Советский город в 1921-1925 гг.: Проблемы социальной культуры - Жиромская В.Б.

Author: Жиромская В.Б.

Tags: история российского государства ссср монография советский союз история ссср

ISBN: 5-02-008440-9

Year: 1988

Similar

Индустриализация СССР: История, опыт, проблемы

Если бы не генералы! Проблемы военного сословия

Теоретические проблемы образования и развития советского многонационального государства

Историческое источниковедение. Теоретические проблемы. Учебник

Text

--- В.Б.Жиромская =====
СОВЕТСКИМ
ГОРОД
в 1921-1925гг.
проблемы
социальной
структуры

АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ИНСТИТУТ ИСТОРИИ СССР
В. Б. Жиромская
СОВЕТСКИЙ
ГОРОД
в 1921-1925гг.
проблемы
социальной
труктуры
Ответственный редактор
члеп-корреспопдент АН СССР
Ю. А. ПОЛЯКОВ
8
МОСКВА НАУКА
1988
ББК 63.3(2)713
Ж 73
Рецензенты:
доктор псторических наук Е. Г. Гимпельсон,
кандидат исторических наук Н. Л. Рогалина.
Жиромская В. Б.
Ж 73 Советский город в 1921 —1925 гг.: Проблемы социальной
структуры.— М.: Наука, 1988.— 168 с.
ISBN 5-02-008440-9
В монографии сделана попытка воспроизвести сложную и противоре-
чивую картину социальной структуры городского населения в первые годы
нэпа. Анализируются ранее не изучавшиеся материалы Всесоюзной го-
родской переписи 1923 г., позволяющие глубоко исследовать социальные
процессы в городе в тот период.
Для историков, демографов.
0505030103—014
Ж 042(02)—88 30~88~11 ББК 63.3(2)715
ISBN 5—02—008440—9 © Издательство «Наука», 1988.
ВВЕДЕНИЕ
Задачи ускорения социально-экономического развития страны
па основе научно-технического прогресса, выдвинутые на
XXVII съезде партии и в новой редакции Программы КПСС, тре-
буют от ученых-обществоведов активизации научных исследова-
ний по ряду актуальнейших проблем дальнейшего совершенство-
вания социализма, среди которых важное место занимает
исследование закономерностей развития в нашей стране социаль-
но-классовых отношений *. На недостаточную изученность этой
проблемы указал и январский 1987 г. Пленум ЦК КПСС.
Глубокое осмысление изменений социально-классовой струк-
туры советского общества на современном этапе невозможно без
«обращения к истории ее становления и развития в ходе строи-
тельства социализма в СССР. «Внимание обществоведов,— гово-
рится в повой редакции Программы КПСС,— следует сосредото-
чить на изучении и всестороннем анализе опыта создания нового
общества в СССР» 2. Одной из важнейших сторон этого опыта яв-
ляется революционное преобразование, начатое Великим Октяб-
рем, доставшейся от капиталистической формации антагонистиче-
ской структуры общества в качественно новую, социалистическую.
Это превращение происходило под воздействием политики
Коммунистической партии и Советского государства, опиравшей-
ся на ленинскую характеристику классов и классовых отно-
шений в переходный от капитализма к социализму период. На-
учно обоснованные В. И. Лениным принципы социальной поли-
тики и опыт применения их в практике социалистического строи-
тельства имеют непреходящее значение при разработке социаль-
ной стратегии партии и Советского государства и в современных
условиях.
Одним из важных и сложных в истории советского общества
'был период 1921—1925 гг., когда на базе восстановления народ-
ного хозяйства и упрочения его социалистического уклада был
сделан серьезный шаг в укреплении элементов социальной струк-
туры социалистического общества. Опыт регулирования социаль-
ных отношений в сложнейших условиях введения нэпа имеет
огромное значение, как пример умелого комплексного учета со
стороны партии и Советского государства всех объективных фак-
торов общественного развития.
Составной частью проблемы генезиса социалистических обще-
ственных отношений, общих закономерностей и специфических
3
особенностей их становления и развития является формирование-
социальной структуры советского города.
Однако специальных исследований по этой теме применитель-
но к первой половине 20-х годов мы не найдем в литературе.
Как правило, внимание ученых привлечено к социальному обли-
ку лишь доколхозпой деревни. Это связано с известной недооцен-
кой роли городов в развитии социальных отношений в стране в
восстановительный период.
Между тем, подчеркивая значение городов, В. И. Ленин пи-
сал, что они «представляют из себя центры экономической, по-
литической и духовной жизни народа и являются главными дви-
гателями прогресса» 3. Не случайно в период введения нэпа по
инициативе В. И. Ленина в 1923 г. была проведена Всесоюзная
городская перепись.
Социальные процессы, происходившие в городах, играли на
всех этапах строительства социализма ведущую роль в утвержде-
нии новых социалистических отношений. Тем более велика была
эта роль в восстановительный период в стране с огромной массой
крестьянства, составлявшего в 1920 г. 84% всего населения
СССР, а в некоторых республиках, например в РСФСР, и того
больше — 86% 4. В этих условиях соотношение классовых сил в
самом городе, сдвиги, происходившие в социальной структуре-
его населения, были важными факторами в борьбе за социализм.
Особая ответственность ложилась на городских рабочих. Восста-
новив и сплотив свои ряды, они должны были, преодолевая в
сложной обстановке нэпа влияние буржуазии, повести за собой
мелкобуржуазные массы крестьянства. Решить эту задачу пред-
стояло в исторически кратчайшие сроки, иначе мелкобуржуазная
стихия деревни могла «захлестнуть» города, тем более что в них
мелкобуржуазные слои населения составляли превалирующую-
часть.
Город представляет интерес как объект для изучения и пото-
му, что здесь полнее, чем в деревне, были отражены все элемен-
ты социальной структуры переходного периода. Противоречивость
социальных отношений в городе выступала ярче, социальные про-
цессы протекали динамичнее. Кроме того, в городах были очевид-
нее, чем в деревне, результаты социально-экономической полити-
ки Коммунистической партии и Советского государства.
По истории становления социальной структуры социалистиче-
ского общества в нашей стране в советской исторической науке
имеется довольно обширный круг исследований. Для изучения
социальной структуры городского населения СССР в восстанови-
тельный период важны не только те работы, где в том или ином
плане непосредственно затрагивалась эта проблема, но и те, в ко-
торых на общесоюзном материале прослежен процесс преобразо-
вания социальной структуры советского общества в целом или
отдельных ее элементов. Большую ценность представляют для
нас и исследования, раскрывающие социально-экономическую’
политику Советского государства в восстановительный период.
4
На раннем этапе советской историографии, в 20-х годах, про-
блемы социально-экономической политики партии и пролетарско-
го государства находили отражение в работах А. С. Бубнова5,
ф. Э. Дзержинского °, В. В. Куйбышева7, А. И. Микояна8 и др.
Они написаны по тем конкретным вопросам, которые возникали
в ходе социалистического строительства, например о задачах тор-
говой политики, формах и методах использования частного капи-
тала в интересах социалистического строительства, о роли коопе-
рации в завоевании рынка и т. д. Эти исследования представля-
ют большую ценность прежде всего в теоретическом отношении,
так как их авторы с ленинских позиций дают осмысление тех
явлений и процессов, свидетелями которых им довелось быть.
Эти исследования могут служить и источником для изучения со-
циальной структуры городского населения: они содержат цифро-
вой и фактический материал о рабочих, нэпманской буржуазии,
мелкой буржуазии отдельных городов, о кооперативном движе-
нии, о формировании советской интеллигенции.
Большой интерес представляют работы советских статистиков
и демографов 20-х годов, написанные по результатам первичной
обработки материалов Всесоюзной городской переписи 1923 г.э
В их статьях и обзорах содержатся общие сведения о занятиях
самодеятельного населения некоторых городов и поселков город-
ского типа, расположенных па территории СССР, пли об отдель-
ных категориях населения, обозначенных в переписи, а также о
взаимосвязи социальных и демографических изменений в составе
населения. Особую ценность представляет сопоставление данных
городской переписи 1923 г. с более ранними. Среди исследований
обращает на себя внимание работа С. Г. Струмилппа 10, который
в 1922 г. сделал расчет численности населения и его половозраст-
ной структуры на 1920—1926—1941 гг., оправдавший себя впо-
следствии. Заслугой этих демографических работ был комплекс-
ный подход к изучению народонаселения, сочетавший в себе со-
циальные и демографические характеристики.
В 20-е годы появились труды по истории рабочего класса.
К такого рода исследованиям относится книга Г. Белкина11 о
рабочих, занятых в частном секторе промышленности. Автор
изучил их численность, показал эксплуатацию их труда предпри-
нимателями, борьбу профсоюзов за их права. Анализ численности
и состава наемной рабочей силы в цензовой промышленности не-
редко появлялся в статьях, написанных сотрудниками губернских
статистических бюро различных районов страны. В качестве при-
мера можно назвать статью В. Папоротского 12, которая интерес-
на тем, что автору удалось рассмотреть распределение рабочей
силы по предприятиям государственной, кооперативной и частной
промышленности Смоленской губернии в 1924 и 1925 гг.
Принципиально важное значение имела па рубеже 20—30-х
годов постановка методологических вопросов изучения истории
рабочего класса в статьях А. М. Панкратовой и Б. Л. Марку-
са 13, что обусловило появление ряда конкретно-исторических
5
исследований, посвященных изучению социального и профессио-
нального состава рабочего класса. Ценной работой в этом отноше-
нии является книга А. Рашина 14, в которой для характеристики
рабочего класса использованы данные Всесоюзной переписи на-
селения 1926 г. Выводы, сделанные автором на основе анализа
этих данных, не потеряли своего значения до настоящего вре-
мени.
Значительное внимание в исследованиях 20-х — начала 30-х
годов уделялось изучению частного капитала в промышленности
и торговле и связанной с этим сектором хозяйства нэпманской
буржуазии. Правда, город и здесь не рассматривается специаль-
но, но в трудах, особенно касающихся частного капитала в про-
мышленности, речь идет прежде всего о городах. Среди работ
необходимо отметить книги С. Г. Струмилина, М. М. Жирмун-
ского, В. М. Копалкииа, И. Г. Мингулина, Ц. М. Крона, А. М. Ле-
жавы 15 и др.
Внимание этих авторов было сосредоточено на выяснении
роли частного капитала в экономике страны в годы нэпа, в част-
ности на разных этапах восстановительного периода, и, следова-
тельно, на той роли, которую играла тогда нэпманская буржуа-
зия. В связи с этим показаны ее удельный вес в социальной
структуре страны, характер деятельности, границы допущения
этой деятельности в сфере промышленности и торговли. Авторы
па основе изученного фактического материала пришли к выводу,
что частный капитал на всех этапах нэпа, в том числе и восста-
новительного периода, играл в хозяйстве страны второстепенную
роль, поскольку решающие экономические рычаги находились в
руках пролетарского государства. Отсюда и роль нэпманской
буржуазии, связанной в основном с мелкой промышленностью,
производящей большей частью предметы потребления, была огра-
ниченной. В некоторых работах встречались отдельные попытки
преувеличения роли буржуазии в период нэпа16, но уже в то
время это ошибочное мнение было опровергнуто в науке 17.
Источники накопления частного капитала исследовались в
книгах И. Мингулина и И. Кондурушкпна 18. Правда, этот вопрос
освещался несколько односторонне, так как авторы сосредоточили
свое внимание на одном, отнюдь не главном источнике капита-
листического накопления — на хищениях капиталистическими
элементами социалистической собственности.
В большинстве работ 20-х годов показана политика партии
по ограничению капиталистических элементов в промышленности
и торговле. Подробно рассмотрены практика советского законо-
дательства, налоговая политика, политика цен и другие формы
регулирования частного капитала. Особое внимание было уделено
политике Советского государства в области торговли, как сферы,
особенно трудно поддающейся контролю и регулированию.
Попытка раскрыть содержание ленинского определения поли-
тики госкапитализма и рассмотреть его формы в экономике сдела-
ла и работах II. Мингулина и В. Бутковского 19.
6
И. Мингулин всю политику государственного регулирования
частного капитала считал государственно-капиталистической, под-
разделяя ее на договорную и недоговорную. Он писал: «... фор-
мально — это не госкапитализм, а па деле все-таки госкапита-
лизм, но не договорный, ибо мы уже настолько выросли, что мо-
жем этот капитализм контролировать без всякого письменного с
ним соглашения» 20. Такая постановка вопроса получила разви-
тие в современной историографии.
Проблема приобщения средних слоев города к социализму
была лишь затронута в ряде работ 20-х годов. Главное внимание
в них было уделено роли кооперации. Авторами этих работ были,
как правило, работники партийного и государственного аппара-
та — В. А. Тихомиров, П. Севрук, П. П. Лацарис21 и др. Ле-
нинская концепция кооперативного строительства в теоретиче-
ском плане только еще начала осмысливаться. Немало было в тот
период работ о кооперации, авторы которых находились под влия-
нием буржуазных и мелкобуржуазных концепций, проповедывали
теорию «устойчивости» и «независимости» мелкобуржуазного хо-
зяйства (А. А. Рыбников) 22, свободу организации частных коо-
перативных производственных товариществ (П. Маслов) 23 и др.
Некоторые исследования в 20-е — начале 30-х годов были по-
священы формированию советской интеллигенции, ее роли и ме-
сту в строительстве нового общества. В них сделаны попытки оп-
ределить ее социальную природу. Особенно ценны в методологи-
ческом плане работы А. В. Луначарского24, в которых дается
характеристика ленинской политики по отношению к интелли-
генции. Этой же проблеме посвящены работы Л. Войтоловского,
С. Я. Вольфсона, А. Этчпна 25.
Период с конца 30-х до середины 50-х годов в развитии исто-
рической науки, несмотря на заметное сужение рамок исследова-
тельской работы и Источниковой базы, отмечен появлением хотя
и немногочисленных, но значительных работ по истории социаль-
ной структуры общества в целом или ее отдельных элементов.
Коренные качественные изменения социальной структуры со-
ветского общества в процессе социалистического строительства
показаны в обобщающей работе Г. Е. Глезермана26, в которой
дается краткая характеристика социальной структуры населения
СССР в начале 20-х годов.
История рабочего класса в переходный от капитализма к со-
циализму период нашла отражение в крупной монографии
Б. Л. Маркуса27, в которой исследуются пути воспроизводства
рабочей силы и качественные изменения в структуре рабочего
класса СССР на разных этапах строительства социализма, в том
числе и в восстановительный период. Истории научно-техниче-
ской подготовки рабочего класса РСФСР в переходный период
посвящена книга А. Н. Веселова 28.
В это время был опубликован и ряд работ по истории совет-
ской интеллигенции2Э, в которых роль и место интеллигенции
в обществе рассматривались в самом общем виде.
7
Таким образом, анализ литературы 20-х — начала 50-х годов
показывает, что в ней получили освещение некоторые стороны
проблемы социальной структуры городского населения. В них
был собран и введен в научный оборот значительный фактиче-
ский материал, были привлечены некоторые данные переписей
1923 и 1926 гг., сделана попытка осмыслить сущность социальных
процессов, имевших место в восстановительный период, поставле-
ны, хотя и в общем плане, многие из тех вопросов, которые по-
лучили дальнейшую разработку в современной литературе.
Конец 50-х — начало 80-х годов отмечены в историографии
все возрастающим вниманием к проблемам социальной структу-
ры переходного периода. Исследования велись в двух направлени-
ях: изучение общих закономерностей развития социальной струк-
туры переходного периода в целом, а также истории каждого из
составляющих ее элементов — рабочего класса, крестьянства, ин-
теллигенции, средних слоев и т. д.
Закономерности развития социальной структуры в переход-
ный от капитализма к социализму период на конкретно-историче-
ском материале исследуются в работах обобщающего характе-
ра 30. В них социальная структура 20-х годов характеризуется
как структура начального этапа переходного периода, которая
сохраняла еще в себе элементы буржуазного и добуржуазного
общества31. Большое внимание в этих трудах уделено освеще-
нию социально-экономической политики Советского государства в
переходный от капитализма к социализму период и ее влиянию
па изменения в социальной структуре общества.
Среди работ обобщающего характера следует выделить первую
коллективную монографию32, в которой на конкретно-историче-
ском материале прослежены общие закономерности становления
социальной структуры социалистического общества в пашей стра-
не. Авторам удалось воссоздать историю основных классов и со-
циальных групп поэтапно, в том числе в 1921—1929 гг. Однако
в монографии не выделен восстановительный период, не рассмат-
ривается в ней специально и социальная структура городского
населения. Лишь в отдельных случаях имеется материал о нэп-
манской буржуазии и мелкобуржуазных слоях городов. Анализ
статистических материалов 20-х годов, в том числе переписей,
содержится в некоторых исследованиях демографического харак-
тера, посвященных современным проблемам народонаселения.
Это книги И. Ю. Писарева, В. И. Переведенцева, А. В. Барано-
ва 33. В них рассматриваются такие вопросы, как темпы роста
городского населения, его расселение по городам разных типов в
20-е годы, воспроизводство, миграционные процессы. К сожале-
нию, в большинстве случаев демографические процессы исследу-
ются вне связи с социальной структурой. Исключением является
статья Л. И. Васькиной 34, где па примере одной губернии про-
слеживается и социальная структура п демографический состав
городского населения.
8
Ряд работ советских исследователей посвящен истории рабо-
чего класса СССР в период восстановления народного хозяйства
(1921 —1925 гг.) 35. В книгах В. 3. Дробижева, В. С. Лельчу-
ка, А. И. Вдовина по этому вопросу написаны отдельные гла-
вы 36. История рабочего класса восстановительного периода на-
шла отражение и в кратком историческом очерке «Советский
рабочий класс» 37. В трудах советских исследователей разработа-
ны принципиально важные для истории рабочего класса восста-
новительного периода вопросы, в частности раскрыто содержании
понятия «консолидация рабочего класса». Вопрос о сложности
его содержания был поставлен А. А. Матюгиным и И. Я. Трифо-
новым. Важнейшими показателями консолидации рабочего клас-
са последний считает повышение удельного веса старых произ-
водственных кадров, усиление политической сознательности ра-
бочего класса и его сплочения вокруг Коммунистической партии,
рост трудовой активности, улучшение его материального поло-
жения и т. д.38 В. 3. Дробижев, В. С. Лельчук, А. И. Вдовин
подчеркивают, что экономическую основу процесса консолидации
составляли формировавшиеся социалистические производствен-
ные отношения и восстановление крупной промышленности.
Можно согласиться с периодизацией процесса консолидации ра-
бочего класса, разработанной И. Я. Трифоновым39. Он считает,
что начало консолидации относится к 1921 г., а завершение —
к 1925—1926 гг. Авторы правильно, па наш взгляд, рассматри-
вают деклассирование как отрыв части рабочего класса от круп-
ного производства, переход к получению средств существования
па мелкобуржуазной основе 40.
Единственной в своем роде работой, в которой дается соци-
ально-демографическая характеристика рабочего класса в грани-
цах не только СССР, по и РСФСР по материалам Всесоюзной
переписи населения 1926 г., является монография Л. И. Васьки-
ной41. Автор выявила районы сосредоточения рабочего класса на
территории СССР, показала его отраслевую и профессиональную
структуру по основным и побочным занятиям.
В некоторых исследованиях рассматриваются источники по-
полнения рабочего класса. Этому вопросу посвящена книга
М. М. Кучеренко 42, а также статья А. А. Матюгина 43, написан-
ные в основном по материалам профсоюзной переписи 1929 г.,
которая содержит данные и за более ранний период времени,
в частности с 1921 по 1926 г.
История рабочих Москвы и Ленинграда, двух ведущих про-
мышленных центров, в период восстановления народного хозяй-
ства получила освещение в соответствующих главах обобщающих
трудов «История Москвы» 44 и «История рабочих Ленингра-
да»45, в книгах В. Е. Полетаева46 и Л. И. Деревянной47,
статьях Н. М. Алещенко 48 и О. И. Шкаратапа 49.
Особенно активно в литературе изучается вопрос о борьбе
Советского государства с буржуазными элементами в промышлен-
ности и торговле в переходный от капитализма к социализму пе-
9
риод. В труде Э. Б. Генкиной 50 показана разработка В. И. Ле-
ниным основных направлений политики Советского государства
по отношению к нэпманской буржуазии в начале 20-х годов.
В исследованиях В. А. Архипова, В. П. Дмитренко, Л. Ф. Моро-
зова, И. Я. Трифонова 51 большое внимание уделяется государст-
венному регулированию частного капитала в промышленности и
торговле, в частности политике госкапитализма, раскрываются
формы и методы борьбы диктатуры пролетариата с нэпманской
буржуазией. Рассматриваются генезис нэпманской буржуазии,
источник накопления частного капитала, привлечены данные о
промышленной и торговой буржуазии городов СССР.
Авторы разработали периодизацию политики Советского госу-
дарства по ограничению и вытеснению нэпманской буржуазии.
В коллективной монографии «Изменения социальной структуры
советского общества», а также работах В. А. Архипова и
Л. Ф. Морозова высказывается мнение о том, что процесс огра-
ничения и вытеснения капиталистических элементов и экономи-
ки начался одновременно с их допущением, само же разверну-
тое наступление на них В. А. Архипов и Л. Ф. Морозов связы-
вают с началом социалистической реконструкции народного
хозяйства. Соотношение политики допущения, ограничения и вы-
теснения нэпманской буржуазии менялось в ходе восстанови-
тельного периода. Это один из сложных вопросов, требующих об-
суждения и дальнейшей разработки.
В 60-е п 70-е годы возрос интерес к проблемам, связанным с
приобщением средних слоев городского населения, в частности
мелкой буржуазии, к социалистическому строительству 52.
В некоторых работах, посвященных судьбам средних город-
ских слоев в переходный от капитализма к социализму период,
отмечается процесс их дифференциации, прослеживается разви-
тие кооперативной организации кустарей и ремесленников, начи-
ная от простейших ее видов — кредитной, снабженческой и сбы-
товой — до высшей формы — производственной кооперации.
В них нашла отражение эволюция промысловой кооперации в
тесной взаимосвязи с процессами, происходившими в других коо-
перативных объединениях. Авторы уделяют внимание борьбе
Коммунистической партии с различными извращениями ленин-
ской кооперативной политики, за упрочение партийных позиций
в кооперативном движении путем проведения большевистской
кадровой политики в кооперации, за превращение ее в социали-
стическую. Они показывают политику партии по вовлечению ку-
старей и ремесленников в кооперативное движение и другие
проблемы. Однако изучение всего этого комплекса проблем нахо-
дится лишь у своих истоков.
Довольно значителен круг исследований по истории советской
интеллигенции. Характеристика состояния изучения этой пробле-
мы содержится в историографической статье С. А. Федюкина 53.
Среди работ, изданных за последнее десятилетие, обращают
на себя внимание труды, посвященные анализу ленинского под-
10
хода к проблеме вовлечения старой буржуазной интеллигенции в
социалистическое строительство. Значительный вклад в разработ-
ку этого вопроса внесли Э. Б. Генкина, М. П. Ким и др.54 Ав-
торы раскрывают последовательную борьбу Коммунистической
партии с левацкими, нигилистическими взглядами на роль интел-
лигенции в созидании нового общества, встречавшимися в 20—
30-е годы, с искажениями ленинской политики по отношению к
старым специалистам.
Сложный процесс перевоспитания интеллигенции в духе марк-
сизма-ленинизма, борьба партии за искоренение в ее среде влия-
ния буржуазной и мелкобуржуазной идеологии, усилившегося с
введением нэпа, показаны С. А. Федюкиным, И. Я. Трифоновым,
А. П. Степиным, Ю. А. Бусыгиным 55.
В литературе па большом фактическом материале рассматри-
ваются пути формирования новой социалистической интеллиген-
ции 56: привлечение к социалистическому строительству старых
кадров и подготовка новых — из рабочих и крестьян; роль вы-
движенчества в формировании управленческого аппарата в про-
мышленности; преодоление упрощенного взгляда на выдвижение^
ство. ;
Коренной перестройке, организационному и идейному завое-
ванию высшей школы, укреплению ее новыми кадрами, введению
курсов общественно-политических дисциплин посвящены работы
Ю. С. Борисова, В. И. Бессоновой и др.57 В них показана поли-
тика государства и партии по изменению социального состава
студенчества в высших и средних учебных специальных заведе-
ниях на протяжении переходного периода включая годы восста-
новления народного хозяйства.
Специальный раздел по истории формирования интеллиген-
ции Советской страны в интересующий нас период выделен в кол-
лективной монографии «Великая Октябрьская социалистическая
революция и становление советской культуры» 58. Авторы ра-
скрывают ту гигантскую работу, которая была проведена Совет-
ским государством по подготовке кадров интеллигенции из рабо-
чих и крестьян, а также и ее отдельных отрядов — инженерно-
технических, учительских, медицинских, управленческих и дру-
гих кадров.
Краткий историографический обзор литературы показывает,
что советской историографией обоснованы важные положения об
общих закономерностях и особенностях становления социальной
структуры советского общества и ее основных элементов, о глав-
ных направлениях политики Коммунистической партии и Совет-
ского государства в области социальных отношений.
Рассматривая эти обобщающие работы как серьезный вклад
в историческую пауку, хотелось бы отметить, что в последние
годы начал ощущаться недостаток конкретно-исторических ис-
следований по отдельным вопросам восстановительного периода,
а также некоторая узость источниковой базы — необходимой ос-
новы для дальнейших обобщений. Это заставило историков, ру-
11
ководствуясь указаниями XXVII съезда партии и январского
(1987 г.) Пленума ЦК КПСС о необходимости углубленного из-
учения социально-классовой структуры нашей страны, обратить-
ся к малоизученным аспектам этой проблемы. К числу «белых
пятен» в истории первой половины 20-х годов относятся изме-
нения территории советских республик и состава населения после
гражданской войны. Этот пробел восполнен в книге Ю. А. Поля-
кова 59. Путем скрупулезного сопоставления разнообразных
источников, а также подсчетов, осуществленных автором по соб-
ственной методике с применением ЭВМ, им была установлена чис-
ленность населения, в том числе городского, страны в целом и
-отдельных ее регионов в 1920—1921 гг., воссоздана общая картина
'социальной структуры советского общества в эти годы.
Другой, специально пе изучавшейся, но ключевой проблеме —
экономической политике Советского государства в первые годы
пролетарской диктатуры — посвящена книга В. П. Дмитренко60,
и которой рассматриваются вопросы регулирования рыночных
отношений в 1918—1923 гг. Автор раскрывает ленинское обосно-
вание функций государства и кооперации в становлении советской
торговли и овладении рынком в борьбе с частным капиталом в
условиях введения нэпа. Но не все еще аспекты социально-клас-
совой структуры 20-х годов изучены с достаточной полнотой.
Лишь в немногих работах специально рассматривается история
рабочего класса, нэпманской буржуазии, интеллигенции именно в
годы восстановительного периода. Как правило, скудно освеща-
ются проблемы социальной структуры городов. В результате це-
лостной картины социальной структуры городского населения в
восстановительный период в литературе еще не сложилось, не
показан особенно важный на этом этапе процесс изменения соот-
ношения классовых сил в городах.
Хотя в 60—80-е годы источпиковая база исследований по со-
циальной структуре обогатилась за счет введения в научный обо-
рот материалов Всесоюзной переписи населения 1926 г., однако
не весь еще статистический материал 20-х годов разрабатывается
с должной интенсивностью. Незаслуженно забытыми оказались
богатейшие материалы первой Всесоюзной городской переписи
1923 г., данные которой можно встретить лишь фрагментарно в
редких исследованиях.
Задачи настоящей работы автор видит в том, чтобы рассмот-
реть проблемы развития социально-классовой структуры * совет-
* Социальная структура включает социально-классовую, социально-этни-
ческую, социально-демографическую, социально-профессиональную и дру-
гие структурные подсистемы. Но главной и определяющей среди них яв-
ляется социально-классовая структура. Она и служит главным объектом
изучения. Через призму социально-классовой структуры и в органической
связи с пей рассматриваются и другие подсистемы, кроме социально-
этнической (последняя полпо представлена в книге: Поляков Ю. А. Со-
ветская страна после окончания гражданской войны: Территория и на-
селение. М.. 1987). Соответственно мы рассматриваем ту часть социальной
политики, которая составляет ее ядро и касается регулирования социаль-
но-классовых отношений.
I?
«кого города и основных ее классов и социальных групп; просле-
дить динамику социально-классовой структуры и тенденции ее
развития; количественные и качественные изменения рабочего
класса, нэпманской буржуазии, мелкой буржуазии и интеллиген-
ции; раскрыть одну из жизненно важных проблем молодой Со-
ветской республики в первой половине 20-х годов — соотношение
классовых сил в городах и его изменение в ходе восстановитель-
ного периода в пользу социализма; показать определяющую роль
политики Коммунистической партии и Советского государства в
решении важнейших проблем развития социально-классовой
структуры в сложных условиях нэпа.
Работа написана на общесоюзном материале. При этом особое
внимание уделено республикам, регионам и районам с высоким
уровнем урбанизации, прежде всего РСФСР и ее ведущему ре-
гиону — Европейской России. Здесь находились большая часть
городского населения страны п крупные центры сосредоточения
промышленного пролетариата, которые выполняли ведущую роль
в социальном развитии городов не только своего региона и рес-
публики, но и СССР в целом. В порядке сопоставления приводят-
ся данные по социальной структуре городов других республик и
регионов.
Исходным в методологическом отношении является разрабо-
танное основоположниками марксизма учение о классах и клас-
совой борьбе п о диктатуре пролетариата как этапе в становле-
нии бесклассового общества61.
Огромное значение изучению расстановки классовых сил,
учету в каждый данный момент их соотношения придавал
В. И. Ленин. Он подчеркивал, что решающим, определяющим в
социальной структуре общества является «классовое расчлене-
ние». «... Деление общества на классы в истории должно стоять
перед нами ясно всегда, как основной факт» G2.
В статье «Великий почин» В. И. Ленин дал универсальную,
исчерпывающую характеристику класса, подчеркнув, что положе-
ние той или иной группы людей обусловлено ее местом в системе
производственных отношений63. Это ленинское определение по-
могает понять сущность социальных отношений в самый слож-
ный из периодов человеческой истории — перехода от капитализ-
ма к социализму, когда в ожесточенной борьбе с умирающим ка-
питализмом происходило качественное преобразование классовой
структуры общества.
В работах «Экономика и политика в эпоху диктатуры проле-
тариата» 64, «О значении золота теперь и после полной победы
социализма»65, в докладах на X, XI съездах РКП (б) 66 и дру-
гих В. И. Ленин раскрыл сущность коренных преобразований
классовой структуры общества в переходный период, подчеркнул
длительность и сложность этого процесса. Глубокая характери-
стика расстановки классовых сил после Октябрьской революции
и гражданской войны, а также в условиях нэпа дана им в рабо-
13
тах «Речь на Всероссийском съезде транспортных рабочих» 6\
«О продовольственном налоге» 68, «План брошюры ,,О продоволь-
ственном налоге"»69, в докладах па X и XI съездах РКП (б) 70г
на X Всероссийской конференции РКП (б) 71, VII Московской
губпартконференции72, II Всероссийском съезде полптпросве-
тов 73 и др.
Всесторонней разработке в этих работах, а также «Наказе от
СТО (Совета Труда и Обороны) местным советским учреждени-
ям» 74, «О внутренней и внешней политике республики» (отчете
вцик и СНК на IX Всероссийском съезде Советов) 75 подверг-
лись проблемы, связанные с осуществлением рабочим классом его<
ведущей роли в обществе, его политикой по отношению к дру-
гим классам и социальным слоям. В. И. Ленин рассмотрел вопро-
сы о прекращении деклассирования рабочего класса, упрочении
и сплочении его рядов, улучшении его материального положения,,
повышении уровня образования, квалификации, об укреплении
его союза с крестьянством и др.
В уже упоминавшихся выше докладах на X и XI съездах
РКП (б), а также в «Докладе о концессиях на заседании коммуни-
стической фракции ВЦСПС»76, «Докладе о продовольственном
налоге на собрании секретарей и ответственных представителей
ячеек РКП (б) г. Москвы п Московской губернии»77, речи
«О концессиях п о развитии капитализма» 78 и других дана ха-
рактеристика частного капитала и форм его функционирования в
период нэпа п связанной с этими формами нэпманской буржуа-
зии.
Принципиальное значение для исследования социальной
структуры города имеют ленинские указания о природе мелкой
буржуазии в целом, об особенностях ее социальной дифференциа-
ции и в условиях диктатуры пролетариата, которые содержатся
в «Докладе о замене разверстки натуральным налогом»79 на
X съезде РКП (б), в статье «О кооперации» 80 и прочих работах.
Проблемы использования буржуазных специалистов, их во-
влечения в дело строительства социализма и перевоспитания,
а также подготовки кадров рабоче-крестьянской интеллигенции
рассматривались В. И. Лепиным в докладах на VIII, IX съездах
РКП (б) 81, в работе «Лучше меньше, да лучше» 82 и др.
В них В. И. Лепин уделял большое внимание разработке по-
литики регулирования социальных процессов Коммунистической
партией п Советским государством. В них были определены та-
кие важнейшие направления социально-экономической политики,
как укрепление ведущей роли рабочего класса, его союза с
крестьянством, кооперирование мелких собственников, в том
числе ремесленников и кустарей в городе, регулирование частно-
го капитала в сложных условиях нэпа в восстановительный пери-
од, формирование новой социалистической интеллигенции.
В основу настоящего исследования положены статистические
материалы 20-х годов, главным образом социально-демографиче-
ские переписи: Всесоюзная городская перепись 1923 г. и Всесо-
юзная перепись населения 1926 г.83 Наименее изучена Всесоюз-
ная городская перепись 1923 г., проведенная согласно декрету
СНК РСФСР от 19 декабря 1922 г. и завершенная 15 марта
1923 г.
Личный листок переписи содержал 12 вопросов, в том числе
важные для изучения социальной структуры городского населе-
ния вопросы о ремесле, промысле, месте работы, должности, со-
циальном положении, безработных и пр.
В. И. Ленин придавал большое значение этой переписи и даже
в дни тяжелой болезни интересовался ходом переписных работ,
-обработкой и публикацией материалов 84.
Перепись 1923 г. содержит обилие статистического материа-
ла о социальном и демографическом облике городов Европейской
России и РСФСР в целом, а также входящих в ее состав гу-
берний и автономных республик и областей. Кроме того, в перепи-
си выделены города разных типов — губернские, поселки город-
ского типа и прочие провинциальные города.
В переписи 1923 г., как и в других переписях, проводивших-
ся в 20-е годы, статистический материал систематизирован по
социальным категориям, которые не всегда совпадают с классо-
вой структурой общества, хотя и отражают ее. Выделены сле-
дующие группы: рабочие, служащие, прислуга, лица свободных
профессий, хозяева, работающие только с членами семьи,
или товарищества, хозяева-одиночки, помогающие члены семьи,
рентьеры (рантье), иждивенцы государственных и общественных
учреждений, деклассированные элементы — и, наконец, отдельно
обозначены безработные.
Одни категории выделены в переписи по «положению в за-
нятии» (рабочие, служащие и другие) и прямо совпадают с со-
ответствующими элементами социально-классовой структуры
общества. Другие характеризуются и по «положению в занятии»,
и по семейному признаку (хозяева, работающие только с чле-
нами семьи, помогающие члены семьи, хозяева-одиночки), что
затрудняет определение их классовой принадлежности. Однако,
используя данные той же переписи о внутреннем составе этих
категорий по роду и характеру занятий, можно выяснить и их
социальное положение. Исключение составляют лишь члены
товариществ, неправомерно включенные в число хозяев, работаю-
щих только с членами семьи. Из-за отсутствия в переписи ка-
ких-либо дополнительных сведений об этой кооперированной
части городского населения не представляется возможным рас-
смотреть ее подробнее.
Материалы переписи позволяют судить о характере занятий
различных групп городского населения, профессионалыю-квали-
фикациопной структуре рабочего класса, его отраслевой струк-
туре. Правда, извлечение суммарных данных об уровне квали-
фикации рабочего класса представляет большую сложность
и требует трудоемких расчетов.
15
В переписи обозначена профессиональная структура служа-
щих и хотя интеллигенция средн них не выделена, но ее числен-
ность можно подсчитать, так как в источнике содержатся дан-
ные о количестве старшего, среднего и младшего персонала среди
служащих по видам занятий.
Что касается таких категорий, как различные группы хозяев,
«лица свободных профессий» и другие, то и они также распре-
делены по роду и характеру занятий.
Городская перепись 1923 г. включала в себя «Промышлен-
ную перепись»85, которая содержала ценные данные по коли-
честву и размерам промышленных предприятий городов страны
и ее отдельных районов. Предприятия сгруппированы по секто-
рам хозяйства: государственному, кооперативному и частному.
В переписи имеются также сведения о количестве занятых
на этих предприятиях рабочих, причем в динамике — от 1920
к 1923 г.
Личный листок Всесоюзной переписи населения 1926 г.
по сравнению с предыдущей содержал дополнительно вопросы
о возрасте, семейном положении, родном языке населения. Ста-
тистиками была проделана большая работа по подведению ито-
говых данных по стране в целом и ее отдельным регионам,
например по таким важным вопросам для исследования со-
циальной структуры городского населения, как квалификация ра-
бочих, связь с землей, миграционные процессы и т. д.
Материалы Всесоюзной городской переписи 1923 г. с учетом
некоторых расхождений в административно-территориальном де-
лении могут быть сопоставлены практически по всем парамет-
рам с материалами Всесоюзной переписи населения 1926 г.,
так как обе включают те же социальные категории городского
самодеятельного населения с несущественными расхождениями.
Нельзя вместе с тем не отметить, что сравнительный анализ
материалов переписей сопряжен со значительными трудностями:
во-первых, в 20-х годах имело место постоянное преобразование
сельских поселений в городские и наоборот, порой социально-
экономически недостаточно обоснованное; во-вторых, население
городов учитывалось то с пригородами, то без них; в-третьих,
разнится и административное деление, оно более или менее
устоялось только к середине 20-х годов. Однако, принимая во вни-
мание и учитывая все эти сложности, хотелось бы подчеркнуть,
что они не могут сделать невозможным сопоставление статисти-
ческого материала переписей, так как критерии выделения го-
родов *, заложенные в них, очень близки и не имеют принци-
* Так. в переписи 1923 г. городами считались признанные таковыми юриди-
чески — губернские, уездные, заштатные города. Кроме того, к поселениям
городского типа были отнесены слободы, местечки, поселки, имеющие не
менее 500 жителей: фабрично-заводские, дачные поселки, поселки при
железнодорожных станциях, речных и морских пристанях, села с насе-
лением не менее 2 тыс. человек при условии, что более половины его
занято неземледельческими промыслами. К городам приписывалось и па-
»
16
пиальиых расхождений, а завышение или занижение численности
городского населения в связи с упомянутыми преобразованиями
относительно невелико и общей картины не меняет. Обращение
к справочно-статистической литературе тех лет позволяет умень-
шить погрешности при подсчетах.
Сопоставление этих двух переписей позволяет показать дина-
мику социальной структуры городского населения в восстанови-
тельный период, так как одна из них отражает количественные
и качественные изменения в социальной структуре населения,
происшедшие в первые годы нэпа, а другая подводит итоги этим
изменениям за весь восстановительный период.
По некоторым важным параметрам (численность городского*
населения, а также рабочего класса, занятого в промышлен-
ности; распределение его по различным социально-экономическим
секторам народного хозяйства и т. д.) оба источника сопоста-
вимы с переписью 1920 г.
Некоторые сведения о социальной структуре городского на-
селения можно почерпнуть в статистических справочниках,
изданных в 20-е годы 86.
Представляет интерес и периодика 20-х годов, в частности
такие издания статистического характера, как сборник «Ста-
тистика и народное хозяйство», «Статистический ежегодник»,
«Статистическое обозрение», «Плановое хозяйство», газета «Совет-
ский статистик», «Вестник статистики», Бюллетени ЦСУ и Гос-
плана и т. д. Они содержат статьи, обзоры, написанные извест-
ными исследователями-статистиками тех лет.
Использованные материалы некоторых архивов, как ЦГАОР
СССР-фонды НК РКИ СССР, НК РКИ РСФСР, Наркомтруд
РСФСР и другие, ЦГАНХ — фонды ВСНХ СССР и РСФСР и дру-
гие, позволили частично дополнить опубликованные статистиче-
ские данные.
7 8 1 3 Б 3
Г
селение пригородов, теспо связанных с городами экономически, а также
единством застройки. Эти признаки определения города были в принципе
общими для социально-демографических певеаа&цц. 20-х годов, в том чис-
ле для переписи 1926 г. f р п
Глава первая
ПРОБЛЕМЫ СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЫ
В ПОЛИТИКЕ СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА
В ВОССТАНОВИТЕЛЬНЫЙ ПЕРИОД
1.
Социальный состав населения городов
к концу гражданской войны и задачи его регулирования
Великая Октябрьская социалистическая революция и уста-
новление диктатуры пролетариата явились коренным поворотом
в развитии социальных отношений в городе и деревне. В связи
с национализацией крупной промышленности, которая в основ-
ном была завершена на территории РСФСР к началу 1919 г.,
крупная и средняя буржуазия перестала существовать как класс.
Однако диктатура пролетариата не означала немедленного
уничтожения классов вообще. Известно, что К. Маркс рассмат-
ривал диктатуру пролетариата лишь как «переход к уничтоже-
нию всяких классов и к обществу без классов» 1
Развивая тезис К. Маркса на основе исторического опыта
русской революции, В. И. Лепин высказал важнейшие в мето-
дологическом отношении положения. Он подчеркивал, во-первых,
что диктатура пролетариата пе является для рабочего класса
самоцелью, она обеспечивает «выход из классового общества
к неклассовому, бесклассовому» 2. Пролетариат — единственный
класс, который не стремится к увековечиванию своего господст-
ва, его целью является бесклассовое общество, в построении
которого он играет ведущую роль.
Во-вторых, диктатура пролетариата рассматривалась В. И. Ле-
ниным как необходимый, закономерный этап в построении бес-
классового общества, этап, без которого классы «не исчезнут» 3.
В-третьих, В. И. Ленин подчеркивал, что уничтожение клас-
сов не кратковременный акт, совершающийся одновременно
с установлением диктатуры пролетариата, а длительный слож-
ный исторический процесс, выходящий за ее хронологические
рамки. Он писал, характеризуя социальные отношения периода
диктатуры пролетариата: «...Сразу уничтожить классы нельзя.
И классы остались и останутся в течение эпохи диктатуры про-
летариата» 4. Однако классовая структура, доставшаяся от ста-
рой формации, претерпела глубокие качественные изменения
уже в первые годы Советской власти. «Классы остались, по каж-
дый видоизменился в эпоху диктатуры пролетариата; изменилось
и их взаимоотношение» 5.
18
В трудах В. И. Ленина разработан вопрос о том, какие имен-
но изменения произошли в социальной структуре в начальный
период диктатуры пролетариата. В статье «Экономика и поли-
тика в эпоху диктатуры пролетариата» он показал всю глубину
преобразований в социальном облике и положении рабочего
класса в результате победы социалистической революции. Подчер-
кивая, что пролетариат был при капитализме угнетенным клас-
сом, лишенным всякой собственности на средства производства,
В. И. Ленни писал: «Пролетариат стал, свергнув буржуазию
и завоев.ав политическую власть, господствующим классом:
он держит в руках государственную власть, он распоряжается
обобществленными уже средствами производства...» 6
Совершив социалистическую революцию, пролетариат России
получил в наследство от старого мира сложную социальную
структуру. В. И. Ленин выделил в экономическом базисе совет-
ского общества в этот период несколько социально-экономических
укладов: социалистический, мелкотоварный, капиталистический,
госкапиталистический и патриархальный, подчеркнув, что трп
первых из них являются основными. За каждым из них стояли
определенные классы с различными, и порой прямо противопо-
ложными, интересами. Это обусловило сложный специфический
характер развития социальной структуры переходного периода,
в которой переплетались элементы нового и старого.
Эта картина была типична и для советского города начала
20-х годов. Кроме рабочего класса, занятого главным образом па
обобществленных предприятиях, в ее состав входила и противо-
стояла ему лишенная экономического могущества и политической
власти, но не прекратившая своего сопротивления буржуазия;
значительное место принадлежало в городе колеблющимся между
этими двумя классами мелкобуржуазным слоям города, которые
еще были очень слабо кооперированы, и, наконец, город был
средоточием пролетарской, мелкобуржуазной и буржуазной ин-
теллигенции. Кроме этих основных классов и социальных слоев,,
было немало безработных, деклассированных элементов и т. д.
В городах также проживали лица, основным занятием которых
было сельское хозяйство.
Сосуществование старых и новых элементов в социальной
структуре страны в целом и в городах в частности не могло
не привести к сложному переплетению классовых противоречий
антагонистического и неантагонистического характера. «Противо-
речий стало больше,— писал В. И. Ленин. — И понятно, что,
пока мы переживаем крутую ломку, из этих противоречий вы-
скочить сразу нельзя» 7.
В этом многообразном и сложном столкновении классовых
противоречий В. И. Лепин учил находить главное. Он подчер-
кивал, что таким является противоречие между «умирающим
капитализмом и рождающимся коммунизмом»8. Это ленинское
высказывание раскрывает содержание классовой борьбы в этот
период и объясняет ее остроту. Вслед за основоположниками
19
марксизма В. И. Лепин рассматривал диктатуру пролетариата
как высший этап классовой борьбы рабочего класса против бур-
жуазии, поскольку именно в этот период бесповоротно решался
вопрос о судьбе частной собственности и связанных с ней
в прошлом эксплуататорских классов, а также мелкой буржуа-
зии. Классовая борьба достигает огромного внутреннего напря-
жения, она пронизывает все поры диктатуры пролетариата, прояв-
ляется во всех сферах политической, социальной и экономической
жизни общества.
В. И. Ленин подробно рассмотрел факторы, обусловливающие
способность свергнутых классов к сопротивлению. Лишение
класса капиталистов и обуржуазившихся помещиков политиче-
ской власти, экспроприация их собственности хотя и наносят
решительный удар по всей социально-экономической системе
капитализма, разрушают ее, но не лишают эти классы материаль-
ной возможности к сопротивлению. К тому же, подчеркивал
В. И. Ленин, энергия сопротивления, ожесточенность борьбы
свергнутых классов против режима диктатуры пролетариата во
много раз возрастают именно вследствие их поражения. Это сопро-
тивление опирается па силу и мощь международного капита-
лизма 9.
Для защиты завоеваний революции пролетариат должен был
овладеть всеми формами классовой борьбы и быть готовым к са-
мой быстрой и неожиданной смене одной из них другою.
В. И. Лепин в связи с этим писал: «Диктатура пролетариата
«сть упорная борьба, кровавая и бескровная, насильственная п
мирная, военная и хозяйственная, педагогическая и администра-
торская, против сил и традиций старого общества» 10.
Пролетариат осуществляет свою диктатуру по-разному в отно-
шении эксплуататоров и эксплуатируемых. Подавляя возросшую
энергию сопротивления первых, он «руководит колеблющимися,
промежуточными элементами и классами» ", которые избави-
лись от власти буржуазии и помещиков благодаря революцион-
ной энергии и беззаветности пролетарской диктатуры. Рабочий
класс является той социальной силой, которая, осуществляя по-
литическое руководство обществом, выражает коренные интересы
всех трудящихся масс, сплачивает их в борьбе за построение
социализма.
Указывая на огромную важность привлечения мелкой бур-
жуазии на сторону рабочего класса, В. И. Ленин писал, что для
мелкой буржуазии в силу двойственности ее социальной приро-
ды (и собственника, и труженика) и проистекающей отсюда
лишь относительной самостоятельности «середины нет», т. е. она
может выступать либо под руководством пролетариата, либо под
руководством капиталистов12. В. И. Ленин разработал научные
основы союза с мелкой буржуазией города и деревни, главный
принцип которого состоял в том, что рабочий класс в этом сою-
зе являлся ведущей силой, организатором и вдохновителем со-
циалистического строительства, привносившим в ее массы эле-
20
менты революционной сознательности, выдержки и дисциплины.
Принципиальные указания В. И. Ленина но основным на-
правлениям классовой политики были положены в основу со-
циально-экономических мероприятий Советской власти, направ-
ленных на утверждение новых социалистических отношений.
Сложный процесс развития социальных отношений в городе,
как и в стране в целом, происходил не стихийно. Советское го-
сударство концентрировало в своих руках все ключевые рычаги
в экономике, что позволяло направлять социальное развитие об-
щества в нужное русло.
Социальная политика охватывает широкий круг проблем:
повышение материального благосостояния и культурного уровня
трудящихся, улучшение условий их труда и быта, здравоохра-
нение, социальное обеспечение в старости и т. д. Уже на самых
ранних этапах своего существования в тяжелых условиях граж-
данской войны и империалистической интервенции, послевоенной
разрухи молодое Советское государство занималось решением
всех этих проблем. Однако ядром социальной политики являет-
ся регулирование социально-классовых отношений, на изучении
которого мы п сосредоточим внимание.
Политике партии и Советского государства принадлежала
определяющая роль в развитии социальных отношений на всех
этапах социалистического строительства, по особенно сложной
-была выработка ее основных направлений в первые годы нэпа,
в условиях восстановительного периода. Отмечая всю сложность
решения социально-экономических задач, В. И. Лепин писал,
что точно нам было известно, что капиталистический строй был
осужден историей, что экспроприаторы должны быть экспропри-
ированы, но «пп форм преобразования, пи темпа быстроты раз-
вития конкретной реорганизации мы знать не могли» 13.
Общие принципы социальной политики партии и государст-
ва были едиными для города и деревни, но при всем единстве
принципов специфика социального развития города и деревни
всегда учитывалась самым внимательным образом. Такие на-
правления политики, как преодоление распыления рабочего клас-
са, основные формы политики госкапитализма, организация
и развитие промысловой кооперации, разрабатывались преиму-
щественно па городском материале.
В выработке социальной политики Коммунистическая партия
и Советское государство всегда исходили из глубокого анализа
соотношения классовых сил в стране в целом, в городе и де-
ревне в частности. В. И. Ленин учил, что при выработке пра-
вильной политической линии необходимо «возможно точнее и воз-
можно трезвее обозреть еще раз те силы, которые стоят друг
против друга» 14.
К концу гражданской войны в городе сложилось следующее
соотношение классовых сил.
Рабочий класс был в своей основной массе сосредоточен на
социалистических государственных предприятиях. К концу 1920 г.
21
на долю государственного сектора в городах РСФСР приходи-
лось 34,3% всех промышленных заведений республики, а в Евро-
пейской России —38,5% всех предприятий промышленности ре-
гиона. Но это были ведущие, в основном крупные, предприятия,
производившие 90% всей промышленной продукции. Кооператив-
ный сектор составлял в городах Европейской России 5,4%.
Более половины предприятий, в основном мелкие, продолжали
оставаться в частном владении 15.
В государственном секторе промышленности городов РСФСР
было сосредоточено 93,6% рабочих, а в частном — всего 3,3,
в кооперативном — 3,1%. Особенно высоким был процент заня-
тости рабочих на государственных заводах и фабриках в горо-
дах европейской части РСФСР —94,9%. На частных предприя-
тиях здесь работало всего лишь 2,8% общего числа рабочих,
а в кооперативных — 2,3%. Следовательно, в государственном и
кооперативном секторах, вместе взятых, было сосредоточено
97,2% общего числа городских рабочих16.
Однако гражданская война, голод и разруха, сокращение топ-
ливной и сырьевой базы привели к уменьшению промышленно-
го производства в 1920 г. по сравнению с 1913 г. в 7 раз17
и сильно сказались на численности и составе рабочего класса.
По подсчетам Е. Г. Гимпельсона, с осени 1918 г. до конца
гражданской войны количество рабочих цензовой промышлен-
ности по стране сократилось примерно на 1 млн, или на 40%.
Фабрично-заводская и горнозаводская промышленность потеряла
с 1917 по 1920 г. более половины рабочих. В основном, особен-
но в первой половине 1918 г., это сокращение шло за счет ме-
таллистов и текстильщиков. По сравнению с 1913 г. общее
число промышленных и горнозаводских рабочих страны в конце
1920 г. сократилось наполовину18. В Петрограде, -например,
рабочие до революции составляли по удельному весу 45,9% само-
деятельного населения 19. К осени яте 1920 г. их удельный вес
сократился до 34%. Та же картина наблюдалась и в Москве.
Заводы и фабрики, особенно крупные, работали с недогрузкой,
понизился уровень концентрации промышленности, многие пред-
приятия были закрыты.
По подсчетам Е. Г. Гимпельсона, удельный вес крупнейших
предприятий, насчитывающих более 1 тыс. рабочих, сократился
за два года (с 1918 по 1920 г.) почти в 2 раза — с 60,6
до 31,8% 20.
Понизился и уровень концентрации рабочего класса. На круп-
ных предприятиях с числом рабочих свыше 500 было занято1
к концу 1920 г. 47,3% всех рабочих, тогда как.в 1913 г.—55,2,
а в 1918 — 71,9%. Особенно пострадали крупные предприятия
с числом рабочих свыше 10 тыс. Так, на Путиловском заводе
количество рабочих с 1913 по 1920 г. уменьшилось в 2,7 раза,
на заводах «Треугольник» — в 3 раза, на Коломенском —
в 2,5 раза и т. д.21 Зато удельный вес небольших предприятий
(от 21 до 100) увеличился по сравнению с 1918 г. более чем
22
g 2 раза, а средних (от 101 до 500) — в 1,5 раза 22. Шел про-
цесс распыления рабочего класса. Характеризуя положение,
создавшееся в стране, В. И. Ленин говорил на X съезде пар-
тип: «...Неслыханные кризисы, закрытие фабрик привели
к тому, что от голода люди бежали, рабочие просто бросали
фабрики, должны были устраиваться в деревне и переставали
быть рабочими» 23.
В стране с преобладанием мелкобуржуазного населения этот
процесс представлял большую опасность, он означал уменьше-
ние доли рабочего класса в городах и размывание социальной
базы диктатуры пролетариата.
В ленинском положении о деклассировании пролетариата
раскрыта сущность этого процесса, которая, как справедливо за-
мечено И. Я. Трифоновым24, состояла не в простом сокраще-
нии численности пролетариата, что само по себе было отрица-
тельным фактом, а в отрыве рабочих от крупного производства,
переходе их к получению средств существования на мелкобур-
жуазной основе.
Усилилась и неоднородность рабочего класса, так как он по-
полнялся за счет случайных элементов, многочисленных выход-
цев из непролетарских слоев города и мобилизованных из дере-
вень, которые не могли не оказывать на рабочий класс мелко-
буржуазного влияния.
Что же касается свергнутых эксплуататорских классов,
то с окончанием гражданской войны и крахом иностранной ин-
тервенции рухнули их надежды на восстановление власти воен-
ным путем. В годы войны они понесли большие потери, многие
представители буржуазии, помещиков, контрреволюционного
офицерства и т. д. бежали за границу. Все это привело к тому,
что удельный вег буржуазии в стране в целом и в городе в част-
ности был очень небольшим. Так, в Петрограде оставалось всего
2% «хозяев с наемными рабочими» среди самодеятельного на-
селения города23. Политика «военного коммунизма» сильно
регламентировала деятельность владельцев частного капитала,
особенно в торговле.
Однако буржуазия сохранила экономические позиции в мел-
кой промышленности, национализация которой не была пол-
ностью проведена, а также частично и свои капиталы. Главная же
опасность буржуазии состояла в том, что она имела глубокие
корпи в мелкобуржуазном производстве, рождающем капитализм.
Имея в виду эту опасность, В. И. Ленин писал, что «буржуа-
зию мы победили, но буржуазия у нас осталась, и борьба
осталась» 26.
В городах был многочисленный слой мелких собственников,
несмотря на осуществлявшуюся национализацию мелких пред-
приятий. С введением нэпа этот процесс национализации был
прекращен. В конце 1920 г. в городах Европейской России 56,1 %
всех промышленных заведений (в основном мелких) принадле-
жало частным лицам, а в отдельных городах — до 70% 27-
23
Среди мелкой буржуазии было много торговцев, выходивших
часто нелегально на рынок, были распространены мешочничест-
во и спекуляция.
Как отмечают исследователи этого периода, в связи с после-
военной разрухой покидала города, усиливая аграрное перенасе-
ление деревни, п мелкая буржуазия. Причем ее сокращение шло
даже более быстрыми темпами, чем рабочего класса28. Тем не ме-
нее численность мелкобуржуазных слоев оставалась в городах
высокой.
В 1920 г. произошли изменения и среди интеллигенции.
В городах перестал существовать ее верхушечный слой, тесно
сросшийся с правящими кругами буржуазного общества. Город-
ская интеллигенция понесла значительные потери вследствие
эмиграции некоторой ее части за границу, а также перемеще-
ния в связи с голодом и разрухой в сельскую местность. Наи-
более прогрессивные представители этого слоя перешли на служ-
бу к Советской власти. Следует, однако, иметь в виду, что число
специалистов в органах хозяйственного управления, промышлен-
ности в 1919—1920 гг. росло еще и потому, что в период «воен-
ного коммунизма» проводилась трудовая мобилизация и специа-
листы могли в любое время быть призванными на работу в со-
ветские учреждения.
В этих сложных условиях перед Коммунистической партией
и Советским государством стояла задача: на основе восстановле-
ния и развития народного хозяйства добиться такого соотноше-
ния классовых сил в стране, которое бы позволило решить воп-
рос «кто кого» в пользу социализма. Эта задача определяла
основные направления социальной политики партии и государства.
К началу 1921 г. стало очевидным, что решение этой проб-
лемы невозможно на основе политики «военного коммунизма»г
поскольку она не обеспечивала правильной экономической связи
между крупной социалистической промышленностью и мелким
крестьянским хозяйством: отсутствовал такой необходимый эле-
мент этой связи, как торговля. Партия осуществила историче-
ский переход от «военного коммунизма» к нэпу, который обес-
печивал укрепление диктатуры пролетариата, упрочение союза
рабочего класса и крестьянства, восстановление и развитие-
производительных спл в стране. Допуская в известных пределах
оживление частного капитала при сохранении командных высот
в руках пролетарского государства, он был в конечном счете
рассчитан на ликвидацию эксплуататорских классов и построе-
ние основ социализма.
Указывая на сложную расстановку классовых сил в стране
в этот период, В. II. Ленин писал: «...В нашей Советской рес-
публике социальный строй основан на сотрудничестве двух
классов: рабочих и крестьян, к которому теперь допущены
на известных условиях и „нэпманы**, т. е. буржуазия» 2Э. Допу-
щение капиталистических элементов и соревнование с пими
было одной из форм классовой борьбы в переходный период.
24
Указывая па это, В. И. Ленин говорил на XI съезде РКП (б):
«Соревнование и состязание, которое мы поставили на очередь
дня, провозгласив нэп,— это есть серьезное соревнование...
это есть еще одна форма борьбы двух классов, непримиримо
враждебных друг другу. Это — еще одна форма борьбы буржуа-
зии с пролетариатом...»30 Он подчеркивал, что это есть
«отчаянная, бешеная, если не последняя, то близкая к тому,
борьба не на живот, а на смерть между капитализмом и ком-
мунизмом» 31. В этой ситуации прежде всего необходимо было
укрепить социальную базу диктатуры пролетариата — создать
условия для собирания сил, сплочения рядов и укрепления по-
зиций рабочего класса, для прекращения его деклассирования.
Эту проблему В. И. Ленин считал паиважнейшей: «В тот
момент, когда страна разорена, наша главная основная задача —
отстоять жизнь рабочего, спасти рабочего... Если мы спасем его
ла эти несколько лет, мы спасем страну, общество и социализм» 32.
Вместе с тем В. И. Ленин подчеркивал, что восстановление
рядов рабочего класса может производиться только на базе
крупной социалистической промышленности. Только опа восста-
новит экономическую базу пролетариата, явится «главной мате-
риальной базой для развития классового пролетарского само-
сознания» 33.
Введение нэпа вызвало оживление буржуазии и поставило
задачу регулирования частного капитала, выработки границ и
форм его допущения и использования, его ограничения и посте-
пенного вытеснения из промышленности и торговли. «Пролетар-
ское государство, не изменяя своей сущности, может допускать
свободу торговли и развитие капитализма лишь до известной
меры и только прп условии государственного регулирования
(надзора, контроля, определения форм, порядка п т. д.) частной
торговли и частнохозяйственного капитализма»34.
Этим целям служила политика госкапитализма.
Исследованию госкапитализма посвящены работы Э. Б. Генки-
ной, А. И. Коссого, Л. Ф. Морозова. Опираясь на анализ ле-
нинского наследия, авторы рассматривают госкапитализм в уз-
ком и широком смысле слова35. В узком смысле слова госка-
питализм трактуется как общественно-экономический уклад,
включающий в себя ряд различных форм — аренду, концессии,
общества взаимного кредита и др.36 В широком смысле слова —
как особая политика государства, как система методов, приемов
.деятельности по регулированию капитализма и его использова-
нию в интересах социализма, как особый метод хозяйствования,
рассчитанный на использование под контролем Советского госу-
дарства капиталистических элементов.
С этой трактовкой госкапитализма в настоящее время согласны
большинство исследователей. Однако необходимо отметить,
что при рассмотрении госкапитализма как особой политики Со-
ветского государства высказаны две точки зрения. Согласно
одной из них, госкапитализм определяется как вся система ре-
25
гулирования (прямого и косвенного) частного капитала37. Со-
гласно второй — как одна из форм регулирования частного ка-
питала и решения вопроса «кто кого» в пользу социализма38.
Хотелось бы заметить, что, строго говоря, понятия «госкапи-
тализм как общественно-экономический уклад» и «госкапитализм
как политика» не однопорядковые, они не совпадают по своей
сути и не могут быть сопоставлены в рамках широкого и узко-
го смысла слова, так как второе не может быть частью перво-
го, т. е. общественно-экономический уклад не может быть со-
ставной частью политики государства. Правильнее было бы,
разграничив госкапитализм как уклад и госкапитализм как по-
литику, применить понятия «широкий» и «узкий» смысл слова
лишь по отношению к последней, т. е. к политике госкапита-
лизма. Тогда можно согласиться, что в первом случае это вся
политика регулирования частного капитала включая и косвен-
ную, т. е. проведение классовой налоговой политики, введение
соответствующего трудового законодательства и т. д., а во вто-
ром — это система прямого, непосредственного регулирования
того частного капитала, который прежде всего образует государст-
венно-капиталистический уклад.
Для выяснения социальной структуры города принципиаль-
ное значение имеет и вопрос о характере отношений на госка-
питалистических предприятиях. Думается, что правильно он ре-
шен Л. Ф. Морозовым. Выступая против попыток идеализации
госкапитализма, против рассмотрения отношений на госкапита-
листических предприятиях как полусоциалистических, переход-
ных к социалистическим, автор подчеркивает, что предприятия
в целом сохраняли эксплуататорскую природу. Превращение
их в социалистические являлось итогом постепенного вытесне-
ния капиталистических элементовзэ. При этом важно также
подчеркнуть, что с госкапиталистическими предприятиями были
связаны определенные слои нэпманской буржуазии.
В восстановительный период сложился широкий арсенал эко-
номических методов ограничения и постепенного вытеснения
нэпманской буржуазии из промышленности и торговли: финан-
совая и кредитно-налоговая политика, а также административ-
ные меры борьбы с частным капиталом путем разработки и укреп-
ления советского законодательства.
В приобщении мелкобуржуазных слоев города к социалисти-
ческому строительству Советское государство отводило решаю-
щую роль промысловой кооперации. В исследуемый период
было усилено внимание к кооперированию кустарей и ремеслен-
ников.
Для социальной характеристики тех слоев населения, кото-
рые были связаны со всякого рода видами кооперации (потре-
бительской, сельскохозяйственной, промысловой), важное значе-
ние имеет вопрос о ее природе, по поводу чего в течение дли-
тельного времени велась дискуссия в советской литературе 40.
26
Одпи авторы характеризовали потребительскую, промысловую,
сельскохозяйственную кооперацию в первые годы нэпа как одну
из форм госкапитализма41. Другие рассматривали ее уже при-
менительно к первой половине 20-х годов как важнейшую часть
социалистического сектора хозяйства42.
Как уже отмечалось в литературе43, в ходе дискуссии по-
зиции ее участников несколько сблизились па основе признания
того, что, несмотря на некоторое оживление буржуазных отно-
шений в кооперации в начале нэпа, в целом опа являлась силь-
ным оружием в руках социалистического государства по обоб-
ществлению мелкотоварного производства, упрочению ведущей
роли социалистического хозяйства. В. И. Лепин подчеркивал
в статье «О кооперации», что в условиях диктатуры пролета-
риата рост кооперации «тожественен ... с ростом социа-
лизма» 44.
Политика кооперирования мелкобуржуазных слоев города по-
лучила свое дальнейшее развитие на последующих этапах со-
циалистического строительства.
В годы восстановительного периода со стороны Советского
государства проводился последовательный курс на поддержку
трудовых элементов среди кустарей и ремесленников. На это были
направлены кредитная, налоговая политика, различные меры по-
ощрения мелкой промышленности45. С помощью главным обра-
зом налаживания государственной и кооперативной торговой
сети велась борьба с частным предпринимателем, обосновавшим-
ся в мелкой и кустарно-ремесленной промышленности и в тор-
говле, который стремился иа этой основе к созданию замкну-
той системы капиталистического производства.
В годы восстановительного периода еще интенсивнее, чем
прежде, осуществлялась политика Советского государства по фор-
мированию социалистической интеллигенции. Переход к мирному
социалистическому строительству потребовал обеспечения, причем
самого оперативного, важнейших участков народного хозяйства
квалифицированными специалистами. В квалифицированных кад-
рах нуждались восстанавливающаяся промышленность, сферы
просвещения, здравоохранения, культуры в широком смысле сло-
ва. В квалифицированных специалистах ощущала потребность
и область управления.
Огромная заслуга в решении этой проблемы принадлежала
В. И. Лепину. В его работах указано на два источника форми-
рования интеллигенции: это старая буржуазная интеллигенция,
которую было необходимо привлечь к социалистическому строи-
тельству и перевоспитать идейно, и та новая, которую нужно
было подготовить как специалистов преимущественно из рабо-
чих и крестьян. «Мы должны управлять,—говорил он еще
на IX съезде РКП (б) в марте 1920 г.,—с помощью выходцев
из того класса, который мы свергли,— выходцев, которые про-
питаны предрассудками своего класса и которых мы должны
переучить. Вместе с этим мы должны вербовать своих управи-
27
телей из рядов своего класса. Мы должны весь аппарат госу-
дарственный употребить на то, чтобы учебные заведения, вне-
школьное образование, практическая подготовка — все это шло,
под руководством коммунистов, для пролетариев, для рабочих,
для трудящихся крестьян» 46.
Привлечение старых специалистов к делу строительства со-
циализма было необходимо, по мысли В. И. Ленина, не только
потому, что у молодого пролетарского государства не было сво-
ей, рабоче-крестьянской интеллигенции и ее создание требовало
длительного времени, но еще и потому, что старая интеллиген-
ция была носительницей высоких профессиональных знаний и
тех духовных богатств, которые были накоплены мировой циви-
лизацией и без чего было немыслимо строительство нового со-
циалистического общества. Лишь интеллигенция могла передать
эти знания рабочему классу и крестьянству. Учитывая важ-
ность и сложность задач, которые предстояло решать интелли-
генции во всех сферах общественной жизни, а также силу ее
идейного влияния на все слои общества, необходимо было не
просто привлечь буржуазных специалистов на свою сторону, но
и перевоспитать их, перевооружить идейно, преобразовать саму
природу интеллигенции. Поэтому В. И. Ленин требовал береж-
ного отношения к старой интеллигенции, дифференцированного
подхода к ней, бескомпромиссной борьбы с ее контрреволюцион-
ной частью и использования ее основного состава.
Таким образом, в сложных условиях восстановительного пе-
риода продолжался процесс формирования основных направлений
политики Советского государства в сфере регулирования социаль-
ных процессов, которые получили дальнейшее развитие на по-
следующих этапах переходного периода и привели к победе со-
циалистических общественных отношений.
2.
Основные этапы политики Советского государства
в области социально-классовых отношений
Основные направления социальной политики Коммунистиче-
ской партии и Советского государства складывались постепенно
на основе анализа объективных условий и учета реального со-
отношения классовых сил в стране. В ее формировании в вос-
становительный период можно выделить три этапа.
Первый охватывал период с 1921 по весну 1922 г. Это было
время введения нэпа. Основные направления новой экономиче-
ской политики нашли отражения в решениях X съе.да
РКП (б) и в «Наказе Совета Народных Комиссаров о проведении
в жизнь начал новой экономической политики» от 9 августа
1921 г.47
X съезд партии дал установку на прекращение процесса де-
классирования рабочего класса, па собирание и упрочение его
сил в ходе восстановительного периода.
28
Ядро рабочего класса, представлявшее его кадровый состав,,
закаленный в огне революционных битв, было в основном сохра-
нено в годы гражданской войны. Однако в связи с голодом и раз-
рухой часть кадрового пролетариата потеряла связь с крупной
промышленностью и деклассировалась. Важно было вернуть его
на крупные промышленные предприятия. В связи с этим партия
дала установку на улучшение материального положения рабочих.
Было принято специальное постановление на съезде «Об улуч-
шении положения рабочих и нуждающихся крестьян» 48.
По поручению съезда была создана центральная комиссия,
занимавшаяся вопросами улучшения жизненных условий рабоче-
го класса. В ее состав входили представители ВЦИК, ВЦСПС,.
Наркомпрода, ВСНХ и Наркомата по военным и морским делам.
Кроме того, специальные комиссии по улучшению быта были
созданы при ВЦСПС, ЦК союзов и на крупных заводах. В своей
деятельности эти комиссии руководствовались решением X съез-
да — обеспечить в кратчайший срок, «по крайней мере для ра-
бочих важнейших центров Республики, такой паек п такие ус-
ловия жизни, которые действительно были бы для них стимулом
оставаться на фабриках и заводах» 4Э.
Это указание съезда партии нашло воплощение в ряде зако-
нодательных актов Советского государства, прежде всего о по-
вышении и регулировании зарплаты рабочих50. В процессе по-
исков оптимальных путей материального стимулирования была
введена сдельно-премиальная система оплаты труда, окончатель-
но покончено с уравнительностью в оплате, установлена зави-
симость между производительностью труда и зарплатой, что со-
здавало заинтересованность рабочего в повышении производи-
тельности труда. В эти годы разрабатывались принципы
премиальной системы оплаты труда рабочих. Первоначально
было введено натуральное премирование 51. Но эта форма содер-
жала и негативные моменты, так как рабочие реализовывали по-
лученную продукцию через рынок, пополняя ряды мелких роз-
ничных торговцев. В связи с этим на X конференции РКП (б)
В. И. Ленин отметил, что натуральная премия явилась уступкой
настроениям рабочих, которые «коренятся в прошлом» и которые
связаны с «затруднениями в продовольственном и топливном от-
ношениях» 52. В сентябре 1922 г. на V Всеросийском съезде
профсоюзов была поставлена задача перехода от смешанных
форм оплаты (денежно-натуральной) к чисто денежной форме
оплаты труда53.
В целях удовлетворения потребностей рабочего класса в пред-
метах первой необходимости Советское государство временно вы-
нуждено было допустить более быстрый рост зарплаты по
сравнению с производительностью труда. Но долго такое положе-
ние продолжаться не могло, и по мере восстановления промыш-
ленности этот вопрос был урегулирован.
Все эти мероприятия обеспечили повышение заработной пла-
ты рабочих начиная с осени 1921 г., хотя еще и неустойчивое.
29
Одновременно Советское государство проявляло заботу об
улучшении жилищных и бытовых условий рабочих и другого
трудящегося населения городов. Весной 1921 г. по этому поводу
был принят специальный декрет Совнаркома54. В январе
1921 г. изданы декреты СНК об отмене платы рабочих и служа-
щих за жилье, пользование водопроводом, канализацией, газом,
электричеством, общественными банями; о социальном обеспече-
нии рабочих, служащих и членов их семей в случае потери тру-
доспособности. Весной того же года было опубликовано постанов-
ление СТО о снабжении рабочих обувью, одеждой, мылом и
другими предметами широкого потребления 55,
В соответствии с ленинскими указаниями о том, что базой
консолидации рабочего класса может быть лишь крупная обоб-
ществленная промышленность, XI Всероссийская конференция
РКП (б) признала необходимым проведение концентрации про-
мышленности, укрепление крупных предприятий и сосредоточе-
ние на них максимальной части общегосударственных ресур-
сов — сырьевых, продовольственных, топливных и денежных, что
гарантировало повышенную производительность труда занятых
рабочих5С. Эта линия также нашла отражение в постановлении
IX Всероссийского съезда Советов, предусматривающего меры по
восстановлению крупной промышленности, реорганизацию управ-
ления ею, перевод государственной промышленности на хоз-
расчет и т. д.57
Концентрация промышленности, создание трестов, а также
перевод предприятий на хозрасчет осуществлялись в соответст-
вии с «Основными положениями о мерах к восстановлению круп-
ной промышленности, поднятию и развитию производства», ут-
вержденными СТО в августе 1921 г.58.
В результате этой реорганизации, которая проводилась и на
последующих этапах восстановительного периода, были укрепле-
ны предприятия, сосредотачивающие основные массы рабочей
силы. Одновременно на них было проведено сокращение штатов,
позволившее избавиться от чуждых рабочему классу элементов,
дезорганизаторов производства, нарушителей трудовой дисципли-
ны, а также большого количества чернорабочих.
Это позволило обеспечить возвращение квалифицированных
кадровых рабочих на предприятия, к тому же проводилась и
большая организационная работа по разыскиванию старых кад-
ров. При найме рабочих на биржах труда стали учитываться в
первую очередь специальность, квалификация, стаж работы. На-
пример, Ленинградский губернский отдел труда по мере восста-
новления фабрик и заводов отмечал усиливающийся спрос на
квалифицированных текстильщиков и металлистов среди безра-
ботных, состоящих па учете на бирже труда 59. Кроме того, про-
мышленные предприятия получили право найма рабочих, минуя
биржи труда, особенно в тех случаях, когда это были возвращав-
шиеся из деревень или армии кадры.
зп
Вместе с тем пролетарское государство направляло свои уси-
лия на защиту интересов рабочих частных предприятий, воспи-
тание у них классового сознания. Работа велась в двух направ-
лениях: с одной стороны, государство призывало к ответствен-
ности хозяев частных предприятий, нарушавших трудовое
законодательство о продолжительности рабочего дня, особенна
если это касалось женщин и подростков, с другой — профсоюзы
стояли на защите интересов труда на частных и арендованных
предприятиях. В целях политического воспитания рабочих на
этих предприятиях была развернута партийная работа.
На частные предприятия было распространено с осени 1921 г.,
социальное страхование рабочих и служащих.
С введением нэпа начала складываться система регулирова-
ния частного капитала, определялись границы временного «от-
ступления». В. И. Ленин неоднократно указывал, что капитализм
может быть допущен лишь «в меру и на известных условиях» 60.
Подчеркивая, что госкапитализм пролетарскому государству,,
у которого в руках находятся командные высоты в экономике,,
«не страшен, а желателен», В. И. Ленин определил и основные
формы госкапитализма, к которым относил концессии, коопера-
цию, комиссионеров и аренду 61.
Линия партии на развитие этих форм госкапитализма нашла
отражение в решених X и XI Всероссийских конференций
РКП (б) 62, а также в декретах Совнаркома РСФСР об «Общих
экономических и юридических условиях концессий» (ноябрь
1920 г.), «О порядке сдачи в аренду предприятий» (июль
1921 г.), в принятых позднее (1922 г.) «Временных правилах
о порядке утверждения» и открытия действий акционерного обще-
ства и об ответственности учреждений и членов правления» и др.
Допущение частного капитала в промышленности и торговли
развивалось на основе декрета ВЦИК и Совнаркома РСФСР о
развитии кустарной и мелкой промышленности (июль 1921 г.)
и ряда других законодательных актов, обобщенных затем в дек-
рете ВЦИК от 22 мая 1922 г. «Об основных частных имущест-
венных правах, признаваемых РСФСР, охраняемых ее законами
и защищаемых судами РСФСР» 64.
В связи с допущением свободного товарооборота предполага-
лось, что регулятором рынка выступит прямой товарообмен меж-
ду городом и деревней, осуществляемый через потребительскую-
кооперацию. Однако товарообмен не оправдал себя и уже летом
1921 г. был сорван стихией рыночной торговли. В. И. Ленин пи-
сал по этому поводу: «Предполагалось более или менее социали-
стически обменять в целом государстве продукты промышлен-
ности на продукты земледелия и этим товарообменом вос-
становить крупную промышленность, как единственную основу
социалистической организации. Что же оказалось? Оказалось ...
Нто товарообмен сорвался: сорвался в том смысле, что он вы-
пилен в куплю-продажу» е5. Из этого Лепин делает важный вы-
В°Д: овладеть торговлей, «научиться торговать» 66.
31
XI Всероссийская конференция РКП (б) указывала в связи с
этим: «Теперь борьба коммунистического и частного хозяйства
переносится на экономическую почву, на рынок, где национа-
лизированная промышленность, сосредоточенная в руках рабоче-
го государства, должна, применяясь к условиям рынка и методам
состязания на нем, завоевать свое решительное господство»67.
Эта задача могла быть решена в том случае, если «научатся пе-
редовые элементы рабочего класса вестп борьбу на новой почве,
новыми приемами, используя новую обстановку» 68.
Однако сразу на этом этапе система регулирования рыночных
отношений сложиться не могла, и ограничителем их развития вы-
ступала монополия внешней и хлебной торговли.
В этот же период начала складываться система налоговой по-
литики по отношению к нэпмановской буржуазии. В июле 1921 г.
был учрежден промысловый налог69, которым облагались не-
национализированные торговые и промышленные предприятия.
С 1921 — начала 1922 г. стала взиматься плата за арендованные
помещения и участки земли, пошлина с наследства. Для нетру-
довых элементов была введена повышенная плата за квартиру и
обучение70. Как видно, создававшаяся система налоговой поли-
тики имела ярко выраженный классовый характер и была на-
правлена на ограничение процесса накопления частного капи-
тала.
IX Всероссийский съезд Советов потребовал от Наркомата
юстиции, чтобы народные суды строго следили за деятельностью
частных торговцев и предпринимателей. Съезд рекомендовал при-
влекать широкие массы рабочих и крестьян к осуществлению
надзора за соблюдением законности71.
Переход к нэпу вызвал оживление мелкотоварного производ-
ства и связанных с ним мелкобуржуазных слоев населения.
Этому способствовала и политика Советского государства.
В. И. Ленин писал, указывая на необходимость восстановления в
первую очередь мелкой промышленности: «Нужда и разорение
таковы, что восстановить сразу крупное, фабричное, государствен-
ное, социалистическое производство мы не можем... Значит, необ-
ходимо в известной мере помогать восстановлению мелкой про-
мышленности, которая не требует машин, не требует ни
государственных, ни крупных запасов сырья, топлива, продо-
вольствия,— которая может немдленно оказать известную помощь
крестьянскому хозяйству и поднять его производительные
•силы»72. Восстановление мелкой промышленности давало воз-
можность укрепить экономическую и финансовую основу для
развития крупной промышленности.
Что же касается оживления мелкотоварного производства и
связанных с ним групп населения, то Ленин писал по этому
поводу: «И бояться того, что поднимется мелкое земледелие п
мелкая промышленность в размерах, которые могли бы оказать-
ся опасными для нашей крупной промышленности, неоснова-
тельно... Если рабочий класс, имея в своих руках важнейшие
32
отрасли крупной промышленности, сосредоточит внимание на на-
иболее важных из них, то он выиграет больше, чем выиграет
мелкая промышленность, хотя бы пропорционально она и вы-
растала быстрее» 73.
С введением нэпа Советское государство рядом специальных
постановлении и декретов создало благоприятные условия для
восстановления и развития мелкой и кустарно-ремесленной про-
мышленности.
Задачи подъема и поддержки мелкой промышленности рас-
сматривались В. И. Лениным в проекте «Наказа от СТО мест-
ным советским учреждениям» (май 1921 г.) 74, на X и XI Все-
российских конференциях РКП (б) 75, где было указано на необ-
ходимость обеспечить производителям свободное распоряжение
своими продуктами. В мае 1921 г. специальным декретом СНК
были сняты ограничения к развитию мелкой и кустарной про-
мышленности 76. В нем предписывалось принять необходимые
меры к развитию мелкой и кустарной промышленности как в
виде частных предприятий, так и в кооперативной форме. Пре-
доставляя кустарям и мелким производителям право свободно
распоряжаться производимыми товарами за исключением тех,
которые производились из государственного сырья, предоставляе-
мого на особо договорных условиях, декрет требовал в то же
время строгого соблюдения трудового законодательства, охраны
интересов рабочих. В июле «и декабре 1921 г. последовали декре-
ты ВЦИК и СНК «О кустарной и мелкой промышленности» и
ВЦИК и СТО «О предприятиях, перешедших в собственность
Республики», которые расширяли само понятие мелкой промыш-
ленности и улучшали условия для ее развития77.
Важнейшим направлением в политике Советского государст-
ва и Коммунистической партии был курс на кооперирование ку-
старей и ремесленников. С самого начала нэпа летом 1921 г.
был принят декрет ВЦИК и СНК «О промысловой коопера-
ции»78, где этот процесс рассматривался как дело большой го-
сударственной важности, определялись цели и роль кооперации,
принципы ее организации, предусматривались льготы и меры по-
мощи, в частности кооперация имела преимущество перед част-
ными лицами в выдаче заказов, в предоставлении помещений,
при приобретении инструментов, заготовке сырья. Предписыва-
лось также авансировать кооперативные предприятия для выпол-
нения государственных заданий сырьем и денежными средст-
вами.
Особо подчеркивалось в декрете, что работа кооперативных
предприятий должна основываться на личном труде его членов.
Наемный труд мог применяться для вспомогательных работ и
лишь в исключительных случаях — в основном производстве ар-
тели при условии разрешения на это со стороны органов ВСНХ.
В мае 1922 г. был избран Всекоопромсоюз, осуществляющий
Централизованное руководство промысловой кооперацией.
В связи с возросшей потребностью в инженерно-технических
2 В. Б. Жиромская
33
кадрах был принят декрет СНК от 14 января 1921 г., который
предусматривал ускоренный выпуск учащихся во втузах и тех-
никумах. Бывшим студентам было предоставлено право вернуть-
ся в учебные заведения из всех без исключения военных и
гражданских учреждений, какие бы должности они ни занима-
ли 79. Специальным декретом СНК от 25 августа 1921 г. были
приняты меры к повышению уровня инженерно-технического
знания в стране 80.
Не менее остро стояли вопросы подъема культурно-просвети-
тельной и идейно-воспитательной работы, в связи с чем весной
1921 г. были возвращены к трудовой деятельности по своей спе-
циальности работники просвещения и социалистической культу-
ры81. Налаживалась работа по медицинскому обслуживанию
населения, кадры медицинских работников, тогда очень немного-
численные, были пополнены за счет демобилизованных из
Красной Армии врачей выпуска 1919—1920 гг.82.
Большое внимание было уделено Советским государством и
Коммунистической партией подготовке новой, рабоче-крестьян-
ской интеллигенции. Главная роль в этом деле принадлежала
высшей и средней специальной школе. Основные направления ее
работы были определены на партийном совещании по вопросам
народного образования, созванном при ЦК РКП (б) в конце де-
кабря—начале января 1921 г., на котором были поставлены
задачи политического воспитания студентов и подготовки боль-
шого количества специалистов из рядов пролетариата и в осо-
бенности партийных рабочих83. Решить их можно было, только
обеспечив «революционное направление работы высшей шко-
лы» 84.
В первые годы Советской власти высшая школа оставалась
автономной. Однако она оказалась неспособной справиться с
возложенными на нее задачами. В сентябре 1921 г. специальным
положением «О высших учебных заведениях РСФСР» была окон-
чательно ликвидирована автономия высшей школы, которая за-
няла свое место в системе государственных учреждений, и Со-
ветское государство получило возможность направлять ее учеб-
ную и воспитательную деятельность.
Реорганизация высшей школы позволила открыть широкий
доступ в ее аудитории для трудящихся. Положение предусмат-
ривало организацию рабочих факультетов, имевших целью «под-
готовку лиц из рядов пролетариата и трудящегося крестьянства
к научным занятиям в высшей школе» 85.
В вузах, равно как и в других учебных заведениях (низших,
средних и высших), учреждалось бесплатное обучение *, бес-
платное пользование учебными лабораториями, библиотеками,
музеями, клиниками 86.
* Позднее, в 1925 г., была введена плата за обучение в вузах, но ее взима-
ние производилось в соответствии с классовым принципом. См.: СУ. 1925-
№. 1. С. 10.
34
С 1921 г. в вузах РСФСР было начато преподавание таких
предметов, как исторический материализм, история пролетарской
революции, курс электрификации страны и другие дисциплины,
обеспечивавшие политическую подготовку студентов. Продолжа-
лось создание и организационное укрепление партийных ячеек в
вузе.
Ряды рабоче-крестьянской интеллигенции, главным образом
управленческо-административного аппарата, пополнялись и за
счет выдвиженцев. Известно, что В. И. Ленин относил к выдви-
женцам специалистов, которые «практической деятельностью
приобрели опыт и знания в деле торговли, в деле организа-
ции крупных предприятий, контроля за хозяйственными опера-
циями и т. п.» 87. Он писал, что «без помощи и без руково-
дящей роли практиков-организаторов из „народа11, из рабо-
чих и трудящихся крестьян ни в коем случае не обойтись» 88.
На эту работу выдвигались из среды рабочих и крестьян самые та-
лантливые организаторы, обладавшие опытом хозяйственной ра-
боты, преданные делу социализма. Партия обращала особое вни-
мание на их подготовку, получение ими специальных знаний и
квалификации. Например, на IX съезде РКП (б) предписывалось
организовывать «при отдельных больших предприятиях пли при
кустах предприятий курсы промыщденной администрации, на ко-
торых наиболее способные рабочие, по возможности не отрыва-
ясь от производственной работы, на опыте данного предприятия
обучались бы необходимым элементам администрации» 8Э.
Важной задачей оставалось в эти годы привлечение старых
специалистов к социалистическому строительству и их идейное
воспитание. Еще в 1920 г. на IX съезде РКП (б) было подчеркну-
то, что без использования специалистов буржуазной школы на
самых ответственных постах рабочий класс не только не обеспе-
чит «построения могущественного социалистического хозяйст-
ва» 90, но и не вырвет страну «из когтей нищеты» 9|.
На съезде особо отмечалось, что дело привлечения старых спе-
циалистов к социалистическому строительству нельзя больше ре-
шать на основе «даже самой широкой трудовой повинности».
Была поставлена задача «идейного вовлечения специалистов в
сферу производственных интересов Советской республики»92.
Важно было убедить интеллигенцию в необходимости сотрудни-
чества с рабочим классом. Еще актуальнее такая постановка воп-
роса зазвучала в условиях перехода к восстановлению народного
хозяйства.
В письме ЦК РКП (б) от 18 сентября 1921 г. «О работе сре-
ди работников просвещения» предписывалось партийным коми-
тетам принять все меры для вовлечения интеллигенции в творче-
скую работу Советского государства, всячески помогая ей «из-
бить то непонимание значения и смысла переживаемых событий
11 переживаемой исторической эпохи, которое непосредственно
Досле Октябрьской революции бросило часть ее в стан врагов
Советской власти» 93.
35
2*
Для идейного завоевания интеллигенции, ее перевоспитания
применялась система мер, обеспечивающих усиление влияния
марксистско-ленинской идеологии на ее мировоззрение. Большую
роль в сложном и длительном процессе перевоспитания интелли-
генции играли советская печать, курсы политграмоты, переподго-
товки учителей, врачей и других кадров интеллигенции. Актив-
ную идеологическую работу вели Дом печати, Дом учителей, Дом
ученых, научно-технические клубы и другие учреждения94.
Коммунистическая партия и Советское государство направля-
ли усилия на -создание условий, в том числе материальных, для
работы старых специалистов в народном хозяйстве, для сотруд-
ничества их с рабочим классом и крестьянством. На IX съезде
партии указывалось, что «лучшие администраторы, инженеры,
техники должны быть поставлены в более благоприятные условия
для полного применения своих сил в интересах социалистическо-
го хозяйства» 95. Уже в 1921 г. приняты законодательные акты
по улучшению условий жизни ученых, инженерно-технического
персонала, работников просвещения и др.96
Коммунистической партией был поставлен вопрос об изжива-
нии недоверия к специалистам старой школы97, которые созна-
тельно перешли к сотрудничеству с Советской властью. Партий-
ным работникам вменялось в обязанность стремиться к установ-
лению атмосферы товарищеского сотрудничества рабочих и
специалистов. Это требовало от партии большой разъяснительной
работы среди рабочих, направленной на изживание предрассуд-
ков по отношению к старой интеллигенции.
Второй этап в политике партии и Советского государства
охватывает весну 1922 — весну 1924 г. Период «отступления»
закончился. XI съезд РКП (б) указал на необходимость пере-
группировки сил для обеспечения победы над капиталистически-
ми элементами 98.
На этом этапе был остановлен процесс деклассирования рабо-
чего класса, как это было впервые отмечено на XIII съезде
РКП (б) 99 в 1924 г. Внимание Советского государства акценти-
руется не только на численном увеличении рабочего класса, но
особенно на его качественном росте, что означает консолида-
цию прежде всего индустриальных отрядов и повышение квали-
фикации, а также концентрацию его на базе технически осна-
щенных предприятий.
Советское государство последовательно продолжает курс на
дальнейшее повышение реальной заработной платы рабочих
в соответствии с подъемом промышленности и производитель-
ности труда, улучшение их жилищных условий и т. д.100
Партия усиливает внимание к формированию их социалисти-
ческой психологии. На XI съезде РКП (б) указывается, что успех
государственного регулирования частного капитала зависит не
только от государственной власти, но и «еще больше от степе-
ни зрелости пролетариата и трудящихся масс вообще» 101. На
XII съезде партии вновь ставится вопрос о марксистском воспп-
36
тании рабочего класса, о вооружении рабочего «методами марк-
систского подхода к конкретным вопросам революционного строи-
тельства» 102.
Это было тем более важно, что в составе класса, захвативше-
го власть в государстве, как указывал В. И. Ленин, сохранились
«горстки», «группы», «слои» рабочих, которые «упорно держатся
традиций (привычек) капитализма» 103.
XI, XII съезды РКП (б), XIII партийная конференция ставят
вопрос о вовлечении рабочих в партию, особое внимание обращая
на прием в нее прежде всего промышленных рабочих 104.
В советской исторической литературе 105 справедливо подчер-
кивается, что известная директива XI съезда РКП (б) об окон-
чании отступления и перегруппировке сил не означала немедлен-
ного наступления на капиталистические элементы. В. И. Ленин
указывал, что перегруппировка сил требовалась для того, чтобы
развернуть соревнование с капиталистическими элементами, на-
учиться работать не хуже капиталистов 106, а затем перейти в
наступление против них. Следовательно, на втором этапе продол-
жала осуществляться политика допущения в известных границах
и использования частного капитала. В этот период в основном
сформировалась система контроля и регулирования капиталисти-
ческих элементов.
Контроль за частным предпринимательством осуществлялся
на основании Гражданского кодекса РСФСР, принятого ВЦИК
31 октября 1922 г.107 В нем были обобщены, уточнены и деталь-
но разработаны законодательные акты молодого Советского госу-
дарства. Кодекс законов о труде 108 закреплял партийные и пра-
вительственные акты в защиту прав трудящихся, предусматривал
привлечение их к контролю за частнокапиталистической деятель-
ностью в целях ограничения эксплуатации наемного труда на
частных предприятиях. В последующих декретах была повышена
ответственность лиц, использующих наемную рабочую силу, за
соблюдение законов о труде 10э.
К этому времени окончательно сложилась концессионная,
арендная и другая политика по отношению к частному капита-
лу 110. Впервые в 1922 г. был введен подоходный налог, который
взимался с торгово-промышленной буржуазии, вкладчиков кре-
дитных учреждений, подрядчиков, посредников и других нетрудо-
вых элементов111. Впоследствии он уточнялся и дополнялся112.
Налоговая и кредитная политика, а также политика цен, зна-
чение которой особенно возросло в 1923—1924 гг., другие эконо-
мические, а также административные меры были направлены на
ограничение деятельности буржуазии. При этом административ-
ные меры не выступали на первый план.
Все это свидетельствует о том, что в конце 1923 г. определи-
лись фактические границы допущения частного капитала.
На втором этапе в связи с ростом и упрочением государствен-
ной и кооперативной торговли начинается и относительное вытес-
нение частного капитала из некоторых сфер, главным образом из
37
товарооборота, где обосновалась значительная часть нэпманской
буржуазии. По рекомендации В. И. Ленина в целях регулирова-
ния внутренней торговли был создан центральный орган «Комис-
сия внутренней торговли» 113. Начали свою деятельность син-
дикаты — органы промышленности, тесно связанные с рынком:
текстильный, спичечный, кожевенный и др. Партия особенно
подчеркивала, что в борьбе за овладение рынком основными ме-
тодами должны являться «не меры административного воздейст-
вия, а усиление экономических позиций государственной торгов-
ли и кооперации» 114.
К 1923 г. Коммунистическая партия и Советское государство
добились того, что кооперация начала постепенно втягиваться в
русло социалистической экономики, включаться в систему социа-
листического производства и обмена. Эти процессы исследованы
в советской литературе 115. Хотя в то время приходилось вести
ожесточенную борьбу с частным капиталом за влияние па
кооперацию, основные тенденции в ее развитии, как это пра-
вильно отмечают советские исследователи, были социалистиче-
скими 116.
В этот период в связи с выходом в свет ленинской работы
«О кооперации» определяется трактовка ее социальной природы
как социалистической и Советское государство берет курс на
придание ей массового характера.
В декабре 1923 г. декретом ЦИК и СНК СССР члены артели
освобождались от промыслового налога, если они работали в
общей мастерской; налог понижался на 50% в том случае, если
артель сбывала только продукцию своего производства, и на 25%,
если наряду с этим реализовывались изделия некооперированных
кустарей. Промысловые кооперации, входившие в союз и сбывав-
шие через него свою продукцию, освобождались от промыслового
налога полностью или обязаны были выбирать только патент, не
выплачивая уравнительного сбора. От обложения был освобож-
ден внутрикооперативный оборот, тем самым уничтожалось мно-
гократное обложение 117.
Переход к новой экономической политике усилил дифферен-
циацию среди старой интеллигенции. Одна ее часть правиль-
но восприняла нэп, другая считала его возвратом к капитализму.
Оживилась пробуржуазно настроенная часть интеллигенции. На
сложность момента указывала XII партийная конференция, кото-
рая отмечала, что первый год осуществления нэпа, совпавший с
тяжелым голодом, с активизацией международной реакции, «под-
толкнул на усиленную контрреволюционную работу не только
меньшевиков и эсеров, но и политиканскую верхушку мнимо-
беспартийной буржуазной интеллигенции» 118. В решениях кон-
ференции вместе с тем подчеркивалась необходимость дифферен-
цированного отношения к каждой отдельной группе (или отдель-
ному лицу) представителей науки, техники, медицины, пе-
дагогики и т. д. По отношению к тем представителям действи-
тельно беспартийной интеллигенции, которые «хотя бы в основ-
38
иых чертах поняли действительный смысл совершившегося вели-
кого переворота, необходима систематическая поддержка и дело-
вое сотрудничество» 119.
В этих условиях Советское государство, с одной стороны, вело
борьбу с реакционно настроенными группами (старой интеллиген-
ции, с нейтралистскими и «попутническими» настроениями в е’ё
среде, а с другой — проводило последовательную политику при-
влечения старых специалистов к социалистическому строитель-
ству. В идейном завоевании их большую роль сыграла написан-
ная в 1923 г. работа В. И. Ленина «Странички из дневника»,
где был поставлен вопрос о сооотношении пролетарской и бур-
жуазной Культуры, приобщении к культуре самых широких Maccj
развитии народного образования, высокой миссии учителя.
В. И. Ленин подчеркивал, что вопросы культуры нигде и ни-
когда не ставились так глубоко и последовательно 12°, как в
стране первой пролетарской революции. Эта программа культур-
ной революции не могла не увлечь глубиной преобразований ши-
рокие круги интеллигенции.
Меры по привлечению старых специалистов к социалистиче-
скому строительству п по их перевоспитанию, последовательная
борьба с контрреволюционными настроениями в их среде приве-
ли к изменению позиции большей части интеллигенции. Уже
XIII партийная конференция констатировала «общий поворот»
Интеллигенции в сторону Советской власти 12‘.
Возрастает внимание к подготовке кадров рабоче-крестьян-
ской интеллигенции в вузах. Продолжается идейное завоеванйе
высйтей школы. XII съезд РКП (б) поставил вопросы об усиле-
нии внимания партии к административному, профессорско-препо-
давательскому составу вузов, о подготовке преподавателей сила-
ми высококвалифицированных партийных специалистов 122. В то
же время было указано на необходимость активизации воспита-
тельной работы среди учащейся молодежи, студенчества.
На XI съезде, XIII конференции РКП (б) подчеркиваются
значение выдвиженчества для решения проблем управления про-
изводством, необходимость обучения выдвинутых на администра-
тивные посты рабочих и крестьян, «красных директоров», «крас-
ных специалистов» в специальных школах123.
Третий этап в развитии социальной политики Советского
государства в восстановительный период охватывает лето 1924 —
конец 1925 г. К этому времени Коммунистическая партия и Со-
ветское государство добплпсь значительных успехов в укрепле-
нии рабочего класса. XIV съезд партии, указывая на прекраще-
ние процесса деклассирования рабочего класса, отмечает
следующие тенденции в его развитии: «Растет и сплачивается
пролетариат городской промышленности при Одновременном внут-
реннем изменении своего состава (возврат квалифицированных
Рабочих из деревень, новые слои пролетаризованных крестьян,
рабочая молодежь, впервые вступающая в производственный
процесс)...» 124
39
Вовлечение в партию по ленинскому призыву сотен тысяч за-
водских рабочих, которое активно осуществлялось в 1924—
1925 гг. в связи с решением XIII съезда РКП (б), стало показа-
телем их политической зрелости. Кроме того, к концу восстано-
вительного периода практически весь рабочий класс состоял
членом профсоюзов.
Вместе с тем перед партийными, профсоюзными организация-
ми встала задача обучения и воспитания новых пополнений в
его составе, приток которых все усиливался в связи с ростом
восстанавливающейся промышленности. Имея в виду не только
эти новые кадры, но и вернувшихся из деревень рабочих, в те-
чение длительного времени оторванных от крупного производст-
ва, Ф. Э. Дзержинский подчеркивал, что необходимо уделить
исключительное, особое внимание «производственному воспита-
нию» вновь пришедших, чтобы помочь пм «научиться видеть в
заводе или фабрике основу социализма, а не подсобное предприя-
тие для своего хозяйства» 125.
Укрепление государственного и кооперативного сектора в про-
мышленности, активизация его в торговле позволили усилить по-
литику ограничения и вытеснения нэпманской буржуазии. Это
было связано с проведением денежной реформы, созданием
устойчивой валютной системы, упорядочением цен, повышением
налогового обложения, что снижало конкурентоспособность нэп-
манов в соревновании с социалистическим сектором, сокраще-
нием, а затем полным прекращением кредитования частников
государственными организациями, повышением арендной платы
за помещения, возрастанием тарифов за провоз грузов на транс-
порте и т. д.12й
Выполняя решения XIII съезда и XIV конференции РКП (б),
госорганы приступили к более широкому развитию государствен-
ной и кооперативной розничной торговли 127. При этом имевшие
место попытки форсирования наступления на нэпманскую бур-
жуазию (свертывание частной торговли в 1924 — начале 1925 г.)
были признаны преждевременными. III съезд Советов указал, что
в отношении частной торговли налоги вообще и в частности пря-
мые налоги должны применяться так, чтобы не приводить к со-
кращению товарооборота128. Государство продолжало политику
использования частного капитала и направления его в русло
госкапитализма.
На третьем этапе усиливается поддержка и кооперирование
средних слоев города и внимание государства к укреплению про-
мысловой кооперации, на что указывали решения XIV партийной
конференции 12Э. В 1925 г. было принято специальное постанов-
ление СТО, которое обязало все государственные предприятия
торгового и промышленного типа включать заявки кустарной
промышленности на сырье, полуфабрикаты и оборудование в
свои планы. В первую очередь снабжались кустари и ремеслен-
ники, организованные в кооперативы. Через систему промкоопе-
рации производилось и снабжение неорганизованных кустарей,
40
а там, где она была слаба, этим занимались специальные скла-
ды, организованные государственными предприятиями130. Хотя
плановое снабжение сразу наладить не удалось, однако они уже
тогда получили ощутимую помощь. Кроме того, это постановле-
ние сузило сферу деятельности частного капитала в обеспечении
мелких товаропроизводителей сырьем и оборудованием. Оно
предусматривало льготное снабжение в первую очередь коопера-
ции. Усилился сбыт через нее продукции кустарного производ-
ства, окрепла государственная и кооперативная торговая сеть.
Одновременно специальным декретом СНК были созданы более
благоприятные условия для мелкой торговли 131.
Особое внимание было уделено усилению коммунистического-
влияния в кооперации. Этот вопрос был поставлен еще на
XII Всероссийской конференции РКП (б) 132, затем рассматри-
вался на XIII съезде РКП (б) в специальной резолюции «О ко-
операции» 133.
В октябре 1924 г. ЦК РКП (б) направил циркуляр «О подборе
и усилении работниками кооперативных, торговых и кредитных
органов и учреждений», согласно которому в них в течение года
необходимо было направить не менее 3 тыс. партийных работни-
ков 134. В том же году ЦК РКП (б) принял постановление об
увеличении числа слушателей-коммунистов па коммерческих кур-
сах и в торгово-кооперативных учебных заведениях 135.
Кроме того, было обращено внимание на оздоровление коопе-
рации и регулирование ее социального состава. В 1924 г. было
созвано Кустарным отделом ВСНХ специальное совещание с уча-
стием представителей кооперативных центров и Московского Сов-
нархоза, которое предложило установить жесткий контроль за
социальным составом членства в кооперации, усилить ревизию
кооперативных органов со стороны кооперативных объединений,
а также и государственных органов, поднять ответственность за
нарушение законов о кооперации и т. д.136
Уделяя по-прежнему большое внимание подготовке кадров
интеллигенции из рабочих и крестьян, Советское государство
придавало большое значение комплектованию вузов и регулиро-
ванию социального состава студентов. Этим вопросом непосредст-
венно занимались РКП (б), РЛКСМ, фабзавкомы и месткомы,
проводя последовательно классовый принцип при отборе студен-
тов техникумов и вузов и способствуя увеличению среди них
рабоче-крестьянской прослойки.
Возросло внимание к формированию марксистского мировоз-
зрения у интеллигенции. На это была направлена переподготовка
старой профессуры и преподавательского состава высших и сред-
них учебных заведений. С 1924 г. была перестроена система пре-
подавания общественных наук, введен курс истории партии
н вузах. Были разработаны новые учебные программы, написаны
Новые учебники по общественным дисциплинам на основе марк-
систско-ленинской теории. Основы научных курсов истории пар-
тии, философии и других общественных наук закладывались
41
такими видными участниками революции и социалистического
строительства, как Г. М. Кржижановский, А. С. Бубнов,
Н. В. Крыленко, М. Н. Покровский, С. И. Степанов и др. Кроме
того, готовились и молодые кадры для преподавания обществен-
ных наук в Институте красной профессуры, Коммунистической
академии, на факультетах общественных наук при университе-
тах и в других учебных институтах. Однако эта проблема в кон-
це восстановительного периода оставалась еще далеко не решен-
ной, и молодые специалисты были очень малочисленны.
В целях активизации воспитательной работы среди студенче-
ства в вузы были направлены коммунисты, многие из которых
совмещали преподавание с ответственной партийной и государст-
венной деятельностью. Только в вузы Москвы Агитпроп ЦК пар-
тии направил 350 человек 137.
Совершенствовалась и система преподавания в техниче-
ских и сельскохозяйственных вузах. Специальное постановление
ЦК РКП (б) было направлено на укрепление теснейшей связи
преподавания в этих вузах с производственной практикой138.
Осуществление всех этих мер по перестройке работы высшей
и средней специальной школы сыграло огромную роль в идейном
воспитании и профессиональной подготовке новых кадров спе-
циалистов. Однако, как справедливо отмечают исследователи139,
уровень подготовки в вузах в профессиональном отношении оста-
вался пока ниже дореволюционного, в силу того что высшим п
средним специальным учебным заведениям не хватало препода-
вательских кадров высокой квалификации, и потому что слаба
была материально-техническая база учебных заведений, и в свя-
зи с перестройкой высшей и средней специальной школы. Играло
роль и то обстоятельство, что выходцы из рабочих и крестьян
испытывали трудности в учебе, так как не имели достаточной
общеобразовательной подготовки, не говоря уже о затруднениях
материального порядка.
Однако, несмотря на все эти сложности, к концу восстанови-
тельного периода первые выпускники советских вузов уже при-
ступили к работе; стали видны результаты гибкой и вместе с тем
принципиальной,политики, которая проводилась по привлечению
ц перевоспитанию старой интеллигенции.
В социалистическое строительство активно включились круп-
ные ученые, инженерно-технические работники, видные деятели
культуры и искусства: И. П. Павлов, А. Г. Бах, Н. И. Вавилов,
В. А. Обручев, П. Н. Потоцкий, И. П. Бардин, А. И. Южин,
В. И. Качалов, А. С. Грин, М. Н. Ермолова и др. Новым и чрез-
вычайно важным был тот факт, отмеченный XIV съездом партии,
что интеллигенция не просто повернула в своем большинстве к
сотрудничеству с пролетарским государством, а по своим стрем-
лениям и настроениям начала становиться советской по сущест-
ву 140.. И дело было здесь не только в той системе мер, которые
бдели направлены на перевоспитание интеллигенции, а в самой
причастности ее к делу созидания нового общества, к успехам
42
социалистического строительства, в соприкосновении с творче-
ским порывом, энтузиазмом масс. Но этот сложный процесс пере-
воспитания не был еще завершен. В постановлении ЦК РКП (б)
(сентябрь 1925 г.) подчеркивалась необходимость дальнейшего
вовлечения специалистов в профсоюзы и активизации работы
с ними 141.
Таким образом, социальная политика Коммунистической пар-
тии и государства диктатуры пролетариата складывалась посте-
пенно, осуществлялась дифференцированно с учетом природы и
коренных интересов каждого класса и социального слоя в от-
дельности, а также дальнейших перспектив их развития.
В процессе поисков правильной тактики эта политика не была
свободна в отдельных случаях «от забегания вперед», но никогда
не упускала из виду основной стратегической задачи — обеспе-
чить условия для победы социалистических общественных отно-
шений в стране. Усилия Коммунистической партии и пролетар-
ского государства былп последовательно направлены прежде*
всего на укрепление ведущей роли рабочего класса, средоточием
которого были города, п его союза с трудящимися массами горо-
да и деревни.
Глава вторая
ДИНАМИКА СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЫ
ГОРОДСКОГО НАСЕЛЕНИЯ
1.
Социальная структура городского населения
в первые годы нэпа
В результате гражданской войны и послевоенной разрухи го-
рода опустели. Сказались большие потери людских ресурсов на
♦фронтах войны, особенно в рядах рабочего класса, защищавшего
«с оружием в руках завоевания революции, а также переселение
части горожан в деревню, где было легче прокормиться. В 1920 г.
городское население страны сократилось по сравнению с 1913 г.
почти на 8 млн, или на 30,0%. Если в 1913 г. оно составляло
28,4 млн человек, то к 1920 г. сократилось до 20,1 млн человек1
Как известно, на территории СССР в 1920 г. можно было едва
насчитать пять городов с населением свыше 200 тыс., тринад-
цать — с населением свыше 100 тыс.2 Потерн городского населе-
ния особенно остро ощущались в Европейской России, так как
именно здесь были сосредоточены наиболее крупные промышлен-
ные центры страны, сильно пострадавшие от разрухи. За более
короткий срок, с 1917 по 1920 г., городское население этого ре-
гиона сократилось на 3,5 млн, или на одну четверть, составив в
1920 г. 9,2 млн против 12,7 млн в 1917 г.3 Москва и Петрограт
потеряли приблизительно 60% своих жителей. В Москве оставь
лось немногим более 1 млн человек (1,7 млн в 1914 г.), в Петре
граде — 706 тыс. (2 млн в 1914 г.) 4.
Особенно велики были потери среди мужчин. Например, в го-
родах Европейской России их численность сократилась на одну
треть5.
Начавшееся в 1921 г. восстановление промышленности и тор-
говли, вызванное введением нэпа, привело к оживлению городов.
Несмотря на то что последствия войн и разрухи продолжали ска-
зываться на численности населения, уже к 1923 г. по сравнению
с 1920 г. оно увеличилось на 8,7% и насчитывало к моменту
переписи 22 млн жителей. В разных районах и республиках
страны этот процесс восстановления населения развивался не-
равномерно. Это объяснялось разной степенью интенсивности
возрождения народного хозяйства, масштабами потерь городского
населения в них, меж- и внутрирайонными миграционными пото-
ками беженцев, возвращавшихся из деревень и городов Украины,
Сибири, Северного Кавказа в центр России.
Наиболее быстрый рост городского населения наблюдался в
44
самом развитом городском регионе — Европейской России.
С 1920 по 1923 г. прирост городского населения здесь составил
18,3%, а на Украине — 7,1% 6. Несмотря па миграцию населения
пз Сибири, в этом районе, хотя и не столь интенсивно, как в го-
родах центра РСФСР или Украины, росло городское население.
Что касается Юго-Восточного района*, то к 1923 г. численность
в нем городского населения практически не изменилась. В то же
время в некоторых областях и республиках продолжалось сокра-
щение городского населения, и в первую очередь надо назвать
Поволжье7, пострадавшее в 1921 г. от голода.
К 1923 г. довоенный уровень численности городского населе-
ния страны не был еще достигнут. Например, Белоруссия недо-
считалась по сравнению с 1916 г. 19,3% своего населения, Гру-
зия-27,6 %8.
Проследим процесс восстановления численности городского
населения по отдельным городам. Самый высокий процент при-
роста населения имели Москва и Петроград, он составил от 1920
к 1923 г. примерно 50. Значительный прирост населения был ха-
рактерен и для промышленных городов центра России — Нижне-
го Новгорода, Ярославля, Иваново-Вознесенска, Твери, Курска,
Костромы (от 15 до 30%). Возросло население некоторых горо-
дов Украины — особенно Киева и Харькова, Полтавы и Винни-
цы (примерно от 10 до 20%). Существенное увеличение населе-
ния наблюдалось на Северном Кавказе (особенно в Грозном —
почти на 40%), в Закавказье (Баку, Ленкорань), Туркестане
(Ташкент, Мерв) и т. д.9
Зато из 68 городов с населением от 1 млн до 50 тыс., по кото-
рым ЦСУ удалось провести сопоставление между 1920 и 1923 гг.,
в 22 число жителей сократилось, а в 4 осталось на прежнем
уровне. Средн них — Запорожье, Николаев, Екатеринослав, Май-
коп, Иркутск, Уральск и др.10
Однако в целом за счет прироста городского населения в ряде
промышленно развитых регионов и республик удельный вес его
в общем населении страны повысился на 1%, т. е. с 15,4% в
1920 г. до 16,4% в 1923 г. При этом в РСФСР доля горожан воз-
росла па 1,4%, в том числе в Европейской России — на 2%,
в Киргизской (Казахской) АССР* 2*, на Украине — примерно на
1 % и. В таких районах, как Сибирь, Северный Кавказ, соотно-
* В материалах Всесоюзной переписи населения 1926 г. Юго-Восточному
району соответствуют Северо-Кавказский край п Дагестанская АССР.
2* Киргизская (Казахская) Автономная Республика была образована в
1920 г. Определение ее границ было завершено в 1924 г. в результате на-
ционально-государственного размежевания народов Средней Азии и пе-
редачи КАССР Сырдарьинской и Джетисуйской областей Туркестана, на-
селенных казахами. В 1925 г. было восстановлено исторически правильное
наименование этой территории. Она стала называться Казахской АССР.
Одновременно была создана Киргизская автономная область, которая за-
тем в 1926 г. была преобразована в автономную республику. В нее вошли
земли, ранее включавшиеся в Туркестан (см.: Национальное советское
государство. М., 1972. С. 229; БСЭ. М., 1973. Т. И. С. 73, 442).
45
Таблица 1
Городское население СССР в 1923 г. (тыс. чел.) *
Территория Абс. %
СССР 21880,2 100
РСФСР 15396,1 70,4
В том числе:
Европейская Россия 11194,1 51,2
Юго-Восток 1346,5 6,2
Сибирь 1032,0 4,7
Киргизская АССР 444,4 2.0
Дальний Восток 431,8 2.0
Туркестанская АССР 947,3 4,3
Белорусская ССР 284,6 1,3
Украинская ССР 5072,2 23,2
ЗСФСР 1127,4 5,1
В том числе:
Азербайджанская ССР 482,1 2,2
Армянская ССР 147,5 0,7
Грузинская ССР 497,8 2,2
* По административному делению на 15.V.1923 г. См.:
Статистический ежегодник. 1922— -19237/Тр. ЦС ,У СССР.
И., 1924. Т. 8, вып. 5. G. 2—3, 6—7.
шение городского и сельского населения практически не измени-
лось. Прирост удельного веса горожан в целом по стране и от-
дельным республикам был на самом деле несколько выше, так
как при сопоставлении часть данных приведена в переписи и
справочниках не по 1920 г., а по 1916 г. (Белоруссия, Грузия,
Азербайджан, Армения, Дальний Восток).
Увеличилось в течение этого периода количество крупных го-
родов с населением свыше 100 тыс. человек. На территории CCCI
их стало четырнадцать, причем половина из них располагалась в
Европейской России. Население Москвы выросло до 1,5 млн,
а Петрограда — превысило миллион человек 12.
Распределение городского населения по регионам и республи-
кам СССР показывает табл. 1.
Как видно из приведенных данных, основная часть городских
жителей находились на территории РСФСР, на которую прихо-
дилось более 2/3 населения городов страны. В составе РСФСР
особенно выделялась Европейская Россия, в которой была сосре-
доточена половина городского населения СССР. На Украине
проживали ‘Д горожан страны. Напротив, в таких республиках,
как Белорусская ССР, Армянская ССР, Киргизская (Казахская)
АССР, в Дальневосточном районе численность городского насе-
ления и его удельный вес в городском населении страны были
очень малы. Такая неравномерность в распределении горожан на
территории СССР свидетельствует о недостаточном развитии про-
цесса урбанизации страны, особенно ее окраин.
46
В первые годы восстановительного периода произошли изме-
нения и в социальной структуре советского города. Во всей слож-
ности и противоречивости они нашли отражение в материалах
городской переписи 1923 г. * Основываясь на них, рассмотрим
соотношение различных классов и социальных групп в городском
населении* 2* СССР и РСФСР, сосредоточив особое внимание на
городах ее европейской части. Более того, для изучения специфи-
ки социальных процессов районов с различным типом хозяйст-
венного развития выделим в качестве примера четыре наиболее
типичных района3*, сосредоточивающих к тому же 71,4% всего
самодеятельного населения городов Европейской России. Это
Центрально-промышленный и Ленинградско-Карельский — как
наиболее развитые в индустриальном отношении районы потреб-
ляющей полосы, Центрально-Черноземный и Средне-Волжский —
характерные для производящей полосы с преобладанием хозяй-
ства аграрного типа.
Значительную часть городского населения СССР составлял ра-
бочий класс, занятый в фабрично-заводской, мелкой и кустарной
промышленности, строительстве, на транспорте, в торговле и го-
сударственных учреждениях. Он насчитывал 2332,7 тыс. человек,
на его долю приходилось 25,3% самодеятельного населения стра-
ны (см. табл. 2). Свыше 70% рабочего класса было сосредоточе-
но в РСФСР, более 20%—на Украине13, а менее 10% прихо-
дилось на все другие союзные республики.
В РСФСР около 80% рабочих находились на территории Ев-
ропейской России. И в республике, и в регионе рабочий класс
«оставлял свыше 74 всего самодеятельного населения (табл. 2).
В других регионах РСФСР, особенно в Киргизской (Казахской)
АССР и Якутии, он был немногочисленным. В Сибири и Юго-
Восточном крае рабочие, уступая по абсолютной численности го-
родам Европейской России, имели довольно значительный удель-
(Ный вес в городском самодеятельном населении.
* В данной работе использована методика исследований переписей 20-х
годов, разработанная в трудах: Поляков Ю. А. Переход к нэпу и совет-
ское крестьянство. М., 1967; Данилов В. П. Советская доколхозная дерев-
ня: Население, землепользование, хозяйство. М., 1977.
2* Социальная структура исследуется на основании данных о самодеятель-
ном населении городов. При сопоставлении материалов социально-демо-
графических переписей 1923 и 1926 гг. о самодеятельном городском насе-
лении СССР нами не учитываются данные переписи 1926 г. по террито-
риям: 1) Грузинской и Армянской ССР, население которых не было ох-
вачено переписью 1923 г.; 2) Бухарской и Хорезмской Народных Респуб-
лик, так как в 1923 г. они не входили в состав СССР.
э* В целях напболее полного использования материалов специальной и един-
ственной в СССР переписи городского населения 1923 г. за основу приня-
ты границы административного деления страны на момент проведения
переписи, т. е. 15 марта 1923 г. Исключение составляют внутренние райо-
ны Европейской России, границы которых не были четко очерчены в
1923 г. и потому вычленены в соответствии с административным деле-
нием 1926 г.
47
Таблица 2
Социальный состав городского населения СССР, РСФСР
и Европейской России в 1923 г. *
Социальные группы СССР РСФСР 2* Европейская Россия
Количе- ство % Количе- ство % Количе- ство %
Все населениеэ* 9 231703 100,0 6 524432 100,0 5 033 059 100,0 Рабочие 2 332 713 25,3 1 693 874 26,0 1 318 941 26,2 Служащие 4* 2 231 116 24,2 1 711 704 26,2 1 353729 26,9 Лица свободных профессий 78 976 0,8 46 772 0.7 37 196 0,7 Хозяева с наемными рабо- 39 435 0,4 27 563 0,4 18 577 0,4 чимп Хозяева, работающие толь- 475 019 5,1 263 984 4,1 187 003 3,7 ко с членами семьи, или то- варищества Хозяева-одиночки 942 717 10,2 555 919 8,5 412 096 8,2 Помогающие члены семьи 780 589 8,5 424 778 6,5 310 416 6,2 Иждивенцы государствен- 746 307 8,1 589 473 9,0 482 422 9,6 ных и общественных уч- реждений Рентьеры 110 682 1,2 84 975 1,3 43 375 0,9 Деклассированное населе- 38 230 0,4 28 797 0,4 22 962 0,4 ние Безработные 905424 9,8 688 331 10,6 555 599 11.0 Прочие, в том числе не ука- 550 495 6,0 408 262 6,3 290 743 5,8
завшие источника средств
существования
* Таблица составлена по: Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г.//Тр. ЦСУ
СССР. 1924. Т. 20, вып. 1, ч. 2. С. 42—50; 1925. Вып. 3, ч. 2. С. 18—35; 1926.
Вып. 1, ч. 3. С. 320—337, 392—409, 433, 441 (подсчеты автора).
2* Без Туркестана.
3* Общая численность населения приводится без учета военнослужащих.
4* В число служащих включена прислуга.
Численность рабочих страны еще не достигла довоенного
уровня: с одной стороны, продолжали сказываться последствия
потерь, понесенных во время империалистической и гражданской
войн, а также процесса деклассирования, полностью не прекра-
тившегося в первые годы нэпа, с другой — проводившаяся тогда
концентрация промышленности, сопровождавшаяся сокращением
штатов предприятий за счет чуждых рабочему классу элементов.
В индустриально развитых районах страны удельный вес ра-
бочего класса был выше, чем в городах производящей полосы с
относительно слабым развитием промышленности. Так, в городах
ЦПР он составил 30,7% всего населения района, Ленинградско-
Карельского — 25,7%, а в городах ЦЧР и Средне-Волжского —
соответственно только 15,9 и 19,4% (см. табл. 3).
Сопоставление данных по городам 22 губерний избранных для
исследования районов (см. табл. 4) показывает, что во многих
48
Таблица 3
Динамика социального состава городского населения отдельных районов
Европейской России в 1923-1926 гг. *
Социальные группы 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г.
Коли- чество % Коли- чество % Абс. числ. %
Центрально-промышленный район
Рабочие 584 919 30,7 883 430 34,8. 298 511 51,0
Служащие 582 445 30,6 772 972 30,4 190 527 32,7
Лица свободных профессий 16 021 0,8 11859 0,5 -4 162 -26,0
Хозяева с наемными рабо- чими 8 413 0,4 14 453 0,6 6 040 71,8.
Хозяева, работающие толь- ко с членами семьи, или то- варищества 2* 37 901 2,0 80 378 3,2 42 477 111,2'
Хозяева-одиночки 133 510 7,0 148 381 5,8 14871 11,1
Помогающие члены семьи 64 319 3,4 108 687 4,3 44 368 69,0'
Иждивенцы государствен- ных и общественных уч- реждений 177 741 9,3 251 152 9,9 73 411 41,3
Рентьеры 9 426 0,5 21 491 0,8 12 065 127,9
Деклассированное населе- ние 6 813 0,4 6 778 0,3 -35 -0,5
Безработные 197 354 10,4 227 751 9,0 30 397 15,4
Прочие 86 612 4,5 11 761 0,4 -74 851 -86,4
Всего населения 1 905 474 100,0 2 539 093 100,0 633 619 33,3
Ленинградско-Карельский район
Рабочие 215 043 25,7 367 937 33,0 152 894 71,1
Служащие 229 165 27,4 324 873 29,2 95 708 41,8
Лица свободных профессий 6 599 0,8 6 011 0,5 -588 -13,0
Хозяева с наемными рабо- чими 2 567 0,3 6 450 0,6 3 883 151,3
Хозяева, работающие толь- ко с членами семьи, или то- варищества 14 284 1,7 26 097 2,3 11812 89,0
Хозяева-одиночки 39 420 4,7 67 575 6,1 28155 71,4
Помогающие члены семьи 10 435 1,3 29 790 2,7 19 355 185,4
Иждивенцы государствен- ных и общественных уч- реждений 97 514 11,7 132 638 11,9 35 124 36,0
Рентьеры 4 398 0,5 7 614 0,7 3 216 73,1
Деклассированное населе- ние 2 092 0,3 3 044 0,3 952 45,5
Безработные 141 586 16,9 132 822 11,9 -8 764 -6,2
Прочие 72 799 8,7 9 656 0,8 -63 143 -86,7
Всего населения 835 902 100,0 1 114 507 100,0 278 605 33,3
49
Таблица 3 (окончание)
Социальные группы 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г.
Коли- чество % Коли- чество % Абс. числ. %
Центрально-Черноземный район
Рабочие 69 687 15,9 75 099 16,8 5 412 7,8
Служащие 96 351 21,9 102 633 22,8 6 282 6,5
Лица свободных профессий 3 205 0,7 2 400 0,5 -805 -25,1
Хозяева с наемными рабо- 1654 0,4 4 076 0,9 2 422 146,4
чими Хозяева, работающие толь- 37 779 8,6 46 079 10.3 8 300 17,7
ко с членами семьи, или товарищества Хозяева-одиночки 49 988 11,4 39 859 8,9 -10129 -20.0
Помогающие члены семьи 79 719 18,1 90 373 20,2 10 654 13,4
Иждивенцы государствен- 34 999 8,0 47 772 10,6 12 773 36,5
ных и общественных уч- реждений Рентьеры 3 569 0,8 8 041 1,8 4 472 125.3
Деклассированное населе- 1770 0,4 2 141 0,4 371 21,0
ние Безработные 36 750 8,4 28 762 6,4 —7 968 -21.7
Прочие 24 193 5,4 2199 0,4 -21994 -90,9
Всего населения 439 664 100,0 449 434 100,0 9 770 2,2
Средне-Волжский Рабочие 79 827 19,4 район 89 064 20,1 9 237 11,6
Служащие 102 607 24,9 112158 25,3 9 551 9.3
Лица свободных профессий 4 052 1,0 2168 0,5 -1 884 -46,5
Хозяева с наемными рабо- 1315 0,3 3 777 0,9 2 462 187,2
чими Хозяева, работающие толь- 26 209 6,4 36 231 8.2 10 022 32,6
ко с членами семьи, или товарищества Хозяева-одиночки 33 365 8,1 37 870 8,5 4 505 13,5
Помогающие члены семьи 38 498 9,4 65 833 14,9 27 335 71,0
Иждивенцы государствен- 45 023 10,9 51 974 11,7 6 951 15,4
ных и общественных уч- реждений Рентьеры 6 340 1,6 7 110 1,5 770 12,1
Деклассированное населе- 3 006 0,7 3 461 0,8 455 15,1
ние Безработные 46 445 11,3 31 984 7,2 -14 461 -31,1
Прочие 24 633 6,0 1620 0,4 -23 013 -93,4
Всего населения 411 320 100,0 443 250 100,0 31 930 7,8
* Таблица и примеча ния составлены по: Итоги Всесоюзной городской переписи
1923 г.//Тр. ЦСУ СССР. Т. 20, вып. 1, ч. 2. С. 96—104, 114—122, 168—212, 222—239,
249—284, 294—329, 348—356, 366—401, 420—446, 488, 492; Всесоюзная перепись
населения 1926 г. Т. 18. С, 215, 275—280; Т. 19. С. 117, 281—286; Т. 20. С. 71, 89—94,
223—224, 249—260 (подсчеты автора).
2* В данную группу входят хозяева торговых заведений. Они составляли: в Цент-
рально-промышленном районе в 1923 г. 4217 человек (0,2% городского самодея-
тельного населения района), в 1926 г.— 9213 (0,4%); в Ленинградско-Карельском--
соответственно 2830 (0,3%) и 4446 (0,4%); в Центрально-Черноземном — 1164 (0,2%)
и 2967 (0,7%); в Средне-Волжском—1154 (0,3%) и 2987 (0,6%) (подсчеты автора)-
Таблица 4
Социальный состав городского населения отдельных районов и губерний Европейской России в 1923 г. (%)
Районы и губернии Рабочие Прислуга Служащие Лица свободных профессий Хозяева с наем- ными рабочими Рентьеры Хозяева, рабо- тающие только с членами семьи Хозяева-оди- ночки Помогающие члены семьи Безработные Деклассирован- ное население Иждивенцы го- сударственных и общ. учреж- дений Прочие Всего
Центрально-промышленный
район
Московская 31,1 7,1 26,5 1,0 0,5 0,3 0,7 7,0 1,0 10,8 0,2 9,6 4,2 100,0
Москва 26,6 7,8 27,4 1,3 0,6 0,2 0,7 7,8 0,8 11,5 0,2 10,3 4,8 100,0
Владимирская 38,6 3,3 22,8 0,3 0,3 1,3 2,3 4,5 3,2 8,9 0.3 9,8 4,4 100,0
Иваново-Вознесенская 40,3 3,1 19,7 0,3 0,2 0,4 2,2 4,3 2,8 12,0 0,6 8,8 5,3 100,0
Калужская 19,7 3,5 29,3 0,7 0,4 0,8 2,1 11,0 3,8 13,1 0,6 9,3 5,7 100,0
Костромская 28,9 4,1 24,1 0,6 0,3 0,3 2,7 6,8 3,5 10,7 0,7 11,2 6,1 100,0
Нижегородская 29,2 4,5 22,6 0,8 0,4 0,4 4,7 9,7 7,6 7,8 1,1 6,9 4,3 100,0
Рязанская 11,9 2,3 18,4 0,4 0,3 0,8 12,0 5,9 27,9 6,8 0,3 6,4 6,6 100,0
Тверская 27,5 3,8 24,3 1,1 0,3 1,1 1,7 7,3 2,5 13,8 0,4 9,2 7,0 100,0
Тульская 36,5 6,2 25,0 0,5 0,3 1,0 0,6 5,6 0,8 9,8 0,3 10,1 3,3 100,0
Ярославская 31,2 4,2 24,3 0,5 0,3 1,1 2,3 8,3 3,9 8,3 0,7 11,7 3,2 100,0
25
Рабочие
Прислуга
Служащие
Лица свободных
профессий
Хозяева с наем-
ными рабочими
Рентьеры
Хозяева, рабо-
тающие только
с членами
семьи
Хозяева-оди-
ночки
Помогающие
члены семьи
Безработные
Деклассирован-
ное население
Иждивенцы го-
сударственных
и общ. учреж-
дений
Прочие
Всего
губерниях ЦПР, таких, как Иваново-Вознесенская, Владимир-
ская, Тульская, Ярославская, Московская, удельный вес рабоче-
го класса был выше среднего показателя по району и в целом по
Европейской России, составляя соответственно от 40,0 до
.36,5% и т. д. Наименьший удельный вес рабочего класса в горо-
дах ЦПР зафиксирован переписью в Калужской и Рязанской
губерниях.
В городах большинства губерний Ленинградско-Карельского
района удельный вес рабочего класса не превышал средний по-
казатель по Европейской России и одновременно был ниже, чем
в городах ЦПР. Самый высокий удельный вес он имел в Мурман-
ской, Новгородской, Петроградской губерниях, а самый низкий —
в городах Череповецкой (см. табл. 4).
Во всех губерниях ЦЧР и Средней Волги доля рабочего клас-
са была намного меньше среднего показателя промышленно раз-
витых районов (см. табл. 3 и 4).
С введением нэпа разрешение свободной торговли и допуще-
ние частного капитала привели к активизации буржуазных эле-
ментов в городах и кулачества в деревне. Перепись 1923 г. дает
возможность определить численность городской нэпманской бур-
жуазии и ее состав.
К нэпманской буржуазии могут быть отнесены выделенные
переписью «хозяева с наемными рабочими», которые представ-
ляли в большинстве своем торговую и промышленную буржуа-
зию города. Это были более пли менее крупные, разумеется не
в дореволюционном смысле слова, предприниматели: фабриканты
и заводчики, хозяева ремесленных заведений с наемной рабочей
силой, крупные торговцы, подрядчики строительных работ
и т. д. Численность их в стране, так же как п в РСФСР, и в
Европейской России, была одинаково невелика. В самодеятель-
ном городском населении СССР (см. табл. 2), республик и ре-
гионов они составляли менее половины процента по удельному
весу.
К нэпманской буржуазии принадлежала и часть «хозяев, ра-
ботающих только с членами семьи». По мнению Л. Ф. Морозова,
-одного из авторов коллективной монографии14, таковыми явля-
лись торговцы, эксплуатирующие членов своей семьи. Это были
владельцы трактиров, чайных, крупных лавок п других торговых
заведений. Очевидно, к буржуазии может быть отнесена и часть
«хозяев, работающих только с членами семьи», запятых в других
отраслях хозяйства, где имели место случаи замаскированного
найма и эксплуатации рабочей силы. Перепись не дает возмож-
ности дать точные сведения об этой последней группе хозяев.
Можно лишь предполагать, что она была очень малочисленна;
торговцы* же составляли 13 547 человек, или 0,3% городского
населения всего региона15, в городах РСФСР — соответственно
* По районам торговцы распределены следующим образом: в ЦПР их было
4217 (0,2% численности самодеятельного городского населения), в Ленин-
градско-Карельском — 2830 (0,3%), в ЦЧР—1164 (0,2%), в Средне-Волж-
ском—1154 (0,3%).
53
17 914, или 0,3%, в городах СССР — 30 134, или те же 0,3% ‘А
К городской буржуазии относилась и группа рантье (по пере-
писи «рентьеры»), живущих на нетрудовые доходы. Эта группа,,
так же как и предпринимательская нэпманская буржуазия, от-
личалась от рантье в старом, дореволюционном смысле слова.
Национализация крупной и средней промышленности ликви-
дировала слой людей, живущих на проценты от предоставленных
ими в ссуду денежных капиталов или на доходы от ценных бу-
маг, акций, облигаций. Перестало существовать крупное и сред-
нее домовладение.
Однако в период нэпа в стране было еще немало горожан, жи-
вущих на доходы от мелкого домовладения, а также паразити-
рующих на доходы от спекулятивной торговли. Эти группы по
переписи 1923 г. и отнесены к рантье, существовавшим за счет
нетрудовых доходов. По сравнению с активной буржуазией они
были довольно многочисленными (111 тыс. против 69 тыс.). Льви-
ная доля рантье (3/4) приходилась на РСФСР. Удельный вес их
и в стране, и в республике был одинаковым. Сравнительно высо-
кую абсолютную численность этой группы давали, безусловно,,
не такие урбанизированные районы, каким была Европейская
Россия, в которой численность рантье была втрое меньше, чем в
СССР, и вдвое меньше, чем в республике. Ниже был соответст-
венно и их удельный вес в Европейской России по сравнению с
СССР и РСФСР (табл. 2). Более многочисленным слой рантье в
РСФСР был за счет таких ее регионов, как Сибирь, Дальневос-
точная область п Киргизская (Казахская) АССР, где он достигая
3—5% в населении городов17. Немало рантье было и в Юго-
Восточном районе18. Во всех этих регионах за исключением
Сибири подавляющая часть их представлена домовладельцами.
Лишь в Сибири наряду с домовладельцами заметную по числен-
ности группу составляли лица, занимавшиеся спекулятивной
торговлей. Такое преобладание в названных регионах пассивного
предпринимательства свидетельствует о том, что здесь медленнее,
чем в Европейской России, сказались последствия введения нэпа,
а в Киргизии и на Дальнем Востоке — еще и невысокий уровень
промышленного развития п урбанизации.
Таким образом, если учесть все эти эксплуататорские группы
городского населения, то можно сказать, что городская нэпман-
ская буржуазия насчитывала, по переписи, 75,5 тыс. человек,
или 1,6% городского населения Европейской России, а в СССР
и РСФСР за счет в основном более «толстого» слоя рантье ее
было несколько больше — соответственно 180,2 и 130,4 тыс. Од-
нако при этом удельный вес буржуазии в городском населении
страны и республики не превышал 2% 1Э.
Численность и удельный вес буржуазии в городах различных
районов, как мы увидим из приведенных данных, также невели-
ки: в ЦПР — 22,0 тыс. (удельный вес—1,1%); Ленинградско-
Карельском — 9,8 тыс. (1,1%); ЦЧР — 6,4 тыс. (1,4%); Средне-
Волжском — 8,8 тыс. (2,2%) 20.
54
Более высокий удельный вес буржуазии в городах с меньшим
индустриальным развитием объясняется большим количеством
здесь слоя рантье. В подтверждение этого рассмотрим соотно-
шение между активной, предпринимательской частью буржуазии
п рантье в различных районах.
Удельный вес активной буржуазии в городском населении
рассматриваемых районов Европейской России незначителен и
примерно одинаков. Так, удельный вес «хозяев о наемными ра-
бочими» среди городского населения различных районов колеблет-
ся от 0,3 до 0,4%, торговцев — от 0,3 до 0,2% (см. табл. 3).
Рантье в отличие от активных предпринимателей многочис-
.леннее в городах менее развитых в промышленном отношении
районов. Например, в Средне-Волжском их удельный вес в 3 раза
выше, чем в городах ЦПР.
Анализ внутреннего соотношения между разными группами
нэпманской буржуазии еще контрастнее подтверждает эту мысль.
Если в городах ЦПР и Ленинградско-Карельского района актив-
ная буржуазия в 1,2—1,3 раза превышала численность рантье,
то в городах ЦЧР и Средней Волги, напротив, последних в 1,2
и 2,5 раза было больше, чем первых. Видимо, в районах послед-
него типа менее последовательно была проведена экспроприация
домовладельцев, слабее был контроль за ними со стороны госу-
дарства. Кроме того, здесь сказались и исторически сложившие-
ся особенности: в условиях капитализма в силу более слабого
развития промышленности в этих районах капитал часто вкла-
дывался в недвижимую собственность.
Итак, в среднем в городах Европейской России рантье в
1,4 раза превышали активную буржуазию, что свидетельствует о
том, что промышленно развитых районов в регионе было мень-
ше, чем аграрных. В СССР и РСФСР соотношение между этими
группами буржуазии выступает еще резче в пользу рантье.
Многочисленны были в городах того времени мелкобуржуаз-
ные слои населения, к которым отнесена в основной своей массе
группа, обозначенная в переписи «хозяева, работающие только с
членами семьи»: владельцы мелких промышленных и кустарно-
ремесленных заведений, работавшие в составе своей семьи и не
прибегавшие к найму рабочей силы. К ней принадлежали хозяе-
ва, проживавшие в черте города или пригорода и занимавшиеся
сельскохозяйственным трудом, а также извозным промыслом.
Конечно, в этих хозяйствах имели место и случаи замаскирован-
ного найма, но он не был здесь характерным явлением. В основ-
ном это были мелкобуржуазные хозяйства.
В наиболее «чистом» виде выделить мелкобуржуазные слон
города представляется возможным по материалам переписи в
наиболее урбанизированном районе страны — Европейской Рос-
сии. Здесь «хозяева, работающие только с членами семьи», вме-
сте с членами товариществ, т. е. пока еще немногочисленной ко-
оперированной мелкой буржуазией, насчитывали 173,5 тыс. чело-
век, или 3,7% городского населения (см. табл. 2).
55
Значительную часть мелкой буржуазии города составляли «хо-
зяева-одиночки». По-видимому, они представляли собой низший
слой этого класса. Это были кустари и ремесленники, осуществ-
лявшие промысел своим личным трудом, без чьей-либо помощи,,
и пользовавшиеся весьма несложным инвентарем. В эту катего-
рию входили и мелкие торговцы, занимавшиеся единолично тор-
говлей, производимой с рук или небольших лотков, из корзин,
мешков, ведер, кувшинов и т. д., иначе говоря занимавшиеся
ручной торговлей *. Но все же это были самостоятельные хозяева
п у них, с одной стороны, была возможность перехода в более
зажиточные слои населения, а с другой — они теряли свою само-
стоятельность п пополняли ряды рабочего класса, безработных,
а иногда и деклассированных элементов. В целом это была срав-
нительно большая группа населения. Численность ее составляла
412,1 тыс. человек, а удельный вес —8,2% (см. табл. 2).
Наконец, в состав мелкой буржуазии входила подавляющая
часть группы «помогающие члены семьи». По Декрету СНК от
7 сентября 1920 г., членами семьи признавались исключительно,
родственники всех степеней и приемыши, живущие совместно с
хозяином, ведущие с ним хозяйство и не получающие за свою
работу от домохозяина зарплаты в какой-либо форме 21. Хотя к
ним и принадлежали члены семьи городской буржуазии, помогав-
шие главе семьи в его предпринимательской деятельности,,
а также скрытые под видом «родственников» наемные рабочие,
но главным образом это были родственники хозяев. Вся эта ка-
тегория «помогающих членов семьи», будучи самодеятельной,
самостоятельной роли не играла и принадлежала к тем же со-
циальным группам, что и главы семей. Перепись не дает возмож-
ности определить численность членов семей городской буржуазии.
Но, как уже отмечалось, «хозяев с наемными рабочими» было
мало и вместе с членами своих семей они не могли быть значи-
тельными по численности. Учитывая это, можно отнести основ-
ную массу «помогающих членов семьи» к мелкой буржуазии.
«Помогающие члены семьи» составляли 310,4 тыс. человек, или
6,2% в городском населении региона.
В итоге, если учесть все категории хозяев, не эксплуатирую-
щих чужой труд, и помогающих им в занятии членов семей, мел-
кая буржуазия насчитывала, по самым приблизительным подсче-
там, 896,0 тыс. человек, или 17,8% всего городского населения
Европейской России 22.
Довольно значительный процент мелкой буржуазии в городах
объясняется тем, что, как было показано выше, в условиях нэпа
Советское государство оказывало всемерную поддержку развитию
мелкого производства и оживлению товарооборота, что обеспечи-
ло высокий темп роста численности занятых в мелкой кустарной
* Определение мелких торговцев дано на основании торговых разрядов,
выделенных в Декрете ВЦИК и СНК от 26 июня 1921 г. См.: СУ. 1921.
№ 56. Ст. 354.
56
промышленности. В 1920 г. в текстильной кустарной промышлен-
ности было занято 75,8 тыс.; в 1922/23 г.—147,4 тыс.; в 1923/24 —
199,0 тыс.; в 1925/26 г.— 228,8 тыс. лиц, а в металлообрабатываю-
щей кустарной промышленности—соответственно 32,4; 56,7; 63,4;
72,9 тыс.23
Мелкобуржуазные слои города по удельному весу представ-
лены более значительно в районах с преобладанием аграрного
типа хозяйства (см. табл. 3). Если в городах ЦПР и Ленинград-
ско-Карельского района они составляли соответственно 12,2 и
7,4%, то в городах ЦЧР и Среднего Поволжья этот процент был
в несколько раз выше и доходил до 37,9 и 23,6 24. При этом
верхний, более зажиточный слой мелкой буржуазии, к которому
относились «хозяева, работающие только с членами семьи», в про-
изводящих районах развит сильнее. Это видно из соотношения
-«хозяев, работающих только с членами семьи», и «хозяев-одино-
чек». Так, в городах ЦПР «хозяев-одиночек» почти в 4 раза
больше, чем «хозяев, работающих только с членами семьи»,
а ЦЧР — в 1,3 раза. Это, видимо, объясняется тем, что в про-
мышленных районах в дореволюционный период интенсивнее
тлел процесс расслоения мелкой буржуазии и здесь было больше
полупролетарских слоев, чем в районах с более слабым развити-
ем промышленности. Кроме того, в городах индустриальных райо-
нов было меньше населения, связанного с сельскохозяйственны-
ми занятиями, очень распространенными среди «хозяев, работаю-
щих только с членами семьи».
Этот вывод подтверждают и данные по городам различных
губерний (см. табл. 4). В менее развитых в промышленном
•отношении, мелкобуржуазные слои «толще» и имеют больший
удельный вес среди других категорий городского населения. На-
пример, в городах Пензенской, Курской, Рязанской, Воронежской
губерний онп составляют чуть ли не половину населения. В горо-
дах Тамбовской, Орловской — приблизительно ‘/.з- В городах ин-
дустриально развитых губерний — Московской, Тульской, Петро-
градской, Владимирской, Иваново-Вознесенской, а также в Петро-
граде и Москве удельный вес мелкой буржуазии колебался в
пределах от 6 до 10%.
Эти данные подтверждают, что города с низким удельным ве-
сом мелкобуржуазного населения относятся к индустриально раз-
витым районам — ЦПР или Ленинградско-Карельскому, а высо-
кий удельный вес этих слоев характерен для губерний ЦЧР или
Средней Волги.
Во многих республиках п регионах страны удельный вес мел-
кой буржуазии был выше, чем в городах Европейской России:
в Киргизской (Казахской) АССР и Юго-Восточпом районе —
в 1,5 раза, Якутии — более чем в 2,3 25, так как мелкотоварный
уклад здесь играл большую роль, чем в промышленно развитых
районах. Естественно, что в этой ситуации в стране в целом, как
и в РСФСР, удельный вес этого класса был более высоким, чем
в Европейской России (соответственно 23,5; 18,8 и 17,8%) 2\
57
Однако следует иметь в виду, что там, где еще сохранялись пат-
риархальные и феодальные отношения, наряду с мелкой буржуа-
зией в городах в категорию «хозяев» по переписи, особенно сре-
ди коренного населения, попали и мелкие производители докапи-
талистического типа, и члены патриархальных семей (например,
республики Средней Азии, Киргизская (Казахская) АССР, Яку-
тия и др.).
В городах страны был довольно значительным слой служа-
щих (табл. 2). Большое количество служащих и высокий удель-
ный вес их в городском населении были характерны и для
РСФСР, и особенно для Европейской России, где было много
крупных административных, промышленных и культурных
центров.
Согласно переписи, служащие включали «старший», «сред-
ний» и «младший» персонал, что дает нам возможность выделить
интеллигенцию, к которой можно отнести лишь «старший» персо-
нал. В эту последнюю категорию ЦСУ включало служащих,„за-
нятых высококвалифицированным умственным трудом во всех
отраслях народного хозяйства: на производстве, в здравоохране-
нии, ^просвещении, управлении и т. д., составляющих 254,4 тыс.
человек, или 5,1% самодеятельного населения Европейской Рос-
сии,' а в РСФСР—320,3 тыс., или 4,9% 27. В стране в целом ин-
теллигенция составляла 424,9 тыс. человек, а ее удельный вес в
самодеятельном населении городов равнялся 4,6% 28. Это свиде-
тельствует об остром дефиците специалистов высокой квалифика-
ций не только в стране, но и в таком развитом в культурном от-
ношении районе, как Европейская Россия.
'Сколь ни малочисленна была интеллигенция в Европейской
России, в других районах страны ее еще меньше: в Юго-Восточ-
ном—в 10,5 раза, Сибири — в 12 раз, Киргизской (Казахской)
АССР — почти в 34 раза, а в Якутии она насчитывала всего
313 человек29.
К интеллигенции может быть отнесена в целом и выделенная
в переписи так называемая группа «лиц свободных профессий»,,
куда вошли специалисты — инженеры, врачи, учителя и т. д.,
имевшие частную практику. К «лицам свободных профессий» от-
носились и священнослужители различных культов.
Следовательно, с учетом и этой, последней группы собственно'
интеллигенция в городах Европейской России составляла
291,6 тыс. человек, пли 5,8% всего их самодеятельного населения.
Почти столько же ее по удельному весу было в городах РСФСР.
В СССР интеллигенция насчитывала 503,8 тыс., а ее удельный
вес равнялся 5,4% (подсчитано по табл. 2).
Полученные данные не противоречат тем наблюдениям, кото-
рые сделаны авторами коллективной монографии «Изменения
социальной структуры советского общества, 1921 — середина
30-х годов» 30. Однако необходимо заметить, что приводимая уче-
ными по городской переписи населения 1923 г. цифра 573,6 тыс.
человек как общее количество интеллигенции в СССР несколько
58
завышена, так как категория переписи «служащие», как об этом
говорилось раньше, включала 3 группы работников умственного
труда — «старшую», «среднюю» и «младшую». Две из них —
«средний» и «младший» персонал: счетоводы, машинистки, поч-
тальоны и другие, составлявшие большую часть служащих,—
не могут быть отнесены к интеллигенции в силу недостаточной
квалификации их труда.
В начале 1920-х годов в городах было немало безработных.
Свыше половины пх всех в стране и более 3Л в республике
(РСФСР) приходилось на Европейскую Россию, где они насчи-
тывали полмиллпона. Это и не удивительно, так как здесь были
сосредоточены основные контингенты рабочих и служащих,
^'дельный вес безработных в городском населении этого региона
по той же причине был выше общесоюзного показателя
(см. табл. 2). Проблема борьбы с этим наследием капитализма в
условиях восстановительного периода была еще очень острой.
Больше всего безработных по абсолютной численности было в
городах ЦПР, а по удельному весу среди других категорий насе-
ления — в Ленинградско-Карельском районе; менее всего их по
абсолютной численности и по удельному весу — в городах ЦЧР
(см. табл. 3). Удельный вес безработных, как правило, в про-
мышленно развитых губерниях выше. Особенно выделяются в
этом отношении города Петроградской, особенно Петроград,
и Новгородской губерний (см. табл. 4). Например, в среднем в
городах Петроградской губернии удельный вес безработных —
18,2%, а в Петрограде — почти 20%. В менее развитых в инду-
стриальном отношении губерниях удельный вес падает до 7—6%.
Таково положение в Курской, Рязанской, Воронежской губер-
ниях.
Количество безработных зависело от многих причин — уровня
промышленного и культурного развития городов того или иного
района, силы притока рабочих и служащих из других мест,
и особенно из сельской местности, темпов восстановления про-
мышленности и сельского хозяйства. Среди этих причин основ-
ными были последствия разрухи народного хозяйства страны и
уровень аграрного перенаселения. Безработица усиливалась и в
•связи с сокращением целого ряда мелких и средних предприятии,
и в связи с концентрацией промышленности, сокращением шта-
тов; кроме того, в начале 20-х годов армия безработных попол-
нялась за счет притока населения пострадавших от голода рай-
онов, в первую очередь Поволжья.
Картина социального состава населения города рассматривае-
мого периода не будет полной без учета такой, хотя и незначи-
тельной по численности, категории населения, как деклассиро-
ванные группы —порождение капиталистического города. Среди
них было немало женщин, занимавшихся проституцией, по боль-
шинство составляли нищие — пожилые женщины, дети —сиро-
ты и инвалиды. Войны и хозяйственное разорение пополнили их
ряды и усилили и без того бедственное положение петрудоспо-
59
собных слоев населения. Тяжелым порождением войны была и
детская беспризорность.
Перепись 1923 г. отнесла к деклассированным элементам в го-
родах СССР менее 0,5% самодеятельного населения (см. табл. 2).
В Европейской России и во всех исследуемых ее районах удель-
ный вес этой категории также невелик. Исключение составляют
города Средне-Волжского района, где он равен 0,7% (см. табл. 3).
Сказывается влияние большого количества речных портов — Ка-
зани, Самары, Симбирска, а также голод 1921 г. и как следствие
его приток нищенствующего населения в города. По-видимому,
давала себя знать и недостаточность мер, принимаемых местными
властями, по борьбе с паразитирующими элементами, по оказа-
нию помощи бедствующим. В крупных городах, где эти меры
предпринимались более активно, доля деклассированных была
меньше. Показательно, что самый низкий удельный вес их на-
блюдался в Москве и Петрограде (см. табл. 4).
В состав городского населения включена довольно своеобраз-
ная категория: иждивенцы государственных и общественных уч-
реждений, куда относились дети дошкольного возраста, содержа-
щиеся в приютах и детских домах, учащиеся, получавшие посо-
бия от государственных и общественных учреждений, лица,
находящиеся в домах призрения и инвалидных домах (см. табл. 2).
Эти три последние группы населения не играли решающей
роли в классовой структуре и социальных отношениях города,
хотя и накладывали характерный для того времени отпечаток на
его социальный облик.
2.
Структура населения городов разного типа
Социально-классовый состав населения, характер и содержа-
ние его занятий в городах разного типа имели свои особенности,
которые определялись как величиной города, так и его админи-
стративным, хозяйственным и культурным значением.
Учитывая этот фактор, городская перепись 1923 г. выделяет
губернский город, прочие города, поселки городского типа. Такая
классификация правомерна, так как губернский город, как пра-
вило являясь не только административным, но и хозяйственным
и культурным центром, притягивал большие контингенты населе-
ния и имел сложный социальный состав.
Поселения городского типа создавались вокруг какого-нибудь
предприятия или крупного промысла, железнодорожных стан-
ций, пристаней, копей (поселки горняков, железнодорожников
и т. д.), были невелики, по размеру, что не могло не сказываться
и на их социальной структуре.
Особую группу в переписи составляли так называемые про-
чие города, куда были объединены все провинциальные города.
Социальный состав их населения был довольно сложен и пестр и,
60
•так же как и в двух первых категориях городов, обладал своей
спецификой (см. табл. 5).
Различия в социальной структуре городов разного типа наи-
более четко прослеживаются в Европейской России. Как видно
из данных переписи, губернские города этого региона сосредото-
чивали более половины городского населения — 53,9%. Однако по-
численности населения губернские города отличались между со-
бой. Если в Москве, столичном городе, проживало 77,6% город-
ского населения губернии, а в Петрограде — 85,1%, то в Костро-
ме — 60, Орле — 43,7, Ярославле — 40,7, а в Рязани и того-
меньше — 25,4, во Владимире — только 15,8% 31.
Также неравномерно были развиты и поселки городского
типа, в которых в целом было сосредоточено 14,4% городского
населения Европейской России. В Московской губернии на их.
долю приходилось 10,4% населения, во Владимирской — 21,7>.
в Иваново-Вознесенской — 20,9, в Симбирской — 16,8, а в Псков-
ской, Самарской, Орловской губерниях удельный вес их населе-
ния—не более 5—6% 32. Прочие города, в которых проживала
*/з горожан Европейской России, были многолюднее, составляя
по удельному весу во Владимирской губернии 62,5%, в Иваново-
Вознесенской — 52,4% населения и т. д.33 Так же плотно были
населены провинциальные города в Тамбовской, Орловской, Кур-
ской, Воронежской губерниях, на которые приходилось соответ-
ственно 60,0; 55,7, 58,2; 61,8% всего городского населения.
Неодинаков был в городах разного типа и социальный состав,
населения. Будучи развитыми индустриальными центрами, гу-
бернские города являлись средоточием рабочего класса. Здесь на-
ходилось свыше половины всех рабочих Европейской России.
Одна четвертая часть рабочего класса приходилась на прочие
города, одна пятая — на поселки городского типа 34.
Однако по удельному весу в самом населении городов разного-
типа распределение рабочего класса выглядело иначе (см. табл. 5).
Самая высокая доля его в социальной! структуре приходилась на
поселки городского типа, где он достигал почти 40% среди всех
категорий населения, т. е. явно играл определяющую роль в со-
циальном облике этих городов. Это и понятно, так как поселки,
основывались, как правило, вблизи каких-либо предприятий, же-
лезнодорожных станций или крупных промыслов.
В губернских городах удельный вес рабочего класса был зна-
чительно ниже, так как в городах этого типа, административных,
и культурных центрах, была велика численность интеллигенции
и служащих, а также прислуги. Зато рабочий класс здесь, как
правило, отличался более высокой квалификацией и организован-
ностью. Крупные губернские города сосредоточивали ядро инду-
стриального рабочего класса.
Меньшую долю составлял рабочий класс в социальной струк-
туре прочих городов, поскольку здесь, как мы увидим ниже, был
весьма значительным удельный вес мелкобуржуазных слоев.
Буржуазия по удельному весу в социальной структуре городов-
61
Таблица 5
Социальный состав населения в городах разного типа Европейской России в 1923 г. *
Социальные группы Губернский город Прочие города Поселки городского типа Итого
Количество % Количество % Количество % Количество %
Всего населения 2 710 771 100,0 1 597 648 100,0 724 640 100,0 5 033 059 100,0
Рабочие 694 688 25,6 336 725 21,1 287 528 39,7 1 318 941 26,2
Прислуга 150 290 5,5 47 344 3,0 21622 3,0 219 256 4,4
Служащие 692 860 25,6 318 174 19,9 123 439 17,0 1 134 473 22,6
Лица свободных профессий 23 150 0,9 11232 0,7 2 814 0,4 37 196 0,7
л Хозяева с наемными рабочими 10 946 0,4 5 405 0,3 2 226 0,3 18 577 0,4
м Хозяева, работающие только с членами семьи, или товарище- ства 31147 1,1 108 818 6,8 47 038 6,5 187 003 3,7
Хозяева-одиночки 184 588 6,8 162 680 10,2 64 828 8,9 412 096 8,2
Помогающие члены семьи 35 789 1,3 197 236 12,3 77 391 10,7 310 416 6,2
Рентьеры 14 149 0,5 22 043 1,4 7 153 1,0 43 375 0,9
Деклассированное население 3 644 0,3 10 068 0,6 4 250 0,6 22 962 0,4
Иждивенцы 316 257 11,8 137 913 8,6 28 252 3,9 482 422 9,6
Не указавшие источник суще- ствования 58 526 2,2 48 736 3,1 12 069 1,7 119 331 2,4
Прочие 119 865 4,4 46105 2,9 5 442 0,7 171 412 3,4
Безработные 369 872 13,6 145 139 9,1 40 588 5,6 555 599 11,0
* Таблица составлена по: Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г.//Тр. ЦСУ СССР. Т. 20, вып. 1, ч. 2. С. 42—50 (подсчеты автора).
разного типа была распределена более равномерно. Так, «хозяева;
с наемными рабочими» составляли в губернских городах 0,4%,.
а в остальных типах городских поселений — 0,3% (см. табл. 5).
Зато рантье по удельному весу было больше почти в 3 раза в
прочих городах, чем в губернских, и в 1,5 раза — чем в поселках
городского типа.
«Хозяева, работающие только с членами семьи», «хозяева-
одиночки», относившиеся к мелкобуржуазным слоям городского-
населения, были сосредоточены в прочих городах и поселках го-
родского типа. Удельный вес этих двух групп был равен 17,0%,
а в поселках городского типа—15,4%. В губернских же городах
их доля в самодеятельном населении сокращалась до 7,9%,. Это
объяснялось более широким, чем в губернских городах, распро-
странением негородских промыслов и сельскохозяйтвенных за-
нятий 33.
Соответственно п «помогающих членов семьи» гораздо больше
по удельному весу в прочих городах и поселках городского типа,
чем в губернских, где их численность в населении весьма незна-
чительна (см. табл. 5).
Интеллигенция и служащие, преимущественно находившиеся
на государственной службе, имели высокий удельный вес в гу-
бернском городе — более ‘/4 всего самодеятельного населения,
так как здесь была сосредоточена большая часть административ-
ных и культурно-просветительных учреждений. В прочих городах
и поселках городского типа интеллигенция и служащие представ-
лены слабее. Такую же картину мы видим и с «лицами свобод-
ных профессий». Однако необходимо отметить, что в прочих го-
родах эта категория населения незначительно уступала губерн-
ским городам. Очевидно, там имелось меньше государственных
учреждений разного профиля. Поэтому была широко распростра-
нена частная практика среди врачей, юристов, инженерно-техни-
ческих работников п т. д. да и контроля за их деятельностью
было меньше.
В поселках городского типа сфера приложения умственного
труда была явно уже, чем в, губернских и прочих городах, и со-
ответственно ниже удельный вес служащих и «лиц свободных
профессий».
Что касается других категорий населения, например безра-
ботных, то удельный вес их выше всего в губернских городах.
По своему составу это рабочие и служащие, и сосредоточение их
в больших городах естественно. Удельный вес безработных в гу-
бернских городах достигал 13,6% и был выше на 2,6% среднеев-
ропейского показателя (см. табл. 5). Высок был удельный вес и
иждивенцев в губернских городах, так как здесь находилась ос-
новная масса государственных учреждений по содержанию лиц.
этой категории. Напротив, удельный вес их в поселках городско-
го типа незначителен.
Интересно, что деклассированных элементов в губернских го-
родах было вдвое меньше, чем в прочих городах и даже в посел-
63
Таблица 6
Социальный состав населения городов разного типа отдельных районов
Европейской России в 1923 г. (%) *
Социальные группы ® св Q, й « <в О osp, о Ы О t- Прочие города Поселки город- ского типа К св & « щ щ о «Э s а Прочие города Поселки город- ского типа
ЦПР Всего населения 100,0 100,0 100,0 Ленинградско- Карельский район 100,0 100,0 100,0
Рабочие 27,6 29,1 50,6 25,6 21,2 42,0
Прислуга 6,9 3,6 4,5 4,6 3,2 3,3
Служащие 26,9 22,0 20,9 22,8 24,5 23,5
-Лица свободных профессий 1,0 0,6 0,3 0,9 0,6 0,4
Хозяева с наемными рабочими 0,5 0,3 0,2 0,3 0,2 0,3
Хозяева, работающие только с чле- 0,8 4,5 2,0 1,1 3,4 5,6
нами семьи, или товарищества Хозяева-одиночки 7,2 7,9 4,0 4,5 5,5 5,1
Помогающие члены семьи 1,1 8,6 3,4 0,7 2.6 4,9
Рентьеры 0,3 1,0 0,3 0,2 1,7 1,0
Деклассированное население 0,3 0,6 0,3 0,2 0,5 0,4
Иждивенцы 10,7 8,4 4,4 12,3 10,9 5,3
Безработные 11,5 9,2 7,1 19,0 11,5 4,7
Прочие 5,2 4,2 2,0 7,8 14,3 3,5
ЦЧР Всего населения 100,0 100,0 100,0 Средне-Волжский район 100,0 100,0 100,0
Рабочие 20,8 12,2 22,4 22,4 13.8 27,5
Прислуга 4,2 1,8 1,9 4,7 2.6 2,0
Служащие 28,0 15,1 16,0 25,2 17,8 14,9
Лица свободных профессий 0,8 0,7 0,4 0,7 1,6 0,2
Хозяева с наемными рабочими 0,3 0,4 0,2 0,3 0,3 0,5
Хозяева, работающие только с чле- 1,7 12,5 7,2 1,6 10,2 17,5
нами семьи, или товарищества Хозяева-одиночки 7,9 12,2 18,3 7,2 9,8 5,5
Помогающие члены семьи 2,8 25,5 24,7 1,9 16,2 23,3
Рентьеры 0,6 1,0 0,3 1,3 2,0 0,7
Деклассированное население 0,4 0,5 0,2 0,6 0,9 0,9
Иждивенцы 13,3 5,9 2,4 12,6 10,4 2,4
Безработные 11,4 7,5 3,1 14,3 8,9 3,5
Прочие 7,8 4,6 2,9 7,2 5,5 1,1
* Таблица составлена по: Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г.//Тр. ЦСУ
СССР. Т. 20, вып. 1, ч. 2. С. 96—104, 114—122, 168—212, 222—239, 249—284, 294—329,
348—356, 366—401, 420—446 (подсчеты автора).
64
цах: очевидно, в первых принимались более интенсивные меры
цо изживанию этого наследия капиталистического города, чем в
поселениях другого типа.
Рассмотрим социальный облик городов разного типа в различ-
ных районах Европейской России (см. табл. 6). Во всех районах
самый высокий удельный вес рабочий класс имел среди других
^категорий самодеятельного населения в поселках городского
типа, где составлял от 22,4 до 50,6% в зависимости от степени
развитости района в промышленном отношении. На втором месте
стояли губернские города за исключением ЦПР, где удельный
вес рабочего класса в губернских городах па 1,5% ниже, чем в
прочих. Это объяснялось более высоким здесь, чем в других рай-
онах, уровнем урбанизации.
Буржуазия в структуре городов различного типа выглядела
следующим образом: в промышленно развитых районах, ЦПР и
Лепппградско-Карельском, «хозяева с наемными рабочими» име-
ли самый большой удельный вес в губернских городах (Москве,
Петрограде, Владимире, Новгороде и др.). Напротив, в ЦЧР на
первом месте в этом отношении находились прочие города, а иа
Средней Волге — поселки городского типа. Однако необходимо
заметить, что ее удельный вес всюду был незначителен и не под-
нимался выше 0,5%.
Рантье наибольший удельный вес имели в прочих городах
(от 0,1 до 2,0%) и составляли по абсолютной численности в по-
селениях этого типа всех районов одинаково «толстый» слой.
Напротив, в губернских городах промышленных районов этот
слой самый «тонкий». Однако в ЦЧР и на Средней Волге губерн-
ские города по удельному весу в них рантье находились ие на
последнем, а на втором месте.
Таким образом, в индустриально развитых районах активная,
предпринимательская часть буржуазии тяготела к губернским
городам, являвшимся важными промышленными и торговыми
центрами. В районах производящей полосы активная часть бур-
жуазии уступила свое место в губернских городах рантье, пред-
почитая сосредоточиваться в прочих городах п поселках город-
ского типа.
Иная картина наблюдается в размещении мелкой буржуазии
в городах разных типов.
«Хозяева, работающие только с членами семьи», наименьшим
удельным весом обладали в губернских городах: от 0,8% в ЦПР
До 1,7% в ЦЧР. Зато этот процент заметно повышался порой в
10 и более раз в прочих городах и поселках городского типа. Это
типично для всех районов Европейской России.
«Хозяева-одиночки» достигают наибольшего удельного веса в
прочих городах за исключением ЦЧР, где их доля самая высокая
в поселках городского типа. В силу аграрного характера района
состав населения поселков городского типа отличался здесь боль-
шей мелкобуржуазностью, чем в промышленных районах. Но и в
прочих городах ЦЧР удельный вес «хозяев-одиночек» довольно
3 В. Б. Жиромская
65
Таблица 7
Мелкая буржуазия в самодеятельном населении городов разного типа (%)
Район Губернские города Прочие города Поселки городского типа
ЦПР 9,1 21,0 9,4
Ленинградско-Карельский 6,3 11,5 15,6
ЦЧР 12,4 50,3 50,2
Средне-Волжский 10,7 36,2 46,3
* Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г.//Тр. ЦСУ СССР. Т. 20, вып. 1, ч. 2.
С. 103—104, 121—122, 175—176, 184—185, 193—194, 202—203, 211—212, 229—230,
238—239, 256—257, 265—266, 274—275, 283—284, 301—302, 310—311, 319—320, 328—
329, 355—356, 373—374, 382—383, 391—392, 400—401, 427—428, 436—437, 445—446>
(подсчеты автора).
высок. Меньше всего хозяев этой категории было в губернских
городах Ленинградско-Карельского района и ЦЧР. А в ЦПР на
последнем месте находились рабочие поселки.
«Помогающие члены семьи» распределялись по городам раз-
ного типа таким же образом, что и «хозяева, работающие только
с членами семьи».
Представление об удельном весе всей мелкой буржуазии в со-
циальной структуре самодеятельного населения городов разного
типа дают следующие показатели (см. табл. 7).
Таким образом, повсеместно удельный вес всей мелкой бур-
жуазии в прочих городах и поселках городского типа выше, чем
в губернских городах. Исключение составляет ЦПР, где поселки
городского типа имеют такой же удельный вес мелкой буржуа-
зии, как и губернские города. Зато в прочих городах и поселках
городского типа ЦЧР и Средне-Волжского этот класс составлял
от одной трети до половины населения. Обращает на себя внима-
ние и тот факт, что в районах производящей полосы удельный
вес мелкой буржуазии в прочих городах и поселках городского
типа в несколько раз выше, чем в промышленных.
Самый большой удельный вес служащие имели, как правило,
в социальной структуре губернских городов, особенно Москвы п
Петрограда36.
Следует отметить, что Ленинградско-Карельский район отли-
чался высоким удельным весом служащих во всех видах городов
и разница в этом отношении была незначительной — не более
1,0%. Зато в других районах эти различия довольно велики:
в ЦПР 5—6%, а в районах менее развитых в промышленном от-
ношении еще резче выделялись губернские города, а именно в
Средне-Волжском эта разница составляла 7—10, в ЦЧР—
12—13% (см. табл. 6).
Как и у служащих, удельный вес «лиц свободных профессий»
выше всего в губернских городах. Исключение составляет Сред-
66
ле-Волжскпй край, где самый высокий показатель приходится
ла прочие города (1,6%). Кроме этого района, повсеместно стоя-
ли па втором месте прочие города, а на третьем — поселки го-
родского типа.
Следует заметить, что безработные — это единственная кате-
_горпя горожан, соотношение которой с другими категориями на-
,селения в городах разного типа в целом по Европейской России
повторяется во всех ее рассматриваемых районах. Самый высо-
кий удельный вес безработных приходился на губернские города:
ют 11,4 (ЦЧР) до 19,0% (Ленинградско-Карельский). Ниже он
.был в прочих городах, а самым низким — в поселках городского
типа.
Удельный вес деклассированного населения во всех районах
был выше всего в прочих городах за исключением Средне-Волж-
юкого, где их доля равнялась удельному весу деклассированных
в поселках городского типа. Кроме того, в этом районе поселки
городского типа и прочие города в 2—3 раза превосходили по
лтому показателю соответствующие типы городских поселений
других мест. Меньше всего удельный вес деклассированных эле-
ментов был в Москве и Петрограде, что объяснялось более стро-
гим контролем над ними со стороны городских властей и общест-
венности.
Мы сравнили города разного типа по удельному весу различ-
ных социальных групп в их самодеятельном населении. Не менее
важно для характеристики классов и социальных групп населе-
ния и соотношения классовых сил в городах исследование рас-
пределения этих групп населения по их абсолютной численности
и удельному весу между городами разного типа37.
Как показывают данные, основная масса рабочего класса со-
средоточивалась в основном в губернских городах. Это характер-
но как для Европейской России, где на губернские города при-
ходилось свыше половины рабочих, так и для всех других рай-
онов, кроме ЦЧР, в котором почти 60% их было сосредоточено в
прочих городах. Важно отметить также, что в Ленинградско-Ка-
рельском районе губернские города концентрировали приблизи-
тельно 80% рабочего класса всего района.
Предпринимательская буржуазия проживала в основном в
губернских городах Европейской России и большинстве иссле-
дуемых районов, особенно промышленных. На губернские горо-
да производящей полосы приходилось менее половины лиц этой
категории, в значительной степени они размещались здесь в про-
чих городах.
В отличие от предпринимательской буржуазии большая часть
рантье были сосредоточены в прочих городах как по Европейской
России, так и отдельным ее районам.
Если рассмотреть распределение мелкой буржуазии между
городами разного типа в Европейской России и изучаемых рай-
онах, то получим следующую картину (см. табл. 8).
67
3*
Таблица 8
Распределение мелкой буржуазии между городами разного типа
в Европейской России (%) *
Районы Губерн- ские го- рода Прочие города Поселки го- родского типа Всего
Европейская Россия В том числе: 27,6 51,5 20,9 100,0
ЦПР 44,4 46,6 9,0 100,0
Леиппградско-Карельский 62,9 26,1 11.0 100.0
ЦЧР 10,4 78,1 11,5 100,0
Средне-Волжский 23,1 60,5 14,4 100,0
* Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г. // Тр. ЦСУ СССР. Т. 20, вып.’ 1, ч. 2
С. 49—50, 103—104, 121 — 122, 175—176, 184—185, 193—194, 202—203, 211—212, 229—230,
238—239, 256—257, 265—266, 274—275, 283—284, 301—302, 310—311, 318—320, 328-329,
355-356, 373—374, 382—383, 391—392, 400—401, 427—428, 436—437, 445—446 (подсчеты
автора).
Как видно из таблицы, в Европейской России и большинстве
ее районов мелкая буржуазия в основной своей массе сосредото-
чивалась в прочих городах. Особенно это характерно для произ-
водящей полосы.
В промышленно развитых районах большие контингенты мел-
кой буржуазии стекались и в губернские города. Ярким приме-
ром служит Ленинградско-Карельский район. Губернские города
привлекали ее более быстрыми темпами развития торговли и
промышленности, в том числе мелкой и кустарно-ремесленной.
Особенно выделялись в этом отношении Москва и Петроград.
Показательно, что губернские города притягивали мелких торгов-
цев и кустарей (по переписи «хозяева-одиночки»). Однако, не-
смотря на этот приток мелкой буржуазии в губернские города,
ее удельный вес в их самодеятельном населении был ниже, чем
в прочих городах (см. табл. 6).
Основная масса служащих и интеллигенции находилась в гу-
бернских городах, кроме ЦЧР, где лица этой категории равными
долями были размещены в губернских и прочих городах.
От 60 до 80% безработных приходилось на губернские города
как Европейской России, так и районов. Исключением являлся
ЦЧР, где половина безработных проживали в прочих городах.
Повсюду в поселках городского типа количество безработных
было незначительно.
3.
Демографический состав городского населения
Последствия войны и разрухи отрицательно сказались и на
половозрастной структуре всего городского населения. Потери
мужского населения были особенно ощутимы в возрастной труп-
68
пе от 20 до 29 лет. На долю этой группы среди мужчин-горожан
в Европейской России, Юго-Восточном районе, на Украине,
в Крымской АССР приходилось едва 13—14%. Соотношение
мужчин и женщин в возрастной группе молодежи от 20 до 24 лет
выражалось как 1:2,3; а от 25 до 29 лет — соответственно 1:2 38.
Нарушен был половозрастной состав, хотя и в меньшей степени,
в группе молодежи от 15 до 19 лет. Сокращение мужского город-
ского населения коснулось прежде всего тех районов, где с осо-
бой силой разворачивались события гражданской войны и интер-
венции: Европейской России, Крыма, Юго-Восточного района,
Украины, в меньшей степени пострадали Сибирь, Киргизская
АССР. Потери мужского населения ощущались в городах почти
всех республик и районов страны.
Восстановление разрушенного войной хозяйства, возрождение
в городах промышленности и торговли, начавшиеся с введением
нэпа, привели к изменению половозрастного состава городского
населения. Возвращение демобилизованных из Красной Армии
кадровых рабочих и других категорий городского населения из
деревень способствовало тому, что к 1923 г. половозрастная
структура городского населения начала выравниваться. Повыси-
лась доля мужчин во всех возрастных группах от 20 до 35 лет.
Правда, в них все еще преобладали женщины, но все же мужчин
даже в наиболее пострадавшей группе (25—29 лет) было почти
40%. Увеличился удельный вес молодежи от 20 до 29 лет среди
мужчин в городах РСФСР и большинстве ее регионов. Повсеме-
стно, кроме Крыма и Киргизии, эта доля достигла 20%. Медлен-
нее увеличивался удельный вес молодежи в Азербайджанской
АССР и Туркестанской АССР. В СССР молодежь 20—29 лет со-
ставила среди мужчин-горожан */5 39. В 1923 г. в Европейской Рос-
сии мужчины среди самодеятельного населения городов почти в
2 раза превзошли численность женщин. Лишь к концу восстано-
вительного периода занятость женского труда несколько увели-
чилась (см. табл. 9 и 10).
К 1923 г. стало иным соотношение мужчин и женщин в раз-
личных социальных категориях населения. Демографический со-
став классов и социальных групп, не являясь определяющим
фактором, оказывает заметное влияние на их роль в обществе и
социальное поведение. Поэтому особенно острыми в начале
20-х годов были проблемы пе только восстановления численности
рабочего класса, но и его половозрастного состава. Эта проблема
была тесно связана с уровнем квалификации, профессиональной
подготовки, социальной активности рабочего класса. К 1921 г. в
некоторых отраслях промышленности крупных городов занятость
Женщин составляла более 50% 40. Известно, что в то время среди
Женщин-работниц преобладали неквалифицированные. То же надо
сказать и о подростках, которых было тогда довольно много на
производстве.
В начале 1923 г. положение начало коренным образом ме-
няться. В городах Европейской России, по данным переписи
69
Таблица 9
Распределение населения по полу и занятиям в городах Европейской
России в 1923 г. *
Социальные группы Мужчины Женщины Всего
Количество % Коли- чество % Коли- чество %
Все население 32 113 285 63,8 1 819 774 36.2 5 033 059 100,0
Рабочие 941 335 71,4 377 606 28,6 1 318 941 100,0
Прислуга 72 414 33,0 146 842 67.0 219 256 100,0
Служащие 784 048 69,1 350 425 30,9 1 134 478 100,0
Лица свободных про- фессий 21 345 57,4 15 851 42.6 37 196 100,0
Хозяева с наемными рабочими 15 792 85,0 2 785 15,0 18 577 100,0
Хозяева, работающие только с членами семьи, или товари- щества 156 449 83,7 30 554 16,3 187 003 100,0
Хозяева-одиночки 316 047 76,7 96 049 23,3 412 096 100,0
Помогающие члены семьи 123 297 39,7 187 119 60,3 310 416 100,0
Рантье 12 731 29,3 30 644 70,6 43 975 100,0
Деклассированные элементы 6 116 26,6 16 846 73,4 22 962 100,0
Иждивенцы 270 861 56,1 211 561 43,9 482 422 100,0
Не указавшие источни- ка существования 41 593 34,9 77 738 65,1 119 331 100,0
Прочие 169 800 99,1 1612 0,9 171 412 100,0
Безработные 281 457 50,7 274 142 49,3 555 599 100,0
* Итоги Всесоюзной городской переписи С. 42—50 (подсчеты автора). 1923 г. // Тр. ЦСУ СССР. Т. 20, вып. 1, ч. 2.
1923 г., среди занятых рабочих женщины составляли 28,6%,
т. е. несколько ниже среднеевропейского показателя занятости
женщин во всем самодеятельном населении (см. табл. 9). Это
свидетельствует о том, что быстрее восстанавливался половоз-
растной состав рабочих, чем всего самодеятельного населения.
Свыше 2/з всех рабочих составляли мужчины. Даже в такой от-
расли производства, как текстильная, где широко применялся
труд женщин, удельный вес мужчин-рабочих был достаточно
высоким. Например, в Иваново-Вознесенске он достигал 35%
Хотя к концу восстановительного периода занятость женщин-
работниц возросла ла 0,6%, по это, конечно, не могло изменить
сложившегося к 1923 г. соотношения полов средн рабочих.
Мужчины преобладали и в составе служащих и интеллиген-
ции. В 1923 г. на их долю приходилось более 2/з всех занятых
умственным трудом. К 1926 г. здесь значительнее, чем у рабо-
чих, возросла доля женщин, однако занятость мужчин оставалась
70
Таблица 10
Распределение населения по полу и занятиям в городах Европейской
России в 1926 г. *
Социальные группы Мужчины Женщины Всего
Количество % Коли- чество % Коли- чество %
Все население 3 587 445 62,2 2 176 129 37.8 5 763 574 100,0
Рабочие 1 245 093 70,8 511 532 29,2 1 756 625 100,0
Служащие 980 688 60,0 652 692 40.0 1 633 380 100,0
Лица свободных про- фессий 19 473 71,3 7 838 28,7 27 311 100,0
Хозяева с наемными рабочими 31 117 83,9 5 928 16,1 37 045 100,0
Хозяева, работающие только с членами семьи, или товарищества 213 598 83,8 42 129 16,2 260 727 100,0
Хозяева-одиночки 286 902 73,2 104 608 26,8 391 510 100,0
Помогающие члены семьи 167 232 39,8 252 418 60,2 419 650 100,0.
Иждивенцы 334 804 54,0 284 688 46,0 619 492 100,0
Живущие на нетрудо- вые доходы (рентьеры) 13 593 21,5 49 523 79,5 63116 100,0
Деклассированные 7 091 34,0 13 758 66,0 20 849 100,0
Безработные 267 792 53,3 234 054 46,7 501646 100,0
Прочие 15 062 47,0 16 961 53,0 32 023 100,0
* Всесоюзная перепись населения 1926 года. М., 1929. Т. 18. С. 3, 101—106, 275—280;
Т. 19. С. 21—27, 281—286; Т. 20. С. 3, 89—94, 249—260, 472—477; T. 21. С. 23—28,
186—225, 451—455 (подсчеты автора).
по-прежнему высокой. Исключение составляла лишь такая груп-
па интеллигенции, как «лица свободных профессий», где в 1923 г.
было почти равное соотношение мужчин и женщин с небольшим
преимуществом в пользу первых. В конце восстановительного
периода картина несколько изменилась: мужчины составили сре-
ди лиц этой категории 71,3% (см. табл. 10).
Подавляющее большинство «хозяев с наемными рабочими» —
мужчины. Активной предпринимательской деятельностью было
занято лишь 15% женщин. Зато женщин среди рантье —70%.
В других категориях хозяев — «хозяев, работающих только с чле-
нами семьи, или товарищества» и «хозяев-одиночек» — женщин
было немного. Большая часть — это швеи, прачки и т. д.
Таким образом, и хозяева представлены в основном мужчинами.
К 1926 г. общая тенденция увеличения доли труда женщин в
самодеятельном населении проявилась и в группе «хозяев с на-
емными рабочими». Однако численное преимущество и здесь со-
хранилось за мужчинами. Исключение составляли рантье, среди
которых доля занятых женщин в 1926 г. поднялась еще выше —•
Почти до 80%.
71
Соотношение запятых женщин и мужчин среди «хозяев, рабо-
тающих только с членами семьи, или товарищества», осталось к
1926 г. без изменений, то же можно сказать и о «хозяевах-оди-
ночках».
Резко понизилась доля занятых мужчин в пользу женщин у
прислуги (33 против 67%), «помогающих членов семьи» (39,7
против 60,3%) и особенно деклассированных (26,6 против
73,4%). Это положение осталось незыблемым у «помогающих
членов семьи» и к концу восстановительного периода, и наобо-
рот — в составе деклассированных в связи с борьбой против про-
ституции стало заметно меньше женщин.
Почти равное количество мужчин и женщин наблюдалось у
безработных и иждивенцев. К 1926 г. соотношение полов не-
сколько изменилось: у безработных па 2,6% стало больше муж-
чин, а среди иждивенцев на 2,1% — женщин.
Итак, из данных переписи 1923 г. следует, что хотя женщи-
ны п были представлены во всех основных социальных группах
самодеятельного населения, но доля их занятости значительно
ниже, чем у мужчин. Едва заметная тенденция ее увеличения,
наметившаяся к концу восстановительного периода, объяснялась
утверждением юридического и фактического равенства женщины
с мужчиной в молодом Советском государстве и усилением в
связи с этим ее общественно-политической активности.
Исследование возрастного состава самодеятельного населения
Европейской России показывает, что возрастные группы от 20 до
50 лет составляли у мужчин 72,7%, а у женщин — 65,9%. Одна-
ко занятость среди подростков и людей пожилого возраста про-
должала оставаться еще довольно высокой, так как все еще
сказывались последствия гражданской войны, голода и разрухи.
Например, удельный вес мужчин и женщин от 50 лет и выше в
самодеятельном населении городов равнялся 15,2 и 16,7%, а де-
тей и подростков (10—14 лет) — соответственно 2,5 и 4,5% 42.
Если учесть, что подростки входили и в группу от 15 до 19 лет,
составлявшую среди мужчин 9,6%, а среди женщин 12,9%, то в
совокупности люди престарелого возраста и малолетние насчиты-
вали 27,3 и 34,1%, т. е. довольно значительную долю занятых
мужчин и особенно женщин.
Сильное влияние людские потери военных лет оказали на
возрастной состав рабочего класса. Отрицательную роль здесь
сыграл процесс деклассирования.
Несмотря па то что Советское государство и Коммунистиче-
ская партия стремились сохранить кадровый рабочий класс,
однако империалистическая война и интервенция вырвали из его
рядов немало людей самого трудоспособного возраста, особенно
от 18 до 39 лет. Но, судя по переписи 1923 г., па возрастном
составе этого класса уже начали сказываться возвращение их из ,
деревень и демобилизация из Красной Армии 500 тыс. рабо-
чих 43. Доля мужчин в составе рабочего класса в возрасте от
18 до 39 лет увеличилась до 62,3%, а от 18 до 49 лет — до
72
82,3%. Соответственно уменьшилась доля женского труда, осо-
бенно молодых работниц 18—19 лет. То же можно сказать и 6
подростках от 10 до 14 лет, доля которых как у мужчин, так и
у женщин сократилась до 0,3%. Удельный вес пожилых мужчин-
рабочих от 50 до 59 лет был гораздо ниже среднего показателя
по всем занятым и составлял 9,4%, а женщин-работниц — 7,6%
доля рабочих старше 60 лет — соответственно 3 и 2,3%. Таким
образом, процент престарелых и подростков был относительно не-
высок.
Обращает на себя внимание значительный приток молодежи
20—29 лет в ряды рабочего класса. Молодежь составляла среди
мужчин 29,3%, а среди женщин — почти 35%. В 1923 г. каче-
ственного сдвига в возрастном составе рабочего класса в сторону
его «омолаживания» еще не произошло: чуть ли не половина его»
была представлена людьми зрелого возраста (от 30 до 49 лет),
пришедшими до войны на производство.
Рассмотрим возрастной состав рабочих основных профессий:
металлистов, текстильщиков, железнодорожников. Подавляющая
часть металлистов (77,3%)—мужчины и женщины наиболее
работоспособного возраста (20—49 лет). Детей и подростков,
а также рабочих пожилого возраста было немного, что свидетель-
ствовало о том, что эту важную профессию представляли кад-
ровые рабочие.
Та же картина наблюдалась и у текстильщиков. Самой зна-
чительной группой по удельному весу являлись рабочие зрелого
возраста (30—49 лет). Но здесь менее многочисленной, чем у
металлистов, была прослойка молодежи от 20 до 29 лет (36,6%
мужчин и 26,7% женщин).
О ioM же свидетельствуют данные об удельном весе лиц мо-
лодого возраста среди рабочих Иваново-Вознесенска, одного из
крупнейших текстильных центров, где рабочие-мужчины старше
30 лет составляли 75%, а женщины — 53% 44.
Возрастной состав пищевиков, деревообделочников отличался
от текстильщиков более высоким процентом подростковой группы
и пожилых (от 50 до 60 и выше лет), что, видимо, объяснялось
наличием здесь менее квалифицированного и более легкого труда,
чем у металлистов и текстильщиков.
У железнодорожников удельный вес молодежи, особенно под-
ростков, а также людей пожилого возраста ниже, чем у других
профессий: 22,5% — среди мужчин и 32,4% — среди женщин.
Следовательно, так же как металлисты и текстильщики, железно-
дорожники в большинстве своем были представлены кадровыми
рабочими зрелого возраста.
Самый высокий удельный вес подростков наблюдался среди
сельскохозяйственных рабочих и минералыциков, так как здесь
больше, чем в других профессиях, требовался малоквалифициро-
ванный труд.
Таким образом, исследование возрастного состава рабочих
Различных профессий показало, что для 1923 г. было характерно
73
следующее: во-первых, преобладание в нем лиц самого трудо-
способного возраста — 20—49 лет. Особенно значителен удельный
вес рабочих в возрасте от 30 до 49 лет. Это были в большинстве
своем кадровые рабочие, пришедшие на производство еще до вой-
ны. Пополнение происходило за счет возвращения их из армии и
деревень, что укрепляло ядро рабочего класса. Во-вторых, усиле-
ние притока молодежи на производство, транспорт, в строитель-
ство, о чем свпдетельствововал высокий удельный вес возрастной
группы лиц от 20 до 29 лет среди металлистов, текстильщиков и
других профессий. В-третьих, сокращение численности престаре-
лых и подростков, заменявших в годы гражданской войны рабо-
чих, ушедших на фронт.
Все эти наблюдения свидетельствовали об интенсивном про-
цессе консолидации рабочего класса, значительном ослаблении
процесса его деклассирования. В этом отношении 1923 г. был
переломным.
В составе служащих, так же как и рабочих, преобладала воз-
растная группа от 20 до 49 лет (80,7%), основную часть которой
(почти 50%) составляли люди зрелого возраста (30—49 лет).
В связи с тем что большая часть служащих, особенно интелли-
генции, должна была иметь специальное образование, в этой ка-
тегории было чрезвычайно мало подростков и молодых людей в
возрасте от 10 до 19 лет (не более 5%). Зато удельный вес слу-
жащих 50 лет и старше был намного выше (14,3%). Это, по всей
вероятности, были квалифицированные специалисты старой шко-
лы. Возрастной состав женщин-служащих несколько иной: пре-
обладали лица в возрасте от 30 до 49 лет, гораздо больше было
молодежи. Советские женщины после революции активно вовле-
кались в сферу умственного труда, однако высококвалифициро-
ванных специалистов среди них было значительно меньше, чем
среди мужчин.
Группа «лпц свободных профессий» состояла преимуществен-
но из людей пожилого возраста: 50 лет и старше (33,6% мужчин
и 27,1% женщин); 30—49 лет — приблизительно 40% как среди
мужчин, так п среди женщин. Молодежи было сравнительно
мало. Это означало, что данная социальная группа сформирова-
лась еще в дореволюционное время и если пополнялась в 20-е
годы за счет молодежи, то незначительно.
Еще более пожилой состав имела городская буржуазия. На-
пример, «хозяев с наемными рабочими» 50 лет и старше было
25,2%, в том числе после 60 лет —8,3%. Вместе с представите-
лями зрелого возраста они составляли 84,3%, т. е. подавляющее
большинство. Приток молодых людей в эту категорию был еще
слабее, и она насчитывала до 20 лет всего 1,1%, а с 20 до
29 лет — немногим более 14%. *
Среди рантье самой крупной была возрастная группа лиц
свыше 60 лет. Довольно многочисленной являлась и категория от
50 до 59 лет, составлявшая вместе с престарелыми свыше 60%.
Молодежь была представлена среди рантье слабо.
74
Высокий процент лиц пожилого возраста в составе городской
буржуазии объяснялся в значительной степени тем, что ограни-
чительная политика пролетарского государства сдерживала раз-
витие частного капитала, а следовательно, и приток в эти кате-
гории населения молодежи. Главная же причина состояла в.
исторической бесперспективности буржуазии как класса.
Мало отличаются по возрастному составу от городской бур-
жуазии мелкобуржуазные слои населения — «хозяева, работаю-
щие только с членами семьи», «хозяева-одиночки». Среди первых
было 81,0% мужчин и 84,3% женщин зрелого и пожилого воз-
раста, в том числе соответственно почти 15 и 12,5% лиц свыше
60 лет. Несколько выше был процент молодежи среди «хозяев-
одиночек», но и здесь преобладали возрастные группы от 30 до
50 лет и старше.
Остальные социальные категории населения — «помогающие
члены семьи», иждивенцы, деклассированные элементы — имели
прямо противоположное соотношение возрастных групп, чем
вышеописанные.
Так, среди «помогающих членов семьи» мужчин зрелого и по-
жилого возраста — всего 12,7%, зато молодежи от 15 до 19 лет—
39,7%, 20—29 лет —37%- Подростки от 10 до 14 лет составляли
8,6%. Женский труд здесь использовался несколько меньше.
Преобладание молодежи свидетельствовало о том, что она еще не
выделилась из родительского хозяйства и участие в нем явля-
лось для нее основным источником дохода.
Среди инживенцев много детей-спрот, содержащихся за госу-
дарственный счет (25% этой социальной группы).
Деклассированные элементы включали большие контингенты
нищих — либо малолетних, либо престарелых. Так, женщины
свыше 60 лет составляли в этой группе 45,3%, мужчины того же
возраста — 35, от 50 до 59 лет — соответственно почти 13 и 20,
а дети от 10 до 14 лет — приблизительно 18%. Таким образом,
большая часть этой группы была представлена людьми пожилого
и детского возраста.
4.
Изменение социальной структуры городского населения
к концу восстановительного периода
К концу восстановительного периода в социальной структуре
городского населения наметились определенные сдвиги.
Прежде всего заметно увеличилось городское население.
В 1926 г. оно достигло в СССР 26,3 млн человек, в РСФСР —
17,4 млн, а в городах Европейской России — 12,1 млн.
Успехи в восстановлении численности городского населения
(самодеятельного и несамодеятельного) ярко проявились к сере-
дине 20-х годов. Темпы его роста особенно усилились в период
от 1925 г. к 1926 г. (см. табл. 11).
Судя по этой таблице, население городов повсеместно даже за
75
Таблица 11
Городское население СССР в 1925—1926 гг. (тыс. чел.) *
Территория 1925 г. 1926 г.
СССР 22 979,8 26 297,3
РСФСР В том числе 15 237,9 17 440,5
Европейская Россия И 418,2 13 043,1
Крымская АССР 255,5 330,5
Северо-Кавказский край 1 432,7 1 654,5
Дагестанская АССР 73,5 85,0
Сибирский край 928,8 1 133,2
Бурят-Монгольская АССР 33.1 45,6
Якутская АССР 10,7 15,7
Дальневосточный район 442,2 472,5
Казахская АССР 576,5 539,3
Киргизская АССР 66,7 121,1
Украинская ССР 5 062,0 5 374,0
Белорусская ССР 679,0 848,5
ЗСФСР В том числе: 1 150,9 1 407,5
Азербайджанская ССР 491.8 649,0
Армянская ССР 146,7 165,6
Грузинская ССР 512,4 592,9
Туркменская ССР 109,0 126,6
Узбекская ССР В том числе: 741,0 1 100,2
Таджикская АССР 24,5 37,9
* Народное хозяйство Союза ССР в цифрах: Стат, справ. М., 1925.
С. 10—19; Итоги десятилетия Советской власти в цифрах. М., 1927. С. 34—53. 1917—1927.
один год заметно возросло. Например, прирост по стране соста-
вил свыше 14,5%, на Северном Кавказе — 15,5, в Сибири — 22,
на Украине — 6,2, в Азербайджане — 12,9, Армении — 15,7%.
Особенно это видно по Белоруссии, Грузии и Узбекистану. На-
чался, хотя н слабый еще процесс урбанизации окраин. Однако
разница в численности городского населения различных респуб-
лик и регионов страны продолжает сохраняться: 2/з городского
населения страны по-прежнему сосредоточено в РСФСР, при
этом почти половина его — в европейской части республики.
К 1926 г. городское население Союза ССР (на сопоставимой
территории) увеличилось по сравнению с 1920 г. на 29,6%, а по
сравнению с 1923 г.—на 19,2%. Показательно, что темпы роста
всего населения были значительно ниже, чем городского, что
привело к увеличению доли последнего в общем населении стра-
76
вы до 17,9%. В большинстве городов, в которых еще в 1923 г.
продолжало сокращаться число жителей, наметилась к 1926 г.
тенденция к его росту (Симбирск, Самара, Пенза, Армавир, Одес-
са, Красноярск, Иркутск, Николаев). Надо сказать, что городов
с населением более 200 тыс. стало восемь (Баку, Одесса, Харьков,
Ташкент, Ростов-па-Допу, Тифлис, Саратов, Днепропетровск с
А.муром), а с населением более 100 тыс. человек их насчитыва-
лось уже 20 (Нижний Новгород с Канавиным, Казань, Астра-
хань, Самара, Краснодар с Яблоновским поселком, Омск с Ново-
камском и Ленинском, Тула, Царицын (Сталинград), Свердловск,
Минск, Оренбург, Новосибирск, Воронеж, Ярославль, Иваново-
Вознесенск, Владивосток, Тверь, Сталино, Самарканд, Николаев).
Число жителей в Москве превысило 2 млн, Ленинграде — 1,5 млн,
Киеве — 0,5 млн 43.
Рост городского населения был связан в то время с интенсив-
ным развитием отхода сельских жителей на заработки.
Если в условиях войны и разрухи 1918—1921 гг. усиливалось
движение населения из города в деревню, то период с 1922 по
1924 г. (в связи с восстановлением народного хозяйства) был
периодом нарастания миграции из деревни в город не только за
<счет возвращающихся рабочих, но и сельского населения.
Исследования, проведенные Л. Е. Минцем, позволяют судить
о размерах отхода в 1924/25 и 1925/26 г. как в масшта-
бах всей европейской части РСФСР, так и по отдельным ее
районам.
Как видно из табл. 12, подавляющее большинство отходников
приходилось в РСФСР на Европейскую Россию, особенно на
ЦПР. В течение этих лет продолжало прогрессировать в Европей-
ской России и РСФСР в целом число занятых отхожим про-
мыслом.
Восстановление промышленности все больше притягивало из-
быточную рабочую силу из деревни в города. В 1924/25 г.
3/4 всего сельского отхода направлялось в города и промышлен-
ные пункты. Внеземледельческий отход вбирал, таким образом,
главную массу отходников, а па сельскохозяйственный приходи-
лось лишь 18% 4°.
Особенно мощный поток избыточной рабочей силы направ-
лялся в Москву п Ленинград. Размеры миграции в эти два го-
рода из сельской местности РСФСР помогает проанализировать
табл. 13.
Из приведенной таблицы можно сделать вывод, что более 80%
отходников в Москву и Ленинград падало на пять районов
РСФСР: ЦПР, ЦЧР, Лепинградско-Карельский, Западный и
Средне-Волжский, входящих в ее европейскую часть. Причем ос-
новная масса кадров направлялась туда из близлежащих и «сво-
их» районов. Так, отходники из Ленинградско-Карельского райо-
на составляли 40,6% всех прибывавших в Ленинград, а из
ЦПР в Москву — почти 3/4.
Сопоставление материалов переписей 1923 и 1926 гг. показы-
77
Таблица 12
Отход лиц из сельской местности в 1924/25 и 1925/26 гг. *
Районы Количество отходников
1924— 0, 1925— 0, 1925 гг. % 1926 гг. А
РСФСР 1736 495 100,0 1 916 138 100,0 В том числе: Европейская Россия 1624 356 93,5 1 808 012 94t3 В том числе: ЦПР 713 730 43,9 715 603 39,5 Ленинградско-Карельский 147 808 9,1 203 186 11,2 ЦЧР 276 570 17,0 305 378 16,8 Средне-Волжский 167 008 10,3 190110 10,5 * Таблица составлена и исчислена на основании данных, приведенных в книге:
Минц Л. Е. Аграрное перенаселение и рынок труда в СССР. М., 1929. С. 315.
Таблица 13
Отход на заработки из сельской местности РСФСР в Москву и Ленинград
(с 1 октября 1925 г. по 1 октября 1926 г.) *
Районы отхода Районы прихода
Москва Ленинград
Абс. числ. % к итогу Абс. числ. % к итогу
Центрально-промышленный 156 119 73,8 76 554 51,1 Центрально-Черноземный 19 454 9,2 1 613 1,1 Ленинградско-Карельский 1 941 0,9 60 776 40,6 Средне-Волжский 12 003 5,7 2 122 1,4 Уральский 67 0,0 — — Северо-Восточный 999 0,5 3 812 2,6 Северо-Кавказский 4 0,0 — — Западный 19 962 9,4 4 546 3,0 Вятско-Ветлужский 196 0,1 201 0,1 Нижне-Волжский 895 0.4 157 0,1 Сибирский край 38 0,0 6 0,0 Итого по РСФСР 211 678 100.0 149 787 100,0 * Минц Л. Е. Аграрное перенаселение и рынок труда в СССР. М., 1929. С. 416—417.
вает, что в городах оседал в год приблизительно миллион чело-
век, прибывающих из сельской местности47, т. е. отход из сель-
ской местности действительно являлся одним из основных
источников пополнения городского населения.
Особенностью структуры городского населения того времени
была тесная связь части горожан с землей. Рассмотрим это на
78
примере самых крупных промышленных центров РСФСР —
Москвы и Ленинграда. По подсчетам М. Красильникова, в 1926 г.
в Москве 9% семейных и 25% одиночек (несемейных) имели на-
делы. Данные по Ленинграду близки к московским и показывают
соответственно 8,0 и 18,3% 48. Причем больше половины москов-
ских одиночек, имеющих землю в деревне, сами обрабатывали
своп наделы в сезоны полевых работ, а остальные сдавали землю
б аренду односельчанам. В Ленинграде процент семейных, зани-
мающихся полевыми работами, значительно ниже —23%,
а среди одиночек — 48,5 %.
Связь с землей была характерна для всех социальных групп
города.
Наибольший процент владеющих земельными наделами при-
ходился па «хозяев, работающих только с членами семьи, и чле-
нов артелей»: в Москве —23,4% семейных и 56,6% одиноких,
а в Ленинграде — соответственно 17 и почти 40% 49. Немногим
уступали этой группе хозяев «хозяева-одиночки». Слабее всех
категорий хозяев была связана с землей та их часть, которая
использовала наемный труд. В Москве среди них лишь 9,7% се-
мейных и 19,0% одиноких имели наделы, а в Ленинграде — 11,3
и 14,3% 50.
Несколько меньше, чем «хозяева, работающие только с чле-
нами семьи, и члены артели», а также «хозяева-одиночки», свя-
заны с землей рабочие. В Москве — традиционно сильнее (соот-
ветственно 13,4 и 39,9%), чем в Ленинграде (9,6 и 25,5%).
Владели землей и служащие, особенно одинокие, по меньше,
нем другие группы. У «лиц свободных профессий» эта связь са-
мая слабая.
Необходимо иметь в виду и то, что само существование наде-
лов не является единственным показателем. Следует учитывать
также и его участие в обработке принадлежащей ему земли.
Если принять во внимание и это обстоятельство, то выяснится,
нто группа хозяев связана с землей теснее всех других социаль-
ных групп. В Москве более 2/3 среди имеющих землю «хозяев,
работающих только с членами семьи», и «хозяев-одиночек» обра-
батывали землю в деревне. Ту же картину мы наблюдаем и в
Ленинграде, где в сельскую местность на полевые работы вы-
езжали почти 40% семейных и 70—75% одиноких хозяев. До-
статочно тесную связь с землей имели «хозяева с наемными ра-
бочими»: приблизительно 30% семейных и больше 50% одиноких
участвовали в обработке земли.
Половина рабочих Москвы, как семейных, так и одиноких,
были заняты в полевых работах, а в Ленинграде это наблюда-
лось заметно слабее: 19,8% семейных и 39,6% одиноких. Следует
заметить, что это самые низкие показатели среди всех категорий
населения, так как даже служащие в Ленинграде посылали в
Деревню соответственно 22,5 и 45,1%. Прочно были связаны с
Деревней «лица свободных профессий», владеющие наделами:
почти 40% семейных и 50% одиночек обрабатывали землю51.
79
Таким образом, данные о наличии надела не всегда совпади
ют с реальным его использованием. Так, среди рабочих многие
еще являлись владельцами земли, но в обработке ее участвовали
слабее других социальных групп. Напротив, «хозяева с наемными
рабочими», имея меньший процент владельцев земли в деревне
реализовывали свою связь с наделом гораздо интенсивнее.
Направление и темпы изменений в численности отдельных
классов, социальных слоев и групп самодеятельного городского
населения от 1923 к 1926 г. (см. табл. 14) были различны: для
одних было характерно увеличение ее, для других, напротив,—
сокращение.
Прежде всего необходимо отметить, что меры, принятые пар-
тией и Советским государством по восстановлению кадров рабо-
чего класса, его укреплению и сплочению, дали свои результаты
и обусловили высокие темпы роста абсолютной и относительной
численности рабочего класса в стране (см. данные табл. 14).
Прирост рабочего класса в СССР, РСФСР, Европейской России
от 1923 к 1926 г. превысил 30%; в Азербайджане он составил
почти 25%, в Юго-Восточном районе (Северном Кавказе и Да-
гестанской АССР) — 17,9% 52.
Однако па территории страны рост рабочего класса происхо-
дил неравномерно. В Сибири он был настолько незначительным,
что вовсе не сказался на удельном весе рабочих. А в Якутии и
на Дальнем Востоке рабочий класс продолжал сокращаться по
абсолютной и относительной численности: в первом регионе —
соответственно на 24,0 и 5,7%, а во втором — на 6,5 и 3,0% 5\
Как и в 1923 г., рабочий класс в 1926 г. наиболее значителен
по численности и удельному весу в промышленно развитых райо-
нах страны. Примером тому может служить Европейская Россия,
где его удельный вес увеличился от 1923 г. к 1926 г. на 4,3% и
составил */з всего городского самодеятельного населения регио-
на. Это на 2% выше общесоюзного показателя (см. табл. 12, 14,
15). Наиболее быстрый темп его роста наблюдался в городах
Ленинградско-Карельского района, а также ЦПР (см. табл. 3).
Рост рабочих в городах производящей полосы Европейской Рос-
сии происходил несравненно более низкими темпами, что замед-
ляло увеличение их удельного веса среди других категорий на-
селения: в городах Средне-Волжского района удельный вес рабо-
чих вырос лишь на 0,7%, а в ЦЧР — на 0,9% (см. табл. 3).
Однако важно отметить общую тенденцию роста этого класса во
всех изучаемых районах Европейской России — как промышлен-
ных, так и аграрных. Это и обусловило повышение удельного
веса рабочих в регионе в целом.
Нэпманская буржуазия к концу восстановительного периода
оставалась еще составным элементом социальной структуры
городского населения. Развернутое наступление на частный ка-
питал было осуществлено позднее, хотя политика ограничения и
постепенного вытеснения продолжала проводиться по отношению
к нэпманской буржуазии. В этих условиях, оставаясь малочислеп-
80
Таблица 14
Социальный состав городского населения СССР в 1923—1926 гг. *
Социальные группы 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%)
Абс. числ. % Абс. числ. %
Все население 9 231 703 100,0 11 174 757 100,0 21,0
Рабочие 2 332 713 25,3 3 219 175 28,8 38,0
Служащие 2* 2 231 116 24,2 2 923 513 26,2 31,0
Лица свободных профес- сий 78 976 0,8 60 638 0,5 -23,2
Хозяева с наемными рабо- чими 39 435 0,4 84 598 0,7 114,5-
Хозяева, работающие только с членами семьи, или товарищества 3* 475 019 5,1 656 388 5,8 38,2*
Хозяева-одиночки 942 717 10,2 1014 211 9,1 7,6
Помогающие члены семьи 780 589 8,5 1010 757 9,1 29,5.
Иждивенцы государствен- ных и общественных уч- реждений 746 307 8,1 1 078 704 9,7 44,5
Рентьеры 110 682 1,2 139 860 1,3 26,4
Деклассированное населе- ние 38 230 0,4 46 027 0,4 20,4
Безработные 905 424 9,8 876 590 7,8 -3,2
Прочие, в том числе не 550' 495 6,0 64 296 0,6 -88,3
указавшие источника су-
ществования
* Таблица составлена по: Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г. // Тр. ЦСУ
СССР. Т. 20, вып. 3, ч. 2. С. 18—35; Вып. 1, ч. 3. С. 320—337, 392—409, 432—433,
440—441; Всесоюзная перепись населения 1926 года. М., 1930. Т. 34. С. 2—3,
118—172; 1931. Т. 26. С. 4—5, 122—162; 1930. Т. 31. С. 160—197; 1931. Т. 32. С. 2—19,
84—93, 103—109, 118-127, 134—163; 1929. Т. 33. С. 2—3, 5—7, 61—78; 1930. Т. 28.
С. 82—115.
2* В число служащих включена прислуга.
э* В данную группу входят хозяева торговых заведений. В 1926 г. они составили
56 972 человека, удельный вес их равен 0,5%, прирост по сравнению с 1923 г.—
89,1%.
ным классом в социальной структуре городского населения, по
сравнению с 1923 г. она все же увеличила абсолютную числен-
ность и удельный вес. Это было особенно характерно для городов
окраинных районов страны потому, что здесь не была до конца
проведена национализация средних и мелких собственников в го-
родах; нэп был введен позднее, и результаты его сказались толь-
ко к середине 20-х годов, а также меньше было контроля за раз-
витием частного капитала.
Активная, предпринимательская часть буржуазии, включаю-
щая и хозяев с наемными рабочими, и хозяев торговых заведе-
ний, работающих с членами семьи, увеличила свою численность
в 2 раза, заметно повысился и ее удельный вес (рассчитано по-
81
Таблица 15
Динамика социального состава городского населения Европейской
России в 1923—1926 гг. *
Социальные группы 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г.
Коли- чество % Коли- чество % Абс. числ. %
Рабочие 1 318 941 26,2 1 756 625 30,5 437 684 33.2
Служащие 2* 1 353 729 26,9 1 633 380 28,4 279 651 20.6
Лица свободных профессий 37196 0,7 27 311 0,5 -9 885 -26.6
Хозяева с наемными рабо- чими 18 577 0,4 37 045 0,6 18 468 99.4
Хозяева, работающие толь- ко с членами семьи, или то- варищества 3* 187 003 3,7 260 727 4,5 73 724 38,6
Хозяева-одиночки 412 096 8,2 391 510 6,8 -20 586 -5,0
Помогающие члены семьи 310 416 6,2 419 650 7,2 109 234 35.2
Иждивенцы государствен- ных и общественных уч- реждений 482 422 9,6 619 492 10,8 137 070 28,4
Рентьеры 43 37£ 0,9 63116 1,1 19 741 45.5
Деклассированное населе- ние 22 962 0,4 20 849 0,4 —2 ИЗ -9.2
Безработные 555 599 11,0 501 846 8,7 -53 753 -9.7
Прочие 290 743 5,8 32 023 0,5 -258 720 -89,0
Всего населения 5 033 059 100,0 5 763 574 100,0 730 515 14,0
* Таблица составлена по: Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г. // Тр. ЦСУ
СССР. Т. 20, вып. 1, ч. 2. 42—50; Всесоюзная перепись населения 1926 года. Т. 18.
С. 3, 101—106, 275—280; Т. 19. С. 21—27, 281—286; Т. 20. С. 3, 83—94, 249—260, 472—
477; Т. 21. С. 23—28, 186—225, 451—455 (подсчеты’автора).
2* В число служащих включена прислуга.
3* В эти данные входят хозяева торговых заведений, численность которых в 1923 г.
составила 13 547 человек (0,3% всего городского самодеятельного населения), в
1926 г.— 26 134 человека (0,5%), а прирост по сравнению с 1923 г. составил 93,0%.
табл. 14). Более высокими темпами росла нэпманская предпри-
нимательская буржуазия в окраинных районах СССР. Если в го-
родах Европейской России она по абсолютной и относительной
численности увеличивалась медленнее (прирост за исследуемый
период составил 97%), чем в стране в целом, то в 'Казах-
ской АССР ее стало больше от 1923 к 1926 г. в 2,8 раза, а по
удельному весу — в 3 раза; в Сибири — соответственно в 2,7 и
2,5 раза54.
Рантье оставались самым крупным слоем буржуазии в горо-
дах, росли гораздо медленнее, чем предпринимательская бур-
жуазия. В стране их численность увеличилась на 26,4%, а удель-
ный вес — всего на 0,1% (см. табл. 14).
Учитывая все группы буржуазии в городах, можно сказать,
что городская нэпманская буржуазия выросла по своей числен-
ности от 1923 к 1926 г. в СССР, РСФСР, Европейской России в
82
15 раза, составив к 1926 г. соответственно 281,4 тыс.55,.
195,4 тыс.56 и 126,3 тыс. человек57.
Однако, несмотря на это, удельный вес нэпманской буржуазии
в самодеятельном населении городов был невысок. В Европейской
России он не превышал 2,2% (см. табл. 15). В некоторых дру-
гих районах (Сибирь, Дальний Восток) он достигал 3,7—4,9%,
а в Грузии и Армении — свыше 5%, но и там этот класс оста-
вался малочисленным58. В целом же по стране и в РСФСР
удельный вес городской нэпманской буржуазии в населении го-
родов составлял лишь 2,5% 59.
Тем не менее опа проявляла большую активность, особенно в
сфере торговли, и представляла определенную опасность, в пер-
вую очередь там, где были слабее государственный сектор хо-
зяйства, низкий удельный вес, концентрация и организованность
рабочего класса. Это тем более важно отметить, что рост буржуа-
зии всего заметнее происходил в непромышленных районах.
Рассмотрим в качестве примера изменения в абсолютной чис-
ленности и удельном весе нэпманской буржуазии, происшедшие
к концу восстановительного периода в городах различных райо-
нов Европейской России.
Как показывает анализ данных табл. 3, в Средне-Волжском
районе абсолюная численность «хозяев с наемными рабочими»
возросла в 2,8 раза, а в ЦЧР — в 2,5, а удельный вес их — со-
ответственно в 3 и 2,2 раза.
В промышленно развитых районах картина изменения чис-
ленности «хозяев с наемными рабочими» выглядит несколько
иначе. Если в городах Ленинградско-Карельского района их аб-
солютная численность росла так же быстро, как в ЦЧР, то из-
менение удельного веса происходило гораздо медленнее. В ЦПР
и абсолютная численность, и удельный вес «хозяев с наемными
рабочими» росли еще медленнее, чем в районах производящей
полосы, увеличившись соответственно только в 1,7 и 1,5 раза.
В результате более быстрого роста численности «хозяев с
наемными рабочими» в городах производящих районов удельный
вес этой группы к 1926 г. повысился заметнее, чем в промыш-
ленно развитых, и составил 0,9 против 0,6%.
Причем в городах ЦЧР и Средне-Волжского района активно
росла численность хозяев, связанных с кустарной промышлен-
ностью и торговлей, а также владельцев небольших фабрик п
заводов, тогда как в промышленно развитых районах увеличива-
лась группа хозяев, занятых в сельскохозяйственном производст-
ве. Вызвано это было тем, что в городах последней группы
районов частнику приходилось конкурировать с крупной много-
отраслевой государственной промышленностью, которая быстрее
восстанавливалась и более успешно теснила нэпмана. Позиции
Кооперативной промышленности здесь были также сильнее, чем
в районах производящей полосы. Это мешало расширению част-
н°й предпринимательской деятельности, в том числе и в мелкой
кустарной промышленности. Хотя частник и в этих условиях
83
пытался искать лазейки для развертывания своего предпринимав
тельства, но легче и безопаснее было в этих районах укреплять
позиции в сельскохозяйственных занятиях, тем более что контро-
лировать частника в этой области было сложнее.
Кроме того, в этой группе районов быстрее росла числен-
ность категории населения, связанной с социалистическим секто-
ром хозяйства, особенно рабочего класса. Поэтому здесь удель-
ный вес частных предпринимателей в общей массе самодеятель-
ного населения увеличивался медленнее, чем их абсолютная
численность. Это можно проследить на примере городов Ленин-
градско-Карельского района, где число «хозяев с наемными ра-
бочими» росло довольно быстро, а повышение их удельного веса
отставало на фоне увеличивающейся доли рабочего класса ц
служащих в структуре самодеятельного населения (см. табл. 3).
Объясняя более высокие темпы роста удельного веса нэпман-
ской буржуазии в городах производящей полосы, необходимо
иметь в виду, что мелкобуржуазный слой там был «толще»,
а следовательно, была шире и социальная база для воспроизвод-
ства буржуазии.
Аналогичны изменения в численности хозяев торговых заве-
дений, входивших в состав «хозяев, работающих только с члена-
ми семьи». В городах ЦЧР и Средней Волги эта группа нэпман-
ской буржуазии выросла по абсолютной численности более чем в
2,5 раза, а по удельному весу в первом районе — в 3,5, а во вто-
ром — в 2 раза (см. табл. 3). В промышленно развитых районах
она росла медленнее. По абсолютной численности в ЦПР торгов-
цы в 1926 г. превзошли уровень 1923 г. в 2 раза. Удельный вес
их в составе городского занятого населения возрос с 0,2 до
0,4%. В Ленинградско-Карельском районе численность торговцев
повысилась к 1926 г. лишь в 1,5 раза, а удельный вес увеличил-
ся всего па 0,1% (см. табл. 3). Таким образом, удельный вес хо-
зяев торговых заведений, входящих по переписи в число «хозяев,
работающих только с членами семьи», который раньше был повсе-
местно почти одинаков, теперь, сохраняя свою незначительность,
стал несколько выше в районах менее индустриально развитых —
в ЦЧР и Средпе-Волжском.
В отличие от двух первых групп буржуазии прирост числен-
ности рантье был более неравномерен и здесь труднее уловить
его зависимость от социально-экономического облика района.
Самый высокий прирост численности рантье был в ЦПР, где он
составил 127,9%, в то время как на Средней Волге он был не-
значителен — всего 12,1%. Однако, несмотря на это, в ЦПР по
•сравнению с другими районами увеличение удельного веса ран-
тье на фоне более быстрого роста доли рабочих и служащих в
городском населении было едва заметным. Зато в городах произ-
водящей полосы, особенно в ЦЧР, удельный вес рантье увели-
чился более чем в 2 раза. В силу этого, как и в 1923 г., в кон-
це восстановительного периода удельный вес рантье в этих го-
родах оставался более высоким (см. табл. 3).
84
Изменения в численности и удельном весе всей нэпманской
/буржуазии в городах различных районов Европейской России к
концу восстановительного периода по сравнению с 1923 г. пока-
зывает табл. 16.
Если проанализировать таблицу, то можно сказать, что абсо-
лютная численность и удельный вес буржуазии увеличились бо-
лее всего в городах ЦЧР. Относительно слабый ее прирост по
•тем же показателям наблюдался в городах Средней Волги. Од-
нако в обоих районах производящей полосы удельный вес бур-
жуазии был почти в 1,5—2 раза выше, чем в промышленно раз-
витых городах.
Изучение соотношения численности предпринимательских
слоев буржуазии и рантье показывает, что по сравнению с
1923 г. в городах районов производящей полосы активная часть
буржуазии росла быстрее, чем рантье, и, хотя последни?< по-
прежнему было больше, разрыв между ними сократился, особен-
но на Средней Волге. Если в 1923 г. в городах этих районов
рантье по численности превосходили предпринимательскую бур-
жуазию в 2,2 раза, то к концу восстановительного периода чис-
ленность их стала почти одинаковой. В промышленно развитых
районах соотношение этих групп буржуазии почти не измени-
лось (см. табл. 3).
Колебания соотношения численности активной буржуазии и
рантье в городах страны происходили в целом по типу городов
производящей полосы, т. е. в пользу активной буржуазии: среди
горожан СССР в 1926 г. насчитывалось 141,6 тыс. предпринима-
телей и 139,9 тыс. рантье (рассчитано по табл. 15). В данном
случае сказалось влияние преобладающих в стране регионов
аграрного типа, а также окраин, где интенсивно с введением
нэпа шел процесс ломки патриархально-феодальных отношений и
развития частного предпринимательства.
К концу восстановительного периода претерпели изменение
численность и удельный вес городской мелкой буржуазии.
Сопоставление данных переписей населения 1923 и 1926 гг.
дает возможность на примере городов Европейской России сде-
лать интересные наблюдения не только о количественных, но и
о качественных изменениях этого класса. Так, в городах Евро-
пейской России верхняя, более зажиточная его группа, т. е.
«хозяева, работающие только с членами семьи», выросла числен-
но и достигла без учета хозяев торговых заведений 234,5 тыс.
человек, или 4,1% всего самодеятельного населения городов Ев-
ропейской России60. Тенденция к росту этого слоя мелкой бур-
жуазии объяснялась улучшением ее экономического положения в
связи с политикой поддержки мелкого кустарного производства
со стороны Советского государства.
По всей вероятности, это происходило за счет низших, более
слабых в экономическом отношении слоев мелкой буржуазии,
кУда могут быть отнесены «хозяева-одиночки». О правомерности
Этого предположения говорит некоторое уменьшение их числен-
85
Таблица 16
Нэпманская буржуазия городов отдельных районов Европейской России
в 1923-1926 гг. *
Районы Количество нэп- манской буржу- азии (тыс. чел.) 1926 г. по отноше- нию к 1923 г. (%) Удельный вес нэпман- ской буржу- азии средй городского населении (%)
1923 г. | 1926 г. 1923 г. 1926 г.
ЦПР 22,0 45,2 204.5 1Д 1,8
Ленинградско-Карельский 9,8 18,5 188.7 1,1 1,7
ЦЧР 6.4 15,1 235,9 1.4 3,4
Средне-Волжский 8,8 13,9 157,9 2,2 3,0
* Таблица составлена по: Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г. // Тр. ЦСУ
СССР. Т. 20, вып. 1, ч. 2. С. 102—104, 120—122, 174—176, 183—185, 192—194, 201—203,
210—212, 228—230, 237—239, 255—257, 264—266, 273—275, 282—284, 300—302, 309—311,
318—320, 327—329, 354—356, 372-374, 381—383, 390—392, 399—401, 426—428, 435—43?’
444—526; Всесоюзная перепись населения 1926 года. Т. 18. С. 215, 280; Т. 19. С. 117,
285—286; Т. 20. С. 71, 93—94, 223—224, 253—254, 259—260 (подсчеты автора).
ности, которая сократилась к 1926 г. на 20,6 тыс. человек, или
на 5%, по сравнению с 1923 г. (см. табл. 15). Уменьшился на
1,4% и удельный вес «хозяев-одиночек». Численное сокращение
хозяев этой группы свидетельствует о двух явлениях. Во-первых,
о развивающемся процессе расслоения мелкой буржуазии горо-
да, который имел много общего с «осереднячиванием» деревни,
где масса бедняцких хозяйств перемещалась в средние слои.
Этот процесс перекрывал одновременно развивающуюся пролета-
ризацию бедняцких хозяйств. Таким образом, и в городе, и в
деревне дифференциация мелкой буржуазии в условиях нэпа
развивалась специфически — путем уменьшения бедняцкого слоя
и увеличения средних слоев. Во-вторых, сокращение «хозяев-
одиночек» было связано с их вступлением в кооперацию.
Эти процессы были характерны и для «хозяев-одиночек» в
городах страны в целом, о чем свидетельствует снижение
удельного веса этой социальной группы в период с 1923 по
1926 г. на 0,7% 61. В результате к концу восстановительного пе-
риода изменилось соотношение различных слоев мелкой буржуа-
зии. Если в 1923 г. «хозяева-одиночки» превышали «хозяев, рабо-
тающих только с членами семьи, и членов артелей» в 2,2 раза, то
в 1926 г.— лишь в 1,5.
Группа «помогающих членов семьи» проявила тенденцию к
значительному увеличению. К концу восстановительного периода
она переросла «хозяев-одиночек». По всей вероятности, этот
рост был тесно связан с увеличением «хозяев, работающих толь-
ко с членами семьи».
Учитывая динамику всех групп мелкой буржуазии, можно
сказать, что в целом она выросла с 896,0 тыс. в 1923 г. Д°
86
^045,7 тыс. к концу восстановительного периода, т. е. на
16,7%, а по удельному весу прирост этого класса составил всего
0,3%. Однако удельный вес его в социальной структуре городско-
го населения продолжал оставаться заметным, достигая 18,1%
-всего самодеятельного населения городов Европейской России62.
Динамика мелкой буржуазии в городах различных районов
Европейской России показана в табл. 17.
Как видно из таблицы, прирост мелкой буржуазии во всех
рассматриваемых районах выше среднеевропейского показателя.
Однако лишь в городах Ленинградско-Карельского района его
можно назвать значительным, очевидно за счет притока отход-
ников из сельской местности. В ЦЧР, где приток населения из
других районов в города был невелик, количество мелкой бур-
жуазии выросло очень незначительно — всего на 4,2%.
Мелкая буржуазия увеличилась и по удельному весу. При
этом в индустриально развитых районах удельный вес ее остался
относительно небольшим. Зато в городах районов производящей
полосы он стал еще значительнее, особенно увеличившись в го-
родах Средней Волги. Изменилось и соотношение между различ-
ными группами мелкой буржуазии, причем, как и в целом по
Европейской России, в пользу «хозяев, работающих только с чле-
нами семьи» (см. табл. 3).
Следовательно, мы наблюдаем и в городах различных райо-
нов тот же процесс дифференциации «хозяев-одиночек», хотя он
происходит с разной степенью интенсивности: очевидно — в го-
родах ЦПР и ЦЧР, менее заметно — в Ленинградско-Карельском
районе, где сказался большой приток кустарей-ремесленников из
других мест.
В то же время повсеместно выросли удельный вес и числен-
ность «хозяев, работающих только с членами семьи», а соответст-
венно и «помогающих членов семьи».
Характер этих изменений у мелкой буржуазии Европейской
России был свойствен и республике в целом. К концу восстано-
вительного периода этот класс здесь так же, как и в городах
европейской части РСФСР, проявил тенденцию к росту, увели-
чившись до 1612,6 тыс. против 1226,8 тыс. в 1923 г., т. е. на
31,4%, а по удельному весу—на 1,6%63. Причем рост этого
класса в городах РСФСР происходил интенсивнее, чем в ее евро-
пейской части, за счет других, менее развитых в промышленном
отношении регионов. Так, например, в городах Дальневосточной
области мелкая буржуазия увеличила свою численность на
96,5%, а удельный вес — в 2 раза64. Даже в Сибири этот класс
вырос на 70,3%, а по удельному весу — на 6,6% 65, в некоторых
регионах он составлял приблизительно ‘/з самодеятельного го-
родского населения (Казахская АССР) 66.
Изменения в соотношении различных групп мелкой буржуа-
зии — «одиночек» и «хозяев, работающих только с членами
семьи»,— имели в РСФСР ту же направленность, что и в Евро-
пейской России: первая категория сокращалась, а вторая увели-
87
Таблица 17
Мелкая буржуазия городов отдельных районов Европейской России
в 1923-1926 гг. *
Районы Количество мелкой буржуазии (тыс. чел.) 1926 г. по отноше- нию к 1923 г. (%) Удельный врс мелкой бур-,к> - азии среди го- родского насе- ления (%)
1923 г. | 1926 г. 1923 г. 192G
ЦПР 231,5 328,2 141.7 12,2 12.8
Ленинградско-Карельский 61,3 119,0 194.1 7,4 10.7
ЦЧР 166,3 173,3 104,2 37,9 38.7
Средне-Волжский 96,9 136,9 141.3 23,6 31.0
* Таблица составлена по: Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г. // Тр. ЦСУ
СССР. Т. 20, вып. 1. ч. 2. С. 103—104, 121 — 122, 175—176, 184—185, 193—194, 202—203,
211—212, 229—230, 238—239, 256—257, 265—266, 274—275, 283—284, 301—302, 310—311’
319—320, 328—329, 355—356, 373—374, 382—383, 391—392, 400-401, 427—428, 436—437,’
445—446; Всесоюзная перепись населения 1926 года. Т. 18. С. 215; Т. 19. С. 117;
Т. 20. С. 71, 223—224 (подсчеты автора).
чивалась. В 1923 г. «одиночек» было в 2 раза больше, чем «хо-
зяев, работающих только с членами семьи», а к концу восстано-
вительного периода — лишь в 1,5. То же можно сказать о
дифференциации «одиночек» таких регионов, как Юго-Восточный,
Сибирь, Дальний Восток 67.
В Казахской АССР, где переход к нэпу осуществлялся в ус-
ловиях некапиталистического пути развития и ускорял разруше-
ние патриархально-феодальных отношений, расслоение «хозяев,,
работающих только с членами семьи», имело свою специфику.
Безусловно, этот процесс охватывал мелкую буржуазию в горо-
дах, но главным образом он интенсивно развивался в феодаль-
но-патриархальной семье. Выделение маломощных в экономиче-
ском отношении мелкобуржуазных хозяйств нашло отражение в
быстро растущем слое «хозяев-одиночек», отмеченном в перепи-
си 1926 г. Одновременно заметно уменьшились группы «хозяев,
работающих только с членами семьи», и «помогающих членов
семьи». Первые выросли почти в 1,5 раза, а по удельному
весу —на 3,1% по сравнению с 1923 г., а вторые соответственно
сократились — на 8.0 и 0,7%. «Помогающих членов семьи» так-
же стало меньше 68. Это способствовало широкому распростране-
нию кустарного производства в Казахской АССР, что отмечалось
исследователями истории нэпа в регионе 6Э.
В Якутии наблюдалось разрушение больших патриархально-
родовых семей, в связи с этим резко падала численность «помо-
гающих членов». В 1923 г. они составляли в городском населе-
нии Якутии 32,8%, а в 1926 г. их осталось 9,4% 70. Выделяясь
из больших патриархальных семей, эта категория пополняла
слои «одиночек», служащих и др.
88
Ту же тенденцию роста мелкой буржуазии, что в РСФСР и
Европейской России, можно проследить от 1923 к 1926 г. по
стране. За этот период она увеличила свою численность на
0,5 млн, составив 2624,4 тыс. человек (рассчитано по табл. 14).
Цо были и свои особенности в развитии этого класса в обще-
союзном масштабе. При более медленных темпах роста в отли-
чие от РСФСР и Европейской России мелкая буржуазия сохра-
няла высокий удельный вес в самодеятельном городском насе-
лении страны — 23,5%. Что касается изменений во внутренней
структуре этого класса, то обращает на себя внимание, что ха-
рактерная тенденция к быстрому росту «хозяев, работающих
только с членами семьи», сочетается в стране с хотя и замедлен-
ным, но все же ростом «хозяев-одиночек» (см. табл. 14). По-ви-
димому, сказывается влияние на эти процессы более многочис-
ленных, чем в РСФСР или Европейской России, республик и
регионов, в которых в связи с ломкой общинных и феодальных
отношений интенсивнее шла дифференциация населения в горо-
дах. Но это не могло заглушить общую для того времени тен-
денцию укрепления средних слоев города и деревин, связанную
с политикой пролетарского государства.
К концу восстановительного периода увеличился, хотя и не-
значительно, слой служащих, в подавляющем большинстве рабо-
тающих в советских государственных учреждениях. В городах
Советской России их численность относительно 1923 г. возросла
на 31,0%, а удельный вес — на 2,0% (см. табл. 14). По сравне-
нию с другими категориями населения темпы прироста этой ка-
тегории были не самыми высокими. Однако если учесть большую
численность этого слоя, то прирост не так уж и незаметен, так
как он составил более 0,5 млн человек и происходил в основном
за счет собственно служащих.
Численность интеллигенции увеличивалась медленнее. Слой
собственно служащих от 1923 к 1926 г. возрос на 31,7%, а по
удельному весу в городском самодеятельном населении Советской
России — на 1,7%. В то же время темпы прироста интеллиген-
ции по численности равнялись 28,1%, а по удельному весу—
0,3%. Она по-прежнему составляла малую часть слоя служащих,
а среди других категорий городского населения Советского Сою-
за—4,9%, достигнув 544,2 тыс. в 1926 г. против 424,9 тыс. че-
ловек в 1923 г.71
Интеллигенция увеличила свою численность, как и все слу-
жащие, прежде всего в промышленных, административных и
культурных центрах Европейской России и большой прирост
Дала в ЦПР и Ленинградско-Карельском — свыше 30%. Этого
не наблюдается в преимущественно аграрных районах, где ее
прирост составил 4,3% (ЦЧР) и 11,6% (Средняя Волга). Если
в ЦПР интеллигенции было 135,7 тыс., а в Ленинградско-Ка-
рельском — 58,9 тыс., то в ЦЧР и в Средне-Волжском ее насчи-
тывалось примерно в 6 раз меньше, чем в ЦПР, и почти в
'З раза меньше, чем в Ленинградско-Карельском 72.
89
Можно проследить значительное увеличение рядов интелли-
генции в окраинных районах, таких, как Якутия, Дальний
Восток: в первом случае она выросла на 46,7%, а во втором —
на 56,5%. Это произошло на счет тех представителей интелли-
генции, которые в порядке помощи были направлены из центра
страны в отсталые в культурном отношении районы. Правда, не
всегда в окраинных районах увеличивалась так быстро числен-
ность интеллигенции. Например, в Сибири, Дагестанской АССР,
Северо-Кавказском крае темпы ее роста были умеренными, а в
Казахстане — низкими73.
Однако общим для всех этих районов была малочисленность
этого слоя, насчитывавшего в Якутии 531 человек, на Дальнем
Востоке — 10,7 тыс., в Сибири — 26,2 тыс., в Казахской АССР —
,8,5 тыс. человек и т. д.74 Отсюда и доля его в составе занятого
городского населения в большинстве этих регионов была низкой.
Несколько иное положение дел мы видим в городах Европей-
ской России, сосредоточившей больше половины всей интелли-
генции страны. Естественно, что ее численность возрастала более
медленно, чем в этих окраинных регионах, но интеллигенция на-
считывала здесь 297,3 тыс. человек, а ее удельный вес равнялся
5,2% 75. Но в регионе, как и повсеместно, остро ощущался не-
достаток высококвалифицированных специалистов, а подготовка,
таких кадров была делом длительным и требовала времени.
Что касается такой категории квалифицированного умствен-
ного труда, как «лица свободных профессий», то в СССР ее чис-
ленность и удельный вес сократились в связи с переходом части
их на государственную службу (см. табл. 14). То же прослежи-
вается и в РСФСР76, и в ее европейской части (см. табл. 15),
а также во многих других регионах страны.
К 1926 г. интеллигенция включая «лиц свободных профессий»
составила в СССР 604,8 тыс. человек, т. е. выросла на 20,0%,
(удельный вес —5,4%); в Европейской России — на 12% и на-
считывала 324,6 тыс. (удельный вес — 5,8%)- В РСФСР —
427,4 тыс. человек, или 5,4% всего самодеятельного населения
городов. Таким образом, несмотря на то что количественно ин-
теллигенция выросла к концу восстановительного периода и на-
чала перемещаться в слабо освоенные районы, в республике,
даже в городах, продолжала ощущаться ее острая нехватка.
В деревне эта проблема была актуальнее, так как удельный вес
специалистов в сельском населении РСФСР составлял в 1926 г.
0,4% 77.
В городах Советского Союза все еще насчитывалось свыше
800 тыс. безработных, причем больше половины пх находилось в
Европейской России.
Среди них имеющие стаж работы от года и выше составляли
большую часть п лишь 13,7% впервые некали работу78.
Материалы переписи 1926 г. дают возможность проанализиро-
вать социальный состав безработных. На 91,5% это были рабо-
чие и служащие — соответственно 47,5 и 44,0%. Остальная, пе-
90
значительная доля лиц этой категории была представлена быв-
шими, теперь, очевидно, разорившимися хозяевами79. Подавляю-
щая масса безработных состояла из горожан. Отходники из дере-
вень, прибывшие в поисках работы, насчитывали всего 3,4%.
В 1926 г. в городах имела место длительная хроническая без-
работица: ‘Д ее жертв не имели работы свыше года (среди ра-
бочих—20%, служащих — 30%) 80. Таким образом, эта пробле-
ма была еще очень острой и сложной.
Однако восстановление народного хозяйства п меры, приня-
тые Советским государством по борьбе с этим злом, способство-
вали тому, что к 1926 г. по сравнению с 1923 г. наметилась
тенденция к сокращению безработицы. К числу таких мер,
в частности, относилась практика привлечения безработных к
выполнению общественных работ: восстановлению мостов, дорог
и, что особенно важно, разрушенных промышленных предприя-
тий, на которых они могли впоследствии работать 81. Кроме того,
им также оказывалась помощь в виде постоянных и единовремен-
ных пособий, выдачи продовольственных пайков и пр. В ряде
городов они освобождались от платы за квартиру, воду и осве-
щение, трудового и общегражданского налогов.
Эти меры позволили постепенно сократить безработицу.
В СССР удельный вес этой категории лпц в самодеятельном
городском населении уменьшился на 2,0%, а абсолютная числен-
ность — на 3,2% (см. табл. 14). Более высокими темпами шло
трудоустройство в Европейской России. Абсолютная численность
безработных здесь уменьшилась на 9,7%, а по удельному весу—
на 2,3% (см. табл. 15). Тем не менее следует заметить, что не
только в СССР, но и в РСФСР этот процесс шел более замедлен-
но, чем в Европейской России. За тот же период в РСФСР их
численность уменьшилась на 4,6% 82.
В городах всех рассматриваемых районов Европейской Рос-
сии, видна та же тенденция, кроме ЦПР, где число безработных
продолжало расти. Однако их удельный вес среди самодеятель-
ного населения ЦПР также сократился, несмотря на приток в
его города населения из деревень.
Спад безработицы наметился и в столичных городах. Напри-
мер, в Петрограде на бирже труда на 1 января 1923 г. было за-
регистрировано свыше 74 тыс. лиц этой категории, а через год
их количество уменьшилось до 56,3 тыс.83
Если проследить этот процесс в других регионах, например в
Сибири, на Дальнем Востоке, то и здесь, хотя п медленнее, чем
и Европейской России, сокращалась безработица. Был приоста-
новлен ее рост и в Северо-Кавказском крае п Дагестанской
АССР 84. Однако в некоторых местах количество безработных по-
прежнему росло. Особенно это было характерно для Якутии и
Казахстана. В первом случае их численность увеличилась в
3 раза, а во втором — на ‘/4 85. Видимо, это происходило в
связи с разрушением больших патриархальных семей и высво-
бождением «помогающих членов семьи».
91
Но такое положение в отдельных регионах не меняло общего
направления в динамике этой группы: с безработицей велась
активная борьба и она давала свои положительные результаты.
К концу восстановительного периода еще не были решены
проблемы, связанные с деклассированными элементами. Их чис-
ленность в СССР заметно увеличилась, хотя удельный вес остал-
ся прежним. Лишь в городах Европейской России она снизилась
на 9,2%, но на удельном весе этой категории населения это поч-
ти не отразилось (см. табл. 12, 13). В городах исследуемых райо-
нов Европейской России сокращение численности деклассирован-
ных элементов произошло только в ЦПР (см. табл. 3).
В остальных районах эта категория населения хотя и вы-
росла, но очень незначительно. Относительно высокий удель-
ный вес деклассированные по-прежнему сохранили в городах
Средней Волги (сказался неурожай 1924 г., увеличивший голо-
дающее население).
В большинстве других регионов СССР численность этой груп-
пы лиц несколько увеличилась: в Сибири — на 11%, на Дальнем
Востоке — на 14% 86 и т. д. Однако по сравнению с 1923 г.
удельный вес их почти не изменился, что обусловило сохранение
его на прежнем уровне и в стране в целом.
Группа иждивенцев выросла в городах Советской России па
44,5%, а удельный вес — на 1,6%, так как в этот период акти-
визировалась борьба с беспризорностью (см. табл. 14). Кроме
того, возросло число учащихся, получающих пособия. Это было
связано с возобновлением работы школ и высших учебных заве-
дений. Итак, исследование динамики социальной структуры город-
ского населения СССР на протяжении восстановительного перио-
да показало, что возрождение народного хозяйства на основе
введения нэпа привело к оживлению городов, их росту, сдвигам
в социальной и демографической структуре. Эти процессы харак-
терны и для страны в целом, и для большинства ее республик и
районов. Интенсивнее всего они протекали в городах европейской
части РСФСР п ее промышленно развитых районах (ЦПР и
Ленинградско-Карельском). Исключение составляли те респуб-
лики и районы СССР, где введение нэпа потребовало более дли-
тельного времени, так как было осложнено дофеодальными и
феодальными отношениями, а также рядом других причин (па-
пример, более поздним включением Дальневосточного района в
состав республики).
В первые годы нэпа последствия войны и разрухи еще очень
чувствительны: удельный вес рабочего класса в самодеятельном
населении городов заметно ниже довоенного, весьма значительно'
число безработных и деклассированных элементов. Но уже и в
начале нэпа, как это показала Всесоюзная городская перепись
1923 г., в социальной структуре городского населения, несмотря
на глубокие следы пережитых трудностей, нашли отражение
первые успехи восстановления народного хозяйства и укрепле-
ния в нем социалистических начал. К середине 20-х годов сдвп-
92
|и в социальной структуре городского населения, наметившиеся
самом начале нэпа, проявились достаточно отчетливо. Эти из-
менения нашли выражение:
— в увеличении численности городского населения Советской
республики, особенно в Европейской России и ее промышленных
районах; там, где нэп вводился более медленными темпами, на-
пример в Киргизской (Казахской) АССР и на Дальнем Востоке,
численность городского самодеятельного населения еще не из-
менилась;
— в восстановлении к концу периода численности рабочего
класса в городах страны и большинстве ее республик и регионов;
— в абсолютном и относительном росте капиталистических
элементов и их оживлении. Однако в условиях политики огра-
ничения частного капитала удельный вес этих элементов в горо-
дах СССР и РСФСР составил 2,5%, а ее ведущего региона —
Европейской России, а также Сибири, Юго-Востока (Северного'
Кавказа и Дагестанской АССР) —примерно 2%. Лишь в некото-
рых республиках и районах на долю буржуазных элементов при-
ходилось примерно от 3,7 до 5,5% (например, в Казахстане,.
Якутии, на Дальнем Востоке, а также в Грузии и Армении).
Однако и здесь их удельный вес в составе городского занятого
населения, как мы видим, был невелик;
— в увеличении абсолютной численности п удельного веса,
мелкой буржуазии, особенно ее верхней, более зажиточной груп-
пы — «хозяев, работающих только с членами семьи». Шел про-
цесс расслоения мелкой буржуазии городов. В условиях под-
держки со стороны Советского государства кустарей и ремеслен-
ников эта дифференциация имела много общего с процессом
«осереднячивания» крестьянства в деревне. Она отчетливо про-
слеживается в экономически развитых районах страны. В усло-
виях ломки дофеодальных и феодальных отношений расслоение
имело свою специфику, например в Туркестанской, Киргизской
(Казахской) АССР и др.;
— в некотором увеличении численности интеллигенции, с од-
ной стороны, в наиболее экономически развитых, а с другой —
в отсталых в культурном отношении районах страны. Однако-
Доля лиц этой группы в самодеятельном населении советского
города повсеместно продолжала оставаться очень низкой и к
концу восстановительного периода;
— в наметившейся тенденции в городах СССР и большинстве'
его республик и районов сокращения безработных, особенно ха-
рактерно проявившейся в городах Европейской России. Однако и
к концу рассматриваемого нами времени проблема безработицы
не была решена. В СССР насчитывалось почти 900 тыс. человек,.
Не имеющих работы. Можно отметить, что деклассированное на-
селение начало уменьшаться только в городах Европейской Рос-
сии. Но важно, что такая положительная тенденция уже наме-
тилась;
93
— повсеместно происходило сокращение «лиц свооодных
профессий», занимавшихся частной практикой.
Хотя в целом происшедшие изменения в соотношении классов
и групп по абсолютной и относительной численности были на
первый взгляд невелики, их направленность свидетельствует о
глубинных процессах, протекающих в социальной структуре со-
ветского города.
Учитывая все эти сдвиги в численности различных классов и
социальных групп, можно сказать, что соотношение сил к концу
восстановительного 'периода, а эта тенденция начала проявлять
себя уже в 1923 г., начало меняться в пользу социалистических
элементов в социальной структуре города. Так, рабочие и слу-
жащие, занятые преимущественно на государственных предприя-
тиях и в учреждениях, составляли в стране 6142,7 тыс. человек,
или 55,0% в самодеятельном населении городов, в 1926 г. против
соответственно 4563,8 тыс., или 49,5%, в 1923 г.; в РСФСР —
•57,0 против 52,2% в 1923 г.87; в городах Европейской России —
53,2 против 58,9% (рассчитано по табл. 14, 15). Особенно была
высокой доля рабочих и служащих в городах промышленно раз-
витых районов страны. Но, безусловно, на этот показатель оказы-
вал влияние и тип самого города.
Исследование социальной структуры городов разного типа
показало, что в «прочих» (провинциальных) городах удельный
вес рабочих и служащих был значительно ниже, чем в губерн-
ских или в поселках рабочего типа, и составлял чуть более 40%,
а в «прочих» городах производящей полосы — лишь */з населе-
ния. Зато на долю мелкой буржуазии приходилось в них от 46
до 50% всего самодеятельного населения. К тому же здесь было
много деклассированных и «лиц свободных профессий». Регули-
рование общественных отношений Советскому государству в
этих городах приходилось осуществлять в более сложных усло-
виях. Что касается поселков городского типа, то в них также
было много мелкой буржуазии, но высокий удельный вес рабоче-
го класса в их населении облегчал решение задач преобразования
-социальной структуры.
Восстановление промышленности и торговли в городах оказа-
ло положительное влияние и на половозрастную структуру насе-
ления: увеличилось количество занятых мужчин, причем наибо-
пее трудоспособная их часть оказалась в составе рабочих и
служащих, в основной своей массе сосредоточенных в социали-
стическом секторе хозяйства. Обе эти социальные категории ак-
тивно пополнялись молодежью, которую увлекала перспектива
участия в созидании нового общества. Напротив, среди буржуа-
зии, мелкой буржуазии, «лиц свободных профессий», преоблада-
ли люди очень пожилого возраста. Таким образом, сдвиги в демо-
графическом составе классов и социальных слоев городского
.населения также могут свидетельствовать об изменении соотно-
шения сил к концу восстановительного периода в пользу социа-
листических элементов социальной структуры.
Глава третья
КЛАССЫ И СОЦИАЛЬНЫЕ СЛОИ
ГОРОДСКОГО НАСЕЛЕНИЯ.
ТЕНДЕНЦИИ ИХ РАЗВИТИЯ
Сдвиги в численности различных классов и социальных групп
городского населения сопровождались изменениями качествен-
ного характера в их внутренней структуре. Рассмотрим основные
их тенденции.
1.
Рабочий класс
До середины восстановительного периода собирание сил ра-
бочего класса происходило в сложных условиях. В обстановке
жесточайшего топливного кризиса и сырьевого голода была нача-
та работа по восстановлению промышленности. Уже к концу
1921 г. промышленное производство увеличилось по сравнению с
предшествовавшим па 42,1% и, хотя страна получила всего
‘А часть промышленной продукции 1913 г.1, первый шаг к вос-
становлению ее довоенного уровня был сделан.
Оживление началось прежде всего в легкой промышленности,,
особенно в текстильной. К концу 1921 г. удалось наладить произ-
водство на 44 хлопчатобумажных фабриках, тогда как в первом:
полугодии их работало всего шесть. Наметились определенные
сдвиги в металлургическом производстве. Однако благоприятные
условия для подъема тяжелой индустрии были созданы только ir
концу восстановительного периода 2.
Меры, принимавшиеся Советским государством в 1921—
1922 гг. по улучшению материального положения рабочих, позво-
лили уже в это время начать их возвращение на предприятия.
На численность рабочего класса влияли некоторые факторы,,
в том числе и проводившаяся тогда политика концентрации про-
мышленности, сопровождавшаяся сокращением штатов и чисткой
рядов рабочих от чуждых им классовых элементов. Действитель-
но, сопоставление данных за 1920 и 1923 гг. показывает, что в
связи с концентрацией промышленности удельный вес государст-
венных предприятий среди всех промышленных заведений в го-
родах Европейской России снизился с 38,5 до 14,6%, в городах
РСФСР - с 34,3 до 13,4%, а в СССР - с 29,9 до 12,7% 3.
Безусловно, на численности рабочего класса продолжал еще
сказываться и процесс деклассирования, который трудно была-
95
прекратить сразу в тяжелых послевоенных условиях голода и
разрухи. Однако Советскому государству удалось в значительной
мере приостановить и ослабить этот процесс (см. табл. 18).
Если проанализировать эти показатели, то особая их ценность
состоит в том, что они относятся к государственному социалисти-
ческому сектору промышленности, на основе которого происхо-
дила консолидация сил рабочего класса; сокращение численно-
сти рабочих за два первых года нэпа произошло незначительное:
в СССР и РСФСР — примерно на 12—13%, в европейской частп
РСФСР и того меньше — на 7,7%. Последнее особенно важно от-
метить, так как этот регион был средоточием российского проле-
тариата.
Но в различных районах динамика численности рабочего клас-
са была далеко не одинаковой. В ЦПР рабочий класс не только
не сократился за эти два года, по и дал весьма значительный
прирост. Это подтверждается данными о росте рабочих по от-
дельным городам и промышленным предприятиям Москвы, Вла-
димира, Тулы и т. д. Например, на Московском металлургиче-
ском заводе Гужон в январе 1921 г. насчитывалось 952 рабочих,
а к концу года численность их возросла до 1323 человек4.
В таком промышленно развитом районе, каким был Ленин-
градско-Карельский, численность рабочих сократилась незначи-
тельно. Там, где промышленность восстанавливалась медленно,
и особенно в районах, сильно пострадавших в результате граж-
данской войны и неурожаев, т. е. в ЦЧР и на Средней Волге,
численность рабочего класса продолжала неуклонно сокращать-
ся (на 40—44%) 5. ЦЧР, например, в 1925 г. выделялись допол-
нительные ассигнования па восстановление хозяйства, в том чис-
ле и промышленности *.
Как показывают материалы промышленной переписи 1923 г.,
рабочий класс был тогда неоднороден. В его внутренней струк-
туре выделяются рабочие социалистической государственной,
кооперативной и частной промышленности.
По-прежпему в 1923 г., как и в 1920 г., подавляющая часть
рабочего класса была связана с социалистическим государствен-
ным сектором промышленности (см. табл. 19). Правда, по удель-
ному весу эта часть рабочего класса сократилась в СССР, РСФСР
и в Европейской России соответственно на 1,5; 2,1 и 3,1%, но
это сокращение не могло изменить ведущего положения рабочих,
•связанных с социалистической промышленностью.
Удельный вес рабочих кооперативной промышленности был
невелик, но важна довольно заметная тенденция к его росту на
основе коллективной формы собственности. Это еще более укреп-
ляло определяющие позиции рабочих социалистической промыш-
ленности.
* См.: Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 21 сентября 1925 г. «О ме-
рах восстановления Центрально-Черноземных губерний в хозяйственном
и культурном отношениях»//Народное хозяйство ЦЧО. 1925. Кн. 1(5)-
чС. 106.
96
Таблица 18
Численность рабочих на государственных промышленных
предприятиях в 1920 и конце 1922 — начале 1923 г. в СССР *
Районы Численность рабочих в абсолютных числах Прирост (ко- нец 1922 — начало 1923 г. к 1920 г., %)
1920 г. Конец 1922 — начало 1923 г.
СССР 910227 793 825 -12,8
РСФСР 779 134 684 316 -12,2
Европейская Россия 689 326 636 778 -7.7
Таблица составлена по: Всесоюзная городская перепись 1923 г.: Ито-
ги промышленной переписи // Тр. ЦСУ СССР. Т. 27, вып. 1. С. 6—12
(подсчеты автора).
Доля рабочих частных предприятий также незначительна, но
с введением нэпа и оживлением частной предпринимательской
деятельности опа увеличилась от 1920 к 1923 г. в 1,5 раза в горо-
дах РСФСР ив 1,7 раза в городах Европейской России. Однако
даже при таком высоком темпе роста удельный вес ее не превы-
сил 5%. В городах СССР прирост ее был ниже (см. табл. 19),
а удельный вес оставался также небольшим.
Рабочий класс государственной социалистической промышлен-
ности занимал доминирующее положение в городах исследуемых
районов и потребляющей и призводящей полосы. Это особенно
важно отметить для районов второй группы, так как там в пер-
вые годы нэпа численность рабочих государственного сектора
промышленности сократилась на 39—40%. Однако это не привело
к резкому падению их удельного веса, он сократился в городах
Средней Волги по сравнению с 1920 г. всего на 0,5%.
Удельный вес рабочих кооперативного сектора увеличился за
первые годы восстановительного периода повсеместно, кроме
Средней Волги, где он сократился вдвое при одновременном уве-
личении во столько же раз числа самих кооперативных предприя-
тий 6. По-видимому, эти предприятия редко прибегали к найму
рабочей силы.
Довольно равномерно в городах росло, не превышая средних
показателей по Европейской России и РСФСР, количество рабо-
чих частной промышленности. Исключение составляет Москва, где
и в 1920 г. удельный вес рабочих частных предприятий был са-
мый высокий в стране —6,0%, а к 1923 г. достиг 12,3% 7,
в 2—3 раза превысив показатели других городов.
Социальный облик рабочего класса, пришедшего к власти в
1917 г., как отмечают советские исследователи, характеризовался
Не только исключительно положительными чертами. В наиболь-
шей мере они были свойственны передовым слоям класса. Усло-
4 В. Б. Жиромская 97
Таблица 19
Рабочие государственной, кооперативной и частной промышленности
городов СССР, РСФСР и ее отдельных районов в 1920 и начале 1923 г. (%) *
Район Год Рабочие, занятые в про- мышленности
государст- венной коопера- тивной част- ной всего
СССР 1920 92.3 3,1 4,6 100,0 1923 90,8 3,7 5,5 100.0 РСФСР 1920 93,6 3,1 3,3 100,0 1923 91,5 3,5 5,0 100,0 В том числе: Европейская 1920 94,9 2,3 2,8 100,0 Россия 1923 91,8 3,4 4,8 100,0 В том числе: Центрально- 1920 95,5 1.7 2,8 100,0 промышленный 1923 91,4 2.8 5,8 100,0 Ленипградско- 1920 97,0 1.5 1.5 100.0 Карельский 1923 90,9 4,9 4,2 100,0 Центрально-Черноземный 1920 96.8 1.5 1,7 100,0 (без Курской губернии) 1923 93,6 2.2 4,2 100,0 Средне-Волжский 1920 92.6 4,6 2,8 100.0 (без Чувашии и Самарской губернии) 1923 92,1 2,0 5,9 100,0 * Таблица составлена по: Всесоюзная городская перепись 1923 г.: Итоги промыш- ленной переписи // Тр. ЦСУ СССР. Т. 27, вып. 1. С. 6—12 (подсчеты автора).
вия эксплуататорского общества не могли не отразиться па психо-
логии рабочего класса. Некоторые слои рабочих, по словам
В. И. Ленина, «упорно держатся традиций (привычек) капита-
лизма и продолжают смотреть на Советское государство по-преж-
нему: дать ,,ему“ работы поменьше и похуже,— содрать с „него‘‘
денег побольше» 8. Кроме того, у рабочих частных предприятий
существовали еще и объективные условия для их сохранения.
К тому же нэпманы стремились нанять на работу самых отста-
лых рабочих, недавних выходцев из деревень, запугивали их без-
работицей, подвергали жестокой эксплуатации. Однако уже в
первые годы нэпа Советское государство и профсоюзы стали на
защиту прав рабочих частного сектора, а в последующий период
эта борьба была усилена.
В работах В. И. Ленина и партийных документах, как было
показано выше, постоянно ставился вопрос об упрочении, укреп-
лении рабочего класса па основе крупной социалистической про-
мышленности, в условиях высокой его концентрации, что воспи-
тывало организованность, дисциплину, социальную и политиче-
скую активность.
98
I Политика концентрации рабочей силы на крупных социали-
стических предприятиях привела к заметным результатам уже к
1923 г. Особенно очевидны эти результаты в городах Европейской
{России (см. табл. 20). На государственных заводах и фабриках с
вислом рабочих свыше 500 человек были заняты 561,1 тыс., или
64,3% всех рабочих государственного сектора. Высокой концент-
рацией выделялись города ЦПР, где на крупных предприятиях
было сосредоточено 76,8% рабочих. Напротив, в городах Средне-
Волжского района даже в промышленности государственного
•сектора всего 10,5% рабочих были заняты на трех крупных за-
водах 9.
На кооперативных предприятиях рабочие в основном сосредо-
точивались на средних и мелких, причем в городах индустриаль-
но развитых районов — преимущественно на средних, а в дру-
гих — на мелких. Так, в городах ЦПР па средних предприятиях
были заняты 73,1% рабочих кооперативной промышленности, а в
городах ЦЧР почти все рабочие этого сектора были связаны с
мелкими предприятиями 10.
В частном секторе промышленности 77,1% рабочих были рас-
пылены по мелким заведениям. В Европейской России было лишь
два крупных частных предприятия с числом рабочих свыше 500
(одно в Москве — 697 человек, а другое в Московской губер-
нии — 550) и.
Особенно велик был удельный вес рабочих мелких предприя-
тий в ЦЧР и Средне-Волжском: соответственно 100,0 и 82,5%.
Причем в ЦЧР свыше 55% их были сосредоточены на предпри-
ятиях с числом рабочих от 1 до 5, а в Средне-Волжском в та-
ких заведениях были заняты 7з рабочих частного сектора12.
Таким образом, по концентрации, а следовательно, и по ор-
ганизованности, сплоченности, дисциплинированности ведущая
роль принадлежала рабочим крупной социалистической государ-
ственной промышленности. Этот вывод правомерен и для горо-
дов СССР в целом, так как в Европейской России было сосредо-
точено свыше половины всего рабочего класса страны.
Начала восстанавливаться и его отраслевая структура.
К 1923 г. уже более 40% всех рабочих, а в Европейской Рос-
сии примерно 50% 13, были заняты в фабрично-заводской про-
мышленности, которая больше всего пострадала от деклассиро-
вания.
Крупную группу по удельному весу составляли рабочие же-
лезнодорожного транспорта — почти 14,0%. Вместе с фабрично-
заводскими их было больше половины всех рабочих СССР, а в
Европейской России — 2/3. Именно эти отряды промышленного
пролетариата представляли ядро социалистического рабочего
класса.
С мелкой кустарно-ремесленной промышленностью, в основ-
ном частной, были связаны лишь 7,4% всех рабочих Европейской
Еоссии. В городах СССР их доля не намного больше: приблизи-
тельно 12%.
99
4
Таблица 20
Рабочие городов Европейской России по концентрации на действующих
промышленных заведениях на 29 декабря 1922 г. (%) *
Группы промышлен- ных заведении по чис- лу наемных рабочих Рабочие, занятые в промышленности
государственной кооператив- ной частной итого
50 и менее 6,2 47,6 77.1 10,7
51-500 29,5 46,5 20.1 29.5
501 и более 64,3 5,9 2,8 59,8
Всего 100,0 100,0 100.0 100.0
Таблица составлена по: Всесоюзная городская перепись 1923 г.: Итоги промышлен-
ной переписи // Тр. ЦСУ СССР. Т. 27, вып. 1. С. 542—551 (подсчеты автора).
Невелик удельный вес рабочих, занятых в торговле, трактир-
ном промысле, местном и прочем транспорте, в сельском и лес-
ном хозяйстве, а также в госучреждениях и прочих отраслях.
Таким образом, к 1923 г. большая часть рабочего класса стра-
ны трудилась в ведущих, передовых в техническом отношении
отраслях: крупной фабрично-заводской социалистической про-
мышленности и железнодорожном транспорте. Особенно харак-
терно это было для городов Европейской России.
Определенное влияние па этот класс оказывали и те его от-
ряды, которые были связаны с кустарно-ремесленной про-
мышленностью, местным транспортом, сельским п лесным хозяй-
ством и торговлей. Рассредоточенная по мелким предприятиям,
слабо оснащенным в техническом отношении, эта часть рабочих
в основном была занята в частном секторе. Определяющей роли
в консолидации всего класса она не играла, хотя ее удельный
вес и составлял в СССР более 20%, а в Европейской России —
16,2% 14. Рабочие частных предприятий требовали особого внима-
ния со стороны партии и Советского государства. Пополняясь
чаще всего за счет недавних выходцев из деревни, они нередко
становились проводниками мелкобуржуазного влияния на рабо-
чий класс.
Рабочие городов сохранили развитую профессионально-квали-
фикационную структуру (см. табл. 21, 22). Это видно из мате-
риалов переписи 1923 г.
Многочисленную группу среди профессий составляли металли-
сты, быстрее других начавшие восстанавливать свой состав.
В Европейской России это было вызвано высоким уровнем разви-
тия металлургической промышленности, особенно в городах Ле-
нинградско-Карельского района. ‘/4 млн рабочих в регионе были
представителями этой профессии. Удельный вес металлистов са-
мый большой в городах и других районах, кроме ЦПР, в кото-
ром они уступали лишь текстильщикам (в ЦПР были такие
крупные центры текстильной промышленности, как Москва, Ива-
100
ново-Вознесенск и другие города). В основном металлисты были
заняты в. фабрично-заводской промышленности и на железнодо-
рожном транспорте. И в городах страны они составляли самую
крупную группу среди рабочих профессий, ио удельный вес был
ниже, чем в регионе, где были сосредоточены крупные металлур-
гические предприятия.
Невелика была доля среди профессий рабочих горнодобываю-
|щей промышленности, силовых установок фабрично-заводского
Iпроизводства и госучреждений.
В легкой промышленности подавляющее большинство состав-
't ляли рабочие-текстильщики, занятые в основном в фабрично-за-
водской промышленности. Они, так же как и металлисты, быст-
рее других начали восстанавливать свою численность, и к
1923 г. их насчитывалось 179,5 тыс. (см. табл. 21). Свыше 90%
представителей этой профессии территориально были сосредоточе-
ны в городах Европейской России. По удельному весу это была
вторая после металлистов группа. Однако в городах различных
районов удельный вес ее колебался: примерно от 4% в ЦЧР,
что характерно для городов производящей полосы, до 23,6% в
ЦПР ( см. табл. 22).
Швейники, кожевники и пищевики в городах СССР и Евро-
пейской России невелики по численности и удельному весу
(см. табл. 21). Значительная их часть (от 40 до 60%) была заня-
та на фабриках и заводах, много их было и в кустарпо-ремес-
ленной промышленности, а пищевиков еще и в торговле и трак-
тирном промысле 15.
Такими же немногочисленными группами профессий были
деревообделочники, писчебумажники, печатники и др. Сфера их
занятости весьма разнообразна: фабрично-заводская промышлен-
ность, госучреждения, кустарно-ремесленный промысел, железно-
дорожный транспорт 16.
Большую группу рабочих составляли железнодорожники
(см. табл. 21). Во всех рассматриваемых районах их удельный
вес колебался от 9,7% в ЦЧР до 5,4% в ЦПР. В промышленно
развитых районах доля железнодорожников ниже в связи с тем,
что там было больше металлистов и текстильщиков. Прочие
транспортники были представлены трамвайщиками (вагоновожа-
тые, кондукторы, чистильщики вагонов, метельщики), водниками,
местно-транспортниками (извозчики, носильщики) и т. д. (см.
табл. 22).
Пестрый и сложный состав имели строители. Среди них было
много сезонников, тесно связанных с сельским хозяйством.
Это была довольно разрозненная, слабо организованная группа,
работавшая коллективно или в одиночку по найму. Во всех от-
раслях народного хозяйства их удельный вес в городах СССР
и Европейской России составлял примерно 4,5%.
Среди рабочих существовали и сельскохозяйственные профес-
сии, которые были представлены в основном огородниками
и садоводами. В городах районов потребляющей полосы их удель-
101
102
Таблица 21
Рабочие городов СССР и Европейской России в 1923-1926 гг. по занятиям*
Рабочие по занятиям СССР Европейская Россия
1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%) 1923 г. 1926 г. 11рирост от 1923 к 1926 г. (%)
Коли- 0 честно '° Количество о/ /о Количество % Количество %
Сельскохозяйственные 41 721 1,8 51 746 1,6 24,0 Горнорабочие 67 893 2,9 140 006 4,3 124,6 Металлисты 373 356 16,0 619 339 19,3 65,9 Текстильщики 179 461 7,7 378 085 11,7 110,6 Швейники 60 909 2,6 53 912 1,7 -11,5 Кожевники 73 432 3,1 78 512 2,4 6,9 Пищевики 78 741 3,4 116 989 3,6 48,6 Строители 107 660 4,6 180 776 5,6 67,9 Железнодорожники 140 644 6,0 184 424 5,7 31,1 Прочие 1 208 896 51,8 1 415 386 44,1 12,4 Всего 2 332 713 100,0 32 190 175 100,0 38,0 * Таблица составлена по: Итоги Всесоюзной городской переписи 25, 186—207, 1923 г. // Тр. ЦСУ СССР. Т. 20, вып. 1, ч. 2. С. 42—45; Вып. 3. С. 82—93; Т. С. 18—25; Вып. 1. ч. 3. С. 320—327, 392—399; Всесоюзная перепись 134—137, 146- населения 1926 года Т. 18. С. 101—103, 275—277; Т. 19. С. 21—23, 142 (подсчеть 281—283; Т. 20. С. 89—91, 249—251, 255—257, 472—474; Т. 21. С. 23— 15 571 1,2 25 133 1,4 61,4 10 310 0,8 6 362 0,4 -38,3 241 344 18,3 305 106 17,3 26,4 166 633 12,6 351 125 20,0 1'10,7 35 467 2,7 2 2 203 1,3 - 37,4 37 783 2,9 27 561 1,6 -27,1 39 389 3,0 39 906 2,3 1,3 58 269 4,4 71 083 4,0 22,0 85 459 6,5 91 745 5,2 7,3 628 716 47,6 816 401 46,5 29,8 1 318 941 100,0 1 756 625 100,0 33,2 451—453; Т. 26. С. 122—135; Т. 27. С. 94—105; Т.* 28 31. С. 166—176; Т. 32. С. 84—86, 103—104, 118—120, -148, 156—157; Т. 33. С. 61—62, 69—71; Т. 34. С. 120— I автора).
Таблица 22
Рабочие городов отдельных районов Европейской России в 1923-1926 гг. по занятиям *
Рабочие по занятиям 192 3 г. 1926 г. Прирост от 1923 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923
Количе- ство % Количе- ство 0/ /9 к 1926 г. (%) Количе- ство % Количе- ство % к 1926 г. (%)
Центрально-промышленный район Сельскохозяйственные 3 493 0,6 5 303 0,6 51,8 Горнорабочие 1 256 0,2 847 0,1 -32,6 Металлисты 99 766 17,0 129 292 14,6 29,6 Текстильщики 137 993 23,6 289 519 32,9 109,8 Швейники 20 600 3,5 14 344 1,6 —30,4 Кожевники 14 815 2,6 12 780 1,4 —13,7 Пищевики 17 150 2,9 19 674 2,2 14,7 Строители 23 567 4,0 32 594 3,7 38,3 ш*. Железнодорожники 31 248 5,4 36 804 4,2 17,8 S Прочие 235 031 40.2 342 273 38,7 45,6 Всего 584 919 100,0 883 430 100,0 51,0 Центрально-Черноземный район Сельскохозяйственные 946 1,3 1094 1,5 15,6 Горнорабочие 46 0,1 80 0,1 73,9 Металлисты 13 670 19,6 14 967 19,9 9,5 Текстильщики 2 864 4,1 3 639 4,8 27,1 Швейники 1 523 2,2 51 0,1 —96,7 Кожевники 2 966 4,3 1 599 2,1 —46,1 Пищевики 2 541 3,6 2 558 3,4 0,6 Строители 3 264 4,7 2 078 2,8 —36,4 Железнодорожники 6 774 9,7 9 389 12,5 38,6 Прочие 35 093 50,4 39 644 52,8 12,9 Всего 69 687 100,0 75 099 100,0 7,8 * Таблица составлена по: Итоги Всесоюзной городской переписи 321—324, 34 1923 Г.//Тр. ЦСУ СССР. Т. 20, вып, 1, ч. 2. С. 96—99, 114—117, 429—432, 4 168—171, 177—180, 186—189, 194—198, 204—207, 222—225, 231—234, Т. 18. С. 2Р 249—252, 258—261, 267—270, 276—279, 294—297, 303—307, 312—315, (подсчеты а Ленинградско-Карельский район 2 043 1,0 3 534 1,0 73,0 361 0.2 97 0,0 -73,1 47 466 22,0 76 971 20,9 62,2 9 435 4,4 36 888 10,0 291,0 5 990 2,8 5 416 1,5 -9,6 6 017 2,8 8 586 2,3 42,7 9 786 4,6 9 221 2,5 -5,8 Ю237 4,7 16 642 4,5 62,6 15 835 7,3 16 380 4,5 3,4 107 873 50,2 194 202 52,8 80,0 215 943 100,0 367 937 100,0 71,1 Средпе-Волжский район 1 119 1,4 1 499 1,7 33,9 29 0,0 18 0,0 -37,9 12 366 15,4 12 732 14,3 3,0 3 639 4,6 6 794 7,6 86,6 3 017 3,8 837 0,9 -72,3 2 779 3,6 1 465 1,6 -47,3 2 182 2,7 2 730 3,1 25,1 4 001 5,0 3 836 4,3 -4,2 7 271 9,1 8 621 9.7 18,5 43 424 54,4 50 532 56,7 16,4 79 827 100,0 89 064 100,0 11,6 8—351, 366—369, 375—378, 384—387, 393—396, 420—423, 38—441; Всесоюзная перепись населения 1926 года. 75—277; Т. 19. С. 281—283; Т. 20. С. 89—91, 249—251 втора).
ный вес был значительно ниже, чем в городах производящей
полосы.
Довольно много было чернорабочих, поденщиков, временных
и сезонных рабочих. Онп насчитывали даже в городах Европей-
ской России 349,0 тыс. человек, а по удельному весу составля-
ли 26,4% 17> Причем в городах производящей полосы они были
более представительной группой, чем в городах потребляю-
щей 18. Надо отметить, что среди сезонных рабочих и поденщи-
ков было много отходников.
Как показывают данные переписи 1923 г., такие ведущие
специальности фабрично-заводской промышленности, как метал-
листы и текстильщики, сохранили высокий удельный вес. То же
относится и к железнодорожникам. Эти важнейшие профессии
кадрового рабочего класса были самыми распространенными
во всех районах. Однако необходимо заметить, что набор рабо-
чих специальностей фабрично-заводской промышленности был
гораздо шире в индустриальных районах, например таких, как ЦПР
и Ленинградско-Карельский. Профессии же, связанные с кустар-
но-ремесленным промыслом и сельским хозяйством, были харак-
терны для городов, менее развитых в индустриальном отношении.
Картина профессиональной структуры городских рабочих СССР
определялась Европейской Россией, так как во многих городах
других районов состав рабочих специальностей был беднее.
Например, на окраинах страны отсутствовали или были слабо
представлены писчебумажппки, минералыцики, трамвайщики,
в ряде районов — железнодорожники и др.
Хотя металлисты есть повсюду, в регионах со слабым индуст-
риальным развитием (Казахской АССР, Крымской АССР, Дальне-
восточной области) средн них были широко распространены
кузнецы и слесари, нередко связанные с мелким и кустарно-ре-
месленным производством, а также с частным сектором хозяйства.
Зато такие рабочие профессии, как токарь по металлу, литей-
щик, прокатчик, прессовщик, сборщик и другие, относящиеся к
крупным фабрично-заводским предприятиям, встречаются здесь
несравнимо реже, чем в городах Европейской России или Юго-
Восточного района 19.
В силу специфики некоторых районов страны города в них
насчитывали больше то горняков, то сельскохозяйственных,
то чернорабочих и поденщиков. Последние были шире представ-
лены в непромышленных регионах. Например, в Киргизской
(Казахской) АССР почти половину городских рабочих составля-
ли чернорабочие и поденщики, в Крыму их было более 40%,
в то время как в Европейской России — только ‘/4 20. В резуль-
тате в городах СССР и РСФСР сезонники, чернорабочие, поден-
щики составляли почти */з всех рабочих 21.
К концу восстановительного периода, в 1925 г., валовая про-
дукция крупной промышленности достигла 75% уровня 1913 г.,
а в 1926 г. превысила его (108%). Грузовой оборот по желез-
ным дорогам по сравнению с 1913 г. составлял 88%. Довоенный
104
уровень к концу обозреваемого периода был превзойден по та-
ким важным отраслям, как электроэнергетика и машинострое-
ние. Возросли темпы роста в текстильной, кожевенной, сахар-
ной, пищевой и других отраслях легкой индустрии. Однако
по отдельным отраслям сельского хозяйства и промышленности
[он не был еще достигнут. По выплавке чугуна, например,
эта задача была решена лишь в 1929—1930 г.22
По мере восстановления промышленности усилилось массовое
возвращение на фабрики и заводы старых кадровых рабочих.
Показательны в этом отношении подсчеты А. Г. Рашина.
Он приводит две ведущие с точки зрения численности рабочего
класса отрасли производства и показывает, что основная масса
вернувшихся на производство приходилась па 1922—1925 гг.
(см. табл. 23).
Так, в эти годы пришло в хлопчатобумажное производства
80—90% покинувших его в период войны рабочих, а в метал-
лообрабатывающую промышленность и машиностроение — 80%.
Это было типично не только для данных городов и областей,
которые, кстати, являлись крупными центрами хлопчатобумаж-
ного и металлургического производства, по и для страны в це-
лом. В СССР к концу 1925 г. число рабочих в цензовой про-
мышленности составило примерно 90% от 1913 г. В 1928 г. ра-
бочий класс полностью достиг численности довоенного уровня.
Самый большой прирост приходился па 1925 г., когда он попол-
нился на 600 тыс. человек, или на ’Л часть всего числа рабо-
чих в СССР 23.
Костяк по-прежнему состоял из кадровых потомственных ра-
бочих, прошедших закалку в огне революции и гражданской
войны, вынесших на своих плечах все тяготы восстановления
разрушенного хозяйства. В начале восстановительного периода
их ряды были очищены от чуждых в классовом отношении эле-
ментов. Новое пополнение рабочего класса происходило за счет
его представителей, возвращавшихся из деревень, и выходцев
из других классов и социальных слоев, главным образом из мел-
кой буржуазии города, особенно деревни.
Возрождение крупной промышленности привело к укрепле-
нию ведущей роли социалистического сектора и увеличению чис-
ленности связанного с ним рабочего класса. Это проявлялось
в падении темпов роста численности рабочих частной промыш-
ленности, особенно цензовой, и, напротив, в возрастании пх ря-
дов во многих видах производств — текстильной, пищевой, хими-
ческой — государственной промышленности, а также в коопера-
тивном производстве. Так, увеличение рабочих за период
с 1923/24 по 1924/25 г. было равно в государственной
промышленности 127,6%, в кооперативной — 181,2, а в частной —
81,9%. Подобные изменения были характерны даже для мелкой
промышленности. Например, в мелкой кооперативной пищевой
промышленности прирост рабочих равнялся 168,3%, а в част-
ной — 92.0%; в мелком металлическом производстве — соответст-
йеппо 165,1 и 131,7% 24.
105
Таблица 23
Рабочие, возвратившиеся на свое производство в 1922—1929 гг. (%) *
Вид производства, район Рабочие, возвратившиеся на свое производство
в 1922—1925 гг. в 192Б—1929 гг. всего
Хлопчатобумажное Ленинград 83,6 16,4 100,0
Москва 89,2 10,6 99,8
Московская обл. 91,8 8,2 100,0
Ивановская обл. 90,2 9.1 99,3
Металлообработка и машиностроение Ленинград 82,8 17,2 100,0
Московская обл. 80,4 19,6 100,0
* См.: Рашин А. Г. Состав фабрично-заводского пролетариата СССР. М., 1930. С. 10.
Важные сдвиги наметились к концу восстановительного
периода в отраслевой структуре рабочих городов СССР. В стра-
не резко возросла численность их фабрично-заводского отряда,
которая достигла 1816,1 тыс. человек, а удельный вес, состав-
лявший в 1923 г. 40%, увеличился до 56%. В немалой степени
этому способствовал рост фабрично-заводских рабочих Европей-
ской России, число их за тот же период удвоилось (1127,7 тыс.
против 656,6 тыс.), а удельный вес их повысился с49,8 до 63%
среди всех самодеятельных городских рабочих региона 25.
Доля фабрично-заводских рабочих была еще выше в индуст-
риально развитых районах, особенно в ЦПР, где опа достигла
73,1% 26. Медленнее увеличивался этот отряд в городах произ-
водящей полосы. Например, в ЦЧР его удельный вес составил
в 1926 г. приблизительно ‘/з.
Восстановление железнодорожного транспорта способствовало
росту, хотя п не такому интенсивному, как в фабрично-заводской
промышленности, занятой в пем части рабочего класса.
Численность п удельный вес его в торговле, госучреждениях,
сельском хозяйстве либо возросли незначительно, либо остались
на том же уровне. Сократились численность и удельный вес
рабочих мелкой кустарной промышленности27. Таким образом,
фабрично-заводской отряд еще более укрепил свое ведущее
место в отраслевой структуре рабочего класса. Это было важно,
так как именно этот отряд олицетворял собой боевые и револю-
ционные традиции пролетариата, его социалистические качества,
играл главную роль в социалистическом строительстве.
К 1926 г. произошли изменения в профессиональной струк-
туре рабочего класса (см. табл. 21, 22). В связи с высокими
106
Iтемпами роста в легкой, особенно фабрично-заводской текстиль-
ной, промышленности по абсолютной и относительной числен-
ности увеличились рабочпе-текстилыцики. Это было характерно
не только для Европейской России в целом, но и для ЦПР,
особенно Ленинградско-Карельского района, даже для Средне-
Волжского, и только в ЦЧР это увеличение было совсем незпа-
1 чительным. В городах Европейской России это была теперь
самая крупная группа среди всех профессий: 20% всех рабочих
региона.
Металлисты, хотя и не занимали теперь первого места
по удельному весу, по по-прежнему сохраняли в городах Евро-
пейской России большую численность, увеличившись от 1923
к 1926 г. еще на 24,6%. Более того, во всех изучаемых районах,
кроме ЦПР, они продолжали быть самой представительной груп-
пой, обнаружив тенденцию к численному росту, очень -интенсив-
ную в индустриальных районах п более замедленную в ЦЧР и
на Средней Волге.
Удельный вес железнодорожников остался значительным,,
хотя численность их в Европейской России и рассматриваемых
районах повысилась мало, кроме ЦЧР, где это увеличение было
более заметным.
Рабочие-швейники, кожевники по всем показателям немного
сократились, слабую тенденцию к росту абсолютной численности
обнаружили лишь пищевики. Динамика этих групп профессий
интересна потому, что большая часть пх была связана с част-
ным сектором.
Видимо, к 1926 г. снизился открытый найм рабочей силы в
связи с усиливавшимся вытеснением частной предприниматель-
ской деятельности и применением замаскированных форм экс-
плуатации. Ту же картину в принципе с незначительными откло-
нениями мы видим и в городах различных изучаемых районов
(см. табл. 22).
Подобные тенденции развития профессиональной структуры
рабочих были характерны и для городов СССР: увеличились
численно с восстановлением промышленности основные группы
профессий — металлисты, текстильщики, железнодорожники, а так-
же строители и в отличие от региона — горнорабочие и пище-
вики (см. табл. 21). Положительным явлением был и тот факт,
что сократилась численность чернорабочих и поденщиков28.
Следовательно, рабочий класс городов рос за счет имеющих про-
фессию.
Характерными были высокие темпы роста такой группы про-
фессий, как текстильщики. По абсолютной и относительной чис-
ленности они росли почти в 2 раза быстрее, чем металлисты.
Хотя последние продолжали оставаться самой крупной группой
среди рабочих профессий в стране, но тем не менее разница
между ними и текстильщиками по удельному весу сократилась.
Таким образом, в городах СССР, как и в Европейской России,
на профессиональной структуре рабочих отразилось опережаю-
107
щее развитие легкой промышленности в ходе восстановления на-
родного хозяйства страны до начала ее индустриализации.
В исторической литературе мало уделяется внимания иссле-
дованию изменений в уровне квалификации рабочего класса
первой половины 20-х годов. Материалы переписи дают возмож-
ность рассмотреть этот вопрос подробнее.
Партия и Советское государство делали все возможное для
сохранения и восстановления квалифицированных кадров. В Те-
зисах ЦК РКП (б) в январе 1920 г. ставилась задача: «Собрать
расстроенные ряды квалифицированных и обученных рабочих
путем систематического извлечения их (в меру открывающейся
возможности) из армии, из продотрядов, из тыловых советских
учреждений, в том числе совхозов и коммун, из кустарного про-
мысла, из деревни и в первую очередь из рядов спекуляции» 2Э.
Обучение' осуществлялось через ФЗУ, профтехкурсы, индуст-
риально-бригадное ученичество. В 1921 г. в РСФСР насчитыва-
лось школ и ФЗУ 43, а к началу 1924 г. их стало 942. Число
учащихся в них выросло за те же годы с 2 тыс. до 68,8 тыс.30
В стране краткосрочных профтех- и общеобразовательных кур-
сов в начале 1923 г. насчитывалось соответственно 487 и 19031.
Благодаря усилиям партии и Советского государства в 1923 г.
квалифицированных кадров было в СССР почти миллион,
т. е. свыше 40% всех городских рабочих, вместе с полуквали-
фицированными — более 50% (см. табл. 24). Однако значитель-
ная часть рабочих еще не имела квалификации. К концу вос-
становительного периода положение изменилось, количество
квалифицированных кадров достигло уже 1,6 млн. Теперь вместе
с полуквалифицированными они составляли уже 2/3 всех город-
ских рабочих. Кроме того, более чем на 10% сократился удель-
ный вес занятых ручным, немеханизировапным трудом. Достигну-
тое соотношение между ними дает основание говорить о том,
что кадровый состав рабочих в городах был восстановлен.
Самыми крупными группами среди квалифицированных ра-
бочих в городах СССР были металлисты, строители, текстиль-
щики, железнодорожники 32.
Однако по городам различных республик и районов страны
такие рабочие распределялись неравномерно, и большая часть их,
т. е. свыше миллиона, приходилась на РСФСР33. Вместе с полу-
квалифицированными они составляли 3/4 всех квалифицирован-
ных и полуквалифицированных рабочих городов СССР. При этом
80% первых приходилось па Европейскую Россию. На все
остальные регионы РСФСР, очень обширные в территориальном
отношении, в 1923 г.— 17,3%, а в 1926 г. — 18,4%. То же мож-
но наблюдать и с распределением полуквалифицированных ра-
бочих в РСФСР 34.
Остановимся подробнее па анализе квалификационной струк-
туры городских рабочих республики и Европейской России.
Естественно, что квалифицированные рабочие республики
были сосредоточены в основном в фабрично-заводской промыш-
108
Таблица 24
Рабочие городов СССР п Европейской России в 1923-1926 гг.
по квалификации *
Рабочие по квали- фикации ** 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%)
Количе- ство % Количе- ство %
СССР
Квалифицированные 966 775 42,2 1 564 605 49,6 61,8
Полуквалифицированные 329 970 14,4 578 506 18,3 75,3
Неквалифицированные 992 263 43,4 1 010 960 32,1 1,9
Всего 2 289 008 100,0 3154 071 100,0 37,8
Европейская Россия
Квалифицированные 586 236 45,5 889 316 51,7 51,7
Полуквалифицированные 230 582 17,9 376 030 21,9 63,1
Н е к в а лифпцир ов а иные 472 053 36,6 454 838 26,4 -3,7
Всего 1 288 871 100,0 1 720 184 100,0 33,4
* Таблица составлена по: Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г.//Тр.
ЦСУ СССР. Т. 20, вып. 1, ч. 2. С. 42—45; Вып. 3. С. 18—25; Вып. 1. ч. 3.
С. 320—327, 392—399; Всесоюзная перепись населения 1926 года. Т. 18. С. 101—103,
275—277; Т. 19. С. 21—23, 281—283; Т. 20. С. 89—91, 249—251, 472—474; Т. 21.
С. 23—25, 186—207, 451—453; Т. 26. С. 120—135, 136—144; Т. 27. С. 94—105; Т. 28.
С. 82—93; Т. 31. С. 166—176; Т. 32. С. 84—86, 103—104, 118—120, 134—137, 146—148,
156—157; Т. 33. С. 61—62, 69—71; Т. 34. С. 120—142 (подсчеты автора).
“ Без печатников.
лепности (па 61,0%). То же, пожалуй в еще большей степени,
можно сказать п о полуквалифицированных (74,1% их работа-
ло на крупных предприятиях государственного сектора) 35.
Немало тех и других трудилось в железнодорожном транспор-
те 36.
К 1926 г. более половины всех квалифицированных рабочих
приходилось па металлистов (30,2%), текстильщиков (16,5%),
железнодорожников (почти 7%) 37.
Среди неквалифицированных рабочих в 1923 г. свыше 40%
составляли поденщики, а 24% приходилось па чернорабочих38.
К 1926 г. положение, несмотря па некоторое сокращение поден-
щиков, изменилось незначительно.
Анализ полового состава рабочих по квалификации показы-
вает, что в 1923 г. доля квалифицированных рабочих у мужчин
более чем вдвое превосходила этот показатель у женщин-работ-
ниц. Важно отметить, что удельный вес квалифицированных
женщин-работниц рос от 1923 к 1926 г. быстрее, чем у муж-
чин-рабочих 39. Однако разрыв был еще велик. Среди женщин
оставалось больше полуквалифицированных и особенно неквали-
фицированных.
109
Как видно из табл. 24, удельный вес квалифицированных
среди запятых рабочих в Европейской России уже в 1923 г. был
выше, чем в республике. Вместе с полуквалифицированными они
составляли свыше 60 тыс. Следовательно, значительный слой
кадровых рабочих был сохранен и к 1923 г. уже начал увели-
чиваться.
По абсолютной численности и удельному весу квалифициро-
ванных рабочих выделяется ЦПР, где эти показатели превыша-
ют не только среднеевропейские, но и других районов (см.
табл. 25). Аналогичное можно сказать и об абсолютной числен-
ности, и удельном весе полуквалифицированных в ЦПР. И на-
против, здесь самые низкие показатели по занятым неквалифи-
цированным трудом. Кроме того, в районе более равномерно
распределена квалифицированная рабочая сила, чем это просле-
живается в других местах. Например, в Москве и Московской
губернии была сосредоточена половина квалифицированных ра-
бочих, а другая приходилась на прочие провинциальные города.
Тогда как в Петроградско-Карельском районе 85,0% квалифи-
цированных приходилось на Петроград и Петроградскую губер-
нию и только 15% — на другие города40.
Самые низкие показатели по квалификации рабочего класса
были в Среднем Поволжье. Очевидно, здесь, как упоминалось
выше, тяжело сказались последствия голода, войны и разрухи.
В городах ЦЧР и Средней Волги показатель по неквалифици-
рованной рабочей силе заметно выше среднеевропейского.
Но при этом необходимо отметить, что в ЦЧР было больше, чем в
городах Средней Волги, квалифицированных рабочих и меньше
полуквалифицированных.
Рассмотрим более подробно квалифицированных рабочих го-
родов Европейской России по занятиям (см. табл. 26). Самый
высокий процент (33,1) квалифицированных рабочих приходит-
ся в городах Европейской России на металлистов. Распростра-
ненными профессиями средн них были слесари, токари по
металлу, кузнецы, монтеры и литейщики41. Это же характерно
и для городов изучаемых районов (см. табл. 27). Практически
все эти профессии были мужскими.
Значительная доля квалифицированных рабочих приходилась
на текстильщиков (ткачей, красильщиков, прядильщиков) как в
городах Европейской России, так и в изучаемых районах,
особенно в ЦПР, где 74 всех квалифицированных была пред-
ставлена текстильщиками. Хотя они уступали металлистам
в профессиональном отношении, но это были кадровые фабрично-
заводские рабочие. Среди текстильщиков был широко распрост-
ранен женский труд (например, у ткачей он. составлял 87%) 42.
Относительно высока доля квалифицированных у железнодо-
рожников (от 6,7 до 14,5% в городах различных районов).
В индустриально развитых — ЦПР и Ленинградско-Карельском —
их больше, чем в городах производящей полосы. Среди квали-
фицированных железнодорожников были распространены такие
НО
Таблица 25
Рабочие городов отдельных районов Европейской России в 1923—1926 гг. по квалификации*
Рабочие по квали- фикации ** 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%) 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%)
Количе- о' ство /0 Количе- о/ ство /о Количе- 0/ ство '° Количе- 0, ство °
Центрально-промышленный район Квалифицированные 277 617 48,8 463 698 53,8 67,0 Полуквалифицированные 124 467 21,9 212 843 24,7 71,0 Неквалифицированные 166 875 29,3 185 178 21,5 11,0 Всего 568 959 100,0 861719 100,0 51,4 Центрально-Черноземный район Квалифицированные 32 381 47,4 39 748 54,2 22,8 Полуквалифицированные 7 821 11,5 9 273 12,6 18,6 Неквалифицированные 28 035 41,1 24 333 33,2 —13,2 Всего 68 237 100,0 73 354 100,0 7,5 * Таблица составлена по: Итоги Всесоюзной городской переписи 438—441; 1923 г.//Тр. ЦСУ СССР. Т. 20, вып. 1, ч. 2. С. 96—99, 114—117, С. 275—277 168—171, 177—180, 186—189, 194—198, 204—207, 222—225, 231—234, (подсчеты 249—252, 258—^261, 276—279, 294—297, 303—307, 312—315, 321—324, ** Без печатг 348—351, 366—369, 375—378. 384—387, 393—396, 420—423, 429—432, Ленинградско-Карельский район 97 565 46,8 182 761 51,2 87,3 30 180 14,5 77 739 21,8 157,6 80 504 38,7 96 337 27,0 19,7 208 249 100,0 356 837 100,0 71,4 Средне-Волжский район 33 056 42,2 41 616 47,7 25,9 10 741 13,7 15 433 17,7 • 43,7 34 560 44,1 30 130 34,6 -12,8 78 357 100,0 87 179 100,0 11,3 Всесоюзная перепись населения 1926 года. Т. 18 ; Т. 19. С. 267—270, 281—283; Т. 20. С. 89—91, 249—251 автора), иков.
Таблица 26
Квалификация рабочих в городах Европейской России в 1923-1926 гг.
по занятиям *
Рабочие ** по занятиям 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%)
Количе- ство % Количе- ство %
Квалифицированные
Сельскохозяйственные 2 930 0,5 2 363 0.3 -19,4
Горнорабочие 5 221 0,9 3142 0.4 -39,8
Металлисты 193 751 33,1 247 216 27.8 27,6
Текстильщики 81 877 14,0 176 443 19,9 115,4
Швейники 20 919 3,6 11893 1.3 -43,2
Кожевники 34 790 5,9 24151 2,7 -30,6
Пищевики 25 237 4,3 20 894 2,3 -17,2
Строители 55 218 9,4 66 021 7,4 19,6
Железнодорожники 51 582 8,8 48 686 5.5 -5,6
Прочие 114711 19,5 288 507 32,4 151.5
Всего 586 236 100,0 889 316 100,0 51,7
Полуквалифициро ванные
Сельскохозяйственные 1637 0,7 2 347 0,6 43,4
Горнорабочие 3 901 1,7 2 065 0,5 -47,1
Металлисты 38 989 16,9 53 043 14,1 36,0
Текстильщики 68 774 29,8 146 347 39,0 112,7
Швейники 13 694 5,9 9 855 2,6 -28,0
Кожевники 1 577 6,8 2 677 0.7 69,8
Пищевики 8 719 3,8 12 374 3,3 41,9
Строители 1052 0,4 Г 487 0,4 41,3
Железнодорожники 23 207 10,1 29 761 7,9 28,2
Прочие 69 032 29,9 116 074 30,9 68.2
Всего 230 582 100,0 376 030 100.0 63,1
Неквалифицированные
Сельскохозяйственные 11004 2,3 20 423 4.5 85,7
Горнорабочие 1 188 0,2 1 155 0,2 -2,8
Металлисты 8 604 1,8 4 847 1,1 43.7
Текстильщики 15 982 3,4 28 335 6,2 77,3
Швейники- 854 0,2 455 0,1 -46,7
Кожевники 1416 0,3 733 0,2 -48,2
Пищевики 5 433 1,2 6 638 1,5 22.2
Строители 1999 0,4 5 575 1,2 178,9
Железнодорожники 10 670 2,3 13 298 2,9 24,6
Прочие 414 903 87,9 373 379 82,1 -10,0
Всего 472 053 100,0 454 838 100,0 -3,7
* Таблица составлена по: Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г.//Тр.
ЦСУ СССР. Т. 20, вып. 1, ч.2. С. 42—45; Всесоюзная перепись населения 1926 года.
Т. 18. С. 101—103, 275—277; Т. 19. С. 21—23, 281—283; Т. 20. С. 89—91, 249—251,
255—257, 472—474; Т. 21. С. 23—25, 186—207, 451—453 (подсчеты автора).
** Без печатников.
112
^профессии, как машинисты, кондукторы, проводники, осмотрщп-
'ки и смазчики вагонов, составители и сцепщики поездов ‘\
причем женщин среди них было чрезвычайно мало.
Таким образом, на металлистов, текстильщиков и железно-
дорожников приходилось более половины квалифицированных
рабочих.
Немалый процент их падал на швейников, кожевников, пище-
виков, в значительной степени связанных с мелким кустарным
промыслом, особенно в городах производящей полосы.
Однако уровень их квалификации был иным, так как они
пе связаны с крупным машинным производством и их мастер-
ство чаще всего основывалось на ручном, слабо механизирован-
ном труде. Среди запятых этими профессиями доля женщин
высока только среди швейников (модистки, шляпницы, закрой-
щицы) ; кожевники и пищевики преимущественно мужчины44.
Довольно высокой доля преимущественно ручного квалифи-
цированного труда была у строителей (плотники, маляры, шту-
катуры, печники и т. д.). Эти профессии осваивали, как пра-
вило, мужчины.
На сельскохозяйственных рабочих, местно-транспортников
и других приходился незначительный процент квалифицирован-
ных рабочих, главным образом мужчин.
Как видно из материалов переписи, квалифицированные ра-
бочие были связаны в основном с крупной машинной индуст-
рией, с социалистическим сектором хозяйства и профессиями
фабрично-заводской промышленности, а также железнодорожно-
го транспорта.
Если посмотреть па распределение полуквалифицированных
рабочих по группам профессий, то можно сделать заключение,
что в общих чертах оно было сходно с распределением квали-
фицированных, но имело только ту особенность, что большая
доля их приходилась на местно-транспортников (ломовых, лег-
ковых извозчиков, кучеров) 45. Кроме того, среди полуквалифи-
цированных рабочих было больше женщин.
Несмотря на потери, понесенные в уровне квалификации
в военные годы, приток новых пополнений, нуждающихся в обу-
чении, к 1923 г. рабочий класс даже в непромышленных райо-
нах имел в своем составе менее 50% неквалифицированных
кадров (см. табл. 24, 25, 26). Большая часть их — это чернора-
бочие, сезонные, поденные, занятые в сельском хозяйстве и на
Местном транспорте (носильщики, грузчики, крючники) 46.
Доля занятых женщин среди неквалифицированных рабочих
превышала 50%.
К 1926 г. в связи с массовым возвращением старых кадров
Па предприятия, а также организацией системы обучения ново-
го пополнения повышается и квалификация рабочего класса.
Доля квалифицированных среди рабочих городов Европейской
России составляла теперь свыше половины, и наоборот — неква-
лифицированных сократилась па 10,2% (см. табл. 24).
ИЗ
Таблица 27. Квалифицированные рабочие городов отдельных районов Европейской России в 1923-1926 гг. по занятиям *
Рабочие ** по занятиям 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%) 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%)
Количе- ство % Количе- ство % Количе- ство % Количе- ство %
Центрально-промышленный район Сельскохозяйственные 830 0 3 621 о,1 -25,2 Ленинградско-Карельский район 526 0.5 485 Г) .4 -7,8 -76,6 71,5 314,7 -20,0 49,6 -1,9 61,2 -5,3 155,3
1орнорабочие 811 0,3 298 0,1 -63,3 47 0,0 11 0,0 34,2
Металлисты 81201 29,3 105 237 22,7 29,6 36 475 37,4 62 571
Текстильщики 68 935 24,9 148 904 32,1 116,0 4 027 4,1 16 701 9,1
Швейники 10 572 3,8 6 703 1,4 -36,6 3 952 4,1 3 164 1,7
Кожевники 13 774 4,9 И 408 2,5 -17,2 4 958 5,1 7 415 4,1
Пищевики 11763 4,2 10 904 2,3 -7,3 4 126 4,2 4 048 2,2
Строители 22 236 8,1 28 659 6,2 28,9 9 419 9,7 15 187 8,3
Железнодорожники 18 866 6,7 19 315 4,2 2,4 8 549 8,8 8 101 4,4
Прочие 48 629 17,5 131 649 28,4 170,7 25 486 26,1 65 077 35,7
Всего 277 617 100,0 463 698 100,0 67,0 97 565 100,0 182 761 100,0 87,3
Центрально-Черноземный район Сельскохозяйственные 186 0,6 172 0,4 -7,5 Средне-Волжский район 236 0.7 156 0.4 -33,7 -53,3 2,8
Горнорабочие — — 19 0,0 100,0 15 0,0 7 0,0
Металлисты 12 634 39,1 14 107 35,5 11,7 10 728 32,5 11025 26,5
Текстильщики 1 365 4,2 1 682 4,2 23,2 1 743 5,3 2 797 6,7 60,5
Швейники 1038 3,3 29 0,1 -97,2 1 644 5,0 659 1,6 -59,9 -48,7
Кожевники 2 642 8,1 1 532 3,9 -40,0 2 557 7,7 1 313 3,2
Пищевики 1366 4,2 1 210 3,0 -11,4 1 648 5.0 1 368 3,3 — 17,0
Строители 3 542 10,8 2 029 5,1 -42,7 3 857 11,7 3411 8,2 — 11'б
Железнодорожники 4 695 14,5 5 881 14,8 25,3 4 579 13,8 4 789 11,5 4.6
Прочие 4 913 15,2 13 087 33,0 166,4 6 049 18,3 16 091 38,6 166,0
Всего 32 381 100,0 39 748 100,0 22,7 33 056 100,0 41 616 100,0 25,9
* Таблица составлена по: Итоги Всесоюзной городской переписи 42 9—492, 438—441; Всесоюзная пепепись населения 1926 гозя
i»zo Г.//ТР. ЦСУ СССР. Т. 2(1 ВЫП. 1, 1 . 2. С. 96- -99, 114—117, Т. 18. С. 275—277: Т. 19. С. 281- -283; Т. 20 . G. 89—91 249—251
168—171, 177—180, 186—189, 194—198 204—207 222- 249—252, 258, 261, 267—270, 276—279, 294—297, 303- 321—324, 348—351, 366—369, 375—378, 384—387, 393- -225, 231—234, подсчеты автора) -307, 312—315, ** Без печатников. -396, 420-423,
Ту же тенденцию мы наблюдаем во всех изучаемых районах,
'особенно интенсивную в Ленинградско-Карельском (см. табл. 25).
Медленнее увеличивалась численность квалифицированных ра-
бочих в городах производящей полосы, особенно в ЦЧР. Но при
этом повсюду их прирост обгонял прирост всего рабочего класса.
В городах Европейской России стало больше квалифициро-
ванных металлистов, особенно текстильщиков, строителей, желез-
нодорожников (см. табл. 26). Несколько рельефнее выражен
рост квалифицированных у перечисленных групп профессий
в промышленных районах, прежде всего в городах Ленинградско-
Карельского. Исключение составляют квалифицированные желез-
нодорожники, число которых увеличилось заметнее всего в ЦЧР
(см. табл. 27).
Характерно, что число квалифицированных, имеющих профес-
сии, связанные с мелкой промышленностью, к 1926 г. мало уве-
личилось (см. табл. 26, 27). Что касается полуквалифицирован-
ных, то они пополнили все профессии, кроме швейников и горно-
рабочих, причем заметнее всего их рост у текстильщиков,
сельскохозяйственных рабочих и кожевников (см. табл. 26) 47.
Повсеместно уменьшился удельный вес занятых немеханизи-
роваппым ручным трудом. Однако надо отметить, что доля
их в преимущественно аграрных районах была выше, чем
в индустриальных. Всюду наблюдалось сокращение неквалифи-
цированных металлистов, кроме городов ЦЧР, где они дали
прирост на 256,5% 48. Зато резко увеличилась численность не-
квалифицированных сельскохозяйственных рабочих, строителей,
в несколько меньшей степени текстильщиков.
Кроме того, в промышленных районах, особенно в Ленин-
градско-Карельском, растет количество неквалифицированных
горнорабочих, а в городах ЦПР и Средней Волги — пищеви-
ков 49.
Итак, к концу восстановительного периода процесс собира-
ния сил рабочего класса и консолидации его рядов в городах
страны был завершен. В условиях многоукладной экономики
ведущая роль в этом процессе принадлежала рабочим государст-
венной социалистической фабрично-заводской промышленности.
На этих предприятиях была сосредоточена большая часть квали-
фицированной рабочей силы, они отличались высокой степенью'
ее концентрации. Рабочие передовых профессий фабрично-завод-
ской промышленности (металлисты, текстильщики) и железно-
дорожники выросли и по численности, и по удельному весу,
составив преобладающую часть кадрового рабочего класса. Все
это имело решающее значение для его сплочения и укрепления
в масштабах всей страны. Переломным моментом в восстановле-
нии и развитии рабочего класса были 1922—1923 гг.
115
2.
Нэпманская буржуазия
Формирование буржуазии, ее рост и масштабы деятельности,
источники накопления капитала в 1921—1925 гг. определялись
объективными условиями нэпа и регулирующей политикой Со-
ветского государства.
Процесс формирования нэпманской буржуазии начался
с введением новой экономической политики. Данные о генезисе
торговой буржуазии в Петрограде в 1922 г., приведенные в ра-
ботах 20-х годов50 и опубликованные в современной литерату-
ре 51, позволили исследователям сделать вывод о том, что, хотя
в значительной части нэпманская буржуазия и состояла из лиц,
пе занимавшихся до Октябрьской революции капиталистическим
предпринимательством, ядро этого класса составляли представи-
тели старой буржуазии и связанные с ней торговые служащие 52.
Этот вывод подтверждается данными об аренде промышлен-
ных и прочих предприятий в 1921 — 1922 гг., из общего коли-
чества которых 31,6% был сдан бывшим владельцам, 21,0% —
другим частникам, остальные предприятия — трудовым артелям
п госучреждениям 53.
Как видно, и среди арендующих предприятия преобладали
старые их влалельцы. Не изменилось положение и к концу
1923 г. По наблюдениям И. Я. Трифонова54, они составляли
половину арендаторов.
Необходимо также иметь в виду, что часть служащих, заняв-
шихся предпринимательством, также в прошлом были владель-
цами предприятий, арендаторами и торговцами. В период
с 1918 по 1921 г. они находились в связи с действовавшим тогда
законом о всеобщей трудовой повинности на службе в советских
учреждениях и даже на предприятиях. Отмена этого закона
в начале нэпа побудила их вернуться к предпринимательству.
Некоторые из них изменили сферу деятельности, и, безусловно,
не все они признались в своем прежнем социальном положении
и предпочитали фигурировать в качестве служащих. С учетом
этих «служащих» можно сказать, что старая буржуазия имела
большой удельный вес среди нэпманской буржуазии, колеблю-
щийся в зависимости от рода занятий от 30 до 50%.
Рассматривая вопрос об источниках формирования нэпман-
ской буржуазии, В. И. Ленин подчеркивал, что новая буржуа-
зия «рождается не только из наших советских служащих —
ничтожным образом она может нарождаться и оттуда,— она на-
рождается из среды крестьянства и кустарей» 55. Действительно,
в 1922 г. в Петрограде пополнение торговой буржуазии было
довольно пестрым, но уже тогда оно на 13,4% состояло из быв-
ших кустарей и ремесленников56, процесс расслоения которых,
как это было показано, наблюдается при сопоставлении данных
двух переписей довольно отчетливо.
Нэпманская буржуазия была связана как с частно-, так и с
116
I
1госкапиталистпческим укладом. Как известно, госкаппталистиче-
ские формы хозяйства включали в себя концессии, аренду, тор-
говое посредничество, акционерные общества п т. д. В 1921—
1922 гг. концессионная форма госкапитализма только еще начи-
нала зарождаться. Тогда было заключено всего 18 договоров
с иностранными фирмами, но восемь из них оказались нежизне-
способными 57. Эти первые договоры заключались в торговле,
сельском хозяйстве, горной промышленности, области транспор-
та и связи. В дальнейшем количество таких договоров возросло,
но они не получили широкого развития.
Гораздо активнее складывалась арендная форма госкапита-
лизма. В соответствии с постановлением X Всероссийской кон-
ференции РКП (б) и декретом Совнаркома РСФСР об условиях
аренды частными лицами предприятий, подведомственных ВСНХ,
в течение 1921—1922 гг. было сдано до 97,7% всех намеченных
к этому предприятий. Общее.количество арендованных предприя-
тий в стране за эти два года составило свыше 4 тыс., а коли-
чество рабочих на них — 63,3 тыс. человек 58. Это были в основ-
ном мелкие заведения пищевой, кожевенной промышленности,
мастерские по выделке металлических изделий, небольшие
типографии, но встречались и средние, и даже крупные пред-
приятия.
В первые годы нэпа количество арендаторов увеличивалось
довольно быстро.
Не имея хорошо налаженной п разветвленной государствен-
ной и торговой сети, Советское государство вынуждено было
на первых порах прибегать к посредничеству частного капита-
ла в сфере сбыта промышленной продукции. Поэтому комиссио-
нерство стало также одной из форм госкапитализма.
Однако группы буржуазии, связанные с этой и другими
формами госкапитализма, были невелики.
В первые годы нэпа развивается буржуазия и на базе
частнокапиталистического уклада. В соответствии с советским
законодательством о кустарной и мелкой промышленности
(1921 г.) значительная часть мелких заведений была денацио-
нализирована 59.
Частные предприятия были, как правило, мелкими, слабо
оснащенными техникой. В погоне за прибылью хозяева прибе-
гали к жестокой эксплуатации, добиваясь большей выработки
продукции на каждого рабочего, чем в кооперативной и госу-
дарственной промышленности. Например, в Москве в частных
Мелких заведениях выработка на рабочего составляла почти
5,3 тыс. руб. в год, а в целом по промышленности — только
8,3 тыс.60 К тому же в 1921 г., когда еще не была налажена
Работа профсоюза и контроль за соблюдением трудового законо-
дательства не соблюдался, частные предприниматели, как пра-
вило, грубо нарушали законы охраны труда. Рабочий день за-
частую длился от 10 до 14 часов, применялся труд малолетних,
и таких случаях неоднократно сообщала газета «Труд», на стра-
117
ницах которой было приведено, в частности, типичное заявле-
пие хозяина-предпринимателя: «Мы не принуждаем рабочих
к восьмичасовому рабочему дню, так как они связаны с крестьян-
ством и определенные часы работы им неудобны, поэтому рабо-
чие работают сколько хотят». На предприятии такого «благоде-
теля», прикрывавшегося лицемерной заботой об интересах рабочих,
они трудились «по своему желанию» по 16 и 18 часов в сут-
ки 61. Особенно жестокой эксплуатации подвергались надомники
в мелкой кустарной промышленности, где частник поначалу
действовал, можно сказать, бесконтрольно. В связи с наруше-
ниями трудового законодательства в 1921 г. были зарегистри-
рованы 92 забастовки рабочих частных промышленных пред-
приятии .
Указывая на необходимость защиты интересов рабочих
на частных предприятиях, В. И. Ленин писал, что мелкие хо-
зяйчики, а таких среди нэпманов было подавляющее большинст-
во,— «самые бессовестные и прижимистые эксплуататоры наем-
ных рабочих» вз.
Уже к концу 1921 г. началась беспощадная борьба с нару-
шителями законов об охране труда, оживили свою деятельность
п профсоюзы на частных предприятиях. В 1922 г. на каждые
100 привлеченных к суду лиц приходился 61 частный хозяин 64.
Причем среди осужденных за нарушение правил о труде их на-
считывалось 73% 65.
Однако фабриканты и заводчики с самого начала были не-
многочисленной группой нэпманской буржуазии, а • сфера
их деятельности была весьма ограниченной и связана главным
образом с производством предметов широкого потребления.
Всего охотнее нэпманская буржуазия вкладывала свои капи-
талы в торговлю ввиду их быстрой оборачиваемости и получе-
ния в связи с этим высокой прибыли. В первые годы нэпа
твердая политика государственных цен еще не сложилась и пред-
приниматели, пользуясь «товарным голодом», вздували цены на
предметы широкого потребления. Кроме того, товарообмен, кото-
рый должен был ограничивать инициативу частника, не оправ-
дал себя на практике. Уже летом 1921 г. он перерос в товарно-
денежные отношения, которые привели к расширению границ
частной торговли, как розничной, так и оптовой.
Таким образом, уже в первые годы нэпа определились в са-
мом общем виде основные сферы деятельности частного капита-
ла и формы его функционирования.
Рассмотрим конкретно состав нэпманской буржуазии по роду
ее занятий в городах Европейской России и страны в целом.
Предпринимательская ее часть * была занята в промышлен-
ности, строительстве, торговле, транспорте и сельском хозяйстве,
т. е. она проникла во многие отрасли народного хозяйства.
* В предпринимательскую часть буржуазии мы включаем такие категории-
как «хозяева с наемными рабочими» и часть «хозяев, работающих толь-
ко с членами семьи», а именно занятых в торговле.
118
Таблица 28
Нэпманская буржуазия (без рантье) в городах Европейской России
в 1923-1926 гг. *
Буржуазия по занятиям 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%)
Количе- ство % Количе- ство %
Предпринимательская буржуазия И том числе: 32124 100,0 63 179 100,0 96,6
фабриканты, заводчики 428 1,3 477 0.8 11,4
сельскохозяйственная буржуазия 3 268 10,2 8 004 12,7 144,9
хозяева ремесленных и кустарных заведений 6 919 21,5 16 854 26,6 143,5
подрядчики строительных работ 424 1,3 239 0,4 -43,4
извозопромышленники 1319 4,1 2 167 3,4 64,2
торговцы 18 285 57,0 35 197 55,7 92,4
хозяева увеселительных заведений 62 0,2 — — —
хозяева учебных заведений 48 0,1 — — —
прочие хозяева 1371 4,3 241 0,4 -83,7
* Таблица составлена по: Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г.//Тр.
ЦСУ СССР. Т. 20, вып. 1, ч. 2. С. 48; Всесоюзная перепись населения 1926 года.
Т. 18. С. 3; Т. 20. С. 3; Т. 21. С. 219 (подсчеты автора).
К 1923 г. встречались еще владельцы частных учебных и увесе-
лительных заведений (см. табл. 28).
Самую крупную группу буржуазии представляли торговцы.
Их было больше половины среди нэпманов-предпринимателей.
Если к тому же принять во внимание, что частично сюда могут
быть отнесены и члены семьи, помогающие главе в его занятии,
то численность торговцев возрастет еще больше. Среди них
-53,8% было занято в розничной торговле, остальные 46,2% —
в оптовой 66.
Эти данные (наряду с уже приводившимися в советской
исторической литературе) показывают, что для Европейской Рос-
сии, так же как и для страны в целом, основной сферой дея-
тельности буржуазии была торговля. С ней было связано в го-
родах СССР 57% всех предпринимателей-нэпманов 67.
1923 г. был временем усиленного роста промышленной про-
дукции при общем отставании государственной и кооперативной
торговой сети и слабой емкости потребительского рынка, огра-
ничивающегося преимущественно городскими поселениями. Необ-
ходимо было приблизить торговый аппарат к деревне, который
в условиях неустойчивой валюты взял бы на себя роль провод-
ника промышленной продукции для деревенского рынка. Выпол-
119
нить эту функцию тогда мог только более гибкий и легче при-
спосабливающийся к условиям рынка частный аппарат. И хотя
не обходилось дело без спекуляций и биржевых махинаций,
он сыграл свою роль в налаживании товарообмена в стране.
Это привело к росту торговой буржуазии в городах.
Однако, после того как государством была проведена кампа-
ния по реализации урожая 1923 г., которая втянула деревню
в общий денежный оборот страны, а последовавшая затем де-
нежная реформа (март 1924 г.) облегчила условия для его раз-
вития, миссия частного торгового аппарата оказалась в значи-
тельной степени выполненной. Между тем интересы частного
капитала, не желавшего идти на самоограничение в области цен
в оптовой торговле, приходили во все большее противоречие
с социально-экономической политикой Советского государства,
которое боролось за снижение себестоимости п удешевление про-
мышленной продукции. Отсюда проистекала усилившаяся поли-
тика государства по ограничению функции оптовой частной тор-
говли.
Это вынудило нэпманов перейти к более посильным для него
формам мелкой базарной торговли. В 1923—1924 гг. низовая
розничная торговля была фактически в его руках: ему принад-
лежало 98% базарных и 70% постоянных розничных предприя-
тий в розничной торговле 68.
Выполняя указания XIII партийной конференции, партия
проводила курс на создание и укрепление государственного и
кооперативного аппарата, который, не мешая пока развитию част-
ной розничной торговли, мог бы противостоять ей и сдерживать ее.
В связи с этим были сокращены банковский и товарный кредиты
частнику и эти средства направлены на усиление оборотных ка-
питалов развивающейся государственной и кооперативной тор-
говой сети.
Но и в течение всего первого полугодия 1924 г. доля част-
ника в общей торговой сети была еще велика. Так, в границах
РСФСР соотношение между отдельными ее секторами было та-
ково: кооперативный — 18,4%, государственный — 4,5, а част-
ный- 77,1% 69.
Однако не следовало забывать, как подчеривал В. И. Ленин,
что «обилие мелких торговцев и их оживленнейшая деятель-
ность нисколько еще не свидетельствует об экономической
большой силе класса...» 70.
Действительно, на долю частнокапиталистического сектора
хозяйства во всех его видах в начале нэпа приходилось немно-
гим более 7ю общего объема промышленной продукции страны.
Довольно многочисленной группой буржуазии были владель-
цы мелких кустарно-ремесленных заведений. Их насчитывалось
в городах СССР почти 15 тыс., причем половина их приходи-
лась на Европейскую Россию. И в стране в целом, и в регионе
они составляли более 7s предпринимательской буржуазии71.
Эта сфера деятельности привлекала нэпманов потому, что здесь
120
-трудно было осуществлять государственный контроль за их при-
былями, а возможность эксплуатации кустарей и ремесленников,
особенно надомников, была практически неограниченной. В основ-
ном это были владельцы мелких сапожных мастерских и хлебо-
пекарен. Широко были распространены также портняжные, коже-
венные, мукомольные заведения, реже встречались кузнечные,
слесарные мастерские. Очень мало было в Европейской России
частных заведений по гончарному, бондарному производству,
прачечных. Вероятно, эти виды занятий характеризовали в боль-
шей степени кустарей-одиночек.
Гораздо меньше предпринимателей было занято в огородни-
ческих и садоводческих хозяйствах на окраинах городов
(см. табл. 28). Та же ситуация наблюдалась и в стране в целом.
Лишь небольшая часть буржуазии владела фабриками и за-
водами, в том числе на арендных и концессионных началах.
Таких хозяев было 1,8% всех предпринимателей городов стра-
ны и 1,3% — Европейской России72. Причем им принадлежали
в основном мелкие заведения. Средних — с числом рабочих
от 50 до 500 — было всего 72, крупных — с числом 500 и
выше— только 2. Количество работающих на них не превыша-
ло 1000 человек, а на каждом из остальных 8648 их было ме-
нее 50 73.
Па деле мелких частных заведений было гораздо меньше,
так как по переписи 1923 г. в их число попала и часть кустарно-
ремесленных. Все они были заняты преимущественно производст-
вом предметов широкого потребления.
Данные переписи о величине частновладельческих и арендо-
ванных предприятий подтверждаются материалами обследований
их общественными организациями, и в первую очередь проф-
союзами. Эти материалы регулярно публиковались на страницах
газеты «Труд». Например, в феврале 1922 г. в Москве при об-
следовании было зарегистрировано 105 частных предприятий,
среди которых насчитывалось 100 мастерских с количеством ра-
бочих от 3 до 5 и 5 заводов — от 30—50 рабочих и выше74.
В марте того же года в Петрограде было проверено семь ме-
таллургических частных и арендованных заведений. На самых
крупных заводах — «Фаянс» и Невском гвоздильном — были
заняты соответственно 48 и 44 рабочих. Па остальных же
их число колебалось от 15 до 30. В текстильной промышлен-
ности на 45 арендованных предприятиях трудились 557 человек,
причем на наиболее значительном из них — фабрике «Шерсть» —
было 50 рабочих, а на других — гораздо меньше. В деревообде-
лочном производстве крупным предприятием считалась фабрика
«Нева» со штатом 62 человека75. Перечень этих материалов
Может быть представлен и по другим городам, в частности
По Нижнему Новгороду, Канавину и т. д.76
Незначительные группы буржуазии составляли подрядчики
строительных работ, хозяева-извозопромышленники, а также
владельцы частных учебных и прочих заведений.
121
Повсюду в городах изучаемых районов Европейской Россшг
торговая буржуазия была самой многочисленной, особенно
в Ленинградско-Карельском районе, где ее удельный вес среди
нэпманов достигал почти 70% (см. табл. 29).
В городах всех районов, так же как и Европейской России
в целом, на втором месте по удельному весу находились хозяе-
ва кустарно-ремесленных заведений. Особенно высок их удель-
ный вес в городах ЦПР. Там и в Ленинградско-Карельском
районе преобладали хлебопекарни, портновские и особенно сле-
сарные мастерские. В ЦЧР и Средне-Волжском районе наряду
с сапожными мастерскими и хлебопекарнями было немало част-
ных мельниц, что объяснялось преобладанием зернового хозяйст-
ва в этих районах. Такне города, как Калуга, Ценза, Кострома,
где была слабо развита промышленность, выделялись довольно
значительным количеством частных предприятий по обработке
металла — кузниц, слесарей и т. д.77
Изучаемые районы в зависимости от их хозяйственно-эконо-
мического профиля резко различались между собой по удельно-
му весу городской буржуазии. Например, в ЦПР он составлял
4,0%, а в ЦЧР - 30% (см. табл. 29).
Фабриканты и владельцы заводов имели самый высокий
удельный вес средн предпринимательской буржуазии в горо-
дах ЦПР, где он в 2—4 раза больше, чем в других местах.
Но и при этом он составил в ЦПР лишь 1,8%. Здесь находи-
лись самые крупные частные фабрики и заводы. Так, в Москве
существовало предприятие с 697 рабочими. Из 72 средних заве-
дений, действовавших в городах Европейской России, 50 прихо-
дилось также- на ЦПР, в том числе в Ярославле с 431 рабочим,
во Владимире — со 174, а в Нижнем Новгороде— со 137 рабо-
чими. В городах других районов крупных частных предприятий
вовсе не существовало, да и средних было немного: в Ленин-
градско-Карельском их насчитывалось 9, на Средней Волге — 5,
а в ЦЧР и вовсе не было.
Прочие группы буржуазии (кроме подрядчиков строительных
работ, численность и удельный вес которых довольно равномер-
но распределены в городах различных районов), как-то: извозо-
промышленники, хозяева учебных п прочих заведений — гораздо
значительнее представлены в городах промышленно развитых
районов.
Состав нэпманской буржуазии в РСФСР в 1923 г. был при-
мерно таким же, как в СССР и Европейской России: самый
крупный отряд составляла торговая буржуазия (свыше полови-
ны всех предпринимателей); довольно большая часть приходи-
лась на кустарно-ремесленную промышленность (21,3%); наконец
чуть выше 11% было занято в сельском хозяйстве78. Подряд-
чики строительных работ, хозяева увеселительных заведений
были такими же малочисленными, как и в Европейской России 79.
И в городах республики, и в ее ведущем регионе удельный вес
фабрикантов и заводчиков составлял чуть более 1 % 80.
122
Таблица 29
Нэпманская буржуазия (без рантье) в городах отдельных районов Европейской России в 1923-1926 гг. *
Буржуазии по занятиям Центрально-промышленный район Ленинградско-Карельский район
1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%) 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%)
Количе- ство % Количе- ство % Количе- ство % Количе- ство %
Предпринимательская буржуазия В том числе: 12 630 100,0 23 666 100,0 87,4 5 397 100,0 10 896 100,0 101,8
фабриканты, заводчики 233 1,8 218 0,9 -6,9 51 0,9 119 1,0 133,3
ЬО СО сельскохозяйственная буржуазия 499 4,0 1749 7,4 250,5 155 2,9 652 6,0 320,6
хозяева ремесленных и кустарных заведений 3 388 26,8 7 302 30,9 115,5 894 16,6 2 779 25,5 210,9
подрядчики строительных работ 211 1,7 107 0,5 -49,3 45 0,8 30 0,3 -33,3
извозопромышленники 914 7,2 1300 5,5 42,2 284 5,3 4(55 4.3 63.7
торговцы 6 765 53,7 12 843 54,2 90,0 3 750 69,5 6 802 62,4 81,4
хозяева увеселительных заведений 30 0,2 — — — 8 0,1 — — —
хозяева учебных заведений 29 0,2 — — — 6 0,1 — — —
прочие хозяева 561 4,4 147 0,6 -76,3 204 3,8 49 0,5 -77,5
Таблипа 29 (окончание)
Буржуазия по занятиям Центрально-Черноземный район Средне-Волжский район
1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%) 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%)
Количе- ство % Количе- ство % Количе- ство % Количе- ство 0/ /о
Предпринимательская буржуазия 2 818 100,0 7 043 100,0 150,2 2 469 100,0 6 764 100,0 174,0 В том числе: фабрикант!#, заводчики 12 0,4 28 0,4 133,3 20 0,8 65 1,0 225,0 сельскохозяйственная 856 30,4 1 555 22,1 81,7 581 23,5 1 535 22,7 164,6 буржуазия в* хозяева ремесленных, и 410 14,6 1 626 23,0 296,6 347 14,2 1 289 19,1 278,0 кустарных заведений подрядчики строительных 30 1,1 И 0,2 -63,3 20 0,8 23 0,3 15 работ извозопромышленники И 0,4 22 0,3 100,0 48 1,9 102 1,5 112,5 торговцы 1 418 50,4 3 790 53,8 167,3 1 384 56,1 3 741 55,3 170,3 хозяева увеселительных 3 0,0 - - - 3 0,1 — — — заведений хозяева учебных заведений — - - - - 1 0,0 — — — прочие хозяева 78 2,7 11 0,2 -85,9 65 2,6 9 0,1 -87,0 * Таблица составлена по: Итоги Всесоюзной городской переписи 327—328, 354—355, 372—373, 381—382, 390—391, 399—400, 426—427, 1923 г.//Тр. ЦСУ СССР. Т. 20, вып. 1, ч. 2. С. 102—103, 120—121, 435—436, 444—445; Всесоюзная перепись населения 1926 года. 174—175, 183—184, 192—193, 201—202, 210—211, 228—229, 237—238, Т. 18. С. 215; Т. 19. С. 117; Т. 20. С. 71, 223—224 (подсчеты авто- 255—256, 264—265, 273—274, 282—283, 300—301, 309—310, 318—319, ра).
В последние годы восстановительного периода государство1
цо-прежнему продолжало использовать частный капитал, направ-
ляя его в русло госкапитализма. Вместе с тем усилилась поли-
тика ограничения и вытеснения нэпманской буржуазии.
Надо отметить, что в эти годы нэпманская буржуазия в го-
родах Европейской России продолжала увеличивать абсолютную
численность и удельный вес. При этом предпринимательская
буржуазия росла быстрее, чем рантье. С 1923 по 1926 г. она
увеличилась почти в 2 раза, а ее доля превысила удельный вес
рантье и составила половину всей нэпманской буржуазии81.
Те же тенденции в изменении предпринимательской буржуазии
прослеживаются и в городах СССР, где она выросла вдвое,
составив в 1926 г. 141,6 тыс.82
Основные сферы предпринимательской деятельности нэпма-
нов в городах Европейской России остались по сравнении^
с 1923 г. неизменными, но соотношение их стало несколько иным.
Будучи, как и прежде, самой крупной группой буржуазии, тор-
говцы еще более увеличили свою численность. Однако это про-
исходило более медленными темпами, чем у других групп,
в результате чего удельный вес этой части предпринимательской
буржуазии понизился на 1,3% (см. табл. 28). Это было следст-
вием попытки экономически необоснованного свертывания част-
ной торговли в 1924 г. Вместе с тем уже сказывалось налажи-
вание государственной и кооперативной торговой сети, все более
ограничивавшей активность частника.
Если в первом полугодии 1925 г. в РСФСР кооперативная
сеть составляла 19,2%, государственная — 4,1, а частная — 76,7%
то в первом полугодии 1926 г. — соответственно 23,4; 7,8; 68,8%.
Эти данные свидетельствуют о росте обобществленной торговли
и падении удельного веса частной почти на 8% за год83.
Та же тенденция прослеживается и в области товарооборота.
Он в государственной торговле РСФСР увеличился с 4032 млн руб.
в 1924/25 г. до 5173 млн руб. в 1925/26 г., или на 28,3%;
в кооперативной — с 3496 млн руб. до 5811 млн руб., или на 66,2% г
а в частной слабее — с 2371 млн руб. до 3288 млн руб., т. е. на
38,8% 84.
Большие успехи сделал обобществленный сектор торговли
и в области заготовки сырья, на что с 1923/24 г. стали обра-
щать особое внимание. Если в РСФСР в 1924/25 г. государст-
венные закупки сырья составили 261,7 млн руб., то в 1925/26 г. —
360,3, а в 1926/27 гг. — уже 448,4 млн. Активизировалась и дея-
тельность кооперации в этом направлении: в 1926 г. через ее сеть
было закуплено 40% товарной продукции сельского хозяйства85.
Однако в реализации продукции кустарно-ремесленной про-
мышленности роль частника все еще была велика и составляла
R 1924/25 г., по данным ВСНХ РСФСР, 84%, а в центральных
Районах, более охваченных кооперацией,— 50% 8в.
Те же тенденции, что и у торговцев, наблюдались в дина-
мике владельцев заводов и фабрик. Прирост их абсолютной
125
численности по отношению к 1923 г. составил лишь 11,4%,
а удельный вес (и без того небольшой) сократился с 1,3 до 0,8%
(см. табл. 28).
Рост и укрепление социалистической промышленности, уве-
личивающей валовую продукцию и снижающей ее себестоимость,
все больше теснили предпринимателя, постепенно становивше-
гося менее конкурентоспособным. Хотя и медленно, но валовая
продукция частника в цензовой промышленности РСФСР на-
чала сокращаться от 1925/26 к 1926/27 г. на 0,3—0,5%,
а среднегодовое количество рабочих частных предприятий —
на 0,9% 87.
Из сферы цензовой промышленности и торговли произошло
перемещение частного капитала в ремесленно-кустарную про-
мышленность, где его труднее было контролировать. Абсолют-
ная численность хозяев кустарно-ремесленных заведений возрос-
ла на 143,5%, а удельный вес их среди предпринимателей — на
5,1%. По-прежпему после торговцев они составляли самую зна-
чительную часть предпринимательской буржуазии (см. табл. 28).
Кроме кустарно-ремесленных заведений, буржуазия стала
вкладывать свои капиталы в сельскохозяйственное производство.
Здесь численность хозяев-предпринимателей увеличилась почти
на 145%, удельный вес — на 2,5%.
Другие группы буржуазии (извозопромышленники, подрядчи-
ки строительных работ) сократили и без того свой небольшой
удельный вес, а последние — и абсолютную численность. Все-
союзная перепись населения 1926 г. уже не зафиксировала хо-
зяев частных учебных заведений, а доля «прочих» хозяев упала
до ничтожно малого числа.
Рассмотрим теперь динамику различных групп городской
предпринимательской буржуазии в исследуемых районах (см.
табл. 29). Тенденции ее развития, характерные для городов по-
требляющей и производящей полосы, наиболее ярко проявились
в ЦПР и на Средней Волге. В городах ЦПР абсолютная чис-
ленность предпринимательской буржуазии хотя и медленнее,
чем в других районах, но росла. Вместе с тем было характер-
но и другое: сокращение ее доли среди нэпманов почти на 5%
в пользу раптье88.
Напротив, в городах Средней Волги предпринимательская бур-
жуазия увеличилась с 1923 г. до конца восстановительного пе-
риода и по абсолютной, и по относительной численности соот-
ветственно на 174,0 и 20,8%. Здесь частный капитал продолжал
удерживать свои позиции.
Торговцы дали небольшой численный прирост в городах всех
изучаемых районов, а по удельному весу — сокращение в Ленип-
градско-Карельском и на Средней Волге. В городах ЦПР при-
рост их удельного веса составил лишь 0,5%, т. е. фактически
остался без изменения. Зато в ЦЧР они все еще сохраняют вы-
сокие темпы роста, увеличив свой удельный вес на 3,4%
(см. табл. 29).
126
В крупных городах ЦПР и Ленинградско-Карельского, как эта
видно из других источников, тенденция сокращения удельного
веса торговой буржуазии прослеживается с конца 1924 г. Про-
исходит падение оборотов частного капитала на Московской то-
варной бирже на 15%. Удельный же вес его в общем биржевом
обороте снизился с 20 до 6,7%, в то время как удельный вес
кооперации возрос с 6,4 до 28,3% 89.
На Ленинградской бирже частные сделки составили всего
9,8% общего оборота. В 1925 г. удельный вес частной клиентуры
в общем обороте Спичечного треста определялся в 0,9 про-
тив 2,8% в 1924 г., по Кожтресту — соответственно 0,9 и 0,9%,.
Швейному тресту — 0,2 и 0,7%, сбыту текстиля — 9,9 и 11,8%90.
Однако в некоторых местах торговцы сохраняли довольно
сильные позиции. Так, в городах Татарии по частным сделкам
в декабре 1924 г. прошло 84% реализации всего текстиля,
28% металла, а по продаже сырья — 56% 91. Но в целом для
Среднего Поволжья было характерно падение удельного веса
этой части буржуазии.
Перемещение капиталов из торговли в другие отрасли хозяй-
ства в различных районах совершалось в двух направлениях: по-
всеместно — в кустарно-ремесленную промышленность, а в инду-
стриально развитых — и в сельское хозяйство. Соответственно
росли и связанные с этими сферами деятельности группы нэп-
манской буржуазии: повсюду — хозяева кустарно-ремесленных
заведений, а в ЦПР п Ленинградско-Карельском — еще более
высокими темпами — «сельские хозяева» (см. табл. 29). Такг
в ЦПР прирост хозяев первой категории от 1923 к 1925 г. соста-
вил 115,5%- В его главном городе — столице Москве в первом
полугодии 1925/26 г. число кустарно-ремесленных заведений вы-
росло по сравнению со вторым полугодием 1924/25 г. на 217%,
по числу занятых лиц — на 154%, а по валовому обороту —
на 200% 92.
Однако «сельские хозяева» увеличивали здесь свою числен-
ность еще быстрее. Прирост их за те же годы составил 250,5%
(см. табл. 29). Такая ситуация в индустриальных районах сло-
жилась потому, что кустарно-промышленным заведениям были
труднее конкурировать с государственной промышленностью, чем
в ЦЧР и на Средней Волге, поэтому нэпманы вкладывали свои
капиталы все в большем объеме в сельскохозяйственное произ-
водство. Этому способствовала и высокая прибыльность огород-
ничества и садоводства, снабжавших своей продукцией большие
города. В менее развитых районах, где ощущался острее недо-
статок товаров широкого потребления, предприниматели предпо-
читали кустарно-ремесленную промышленность 93.
Фабриканты и владельцы заводов, занимая по удельному
весу ничтожно малое место в городском населении исследуемых
Районов, кроме ЦПР, увеличили свою численность, особенно
5 городах Средней Волги. Здесь прирост их составил 225%. В то
Же время в ЦПР эта группа нэпманов стала меньше почти
127
на 7%. Но при этом повсеместно повышение ее доли в занятом
населении фактически прекратилось, даже в городах самого вы-
сокого прироста — на Средней Волге. В ЦПР же удельный вес
фабрикантов и владельцев заводов сократился в 2 раза.
Картина изменений остальных незначительных по числен-
ности групп буржуазии по различным районам схожа с Евро-
пейской Россией.
Эти же тенденции наблюдались и в СССР, несмотря на влия-
ние социальных процессов, происходивших в тех ее районах, где
нэп позднее вступил в силу. Так же как в городах Европейской
России, самыми быстрыми темпами шел прирост сельскохозяйст-
венной буржуазии (166,5%) и хозяев кустарно-ремесленных за-
ведений (165,3%) 94. Торговая буржуазия росла в СССР не
быстрее, чем в Европейской России. Сокращение удельного веса
торговцев происходило здесь так же отчетливо, как и в регио-
не 95, а доля фабрикантов и заводчиков упала в городах СССР
более чем вдвое96, хотя численность их пока оставалась прак-
тически без изменений. Начал падать удельный вес и других
групп предпринимателей: извозопромышленников, подрядчиков
строительных работ. Хозяева учебных, увеселительных и прочих
заведений практически исчезли 97.
Необходимо отметить, что переписи не могли абсолютно точ-
но учесть количество различных групп буржуазии, особенно
в конце восстановительного периода, поскольку мимикрия, заро-
дившаяся еще в условиях «военного коммунизма» и в начале
нэпа, теперь в условиях последовательно классовой налоговой и
кредитной политики, экономического вытеснения и применения
административных мер получила довольно широкое распростране-
ние. О различных видах мимикрии частного капитала сообщала
центральная печать того времени98. Они описаны в литературе
20-х годов и в современных исследованиях ".
Самой распространенной формой мимикрии, которая получила
развитие на этом этапе при переходе буржуазии из торговли в
кустарно-ремесленную промышленность, были лжекооперативы.
По несколько преувеличенным данным Ю. Ларина, к 1925—
1926 гг. они составляли не менее 2/3всей производственно-промыс-
ловой кооперации 10°. И. Мингулин приводит примеры таких
лжекооперативов в Москве, где в 1925 г. под крылышком Раз-
кустпрома («Объединение кустарных артелей и промысловых
предприятий») работали несколько крупных дельцов 101. Обсле-
дование Московской строительной трудовой кооперации (1924-
1925 гг.) выявило ее сплошной частновладельческий характер-
Предприниматели-подрядчики под угрозой увольнения принуж-
дали рабочих заполнять заявления о вступлении в артель и о вы-
ходе из профсоюза ‘°2.
На основании таких договоров с рабочими подрядчики пользо-
вались льготами в получении кредитов, снабжении сырьем и ма-
териалами со стороны госорганов, налоговыми льготами, рас-
хищали социалистическую собственность и пр.
128
Однако доля лжекооперативов в общем выпуске промышлен-
ной продукции была невелика.
Частники, вытесняемые с рынка, стремились всеми способами
удержаться, маскируя названия своих фирм под государственные
и кооперативные предприятия. Например, в противовес Мосторгу
возник частный «Галмапторг», что означало «Галантерея и ману-
фактурная торговля» 103. Иногда в этих целях хозяева фирм при-
бегали к частой смене названий. Распространена была и форма
фиктивного представительства, когда предприниматель развора-
чивал в центре свою торговую деятельность под видом или от
имени какой-либо провинциальной артели.
Нэпманы использовали выборку патента на подставное лицо,,
систему негласного участия в предприятии в качестве ком-
паньона и др.
Советские государственные органы вели беспощадную борьбу
со всеми видами подпольной деятельности частного капитала,,
о чем свидетельствуют судебные процессы тех лет104. В. И. Ле-
нин, характеризуя классовую суть политики диктатуры пролета-
риата по отношению к нэпманской буржуазии, писал, что необ-
ходимо заставить ее «считаться не только с буквой, но и с духом
нашего, коммунистического законодательства, не допускать н и
тени отступления от наших законов» 105.
Итак, на протяжении всего восстановительного периода Совет-
ское государство продолжало использование частного капитала в
интересах строительства социализма. Не занимая значительного
места в экономике страны, городская нэпманская буржуазия
играла определенную роль в сфере торговли, производстве неко-
торых товаров широкого потребления, снабжении городов сель-
скохозяйственными продуктами и т. д. Однако она, как чуже-
родный элемент в социальной структуре советского общества,
приходила все в большее противоречие с развивающимися социа-
листическими отношениями, нарушая трудовое законодательство
и эксплуатируя рабочих, расхищая государственную и коопера-
тивную собственность, прибегая к разного рода мимикрии, зани-
маясь биржевыми махинациями и спекуляцией и т. д. Укрепле-
ние позиций нэпманской буржуазии таило в себе опасность в
стране с преобладанием мелкобуржуазного населения. Указывая
на это, В. И. Ленин писал: «Судьба республики будет зависеть
от того, пойдет ли крестьянская масса с рабочим классом, сохра-
няя верность союзу с ним, или опа даст „нэпманам11, т. е. новой
буржуазии, разъединить себя с рабочими, расколоть себя с
ними» 106. Однако в изучаемый период еще не были созданы
предпосылки для полного вытеснения частного капитала из хо-
зяйственной жизни страны. Но важно, что в системе ограничи-
тельных мер все большую роль начали играть укрепляющие-
ся позиции социалистического сектора в промышленности и
торговле, сужая сферы влияния буржуазии, вызывая изменения
в ее структуре.
*/г5 В. Б. Жиромская
129
3.
Кустари, ремесленники, мелкие торговцы
Как было показано выше, мелкобуржуазные слои населения
(кустари, ремесленники, мелкие торговцы и др.) имели довольно
значительный удельный вес в городском самодеятельном населе-
нии. Их ряды пополнялись за счет отходников из деревень, разо-
рившейся буржуазии, выходцев из служащих, а в самом начале
периода — за счет деклассированных рабочих. Последний источ-
ник иссяк с восстановлением промышленности.
Материалы Всесоюзной городской переписи 1923 г. дают воз-
можность судить о занятиях городской мелкой буржуазии.
Верхняя группа мелкой буржуазии в городах Европейской
России — «хозяева, работающие только с членами семьи»,— пре-
имущественно была занята в сельскохозяйственном производстве
/огородничестве, садоводстве, развивающихся на окраинах горо-
да) (см. табл. 30).
I Лица этой категории, связанные с торговлей, как уже гово-
рилось выше, скорее относились к буржуазии, а занятые в транс-
порте, строительстве и другими видами деятельности были мало-
численны. Довольно быстро восстанавливали свою численность
в городах хозяева кустарно-ремесленных промыслов (см. табл. 30).
Конечно, и здесь имели место виды замаскированного найма
рабочей силы п эксплуатация родственников, но, как правило,
такие заведения были основаны на личном труде. Среди них наи-
более часто встречались сапожно-башмачные, хлебопекарные и
портняжные мастерские, реже — кузнечные и слесарные. Единич-
ными были бондарные, ткацкие и прачечные 107.
В связи с поддержкой Советским государством мелкой про-
мышленности количество лиц в городах СССР, занятых в ней,
составило по отношению к 1913 г. в 1920 г. 40,4%, а в 1922—
1923 гг.—уже 55,1% 108.
Доля занятых в сельском хозяйстве и кустарной промышлен-
ности в городах различных районов находилась в прямой зависи-
мости от хозяйственно-экономического профиля района. В горо-
дах производящей полосы удельный вес хозяев этой группы,
связанных с сельским хозяйством, почти в 2 раза выше, чем в
городах потребляющей полосы, а занятых в кустарном промыс-
ле — заметно ниже. Например, в Ленинградско-Карельском райо-
не и ЦПР кустари и ремесленники среди хозяев данной катего-
рии составляли */4 часть, в то время как в ЦЧР и па Средней
Волге — чуть более 5% (см. табл. 31).
В ЦПР наряду с названными в городах Европейской России
типами заведений были широко распространены кожевенно-шор-
ные, в ЦЧР — белошвейные, а на Средней Волге — мукомоль-
ные. Некоторая специфика была характерна для кустарных про-
мыслов городов Владимирской, Калужской, Тульской, Черепо-
вецкой и Йовгородской губерний, в которых сравнительно много
было кузнечных и слесарно-лудильно-паяльных мастерских,
130
Таблица 30
Хозяева, работающие только с членами семьи, пли товарищества и
хозяева-одиночки в городах Европейской России в 1923—1926 гг. *
(по занятиям)
Хозяева по занятиям 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%)
Количе- ство % Количе- ство %
Хозяева, работающие только с 173 456 100,0 234 593 100,0 35,2 членами семьи, или товарищества (всего): сельские хозяева 144 324 83,2 165 719 70,7 14,8 хозяева кустарио-ремеслен- 21 024 12,1 57 759 24,6 174,8 ных заведений извозопромышленники 1 604 1,0 5 909 2,5 268,4 прочие 6 504 3,7 5 206 2,2 —20,0 Хозяева-одиночки (всего): 412 096 100,0 391 510 100,0 -5,0 сельские хозяева 102 903 25,0 28 183 7,2 —72,6 кустари и ремесленники 156141 37,9 200 535 51,2 28,4 строители 13 530 3,3 27 626 7,1 104,2 извозчики 23 399 5,7 44 397 11,3 89,7 торговцы 100 332 24,3 83 310 21,3 —17,0 прочие 15 791 3,8 7 459 1,9 —52,8 * Таблица составлена по: Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г.//Тр.
ЦСУ СССР. Т. 20, вып. 1, ч. 2. С. 49; Всесоюзная перепись населения 1926 года.
Т. 18. С. 3; Т. 20. С. 3; Т. 21. С. 221—223 (подсчеты автора).
а в Московской губернии — белошвейных, Ярославской — парик-
махерских 109.
«Хозяева, работающие только с членами семьи», чаще всего
основывали свои заведения в средних и мелких, гораздо реже —
в крупных губернских городах. «Хозяева-одиночки» по характеру
занятий несколько отличались от «хозяев, работающих только с
членами семьи» (см. табл. 30). Во-первых, их сфера деятель-
ности была гораздо разнообразнее, во-вторых, занятость в сель-
ском хозяйстве не играла среди них такой большой роли. Самую
большую группу здесь составляли хозяева кустарно-ремесленных
мастерских — 37,9% всех «хозяев-одиночек»; 25% «одиночек»
трудились в сельском хозяйстве, почти столько же — в торговле.
Наконец, небольшая часть «одиночек» работали в строительстве
и на транспорте.
Кустари и ремесленники в значительной степени преобладали
в индустриально развитых районах, в то время как в городах
производящей полосы самыми многочисленными были «хозяева-
одиночки», занятые в сельском хозяйстве. Так, если в городах
Ленинградско-Карельского района и ЦПР «одиночек», занятых в
сельском хозяйстве, несколько более 10,4%, то в городах Сред-
131
5*
Таблица 31
Хозяева, работающие только с членами семьи, или товарищества и хозяева-одиночки в городах отдельных районов
Европейской России по занятиям в 1923-1926 гг. *
Хозяева по занятиям 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%) 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%)
Количе- ство % Количе- ство % Количе- ство % Количе- ство %
Центрально-промышленный район Ленинградско-Карельский район
Хозяева, работающие только с чле- нами семьи или товарищества (всего): 33 684 100,0 71 165 100,0 113,3 11454 100,0 21651 100,0 89,1
сельские хозяева 23 969 71,2 39 550 55,6 65,0 5 959 52,0 13 747 63,5 130,6
хозяева кустарпо-ремеслеппых заведений 7 094 21,1 27 113 38,1 282,4 2 935 25,6 5 840 27,0 99,0
извозопромышленники 683 2,0 2 276 3,2 233,2 283 2,5 1 224 5,6 332,5
прочие 1938 5,7 2 226 3,1 14,9 2 277 19,9 840 3,9 -63,1
Хозяева-одиночки (всего): 133 510 100,0 148 381 100,0 11,1 39 420 100,0 67 575 100,0 71,4
сельские хозяева 13 842 10,4 6 308 4,4 -54,4 4 442 11,2 2 643 3,9 -40,5
кустари и ремесленники 59 252 44,4 77 976 52,5 31,6 17 708 44,9 34 560 51,2 97,4
строители 4 590 3,4 7 869 5,3 71,4 1 777 4,5 5 214 7,7 193,4
извозчики 10 988 8,2 19 650 13,2 78,8 4 241 10,8 8 874 13,1 109,2
торговцы 38 743 29,0 33 351 22,4 -13,9 9 871 25,0 13 992 20,7 41,8
прочие 6 095 4,6 3 227 2,2 -47,1 1381 3,6 2 292 3,4 66,0
Таблица 31 (окончание)
Хозяева по занятиям 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%) 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%)
Нол иче- ство % Количе- ство % Количе- ство % Количе- ство %
Центрально-Черноземный район Хозяева, работающие только с чле- 36 615 100,0 43112 100,0 17,7 нами семьи или товарищества (всего): сельские хозяева 34 507 94,2 35 544 82,4 3,0 хозяева кустарно-ремесленных 1 828 5,0 7 041 16,3 285,2 заведений извозопромышленники 28 0,1 121 0,3 332,1 прочие 252 0,7 406 1,0 61,1 Хозяева-одиночки (всего): 49 827 100,0 39 859 100,0 —20,3 сельские хозяева 19 943 40,1 4 371 11,6 -78,1 кустари и ремесленники 16 043 32,2 21 552 54,0 34,4 строители 987 2,0 3 321 8,3 236,5 извозчики 644 1,3 1 446 3,1 124,5 торговпы 10 811 21,6 8 734 21,9 —19,2 прочие 1 399 2,8 435 1,1 -68,9 * Таблица составлена по: Итоги Всесоюзной городской переписи 382, 391, 400, 427 1923 г.//Тр. ЦСУ СССР. Т. 20, вып. 1, ч. 2. С. 103, 122, 175, 184, 1926 года. Т. 18. С 193, 202, 211, 229, 238, 256, 265, 274, 283, 301, 310, 319, 328, 355, 373, (подсчеты автора). Средне-Волжский район 25 055 100,0 33 244 100,0 32,6 23197 92,6 27 885 83,9 20,2 1 313 5,3 4 249 12,8 223,6 106 0,4 579 1,7 446,2 439 1,7 531 1,6 20,9 33 365 100,0 37 870 100,0 13,5 11 231 33,6 3 830 10,1 -65,9 9 838 29,5 18 858 49,7 91,6 707 2,1 3 124 8,2 341,9 1 338 4,0 3 372 8,9 152,0 8 847 26,5 8 017 21,3 -9,4 1 404 4,3 669 1,8 -52,4 436, 445; Всесоюзная перепись населения . 215; Т. 19. С. 117; Т. 20. С. 20, 71, 223, 224
него Поволжья их удельный вес поднимался до */3, а в ЦЧР —
даже до 40,1%. Зато в городах первых двух районов доля лиц,
связанных с кустарно-ремесленными промыслами, была одинако-
во высокой (см. табл. 31).
Сфера деятельности кустарей и ремесленников не выходила
за рамки производства товаров широкого потребления и бытовых
услуг. Среди них преобладали следующие профессии: сапожники,
башмачники, портные, часовщики, ювелиры, прачки. Надо отме-
тить, что в городах ЦПР было много швейников, а в ЦЧР и на
Средней Волге — модисток и чулочниц.
Разнообразия специальностей у «одиночек», как мы видим,
больше, чем у других категорий хозяев. Например, по обработке
металла, кроме слесарей, трудились водопроводчики, жестянщи-
ки, паяльщики, механики и монтеры. Это были профессии, близ-
кие по характеру к рабочим специальностям. Правда, группы
людей, связанные с ними, были немногочисленны и встречались
чаще в мелких и средних городах.
Очевидно, не случайно во Всесоюзной переписи 1926 г. при
определении этой категории понятие «хозяин» исчезает, а его
место занимает определение «одиночки». Тенденция к пролетари-
зации не исключает того, что определенная часть их, обога-
щаясь, перемещалась в верхние слои мелкой буржуазии или
даже пополняла нэпманов. Последнее было характерно более все-
го для торговцев.
Они занимались преимущественно мелкой розничной торгов-
лей, и особенно много их было в городах промышленно разви-
тых районов (см. табл. 30 и 31). Относительно высока числен-
ность во всех районах местно-транспортников: легковых, ломовых
извозчиков и других, особенно в городах потребляющей полосы.
Специфическим моментом для «одиночек» являлась их заня-
тость в строительстве. Причем это не подрядчики, а рядовые,
близкие по положению к рабочим строители, имевшие, как пра-
вило, высокую квалификацию и работавшие по найму, например
маляры, плотники, стекольщики, обойщики и т. д.
Если учесть все категории хозяев, которые могут быть отне-
сены к мелкой буржуазии, в их совокупности и рассмотреть по
занятиям, то выяснится, что в 1923 г. самая большая часть рабо-
тала в сельском хозяйстве (соответственно 44,3 и 42,2%) и они
насчитывали 355,5 тыс. и 247,3 тыс. человек П°.
Следующей крупной группой былп кустари и ремесленники:
224,3 тыс. (28,0%) в РСФСР и 177,2 тыс. (30,3%) в регионе111.
Мелкобуржуазный ее характер доказывают данные о найме рабо-
чей силы. Например, из 42 032 частных кустарных заведений по
металлообработке лишь 5,5 тыс. использовало наемную рабочую
силу, из 2611 керамических мелких кустарных заведений — 195.
Но и там, где она применялась, найм был небольшим. В том же
керамическом производстве на 195 предприятий приходилось
447 рабочих и служащих, а на 13 цементных заведений — 37 113.
Значительную часть мелкой буржуазии составляли торговцы:
134
и в республике и в регионе их удельный вес — свыше 17%,
л численность — соответственно 137,7 тыс. и 100,3 тыс. чело-
век 113*.
В промышленно развитых районах самая большая группа —
зто кустари и ремесленники: и в ЦПР, и в Ленинградско-Ка-
рельском — примерно 40%; напротив, в городах производящей
полосы почти половина всей мелкой буржуазии была занята в
.сельском хозяйстве. Удельный вес торговцев во всех изучаемых
районах довольно высок и колеблется от 12 до 19%, а в ЦПР
достигает 23,2% 114.
К концу восстановительного периода произошли количествен-
ные и качественные изменения всех групп мелкой буржуазии.
Рассмотрим их (см. табл. 30).
В городах Европейской России прирост «хозяев, работающих
только с членами семьи», составил 35,2%. Самой крупной груп-
пой среди них продолжали оставаться занятые в сельском хозяй-
стве. Однако темпы роста ее численности были низкими, это и
привело к падению ее удельного веса по сравнению с 1923 г. на
12,5%. Напротив, уступая этой группе по численности и удель-
ному весу, хозяева кустарно-ремесленных заведений обнаружили
ярко выраженную тенденцию к росту: по абсолютной численно-
сти они выросли в 2,7 раза, а по удельному весу — в 2. И к
1926 г. они составили по удельному весу всех «хозяев, рабо-
тающих только с членами семьи». То же прослеживается в горо-
дах большинства исследуемых районов (см. табл. 31).
Как уже было показано во второй главе, «хозяева-одиночки»
в период с 1923 по 1926 г. сократились и по своей абсолютной
численности, и по удельному весу, причем число тех из них, ко-
торые были связаны с сельскохозяйственным производством,
уменьшилось на 72,6%, а удельный вес — почти в 3,5 раза; за-
нятые же мелкой торговлей (как правило, розничной) — соответ-
ственно на 17 и 3%, что было обусловлено развитием государст-
венной и кооперативной торговли (см. табл. 30). «Хозяева-оди-
ночки», занятые в кустарно-ремесленном промысле, па транспор-
те и в строительстве, выросли как по численности, так и по
Удельному весу. В результате в 1926 г. изменилось соотношение
различных групп «хозяев-одиночек» между собой. Социально-эко-
номическая политика Советского государства по созданию благо-
приятных условий для развития промыслов привела к увеличе-
нию численности кустарей, составивших теперь более половины
всех «хозяев-одиночек».
Особенно большие изменения произошли с «сельскими хозяе-
* Если учесть «помогающих членов семьи» по каждой из вышеназванных
групп мелкой буржуазии, то численность их и удельный вес возрастут,
а соотношение останется прежним. Это характерно и для РСФСР, и для
Европейской России и ее районов. См.: Итоги Всесоюзной городской пе-
рцписи 1923 г.//Тр. ЦСУ СССР. Т. 20, вып. 1, ч. 2. С. 49; Вып. 3, ч. 2.
С. 32—33; Всесоюзная перепись населения 1926 года Т. 18. С. 3; Т. 20.
С. 3; Т. 21. С. 221—223; Т. 26. С. 120.
135
вами». Если в 1923 г. среди «одиночек» они были вторыми по ве-
личине, то в 1926 г. переместились на самое последнее место и
превратились в такую же малую группу, как строители.
Кустари и ремесленники по абсолютной численности и удель-
ному весу увеличились во всех исследуемых районах (см.
табл. 31). Разрыв по этим двум показателям между городами
производящей и потребляющей полосы в 1926 г. практически
исчез. Если в 1923 г. их удельный вес по районам колебался от
29,5 до 44,9%, то в 1926 г. эта разница резко уменьшилась. Они
стали повсюду самыми многочисленными среди «хозяев-одино-
чек».
«Сельские хозяева» среди «одиночек» уменьшили свою числен-
ность в городах производящих районов больше, чем в потребляю-
щих. Так, в городах Центрально-Черноземного района их удель-
ный вес от 1923 к 1926 г. резко сократился с 40,1 до 11,6%,
а в Ленинградско-Карельском — от 11,2 до 3,9%.
Торговцев-одиночек стало заметно меньше во всех городах
изучаемых районов, кроме Ленинградско-Карельского, а их удель-
ный вес повсеместно за исключением ЦЧР практически сохра-
нился на том же уровне (прирост составил только 0,3%). Зато
занятость «одиночек» в строительстве и на транспорте возросла
по всем показателям, особенно в городах Средней Волги и ЦЧР
(см. табл. 31).
Если рассматривать в совокупности всю мелкую буржуазию,
то картина изменения ее численности и удельного веса в горо-
дах РСФСР и Европейской России будет выглядеть следующим
образом. В целом количество ее хотя и возросло в регионе, но
незначительно — на 7,0% • Если учесть «помогающих членов
семьи», то этот прирост поднимается до 16,7%, а общая числен-
ность — до 1045,7 тыс. человек115. В городах РСФСР эта тен-
денция видна еще отчетливее: там мелкая буржуазия увеличи-
лась на 23,5% 116.
К 1926 г. произошли изменения и по внутренней структуре
этого класса. Прежде всего повысилась численность ремесленни-
ков и кустарей Европейской России на 45,8 %, а РСФСР — на
68,7% 117. Более быстрые темпы роста их в республике объясня-
лись тем, что на ее окраинах очень широко было распространено
кустарно-ремесленное производство. Напротив, «сельские хозяе-
ва» и торговцы проявили, особенно в регионе, тенденцию к со-
кращению: соответственно на 22,2 и 17,0% 118. В итоге соотно-
шение занятых в различных отраслях изменилось в пользу ку-
старей и ремесленников, которые стали самой крупной группой.
В РСФСР они составили 378,3 тыс. (38,2%) 11Э, а в Европейской
России — 258,3 тыс. (41%). Вместе с «помогающими членами
семьи» их абсолютная численность в городах региона увеличи-
лась в 2 раза, а удельный вес — с 22,1 до 38,1% 12°. Значитель-
на еще (до 30%) доля той части мелкой буржуазии, которая
связана с сельскохозяйственным производством, особенно если
учесть «помогающих членов семьи». Однако и в этом случае чпс-
136
леииость «сельских хозяев» возрастет не намного — с 518,7 тыс.
в 1923 г. до 550,1 тыс. в 1926 г., а их удельный вес за то же
время даже понизился с 57,9 до 52,4% 121.
Изменения городской мелкой буржуазии в изучаемых райо-
нах происходили в том же направлении, что и в Европейской
России122. Однако если учесть и «помогающих членов семьи»,
то появятся некоторые различия в городах производящей полосы,
где занятые в сельском хозяйстве, несмотря на некоторое сокра-
щение и по численности, и по удельному весу, остались преобла-
дающей группой: в ЦЧР они составили 70,2%, а на Средней Вол-
ге - 66,3% 123.
Резюмируя эти наблюдения, можно сказать, что в городах по-
всеместно росли мелкобуржуазные слои: кустари и ремесленни-
ки, строители и транспортники. И напротив, повсюду видна об-
щая тенденция убывания торговцев. Это объяснялось тем, что
политика Советского государства ограничивала сферу их дея-
тельности, улучшая работу государственной и кооперативной тор-
говой сети.
В мелкой буржуазии развивался процесс дифференциации,
что прослеживается на всех группах «одиночек», занятых в раз-
личных отраслях хозяйства. Повсюду они либо росли медленнее,
чем хозяева с помогающими членами семьи, либо проявляли
тенденцию к сокращению. Этот процесс наблюдался у «сельских
хозяев», среди которых «одиночки» сократились на 72,6%, в то
время как «хозяева, работающие только с членами семьи» вы-
росли на 14,8%. Это характерно и для кустарей и ремесленников,
где произошло увеличение «одиночек» всего на 28,4%, а «хозяев,
работающих только с членами семьи»,— на 174,8% и т. д.
(см. табл. 30 и 31).
Социальная неоднородность занятых в кустарно-ремесленной
промышленности подтверждается цифрами налоговой статистики
1926 г. Согласно им, в Москве и особенно в Ленинграде значи-
тельное большинство кустарей принадлежали к маломощным сло-
ям мелкой буржуазии. Эти слои еще значительнее в провинци-
альных городах — Воронеже, Костроме, Новгороде. Так, к низшей
по доходности группе (до 1200 руб. в год) в Москве относилась
примерно 72 всех кустарей, в Ленинграде — почти 2/3, а в про-
винциальных городах — 3/4. Высшая группа — кустари с круп-
ным доходом более 6 тыс. руб. в год — составляла в Москве толь-
ко 1,6% всего числа кустарей, в Ленинграде и в провинциаль-
ных городах — лишь 0,4% 124. Зато на их долю приходилось в
Москве 74 общей суммы чистого дохода всех кустарей, в Ле-
нинграде — почти 7б, а в провинции — 7ю 125.
О расслоении мелких товаропроизводителей свидетельствуют
и наблюдения И. Г. Мингулина, который отмечал, что в Москве к
1926 г. при общем расширении кустарного производства быстрее
росли и даже укрупнялись мелкие заведения, чем промыслы ку-
старей-одиночек 126.
Процесс дифференциации отмечен советскими исследователя-
6 В. Б. Жиромская
137
ми и среди торговцев, которые являлись «скорее полукапитали-
стическими элементами и у них было больше возможности под-
няться до положения капиталистических предпринимателей» 127.
Этот момент учитывался и в политике Советского государства
по отношению к мелким торговцам, ограничивавшей сферу их
деятельности. Партия внимательно следила и за процессом рас-
слоения кустарей, оказывая поддержку беднейшим слоям среди
них. Так, XIV конференция РКП (б) признала, что «в правовой
области настоятельно необходимо: 1. Отказаться от причисления
трудовых кустарей и промысловиков к нетрудовым элементам;
2. Обеспечить им возможность фактического осуществления их
избирательных прав; 3. Вовлекать их в работу советских орга-
нов и органов советской общественности» 128.
В конце восстановительного периода кустари и ремесленники,
были все еще слабо кооперированы. В частном секторе в 1924—
1925 гг. их было занято 94,2% 129.
Это давало возможность обосноваться в кустарной промыш-
ленности частному капиталу, выступавшему в роли организатора
производства, посредника в снабжении сырьем и сбыте продук-
ции. Формы подчинения кустарей капиталистическим предпри-
нимателям, в том числе лжекооперативы, неоднократно рассмат-
ривались в советской литературе И. Г. Мингулпным, А. Ф. Чу-
маком, А. И. Маликовой и др.130
В целом по стране до 60% кустарной продукции сбывалось
частником-торговцем131. В некоторых городах эта цифра была
намного выше. Например, по подсчетам М. Жирмунского, ис-
пользовавшего данные Московской товарной биржи в 1924—
1925 гг., свыше 50% опрошенных частных мануфактурных фирм
постоянно скупали у кустарей от 15 до 20% нужного им товара.
А в трикотажном и галантерейном производстве эти закупки до-
ходили до 100%, в металлическом — свыше 30%, а в обувном —
от 75 до 100% ,32.
В Туле, по данным И. Мингулина, в частные руки попадало
90% всех кустарных изделий, в том числе кожевенно-обувная
продукция на 80% сбывалась таким же образом 13Э.
Предприниматели часто действовали под прикрытием коопе-
рации, маскируя свои эксплуататорские отношения с кустарями
и используя льготы, предназначающиеся ей. В Москве и Мос-
ковской губернпп было ликвидировано в 1922 г. 325 таких лже-
кооперативов 134.
Советское государство вело борьбу за вытеснение нэпманской
буржуазии из кустарных промыслов, уделяя особое внимание
пресечению ее нелегальной деятельности.
В то же время Советское государство и партия ограждали
мелких товаропроизводителей от хищнической эксплуатации со
стороны предпринимателей. Перекупщики в кустарной промыш-
ленности сурово наказывались как советскими административны-
ми, так и судебными органами. Единственный путь избавления
их от разорения и нищеты, зависимости и угнетения со стороны
138
частного капитала и приобщения их к социалистическому строи-
тельству партия и Советское государство видели в кооперирова-
нии, внимание к которому к концу восстановительного периода и
было усилено. Этот вопрос рассматривался в специальном поста-
новлении ЦК РКП (б) «О кооперации» 135, резолюции XV кон-
ференции ВКП(б) 136. В связи с этим активизировалась борьба
против влияния частного капитала на кооперацию, укреплялись в
пей социалистические тенденции. Организации, полностью пере-
родившиеся в капиталистические предприятия, ликвидировались,
а те артели, которые развивались па действительно кооператив-
ной основе, но экономически были связаны с частными скупщи-
ками и поставщиками, вовлекались в союзы. К концу 1924 г. в
них состояло 51,4% кооперативов и 63,1% их членов, а к началу
1927 г.—соответственно 67,7 и 82,4% 137.
Данные, опубликованные советскими исследователями о дина-
мике роста кооперативной сети, показывают, что число ее членов
от 1924 к 1926 г. росло довольно высокими темпами. Если состо-
явшие в промысловой кооперации составляли на 1 октября
1924 г. 194,5 тыс. человек, через год, т. е. на 1 октября 1925 г.,
их было 321 тыс., а на 1 октября 1926 г.— 375,3 тыс.138
Уровень обобществления в промысловой кооперации был раз-
личным, но здесь важно отметить, что вся она была связана с
социалистической экономикой, обеспечивала преобразование при-
роды мелких товаропроизводителей и приобщение пх к социали-
•стическому строительству.
4.
Интеллигенция и служащие
Воплощение ленинских идей в гибкой и принципиальной в
классовом отношении политике по привлечению на сторону Со-
ветской власти старых буржуазных специалистов привело к тому,
что большая часть интеллигенции честно и самоотверженно
включалась в социалистическое строительство. Этому немало спо-
собствовали успехи Советского государства в восстановлении на-
родного хозяйства и трудовой энтузиазм народных масс. В 1922—
1923 гг. среди директоров 888 крупных предприятий ЦПР старые
специалисты составляли 73% 139.
Одновременно осуществлялась подготовка кадров рабоче-
крестьянской интеллигенции в вузах. В этих целях была создана
•система существовавших при них рабфаков, действовавшая с
1919/20 уч. г. К началу 1921 г. только на рабфаке Московского
университета обучались 794 студента, из которых 34% составля-
ли рабочие и 56% — крестьяне. В 1921/2.2 уч. г. количество уча-
щихся на рабфаках возросло до 27,3 тыс., из которых 81% при-
ходился на рабочих и крестьян. В 1927/28 уч. г. из 48,9 тыс.
рабфаковцев 90% составляли рабочие и крестьяне140. Рабфаки
формировали основное ядро студентов-коммунистов, прежде всего
из рабочих. В комплектовании доминирующая роль принадлежала
139
6*
Коммунистической партии, а также общественным организациям,
Например, в 1921—1922 гг. профессиональные союзы рекомендо-
вали 58,9% учащихся, комсомол — 11%, другие общественные ор-
ганизации — 26%, а индивидуальный прием составлял лишь
4,1% 141.
Осуществление последовательного классового принципа при
приеме учащихся в вузы и техникумы коренным образом изме-
нило социальный состав студенчества по сравнению с дорево-
люционным периодом. Об этом свидетельствуют данные анкетно-
го обследования, проведенного ЦСУ в 14 вузах РСФСР (в том
числе в Москве, Ленинграде, Казани и других городах) 142.
Если проследить эти изменения, то можно сказать, что с
1921/22 по 1925/26 уч. г. удельный вес принятых в институты
рабочих составил от 20 до 34,1%, крестьян — от 25,0 до 37 %.
Следовательно, на студентов из рабочих и крестьян набора
1925/26 уч. г. приходилось свыше 70% всех принятых на 1-й курс.
Однако значителен удельный вес и учащихся вузов по проис-
хождению из служащих, хотя прослеживается тенденция к их
сокращению.
Характерно для этих лет уменьшение и без того незначи-
тельной доли студентов из торговцев и прочих нетрудовых эле-
ментов, а также пз «лиц свободных профессий», кустарей и ре-
месленников. Показательно в связи с этим, что в 1909 г. основ-
ная масса учащихся в вузах (свыше 60%) была из семей высшего
чиновничества, интеллигенции, служащих частных предприятий.
Вторая по численности группа — выходцы из землевладельцев^
торговцев, заводчиков и рантье (30%). В то время как удель-
ный вес студенчества из семей рабочих составлял 0,5 % у
а из крестьян — 1—2% 143.
Не изменилось положение в этом отношении и в предрево-
люционные годы. Например, в 1914/15 уч. г. в высшей школе-
на территории, вошедшей впоследствии в РСФСР, обучались
86,5 тыс. человек, среди которых дети рабочих и крестьян со-
ставляли 4—5% 144.
Формирование кадров рабоче-крестьянской интеллигенции
осуществлялось п посредством выдвиженчества.
В начале 1921 г. каждое третье промышленное предприятие?
страны возглавлялось рабочими, а в органах управления метал-
лообрабатывающей и текстильной промышленности они состав-
ляли 45% 145.
В партийный и государственный аппарат было направлено
в 1923 г., по данным 30 губерний РСФСР, 563 человека,
а в 1924 г.— 3096 человек14в. Они сыграли большую роль в вос-
становлении промышленности, улучшении работы госаппарата и
приближении его к действительным нуждам рабочих и крестьян.
XIV съезд ВКП(б) призывал к учету опыта работы выдвижен-
цев, так как придавал ему огромное значение 147.
Выходцы из рабочего класса, влившиеся в ряды интеллиген-
ции, содействовали более активному участию ее в социалистиче-
140
ском строительстве, оказывали непосредственное идейное влия-
ние на нее, способствовали усвоению ею марксистско-ленинской
идеологии.
Изменения в численности и структуре служащих и интелли-
генции в годы восстановительного периода характеризует сопо-
ставление Всесоюзной городской переписи 1923 г. и Всесоюзной
переписи населения 1926 г. Всего служащих в городах Европей-
ской России насчитывалось в 1923 г. 1353,7 тыс. человек, что со-
ставляло около 60 % их общего количества в СССР.
Изучение их отраслевой структуры показывает, что в 1923 г.
онп были заняты в государственных учреждениях, фабрично-за-
водской, кустарно-ремесленной промышленности, торговле, на же-
лезнодорожном и местном транспорте, в строительстве и сельском
хозяйстве. При этом основная их масса была сосредоточена в
госучреждениях, на фабриках и заводах, в торговле и па железно-
дорожном транспорте. В госучреждениях работали 653,9 тыс. че-
ловек, или 48,3% всех служащих, в фабрично-заводской промыш-
ленности — 172,4 тыс., плп 12,7%, на железнодорожном транс-
порте — 128,0 тыс., плп 9,5%, и, наконец, в торговле — 100 тыс.,
пли 7,4%. Во всех других отраслях занятость их была ничтож-
но мала 148.
Служащие госучреждений и железнодорожного транспорта,
а также подавляющее большинство их в фабрично-заводской про-
мышленности были заняты в социалистическом секторе хозяйства.
В нем работала и часть служащих, связанных с торговлей, кустар-
но-ремесленной промышленностью, строительством и др. В связи
с очень малым удельным весом частнокапиталистического секто-
ра в народном хозяйстве численность служащих в нем была не-
велика.
К концу восстановительного периода в их отраслевой струк-
туре произошли некоторые изменения. В связи с сокращением
штатов замедлился рост и понизился удельный вес на 6,4%
служащих государственных учреждений. Напротив, расширение
сети кооперативной п государственной торговли вызвало увели-
чение их численности в этой отрасли почти в 3 раза. По удель-
ному весу они уступали лишь служащим госучреждений.
Выросли, хотя и не столь значительно, численность и удель-
ный вес служащих фабрично-заводской промышленности, а также
всех других отраслей народного хозяйства, кроме железнодорож-
ного транспорта. Однако их количество в кустарно-ремесленной
промышленности и строительстве оставалось по-прежнему не-
большим 149.
Если рассматривать отраслевую структуру этой социальной
категории по отдельным районам, то видно, что в. промышленно
развитых районах основная масса их была сосредоточена в гос-
учреждениях, фабрично-заводской промышленности и торговле,
а в городах производящей полосы — в госучреждениях, торговле
и на железных дорогах. При этом в городах первой группы
районов занятость служащих в фабрично-заводской промышлен-
141
ности превышала занятость их в этой отрасли городов произ-
водящей полосы в 2—2,5 раза ,50.
В профессиональном отношении в 1923 г. самым многочис-
ленным был делопроизводственный и учетно-контрольный персо-
нал, удельный вес которого равнялся 28,1%. Довольно крупной
группой был торговый и хозяйственно-распределительный персо-
нал (10,4% по удельному весу). Все остальные служащие, ра-
ботающие в области медицины, культуры и просвещения, средств
связи, были одинаково невелики по численности151.
К концу восстановительного периода заметно увеличился тор-
говый и хозяйственно-распределительный персонал, прирост ко-
торого по абсолютной численности колебался по различным
районам от 23 до 54%, а по удельному весу — от 0,5 до 2,1%.
Зато заметно сократился удельный вес делопроизводственного
и учетно-контрольного персонала (максимальный удельный вес
этой группы 23% в ЦПР) 152. Это изменение в соотношении
различных групп служащих от 1923 к 1926 г. объясняется, с од-
ной стороны, потребностями развивающейся торговли, а с дру-
гой — сокращением штатов в учреждениях за счет делопроизвод-
ственного и учетно-контрольного персонала (секретарей, писцов,
регистраторов и т. д.).
Как мы уже об этом упоминали выше, интеллигенция в стра-
не была очень малочисленна и ее удельный вес едва превышал
даже в городах Европейской России 5% всего самодеятельного
городского населения. Профессиональная структура этой со-
циальной группы в 1923 г. была одинаковой в СССР и Евро-
пейской России. В профессиональной структуре интеллигенции
(без учета «лиц свободных профессий», значительную часть ко-
торых составляло духовенство) перепись 1923 г. выделяет
четыре крупные группы профессий: старший административный
и юридический персонал (члены советов, президиумов, коллегий,
прокуратуры, суда и др.); старший технический персонал (инже-
неры, архитекторы и т. д.); старший медицинский персонал
(врачи) и, наконец, культурно-просветительный персонал (ака-
демики, профессора, преподаватели школ и вузов, работники
библиотек и музеев, журналисты, работники искусства и др.)
(см. табл. 32).
В 1923 г. самой значительной группой интеллигенции были
работники пауки, просвещения, культуры и искусства. Они со-
ставляли почти половину всех специалистов. Большая часть за-
мятых в этой сфере в регионе приходилась на учителей. Их было
29% всей интеллигенции — 73,8 тыс. В то же время ученых на-
считывалось 8,7 тыс. человек, т. е. всего 3% 133.
Острый недостаток ощущался в кадрах технической интел-
лигенции, особенно в инженерах, а также в медицинских работ-
никах. Первых в городах Европейской России было 24 тыс.
(9,5% всей интеллигенции), а вторых — немногим более 18тыс.
(7,1% всей интеллигенции). В стране было всего 32,7тыс. вра-
чей и других медицинских работников и 38,6 тыс. технической
142
Таблица 32
Интеллигенция в городах СССР и Европейской России
в 1923-1926 гг. по занятиям*
Интеллигенция по занятиям 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%)
Количе- ство % Количе- ство %
СССР Старший административный п 147 458 34,7 218 757 40,2 48,3 юридический персонал Старший технический » 38 639 9,1 66 874 12,3 73,8 Старший медицинский » 32 729 7,8 50 968 9,4 55,7 Культурно-просветительный » 206 035 48,4 207 585 38,1 0,8 Всего 424 861 100,0 544184 100,0 28,1 Европейская Россия Старший административный п 87 394 34,3 115 384 38,8 32,0 юридический персонал Старший технический » 24 028 9,5 39 093 13,2 62,7 Старший медицинский » 18173 7,1 27 584 9,3 51,8 Культурно-просветительный » 124 853 49,1 115 225 38,7 -7,7 Всего 254 448 100,0 297 286 100,0 16,8 ♦ Таблица составлена по: Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г.//Тр. ЦСУ СССР Т. 20, вып. 1, ч. 2. С. 46—47; Вып. 3. С. 27—30; Вып. 1, ч. 3; С. 328—331; Всесоюзная перепись населения 1926 года. Т. 18. С. 103—105, 277—279; Т. 19. С. 24—26, 283—285; Т. 20. С. 91—93, 251—253, 474—476; Т. 21. С. 25—27, 208—218, 453—454; Т. 26. С. 136—150; Т. 27. С. 106—121; Т. 28. С. 94—106; Т. 31. С. 176—186; Т. 32. С. 86—89, 104—106, 120—124, 137—141, 148—151, 157—160; Т. 33. С. 63—65, 71—77; Т. 34. С. 142—160 (подсчеты автора).
интеллигенции. В Азербайджанской ССР, с довольно значитель-
ным городским населением, насчитывалось лишь 600 старших
медицинских работников и 733 — со специальным техническим
образованием154. Все профессиональные группы интеллигенции
были многочисленнее в городах потребляющей, чем производя-
щей, полосы, кроме административного и юридического персона-
ла (см. табл. 33). К концу восстановительного периода почти
все перечисленные’группы специалистов в городах СССР и Евро-
пейской России обнаружили тенденцию к росту (см. табл. 32).
Самый большой прирост абсолютной численности (62,5%)
наблюдался в городах Европейской России у технической интел-
лигенции, что было вызвано нуждами восстанавливающейся про-
мышленности. То же можно сказать об этой профессиональной
группе и в городах СССР.
Более быстрые темпы роста старшего технического персона-
ла (инженеров, архитекторов, землемеров и др.) свидетельство-
143
Таблица 33
Интеллигенция в городах отдельных районов Европейской России ИО занятиям в 1923-1926 гг. *
По занятиям 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%) 1923 г. 1926 г. Прирост от 1923 к 1926 г. (%)
Кил иче- ство % Количе- ство % Количе- ство % Количе- ство %
Центрально-промышленный район Старший административный и гори- 33 826 32,5 52 141 38,4 54,1 дический персонал технический » 11 175 10,7 20 327 15,0 82,0 медицинский » 7 978 7,6 12 178 9,0 52,6 Культурно-просветительный » 51 214 49,2 51 019 37,6 —0,4 Всего 104 193 100,0 135 665 100,0 30,2 Цептральпо-Черноземный район Старший административный и юри- 7 180 37,0 8 473 42,0 18,0 дический персонал технический » 1 540 7,9 2 087 10,3 35,5 медицинский » 1 232 6,3 1 685 8,3 36,8 Культурно-просветительный » 9 497 48,8 7 944 39,4 —16,4 Всего 19449 100,0 20189 100,0 3,8 * Таблица составлена по: Итоги Всесоюзной городской переписи 325—326, 352—353, 1923 г.//Тр. ЦСУ СССР. Т. 20, вып. 1, ч. 2. С. 100—101, 118—120, 433—435, 442—443 172—173, 181—183, 190—192, 199—201, 208—209, 226—228, 235—237, Т. 18. С. 277—279 253—254, 262—263, 271—272, 280—281, 298—299, 307—309, 316—318, (подсчеты автора). Ленинградско-Карельский район 12 153 26,9 18 961 32,2 56,0 5 003 11,0 8 511 14,4 70,1 3 793 8,4 6 965 11,8 83,6 24 290 53,7 24 478 41,6 0,8 45 239 100,0 58 915 100,0 30,2 Средпе-Волжский район 6 940 35,0 13 386 50,7 92,9 1818 6,6 1 891 7,2 4,0 1 398 7,0 2 033 7,7 45,4 10199 51,4 9 083 34,4 -11,0 19 855 100,0 26 393 100,0 32,9 370—371, 379—381, 388—390, 397—399, 424—426, Всесоюзная перепись населения 1926 года. Т. 19. С. 283—285; Т. 20. С. 91—93, 251—253
вали о том, чго это увеличение происходило не только за счет
Европейской России, но и за счет других районов страны.
Но, несмотря на этот прирост, потребности развивающейся про-
мышленности п строительства в этом регионе, не говоря уже
с стране в целом, все еще не были удовлетворены. В связи о за-
ботой Советского государства о развитии сферы здравоохране-
ния в СССР и Европейской России увеличилось количество вра-
чей. Их прирост в стране составил 50%.
Совершенствование государственного и хозяйственного аппа-
рата управления и судопроизводства за годы восстановительного
периода привело к повсеместному росту административных и
юридических кадров высококвалифицированных специалистов.
Особенно быстрыми темпами они увеличивались в СССР, обогнав
по численности и удельному весу все другие категории совет-
ской интеллигенции, даже работников культуры и просвещения
(см. табл. 32). К 1926 г. старший административно-юридиче-
ский персонал стал здесь самым многочисленным. Однако не для
всех республик и районов это было характерно. Например^
в Грузии, несмотря на рост административных и юридических
кадров, культурно-просветительные работники по-прежнему были
самой большой группой интеллигенции155, а в городах Евро-
пейской России численность и тех и других стала одинаковой;
Увеличению специалистов управленческого аппарата и юриспру-
денции в немалой степени способствовало упорядочение адми-
нистративно-территориального деления СССР в середине 20-х го-
дов, введение новых административных единиц. Однако имело
место и неоправданное расширение штатов.
Работники культуры, науки, просвещения и искусства тем
не менее продолжали оставаться одним из самых значительных
отрядов интеллигенции, хотя он и не вырос в стране, а в горо-
дах Европейской России даже сократился, в основном за счет
учителей156. Это, во-первых, было связано с совершенствова-
нием системы образования и улучшением ее кадрового состава,
во-вторых, объяснялось ограниченностью ресурсов молодой Со-
ветской Республики, не позволявших ей обеспечить в должной
мере материальную базу школьного образования. Так, в конце
1922 г. в распоряжение Наркомата просвещения государство
смогло выделить лишь 3% своего бюджета157. К 1925 г. эти
средства были несколько увеличены, но и тогда они все же были
явно недостаточны.
Примечательно, что в 1925/26 г. в некоторых республи-
ках Закавказья и Средней Азии доля работников культуры
и просвещения несколько превосходила общесоюзный показатель.
В Грузии и Армении она составляла 40% всей их интеллиген-
ции, а в Узбекистане — 45% 158. Сказывалась помощь централь-
ных районов страны бывшим национальным окраинам. Благодаря
этому здесь, по подсчетам В. С. Лельчука, был относительно бо-
лее высокий уровень расходов па содержание школьного обра*
145
зования. Однако по охвату населения начальным обучением
среднеазиатский регион продолжал отставать от РСФСР 159.
. Тенденция численного роста интеллигенции от 1923 к 1926 г.
характерна для всех районов (см. табл. 33). К этому социаль-
ному слою принадлежали «лица свободных профессий». Как было
показано выше, их численность и удельный вес были невелики.
Среди них 21 тыс. человек, или 58%, были представителями
светских профессий: инженерами, врачами, учителями, адвока-
тами, писателями и т. д. Другая часть «лиц свободных профес-
сий» — это священнослужители — 15,5 тыс. человек, или 41,7% 16°.
Изучение этой категории в различных районах дает основа-
ние заключить, что в промышленно развитых большинство ее
представителей имеют профессии светского характера; напротив,
в городах Средней Волги 75% являются служителями религиоз-
ных культов. Высокий удельный вес их отмечался и в горо-
дах ЦЧР 161.
К 1926 г. численность «лиц свободных профессий» сократи-
лась, в том числе и священнослужителей, на 40%, хотя они все
еще продолжали составлять свыше ‘/з всей этой социальной
группы 162.
Материалы переписей свидетельствуют о том, что в 1926 г.
во всех отраслях народного хозяйства возросло количество слу-
жащих, в том числе, хотя и незначительно, советской интелли-
генции. Причем она увеличивалась главным образом в государ-
ственном секторе, в то время как численность «лиц свободных
профессий» сокращалась. Это значило, что старые специалисты
предпочитали переходить на службу в советские учреждения
и на государственные предприятия, а не заниматься частной прак-
тикой. В ряды интеллигенции вливались и выпускники вузов,
их численность пока была невелика. Среди них преобладали вы-
ходцы из рабочих и крестьян. Часть кадров, особенно управлен-
ческих, пополнялась выдвиженцами из лучших представителей
трудового парода.
Огромная работа, проделанная партией и правительством
в восстановительный период по формированию интеллигенции,
позволила XIV съезду ВКП(б) сделать вывод о том, что Со-
ветская власть «сплотила на базе социалистического строитель-
ства большие слои технической и иной интеллигенции под руко-
водством пролетариата» 1вз.
, , * * *
В ходе восстановления народного хозяйства был окончатель-
но прекращен процесс деклассирования рабочего класса, почти
достигнута его довоенная численность, повышены его удельный
Шее в социальной структуре городского населения и уровень
концентрации, улучшена профессионально-отраслевая структура
•в основном за счет возвращения квалифицированных кадров
в металлургическую и текстильную фабрично-заводскую промыш-
146
ленность. Консолидация сил рабочего класса, происходившая
в основном на базе обобществленной промышленности, способст-
вовала формированию его как класса социалистического общест-
ва, усиливала его ведущую роль, его влияние. Все это позволило
в последующем приступить к социалистической реконструкции
народного хозяйства п техническому перевооружению промыш-
ленности. Успех этого дела обеспечил прежде всего рабочий
класс.
Кадровые рабочие играли большую роль в утверждении со-
циалистической идеологии и морали не только среди отсталых
групп, но и в других слоях населения. Из его среды выдвину-
лись многие партийные п государственные работники, организа-
торы социалистической экономики, деятели науки и культуры.
Представители рабочего класса содействовали приобщению-
крестьянства и интеллигенции к строительству нового общества,,
усвоению ими социалистической идеологии.
Вместе с тем с рабочим классом было связано еще много не-
решенных проблем. Он продолжал оставаться неоднородным:
часть рабочих трудились па частных предприятиях и подверга-
лись эксплуатации, а часть — страдали от безработицы. В его»
среде было немало неквалифицированных — поденщиков, сезон-
ников и чернорабочих. Это были чаще всего вчерашние выход-
цы из деревень, порой тесно связанные с земельным наделом.
В то же время в ряды рабочих вливалась и молодежь, которая
не имела специальности.
Перед Советским государством, Коммунистической партией и
общественными организациями стояла задача по преодолению
мелкобуржуазной психологии, недисциплинированности и расхля-
банности всех этих рабочих, воспитанию у них социалистической
сознательности и морали, по их профессиональному обучению.
Особой задачей была защита от эксплуатации тех из них,
кто трудцлся на частных предприятиях.
Изучение внутренней структуры нэпманской буржуазии горо-
дов показывает, что к концу восстановительного периода опре-
делилась тенденция к сокращению удельного веса наиболее
активной части нэпманов — торговцев и промышленников. Уси-^
лились перемещения частного капитала в кустарно-ремесленную
промышленность и сельскохозяйственное производство в городах
(огородничество, садоводство и др.), переход к нелегальной пред-
принимательской деятельности. Этп изменения свидетельствовали
об усилении экономического вытеснения частного капитала
из главных сфер народного хозяйства — промышленности и тор-
говли, где позиции предпринимателей ослабли в связи с укрец-f
лением и расширением социалистического сектора. Однако абсо-т
лютная численность нэпманской буржуазии продолжала расти.;
Стараясь вырваться из-под контроля государства, она стремилась
подчинить себе сельскохозяйственное и кустарно-ремесленное
производство. Это было особенно опасно потому, что могло рас-
ширить сферу ее влияния на мелкобуржуазные слои.
147
В то же время в городах, хотя и незначительно, увеличива-
лись мелкобуржуазные слои населения. Основную массу их со-
ставляли кустари и ремесленники, торговцы и запятые в сель-
ском хозяйстве па городских окраинах. В связи с поддержкой
мелкой кустарной промышленности со стороны Советского госу-
дарства наиболее интенсивно росла та группа мелкой буржуа-
зии, которая была связана с кустарно-ремесленным промыслом.
Напротив, занятость ее в сельскохозяйственном производстве со-
кратилась. Лишь в непромышленных районах она сохранилась
на прежнем уровне. В связи с ростом и укреплением государ-
ственной и кооперативной торговой сети сократилась и по чис-
ленности, и по удельному весу группа мелких торговцев.
Все это сужало уже в тех условиях базу для воспроизводства
капитализма, чему способствовала и активизация в городах,
особенно после 1923 г., политики кооперирования кустарей и ре-
месленников. Однако в среде кустарей, ремесленников и других
групп мелкой буржуазии шел процесс дифференциации, напоми-
навший по характеру и темпам особенности расслоения крестьян-
ства в период диктатуры пролетариата: с одной стороны, замед-
ленное выделение капиталистических и пролетарских элементов,
с другой — укрепление ее средних слоев при сокращении полу-
пролетарских масс. Этот процесс был характерен прежде всего
для городов районов с развитыми капиталистическими отноше-
ниями. Однако расслоение затронуло и города тех районов,
где существовали еще докапиталистические уклады.
На основе нэпа была укреплена экономическая основа рабо-
чего класса с мелкобуржуазными слоями городов. Однако не сле-
дует забывать о том, что многочисленная масса городского на-
селения, склонная к колебаниям и стихийности, являющаяся
источником воспроизводства капитализма, с трудом поддавалась
управлению со стороны пролетарского государства. Дальнейшее
упрочение союза рабочего класса с мелкой буржуазией было
возможно лишь на базе преобразования социальной природы мел-
ких товаропроизводителей путем их кооперирования. К тому же
развитие кооперации в городах являлось преградой попыткам
нэпманской буржуазии создать в мелкой кустарной промышлен-
ности замкнутый цикл: капиталистического производства.
К концу восстановительного периода в городах наметилась
тенденция роста интеллигенции’. Важно, что она увеличилась
не за счет «лиц свободных профессий», а главным образом
за счет притока в ее ряды старых специалистов, связавших свою
судьбу с Советским государством, первых выпускников советских
вузов и выдвиженцев. Значительную часть работников высоко-
квалифицированного умственного труда пока составляли пред-
ставители интеллигенции,. -
а* Изменения в профессиональной структуре этого социального
слоя показывают, что повсеместно в городах РСФСР возрос в свя-
зи с укреплением советского государственного и хозяйственного
аппарата на местах административно-управленческий персонал,
148
я в тех районах, где быстрыми темпами возрождалась промыш-
ленность,— инженерно-технический. В связи с развитием здраво-
охранения повсюду в городах повысилась занятость медицинских
работников. Одной из самых многочисленных была интеллиген-
ция сферы культуры и просвещения.
Вместе с тем расширилась география размещения интелли-
генции: увеличилась ее численность в городах бывших нацио-
нальных окраин, стала разнообразнее здесь ее профессиональ-
ная структура.
Однако в целом города страны, не говоря уже о деревне,
-были очень слабо обеспечены кадрами специалистов. Это дела-
ло проблему их подготовки очень острой.
Таким образом, не только количественные, но и качествен-
ные изменения, происшедшие в социально-классовой структуре
городского населения, свидетельствуют об укреплении в ней со-
циалистических элементов.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Подводя итоги восстановительного периода, XIV съезд ВКП (б)
отметил, что Советскому государству на основе нэпа удалось до-
биться в народном хозяйстве страны «со всем разнообразием его
составных частей (натурально-крестьянское хозяйство, мелкое
товарное производство, частнохозяйственный капитализм, госу-
дарственный капитализм и социализм) резкого повышения удель-
ного веса социалистической промышленности, государственной
и кооперативной торговли, национализированного кредита и дру-
гих командных высот» \ Хозяйственные успехи страны сопро-
вождались возрождением городов и восстановлением численности
их населения. К 1926 г. ее довоенный уровень был почти до-
стигнут: по отношению к 1913 г. он составил 92,5%. Прирост
городского населения в РСФСР и Европейской России был выше,,
чем в стране в целом. Это позволило ему превзойти уровень
1917 г. на 11,3% 2.
В итоге на города СССР приходилось 18% всего самодеятель-
ного населения, РСФСР—17,3%, а ее европейской части—18%,.
Сибири—13%. В других регионах этот процент был много-
ниже—от 4 до 8% (Таджикистан, Якутия и др.), но были рес-
публики и с более высоким удельным весом городских жителей,
например Грузия, Азербайджан, Узбекистан, где меньше ощу-
щались последствия военной разрухи: он составлял 21—28% 3.
Однако доля горожан по стране в целом оставалась относитель-
но низкой.
Осуществление нэпа дало возможность не только «оживить»
города, но и добиться главного: изменения в них соотношения
классовых сил в пользу социализма. Правда, социальная струк-
тура городского населения продолжала оставаться сложной,
типичной для начала переходного периода, однако укрепление
в ней социалистических элементов, а также сложившаяся систе-
ма ограничения и вытеснения частного капитала создавали пред-
посылки для дальнейших коренных преобразований и ликвида-
ции эксплуататорских классов в городе и деревне. За времен-
ным отступлением при переходе к нэпу последовало стабильное
укрепление позиций социализма в экономике и социальной
сфере.
В решении этих задач город занял ведущие позиции. Коли-
чественные и качественные изменения в его социальной струк-
туре определили перегруппировку сил в пользу социализма
в стране в целом.
150
Основные направления и механизм регулирования социаль-
ных отношений в условиях многоукладной экономики Советско-
му государству и Коммунистической партии приходилось разра-
батывать впервые, не имея исторического опыта, примера.
Необходима была такая социально-экономическая политика, кото-
рая бы, основываясь на глубоком анализе природы, социального
облика, связанных с различными укладами классов и слоев,
перспектив их дальнейшего исторического развития и учитывая
их коренные интересы, способствовала укреплению диктатуры
пролетариата. Этим требованиям удовлетворял нэп, основные
принципы которого были определены В. И. Лениным, а в даль-
нейшем творчески развиты на съездах, конференциях Коммуни-
стической партии, на пленумах ее ЦК.
Вызванная объективной необходимостью новая экономиче-
ская политика опиралась на общие законы революционного пере-
хода от капитализма к социализму. Тщетны попытки поэтому
разного рода «советологов» объявить эту политику отступлением
большевизма от социалистических планов, трактовать ее лишь
как уступку, как «зигзаг» в пользу капитализма. Те или иные
временные меры, связанные с использованием потенций несо-
циалистических укладов, частичным отступлением, не меняли
классового смысла этой политики, ее содержания. Она пресле-
довала одну цель — построение социалистических отношений.
Убедительным доказательством тому служит вся практика
развития общественных процессов в городах, где и в специфи-
ческих условиях восстановительного периода проявились доста-
точно отчетливо закономерности становления социальной струк-
туры социалистического общества, присущие всему периоду
диктатуры пролетариата:
— возрастание ведущей роли рабочего класса в обществе.
В условиях восстановительного периода эта закономерность про-
явилась в собирании сил рабочего класса, прекращении его де-
классирования, консолидации и упрочении его рядов на основе
обобществленной государственной и кооперативной промышлен-
ности, повышении уровня его концентрации и квалификации. Эти
процессы интенсивно развивались в городах ведущих районов
страны, в первую очередь РСФСР, Европейской России, но они
были характерны и для других городов Советского Союза, хотя
протекали там более медленно или начались позднее;
— упрочение союза рабочего класса с трудящимися масса-
ми города и деревни. Особенностью этого союза в восстанови-
тельный период было то, что мелкобуржуазные городские слои
были многочисленны и слабо затронуты кооперированием, как и
крестьянство в деревне. В их среде шел интенсивный процесс
дифференциации. В условиях города опорой рабочего класса
служили трудовые слои ремесленников и кустарей. На основе
нэпа произошло укрепление экономической основы союза и было
усилено идейно-политическое влияние рабочего класса на сред-
ние городские слои;
151
— постепенное кооперирование мелкой буржуазии города.
Этот процесс в восстановительный период находился в самой
ранней стадии, кооперативное движение еще не было массовым.
Оно характеризовалось в это время расширением своих рамок,
преобразованием кооперации в социалистическую форму хозяйст-
вования, повышением ведущей роли социалистического сектора
в регулировании ее социально-экономического развития;
— формирование социалистической интеллигенции. В это вре-
мя была особенно острой необходимость вовлечения старых бур-
жуазных специалистов в социалистическое строительство. Именно
тогда на основе успехов в восстановлении народного хозяйства
и в результате правильной и гибкой партийной и государствен-
ной политики был сделан решающий шаг по привлечению на
сторону Советской власти большинства старой интеллигенции.
Впереди был еще длительный процесс превращения ее в созна-
тельного участника социалистического строительства. Одновре-
менно были сделаны важные шаги в формировании кадров спе-
циалистов из рабочих и крестьян. Города стали центрами под-
готовки новой интеллигенции;
— по отношению к эксплуататорским классам в начальный
период нэпа осуществлялось допущение частного капитала лишь,
в «известных» границах и использование его в интересах социа-
листического строительства, проводилась политика ограничения
и постепенного вытеснения нэпманской буржуазии из экономи-
ки и тем самым подготовки предпосылок для последующего на-
ступления на нее;
— наконец, важнейшей закономерностью является определяю-
щее значение социально-экономической политики Коммунистиче-
ской партии и пролетарского государства. Объективная необхо-
димость регулирования процесса становления социальной струк-
туры социалистического общества заложена в самой природе
социализма и специфике перехода к нему, когда политический
переворот предшествует складыванию экономического фундамен-
та и новых общественных отношений. В этих условиях резко
возрастает роль субъективного фактора. Партия, руководствуясь
марксистско-ленинской теорией, разрабатывала принципы научно
обоснованной политики, на основе которых осуществлялось па
практике регулирование социалыю-классовых отношений. В слож-
ных условиях многоукладной экономикп эти принципы воплоща-
лись в системе нэпа. Однако социальные процессы чрезвычайно
сложны по своей природе, развитие их противоречиво, и поэто-
му полностью преодолеть стихийность их протекания было не-
возможно как в силу объективных причин, так и в силу непол-
ноты познания ряда закономерностей развития общества. Труд-
ности управления социальными процессами в то время усугублялись
последствиями гражданской войны и империалистической интер-
венции, послевоенной разрухи, международной изоляции, отсут-
ствием опыта хозяйствования и т. д. Тем не менее партия
152
Направляла важнейшие процессы формирования социалистических!
общественных отношении.
Об этом убедительно свидетельствуют сдвиги в социальной
структуре городов. В восстановительный период партии удалось
сплотить и укрепить ряды рабочего класса, обеспечить экономи-
чески его ведущее положение среди других классов и слоев го-
родского населения, его союз с мелкобуржуазными массами^
его успех в борьбе с буржуазией и таким образом изменить»
в пользу социализма соотношение классовых сил в городах,
обеспечить их ведущую роль в отношениях с деревней. Эти слож-
нейшие проблемы Коммунистическая партия и Советское госу-
дарстве успешно решили в кратчайшие исторические сроки,,
в тяжелейших условиях. Как отмечалось в обращении ЦК КПСС
«К советскому народу» в связи с 70-летием Великого Октября:
«Строительство социализма начиналось в обстановке хозяйствен-
ного хаоса и военной разрухи... Многие годы приходилось рабо-
тать с крайним напряжением сил, жить, отказывая себе в самом
необходимом. Мы выстояли, нас не согнули и не сломили» 4.
Закономерности социалистического строительства проявились
в развитии социальной структуры городов всех районов СССР,
хотя и с некоторым опозданием там, где были сильны докапи-
талистические отношения (Якутия, Киргизская (Казахская) АССР"
и др.). Необходимо отметить, что последние были более всегст
распространены в сельской местности, часто среди кочевого и
полукочевого населения. Города же были заселены наряду с ко-
ренным населением переселенцами из центра страны. Эта часть
горожан имела типичную для начала переходного периода
от капитализма к социализму социальную структуру. Однако»
было бы неверным не видеть того отпечатка, который наклады-
вали на социальный облик городов, регионов докапиталистиче-
ские, даже родоплеменные отношения. Но эта специфика не на-
рушала общей для страны тенденции укрепления социалистиче-
ских элементов в социальной структуре городского населения.
Действие всех этих закономерностей развернулось в полной
мере в ходе дальнейшего социалистического преобразования
в масштабах всей страны и, реализовавшись, привело к созда-
нию социалистической социальной структуры.
ПРИМЕЧАНИЯ
Введение
1 См.: Программа КПСС. М., 1986.
С. 57; Материалы XXVII съезда
Коммунистической партии Совет-
ского Союза. М., 1986. С. 283.
2 Программа КПСС. С. 57.
3 Ленин В. И. Полы. собр. соч. Т. 23.
С. 341
4 Статистический ежегодник, 1918—
1920//Тр. ЦСУ РСФСР. 1921. Т. 8,
вып. 1. С. 2—3.
5 Бубнов А. С. Буржуазное рестав-
раторство па втором году нэпа.
Пг„ 1923.
8 Дзержинский Ф. Э. На командных
высотах. Промышленность СССР
в 1925 г. Л., 1926.
7 Куйбышев В. В. Задачи внутрен-
ней торговли и кооперации: До-
клад на собрании активных ра-
ботников Московской организа-
ции РКП 2 апреля 1924 г. М.,
1924.
8 Микоян А. И. Внешняя и внутрен-
няя торговля СССР: Доклад на со-
брании Моск. парт, актива 10 ок-
тября 1926 г. М., 1927.
9 Авилов Б. В. Торговые заведения
в городах и городских поселениях
по переписи 1923 г. // Бюл. ЦСУ.
1924. № 83; Головкин А. Населе-
ние городов, пригородов и посел-
ков городского типа Тамбовской
губернии по источникам средств
существования, основным груп-
пам и видам главных занятий по
данным переписи 1920 и 1923 го-
дов // Бюл. Тамб. губ. стат. бюро.
1924. № 3; Квиткин О. А. Населе-
ние городов. Европейской части
РСФСР и Украины по гланым за-
нятиям по переписи 1923 года //
Бюл. ЦСУ. 1924. № 86; Красиль-
ников М. П. Городская перепись
1923 года//Вести, статистики.
1923. № 7—12; Крылов М. Со-
циальный и профессиональный
состав городского населения Смо-
ленской губернии // Бюл. Смол.
губ. стат. бюро. 1925. № 2; Мас-
сальский В. 11. Самодеятельное ц
несамодеятельное население в го-
родских поселениях СССР (по
данным переписи 1923 г.) //Бюл.
ЦСУ. 1923. № 80; Михайлов-
ский В. Население Москвы по
главным занятиям // Там же. № 77;
Новосельский С. А. Самодеятель-
ное население гор. Петрограда по
полу и главным занятиям по пе-
реписям 1920 и 1923 гг.//Там же.
№ 80.
10 С тру милин С. Г. Наши трудовые
ресурсы и перспективы // Хозяй-
ственное строительство. М., 1922.
11 Белкин Г. Рабочий вопрос в част-
ной промышленности. М., 1926.
12 Папоротский В. Численность и со-
став наемной рабочей силы в
цензовой фабрично-заводской про-
мышленности Смоленской губер-
нии//Бюл. Смол. губ. стат. бюро.
1925. № 2. •
13 Панкратова А. М. Проблема изу-
чения пролетариата // Исторпя
пролетариата в СССР. 1930. № 1;
Маркус Б. Д. К вопросу о методах
изучения социального состава
пролетариата СССР // Там же. № 2.
14 Рашин А. Г. Состав фабрично-за-
водского пролетариата СССР. М.,
1930.
15 Стр умилин С. Г. О судьбах част-
ного капитала в СССР // План,
хоз-во. 1929. № 6; Жирмун-
ский М. М. Частный торговый ка-
питал в народном хозяйстве
СССР. М., 1927; Копалкин В. М-
Частная промышленность СССР.
М., 1927; Мингулин И. Г. Пути
развития частного капитала. М.;
Л., 1927; Лежава А. М. Внутрен-
няя торговля, 1923. М., 1924;
Крон Ц. М. Частная торговля в
СССР. М., 1926.
18 См.: Ларин Ю. Частный капитал
в СССР. М„ 1927.
17 См.: Мингулин И. Г. Указ. соч.
С. 161—162.
154
18 Мингулин И. Г. Указ, соч.; Кон-
дурушкин И. С. Частный капитал
перед советским судом. М.; Л.,
1927.
19 См.: Мингулин И. Г. Указ, соч.;
Бутковский В. Иностранные кон-
цессии в народном хозяйстве
СССР. М.; Л., 1928.
20 Мингулин И. Г. Указ. соч. С. 154.
21 Тихомиров В. А. Промысловая ко-
операция на современном этапе.
М., 1931; Он же. Очередные зада-
чи кооперации. М., 1924; Лаца-
рис П. П. Промысловая коопера-
ция и социалистическое строи-
тельство. М., 1928; Севру к П. Ко-
операция в Союзе ССР. М.; Л.,
1925.
22 Рыбников А. А. Мелкая промыш-
ленность и ее роль в восстановле-
нии русского народного хозяйст-
ва. М., 1922.
23 Маслов П.< Основы кооперации и
условия накопления кооператив-
ного капитала. М.; Л.. 1925.
24 Луначарский А. В. Об интеллиген-
ции. М., 1923; Он же. Интеллиген-
ция в ее прошлом, настоящем и
будущем. М., 1924; и др.
25 Войтоловский Л. Ленин об интел-
лигенции // Печать и революция.
1925. Кн. 2; Вольфсон С. Я. Ин-
теллигенция как социально-эко-
номическая категория. М.; Л.,
1926; Этчин А. Партия и специа-
листы. М., 1928.
26 Глезерман Г. Е. Ликвидация экс-
плуататорских классов и преодо-
ление классовых различий в
СССР. М„ 1949.
Маркус Б. Л. Труд в социалисти-
; ческом обществе. М., 1939.
28 Веселов А. Н. Очерки по истории
низшего профессионально-техни-
ческого образования и подготовки
рабочих кадров в РСФСР. М.,
1952.
29 См.: Келлер Б. А. Пролетарская
революция и советская интелли-
генция. М., 1937.
30 История СССР с древнейших вре-
мен до наших дней: В 12 т. М.,
1967. Т. 8: Борьба советского на-
рода за построение фундамента
социализма в СССР, 1921—1932 гг.
С. 70—80, 179—190; От капитализ-
ма к социализму:' Основные про-
блемы истории переходного пери-
ода в СССР, 1917—1937 гг.: В 2 т.
М., 1981. Т. 1: Победа социалисти-
ческой революции. Начало пере-
ходного периода, 1917—1927 гг»
С. 256—298; Поляков Ю. А. Из-
менение социальной структуры в-
СССР. М., 1970.
31 От капитализма к социализму.
С. 265.
32 Изменения социальной структуры
советского общества, 1921— сере-
дина 30-х годов. М., 1979.
33 Писарев И. Ю. Народонаселение
СССР: (Социально-экономический,
очерк). М., 1962; Переведен-
цев В. И. Население СССР (вче-
ра, сегодня, завтра). М., 1972; Ба-
ранов А. В. Социально-демографи-
ческое развитие крупного города..
М., 1981.
34 Васькина Л. И. Городское населе-
ние Московской губернии по ма-
териалам Всесоюзной переписи
населения (декабрь 1926 г.) //
Русский город: (Исследования и
материалы). М., 1979. Вып. 2.
35 Матюгин А. А. Рабочий класс:
СССР, в годы восстановления на-
родного хозяйства (1921—1925 гг.).
М., 1962; Трифонов И. Я. Рабочий,
класс в СССР в период восстанов-
ления народного хозяйства
(1921—1925 гг.) // Из истории ра-
бочего класса СССР. Л., 1962.
36 Дробижев В. 3., Лельчук В. С.
Наш советский рабочий класс.
(1917—1977). М., 1979; Вдо-
вин А. И» Дробижев В. 3. Рост
рабочего класса СССР, 1917—
1940 гг. М., 1976.
37 Советский рабочий класс: Крат-
кий исторический очерк (1917—
1973). М„ 1975.
38 См.: Трифонов И. Я. Указ соч.
С. 80.
39 Там же. С. 79—81.
40 См.: Матюгин А. А. Указ. соч.
С. 72; Советский рабочий класс.
С. 129—130.
41 Васькина Л. И. Рабочий класс
СССР накануне социалистической
индустриализации: Численность,
состав, размещение. М., 1981.
42 Кучеренко М. М. Молодое поко-
ление рабочего класса СССР: Про-
цесс формирования и воспитания,
1917—1979. М„ 1979.
43 Матюгин А. А. Источники попол-
нения состава промышленных ра-
бочих СССР в восстановительным
период (1921—1925 гг.) //Докл.,
и сообщ. Ин-та истории АН СССР.
М., 1957. Вып. 12.
44 История Москвы: В 6 т. М., 1957.
155
Т. 6, кн. 1: Период построения со-
циалима, 1917 — июнь 1941 гг.
45 История рабочих Ленинграда,
1703—1965: В 2 т. Л., 1972. Т. 2:
1917—1965.
46 Полетаев В. Л1. На путях к новой
Москве: Начало реконструкции
столицы (1917—1935). М., 1961.
47 Деревнина Л. И. Рабочие Ленин-
града в период восстановления
народного хозяйства, 1921—
1925 гг.: Численность, состав и
материальное положение. Л., 1981.
48 Алещенко Н. М. Из истории ра-
бочего класса Москвы в восста-
новительный период (1921—
1925 гг.)//История СССР. 1959.
№ 1. С. 109—120.
49 Шкаратан О. И. Изменения в со-
циальном составе фабрично-за-
водских рабочих Ленинграда
(1917-1928 гг.)//Там же. № 5.
С. 21—38.
50 Генкина Э. В. Государственная
деятельность В. И. Ленина, 1921—
1923. М., 1969.
51 Архипов В. А. Политика КПСС
и Советского государства по от-
ношению к капиталистическим
элементам в промышленности и
торговле СССР в годы нэпа // Во-
просы социально-классовых отно-
шений в социалистическом обще-
стве. Омск, 1974; Он же. Социаль-
но-экономические и политические
предпосылки ликвидации капита-
листических элементов в промыш-
ленности и торговле СССР в годы
нэпа // Вопросы социально-клас-
совых отношений в период строи-
тельства социализма. Омск, 1975;
Архипов В. А., Морозов Л. Ф.
Борьба против капиталистических
элементов в промышленности и
торговле: 20-е — начало 30-х гг.
М., 1978; Морозов Л. Ф. Вопросы
борьбы с нэпманской буржуазией
в советской историографии //
Вопр. истории. 1978. № 4. С. 116—
124; Трифонов И. Я. Очерки ис-
тории классовой борьбы в СССР
в годы нэпа (1921—1937 гг.). М.,
1960; Он же. Классы и классовая
борьба в СССР в начале нэпа
(1921—1925 гг.). Л., 1964. Ч. 1;
1969. Ч. 2; Он же. Ликвидация
эксплуататорских классов в СССР.
М., 1975; Дмитренко В. П. Тор-
говая политика Советского госу-
дарства после перехода к нэпу,
1921—1924 гг. М., 1971.
52 Маликова А. И. О социалистиче-
ском преобразовании мелкотовар,
ного уклада в промышленности
СССР // История СССР. 1963. № J
С. 23—44; Чумак А. Ф. К вопросу
о вовлечении кустарей и ремес-
ленников в социалистическое
строительство Ц Вопр. истории
КПСС. 1967. № 7. С. 58—67; Вуз-
лаева А. И. Ленинский план ко-
оперирования мелкой промыш-
ленности СССР. М., 1969; Лобано-
ва Э. Р. Опыт КПСС по приобще-
нию мелкой буржуазии города к
строительству социализма. М.,
1970; Степин А. П. Социализм и
средние слои города: Опыт пре-
образования общественных отно-
шений городских средних слоев.
М., 1975; Он же. Социалистическое
преобразование общественных от-
ношений городских средних сло-
ев. М., 1975.
53 Федюкин С. А. Некоторые аспек-
ты изучения истории советской
интеллигенции // Вопр. истории.
1980. № 9. С. 17—31.
54 Генкина Э. В. О ленинских мето-
дах вовлечения интеллигенции в
социалистическое строительство //
Там же. 1965. № 4.. С. 21—42;
Ким М. П. 40 лет советской куль-
туры. М., 1957; Федюкин С. А.
Великий Октябрь и интеллиген-
ция: Из истории вовлечения ста-
рой интеллигенции в строительст-
во социализма. М., 1972; Короле-
ва Н. А. Работа партии по вовле-
чению дореволюционной интелли-
генции в строительство социализ-
ма (1921—1925) // Из истории вы-
полнения второй программы пар-
тии в области культурного строи-
тельства. М., 1968.
55 Бусыгин Ю. А. Некоторые вопро-
сы усиления идеологического
фронта в первые годы нэпа (1921—
1923 гг.)//В авангарде строите-
лей коммунизма. Ростов н/Д, 1970;
Трифонов И. Я. Из истории борь-
бы Коммунистической партии
против сменовеховства//История
СССР. 1959. № 3. С. 64—82; Сте-
пин А. П. Вовлечение интелли-
генции в социалистическое строи-
тельство .(1917—1924 гг.)//Проб-
лемы научного коммунизма. М-»
1980. Вып. 14; Федюкин С. Д-
Борьба с буржуазной йдеолотпеп
в условиях перехода к нэйу. М »
1977.
£56
s® Астахова В. И. Советская интел-
лигенция и ее роль в обществен-
ном прогрессе. Харьков. 1976;
Катунцева Н. М. Опыт СССР по
подготовке интеллигенции из ра-
бочих и крестьян. М., 1977; Со-
ветская интеллигенция: Краткий
очерк истории (1917—1975 гг.).
М., 1977; Советская интеллиген-
ция: История формирования и ро-
ста, 1917—1965 гг. М., 1968.
:°7 Бессонова В. И. В. И. Ленин о
высшей школе и ее роли в форми-
ровании советской интеллиген-
ции // В. И. Ленин и некоторые
вопросы изменения социальной
структуры советского общества в
переходный период. М., 1973; Бо-
рисов Ю. С. Изменение социаль-
ного состава учащихся в высших
и средних специальных учебных
заведениях (1917—1940) // Куль-
турная революция в СССР (1917—
1965). М., 1967.
:э8 Великая Октябрьская социалисти-
ческая революция и становление
советской культуры, 1917—1927.
М., 1985. С. 208—257.
59 Поляков Ю. А. Советская страна
после окончания гражданской
войны: территория и население.
М„ 1986.
100 Дмитренко В. П. Советская эконо-
мическая политика в первые годы
пролетарской диктатуры: Проб-
лемы рыночных отношений. М.,
1986.
61 См.: Маркс К.. Энгельс Ф. Соч.
2-е изд. Т. 4. С. 424—436; Т. 19.
С. 27; Т. 28. С. 424—427.
62 Ленин В. И. Поли. собр. соч.
Т. 39. С. 70
63 См.: Там же. С. 15.
‘84 См.: Там же. С. 271—282.
65 См.: . Там же. Т. 44. С. 221—229.
'«« См.: Там же. Т 43. С. 1—127; Т. 45.
С. 65—138.
67 См.: Там же. Т. 43. С. 130—144.
08 См.: Там же. С. 205—245.
69 См.: Там же. С. 379—387.
70 См.: Там же. С. 1—127; Т. 45.
• С. 65—138. .
71 См.: Там же. Т. 43. С. 295—341.
72 См.: Там же. Т. 44. С. 191—220.
73 См.: Там же. С. 155—175.
74 См.: Там же. Т. 43. С. 266—291.
75 См.: Там же. Т. 44. С. 305—329.
78 См.: Там же. Т. 43. С. 165—182.
77 См.: Там’ же. С. 146—161.
78 См.: Там же. С. 248—249.
79 См.: Там же. С. 57—73.
80 См.: Там же. Т. 45. С. 369—377.
81 См.: Там же. Т. 38. С. 139, 143;
Т. 40. С. 254. 267.
82 См.: Там же. Т. 45. С. 389—406.
83 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г.//Тр. ЦСУ СССР.
1924. Т. 20, вып. 1, ч. 2; 1925. Т. 21,
вып. 3, ч. 2; 1926. Т. 27, вып. 1,
ч. 3; Всесоюзная перепись населе-
ния 1926 г. М., 1929. Т. 18, 19, 20,
21; 1930. Т. 26, 34; 1931. Т. 52.
84 См.: Вести, статистики. 1925.
№ 10/12. С. 126.
85 Всесоюзная городская перепись
1923 г.: Итоги промышленной пе-
реписи//Тр. ЦСУ СССР. 1926.
Т. 27, вып. 1, ч. 2.
88 Итоги десятилетия Советской
власти в цифрах, 1917—1927. М.,
1927; Сборник статистических све-
дений по Союзу ССР, 1918—
1923 гг. М., 1924; Советское народ-
ное хозяйство в 1921—1925 гг. М.,
1960; Народное й государственное
хозяйство Союза Советских Социа-
листических Республик к середи-
не 1922—1923 гг. М., 1923; Госу-
дарственная промышленность
СССР и ее финансовое положение
в 1921—1923 гг. М.; Л., 1925; На
путях к обобществлению мелкой
промышленности СССР: Сб. мате-
риалов. М., 1929; Труд в СССР,
1926—1930 гг. М„ 1930; Труд в
СССР: Экоп.-стат. справ. М., 1932;
СССР за 15 лет: Статистический
материал по народному хозяйству.
М., 1932; п др.
Глава первая
1 Маркс К., Энгельс Ф. Избранные
письма. М., 1953. С. 63.
2 Ленин В.. И. Поли. собр. соч. Т. 39.
С. 453.
3 См.: Там же. С. 279.
4 Там же.
5 Там же.
8 Там же.
7 Там же. Т. 44. С. 212.
8 Там же. Т. 39. С. 271.
9 См.: Там же. С..280.
10 Там же. Т. 41. С. 27.
11 Там же. Т. 39. С. 279.
12 См.: Там же. Т. 43. С, 137.
13 Там же. Т. 36. С. 380.
14 Там же. Т. 43. С. 131.
15 Всесоюзная городская перепись
1923 г.: Итоги промышленной пе-
реписи // Тр^ ЦСУ СССР. 1926;
Т. 27, вып. 1. С. 6—12, 18—20.

,6 Там же. С. 6—12 (подсчеты авто-
ра).
17 История СССР: Эпоха социализма.
М„ 1974. С. 171.
18 См.: Гимпельсон Е. Г. Советский
рабочий класс, 1918—1920 гг.: Со-
циально-политические изменения.
М., 1974. С. 80, 29, 30.
19 См.: Рашин А. Г. Население Рос-
сии за 100 лет (1811—1913 гг.):
Стат, очерки. М., 1956. С. 325—326.
20 См.: Гимпельсон Е. Г. Указ. соч.
С. 87.
21 См.: Там же. С. 87, 88.
22 См.: Там же. С. 87.
23 Ленин В. И. Поли. собр. соч.
Т. 43. С. 42.
24 См.: Трифонов И. Я. Рабочий
класс СССР в период восстановле-
ния народного хозяйства, 1921—
1925 гг. // Из истории рабочего
класса СССР. Л., 1962. С. 80.
25 Изменения социальной структуры
советского общества, октябрь
1917—1920. М., 1976. С. 263.
26 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 42.
С. 361.
27 Всесоюзная городская перепись
1923 г.: „тоги промышленной пе-
реписи. Т. 27, вып. 1. С. 6—12
(подсчеты автора).
28 См.: Изменения социальной струк-
туры советского общества, ок-
тябрь 1917—1920. С. 262.
29 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 45.
С. 387.
30 Там же. С. 96.
31 Там же. С. 95.
32 Там же. Т. 38. С. 359.
33 Там же. Т. 43. С. 308.
34 КПСС в резолюциях п решениях
съездов, конференций и пленумов
ЦК. М., 1983. Т. 2. С. 484. (Далее:
КПСС в резолюциях и решени-
ях...)
35 См.: Генкина Э. Б. Государствен-
ная деятельность В. И. Ленина,
1921—1923. М., 1969. С. 330—331;
Кассой Л. И. Проблемы госкапи-
тализма и экономическая полити-
ка партии в переходный период //
Вопр. истории КПСС. 1966. № 10.
С. 77; Морозов Л. Ф. Госкапита-
лизм в освещении советских ис-
следователей // Вопр. истории.
1962. № 10. С. 26.
38 См. об этом подробнее: Моро-
зов Л. Ф. Указ. соч. С. 21—39.
37 См.: Коссой А. И. Указ. соч. С. 81.
38 См.: Генкина Э. Б. Указ. соч.
С. 330—331.
39 См.: Морозов Л. Ф. Указ, соч
С. 32.
40 См. об этом подробнее: Дмитрен-
ко В. П. Кооперативное строи-
тельство в новейшей историогра-
фии // Сельское хозяйство ц
крестьянство СССР в современной
историографии: (Материалы XVI
сессии симпозиума по изучению
проблем аграрной истории, Киши-
нев, 1976). Кишинев, 1977. С. 171—
176.
41 См.: Морозов Л. Ф. О госкапита-
лизме и социальной природе коо-
перации в начале нэпа // Вопр.
истории КПСС. 1966. № 12. С. 45,
53, 55.
42 См.: Коссой А. II. О природе п
роли кооперации в переходный
период от капитализма к социа-
лизму // Вопр. экономики. 1963.
№ 2. С. 89, 90.
43 См.: Дмитренко В. П. Указ. соч.
С. 73.
44 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 45.
С. 376.
45 См.: КПСС в резолюциях и реше-
ниях... 1984. Т. 3. С. 376—378.
46 Ленин В. И. Поли. собр. соч.
Т. 40. С. 253—254.
47 См.: КПСС в резолюциях и реше-
ниях... Т. 2. С. 370—373; Решения
партии и правительства по хозяй-
ственным вопросам. (1917—
1967 гг.). М., 1967. Т. 1: 1917—
1967. С. 244—248.
48 См.: КПСС в резолюциях и реше-
ниях... Т. 2. С. 372—373.
49 Там же. С. 372.
50 См.: Об урегулировании оплаты
труда рабочих: Декрет Совнарко-
ма РСФСР (7 апреля 1921 г.) //
Решения партии и правительства
по хозяйственным вопросам. Т. 1.
С. 220—221; О натуральном пре-
мировании рабочих: Декрет Сов-
наркома РСФСР (7 апреля 1921 г.)
//Там же. С. 219—220; Основное
положение по тарифному вопросу
//Бюл. ЦК ВСРМ. 1921. № 16/17.
С. 10—11; и др.
51 См.: СУ. 1920. № 92. Ст. 497; СУ.
1921. № 10. Ст. 68.
52 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 43.
С. 309.
53 V Всероссийский съезд профсою-
зов: Стеногр. отчет. М., 1922. С. 528.
54 См.: О мерах улучшения жилищ-
ных условий трудящегося населе-
ния и о мерах борьбы с разруше-
нием жилищ: Декрет СНК от 23
158
мая 1921 г. // СУ. 1921. № 49.
Ст. 253.
35 См.: Там же. 1921. № 6. Ст. 47;
№ 8. Ст. 53; № 32. Ст. 175.
456 См.: КПСС в резолюциях и реше-
ниях... 1983. Т. 2. С. 470.
57 См.: По вопросам новой экономи-
ческой политики и промышленно-
сти: Постановление IX Всероссий-
ского съезда Советов, 28 дек.
1921 г. // Решения партии и прави-
тельства по хозяйственным вопро-
сам (1917—1967 гг.). Т. 1. С. 278—
279.
38 См.’: Там же. С. 248—250.
59 ЦГАОР СССР. Ф. 382. Он. 7.
Д. 399. Л. 54 об.
'80 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 43.
С. 385.
61 Там же.
"62 См.: КПСС в резолюциях и реше-
ниях... Т. 2. С. 420—421, 469—
470.
‘63 См.: Решения партии и прави-
тельства по хозяйственным вопро-
сам (1917—1967 гг.). Т. 1. С. 181—
183; СУ. 1921. № 53. Ст. 313; 1922.
№ 55. Ст. 698.
4 ,4 См.: СУ. 1921. № 53. Ст. 323; Ре-
шения партии и правительства по
хозяйственным вопросам (1917—
1967 гг.). Т. 1. С. 313—315.
Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 44.
С. 207.
66 См.: Там же. С. 168, 225, 322; Т. 45.
С. 82—84.
67 КПСС в резолюциях и решениях...
1983. Т. 2. С. 472.
68 Там же.
459 См.: СУ. 1921. № 56. Ст. 354.
70 См.: Архипов В. А., Морозов Л. Ф.
Борьба против капиталистических
элементов в промышленности и
торговле, 20-е — начало 30-х го-
дов. М., 1978. С. 86.
71 См.: Наказ о хозяйственной рабо-
те: Резолюция и Постановление
IX Всероссийского съезда Советов
от 30 декабря 1921 г.//Решения
партии и правительства по хозяй-
ственным вопросам (1917—
1967 гг.). Т. 1. С. 287.
72 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 43.
С. 220—221.
73 Там же. С. 82—83.
74 См.: Там же. С. 269.
”75 См.: КПСС в резолюциях и реше-
ниях... Т. 2. С. 420, 469.
”76 См.: Решения партии и прави-
тельства по хозяйственным во-
просам (1917—1967 гг.). Т. 1.
С. 232—233.
77 См.: СУ. 1921. № 53. Ст. 323; № 79.
Ст. 684.
78 Там же. 1921. № 53. Ст. 322; см.
также ранее изданный декрет
СНК от 19 мая 1921 г. (СУ. 1921.
№ 47. Ст. 230).
79 См.: СУ. 1921. № 8. Ст. 54.
80 См.: Решения партии и прави-
тельства по хозяйственным во-
просам (1917—1967 гг.). Т. 1.
С. 255—256.
81 См.: СУ. 1921. № 45. Ст. 225.
82 См.: Там же. № 58. Ст. 383.
83 См.: Директивы ВКП(б) по во-
просам просвещения. М.; Л., 1931.
С. 354.
84 См.: Там же. С. 354.
85 СУ. 1921. № 65. Ст. 486.
88 См.: Там же.
87 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 44.
С. 337
88 Там же. Т. 35. С. 202.
89 КПСС в резолюциях и решени-
ях... Т. 2. С. 248.
90 Там же. С. 249.
91 Там же.
92 Там же.
93 Там же. С. 449.
94 См. об этом подробнее: Великая
Октябрьская социалистическая ре-
волюция и становление советской
культуры, 1917—1927. М., 1985.
С. 238—240.
95 КПСС в резолюциях и решени-
ях... Т. 2. С. 249.
96 См.: СУ. 1921. № 61. Ст. 452; № 80.
Ст. 686; 1922. № 1. Ст. 5.
97 См.: КПСС в резолюциях и реше-
ниях... Т. 2. С. 489, 490.
98 См.: Там же. С. 478—479.
99 См.: Там же. Т. 3. С. 207.
100 См.: О мероприятиях по дальней-
шему улучшению условий труда
рабочих: Постановление XI Все-
российского съезда Советов рабо-
чих, крестьянских, красноармей-
ских и казачьих депутатов от 29
января 1924 г. // СУ. 1924, № 27.
Ст. 262.
101 КПСС в резолюциях и решени-
ях... Т. 2. С. 484.
102 Там же. Т. 3. С. 101.
103 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 37.
С. 90.
104 См.: КПСС в резолюциях и реше-
ниях... Т. 2. С. 506; Т. 3. С. 96—
97, 146.
105 См.: В. И. Ленин и история клас-
159
сов и политических партий в Рос-
сии. М., 1970. С. 439.
106 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч.
Т. 45. С. 92.
107 См.: СУ. 1922. № 71. Ст. 904.
108 См.: Там же. Ст. 403.
109 См., напр.: Об определении поня-
тия «нанимателя» как лица, от-
ветственного за исполнение зако-
нов о применении наемного тру-
да в порядке ст. 132, 133, 134,156
Уголовного кодекса: Постановле-
ние Народных Комиссариатов Юс-
тиции и Труда от 29 октября
1923 года Ц СУ. 1923. № 8. Ст. 780.
110 См., наир.: Об образовании при
СНК Главного концессионного ко-
митета: Декрет СНК от 17 июля
1923 г.//СУ. 1923. № 83. Ст. 810.
111 См.: СУ. 1922. № 76. Ст. 940.
112 Положение о государственном по-
доходно-поимущественном нало-
ге: Постановление III сессии ЦИК
СССР первого созыва от 12 нояб-
ря 1923 г.//СУ. 1923. № 114/115.
Ст. 1054.
113 Там же. 1922. № 34. Ст. 400.
114 КПСС в резолюциях и решени-
ях... Т. 3. С. 231.
115 См.: Изменения социальной струк-
туры советского общества, 1921 —
середина 30-х годов. М., 1979.
С. 138.
116 См.: Там же.
117 Известия ВЦИК. 1923. 9 дек.
118 КПСС в резолюциях и решени-
ях... Т. 2. С. 588.
119 Там же. С. 591.
120 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч.
Т. 45. С. 364.
121 КПСС в резолюциях и решени-
ях... Т. 3. С. 147.
122 См.: Там же. С. 106.
123 Там же. Т. 2. С. 488; Т. 3. С. 167.
124 Там же. Т. 3. С. 461.
125 Дзержинский Ф. Э. На командных
высотах: Промышленность СССР
в 1925 г. Л., 1926. С. 31.
126 См.: Изменения социальной
структуры советского общества,
1921 — середина 30-х годов. С. 124.
*27 См.: Резолюция по докладу о
внутренней торговле и торговой
политике Союза ССР: Постановле-
ние ЦИК СССР // Решения партии
и правительства по хозяйствен-
ным вопросам (1917—1967 гг.).
Т. 1. С. 443—445.
128 См.: Постановление III съезда
Советов СССР по докладу Нарко-
мата финансов Союза ССР от 20
мая 1925 г. // Решения партии ц
правительства по хозяйственным
вопросам (1917—1967 гг.). Т. 1
С. 483.
129 См.: КПСС в резолюциях и реше-
ниях... Т. 3. С. 376—378.
130 См. об этом подробнее: Малико-
ва А. И. О социалистическом пре-
образовании мелкотоварного укла-
да в промышленности СССР //Ис-
тория СССР. 1963. № 5. С. 29.
131 См., напр.: О мерах к облегчению
производства мелкой торговли па
базарах и рынках: Декрет СНК
от 13 июля 1925 г.//СУ. 1925.
№ 50. Ст. 382.
132 См.: КПСС в резолюциях и реше-
ниях... Т. 2. С. 585.
133 См.: Там же. Т. 3. С. 233—240.
134 Известия ЦК РКП (б). 1924. № 2.
С. 6.
135 Там же. № 12. С. 5.
136 См.: Вести, промысловой кооп.
1924. № 7/8. С. 70.
137 КПСС во главе культурной рево-
люции в СССР. М., 1972. С. 78.
138 См.: О ближайших задачах в деле
установления связи вузов с произ-
водством: Постановление ЦК
РКП (б) 12 янв. 1925 г.//Решения
партии и правительства по хозяй-
ственным вопросам (1917—
1967 гг.). Т. 1. С. 446—448.
139 См.: Великая Октябрьская социа-
листическая революция и станов-
ление советской культуры. С. 247.
140 См.: КПСС в резолюциях и реше-
ниях... Т. 3. С. 457.
141 См.: Решения партии и прави-
тельства по хозяйственным вопро-
сам (1917—1967 гг.). Т. 1. С.496—
498.
Глава вторая
1 Народное хозяйство СССР за 60
лет. М., 1977. С. 43; Тр. ЦСУ
РСФСР. 1921. Т. 8, вып. 1. С. 2—3.
2 Бюл. ЦСУ. 1923. № 77. С. 13.
3 Там же.
4 История СССР с древнейших вре-
мен до наших дней. М., 1967. Т. 8.
С 21.
5 Бюл.’ЦСУ. 1923. № 77. С. 13.
6 Статистический ежегодник, 1922—
1923 гг.//Там же. 1924. Т. 8,
вып. 5. С. 2—3, 6—7 (подсчеты
автора).
7 Сборник статистических сведений
по Союзу ССР (1918—1923 гг.)
//Тр. ЦСУ СССР. 19.24. Т. 18-
С. 38.
160
я Статистический ежегодник, 1922—
1923 гг. С. 2—3, 6—7.
э Сборник статистических сведений
по Союзу ССР (1918—1923 гг.).
Т. 18. С. 38; Статистический еже-
годник, 1922—1923. С. 21—22 (под-
счеты автора).
10 Там же.
11 Там же. С. 6—7; Сборник стати-
стических сведений по Союзу
ССР (1918—1923 гг.). Т. 18. С. 38.
а2 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г.//Тр. ЦСУ СССР.
1924. Т. 20, вып. 3, ч. 2. С. 19.
13 См.: Там же. Вып. 1, ч. 3. С. 374—
375.
“4 См.: Изменение социальной струк-
туры советского общества, 1921 —
середина 30-х годов. М., 1979.
С. 138.
35 См.: Итоги Всесоюзной город-
ской переписи 1923 г. // Тр. ЦСУ
'СССР. Т. 20, вып. 1, ч. 2. С. 49,
103, 121, 175, 184, 202, 211, 229,
238, 256, 265, 274, 283, 301, 310.
319, 328, 355, 373, 382, 391, 400.
427, 436, 445 (подсчеты автора).
16 См.: Там же. Вып. 3, ч. 2. С. 32—
33; Вып. 1, ч. 3. С. 334—335, 406—
407.
17 См.: Там же. Вып. 3, ч. 2. С. 215,
287, 143 (подсчеты автора).
18 Там же. С. 53.
19 Рассчитано по данным табл. 2.
20 Рассчитано по данным табл. 3.
21 СУ. 1920. № 78. Ст. 366.
22 Рассчитано по данным табл. 2.
23 ЦГАОР СССР. Ф. 374. Он. 9. Д. 24
(1). Л. 19, 19 об.
24 Рассчитано по данным табл. 3.
25 См.: Итоги Всесоюзной городской
переписи 1923 г. Т. 20, вып. 3,
ч. 2. С. 142—143. 52—53; Вып. 1,
ч. 3. С. 332—337 (подсчеты авто-
ра).
26 Рассчитано по данным табл. 2.
27 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 1, ч. 2.
С. 46—47; Вып. 3. С. 26—31; Вып. 1,
ч. 3. С. 328—331.
28 Там же. Т. 20, вып. 3, ч. 2. С. 26—
30; Вып. 1, ч. 3. С. 328—331, 400—
403.
29 См.: Там же. Вып. 3, ч. 2. С. 49—
51, 211—213, 139—141; Вып. 1,
ч. 3. С. 328—331 (подсчеты авто-
ра).
30 Изменение социальной структуры
советского общества, 1921 — сере-
дина 30-х годов. С. 131.
31 См.; Итоги Всесоюзной городской
переписи 1923 г. Вып. 1, ч. 2. С. 50,
230, 302, 203, 275, 446, 320, 104
(подсчеты автора).
32 Там же. С. 50, 230, 104, 176, 275,
311, 329, 356 (подсчеты автора).
33 Там же. С. 104, 176 (подсчеты ав-
тора).
34 Рассчитано по данным табл. 5.
35 Рассчитано по данным табл. 7.
36 См.: Итоги Всесоюзной городской
переписи 1923 г. Т. 20, вып. 1,
ч. 2. С. 488, 492 (подсчеты автора).
37 См.: Там же. С. 42—50, 96—104,
114—122, 168—219, 222—239, 249—
284, 297—329, 348—356, 366—401,
420—446 (подсчеты автора).
38 См.: Статистический ежегодник,
1918—1920 гг.//Тр. ЦСУ РСФСР.
1921. Т. 8, вып. 1. С. 2—3, 57—61
(подсчеты автора).
39 См.: Итоги Всесоюзной городской
переписи 1923 г. Т. 20, вып. 1,
ч. 3. С. 2—9 (подсчеты автора).
40 Гимпельсон Е. Г. Советский рабо-
чий класс, 1918—1920 гг.: Соци-
ально-политические изменения.
М., 1974.
41 Труд. 1923. 7 февр.
42 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 1, ч. 3.
С. 50—67 (подсчеты автора).
43 Изменения социальной структу-
ры советского общества, 1921 —
середина 30-х годов. С. 26.
44 Труд. 1923. 7 февр.
45 См.: Статистический ежегодник,
1922—1923 гг. Т. 8, вып. 5. С. 2—
3, 6—7; Итоги десятилетия Совет-
ской власти в цифрах, 1917—1927.
М., 1927. С. 34—53, 68—73 (подсче-
ты автора).
46 Минц Л. Е. Отход крестьянского
населения на заработки в СССР.
М., 1929. С. 82.
47 См.: Минц Л. Е. Аграрное перена-
селение и рынок труда в СССР.
М„ 1929. С. 449.
48 См.: Стат, обозрение. 1928. № 6.
С. 103; 1929. № 4. С. 107.
49 Там же.
50 Там же
51 Там же.
52 См.: Табл. 2; Итоги Всесоюзной
городской переписи 1923 г. Т. 20,
вып. 3, ч. 2. С. 45; Вып. 1, ч. 3.
С. 32—33, 392—393; Всесоюзная
перепись населения 1926 года.
Т. 31. С. 104—110; Т. 22. С. 57
(подсчеты автора).
53 Всесоюзная перепись населения
1926 года. Т. 34. С. 2—3; Т. 21.
161
С. 273, 284, 346, 362; Т. 23. С. 2;
Т. 24. С. 231; Т. 22. С. 182—472.
54 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 3, ч. 2.
С. 141—142, 213—214; Всесоюзная
перепись населения 1926 года.
Т. 25. С. 72—75; Т. 21. С. 276—
277, 288—289, 344—350, 365—366;
Т. 23. С, 2 (подсчеты автора).
55 Рассчитано по данным табл. 14.
56 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 3, ч. 2.
С. 30—35; Вып. 1, ч. 3. С. . 332—
337; Всесоюзная перепись населе-
ния 1926 года. Т. 26. С. 150—156,
160—161 (подсчеты автора).
57 Рассчитано по данным табл. 15.
58 Всесоюзная перепись населения
1926 года. Т. 31. С. 271—276, 364—
368; Т. 21. С. 276—278, 288—290,
349—351, 365—368; Т. 23. С. 95—
99, 119—123; Т. 24. С. 83—86.
59 Там же. Т. 26. С. 150—156, 160—
161 (подсчеты автора).
80 Рассчитано по данным табл. 15.
81 Рассчитано по данным табл. 14.
62 Рассчитано по данным табл. 15.
83 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 3, ч. 2;
вып. 1, ч. 3. С. 33—35, 333—337;
Всесоюзная перепись населения
1926 года. Т. 26. С. 152—160 (под-
счеты автора).
64 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 3, ч. 2.
С. 286—287; Всесоюзная перепись
населения 192*6 года. Т. 23. С. 364;
Т. 24. С. 83—85 (подсчеты автора).
65 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 3, ч. 2.
С. 214—215. Всесоюзная перепись
населения 1926 года. Т. 21. С. 220—
223; Т. 23. С. 96—98, 120—122
(подсчеты автора).
66 Всесоюзная перепись населения
1926 года. Т. 25. С. 58—60; Т. 20.
С. 224 (подсчеты автора).
67 Там же. Т. 22. С. 57, 460; Т. 23.
С. 96—98, 120—122, 364; Т. 21.
С. 220—223; Т. 24. С. 83—85 (под-
счеты автора).
68 Итоги Всесоюзной городской пере-
писи 1923 г. Т. 20, вып. 3, ч. 2.
С. 142—143; Всесоюзная перепись
населения 1926 года. Т. 25. С. 3;
Т. 20. С. 224.
69 Куртов И. А. Новая экономиче-
ская политика в Казахстане. Ал-
матАта, 1973. С. 237—238 (подсче-
ты автора).
70 Итоги Всесоюзной переписи 1923 г.
Т. 20, вып. 1, ч. 3. С. 332—337;
Всесоюзная перепись населения
1926 года. Т. 24. С. 216 (подсчеты
автора).
71 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 3, ч. 2.
С. 26—30; Вып. 1, ч. 3. С. 328—331,
400—403; Всесоюзная перепись на-
селения 1926 года. Т. 26. С. 136—
150; Т. 27. С. 106—121; Т. 28. С. 94—
106; Т. 31. С. 176—186; Т. 32. С. 86—
89, 104—106, 120—129, 137—141,
148—151, 157—160; 1929. Т. 33.
С. 63—65, 71—77; Т. 34. С. 142—
160; (подсчеты автора).
72 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 1, ч. 2.
С. 100—101, 118—120, 172—173,
181—183, 190—192, 199—201, 208—
209, 226—228, 235—237, 253—254,
262—263, 271—272, 280—281, 298—
299, 307—309, 316—318, 325—326,
352—353, 370—371, 379—381, 388—
390, 397—399, 424—426, 433—435,
442—443; Всесоюзная перепись на-
селения 1926 года^ Т. 18. С. 277—
279; Т. 19. С. 288—289; Т. 20. С. 91—
93, 251—253.
73 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 1, ч. 3.
С. 328—331; Вып. 3, ч. 2. С. 283—
285, 211—213, 49—51, 139—141;
Всесоюзная перепись населения
1926 года. Т. 22. С. 188—201, 478—
479; Т. 20. С. 257—259; Т. 21.
С. 206—217; Т. 24. С. 78—82, 232—
234; Т. 23. С. 89—95, 112—119,
130—135, 381—382; Т. 25. С. 51—
57 (подсчеты автора).
74 Там же.
75 Там же. Т. 18. С. 103—105, 277—
279; Т. 19. С. 24—26, 283—285;
Т. 20. С. 91—93, 251—253, 474—
476; Т. 21. С. 25—27, 208—218,
453—454 (подсчеты автора).
76 Итоги Всесоюзной городской пере-
писи 1923 г. Т. 20, вып. 1, ч. 3.
С. 332; Вып. 3. ч. 2. С. 30; Всесоюз-
ная перепись населения 1926 года.
Т. 26. С. 80—82, 120—122, 144—
145.
77 Всесоюзная перепись населения
1926 года. Т. 26. С. 136—150 (под-
счеты автора).
78 Там же. Т. 52. С. 114—136 (под-
счеты автора).
79 Там же.
80 Там же.
81 См. подробнее о борьбе с безра-
ботицей: Матюгин А. А. Рабочий
класс СССР в годы восстановле-
162
пия народного хозяйства (1921—
1925). М., 1962; Рогачевская Л. С.
Ликвидация безработицы в СССР.
1917—1930 гг. М„ 1973; и др.
32 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 3, ч. 2.
С. 34—35; Вып. 1, ч. 3. С. 336—337;
Всесоюзная перепись населения
1926 года. Т. 26. С. 162.
33 ЦГАОР СССР. Ф. 382. Оп. 7.
Д. 399. Л. .9 об.
34 Всесоюзная перепись населения
1926 года. Т. 23. С. 99—123, 383;
Т. 21. С. 224—225; Т. 24. С. 86,105;
Т. 22. С. 210—211, 480.
35 Там же. Т. 24. С. 234; Т. 20. С. 260;
Т. 25. С. 61 (подсчеты автора).
36 Там же. Т. 24. С. 105, 86; Т. 21.
С. 224—225; Т. 23. С. 99, 123, 383
(подсчеты автора).
37 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 3, ч. 2.
'С. 18—30; Вып. 1, ч. 3. С. 320—
331; Всесоюзная перепись населе-
ния 1926 года. Т. 26. С. 122—150.
Глава третья
41 История СССР с древнейших вре-
мен до наших дней. М., 1967. Т. 8.
С. 64.
2 Там же. С. 63.
-3 Всесоюзная городская перепись
1923 г.: Итоги промышленной пе-
реписи//Тр. ЦСУ СССР. 1926.
Т. 27, вып. 1. С. 6—12 (подсчеты
автора).
4 Там же; Правда. 1922. 6 янв.
5 Всесоюзная городская перепись
1923 г. Т. 27, вып. 1. С. 12 (подсче-
ты автора).
6 Там же. С. 10—12 (подсчеты ав-
тора).
7 Там же. С. 6—9 (подсчеты автора).
3 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 37.
С. 90.
3 Всесоюзная городская перепись
1923 г. Т. 27, вып. 1. С. 542, 551
(подсчеты автора).
10 Там же. С. 542—546.
11 Там же. С. 546 (подсчеты автора).
12 Там же. С. 548—551 (подсчеты ав-
тора).
13 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г.//Тр. ЦСУ СССР.
1925. Т. 20, вып. 4, ч. 2. С. 65—
69 (подсчеты автора).
14 Там же. С. 53—55, 65—69 (под-
счеты автора).
15 Там же.
76 Там же. Вып. 1, ч. 2. С. 43; Вып. 3,
ч. 2. С. 20; Вып. 4, ч. 2. С. 65—
69; Вып. 1, ч. 3. С. 320—323, 392—
395 (подсчеты автора).
17 Там же. Вып. 1, ч. 2. С. 45 (под-
счеты автора).
18 Там же. С. 99, 118, 171, 180, 199,
225, 235. 252. 261, 270, 297, 307, 315,
351.
19 Там же. Т. 20, вып. 3, ч. 2. С. 36,
135, 279. 45 (подсчеты автора).
20 Там же. Вып. 1, ч. 2. С. 45, 138
(подсчеты автора).
21 Там же. Вып. 3, ч. 2. С. 24—25;
Вып. 1, ч. 3. С. 326—327, 398—399.
22 История СССР с древнейших вре-
мен до наших дней. Т. 8. С. 309,
311—312.
23 Там же. С. 179.
24 ЦГАОР СССР. Ф. 374. Оп. 9. Д.^24
(1). Л. 3.
25 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 4, ч. 2.
С. 53—57, 65—69; Всесоюзная пе-
репись населения 1926 года. Т. 18.
С. 3; Т. 20. С. 3; Т. 21. С. 186—217;
Т. 26. С. 4—5, 122—135; Т. 27.
С. 94—96; Т. 28. С. 82—84; Т. 31.
С. 166—176; Т. 32. С. 4, 7, 9, 12—
15; Т. 33. С. 4. 6; Т. 34. С. 2—3
(подсчеты автора).
28 См.: Всесоюзная перепись насе-
ления 1926 года. Т. 19. С. 117.
27 Итоги Всесоюзной городской пере-
писи 1923 г. Т. 20, вып. 4, ч. 2.
С. 53—57; Всесоюзная перепись
населения 1926 года. Т. 26. С. 4—
5, 122—135; Т. 27. С. 94—105; Т. 28.
С. 82—93; Т. 31. С. 166—176; Т. 32.
С. 4. 7. 9. 12—15; Т. 33. С. 4, 6;
Т. 34. С. 2—3 (подсчеты автора).
28 .Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Вып. 3, ч. 2. С. 25;
Вып. 1, ч. 3. С. 327, 399; Всесоюз-
ная перепись населения 1926 года.
Т. 26. С. 135; Т. 27. С. 105; Т. 28.
С. 93; Т. 31. С. 176; Т. 32. С. 86,
104, 120, 137, 148, 157; Т. 33. С. 62,
71; Т. 34. С. 142 (подсчеты авто-
ра).
29 Правда. 1920. 22 янв.
30 Матюгин А. А. Рабочий класс
СССР в годы восстановления на-
родного хозяйства (1921—1925 гг.).
М., 1962. С. 234.
31 Труд. 1923. 7 февр.
32 Итоги Всесоюзной городской пере-
писи 1923 г. Т. 20, вып. 3, ч. 2.
С. 18—25; Вып. 1, ч. 3. С. 320—
321, 392—399 (подсчеты автора).
33 Всесоюзная перепись населения
163
1926 года. Т. 26. С. 46—69, 122—135
(подсчеты автора).
34 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20. вып. 3, ч. 2.
С. 18—24; Вып. 1. ч. 3. С. 320—327;
35 Всесоюзная перепись населения
1926 года. Т. 26. С. 44—56 (под-
счеты автора).
30 Там же. С. 59—64 (подсчеты ав-
тора).
37 Там же. С. 45, 48—49, 59, 61—62
(подсчеты автора).
30 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20. Вып. 3, ч. 2.
С. 24; Вып. 1; ч. 3. С. 326—327
(подсчеты автора).
39 Там же. Т. 20, вып. 3, ч. 2. С. 18—
24; Вып. 1, ч. 3. С. 320—327; Все-
союзная перепись населения 1926
года. Т. 26. С. 122—135.
40 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 1, ч. 2.
С. 222—226, 294—298 (подсчеты
автора).
41 Там же. С. 42—43 (подсчеты ав-
тора) .
42 Там же. С. 43 (подсчеты автора).
43 Там же. С. 44—45.
44 Там же. С. 43.
45 Там же. С. 45.
46 Там же.
47 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 1, ч. 2.
С. 96—99, 114—117, 168—171, 177—
180, 186—189, 194—198, 204—207,
222—225, 231—252. 258—261, 267—
270, 276—279, 294—297, 303—307,
312—315, 321—324, 348—351,366—
369, 375—378, 384—387, 393—396,
420—423, 429—432, 438—441; Все-
союзная перепись населения 1926
года. Т. 18. С. 275—277; Т. 19.
С. 281—283; Т. 20. С. 89—91, 249—
251 (подсчеты автора).
40 Там же (подсчеты автора).
49 Там же.
50 Крон Ц. М. Частная торговля в
СССР. М„ 1926. С. 10; Стари-
ков А. И. К социально-экономиче-
ской характеристике частника //
Вопр. торговли. 1929. № 5. С. 61—
65.
51 Трифонов И. Я. Классы и классо-
вая борьба в СССР в начале нэпа.
Л., 1969. Ч. 1. С. 73; Изменения
социальной структуры советского
общества, 1921 — середина 30-х го-
дов. М., 1979. С. 117; п др.
52 См.: Изменения социальной струк-
туры советского общества, 1921 —
середина 30-х годов. С. 116—117.
53 Народное хозяйство России зго
1921—1922 гг. М„ 1923. С. 326.
54 См.: Трифонов И. Я. Указ, соч
С. 73.
55 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 38
С. 177.
56 Крон Ц. М. Указ. соч. С. 10; Ста-
риков А. И. К социально-экономи-
ческой характеристике частника.
С. 61—65.
57 План, хоз-во. 1927. № 1. С. 83.
58 Народное хозяйство России за
1921-1922 гг. С. 326-327.
59 СУ. 1921. № 53. Ст. 323; № 79.
Ст. 684.
00 Мингулин II. Г. Пути развития
частного капитала. М.; Л., 1927.
С. ИЗ.
61 Труд. 1923. 6 янв.
62 Копалкин В. М. Частная промыш-
ленность СССР. М., 1927. С. 32-33.
63 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 37.
С. 288.
64 Копалкин В. М. Указ. соч. С. 32.
0 5 Вестн. статистики. 1924. № 1/3.
С. 149.
66 Итоги Всесоюзной городской пере-
писи 1923 г. Т. 20, вып. 1, ч. 2.
С. 48—49 (подсчеты автора).
67 Там же. Вып. 3, ч. 2. С. 30—33;
Вып. 1, ч. 3. С. 26-29.
68 Мингулин II. Г. Указ. соч. С. 58.
69 План, хоз-во. 1927. № И. С. 104..
70 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 45.
С. 259.
71 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 1, ч. 2.
С. 48—49; Вып. 3, ч. 2. Вып. 1, ч. 3.
С. 332-335, 404-407.
72 См.: Там же. Т. 20, вып. 1, ч. 2.
С. 48-49; Вып. 1, ч. 3. С. 332-335,.
404-407.
73 Всесоюзная городская перепись
1923 г. Т. 27, вып. 1. С. 542-551.
74 Труд. 1922. 5 февр.
75 См.: Там же. 1922. 1 марта.
70 См.: Там же. 1922. 10 февр.
77 См.: Итоги Всесоюзной городской
переписи 1923 г. Т. 20, вып. 1, ч. 2.
С. 183, 201, 282.
78 Там же. Т. 20, вып. 3, ч. 2. С. 30-
33; Вып. 1, ч. 3. С. 332-335, 404-
407 (подсчеты автора).
79 Там же (подсчеты автора).
80 Там же (подсчеты автора).
81 Рассчитано по данным табл. 17.
82 Всесоюзная перепись населения
1926 года. Т. 26. С. 106-107, 150—
152; Т. 27. С. 124-130; Т. 28.
С. 106-112; Т. 32. С. 2-4; Т. 33.
С. 2-36; Т. 34. С. 2-3.
164
83 План, хоз-во. 1927. № 1. С. 104.
84 Там же. № И. С. 105.
85 План, хоз-во. 1927. № 11. С. 105.
86 Там же. № 2. С. 27.
87 Статистика и народное хозяйство:
Статьи и материалы. М., 1928.
Вып. 2. С. 209.
88 Рассчитано по данным табл. 3,
28, 29.
89 См.: Там же.
90 План, хоз-во. 1925. № 4. С. 88, 89,
90.
91 Там же. С. 90.
92 Мингулин И. Г. Указ. соч. С. 114.
93 Рассчитано по табл. 16.
94 Всесоюзная перепись населения
1926 года. Т. 26. С. 120, 148-150;
Т. 27. С. 124-130; Т. 28. С. 106—
112; Т. 31. С. 106-107; Т. 32. С. 2-
4, 6—7, 9-10, 12-15; Т. 33. С. 2-
6; Т. 34. С. 2-3 (подсчеты автора).
95 Там же.
96 Там же.
97 Там же.
98 См. напр.: Правда. 1925. 3 янв.
99 Мингулин И. Г. Указ, соч.; Ла-
рин Ю. Частный капитал в СССР.
М., 1927; Кондурушкин И. С. Част-
ный капитал перед советским су-
дом. М., 1927.
100 Ларин Ю. Указ. соч. С. 116-117.
101 Мингулин И. Г. Указ. соч. С. 107.
102 Там же. С. 108.
103 Фабричный А. Частный капитал
на пороге пятилетки. М., 1939.
С. 38.
104 См.: Кондурушкин И. С. Указ,
соч.
105 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 44.
С. 399-400.
106 Там же. Т. 45. С. 387-388.
107 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 1, ч. 2.
С. 49-50.
108 См.: На путях к обобществлению
мелкой промышленности. М.,
1929. С. 13.
109 См.: Итоги Всесоюзной городской
переписи 1923 г. Т. 20, вып. 1,
ч. 2. С. 103, 184, 400, 427, 229, 265,
445.
1,0 Там же. С. 49-50; Вып. 3, ч. 2.
С. 32-33; Вып. 1, ч. 3. С. 332-335
(подсчеты автора).
111 Там же (подсчеты автора).
1,2 ЦГАОР СССР. Ф. 379. Оп. 9.
Д. 24(1). Л. 20.
1,3 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 1, ч. 2.
С. 49; Вып. 3, ч. 2. С. 32-33;
Вып. 1, ч. 3. С. 332-335 (подсчеты
автора).
114 Рассчитано по данным табл. 31.
115 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 1, ч. 2.
С. 49-50; Всесоюзная переппсь-
населения 1926 года. Т. 18. С. 3;
Т. 20. С. 3; Т. 21. С. 222-223 (под-
счеты автора).
116 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 3, ч. 2.
С. 32-33; Вып. 1, ч. 3. С. 332-335;
Всесоюзная перепись населения
1926 года. Т. 26. С. 152—158 (под-
счеты автора).
117 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 1, ч. 2.
С. 49; Вып. 3, ч. 2. С. 32-33;
Вып. 1, ч. 3. С. 332—335; Всесоюз-
ная перепись населения 1926 года.
Т. 18. С. 3; Т. 20. С. 3; Т. 21. С. 28,
220-223, 455; Т. 26. С. 152-158
(подсчеты автора).
118 Рассчитано по данным табл. 30..
119 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 3, ч. 2.
С. 32-33; Вып. 1, ч. 3. С. 332-335;
Всесоюзная перепись населения
1926 года. Т. 26. С. 152—158 (под-
счеты автора).
120 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20. вып. 1, ч. 2.
С. 49—50; Всесоюзная перепись
населения 1926 года. Т. 18. С. 3;
Т. 20. С. 3; Т. 21. С. 222-223 (под-
счеты автора).
121 Там же.
122 Рассчитано по данным табл. 31_
123 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 1, ч. 2.
С. 104, 174, 185, 194, 203, 230, 239,
257, 266, 284, 302, 311, 329, 320,
356, 383, 392, 401, 428, 437, 446;
Всесоюзная перепись населения
1926 года. Т. 18. С. 215; Т. 19.
С. 117; Т. 20. С. 71—223 (подсчеты
автора).
124 Статистика и народное хозяйство:
Статьи и материалы. М., 1929_
Вып. 4. С. 87.
125 Там же. С. 89.
126 Мингулин И. Г. Указ. соч. С. 114.
127 Изменения социальной структуры
советского общества, 1921 — сере-
дина 30-х годов. С. 132.
128 См.: КПСС в резолюциях и реше-
ниях ... Т. 3. С. 376.
129 Статистический справочник СССР.
М., 1927. С. 238-241.
130 См.: Маликова А. И. Указ. соч.
С. 32—35; Чумак А. Ф. К вопросу
165
о вовлечении кустарей и ремес-
ленников в социалистическое
строительство // Вопр. истории.
1967. № 7. С. 62-64; Мингу-
лин И. Г. Указ. соч. С. 109; Изме-
нения социальной структуры со-
ветского общества, 1921 — середи-
на 30-х годов. С. 135-136.
331 Вести, промысловой кооп. 1927.
№ 3. С. 40.
132 Жирмунский М. М. Частный ка-
питал в народном хозяйстве СССР.
М., 1927. С. 114-115.
133 Мингулин И. Г. Указ. соч. С. 109.
134 Маликова А. И. Указ. соч. С. 36.
135 См.: Известия ЦК РКП(б). 1921.
№ 33. С. 33.
136 КПСС в резолюциях и решениях...
Т. 4. С. 97.
437 На путях к обобществлению мел-
кой промышленности. С. 26.
138 Изменения социальной структуры
советского общества, 1921 — сере-
дина 30-х годов. С. 139.
139 Кондурушкин И. С. Указ. соч.
С. 156.
140 См.: Культурная революция в
СССР, 1917—1965. С. 131; Советская
интеллигенция: Краткий очерк
истории (1917-1975 гг.). М., 1977.
С. 58.
141 Труд. 1923. 9 февр.
142 Стат, обозрение. 1927. № 5. С. 73.
143 Там же.
144 Народное образование в СССР:
Стат, справ. М., 1967. С. 320.
145 Астахова В. II. Советская интел-
лигенция и ее роль в обществен-
ном прогрессе. Харьков, 1976.
С. 36.
146 Яковлева М. И. Выдвижение и
орабочивание госаппарата Мос-
ковской области. М., 1930. С. 9.
147 См.: КПСС в резолюциях и реше-
ниях... Т. 3. С. 436.
148 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 4, ч. 2.
С. 69—70 (подсчеты автора).
149 Всесоюзная перепись населения
1926 года. Т. 18. С. 3; Т. 20. С. 3;
Т. 21. С. 206-217 (подсчеты ав-
тора).
Г15° Там же. Т. 18. С. 215; Т. 19. С. 117;
Т. 20. С. 71, 223 (подсчеты автора).
1151 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 1. ч. 2.
<С. 46—47 (подсчеты автора).
152 Всесоюзная перепись населения
1926 года. Т. 18. С. 277-279; Т. Щ
С. 283-285; Т. 20. С. 91-93, 251J
253 (подсчеты автора).
153 Итоги Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 1, ч. 2
С. 47.
154 Там же. Вып. 1, ч. 3. С. 400-403
(подсчеты автора).
155 Всесоюзная перепись населения
1926 года. Т. 31. С. 362—364 (под-
счеты автора).
156 Там же. Т. 18. С. 138, 340; Т. 19
С. 50, 364; Т. 20. С. 127, 302, 321’
515: Т. 21. С. 54, 307, 328, 374, 470.
157 Луначарский А. В. О народном
образовании. М., 1958. С. 227.
158 Всесоюзная перепись населения
1926 года. Т. 31. С. 269-271, 362-
364; Т. 32. С. 73-78, 86-89, 104-
106, 120-124, 137-141, 148-151,
157-160 (подсчеты автора).
159 Лельчук В. С. Материально-техни-
ческая база культурного строи-
тельства в первые годы Советской
власти: Ист. зап. М., 1984. Т. ПО.
С. 51.
160 Итогп Всесоюзной городской пе-
реписи 1923 г. Т. 20, вып. 1, ч. 2.
С. 48 (подсчеты автора).
161 Там же. С. 102, 120, 175, 183, 192,
201, 210, 228, 237, 257, 264, 273,
282, 300, 309, 318, 327, 354, 372,
381, 391, 399, 426, 435, 445 (подсче-
ты автора).
162 Всесоюзная перепись населения
1926 года. Т. 18. С. 105, 279; Т. 19.
С. 26, 285; Т. 20. С. 93. 253, 476;
Т. 21. С. 27, 219, 455 (подсчеты
автора).
183 КПСС в резолюциях и решениях...
Т. 3. С. 426.
Заключение
1 КПСС в резолюциях и решениях...
Т. 3. С. 428.
2 См.: Народное хозяйство СССР за
60 лет. М., 1978. С. 43, 44; Бюл.
ЦСУ. 1923. № 77. С. 13; Всесоюз-
ная перепись населения 1926 года.
Т. 18. С. 3; Т. 20, С. 3; Т. 21. С. 187,
225; Т. 26. С. 36-37, 120; Итоги
десятилетия Советской власти в
цифрах. 1917—1927//Тр. ЦСУ.
СССР. М., 1927. С. 34-53.
3 Там же.
4 Правда. 1987. 14 марта.
166
ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ....................................: . . . 3-
Глава первая
ПРОБЛЕМЫ СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЫ
В ПОЛИТИКЕ СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА
В ВОССТАНОВИТЕЛЬНЫЙ ПЕРИОД
1. Социальный состав населения городов к концу гражданской
войны и задачи его регулирования.................... 18-
2. Основные этапы политики Советского государства в области
социально-классовых отношений....................... 28-
Глава вторая
ДИНАМИКА СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЫ
ГОРОДСКОГО НАСЕЛЕНИЯ
1. Социальная структура городского населения в первые годы
нэпа................................................. 44
2. Структура населения городов разного типа.......... 60
3. Демографический состав городского населения....... 68
4. Изменение социальной структуры городского населения к
концу восстановительного периода.................... 75-
Глава третья
КЛАССЫ И СОЦИАЛЬНЫЕ СЛОИ ГОРОДСКОГО НАСЕЛЕНИЯ»
ТЕНДЕНЦИИ ИХ РАЗВИТИЯ
1. Рабочий класс..................................... 95
2. Нэпманская буржуазия............................ 116.
3. Кустари, ремесленники, мелкие торговцы.......... 130'
4. Интеллигенция и служащие........................ 139-
ЗАКЛЮЧЕНИЕ ......................................... 150
ПРИМЕЧАНИЯ.......................................... 154
Жиромская Валентина Борисовна
СОВЕТСКИЙ ГОРОД
В 1921—1925 гг.:
проблемы
социальной структуры
Утверждено к печати
Институтом истории СССР АН СССР
Редактор Л. В. Абрамова
Художник С. А. Резников
Художественный редактор В. С. Филатович
Технический редактор А. М. Сатарова
Корректоры Н. А. Несмеева, И. И. Чешейко
ИБ 35893
Сдано в набор 05.11.87
Подписано к печати 19.01.88
А-04809. Формат 60x90'/i6
Бумага книжно-журн.
Гарнитура обыкновенная
Печать высокая
Усл. печ. л. 10,5. Усл. кр. отт. 10.9. Уч.-изд. л. 12,6
Тираж 2000 экз. Тип. зак. 1047
Цена 2 р. 60 к.
Ордена Трудового Красного Знамени
издательство «Наука»
117864, ГСП-7, Москва, В-485,
Профсоюзная ул., 90
2-я типография издательства «Наука»
121099, Москва, Г-99, Шубинский пер., 6