то наш автор ищет его не там, где его надлежит искать —
его надо искать не в борьбе между капиталистической и некапитали¬
стической средой, а в основном противоречии капиталистического спо¬
соба производства, т. е. в противоречии между общественным характером
производства и частным присвоением. Это противоречие, осложняемое
целым рядом других противоречий, по обусловленных им же, объясняет
и экономические кризисы. Рост же этого объективного противоречия,
субъективно выражающегося в росте классовой борьбы, — ведет и при¬
ведет к гибели капиталистической системы в целом.
Теперь несколько слов о методологических и иных возражениях
Розы Люксембург. Она считает, что Маркс неправ, когда при анализе
расширенного воспроизводства абстрагируется от изменения органи¬
ческого состава капитала, так как, по учению самого Маркса, последнее
составляет основу капиталистического накопления. Но наш автор не
отдает себе отчета в той проблеме, которую Маркс ставил себе во
II томе «Капитала», где им даны схемы расширенного воспроизводства,
В этом томе Маркс изучает только, как мы уже сказали, возможность
воспроизводства общественного капитала, выясняя необходимые условия
для такой возможности. Эти условия он рассматривает и со стороны
их стоимостного выражения и вещественного. Но само собою разу¬
меется, что здесь еще не дано решения проблемы воспроизводства
в окончательном виде, — «восхождение от абстрактного к кон¬
кретному» далеко еще не завершено. «Капиталистический процесс произ¬
водства, взятый в целом» Марксом исследуется лишь в III томе «Капи¬
тала», где изменение органического состава капитала и различие его
в разных отраслях производства являются основной, так сказать, осью
исследований этого тома. Этим и объясняются «противоречия» между
И и III томами «Капитала». На следующей ступени теоретического
анализа проблема воспроизводства, как и проблема стоимости, получает
иную установку — и решение -ее модифицируется, соответственно тем
новым моментам, которые данную проблему усложняют.
91

Во II томе «Капитала» Марксом исследуются только изменения
форм капитала — «те различные формы, в которые на раз¬
личных своих стадиях облачается капитал и которые
он то принимает, то отбрасывает при повторении
кругооборота...»
«Чтобы понять эти формы в их чистом виде, необ¬
ходимо прежде всего абстрагироваться от всех момен¬
тов, которые не имеют ничего общего с изменением и
образованием формы, как таковыми. Поэтому здесь
предполагается не только то, что товары продаются
по стоимости, но и то, что это совершается при остаю-
щпхся неизменными обстоятельствах» («Капитал», т. 11,
стр. 1—2). Этот разрез остается и тогда, когда Маркс подходит и
к воспроизводству общественного капитала — и тут исследуется пока,
лишь то, как общественный капитал, и при простом и расширенном
воспроизводстве, «на различных своих стадиях облачается» в разные
формы. Допущение же различных органических составов капиталов
выдвигает уже совершенно новую задачу, ничего общего не имеющую
с изменением формы капитала, — а именно — задачу перераспределения
прибавочной стоимости и модификации стоимости в цену производства.
К этой проблеме мы подойдем лишь в следующем разделе «Про¬
граммы».
Роза Люксембург считает также неправильным деление обществен¬
ного продукта только на два подразделения; она полагает, что нужно
еще и третье подразделение, в котором производится золото, так как
последнее не относится ни к предметам потребления, ни к средствам
производства. Ограниченность места не позволяет останавливаться и
на этом возражении. Но в рекомендуемой литературе читатель найдет
разбор п последнею.
Если развить, что называется, до конца все выводы, которые
логически вытекают из ревизии Маркса по такой решающей проблеме,
как накопление капитала, то расхождение с Марксом у Розы Люксембург
окажется гораздо более значительным, чем она сама, нужно думать,
предполагала. Тезис о невозможности чистого капитализма есть по суще¬
ству, во-первых, отказ от марксова метода, состоящего именно в изу¬
чении чистого капитализма и давшего столь плодотворные результаты для
понимания конкретного капитализма. Во-вторых, переносит центр тяжести
анализа капитализма из классововых отношений пролетариата с бур¬
жуазией на отношения между капиталистическим и некапиталистическим
хозяйствами. Но революционная маркспстика Розы никогда гак далеко
не шла и итти не могла.
ЛИТЕРАТУРА.
Роза Люксембург. Накопление капитала. Гиз, изд. 3-е, гл. I, IV, V, VI
В этих главах Роза Люксембург со свойственным ее перу блеском излагает
весь третий раздел II тома «Капитала», где Марксом изложено учение о вос¬
производстве и обращении общественного капитала. В следующих главах —
‘VII, VIII, IX — она развивает свою полемику против Маркса. Можно вполне1
читать первые главы без последних. Но тот, кто читает последние три главы
и познакомился с возражениями Розы Люксембург против Маркса, должен
потом читать и антикритику. Блестящее изложение заставляет, особенно еще
92

не вполне самостоятельного читателя, «поверить» в правоту нашего автора,
по на самом деле она неправа. И м|ы советуем по прочтении указанной книги
взять следующую книгу:
Бухарин, Империализм и накопление капитала, Гиз, 1925 г., главы
I, II. Здесь дается всесторонняя критика ошибок Р. Люксембург. Читается
не совсем легко, но после проработки Bceroi материала у Р. Люксембург ста¬
новится доступным и изложение Бухарина.
Маркс, Капитал, т. II, весь третий раздел. Изложение не из легких.
Но после чтения указанных глав у Р. Люксембург желающие больше углу¬
биться в тему смогут уже работать по «Капиталу».
93

РАЗДЕЛ ЧЕТВЕРТЫЙ.
ПРОЦЕСС КАПИТАЛИСТИЧЕСКОГО ПРОИЗВОДСТВА, ВЗЯТЫЙ
В ЦЕЛОМ.
в	До опх пор капиталистическое производство и
ведение. капиталистическое обращение рассматривались раз¬
дельно, теперь же предстоит рассмотрение их как единого целого —
как взятый в целом процесс капиталистического производства. Маркс
первую часть Ill тома «Капитала» начинает так:
«В первой книге (1 том «Капитала».—Р.) были исследо¬
ваны те явления, которые представляют процесс про¬
изводства, взятый сам по себе, как непосредственный
процесс производства, причем оставлялись в стороне
все вторичные воздействия чуждых ему обстоятельств.
Но этим непосредственным процессом производства не
исчерпывается жизненный путь капитала. В действи¬
тельном мире он дополняется процессом обращения,
который составляет предмет исследования второй
книги (И том «Капитала».—Р.)... Что касается задачи этой
третьей книги, она не может заключаться в том, чтобы
представить общее рассуждение относительно этого
единства (единства производства и обращения.—Р.). Напротив,
здесь необходимо найти и описать те конкретные фор¬
мы, которые возникают из рассматриваемого как целое процесса
движения капитала (подчеркнуто Марксом. — Р.). В своем дей¬
ствительном движении капиталы противостоят друг
другу в таких конкретных формах, по отношению к
которым форма капитала в непосредственном процессе
производства, а т а к ж е е г о ф о р м а в п р о ц е с с е о б р а щ е п и я,
являются лишь особыми моментами. Следовательно те
формы капитала, которые мы описываем в этой книге,
шаг за шагом приближаются к той форме, в которой
они выступают на поверхности общества, в действии
различных капиталов одного на другой, в конкуренции
и в обыденном сознании деятелей производства».
Мы позволили себе выписать эту длинную цитату потому, что
все, что Маркс говорит о распределении материала и о разрезах, в
которых последний рассматривается в его книгах — первой, второй и
третьей, — вполне применимо и к расположению материала и его рас¬
94

смотрению в разделах пашей программы. Во втором разделе был рас¬
смотрен нами «процесс капиталистического производства, взятый сам
по себе», причем оставлены в стороне вторичные воздействия чуждых
ему обстоятельств, а в третьем разделе разобран был процесс обра¬
щения. Теперь нам нужно рассмотреть «процесс капиталистического
производства, взятый в целом», в той форме, в которой он вы¬
ступает па поверхности общества, в действии различ-
п ы х к а п и т а л о в одного и а другой, в к о и к у р е и ц и и и в.
о бы де ином сознании деятелей производства». При таком,
рассмотрении капиталистического способа производства все категории,
которые раньше изучались в чистом виде, наиболее абстрактно, теперь
окажутся модифицированными (усложненными), так как они отражают
в себе и выражают те «вторичные воздействия», которые раньше
«оставлялись в стороне». В своих модификациях они проявляют свои
действия, регулируя капиталистическую систему, придавая ей изве¬
стное единство и известного рода устойчивость. С другой стороны,
в первом разделе рассматривались овеществленные производственные
отношения между простыми (некапиталистическими) товаропроизводите¬
лями, во втором и третьем — производственные отношения между рабо¬
чими и капиталистами (во втором — в разрезе производства, в третьем —
в разрезе обращения). В настоящем же, четвертом, разделе мы рас¬
смотрим также производственные отношения между разными группами
капиталистов и других получателей прибавочной стоимости; таким обра¬
зом нашему рассмотрению подлежат производственные отношения между
трудом и капиталом, модифицированные производственными отношениями
внутри капиталистического круга между разными его группами. Опи
находят свое выражение в тех категориях, которые означают распре¬
деление прибавочной стоимости: среди самих промышленных капита¬
листов (цена производства), между промышленными и торговыми капи¬
талистами ^(промышленная п торговая прибыль), между торгово-про¬
мышленными капиталистами и ссудными (предпринимательская прибыль-
и процент) и наконец между капиталистами и землевладельцами (рейта).
Темы настоящего раздела следующие:
1.	Прибыль и цена производства.
2.	Тенденции нормы прибыли к понижению.
3.	Торговый капитал и торговая прибыль.
4.	Ссудный капитал и процент.
5.	Кредитные документы.
6.	Рента.
7.	Развитие капитализма в земледелии.
8.	Экономические кризисы.
Зи1Я । ИЕ ПЯТНАДЦАТОЕ.
ПРИБЫЛЬ И ЦЕНА ПРОИЗВОДСТВА.
Характеристика	Мы уже говорили во введении, что нам в этом
темЫв	разделе предстоит рассмотрение явлений капитали¬
стической экономики так, как они «выступают на поверхности
в обществе»... И прежде всего следует рассмотреть, как на этой
«поверхности» выступают прибавочная стоимость и стоимость, — «в дей-
95

€твип различных капиталов одного на другой, в кои-
к у р е и ц и и и в об ы д е н н о м с о з п а и и и де я т е л ей и р о и з-
в о д с тв а».
Нами уже выяснено было, как производится прибавочная стоимость.
Теперь предстоит исследовать, как произведенная прибавочная стои¬
мость реализуется, превращается в прибыль. И если производство при¬
бавочной стоимости есть результат и выражение производственных
•отношений между трудом и капиталом, то на реализации прибавочной
стоимости, на превращении ее в прибыль, отражаются также и отно¬
шения между самими капиталистами, их взаимная конкурентная борьба.
Таким образом производственные отношения между рабочим классом и
классом капиталистов осложняются, как сказано во введении, отноше¬
ниями внутри класса самих капиталистов. А это имеет своим резуль¬
татом: 1) превращение прибавочной стоимости в прибыль, 2) прев¬
ращение последней в среднюю прибыль и 3) превращение стоимости в
цепу производства.
Другими словами, здесь необходимо выяснить, как на основе услож¬
ненных производственных отношений происходит модификация приба¬
вочной стоимости при реализации ее в среднюю прибыль, а стоимо¬
сти— в цену производства. Здесь перед нами одна из решающих и
центральных проблем для всей марксовой системы политической эко¬
номии, и противники Маркса, в частности Б ем-Ваверк, даже заяв¬
ляют: «Теория средней нормы прибыли п цен производства несовместима
о теорией стоимости». Мы же должны показать, что они не только сов¬
местимы, но что одна — теория стоимости — обосновывает другую —
теорию средней прибыли и цен производства.
1.	Прибыль и издержки производства.
Содер^ан^ план 2. Норма прибыли и норма прибавочной стоимости.
3.	Закон равенства прибылей и закон стоимости.
4.	Цена производства.
5.	Цена производства как модификация, а не отрицание стоимости.
6.	Основной регулятор капиталистической системы.
Прибыль и издержки производства. В сознании деятелей производ¬
ства нет прибавочной стоимости, а есть прибыль, стоимость же
отождествляется с издержками производства.
«То, чего стоит товар капиталистам,—говорит Маркс,—
измеряется затратой капитала (подчеркнуто Марксом), то, чего
товар действительно стоит — затратой труда» (подчеркнуто
Марксом. «Капитал», т. III, часть 1, стр. 2). Но последняя и не вы¬
ступает на «поверхности общества». Прибавочная стоимость как
выражение неоплаченного труда и стоимость как выражение затраты
общественно-необходимого труда скрываются и маскируются.
Капиталист на производство тратит не труд, а купленный труд
(купленную рабочую силу), следовательно он тратит стоимость. При¬
сваивает он также прибавочный труд пе в его непосредственной форме,
а в вещной, в стоимостной форме. Поэтому прибавочная стоимость
выступает для него как избыток новой стоимости над первоначальной,
т. е. как прибыль. Этому содействует и то, что купленная рабочая
сила выступает как купленный труд, а стоимость ее — как стоимость
труда.
НН

Все это не есть лишь простая иллюзия, не только субъективное
представление, а объективно обусловлено характером капиталистиче¬
ского производства — обусловлено тем, что капиталистическая эксплоа-
тация зиждется на купле-продалее. Присвоению неоплаченного труда
всегда предшествует оплата стоимости рабочей силы. Фаза капитали¬
стического производства (та фаза, в которой непосредственно присваи¬
вается чужой прибавочный труд) всегда находится между фазами обра¬
щения, в одной из которых капиталист авансирует стоимость, а в дру¬
гой он реализует возросшую стоимость. А так как это есть объективный
процесс, то также объективно прибавочная стоимость должна выступать
как прибыль, должна принять форму прибыли.
Как стоимость может проявляться только в меновой стоимости, так
и прибавочная стоимость может проявляться лишь в прибыли. В самой
прибавочной стоимости, как капиталистической форме эксплоатации, уже
дана искажающая ее форма, прибыль.
Норма прибыли и норма прибавочной стоимости. Здесь мы имеем то же
замаскированно, что и раньше. «Прибавочная стоимость и
норма прибавочной стоимости,—говорит Маркс («Капитал»,
т. III, часть 1, стр. 17),—представляют, относительно,
нечто невидимое, требующее раскрытия существен¬
ное, между тем как норма прибыли, а потому такая
форма прибавочной стоимости, как прибыль, обнару¬
живается на поверхности явления». Следует только доба¬
вить, что норма прибыли еще больше, чем прибыль, скрывает отношения
эксплоатации, так как норма прибыли подчеркивает ’ «равнозначимость»
всех частей капитала: каждая сотня капитала приносит равную при¬
быль, независимо от того, идет ли она на покупку рабочей силы или
средств производства. А потому норма прибавочной стоимости превра¬
щается в свою противоположность — в норму прибыли.
Также очень важно выяснить отношение между нормой прибавоч¬
ной стоимости и нормой прибыли: 1) при каких условиях равные нормы
прибавочной стоимости дают разные нормы прибыли, 2) при каких усло¬
виях повышение-нормы прибавочной стоимости не только не повышает
соответственно нормы прибыли, но даже может понизить.
Таким образом выяснится, что норма прибыли, являясь формой
нормы прибавочной стоимости, все же зависит не только от нее. Этим
еще больше подчеркивается ее значение как категории, маскирующей
капиталистические отношения.
Закон равенства прибылей и закон стоимости. Здесь перед нами про¬
тиворечие, разрешение которого не под силу было предшественникам
Маркса: именно на этом противоречии их теория трудовой стоимости
потерпела крушение.
Энгельс в предисловии ко II тому «Капитала» так формулирует это
противоречие:
«По закону стоимости Рикардо (закон трудовой стоимо¬
сти.— Р.) два капитала, применяющие одинаковое ко¬
личество одинаково оплачиваемого живого труда,
предполагая все прочие условия равными, производят
в течение времени одинаковой продолжительности
продукты равной стоимости, а также прибавочную
?. Политическая экономия.
97

стоимость, или прибыль равных размеров. Если же они
применяют неодинаковые количества живого труда, то
они не могут произвести прибавочную стоимость, пли,,
как говорят рикар дин цы (сторонники Рикардо.—Р.), прибыль
равных размеров. Но в действительности наблюдается противополож¬
ное этому. Фактически равные капиталы в равное время производят в сред¬
нем равную прибыль независимо от того — много или мало живого труда
они применяют. (Подчеркнуто мною.—Р.) Следовательно тут
явное противоречие закону стоимости, котодэое заме¬
тил еще Рикардо, но разрешить которое была тоже
неспособна его школа». Энгельс писал это до появления III тома.
«Капитала» (обращался он к тем, которые говорили, что Маркс свою
теорию прибавочной стоимости заимствовал у немецкого экономиста Р о дг
бе рту с а) и предложил разрешить указанное противоречие.
«Им, — говорил Энгельс,—представляется случай пока¬
зать, что в состоянии дать экономия Родбертуса».
В предисловии к III тому «Капитала» Энгельс констатирует, что
названное противоречие никому не удалось разрешить, хотя попыток
к его разрешению было сделано немало (даже довольно интересных)
и со стороны марксистов. Все это, — добавляем от себя,—свидетель¬
ствует, какую важную проблему мы здесь имеем.
Цена производства. В теории цены производства Марксом дается
решение вышеназванного противоречия. Несмотря на то, что прибавоч¬
ная стоимость в равных по размерам капиталов предприятиях действи¬
тельно производится разная (в зависимости от величины переменных
капиталов), но все-таки норма прибыли, т. е. реализованной приба¬
вочной стоимости, превращается в среднюю норму прибыли, в рав¬
ную прибыль на равный капитал.
Таким путем устанавливается новая категория — цена производства.
Интересную оценку закону средних прибылей, стало быть и цепе1
производства, дает знаменитый историк германской социал-демократии,
марксист Меринг. Он говорит: «Какое глубокое противоречие .заклю¬
чается в этом, казалось бы, совершенно сухом законе «среднего раз¬
мера прибылей». Как ярко он разъясняет твердую материальную основу
классовой солидарности капиталистов. Ва повседневной борьбе они
являются враждующими братьями, но по отношению к рабочему цлассу
они образуют нечто вроде франкмасонского братства, самым близким и
самым эгоистическим образом заинтересованного в общей эксплоатации
рабочих» (Франц Меринг, Карл Маркс. История его жизни. Гпз,
1920 г., стр. 307).
Цена производства как модификация стоимости. Критики Маркса не
успокаиваются. Они заявляют, что противоречие «разрешимо», но лишь
ценой отказа от теории трудовой стоимости. Выше нами цитировано та¬
кого рода заявление одного из крупнейших буржуазных теоретиков-
экономистов, Бем-Баверка. Необходимо уяснить себе, что без теории
трудовой стоимости теория цен производства лишается своего базиса п
не в состоянии будет ничего объяснить, так как сама окажется необъ¬
яснимой. Цена производства, как известно, состоит из издержек произ¬
водства плюс средняя норма прибыли; так как без теории стоимости
нет п теории прибавочной стоимости, то стало быть загадочным стаио-
98

ыггся происхождение прибыли. Также и издержки производства непо¬
нятны: ведь что такие издержки производства? Не что иное, как сумма
цен, цен сырья, топлива, всевозможных материалов, части изнашивае-
■мых орудий труда (амортизация) и наконец рабочей силы. Стало быть
получилось то, что мы цены объясняем... ценами.
Конечно конкретная цена конкретного товара—скажем, ситца —
.действительно колеблется вокруг издержек производства ситца, т. е.
цена ситца в конечном счете определяется ценами на хлопок, на топ¬
ливо, на машины и т. д. и т. д. Этим руководствуется всякий практи¬
ческий работник, его больше ничего не интересует.
Но теоретического объяснения цен здесь нет, ибо нельзя сущ¬
ность цен вообще, а ие как складывается та пли иная цена, объяснить
ценами же.
С другой стороны, следует показать, что хотя цены производства
отдельных товаров в своей массе не совпадают с пх стоимостями, все же
пена производства всего общественного товара равняется как раз его
«стоимости. Такое же совпадение имеется и для отдельных товаров, но
произведенных капиталами среднего органического строения. Все эти
'Суждения должны привести к озаглавленному выше выводу: цепа произ-
:водетва — лишь модификация стоимости, но не ее отрицание.
Основной регулятор капиталистической системы. Анализ превращения
прибыли в среднюю прибыль открывает весь механизм регулирования
при капитализме. Стихийный и на первый взгляд хаотический отлив ка¬
питалов из одних отраслей промышленности и прилив их в другие в
соответственно такой же прилив и отлив труда, т. е. постоянное рас¬
пределение и перераспределение последнего по разным отраслям хозяй¬
ства, — совершается закономерно, ио закону стоимости, который прояв¬
ляется в форме цены производства.
Л И Т Е Р А ТУР А.
Каутский, Экономическое учение К. Маркса, отдел II, гл. IV — «При-
•бавочная ценность и прибыль». Вое вопросы, соответствующие содержанию
темы Каутским освещены, но чрезвычайно сжато.
Кабо и Рубин, Народное хозяйство в очерках и картинах, т. I, отдел V,
гл. XV. Следует прочесть отрывок из Отто Бауера, Распределение
капиталов между разными отраслями производства. Хорошо показано, как про-
’.псходит перелив капиталов и устанавливается средняя норма прибыли.
Маркс, Капитал, т. III, часть 1, гл. I, II, VIII, IX, X. Первые две
главы читаются легко, остальные труднее, X глава наиболее трудно, но очень
важна для нашей темы. [Все же после Каутского и еще какого-либо посо-
‘бия—например Конспективный курс Дашковского, можно читать «Капитал».
И. И. Рубин, Очерки теории стоимости Маркса. Гл. о цепе призводства.
Л. Лапидус и К. Островитянов, Политическая экономия в связи с теорией
‘советского хозяйства, гл. X, XI, XIII.
Занятие шестнадцатое.
ЗАКОН ТЕНДЕНЦИИ К ПОНИЖЕНИЮ НОРМ ПРИБЫЛИ.
Характеристика	Прибыль и норму прибыли мы исследовали в ста-
темы' тпетпке, т. е. показали, как в каждое определенное
время образуется средняя норма прибыли и как, тем же процессом,
«складывается цена производства. Теперь нам нужно изучить норму при¬
7*
99

были в динамике, в ее тенденциях с развитием капитализма. Давно
уже заметили, что норма прибыли проявляет тенденцию к понижению,
но почему? Где причина этого явления?
Политическая экономия до Маркса удовлетворительного ответа на
этот вопрос не дала. Маркс по этому поводу говорит:
«Она (политическая экономия.—Р.) видела явление и му¬
чилась в противоречивых попытках дать ему объясне¬
ние. Но при той огромной важности^ какую имеет этот
закон для капиталистического производства, можно
сказать, что он составляет тайну, над разрешением
которой бьется вся политическая экономия со времени
Адама Смита, и что различие между разными школами
после Адама Смита состоит в различных попытках ее
разрешения» («Капитал», т. III, часть 1, стр* 188).
Для Маркса раскрытие причины тенденции нормы прибыли к по¬
нижению не представляло особых затруднений, так как она — тенденция
эта — вытекает из тех особенностей капиталистического способа произ¬
водства, которые были раскрыты Марксом и правильный анализ кото¬
рых неминуемо приводит и привел Маркса к тому, что «ларчик просто
открылся». Более того, тенденция нормы прибыли к понижению как
факт является эмпирическим подтверждением правильности экономиче¬
ского учения Маркса, в основу которого положена его теория стоимости.
Таким образом и эта проблема, как и предыдущая, являются ре¬
шающими для всей марксовой системы политической экономии. Недаром
критики Маркса особенно стараются бить и по этому пункту марксова
учения, доказывая, что этот закон вовсе не вытекает из марксовой тео¬
рии стоимости и не подтверждает ее.
Туган-Барановский в своей книге «Теоретические основы
марксизма» пишет: «Но как раз на этом пункте (на вопросе
о тенденциях нормы прибыли к понижению. — Р.) теория п р и б li-
вочной стоимости может невидимому праздновать
свою самую блесящую победу. А именно, ей удалось,
по мнению Маркса, установить чрезвычайно важный
закон развитя капиталистического хозяйства,—закон
тенденции процента прибыли (средней нормы прибыли.—Р.)
к падению»... стр. 144. И дальше, стр. 145—«Итак, за ко нападе¬
ния процента прибыли составляет, повидимом у, логи¬
ческое следствие абсолютной трудовой ценности. (Так
Туган-Барановский называет теорию стоимости Маркса.—Р.) Нов п-
димость эта обманчива: на самом деле зак он падения
процента прибыли не вытекает — не следует из абсо¬
лютной трудовой ценности».
Наша задача — доказать, что ничего обманчивого здесь нет, что
указанный закон именно вытекает из теории стоимости.
1.	Причина падения нормы прибыли.
Содержание и план 2. Следствие падения нормы прибыли.
занятия. 3. Противодействующие факторы.
4.	Закон тенденции нормы прибыли к понижению.
Причины падения нормы прибыли. Чтобы правильно понять закон
тенденции нормы прибыли к падению, нужно его взять, по выражению
109

Маркса, «как таковой». Нужно вначале анализировать только те при¬
чины, которые вызывают, падение нормы прибыли, абстрагируясь пока
от противодействующих причин. Такой подход к вопросу сразу раскры¬
вает, что указанный закон есть только иное выражение тех явлений,
которые мы уже изучали, только в другом разрезе. Речь идет об уже
известных нам: росте постоянного капитала, уменьшении (относительном,
а иногда и абсолютном) переменного капитала, изменении в органиче¬
ском строении капитала.- Мы их рассматриваем в разных разрезах: они
лежат в основе всеобщего закона капиталистического накопления, ими
объясняются и постоянное существование резервной армии безработных
и своеобразный капиталистический закон народонаселения. Они-то и
являются факторами, модифицирующими — как выяснилось в предыду¬
щей теме — стоимость в цепу производства. А теперь при рассмотрении
прибыли и ее нормы в динамике они находят свое выражение в паде¬
нии нормы прибыли как тенденции развития капитализма. Точнее, закон
тенденции нормы прибыли к понижению «как таковой» есть только
выражение «на языке прибыли» указанных основных моментов капита¬
листического производства.
Но падение нормы прибыли — Маркс это особенно подчеркивает —
никоим образом ие означает падения нормы прибавочной стоимости пли
массы ее. Наоборот, те же причины, которые вызывают падение нормы
прибыли, вызывают и рост всей массы прибыли — реализованной при¬
бавочной стоимости. Вот эту двусторонность нашего закона нужно хоро¬
шенько продумать.
Следствие падения нормы прибыли. Раз падение нормы прибыли со¬
провождается ростом массы прибыли, а последний — при неизменности
нормы эксплоатащш (а это пока нами предполагается) — в свою очередь
предполагает рост капитала, его концентрацию и централизацию, то
отсюда легко вывести, какую роль этот закон играет в конкурентной
борьбе, в борьбе между крупным капиталистом, с одной стороны, и
мелкими и средними капиталистами — с другой. Этот закон толкает
к укрупнению предприятий. И отсюда вывод: закон падения нормы
прибыли, в значительной мере обусловливаясь концентрацией и центра¬
лизацией, в неменьшей мере сам содействует последним. Вообще все
«противодействующие» факторы, про которые скажем ниже, проявляют
себя главным образом в отношении крупного капитала. Это — во-первых.
Во-вторых, на основании этого закона становится попятным, почему
капиталы эмигрируют из развитых капиталистических стран в страны
капиталистически отсталые. Для нас теперь должно быть ясным, что
эмигрируют они не потому, что они на родине своей стали лишними,
их «гонит» падение нормы прибыли, этим Маркс предвосхитил явление
вывоза капитала, которое стало массовым гораздо позже, в эпоху
империализма.
Противодействующие факторы. Они пе уничтожают закона как тако¬
вого, они лишь, противодействуя ему, уменьшают его силу, замедляют
его действие и превращают его в тенденцию. Следует проанализировать
каждый фактор в отдельности. Особенно важно выяснить, что и про¬
тиводействующие факторы тоже пе случайные моменты, а обусловлены
капиталистическим способом производства. Их — этих факторов — Маркс
перечисляет шесть:
101

1.	Повышение степени эксплоатации труда.
2.	Понижение заработной платы ниже ее стоимости.
3.	Удешевление элементов постоянного капитала.
4.	Относительное перенаселение.
5.	Внешняя торговля.
6.	Увеличение акционерного капитала.
Следует заметить, что первые четыре фактбра уже старые наши
знакомцы, мы уже рассматривали их в другой связи. Но теперь —
в. разрезе настоящей нашей темы — они выступают в новом свете, в
качестве противодействующих факторов закону падения нормы прибыли.
Что касается двух последних факторов, то на них пока можно только
указывать как на эмпирические факты, имеющие известное значение
для нашей темы, однако подробный анализ их возможен лишь гораздо
позже, при разборе темы об империализме.
Закон тенденции нормы прибыли к понижению. Теперь уже можем
дать исчерпывающую характеристику нашему закону. Нужно показать,
что оп концентрированно выражает собою основные противо¬
речия капитализма в их развитии, которые являются объективной
основой взрыва капиталистической оболочки, освобождения 'произво¬
дительных сил от капиталистических производственных отношений. Этот
закон — на что необходимо обратить особое внимание — одновременно
является выражением и колоссального роста техники, с ее неограничен¬
ными возможностями дальнейшего развития, и все уменьшающейся
возможности этого развития при капитализме.
Кроме того этот закон играет немаловажную роль в кризисах,
в периодических «бунтах производительных сил против производствен¬
ных отношений». Но на этом остановимся подробно, когда перейдем
к теме «Кризисы».
ЛИТЕРАТУРА.
Борхардт, Капитал К. Маркса, гл. II — «Понижение нормы прибыли».
Нельзя сказать, чтобы изложение у Борхардта было нетрудное, ио другого,
более популярного, изложения нет.
Можно еще рекомендовать:
Сборник Капитал К. Маркса — изложение четырех томов, т. III в из¬
ложении Бернштейна, гл. III и IV.
К. Маркс, Капитал, т. III, часть 1, гл. XIII, XIV и XV. Главы не
особенно трудные, но очень важные, как сказано раньше.
Л. Лапидус и К. Островитянов, названный выше учебник, гл. XII.
Занятие семнадцатое.
ТОРГОВЫЙ КАПИТАЛ И ТОРГОВАЯ ПРИБЫЛЬ.
Характеристика	Мы до сих пор предполагали, что и в сфере
темы*	производства и в сфере обращения «работает» одни
и тот же капитал, который был назван промышленным капиталом.
Это предположение нужно было для того, чтобы упростить задачу
и наилучшим образом изучить кругооборот капитала, все его фазы,
особенность сферы производства н сферы обращения, и их взаимоотно¬
шения. Но это предположение не соответствует действительности. На.
самом деле, в сфере обращения действует другой капитал, который
специализируется в функциях обращения. Если же появляется спе-
102

цпальный капитал обращения, то этим самым промышленный капитал
становится преимущественно капиталом производства — он тоже специа¬
лизируется. II между этими двумя капиталами складываются определен¬
ные отношения, изучение которых — задача настоящего занятия.
С другой стороны, и в отношении прибыли, реализованной при¬
бавочной стоимости, мы исходили, что она целиком остается в руках
промышленных капиталистов. Само собой разумеется, что и это допуще¬
ние сделано было исключительно в теоретических целях для лучшего изу¬
чения прибыли как превращенной формы прибавочной стоимости (для
этого прибыль должна быть еще не разделенной) и изучения в чистом
виде процесса превращения нормы прибыли в среднюю норму прибыли.
Впрочем это допущение — что прибыль достается одним промышленным
капиталистам — вполне увязано с допущением, что вообще существуют
одни промышленные капиталы. Но и то и другое допущения нужны
были, как сказано, для определенного теоретического анализа, а теперь,
вооружившись им, мы можем приступить к изучению отношении между
промышленными и торговыми капиталистами и того, как эти отношения
находят свое вещное выражение в дележе прибыли на промышленную
п торговую прибыль.
Уже из сказанного следует, что никак нельзя представить дело
так, будто вначале были одни промышленные капиталисты, получав¬
шие всю прибыль, а затем лишь появляются и торговые капиталисты,
претендующие на часть прибыли. Наоборот, исторически торговый капи¬
тал предшествует промышленному, он существовал задолго до появления
последнего и даже в значительной мере способствовал его появлению.
Исторически торговый капитал является предтечей промышленного д
нередко в него преобразовывается. Правда, крупная капиталистическая
промышленность в свою очередь преобразовывает торговый капитал и
торговца — они теперь мало похожи на своих докапиталистических
предков, — все же, повторяем, никак нельзя говорить о предшество¬
вании в историческом смысле промышленного капитала торговому. Это
«предшествование» происходит только в теории, т. 4е. теоретически
торговый капитал и торговая прибыль могут быть поняты лишь из
анализа промышленного капитала и промышленной прибыли.
Следует подчеркнуть, что п при наличии торгового капитала про¬
мышленный капитал продолжает совершать полный кругооборот, т. е.
продолжает бывать в двух фазах обращения. Только торговый капитал
значительно сокращает время пребывания промышленного капитала в
фазах обращения, и это-то и создает основу для их взаимоотношений.
Торговый капиталист имеет дело не только с промышленным капи¬
талистом, но и с широкой массой потребителей, т. е. он обслуживает
не только производство, но. и индивидуальное потребление. С другой
стороны, все своп функции выполняет конечно' не он сам (иначе
он не был бы капиталистом), а нанятые им служащие и рабочие. Следо¬
вательно в круг задач настоящего занятия входит еще рассмотрение:
1)	отношений торгового капитала с широкой потребительской мас¬
сой, 2) отношений между трудом и капиталом в области торговли.
содержание и план 1. Торговый капитал: а) сфера его действия,
занятия. б) функции его.
2.	Торговая прибыль: а) источник прибыли, б) норма прибыли.
103

3.	Торговая цена, оптовая и розничная.
4.	Организация торговли.
5.	Торговец и потребитель.
6.	Торговые служащие и рабочие.
Торговый капитал. Сферу его действия мы знаем — это сфера обра-
щения. Важно лишь подчеркнуть, что здесь, как в третьем разделе,
речь идет об обращении, абстрагированном от всяких производственно-
технических моментов. Применительно к торговому капиталу это значит,
что под деятельностью торговца здесь понимается исключительно купля-
продажа, абстрагированная от всяких других операций, как то: органи¬
зации хранения, транспортирования товаров. Такого «чистого» торговца
можно встретить лишь на бирже, где все сводится к передаче права
собственности товара. Функции такого торговца сводятся, во-первых,
к заботе о покупке нужных промышленнику материалов и продаже его
изделий, во-вторых, — своим капиталом он заменяет промышленный в
обращении и наконец, в-третьих, — концентрирует в своих руках сбыт
товаров многих промышленников, а также доставку им материалов,
чем значительно экономит издержки обращения.
Торговая прибыль. Из предыдущего ясно, что и торговая прибыль
при всей полезности и нужности торговли для капиталистической си¬
стемы не создается в торговле, т. е. в обращении, — она должна быть
создана в производстве. Отсюда очень важный вывод: не следует сме¬
шивать полезный и нужный труд в торговле — ведь купля и продажа
требуют большой работы — с трудом, производящим стоимость и при¬
бавочную стоимость. Маркс только последний считает производительным
трудом. Конечно речь идет о понятии «производительный труд», при
капиталистическом способе производства. Многими этот взгляд оспари¬
вается, по он логически следует из всего учения Маркса об обращении
и производстве.
Хотя прибыль в торговле не создается, все же она должна давать
(следует это доказать) такую же норму прибыли, ,как промышленность.
Это, между прочим, еще больше усиливает иллюзию,- будто прибыль
не есть прибавочная стоимость, т. е. результат неоплаченного труда
в производстве, а возникает в обращении.
Торговая цена. Обычно рассуждают, что по мере движения товара
по торговой сети цена его растет, так как в каждом торговом звене
прибавляются издержки обращения и прибыль на капитал. Выходит,
что торговля — причина вздорожания товара, что торговец сам может
делать надбавку. Теперь легко можно понять ошибочность этих сужде¬
ний: ведь торговец получает лишь ту часть прибыли, которая полагается
па капитал обращения, — стало быть, не будь торгового капитала,
эту прибыль получил бы промышленник, так как его капитал был бы
в обращении и к издержкам производства прибавил бы среднюю норму
прибыли на капитал обращения плюс издержки обращения. А цена была
бы пожалуй еще выше, так как не было бы той экономии, KOTopiaa,
как сказано раньше, составляет одну из функций торгового капитала.
Следует. только подчеркнуть, что все это верно лишь в отношении
нормальной сети торговли, когда лишних торговых звеньев нет.
Зато скорость оборота торгового капитала играет значительную
роль в образовании торговой цены, так как чем быстрее оборачивается
104

капитал, тем меньшая часть общей годовой прибыли и издержек падает
па один оборот. Тут следует еще выяснить, чем в этом отношении
скорость оборота торгового капитала отличается от скорости оборота
промышленного капитала. Также на торговую цену влияет и величина
оборота: чем крупнее торговое предприятие, тем меньшая доля издержек
обращения падает на единицу товара. В этом следует искать причину
концентрации торгового капитала.
Торговля и потребитель. Все же противоречие интересов между
торговцем и потребителем, особенно рабочим потребителем, есть. Во-
первых, всегда есть лишние торговые звенья, которые действительно
способствует вздорожанию товара, обременяя его ненужными издерж¬
ками, издержками обращения и такой же ненужной торговой прибылью.
Во-вторых, торговец, пользуясь нуждой потребителя, нуждой его напри¬
мер, в кредите, продает товар выше цен производства и в отношении
рабочих снижает их реальную зарплату. В-третьих, торговец эксплоати-
рует потребителя еще тем, что обманывает его и на качестве товара,
и на весе и мере. Все это создает почву для возникновения и развития
потребительской кооперации. Но ясно на основании опять-таки анализа
обращения, что кооперация при капитализме, не будучи в состоянии
уничтожить сферу обращения, обусловливаемую капиталистическим про¬
изводством, не в состоянии также уничтожить издержки обращения и
прибыль на, капитал обращения. Она в лучшем случае может бороться
с злоупотреблениями со стороны торгового капитала и удержать часть
торговой прибыли в пользу потребителя.
Торговые служащие и рабочие. Необходимо показать, в чем состоит
эксплоатация их, раз они не производят ни стоимости, ни прибавочной
стоимости, а даже сами содержатся за счет прибавочной стоимости,
создающейся в производстве.
Трудность этого вопроса сводится вот к чему: эксплоатация ра¬
бочего, занятого в производстве, находит свое выражение в прибавочной
стоимости, а степень эксплоатации — в норме прибавочной стоимости;
спрашивается, в чем выражается эксплоатация служащего, ведь при¬
бавочной стоимости он не создает? Как же выразить степень эксплоа¬
тации его? 'Но рабочий день служащего, как и рабочий день производ¬
ственного рабочего, делится на необходимое рабочее время и прибавоч¬
ное; не будь последнего — капиталист не нанимал бы служащего.
Правда, служащий не производит никакой стоимости и в необходимое
рабочее время, но он зато реализует прибавочную стоимость, — реа¬
лизует ее в течение всего дня, а плату получает лишь за часть рабочего
дня, т. е. за необходимое рабочее время. Следовательно присвоение
прибавочного труда, который тратится в прибавочное время, и составляет
эксплоатацию служащего. Таким же путем легко определить и степень
эксплоатации служащего: это — отношение прибавочного времени к
необходимому.
ЛИТЕРАТУРА.
Дашковский, Конспективный курс, гл. — «Торговый капитал и торговая
прибыль».' Все вопросы темы здесь рассмотрены, но конспективно. Достоинство
изложения в. том, что автор близко держится изложения «Капитала» и под¬
готовляет к чтению последнего.
105

Характеристика
темы.
Борхардт, «Капитал» Карла Маркса, Гиз, гл. XIX—XX. Дается изло¬
жение «Капитала» по всем вопросам темы.
Кабо и Рубин, Народное хозяйство, т. I, отдел II, гл. VII — «Торговля».
Дается большой материал, рисующий все звенья торговой сети, универсаль¬
ные магазины, биржи.
Этого материала в предыдущих пособиях нет.
Карл Маркс, Капитал, т. III, часть 1, гл. XVI,. XVII и XVIII. Читается,
за исключением отдельных мест, нетрудно.
Л. Лапидус и К. Островитянов, названный выше учебник, гл. XV, XVI.
Занятие восемнадцатое.
ССУДНЫЙ КАПИТАЛ И БАНКИ.
«Деньги, — говорит Маркс («Капитал», т. III,
ч^сть 1, стр. 314—315),—взятые здесь как
самостоятельное выражение известной суммы стоимо¬
сти, существует ли она в действительности в форме
денег или товара, могут быть превращены на основе
капиталистического производства в капитал и вслед¬
ствие такого превращения из данной стоимости де¬
лаются самовозрастающей, увеличивающейся стоимо¬
стью. Они производят прибыль, т. е. позволяют капита¬
листу извлекать из рабочих и присваивать определен¬
ное количество неоплаченного труда, прибавочного
продукта и прибавочной стоимости. Таким образом
помимо потребительной стоимости, которой они обла¬
дают в качестве денег, они приобретают добав.очную
потребительную стоимость, именно ту, что они функ¬
ционируют как капитал. Их потребительная стоимость
состоит здесь как раз в той прибыли, которую они
производят, будучи превращены в капитал. Благодаря
этому своему свойству возможного капитала — сред¬
ства для производства прибыли, — деньги становятся
товаром, но товаром особого рода. Или, что сводится
к тому же, капитал, как таковой, становится товаром».
И мы должны Теперь приступить к изучению как сущности, так
и формы купли-продажи этого особого рода товара. Тем самым мы
изучим и новый тип производственных отношений, отношений между
продавцами и покупателями капитала, которые находят свое вещное
выражение в особой форме капитала—ссудной, и в особом «плоде»
этого капитала — в проценте. И как всякий товар по мере развития
товарообращения становится объектом посреднической торговли, т. е.
начинает продаваться при помощи посредника-торговца, так и этот
особый товар-капитал, по мере развития ссудных операций начинает
продаваться не непосредственно, а через широко разветвленную бан¬
ковскую систему. Таким образом нам предстоит познакомиться п с
организацией торговли капиталами.
С другой стороны, перед нами новое распределение прибавочной
стоимости, выделение части ее в пользу ссудных капиталистов, которые
должны в свою очередь уступить часть своей доли банкам (банковскую
прибыль). И необходимо решить вопрос, как определяется процент,
какие факторы влияют' на его размер.
106

В отношении ссудного капитала приходится повторить то же самое,
что было сказано раньше в отношении торгового капитала. Из того,
что ссудный капиталист получает свою долю из рук промышленного
и даже торгового капиталиста, не следует делать вывода, что он позже»
их появляется на историческую арену. Ссудный капиталист в форме
ростовщика появляется задолго до промышленного капитала. Только
с появлением последнего преобразуется и первый, т. е. происходит
двусторонний процесс: развитие промышленного капитала и преобра¬
зование докапиталистического ростовщика в современного ссудного капи¬
талиста идут одновременно. Но теоретически, по методологическим
соображениям, указанным в предыдущем занятии, ссудный капиталист
теоретически «появляется» позже. Вначале промышленный капиталист
представляется единственным владельцем всего' капитала и полу¬
чателем всей прибавочной стоимости, затем «появляется» торговец,
владелец капитала обращения и получатель части прибавочной стоимо¬
сти, причитающейся на долю последнего, теперь «выступает» ссудный
капиталист, ссужающий капиталом и промышленника и торговца и пре¬
тендующий на долю прибыли того и другого.
С другой стороны, па основе развитого кредита в ссудный капитал
превращаются и мелкие сбережения широких масс.
1.	Ссудный капитал как особая форма капитала.
С0Дв₽ынятияИ ПЛаН 2- Сущность ссуды и особенность формы ее.
3.	Процент и размер его.
4.	Процент и предпринимательский доход.
5.	Кредит и его роль в капиталистическом хозяйстве.
6.	Банки, их основные операции и их функции.
Ссудный капитал как особая форма капитала. Здесь ударение ставятся
на слово «особая» — необходимо выяснить особенности этой формы
капитала. Внешне ссудный капитал отличается от торгово-промышлен¬
ного капитала тем, что он приносит только процент, в то> время как
последний приносит среднюю прибыль. Но, разумеется, этим огра¬
ничиться нельзя, ибо это значило бы скользить лишь по поверхности
явления. Особенность ссудного капитала следует искать в том, что
подчеркивается Марксом в приведенной выше цитате. Ссудный капитал —
это товарная форма капитала, это означает, что капитал не исполь¬
зуется самим владельцем его для торгово-промышленных целей, а про¬
дается нм по определенной цене. А в основе превращения капитала
в особый товар лежит отделение собственности на капитал от поль¬
зования им, т. е. принадлежит он одному капиталисту, а пользуется
им, создавая прибавочную стоимость, другой.
По Марксу, как известно, капиталист есть «персонифицированный
капитал», теперь мы видим, как эта персона раздваивается: собствен¬
ность па капитал представлена в одном лице, а действие его, его само-
возрастапне ценности — в другом. Все это выражено в ссудном капитале
как особой специфической форме капитала.
Сущность ссуды и особенность ее формы. На основании только
что сказанного раскрыть сущность ссуды легко, — вернее, она уже
раскрыта. Ссуды есть продажа товара-капитала, но по форме эта
продажа отличается от продажи других товаров: ссуженный капитал
по истечении срока возвращается обратно, проданный товар обратно
107

нс возвращается. По различие форм не должно скрывать от пас того
факта, что и при ссуде происходит продажа, только особого товара
с особой потребительной стоимостью. Более того, и «при продаже
(речь идет о продаже любого товара.—Р.),—говорит Маркс,—
отдастся товар, но не его стоимость, которая возвра¬
щается в форме денег или в форме векселя, долговой
расписки, обязательства уплатить, что является здесь
лишь иной формой денег» («Капитал», т. Ш, часть 1, стр. 322,
изд. 1907 г.).
И при ссуде потребительная стоимость — возможность стать само¬
возрастающей стоимостью —отчуждается окончательно, обратно же
возвращается лишь меновая стоимость, а меновая стоимость определен¬
ной суммы денег есть эта же сумма денег.
Все эти положения необходимо хорошо продумать: в них, так
сказать, центр тяжести марксового учения о ссудном капитале и ссуде.
Процент и размер его. Тут необходимо выяснить следующие вопросы:
1)	что процент по форме есть цена продаваемого товара-капи¬
тала, а по содержанию — часть прибавочной стоимости, которую
торгово-промышленный капитал уступает ссудному, 2) что форма маски¬
рует, скрывает содержание, 3) что нет никаких внутренних законов,
регулирующих размер процента, но он зависит только от спроса и .от
предложения, 4) что размер процента находит свою границу в норме
прибыли.
Процент и предпринимательский доход. Превращением одной части
прибыли — реализованной части стоимости — в процент, превращается
тем самым другая часть в предпринимательский доход. И, по выражению
Маркса, чисто количественное разделение прибыли «превращается в
качественное», так как процент и предпринимательский доход пред¬
ставляются различными не только ио величине, но и по качеству.
Первый, принимая форму цены ссужаемого капитала, представ¬
ляется как продукт последнего, вторая, получающаяся по отчислении
процента, представляется как результат деятельности капиталиста-
предпринимателя. И в том и в другом случае искажается сущность
явления. Искажение это особенно закрепляется тем, что предприни¬
матель, работающий со своим капиталом, тоже делит получаемую
прибыль на процент и предпринимательский доход. (Следует выяснить,
что служит основанием для такого деления и почему указанное нами
искажение в результате такою деления еще больше закрепляется.)
Кредит и его роль в капиталистическом хозяйстве. До сих пор ссуд¬
ный капитал и ссуда рассматривались нами односторонне. Мы исходили
из предположения, что существуют денежные капиталисты, которые сами
торгово-промышленной деятельностью не занимаются, а свои капиталы
ссужают другим, так называемым а к т и в и ы м капиталистам. Такой
подход к проблеме нужен был для ’того, чтобы лучше осветить сущ¬
ность ссудного капитала, в отличие от других видов капитала.
Но описанная ссуда — это только один из видов кредита; рядом
с ней существует и другой вид кредита: коммерческий кредит. Послед¬
ний оказывают друг другу промышленники и торговцы, и каждый из
них выступает то кредитором, то’ должником. Здесь уже налицо не одно¬
сторонние кредитные отношения, а двусторонние.
108

В первом разделе, при изучении функции денег как средства пла¬
тежей, уже выяснено было, что кредит обусловлен особенностями то¬
варного хозяйства, необходимостью часто покупать еще до продажи,
С развитием же товарного хозяйства, с переходом к капиталистическому
производству, потребность в кредите усиливается еще больше. Капита¬
листический предприниматель и покупает в кредит и продает в кредит,
Этим и обеспечивается беспрерывность кругооборота капитала.
Но в коммерческом кредите еще нет расцепления капитала на
«капитал-собственность» и «капитал-функцию»; это расцепление, это раз¬
двоение капитала получается лишь в денежных ссудах, которые Марксом
названы банкирским кредитом. Поэтому на последний приходится тео¬
ретически смотреть как на наиболее развитую форму кредита. Именно
в этой форме капиталистический доход, процент, совершенно отрывается
от какой бы то ни было торгово-промышленной деятельности и вы¬
ступает лпшь как результат собственности. Деньги, рождающие деньги,
наиболее осязательно представлены в форме процента.
Товарный кредит и даже денежные ссуды имели место и в до¬
капиталистическую эпоху, — они имеют место и сейчас среди простых
товаропроизводителей. По своим внешним формам они ничем не отли¬
чаются от коммерческого и банкирского кредита капиталистического
типа, но по своему содержанию они прийципиально от них отличаются.
На почве простого товарного хозяйства объектом кредита является либо
товар, либо деньги, на основе же капиталистического способа производ¬
ства объектом кредита является капитал, тоже либо в товарной
форме, либо в денежной. Правда, и докапиталистический ростовщик
получал процент, но последний не был и не мог быть частью приба¬
вочной стоимости, он был лишь особой формой эксплоатации мелкого
товаропроизводителя. Таковой процент остается и сейчас, когда деньги
ссужаются кустарю, ремесленнику, крестьянину.
При капиталистической системе для ссудного капиталиста конечно
безразлично, кто ему платит процент—мелкий товаропроизводитель,
капиталистический предприниматель или даже рабочий, закладывающий
свои вещи в ломбард. Но природа процента каждый раз иная: мелкий
товаропроизводитель платит из реализованной им стоимости товара, ка¬
питалист— из получаемой им прибавочной стоимости, а рабочий — из
своей заработной платы.
Банки. Как сказано раньше, банки — организации купли-продажи
капиталов: они кредитуются и кредитуют других, т. е. совершают пас¬
сивные и активные операции. Тут важно выяснить связь между первыми
операциями и вторыми, одни невозможны без других. В этом основная
разница между банковым и ссудным капиталистом. Правда, в конкрет¬
ной действительности ссудный капиталист часто превращается в бан¬
кира, начинает, работать и чужим капиталом, но отсюда еще не сле¬
дует, что не нужно различать между ссудным капиталистом и банкиром.
При изучении функции банков необходимо выяснить все источники бан¬
ковского капитала, откуда к банкам притекают капиталы и денежные
средства. Только таким путем можно выяснить громадную роль и зна¬
чение банков в товарно-капиталистическом хозяйстве.
Банковский капитал в основном составляется: 1) из капиталов са-
мой торговли и промышленности, 2) из капиталов денежных капитали¬
109

стов, 3) из сбережений широких слоев населения. Мы уже знаем, что
в самой промышленности, отчасти и в торговле накапливаются капи¬
талы, которые временно бездействуют, — амортизационные фонды, по¬
степенно накапливающаяся прибавочная стоимость, запасные капиталы,
которые то втягиваются, то выталкиваются на разных фазах круго¬
оборота капитала (это выяснено было в третьем разделе). В отношении
перечисленных капиталов банк играет роль распределителя, он новых
средств промышленности и торговле не доставляет, а лишь постоянно
перераспределяет имеющиеся у них средства, и благодаря бан¬
кам время бездействия капитала доводится до минимума. В отношении
второго источника — капиталов крупных рантье — банк играет роль- по¬
средника между последними, и торгово-промышленными капиталистами,,
облегчая доставку капиталов для производства и обращения. А что
касается третьего источника — средства мелких рантье и трудящихся
масс, то превращение их в капиталы в значительной мере дело самих
банков. Не будь их, сбережения у разных слоев населения были бы,
но они нс превращались бы в стоимость, приносящую- прибавочную
стоимость.
ЛИТЕРАТУРА.
Дашковский, Конспективный курс, гл. — «Ссудный капитал, кредит и
банки» или
Борхардт, «Капитал» Карла Маркса, гл. XXII, XXIII. Первое пособие
легче второго, но и то и другое освещают теоретическую часть темы.
Кабо и Рубин, Народное хозяйство, т. I, отдел III, гл. IX — «Кредит
и банки». Здесь дан большой конкретный материал, освещающий все описа¬
тельные моменты нашей темы. Не нужно читать тех отрывков, которые от¬
носятся к банкнотам, бумажным деньгам и кредитным документам. Это у нас
будет отдельной темой.
Маркс, Капитал, т. III, часть 1, гл. XXI, XXII, XXIII. В «Капитале»
ссудному капиталу и кредиту уделяется гораздо больше глав, но мы реко¬
мендуем тот минимум, который дает наиболее существенное в теоретическом
отношении. Остал’ьное может быть дополнено предыдущими пособиями.
Л. Лапидус и К. Островитянов, Политическая экономия в связи с тео¬
рией советского хозяйства, отдел VI, гл. XVIII, XIX.
Занятие девятнадцатое.
КРЕДИТНЫЕ ДОКУМЕНТЫ.
Характеристика	Кредитные документы, как таковые, т. е. как
темы. обязательства, засвидетельствованные в установлен¬
ной письменной форме, особой — от общей кредитной проблемы — но¬
вой проблемы не представляют. Сущность и характер обязательства
не меняются оттого, что они засвидетельствованы на бумаге. Но1 когда
такая бумага начинает жить своей, так сказать, самостоятельной
жизнью н выполнять определенные функции, то она уже представляет
специальную проблему, требующую особого рассмотрения.
Кредитные документы, во-первых, являются «товарами», они — предмет
купли-продажи; во-вторых, они выполняют некоторые функции денег,,
заменяя последние в обращении.
Это-то и выделяет кредитные документы в особую проблему, рао
смотрению которой посвящается настоящее занятие.
110

Хотя «происхождение» всех кредитных документов одинаковое (все
они — порождение кредита), но все же они значительно отличаются друг
от друга, представляя большое разнообразие как в зависимости от осо¬
бенностей тех сделок, которым они подвергаются, так и от тех функций,
которые ими выполняются. Рассмотрение особенностей сделок с кредит¬
ными документами приводит нас к бирже (фондовой), а анализ их де¬
нежных функций возвращает нас к общей проблеме денег, которая
изучалась нами еще в первом разделе нашей программы.
1.	Вексель: а) простой и переводной, б) учет век-
Содержа^ие план селя> вексельные курсы.
2.	Банкноты: а) эмиссия банкнот, б) отличие их
от бумажных денег, в) система покрытия в разных странах, г) условия,
превращающие банкноты в бумажные деньги.
3.	Чеки.
4.	Облигации: а) курс их, б) их отличие от акций.
Вексель. Важно выяснить особенность векселя, отличающую его от
обыкновенной долговой расписки. Одна из этих особенностей, как под¬
черкивает профессор Каценеленбаум, сводится к тому, «что в векселе
не указывается основание, из которого возник долг. Владелец векселя,
требующий по нему уплаты, не обязан доказывать, что он фактически
в свое время передал должнику ценности в размере долга. Наличность
векселя в его руках есть достаточное доказательство правильности его
претензий» («Учение о деньгах и кредите», ч. 2, лекция 8-я и 9-я).
Учет векселей — это основная сделка с ними. И это очень важный
момент, так как благодаря учету вексель перестает быть «мертвым гру¬
зом» в портфеле его держателя, а быстро превращается в наличные
деньги. Поэтому вексель и заменяет деньги.
Затем следует выделить переводный вексель. Последний практи¬
куется преимущественно во внешней торговле, где он служит основным
орудием платежей и взаимных расчетов. Это придает переводному век¬
селю особое значение. По мере развития внешнего товарооборота широко
развивается торговля переводными векселями, и очень актуальным ста¬
новится вопрос о вексельных курсах, как уже не частный вопрос, не
вопрос отдельных торгующих лиц, а вопрос, касающийся целых стран.
В вексельных курсах отражаются состояние расчетных балансов целых
•стран, их пассивность пли активность, и прочность их финансов. По¬
этому регулирование вексельного курса считается делом государствен¬
ной власти. Это та область, где она больше всего старается вносить
коррективы в действие «стихий» и «самоурегулирования».
Банкноты. Являясь кредитными документами, они значительно отли¬
чаются от векселей как по внешним, формальным, признакам, так (что
•особенно важно) и по их функциям в народном хозяйстве. Вследствие
целого ряда своих особенностей (их нужно внимательно проанализиро¬
вать) онп заменяют собою в обращении золото, которое, именно в ре¬
зультате «хождения» банкнот, накапливается в кладовых эмиссионных
'банков. Широкая публика принимает банкнот за настоящие деньги,
п только научный анализ раскрывает, почему они пользуются таким
«почетом». В отношении банкнот необходимо выяснить такие вопросы:
1) кем и как они выпускаются, 2) способ их покрытия, 3) как регули¬
руются выпуски их, 4) роль разменности.
111

Выяснение перечисленных вопросов дает возможность проводить
принципиальное различие между банкнотами и бумажными деньгами^
а также показывает, при каких условиях банкноты превращаются в бу¬
мажные деньги. Во время империалистической войны почти во всех
странах банковские билеты превратились в бумажные деньги и еще
с непрерывно падающим курсом. Теперь идет обратный процесс: ликви¬
дация бумажных денег и возвращение к золотой валюте н банкнотному
обращению.
Чеки. «Ч е к, — по выражению профессора Каценеленбаума, — пред¬
ставляет собою приказ, выписанный банкиру, у которого лицо имеет
вклад, о выплате предъявителю обозначенной в приказе суммы денег»
(«Учение о деньгах и кредите», часть 1, лекция 21-я).
То, что чек есть приказ на предъявителя, делает его удобным для
передачи из рук в руки, следовательно, в силу этого, ои может заме¬
нить деньги в качестве орудия обращения. Но нужно учесть два мо¬
мента, значительно суживающие указанное значение чека: во-первых,
он действителен в течение короткого срока,—всего несколько дней;
во-вторых, чековое обращение основано на доверии к чекодателю, что
у него действительно есть вклад в банке.
Облигации. Они относятся к ценным бумагам, дающим известный
доход, из-за чего их и покупают. Выпуск облигаций — это один ив
наиболее распространенных способов мобилизовать крупные денежные
средства: к нему прибегают государства, частные лица и учреждения.
И с этой точки зрения облигация — лишь особого рода кредитный доку¬
мент. Но появившись, облигация начинает приобретать особые свойства;,
ее цена, ее курс резко расходятся с той суммой, которая в ней вписана
и свидетельством которой она является. Это — во-первых (необходима
выяснить, от чего зависит курс облигации). Во-вторых, обладатели обли¬
гаций превращаются в особую группу, группу рантье. В-третьих, обра¬
щение облигаций порождает явление, которое Маркс назвал ф и к т и в-
ным капиталом. Все это подчеркивает своеобразность проблемы^
связанной с обращением облигаций.
В заключение следует заметить, что облигацию не нужно смеши¬
вать с акциями, последние даже формально не являются кредитным,
документом (мы их рассмотрим в связи с анализом акционерного капи¬
тала, здесь же важно пока установить различие между теми и другими).
ЛИТЕРАТУРА.
Кабо и Рубин, Народное хозяйство, т. I, гл. IX — «Деньги и кредит»,
отрывки от 98-го параграфа до конца главы. В этих отрывках рассматриваются
все кредитные документы, пет только об облигациях и вексельных курсах. О по¬
следних имеется во II томе этой книги, отдел V, гл. XXI — «Международ¬
ные расчеты». Здесь хорошо выясняется вопрос и о платежном балансе.
Следует еще прочесть из отдела III, гл. XII, отрывок из Зомбарта, прекрасно
рисующий фондовую биржу.
Сборник, «Деньги и денежное обращение в освещении марксизма», изд.
НКФ, 1923 г. Следует прочесть статью Каутского «Деньги». Вторая половина
этой статьи исключительно рассматривает банкноты, вексель, чек, фиктивный
капитал. В приложении в конце сборника собрано много отрывков из «Ка¬
питала», среди них отрывки, относящиеся к нашей теме.
Михалевский, История денег и ^кредита. Хрестоматия, изд. Коммунисти¬
ческого университета имени Свердлова, 1925 г., гл.—«Россия и СССР».
112

от. п. 23-го до конца главы. Тут подробные сведения о пашей денежной ре¬
форме и денежной нашей системе.
Л. Лапидус и К. Островитянов, Политическая экономия в связи с тео¬
рией советского хозяйства, отд. VI, гл. XX.
Занятие двадцатое.
РЕНТА.
Характеристика	Маркс, приступая к исследованию ренты, делаем
темы. такое предварительное замечание:
«Итак предпосылка капиталистического способа
производства такова: действительные земледельцы
суть наемные рабочие, получающие работу от ка¬
питалиста-арендатора, который ведет сельское хо¬
зяйство только как особую область эксплоатации
капитала, как приложение своего капитала в осо¬
бой сфере производства. В определенные сроки, на¬
пример ежегодно, этот капиталист-фермер уплачивает
земельному собственнику, собственнику эксплоати-
руемой им земли, договором установленную сумму де¬
нег (совершенно так же, как заемщик денежного капи¬
тала— определенный процент) за разрешение приме¬
нить свой капитал в этой особой форме производства.
Эта денежная сумма называется земельной рентой;
безразлично, уплачивается ли она с пахотной земли,
строительного участка, рудников, рыбных земель,
лесов» и т. д. («Капитал», т. III, часть 2, стр. 155).
Из этой цитаты видно, что исследовать ренту нужно сначала* в ее
чистом виде, а это значит, что 1) землевладелец, как и денежный капи¬
талист, производством не занимается, он не занимается эксплоатацией
наемного труда в земледелии, 2) последней, т. е. этой эксплоатацией,
занимается капиталист-фермер, 3) а непосредственные земледельцы —
это наемные рабочие.
Такие предпосылки дают Марксу возможность заявить:
«Следовательно земельная рента есть та экономи¬
ческая форма, в которой экономически реализуется
земельная собственность».
Итак при исследовании ренты мы должны исходить из того, что
земледелие есть только особая форма капиталистического производ¬
ства. А это в свою очередь предполагает, что рабочие получают
нормальную заработную плату (для исследования ренты в чистом виде
такое предположение необходимо, хотя на самом деле земледельче¬
ские рабочие получают зарплату ниже нормальной), а фермер получает
нормальную предпринимательскую прибыль, земледельческий же про¬
дукт, раз он произведен капиталистически, продается по ценам произ¬
водства. Спрашивается тогда, откуда берет фермер те денежные суммы,
которые он в определенные сроки вносит землевладельцу? Как может
«экономически» реализоваться земельная собственность? В этом сущ¬
ность проблемы ренты, изучением которой мы должны заняться.
С другой стороны, вся вновь произведенная стоимость — в течение
года или другого какого-либо срока — делится, как известно, на v + m—
8. Политическая экономия.
113

на заработную плату и прибавочную стоимость. Отсюда ясно, что
рента может браться только из m — из прибавочной стоимости. Стало
быть проблема ренты есть проблема разделения прибавочной стоимости
между промышленным капиталистом (фермер — тот же промышленник)
и землевладельцем.
Мы изучаем ренту, как сказано, в чистом виде, но отсюда нельзя
делать вывод, что только в таком виде она имеется, что если, скажем,
помещик сам применяет капитал и наемный труд на своих собственных
полях, то он ренты не имеет. Такой вывод будет безусловно ложен.
Именно исследование ренты в чистом виде должно показать, что опа
имеется и в «нечистом» виде, только здесь больше она маскируется,
не выступает так ясно, что рента есть не что иное, как экономическая
реализация земельной собственности.
л	1.	Рента и аренда.
СодерХНятия ПЛаН	2-	Диференциальная	рента	I.
3.	Диференциальная	рента	II.
4.	Абсолютная рента.
5.	Цена земли.
6.	Генезис капиталистической земельной ренты.
Рента и аренда. Прежде всего необходимо выделить ренту из
аренды, — их часто смешивают. В аренду входят такие элементы, "Кото¬
рые ничего общего с рентой не имеют, например плата за пользование
капиталом (процент), амортизация. А последние вновь объяснять уже
незачем, мы их уже объяснили. Поэтому нужно ренту «очистить» от
этих элементов, брать ее только как форму, «в к о т о р о й э к о но м и-
чески реализуется собственность па землю».
Диференциальная рента I. Вся теория этой формы ренты сводится
к следующим трем положениям:
1.	Цены производства земледельческих продуктов устанавли¬
ваются применительно к худшим участкам.
2.	Всякий участок, хоть немного лучше последних, должен
дать добавочную прибыль.
3.	Эта прибыль в результате конкурентной борьбы между фер¬
мерами достается целиком землевладельцу.
Из всех перечисленных положений требует обоснования, главным
образом первое,—нужно уяснить, почему именно цены производства
на худших участках, а не средних или даже лучших, становятся обще¬
ственными ценами производства. Остальные положения уже почти оче¬
видны.
Анализ этого вида ренты должен показать: 1) что она не имеет
никакого влияния на образование цены, не является, как говорят,
ценообразующим фактором, 2) что она не может быть уничтожена
и при национализации земли.
Эта форма ренты — следует помнить — возникает при наличии раз¬
ницы не только в плодородии, но п в положении земли.
Но что особенно важно — это четкое понимание того, что рента
есть часть неоплаченного труда, часть прибавочной стоимости, а от¬
нюдь не плод лучшего, по плодородию или по положению, участка
земли. Мы это особенно подчеркиваем, так как трудно освободиться на
114

первых порах от мысли, что источником ренты является лучший уча¬
сток земли. А это происходит от того, что упускают из виду, что соб¬
ственно нужно объяснить? В чем сущность проблемы ренты? Конечно
лучший участок дает больше продуктов, чем худший, но вопрос в том —
как и почему этот излишек достается землевладельцу, — и тут ссылка
на плодородие ничего не объясняет.
Лучшие участки земли всегда давали и будут давать излишки
в сравнении с другими участками, но форму ренты они принимают
только при капиталистическом способе производства. Вот почему рента —
категория историческая и социальная.
Диференциалъная рента II. Первое и третье из указанных выше
положений здесь остаются в силе, лишь меняется второе положение:
здесь не разница в плодородии или положении является основой для
различия в ценах производства, — между общественной и индивидуаль¬
ной, — а разница в эффективности последовательных затрат капитала.
Ряд буржуазных экономистов связывает эту форму ренты с так назы¬
ваемым «законом падающего плодородия земли». Нужно выяснить оши¬
бочность этого взгляда.
Абсолютная рента. Мы выяснили, откуда берется рента для владель¬
цев лучших и средних участков, как они экономически реализуют
земельную собственность. Но ведь экономически реализуют свою зе¬
мельную собственность и владельцы худших участков. Как же это осу¬
ществляется? Вот сущность проблемы абсолютной ренты. Предшествен¬
ник Маркса Рикардо отрицает абсолютную ренту, и многие из совре¬
менных экономистов отрицают ее. До это фактически неверно,—аб¬
солютная рента существует и ее нужно объяснить. Маркс ее объяснил.
Ход суждения здесь уже иной, чем при диференциальной ренте.
Теория абсолютной ренты сводится к таким положениям.
1.	Стоимость земледельческих продуктов выше их цен про¬
изводства.
2.	Продаются они по стоимости или ниже ее, но выше цен
производства.
3.	Разница эта образует источник ренты.
Отсюда ясно, что обосновать нужно главным образом первые два
положения: из чего вытекает, что стоимость продуктов в земледелии
выше цен производства? Почему они продаются именно по стоимости
пли ниже ее, но выше' цен производства?
Следует еще добавить, что существует и монопольная рента, в
образовании которой играет роль то, что рыночные цены земледель¬
ческих продуктов, являясь в значительной мере монопольными, вслед¬
ствие ограниченности земли и существования земельной собственности,
выше цен производства. Некоторые авторы хотят видеть только в этом—
в разнице между рыночными ценами и ценами производства — и источник
абсолютной ренты, т. е. сводят последнюю к монопольной ренте. Вни¬
мательное изучение вопроса покажет неправильность такого взгляда.
Анализ абсолютной ренты должен привести к другим, чем при
анализе диференциальной ренты, выводам: 1) абсолютная рента влияет
па образование цены, . 2) национализация земли уничтожает абсолютную
ренту.
115

Цена земли. Маркс в своей книге «Критика политической экономии»,
-заканчивая изложение теории стоимости, формулирует четыре возражения
против этой теории и намечает их разрешение.
«В-ч е т в е р т ы х, — пишет он, — последнее противоречие,
н невидимому наиболее трудно разрешимое... следую¬
щее: если меновая ценность (Маркс в этой книге вместо цен¬
ности употребляет еще меновую ценность) есть не что иное, как
рабочее время, заключенное втоваре, то каким образом
могут товары, вовсе пе заключающие в себе труда, об¬
ладать меновой ценностью, или откуда берется мено¬
вая ценность простых сил природы? Эта задача разре¬
шается в учении о земельной ренте».
Теперь мы уже знаем как это разрешается, так как теория
земельной ренты, объясняя, откуда берется рента, как реализуется
земельная собственность, этим самым раскрывает, что именно про¬
дается при «продаже земли» и что означает ее цена. № это пе только
не противоречит теории стоимости, а наоборот, только на основе этой
теории можно объяснить ренту, стало быть и цену земли.
Следует еще показать, что 'с развитием капитализма цена земли
должна расти: во-первых, вследствие роста ренты, во-вторых, вслед¬
ствие падения процента.
Генезис капиталистической земельной ренты. Это знакомит с дока¬
питалистической рентой. Надо выяснить точно, чем отличается она
от капиталистической ренты. А это легко сделать, если проанализи¬
ровать, какие производственные отношения овеществлены, находят свое
выражение в капиталистической ренте, — и сразу бросается в глаза ее
отличие от докапиталистической ренты, хотя в основе и той и другой
лежит эксплоатация чужого труда.
ЛИТЕРАТУРА.
Каутский, Аграрный вопрос, глава V — «Капиталистический характер
современного сельского хозяйства». Изложение легкое, четкое и вполне до¬
ступное. Начинается глава со стоимости и прибавочной стоимости, и это
важно в том отношении, что неразрывность теории ренты с теорией стоимости
при таком изложении особенно подчеркивается и сразу дает читателю пра¬
вильную ориентацию.
Дашковский, Конспективный курс, гл. I — «Земельная рента». Изложена
полностью теория диференциалыюй и абсолютной рент. Дается критика
Маслова и Богданова.
Борхардт, «Капитал» К. Маркса, гл. XXIV — «Земельная рента». Дается
изложение соответствующих глав «Капитала», изложение не легкое.
Ленин, Собрание сочинений, т. IX, Гиз, 1925 г., гл. АЛ! — «Теоретиче¬
ские основы национализации и муниципализации». Ленинская трактовка вопроса
о ренте в связи с национализацией и муниципализацией сразу выводит эту
проблему из рамок, так сказать, академизма и увязывается со жгучими вопро-’
'сами политики пролетариата в капиталистических странах.
Маркс, Капитал, т. III, часть 2, гл. XXXVII, XXXVIII, XLV, XLVII.
В «Капитале» ренте посвящается 11 глав, всего около 200 страниц. И мы
даем только 4 главы, в которых дано принципиальное и методологическое
освещение проблемы. Все остальное может быть усвоено по указанным выше
пособиям.
416

Занятие двадцать первое.
РАЗВИТИЕ КАПИТАЛИЗМА В СЕЛЬСКОМ ХОЗЯЙСТВЕ.
Характеристика	Название этой темы не должно ввести в за*
TeMbL	блужденпе, будто бы до сих пор мы изучали только
капитализм в промышленности, а теперь приступаем к исследованию
капитализма и в земледелии. Нет, дело обстоит совсем иначе: до сих
пор деление на добывающую и обрабатывающую промышленность —
а земледелие принадлежит к последней — для нас не существовало,
мы рассматривали капиталистическое производство независимо от тех
отраслей, на которые оно делится. Законы, которые нами устанавли¬
вались, относились и относятся к товарно-капиталистическому хозяй¬
ству в целом, а не к отдельиььм отраслям. Если факты, па которых
изучались или при помощи которых иллюстрировались те или иные
положения, брались из обрабатывающей промышленности, то это
потому, что в последней капитализм — капиталистические отношения
и -капиталистическая, техника — шагнул значительно вперед. Маркс
по адресу своих немецких читателей, которые могли подумать, что
нарисованная им в «Капитале» картина относится только к Англии,
писал: «О тебе эта история рассказывается»... «Страна
промышленно более развитая показывает стране
йен ее развитой лишь картину ее собственного буду¬
щего». Перефразируя это положение, мы можем сказать: отрасль
производства, капиталистически более развитая, показывает отраслям
производства менее развитым лишь картину их собственного будущего.
И действительно Маркс стоит на той точке зрения, что между
промышленностью и земледелием — последнее есть не что иное, как
особая отрасль промышленности — принципиального различия нет,
опи разнятся лишь в степени развития. Техника в земледелии гораздо
более отсталая, и мы уже знаем, как это влияет на органическое строение
земледельческого капитала, которое в свою очередь имеет решающее
значение для образования абсолютной ренты. Но и сама рента, как
должно быть выяснено уже в настоящем занятии, играет роль крупного
тормоза в развитии земледелия. Но критики Маркса, среди которых
есть п такие, которые формально причисляют себя к марксистам, смот¬
рят на дело иначе: опи считают, что пути развития земледелия со¬
всем особые, что развитые и изложенные Марксом законы развития
капитализма к земледелию по крайней мере неприменимы. Приводилась
масса аргументов, направленных против позиции Маркса, и это заставило
ортодоксальных марксистов поднять, как говорится, брошенную перчатку
и приступить к всестороннему изучению развития земледелия па основе
капиталистического способа производства. С результатами этого изучения
мы и должны ознакомиться.
С другой стороны, вопрос о крестьянстве, о его судьбах, о воз¬
можном участии его в социалистическом движении и социалистической
революции пе мог ие интересовать как социалистов, так и буржуазных
политиков и писателей. Интерес все более усиливался по мере прибли¬
жения к эпохе империалистических войн и пролетарских революций,
т. е. к империализму. Тов. Сталин в брошюре «О Ленине и лени¬
низме», стр. 77, пишет:
117

«И звестпо также, что крестьян скип вопрос в России
принял еще более актуальный характер во время про¬
летарской революции, когда вопрос о диктатуре про¬
летариата, об ее завоевании п удержании привел к
вопросу о союзниках пролетариата в предстоящей
пролетарской революции... В этом смысле крестьян¬
ский вопрос является частью общего вопроса о дикта¬
туре пролетариата п как таковой представляет один
из самых животрепещущих вопросов ленинизма».
И Ленин, так много изучавший аграрный вопрос, является крупней¬
шим его теоретиком. Высказанные соображения вполне обосновывают
необходимость выделения развития капитализма в земледелии в особую
тему, а также определяют характер ее. Необходимо выяснить: 1) оши¬
бочность взгляда об особых путях развития земледелия, 2) причины
большей живучести мелкого производства в земледелии, чем в других
отраслях хозяйства, 3) производственные отношения крестьянства с
другими классами буржуазного общества.
1.	Общая характеристика современного сельского
Соде^ пган хозяйства.
2.	Крупное и мелкое производства.
3.	Препятствия, стоящие на пути развития сельского хозяйства во¬
обще и земледелия —в частности.
4.	Процесс пролетаризации и расслоения крестьянства.
5.	Перспективы дальнейшего развития.
Общая характеристика сельского хозяйства. Здесь необходимо выяс
нить, как в сельском хозяйстве развивается техника, повышается
производительность труда и следовательно урожайность. Земледелие-
стало на путь рационализации, — обычаи, традиции, эмпирические зна¬
ния заменяются применением пауки, особенно химии и биологии, —
к земледельческому производственному процессу. Также усовершенство¬
ваны и организационные формы. Таким образом п станет ясным, что
наука и техника, играющие такую огромную роль в современной про¬
мышленности, находят широкое применение п в сельском хозяйстве,
правда, еще не в таких размерах, как в промышленности (необходимо
объяснить, почему), все же это не основание утверждать о принци¬
пиальных различиях между ними.
Основное действие машины — вытеснение рабочего — не только,
имеет место и в земледелии, но проявляется еще более радикально:
если в крупной промышленности число рабочих, как общее правило,
уменьшается относительно, но абсолютно даже растет, то в земледе¬
лии оно уменьшается и абсолютно. Только во вновь запятых странах,
с громадными пустующими земельными площадями, машина,—говорит
Маркс, — «замещает пока только потенциально, т. е. они (машины. —Рл
дают производителю возможность возделывать большую площадь, но
фактически не прогоняют занятых рабочих» («Капитал», т. I,
стр. 505—.506, изд. 1920 г.). Это одна пз особенностей развития
машинного производства в земледелии, по вытекает она не из особых
путей развития сельского хозяйства — как ряд экономистов из буржуаз¬
ного лагеря и ревизионистов из самого марксистского лагеря стал
утверждать уже после выхода в свет «Капитала»,—а пз этого свое¬
118

образного преломления, который общий путь развития ка¬
питализма получает в земледелии. Промышленность и земледелие отли¬
чаются друг от друга и своими производственно-техническими особен¬
ностями, и своими, если можно так выразиться, историческими судь¬
бами — и это конечно не могло не отражаться на различии форм развития
в промышленности н сельском хозяйстве: общий путь развития стал
модифицироваться, но он все-таки не переставал быть общим и
единым.	у
Общность пути развития выражается и в том, что вытеснение
мелкого производства крупным, а также подчинение его последнему
происходит и в земледелии — опять-таки и тут имеется ряд особенностей,
отличающих этот процесс в земледелии от того же процесса в промыш¬
ленности, но он происходит, и его результаты в земледелии даже
отличаются «величайшей,—как Маркс выражается,—револю¬
ционностью в том смысле, что... она (крупная промышлен¬
ность.— Р.) уничтожает оплот старого общества, возде¬
лывателя» (...крестьянина...) и выдвигает на его место
рабочего». И,—заключает Маркс,—«таким образом потреб¬
ность социального переворота и антагонизмы стано¬
вятся в деревне одинаковыми с теми, что и в городе»
(там же).
Что именно в основном путь развития промышленности и земледе¬
лия под властью капитала одинаков, наглядно подтверждается
тем, что —
«Как в промышленности, так и в земледелии капи¬
талистическое преобразование процесса производ¬
ства является в то же время мартирологом (историей
страдания) производителей; средства труда — сред¬
ством порабощения, средством эксплоатации и паупе¬
ризации рабочего; общественная комбинация про¬
цессов труда — организованным подавлением его ин¬
дивидуальной жизни, свободы и самостоятельности»
(там же).
Но и здесь единство не исключает многообразий, модификаций:
крупная промышленность, являясь в то же время и городской про¬
мышленностью, концентрирует промышленных рабочих в городах, вы¬
зывает рост последних за счет уменьшения населения деревни и
«довершает разрыв того первоначального семейного
союза земледелия и промышленности, который соче¬
тали друг с другом младенчески-неразвитые формы
обоих» (там же).
В результате такого разрыва в городах накопляются интеллек¬
туальные силы, а в деревнях Продолжают господствовать косность п
невежество; в городах создается «сила исторического движения обще¬
ства», создается современный революционный пролетариат, а в деревнях
даже с.-х. пролетариат, вследствие разбросанности его па большой
территория, лишается возможности оказать должное сопротивление ка¬
питалу и сплотиться в. передовую революционную силу.
Крупное и мелкое производства. Преимущества первого перед вторым
сводятся: 1) к организационно-техническим и 2) к коммерческим.
119

И те и другие ставят крупное производство в наиболее выгодные
условия конкурентной борьбы с мелким производством. И результаты
те же, что и в промышленности, — концентрация и централизация.
Но и здесь нельзя говорить о полном совпадении. Во-первых, уничто¬
жение мелкого производства в земледелии задерживается вследствие
слишком низкого жизненного уровня значительных слоев крестьянства.
Доход таких «землевладельцев» часто ниже средней зарплаты рабочего.
Таким образом они свою земельную собственность спасают ценою чрез¬
мерных лишений и страданий. Во-вторых, сами владельцы крупных
имений заинтересованы в существовании таких карликовых хозяйств^
постоянно находящихся на грани полного разорения, так как это слу¬
жит для них резервом, откуда они могут черпать дешевую рабочую-
силу. Мелкий крестьянин, с одной стороны, прикрепленный к своему*
хозяйству, не может и не хочет забросить его на произвол судьбы,,
а с другой стороны, его хозяйство слишком мало и не может полностью
поглотить всю его рабочую силу. Выход из этого положения — наем
па стороне, в соседней ферме, у 'соседа —- помещика. Поэтому часто
крупные землевладельцы даже своих рабочих наделяют мелкими земель¬
ными участками с целью делать их «оседлыми». И наконец, в-третьих,
тем крупным землевладельцам, которые свою землю сдают в аренду,
выгоднее иметь мелких арендаторов, чем крупных фермеров, так как
первые вынуждены платить более высокую арендную плату, чем по¬
следние.
Следовательно вытеснение мелкого- земледелия крупным задержи¬
вается не в силу того, что здесь есть какие-то благоприятные условия
для нормального развития мелкого производства, а наоборот, этот
процесс замедляется и может на время даже приостановиться именно
потому, что здесь еще господствуют наиболее варварские формы эксплоа¬
тации труда, которые в конечном счете обусловлены медленным разви¬
тием производительных сил в земледелии.
Но необходимо еще подчеркнуть и то, что концентрация земельной
собственности долго маскируется вследствие особых форм земельного
кредита. Земельная задолженность в так называемых ипотечных
банках в любой капиталистической стране приняла гигантские раз¬
меры. Земельная задолженность например в Германии до войны (за
исключением городских участков) исчислялась не менее, чем в 50 млрд,
марок. А в России земельная задолженность крестьян и помещиков
в 1916 г. достигала 3 724 млн. рублей (3. С. Кацен ел енбау м,
Учение о деньгах и кредите, ч. 2, стр. 119, изд. 1927 г.). Земля таким
образом фактически централизована банковским капиталом, а земельные
собственники — фактически лишь арендаторы, которые, правда, не пла¬
тят банку арендной платы, но аккуратно должны в установленные сроки
очередными взносами погашать взятый долг и причитающиеся проценты.
Последние по существу есть не что иное, как земельная рента, приняв¬
шая форму банковского процента. А земельная рента, по определению
Маркса, «есть экономическая форма, в которой экономически реализуетс я
земельная собственность».
Препятствия, стоящие на пути развития сельского хозяйства. Раскры¬
тие этих препятствий должно ответить на вопрос, почему именно в
земледелии задерживается развитие производительных сил, и показать,
120

что «сельское хозяйство не развивается по тому шаблону, как индустрия»
(Каутский). Но сами препятствия коренятся не в природных усло¬
виях, а в капиталистическом способе производства, стало быть они
свидетельствуют не о том, что капитал не овладел сельским хозяйством,
что последнее вне сферы влияния общих тенденций развития капита¬
лизма, а лишь о том, что в сельском хозяйстве они преломляются
иначе, проявляясь в иных формах.
Тормозом в развитии земледелия является прежде всего земельная
собственность, которая, как сказано, экономически реализуется в ренте.
Рента, поглощая значительную часть прибавочной стоимости, замедляет
процесс накопления капитала. Следует еще принять во внимание, что
рента обычно выплачивается вперед, т. е. арендатор, нанимающий
участок земли, должен с самого начала часть своих средств изъять
из сферы производства и передать ее в распоряжение земельного соб¬
ственника для личного потребления.
Это во-первых. Во-вторых, арендные договоры заключаются па
краткие сроки: на этом настаивают землевладельцы, так как рента
п цена земли имеют тенденцию к постоянному росту, следовательно
для земельных собственников выгодно почаще возобновлять арендные
договоры, т. е. почаще повышать арендную плату. Но для фермера,
получающего землю на короткий срок, нет смысла вкладывать в нее
значительные средства, которые по истечении срока становятся соб¬
ственностью землевладельца. Фермер вообще не заинтересован в дли¬
тельном улучшении земли, так как при возобновлении договора послед¬
нее учитывается землевладельцем для повышения арендной платы.
Не удивительно, что среди самой буржуазии время от времени
раздаются сильные голоса в пользу национализации земли, ведь это
требуется интересами развития производительных сил самого буржу¬
азного общества, особенно интересами капиталистического земледелия.
Но буржуазия в целом на такой «соблазн» не идет и итти не может,
так как ее могущественное крыло и возглавляющая ее финансовая
группа фактически, как мы видели, держит землю в своих руках и,
само собой разумеется, от нее не намерена отказаться. Добавим еще
один важный (для буржуазии) аргумент против национализации: на¬
падение на частную собственность на одном участке — в земледелии —
могло бы служить «прецедентом» для такого же нападения и па других
участках.
Процесс пролетаризации и расслоения крестьянства. В этом процессе
в первую очередь проявляются те особые формы, в которых прелом¬
ляются общие тенденции развития капитализма в земледелии. Если
марксова теория капиталистического производства не ограничивается
только формулой, как справедливо выражается Каутский, «вытеснения
крупным производством мелкого» в отношении промышленности, то
это тем более верно для сельского хозяйства. Процесс пролетаризации
дополняется процессом расслоения, и капиталистическая эксплоатация
выражается не только в присвоении неоплаченного труда сельскохо¬
зяйственного пролетариата, но и в присвоении неоплаченного труда
и прибавочного продукта громадной массы крестьянства, формально
остающейся «свободной» и «независимой», юридически продающей про¬
дукты труда, но не рабочую силу. Эксплоатация мелких товаропроиз¬
121

водителей имеет место и в промышленности, значит п это явление
не присуще исключительно сельскому хозяйству, но в сельском хозяйстве
это особенно ярко и выпукло проявляется и создает одно из своеоб¬
разий его развития.
Насколько плодотворным является правильное учение о расслоении
деревни, являющееся не чем иным, как прямым следствием развития
капитализма в сельском хо*зяйстве, показывает труд Ленина «Развитие
капитализма в России». Там, где народники видели сплошную, чуть ли
не однородную, крестьянскую массу, Ленин открыл доподлинный капи¬
тализм, но еще сдавленный остатками феодализма и крепостничества.
С другой стороны, это же учение и открыло союзников пролетариата,
в социалистической революции и сделало крестьянский вопрос «частью
общего вопроса,—как сказано в цитате, приведенной из Сталина,—
о диктатуре пролетариата».
Перспективы дальнейшего развития. Уже из предыдущего вытекает,
что в сельском хозяйстве противоречия между производительными си¬
лами и производственными отношениями дают особенно остро себя
чувствовать, что производственные отношения в сельском хозяйстве
и земледелии являются отсталыми и с капиталистической точки зрения
(недаром, как мы сказали, целый ряд радикальных буржуазных эконо¬
мистов и публицистов требует национализации земли), что наконец
полного своего развития сельское хозяйство достигнет лишь при со¬
циализме, когда в полной мере оно сможет использовать все достижения
науки и техники.
ЛИТЕРАТУРА.
Каутский, Аграрный вопрос, «Пролетарии», 1928 г., гл. IV, VI, VII,
VIII, IX. Это пока почти единственная книга, где имеется систематическое
изложение всех вопросов, затронутых в нашей теме. Но следует предвари¬
тельно познакомиться с предисловием т. Стучки, который отмечает целый
ряд слабых мест этой книги, хотя писалась она задолго до того, как Каут¬
ский стал... Каутским наших дней.
Ленин, Полное собрание сочинений, т. III, гл. II -- «Разложение кре¬
стьянства». Достаточно только § 1 — «Земские статистические данные о Ново¬
россии». Здесь особенно поучителен метод Ленина, группировка им мате¬
риала и то раскрытие капитализма, про которое мы говорили выше.
Том IX. — «Гг. критики в аграрном вопросе». Тут наиболее беспощадно»
Ленин раскрывает ошибочность теории об особых путях развития земледелия.
«Новые данные о законах развития капитализма в земледелии». Вып. I.
Изучается здесь наиболее развитая капиталистически страна — САСШ. Многие
вопросы, которые у Каутского затушеваны, у Ленина обострены, и гораздо
лучше выявлены тенденции развития капитализма в земледелии.
Занятие двадцать второе.
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ КРИЗИСЫ.
Характеристика	К проблеме кризисов мы неоднократно подхо-
темы- дилн, что называется, вплотную. Еще во втором
разделе, при анализе всеобщего закона капиталистического накопле¬
ния, уже нельзя было миновать вопроса о кризисах, так как они
играют большую роль в движении армии безработных. Еще ближе
подошли к этой проблеме в третьехМ разделе в теме «Обращение
и воспроизводство общественного капитала». Мы там же отметили,
122

что «закон расширенного воспроизводства обнаруживается среди слу¬
чайных и постоянно колеблющихся отдельных кругооборотов обще¬
ственного капитала. А постоянные колебания выливаются в кризисы»...
II наконец, к проблеме кризисов мы подошли и в настоящем разделе
при изучении вопроса о тенденциях нормы прибыли к понижению.
Таким образом анализом капиталистического производства, про¬
деланным нами в предыдущей части курса, по существу проблема
кризисов разрешена. Мы уже понимаем необходимость и неизбежность
кризисов. Кризисы неизбежны, так как при капиталистическом способе
производства, обусловливающем собою определенный закон народо¬
населения п падение нормы прибыли, неизбежно несоответствие между
предложением и платежеспособным спросом. Кризисы при капита¬
лизме необходимы, так как при таком способе производства, только
через них и при посредстве их может быть восстановлено нарушенное
равновесие.
Но это есть решение вопроса о кризисах в наиболее общей аб¬
страктной форме. В разделе же «Процесса капиталистического произ¬
водства, взятого в целом», когда уже проанализированы и кредитная
и торговая системы и весь механизм распределения прибавочной стои¬
мости, — проблема кризисов может быть поставлена и разрешена гораздо
более конкретно: может быть изучена не только сущность кризисов,
но и форма проявления их. Так п ставится вопрос в настоящей теме.
Наиболее общей причиной кризисов является противоречие между
общественным характером производства и частным присвоением, пли —
что одно и то же — противоречие между производственными силами
и производственными отношениями. Это противоречие в свою очередь,
с одной стороны, в зародышевой форме уже заложено в противоречии
между потребительной стоимостью и стоимостью товара, являющегося,
как мы уже знаем, формой экономической клеточки буржуазного обще¬
ства. А с другой стороны — выражается, при дальнейшем развитии
-этого общества, в диспропорции между отдельными отраслями хозяй¬
ства и диспропорции между производством и потреблением. Производ¬
ство имеет тенденцию к безграничному расширению, потребление упи¬
рается «в пролетарское, по выражению Ленина, состояние масс». По¬
требление пролетарских масс ие только ограничено, но все больше
ограничивается — это выяснено было при анализе всеобщего закона
капиталистического накопления.
Марксистская теория кризисов и объясняет, как анархия капи¬
талистического производства и несоответствие его с узким базисом
потребления приводит к периодическим кризисам. Но оба эти момента —
мы еще раз подчеркиваем — суть разные формы проявления основного
противоречия между общественным характером производства п частным
присвоением. В этом монизм марксовой теории кризисов.
1.	Общие и частичные кризисы,
содержание и план 2. Форма проявления кризисов.
занятия. $ Промышленные циклы и фазы.
4.	Кризисы как форма проявления противоречий капитализма.
5.	Последствия кризисов.
Общие и частичные кризисы. Классики отрицали возможность общих
кризисов, ими допускались лишь частичные кризисы. Причину последних
123

онп видели в том, что та или иная отрасль хозяйства «забегает», таю
сказать, вперед в отношении к другим отраслям хозяйства. Сей, фран¬
цузский экономист и вождь вульгарной политической экономии, облею
это положение в целую «теорию», согласно которой товары покупаются
на товары. Следовательно общего’ перепроизводства быть не может:
раз произведены всевозможные товары в соответствующих количествах,
то одни товары могут всегда обмениваться па другие. Отсюда был
дан лозунг: выход из кризисов в максимальном развитии производства
во всех его отраслях. Но Сей проглядел, что в товарном хозяйстве
товары не обмениваются непосредственно на товары, а продаются па
деньги, деньги же служат не только средством обращения, по и накоп¬
ления. Стало быть пе всякий продавец является одновременно и поку¬
пателем.
Но основной порок теории Сея в том, что ею подменивается
капиталистическое хозяйство товарным (простым). Рабочие покупают
товары пе на товары — даже пе непосредственно, — а па заработную
плату. Другой французский экономист, Сисмопди, первый указал на
несоответствие между платежным спросом широких слоев населения и
производством. Но проблему кризисов он свел к проблеме неправиль¬
ного распределения национального дохода, совершенно не поняв, что
распределение пе есть самостоятельный фактор, что оно' целиком об¬
условливается способом производства. Следовательно причины кризисов
нужно искать пе в распределении, а в обусловливающем его произ¬
водстве.
Только Маркс, исходя, как сказано раньше, -из анализа основного
противоречия капиталистического способа производства и его форм про¬
явления, дал правильную теорию именно общих кризисов, т. е. пе¬
риодически повторяющегося общего перепроизводства. Именно в этой
теории надлежащее освещение находят и анархия производства и не¬
допотребление масс как причина кризисов.
Капиталистический способ производства есть, во-первых, анархи¬
ческий способ производства, во-вторых, основан на эксплоатации на¬
емного труда. Анархия, конкуренция, «ненасытная жажда» прибавочной
стоимости толкают капиталиста к постоянному* улучшению техники,,
рационализации производства и безграничному его расширению, что,
как мы уже знаем, выражается в росте постоянного капитала и отно¬
сительном уменьшении переменного. Повышение органического строения
капитала понижает норму прибыли, которая может компенсироваться —>
и компенсируется — еще большим усилением эксплоатации, еще большим
увеличением производства прибавочной стоимости, которое является
конечно и увеличением производства потребительных стоимостей. Про¬
изводство растет, но потребление отстает в силу того же повышения
органического строения капитала (относительного падения переменной
его части). Это же повышение органического строения капитала умень¬
шает, как мы уже знаем, норму прибыли, что в свою очередь задер¬
живает темп накопления и понижает спрос, идущий со стороны самого
капитала.
Это противоречие и обусловливает кризисы и находит в них свов
временное разрешение. Отставание платежного спроса от производства
приводит к перепроизводству, а перепроизводство вызывает обесценений
124

товаров, в том числе и тех товаров, которые являются вещественным^
элементами постоянного капитала. В самый момент кризиса норма при¬
были еще больше понижается вследствие падения цен товаров, а также
вследствие того, что именно тогда очень высок ссудный процент. Но
тут же создаются и условия для повышения нормы прибыли. Во-первых,
таким условием является изменение стоимости вещественных элементов
постоянного капитала (металла, топлива, сырья и т. д.). Во-вторых,
этим условием является падение зарплаты и удлинение рабочего дня
вследствие сокращения производства и увеличения армии безработных.
В-третьих, постепенно начинает накапливаться, из-за застоя в делах,
капитал в денежной форме, а это имеет своим следствием падение
ссудного процента, т. е. подготовляется третье условие для повышения
нормы предпринимательской прибыли.
Перечисленные условия создают возможность нового подъема, но
эта возможность не сразу превращается в реальность. Должно пройти
известное время (если только какой-либо внешний благоприятный толчок
не сокращает последнего), пока не распродается излишек товаров,
пока не восстанавливаются прерванные торговые связи и вновь не на¬
лаживается банковый кредит.
Следует подчеркнуть, что мы все время абстрагируемся от внешних
рынков, так как задача теории кризисов — объяснить последние, пе
прибегая «к помощи» внешних рынков, как это делает Роза Люксембург.
Согласно уже известной нам ее теории воспроизводства, без внешних
рынков капиталистическая система вообще существовать не может.
Следовательно по этой теории кризис должен наступить каждый раз,
как только почему-либо исчерпается внешний рынок; кризис изжи¬
вается опять-таки вследствие того, что открывается почему-либо новый
внешний рынок или расширяется старый. Таким образом как наступле¬
ние кризиса, так и его изживание в значительной мере зависят от
случайностей, а такое объяснение кризисов совершенно неприемлемо
с марксистской точки зрения. Но, с другой стороны, умалять значение
внешних рынков в конкретном капитализме и следовательно в ходе
движения конкретного капиталистического цикла тоже нельзя. Рас¬
ширение и появление внешнего рынка может и отсрочить наступление
кризиса и ускорить его изживание. И это одна из причин погони
за внешним рынком. Но расширение внешних рынков также расши¬
ряет арену действия кризисов и придает им еще больше размаха
и силы.
Необходимо обратить внимание (а анализ основных моментов кри¬
зиса к этому неминуемо и приводит), что торговля и кредит, призванные
поддерживать непрерывность производства и всячески его ускорять
и развивать, «в минуту жизни трудную» сами первыми падают жертвой
наступления кризиса и своим падением еще больше усиливают разру¬
шительное действие последнего: из опор производства они превраща¬
ются в факторы, усугубляющие его расстройство.
Промышленные циклы и их фазы. Периодические наступления кри¬
зисов придают капиталистическому производству и воспроизводству ха-
ректер циклообразности, один цикл следует за другим. И каждый цикл
насчитывает примерно такие фазы: 1) расцвет, 2) заминка п перелом,
3) крах, 4) депрессия.
125

Теория кризисов должна не только раскрыть причины наступления
кризиса, но должна объяснить, в силу чего последний изживается,
преодолевается, другими словами, необходимо объяснить, почему кри¬
зисы наступают периодически, а нет сплошного кризиса. При таком
подходе к проблеме и выяснится, что кризисы не только неизбежны,
но являются необходимым условием развития капитализма: нарушенное
равновесие, вызывающее кризисы, ими же восстанавливается. Кризис
таким образом не только форма проявления противоречия капитали¬
стической системы, но и форма движения этого противоречия.
Под таким углом зрения кризис не есть что- то ненормальное, —
он один из основных моментов капиталистического производства. И это,
между прочим, лишний раз подчеркивает, что кризис обусловливается
капиталистическим способом производства в целом.
Кризисы как определенная форма проявления противоречий капита¬
лизма. Это вытекает из общего марксистского понимания кризисов, из
того, что они обусловлены капиталистическим способом производства,
что они являются моментом в капиталистическом воспроизводстве.
Энгельс в «Анти-Дюринге» пишет:
«Экономическая коллизия достигает своего апогея:
способ производства восстает против способа обмена,
производительные силы — против' способа производ¬
ства, который их со эд а л».
Последствия кризисов. В кризисах не только проявляются все про¬
тиворечия капитализма, но они сами усиливают и обостряют эти про¬
тиворечия.
Кризисы, как выяснилось из анализа всеобщего закона капита¬
листического накопления, содействуют централизации и концентрации.
Но это есть не что иное, как воспроизводство всех противоречий на
расширенной основе. Кризисы обычно дают толчок к развитию техники,
к рационализации производства. Но это значит увеличение постоянного
капитала и уменьшение — по крайней мере относительное — перемен¬
ного капитала, что в свою очередь означает увеличение несоответ¬
ствия между производством и потреблением. Таким образом к послед¬
ствиям кризисов приходится отнести в первую очередь то, что они
усиливают все факторы новых кризисов, т. е. кризисы порождают
.кризисы.
ЛИТЕРАТУРА.
Кабо и Рубин, Народное хозяйство, отдел IV, гл. XVI. Здесь собран
■ большой описательный материал, чего, к сожалению, нет в наших марксист¬
ских учебниках. Особенно важны отрывки из Момберта, рисующие ряд кризисов
и влияние их на разные стороны хозяйственной жизни, в гл. XVII. Здесь уже
дается теория кризисов — имеются ценные отрывки нз Энгельса, Каутского,
Гильфердинга, Бухарина, но последний нами уже был использован для по¬
лемики с Розой Люксембург. В гл. XVIII подобраны отрывки, рисующие
последствия кризисов. В общем все вопросы находят в перечисленных ^главах
освещение, единственный недостаток — это лоскутность материала, свойствен¬
ная хрестоматии.
Дашковский, Конспективный курс, гл.—«Теория кризисов». Теоретиче¬
ское освещение довольно полное, но некоторые вопросы слишком бегло очер¬
чены. Там есть и такой вопрос, на котором мы не останавливались,—это
диспропорция между промышленностью и сельским хозяйством.
126

Каутский, Теория кризисов, небольшая брошюра, написана в полеми¬
ческой форме против Туган-Барановского.
Тильфердинг, Финансовый капитал, отдел IV, гл. XVI, XVII. Гиль-
фердинг обращает особенное внимание на неодинаковые условия воспроизвод¬
ства разных частей капитала, являющиеся одним из важных факторов кризи¬
сов. Другим моментам уделено меныпее внимание.
ОБЗОР ТЕОРИЙ ПРИБЫЛИ У БУРЖУАЗНЫХ ЭКОНОМИСТОВ.
Предварительные	Проблема прибыли является не только одной пз
замечания. центральных проблем теоретической экономии, но
и одним из наиболее боевых вопросов, концентрирующих вокруг себя
все борющиеся силы капиталистического общества. Теоретический во¬
прос об источнике и сущности прибыли переплетается с так называемьим
этическим вопросом: справедливо ли получить прибыль. Раньше, при
изложении буржуазных теорий заработной платы, мы цитировали одного
крупнейшего американского буржуазного экономиста Кларка, заявляю¬
щего, что «на современном обществе тяготеет обвинение, что в нем
эксплоатируется труд». И задача, которую ставят себе современные
буржуазные экономисты своими теориями прибыли, сводится в первую
очередь к тому, чтобы снять это обвинение с буржуазного общества.
Это значительно сближает теорию прибыли с теорией заработной платы:
пытаются доказать, что прибыль такой же справедливый доход, как
и заработная плата. Поэтому некоторые экономисты объединяют п ту
и другую в одну теорию. Они измышляют «принципы», которые должны
одним, что называется, взмахом объяснить и прибыль и заработную,
плату.
Такой апологетикой, подчас совершенно ничем не прикрытой, про¬
никнуто большинство современных теорий прибыли. Классики поли¬
тической экономии чужды были еще апологетике, они старались вни¬
кнуть, по выражению Маркса, в «физиологию буржуазного общества»^
а потому их подход к экономическим проблемам, в том числе и проблеме
прибыли, еще беспристрастный. Также апологетических задач не ставили,
и предшественники классиков — меркантилисты.
С них мы п начнем изложение буржуазных теорий прибыли.
„	Меркантилисты жили в эпоху торгового капп-
г	тала. О них Маркс пишет следующее:
«Первая теоретическая разработка современного^
способа производства — меркантильная система — не¬
обходимо исходила из поверхности явлений процесса
обращения в том виде, как они обособились в движении
торгового капитала, и потому она касалась только по¬
верхности явления. Отчасти потому, что торговый
капитал есть первая свободная форма существования
кап и та л а* вообще. Отчасти вследствие того преобла¬
дающего влияния, какое он оказал в первый период,
переворота в феодальном производстве, в период воз¬
никновения современного производства. Действитель¬
ная наука современной политической экономии начи¬
нается лишь с того времени, когда теоретическое ис¬
следование переходит от процесса обращения к п р о-
127

цессу производства» («Капитал», т. III, ч. 1, стр. 313, изд.
1907 г.).
Отсюда ясно, что и - источника прибыли меркайтилисты искали и
должны были искать только в обращении. Их внимание прикованр
было к двум фазам обращения: Д-Т и Т — Д, и в этих фазах они
пытались найти разгадку тайны прибыли. Впрочем для первых (ранних)
меркантилистов здесь никакой загадки не было: дело представлялось
довольно просто — купец покупает дешевле и продает дороже, разница
же между покупной ценой и продажной составляет прибыль купца.
По существу и возражать против этого не приходится: конечно,
если бы продажная цена равнялась бы покупной, то прибыли пе было.
Но проблема именно в том, откуда эта разница в ценах, почему купцу
удается купить дешевле и продавать дороже: раз капиталист всегда
выигрывает, те кто же проигрывает. Недаром Маркс и называет мер¬
кантильную систему ненаучной — она не только не решает проблемы
прибыли, но не понимает сущности ее. Правда, позднейшие меркан¬
тилисты уже пе так наивно подходили к вопросу: у них уже появилось
предчувствие, что дело не так просто, как кажется.
Позднейший меркантилист и подводивший итог всей меркантильной
системе Джемс Стюарт (1712—1780 гг.) различает две формы прибыли:
положительную и относительную. Под первой он понимает общее воз¬
растание потребительных ценностей в результате роста производитель¬
ности труда. Под второй — надбавку к цепе товаров, а потому она
и названа относительной, так как то, что выигрывает один от этой
надбавки, проигрывает другой. Связать обе формы прибыли наш автор,
пе мог, а главное — пе мог показать, как повышение производитель¬
ности труда становится источником прибыли. Поэтому первая форма
прибыли осталась у пего не разработанной, его заслуга разве в том,
что он бросил плодотворную мысль о связи между производительностью
труда и прибылью. Сам же Стюарт свое внимание сосредоточил на
относительной прибыли, па прибыли от обращения, и этим старался
по двести «теоретический» фундамент под политику внешней торговли.
Раз прибыль получается от надбавок, то внутренняя торговля не может
стать источником национального богатства, зато им может быть внеш¬
няя торговля, притом внешняя торговля с активным торговым балансом.
Та нация, которая больше продает, чем покупает, всегда в выигрыше
от надбавок к той сумме цеп товаров, на которую она больше продала,
чем покупала.
Считать обращение источником прибавочной стоимости возможно,
как памп уже было отмечено, во втором разделе, четвертом занятии,
лишь при следующих допущениях: а) обращение является особого рода
производством, так как в обращении товары переходят из рук тех,
для которых они не являются потребительными стоимостями, в руки
тех, для которых они таковыми являются, б) обмен происходит не по
стоимости, а с надбавками на известные проценты, в) существуют
определенные группы потребителей, которые всегда покупают, и они
оплачивают прибыль капиталистов, г) прибыль — источник особой уме¬
лости п хитрости купцов. Все эти допущения Марксом опровергаются —
и противоречие на почве просто товарного производства .остается не¬
разрешенным.
128

В обращении, правда, происходит перемещение товаров, переброска
их из одного места в другое. Но под обращением следует понимать
чистое обращение, т. е. только смену форм стоимости, абстрагирован¬
ную от всяких производственных моментов (этот вопрос подробно ис¬
следован Марксом во II томе «Капитала»). Так как такие моменты,
как перевозка, упаковка и т. д., относятся к производству, точнее —
являются продолжением производства в обращении, то эти производ¬
ственные операции, поскольку на них тратится труд, действительно
создают стоимость. Но в отношении их применимо то, что Маркс говорит
в отношении сапожника, изготовляющего из кожи обувь («Капитал»,
т. I, стр. 108).
«Товаровладелец может создать своим трудом
стоимость, но не самовозрастающие отоимости. Он
может повысить стоимость товара, присоединяя к на¬
личной стоимости, новую стоимость посредством но¬
вого труда, например изготовляя из кожи сапоги...
Сапоги имеют большую стоимость, чем кожа, но стои¬
мость кожи осталась тем, чем она была. Она не возро¬
сла, не прибавила к с.ебе прибавочной стоимости во
время производства сапог».
Так и хлеб, — скажем мы,—на базаре имеет большую стоимость,
чем в амбаре крестьянина, раз па перевозку этого хлеба потрачен новый
труд, но ведь это не значит, что стоимость хлеба в амбаре само воз¬
рос л а, превратилась в стоимость, приносящую прибавочную стоимость.
Выставляющие тезис, что обращение есть производство, имеют
в виду другое. Они хотят видеть источник прибыли в самом акте обмена,
в экономической передаче товара от продавца к покупателю,
только потому, что для последнего товар имеет потребительную стои¬
мость, а для первого он ее не имеет. Вот что об этом пишет Кон¬
дильяк (1715—1780), французский философ, занимавшийся п эконо¬
мическими вопросами:
«Не верно, что при товарном обмене равная стои¬
мость обменивается на равную стоимость. Наоборот,
каждый из двух контрагентов всегда отдает меньшую
стоимость взамен большей... На самом деле оба полу¬
чают или по крайней мере должны получать выгоду.
Каким образом? Стоимость вещей состоит лишь в их
отношениях к нашим потребностям. Что для одного
меньше, то для другого больше — и об ратно» (цит. в «Ка¬
питале», т. 1, стр. 133).
Кондильяк смешивает потребительную стоимость с меновой, но
это пас сейчас не интересует. Важно то, что даже с его точки зрения
его аргументация не выдерживает ни малейшей критики. И Маркс ре¬
зонно замечает:
«Но товары пе оплачивают дважды: один раз их
потребительную стоимость, другой — их стоимость.
II если потребительная стоимость товара полезнее
для покупателя, чем для продавца, то его денежная
форма полезнее для продавца, чем для покупателя»
(там же).
9. Политическая экономия.
129

Не большей убедительностью отличается и второе допущение, что
товары продаются с надбавками. Не следует только упустить из виду,
что всякий товаровладелец является попеременно то продавцом, то
покупателем. А потому то, что он выигрывает в качестве продавца,
если он продает выше стоимости, он проигрывает в качестве поку¬
пателя, так как тогда его контрагент и ему продает выше стоимости.
И обратно — то, что выигрывает покупатель, если покупает дешевле,
он проигрывает при продаже, так как и ему приходится продавать
ниже стоимости.
Третье допущение насчет существования особого класса потреби¬
телей, например землевладельцев, за которое крепко держались Мальтус
и его сторонники, тоже ничего не объясняет. Во-первых, неизвестно
также, раз неизвестен источник прибыли, откуда доход такой группы по¬
требителей, а ведь нельзя объяснить одно неизвестное — прибыль, при
помощи другого неизвестного — дохода, например землевладельцев.
Во-вторых, если даже существование такого класса допустить, то
очевидно, что доход этого класса получается от самих товаровла¬
дельцев,— следовательно «продавать представителям та¬
кого класса товары выше стоимости — значит только
возвращать себе часть отданных даром денег... Это
очень неподходящий метод для тех, кто стремится к
обогащению или созданию прибавочной стоимости»
(там же).
Четвертое же допущение, что прибавочная стоимость получается
в результате хитрости или обмана со стороны купцов, может объяснить
лишь обогащение отдельных купцов, по не всего класса капиталистов.
А перед нами задача — объяснить последнее, а не случайное обогащение
отдельных лиц, которое сводится лишь к выигрышу одного за счет
проигрыша другого, стоимость же в целом от этого не увеличивается
и не уменьшается.
.	Основателем этой школы был француз Кене.
Физиокоаты. т	rr j
г	Физиократы перенесли исследования экономических
явлений из «процесса обращения в процесс производства» и таким обра¬
зом, согласно приведенной выше цитаты Маркса, положили начало «науке
современной политической экономии». Источника богатства, следова¬
тельно и источника прибыли, они уже ищут в производстве.
У физиократов нет теории прибыли в узком смысле слова, т. е,
в смысле предпринимательской прибыли, прибыли на промышленный или
торговый капитал. Но они дали довольно оригинальную теорию приба¬
вочного продукта — этим они продвинули научную разработку и теории
прибыли. Физиократы выдвинули тезис, являющийся основой всей их
системы, что прибавочный продукт создается только в земледелии, а по¬
этому производительным трудом они считали только земледельческий.
Все общество они делили на три класса: земледельцев, земельных соб¬
ственников и «бесплодных». К последнему относятся промышленники,
торговцы и все прочие х. Все общество живет за счет прибавочного
продукта, создающегося в сельском хозяйстве.
1	У другого видного физиократа, Тюрго (1727—1782), замечается уже
деление общества на пять классов. Он земледельцев и «бесплодный» класс
делит еще на рабочих и капиталистов.
130

Но почему прибавочный продукт создается только в земледелии?
Один итальянский физиократ объясняет это так:
«Промышленность, наверное, никогда не приво¬
дила к тому увеличению материальных предметов. Да
это и невозможно для нее. Она дает материи только
формы, она только видоизменяет ее, т. е. стало быть
промышленность ничего не создает... Промышлен¬
ность покупает у сельского хозяйства сырой материал
для его обработки; ее труд, как уже было сказано,
дает только форму сырому материалу, но ничего к нему
пе прибавляет и не увеличивает его количество» (цит.
в «Теориях прибавочной ценности», т. I, стр. 53, изд. 1923 г.).
Желая лучше популяризировать свою мысль, названный автор иллю¬
стрирует ее на следующем примере:
«Дайте, — говорит он,—повару некоторое количество
гороха для приготовления обеда, он сварит его как
следует и в готовом виде подаст вам на стол, но по¬
даст то же самое количество, которое он получил; но
дайте такое же количество гороха садовнику, чтобы
он вверил его земле, и он в свое время возвратит вам
по меньшей мере вчетверо больше полученного. Это и
есть настоящее и единственное производство» (там же).
Итак под производством физиократы понимали рост материи, уве¬
личение ее количества, а это, по их представлениям, происходит только
в сельском хозяйстве. Наивное представление физиократов о том, что
материя где-то создается, увеличивается, уже стало достоянием истории.
С экономической точки зрения важно то, что нетрудовые доходы,
в первую очередь доход земельных собственников, ими сведены были
к прибавочному труду. Правда, физиократы часто говорят о прибавоч¬
ном продукте, как о даре природы, но из того, что они земледельцев
считали единственно производительным классом, а их труд — единственно
производительным трудом, все же вытекает, что прибавочный продукт
у них «тесно» увязан с производительным трудом. Земледельческий же
труд является производительным лишь потому, что он создает — пусть
по «милости» природы — излишек сверх издержек производства, к ко¬
торым физиократы причисляли стоимость сырья, вспомогательных мате¬
риалов и содержание работника. Последнее они (особенно в лице Тюрго,
см. выше «Разные теории зарплаты») уже сводили к стоимости минимума
средств существования. Правильное теоретическое чутье им подсказало,
что если1 рабочие не были бы обречены на «голодней паек», а полу¬
чали полностью продукт своего труда, то пожалуй никакого прибавочного
продукта не было бы.
«Щедростью» природы можно даже с точки зрения физиократов
объяснить прирост продукта в сельском хозяйстве, но отнюдь пе его
присвоение земельными собственниками. Это, во-первых. Во-вторых, и
в земледелии требуется труд, без него и щедрая природа ничего не
даст. Если же излишек сверх издержек производства достается земле¬
владельцам, а земледельцы вынуждены довольствоваться минимумом
средств существования, то это происходит не в силу природных усло¬
вий, а общественных,—в силу того, что земля (одно из зажпейших
9*
131

средств производства) отчуждепа от производителей и монополизиро¬
вана земельными собственниками. Другими словами, прибавочный продукт
есть пе дар природы, а общества, т. е. общественных отношений —
результатом эксплоатации со стороны владельцев' средств производства
(земли) класса земледельцев. Следовательно физиократы своим учением
о прибавочном продукте фактически, сами того пе сознавая, положили
начало теории прибавочной стоимости.
Вот как оценивает Маркс учение физиократов. «Физиократы,—
пишет Маркс, — перенесли вопрос о происхождении при¬
бавочной ценности из области обращения в область
непосредственного производства и тем положили осно¬
вание анализу капиталистического производства»
(цит. сочинение, стр. 36).
Физиократы, как мы видели, перенесли — и в
ТедИама ₽Смита У этом их главная научная заслуга — исследование эко-
(1723—1790ф	комических явлений из сферы обращения в сферу
производства. Но последнее они слишком узко пони¬
мали: производством они считают только сельское хозяйство. Смит
пошел дальше: он освободил политическую экономию от физиократиче¬
ской ограниченности и переносит своп исследования в производство
вообще — сельское хозяйство является лишь одной из отраслей послед¬
него. Свой знаменитый труд — «Исследование природы и причины богат¬
ства народов» — он начинает следующим положением:
«Годовой труд народа есть первоначальный запас,
доставляющий ему для годового потребления все пред¬
меты, необходимые для существования и удобства
жизни, и все эти предметы или бывают непосредствен¬
ным продуктом труда, пли покупаются на этот продукт
у других народов».
Здесь значение труда, труда вообще, независимо от того, в какой
отрасли хозяйства он ни занят, — сильно подчеркнуто. Смит уже про¬
водит- различие между потребительной и меновой стоимостью, а послед¬
нюю он определяет трудом. Но он еще не делает различия между тру¬
дом, который потрачен иа производство товара, и трудом, который можно
купить на этот товар. То он стоимость определяет трудом потраченным,
то трудом покупаемым. Смит также полагал, что трудовая стоимость
имела силу лишь в простом товарном хозяйстве (по терминологии
Смита — «в первобытном состоянии»),-—в капиталистическом хозяйстве
стоимость товара слагается, по его учению, из заработной платы, при¬
были и ренты.
Все же принцип трудовой стоимости Смитом- в его систему введен,
и это имело важное значение для дальнейшего развития политической
экономии. Это дало возможность самому Смиту лучше понять сущность
и природу прибыли. Вот что мы у него читаем:
«Когда начинается скопление капиталов в руках
отдельных лиц, некоторые из них начинают употреб¬
лять эти капиталы на то, чтобы давать работу трудо¬
любивым людям, которых они снабжают как материа¬
лом, необходимым для работы, так и средствами суще¬
ствования с той'целью, чтобы потом получить барыш
132

на продаже их произведений, пли 'па том, что люди
с в о им трудом прибавили к первоначальной ценности м а т е р п а л о в
(подчеркнуто мной.—Р.)... Поэтому ценность, которую рабо¬
чие своим трудом прибавляют (подчеркнуто мною.—Р.) к ценности
первоначального материала, делится в этом случае
па две части, пз которых одна идет на выплату заработ¬
ной платы рабочим, а другая составляет прибыль пред¬
принимателя на затраченный им капитал...» (назв. соч.
сокр. перев. под ред. проф. Лященко, 1924 г., стр. 59—60).
Здесь Смитом прибыль сведена к прибавочной стоимости, к стоимо¬
сти, которая «прибавляется» трудом рабочего и которая им не полу¬
чается, так как он получает только заработную плату. В другом месте
Смит выражается еще более резко: он и ренту и прибыль рассматривает
как вычет из продукта рабочего. В частности о, прибыли говорит он
следующее: «Точно такой же вычет в пользу прибыли с
капитала делается из продукта всякого другого труда»
(там же, стр. 76). Смит подчеркивает здесь ту мысль, что- вычет И35
продукта труда имеет место ие только1 в земледелии и не только в пользу
ренты, но и в пользу прибыли на капитал и во всякой отрасли произ¬
водства.
Но цельной теории прибыли Смит не дает. Высказанные им при¬
веденные положения дальнейшего развития у него не получили. Более
того, рядом с этими положениями мы у Смита находим и другие
положения, не только не согласованные с последними, но и противоре¬
чащие им. Мы уже сказали, что в капиталистическом хозяйстве стои¬
мость товаров, по Смиту, слагается из заработной платы, прибыли и
ренты, а это есть отказ не только от теории трудовой стоимости,
ио и от сведения прибыли к прибавочной стоимости. Раз стоимость'
определяется пе трудом, а доходами, то этим самым последние объяв¬
ляются первичными факторами, независящими от труда. В образовании
стоимости участвует прибыль в качестве одного из ценообразующих
факторов — и источник самой прибыли вновь остается «покрытым мраком
неизвестности».
У Смита мы также находим зачатки позднейших буржуазных теорий
прибыли. Он пишет:
«При обмене сработанного произведения на деньги
ли, н а т р у д л и, и л и н а д р у г и е п р о и з в е д е н и я, необходимо,
чтобы по оплате стоимости материалов и вознагра|ж-
дения рабочим оставался еще излишек, составляющий
прибыль предпринимателя, рискнувшего употребить на дело
свои капиталы» (там же, стр. 60). В подчеркнутых мною словах уже
дано начало другой теории прибыли: прибыль есть, мол, вознагражде¬
ния за риск предпринимателя. У Смита находят опору и сторонники
тех теорий прибыли, которые видят в ней вознаграждение за сбере¬
жение или «воздержание», но об этом дальше.
Своего наивысшего расцвета классическая поли-
Теория прибыли.	тическая экономия достигает в работах Рикардо. Он
0772 —*1823)/*	принцип трудовой стоимости полностью проводит во
всей своей системе. Он разоблачает ошибочность
отождествления со стороны Смита труда потраченного с трудом поку¬
133

паемым, доказывая, что это неравные величины: труд, который поку¬
пается на товары или деньги, всегда больше того труда, который овеще¬
ствлен в этих товарах или деньгах. И Рикардо провозглашает, что
стоимость товара определяется только трудом, потраченным на производ¬
ство товара. Он считает также, что принцип трудовой стоимости применим
и в капиталистическом хозяйстве. Стоимость товара, произведенного и
капиталистически, определяется потраченным па его производство трудом
и распадается на заработную плату и прибыль х.
Здесь Рикардо избегает также той ошибки, в котирую впал Смит:
из того, что стоимость товаров разлагается на доходы, Смит делал
и обратный вывод, т. е. что стоимость товаров также слагается
из доходов. Правда и первое положение страдает крупным недочетом:
стоимость товаров разлагается, как мы уже знаем (это было впервые
установлено Марксом), на С —V —|— М, т. е. в стоимости товара заклю¬
чается еще и постоянный капитал, а потому не может быть сведена
только к доходам. Но сейчас для нашей темы эта ошибка значения
не имеет, а важно другое: для Рикардо прибыль — не первичный фак¬
тор, не причина образования стоимости, а ее следствие.
Прибыль и заработная плата — две части стоимости, которые обра¬
зуются трудом. Отсюда им делается очень важный вывод, играющий
решающую роль во всей его системе, а именно — прибыль и заработная
плата друг другу противоположны: увеличение или уменьшение одной
пз них вызывает уменьшение или увеличение другой. Отсюда также
утверждение Рикардо, что рост и падение прибыли или зарплаты не
влияют на цену, а влияют только на распределение ее между рабочими:
п капиталистами. Этим самым, во-первых, прибыль Рикардо сведена
была к прибавочной стоимости — к части стоимости, созданной трудом
рабочего; а во-вторых, теоретически обоснована была противоположность
интересов труда и капитала.
Но что особенно важно подчеркнуть — это то, что сам Рикардо
таких выводов не делал. Понятие прибавочной стоимости у него отсут¬
ствует, а отсутствует оно у него потому, что буржазная ограниченность
его кругозора мешает ему вникнуть в сущность проблемы и охватить ее
во всем ее, так сказать, объеме. Маркс по этому поводу говорит
следующее:
«Рикардо никогда не задавал себе вопроса о проис¬
хождении прибавочной стоимости. Он рассматривает
ее как нечто присущее капиталистическому способу
производства, который в его глазах является естест¬
венной формой всякого общественного производства.
Там, где он говорит о производительности труда, он
тщет в ней не причину существования прибавочной
стоимости, а лишь причину, определяющую величину
последней» («Капитал», т. I стр. 518).
Поэтому вполне понятно, почему Рикардо не исследует и не мог
исследовать прибавочную стоимость как таковую,- т. е. как все-
1	Поскольку Рикардо признавал только диференциальную ренту, а стои¬
мость земледельческих продуктов определяется трудом, применяемым на худ¬
шем участке, — то вполне понятно, почему Рикардо разлагает стоимость
только на зарплату и прибыль и не включает еще и ренты.
134

общую капиталистическую форму присвоения неоплаченного, прибавоч¬
ного труда. Его интересуют лишь особые ее формы — прибыль, про¬
цент, рента. Их он фактически сводит к их источнику, к труду, но он,
если можно так выразиться — перескакивает через ту форму, которая
связывает их с прибавочным трудом, перескакивает через прибавочную
стоимость. В «Теориях прибавочной ценности» т. II, стр. 9—10,
изд. 1924 г., характеризуя метод Рикардо, Маркс пишет:
«Этот метод перепрыгивает через необходимые
звенья и стремится доказать непосредственным об¬
разом совпадение экономических категорий между
с о б о ю».
Прибыль Рикардо рассматривал «как нечто присущее капитали¬
стическому способу производства», что, скажем от себя, — вполне пра¬
вильно: весь смысл этого способа производства — в получении прибыли.
Но — тут уже начинается коренная ошибка Рикардо — капитализм «в
его глазах является естественной формой всякого общественного произ¬
водства». Отсюда такие на первый взгляд непонятные, мы бы сказали,
странности, а именно:
1.	Рост прибыли зависит, по Рикардо, от роста производительности
труда, но сущность прибыли, как, с одной стороны, превращенная форма
прибавочной стоимости, а с другой — особая форма последней (прибыль
предпринимателя) для Рикардо оставалась совершенно неизвестной.
2.	Прибыль и заработная плата — две части одной и той же
стоимости, определяющейся трудом, а между тем заработная плата для
Рикардо не есть превращенная форма стоимости рабочей силы, она для
него плата за труд, и сам он не замечает, в какое неразрешимое
противоречие он впадает: все товары продаются по стоимости, но,
при обмене труда на капитал, первый всегда’ больше того труда, который
овеществлен в капитале. Следовательно при обмене труда па капитал
происходит неэквивалентный обмен.
3.	Прибыль и капитал — явления соотносительные, друг друга об¬
уславливающие, т. е. нет капитала без прибыли, как и нет прибыли
без капитала, это Рикардо признает, а с другой стороны, Рикардо
отождествляет капитал с средствами производства, он видит капиталистов
в первобытном рыболове и охотнике, обменивающих между собою рыбу
на дичь.
Вследствие указанных и многих других противоречий теория стои¬
мости Рикардо и основанная на ней теория прибыли не раскрыли сущности
капиталистического способа производства и не открыли основного за¬
кона его развития. После Рикардо остались для политической экономии
три пути:
1.	Преодолеть противоречия рикардовской системы путем раскрытия
ее основных предпосылок и их дальнейшее развитие через восстановле¬
ние всех промежуточных звеньев, через которые сам Рикардо «пере¬
прыгивал».
2.	Окончательно порвать с этой системой, выводы из которой были
слишком опасны для буржуазии.
3.	Топтаться на одном месте и пережевывать под видом класси¬
фикации и систематизации уже достигнутые результаты. По первому
пути пошел Маркс, так как, если «инстинкт совершенно п р а-
135

вильно подсказал этим буржуазным экономистам, что
очень опасно слишком глубоко исследовать научный
вопрос о происхождении прибавочной стоимости» («Ка¬
питал», т. I, стр. 518),—то пролетарский инстинкт творца научного
социализма, наоборот, подсказал, что прежде всего необходимо «глубоко
исследовать жгучий вопрос о происхождении прибавочной стоимости».
По второму пути пошла вся последующая буржуазная политическая
экономия. Американский экономист Кэри (1793—1879), по выражению
Маркса, «доносит на него (Рикардо) как на отца коммунизма». Он
пишет:
«СистемагосподинаРикардоестьспстемараздора...
Она имеет тенденцию породить вражду между клас¬
сами и нациями... Его книга — настоящее руководство
для демагога, который стремится к власти при посред¬
стве конфискации земли, войны и грабежа» (цит. в «Тео¬
риях...», т. II, стр. 11).
На третьем пути остались верные ученики и последователи Рикардо.
Опп, как мы сказали, классифицировали и систематизировали получен¬
ное наследство, но больше всего вульгаризировали его.
Теория прибыли Вульгарная политическая экономия Марксом
у вульгарных эконо* характеризуется так:
мистов-	«В противоположность ей (класси¬
ческой политической экономии.—Р.) вульгарная эко¬
номия толчется лишь в области внешних кажущихся
зависимостей, все снова и снова пережевывает мате¬
риал, давно уже разобранный научной политической
экономией, с целью растолковать буржуазии грубей¬
шие явления экономической жизни и? так сказать,
приспособить их к домашнему обиходу буржуа. В
остальном она педантски систематизирует банальные
самодовольные представления буржуазных деятелей
производства о их собственном мире — лучшем из всех
миров — и объявляет эти представления вечными исти¬
нами» («Капитал», т. I, стр. 50, изд. 1920 г.).
Здесь дана исчерпывающая характеристика вульгарных эконо¬
мистов: 1) и со стороны предмета, 2) и со стороны метода, 3) и со
стороны целей, которые они себе ставили. Предметом политической
экономии они объявили видимость явлений — их интересует лишь
«область внешних кажущихся зависимостей». Вникнуть в сущность
явлений, скрывающихся за их видимостью, вульгарные экономисты счи¬
тают делом ненужным. Методом их является описание — они «педант¬
ски систематизирует банальные и самодовольные представления бур¬
жуазных деятелей производства». Абстракции, абстрактный метод ими
не признаются. А задачу политической экономии они видели в обслу¬
живании практических интересов буржуазии, они старались, как Маркс
выражается, «растолковать буржуазии грубейшие явления экономической
жизни и... приспособить их к домашнему обиходу буржуа».
Следует еще добавить, что вульгарная политическая экономия
являлась реакцией, с одной стороны, против сильно обострившейся
к тому времени классовой борьбы между пролетариатом и буржуазией,
136

с другой стороны, — против социалистических учений, получивших
тогда значительное распространение.
Классическая политическая экономия отражала прогрессивные и
отчасти даже революционные настроения буржуазии, так как она воз¬
никла и достигла расцвета в то время, когда последняя боролась с фео¬
дализмом и со всеми остатками средневековья. Зато вульгарная поли¬
тическая экономия уже есть выражение реакционных устремлений бур¬
жуазии, вызванных и обусловленных ее борьбой с пролетариатом.
Социалисты в своих требованиях преобразования общественного
строя опирались па классиков, главным образом на Рикардо — опп де¬
лали те выводы, которые последний (как было подчеркнуто выше) не
делал. И это тоже заставило буржуазных экономистов бить, что назы¬
вается, отбой — заставило их дополнять, исправлять, точнее—искажать
полученное от классиков наследие. Но прежде всего нужно было вы¬
травить из классической политической экономии основной ее принцип,
т. е. трудовую стоимость, из которой объективно, с железной необ¬
ходимостью вытекло, что прибыль есть вычет из продукта рабочего
и что <шад буржуазным обществом тяготеет вина в эксплоатации
трудящихся».
Отказавшись от теории трудовой стоимости, вульгарные экономисты
выдвинули и новые теории прибыли. Мы остановимся на главнейших
из них: 1) теории воздержания, 2) теории производительности капитала,
3) трудовой теории.
Владелец имущества, — утверждают сторонники теории воздержа¬
ния, — может пользоваться последним двояко: либо израсходовать его
на личное потребление, превратить его в предметы индивидуального
пользования, либо использовать его как средство производства и сред¬
ства обращения, т. е. потреблять свое имущество производительно. Ка¬
питалист воздерживается от первого способа пользования своим
имуществом, предпочитая второй, — и этим самым он превращает его
в капитал. Но за свое воздержание капиталист должен быть воз¬
награжден, иначе у него к этому не будет никаких стимулов. Воз¬
награждением же служит прибыль, притом прибыль определенного
размера — слишком низкая норма прибыли уже не является достаточ¬
ным стимулом к воздержанию.
Таково содержание теории воздержания. Она же, следует еще
добавить, является и теорией капитала. «Творец этой теории,
английский экономист Сениор (1790 — 1864), торже¬
ственно,— как иронически Маркс замечает,—изрек: «Я заме¬
няю слово «капитал», рассматриваемый как орудие
производства, словом «воздержание» (цит. по «Капиталу»,
т. 1, стр. 607).
Несостоятельность этой теории настолько бросается в глаза, что
долго на критике ее останавливаться не придется. Во-первых, теория
воздержания подменяет один вопрос другим: ведь прежде всего нужно
решить — откуда берется прибыль, кем и где производится она, — а за¬
тем уже ответить на второй вопрос: кому она должна доставляться?
Теория воздержания в лучшем случае (мы сейчас покажем, что и это
неверно) объясняет, в силу каких услуг капиталист может претендовать
па прибыль.
137

«Но, — правильно замечает Маркс,—ведь дорога в ад вы¬
мощена добрыми намерениями, и у него (капиталиста.—Р.)
точно так же могло появиться намерение добывать
деньги, не производя» («Капитал», т. I, стр. 168).
Акт воздержания во всяком случае не является производственным
процессом, т. е. не является таким процессом, который мог бы произ¬
водить излишек стоимости, именуемый прибылью.
Во-вторых, никакого воздержания со стороны капиталиста на
самом-то деле нет — все это лишь одна выдумка со стороны вульгарных
экономистов. Как бы велики ни были аппетиты капиталистов, — все
равно, им не под силу «пожирать паровые машины, хлопок,
железные дороги, удобрения, упряжных лошадей и т.д.»
(Маркс). Все «воздержание» капиталиста сводится к тому, что колос¬
сальную прибавочную стоимость, создающуюся прибавочным трудом ра¬
бочих, он делит на две части: одна часть идет на удовлетворение своих
личных потребностей (далеко не скромных), а другая капитализируется,
превращается в добавочный капитал, чтобы получить добавочную при¬
бавочную стоимость.
Еще Лассаль зло высмеивал эту выдумку вульгарной экономии.
«Европейские миллионеры, — восклицает он, —аскеты,
индийские кающиеся столпники, стоящие на столпе
на одной ноге и протягивающие народу с согнутой
спиной и бледным лицом тарелку, чтобы собирать
плату за воздержание! И посреди них, возвышаясь над
своими кающимися товарищами, как самый главный
кающийся и воздерживающийся, дом Ротшильда!» (соч.
Фердинанда Лассаля, т. III, стр. 121, изд. Глаголева).
Что касается теории производительности капитала, то. с ее аргу¬
ментацией мы уже успели познакомиться в предыдущем обзоре — «Бур¬
жуазные теории заработной платы». Ею выставляется уже знакомый нам
тезис о трех факторах производства, одним из которых является капи¬
тал, а под последним понимаются средства производства. Как заработ¬
ная плата есть результат одного фактора производства, так и при¬
быль— результат другого фактора производства, капитала. Источник
прибыли найден, и проблема разрешена.
Все возражения, выставленные нами в названном предыдущем об¬
зоре против производительной теории зарплаты, сохраняют, само собой
разумеется, свою силу и по отношению к теории производительности
капитала. Здесь сделаем лишь одно замечание. Эта теория часто «углу¬
бляется» и дополняется еще теорией услуг: капиталист, мол, вполне
законно присваивает ту часть стоимости, которая создается капиталом
еще и потому, что он оказывает услугу предоставлением капитала
в распоряжение производителей. Но от этого научная ценность «реше¬
ния» проблемы не увеличивается, а лишь еще более ярко выступает
целевая установка авторов этих теорий. Им во что бы то ни
стало нужно оправдать получение капиталистом прибыли, и они хва¬
таются за все, что имеет хоть некоторую видимость решения жгучего
вопроса.
Понятие «услуга» введена была «основоположником» вульгарной
экономии, французским'экономистом Сеем (1767—1832), а затем с осо¬
138

бой страстностью пропагандировалась другим французским вульгариза¬
тором, Бастией (1801—1850). По их адресу Маркс пишет:
«Легко понять, какую «услугу» категория «услуг»...
должна оказывать экономистам такого сорта, как Ж. Б.
Сей и Ф. Бастиа» («Капитал», т. 1, ютр. 169, прим. 48).
«Экономисты такого сорта» изгнали из политической экономии по¬
нятие «труд»: последнее они тоже заменили понятием «услуга»: и рабочие
свою заработную плату получают тоже за услугу. Этим самым не
только противоположность, но и различие между доходом рабочего и
доходом капиталиста было уничтожено (конечно в «теории»): и тот
и другой есть не что иное, как вознаграждение за услугу.
Теперь перейдем к трудовой теории прибыли. Если Сей и Бастиа
заменили труд услугой и .этим, как сказано, уничтожили различие между
трудовым и нетрудовым доходами, то сторонники трудовой теории шли
к этой цели обратным путем. Они всюду видели только труд — даже
там, где и намека на него нет. Капиталист получает прибыль потому,
что он трудится. Опять различие между рабочим и капиталистом исчезло,
так как второй такой же труженик, как и первый. Конечно нельзя
отрицать того факта, что есть капиталисты (особенно средние и мелкие),
которые непосредственно участвуют в своем предприятии, т. е. дей¬
ствительно работают. Но, во-первых, есть масса капиталистов (преиму¬
щественно среди крупных), которые никакого участия в предприятии
не принимают — даже управление, надзор, общее руководство тоже
возлагаются им на служащих по найму. Как же объяснить прибыль
этих-то капиталистов? Во-вторых, прибыль всех капиталистов, в том
числе и непосредственно участвующих в деле, пропорциональна не
их труду, а размеру капитала. Это было отмечено еще Смитом, что
и заставило его выделить прибыль в особую категорию, резко отли¬
чающуюся от заработной платы и регулирующуюся особыми, присущими
только ей, закономерностями.
Бем-Баверк (1851—1914), один из вождей австрий-
ТБ°еРм-Ваверна ЛИ	ско^ школы Ч создал свою теорию прибыли на
₽ '	основе теории ценности этой же школы.-. Ценность
хозяйственных благ, согласно названной теории, зависит оттого значения,
которое придают им те, кто в них нуждается. Мы подчеркнули
слово «придают», так как для австрийской школы ценность —явление
субъективное, и выражает она отношение человека к вещи, как он ео
оценивает. Но отношение человека к вещи меняется в зависимости:
1) от силы той потребности, которая данной вещью удовлетворяется,
2) от количества, в котором эта вещь находится. Количество играет
роль потому, что от него зависит — будут ли удовлетворены только
наиболее сильные потребности или также и менее настоятельные нужды.
Например хлебом человек в первую очередь насыщает свой собственный
голод и голод членов своей семьи, а затем может кормить и собаку.
Отсюда вывод, что ценность хлеба, как и всякой полезной вещи,
определяется последней — по степени ее силы — потребностью, которая
может быть еще удовлетворена хлебом.
* Этим именем обозначают особое направление в буржуазной полити¬
ческой экономии, основоположниками которого преимущественно были австрий¬
ские экономисты.
139

13 нашу задачу пе входит всестороннее освещение теории ценности
австрийской школы, мы берем только основное ее начало, чтобы лучше
понять ее теорию прибыли. Последняя построена па том же субъектив¬
ном «принципе», что и теория ценности. Только теория прибыли ослож¬
няется, так сказать, еще одним моментом: Бем-Баверк утверждает,
что возможность пользоваться материальными благами в настоящем
придает им больше ценности, чем возможность иметь их лишь в буду¬
щем. Следовательно,—заключает наш автор,—капиталист, авансируя
свой капитал, который он сможет получить обратно лишь по истечении
более пли менее длительного срока, меняет большую ценность
на меньшую. Он отдаст материальные блага в настоящем, а воз¬
вратятся они к нему лишь в будущем. Капиталист совершает невыгод¬
ную сделку, за что он должен быть вознагражден, — вознаграждением
же служит прибыль.
Если спросить Бем-Баверка: все же, где и кем прибыль про¬
изводится?— наш автор скажет, что прибыль есть часть ценности,
а ценность, как отношение человека и вещи, нигде и никем пе про¬
изводится и производиться пе может. Но Бему можно поставить еще
один вопрос: допустим, что ценность не производится, но-вещь, которая
оценивается, должна же производиться, ведь она с неба не сваливается,
а потому, — кто же ее производит? Вот на этот вопрос вождь австрийской
школы не только не в состоянии отвечать, но п считает, что его «наука»
на этот вопрос и отвечать не должна, так как она интересуется только
тем, как люди оценивают вещи, но не тем, как они нх производят.
Вполне прав т. Бухарин, назвав учение австрийской школы «политической
экономией рантье» (в книге под этим названием): представители этой
школы подходят к вещи как рантье. Производство их не интересует,
кто-то для них производит, а им до этого какое дело!
Классическая политическая экономия была политической экономией
промышленного капитала в период его расцвета и могущества, — про¬
изводство было в центре ее внимания, ее девизом было максимальное
развитие производительных сил. Она еще не боялась подходить к основным
проблемам объективно, т. е. научно, но довести теоретический анализ
до конца она не могла, вследствие буржуазной ограниченности ее
кругозора, мешавшей ей отличить производство вообще от капитали¬
стической его формы. Ей казалось, что последняя так же вечна, как
п вечно (пока существует человеческий род) само производство. Вуль¬
гарная экономия остается еще политической экономией промышленного
капитала, по уже в период его острой борьбы с его могильщиком —
пролетариатом. Поэтому она политическую экономию сворачивает с пути
научного анализа на путь внешних описаний, всячески замазывая острые
углы и выдумывая всевозможные басни о «гармонии интересов» и тому
подобной чепухе. Австрийская же школа является тогда, когда па
смену промышленному капиталу приходит финансовый со всей свитой
больших и малых рантье. Производство из политической экономии ею
изгоняется, предметом исследования она объявляет потребление, точнее,
потребительские оценки, потребительские отношения к вещам.
В заключение следует еще заметить, что теория прибыли Бем-
Баверка находится еще в большом родстве с уже разобранной памп
теорией «воздержания». И по Бему капиталист приносит «жертву»: он
140

воздерживается от пользования в настоящем имеющимися у него полез¬
ными вещами, он свое личное потребление откладывает на будущее,
а этого без вознаграждения, без прибыли делать пе может. Следовательно
теория прибыли Бема в основном есть та же теория воздержания,
только окрашенная в «австрийский» цвет, «углубленная» теорией цен¬
ности австрийской школы. И Бему можно поставить тот же вопрос,
что Маркс ставил Ссшюру: неужели капиталист в состоянии «пожирать
паровые машины, хлопок, железные дороги... и т. д., или, как наивно
изображает дело вульгарный экономист, прокутить их «стоимость»,
обратив ее в предметы роскоши и другие средства потребления»?
С его социальной теорией заработной платы мы
Социальная теория ознакомились в предыдущем обзоре. Это нам облег-
П Баранове копь	чпт рассмотрение его социальной теории прибыли,
так как обе теории построены на одних и тех же
началах. Как заработная плата, так и прибыль по Тугану определяются
двумя основными факторами: 1) производительностью труда и 2) со¬
циальной борьбой классов. Произведенный продукт за вычетом стои¬
мости издержек производства делится между рабочими и капиталистами.
Поэтому чем больше производительности труда, тем больше есть что
делить, а доля рабочего и капитала зависит от их социальной силы.
«11 с т и и н а я же теория прибыл и, — самодовольно заявляет
Туган, — должна признать влияние на прибыль обоих
м о м е и т о в как чисто экономического (высоты произ¬
водительности общественного труда), так и социаль¬
ного (распределения продукта между общественными
классами)» («Основы политической экономии», изд. 5, стр. 469).
Из сказанного следует, что критика, которой подвергнуты были
в предыдущем обзоре основные положения тугановской теории зарплаты,
полностью применима и к его теории прибыли. Здесь необходимо лишь
более полно остановиться па ее деталях. Прибыль, правда, Туган, в
отличие от заработной платы, считает1 нетрудовым доходом, по пе счи¬
тает ее превращенной формой прибавочной стоимости, последняя им
отвергается. Особенно с большим рвением им оспаривается основное
положение Маркса, что прибавочная стоимость производится только
переменным капиталом. Он никак пе может освободиться от видимости
явления, что прибыль в отдельных предприятиях пропорциональна не
переменной части капитала, а всему капиталу. Так он и пишет:
«Между тем пе подлежит пи малейшему сомнению,
ч то на поверхности (подчеркнуто мной. — Р.) к а п и т а л и с т и ч е-
ского мира нельзя заметить по отношению к образо¬
ванию прибыли никакого различия между постоянным
и и е р е м е н и ы м капиталом» (там же, стр. 473).
Конечно скажем мы, на поверхности капиталистического мира
заметить этого нельзя, ведь «если форма проявления и сущность вещей
совпали, то всякая наука была бы излишня» (Маркс).
Прибыль таким образом по Тугану есть часть продукта, произве¬
денная не то трудом, пе то средствами производства—от пего добиться
четкого ответа на этот вопрос нельзя. Правда, он признает, что рабочий
эксплоатируется, по теоретически он этим ничего не обосновывает:
прибыль для пего только проблема распределения, а пе производства.
141

Поэтому его теория прибыли не есть теория капиталистического хозяй¬
ства, раскрывающая и объясняющая специфические особенности и
закономерности последнего,—она с одинаковым успехом может быть
применима, к любому классовому обществу. Во всяком антагонистическом
обществе распределение общественного продукта зависит от произво¬
дительности труда и от социальной силы борющихся классов. Задача
же политической экономии не в провозглашении общих социологических
законов, а в выяснении той формы, которую эксплоатация принимает
именно при капиталистическом способе производства, и этим самым
раскрыть основной закон этого способа производства, что сделано
Марксом. Но без теории прибавочной стоимости этого достигнуть никак
нельзя.
В заключение еще раз заметим (мы уже говорили в предыдущем
обзоре): своим постоянным подчеркиванием, что прибыль и заработная
плата не противоположны друг другу, что благодаря росту произво¬
дительности труда могут расти и зарплата и прибыль, — Туган-Бара-
новскйй фактически сводит на-нет второй фактор, определяющий, по
его мнению, прибыль, социальную борьбу. Последняя с успехом может
быть заменена сотрудничеством классов, миром в промышленности —
словечко, которое теперь стало модным среди соглашателей разных
мастей, — «общими» усилиями на славу рационализации, бесспорно уве¬
личивающей производительность труда и прибыль, ио, вопреки Тугану,
снижающей зарплату.

РАЗДЕЛ ПЯТЫЙ.
ИМПЕРИАЛИЗМ.
Теоретический анализ капитализма в его, как.
ведение. говорят, классическом виде, классическом выраже¬
нии — капитализма, который базируется па свободной конкуренции и
про который Маркс писал: «Здесь господствуют только свобода, ра¬
венство, собственность и Бентам»,—анализ этого, говорим мы, капи¬
тализма закончен. Мы подходим к новейшей фазе капитализма, которую
Ленин характеризует так:
«Основной особенностью новейшего капитализма
является господство монополистических союзов круп¬
нейших предпринимателей» («Империализм как новейший этап
капитализма», изд. 2-е, стр. 84 и дальше.) «Экономически основ¬
ное в этом процессе есть смена капиталистической
свободной конкуренции капиталистическими монопо¬
лиями» (там же, стр. 99).
С другой стороны, следует помнить, что «империализм вырос,
как развитие и прямое продолжение основных свойств
капитализма вообще. Но капитализм стал империали¬
стическим капитализмом лишь на определенной очень
высокой ступени своего развития,
когда некоторые
свойства капитализма стали превращаться в свою про¬
тивоположность, когда по всей линии сложились и обна¬
ружились черты переходной эпохи от капитализма
к более высокому общественно-экономическому укла¬
ду» (там же).
Таким образом нам предстоит изучить закат капитализма, закат,
к которому привело развитие его же основных свойств. Значит в
настоящем разделе изучаются те новые черты, которые капитализм
приобретает в своем диалектическом развитии, развитии своих основных
тенденций и противоречий. Прослеживаются видоизменения уже изве¬
стных черт капитализма, раскрывается их сущность и устанавливаются
тенденции их дальнейшего развития.
* Раздел начинается с уже знакомых нам концентрации и централи¬
зации, причем анализируются новейшие формы концентрации и централи¬
зации— акционирование, трестирование и синдицирование капитала.
143

А это в свою очередь приводит к анализу финансового капи¬
тала, причин его возникновения, его могущества — и этим раскры¬
ваются все изменения, которым подвергается капитализм и которые
привели его к «паразитизму» и «загниванию».
Следует еще подчеркнуть, что измененный капитализм требует и
изменения в методе его изучения (на это обратил внимание T; Бухарин
в полемике с т. Преображенским). До сих пор мы совершенно абстра¬
гировались от политики, от государства, теперь этого делать уже
нельзя; «сращивание» империалистического государства с капиталисти¬
ческими объединениями и финансовым капиталом настолько велико,
что трактовать последнее вне связи с первым совершенно невозможно,
И это необходимо иметь в виду для проработки данного раздела.
Без такого подхода была бы невозможна трактовка таких проблем, как
раздел и передел мира, колониальная политика, протекционизм. Все
эти проблемы включаются в политэкономию потому, что и они обуслов¬
лены капиталистическим способом производства, только на определенной,
новой стадии его развития.
До сих пор абстрагировались мы также и от национальных и го¬
сударственных рамок, которые отделяют одну капиталистическую страну
от другой: при анализе классического капитализма понятия «националь¬
ное» или «народное хозяйство» нам были чужды, как чуждо было понятие
национальная экономия. Речь шла о производственных отношениях,
не знающих этих рамок. Теперь же указанные классовые отношения
модифицируются как отношениями высоко развитых капиталистических
стран между собою, так и отношениями последних к отсталым стра¬
нам— к полуколониям и колониям. И эти отношения тоже фетиши¬
зированы— выражены в движении товаров, капиталов, рабочей силы
из одной страны в другую.
Темы настоящего раздела:
1.	От свободной конкуренции к монополиям.
2.	Финансовый капитал.
3.	Империализм и мировое хозяйство.
Занятие двадцать третье.
ОТ СВОБОДНОЙ КОНКУРЕНЦИИ к монополиям.
Характеристика	Здесь перед нами — как подчеркнуто в приве-
темы.	денных выше цитатах из Ленина — основной вопрос
империализма. С него мы и начинаем настоящий раздел.
Нам придется рассмотреть в одной теме такие разные по- своему
конкретному содержанию материалы, как акционерный капитал и пред¬
принимательские объединения, однако и первый и вторые обусловлены
ростом концентрации и централизации, которые они в свою очередь
еще больше усиливают и увеличивают. С другой стороны, и акционер¬
ный капитал и предпринимательские объединения имеют то общее между
собою, что обе эти формы являются новейшими формами концентрации
и централизации капитала, которые уже больше не умещаются в рам¬
ках индивидуального капитала. А это и является базисом монополии.
144

Наконец и к предпринимательским объединениям может быть отнесена
блестящая характеристика, которая Марксом дается акционерному
капиталу.
«Капитал, который сам по себе покоится, — пишет
Маркс, — на общественном способе производства и пред¬
полагает общественную концентрацию средств произ¬
водства и рабочих сил, получает здесь непосред¬
ственно форму общественного капитала (капитала
непосредственно ассоциированных личностей), в про¬
тивоположность частному капиталу, а его предприя¬
тия; выступают как общественные предприятия, в про¬
тивоположность частным предприятиям. Это — упразд¬
нение капитала как частной собственности в границах
самого капиталистического способа производства»
(«Капитал», т. III, ч. 1, стр. 412).
Все это присуще и предпринимательским объединениям, тоже пред¬
ставляющим «капитал непосредственно ассоциированных личностей».
И оба вида объединения капиталов могут трактоваться в одной, так
сказать, теоретической плоскости.
1.	Основные тенденции развития капитализма,
содержание превращающие свободную конкуренцию в свою противо-
и план занятия. П0Л0ЖН0СТЬ — МОНОПОЛИЮ.
2.	Развитие производительных сил и производственных отношений.
3.	Закон неравномерного развития капитализма.
4.	Акционерный капитал: а) организация, б) дивиденд и курс акций,
в) учредительская прибыль и превращение дивиденда в процент, г) эмиссия
акций и облигаций как способ мобилизации капиталов, д) общая оценка
акционерного капитала.
5.	Предпринимательские объединения: а) картели, синдикаты, тре¬
сты, б) вертикальные и горизонтальные, в) господство трестов и синдикатов,
г) общая их оценка.
Основные тенденции развития капитализма, превращающие свободную
конкуренцию в монополию. Мы должны здесь, что называется, расшифро¬
вать положение Ленина, что «империализм вырос как развитие
и прямое продолжение основных свойств капитализма
вообще». Мы должны показать, что основные свойства капитализма,
развитием и прямым продолжением которых является империализм — это
в первую голову концентрация и централизация, а они, как мы уже
знаем, в свою очередь составляют составные моменты всеобщего закона
капиталистического накопления. Таким образом экономическое учение
Маркса, хоть и сложилось оно задолго до империализма (1 т. «Капитала»
вышел в 1867 г., а начало империализма относят к концу XIX и началу
XX века), прекрасно объясняет и возникновение империализма и сущ¬
ность его.
Развитие производительных сил и производственных отношений. Кон¬
центрация и централизация вначале происходят в рамках индивидуаль¬
ных капиталов. Последние расширенно воспроизводятся вследствие ка-
питадазации прибавочной стоимости, они же увеличиваются и в резуль¬
тате поглощения мелких и средних капиталов крупными и крупнейшими.
Но индивидуальный капитал все же остается по своей величине ограни-
i0. Политическая экономия.
145

ченным и дальнейшее развитие производительных сил приходит в острое
противоречие с индивидуальной формой капитала.
«Мир до сих пор, — пишет Маркс,—оставался бы без
железных дорог, если бы приходилось дожидаться,
пока накопление не доведет некоторые единичные
капиталы до тех размеров, что они могли бы справиться
с постройкой железных дорог. Напротив, централиза¬
ция посредством акционерных обществ достигла этого
как бы по одному мановению руки» («Капитал», т. I, стр. 644).
Но это верно не только в отношении железных дорог, но и гигант¬
ских металлургических заводов, громаднейших размеров горного дела
и вообще большей части тяжелой индустрии, бывшей еще мало разви¬
той во времена Маркса.
Громадный с того времени рост производительных сил выдвинул
на первый план производство средств производств, и здесь-то впервые
централизация приняла — должна была принять — новую форму: на
смену индивидуальному капиталу пришел акционерный и трестовский
капитал. Конечно ни акционерные общества, ни предпринимательские
объединения не уничтожили противоречия между производительными
силами и капиталистической их оболочкой, но они создали новую форму
движения этого противоречия, которое отныне стало воспроизводиться
па новой основе, на основе монополистического капитализма.
Считаем нужным подчеркнуть, что при изучении империализма мы
должны выяснить не только сущность последнего, но и раскрыть те
движущие силы, которые превратили капитализм свободной.конкуренции
в монополистический капитализм. Точнее, перед нами две проблемы:
1) что такое империализм, какова его сущность, какими признаками он
характеризуется и 2) каково его, так сказать, происхождение, как и
в силу чего он возник.
Только изучение крупнейших изменений в производстве и соответ¬
ственного роста производительных сил, достигших небывалых размеров
к концу прошлого века, может объяснить возникновение новых форм
централизации капитала, подготовивших в свою очередь переход к
монополиям.
Процесс этот схематически может быть представлен так: 1) изме¬
нение и даже переворот в производительных силах, 2) возникновение
новых форм централизации капитала, «капитала непосредственно ассо¬
циированных личностей», 3) переход ж монополиям и образованию
монополистического капитализма, т. е. того, что составляет сущность
и содержание империализма.
Закон неравномерного развития капитализма. И в доимпериалистиче¬
скую эпоху капитализм развивался неравномерно. Выражалось это прежде
всего в неодинаковом развитии отдельных отраслей хозяйства, которое
в свою очередь нашло свое выражение в разных органических строениях
капитала разных сфер производства. Капитал, в силу целого ряда исто¬
рических условий, не сразу овладевает всем общественным производ¬
ством— вначале им захватываются лишь отдельные отрасли его, кото¬
рые и становятся его экономическими высотами. А с дальнейшим раз¬
витием капитализма, с окончательной победой его по всему, так сказать,
хозяйственному фронту, — неравномерность развития не только не
146

уничтожается, но еще больше усиливается. Более того, лишь тогда
темп развития отдельных производств становится скачкообразным, они
друг друга догоняют и перегоняют.
В эпоху Маркса, особенно когда им писался первый том «Капи¬
тала», авангардом всей капиталистической промышленности была тек¬
стильная. И недаром Маркс все свои иллюстрации берет из последней.
Затем, по мере приближения к империализму, гегемония переходит к
тяжелой индустрии — металлургии, горному делу и т. д. Наивысший
органический состав капитала имеется именно в этих отраслях труда.
В них же достигают и наибольшего развития концентрация и центра¬
лизация.
Переход от свободной конкуренции к монополии, переход к новой
фазе капитализма, значительно модифицирует закон неравномерного раз¬
вития капиталистического способа производства. Неравномерность разви¬
тия отдельных отраслей хозяйства осложняется неравномерностью
развития отдельных стран, вовлеченных в единую систему мирового хо¬
зяйства под властью монополистического капитала. Одна страна дого¬
няет и перегоняет другую, борьба между ними заостряется и выливается
в империалистические войны. Вот что об этом пишет т. Сталин:
«В чем состоят основные элементы закона неравно¬
мерного развития при империализме?
«Во-первых, в том факте, что мир уже поделен ме¬
жду империалистическими группами, «свободных», не¬
занятых территорий нет больше в мире, и для того
чтобы занять новые рынки и источники сырья, для
того чтобы расшириться, — надо взять эту территорию
у других силой.
«Во-вторых, в том, что небывалое развитие техники
и усиливающаяся нивелировка в уровне развития ка¬
питалистических стран создали возможность и облег¬
чили дело скачкообразного опережения одних стран
другими, дело вытеснения могучих стран менее могу¬
чими, но быстро развивающимися странами.
«В-третьих, в том, что старое распределение сфер
влияния между отдельными империалистическими
группами приходит каждый раз в столкновение с но¬
выми соотношениями на мировом рынке, что для уста¬
новления «равновесия»
сфер влияния и между
между старым распределением
новым соотношением сил необ¬
ходимы периодические переделы мира путем империа¬
листических войн. Отсюда усиление и обострение не¬
равномерности развития в период империализма»
(И. В. Сталин, Еще раз о социал-демократическом уклоне в пашей
партии. Гиз, 1927 г., стр. 129—130).
Закон неравномерного развития капитализма при империализме в но¬
вых формах проявляется и «обогащается» новым содержанием. Его роль
является решающей и при крушении капитализма. Но об этом дальше —
в 25-м занятии.
Акционерный капитал. Прежде всего необходимо познакомиться со
сведениями фактического порядка: с организацией акционерного обще-
to*
147

ства, всем eix> аппаратом, направляющими и исполнительными органами.
И тут необходимо показать, что и здесь, как во всем капиталистиче¬
ском мире, видимость явления не только пе совпадает с его сущ¬
ностью, по и сильно искажает ее. Согласно видимости хозяином
акционерного общества является собрание акционеров, а на последнем
господствует большинство владельцев акций. Перед памп видимость пол¬
ной демократии, сущность же его совсем иная — она сводится к господ¬
ству небольшой кучки лиц над всем мобилизованным капиталом, т. е,
чужим, а через пего — над трудом. Вот одна из особенностей акционер¬
ного капитала.
Следующая важная черта акционерного капитала выступает при
анализе учредительской прибыли. Этот, анализ показывает, что здесь
мы имеем совсем новую категорию, выражающую отношения между
учредителями и остальной массой акционеров. И опять выявляется рас¬
хождение между видимостью и сущностью. Акционеру полагается дивш
депд, а дивиденд по своей видимости заключает в себе процент и пред¬
принимательскую прибыль, — на самом деле акционер получает только
процент, а капитализированная предпринимательская прибыль достается
учредителям.
При разборе этого пункга предварительно необходимо выяснить, как
устанавливается курс акций, значительно отличающийся от номинала.
С таким явлением мы уже встретились при определении курса облига¬
ций. Также вновь встречаемся со старым знакомцем, — с фиктивным
капиталом. Но здесь выступает н совсем новая черта, присущая акцио¬
нерному капиталу. Мы говорим о «двойном существовании» капитала;
1.	Настоящий капитал, представленный в предприятии в своих
обычных «трех формах» — денежной, производительной и товарной.
2.	Фиктивный капитал, представленный в акциях, которые имеют
свои кругообороты, независимо от кругооборотов действительного
капитала.
Акция является наиболее излюбленной бумагой на фондовой бирже,
так как она лучше поддается спекуляции, чем твердые ценные бумаги.
Значение акционерного капитала приходится оценить с двух точек
зрения.
Во-первых:
«Колоссальное расширение, — пишет Маркс, — разме¬
ров производства и предприятий, невозможных для от¬
дельного капитала. Вместе с тем такие предприятия,
которые раньше были правительственными, становятся
общественными» («Капитал», т. III, часть 1, стр. 412).
В этом еще есть.положительный момент расширение производства,
организация предприятий, например железных дорог, судоходства и
других, недоступных отдельным капиталистам.
Во-вторых, эмиссия акций и вся акционерная форма предприятия
есть вернейший способ обобрать многих в пользу единиц, есть метод
усиления господства финансового капитала над всем общественным произ¬
водством. Но к этому вернемся в следующей теме.
Предпринимательские объединения. И здесь лучше всего начать с
ознакомления со сведениями фактического характера — с организацией
1-18	1

картелей, синдикатов, трестов, со степенью распространенности пх. Затем
нужно проанализировать, во-первых, что объективно делало воз¬
можным такие объединения, и, во-вторых, что этими объединениями
преследуется, какие цели и задачи ставятся перед ними. Само собою
разумеется, что и последнее объективно навязывается общими условиями
капиталистического производства, как «навязывается» всякому капита¬
листу погоня за прибылью и т. п.
Вопрос о горизонтальных и вертикальных объединениях пе должен
быть сведен только к вопросу об организационных формах., — за раз¬
личием форм кроются глубокие экономические различия, которые должны
быть раскрыты. Для о^них — горизонтальных объединений — основная
проблема есть проблема сбыта и проблема цен, для других —
вертикальных объединений — насущнейшей проблемой является про¬
блема сырья, т о п л и в а и т. п. Но в конкретной действительности
одна форма объединения вызывает необходимость и в другой форме
объединения. А весь этот процесс — и это особенно важно понять —
происходит далеко не мирно, это не идиллия, а драма с большими и
малыми катастрофами. На известной стадии развития объединитель¬
ный процесс принимает даже характер принудительный — оставаться
вне объединения, «диким», становится фактически невозможным. И в
самом объединении господствуют не равенство, не братство, а пре¬
имущества сильнейших. Здесь, как и в акционерных обществах, настоя¬
щими хозяевами являются немногочисленные короли промышленности
и финансов.
При оценке предпринимательских объединений приходится исходить
из того, что они-то и являются орудиями превращения свободной кон¬
куренции в ‘монополию. А для этого объединение должно достигнуть
и качественно и количественно значительной мощи, чтобы оно в состоя¬
нии было господствовать над рынком.
ЛИТЕРАТУРА.
Кон, Финансовый капитал (изд. Коммуниверситета им. Свердлова). «Фи¬
нансовый капитал» пп. 1, 2, 3, 4, 5, 6, 14. Достаточно подробно и полно
рассмотрен акционерный капитал. Слабее— предпринимательские объединения.
Ленин, Империализм как новейший этап капитализма. От начала до
п. 2 — «Банки и их новая роль». Здесь Ленин дает и большой фактический
материал и принципиальную установку для анализа империализма.
Кабо и Рубин, Народное хозяйство, отдел III, гл. XII., Здесь дан значи¬
тельный статистический материал относительно разных стран — эти отрывки и
следует читать. Гл. XV. Хорошо подобраны отрывки, знакомящие с предпри¬
ниматель скими /о 'бъединепиями.
Рильфердинг, Финансовый капитал, гл. VII, VIII, XII. Изложение не¬
легкое, автор не ставит себе задачи популяризации. Но для уже работавших
по «Капиталу» нет здесь ничего непосильного.
Занятие двадцать четвертое.
ФИНАНСОВЫЙ КАПИТАЛ.
Мы проследили процесс акционирования и объ¬
единения капитала, пли процесс образования «к а п и-
тала непосредственно ассоциированных личностей»
(Маркс) в области производства. Но это же самое происходит и в об¬
Характеристика
темы.
149

ласти обращения, особенно в области кредита. Более того, эти два
процесса пе только не происходят изолированно, независимо один
от другого, а, наоборот, переплетаясь и находясь в постоянном
взаимодействии, они представляют две стороны одно-го и того же про-
цесса. С одной стороны, и акционирование и объединение капитала
происходит при сильном содействии и даже прямом давлении банков,
а с другой стороны, сильнейшая концентрация и централизация промыш¬
ленного капитала заставляют быстрым темпом концентрироваться и цен¬
трализоваться и банковский капитал. Надо особенно подчеркнуть, что
этот двусторонний процесс совершается так, что оба капитала — цен¬
трализованный промышленный и не менее централизованный банков¬
ский— сращиваются, образуя финансовый капитал.
Следовательно настоящая тема является дополнением и дальнейшим
развитием предыдущей, так как ее задача — изучение другой стороны
описанного процесса — концентрации и централизации банковского капи¬
тала и образования финансового капитала. С сращиванием промышлен¬
ного капитала с ссудным завершается также превращение свободной
конкуренции в монополию. Финансовый капитал есть в то же время и
монополистический капитал. Стало быть нам придется остановиться и на
тех модификациях, которые монополистический характер новейшей фазы
капитализма вносит в категорию политической экономии, в первую оче¬
редь в категорию стоимости. Сверх того монополистический капитализм
осложняет и обостряет противоречия между трудом и капиталом, а также
ухудшает положение широких масс населения. Эта сторона не должна
быть упущена из виду при изучении данной проблемы.
1. Концентрация и централизация банковского
Содержание капитала.
и план занятия. 2. Изменение отношений между банками и про¬
мышленностью.
3.	Образование финансового капитала.
4.	Роль органов государственной власти в эпоху финансового капитала.
5.	Проблема регуляторов и монопольная цена.
Концентрация и централизация банковского капитала. Акционерная
форма, в банковском деле еще более распространена, чем в производстве.
О вытеснении частного банкира банкирскими компаниями проф. Каце-
неленбаум пишет:
«Общий процесс роста крупной промышленности и
торговли, концентрация капиталов приво.дит к концен¬
трации капиталов и в банковском деле. Процесс кон¬
центрации капиталов потребовал образования банкир¬
ских предприятий с гораздо большими основными капи¬
талами, чем их могли иметь отдельные лица и семьи
(банкирские дома. —Р.). Тогда начинается вытеснение ча¬
стного банкира со стороны банкирских компаний, ак¬
ционерных коммерческих банков. Всюду вырастают
банки-левиафаны с громадными основными капитала¬
ми, организованные на компанейских, большею частью
акционерных началах. К ним переходит дирижерская
палочка на денежном рынке. Частный банкир стуше¬
вывается перед ними, отходит на задний план» («Учение
150

о деньгах и кредите», часть 2, 1922 г., стр. 100). В централизации
денежных капиталов большую роль играет организация целой сети отде¬
лений, являющихся щупальцами крупных банков. Самостоятельные банки
в результате объединения превращаются в отделения других банков.
Изменения отношений между промышленностью и банками. Рост произ¬
водительных сил, обусловивший, как показано было раньше, новые
формы централизации капитала и производства, обусловливает и новые
отношения между промышленностью и банками. Даже громадные капи¬
талы «непосредственно ассоциированных личностей» оказываются не¬
достаточными для гигантских предприятий и их объединений, им нужен
капитал всей «нации». В частности им нужен чужой капитал пе только
в качестве оборотных средств, но — в этом они особенно нуждаются—
и основных. И банки начинают снабжать промышленность и основным
капиталом. Вследствие этого связи банка с промышленностью становятся
более длительными и прочными, что в свою очередь обусловливает
гораздо большую заинтересованность со стороны банков в делах про¬
мышленности.. С другой стороны, банки берут на себя и другие задачи
в отношении промышленности, как например быть учредителями про¬
мышленных предприятий, а также эмиссии акций и облигаций для
уже существующих предприятий. В силу же большой заинтересован¬
ности одного или двух крупнейших банков в положении целых отраслей
хозяйства, они становятся инициаторами объединения этих отраслей
хозяйства. 'Так происходит процесс сращивания ссудного и промышлен¬
ного капитала под гегемонией банков.
Параллельно идет другой процесс, — вернее, тот же процесс, но
с другой, так сказать, стороны. Крупные тресты и синдикаты, накап¬
ливая большие капиталы, для которых нет места в монополизируемой
ими отрасли промышленности (и это часто именно потому, что она.
монополизирована), начинают финансировать другие предприятия и
отрасли, организуя для этого специальные банки или общества по
финансированию. Это тоже ведет к сращиванию, но здесь, во-первых,
не банкир становится, «промышленником», а последний становится бан¬
киром, во-вторых, тут гегемония скорее переходит к тресту, чем к банку..
Образование финансового капитала и торжество монополии. Теперь
нетрудно выявить основные черты финансового капитала. Он не промыш-
ленный и пе ссудный, а одновременно и тот и другой, он .высоко центра¬
лизован, достиг значительной степени обобществления и целиком нахо¬
дится под командой небольших групп, — финансовой олигархии.
И всё эти черты находят свой синтез в монополии, в монополисти¬
ческой сущности этого капитала. Его девиз — не свобода, а господство
и власть, его идеал — полное уничтожение конкуренции, что является
однако при капитализме совершенно неосуществимой мечтой не только
в пределах мирового хозяйства, но и на внутреннем рынке. Это вы¬
текает из того, что объединение не уничтожает борьбы разных инте¬
ресов, а переносит эту борьбу внутрь объединения и, лишая его устой¬
чивости, ставит ему определенные пределы.
Все эти вопросы сложны и должны быть хорошо продуманы.
Роль органов государственной власти в эпоху финансового капитала.
Пам нужно ’проанализировать новую роль государственной власти и ее
органов,.обусловленную сущностью и тенденциями финансового капитала.
151

В предшествовавшую финансовому капиталу эпоху у капиталистов была,
тенденция к эмансипации от государственной власти, от последней ка¬
питалист склонен был требовать лишь выполнения полицейских функ¬
ций — охраны его жизни и имущества. Финансовый капитал, наоборот,
требует активного вмешательства со стороны государственной власти
в хозяйственную жизнь конечно в. его пользу/ Государство должно для
него завоевывать внешние рынки и охранять внутренний. В настоящей
теме нас интересует только внутренний рынок. Нам нужно показать,
что овладеть последним, сократить конкуренцию и установить монополию
одними экономическими средствами невозможно, необходимы еще поли¬
тические средства, необходима целая система мер, направленных к
охране внутреннего рынка от внешней конкуренции. Только' при этом
•завершается процесс превращения свободной конкуренции в монополию.
Отсюда видно, что финансовый капитал нельзя мыслить вне госу¬
дарства, нельзя от последнего абстрагироваться, как мы это делали
в отношении классического капитализма. К этому вопросу мы еще
вернемся.
Проблема регуляторов и монопольная цена. Тресты и синдикаты под
командой финансового капитала пытаются овладеть рынком и его орга¬
низовать; они таким образом вносят элементы плановости туда, где
раньше безраздельно господствовала стихия. Но уже не говоря о том,
что они совершенно бессильны что-либо делать за границей своих
отечеств, необходимо еще подчеркнуть, — а это особенно важно,—что
их «регулирование» и «планирование» не исходят из общественных инте¬
ресов и не проникнуты общественным началом, а зиждутся на груп¬
повых и личных интересах. В этом — непримиримость противоречий
этой «плановости» и «регулирования», а следовательно п их бес¬
силия. Мы уже выше подчеркнули, что и сами объединения представ¬
ляют из себя не что иное, как ожесточеннейшее поле брани.
Все. же цены уже не устанавливаются под ничем не ограниченным
влиянием свободной игры стихии. Цены приобретают характер моно¬
польных цен, и предпосылки для действия закона стоимости, каковыми
являются «случайные и постоянно колеблющиеся меновые отношения»
(Маркс), значительно суживаются. Монополистический капитализм не
может в полной мере регулироваться законом стоимости, до и не в
состоянии создать иной регулятор. И это, наряду с другими особен¬
ностями, делает финансовый капитал переходной эпохой, кануном
социалистической революции. Именно замена монополией свободной
конкуренции порождает, по учению Ленина, загнивание капитализма.
ЛИТЕРАТУРА.
Кон, Финансовый капитал, пп. 8, 9, 10, 11, 12, 13, 15. Тут можно найти
ответ на все затронутые в теме вопросы, изложение популярное.
Ленин, Империализм... п. 2 — «Банки и их новая роль», п. 3 — «Финан¬
совый капитал и финансовая олигархия».
Кабо и Рубин, Народное хозяйство, часть 2, отдел III, гл. XIII. По¬
добраны отрывки, рисующие взаимоотношения банков и промышленности в раз¬
ных странах.
Рильфердинг, Финансовый капитал, отдел III, гл. XIII, XIV. Особенно
основательно изложены процесс образования финансового капитала в гл. XIII
и вопрос о монопольных ценах в гл. XIV.
152

Занятие двадцать пятое.
ИМПЕРИАЛИЗМ И МИРОВОЕ ХОЗЯЙСТВО.
Характеристика Оставаясь верными методу Маркса, мы и в миро-
темы' вом хозяйстве (как это делали при анализе капитали¬
стического производства вообще) должны различать форму и содержа¬
ние естественно-технические процессы и их общественные условия,
производительные силы и производственные отношения. Мировое хозяй¬
ство есть, с одной стороны, определенная система производительных
сил, предполагающая гигантских размеров производство при столь же
гигантских размерах средств сообщения и связи, и достигшее высо¬
кой, степени развития разделение труда не только между отдельными
странами, но даже между отдельными частями света. С другой сто¬
роны, мировое хозяйство, протекая и развиваясь в рамках, обусловлен¬
ных финансовым капиталом, представляет известную систему производ¬
ственных отношений, получает исторически обусловленную форму, форму
высшей и последней стадии развития капитализма, империализма.
Таким образом темой настоящего занятия является мировое хозяй¬
ство как система производительных сил, втиснутая в определенную
систему производственных отношений, в систему империализма.
«Империализм, — говорит Ленин,—есть капитализм на
той стадии развития, когда сложилось господство мо¬
нополии и финансового капитала, приобрел выдаю¬
щееся значение вывоз капитала, начался раздел мира
международными трестами и закончился раздел всей
территории между крупнейшими капиталистическими
странами» (Собр. соч. т. XV, стр. 446). Как «сложилось господство
монополии и (финансового капитала», мы рассматривали в предыдущих
двух темах, теперь предстоит рассмотреть «вывоз капитала, раздел мира
международными трестами и раздел всей территории между крупнейшими
капиталистическими странами» и т. д. Все это друг друга обусловли¬
вает и составляет неотъемлемые черты финансового капитала.
1.	Естественно-историческая основа мирового хо¬
зяйства.
2.	Мировое хозяйство как совокупность националь-
капиталов.
3.	Разнородность частей мирового хозяйства.
4.	Объекты и характер борьбы конкурирующих частей мирового хо¬
зяйства.
5.	Милитаризм и войны.
6.	Проблема крушения капитализма.
Естественно-историческая основа мирового хозяйства. Мировое хозяй¬
ство, как отмечено было выше, предполагает высокую ступень разде¬
ления труда.- Последнее же прежде всего обусловлено естественно-
историческими условиями.
«Имеются, — говорит т. Бухарин,—двоякого рода пред¬
посылки международного разделения труда: во-пер¬
вых, п р е д п о с ы л к и естественные (подчеркнуто т. Бухариным),
в которых живут различные «производственные орга-
низмы», во-вторых, — предпосылки социального (подчеркнуто
Содержание и
план занятия.
но
153

т. Бухариным) характера, вытекающие из различия куль¬
турного уровня, экономической структуры, степени
развития производительных сил» («Мировое хозяйство и
империализм», Гиз, издание 4-е, стр. 7).
И вот прежде всего следует разобраться в этих двоякого рода
предпосылках — т. Бухариным приводится целый ряд примеров, иллю¬
стрирующих эти предпосылки. Впрочем в любом пособии по экономиче¬
ской географии можно иметь достаточно такого рода примеров. Но этот
подход хоть и нужен, но недостаточен, так как таким путем мы раскры¬
ваем только естественно-историческую основу мирового хозяйства, но
не выявляется его общественная — как сказано раньше — форма. Нам
нужно анализировать не мировое хозяйство вообще, — ведь мировое
хозяйство будет существовать и в будущем коммунистическом строе, —
а мировое хозяйство в эпоху империализма.
Исторически обусловленная общественная форма мирового хозяй¬
ства. Опять процитируем одно место из названной книги т. Бухарина;
«Борьба национальных государств, — так начинает т. Бухарин свою
книгу, — которая есть не что иное, как борьба соответствующих групп
буржуазии, не висит в воздухе. Точно так же, как всякое индивидуальное
предприятие является частью «национального» народного хозяйства, каж¬
дое из «этих «народных хозяйств» включено в систему хозяйства мирового.
Поэтому борьбу современных «национально»-хозяйственных тел необ¬
ходимо рассматривать прежде всего как борьбу различных конкури¬
рующих частей мирового хозяйства».
Тут уже мировое хозяйство получает свое исторически обусло¬
вленное «лицо»; оно обусловлено тем: 1) что части мирового хозяйства
ведут между собой конкурентную борьбу; 2) что возглавляющие миро¬
вое хозяйство части находятся под командой финансового капитала,
заменяющего свободную конкуренцию монополией.
Разнородность частей мирового хозяйства. Это вытекает прежде всего
из закона неравномерного развития капитализма. Отдельные части миро¬
вого хозяйства разнородны не только и не столько по своим естественно¬
географическим и историческим условиям, но что еще более важно —
по темпу и характеру их развития. Одни, бывшие до того более пере¬
довыми странами, начинают замедлять свой темп развития, а другие,
еще недавно числившиеся среди отсталых стран, начинают выдвигаться
на первый план. Но важную роль играет и то, что мировое хозяйство
представляет пеструю картину. В его состав входят: аграрные страны,
индустриальные метрополии с их колониями и полуколониями, наконец
так называемые крупные и малые державы. Отсюда в свою очередь
вытекает, что «борьба различных конкурирующих частей мирового хо¬
зяйства» происходит далеко не в равных для всех участников этой
борьбы условиях. Мировое хозяйство состоит не только из борющихся
между собой частей мирового хозяйства, ио и из частей, из которых
одни господствуют над другими. А это подводит к проблемам на¬
циональной и колониальной. Если еще принять в соображение, что
в аграрных странах, а тем более в колониальных и полуколониаль¬
ных странах, подавляющую массу населения составляет крестьянство,
то мы тем самым подошли и к проблеме крестьянской в международ¬
ном масштабе.
154

Таким образом, о одной стороны, борются между собою могуще¬
ственные «национально» объединенные капиталы из-за возможности
эксплоатировать и порабощать слабые, капиталистически мало развитые
страны, а с другой стороны — слабые борются против сильных с целью
свергнуть их иго. В рамках мирового хозяйства происходит империали¬
стическая борьба и национально-революционная.
Само собою разумеется, что не должна быть упущена из виду
все больше и больше обостряющаяся классовая борьба между про¬
летариатом и буржуазией, тоже принявшая мировой характер.
Объекты и характер борьбы. Тут необходимо выяснить, из-за чего
ведется борьба и какими методами она ведется. Капиталистические
страны между собою боролись и в предшествовавшую империализму
эпоху, а потому важно выяснить, что империализм вносит в эту борьбу
типичного и характерного именно для него. Для империализма харак¬
терен, как особенно подчеркивает т. Ленин, вывоз капитала, который
совершается не без ожесточеннейшей борьбы и который служит лучшим
средством порабощения слабых стран сильными. Идет борьба из-за
источников сырья — топлива, продолжается с еще большей силой
борьба из-за рынков.
Что еще особенно важно — это выяснить и методы борьбы: финан¬
совому капиталу свойственны свои методы борьбы. Им пускаются в ход
и экономические и политические средства борьбы, точнее: комбиниро¬
ванные экономико-политические средства борьбы, что вытекает из факта
сращивания финансового капитала с государственной властью — сращи¬
вание базиса с надстройкой, экономики с политикой (выражение т. Буха¬
рина). Организация в чужих странах акционерных обществ — «дочерей»,
«матери» которых живут в своем отечестве, или скупка акций уже суще¬
ствующих обществ, размещение займов и получение в гарантию концес¬
сий или контроля над целыми отраслями хозяйства, организация между¬
народных картелей, трестов и концернов для совместной эксплоатации
целых стран или для раздела их между собою, — вот методы борьбы
финансового капитала, которые подкрепляются дипломатическими нажи¬
мами, навязыванием соответствующих договоров, бряцанием оружия и об¬
нажением его в качестве последнего и наиболее убедительного аргумента.
Следует еще выяснить, как монополия на внутреннем рынке по¬
могает завоеванию внешнего: например бросовый экспорт.
Милитаризм и война. Войны были и раньше, были раньше и армии
и милитаристы. Правда прежние войны и прежние армии в сравнении
с империалистическими войнами и империалистическими армиями только
игрушка. Все же пе в этом основное различие между ними, суть дела
не в количественном моменте, хотя и он играет немаловажную роль.
Суть дела в том, что теперешние войны ведутся в интересах финансо¬
вого капитала и под его диктовку — и в этом их империалистический
характер. Отсюда и получается, что теперь нельзя, как раньше, де¬
лить войны, которые ведут капиталистические страны, па наступатель¬
ные и оборонительные — это продолжают делать партии II Интернацио¬
нала; уже тем самым, что они ведутся империалистическими державами,
они являются империалистическими.
Проблема крушения капитализма. «Самой распространенной
о ш и б кЪ й является, — говорит Ленин, — буржуазно-рефор-
155

мпстское утверждение, будто монополистический или
государственно-монополистический капитализм уже
не есть капитализм, уже может быть назван государ¬
ев т в е н н ы м социализмом. Полной планомерност и к о-
нечно тресты пе давали, пе дают до сих пор и пе могут
дать. Н о п о с к о л ь к у о н и д а ю т п л а и о м е р н о с т ъ, поскольку
магнаты капитала наперед учитывают размер произ¬
водства в национальном или даже в и и терпац по на ль¬
ном масштабе, поскольку они его планомерно регули¬
руют— мы остаемся все же при капитализме, хотя и. в
его повой стадии, но несомненно при капитал и ъ м е. Вл п-
зость такого капитализма к социализму должна быть
для действительных представителей пролетариата
доводом за близость, легкость, осуществимость, неот¬
ложность социалистической революции, а вовсе не
доводом за то, чтобы терпимо относиться к отрицанию
этой революции и к подкрашиванию капитализма, чем
занимаются все реформисты» («Государство и революция»,
т. XIV, часть 2, стр. 352).
Отсюда видно, что проблема крушения капитализма сводится к во¬
просу о сущности и характере империализма. Согласно теории империа¬
лизма со стороны реформистов, пи о каком крушении речи быть пе мо-
жет, раз империализм означает мирный переход к социализму. Только
л е и и н с к а я теория империализма есть теория крушения капи¬
тализма, теория пролетарских революций. Чтобы вполне
убедиться в этом, необходимо еще, кроме уже изученных нами особен¬
ностей, проанализировать: 1) процесс загнивания и проявление парази¬
тизма, 2) обострение классовой борьбы пролетариата с буржуазией и
гигантское расширение размаха этой борьбы, 3) ухудшение положения
всех широких трудящихся масс и наконец 4) государственно-
монополистический капитализм, который «есть пол¬
нейшая материальная подготовка социализма, есть
преддверие его, есть та ступенька исторической
лестницы, между которой (ступенькой) и ступенькой,
называемой социализмом, никаких промежуточных
ступеней нет» (Ленин, т. XIV, часть 2, стр. 209).
Теория организованного капитализма. Беспощадно критикуемое Ле¬
ниным «буржуазно-реформистское утверждение, будто монополистиче¬
ский или государственно-монополистический капитализм уже не есть ка¬
питализм, уже может быть назван государственным социализмом»,—это
утверждение, говорим мы, получило свое дальнейшее развитие и даже
завершение после войны в социал-демократической теории организован¬
ного капитализма. На съезде германской социал-демократической пар¬
тии в Киле, в 1927 г. эта концепция была выражена достаточно; четко:
«Организованный капитализм, — говорит Гильфердинг, — означает в
действительности принципиальную замену капиталистического принципа
свободной конкуренции социалистическим принципом планомерного произ¬
водства».
За последние годы теория организованного капитализма становится
неотъемлемой частью всех социал-демократических программ и резо-
156

люцип социал-демократических съездов, съездов реформистских проф¬
союзов и II Интернационала. Так, па съезде германских профсоюзов
осенью 1928 г. докладчик по вопросу международного экономического
положения подчеркивал:
«Важнейшим явлением последних десятилетий, а особенно последних
лет. является изменение капитализма от хозяйства свободной конкурен¬
ции к хозяйству монополистической организации».
Наконец «авторитетнейшее» разъяснение по вопросу о современ¬
ном положении капитализма дал в своей резолюции последний Брюс¬
сельский конгресс П Интернационала:
«Послевоенное десятилетие характеризуется гигантским развитием
могущественных монополистических организаций. Во все возрастающем
числе отраслей производства индивидуалистический капитализм свободной
конкуренции вытесняется организованным капитализмом».
Вопрос об организованном капитализме стал у нас теперь наи¬
более актуальным в связи с ошибкой т. Бухарина, полагающего, что
«Проблемы рынка, цен, конкуренции, кризисов становятся все более
проблемами мирового хозяйства, заменяясь внутри страны проблемой
организации» (см. его ст. в «Правде» от 30/V1 1929 г.). По т. Буха¬
рину организованный капитализм, правда, имеет место «внутри страны»,
но не в мировом масштабе. Но важно то, что исходный момент теории
т. Бухарина и исходный момент теории социал-демократии находятся
в большом родстве. Они сводятся к неверному пониманию капиталисти¬
ческих монополий, будто они в состоянии полностью уничтожить кон¬
куренцию, будто опи в состоянии заменить анархию плановостью и
организацией.
ЛИТЕРАТУРА.
Кон, Финансовый капитал, том II, «Империализм» — до конца. Популярно
изложены основные вопросы нашей темы, но совсем почти не затронуты первые
пункты темы.
Ленин, Империализм. Окончить книгу (в предыдущих темах отмечены
были первые главы).	,
Кабо и Рубин, Мировое хозяйство, ч. 2, отд. V, гл. XIX. Хорошо подоб¬
раны отрывки, рисующие естественно-историческую основу мирового хозяйства.
Рильфердинг, Финансовый капитал. Весь отдел V. Этот отдел больше
других написан в оппортунистическом духе, но мы рекомендуем его, так как
при работе над книгой Ленина чтение даже оппортунистической главы Гиль-
фердинга не только не вредно, но и полезно, так как лучше уясняет
теорию Ленина.
Бухарин, Мировое хозяйство и империализм. Эту книжку рекомендуем
для всего раздела, чтение ее послужит повторением последнего.
157

РАЗДЕЛ СЕДЬМОЙ.
ПРЕДМЕТ И МЕТОД ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИИ.
в	Обычно курс политической экономии начинают
в л ни ’	[^с настоящего раздела, т. е. прежде чем приступают
к изложению содержания нашей дисциплины, знакомят с ее предметом
и методом. Мы же эту проблему ставим к концу. Дело в том, что сужде¬
ния о методологии политической экономии в начале курса носят—и не¬
избежно должны носить — чрезмерно абстрактный характер: выдвигае¬
мых положений пет возможности пе только аргументировать фактами,
по даже иллюстрировать ими. Только зная содержание политической
экономии, можно усвоить правильный взгляд на предмет ее, только при¬
меняя— на деле, в процессе работы — метод ее, нетрудно выяснить
особенность и сущность его. А это достигается лишь тогда, когда во¬
прос о предмете и методе ставится именно к концу курса. Поэтому же
в программах политической экономии для комвузов, где методология вы¬
делена в особую тему, ею программа заканчивается, а не начинается.
Любопытно, что и Маркс, повидимому, решил поставить вопрос
о методологии к концу задуманного им исследования «Капитала», а не
вначале. В предисловии к «Критике политической экономии» читаем:
«Общее введение, которое я набросал было, я опу¬
скаю, так как, по более долгом размышлении, я решил,
что всякое предвосхищение выводов, которые только
еще должны быть доказаны, нежелательно; читатель,
желающий вообще следить за моим изложением, дол¬
жен решиться переходить от частного к общему». Содер¬
жание указанного «введения», которое было опубликовано уже после
смерти Маркса, составляет именно предмет и метод политической
экономии.
И это-то «введение» автор «Капитала» решил «по более долгом раз¬
мышлении» давать по окончании своего труда.
Итак, нам в настоящем разделе ие приходится прибегать к «пред¬
восхищениям»— все строится на уже проработанном материале. Нам
нужно лишь подытожить и обобщить пройденный курс теоретической
экономии. Оглядываясь, так сказать, назад и вдумываясь в содержание
каждого раздела проработанной программы, легко уловить то, что яв¬
ляется общим для всего курса, что проходит красной нитью по всем
разделам, т. е. что везде и всюду речь идет не о вещах, а об
отношениях людей, «прикрытых» или выраженных ве¬
щами. Таким образом выделяется предмет нашей дисциплины — ове¬
158

ществленные производственные отношения,—который должен быть (и это
есть задача настоящего раздела) более точно и детально определен.
Точно так же, вдумываясь в метод, которым мы все время работали,
и в те указания, которые давались при переходе от раздела к разделу
и от одной темы к другой, опять-таки нетрудно выявить основные осо¬
бенности марксова метода политической экономии.
Весь раздел состоит всего из одного занятия, к концу которого
поставлен вопрос о построении программы, являющейся иллюстрацией
применения высказанных здесь положений.
Занятие двадцать шестое.
ЧТО ТАКОЕ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭКОНОМИЯ.
Определить науку — значит определить ее пред-
Характеристика мет и м€ТОд? а ПОд предметом науки понимают опре¬
деленный круг явлении, которые, во-первых, вну¬
тренне связаны и составляют известное единство, единое целое, во-вто¬
рых, принципиально отличаются от других комплексов явлений, а потому
нуждаются в специальном изучении, в выделении их в качестве особого
предмета особой дисциплины. И задача настоящею занятия: 1) очертить
круг явлений, изучаемых политической экономией, 2) раскрыть их вну¬
треннее единство, 3) показать, почему они должны изучаться особой
наукой, 4) и под этим углом зрения подвергнуть критике ряд неверных
или неполных определений предмета политической экономии, которые име¬
ются в нашей науке.
Вся область знаний может быть разбита — обычно так и делают —
па две группы научных дисциплин: одна .изучает вещи, их свойство, их
связи. Это наука о природе, природоведение в широком смысле этого
слова. Другая группа наук изучает человеческое общество: его струк¬
туру, его надстройки. Это — обществоведение, тоже в широком смысле
слова. Поэтому, определяя предмет той или иной науки, мы должны,
во-первых’, определить, к какой группе дисциплин данная наука при¬
надлежит: во-вторых — чем она отличается от других, родственных ей
наук той же группы. В отношении к политической экономии это зна¬
чит, что мы должны ее определить: 1) как социальную науку — пауку
об обществе и 2) как особую социальную пауку, отличающуюся от
других социальных дисциплин, например права, истории и т. д.
Это относится к предмету. Что касается метода, то и здесь, вы¬
являя особенность метода Маркса, необходимо также подвергнуть кри¬
тике методы буржуазных экономистов. Тут же следует подчеркнуть, что
между предметом и методом — теснейшая связь и взаимозависимость
С одной стороны, предмет определяет метод, а с другой стороны, пра¬
вильное понимание предмета зависит от применения правильного, метода.
Ведь изучаемые явления надо выделить из других явлений, надо их
брать в определенном разрезе, стало быть и для этого — для нахожде¬
ния объекта науки — уже требуется определенный метод.
Разные школы и направления в политической экономии в первую
голову расходятся между собою в понимании предмета этой дисциплины
и в выборе метода, а это в свою очередь определяется различными их
159

общефилософскими и социологическими воззрениями, являющимися идео¬
логическими выражениями классовых устремлений и интересов. Следова¬
тельно изучение методологии политэкономии выводит за пределы этой
дисциплины и вводит в философию и социологию, а для марксистской
методологии это значит, что она тесно увязана о диалектическим и исто¬
рическим материализмом.
1.	Наиболее распространенные определения поли-
и план^зашпия	тической экономии и их критика: а) определение ее как
и н анятия. науКИ 0 богатстве, б) определение как науки о хозяйстве.
2.	Политическая экономия как наука об овеществленных производ¬
ственных отношениях: а) принципиальное различие этого определения от
предыдущих, б) отличие политэкономии от других общественных наук.
3.	Исторический характер политической экономии.
4.	Развитие капиталистического способа производства и развитие самой
политэкономии: а) на заре капитализма, б) эпоха классиков, в) капи¬
тализм в расцвете, г) империализм, д) качало крушении капитализма.
5.	Метод Маркса: а) диалектический материализм в политической эконо¬
мии, б) «восхождение от абстрактного к конкретному», в) абстрактный
метод у Маркса в отличие от абстрактного метода у буржуазных экономистов,
г) вопрос о пределах абстракций.
6.	Общая характеристика марксовой политической экономии: а) объ¬
ективизм, б) примат производства, в) видимость явлений и их сущность.
Наиболее распространенные определения политической экономии. Клас¬
сики определяли политэкономию как пауку о богатстве. В настоящее
время большинство буржуазных экономистов и даже некоторые «марк¬
систы» предметом пашей науки считают хозяйство или — в порядке
дальнейшего уточнения — народное хозяйство. Но, во-первых, как поня¬
тие богатство, так и понятие хозяйство сами не могут, так сказать,
претендовать на определенность содержания, чуть ли не каждый эконо¬
мист понимает их по-своему. Во-вторых, что особенно важно, в указан¬
ных определениях отсутствуют историческая обусловленность полити¬
ческой экономии и общественный ее характер. Ведь и богатство и
хозяйство существовали всегда, только в разные эпохи, в зарпсимости
от общественных и классовых отношений, принимали разные формы.
Политическая экономия как наука об овеществленных производствен¬
ных отношениях. Об втом свидетельствует весь проработанный курс
политической экономии. Все категории нашей науки — стоимость, деньги,
прибавочная стоимость, капитал, процент, рента и др.—выражают
собою:
1)	производственные отношения между классами и между
группами внутри классов, 2) выражают эти отношения в вещной
форме: отношения людей принимают формы отношения вещей.
«В общественном отправлении своей жизни,—гово¬
рит Маркс, — люди вступают в определенные, от их воли
не зависящие отношения — производственные отно¬
шения, которые соответствуют определенной ст у и е и и
развития их материальных производительных сил.
Совокупность этих производственных о т и о ш е п и й о б р а-
зует э к о н о мл ч е с ку ю структуру общества, реальное
основание, и а котором возвышается правовая и поли-
160

тическая надстройка...» И дальше: «На известной сту¬
пени своего развития материальные производитель¬
ные силы общества впадают в противоречия с суще¬
ствующими производственнымиот ношениям и, или, упо¬
требляя юридическое выражение, с имущественными
отношениями, внутри которых они до сих пор действо¬
вали. Из форм развития производительных сил эти
отношения становятся их оковами» (предисловие «К кри¬
тике политической экономии»).
В приведенных цитатах дана всесторонняя характеристика произ¬
водственных отношений. Во-первых, они непосредственно возникают в
процессе производства — люди в них вступают «в общественном отправ¬
лении своей жизни». Во-вторых, возникают они объективно, — это «не¬
зависящие от воли отношения». В-третьих, производственные отношения
в своей совокупности образуют «экономическую структуру общества,
реальное основание» его. И наконец, в-четвертых, они являются и
формами развития производительных сил, когда они соответствуют по¬
следним, —; и становятся их оковами, как только это соответствие уни¬
чтожено вследствие дальнейшего развития производительных сил.
Это относится к производственным отношениям любой общественной
формации, производственные отношения капиталистической системы ха¬
рактеризуются еще тем, что они овеществлены, «сращены» с вещами,
с вещественным содержанием материального богатства. Своеобразие про¬
изводственных отношений товарно-капиталистического хозяйства именно
в их овеществленности,. которая в свою очередь обусловлена этим же
способом производства. Общественное производство при этой системе,
с одной стороны, распылено между отдельными частными хозяй¬
ствами, а с „Другой — зиждется на отделении средств производства от не¬
посредственных производителей. И то и другое придает общественным от¬
ношениям- производства вещный характер — характер отношений вещей.
Политическая экономия изучает производственные отношения то-
варно-кациталистического хозяйства в их вещном выражении.
Последнее является конституитивным (определяющим) признаком пред¬
мета политической экономии й ни на одной стадии теоретического
анализа абстрагироваться от него нельзя. Но это означает также, что
политическая экономия не может абстрагироваться от мира вещей.
Более того, ее задача — двусторонняя: она от вещей идет к скры¬
вающимся за ними отношениями людей и обратно: от отношений людей
идет к отношениям вещей, как формам проявлений первых. Чтобы
«напасть па след» производственных отношений товаропроизводителей,
«мы, вслед за Марксом, шли от ценовой стоимости, т. е. от отношений
вещей, к создающему стоимость труду — абстрактному труду. А затем
вновь вернулись к меновой стоимости, к форме проявления товарных
отношений людей. Точно так же и анализ капиталистических отношений
мы начали с рассмотрения внешнего движения капитала: Д—Т—Д.
Этот анализ открыл присвоение капиталистом прибавочного труда ра¬
бочего — открыл отношения эксплоатации. Но этим анализ не за¬
кончился: предстояло еще показать, как эксплоатация, выражаясь в
прибавочной стоимости, маскируется в форме прибыли, выступающей
как отношения одной суммы стоимости к другой.
11. Политическая экономия.
1G1

Разные типы производственных отношений и их вещное выражение.
Отношения между товаропроизводителями выражаются в отношении
товаров, в меновой их стоимости. Вещи, выражающие ..этот тип произ¬
водственных отношений, должны быть полезными вещами, потребитель¬
ными стоимостями — но характер, качество, конкретная полезность этих
вещей значения не имеют. Все потребительные стоимости, созданные
человеческим трудом, могут быть товарами и следовательно носителями
отношений товаровладельцев. Основой же этих отношений является
расщепление производства и производительных сил общества между
отдельными частными производителями, действующими на свой риск
и страх и осуществляющими обусловленные самим способом производ¬
ства отношения через обмен.
Отношения же между рабочими и капиталистами уже иначе ове¬
ществляются— они иначе овеществляются, так как они сами являются
иными и покоятся на иной основе. Точнее, общая основа товарного
производства модифицирована, осложнена тем, что сродства производ¬
ства отчуждены от непосредственных производителей. И отношения
между рабочими и капиталистами овеществляются, во-первых, тем, что
сама рабочая сила становится вещью, особым товаром с особой потре¬
бительной стоимостью, реализующейся в прибавочной стоимости. Во-
вторых, и рабочая сила и средства производства становятся капиталом:
первая — переменным капиталом, вторые — постоянным.
Таким образом новый тип, производственных отношений находит
свое выражение не в потребительных стоимостях вообще, а, с одной
стороны, в особого рода вещи, с другой — в орудиях и средствах труда.
Но и орудия труда и сама рабочая сила относятся к производительным
силам. Следовательно капиталистические отношения непосредственно вы¬
ражаются и овеществляются в производительных силах капиталисти¬
ческого общества. И обратно: производительные силы капиталистического
общества являются носителями и выразителями капиталистических отно¬
шений. Процесс труда не отделен от процесса увеличения стоимости,
а средства производства неотделимы от средства производства прибавоч¬
ной стоимости. «Машина — говорит Маркс — средство производ¬
ства, прибавочной стоимости» («Капитал», т. 1, стр. 361).
Из сказанного нами до сих пор вытекает, что связь между про¬
изводительными силами и производственными отношениями не исчерпы¬
вается только тем. что последние определяются первыми и в свою
очередь воздействуют на них.
Такая связь, во-первых, существует не только между произво¬
дительными силами и производственными отношениями, составляющими
экономическую структуру общества, но и между производительными
силами и всеми общественными отношениями, т. е. всей надстройкой
общества.
«Даже всякая история религии, абстрагирующаяся
от материального базиса,—говорит Маркс,—некритична.
Конечно много легче посредством анализа найти зем¬
ное ядро причудливых религиозных представлений,
чом, наоборот, из данных отношений реальной жизни
вывести соответствующие им религиозные формы.
Последний метод есть единственно материалистичен
162

ский и следовательно научный метод» («Капитал», т. I,
стр. 363). Значит апеллировать к производительным силам должна и
история религии и конечно всякая другая социальная наука. Поли¬
тическая экономия гораздо ближе стоит к производительным силам,
так как к ним ближе стоят и производственные отношения. А это
значить, что указанная близость не исчерпывается только причин¬
ной связью между производительными силами и производсгвеными
отношениями.
Связь между производительными силами и производственными от¬
ношениями,— а это, во-вторых — сводится, как мы уже показали
раньше, к тому: 1) что производственные отношения непосредственно
возникают в процессе производства и ими опять-таки непосред¬
ственно обусловливаются: другие отношения (правовые, религиозные
и т. д.) определяются производительными силами уже при посредстве
производственных отношений, 2) что производственные отношения
являются формой развития производительных сил, 3) что наконец
производственные отношения овеществлены в самих производительных
силах. А так как политическая экономия изучает производственные
отношения в их вещном выражении, то она тем самым изучает
и производительные силы, но в определенном разрезе, —она их изучает
как вещные носители производственных отношений.
Пройзводительные силы, как таковые, т. е. вне производственных
отношений, политической экономией не изучаются, как eto не изучается
потребительная стоимость как таковая. Но именно потому, что произ¬
водственные отношения овеществлены, выражаются в отношениях ве¬
щей, последние получают двойственное, если можно так выразиться,
существование: 1) они явдяются материальными вещами — и как вещи
изучаются теми науками, которые относятся к природоведению в широком
смысле слова, 2) они выполняют социальные функции и в качестве
таковых изучаются политической экономией.
Исторический характер политэкономии. Определяя так предмет поли¬
тической экономии, мы тем самым подчеркиваем историческую обуслов¬
ленность « его — предмета нашей дисциплины — и следовательно исто¬
рический характер самой науки. Отношения людей принимают форму
отношений вещей (товарной фетишизм) только в одну историческую
эпоху, в товарно-капиталистическую, во все другие эпохи людские
отношения выступают, так сказать, открыто, не фетишизированными.
Стало быть политэкономию можно еще определить как науку о произ¬
водственных отношениях в товарно-капиталистическом хозяйстве. За¬
коны развития этих отношений и устанавливаются ею.
В предисловии ко второму изданию «Капитала» Маркс приводит
рецензию Кауфмана, с которой он вполне соглашается. А Кауфман
о Марксе пишет: «по его мнению... каждый исторический период имеет
свои законы... но, как только жизнь пережила период данного развития,
вышла из данной стадии и вступила в другую, она начинает управ¬
ляться другими законами».
Не распространяясь больше об этом принципе, следует только под¬
черкнуть актуальное значение его для нас, изучающих политическую
экономию на территории СССР, т. е. • окруженных совершенно иными
экономическими отношениями. Только такое понимание исторической
и-
163

обусловленности экономических законов капиталистического способа
производства и дает четкое представление о том, что мы в значительной
мере вышли из капиталистической стадии развития и вступили в новую
стадию, «которая начинает управляться уже другими законами». Чем
яснее выступают установленные политической экономией законы для
капитализма, тем яснее становится их постепенное отмирание у нас.
II только «как отмирающие» законы они могут изучаться в приме¬
нении к нашей экономике.
Основные этапы в развитии политэкономии. Предмет политэкономии
дан не в готовом виде, а постепенно развивается, усложняется, начи¬
нает видоизменяться и даже «самоликвидироваться», п соответственно
этому развивается и сама политическая экономия.
На заре капитализма, когда этот способ производства начинает
прокладывать себе первые, что называется, пути и сильно еще ну¬
ждается в помощи, поддержке со стороны складывавшегося под влия¬
нием же развития капитализма централизованного государства, — по¬
является первая школа экономистов, известная в истории под именен
меркантилистов. Для них задача политэкономии сводилась к обос¬
нованию необходимости защиты вновь возникающего строя, содейство¬
вать целой системой мероприятий накоплению денежного капитала, так
как деньги, по выражению Маркса, логически и исторически являются
первой формой капитала. Предметом же исследования для мерканти¬
листов было обращение, точнее — торговля, и преимущественно —
внешняя торговля.
Именно ее они считали источником богатства.
У меркантилистов политическая экономия не является еще настоя¬
щей наукой, такой она становится «лишь с того времени, когда
теоретические исследования переносятся от процесса
обращения в процесс производства» («Капитал», т. III,
ч. 1, стр. 313). Но начало уже закладывается — накапливается зна¬
чительный материал, и делают первые попытки к приведению его в
порядок и к объяснению его.
Капитализм крепнет, становится, так сказать, на собственные ноги,
опека и покровительство со стороны государственной власти ему уже
мешают, стесняют его инициативу, и на смену выступает классическая
школа с ее проповедью экономической свободы — экономическим либе¬
рализмом. Чтобы это обосновать, ей нужно было доказать, что эконо¬
мическая система капитализма имеет свои собственные законы, есте¬
ственные, как она выражалась, законы. И она ставит своей задачей
установить и формулировать эти законы.
Но предметом ее изучения уже является производство. В рынке
и ценах они ищут регуляторов именно производства, которое и объ¬
является ими настоящим источником богатства. И это обусловливалось
развитием производительных сил и соответствующим изменением произ¬
водственных отношений. В эпоху меркантилистов господствует торго¬
вый капитал, а его сферой деятельности ведь является только обра¬
щение. Производство осталось еще старое, кустарно-ремесленное,
В эпоху классиков начинается победоносное шествие промышленного
капитала, вначале в форме мануфактурного, а затем и фабричного.
Торговля же начинает преобразовываться из докапиталистической в капи¬
164

талистическую. Неудивительно, что и предмет политической экономии
«передвигается» из обращения в производство.
И политическая экономия достигает своего расцвета, своего клас¬
сицизма.
Развитие капитализма раскрывает все его противоречия, появляется
современный пролетариат, складывающийся в определенный класс, про¬
тивостоящий всему буржуазному обществу, и задача политической эко¬
номии теоретически осмыслить эти противоречия, дать им научную
формулировку и показать их дальнейшее диалектическое развитие. Но
это уже оказывается не под силу идеологам буржуазии, ее теоретикам-
экономистам, ибо это означало бы предсказать смерть буржуазии.
Научная мысль буржуазии останавливается на полпути, ее политическая
экономия вульгаризируется, превращается в открытую апологетику суще¬
ствующего строя. Продолжение научной работы политической экономии
переходит к пролетариату, и осуществляется величайшим его вождем
К. Марксом. Подхватывая и продолжая политическую экономику клас¬
сиков, Маркс вместе с тем ее радикально преобразовывает. Из науки
об «естественных» законах, вытекающих якобы из природы человека*
она превращается в науку о законах, обусловленных определенным
способом производства. Она также становится учением об отношениях
людей, отношениях классов, овеществленных в вещах.
Классики не проводили различия между социальной формой и мате¬
риальным содержанием экономических явлений. Поэтому предмет поли¬
тической экономии у них еще не выявлен: то у них речь идет об
отношениях вещей, то об отношениях людей. Только у Маркса предмет
нашей дисциплины окончательно выкристаллизовывается.
Своеобразие марксовой политической экономии, между прочим, и в
том, что капиталистическая эксплоатация и диалектика развития капи¬
тализма анализируются на основе анализа стихийных регуляторов его,
главным образом на основе анализа закона стоимости. С другой стороны,
исследуется, как эксплоатация и диалектика капитализма модифицируют
регуляторы этой системы. Без стоимости нельзя понять ни прибавочную
стоимость, ни всеобщего закона капиталистического накопления, но они
в свою очередь превращают стоимость в цены производства и дают воз¬
можность объяснения кризисов, т. е. резких уклонений от равновесия,
регулируемого законом стоимости. Это имеет громадное значение для ме¬
тодологии и методики политической экономии, о чем сказано будет ниже.
Капитализм развивается дальше, но это означает, что развиваются,,
углубляются и обостряются его противоречия.
Капитализм клонится к упадку, вступает в новейшую и последнюю
фазу его развития, начинается период «паразитизма» и «загнивания».
Перед политической экономией ставятся новые задачи, которые требуют
своего разрешения. Эта работа выполнялась и выполняется революцион¬
ными последователями Маркса, гениальнейшим представителем которых
является В. И. Ленин.
Если классический капитализм мыслится как система, регулирую¬
щаяся стихийно, изнутри, присущими ей имманентными законами, то
при монополистическом капитализме рядом со стихийными регуляторами
начинает играть роль известного рода планомерность, так сказать пла¬
новые регуляторы, как со стороны капиталистических промышленных
165

объединений и финансовых центров, так и со стороны государства.
Политическая экономия не может ограничиваться лишь констатирова¬
нием этих фактов, а должна их теоретически анализировать, и проб¬
лема регуляторов, планомерности новейшей фазы капитализма значи¬
тельно осложняется. А это в свою очередь усложняет и остальные
проблемы политической экономии; рабочему теперь не противостоит
отдельный капиталист, а объединенный капитал, тесно спаянный с го¬
сударственной властью, да и сам рабочий организован, организованно
объединен в большой коллектив. Стоимость рабочей силы, норма
эксплоатации, зарплата, накопление не могут изучаться без учета этих
моментов.
Политическая экономия наших дней обогащена ленинизмом. Такое
изучение современного капитализма невозможно без изучения эксплоа¬
тации колониальных и полуколониальных народов и той борьбы, ко¬
торая на этой почве происходит. К этому следует добавить еще и то,
что если Маркс сосредоточил свое внимание исключительно на эксплоа¬
тации рабочего, то теперь важно1 также изучение эксплоатации кре¬
стьянина ввиду той роли, какую играет в революции союз рабочего
класса с крестьянством.
Загнивающий капитализм дал трещину, его фронт прорвался, совер7
шилась Октябрьская революция. Возникла новая оригинальнейшая эко¬
номическая система: экономика переходного времени, которую раньше
лишь теоретически представляли как этап в развитии от капитализма
к социализму, приняла теперь конкретные и реальные очертания. Если
раньше об экономике переходного времени писалось в отдельных бро¬
шюрах п манифестах («Коммунистический манифест»), то теперь она
становится подлинной реальностью, требующей специального изучения.
Метод Маркса. Маркс свой метод называет диалектическим. Маркс
упорно отказывается от квалификации этого метода как дедуктивного
или индуктивного. И это вполне понятно, так как особенность метода
Маркса не в индукции или дедукции, — Маркс прибегает то к одной,
то к другой,— а в диалектике, точнее, в диалектическом материализме.
Но диалектический материализм Маркс применяет и в истории, и в
общей социологии, и в философии. Наша задача — показать, как этот
метод применяется им в политической экономии, как этим методом
он строит свое экономическое учение.
Отмежевываясь от Гегеля, Маркс в предисловии к «Капиталу»
пишет:
«Мой диалектический метод не только в корне отличен от гегелев¬
ского, но представляет прямую противоположность. Для Fei еля процесс
мысли, который он под именем идеи превращает даже в самостоятельный
субъект, есть демиург действительности, представляющей лишь его
внешнее проявление. Для меня, наоборот, идеальное есть не что иное,
как переведенное и переработанное в человеческой голове материальное».
Материальное, которое переведено и переработано Марксом в поли¬
тической экономии, есть капиталистический способ производства. И по¬
следний переведен и переработан так, как он происходит в действитель¬
ности, т. е. диалектически, в его возникновении, развитии и тенденциях,
ведущих к его противоположности, к его отрицанию. А в настоящее
время на изучении советской, экономики мы имеем возможность изучать
166

н отрицание капитализма в наиболее ярких и выразительных формах
проявления этого отрицания.
Капитализм возник и развился в чуждом ему окружении, в недрах
феодализма, и даже на наиболее развитой ступени его развития он
пе свободен от влияния и воздействия некапиталистических элементов.
А потому, чтобы выделить капитализм, изучить его в его, так сказать,
чистом виде, необходима абстракция, необходимо абстрагироваться от
всего некапиталистического.
«Только научная абстракция, — говорит т. Бухарин в своей
книге «Политическая экономия рантье», изд. Гиз, 1923 г./ стр. 13,—
рассекает единую жизнь на части, искусственно вы-
делля различные ряды явлений, группируя их по
известным признакам». И Маркс «отсекает» явления товарпо-
каппталистические от других общественных формаций, хотя они вместе
составляют «единую жизнь». Отсюда видно, что именно диалектическое
изучение капитализма заставляет начать с абстракции. Следует только
оговорить, что обратное положение неверно, т. е. неверно* будет утвер¬
ждение, будто всякое восхождение от абстрактного уже есть диалек¬
тический метод.
При помощи абстракции мы выделяем свой предмет, который под¬
лежит нашему изучению, от всего того, что не подлежит нашему из¬
учению. Это — во-первых; во-вторых,* при помощи абстракции мы вос¬
ходим от простейших форм к наиболее усложненным, получаем диалек¬
тический процесс развития последних от первых.
Но послушаем на этот счет самого Маркса:
«Казалось бы, — говорит Маркс, — наиболее правиль¬
ным начинать с реального и конкретного, с действи¬
тельных предпосылок, например в политической эко¬
номии с населения, которое образует собою основу
п субъект всего производства. Но при ближайшем рас¬
смотрении это оказывается ошибочным. Если бы я та¬
ким образом начал с населения, то я дал бы хаотиче¬
ское представление о целом, и то ль ко путем более б л из-
кнх определений я аналитически подошел бы к все
более и более простым понятиям: от конкретного, дан¬
ного в представлении, к более и более
цп ям,
пока не достиг бы простейших
тогда я должен был бы пуститься в
пока снова пе дошел бы к населению,
тощим абстрак-
опре де л опий. II
обратный путь,
но уже не как к
а как к богатой
хаотическому
представлению о целом,
совок упности с многочисленными определениями и
отношениями. По этому пути,—объясняет Маркс дальше,—
шли первые экономисты, экономисты XVII века, т. е.
тогда, когда политическая экономия как наука не
’Существовала. Затем экономические системы начали
восходить от простейшего, как труд, к государству,
международному обмену, мировому рынку. Последний
метод, — подчеркивает Маркс, — является правильным в
научном отношении» («Введение к критике полнтйче-
с к ой экон о м и и»).
167

Здесь, между прочим, находим ответ на вопрос, нужно ли нттй
от конкретного к абстрактному, или обратно. Маркс дает ясный и
четкий ответ: метод от абстрактного к конкретному «очевидно является
правильным в научном отношении». Особенно интересно еще следующее
заявление Маркса: «Конкретное потому конкретно, что оно заключает в
себе множество определений, являясь единством в многообразии». Этим
Маркс хочет сказать, что без абстрактного, без предварительно проана¬
лизированных отдельных сторон — «множества определений» — никакого
конкретного нет, а есть лишь, как сказано в приведенной выше цитате,
«хаотическое представление о целом». Значение абстрактного для кон¬
кретного Маркс формулирует еще так:
«Метод восхождения от абстрактного к конкрет¬
ному есть лишь способ, при помощи которого мышле¬
ние усваивает себе конкретное, воспроизводит его
духовно, как конкретное».
Последнее заявление Маркса важно в двух отношениях: во-первых,
оно подчеркивает, что конкретное можно усвоить лишь при помощи
абстрактного; во-вторых, цель и смысл всякой абстракции именно в усвое¬
нии конкретного. Другими словами, только та абстракция оправдывает
себя, имеет смысл, если она ведет к пониманию конкретного, противном
случае она пустая игра воображения. Отсюда ясно, что остановиться, что
называется, на полпути нельзя, нельзя остановиться, застрять в одних
абстракциях, последние должны довести к конкретному, должны в нем
воплотиться, так как по Марксу «конкретное потому конкретно, что
заключает в себе множество определений, являясь единством в много¬
образии», т. е. заключает в себе те определения, которые выведены
были абстрактно. Этим осуществляется и основное требование диалек¬
тики: познавание явлений в их совокупности, в их взаимных связях,
1аким образом абстрактное в политической экономии, это — метод,
а конкретное — цель, и соотношение между ними именно как средство
к цели. Но это не следует понимать метафизически, что существует
якобы резкая грань, отделяющая абстрактное от конкретного. Сущность
марксовых абстракций в том, что они представляют собой восхожде¬
ние от простого к сложному, от элементов к их соединениям, от мно¬
гообразий к наивысшему единству. Но это также значит, что восхожде¬
ние от абстрактного к конкретному, есть непрерывное — диалектически —
перерастание абстрактного в конкректное. Вся система Маркса это
подтверждает. Стоимость—категория наиболее абстрактная, но вместе
с тем наиболее простая (в методологическом смысле). Стоимость пред¬
полагает наличие лишь товара и простых (не капиталистов) товаро¬
производителей. Прибавочная стоимость — уже более сложная катего¬
рия, предполагающая существование рабочей силы в качестве товара
п отделение средств производства от производителей. Но прибавоч¬
ная стоимость и более конкретна (в сравнении со стоимостью), точнее,
представляет значительный шаг в сторону конкретного.
Абсолютная и относительная прибавочная стоимость есть дальней¬
шие усложнения и дальнейшая конкретизация понятия прибавочная
стоимость. Последняя есть капиталистическое выражение присвоения,
прибавочного труда. А абсолютная и относительная прибавочная стои¬
мость уже конкретизируют методы присвоения прибавочного труда.
168

Здесь хотелось обратить внимание на возможное неправильное тол¬
кование понятии: абстрактное и конкретное.- Под абстрактным часто
неправильно понимают априорное, нечто от разума, но не от опыта,
а конкретное отождествляют с действительным, данным в опыте. Ко-
нечно при таком понимании этих понятий требование «восхождения от
абстрактного к конкретному» противоречило бы на все, что называется,
сто процентов методологии и сущности марксизма. Противопоставление
разума действительности, — это из совершенно «чуждой нам оперы».
Значение абстракции Маркс определяет так:
«...При анализе экономических форм нельзя поль¬
зоваться ни микроскопом, ни химпческими.реактивамп.
II то и другое должна заменить сил а.аб стракд ии» (пре¬
дисловие к первому изданию «Капитала»).
Абстрактное, стало быть — это та же действительность, данная в
опыте, но взятая для научных целей в определенных разрезах, под¬
вергнутая, так сказать, определенным операциям: вначале проанали¬
зируют одни ее особенности, затем другие, третьи и т. д., пока опа пе
воспроизводится во всем ее многообразии и многогранности. Последо¬
вательное выделение особенностей изучаемых явлений происходит ко¬
нечно не произвольно, а определяется тем, что анализ и осознание
одних явлений дают возможность анализировать и осознать другие.
Только например раскрытие производственных отношений, скрываю¬
щихся за товаром п товарообращением, подготовляет предпосылки и
возможности анализировать производственные отношения, овеществлен¬
ные в капитале, прибыли, заработной плате. Производственные отноше¬
ния капиталистической системы—предмет политической экономии —распо¬
лагаются как бы ступенчато, одни возвышаются над другими, опираясь
на них. В этом и сущность «восхождения», про которое говорит Маркс.
В. реальной действительности материал — объект изучения — «рас¬
положен» конечно не так: все особенности, составляющие сущность его,
не отделимы друг от друга, они выступают и проявляются совокупно,
как единое целое. Товар, который двигается из одного капиталистиче¬
ского предприятия в другое, скажем, машина или промышленное сырье,
«овеществляет» собою все производственные отношения капиталистиче¬
ской системы. Мы имеем здесь и отношения товаропроизводителей —
продавца и покупателя — и отношения между трудом и капиталом.,
так как указанный товар не есть только продукт труда, организован¬
ного на началах обмена, но он еще продукт наемного труда, он
имеет не только стоимость, по и прибавочную стоимость. Последняя,
реализуясь актом обмена и превращаясь в прибыль, распадается в то же
время на прибыль промышленную, торговую, процент на капитал, ренту.
Т. е. все фетишизированные производственные отношения проявляются,
как сказано, совокупно как единое целое, они отнюдь не распо¬
ложены ступенчато. Iio в целях теоретического охвата мы* их стараемся
разглядеть при помощи особого микроскопа, при помощи «силы абстрак¬
ции», которая сводится к расчленению и особому расположению отдель¬
ных сторон изучаемой системы производственных отношений.
.Абстрактным методом пользуется не только Маркс, им пользовались
класспкщ предшественники Маркса, им пользуется и австрийская школа,
стоящая во всем остальном на совершенно противоположном, что пазы-
169

вается, полюсе. Сущность значит марксова метода пе в «замене микро¬
скопа и химических реактивов силой абстракций» вообще, а в особен¬
ностях применения этого метода, в том, как и к чему он применяется.
При пользовании абстракциями необходимо предварительно решить основ-
-ной вопрос, вопрос о пределах абстракций—от чего можно и нужно
абстрагироваться и от чего нельзя; ведь нельзя абстрагироваться от
самого объекта изучения. Т. е., с одной стороны, абстракция должна
быть проведена последовательно до конца, до предела, но, с другой
стороны — не дальше. «Но товарная форма продукта труда, — го¬
ворит Маркс в предисловии к «Капиталу», — пли форма стоимости товара
есть форма экономической клеточки буржуазного общества». Вот эта
«экономическая клеточка буржуазного общества» и есть тот предел, до
которого абстракция должна дойти, но дальше которого итти не может.
Австрийская школа в своих абстракциях переходит за этот предел,
исходным пунктом ее исследования является не «экономическая клеточка
буржуазного общества», а индивидуальное хозяйство и индивидуальные
оценки. Таким методом абстрагирования австрийцы уничтожили предмет
политической экономии, ибо они от него самого абстрагируются. При
таком пользовании абстракциями также невозможно «восхождение», вос¬
хождение к исторически конкретному, так как к последнему невозможно
восходить от индивидуального н субъективного, т. е. антиисторического
и антиобъективного.
Зато классики, в том числе и Рикардо, величайший абстрактный
мыслитель в домарксовскую эпоху, уже грешат тем, что пе доводят
абстракции до конца, до «товарной формы продукта». У них товарная
форма продукта и продукт, производительные силы и производственные
отношения, как это подчеркнуто И. И. Рубиным ц его введении к
книге И. Розенберга «Теория стоимости у Рикардо и Маркса», — слиты.
Форма от содержания не абстрагирована, а потому она и не понята,
п непонятыми остаются все своеобразие и особенности буржуазного
общества. Хотя исходным пунктом исследования классиков являются
объективные факты, а не субъективные оценки, но эти факты есть
не то вещи, пе то скрывающиеся за ними отношения, последних «силой
абстракции» они не выделяют. Это делается Марксом: он, абстрагируя
форму от содержания, открыл, по выражению Зомбарта, капиталистиче¬
ское общество.
Из сказанного следует, что абстракция, являясь своеобразным «ум¬
ственным микроскопом»' для восприятия реальной действительности, сама
по себе еще не гарантирует ни правильности применения ее, ни следо¬
вательно правильности полученных результатов. Стало быть необходимы
еще принципы методологического порядка, определяющие степень и
характер применения абстрактного метода. Эти принципы дают истори¬
ческий материализм. Учение о базисе и надстройке, о производительных
силах и производственных отношениях, об их диалектическом развитии
п о противоречиях, в которые они вступают на известной ступени
развития, определило для Маркса — как, в какую сторону направить
свой «микроскоп», силу абстракции, чтобы правильно обозреть и осознать
капиталистическую систему. Исторический материализм подсказал необ¬
ходимость абстрагирования базиса от надстройки при анализе буржуаз¬
ного общества, т. е. абстрагирования от буржуазного государства и
170

его экономической политики, ее воздействия на экономику, а в анализе
последней различить производственные отношения от производительных
сил, форму от содержания, «общественные функции вещей» от самих
вещей. Этим диктовалось и «расположение», ступенчатое, типов произ¬
водственных отношений. Абстрагируя производственные отношения от
производительных сил, — а это диктовалось, как сказано, принципами
исторического материализма, — Маркс увидел в капиталистической си¬
стеме систему фетишизированных производственных отношений. А раз
это так, то необходимо было выделить прежде всего — опять-таки силой
абстракции — наиболее общие отношения, трудовые отношения, при¬
нимающие форму отношений товаров и находящие свое выражение в
стоимости. И стоимость при таком рассмотрении товарно-капиталисти¬
ческой системы оказывается наиболее общим ее началом. Распростра¬
няясь на владельцев рабочей силы и владельцев средств производства,
при наличии определенных условий (экспроприации и пролетаризации
трудящихся масс), они (эти отношения) тем самым преобразуются,
превращаясь в капиталистические отношения, в отношения эксплоатации.
II основа, стоимость, с одной стороны, остается той же, ведь и рабо¬
чая сила продается по закону стоимости, но, с другой стороны, она, эта
основа, уже не та же: капиталист в результате своей сделки получает
прибавочную стоимость, продукт неоплаченного труда. Это диалекти¬
ческое противоречие, являющееся основой всех противоречий капита¬
лизма и так классически изображенное Марксом в XXII главе «Капи¬
тала», является ключом *к пониманию остальных производственных отно¬
шений, выражающихся в средней норме прибыли, торговой прибыли,
ренте, и к пониманию движения системы в целом.
Таким образом применение Марксом принципов исторического мате¬
риализма к изучению капитализма приняло и не могло не принимать
форму «восхождения от абстрактного к конкретному». И в этом прин¬
ципиальное отличие абстрактного метода Маркса от абстрактного метода
•буржуазных теоретиков политической экономии. Он весь продиктован
п проникнут историческим материализмом, являющимся в свою очередь
применением диалектического материализма. Вот почему Маркс свой ме¬
тод называет не абстрактным, — в этом, как мы видели, пет ничего спе¬
цифического для Маркса, — а диалектическим.
Общая характеристика марксовой политической экономии. «О б ч> е к-
т и в и з м, — по выражению т. Бухарина, — есть признание при¬
мата общества над личностью («Политэкономия рантье»,
-стр. 30). Маркс не исходит из желаний, воли, стремле¬
ний, оценок отдельных индивидуумов, как поступает
австрийская школа. Маркс исходит из определенных
экономических факторов, определенной экономиче¬
ской формации; эти факты он анализирует, выводит з а-
коны, действующие наподобие естественных законов».
Объективизм в марксистской методологии противопоставляется таким
образом и субъективизму и индивидуализму. Маркс не исходит пз воли
и желаний людей, а выводит их пз объективных фактов, определяю¬
щих и обусловливающих поведение людей. И классики <не были субъек¬
тивистами, п для них категории политической экономии означали пе
субъективные переживания, а независящие от воли отдельных лиц
171

явления. Но зато они были индивидуалистами: исходным пунктом для
них был индивидуум с его природными свойствами, а последние ими
мыслились как нечто раз навсегда данное. Они говорили об «экономи¬
ческом человеке» (homo oeconomicus), которого они наделяли опре¬
деленными свойствами. Поэтому исследование часто ими начиналось
с Робинзонов.
Маркс исходит не из природы человека, а из определенного спо¬
соба производства, которым обусловливается и сама человеческая при¬
рода. Абстрактному экономическому человеку классиков Маркс противо¬
поставляет персонификацию капитала, т. е. вполне исторически обусло¬
вленные фигуры капиталистов. Также и в отношении товаровладельцев..
«Лица существуют здесь, — пишет Маркс,—один для дру¬
гого лишь как представители товаров, т. е. как товаро¬
владельцы. В дальнейшем ходе исследования мы уви¬
дим, что характерные экономические маски лиц явля¬
ются вообще лишь олицетворением экономических
отношений, в качестве которых эти лица противостоят
ДРУГ ДРУгу» («Капитал», т. I, стр. 54).
Исходным пунктом исследования должна быть видимость явлений,,
которая вначале представляется чем-то случайным, колеблющимся и
меняющимся в зависимости от разных обстоятельств.
«Меновая стоимость,—говорит Маркс,—кажется по¬
этому чем-то случайным и совершенно относительным.
Внутренняя для товара, имманентная меновая стои¬
мость представляет повидимому бессмыслицу» («Капи¬
тал», т. I, стр. 3).
Анализ видимости явления, именно исследование представляющейся
пока «бессмыслицы» приводит и к открытию сущности явлений. А иссле¬
дование последней, ее природы, ее «субстанций», — вновь приводит к
видимости, но уже как к обусловленной самой сущностью форме выра¬
жения ее. Теперь уже видимость явлений перестает быть чем-то слу¬
чайным, так как раскрыт скрывающийся за «бессмыслицей» вполне
определенный смысл, за иррациональной формой открыто вполне рацио¬
нальное содержание.
Итак не только раскрытием сущности явления, а объяснением ви¬
димости его, выведением второй из первой лишь заканчивает¬
ся исследование экономических феноменов.
Маркс упрекает вульгарных экономистов в том, что они «только
доктринерски истолковывают, систематизируют и оправдывают предста¬
вления агентов буржуазного производства, захваченных отношениями,
этого производства». И дальше: «если бы форма проявления и сущность
вещей непосредственно совпала бы, то всякая наука была бы излиш¬
ней». И во всей марксовой системе строго проводится различие между
видимостью и сущностью явлений. Но что здесь особенно необходимо
подчеркнуть—это то, что видимость явлений не есть нечто иллюзор¬
ное, призрачное, субъективное. Видимость, неправильно полагают, есть
то, что кажется вследствие незнания или непонимания сущности
явлений. На самом деле видимость явлений — категория вполне объек¬
тивная, не менее объективна, чем сама сущность. Более того, они
друг друга обусловливают, хотя и друг друга исключают. Видимость
172

искажает сущность, но без видимости нет сущности, как и обратно—
без последней нет первой.
Без стоимости нет меновой стоимости, но также — без меновой стои-
мости, без обмена, без товарообращения — нет и стоимости, а есть лишь
трудовые затраты на производство полезных вещей. Без прибавочной
стоимости нет прибыли, но и без прибыли, т. е. без капиталистического
обращения, выражающегося формулой Д—Т—Д, нет и прибавочной
стоимости. Без капиталистического обращения возможно присвоение чу-
жого неоплаченного труда лишь прямым непосредственным принужде¬
нием, что имело место в рабском или феодальном хозяйстве. Только
на базе свободного товарообращения, в том числе и обращения такого
товара, как рабочая сила,—присвоение прибавочного труда становится
прибавочной стоимостью, но ведь этим самым дана и прибыль. То есть
из особенностей самой прибавочной стоимости, из условий образования
ее вытекает и искажающая ее форма.
Таково отношение видимости и сущности любого экономического
явления. Заработная плата есть видимость, стоимость рабочей силы —
сущность. Но именно своеобразие товара рабочей силы, потребительная
стоимость второго сводится к производству стоимости и прибавочной
стоимости,—обусловливает то, что стоимость рабочей силы выражается
и должна выражаться в заработной плате. Рабочий, продав свою рабо¬
чую силу, должен работать определенное число часов, дней, недель
и т. д., т. е. отчужденным оказывается весь его труд: и необходимый
и прибавочный. Следовательно для него вся работа, которую он дол¬
жен выполнить, является средством получения определенной
платы — и последняя объективно выступает как «стоимость и цена
труда». Также и капиталист, который взамен своего переменного капи¬
тала получает вместе с оплаченным трудом и неоплаченный, имеет объек¬
тивное основание считать, что им куплен именно труд — весь труд, ко¬
торым он распоряжается.
Метод изложения или построения программы. Построена программа
•согласно основным положениям, развитым в этом — шестом — разделе.
Согласно этим положениям программа начинается с изучения товара,
овеществляющего наиболее общий тип производственных отношений,
•отношений товаропроизводителей, основанных на общественном разделе¬
нии труда. Но введением служит первое занятие, которое должно пред¬
варительно выяснить основные условия, без которых немыслимо товарное
хозяйство.
Капиталистическое общество, производящее стоимость и прибавоч¬
ную стоимость, товар или капитал, берется пока как общество, произво-
дящее только стоимость, только товар, т. е. мы пока абстраги¬
руемся от его капиталистической сущности, а потому оно теоретически
имеет вид общества простых товаропроизводителей. Но этому теоретиче¬
скому построению соответствует историческое движение: капиталу и
-исторически предшествовали товар, деньги. Но об этом мы уже доста¬
точно говорили в соответствующих занятиях.
Стержень второго раздела — это производственные отношения ме¬
жду владельцами рабочей силы и владельцами средств производства.
«Восхождение» в этом разделе начинается с выяснения особенности
специфического товара — рабочей силы — и его стоимости. И это дает
173

возможность разрешить проблему, как капитал — стоимость, принося¬
щая прибавочную стоимость, — возникает «в обращении и в то же время
не в обращении». Часто в целях «экономии» вслед за стоимостью рабо¬
чей силы дают зарплату, так как последняя, аргументируют, есть форма
первой, и не следует, мол, отрывать форму от содержания. Но это не
выдерживает критики. Ведь особенность марксовой теории зарплаты
именно в том, что зарплата, как «превращенная форма стоимости рабо¬
чей силы», «скрывает истинное отношение». Отсюда ясно, что прежде
всего должно быть дано это «истинное отношение», а потом показать,
как оно «скрывается». Данный раздел так и построен: дается теория
капитала и производства прибавочной стоимости, затем — методы увели¬
чения прибавочной стоимости: проблема рабочего дня (абсолютная при¬
бавочная стоимость) и проблема производительности труда при капитали¬
стическом способе производства (относительная прибавочная стоимость).
Раскрываются классовая борьба и движущие силы капиталистической
техники. Здесь мы можем увязать богатейший конкретный материал
с глубочайшими абстракциями, теорию с историей, вернее — вторую
поставить на службу у первой. А затем дается зарплата, капиталистп-
яеские отношения маскирующая и скрывающая. Такой подход дает воз¬
можность— добавочный аргумент в пользу такого распределения мате¬
риала и проблем — правильно понять различные формы самой зарплаты^
повременной п поштучной, а последнюю рассматривать как «превращен¬
ную, форму повременной», так как она еще больше скрывает истинное*
отношение,—и «разоблачить» ее, при сведении ее к повременной. Рас¬
смотрение зарплаты после прибавочной стоимости дает также возмож¬
ность рассматривать зарплату не только со стороны абсолютной, но
и относительной в сравнении с прибавочной стоимостью, — и это осо¬
бенно важно, так как показывает, что в наиболее капиталистически
развитых странах хотя зарплата и выше, но и эксплоатация, присвоение
неоплаченного труда, еще выше. И в отношении зарплаты может и
должен использоваться большой фактический материал, рисующий борьбу
рабочего класса, и невозможность перейти известный предел, опреде¬
ляемый капиталистическим накоплением. И к проблеме зарплаты прихо¬
дится еще вернуться при анализе производства капитала, т. е. простого
и расширенного воспроизводства, который дается в этом разделе.
Но опять раздаются возражения: воспроизводство, как включаю¬
щее в себе и обращение, следует давать, говорят, гораздо позже и
одновременно рассматривать воспроизводство и под углом зрения произ¬
водства капитала, и под углом зрения функционирования системы в це¬
лом, в связи с проблемой реализации и кризисов. Нужно сказать, что
хотя почти всеми так практикуется, это безусловно неверно: недаром
Маркс рассматривает воспроизводство дважды: и в I и во II томе «Ка¬
питала». На самом деле мы здесь имеем разные проблемы, п они в раз¬
ных, так сказать, теоретических плоскостях и методологически совер¬
шенно несоединимы. Именно там, где дается характеристика основного
типа производственных отношений капитализма, составляющего его сущ¬
ность, нужно и показать, как онп — эти производственные отношения —
воспроизводятся. Раскрывается диалектика капитализма, вся е”*о дина¬
мика, основные тенденции его, специфический, ему присущий, закон
размножения («закон народонаселения»). Все это пе только не выходит
174

за пределы проблем очерченного второго раздела, но составляет вместе
с ними одно неразрывное целое, п их разрывать методологически недо¬
пустимо. Но иное дело воспроизводство и его условия, как условия
функционирования системы в целом.
Третий раздел назван: «Товарообращение и кругооборот капитала».
Метаморфозы товара и капитала — стержень этого раздела. В первых
двух разделах товар и капитал изучались со стороны отношений, ове¬
ществленных в них, здесь же они изучаются в их вещном движении,
в слене их вещных форм — превращение товара в деньги и
обратно, и обращение капитала пз денежной формы в производствен¬
ную, товарную и опять в денежную. Изучаемые таким образом произ¬
водственные отношения (например между рабочими и капиталистами) то
принимают денежную форму (точнее, овеществляются в деньгах, когда
капиталисты противостоят рабочим в качестве владельцев денег, поку¬
пателей их рабочей силы)-, то они овеществлены в элементах производ¬
ства и принимают производительную форму, когда капиталисты высту¬
пают как хозяева и распорядители труда рабочего, то они овеществлены
в товарах, в товарной форме капитала, когда капиталисты уже владеют
прибавочным продуктом, содержащим прибавочную стоимость, результат
неоплаченного труда. Все эти смены вещных форм производственных
отношений объединены кругооборотом капитала.
В этом же разделе дается и воспроизводство общественного капи¬
тала, на этот раз уже с точки зрения обращения. Здесь сделано отсту¬
пление от обычных программ, которые дают эту тему после распреде¬
ления прибавочной стоимости и вместе с проблемой кризисов. Но мы
решили придерживаться схемы II тома «Капитала» — и вот по каким
соображениям методологического порядка.
Что такое воспроизводство, простое и расширенное, —уже известно
пз второго раздела, а теперь внимание сосредоточивается на условиях
воспроизводства, данных Марксом в его знаменитых схемах. Анализ
последних раскрывает сущность проблемы реализации только в наиболее
абстрактной форме, — при каких условиях продукты одних сфер произ¬
водства реализуются в других, как одни отрасли труда создают рынок
для других и как производство в целом непрерывно продолжается. По¬
этому методологически недопустимо объединение одним охватом анализа
условий воспроизводства и кризисов. Дело в том, что для объяснения
кризисов нужно привлечь еще такие моменты, которые в анализе усло¬
вий воспроизводства непосредственно не даны. В кризисах концентриро¬
ванно проявляются все противоречия капитализма или, ио выражению
Энгельса, кризисы — это «бунт производительных сил против производ¬
ственных отношений». Поэтому кризисы действительно должны изучаться
после того, как все противоречия капитализма раскрыты, т. е. на том
месте, которое намечено в программе. А воспроизводство методологически
правильнее поместить в третий раздел, где трактуется кругооборот капи¬
тала. Недаром Энгельс, составлявший II и III томы «Капитала», отдел
о воспроизводстве поместил во II томе «Капитала», имеющий заголовок:
«Процесс обращения капитала».
Четвертый раздел, имеющий свой подзаголовок: «Регуляторы капи¬
талистической системы и распределения прибавочной стоимости», имеет
как бы два стержня: «регуляторы» и «распределение». На самом же
175

деле речь идет о б едином, но двустороннем процессе — такими двумя
сторонами единого процесса и являются «распределение» и «регулиро¬
вание)?. А так как мы уже значительно продвинулись в «восхождении
к конкретному», то и методологически закономерно рассматривать эти
обе стороны одновременно, единым охватом. Распределение прибавочной
стоимости, как известно, выражается: 1) в образовании средней нормы
прибыли, т. е. одинаковой прибыли на равновеликие капиталы, 2) в рас¬
падении ее на торсовую и промышленную прибыль, 3) в распадении
на доход и процент, 4) на доход от капитала и доход от земли (ренту).
Но этим же процессом осуществляется и регулирование всей системы
в целом: переливание капиталов из одной отрасли промышленности и
даже одного предприятия в другие, из промышленности в торговлю
и обратно, привлечение капиталов на денежный рынок и оттуда
в производство и обращение, п наконец отвлечение средств и капита¬
лов в пользу землевладельцев и рост пли сокращение земледельческого
производства.
С другой стороны, здесь приходится проанализировать п такие
фетишизированные производственные отношения, которые до сих пор
из предыдущих разделов еще неизвестны, — производственные отноше¬
ния внутри капиталистического сектора: между отдельными его группами,
промышленными капиталистами, торговыми, ссудными, и между капита¬
листическими секторами и землевладельческими, наследием феодализма,
но модернизированным под действием законов капитализма и полностью
вовлеченным в его орбиту. Все это свидетельствует о сложности проблем,
разбираемых в этом разделе. И это вполне методологически выдержано:
по мере восхождения к «конкретному», т. е. по мере приближения к
«многообразию,—по определению Маркса,—в единстве», усложнение
проблем и их охвата должно возрасти.
Пятый и шестой разделы споров вызывать не могут, и их, так
сказать, стержни и целевые установки выявлены в «введениях» к этим
разделам.
ЛИТЕРАТУРА.
Маркс, Капитал, 1, предисловие первое и второе. Здесь нет конечно
систематического изложения, но имеется ряд ценных указаний.
«Основные проблемы политической экономии» (сборник). Начинается он
с «Введения» Маркса к критике политической экономии. Методу в этом «Введе¬
нии» уделено довольно много места — наша трактовка, как видно из приводимых
цитат, строится главным образом на этом «Введении». Также здесь выясняется
взаимоотношение между производством, обращением, распределением и потреб¬
лением (обосновывается примат производства). Затем две статьи: Баура, Ку-
иова— затрагивается ряд вопросов, имеющих важное значение для нашей
темы.
Бухарин, Экономика переходногпо времени. В первых двух главах
много интересных соображений, особенно насчет предмета политэкономии.
Его же, Политическая экономия рантье. Тема книги— критика авст¬
рийской школы, но во второй главе дает характеристику методологии и маркси¬
зма, в противовес австрийской школе.
И. Рубин, Очерки по теории стоимости Маркса, 1, «Теория товарною'
фетишизма Маркса». Дается исчерпывающая характеристика товарного фети¬
шизма и тем самым — в значительной мере особенность предмета политэконо¬
мии. Тут же следует проработать и соответствующее место о товарном фети¬
шизме из «Капитала».
176