V

іЛроф. <А. К. Ковалевскій.

ИСТОРІЯ МАЛОРОССІИ.
[===1 0 G==]

С.-ПЕТЕРБУРГЪ.
Типографія Р. В. Коротаевой, Спб., Загородный пр., 10.
1912.

У автора можно имѣть слѣдующія книги:
(Бассейная, 35).
Проф. П. И. Ковалевскій. Психіатрическіе эскизы
изъ исторіи. Томикъ I. Императоръ Павелъ I.—Импера­
торъ Петръ III.—Саулъ, царь Израилевъ.—Людвигъ,
король Баварскій.—Навуходоносоръ, царь Вавилонскій.
Изд. 7-е. Ц. 1 р.
Психіатрическіе эскизы изъ исторіи. Томикъ II. Ге­
нералиссимусъ Александръ Васильевичъ Суворовъ.—
Орлеанская дѣва.—Магометъ.—Сведенборгъ. Изд. 5. Ц. 1 р.
Іоаннъ Гоозный и его душевное состояніе. Изд. 9.
Ц. 1 р.
Наполеонъ I и его геній. Изд. 4. Ц. 1 р.
Завоеваніе Кавказа Россіей. Съ картами и рисунками.
Ц. 1 р. 50 к.
Исторія Россіи съ національной точки зрѣнія. Изд. 2.
Ц. 1 р.
Исторія Малороссіи. Съ 32 рис. Ц. 1 р. 50 к.
Геройскіе подвиги нашихъ моряковъ. Съ 60 рис. Ц. 25 к.
Мірозданіе. Ц. 80 к.
Библія и нравственность. Изд. 9. Ц. 25 к.
Іисусъ Галилеянинъ. Изд. 5. Ц. 50 к.
Психологія пола. Половое безсиліе и другія половыя
извращенія. Изд. 3. Ц. 2 р.
Борьба съ преступностью путемъ воспитанія. Ц. 50 к.
Душевныя болѣзни. Для врачей и юристовъ. Изд. 5,
т. I и II. Ц. 3 р.
Судебная психопатологія. Ц. 1 р.
Судебная психіатрія. Изд. 2. Ц. 1 р 50 к.
Прогрессивный параличъ. Ц. 1 р. 50 к.
Мигрень и ея леченіе. Изд. 2. Ц. 1 р.
Эпилепсія и ея леченія. Изд. 3. Ц. 2 р.
Гигіена и леченіе душевныхъ и нервныхъ больныхъ.
Изд. з. Ц. 2 р.
Призрѣніе эпилептиковъ въ Европѣ и Америкѣ.
Ц. 50 к.
Отсталыя дѣти (идіоты, отсталыя и преступныя)
и ихъ леченіе. Ц. 1 р.
Леченіе и излеченіе сифилиса. Ц. 50 к.
Пуэрперальные психозы. Ц. 1 р. 50 к.
Альбомъ душевно-больныхъ. Ц. 1 р.
Боржомъ. Въ изящн. пер. Ц. 1 р.
Кисловодскъ. Въ изящн. пер. Ц. 1 р.
Ялта. Ц. 50 к.

ИСТОРІЯ МАЛОРОССІИ.

Исторія Малороссіи
Съ 35 рисунками.

Типографія Р. В. Коротаевой, Загородный пр., д. № 10.
1912.

2020128164

t
Отъ автора.
Въ нашихъ учебникахъ исторіи Россіи нельзя не, замѣ­
тить одного значительнаго упущенія. При изложеніи этой
исторіи до времени Монгольскаго ига имѣется въ виду вся
Россія. По затѣмъ постепенно центръ тяжести перено­
сится на сѣверо-востокъ. Подъ именемъ исторіи Россіи
излагается преимущественно исторія сѣверо-восточной
Россіи, Великороссіи; юго-западная же Россія, Малороссія,
а также Бѣлоруссія и Литва настолько замалчиваются,
что они какъ бы совершенно не существовали—и о нихъ
начинаютъ опятъ упоминать со времени присоединенія
этихъ частей къ Великороссіи. Такой пріемъ неправильный.
Малороссія и Бѣлоруссія —та же Россія, только онѣ жили
отдѣльно отъ своего общаго гпѣла и ихъ страдальческая
исторія также важна для всякаго русскаго, какъ и исто­
рія Великороссіи. Мало того, она поучительна во многихъ
отношеніяхъ даже въ настоящее время, ибо она устанав­
ливаетъ правильный и настоящій взглядъ на современныя
отношенія русской дерэ/савной націи къ нашимъ соподчи­
неннымъ націямъ, въ особенности къ Полыиѣ.
Мы всѣ говоримъ, что и русскіе, и поляки - славяне,
а потому и братья другъ другу. Да, они славяне,—но
далеко не братья и не скоро, не скоро могутъ стагпь
братьями. И этому братству мѣгиаетъ именно исторія
Малороссіи, Бѣлоруссіи и Литвы.
Исторія Малороссіи учитъ насъ тому, что поляки
всегда добивались порабощенія русскихъ въ политическомъ,
экономическомъ и религіозномъ отногиеніяхъ. Православные
малороссы въ глазахъ поляковъ всегда были бѣлые негры,
политически лично совершенно безправные, экономически—
лишенные права собственности, религіозно-лишенные своей
вѣры и своего бога. Малороссы — вгпо рабы, назначенные на
служеніе панамъ и ксендзамъ. А для лучшей эксплоатацігь

ихъ приглашены были жиды, которые помогали царство­
ванію пановъ. Совмѣстныя силы польская и жидовская
систематически, хладнокровно и обдуманно высасывали изъ
малороссовъ ихъ жизненную силу, ихъ кровъ, ихъ трудъ,
ихъ вѣрованіе. Эти жестокіе рабовладѣльцы не только
пользовались рабами, но находили наслажденіе въ истяза­
ніи рабовъ. Такое вѣковое издѣвательство, такое вѣковое
кровопійство породило и въ малороссахъ величайшую
ненависть и озлобленіе къ полякамъ и жидамъ. Эта
ненависть, эта злоба, это отчаяніе безвыходности поло­
женія ярко выражены въ гайдаматчинѣ... И послѣ
этого говоритъ о братствѣ поляковъ и русскихъ... рано.
Слишкомъ живы егце раны малороссовъ отъ вѣкового рабства
и памятны язвы полякамъ отъ гайдаматчины... Напрасно
и панове поляци мечтаютъ о Польшѣ отъ моря до моря.
Если бы это когда либо совершилось, то такое событіе
воскресило бы гайдаматчину съ Желѣзнякомъ и Гонгпою
во главѣ.
Ilpocß. П. И. Ковалевскій.

7

Введеніе.
Малороссія—юЖпая и юго-западная части Европейской Россіи. Это
во всѣхь отношеніяхъ часть единаго цѣлаго. Ея климатъ отли­
чается отъ климата остальной Россіи настолько, насколько опа
стоить юЖпѣе остальной части. Ея природа—природа Россіи, раз­
вивающаяся богаче и роскошнѣе, соотвѣтственно большему богат­
ству солнечныхъ лучей. Ея населеніе—тѣ Ле русскіе славяне, съ
оттѣнкомъ воздѣйствія обитавшихъ и проходившихъ здѣсь народно­
стей и особенно тяЖелаго іюльскаго гнета. Религія ея Жителей—
таЖе, православная. Языкъ — тотъ Же русскій не безъ примѣси
отдѣльныхъ с юзъ и оборотовъ славянскихъ народностей, проходив­
шихъ малороссійскими степями,—и другихъ, угнетавшихъ Малороссію
польскихъ и татарскихъ. Ея правы и обычаи отличаются отъ обще­
русскихъ только частичными воздѣйствіями. Ея культура—культура
русская, имѣющая въ основѣ своей греческую и подвергшаяся влія­
нію утѣснявшаго ее Запада. Ея исторія... въ началѣ и концѣ—
исторія Россіи,—но въ срединѣ своего бытія — своя собственная,
отличная отъ русской и крайне тяЖелая и своеобразная. Вотъ этато исторія и заслуживаетъ особеннаго нашего вниманія.
Изучая исторію Россіи въ первые вѣка ея историческаго бытія,
мы именно il изучаемъ преимущественно юЖныя и югозападпыя ея
части. Это колыбель Россіи. Это ея дѣтская. Но вотъ мы дохо­
димъ до времени татарскаго ига и исторія Россіи раскалывается.
Особо идетъ сѣверо-восточная ея часть и особо юго-западная. Мало
того, Россіей является вскорѣ одна только сѣверо-восточная часть,
а юго-западная, Кіевъ, Волынь, Подолія и Галиція-—совершенно
отметаются. О нихъ ничего не говорится. Они существуютъ въ
предѣлахъ и исторіи другого государства, и если о нихъ въ русской
исторіи вспоминаютъ вновь, то уЖе значительно позЖе, когда Ма­
лороссія вновь входитъ въ предѣлы Россіи и становится ея нераз­
дѣльною частью.

— 8
Но вѣдь это Кіевъ п Кіевская земля, это мать городовъ рус­
скихъ. Это колыбель Россіи... И гдѣ бы она пи была, кому бы она
ни принадлежала, опа всегда была, есть и будетъ Россіей и ея исто­
рія есть исторія Россіи. Ея пародъ есть народъ русскій. Все равно
какъ и теперь Галіщія, Угорщпна и Буковина находятся подъ поль­
ско-еврейскимъ игомъ, по это не значитъ, что это не Россія и исто-

Дпѣпровскіе пороги.

рія этихъ страдальцевъ есть исторія Россіи и русскихъ людей.
Вотъ почему, мнѣ каЖется, при изложеніи исторіи Россіи, не
только не слѣдуетъ забывать и обходить молчаніемъ судьбы рус­
скаго народа, подпавшаго подъ иго Литвы и Польши, а, напротивъ,
выдѣлять ее, выдѣлять ее особенно ярко и образно, дабы мы
всегда видѣли п знали въ какой горькой бѣдѣ пребывали наши
братья и почему въ ихъ Жизни п правахъ встрѣчаются нѣкоторыя
отличительныя особенности.

-г 9
Особенно ваЖно вспомнить и надлежаще представить себѣ исто­
рію Малороссіи въ настоящее время,—время возрожденія національ­
наго самосознанія и самоопредѣленія, когда, по винѣ пашей небреж­
ности и нашему преступному попустительству, паши враги стараются
вселить тамъ направленіе національнаго развитія извращенное, про­
тивоестественное и противонаіуональное.
Наши сосѣди по поселенію и паши какъ бы собратья по племени
поляки никогда не были нашими друзьями. Точнѣе, оші всегда
были нашими врагами. Если эти два племени—поляки и русскіе—
братья, то поляки, по отношенію къ намъ, всегда играли роль Каппа,
убивающаго своего брата Авеля, при чемъ особенно рьяными при­
спѣшниками въ этомъ убійственномъ дѣлѣ были Жпды. Я говорю-^-

Видъ Малороссіи.

Жиды, а не евреи. Евреи оскорбляются словомъ «Жидъ». Я это по­
нимаю и не Желаю ихъ оскорблять. Я говорю о тѣхъ евреяхъ, ко­
торые всю Жизнь сосали кровь, убивали душу и тѣло моихъ предковъ,
истязали и мучилп ихъ, какія только моЖетъ изобрѣсти мученія
библейское направленіе,—почему эти Жпды и недостойны названія
еврея, а долЖиы быть заклеймлены позорнымъ именемъ Жида.
Братья поляки у Же во времена Витовта задумали овладѣть за­
падной и юЖной Россіей и ловко намѣтили путь къ достиженію
задуманнаго. Сначала они провели политическую унію съ Литвою, а

10
тѣмъ самимъ il съ Малороссіей. Потомъ превратили эту унію въ ре­
лигіозную унію, а потомъ эту унію они превратили въ закрѣпощеніе
и рабство, а русскій пародъ обратили въ рабовъ и «быдло»—рабо­
чій скотъ. Это называется національнымъ братствомъ. Разумѣется,
какъ физическому, такъ и нравственному угнетенію помогали полякамъ-католикамъ поляки Моисеева закопа—жиды, высасывая одно­
временно кровъ и изъ русскихъ и изъ поляковъ.
Но народилось козачество. Оно вступилось за угнетенный народъ,
оно защитило православную церковь. Полилась польская и Жидов­
ская кровь. Запылали польскіе майоптки. Полетѣли по воздуху и
Жидовскіе бебехп. Но счастье не бываетъ продолжительно. Поляки
брали верхъ и Жестоко мстили возмутившимся рабамъ. Плети замѣ­
нялись кошками. Ровоамъ превращался въ Іеровоама. Жиды превра­
щались въ кровопійцъ
*
Наконецъ, наступилъ періодъ возсоединенія разъединенныхъ ча­
стей Россіи. Россія опять стала едина и нераздѣльна. Но п поля­
камъ не спится. Имъ и во снѣ видится «быдло». Они и теперь
мечтаютъ о Ягеллоповской Польшѣ отъ моря до моря. А этого моЖпо
достигнуть раздѣливъ и ослабивъ Россію. И вотъ они вздумали му­
тить своихъ преЖпихъ рабовъ. Благо они послушны. Благо они до­
вѣрчивы. Благо они увлекающіеся.
По ихъ ученію, Малороссія не Малороссія, а Украйна и мало­
россы, не русскіе, а украинцы. Вотъ эта-то Украина долЖпа от­
дѣлиться отъ Россіи и... составить Польшу. Какъ это хорошо было
бы. Опять это быдло попадетъ имъ въ руки и оіш тамъ будутъ па­
новать во всю папскую губу.
А Жидамъ-то, Жидамъ-то какой гешефтъ... И теперьимъ маслянпца, а когда быдло-украинцы подпадутъ подъ высокую руку
братьевъ поляковъ-католическаго закопа, то братья поляки Моисеева
закопа опять заарендуютъ кабаки, церкви и пр., и пойдетъ лахва.
Мечтать объ этомъ моЖпо. МоЖпо находить и предателей, ко­
торые па австрійскія деньги сѣютъ и въ Малороссіи эту смуту. На­
ходятся и меЖду нашими русскими такіе, которые по своей дуро­
сти, или юности увлекаются этой мріей и химерой...
Но па дѣлѣ этому никогда не бывать. Россія вышла изъ того

—

11

—

періода, когда она вѣрила въ искренность поляковъ и порядочность
проповѣди Жидовъ.
МоЖно удивляться преступному попустительству русскихъ вла­
стей, которыя въ Кіевщинѣ позволяютъ открытую пропаганду
австрійскихъ шпіоновъ. МоЖпо поражаться предательской терпи­
мостью тѣхъ ученыхъ коллегій, которыя поощряютъ это измѣнни­
ческое направленіе на своей родинѣ. Вѣдь и подъ покровомъ свя­
той науки моЖно проповѣдывать іудино ученіе... Всему есть свой
срокъ. Россія слишкомъ, слишкомъ еще юна. Она не успѣла осмо­
трѣться. Но скоро настанетъ всему чередъ. И университеты выбро­
сятъ предателей родины. II Академія наукъ пойметъ, что Россія для
русскихъ и русская наука долЖна слуЖить преЖде всего для Россіи.
А панове поляци и панове Жидове ошибаются и Жестоко заблу­
ждаются въ своихъ мечтахъ о бывшей Польшѣ Ягеллоновскпхъ вре­
менъ. Россіи далеко не симпатично пребываніе поляковъ въ предѣ­
лахъ Россійской имперіи,—но она добьется того, что всѣ ручьи
русскаго племени сольются въ Русскомъ морѣ...

ТМУТАРАКАНСКАЯ ИЛИ ТАМАНСКАЯ РУСЬ.
Обычно исторія Россіи начинается съ Кіевской Руси и начало
ея относится къ IX вѣку. На дѣлѣ это далеко не такъ. Жизнь
нашихъ предковъ началась раньше этого времени и многія истори­
ческія событія становятся для насъ непонятными, если мы огра­
ничимся періодомъ Жизни Руси, начиная съ IX в. Разъясненію во­
проса о доисторической Руси много посвятилъ работъ Д. II. Ило­
вайскій !), и я въ дальнѣйшемъ изложеніи этого вопроса буду при­
держиваться преимущественно его работъ.
Въ отдаленныя времена паши предки были извѣстны болѣе подъ
именемъ скифовъ и сарматъ.
Арабскій историкъ Ибпъ-Хацкала, со словъ Истарха, полагалъ,
что Русь состояла изъ трехъ племенъ: первое племя имѣло своею
столицею Куяву (Кіевъ), второе называлось Славія и третье
Арпганія, царь которой Жилъ въ Артѣ. Эта Арта, повидимому,
находилась па Азовско-Черноморскомъ побереЖьѣ, Истархи прямо го1 Д. II. Иловайскій. Изысканія о началѣ Руси.

12 —
воритъ, что Арта находится меЖду Хазаромъ и Дунайскимъ Балка­
ромъ. Мы думаемъ, что Арта или Артапія суть греческая Таматарха, русская Тмутаракань. «Въ этой мѣстности леЖитъ островъ,
обитаемый Русью, покрытый лѣсами и болотами, нездоровый и сы­
рой» (Пбнъ-Даста и Мукадеси). Повидимому, это и есть именно
Тамань.
Такимъ образомъ, уЖе арабы отличали три части Руси: славян­
скую или Новгородскую, Кіевскую и Азовско-Черноморскую или Та­
манскую. Эта то послѣдняя Русь въ доисторическія времена была
наиболѣе извѣстна и арабамъ, п грекамъ и приносила наибольшія
непріятности Черноморскому побереЖыо.
Точно опредѣлить границы Таманской или Тмутараканской Руси
невозможно,—да едвалп и остальныя части Руси имѣли точное
опредѣленіе границъ.
Несомнѣнно, центромъ этой Руси была Тамань съ сосѣдними
частями Крыма и Черноморскаго побереЖья. Въ предѣлахъ этой
Руси леЖалп и устья Дона, изъ которыхъ Руссы дѣлали набѣги
па Волгу и Каспійское море. На западъ предѣлы Таманской Руси
захватываютъ Днѣпръ и Дунай. Данное пространство греки и на­
зывали Великой Скифіей,—а Живущіе здѣсь народы—-Тавро-скифами.
Мѣстность была довольно густо заселена и имѣла города.
Эта мѣстность именно и была заселена русскими. Эти то рус­
скіе были сильны, воинственны и наводили страхъ п на грековъ,
и на хозаръ, и па косоговъ, Жители страны были славные моряки.
Отсюда то русскіе дѣлали главнымъ образомъ набѣги па Грецію,
и на сосѣдній Херсонесъ, п на Кавказъ и на Хвалыиское море.
Если Кіевляне могли производить набѣги па Грецію, то эти набѣги
имѣли успѣхъ только при содѣйствіи родственной и близкой Таман­
ской Руси.
Сами греки придавали большое значеніе ТмутараканскоііРуси.Въдоговорахъ съ Игоремъ и Святославомъ греки требуютъ, чтобы Русь не
нападала на Корсунь. Естественно, Кіевской Руси не легко было
предпринимать походы на Корсунь,—тогда какъ Таманская Русь
была сосѣдомъ и потому частенько обпЖала Корсунь и другія гре­
ческія поселенія.

13
Достойно вниманія и то, что морскіе набѣги па Черномъ морѣ
были особенно хищны и особенно разорительны для Черноморскаго
и Каспійскаго побережья только до тѣхъ поръ, пока была сильна
и велика Таманская Русь; съ появленіемъ Же печенѣговъ, полов­
цевъ и татаръ, отрѣзанная отъ Кіевской, Таманская Русь стала па­
дать и совершенно исчезла, а съ нею прекратились и набѣги на побереЖье. Вновь Же это возбиовляется при ЗапороЖыі.
Свѣдѣнія о Таманской или Азовско-Черноморской Руси получа­
ются преимущественно отъ арабскихъ писателей и частью отъ гре­
ческихъ. Наши лѣтописи стали составляться по исчезновеніи Тмутараканскаго кияЖества и даютъ о немъ только отрывочныя свѣ­
дѣнія.
Таманская Русь почти на тысячу лѣтъ старше легенды о при­
званіи князей и началѣ Руси.
Еще за сто лѣтъ до P. X. имѣются свѣдѣнія о Россахъ, на­
шихъ предкахъ на Руси. По всей справедливости, такими предками
моЖно назвать Россалановъ или Роксалановъ или Аланъ, посе­
лившихся на р. Росѣ. «По нашему мнѣнію не моЖетъ быть
никакого сомнѣнія въ томъ, что Росъ пли Русь п Роксалаиы—это
одно и тоЖе названіе, одинъ и тотъ Же народъ. Это названіе слож­
ное, въ родѣ тавро-скифы и проч. Оно означаетъ Аланъ, Жившихъ
по р. Роси. Впервые они выступаютъ въ началѣ I в. до P. X.,
именно въ войнѣ съ Мптридатомъ Понтійскимъ. Тацитъ называетъ
ихъ народомъ Сарматскимъ. Жилища ихъ греко-римскіе писатели
помѣщаютъ около Чернаго и Азовскаго морей, меЖду Дономъ
и Дунаемъ» (Иловайскій). «Въ концѣ I в. до P. X.
Сицилій­
скій Діодоръ разсказываетъ, что кочевыхъ скифовъ въ копецъ
истребили размножившіеся и усилившіеся Сарматы, которые подъ
именемъ Роксалапъ сейчасъ Же послѣ скифовъ становятся госпо­
дами всей нашей Черноморской Украины. Страбонъ говоритъ, что
Роксаланы явились на войну съ Мптридатомъ подъ предводитель­
ствомъ Тоссія, въ числѣ $о,оро въ шлемахъ и панцыряхъ изъ во­
ловьей коЖп, вооруженные копьемъ, лукомъ, мечемъ и щитомъ, пле_
тенымъ изъ тростника. Этотъ народъ Жилъ въ войлочныхъ кибиткахъ,
окруЖенный своими стадами, питался молокомъ, сыромъ и мясомъ

14
и передвигался постепенно па мѣста, богатыя пастбищами. Лѣтомъ
кочевалъ по равнинамъ, а зимою приближался къ болотнымъ берегамъ
Меотпцы. По Тациту, Сарматское племя, Роксалапы, вторгалося въ
Римскую имперію въ 69 г. по P. X.
Во II в. по P. X. о Роксоланахъ упоминаютъ римскіе писатели
Спартіанъ и Капитолинъ и греческіе Птоломей и Діонъ Каестъ. Въ
то время Роксаланы занимали мѣсто не только около Меотпды, но и
па западъ отъ Днѣпра. Въ III в. о нихъ упоминаетъ Требелій Паліонъ.
Въ IV в. Марцеллипъ описываетъ Роксаланъ у Меотійскаго озера
къ сѣверу отъ Понта. Въ VI в. Іорнапдъ говоритъ, что Роксалапе
расширяютъ свои владѣнія и доходятъ до Даніи. Въ Черномъ морѣ
Руссы повсюду были хозяевами, какъ у себя дома и предлагали
грекамъ свои услуги въ несчастныхъ случаяхъ мореплаванія. Онѣ
являются истинными друзьями, когда ладья потерпитъ крушеніе,—
они спасаютъ ее, провожаютъ до дому сквозь всякое страшное мѣ­
сто, или въ бурю и при противномъ вѣтрѣ помогаютъ гребцамъ,
доставляютъ лодки въ Грецію. II за все это ne требуютъ никакой
платы» (Забѣлинъ ').
Всѣ эти доблести приписываютъ Руси за много столѣтій до
того, какъ появились на свѣтъ варяги. Такими «своими людьми»
на Черномъ морѣ едвали могли быть Кіевляне. Во всякомъ слу­
чаѣ, едвали Кіевская Русь дала поводъ арабамъ называть Черное
море Русскимъ. А если это была не Кіевская Русъ, то такими
славными, безстрашными и могущественными моряками были имен­
но россы Тмутаракапской Руси.
Переселеніе народовъ изъ Азіи гибельно вліяетъ и па Россалаповъ.
Они страдаютъ и отъ готовъ, и отъ гунновъ, и отъ болгаръ и отъ
другихъ народовъ. Нѣтъ слова, русскій пародъ страдаетъ,—по онъ
не гибнетъ. Проходящіе пароды ушли, а Русъ осталась. Правда,
Русь изболѣвшая и получившая осадокъ отъ проходящихъ пародовъ,
но съ несомнѣннымъ преобладаніемъ славянскихъ элементовъ.
«Русскій народъ надобно считать продуктомъ разнообразныхъ
этнографическихъ элементовъ, по подъ сильнымъ преобладаніемъ
]) Забѣлинъ. Исторія Русской Жизни.

15
главнаго, т. е. славянскаго. Это перекрещиваніе съ народами угор­
скими, лиговскими, готскими и проч, совершалось еще во времена
т. н. доисторическія и потому пѣтъ ничего удивительнаго, что
Русское племя является въ исторіи со многими чертами, отли­
чающими его отъ западныхъ соплеменниковъ, въ IX—X в.в., когда
Русь изъ скпфскаго и сарматскаго тумана окончательно выступаетъ
на историческое поприще подъ своимъ однословнымъ народнымъ
именемъ, мы находимъ въ ней своеобразный оригинальный сла­
вянскій типъ, а не какую либо безличную массу» (Д. II. Ило­
вайскій !).
Въ VI в. Русское племя снова всплываетъ на поверхность.
Теперь оно встрѣчается, то подъ именемъ скифовъ и сарматовъ, то
подъ именемъ Роксаланъ, Антовъ и Тавроскифовъ (Іорпандъ, Про­
копій, Маврикій). Временное германское владычество уничтоЖено,
но за симъ наступаетъ періодъ борьбы съ соплеменниками, а такЖе
съ дикими угро-тюркскими народами. Тогда Же Русь возвращается
къ своей объединительной дѣятельности.
Въ юЖной части равнины поселяются болгары, «которые нѣ­
когда назывались скифами». Они дѣлятся на много вѣтвей, меЖду
которыми выдѣляются Утургуры и Кутургуры. Кутургуры заняли
страну меЖду Днѣстромъ и Дунаемъ, а Утургуры па обѣихъ сто­
ронахъ Азовскаго моря и восточную часть Крыма, т. е. какъ разъ
то мѣсто, гдѣ Жили Россаланы. Опять бѣдные Россаланы подвер­
глись насилію. Греческія колоніи: Херсонесъ, Понтпкапея, Гурзуфъ
и Алушта остались независимыми. Были мѣста и у Россаланъ такія,
которыя не подчинялись Утургурамъ, — по въ большинствѣ они
слились съ утургурами. Да это и не трудно было, потому что
оба народа были славянскаго племени. Вскорѣ Утургуры приняли
христіанство, имѣли письменность и перевели священныя книги на
церковно-славянскій языкъ. Князь Гордасъ лично отправился въ
Византію и тамъ принялъ христіанство. Теперь имя россаланъ исче­
заетъ. Они извѣстны подъ именемъ Антовъ. И на этотъ разъ рус­
скій народъ не погибъ. Онъ вновь всплылъ, главнымъ образомъ
’) Д. II. Иловайскій, I. с. 125.

— 16
опять у Азовско-Черноморскаго побереЖья и въ средней части
Днѣпра, къ сѣверу отъ пороговъ. Центромъ этого отдѣла была
р. Росъ. Къ этой чисто юЖпой русской вѣтви славянства присое­
динились и многіе прпшМецы изъ Карпатскаго узла. Тутъ образо­
вались значительные славянскіе поселки и даЖе города.

Гряда камней на порогахъ.

Если Днѣпровская Кіевская Русь крѣпла и объединялась, — то
Таманской Руси и теперь не везло. Съ юго-востока появился но­
вый хищный народъ хозары. Они сильно напирали па славянъ и
оттѣснили ихъ за Донъ. Хозары—пародъ тюркскаго происхожденія,
исповѣдывавшій іудейство, магометанство и язычество. Народа,
этотъ былъ скорѣе торговый, чѣмъ воинственный. Наши лѣтописцы
говорили, что во второй половинѣ IX в. поляне платили дат, хозарамъ. Иловайскій и др. въ этомъ сомнѣваются. ПреЖде всего
поляне слишкомъ были удалены отъ хозаръ и меЖду полянами и
хозарами занимали мѣсто другія с іавявскія племена. Кромѣ того,

i?
въ то время поляне были настолько сооргашізовапы, что они были
сильнѣе хозаръ и едвали бы поддались имъ настолько, чтобы пла­
тить дань.
Если кто могъ платить дань хозарамъ, то скорѣе Таманская
Русь и Тмутараканское княЖество. Они были слабѣе кіевлянъ и
вынесли слишкомъ много раззореній и опустошеній отъ всѣхъ ми­
моидущихъ народовъ. Да и то, вѣроятно, эта дань была неболь­
шая и продолжалась недолго, ибо хозары выстроили себѣ крѣпость
Саркелъ для защиты отъ набѣговъ Руси. Какой Руси? Русскія
лѣтописи, описывающія преимущественно Кіевскую Русь, не гово­
рятъ о набѣгахъ Кіевской Руси па хозаръ въ началѣ IX вѣка. Гре-

Виды Малороссіи

ческіе Же писатели говорятъ о многихъ набѣгахъ руссовъ и на хо­
заръ, и па Хвалынское море, и па Кавказъ. Этою хищною, разбой­
ною Русью и была Тмутаракапская или Таманская Русь. По Вер­
тинской лѣтописи въ 855 г. въ Царьградъ прибыло посольство
отъ руссовъ. Но въ то время по нашимъ лѣтописямъ не было даЖе и Руси,—слѣдовательно, это не было посольство Кіевской Ру­
си. Очевидно, это было посольство Руси Черноморской.
Хотя проходившія дикія орды и отдѣляли 'Черноморскую Русь
отъ Кіевской Руси, однако, связь меЖду тою. и другою существо­
вала и они помогали другъ другу. ТоЖе и теперь Кіевская Русь
помогла Черноморской Руси избавиться отъ Болгаръ. Болгары ушлц
за Дунай, по они оставили и па югѣ Россіи достаточный осадокъ,

18 —
отразившійся Отчасти и па характерѣ п па языкѣ русскаго парода.
Въ культурномъ отношеніи Тмутаракапское кияЖество стояло
довольно высоко. Оно имѣло церкви, имѣло епископію, имѣло гра­
моту и священныя книги. Св. Кириллъ, па пути къ своей паствѣ, на­
шелъ въ Корсуни уЖе готовый переводъ на церковію-славянскій
языкъ Евангелія и Псалтыри еще до принятія Христіанства Кіевомъ.
Княжеская власть существуетъ у Руссовъ издревле, какъ п
у прочихъ славянъ. Достоинство князей было родовое, т. е. наслѣд­
ственное въ извѣстныхъ кпяЖескихъ родахъ. Борьба единодержав­
наго порядка съ удѣльнымъ была извѣстна Руссамъ далеко раньше
Святослава и Владиміра.
Такимъ образомъ, меЖду Русью и Таманскими болгарами устанавлпвается неразрывная связь п крѣпкое родство національное’
религіозное и культурное.
Одолѣвши и ассимилировавши болгаръ, Черноморская Русь вновь
вошла въ тѣсную связь съ Кіевскою Русью и даЖе подчинялась ея
селикому кпяЖенію въ IX в. подъ именемъ Тмутаракани или Таматарха, извращеннаго греческаго Метрахи. Здѣсь были города
Карачевъ, нынѣ Керчь, вмѣсто греческаго Понтнкапеп и Боспоріи,
и Тмутаракань вмѣсто греческой Фанагоріи. Имена прежнихъ Тму_
гаракапскпхъ князей намъ неизвѣстны. Первое выдающееся имя—
это Мстислава Владиміровича. За симъ слѣдуютъ Святославъ Яро­
славовичъ, Глѣбъ Святославовичъ, Ростиславъ Владиміровичъ, Ро­
манъ H Олегъ Святославовичи. На томъ закапчивается бытіе Тмутараканскаго кпяЖества. Половцы п татары отрѣзали эту область
отъ Кіева и опа вновь подпала подъ .власть Византіи.
Итакъ, все, вышеизложенное вкратцѣ, мы моЖемъ представить
въ слѣдующемъ видѣ.
Начало пашей родины, Великой Россіи, относится къ началу
христіанства. Въ области рѣки Роси, впадающей въ Днѣпръ, гдѣ
нынѣ Каневъ, появилось славянское племя Аланы, которое въ этомъ
мѣстѣ, но имени р. Роси, получило имя Алановъ по Росп Чпі Focса.іаповъ, а по гречески Роксалаповъ. Вскорѣ это племя размножи­
лось и стало разселяться во всѣ стороны. Напиравшіе съ востока
дикіе пароды, заставили часть этого племени подвинуться къ Ка>

19
патамъ п укрѣпиться тамъ, частъ подвинуться къ сѣверу, къ Кіеву
и дальше, и часть подвинуться на югъ и занять Боспоръ и АзовскоЧерноморское побережье. Самое лучшее положеніе, въ смыслѣ
встрѣчъ съ дикими ордами, заняла Карпатская часть. Это племя
стало быстро размножаться и дало потоки и вѣтви па сѣверъ къ
Балтійскому побереЖыо, на западъ и югъ, и даЖе па востокъ, кь
Кіевской Руси, гдѣ уЖе раньше сидѣли единокровные. На сѣверѣ
все Балтійское юЖное побереЖье настолько было захвачено славяпамп-руссами, что самое море стало называться Славянскимъ и рус­
скимъ. Вблизи этого моря и въ тѣсной связи съ нимъ образовался
крѣпкій славянскій пунктъ, который воднымъ путемъ вошелъ въ
сношеніе и связь съ восточными славянами-руссами и соединилъ
прибалтійскихъ славянъ съ черноморскими славянами. Итакъ, теперь
образовались три главныхъ славянскихъ русскихъ центра: Новго­
родъ, Кіевъ и Тмутаракань. Новгородцы и Черноморскіе руссы
были отваЖпые моряки и славные, храбрые, безстрашные хищные
воины,—срединные Кіевскіе руссы были болѣе сухопутные вой,—ио
они всегда пользовались братскою поддерЖкою и помощью, какъ
сѣверныхъ братьевъ моряковъ, такъ и юЖиыхъ. Эта помощь имъ
была нуЖна какъ въ военномъ, такъ и еще болѣе въ торговомъ
отношеніяхъ.
Ведя постоянную торговлю съ Греціей, руссы невольно подда.
лисъ ея культурѣ. Они заимствовали ея торговлю, ея культуру,
ея грамотность и ея религію. Будучи храбры, воинственны и неза­
висимы, они образовали многіе города и вели настолько культурную
Жизнь, что германцы принимали Кіевскую культуру едва ли не рав­
ною съ Византійскою.
Русскіе дѣлились иа племена. Во главѣ племени стояли князья,
а надъ всѣми князьями стоялъ одинъ Великій Князь. «По указа­
ніямъ лѣтописи видно, что у полянъ въ Кіевѣ, какъ и у всѣхъ
другихъ племенъ, у каЖдаго существовало свое особое княЖепье,—
что, уЖе въ приходъ Рюрика, Полоцкъ, Туровъ, Древляне имѣли
своихъ князей и что при Олегѣ по всѣмъ городамъ подъ его ру­
кою сидѣли своп князья. Все это заставляетъ полагать, что если
существовали города, то въ каЖдомъ городѣ былъ свой князь, что

20
киязь вообще былъ необходимымъ существомъ городской Жизни,
какъ творецъ суда и расправы и первый защитникъ отъ обидъ и
всякихъ враговъ» (Забѣлинъ).
Всѣ три части Руси Жили отдѣльно и самостоятельно, по они
были въ сношеніи и помогали другъ другу. Нѣтъ слова, что обыч­
ная для русскихъ рознь и сварба существовали въ полной силѣ.
Была и удѣльная борьба. Но говорить о необходимости призыва
князей отъ чужестранцевъ—абсолютно не имѣетъ смысла.
Если моЖетъ быть о чемъ рѣчь, то о приглашеніи князя отъ
союзнаго родственнаго племени. Это свойство особенно присуще
новгородцамъ. Много разъ и послѣ того случалось, что новгородцы
изгоняли нелюбого князя и приглашали къ себѣ князя по душѣ изъ
другого кпяЖества. Не правился приглашенный—и этого вопъ, а
завтра новаго. Такъ могло случиться и въ моментъ призванія Рю­
рика. ВозмоЖно, что предшественникъ Рюрика чѣмъ либо не угодилъ
Новгородцамъ. Они его прогнали и пригласили новаго, испросивъ
его у сосѣдняго родственнаго славянскаго племени Вендовъ.
Такъ только и моЖно смотрѣть па призваніе князей въ Нов­
городъ. Но это не было начало Руси. Точнѣе, не призваніе князей
полоЖило начало Руси, а сама Россія была настолько культурна,
что входила въ положеніе историческаго періода націи.
Но ея разрозненность, ея стремленіе къ враЖдѢ и ссорѣ, не
подлежатъ сомнѣнію и составляютъ ея національный недостатокъ.

Кіевская Русь.
Итакъ въ IX в. па великой европейской восточной равнинѣ, за­
нятой преимущественно славянами, выдѣляется три главныхъ поли­
тическихъ центра: Новгородъ, Кіевъ и Тмутаракань. Эти три мѣста
были населены однимъ и тѣмъ Же племенемъ, стояли меЖду собою
въ тѣсной связи водными путями и въ различныхъ случаяхъ под­
держивали другъ друга.
Въ Новгородѣ царилъ Рюрикъ, въ Кіевѣ Аскольдъ и Диръ и въ
Тмутаракани неизвѣстно кто. Наши лѣтописи производятъ Аскольда
и Дира изъ рода варяговъ друЖнны Рюрика но Длугошь и Стрый-

21
ковскій, почти современники нашего лѣтописца, упоминаютъ объ
Аскольдѣ и Дирѣ, по не какъ о варягахъ, а какъ о туземныхъ
кіевскихъ князьяхъ, потомкахъ Кія (Д. И. Иловайскій). Такимъ
образомъ эти князья если не мифическія личности, то во всякомъ
случаѣ не варяги, а славяне. Нѣмецкій историкь фонъ-Фрпзе гово­
ритъ, что Аскольдъ и Диръ происходили «изъ рода Кіевскихъ
князей пли народныхъ старшинъ» и настолько уЖе «.организовали
Русь, что не только могли защитить ее отъ внѣшнихъ враговъ, но
и сосѣдей своихъ избавили отъ хозаръ. «Со смертію Аскольда и
Дира прекратился въ Кіевѣ родъ древнихъ русскихъ князей» !).
Олегъ Новгородскій не довольствовался обладаніемъ сѣверной
Руси. Онъ двинулся па югъ и покорилъ себѣ полянъ и другихъ
сосѣднихъ славянъ. Видимо и Тмутараканская Русь признала себя
подчиненною Кіевскому центру и Кіевскій князь принялъ на себя
имя Великаго Князя.
Великокняжеское достоинство шло по муЖской линіи и Женщины
могли занимать это мѣсто въ качествѣ опекунши. Такою и явилась
наша славная великая княгиня Ольга. Это—великій первообразъ па­
шей русской Женщины. Исторія Малороссіи показываетъ, что боль­
шинство муЖчинъ ея, въ періодъ козачества, несло военную слуЖбу,—
далеко было отъ хозяйства. и отъ дѣла и кто-то другой долЖенъ
былъ H ниву пахать, п хлѣбъ собирать, и скотину содержать п вѣ­
дать, и хозяйство дерЖать и даЖе нерѣдко родную деревню защи­
щать отъ нападенія нечистыхъ съ оружіемъ въ рукахъ. Все это
дѣлала малороссійская Женщина. Все это дѣлала она и въ Малорос­
сіи H на Кавказской линіи. Отсюда вытекаетъ смышленность, само­
стоятельность, дѣловитость и даЖе стремленіе къ господству въ
семьѣ и обществѣ русской Женщины. Эти Же свойства мы видимъ
и у Св. Ольги. Это была умная, дѣловитая, хитрая, выносливая,
добрая и карающая, нравственная п выдержанная Женщина.
Великая, княгиня Ольга была столь Же красива, какъ и
умна. Имя Ольга она приняла въ честь Олега, котораго Игорь
очень .побилъ и сама княгиня глубоко уваЖала. Послѣ смерти Игоря,
1) Фонъ- Фризе. Исторія Польской церкви т. I, р. 41.

22
Святославъ еще былъ малъ и русскимъ кпяЖествомъ управляла
Ольга. Исторія передаетъ намъ рядъ преданій, какъ эта умная
Женщина сумѣла отомстить древлянамъ за смерть любимаго своего
муЖа Игоря. Такъ ли это было, или нѣтъ—трудно сказать,—ио
все эго показываетъ, что русская Женщина и въ то время была
умна и часто шпротою и величіемъ ума не уступала многимъ муж­
чинамъ. Подтвержденіемъ ума русской Женщины слуЖптъ царевна
Софія, а вся послѣдняя Жизнь Россіи моЖетъ свидѣтельствовать,
что русская Женщина по праву въ умственномъ отношеніи моЖетъ
занять первое мѣсто меЖду Женщинами всего культурнаго міра.
Княгиня Ольга лично объѣздила все государство, всюду все осмот­
рѣла и надлежаще устроила и передала власть своему сыну Свя­
тославу крѣпкою и мощною.
Иностранные источники говорятъ, что, по смерти Игоря, княгинѣ
Ольгѣ много помогалъ Олегъ сынъ князя Олега. Князь Игорь, вступивъ
па престолъ, былъ недовѣрчивъ къ Олегу, сыну князя Олега,
и такъ какъ боялся, чтобы пародъ не избралъ его княземъ во имя
великихъ заслугъ его отца. Опъстаралсяочепь остороЖпоустрапптьего
съ дороги. Но Олегъ былъ слишкомъ уменъ и слишкомъ про­
зорливъ и заблаговременно позаботился объ безопасности. Собравъ
всѣ своп сокровища, онъ бѣЖалъ въ Моравію... Во вниманіе къ вы­
сокимъ доблестямъ Олега, знатнѣйшіе моравы предложили ему
моравскую корону и онъ сдѣлался королемъ въ 940 г... Въ 948 г.
Олегь потерялъ королевство въ несчастной битвѣ съ гуннами и по
смерти Игоря, вернулся въ Россію». Ольга нетолько охотно приняла
его въ свое государство, но даЖе, Желая отмстить за смерть
муЖа, ввѣрила ему многочисленное войско, съ которымъ онъ ей
оказалъ большія услуги, усмиривъ всѣхъ непріятелей (Stredowski .
Напослѣдокъ дней своихъ княгиня Ольга приняла православіе п
была при крещеніи названа Еленой.
Св. Ольга была не первою русскою княгинею, принявшею православіе
въ Греціи. Еще раньше, при Фотіѣ, русскіе князья, вѣроятно Тмутаракапскіе, приняли христіанство Земовшпъ и Богуринъ (Stredowski).
Фонъ Фризе. Исторія польской церкви т. I, 44.

23
Сынъ Ольги князь Святославъ является не только храбрымъ
воиномъ, по il рыцаремъ-славяпиномъ, русскимъ богатыремъ въ пол­
номъ смыслѣ слова. Онъ—типъ великихъ героевъ русской земли.
Славные наши запороЖцы, Суворовъ, Петръ Великій—все это люди
славянской крови, потомки Святое іава, русской доблести, русскаго
рыцарскаго духа. Святославъ былъ храбръ п великодушенъ, герой,
считавшій непозволительнымъ внезапныя нападенія. Онъ Жилъ съ
войскомъ и среди войска. Въ «станѣ» онъ суровою Жизнью укрѣп­
лялъ себя для воинскихъ трудовъ. Питался коншюю, мясомъ ди­
ких ь звѣрей il самъ Жариль его на угольяхъ. Презиралъ холодъ п
ненастье сѣвернаго климата,—не зналъ шатра п спалъ подъ сводомъ
открытымъ. «Войлокъ подсѣдельный слуЖилъ ему вмѣсто мягкаго
лоЖа,-—сѣдло изголовьемъ».
Дивно ли, что и воины были подобны начальнику.
Образецъ муЖества, безконечно храбрый Святославъ презиралъ
военныя хитрости п внезапныя нападенія. Идя на врага, онъ всегда
предупреждалъ:
«Иду на вы»...
Воспитателемъ Святослава былъ новгородскій друЖииникъ
Асмундъ. Грамота въ то время для князя была не обязательна
il Святославъ не былъ грамотенъ. Но за то въ шесть лѣтъ па
дикомъ печепѣЖскомъ копѣ онъ былъ какъ дома и въ легкомъ
челнокѣ легко переплывалъ черезъ Днѣпръ. Метанье копья и
стрѣльбу изъ лука Святославъ производилъ примѣрно.
Одновременно съ этимъ обученіемъ, Святославъ проводилъ Жизнь
и на охотѣ. Нападеніе па дикаго кабана было обычнымъ дѣломъ и
въ 8 лѣтъ Святославъ валилъ медвѣдей.
ПоИа мать Святослава занималась государственнымъ управленіемъ,
Святославъ Жилъ со своею друЖиною, какъ простой друЖиппикъ,
занимался охотою и готовился къ воинскимъ подвигамъ.
Вскорѣ къ тому и обстоятельства представились.
Въ первые годы своего княЖепія Святославъ обратилъ вниманіе
’на востокъ и юго-востокъ. Опъ покорилъ вятичей, разбилъ и поко­
рилъ хозаръ и побѣдилъ яссовъ и косоговъ (осетины и черкесы.)

— 24 —
Тмутараканская Русь, расположенная меЖду черными болгарами,
хозарами, яссами, косогами, греками и печенѣгами, много терпѣла отъ
всѣхъ этихъ сосѣдей. Естественно, Святославъ преЖде всего и
долЖенъ былъ выступить па защиту своихъ братьевъ. Это высту­
пленіе было блестящимъ. Святославъ воочію всѣмъ доказалъ, что
Кіевская Русь могуча и ей приходится повиноваться и трепетать.
Вскорѣ Святославъ выступилъ на болѣе широкій подвигъ и всту­
пилъ .въ борьбу, привлекшую вниманіе къ Кіевской Руси всего за­

паднаго міра. Явилась просьба греческаго императора помочь ему
въ распрѣ съ болгарами, Жившими па Дунаѣ. Дѣла особеннаго у
Святослава дома не было и оиъ охотно двинулся на Дунай. Болгаре
быстро были покорены и Святославъ осѣлъ въ Переяславцѣ.
Въ это время печенѣги, воспользовавшись отсутствіемъ князя, на­
пали на Кіевъ и едва его ne взяли. МеЖду тѣмъ, тамъ была кня­
гиня Ольга со своими внучатами. Только хитростью и храбростью,
воевода Протичъ отдѣлался отъ печенѣговъ и немедленно дал ь знать

— 25 —
Святославу о грозившей Кіеву опасности. Возвратившійся; князь Же­
стоко наказалъ печенѣговъ.
Вскорѣ княгиня Ольга, мать Святослава, скончалась и его опять
потянуло на Дунай, въ Переяславецъ. Тамъ было тепло, тамъ было
солнце, тамъ было изобиліе плодовъ земныхъ. Туда греки слали
золото, ткани, вино и плоды, богемцы и венгры—серебро и лоша­
дей, россіяне — мѣха, медъ невольниковъ. Всего было вдоволь.
Раздѣливъ русскую землю, Святославъ далъ въ удѣлъ Кіевъ
своему сыну Ярополку, землю древлянъ—Олегу, а Новгородъ—
Владиміру. Самъ Же отправился опять па Дунай.
Недружелюбно болгаре встрѣтили Святослава. Тамъ готово было
ѵЖе большое войско, которое выступило противъ русскихъ. Съ большими
трудами и большими потерями Святославу удалось вновь овладѣть Переяславцемъ. Но, овладѣвъ, онъ не хотѣлъ уЖе изъ пего уйти. МеЖду
тѣмъ, греки раскаялись, что они затянули сюда Святослава. Въ
ихъ интересы не входило, чтобы русскіе стали владыками болгаръ.
Началась война меЖду греческимъ императоромъ Цпмпсхіемъ и Свя­
тославомъ. На помощь Святославу пришли печенѣги. Святославъ по­
бѣдоносно дошелъ до Адріанополя. Но войска его таяли, а грече­
скія все прибывали и прибывали. На каЖдаго русскаго приходилось
едва ли не по десяти грековъ. Цпмпсхій предлагалъ миръ, по Свя­
тославъ не согласился. Близилась генеральная, но не равная, битва.
Передъ битвой Святославъ дерЖалъ своей друЖинѣ рѣчь:
«УЖе намъ не камо ся дѣти,—волею и неволею стати противу,
да не посрамимъ земли русскій, но ляЖемъ костьми ту, - мертвыя
бо срама не имать.. Ни имамъ убѣЖатп, по станемъ крѣпко. Азъ
Же передъ вами пойду. Аще моя голова ляЖеть, то промыслите
собою».
Прѣша вой:
— ПдеЖе глава твоя, ту и свои главы слоЖимъ.
Рѣчь и отвѣтъ—достойные русскихъ богатырей. П какъ часто
потомки ихъ повторяли то Же, но иными словами. II нашимъ дѣ­
тямъ достойно помнить эти рѣчи и эти отвѣты.
Однако, пи Святославъ, пи его друЖина не пали. Замѣчательно
то, что когда послѣ этой битвы греки разбирали трупы убитыхъ

— 26 —
славянъ, то меЖду ними нашли много Женщинъ, которыя храбро
сражались и пали рядомъ съ своими муЖьями съ оружіемъ въ ру­
кахъ.
Святославъ заперся въ Доростолѣ. Греки облоЖили городъ со
всѣхъ сторонъ,—а па водѣ стоялъ греческій флотъ съ греческимъ
огнемъ. Войска грековъ были по меньшей мѣрѣ въ десять разъ силь­
нѣйшія. Но Святославъ не унывалъ. Ежедневно онъ дѣлалъ вы­
лазки и пораЖалъ грековъ. Видимо было, однако, что приходитъ ко­
пецъ. Помощи славянамъ не было ни откуда. Пришлось думать о
мирѣ.
Только за большой откупъ Святославъ согласился прекратить
войну. При заключеніи мира Святославъ и Цпмпсхій свидѣлись. Цп­
мпсхій явился па конѣ въ дорогихъ доспѣхахъ, съ блестящею сви­
тою. Святославъ сидѣлъ въ лодкѣ и гребъ веслами наравнѣ съ
гребцами. Онъ былъ одѣтъ въ простой бѣлый холщевый плащъ па
равііѣ со всѣми гребцами. На возвратномъ пути въ Россію Свято­
славъ былъ встрѣченъ на Днѣпровскихъ порогахыіесравненно боль­
шимъ числомъ печенѣговъ и славно палъ героемъ въ битвѣ.
По смерти Святослава Великимъ Княземъ сталъ сынъ его, Влади­
міръ. Князь Владиміръ очень любилъ своихъ подданныхъ п они лю­
били его и были искренно преданы. Это былъ первый князь, во­
шедшій въ русскій пародъ и давшій ему доступъ въ свой дворецъ.
Его приближенные, его друЖипа состояла изъ русскихъ и со всѣхъ
сторонъ ѣхали къ нему славные русскіе богатыри. Его дворецъ всегда
былъ открытъ для славныхъ русскихъ богатырей п опъ съ ними пиро­
валъ, какъ отецъ и глава русскаго народа. Часто не гнушался онъ
обращаться къ своимъ подчиненнымъ за совѣтами по внутреннему
благоустройству государства и не считалъ за униЖепіе пользоваться
этими совѣтами. Владиміръ былъ доступенъ для всѣхъ п всѣ въ
немъ видѣли родного князя.
Видя вокругъ себя много иноземцевъ, купцовъ и проч., Влади­
міръ не могъ не замѣтить и оцѣпить силы и значенія просвѣщенія,
устроилъ первую школу и очень старался поднять внутреннее бла­
гоустройство государства. Это былъ національный русскій князь,

понимавшій и любившій русскій народъ и искренно любц-

— 27 —

мый русскимъ народомъ. Русскіе предпочитали предпринимать
воинскіе походы водою въ ладьяхъ, такъ какъ это для нихъ былъ
неизбѣжный способъ сообщеній. Но Владиміръ пользуется уЖе кон­
ницей, для чего онъ приспособилъ инородцевъ—торновъ, печенѣЖскпхъ сосЬдей и соплеменниковъ,—и когда русскіе шли въ походъ
па ладьяхъ, то торки шли по берегу, какъ конница (Иловайскій).
Но самая большая п важнѣйшая заслуга Великаго Князя Влади­
міра состояла въ введеніи въ Россіи христіанской православно й ре­

лигіи.
Жизнь заставила Владиміра осмотрѣться, вдуматься и рѣшиться
па перемѣну религіи, причемъ о.чъ предпо челъ всѣмъ религіямъ—пра­
вославную каѳолическую греческую религію. Но, гордый силою и сла­
вою своей родины, князь не захотѣлъ уни Жаться и въ этомъ от­
ношеніи и просить греческаго императора—прислать достойныхъ лю­
дей. Властный повелитель свободнаго и славнаго парода., покоривъ
себѣ все пространство земли русской, рѣшилъ завоевать и самую
вѣру своему народу.
Поэтому Владиміръ собралъ войско и пошелъ, па Херсонесъ на
берегу Русскаго моря, близъ нынѣшняго Севастополя. Это была
греческая колонія. Тамъ была греческая церковь и тамъ, на берегу
моря, подвластные ему служители церкви долЖпы были крестить
его и его друЖиву.
Херсонесъ былъ взятъ. Но этого князю Владиміру было мало.
Онъ рѣшилъ требовать у греческаго императора руки его сестры Анны.
Въ 989 году князь Владиміръ крестился и Апиа вышла замуЖъ
за христіанина. На берегу Русскаго моря, гдѣ и нынѣ стоитъ Херсопесскій монастырь, приняли крещеніе князь Владиміръ и его друЖина.
Вернулся князь въ Кіевъ и велѣлъ низвергнуть Перуна и его
приближенныхъ въ Днѣпръ и провожать по Днѣпру до пороговъ,
гдѣ кипучая бездна безнаказанно поглотцла истукана—лоЖпаго бога.
А на другой день и всѣ кіевляне приняли крещеніе на Днѣпрѣ.
Отъ сего дня православіе стало русскою религіею. Отъ сего времени
въ безпредѣльномъ и полуторастамилдіоіпіомъ населеніи Россіи при-

— 28 —
вославіе стало господствующею религіею дерЖавнаго парода, его на­
ціональною религіей.
Ярославъ Мудрый ио смерти Владиміра, унаслѣдовали Нов­
городъ. Его обращеніе сь новгородцами было довольно суровое. Тѣмъ
не менѣе новгородцы были ему преданы. Когда великій князь Кіев­
скій Святополкъ лишилъ двухъ братьевъ Ярослава удѣловъ,—Яро­
славъ рѣшилъ не Ждать своей очереди и самъ пошелъ па Свято­
полка. Новгородцы поддерЖали своего князя. ДруЖипа Ярослава
сошлась съ друЖиной Святополка подъ Любечомъ. Ихъ раздѣляла
рѣка. Ни тѣ, ни другіе не переходили рѣки. Кіевляне стали оскорб­
лять новгородцевъ. Новгородцы были заЖиво задѣты. Они быстро
перешли рѣку и лодки оттолкнули отъ берега, чтобы не возвра­
щаться вспять. ДруЖипа Святополка была разбита, самъ Святополкъ
бѢЖалъ, а Ярославъ сѣлъ па Кіевскій престолъ.
Въ княЖепіе Ярослава хозары были почти совершенію уничто­
жены и ушли за Волгу. Тому много способствовали греческій пол­
ководецъ Андроникъ и Тмутараканскій князь Мстиславъ этотъ
славный русскій богатырь. ОкруЖеппый врагами—печенѣгами, хозарами, яссами и косогами Мстиславъ именно радъ былъ такому положенію
и все время проводилъ въ войнѣ то съ тѣми, то съ другими сосѣ­
дями. Самыми ближайшими и злѣйшими его врагами были хозары.
Хозары, въ большинствѣ, псповѣдывали еврейскую вѣру, хотя и не
были похоЖи па евреевъ, — почти всѣ рыЖіе и съ голубыми
глазами. Въ 1140 г. равви Іегуда написалъ похвальное слово еди­
новѣрцу, хозарскому кагану. Видимо іегова былъ слишкомъ сердить
на своихъ послѣдователей, ибо разсѣялъ такЖе и хозаръ, какъ раз­
сѣялъ по всей землѣ своп излюбленныя чада—евреевъ. Вскорѣ хо­
зары смирились.
Тотъ Же князь Мстиславъ оставилъ по себѣ добрую память и
въ другомъ отношеніи. Онъ велъ войну съ косогами-черкесами. При
этомъ косовскій киязь Редедя, гигантъ ростомъ и со страшной
сплою, предложилъ Мстиславу рѣшить бой поединкомъ.
— На что губить друЖину, сказалъ онъ Мстиславу, — одолѣй
меня и возьми все, что имѣю,—Жену, дѣтей и страЖу мою.
Князь Мстиславъ согласился. Быстро опъ смялъ Редедю и отрѣ­

— 29 —
залъ ему голову. За симъ онъ полонилъ семью Редеди, а на косоговъ наложилъ дань. Когда сосѣди смирились, Мстиславъ, присоеди­
нивъ къ своей друЖпнѣ косоговъ и хозаръ, двинулся на Кіевъ.
Благо великій князь велъ борьбу на сѣверѣ. Въ Кіевѣ осталась
княгиня. Опа послала пословъ устыдить Мстислава, что онъ рѣ­
шается напасть на беззащитную Женщину. Мстиславъ устыдился и,
будучи рыцаремъ и богатыремъ, отступилъ отъ Кіева.
Вскорѣ Ярославъ пришелъ съ варягами. Произошла битва меЖду
Ярославомъ и Мстиславомъ. Мстиславъ остался побѣдителемъ. Но
и при этомъ онъ остался вѣренъ своему великодушію и порядочно­
сти. Онъ призналъ за Ярославомъ, какъ за старшимъ въ родѣ,
право па великокняЖепіе и полюбовно покончилъ съ братомъ, взявъ
себѣ страну по лѣвую сторону Днѣпра, а Ярославу оставилъ пра­
вую. Съ этихъ поръ братья Жили душа въ душу, причемъ Мстиславъ
помогалъ Ярославу въ его войнахъ. Такъ, они вмѣстѣ разбили
польскаго короля Мечислава, причемъ было полонено много поля­
ковъ. Пасть изъ нихъ Ярославъ поселилъ на р. Роси, а другую
часть Мстиславъ увелъ и поселилъ въ своемъ княЖествѣ.
Мстиславъ умеръ въ молодые годы, не оставивъ дѣтей.
Этотъ князь и по физическимъ и по душевнымъ качествамъ от­
носится къ типу князей - богатырей. Это прямой потомокъ Свято­
слава. ТаЖе физическая сила, таЖе простота, таЖе удаль, таЖе
порядочность, таЖе доброта, таЖе не стяЖательность, таЖе правди­
вость, тоЖе пепосидячество. Онъ любилъ войну для войны и, оста­
вшись побѣдителемъ, заботился только объ одномъ—славѣ, величіи
и чести родины. Это былъ первый русскій богатырь изъ Мсти­
славовъ.
МеЖду тѣмъ Ярославъ устраивалъ свое княЖество. Вскорѣ ему
пришлось наказать Ливонію. Пользуясь меЖдоусобіемъ дѣтей Вла­
диміра, чудь и латыши захотѣли отпасть отъ Россіи. И вотъ Яро­
славъ вновь ихъ покорилъ, возстановилъ Юрьевъ и палоЖилъ па
нихъ дань. Лѣтописецъ отмѣчаетъ, что, покоривъ латышей и чудь,
Ярославъ не заставилъ ихъ принять православіе.
Походъ Ярослава на Польшу закончился удачею. Онъ возвратилъ
Россіи отторгнутые Польшею червепскіе города, взялъ много плѣп-

30 —
пиковъ и па границѣ заложилъ многіе города. Теперь опъ съ осо­
бенною заботливостью занялся внутреннимъ благоустройствомъ госу­
дарства. Разбивъ печенѣговъ, онъ строилъ храмы на Руси, утвер­
ждалъ православіе, учредилъ митрополію, устроилъ школы для па­
стырей, да утвердятъ они надлежащее православіе па его родинѣ.
Всѣ эти внутреннія дѣла прерывались побѣдоносными походами па
ятвяговъ, литву, мазоветчину и ямъ. Около этого времени хищное
племя торки было въ значительной степени смирено. Часть торковъ
поселилась по Роси и образовала городокъ Торческъ. Эти хищники
начинали приносить даЖе пользу Россіи, ограЖдая ее отъ набѣговъ
другихъ хищниковъ H образуя хорошую конницу для русской арміи.
Торикп, Узы, Черные Клобуки, Печенѣги, Берепдѣи и проч., Жившіе
па Поросыі дали основу образованію бродниковъ, которые затѣмъ
превратились въ козаковъ.
Былъ предпринятъ походъ и па Царь-градъ, причемъ русскіе
привели въ Кіевъ большое количество плѣнныхъ.
По смерти Ярослава Мудраго, Россія превращается въ военный
лагерь, въ которомъ братья идутъ па братьевъ, дяди на племян­
никовъ и обратно. При этомъ не только князья убиваютъ другъ
друга и учиняютъ Жестокія расправы,—по и друЖина звѣрствуетъ.
Кромѣ убійствъ, по обычаю того времени, рядомъ съ этимъ шло
разореніе, грабеЖъ и поЖаръ. Россія представляла обширнѣйшій
костеръ и пылала на весь міръ. Великій пародъ, великое государ­
ство удѣльной системой само себя съѣдало, само себя сЖигало.
Количество народонаселенія не прибавлялось, а уменьшалось, ибо
пародъ бѣЖаль въ мѣста болѣе удаленныя и глухія. Не къ укрѣ­
пленію, объединенію и усиленію шло государство, а раздробленію и
ослабленію. Не ослаблялись и отлаживались дикіе правы, а усили­
вались, поощрялись и развивались. Не благосостояніе и культура
народа созидалась, а бѣдность и обнищаніе. Не сила и мощь на­
родная создавались, а слабость и уменьшеніе противодѣйствія п
сопротивленія.
Такое тяЖелое положеніе государства скоро отразилось и на
его предѣлахъ и па отношеніи къ нему соподчиненныхъ народовъ.
Инородцы, особенно финскаго племени, стали постепенно отпадать,—

— 31 —
а окруЖающіе сосѣди, преЖде боявшіеся одного имени «русскій»,
теперь стали нападать на Россію, тѣснить ее, отрывать частины ея
тѣла и уменьшать предѣлы ея распространенія. Теперь оЖнли и
волЖскіе болгары, и печенѣги, и хозары, п латыши, и даЖе шведы
il норвеЖцы,—всѣ они накинулись па Россію. Русскихъ стали от­
тѣснять h отъ Русскаго моря п отъ ВаряЖскаго моря. Россія ста­
новилась сухопутнымъ государствомъ. Тмутаракань исчезла съ лица
земли и самое имя ея было забыто. А новгородскія владѣнія, на­
селенныя финнами и карелами, стали отходить къ шведамъ. Вели­
кая Русь, сильная и мощная въ однѣхъ рѣкахъ, являлась безсиль­
ною и побѣждаемой—разбитая на удѣлы. Теперь п ляхи стали на­
падать па Русь, а съ сѣверо-запада—тевтоны.
Во второй половинѣ XII в. рѣзко выраЖается паденіе Кіева.
ПреЖде центръ земли русской, «мать городовъ русскихъ», мѣсто­
пребываніе великаго князя, центръ административный, политическій,
промышленный и просвѣщенія—Кіевъ пустѣетъ и слабѣетъ. Его
разоряетъ удѣльно-вѣчевое кпяЖепіе. Народонаселеніе падаетъ подъ
мечемъ своихъ Же братьевъ русскихъ. Его разоряютъ и сЖпгаютъ
торкп, печенѣги и половцы. Его опустошилъ Андрей Суздальскій
такъ, какъ развѣ только могли это сдѣлать монголы. Наконецъ,
татарское нашествіе довершило все. Кіевъ теряетъ и потерялъ свое
значеніе. Великіе князья не льстились па Кіевъ. Невырѣзанпое въ
копецъ населеніе боялось Кіева, стоявшаго на перепутья всѣмъ
хищникамъ. Кто не погибъ отъ меча п огня, тотъ стремился уйти
либо во Владимірскую землю, либо па Волынь п Галицію.
II дѣйствительно со второй половины XII в. начинаютъ отдѣльно
возвышаться съ одной стороны Суздальско-Владимірская земля, а
съ другой Галиція и Волынь. Опустошенный и разоренный Кіевъ,
преЖде владыка всего этого, смиряется, теряетъ свою силу и зна­
ченіе и самъ примыкаетъ къ галицко-волыпскон области. Съ вели­
кокняжескаго значенія онъ переходитъ па простое кпяЖепіе и за­
тѣмъ превращается въ область, подвластную Литвѣ п Польшѣ.
Съ этого момента паденія Кіева и начинается собственная
судьба этихъ земель, собственная исторія той Россіи, которая назы­
вается Малой Россіей пли Малороссіей.

— 32 —
Въ исторіи Малороссіи выдѣляются слѣдующіе моменты: высту­
пленіе галіщко-волынской земли, выступленіе Литвы и подчи­
неніе ей галицко-волынской и кіевской земель,—выступленіе Польши
и стремленіе ея проглотить и ассимилировать эти части,—мѣры для
этого: политическая унія Малороссіи и Литвы, религіозная унія
тѣхъ Же земель,—поглощеніе ихъ Польшей при помощи сначала
политической, а затѣмъ религіозной уніи,—польское иго надъ Лит­
вою, Бѣлоруссіей и Малороссіей,—устремленіе малороссовъ на Днѣп-

Скалы среди Днѣпра па порогахъ.

ровскую, Заднѣпровскую землю и къ Черноморскому нобереЖыо,—
малороссійское козачество п запороЖье, причемъ центръ тяЖестп
малороссійской Жизни переносится сюда, Жесточайшая борьба козаковъ съ польско-Жидовскимъ, игомъ, возсоединеніе козаковъ п Мало­
россіи съ Россіей, сліяніе судьбы Малороссіи съ Россіей.
Со времени присоединенія Малороссіи къ Россіи вновь начинается
общая исторія этихъ двухъ вѣтвей славяпскаго-русскаго племени,
которыя вмѣстѣ съ Бѣлоруссіей составляютъ нынче единое цѣлое

— 33 —
и Ждутъ того времени, когда присоединится къ нимъ и отторгну­
тая волею судебъ остальная часть коренной Руси—Галиція и Угор­
ская Русь.
Кромѣ хищниковъ съ востока и юга, Россіи стали угрожать хищ­
ники и съ запада: венгры, поляки и литовцы. Послѣдніе стояли
подъ властью Россіи. Теперь они не только освободились отъ под­
чиненія, по стали il нападать на Россію. Русскимъ приходилось отъ
нихъ отбиваться. Эстонцы и латыши находились въ русскомъ под­
данствѣ. Они платили русскимъ дань,—но вѣра ихъ была неприко­
сновенна. Теперьнапали на эти народы сосѣди съ запада. Папа Але­
ксандръ III, за обращеніе эстонцевъ въ католичество, обѣщалъ вѣчное
блаженство и представители воинствующей католической церкви Же­
стоко обиЖали этихъ язычниковъ, дерЖа въ одной рукѣ мечъ, а въ
другой—латинскую библію. Не менѣе энергично воинствующая цер­
ковь дѣйствовала и на югѣ. Папа Иннокентій III, съ цѣлію обраще­
нія русскихъ въ католичество, прислалъ пословъ къ Галицкому князю
Роману. Но это посольство уѣхало безъ успѣха. Напрасно католи­
ческій бискупъ соблазнялъ князя, что папа сдѣлаетъ его великимъ
королемъ при содѣйствіи «меча. Петра». Князь, указывалъ па свой
мечъ и отвѣчалъ:
— Такой ли у папы? Доколѣ ношу его при бедрѣ, не имѣю нуЖды
въ иномъ и кровію покорю города, слѣдуя примѣру нашихъ дѣдовъ,
возвеличившихъ землю русскую.
Папа, дѣйствительно, неудачно выбралъ лицо, къ которому об­
ратился его посолъ. Вотъ , отзывъ народа о князѣ Романѣ: въ немъ
умъ мудрости, дерзость льва, быстрота орлиная и ревность Мономахова въ усмиреніи варваровъ. Подъ щитомъ этого героя не боялись
пи свирѣпыхъ литовцевъ, ни дикихъ ятвяговъ, ни хищныхъ обита­
телей Подляшья. Византійскіе историки называютъ его «муЖемъ крѣп­
кимъ и дѣятельнымъ». Къ нему то направлены были послы воин­
ствующей церкви. Привыкши покорять,—едва ли онъ могъ покори­
ться...
На Волыни въ началѣ XIII в. рѣзко выдѣляется имя князя Ро­
мана Мстиславича. Это былъ человѣкъ необыкновеннаго ума, без­
конечной храбрости и особенныхъ административныхъ способностей.
3

— 34 —
Лѣтопись о немъ повѣствуетъ, что опъ устремлялся на поганыхъ
(литву, ятвяговъ, половцевъ и проч.), какъ левъ, сердитъ былъ
какъ рысь, губилъ ихъ какъ крокодилъ, проходилъ землю ихъ,
какъ орелъ, а храбръ былъ какъ туръ»... Подъ его властною ру­
кою объединились Волынь и Галиція, и онъ носилъ титулъ великаго
князя и самодержца всея Руси. Сама Кіевская область, если и не
была присоединена сюда, то уЖе сильно тяготѣла къ Волыни.
По смерти Романа, Галиція и Волынь раздѣлились: Галиція до­
сталась старшему сыну его Даніилу, Волынь—Васильку. Но оба
князя были малолѣтни и стали подъ опеку бояръ,—а земли
продолЖали Жить въ мирѣ и согласіи, какъ одна земля.
Здѣсь мы считаемъ умѣстнымъ упомянуть еще о трехъ князьяхъ
удѣльнаго періода Руси, достойныхъ того, чтобы о нихъ зналъ
твердо, каЖдый русскій, ибо они были поистинѣ князья-богатыри,
отдававшіе свою Жизнь для поддержанія правды, чести, славы и
величія своей родины. Это были Мстиславъ Храбрый, Мстиславъ
Удалой и Даніилъ Галицкій.
Мстиславъ Храбрый былъ правнукъ Владиміра Мономаха. Онъ
былъ защитникъ старины, борецъ за правду, за ту правду, которая
слоЖилась и существовала въ его время. Это былъ человѣкъ, луч­
шій по тому времени, какъ въ глазахъ современниковъ, такъ и у
потомковъ. Въ военномъ дѣлѣ онъ отличился защитою Вышгорода
противъ Андрея Боголюбскаго, а за тѣмъ, состоя Новгородскимъ
княземъ, онъ покорилъ Чудь и всѣми силами отстаивалъ новгород­
скую независимость отъ поползновенія суздальскихъ и Владимірскихъ
князей. Онъ заслужилъ у новгородцевъ такой чести и благодарности,
что его единственнаго похоронили у Св. Софіи. Онъ отличался не
только беззавѣтною храбростью, но и справедливостью, благочестіемъ
и добрыми дѣлами. Вотъ какъ лѣтописецъ о немъ отзывается: «онъ
всегда порывался па великія дѣла. И не было земли въ Руси, ко­
торая бы не хотѣла его имѣть у себя и не любила его. И не моЖетъ вся земля русская забыть доблести его. II чорпые клобуки
не могутъ забыть приголубленія его».
Его сынъ Мстиславъ удалой унаслѣдовалъ всѣ качества отца
и примѣнилъ ихъ гораздо шире и мощнѣе. Это славный нашъ рус-

35 —
скій богатырь, настолько Же беззавѣтно храбрый, какъ и безкорыст­
ный, справедливый, прямой, невоздержанно возмущающійся противъ
кривды и идущій безъ зова па защиту правды и справедливости,
Онъ былъ княземъ въ Торопцѣ. Въ это время новгородцы вели
большую борьбу съ Владимірскими и суздальскими князьями, за свою
самостоятельность и независимость. Въ самомъ Новгородѣ уЖе за­
велась коммерческая партія, которая въ силу своихъ личныхъ ин­
тересовъ, тяготѣла къ Суздаля. II суздальскимъ князьямъ было до­
вольно легко мутить въ Новгородѣ. Такъ было и въ 12 іо г.
Самое большое притѣсненіе со стороны суздальско - ростов­
скихъ князей новгородцамъ состояло въ томъ, что они не пропу­
скали въ Новгородъ хлѣбъ, стѣсняли новгородскую торговлю и задерЖпвали новгородскихъ торговыхъ людей.
Такъ было и теперь.
Вдругъ въ Новгородъ является торопецкій князь Мстиславъ
Мстиславовичъ и созываетъ вѣче.
— Кланяюсь Св. Софіи и гробу отца моего и всѣмъ новгород­
цамъ. Пришелъ къ вамъ, услышавши, что князья дѣлаютъ вамъ
насилія. Жаль мнѣ своей отчины...
Новгородцы встрепенулись. Сторонники Суздаля примолкли. На
вѣчѣ раздалось:
— Иди, князь, на столъ.
Мстиславъ осѣлся въ Новгородѣ. Быстро онъ собралъ войско и
двинулся па Всеволода суздальскаго. Но Всеволодъ скоро сообра­
зилъ неудобства состязанія съ Мстиславомъ и пошелъ на мировую.
— Ты мнѣ сынъ, я .тебѣ отецъ. Отпусти сына моего, Свято­
слава и муЖей его, а я отпущу новгородскихъ гостей съ товарами
и исправлю сдѣланный вредъ.
Сказано, сдѣлано.
Мстиславъ вернулся съ новгородцами побѣдителемъ, не проливъ
крови.
Теперь Мстиславъ занялся введеніемъ порядка въ новгородской
землѣ. Онъ смирилъ и покорилъ Чудь, строилъ укрѣпленія и укра­
шалъ церкви.
Въ это время случились непорядки на югѣ Руси. Черниговскій
3*

— 36 —
князь Всеволодъ сталъ обиЖать Кіевскихъ князей. Послѣдніе про­
сили Мстислава за нихъ заступиться.
Мстиславъ не перенесъ кривды. Созвавъ вѣче, Мстиславъ про­
щался съ Новгородцами. Но Новгородцы не только не разстались
съ Мстиславомъ, а присоединились къ его друЖинѣ и пошли за ними.
— Куда, кпязь, взглянешь ты очами, туда обратимся и мы
своими головами.
И дѣйствительно, Мстиславъ устроилъ все по правдѣ и со сла­
вою прибылъ съ новгородцами въ Новгородъ.
Не долго просидѣлъ Мстиславъ Удалой въ Новгородѣ и па этотъ
разъ. Польскій кпязь Лешко, другъ Мстислава, звалъ его отпять
у венгровъ Галичъ, неправильно ими захваченный.
Мстиславъ долго не думалъ. Собралъ вѣче п заявилъ.
— Есть у меня дѣло па Руси,—а вы вольны въ князьяхъ.
Быстро Мстиславъ выгналъ венгровъ и поселился въ Галичѣ.
Здѣсь онъ выдалъ дочь свою за Владпміръ-волыпскаго князя Данила.
Вскорѣ Данило поссорился съ Лешко и просилъ Мстислава по­
мочь ему противъ Лешко.
Вотъ тутъ-то и сказалась вся честность, порядочность, правди­
вость, прямота, безкорыстіе, откровенность, самоотверженность и
рыцарство Мстислава.
Вотъ что онъ отвѣтилъ своему любимому зятю:
— Лешко мой другъ. Я не могу подняться на пего. Ищи себѣ
новыхъ друзей...
Тѣмъ не менѣе. Лешко обидѣлся на Мстислава и послѣдній рѣ­
шилъ поддерЖать Данила и для этого долЖенъ былъ удалиться
къ половцамъ, чтобы заручиться ихъ поддерЖкою.
Но вмѣсто половцевъ ему пришлось направиться въ свой излюб­
ленный Новгородъ.
Суздаль опять ополчился па Новгородъ, чиня разныя притѣснѣнія, задерЖки муЖей и посягательства. Новгородцы не выдер­
жали и просили помощи у Мстислава. Мстиславъ немедленно явился
на Новгородское вѣче.
— Либо возвращу новгородскимъ муЖей и новгородскія волости,—
!) Н. Костомаровъ, Русская исторія, 98.

— 37 —
либо голову свою повалю за Великій Новгородъ.
„На Жизнь л смерть готовы съ тобой,—отвѣчали Новгородцы“.
21 апрѣля 1216 г. произошла великая сѣча меЖду новгород­
цами и суздальцамп. Мстиславъ оказался славнымъ побѣдителемъ.
„Въ прахъ обратились сильные полки суздальцевъ“.
Семнадцать знаменъ Юрія, тринадцать Ярослава п до ста трубъ
il бубенъ достались побѣдителямъ. Суздальцы были разбиты па
голову.
Новгородъ былъ возстановленъ во всѣхъ своихъ правахъ.
Не смотря па всѣ своп побѣды, не смотря на все то, что Мсти­
славъ сдѣлалъ для новгородцевъ,—Мстиславъ имѣлъ въ Новгородѣ
много и недоброжелателей. Подумавъ, Мстиславъ рѣшилъ покинуть
Новгородъ.
Собравъ вѣче, Мстиславъ заявилъ:
— Кланяюсь Св. Софіи, гробу отца моего и вамъ. Хочу поис­
кать Галичъ, а васъ не забуду. Дан Б'огъ лечь у гроба отца моего,
у Св. Софіи.
Напрасно новгородцы умоляли его остаться. Мстиславъ былъ
непоколебимъ и направился на Галичъ.
Галичъ въ то время находился подъ властію венгровъ. Венгры
всячески обиЖалп русскихъ,—поляки имъ помогали.
Быстро Мстиславъ завладѣлъ Галичемъ и тамъ засѣлъ. Но не
долго опъ сидѣлъ безъ дѣла.
Произошло первое нашествіе татаръ. На Калкѣ были разбиты
русскіе h первый разъ въ Жизни бѢЖалъ съ битвы Мстиславъ.
ТяЖело па пего повліяло татарское нашествіе. Не долго опъ
пробылъ и въ Галичѣ, раздираемомъ многочисленными партіями.
Мстиславъ скоро переселился въ Торческъ, гдѣ въ непродолжи­
тельномъ времени и умеръ.
Этотъ славный русскій богатырь по справедливости былъ на­
званъ удалымъ.
Достоинъ великаго вниманія третій русскій князь—богатырь Да­

ніилъ Галицкій.
Галицкіе князья XII—XIII в. избирались преимущественно вѣчемъ.
Но галццкое вѣче было нѣсколько своеобразно. Оно носило въ себѣ

— 38 —
оттѣнокъ польскаго анархизма аристократическаго. Богатые и сильные
владѣтели земель и бояре успѣли въ то время возвыситься надъ на­
родною массою и захватили власть въ свои руки. Это не были
исключительно знатные роды. Нѣтъ, сюда проникали и люди изъ
парода,—по достигали этого при помощи особенной удачи. Сила та­
кого галицкаго вѣча была такъ велика, что оно судило не только
политическую, по и семейную Жизнь князей.
Еще при Жизни отца, Даніилъ Романовичъ имѣлъ въ своихъ ру­
кахъ большую часть Волыни. Онъ сидѣлъ во Владимірѣ и кромѣ
того имѣлъ въ подчиненіи Каменецъ, Тихомлю и Перемышль. Вскорѣ
онъ отнялъ у поляковъ Берестье, Угровескъ, Верещинъ, Столпье,
Комовъ h всю тогдашнюю Украйну, т. е. часть Волыни, прилегав­
шую къ Польшѣ по лѣвой сторонѣ Буга.
Помимо своихъ личныхъ достоинствъ, Даніилъ имѣлъ за собой
и своего славнаго тестя, всѣми уваЖаемаго и почитаемаго князябогатыря Мстислава Удалого. Вмѣстѣ они бились и съ татарами на
Калкѣ, причемъ Даніилъ былъ сильно раненъ въ грудь. Послѣ
этого Даніилъ вновь принялся за округленіе предѣловъ своего го­
сударства. Онъ присоединилъ Луцкъ, ДорогобуЖъ и Чарторыйскъ.
Въ 1228 г. онъ овладѣлъ Понизовьемъ.
Естественно, всѣ эти пріобрѣтенія не могли не вызвать зависти
и неудовольствія у прочихъ князей и они не оставили его въ покоѣ;
но ихъ попытки остались напрасными и послуЖили только къ воз­
вышенію Даніила. Въ копцѣ концовъ Даніилъ овладѣлъ Галичемъ
и объединилъ подъ своею рукою всю Галичину и Волынь.
Естественно, Даніилу не легко было править своевольнымъ Гали­
чемъ, тѣмъ не менѣе, его личныя достоинства были такъ высоки,
что предъ нимъ галичане, покрайпей мѣрѣ по наружности, смиря­
лись. Тѣмъ легче это совершилось, что простому народу надоѣли
уЖе распри и интриги бояръ и онъ рѣшилъ во чтобы то ни стало
бороться съ боярами при помощи Даніила.
Однако, какъ Андрею Боголюбскому были не по душѣ Суздаль
и Рязань и онъ избралъ для себя маленькій Владиміръ, такъ и
Даніилъ заложилъ и устроилъ для себя излюбленный Холмъ. Не
на добро устроилъ этотъ городъ Даніилъ. Много, много пришлось

— 39 —
выстрадать этому страстотерпцу городу и его области отъ ляховъ
и папѣЖа. Самые лютые варвары не издѣвались такъ надъ право­
славными рускими, какъ культурные поляки и просвѣщенные
ксендзы, при помощи своихъ братьевъ и пособниковъ по злодѣйству—
евреевъ. Только въ 1912 г. Холму и холмщинѣ удалось избавиться
отъ польско-еврейскаго ига, благодаря заступничеству Государствен­
ной Думы.
Вскорѣ Даніилъ присоединилъ и Кіевскую область съ Кіевомъ.
Такимъ образомъ почти весь югъ Россіи находился въ рукахъ Да­
ніила.

Югозападная Русь.
По мѣрѣ устроенія Суздальско-Рязанской пли Владимірской Ру­
си,—югозападпая часть Руси, какъ самостоятельная величина, посте­
пенно начинаетъ падать. Какъ административный, такъ и религіозно
просвѣтительный центръ передвигаются изъ Кіева въ Галичь и па
Волынь и вся эта часть постепенно сливается съ Литве и, а за тѣмъ
подпадаетъ подъ иго Польши.
Первые кіевскіе князья нерѣдко нападали на литовскія пле­
мена и легко одерживали надъ ними верхъ, подчиняли своей
власти и брали съ нихъ дань. Литовскія племена Жили по Нѣману
и отчасти Западной Двинѣ почти до самаго Балтійскаго моря. Пле­
мена эти были литва (Виленская губ.), Жмудь (Ковенская), пруссы
(нынѣшняя Пруссія), ятвяги (Гродненская) и друг. Все это были
дикари, малообразованные и язычники. Жили они въ лѣсахъ, боло­
тахъ и весьма Жалкихъ Жилищахъ. Всѣ они, какъ и всѣ славяне,
Жили отдѣльными родами, имѣли своихъ князьковъ и во главѣ—одно­
го великаго князя.
До XII в. литовцы легко подчинялись русскимъ и считали за­
щиту послѣднихъ для себя ваЖпою.
Это былъ народъ дикій и бѣдный. Не смотря на то, что рус­
скіе и поляки значительно двинулись впередъ въ культурномъ от­
ношеніи, литовцы, замкнутые своими лѣсами и болотами, стояли
почти на первобытной степени культуры. Они платили дань рус­
скимъ шкурами, лыками и даЖе вѣниками. «Трубя въ свои длин-

— 40 —
пыя трубы, они садились па борзыхъ лѣсныхъ копей и какъ лю­
тые звѣри устремлялись па добычу: Жгли селенія, плѣняли Жите­
лей и, настигаемые воинскими отрядами, не хотѣли биться стѣною,
а разсыпались во всѣ стороны, пускали стрѣлы издали, метали дро­
тики, исчезали и снова являлись».
Вотъ эти то дикари и язычники, при паденіи Кіевской Руси,
стали просыпаться, объединяться и составлять новую силу.
Первымъ собирателемъ и устроителемъ Литвы явился князь

Скалы поперекъ Днѣпра па порогахъ.

Мппдовгъ. Онъ не только создалъ Литву, ио успѣлъ захватить и
части ближайшей Руси, какъ Норную Русь (Новоградецъ, Слэпимъ,
Гродно, Волковыскъ), а такЖе' и часть Бѣлоруссія, причемъ столи­
цею Литвы сталъ русскій Новгородски, названный Литовскимъ.
Особенно много страдали сами литовцы отъ католическихъ про­
свѣтителей и миссіонеровъ, нѣмецкихъ меченосцевъ, и тевтонцевъ,
такЖе уЖе окатоличенныхъ пруссовъ, при чемъ эти просвѣтители внѣ-

— 41 —
дрялп христіанство огнемъ, мечомъ и грабеЖами. Стремились въ Литву и
русскіе съ проповѣдью Христова ученія, но эта проповѣдь сопро­
вождалась любовью, состраданіемъ и милосердіемъ. Меченосцы пли
рыцари Ливонскаго ордена уЖе успѣли покорить ливопь, земгалу,
эстовъ и др. Самъ Мппдовгъ, видя всѣ уЖасы отъ проповѣдниковъ
католическаго христіанства, поспѣшилъ заявить магистру ордена,
что опъ принимаетъ католичество, по за тѣмъ, когда рыцари про­
должали давить, грабить и раззорять своихъ духовныхъ чадъ, то
литовцы, Жмудь H большинство пруссовъ возстали, бросили христіан­
ство il вооруЖплпсь противъ рыцаре!!. Лично Мппдовгъ отрекся отъ
католичества п сталъ во главѣ возставшихъ.
Сынъ Мшідовга, Войшеглъ, какъ и отецъ, былъ въ самыхъ доб­
рыхъ отношеніяхъ съ Галицко-Волынскою Русью, принялъ право­
славіе il вступилъ въ родство съ Даніиломъ Галицкимъ. Это не
мѣшало ему расширять предѣлы Литвы па счетъ Руси. Изъ дру­
гихъ литовскихъ князей выдавались своими подвигами Довмоптъ и
Трайдепъ.
Особенно Литва усилилась при Гедиминѣ. Имѣя подъ своею вла­
стію Литву, Жмудь и Черную Русь, Гедиминъ очень упорно п не
безъ удачи велъ борьбу съ литовцами и тевтонами.
Въ это врамя юго-западная Русь все дробилась п ослабѣвала, а
Литва объединялась и усиливалась. Понято, что дробныя части Руси
мало по малу приставали къ Литвѣ. Такъ присоединилась Подляхія
съ городами Брестомъ, Дрогпчппомъ и Бѣльскомъ,—Волынь съ Луц­
комъ il Владиміромъ и часть Подоліи —КпяЖество Пинское, Туровское H Минское,—Полоцкая область, Витебская п наконецъ нашъ
славный Кіевъ съ Кіевскою областію.
Такъ изъ Литвы создалось великое государство Литовско-рус­
ское съ главнымъ городомъ ВііЛЬНОЮ. Создатель этого государ­
ства, Гедиминъ былъ еще язычникъ, хотя съ большимъ уваженіемъ
относился къ православію,—сынъ Же его и главный наслѣдникъ
Ольгердъ былъ православный. Теперь Литва вела воыіу па два
фронта: па западѣ братъ Ольгерда Кейстутъ (яй,шпикъ') удачно
отбивался съ своею Жмудью отъ нѣмцевъ,—па /вс
и
умомъ Ольгердъ отщеплялъ части отъ Руси. ТаіѵЬ

— 42 —
нилъ, Смоленскъ, Черниговъ, Брянскъ, Трубчевскъ, Стародубъ, Новгородъ-Сѣверскій и др., при чемъ въ Кіевѣ княЖилъ его сынъ Вла­
диміръ. Такимъ образомъ Литва занимала нынѣшнія губерніи: Витеб­
скую, Минскую, Могилевскую, Ковенскую, Гродненскую, Кіевскую,
Волынскую, Подольскую, Черниговскую и Смоленскую. Не мало.
Защищаясь всѣми способами отъ западнаго христіанства, литовцы
легко поддавались православной проповѣди и православіе свило себѣ
гнѣздо въ самой ВилыгѢ, при чемъ въ 1376 г. былъ поставленъ
даЖе особый для западной литовской Руси митрополитъ Кипріанъ.
Рускіе и литвины друЖплись и легко сливались. Многіе изъ ли­
товскихъ князей переселялись въ Москву и слуЖили тамъ какъ вѣр­
ные русскіе. Нѣкоторые изъ сыновей Ольгерда участвовали въ слав­
ной Куликовской битвѣ рядомъ съ Димитріемъ Донскимъ. Много
этому единенію способствовало православіе и его святители.
Это, однако, были послѣдніе дни добраго согласія литовцевъ и
русскихъ и скоро наступили дни враЖды и борьбы и притомъ па
чисто религіозной почвѣ. Папы давно зарились на Россію и не стѣ­
снялись прибѣгать къ самымъ нечистымъ мѣрамъ воздѣйствія па
нее. Особенно энергично теперь стали они дѣйствовать па Русско­
литовское государство при содѣйствіи поляковъ. Нѣкоторые изъ ли­
товскихъ князей были католиками. И вотъ они въ подвластныхъ
имъ русскихъ областяхъ и стремились насильно, тѣми и другими
способами, вводитъ меЖду русскими католицизмъ, пли, по меньшей
мѣрѣ, унію.
Такъ, Юрій Гедиминовичъ весьма грубо вводитъ католицизмъ въ
Галиціи. ТоЖе, еще рѣзче, дѣлалъ польскій Казиміръ. ХуЖе дѣло
пошло по соединеніи Литвы и Польши подъ одною короною.
А это случилось при литовскомъ князѣ Ягайло, который Же­
нившись на красавицѣ Ядвигѣ, дочери польскаго короля, сталъ
впослѣдствіи и польскимъ королемъ,
Сначала Ягайло пли Яковъ былъ православный,—по затѣмъ
принялъ католицизмъ и сталъ рьяно вводить въ Литвѣ и па Руси
католицизмъ. Онъ построилъ въ Вильнѣ костелъ, устроилъ бискупство и олатынилъ литовцевъ и Жмудь.
Правда, относительно послѣднихъ у Ягайло была великая борьба

— 43 —
съ тевтонцами. Послѣдніе, проповѣдуя вь Жмуди католицизмъ,
преслѣдовали не столько религіозно - просвѣтительныя цѣли, какъ
захватныя и завоевательныя. И вотъ въ этомъ-то они и столкну­
лись съ Ягайломъ. Не въ интересахъ Ягайло было лишиться Жмуди.
Сама Жмудь стонала подъ игомъ тевтонцевъ. И вотъ Ягайло рѣ­
шилъ дать послѣдній бой тевтонцамъ не на Жизнь, а на смерть.
Онъ собралъ всѣ литовскія военныя силы, пригласилъ большія рус­
скія силы, а такЖе и польскія, іо іюля 1410 г. при селѣ Грю­
невальдѣ произошелъ знаменитый Грюневальдскій бой славянъ съ
германцами. Нѣмцы знали на что они идутъ. Всѣ рыцари ополчи­
лись на славянъ. Произошло сильное столкновеніе. Польскіе и ли­
товскіе полки не выдерЖалп боя и стали отступать,—по въ это
время выступили смоленцы и другія русскія войска. Отступавшія
войска къ нимъ присоединились и нѣмцы были совершенно уничто­
жены. Здѣсь славяне, особенно Же русскіе, пропѣли нѣмцамъ ле­
бединую ихъ пѣсню на славянской землѣ. Съ этихъ поръ нѣмцы
только мечтаютъ о покореніи русскихъ славянъ, по не рѣшаются
на нихъ наступать.
Одержавши побѣду надъ нѣмцами, Ягайло занялся благоустрой­
ствомъ своего государства. И вотъ, совмѣстно съ папскими прислуЖникамп и іезуитами, онъ задумалъ подчинить Литву и Русь
подъ папскую власть,—но, сверхъ всякаго оЖнданія, со стороны рус­
скихъ онъ встрѣтилъ великое сопротивленіе. Русскіе не хотѣли при­
нимать католичества и всѣ правительственныя воздѣйствія въ этомъ
отношеніи оставались тщетными. То, чего нельзя было сдѣлать
путемъ прямого обращенія въ католичество, Ягайло рѣшилъ про­
извести путемъ уніи т. е. подчиненія православія главенству папы,
съ сохраненіемъ, однако, своихъ каноновъ, обрядовъ и пріемовъ.
Имѣли въ виду въ дальнѣйшемъ, путемь обрѣзываній обрядовъ, за­
прещенія, вставокъ, измѣненій, осмѣяній, льготъ и проч, постепенно
и малу по малу переводить русскій народъ отъ православія къ ка­
толичеству. Самое политическое отношеніе Польши къ Русско-литов­
скому государству было таково, что Польша была присоединена къ
Литвѣ, а не наоборотъ. Однако поляки теперь задумали изъ этихъ
частей создать одно латинское государство,—а такъ какъ латинство

— 44 —
составляло собственно сущность Польши,—то новые два элемента
какъ бы поглощались и ассимилировались, уподоблялись, Польшею.
Не смотря на политическую силу Литвы, подчинившей себѣ По­
долію, Галицію il Волынь, въ культурномъ отношеніи Литва давно
подчинялась присоединенной Россіи. Православная вѣра завоевывала
себѣ Литву и хотя Ягайло насильно вводилъ католицизмъ, по онъ
былъ не по праву литовцамъ, тогда какъ православіе пользовалось
ихъ симпатіей. Русскій языкъ въ Литвѣ становился и разговор­
нымъ H офиціальнымъ языкомъ и па немъ писались судебные
акты.

«Стоя гораздо шике въ культурномъ и общественномъ развитіи
сравнительно съ народностью присоединенныхъ земель, украинскою
H бѣлорусскою литовская народность подпала вліянію славянскаго
элемента, его государственныхъ и общественныхъ формъ, религіи,
быта, письменности. Бѣлорусскій языкъ сдѣлался языкомъ пись­
менности il дѣлопроизводства в. кп. Литовскаго па все послѣдую­
щее время. Право и политико-общественная схема, выработанная
Кіевскимъ государствомъ, легли въ основу государственнаго права
в. кп. Литовскаго; сама династія литовская сильно обрусѣла...
Украинцы, равно какъ и бѣлорусцы чувствовали здѣсь, какъ у себя
дома. Ими правили въ большинствѣ случаевъ вполнѣ обрусѣвшіе,
вполнѣ искренію ассимилировавшіеся съ ними князья Гедпмішовской
династіи». 1).
Ягайло рѣзко повелъ дѣло къ ополяченію Литвы и Руси. Мезкду
прочимъ онъ обязался крестить въ католичество всѣхъ некрещеныхъ
литовцевъ,—и исполнилъ это обѣщаніе. Опъ организовалъ католиче­
скія епархіи въ литовскихъ земляхъ и, очевидно, подъ вліяніемъ
своихъ польскихъ, католическихъ совѣтниковъ, придалъ пово-оргаппзовапной католической церкви, значеніе церкви государственной,
покровительствуемой, сравнительно съ православною церковію, ли­
товской Руси... Ягайло стремится создать изъ литовскихъ бояръкатоликовь новый привилегированный классъ:
польскіе поли­
тики, а съ ними, очевидно, и Ягайло, расчитывали, что будучи
!) М. Грушевскій. Очеркъ исторіи украинскаго народа, стр. 124.

— 45 —
обязаны своимъ привилегированнымъ положеніемъ Польшѣ и католи­
честву, эта литовская католическая аристократія сдѣлается вѣр­
нымъ приверженцемъ и хранителемъ уніи Литвы съ Польшею. Ра­
счетъ былъ совершенно вѣрный... Ягайло и Витовтъ энергически соз­
даютъ новую литовскую аристократію: провозглашаютъ уравненіе бояръ-католиковъ (литовцевъ) въ правахъ съ польскою шляхтою,
признаютъ за ними исключительное право на государственныя долж­
ности, лишь ихъ допускаютъ до наиболѣе ваЖпыхъ государственныхъ
актовъ, какъ упіонные трактаты... Литовская Русь сознавала, что
ее оттѣсняютъ па второй планъ, лишая всякаго политическаго
значенія (Грушевскій). А когда Свпдрпгайло хотѣлъ исправить не­
справедливость п возстановить право православныхъ, то это вызвало
большое неудовольствіе католиковъ.
Но надъ всѣмъ этимъ нависали мрачныя тучи. Польша готови­
лась проглотить и Подолію, H Волынь, и Галичину и Кіевщину.
Нѣкоторое облегченіе гнета было дано при Владиславѣ. Въ 14 3 4 г .
онъ издаетъ слѣдующій приказъ: «Воеводствы русскіе зъ рыцар­
ствомъ и народомъ тутеіішпмъ поставляемъ и утверждаемъ въ тыхъ
правахъ, привилегіяхъ и вольностяхъ, якія имъ отъ отца нашего
поставлены и утверЖдепы при зъедноченыо добровольнимъ Руси
и Литвы съ дерЖавою польскою, и да не ваЖитъ ни хго во иныхъ
воеводствахъ нашихъ пеговатн правъ ихъ и приведетъ: въ дѣлахъ
земскихъ il рыцарскихъ, теЖъ и въ религіяхъ отеческихъ наслѣд­
ственныхъ, добрая воля и свобода дане отъемлется, непасилуется
и рыцарство шляхетское русское зъ рыцарствомъ шляхсткимъ поль­
скимъ и литовскимъ и тѣ пароды зупельпѣ, да единочатся яко
равный зъ ровными и свободный зъ свободными, и яко едипомыслеииы суть и доброю волею единпость свою усрундовали и укрѣ­
пили вызволявшимся отъ ярма татарскаго своихъ и избыткахъ да
нмуть руснаки свободу п волю свою не преслѣдоваему и пенасилуему и судятся отъ самыхъ себѣ; а въ суды земскіе избираютъ судей
и урядниковъ вольными голосами по правамъ своимъ и статутамъ,
якіе утверждаемъ и заховуемъ на вѣчныя времена и за наслѣдни­

ковъ нашихъ ручаемся».
Опасно ручаться за потомковъ. Не много времени прошло, какъ

— 46 —
эти привилегіи не только были отвергнуты, а началось прямее го­
неніе и притѣсненіе православныхъ.
«Соціальная несправедливость обостряется національною рознью,
сознаніемъ національнаго гнета, подмѣниваемымъ чувствомъ совпа­
дающаго съ нимъ чувства религіознаго. Поляки и ополяченные
туземцы захватываютъ въ свои руки всю власть, всю силу, всѣ
доходы, всѣ земли. Туземная Русь обращена въ польскихъ гло­
товъ, въ обнищалую, обобранную, презираемую массу польскихъ
слугъ и чернорабочихъ; ея культура, религія, правовой и экономи­
ческой бытъ доведены до полнаго упадка и униЖенія этп.мъ поль­
скимъ господствомъ... Недовольство своимъ положеніемъ козаковъ
обращенныхъ въ крѣпостныхъ крестьянъ и слугъ, гнетъ и неспра­
ведливости, испытываемыя реестровыми подъ правленіемъ поль­
скихъ шляхтичей въ роли старшины: раздраженіе крестьянъ на «вы­
мыслы» помѣщиковъ, старостъ и арендаторовъ-евреевъ и, наконецъ,
притѣсненіе православія и распространеніе уніи, католичества въ вос­
точной украйнѢ, буйства и притѣсненія расквартированныхъ польскихъ
солдатъ довели до крайности душевное состояніе малороссовъ и послуЖили поводомъ къ возстанію (Грушевскій).

Козачество.
Въ копцѣ XV и началѣ XVI в.в. на политическомъ горизонтѣ
выступаетъ новый элементъ, сыгравшій весьма ваЖную роль,—это

козачество.
Говорятъ, слово козакъ—татарское и козачество получило свое
начало въ Азіи у татарскихъ народовъ. МоЖетъ быть. Но по существу
козачество представляетъ собою самое естественное и органическое
выраженіе славянскаго характера, особенно Же русско-слявянскаго
характера. Козакъ—это человѣкъ, не терпящій и недопускающій
надъ собою никакой власти, никакого насилія, никакого стѣсненія.
Онъ свободенъ, какъ буйный вѣтеръ, и признаетъ надъ собою одну
власть—свою волю. Необыкновенно сильное развитіе козачества въ
концѣ XV и началѣ XVI в.в. есть естественное слѣдствіе необык­
новеннаго насилія и черезвычайпаго ига съ одной стороны физиче­
скаго и экономическаго—татарскаго, а съ другой нравственнаго,

— 47 —
религіознаго и экономическаго—польско-католическаго. Козачество
явилось естественной реакціей на гнетъ и притѣсненіе поляковъ и
ополяченныхъ русскихъ надъ несчастнымъ подвластнымъ русскимъ
народомъ.
Лишеніе правъ общественныхъ, ограбленіе земельныхъ участковъ,
принужденіе въ работахъ, иго религіозное, издѣвательство личное,
такъ широко и властно проявляемыя надъ русскими хлопами, быд­
ломъ, польскими панами и особенно приспѣшниками Жидами, псслуЖили къ тому, что народъ сотнями и тысячами бѢЖалъ, бѣ­
жалъ въ опустѣлыя степи поднѣпровья, бѢЖалъ за пороги, на ост­
рова, заросли и камыши. Изъ этихъ то бѣглыхъ скоро и составилось
козачество.
Издавна существовалъ историческій путь для передвиженія азіат­
скихъ народовъ съ востока на западъ. Этотъ путь былъ почти одинъ
и тотъ Же для всѣхъ передвигающихся народовъ. Онъ леЖалъ пре­
имущественно въ той мѣстности, гдѣ нынѣ войско Донское, Екате­
ринославская, Херсонская и проч, губерніи и. т. д. Это ниЖніячасти
Дона, Днѣпра, Днѣстра и т. д. и побереЖныя земли. Такъ подвига­
лись скифы, сарматы, славяне, болгары, гунны, готы, хозары,
болгары, печенѣги, торки, чорные клобуки, половцы, татары и проч.
Если говорится, что вновь появившійся пародъ «безъ слѣда» уничто­
жилъ своего предшественника, то значитъ ли это, что они въ дѣй­
ствительности перерѣзали всѣхъ своихъ предшественниковъ поголовно?
Нисколько. Это означаетъ только, что новый народъ пришелъ раз­
рушилъ преЖнее царство и занялъ мѣсто вмѣстѣ съ преЖнпмъ на­
родомъ. Нѣтъ словъ, многіе изъ предшественниковъ бываютъ вы­
рѣзаны,—но многіе остаются и въ Живыхъ, особенно Женщины. Эти
оставшіеся въ Живыхъ частью обращаются въ рабовъ и рабынь, другіе
составляютъ отряды войска, третьи забираются въ глухія мѣста и
потомъ возвращаются и т. д.
Великій путь народовъ въ основѣ своей населенъ былъ скифами,
сарматами и славянами. Нѣтъ словъ, всѣ послѣдующіе народы шибко
вырѣзывали славянъ. Но все мѣсто этого пути представляло
весьма значительное пространство. Это была безпредѣльная степь.
Степь, перерѣзанная великими многоводными рѣками, какъ Донъ,

— 48 —
Днѣпръ и проч. ПобереЖье рѣкъ покрыто заросшими лѣсами, не­
проходимыми камышами, горками и пригорками, боеракамп п провальямии т. д. Росшая здѣсь трава укрывала не только человѣка,
ио человѣка съ лошадью. Въ этой травѣ, камышахъ и лѣсахъ води­
лись олени, козы, кабаны, туры, дикія лошади и масса всевоз­
можной другой Живности. Вся эта земля представлялась необык­
новенно плодородною. Хотя сообщенія по пей совершались преиму­
щественно по рѣкамъ, но были и сухопутныя дороги, по которымъ

„Столъ“ гора на Днѣпровскихъ порогахъ.

совершали шествія послы Московскаго царя, поляки, литовцы, та­
тары, торговые караваны и проч. Нерѣдко эти спутники въ пути под­
вергались нападеніямъ и разграбленіямъ.
Такія богатѣйшія и привольнѣйшія степи не могли оставаться
совершенно незаселенными. И дѣйствительно они были заселены,—
заселены въ разбродъ, потаенно и не осѣдло. А главнымъ мѣстомъ насе­
ленія была мѣстность Днѣпра па порогахъ, ниЖе пороговъ (Запорожье)
и выше пороговъ.

— 49 —
Основную массу этого бродячаго люда составляли, разумѣется,
русскіе. УЖе къ нимъ присоединились: печенѣги, торки, коуи, берендѣи, половцы, чорные клобуки, болгары, татары и т. д.—Это
была чрезвычайная смѣсь, объединенная однимъ—ЖаЖдою свободы и
независимости. Нѣтъ словъ, эта бродящая масса долЖна была отли­
чаться храбростью, смѣлостью, безстрашіемъ, отсутствіемьосѣдлости,
ЖаЖды богатства и собственности и т. д. Это были совершенныя
птицы, близкія другъ другу по характеру Жизни и потому склон­
ныя защищать и поддерживать другъ друга въ случаяхъ нуЖды,
опасности и несчастій,
Эта бродячая масса непрерывно пополнялась новыми выходцами
изъ Россіи, Малороссіи, Литвы, Польши, татарскихъ земель и проч.
Поэтому, съ теченіемъ времени она все увеличивалась, болѣе или
менѣе объединялась и постепенно становилась видною для существо­
вавшихъ тогда государствъ. Скоро бродячія массы стали извѣстны
подъ именемъ бродниковъ, которые превратились потомъ въ Ко­

заковъ.
Если слово „козакъ“ татарское и получило свое начало въ Азіи,
то слово бродникъ чисто русское. А такъ какъ оно предшествовало
слову козакъ въ нашихъ родимыхъ степяхъ, то несомнѣнно русское
козачество получило свое происхожденіе отъ русскихъ.
Существуя въ началѣ невольно, въ видѣ остатковъ разрушен­
наго преЖняго государственнаго величія, бродпнчество вскорѣ стало
средою для самозащиты всѣмъ гонимымъ, притѣсняемымъ и угне­
таемымъ въ Россіи, Польшѣ и Литвѣ. А такихъ было очень, очень
много. Если, быть моЖетъ, въ началѣ въ этомъ бродячемъ населеніи и
преобладали торки, чорные клобуки, печенѣги, половцы и проч.,
то новыя волны русскаго наплыва все больше и больше потоп­
ляли этихъ инородцевъ и образовывали чисто славянскую русскую
массу, представлявшую и представившую только ничтоЖные остатки
и даЖе не натуры, не физической, тѣлесной природы, а духовной,
въ формѣ отдѣльныхъ словъ, нравовъ, обычаевъ и т. п. инород­
цевъ. Народонаселеніе здѣсь увеличивалось не послѣдовательнымъ
нароЖдепіемъ поколѣній, а наплывомъ извнѣ бездомниковъ и чаще
4

— SÔ —
безсемейнпковъ. Безсемейность была такъ часта, что въ ЗапороЖьп опа
превратилась въ закопъ.
СлуЖа сначала для самосохраненія и самозащиты, бродники
вскорѣ начали пріобрѣтать и государственное значеніе. Ихъ кочевья,
ихъ гнѣзда, ихъ поселенія леЖалп въ промежуткѣ меЖду осѣдлыми
родинами Россіей, Малороссіей и кавказскими хищниками. При по­
стоянныхъ набѣгахъ татаръ и черкесъ на окраины Россіи и Мало­
россіи преЖде всего доставалось бродникамъ. II потому бродники были,
естественно, ихъ непримиримыми врагами. Сначала они только защи­
щались отъ этихъ набѣговъ, по затѣмъ стали и сами совершать на­
бѣги па татаръ и турецкія населенія, какъ въ отместку, такъ и
еъ цѣлію грабеЖа. Такимъ образомъ, бродники являлись уЖе силою
и' притомъ сплою солидарною съ христіанскими землями, изъ кото­
рыхъ они происходили.
Теперь, однако, когда бродники превратились въ казаковъ, они
воевали съ татарами не только съ цѣлію самозащиты, добычи и грабеЖа, по и съ цѣлію охраны и защиты христіанскихъ земель.
Такъ они вошли въ связь съ Россіей и еще большую съ Мало­
россіей, составляя ея продолженіе и органическое единеніе съ нею.
Будучи независимыми и самостоятельными козакп, въ случаѣ
надобности, не пренебрегали нѣкоторыми набѣгами и па русскія земли,
особенно Же па папскія польскія. Послѣднимъ частенько были не­
пріятны эти набѣги.
Въ силу положенія и историческихъ событій, всѣ эти козацкія
земли леЖали въ чертѣ польскихъ владѣній и потому первое коза­
чество считалось за Польшею. Поэтому, набѣги, грабеЖи, разоренія
татарскихъ (крымскихъ) и турецкихъ земель вызывало и въ Крыму
и въ Царьградѣ Жалобы и претензіи по отношенію къ полякамъ.
Тѣмъ болѣе это было правильно, что въ копцѣ XV и началѣ
XVI в. Запорожье и днѣпровское казачество пополнялось почти
исключительно угнетенными малороссами. Что это такъ, помимо
историческихъ событій того времени, это легко поясняется и пси­
хологіей козачества.
ЗапороЖскіе и малороссійскіе козаки—это тѣ Же славяне преЖ-

— 51 —
ппхъ временъ, временъ Святослава і) и это тѣ ice современные русскіе.
Былъ еще и другой путъ для образованія козачества. Всѣ ма­
ленькіе народны: берепдѣи, торкн, черные клобуки и проч., тѣсни­
мые пародами изъ Азіи и ими вырѣзываемые,—естественно напирали
па Кіевскую Русь и искали у нея защиты. Русь давала имъ пріютъ
и селила па окраинахъ. Благодарные Руси и ненавидящіе новыхъ
пришельцевъ, эти инородцы, селясь па окраинахъ Руси, являлись
ея защитниками, оберегателями и страЖамп п охотно выступали
вмѣстѣ съ русскими противъ своихъ новыхъ притѣснителей. Тако­
выя поселенія были по Роси, около Переяславля, Чернигова и проч.
Выступая противъ новыхъ враговъ вмѣстѣ съ русскими, эти шюРодцы пепрочь были, по сваей хищной натурѣ, поискать счастья и
во владѣніяхъ самихъ русскихъ;—по это было не часто. Вскорѣ
всѣ эти инородцы слились съ русскими, ассимилировались ими и
дали оттѣнокъ и начало юЖно-русской народности, малороссійскому
козачеству.
Я позволю себѣ здѣсь остановиться на характерныхъ чертахъ
душевныхъ свойствъ запороЖцевъ и малороссійскихъ Козаковъ.
Вотъ, что говоритъ Бантышъ-Каменскій: 12) Сама природа, расто­
чая съ обиліемъ своп дары въ плодоносномъ семъ краю, произво­
дила безпечность, вялость въ Жителяхъ. Малороссіянинъ вялый,
безпечный—изворотливъ, неутомимъ, когда надѣется достичь черезъ
сіе преднамѣренной цѣли. Добродушіе и простота, повидимому, от­
личительныя черты его характера,—по они часто бываютъ слѣд­
ствіемъ хитрости, отпечатокъ ума. Гордость, прикрываемая сначала
ласковымъ, услуЖливымъ обращеніемъ, является во всей силѣ по
полученіи Желаемаго... На полѣ брани сынъ Украйны, видный, му­
жественный, не щадитъ себя, сраЖаясь за царя и родину. Храб­
рость предковъ—главное наслѣдіе его. Опа заставляетъ забывать
нѣгу, ведетъ къ славѣ. Скромный въ хпЖпнѣ, полезный въ слуЖбѣ
1) Проф. П. И. Ковалевскій. Исторія Россіи съ національной точки
зрѣнія.
2) Д. Бантышъ-Каменскій. Исторія Малой Россіи, стр. 464.

4*

— 52 —
граЖданской, малороссіянинъ не уронитъ себя и на каѳедрѣ пропо­
вѣдника, и въ кругу ученыхъ, вездѣ управляемый врожденнымъ
честолюбіемъ. Малороссы—страстные охотники до музыки»...
Гораздо больше въ этомъ отношеніи даетъ матеріала Д. И. ЭварНИЦкІЙ 1).
ЗапороЖцы—это люди «большею частію роста средняго, пле­
чисты, статны, крѣпки, сильны, па видъ полнолицы, округлы и
отъ лѣтняго зноя и степной Жары смугловаты (Корнелій Кшойсъ).
Съ длинными усами, съ роскошнымъ оселедцемъ (чубъ) на темени,
въ барашковой остроконечной шапкѣ па головѣ, вѣчно съ люлькой
въ зубахъ, истый запороЖецъ всегда смотрѣлъ какъ-то хмуро,
внизъ пзъ-подлобья, постороннихъ встрѣчалъ на первыхъ порахъ
непривѣтливо, отвѣчалъ на вопросы весьма неохотно, по затѣмъ,
мало по малу, смягчался, лицо его постепенно во время разговора
принимало веселый видъ, Живые, проницательные глаза загорались
блескомъ огня и вся фигура его дышала муЖествомъ, удальствомъ,
заразительною веселостью и неподражаемымъ юморомъ. ЗапороЖецъ
не зналъ пи «цобъ», ни «цабе» (пи направо, пи налѣво)... Во вну­
треннихъ качествахъ запороЖскаго козака замѣчаемъ смѣсь добро ■
дѣтелей и пороковъ, всегда, впрочемъ, свойственная людямъ, счи­
тающимъ войну главнымъ занятіемъ и главнымъ ремесломъ своей
Жизни: Жестокіе, дикіе, вѣроломные и безпощадные въ отношеніи
своихъ враговъ, запороЖскіе козакп были добрыми друзьями, вѣр­
ными товарищами, истинными братьями въ отношеніяхъ другъ къ
другу, надежными сосѣдями къ своимъ соратникамъ, украинскимъ
и донскимъ козакамъ. Хищные, кровоЖадные, невоздержанные па
руку, попирающіе всякія права чуЖой собственности на землѣ нена­
вистнаго имъ ляха, или презрѣннаго бусурмашша, запороЖскіе козаки считали у себя даЖе простое воровство какой-нибудь плети
или пута страшнымъ уголовнымъ преступленіемъ, влекшимъ за со­
бою неминуемо смертную казнь» (Григорій Грабяпка).
Эти бездомные люди особенно рѣзко проявляли: благодушіе, нестяЖательность, щедрость, безкорыстіе, склонность къ искренней
х) Д. И. Эварпицкій. Исторія ЗапороЖскихь козаковь, т. I, стр. 277.

— 53 —
друЖбѣ, причемъ великимъ грѣхомъ считалось «обмануть даЖе
чорта». Особенно они проявляли высокую любовь къ свободѣ и не­
зависимости, въ силу чего предпочитали лютую смерть позорному
рабству. Старшіе всегда у нихъ пользовались почетомъ. Въ домаш­
немъ быту ярко выдѣлялась простота, умѣренность и изобрѣтатель­
ность въ удовлетвореніи пуЖдъ. Козаки отличались радушіемъ, го­
степріимствомъ и страннолюбіемъ.
По отношенію къ врагамъ вѣры они проявляли всегда полную
честность и личную безопасность. На войнѣ козакъ отличался умомъ
хитростью, умѣньемъ у непріятеля выиграть выгоды, скоропостижно
па пего напасть и нечаянно заманить, изумлялъ врага большою
отвагою, удивительнымъ терпѣніемъ и способностью переносить край­
нія лишенія и уЖасы смерти... Опъ легко переноситъ ЖаЖду и
голодъ, зной и стуЖу и неутомимъ въ нападеніяхъ»... Если у нихъ
пѣтъ личнаго врага, съ которымъ нуЖно воевать, то они высматри­
ваютъ,, кто изъ ихъ друзей сражается и добровольно безкорыстію
идутъ ему на помощь... Только у себя въ Січі они никого не тро­
гаютъ, исключая Жидовъ, а «Жидамъ иногда плохо таки приходи­
лось отъ запороЖцевъ». НуЖно было только заслышать, что Жиды
гдѣ нибудь «нашкодили», то уЖъ тогда Жиды дерЖптесь...
Иногда, для приданія большаго страха для врага, они прикра­
шивали свои подвиги и распускали слухи о своихъ особыхъ каче­
ствахъ... На войнѣ они мало дороЖили Жизнью и умирали, какъ
истинные рыцари.
Козаки—прекрасные разсказчики, причемъ ихъ разсказъ дышалъ
юморомъ, нещадившимъ и себя. Ихъ разсказы отличались остроумі­
емъ, какъ поступки хищностью. Ихъ мѣткость опредѣленій особенно
ярко выраЖалась въ прозвищахъ, даваемыхъ своимъ товарищамъ.
При своемъ добродушіи, правдивости и откровенности, козаки всегда
бывали «собі на умі» и не прочь были больше выспросить, чѣмъ
высказать.
Въ свободное отъ походовъ время, запороЖскіе козаки любили,
леЖа на Животахъ, побалагурить, послушать разсказы другихъ, не
выпуская изъ зубовъ коротенькой «люльки» носогрѣйкц,

— 54 —
Козаки любили природу и для своихъ поселеній выбирали самыя
Живописныя мѣста,—любили уединяться па скалы, въ лѣса и проч.,
гдѣ предавались великимъ мечтамъ.
Нерѣдко козаки отличались легкомысліемъ и непостоянствомъ,
какъ и безпечностью и лѣнью. Козаки любили выпить,—но это не
было злое пьянство. Скорѣе это дѣлалось потому, что вино весе­
литъ «сердце человѣка». Это было въ своемъ родѣ молодечество.
Кромѣ того, запороЖцы пили въ мирное время,—зато въ военное
время строЖайше запрещалось «помрачаться проклятыми люлькою
и пьянствомъ».
Если козаки-запороЖцы Жили веселою, беззаботною Жизнью, то
и они не чуЖды были мрачныхъ думъ. «Въ основѣ характера козака, какъ и всякаго русскаго человѣка, замѣчалась какая-то двой­
ственность: то онъ очень веселъ, шутливъ, забавенъ, то онъ страшно
грустенъ, молчаливъ, угрюмъ и недоступенъ. Эта двойственность
вытекала, конечно, изъ самаго склада Жизни запорожскаго, козака.
Не имѣя у себя въ Сичі пи роду пи племени, «винъ изъ рыбы ро­
домъ, одъ пугача плодомъ», отрѣзанный отъ семьи, видя посте­
пенно грядущую въ очи смерть, козакъ, разумѣется, смотрѣлъ па
все безпечно,—съ другой стороны тоска по дальней родинѣ, доро­
гимъ роднымъ, а моЖетъ быть и милой коханкѣ, заставляли не
разъ козака впадать въ грустныя размышленія и чуЖдаться всякаго
веселья.
Казаки дѣлились на два разряда. Одни Жили сельскою семей­
ною Жизнью, хозяйственною Жизнью, другіе Жили отшельническою,
братскою Жизнью» Запорожье—это и было такимъ братскимъ ски­
томъ. Запорожье ютилось преимущественно па Днѣпровскихъ остро­
вахъ, ниЖе Днѣпровскихъ пороговъ. Тутъ они Жили военнымъ брат­
ствомъ. Во главѣ стоялъ выбранный кошевой атаманъ. Ему помощ­
никами слуЖили: генеральный писарь—по гражданскимъ дѣламъ и
есаулъ—по военнымъ дѣламъ. Вся Спчь дѣлилась па полки или
курени, причемъ во главѣ каЖдаго куриня стоялъ избранный ку­
рвиной атаманъ. На Сичі могли быть только одни муЖчппы. Ни
0дпа Женщина ни подъ какимъ предлогомъ па Сичь не допускалась.
Настолько запороЖцы были далеки отъ Женщинъ, одна пѣсня го-

— 55 —
вэрптъ, что были запороЖцы, которые не умѣли отличить «дівчіны»
отъ «цапли» (Журавля). Другая пѣсня въ этомъ отношеніи рисуетъ
шітересно гетьмана Сагайдачнаго. Его зовутъ возвратиться, взять
Жену и возвратить табакъ и трубку,—па что онъ отвѣчаетъ:
Mini зъ Жінкою не возиться,
А тютюпь та люлька
Козаку въ дорозі зпадобиться.
Это не мѣшало, однако, отдѣльнымъ запороЖцамъ, въ поселе­
ніяхъ имѣть Жену и дѣтей и зимою ихъ навѣщать,—по такъ, чтобы
объ этомъ не зналъ атаманъ.
ЗапороЖская Жизнь обыкновенно проводилась такъ:
Съ восходомъ солнца, козаки просыпались, умывались холодной
водой и молились Богу. За симъ, всѣмъ, по куренямъ, готова была
горячая пища. Поѣвши, каЖдьш принимался за свое дѣло: выѣзЖать лошадь, чистить оруЖіе, чинить платье, исполнять распоря­
женіе куренного относительно рыбной ловли, охоты и другихъ обя­
занностей но курипю. Въ полдень обѣдъ. Отъ обѣда до уЖіша
опять дѣла. Послѣ уЖина молитва, а затѣмъ, одни лоЖатся спать,
другіе веселятся группами, занимаясь пѣснями, музыкой, пляской,
разсказами п пр. Рѣчь о запороЖскомъ бездѣльи,— собственно—слова.
II тутъ есть работа, и тутъ были занятія. Дѣло только въ томъ,
что запороЖцы не заботились о собственномъ хозяйствѣ и личномъ
пріобрѣтеніи, такъ какъ Жили Жизнью общественною. Играли козаки
и въ карты, только эти игры были не денеЖпыя.
Козаки были очень религіозны. Они почитали свою церковь и
всегда готовы были слоЖпть свои головы за вѣру православную.
Праздники и торжественные дни они праздновали очень шумно,—
особенно Же торжественно праздновали крещеніе съ выходомъ на
Днѣпръ на Іордань. Въ дни Пасхи и РоЖдества Христова они ходили
поздравлять старшину, кошевого, куршшыхъ, судью, писаря, есаула
и проч. При этомъ они подносили имъ подарки и получали надле­
жащее угощеніе. Не обходилось дѣло безъ стрѣльбы изъ орудій
и руЖей.
Ни земледѣліе, ни торговля въ кругъ обязанностей запороЖца не
входили и онъ торговлю считалъ оскорбленіемъ для своей рыцарской

— 56 —
чести. Его дѣло—война. Война давала ему гонорь. Война давала
ему и средства. Однако, эти средства козакъ не цѣнилъ. Пока
было чтобъ карманѣ онъ кутилъ. II кутилъ безъ удерЖу и для ве­
селья. Прокутивъ все, остался па корму у куриня. Когда козакъ весе­
лился, онъ требовалъ, чтобы все вокругъ него веселилось. Въ это
время всякаго, кто бы пи ѣхалъ и кто бы ни шелъ, будь то зна­
комый, или совсѣмъ невѣдомый человѣкъ, гулявшіе «лыцари»
приглашали въ свою компанію и угощали напитками и закусками,—и
плохо тому, кто осмѣлится отказаться отъ предлагаемаго дарового уго-

Пецасытецкііі порогъ.

щенія, — того изругаютъ ругательский съ позоромъ прогонятъ вонъ».
Отъ сичовниковъ не отставали и другіе козакп. Въ теченіе нѣсколь­
кихъ дней подобнаго гулянья козаки пропивали и всѣ добытыя на
войнѣ деньги, всю захваченную у непріятеля добычу и даЖе подъ
конецъ входили въ долги. Такими гуляньями наЖивались особенно
Жиды и корчмари.
Кромѣ этихъ козаковъ отшельниковъ, были еще и семейные ко­
заки, которые Жили небольшими хуторами и назывались казаками-

— 57 —
зимовчаками, а ихъ поселенія зимовниками. Зимовники устраива­
лись 4—5 хозяевами и были разбросаны но балкамъ, оврагамъ,
баиракамъ, по берегамъ, рѣкъ и озеръ и пр. Они составляли поспольство, т. е. подданныхъ сичовниковъ. Не смотря на то, что
они были Женаты, семейны и вели хозяйство, они во всякую пору
долЖны были быть готовы нести военную слуЖбу. КаЖдый изъ
нихъ былъ прекрасно вооруЖепъ, имѣлъ копя и по первому пушеч­
ному выстрѣлу долЖепь былъ явиться на слуЖбу. «Но главною
обязанностью этихъ зимовішчествъ было поставлять съѣстные при­
пасы для спчовыковъ. Это были въ собственномъ смыслѣ сичовые
хозяева или домоводы: они обрабатывали землю, разводили лошадей,
рогатый скотъ, овецъ, заготовляли сѣно, вели пасѣки, собирали
медъ, садили сады, воздѣлывали огороды, охотились на звѣрей, за­
нимались рыбною ловлею, вели мелкую торговлю, промышляли
солью и т. пОбыкновенно спчевые козакп паѣзЖали къ зимовикамъ съ тѣми пли
другими приказаніями. При такихъ пріѣздахъ спчовыкъ обычно кри­
чалъ:
— Пугу, пугу, пугу!..
Ему зимовики отвѣчали два раза:
Пугу, пугу...
— Козакъ зъ лугу...
«А зъ якого лугу,—чи зъ великого, чи зъ малого? Якъ зъ ве­
ликого, то йды до кругу».
Послѣ этого спчовыкъ входилъ въ общество.
Такимъ образомъ зимовыки были на половину землевладѣльцы и
хозяева,—на половину козакп, всегда готовые стать въ ряды сичовиковъ.
Если мы сравнимъ душевныя качества запороЖскихъ и мало­
россійскихъ козаковъ съ таковыми Же нашихъ предковъ славянъ
временъ Святослава и Владиміра, а съ другой стороны съ душев­
ными качествами современнаго настоящаго русскаго человѣка, то
мы увидимъ, что эти люди плоть отъ плоти и кровь отъ крови
нашей.
Не смотря на то, что къ чисто славянской крови у нихъ при­

— 58 —
мѣшалась и крэвь многихъ передвигавшихся инородцевъ— печенѣ­
говъ, половцевъ, торковъ, берендѣевъ, чорпыхъ клобуковъ и проч.,
по эта примѣсь осталась слишкомъ ничтоЖной, не была органиче­
ской и затоплена новыми, повторяющимися вѣками, наплывам51
русскихъ массъ изъ Кіевщины, Волыни, Галиціи и Руси. Вотъ по­
чему пѣтъ никакого основанія дерЖать рѣчь о томъ, что мало­
россы— особая нація. Не только не особая нація, а безспорная и
несомнѣнная родная и нераздѣльная половина единаго цѣлаго, рус­
ской націи, разлученная невольными обстоятельствами съ своимъ
цѣлымъ и вновь возсоединенная съ нимъ болѣе двухъ вѣковъ
.назадъ. Существуютъ только нѣкоторыя особенности языка, нравовъ
и обычаевъ—особенности, легко объяснимыя перевитыми историче­
скими судьбами и некладущія различія меЖду вѣтвями малорус­
скою, бѣлорусскою и великорусскою.
Эти-то разбросанные и разрозненные козаки въ первой половинѣ
XVI в. начинаютъ объединяться и составлять нѣчто цѣлое, нѣчто
замѣтное, нѣчто заслуживающее вниманія исторіи и тогдашнихъ вла­
дыкъ Во главѣ этихъ ватагъ или полчищъ выступаютъ Дашкевичъ,
.Іаііскоропскііі и др., которые являются явною угрозою для татаръ
и защитою для Малороссіи и Польши.
Болѣе виднымъ представителемъ запороЖскаго и малороссій­
скаго козачества является князь Димитрій Вишневецкій—потомокъ Св.
Владиміра и Гедимина, православный, «муЖъ ума пылкаго, отваЖпый и искусный въ ратномъ дѣлѣ». Это былъ богатырь въ пол­
номъ смыслѣ слова и козакъ по духу. Онъ Жилъ только войною п
битвами и безъ сѣчи ему не сидѣлось. МеЖду тѣмъ, СигизмундъАвгустъ строго па строго приказалъ козакамъ не трогать татаръ,
изъ боязни получить возмездіе. Вишневецкій сталъ па сторону та­
таръ, — по il это Сигизмунду было не понутру и онъ вновь при­
влекъ къ себѣ Вишневецкаго. Вишневецкій предлагаетъ свои услуги
Іоанну Грозному (і$$"), по Іоаннъ не Желаетъ ссориться съ
Литвою H отклоняетъ его предложеніе. Тѣмъ не менѣе, Вишневецкій
въ добрыхъ отношеніяхъ съ Іоанномъ, получаетъ отъ него поддерЖку и нерѣдко участвуетъ въ нападеніяхъ на татаръ. Но нравъ

— 59 —
и пріемы Іоанна Грознаго заставили Димитрія Вишневецкаго отшат
путься отъ Іоанна и перейти къ Сигизмунду.
И вотъ это-то стихійное начало—козачество выступаетъ въ
защиту русской націи и вѣры православной въ Польшѣ п Литвѣ.
Выступаютъ они въ польскомъ сенатѣ,—выступаютъ они и въ обще­
ствѣ. Дмитрій Вишневецкій, видя несправедливость и попраніе правъ
православныхъ русскихъ вельмоЖъ п шляхтичей открыто и грозно
отстаиваетъ, что княжескіе и магнатскіе роды малороссійской соль
земли, да и весь русскій пародъ, въ благородствѣ, славѣ и величіи не
уступаетъ никакому другому пароду па свѣтѣ. Были и другіе слав­
ные защитники попираемыхъ русскихъ правъ... Но судьба судила
другое несчастной Руси.
Въ это время малороссійскіе козакп были вольными птицами.
Они слуЖили и Польшѣ, и Россіи, и татарамъ, — и нерѣдко гра­
били и русскихъ, и поляковъ, и татаръ, п молдовапъ.
Славный занороЖскій рыцарь Димитрій Вишневецкій плохо кон­
чилъ. Онъ замученъ въ Турціи. Его сбросили внизъ съ башни, при
чемъ онъ зацѣпился за крючокъ и провисѣлъ тамъ три дня. Въ
народной намяти козакъ Вишневецкій сохранился въ весьма люби­
момъ и почетномъ видѣ. Пѣсни о байдѣ Вишневецкомъ въ народѣ
поются и до нынѣ. Вотъ одна изъ нихъ:
«У Царъгради тай па рыночку
Тамъ пье Байда мед ь-горнлочку,
Ой пье Байда, та не день, не два,
Та не одну яичку, тай не годпночку.
Прыйшовьдо него Салтапь турецькый:
Ой шо-Жъ бо ты робыщь, Байдо молоденький?
Ой ты, Байдо, та славпесепькый,
Будь Же ты лыцарь та впрнесепькый,—
Покинь, Байдо, та пыты—гуляти,
Беры мою дочку та йды царюваты,
Беры въ мене та царивночку,
Будешь паномъ та на Вкраииоіку!
— Твоя, вира проклятая,
Твоя дочка поганая!
Гей, якъ крыкне салтанъ на гайдуки:
Впзьмпть того Байду, визьмпть его в.ь рукы!

— 60 —
Визьмить Байду крипко изъяАите
Та на ребро за гакъ добре почепите.
Высыть Байда та не день, не два,
Тай не одну ничку, тай не годнночку.
Высыть Байда про себѣ гадае
Тай на свого цюру зорко спог.іядае
Тай на свого цюру, цюру молодого,
II па свого коня, копя вороного;
Ой ты-Аъ цюро, цюро молоденький,
Подай мини лучокъ, та лучокъ тугенькый.
Подай мини, цюро, тугый лучокъ.
Подай мини стрилокъ, стрилокъ цилый пучнкъ!
Ой, бачу-Аъ я, цюро, та тры голубочки,
Хочу я ихъ вбиты за-д.ія царскій дочки
Де я вмирю—тамъ я вцилю,
Де-Аъ я ваАу—тамъ я враАу.
Ой якъ сТриливъ—тай царя вциливъ,
А царыцю та въ потылыцю,
А нхъ допьку—прямо въ головоньку.
Не вмивъ, царю, та ты Байды вбиты,
За це-Аъ тоби, царю, тай у земли приты,
Було-бъ тоби, царю, конемъ пидьйзАаты,
Та було-бь тоби, Байди голову изтяты,
Було бъ Байду въ землю поховаты,
А его Аъ хлопця соби пидмовляты.

Въ 15 74 г. по просьбѣ молдаванскаго господаря Іоанна,
козакп подъ предводительствомъ Свпрговскаго, воюютъ съ валахами и
турками. Великіе и славные были для козаковъ тамъ бои. Турки и
татары были Аестоко побиты и козаки вернулись съ великою до­
бычею. Интересное при этомъ произошло событіе. Козакп только
что пришли въ Молдавію. Господарь ихъ угощаетъ. Вмѣсто блюда
съ плодами, господарь велитъ поднести атаманамъ блюда, напол­
ненныя червонцами.
— Они доставятъ вамъ отдохновеніе отъ путевыхъ трудовъ и
омоютъ дороАпую пыль.
Козаки посмотрѣли и, гордо улыбаясь, отвѣтили:
«Мы пришли не за золотомъ, а за славою, Аелая сразиться съ вра­
гами христіанства.

— 61 —
Деньги они отвергли, а отъ вина не отказались. Плохо, однако,
закончилъ Свирговскій. Онъ попалъ туркамъ въ плѣнъ и кончилъ
Жизнь въ оковахъ.

Вскорѣ во главѣ козаковъ сталъ Богданка Ружинскій- Въ
1575 г°Ду 11 т. турокъ напали на русскія владѣнія. Запылали
поЖары. Застонали христіане. Много пролилось христіанской крови.
Много захвачено было русскихъ въ плѣнъ. И вотъ въ отместку за
это Богдапко врывается въ Крымъ. Долгъ платежомъ красенъ. Пламя
поЖаровъ. Рѣки татарской крови. Плѣнники тысячами освобождаются.
Козаки мстятъ за турецкія звѣрства: муЖчинамъ выкалывали глаза,
Женщинамъ рѣзали груди, дѣтей убивали. Этого мало. Богдапко
съ низовыми козаками пустился въ открытое море, достигъ бере­
говъ Малой Азіи. Трапезонтъ былъ опустошенъ. ТаЖе участь по­
стигла Синопъ. Былъ онъ и у Константинополя и взялъ подъ нимъ
многія корысти». Этотъ походъ козаки вспоминали даЖе спустя сто
лѣтъ.
Турки для воспрепятствованія выхода козаковъ въ Русское (Чер­
ное) морг устроили въ устьѣ Днѣпра городъ Асланп. Не долго онъ
простоялъ. Богданко снесъ его до основанія. Городъ снесъ, но и
самъ слоЖплъ тамъ свою буйную голову. Народная пѣсня говоритъ,
что эти Жестокости Богдапко имѣли въ основѣ своей безЖалостные
поступки татаръ по отношенію къ его семьѣ. Онъ мстилъ имъ за
то, что они его

Стару пеньку зарубалы
А мыленьку собп взялы...
Послѣ Богданка выступаетъ на сцену Подкова. Его имя про­
славилось битвами опять таки съ турками. Въ 1578 г. 1400 коза­
ковъ съ Подковою вторглись въ Молдавію. Была темная ночь.
Козаки были безъ пушекъ. Турецкое войско въ несравненно
огромнѣйшемъ числѣ обрушилось па козаковъ Но козаки прибѣгли
къ хитрости. При первомъ залпѣ турокъ, козаки частью бѣ­
жали, а остальные попадали. Видя явное пораЖеніе, турки и
молдаване въ безпорядкѣ бросились за козаками. Но тутъ-то и про­
изошла баталія. Козаки схватились. Бросились на турокъ и совер-

— 62 —
шепно ихъ разгромили. По возвратѣ въ Польшу, Подкову Ждалъ
плохой конецъ.. Стефанъ Баторій его захватилъ п казнилъ.
Въ 1585 г. они два раза разоряли крымскіе улусы,—въ 1578 г.
они взяли Очаковъ, а въ слѣдующемъ году зашли съ моря, разо­
рили Тмутаракань и разграбили 17 татарскихъ селъ. Все это крайне
раздражало Баторія.
Стефанъ Баторій вообще не особенно благопріятствовалъ право­
славнымъ русскимъ, но особенно онъ былъ золъ па козаковъ за
ихъ набѣги на турокъ и татаръ,—такъ какъ послѣдніе грозили Баторію разореніемъ. Почему Баторій рѣшилъ извести козаковъ и далъ
предписаніе Кіевскому воеводѣ,Константину ОсгроЖскому, «двинуться
къ Днѣпру и прогнать оттуда разбойниковъ козаковъ, а кто изъ
нихъ попадетъ ему въ руки, карать смертью. Всѣмъ Же украин­
скимъ старостамъ повелѣваемъ содѣйствовать въ этомъ князю ОстроЖскому H такЖе ловить и карать смертью запороЖцевъ, когда они
разбѣгутся съ низовьевъ Днѣпра». Но какъ трудно поймать вѣтеръ
въ полѣ, такъ трудно было п изловить казаковъ. Ихъ не только
не изловили, — а, напротивъ, они чаще и чаще стали досаЖдать
туркамъ и татарамъ.
Въ помощь себѣ Баторій призвалъ іезуитовъ. «Іезуиты содѣйствовали
ему всѣми силами упрочить и закрѣпить за Польшею завоеванныя
русскія земли. Баторій понималъ, что онъ не удерЖптъ за собою
иначе эти территоріальныя пріобрѣтенія, какъ ополячивъ ихъ насе­
леніе. Достигнуть Же этого моЖпо было лишь путемъ водворенія
католицизма» 1).
Такое Жестокое отношеніе Стефана Баторія къ козакамъ не мѣ­
шало, однако, ему пользоваться козакамп при своихъ столкновеніяхъ
съ турками и поляками п, повидимому, онъ цѣнилъ ихъ. Вмѣстѣ съ
тѣмъ онъ Же рѣшилъ съоргаппзовать ихъ въ нѣчто болѣе оформ­
ленное. По его прпкару, только 6 т. козаковъ считалось настоя­
щими реестровыми козаками, которые были раздѣлены па шесть
отдѣльныхъ полковъ. Всѣ остальные козаки зачислялись въ податНр.іф. II. Н. Любовичъ- Ко исторіи іезуитовъ въ литовско-русскихъ
земляхъ.

-63 —
йые. Реестровымъ козакамъ онъ далъ гетмана п старшину,—даро­
валъ булаву, бунчукъ и печать съ войсковымъ гербомъ. Главное
назначеніе этихъ козаковъ—охрана границъ отъ татаръ и турокъ.
Всѣ эти реестровые козаки Жили по сю сторону Днѣпра, запо­
рожцы Же оставались неуязвимыми. Мало того. Запорожье этою
мѣрою усилилось, ибо большинство невошедшихъ въ реестръ коза­
ковъ не захотѣло превратиться въ подчиненное быдло, перемахнуло;
черезъ пороги и застряло въ Запорожьѣ.
Въ 1589 г. запороЖцы выбрались въ открытое море и захва­
тили близъ Козлова турецкій корабль. Затѣмъ, подъ предводитель­
ствомъ Кулаги, они забрались въ Козловъ и страшно опустошили
городъ. Самъ Кулага палъ въ бою. Послѣ этого они разграбили
Аккерманъ п Азовъ. И все это дѣлалось нпчтоЖными запороЖскпми
партіями при наличности большихъ татарскихъ скопищъ. Послѣдніе
набѣги, однако, достигли ушей падишаха и опъ послалъ три турец­
кихъ судна не допускать козаковъ выходить въ море. НуЖно-замѣ­
титъ, что запороЖцы далеко не всегда пользовались устьемъ Днѣпра
для своихъ морскихъ набѣговъ. БоЛапъ говоритъ: ОдерЖавъ верхъ
надъ невѣрными, запороЖцы отправлялись въ свою скарбницу для
дѣлеЖа добычи... Опп направляли плаваніе къ небольшому

заливу, въ трехъ или четырехъ миляхъ на востокъ отъ
Очакова находящемуся, гдѣ обрѣтается весьма низовая
лощина, на коей бываетъ воды до Ѵг фута и которая на
разстояніи трехъ миль постепенно возвышается къ Днѣпру.
Тамъ козаки тащили на себѣ лодки, одну за другою и
менѣе, чѣмъ въ два или три дня достигали благополучно
Днѣпра, избѣгнувъ нападенія со стороны галеръ турец­
кихъ, стоявшихъ въ устьѣ при Очаковѣ“. Получили и крым­
скіе татары надлежащее внушеніе отъ падишаха.
Репрессіи польскаго правительства по отношенію къ козакамъ уси­
ливались. Папамъ приказано было слѣдить за тѣмъ, чтобы крестьяне
не смѣли уходить за Днѣпръ. Строго приказано было наказывать
тѣхъ, кто возвращался домой съ добычею. Строго наказывались и
тѣ, кто продавалъ козакамъ порохъ и оруЖіе.

— 64 —
Паны имѣли право наказывать смертію управляющихъ, неисполняющихъ сихъ приказаній.
Если свирѣпствовалъ Стефанъ Баторій по отношенію къ козакамъ,
то не меньшія лютованія производили его магнаты по отношенію къ
православнымъ, неЖелавшимъ • принимать уніи и католичества. Еще
большія Жестокости были воздвигнуты при Сигизмундѣ III. „Крестья­
намъ запрещено было отлучаться изъ семей, а владѣльцамъ не
возбранено отягощать крестьянъ разными повинностями. Кромѣ

Байда Вишневецкій.

обыкновенной десятины съ конскихъ и прочихъ стадъ, такЖе съ
пчеловодства, изобрѣтены новые налоги, состоявшіе въ звѣриныхъ
шкурахъ, подати съ рыболовства, въ весьма ограниченной платѣ за
поденную работу, въ чувствительной за штрафы. Жиды производили
откупы доходовъ съ отягощеніемъ для Жителей, стѣсняли продаЖу
вина. Сначала возникъ ропотъ меЖду малороссіанами; потомъ стали
они перебѣгать къ запороЖцамъ, скрывались въ мѣстахъ дикихъ,
непроходимыхъ, оставляли послѣднее достояніе для пріобрѣтенія
свободы» (Бантышъ-Каменскій, 9?).

— 65 —
До сихъ поръ запорожцы и козакп нападали на татаръ и турокъ.
Отнынѣ начинаются ихъ набѣги и враЖда п на поляковъ. Во
главѣ этого движенія становится К осинскій. Въ январѣ 1592 года
Косішскііі съ казаками занялъ Бѣлую Церковь, Кіевъ н много дру­
гихъ мѣстъ. Поляки не рѣшались дать надлежащій отпоръ Косин­
скому. 16 января I $93 г- Сигизмундъ даетъ приказъ «на
посполитое рушеніе противъ низовыхъ козаковъ за то, что они по
непріятельски имѣнія шляхты разоряютъ, а самыхъ шлях­

тичей и мѣщанъ къ присягѣ на вѣрность себѣ насильно
приводятъ»...
Только теперь князь ОстроЖскій принялся за преслѣдованіе коза­
ковъ. Онъ разбилъ Косинскаго и привелъ козаковъ въ покорность.
Въ эту-то пору выступаютъ особенныя Жестокія гоненія на
православныхъ.
Католическая религія не только сравнивалась съ православною,
но пріобрѣтала права господствующей религіи. Князья настойчиво
создавали новую католическую литовскую аристократію. Бояры—ка­
толики въ своихъ правахъ сравнивались съ польскою шляхтою и
только католики допускались къ запятію ваЖныхъ государствен­
ныхъ должностей.
Литовская Русь ясно видѣла, что ее оттѣсняютъ на второй
планъ, лишая политическаго участія и значенія. Окатоличенная ари­
стократія начинаетъ понимать пользу своего полоЖепія и поддер­
живать польскія связи и значеніе Польши.
іо января 1569 г. въ Люблинѣ образовали съѣздъ для устро­
енія уніи. Но вскорѣ выяснилось, что ни литовцы, ни русскіе
этой уніи не Желаютъ, — почему и тѣ и другіе уѣхали домой.
Этимъ положеніемъ поляки и воспользовались. Они рѣшили заста­
вить преЖде всего русскія области по одиночкѣ признать эту унію.
Начали съ Подлѣсья. Для образованія уніи достаточно было подпи­
санія ея нѣсколькими человѣками,—*а остальнымъ было объявлено,
что если они не подпишутъ присяги, то лишены будутъ должно­
стей и имѣній.
Такъ Же поступили съ Подоліей, Волынью и Кіевомъ. По не5

— 66 —
волѣ присягали князья ОстроЖскій, Вишневецкій, Чарторыйскій,
Сангушко и др. Литва осталась одна, слабою и безпомощною. При­
шлось смириться il литовцамъ.
На польскій престолъ вступилъ Стефанъ Баторій, славный воинъ
il Жестокій притѣснитель православія. Онъ въ русскихъ городахъ на­
сильно отобралъ у православныхъ большинство церквей, монастырей,
ихъ имѣнія и отдалъ іезуитамъ. Еще больше притѣсненія было при
Сигизмундѣ III, воспитанникѣ іезуитовъ.
Помимо притѣсненій и издѣвательствъ извнѣ, православная цер­
ковь страдала и сама въ себѣ, что еще болѣе усиливало ея не­
устройство. А страданія ея происходили изъ ея безправія, безгласія
и полной беззащитности. ПреЖде всего, служителями церкви сплошь
и рядомъ назначались люди не по достоинству и праву, а за деньги,—
почему въ большинствѣ это были недостойные, негодные и неподго­
товленные люди. Епископіи Жаловались королямъ, чиновникамъ, слу­
жимымъ дворянамъ и проч. Иногда эти мѣста перепродавались. Бы­
вало и такъ, что одна и та Же епископія продавалась двумъ ли­
цамъ. Отсюда видно, чего стоило духовенство и монашество при
такихъ епископахъ. Симонія производилась открыто и въ широкихъ
размѣрахъ. Естественно, церковь часто не находила защиты въ са­
мой себѣ.
Только отдѣльныя лица стойко защищали и поддерживали цер­
ковный приходъ. Они заботились о списываніи п распространеніи
священныхъ книгъ,—появлялись и печатныя книги,—созидались и
поддерЖивались училища. Братства не покидали заботы хотя о ма­
лѣйшемъ благолѣпіи церквей. Но всѣ эти заботы разбивались о пол­
ное безправіе и беззащитность православной церкви. Жалобы на это
Брестскаго собора, состоявшагося въ 1590 г. только усилили при­
тѣсненія и открытое издѣвательство надъ православною церковью.
Вмѣстѣ съ этимъ король и высшіе чины, во главѣ съ іезуитами,
усилили пріемы для сманиванія православныхъ въ католичество и
унію разными льготами, привиллегіями п покровительствомъ. При
этомъ открыто объявлялось, что старшіе и міряне православные
легко избавятся отъ всѣхъ оскорбленій путемъ перехода въ унію. Все
это невольно заставляло людей слабыхъ духомъ подумать и охра-

— 67 —
пять себя отъ невзгодъ. Разумѣется, очепъ многіе переходы въ унію
были фиктивные. Переходили въ унію и епископы, переходили съ
большою душевною скорбію и горькими слезами и бывали случаи
отказа ихъ отъ уніи.
Въ і$95 в. собирается въ Кіевѣ соборъ, гдѣ рѣшается вопросъ
объ уніи. Послѣ этого собора Ипатій Поцѣй и Кириллъ Терлецкій,
съ соизволенія Сигизмунда, ѣдутъ въ Римъ къ папѣ съ выраже­
ніемъ добровольнаго образованія уніи. Всѣ знали, что эта унія вво­
дилась насильственно, по дѣлается видъ о ея добровольности. Те­
перь учрежденъ былъ соборъ во Флоренціи, на которомъ русскіе
предатели просили папу о присоединеніи ихъ къ римской церкви.
Папа изъявилъ согласіе. При этомъ произнесено было торжествен­
ное привѣтствіе.
«Наконецъ, послѣ стапятидесятп лѣтъ, возвращаетесь, о епи­
скопы россійскіе, къ камню вѣры, на коемъ Христосъ утвердилъ
церковь, къ горѣ святой, гдѣ самъ Всевышній обитать благоизво­
литъ, къ матери п наставницѣ всѣхъ церквей, къ единой истинной
римской церкви»...
Однако насильное возсоединеніе далеко не было крѣпкимъ и
принесло весьма печальные плоды.
Въ 1596 г. вновь созванъ былъ соборъ въ Брестѣ для укрѣ­
пленія уніи,—по православные вновь отказались отъ нея, хотя на­
шлись и такіб отщепенцы, которые открыто приняли унію. За то
для православныхъ наступила Жизнь еще болѣе тягостная и еще
болѣе горькая.
Замѣчательно то, что именно въ эту пору православная церковь
нашла себѣ нравственную духовную поддерЖку въ лицѣ Алексан­
дрійскаго греческаго патріарха. Великое это было утѣшеніе. Рѣзче и
открытѣе выступили въ защиту угнетенныхъ и русскіе епископы,
особенно знаменитый Гедеонъ Балабанъ, — а такЖе монастыри.
За то усилились звѣрскіе пріемы и уніатскихъ епископовъ, обра­
щавшихъ православныхъ священниковъ въ унію,—причемъ епископы
не стѣснялись истязаніями, пытками и застѣнками. Особенно безпо­
щадно и безчестно лютовали Поцѣй и Кунцевичъ. Это были не
■служители БоЖій, а Малюты Скуратовы.
5*

— 68 —

Духовныя имущества князьями раздавались не только, ; ли^
точнѣе, не столько православнымъ, какъ католикамъ. «Когда вели­
кій князь отдавалъ какому-нибудь князю или шляхтичу церковьили монастырь, тотъ становился патрономъ даннаго ему духовнагоучрежденія. РаспоряЖаясь по своему усмотрѣнію имуществами
церкви или монастыря, патронъ долЖенъ былъ охранять ввѣренное
ему учрежденіе, снабЖать его всѣмъ необходимымъ, заботиться о
томъ, чтобы въ церкви были священники, въ монастырѣ — архи­
мандритъ, или игуменъ. При этомъ онъ могъ утверЖдать выборъ
прихода и монаховъ, или назначать самъ то, или иное лицо» і).
Это было вѣрное средство для насажденія и уніи и католицизма.
Это Же положеніе дѣла давало возможность передавать церкви и.
монастыри въ аренду Жидамъ. Мало того, «Православные вынуЖдаемы были платить десятину въ пользу католической
церкви^... (Ефименко).
«Для привлеченія духовенства были пущены въ ходъ обѣщанія
улучшенія его тяЖелаго матеріальнаго положенія путемъ уравне­
нія съ католическимъ духовенствомъ... Весьма значительныя части
Священниковъ и церковпо-слуЖптелей, происходившихъ изъ кре­
стьянъ оставались и послѣ своего посвященія въ крѣпостной

зависимости, должны были исполнять всякаго рода кре­
стьянскія работы и службы, отрывавшія священниковъ бу­
квально отъ алтаря и за неисправность подвергались всякаго рода
унизительнымъ наказаніямъ наравнѣ съ крестьянами..
Матеріальныя условія существованія были такЖе крайне тяЖелы...
Вотъ почему въ продолженіе 1630—1640 г .г. сторонникамъ уніи
удалось склонить весьма значительное количество духовенства... паунію». (Грушевскій).
Религіозныя притѣсненія русскихъ поляками и уніатами были
не единственною причиною ненависти и возстаній со стороны рус­
скихъ и козаковъ. Не мало тому способствовали и причины сослов­
ныя и экономическія. По слоЖившимся Жизненнымъ обстаятельствамъ.
козаки, ио ихъ упраздненіи внѣ реестра, находились въ самомъ лоЖА. Я. Ефименко. Исторія украинскаго народа,. 13.9..

— 69 —
иіомъ il тяЖеломъ состояніи. Они не были ни дворяне, ни мѣщане,
ни холопы. Они не могли быть причислены пи къ одному изъ этихъ со­
словіе. Польское правительство, польскіе и ополяченные магнаты и
шляхта всѣми силами стремились къ тому, чтобы всю эту массу сво­
боднаго люда подавить, унизить и закрѣпостить. Козаки и другіе русскіе
этому всѣми силами сопротивлялись. Являлась борьба. Борьба не на
Животъ, па смерть. Борьба эта усиливалась еще и тѣмъ, что по­
ляки относились ко всему этому люду подло, высокомѣрно, презри­
тельно. Они для нихъ не были люди, а особенная низшая порода,
безсловесный скотъ, быдло, «пся кревь»... За поляками тянулись
и Жиды. Естественно, нельзя было оЖидать лучшихъ отношеній и
со стороны козаковъ.
Но и этого мало. Польскіе и ополяченные магнаты и шляхта,
видя въ новыхъ земельныхъ пространствахъ Малороссіи, заселенныхъ
козаками и другимъ бѣглымъ людомъ, дѣйствительный земной рай,
•старались, съ соизволенія правительства, захватить себѣ огромнѣйшія
пространства этой благодатной земли. Эти дарованные правитель­
ствомъ участки нерѣдко ѵЖе были заселены и несчастнымъ посе­
ленцамъ' оставалось или уходить, или обращаться въ рабовъ. И при
всемъ томъ многія земли пустовали. И вотъ паны старались ихъ засе­
лить. Опп захватывали козаковъ и другихъ переселенцевъ и насильно
обращали въ крѣпостныхъ, отдавая ихъ въ цѣпкія руки управ­
ляющихъ и арендаторовъ Жидовъ,—ну а послѣдніе умѣли уЖе вы­
мотать изъ нихъ всѣ Жилы и высосать всю кровь.
Все это вмѣстѣ не могло не вызвать ненависти малороссовъ и
козаковъ къ панамъ, ксендзамъ и Жидамъ. И вотъ въ козачествѣ
является новый «Богдапко», только не столько ненавистный къ та­
тарамъ, какъ къ полякамъ. Это былъ Северинъ Наливайко,
русскій и православный. Ко времени выступленія его на боевомъ
горизонтѣ, австрійскій императоръ и папа всячески старались при­
влечь запороЖцевъ и козаковъ къ участію въ предпринимаемомъ
крестовомъ походѣ противъ турокъ. Посланными были со стороны
императора Ласота, а со стороны папы патеръ Комулео. ЗапороЖцы
■согласились и Наливайко три раза выступалъ противъ турокъ и
татаръ съ великимъ успѣхомъ и для себя и для дѣла. Но эти вы-

— 70 —
ступленія противъ татаръ не мѣшали Налпвайкѣ немноЖко задрать,
и поляковъ. Особенно хорошо влетѣло нѣкоему пану Калиновскому,,
обидчику отца Наливайки. Вскорѣ послѣ этого онъ раздѣлался съ
панами подъ Брацлавомъ (1594 г.), гдѣ совершенно уничто­
жилъ панскій лагерь, перебилъ самихъ пановъ и ихъ отряды,
забралъ деньги и имущество и пустилъ все прахомъ. Поляки Жало­
вались Сигизмунду. Сигизмундъ приказалъ Налпвайкѣ уняться и
назначилъ взысканіе и наказаніе ему и его участникамъ. Но для
Наливайки это было «байдуЖе», всуе. Онъ знатьникого и ничего не
хотѣлъ. Рядомъ съ Наливайкой работалъ и другой атаманъ—Лобода.
Въ большинствѣ они разоряли поляковъ и Жидовъ отдѣльно, но въ
случаѣ надобности они не прочь были и помочь другъ другу.
Надъ козаками собиралась бѣда. Поляки пришли въ изступленіеи послали противъ Наливайки и Лободы военные отряды. Но громъ
былъ не изъ тучи. Наливайко отступилъ въ Кіевскую округу, гдѣ
мирно себя дерЖалъ подъ негласнымъ прикрытіемъ князя Констан­
тина ОстроЖскаго, защитника православія. Вскорѣ,, однако, Наливаііко
не утерпѣлъ и опять началъ своп дѣйствія.
Теперь Наливайко рѣшилъ расправиться съ варварами представи­
телями уніатства, Кирилломъ Терлецкпмъ и Игнатіемъ Поцѣемъ.
Наливайко направился на Луцкъ съ. 2 т. козаковъ. Тамъ узнали
о его походѣ. У воротъ города его встрѣтилъ бискупъ, знатнѣй­
шіе шляхтичи и важнѣйшіе крамари. У ногъ Наливайки леЖали
дары отъ костеловъ, шляхты и торгашей. Это не помѣшало Наливайкѣ немноЖко похозяйничать и въ Луцкѣ, тѣмъ болѣе, что тамъ
была ярмарка. А Сигизмунду онъ написалъ, что вынуЖденъ былъ
поступить съ Луцкомъ нѣсколько сурово, такъ какъ «паны били и
мучили хлопятъ, паробковъ и нѣсколькихъ товарищей нашихъ, или
на приставахъ, или па пути къ своимъ родителямъ»...
Отсюда Наливайко двинулся на Слуцкъ. Тамъ онъ захватилъ
12 пушекъ, 8о гакавницъ, 700 рушницъ и 5000 литовскихъ копъ.
Затѣмъ Наливайко налетѣлъ на Могилевъ, взялъ его приступомъ и
причинилъ не малую шкоду шляхтѣ, мѣщанамъ и богатымъ па­
намъ»... «Мѣсто славное, побоЖпое (ПобуЖье) Могилевъ, дома,
храмы, острогъ выЖегъ... мѣщанъ, бояръ, людей . учтивыхъ, му-

— 71 —
Лей, Ленъ, дѣтей малыхъ побилъ, порубилъ, попоганилъ, съ ла­
вокъ и съ домовъ несчислимое число скарбовъ побралъ; кромѣ того,
съ хранившимися въ нихъ бумагами и отъ разныхъ лицъ привиллегіями сплюндровалъ... !)»
Въ это время Кириллъ Терлецкій и Поцѣй были въ Римѣ. Наливайко налетѣлъ на имѣнія брата Терлецкаго п разорилъ его до
основанія. Затѣмъ напалъ на Пинскъ, гдѣ хранились богатства и
документы Терлецкаго и все это быстро очутилось въ рукахъ ата­
мана. Досталось и приспѣшнику Терлецкаго по уніи «старостѣ Се­
машко. Тутъ дѣйствовалъ братъ Наливайки. Они взяли деньги, оруЖіе,
платье, лошадей, рогатый скотъ, домашнюю птицу, пьяные на­
питки, бѣлье, холстъ, упряЖь, котомки, топоры и т. п.,— а
людямъ владѣльца стрѣляли, кололи руки, обрѣзывали уши, му­
чили, убивали и среди дорогъ бросали» (Д. И. Эварницкій).
Пока Наливайко дѣйствовалъ въ Бѣлоруссіи, въ Кіевщинѣ тоЖе

чинилъ Лобода.
Дѣйствуя наступательно, Наливайко не прочь былъ сойтись съ
королемъ и мирнымъ путемъ. Вотъ его письмо къ Сигизмунду:
«Народъ русскій, соединенный съ княЖествомъ литовскимъ, по­
томъ съ королевствомъ польскимъ, никогда не былъ завоеванъ сими
дерЖавами, не раболѣпствовалъ онымъ, по какъ союзный, едино­
племенный, отъ одного корня славянскаго происшедшій, добровольно
соединился на одинокихъ и равныхъ съ ними правахъ и преимуще­
ствахъ, договорами и пактами торжественно утвержденныхъ, въ
храненіи которыхъ клялись, при коронаціяхъ своихъ, предь Богомъ,
дерЖащимъ въ Десницѣ Своей вселенную и ея царей и царства,
помазанники БоЖіи, свѣтлѣйшіе короли польскіе и Ваше Королевское
Величество. Народъ сей въ смутное время вспомоществовалъ всегда
Литвѣ и Польшѣ; воинство русское удивило вселенную мужествен­
ными подвигами во браняхъ при оборонѣ и защищеніи королевства,
и кто изъ сосѣднихъ языковъ устоялъ противъ малороссіянъ? За­
гляни, наяснѣйшій король, въ хроники отечественныя: онѣ повѣ­
даютъ тебѣ славу нашу. Вопроси старцевъ своихъ: они возвѣстятъ
П Кулишъ. Матеріалы для исторіи возсоединенія Руси. 1877.

— 72 —
колико потоковъ крови пролито россіянами за цѣлость дерЖавы
польской, сколько тысячей воиновъ пало на ратныхъ нолямъ за
выгоды ея. Но врагъ, ненавидящій добро, изъ ада исшедшій, воз­
мутилъ священное согласіе на гибель общую: вельмоЖи польскіе,
сіи магнаты правленія, завидуя имуществамъ нашимъ, потомъ и
кровію стяЖанпымъ, подучаемые духовенствомъ, мѣшающимся въ
дѣла постороннія, мірскія, склонили тебя, отца нашего милостиваго,
не допускать малороссіянъ до гетманскаго избранія, возмущать на­
сильнымъ обращеніемъ въ унію. Претерпѣваемыя ими бѣдствія не

ЗапороЖскііі корабль

отдалили пасъ отъ обязанностей: мы, избравъ гетмана, по правамъ
своимъ, повергаемъ его п самихъ себя подъ милостивый покровъ
Твой, король найяснѣйшій! Подтверди выборъ, преимущества наши:
да проліемъ снова кровь за честь п славу пародовъ, тобою упра­
вляемыхъ!»
Но король пренебрегъ обращеніемъ столь ничтоЖнаго ватаЖка и
отвѣтилъ назначеніемъ короннаго гетмана Замойскаго и поспольнаго
гетмана Жолкевскаго для «окончательнаго» уничтоженія козаковъ.
Эта «окончательность» была не первою и не послѣднею. Поганые запороЖцы росли, какъ грибы и все вновь и вновь досаЖдали слав­
нымъ панамъ.
Войска Наливайки и Жолкевскаго сошлись у Бѣлой Церкви. У
Наливайки стояли, три бѣлыхъ хоругви съ крестами и съ надписью:

— 73 —
«Миръ христіанству, а на зачинщика Богъ и Его крестъ». Поляки
поставили три висѣлицы съ висѣвшими на нихъ малороссійскими
старшинами и съ надписью: «кара бунтовцовъ». Произошла битва.
Семь часовъ она длилась. Жолкевскій бѣжалъ, оставивъ на мѣстѣ
тысячи убитыхъ. Козаки остались славными побѣдителями. Однако,
и козакамъ не везло. Находясь подъ Лубнами, они не могли полу­
чить помощи. Жолкевскій началъ переговоры и «обѣщалъ амнистію
подъ условіемъ, что козацкое войско выдастъ предводителей, артилерію, казну и разойдется по домамъ. Козаки- исполнили это требо­
ваніе,—но тогда польское войско вѣроломно напало на нихъ
и множество народа перерѣзало». (Грушевскій).
Наливайко, по однимъ, былъ заваренъ въ мѣдномъ быкѣ на ста­
ромъ мѣстѣ въ Варшавѣ, а по другимъ—четвертованъ и части тѣла
разосланы по Польшѣ для назиданія.
Сама Лубенская бойня разоруженныхъ и беззащитныхъ козаковъ достойна лютости польскихъ братьевъ христіанъ и католи­
ковъ и предводителя Жолкевскаго, обѣщавшаго амнистію...
Перебивши безоружныхъ, поляки принялись за расправу и съ
тѣми, кто сидѣлъ дома и не участвовалъ въ походѣ.
Вотъ какъ описываютъ расправу поляковъ съ козаками и рускими:
«Народъ русскій объявленъ въ сеймѣ отступнымъ, вѣро­
ломнымъ, бунтлпвЫМЪ, осуЖденъ на рабство, гоненіе. Шля­
хетство отлучено отъ выборовъ и должностей воинскихъ и судеб­
ныхъ, названо холопами, отобраны отъ всѣхъ чиновъ и урядни­
ковъ староства, деревни и другія ранговыя имѣнія. На мѣстахъ
малороссіянъ помѣщены вездѣ поляки, гарнизоны усилены, вои­
намъ королевскимъ дана полная власть надъ народомъ и они, безъ
всякаго угрызенія совѣсти, дѣлали разныя грабительства, насило­
вали Женщинъ и даЖе дѣтей, побои, мучительства, убійства, однимъ
словомъ, что только моЖетъ придумать необузданное своевольство,
разгоряченное напитками. Собравшихся вмѣстѣ немедленно разгоняли
и истязали пытками для узнанія предмета разговоровъ. Храмы обра­
щаемы были силою и гвалтомъ на унію. Духовенство римское, разъ­
ѣзжавшее торжественно по Малой Россіи для понуЖденія къ уніат-

— 74 —
ству, возимо было отъ одной церкви до другой людьми, запряжен­
ными въ длинныя повозки по двѣнадцати человѣкъ и болѣе. Для
прислуги духовенству выбираемы поляками самыя красивыя изъ
дѣвицъ малороссійскихъ. Церкви прихожанъ, не соглашавшихся на
унію, отдаваемы Жидамъ въ аренду. За каЖдое слуЖеніе полоЖена
была плата отъ одного до пяти талеровъ, а за крещеніе младен­
цевъ отъ одного до пяти злотыхъ. Жиды, непримиримые враги хри­
стіанъ, съ восхищеніемъ принялись за столь надеЖное для нихъ
скверноприбыточество: немедленно отобрали ключи церковные и ве­
ревки отъ колоколовъ. При всякой требѣ, ктиторъ отправлялся въ
корчму торговаться съ Жидомъ. Сей послѣдній, насмѣявшись вдо­
воль надъ богослуженіемъ христіанскимъ и перехуливши все, хри­
стіанами чтимое, называя ихъ язычниками, приказывал и ктитору воз­
вращать ему ключи, съ клятвою, что ничего въ запасъ не будетъ
отправлено. Лишеніе мѣстъ, особливо ранговыхъ и наЖитыхъ имѣній,
отлоЖило отъ народа многихъ малороссійскихъ шляхтичей. Они сна­
чала согласились на унію, а потомъ приняли совсѣмъ римскую вѣру,
соединились родствомъ съ польскимъ шляхетствомъ, стараясь выка­
зывать себя природными поляками...»
Обезсиленные продолжительными набѣгами Наливайки, а такЖе
немилосердно Жестокимъ истребленіемъ поляковъ, запороЖцы и козаки на нѣкоторое время притихли. Были небольшія выходки подъ
предводительствомъ атамановъ Байбузы, Кишки и проч.,—но все
это были пустяки.
Въ Россіи шло смутное время. Появились самозванцы. Поляки,
хотя и далеко не умѣло и не умно, воспользовались этой сумато­
хой, чтобы поЖивиться на счетъ Руси. Малороссійскіе козаки не
отставали отъ нихъ, но, нуЖно сознаться, во все это время не вы­
двинулось меЖду ними ни одного имени, которое было бы достойно
вниманія. Это были не военные походы, а скорѣе разбойничьи на­
бѣги.
Только въ ібю—12 г. выдвигается имя гетмана Петра Кононовича Сагайдачного. «Низкій происхожденіемъ, но великій духомъ,
ума чрезвычайнаго, храбрый, бодрый, проворный, малорѣчивый, врагъ
роскоши, нрава Жестокаго, неистоваго, проливавшій кровь за малѣй-

— 75 —
шее преступленіе, неумѣренный въ чувственныхъ наслажденіяхъ»,—
вотъ Петръ Сагайдачный (Бантышъ-Каменскій). Горе было туркамъ
отъ него. Побывалъ онъ даЖе подъ Константинополемъ. Неистов­
ствовали турки на козаковъ, неистовствогали и на поляковъ, —
это помогло враждебнымъ отношеніямъ и поляковъ къ туркамъ.
Поляки бѣсновались на козаковъ и угроЖалп имъ полнымъ истре­
бленіемъ, въ случаѣ они осмѣлятся напасть на турокъ, или татаръ.
Но Сагайдачный мало обращалъ на это вниманія. Въ 1612 г.
онъ быль въ Кафѣ и далъ свободу очень многимъ невольникамъ
Въ 1613 г. Сагайдачный два раза выходитъ въ Русское море и
дваЖды опустошаетъ турецкіе города, — а когда на него вышелъ
турецкій флотъ, то козаки въ темную ночь напали на этотъ флотъ,
разгромили его и захватили шесть большихъ судовъ, галеръ и боль­
шое количество чаекъ. Не мало зла причинили туркамъ козаки и
съ суши.
Въ 1614 г. новый морской походъ,—па этотъ разъ мало удач­
ный, такъ какъ штормъ уничтоЖилъ многія козацкія чайки. Тѣмъ
не менѣе, козаки повторяютъ набѣгъ, причемъ руководителями ихъ
были козаки-потурнакп, т.-е. козаки подъ вліяніемъ угрозъ смерти
принявшіе магометанство, а потомъ бѣжавшіе въ Россію и вновь
принявшіе христіанство. Теперь козаки напали на Синопъ, разру­
шили замокъ, перерѣзали гарнизонъ, ограбили арсеналъ, соЖглп нѣ­
сколько мечетей, построекъ и стоявшія въ гавани суда, вырѣзали
множество мусульманъ, освободили изъ неволи христіанъ неволь­
никовъ и, причинивъ туркамъ убытокъ до 40 милліоновъ злотыхъ,
вернулись домой. Султанъ пришелъ въ ярость. Послалъ флотъ пе­
рехватить козаковъ и совершенно ихъ уничтоЖить. Дерзкіе козаки
знали о готовившейся бѣдѣ, — тѣмъ не менѣе полѣзли звѣрю въ
пасть и не мало за это поплатились. Не всѣ погибли, но постра­
дали многіе.
Турки неистовствовали и угроЖалп полякамъ. Поляки распина­
лись передъ турками, но ничего не могли подѣлать съ козаками.
А козаки въ 1615 г. пошли уЖе на самый Константинополь. Въ это
время султанъ былъ на охотѣ и къ своему уЖасу увидѣлъ поЖары, чинимые козаками. Быстро опъ испарился въ столицу и на,-

— 76 —
иіравилъ на дерзкихъ цѣлый флотъ. А козаки преспокойно продол­
жали рѣзать, грабить и Жечь, а потомъ, «превеликій страхъ п смя­
теніе султану и всѣмъ цареградскпмъ обывателямъ задавши, поки­
нули окрестности Царьграда и направились къ Дунаю.вУ Дуная ихъ
.настигъ турецкій флотъ. Произошелъ страшный бой. Турки поте­
ряли почти всѣ свои суда, причемъ часть пошла на дно, а частыюпала въ руки козаковъ. Самъ паша попалъ въ плѣнъ и умеръ въ
плѣну отъ ранъ. Козаки Же направились къ Днѣпру, причемъ пе­
редъ Очаковымъ соЖгли захваченныя турецкія галеры.
Въ 1616 г. султанъ посылаетъ противъ козаковъ двѣ арміи
одну моремъ подъ предводительствомъ Али-паши, а другую сухимъ
путемъ подъ предводительствомъ Скішдеръ-пашп. Козаки не долго
Ждали. Сагайдачный собираетъ козацкія чайки, нападаетъ на Алипашу въ Днѣпровскомъ лиманѣ, унпчтоЖаетъ турецкій флотъ и за­
бираетъ турецкія галеры. Но этого мало. Онъ идетъ въ Крымъ,
разоряетъ Кафу и освобождаетъ множество плѣнныхъ христіанъ.
Послѣ этого Сагайдачный направляется къ берегамъ Малой Азіи до
Минервы, разоряетъ Синопъ и Трапезундъ, по пути разбилъ ту­
рецкаго пашу и направляется домой.
При этомъ Сагайдачный узналъ, что у Днѣпровскаго устья его
подЖидаетъ съ флотомъ Ибрагпмъ-паша. Поэтому Сагайдачный по­
шелъ запороЖскимъ путемъ черезъ Азовское море, а потомъ воло­
комъ. Оставшись безъ успѣха по отношенію къ Сагайдачному, Ибрагпмъ-паша вошелъ въ Днѣпръ, достигъ Запорожья и постарался ра­
зорить запорэЖское гнѣздо. Успѣхъ быль не великъ. Казаки были
въ походѣ. СтороЖевые попрятались въ камышахъ и па долю Ибра­
гима-наши досталось нѣсколько негодныхъ пушекъ. Однако, и тутъ
Ибрагиму-пашѣ не позезло. На обратномъ пути его догналъ Сагай­
дачный, отнялъ добычу, а татаръ всѣхъ до одного перерѣзалъ.
Теперь султанъ рѣшилъ еще разъ «окончательно» истребить Запо­
рожье, а на пхъ мѣстѣ поселить татаръ. Этотъ порывъ негодова­
нія закончился миромъ съ Польшею.
Козаки пуЖны были Польшѣ. Польша воевала съ Россіей. Ко­
ролевичъ Владиславъ обратился къ козакамъ съ льстивыми воззва­
ніемъ и козаки пришли къ нему на помощь. Большое разореніе слѣдо-

— 11 —
ва.іо за шествіемъ Сагайдачнаго. Много онъ помогъ полякамъ. Но>
подъ Михайловомъ наткнулся на серьезнаго противника и, не смотря
па весьма кровопролитные приступы, онъ долЖенъ былъ отступитъ
ни съ чѣмъ». Побивъ множество «запороговъ», защитники соЖгли
всѣ щиты, штурмы и приметы и тѣмъ привели Сагайдачнаго въстрашную ярость...
Послѣ этой войны Сагайдачный былъ признанъ гетманомъ всей
Украйны. НуЖно замѣтить, что съ этой поры (і6і8—1619 г.г.)
большая и большая рознь лоЖится меЖду Запорожьемъ и малорос­
сійскими козаками. Вмѣстѣ съ тѣмъ гоненія, притѣсненія и изувѣр­
ства со стороны поляковъ и уніатовъ въ Малороссіи все болѣе и
болѣе усиливаются.
Въ 1620 г. Сагайдачный дѣлаетъ морской набѣгъ на Варну, бе­
ретъ Варну, разоряетъ ее, освобождаетъ невольниковъ и съ огромною
добычею возвращается домой. Объ этомъ своемъ славномъ походѣ
козакп извѣщаютъ Московскаго царя, что «БоЖіею милостію и госу­
даревымъ счастьемъ татаръ они многихъ побили, народъ христіан­
скій силой изъ рукъ татарскихъ высвободили, съ этою слуЖбою и
языками татарскими присланно и къ государю: воленъ Богъ да
его царское величество, какъ ихъ поЖалуетъ, а они всѣми головами
своими хотятъ слуЖить его царскому величеству и его царской ми­
лости къ себѣ нынѣ и впредь искать хотятъ». Царь достойно ода­
рилъ пословъ и впредь обѣщалъ не оставлять своихъ милостей.
Объ этомъ походѣ Сагайдачнаго и нынѣ вспоминаетъ пѣсня:
«Була Варна сдавна славна
А ще славнѣйшь козаки...»
Угрозы султана полякамъ закончились величественнымъ похо­
домъ. Армія въ $оо т. двигалась на Польшу. Самъ султанъ слѣ­
довалъ за нею. У поляковъ было всего $9 т. войска. Пріидите
поклонимся къ козакамъ... Но тутъ Сагайдачный не спѣшилъ на по­
мощь. За свое содѣйствіе онъ поставилъ три условія: і) польское
правительство офиціально признаетъ власть козацкаго атамана на Украи­
ны,—2) отмѣнитъ всѣ стѣсненія козачества и $ ) уничтоЖаетъ долж­
ность козацкаго старшого.
Разумѣется, Владиславъ моментально принялъ условія и все

78 —
обѣщалъ исполнить, а легковѣрный Сагайдачный имѣлъ неосторож­
ность повѣрить польской порядочности...
«Козакамъ всецѣло принадлежалъ успѣхъ битвы съ турками и
спасеніе черезъ то отъ страшнаго бѣдствія, грозившаго всей Поль­
шѣ» (Д. И. Эварницкій).
Одновременно съ этими подвигами Сагайдачнаго подъ Хотиномъ,
противъ турокъ козаки дѣйствовали и на морѣ. Тамъ впервые явля­
ется съ I о т, козаковъ славный Богданъ Хмельницкій и въ авгу­
стѣ 1621 г. уничтоЖаетъ турецкій флотъ. 12 галеръ было уничтоЖено, а остальной флотъ онъ гонитъ до Константинополя. До­
мой возвратился онъ съ великою добычею и большимъ количествомъ
плѣнныхъ.
Въ томъ Же году и слѣдующемъ козаки опять предпринимали
морскіе набѣги,—но эти набѣги были несчастны. Много козаковъ
попало въ плѣнъ и Жестоко замучено. Ихъ топтали слонами, саЖали на колъ и вѣшали на крюки. Султанъ любовался казнями и
упраЖнялся въ стрѣльбѣ по мученикамъ, проявивъ при этомъ не­
обыкновенную храбрость противъ непріятеля...
Въ 1623 г. козаки отплатили туркамъ. Они преЖде всего вмѣ­
шались въ войну турокъ съ крымцами и приняли сторону крым­
скихъ татаръ. Турецкій флотъ долЖенъ былъ удалиться. Тогда
«козаки двинулись дальше по морю и скоро добрались до окрестно­
стей самаго Константинополя. Весь день 2 і іюля они простояли въ
виду столпцы султана, наводя страхъ на Жителей ея, и повернули
назадъ съ тѣмъ, однако, чтобы черезъ нѣсколько дней снова явиться
къ стѣнамъ столицы падишаха.■ На этотъ разъ они соЖгли босфор­
скій маякъ, разорили нѣсколько прибреЖныхъ селеній и снова ото­
шли въ открытое море. Спустя два мѣсяца послѣ этого, 7 октя­
бря, козаки опять явились въ виду Константинополя, они ворвались
въ самый Босфоръ, разгромили на берегу его селеніе Еникай и
послѣ этого благополучно возвратились домой» (Д. И. Эварницкій),
1624 и 1625 г. козаки дѣлали новые походы на Константино­
поль. И дѣлалось это на простыхъ чайкахъ... НуЖно ли отвѣчать
на вопросъ: моряки-—-русскіе, или нѣтъ?..
Въ это время Сагайдачный состарѣлся, принялъ монашество и

— 79 —
доЖивалъ дни въ монастырѣ. Свое состояніе онъ оставилъ Кіевскому
братству, для поддержанія устроеннаго имъ училища, церквей Бо­
жіихъ и защиты православной вѣры.
Гоненіе на православныхъ достигло необыкновенныхъ размѣровъ.
Кромѣ податей подымныхъ и поземельныхъ, налоЖенъна малороссіянъ
пошлинный сборъ съ покупки и продаЖи съѣстныхъ припасовъ. Предъ
праздникомъ Воскресенія Христова вездѣ продавались на торЖищах ь пас­
хальные хлѣбы.Польская страЖа окруЖала продавцовъ.Когда покупаю­
щій пасху имѣлъ на груди лоскутъ съ надписью „унитъ“, онъ прі­
обрѣталъ ее за обыкновенную цѣну; кто являлся безъ сего начер­
танія, обязанъ былъ платить дань по одному злоту и болѣе, со­
отвѣтственно величинѣ хлѣба. Въ главныхъ городахъ пасочный
сборъ отданъ былъ на откупъ Жидамъ, которые, взимая дань сію
безъ пощады, назначали число пасокъ на каЖдое семейство, взы­
скивали слѣдуемыя деньги, осматривали въ церквахъ, при освяще­
ніи, каЖдую пасху и, если меЖду оными находили испеченныя ма­
лороссіянами, дѣлали на нихъ отмѣтки угольемъ и потомъ заста­
вляли виновныхъ платить втрое дороЖе противъ базарной цѣны.
Такъ страдалъ пародъ. II козаки малороссійскіе не менѣе были стѣ­
снены правительствомъ: старшины лишены ранговыхъ имѣній, коимъ
завладѣли магнаты польскіе, войско подчинено короннымъ гетма­
намъ, всѣ мѣры были приняты для удержанія козаковъ отъ выбо­
ровъ предводителей. Одни запороЖцы продолжали заниматься лю­
бимымъ ремесломъ: убили гетмана (150), удерживавшаго ихъ отъ
морскихъ разбоевъ, пустились на ладіяхъ своихъ въ море Черное,
вышли на берегъ за одну милю отъ Константинополя, обратили въ
пепелъ нѣсколько селеній, навели уЖасъ не только на десять га­
леръ, но и па самую столицу турецкую.
Православные не имѣли себѣ защиты. Русская аристократія
давно уЖе окатоличилась и ополячилась. Русская шляхта такЖе
перешла въ унію и католицизмъ и для русскихъ стала хуЖе поля­
ковъ и едва ли не хуЖе Жидовъ. Народъ остался съ духовен­
ствомъ. Но русское духовенство являлось само въ самомъ уЖасномъ
и угнетенномъ видѣ. Оно было бѣдно, нищенски бѣдно Оно было
безправно. Отъ времени до времени одни козаки заступались за

— 80 —
православныхъ мучениковъ,—но пхъ заступничества имѣли времен­
ный характеръ. Пока козакп Жили и рѣзали поляковъ и Жидовъ,—
поляки смирились и обѣщали все, а какъ только козакп стихали,
поляки и Жиды начинали своп изувѣрства съ новою силою и новою
виртуозностью.
Народу оставалось одно. Онъ образовалъ братства. Эти
братства ввели просвѣщеніе и вели защиту народа отъ всевозможнаго
■гнета. Но что значили эти братства? Это были единицы вѣрныхъ
православію русскихъ дворянъ, часть духовенства и пародъ. Это

Гетманъ Сагайдачный.

тѣ элементы, которые съ особенною силою были тѣснимы поля­
ками. Скоро, скоро они были-бы придушены. Но на сцену появляются
опять козаки.
Козаки вошли въ братства. Козаки стали сочленами и сотовари­
щами братствъ. Они принесли съ собою средства, а главное, они
принесли съ собою страхъ.
Послѣ Сагайдачнаго долго не было особенно выдающихся гетма­
новъ и появлялись только отдѣльныя лица, которыя кратковре-

81 —

менно вспыхивали, какъ метеоры. МеЖду ними выдѣляются Па­
влюкъ, Остряппца и Гуня.
Находясь подъ Жестокимъ п невыносимымъ давленіемъ, козаки
послали польскому правительству депутатовъ, черезъ которыхъ тре­
бовали выполненія слѣдующихъ пунктовъ:
I. Свободу православной церкви православнаго духовенства и
уничтоженія уніи,—2. спокойное проЖиваніе козацкаго сословія въ
коронныхъ и дѣдичныхъ имѣніяхъ Кіевскаго воеводства, —
ко­
зацкій самосудъ и право передачи собственныхъ имуществъ по за­
вѣщанію,—4. свободное хоЖденіе на рыбные и звѣриные промыслы,—
5. право вступленія въ слуЖбу иностранныхъ государей,—6. при­
бавку войскового Жалованья, — 7. исключеніе Кіевскаго воеводства
отъ постоя кіевскихъ Жолпѣровъ,— 8. выдачи привелегіи на кіев­
ское братство и юношескія школы,—п 9. право въ случаѣ какихъ
либо преступленій, не раздавать имуществъ лицамъ не козацкаго
сословія.
МеЖду тѣмъ, стѣсненія не только не ослаблялись, а усилива­
лись. Козакамъ запрещено было выбирать самимъ атамановъ. Уніаты
пользовались покровительствомъ,—-православные являлись безправ­
ными». Потомки ОстроЖскаго сдѣлались гонителями православія:
они построили въ Константиновѣ Доминиканскій костелъ, оставили
въ Острогѣ въ 1624 г. колегіумъ іезуитскій. Дворянство польское
непомѣрною гордостью и Жестокостью возстановило противъ себя на­
родъ. Крестьяне были доведены до совершеннаго разоренія, испра­
вляли три дня въ недѣлю барщину; такЖе, по мѣрѣ земель, да­
вали нѣкоторый оброкъ хлѣбомъ, каплунами, курами, цыплятами,—
удѣляли десятаго барана, десятую свинью и десятый улей пчелъ,—
отъ всѣхъ полевыхъ плодовъ десятину и чрезъ три года третьяго
быка; возили дрова, исполняли тысячу другихъ обременительныхъ
повинностей и, сверхъ того, платили наличными деньгами. Къ до­
вершенію бѣдствій народа, не одни храмы, но цѣлыя области по­
ступали на откупъ Жидамъ, которые, взимая съ крестьянъ поло­
женную владѣльцами дань, увеличивали оную для собственной
пользы» (Бантышъ-Каменскій).
На заявленіе Же козаковъ о льготахъ поляки отвѣтили высту6

82
пленіемъ для смиренія бунтовщиковъ 30 т. войска подъ командою
короннаго гетмана Копецпольскагр. Дѣло, однако, закончилось прими­
реніемъ, причемъ изъ всего козакамъ позволено было выбирать себѣ
гетмана, -но запрещено ходить па турокъ. Это запрещеніе было скоро
нарушено.
Въ 1629 г. Богданъ Хмельницкій подошелъ къ самому Царь­
граду, поЖегъ его пригороды и окрестности, задали султану и
всѣмъ его обывателямъ «превеликій страхъ и смятеніе», а затѣмъ
.разорили Килію, Измаилъ, Нальчикъ, Варну и Сизебамъ, и съ вели­
кою добычею вернулись домой. Это было въ гетманство Михаила
Дорошепка.
Въ 162$ г. козаки, не видя для себя нигдѣ защиты, рѣшили
обратиться къ Московскому Царю. Луцкій епископъ Исакій, отв
имени Кіевскаго митрополита, ходатайствовалъ у патріарха Фила­
рета о принятіи Малороссіи и запорожскихъ казаковъ подъ высокую
дерЖаву русскаго Царя. Царь Михаилъ Федоровичъ ласково отнесся
къ козакамъ, обѣщалъ защиту и послалъ дары, но еще не при­
спѣло время полнаго присоединенія Малороссіи къ Россіи.
Послѣ смерти Дорошепка, явилось два гетмана Григорій Норный
и Тарасъ Трясило. Первый дерЖался поляковъ,—второй противъ
поляковъ. Захвативъ и казнивъ Норнаго, Трясило вновь предъявилъ
къ полякамъ требованія, главнымъ образомъ, вывести изъ Украйны
Жолнѣровъ.
Въ отвѣтъ на это вновь выступилъ противъ козаковъ Копецпольскій. Передовымъ его отрядомъ командовалъ Самойло Лащъ,
который «ни Бога не боялся, ни людей не стыдился, позорилъ Жен­
щинъ, безчестилъ дѣвицъ и немилосердно побивалъ мущинъ». Это
былъ «человѣкъ звѣрь». Тарасъ Трясило выступилъ противъ Конецпольскаго. Встрѣтились у Переяславля.
«Коиецпольскій прямо повелъ атаку па станъ козаковъ, нѣсколько
дней сряду старался ворваться въ оный, но тщетно. Повидимому,
малороссіяне, оборонявшіеся отчаянно, не осмѣливались дѣйствовать
наступательно. Не такъ было на дѣлѣ. Планъ кампаніи оказался обду­
маннымъ со стороны воЖдя ихъ, и хитрость взяла верхъ надъ искус­
ствомъ. Вскорѣ наступилъ праздникъ, поляками именуемый Пап-

— 83 —
скимъ тяломъ. Начались увеселенія въ лагерѣ непріятельскомъ, со­
провождаемыя пушечною пальбою, Конецпольскій мнилъ устрашить
козаковъ громомъ орудій, по вмѣсто того, одушевилъ своихъ про­
тивниковъ новою храбростію. Наступила ночь. Гетманъ козацкій вы­
велъ ползкомъ знатную часть пѣхоты изъ стана и на разсвѣтѣ уда­
рилъ съ двухъ сторонъ па лагерь польскій,—вломился въ средину
онаго, предалъ острію меча множество поляковъ, обративъ остальныхъ
въ бѣгство, перетопилъ значительную часть въ рѣкѣ, овладѣлъ обо­
зомъ и артиллеріей ихъ»... Эта ночь была названа Тарасовою

ночью.
Козаки двинулись очищать Малороссію отъ поляковъ. Тысячи
Жидовъ гибли отъ меча и огня. Гибли и поляки. И тѣхъ и другихъ
умерщвляли безъ пощады. Удовлетворивъ чувству мести, козакп
разошлись по домамъ.
Поляки вновь принялись за «окончательное» истребленіе Запо­
рожья. ПреЖде всего было запрещено козакамъ нарушать миръ,
какъ на морѣ, такъ и па сушѣ. Запрещено было отпускать коза­
камъ лѣсные матеріалы, провизію, порохъ, пули и вообще ничего,
■что требуется для экскурсіи.
Отцы не смѣли отпускать своихъ сыновей въ запороЖское войско.
Всякій шляхтичъ, который будетъ принимать участіе, или помогать
козакамъ дѣлать походы, или участвовать въ дѣлеЖѢ добычи, —
будетъ Жестоко наказанъ. Кромѣ того, французскому ипЖенеру по­
ручено было устроить крѣпость-замокъ въ Кейдаиахъ, — на что
французъ Маріонъ получилъ юо тысячъ злотыхъ. Крѣпость была
въ Кейдаиахъ быстро устроена и считалась неприступною. Козаки,
видимо, долЖны были погибнуть. Но въ это время запороЖцы подъ
предводительствомъ Сулимы, вышли въ море Русское, затѣмъ въ
Азовское и потомъ опять въ Русское, гдѣ произвели Жестокое ра­
зрушеніе турецкихъ и татарскихъ побереЖій и благополучно воз­
вращались домой. На обратномъ пути Сулима увидѣлъ диковинкукрѣпость въ Кейдаиахъ. Не долго думавши, запороЖцы бросились
па нее. Замокъ былъ взятъ. Французъ Маріонъ и поляки перерѣ.заны и отъ крѣпости не осталось п слѣда.
Ну что вы будете дѣлать съ такими разбойниками?... Не долго,
*

— 84 —
однако, бушевалъ Сулима. Его поймали п въ Варшавѣ четверто­
вали.
На сцепу выступаетъ Грибовскій, а потомъ ПавЛЮКЪ- Павлюкъ,,
по происхожденію турокъ, былъ лихой запороЖецъ п голову свою
слоЖилъ за защиту православной вѣры. Какъ только онъ кликнулъ
кличъ, со всѣхъ концовъ пошли къ нему козаки. Застонала Польша,
ксендзы и Жпды. То руховалъ Павлюкъ. Но не долго длилось это
лютованье.
Поймали Павлюка поляки, отправили въ Варшаву и тамъ съ пего
съ Живого содрали коЖу.
Теперь для смиренія запороЖцевъ поляки рѣшили послать въ
Запорожье два полка. О своей такой милости поляки послали по­
словъ па Січь извѣстить запороЖцевъ, причемъ требовали выдачи
Скпданя и Чечуги. Но запороЖцы па требованіе польскаго посла
отвѣчали тѣмъ, что заковали присланныхъ къ нимъ пословъ и оста­
вили па берегу Днѣпра какое то «очень неутѣшительнаго содер­
жанія письмо» (Д. II. Эварппцкій). Поляки скоро удалились изъ
Запорожья, опасаясь за свое Жизненное благополучіе. Оказалось,
что Запорожье далеко не простая штука.
Теперь выступаютъ па сцепу Гуня и Оспіряніща. Гуня мстилъ
полякамъ за отца,—Остряппца за родину. Ни тотъ, пи другой не
щадили ни ксендзовъ, пи поляковъ, ни полекъ, ни Жидовъ, пи Жи­
довокъ, ни -Жиденятъ. II Гуня и Остряппца Жестоко лютовали, по
лютѣе и уЖаспѣе былъ польскій предводитель, отступникъ Іеремія
Вишневецкій. Давно извѣстію, что отступники лютѣе прямыхъ испо­
вѣдниковъ. То было и съ Вишневецкимъ. За Гуней и Остряпицей
слѣдовало пламя и кровь. За Іереміей слѣдовали вопли и мученія,—
мученія ради мученія. Поляки, свою цивилизацію изощряли па изо­
брѣтеніе мученій и страданій. Много разъ и Остряппца и Гуня схва­
тывались съ поляками и разбивали ихъ Жестоко. Особенно Жестокій
бой былъ у Остряницы съ Потоцкимъ подъ Старицею. Здѣсь излита
была месть за страдальческую смерть своихъ единоземцевъ. Съ оже­
сточеніемъ козаки устремились па смертоносныя орудія, пролоЖили
себѣ дорогу въ станъ непріятельскій по грудамъ убитыхъ това­
рищей и вступили въ ручной бой съ поляками. Сіи послѣдніе обо-

— 85 —
ронялись саблями, lie успѣвая заряжать руЖья и пистолеты... По­
ляки обратились въ бѣгство, оставя въ добычу всю свою артил­
лерію. Остряпица погнался за польскимъ гетманомъ п заставилъ
его просить мира, который, разумѣется, немедленно поляками былъ
нарушенъ.
Гетманъ Остряпица повѣрилъ полякамъ, распустилъ войско и
отправился па богомолье въ Каневъ. Жиды донесли объ этомъ по­
лякамъ. Поляки налетѣли па монастырь, схватили Острянпцу и
бывшихъ съ нимъ козаковъ, а монастырь разграбили.
Захваченныхъ подло козаковъ влачили, какъ плѣнныхъ. Всад­
ники влекли пхь по стогнамъ града па веревкахъ, потомъ обреме­
нили оковами, ввергли въ подземныя тюрьмы, откуда выведены
они были па казнь неслыханную, безчеловѣчную. Сначала шество­
вало римское духовенство, котораго главы, окруЖая несчастныя
Жертвы, уговаривали ихъ для спасенія души принять вѣру като­
лическую. Твердые у самой даЯсе могилы въ правилахъ своихъ, ма­
лороссіяне молились Богу по своей вѣрѣ и тѣмъ отвѣчали на дѣ­
лаемыя имъ представленія. Воины, слѣдовавшіе за ними, разгоняли
пародъ. Палачи, стоя подлѣ смертоносныхъ орудій, оЖпдалп но­
выхъ Жертвъ своихъ. Гетманъ Остряпица, генеральный обозный
•Сурмпла и полковникъ Недрыгайло, Боюпъ и Рындичъ были ко­
лесованы: имъ переломаны сначала руки и ноги, потомъ медленно
тянули изъ нихъ по колесамъ Жилы до самой кончины. Полков­
ники пробиты Желѣзными спицами насквозь и подняты Живые па
сваи. Есаулы прибиты гвоздями къ доскамъ, облиты смолою и ме­
дленію соЖЖены огнемъ. ХорунЖіе растерзаны Желѣзными лапами.
Старшины четвертованы (Бантышъ-Каменскій).
Это я понимаю. КаЖдому по чину. Что значитъ католическая
польская ультура...
Во время казни, по словамъ малороссійскаго лѣтописца, при­
бывшія въ Варшаву съ малолѣтними дѣтьми, Жены сихъ козацкихъ
чиновниковъ тщетно наполняли воздухъ воплемъ и рыданіями, Желая
смягчить сердца, ожесточенныя убійствами. Они скоро умолкли.
Имъ обрѣзали груди, перерубили ихъ до одной, а сосцами били муЖей по лицамъ до самой смерти. Такая Же плачевная смерть по-

— 86 —
стихла невинныхъ малютокъ, бродившихъ п ползавшихъ около тру­
повъ. Они полоЖепы па Желѣзныя рѣшетки, подъ которыми нахо­
дившіеся уголья, раздуваемы были шапками и метлами и такимъ
образомъ кончили Жизнь въ виду отцовъ своихъ...
Для большаго устрашенія малороссіянъ, поляки развезли по го­
родамъ головы, руки и ноги замученныхъ начальниковъ и развѣ­
шали на сваяхъ. Тогда возникли въ сей странѣ безчинства всѣхъ
родовъ насилія, грабеЖи, тиранства, коимъ обыкновенно предается
войско, дурію управляемое. Не только Жилища мирныхъ поселянъ
разорены были непріятелемъ до основанія, но и церкви благочести­
выя русскія ограблены и отданы снова поляками въ аренду Жи­
дамъ, купившимъ такЖе церковную утварь. Опп надѣлали себѣ изъ
серебра посуду и убранства, а ризы и стихари перешили па испод­
ницы своимъ Женамъ и дочерямъ, обращавшимъ въ посмѣяніе свя­
щеннѣйшія изображенія» (Бантышъ-Каменскій).
Теперь поляки рѣшили еще больше сЖать козаковъ. Съ этой
поры, не только атаманы, но и полковые старшины долЖны были
назначаться поляками и изъ поляковъ. Въ Кейданахъ вновь была воз­
двигнута крѣпость,—крѣпость нерушимая.
— Каковъ вамъ каЖется нашъ Койдакъ?—спросилъ Конецпольскій Чигиринскаго сотника Богдана Хмельницкаго.
— Manu facta, manu distrio, ясновельможный пане, — что
значитъ, созданное рукою, рукою моЖетъ быть и разрушено.
Отвѣтъ ловкій и скоро оправдавшійся.
На время и Запорожье п козакп затихли. Поляки и Жиды па
нихъ насѣли и давили, давили безЖалостио и безпощадно.
Всѣ не забранныя земли вновь были захвачены польскими ма­
гнатами,—а козакп обращались въ хлоповъ и быдло. Жиды не
позволяли имѣть для домашняго употребленія не только медъ,
водку, пиво, но даЖе брагу.
Поистинѣ: «шляхтычъ та Жидъ тилько печени добри».
Мы дошли до момента, когда страЖдущая Малороссія, почти
вся, во всемъ своемъ объемѣ, сознала что нѣтъ ей спасенія въ са­
мой себѣ. Доколе она будетъ въ связи съ Польшей, дотоле она
предназначена для страданія и гибели, какъ нація. Ничего не могли

— 87 —
сдѣлать для нея и татары ни въ національномъ, ни въ государ­
ственномъ отношеніяхъ. Запорожье, какъ военная сила, такЖе
были ненадежны, ибо само Запорожье Жило настоящимъ момен­
томъ il не имѣло ни прошлыхъ историческихъ судебъ, ни буду­
щихъ идеаловъ. Единая надеЖда, единое будущее усматривалось въ
своей общей родинѣ Россіи. Правда, оттуда грозила другая опас­
ность. Опасность эта была опасна не Малороссіи, а малороссійской
вольницѣ, малороссійскому козачеству, Запорожью. Сѣверо-восточ­
ная Россія представляла собою стройное, строгое, единое, цѣлое
государство, Живущее извѣстною Жизнью, опредѣленнымъ прош­
лымъ и яснымъ будущимъ, въ которомъ нѣтъ козаческаго самона­
чалія, вольности и той свободы, которая стояла въ разрѣзъ съ го­
сударственностью. Но тутъ приходилось выбирать меЖду національ­
ной цѣлостью и козацкою вольностью.
Выборъ шелъ не день и не годъ. Нравственныя страданія были
слишкомъ велики, національно-религіозная опасность была слиш­
комъ явная. Долго тянуть было невозможно. Необходимость и
неизбѣжность разрыва съ Польшей и возсоединенія съ Россіей про­
никала въ народную массу, въ ней Жила, переЖивала, ассимилиро­
валась и вылилась въ лицѣ гетмана Богдана Хмельницкаго.
На политическую арену выступаетъ Богданъ Хмельницкій въ
концѣ сороковыхъ годовъ XVII ст. Зиновій Богданъ Хмельницкій
происходилъ изъ семьи мелкаго помѣщика Чигиринскаго округаЭто былъ человѣкъ великаго ума, прекрасно образованный, горячій
патріотъ и славный воинъ, онъ получилъ образованіе въ Кіевской
братской школѣ. Онъ отличился уЖе въ морскомъ сраЖеніп въ
и ібі 2 и 1629 г.г.; а за тѣмъ былъ Чигиринскимъ сотникомъ и
проживалъ въ своемъ имѣніи Субботово, гдѣ Жила и его семья.
Часто онъ наѢзЖалъ на Запорожьѣ, гдѣ его знали и признавали какъ
своего человѣка. Политика была смѣшана съ личными отношеніями
и личнымъ оскорбленіемъ. Хмельницкій имѣлъ небольшое имѣніе.
Это имѣніе очень понравилось пану Чаплынскому. Это былъ
достаточный поводъ, чтобы оно п перешло въ его грязныя
руки. ПреЖде всего Чаплыпскій подкупаетъ одного негодяя, чтобы тотъ
убилъ Хмѣлышцкаго при боевой схваткѣ послѣдняго съ татарами. По­

— 88 —
кушеніе совершается,—но Хмѣльницкій-остался Живъ. Не удалось.
Пришлось прибѣгнуть къ другимъ благороднымъ польскимъ мѣрамъ.
Любимецъ короннаго гетмана Копецпольскаго, Чаплынскій успѣваетъ
оговорить Хмельницкаго и добивается разрѣшенія овладѣть Суб­
ботинымъ. Хмельницкій выѣхалъ но дѣламъ. Чаплыискій осо­
бенно храбръ въ его отсутствіе. Налѣтаетъ па Субботшю, пуб­
лично сѣчетъ сына Хмельницкаго Тимофея, — захватываетъ Жену
Хмельницкаго, имущество п имѣніе, а Хмѣльпицкому предоста­
вляетъ искать все это судомъ. Но это былъ судъ даЖе не Малюты
Скуратова. Это было позывательство ягненка па волка или шакала.
Гетманъ Конецпольскій отклонилъ Жалобу Хмельницкаго подъ пред-

Гетманъ Богданъ Хмѣльницкій.

логомъ, что это дѣло суда. Судъ проявилъ одно издѣвательство
надъ Хмельницкимъ. Хмельницкій обратился къ пслѣдней инстан­
ціи къ королю Владиславу. Король понималъ и открыто соглашался
съ Хмельницкимъ въ его правотѣ, по не имѣлъ въ своихъ королев­
скихъ рукахъ средствъ удовлетворить справедливую Жалобу своего
подданнаго. Король, какъ справедливый, но безправный человѣкъ,
могъ посовѣтовать Хмельницкому одно,—что онъ «вполнѣ правъ
употребить противъ Чаплынскаго одинаковыя насильственныя мѣры

— 89 —
и что и всѣмъ остальнымъ козакамъ подобнымъ Же средствомъ
остается воспользоваться для избавленія себя отъ притѣснителей».'..
Хмельницкій обращается къ гетману Барабашу и уговариваетъ
его послать пословъ къ королю съ его Жалобою на своп страданія.
Жалоба была принята королемъ благосклонно п горячо поддерЖана
передъ сеймомъ, но высшая администрація государства оставила ихъ
безъ послѣдствій. Король п здѣсь себя не выдерЖалъ п въ письмѣ
къ гетману Барабашу помѣстилъ слѣдующія неосторожныя слова:
«Когда вы есте воины добрые, саблю и силу имѣете,—кто Же
вамъ за себя стать воспрещаетъ»...
Теперь Хмельницкій пытается возстановить свою честь вызовомъ
Чаплинскаго на дуэль. Дуэль состоялась, но чисто по польски. Панъ
Чаплинскій приказалъ своимъ служителямъ во время дуэли напасть
на Хмемыпіцкаго, что тѣ и исполнили. Къ счастью, Хмельницкій
предвидѣлъ такой честный поступокъ своего противника и надѣлъ
латы. Избавившись отъ измѣннической смерти, Хмельницкій попалъ
въ тюрьму и только благодаря стараніямъ своей Жены, онъ изба­
вился отъ неволи и бѣЖа.іъ въ Запорожье.
Теперь Хмельницкій сдѣлалъ все, что ему повелѣвала совѣсть и
долгъ честнаго гражданина, п нигдѣ не нашелъ удовлетворенія сво­
имъ справедливымъ требованіямъ: Пришлось взяться за оруЖіе. А
оруЖія было два—мечъ и письмо короля Владислава гетману Барабашу.
Хмельницкій пустилъ сначала второе. Онъ обратился къ Запо­
рожцамъ и козакамъ во имя совѣта самого короля.
«Изъ лѣсовъ и ущелій прибѣгали въ Січь бѣглые холопы, ко­
торые Жили подъ названіемъ лугарей, степовнпковъ и гайдамаковъ
по берегамъ Днѣпра, Буга, Самары, Конки въ землянкахъ, одѣты
въ звѣриныя коЖп, довольные скудною тетерею, но за то вольные
какъ вѣтры, по выраженію ихъ нѣсеиъ» і). Козаки роемъ пошли на
призывъ Хмѣльницкаго. Но Хмельницкому этого было мало. Онъ обра­
тился къ крымскому хану и достигъ у пего полнаго успѣха. Какъ ни
умно, какъ ни хитро, какъ ни скрыто велъ дѣло Хмельницкій, однако
поляки Моисеева закона донесли своимъ братьямъ въ Варшавѣ о рушеніи
■) Величко. Лѣтопись Кіевъ, 1878.

— 90 —
Хмельницкаго. Приняты были надлежащія мѣры. Выступилъ самъ ко­
ронный гетманъ, графъ Потоцкій. Обѣ арміи сошли па Желтыхъ во­
дахъ. ЗаиороЖцами п козаками командовалъ самъ Хмелыіпцій. Поля­
ками командовалъ сынъ короннаго гетмана Потоцкій. Ему приказано было
отцомъ пройти степи и лѣса, разорить и уничтоЖпть до тла презрѣн­
ное скопище козаковъ и привести зачинщиковъ на .праведную казнь»...
■— Иди, сынъ мой,—и пусть исторія напишетъ тебѣ славу...
Вотъ напутственныя слова гетмана Потоцкаго къ своему сыну
Стефану.
Еще передъ боемъ Хмельницкій съумѣлъ подѣйствовать па быв­
шихъ въ арміи Потоцкаго козаковъ такъ, что тѣ не только пере­
шли на сторону Хмельницкаго, по даЖе перетопили своихъ старшинъ.
2 2 апрѣля 1648 г. произошелъ бой меЖду поляками съ одной
стороны и козаками п татарами съ другой. Бой былъ Жестокій и
славный для козаковъ. Поляки были совершенно разбиты. Потоцкій
смертельно раненъ и на другой день скончался па козацкихъ ру­
кахъ. Шемберъ, Сапѣга, Чарыцкій и другіе попали въ плѣнъ и были
отосланы въ - Чигпршіъ.
Смѣло могли козаки посмѣяться надъ поляками.
— Оце вамъ, панове, за те, шр не схотилы съ козаками-молодцями у мири Житы,—лучше вамъ булы Жиды-збойци, ішЖъ ЗапороЖци-молодци...
Побѣда козаковъ у Желтыхъ водъ до нѣкоторой степени имѣла
значеніе Куликовской битвы для восточной Россіи. Съ этой поры
Малороссія начинаетъ оЖивать, опамятовываться, выбиваться изъ
подъ польско-Жидовскаго ига и становится па собственныя ноги въ
единеніи съ своею родною сестрою. Обѣ половины, обѣ сестры были
подъ игомъ и съ этихъ поръ онѣ начали вновь свою настоящую
свободную Жизнь.
16 мая послѣдовалъ новый бой козаковъ подъ Корсунью. уЖе
съ арміей стараго Потоцкаго,—-и результатъ получился тотъ Же.
Оба гетмана, Потоцкій и Калиновскій, были ранены,—графъ Сепявскін, Допгофъ и многіе другіе вельмоЖи попали въ плѣнъ. Но ихъ
не четвертовали, не заЖарили въ мѣдномъ быкѣ, не сЖигалп па

— 91 —
осмоленныхъ доскахъ... Увы, козаки были гораздо менѣе цивилизо­
ваны, чѣмъ панове поляци...
Правда, при этомъ малую толику досталось Аидамъ,—по, ка­
жется, Жиды сами признавали справедливость этой расплаты. ІЮ
Жидовской статистикѣ, „погибшихъ евреевъ при взятіи Немирова—
б т., Тульчпна и Пара по 2 т., Полоннаго-—ю т., — въ общей
сложности до 2$ т. въ joo кагалахъ» (Ефименко).
Теперь Хмельницкій именовался «гетманомъ войска запороЖскаго
и всея, по обѣимъ сторонамъ Днѣпра, сущей Украйны Малороссіи».
Онъ отступилъ къ Бѣлой Церкви. Отсюда онъ еще разъ писалъ
королю, что онъ добивается не независимости, а только лишь правды
и справедливости.
Въ это время умеръ король Владиславъ. Польскіе магнаты, осо­
бенно Кисель, уговаривали Хмельницкаго остановить войну, давая
надеЖду на лучшее будущее. Хмельницкій оказался легковѣрнымъ,
довѣрившись польскимъ обѣщаніямъ. Онъ пріостановилъ военныя
дѣйствія. А въ это время Іеремія Вишневецкій лютовалъ съ мирными
Жителями. Вскорѣ опъ напалъ на сподручнаго Хмельницкаго Криво­
носа и значительно его разбилъ. Положеніе Хмельницкаго станови­
лось незавиднымъ. Ему предложили уЖе слѣдующія условія: і) Ко­
заки долЖны немедленно освободить всѣхъ плѣнныхъ польскихъ
дворянъ, 2) ДолЖны отстать отъ татаръ и снова присягнуть рес­
публикѣ въ вѣрности, з) Кайдану остаться въ преЖнемъ его поло­
женіи, 4) Виновниковъ бунта выдать немедленно для отсылки въ
Варшаву, 5) Выдать письмо Владислава къ Барабашу.—Разумѣется,
эти условія были непріемлемы.
Теперь и поляки стали хорохориться. Они явились въ армію
какъ на смотръ, пли на балъ.
— Для укрощенія этой муЖпцкой сволочи нуЖно не оруЖіе, а
плети и кнуты.
Польская самоувѣренность доходила до великой глупости,
— БоЖе благій, не помогай пи намъ, ни козакамъ. Будь только
зрителемъ и Ты съ удовольствіемъ увидишь, какъ мы ихъ пере­
рубимъ .
Хмельницкій выступаетъ вновь. На помощь ему идетъ крымскій.

— 92 —
ханъ. Отъ одного слуха о походѣ Хмельницкаго и хана поляки
бѣгутъ,-—бѣЖитъ il Вишневецкій. Преслѣдуя Вишневецкаго, Хмель­
ницкій дошелъ до Львова, гдѣ ему достались $о пушекъ, п взялъ
достаточную контрибуцію съ Жидовъ. Послѣ этого Хмельницкій по­
бывалъ у Замойца и оттуда вернулся въ Малороссію. Королемъ былъ
избранъ Янъ Казпміръ.
Съ большимъ почетомъ Кіевъ встрѣтилъ побѣдителя Богдана.
Султанъ турецкій прислалъ ему богатые подарки. Молдавскій и
Валахскій господари тоЖе почтили его. МеЖду прочимъ, султанъ
предлагалъ Хмельницкому принять Малороссію подъ свою покрови­
тельственную руку. Были съ привѣтомъ и послы отъ Московскаго
царя Алексѣя Михаиловича (1649). Царь обѣщалъ принять казаковъ
подъ свою защиту тогда только, когда король признаетъ ихъ

независимыми.
Наконецъ и польскій король почтилъ побѣдителя своихъ поддан­
ныхъ и прислалъ Хмельницкому булаву, усыпанную сапфирами,
красное знамя съ бѣлымъ орломъ и грамоту. Тѣмъ не менѣе поль­
скіе послы остались недовольны непочтительнымъ пріемомъ Хмель­
ницкаго.
Хмельницкій требовалъ отъ сейма: і ) возобновленія всѣхъ древ­
нихъ козацкихъ преимуществъ, 2) изгнанія изъ Украйны Жидовъ и
іезуитовъ, j) увеличенія реестровыхъ козаковъ до 40 т., 4) выдачи
Чаплынскаго и $ ) удаленія Вишневецкаго отъ начальствованія поль­
скою арміей.
Очевидно соглашенія не могло быть. Обѣ стороны готовились
къ войнѣ. Бой произошелъ подъ Полтавою. И на этотъ разъ поляки
проиграли. Заключенный миръ былъ благопріятенъ какъ для коза­
ковъ, такъ и для татаръ. Этотъ договоръ (1649) носилъ названіе
Зборовскаго договора. Вотъ его статьи.
1) Войску ЗапороЖскому состоять, по росписи, въ сорока ты­
сячахъ.
2) Въ списокъ козацкій вносить имена свои людямъ, въ горо­
дахъ королевскихъ п шляхетскихъ Живущимъ, исключая селъ и
деревень. Города Же оные отъ одной стороны Днѣпра сіи: Дымеръ,
Торносгайполь, Коростышевъ, Паволочь, Погребище, Прплука, Вин-

— 93 —
пица, Брацлавъ, а отъ Брацлава даЖе до Ямполя къ Днѣстру; асъ другой стороны Днѣпра вверхъ: Остеръ, Черниговъ, НѣЖинъ,
Роменъ, даЖе до границъ россійскихъ. По инымъ-Же шляхетскимъ
городамъ не быть козакамъ, развѣ который принятъ будетъ въ
козацкій списокъ по волѣ козацкаго гетмана, такому дозволяется
переселиться со всѣмъ своимъ имѣніемъ и, тамъ козацкую отправ­
ляя слуЖбу, пользоваться и вольностями козацкими (234).
5) Городу Чпгирину всегда оставаться при булавѣ войска ЗапороЖскаго.
4) Никто изъ вельмоЖъ не долЖенъ мстить своимъ поддан­
нымъ, бывшимъ въ тѣ времена въ козакахъ.
5) Войско польское никогда по городамъ и селамъ козацкимъ
не будетъ по квартирамъ располагаться.
6) Жиды такЖе въ селеніяхъ козачьихъ пи подъ какимъ ви­
домъ, для смущенія, не имѣютъ Жительствовать.
7) Въ коронѣ Польской и въ великомъ княЖествѣ Литовскомъ,
православнымъ церквамъ при своихъ древнихъ вольностяхъ и мает­
ностяхъ, какъ было изначала, оставаться.
8) Митрополиту кіевскому имѣть мѣсто свое въ сенатѣ съ иными
сенаторами.
9) Въ воеводствѣ Кіевскомъ, Брацлавскомъ и Черниговскомъ
достоинства и чины только шляхтѣ русской имѣютъ быть разда­
ваемы .
I о) Іезуитскія училища, какъ въ Кіевѣ, такъ и по всѣмъ го­
родамъ и селеніямъ козацкимъ, не долЖны оставаться, но на иныя
мѣста да перенесутся; а которыя училища отъ давнихъ временъ
основаны, тѣ въ цѣлости да пребываютъ.
I I ) Вина козакамъ квартою не вольно продавать; а развѣ ко­
торый поЖелаетъ бочкою или котломъ.
12) Всѣ сіи статьи па будущемъ вскорѣ сеймѣ имѣютъ быть
утверЖдены (255).
Договоръ былъ подписанъ королемъ Яномъ Казиміромъ. КаЖется,
довольно. На дѣлѣ оказалось—далеко нѣтъ. Сеймъ открылся, по не
утвердилъ договора, а даЖе объявилъ, что король не имѣетъ права
дѣйствовать во вредъ государства.

— 94 —
Обѣ стороны готовились къ войнѣ и война скоро началась. Два
года происходили битвы и шли они съ перемѣннымъ счастьемъ. Но
видимо было, что козакамъ приходилось не въ мочь. Въ 1651 г.
заключенъ былъ новый договоръ, много уступавшій Зборовскому.
Реестровое войско низводилось до 20 т. Жиды оставались по преж­
нему и имѣли откупа. Союзъ съ татарами гетманъ долЖенъ былъ
порвать.
Для козаковъ наступили преЖнія времена гнета п истязаній.
Не выдерЖалъ Хмельницкій и испросилъ у Царя Алексѣя Михайло­
вича позволенія Желающимъ козакамъ хотя переселиться въ пре­
дѣлы Россіи. Позволеніе было дано. И вотъ быстро тогобочными
переселенцами были заселены Харьковъ, Сумы, Ахтырка, Изюмъ
и проч.
Вновь Хмельницкій послалъ посла въ Москву, просить Царя о
принятіи козаковъ подъ дерЖавное покровительство. То былъ пол­
ковникъ Искра (1652),-—но и на этотъ разъ получилъ отказъ.
Опять козаки продолжали отстаивать свою вольность и опять
успѣхъ былъ колеблющимся. МеЖду тѣмъ, въ слѣдующемъ году
отношеніе Москвы и Польши значительно ухудшилось. Хмѣльницкій
не могъ этого не знать и потому теперь у него явилось больше
увѣренности въ томъ, что его ходатайство о принятіи Малороссіи
къ Россіи достигнетъ успѣха. Но преЖде чѣмъ рѣшиться па этотъ
окончательный актъ, Хмельницкій обратился за мнѣніемъ къ запороЖскимъ козакамъ. УЖе раньше оиъ ихъ объ этомъ запрашивалъ,
но тогда не получилъ отвѣта. Поэтому теперь онъ вновь написалъ
туда письмо.
«На письмо наше, писанное нами еще прошлымъ лѣтомъ къ
вашмостемъ, мосцѣ панству, и касавшееся вопроса о протекціи пре­
свѣтлѣйшаго и великодерЖавнѣйшаго московскаго монарха, мы и по
настоящее время не имѣемъ никакого отъ вашмостей, мосце пан­
ства вашего, отвѣта. Теперь, отправляя къ вамъ нарочнаго посланца,
особенно Желаемъ, чтобы вашмость, мосце панство, хорошенько
вдумавшись въ паше письмо, дали бы на него черезъ нашего по­
сланца окончательный и рѣшительный отвѣтъ и ваше мнѣніе. Такъ
какъ мы не безъ воли п совѣта вашего, нашей братіи, подняли и

• — 95 —
всю тяЖесть войны съ поляками, то мы не Желаемъ, безъ вашего
совѣта и воли, затѣвать такое большое дѣло, какъ вопросъ о про­
текціи, московской. II хотя мы, послѣ совѣта съ старшиной нашей,
изъявили уЖе гонтъ нашъ его царскому пресвѣтлому величеству
самодержцу всероссійскому, однакоЖе, безъ вашего вѣдома и вашей
воли я не окончу этого дѣла. Постарайтесь Же, вашмосць, мосце
панство, безъ дальнѣйшаго откладыванія, окончательный дать намъ
на наше обширное письмо отвѣтъ, котораго мы такъ усердію Же­
лаемъ».
А вотъ отвѣтъ запороЖцевъ:
«Ясновельможный мосце пане, Зиновій Хмельницкій, гетмане
войска ЗапороЖскаго и всей Украйны малороссійской, брате и добро­
дѣю нашъ. На обширное ваше гетманское письмо, писанное къ намъ
прошлымъ лѣтомъ, мы не дали вамъ отвѣта до сихъ поръ потому,
что ваша гетманская мосьць, со всѣмъ козацкимъ войскомъ, оста­
вались все лѣто въ Польшѣ и на Подолѣ подъ Жванцемъ, въ чемъ
усердно просимъ извиненія у вашей гетманской мосцѣ. Нынѣ Же,
отвѣчая на ваше гетманское помянутое письмо, объявляемъ, что
мы совершенію поняли его и не только познали, но и ясно своими
глазами увидѣли, что теперь намъ съ поляками, какъ съ змѣей,
имѣющей отсѣченный хвостъ, отнюдь невозможно сойтись и стать
въ преЖнюю пріязнь. Поляки, будучи виновниками всему злу и до­
статочно насмотрѣвшись, сколько въ теченіи шестилѣтнихъ дѣйствій,
какъ въ ихъ собственной коронѣ, такъ и въ нашей малороссійской
Украйнѣ, развѣяно пепла отъ людскихъ поселеній и сколько побито
на войнѣ и леЖитъ на поляхъ человѣческихъ костей, поляки, не
смягчая своего гнѣва на насъ, до сихъ поръ, при вопросѣ объ
утвержденіи нашихъ правъ и свободы, не могутъ прійти къ преж­
ней пріязни и згодѣ. Потому не совѣтуемъ и вамъ съ этого вре­
мени заботиться о пріязни къ полякамъ, а мысль вашу объ отдачѣ
всего малороссійскаго народа, по обѣимъ сторонамъ Днѣпра Живу­
щаго, подъ протекцію великодерЖавнѣйшаго и пресвѣтлѣйшаго мо­
нарха россійскаго принимаемъ за достойную вниманія, и даемъ вамъ
нашъ войсковой совѣтъ, не оставляя этого дѣла, привести его къ
концу, къ наилучшей пользѣ нашей малороссійской отчизны и всего

— 96 —
ЗапороЖскаго войска. И когда будете_шісать вы пакты, то извольте,
ваша гетманская мосць, сами усердно досматривать, чтобы въ нихъ
не было чего нибудь лишняго п отчизнѣ нашей шкодливаго, а предковѣчнымъ правамъ и вольностямъ нашимъ противнаго и неполезнаго.
Мы достовѣрно знаемъ, что велпкодерЖавпѣйшій и пресвѣтлѣйшій
монархъ, самодерЖецъ всероссійскій, какъ православный царь, прій-

Богдаиъ Хмельницкій.

метъ охотно и ласково пасъ, яко чадолюбивый отецъ свопхъ сыновъ,
въ томъ Же святомъ православіи непоколебимо стоящихъ, подъ свою
крѣпкую протекцію, не требуя отъ насъ никакихъ даней и плате­
жей въ свою монаршую казну, исключай нашей войсковой слуЖбы,
за что мы, по мѣрѣ нашихъ силъ, всегда будемъ готовы идти про­
тивъ его монаршихъ непріятелей... Мы, все войско низовое запороЖ­

97
ское, совѣтуемъ твоей ясной гетманской мосцѣ не откладывать того
важнаго дѣла, устроить его къ пользѣ всѣхъ насъ и отчизны па­
шей малороссійской и привести къ копцу его возмоЖно лучше, сооб­
разно давней пословицѣ—чшіь мопдре, а патршъ копца (дѣлай мудро,
по смотри копецъ) и остерегаясь того, чтобы поляки, провѣдавъ о
томъ не устроили того, чтобы своими хитростями какой-либо препоны».
Послѣ такого отвѣта Хмельницкій сталъ смѣло дѣйствовать.
И вотъ новые послы Хмельницкаго ярились къ царю Алексѣю Михаи­
ловичу и заявили, что они:
«не Желаютъ мира съ поляками, испытавъ ихъ неправду, умо­
ляютъ Великаго Государя о принятіи всего войска съ гетманомъ
подъ свою высокую руку, о вспомоществованіи ратными людьми.
Напрасно султанъ турецкій и ханъ крымскій стараются привлечь со­
отечественниковъ нашихъ въ подданство. Опп мимо христіанскаго
царя, всея Россіи самодерЖца, пп къ кому не пойдутъ»... ■
На этотъ разъ Тишайшій Царь рѣшилъ присоединить Малороссію
и для принятія присяги послалъ боярина Бутурлина съ полномочными.
Да и пора было, ибо поляки опять начали лютовать. На сцену
выступилъ Стефанъ Марнецкій, «съ одной стороны горячій польскій
патріотъ, съ другой—какоё-то безчеловѣчное чудовище... Съ быстро­
той молніи кидался Чарнецкій изъ одного копца края въ другой,
вырѣзывалъ іі выЖигалъ село за селомъ, мѣстечко за мѣстечкомъ.
Истребляя безъ пощады все русское, онъ оставлялъ за собою пу­
стыню» (Ефименко).
8 января і6$4 г. собрана была Переяславская рада. Раз­
дался барабанный бой, сзывавшій весь народъ. Все направлялось къ
дому гетмана. Вышелъ гетманъ Хмельницкій въ полномъ парадѣ,
окруЖённый старшинами. Здѣсь онъ обстоятельно выяснилъ поло­
женія козачества, Жестокое, безчеловѣчное и неимовѣрно вѣролом­
ное ко всему отношеніе поляковъ и согласіе Великаго Московскаго
Царя принять ихъ подъ свое покровительство.
Послѣ этого, повысивъ голосъ, гетманъ запросилъ:
— Желаютъ ли они идти подъ Московскаго Царя и всѣ ли Же­
лаютъ?
«Волямъ подъ Царя Восточнаго, Православнаго,—крѣпкою рукою
7

98
въ нашей благочестивой вѣрѣ умирать, неЖели ненавистнику Хри­
стову, поганину даться».
Приглашенъ былъ бояринъ Бутурлинъ съ полномочными. Его
окруЖили гетманъ, генеральный писарь, обозный, судьи, есаулы,
полковники, сотники, атаманы и весь пародъ. Атаманъ принялъ
Царскую грамоту, цаловалъ и, распечатавъ, передалъ генеральному
писарю, Виговскому, для прочтенія. Послѣ этого бояринъ Бутур­
линъ заявилъ:
■— Великій Государь, Его Царское Величество, вступаясь за хри­
стіанскую вѣру, гонимую польскимъ королемъ Яномъ Казимиромъ,
велѣлъ принять подъ свою высокую руку гетмана Богдана Хмель­
ницкаго и все войско Запорожское съ городами п съ землями и бу­
детъ вспомоществовать имъ противъ недруговъ ратными людьми».
Козакп присягнули па вѣрность русскому царю,—а вскорѣ тоЖе
сдѣлали и запороЖскіе козакп.
Совершилось. Малороссія возсоединилась съ своимъ нераздѣль­
нымъ цѣлымъ и составила вновь единое государственное тѣло и единый
духъ. Увы, это возсоединеніе пока было па бумагѣ и въ будущемъ
Малороссіи пришлось еще много, много перестрадать, пока она вполнѣ
не успокоилась,—а Бѣлоруссія подверглась отселѣ едва ли не еще
большему гнету и порабощенію.
Нельзя, однако, сказать, чтобы въ это время вся Малороссія
единодушно присоединилась къ Россіи. II здѣсь были недовольные,
которые часто сами не знали, чего они хотѣли,—но во всякомъ
случаѣ они высказывали явное недовольство и отчасти даЖе про­
тивленіе Московскому ДерЖавству. ПреЖде всего, неохотно вступалъ
въ русское единеніе Кіевскій митрополитъ Сильвестръ. Были недо­
вольны многіе и меЖду козаками и во главѣ этихъ недовольныхъ
стоялъ очень умный и способный козакъ Сирко, впослѣдствіи ЗанороЖскій кошевой гетманъ.
Вотъ условія, на которыхъ Малороссія возсоединилась:
I. Козакамъ предоставлено судиться по ихъ правамъ отъ сво­
ихъ старшинъ и товарищества, 2. Реестровымъ козакамъ состоять
изъ 6о т. человѣкъ и производить какъ имъ, такъ и старшинамъ
ихъ Жалованье изъ Малороссійскихъ доходовъ, 3. Въ городахъ Мало­

99
россійскихъ урядникамъ быть малороссамъ Же, коимъ и сообщать
всякіе доходы па государя,—4. Староству Чигиринскому съ при­
надлежностями находиться при гетманской булавѣ,—■$. По смерти
гетманской избирать козакамъ гетмана вольными голосами изъ числа
•своей братіи и о томъ Его Царскому Величеству доносить,—6. Гет­
ману принимать и отпускать тѣхъ только иностранныхъ посланни­
ковъ, которые будутъ пріѣзЖать для добрыхъ дѣлъ и о томъ обя­
занъ доносить государю: съ турецкимъ султаномъ и польскимъ ко­
ролемъ безъ соизволенія Его Величества не имѣть сношеній.
Все сіе совершилось столь быстро и столь тихо и покойно, что
польскій король іі польское папство узнало только post factum.
МоЖно себѣ представить бѣшенство п неистовство поляковъ. Отселѣ
■они лишаются цѣлаго богатѣйшаго края. Отнынѣ они лишаются
милліоновъ рабовъ, хлоповъ, быдла. Jesus Maria... Но что грѣха та­
ить,—отнынѣ они лишаются и великой восточной защиты въ лицѣ 8апороЖскихъ козаковыідо юо т. козаковъ. Мало того... Эта военная
•сила теперь будетъ направлена противъ нихъ. Поляки взбунтовались.
Но сердитъ, да не силенъ—плохой воинъ,.. Одни Жиды остались
при прежнемъ положеніи, хотя далеко не при преЖпихъ вольно­
стяхъ... Но они теперь старались приспособляться. Собственно,
вышла даЖе несправедливость. Жили два брата, два народа—
поляки католическаго закона и поляки Моисеева закопа,—и наоборотъ:
Жпды католическаго закона и Жиды Моисеева закопа. Одни лиши­
лись рабовъ,—другіе остались при рабахъ и продолжаютъ изъ нихъ
•сосать кровъ... даЖе до дне сего...
Польскій король послалъ козакамъ воззваніе разорвать учиненную
на вѣчное тиранство присягу Московскому царю. Это польскій-то ко­
роль заступается за козаковъ, тиранепыхъ русскими...
Не ласковъ былъ съ Хмельницкимъ и крымскій ханъ, тоЖе
мечтавшій о поглощеніи Малороссіи. Но что Же дѣлать,—судьба...
ХмельІШцкій отправилъ царю благодарственное письмо отъ всей Ма­
лороссіи за освобожденіе ея отъ нольско-Жидовскаго ига и вмѣстѣ
•съ тѣмъ высказывалъ Желанія о скорѣйшимъ возсоединеніи съ
Россіей Волыни,, Покутья, Полѣсья и прочихъ россійскихъ земель.
7*

100
„Да пребудетъ Малая Россія, при цѣлости вольностей своихъ въ
непремѣнной милости Высокомопаршей всегда благонадежна“.
Вступивъ въ соединеніе съ Россіей и вмѣстѣ съ тѣмъ въ дер­
жавное подчиненіе Русскому СамодерЖцу, самъ Хмельницкій не
могъ сразу отстать отъ преЖней привычки самовластно сноситься
съ другими самодерЖцами, но па все требовалось время.
Хмельницкій сталъ хворать. Дѣлами вѣдалъ Аптонъ Адамовичъ,
есаулъ Иванъ Ковалевскій, генеральный писарь Впговскій пдр. Въ вели­
кій почетъ Богдану Хмельницкому за все сдѣланное имъ для своей
родины, козацкая старшина, еще при его Жизни, выбрала гетма­
номъ его сына Юрія. Гетманство впервые передавалось какъ бы
по наслѣдству.
Малороссія и Великороссія возсоединились. Великое дѣло. Мало­
россія избавилась отъ ига польско-Жіідовскаго, какъ Великороссія
отъ ига татарскаго. Остановимся на минутку па положеніи этихъ
областей. Было время, когда они составляли единое, цѣлое, род­
ное, нераздѣльное. Но судьба ихъ разбила и раздѣлила. II пошла
каЖдая часть Руси зкпть своею Жизнью, страдать своими страда­
ніями.
Малороссы вскорѣ попали подъ иго поляковъ и Жидовъ. Они
очутились въ рабствѣ. Ихъ аристократія измѣнила православной
вѣрѣ, приняла католичество и стала не другомъ, а ярымъ врагомъ
своихъ единоплеменныхъ и единовѣрныхъ. Мало того, всѣ мелкіе
помѣщики, дворяне, даЖе торговцы и проч, приняли католичество
и стали поляками больше, чѣмъ сами поляки. Они обратились въ
шляхту и стали тѣснить и издѣваться надъ своими единокровными
хуЖе и Жесточе, чѣмъ сами поляки. Такова судьба всѣхъ измѣнни­
ковъ и отступниковъ. Своихъ братьевъ они превратили въ рабочій
скотъ, быдло,—безправное, безвольное, безсловесное. А чтобы са­
мимъ не возиться съ этими хлопами, они поручили извлекать сред­
ства изъ этого народа Жидамъ, Кто не знаетъ Жидовъ... Возьмите
Библію il вы сразу узнаете этихъ кровопійцъ, человѣконенавистни­
ковъ, воровъ, мошенниковъ и грабителей, поддерживаемыхъ во всемъ
этомъ ихъ Іеговою, который не только освящалъ ихъ всѣ эти зло­
дѣйства, но даЖе наставлялъ ихъ въ этомъ...

101
II вотъ несчастные рабы, рабы петолько физически, тѣлесно,
по рабы по духу рѣшили найти себѣ исходъ. Жиды находились
подъ игомъ египетскимъ, но тамъ это иго касалось только ихъ тѣла
и ■ имущества,—а малороссовъ давили и духовно. ТоЖе было и съ
Великороссіей. Опа стонала подъ игомъ татарскимъ, по это иго
было физическое, — ау малороссовъ поляки и Жиды выматывали
пхъ душу. У нихъ вырывали ихъ вѣру. У нихъ отнимали ихъ Бога.
Ихъ истязали въ дѣлѣ религіи. Предметы вѣры, обряды религіи
отданы были въ аренду Жидамъ. Жиды не только арендовали храмы
православнаго Бога, по они издѣвались надъ несчастными рабами въ
дѣлѣ вѣры въ Бога...
Была и у малоросса палестина. Этой палестиной являлись Запо­
рожье и Поднѣнровье. II вотъ наши братья задумали каЖдый въ
одиночку искать себѣ свободы избавленія отъ рабства въ бѣгствѣ.
Опп бросали все: свое имущество, родныхъ, Женъ, дѣтей и бѣЖали
одиноко, безъ всего, иногда, какъ мать родила...
Онъ спасся. Онъ сталъ козакъ. Надъ нимъ пѣтъ никакой власти.
Одинъ Богъ его владыка. У пего нѣтъ ничего за душой. Онъ го­
лый бѣднякъ. Но Отецъ его пропитаетъ,—а мать земля одѣнетъ и
пригрѣетъ. Вскорѣ онъ находилъ братьевъ, такихъ Же бѣглыхъ,
какъ онъ самъ,—такихъ Же вольныхъ, такихъ Же независимыхъ,
такихъ Же несчастныхъ. И вотъ эти братья объединились и соста­
вили общую семью, связанную взаимною защитою, взаимною другъ
другу помощью. Ни большого имущества, ни богатства, ни удобствъ
Жизни, ни роскоши, пи почета, никакихъ земныхъ благъ имъ не
нуЖпо. Имъ дорога теперь воля и независимость.
За тѣмъ слѣдовала величайшая ненависть къ тѣмъ, кто ихъ
лишилъ родной земли, родного крова, семьи и оскорблялъ вѣру...
И гдѣ-то, въ глубинѣ души, далеко-далеко, что-то близкое, что-то
дорогое, что-то родное, что-то любимое—мать, Жена, дѣтки...
Такъ составлялось козачество. Это—собраніе освободившихся отъ
неволи и теперь ЖаЖдавшпхъ только одного —воли. ДаЖе имущество
и блага имъ были неваЖны. А разъ они ие дороЖилп благами Жизни,
то они отвыкали и отъ работы и отъ серьезнаго хозяйственнаго
труда. Во всякомъ случаѣ земныя блага не составляли пхъ кумира,—

102
почему козаки предпочитали бездѣятельность, свободу и гульбу.
Правда, вскорѣ па привольѣ нашлись п такіе козаки, что захотѣли
обзавестись хозайствомъ. У иныхъ даЖе Жены оказались. Явиласьсемья. Край былъ благодатный. Вскорѣ онъ заселился. II люди
думали, что для лихъ наступилъ рай.
Но рая па землѣ нѣтъ. І'дѣ есть ангелы, тамъ найдутся и
черти. Панове поляци и панове Жидове увидѣли, что ихъ быдло^
утекаетъ,—что ихъ быдло Живетъ па свободѣ. Мало того, эти рабы
не только свободны, по они стали богаты. Откормились. Какъ Же
это такъ? И вотъ эти населенныя земли вновь отданы были въ
рабство панамъ-полякамъ, а за сими папами поползли и паны-Жпды...
II этотъ новый край превра гился вновь въ рабовладѣльческій край.
Теперь пошла борьба меЖду козаками и рабовладѣльцами не на Жи­
вотъ, а на смерть... Новой Палестины не было. Новаго переселенія
не могло быть. Пли козаки, или поляки и Жиды.
Что такое поляки? Это магнаты, ксендзы и шляхта съ одной
стороны,—а съ другой тотъ Же народъ, тѣ Же хлопы, тоЖе
быдло, хотя католической вѣры.
Магнаты и шляхта—это тѣ Же козаки, т. е. люди безъ дѣла,,
безъ занятій, совершенію свободные п непризнающіе никакого наси­
лія,—по люди, любящіе удобства Жизни, роскошь, кутеЖи п т. и.
А откуда Же средства? На это хлопы н быдло, изъ котораго они
тянули всѣ Жизненные соки для своихъ кутеЖей и привольной жизни.
А такъ какъ высасывать кровь п соки не всякій хорошо умѣлъ, тодля того они приспособили особенный кровососный аппаратъ—Жидовъ.
Этотъ аппаратъ дѣйствовалъ двояко: грубо они сосали кровь съ
быдла, а нѢЖпо, деликатно они высасывали кровь съ тѣхъ Же
пановъ,—только послѣдніе были такъ слабоумны, что этого не
замѣчали.
Бездѣлье и свобода шляхетскія были такъ велики, что государ­
ственныя дѣла тормозились иногда однимъ словомъ шального пана
„nieposvolam“.
Это была банда безшабашныхъ крикуновъ, самохваловъ, ничего
не дѣлавшихъ, любившихъ проЖигать Жизнь, не имѣвшихъ никакой
Жалости къ быдлу, будь то русскій или полякъ,—и не стѣспяв-

103
шихся въ средствахъ для бездѣльной Лизни. Такая банда могла
Лить только при рабахъ. Отнимите у нея рабовъ и ея Лизнь ста­
новится плохою, въ особенности въ сосѣдствѣ съ кровососными
аппаратами.
Рядомъ съ этимъ Лило государство, тоЛе недавно освободившееся
отъ ига,—по созданное терпѣніемъ, постепенными хозяйственными
собираніями, выдерЛкою, дисциплиною и даЛе до нѣкоторой степени
деспотизмомъ. Оно составляло нѣчто цѣлое, плотію сплочен­
ное, за то сильное и могущественное. При такомъ строѣ, государ­
ство не могло терпѣть вольности и свободы, доходившей до раз­
нузданности и самоуправства.
Что такое свобода? Величайшая свобода есть величайшее рабство
самому себѣ. Свобода—есть сознаніе собственнаго достоинства и
вытекающія отсюда—исполненіе долга и уваЛеніе въ человѣкѣ че­
ловѣка.
Этой свободы не было ѵ козаковъ, а тѣмъ болѣе у поляковъ.
Козаки любили волю, независимость. Имъ не пуЛно было благъ
земныхъ; но они хотѣли Лить такъ, какъ хотѣли. Пріятію ли было
это сосѣду, или пѣтъ,—до этого имъ не было дѣла.
Вступая въ общую Лизнь съ Россіей, вся Малороссія получала пол­
ную свободу религіозную. Издѣвательства, гнетъ, притѣсненія и давле­
ніе поляковъ, ксендзовъ, уніатовъ п Лидовъ—уничтоЛалось. Полу­
чали козаки полное обезпеченіе и имущественное. Но свобода Лизни,
свобода отношеній политическихъ и государственныхъ при русской
государственной Лизни для козаковъ получала ограниченіе и нѣко­
торое стѣсненіе. Козакъ на привольѣ—вѣтеръ въ полѣ. Нынѣ этого
не могло быть. Это многимъ козакамъ не правилось. Это вызы­
вало ропотъ. Это вызывало иТіогда и столкновенія съ Москвою. Не
мало тому помогали и польскія интриги и неумѣнье и довольно ча­
стое самоуправство русскихъ правителей.
По смерти Богдана Хмельницкаго гетманомъ Малороссіи сталъ
Юрій Хмельницкій. Номинально. На дѣлѣ онъ былъ еще слиш­
комъ юпъ il дѣла велъ Виговскій. Польскій шляхтичъ, захвачен­
ный въ плѣнъ Богданомъ Хмельницкимъ и сумѣвшій подольститься
къ нему, Виговскій быстро вышелъ въ люди, сталъ генеральнымъ

104
писаремъ п теперь исполняющимъ должность гетмана. Но ему не
спалось въ этомъ чинѣ. Виговскому очень хотѣлось отбросить
«исполняющаго должность» и стать настоящимъ гетманомъ. II опъ
этого добился.
МеЖду тѣмъ поляки не спали. Они рѣшили мутить въ Малорос­
сіи. Посланы были довѣреннныя лица, сумѣвшія посулить ата­
ману кпяЖеніе, а старшинамъ повышеніе и разныя блага. Они Же
старались ссорить и мутить старшину и козаковъ.

Гетманъ Дорошенко.

Всѣ усилія употреблялись на поселеніе враЖды меЖду мало­
россами и русскими. Въ крайнихъ случаяхъ поручено было прибѣг­
нуть къ отравѣ людей, имѣвшихъ вѣсъ и значеніе.
ЗакруЖилась шляхетская голова Виговскаго. Въ немъ загово­
рила польская кровь. Опъ предался на сторону поляковъ.
Объ измѣнѣ Виговскаго дознался полтавскій полковникъ Пуш­
карь. Онъ донесъ объ этомъ Тишайшему парю, — по тотъ не по­
вѣрилъ. Дѣло дошло до открытой войны п Пушкарь палъ въ бою.

105 —
А Впговскін заключилъ открытый договоръ съ польскимъ королемъ
и выступилъ открыто противъ Россіи, призвавъ па помощь крым­
скихъ татаръ. Начались боевыя дѣйствія. Соединенныя силы коза­
ковъ и татаръ одержали верхъ. Но въ это время па гетманство
былъ выбранъ Юрій Хмельницкій и Виговскій палъ.
НуЖно замѣтить, что народная масса далеко не сочувствовала
протпворусскому направленію. Она вся тяготѣла къ Россіи, по гет­
манъ и войсковая старшина, закупленные поляками, считали болѣе
выгоднымъ польскую смуту,—и народная масса волей-неволей шла
за старшими.
Въ это время въ Малороссіи выдвигается цѣлый рядъ видныхъ
и мощныхъ лицъ. Это были Сирко, Сомко, Зологаренко, Доро­
шенко, Наливайко и др. Особенно Же меЖду ними выдвигается гет­
манъ Сирко. Это былъ идеальный запороЖецъ—вольная птица.
Мѣсторожденіе Сирка—Мерефа, близѣ Харькова. Когда онъ ’ ро­
дился и кто были его родители—неизвѣстно. Всѣ, кто только ни
.давалъ о немъ отзывъ, п враги, и друзья, — всѣ отмѣчаютъ его
великимъ воиномъ п безспорно умнымъ и вольнымъ человѣкомъ.
Нѣкоторые сравниваютъ его съ Чпнгизханомъ и Тамерланомъ.
Татары называли его шайтаномъ,—а татарки пугали дѣтей
именемъ Сирка. При всей своей воинской свирѣпости, онъ былъ не­
обыкновенно добръ и счастьемъ своей Жизни ставилъ выкупать и
освобождать невольниковъ. «Сирко отличался великодушіемъ и рѣд­
кимъ безкорыстіемъ и потому никогда не преслѣдовалъ слабаго
врага, а послѣ войны никогда не бралъ для себя военной добычи.
На войнѣ онъ былъ беззавѣтно храбръ и удивительно изобрѣтате­
ленъ. Онъ умѣлъ съ десятками козаковъ разбивать сотни враговъ, а съ
■сотнями молодцовъ побѣждать тысячи непріятелей. Имя его, какъ
предводителя, окруЖено было ореоломъ полной непобѣдимости и по­
тому враги боялись его пуще огня, пуще бури, пуще язвы моро­
вой. Горше всѣхъ доставалось отъ Сирка врагамъ Христовой вѣры.
Мусульманъ Сирко ненавидѣлъ всею своею козацкою душою и всѣмъ
своимъ «щирымъ» козацкимъ сердцемъ. И по характеру и по всѣмъ
■своимъ дѣйствіямъ, Сирко представлялъ собою типъ истого запо­
рожца. Онъ былъ храбръ, отваЖенъ, страстенъ, не всегда постоя-

106
пенъ, не всегда вѣренъ своимъ союзникамъ. Онъ склоненъ былъ
минутно увлечься новою мыслью, новымъ предпріятіемъ, чтобы за­
тѣмъ отказаться отъ собственной затѣи и прійти къ совершенно про­
тивоположному рѣшенію. То онъ былъ па сторонѣ Московскаго царя,
то па сторонѣ польскаго короля, то онъ поддерЖпвалъ Дорошенко,
то становился па сторону его враговъ, то помогалъ онъ русскому
царю противъ турецкаго султана и крымскаго хана, то шелъ про­
тивъ царя за одно съ султаномъ и крымскимъ ханомъ» (Д. II. Эварпицкііі).
Его Сичь была на рѣчкѣ Чартомлыкѣ. Преданіе говоритъ, что.
Сирко настолько былъ великъ и страшенъ, что побѣдилъ самого
чорта. Самое названіе рѣчка Чартомлыкъ получила отъ такого со­
бытія: одпаЖды Сирко завидѣлъ, какъ въ рѣчкѣ бултыхался чортъ
Не долго думая, онъ захватилъ пистолетъ, прицѣлился и ахнулъ
чорта. Чортъ только «млыкнулъ» (мелькнулъ) и исчезъ. Его во­
семь разъ запороЖцы выбирали кошевымъ атаманомъ, участвовалъ
въ 5 J крупныхъ бояхъ и только одинъ разъ проигралъ сра­
женіе.
Юрій Хмельницкій, въ первый разъ выбранный гетманомъ, имѣлъ
слишкомъ дѣтскій возрастъ (іб лѣтъ), а выбранный во второй разъ,
имѣлъ дѣтскую голову. Очень скоро онъ склонился на интриги по­
ляковъ, измѣнилъ Россіи H остался гетманомъ правосторонней Ма­
лороссіи. Дѣло въ томъ, что поляки вновь начали добиваться гос­
подства въ Малороссіи. Соединившись съ татарами, они пошли про­
тивъ русскихъ. Русскіе отряды не успѣли соединиться съ козаками. Польскій полководецъ преЖде напалъ на козаковъ. Козаки
были разбиты и Хмельницкій позорно бѣЖалъ. Теперь Же онъ пе­
решелъ на сторону поляковъ. Неудачи русскихъ были отомщены
Спркомъ. Татары съ огромной добычею возвращались домой. II вотъ
у пороговъ напалъ па нихъ Сирко, разбилъ совершенно, отнялъ мно­
жество плѣнныхъ и возстановилъ честь русскаго войска.
Теперь какъ бы намѣчалось распаденіе Малороссіи на правобереЖпую и лѣвобереЖную. ПравобереЖпая находилась, какъ теперь
принято говорить, въ области вліянія Польши, лѣвобереЖпая и Запо­
рожье,—въ области вліянія русскихъ. Юрій Хмельницкій хотѣла,

107
быть хотя гетманомъ иравобереЖпой Малороссіи. Однако и тамъ онъ.
долго не продерЖался и былъ смѣщенъ Тетерею.
Малороссія стала раздробляться. НѢЖпнскій и Чигиринскій полки
выбрали гетманомъ Сомко. На правой сторонѣ гетмапствовалъ Те­
теря,—а въ Запорожьѣ—Брюховецкій. Кромѣ того, полковникъ,
Золотаренко мѣтилъ смѣстить Сомко и захватить его положеніе. А,
въ Запорожьѣ хотя и былъ Брюховецкій гетманомъ,—но отцомъ
Запорожья былъ Сирко.
Сомко былъ очень уменъ, храбръ, воинственъ, красавецъ п лю­
бимецъ козаковъ. Всей душой онъ любилъ свою родину и преданъ
былъ русскому правительству. Но Брюховецкаго съѣдалъ червь
властолюбія. Онъ хотѣлъ стать гетманомъ всей Малороссіи и объ­
единить въ своихъ рукахъ всю Украйну. Поэтому, онъ потихоньку
старался въ Москвѣ клеветать и на Сомко, и на Золотаренко и на
Тетерю.
НуЖпо замѣтить, что Сомко съ первыхъ дней своего гетман­
ства, успѣлъ себя сконфузить въ Москвѣ. Въ своемъ привѣтѣ и.
донесеніи въ Москву объ его успѣхахъ надъ поляками, онъ позво­
лилъ себѣ употребить выраженіе «отъ гетмана съ вѣчемъ». Было
ли это сдѣлано съ умысломъ, или Же случайно, по оттуда по­
слѣдовалъ запросъ. А Брюховецкій не спалъ. Доносы продолжа­
лись. Тогда-рѣшено было созвать Черную Раду (17 іюня 1663 г.)—
совѣтъ изъ представителей всей Малороссіи — не только козаковъ,
по и черни. Брюховецкій привелъ своихъ запороЖцевъ.
Первымъ кандидатомъ былъ Сомко. Но, во время выборовъ, запороЖцы бросились на массу, произвели побоище и насильно за­
ставили признать гетманомъ Брюховецкаго. Лукавый и низкій гет­
манъ всю эту смуту приписалъ Сомко и Золотаренко. Оба слав­
ныхъ козака были арестованы, отправлены въ Москву и тамъ по­
кончили свое бытіе.
Такимъ образомъ, Брюховецкій сталъ главнымъ козацкимъ гет­
маномъ и избавился отъ главныхъ своихъ соревнователей.
•Но всего человѣчества не перерѣЖешь. Теперь его сталъ му­
чить Петръ Дорошенко, любимый всѣми козаками и избранный,
па мѣсто Тетери гетманомъ па правосторонней Украйнѣ.

108
Естественно, Россія, принявъ въ совмѣстное бытіе Малороссію,
■стремилась ввести тутъ тѣ Ле порядки, кои были и въ Россіи.
Главное—понизить, сгладить и.уменьшить свободу и своеволіе и
повести къ введенію русскихъ государственныхъ установленій. Ра­
зумѣется, все это дѣлалось постепенно, мало-по-малу, незамѣтно.
Особенно русскіе пользовались тѣми моментами, когда гетманъ и
старшина заискивали въ Москвѣ и добивались своихъ личныхъ вы­
годъ продаЖею «козацкихъ вольностей». Гетманство Брюховецкаго
особенно много благопріятствовало тому.
Въ высокой степени честолюбивый, низкій, эгоистъ, онъ готовъ
былъ продать все, лишь бы удерЖаться самому.
Главная задача Россіи состояла въ томъ, чтобы поставить вы­
боръ гетмановъ хотя и съ согласія парода, но по Желанію и не­
гласному указанію Русскаго правительства. Для этого нуЖно было
по мѣрѣ возможности, дерЖать на своей сторонѣ полковыхъ гет­
мановъ и полковую старшину. Тутъ опять являлся ваЖный пунктъ.
Полковой атаманъ и старшина выбирались полками. НуЖно было
сдѣлать такъ, чтобы большинство выборщиковъ стояло па сто­
ронѣ интересовъ Россіи и выбирало бы тѣхъ, кто угоденъ былъ
Москвѣ.
Для такого воздѣйствія на народъ въ Малороссіи всегда нахо­
дился представитель Москвы, князь или бояринъ. Онъ обычно
стоялъ въ тѣсной связи съ главнымъ атаманомъ. Были и другіе
представители русскихъ интересовъ, кои Жили въ другихъ горо­
дахъ, такъ сказать—при полкахъ. Вотъ тутъ и сталкивались инте­
ресы Москвы и козаковъ. При русскихъ представителяхъ стояли
русскія войска. Они слуЖпли частью для поддержанія почета рус­
скихъ представителей, а главное—для охраны самой Малороссіи и
пограничной линіи отъ татаръ, поляковъ и проч. Русскіе стреми­
лись при этомъ взять возмоЖно большую власть въ краѣ, —козаки
всѣми силами старались сохранить возмоЖно большую свою незави­
симость и оттѣснить русскихъ. Все это дѣлалось болѣе или менѣе
молча, потихоньку, безъ особеннаго насилія,—по явно и для-той
л для другой стороны.
И вотъ тутъ личность гетмана имѣла ваЖиое значеніе. Гет-

109 —
мапъ-козакъ отстаивалъ козацкіе интересы и съ нимъ приходилось
русскимъ очень трудно бороться,—гетманъ-честолюбецъ легко про­
давалъ козацкіе интересы, стараясь возмоЖио больше выторговать
для себя, — съ такимъ гетманомъ русскимъ бывало легко спра­
виться. Въ этомъ отношеніи Брюховецкій былъ именно такимъ.
Гетманъ-козакъ былъ любимцемъ козаковъ, — гетманъ-честолюбецъ
былъ ненавидимъ козаками,—и въ такомъ положеніи былъ Брюхо­
вецкій.
Теперь шла война у русскихъ съ поляками. Поляки не могли
помириться съ мыслью, что быдло отъ нихъ ускользнуло и вотъ
они рѣшили вновь его отбить.
На польской сторонѣ стояли правосторонніе козаки подъ пред­
водительствомъ Тетери. Тамъ Же былъ и измѣнникъ Виговскій. Нодва кота въ мѣшкѣ не уЖились. Тетеря, словивъ Виговскаго, объ­
явилъ его измѣнникомъ и Виговскій былъ казненъ. Тамъ Же былъ
и Юрій Хмельницкій, котораго Тетеря тоЖе съумѣлъ выбросить
изъ предѣловъ Польши. На русской сторонѣ отличались и Сирко иБрюховецкій. Сирко отличался великимъ умомъ въ веденіи воен­
ныхъ прёдпріятій и славною отвагою и храбростью, —а Брюховец­
кій Жестокостью и грабеЖомъ по отношенію къ Жителямъ, осмѣ­
лившимся поддаться полякамъ. Война, однако, шла вяло и при­
няла хроническое теченіе.
Вскорѣ, однако, Сирко возмутился дѣятельностью Брюховец­
каго, отдѣлился отъ него и возвратился па Запорожье. Отсюда
онъ не разъ предпринималъ съ калмыками удачные набѣги на
Крымъ. Онъ не предпринималъ тамъ ничего враждебнаго Россіи, по
и не помогалъ ей, въ виду недоброкачественныхъ дѣйствій Брюхо­
вецкаго.
Брюховецкій успѣлъ отправиться въ Москву на поклоненіе. Съ
великими почестями и великою милостью онъ принятъ былъ царемъ
Алексѣемъ Михайловичемъ. Дѣло дошло до того, что за пего вы­
дали замуЖъ дочь боярина Шереметева съ великимъ приданымъ.
Не поскупился и Брюховецкій. Онъ предложилъ ввести цар­
скихъ воеводъ въ Гадячъ, Полтаву, Миргородъ, Дубны, Прилуки,
Стародубъ, Новгородъ-Сѣверскій, Глуховъ, Батуринъ и въ другіе

по —
города,—да сверхъ того уЖе раньше были царскіе воеводы въ
Кіевѣ, Черниговѣ, Переяславлѣ и НѣЖинѣ. За такую свою щед-рость Брюховецкій породилъ себѣ въ пародѣ великую ненависть.
Интересно то, что Брюховецкій, пресмыкаясь передъ русскимъ ца­
ремъ, вмѣстѣ съ тѣмъ «Жадно простиралъ свои взоры къ поль­
скому королю»...
ПреЖде всего неблагопріятно отнеслось къ пріемамъ Брюховец­
каго Запорожье. Доселѣ вѣрное царю, оно стало входить въ сно­
шеніе съ Дорошепкомъ. Дошло до того, что постоянно пребывав­
шій въ Запорожьѣ русскій представитель Косаговъ, всегда нахо­
дившійся съ запороЖцамп въ самыхъ добрыхъ отношеніяхъ, теперь
замѣтилъ такое отношеніе, что счелъ за лучшее убраться изъ За­
порожья и царь не обвинилъ его за эго.
МеЖду козачествомъ тоЖе подымалась смута и смута эта шла
.не изъ за Днѣпра и не отъ татарвы, а отъ дѣйствій и недобропо­
рядочныхъ мѣропріятій Брюховецкаго. Вотъ что доносили предста­
вители Россіи:
«Въ Запорогахъ и въ Полтавѣ начала быть шатость великая,
потому что ЗапороЖцы и полтавцы п всѣхъ малороссійскихъ горо­
довъ полковники, старшины, козаки и духовенство боярина-гетмана
не любятъ за то, что онъ началъ дѣлать своеправствомъ»...
Запорожье переполнялось козаками. Примѣта плохая. Дома
•было неблагополучно. Эго недовольство на гетмана невольно пе­
реносилось и па русскихъ. Дьякъ Фроловъ докладываетъ, что не­
довольные козаки «Государевыхъ людей злодѣями и Жидами зо­
вутъ».
Дорошенко, узнавъ о неудовольствіи Россіей на ЗапороЖыі,
послалъ туда своихъ пословъ для склоненія запороЖцевъ къ
союзу. ЗапороЖцы были не прочь отъ этого. Обо всемъ этомъ провѣ­
далъ Брюховецкій. Ему попались въ руки документы и онъ потре­
бовалъ отъ запороЖцевъ объясненія. ЗапороЖцы выдали письма
Дорошенка, прислали Брюховцкому и татарскихъ пословъ, явившихся
Жъ нимъ съ соблазнительными предложеніями и энергично увѣряли
въ своей вѣрности и преданности царю и гетману. На дѣлѣ они ду•мали другое. Такъ и Брюховецкій ихъ понималъ и извѣстилъ о томъ

Ill
Царя. Когда Же къ Брюховецкому явились царскіе послы для раз­
слѣдованія,—то опъ вдругъ сталъ выгораживать и защищать за­
порожцевъ. Положеніе явилось сомнительнымъ.
Въ 1667 г. былъ заключенъ миръ меЖду Россіей и Польшей. По
Апдрусовскому договору правосторонняя Украйна отходила къ
Польшѣ, за исключеніемъ Кіева. Теперь положеніе тогобочпаго ата­
мана Дорошенка становилось совсѣмъ сомнительнымъ. Онъ не хо­
тѣлъ подчиниться Польшѣ и потому долЖепъ был ь защищать себя
■отъ поляковъ. Началась борьба. Въ этой борьбѣ Дорошенко имѣлъ
своей поддержкой то Сирка съ запороЖцаміі, то татаръ. Во вся­
комъ случаѣ, не смотря па его малыя силы, полякамъ очень
сильно достовалось отъ Дорошенка.
НуЖпо воздать долЖное Сирку. Это былъ настоящій рыцарь.
Опъ какъ бы не мѣшался въ политику, но всегда готовъ былъ
обнаЖить мечь то за русскихъ противъ поляковъ и татаръ,—то за
правобереЖпыхъ украинцевъ вмѣстѣ съ татарами, или безъ нихъ,
противъ поляковъ,—то противъ татаръ. Личныхъ интересовъ опъ
не имѣлъ никакихъ. Онъ сражался за правду, за слабыхъ и за вѣру
православную.
Дорошенко не былъ сторонникомъ Россіи, по не былъ въ ладу
н съ поляками. Русскіе очень старались привлечь его на свою сто­
рону,—но Дорошенко уклонялся отъ этого, особенно послѣ Апдрусовскаго договора, «разодравшаго Украйну на части». Не мало вре­
дилъ Дорошепкѣ и Брюховецкій, всегда боявшійся каЖдаго выдающа­
гося государственнаго дѣятеля.
Тѣмъ не менѣе соблазны со стороны Россіи продолжались. От­
ношеніе поляковъ къ Дорошепкѣ болѣе и болѣе озлобляло его и
понемногу склоняло къ Россіи. Опъ Жалуется русскимъ посламъ:
«Мы полагали головы свои за него (польскаго короля) и въ
благодарность поляки нарушаютъ нынѣ преимущества, даровапнпыя
ламъ: вмѣшиваются въ дѣла войсковыя, — не только козаковъ, по
даЖе полковниковъ, старшинъ бьютъ, мучатъ,—изымаютъ разныя
съ насъ поборы,—обругали, поЖгли многія церкви БоЖіи,—обра­
тили многія въ костелы, что православнымъ терпѣть не моЖпо...
Другой разъ Дорошенко говоритъ:

112
— У Великаго Государя съ королемъ миръ заключенъ и, по
договору, Кіевъ долЖепъ поступить къ полякамъ,-—-но я гетманъ,
со всѣмъ войскомъ головы положимъ, а Кіева полякамъ не отда­
димъ.
МеЖду тѣмъ недовольство Россіей росло. Нашлись люди, кото­
рые стали подговаривать Брюховецкаго па измѣну и возстановленіе
Малороссіи. ДаЖе умный Дорошенко не прочь былъ подтолкнуть
Брюховецкаго па эту глупость и предлагалъ ему стать гетманомъ
всей Украйны.
Брюховецкій растаялъ. «Лисицу сыръ плѣнилъ»... Онъ созвалъ
въ Гадячь генеральныхъ старшинъ и полковниковъ, гдѣ и поста­
новили :

Князь Остро,кскйі.

-— Отступитъ отъ Россійскаго СамодерЖца, поддаться сул­
тану турецкому, послать въ Крымъ за вспомогательными татар­
скими войсками и очистить Украйну отъ русскихъ.
Въ февралѣ і668 г. возстаніе козаковъ проявилось открыто.
Теперь вновь выступаетъ па сцепу Сирко. Онъ глубоко возмущенъ
поступкомъ Брюховецкаго. Выдвигаетъ Многогрѣшнаго и предла­
гаетъ Петру Дорошенко гетманскую булаву. Дорошенко того
только и пуЖію было. Дѣло' скоро кончилось. Съ Брюховецкимъ
порѣшили сами козакп.

из
Ставъ гетманомъ, Дорошенко, однако, не намѣренъ былъ усту­
пить Малороссію Россіи и велъ войну съ Ромодановскимъ. На по­
мощь ему явились татары.
МеЖду тѣмъ, меЖду козаками пошли нелады. Сирко удалился
отъ дѣлъ.. ПриверЖенцы Брюховецкаго выбрали атаманомъ Суховія.
Суховія взяли подъ защиту татары и онъ настолько расхрабрился,
что послалъ дорошенкѣ запрещеніе именоваться гетманомъ. Когда

Замокъ князя С&роЖскаго.

/
татарскіе посланцы явились къ Дорошенкѣ, тотъ принялъ ихъ
слишкомъ дерзко. Онъ билъ ихъ по губамъ и кричалъ:
— СкаЖите своему шайтану или султану, что и ему тоЖе
будетъ.
Однако, успѣхъ Дорошенки на лѣвой сторонѣ Днѣпра сталъ
падать. Тутъ подымался Многогрѣшный. По его почину, козаки
просили у царя прощенія и вновь приняты были въ ласку. Мпого8

114 —
грѣшный был ь избранъ гетманомъ. Дорошенко рѣшилъ перейти подъ
покровительство султана. Дѣло шло не о спасеніи Малороссіи,—а
личная игра въ гетманство.
МеЖду тѣмъ, прошло два года и поляки требовали уступки у
Москвы Кіева. Царскіе послы подъ разными предлогами уклонялись
отъ этого. Поляки настаивали. Выходило рѣзкое недоразумѣніе. Не
хотѣли уступать Кіева полякамъ и козаки. Тогда русскіе рѣши­
тельно заявили:
— Не только Кіевъ, но ни одно изъ завоеванныхъ царскимъ
оружіемъ селеній не будетъ уступлено польскому королевству. Сія
дерЖава долЖна довольствоваться тогдашними ея владѣніями и что
не иначе моЖетъ она постановить вѣчный миръ съ Россіей...
Долго шатался Дорошенко меЖду турками и свободою, но его
слишкомъ обиЖали татары, поэтому опъ рѣшилъ прибѣгнуть къ за­
щитѣ русскаго царя. Въ отвѣтъ па это онъ получилъ указаніе, что
для блага Украйны, онъ долЖенъ отстать отъ турокъ и, согласно
Апдрусовскому договору, и находиться въ вѣрномъ подданствѣ ко­
роля Польши.
МеЖду тѣмъ, завистники начали слать въ Москву доносъ за до­
носомъ на Многогрѣшнаго... Затѣмъ враги схватили его и отослали
въ Москву, требуя его смерти. Своего Желанія они не достигли.
Тѣмъ не менѣе, Многогрѣшный былъ сосланъ въ Сибирь.
На мѣсто Многогрѣшнаго 17 іюля 1672 года па радѣ въ Ко­
зацкой Дубравѣ атаманомъ былъ избранъ Самойловичъ. Доро­
шенко опять оЖогся. Но печальнѣе всего то, что теперь и Сирко
вздумалъ стать гетманомъ всей Украйны. Всегда достойный того и
всегда могшій стать гетманомъ, онъ теперь это выдумалъ именно
не во время.
Всѣмъ извѣстный своими военными доблестями и неудержимымъ
нравомъ, въ данный моментъ, когда уЖе и Дорошенко много шко­
дилъ, Сирко вовсе былъ не по вкусу Москвѣ. Поэтому оттуда данъ
былъ наказъ захватить Сирка и доставить въ Москву. Это грязное
дѣло сдѣлалъ личный врагъ Сирка полковникъ ДСученко, который
захватилъ Сирка и онъ отосланъ былъ въ Москву, а оттуда въ
Тобольскъ на поселеніе.

115
Не въ добрую минуту, однако, онъ былъ сосланъ. Сослать Сирко
моЖно было легко,—но замѣнить Спрка было некѣмъ. Не тоЖе ли
■было позЖе и съ Суворовымъ!..
На Малороссію и Польшу шелъ турецкій Султанъ съ огромнымъ
войскомъ. Къ нему присоединились крымскіе татары. Къ нему при­
соединился Дорошенко. Великій вопль и стопъ раздались на Украйнѣ.
И вотъ козаки возопили къ Московскому царю—вернуть имъ Сирка.
Явился въ Москву и польскій посолъ Христофоръ Ковалевскій съ
просьбою о возвращеніи Сирка изъ Сибири «на общую услугу» Мо­
сковскаго царя и Польскаго короля. Просили о Сиркѣ царя п запо•роЖцы, «чтобы Сирко отпущень былъ къ козакамъ для лучшаго
промыслу надъ непріятелемъ.» Въ другомъ ходатайствѣ они про­
сили, чтобы «полевой нашъ воЖдь добрый и правитель, бусурма­
намъ страшный воинъ, Иванъ Сирко къ намъ былъ отпущенъ для
того, что у пасъ второго такого полевого воина и бусурманамъ го­
нителя нѣтъ. Бусурмане слыша, что въ войскѣ запороЖскомъ Ивана
Сирка, страшнаго Крыму промышленника и счастливаго побѣдителя
который ихъ всегда пораЖалъ и побивалъ и христіанъ изъ неволи
•освобождалъ, пѣтъ, радуются и надъ нами промышляютъ»...
Волей неволей Сирка пришлось вызвать изъ Сибири.
Разумѣется, Самойловичу возвращеніе Сирка изъ Сибири было
слишкомъ не по душѣ и онъ всѣми мѣрами старался воспрепятство­
вать его возвращенію на Сичь.
Тѣмъ не менѣе, Сирко явился въ Малороссію, причемъ ему было
внушено «слуЖпть его царскому величеству вѣрно и ни па какія
прелести не склоняться и подущенія никакого не слушать и словъ
непристойныхъ не вмѣщать».
Въ январѣ 1674 г. Сирко былъ возвращенъ изъ Сибири, а 26 іюня
онъ уЖе «взялъ взятьемъ и разорилъ крымскій городъ Асламъ и
много людей въ полонъ захватилъ, а сдѣлалъ онъ это потому, что
въ преЖпее время отъ Асламъ-города запороЖскимъ козакамъ тѣс­
нота великая була»... Вскорѣ Сирко извѣщаетъ царя Алексѣя Мпхаі^іовнча о взятіи Очакова и проситъ прислать пушекъ, гранатъ и
См. Проф. Л. И. Ковалевскій. Генералиссимусъ А. В. Суворовъ.

8«

116 —
мастера, который умѣлъ бы стрѣлять. Царь отвѣчалъ милостивою
грамотою и приказалъ прислать просимое.
Вскорѣ Сирко появляется на Украйнѣ, гдѣ пораЖаетъ татаръ
Л турокъ, осаЖдавшихъ Каменецъ-Подольскъ.
«Татарское войско нынѣ въ сборѣ есть и стоитъ на границѣ за
Чигириномъ,—а войною тѣхъ татаръ никуда не пропускаетъ Сирко,
съ запороЖскпмп козакамп. Въ октябрѣ Сирко уЖе за Бугомъ, опу­
стошаетъ Бѣлгородчину, ЖЖетъ и разоряетъ Тягпнъ и собирается
идти па Волошину. Какъ буйный вѣтеръ перелеталъ Сирко съ мѣста
на мѣсто, всюду неся смерть невѣрнымъ и врагамъ христіанства.
Въ 16'74 г- вышло ваЖное недоразумѣпіе меЖду Спркомъ и
Спчыо ЗапороЖскою и Москвою. На Запорожьѣ появился самозва­
нецъ, выдававшій себя за сына Алексѣя Михайловича, Семена Алек­
сѣевича.
Появился этотъ самозванецъ на Самарѣ, а потомъ спустился
по Днѣпру до Чартомлыка. «На видъ этотъ человѣкъ хорошъ и,
тонокъ, долголицъ, не румянъ и не русявъ, нѣсколько смугловатъ,
малоразговорчивъ, очень молодъ, всего около 15 лѣтъ, на тѣлѣ
имѣетъ какія-то два знаменья, да сабли кривыя, одѣтъ въ зеленый,
подшитый лисицами', кафтанецъ, съ нимъ прибыло восемь человѣкъ,
донцовъ съ вождемъ Иваномъ Міюсскимъ, хохломъ по роЖдеиію.
Міюсскій подъ клятвою сказалъ запороЖскому судьѣ, будто у на­
зывающагося царевичемъ па правомъ плечѣ и на рукѣ есть знамя,.
похоЖее на царскій вѣнецъ...»
Сирко въ это время былъ ■ въ походѣ и самозванецъ его Ждалъ.
Черезъ недѣлю Сирко возвратился. Самозванецъ встрѣтилъ его,
какъ и всѣхъ казаковъ. Оставивъ его, Сирко поспѣшилъ на Сичь и
ознакомился съ текущими дѣлами и бумагами.. Послѣ этого Сирко
вновь вышелъ къ замозванцу и потребовалъ его къ себѣ.
— Слышалъ я отъ своего наказнаго, что ты называешься сы­
номъ какого-то царя. СкаЖи правду, боясь Бога, потому что ты
очень молодъ:—нашего ли ты Великаго Государя и Великаго Князя
Алексѣя Михайловича сынъ, или другого какого-нибудь, находя­
щагося подъ высокодерЖавпою рукою его, скаЖи истинную правду,

— 117 —
чтобы мы не были обмануты тобою такъ, какъ оными, бывшими
въ войскѣ плутами.
Въ отвѣтъ на это самозванецъ, какъ бы плача, молвилъ:
— Не надѣялся я на то, чтобы ты сталъ спрашивать меня,
хотя и виЖу, что оно такъ дѣлается. Богъ мнѣ свидѣтель, я на­
стоящій сынъ вашего великаго государя, царя и великаго князя
Алексѣя Михайловича, всея Великой и Малой и Бѣлой Россіи Са­
модержца, а не иного кого.
Сирко и его свита поклонились самозванцу до земли и стали
угощать его.
— Будешь ли ты писать своею рукою къ гетману, а главное—
■своему батюшкѣ, къ великому государю, объявишь ли о себѣ? —
спросилъ его гетманскій посолъ Зубъ.
— Господину гетману шлю поклонъ изустно, а къ батюшкѣ
■писать трудно. Опасаюсь, чтобы мое письмо не попалось въ руки
боярамъ. Такого Же человѣка, который могъ передать мое письмо
прямо въ руки государю, мнѣ не отыскать, — а ты, кошевой ата­
манъ, смилуйся надо мной и никому изъ русскихъ людей о томъ
не объявляй... Изъ царскаго дома я отлучился потому, что со­
сланъ былъ въ Соловецкій монастырь. Въ бытность Же на острову
Степана Разина, я тайно къ нему перешелъ. И до тѣхъ поръ,
пока онъ не былъ взятъ, я при немъ состоялъ, а потомъ съ козаками на Хвалынскомъ морѣ ходилъ и струги гулящимъ нани­
малъ. Послѣ того на Донъ перешелъ,—а теперь хочу въ Кіевъ и
и къ польскому королю ѣхать...
Вся исторія была слишкомъ ясна. Невозможно допустить,
■чтобы Сирко хотя минутно допускалъ возможность дѣйствитель­
ности.
Но Сирко не прочь былъ причинить маленькую гадость Москов
■скому Царю.
На свѣтѣ люди дѣлятся на двѣ, далеко не равныя части: та­
кихъ, которые дѣлаютъ политику, и такихъ, которые идутъ за по
литикой. Несомнѣнно, Сирко принадлежалъ къ людямъ первой ка­
тегоріи. Онъ ясно понималъ, за что и почему онъ сосланъ былъ
въ Сибирь и почему возвращенъ. Не могъ онъ принять за милость

118 —
и возвратъ его изъ Сибири. Теперь представлялся случай слегка
отомстить человѣку, который игралъ его Жизнью. Почему бы этого,
и не сдѣлать. Но только умненько. На это и пошелъ Сирко.
Очень скоро къ атаману Самойленко явились посланные отъ
царя Чадуевъ и Щеголевъ съ заявленіемъ, что истинный царевичъ
Семенъ родился въ 1665 г., а скончался въ 1669 г., слѣдова­
тельно, онъ умеръ еще д-хъ лѣтъ. Царь считаетъ непригоднымъ
что кошевой атаманъ сразу Же не прислалъ самозванца и его со­
общниковъ и потому теперь требуетъ, чтобы онъ поспѣшилъ отдатьвсѣхъ тѣхъ воровъ и обманщиковъ...

Еще всѣмъ памятны смутныя времена, недавно нашумѣвшій
бунтъ Стеньки Разина,—все это ne улыбалось для Москвы. Труднодопустить тутъ созидательное участіе въ этомъ дѣлѣ Сирко. Ско­
рѣе всего тутъ приложена была польская рука. Но почему бы
Сирку и не помутить, по подъ благовидной личиной.

МеЖду тѣмъ Сирко двинулся въ походъ, а самозванца прика­
залъ козакамъ почитать и охранять, яко царевича.
Гетманъ Самойловичъ отправилъ Чадуева и Щеголева въ Сичь,.
тѣмъ болѣе, что и Сирко у Же вернулся съ похода. Но на пути
послы узнали, что Сирко стоитъ горой за самозванца и что имъ,
посламъ, придется быть осторожными.

Послы были встрѣчены Сиркомъ съ полнымъ почетомъ. Но поповоду самозванца стали выступать затрудненія.
— Не царевичъ онъ, заявили послы, а воръ, плутъ, само­
званецъ, явный обманщикъ и богоотступника Стеньки Разина уче­
никъ...
Сирко отвѣчалъ, что онъ не самозванецъ, а настоящій царевичъ.
Послы сами убѣдятся въ этомъ, такъ какъ онъ Желаетъ съ ними
говорить.
— Но мы присланы не за тѣмъ, чтобы разговаривать съ нимъ,
а чтобы захватить его съ собой.
Но Сирко стоялъ на своемъ.
Вскорѣ началось продолжительное совѣщаніе у Сирка съ стар>
шиною и созванцемъ.

— 119
Послѣ этого самозванецъ, опоясанный саблей и въ сопровожденіи
пьяныхъ старшины и козаковъ явился къ Жилью пословъ, требуя,
чтобы Щеголевъ вышелъ къ нему. Вмѣсто Щеголева вышелъ Ча­
ду евъ. Произошла непріятная сцена, въ которой принимали участіе
и пьяные козаки. Сирко, однако, принялъ сторону самозванца и со­
вѣтовалъ посламъ прійти на раду, поклониться царевичу и просить
его прощенія.
I 2 марта созвана была рада. Явились и послы туда. Они изло­
жили дѣло, какъ оно было въ Дѣйствительности и передали публично
Спрку царскую грамоту.

Тогда Сирко дерЖалъ такую рѣчь къ козакамъ: ■

— Братія моя, атаманы молодцы, войско ЗапороЖское, визовое,
Дишіровое, какъ старый, такъ и молодой! ПреЖъ сего въ воленіи
запороЖскомъ у васъ, добрыхъ молодцевъ, того не было, чтобы кому
кого выдавали,—не выдадимъ и этого молодчика.
— Не выдадимъ, господинъ кошевой!
— Братія моя милая, какъ одного его выдадимъ, тогда и всѣхъ
насъ Москва по одному разволокутъ. А онъ не воръ и не плутъ,—
прямой царевичъ,—и сидитъ, какъ птица въ клѣткѣ и ни передъ
кѣмъ не виненъ...

«Пусть они того плута сами посмотрятъ въ очи,—тогда узнаютъ,
что это за плутъ. Ссылаются они на печать и на письмо, но самъ
царевичъ говоритъ, что все то пишутъ сами бояре и присылаютъ
безъ царскаго указа и впредь будутъ присылать. Пора ихъ либо
утопить, либо руки и ноги отрубить».

Не дурно.
Рѣшено было пословъ взять подъ крѣпкую страЖу, а вмѣстѣ
съ тѣмъ послать пословъ къ Дорошенкѣ, чтобы и онъ прибылъ къ
нимъ на раду.

На слѣдующій день Сирко, въ присутствіи старшины, пригласилъ
русскихъ пословъ и заявилъ:
— Много вы, пріѣхавъ въ ЗапороЖье, поворовали, на великаго
человѣка руку поднявъ, государича убить хотѣли и за это смерти

120
вы достойны. А намъ Богъ послалъ съ неба многоцѣнное ЖемчуЖное зерно и самоцвѣтный камень, чего искони вѣковъ у насъ въ За­
порожья не бывало.
Самъ Сирко всей этой исторіи самозванца не вѣрилъ,—но когда
онъ узналъ все это отъ священника, которому самозванецъ открылся
на духу, то всему повѣрилъ.
Послѣ этого выступилъ и самозванецъ. Онъ вновь повторилъ басню
о спасеніи и сталъ доказывать, что все это продѣлки бояръ, ко­
торые не доводятъ до царя правды и всѣми способами обиЖаютъ
козаковъ.
На всѣ переговоры послы потребовали, чтобы козаки немедленно
отправили самозванца, подъ сильнымъ конвоемъ козаковъ къ царю.
А что тотъ истинный воръ, плутъ, самозванецъ и явный обман­
щикъ про себя объявлялъ, что онъ у вора, богоотступника и кля­
твопреступника Стеньки Разина былъ, то тому Стенькѣ за его во­
ровство казнь учинена.
Громада на это отвѣчала:
«Если мы и тысячу козаковъ съ ними пошлемъ, то на дорогѣ
его отымутъ и до царскаго величества не допустятъ, а потому
если пріидутъ за ними дворяне или воеводы съ ратными людьми,
для взятія государича, то и тогда не дадимъ его. Москва и насъ
всѣхъ называетъ ворами и плутами, будто мы сами не знаемъ, что
и откуда есть».
Сирко добавилъ:
— Если государь, по приговору бояръ, за то, что мы не отдали
царевича, пошлетъ къ гетману Самойловичу, чтобы онъ не велѣлъ
пускать намъ въ Запорожье хлѣба и всякихъ харчей, какъ Демка
Многогрѣшный не пропускалъ, то мы какъ тогда безъ хлѣба не
были, такъ и теперь не будемъ, мы сыщемъ себѣ и другого госу­
даря, дадутъ намъ и крымскіе мѣщане хлѣба, и рады намъ будутъ,
чтобы только брали, такЖе какъ во время гетманства Суховія да­
вали намъ всякій хлѣбъ изъ Перекопа. А про царевича извѣстно и
крымскому хану, который уЖе присылалъ къ намъ узнать объ немъ,
па что мы отвѣтили ему, что у насъ на кошу такой человѣкъ дѣй­
ствительно есть. И посланный хана самъ видѣлъ царевича. А къ

— 121
тому Же и турецкій султанъ нынѣшней весной непремѣнно хочетъ
быть подъ Кіевомъ и далѣе. Пусть цари меЖду собой перевѣдаются,
а мы себѣ мѣсто сыщемъ: кто силенъ, тотъ п государь нашъ бу­
детъ.
Тѣмъ не менѣе царскихъ пословъ Сирко отпустилъ и вмѣстѣ съ
ними послалъ своихъ Золотаря, Троцкаго да Перепелицу, чтобы они
лично отъ царя узнали всю правду.
По отъѣздѣ царскихъ пословъ, Сирко немедленно послалъ по­
словъ къ Дорошенкѣ, которые долЖны были заявить, что «кошевой

Запорожская Сичь.

и все войско запорожское на общей радѣ постановили быть въ еди­
номысліи и братолюбномъ совѣтѣ съ господиномъ гетманомъ Петромъ
Дорошенкомъ для того, чтобы и меЖду украинскимъ войскомъ, и
меЖду всѣми украинскими городами никакого не было замѣшатель­
ства и кроворазлптія... чтобы сохранить въ цѣлости весь свой народъ
въ случаяхъ прихода общаго непріятеля, врага’православной вѣры и
козацкихъ вольностей». Обо всемъ этомъ узналъ Самойловичъ и не­
медленно донесъ въ Москву.

122
Тогда Же и къ Самойловичу Спркомъ посланы были послы съ
предложеніемъ соединиться всѣми силами и дѣйствовать сообща про­
тивъ грозныхъ враговъ. Самойловичъ немедленно заключилъ пословъ
въ тюрьму и «Жестоко приказалъ не дерзать никому въ Запороги
идти и хлѣбныхъ запасовъ провожать туда».
Какъ ни храбрился Сирко, а безъ хлѣба сидѣть было плохо, а
потому, узнав ь о дѣйствіяхъ Самойловича, Сирко взмолился къ князю

ЗапороЖцы гуляютъ.

Ромодановскому подѣйствовать па гетмана объ отмѣнѣ его распо­
ряженій,—«я Же, кошевой и все войско запороЖское, по обѣщанію
нашему, Желаемъ вѣрно слуЖпть великому государю, пока свѣтъ
будетъ стоять... СлуЖба наша его царскому величеству вѣрна и
пеотмѣппа,—чинить промысловъ надъ басурманами не перестаемъ и
много имѣемъ въ настоящее время пойманныхъ языковъ... Пословъ.

— 123
Же посылали къ Дорошенкѣ ne для пощады народа, а изъ Желанія
соединять и привести всѣхъ подъ высокодерЖавпую и крѣпкую руку
его царскаго пресвѣтлѣіішаго величества...»
МеЖду тѣмъ въ Москву прибыли послы Сирка, которые извѣ­
щали, что въ Спчи появился какой-то молодчикъ, называющій себя
царевичемъ Семеномъ Алексѣевичемъ и сохраняется нынѣ подъ стро­
гимъ карауломъ и впредь будетъ сохраняться, пока войско не услы­
шитъ царскаго слова, правда ли то, о чемъ разсказываетъ Семенъ
Алексѣевичъ. На это сообщеніе Сирка послѣдовалъ указъ царя, въ
которомъ онъ упрекалъ кошевого въ столь легкомысленномъ отно­
шеніи къ государеву дѣлу, а такЖе и въ томъ, что опъ сносился
съ Дорошенкомъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ требовалось, чтобы кошевой не­
медленно выслалъ самозванца въ Москву подъ крѣпкимъ карауломъ.
Требованіе царя было немедленно исполнено и самозванецъ за­
кованный былъ посланъ въ Москву. Сирко получилъ царскую на­
граду и на пропитаніе городъ Келеберду на лѣвомъ берегу Днѣпра
въ Полтавскомъ полку.
Во время всѣхъ передрягъ по поводу объявившагося самозванца
захваченъ былъ Иванъ Мазепа, ѣхавшій посломъ отъ Дорошенки къ
Спрку съ предложеніемъ перейти во власть татаръ. Предложеніе
Дорошенко было открыто прочитано передъ запороЖцами. Запо­
роЖцы хотѣли тутъ Же покончить съ Мазепою и только заступни­
чество Сирка спасло его. Тѣмъ не менѣе онъ переданъ былъ Са­
мойловичу для отправленія въ Москву. Вмѣстѣ съ тѣмъ Сирко про­
ситъ Самойловича заступиться за Мазепу и отпустить его съ миромъ..
Самойловичъ дѣйствительно такЖе просилъ правительство не задер­
жать Мазепу и дать ему свободу. На допросѣ Мазепа заявилъ, что
опъ пріѣзЖалъ съ предложеніемъ отъ Дорошенки передаться на рус­
скую сторону, если его сдѣлаютъ гетманомъ обѣихъ сторонъ. Гет­
манъ Дорошенко готовъ былъ на уступку Москвѣ, но въ это время
полученъ былъ листъ отъ кошевого атамана Сирко оставаться право­
стороннимъ гетманомъ, такъ какъ запороЖцы и татары хотѣли съ
нимъ соединиться въ одно. Трудно сказать, на сколько былъ правъ
Мазепа. Все показаніе Мазепы клонилось къ тому, чтобы всячески
обѣлить Дорошеика и очернить Сирка.

124 —
На запросъ, Сирко далъ отвѣтъ, что сношенія его съ Дорошенкомъ имѣло въ виду одно—склонить его къ переходу подъ власть
Московскаго царя, чтобы вмѣстѣ дѣйствовать противъ турокъ и та­
таръ. Во всякомъ случаѣ пришлось вѣрить показанію Сирко. Надви­
галась бѣда. На Россію шла великая турецкая и татарская армія.
Сирко былъ нуЖенъ Москвѣ.
И Сирко и Самойловичъ—были значительныя величины, по вели­
чины несовмѣстимыя и исключающія другъ друга.
«Оба они были вѣрными слугами московскаго царя, оба по-своему
любили свою родину, оба въ топ или другой мѣрѣ ненавидѣли ту­
рокъ, татаръ и поляковъ, но оба Же они столкнулись на одномъ и
томъ Дее пунктѣ и различно высказывались о спасенія родины и
меЖду ними возгорѣлась неугасимая враЖда. Самойловичъ былъ власт­
ный и честолюбивый. Онъ лелѣялъ въ душѣ мысль о владычествѣ
надъ всей Украйной и Запорожьемъ. Не встрѣчая препятствія на пути
своихъ стремленій въ лѣвобереЖной Украйнѣ, Самойловичъ, однако,
нашелъ большое препятствіе въ видѣ независимой и хорошо органи­
зованной общины, Запорожья, и его представителя, весьма вліятель­
наго и весьма популярнаго кошевого Сирка. Сирко былъ человѣкъ
властный, хотя и менѣе честолюбивый, чѣмъ Самойловичъ. Муже­
ственный, неустрашимый, свободолюбивый, страстный, горячій Сирко
не признавалъ притязаній Самойловича и открыто питалъ къ нему
чувство враЖды и непріязни... Гетманъ благо для своей родины, а
главнымъ образомъ, для себя, видѣлъ въ полномъ подчиненіи себя
и Украйны Москвѣ. Сирко залогомъ блага для родины считалъ не­
зависимость Запорожья отъ украинскаго гетмана и московскаго царя.
За царя, за вѣру отцовъ Сирко готовъ былъ сражаться противъ
всѣхъ враговъ и во всякое время, но въ то Же время онъ муже­
ственно отстаивалъ и самостоятельное положеніе своего низоваго
ЗапороЖскаго войска. Но такъ какъ сношенія ЗапороЖскаго войска
съ Москвой производились черезъ гетмана, то послѣдній нигдѣ не
упускалъ случая, чтобы бросить тѣнь подозрѣнія въ невѣрности
русскому царю кошевого Сирко. Гетманъ Самойловичъ безпрестанно
писалъ доносъ за доносомъ въ Москву на Сирка, указывая на невѣр­
ность кошевого царю и собственную преданность русскому престолу»

125 —
(Д. И. Эварницкій, т. II). Сирко постоянно долЖенъ былъ оправды­
ваться то въ сношеніяхъ съ турками, то въ сношеніяхъ съ татарами,
то въ сношеніяхъ съ поляками, — и доказывать свою вѣрность и пре­
данность.
Клевеща на - кошевого, Самойловичъ въ то dee время посылалъ
самыя дружескія письма Сирку въ Сичь. НуЖно добавить и то, что
славныя воинскія заслуги Сирка многократно заставляли заискивать
у него и татаръ, и турокъ, и поляковъ и ему приходилось отдѣлы­
ваться не только отъ непрошенныхъ друзей, но и отъ подозрѣній,
набрасываемыхъ этими непрошенными гостями.
Постоянные доносы на Сирка въ Москву и нерѣдко нервный тонъ
посланій изъ Москвы на Сичь довели Сирка до того, что въ 1675 г.
Сирко проситъ царя, чтобы онъ взялъ его изъ Запорожья, гдѣ онъ
окруЖенъ опасностями и позволилъ Жить съ Женою и дѣтьми въ
прежнемъ своемъ домѣ въ Мерефѣ.
Въ отвѣть на это Сирко получилъ только огорчительное замѣ­
чаніе. Это не мѣшало Сирко стоять за русскіе интересы и 17 сен­
тября 1675 г. онъ вновь разноситъ крымскихъ татаръ, причемъ
онъ «большой непріятельскій отрядъ разбилъ, села огнемъ опусто­
шилъ, большую добычу взялъ, много христіанскихъ душъ изъ не­
воли освободилъ и послѣ всего этого въ полной цѣлости и безъ
всякаго урона въ Сичь, возвратился».
Разоривъ и опустошивъ Польшу и Малороссію, турецкій султанъ
осенью 1675 г. рѣшилъ совершенно унпчтоЖить и Запорожье. Для
этого опъ послалъ туда 15 т. отборнаго войска, янычаръ и 4 т.
крымцевъ. Зима помогала поганымъ. Днѣпръ замерзъ и на Сичь
моЖнобыло пробраться. Нои этого было мало. Тамъ Рождественскій
праздникъ. Козаки гуляли, а ночью безпечно спали. Въ полночь
янычары подошли къ Сичи и захватили стороЖевого. Отъ него они
узнали, что козаки спятъ послѣ попойки. Тихо янычары вошли въ
Сичь и заняли всѣ входы и выходы. Козаки спали и ничего не
знали.
На счастье одинъ запороЖецъ Шевчинъ проснулся и увидѣлъ
турокъ. НуЖно добавить, что меЖду козаками было много непью­
щихъ -іг потому всегда годныхъ къ бою. Потихоньку Шевчинъ раз-

126
будилъ курень и поставилъ па ноги. Полтораста рушницъ были по­
ставлены къ бою и стали палить вдоль улицъ въ стоявшихъ тамъ
янычаръ. Вскорѣ проснулась и другіе курени и принялись за тоЖе
дѣло. Когда количество янычаръ поуменьшплось, запороЖцы вы­
скочили въ ручной бой и отъ і$ т. янычаръ едва U/з т. верну­
лись къ крымскому хану. Жестоко взвылъ крымскій ханъ. Вмѣсто
истребленія запороЖцевъ енъ видѣлъ истребленіе янычаръ, — а за­
пороЖцы не пострадали нисколько. Хану не оставалось ничего дѣ­
лать, какъ только скорѣе удирать изъ Запорожья.
ЗапороЖцы были увѣрены, что этотъ набѣгъ былъ учиненъ по
наущенію Дорошенкн и потому, собравшись на раду, они послали
■ему соотвѣтственное благодарственное письмо.
Это злодѣйство татаръ не осталось безъ отмщенія. Лѣтомъ со­
брались запороЖцы и козаки и двинулись на Крымъ. Жестоко
запылалъ Крымъ. Стонъ и плачъ раздавались изъ конца въ конецъ.
Сирко Жестоко мстилъ татарамъ. Ни открытый бой, ни отдѣльныя
нападенія не удавались татарамъ. Всюду Сирко одерживалъ верхъ.
Съ великою добычею козаки возвратились на Запорожье и въ Мало­
россію. УЖе съ Спчп Сирко написалъ хану письмо, въ которомъ онъ
извѣщаетъ ясповельмоЖнѣйшаго мосце хана крымскаго со многими
ордами, что весь этотъ набѣгъ запороЖскій произведенъ былъ не
по винѣ запороЖцевъ, а по винѣ самихъ татаръ. Этотъ набѣгъ заііороЖцевъ довелъ до неистовства султана и онъ вновь рѣшилъ «со­
вершенно» уничтоЖить запороЖцевъ.
ПреЖде, однако, онъ послалъ имъ письмо.
«Султанъ Махмудъ IV запороЖскпмъ козакамъ. Я, султанъ,
■сынъ Магомета, братъ солнца и луны, внукъ и намѣстникъ боЖій,
владѣлецъ царствъ — македонскаго, вавилонскаго, Іерусалимскаго,
Великаго и Малаго Египта, царь надъ царями, властелинъ надъ
властелинами, необыкновенный рыцарь, никѣмъ не побѣдимый, не­
отступный хранитель гроба Іисуса Христа, попечитель самого бога,
ладеЖда и утѣшеніе мусульманъ, смущеніе и великій защитникъ
христіанъ,—повелѣваю вамъ, запороЖскіе козаки, сдаться мнѣ добро­
вольно и безъ всякаго сопротивленія и меня вашими нападеніями не
заставлять безпокоить. Султанъ турецкій, Махмудъ IV».

— 127 —
А вотъ отвѣтъ запорожцевъ султану,

«ЗапороЖскіе козаки турецкому султану. Ты, шайтанъ турецкій,
проклятаго чорта братъ и товарищъ и самого люцыперя секретарь!
Якій ты въ чорта лыцарь? Чортъ выкидае, а твое війско поЖирае.
Не будешь ты годенъ сыннвъ христіанскихъ надъ собою маты; твоего
войска мы не боемось, землею и водою будемъ бытьця зъ тобою.
Вавилонскій" ты кухарь, македонскій колесникъ, ерусалимскій броварныкъ, александрійскій козолупъ, Великаго и Малаго Египта свыпарь, армяньска свыня, татарскій сагайдакъ, каменецькій катъ, подолянській злодіюка, самого гаспыда внукъ и всего свиту и пидсвиту
■блазень, а нашего Бога дурень, свиняча морда, кобыляча с...а, ризнпцька собака, нехрещеный лобъ, хай бы взявъ тебе чортъ! Оттакъ
тоби козаки видказалы, плюгавче! Невгоденъ еси матери вирныхъ
хрестіянъ! Числа не знаемъ, бо календаря не маемъ, міісяцъ у неон,
годъ у кнызи, а день такій у насъ, якъ и у васъ, поцплуй за те
ось—куды насъ!.. Кошевый атаманъ Иванъ Сирко зо всимъ коштомъ
ЗапороЖьскнмъ. »
Сцепа написанія отвѣтнаго письма запороЖскаго коша велико­
лѣпно передана нашимъ геніемъ Рѣпинымъ на его картинѣ «ЗапороЖцы ».

Успѣхъ Сирка заставилъ даЖе Самойленко отнестись друЖески,
причемъ атаманъ прислалъ запороЖцамъ вина, ветчины и проч.
■Сирко отвѣчалъ любезнымъ письмомъ. Но друЖба длилась не
долго. Не прошло двухъ недѣль, какъ Самойловичъ строчилъ до­
носъ царю на Сирка за его сношенія съ Дорошенко. На этотъ разъ,
какъ говорятъ, Самойловичъ сѣлъ въ луЖу. Ибо одновременно съ
этимъ и Спрко писалъ царю о своемъ свиданіи съ Дорошенкомъ,
причемъ Дорошенко въ присутствіи чина духовнаго, со всѣми
■старшинами и меньшимъ товариществомъ и со всѣмъ своими выс­
шими и посполптными людьми, передъ святымъ Евангеліемъ при­
сягнулъ на вѣчное подданство вашему царскому величеству; а мы
присягнули ему, что онъ будетъ принятъ вашимъ царскимъ вели­
чествомъ въ отеческую милость, останется въ цѣлости и ненару­
шенномъ здоровьи».

— 128 —
Послѣ этого Сирко послалъ по всѣмъ козацкимъ полкамъ опо­
вѣщеніе.
«Объявляю, что гетманъ Петръ Дорошенко отъ турецкаго сул­
тана и крымскаго хана отступилъ и подъ высокодерЖавную руку
царскаго величества подклонился. Такъ извольте меЖдоусобную
брань меЖду народомъ христіанскимъ оставить и иными заказать,
которыхъ много, что общему христіанскому дѣлу не рады; ибо всѣ
мы Единаго Бога созданія, надобно Жить, чтобы Богу было годно
и людямъ хвально, дабы Богъ обратилъ ярость злую на басурманъ.
Всѣмъ людямъ прикаЖите, чтобы никто не ходилъ на ту сторону
обиды дѣлать».
Не трудно себѣ представить ъсю ярость Самойловича на Сирка.
Онъ тоЖе послалъ оповѣщеніе по полкамъ и извѣщалъ и «о хит­
ростяхъ и коварствѣ Дорошенко и Сирка». Получилось и изъ Москвы
не то чего оЖидали. Сирко было указано, чтобы онъ не мѣшался
не въ свое дѣло,—а Дорошенкѣ, чтобы онъ вновь явился къ князю
Ромодановскому и гетману Самойловичу н далъ бы при нихъ при­
сягу. Кромѣ того, Дорошенко былъ извѣщенъ, что если онъ дѣй­
ствительно переходитъ въ подданство Московскаго царя, то да при­
детъ онъ въ Москву, гдѣ получитъ премногую милость и Жало­
ванье и будетъ отпущенъ, по Желанію, въ одинъ изъ малороссій­
скихъ городовъ.
Но въ то время какъ Сирко такъ усердно соблазнялъ Доро­
шенко перейти подъ царскую руку,—польскій король всѣми мѣрами
истощался привлечь на свою сторону самого Сирка.
Огорченъ былъ поступкомъ Сирка и турецкій султанъ и рѣшилъ
отмстить и тому и другому. Почему на весну 1676 г. назначенъ
былъ Жестокій походъ на Запорожье и Малороссію.
Царь Алексѣй Михайловичъ скончался. На престолъ вступилъ
Ѳедоръ Алексѣевичъ. Начались новыя кляузы и доносы на Сирка
и'Дорошенка. Пришлось вновь оправдываться Сирку. При этомъ онъ
Жаловался въ отказѣ ему въ Келыбердѣ. Получился изъ Москвы
отвѣтъ, что Сирко Жалуется вмѣсто Келыберда селомъ Мерефою.
Порѣшили, наконецъ и съ Дорошенкомъ. Его вызвали въ Москву

— 129 —
и оставили почетнымъ военноплѣннымъ. Ему оказана была «вели­
кая честь и премногая царская милость»... взамѣнъ свободы.
Его гетманство было присоединено къ Россіи.
А Сирко? Сирко опять въ походѣ противъ татаръ п турокъ. Впро­
чемъ въ его положеніи явилось нѣчто повое. Послѣ перехода Дорс-

ЗапороЖцы. Картина худоЖнпка Рѣпина.

шенки па сторону русскихъ, на его мѣсто вновь всплылъ Юрій
Хмельницкій. Послѣ второго своего неудачнаго гетманства Юрій
Хмельницкій принялъ монашество и Жилъ въ монастырѣ. Но теперь
опъ соблазнился стать гетманомъ въ подчиненіи турецкому султану.
При посредствѣ то этого гетмана неудачника, турецкій султанъ
сталъ очень энергично ухаЖіівать за Сиркомъ. Было много основа­

— 130 —
ній быть увѣреннымъ, что Сирко, не разрывая съ Россіей, сталъ
близокъ къ Турціи. Это видѣлъ и Сомойловичъ. Это видѣли и въ
Москвѣ. Но порвать съ Сиркомъ было невыгодно. УЖъ очень много
было за нимъ преЖнихъ заслугъ.
Былъ моментъ, когда Сирко какъ бы колебался. Но когда турец­
кій султанъ и крымскій ханъ нагрянули па Малороссію, Сирко не
выдерЖалъ и выступилъ противъ турокъ. Онъ двинулся къ рѣчкѣ
Корабельной, гдѣ разбилъ нѣсколько турецкихъ когортъ и кораблей
съ хлѣбомъ и запасами, шедшими въ Очаковъ и Кызыкермень. Много
турокъ тогда погибло отъ руки Сирка.

Не такъ было удачно положеніе Самойловича и русскихъ подъ
Чигириномъ. Они потеряли сраЖеніе.
Султанъ рѣшилъ запереть выходъ запороЖцамъ изъ Днѣпра въ
Русское море. Для этого онъ приказалъ устроить въ устьѣ Днѣпра
три крѣпости: на правомъ берегу Днѣпра Кызыкермень, на островѣ
среди Днѣпра противъ Кызыкерменя Тавань, — а на лѣвой или
крымской сторонѣ Арсланъ. МеЖду этими крѣпостями протянуты
были цѣпи черезъ рѣку, а къ цѣпямъ придѣланы были колоколь­
чики. Такимъ образомъ малѣйшее нашествіе козаковъ узнавалось и
ихъ лодки разстрѣливались.
Разумѣется, эти мѣры были очень опасны. Но не для Сирка.
Эта опасность только воодушевляла его и крѣпости были запорож­
цами снесены.
Султанъ рѣшилъ отмстить Сирку и за крѣпости и за истребле­
ніе янычарей,—и еще разъ «совершенно» уничтоЖить Сичь. Со сто­
роны запороЖцевъ были приняты мѣры и походъ не состоялся.
Тогда нашли убійцу, который рѣшилъ убить Сирка подлымъ на­
паденіемъ,—но и отъ этого Сирко спасся.
ДаЖе Самойловпчъ рѣшилъ помочь запороЖцамъ и предложилъ
прійти къ нимъ съ войскомъ. Но запороЖцы очень грубо и Жестоко
ему отвѣтили:
«Если вы, ваша вельмоЖноСть, станете безпокоить вашу гетман­
скую особу съ такою пріязнью и усердіемъ, какую выказали у ЛодыЖина, Уманя, Чигирина, Канева и другихъ украинскихъ сего-

— 131 —
бочныхъ городовъ и поселковъ, то лучше вамъ оставаться въ соб­
ственномъ домѣ п не смотрѣть на наше паденіе сблизка, какъ смо­
трѣли вы безпечально на паденіе Чигирина; а мы поручаемъ себя
всемогущей Божьей защитѣ и сами будемъ, при всесильной помощи
БоЖіей- промышлять о своей цѣлости, въ случаѣ прихода непрія­
теля».
Черезъ два мѣсяца послѣ этого, 4 мая 168о г., кошевой гет­
манъ Сирко волею БоЖіею скончался. Съ великими почестями онъ
былъ запороЖцами похороненъ. Это былъ великій и славный рус­
скій славянскій богатырь.
Теперь Самойловичъ избавился отъ всѣхъ вѣрныхъ конкуррентовъ,—но и его самого постигла непріятная доля. И онъ не из­
бѣжалъ зависти и доносовъ и былъ сосланъ въ Сибирь, гдѣ п за­
кончилъ свою юдоль ' плачевную.
Причиною его паденія былъ неудачный походъ князя Голицына
въ Крымъ. НуЖно было найти виновника неудачи. НуЖно было
найти козла отпущенія. Тутъ особенно постарался есаулъ Иванъ
Мазепа. Такимъ козломъ оказался гетманъ Самойловичъ. Голицынъ
былъ спасенъ и получилъ награды. Мазепа сталъ гетманомъ, а
Самойловичъ понесъ кару за гибели Многогрѣшнаго, Дорошепка,
Сирка и проч. Suum cuique.

Періодъ героической Малороссіи кончился. Наступаетъ періодъ
постепеннаго ея соподчиненія и проведенія на путъ обычнаго госу­
дарственнаго теченія.
Мазепа своего добился. Онъ сталъ властнымъ гетманомъ надъ
всею Малороссіею. Онъ находился въ чести въ Петербургѣ. Онъ
сумѣлъ купить расположеніе московской властной знати. Онъ су­
мѣлъ купить расположеніе Великаго Царя.
Погубивши гетмана Самойловича въ угоду князю Голицыну, онъ
не постѣснялся продать и оклеветать Голицына, чтобы достигнуть
расположенія Петра. И дѣйствительно онъ этого добился.
Петръ—властный, умный, дѣятельный, денно и нощно рабо­
тавшій, схватывалъ людей въ одинъ мигъ. Въ лицѣ Мазепы онъ
видѣлъ человѣка безспорно умнаго, энергичнаго, умѣющаго пони-

— 132 —
мать съ полуслова, идущаго на встрѣчу его предначертаніямъ, —
и потому онъ довѣрился ему вполнѣ. Обладая геніальной духовной
властью и волей, онъ часть своей власти и воли передавалъ тѣмъ,
кому довѣрялъ и въ комъ видѣлъ своихъ вѣрныхъ слугь и точ­
ныхъ исполнителей его предначертаній. Мазепѣ онъ довѣрилъ Мало­
россію il полагалъ, что въ Малороссіи Мазепа—-это онъ, Петръ,—
азепа—alter ego Петра.
И до нѣкоторой степени онъ былъ правъ. Если Мазепа не вполнѣ
оправдалъ его довѣріе, то въ этомъ отчасти Великій Петръ былъ
самъ виноватъ. Великіе люди слишкомъ вѣрятъ въ себя. А вѣря въ
себя, они вѣрятъ п въ людей, особенно ими избранныхъ. Петръ былъ
слишкомъ увѣренъ въ себѣ. Такъ оке сильно онъ вѣрилъ и Мазепѣ.
Онъ вѣрилъ настолько Мазепѣ, что всякій контроль, всякую про­
вѣрку считалъ излишними. ДаЖе стороннія замѣчанія для пего были
назойливостью п оскорбленіемъ. Эта слишкомъ большая вѣра погу­
била Мазепу п нанесла сильный ударъ Петру. Такъ бываетъ съ муЖьямп
по отношенію къ Діенамъ, и наоборотъ. Человѣки бо есмы.
Мазепа, повидимому, шляхтичъ, получивъ прекрасное образованіе,
имѣлъ умѣренныя средства, много вращался въ обществѣ не безъ
успѣха. Его честолюбію не было предѣловъ, а удоборастяЖпмая со­
вѣсть оправдывала всѣ мѣры. Онъ продалъ Дорошепка Спрку, Сирка
продалъ Самойловичу, а Самойловича для Голицына, Голицына для
Петра, чтобы стать гетманомъ. Такая продаЖа совѣсти и людей—
явленіе нерѣдкое и въ русской Жизни п во всемъ мірѣ, особенно въ
высшихъ слояхъ...

Подчиняясь самъ императору Петру безпрекословно, Мазепа тре­
бовалъ, чтобы и его подвластные были ему послушны вполнѣ. Такъ
оно и было. А если кто мало-мало осмѣливался имѣть свое сужде­
ніе, то немедленно слеталъ съ мѣста, кто бы это ни былъ.
Да и положеніе Малороссіи рѣзко измѣнилось. Изъ страны во­
енной, она стала теперь обращаться въ гражданскую. Преслѣдова­
ніе вѣры было прекращено. Исповѣданіе православія было свободно.
А глетъ экономическій, къ соЖалѣнію, и подъ властью русскихъ
сталъ едва-лп меньше, чѣмъ былъ у поляковъ. Дурное очень быстро

— 133 —
перенимается и русскіе помѣщики быстро усвоили польскіе пріемы.
Если и позволилъ кто теперь нѣсколько сопротивляться Мазепѣ, то
развѣ запорожцы. Да и тамъ не было особенно выдающихся людей.
Татарскіе набѣги, въ формѣ преЖнихъ опустошеній, почти пре­
кратились и стали принимать видъ войны.
Изъ малороссійскихъ полковниковъ особенно выдавались Самусь
и Палій. Эти два воина особенно страшны были для татаръ. Когда
Же татары присмирѣли, то послѣдніе явились защитниками подав­
леннаго il обиЖеннаго крестьянства. И Палій и Самусь были пол­
ковниками правобереЖной Украйны. Вскорѣ Палій изъявилъ Желаніе
стать подъ властную руку русскаго царя. Но не въ интересахъ Ма­
зепы было имѣть у себя Палія и его предложеніе Мазепа откло­
нилъ.
Тогда Палій полоЖилъ свою душу на возстановленіе руины.
Дѣло вотъ въ чемъ. По Бахчисарайскому договору, часть правобе­
реЖной Украйны отъ Кіева и на югъ отходила во владѣніе турокъ.
Русскіе всѣ силы употребили на то, чтобы изъ этой полосы Украйны
вывести народъ. Народъ съ удовольствіемъ перешелъ на лѣвую сто­
рону. Быстро выростали па лѣвой сторонѣ Харьковъ, Сумы, Чугуевъ, Ахтырка и проч.,—а правая сторона пустѣла и становилась
безлюдной. Она превратилась въ руину. Глухая степъ, усѣянная
костьми и политая кровью—вотъ что была руина.

И вотъ Палій рѣшилъ возстановить руину. Видя безцѣльное
существованіе пространства земли, Польша рѣшила заселить эту
землю. Палій, Искра, Самусь и др. получили званіе полковниковъ
il полномочія на заселеніе земли. Палій былъ полковникомъ въ Хвастовѣ. Вскорѣ масса народа пришла на эту благодатную землю и
подъ мощное крыло батьки Палія. Земля была заселена, но не на
добро полякамъ. Не къ Польшѣ тяготѣли Палій, Искра и Самусь,—
а къ православной Россіи.
«Вся эта возроЖденная козатчпна и ея колонизація проникнуты
были величайшимъ нерасположеніемъ къ Польшѣ и шляхтѣ и это
нерасположеніе раздѣляли п воЖди ея» (М. Грушевскій, 371).
Начались войны царя Петра съ Турціей. И малороссійскіе ко-

— 134 —
заки и запороЖцы были ему очень полезны. Царь не могъ быть не­
довольнымъ Мазепою.
Въ 1697 г. крымцы захватили Асланъ-Кермель и осадили Таваль. Стрѣльцы, козаки и запороЖцы стойко отбивали татаръ. Вскорѣ
къ нимъ пришло подкрѣпленіе какъ со стороны козаковъ, такъ и
стрѣльцы, подъ командою полковника Елчанинова. Татары ничего
не могли сдѣлать и прислали письмо, увѣщевая осаЖденныхъ сдаться.
Отвѣтъ былъ таковъ:
«Мы, старшины великихъ войскъ московскихъ, и мы, старшины
войска запороЖскаго и городовыхъ и охотныхъ полковъ приняли въ
руки листъ вашъ, черезъ стрѣлу намъ поданный, въ которомъ про­
сите сдать вамъ городъ и устрашаете своими кавалерами и мечомъ.
Знайте, что мы не походимъ на васъ, басурмане, не вѣримъ ника­
кимъ лоЖнымъ пророкамъ, а всю надеЖду возлагаемъ на помощь
Бога Всесильнаго и Его Пресвятую Матерь. Не только вы не возь­
мете нашего города, но знатную понесете отъ него пагубу, ибо са­
бли наши еще не зарЖавѢли.и руки не ослабѣли; въ хлѣбныхъ за­
пасахъ и для привитанія васъ, въ воинскихъ припасахъ, не имѣемъ
недостатка. Итакъ совѣтуемъ лучше вамъ удерЖаться отъ угрозъ
и обмановъ. Города не отдадимъ, оЖидая къ себѣ на помощь рат­
ныхъ людей. Впрочемъ, мы и безъ нихъ готовы ополчиться про­
тивъ васъ, бусурмане, за вѣру христіанскую, за честь великаго царя
и за отчизну и имѣемъ надеЖду одерЖать надъ вамп, съ БоЖьей
помощью, побѣду знатную на вѣчное для васъ поношеніе...»
Послѣ этого начался Жестокій приступъ. Но ни приступъ, ни
подкопы ничего не могли сдѣлать и татары долЖны были отсту­
пить. Тѣмъ скорѣе это пришлось сдѣлать, что на помощь осажден­
нымъ шелъ полтавскій полковникъ Искра.
Мазепа въ глазахъ царя Петра возвышался и въ числѣ первыхъ
лицъ получилъ вновь учреЖденный орденъ Андрея Первозваннаго.
Началась война съ Карломъ XII. Козаки и тутъ принимали дѣя­
тельное участіе. Въ 1702 г. полковникъ Апостолъ особенно отли­
чился въ арміи Шереметева въ битвѣ съ Шлиппенбахомъ. А рядомъ
Палій и Самусь опустошали Польшу. Они рѣзали поляковъ и Жи­

135
довъ, Жгли ихъ имущество и всюду натравляли и крестьянъ на
отместку злодѣйствовавшимъ притѣснителямъ, суля имъ свободу и
независимость. Палій захватилъ Бѣлую Церковь и не Желалъ ее по­
кинуть.
Въ это время Августъ, король польскій, былъ въ союзѣ съ Рос­
сіей.
Царь приказалъ Мазепѣ идти на помощь польскому королю. Это
не входило въ планы Мазепы. Подчиненіе его Августу было для
него униЖеніемъ. Но ослушаться царя было опасно. Поэтому Ма­
зепа прибѣгъ къ отговоркѣ.
«Не только въ Сйчи ЗапороЖской, отписывался онъ, въ полкахъ
городовыхъ и охотническихъ, но и въ людяхъ, самыхъ близкихъ ко
мнѣ, не нахоЖу ни вѣрности искренней, ни Желанія сердечнаго быть
въ подданствѣ у Вашего Царскаго Величества, какъ я точно сіе виЖу
п вѣдаю, для чего и принужденъ обходиться съ ними ласково, сни­
сходительно, не употребляя отнюдь строгости и наказанія... »
Этимъ онъ отклонилъ свой походъ. Но вмѣстѣ съ тѣмъ онъ успѣлъ
закинуть подозрѣніе и недовѣріе и на Искру, и па полковника Ми­
клашевскаго, и на Самуся и на Цалія. Палій особенно опаснымъ
являлся для Мазепы, поэтому Мазепа, пригласивъ его на свиданіе,
схватилъ его и съ обвиненіемъ въ сношеніяхъ съ Карломъ XII ото­
слалъ въ Москву, откуда онъ дерЖалъ путь на Енисейскъ.

МеЖду тѣмъ честолюбіе и высокомѣрные замыслы Мазепы раз­
дувались все больше и больше. Ему хотѣлось стать самостоятель­
нымъ владыкою Малороссіи. Какъ человѣкъ умный, онъ ясно ви­
дѣлъ, что при могущественномъ царѣ Петрѣ, сіе невозможно. Но
па міровомъ горизонтѣ появился Карлъ XII. Царь понесъ большое
пораЖеніе. Король всюду являлся непобѣдимымъ. Личность Петра
обволакивалась туманомъ. Успѣхъ Мазепы пріобрѣталъ больше шан­
совъ. Для своего возвышенія онъ не брезгалъ ни султаномъ, ни
господаремъ, пн королемъ польскимъ,—не прочь былъ и отъ швед­
скаго короля. Но по внѣшности онъ оставался вѣрнѣйшимъ рабомъ
царя Петра.
На бѣду явилась Женщина. То была княгиня Дульская, поль-

— 136 —
ская красавица. Она его склонила къ Польшѣ. Взамѣнъ этого
Мазепа могъ расчитывать на ея руку и красоту, вмѣстѣ съ гетман­
ствомъ обѣихъ сторонъ Украйны и владѣтельнымъ сѣверскимъ кня­
женіемъ.

Великій Петръ I.

Эти подозрительныя сношенія возбудили вниманіе окружающихъ.
Въ силу личныхъ отношеній, за Мазепою особенно усердно слѣдилъ
генеральный судья Кочубей. МеЖду Кочубеемъ и Мазепою были
личныя непріязненныя отношенія. Но были лица п не заинтересо­
ванныя лично въ этомъ дѣлѣ, которыя тѣмъ не менѣе старались
предупредить царя объ измѣнѣ Мазепы. Не разъ доводили до царя

137 —
о намѣреніи Мазепы, но царь не вѣрилъ и выдавалъ доносчиковъ
Мазепѣ, Мазепа въ письмахъ плакался царю на злостность людскую
и его лихую долю. Царь вѣрилъ Мазепѣ и самъ Же его утѣшалъ.
Близился приходъ Карла въ Малороссію. Мазепа условился пе­
редаться на его сторону. Карлъ уЖе въ Малороссіи. Послѣдовалъ
послѣдній доносъ Кочубея и полковника Искры. Но царь и теперь
не повѣрилъ доносителямъ. Ихъ и ихъ приближенныхъ пытали, а
затѣмъ Кочубей и Искра были выданы Мазепѣ. Конецъ извѣстенъ.
И тотъ и другой были казнены. А за симъ и самъ Мазепа дѣйстви­
тельно передался Карлу. Онъ вѣрилъ въ геній Карла и былъ убѣ-

Полковникъ Кочубей.

Ждепъ въ пораЖеніи царя. Несмотря на свой недюЖинный умъ,
онъ все-таки ошибся.
Вотъ его рѣчь къ войску передъ предательствомъ:
«Товарищи! Мы стоимъ теперь надъ двумя безднами, готовыми
поглотить насъ, если не минуемъ ихъ, избравъ путь надеЖный.
Воюющіе государи до того ожесточены другъ противъ друга, что
падетъ дерЖава побѣжденнаго. ВаЖное событіе сіе послѣдуетъ въ
нашемъ отечествѣ, предъ глазами нашими. Гроза наступаетъ. По­
думаемъ о самихъ себѣ. Когда король шведскій, всегда побѣдонос­
ный, уваЖаемый, наводящій трепетъ на всю Европу, одерЖитъ

— 138 .—
верхъ и разрушитъ царство россійское, мы поступимъ въ рабство
поляковъ, и оковы, угрожающіе намъ отъ любимца королевскаго^
Лещинскаго, — будутъ тягостнѣе тѣхъ, коп носили предки наши.
Если допустимъ царя содѣлаться побѣдителемъ, чего долЖно оЖидать намъ, когда онъ не уваЖалъ въ лицѣ моемъ представителя
вашего, поднялъ на меня свою руку? Товарищи, изъ видимыхъ золъ
изберемъ легчайшее. УЖе я полоЖилъ начало благосостоянію вашему.
Король шведскій принялъ подъ свое покровительство Малороссію.
ОруЖіе рѣшитъ участь государей. Станемъ охранять независимость.
Въ шведахъ имѣемъ мы не только друзей и союзниковъ, но благо-

ІІванъ Мазепа.

дѣтелей. Они ниспосланы самимъ Богомъ для освобожденія отчизны
нашей отъ рабства и презрѣнія. Позаботимся о пользахъ своихъ, —
предупредимъ опасность. Сего. требуетъ отъ насъ потомство. Стра­
шимся его проклятій». (Бантышъ-Каменскій).
26 октября 1708 г. Мазепа перешелъ Десну и съ нимъ 4 пли 5 тыс.
козаковъ перешли къ шведскимъ квартирамъ. Царь Петръ узналъ
объ этомъ на другой день. Велико было его удивленіе, пораЖеніе
л огорченіе. Но медлить было нельзя. НуЖно было заглушить поЖаръ сразу.
ПреЖде всего въ лицѣ Мазепы царь лишался вѣрнаго и люби-

— 139 —
маго слуги. Затѣмъ, властный гетманъ Малороссіи дѣйствительно
могъ ему сдѣлать много непріятностей, поднявъ противъ него Ма­
лороссію,—а Карлу онъ могъ оказать великую помощь. Ну Ано было
спѣшить потушить поЖаръ преЖде, чѣмъ онъ разгорѣлся. Поэтому
царь послалъ Меньшикова усмирить возставшіе полки, произвести
новое избраніе гетмана и сдѣлать все возможное для удержанія Ма­
лороссіи на своей сторонѣ.
Вмѣстѣ съ огорченіемъ подлымъ поступкомъ своего любимца,
царь страшнымъ гнѣвомъ на него распалился и весьма умно и Же­
стоко отмстилъ и погубилъ его во мнѣніи родины почти на вѣчныя
времена.
ПреЖде всего съ чрезвычайной быстротой по всей Малороссіи
Мазепа объявленъ былъ измѣнникомъ родинѣ и измѣнникомъ царю.
Съ такою Же быстротою былъ избранъ новый гетманъ, который
призывалъ козаковъ немедленно сомкнуться на ломощь русскому
царю, противъ страшнаго врага и союзника измѣнника. УЖе это
всеобщее объявленіе гетмана измѣнникомъ крайне охлаЖдающе по
отношенію къ Мазепѣ подѣйствовало на малороссовъ. И если бы
меЖду ними нашлись охотники стать на сторону Мазепы для за­
щиты самостоятельности Малороссіи, то уЖе эта публичная охулка
долЖна была бы ихъ удерЖать, пли, по меньшей мѣрѣ, поставить
въ состояніе нерѣшительности.
Но Петръ смотрѣлъ на дѣло глубЖе. Онъ зналъ, что мало­
россы народъ сантиментальный, добрый и религіозный. Исторія по­
казала, какъ орлы Малороссіи за вѣру гпбали на «Старомъ Мястѣ»
въ Варшавѣ, чуть не сотнями и какъ лучшихъ изъ вѣрныхъ дѣтей
Малороссіи тамъ четвертовали и заЖарпвалп за вѣру и вольность...
Поэтому у Петра явилась мысль погубить Мазепу именно въ этомъ
самомъ чувствительномъ для малороссовъ пунктѣ. Иванъ Мазепа
объявленъ былъ отлученнымъ отъ церкви и преданъ анаѳемѣ,
при чемъ постановлено было объявить эту анаѳему во всѣхъ цер­
квахъ православныхъ и повторять эту анаѳему изъ года въ годъ
во всѣхъ церквахъ, пока церковь будетъ на Руси существовать, въ
недѣлю православія.

— 140 —
И вотъ, начиная отъ Кіевскаго собора и кончая послѣднею, по­
луразрушенною церковію Малороссіи, гетманъ Иванъ Мазепа объяв­
ленъ былъ отлученнымъ отъ православной церкви за измѣну оте­
честву и вѣрѣ православной и названъ публично и торжественно
анаѳемой. Трудно себѣ представить тотъ религіозный и нрав­
ственный уЖасъ, который былъ вызванъ этими чисто политическими
пріемами... Прошли сотни лѣтъ послѣ смерти гетмана Мазепы, а
слово Мазепа въ Малороссіи и по нынѣ осталось самымъ уЖаснымъ
и самымъ оскорбительнымъ и позорнымъ прозвищемъ х)...
Таковы были послѣдствія политическаго пріема Петра. Ближай­
шимъ Же послѣдствіемъ анаѳематства Мазепы было то, что вся
Малороссія пошла за новымъ гетманомъ Скоропадскпмъ и стала въ
защиту Россіи. Мало того. Многіе сторонники Мазепы, какъ пол­
ковники Апостолъ, Галаганъ и др. опамятовались и явились съ по­
винною къ Петру. Самъ Мазепа скоро понялъ свою ошибку,—но
было поздно... Измѣна Мазепы открыла глаза Петра п на невшшоосуЖденныхъ Мазепою. Для однихъ было воспоминаніе запоздалымъ,—
другимъ моЖно было возвратить честь 'и положеніе. Такъ былъ воз­
вращенъ изъ Сибири Палій.
21 іюня 1709 г. послѣдовалъ знаменитый Полтавскій бой. Карлъ XII
былъ разбитъ. Его армія уничтоЖена. Онъ позорно бѣЖалъ въ Тур­
цію. Вмѣстѣ съ Карломъ бѣЖалъ въ Турцію и Мазепа. Но не выдерЖалъ онъ тамъ долго своего паденія и разрушенія задуманнаго
имъ дѣла. СЖегшп бумаги, онъ принялъ ядъ и скончался.
«Нехай я одинъ буду безталанный, а не многіе, о якихъ вороги
мои мабуть и не мыслили, або и мыслить не сміютъ. Гибни все,
коли злая доля все переиначила для невѣдомаго конца»...

Sic transit gloria mundi...
Слово о Паліѣ.
опять вернувшійся,
козацкую храбрость
рѣшилъ, что и ему

УЖе состарившійся, побывавшій въ Енисейскѣ и
Палій еще разъ показалъ свою козацкую удаль,
и козацкую мощь. Но всему есть конецъ. Палій
пора кончить. По принятому, старый запоро-

Ч Проф. П. И. Ковалевскій. Петръ Великій и его геній.

— 141 —
Ж.ецъ заканчивалъ Жизнь въ монастырѣ. Для этого онъ собиралъ
друзей товарищей и устраивалъ бурный кутеЖъ. Съ музыкою и пля­
сали онъ шелъ къ монастырю. Своимъ роднымъ крикомъ—«пугу,
пугу»—онъ вызывалъ изъ за брамы брата-монаха и входилъ въ
монастырь. Врата закрывались и запороЖецъ принадлежалъ Богу.

Вотъ описаніе такого подвига Палія,
Тарасомъ.
У Кыиви, на Пододи,
Було колысь, и николы
Не вернеться, що діялось.
Не вернеться сподиване..
Не вернеться...
У Кыиви, на Подоли,
Козакы гуляютъ,
Якъ ту воду, цебромъ, впдромъ
Выно розлывають;
Лехи, шинки зъ шинкарками,
Зъ винами, медамы.
Закупили запорозьиді
Та іі тнуть коряками!
А музыка реве, грае,
Людей звеселяе,
А изъ Братства те бурсацьство
Мовчкы выглядае.
Нема голііі школи воли,
А тобъ догодыла!..
Кого-Жъ то тамъ зъ музыкамы
Люды обступылы?

Въ червовыхъ штаняхь оксамытныхъ
Матнею улыцю мете,
Иде козакъ. Охъ, лита, лита!
Що вы творите? Но то те-Жъ
Старый ударивъ въ закаблукы,
АЖъ встала курява! оттакъ!
Та ще іі проспивуе козакъ:
— По дорозп ракъ, ракъ.
Нехай буде такъ такъ,
Якъ бы таки молодыци
Посіяли макъ, макъ.

представленное батькомъ

— 142 —
Дамъ лыха закаблукамъ,
Дамъ лыха закабламъ,
Достаиеться й передамъ,
А вЖе-Жъ тіи закаблукы
Набралыся лыха мукы...
Дамъ лыха закаблукамъ,
Дамъ лыха закаблакъ.
Достаиеться й передамъ.
АЖъ до МеЖыгорьского Спаса
Протанцювавь сывый,
А за нымъ и товарыство
И ввесь святый Кыпвъ,
Дотанцювавъ аЖъ до брамы,
Крикнувъ: пугу! пугу!
Прывитайте, святи ченци,
Товарыша зъ лугу!
Свята брама одчынылась,
Козака впустылы,
И зновъ брама зачыныласъ,
Навикъ зачыныласъ
Козакови... Хто-Жъ цей сывый
Попрощався зъ свитомъ?
Семенъ Палій, запороЖець,
Дыхомъ недобытый.
„Ой высоко сонце сходыть,
Незенъко заходить:
Въ довгій ряси по келіи
Старый чернецъ ходыть.
Иде чернецъ у Вышгородъ
На Кыивь дывытысь
Та посыдить на пригори
Та хочь поЖурытисъ,
Иде чернецъ дзвонковую
У яръ воду пыты,
Та згадуе, якь-то тяЖко
Було въ свити Жыты;
Иде чернецъ у келію
МиЖъ стины ниміи
Та згадуе лита свои,
Лита молодіи;
Бере письмо святе въ рукы,

— 143 —
Голосно чытае,
А думкою старый чернецъ
Далеко литае.
И тыхнуть боЖіи слова,
И въ келіи, неначе въ Сичи
Братерство славне оЖыва,
А сывый гетьчань, мовъ, сова,
Ченцевп заглядае въ вичи...
Музыка... танин... и Бердычевъ...
Кайданы брязкають... Москва...
Боры, снигы—й Енисей
)...
*
И покотылысь изъ очей
На рясу слезы... „Бый поклоны!
И плоть старечу усмиряй,
Святе писаніе читай!
Читай, читай, та слухай дзвона,
А серцеви не потурай.
Воно тебе въ Сибирь водило.
Воно тебе ввесь впкъ дурило;
Прыспы-Жъ его, и занехай
Свою Борзну и Хвастовщыну,
Загыне все, ты самъ загниешь,
И—не згадають—щобъ ты знавъ“...
И старецъ тяЖко зарыдавъ,
Читать пысаніе покинувъ,
Ходивъ по келіи, ходивъ,
А лотамъ сивъ и заЖурывся:
—„Для чого-Жъ на свить я родывся,
Свою Украину любывъ?“—
До утрени завывъ зъ дзвиныци
Велыкый дзвинь, чернецъ мій вставъ,
Надивъ клобукъ, взявъ патерыцю,
Перехрестывся, чотки взявь...
И за Украину колытысь
Святый чернецъ пошкандыбавъ.

Покончивъ съ Карломъ, императоръ Петръ, меЖду прочими дѣ­
лами, рѣшилъ покончить и съ Малороссіей. ПреЖде онъ думалъ
') Не до Енысея

бувь засланый Палій, а въ Томскъ на Томи.

— 144 —
это сдѣлать при помощи властнаго, но послушнаго Мазепы. Оказа­
лось, что это орудіе о двухъ концахъ. Поэтому на мѣсто гетмана
былъ избранъ такой человѣкъ, который не осмѣлился бы поднять
своего голоса. Скоропадскій пли, какъ народъ его называлъ,
Шкуропацкій, вполнѣ былъ пригоденъ для этого. Онъ послушно

Гетманша Скоропадская.

шелъ за велѣніями императора, отлично устраивая и обдѣлывая своп
личныя дѣла. Народная поговорка такъ охарактеризовала Ивана Скоропадскаго: «Иванъ носитъ плахту, а Настя (его Жена) бу­
лаву».—Изъ этого видно, что гетманомъ больше была ясиовельмоЖна

— 145 —
пани Скоропадска, чѣмъ самъ Скоропадскій. Она Же заботилась и
объ увеличеніи своихъ достояній.
Теперь Петръ рѣшилъ ограничить власть гетмана, для чего къ
гетману былъ приставленъ стольникъ, намѣстникъ суздальскій
Андрей Измаиловъ, «чтобы онъ находился при гетманѣ для упра­
вленія, съ общаго съ нимъ совѣта, дѣлами великаго государя по
случаю бывшаго возмущенія въ Малороссійскомъ краю и бунта за-

Гетманъ Апостолъ.

пороЖцевъ». Этотъ намѣстникъ является не только участникомъ
во всѣхъ распоряженіяхъ гетмана, но и царевымъ окомъ, слѣдящимъ
за всякимъ движеніемъ гетмана, старшины и Запорожья. Такъ по­
степенно ограничивалась власть гетмана, полковыхъ атамановъ,
старшины и другихъ начальниковъ, — а равно урѣзывались и всѣ
права козаковъ и Запорожья.
Въ 1722 г. Скоропадскій умеръ и Малороссія о немъ не Жалѣла.
8

— 146 —
Болѣе, чѣмъ когда либо, въ это время Малороссія была разграб­
лена козацкою старшиною и другими, подъ милостивымъ покрови­
тельствомъ гетмана, который и себя не забывалъ. Управленіе Мало­
россіей было ввѣрено полковнику Полуботку и генеральнымъ стар­
шинамъ съ тѣмъ, «чтобы они во всѣхъ дѣлахъ, совѣтахъ и въ
разсылкѣ универсаловъ имѣли сношеніе съ бригаднымъ Вельямино­
вымъ ».
Полуботко былъ человѣкъ прямой, честный, преданный госу­
дарю и всей душой любящій свою родину.
Дѣла велись какъ быколлегіей, подъ управленіемъ Полуботко,,—
назначеніе оке гетмана затягивалось. МеЖду тѣмъ Вельяминовъ про­
являлъ грубость и самовластіе. Старшины Жаловались на Вельями­
нова и просили скорѣйшаго назначенія гетмана.
На это Петръ отвѣчалъ:

«Какъ всѣмъ извѣстно, что со времени перваго гетмана Богдана
Хмельницкаго, да Же до Скоропадскаго, всѣ гетманы явились измѣн­
никами, и какое бѣдствіе терпѣло отъ того наше Государство, осо­
бливо Малая Россія,—то и надлежитъ пріискать въ гетманы весьма
вѣрнаго и извѣстнаго человѣка, о чемъ и имѣемъ Мы непрестанное
стараніе; а пока оный найдется, для пользы вашего края, опредѣ­
ляю правительство, которому велѣно дѣйствовать по данной инструк­
ціи; и такъ до гетманскаго избранія не будетъ въ дѣлахъ оста­
новки, почему о семъ дѣлѣ докучать не подлежитъ».
Послѣ этого, въ 1723 г.; наказный гетманъ Полуботко и гене­
ральный судья Чернышъ, явились въ Петербургъ и, послѣ многихъ
мытарствъ, добились представленія у государя.
Честный и прямодушный Полуботко высказалъ все на чистоту.
«Знаю и впЖу, государь, что безъ всякой причины, по проискамъ
гордаго Меньшикова, возсталъ ты на мою отчизну, Желаешь уничтоЖить преимущества, предками твоими и тобою самимъ торже­
ственно утвержденныя, и для приведенія въ упадокъ воинскаго духа
ксзаковъ употребляешь ихъ въ тягчайшія работы, пршіуЖдая рыть
каналы, проводимые въ обширныхъ твоихъ областяхъ. Но что огор­
чительнѣе всего, ты лишилъ пасъ драгоцѣннѣйшей свободы нзби-

— 147 —
рать по собственному произволу себѣ гетмановъ и начальниковъ и
■отнялъ древнее право судить своихъ соотечественниковъ, опредѣ­
лилъ намъ судей изъ гражданъ всероссійскихъ, которые, не вѣдая
или притворяясь незнающими законовъ и преимуществъ нашихъ, не
перестаютъ нарушать ихъ при всякомъ случаѣ и насъ угнетаютъ.
Неузкели, государь, отказывая намъ въ долзкной справедливости,
ты думаешь самъ воздать Богу благодареніе за всѣ успѣхи, отъ
Него ниспосланные? Ты занимаешься только блескомъ величія и мо­
гущества, дарованныхъ тебѣ отъ Его щедротъ, не помышляя ни
мало о Его правосудіи. Да позволено мнѣ будетъ представитъ тебѣ,
государь, въ послѣдній разъ, что ты не получишь пи малѣйшей
пользы отъ угнетенія моихъ соотчичей, и что для тебя не столь
славно повелѣвать ими сплою и властію, какъ быть главою и от­
цомъ народа, преисполненнаго твоихъ милостей и всегда готоваго
проливать всю кровь свою за твои выгоды и твою славу. Знаю,
что оковы меня озкидаютъ и что буду ввергнутъ въ мрачную тем­
ницу, гдѣ оставятъ меня умереть съ голода,—но что мнѣ до того?
Я говорю за отечество и охотно предпочитаю самую зкестокую смерть
узкаспому зрѣлищу всеобщей гибели моихъ единоземцевъ!.. Помысли,
великій государь, и будь увѣренъ, что отдашь нѣкогда отчетъ царю
всѣхъ царей за несправедливости, оказываемыя тобою народу, при­
нятому подъ твое покровительство.»
За такую дерзость Полуботку объявлена была смертная казнь. Пред­
варительно онъ и всѣ бывшіе съ нимъ были заключены въ Петро­
павловскую крѣпость. Вскорѣ Полуботко тязкко заболѣлъ. Узнавъ
•объ этомъ, императоръ послалъ ему врача. Полуботко отъ леченія
■отказался.
— На что мнѣ зкизнь, когда не могу быть полейнымъ отчизнѣ.
Императоръ явился лично къ больному. Просилъ его забыть
прошлое и принять леченіе для пользы родины.
— Нѣтъ, государь,—ты не въ силахъ узке возвратить мнѣ зкизнь.
Вскорѣ Петръ и Павелъ предстанутъ на одной доскѣ предъ правед­
нымъ Мздовоздаятелемъ. Онъ разсудитъ дѣла ихъ.
8*

— 148 —
Вскорѣ Павелъ Полуботко умеръ. Славная память о немъ въ
народѣ дерЖится и до нынѣ.
Съ этой поры вольность малороссійская если не къ нулю сво­
дится, то во всякомъ случаѣ значительно падаетъ, а власть и сила
малороссійской коллегіи усиливаются. Полковниками малороссійскихъ
полковъ очень часто назначаются русскіе. Не меньшіе аппетиты на
Малороссію развиваются и у Петербургскихъ вельмоЖъ. Такъ, все­
сильный при Екатеринѣ I Меньшиковъ получилъ въ потомственное
владѣніе городъ Батуринъ и Гадячскій замокъ со всѣми мѣстечками,
селами и слободами.
Со смертію всемогущаго Меньшикова (1727 г.) въ Малороссіи
стало легче. Позволено было даЖе избрать гетмана и такимъ гет­
маномъ былъ выбранъ славный полковникъ Апостолъ. Его стара­
ніями, въ царствованіе Анны Іоанновны, въ 1734 г., запороЖцы
получили прощеніе и вновь были приняты подъ высокую руку цар­
скаго Величества. Дѣло въ томъ, что еще при царѣ Петрѣ они от­
стали отъ Россіи и все это время стояли на перепутьи. Въ гетман­
ство Апостола козакамъ всетаки Жилось лучше: подати и налоги
были уменьшены, количество русскихъ полковъ, на Украйнѣ стояв­
шихъ, уменьшилось и самимъ козакамъ дано было больше свободы.
Апостолъ умеръ въ 1734 г.
Съ гетманомъ Апостоломъ начинаются стремленія козацкой стар­
шины выдвинуть себя въ ряды русскаго дворянства,—стремленія,
которыя только черезъ сто лѣтъ привели къ окончательному ре­
зультату. Первой попыткой въ этомъ направленіи была просьба Апо­
стола императорскому правительству «объ уравненіи малороссійскихъ
чиновъ съ русскими табельными». (Ефименко).
Въ 1755 г. во время войны съ турками козаки приняли дѣя­
тельное участіе, причемъ отличились храбростію и отвагою коше­
вой Милашевичъ и полковникъ Галецкій. Послѣдній отличился въ
Чорной долинѣ. Козаковъ было очень не много,—татаръ несравненно,
больше. «Рѣшась побѣдить или умереть, Галецкій забываетъ опас­
ность, неустрашимо врывается въ безчисленные ряды пробудившихся
отъ сна крымцевъ. Испуганный непріятель приходитъ въ разстрой-

149 —
ство. Галецкій преслѣдуетъ его, разитъ, возвращается съ торже­
ствомъ въ долину. Тамъ козаки отдыхаютъ отъ трудовъ,—но та­
тары внезапно окруЖаютъ пхъ, принуЖдаютъ спѣшиться. Изъ уби­
тыхъ Галецкій составляетъ валъ вокругъ себя. Сѣча кровопролит­
ная продолжается цѣлый день. Вечеромъ татары сходятъ съ лоша­
дей,— нападаютъ на малороссіянъ съ большимъ ожесточеніемъ».
(Бантышъ-Каменскій). Храбрецы пали вь бою.
Въ 1758 г. запороЖцы свирѣпствовали подъ командою Кап­
ниста по турецкимъ прибреЖнымъ мѣстамъ и увезли оттуда очень
большое количество добычи.
Звѣрски Жестокое управленіе Бирона отразилось и на Малороссіи.
И тутъ хватали людей и мучили по всякому и безъ всякаго
повода. «Такъ, одинъ армейскій офицеръ, Іакипфъ Чекатуновъ,
дурно угощенный помѣщикомъ, увидѣлъ въ его домѣ на одной из­
разцовой печи орла. Опъ тотчасъ арестовалъ хозяина, сковалъ и
отослалъ въ страшную канцелярію. Несчастный обвиненъ былъ, что
ЖЖетъ на печахъ своихъ гербъ государственный неизвѣстно съ ка­
кимъ умысломъ. Тщетно онъ ссылался въ невинности своей на свидѣ­
телей и собственную присягу и увѣрялъ, что купилъ безъ злого
намѣренія сей изразецъ въ Городкѣ. Онъ избавился отъ пытки, по­
жертвовавъ табунъ лошадей, нѣсколько коровъ и значительную
сумму денегъ»... (Бантышъ-Каменскій).
Не мало выстрадала Малороссія и отъ Карла Бирона, брата вре­
менщика-изверга. «Калѣка сей нѣсколько лѣтъ квартировалъ съ вой­
скомъ въ Стародубѣ и уподоблялся гордому султану пышностью,
надменностью своею: завелъ у себя обширный сераль изъ дѣвицъ
и Женщинъ, похищаемыхъ насильно его приближенными. Приказывалъ
отнимать грудныхъ дѣтей отъ матери и принуЖдалъ послѣднихъ
кормить щенятъ своей псовой охоты. Другія скаредства сего из­
верга мерзятъ самое воображеніе». (Бантышъ-Каменскій).
. При Елизаветѣ Петровнѣ Малороссія вновь вздохнула. Гетманомъ
былъ назначенъ графъ Разумовскій (17$ і), братъ любимца импе­

ратрицы.
Въ царствованіе Екатерины II. Малороссія почти совершенію ели-

— 150 —
лась съ Россіей и вступила въ общую Жизнь съ своею сестрою
Великороссіей.
Отъ всей Малороссіи самостоятельность до нѣкоторой степени
сохранило еще Запорожье.
Во время битвъ Петра съ Карломъ въ Малороссіи, запороЖскіе,
козаки,. боясь, чтобы всемогущій Петръ не уничтоЖилъ Запорожья
совершенно и расчитывая на побѣду Карла, передались, подъ пред­
водительствомъ атамана Гордіенко, па сторону Карла ХИ. По окон­
чаніи войны со шведами на югѣ Россіи, Петръ не забылъ поступка
запороЖцевъ и приказалъ разорить до основанія это осиное гнѣздоВь 1709 г. полковникъ Яковлевъ и Галагапъ дѣйствительно
смели Нартомлыцкую Сичь сь лица земли. За измѣну запороЖ­
цевъ вѣшали на плотахъ и пускали внизъ по Днѣпру на страхъ
прочимъ, юо пушекъ запорэЖскихъ, добытыхъ ихъ кровью въ бояхъ,
достались въ руки побѣдителей. Оставшіеся въ Живыхъ запороЖцы,
въ числѣ нѣсколькихъ тысячъ человѣкъ, бѢЖали на лодкахъ и
степью въ предѣлы крымскаго хана, гдѣ отдались ему въ поддан­
ство. Ханъ поЖаловалъ имъ бунчукъ, булаву и проч, и поселилъ
на р. Каменкѣ; но и отсюда ихъ выгнали русскія войска. Сичь
была перенесена далѣе па югъ въ урочище Алешки, при Днѣпрѣ,
на Крымской сторонѣ. Во время отсутствія большей части запороЖ­
цевъ, ушедшихъ съ крымскимъ ханомъ въ походъ противъ его
взбунтовавшихся подданныхъ, и эта Сичь была взята козаками,
вѣрными царю Петру, разрушена, разграблена и соЖЖена,—опять
много парода было побито и перевѣшано» 1)... Послѣ этого Сичь
вновь поселилась въ Каменкѣ до 1754 г., когда запороЖцы, по
ходатайству гетмана Апостола, получивъ прощеніе императрицы
Анны Іоанновны, вступили въ единеніе съ Россіей.
Вернулись запороЖцы на родину и поселились на р. Подковной,
гдѣ Красный Кутъ. Эта Сичь называлась «Новая Сичь». Но гру­
стное это было возвращеніе. Ничего здѣсь стараго не осталось, -га все новое представлялось тяЖелымъ и мрачнымъ. Не было ни
!) А. Кузьминъ. ЗапороЖская Сѣчь. 1904. 88.

— 151 —
простора, ни приволья, ни преЖней свободы и независимости. Всѣ
пространства свободной земли уЖе были заняты. Югъ Россіи уЖе
мало нуЖдался въ ихъ отвагѣ. Всюду стояли крѣпости. По сво­
бодному пространству земли построены города, деревни, слободы,
хутора. Звѣрье и птицы исчезали и бѢЖали. Ихъ приходилось искать.
Все это тяготило и раздраЖало козаковъ. Они стали домогаться
своей преЖней собственности. Стали отнимать силою. Это не повело
къ добру. ЗапороЖцы сами стали^превращаться въ гайдамаковъ въ
худомъ смыслѣ слова. Къ тому Же несомнѣнно, съ присоедине­
ніемъ Крыма къ Россіи, самое существованіе запороЖцевъ, какъ
защитниковъ окраины, стало безцѣльнымъ. Охранять было не отъ кого.
ЗапороЖцы долЖны были поневолѣ превращаться въ сухопутныхъ
моряковъ. НуЖно было о нихъ подумать и нуЖно было имъ чтонибудь придумать.
Въ 177$ г. и Новая Сичь была унпчтоЖена. Болѣе тысячи за­
пороЖцевъ бѣЖало въ Турцію, гдѣ они поселились на Дунаѣ въ
БупдЖакскомъ СандЖакѣ. НуЖно сказать, мѣсто было въ высшей
степени нездоровое и неотрадпое. Но что было дѣлать. ЗапороЖцы
тамъ устроились по своему обычному строю.
Другая часть запороЖцевъ разсѣялась по югу Россіи.
Генералъ-губернаторомъ присоединеннаго юга Россіи, Новороссіи,
былъ свѣтлѣйшій князь Потемкинъ. Скоро наступила война съ Тур­
ціей. Тутъ-то и вспомнили о запороЖцахъ. Начали ихъ скликать и
тѣ мало по малу образовывали вновь нѣчто свое цѣлое. Состави­
лось новое запороЖское братство подъ именемъ «Войска вѣрныхъ
козаковъ». Это войско было подъ командою знаменитаго нашего
Суворова. ЗапороЖцы дѣлились на конныхъ, подъ командою Захара
Чапиги, и пѣшихъ, подъ командою Антона Головатаго. Суворовъ отъ
имени Свѣтлѣйшаго передалъ имъ большое бѣлое знамя и малыя
для отдѣльныхъ куреней или полковъ,—булаву, нѣсколько перна­
чей и печать.
Узнавъ о формированіи запороЖскихъ полковъ, многіе и изъ не­
вѣрныхъ перешли на сторону Россіи и присоединились къ строя­
щимся полкамъ. Во главѣ запороЖцевъ стоялъ Сидоръ Бѣлый.

— 152 —
Запорожское войско было снабЖено лодками, артиллеріей, ору­
жіемъ, снарядами, одеЖдою и провіантомъ. Запорожцамъ было по.
лоЖено даЖе Жалованье,—другое дѣло—получали ли онѣ его...
Скоро запороЖцы себя оправдали на морѣ. Восемьдесятъ запороЖскихъ лодокъ составляли охрану русской флотиліи подъ коман­
дою принца Нассау, іб іюля Гассанъ паша рѣшилъ уничтоЖить
русскій лодочный составъ. Сначала турки открыли по нимъ отчаян­
ную пальбу, — а затѣмъ, развернувъ паруса, бросились на наши
лодки. Каковъ Же былъ уЖасъ турокъ, когда они въ этихъ лод­
кахъ увидѣли своихъ смертельныхъ враговъ, запороЖцевъ... А тѣ
меЖду тѣмъ сразу бросились на абордаЖъ. Ярости турокъ не было
предѣловъ. Они долЖны были отступить, потерявъ 2 т. убитыми
и 11/2 т. взятыми въ плѣнъ. Правда, въ этой битвѣ палъ атаманъ
Бѣлый, — по запороЖцы отмстили за него, бросившись въ догопку
за турками,—-причемъ Суворовъ не мало разстрѣлялъ проходив­
шихъ мимо турецкихъ судовъ. Почти весь турецкій флотъ, стоявшій
подъ Очаковымъ, былъ уничтоЖенъ и этому весьма содѣйствовали
запороЖцы. .

Атаманомъ по выбору козаковъ, былъ назначенъ Чапига.
Т'Бмъ не менѣе, Гассанъ-паша явился вновь, занялъ островъ Березань и причинялъ не мало безпокойства русскимъ отрядамъ. Долго
это терпѣли. Наконецъ, Свѣтлѣйшій рѣшилъ прибѣгнуть къ запороЖцамъ. Свѣтлѣйшій позвалъ Головатаго.
— Головатый, какъ бы взять Березань?
«Возьмемъ, ваша свѣтлость. А крестъ буде?».
— Будетъ, только возьми.
«Чуемо».
Утромъ, на виду турокъ, запороЖскія лодки пошли на Березань.
Смѣшно. Мелюзга полѣзла па укрѣпленное мѣсто. Но то были за­
пороЖцы. Ихъ, разумѣется, встрѣтили картечью. ЗапороЖцы броси­
лись въ воду. Дали залпъ по туркамъ. Бросились на пушки. Повер­
нули ихъ на островъ и островъ вскорѣ оказался въ рукахъ запорож­
цевъ. ЗапороЖцы потеряли 29 человѣкъ,—а взяли 320 плѣнныхъ,

153 —
2j орудія, 150 бочекъ пороху, большой запасъ хлѣба и нѣсколько,
знаменъ. А, главное, Березапь стала въ русскихъ рукахъ.
Запорожцы дома. Головатый идетъ навстрѣчу Свѣтлѣйшему.
— Кресту Твоему поклоняемся, Владыко... поетъ Головатый.
«Получишь, получишь»,—отвѣтилъ ласково Потемкинъ, надѣвая
Георгія ему на грудь.
Не безынтересный эпизодъ передается изъ запороЖскихъ нравовъ
этого времени. Одинъ запороЖскій маіоръ проштрафился и Свѣтлѣй­
шій поручилъ Головатому поЖурпть его. Головатый исполнилъ по­
рученіе и пришелъ съ докладомъ.

Гетманъ Полуботко.

— Какъ Же вы его поЖурили?
«А просто. ПолоЖили, та кіями откатали такъ, что едва .всталъ».
— Какъ, маіора,—да какъ Же вы могли?
«А и то правда. Насилу смогли. Едва вчетверомъ повалили.
Не давався... А всетаки справились. А что онъ маіоръ... Что за
бѣда. Маіорство его ни при чемъ. Оно съ нимъ и осталось».
Много, много вѣрной слуЖбы справили въ эту войну запороЖцы.
За свои заслуги они получили названіе «Черноморскихъ козаковъ»
и семьдесять лѣтъ съ честью носили это имя. Особенно дороги
были запороЖцы въ качествѣ развѣдчиковъ. Они такъ ловко шны-

— 154 —
ряли въ камышахъ, что сами все видѣли,—а ихъ никто не видѣлъ.
Вотъ и при взятіи Тульчи, Киліи и Исакчи запороЖцы очень
пригодились. Въ это время полковникъ Головатып получилъ брейдъвымпелъ, «дабы столь почетный командорскій знакъ слуЖилъ воЖдю
храбрыхъ моряковъ-черноморцевъ на козачьей флотиліи честью и
славой».
20 ноября 1790 г. турецкій флотъ вступилъ въ бой. Тутъ-то
Головатый себя показалъ. Съ необыкновенною дерзостью запороЖскія
чайки налетѣли на турокъ. 90 судовъ погрузилось въ воду или
сгорѣло подъ натискомъ запороЖцевъ. 118 орудій турки потеряли
въ этотъ день. Флотъ былъ унпчтоЖепъ,—а крѣпости попали въ
руки Суворову. ЗапороЖцы были щедро награждены.
Вообще Свѣтлѣйшій очень любилъ запороЖцевъ и много имъ по­
кровительствовалъ. За ихъ боевыя заслуги онъ имъ выхлопоталъ
прекрасную землю по Черноморскому побереЖью, меЖду Бугомъ и
Днѣстромъ. Кромѣ того онъ подарилъ имъ собственныя богатѣйшія
рыбныя ловли на Тамани. ЗапороЖцы уЖе селились на этихъ зем­
ляхъ. Но случилось несчастье. Умеръ Потемкинъ,—-а земля за запороЖцамп еще не была закрѣплена. Горько заплакали и искренно
плакали запороЖцы,—но слезами горю не помоЖешь.
Устань батьку, устань Грицьку,
Великій гетмане !
взывали запороЖцы. Но не всталъ батько, не пришелъ Грицько,—
и козаки остались беззащитными.
ЗапороЖцевъ съ Буга перевели на Кубань. Екатерина II до конца
Жизни цѣнила запороЖцевъ, всегда была ласкова съ ними и не
оставляла безъ своихъ милостей.
ЗапороЖцы были нуЖны на Кубани. Черкесы были столь Же
вредны для русскихъ окраинъ, какъ преЖде крымскіе татары. И
вотъ па долю запороЖцевъ выпало защищать предѣлы Россіи отъ
этихъ хищниковъ.
Недобрые слухи доходили до запороЖцевъ о Кубанскихъ мѣмѣстахъ.
Собралась рада. На радѣ было рѣшено:

— 155 —
«Що буде, то буде,—а буде те, що Богъ дасть...»
Послали развѣдчиковъ и развѣдчики принесли вовсе не дурныя
вѣсти. Земли вдоволь. Земля прекрасная. Звѣрья видимо-пе-видимо.
Птицы тоЖе. Воды вдоволь. ЗапороЖцы двинулись за Кубань. Вмѣ­
стѣ съ тѣмъ они послали въ Петербургъ пословъ благодарить МатьПмператрицу за ея милости. Во главѣ посольства стоялъ Головатый.
Существованіе запороЖцевъ теперь въ мирномъ краю, па ЗапсроЖьи, по берегамъ Днѣпра, являлось анахронизмомъ. Это были
рыцари. Это были воины духомъ и тѣломъ. Вся ихъ Жизнь суще­
ствовала только для войны. Пока были поляки, пока была крым­
ская орда,—пока моЖно было дѣлать набѣги на Турцію,—запорож­
цамъ было мѣсто на землѣ. Но съ уничтоженіемъ Польши, какъ,
таковой, съ уничтоженіемъ крымской орды,—съ оттѣсненіемъ ту­
рокъ въ очень отдаленное пространство,—козакамъ-воинамъ, козакамърыцарямъ, гайдамакамъ, сражающимся за вѣру—на ЗапороЖьи не
было дѣла, не было п мѣста. На отечество никто не нападалъ.
Вѣры никто не оскорблялъ. СраЖагься было не съ кѣмъ. А меЖду
тѣмъ запороЖцы Жили только для войны и только войною. На
Днѣпрѣ такого дѣла имъ теперь не было. Но было такое мѣсто,
гдѣ война творилась день и ночь, ежечасно и ежеминутно,—т. е.
какъ разъ то, что нуЖно было запороЖцамъ и гайдамакамъ,—та­
кое мѣсто было на Кубани. Ногайцы изъ степей были удалены. Мѣ­
сто степное очистилось. Меркесы съ ихъ непрерывными нападеніями
оставались. Вотъ гдѣ было подходящее мѣсто для подвиговъ мало­
россійскихъ рыцарей—запороЖцевъ и гайдамаковъ,—я Императрица
Екатерина ихъ туда переселила.
Въ лицѣ Кубанскихъ черкесовъ ЗапороЖцы встрѣтили достой­
ныхъ себѣ соперниковъ. Было мѣсто для привольной Жизни, была
возможность помѣряться рыцарскою отвагою, былъ поводъ проя­
вить свои воинскія доблести. Тѣмъ болѣе, что здѣсь они стояли на:
страЖѢ для защиты вѣры и отечества.
НуЖно добавить, однако, что съ уничтоженіемъ Сичи на Днѣ­
провскихъ порогахъ, запороЖцы не сразу были переселены на Ку­
бань. ПреЖде они нашли пристанище на Бугѣ, въ Слободзѣѣ. От­

— 156 —
туда они приняли участіе и во второй Турецкой войнѣ, отличившись
истребленіемъ турецкаго флота въ днѣпровскомъ лиманѣ, въ штурмѣ
Березани, Очакова и Измаила. Имена Сидора Білого, Харька Чапиги,
Антона Головатаго и другихъ оставили въ эту воину по себѣ до­
стойную славу.
И вотъ теперь имъ давалась въ полное обладаніе вся Кубанская
■область.
Не Желая разстаться съ козацкою вольностію, ЗапороЖцы дви­
нулись на Кубань. Вскорѣ выборные изъ этихъ козаковъ были выз­
ваны въ Петербургъ предъ ясныя очи императрицы Екатерины.
Вотъ какъ описываютъ это представленіе ЗапороЖской старшины
Императрицѣ Екатеринѣ:
«і апрѣля 1792 г. въ воскресенье, въ пріемную залу дворца
■съѣхался весь дворъ, весь дипломатическій корпусъ, министры и
генералитетъ. ОЖидали выхода императрицы изъ церкви. Въ это
время въ залу вошли депутаты Черноморскаго войска. Впереди всѣхъ
Толоватый, средняго роста, смуглый, съ большими усами, и осе­
ледцемъ, замотаннымъ нѣсколько разъ за лѣвое ухо *
). Онъ былъ

въ зеленомъ чекменѣ ■ съ полковничьими галунами, въ бѣломъ съ за­
кинутыми назадъ рукавами Жупанѣ, въ широчайшихъ шароварахъ и
въ красныхъ сапогахъ, подбитыхъ высокими серебряными подков­
ками. Обвѣшанный орденами, закручивая свои длинные усы, онъ су­
рово окинулъ глазами все собраніе и спокойно сталъ на указанное
ему мѣсто. Свита помѣстилась позади его.
Обѣдня окончилась. Въ залу вступила императрица и, замѣтивъ
черноморцевъ, съ милостивою улыбкою приблизилась къ нимъ. Головатый выдвинулся впередъ, поклонился и громко на чистомъ рус­
скомъ языкѣ произнесъ:
— Всепресвѣтлѣйшая Монархиня, Всемилостивѣйшая Государыня!
Жизпепитательпымъ Твоего величія словомъ перерожденный изъ не­
бытія, вѣрный черноморскій кошъ пріемлетъ нынѣ дерзновеніе мною

*) Оселедецъ—длинный пукъ, волосъ на макушкѣ головы, при бритой ос­
тальной части ея.

— 157 —
вознести благодарный гласъ свой къ свѣтлѣйшему величеству тво­
ему и купно изглаголатп глубочайшую преданность сердецъ его.
Пріими оную, яко Жертву единой тебѣ отъ насъ сохраненную, пріпми
и уповающихъ на сѣнь крилу твоея пребуди прибѢЖище, покровъ
il радованіе».
Императрица допустила Головатаго къ своей рукѣ п приказала
графу Зубову лично заняться дѣлами черноморцевъ.
Высочайшею грамотою 50 іюня 1792 г. Черноморскому войску
поЖалованъ островъ Фанагорія со всею землею, леЖащею по пра­
вой сторонѣ Кубани отъ устья къ Усть-Лабинской крѣпости, такъ
чтобы съ одной стороны р. Кубань, съ другой Же Азовское море
до Ейскаго городка слуЖили границею войсковой земли...
і8 іюня Головатый вновь представлялся Императрицѣ.
— Тамань-даръ твоего благоволенія, сказалъ онъ, будетъ вѣч­
нымъ залогомъ твоихъ милостей къ намъ, вѣрнымъ козакамъ. Мы
воздвигнемъ грады, заселимъ села и сохранимъ тебѣ безопасность
русскихъ предѣловъ.
Дѣтей природы—запороЖцевъ въ Петербургѣ полюбили. Голова­
тый часто посѣщалъ Великихъ Князей и вельмоЖъ, — пѣлъ имъ
малороссійскія пѣсни и доставлялъ удовольствіе своими юмористиче­
скими остроумными разсказами. Особенно любилъ его великій князь
Константинъ Павловичъ. Разъ, встрѣтивъ Головатаго, онъ, завертѣлъ
пальцами, точно хотѣлъ закрутить за ухо чубъ, спросилъ его, по­
чему черноморцы закручиваютъ чубъ за лѣвое ухо.
— Всѣ знаки достоинства и отличій, ваше высочество, какъ то:
сабля, шпага, ордена носятся на лѣвомъ боку,—ото и чубъ, якъ
знакъ удальства и храбрости, долЖенъ быть закрученъ за лѣвое ухо.
Государыня узнала, что Головатый очень хотѣлъ бы осмотрѣть
ея комнаты и онъ удостоился этой милости.
ЗапороЖцы получили грамоту на островъ Фанагорію со всѣми
угодьями и земли меЖду Кубанью и Азовскимъ моремъ.
На черноморцевъ возлоЖено было «бдѣніе и страЖа погранич­
ная отъ набѣговъ народовъ закубанскихъ». Войсковому атаману,
войсковымъ старшинамъ и проч, положено было Жалованье. Точно

— 158 —
такЖе имъ побалованы были войсковое знамя и литавры, булава,
перначи и печати.
Жутко было сначала запороЖцамъ въ новомъ краю. Пришлось
копать землянки и въ нихъ Жить. Но люди съ такою энергіей, какъ
запороЖцы, вездѣ уЖпвутся. Такъ было и здѣсь. Черноморцы сЖплись, СЖились и съ Жизнію и съ врагомъ. Врагъ былъ новый,
•своеобразный. НуЖно было его узнать. Многое у пего позаимство­
вать. Многому поучиться. Черноморцы достигли всего и остались
побѣдителями. Ихъ. потомки нынѣ не Жалуются на свою судьбу.
Здѣсь, по примѣру старой Сичи, устроена была крѣпость, ку­
рени и пристанище для бездомныхъ. Образовалось новое братство.
Устроенный городъ па Кубани черноморцы назвали Екатеринодаромъ,
.въ честь своей благодѣтельницы. Новыя станицы были названы
именемъ куреней.
По ту сторону Кубани Жили черкесы. Собственно черкесами
назывались всѣ кавказскіе горцы Западнаго Кавказа. Это были:
патухайцы, бЖедухи, шапсуги, абазинцы и многіе другіе. Всѣ эти
пароды были магометанскаго вѣроисповѣданія и считали своимъ гла­
вою турецкаго султана,—а ближайшее начальство—анапскій паша.
Всѣ эти дикари Жили набѣгами и грабеЖомъ. Кромѣ того, до прихода
запороЖцевъ, черкесы пользовались степями и лугами по сю сте­
рону Кубани,—теперь они пхъ лишились. МеЖду тѣмъ эти народы
были воинственны, храбры, отваЖны, ловки и военное искусство и
сраженіе признавали за честь.
Сначала всѣ эти Народы Жили съ черноморцами въ добромъ со­
гласіи и мирѣ. Но затѣмъ вышли непріятности 1) и черноморцы наЖилп себѣ въ черкесахъ злѣйшихъ враговъ. Кромѣ того, черкесовъ
ла козаковъ натравляли и турки. Постоянныя, неожиданныя, сопря­
женныя съ разбоями, грабеЖамп, поЖарамп и плѣненіемъ, нападенія
черкесовъ заставляли черноморцевъ быть весьма осторожными. Часто
черкесы для нападеній выбирали ночи темныя, доЖдь, вьюгу и
непогоду. Козаки всегда долЖны были быть готовы къ защитѣ.
Ityof. IL И. Ковалевскій. Завоеваніе Кавказа Россіей.

159 —
Обычно на ночь выставлялись конныя партіи козаковъ, которыя
разъѣзжали вокругъ поселеній, выслѣживая хищниковъ. Кромѣ того
въ разныхъ потаенныхъ мѣстахъ залегали партіи козаковъ, которыя
слѣдили за переправами и другими укромными мѣстами. Съ разсвѣ­
томъ выходили очередные на вышки и высматривали, не пэкаЖутся ли
гдѣ либо черкесы. При появленіи черкесовъ моментально заЖигали
маяки: пучки сѣна па шестахъ. Завидѣвъ такой заЖЖенный маякъ
долЖпы были стороЖевые по всей линіи заЖпгать маяки. Раздава­
лись пушечные выстрѣлы и всякій козакъ долЖенъ былъ быть на
своемъ мѣстѣ. Никто никогда и никуда не выходилъ, не будучи воо­
руженъ съ ногъ до головы. Особенно тяЖело было козакамъ зимою,
когда Кубань замерзала и черкесамъ представлялся открытый путь.
Помимо всего этого, козаки долЖны были знать всѣ хитрости черкес­
скія и умѣть ихъ устранить и отплатить чѣмъ нибудь еще злѣй­
шимъ. Много козакамъ пришлось вытерпѣть отъ черкесовъ. Многіе
были убиты. Многіе потеряли скотъ и имущество, многіе были соЖЖепы,—многіе лишились близкихъ, многіе попали въ плЬнъ.
Горько было козакамъ, по не сладко приходилось и черкесамъ.
КаЖдый ихъ набѣгъ не обходился имъ даромъ. Козаки мстили,
мстили Жестоко, мстили безпощадно. Спустя недѣли 5—4 послѣ
черкесскаго набѣга, козаки узнавали кому они обязаны были этимъ
звѣрствомъ. Собирали своихъ и шли Жечь аулы. При этомъ всѣ
намѣченные аулы сравнивали съ землею,—все населеніе, безъ раз­
личія пола и возраста, вырѣзывалось, а имущество уносилось. Воз­
вращающіеся съ набѣга козаки гнали тысячныя стада овецъ и ро­
гатаго скота и табуны прекрасныхъ лошадей и цѣлыя толпы плѣн­
ныхъ. Имущество возвращалось съ прибылью,—но погибшіе были
безвозвратны.
II опять шли натухайцы, абадзехи,- шапсуги,—и опять мстили
козаки. Такъ безъ копца.

Благо, если атаманъ былъ лихой. А такими были почти всѣ.
Вскорѣ Чапигу смѣнилъ Бурсакъ. Онъ то особенно прославился въ
эгихъ набѣгахъ.

160 —
Въ 1809 г. черкесы напали на Новогеоргіевскій постъ. Козаки
узнали о нашествіи черкесовъ и встрѣтили ихъ подобающе. Но чи­
сло нападающихъ было въ 20 разъ больше. Защитниковъ было юо,
нападающихъ больше 2000. Всѣ заряды были выпущены и козаки
пошли въ рукопашную. Защитники были перебиты, удалось спастись
не болѣе 12 человѣкамъ. Крѣпость соЖЖена и непріятель взялъ
одно орудіе.
Какая слава для горцевъ. Всѣ воспрянули духомъ. Урусъ бу­
детъ перерѣзанъ...
Но черезъ мѣсяцъ за Кубань въ гости явился Бурсакъ. 18 ау­
ловъ какъ не бывало. Все было уничтоЖено. Черкесы потеряли
болѣе 8оо человѣкъ. Русскіе угнали цѣлыя стада.
Точно такЖе Жестоко поплатились черченеевцы и абадзехи за
разгромъ Ольгина поста въ і8 іо г. Вся Жизнь Бурсака принадле­
жала козакамъ и родному краю. Для него за дѣломъ не существо­
вало ни семьи, ни родства. По этому поводу передается очень ин­
тересный разсказъ.
На Кубань пріѣхалъ герцогъ Ришелье. За обѣдомъ у Бурсака
онъ повелъ такой разговоръ:
— Атамань, сколько у васъ дѣтей?
„Трохимъ, спросилъ онъ у козака,—сколько у мене дѣтей?
— Одинадцать дѣтокъ, пане атамане.
„Всѣ мальчики, продолжалъ допрашивать герцогъ?
— Трохимъ, скилько у мене дивчатъ?
„Четверо дивчатъ, батьку, отвѣчалъ невозмутимый черноморецъ.
Не мало заботился о козакахъ и и генералъ Власовъ, оставив­
шій по себѣ неувядаемое имя. Его геройскіе подвиги ставятъ его имя
на ряду съ именами героевъ Кавказа: Циціанова, Котляревскаго, Гу­
ляева и др. Вотъ одинъ изъ эпизодовъ его Жизни.
„2 октября 1821 г. ему донесли на Петровскій пестъ, что не­
пріятель подошелъ къ Давыдовкѣ. Власовъ, собралъ все, что было
подъ рукой: боо конныхъ и 6$ пѣшихъ козаковъ. Поздно вечеромъ,
въ бурную осеннюю погоду, Власовъ выступилъ съ отрядомъ, вы1) К. К. Абаза. Козаки, 1891, стр. 23p

— 161
слѣдилъ переправу и пропустилъ партію мимо. Горцы пошли на
i$-jo верстъ. Какъ только направленіе не­
пріятеля обозначилось, Власовъ послалъ вслѣдъ ему сначала одну
небольшую команду, потомъ другую, подъ начальствомъ есаула
Залѣсскаго. Козакп повели дѣло отлично, занявши непріятеля руЖейнон пальбой. Тутъ подоспѣла еще одна сотня съ орудіемъ изъ
Славянскаго поста. Власовъ послалъ и ее вслѣдъ черкесамъ. Только
что грянула отъ нихъ пушка, какъ въ ту Же минуту запылали по
линіи маяки, раздались перекатные выстрѣлы, означавшіе тревогу.
Горцы, не понимая въ чемъ дѣло,. оторопѣли. Въ темнотѣ, на да­
лекомъ разстояніи и за спиной пылали огни, палили пушки, тре-

хутора, стоявшіе за

■ Митрополитъ Петръ Могила.

щали руЖья. Шапсуги совсѣмъ струсили. Напрасно старшины пы­
тались ихъ уговорить. Они повернули назадъ къ Кубани. Но тутъ
Ждала ихъ облава. Прямо въ лицо выпалила имъ картечью пушка,
поставленная при дорогѣ. Они отхлынули влѣво,—тутъ съ двумя
орудіями встрѣтилъ ихъ Власовъ. Опять залпъ картечи. Тогда
горцы, потерявъ надеЖду пробиться, бросились вразсыпную. Вла­
совъ несся на перерѣзъ, двинувъ главный отрядъ слѣва, такъ что
горцамъ оставалось спасаться въ прогнойный Калаусскій лиманъ.
Покуда было моЖно, козакп гнали ихъ, рубили шашками, пронизы-

11

— 162 —
вали пиками. Тѣ, которымъ удалось скрыться, погибли большею
частью въ болотѣ, вмѣстѣ съ лошадьми. По собственному сознанію
шапсуговъ, они потеряли болѣе тысячи воиновъ и 2 о князей. Ко­
закамъ досталось въ добычу 500 лошадей, множество прекраснаго
оруЖія, 2 значка. И по сію пору Жители находятъ въ болотахъ
черкесскія шашки и панцыри“ (Абаза).
Нѣтъ словъ, черкесы представляли много своеобразнаго, много
такого, чему черноморцы и могли и долЖны были поучиться. Они
поучились, выучились и превзошли.
Помимо мѣстныхъ подвиговъ, черноморскіе козаки принимали уча­
стіе и въ большихъ войнахъ государства. Такъ, они принимали уча­
стіе во взятіи Праги и заслужили полное одобреніе знаменитаго
Суворова. Не менѣе успѣшны были ихъ дѣйствія и въ персидскую
войну, гдѣ они отличались подъ командою Головатаго.
Бывали съ ними и недоразумѣнія. «Такъ, однаЖды, небольшая
партія козаковъ на лодкахъ сдѣлала поискъ къ персидскимъ бере­
гамъ, разбила нѣсколько приморскихъ селеній, освободила мно­
жество плѣнныхъ армянъ и, овладѣвъ цѣлою флотиліею персид­
скихъ лодокъ, струговъ и чаекъ, пошла назадъ къ своей эскадрѣ.
На дорогѣ ихъ захватила страшная буря и одна изъ лодокъ, на
которой находился лейтенантъ Епанчинъ, два матроса и восемь чер­
номорскихъ козаковъ, была отнесена теченіемъ къ персидскому бе­
регу. До полутораста человѣкъ персіянъ, замѣтивъ русское судно,
боровшееся съ бурею, тотчасъ бросилось въ лодки, чтобы завла­
дѣть имъ, какъ легкою добычею. Лейтенантъ Епанчинъ и оба ма­
троса, бросившись въ шлюпку, бѢЖали. Но черноморцы выбрали
изъ своей среды атаманомъ Игната Сову и приготовились къ бою.
Какъ только персидскія лодки стали приближаться и непріятель
открылъ батальный огонь, козаки дали залпъ съ уговоромъ —
безъ промаху. Первымъ Же залпомъ они улоЖнли персидскихъ
начальниковъ, а потомъ, какъ отличные стрѣлки, перебили, по
выраженію Головатаго, и підстаршихъ панківъ. Тогда смущен­
ные персіяне бѢЖали и наши вернулись назадъ безъ всякой по­
тери.

— 163
— «Не загинула ще козацька слава, доносилъ Головатый, колы
восімъ чоловікъ могли дать персіянамъ почувствовать, що въ Чорноморцівъ за сыла...»
Показали свою хра5рость, отвагу и боевое умѣнье черноморцы
и въ отечественную войну, особенно напр. подъ Цейцомъ.
Императоръ Николай Павловичъ очень цѣнилъ запорожцевъ и от­
носился къ нимъ не только милостиво, но и любовно. Онъ назна­
чилъ своего сына, наслѣдника, Александра Николаевича, атаманомъ
черноморскаго войска. Эти козаки оказали большую услугу 12 іюня
1828 г. при взятіи Анапы, за чго получили особыя медали.
Въ этомъ Же 1828г. еще большую услугу оказали „невѣрные“ запороЖскіе козаки. Извѣстно, что по разрушеніи Сичи въ і8 г. часть
запороЖцевъ ушла въ Турцію и образовала Задунайскую Сачь.
■ОбЖились здѣсь запороЖцы очень хорошо,—только одного имъ не
доставало—родины. Ихъ угнетала тоска. Ихъ тянуло къ своимъ.
Ихъ мутило на чуЖбинѣ. Правда, количество запороЖскихъ коза­
ковъ за Дунаемъ не уменьшалось. Напротивъ, къ нимъ прибывало
много бѣглыхъ. Но всѣ они сознавали, что они на чуЖбинѣ и всѣхъ
ихъ тянуло домой. НуЖно только было найти случай.
Случай оказался. Это была война Россіи съТурціею въ 1828 г.
Императоръ Николай стоялъ у Дуная. НуЖно было перебросить
войско за Дунай, а сдѣлать было это не легко. Переходъ черезъ
Дунай грозилъ большими потерями
Вотъ тутъ-то и явились , на выручку „невѣрные“ задунайскіе затюроЖцы.
Кошевой Осипъ Михайловичъ Гладкій взялся устроить переходъ затороЖцевъ въ Россію. Онъ сталъ распускать меЖду козаками слухъ,
что запороЖцевъ не оставятъ на мѣстѣ военныхъ дѣйствій, а
переселятъ въ Египетъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ съ осторожностью про­
водилась та мысль, что лучше пойти подъ дерЖаву русскаго царя,
неЖели переселиться Богъ знаетъ куда. ЗапороЖцы всполошились, бы­
стро собрали они свой скарбъ и направились на русскую сторону. О
прибытіи задунайскихъ сичовиковъ долоЖили императору Николаю
Павловичу.
11*

— 164 —
? Съ ранняго утра запороЖцы явились на площадь предъ квар­
тирою.государя. Впереди всѣхъ стоялъ кошевой Гладкій. Въ рукахъ
у него была бархатная подушка, на которой леЖала булава, гра­
моты и другія регаліи коша Задунайскаго Запорожья. За Гладкимъ
стояли коренные атаманы, дерЖащіе ? знамени и 2 бунчука. За­
пороЖцы стояли тихо й робко. ■

Вдругъ часовые у подъѣзда и караулъ отдали честь. Всѣ за­
суетились. На крыльцѣ показалась величественная фигура импера­
тора Николая. ЗапороЖцы опустились на колѣни. Знамена и бун­
чуки склонились къ ногамъ императора. Гладкій, стоя на колѣняхъ,
подалъ государю булаву и грамоты, Жалованныя Сичй султаномъ
и сказалъ:
—■ Великій Государь! прости и помилуй твоихъ заблудшихъ под­
данныхъ. Прими отъ насъ все, что наше, дай только намъ твое
царское прощеніе,—окаЖи намъ твое милосердіе.
— Прости, Великій Государь, —сказали опальные запороЖцы.
„Богъ васъ прощаетъ, Отчизна прощаетъ и я прощаю. Я
знаю', что вы за люди.“

Искренняя и дѣйствительная радость явилась отвѣтомъ запороЖ­
цевъ на этотъ привѣтъ.
ЗапороЖцамъ были обѣщаны земли на Кавказѣ.

Государь спросилъ меЖду прочимъ Гладкаго, почему опъ не въ
атаманскомъ кафтанѣ.
— Кошевымъ атаманомъ, Ваше Величество, меня утвердилъ
султанъ. Смѣлъ ли я явиться предъ лицомъ Вашего Величества, какъ
атаманъ. Я для моего государя послѣдній козакъ, какъ и всѣ.
„Ты будешь хорошимъ слугою мнѣ и родинѣ. Коли тебя вы­
брали и я тебя утверЖдаю» х),
Русской арміи ну.Жно было перекинуться на другой берегъ. Вотъ
въ этомъ дѣлѣ Гладкій и его сичовики оказались императору весьма
полезными. Они нашли такое мѣсто въ болотахъ, которое считалось
9 А. /(узіминъ. ЗапороЖская Сѣчь.

— 165 —
непроходимымъ. Какъ таковое оно не оберегалось турками, Мезкду тѣм ь
спчовики знали и нашли такой ходъ, по которому часть русскаго вой­
ска спокойно перешла на турецкій берегъ и быстро заняла укрѣпле­
нія..
Турки ничего не знали о переправѣ русскихъ, Вдругъ въ тылу
у нихъ загремѣла музыка и барабанный бой русской арміи. Турки
ошалѣли. Быстро крѣпость Исакчи была очищена дивизіей Рудзевича и занята русскими.
Рудзевичъ не выдерЖалъ и заявилъ Кошевому, что если онъ не
будетъ сегодня полковникомъ, то онъ не хочетъ быть генераломъ
и отдастъ свои эполеты государю.
МеЖду тѣмъ, Императоръ захотѣлъ лично убѣдиться въ положе­
ніи дѣла.
Лодка была запороЖская. На рулѣ сталъ Гладкій, а на гребкѣ
сѣли пять куренныхъ атамановъ и семь старшинъ. При входѣ го­
сударя въ лодку, взвился императорскій флагъ. Все осмотрѣвъ, им­
ператоръ съ ними Же и вернулся.
— Благодарю, атаманъ. Твою храбрость и распорядительность
я видѣлъ своими глазами. Поздравляю и васъ, молодцы, георгіев­
скими кавалерами.
Такъ были награждены задунайскіе спчовики, ставшіе нынѣ подъ
дерЖаву русскаго императора.
Изъ этихъ сичовиковъ составленъ былъ особый полкъ пѣшаго
Дунайскаго козачьяго полка, причемъ командиромъ сталъ Гладкій,
а офицерами атаманы.
„Невѣрные“ запороЖцы послѣ войны поселены были меЖду Ма­
ріуполемъ и Бердянскомъ и стали именоваться „Азовскими козачьимн войсками“. Въ теченіи всей Жизни императоръ Николай любовно
относился и къ Черноморцамъ и Азовцамъ. Дай заслужили они это.
Въ настоящее время особенною славою, какъ рѣдчайшіе войско­
вые развѣдчики, пользуются пластуны. Пластунскій полкъ су­
ществовалъ еще во времена Запорожья. И тогда они отличались умѣ­
ньемъ выслѣживать непріятеля и неоднократно спасали своихъ това-

166 —
рищей отъ внезапныхъ нападеній. На Кубани пластуны, не только
не исчезли, а напротивъ еще больше изощрились въ своемъ искус­
ствѣ и стали еще болѣе славными и умѣлыми.
Выслѣдивъ непріятеля, они долЖны были подать замѣтный лишь
товарищамъ сигналъ. А для этого они выучивались издавать звуки
по птичьему и звѣриному такъ ловко, что сами звѣри заблуждались.
Они умѣли подходить и выть по-волчьи, кричать оленемъ, фили­
номъ, дикой козой, пѣтухомъ и т. п. «Ходятъ они неуклюЖе, пе­
реваливаясь, какъ бы нехотя. Изъ-подъ нависшихъ бровей глаза гля­
дятъ сурово, лицо совсѣмъ бронзовое отъ загара и вѣтровъ. Чер­
кеска на пластунѣ истрепанная, вся въ заплатахъ,—папаха поры­
жѣлая, вытертая, хотя всегда заломленная на затылокъ. Чевяки
изъ коЖи дикаго кабана, щетиной наруЖу. За плечами у него су­
харная сумка, въ рукахъ добрый штуцеръ съ тесакомъ, на поясѣ
пороховница, пулечница, отвертка, шило, иногда котелокъ, иногда
балалайка, или скрипка». (Абаза).
Пластуны часто бывали Желанными гостями черкесовъ и не­
рѣдко пользовались ихъ расположеніемъ и любовью. Нѣкоторые изъ
нихъ даЖе составили себѣ извѣстность. Изъ числа таковыхъ былъ
Строкачъ. Вотъ что о немъ передалъ Абаза. Строкамъ излюбилъ хо­
дить на охоту въ черкесскіе камыши. Когда Же вернется домой, то
сосѣди замѣчаютъ у него то новую винтовку въ серебрѣ, то шашку
съ дамасскимъ клинкомъ, или кинЖалъ новый за поясомъ. Какъ-то
онъ вернулся съ пустыми руками, не веселый. Товарищи пристали
къ нему и. заставили разсказать свое горе.
«Забрался я въ черкесскія плавни и впЖу, что не туда попалъ,
куда хотѣлъ. Ну, думаю, дѣлать нечего, — останусь. Только что
хотѣлъ свернуть съ битой дороЖкп въ камышъ, — глядь, черкесъ
бѣЖитъ. Отскочилъ я шаговъ пять и схоронился въ густомъ ка­
мышѣ. СиЖу и думаю: чтобы, папр., сдѣлалъ черкесъ, если бы
на моемъ мѣстѣ былъ? Пропустилъ бы меня, или убилъ? Убилъ
бы, думаю,—и черкеску мою взялъ и надъ тѣломъ моимъ наглу­
мился... Такъ меня эта думка разсердила, что взвелъ я курокъ и
стрѣльнулъ... Напугать только хотѣлъ, а онъ въ самомъ дѣлѣ съ

167 —
коня хлопнулся. Конь побѣЖалъ въ обратную. Хотѣлъ перехватитъ
его, — нѣтъ. Шустрый такой. Ушелъ. Онъ-то мнѣ и напакостилъ.
Жалко, думаю, коня, а еще Жалче черкеса. На чемъ онъ теперь
поѣдетъ. Подбѣгаю къ нему. Хочу подать руку,—а онъ не встаетъ.
Зачерпнулъ воды, — не хочетъ. Бѣда, думаю. Что тутъ дѣлать?
Распоясалъ я его,—знаете, какъ они перетягиваются... Снялъ шашку.
На себя повѣсилъ. Не бросать Же ее!.. Нѣтъ, не дышетъ, —хоть
ты что хочешь... Давай скорѣй снимать винтовку, пороховницу, кинЖалъ. Снялъ бурку, черкеску. Совсѣмъ, каЖется, легко ему стало,—
а онъ не ворушптся. Затащилъ я его въ терновый кустъ. Пошелъ
самъ дальше,—и такъ мнѣ его Жалко. Надо, думаю, ему пару
съискать. Что'ему одному леЖать... Опъ вѣрно привыкъ семейно Жить.
Прошелъ этакъ четверть версты. ВиЖу за мной ѣдутъ человѣкъ і о
черкесовъ. Э, думаю, смерть моя пришла. Какъ приструнилъ я, какъ
приструнилъ, такъ, я вамъ скаЖу, и лисица бы не догнала меня.
А черкесы тоЖе, какъ приструнятъ, какъ приструнятъ, такъ въ
глазахъ и помутилось. Душа замерла. Не отъ страху, — нѣтъ, ейБогу, Отъ Жалости, что одинъ. Скучно... Островокъ тамъ есть,
такой славный. Кругомъ трясина и топь такая, что ни зимой, ни
лѣтомъ не проѣдешь. Шлепнулъ я въ эту трясину, саме по поясъ,
дальше увязъ по шею. Карабкаюсь, что есть мочи,—и выбрался на
островокъ. Ну, думаю, слава тебѢ, Господи... Теперь еще потя­
гаюсь. Только успѣлъ спрятаться за кустъ, а черкесы вскочили въ
плавню. Я схватилъ черкеску, что съ убитаго у меня невзначай
осталась,—раскинулъ ее сверху, а самъ перескочилъ въ другой
кустъ,—потомъ дальше. Одинъ дурной выстрѣлилъ въ черкеску.
Всѣ туда бросились. Думали, что я убитъ. Накинулъ я тогда на
кустъ бурку. Покрылъ ее папахой, — да вмѣсто того, чтобы бѣ­
жать дальше, разобрала меня охота—потѣшить себя: какъ шарах­
нулъ въ самую кучу,—аЖъ перья посыпались. Озлобились они здо­
рово. Кинулись къ моему кусту. Не тутъ-то было—я уЖе сидѣлъ
за дальнимъ. Однако, по всѣмъ примѣтамъ, мнѣ-бы пропадать тутъ
надо. Всего оставалось камышомъ шаговъ 200. Дальше—чистая по­
ляна,—негдѣ зацѣпиться. Думалъ, что они задерЖатся буркой. Пока

— 168 —
расчухаютъ, я успѣю перебѣгать чистоту. А вышло совсѣмъ дру­
гое. Сколько то черкесовъ бросилось къ кусту, а одинъ прямо на
меня съ гвпнтовкой въ рукахъ. Такъ и лѣзетъ, бестія, въ самую
гущу, безъ всякой опаски. Э, думаю, убить тебя—не убью, а про­
учу,'—на всю Жизнь будешь помнить... «А тю, дурный!» какъ крикну
ему въ самое ухо, что было мочи. Какъ вскочитъ отъ меня чер­
кесъ, какъ побѣЖитъ, и гвинтовку свою выпустилъ... Я ее заразъ
прибралъ... Теперь у меня два заряда. Черкесовъ Же осталось только
четверо, бо ранилъ одного,—перепугалъ до смерти другого.

Архимандритъ Мелхиседекъ.

Стали черкесы смѣяться надъ своимъ товарищемъ, что онъ съ
переляку и гвинтовку бросилъ. Смѣются,—аЖъ мнѣ весело стало.
«Эй, Иванъ, шалтанъ-болтай, гайда сарай!» кричали мнѣ изъ-за
кустовъ.—Чорта съ. два, озвался я по-ихнему. Еще_ кого-нибудь убью,
а меня не подстрѣлите, чортовы диты. Имъ хотѣлось взять меня

— 169 —
Яспвьемъ, потому что чести больше. Свои Ясе могутъ засмѣять, если
узнаютъ, что насѣли на одного... Передумалъ я это, что имъ стрѣ­
лять не приходится,—да какъ завихрилъ,—въ одинъ духъ перемах­
нулъ чистоту, даЯсе самъ себѣ удивился... Черкесы стрѣляли, да ни­
чего. Руки-то дроЯсатъ при скорости. Кинулись догонять, —не такія
ноги, чтобы догнать пластуна. Вскочилъ я въ камыши, взялъ вправо,
влѣво и легъ подъ кочкой. Послушаю, шолохтятъ невѣры. Я опять
прилягу, выЯсду. А какъ пройдутъ и полѣзу вслѣдъ за ними такъ,
.чтобы не розниться отъ ихъ шаговъ. Да все въ сторону, въ сто­
рону,—то въ одну, то въ другую. Двое сутокъ вылазилъ, а не
поймали. Только дуЯсе проголодался...»
Попадали пластуны и въ Яселѣзный ошейникъ. Только съ, нихъ
мало было толку черкесамъ. Дѣло не хотѣли дѣлать. «Не вмію...»
А непремѣнно бѣЯситъ. Если нуЯсно, пластунъ часами леЯсптъ не
шелохнувши, какъ мертвый,—а ползетъ въ травѣ, — травка не ше­
лохнется. При охранѣ пластуновъ, моЯсно было спокойно спать. Вне­
запныя нападенія были невозмоЯсны.
Въ 1862 г. огромнѣйшая толпа натухайцевъ сдѣлала нападеніе
на Липкпнскій постъ. Тамъ козаковъ было не болѣе 35. Кругомъ
оцѣпили натухаевцы постъ. Волками взвыли муллы, возбуЯсдая пра­
вовѣрныхъ на приступъ. Въ крѣпости полное молчаніе. Много разъ
черкесы бросались на приступъ,-—но мѣткій залпъ валилъ толпы
черкесовъ и быстро охлаЯсдалъ ихъ пылъ. Наконецъ, натухаевцы
подсѣкли заборъ и бросились внутрь. Пошли въ рукопашную. Одинъ
за другимъ падали пластуны. Долго львомъ бросался на черкесовъ
сотникъ Горбатенко,—но и онъ палъ. ПалъГорбатенко, но его быстро
смѣнила его Ясен а. Какъ фурія налетѣла она на черкеса. Черкесы
оторопѣли. Въ Жизнь свою они не видали и не слыхали, чтобы въ
бой вступала «молодушка». А меЯсду тѣмъ фурія свирѣпствовала.
Черкесы падали и отъ выстрѣловъ ея и отъ штыка. Бросились
горцы на паню Марьяну и изрубили ее въ куски.
Осталась кучка пластуновъ. Заперлись они въ казармѣ и рѣшили
дорого продать себя. Но натухайцы перехитрили. Они облоЯсили ка.зарму хворостомъ и соломой, и. заЯхгли. Напрасно они сманивали ко­

— 170 —
заковъ выйти, обѣщая помилованіе. Пластуны не сдались и Живыми
сгорѣли.
Натухайцы побѣдили. Но не веселая была побѣда. Многихъ, мно ­
гихъ и они лишились. Несравненно больше легло черкесовъ, чѣмъ
козаковъ. А при томъ ваЖно и то, что это были не люди,—а черти...
«Горѣли, сгорѣли,—но не сдались...»
А тутъ еще «Марушка» опоганила ихъ... Видано-ли, — черкесы
пали отъ рукъ «Марушки...» Плохо дѣло. Пропадать прійдется. И
они пропали. Нынѣ ни одного натухайца нѣтъ на русской землѣ.
Они или пали въ битвѣ,—или погибли въ Турціи.
А черноморскіе или кубанскіе козаки и пластуны Живы во славу
царя, вѣры православной и отечества.

Есть одинъ моментъ въ исторіи Малороссіи, который несправед­
ливо понимается и неправильно освѣщается. Этотъ моментъ «Гайда­
матчина». Этотъ моментъ разсматриваютъ, какъ періодъ разбойни­
чества, а на гайдамакъ смотрятъ, какъ на разбойниковъ, кровопійцъ,
изувѣровъ и т. д. Это и несправедливо и неправильно. Гайдамаки—
это отвѣтъ на тѣ изувѣрства, которыя паны чинили по отношенію
къ своимъ православнымъ крестьянамъ. Это отвѣтъ на то крово­
пійство, которое проявлялось Жидами по отношенію къ тѣмъ Же
православнымъ крестьянамъ. При чемъ долЖно добавить, что какъ
бы ни были Жестоки, уЖасны и поразительны пріемы изувѣрства,
совершаемые гайдамаками по отношенію къ ксендзамъ, панамъ и
Жидамъ, эти изувѣрства всегда были слабѣе, чѣмъ таковыя Же
изувѣрства были проявляемы ксендзами, панами и Жидами надъ
крестьянами. Гайдамаки истязали тѣло своихъ враговъ,—а паны,
ксендзы и Жиды истязали не только тѣло, но и душу крестьянъ.
Они издѣвались надъ ихъ религіей, надъ ихъ вѣрой, надъ ихъ ду­
шою, надъ ихъ церковью, надъ ихъ Богомъ. Тогда какъ гайдамаки
не могли воздѣйствовать на своихъ враговъ съ этой стороны. Кромѣ
того и физическія истязанія гайдамакъ были слабѣе панскихъ. Гай­
дамаки дѣйствовали быстро, набѣгами, не имѣя возможности обду­
мать и придумать свою месть и истязанія; тогда какъ паны и

— 171 —
Жиды дѣйствовали медленно, исподволь, съ наслажденіемъ приду­
мывая новые и сильнѣйшіе способы истязаній и мученій хлоповъ и быдла..
Если клеймить разбойниками, изувѣрами, кровопійцами простыхъ
муЖиковъ, гайдамакъ, доведенныхъ до этого отчаяніемъ и безвыход­
ностью,—то какими именами долЖно заклеймить просвѣщенныхъ,
пановъ, служителей алтаря—ксендзовъ и цивилизованныхъ Жидовъ,
которые дѣйствительно сосали кровь и выматывали Жилы безотвѣт­
ныхъ и безправныхъ. Прибавимъ, что паны, ксендзы и Жиды были
всегда угнетателями и нападающими, а гайдамаки только угнетен­
ными и мздовоздающими. Гайдамаки явились реакціей, отвѣтомъ на
изувѣрства надъ православными крестьянами ксендзовъ, пановъ и
Жидовъ. Паны и Жиды первые истязали душу и тѣло крестьянъ,—
и крестьяне—гайдамаки явились уЖе отмстителями изувѣрства па­
новъ и Жидовъ. Не будь изувѣрствъ пановъ и Жидовъ—не было бы
и гайдамакъ. Поэтому клеймить именемъ разбойниковъ гайдамакъ не
справедливо. Разбойники были ксендзы, паны и Жиды,—а гайда­
маки—рыцари мздовоздаятели за звѣрства и кровопійства пановъ.
Зараза передается отъ человѣка къ человѣку и отъ общества
къ обществу не только физическая, но и нравственная, духовная.
Это послѣднее примѣнимо какъ къ массовымъ эпидеміямъ высоко­
нравственнаго свойства, напр. религіозно-нравственныя вѣянія, такъ
и особенно къ эпидеміямъ низкаго нравственнаго воздѣйствія. По­
слѣднее распространяется даЖе быстрѣе и глубЖе, ибо, къ несчастію,
все дурное скорѣе воспринимается человѣкомъ, чѣмъ доброе.
Мы знаемъ уЖе каково было отношеніе пановъ, ксендзовъ и.
Жидовъ къ своимъ рабамъ, хлопамъ и быдлу.
Но вотъ лѣвосторонняя Украйна отдѣлилась. Она стала подъдерЖавную руку Россіи. Тутъ не было ни пановъ, ни ксендзовъ.
Остались только Жиды.' Очевидно, долЖно оЖпдать, что тотъ гнетъ,
который такъ истязалъ и давилъ въ правобереЖной Украйнѣ кресть­
янъ, въ лѣвобереЖной или совсѣмъ исчезнетъ, или Же будетъ неиз­
мѣримо слабѣе и мягче.
Увы, онъ не исчезъ. Да кромѣ того даЖе не былъ и особенно­
мягокъ.

— 172 —
Польскихъ пановъ въ Русской Малороссіи не было. Зато явились
.-свои русскіе, малороссійскіе паны, вышедшіе изъ гетмановъ, пол­
ковниковъ и вообще изъ старшины. Эти паны захватили въ свои
руки всю землю Малороссіи и никому не хотѣли уступить ни клочка
земли. Они знали, что хлопу земля пуЖна. Земли и козацкое иму­
щество безбожно грабились гетманами, грабились и пхъ Женами.
Жена Скоропадскаго, по смерти муЖа, захватила не только войско­
вую казну, по и тѣ принадлежности гетманскаго достоинства, ко­
торыми гетманы, какъ лица избранныя, пользовались пожизненно.
Хищниками и душителями не только народа, но и вольныхъ козаковъ, являются сотники, полковники, есаулы, писаря, судьи; а
чѣмъ богаче былъ помѣщикъ, тѣмъ шире шло его грабительство,
тѣмъ больше народу стояло подъ его панской «властною» рукою...
Надъ всей страною царствовалъ только деспотизмъ этихъ лицъ,
которыя успѣли захватить силою или обманомъ—кто булаву, кто
перначъ, кто войсковую чернильницу съ перомъ, кто побольше на
грабилъ. земли, лѣсовъ, мельницъ, заводовъ, рыбныхъ ловель и
пасѣкъ»! (Мордовцевъ). А нуЖна земля—муЖикъ пріидетъ къ
пану. А прійдетъкъ пану—станетъ его рабомъ II онъ становился
рабомъ. «Козаки все чаще и чаще дѣлались «муЖпкамп безгруптовыми», а затѣмъ поступали въ разрядъ голытьбы, которой оста­
валось одно спасеніе отъ голода—гайдаматчество» !)или рабство...
Подати были слишкомъ велики и, что всего хуЖе, шли не въ
казну,, а въ частный карманъ.
Въ странѣ, гдѣ свободныя земли были безпредѣльны, бѣдный
народъ явился совершенно безземельнымъ.
Сильные міра сего становились владыками не только земли и
угодій,—нѣтъ, они уловляли и людей. Въ рабство попали не только
.крестьяне, но и козаки.
Безправію много помогало и то, что до Бога было высоко, а до
царя далеко. Правда, уЖе Петръ Г примѣрно наказалъ многихъ гра­
бителей,—но слѣдовало карать не многихъ, а всѣхъ. Старшина
і)

Д. Л. Мордовцевъ. Гайдаматчина.

— 173 —
пользовалась отдаленностью и дѣйствовала безъ всякаго стѣсненія..
Судиться было излишне. Слабый, и бѣдный никогда не бывалъправъ, а если судились два богатыхъ, то ихъ судбище шло до
тѣхъ поръ, пока оба не становились нищими,—и тогда дѣло пре-,
кращалось.
Но какъ ни скверно было.въ русской. Малороссіи,—а въ поль­
ской неизмѣримо хуЖе. Тамъ къ гнету физическому присоединялся
гнетъ религіозный, гнетъ уніатовъ и католиковъ, гнетъ и издѣва­
тельства Жидовъ, бравшихъ па аренду церкви и церковные обряды.
На той сторонѣ осталась память о мученикахъ: Остряницѣ, Пав­
люкѣ, Наливайкѣ и проч. Кромѣ обычныхъ угнетателей, на помощь
имъ явились еще польскіе Жолнеры—солдаты, въ полное распоря­
женіе которыхъ отданъ былъ весь малороссійскій народъ муЖска
и Женска пола.
Польскіе паны дошли до крайней степени издѣвательства надъ
народомъ и не только превзошли американскихъ плантаторовъ по
отношенію къ неграмъ, а могли бы ихъ хорошо научить цивилизо­
ванному изувѣрству надъ несчастными рабами.
Для развлеченій и разнообразія Жизни, а такЖе для того, чтобы
польская молодеЖь закалялась въ военныхъ предпріятіяхъ, магнаты
и паны устраивали охоты на людей. «Эта охота па людей состояла
въ томъ, что отрядъ польской молодеЖп, съ легкимъ, а иногда съ
тяЖелымъ вооруженіемъ, отправлялся въ ЗапороЖскую глушь, выЖигалъ запороЖскіе хутора, «паланки« и зимовники, вытаптывалъ,
ихъ хлѣба, угонялъ скотъ, табуны лошадей, убивалъ и уводилъ,
въ плѣнъ запороЖскихъ козаковъ. Съ приличной торжественностью
отряды возвращались въ свои имѣнія, при звукѣ трубъ и литавръ
входили въ замки, ведя связанныхъ плѣнниковъ, какъ римскіе пол­
ководцы вводили въ Римъ побѣжденныхъ царей. Молодые побѣди­
тели награждались общими рукоплесканіями старыхъ пановъ, улыб­
ками прекрасныхъ паннъ и названіемъ героевъ, а грубые плѣнники,,
безъ всякаго суда, отправлялись на висѣлицу, или на колъ. Все
это было въ порядкѣ вещей въ то дикое безчеловѣчное время. За­
гудѣли роЖки, затрещали литавры, пушки палятъ неистово, все:

— 174 —
валитъ на площадь, на мѣсто казни, чтобы полюбоваться, какъ
■сажаютъ на колъ человѣка, или затягиваютъ его шею веревкой. Гру­
бые запороЖцы долЖны были и умирать грубо, некрасиво. Но чтобы
не ударить лицомъ въ грязь передъ «враЖьими ляхами», иной доб­
рый молодецъ, умирая на колу, попроситъ, чтобы ему дали въ
послѣдній разъ покурить люльки—и люльку давали, и онъ курилъ
и обводилъ страшными глазами своихъ Жестокихъ враговъ». (Мор­
довцевъ) .

МеЖду панами и хлопами по старому стояли евреи, которые
путемъ откупа извѣстныхъ заводовъ, на первомъ планѣ питейнаго,
затѣмъ мытнаго и иныхъ, съ свойственной имъ ловкостью выЖпмали изъ посполитаго все, что осталось певыЖатаго прямыми обло­
женіями въ пользу пана»... (Ефименко).

Чего Же моЖно было оЖидать большаго?
Понятно, что на обѣихъ сторонах ь Днѣпра накипѣло на притѣсни­
телей и кровопійцъ. Но правая сторона имѣла всѣ преимущества на
премію въ изощреніи Жестокостей. Понятно, что появились мздовоз­
датели, гайдамаки. Понятно и то, что всѣ они устремились въ
польскую Украйну, а въ русской все было благополучно. Мало того.
Главные зачинщики и главные составители гайдамацкихъ отрядовъ
выходили изъ русской Малороссіи,—а въ польской Малороссіи они
находили себѣ главную массу пособниковъ. Не мало помогала гайда­
макамъ и Спчь.

Гайдаматчина длилась болѣе двадцати лѣтъ и подавлена была
только русскими силами. Польша была такъ слаба, такъ ничтоЖна,
такъ развалена, что своими силами ничего не могла бы сдѣлать,—
и только русскія войска спасли ее. II тутъ русскимъ нуЖно было вмѣ­
шаться не въ свое дѣло и, разумѣется, какъ всегда, получить над­
лежащую неблагодарность.

Исторія даетъ намъ имена многихъ гайдамацкихъ предводителей,
и я позволю остановиться на главнѣйшихъ изъ нихъ. Гайдаматчина—
это не была война. Гайдаматчина—нападеніе отдѣльныхъ, самостоя­
тельныхъ, независимыхъ отрядовъ. Это дѣйствительно были раз­

— 175
бойничьи отряды, но не съ цѣлью грабеЖа,—а для отмщенія за
панскія и Жидовскія злодѣйства.
Сами гайдамаки никогда не смотрѣли на свое дѣло, какъ на раз­
бойное,—напротивъ, они смотрѣли на него, какъ на дѣло доброе и
святое. Нерѣдко гайдамаки въ промежуткахъ меЖду набѣгами
укрывались при монастыряхъ,—а при выходѣ въ дѣло, получали
благословеніе и напутствіе монашествующей братіи. А въ самомъ
главномъ набѣгѣ гайдамакъ, подъ руководствомъ Желѣзняка и Гонты,
монахи не только благословили дѣло, — но даЖе освятили ноЖи.
Во всякомъ случаѣ гайдамаки дѣйствовали съ убѣжденіемъ, что
■они рѣЖутъ враговъ церкви православной.
Гайдамаки для врага являлись разрушителями всего Живущаго
и всего хозяйственнаго, принадлежащаго ихъ врагамъ. Во главѣ
становился ватаЖокъ, обычно изъ запороЖцевъ. Около него соби­
ралось нѣсколько человѣкъ запороЖцевъ и болѣе—козаковъ. Обычно
это дѣлалось на лѣвой сторонѣ Днѣпра. Эта партія хорошо воору­
жалась. Раздобывала коней и направлялась въ Польшу. Но это
было не такъ-то легко сдѣлать. На границѣ стоялъ русскій кор­
донъ, который строЖайше смотрѣлъ за тѣмъ, чтобы гайдамаки не
проходили въ Польшу. Поляки были безсильны. И русскіе взяли,
почему-то, на себя обязанность ихъ охранять. Но не таковы были
запороЖцы и гайдамаки, чтобы ихъ моЖно было задерЖать. Они
знали такія мѣста и такія тропки, гдѣ мышь не пройдетъ и заяцъ
не проскочитъ. А запороЖецъ пройдетъ и проходитъ. Прошелъ.
Вотъ тутъ-то и начинался пиръ. Паны, ксендзы и Жиды вырѣзы­
вались на чистоту. Старики, старухи, Жены, дѣти, — все гибло.
Дома и имущество предавалось огню. Быдло освобождалось и шло
на волю и чаще приставало къ гайдамакамъ.
«Въ исторіи гайдаматчины была и старинная національная враЖда и религіозное рвеніе и воспоминаніе историческихъ обидъ, за
которыя слѣдовало, по мнѣнію народа, отмстить. Для украин­
скаго крестьянина эта месть казалась нравственнымъ долгомъ,—
послѣдній украинскій гайдамакъ, подобно боготворимымъ имъ ге­
роямъ, Хмельницкому, Остряницѣ, Морозенку и проч., смотрѣлъ

— 176 =на войну, противъ своихъ помѣщиковъ, какъ на нравственный и
религіозный подвигъ и ставилъ себя какъ-бы на одну доску съ
этими героями, прославленными исторіей... Унія, религіозныя го­
ненія, вынесенныя Малороссіей, господство евреевъ, покровитель­
ствуемыхъ поляками и, наконецъ, казни такихъ лицъ, какъ Остряница.и Наливайко окончательно и навсегда поставили стѣну меЖду
украинцемъ и полякомъ...» 1).

Гетманъ Желѣзнякъ.

Сами гайдамаки и ихъ близкіе смотрѣли на свое дѣло, какъ на.
дѣло правое и святое. Не смотрѣлъ на гайдамаковъ, какъ на пре­
ступниковъ и. поэтъ-историкъ, Т. Г. Шевченко. Вотъ что онъ го­
воритъ: 2)
'

*) Д. Л. Мордовцевъ. Гайдаматчина, стр. 28.
2) T. Г. Шевченко. Гайдамаки.

177 —
«Сыны мои, гайдамаки,
Свитъ широкій, поля,—
Идить, сыны, погуляйте,
Пошукайте доли...»
Описывая въ другомъ мѣстѣ великую степь украинскую, гдѣ
лилась рѣкою козацкая кровь и поле покрыто было козацкими ко­
стями, Тарасъ говоритъ:
,
Де Гонты могила,—
Мученика праведного
Де похоронили?
Де Зализнякъ, душа щыра,
Де одпочивае?..»

Полковникъ Гонта.

ДаЖе поляки невольно проговариваются, что гайдаматчество не
было пропитано разбоемъ. Такъ, польскій историкъ Смоленскій 1) го1) В. Смоленскій. Исторія польскаго народа, изд. Львовича, стр. 278.

178 —
воритъ: «Съ отрядами (гайдамакъ) шли попы, которые освящали
оруЖіе и придавали войнѣ религіозный характеръ». Очевидно, это
не разбой.
Разумѣется, главнымъ поставщикомъ гайдаматчины было Запо­
рожье. Сами запороЖцы теперь были такъ приЖаты русскимъ пра­
вительствомъ, что и помыслить не могли объ открытомъ набѣгѣ
пи на Польшу, ни на Валахію, ни на Турцію. Это не мѣшало За­
порожью пускать своихъ дѣтокъ на гайдаматчину. Несомнѣнно, при
всякомъ набѣгѣ, и русскіе и поляки немедленно напускались на
Запорожье,—но Запорожье каЖдый разъ отвѣчало, что оно ни
сномъ, ни духомъ неповинно. Если Же ему заявляли имена за­
пороЖцевъ, участвовавшихъ въ набѣгахъ, то кошевой обычно отвѣ­
чалъ, что такіе гультяи въ спискахъ не значатся и не значились,
и если они попадутся когда въ руки запороЖцевъ, то имъ не сдобровать. Мало того, бывали даЖе случаи, когда дѣйствительно за­
пороЖцы расправлялись съ такими гультяями и голытьбой, забивая
ихъ кіями на смерть,—но эти случаи бывали особаго рода: когда
гультяи осмѣливались чѣмъ-нибудь затронуть само Запорожье.
Обычно Же ватаЖки и главные двигатели гайдаматчины выходили
изъ Запорожья. Къ нимъ приставала масса безродныхъ изъ правобереЖной Украйны, съ лѣвобереЖной русской Украйны и даЖе бабы...
«Жинкы навить зъ рогачами
Пишлы въ гайдамаки...»
«За то Жь. йихъ (ляхивъ) и былы!
И я й батько святымъ ноЖемъ;
А маты пездуЖа,—
А то й вопа бъ...»
Часть гайдамакъ была вооруЖепа очень хорошо и притомъ да­
ромъ, на счетъ вырѣзанныхъ пановъ и ляховъ,—другіе были вооруЖены кое-какъ и кое-чѣмъ, даЖе простою дубиною. Вся эта
орда лютовала на правосторонней Украйнѣ.
Гайдамаки шли мстить, мстить Жестоко, мститъ безчеловѣчно и
пощады не давать никому и никогда, зная впередъ, что и имъ
пощады не будетъ и всѣ они поплатятся своею головою. Поэтому,

179
■естественно, что при вѣсти о появленіи гайдамакъ, все Живое,
враждебное козакамъ, летѣло, куда глаза глядятъ, бросая все, все
свое имущество.
Гайдаматчина длилась лѣтъ 20, но оставила по себѣ добрую
память. Въ началѣ гайдамаки составляли небольшіе отряды или
банды, подъ управленіемъ ватаЖковъ, проявившихъ уЖе свою хра­
брость и умѣнье. Однимъ изъ такихъ ватаЖковъ былъ Савка Чалый.
Онъ былъ сынъ мѣщанина изъ Комарграда. Какъ и подобаетъ, во­
спитаніе онъ получилъ въ Запорожьѣ. Ставъ во главѣ банды гай­
дамакъ, онъ Жестоко опустошалъ правоукраинскія польскія имѣнія.
Все пылало кругомъ и стонъ стоялъ отъ мучимыхъ пановъ, ксенд­
зовъ и Жидовъ. Его подвиги скоро достигли парода и Савка Чалый
скоро сталъ народнымъ героемъ. Въ своемъ звѣрствѣ онъ особенно
неистовъ былъ съ Жидами, — за то Жиды и отмстили ему. Они
провѣдали, что въ Немировѣ у Чалаго была милая, куда онъ часто
отправлялся одинъ. Объ этихъ путешествіяхъ Жиды донесли По­
тоцкому. Чалый былъ схваченъ и доставленъ Потоцкому. При
этомъ ему представлено было на выборъ: или смерть, или стать
врагомъ козаковъ и Россіи. Савка Чалый выбралъ послѣднее и,
какъ отступникъ, сталъ православнымъ лютѣе поляка. Онъ дѣ­
лалъ набѣги па русскія поселенія, выЖималъ изъ русскихъ по­
слѣдніе соки и дѣлалъ всякія гадости almae matris—Запорожью.
Такъ, опъ имѣлъ дерзость назвать свою собаку Улиткой и позвалъ
запороЖцевъ кумовьями. Мало того, опъ дошелъ до высшей под­
лости. Сдѣлалъ набѣгъ на запороЖскія гарды, разрушилъ ихъ пло­
тину и уничтоЖилъ запороЖскіе рыбные промыслы. ЗапороЖцы ему
отплатили. Они захватили его въ собственномъ домѣ, доставили въ
■Запорожье и казнили кіями.
«Собаци—собача и смерть...»
Дѣятельность Чалаго относится приблизительно къ сороковымъ
годамъ XVIII столѣтія.
Послѣ Чалаго изъ гайдамацкихъ ватаЖковъ выдвигается Та­
ранъ, Пилыпко и др. Все это питомцы Запорожья и судьба ихъ
одна и таЖе—польскія истязанія.
12:

180 —
Въ пятидесятыхъ годахъ выдвигается ватаЖокъ Харько. Это
былъ славный козакъ. Бывало ѣдетъ — Жупанъ голубой на немъ
сверху, красный подъ-исподыо, сапоги сафьянцы, шапка черная
набокъ, самъ онъ человѣкъ плечистый, русоволосый, полнолицый.
Бывало одинъ разъ проѣдетъ на сѣромъ конѣ,—въ другой разъ—па
ворономъ, въ третій— на буланомъ, въ четвертый—на бѣломъ...
точно генералъ, — а козакъ!.. А на войнѣ такой былъ дока, что
съ нимъ козаки ничего не боялись. Проговоритъ наизворотъ «Отче
нашъ»,—ступай смѣло,—пуля тебя не тронетъ» (Тарануха).
Это былъ вполнѣ народный герой, такъ какъ онъ всей душой
стоялъ за народъ и неистово изводилъ его враговъ. Его стараніями
почти весь край сталъ пустыней. Тогда въ одну ночь цѣлое поко­
лѣніе дворянъ-помѣщиковъ, пасторовъ, управителей истребляли гай­
дамацкія пики, а села, дома ихъ и даЖе укрѣпленные замки пре­
вращались въ развалины и пепелъ (Скальковскій).
Этого богатыря поляки уловили обманнымъ способомъ и убили.
Преданіе говоритъ, что поляки три дня рубили Харька и никакъ
не могли изрубить,—сабля иззубрилась пуще Желѣза. Наконецъ,
они догадались, что его надо рубить его Же саблею. Это была
сабля богатырская. Она-то его и сгубила.
Въ дальнѣйшемъ народнымъ почетомъ пользовались ватаЖки
Чорный, Чуприна, Чорноусъ и Найда. Эти ватаЖки производили не
разовые набѣги на Польшу и при томъ заходили нерѣдко очень да­
леко въ глубь. Такъ, Чуприна сдѣлалъ такихъ пятнадцать набѣ­
говъ и каЖдый разъ гайдамаки оставляли послѣ себя соЖЖенныя
и опустошенныя пространства и увозили съ собою достаточно вся­
каго добра.
Все это были, однако, только цвѣточки. Ягодки начинаются.
Главный разгаръ гайдаматчины или коліивщипы былъ при появленіи
на сценѣ Желѣзняка и Гонты. Къ этому долЖно добавить еще одно
лицо, принимавшее въ этой вспышкѣ возстанія весьма дѣятельное
участіе,—это архимандрита Мелхиседека.
Не подлежитъ никакому сомнѣнію, что монастыри принимали
участіе въ гайдамацкомъ движеніи. Да это и весьма естественно.

181
Гайдамаки выступали защитниками и мздовоздаятелями за поруганіе
православной вѣры и православной церкви. Гайдамаки значительною
частію выходили изъ запороЖцевъ и козаковъ. Козаки почти цѣли­
комъ входили въ братства. Братства и монастыри Украйны стояли
въ органической связи. Поэтому весьма понятно, почему монастыри
являлись защитниками, покровителями и укрывателями гайдамакъ.
Кромѣ того, часто гайдамаки, поработавъ весной и лѣтомъ, на
осень и зиму уходили въ монастыри и тамъ проживали въ формѣ
послушниковъ. Особенно сочувственно къ гайдамакамъ относились
монастыри Матронинскій и Лебединскій. Разумѣется, поляки видѣли
это отношеніе монастырей къ гайдамакамъ и не оставляли ихъ безъ
своего настойчиваго преслѣдованія.
Дѣло Желѣзняка по существу своему гораздо слоЖнѢе, чѣмъ
каЖется на первый взглядъ. Начать съ того, что въ этомъ возста­
ніи гайдаматчины принималъ Живое и дѣятельное, участіе игуменъ
Матронинскаго монастыря архимандритъ Мелхиседекъ Значко-Яворскій. Далѣе во всемъ этомъ дѣлѣ фигурируетъ «Золотая грамота».
якобы выданная императрицею Екатериною II. Утверждаютъ, что
до открытаго выступленія Желѣзняка, архимандритъ Мелхиседекъ
былъ въ Петербургѣ и имѣлъ свиданіе съ императрицею. Какія у
нихъ были рѣчи и какой отвѣтъ императрица дала — остается тай­
ной. Но въ ходѣ гайдамацкаго возстанія и успѣхѣ гайдамацкаго дѣла
имя императрицы и «Золотая грамота» играли не малую' роль.
Въ этой грамотѣ заключался приказъ императрицы запороЖскому
войску и козакамъ оказывать помощь и поддерЖку защитникамъ
православной вѣры и представителямъ православной церкви.

Изъ Петербурга Мелхиседекъ направился въ Запорожье,—но тамъ
■онъ не нашелъ той поддерЖки, или въ такой мѣрѣ, какъ онъ Же­
лалъ и на что разсчитывалъ. Оставалось поднимать борьбу своими
силами и надѣяться только на свои силы. Возвратившись въ свой
монастырь, Мелхиседекъ занялся изготовленіемъ этой силы.
Главный герой «Уманской рѣзни» или коліивщины былъ Мак­
симъ Желѣзнякъ. Онъ родился въ Херсонской губерніи, Бобряниц-

182 —
комъ уѣздѣ, на рѣчкѣ Громоклеѣ. Отецъ его былъ старый запоро­
жецъ и въ ЗапороЖьи занималъ видное мѣсто.

Вся мѣстность по Громоклеѣ была довольно глухая, куда во
множествѣ стекались гайдамаки, — почему она и носила названіе
Гайдамацкой Сычи. Съ молодыхъ лѣтъ Максимъ отправился въ
Запорожье, гдѣ сразу Же установилъ себя въ долЖномъ положе­
ніи. Это былъ запороЖецъ храбрый, сообразительный и разсуди­
тельный. Очень часто, однако, Максимъ исчезалъ изъ Сичи, пови­
димому, для той Же надобности, какъ и другіе гайдамаки. Былъ
онъ и въ МеЖигорскомъ монастырѣ въ Кіевѣ, въ качествѣ послуш­
ника. Трудно сказать—каялся ли онъ тамъ, или скрывался. II то
и другое имѣло бы мѣсто. Вѣроятно, не въ одномъ онъ побывалъ
монастырѣ и не мало совершилъ знакомствъ съ братчиками, воль­
ными птицами, гайдамаками. Послѣдній разъ его видѣли въ мона­
стырѣ въ 1767 г. Видимо, Максимъ Желѣзнякъ зналъ Мелхисе­
дека и послѣдній хорошо зналъ семью Максима. Послѣ неудачи въ
Запорожьѣ, Мелхиседекъ направился къ отцу Максима. Тамъ со­
стоялись у нихъ совѣщанія. Отецъ Максима хорошо понималъ дѣла!
и благословилъ сына па подвиги.
Началась вербовка гайдамакъ. Дѣлалось все это тихо, чинно,
но остороЖно и солидно. А осторожность требовалась. За ними
слѣдили поляки,—слѣдили русскіе,—слѣдили и ЗапороЖцы.

Правда, это выслѣЖиваніе было не страшное и не серьезное.
Поляки представляли собою такое нмчтоЖество, что даЖе Жиды
ихъ не боялись. Русскіе слѣдили по слуЖбѣ,—а ЗапороЖцы—для
очистки отписки. Напротивъ, на дѣлѣ ЗапороЖцы являлись глав­
ными коноводами движенія. Лучшіе представители Запорожья хо­
дили въ монастыри на богомолье. Монастыри были въ лѣсахъ. А
лѣса кишмя кишѣли гайдамаками. На такое богомолье являлись
Желѣзнякъ, Гнида, Лусконосъ, Шелестъ и др. Подъ руководствомъ
этихъ богомольцевъ фабриковали копья, ноЖи, пики, — скуповывалось огнестрѣльное оруЖіе, готовился порохъ, лились пули, — ши­
лись Жупаны, шаровары, шапки, сапоги и проч. «Богомольцы» на

183 —
видъ являлись согбенными, слабыми, немощными, работавшими для
поставки запасовъ на Синь.
НуЖно добавить, что на ряду съ полнымъ разстройствомъ и
безпорядочностью польскаго государства неистовства пановъ, наглость
іезуитовъ и кровопійство Жидовъ превосходили всякія мѣры терпѣ­
нія. На помощь къ этимъ тремъ пагубнымъ стихіямъ явилась чет­
вертая—конфедерація. Конфедераты, польскіе Жолнеры, вмѣсто за­
щиты Жителей отъ гайдамакъ, занимались кутеЖамп, пьянствомъ,
грабеЖами и насильствомъ. Слово «конфедерація» обратилось въ
кондирацію, а кондирація обозначала нѣчто въ родѣ сдиранія съ
Живыхъ людей коЖи.
Православный народъ находился въ послѣдней степени угнете­
нія. Польско-Жидовское иго вело его или къ убійству, или къ само­
убійству. Народъ предпочелъ первое и пошелъ въ гайдамаки. Сами
конфедераты были очень храбрыми, если человѣкъ десять наподало
на бабу, — но только заслышится крикъ «гайдамаки», какъ кондиранцы удирали до лясу.
И вотъ прошелъ слухъ, что въ лѣсахъ, у монастырей, соби­
раются толпы гайдамакъ. Отряжена была цѣлая армія конфедера­
товъ. Собственно она не страшна была гайдамакамъ. Но не при­
стало время для дѣйствія гайдамакъ. Поэтому заправилы произвели
лоЖпую тревогу, на Замятпцу напалъ небольшой отрядъ гайда­
маковъ. Зарѣзали нѣсколькихъ пановъ и Жидовъ. Раздался гвалтъ—
«гайдамаки»... Посланы были гонцы къ конфедератамъ. Войско
вернулось. Отъ гайдамакъ Же осталось одно воспоминаніе.
Приготовленіе гайдамакъ близилось къ концу. 25 апрѣля, на Св.
Георгія, произведено было освященіе ноЖей. Ими наполнено было
нѣсколько возовъ. Вотъ какъ описываетъ это «свято» поэтъ-историкъ:
«Отто гайдамаки. На кгвалтъ Украины
Орлы налитилы,—воны рознесуть
Ляхамъ, Жидамъ кару;
За кровь и поЖары
Пекломъ гайдамаки ляхамъ отдадуть.
По пидъ добровою стоять
Возы зализнои тарани (ноЖи):

184 —
То щедрой гостинецъ пани (Екатерины Великой).
Умила що кому давать!..
Нивроку йій,—нехай царствуе;
Нехай невадыть, а не чуе!..
ПомиАъ возами нигде стать
Неначе въ ирій налетило
Зъ Смилянщины, зъ Чыгырина
Просте козанство, старшина;
На певне дило налытилы...
По ми>къ возамы
Попы зъ кропилами пишлы;
За ними корогвы неслы,
Якъ на Велыкдень надъ ласками...
«Молитесь, оратая, молитесь!»
Такъ благочинный начина:
Кругомъ святого Чыгырина
Сторожка стане зъ того свиту.
Не дастъ Святого распинать.
А вы Украйну ховайте:
Не дайте матери, не дайте
Въ рукахъ ката пропадать.
Одъ Коношевича и доси
ПоАаръ не гасне, люде мруть.
Кануть въ тюрьмахъ голи, боси...
Диты нехрещени ростутъ,
Козацьки диты, —а дивчата!...
Земли козацькои краса,
У ляха вьяие, якъ першъ маты,
И непокрытая коса
Стыдомъ синеться; кари очи
Въ неволи гаснуть; расковать
Козакъ сестру свою не хоче,
Самъ не соромыться капать
Въ ярми у ляха... горе, горе!..»
Не плачте, братія: за насъ
И души праведныхъ, и сила
Архистратига Михаила.
Не за горами кары часъ.
Молитесь, братія...
Молились.
Молились щиро козакы,

185 —
Щиро якъ диты; не Журылысь...
А діаконъ:
«Нехай ворогъ гыне!
Берите ноЖи, освятылы...»
Ударылы въ дзвоны.
Реве гаемъ: «освятылы!..»

ЗапороЖецъ.

АЖъ серое холоне!
«Освятылы, освятылы!
Гыне Польша, гыне!»
Розибралы, заблыщалы
По всій Украини...»

186 —
НоЖи освятили. Войско готово. Атаманы на лицо. Гайдамаки
двинулись. О горе, горе! Запылала Польша, какъ никогда не пы­
лала... Безъ пощады рѣзали гайдамаки и кололи пановъ, ксенд­
зовъ, Жидовъ, Женщинъ и дѣтей... Никому пощады. Первая по­
гибла Медвѣдовка, за нею Смила, Хвастовъ, Черкасы, Чигиринъ,
Корсунь, Каневъ... Добрались и до Умани. Гайдамаки разбились на
партіи. ВатаЖками были Чупрына, Чорпоусъ, НеЖивый и другіе;
но главная сила была съ Желѣзнякомъ.
«Ще день Украйну катовалы
Ляхи скаЖени; ще одинъ,
Одинъ остатній сумовалы
И Украина и Чигыринь.
И той минувъ день Маковія,
Велике свято въ Украини,—
Минувъ—и ляхъ и Жидовынъ
Горилки крови упывалысь,
Кляли схизмата, распинали,
Кляли, що ничего вЖе взять...
А гайдамаки мовчки Ждали
Поки поганци ляЖутъ спать.
Ляглы, и въ головы не клали,
Що вЖе йимъ завтра не вставать.
Ляхи заснули, —а іуды
Ще личатъ гроши у—ночи,
Безъ свитла личатъ барыши,
Щобъ не побачылй, бачъ, люде.
И ти на золото ляглы,
Пеномъ нечистымъ задрималы.
Задзвоиили въ уси дзвоны
По всій Украини;
Закричали гайдамаки:
«Гыне шляхта, гыне!
Гыне шляхта! погуляемъ
Та хмару натріемъ!»
Занялася Смилянщина
Кровью пидплывае.
Горитъ Корсунь, горитъ Каневъ,
Чыгырынь, Черкасы;

187

•

Норнымъ шляхомъ запалило.,. .
И кровь полылася
АЖь у Волынь. По Полйсси
Гонта бенкетуе,
А Зализнякъ въ Смиляпщпни
Дамаску гартуе...
— «Оттакъ, оттакъ! Добре дитки!
Мордуйте скаЖеныхъ!
Добре хлопцы!» на базарп
Зализнякъ гукае.
Кругомъ пекло: гайдамаки
По пеклу гуляютъ,—
А Ярема,—страшно глянуть,—
По три, по четыри
Такъ и кладе. «Добре, сыну,
Матери нихъ хпря!
Мордуй, мордуй,—въ раю будешь
Або есауломъ.
Гуляй, сыну! Нуте, диты!»
II диты м'айнулы.
По горищахъ, по коморахъ,
По лехахъ,— усюды;
Всихъ уклады, все забрали.
— Теперь, хлопцы, буде...
«Мало клятымъ кары!
Ще разъ треба перемучить,
Щобъ не повставали
Нехрыщени, к.іяти души...»

Желѣзнякъ, гайдамаки, пламя поЖаровъ, стоны и тысячи истя­
заній и смертей двигались къ Умани. То былъ центръ просвѣщенія,
и насилій. Тамъ была армія защитниковъ подъ командою Младоновича,—а меЖду ними особенно выдавался славный сотникъ Гонта.
Гонта—простой козакъ, своимъ умомъ, энергіей, храбростью и удаль­
ствомъ, выдвинувшійся въ глазахъ графа Потоцкаго и назначенный
сотникомъ въ Уманскихъ войскахъ. Гонта одаренъ былъ особен­
ными милостями Потоцкаго и теперь всѣ на него возлагали глав­
ную надеЖду.
Но, видимо, amicus Plato, amicus Cato, sed magis amicitia veritas... Для Гонты дороЖе всего была родина.

188 —
Неизвѣстно, когда Гонта сошелся съ Желѣзнякомъ. Н°, несо­
мнѣнно, для Желѣзняка содѣйствіе Гонты было ваЖно. Т. Г. Шев­
ченко, на основаніи разспросовъ очевидцевъ и современниковъ, при­
шелъ къ тому заключенію, что Желѣзнякъ съ Гонтою сошлись еще
въ Лпсянкѣ.
Смеркалося. Изъ Лисяики
Кругомъ засвитыло:
Ото Гонта съ Зализнякомъ
Люльки закурылы.
И въ пекли не вміютъ
Такъ закурыть...

Съ переходомъ Гонты на сторону Желѣзняка, несомнѣнно пе­
решло и все козачество. Умань осталась безъ защиты. Тутъ-то ока­
залось, что и Жиды съ отчаянія могутъ быть храбрыми. На сцену
выступаетъ нѣкто Шафранскій. Онъ вооруЖилъ Жидовъ и съ ними
■очень долго оказывалъ сопротивленіе наступавшему Желѣзняку.
Защита, однако, оказалась уничтоЖенною. Умань была взята. На­
чалось лютованье.
Купою на купы
Одъ Киева доУмани
Ляглы ляхи трупомъ.
Якъ та хмара, гайдамаки
Умань обступылы
О—пивночи! До ехидъ сонця
Умань затопили,
Затопили, закричали:
«Карай ляха знову!»
Кгвалтъ и голосъ. На базари,
Якъ посередь моря
Кривавого, стоить Гонта
Зъ Максимомъ Завзятымъ.
Кричать у—двохъ: «Добре диты!
Оттакъ йихъ проклятыхъ!..»

Но случилось необыкновенное обстоятельство. Гонта былъ Же­
натъ на католичкѣ. Жена его окрестила двухъ сыновей его по католи­
ческому обряду. И вотъ къ Гонтѣ ведутъ іезуита и двухъ маль­
чиковъ. Ксендзъ, іезуитъ, обратился къ Гонтѣ:

189
Гонто, Гонто!
Оце твои диты.
Ты насъ риЖешь, зариЖь и йихъ.
Воны като.іыки.
ЧогоЖъ ты ставь? Того не риЖешь?
Поке не ве.іыки,
ЗариЖъ и йихъ, бо выростуть,
То тебе зариЖуть...
— Убыйте пса! а собачатъ
Своею зариЖу.
Клычъ громаду! Прызнавайтесь,
ІЦо вы, като.іыкы?
— Католыкы... бо насъ маты...
«БоЖе мііі Ве.іыкій!..
Мовчите, мовчите! Знаю, знаю!..
Зибра.іась громада.
— Мои диты като.іыки...
Щобь не було зрады,
Щобъ не було поговору,
Панове громадо...
Я прысягавъ, бравъ свяченый
Ризать католыка...
Сыны мои, сыны мои!
Чомъ вы не велыки?
Чомъ вы ляха не риЖете?
— Будемъ ризать, тату...
«Не будете, не будете...
Будь проклята маты,
Та проклята католычка,
Що васъ породыла!
Чомъ вона васъ до ехидъ сонця
Була не втопыла?
Меньше-бъ гриха: вы бъ умерлы
Не католыками:
А сегодня, сыны мои,
Горе мини зъ вами!
Поцилуйте мене, диты,
Бо не я вбиваю,
А присяга...
Махнувъ ноЖемъ —
И дитей немае!

190 —
Попадали заризани.
«Тату», белькоталы,
Тату, тэту, мы не ляхы!
Мы... тай замовчалы...
— Поховать хиба?..
«Не треба.
Воны католики.
Сыны мои, сыны МОП,
Чомъ вы не велыки?
Чомъ ворога не ризалы,
Чомъ матиръ не вбылы?»
«Кары ляхамъ, кары!»
И карали: страшно, страшно
Умань запылала.
Ни въ будынку, ни въ костели,
Нигде не осталось,—
Веи поляглы. Того лыха
Не було николы,
Що вь Умани робылося...

Гуляли гайдамаки. Кровь и вино лились одинаково безгранично.
Всѣ гайдамаки пили, всѣ гуляли. МеЖду ними не было Гонты.
Гонта отецъ меЖду другими трупами ищетъ своихъ дѣтокъ... На­
шелъ.
«Гонта, горемъ бытый,
Несе дитей поховаты,
Землею покрыты
Щобъ козаиьке мале тило
Собаки не йилы...
Полись Гонта дитей своихъ
Щобъ нихто не бачывъ,
Де винь сынпвь поховае
И якъ Гонта плаче...
Гонта...
Сынамъ хату середъ степу
Глубоку будуе.
Та й збудовавь. Бере сынивь,
Кладе въ темну хату,
И не дывыться, ипби чуе:
«Мы не ляхы, тату!»
Поклавъ оЗохь,—изъ кышени

191
Кытайку выймае;
Поцилувавъ мертвыхъ въ очи,
Хрыстыть, покрывав
Червоною кытайкою
Головы козачи.
Роскрывь. Ще разъ подывывся...
ТяЖко, ваЖко плаче:
«Сыны мои, сыны мои!
На ту Украину
Подывиться вы на ней
И я за ней гыну.
А хто мене поховае
На чуткому поли?
Хто заплаче надо мною?
Доле моя, доле!..
Лоле моя нещаслыва,
Що ты наробыла?
На що мини дитеіі дала?
Чомъ мене не вбыла?
Нехай воны бъ поховалы,—
А то я ховаю...»
Поцилувавъ, перехрыстывъ.
Покрывъ. Засыпае.

— Опочивайте, сыны мои,
Въ глубокій осели!..
Опочивайте, диты,
Та блгаайте, просить Бога,
Нехай на симъ свити
Мене за васъ покарав,
За грихъ сей велыкій.
Простить сыны! Я прощаю,
Що вы католыки...»
Пишовъ Гонта похылывшись;
Иде, спотыкаеться.
ПоЖарь свитыть; Гонта гляне,
Гляне—усьмихнеться.
Страшно, страшно усьмихався,
На степь оглядався.
Утеръ очи... тилько мріе
Въ дыму, тай сховався...

192 —
Когда гайдамакамъ надоѣдало крестить поляковъ и Лидовъ
огнемъ и мечемъ, они принимались крестить ихъ крестомъ. «Кре­
щеніе это происходило при колокольномъ звонѣ, среди священныхъ
хоругвей. Священникъ дроЖалъ отъ страха, совершая это странное
крещеніе. И нельзя было не дроЖать. Другой священникъ, ко­
торый отказался совершить этотъ обрядъ, былъ убитъ. Кумовьями
были тѣ Же самые гайдамаки... Были случаи, что гайдамаки и
уманскіе козаки, присутствовавшіе при крещеніи шляхтянокъ и
евреекъ, выбирали себѣ тѣхъ, которыя имъ нравились, и Женились
на нихъ...
Но самыя страшныя Жестокости оЖидали базиліанъ, спрятав­
шихся въ своемъ костелѣ, и евреевъ, запершихся въ синагогѣ»
(Д. Л. Мордовцевъ).
Тучапскій такъ описываетъ казни базиліанъ. Когда уЖе не оста­
лось никакого сопротивленія, гайдамаки бросились, какъ бѣшенные—
одни въ базиліанскую, а другіе—въ приходскую католическую цер­
ковь... Гайдамаки въ церкви ринулись на самыхъ важнѣйшихъ и.
почетнѣйшихъ людей. Настоятель церкви приколотъ кольями у са­
маго алтаря. Дворянъ—однихъ обнаЖали и топорами рубили, дру­
гихъ пиками, ноЖами, дубинами смерти предавали. Сѣдовласыхъ
старцевъ за волосы вытаскивали,—Женщинъ публично безчестили и
убивали. Дѣтей въ куски раздирали. ТоЖе происходило и въ церкви
базиліанъ.
Еще болѣе страшныя Жестокости обрушились на евреевъ. Въ
одной синагогѣ перерѣзали ихъ 300 душъ обоего пола. Страшно­
было видѣть, какъ они плавали въ собственной крови, — говоритъТучапскій,—безъ рукъ, безъ ногъ, безъ ушей, обнаЖенные, которые
сами просили, чтобы ихъ добивали... Многихъ изъ погребовъ, рвовъи другихъ мѣстъ, гдѣ они скрывались, вытаскивали и какъ стадо
Животныхъ въ одно мѣсто сгоняли. Тутъ ихъ, самыя даЖе Жен­
щины, ожесточенныя примѣромъ муЖей (а не звѣрскими кровопійствами самыхъ Жидовъ?), дубинами, ноЖами, лопатами, серпами рѣ­
зали и убивали, даЖе дѣтей своихъ къ этой Жестокости прину­
ждали.

193 —
Скальковскій приводитъ описаніе этихъ Жестокостей, переданныхъ
очевидцемъ евреемъ.
«Войдите въ городъ—всѣ Жители онаго, евреи и христіане,
издаютъ вопли и стоны, даЖе иностранцы, искавшіе убѣЖища въ
Умани, падали подъ ноЖами убійцъ. Такого Жалобнаго и уЖаснаго
плача не слышно было отъ сотворенія міра. Тысячи евреевъ были

Тарасъ Григорьевичъ Шевченко.

умерщвлены, малолѣтнія ихъ дѣти, связанныя вмѣстѣ, были бро­
шены кучами па улицахъ подъ ноги лошадей. Была въ Умани одна
дѣвица несравненной красоты. Гайдамаки хотѣли обезчестить ее на­
сильно, ио, вѣрные обычаямъ своей страны, которые не позволяли
убійцамъ осквернять себя прикосновеніемъ къ Жидовкѣ, принуЖдали
ее перемѣнить вѣру. На это она отвѣчала: «мою душу предаю
Богу, а съ тѣломъ дѣлайте, что хотите...» Они ее связали и бро13

194 —
силп въ колодезь... Всѣ Жиды заключились въ своей синагогѣ. Враги
ихъ, узнавъ объ этомъ, бросились за ними, ио евреи стали за­
щищаться... Разбойники привезли пушки и ядрами стрѣляли по си­
нагогѣ. Тысячи евреевъ лишились тамъ Жизни... Гонта извергъ,
прибывъ въ Умань, издалъ объявленіе, чтобы богатые еврейскіе
купцы, если поЖелаютъ спастись отъ гибели, принесли ему неме­
дленно значительный откупъ. Купцы повѣрили п принесли оный
въ ратушу. Гонта взялъ деньги, а несчастныхъ, выбросивъ въ
окно, лишилъ Жизни... Евреи вынесли изъ молитвенныхъ домовъ
священное писаніе, наполняя воздухъ криками, воплями и молит­
вами; но это не остановило убійцъ (это не Іерихонъ...). Они отняли
эти священные свитки, попрали ихъ ногами и тутъ Же убили цѣ­
лыя тысячи евреевъ. Ихъ кровь переливалась за порогъ синагоги.
Убійцы топтали младенцевъ въ глазахъ ихъ матерей; Живыхъ дѣ­
тей вбивали на острія пикъ и съ тсрЖествомъ носили по улицамъ,
какъ бы торжествуя побѣду. Трупы убіенныхъ бросали за горо­
домъ безъ погребенія и гнали туда собакъ и свиней...»
Покончивъ съ Жителями Умани, Желѣзнякъ и Гонта занялись
устройствомъ дѣлъ, Теперь вся польская Украйна была въ рукахъ
гайдамакъ. НуЖно было выбрать гетмана,—нуЖпо было выбрать
старшину. Гетманомъ Украйны былъ избранъ Желѣзнякъ, причемъ
онъ получилъ титулъ «князя Смѣлянскаго». Признаніе Желѣзняка
гетманомъ сопровождалось пушечною стрѣльбою, руЖейнымъ огнемъ
и всеобщими радостными криками гайдамакъ и козаковъ. Гонта былъ
назначенъ уланскимъ полковникомъ и замѣстилъ собою своего ясно­
вельможнаго пана Потоцкаго. Послѣдовали и другія соотвѣтствен­
ныя назначенія участниковъ похода Желѣзняка.
Умань была центромъ гайдамацкаго управленія. Отсюда неболь­
шіе отряды были назначаемы по различнымъ частямъ Украйны,
еще не понесшимъ долЖнаго возмездія.. Изъ выдающихся ватаЖковъ
моЖно назвать: Бѣлугу, Панко, Потапенко, Швачку, Журбу, Мотылыцю, НеЖивого и др. Вотъ 'что говоритъ народная пѣсня:
Ой пйшовь Швачка голкою шыты,
Ляхивь, Жыдивь по Умани лупыты.

195
А нашь НеЖывый цокоче,
АЖь Журба ходячи ЗаЖурпвся,
Що, головка бидиа, Умань Загорився,
Та въ бандуру мицно грае,
Себе козака письнею разваЖае...

Польша являлась безсильною подавить гайдамацкое возстаніе
Опа помирилась бы съ тѣмъ, что Желѣзнякъ остался гетманомъ
и княземъ. Поневолѣ польскіе магнаты долЖны были бы лишиться
своихъ земель и имущества въ польской Украйнѣ. На выручку при­
шла Россія. Какъ всегда, Россія сдѣлала то, чего пе долЖна была
■бы дѣлать. Опа послала въ Польскую Украйну свои войска п они
скоро покончили съ гайдамаками. Генералъ Кречетниковъ обманомъ
захватилъ Желѣзняка и Гонту. Желѣзнякъ успѣлъ, однако, бѣ­
жать, а Гонта остался въ рукахъ Кречетникова. Попали въ руки
Кречетникова и другіе ватаЖкп, а гайдамаки, кто успѣлъ, разбѣ­
жались, Вскорѣ Гонта, Бѣлуга, Шило, Потапенко и др. были вы­
даны польскому правительству. Поляки раздѣлались съ ними по
своему. Гонтѣ отрубили правую руку п отрѣзали языкъ, — потомъ
содрали съ Живого коЖу, отрубили руки и ноги и вырѣзали сердце.
Остальные ватаЖкп посаЖепы были па колъ... И много, много
несчастныхъ гайдамаковъ было тогда казнено.
Желѣзнякъ, НеЖпвый, Галайда, Волошинъ, СараЖинь, Швачка,
Журба и др. бѢЖали изъ рукъ Кречетникова. Но силы ихъ были
иичтоЖны. Были они и въ Польшѣ, побывали и въ Туречинѣ,—но
:всѣ эти ихъ подвиги были ничтоЖны съ Уманскою рѣзнею.
Судьба Желѣзняка въ дальнѣйшемъ темпа. Полагаютъ, что Же­
лѣзнякъ и архимандритъ Мелхиседекъ попали въ русскія руки и
•сосланы были въ Сибирь.
Гайдаматчина кончилась. Но она и теперь является поучитель­
ною. Она учитъ пасъ многому, многому. ПреЖде всего она учитъ
пасъ тому, что поляки никогда пе смотрѣли на насъ, православ­
ныхъ, русскихъ, какъ на братьевъ, а какъ па рабовъ. Русскіе—это
•быдло, хлопы. Поляки—паны. Поляки всегда стремились обратить
русскихъ въ рабовъ худшихъ, чѣмъ негры. Опп угнетали русскихъ
шъ экономическомъ, политическомъ и религіозномъ отношеніяхъ. На
*
13

196
помощь онп взяли Жидовъ. Совмѣстно они давили человѣческую
личность, лишали людей всякихъ человѣческихъ правъ, грабили
имущество, оскорбляли нравственное чувство и издѣвались надъ
душою и религіей людей. Украинцы были не только рабы, но и му­
ченики. Эти продолжительныя, безмѣрныя, безчеловѣчныя истязанія
довели малороссовъ до отчаянія, до самозабвенія, до смертной рѣ­
шимости. Только это отчаяніе вызвало уЖасную безчеловѣчную
реакцію.
Смерть—такъ смерть. Смерть въ крови врага. Смерть въ муче­
ніяхъ злодѣя. Смерть въ упоеніи страданіями истязателя. Гайда­
маки—это были люди, обрекшіе себя па смерть за страданія сво­
ихъ братьевъ. Это были мученики за мученія близкихъ людей. Этобыли рыцари. Это были подвиЖники. Преисполненные страданіями,
своими и своихъ родныхъ, они упивались и наслаждались несча­
стіемъ враговъ. Вотъ почему, и во время Уманской рѣзни (9 и іо
іюня) и въ другіе дни, самыхъ Жесточайшихъ истязаній своихъ вра­
говъ, по ночамъ они предавались кутеЖу и оргіямъ. Они упива­
лись страданіями враговъ, ибо сами слишкомъ, слишкомъ много вы­
страдали.
Гайдаматчина учитъ пасъ, что меЖду русскими п поляками леЖитъ великая пропасть и восполнятъ эту пропасть только сотни,
а моЖетъ быть и тысячи лѣтъ. Гайдаматчины не могутъ забытьмалороссы, ибо опа вызвана величайшими истязаніями, истязаніями
многолѣтними, хладнокровными, обдуманными п соразмѣренными со­
стороны поляковъ и Жидовъ. Гайдаматчины пе могутъ забыть и
поляки и Жиды, ибо отъ гайдамацкой лютой кары погибли тысячи,
ихъ братьевъ.
Фальшива друЖба мазешінцевъ съ поляками. Такой друЖбы
быть не моЖетъ. МеЖду друзьями пропасть. МеЖду друзьями гай­
даматчина. Не пришло время залѣчить рапу украинцевъ и не при­
шло время утишить боль поляковъ и Жидовъ.

197
Братства. Въ 1669 г. въ Литву явились іезуиты и совер­
шенно открыто и съ великимъ натискомъ стали давить и вытѣснять
православіе. Во главѣ дѣла стоялъ Поссевпнъ, а однимъ изъ дѣя­
тельнѣйшихъ пропагандистовъ католичества былъ Петръ Скарга.
Главнымъ центромъ іезуитизма была Вильна. ПреЖде всего, Желая
сгладить рознь въ празднованіи народныхъ праздниковъ по различ­
нымъ календарямъ и тѣмъ самымъ незамѣтно сблизить двѣ церкви,
іезуиты насильно ввели григоріанскій календарь. Разумѣется на
этомъ дѣло не остановилось. Очень многіе русскіе православные
магнаты, въ виду допускаемыхъ имъ преимуществъ, переходили въ
католичество и становились католиками еще болѣе рьяными, чѣмъ
настоящіе католики. Далѣе. Королевская власть пользовалась пра­
вами «подаванія» епископій, причемъ вмѣстѣ съ кафедрами въ вѣ­
дѣніе и веденіе вступали и огромныя усадьбы. Въ силу этого воз­
никло исканіе епископій, склоненія ихъ (продаЖа за деньги) и на­
значеніе людей недостойныхъ и невѣжественныхъ, «епископы—шлях­
тичи», которые не только были полными рабами власти, но и не
способными оказать противодѣйствіе іезуитскимъ представителямъ.
Изъ вѣрныхъ православію магнатовъ въ это время выдаются
князь Курбскій, противникъ Іоанна Грознаго, и князь ОстроЖскій.
Оба они il лично защищали всѣми способами православіе и образо­
ваніе и поддерживали возмоЖно энергично образованіе и православ­
ное направленіе въ среднемъ и низшемъ русскомъ народѣ. Кн. Курб­
скій работалъ въ Ковелѣ,—кн. ОстроЖскій—въ Острогѣ, гдѣ у него
Жилъ и дѣйствовалъ первый русскій печатникъ Ѳедоровъ и др.
НуЖно сказать, что средній классъ въ эту пору и не окатоли­
чился еще и былъ достаточно образованъ. Стараніями указанныхъ
князей и книгопечатаніе и кніігораспрострапепіе.велись очень усердно
H очень широко. Много этому дѣлу православнаго просвѣщенія по­
могали образовавшіяся въ XVI в. Западно-русскія просвѣтительныя
братства, а изъ нихъ болѣе другихъ Виленское и Львовское. Осо­
бенно ваЖное значеніе они возымѣли съ того времени, когда пра­
вославной церкви измѣнили даЖе ея іерархи, какъ наир, епископы
Луцкій, Львовскій, Пинскій и Холмскій. Но, по мѣрѣ усиленія уніи,

198 —
возрастали и братства меньшаго порядка, какъ: въ Львовѣ, Брестѣ,
Минскѣ, Люблинѣ и проч. Это укрѣпленіе православія въ свою оче­
редь вызвало усиленіе гнета католиковъ. Такъ, Скарга требовалъ
особаго покровительства и споспѣшествованія уніи отъ короля, выс­
шаго духовенства, магнатовъ и православныхъ іерарховъ.
Въ 159< г. митрополитъ и епископы выразили свое согласіе на
принятіе уніи, причемъ относительно братствъ было высказано'
мнѣніе о сохраненіи ихъ, если только братства примутъ унію. Осо­
бенно усердствовали въ пользу уніи, митрополитъ Рагоза и епископы
Поцѣй и Терлецкій. Мало того, Поцѣй и Терлецкій отправились въ
Римъ съ выраженіемъ со стороны епископовъ согласія на возсоеди­
неніе православной церкви съ католической.
Такое стремленіе къ уніи нашло себѣ твердыхъ противниковъ'
въ низшемъ духовенствѣ и народѣ, причемъ во главѣ двиЖепія
сталъ учитель братской школы въ Вилънѣ Стефанъ Зизаній.
Въ наказаніе за это сопротивленіе, митрополитъ Рагоза, уніатъ,
закрылъ церкви на шесть недѣль, а Зизанія публично осудилъ.
Приняты были мѣры и противъ самозванныхъ.пословъ въ Римъ.
Несмотря па то, что упія была утверЖдепа папой,—защитники
православія осудили Поцѣя и Терлецкаго, какъ заявившихъ о согла­
сіи на унію безъ разрѣшенія патріарховъ. Мало того, нѣкоторые
епископы, выразившіе свое согласіе на унію, какъ наир. Гедеонъ
Балабанъ, теперь отказались отъ уніи.
Теперь защитниками и поборниками православія является Вилепское братство. Братство устроило свою церковь и въ 1598 г. на­
мѣревалось начать слуЖеніе на Пасху. И вотъ католики не постѣс­
нялись прибѣгнуть къ скандалу. Вечеромъ въ Великую субботу,
толпа студентовъ іезуитской академіи безчинно ворвалась въ цер­
ковь и алтарь и съ престола сбросила крестъ и евангеліе. Изъ
алтаря чрезъ царскія двери выступила на середину храма, гдѣ
стояла плащаница, схватили ее и съ насмѣшками и бранными сло­
вами бросали изъ стороны въ сторону, а когда церковные слуги,,
убиравшіе церковь къ празднику, стали уговаривать безчинствующихъ,,
то подверглись отъ нихъ брани и даЖе побоямъ. Въ самый празд-

199
никъ Воскресенія Христова, когда началась литургія, студенты
снова явились толпою въ братскую церковь и съ большою наглостью,
втиснувшись меЖду богомолами, начали ихъ толкать, а Женщинъ
кололи шпильками и булавками. Затѣмъ выдвинувшись впередъ къ
алтарю и выстроившись въ шеренгу, они не пропускали никого къ
Св. Причастію. Еще болѣе дерзости и наглости позволили себѣ буй­
ные іезуитскіе студенты въ тотъ Же день па вечернѣ въ братской
церкви, куда они пришли теперь уЖе вооруженными. Опп раз­
мѣстились кучками: одни стали у церковныхъ дверей, другіе—въ
притворѣ, третьи—посреди церкви, четвертые—пробрались къ пѣв­
чимъ па клиросъ. И вся эта буйная толпа толкала людей, колола
пхъ, а Женщинъ терли руками по лицу, произнося при этомъ без­
стыдныя слова» (А. А. Папковъ). При этомъ священнослужителямъ
были нанесены оскорбленія дѣйствіемъ. Вышедши изъ храма, «вся
эта громадная толпа, вооруженная руЖьями, луками, камнями, то­
порами, начала штурмовать братское училище, типографію и братскій
домъ... Эти разбойники выломали бревнами ворота и Желѣзныя рѣ­
шетки, повыбили окна, повредили стѣны зданій и, стрѣляя изъ лука
и рушницъ, поранили школьную и церковную прислугу. На другой
день утромъ, во время литургіи, тѣ Же студенты съ оружіемъ въ
рукахъ, раздѣлились на три группы, напали снова на братскіе дома,
такЖе на училище и проникли па церковное кладбище; вездѣ они
преслѣдовали и били православныхъ, шедшихъ въ церковь»...
(А. А. Папковъ).
Вотъ показатель отношеній господствовавшихъ католиковъ и
уніатовъ къ подавленнымъ русскимъ. Православные остались цѣлыми,
только благодаря своему смиренію, настойчиво проводимому брат­
скимъ содружествомъ. «Старосты Виленскаго братства нанесли Жа­
лобу на безчинства, издѣвательства и кощунство и, разумѣется,
Жалоба осталась безъ послѣдствій. Вѣдь это безчинствовали наши
братья—поляки...
МеЖду тѣмъ уніаты, получивши обиадеЖиваніе на Брестскомъ
соборѣ и ободряемые королемъ, все наглѣе и наглѣе поступали съ
православными. Въ этомъ отношеніи па первый планъ выступаетъ

— 200
Игнатій Поцѣй. Онъ разсѣялъ членовъ Брестскаго братства, отнялъ
у нихъ съ одобренія короля школу, учителемъ назначивъ яраго
противника православія.
Несмотря па претерпѣваемыя гоненія, братство стойко защи­
щало себя и въ болѣе видныхъ мѣстахъ заставляло считаться съ
собою даЖе короля, принуждая его утверждать новыя братства н
при нихъ церковно-просвѣтительныя школы. Эти школы съ особенною
любовію и настойчивостью созидались, удерживались и лелѣялись
братчиками, ибо образованіе въ нихъ, отвѣчая самымъ насущнымъ
потребностямъ православныхъ, стояло въ строжайшемъ единеніи и
зависимости отъ православной церкви и ставило задачею выработку
доброй воли и твердаго характера у дѣтей, согласно ученію хри­
стіанской вѣры. Все преподаваніе въ школахъ шло на русскомъ
языкѣ.
Лучшія школы въ то время были во Львовѣ и Вильнѣ. Братства
занимались такЖе изданіями нравственно-просвѣтительныхъ сочине­
ній. Изъ этихъ сочиненій мы усматриваемъ, что самая энергичная
борьба православныхъ не всегда спасала ихъ отъ насилій и раз­
грабленія, ибо даЖе Жиды успѣли совокупными силами отстоять
свою школу, а у русскихъ православныхъ берутъ не боЖницу, а
насилуютъ ихъ христіанскую набоЖпость и свободу.
— Слыше небо и внуши земле, щоЖъ терпимъ зле во Львовѣ!,
восклицаетъ братство.
Гоненія, притѣсненія и издѣвательства уніаѣовъ съ 1599 г.
усилились. Митрополитомъ сталъ заклятый врагъ, Игнатій Поцѣй.
ПоЖаръ борьбы разгорался. Центромъ борьбы стала Вильна. Въ
православіи стало усиливаться монашество. Отрекшись отъ всего
мірского, имъ свободнѣе было вести борьбу *и съ католиками, и съ
уніатами, и съ магнатами, и съ епископами-симонистами. Горе въ
томъ, что многіе изъ этихъ епископовъ купили свои епископіи не
для слуЖенія Христу, а для личнаго использованія монастырскихъ
и церковныхъ имуществъ. И вотъ монашествующая братія высту­
паетъ противъ всБхъ злыхъ началъ, причисляя туда и епископовъ.
Такъ инокъ Іоаннъ бросаетъ этимъ спмоніітамъ, что они окруЖилн

201
себя неслыханной роскошью, закутали своп грѣшныя тѣла, какъ
какихъ-то ■ идоловъ, въ дорогіе мѣха, атласы и шелка, устроили
себѣ пышныя Жилища, экппаЖи, наполнили своп дома праздной
дворней и многочисленными слугами, проводили съ .гостями веселую
и разгульную Жизнь въ пьянствѣ, играхъ, потѣхахъ и пирахъ, а
для накопленія богатства не останавливались даЖе предъ соверше­
ніемъ преступленій. Проповѣдникъ требовалъ отъ нихъ—очистить
церковный строй отъ всякихъ новшествъ, суевѣрныхъ обычаевъ и
полуязыческпхь празднествъ, славословить Бога простыми русскими
пѣснопѣніями, возстановить древніе благочестивые обычаи и порядки,
какъ наир.: снабЖать своп Жилища св. иконами, осѣнять себя
крестнымъ знаменіемъ и произносить молитвы при трапезахъ, чи­
тать въ церквахъ Евангеліе и апостолъ по славянски, а затѣмъ
толковать св. Писаніе простымъ людямъ на народномъ языкѣ, пе­
чатать книги и церковные уставы па славянскомъ «плодоноснѣйшемъ
изъ всѣхъ языковъ», избирать въ священники людей достойныхъ и
возстановить древнее уваженіе къ иноческимъ подвигамъ, которыми
и весь стрсй міра сего дерЖигся».
Назначеніе Игнатія Поцѣя митрополитомъ Виленское братство
опротестовало, какъ человѣка недостойнаго и враЖдебно относяща­
гося къ православію.
Ну и Поцѣй отплатилъ братству. Онъ отнялъ у братства Троиц­
кій монастырь, смѣнилъ бывшихъ тамъ іереевъ и сдѣлалъ этотъ,
монастырь центромъ уніи. Напрасно братчики Жаловались королю
и въ судъ. Король приказалъ суду на Поцѣя Жалобъ не принимать.
Поцѣй не стѣсняясь давилъ православіе и выдвигалъ своихъ едино­
мышленниковъ. Въ 16о8 г. онъ назначилъ своимъ намѣстникомъ
Кунцевича, іезуита-фанатика.
Православные страшно страдали отъ притѣсненій. Въ 1609 г.
Козменичъ, замѣнившій Гедеона Балабана на патріаршемъ экзархатѣ,
призывалъ окружнымъ посланіемъ православныхъ дѣйствовать сово­
купно претивъ притѣснителей и главнаго губителя, Поцѣя. Въ войнѣ
гражданской православные были побѣждаемы, ибо король съ явною
и преступною несправедливостью обиЖалъ православныхъ,—за то

202
въ войнѣ литературной уніаты терпѣли явное пораЖепіе и страшно
злились. Особенно удачно описалъ и поставилъ уніатовъ въ весьма
незавидное положеніе Мелетііі. Смртрицкій. Уніаты надѣялись на ко­
роля и въ 161 о г. Сигизмундъ издалъ приказъ, чтобы никто не смѣлъ
покупать и читать изданій Виленскаго братства подъ опасеніемъ
штрафа въ $ооо червонныхъ злотыхъ,—а типографія братства была
разрушена. Несмотря, однако, на всѣ стѣсненія, братства росли и
росли. Ибо русскій народъ только въ нихъ видѣлъ свое спасеніе.
Сестра—сѣверо-восточная Россія—сама страдала. Тамъ было смут­
ное время.
Рядомъ съ Виленскимъ и Львовскимъ братствами крѣпко стоялъ
несокрушимымъ и Кіевъ. Тамъ защитникомъ православной вѣры былъ
князь ОстроЖскій.
Игнатій Поцѣй умера, его замѣстителемъ сталъ Іосифъ Рутскій.
Это былъ человѣкъ далеко низшаго калибра, а потому не могъ вре­
дить такъ Жестоко, какъ Поцѣй. Но за то съ этого времени сталъ
возвышаться новый ренегатъ, едва ли не худшій Поцѣя,—это По­
лоцко уніатскій епископъ Іосафатъ Кунцевичъ. Дѣло дошло до
того, что въ Могилевѣ вѣрующіе сплою пе пустили Кунцевича въ
городъ, за что, съ соизволенія круля, лишились монастыря, церк­
вей и имуществъ. Нашлись, однако, добрые люди, которые достали
средства и дали возможность братчпкамъ вести издательскую и про­
свѣтительную дѣятельность.
МеЖду тѣмъ для православныхъ явилась новая бѣда. Ихъ епи­
скопы одни умирали, другіе переходили въ уніатство. Каѳедры не
замѣщались православными епископами. Являлась угроза остаться
православнымъ безъ епископовъ. На счастье, въ 1620 г. черезъ
Кіевъ проѢзЖалъ Іерусалимскій патріархъ Ѳеофанъ. По просьбѣ гет­
мана Сагайдачпаго, патріархъ прогостилъ подольше и поставилъ
православныхъ епископовъ повсюду, гдѣ церковь вдовствовала.
Кіевскимъ митрополитомъ былъ назначенъ Іовъ Борецкій, а Вилен­
скимъ архіепископомъ Мелетій Смотрицкій.
Разумѣется, католики и уніаты не обрадовались. Тронуть
Кіевъ они, однако, не смѣли. Тамъ были козаки. Иное дѣло—

203
Вильна. Начались самыя дикія, Жестокія и гнусныя гоненія. Пра­
вославныхъ арестовывали, заключали въ тюрьму и пытали.
Особенно яркія преслѣдованія наступили въ страстную недѣлю
1621 г. «Съ великаго понедѣльника начали хватать самыхъ знат­
ныхъ православныхъ купцовъ, тащили ихъ въ ратушу и здѣсь до­
прашивали, подвергали пыткамъ и однихъ заключали подъ страЖу
въ ратушѣ, а другихъ саЖали въ подземную темницу подъ ра­
тушей', даЖе членовъ магистрата, которые были подозрѣваемы въ
приверженности къ православію, отстраняли отъ должности и иныхъ
подвергали аресту при ратушѣ. У православныхъ ремесленниковъ
отбирали ключи отъ общихъ кассъ, гдѣ хранились такЖе разные
ихъ документы и привилегіи, а тѣхъ, которые не хотѣли отдать
общественное имущество, принуЖдали къ тому пытками и, какъ
измѣнниковъ, исключали изъ церкви. Всѣ эти преслѣдованія про­
должались всю страстную недѣлю. Въ зданіе Свято-Духовскаго мо­
настыря бросали камни изъ пращей—обоЖЖеНныя полѣнья... Въ
скорби и слезахъ встрѣтили и провели православные великій празд­
никъ Пасхи...» (А. А. Панковъ).
Особенно лютовалъ въ Витебскѣ Кунцевичъ, который довелъ
несчастныхъ Жителей до того, что въ 1625 г. былъ убитъ. Разу­
мѣется, послѣ этого послѣдовали страшныя казни, по требованію
папы Урбана VIII. Вся подъяремная Русь застонала еще сильнѣе..
Только Кіевъ былъ болѣе покоенъ. Тамъ были козакп. А козакп
нуЖны были полякамъ противъ турокъ. Кромѣ того козаки вписа­
лись въ Кіевское Богоявленское братство и теперь явились актив­
ными и формальными защитниками православія. Гетманъ Сагайдач­
ный не щадилъ средствъ для поддержанія братства и школы при
немъ.
Съ сороковыхъ годовъ XVII в. православнымъ югозападной Руси,
стало Житься нѣсколько легче. Главный врагъ и гонитель право­
славія король Сигизмундъ скончался. Въ Малороссіи наступплаХмельнитчина. Россія стала на ноги и открыла собирательное на­
ступленіе для объединенія Россіи. Польша окончательно рушилась
въ своемъ внутреннемъ ничтоЖествѣ. Во главѣ Польши становился

204
Владиславъ, человѣкъ, хотя и безсильный, но въ душѣ вполнѣ со­
чувствующій угнетаемымъ и угнетеннымъ.
Наступилъ избирательный сеймъ. На него въ долЖномъ числѣ
явились представители православнаго духовенства, представители
братствъ, а, главное, представители козаковъ и запороЖцевъ, кото­
рые теперь вошли въ братства. Во главѣ русскихъ стоялъ Петръ
Могила, архимандритъ Кіево-Печерскаго монастыря, человѣкъ высо­
каго образованія, великаго ума и несокрушимой энергіи.

Митрополитъ Петръ Могила.

Битва была Жестокая. Но русскіе были сила, поляки — ничто­
жество. Поэтому русскіе на время возстановили часть своихъ правъ.
Петръ Могила былъ избранъ митрополитомъ съ правами, равными
уніатскимъ митрополитамъ. Это была уЖе великая побѣда. Всѣ цер­
ковныя братства, каковыя доселѣ были и какія впослѣдствіи бу­
дутъ учреждены, могутъ оставаться въ спокойномъ и безпрепят­
ственномъ завѣдываніи православныхъ, которымъ такЖе возвращены
нѣкоторыя церкви, монастыри и принадлежащія имъ имущества, по
разнымъ областямъ и городамъ короны и княЖества, — наконецъ,
установлено право вольнаго перехода изъ уніи въ православіе и
обратно...

— 205
КаЖется, чего бы лучше... Но нуЖно помнить, что то была
Польша, которой никогда и ни въ чемъ нельзя вѣрить, — что естьи нынѣ...
Митрополитъ Петръ Могила прекрасно видѣлъ, что образованіе—
величайшее благо и серьезнѣйшая сила и потому всѣми силами ста­
рался поставить школы на долЖную высоту, чтобы подготовить
не только преданныхъ родинѣ, но и высокообразованныхъ людей. И
онъ этого достигъ вполнѣ. Кіевская семинарія въ его время зани­
мала первое мѣсто по высотѣ образованія нетолько въ подъярем­
ной, но и въ свободной Руси. Кіевъ по справедливости былъ цен­
тромъ русскаго просвѣщенія и сама Москва такъ смотрѣла на
него.
Видѣли это и іезуиты и уніаты,—видѣли и приняли свои мѣры..
Они оказали долЖное давленіе на короля и въ і б j 5 г. опъ издалъ
указъ, по которому «въ школахъ Кіевскихъ и Виленскихъ дозво­
ляли учить не-уніатовъ по гречески и по латыни, однако, такъ,,
чтобы свободнымъ наукамъ обучали не далѣе діалектики и логики...»
Начались ограниченія п урѣзыванія правъ. Но не таковъ былъ
Петръ Могила, чтобы скоро могъ сдаться. Помимо крѣпко отстаи­
ваемыхъ просвѣтительныхъ правъ, онъ сумѣлъ сорганизовать са­
михъ студентовъ въ братства такъ, что они сами по себѣ состав­
ляли великую силу,—а выходя въ свѣтъ умѣли возбуЖдать и под­
держивать ее и въ другихъ.
Матеріальныя средства братства увеличивались, а это давало
возможность расширять дѣятельность издательскую и просвѣти­
тельную.
КаЖется, дѣла православныхъ налаЖиваліісь. Но это только
каЖется. Ненависть католиковъ къ православію, а шляхты къ бы­
длу только разгоралась. КаЖущіяся уступки только распаляли ихъгнѣвъ и ярость,—а власть круля была для нихъ нуль. Поэтому
они преспокойно производили открытыя нападенія на русскихъ и
дѣлали всевозможныя препятствія и самовольныя нарушенія въ про­
веденіи какъ бы дарованныхъ привилегій. И послѣ этого удивля­
ются гайдаматчинѣ... И послѣ этого считаютъ разбойниками Желѣз-

206
ляка іі Гонту... А кто Же они, цивилизованнѣйшіе и христіаннѣйшіе
Иоцѣи, Терлецкіе, Кунцевичи и проч?..
Католицизмъ и унія свое брали. Опять начались запрещенія въ
-нѣкоторыхъ городахъ имѣть православнымъ свои церкви. Переходя­
щимъ въ унію прощались преступленія не только мелкія, но даЖе
умышленное убійство. Гнетъ на православныхъ проявлялся не только
въ дѣлѣ вѣры, ио и въ общественныхъ дѣлахъ. Такъ, цехъ сапож­
никовъ рпмско-католиковъ и уніатовъ постановилъ, чтобы никто изъ
•сапожниковъ греческаго обряда, вопреки привилегіямъ, листамъ и
■приказаніямъ королевскимъ, упорно до сихъ поръ пребывающихъ въ
•схизмѣ (значитъ въ православіи), не смѣлъ исполнять въ схизма­
тической церкви церковныхъ таинствъ и обрядовъ, какъ-то: при­
сутствовать при богослуЖепіи, крестить дѣтей, псповѣдываться и
.пріобщаться св. Тайнъ, совершать браки, отпѣвать умершихъ и т. п.,
а для исполненія всѣхъ своихъ религіозныхъ потребностей и обря­
довъ избирали свою Троицкую церковь, пребывающую въ уніи съ
.римскими костелами». За неисполненіе этого постановленія платился
•штрафъ въ пользу уніатской церкви.
Величайшая заслуга митрополита Петра была въ томъ, что онъ
основалъ и устроилъ высшую школу въ Кіевѣ. Таковой высшей
школы, коллегіи, не было во всей Руси. Тамъ преподавались: грам­
матика, реторика, діалектика, ариѳметика, музыка, геометрія, астро­
номія и главное—теологія или богословіе. Тутъ сосредоточивались
.лучшіе русскіе ученые того времени, изъ которыхъ многіе полу­
чили свое образованіе за границей, на счетъ Петра Могилы. Вы­
сокое значеніе коллегіи и вообще братскихъ школъ признавалось и
■отмѣчалось даЖе врагами церкви того времени. Въ этихъ школахъ
получали образованіе дѣти и аристократовъ, и духовенства, и вой­
сковой старшины и мпрянъ. Такое соединеніе очень много 'способ­
ствовало единенію Жизни, единенію понятій на интересы родины и
народа. Это былъ тотъ камень, та скала, о которую разбивались
всѣ натиски католиковъ и уніатовъ.
«Особеннаго вниманія заслуживаютъ старанія Петра Могилы пе­
редъ царемъ о томъ, чтобы въ Москвѣ былъ заведенъ особый мо-

207
пастырь, въ которомъ могли бы Жить старцы и братья обществен­
наго Кіевскаго братскаго монастыря и обучать дѣтей боярскихъ
•и простого народа грамотѣ греческой и славянской, и обѣщалъ при­
слать старцевъ съ учителями. Эти старанія Могилы о насажденіи
просвѣщенія въ Московскомъ государствѣ увѣнчались успѣхомъ уЖе
послѣ его смерти. По начинанію патріарха Никона и боярина Рти­
щева, въ 1648 г. было устроено въ Москвѣ учебное братство и въ
него, подъ главенствомъ Епифанія Славинецкаго, вступили ученые
иноки Кіевскихъ и другихъ малороссійскихъ монастырей и много
потрудились па пользу русской, церкви и просвѣщенія» (А. А. Пан­
ковъ). •
Петръ Могила умеръ въ 1647 г. Всю свою Жизнь и все свое
достояніе онъ отдалъ православной церкви и русскому пароду. И
его любили и братцы и народъ. Имя митрополита Петра Могилы
велико не только для юЖной Руси, по и для всего русскаго па­
рода.
Съ этого момента Жестокія притѣсненія православныхъ начи­
наются съ повой силой. «Отдача народа въ кабалу евреямъ, по­
вальное ограбленіе имущества, необузданное своеволіе шляхтичей,
дѣлавшихъ съ шайкою голодныхъ людей дикіе наѣзды па заселен­
ныя слободы, преслѣдовавшихъ пародъ мученіями и побоями и не
останавливавшихся предъ убійствомъ даЖе дѣтей,—всѣ эти смер­
тельныя обиды вопіяли къ небу о мщеніи» (А. А. Пайковъ).
Вотъ что пишетъ о правахъ того времени Кояловичъ !).
«Вотъ приближается торжественный день для христіанъ, день
Пасхи Христовой. Народъ, угнетенный, убитый, слѣдовательно,
особенно настроенный къ благочестію, собирается изъ различныхъ
мѣстъ къ православной церкви, моЖетъ быть, единственной въ да­
лекомъ разстояніи. ПреЖде всего онъ не моЖетъ войти въ церковь
до заката солнца. Ключи отъ церкви у Жида, а у него еще шаашъ. Затѣмъ торгъ съ нимъ о платѣ за предстоящую слуЖбу, за
церковную утварь. Но вотъ торгъ кончился, церковь отперта и на­
чалось величайшее христіанское торЖество. Однако, не пришелъ еще
і) Кояловичъ. Литовская церковная унія, т. II, стр. 210.

— 208
копецъ униЖепій несчастнаго народа. Едва успѣлъ онъ помолиться
въ церкви, едва услышалъ радостное «Христосъ Воскресе», какъ
его благочестивое настроеніе омрачилось новою гнусною сценою
*
Еврей тутъ Же въ церкви торгуется и собираетъ плату за освя­
щеніе пасхи. Кто въ состояніи изобразить, что происходило тогда
въ душѣ этого народа, которому приходилось видѣть такое стран­
ное сопоставленіе скидовъ его времени съ скидами временъ Спа­
сителя...»
Положеніе русскихъ православныхъ въ Малороссіи ухудшилось,
особенно со времени присоединенія лѣвосторонней Украйны и Запо-

Впды Малороссіи.

роЖья къ Россіи. Поляки какъ бы мстили за то, что часть быдла
ускользнула изъ ихъ рукъ. Особенно тяЖело было положеніе гали­
чанъ. Такъ въ 1700 г. Львовскій епископъ Шумильскій далъ при­
сягу на присоединеніе къ Риму за себя и за свою паству,—послѣчего начали насильственно отбирать церкви у православныхъ, припуЖдая ихъ къ принятію уніи. ТоЖе было въ Винницѣ и другихъмѣстахъ. Въ 1717 г. дѣло пошло дальше. Высказано было пред­
положеніе объ уничтоженіи не только православія, ио и уніи, дабы
всѣ подданные польской короны были единой католической вѣры—
нравственное издѣвательство дошло до того, что высказанъ былъ
планъ канонизировать Живодера Іосафата Кунцевича. Русскимъ оста-

209
валось одно—предложить канонизировать Мелхиседека, Значко-Яворскаго, Желѣзняка и Гонту, на что послѣдніе имѣли гораздо больше
правь, чѣмъ Кунцевичъ, ибо послѣдній былъ насильникъ, а Же­
лѣзнякъ il Гонта защитники...
Вскорѣ и Бѣлоруссія подверглась тому Же гнету, что и Мало­
россія. Въ 1760-хъ годахъ въ Бѣлоруссію пущенъ былъ цѣлый
отрядъ доминиканцевъ подъ предводительствомъ іезуита Зарембы
и фанатика Осмочинскаго.
Къ счастью пришелъ конецъ Польшѣ. Она была раздѣлена.
Въ дѣлѣ спасенія русской націи подъ игомъ польско-Жидов-

Виды Малороссіи.

скпмъ, братства сыграли весьма ваЖную роль. ПреЖде всего они
ваЖны были въ религіозномъ отношеніи. Братства почти всегда
стояли въ связи съ епископіей, монастырями и церковью.
Братства объединяли вѣрующихъ во единое цѣлое и такимъ
образомъ составляли объединенную силу, сломить и преодолѣть ко­
торую не могли ни короли, ни правительство, ни господствующій
народъ, ' несмотря на самыя грубыя, Жестокія и безчеловѣчныя
насильственныя мѣры. Братства слѣдили и блюли за чистотою вѣры
православной и ограЖдали церковь отъ лукаваго іезуитскаго засилія
путемъ хитрыхъ, какъ бы невинныхъ новшествъ. Братства заботи­
лись о состояніи монастырей, благолѣпіи храмовъ БоЖіихъ, церков­
ной утвари и богослужебныхъ книгахъ. Братства являлись защит14

210
пиками вѣры православной противъ гонителей, какъ мѣрами "'юриди­
ческими, такъ и мѣрами военной силы,—особенно съ тѣхъ поръ
какъ въ братства вошли козаки и запорожцы.
Братства являлись очагомъ благочинія и просвѣщенія. Они дерЖали коллегіумъ, семинаріи и всевозможныя училища. Они дерЖали
типографіи, переводили и составляли книги, печатали и распростра­
няли книги. Братства давали учителей, проповѣдниковъ и ревните­
лей просвѣщенія.
Несмотря на необыкновенно тяЖелое подъяремное состояніе,
просвѣщеніе на Украйнѣ стояло несравненно выше, чѣмъ въ Москов­
ской Руси.
Братства являлись центромъ хозяйственнымъ. Сюда стекались
пожертвованія имущественныя и денежныя. Здѣсь велись хозяй­
ственныя дѣла. Отсюда шли различныя денеЖныя пособія бѣднымъ,
сирымъ, убогимъ, несчастнымъ, темнымъ, больнымъ, заключеннымъ,
плѣненнымъ и находящимся въ бѣгахъ. Несмотря на непрерывные,
безпощадные п безстыдные грабеЖи и правительства, и шляхты и
уніатскаго духовенства, братства вездѣ находили поддержку у сво­
ихъ братчпковъ и въ большинствѣ не оскудѣвали въ своихъ добрыхъ
дѣлахъ.
Братства нерѣдко слуЖпли пристанищемъ для людей бѣжавшихъ
отъ ига, ярма и. тяЖкой Жестокой неволи и не чу Ждались поддерЖкп людей, идущихъ па месть общему врагу.
Въ братствахъ братчпки находили себѣ правильный судъ и поддерЖку при судьбищѣ съ исконными своими врагами.
Братства были—душа русской націи. Эго поистинѣ была древ­
няя Христова Церковь, возстановить которую нынѣ было бы вели­
чайшимъ благомъ для нашей свободной Россіи, при нынѣшней оже­
сточенной борьбѣ ея съ озвѣрѣвшими и онаглѣвшпми инородцами
Польша, рѣшившая господствовать и властвовать надъ Мало­
россіей, Бѣлоруссіей и Литвой, имѣвшая у себя бѣлыхъ негровъ въ
1) Прекрасное сочиненіе о братствахъ А. А. Папкова въ нашей литера­
турѣ является почти единственнымъ, да и то достать весьма трудно.

— 211
видѣ рабовъ и лѣнившаяся даЛе управлять этими рабами лично, а
пригласившая для сего Жидовъ,—Польша гибла сама въ себѣ. Это.
былъ гробъ позапленный. Это было дерево съ гнилою сердцевиною.
Сама по себѣ, какъ государство, опа не могла существовать и по­
тому сосѣднія государства рѣшили раздѣлить ее на части и каж­
дому изъ сосѣдей взять ближайшую часть. Такихъ раздѣловъ со­
вершилось три: первый раздѣлъ въ 1772 г., — второй раздѣлъ въ
I79J г. и третій—въ 179$ г.
По первому раздѣлу Россія присоединяла воеводства Лифляндское, Полоцкое, за исключеніемъ небольшой части его на берегу
Двины, Витебское безъ Оршанскаго повѣта, Мстиславское и часть
Минскаго.
Россія ничего не взяла себѣ отъ Польши, или только ничтож­
ную часть. Къ Россіи были присоединены тѣ части, которыя были
искони русскими и въ этомъ смыслѣ они возсоединены съ своею ма­
терью. Такъ присоединена была часть Малороссіи, Бѣлоруссія и
Литва. Мало того. ДаЖе Малороссія не вся была возсоединена.
Только въ 1815 г. Холмщипа вновь .стала родною русскою. А Га­
личина и Угорщина и до нынѣ внѣ Россіи и плачутся подъ поль­
скимъ, Жидовскимъ и мазеіишскпмъ игами...
Замѣчательно. Нынѣ Галичина и Угорщина плачутся подъ игомъ,
меЖду прочимъ, своихъ братьевъ мазепиицевъ. Что такое мазепинцы?
Русскіе, малороссы, исповѣдующіе основныя начала гетмана Мазепы.
Какое основное начало было у гетмана Мазепы? Измѣна родинѣ,—
измѣна Россіи. Мазепинцы—измѣнники Россіи, измѣнники всему род­
ному, рабы и прислуЖники поляковъ и Жидовъ... Пусть Же они и
остаются такими. Обойдемся и безъ нихъ.

Какова Же была судьба русскихъ областей, возсоединившихся съ
Россіей? Малороссія — осталась Малороссіей. Разумѣется, русская
администрація усиленно старалась превратить ее въ Россію, но это
было и излишне и безполезно. Малороссія была, есть и будетъ
Россіей,—а что ея пародъ выглядитъ нѣсколько иначе, чѣмъ велп*
14

212
корусскій, что они смуглѣе, чѣмъ великороссы, то этого предписа­
ніемъ не измѣнишь. Ярославцы и Петербуржцы тоЖе разнятся меЖду
собою,—но это не мѣшаетъ имъ быть русскими и никто пе ду­
маетъ изъ нихъ о сепаратизмѣ. Такъ и Малороссія никогда не ду­
мала и никогда не подумаетъ что либо иное, какъ то, что опа
Россія съ «матерью городовъ русскихъ».
Съ возсоединеніемъ съ Россіей Малороссія заЖпла тихою, мирною
Жизнью,—не безъ горя, нуЖды и слезъ,—но и это теперь сглади­
лось. Главнымъ горемъ было крѣпостное право. Въ Малороссіи оно
было особенно Жестоко. Тамъ остались помѣщики-паны на поль­
скихъ традиціяхъ, на правѣ Жизни и смерти надъ крестьянами. Се­
мейное начало поругалось самымъ гнуснымъ образомъ. Право соб­
ственности— миѳъ. Людей продавали безъ разбора: отца въ одно
мѣсто, мать—въ другое,—дѣтей — въ третье. Людей мѣняли на
собакъ, лошадей, сбрую и пр. Управляющіе—поляки, Жиды и проч,
мало чѣмъ отличались отъ таковыхъ Же временъ гайдаматчины...
А потому, въ 1830—1831 гг. когда поднялось польское возста­
ніе, то только мигни глазомъ русская власть, гайдаматчина воскресла
бы и ни пановъ, ни Жидовъ не осталось бы въ поминѣ...
Въ 181 $ г. Малороссійскія земли, по присоединеніи Холмщины
и Подлясья, слились съ своей родной землей. «Паденіе польской
государственной власти, однако, пе произвело рѣзкаго переворота
въ мѣстной Жизни. Сословныя отношенія, помѣщичій реЖпмъ, власть
и господство шляхты, созданныя польскими порядками, остались въ
цѣлой силѣ. И даЖе гораздо болѣе: шляхетскій реЖпмъ только
выигралъ отъ перехода украинскихъ провинцій изъ состава польскаго
королевства, съ отсутствіемъ полицейской 'власти, въ составъ го­
сударства, съ очень сильнымъ правительствомъ... Въ Россіи... поль­
ская шляхта властвовала въ краѣ безгранично и безконтрольно...
Крѣпостное право въ правобереЖпой Украйнѣ въ это время россій­
скаго владѣнія достигло того напряженія и развитія, какого здѣш­
нее крестьянское населеніе не знало никогда раньше и какого не
достигли такЖе и крѣпостныя отношенія восточной Украйны» (Гру­

шевскій).

213
«Польское возстаніе 1830—1831 г. отозвалось сильно и на
украинской территоріи; всюду шляхта складывалась въ отряды по­
встанцевъ. Народная масса не шевелилась только потому, что
такъ хотѣло русское правительство. Дай правительство лишь намекъ
и паны еще разъ были бы истреблены своими крѣпостными» (А. Я.
Ефименко !).
Но крѣпостное право пало и это зло исчезло.
Осталось, однако, еще одно зло—Жиды. Присоединивъ Мало­
россію, Россія поставила черту осѣдлости. Въ силу этого Жиды
могли Жить и гандлевать въ Малороссіи, но не смѣли переступать
черты Россіи. Почему? Потому что эти кровопійцы заѣдятъ русскій
народъ. А малороссійскій? Малороссійскій—ничего. Онъ уЖе при­
тыкъ. Покорно благодарю... Справедливость, величайшая справед­
ливость, требуетъ, во имя равноправія граЖданъ Имперіи, возстановить
одинаковое положеніе во всѣхъ русскихъ частяхъ Россіи. Справедли­
вость требуетъ черту еврейской осѣдлости съузить и освободить
Малороссію отъ евреевъ. Евреи—древнее достояніе Польши. Пускай
они идутъ туда. Поляки съумѣютъ съ ними уЖиться. Вѣдь Жпды—
•ихъ братья: поляци Моисеева закона. Ну и пускай Живутъ вмѣстѣ
эти братья. Правильно было бы наградить Жидами п вольную
страну ■— Финляндію. Они люди съ твердой культурой. Жиды
тоЖе люди культуры. Ну и пускай они тамъ Живутъ... Малороссіи
Же пора вздохнуть...
Но далеко не вся Малороссія свободно вздохнула отъ польскаго
ига. Масть Малороссіи и нынѣ стонетъ подъ польскимъ игомъ. Не
въ лучшемъ положеніи находятся и Бѣлоруссія и Литва. И къ ве­
личайшему огорченію, этимъ тяЖелымъ своимъ положеніемъ наши
братья обязаны никому другому, какъ преступной народной не­
брежности, глупости, а моЖетъ быть и продаЖности русской адми­
нистраціи и русскихъ чиновниковъ. Съ возсоединеніемъ съ Россіей
эти части были ополячены сильнѣе, чѣмъ подъ игомъ польско-Жидовскимъ.
1) А. Я. Ефименко. Исторія украинскаго народа, ч. 2, стр. 268.

214
Во времена Петра I и Екатерины II въ Россіи господствовала)
истинно національная русская политика. Культура, Жизнь, Духовное
направленіе, школы—все было направлено къ поднятію и возвели­
ченію всего достойнаго, родного, русскаго.
Вотъ что говорить императрица Екатерина въ Наказѣ, данномъ
Академіи Наукъ: «Учители чужестранцы, обучающіе наше юноше­
ство въ домахъ, конечно, больше вреда, неЖели пользы намъ при­
носятъ, потому что несравненно большая часть негодныхъ, неЖела
хорошихъ сюда выѣзЖаютъ...» Главная задача школы при Екате­
ринѣ II, по Корнилову 1), была воспитательная. Такъ какъ воспи­
таніе питомцевъ въ духѣ православія и любви къ Россіи моЖетъ
быть ввѣрено только людямъ, которые сами глубоко и искреннопреданы этимъ основнымъ культурнымъ русскимъ началамъ, то натакое великое дѣло призывались не иновѣрцы и не иностранцы,
но исключительно русскіе православные люди... Особенно ваЖныя
услуги Екатерина II оказала народному образованію въ освобожден­
ныхъ ею отъ Польскаго ига западно-русскихъ земляхъ... Императ­
рица стала покровительствовать въ западной Россіи православному
населенію, возобновлять и строить тамъ новыя православныя цер­
кви, вводить русскіе законы, русское управленіе и открывать рус­
скія училища, остановивъ открытіе новыхъ польско-латинскихй
школъ. «Вслѣдствіе этого насиліемъ обращенный въ унію русскіъ
народъ, теперь, ободренный русскою государственною національною
политикою, могъ въ огромномъ числѣ возвращаться къ преЖней
вѣрѣ своихъ отцовъ...»
Екатерина хорошо понимала поляковъ и точно опредѣляла пхъ..
«ПродаЖные, испорченные, легкомысленные, вздорные деспоты, про­
жектеры, предоставляющіе свои имѣнія въ управленіе Жидамъ, ко­
торые сосутъ кровь ихъ подданныхъ и платятъ за то очень мало:
вотъ вамъ Живой портретъ поляковъ...» Екатерина поддерЖпвала
западно-русское духовенство и народъ и въ тоЖе время принимала

!) Ив. П. Корниловъ, Задачи русскаго просвѣщенія.

215
мѣры въ ослабленіи вліянія шляхетства и католическаго духовен­
ства... «Мы вполнѣ приготовлены ко всякой случайности и будьте
увѣрены,— мы не попятимся ни предъ какимъ діаволомъ. Въ этомъ
я вамъ ручаюсь».
«Съ воцареніемъ Павла I рѣзко и круто измѣнился весь строй
и направленіе государственной политики и русская, исключительно
національная политика замѣнилась разорительною для Россіи поли­
тикою вмѣшательства въ посторонніе интересы... Во всемірной
исторіи едва-ли моЖно найти примѣры такого великодушнаго само­
пожертвованія кровью и силами своего народа интересами чуЖдыхъ
государствъ, какіе мы встрѣчали въ исторіи Россіи во временаПавла и Александра I.
Въ то время, какъ наше государство великодушно и безко­
рыстно расточало потоками драгоцѣнную кровь русскаго парода и
милліарды наЖитого имъ вѣками и тяЖелымп трудами достоянія,
не для его просвѣщенія н благоустройства, а для защиты и блага.
Пруссіи, Австріи il Германскаго союза,—-нѣмцы съ своей стороны
никогда не Жертвовали ни однимъ гульденомъ и ни однимъ пфен­
нигомъ для пользы Россіи...» (Корниловъ). Но этого мало.
Вмѣстѣ съ этимъ русская культура и русскія училища вътомъ краѣ болѣе не проводились п опять на коренной русской
землѣ стали открыватся польскія школы, совершенію враЖдебно
напущенныя противъ Россіи. Мѣстомъ такихъ школъ были костелы,
и монастыри.
Царствованіе Александра I было особенно враЖдебно русскому
націонализму. Просвѣщеніе попало въ руки поляковъ и нѣмцевъ.
Попечителемъ Виленскаго округа былъ назначенъ другъ импера­
тора Чарторыйскій, Харьковскаго—Потоцкій, Казанскаго —Клингеръ,
Юрьевскаго—Мантейфель и только въ Петербургѣ и Москвѣ былирусскіе. Естественно, всѣ эти инородцы стали настойчиво и
энергично проводить польскую и нѣмецкую политику, но никакъ
не русскую. Много тому способствовалъ и двоедушный министръ
Народнаго Просвѣщенія Завадовскій Въ царствованіе императрицы
Екатерины онъ былъ ярый русскій націоналистъ,—въ царство-

216
ватііе Александра I онъ былъ рабомъ ЧарторыйскагоП. «о стран­
ному случаю, говоритъ Чарторыйскій, Завадовскій воспитывался
въ польскихъ іезуитскихъ школахъ... Все располагало его къ Польшѣ
и полякамъ: даЖе за его обѣдами угощали гостей непремѣнно поль­
скими кушаньями.
Мнѣ стоило обратиться къ нему съ какимъ либо предложеніемъ
и онъ всегда съ величайшей готовностью и доброжелательствомъ
меня поддерживалъ»... Виленскій университетъ, разсадникъ поло­
низаціи, получалъ прекрасныя средства отъ казны,—кабинеты ла­
бораторіи и проч, не знали отказа. Вотъ что пишетъ самъ Чарторый­
скій: «Виленскій университетъ былъ въ полномъ смыслѣ польскій
и для польскихъ провинцій... Нѣсколько лѣтъ спустя вся Польша
наполнилась училищами, въ которыхъ польское національное чувство
могло совершенно свободно развиваться. Университетъ въ высшей
степени разумно и съ замѣчательнымъ одушевленіемъ руководилъ
дѣлами. Данное направленіе никого тогда не пораЖало... импера­
торъ великодушно ему покровительствовалъ»... Виленскому универ­
ситету былъ подаренъ древній Виленскій, православный Пречистен­
скій Соборъ, который поляками превращенъ былъ въ анатомическій
театръ»... НуЖно ли большаго безстыдства и кощунства... И это
съ вѣдѣнія русской власти... Естественно, Вильна стала центромъ
польской культуры, науки и литературы. Русскіе па своп средства
своими руками и своимъ насиліемъ ополячивали край... Виленскій
университетъ сталъ выпускать фанатпзированную польскую молодеЖь,
въ числѣ коей были Мицкевичъ, Лелевель и др.
Въ какомъ положеніи находилось учебное дѣло въ центрахъ
Бѣлоруссіи и Литвы, я позволю себѣ сдѣлать выдерЖку изъ до­
клада генералъ-губернатора Хованскаго въ 1824 г. «Къ прискорбію
моему не нашелъ я въ гимназіяхъ бѣлорусскихъ губерній надлежа­
щаго устройства... Въ Бѣлоруссіи воспитаніе юношества находилось
въ рукахъ католическаго и уніатскаго духовенства; образованіе онаго
заключалось въ школахъ, учрежденныхъ при клоштпрахъ іезуитскихъ,
піарскихъ и другихъ монашескихъ орденовъ... Науки преподаются
на польскомъ и латинскомъ языкахъ (это въ Бѣлоруссіг.-то),—ело-

217
весиость заключается въ обученіи польскому, латинскому и нѣко­
торымъ иностраннымъ языкамъ,—а русскій остается въ совершен­
номъ небреженіи. Существенная Же система наставникомъ въ сихъ
училищахъ состоитъ въ томъ, чтобы въ учащихся поселятъ духъ
чистаго полонизма, въ чемъ они и достигаютъ своей цѣли...
Отъ сей системы воспитанія проистекаетъ то, главнѣйшее зло, что
природные бѣлоруссы... питают ь какое-то равнодушіе и непріязнь къ
■кореннымъ русскимъ и ко всему русскому»...
Такими учрежденіями въ русскомъ краѣ мы всецѣло обязаны
Чарторыйскому и его сподвижникамъ: Ѳаддею Чацкому, Гуго Кол­
лонтаю, Яну Сендецкому и др.
Диво ли, что на такой почвѣ возрасли 30 и 51 гг., а такЖе
'63 г., въ возстаніяхъ которыхъ принимали участіе не только учи­
теля и ксендзы, ни и студенты и гимназисты.
«Въ училищахъ сильно поддерживалась національность польская:
■скрывали отъ воспитанниковъ и движеніе образованности въ Россіи,
и могущество ея, и развитіе ея промышленности; по зато умѣли
возвеличивать при всякомъ случаѣ прелесть края польскаго, образо­
ванность поляковъ, ихъ великую заслугу въ успѣхахъ изящной
•словесности; съ теплотой прославляли муЖество, непобѣдимость
польскихъ воиновъ, добродѣтель поляковъ, ихъ вроЖдениое даро­
ваніе ко всему и т. п. Россія оставалась для учениковъ неизвѣст­
ною,—зато исторія Польши была извѣстна со всѣми подробностями
и они не сомнѣвались въ возрожденіи Польши на основаніи понятій,
какія имъ внушались въ школѣ. Оттого юноши не любили Россію,
но обоЖали Польшу» (Сбитневъ).
Таково было воспитаніе юношества Бѣлоруссіи, Холмской Мало­
россіи и Литвы. Таково было воспитаніе русскаго юношества подъ
верховнымъ надзоромъ русскаго правительства и въ предѣлахъ рус­
скаго государства... Диво-ли, что на такой почвѣ возникъ польскій

мятеЖъ 30—31 гг. и 63 г.? Диво ли, что въ немъ участвовали
сами ополченные русскіе... А вотъ дѣйствительно диво,—куда Же
смотрѣли русскія власти? НеуЖто всѣ ослѣпли?..
Откуда все сіе? Изъ русской слѣпоты, небрежности, размякно-

218
сти, непониманія и даЖе недобросовѣстности... Во главѣ высшей
администраціи стояли большею частью инородцы: нѣмцы, шведы,
швейцарцы, финны, французы, поляки... Русская аристократія
была терпима... Всѣмъ знатнымъ инородцамъ не было большой
охоты и Желанія— быть особенно національными. На польскихъпановъ они смотрѣли, какъ па свою братію и имъ сочувствовали и
помогали. Либеральные русскіе аристократы смотрѣли па польскихъпановъ, какъ на бѣдненькихъ, завоеванныхъ и порабощенныхъ,—а
потому постоянно твердили мѣстнымъ служащимъ русскимъ въ
Польшѣ:
— Ахъ, вы ихъ не обитайте, не тѣсните, не оскорбляйте ихъ
самолюбія... Они и безъ того чувствуютъ униЖеніе въ своемъ по­
ложеніи побѣжденнаго... Это люди культурные, чувствительные...
ТоЖе говорило и высшее мѣстное начальство, поставленное въ
Польшѣ изъ русскихъ. Наши русскіе поменьше, и въ самомъ дѣлѣ
повѣрили, что поляки дѣйствительно культурнѣе п просвѣщеннѣе
ихъ, грубыхъ русскихъ и потому старались ихъ не давить, т. е.
дѣлать всякія поблаЖки всѣмъ ихъ незаконнымъ и преступнымъ
дѣйствіямъ...
Поляки быстро это смѣтили и па всѣхъ просьбахъ у начальства
всѣ эти папы, ксендзы и проч, являлись такими несчастными, при­
давленными, покорными... Да кромѣ того, они сумѣли скоро и уго­
дить многимъ русскимъ...
Зато несчастное русское быдло отдувалось за все передъ этими
панами и ксендзами.
Въ религіозномъ отношеніи для малороссовъ и бѣлоруссовъ на­
ступилъ такой гнетъ, такого деспотизма они не испытывали никогда.
Во все время подчиненія Малороссіи, Бѣлоруссіи и Литвы Польшѣ
всѣ церковныя книги велись на русскомъ языкѣ. Отнынѣ, подъ
владычествомъ родной Россіи, церковныя книги заводили по-поль­
ски. Русскій разговорныр языкъ былъ изгнанъ и всѣ проповѣди ве­
лись по-польски.
Но вотъ въ западномъ краѣ отмѣнено крѣпостное право. Хлопы
освободились отъ пановъ. Хлопы вздохнули. Теперь они стали по-

219
нимать, что и они похоЖи на людей. Многіе изъ нихъ рѣшили
избавиться и отъ опеки ксендзовъ. Тысячи, десятки тысячъ, сотни
тысячъ уніатовъ рѣшили вновь возсоединиться съ православною цер­
ковью. Но и тутъ они встрѣтили препятствіе. II, какъ бы вы ду­
мали, кто сталъ ставить это препятствіе? Русскія власти... Въ
массовомъ переходѣ русскихъ хлоповъ въ православіе русскія власти
опять усмотрѣли бунтъ и запрещали переходить въ православіе...
Что это? Затмѣніе умовъ,—или преступленіе...
Всякія возраженія въ этомъ отношеніи считались буйствомъ
противъ оскорбленныхъ и угнетенныхъ пановъ и ксендзовъ и, при
малѣйшемъ намекѣ со стороны послѣднихъ, немедленно подавля­
лись русской властью.
Личность русскаго—ничто. Это—быдло. Его красивая Жена пли
дочь принадлежала больше пану, управляющему пли ксендзу, чѣмъ
муЖу или отцу. Собственность и имущество принадлежали болѣе
Жиду, управляющему и пану, чѣмъ хлопу и онъ его могъ лишиться
каЖдую минуту. ПродаЖа семействъ оптомъ и враздробь соверша­
лась на глазахъ русской администраціи, какъ нѣчто законное и
неотъемлемое. По польскимъ законамъ, панъ имѣлъ право Жизни
надъ хлопомъ. По русскимъ—это не дозволялось. Но обыкновенно
русскія власти не видѣли и не замѣчали, какъ польскій панъ уби­
валъ подлаго русскаго хлопа.
Положеніе русскихъ крестьянъ въ ?о—51 г. было совершенно
таково Же, какъ и во время Желѣзняка, Гонты и Гамайды. Еще
хуЖе. Теперь были еще своп русскія власти, которыя быстро и
энергично карали всякія возстанія быдла противъ пана и Жида...
■Когда Же поднялось возстаніе польскихъ пановъ въ 1850 г., то
русскіе хлопы обрадовались и во многихъ мѣстахъ вспыхивала гай­
даматчина... Но русскіе... разстрѣливали русскихъ крестьянъ, чтобы
■они не смѣли бунтовать противъ бунтующихъ пановъ... Русскіе
всегда были вѣрны- себѣ и всегда дѣлали то, чего имъ не слѣдо­
вало дѣлать...
Не разстрѣливай русскіе русскихъ крестьянъ во время польскаго
возстанія, возстаніе очень скоро прекратилось бы, да и послѣдую-

220
щпхъ ие было бы... и самый польскій вопросъ нынѣ въ Россіи не
существовалъ... Это поляки прекрасно знаютъ,—одни мы, русскіе,,
это не знали, пли не поняли...
Только въ царствованіе Александра III русскіе крестьяне запад­
наго края каплю вздохнули. Царь-націоналистъ и тутъ проявилъ
свое отеческое попеченіе.
Но и этимъ мытарства несчастныхъ русскихъ хлоповъ не кон­
чились. Въ 190$ г. была объявлена свобода совѣсти. Эта свобода
совѣсти понята была дозволеніемъ величайшаго и преступнѣйшаго
нравственнаго насилія польскихъ ксендзовъ надъ малороссами Холмщины, бѣлоруссами и литовцами. II донынѣ это насиліе ведется. И
донынѣ бѣлоруссы и литвины получаютъ польскихъ ксендзовъ, ко­
торые ведутъ все дѣло религіи на польскомъ языкѣ. А'польскіепаны проявляютъ на хлоповъ такое Же экономическое давленіе.
Послѣдній судъ надъ этимъ рабствомъ принадлежитъ Государ­
ственной Думѣ. Она положитъ конецъ рабству польскихъ пановъ
и ксендзовъ какъ религіозному, такъ и политическому. Особенная
заслуга въ этомъ дѣлѣ освобожденія русскихъ братьевъ отъ поль­
скаго и Жидовскаго ига въ Россіи принадлежитъ отеческой заботѣ.
Холмскаго епископа Евлогія, а такЖе членамъ Государственной Думы
Д. II. Лихачеву и графу В. А. Бобринскому. Всю душу свою они
отдали этому дѣлу. И нельзя не пораЖаться тому, что нашлисьрусскіе люди въ Государственной Думѣ, люди партіи октябристовъ,
которые открыто возстали въ Госуд. Думѣ противъ освобожденія
русскихъ братьевъ отъ польской зависимости, какъ: Анрепъ, Кли­
менко, Бенеке, Фаворский, Хомяковъ, Годневъ, Карякинъ, Ме.йндорфъ и др.

Д-ръ Д. I. Орбели. Сванетія. 1904. Ц. 1 р.
Prof. Gowers. Болѣзни головного мозга. Пер. подъ ред.
проф. П. Ковалевскаго. Ц. 75 к.
Ph. Pinel. Медико-философское ученіе о душевныхъ
болѣзняхъ. Переводъ К. Н. Ковалевской и А. И. Ющенко,
подъ редакціею П. И. Ковалевскаго. Ц. 2 р.
Prof. Meynert. Клиническія лекціи по психіатріи.
Перев. К. Н. Ковалевской, подъ редакціей проф. П. И.
Ковалевскаго. Ц. 1 р. 50 к.
Prof. Wernike. Основы психіатріи. Пер. Д. Б. Франка,
подъ ред. проф. 3. В. Гутникова. Ц. 1 р.
Kerr. Пьянство, его причины, леченіе и судебно-меди­
цинское значеніе. Пер. К. Н. Ковалевской подъ редакц.
проф. Ковалевскаго. Ц. 1р.
Richet. Истеро-эпилепсія. Перев. подъ ред. проф.
П. И. Ковалевскаго, съ 180 рис. Ц. 5 р.
Meynert. Психіатрія. Перев. подъ ред проф. П. И.
Ковалевскаго. Ц. 3 р.

Выписывающіе всѣ эти книги отъ автора (С.-Петербургъ,
Бассейная, 35), за пересылку ничего не платятъ.

ВЫШЛО

и

ПРОДАЕТСЯ:

Проф. П. И. Ковалевскій.

Психологія пола. Половое безсиліе

и другія половыя извращенія.
Изд. з-е. Ц. 2 р.

СОЧИНЕНІЯ ТОГО ЖЕ АВТОРА:
Мірозданіе.
Цѣна 80 коп.

РУССКІЙ НАЦІОНАЛИЗМЪ.

Національное воспитаніе и обра­
зованіе въ Россіи.
Изд. 3. Цѣна 2 р.

Іисусъ Галилеянинъ.
Цѣна 50 коп.

Исторія Россіи
съ національной точки зрѣнія.
Изд.'2. Цѣна 1р.

Библія и нравственность.
Цѣна 25 коп.

Завоеваніе Кавказа Россіей.
Изд. 2/,Цѣна 1 р. 50 к.

Борьба съ преступностью путемъ
воспитанія.
Цѣна 50 коп.

■Hi
2020128164