Фридрихъ Ницше.
Ж- -М
АФОРИЗМЫ,
изреченія и аллегоріи.
Цѣна 75 кои.
Переводъ съ нѣмецкаго
В. А. Попова.
МОСКВА.
Типо-Лит. „Русскаго Т-ва печати, и издат. дѣла"
Чистые пруды, Мыльниковъ пер., соб. домъ.
1903.
Фридрихъ Ницше.,
АФОРИЗМЫ.
изреченія и аллегорія.
ГІере нол ь съ нѣм еіікм і '< >
В. А. ПопоВа>
МОСКВА.
Домомм ммуро». Москва, 1 „арга 1903 года.
* ИИІЛТШ
I шменв 1
\ 1.1 Му $

2011138487
Предисловіе.
Въ настоящій сборникъ афоризмовъ
Ницше вошли выдержки изъ его сочи-
неній: „Іеп$еіе$ ѵоп Сиг ип<1 Возе" („По ту
сторону добра и злаа), „Ако зргасЬ 2ага-
гЬи8Гга“ (Такъ говорилъ Заратустра) и „Се-
сіісЫс ипсі ЗргйсЬе" („Стихотворенія и изре-
ченія“). Афоризмы и разнаго рода мѣткія
замѣчанія встрѣчаются почти во всѣхъ со-
чиненіяхъ Ницше; даже иныя главы его
книгъ состоятъ, цѣликомъ лизъ подобныхъ
афоризмовъ или изреченій. Вообще можно
сказать, что Ницше—писатель по преиму-
ществу афористическййг-'Въ этомъ отношеніи
онъ не имѣетъ себѣ равныхъ. Афоризмы —
это перлы его поэзіи и прозы. Поэтому изда-
ніе сборника афоризмовъ Ницше является
далеко не лишнимъ. За неимѣніемъ на рус-
скомъ языкѣ такого сборника мы и рѣшили
издать настоящую книгу. Мы могли восполь-
зоваться для нашей цѣли лишь тремя выше-
изложенными книгами Ницше, изъ которыхъ
и сдѣлали соотвѣтствующія извлеченія. Мы
4
5
выбирали афоризмы, изреченія и аллегори-
ческія картины, по преимуществу съ само-
стоятельнымъ содержаніемъ, не имѣющіе
такой тѣсной связи съ остальнымъ тек-
стомъ, чтобы безъ него они не были по-
нятны. Мы смѣемъ думать, что такой сбор-
никъ прочтется не безъ интереса каждымъ.
Онъ не будетъ лишнимъ даже для тѣхъ,
кто имѣетъ уже у себя собраніе сочиненій
Ницше въ русскомъ переводѣ. Афоризмы и
аллегоріи изъ книги „Стихотворенія и
изреченія" въ подлинникѣ написаны сти-
хами, но стихи эти въ большинствѣ слу-
чаевъ настолько своеобразны (безъ опредѣ-
леннаго размѣра), что ихъ скорѣе можно
назвать блестящими стихотвореніями въ
прозѣ, чѣмъ стихами въ собственномъ
смыслѣ *), хотя въ подлинникѣ они не-
обыкновенно звучны и красивы. Мы пред-
лагаемъ здѣсь переводъ ихъ въ прозѣ.
Что касается распредѣленія собраннаго
нами матеріала, то мы раздѣляемъ его на
три отдѣла по книгамъ, изъ которыхъ онъ
взятъ. За нѣкоторыми исключеніями афо-
ризмы въ нашемъ изданіи слѣдуютъ другъ
за другомъ въ томъ порядкѣ, въ какомъ
они помѣщены у автора. Въ подлинникѣ,
въ главахъ, состоящихъ исключительно изъ
афоризмовъ, всѣ афоризмы занумерованы.
Мы тоже сочли нужнымъ занумеровать
ихъ, хотя наша нумерація не совпадаетъ
съ подлинникомъ, такъ какъ у насъ она
общая для всѣхъ отдѣловъ и касается всѣхъ
помѣщенныхъ въ настоящей книгѣ афориз-
мовъ, изреченій и аллегорій.
сЯереводгикъ.
Москва, 15 января 1903 г.
*) Таковы отрывки изъ „Диѳирамбовъ Діони-
сію" („Пѣсни Заратустры"). По нашей нумераціи
афоризмы №№ 227—345.
Изъ книги „По ту сторону
добра и зла*.
1.
Истиннымъ учителемъ назову я того,
кто все въ мірѣ цѣнитъ лишь настоль-
ко, насколько оно важно по отношенію
къ его ученикамъ,—даже и самого себя.
2.
„Познаніе для познанія* — вотъ по-
слѣднія силки, разставляемые моралью:
все болѣе и болѣе оно опутываетъ ими
человѣка.
3.
ѵ Познаніе не имѣло бы такой привле-
кательности, если бы на пути къ нему
не приходилось преодолѣвать такъ много
стыда.
4.
Позволяя себя безнаказанно унижать,
обкрадывать, подвергать клеветѣ и гра-
бежу, человѣкъ оскорбляетъ прирожден-
ное ему чувство справедливости.
5.
„Я это сдѣлалъ*, говоритъ моя па-
мять. „И не думалъ я этого дѣлать*,
упорно отрицаетъ моя гордость. Память
уступаетъ.
6.
ѵ Плохой наблюдатель жизни тотъ, кто
не видалъ руки, убивающей, щадя.
7.
У человѣка съ характеромъ жизнь
проходитъ въ типически повторяющейся
послѣдовательности событій.
— 8 —
8.
Мудрецъ Астровомъ.
Пока ты чувствуешь недосягаемость
звѣздъ, ты не въ состояніи познать ихъ.
9.
Великими дѣлаетъ людей не сила вы-
сокаго чувства, но его продолжитель-
ность.
10.
^Человѣкъ, достигшій своего идеала,
тотчасъ переростаетъ его.
/
ѵ Иной павлинъ прячетъ отъ всѣхъ
свой хвостъ и считаетъ это своей гор-
достью.
12.
ѵ Геніальный человѣкъ бываетъ несно-
сенъ, если онъ не обладаетъ при этомъ
хотя бы слѣдующими двумя качествами:
благодарностью и опрятностью.
13.
Различіе между полами простирается
до высочайшихъ вершинъ человѣче-
скаго духа.
14.
Въ мирное время человѣкъ съ воин-
ственными наклонностями сражается съ
самимъ собой.
15.
Назначеніе принциповъ—илитиранить,
или оправдывать, или уважать, или по-
зорить, или скрывать привычки носителя
ихъ: — два человѣка съ одинаковыми
принципами стремятся тѣмъ самымъ
какъ разъ къ противоположному.
\/ 16.
7 Презирающій самого себя все-таки
всегда уважаетъ себя при этомъ за это
презрѣніе.
17.
Душа, сознающая, что она любима,
но яе любящая сама, обнаруживаетъ
- 9 —
свои подонки, выводя на свѣтъ все,
что есть въ ней низменнаго.
18.
^Постигнутое нами тѣмъ самымъ те-
ряетъ для насъ интересъ. Что думалъ
духъ, изрекшій „познай самого себя"?
Ужъ не означаетъ ли это, чтобы чело-
вѣкъ пересталъ интересоваться собой и
сталъ объективнымъ?—А Сократъ?—А
„научный человѣкъ?"
^Страшно отъ жажды умирать на морѣ/
Для чего же вы такъ солите свои исти-
ны, что онѣ уже не утоляютъ болѣе
жажды?
20.
„Состраданіе ко всѣмъ"— это было бы
жестокостью и тиранніей по отношенію
къ тебѣ, мой сосѣдъ!
21.
Инстинктъ.
Когда горитъ домъ, забываютъ даже
объ обѣдѣ.—Да, но все же потомъ по-
обѣдаютъ на пепелищѣ.
22.
Женщина научается ненавидѣть, по
мѣрѣ того, какъ разучается очаровывать.
^Одинаковые аффекты производятъ раз-
личное дѣйствіе на мужчину и женщи-
ну; потому - то мужчины и женщины
вѣчно не понимаютъ другъ друга.
24.
^За личнымъ
всегда таится
„женщинѣ".
тщеславіемъ у женщинъ
безличное презрѣніе къ
- 10 -
25.
Обузданіе сердца даетъ свободу духу.
Держа въ подчиненіи свое сердце,
можно дать побольше свободы духу: я
уже говорилъ это однажды, но мнѣ не
повѣрили, какъ будто этого не знаетъ
каждый самъ.
26.
1)чень умнымъ людямъ перестаютъ
довѣрять, когда они въ смущеньи.
27.
Страшныя событія въ жизни наводятъ
на мысль, не носитъ ли въ себѣ чего-
то страшнаго человѣкъ, переживающій
ихъ.
28.
Тяжелые мрачные люди, благодаря
тому, что другихъ дѣлаетъ тяжелыми,
именно: ненависти и любви, становятся
болѣе легкими и по временамъ выста-
вляютъ наружу свою поверхностность.
29.
Отъ ледяного холода обжигаются
пальцы! Рука содрогается отъ прикосно-
венія къ нему. Потому-то многіе прини-
маютъ его за жаръ.
30.
ѵ За свою добрую славу кто не пожер-
твовалъ бы самимъ собой?
31.
Въ снисходительности вовсе не бы-
ваетъ ненависти къ людямъ, но потому-
то въ ней такъ много презрѣнія къ нимъ.
32.
Зрѣлость человѣка — это та серьез-
ность, которую онъ имѣлъ, играя ребен-
комъ, потерялъ, и вновь нашелъ.
11 -
33.
Стыдиться своей безнравственности-
это первая ступень лѣстницы, на пос-
лѣдней ступени которой обыкновенно
стыдятся своей нравственности.
34.
* Съ жизнью слѣдуетъ разставаться,
какъ Одиссей съ Навзикаей, не влюб-
леннымъ, а благословляющимъ.
35.
✓ і]т0 такое? Великій человѣкъ? Я вижу
только актера, изображающаго свой
идеалъ.
36.
^Дрессируя нашу совѣсть, мы чув-
ствуемъ, что она то цѣлуетъ, то жа-
литъ.
37.
Разочарованный говоритъ:
„Я подслушалъ эхо, оно произнесло
только похвалу мнѣ“.
38.
По отношенію къ самимъ себѣ всѣ
мы бываемъ проще, чѣмъ мы есть: мы
отдыхаемъ тогда отъ нашихъ ближнихъ.
39.
Взаимная любовь должна бы вызвать
у любящаго разочарованіе въ любимомъ
существѣ. „Какъ? неужели оно настоль-
ко скромно, чтобы любить тебя? Или
настолько глупо? Или—или—“.
40.	*
Опасность счастья.
„Все мнѣ удается, какъ нельзя лучше,
и вотъ мнѣ мила всякая судьба:—кто
желаетъ быть моей судьбой?"
— 12
41.
Свободному духу, отличающемуся
въ познаніи, еще больше противна ріа
Ггаия (какъ противоречащій его благо-
честію), чѣмъ ітріа і'гаия.
42.
Свойство музыки — самоуслажденіе
страстей.
43.
^Рѣшеніе разъ'^навсегда не обращать
вниманія на весьма очевидныя опровер-
женія— иризнакъ сильнаго характера. И
вотъ возникаетъ случайное стремленіе
къ глупости.
44.
** Моральныхъ явленій не бываетъ, но
только ихъ моральное толкованіе.
45.
44 Въ большинствѣ случаевъ преступ-
никъ не дорастаетъ до своего преступ-
ленія, поэтому онъ унижаетъ и поро-
читъ его.
46.
Адвокаты преступника рѣдко бываютъ
въ такой степени художниками, чтобы
обратить въ пользу его ужасную красо-
ту его дѣянія.
47.
Наше тщеславіе меньше всего оскор-
бляется тогда, когда оскорблена наша
гордость.
48.
Кто находитъ себя предназначеннымъ
для созерцанія, а не для вѣры, тотъ не
понимаетъ вѣрующихъ и съ досадою
убѣгаетъ отъ нихъ.
49.
„Ты хочешь расположить его къ себѣ?и
Тогда представься передъ нимъ сму-
щеннымъ.
50.
Чрезмѣрныя надежды, возлагаемыя
женщиною на половую любовь и стыдъ,
- 13 -
проистекающій отсюда, положительно пор-
тятъ ей всѣ перспективы.
51.
Гдѣ не участвуетъ любовь пли нена-
висть, тамъ женщина играетъ мало за-
мѣтную роль.
52.
Великія эпохи въ нашей жизни это
тѣ, когда мы пріобрѣтаемъ мужество
наше зло назвать добромъ.
53.
Желаніе преодолѣть аффектъ въ кон-
цѣ концовъ есть только желаніе полу-
чить другой или нѣсколько другихъ
аффектовъ.
54.
^Наивное восхищеніе бываетъ у тѣхъ,
кому никогда не приходило въ голову,
что и онъ самъ можетъ быть предме-
томъ восхищенія.
Отвращеніе къ грязи можетъ быть
настолько сильнымъ, что оно помѣ-
шаетъ намъ очиститься и „оправдать
себя“.	/
V 56.
Чувственность часто опережаетъ лю-
бовь и перерастаетъ ее, ослабляя ея
корни, такъ что ихъ легко становится
выдернуть.
57.
Гадость похвалѣ является у многихъ
слѣдствіемъ нѣ>жности сердца, а какъ
разъ обратное — слѣдствіемъ тщеславія
духа.
58.
Тотъ, кто торжествуетъ, умирая па
кострѣ, торжествуетъ не надъ болью, но
оттого, что не чувствуетъ боли, которую
ожидалъ. Иносказаніе.
59.
Когда намъ приходится снова пере-
учиваться у кого-либо, то мы ставимъ
14
— 15
ему въ вину то неудобство, которое онъ
намъ причиняетъ этимъ.
60.
Если у какого-нибудь народа по-
является шесть, семь великихъ людей—то
это обмолвка природы. Да, а потомъ
все идетъ по-старому.
61.
У всѣхъ настоящихъ женщинъ наука
оскорбляетъ стыдливость. Имъ кажется,
что наука имѣетъ тенденцію обнару-
жить тайны красоты ихъ тѣла, наря-
довъ и уборовъ.
62.
Чѣмъ отвлеченнѣе истина, которую
ты хочешь познать, тѣмъ еще болѣе
приходится тебѣ извращать для лея
свои чувства.
63.
Что собственно представляетъ собою
тотъ или другой человѣкъ, начинаетъ
обнаруживаться вмѣстѣ съ упадкомъ
его таланта,—когда человѣкъ перестаетъ
показывать, что онъ можетъ. Талантъ—
это нарядъ, а всякій нарядъ—скрываетъ
недостатки.
64.
Мужчины и женщины заблуждаются
относительно другъ друга; отсюда проис-
ходитъ, что въ сущности они любятъ
только самихъ себя (или свой собствен-
ный идеалъ, выражаясь болѣе вѣжливо).
Такимъ образомъ мужчина хочетъ ви-
дѣть въ женщинѣ олицетвореніе крото-
сти и миролюбія, но именно женщина
по существу своему драчлива, подобно
кошкѣ, хотя и привыкла придавать себѣ
видъ кротости.
65.
Человѣкъ больше всего несетъ нака-
занія за свои добродѣтели.
66.
Тотъ, кто тщетно ищетъ пути къ сво-
ему идеалу, ведетъ болѣе легкомыслен-
ную и развратную жизнь, чѣмъ чело-
вѣкъ безъ идеала.
67.
Все, что только кажется намъ досто-
вѣрнымъ. согласнымъ съ нашею со-
вѣстью и похожимъ на истину, исхо-
дитъ изъ нашихъ чувствъ.
68.
Фарисейство у хорошихъ людей—не
результатъ вырожденія: скорѣе оно
является въ довольно сильной степени
условіемъ добропорядочности.
69.
Одинъ ищетъ человѣка, способнаго
быть воспріемникомъ его мыслей, дру-
гой—того, кому онъ былъ бы полезенъ въ
этомъ отношеніи; такимъ образомъ воз-
никаетъ пріятный разговоръ.
- 70.
Въ сношеніи съ учеными и художни-
ками легко составляется о нихъ обрат-
ное сужденіе: нерѣдко въ замѣчатель-
номъ ученомъ вы найдете посредствен-
наго человѣка, а еще чаще въ посред-
ственномъ художникѣ—замѣч ател ьнаго
человѣка.
71.
Одинаково, какъ на яву, такъ и во снѣ
мы только выдумываемъ и воображаемъ
себѣ людей, съ которыми мы имѣемъ
сношеніе, и тотчасъ забываемъ, что
происходитъ именно такъ.
72.
Чакъ въ мести, такъ и въ любви
женщины болѣе жестоки, чѣмъ муж-
чины.
\
73.
ѵ Совѣтъ вродѣ загадки.
Чтобъ убѣдиться, крѣпка ли веревка,
сначала попробуй ее.
74.
Вотъ самое цѣломудренное изреченіе,
изъ всѣхъ, какія мнѣ приходилось слы-
шать: „Г)ав.я ]е ѵегііаЫе ашоиг с’езі І’йте,
диі епѵеіорре 1е согрв* (Въ истинной люб-
ви душа обнимаетъ тѣло).
75.
Наше тщеславіе требуетъ, чтобы наи-
лучшими поступками считались тѣ, ко-
торые совершить было бы всего труднѣе.
Къ исторіи возникновенія морали.
76.
У женщины, имѣющей ученыя наклон-
ности, обыкновенно нѣсколько извра-
щены половые инстинкты. Уже самое
безплодіе надѣляетъ ее нѣкоторыми
мужскими наклонностями; вѣдь муж-
чина, если можно такъ выразиться,
„безплодное животное*.
77.
Сравнивая въ цѣломъ мужчину и
женщину, можно сказать: женщина не
проявляла бы такой геніальности вънаря -
дахъ, если бы не сознавала инстинк-
тивно своей второстепенной роли.
78.
ѵ Кто сражается съ чудовищемъ, не
можетъ не замѣтить, что при этомъ онъ
и самъ становится чудовищемъ. И если
ты долго будешь смотрѣть въ пропасть,
то и она заглянетъ въ тебя.
79.
Изъ старинныхъ флорентинскихъ но-
веллъ, а кромѣ того и изъ жизни:
„Ъаопа Гештіпа е таіа іетітпа ѵиоі Ьа-
яіопе“. йаскеНі Лоѵ. 86.
80.
ѵ Сумѣть внушить ближнему хорошее
о себѣ мнѣніе и потомъ чистосердечно
повѣрить въ это мнѣніе, кто же въ
этомъ отношеніи можетъ тягаться съ
женщинами?
•- 17 -
81.
и То, что считается въ данное время
дурнымъ, обыкновенно есть ничто иное,
какъ несвоевременный поворотъ къ тому,
что прежде считалось хорошимъ.—Ата-
визмъ болѣе старыхъ идеаловъ.
^82.
Имѣть талантъ еще недостаточно:
надо имѣть еще ваше позволеніе имѣть
его.—Такъ, мои друзья?
83.
„Гдѣ растетъ древо познанія, тамъ
всегда рай земной“: такъ говорили ста-
рыя и новыя змѣи.
84.
Все, что дѣлается изъ любви, проис-
ходитъ по ту сторону добра и зла.
85.
Возраженія, прыжки въ сторону, ра-
достное недовѣріе, насмѣшливость—при-
знаки здоровья: все безусловное при-
надлежитъ къ области патологіи.
86.
. Чувство трагическаго усиливается и
уменьшается вмѣстѣ съ чувственностью.
ѵ X	87‘
Ложныя мнѣнія рѣдко встрѣчаются у
отдѣльныхъ людей, онѣ присущи груп-
памъ, партіямъ, народамъ, временамъ.
Мысль о самоубійствѣ—великое утѣ-
шеніе, при помощи ея легче пережи- '
в іть тяжелыя, мучительныя ночи.
- 18 —
89.
Нашимъ сильнѣйшимъ побужденіямъ
одинаково подвластны не только нашъ
умъ, но и совѣсть.
90.
За добро и зло надо отплачивать тѣмъ
же: но почему же именно тому самому
лицу, которое сдѣлало намъ доброе или
злое?
91.
Къ своимъ познаніямъ, какъ-то охла-
дѣваешь по мѣрѣ того, какъ сообщаешь
ихъ другимъ.
92.
Поэты поступаютъ безстыдно съ со-
бытіями своей жизни: они грабятъ въ
этомъ отношеніи самихъ себя.
93.
/„Нашимъ ближнимъ является не нашъ
сосѣдъ, а сосѣдъ этого послѣдняго*,
такъ думаетъ всякій народъ.
94.
Любовь обнаруживаетъ скрытыя вы-
сокія качества любящаго, словомъ, рѣд-
кое и исключительное въ его натурѣ:
тѣмъ самымъ она вводитъ въ обманъ
относительно того, что составляетъ его
обычный характеръ.
95.
Для всякой партіи.
Пастуху необходимо имѣть передового
барана, иначе ему самому при случаѣ
придется стать этимъ бараномъ.
— 19 —
96.
Устами мы удачно лжемъ, но не ли-
цомъ: оно все-таки выдастъ тайну.
97.
Суровые люди смотрятъ на искрен-
ность, какъ на нѣчто, чего нужно сты-
диться и въ то же время, какъ на нѣчто
драгоцѣнное.
98.
Христіанство дало Эроту выпить яду:
отъ этого онъ хоть и не умеръ, но вы-
родился въ порокъ.
99.
Говорить много о себѣ можетъ иногда
служить средствомъ скрывать себя.
/100.
Въ похвалѣ болѣе нахальства, чѣмъ
въ порицаніи.
101.
' Въ познающемъ человѣкѣ состраданіе
вызываетъ нѣчто вродѣ смѣха, также -
какъ прикосновеніе нѣжныхъ рукъ на
циклопа.
V 102.
Возлюбленнаго иногда обнимаютъ изъ
человѣколюбія (такъ какъ невозможно
всѣхъ обнять): но этого-то и нельзя го-
ворить возлюбленному.
103.
\! /'	’ ।
Ненавидятъ не въ тѣхъ случаяхъ,
когда считаютъ ниже себя, но когда
считаютъ равнымъ или выше себя.
104.
Вы, утилитаристы, вы любите все
полезное, только какъ экипажъ, влеку-
2*
— 20 —
— 21 —
щій васъ къ удовлетворенію вашихъ
желаній,—но не находите ли вы при
этомъ невыносимымъ стукъ его колесъ?
105.
Человѣкъ въ концѣ концовъ любитъ
свои похоти, а не болѣе высшія по-
бужденія.
106.
^Тщеславіе другихъ бываетъ намъ не
по вкусу, когда оно оскорбляетъ наше
собственное тщеславіе.
107.
О томъ, что такое правдивость, вѣ-
роятно, никто еще не судилъ правдиво.
108.
За умными людьми не признаютъ
глупостей: какое нарушеніе человѣче-
скихъ правъ!
109.
Послѣдствія нашихъ поступковъ даютъ
памъ подзатыльники, не взирая на то,
что мы все-таки „исправились*.
110.
Бываетъ невинная ложь, свидѣтель-
ствующая объ искренней вѣрѣ въ дѣло.
111.
Безчеловѣчно благословлять однихъ,
подвергая проклятію другихъ.
I
112.
Фамильярное обхожденіе сильнѣйшаго
озлобляетъ насъ, потому что мы не мо-
жемъ такъ же точно обращаться съ
нимъ.
113.
Меня огорчило не то, что ты солгалъ,
а то, что я тебѣ не могу болѣе вѣрить.
114.
Въ добротѣ бываетъ извѣстная заносчи-
вость, которая принимаетъ видъ злобы.
115.
„Онъ мнѣ не нравится”.—Почему? Я
до него не доросъ.—Отвѣтитъ ли такъ
когда-нибудь хоть одинъ человѣкъ?
116.
Человѣкъ, не желающій замѣчать, что
кто-нибудь высоко стоитъ, тѣмъ при-
стальнѣе смотритъ на все то, что ле-
житъ низко и на глазахъ у него, и
тѣмъ самымъ онъ выдаетъ самъ себя.
117.
Люди, глубоко чувствующіе свое горе,
выдаютъ себя въ то время, когда они
счастливы: они обыкновенно такъ крѣп-
ко держатъ въ рукахъ свое счастье,
какъ будто бы пмъ хочется его разда-
вить или задушить изъ ревности; ахъ,
они прекрасно знаютъ, что оно выско-
читъ у нихъ изъ рукъ.
118.
„Непохвально, непохвально! Какъ?
Развѣ онъ не идетъ назадъ?*—Да, новы
не понимаете его, если претендуете на
него. Онъ подался назадъ, какъ это дѣ-
лаетъ всякій передъ большимъ прыж-
комъ впередъ.
119.
Всякій глубокій мыслитель не столько
боится, что его не поймутъ, сколько
того, что его поймутъ. Въ первомъ слу-
чаѣ пострадаетъ, быть можетъ, его тще-
славіе, въ послѣднемъ же—его сердце,
— 22 —
— 23 -
его состраданіе, которое постоянно го-
воритъ ему: „ахъ, для чего вамъ хо-
чется, чтобы и вамъ было такъ же тя-
жело, какъ мнѣ/
120.
Философъ—это такое существо, кото-
рое нерѣдко бѣжитъ самого себя, бо-
ится самого себя, — но онъ слишкомъ
любопытенъ, и потому каждый разъ сно-
ва возвращается къ самому себѣ.
121.
Причина, почему на всѣхъ филосо-
фовъ смотрятъ обыкновенно полунедо-
вѣрчиво, полунасмѣшливо, заключается
не въ томъ, что относительно нихъ ка-
ждый разъ приходится убѣждаться, какъ
они наивны, какъ часто и легко оши-
баются и заблуждаются, словомъ, когда
они обнаруживаютъ свое ребячество и
дѣтскую простоту, а въ томъ, что все
это происходитъ у нихъ не вполнѣ
искренно, когда они всѣ вмѣстѣ под-
нимаютъ большой шумъ, выставляя на
видъ свою добродѣтель, разъ имъ при-
дется хотя бы только издали коснуться
истины.
122.
Во всякой философіи непремѣнно най-
дется пунктъ, когда на сцену выступитъ
„убѣжденіе" философа: или, какъ гово-
ритъ одна старинная мистерія:
агіѵепіаѵН аяіпиз
риІсЬег еі ГоііізБІіпин *).
123.
Всякій выдающійся человѣкъ инстинк-
тивно замыкается въ своемъ внутрен-
немъ мірѣ, какъ въ крѣпости, гдѣ онъ
можетъ избавиться отъ толпы, отъ мно-
гихъ, отъ большей части людей, гдѣ
*) Приходитъ оселъ прекрасный и весьма сильный.
онъ можетъ забыть правило „человѣкъ",
будучи исключеніемъ изъ него, кромѣ
того случая, когда еще болѣе сильные
инстинкты натолкнутъ его какъ разъ
па это правило, въ качествѣ познаю-
щаго въ обширномъ и исключитель-
номъ смыслѣ слова.
ѵ" 124.
Цинизмъ есть единственная форма,
въ которой дюжинные умы стремятся
къ тому, что называется правдивостью.
125.
Удѣлъ немногихъ быть независимы-
ми—это преимущество сильныхъ.
126.
Наши высшія понятія неизбѣжно долж-
ны казаться глупостью, а въ иныхъ
случаяхъ и преступленіемъ, если они
дойдутъ до слуха людей къ нимъ не-
склонныхъ и не подготовленныхъ.
127.
Нужно самому себѣ доказать, что ты
способенъ быть независимымъ и пове-
лѣвать, и все это нужно во время сдѣлать.
128.
Надо умѣть сохранять себя: это будетъ
сильнѣйшее доказательство независи-
мости.
129.
Мистицизмъ нерѣдко маскируетъ зрѣ-
лость молодыхъ людей; по временамъ
это просто истерія старой дѣвы, какъ
бы проявленіе честолюбія съ ея стороны
130.
Всякая мораль, въ противополояшость
Іаізяег аііег представляетъ собою нѣко-
торую тираннію относительно „природы",
а также и „разума/ Но если это не
— 24 —
— 25 —
упрекъ противъ нравственности, то мы
должны будемъ сами основываться
на какой-нибудь морали, не допускаю-
щей никакой тиранніи или безразсудЛъа.
131.
Различіе людей высказывается не толь-
ко въ различной степени ихъ богатства,
того, слѣдовательно, что они считали
нужнымъ добиваться, дѣлая ту или
Другую оцѣнку признанныхъ всѣми
благъ, но еще болѣе въ томъ, что они
считаютъ дѣйствительнымъ владѣніемъ
или собственностью.
132.
Вокругъ солнца движется безчислен-
ное множество еще не открытыхъ на-
укою тѣлъ, которыхъ намъ никогда не
увидать. Между нами говоря, это ино-
сказаніе; и психологъ - моралистъ смот-
ритъ на весь звѣздной міръ, какъ на
книгу, написанную языкомъ притчъ и
знаковъ, благодаря которымъ можно о
многомъ умолчать.
133.
Что такое философъ, этого нельзя по-
стигнуть путемъ изученія, потому что
это не входитъ въ кругъ предметовъ
школьнаго преподаванія; это можно „уз-
нать" только изъ опыта, или же нужно
гордиться, что мы этого не знаемъ.
134.
Для успѣха въ высшемъ свѣтѣ нуж-
но родиться, точнѣе говоря, нужно быть
воспитаннымъ для того: такъ и право
быть философомъ, въ широкомъ смыслѣ
слова, пріобрѣтается тоже въ зависимо-
сти отъ происхожденія, предковъ, „кро-
ви “.
135.
Въ звѣздномъ мірѣ два солнца ино-
гда опредѣляютъ путь планеты: одной и
той же планетѣ они придаютъ въ извѣ-
стныхъ случаяхъ различный цвѣтъ, то
красный, то зеленый; когда же они освѣ-
щаютъ ее оба одновременно, она стано-
вится пестрою. То же самое происходитъ
и у современныхъ людей, благодаря слож-
ной механикѣ нашего психическаго
звѣзднаго неба, нашъ путь опредѣляется
различными понятіями о нравственности,
паши поступки принимаютъ поперемѣн-
но то одну, то другую окраску, они рѣд-
ко сохраняютъ одинаковое значеніе, и
немало выпадаетъ случаевъ, гдѣ мы со-
вершаемъ пестрые поступки.
136.
' Блаженны забывчивые, ибо имъ легко
будетъ ладить такъ же и со своею глу-
постью.
137.
Нельзя не сознаться, что чувство мѣры
чуждо намъ. Насъ привлекаетъ только
все безконечное и неизмѣримое. Подоб-
но всаднику на несущейся съ фыр-
каньемъ лошади, мы распускаемъ свои
возжи передъ безконечнымъ, мы—люди
новѣйшаго времени, мы полуварвары, мы
только тогда и чувствуемъ себя навер-
ху блаженства, когда намъ угрожаетъ
наибольшая опасность.
138.
Прекрасныя, блестящія и звучныя сло-
ва: правдивость, любовь къ истинѣ, лю-
бовь къ мудрости, принесеніе себя въ
жертву ради науки, героизмъ человѣка,
стоящаго за правду—въ нихъ есть нѣ-
что, могущее возбудить нашу гордость.
Но мы — отшельники, мы — сурки, мы
убѣдили себя въ затаенной глубинѣ на-
шей отшельнической^ совѣсти, что и эти
почтённыя и громкія слова тоже при-
надлежатъ къ старымъ украшеніямъ,
скрывающимъ правду, къ ветоши и по-
золотѣ несознаваемаго человѣкомъ тще-
славія, и что подъ этою показною, раз-
малеванною поверхностью скрывается
ужасный подлинникъ „Ьошіпіз паІш*а“.
— 27 —
— 26 —
139.
Ученье насъ измѣняетъ, онопроизво
дитъ то, что производитъ и всякое пи-
таніе, которое имѣетъ своимъ назначе-
ніемъ не одно только „сохраненіе". Это.
хорошо извѣстно физіологамъ.
140.
Мнѣнія Данте и Гёте о женщинахъ
были таковы: первый въ своихъ творе-
ніяхъ пѣлъ: „ЕПа ^иагйаѵа визо, ед. іо іп
1еі“ (она смотрѣла на небо, а я—нанее),
второй перевелъ эту фразу такъ: „насъ
влечетъ къ себѣ вѣчно женственное".
Всякая благородная женщина, безъ со-
мнѣнія, возмутится противъ такого мнѣ-
нія, потому что она сама думаетъ то же
самое о вѣчно мужскомъ...
141.
Семь женскихъ поговорокъ.
Въ минуты несноснаго сплина къ намъ
подкрадывается мужчина.
Старость, съ ней, увы! ученье, и для
слабой добродѣтели подкрѣпленье.
Въ черномъ платьѣ и молчитъ. О! въ
пей умъ большой сокрытъ!
Кто причиной моей жизни счастья и
невзгодъ? Судьба и магазинъ модъ.
Молодая женщина—гротъ, украшенный
цвѣтами, старая — гротъ, наполненный
змѣями.
Знатность —красивая поступь, мужчи-
на къ тому же! Таковъ мой идеалъ
мужа!
Много мыслей, словъ чуть-чуть — для
ослицы скользкій путь.
142.
До самаго послѣдняго времени муж-
чины обращались съ женщинами, какъ
съ птицами, которыя сбились съ пути и
слетѣли къ нимъ съ своей высоты, и
смотрѣли на нихъ, какъ на нѣчто бо-
лѣе тонкое, обидчивое, дикое и въ то
же время чудное, пріятное и душевное,
однимъ словомъ, какъ на нѣчто, что
слѣдуетъ запирать въ клѣтку, подобно
птицамъ, чтобы онѣ не улетѣли.
143.
Ни въ какую другую эпоху не поль-
зовался слабый полъ такимъ уваженіемъ
со стороны мужчинъ, какъ въ наше
время. Это составляетъ главную особен-
ность демократическаго движенія и ду-
ха времени, такъ же какъ и непочтитель-
ность къ старшимъ. Что жъ мудренаго,
что и теперь вновь стали злоупотреб-
лять этимъ уваженіемъ?
144.
То, что внушаетъ уваженіе къ жен-
щинѣ, а часто и немалый страхъ, это—
ея натура, еще болѣе „натуральная",
чѣмъ натура мужчины, ея хитрая, пря-
мо кашачья изворотливость, ея тигро-
вые когти, скрытые подъ перчаткой, ея
эгоизмъ подъ маской наивности, ея не-
прирученность и дикій характеръ нѣч-
то неуловимое, необъятное и непостоян-
ное въ ея побужденіяхъ и добородѣте-
ляхъ.	/Vх-
145.
Съ удовольствіемъ узнаю я. что наше
солнцевъ своемъ быстромъ движеніи всту-
пило въ созвѣздіе Геркулеса', я надѣюсь
что и человѣкъ па этой землѣ также
будетъ подражать солнцу. Итакъ, впе-
редъ, мы „славные европейцы".
— 28 —
146.
Нѣмецкая душа прежде всегосложна:
она смѣшаннаго происхожденія, она пред-
ставляетъ, собою скорѣе результатъ по-
стоянныхъ надстроекъ и нагроможденій,
чѣмъ правильной постройки. Таково
происхожденіе этой націи.
1*7.
У всякаго народа есть свое собствен-
ное притворство Тартюфа, которое онъ
считаетъ своими добродѣтелями. Того
же, что въ немъ есть лучшаго, онъ не
знаетъ, да и не можетъ знать.
Изъ книги
„Такъ говорилъ ЗаратустраЛ.
Изъ 1 части.
Изъ , Предисловія Заратустры1
149.
Человѣкъ есть нѣчто, что слѣдуетъ
преодолѣть. Что сдѣлали вы, чтобы пре-
одолѣть его?
150.
Что представляетъ собою обезьяна и о
отношенію къ человѣку? Посмѣшище
или мучительный позоръ? Тѣмъ самымъ
долженъ являться человѣкъ для сверхъ-
человѣка: посмѣшищемъ или мучитель-
нымъ позоромъ.
151.
Даже мудрѣйшій изъ васъ — только
промежуточное пространство — среднее
между деревомъ и тѣнью. Но развѣ
велю я вамъ стать деревомъ или тѣнью?
152.
Въ настоящее время порицать землю
считается самымъ ужаснымъ преступ-
леніемъ, а также и чтить смыслъ не-
разгаданнаго выше, чѣмъ смыслъ земли.
- 29 -
153.
Прежде душа презирала тѣло изъ
высшихъ побужденій... Она плохо пони-
мала тѣло, если смотрѣла на него та-
кимъ мрачнымъ взглядомъ. Она желала
видѣть тѣло такимъ же легкимъ и без-
плотнымъ, какъ она сама.
154.
Человѣкъ—это грязный потокъ. Толь-
ко море въ состояніи принять въ себя
такой потокъ и не загрязнить себя.
155.
Въ чемъ заключается моя справедли-
вость? Я не нахожу, чтобы я былъ пла-
менемъ и углемъ. Справедливый же есть
пламя и уголь.
156.
Человѣкъ — это канатъ, натянутый
между животнымъ и сверхъ - человѣ-
комъ—канатъ какъ бы надъ пропастью.
157.
Въ человѣкѣ представляетъ важность,
что онъ мостъ, а не цѣль. Въ человѣкѣ
заслуживаетъ любви то, что онъ пред-
ставляетъ собою переходъ и уничтоженіе.
158.
Во мнѣ загорѣлся внутренній огонь,
мнѣ нужны послѣдователи, только по-
слѣдователи живые, а не мертвые, не
трупы, которые я постоянно и всюду
съ собою ношу.
Изъ „Рѣчей Заратустры*.
Изъ главы „О трехъ превращеніяхъ*.
159.
Левъ не въ состояніи создать новыхъ
цѣнностей, но у него достаточно силы
для того, чтобы создать свободу для
новаго творчества.
— 30 —
Изъ главы „О каѳедрахъ добродѣтели01.
160.
Спать—дѣло не пустяковое: для того
* необходимо бодрствовать цѣлый день.
161.
Теперь ясно для меня, чего такъ уси-
ленно добивались люди въ старину,
когда искали учиться добродѣтели. Они
искали себѣ хорошаго сна и вдобавокъ
къ нему усыпляющую добродѣтель.
Изъ главы „О мечтающихъ объ иномъ
мірѣ00.
162.
Я учу людей новой волѣ, чтобы они,
идя наугадъ какою - нибудь дорогою,
признали ее хорошей, и не отклонялись
отъ нея въ сторону, какъ это дѣлаютъ
больные и вырождающіеся люди.
Изъ главы „О ненавидящихъ тѣло“.
163.
Тѣло—это великій разумъ, множество
съ однимъ сознаніемъ, война и миръ.
1 стадо и пастырь.
164.
Орудіемъ и игрушкою являются ра-
зумъ и чувство, за которыми скры-
вается самость. Самость смотритъ гла-
зами чувствъ и слушаетъ ушами разума.
Изъ главы „0 радостяхъ  страстяхъ
165.
Считай свою добродѣтель слишкомъ
высокою для того, чтобы называть ее
прямо по имени; когда же тебѣ при-
ходится говорить о ней, не стыдись го-
ворить о ней невнятно.
- 31 —
166.
і Почетно имѣть много добродѣтелей,
но это — участь горькая. Многіе изъ
ушедшихъ въ пустыню убивали себя,
уставая быть побоищемъ и полемъ сра-
женія добродѣтелей.
Изъ главы „О блѣдномъ преступникѣ10.
167.
Будетъ правильнѣе, если вы скажете
„врагъ/ а не „злодѣй,“ скажете „боль- >
пой,“ а не „плутъ,“ „глупецъ/ а не
„грѣшникъ00.
Изъ главы „О чтеніи и писаніи*.
168.
Въ литературѣ я чту только то, что
пишется собственною кровью. Кто пи-
шетъ кровью, тотъ знаетъ, что она есть
духъ.
169.
Чужую кровь трудно понять. Поэтому
мнѣ противны всѣ, читающіе изъ празд-
ности .
170.
То обстоятельство, что каждый имѣетъ
право учиться читать, портитъ надол-
го не только писаніе, но и мысль.
171.
Мы любимъ жизнь не потому, что мы
привыкли къ жизни, но потому, что
привыкли къ любви.
172.
Въ любви всегда есть нѣкоторая при-
мѣсь безумія. Но и въ безуміи всегда
есть нѣкоторая доля разума.
173.
Я выучился ходить, и съ тѣхъ поръ
я могу бѣгать. Научился телать и съ
— 32 —
тѣхъ поръ не прошу меня подталки-
вать, чтобы сдвинуть съ мѣста.
Изъ главы „О деревѣ на горѣ“.
174.
К Съ человѣкомъ происходитъ тоже, что
и съ деревомъ. Чѣмъ болѣе устре-
мляется онъ въ высь, къ свѣту, тѣмъ
сильнѣе углубляется онъ корнями внизъ,
въ землю, во мракъ, во зло.
Изъ главы „О войнѣ и воинахъ11
175.
Своими врагами вы должны гордить-
ся: вѣдь успѣхи вашихъ враговъ—это
ваши успѣхи.
Изъ главы „О базарныхъ мухахъ11.
176.
Тамъ, гдѣ кончается уединеніе, начи-
нается базаръ, а гдѣ начинается базаръ,
начинается шумъ великихъ актеровъ и •
жужжанье ядовитыхъ мухъ.
177.
л/ Самыя лучшія вещи на свѣтѣ еще
ничего не значатъ, пока нѣтъ тѣхъ,
кому онѣ обязаны своимъ происхожде-
ніемъ. Такихъ людей народъ называетъ
великими людьми.
Изъ главы „О цѣломудріи".
178.
Познающій неохотно погружается въ ♦
воду истины не тогда, когда она гряз-
ная, а когда она мелкая.
Изъ главы „О другѣ*.
179.
При помощи любви нерѣдко думаютъ
только перескочить черезъ зависть. Ча-
сто случается, что люди нападаютъ и
— 33 —
создаютъ себѣ враговъ, чтобы скрыть
то, что у нихъ самихъ заслуживаетъ
нападенія.
180.
Кто хочетъ имѣть друга, тотъ дол-
женъ стараться вести войну изъ-за
него; а для того, чтобы вести войну,
і^жно предварительно имѣть врага.
г
181.
Если ты рабъ, то не можешь быть
другомъ. Если ты тиранъ, то ты не мо-
жешь имѣть друзей.
Въ женщинѣ слишкомъ долго скры-
вался рабъ или тиранъ. Поэтому жен-
щина неспособна къ дружбѣ: она знаетъ
только любовь.
Изъ главы „О тысячѣ и одной цѣли*
182.
Разъ какъ-то народы вздумали навѣ-
сить на себя скрижаль добрыхъ дѣлъ.
Любовь, имѣющая въ виду господство,
и любовь, проникнутая желаніемъ по-
виноваться, создали вмѣстѣ эти скри-
жали.
Изъ главы „О любви къ ближнему"-
183.
/Не тотъ одинъ лзкетъ, кто говоритъ
вопреки своему знанію, но поистинѣ
лжетъ также и тотъ, кто говоритъ во-
преки своему незнанію.
184.
г Одинъ идетъ къ ближнему потому,
что ищетъ себя, другой—потому, что
ему хочется забыться. Дурная любовь
къ себѣ дѣлаетъ въ данномъ случаѣ
изъ одиночества тюрьму.
3
— 34 —
— 35 —
Изъ главы „О старыхъ и молодыхъ
женщинахъ*.
185.
** Двухъ вещей ищетъ настоящій муж-
чина: опасности и игры. Поэтому ему
нужна женщина, какъ опаснѣйшая
игрушка.
Изъ главы „Объ укусѣ змѣи“.
186.
У того, кто желаетъ быть вполнѣ
справедливымъ, даже и ложь служитъ
дѣлу филантропіи.
вался. О, братья мои! Одно лишь это—
наслѣдственный грѣхъ.
190.
Большія одолженія создаютъ не благо-
дарныхъ, но мстительныхъ людей, и
разъ мелкое благодѣяніе не забыто,
то васъ будетъ мучить грызущій
червь.
191
Угрызенія совѣсти учатъ кусаться
другихъ.
Но самое худшее это—мелкія мысли.
Поистинѣ, лучше ужъ зло поступить,
чѣмъ низко подумать.
Изъ главы „О свободной смерти*.
187.
Инымъ людямъ не удается жизнь:
ядовитый червь грызетъ ихъ въ самое
Сердце. Пусть они хоть позаботятся о
томъ, чтобы смерть удалась имъ гораз-
до лучше.
Изъ главы „О дарящей добродѣтели*.
188.
Врачу! Исцѣлися самъ, тогда ты ис-
цѣлишь и ближняго твоего. Для его
исцѣленія лучше было бы, когда бы
онъ увидѣлъ своими глазами того, кто
самъ себя исцѣляетъ.
Изъ II части.
Изъ главы „О милосердныхъ*.
189.
ч Съ тѣхъ поръ, какъ существуютъ
люди, человѣкъ слишкомъ мало радо-
Изъ главы „О знаменитыхъ мудрецахъ"
192.
Быть голоднымъ, сильнымъ, одино-
кимъ, свободнымъ отъ поклоненія №
мирамъ: этого хочетъ воля льва.
193.
Быть свободнымъ отъ счастья рабовъ,
свободнымъ отъ преклоненія и обожа-
нія, безстрашнымъ, и наводящимъ
страхъ, великимъ и одинокимъ: такова
воля всѣхъ правдивыхъ.
Изъ главы „О побѣдѣ надъ самимъ собой".
194.
Все живое есть въ то же время и по-
винующееся.
Тому приказываютъ, кто не въ со-
стояніи повиноваться самому себѣ. Это
свойство всего живого.
195.
Приказывать труднѣе, чѣмъ повино-
ваться, потому что приказывающій не-
3‘
- 36
сетъ еще тяжесть всѣхъ повинующихся,
тяжесть, которая легко можетъ разда-
вить его.
196.
Во всякомъ приказаніи я усматриваю
нѣкоторую смѣлость и рискъ; при вся-
комъ приказаніи живущій рискуетъ са-
мимъ собой.
197.
Такова самоотверженность всего наи-
болѣе великаго, чтобы въ немъ была и
отвага и опасность и игра на жизнь и
смерть.
Изъ главы „О возвышенныхъ".
198.
Красота составляетъ принадлежность
людей возвышеннаго образа мыслей.
199.
Именно для героя, красота самое труд-
ное. Красота обыкновенно не поддается
сильной волѣ.
Изъ главы „О поэтахъ".
200.
Когда на поэтовъ находитъ нѣжное
настроеніе, они всегда воображаютъ, что
сама природа влюблена въ нихъ.
201.
Ахъ, много есть вещей между небомъ
и землей, мечтать о которыхъ позволяли
себѣ одни поэты!
Изъ главы „Тишина".
202.
Самыя тихія слова, это тѣ, которыя
— 37 —
вызываютъ бурю. Мысли, приходящія
подобно голубю, управляютъ міромъ.
Изъ III части.
Изъ главы „О призракѣ и загадкѣ".
203.
Человѣкъ—самое отважное животное:
этимъ побѣдилъ онъ все животное.
Звучной игрой преодолѣлъ онъ всякое
страданіе; а человѣческое страданіе—
глубочайшее на свѣтѣ.
204.
Состраданіе есть глубочайшая про-
пасть: насколько глубоко всматривается
человѣкъ въ жизнь, настолько же гл^
боко погружается онъ въ страданіе.
Изъ главы „Передъ восходомъ солнца".
*
205.
Добро и зло—это только тѣни отъ
постороннихъ предметовъ, сырая скорбь
и бѣгущія облака.
Изъ главы „О маленькой добродѣтели".
206.
Тотъ, кто хвалитъ, дѣлаетъ видъ, что
вознаграждаетъ по заслугамъ, въ дѣй- «
ствительности же онъ желаетъ получить
еще больше.
207.
Даже тѣ, кто повелѣваютъ, поддѣлы-
ваются подъ добродѣтели тѣхъ, кто по-1
винуется.
I
— 38 -
- ЗУ -
Изъ главы „На священной горѣ".
208.
Для однихъ одиночество есть бѣгство
больного, для другихъ — бѣгство отъ
больного.
Изъ главы „О духѣ тяжести*.
209.
Человѣка трудно отгадать, а труднѣе
всего отгадать самого себя. Духъ не-
рѣдко лжетъ о душѣ. Таково дѣйствіе
духа тяжести.
210.
ѵг
Кто захочетъ когда-нибудь летать,
тотъ долженъ сперва научиться стоять,
ходить, бѣгать, лазить и танцевать.
Умѣнье летать достигается не сразу.
Изъ главы „О старыхъ н новыхъ скри-
жаляхъ11.
211.
Наслажденіе и невинность—по истинѣ
самыя стыдливыя вещи; то и другая не
хотятъ, чтобы ихъ искали. Ихъ нужно
имѣть, но искать слѣдуетъ скорѣе вины
и страданія.
212.
Къ чему жить? Все суета! Жить—это
молотить солому; жить—это сгорать, а
все-таки не согрѣваться. — „Этотъ ста-
ринный вздоръ все еще считается за
мудрость". И въ силу того, что онъ—
старый вздоръ и отдаетъ затхлостью,
она почитается еще болѣе. Даже плѣ-
сень облагораживаетъ.
213.
ѵ
Даже въ лучшихъ людяхъ есть нѣчто
отвратительное; и лучшій человѣкъ есть
нѣчто, что нужно преодолѣть.



214.
Часто бываетъ больше храбрости въ
томъ, чтобы удержаться и пройти мимо:
чтобы сохранить себя для болѣе достой-
наго врага.
215.
Не затѣмъ ли даны вещамъ имена и
звуки, чтобы человѣкъ освѣжался ве-
щами? Говорить—это прекрасное безуміе.
Такимъ путемъ человѣкъ танцуетъ по
всѣмъ вещамъ.
216.
’7 Человѣкъ поистинѣ самое жестокое
изъ всѣхъ животныхъ.
Изъ главы „О великомъ томленіи".
217.
Развѣ дающій не долженъ благодарить
за то, что берущій взялъ у него? Развѣ
дарить не та же потребность? Брать—не
есть ли состраданіе?
Часть IV изъ гл. „Чародѣй"^-"'"'
л
Самъ я, правда, еще не видалъ вели-
каго человѣка. Для великаго пока еще
несовершенно зрѣніе самыхъ утончен-
ныхъ людей. Мы переживаемъ господ-
ство толпы.
Изъ главы „Самый отвратительный
человѣкъ.
219.
Подобно цаплѣ, котрая съ презрѣніемъ
смотритъ на мелкіе пруды, такъ я смотрю
— ДО-
на бурленіе сѣрыхъ маленькихъ волнъ
мелочныхъ желаній и душъ.
Изъ главы „Ппръ“.
220.
Весьма рѣдко бываетъ, чтобы мудрецъ,
* при всей его учености, былъ еще уменъ
и не былъ осломъ.
Изъ главы „О высшемъ человѣкѣ".
221.
Кто глядитъ въ бездну, но орлинымъ
взглядомъ, кто хватаетъ ее орлиными
когтями, въ томъ есть отвага.
222.
Вы еще недостаточно страдаете! Ибо
* вы страдаете изъ-за себя, но вы еще не
страдали изъ-за человѣка.
223.
На базарѣ убѣждаютъ жестами, но къ
доводамъ толпа относится недовѣрчиво.
224.
Неспособность лгать —далеко еще не
«I является любовью къ истинѣ... Кто не
умѣетъ лгать, не знаетъ, что есть истина
Изъ главы „Пуншевая пѣснь".
225.
Всякая радость хочетъ вѣчности всѣхъ
вещей, хочетъ меду, дрожжей, пьяной
ночи, хочетъ могилъ, слезъ утѣшенія
на могилахъ, позолоченной вечерней
зари.
226.
Радость такъ богата, что она жаждетъ
горя, адскихъ мукъ ненависти, позора,
- 41 —
увѣчья, жаждетъ міра—ибо этотъ міръ,
о, вы вѣдь, знаете его!
Изъ книги
„Стихотворенія и изреченія".
227.
Не сердитесь на меня за мой покой:
я только усталъ, я не былъ мертвъ, не-
стройно звучалъ мой голосъ, но то были
лишь бредъ и храпѣнье во снѣ, то была
пѣснь утомленнаго, а вовсе не гимнъ
смерти, не увлеченіе прелестью небытія.
228.
Еще бушуетъ непогода, но уже тихо,
величественно спускается надъ полями
во всемъ своемъ блескѣ царство Зара-
тустры.
229.
Я привыкъ къ высотамъ, я сроднился
съ ними. Я не вздымаю своихъ глазъ
вверхъ. Я — одинъ изъ тѣхъ, которые
смотрятъ сверху внизъ, изъ тѣхъ, кото-
рые рождены для того, чтобы благосло-
влять: всѣ благословляющіе смотрять
сверху внизъ.
230.
ІДля честолюбія развѣ эта земля не
слишкомъ мала?
231.
Все я роздалъ, всѣ свои богатства:
ничего больше у меня не осталось,
кромѣ тебя, великая надежда!
232.
Что случилось? Мельчаетъ море? Нѣтъ,
то поднимается земля. Новый внутренній
огонь поднимаетъ ее.
- 42 —
233.
Мое неземное блаженство! Свѣтъ моего
сегодняшняго счастья бросаетъ уже
тѣнь на него.
234.
О, эта увлекательная глубина! Что
раньше принимали за звѣзды, то теперь
стало пятномъ.
235.
’ Эхъ, чопорные мудрецы! Я все дѣ-
лалъ играючи.
23(5.
Шуми, вѣтеръ, шуми! Развѣй все мое
спокойствіе.
237.
Я началъ съ того, что разучился отъ
состраданія къ самому себѣ.
238.
Обломки звѣздъ: изъ нихъ я создалъ
себѣ міръ.
239.
Не то важно, что ты свергнулъ ку
миръ, а то, что ты въ себѣ уничтожилъ
идолопоклонника.—Вотъ это—отвага съ
твоей стороны.	V
240.
Вотъ они, неуклюжія гранитныя чудо-
вища, искони вѣковъ дорогія людямъ.
Горе тебѣ! Какъ? Ты имѣешь намѣреніе
уничтожить ихъ? Отвратительныя чудо-
вища со связанными лапами, они сидятъ
неподвижно и дышатъ ядомъ.
241.
^Мое горячее сердце охлаждается отъ
созерцанія каменной красоты.
242.
♦ Истины, которыя ни отъ кого еще не
удостоились улыбки, зеленыя, терпкія
- 43 —
на вкусъ, невыносимыя истины окружи-
ли меня. Истины, пригодныя только для Р
нашихъ ногъ! Изъ-за нихъ такъ и хо-
чется пуститься въ плясъ!
243.
Моя мудрость засверкала молніей;
украшеннымъ алмазами мечомъ опа
разсѣяла весъ окутавшій меня мракъ.
244.
Этотъ камень преткновенія, эту мысль
мыслей, кто жъ ее создалъ? Сама жизнь
создала ее себѣ, это величайшее пре-
пятствіе; и вотъ черезъ него, черезъ
свою собственную мысль жизнь переска-
киваетъ теперь. Съ помощью этой мысли
я опережаю будущее.
245.
Мысль подобна раскаленной жидкой
лавѣ: но всякая лава, затвердѣвая, тѣмъ
самымъ строитъ себѣ препятствіе; вся-
кая мысль также стѣсняется всевозмож-
ными „правилами11.
246.
Такова теперь моя воля; и съ тѣхъ
поръ, какъ это моя воля, все происхо-
дитъ по моему желанію—это было вер-
хомъ моей мудрости: я потребовалъ то-
го, что я долженъ: этимъ я покорилъ
себѣ всякое „долженъ", съ тѣхъ поръ
для меня не существуетъ никакого „ты
долженъ^.
247.
Любитель загадокъ! отгадай, куда дѣ-
валась моя добродѣтель? Она убѣжала,
такъ какъ испугалась разставленныхъ
мною для нея удочекъ и сѣтей.
248.
Сами волки дали обо мнѣ благопріят-
— 44 —
ный отзывъ, сказавъ мнѣ: „ты огрызаешь-
ся еще лучше, чѣмъ, мы волки".
249.
На войнѣ—все обманъ. Шкура лисы-
это мой обычный панцырь.
250.
Гдѣ опасность, я тутъ какъ тутъ. Я
тотчасъ вырастаю изъ-подъ земли.
251.
Мы роемся за новыми сокровищами,
мы—новые рудокопы. Когда-то у древ-
нихъ считалось безбожнымъ изъ-за со-
кровищъ тревожить нѣдра земли. И те-
перь проявляется такое же безбоукіе:
развѣ вы не слышите изъ глубины зе-
мли тревожнаго шума и бурленія.
252.
Сфинксъ.
Ты витаешь предо мной, неумолимый
сфинксъ, какъ и мое любопытство, что
меня привлекло къ тебѣ. И вотъ,
сфинксъ, какъ и ты — эта невѣдомая
глубина — общая у насъ съ тобой; мы
могли бы говорить однимъ языкомъ.
253.
Я тотъ, которому нужны клятвы: кля-
нитесь мнѣ.
254.
♦-Искать любви и находить всегда ли-
чины, предательскія личины, которыя
надо срывать!
255.
Люблю ли я васъ?... Такъ любитъ всад-
никъ свою лошадь: она привозитъ его
къ цѣли.
— 45 —
256.
^Его состраданіе черство, его рукопо-
жатіе крѣпко до боли; такова рука
колосса!
257.
Вы боитесь меня? Боитесь натянутаго
лука? Бѣда, если кто здѣсь положитъ
стрѣлу!
258.
„Новою тьмою ты самъ себя окуталъ,
новую пустыню обрѣлъ ты своимъ льви-
нымъ прыжкомъ11.
259,
Я только фабрикантъ словъ: а что въ
словахъ! что во мнѣ!
260.
Ахъ, друзья мои! Куда исчезло то,
что считалось „хорошимъ*. Куда исче-
зло все „добро"! Я все считаю хоро-
шимъ: листья и траву, счастье и благо-
датный дождь.
261.
Не о грѣхахъ человѣка и его вели-
чайшихъ глупостяхъ, но скорѣе о его
совершенствѣ безпокоился я, когда такъ
сильно страдалъ за человѣка.
262,
„Человѣкъ золъ". Такъ говорили мнѣ
въ утѣшеніе всѣ мудрецы.
263.
ѵ Какъ только я самъ себѣ становлюсь
въ тягость, тогда начинаю я и вами
тяготиться.
— 47 —
46* —
264.
Я скоро вновь повеселѣлъ: врагу те-
перь нечего для меля стараться.
265.
Я снисходителенъ къ людямъ и слу-
чайностямъ, снисходителенъ къ каждо-
му существу, къ каждой травкѣ; сол-
нечное пятно на склонахъ зимнихъ—
влажный отъ нѣжности теплый вѣтерокъ
занесенныхъ снѣгомъ душъ...
Высокомѣренъ же я къ мелкимъ вы-
годамъ; тамъ, гдѣ я вижу длинные
пальцы торгашей, тогда мнѣ хочется
всегда укоротить ихъ: этого требуетъ
отъ меня мой утонченный вкусъ.
266.
Подобно зеркалу, я тускнѣю отъ вся-
каго посторонняго дыханія.
267.
* Вы, маленькіе люди, довѣрчивые,
чистосердечные, но у васъ въ домахъ
маленькія двери: только низкаго роста
люди могутъ войти въ нихъ... Но какъ
же я пройду въ ворота ихъ города? Я
разучился жить среди карликовъ!
268.
Моя мудрость подобна солнцу. Мнѣ
хотѣлось быть ихъ свѣточемъ, но я
ослѣпилъ ихъ. Солнце моей мудрости
ослѣпило этихъ летучихъ мышей.
269.
Столько мрачнаго и сквернаго видишь
ты, сколько не видалъ никто изъ про-
ницательныхъ людей; сознательно ни
одинъ мудрецъ ие шелъ еще дорогой
подземелья.
270.
/
Назадъ! Вы идете за мною такъ близ-
ко по пятамъ! Назадъ! а то моя истина
раздавитъ васъ.
271.
„Кто шествуетъ твоей дорогой, попа-
детъ въ адъа. Прекрасно! Свою дорогу
я вымощу добрыми изреченіями.
272.
Скажите же мнѣ, что ваше божество—
божество любви? Что угрызенія вашей
совѣсти,—наказаніе божества, наказаніе
изъ любви.
273.
Они пережевываютъ камни и лежатъ
навзничъ, передъ маленькими шарика-
ми, они поклоняются всему, что не па-
даетъ, эти новѣйшіе жрецы, (вѣрующіе
въ дѣйствительность).
274.
-г Вы, высокоразвитые люди, знайте, что
были времена и болѣе сильныя мыслью
и болѣе проникнутыя мыслью, чѣмъ
наше время.
275.
Наше время—это нервная женщина—
дайте ей кричать, неистовствовать, ру-
гаться, перепрокидывать столы и бить
посуду!
276.
Вы, отчаявающіеся! Сколько мужества
*»
- 48 -
придаете в । тѣмъ, кто является свидѣ-
телемъ вашего отчаянья!
277.
Правда ли,что вы поднялись,вы, лучшіе
люди? Простите, но мнѣ кажется, что
вы, подобно мячу, подпрыгнули вверхъ,
ударившись о землю своими худшими
качествами? Не опережаете ли чы сами
себя, вы, поднимающіеся?
— 49 —
283.
V
* Въ нашей смерти всѣ мы увѣрены,
почему же не быть намъ въ спокойномъ
настроеніи?
284.
Я скрылъ отъ васъ худшій доводъ
жизнь стала скучной, устраните ее, что-
бы сшэ. вновь пріобрѣла для васъ вкусъ.
278.
Ахъ, если бы отъ тебя можно было
ожидать презрѣнія тамъ, гдѣ ты выка-
зываешь только отреченіе!
279.
Люди сдѣлали своимъ девизомъ слѣ-
дующій парадоксъ въ стихахъ:
Нѣтъ, нѣтъ! Трижды нѣтъ.
Что небо? Для чего оно намъ?
Мы не стремимся въ царство неба.
Земное царство—то для насъ!
280.
Не любо не слушай: кому нечего дѣлать,
тотъ изъ ничего создаетъ себѣ работу.
281.
Тебѣ не по силамъ болѣе она, твоя
властительница—судьба? Такъ люби ее,
тебѣ больше ничего не остается!
282.
д Чтобы избавиться отъ всѣхъ страданій,
выбирай одно изъ двухъ: быструю смерть
или продолжительную любовь.
285.
Одинокіе дни, вы стремитесь прохо-
дить бодрѣе.
286.
Одиночество не сѣетъ, но созрѣваетъ...
Потому-то тебѣ необходимо еще солнце
въ качествѣ друга.
* 287.
Ты долженъ вновь вмѣшаться въ тол-
пу: въ толпѣ человѣкъ крѣпнетъ и
закаляется. Одиночество тяготитъ, оди-
ночество губитъ.}^
288.
ігдг. на одинокаго нападаетъ вели-
кій -страхъ? Когда, обратившись въ бѣг-
ство, онъ все бѣжитъ, самъ не зная
куда? Тогда, когда вслѣдъ за нимъ бу-
шуетъ буря, въ лицо ему сверкаетъ
молнія, когда изъ зіяющей передъ нимъ
бездны появляются приводящіе его въ
ужасъ прйзраки.
289.
Что намъ въ васъ, грозовыя тучи?
!амъ—свободнымъ воздушнымъ весе-
(ымъ духамъ!
290.
То, что тяготитъ тебя, брось въ глу-
бину моря! Забудь его, забудь! Способ-
4
— 50 ~
— 51 —
ность забывать—это божественный дара
Хочешь летать, хочешь жить на высо
такъ: брось то, что гнететъ тебя, въ
море! Вотъ оно море, бросься самъ въ
него! Способность забывать — это боже
ственный даръ!
291.
Такъ ты любопытенъ? Можешь ли ты
видѣть то, что не видно простымъ гла-
зомъ? Чтобы видѣть это, надо имѣть
еще глаза на затылкѣ!
292.
Смотри впередъ! Не смотри назадъ!
Тотъ, чья мысль проникаетъ въ глуби-
ну, падаетъ въ глубину пропасти.
293.
Избѣгай предостерегать отважнаго.
Этимъ предостереженіемъ ты только
скорѣе побудишь его броситься въ
бездну.
294.
Зачѣмъ онъ бросился съ высоты? Что
склонило его къ тому? Его склонилг
состраданіе ко всему, что стоитъ ниж<
его: и вотъ лежитъ онъ разбитый, без-
полезный, ко всему безучастный.
295.
Куда отправился онъ? Кто знаетъ
Но очевидно онъ погибъ. Закатилос?
свѣтило въ пустомъ пространствѣ, пу
стыннымъ стало и мѣсто, которое он
освѣщало.
296.
Чего нѣть, но что намъ нужно—над
взять себѣ: такъ я выработалъ себ
совѣсть.
297.
Гдѣ тотъ, который призналъ бы, что
ты правъ? Такъ признай самъ себя
правымъ!
298.
Поѣздка водою.
О, волны! Вы, чудныя красавицы! Вы
сердитесь на меня? Вы гнѣвно журчите?
За этотъ глупый гнѣвъ я ударяю ве-
сломъ по вашимъ гребнямъ. Но этотъ
челнъ вы сами еще помчите къ без-
смертію!
299.
Все, живущее около васъ, скоро сжи-
вается съ вами: отсюда является при-
вычка. Гдѣ долго сидишь, тамъ возни-
каютъ обычаи.
300.
Когда не стало слышно ни одного но-
ваго слова, то вы изъ старыхъ словъ
сдѣлали законъ: ^гдѣ жизнь начнетъ
коснѣть въ рутинѣ, тамъ возникаетъ
законъ.
301.
Разъ не желательно, чтобы—то или
другое мнѣніе было опровергнуто, зна-
читъ ли это, что оно истинно? О, про-
стодушные!
302.
Силенъ ли ты? Силенъ ли тѣломъ или
духомъ? Гордъ ли ты? Гордъ ли на-
столько, чтобы не стыдиться своего
тщеславія?
— 52 —•
— 53 —
303.
< Берегись сдѣлаться барабанщикомъ
своей судьбы! Бѣги вонъ отъ шума ми-
нутной славы! Кому не пришлось быть
слишкомъ рано признаннымъ, тотъ не
растратитъ своихъ способностей.
304.
Хочешь ухватиться за колючій тернъ?
Но ты поранишь имъ пальцы. Лучше
возьмись за кинжалъ.
" 305.
<	>	I
Ты слабъ? Тогда будь остороженъ со
своими руками. Ребенокъ не можетъ
обойтись безъ того, чтобы не сломать
чего-нибудь.
306.
Щади все, что имѣетъ нѣжную кожи
цу. Зачѣмъ же ты хочешь соскабливаті
со всего оболочку?
310. < - :	 г-
** Онъ повторяется, онъ уже усталъ, онъ
старается идти тѣми же путями, по ко-
торымъ ему недавно приходилось идти—
а еще раньше любилъ онъ все неизвѣ-
данное. Онъ духовно сгорѣлъ, не потому,
чтобы сильно вѣрилъ, но потому, что у
пѳго недостало больше мужества во что-
либо вѣрить.
311.
Для непостояннаго человѣка какъ на-
дежное убѣжище темница! Какъ должны
быть спокойны духомъ преступники, уже
изобличенные! Угрызенія совѣсти испы-
тываютъ только люди, одаренные чуткою
совѣстью.
312.
Слишкомъ долго сидѣлъ онъ въ за-
ключеніи — этотъ бѣглецъ. Слишкомъ
долго находился онъ подъ страхомъ
палки тюремщика. Теперь боязливо сту-
паетъ онъ своей дорогой, на каждомъ
шагу спотыкается, тѣнь палки й та уже
заставляетъ его спотыкаться.
307.
^Твои великія мысли, что исходятъ изъ
сердца, и всѣ твои маленькія мысли,
что исходятъ изъ головы—развѣ не всѣ
они одинаково плохія мысли?
308.
Если ты золотой человѣкъ — то и
явленія жизни оттиснутся въ твоей вос-
пріимчивой душѣ золотыми буквайи.
309.
Вотъ стоитъ онъ передо мной, убѣ-
жденный въ своей правотѣ. Его палецъ
на ногѣ менѣе смыслитъ о правахъ,
чѣмъ моя голова со всѣми ея мыслями.
Чудовище добродѣтели въ свѣтлой
одеждѣ!
313.
Вы съ своими узкими сердцами по-
добно клѣткамъ или курнымъ, прокоп-
ченнымъ лачугамъ, какъ, и вы захотѣли
быть свободными духомъ!
314.
Что толку? Его сердце узко, а умъ
его лишенъ самостоятельности и заклю-
ченъ въ тѣсную клѣтку.
315.
Узкія сердца, сердца торгашей! Когда
деньги прячутся въ сундукъ, то и душа
за ними туда же уходитъ!
1 316.
^Колодники богатства, мысли которыхъ
холодны какъ цѣпи. Они придумали свт
— 54 —
бѣ священнѣйшую скуку, сопровождае-
мую страстнымъ желаньемъ будней и
работы.
317.
Они оклеветали своихъ счастливыхъ
соперниковъ, когда надъ тѣми собралась
гроза. Во враговъ, вѣдь, всегда въ та-
кихъ случаяхъ пускаютъ стрѣлы или
ядовитую клевету... Мое счастье прино-
ситъ имъ горе; мое счастье оставляетъ
этихъ завистниковъ въ тѣни; они
зябнутъ и не дозрѣваютъ безъ
свѣта.
318.
Они любятъ людей, но, увы, нелюбимы
сами. Они разрываютъ на части соб-
ственное тѣло съ отчаянья, что никто
не хочетъ заключить ихъ въ свои объ-
ятія... Они отвыкли питаться мясомъ,
шутить съ женщинами, они поглощены
заботой о судьбѣ народа.
319.
*
<Развѣ вы женщины, что хотите стра-
дать изъ-за того, кого вы любите?
320.
Въ ихъ жилахъ течетъ молоко; о, го-
ре! душа ихъ похожа на сыворотку.
321.
Ужъ не холодность ли ихъ задержи-
ваетъ мою память? Развѣ я чувствовалъ
когда-нибудь, какъ пылаетъ и бьется
мое сердце?
322.
і Какъ они холодны, эти ученые! Хоть
бы молнія ударила въ ихъ пищу, мо-
жетъ быть тогда въ ихъ ротъ попало
бы немножко огня небеснаго.	Л
— 55 -
*
323.
♦•Смыслъ ихъ рѣчей — чепуха! Ихъ
остроуміе основано на отговоркахъ...
но.,, однако...
324.
Ваша фальшивая любовь къ прошед-
шему—любовь могильщиковъ; это—во-
ровство у жизни, воровство у будуща-
го... Ученый, изучающій старье—могиль-
щикъ по ремеслу, живущій среди гро-
бовъ и опилковъ!
г	325.
0, эти поэты! Сѣдлая пегасовъ, нѣко-
торые изъ нихъ сами бываютъ похожи
на жеребцовъ въ томъ случаѣ, когда
эти поэты ржутъ на цѣломудреннаго
мудреца.
326.
+ Изъ поэтовъ только тотъ способенъ
говорить правду, кто умѣетъ сознатель-
но и непринужденно лгать.
327,
Гоняться за истиной, не значитъ ли
это—гоняться за счастьемъ.
328.
Истина — не лучше женщины: подъ
маской стыдливости она скрываетъ свое
лукавство. То, что ее болѣе всего при-
влекаетъ, она знать не хочетъ и закры-
ваетъ лицо руками... Чему же усту-
паетъ она? Только—силѣ!—Такъ будьте
же тверды, употребите въ ходъ силу,
вы, мудрѣйшіе. Вы должны покорить
ее, эту стыдливую истину... Для ея
счастья необходима сильная власть. Она
вѣдь ничто иное, какъ женщина.
329.
Мы были дурного мнѣнія другъ о
другѣ... Мы были слишкомъ далеко
— 56 —
*
другъ отъ друга. Теперь же, принужден-
ные жить въ одной тѣсной хижинѣ,
связанные общею участью, какъ можемъ -
мы теперь оставаться врагами? Ужъ те-
перь приходится въ любви жить, разъ
нельзя избѣгать другъ друга.
330.
і»Люби своего врага, не мсти разбой-
нику за его грабительство44. Женщина	I
слышитъ это и такъ поступаетъ.	!
331.
Къ кому идетъ красота? Только не къ
мужчинѣ. Красота закрываетъ человѣка,
но скрытность — не мужское качество.
Поэтому ходи лучше съ открытымъ
лицомъ.
332.
а По ту сторону любви и ненависти, а
также добра и зла, обманщикъ съ доб-
рою совѣстью, жестокій до самоизувѣ-
ченія, незнакомый и въ глазахъ всѣхъ—
совратитель съ истиннаго пути, живущій
кровью чужихъ душъ, онъ любитъ до-
бродѣтель, а равно и порокъ въ каче-
ствѣ эксперимента.
333.
Прекрасные глаза съ бархатными вѣ-
ками далеко не всегда ясно смотрятъ;
они глядятъ открыто на того только,
кого уважаютъ. Тусклые глаза рѣдко
свѣтятся любовью, но разъ они полю-
бятъ, изъ нихъ блеснетъ молнія, какъ
изъ тѣхъ волшебныхъ золотыхъ черто-
говъ, гдѣ драконъ стоитъ на стражѣ
любви...
334.
Упрямый, неспособный ужиться съ сл-
мимъ собою, сварливый, онъ подобенъ
злой женѣ.
— 57 —
335.
Онъ уже сердится, и сердито расто-
пырилъ локти, его голосъ хрипитъ, его
глаза блещутъ мѣдно-купороснымъ цвѣ-
томъ.
336.
Небо въ пламени, море на тебя ска-
литъ зубы—море извергаетъ насъ.
337.
Всякій полководецъ руководится слѣ-
ующимъ правиломъ: „не давай покою
ни побѣдителю, ни побѣжденному!44...
Будь подобенъ путешественнику, кото-
рый, зная, что его на каждомъ шагу
могутъ задержать, запасся оружіемъ.
338.
„Для чего, нибудь и дымъ полезенъ44,
говоритъ бедуинъ, и я согласенъ съ
нимъ: не возвѣщаешь ли ты, дымъ, то-
му, кто находится въ пути, близость
гостепріимнаго очага?... Усталаго пут-
ника съ громкимъ лаемъ уже встрѣ-
чаютъ собаки.
339.
Это раки, къ которымъ я не питаю ни
малѣйшей симпатіи: возмешь въ руки—
щиплются, выпустишь—пятятся назадъ.
340.
Сверкающій, игривый ручеекъ попалъ
въ кривую лощину между скалъ: какъ
же онъ освободится? Среди черныхъ
камней блещетъ онъ яркими цвѣтами,
выражая свое недовольство.
341,
♦Великіе люди, какъ и великія рѣки,
не идутъ къ своей цѣли прямо; съ ихъ
— 58 —
— 59 —
стороны это великое мужество, что они
не боятся кривыхъ путей.
342.
За предѣлами сѣверныхъ странъ,
льдовъ, сегодняшняго дня, за предѣла-
ми смерти, стоитъ въ сторонѣ наша
жизнь, наше счастье! Ни сушей, ни мо-
ремъ, ты не можешь найти дороги къ
гиперборейцамъ. Такъ пророчили о насъ
мудрыя уста.
343.
Хочешь расположить ихъ въ свою
пользу? Обратись къ нимъ съ наставле-
ніемъ, какъ къ заблудшимъ овцамъ:
„о, прости, прощай вашъ прежній путь*
вѣдь вы сошли съ него!“. Они слѣдуютъ
за каждымъ, кто такъ льститъ имъ.
„Какъ", говорятъ они про себя, „у насъ
былъ путь: значитъ, дѣйствительно, у
насъ былъ намѣченъ какой-то путь!".
344.
Ночь; надъ кровлями снова бродитъ
толстый ликъ луны. Изъ всѣхъ котовъ
самый ревнивый, ревниво смотритъ онъ
на всѣхъ влюбленныхъ, этотъ блѣдный,
толстый мѣсяцъ съ человѣческимъ ли-
цомъ. Поглощенный страстью, крадется
онъ по всѣмъ темнымъ уголкамъ, заби-
рается въ полуоткрытыя окна, точно
влюбленный толстякъ, дерзко выступив-
шій на запретный путь.
345.
Упорное молчаніе.
Пять ушей—по до нихъ не доносится
ни малѣйшаго звука. Міръ какъ будто
сталъ нѣмъ...
Я слушалъ съ напряженнымъ внима-
ніемъ. Пять разъ закидывалъ неводъ и
ни разу не вытащилъ ни одной рыбы.—
Я спрашивалъ — но въ мой неводъ не
попало ни одного отвѣта... Я прислуши-
вался съ горячей любовью.
346.
Бѣдные духомъ люди.
ничего добраго и почти
ч Бѣдные духомъ люди ненавистны мнѣ:
ВЪ НИХЪ НѢТЪ Ц_.	—	„ЛОТМ
ничего злого.
347.
Ближній.
4 Моего ближняго я не люблю держать
около себя. Пусть удалится онъ къ над-
звѣзднымъ высотамъ. А то какъ же ста-
нетъ онъ моей звѣздой?
348.
^Прекрасное тѣло—только покрывало,
за которымъ стыдливо прячется еще
болѣе прекрасное.
349.
Правила для жизни.
Чтобы пріятно прожить свою жизнь,
ты долженъ стоять выше ея! Поэтому я
совѣтую тебѣ возноситься духомъ, со-
вѣтую тебѣ взирать на жизнь сверху.
Благороднѣйшія стремленія старайся
осмотрительно облагораживать: къ каж-
дому кило любви прибавляй одинъ
гранъ самопрезрѣнія.
350.
Здѣсь раздавался звонъ золотыхъ мо-
нетъ, здѣсь я игралъ золотомъ — въ
— 61 -
— 60 —
дѣйствительности же золото играло
мною—я катился съ громомъ.
351,
Присказка.
Всей душой стремишься ты къ славѣ?
Тогда прими во вниманіе слѣдующее
поученіе: отказывайся отъ чести во-
время и сознательно.
352.
Досада гордаго.
Гордый человѣкъ ненавидитъ даже
лошадь, что мчитъ впередъ его повозку.
356.
‘	I	»	♦	»
Осторожность: ядъ!
Кто здѣсь не можетъ смѣяться, не
долженъ здѣсь читать! Ибо, если онъ не
смѣется, имъ овладѣетъ все „злое".
357.
Къ дружбѣ.
Хвала тебѣ, дружба! Первая утренняя
заря моихъ лучшихъ надеждъ! Ахъ, мнѣ
казались безконечными дорога, по кото-
рой я шелъ, и темная ночь, вся жизнь
казалась мнѣ безцѣльной и ненавистной!
Вдвойнѣ хочу я жить, и вотъ въ твоихъ
глазахъ, о, милая богиня, вижу я свѣтъ
дня и побѣду.
353.
Прилежаніе и геній.
Я завидую прилежному: ровно и увѣ-
ренно восходитъ его день, такъ же ров-
но и увѣренно спускается назадъ въ
темную глубину моря,—и, уже забытый,
цвѣтетъ возлѣ его ложа, возстановляя
силы.
354..
у,Дружба! Друзей не бываетъ на свѣ-
тѣ!" воскликнулъ умирающій мудрецъ.
„Вражда! Нѣть на свѣтѣ враговъ", вос-
клицаю я, жизнерадостный глупецъ.
* 355.
Приговоръ усталаго.
Всѣ усталые проклинаютъ солнце;
достоинство деревьевъ—это ихъ тѣнь.
358.
Къ идеалу.
Найдется ли кто другой, кого бы я
любилъ такъ, какъ тебя, милая мнѣ
тѣнь? Я ношу тебя рядомъ съ собою,
въ себѣ самомъ, и съ тѣхъ поръ я самъ
сталъ тѣнью, ты же тѣломъ стала. И
такъ какъ глаза мои недостаточно со-
вершенны, то они привыкли видѣть ве-
щи „внѣ себя". Для моихъ глазъ ты
остаешься вѣчнымъ „внѣ себя". Ахъ,
эти глаза меня самого преподносятъ
мнѣ „внѣ меня".
359.
Сосна и молнія.
Я высоко вздымаюсь надъ человѣкомъ
и животнымъ: я говорю—никто со мной
не говоритъ. Слишкомъ одиноко росла
я и слишкомъ стремилась въ высь—я
- Вы-
ждала: чего бы мнѣ это ждать? отъ ме-
ня слишкомъ близки облака —я жду
первой молніи.
— вз —
хочешь! Твоя воля отступила съ дороги!
Прими это, странникъ, во вниманіе! Смо-
три хладнокровно и яснымъ взоромъ!
Ты погибъ, но вѣришь ты—въ опасность!
360.
Житейская мудрость.
Не оставайся въ открытомъ полѣ! Не
поднимайся слишкомъ высоко! Міръ ви-
дитъ лучше всего съ полу-высоты.
361.
Вверхъ.
„Какъ лучше взойти мнѣ на гору?“
Поднимайся вверхъ и не думай объ
этомъ!
362.
Мужчина и женщина.
^Соверши грабежъ, взявъ себѣ жен-
щину, къ которой ты чувствуешь сер-
дечное влеченіе*4, такъ думаетъ мужчи-
на; женщина не грабитъ, она совер-
шаетъ мелкія кражи.
365.
Высшіе люди.
Кто поднимается вверхъ—тотъ заслу-
живаетъ похвалы! Однако всякій сходитъ
каждый разъ съ высоты! Тотъ свободенъ
отъ похвалъ, кто наверху!
366.
Заключеніе.
✓Изъ искусствъ самое важное—смѣять-
ся:*'долженъ ли я завтра сдѣлать лучше,
скажите мнѣ: а развѣ сегодня я сдѣлалъ
хорошо? Развѣ искра всегда исходитъ
изъ сердца? Голова не особенно склонна
къ шуткамъ; жаръ не пылаетъ въ сердцѣ.
363.
Комментарій.
Когда я начну себя объяснять, то я
углубляюсь въ себя, я не могу быть
своимъ собственнымъ комментаторомъ.
Но кто станетъ на свою собственную
дорогу, тотъ представитъ мой образъ
въ болѣе яркомъ свѣтѣ.
364.
Странникъ.
К о н е ц ъ.
„Дороги больше нѣтъ! Бездна кру-
гомъ и мертвая тишина!44 Чего же ты
Во всѣхъ книжныхъ магазинахъ
продаются:
А.	Шопенгауэръ. О воспитаніи. Ц. 20 коп.
Куно-Фишеръ. Введеніе въ исторію новой
философіи.
Въ 2-хъ выпускахъ. Ц. 1 р. 10 к.
В.	Поповъ. Психологія толпы. Ц. 25 коп.