ISSN 0130-7045
В этом номере
УСКОРЕНИЕ
ГОЛОГРАФИЯ
ПОКУШЕНИЕ
НА ЧУДО
ЦИРК
И ЦЕРКОВЬ
ГАРСИА
МАРКЕСА
СЕИЛЕМСКИЕ
ВЕДЬМЫ
АЛХИМИЯ В
ПРАВО —
СЛАВНОМ
ХРАМЕ
1987
s	Фото В. Опалина.
Skaning, Djvuing Lykas
ЕЖЕМЕСЯЧНЫЙ
НАУЧНО-ПОПУЛЯРНЫЙ
АТЕИСТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ
ОРДЕНА ЛЕНИНА
ВСЕСОЮЗНОГО ОБЩЕСТВА
«ЗНАНИЕ»
Издается с сентября 1959 года
Глаяный редактор
В. Ф. ПРАВОТОРОВ.
РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ:
И. Ш. А Л И С К Е Р О В,
А. В. Б Е Л О В,
В. И. Г А Р А Д Ж А,
М. М. Д А Н И Л О В А,
И. И. ЖЕРНЕВСКАЯ
(ответственный секретарь),
А. С. И В А Н О В,
Н. А. КОВАЛЬСКИЙ,
Э. И. Л И С А В Ц Е В,
Б. М. МАРЬЯНОВ
(зам. главного редактора),
В. П. М А С Л И Н,
С. И. Н И К И Ш О В,
М. П. НОВИКОВ,
И. К. П А Н Т И Н,
В. Е. Р О Ж Н О В,
В. В. Ш Е В Е Л Е В.
РЕДАКЦИЯ:
И. У. Ачильдиев,
И. Я. Б а л л о д,
О. Т. Брушлинская,
М. М. Данилова,
Е. В. Дубровский,
В. Б. Евсеев,
Г. В. Иванова,
М. А. Ковальчук,
В. С. Колесникова,
Ю. М. Кузьмина,
Т. Л. Легостаева,
В. К. Лобачев,
В. А. М а з о х и н,
М. И. Пискунова,
А. А. Романов,
В. Л. X а р а з о в,
В. В. Шевелев.
Художественный редактор
С. И. Мартемьянова.
Технический редактор
Ю. А. Викулова.
Корректор
Г. Л. К о к о с о в а.
Первая обложка
художников
Б. А с р и е в а,
М. Дорохова.
На третьей странице
обложки:
коллаж О. Грачева.
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ЗНАНИЕ»
@ Журнал
«Наука и религия», 1987.
Адрес редакции:
109004, Москва, Ж-4,
Ульяновская, 43, корн. 4.
Телефоны:
297-02-51, 297-10-89.
Исполнилось
80 лет
со дня рождения
С. П. КОРОЛЕВА
ЯНВАРЬ 1987
Наша страна и вся
мировая наука в ли-
це академика Сергея
Павловича Короле-
ва имела ученого, с
К 70-ЛЕТИЮ ОКТЯБРЯ		Ускорение Хроника семи десятилетий	2 3
ПРАКТИКА:	К. Икрамов	Между слишком простым и очень	
ОПЫТ,		СЛОЖНЫМ	6
ПРОБЛЕМЫ	Б. Попов	Что меня беспокоит	9
	А. Антонов	Чуть побольше бы тепла...	10
ТЕОЛОГИЯ И НАУКА	Г. Габинский, В. Лобачев	Покушение на чудо	12
ГОРИЗОНТЫ			
НАУКИ	Л. Пекарь	Призрачных тел мастера	19
РЕЛИГИЯ, ЦЕРКОВЬ,	В. Харазов	«Вознесение» Клавдии Устюжани-	
ВЕРУЮЩИЙ		НОЙ	22
ПРАВОСЛАВИЕ В ИСТОРИИ РОССИИ	А. Чернецов	Золотая тайнопись	26
БУДУЩЕЕ: ПРОРОЧЕСТВО, ФАНТАЗИЯ,		Окно в грядущее	30
ПРОГНОЗ	Б. Шоу	Общение	32
ЗЕМНЫЕ КОРНИ	В. Мезенцев	«Чудеса там, где в них	
СВЕРХЪ-		верят»	36
ЕСТЕСТВЕННОГО	Э. Рыжов	«Великий маг и чародей»	40
ЛИТЕРАТУРА,	А. Житинский	Потерянный дом, или	
ИСКУССТВО		Разговоры с милордом	44
	И. Петровский	Цирк и церковь Гарсиа Маркеса	52
	А. Каменский	Арена чудесных превращений	57
ЗА РУБЕЖОМ	Е. Менкес	Ведьмы сейлемские и иные	58
	А. Кондратов	Йога без мистики	61
БЫТ И НРАВЫ НАРОДОВ	Н. Ковалев, Н. Карцева	«Щедрый вечер» Земли	17
	В. Куликов	Что такое «ушу»	63
именем которого на-
всегда будет связа-
но одно из величай-
ших завоеваний на-
уки и техники всех
времен — открытие
эры освоения чело-
вечеством космичес-
кого пространства.
М. В. КЕЛДЫШ
УСКОРЕНИЕ
«Медленно начинает история свой бег
от невидимой точки, вяло совершая во-
круг нее свои обороты; но круги ее все
растут, все быстрее и живее становится
полет, наконец, она мчится подобно пы-
лающей комете от звезды к звезде...» Так
обрисовал движение истории Ф. Энгельс.
Этот постоянно убыстряющийся бег
особенно остро ощущается в наш XX век.
Два фактора радикально повлияли на
ход общественного развития — Великая
Октябрьская социалистическая револю-
ция, раскрепостившая социальную энер-
гию масс, и научно-техническая, техно
логическая революция, поставившая на
службу человеку могучие силы природы.
О животворной силе, рожденной соеди-
нением этих двух революций, убедитель-
но говорит путь, пройденный менее чем
за семь десятилетий нашей страной. «Че-
тыре года,— говорил В. И. Ленин 6 но-
ября 1921 года,— дали нам осуществле-
ние невиданного чуда: голодная, слабая,
полуразрушенная страна победила своих
врагов — могущественные капиталисти-
ческие страны». А сегодня она — круп-
нейшая держава мира, признанный ли
дер в разрешении насущных проблем
человечества.
Мир движется все быстрее. А комму-
нисты нашей страны поставили задачу
ускорить ускорение. Она продиктована
не одним лишь желанием быстрее осу-
ществить наши социальные идеалы, но и
насущными потребностями внутренней и
международной жизни. Она подготовле-
на всем предшествующим развитием
страны, напряженной теоретической, ор-
ганизаторской работой партии, смелым,
решительным разрывом с устаревшими
методами организации и управления,
экономического и политического мышле-
ния. Ускорение стало ключевым поня-
тием современной политики.
Минул первый год пятилетки, которая
должна стать поворотной в реализации
планов ускорения. Итоги показывают:
намеченное выполняется в целом успеш-
но — с опережением растет производи-
тельность труда, повышаются организо-
ванность и дисциплина, последовательно
внедряются новые, прогрессивные мето-
ды управления. Немало сделано для оз-
доровления нравственной атмосферы, в
борьбе с пьянством и алкоголизмом.
Статистика отмечает, что пошло на убыль
число сердечно-сосудистых заболеваний,
снизился травматизм на транспорте и
производстве. Но вот что характерно —
не достижения, а нерешенные проблемы
ставит партия ныне на первый план, так
как именно в них — резервы дальнейше-
го ускорения.
И резервы немалые. Уже первые меры
по укреплению дисциплины во всех
звеньях производства позволили сокра-
тить недопоставки продукции по догово-
рам почти в 2 раза. Казалось бы, можно
радоваться. Но за 8 месяцев прошлого го-
да на 5 миллиардов рублей предприятия
договорной продукции так и не получили.
Аритмия поставок, дефицит сырья и ма-
териалов ведут не только к недогрузке
производственных мощностей, простоям,
но и к тому, что, оставленные про запас,
мертвым грузом ложатся огромные ма-
териальные ценности. По подсчетам эко-
номистов, в 1985 году они оценивались в
169,5 миллиарда рублей. Велики потери
от брака, низкого качества продукции,
разбазаривания и порчи сырья и мате-
риалов. «Глубоких качественных изме-
нений,— отмечал М. С. Горбачев,— ко-
торые закрепили бы тенденцию ускорен-
ного роста, пока не произошло».
Между тем перестройка должна охва-
тывать все сферы общества, а по своей
глубине, целям и методам должна носить
революционный характер. Иначе желае-
мого ускорения не добиться. Возьмем ту
же экономику. Это главный фронт пере-
стройки. Раньше в наращивании темпов
весомую роль играло увеличение трудо-
вых, сырьевых ресурсов, вовлекаемых в
производство. Ныне эти источники в зна-
чительной мере исчерпаны. Судите са-
ми — за последнюю четверть века в мире
добыто столько сырья, сколько за всю
историю человечества. Но фактически
неисчерпаемым источником ускорения
остается наука. Она уже сегодня дает та-
кие решения, которые позволяют полу-
чать много больше продукции, причем
лучшего качества, затрачивая значитель-
но меньше энергии, сырья, материалов. А
в планах исследовательских разработок
уже стоит вопрос о безотходном произ-
водстве, создающем технологические
предпосылки для принципиально новых
взаимоотношений человека и природы.
Наука становится мощным катализа-
тором ускорения. Новые прогрессивные
производства — это громадные скорости
технологических процессов, сверхвысо-
кие и сверхнизкие температуры и давле-
ния. Да, характеризуя современное про-
изводство, мы все чаще употребляем сло-
во «сверх». Но при этом не возводим на-
учно-техническую революцию, как и со-
циальную, «в нечто почти божественное»,
не теряем голову, не теряем способность
самым хладнокровным и трезвым обра-
зом взвешивать все плюсы и минусы той
или иной научной идеи. Могучая техни-
ка, мощные источники энергии требуют и
сверхнадежности, сверхвыверенности
принимаемых решений, учета не только
ближайших, но и более отдаленных по-
следствий, не только экономических, но и
социальных, экологических эффектов.
За минувший год мы стали взрослее.
Трагедия Чернобыля заставила строже
подойти к многим вещам, серьезность ко-
торых раньше заслонялась розовой дым
кой слабо выверенного оптимизма. От
клонен проект переброски части стока се-
верных и сибирских рек в южные районы
страны. Мы глубже осознали: ускоре-
ние — это не спешка. А там, где сила сов-
ременной техники превосходит наши зна-
ния о возможных последствиях ее при-
менения, пауза для эксперимента, все-
стороннего продумывания необходима.
Многое может наука, но и ее надо на-
правлять по запросам практики. А для
этого нужны новые формы связи науки с
производством. Еще острее ощущается
потребность в большей чуткости к идеям
и рекомендациям науки со стороны про-
изводства. И производство будущего
должно быть динамичным, мобильным,
открытым и для новшеств науки, и для
новых запросов потребителя. Прообраз
его — гибкие производственные системы
с микропроцессорами, автоматизирован-
ным управлением.
Понятно, гибкими должны быть не
только производственные системы, но и
мышление хозяйственных кадров, психо-
логия работника, способного безболезнен-
но и быстро адаптироваться к постоянно
обновляющимся технологическим про-
цессам.
Главная фигура во всей стратегии ус-
корения — человек. Это во имя его духов-
ного роста, материального благополучия
партия ведет бескомпромиссную борьбу с
косностью и консерватизмом, устарев-
шим мышлением — со всем, что стоит се-
годня на пути прогресса. И, разумеется,
человеку труда принадлежит во всей этой
борьбе решающее слово.
Мы привыкли в последнее время гово-
рить: «человеческий фактор». А ведь это
280 миллионов различных характеров,
взглядов, жизненных установок. Высокая
скорость каждому по душе, когда са-
дишься в поезд и мчит он тебя к желае-
мой цели. А вот когда самому надо искать
источники ускорения, прилагать нема-
лый дополнительные усилия, чтобы раз-
вить нужную скорость, тут не всякий
придет в восторг. Потому и курс ускоре-
ния, встречая поддержку большинства
народа, одновременно вызывает сопро-
тивление, особенно среди тех, кто привык
трудиться не перенапрягаясь, а достаток
иметь солидный. Ветер перемен хорош,
живителен работающему, деятельному
организму, но он опасен, губителен орга-
низму, разрыхленному ленью и болтов-
ней о необходимости перемен и пере-
стройки.
Быстрота перемен в мире окружающих
нас вещей, быстрота технического про-
гресса и связанного с ним подъема бла-
госостояния не обеспечивают автомати-
чески прогресса нравственного. Вызыва-
ют тревогу ослабление внутрисемейных
связей и соседского общения, одиночест-
во, всплески таких явлений, как город
ская наркомания, алкоголизм, потреби
тельство. Давно подмечена связь между
отчуждением горожан от природной сре
ды, стандартизацией условий их быта и
проявлениями нравственной глухоты,
жестокости среди подростков. Все это по
рой и рождает вопрос, а не отстает ли
нравственный прогресс от технического?
Или вообще технический прогресс непре-
менно должен сопровождаться утратами
в морали? Не отсюда ли своего рода тоска
по неторопливому ритму прежней жизни
деревни и небольших городов и попытки
искать вечные, незыблемые нравственные
устои в религиозной морали?
Коммунисты ясно видят всю слож-
ность, противоречивость диалектики на
учно-технического и нравственного про-
гресса, хорошо понимают, что если оску
деет нравственное начало в человеке, бед-
нее будет его внутренний мир. Но забота
о духовности не означает возврата к рели-
гии. Динамика жизни размывает тради-
ционные регуляторы морали, но она же
рождает и новые. Нет необходимости об-
ращаться к религиозной морали, чтобы
сострадать ближнему, быть честным,
скромным и совестливым. Наша комму
нистическая нравственность вобрала в се-
бя все лучшее из общечеловеческой мора-
ли, обогатила, развила ее. Она живет в
делах, в повседневной жизни миллионов
людей, хотя и сегодня утверждается не
просто, в напряженной борьбе с унаследо-
ванными от прошлого пережитками
частнособственнической морали и нажи-
тыми уже в наше время такими «боляч-
ками», как бюрократизм и равнодушие
к судьбе человека, общественная пассив-
ность и иждивенческое отношение к об
ществу, безответственность и эгоизм.
Коммунисты утверждают правоту и пре
имущество своей морали не в схоласти
ческих спорах, а силой нравственного
примера, последовательным осуществле
нием принципа социальной справедли
вости во всех сферах жизни общества. И,
конечно, они не могут пройти мимо тех
случаев, когда религия освящает дейст-
вия, попирающие честь и достоинство
личности.
Общество много вкладывает в развитие
личности. Но все ли делается, чтобы реа-
лизовать ее созидательный потенциал?
Исследования, проведенные в промыш-
ленности и сельском хозяйстве разных
районов страны, показывают, что в пол-
ную силу трудится едва ли не третья
часть всех работников.
Как привести в действие резервы лич-
ности? Практика говорит: нужны гибкая
связь оплаты труда человека с его реаль-
ным вкладом в общественное производ-
ство, значительное расширение прав и от-
ветственности производственных коллек-
тивов в распоряжении ресурсами и возна
граждении за труд, обеспечение честно
заработанного рубля товарами и услуга-
ми необходимого качества, наконец, воз-
можность трудиться в полную силу. Соз-
дание эффективной, действенной системы
стимулирования труда — одна из ключе-
вых проблем осуществляемой перестрой-
ки.
Ускорение обращено в будущее, но не
безоглядно. Многое надо перестроить, но
многое и сохранить. Сохранить от неумо-
лимо разрушительной силы времени, от
погони за сиюминутной выгодой памят-
ники архитектуры, устного народного
творчества и письменности, парковые ан-
самбли — все то, в чем нашли воплоще-
ние социальный и нравственный опыт на-
рода, величие его духа, его национальный
характер. «Лучшее, что нам дает исто
рия,— писал Гёте,— это возбуждаемый
ею энтузиазм». Историческая память —
это не груз, тормозящий движение, а его
могучий источник, питающий чувства на-
циональной гордости, сопричастности к
судьбам человечества, чувства ответст-
венности перед предшествующими поко-
лениями и уверенности в том, что верши-
мые сегодня дела будут тщательно взве-
шены не на потустороннем божествен-
ном суде, а строгим и справедливым су-
дом потомков.
Среди тех, кто внес свой вклад в трудо-
вые свершения минувшего года, миллио-
ны верующих. Как и все советские люди,
они считают социализм самым гуманным
из реально существующих на земле об-
ществ. Они — патриоты своей Родины,
искренне стремятся к миру. Но религиоз-
ность так или иначе сказывается на их
социальной активности. Конечно, среди
верующих немало таких, что и трудятся
усерднее иного неверующего, и к делам
общественным неравнодушны. Однако в
массе своей, как свидетельствуют много-
численные исследования, атеисты замет-
но активнее.
Не раз корреспондентам журнала при-
ходилось наблюдать, как в дни религиоз-
ных праздников верующие не выходят на
работу, а во время религиозных постов их
трудовой вклад заметно снижается. Пере-
житки феодально-байского уклада, освя-
щаемые религией, становятся барьером
на пути вовлечения женщин в обществен-
ное хозяйство в ряде сельских регионов
среднеазиатских республик.
Журнал, разумеется, не только фикси-
рует такие явления, но и активнц вы-
ступает против них. Но одним лишь пе-
чатным, да и устным словом сознание не
повернуть — тем более когда речь идет о
таких психологических структурах, ко-
торые формировались веками, приобрели
устойчивость традиций и находят опреде-
ленную питательную среду в еще быту-
ющих нравах.
Известны, к примеру, факты грубых
отступлений от норм партийной жизни,
серьезные нарушения социалистической
законности, имевшие место в недавнем
прошлом в Узбекистане. Конечно, они
сказались на взглядах, настроениях лю-
дей. Нельзя не согласиться с академиком
Т. И. Заславской: «Частые столкновения
с различными формами социальной не-
ХРОНИКА
СЕМИ
ДЕСЯТИЛЕТИИ
+ 1917. 26 октября*.
II Всероссийский съезд
Советов принимает напи-
санный Лениным Декрет
о земле. Частная соб-
ственность на землю от-
меняется. Вся земля, в
том числе монастырские
и церковные владения,
провозглашается всена-
родным достоянием.
+ 1917. 2 ноября. Ленин
подписывает Декларацию
прав народов России, ко-
торая провозгласила от-
мену всех и всяких нацио-
нально-религиозных при-
вилегий и ограничений,
покончила с делением
религиозных организаций
на господствующие, тер-
пимые и гонимые, сняла
с миллионов граждан по-
зорное клеймо «инород-
цев» и «иноверцев».

ч
ф
+ 1917. 20 ноября. Ле-
нин подписывает обраще-
ние «Ко всем трудящимся
мусульманам России и
Востока», в котором, в
частности, говорится:
«Мусульмане России... все
те, мечети и молельни
которых разрушались, ве-
рования и обычаи кото-
рых попирались царями
и угнетателями России!
Отныне ваши верования
и обычаи, ваши нацио-
нальные и культурные
учреждения объявляются
свободными и неприкос-
новенными. Устраивайте
свою национальную жизнь
свободно и беспрепят-
ственно».
> 1917. Ноябрь. Испол-
ком Петроградского Со-
вета рабочих и солдат-
ских депутатов выступил
с воззванием:
«Граждане, старые хо-
зяева ушли, после них
осталось огромное на-
следство, теперь оно при-
надлежит всему народу.
1
Граждане, берегите это
наследство, берегите картины,
статуи, здания — это воплоще-
ние духовной силы вашей и
предков ваших...
Граждане, не трогайте ни
одного камня, охраняйте памят-
ники, здания, старые вещи,
документы — все это Ваша исто-
рия, ваша гордость».
4- 1917. 9 декабря. Совнар-
ком принимает постановление
передать во владение мусуль-
ман их священную реликвию —
рукописный Коран Османа
(VII в.), хранившийся до этого в
Петрограде, в Государственной
публичной библиотеке.
4- 1917. 11 декабря. Совнар-
ком принимает постановление
«О передаче дела воспитания
и образования из духовного
ведомства в ведение Народного
комиссариата по просвеще-
нию». Наркомпрос принял от
служителей культа все церков-
ноприходские школы и другие
учебные заведения с их штата-
ми, ассигнованиями, помеще-
ниями и другим недвижимым
и движимым имуществом.
4* 1917. 16 и 18 декабря. ВЦИК
и Совнарком принимают Дек-
рет о гражданском браке, о
детях и о ведении книг актов
состояния и Декрет о расторже-
нии брака. Юридические отно-
шения между супругами, между
родителями и детьми стали
независимыми от церкви.
+ 1918. 14 и 20 января.
Упразднены ведомство при-
дворного духовенства, управ-
ление военного духовенства,
прекращена выдача государ-
ственных средств на нужды
церквей и духовенства.
4- 1918. 17 января. При Народ-
ном комиссариате по нацио-
нальным делам учрежден спе-
циальный Комиссариат по де-
лам мусульман.
4 1918. 20 января. Совнарком
принимает подготовленный при
активном участии Ленина и под-
писанный им Декрет об отде-
лении церкви от государства и
школы от церкви. Декрет
законодательно закрепил прин-
цип свободы совести, равенство
всех религий перед законом,
равенство верующих и неве-
рующих граждан, определил
отношение социалистического
государства к религии, церкви,
верующим.
справедливости, тщетность попыток ин-
дивидуальной борьбы с ее проявлениями
стали одной из главных причин отчужде-
ния части трудящихся от общественных
целей и ценностей». Отсюда шаг к цен-
ностям религиозным, и люди, не обла-
дающие достаточной стойкостью духа,
зрелостью мировоззренческих установок,
порою делали этот шаг, и религиозность в
некоторых регионах росла.
Сказалась здесь и недооценка атеисти-
ческой работы, ее формализация, когда
забота о конечных результатах — влия-
нии на взгляды, умонастроения людей,
особенно верующих, подменялась пого-
ней за количеством лекций, которые слу-
шали, как правило, люди неверующие,
когда в университетах атеизма готови-
лись кадры, большая часть которых по-
том так и не приступила к атеистической
работе.
Крайне упрощенно понималась в ряде
мест наступательность, боевитость атеиз-
ма, по сути она сводилась к методам ад-
министративного давления, «разгулу
фразы», подменяющим кропотливую,
конкретную индивидуальную работу.
Многие партийные комитеты, следуя
установкам XXVII съезда КПСС, по-ле-
нински честно, принципиально проана-
лизировали состояние религиозной обста-
новки на местах и наметили конструктив-
ные программы повышения действен-
ности атеистической работы. Ее ключевы-
ми направлениями становятся развитие
трудовой и общественной активности лю-
дей, их просвещение, широкое распро-
странение советских обрядов и обычаев в
условиях неукоснительного соблюдения
конституционных гарантий свободы со-
вести.
Атеистическая работа может и должна
внести свой вклад в решение задач уско-
рения. Ведь она направлена на высвобож-
дение творческих сил личности, которые
пока сковываются религиозными пред-
рассудками. Но она может становиться и
тормозящим фактором. Известны приме-
ры, когда отличающихся производствен-
ной и общественной активностью верую-
щих из «атеистических соображений» —
дабы не поднять авторитет религии —
обходят в трудовых коллективах при
награждении Почетными грамотами,
когда в лекциях и публикациях местной
печати допускаются выражения, оскорб-
ляющие чувства верующих. Такая прак-
тика противоречит и букве и духу про-
граммных установок партии, ленинской
традиции атеизма.
Значительное усиление внимания пар-
тии к социальным проблемам, решитель-
ная борьба за повсеместное соблюдение
принципа социальной справедливости,
норм социалистической морали, за повы-
шение нравственного авторитета каждо-
го члена партии, каждого руководителя,
расширение гласности и развитие ини-
циативы трудящихся — все это создает
благоприятные предпосылки для углуб-
ления социалистической сознательности,
преодоления религиозности масс.
Важной задачей атеистической работы
является разоблачение попыток исполь-
зовать религию в антисоциалистических
целях. «Порою в религиозные одежды,—
как подчеркивал Е. К. Лигачев,— ря-
дится буржуазный национализм. Это чет-
ко просматривается, например, в деятель-
ности реакционной части духовенства ис-
лама, униатства, католицизма. Нам сле-
дует продолжить поиск новых подходов,
новых путей и форм атеистической про-
паганды и работы с верующими».
Минувший год был исключительно
сложным и напряженным в сфере меж-
дународных отношений. Он наглядно по-
казал, что уровень научно-технического
прогресса достиг такой отметки, когда он
уже не может служить интересам одного
какого-либо класса, одного государства
или группы государств. Проблема, рож
денная гонкой ядерных вооружений, эко-
логическая, сырьевая, энергетическая
проблемы отчетливо обнаружили свое об-
щечеловеческое содержание и потребова-
ли формирования нового политического
мышления, новых норм организации
международной жизни, отвечающих
реальностям времени. Ускорение настоя-
тельно заставило заглянуть в будущее, и
те, кто имел мужество честно это сделать,
ясно осознали: если накопившиеся проб-
лемы откладывать на завтра, будущего
может и не быть.
В столь сложной, взрывоопасной обста-
новке нельзя ждать, уповая на высшие
силы,— необходимы ответственные и ре-
шительные меры, способные остановить
ядерный оползень. Советский Союз не раз
заявлял, а главное — не раз демонстри-
ровал своими практическими шагами
стремление к оздоровлению международ-
ной обстановки, прекращению гонки
ядерных вооружений и постепенному
очищению нашей планеты от всех видов
смертоносного оружия. Свидетельство то-
му — встреча М. С. Горбачева с Р. Рей-
ганом в Рейкьявике. Позицию коммуни-
стов поддерживают многие политические
лидеры и все более широкие круги тру-
дящихся масс Запада. Но есть и такие
люди, которые категорически не прием-
лют наши предложения. На словах заве-
ряя в своих миролюбивых намерениях,
они на деле все ближе подталкивают
человечество к ядерной пропасти, ссы-
лаясь при этом и на Библию, и на другие
религиозные тексты. «Возникает во-
прос,— говорил М. С. Горбачев на встре-
че с представителями международного
форума ученых за прекращение ядерных
испытаний,— ну, а в чем же дело? Кто
лишил — бог, что ли? — способности по-
нимать реальности сегодняшнего мира,
ядерно-ракетного космического века».
С твердой верой в способность челове-
чества объединиться перед нависшей уг-
розой, несмотря на политические, миро-
воззренческие и иные различия, КПСС
продолжает настойчивый поиск кон-
структивных решений. И залогом успеха
ленинской миролюбивой политики явля-
ется то, что она, говоря по Ленину, опи-
рается «на самую чудесную в мире си-
лу — на силу рабочих и крестьян».
ЧИТАТЕЛЬ СООБЩАЕТ, СОВЕТУЕТ, СПРАШИВАЕТ
бетском бронзовом литье, о право-
славных братствах.
Желательно, чтобы журнал печа-
тался на лучшей бумаге.
Ленинград Б. ПОДКОВЫРКИН
Приступая к составлению плана на
1987 год, мы обратились к читателям
с вопросами:
— Как вы относитесь к происходя-
щим в журнале переменам?
— Что вам понравилось из опубли-
кованного в последнее время?
— Что вы скажете об оформлении?
— Каким вы хотите видеть журнал
в 1987 году?
На наше обращение откликнулись
многие. Вот выдержки из нескольких
писем.
Понимаю так, что цель журнала —
не столько развенчивать догматы
церкви, сколько воспитывать всесто-
ронне развитую личность, свободную
от всяческих суеверий.
Очень понравился третий номер —
он сделан с большой любовью и ува-
жением к женщине. Глубоко потряс-
ла статья В. Кононенко о балете в
блокадном Ленинграде (№5). Ког-
да читаешь о таких людях, хочется
быть достойной их, хоть немного на
них похожей.
Мне нравятся напечатанные в
журнале художественные произве-
дения, раздел «Быт и нравы наро-
дов», «Исторические курьезы»,
«Мысли без нимба».
В наступающем году хотелось бы
прочесть о войнах католиков с про-
тестантами, отголоском которых яв-
ляются нынешние события в Север-
ной Ирландии. Расскажите о жизни
Леонардо да Винчи. Посмотрела
фильм о графе Калиостро, прочла
повесть о нем А. И. Толстого. А ка-
ким он был в действительности?
Объясните, чем вероучение бапти-
стов привлекает молодежь.
г. Иркутск Оксана БУТОВЕЦ,
19 лет
Прочитал августовский номер.
Поздравляю редакцию с успехом.
Корреспонденция А. Розанова
рассказала о судьбе немецких посе-
ленцев в Казахстане. Превосходна,
как всегда, работа Р. Скрынникова.
Сенсационен (в лучшем смысле сло-
ва) очерк В. Малышева «Тайны пап-
ского двора». Интересную информа-
цию дают статьи об Александре
Давид-Неэль, об НЛО, об антишах-
ской революции в Иране.
Однако лучшая публикация не
только этого номера, а, наверное, и
всего года — статья Т. Грековой
«Два служения доктора Войно-Ясе-
нецкого».
А вот мои предложения к плану
1987 года.
Так же объективно и убедительно,
как о Войне-Ясенецком, расскажите
о сложной и противоречивой фигуре
Павла Александровича Флоренско-
го.
Общественность мало знает о дея-
тельности Совета по делам религий
при Совете Министров СССР и его
уполномоченных на местах. Дайте
репортаж из этого учреждения или
интервью с его председателем.
Чем занимается Палестинское об-
щество при АН СССР? Какова судь-
ба ценных памятников русской куль-
туры, находящихся в монастырях на
Афоне и Синае? Напечатайте квали-
фицированный разбор романа
Ч. Айтматова «Плаха». Расскажите
о литературе, освещающей положе-
ние религии, церкви, верующих в
СССР, которую издательство «Про-
гресс» выпускает на иностранных
языках для зарубежных читателей.
Какой отклик она получает?
г. Москва В. ЛЮБАРТОВИЧ,
кандидат технических наук,
декан Института химического
машиностроения
Журнал «Наука и религия» читаю
давно и очень его ценю. Изменения
заметил — ив лучшую, и в худшую
сторону. Сначала скажу о второй:
появляются статьи, не касающиеся
ни религии, ни науки о религии, ни
атеизма, в них много общих рассуж-
дений и почти нет конкретного мате-
риала. Берегитесь такой тенденции.
А об изменениях к лучшему сви-
детельствуют интересные и конкрет-
ные публикации, которые не най-
дешь в других изданиях. Для меня
это статьи А. Шамаро «Почему трое-
ручица» (1984, № 12) и «Судьбы
русской иконы» (1985, № 3—4),
Н. Жуковской «Четки» (1985,
№ 3),Л. Поповой «Народная икона
и церковь» (1985, № 10) и другие
подобные.
Хотелось бы прочесть в журнале
о бронзовых иконках и складнях, ти-
Я и прежде знал о существовании
журнала «Наука и религия», но не
читал его, думал: ну что интересного
может быть в таком журнале? Но вот
мне попался один номер, и мнение
мое изменилось. Я 'выписал ваш
журнал на 1986 год и теперь буду
постоянным его читателем. Особенно
мне нравятся статьи в разделе
«История и современность» — на-
пример, о тибетских путешествиях
француженки Александры Давид-
Неэль, Р. Скрынникова о русских
патриархах. С интересом читаю за-
метки под рубрикой «Быт и нравы
народов», рассказы о храмах на по-
следней обложке журнала.
Ленинград	О. БОРОДАЕВ
Начал читать «Науку и религию»
во время службы в армии, увлекся,
теперь я постоянный ваш читатель. В
журнале много интересного, но вот
того, что меня привлекает больше
всего, что я ищу в каждом новом но-
мере,— я так и не нахожу: вы ниче-
го не пишете об армянской церкви, о
ее истории, отношениях с русской и
грузинской православными церква-
ми, с Ватиканом, с многочисленны-
ми армянскими общинами за рубе-
жом.
г. Е р е в а н	А. ЗАХАРЯН
Из нескольких писем мы узнали, что
читатели вырезают понравившиеся им
публикации и переплетают, создавая
самодельные книжечки. Кое-кто даже
просит при планировании номера раз-
мещать статьи так, чтобы вырезать
было удобнее.
Откровенно говоря, читать это бы-
ло грустно. Ну, вырежешь то, что за-
интересовало тебя сегодня. Но что не
привлекло внимания сейчас, может
ведь понадобиться завтра, заинтере-
совать при повторном обращении, а
его уже не будет.
Если вы хотите, чтобы нужные пуб-
ликации были всегда под руками,
снабдите полку с комплектами журна-
ла указателем или картотекой; в кон-
це концов, сгодится и система закла-
док. А в недалеком будущем выйдет
тематический указатель опубликован-
ных статей. Мы над ним уже рабо-
таем.
$
ПРАКТИКА: ОПЫТ, ПРОБЛЕМЫ
К— ИКРАМОВ	ЙШ&Ш	ЗАМЕТКИ ПИСАТЕЛЯ
СЛИШКОМ м ОЧЕНЬ
ПРОСТЫМ и сложным
ПРОБЛЕМЫ, которых собираюсь
коснуться, занимают многих: и тех,
кто считает себя убежденным атеи-
стом, и тех, кто полагает, что рели-
гия — панацея во всех житейских
невзгодах, гарантия сохранения
нравственного здоровья семьи, об-
щества, национальной самобыт-
ности. Эти мысли высказываются в
частных разговорах, а порой яв-
ственно звучат и в некоторых публи-
кациях.
Я не чувствую себя вправе давать
какие-то рекомендации, не склонен к
наставлениям. Это именно заметки, в
которых — мои наблюдения и раз-
мышления. Возможно, они, в свою
очередь, побудят и других выска-
заться по наболевшим вопросам, их
немало, и во многих еще предстоит
разобраться.
Как оценивать успехи атеисти-
ческой работы, ее результаты — ведь
человеку свойственна потребность
подводить итоги своего труда? Но
что тут послужит мерой оценки?
Конечно, есть возможность опери-
ровать цифрами: скажем, растет ко-
личество лекций и бесед, создаются
атеистические клубы и кружки и да-
же музеи атеизма, увеличивается
число диссертаций, посвященных
этой теме. Собственно, в отчетах и до-
кладах о «проделанной работе» в ос-
новном и фигурируют эти цифры. Но
об успехах атеизма они зачастую
рассказывают ровно столько, сколь-
ко, например, о полученном реаль-
ном урожае расскажет количество
затраченных ресурсов. Правда, есть
и другие цифры, показывающие, на-
пример, насколько уменьшилось со-
вершение тех или иных религиозных
обрядов. Они, наряду с другими ха-
рактеристиками, дают возможность
представить самую общую картину.
Безусловно, это картина постепенно-
го освобождения масс от религиоз-
ных иллюзий и предрассудков, от
диктата религиозных предписаний,
по которым еще не так давно боль-
шинство людей строили свою жизнь
и общение.
Но это общая тенденция, а можем
ли мы ответственно сказать, что так
дела обстоят всюду?
Наше время называют строгим.
Впрочем, есть ли не строгие време-
на? Всякий нравственный человек
ж
всегда понимает, что требования вре-
мени обращены ко всем вообще, но в
первую очередь к нему самому. Быть
строгим к другим легко и в достаточ-
ной степени безответственно, стро-
гость к себе означает принятие обя-
зательств прежде всего тобой са-
мим. Отсутствие высшего существа,
которое берет на себя ответствен-
ность за все, что совершается в мире,
как раз и означает, что за все в ответе
именно ты. Мало потеснить религию,
подорвать и свести на нет веру в
сверхъестественные силы. Важно
сформировать веру в свои собствен-
ные силы, в свои способности, не пе-
рекладывая на других решение на-
болевших проблем.
Среди многих «приспособлений»,
которые открывают подоплеку рели-
гиозной практики, есть одно, имею-
щее точное название. Я имею в виду
индульгенцию во всех ее вариантах.
Возникла она в католичестве, но в
каждой религии составляет основу
взаимоотношений верующего с выс-
шим существом: если я поведу себя
не так, как повелевает Библия (или
Коран), я могу искупить свой грех,
выполнив то-то и то-то. Велика ли
при этом степень ответственности за
все, что происходит, и за твое в этом
участие? При расчете на индульген-
ции?
У атеизма индульгенций нет и
быть не может. В этом наше нрав-
ственное превосходство, но отсю-
да — и более высокая мера ответ-
ственности.
С журналом «Наука и религия» я
связан вот уже почти три десятиле-
тия, и мне известны самые главные,
на мой взгляд, ошибки тех, кто ведет
атеистическую работу. Это были
ошибки и мои, и моих товарищей.
Прежде всего не надо думать, что
каждый атеист заведомо умнее и об-
разованнее любого верующего. Да-
леко не всегда бывает так. Будем
требовательнее и строже к самим се-
бе.
Немало наших ошибок проистека-
ет также из того, что нам все пред-
ставляется ясным и простым, чуть
ли не элементарным. Мы все можем
истолковать и прогнозировать, на все
у нас есть готовые формулы, мы во-
оружены знанием причин и след-
ствий. Но вот обычная, хотя и траги-
ческая в своей повторяемости ситуа-
ция: человек вдруг среди полного
здоровья, ощутив колотье в боку и
сделав рентген (это ведь все так про-
сто — пойти к врачу, сделать рент-
ген), вдруг узнает, что болезнь его
серьезна, что лечение не дает гаран-
тий выздоровления... Каждый ли
примет здесь это наше привычное:
все, мол, просто, объяснимо, законо-
мерно и так должно быть? Что ему до
того? Утешит ли? Ведь — была
жизнь, и он был ее частью, и вдруг —
она будет длиться без него... Тут ему
может оказаться ближе и утеши-
тельнее то, что говорят в этих случа-
ях священники и муллы: «Не все
можно истолковать, очень многое не
доступно человеческому разумению,
и смерть — тайна, но мы должны
знать, что она — избавление от суе-
ты и скорбей, от непостоянства зем-
ной, временной жизни, что лишь пос-
ле смерти наступит настоящая, веч-
ная жизнь». Слова, подобные этим,
порой куда необходимее, чем наши
четкие естественнонаучные объясне-
ния. И какая тут должна быть наша
атеистическая позиция?
Все просто? Или все непостижимо
сложно?
Классики марксизма сравнивали
религию с опиумом, с дурманом.
Борцы против религиозного дурма-
на, безбожники 20-х годов часто не
понимали всего смысла этого сравне-
ния, хотя и тогда их оппоненты на-
мекали, что опиум — это еще и ле-
карство.
Опиум и другие наркотические
средства губят человеческие жизни,
разрушают тысячи и тысячи лично-
стей, приучая людей заменять дей-
ствительность миражами и галлю-
цинациями. Это известно. Но извест-
но и то, что порой человеку без успо-
каивающих и обезболивающих ме-
дикаментов не обойтись. Хотя любой
врач знает, что, скажем, неправиль-
ная дозировка ведет к нежелатель-
ным и очень часто к губительным по-
следствиям. Не стоит продолжать
аналогию, ибо это не более чем ана-
логия. Напомню лишь, что наркома-
ния чаще всего поражает людей в со-
стоянии духовного кризиса, причи-
ны которого не всегда в них самих,
а вызываются и внешними обстоя-
тельствами.
В 20-е годы, когда у нас шел бур-
ный процесс освобождения от духов-
ного засилья религии, было распро-
странено мнение, что она очень скоро
исчезнет, достаточно жизни одного-
двух поколений. Многие атеисты
искренне считали, что стоит отдать
землю крестьянам, заводы — рабо-
чим, обеспечить культурный рост и
ликвидировать неграмотность, как
люди тут же откажутся от религии и
сами собой закроются церкви и мече-
ти, а те из них, которые представля-
ют культурную и историческую цен-
ность, станут памятниками архитек-
туры и музеями былых заблуждений
ума.
Та пора иллюзий прошла. Все ока-
залось куда сложнее. Однако неко-
торых деятелей и сегодня одолевает
нетерпение, они считают, что, обла-
дая административной властью,
можно покончить с религией в уста-
новленные ими самими сроки.
Вот какую историю услышал я от
своего друга, крупного узбекского
ученого, труды которого известны во
многих странах.
Росло в горах великолепное огром-
ное дерево, одно такое на всю округу.
Самые старые старики, живущие
здесь сегодня, говорят, что помнят
его большим, когда и они еще были
маленькими. Немало людей считали
его священным и, чтобы установить
с «высшими силами» магическую
связь, привязывали к ветвям лоскут-
ки от своей одежды, обращаясь с
просьбой об избавлении от болезней
и несчастий. Ритуал этот возник за-
долго до ислама и сохранился до на-
шего времени. Местные «борцы с пе-
режитками» решили эту отсталость
искоренить — ведь неизменные лос-
кутки на ветвях дерева красноречиво
говорили о том, что суеверие живет,
и могли навести проезжающих на
мысль, что здесь плохо поставлена
атеистическая работа. И вот дерево
срубили — от него остался пень. И
теперь легко сосчитать, сколько лет
или веков украшало оно землю. Де-
рева нет. Изменился привычный
пейзаж, меньше стало прохлады во-
круг. Но суеверия-то остались!
Понимают ли подобные «борцы»
за новое сознание, какие непредска-
зуемые последствия может иметь та-
кая борьба, какой вред она наносит
атеистическому воспитанию, и не
только ему. Уничтожать красоту
природы во все века у всех народов
считалось кощунством, и, конечно,
местные жители — и верующие, и
неверующие — не могут понять и оп-
равдать ретивость в таком деле. Тем
временем иные муллы внушают свое,
и вот уже ползут слухи, что это ка-
фиры хотят уничтожить все мусуль-
манское... И разве тут имеет значе-
ние, что обычай вешать лоскутки на
дерево — доисламский?
А один руководитель вздумал по-
кончить с ношением тюбетеек в сво-
ем ведомстве. Приказов пока не из-
дает, но неудовольствие показывает.
Ученый атеист, лет тридцать при-
крывающий свою лысину тюбетей-
кой, спрашивает меня, как бороться
с такой глупостью. Ведь фетровая
шляпа, которую пропагандирует на-
чальник как признак культурного
прогресса, нагревается летом не ху-
же железной крыши. «А что если об-
винить начальника, предлагающего
сменить тюбетейку на шляпу, в низ-
копоклонстве перед Западом?» Он
ироничен, мой знакомый, и всякую
демагогию презирает, но в иронии
его есть истинная горечь. Она тем бо-
лее понятна, что пошел слух, будто
кто то где-то сказал, что узбекские
платья традиционного покроя, кра-
сивые и такие удобные в жарком
климате, тоже признак отсталости.
Перестройка сознания — великое де-
ло, но от великого до смешного —
один шаг. От этого шага и хочется
предостеречь. Такая «борьба с пере-
житками» — не что иное, как пере-
житки совсем еще недавней показу-
хи и очковтирательства.
Нет, не верится, что и впрямь идет
борьба с тюбетейками и хан атлас-
ными платьями. Не верится и про по
губленное дерево. Может, это слухи?
Вредные, опасные? В чем их истоки?
Надо во всем этом разобраться до
конца.
Марксизм четко и неопровержимо
вскрыл социальные корни религии.
Сегодняшнее функционирование ис-
лама, хотя и сильно видоизменив-
шегося за десятилетия, без всякого
сомнения, есть отражение тех ушед-
ших в прошлое феодальных отноше-
ний, когда насильственное отчужде-
ние имущественных и личностных
прав не обладавшего властью чело-
века, труженика было нормой. В му-
сульманском государстве, какими
были, к примеру, Кокандское хан-
ство или Бухарский эмират, у него
отчуждалось все, что должно ему
принадлежать, все, начиная со скота
и кончая ребенком, все, от права по-
ступать так-то и так-то до права ду-
мать и надеяться. Такое отчуждение
было освящено исламом, им оправ-
дано. Но в исламе же, как это было и
в других религиях, человек искал за-
щиты от социальных бед, уповал на
помощь Аллаха, когда ему уже не на
что было надеяться. Мы знаем, что и
по сей день человек, страдающий от
социальной несправедливости, поте-
рявший надежду победить ее, порой
обращается к религии. Вот почему
атеистическая работа никак не мо
жет ограничиться естественнонауч
ной пропагандой. Она теснейшим об
разом связана с борьбой за осуще-
ствление принципов социальной
справедливости в каждом конкрет-
ном случае.
На XXI съезде Коммунистической
партии Узбекистана был остро и
принципиально поставлен вопрос о
нарушениях законности и правопо-
рядка как в отдельных хозяйствах,
районах, так в масштабе всей респуб-
лики. Был назван и человек, при
чьем попустительстве процветали
нравы, лучше всего определяемые
как феодально байские отноше-
ния,— оказалось, рано нам еще это
понятие полностью отдавать исто-
рии. Именно они способствовали
припискам, очковтирательству, взя-
точничеству, вседозволенности и
угодничеству, мелкобуржуазной
стихии, культивированию частно-
собственнической психологии.
Помню, как в одной уважаемой га-
зете описывался руководитель круп-
ного хозяйства республики. Вот он в
халате, с пиалой чая сидит под веко-
вой чинарой и милостиво, порой од-
ним движением руки, кивком головы
решает вопросы, с которыми к нему
приходят простые люди. Автор очер-
ка был упоен патриархальной кар-
тиной. Между тем этот человек не
только внешне подражал баям. Он
насаждал феодально-байские поряд-
ки, объявляя их национальными. И
как и положено баям, роскошно жил
за счет тружеников. Сегодня он по-
лучил по заслугам — местные газе-
ты писали о преступлениях Адыло-
ва, к сожалению долго остававшихся
безнаказанными. Слишком долго,
так что его «хозяйственная» и «об-
щественная» деятельность, его не-
уязвимость и местное всевластие за-
ставляли немало людей усомниться
в справедливости. Тут возникал сво-
его рода порочный круг. Нарушения
внутренне присущей социализму со-
циальной справедливости рождали у
части людей религиозные чувства, а
виновные в этих нарушениях готовы
были всячески эти чувства поддер-
живать.
Как-то один из таких современных
«защитников старины» (правда, не в
халате, а в импортном костюме, эле-
гантной сорочке и модном галстуке)
убеждал меня, что мы явно поспеши-
ли с отделением церкви от государ-
ства, что муллы и ишаны могут силь-
но содействовать укреплению дис-
циплины и повышению производи-
тельности труда. Мы сидели в мяг-
ких креслах и летели на высоте
одиннадцати километров со ско-
ростью тысяча километров в час. Я
пытался высказать собеседнику свои
соображения о путях повышения
производительности труда, в част-
ности разъяснить ему преимущества
раскрепощенного сознания и созна-
тельной дисциплины, именно такая
нужна нашему обществу, а не та, что
предписывает Коран: «Повинуйтесь
Аллаху и повинуйтесь посланнику и
обладателям власти среди вас». Но
он как раз это последнее, видимо,
и имел в виду, выражая надежду на
«содействие» мулл и ишанов, ибо он
был обладателем власти. Насчет про-
изводительности труда он почти го-
тов был со мной согласиться, хотя и
делал множество оговорок. А насчет
дисциплины, которую должен ук-
реплять в людях мулла или ишан, он
стоял на своем и возражал мне с жа-
ром и до тех пор, пока нам обоим не
заложило уши. Самолет пошел на
посадку.
Размышляя над тем, почему все-
таки при росте количества атеисти-
ческих лекций религиозность в ряде
мест не снижается, а порой и растет,
хочу высказать предположение: и
тот «феодал» под развесистым дере-
вом, и его двойник в кресле современ-
ного лайнера, по сути дела наса-
ждавшие обычаи и нравы давно ми-
нувших времен, вовсе не возражали
против абстрактного, просвещенчес-
кого атеизма. Видимость благополу-
чия, «отчетную благостность» они
стремились создать во всем, в том
числе и в атеистической пропаганде.
И сейчас, когда столько усилий пред-
принимается партией, чтобы правда,
честность, непоказная, настоящая
деловитость торжествовали во всем,
крайне важно следовать этим прин-
ципам и в оценках атеистической ра-
боты. И надо помнить, что очковти-
рательство, парадность и показуха в
атеистической работе загоняют рели-
гиозность внутрь, а это куда легче,
нежели выявить столь интимный
процесс. Это касается любой рели-
гии, ислама не менее, чем других, не-
смотря на то, что его характерной
чертой считается обращенность не
столько к внутренней, сколько к
внешней жизни верующего.
В ряде областей Средней Азии вре-
мя от времени появлялись, да и сей-
час появляются, «школы на дому», в
которых самоуверенные и корыст-
ные люди пытаются преподавать
Коран, основы шариата и даже араб-
ский язык — в скудных пределах,
позволяющих читать вслух отдель-
ные суры (главы) священной книги и
кое-как улавливать их общий смысл.
По убожеству программы и уровню
«преподавания» эти «школы» напо-
минают дореволюционные мусуль-
манские начальные учебные заведе-
ния — мектебы, которые в те време-
на были единственно доступными
для населения мусульманских рай-
онов царской России. Но в наше вре-
мя кого, казалось бы, могут привле-
кать эти самодеятельные заведения?
И все-таки привлекают. Об этом, в
частности, говорилось на партийном
съезде Узбекистана. Конечно, школы
эти противозаконны, но проблемы,
которые просматриваются здесь, ад-
министративными мерами не ре-
шить. Ясно, что кто-то из обучаю-
щихся просто хочет получить доступ
к доходному занятию — совершать
мусульманские обряды и получать
за это приличную мзду. Но есть и
другие — они искренне интересуют-
ся тем, что когда-то было частью ду-
ховной жизни дедов и прадедов, их
не удовлетворяют общие слова о
реакционности, мракобесии и про-
чем, что совершенно справедливо го-
ворят об исламе. Они хотят понимать
смысл мифов, описания религиоз-
ных обрядов, которые встречают в
произведениях писателей и поэтов
прошлых веков, причины появления
мусульманских обрядов. Недоста-
точно считаясь с этим интересом, мы
отдаем удовлетворение его на откуп
неведомо кому, а чаще всего тем,
кто, помимо денег, пытается нажить
на этом и политический капиталец.
Интересно знать, сколько в тех рай-
онах и населенных пунктах, где вы-
явлено групповое обучение Корану и
шариату, есть семинаров для моло-
дежи, в которых познание истории и
основ вероучения пронизано науч-
ной критикой Корана, религиозной
морали? Человеку, стремящемуся
постичь исторические, культурные
корни народной традиции, героичес-
кое прошлое,— особенно человеку
молодому — надо всемерно помо-
гать, и помогать так, чтобы погруже-
ние в глубинные пласты истории от-
крывало истину во всей ее полноте,
включая и истинную роль ислама.
«Уважение к минувшему — вот
черта, отличающая образованность
от дикости». Это сказал А. С. Пуш-
кин, и точнее не скажешь. Черта. По
одну сторону — одно, по другую —
совсем другое. А бурный рост образо-
вания — залог того, что интерес к ис-
тории будет расти неуклонно.
•
На XXVII съезде КПСС были вы-
сказаны серьезные упреки в адрес
наших общественных наук, говори-
лось об их отрыве от жизни. Думаю,
что никто не полагает, будто науч-
ный атеизм представляет счастливое
исключение. Нельзя, конечно, тре-
бовать от фундаментальных иссле-
дований той же оперативности, что
от газетной и журнальной публици-
стики. И все же... Недавно в «Науке и
религии» был напечатан очерк
«Встреча с Нуреком». Обычный
очерк, о реальных наших успехах, о
крупном строительстве и благих из-
менениях в сознании людей. Но там,
среди прочего, сказано и то, о чем у
нас как-то не принято было публич-
но говорить. Например, в месяц ура-
зы — мусульманского поста — рабо-
чую столовую посещают куда мень-
ше, чем в другие месяцы. Интересно,
где, кроме бухгалтерских отчетов и
накладных, эти цифры изучаются и
анализируются? Или, например, по-
чему старики не зовут на свое за-
столье Нурали. Оказывается, пото-
му, что он бороду бреет и намаз не со-
вершает. Это ведь уже общественное
мнение, с которым почему-то старик
Нурали при всех сложностях счи-
таться не хочет, не мирится. А мы
почему миримся? Ведь миримся. На
это корреспондент указывает верно,
но в данном случае — что может
корреспондент?
Еще в очерке упомянут суннет-той
с приглашением артистов из респуб-
ликанской филармонии. Больше ты-
сячи рублей заплачено по счету, а
весь праздник обошелся в несколько
тысяч. Выясняется, что предстоящая
свадьба дочери обойдется не дешев-
ле. Жених хороший — завмаг.
Должность жениха не зря, конечно,
обозначена, жизнь отражена верно.
Но вот ислам во всем этом, как бы
кому-то на местах ни хотелось все
объяснить его влиянием, играет вто-
ростепенную роль, роль прикрытия,
а оно, в свою очередь, прикрыто тем,
против чего вроде и нечего возра-
зить,— национальной якобы тради-
цией.
Тут опять происходит нарочитая и
далеко не безобидная путаница ре-
лигиозного с феодально-байским,
что порой хоть и крепко связано, но
далеко не одно и то же. Практически
дело обстоит так: пока не покончим
с пережитками феодально-байски-
ми, заметных успехов в преодолении
религиозного сознания не будет.
Восточное гостеприимство... Всем
известна его искренность, широта и
бескорыстие, но опять не надо путать
истинно народное с тем, что за на-
родное выдается. Всегда труженик,
дехканин делал застолье таким, что-
бы гость ни в чем не чувствовал себя
обязанным хозяину. Даже если в до-
ме ничего не оказалось, хозяин при-
мет его именно так. Это гостепри-
имство выросло на почве трудовой и
честной.
Совсем другое, когда дастархан
байский, корыстный. В замечатель-
ной книге профессора Ремпеля* есть
документальные свидетельства о
праздниках, которые устраивали
эмирские чиновники или бухарские
миллионеры. Это была форма взятки
правителю, его приближенным и
высшему духовенству. Заодно был
повод бросить кость, именно кость,
беднейшим слоям населения и про-
сто нищим, коих было множество.
Тогда же на скатерти появился и му-
саляс — попросту говоря, водка, в
комнатах для почетных гостей кури-
ли кальян и развлекались плясками
бачей — женоподобных мальчиков.
Хвастовство и чванство, чинопочита-
ние и холуйство тут главенствовали
над всем остальным, ничего народ-
ного не было. Но именно эти корни
питают нынешние извращения в ор-
ганизации так называемых семей-
ных торжеств. Вот почему до самого
последнего времени их оценивали
тоже количеством съеденного и вы-
питого. Да при этом говорили, что
• Ремпель Л. И. Далекое и близкое. Ст рани
цы жизни, быта, строительного дела, ремесла
и искусства Старой Бухары, Ташкент, 1981.
так, мол, «у нашего народа заведе-
но».
Я знаю одну религиозную женщи-
ну, которая, вернувшись со свадьбы в
доме родственника, директора уни-
вермага, просто заболела. Она была
потрясена тем, сколько прекрасных
продуктов, лепешек, риса и всевоз-
можного мяса было выброшено в по-
мойную яму. Это же грех, тяжкий,
непростительный грех, говорила она,
он ложится не только на непосред-
ственных виновников, но и на нее,
участницу тоя, раз не смогла пре-
дотвратить кощунство. И еще ее по-
трясло количество пьяных, что еще
больший грех. Вот так под видом на-
родных протаскивались чуждые на-
шему обществу идеи и мораль, ибо
все это безнравственно с точки зре-
ния любого труженика, человека, ко-
торый знает цену труду, а его отно-
шение к религии здесь не имеет зна-
чения.
Знаю, что сегодня в Средней Азии
подобным дастарханам объявлена
решительная война, но хочу все же
напомнить: застолье-то было чаще
всего служебным. И выясняется лю-
бопытная деталь: чем выше нахо-
дился человек по своему положению,
тем меньший реальный убыток нес
от этих торжеств. Чаще всего он да-
же оказывался в прибыли, ибо дви-
жение подарков и подношений всег-
да имело одно неизменное направле-
ние — снизу вверх. И легко дога-
даться, что при такой ситуации дви-
жение дурных примеров имеет об-
ратное направление — сверху вниз.
•
В житейском смысле мировоззре-
ние — это такое представление о ми-
ре, которое позволяет одни факты
считать закономерностью, другие —
случайностью. Для общества не без-
различно, как именно оцениваются
факты и события человеком, группой
людей. И отношение к религии, пра-
вильная ее оценка — одна из глав-
ных характеристик мировоззрения.
Это подчеркивается в партийных до-
кументах. Вот что говорил на XXI
съезде коммунистов Узбекистана
первый секретарь ЦК Компартии
республики И. Б. Усманходжаев:
♦Следует постоянно помнить, что ре-
лигия расчищает путь национализ
му и шовинизму, выступает как ог-
ромный тормоз общественного, эко-
номического и социального разви-
тия, утверждения социалистическо-
го образа жизни, коммунистической
нравственности. В религиозных пе-
режитках, отсталых обычаях и нра-
вах тесно сплелись противление пе-
ременам в нашей жизни, мелкобур-
жуазная стихия и частнособствен-
ническая психология, множество
негативных явлений». И в то же вре-
мя было отмечено, что »ряд партий
ных организаций попустительству-
ет, а иногда и прямо заигрывает с ре-
лигией, потакает отсталым тради-
циям и обычаям... Имеются нееди-
ничные факты, когда в отправлении
религиозных обрядов участвуют
коммунисты, комсомольцы, руково-
дящие работники, обкомы, горкомы
и райкомы партии равнодушны к по-
добным нарушениям уставных тре-
бований и партийной морали, не да-
ют им принципиальной оценки, не
проявляют элементарной требова-
тельности к коммунистам, которые
пытаются совместить партийность с
религиозными предрассудками». Со
всей очевидностью из этого следует,
что предстоит большая работа, кро-
потливая, вдумчивая, но и реши-
тельная.
Почти каждый, сталкиваясь впер-
вые в жизни с религией, с каким-то
религиозным направлением или с
сектой, будь то в русле ислама, хри-
стианства или буддизма, обязатель-
но делает один из выводов, которые
я соединил в заголовке союзом «и».
Кому-то все, что узнал, представля-
ется слишком простым, чтобы не ска-
зать примитивным, кому-то, напро-
тив, сложным.
Однажды мы с замечательным пи-
сателем Владимиром Федоровичем
Тендряковым целый день провели на
крупном религиозном собрании
евангельских христиан-баптистов,
слушали речи-проповеди и пропове-
ди-выступления. Пока были там, мы
ни разу не перемолвились словом и
старались не переглядываться, а ког-
да вышли на улицу, почти одновре-
менно воскликнули: «Как это все
примитивно!»
А может, и не воскликнули, а толь-
ко хотели, потому что в следующий
миг оба одновременно поняли свою
ошибку, о которой говорили потом не
один день. Да нет, не примитивно.
Потому что обращено к человеку и,
видимо, как-то встраивается в слож-
ный комплекс его потребностей, ес-
ли в той или иной форме существует,
по-своему развивается (ученые бы
сказали осторожнее — эволюциони-
рует) в течение веков.
Размышляя о тактике атеистичес-
кой работы, надо учитывать всю мно-
гоплановость и неоднозначность та-
кого явления, как религиозность, все
его разнообразные связи с реальны-
ми и вполне обыденными сторонами
человеческой жизни.
ЧТО МЕНЯ
БЕСПОКОИТ Б. ПОПОВ, пропагандист
Уже тридцать лет, как атеизм
стал моей трудной журналист-
ской судьбой.
Вот что сегодня меня беспо-
коит. Вырос количественно от-
ряд пропагандистов, расшири-
лись масштабы атеистической
работы, не перечислить, сколь-
ко проводится вечеров, лекций,
внедрено новых обрядов и
праздников,— а отдача скром-
ная. Почему!
...Однажды, приехав по ре-
дакционному заданию в колхоз,
я заглянул в сельскую церковь.
Шла служба. Мерцали свечи и
лампады. Слаженно пел не-
большой хор. Вышел вместе со
старушкой. Она охотно отклик-
нулась на мой осторожный во-
прос: что привлекает ее в цер-
ковной службе!
— Благость, милок, благость.
Дома-то одни заботы. А сюда
придешь, выстоишь службу —
и такая на душе благодать!..
Слушая ее, подумал: хорошо
ли мы представляем, как рели-
гия воздействует на чувства
человека, что можем противо-
поставить этому! В клубах да-
леко не всегда используется
многообразие возможностей
идейно-эстетического влияния
на человека. На вечерах речи
читают зачастую по бумажкам,
на читательских конференциях
живой обмен мнениями подчас
подменяется заранее подго-
товленными выступлениями.
Я не против праздников и ве-
черов. И читательские конфе-
ренции нужны, и концерты ху-
дожественной самодеятельнос-
ти. Я против рутины, душевной
лени, формализма.
...Лекция «Мораль христиан-
ская и мораль коммунистичес-
кая» на небольшом заводе в
Гродно собрала довольно много
людей. Секретарь партийной
организации радовался: в зале
сидели и баптисты (обычно они
избегают таких мероприятий).
Приезжий лектор, кандидат
философских наук, говорил ин-
тересно и свободно. По лицам
людей я видел: крепнет дове-
рие, интерес к тому, о чем он
так искренне и горячо рас-
сказывал.
Но вот кончилась лекция. Из
задних рядов поднялся пожи-
лой мужчина:
— Можно вопрос! Хотелось
бы узнать: Христос доброволь-
но пошел на Голгофу или нет!..
Лектор смутился, начал сбив-
чиво говорить о Христе как лич-
ности вымышленной, о проти-
воречивости евангелий, описы-
вающих его деяния, явно уходя
от прямого ответа. Когда он
замолчал, тот же мужчина про-
изнес:
— Не знаешь ты веры хрис-
товой, мил человек, а берешь-
ся судить ее.
По залу прошел шумок. Ста-
ло очевидно, что нить доверия
порвалась.
Об этом случае, возможно, и
не стоило бы упоминать, если
бы за ним не стояла проблема
подготовки людей, умеющих
говорить с верующими. Этим,
кстати, выгодно отличались ста-
рые лекторы-атеисты. Видимо,
опыт таких людей надо исполь-
зовать, чтобы не было «накла-
док», подобных той, о которой
я рассказал.
На любом предприятии вам
толково расскажут о планах,
перечислят лекции, вечера, дис-
куссии. Но смущенно замолкают,
когда речь заходит о том, как
конкретно ведется работа с ка-
толиками, православными, бап-
тистами. А ведь без этого трудно
рассчитывать на результат.
Возможно, мои выводы в
чем-то спорны. Но пусть они
заставят задуматься тех, кто за-
нимается идеологической ра-
ботой.
г. Гродно
ЧУТЬ БОЛЬШЕ БЫ
ТЕПЛА...
А. АНТОНОВ,
наш специальный
корреспондент
Вот какое письмо написал Саша П.
«Здравствуй, редакция журнала «Наука
и религия*! Я читатель журнала и ученик
8-го класса. Я верю в бога. И у меня конфликт
со многими, в особенности с классной.
Каждый праздник и воскресенье я посещаю
церковь. Учительница этим недовольна. Она
заводила со мной беседы, но у нее ничего не
получается. Я чувствую, она меня не-
долюбливает. Я не замкнутый, в хороших
отношениях с одноклассниками. Ей это не по
нраву. Как-то она заявила: «Удивляюсь,
почему над ним никто не смеется!» Будто это
может меня «исправить». Права ли она?
Прошу прислать ответ на мое письмо. Только
не надо антирелигиозных наставлений...»
Еще одно письмо, пришедшее сразу после первого:
«Я верую, притом глубоко, моя вера
непоколебима. А дедушка и бабушка, у ко-
торых я живу,— неверующие. Наш мир
погряз в грехе, не осталось ничего святого.
Спасение только в боге. Я хорошо знаю
священное писание, люблю также читать
атеистическую литературу. Церковь, которую
я посещаю, от нас в семи километрах. Служит
в ней священник, с которым я знаком, это
очень умный и справедливый человек. Ми-
нувшим летом мы с ним ездили в Загорск.
Мне там очень понравилось. Но об этой
поездке узнали в школе и райкоме партии.
Отца Георгия поругали за то, что взял меня
с собой. Думаю, это несправедливо. Ведь
бабушка мне разрешила ехать».
После этих писем я и отправился в небольшой город на
Волге. Здесь чисто, уютно, есть Дворец культуры,
кинотеатр, неплохой книжный магазин. Рядом с централь-
ной площадью — старая заброшенная церковь. Во время
командировки были у меня долгие откровенные беседы
в районном комитете партии, с преподавателями школы,
с дедушкой и бабушкой Саши, их соседями. Каждый день
встречался я с Сашей...
Постепенно становилось понятнее, что с ним произош-
ло.
Отец Саши смолоду был спокойным, тихим человеком.
Любил рисовать. Несколько его картин и теперь укра-
шают квартиру, где живет Саша. Но любовь к живописи не
помешала отцу пить. Пристрастилась к спиртному и мать
Саши. Алкоголизм родителей с годами принимал все
более уродливые формы. Чуть ли не сразу после рожде-
ния Сашу отдали бабушке, но отец и мать жили
поблизости; пьяные, страшные появлялись они возле
Сашиного дома, вызывая насмешки и брань жильцов.
Мальчик боялся выходить во двор.
В школе Саша учился старательно, вел себя хорошо;
рос открытым, готовым радоваться и радовать других,
оформлял стенную газету, рисовал плакаты, занимался
в танцевальном кружке. Но однажды (не припомнить
теперь по какому поводу) учитель обронил фразу
о Сашиных родителях. Мальчик заплакал, убежал с заня-
тий. Потом отказался выступать на вечере самоде-
ятельности, замкнулся. Учитель, обидевший Сашу, решил,
что все дело в плохом характере мальчика, пригрозил
снизить ему отметку по поведению, а добился только еще
большего отчуждения. Тот учитель давно не работает в их
школе, перебрался в другой город, но Саша обиду не
забыл.
Впрочем, обиженному человеку, особенно если ему
немного лет, обиды видятся даже там, где их и нет. Бабуш-
ка взяла на воспитание Сашину двоюродную сестренку,
мальчику, естественно, теперь доставалось меньше внима-
ния, а он, вместо того чтобы проявить понимание,
великодушие, ожесточился: «Ну и пусть ее любят больше,
чем меня!»
Из зарубежного путешествия вернулась родственница,
привезла бумажную иконку, купленную в костеле,—
решила, что это оригинальный сувенир. Саша заинтересо-
вался: «Для чего она? Зачем молятся?» Дед и бабушка
толково ответить не смогли. Любопытство осталось.
На чердаке заброшенного дома Саша нашел растре-
панную книгу без начала и конца, оказалось — «Жития
святых». Прочитал с большим трудом, чтение породило
новые вопросы, на которые Саша не получил вразуми-
тельных ответов.
Через некоторое время он уговорил двух своих
приятелей отправиться в церковь на рождественскую
службу. А церковь — в селе, в семи километрах от города.
Шагать во тьме по незнакомой дороге жутковато. Но —
романтика! Ребята продрогли, устали, служба, когда они
явились, уже закончилась. Увязая в сугробах, добрели до
какой-то сторожки, темной, холодной,— и не согреешься,
и поесть нечего. Тут мальчишек заметили старушки-
прихожанки, позвали священника. Священник оказался
приветливым человеком — привел озябших ребят в свой
дом, напоил горячим чаем, разговаривал с ними уважи-
тельно, как с равными. Речь шла о том, какое кому из
мальчишек дело по душе, какие птицы живут в окрестных
лесах, как они поют — синица, зяблик, соловей... Маль-
чишки возвращались домой согретые не только сладким
чаем, но и добротой нового знакомого.
Во время долгих разговоров со многими людьми
я убеждался, что ситуация с Сашей беспокоит моих
собеседников. В городе есть верующие — православные
и баптисты, но это в основном люди пожилые. Верующий
школьник — редкость.
Мне подробно рассказывали, сколько прочитано
атеистических лекций на предприятиях и в учреждениях,
какие есть свои лекторы и какие приезжают из областного
центра, как ведется атеистическое воспитание в школах,
особенно в той, где учится Саша.
Но вот что примечательно: за этой стройной и впечат-
ляющей картиной особенности Сашиной судьбы, его
переживания отступали на дальний план. И потому
главным в разговорах было удивление моих собеседников:
«В семье все — неверующие. Атеистическое воспитание
в городе поставлено неплохо. Отчего же он?.. Непонятно!»
Кое-что прояснил разговор с классной руководительни-
цей Саши. Она руками разводит:
— Мы были поражены, узнав, что Саша ходит в цер-
ковь. — И продолжает: — Раньше мальчика упрекнуть
было не в чем — спокойный, хороший ученик. Теперь его
будто подменили: задает каверзные вопросы, затевает
споры. Как-то сказала ему: «Космонавты летали, а бога не
видали». А он мне: «Вселенная большая, всю еще не
облетели».
— Вероятно,— размышляю я вслух,— восьмиклассни-
ка таким доводом убедить трудно. Разве обязательно,
чтобы современный верующий представлял себе бога
в виде бородатого старичка, оседлавшего облако?
10
Собеседница соглашается:
— Верно. Саша — мальчик неглупый, начитанный.
А мы, педагоги, что там говорить, слабо подготовлены,
яркой интересной литературы мало, подход к верующему
человеку у нас устарелый. В основном расчет делается на
человека малограмотного.
Горестно вздохнув, она продолжает:
— Как-то на уроке химии я решила показать опыты,
разоблачающие чудеса церковников,— почему свечи сами
загораются и еще кое-что в том же духе. Мне показалось,
что все это выглядит вполне убедительно. А Саша мне
говорит: «Правильно, мошенников, затесавшихся в цер-
ковь, надо разоблачать. А только истинное чудо никакой
химией не сотворишь».
— Какие у него отношения с классом?
— Нормальные. Он ведь общительный, добрый. Но
я на всякий случай посоветовала ребятам держаться от
Саши подальше.
— Почему? Ведь он тянется к людям, к спорам со
сверстниками. Почему же оставлять его без общения?
— Мы часто беседуем. Раньше мы с ним больше
дружили, но и теперь отношения хорошие. Правда, бывает,
скажешь неосторожное слово, потом сама жалеешь... Как-
то после школьного концерта спрашиваю Сашу: «Как же
ты, верующий, увеселения посещаешь? Не грех?» Отве-
чает: «Ничего, отмолю». Но на вечера ходить перестал.
— А бабушка часто бывает в школе?
— Да нет. Когда мы узнали, что Саша ходит в церковь,
вызвали ее. «Вы что же за внуком не уследили?» Она за
голову схватилась. Прибежала домой, принялась вместе
с дедом Сашины иконы выбрасывать. А Саша ей: «Руки на
себя наложу!» Они перепугались, обратно иконы принес-
ли. Трудно им...
Я бы, конечно, мог поблагодарить учительницу за
откровенность — она не таила свои трудности и сомнения.
А все-таки разговор оставил тягостное впечатление.
Беседовала с Сашей она неумело, убедительных доводов
привести не могла. Большинство Сашиных вопросов
оставалось без ответа.
Мне подробно рассказывали, как проводились атеисти-
ческие беседы, читательские конференции, викторины...
Захотелось узнать, какой след оставляет вся эта работа
в детских душах. Я стал спрашивать мальчиков и дево-
чек — что лучше запомнилось, что побудило желание
узнать больше, задело за живое. Ученики смотрели на ме-
ня безучастно, отвечали: да, что-то было, а что именно —
не помнят...
На первых порах Саша отвечал мне односложно. Потом
разговорился. На столе появились номера «Науки и рели-
гии» — Саша внимательно читает журнал, имеет собствен-
ное мнение о прочитанном.
Позже в беседу вступила Сашина бабушка.
— Хороший у них класс, учительница заботливая. Со
мной говорила, удивлялась — надо же, над Сашиными
причудами никто не смеется.
Саша отводит глаза. Ведь эти слова он привел в своем
письме в редакцию, но истолковал их превратно — будто
учительница хотела, чтобы сверстники посмеялись над
Сашей.
— Значит, никто не хотел тебя обидеть?
Вместе с Сашей мы читаем его письма в редакцию,
и чем дальше, тем больше ему становится неловко за
натяжки и передержки, которых в письмах немало.
Отца Георгия, о котором он писал, действительно
перевели в другой приход. Но при чем тут его поездка
с мальчиком в Загорск?
— Ну, мне показалось...
И прочие места в письмах, где Саша намекает на то, что
к нему относятся с предубеждением, слабо соответствуют
действительности. И взрослые, и сверстники Саши относят-
ся к нему и его взглядам с уважением.
Хотя приходится признать, что в Сашином увлечении
религией больше всего бравады, желания противопоста-
150 ЛЕТ СО ДНЯ СМЕРТИ А. С. ПУШКИНА
Михаил ДУДИН
АЛЕКСАНДРУ СЕРГЕЕВИЧУ ПУШКИНУ
Пока на земле существует насильственная смерть,
поэт должен погибать первым.
Поль Элюар
В чем пушкинского гения основа
И чем его прозренья хороши?
В свободном изъяснении души
Естественной раскованностью слова.
И если воспринять его готова
Твоя душа, не опоздай, спеши
Поймать его и в творческой тиши
Своей судьбой его наполнить снова.
Что из того, что лжепророки лживы?
Извечная поэзия с тобой
За жизнь и честь ведет смертельный бой
И мир живет, пока в том мире живы
Твоей души прекрасные порывы,
Оплаченные пушкинской судьбой.
вить свою личность окружающим, особенно взрослым, их
наскучившей нравоучительности.
Есть, конечно, и другая, серьезная причина — она в той
боли, которую причинили Саше родители. Возможно,
именно поэтому и потянулся мальчик всем сердцем к отцу
Георгию. Священник подарил ему то самое человеческое
тепло, которого не заменит самая правильная лекция.
Насколько сильное впечатление это производит, видно по
тому, какой вопрос он задал мне во время одной из наших
встреч:
— Не слыхали, трудно поступить в духовную семина-
рию?
Впрочем, жизнь постоянно вносит поправки в наши
представления. Саша начал поститься, но скоро бросил. Не
оттого, что не смог преодолеть чувство голода,— просто
понял, что многими людьми, соблюдающими религиозные
обряды, движет нечто неискреннее, показное. Посещая
церковь, он успел разглядеть, что прихожане не чужды
самых заурядных склок, интриг.
— Церковными делами занимается,— сокрушается
бабушка,— а ему уроки получше учить надо.
Узнаю, что сотрудники районного отдела народного
образования именно во время моей командировки стали
разыскивать родителей Саши, выяснять, почему мальчик
не живет с ними.
— А раньше не интересовались?
— Нет,— говорит бабушка. — Узнали, что корреспон-
дент приехал, засуетились. Наверное, решили, что мы
с дедом внука в церковь затащили.
Саша кивает. Оказывается, на комбинате, где работает
его тетка, недавно была атеистическая лекция и лектор
сообщил о таком факте: в городе появился верующий
школьник, живет, мол, у бабки с дедом, а они люди старые,
верующие, вот и сбили внука с толку. Тетка потом
рассказала товарищам по работе, как все было на самом
деле, и люди смеялись над лектором, который сообщает'
непроверенные факты.
Да, случай непростой... А все-таки, не кривя душой,
могу сказать, что Саша мне понравился. У него хорошие
задатки, он не боится «сметь свое суждение иметь»,
упорно ищет истину... Долго ли проживет его мечта стать
священником? Трудно сказать. Но хорошо известно, что
церковь не жалует непокорных, мятущихся, ей нужны
служители, не сомневающиеся в ее догматах. Придет ли
понимание этого к Саше?
11
Разум на «краю пропасти»
Удивительное, необъяснимое —
острейший момент в понимании мира.
Скажи мне, как ты толкуешь чудо,
и я скажу о вере твоей... В религиях,
в мистике любой, даже современной
пробы чудо выше человека. Для
материалиста оно может оказаться
и недостижимым сегодня, но трево-
жить именно естественностью своей
природы, вызывать ревностное сопе-
реживание, призывать к познанию.
Человечество столько раз за свою
историю подходило к тупиковым си-
туациям, что поистине чудесно его
поступательное движение. Попытка
понять это — уже ответственность.
А концепция «конца света» такую
ответственность с человека снимает.
И вера в пришельцев-инопланетян,
которые избавят мир от бед,— тоже.
Стоит сказать: «Это непознава-
емо»,— и вы вносите явление в ряд
неподвластных разумению. Становит-
ся спокойнее. Следующий шаг лукаво
ограничивающей себя мысли: это они,
удивительные, чудесные явления и за-
кономерности, вершат миром, отве-
чают за него, творят свой суд. Такой
прагматизм в сфере духа — вещь
соблазнительная. Поклоняться тому,
что принято считать чудесным,— зна-
чит, не смущать душевное равновесие
истинно удивительным и вопро-
шающим. Сопереживать чуду, узако-
ненному религиозной или мистичес-
кой бюрократией духа, и легко и пре-
стижно. Поклонился модной свя-
тыне — получил удовлетворение.
В свое время Людвиг Фейербах
заметил: сочетание в человеке осо-
знанного и неосознанного, под-
дающегося воле и непроизвольного
подтверждал этот тезис: по его сло-
вам, «достоинство веры состоит в том,
чтобы свернуть шею разуму, этой
блуднице дьявола». В одной из со-
временных богословских формули-
ровок та же установка звучит чуть
более терпимо по отношению к ра-
зуму: «Интеллектуально-дискурсив-
ная мысль непосредственно подводит
к воротам духовного познания. Но
открыть эти ворота можно только при
помощи интуитивного переживания»1 2.
Средневековый парадокс о камне
(«Способен ли бог создать такой
камень, который не сможет под-
нять?») теологи считали глумлением
над верой — для таких умников
закрывались «ворота духовного по-
знания». Современная богословская
наука говорит о том же, но в более
изысканном варианте, как бы допус-
кающем интеллектуальный поиск. На-
пример, англиканский теолог М. Но-
вак пишет: «Логика решения вопроса
в пользу веры или неверия — очень
своеобразная логика. Ибо она пред-
полагает размышление не столько
о посылках и выводах, сколько о
стремлении в нас, которое рождает
посылки и выводы. Конечным вопро-
сом является, не напрасно ли это
стремление, не рассказывает ли оно
сказку идиота, ничего не обозначая,
или же оно означает, что через это
стремление бог разума и любви
сообщает о своем присутствии,
призывая человека быть верным по-
ниманию и любви»3.
Этому размышлению о логике
свойственны обычные черты богосло-
вия: в основание кладется то, что еще
нуждается в доказательстве; создает-
ся порочный логический круг, где
недоказанное подтверждается недо-
ТЕОЛОГИЯ
И НАУКА
Г. ГАБИНСКИЙ,
доктор философских наук,
В. ЛОБАЧЕВ
способно подвести разум к «краю
бездонной пропасти»1. Безопаснее,
конечно, «отойти» — отдать часть ми-
ра на откуп мистическому объясне-
нию. Чудесное не обсуждается — вот
кредо не только человека слабого,
уставшего, отчаявшегося, но и прак-
тичного, привыкшего иметь дело
с ценой и ранжиром. «Сколько стоит
ваше чудо? Нет, это дорого. За углом
дешевле...» Но в том-то и дело, что
подлинные чудеса неповторимо новы,
а идеологически «завербованные»,
мнимые тиражируются без особого
труда.
Сначала было чудо...
Та или иная концепция чудесного
неизбежно охватывает весь комплекс
сознания — и психологию восприятия,
НА
ЧШ
и логику, и системное мышление.
У иезуитов есть выразительный тер-
мин: «жертвование разума» (сакри-
фициум интеллектус). То есть разум
должен отступить перед верой. Рели-
гиозный реформатор Мартин Лютер
казуемым. По этой логике непороч-
ное зачатие — свидетельство бо-
жественной природы Христа. В подоб-
ном алогизме есть своя упрямая
последовательность, свой психологи-
ческий прием. И безмятежное от-
сутствие здравого смысла.
Не случайно в народном поэтичес-
ком сознании чудесная последова-
тельность непорочного зачатия и
собственно Христовых чудес находит
остроумное толкование от обратного:
«Не дивья богородице, коли сын
Христос»4.
1 См.: Фейербах Л. Избранные фило-
софские произведения, т. 2. М , 1955, с. 839
2 Винклер Ф. Человек — мост между двумя
мирами. Буэнос-Айрес, 1964, с. 93.
3 Novak М. Belief and Unbelief. A Philosophy
of Self-Khowledge» London, 1966, p. 122
4 Даль В И. Пословицы русского народа,
т. 2. М., 1984, с. 69.
12
Взяв чудеса за символ веры, хрис-
тианство должно было и дальше
следовать по пути чудес. И возводя
реальных «ратников креста» в ранг
святых, церковь с неизбежностью
делала их чудотворцами. Давно заме-
чено, что набор чудес святых угодни-
ков традиционен и невелик: ясновиде-
ния, исцеления, нетленность мощей...
Для утверждения (канонизации)
святых разработали вполне светский
бюрократический ритуал: нужны сви-
детели чудесных деяний, их показа-
ния, а также заключение экспертов
о том, что события, объявленные
чудесными, действительно можно от-
нести к таковым. (В романе Г. Гарсиа
Маркеса «Осень патриарха» есть та-
кой эпизод: латиноамериканский дик-
татор хочет объявить святой свою
умершую мать. Затея проваливается;
присланный Ватиканом ревизор
пунктуально следует традиционным
предписаниям, и легенда о новояв-
ленной чудотворице не выдерживает
проверки.) Не удивительно, что чем
ближе к нашему времени, тем дела
чудотворцев однообразнее и незатей-
ливее. В невозможное, отнесенное ко
временам легендарным, поверить
как-то легче. Неповторимо-де, но
было! Тогда и не такое бывало...
Отдаленность во времени сра-
батывает всегда. Иначе с отдален-
ностью географической. И церковные
учреждения, и, так сказать, простые
верующие гораздо труднее восприни-
мают чудеса «чужой религии», а то
и вовсе их отвергают. Разница во
взглядах обнаруживается даже в
пределах одного вероисповедания.
Характерный пример: на первом эта-
пе своего существования русская
православная церковь пыталась до-
казать константинопольскому патри-
архату, что для канонизации святых
чудеса не обязательны. Все дело
в том, что молодой церкви нужны
были свои угодники. Константино-
полю не нравилось такое стремление
к самостоятельности, и кандидатуры
Киева отклонялись как не совершив-
шие ничего чудесного. Тогда русские
иерархи стали напоминать, что в цер-
ковной истории есть святые, получив-
шие этот статус без чудотворства,
только за подвижничество в делах
веры. Спор кончился миром, правда,
договорились все-таки на чуде. Поло-
женным порядком чудеса были
предъявлены, и Русь получила первых
своих святых.
Со временем их число выросло
настолько, что стало возможно устой-
чивое распределение ролей между
ними. Подобно великому сонму олим-
пийских богов, русские святые отвеча-
ли каждый за свое: скажем, в лавру
к Сергию Радонежскому ездили
вымаливать наследника, а в Алек-
сандро-Невскую — мужа (князь был
мужчина видный и, несомненно, ге-
роический). Между прочим, стойко
держалось правило не сетовать на
недостатки вымоленного супруга или
дитяти. Такой с неба упал. Вполне
трезвое отношение к случаю: какого
послали, такой и есть.
У чуда глаза велики
Увидеть в случайном неслучайное,
идеологизировать случай — один из
древнейших приемов искусства. Так,
природа на картине или в литератур-
ном рассказе всегда «подыгрывает»
сюжету — когда в тон, когда по
контрасту. И разные мелочи, так
называемые художественные дета-
ли — тоже. На полотнах, изобра-
жающих тайную вечерю, Иуда Иска-
риот непременно держит кошелек.
Конечно, зритель сразу понимает,
который из двенадцати учеников
христопродавец. Это облегчает дело.
И здесь явно эксплуатируется прин-
цип неслучайности детали: мало того,
что кошелек оказался в руке, но еще
и в той, что заметнее зрителю...
Впрочем, искусство всего лишь
следует особенностям человеческой
психологии Видеть в бытовых совпа-
дениях какую-то логику, предзнаме-
нование — обычное свойство нашего
ума, склонного всегда, пусть даже
наскоро, выстроить цепочку связей,
закономерностей. Когда человек на
чем-то сосредоточен, ему все «в ру-
ку». Кому не доводилось случайно
открыть книгу на том самом месте,
что оказывалось созвучным с проис-
ходящим рядом или с тем, что
занимает сейчас ум. Есть и мистичес-
кая игра, гадание по книге: раскрыть
наугад и «прочесть судьбу». Книга при
этом может быть и священной...
«Чудо есть религиозный псевдо-
ним случая»,— такую формулу пред-
ложил протестантский теоретик
Ф. Шлейермахер, создатель «либе-
ральной теологии». По его концепции,
религиозный человек различает в
сложном реальном мире движение
некой общей божественной идеи и
случайное для него — знак проявле- »
ния этой идеи, размышление над ним
становится психологическим мостом
* к богу. Католики ответили на эту ересь
XIX века антиформулой: «Случай есть
атеистический псевдоним чуда»5. Ибо
всегда считали: только безбожники не
знают, что любой случай — знак
высшего промысла.
И все же теория вероятностей
и новые статистические методы все
больше искушали теологов, даже и не
считающих себя «либеральными».
Нужда заставила искать чуду «псевдо-
ним». И религиозные чудеса стали
помещать в притягательно загадоч-
ную область маловероятных, ничтож-
но вероятных, «исчезающе малове-
роятных» событий. Например, один из
нынешних католических богословов
утверждает: «...Современная наука
приходит к отрицанию строгого де-
терминизма законов и признает в их
действии некоторую область случай-
ности — область, в которой разыгры-
ваются исключения из закономернос-
ти. В таком понимании чудо соверша-
лось бы именно в этой области... Чудо
оказывалось бы тогда вмеша-
тельством божьим, действующим на
долю случайности в естественных
законах, с тем, чтобы повлиять на
наши умы»6.
Высший промысл, таким образом,
помещается в «экологическую нишу»
до крайности щелевидную, просто
бритвенную. Теология, казалось бы,
должна уступить свои позиции. Но она
показывает традиционное умение
смешивать карты: новое в науке
выдается за слабость теории, допуще-
ния — за правило.
Конечно, на неискушенное вообра-
жение математические «чудеса» сов-
ременной науки могут подействовать
шокирующе. Скажем, английский фи-
зик Дж. Джинс вычислил вероятность
того, что вода, поставленная в печь, не
закипит, а превратится в лед («чудо
Джинса»). А французский математик
Э. Борель просчитал «дактилографи-
ческое чудо» — вероятность, с кото-
рой армия обезьян, беспрерывно
стучащая по клавишам пишущих ма-
шинок, напечатает вдруг текст «Гам-
лета». Но и Борель, и Джинс, и другие
авторы статистических «чудес»» ста-
вили мысленные эксперименты, по-
могающие размышлять над законами
природы. Увидев, что церковь пытает-
ся использовать их выкладки в совер-
шенно иных целях, Борель призвал
5 Лелотт Ф Решение проблемы жизни
Христианское мировоззрение. Брюссель, 1959,
с 55
6 Там же, с. 118.
Люди ничему так твердо не
верят, как тому, о чем они
меньше всего знают.
М. МОНТЕНЬ
Чудо — событие, описанное
людьми, услышавшими о
нем от тех, кто его не видел.
Элберт Грин ХАББАРД
(1856—1915),
английский литератор
♦
Чудеса науки современной
далеко превосходят чудеса
древней мифологии.
Р. ЭМЕРСОН
Чтоб удивиться, достаточно
одной минуты, чтобы сде-
лать удивительную вещь,
нужны долгие годы.
К. ГЕЛЬВЕЦИЙ
коллег быть осторожнее в формули-
ровках и не пользоваться такими
определениями, как «в высшей степе-
ни невероятное», ибо они дают воз-
можность для туманных толкований.
Станислав Лем, иронизируя над
такой ситуацией, предложил свое
«чудо». Ничтожно мало, но все-таки
вероятно, что атомы в своем беспоря-
дочном блуждании выстроят удобную
для чтения фразу: «Эй, человек! Это
мы, атомы!» Случай, впрочем, на-
столько редкий, что вряд ли годится
даже для сюжета научно-фантасти-
ческого рассказа. Леонардо да Винчи,
однако, указывал на полезность для
искусства случаев менее редких: он
говорил об удивительных изображе-
ниях, которые создаются на стенах
трещинами и подтеками, и советовал
молодым художникам их зари-
совывать. Призывал случайность в
подмастерь я!..
«Завербованные» чудеса
И все-таки случай останется пово-
дом для идеологических спекуля-
ций — до тех пор, пока будет желание
проводить такие спекуляции. Потому
что случай в жизни человека значит
слишком много, отношение к нему —
болевая точка психики. И сильнее
«вера в случай» в тяжелые времена.
Об этом метко сказал в годы после
первой русской революции поэт Саша
Черный в своей «Молитве». «Благо-
дарю тебя, могучий, что мне не
вырвали язык, что я, как нищий, верю
в случай и к всякой мерзости привык».
Молитва времен реакции...
В те же годы произошел крупный
спор российских академиков, матема-
тиков В. Я. Буняковского и А. А. Мар-
кова, по поводу отношения теории
вероятностей к религиозным чуде-
сам. Дело в том, что уже с конца
XVII! века с помощью теории вероят-
ностей ученые оценивали достовер-
ность священных преданий (эта линия
берет начало в трудах философов
И. Канта, Д. Юма, П. Лапласа): «чуде-
сам» как бы выставлялся некий мате-
матический балл — уничтожающе
низкий. И вот В. Я. Буняковский,
защищая догматы православия, про-
возгласил, что непозволительно «при-
менять формулы, относящиеся к ос-
лаблению вероятности свидетельств
и преданий, к верованиям религи-
озным», ибо это «потрясение основ».
Буняковский последовательно высту-
пал прямо-таки апостолом чистой
веры, защищая ее от любых научных
покушений.
Но против табу на критический
анализ резко возразил А. А. Марков:
«Независимо от математических фор-
мул, на которых мы не остановимся,
не придавая им большого значения,—
писал он в книге «Исчисление вероят-
ностей»,— ясно, что к рассказам о не-
вероятных событиях, будто бы проис-
шедших в давно минувшее время,
следует относиться с крайним сомне-
нием. И мы никак не можем согла-
ситься с Буняковским, что необходи-
мо выделить известный класс расска-
зов, сомневаться в которых он считал
предосудительным».
Будучи человеком не менее после-
довательным, чем Буняковский, Мар-
ков «покорнейше просил» святейший
синод отлучить его, Маркова, от
церкви. В послании синоду он указал
на те места в своей книге, где ясно
выражено «отрицательное отношение
к сказаниям, лежащим в основании
еврейской и христианской религий».
Понимая, что отцы церкви
попытаются все же не доводить дело
до скандального самоотлучения,
ученый решительно добавил: «Если
приведенной выдержки недоста-
точно, то покорнейше прошу принять
во внимание, что я не усматриваю
существенной разницы между икона-
ми и идолами, которые, конечно, не
боги и их изображения ..» .
Этот спор, академический по фор-
ме, идеологический по сути,— знак
своего времени. Церковь, улавливая
настроения общества, пыталась унять
растущее в народе недовольство с по-
мощью новых чудес, новых святых. Не
случайно, а «к случаю» в преддверии
революционного 1917 года прошла
канонизация известного миссионера
Иоанна, митрополита Тобольского.
В 1904 году были обретены мощи
пустынника Серафима Саровского.
Накануне реформ 1861 года синод,
«дабы благоприятно воздействовать .
на умы народа»8, канонизировал зна-
менитого «утешителя», «смягчителя
нравов», автора «Писем келейных»
Тихона Задонского. Четкая законо-
мерность: есть времена, когда охот-
нее вспоминали «стяжателей святого
духа», сторонящихся мирской суеты,
в иные же канонизировали и Алек-
сандра Невского, и тверского князя
Михаила Ярославича/— политиков в
миру!..
В этом году грядет семидесятиле-
тие Фатимского чуда католической
церкви. Согласно преданию, удиви-
тельные события в Фатиме, деревуш-
ке под Лиссабоном, случились не
когда-нибудь, а именно в 1917 году.
Девочке Люсии явилась богоматерь
с сообщением чрезвычайной важнос-
ти. Речь шла о пришествии антихриста
и предстоящей войне против него
всех людей «доброй веры». Дева
Мария посетила деревушку дваж-
ды — 13 мая и 13 октября, то есть, как
указал португальский богослов И. Гон-
зага де Фонсека, через 25 дней после
прибытия Ленина в Петроград и за
27 дней до Октябрьской революции.
Однако католическая церковь сооб-
щила о пророчествах 1917 года в Фа-
тиме и «канонизировала» это чудо
гораздо позже, в 1941 году — благо-
словлялся новый крестовый поход на
восток!
И в наше время в Фатиму по
памятным тринадцатым числам соби-
рается до двух миллионов паломни-
ков (несколько лет назад их даже
приезжал благословить папа Иоанн
Павел II).
Политическое происхождение этого
чуда очевидно Любопытно, однако,
рассмотреть и физическую его приро-
ду. И. Гонзага де Фонсека дает такое
описание:
«Дождь внезапно прекратился, об-
лака разошлись, и стал виден сол-
нечный диск, но он был серебряный,
как луна. И сразу же солнце стало
с чудовищной скоростью вращаться,
подобно огненному колесу, испуская
желтые, красные, фиолетовые пучки
лучей, окрашивая облака, деревья,
скалы, землю и огромную толпу
в фантастические цвета... Вдруг всем
показалось, что солнце сошло с не-
босвода и спешит к ним. Повсюду
нестройно разнеслось: «Чудо, чу-
до!» — «Я верую в бога!» — «Аве,
Мария!» — «Господи, помилуй!».
И люди бросались в грязь на колени
и громко молились об отпущении
грехов. Потрясение было неопису-
емым. Один старик, который до этого
не верил в бога, поднял руки к небу
и восклицал: «Пресвятая дева! При-
сноблаженная дева!..»9.
Здесь немало примечательного —
и расщепление солнечного спектра
в процессе вращения источника света,
и наличие в португальской деревушке
старика-атеиста. (А как же без ново-
См.: Вопросы истории религии и атеизма,
т 2. М., 1954, с. 397—411; Вопросы истории
естествознания и техники, вып. 1. М., 1956,
с. 204 207
8 См.: О святых мощах. Сборник мате-
риалов. М., 1961, с. 19.
9 Цит. по: Клор О. Естествознание, религия
и церковь. М., 1960, с. 102—103-
14
обращенных? Канон, канон...) Но что
поистине удивительно, так это храб-
рость фатимцев. По рассказу теолога
выходит, что никто не испугался, не
побежал, не пал лицом на землю,
спасаясь от апокалипсической напас-
ти. И не остолбенели люди от небыва-
лого зрелища. Чудо что за народ
в этой Фатиме, если верить легенде!
Современного мифотворца подве-
ло не очень ловкое обращение к из-
вестному художественному приему,
о котором мы уже говорили: чудес-
ное должно совершаться в «декора-
циях» под стать событию, «случайно»
совпасть с впечатляющим явлением
природы.
Теологи применяют и другой при-
ем — под природный катаклизм под-
водят религиозную идею, эксплуати-
руя в идеологических целях чувство
страха. Мощные, «небывалые» прояв-
ления стихии способны, конечно,
устрашить человека, но они рож-
дают и духовное противостояние.
Когда бедствие пронеслось и люди
превозмогли его последствия, о слу-
чившемся рассказывают не без ерети-
ческой гордости. Пережившие навод-
нение, например, покажут: вон куда
доходила вода, во-он куда унесло дом*
по реке... Живущие у вулкана непре-
менно похвалятся (иначе не скажешь)
застывшей лавой. Другие же расска-
жут, сколь далеко было слышно, как
с адским гулом ломался смываемый
селевыми потоками лес. И так далее.
Не ужас перед божьей карой, настав-
ляющей человека в его ничтожестве,
показывающей ему «его место» в при-
родно-божественной иерархии, но
невольная гордость выжившего —
пусть чудом, как говорится,— и про-
должающего свою жизнь и род,
гордость за то, какие глобальные силы
с ним боролись. С кем же еще!
Такое наивное восприятие неистре-
бимо в человеке, ибо прежде всего он
верит в себя. И не устает удивляться
чудесности случая, который именно
его произвел на свет. И даже недо-
вольный жизнью, судьбой, он будет
клясть этот уникальный случай в пол-
ном уважении к нему.
Чудное мгновенье
и вечное чудо
В произведениях Пушкина сильны
не боги, но герои, не рок, но об-
стоятельства. И стихия у него —
свободная. И человеческая совесть, ее
суд для пушкинских персонажей пер-
вейше важны. Потому-то, наверное,
если Пушкин говорит о чуде, ему
веришь. Понимаешь, что чудо воз-
можно наяву. У другого поэта слова
«чудное мгновенье» могли бы прозву-
чать даже слащаво, как слова расхо-
жие. Но Пушкин, если он доходил до
определений такой высокой степени
и такой метафизичности, как «гений
чистой красоты», должно быть,
(Продолжение на с 16).
Непослушная музыка
• Гвидо д’Ареццо и епископ Теодальд у
однострунного инструмента монохорда.
Миниатюра XII в.
Кого сейчас удивишь мелодией, запи-
санной на бумаге? Но было время,
когда такой системы графических
знаков еще не существовало. Она
создавалась постепенно в течение
столетий.
В начале XI в. монах-бенедиктинец
Г видо д'Ареццо ввел ноты на четырех
линейках. Он хотел помочь своим
ученикам, обучающимся церковному
вокалу. Но Ватикан не признавал
никаких новаций в исполнении ду-
ховной музыки и братья нововведение
сочли ересью. Тогда д'Ареццо дерз-
нул обратиться к самому римскому
первосвященнику. Папе Иоанну XIX
ноты отца Гвидо понравились: ведь
они давали возможность следить за
строгим исполнением канонических
мелодий!
Со временем к четырем линейкам
добавилась постоянная пятая. А к
шестизвучию отца Гвидо, основе об-
щепринятой ныне гаммы,— седьмая
нота «си». Однако получилось не так,
как ожидали. Монахи стали быстрее
усваивать не только церковную музы-
ку, но и светскую. В начале XIV века
папа Иоанн XXII даже издал специаль-
ную буллу, в которой осуждал цер-
ковных певцов за то, что они следова-
ли моде: «мелодии поются в нотах
мелких длительностей и пересыпа-
ются еще более мелкими», отдельные
слова слог за слогом перебрасыва-
ются от одного голоса к другому.
Папская булла осуждала поющих
и за то, что они «всегда в движении,
а не в покое, они опьяняют слух, а не
укрепляют его, они стараются жеста-
ми выразить то, что исполняют.
Отсюда нужное нам благочестие гиб-
нет и усиливается вредная распу-
щенность».
Впрочем, и сами первосвященники,
как известно, иногда были не чужды
игривости. Вот тому музыкальное
свидетельство.
В XV11 веке Ватикан начал исполь-
зовать в церковных мистериях новый
музыкальный жанр — оперу. Карди-
нал Роспильози, будущий папа Кли-
мент IX, написал либретто-житие
«Святой Алексей». Но для другого
музыкального произведения он вос-
пользовался сюжетом из «Декамеро-
на» Боккаччо. Без преувеличения,
случилось чудо: будущий папа напи-
сал первую в мире комическую
оперу!
• Ноты хорала на четырех линейках.
15
испытывал великое удивление и вос-
торг — сразу ощущаешь, как глубока
и жива память его сердца.
Но и у Пушкина встречаются чудеса
иного рода, более обыкновенные.
Впрочем, не случайно встречаются.
Урну с водой уронив, об утес
ее дева разбила.
Дева печально сидит, праздный
держа черепок.
Чудо! не сякнет вода, изливаясь
из урны разбитой;
Дева, над вечной струей, вечно
печальна сидит.
К этим стихам о царскосельской
статуе Алексей Константинович
Толстой сделал ироническую припис-
ку:
Чуда не вижу я тут. Генерал-
лейтенант Захаржевский,
В урне той дно просверлив,
воду провел чрез нее.
Толстой просто не удержался от
шутки. Пушкина он уважал безмерно
и в слепом мистицизме, конечно, не
подозревал. Но считал несколько
чрезмерным увлечение любимого
поэта романтикой античного. «Томи-
тельна харит повсюду неизбеж-
ность»,— его же приписка на пуш-
кинских стихах ранней поры.
Все-таки примечательно: и Пушкин,
и Толстой равно хорошо знают, поче-
му «не сякнет вода», а говорят об
этом разно. Этот псевдоспор не нуж-
дался бы в комментарии, шутку
толковать — только портить, да в нем
серьезный намек: есть у человека
страсть к самообману, и идет она от
романтического влечения к чудесно-
му.
Церковь издревле использовала
всякие архитектурные хитрости, часто
вовсе не скрывая нечудесное их
происхождение. Никто не мешал по-
трогать руками, измерить шагами,
разглядеть в подробностях знамени-
тую кордовскую мечеть с ее словно
бесконечным лесом колонн, или паря-
щий в воздухе Тадж-Махал, или
возносящиеся купола православных
церквей. Все могут убедиться, что
в чудесах культовой архитектуры ни-
чего сверхъестественного нет. Но
одни испытывают восторг перед твор-
чеством зодчих, а другие — глубокое
религиозное чувство. Человек, живу-
щий в убогой каморе или в «каменных
джунглях», неизбежно отзовется на
рукотворную красоту как на нечто
высшее. Прекрасное в храме укреп-
ляет представление о религиозной
природе чуда.
Однако церковники знают: начав
удивляться, человек может увидеть
чудо и там, куда не простирается
сфера религии. Поэтому, например,
католический теолог А. Анвандер
предупреждает: «...Как перенапряже-
ние мышления имеет более опасные
последствия, чем самоотдача ирра-
циональным силам, так и сохранение
веры в чудеса приносит меньше
страданий и вреда для личности и для
церкви, чем все возрастающая жажда
чуда»1 '. Теолог заботится здесь и о
привилегии чудес церковных, и о том,
чтобы человек не слишком увлекался
мистикой, и о сохранении «цели-
тельных» свойств чуда, и об ограни-
ченной дозировке этого анестези-
рующего средства. Ведь в нашем веке
особенно расширился круг чудес,
конкурирующих с церковными,— и
рукотворных, и псевдонаучных, и мис-
тических. А жажда чуда все неутоли-
мее.
Популярность чуда всегда психоло-
гически оправдана. Вот мелочь, но
характерная. Примерно четверть века
назад газеты мира обошло сообще-
ние: ученые открыли в джунглях
дерево-людоед. И фотография дана,
и ссылки на авторитетный научный
орган. Заметку перепечатали и неко-
торые наши газеты. Потом оказалось:
шутка, подделка. Но почему так
охотно поверили? Да потому, что эта
выдумка у многих читателей сразу
нашла внутренний отклик. Кто же
в густом лесу не испытывал чувства,
что чащоба, подобно живому су-
ществу, стремится задержать, погло-
тить путника? И внешнее сходство
ветвей с руками... Чувство атависти-
ческое и оттого еще более острое.
И вдруг реальное, во плоти, наконец-
то «уличенное» дерево! Легенда как
бы снимала стресс: таинственное зло,
получив имя, становилось познанным
и потому менее опасным. Ведь фан-
тастика здесь имела и некую научную
подоснову: есть, например, в тех же
джунглях огромный цветок, по-
едающий насекомых, что попадают на
него, как на «липучку»...
Снятие стрессов — давняя профес-
сия чуда, и истинного, и мнимого.
Найти чудо, созвучное потаенной
жажде,— значит снять боль давнего
страха или малоосуществимой мечты.
Такова, скажем, вера в чудесное
исцеление — без больниц, операци-
онных, лекарств в обильных дозах
4
Место чудес у нас заняли
дивные явления природы.
Пьер Сильвен МА РОШАЛЬ
(1750—1803),
французский писатель
Ключом ко всякой науке
является вопросительный
знак.
О. БАЛЬЗАК
4
Удивление намечает предел
наших познаний и доказы-
вает часто не столько совер-
шенство вещей, сколько
несовершенство ума нашего.
Ф. ЛАРОШФУКО
и угрозы в конце концов услышать,
что медицина здесь пока бессильна.
Жажда невероятного воплощается
и в таких странных формах, как
чудовище Нэсси или «снежный чело-
век». И ведь совершенно бесполезны
эти чудеса-фантомы. Разве не хватает
достоверного списка живых существ,
которые, сколько их ни изучай, все
остаются загадочными? Пожалуй, в
том-то и причина, что хватает. И даже
с лишком. И список длинный, и неяс-
ного много. Человек в наше время
стал особенно чувствовать, что чем
больше накапливается знаний об ок-
ружающем мире, тем больше возни-
кает вопросов. Ведь, кажется теперь,
как было славно в эпоху великих
географических открытий: нашел
остров, дал ему имя (своего монарха
или какого святого, а то и собствен-
ное) — уже и радость тебе, и почет.
Или увидел и назвал неведомую
птицу. А теперь все знают, что тьма
вопросов подстерегает и на ведомых
дорожках. И гораздо легче вообра-
зить чудо по давнему принципу
«расширения номенклатуры», чем по-
нять, как справиться с тривиальными
оврагами или переделать упрямую
природу заурядной курицы-несушки.
Мода на чудеса определенного
толка, целые эпидемии чудес возни-
кают с настойчивой закономер-
ностью, не всегда нам понятной.
А ведь повышенный спрос на то или
иное чудо — социальный симптом.
И отвечать на него только раздраже-
нием, разоблачением и обличением
вряд ли верно. Его социальную приро-
ду интересно изучать и учитывать.
Как заметил Л. Фейербах, «фанта-
зия есть деятельность, соот-
ветствующая сердцу»10 11. И любые,
самые затейливые ее порождения
созвучны неистребимым человечес-
ким желаниям. Жажда удивления
и покоя, могущества и встречи с еще
более могучими силами — все это
воплощено в «стяжании» чуда.
Слово «чудо» одного корня с
«чувством». Чудо, не «завербован-
ное» традиционной религией или
неомистикой, свободное, как пуш-
кинская стихия,— это необходимое
человеку переживание, ибо л и ш-
н и х у него не бывает. Объяснить, что
это за ощущение, что за взгляд на
мир, в нескольких словах невозможно
и вряд ли нужно. Тысячи строк
посвятили удивительному, необъясни-
мому поэты и посвятят еще, пока
будет существовать чудо поэзии. Не-
исчислимые труды положила на
исследование природных чудес наука
и потрудится впредь, пока существует
чудо познания. И мы будем удивлять-
ся рукотворным чудесам, самым
древним и самым новым,— пока су-
ществует мир.
10 Anwander A. Worterbuch der Religion.
Wurzburg, 1968, с. 600.
11 Фейербах Л. Избранные философские
произведения, т. 2, с. 163.
16
БЫТ И НРАВЫ НАРОДОВ
«Щедрый вечер»
ЗЕМЛИ
Н. КОВАЛЕВ, профессор,
Н. КАРЦЕВА, кандидат
технических наук
В ТРАДИЦИОННОМ РИТУАЛЕ
празднования Нового года у разных
народов особое место уделяется
праздничному столу. Существовало
на Руси поверье, что обилие еды в
первый день нового года обеспечит ее
на весь год. Поэтому в Васильев день
(ночь на Новый год) готовили пиро-
ги, колбасу, мясо, блины, кашу,
кутью. В северо-западных областях
страны ужин даже называли «щед-
рихой». Обязательным блюдом этого
стола был поросенок, свиное мясо,
свиная голова, колбаса. Даже пе-
ченье делали в форме свиньи.
Хотя праздники русского кресть-
янства и определялись святцами,
они являлись вехами земледельчес-
кого календаря и были связаны с до-
христианскими верованиями сла-
вянских племен. Таким был предно-
вогодний праздник «Бабьи каши»,
некогда входивший в почитание бо-
гини, когда женщины дарили пови-
тухам пироги, блины и другое уго-
щение.
Ритуальным новогодним блюдом в
Белоруссии, на Украине, в Сибири
и других районах страны была
кутья — каша. 24, 31 декабря и 5
января за ужином ели кутью ячмен-
ную, пшеничную или рисовую с ко-
нопляным, маковым или миндаль-
ным молоком, разведенным медом
(сытью). В сладкую кутью (сыть) до-
бавляли при достатке миндаль, оре-
хи грецкие или лещинные. Обычай
подавать кутью в «щедрый вечер»
(31 декабря) некогда знаменовал у
предков постоянство жизни. Таким
же ритуальным блюдом считались
блины.
Новогодние праздники — время
колядок. Колядующих, особенно де-
тей, одаривали традиционными пе-
ченьями, выпекаемыми в форме жи-
вотных: свиней, козуль (в Архан-
гельске), ягнят, овечек (в Сибири),
коров (на юге России).
Новогодние традиции украинцев
очень близки к белорусским и рус-
ским. Для новогоднего стола в ук-
раинских селах готовили всевозмож-
ные мясные колбасы, вареные и жа-
реные, колбасы с кашей и салом,
фаршированный свиной желудок,
галушки со сметаной, свиную голову
с хреном. Хрен терли, прогревали на
масле, добавляли муку, разводили
сметаной и этим соусом поливали
свиную голову. Обычно варили
взвар — компот из сушеных фруктов
с медом.
В Молдавии уже с начала XV века
Новый год праздновали и 1 сентября
и 1 января. У него был характер тру-
дового праздника. Начинался он 31
декабря «хождением с плугом» (плу-
гошор), а утром совершался обряд
«посев» (сэмэнатул). В канун празд-
ника производилось магическое дей-
ство украшения стола: под стол кла-
ли лемех от плуга, под скатерть —
солому, муку. В центр стола ставили
кутью и калач, а по восточным и за-
падным углам еще по 6 калачей
(всего 12 по числу месяцев). Число
кушаний равнялось 7, 9 или 12. Стол
не мыслился без хлеба, кутьи, мяса,
а также без большой плацьжды —
пирога из сдобного дрожжевого те-
ста с фаршами из тыквы, яблок или
брынзы.
Как и у славян, основой зимних
календарных праздников зарубеж-
ной Европы был народный обычай
отмечать день зимнего солнцестоя-
ния. Церковь связала с этой датой
праздник рождества, Нового года и
следующего за ним крещения. Вот
почему так много общего в обычаях,
сопутствующих всем трем зимним
праздникам. Обрядовая еда их, свя-
занная с праздником Солнца, долж-
на обеспечить хорошие урожаи и
благополучие в будущем году.
Так, у итальянцев Абруццо в рож-
дество на столе стоят семь блюд: че-
чевица, белая фасоль, турецкий го-
рох, бобы с суслом и медом, темная
капуста, рис в миндальном молочке,
макароны с сардельками в соусе из
орехов. В других местах таких блюд
должно быть девять и т. д.
Рисунок Д. Крылова.
Со времен римских сатурналий со-
хранился обычай в сочельник пода-
вать на ужин угрей или блюда из
трески, устриц и других даров моря.
Кроме этого общего для всей Италии
блюда в каждой местности свои ха-
рактерные блюда из разных видов
цветной капусты. Хозяйки угощают
гостей пиццами, печеными бобами.
С глубокой древности в Италии на
Новый год едят засохший в гроздьях
виноград, кондитерские изделия с
медом, орехами, суп из чечевицы,
сваренные вкрутую яйца.
Во Франции «декабрь — месяц
праздников и кровяных колбас». В
это время режут свиней, гусей, заго-
тавливают колбасы. Традиционной
пищей у французов в рождество
считается запеченная свиная голова,
кровяная колбаса, жареный гусь или 1
индейка, горох, фасоль, чечевица,
орехи, каштаны, сладости, ритуаль-
17
ный хлеб. Рождественский ужин за
вершается традиционным «пирогом
королей» с запеченным бобом, кото-
рые завершают цикл праздничных
церемоний, называемых «двенад-
цать дней».
В Португалии и Испании сущест-
вует обычай колядок, приуроченный
к зимним праздникам, и колядников
угощают копченой колбасой, "кашта-
нами, вареными яйцами. Готовят
миндальный суп, медово-ореховую
халву, рисовую кашу, обрядовое пе-
ченье и сладости, а на следующий
день ветчину, колбасы, жареных ин-
деек и кур, блюда из свинины и т. д.
В Бельгии и Нидерландах в каж-
дой области готовят к Новому году
свои традиционные блюда. Так во
Фландрии — рисовую кашу, пудин
ги, мясо жареное крупным куском.
Повсюду очень разнообразны виды
новогодних печений, вафель, тортов,
особые виды хлеба. Пьют горячий
чай с молоком, сахаром, гвоздикой,
корицей, лимонной цедрой, шафра-
ном и мускатным орехом. Это нечто
вроде русского сбитня, но с молоком.
Новый год по кельтскому кален-
дарю праздновали в ночь с 31 октяб-
ря на 1 ноября. В средние века Но-
вый год приходился на 1 марта. Те
перь на Британских островах его
празднуют 1 января. В обрядовой пи-
ще большую роль играли репа, ябл<5-
ки, орехи и другие фрукты. Считает-
ся, что в первую ночь нового года
гость не должен являться в Дом с
пустыми руками, а должен принести
овсяную лепешку, а рыбаки — коп-
ченую сельдь.
В Уэльсе на новогодний завтрак
готовят овсяные лепешки, пудинг,
особый сорт сыра, а на обед — жаре-
ного гуся или жареную говядину,
пирог, яблоки, запеченные в тесте.
В Шотландии на Новый год пекут
большой песочный торт, украшен-
ный засахаренным миндалем, мар-
ципаном и т. д. Шотландский Новый
год (Хогманей) связан с представле-
нием о добрых гномах, их изображе-
ния украшают стол и многие блюда.
В этот день гость приносит в дом хо-
зяина тонкие овсяные лепешки, а
ему предлагают сдобное печенье или
булочку. Традиционное шотланд-
ское праздничное меню: паштет из
копченой сельди (кипперсов), бекон,
салаты, новогодний шотландский
кулич, песочное печенье.
Для шотландского кулича дно и
стенки формы обкладывают прес-
ным сдобным тестом, наполняют
фаршем из коринки, изюма, минда
ля, сахара, муки, молока, яиц и пря
ностей, закрывают тестом и выпека
ют. Выпекают его за 2—3 недели до
Нового года.
В Скандинавии с 24 декабря по 6
января тоже отмечают праздник
♦двенадцать дней». В обычаях рож-
дественского, крещенского и ново-
годнего стола у скандинавов очень
много общего: вечером едят рож-
дественский окорок, кашу, рыбу и
особый хлеб с маслом. На ужин по-
дают жареного гуся с яблоками и
сливами, жареную свинину, рисо-
вый пудинг, пироги, тушеный карто-
фель, орехи, фрукты. Украшением
такого стола являются вареный шпи-
гованный язык и жареная свиная го-
лова. Традиционно и особое блюдо
из трески. В этот вечер оно главное
у скандинавов.
Много зимних праздников у фин-
нов: малое рождество, день Люции,
Туомаса, рождество, Новый год. В
рождество готовят похлебку из сви-
нины, говядины и кровяной колба-
сы, вареную вяленую треску с карто-
фелем, ячневую кашу, запеканку из
брюквы, непременное блюдо — запе-
ченное картофельное пюре.
У немцев новогодними блюда
ми считаются свинина или колбаса с
тушеной капустой. К Новому году
пекут крендели, фигурное печенье.
В Австрии, как и повсюду, Но
вый год отмечают обильным ужи
ном, в меню которого обязательно
входят заливные поросята или сви-
нина.
В первый день нового года во мно-
гих районах Китая едят только ра-
стительную пищу, но на севере Ки-
тая и в некоторых других его райо-
нах традиционным блюдом являют-
ся пельмени. Вот как готовят фарш
для них: свинину промалывают, до-
бавляют соевый соус (можно «Юж-
ный» или кетчуп), мелко рубленную
свежую капусту, зеленый лук, поро-
шок имбиря (заменяет его перец,
мускатный орех), добавляют соль,
глютомат натрия.
Не обходится новогодний стол без
бульона с длинной лапшой, с ма-
ленькими пельменями или клецка-
ми. Приготовление такой лапши —
сложное и трудное искусство: крутое
тесто, раскатанное в длинный жгут,
берут за оба конца, отрывистыми
движениями рук вверх и вниз закру-
чивают тесто поочередно то в левую,
то в правую сторону. При определен-
ной ловкости движений получается
тонкая и длинная лапша. У нее свое
назначение в кругу новогодней ма-
гии — символизировать долголетие.
Делают к Новому году и мань-
тоу — пампушки с мясным фаршем.
Хозяйки раскатывают в жгут дрож-
жевое тесто, режут его на кусочки,
делают из них лепешки. На середицу
каждой кладут фарш из свинины с
рубленой капустой или из свинины и
баранины. Края теста поднимают и
формуют изделие в виде шарика с
шейкой. Варят их на пару. Есть та-
кие пампушки нужно с соусом, руб-
леным чесноком.
Лапша, пельмени, пампушки,
круглые пирожки — типичные ново-
годние блюда китайцев.
В Корее особую роль играет рис и
изделия из него. Задолго до Нового
года рис замачивают, толкут до по-
лучения тестообразной массы, из
которой делают клецки для празд-
ничного супа (обычно это бульон из
кур, говядины, фазанов). Клейкий
рис идет и на другое традиционное
блюдо, которое едят в 15-й день но-
вого года,— сладкую кашу с кашта-
нами. В этот день принято есть оре-
хи, каштаны, жареные соевые бобы,
варить кашу «из пяти злаков».
Японский Новый год невозможен
без моти — круглого хлеба из клей-
кого риса или проса. Маленькие ко-
лобки, приготовленные из этого те-
ста, окрашивают в разные цвета, на-
низывают на веточки. Умелые руки
превращают их в букеты цветов, раз-
личных плодов, рыбок и т. д.
В новогодний ужин японцев вхо-
дят лапша, иваси, вареные бобы. Ут-
реннее новогоднее застолье включа-
ет суп из самых различных продук-
тов (клецок, морской капусты, бобо-
вой пасты, редьки, сушеной рыбы,
лука, грибов, соевого творога, ово-
щей), селедочную соленую икру, «за-
куску в четырех ящиках» (специи,
жареная рыба и овощи, вареные
блюда и уксусные маринады). Раз-
нообразием праздничной кухни
японцы «обеспечивают» себе богат-
ство и благополучие в новом году.
У монголов, калмыков и бурят его
встречают вареной бараниной, круп-
ными, сваренными на пару пельме-
нями (бууз, манты, позы), молочны-
ми продуктами (творогом, мягким
сыром, кумысом). В Тибете это варе-
ное мясо с рисом, пшеничная похлеб-
ка, тибетский чай. Без чая не обхо-
дится и праздничное застолье мон-
голов. Чай этот варят на молоке с
солью и салом.
Разным бывает «щедрый вечер» у
народов планеты...
ЛЕКАРСТВО... ИЗ БОЧКИ
Когда войска римлян отправлялись в
поход, они непременно брали с собой ква-
шеную капусту, которую хранили в боч-
ках. Викинги, а затем и бритты в долгие
плавания тоже брали бочонки с капустой.
Знаменитый Джеймс Кук писал в своем
дневнике: «Кислая капуста изгоняет бо-
лезни из тела. Это средство, спасающее
жизнь моим морякам».
Квашеная капуста содержит большое
количество витамина С, в ней мало кало-
рий и много веществ, благоприятно дей-
ствующих на кишечник. Ученые полага-
ют, что такие заболевания, как суставной
ревматизм, повышенное давление, нару-
шение функций почек, усугубляются «са-
моотравлением» — следствием недо-
статочной работы кишечника и излишков
продуктов брожения. Против этого зла
хорошим средством является квашеная
капуста, которую даже называют «сани-
таром» кишечника. Зимой и весной, когда
мало свежих овощей, хорошо включать в
меню квашеную капусту. Есть ее нужно
регулярно, но в небольших количествах.
18
ГОРИЗОНТЫ НАУКИ
ПРИЗРАЧНЫХ ТЕЛ
л. ПЕКАРЬ
СЛОВОМ «ГОЛОГРАФИЯ» сегодня
мало кого удивишь. Но по-прежнему
как на чудо глядишь на эти бесте-
лесные «картинки», которые и не
картинки вовсе — реальные пред-
меты. Кажется, протяни руку и по-
чувствуешь их упругую веществен-
ность. А рука проходит в пустоту...
Чудо. Любой уважающий себя
ученый-материалист прошлого, не-
сомненно, боролся бы против по-
добных россказней о «призраках»
как против суеверий и мистики. Но
вот парадокс: чудо голографии дала
нам именно наука, хотя путь этой
молодой научной дисциплины
прямым и беспроблемным не назо-
вешь. Давно ли первые голограммы
вызывали почти суеверный восторг
не у кого-нибудь —у первокурсников
физфака или физтеха! А в марте
прошлого года газета «Советская
культура» как о будничном событии
сообщила: «Из Москвы во Владимир
отправился в свой первый рейс не-
обычный музей на колесах — авто-
бус с яркой надписью на борту
« Голографический музей ».
Музей — значит, уже есть исто-
рия. Впрочем, музей, о котором
писала газета, это не музей гологра-
фии (не музей истории науки),
а музей голограмм. Изображений,
внешне неотличимых от реальных
предметов. Музей призраков!..
Человек за долгую свою историю
приобрел несколько «вечных ма-
ний». Философский камень. Эликсир
жизни и молодости. Вечный двига-
тель. Шапка-невидимка... И вот еще
одна: копия-двойник.
Оказывается, и зрительный двой-
ник имеет над нашими эмоциями
магическую власть. Они, эмоции,
изголодались по чуду. Голод этот
вызвал к жизни множество сюжетов
с призраками в литературе и
фольклоре всех времен и народов.
В 1969 году «Наука и религия»
опубликовала мою статью о гологра-
фии «Рукотворный призрак» (№ 9).
Тогда этот способ получения изобра-
жений, неотличимых от оригинала
(оптически тождественных оригина-
лу, как говорят физики), делал
первые шаги. Статья была одним из
первых научно-популярных расска-
зов о голографии в периодической
печати. Больше года оставалось до
решения Нобелевского комитета
удостоить премии за открытие этого
метода его изобретателя Денниса
Габора, венгерского физика, бежав-
шего от фашизма в Англию в
1942 году и с тех пор там работавше-
го.
В кулуарах научных конференций
еще бурно обсуждали недавнюю ис-
торию: в 50-х годах Габор хотел
продать свое изобретение, ездил для
этого в Америку, но покупателя не
нашел. Только-только оправился от
незаслуженной обиды и ле-
нинградский физик, кандидат физи-
ко-математических наук Юрий Ни-
колаевич Денисюк, предложивший
оригинальный метод голографирова-
ния: информация при этом регистри-
ровалась наиболее полно, а рассмат-
ривать изображения можно было
в белом свете — солнечном, электри-
ческом, любом. Именно так теперь
изготовлены голограммы историчес-
ких реликвий, составляющие экспо-
зицию автобуса-музея, музеев-агит-
поездов и многочисленных пере-
движных и постоянных выставок...
А тогда многие коллеги не поняли
Денисюка, не приняли всерьез. По-
чти чудом, благодаря личному вме-
шательству одного из академиков,
отечественный приоритет не был
потерян. Вскоре Юрий Николаевич
прямо из кандидатов наук был
избран членом-корреспондентом АН
СССР, а позже удостоен Ленинской
и Государственной премии СССР.
Почему так получилось, что люди,
посвятившие жизнь созданию
объемных оптических изображений,
не разобрались в новой технике
записи световых волн?
Дело в том, что это потребовало
кардинальной перестройки научного
мышления.
Нет фотоаппарата! Нет сфокусиро-
ванного на плоскость (одну, две или
несколько — для стереоскопического
эффекта) уменьшенного изображе-
ния, которое будут рассматривать
увеличенным. Есть только «голая»
фотопластинка и объект съемки —
тут же, на оптической скамье, вот
только осветить его надо коге-
рентным светом (все колебания кото-
рого одинаковой длины и сфазиро-
ваны). А если на скамье и появится
линза, то только для того, чтобы этот
луч расширить — охватить им все
пространство съемки. К записи изоб-
ражения линза не имеет никакого
отношения. А людям, посвятившим
жизнь совершенствованию линз, к
этому привыкнуть было труднее все-
го.
Но и после того, как инерция
мышления была преодолена, голо-
графия долго еще производила впе-
чатление чуда, изумляла, приводила
в восхищение даже самих ее создате-
лей. В пору ее младенчества совре-
менные чудотворцы, бывало,
разыгрывали друг друга с азартом
подмастерьев какого-нибудь средне-
векового чародея. С рассказа об
одном таком розыгрыше и начина-
лась та давняя моя статья.
Помните древнюю притчу о поспо-
ривших художниках? Один нарисо-
вал ягоды так, что птицы подлетели
их клевать. Другой принес картину,
завешенную полотном. Полотно не
смогли снять — оно было нарисова-
но. Тогда первый сказал: «Ты воис-
тину великий художник. Я обманул
всего лишь птицу, а ты обманул
меня, мастера...»
В голографии соответствие изобра-
жения оригиналу доходит до курь-
еза. Например, по «призраку» блес-
тящей безделушки бегают блики, как
по настоящей поверхности металла
или стекла, хотя теоретически блики
должны бы «замерзнут^» там, куда
они упали при съемке. Почему же
они движутся? Объяснения феноме-
ну до сих пор нет. Может быть,
потому, что некому заниматься эти-
ми бликами?..
Лишь единицы из многих тысяч
специалистов, работающих сегодня
в области голографии, имеют дело
именно с «картинами». Хотя в
обыденном сознании при слове «го-
лография» возникают прежде всего
фокусы-картинки. Между прочим,
на V Всесоюзной конференции по
голографии, проходившей в Риге
в конце 1985 года, не было ни одной
(!) голограммы.
Впрочем, была одна. Но только как
доказательство жизнеспособности
«безлазерного» метода, кстати ска-
зать запатентованного лет десять
назад. И, конечно, сама «картинка»
тонула среди формул и ссылок на
другие формулы...
Что же получается: распростра-
ненный взгляд на голографию как на
объемное фотографирование с по-
мощью лазера — неверен?
Он был неверен с самого начала.
У Денниса Габора была четкая
цель: улучшить характеристики
электронного микроскопа. Как из-
вестно, в этом приборе происходят
два процесса. Первый — это пробег
свободных электронов сквозь пред-
мет и сквозь магнитные линзы (как
бежит свет в обычном микроскопе).
Но магниты 40-х годов не умели
фокусировать электроны так четко,
как стеклянные линзы — свет, а тех-
19
ника оптической микроскопии к то-
му времени почти достигла теорети-
ческого предела. Что-то надо было
придумать с этими линзами, которые
точку неизменно превращали в запя
тую, да и разрешающая способность
их была невелика.
И Деннис Габор придумал. Сильно
расширив падающий на предмет
электронный луч, он сумел соеди-
нить электроны, прошедшие мимо
предмета, с электронами, замедлив-
шимися в нем. И, сфотографировав
картину их взаимодействия, полу-
чил таким образом первую голограм-
му. При этом смоделировал ее и в
обычном свете. Только записал на
ней не «картинку», а имена великих
оптиков — лучший дар уважения,
который можно вообразить!
А прогресс электронной микроско-
пии пошел по другому пути. Однако
неоптическая голография — акусти-
ческая, электронная и радиогологра-
фия — представлена на научных
конференциях не меньшим коли-
чеством результатов (имеющих и
практическое применение), чем опти-
ческая.
Вот и в Риге деятельность одной из
четырех секций была посвящена
радиоголографии. Что это за наука?
Часто приходится читать: ла-
зер — совместное детище оптиков
и радистов. И не всегда понятно, при
чем тут радисты: речь ведь идет
о свете. К тому же обязательно
прочтешь, что принцип, без которого
невозможна оптическая генерация,
сформулирован Эйнштейном еще в
1917 году для светового излучения
(радистов в нашем понимании тогда
еще и не бклло).
Со светом все правильно — но не
со всяким. Только с когерентным, то
есть одноцветным и согласованным
по фазе. А когерентное излучение
давно научились получать и исполь-
зовать радисты (мы тоже его исполь-
зуем, когда настраиваем приемник
на нужную длину волны). Весь
непрерывный диапазон радиочастот
разобран на тончайшие линии, чуть
в сторону — и все полетело прахом,
крути ручку, подстраивайся. А вот со
световым диапазоном мы так пока
делать не умеем. Даже в лазерах —
хотя и дают они тонкие линии и тоже
допускают подстройку — до свобод-
ного манипулирования частотами
света еще далеко.
Между тем все волновые процессы
подчиняются одним законам.
А свет и радиоволны имеют к тому
же и одинаковую — электромаг-
нитную — природу, описываются
одними и теми же формулами.
Поэтому из принципов голографии
больше информации пока извлекают
радисты, а не оптики.
И не только научной информации.
Вот, например, летит самолет. Или
спутник. Под ним — чужая планета
или плохо изученная из-за трудно-
доступности земная территория.
Можно, конечно, ее фотографиро-
вать — и археологи ряд выдающих-
ся открытий сделали именно с по-
мощью таких фотографий. Но у фо-
тографий нет глубины, хотя есть
широта охвата. Глубину лучше
«чувствуют» радиоволны. В то же
время для локации нужен узкий, как
можно более тонкий радиолуч (иначе
♦смажутся» мелкие неровности). До
появления «голографического»
мышления ножницы казались не-
преодолимыми : сузишь луч — полу-
чишь не площадь, а линию, расши-
ришь — потеряешь детали, а они-то
важнее всего.
Объединив принципы радиолока-
ции и голографии, с помощью
компьютера преобразовав ра-
диоизображение в оптическое,
ученые показали нам поверхность
Венеры. Никаким другим способом
мы бы не разглядели планету, уку-
танную горячими облаками. Так
радиоголография продемонстриро-
вала нам свои возможности.
Но не только в делах космических
♦поработала» голография.
Хранится во Флоренции икона
♦Святая Екатерина» (XV век), напи-
санная на тополевой доске. И вот
недавно ею заинтересовались... го-
лографисты. Они взялись определить
то, что нельзя увидеть никаким
иным способом (ни рентгеном, ни
ультрафиолетом). Ученые попыта-
лись обнаружить пузыри между
слоем грунта, краски и доской.
Пузырь со временем превратится
в трещину, а предотвратить ее пояд
ление проще, чем потом замазывать.
Со «Святой Екатерины» дважды
сняли голограмму на одну и ту же
пластинку — жарким днем и холод-
ной ночью. От тепла она, естественно,
чуть расширилась, а от холода —
съежилась. В этих двух случаях
световые волны по-разному отрази-
лись от ее поверхности, и на голо
грамме появились интерференци-
онные полосы. С колебаниями темпе-
ратуры изменился и объем «пузырь-
ка». Совсем незначительно натяну-
лась отставшая от доски пленка
давно окаменевшей краски, и стало
видно слабое место сцепления дерева
с покрытием, недоступное дотоле
никаким приборам...
Кстати, пионер применения голо-
графии в музейной практике — все
тот же Юрий Николаевич Де-
нисюк. Он подал идею голографичес-
ких выставок — в частности, созда-
ния голограмм исторических драго-
ценностей из запасников Эрмитажа,
доступ к которым ограничен. По
инициативе Денисюка еще в начале
70-х годов была созвана конферен-
ция по проблеме «Голография —
музеям». Сборник ее научных трудов
составил около семи печатных лис-
тов. Лаборатория прикладной голо-
графии Института физики АН УССР
практически полностью перешла на
обслуживание музеев, а книгу киев-
лян об использовании голографии
в музейном деле недавно опублико-
вало издательство ЮНЕСКО.
Однако не только музейные экспо-
наты — картины, кости, черепки —
нуждаются в щадящем (не разру-
шающем объекта) контроле гологра-
фической интерферометрии.
Если дважды заголографировать
на одну и ту же пластинку объект
в различных состояниях, взаимо-
действие световых волн явственно
укажет, какие изменения с ним
произошли. Но можно так поступить
и с разными объектами, один из
которых — эталонный. Подобный
контроль уже применяется на произ-
водстве — там, где должны быть
замечены малейшие дефекты на по-
верхности изделий. И уж вовсе
детективный сюжет: чувствитель-
ность метода голографической ин-
терферометрии такова, что позволяет
обнаружить следы преступников, ко-
торые... не оставили следов! Напри-
мер, асфальт, прижатый шинами их
автомашины, расскажет, сколь дав-
но и долго она стояла, даже какой
она марки! Между двумя экспози-
циями участки асфальта, которые
ранее были прижаты колесами, ус-
пеют чуть-чуть выпрямиться, и этого
достаточно. Так же успеют выров-
няться полы из любых материалов,
обнаруживая следы подошв, а это —
рост и вес преступников.
20
Что точно перешло в голографию
от специалистов-радистов, так это
оптические фильтры.
Предположим, вам надо с одного
взгляда определить, где и сколько
раз употреблена на этой странице
буква «а». Можно дать задание ЭВМ.
Но быстрота ответа отнюдь не будет
с «одного взгляда»: луч побежит от
буквы к букве, сравнивая их —
с чем? — с эталоном буквы «а»,
который, кстати, в этом случае и ра-
ботает как фильтр.
В вычислительной машине идет
временная фильтрация текста. Го-
лография превращает ее в про-
странственную. Делается специаль-
ная голограмма всей страницы и от-
дельно — буквы. Одну проецируют
на другую. Под лазерным лучом.
Светлые точки возникают на тех. •
местах, где в тексте стоит буква
Вместо вычислительной машины —
всего две фотопленки и пара линз.
«Буквой» могут быть отпечатки
пальцев неизвестного преступника,
а «страницей» — международная
дактилоскопическая картотека. Или
другой пример: кардиограмма боль-
ного и кардиографический банк
диагнозов. Или спектр неизвест-
ного вещества и многотомный
спектральный атлас-справочник.
Или определенная форма волн на
воде и фотография безбрежного оке-
анского простора (пойди угляди там
опасный или, наоборот, благопри-
ятный участок с такими волнами).
Голограмма «отфильтрует» лю-
бую информацию — причем мо-
ментально.
Однако большинство голографис-
тов ищут не сферы применения их
призрачного «чуда», а нечто более
прозаическое: материалы, которые
можно использовать в приемниках
сигналов.
Так уж получилось исторически...
Сначала искали специальные фо-
тоэмульсии, удобные для чувстви-
тельной голографической записи.
Именно тогда пришло горькое осоз-
нание того факта, что большую часть
учтенного на планете серебра фо-
толюбители уже пустили в океан
вместе с отработанным фиксажем...
Следовательно, нужны светочувстви-
тельные среды — «бессребреники».
В заменителях фотоэмульсий нуж-
дались не только голографисты. Для
банков памяти ЭВМ нужны мате-
риалы, практически вечно хранящие
информацию. А для дисплеев, экра-
нов телевизоров, табло — с мгно-
венным многократным «стиранием»
записанного без остатка. Для ра-
диоизображения — пленки с мель-
чайшими магнитными зернами. Для
чтения светом инфракрасной запи-
си — совсем иные физические
эффекты... Но в Риге мы впервые
услышали о совершенно необычном
явлении, открытом молодым
эстонским физиком Пеэтером Саари
(впрочем, несмотря на молодость,
он — доктор наук, директор Инсти-
тута физики АН ЭССР в Тарту,
лауреат Государственной премии
СССР).
В Ригу Саари приехал неожидан-
но — голографией как таковой он не
занимался и доклада, естественно, на
конференцию не послал. Однако при
закрытии ее все единодушно отмети-
ли: самым интересным событием
стало именно его краткое сообщение
о новом механизме «памяти» у крис-
таллов. Технические подробности
в нашем рассказе не существенны,
отмечу только, что у присутствовав-
ших осталось ощущение «красивой
физики». А всякая хорошая научная
теория в итоге — в наше время чаще
рано, чем поздно,— становится тех-
никой, бытом,— словом, реаль-
ностью. И голография — тоже неког-
да была просто «красивой физи-
кой».
— Что бы вы назвали сегодня
самым интересным и самым перспек-
тивным в голографии? — спросила
я председателя оргкомитета конфе-
ренции, члена-корреспондента АН
СССР, лауреата Ленинской премии
Льва Давидовича Бахраха.
— Динамическую голографию,—
сразу же последовал ответ.
Что это такое? Ко времени нашего
первого рассказа о «рукотворном
призраке» специалисты уже занима-
лись интерферометрией многие деся-
тилетия (голография только су-
щественно расширила возможности
этого метода), много лет — радио-
частотной, а потом и оптической
(без лазеров) фильтрацией. Нашему
читателю тогда было куда интерес-
нее узнать о поразительных
свойствах голограмм. Не только об
абсолютном сходстве изображения,
но и о способности, например, в од-
ной пластинке записать множество
«призраков», целый небольшой
фильм. О том, что осколок голограм-
мы воссоздает полное изображе-
ние. О чудесной способности «ви-
деть» сквозь непрозрачные пре-
грады, лишь бы они были прозрачны
для каких-нибудь других, не све-
товых, волн. О перспективах объем-
ного кино... А вот термина «динами-
Рисцнки В. Федоровой.
ческая голография» тогда просто не
существовало.
Термин возник года через три.
И хотя достижения этой юной облас-
ти науки уже отмечены Госу-
дарственной премией, массовому чи-
тателю о ней пока мало что известно.
Начнем с того, что... просто запи-
шем два лазерных пучка, их «встре-
чу», без предмета съемки. Получится
сетка темных и светлых пятен —
идеальная интерференционная кар-
тина, хорошо известная школьни-
кам. Всегда ли она будет идеальной?
Конечно, нет! Только тогда, когда
эти пучки равны по силе, строго
одноцветны и в среде, где их за-
писывают, им ничто не мешает.
Ну, а что если они сами — самим
фактом своей «встречи» — влияют
на среду? Если она меняет свои
свойства под темными и светлыми
пятнами, отмечающими факт этой
«встречи»? И, изменившись, сама
начинает ими же управлять?.. К изу-
чению этого «чуда» — чуда «второго
порядка» — как раз и приступают
ученые.
Ведь мы получаем прекрасный
инструмент для исследования физи-
ческих сред и волн. Совсем не просто
предсказать, как поведут себя волны
при разных условиях встречи. Среда
может перекачать энергию из одного
пучка в другой, и даже сама стать
чем-то вроде нового лазера — поро-
дить третий луч, совсем не похожий
на упавшие на нее.
Чудеса продолжаются!..
г. Киев
71
РЕЛИГИЯ, ЦЕРКОВЬ, ВЕРУЮЩИЙ
Время от времени в редакцию при-
ходят письма с просьбой рассказать
о «барнаульском чуде». «У нас, в се-
ле Приворотье,— сообщает, напри-
мер, И. Соломон из Хмельницкой
области,— среди евангельских хри-
стиан-баптистов ходит по рукам тет-
радка с сочинением под названием
«Исповедь бывшей атеистки». Не-
предубежденному человеку при зна-
комстве с этой рукописью сразу ста-
новится ясно, что он имеет дело с чи-
стой выдумкой. Однако верующие с
благоговением читают и перечиты-
вают описание вымышленного «чу-
да», переписывают его, показывают
родным, знакомым и соседям в пол-
ной уверенности, что все описанное
там — истинная правда...»
Судя по письмам, легенда о «бар-
наульском чуде» пользуется попу-
лярностью не только у баптистов, но
и у православных верующих, пяти-
десятников, адвентистов, свидетелей
Иеговы...
Религиозные легенды, как извест-
но, возникают и живут по собствен-
ным законам. Мы уже не раз иссле-
довали на страницах журнала по-
добные «чудеса» и всегда, отделив
В. ХАРАЗОВ,
наш специальный корреспондент

РЕЛИГИОЗНОЕ ЧУДО как феномен
человеческой психики и организа-
ционной ловкости еще ждет своего
исследования. Интересно было бы,
например, проследить, как менялся
со временем характер христианского
чуда. Чтобы не погружаться в глуби-
ны минувших эпох (на это у нас нет
сейчас ни времени, ни места), бросим
беглый взгляд лишь на век теку-
щий...
Читатели, конечно, знают, если не
по собственному опыту, то по литера-
туре, сколь массовым было «чудес-
ное явление» и «обновление» икон,
«плач» икон богородицы, столь же
«чудесное» самовозгорание свечей и
так далее в первой четверти XX века.
Ныне подобные «чудеса» иссякли.
Да оно и понятно — новое время, но-
вые песни, то бишь новые «чудеса».
Ведь «явись» ныне «чудесным» об-
разом где-нибудь икона — набегут
криминалисты, разные эксперты и
получится полный конфуз! Ну а что
касается остальных, популярных в
начале века «чудес», то их даже
истину от вымысла, убеждались, что
в их основе, как правило, лежит ли-
бо откровенная выдумка, либо при-
чудливо истолкованный реальный
факт. Справедливости ради следует
оговориться, что хотя сознательный,
корыстный обман в таких случаях не
редкость, чаще все же это так назы-
ваемая «святая» ложь или же обман
неосознанный, когда человек сам по-
падает в плен собственных иллюзий,
невольно вовлекая в него сотни и ты-
сячи людей.
Как пример «святого» обмана
можно привести шилувские рели-
гиозные вымыслы — сознательную
мистификацию «явления» девы Ма-
рии и «чудотворной» иконы.
Яркий
ренного,
генды о
образец сугубо преднаме-
корыстного обмана — ле-
«живой» воде источника
«ей?
школьникам уже надоело демон-
стрировать на своих вечерах! Нет,
что ни говорите, а религиозное чудо
нынче — большая редкость. И пото-
му давайте, читатель, с соответствую-
щим трепетом душевным прикос-
немся к тому, что написано в далеко
не скупых строках «Исповеди быв-
шей атеистки», и к тому, что по неве-
домой нам пока причине осталось
между этих строк.
Поскольку народная мудрость ут-
верждает, что танцевать надо от печ-
ки, последуем этому совету и тоже
начнем от печки, то есть от источни-
ка слухов и легенд о «барнаульском
чуде». Источник этот — переписан-
ное от руки или отпечатанное на ма-
шинке сочинение под броским назва-
нием «Исповедь бывшей атеистки».
В тех вариантах, с которыми мне
довелось ознакомиться, автор не ука-
зан, да и адрес «г. Барнаул, Алтай-
ский край» — как «на деревню де-
душке».
О чем же поведала миру безымян-
ная «бывшая атеистка»? Поскольку
рукопись пространна, обращусь
лишь к наиболее ярким местам, со-
храняя язык оригинала.
«Я была убежденная безбожница.
«святого Пантелеймона» и окаме-
невшей девушке.
Типичный случай причудливо
истолкованного религиозной молвой
реального факта — «явление» девы
Марии в Зарасайском районе Лит-
вы.
Ну, а какова истинная подоплека
«барнаульского чуда»? Выполняя
просьбу читателей, наш корреспон-
дент побывал в Барнауле и провел
журналистское исследование под-
линных обстоятельств «чудесного»
происшествия.
я хулила, гнала и презирала верую-
щих во Христе, я болела ужасной бо-
лезнью «рак», болела 3 года, но не
лежала, ходила, лечилась, надея-
лась выздороветь. Но лечению моя
болезнь не поддавалась. Я изнемога-
ла, даже не могла жить. Меня поло-
жили в больницу, вызвали профес-
сора, решили делать операцию. При
операции разрезали живот, и я умер-
ла! Но в то же время я стала между
врачами и с ужасом смотрела на
свою болезнь...»
Далее события развивались сле-
дующим образом: нашу «героиню»
отвезли в морг, куда, естественно,
как нитка за иголкой, отправилась и
покинувшая тело душа. Вскоре в
морг пришли брат умершей и ее ма-
ленький сын. Душа, будучи не в си-
лах перенести их прощание с телом,
встревожилась по поводу оставшего-
ся без надежного присмотра имуще-
ства и устремилась к «свекрови за-
конного мужа». Так и есть, оправда-
лись самые мрачные ее предположе-
ния. Родственники «вытаскивали
мои вещи, делили их, спорили и ру-
гались». Не вынеся хищения лично-
го имущества, душа полетела в сто-
рону старого базара. Видимо, чисто
машинально, потому что вскоре спо-
хватилась и, решительно переменив
маршрут, отправилась совсем по
иному адресу.
«Неизвестной силой я была поло-
жена на коврик — ширина 1 метр и
длина 4 метра. Где-то вдали я видела
розовые деревья, но никогда там не
была, видела там пушистую траву,
очень красивую, и не могла понять,
где же я...» Тут появилась «красивая
22
женщина высокого роста в парчовой
накидке» (судя по всему, богороди-
ца) и, подняв глаза вверх, спроси-
ла: «Господи, куда ее?» Господь рас-
пределил душу в ад. «В меня вошли
змеи, на хвостах колючие иглы и
лезли в рот, глаза и уши и было не-
выносимо больно и гадко». Да и пи-
тание там, мимоходом замечает
«бывшая атеистка», не пе'рвой све-
жести. Короче, душа, возмущенная
столь малокомфортабельными усло-
виями, возопила господу и вновь
очутилась на коврике (если помни-
те, 1 метр в ширину и 4 метра в дли-
ну). Однако вместо бесконечной бла-
годарности за счастливую перемену
в своей участи душа самонадеянно
запросилась в рай. За что тут же и
была наказана геенной огненной.
Когда душа там хорошенько прожа-
рилась, господь распорядился отпра-
вить ее обратно на землю. «Неж-
данно явилась телега без дна, и я
очутилась вновь в Барнауле, полете-
ла в сторону больницы прямо в морг,
который был закрыт. Вижу, лежит
мое тело, голова и руки повисли, мо-
ментально вошла в тело и сразу же
почувствовала холод, и в это время
занесли мертвого мужчину, включив
свет, увидели, что я жива, лежу на
боку согнувшись, испугались и убе-
жали».
Ожившую покойницу отвезли в
больницу, и врачи велели «отогреть
ее лампами». Вскоре около постели
воскресшей собрался больничный
персонал и обнаружил, что у нее нет
ни следа болезни. А когда она рас-
сказала о своем чудесном вознесе-
нии, свидании и беседе с господом, то
все присутствовавшие тут же уверо-
вали в бога.
«Ко мне приходило множество на-
рода, так что милиция их разгоня-
ла... Я хожу и проповедую господа
Иисуса Христа и его скорое прише-
ствие, ибо он сам мне сказал об этом.
Ко мне приходят многие народы со
всех концов нашей страны».
Такая вот чудесная история при-
ключилась с анонимной гражданкой
из Барнаула.
Впрочем, анонимной она стала
много лет спустя, в силу целого ряда
обстоятельств, о которых речь еще
впереди. А до этого женщина была
вполне конкретной, с именем, отчест-
вом и фамилией: Клавдия Никитич-
на Устюжанина.
Судя по рукописи, смерть, после-
дующее вознесение, аудиенция у гос-
пода и чудесное воскресение произ-
вели радикальные преобразования в
судьбе Устюжаниной. Однако люди,
близко знавшие Клавдию Никитич-
ну, с этим категорически не соглас-
ны. Я думаю, что из зависти. Чем же
иначе объяснить столь непочтитель-
ное отношение к «святой Клавдии»,
как именовали ее в свое время, а по-
рой именуют и до сих пор в религиоз-
ных кругах, основательно удален-
ных от места чудесного происшест-
вия.
Впрочем, будем объективны. Есть
в «Исповеди» такие убийственные
факты, которые даже закоренелый
безбожник, хорошо знакомый с об-
стоятельствами дела, не посмеет от-
рицать. Ну, например, признание
Устюжаниной в том, что она была
грешницей.
Это, читатель, действительно факт.
Что было, то было. Любила «святая
Клавдия» красиво пожить. И выпить
крепко любила, и плотно закусить.
Могла самых матерых мужиков от-
брить такими словами, что те конфу-
зились, словно красны девицы. Мог-
ла при случае и прихватить то, что
плохо лежит.
Но, с другой стороны, уже и в то
время проступали в ней черты буду-
щей святости. Согласитесь, читатель,
только святая женщина способна
много лет проработать за стойкой
пивного ларька! Да и родила она, су-
дя по всему, тоже чудесным обра-
зом — при полном отсутствии мужа.
Чудеса продолжались — и работая в
пивном ларьке, и перейдя затем в бу-
лочную, Клавдия Устюжанина, ве-
роятно, питалась исключительно
святым духом. Иначе просто невоз-
можно объяснить, каким образом
скромная продавщица, содержав-
шая на одну зарплату и себя и сына,
не только стала обладательницей
собственного дома, ковров, импорт-
ных мебельных гарнитуров, не гово-
ря уже о мехах, золоте и хрустале,
но и дважды в год совершала палом-
ничества по лучшим курортам стра-
ны.
Не расстраивайтесь, читатель! Не
только мы с вами не можем этого по-
нять. Разводили руками даже люди,
по долгу службы обязанные объяс-
нить подобные чудеса. А Клавдия
Никитична отвечала скромно и убе-
дительно:
— Трудами непрестанными на-
жила...
Правда, какими именно трудами,
пояснять почему-то стеснялась...
Но вернемся, читатель, к «чудесно-
му вознесению» и поставим вопрос
ребром: было все-таки чудо или его
не было? Умирала Клавдия Устюжани-
на или не умирала?
Клавдию Устюжанину действитель-
но оперировали 20 февраля 1964 года
в железнодорожной больнице Бар-
наула. Действительно, было подозре-
ние на рак желудка. Устюжанина с
присущей ей энергией добилась, что
оперировал ее лучший хирург — про-
фессор Неймарк. Диагноз не под-
твердился, опухоль оказалась добро-
качественной. Операция была слож-
ная, ее ход, как и последующее лече-
ние, тщательно зафиксированы в исто-
рии болезни. После операции Устю-
жанину отвезли в палату, где и выха-
живали под наблюдением опытных
врачей. 10 марта, то есть через 18
дней, Устюжанину выписали домой.
Естественно, живую.
Относительно дальнейшего сущест-
вуют две версии, и за давностью лет
трудно установить, которая из них
ближе к истине. Дело в том, что в мае
Устюжанину вновь оперировали. На
этот раз помощь ей оказывала хирург
городской больницы В. В. Алябьева.
По одной версии, операция понадоби-
лась из-за плохо наложенных асси-
стентами Неймарка швов, по дру-
гой — из-за образовавшейся кисты.
Но в любом случае Устюжанина и на
этот раз из операционной попала пря-
мо в палату, где и пребывала до вы-
здоровления. Все это подтверждено
документами и многочисленными
свидетелями.
Откуда же тогда взялась легенда о
смерти, пребывании в морге, вознесе-
нии, аудиенции у бога и чудесном
воскрешении? Об этом остается толь-
ко догадываться!
Впрочем, чтобы догадку свою чита-
тель строил не на пустом месте, а на
твердом фундаменте фактов, сообщу
еще кое-какие интересные подроб-
ности.
В «Исповеди бывшей атеистки» не
случайно описывается, как душа Устю-
жаниной встревожилась о судьбе не-
малого ее имущества. Тревога эта по-
селилась в ней задолго до легендар-
ного пребывания в «мире ином». Род-
ственникам Клавдия не доверяла,
оставить дом на их попечение катего-
рически отказалась. Вот тогда-то зна-
комые и подыскали ей в сторожа ве-
рующую старушку, бывшую просвир-
ню. Вначале Клавдия и в ней усомни-
лась, но вскоре отступила перед аргу-
ментом: старушка верующая, ей ук-
расть грех! Старушка сторожить со-
гласилась, но повесила в доме иконы.
Так Клавдия познакомилась с верую-
щими.
После операции старушка еще не-
которое время жила у Клавдии. Ее на-
вещали другие верующие, сочувство-
вали Устюжаниной, интересовались
причиной операции. Та отвечала, что
было подозрение на рак, но диагноз
не подтвердился.
— Да нешто тебе правду скажут! —
жалостливо качали головами сердо-
больные слушательницы и тут же при-
водили массу примеров: врачи, де-
скать, говорили, что болезнь пустяко-
вая, а когда человек умирал, то выяс-
нялось, что именно от рака.
Постепенно Устюжанина и сама на-
чала склоняться к мысли, и другим
стала говорить, что оперировали ей
раковую опухоль.
— Это тебя господь спас, это он те-
бе милость свою явил, чудо сотворил,
знак дал, чтобы ты уверовала.
Не верившая ни в бога ни в черта
Клавдия поначалу отмахивалась от
старушек, как от докучливых мух, но
вскоре сообразила, что из «чудесно-
го исцеления» можно извлечь нема-
лую выгоду. Однако просто исцеле-
23
ния ей показалось мало. Именно тогда
и начала формироваться легенда, раз-
вернутая впоследствии в «Исповедь».
Ранний ее вариант был опубликован
А. Брускиным, корреспондентом
томской газеты «Красное знамя», в
краевой газете «Алтайская правда»
5 июня 1966 года. Кстати, записал его в
личной беседе с Устюжаниной настоя-
тель барнаульской церкви, благочин-
ный Николай Войтович.
О своем безбожии и грехах здесь
Устюжанина еще не упоминала. «...Я
и умерла. Несут меня на носилках в
морг. Чувствую, как душа моя отдели-
лась и летит над Барнаулом. Летит в
сторону старого базара. А тут женщи-
на идет с ребенком. Увидела мою ду-
шу в небе и говорит: «Господи, верни
эту душу на землю. Жалко мне Клав-
дию, у нее сын маленький». Прошло
двое суток. И вернулась душа моя,
ожила я. Встала на карачки, огляну-
лась — кругом покойники. В сей ми-
нут заходит сторож. Увидел меня, ис-
пугался и убежал. Затем пришли вра-
чи и унесли меня в палату. Профессор
тоже узнал, что я воскресла, и сказал:
отпустите ее домой. Все теперь во
мне переродилось, вся хворь ушла,
тело как у младенца, душа моя теперь
принадлежит богу».
Обрати внимание, читатель, здесь
нет еще ни свидания с богом, ни бого-
родицы, ни ада, ни коврика (1 метр в
ширину и 4 в длину), да и душа витает
всего двое суток, а не трое.
Тут, конечно, может возникнуть ре-
зонный вопрос: а каким ветром занес-
ло в алтайский край корреспондента
томской газеты? По казенной надоб-
ности прибыл он в город Барнаул,
читатель, исключительно по казенной.
Потому как слухи о «барнаульском чу-
де», причем отнюдь не в первом наив-
ном варианте, покатились по дальним
градам и весям, словно круги от бро-
шенного в воду камня. И заговорили в
молитвенных домах, что свершилась,
дескать, воля господня, близятся по-
следние времена и дал господь через
«святую Клавдию» знак всем не истин-
но верующим, грешникам и безбож-
никам. Да и в православных церквах у
многих священников дрогнули серд-
ца, настроенные на постоянное ожи-
дание милостей и чуда господнего.
Среди них оказался и священник Пет-
ропавловской церкви, что в городе
Томске, отец Александр Пивоваров,
радостно возвестивший прихожанам в
пасхальной проповеди о «вознесе-
нии» Клавдии Устюжаниной, ее
аудиенции у господа, посрамлении
неверующих и торжестве истинной
веры. А дабы окончательно уничто-
жить всякое сомнение в головах и ду-
шах паствы, отец Александр добавил
ничтоже сумняшеся, что желающие
лично убедиться в чуде могут съез-
дить в Барнаул и встретиться со «свя-
той Клавдией», которая после беседы
с местным духовенством вышла из ря-
дов КПСС и решила полностью посвя-
тить свою жизнь бескорыстному слу-
жению богу.
Вот А. Брускин и последовал — по
заданию редакции — совету отца
Александра, после чего рассказал чи-
тателям двух газет о «барнаульском
чуде» и о «святой Клавдии», никогда,
конечно же, в коммунистической пар-
тии не состоявшей.
Кстати, в беседе с А. Брускиным
тот же благочинный Николай Войто-
вич официально заявил следующее:
— Типичное шарлатанство. Непо-
нятно, почему на него клюнул отец
Александр.
Увы, отец Александр был далеко не
одинок в своей наивности и жажде чу-
да. «Святая Клавдия» стала знамени-
тостью, причем не только религиоз-
ной, но и «медицинской». К ней ехали
паломники с подношениями, желаю-
щие приобщиться к «благодати гос-
подней», ей писали письма больные
люди, спрашивали, как избавиться от
хвори. И «медицинские» советы, и
«божью благодать» Клавдия охотно
раздавала направо и налево. Правда,
отнюдь не бесплатно. Но этого ей по-
казалось мало. Жатва вещами, про-
дуктами и скромными денежными
подношениями не соответствовала, по
ее мнению, количеству ее «святости».
И тогда кто-то из многочисленного ее
окружения наладил печатание деше-
вых бумажных иконок. «Святая Клав-
дия» «осеняла» их прикладыванием
пальца. Иконки, «осененные святой
Клавдией», расходились бойко, по
40—60 рублей за штуку. Конечно, не-
сколько дороговато, но кто же из
истинно верующих станет скупиться,
если речь идет о возможности при-
коснуться к божьей благодати?
Одураченными оказались не только
простодушные рядовые верующие и
наивные священнослужители. Даже
многоопытные работники шведской
радиостанции «Убра-радио» не вы-
держали искуса. Правда, надо отдать
им должное, текст «исповеди» они
сильно подстригли, причесали, убрали
из него многие несообразности, пош-
лости и уже в таком «облагорожен-
ном» и сокращенном виде запустили
в эфир по каналу, вещающему на Со-
ветский Союз. Вел эту передачу со-
трудник радиостанции Ярла Пейсти, с
чем мы его и поздравляем!
Ну, а как же сама «святая Клавдия»
относилась ко всему этому мифо-
творчеству? Ведь случается же, и не-
редко, что человек, сочинивший не-
кую небылицу, постепенно начинает
искренне верить в нее. Может, быв-
шая покойница тоже стала жертвой
собственной мистификации?
Устюжанина на этот счет отнюдь не
заблуждалась. Она прекрасно пони-
мала: множество свидетелей могут
подтвердить, что ни одной минуты не
была она в морге, что не было ни
смерти, ни чудесного воскресения, и
потому в беседах с представителями
общественности валила все, как гово-
рится, с больной головы на здоровую:
«Это верующие все напридумывали...
Я что, я тут ни при чем...».
Когда же ей показали запись ее бе-
седы с благочинным, «святая Клав-
дия» проявила завидную смекалку и
способность ориентироваться в слож-
ней обстановке:
— Если мне разрешат продать дом
и дадут трехкомнатную квартиру, я
могу хоть по радио, хоть по телевизо-
ру подтвердить, что все это чья-то
глупая выдумка...
А в Барнаул продолжалось палом-
ничество. Ехали больные люди, в силу
своих религиозных убеждений боль-
ше уповавшие на советы и помощь
святой Клавдии, осененной благо-
датью божией, чем на помощь вра-
чей. Сколькие из них заплатили здо-
ровьем, а то и жизнью за свое легко-
верие? Этого мы, к сожалению, уже
никогда не узнаем.
Ехали православные верующие,
евангельские христиане-баптисты,
пятидесятники, адвентисты. Ехали не
только взглянуть на святую, сподо-
биться благодати, но и обратить ее в
свою веру. Ибо одно дело чудо вооб-
ще, и совсем другое — если это чудо
можно использовать как убедитель-
ное подтверждение истинности соб-
ственной веры и заблуждения людей,
исповедующих веру иную. Проповед-
ники и пресвитеры различных общин
прекрасно понимали, что обрати они
Клавдию в свою веру — и на молит-
венных собраниях «барнаульское чу-
до» зазвучит совсем по-иному, да и
для обращения инаковерующих оно
могло стать козырным тузом. И пото-
му приезжие миссионеры на подно-
шения, а тем более на посулы не ску-
пились.
«Святая» принимала подношения и
от тех и от других, обещания раздава-
ла щедро, но примыкать к какому-ли-
бо определенному вероучению не
спешила, прекрасно понимая выгоды
своего положения. И лишь одно огор-
чало Устюжанину — нет пророка в
своем отечестве! Ни местное духо-
венство, ни местная община евангель-
ских христиан-баптистов решительно
не желали видеть в Клавдии «избран-
ницу божию».
Я уже приводил мнение благочин-
ного. Так же относятся к Клавдии и в
барнаульской общине евангельских
христиан-баптистов.
— Мы это свидетельство не при-
знаем,— сказал в беседе со мной пре-
свитер Алексей Никонов. — Когда
мне приходится бывать у наших брать-
ев по вере в других городах, я всегда
говорю, что мы эту женщину знаем,
она была у нас, и мы ее рассказам не
верим.
Почему же «святая Клавдия», столь
знаменитая вдали от Алтайского края,
оказалась далеко не в почете дома?
Может, и вправду потому, что нет
пророка в своем отечестве? Да нет,
слишком уж дурная слава была у
24
Клавдии и до и после ее «вознесения».
Между тем в краевой газете появи-
лась вторая статья о подоплеке «чуда»
и художествах «святой Клавдии».
Устюжанина почувствовала, что тучи
сгущаются, что возможно не только
публичное разоблачение документа-
ми и свидетельскими показаниями, но
и возмездие за сознательный обман
верующих. Быстро превратив посред-
ством привычной операции купли-
продажи недвижимое имущество в
движимое, она перебралась в город
Александров Владимирской области,
подальше от глаз административных
органов Барнаула и поближе к Загорс-
ку, где в духовной семинарии учился
ее сын.
Несколько лет назад «святая Клав-
дия» действительно «отошла в мир
иной». За год до смерти у нее побыва-
ла приятельница — бывший врач, ве-
рующая. Устюжанину она застала в
окружении выпускников духовной се-
минарии, почтительно внимавших по-
вествованию о ее пребывании на «том
свете». Увидев приятельницу, Устю-
жанина обрадовалась и, отведя ее в
сторону, зашептала: «Ты же врач. Ска-
жи, что это ты сделала мне операцию
и что уверовала после моего воскре-
сения». Однако приятельница лже-
свидетельствовать отказалась, чем
весьма огорчила «святую Клавдию».
Вот, собственно, и вся история «бар-
наульского чуда».
В заключение хотелось бы вернуть-
ся к тем товарищам, кои, как я уже пи-
сал, обязаны по долгу службы нахо-
дить чисто материалистическое объ-
яснение некоторым «чудесам». Если
бы они в свое время, как им и предпи-
сывают служебные обязанности, пре-
секли «чудесное» обогащение про-
давщицы пива, то, уверен, вряд ли ре-
шилась бы она в дальнейшем на столь
беспардонное мошенничество, и, сле-
довательно, вряд ли оказались бы об-
манутыми тысячи людей в разных
концах страны. Я уже не говорю о тех,
кто, отказывая себе в самом необхо-
димом, месяцами откладывали гроши
из скудной пенсии, чтобы хоть взгля-
нуть на ту, что лично видела и бога и
богородицу, или чтобы приобрести
иконку, «осененную святой Клавди-
ей». И о тех, кто ехал к ней за исцеле-
нием, тратя, может быть, и последние
деньги, и остатки здоровья. И о том,
как возбуждали и укрепляли религи-
озность наивных людей слухи о «бар-
наульском чуде». Право же, заинте-
ресуйся в свое время соответствую-
щие административные органы источ-
никами неправедных доходов разбит-
ной продавщицы пива, атеистический
эффект был бы больше, чем от всех
лекций, прочитанных в крае за истек-
шие двадцать лет.
Нет, не заинтересовались. Хотя жи-
ла Устюжанина не только не скрывая
своего достатка, а наоборот — вы-
ставляя его напоказ.
И даже когда повалили к ней палом-
ники, не удивило это товарищей из ад-
министративных органов. А ведь не к
кино- или телезвезде ехали люди, не
к известному писателю или художни-
ку, не к медицинскому светилу. И да-
же публикация статьи в краевой га-
зете не нарушила олимпийского спо-
койствия должностных лиц.
Нет, конечно, не для того пишу я эти
строки, чтобы два десятилетия спустя
кто-нибудь искал виновных. Да и не
найти их теперь. Просто хочу напом-
нить банальную истину, что своим не-
брежным отношением к порученному
делу мы нередко сами создаем труд-
ности, которые потом мужественно
преодолеваем. Кроме того, небреж-
ность наша часто влечет за собой не
только прямые, лежащие на поверх-
ности последствия, но и непредска-
зуемые, касающиеся порой совер-
шенно неожиданных, казалось бы,
глубинных пластов нашей жизни.
И последнее. Если кто-то из наших
верующих читателей по-прежнему
склонен считать «барнаульское чудо»
не вымыслом, а реальным фактом, то
ему, очевидно, предстоит сделать
трудный выбор. Ибо если верить в
достоверность того, что Устюжанина
чудесным образом попала на «тот
свет» и, встретившись там с богоро-
дицей и богом, побывала в аду, то
неизбежно следует вывод, что не так
страшен ад, как его малюют. Иначе,
воочию убедившись в том, что ожида-
ет ее за грехи, «святая Клавдия» вряд
ли взялась бы за околпачивание до-
верчивых людей. Если же верующий
читатель склонен считать, что пребы-
вание в аду — далеко не самое прият-
ное времяпрепровождение, то неиз-
бежно следует вывод, что «святая
Клавдия» просто сочинила байку о
своем путешествии на «тот свет».
В криминалистике есть принцип:
ищи того, кому преступление выгод-
но. Вот и я хочу посоветовать нашим
верующим читателям: когда услыши-
те о следующем «чуде», сначала по-
думайте, кому оно выгодно, а затем
внимательно присмотритесь к этим
людям. Уверен, что вера ваша от это-
го не пострадает. И кошелек, между
прочим, тоже. Но сохранится чувство
самоуважения, ибо позволить, чтобы
вас так легко дурачили никого не ува-
жающие проходимцы, подобные
Клавдии Устюжаниной,— значит, про-
сто не уважать самого себя.
В НАУЧНЫХ ЛАБОРАТОРИЯХ
СНЕГ ИДЕТ... В КАМЕРЕ
Такая камера сконструирована в Япо-
нии. В ней светит искусственное солнце,
идет искусственный дождь, дует ис-
кусственный ветер. И падает снег.
Воздушный поток заданной циркуля-
ции, водяные пары, создающие ис<
кусственное облако, затравочные час-
тицы — и готовы снежинки 27 типов из
480, известных в природе. В лабора-
торных условиях исследователи полу-
чают полноценные снежные хлопья
диаметром 10 миллиметров.
Для чего предназначена камера! Для
испытания стойкости различных изде-
лий и материалов, для проведения
метеорологических экспериментов.
ЕЩЕ ОДНА
ЗАГАДКА ПРИРОДЫ —
«ДЫРА» В ОЗОНОВОМ СЛОЕ
Ее обнаружили с искусственных спут-
ников Земли. Ежегодно в октябре,
когда в Южном полушарии начинается
весна, количество атмосферного озона
над Антарктидой в течение месяца
уменьшается на 60 процентов. «Дыра»
в слое озона сопоставима с площадью
континентальной части США.
Чем вызвано это необычное и тре-
вожное явление природы! Для его
исследования в Антарктиду направлены
четыре группы американских ученых.
С помощью атмосферных зондов и
сложной измерительной аппаратуры
они попытаются найти причину
«озонных дыр». Специалисты выдви-
гают немало гипотез, начиная от хими-
ческого загрязнения и кончая выделе-
нием метана морскими организмами.
ПАЛКА О ДВУХ КОНЦАХ
Применение биотехнологии в
сельском хозяйст !, в животноводстве,
перевод их на промышленные рельсы
сопряжены с немалыми, подчас неожи-
данными трудностями. Меняется при-
рода растительных, животных организ-
мов. Какие это может иметь по-
следствия! Противники методов генети-
ческой инженерии в животноводстве.
например, утверждают, что стимуляция
коров гормоном роста, превращение
их в «фабрики молока» сделает живот-
ных восприимчивыми ко многим забо-
леваниям. И даже больше — в итоге это
скажется на характере землепользова-
ния, ускорит эрозию почв, уменьшит их
плодородие.
Свои проблемы у специалистов, зани-
мающихся промышленным выращива-
нием кур. Когда количество птиц
в клетке увеличивается, они становятся
агрессивными, впадают в состояние
стресса, вызывающего снижение за-
щитных сил организма, изменение
работы секреторных органов.
Исследователи университета штата
Канзас (США), изменяя приемы содер-
жания птиц, выяснили, что если на одну
курицу в клетке приходится не меньше
1 кв. фута (0,093 м2) площади, то
волнения среди птиц прекращаются.
Найден выход и из другой ситуации.
Агрессивность птиц возрастает при
виде крови, но если установить для
освещения лампы красного цвета, то
куры увидят ее черной — и успо-
коются.
25
ПРАВОСЛАВИЕ В ИСТОРИИ РОССИИ
Золотая
тайнопись
о чем
рассказали двери
русских соборов
А. ЧЕРНЕЦОВ,
кандидат исторических наук
Кто бывал в Московском Кремле, любовался велико-
лепными творениями русских художников и архитекто-
ров — Успенским собором или более «камерным» Благо-
вещенским, наверняка обратил внимание на массивные
золоченые двери. Это не просто вход в собор — для
пытливого исследователя двери храмов представляют со-
бой зашифрованное послание, оставленное безвестными
мастерами.
Секрет «огненного золочения» пришел на Русь из
Византии. Медные пластины, которыми обивалась дере-
вянная основа, покрывали черным лаком, затем проца-
рапывали рисунок, который после специальной обработки
заполнялся амальгамой золота. При нагревании происхо-
дила реакция восстановления золота — изображение
получалось долговечным и изысканным по цветовой
гамме.
Двери кремлевских соборов относятся к более
позднему времени (в Благовещенском соборе это первая
половина XVI века). Они уступают по выразительности
более ранним, украсившим русские храмы в XIII и
XIV веках, но ценны другим — необычностью сюжетов.
Изображения на дверях кремлевских соборов доволь-
но замысловаты. Чаще всего это ветхозаветные патриархи
и пророки, в чьих видениях и изречениях средневековые
толкователи усматривали предсказания об Иисусе Христе
(хотя, например, иудеи никаких указаний на божествен-
ность основателя христианской религии в Ветхом завете не
обнаруживали). Очевидно, создатели золоченых дверей,
с одной стороны, стремились представить пророчества как
можно более наглядно, и с другой — непременно под-
черкнуть их связь с Христом и богоматерью. Поэтому,
если, например, по христианскому толкованию, в проро-
честве Даниила богоматерь интерпретируется в образе
горы, а в видении Иакова — в образе таинственной
лестницы, то на дверях можно увидеть сразу все: и проро-
ков, и гору, и лестницу, а кроме того, богоматерь
с младенцем.
Но в данном случае «ребус» содержит и готовый
результат, отгадку. Между тем другие такие же «ребусы»
на золоченых дверях соборов во многом остаются
загадочными и по сей день. Снимая один слой загадок за
другим (а ниже мы убедимся, что роспись храмовых
дверей действительно многослойна во всех смыслах),
современный исследователь сам уподобляется ремеслен-
нику, шаг за шагом проводящему операцию «огненного
золочения».
«Еллинские философы»
Самые любопытные сюжеты размещены в нижней
части кремлевских храмовых дверей. Здесь нельзя было
помещать священные изображения (чтобы их не касались
ноги верующих), и мастера специально искали для нижних
пластин сюжеты менее благочестивые.
И появляются фигуры в причудливых костюмах
и шапках; лишь благодаря сопутствующим надписям
можно узнать, кто это. А узнав — остается только развести
руками. На дверях соборов Московского Кремля (а равно
и костромского Ипатьевского монастыря) мы находим
античных философов Диогена и Платона, историка Плутар-
ха, комедиографа Менандра, создателя прославленных
трагедий Еврипида, «великого слепого» — Гомера!1
Есть от чего прийти в изумление. Вспомним, что
античная культура для живших в XVI веке — по существу,
такая же давность, седая старина, как и для нас. И даже
более седая, ведь древнерусская книжность не знала ни
одного перевода сочинений тех мудрецов, что были
изображены на храмовых дверях! И вообще в Древней
Руси твердо помнили: эллинская культура — культура
нехристианская, языческая! Как же языческие мудрецы
«проникли» на двери православных соборов? Попробуем
разобраться.
Отметим прежде всего одно обстоятельство. Рядом
с каждым из реальных исторических персонажей —
«цитаты» из его произведений (кавычки потому, что
цитаты — вымышленные или подтасованные), в которых
будто бы предсказано рождение Христа у девы Марии или
утверждается триединство бога. Как можно сомневаться
в догматах православия, когда их провидели даже
язычники!
В одной из рукописей XVII века приведены тексты
пророчеств «еллинских мудрецов», подобные тем, что
находятся на дверях. И вот что мы читаем: «Виждь,
иноверный еретиче, и разумей! Еллини убо враги суще
христианской вере и се ведый бог всех творец даеть и от
сих праотеческих их избранных мудрецех плотское свое
пришествие предлаголати да паче истина изъяснится. Аще
бо враги суще истинну исповедаете, достоит и сим
веровати и бога в троици почитати и отца и сына и святаго
духа едино божество»2.
Изображения языческих философов представлены
в одном случае «групповым портретом». Это довольно
замысловатая композиция.
Над гробом с мертвым телом (что-то среднее между
мумией или мощами и скелетом) стоят две фигуры.
Сверху на все это взирает бог-отец; сбоку от него —
солнце с человеческим лицом, изо рта которого выходит
пучок лучей. Можно смело утверждать: если бы не
надпись, ни один специалист не догадался бы, что все это
должно изображать. Однако безвестный мастер заботливо
оповещает нас, что две стоящие фигуры суть «еллинский
философ» Платон и... Аполлон. Языческий бог — на
дверях православного собора? Однако пространная
надпись в верхней части пластины вопрос сразу же сни-
мает, она прямо начинается словами: «Аполлон не бог, но
жрец...». «Скелет» в гробу, как поясняет надпись,— тот же
Платон.
Сюжет приобретает осмысленность, если знать, что он
иллюстрирует старинную византийскую легенду. Когда
в Константинополе шла ожесточенная борьба христиан
с очередным еретическим учением, кто-то, копая землю,
наткнулся на решительный аргумент: откопал гроб с костя-
ми и посрамлявшей еретиков надписью. Надпись гласила
примерно следующее: «Я, языческий мудрец, пред-
1 Подробнее об этом см.: Казакова Н. А. «Пророчества еллинских
мудрецов» и их изображения в русской живописи XV/—XVII вв.—
Труды Отдела древнерусской литературы Института русской литера-
туры АН СССР, т. 17 Л., 1961.
2 Там же, с. 365.
26
сказываю, что через столько-то лет у девы Марии родится
Христос, в которого я верую; в доказательство того, что
это правда, через столько-то лет после его рождения мои
кости осветит солнце».
Эта находка представлялась веским аргументом в
пользу православия. То, что философ точно предсказал
год, когда его могила будет случайно раскопана, служило
как бы гарантией справедливости его слов.
И в Византии и на Руси бытовали разные версии этой
легенды. Часто философ оставался безымянным, иногда
писали, что это был Аристотель, иногда, как и на упомя-
нутых дверях,— Платон. Варьировались места находки: не
обязательно Константинополь, но и Антиохия, и даже
Африка.
• Восстание из гроба
(воскресение Христово).
Гравюра
из алхимической книги
XVI в.
PHJLOSOPHORVM- "г
т<1 rtrnirul vnnb шйгкЬгв Icifeoi vnnb rnurttr
(pref/
25i»i id;	vnfc ellcr Hop
Итак, античные философы выступают как носители
средневекового благочестия? Между тем в средние века
интерес к античности обыкновенно отражал какие-то
новые, не вполне «средневековые» потребности души.
Быть может, изображение деятелей античной культуры
в русском искусстве — явление случайное и малоинтерес-
ное? Но тогда вот ведь что странно: подобные персонажи
неизвестны на более ранних этапах его. И вдруг — зачем-
то понадобились. Новый ребус... Значит, нужно копнуть
еще глубже, взглянуть еще пристальнее.
Из области сокровенных знаний
В наиболее сложной композиции, посвященной язычес-
ким мудрецам, несколько особенностей, требующих
дополнительных объяснений. Во-первых, Платон представ-
лен дважды: мертвец в гробу и стоящая фигура. Во-
втбрых, не совсем понятна роль Аполлона. Случайно ли,
что изображение античного бога Солнца появилось в связи
с текстом, в котором упоминается светило?
Один и тот же персонаж — мертвый и живой —
наглядно выражает идею воскресения, восстания из гроба.
Любопытно, что подобная символика часто встречается на
иллюстрациях к алхимическим книгам, где таким обра-
зом представляли одну из стадий «великого дела»
(изготовления золота или необходимого для этого «фило-
софского» камня). Мертвое тело и отдельные его части —
один из излюбленных мотивов алхимической символики.
Есть среди аллегорических изображений, связанных с этой
средневековой наукой, и композиция из двух фигур,
стоящих над мертвым телом... Но если иметь в виду
алхимическую символику, вспоминаются еще другие
ипостаси Солнца и его бога Аполлона: это символы золота!
Каждому металлу, по средневековым представлениям,
соответствует определенное небесное светило. Если
учесть, что в процессе «огненного золочения» воссоздает-
ся золото из непохожего на него вещества, имеются
основания видеть в этой композиции аллегорию той
секретной технологии, с помощью которой украшены
золоченые двери.
Алхимию (вместе с магией и астрологией) в средние
века относили к тайным знаниям, и, как таковое, она была
на подозрении у духовенства и Запада, и Востока. И хотя
православная церковь была в данном случае строже, чем
католическая, астрологические суеверия и отдельные
тексты на Русь все же проникали. И возникает вопрос: не
проникали ли теми же путями и учения алхимиков? Ведь
в средние века алхимия где только не расцветала —
в Западной Европе, в Византии, у арабов... Некоторые
алхимические тайны могли переходить из страны в страну
не в виде текстов, а изустно. Особенно среди ремесленни-
ков, учившихся друг у друга секретам превращения
веществ.
Эта композиция — не единственная пластина на дверях
православного храма, напоминающая о богатом мире
алхимических символов. Вот пророчество Даниила: ему
привиделась гора, от которой сам собой оторвался камень
и сокрушил гигантского идола. По христианскому толкова-
нию, идол — это языческие царства, гора — богородица,
а камень — Христос. (На композиции соответствующие
персонажи представлены в медальонах.) Согласно Библии,
голова идола была из золота, руки и грудь из серебра,
живот и бедра из меди, голени железные, а ступни отчасти
железные, отчасти глиняные (то есть пресловутый колосс
на глиняных ногах). На дверях же идол назван «телом
златым», об остальных материалах — ни слова. Опять
отмечено золото! Но и сам вид разбитого, расчлененного
идола напоминает многочисленные алхимические аллего-
рии, представляющие разрубленную на куски человечес-
кую фигуру (известна, например, композиция, на которой
разрубленный на куски древнеегипетский бог Осирис
восстает живым и целым из гроба). Так в восприятии
художника преломлялась идея разложения и восстановле-
ния веществ. Итак, на пластинах золоченых дверей
аллегорически изображено разложение — «гибель» золо-
та (изготовление амальгамы) и его восстановление, иначе
говоря, весь сложный процесс «огненного золочения»?
27
С алхимической символикой можно связать не только
распадающегося на части золотого идола, но и сокрушив-
ший его камень. «Философский» камень занимает
центральное место в учении алхимиков, именно с по-
мощью этого сказочного катализатора они надеялись
овладеть тайной превращения веществ. Но ведь камень
в данной композиции наделен совсем другим смыслом —
символизирует Христа, может заметить внимательный
читатель. Вопрос закономерен.
Дело в том, что христианская и алхимическая символи-
ка не были чем-то взаимоисключающим. Известны
изображения алхимиков, молящихся в лаборатории-
храме, и алхимическая аллегория — восстание из гроба —
вполне могла быть представлена в виде воскресающего
появление кузнечного ремесла. А в некоторых рукописях
мы читаем, что Ермий Тривеликий «бе же мужь хитръ
и уму ученъ, иже изобрете руду златую прьвие и ковати
злато»3 4. Как по заколдованному кругу,' мы еще раз
возвращаемся к теме золота...
Однако тема Ермий-Гермес-Меркурий этим еще не
исчерпана! Ведь он не только основатель алхимической
премудрости, но и бог одной из планет и соответствен-
но — одного из металлов. Меркурию в учениях алхимиков
соответствует ртуть, а именно ртуть использовалась
в процессе «огненного золочения» дверей! Из многих
античных божеств на створки храмовых дверей «контра-
бандой» попали только два — Аполлон и Гермес (именно
они, согласно древним представлениям, сохранявшимся
в XVI веке, соответствовали золоту и ртути).
Ф Рассечение
человеческого тела.
Алхимическая
миниатюра XVI в.
Отзвуки запретных учений
Христа. Существует алхимическая гравюра, на которой
«великое дело» представлено в виде явления богоматери
с младенцем молящемуся в храме священнику.
Как мог возникнуть этот странный синтез? Во-первых,
не следует забывать, что сознание средневекового челове-
ка было пропитано религиозными идеями и образами,
и эти навязчивые ассоциации не оставляли его даже тогда,
когда он был занят сугубо практическими делами. Но была
еще одна причина, пожалуй, даже более важная: дурная
репутация алхимии и других тайных наук в глазах цер-
ковных ортодоксов. Многим эти науки казались занятием
неблагочестивым, еретическим или даже вообще
дьявольским. Поэтому, чтобы обезопасить себя от по-
добных обвинений, многие алхимики стремились придать
своей деятельности по возможности более благочестивый
вид. Русь не составляла исключения, здесь, как и в средне-
вековой Западной Европе, интерес к тайным знаниям был
небезопасен, и христианское благочестие использовалось
для маскировки, часто вполне сознательной. Так, в одной
русской астрологической рукописи XVI века анонимный
автор признается, что он вынужден «от божественнаго
многословити» потому, что опасается «прекословия
несмысленных»3.
Особое значение имеет присутствие «еллинского
философа» Ермия (Гермеса), тоже представленного на
дверных рисунках. Именно с этим античным богом (с ним
слился образ древнеегипетского бога Тота) связывалось
само возникновение учения алхимиков, тайные знания
которых имели и другое название — герметические! На
Руси же с именем Ермия-Гермеса иногда связывали
Создатели золотой тайнописи на створках дверей
работали на совесть — в те времена это было делом жизни
и смерти, а не игрой праздного ума... Алхимические
мотивы на золоченых дверях кремлевских соборов
искусно скрыты внешним христианским благочестием,
и мастера, вероятно, по завершении работы могли смело
смотреть в глаза церковным властям: мол, никакого
крамольного тайного смысла в композициях нет.
И все же полностью обезопасить себя от нападок
церковников мастера-крамольники не сумели. На се-
верных дверях Благовещенского собора художники снача-
ла дерзнули было представить языческих философов,
в том числе и Ермия, как святых — в нимбах. Однако
в процессе работы над украшением порталов собора
нимбы пришлось счистить. О том, что их сдирали именно
тогда, а не позже, свидетельствует один приметный факт:
на западных дверях того же собора (эти двери изготовляли
одновременно с северными) философы изображены уже
без нимбов. И на более поздних дверях Успенского собора
и на тех, которые находятся в Костроме, следов кра-
молы — попытки присвоить язычникам символ святости —
не обнаружено...
Не удалось мастерам скрыть и свой интерес к книгам,
запрещенным церковью (в составлении и обновлении
таких списков восточные инквизиторы не уступали за-
падным). Один из языческих философов, помещенных на
3 Соболевский А. И. Переводная литературе Московской Руси XIV—
XVI вв. СПБ., 1903, с. 131.
4 Гворогов О. В Античные мифы в древнерусской литературе Xi—
XVI вв. — Труды Отдела древнерусской литературы, т 33. Л., 1979, с. 25
28
дверях, назван Афродитианом. Это персидский жрец,
герой сказания, которое упоминается в списке запретных
«ложных» книг. Далее, царица Савская, считавшаяся на
Руси одной из сивилл,— персонаж канонической биб-
лейской книги, однако на дверях она представлена со
свитком, на котором написан текст пророчества. А это
пророчество имеет иной источник и происходит из еще
одной запретной книги — «Сказания о крестном древе».
В русских списках книг «истинных и ложных» составление
этого сказания обычно приписывалось болгарским ерети-
кам — богомилам. Но эти вольности духовная цензура XVI
века просмотрела. Афродитиан и пророчество царицы без
изменения повторены на дверях Успенского и костромско-
го соборов...
ф Средневековые алхимики
и вдохновляющие их дьяволы.
Гравюра XV в.
Золоченые двери XVI века напоминают о том, что
культура Древней Руси была более сложной и многослой-
ной, чем это кажется на первый взгляд. Если идеология
официальной церкви и занимала в ней ведущее положе-
ние, то она все же не была единственным содержанием
духовной жизни. В большей или меньшей оппозиции
церкви оказывались не только неграмотные знахари
и колдуны, но и искусные ремесленники, владевшие
сложнейшими техническими секретами, эрудиты-книжни-
ки. И на своих творениях они оставили тайный знак,
понятный посвященным, — те зашифрованные «ребусы»,
которые разгадывают сегодняшние исследователи.
Церковные двери... Не только вход в храм — но
и в творческую мастерскую древних, в их внутренний мир,
в саму Историю.
ф Алхимик в образе
молящегося священника.
Гравюра XVII в.
ф Гермес Трисмегист
(Трижды великий).
Гравюра
из алхимической книги
XVII в.
3 «ЛЕТ ЧЕРЕЗ СЕМЬДЕСЯТ
и СВЯЩЕННИКОВ НЕ
4 ОСТАНЕТСЯ ВООБЩЕ»
V
Так считает Сильвано Бургалас-
£ си — один из участников семинара
ц «Христианское сознание перед лицом
f атеизма и равнодушия», организован-
ного миланским католическим уни-
” верситетом в Сорренто (область Кам-
пания).
Бургаласси, авторитетный исследо-
ватель социологических проблем ре-
лигии, сообщил: число католиков
в мире менее чем за сто лет сократи-
лось с 825 до 639 миллионов. И это в то
время, когда население Земли увели-
чилось с 1639 до 5000 миллионов
человек. «В пропорциональном отно-
шении,— отмечает ватиканская «Ос-
серваторе романо»,— численность ка-
толиков в мире за указанный период
уменьшилась почти вдвое. Речь идет
о явлении, коснувшемся всех крупных
монотеистических вероисповеданий*.
По данным Бургаласси, «верующие,
посещающие воскресную мессу, со-
ставляют в Европе 20—22 процента от
общего числа (в Италии — 25—
30 процентов)». Это на треть меньше,
чем в 50-х годах. «Численность свя-
щеннослужителей,— подытожил до-
кладчик,— также сокращается, при-
чем такими темпами, что если они
сохранятся на неизменном уровне, то
лет через семьдесят священников не
останется вообще».
По мнению миланской «Коррьере
делла сера», даже если данные С. Бур-
галасси соответствуют действитель-
ности и к мессе ходит меньше людей,
процесс этот уравнивается «новыми
формами религиозности*. Среди них
газета называет массовые моло-
дежные движения, активное участие
католических организаций в решении
таких проблем, как «новые формы
бедности» (положение престарелых,
заключенных), участие светских лиц
в отправлении религиозных обрядов
наряду со священнослужителями.
29
БУДУЩЕЕ: ПРОРОЧЕСТВО, ФАНТАЗИЯ, ПРОГНОЗ
ОКНО
в
ГРЯДУЩЕЕ
НЕ ХОЧЕТСЯ категорических фраз,
но человечество, по-видимому, на-
всегда распрощалось с «роскошью»
безразличного отношения к будуще-
му. Чего, мол, волноваться — буду-
щее оно будущее и есть, само
придет... Нынче такая логика уже не
работает. И мы лишены спасительной
возможности свалить на чьи-либо
плечи груз насущных забот о буду-
щем — о нем придется думать. Всем
и каждому. Честно и прямо глядя ему,
будущему, в глаза.
И чрезвычайно актуальным пред-
ставляется разговор о дне завтраш-
нем на страницах атеистического
журнала. Разговор постоянный и це-
ленаправленный. Перепоручить свои
заботы о дне грядущем нам некому.
Сами же эти заботы столь насущны
и общи, что объединяют верующих
и атеистов и верующих различных
конфессий — словом, всех.
Те, кто читал наш журнал последний
год, вероятно, помнят первую
попытку комплексно, широко и раз-
носторонне поговорить о будущем —
это был тематический четвертый но-
мер. Он был весь посвящен «миру
третьего тысячелетия» — как он ви-
дится богословам, известным ученым,
деятелям литературы и искусства.
В журнале выступили академики, пи-
сатели-фантасты, журналисты; чита-
тель познакомился с точкой зрения
«свидетелей Иеговы», составителей
Библии, а также авторов самых ново-
модных «футурелигиоведческих» ис-
следований.
Читательские отклики свиде-
тельствуют, что тема никого не оста-
вила равнодушным. Не все из напеча-
танного читатели приняли, кое с чем
вступали в спор, предлагали, добавля-
ли, спрашивали,— однако никто не
удивился самой постановке вопроса.
«Спасибо за хорошую работу, я
имею в виду подборку в № 4 за
1986 год. Удалась подборка, у вас
могут поучиться коллеги из других
научно-популярных журналов»
(К. И. Литвинов из Баку; 42 года,
экскурсовод). К этой оценке при-
соединяются читатели К. Черняева
(г. Череповец Вологодской области,
23 года, бухгалтер), М. А. Куштов
(г. Орджоникидзе), преподаватель из
Севастополя А. Чертков (мы даем
фрагменты его обстоятельного пись-
ма), москвичи В. Орлов и А. Калаш-
ников. Что ж, нам, конечно, приятны
такие отзывы.
Многие письма содержат неплохой
анализ отдельных публикаций. «Чет-
вертый номер помог мне яснее
представить и окружающую жизнь,
и проблемы недалекого будущего, —
пишет К. Черняева. — Вот статья
В. Глазычева «Город на капитальном
ремонте». Не так часто, но приходи-
лось читать о домах будущего, но то
О
%
е
§
§
ы
S
ч
S
а;
%
Чем нас особенно привлекает жанр фантастики? Прежде всего тем, что, на
наш взгляд, в литературе фантастика является идеальным пока орудием,
позволяющим подобраться к одной из важнейших проблем сегодняшнего дня —
проблеме вторжения будущего в настоящее, вторжения, обусловленного
невиданными темпами социального и технологического прогресса человечества
за последние десятилетия. Семена, посеянные в утро нашей жизни, всходят
теперь даже не к нашей старости, не вечером, а в полдень. Активное освоение
космоса, генетическая революция, ивеликий потоп» информации — все это
стало реальными факторами жизни одного, только одного поколения. Великий
скептик Олдос Хаксли писал: «Давайте думать о настоящем! Если мы не будем
этого делать, то вскоре не будет и будущего». Нет, давайте думать о будущем! Не
только воспевать, не только восторгаться им, не только мечтать о нем или
бояться его — давайте думать о нем, изобретать его, готовиться к нему! Вот
тогда есть надежда, что оно действительно наступит...
Аркадий и Борис Стругацкие
все какое-то нечеловеческое... А вот
город, о котором пишет Глазычев, по-
моему, больше всего людям подхо-
дит» (далее следует долгий, заинтере-
сованный комментарий).
В письме М. А. Куштова развер-
нутый комментарий дан к одной
маленькой заметке из подборки
«В лабораториях мира» (автор сооб-
щает, что наткнулся на нее, заинтриго-
ванный анонсом на обложке).
«С большим интересом прочитал
выступления советских писателей-
фантастов в № 4,— пишет А. М. Сте-
панов из Керчи. — В общем и целом
я согласен с ними. Единственное, что
хотел бы добавить к сказанному, этр
то, что, по моему мнению, XXI век
будет веком начала нового этапа
биологической эволюции человека.
Иначе говоря, веком рождения «чело-
века разумного в третьей степени».
(Автор письма встретил в литературе
термин «человек разумный ра-
зумный», то есть человек сегодняш-
ний — в отличие от неандертальского
«человека разумного».
Мы, следовательно, «разумны в
квадрате», а наш гипотетический по-
томок — «в кубе»... Все это подроб-
нейшим образом излагается на
12 страницах машинописного текста!)
А. М. Степанов тактично замечает, что
если редактора вопросы биоэволю-
ции не интересуют, то он может спо-
койно отправить письмо в корзину,
однако мы этому совету не после-
довали. Нельзя сказать, что письмо
убедило нас во всем — но интересно
же! И написано, судя по всему, че-
ловеком думающим, не ленивым и
не безразличным — уже одно то
отрадно, что толчком к самостоятель-
ным его размышлениям послужил
наш «спецномер» о будущем.
А вот приславшим аналогичные
подробные рассуждения (но уже на-
веянные статьей И. Забелина) читате-
лям из г. Ухты Коми АССР Александру
Тюрину и Александру Тайвину мы,
увы, ничем помочь не сможем. Автор
статьи, которому они просили пере-
слать письмо, ученый и яркий, острый
писатель и публицист Игорь Михайло-
вич Забелин ушел из жизни...
Не все письма вызвали у нас
приятные эмоции — попадались и
резко критические, и даже сердитые,
вплоть до «на черта вам это сдалось!».
Дважды писал нам В. Д. Петухов из
Ленинграда. Выразив недовольство
открывшей номер статьей доктора
юридических наук Г. Шахназарова, он
высыпал целый ворох резких и, на наш
взгляд, по меньшей мере спорных
замечаний. Второе его письмо закан-
чивалось таким, к примеру, пассажем:
«Сейчас, накануне 1000-летия кре-
щения Руси в Киеве и после недавнего
атомного крещения под Киевом, как
никогда люди задумываются о боге
и его месте в жизни народа (цитируем
дословно. — Ред.). Ученые отлучили
народ от бога и освободили от оков
Сатану — атом. А зачем это надо
народу? Религия учила спокойствию,
умиротворенности. Давала счастье;
по Марксу — иллюзорное, но хоть
такое! А какое спокойствие дает
народу наука, если посягает на свя-
щенный дар жизни на Земле?.. Цен-
ность слов в наш век усердно деваль-
вируется. А ценность науки, если она
грозит человечеству такими кара-
ми,— разве не девальвируется? Цен-
ность религии — вот что будет расти,
ностальгия по ней...»
Мысль не нова: наука во всем
виновата... Как просто — указать на
кого-то пальцем! Но ведь и неспра-
ведливо же это обвинение, и об этом
мы еще поговорим не раз. Проблема,
своеобразно поставленная читателем,
не мотИет оставаться вне поля зрения
атеиста. И хотя согласиться с В. Д. Пе-
туховым мы никак не можем, пробле-
30
му частичной «девальвации» науки
в глазах определенной части населе-
ния (и как следствие — ностальгию по
религии) мы видим. И писать об этом
будем еще не раз и не два — хотя бы
для того, чтобы постараться по мере
сил предотвратить ее наиболее разру-
шительные последствия для об-
щественного сознания. Ибо это страш-
но — когда клевещут на науку...
Встретились в почте и претензии
более конкретные и, прямо скажем,
более обоснованные. Читатель С. Каз-
менко из Ленинграда (по присланной
им подборке собственных рассказов
мы заключили, что он сам — и небез-
успешно — пробует силы в жанре
научной фантастики) критикует
рассказ Г. Шаха «Питон» (1986, № 2);
а вот «Всевидящее око» того же
автора в № 4 понравилось ему не в
пример больше. Согласны и с тем
и с другим. Как согласны и с препода-
вателем из Перми А. Грузбергом,
посетовавшим на то, что в «научно-
фантастическом» номере саму науч-
ную фантастику можно было бы
представить и поинтереснее.
Кстати, о фантастике. «С большим
удовлетворением отмечаю, что на
страницах вашего журнала фантастика
становится постоянным гостем,— пи-
шет Л. И. Фролов из Волгограда
(38 лет, работник швейного
ателье). — За короткий срок в журна-
ле были напечатаны фантастические
произведения Д. Найта, Л. и Е. Лу-
киных, Ч. Гилфорда, Г. Шаха. Если вы
будете и дальше отдавать должное
самому злободневному жанру совре-
менной литературы — фантастике, то
я намерен стать вашим постоянным
подписчиком и посоветую сделать то
же самое своим друзьям. Кстати,
покупая номера вашего журнала (я
стараюсь следить за всеми публика-
циями фантастики), я обнаружил в них
массу самой разнообразной и, глав-
ное, интересной информации, о кото-
рой даже не подозревал».
Для нас, разумеется, наиболее
ценно как раз последнее: фантастика,
что говорить, жанр популярный, и ес-
ли наш журнал будут покупать только
для того, чтобы выдрать «в кол-
лекцию» научно-фантастический рас-
сказ,— стоило ли огород городить,
вводить новую рубрику?.. Из-за
опубликованной в журнале фантасти-
ки его — во всех смыслах — открыли
для себя читатели В. Ахвердян (Ере-
ван), пенсионерка Л. М. Гурьева из
Новосибирска, москвичи Г. Никифо-
рова, А. Салтыков и многие другие.
Итак, то, как наши читатели приняли
тематический номер, как на него
откликнулись, укрепило нас в убеж-
дении, что разговор о будущем надо
продолжить, сделать его постоянным
на страницах журнала. Так возникла
идея новой рубрики, свидетелями
рождения которой стали вы — читате-
ли новогоднего номера «Науки и ре-
лигии».
Разумеется, наш разговор не огра-
ничится только научной фантастикой.
Здесь будут и статьи о мировоззрен-
ческих проблемах, поднимаемых в
этой литературе; размышления веду-
щих ученых о будущем. Может быть,
не в каждой публикации мы укажем
«будущее время» действия,— появят-
ся даже рассказы, действие которых
авторы отнесут в прошлое,— не бе-
да! И «проекты» встретятся серьезные
и откровенно шутливые (вроде
рассказа Боба Шоу, с которым вы
познакомитесь в этом номере),
спорные, парадоксальные, даже заве-
домо нереализуемые.
Найдет здесь отражение и еще
один аспект, менее известный нашему
читателю. В последние годы изучение
будущего, ближайших и далеких
перспектив захватило кроме фантас-
тов и футурологов и тех, кого,
казалось бы, все эти материи волно-
вать никак не должны,— теологов!
Оказалось, что и им недостаточно
божественного провидения и они (для
Ваш журнал значительно изменился, сделал большой шаг вперед —
навстречу читателю... Что больше всего понравилось из опубликованного за
►Ч последний год? Затрону только одно направление, наиболее мне близкое.
Ь- К фантастике ваш журнал обращался и раньше — однако спорадически, но
в последнее время фантастические произведения стали появляться чаще —
JS и этот шаг можно только приветствовать. Остается пожелать, чтобы подобные
публикации продолжались — больше печатайте фантастику, ибо специфика
этой литературы позволяет ставить и парадоксально решать наиболее острые.
ft; актуальные, наболевшие проблемы нашей жизни, в том числе и проблемы
религии, атеизма. Не стоит забывать также, что западная фантастика очень
§ часто обращается к религиозной тематике, и зачастую далеко не с научных
позиций,— поэтому нельзя умалять значение лучших произведений советской
фантастики в этой острой идейной борьбе. Правда, и в отечественной научно-
фантастической литературе тревожит одна тенденция, мимо которой, полагаю,
вы никак не можете пройти.
Дело в том, что стараниями некоторых журналистов и писателей возникла
порочная тенденция объяснять всевозможные загадки земной истории вмеша-
тельством внеземных сил. Тенденция тем более вредная, что никакой истинно
научной основы под собой не имеет, зато налицо масса подтасовок и фальсифи-
каций фактов (достаточно вспомнить пресловутого Эриха фон Деникена).
Тунгусский метеорит, стальная колонна в Индии, фрески Тассили, Баальбекская
платформа, пирамиды, японские статуэтки догу, смутные, труднообъяснимые
места Библии, Махабхараты и проч. — все смешивается в кучу, все подается
в статьях и книгах этих авторов как непреложный факт, объяснение которому
может быть только одно — вмешательство инопланетян. После этого стоит ли
удивляться появлению таких «научно-фантастических» произведений, авторы
которых чересчур вольно — если не сказать резче — обращаются с фактами как
мировой, так и отечественной истории! Роман В. Щербакова «Чаша бурь»,
рассказы Ю. Никитина из сборника «Далекий светлый терем», роман А. Казан-
цева «Клокочущая пустота» — список подобных произведений можно продол-
жить, вот только стоит ли давать ему возможность расти и дальше? Особенно
прославился в этой области А. Казанцев, не одно свое произведение посвятив-
ший доказательству недоказуемого: Тунгусский метеорит — пришельцы,
высокая культура ацтеков — опять пришельцы, гениальные догадки Сирано де
Бержерака — опять-таки работа пришельцев (да и сам Сирано, оказывается,
тоже пришелец!).
И еще. Рассказывайте почаще о религиозной теме в западной фантастике.
Информации об этом у нас мало, но даже по отрывочным сообщениям я понял,
что есть там и атеистические произведения (некоторые были переведены на
русский язык), и произведения неоднозначные, отражающие противоречивость
взглядов западных авторов, и реакционные — от новой апологетики хрис-
тианства до новых мистических течений... Знать обо всем этом нужно любому
пропагандисту (молодежь сейчас читает фантастику активно и задает вопросы,
на которые нелегко ответить), и кому же, как не вам, давать искомую —
выверенную и полную — информацию?	Андрей Чертков,
преподаватель, г. Севастополь
страховки) активно осваивают инстру-
ментарий научной прогностики — до
научной фантастики включительно.
Появились интереснейшие, вызыва-
ющие на спор и порой совершенно
кощунственные для слуха верующе-
го «футурелигиозные» концепции,
касающиеся вероятного будущего
религий и церковных институтов.
Знать о них, на наш взгляд, просто
необходимо всем тем, кто занимается
научным атеизмом. Об этих попытках
теологов заглянуть в будущее, не
надеясь на божий промысл, мы также
постараемся рассказать в новой руб-
рике, продолжив тем самым разго-
вор, начатый заметкой Вл. Гакова
(в № 4) и статьей М. Шахновича
(в № 10).
Новая рубрика — окно, распахну-
тое в завтрашний день,— будет
открыта постоянно. Широко открыта.
И, всматриваясь в будущее, вы что-то
разглядите и для себя в туманной
дымке, скрывающей горизонт. Было
бы желание смотреть.
31
Фантастический
рассказ
Видный английский писатель-фантаст
Боб Шоу родился в 1931 году в Северной
Ирландии. Его первые рассказы увидели
свет в середине 50-х годов, а к настоящему
времени он автор более двух десятков
романов и сборников рассказов (несколько
Боб ШОУ рассказов переведено на русский язык).
В творчестве Боба Шоу сильна сатиричес
кая струя; читатель сам в этом убедится,
прочитав рассказ «Общение» (впервые
опубликован на языке оригинала в 1970 го-
ду) — остроумный обыгрыш столь модной
сегодня на Западе темы «электронной,
астрологии», «компьютерной революции»
в таких сферах, как спиритизм, ясновиде-
ние, мистика.
Нельзя сказать, что в работе Хэнка
Рипли не было места творчеству. То,
чем он занимался по пятницам, начи
ная с девяти вечера, иначе как
творчеством не назовешь. К тому
времени он успевал принять стаканчи-
ка три-четыре и ему открывались
живительные перспективы благотвор
ного двухдневного безделья. С другой
стороны, еще ярки были в памяти все
подробности рабочей недели. Ис-
кусство подбора этих подробностей
для еженедельного отчета и являлось,
по мнению Рипли, единственной при
чиной, по которой он оставался в шта-
те и получал жалованье Более двух
лет в региональной конторе в Ванкуве-
ре получали — и, видимо, сим удовлет-
ворялись — обстоятельные рассказы
о сделках, которые вот-вот состоятся
или только что сорвались из-за некой
врожденной несовместимости между
компьютерами «Логикон» и потреб-
ностями заказчика. Отчеты нельзя
было назвать чистым вымыслом —
Рипли никогда не приводил имени
потенциального клиента, если только
не беседовал с ним на самом деле. Они
просто предназначались для сокрытия
того факта, что способности Хэнка
Рипли к продаже компьютеров практи-
чески равнялись нулю.
За несколько минут до девяти
портативная пишущая машинка уже
стояла на столе рядом с пачкой
сигарет и стаканчиком «Четырех роз»
Хэнк глядел в потолок, ожидая вдох
новения, когда в дверь неожиданно
позвонили. Предстоящая работа была
чересчур важной, и он решил не
отвлекаться. Временами Рипли
испытывал угрызения совести — во
всей Канаде не было худшего торговца
компьютерами,— однако утешал себя
мыслью, что приносит пользу иного
характера. Любой умник в Ванкуве-
ре нашел бы в деле Рипли подробные
описания разнообразных причин, по
которым продукция «Логикона» не
соответствует требованиям клиентов
Конечно, впору было задуматься, по-
чему такое тщательное вскрытие не-
Художнйк А. Остроменцкий. достатков происходит в захудалом
32
уголке Альберты; но тем не менее
выводы можно было извлечь даже из
этого
„ В голове Рипли сплетались тончай-
шие сети воображения, и тут вновь
раздался настойчивый звонок. Шипя
от досады, Хэнк открыл дверь и увидел
пятидесятилетнего мужчину в роскош-
ном деловом костюме, с матово по
блескивающим чемоданчиком.
— Страхование? — нетерпеливо
спросил Рипли. — У меня уже все
застраховано. К тому же мне некогда
Нет, я не страховой агент.
Я твердо придерживаюсь своей
веры,— солгал Рипли — Так что вряд
ли стоит...
— Вы меня не поняли. — Посети-
тель улыбнулся — Я желаю купить
компьютер
— Купить компьюте р?..
Рипли машинально распахнул дверь
и проследовал за гостем в комнату,
глядя ему в затылок на чуть зави-
вающиеся у ворота пиджака черные
волосы. У него была теория, согласно
которой у всех богатых и могу
шественных людей непременно дол-
дсны быть черные вьющиеся во
лосы. Хэнк почувствовал новое и не-
привычное ощущение — кажется, ве-
зет...
— Меня зовут Мервин Парр.
Посетитель бросил чемоданчик на
стул и со странным удовлетворением
осмотрел нехитрую обстановку ком-
наты.
— Крайне приятно... — залебезил
Рипли. — Присаживайтесь, пожа
луйста...
— Вы, вероятно, удивлены моим
визитом? — спросил гость.
— Нет-нет! Впрочем... да. Может
быть, мне лучше прийти в вашу
организацию и в рабочие часы проде-
монстрировать возможности «Логико-
на»?
— Моя организация находится в
Рэд Диир.
— А... — Рипли почувствовал, что
удача ускользает. — Это, если не оши-
баюсь, к северу от Калгари? В таком
случае вам следует связаться с нашим
представителем в центральной Аль-
берте.
— Я не хочу связываться с предста-
вителем по центральной Альберте,
мистер Рипли Я хочу купить
компьютер у вас.
Что-то в зычном голосе посетителя
напоминало Хэнку о детстве.
— Так не принято...
— Вашей компании ничего не ста-
нет известно. Я собираюсь использо-
вать фиктивный адрес здесь, в
Летбридже.
— Понимаю... — ошарашенно про-
бормотал Рипли
Парр громко рассмеялся.
— Прошу извинить меня, мистер
Рипли, за глупые игры в таинствен-
ность. Я преподаю в Новом универси-
тете Западной Канады. Мой факультет
хочет приобрести компьютер для со-
циологического обследования в Рэд
Диир.
И все же почему вы обратились
ко мне?
— Очень просто. Здесь, в южной
части, вы работаете один, а обследова-
ние должно проводиться в обстановке
строжайшей секретности, иначе ре-
зультаты потеряют всякую научную
ценность. Если бы я связался с боль-
шой конторой, рано или поздно пошли
бы слухи.
— А как же техническое обслужи-
вание?
— Я полагаю, мистер Рипли, что вы
квалифицированный специалист и в
случае необходимости мы сможем
договориться в частном порядке. Это
будет выгодно для нас обоих.
— Да, но вопрос оплаты. Наша
бухгалтерия .
- Наличными,— оборвал Парр.
Хэнк взял стакан и сделал щедрый
глоток.
— Я не совсем уверен...
— Мистер Рипли! — Парр изумлен-
но покачал головой. — По-моему, на
всем свете нет торговца хуже вас. Если
бы я обратился с подобным предложе
нием к любому другому представителю
«Логикона», мы бы уже подписывали
договор.
— Простите. Просто я никогда не
слышал, чтобы за компьютер платили
наличными... — Хэнк придвинул стул
поближе к коленям посетителя и заме-
тил светлую полоску на одном из
пальцев Парра — след от недавно
снятого кольца. — Какую информа-
цию и в каком объеме требуется
обрабатывать?
— В Рэд Диир живет около двухсот
тысяч человек. Университету необхо-
димо зафиксировать сведения практи-
чески о всех мужчинах, женщинах
и детях обозначенного региона.
— Какого рода сведения?
— Время и место рождения, рост,
вес, профессия.
— Рост и вес? — удивился Рипли.
— Важные социологические и фи-
зиологические параметры, мой друг.
Они нужны для распознавания людей,
фотографии которых отсутствуют, или
тех, чья внешность изменилась.
— А как вы собираетесь осу-
ществлять обследование?
Парр смерил его оценивающим
взглядом.
— Если эта информация уйдет
дальше вас, сделка расторгнута. Ясно?
Итак, на ограниченном числе
контрольных пунктов — возможно,
сперва только на одном — будет уста-
новлена аппаратура для автоматичес-
кого фотографирования, взвешивания
и обмера проходящих людей.
Компьютер должен распознавать
объекты и по команде выдавать все
имеющиеся о них сведения.
Рипли снова хлебнул из стаканчика.
Это-то просто. Похитрее будет
получить двести тысяч фотографий.
— Пускай для начала мы будем
иметь всего несколько тысяч. Разу-
меется, надо всеми доступными путями
расширять архив, но разве компьютер
не сможет тем временем распознавать
людей без фотографий?
— Что вы имеете в виду?
— Предположим, что объект А —
молодая женщина, известная
компьютеру, который также отметил,
что ее мать пяти футов ростом, весит
сто фунтов и на лбу имеет родинку.
Если объект А пройдет через
контрольный пункт вместе с неиз-
вестным объектом В, сможет ли
компьютер установить личность объек-
та В, сфотографировать его на буду-
щее и дать распечатку всей наличной
информации’
— Конечно. Только программа
сложнее. — Рипли потер подборе
док. — Я, кажется, понимаю, почем}
вы хотите держать свой проект в тай
не. Люди будут шарахаться от нас.
как от чумы. — Рипли глубоко вздох
пул и снова решил подвергнуть сделкх
опасности. — Я и сам не в восторге от
этой затеи.
— Почему? В социологических об-
следованиях нет ничего противозакон-
ного.
— Если разместить контрольный
пункт в общественном месте, машина
скоро узнает о жителях Рэд Диир
практически все. Вы привели без-
обидный пример: девушка с матерью.
Но, положим, компьютер начнет фик-
сировать бизнесменов с секретаршами
и тому подобное?
Парр пожал плечами.
— Шантаж? Вам должно быть
известно, что извлечь информацию из
компьютера сложнее, чем из любого
сейфа.
— Да, разумеется.
— Значит, вы считаете, что на
шантаж могу пойти я’ — Парр не
казался оскорбленным
— Нет. Во всяком случае, ваши
сведения не будут столь компромети-
рующими, чтобы платить большие
деньги. — Рипли закурил. Любопыт-
но, как реагировали бы в Ванкуве-
ре, узнав про его намеки на мошен-
ничество клиента. — Просто...
— Просто вас смущает сама
идея — за жизнью города кто-то осу
ществляет компьютеризированное
наблюдение, не так ли, мистер Рипли?
В глазах моих коллег ценность подоб-
ного исследования перевешивает эти-
ческие соображения.
— Что ж, отлично, мистер Парр.
Хэнк распознал наконец хорошо
поставленную зычность в голосе кли-
ента Мервин Парр говорил скорее как
священнослужитель, чем как лектор
Конечно, преподавателю университета
не заказано быть и мирским проповед-
ником; и все же беспокойство усили-
лось. Рипли попытался рассеять его
и потянулся за рекламной брошюрой,
в уме составляя отчет о сделке.
Пожалуй, обстоятельства следует не-
33
сколько изменить. Все будет смотреть-
ся куда эффектнее, если в отчете
сделка будет следствием долгих дней
упорного убеждения.
Рекомендую вам взять «Логи-
кон-30»,— начал Рипли бодрым голо-
сом рекламного агента. — Безусловно,
я проведу полный анализ...
Парр поднял ухоженную руку с бе-
лой полоской на пальце.
— Сколько?
- Без приложений — шестьдесят
тысяч.
Рипли громко сглотнул. Надо было
начинать с «Логикона-20» и постепен-
но...
— Договорились!
Парр взял чемоданчик и со щелчком
откинул крышку. Внутри лежали пач-
ки крупных купюр. Они выглядели
толще, чем обычно, потому что каждая
купюра, похоже, была когда-то сложе-
на вчетверо, а потом аккуратно
расправлена. Содержимого чемодан-
чика хватило бы, чтобы купить больше
компьютеров, чем Рипли продал за
всю свою карьеру.
В понедельник утром Рипли поехал
в банк и положил на редко исполь-
зуемый счет фирмы 60 тысяч долларов.
Затем вернулся в свою контору и на-
брал ванкуверский номер «Логикон
инкорпорейтед». В трубке раздался
голос Сары Пирт, секретарши управ-
ляющего по Западному региону.
- Привет! — жизнерадостно начал
Рипли. — Это Хэнк.
— Какой Хэнк?
- Хэнк Рипли! Из Летбриджа. Ты
что, меня забыла?
- Я не была уверена, что ты еще
у нас работаешь.
- Как всегда остроумно, Сара...
Старик у себя?
— Ты хочешь беспокоить его в по-
недельник утром?
- Я не собираюсь беспокоить его.
Мне надо лишь узнать, можно ли
в срочном порядке получить «Логи-
кон-30».
- Ты имеешь в виду, что продал
компьютер?! — В голосе Сары звуча-
ло такое изумление, что Хэнк подер-
гал телефонный шнур.
- Разумеется. Разве ты не читала
мой последний отчет? Я отправил его
в пятницу вечером.
- Фантастикой не увлекаюсь.
Прежде чем Рипли успел париро-
вать выпад, в трубке раздался голос
Бойда Деврикса.
- Рад вас слышать, Хэнк. Иногда
мне кажется, что вы совсем о нас
забыли.
У Рипли похолодело в груди от этого
угрожающего приветствия.
- Доброе утро, Бойд. Я заключил
сделку на «Логикон-30». Оплата на-
личными,— торопливо сказал он.
- Наличными? — немного помол-
чав, переспросил Деврикс.
- Да. Я уже отнес деньги в банк.
— Что ж, это великолепно, мой
мальчик, просто великолепно. Я не зря
защищал вас перед руководством.
- Спасибо, Бойд,— выдавил Рип-
ли, восхищаясь искусством Деврикса
превращать похлопывание по плечу
в прием каратэ.
— Кто клиент? Что-то не припоми-
наю...
- Мервин Парр. Я сообщал о нем
в последнем отчете. Вообще-то, я бил-
ся с ним несколько недель...
Обильно потея от творческого на-
пряжения, Рипли пустился в описания
увлекающегося высшей математикой
чудаковатого нефтяного магната, ко-
торого он заинтересовал покупкой
компьютера на одной вечеринке для
узкого круга избранных.
- Хэнк, мальчик мой, это превос-
ходно,— наконец сказал Деврикс. —
Знаете, что я собираюсь сделать?
— Э... нет. Не знаю, Бойд.
- Я позабочусь, чтобы вы получи-
ли признание. Джулиан Роксби, наш
спец по рекламе, ищет героя для
очерка. Вот пусть и пошлет репортера
с фотографом и хорошенько осветит
эту оригинальную сделку. Вы с Пар-
ром вместе; «Логикон-30» в кабинете
эксцентричного магната...
— Ни в коем случае! — отчаянно
взмолился Рипли. — Простите, Бойд.
Мистер Парр чурается огласки. Эта-
кий отшельник... Он даже доставку
хочет взять на себя, чтобы никто не
проследил, куда идет машина.
— А вы уверены, что его хобби —
математика? — подозрительно спро-
сил Деврикс.
- Не представляю, в чем таком
аморальном можно заподозрить нашу
«тридцатку»! — захохотал Рипли и
тут же вспомнил — слишком по-
здно,— что шеф в душе пуританин.
— Я хочу, чтобы вы поговорили со
своим знакомым,— холодно отчеканил
Деврикс,— и добились его согласия на
всестороннее освещение сделки. Ясно?
Когда Рипли повесил трубку, ему
казалось, что позади изнурительный
рабочий день. А утро едва началось.
Компьютер привезли в среду. Неза-
долго до обеденного перерыва дверь
распахнулась и в контору вошел Парр.
При виде ящика, в котором находи-
лась ' машина, он удовлетворенно
улыбнулся, обнажив желтоватые
зубы.
- Доброе утро,— сердечно при-
ветствовал его Рипли. — Вот он перед
вами — самый лучший компьютер в
мире.
- Поздновато задумали реклами-
ровать,— отрезал Парр. От былого
дружелюбия не осталось и следа. —
Помогите мне снести его к грузовику.
- Конечно. Только одна маленькая
деталь...
— Ну? — нетерпеливо сказал
Парр.
— Относительно огласки. Мы при-
держиваемся твердого правила...
Парр вздохнул:
- Деньги верните наличными.
- Я... в сущности, правило не такое
твердое... Просто я счел обязан-
ностью. — Хэнк вспотел.
- Помогите мне снести яшик к гру-
зовику,— повторил Парр тем же то-
ном, что и раньше, подчеркивая свое
презрение.
Рипли решил, что выполнил долг
перед фирмой. Они уложили ящик
в голубой «додж» с надписью
«Рокэлта. Грузовые Перевозки». Не
говоря ни слова, Парр расписался
в квитанции.
- Приятно было иметь с вами
дело,— сказал Хэнк, но его сарказм
остался незамеченным.
На пороге он обернулся — Парр
сидел за рулем и словно навинчивал
что-то одной рукой на другую. Грузо-
вик уже скрылся в потоке машин,
когда Рипли понял, что его клиент
надевал кольцо.
В кабинет он возвращался в глубо-
кой задумчивости. Почему Мервин
Парр стеснялся своего кольца? И,
между прочим, почему ученый оде-
вается как процветающий бизнесмен,
а говорит как проповедник? Пови-
нуясь внезапному порыву, Рипли уз-
нал телефон Нового университета
Западной Канады и позвонил на
факультет социологии. Через десять
минут выяснилось, что в списках
сотрудников и преподавателей Парр
не числится.
На секунду задумавшись, Рипли
набрал номер рокэлтской компании
«Грузовые перевозки». Ему ответил
скучный женский голос.
— Летбриджская полиция. Лейте-
нант Бизли Осгуд из отдела транспор-
та,— деловито представился он.
— Что я могу для вас сделать,
лейтенант? — На том конце провода
оживились.
- Произошел наезд. Нарушитель
скрылся — по словам свидетелей, го-
лубой «додж» с названием вашей
компании.
- Какой ужас! — воскликнул го-
лос.
- Ведется расследование. Не мог-
ли бы вы сказать, кто в последнее
время брал у вас такую машину?
— Ну разумеется! — В трубке
послышался шорох перелистываемых
бумаг, возбужденный шепот, и Рипли
подумал, что хоть кому-то он улучшил
настроение, нарушив однообразие
унылого дня. — Так... Голубой «додж»
у нас один... Сдан сегодня утром
мистеру Мелвину Парминтеру. Ад-
рес... Авеню Чемплен, 4408, Рэд Диир,
Альберта.
— Спасибо.
Рипли бросил трубку и некоторое
время приходил в себя после успешно-
го розыгрыша. Когда ребяческий
восторг стих и сердце перестало
выскакивать из груди, он откинулся на
спинку стула и проанализировал ре-
зультаты. Кроме настоящих, по всей
34
видимости, фамилии и адреса Парра
ничего, собственно, не известно. Он
так и не имел представления, зачем
Парру-Парминтеру понадобилось тай-
но покупать компьютер и превращать
его в электронного соглядатая, способ-
ного шпионить за всем городом.
Субботнее утро было ярким, ра-
достным, насыщенным тем золотистым
сиянием, на которое солнце способно,
как часто замечал Хэнк, только по
выходным дням, После завтрака Рип-
ли убил час, делая вид, будто не
собирается никуда ехать. Даже сидя
за рулем машины, ему было трудно
признаться себе, что он, взрослый
человек, готов целый день играть роль
детектива и, более того, получать от
этого удовольствие. Он выкурил сига-
рету, выждал еще несколько минут,
почистил ногти и наконец с напускной
беззаботностью выехал на шоссе.
Оказавшись вдали от пытливых
взглядов соседей, которые восприни-
мали его холостяцкую жизнь как
личное оскорбление, Рипли оконча-
тельно пришел в изумительное распо-
ложение духа. К полудню он достиг
Рэд Диир, пообедал в столовой и уз-
нал, что авеню Чемплен — центр рос-
кошного жилого района в северной
части города. Через двадцать минут он
остановил машину у затененного де-
ревьями особняка Мелвина Парминте-
ра.
Прошло шесть часов, а Рипли,
растерявший былой энтузиазм, все
еще караулил у дома. Несколько раз
он выбирался из машины, но так и не
осмелился проникнуть на небольшую,
но отлично ухоженную территорию
особняка. Теперь он был раздражен,
голоден и — ко всему прочему — толь-
ко что нашел логичное объяснение
странному поведению Парминтера.
Предположим, внедрение компьютера
в условиях острой конкурентной
борьбы. Требования коммерческой
безопасности могут заставить челове-
ка вести себя подобно преступнику.
Рипли решил подождать еще десять
минут и ехать домой. В конце третьего
десятиминутного срока из узорчатых
металлических ворот выехал серого
цвета «Континенталь»; за рулем сидел
Парминтер. Дорогая машина бесшум-
но набрала скорость, и застигнутый
врасплох Рипли едва догнал ее. «Кон-
тиненталь» пересек центр, свернул
в тенистую аллею в старой части
города и подъехал к стоящему в глу-
бине большому зданию.
Рипли остановил машину и вышел.
Улица была пуста, быстро сгущались
сумерки, в воздухе пахло гнилью
и пыльной листвой. При мысли о том,
что он вмешивается в личные дела
Парминтера, вместо того чтобы мирно
наслаждаться субботним покером,
Рипли внезапно пробрала холодная
дрожь. У ворот, куда скрылась маши-
на Парминтера, виднелась табличка
в виде раскрытой книги:
«Храм Жизненного Духа.
Пастор М. Пармли»
Хэнк окинул взглядом старый
мрачный дом — именно таким он пред-
ставлял себе логово чокнутого спири-
туалиста. Итак, пастор М. Пармли —
еще одна личина Мервина Парра —
Мелвина Парминтера? Но зачем ему
компьютер?.. Хэнк вспомнил деньги,
которые пошли на оплату,— каждая
банкнота словно была когда-то сложе-
на в маленький прямоугольничек,—
и неприятная мысль обожгла его. Если
догадка верна, он больше знать ничего
не желает о пасторе Пармли... Хэнк
заметил, что один из высоких кустов
в темноте похож на человека, и неволь-
но поежился. Он уже поворачивался,
чтобы уйти, когда куст заговорил:
- Как жаль. Неужели вы спешите?
- Мистер Парр! — вскричал
Хэнк. — Какая приятная... то есть,
я случайно проходил мимо...
- Разумеется. Но раз вы здесь,
почему бы не зайти?
- Пожалуй, лучше как-нибудь по-
сле.
Внезапно горло его сдавили, а левая
рука оказалась заведенной за спину.
- Вот это здорово,— выдавил Рип-
ли. — Что вы себе думаете?! Я приехал
в Рэд Диир...
- И весь день проторчали у моего
дома. — Парминтер неумолимо вел
Хэнка к зловещему зданию.
- Откуда вы знаете?
- Я вас ждал. Мне звонили из
Рокэлты, из транспортной компании,
хотели выяснить стоимость ущерба.
Эту историю с дорожным проис-
шествием мог выдумать только один
человек. Довольно умно с вашей
стороны. Да, я недооценил вас... Что
ж, тем хуже для вас.
- Пожалуйста, без глупостей,—
предупредил Рипли.
Он лихорадочно искал подходящую
угрозу, когда Парминтер втолкнул его
в распахнутую дверь и включил свет.
Они находились в просторной, загро-
можденной мебелью приемной.
- В некотором отношении вы по-
доспели кстати,— с недобрым раду-
шием сказал Парминтер. — Я еще не
включил компьютер и не отказался бы
от помощи сведущего человека.
— Идитевы...— Рипли скривился
от боли, в суставе что-то щелкнуло. —
Что вам от меня надо?
— Так-то лучше. — Парминтер
выпустил Рипли и отряхнул руки. На
пальце блеснул массивный золотой
перстень с печаткой в виде раскрытой
книги, испещренной знаками. —
Дверь заперта, так что не пытайтесь
удрать.
Я — удрать?! — возмутился
Рипли, потирая руку.
- Ну-ка, попрыгайте,— приказал
Парминтер.
Рипли неохотно повиновался и по-
чувствовал, что пол под ногами ходит.
— Вы стоите на весах. А сверху
камера.
- Ясно. Где же «Логикон»?
— Там.
Парминтер открыл дверь справа.
Изящные формы компьютера казались
совершенно чужими на фоне старых
выцветших обоев.
— Идите сюда.
Парминтер открыл другую дверь
и вошел в просторное помещение,
стены которого были затянуты темно-
зеленым бархатом. Середину комнаты
занимал длинный стол с пристав-
ленными стульями. И словно трон, во
главе стола возвышался тяжелый зо-
лоченый стул. Перед ним, на подставке
в форме сведенных вместе ладоней,
покоился хрустальный шар. Пармин-
тер сел, коснулся чего-то под столом,
и внутри шара родилось зеленоватое
свечение.
— Ну, что вы об этом думаете? —
самодовольно спросил он.
Рипли заглянул в глубины хрусталь-
ного шара и увидел расплывчатое
изображение дисплея.
- Недурно, весьма недурно.
— Вот и я так считаю,— кивнул
Парминтер. — На спиритуализме
можно сколотить целое состояние, но
это тонкое дело. Один мой коллега
влип в кошмарную историю. Он заявил
перед публикой, что, призвав на по-
мощь мудрость всех веков, может
ответить на любой вопрос. И попал
впросак, когда какой-то умник попро-
сил назвать столицу Северной Дакоты.
Была бы у него ваша машина, он
ответил бы в два счета, но практи-
кующему спиритуалисту нужна, как
правило, информация иного рода. Мо-
раль этой истории: у медиума никогда
не спрашивают о том, что можно
узнать из справочника.
В принципе я могу меткой фразой
ошарашить пришедшую ко мне вдову
средних лет и завоевать ее доверие, но
в общем люди становятся чересчур
скептичны, я бы даже сказал — мате-
риалистичны, и так легко на удочку не
попадаются.
Отныне все изменится. Эта вдова,
повинуясь внезапному порыву или
просьбе подруги, приходит ко мне
впервые в жизни, а компьютер выдает
мне ее имя. Более того, он сообщает
мне имя ее дорогого усопшего, его
бывшее занятие, имена других умер-
ших родственников и т. д. Я поднимаю
глаза и, прежде чем она успевает
открыть рот, говорю: «Здравствуйте.
Мэри, у меня к вам послание от
Уилбура». Представляете себе
эффект?
- В жизни не слышал ничего более
аморального. Долго вы собираетесь
меня здесь держать?
— Аморального?! Обычные меди-
умы дают людям надежду. Я смогу
дать им уверенность.
— Вы имеете в виду, продать.
— Как оценить в деньгах то
счастье, которое я принесу старым
и одиноким?.. Кроме того, я бизнесмен.
Долгие годы я отказывал себе во всем.
35
откладывал каждый банкнот, который
приносили доверчивые простаки. Не
говоря уже о стоимости компьютера
и прочего оборудования, знаете, во что
обошлись информационные ленты?
Десятки людей кодировали содержа-
ние справочников, по крохам добыва
ли сведения в архивах...
Полагаю, внакладе вы не остане-
тесь,— едко заметил Рипли. — Неуже-
ли спиритуализм — сплошной обман?
А вы что думали? Уж если ты
умер, обратного пути нет. Но не надо
считать меня простым мошенником,
мистер Рипли Я — первооткрыватель
Я создал нечто новое, то, чего до меня
не было, - компьютерную модель че-
ловеческих отношений. Семейные свя
зи, симпатии и антипатии, деловые
контакты .. все мы так или иначе
связаны друг с другом и составляем
единое целое... И все это у меня здесь,
в памяти машины.
Глаза Парминтера сияли. Он протя-
нул руку под стол, п что-то защелка-
ло — очевидно, включался компьютер
Рипли стал потихоньку пятиться,
в то же время отвлекая Парминтера
разговором о его детище.
Хрустальный шар как-то не к
месту По-моему, это из арсенала
гадалок.
Парминтер хрипло хохотнул.
Вовсе нет. Считается, что он
служит фокусом для всех видов
сверхъестественных способностей. Да
и до того ли будет Мэри, когда она
узнает о послании Уилбура?
Все же мне это не по душе
Рипли уже достиг двери, но голос
его от напряжения дрогнул. В тот же
миг Парминтер сорвался с места. Хэнк
повернулся и побежал, но две большие
руки сомкнулись у него на горле
и втащили в комнату.
Мне жаль,— с неуместным учас-
тием проговорил Парминтер,— но я не
могу допустить, чтобы какой-нибудь
несчастный проныра сорвал все мои
планы.
Я буду молчать! — прохрипел
Рипли.
И, разумеется, никакого шанта-
жа?
Парминтер стал сжимать руки
В глазах Рипли затанцевали черные
пятна. Он судорожно оглянулся в по-
исках какого-нибудь оружия. Даже на
помощь не позовешь все равно никто
не услышит... никого, кроме сидящих
за столом людей
Сидящих за столом
людей?
Парминтер вдруг шумно втянул
в себя воздух, и Рипли оказался
свободен. Он упал на колени, тяжело
дыша и не сводя глаз с неожиданных
гостей. За столом сидело около
дюжины мужчин и женщин, неко-
торые —- в совершенно старомодной
одежде.' Их очертания слегка
расплывались, словно были размыты
по краям
Нет! — Парминтер сполз на ко-
лени рядом с Рипли. — Не может
быть! — Он прижал кулаки к дрожа-
щим губам и безумно затряс головой.
Один из мужчин за столом указал на
Парминтера.
— Ступай сюда,— промолвил он
ледяным голосом — Есть вещи, ко-
торые мы желаем знать
- Сгинь! — простонал Пармин-
гер. — Ты не существуешь
- Но, мой друг... — Мужчина вы-
шел из-за стола и направился к Пар-
минтеру и Рипли.
Его тело, покрытое рябью, будто
колыхалось, глаза зияли черными про-
валами в иное измерение. Парминтер
вскочил на ноги и бросился бежать;
хлопнула входная дверь. Рипли и
зыбкое видение смотрели друг на
друга.
— Ты! — сказал колышущийся че-
ловек — Ты знаешь, как управлять
машиной?
Я... да,— выдавил Рипли.
- Это хорошо Пожалуйста, займи
свое место за столом
Рипли встал и механически добрел
до огромного стула. Садясь, он заме-
тил, что зыбкие люди смотрят на него
скорее с ожиданием, чем с угрозой.
— Настал великий момент,— за-
явил представитель группы. — Связь
между двумя уровнями существова-
ния всегда была сложна и ненадежна.
Те подлинные медиумы, которые еще
живы, столь неэффективны, что на них
не стоит тратить время Трудно вооб-
разить, сколь горько после невероятно
трудной материализации,— в его голо-
се зазвучало раздражение,— увидеть
перед собой человека в истерике... Но
теперь - наконец! — создана при-
открывающая завесу надежная систе-
ма. Обмен информацией будет прохо-
дить быстро и без осложнений.
— Я...
— Спиритуализм приносит хорошие
деньги, - торопливо сказал предста-
витель, и остальные члены группы
энергично закивали.
Глядя на них, Рипли подумал
о жалкой жизни торговца, и неожи-
данно решение сформировалось легко
и однозначно. Конечно, еще предстоит
договориться с Парминтером.
— Я полностью в вашем распоря-
жении,—объявил он.
Превосходно! — обрадовался
представитель — Так как я расходо-
вал эктоплазму активнее остальных,
то заслужил право первой очереди.
Мое имя — Джонатан Мерсер, я жил
на углу Десятой и Третьей. Мне
хотелось бы узнать, вышла ли моя
дочь Эмили замуж за того молодого
бухгалтера и добилась ли наконец
развода кузина Джейн.
Рипли опустил руки на скрытый под
столом пульт и с видом человека,
нашедшего свое призвание, начал
набирать программу
Перевел с английского
Владимир БАКАНОВ.
эг
«п
В. МЕЗЕНЦЕВ,
кандидат А
философских наук
в
з
а
а
а
о
S:
ю
а
к
х
а
а
о.
ГДЕ В НИК
Необыкновенное. Загадоч-
ное. Непостижимое. Дико-
винное. Невиданное. Чудес-
ное... Богат набор слов,
означающих неведомое. И
действительно, разве мало
в нашей жизни, в истории
народов и в природе было
и есть поразительного, та-
инственного — такого, что за-
ставляет порой задуматься
даже человека далекого от
какой-либо мистики!
...1916 год. Идет первая
мировая война. Каждый день
уносит тысячи человеческих
жизней. Русские солдаты уже
не хотят умирать «за веру,
царя и отечество». И вот на
одном из участков русско-
германского фронта случи-
лось нечто исключительное:
перед рассветом в небе, на
фоне темных ночных облаков
вдруг возникла знаменитая
икона Казанской божьей ма-
тери. Огромное и весьма
четкое изображение бого-
матери увидели тысячи сол-
дат, которые через несколь-
ко минут должны были пойти
в атаку. «Божье знамение! —
пронеслось в окопах.— Оно
вещает победу». И многие
решительно, с верой в небес-
ную помощь поднялись в бой.
А вот другое «небесное
чудо», зафиксированное ис-
торией. 14 марта 1813 года
в итальянском городе Ка-
тандзаро после полудня хлы-
нул красный дождь. Люди
в ужасе, побросав все дела,
бежали в храмы. А там уже
вещали пастыри: мол, кро-
вавый дождь — небесное
предупреждение о гряду-
щих бедах, наказании за не-
праведные деяния. Наступа-
ет, мол, «божий суд» над
всеми грешниками...
Долго, очень долго не
мог успокоиться город, хо-
тя страшный дождь и не
принес никому вреда. Лишь
красноватые пятна, оставши-
еся на стенах и крышах до-
мов, на листьях деревьев,
свидетельствовали о том, что
36
недавно произошло. Но раз-
ве могли забыть увиденное
те, кто верил в сверхъестест-
венное! Потрясенные, дума-
ли они лишь об одном: как
спасти свою душу, искупить
действительные и мнимые
прегрешения. Немало вспы-
шек религиозного фанатиз-
ма вызвало это «чудо»...
ВЕРЯТ”
Подобные природные ано-
малии — не редкость. Не
приходилось ли вам видеть
такое, например, явление:
солнце только что ушло за
горизонт, и на темнеющем
небосклоне вдруг ясно вы-
рисовывается светлый крест.
Огромный, напоминающий
одинокие кресты на старых
погостах, он тускло светится
в вышине. Такое «знамение»
и в наши дни может привести
в изумление. А представим
себе не столь далекое прош-
лое, когда просто не знали
причин данного феномена!
Человек верующий уверен-
но говорил: «Это — чудо, бо-
жий знак, предвещающий
грешным людям какие-то
беды!»
Вера в такие чудеса
родилась не на пустом
месте. Ведь их видели
многие — как же тут сом-
неваться? А уж наши
предки, не знавшие и
не понимавшие причин-
но-следственных связей
и закономерностей окру-
жающего мира, часто
даже и не пытались
как-то проникнуть в суть
явления. Они просто и
однозначно объявляли:
тут действуют какие-то
неведомые и могущест-
венные силы, это чудо.
Путь человеческого по-
знания окружающего ми-
ра отмечен одной харак-
терной чертой: от не-
знания к знанию мы
идем через загадочное,
таинственное. И не толь-
ко в древности самые
естественные явления вос-
принимались как чуде-
са. Так было и в недавнем
прошлом. Так случается
и в наши дни... Наука,
как известно, все глубже
проникает в сущность
природных процессов.
Однако их бесконечность
постоянно ставит все но-
вые и новые вопросы. И
хотя сегодня мы знаем
больше, чем вчера, а
завтра будем знать то,
чего еще не знаем сегод-
ня, путь этот беспреде-
лен, мы никогда не смо-
жем сказать: вот она
перед нами — абсолютно
полная, вполне закон-
ченная картина мирозда-
ния, в которой все уже
настолько ясно, что ниче-
го ни прибавить, ни из-
менить нельзя. Такого не
будет никогда! А значит,
всегда будет оставаться
таинственное, неразга-
данное, поражающее во-
ображение — чудо.
Природа манит и удив-
ляет нас своей многоли-
костью, а нередко и пу-
гает мощью своих сил.
Как и сотни лет назад,
несмотря на гигантские
успехи науки, в ней оста-
ется неисчислимое мно-
жество загадок — может
быть, даже больше, чем
было раньше. Они манят
своей неизведанностью,
таинственностью. Навер-
ное, самое увлекатель-
ное в исследовании ок-
ружающего мира в том
и состоит, что всегда со-
существуют известное —
с неизвестным, познан-
ное — с непознанным,
открытое — с еще не
найденным.
Следует вспомнить еще
об одном: «чудесное»
в природе имеет отно-
шение не только к уров-
ню наших знаний — к
рациональному, так ска-
зать, мышлению,— но и
в немалой степени к об-
ласти эмоций. Оно, если
хотите, влечет необыч-
ностью, сказочностью, от-
рывом от житейского,
столь привычного. От
чудесного человек не-
редко ждет осуществле-
ния своих самых сокро-
венных мечтаний — с тем,
чтобы стать выше каких-
то скучных обстоятельств,
обойти законы природы,
которые ограничивают
его силы и возможности.
Где-то в глубинах пси-
хики, на уровне подсо-
знания, у многих людей и
сегодня живет необъяс-
нимое чувство существо-
вания чего-то неведомо-
го, причем настолько зна-
чительного, что оно мо-
жет радикально изменять
закономерный ход собы-
тий, влиять на судьбу и
т. п. Может быть, в этом
свойстве психики отрази-
лось бессилие наших да-
леких предков перед
природой и оно сви-
детельствует о каких-то
биологических корнях по-
добного восприятия не-
познанного? Мы неосоз-
нанно ожидаем явлений,
явно противоречащих и
хорошо известным зако-
нам природы, и всему
нашему опыту, мечтаем
их увидеть. И хотя никог-
да ничего подобного в
жизни не происходит,
подспудная вера в воз-
можность чуда все же та-
ится в сознании многих
людей.
Убежденный материа-
лист знает: мир живет по
вполне реальным зако-
нам, в нем есть и необ-
ходимость, и случайность,
но нет принципиально не-
объяснимых вещей, не
существует того, что вы-
ходит за рамки самой
природы, каким бы дико-
винным, на первый взгляд
необъяснимым ни каза-
лось то или иное явление.
Иное дело — чудо в
религии. Рассказами о чу-
десах полны все священ-
ные книги, на них парази-
тируют суеверия, все
рожденные человечес-
кой фантазией страхи пе-
ред судьбой, перед пере-
бежавшей дорогу черной
кошкой и т. п. А объясня-
ет все загадочное одна
характерная черта — не-
рассуждающая слепая ве-
ра, отсутствие стремления
разобраться в сути не-
понятного.
...С неба падают дож-
девые капли красного
цвета. В знойном воздухе
пустыни появляются тан-
цующие фигуры каких-то
зверей. На небосводе
возникает светящийся
крест. В ночном небе
вдруг пролетел светящий-
ся диск. Мало ли их —
таких удивительных яв-
лений! Да, в первое мгно-
вение они поражают нас,
даже пугают.
Но как гласит небезы-
звестный афоризм, «ре-
зультат зависит от точки
зрения». Действительно,
каждый из нас оценивает
увиденное с высоты свое-
го миропонимания. Один
скажет: «Не могу это по-
ка объяснить, но за ним
ЧГГ'
нет, не может быть ни-
чего надприродного!» Ну,
а другой? Как немного
иной раз требуется, что-
бы вовсю разыгралась
«потусторонняя» фанта-
зия! И уж тогда нечего
говорить хотя бы о стрем-
лении разумно объяснить
«чудо». У Маркса есть
мудрые слова: слабость
всегда спасалась верой в
чудеса. Насколько до-
ступнее, проще согла-
ситься с мыслью о чу-
десном, чем найти, узнать
истинную причину удиви-
тельного явления.
Помочь человеку уви-
деть мир таким, каков он
есть, а не таким, каким
его рисует наше вообра-
жение,— в этом высокое
предназначение науки.
А теперь рассекре-
тим «чудеса», о кото-
рых рассказали в нача-
ле. Цветные атмосферные
осадки — не столь уж
редкое явление в при-
роде. Метеорологи поч-
ти каждый год фиксируют
и желтые, и зеленова-
тые, и красные дожди.
В американском городке
Давенпорт однажды про-
шел дождь, капли кото-
рого были голубого цве-
та. Все дома и предметы,
находившиеся под откры-
тым небом, покрылись
голубоватой краской. В
1965 году в Армении, в
районе Севана, выпал
красный снег, который
затем превратился в жел-
то-зеленый. А в городе
Чердынь и селе Большая
Соснова Пермской облас-
ти в 1953 году многие
жители изрядно испач-
кались, попав под черный
дождь.
Главный «режиссер»
всех таких «представле-
ний» — ветер. В Давен-
порте он поднял ’высо-
ко в воздух несозревшую
пыльцу с американского
тополя и вяза — голубо-
ватую по цвету. Она сме-
шалась с дождевыми
каплями, и на землю вы-
пали необычные осадки.
Желто-зеленую окраску
снегу придает сосновая
пыльца, которую ветер
может принести изда-
лека.
А как обстояло дело
с вызвавшим такой ужас
«кровавым» дождем
1813 года? Ураганный ве-
тер поднял в пустынях
Северной Африки боль-
шое количество красно-
ватой пыли, в которой
много охры, и пронес ее
через Средиземное море
к берегам Италии. Сме-
шавшись с дождем, эта
пыль придала ему «кро-
вавый» вид.
Светящиеся кресты на
небе относятся к так на-
зываемым гало — атмос-
ферным явлениям. Они
порождаются преломле-
нием и отражением сол-
нечных лучей в ледяных
кристалликах, плавающих
в атмосфере Земли. Уче-
ные выяснили: при появ-
лении гало Солнце как
бы закрыто белой блестя-
щей дымкой, тонкой пе-
леной высоких перистых
или перисто-слоистых об-
лаков, состоящих из
мельчайших кристалли-
ков льда. Они-то, подоб-
но зеркалу, отражают
или, подобно стеклянной
призме, преломляют сол-
нечные лучи, «рисуя»
на небе круги, столбы,
кресты...
Возможно, кто-то из
наших читателей видел
такое гало: светлое, ок-
рашенное в радужные то-
на кольцо вокруг солнца.
При этом часть солнечных
лучей рассеивается в воз-
духе, но от кристалликов,
которые располагаются
на небе по окружности,
получаются уже направ-
ленные лучи — вот мы и
видим светлый круг.
А светящийся столб на
небе порождают свето-
вые лучи, отражающиеся
от мелких ледяных крис-
талликов-пластинок, пла-
вающих в воздухе гори-
зонтально. Солнце, толь-
ко-только ушедшее за
горизонт, освещает их ко-
леблющиеся нижние гра-
ни, которые эти лучи от-
ражают и направляют в
глаза наблюдателя. Мы
видим, по сути, растяну-
тое, искаженное до неуз-
наваемости изображение
солнечного диска — в не-
бо от горизонта подни-
мается светящийся столб.
Кстати, подобное отра-
жение каждый видел на
воде — «лунную дорож-
ку» на поверхности озе-
ра или моря. Это тоже
зеркальное отражение
луны, только отражение в
воде, неузнаваемо иска-
женное, сильно растяну-
тое. Слегка волнующаяся
водная поверхность от-
ражает падающий на нее
лунный свет так, что мы
видим как бы многие де-
сятки отдельных отраже-
ний луны, которые и дают
длинную светящуюся до-
рожку.
И разгадка небесного
креста тоже несложна. В
его появлении «винова-
то» не все кольцо, окру-
жающее солнце, а лишь
видимая нам часть его.
На нее, бывает, наклады-
вается после захода солн-
ца светящийся столб. Он
пересекается с частью
кольца, а получается изо-
бражение большого крес-
та. На фоне вечерней за-
ри такой крест нередко
выглядит красноватым,
как бы освещен отблес-
ком далекого пожара.
Это безобидное атмос-
ферное явление когда-то
очень пугало суеверных
людей. Особенно когда
такое гало напоминало
старинный рыцарский
меч. А если он еще бы-
вал окрашен зарей, то
вот вам и окровавлен-
ный меч — грозное пред-
сказание «грядущих бед».
Поучительна и разгад-
ка «чуда» с Казанской
богоматерью. Когда со-
общения об этом «не-
обычайном небесном яв-
лении» были опублико-
ваны в прессе, выясни-
лось: это всего-навсего
жульнический фокус, име-
вший целью поднять пат-
риотический дух солдат.
Газеты писали, что по-
добные картины показы-
вали верующим жрецы
Древнего Египта. Еще
тогда в полумраке храмов
появлялись огромные изо-
бражения богов, окру-
женные сиянием. А в
наши дни такой фокус с
легкостью проделывается
дома. Речь идет о всем
известном проекционном,
или, как его называли
раньше, волшебном фо-
наре.
В потолке храмов еги-
петские жрецы делали
небольшую щель, кото-
рая открывалась в нужный
момент. На крышу хра-
ма взбирался жрец. Он
занимал такое положение,
что его изображение,
38
пройдя щель, падало на
одну из внутренних стен.
Когда жрец начинал дви-
гаться, приходила в дви-
жение и громадная тень
в храме. Закрывалась
щель — видение исчеза-
ло. А чтобы произвести
еще большее впечатле-
ние на возбужденную
толпу, начинала звучать
музыка, распространялся
запах различных арома-
тических веществ. Ну а
проекцию иконы Казан-
ской богоматери просто
направили при помощи
прожектора на темное
ночное облако.
Видимо, вполне был
прав великий француз-
ский просветитель Дени
Дидро, когда утверждал:
«Чудеса случаются там,
где в них верят».
к
X
о.
о
I-
га
CL
О
ХО
га
С
и
3
Z
т
га
х
ш
«X
X
X
ш
D-
го
О
I—
О
I
I—
ш
СО
ZT
Z
I
ш
Как устроен глаз! Почему мы видим!
Эти загадочные вопросы издавна трево-
жили человека. Обращалось к ним
и религиозное знание. В ветхозаветном
Исходе бог спрашивает у Моисея: «Кто
дал уста человеку! Кто делает его
немым или глухим, или зрячим!» Для
религиозного миропредставления ес-
тественно, что и слух, и зрение, как,
впрочем, и все в человеке, — от бога.
Священная книга ислама Коран говорит
о том же: Аллах «дал вам слух, зрение,
сердце — может быть, вы будете бла-
годарны... А если бы Аллах пожелал, то
унес бы... слух и зрение...»
Расшифровать загадки зрения смог-
ло только научное знание. Поколения
исследователей трудились над особен-
ностями возникновения зрительного
образа, поступления его в мозг. А цвет-
ное зрение! С помощью современной
генетической инженерии удалось за-
глянуть в самые его глубины.
В глазных клетках были выделены
гены, ответственные за три пигмента,
чувствительные к основным цветам —
красному, зеленому, синему (их комби-
нация — это сотни цветовых оттенков).
Оказалось, что в молекуле ДНК гены,
определяющие синтез пигментов, вза-
имосвязаны. Те из них, которые от-
ветственны за синтез красного и зеле-
ного пигментов, располагаются рядом
на одной и той же хромосоме и сходны
по своей химической структуре. У гена
синего цвета структура другая, да
и находится он на другой хромосоме.
Также на отдельной хромосоме распо-
лагается ген еще одного представителя
этого семейства пигментов — родопси-
на, он обусповливает способность к
ночному зрению.
Структуру выделенных генов иссле-
дователи сравнили со структурой их
у приматов. Оказалось, что в процессе
эволюционного развития гены, обеспе-
чивающие синтез пигментов цветного
и черно-белого зрения, отделились от
общего гена-предка. Предполагают,
что произошло это важное эволюцион-
ное обособление 30—40 миллионов
лет назад.
СЛЕДЫ ДЬЯВОЛА
Эта история относится к тем временам, когда
голландские колонизаторы стремились овладеть
Новой Гвинеей. Завоеватели селились в местах,
куда жителям острова нелегко было проникнуть.
Таким был и поселок Бобо — с одной стороны его
защищали мангровые заросли и топи болот,
с другой — море.
Однажды темной ночью солдат, стоявший на
посту, с ужасом увидел, как у самой кромки прибоя
что-то сверкнуло и... побежало по берегу цепочкой
светящихся пятен. Кто-то невидимый шел по песку,
оставляя огненные следы! Утром обнаружилось,
что пропал один из жителей поселка. Сомнений не
было: военный форт европейцев посетил сам
дьявол! И прихватил с собой в ад человека...
А затем огненные следы «врага рода человечес-
кого» стали появляться все чаще.
Секрет «нечистой силы» раскрылся неожиданно.
Однажды вечером житель поселка вышел на берег
проверить, хорошо ли привязал лодку. И вдруг за
ним потянулись такие же светящиеся следы.
Увидев это, несколько человек бросились вдогонку,
решив расправиться с «выходцем с того света». Но
заметили, что и сами оставляют на мокром песке
такие же следы.
Оказалось, источником свечения были микроор-
ганизмы. Стоит их потревожить — волной, взма-
хом весла — и они на мгновение ярко вспыхи-
вают. Выброшенные прибоем на берег, они светятся
и там, где пройдет человек или животное...
«ЧУДЕСНАЯ ПАЛОЧКА»
В 1383 году в церкви небольшого немецкого
городка Вильснак произошло ужасное событие. На
свежих, недавно испеченных гостиях — лепешках
из пшеничного теста, которые католики употреб-
ляют при обряде причащения,— вдруг появились
«кровавые» пятна. Священнослужители поспеши-
ли смыть их, но через некоторое время они вновь
Любопытные
факты
появились, да еще в большем количестве. Молитвы
не помогли...
Слух о страшном чуде вызвал необычайное
возбуждение среди населения. И церковники поспе-
шили обвинить еретиков. Началось массовое из-
биение безвинных людей.
Прошли века, и история с «кровавыми» пятнами
повторилась в Италии. Летом 1819 года в доме
крестьянина Питарелло, близ Падуи, подобные
пятна появились на кукурузной похлебке, про-
стоявшей ночь в сыром месте. Испуганный кресть-
янин обратился к священнику, который молитвами
тщетно пытался извести порчу. А на следующий
день красные пятна появились и на других
продуктах.
Несчастному Питарелло не поздоровилось бы,
если бы тут же не оказался врач. Он выяснил, что
причиной «чуда» были микроорганизмы красного
цвета.
Позднее этот микроб, названный «чудесная
палочка», изучили более детально. Он довольно
широко распространен в природе и иногда образует
колонии на' вареном картофеле, бобах, хлебе...
КОГДА КАМНИ СТОНУТ
Почти четыре тысячи лет назад египетский
фараон Аменхотеп III приказал высечь из камня
две огромные статуи в честь своего отца. Около
двух тысяч лет они молчаливо простояли на своем
месте. Но вот произошло землетрясение, одна из
статуй раскололась, и у нее появился... голос.
Утром, когда всходило солнце, статуя издавала
протяжный и жалобный стон, словно жалуясь на
свою судьбу. Пожелавшие убедиться в неслыхан-
ном, лицезреть чудо, высекали на камне слова
удивления и поклонения.
Чудесная статуя звучала не одну сотню лет.
Однажды послушать ее приехал сам римский
император Септимий Север. Но статуя молчала;
впрочем, как бывало не раз и прежде. Септимий
решил: боги недовольны тем, что она повреждена,
и приказал восстановить статую. Когда это сдела-
ли, каменное изваяние замолчало навсегда.
Что же было причиной «чудесного» звучания?
Раскол обнажил поры в камне. Утром они сужива-
лись от холода, и воздух, прогоняемый через них
ветром, рождал звуки.
В наш век подобные «чудеса» творят сами
люди. В Алма-Ате есть памятник композитору
и поэту Коркуту, жившему в VIII—IX веках.
Сооружение напоминает смычковый инструмент,
похожий на скрипку. В него вмонтированы трубы,
которые при ветре начинают петь. Идею памятника
подсказали «звуковые маяки», которые когда-то
устанавливали в казахских аулах. Эти трубы
с отверстиями, издававшие на ветру свист, помога-
ли пастухам и охотникам ориентироваться в степи.
39
великий
Э. РЫЖОВ
маг
и чародеи»
Щ Мои бывшие одноклассники встреча-
ются раз в год. Всем уже «около сорока»,
компания медленно тает, и на этот раз
собралось человек десять. После того как
чай был выпит, торты съедены, а новости
рассказаны, хозяйка дома достала из папки
пожелтевший титульный лист книги и спро-
сила: «Помните?..»
Осторожно взяв ветхий листок, я прочи-
тал: «Великий маг и чародей».
А затем то, что помельче: «Сокровищни-
ца всех волшебных, таинственных и маги-
ческих наук: каббалистики, астрологии,
черной и белой магии, демонологии,
алхимии, хиромантии, некромантии, жи-
вотного магнетизма, сомнамбулизма, спи-
ритизма— подробное и общепонятное
изложение и ученое объяснение с по-
мощью современной науки всех сверхъес-
тественных действий человека и природы^
полный сонник, теория и практика карточ-
ного гадания, волшебная медицина». Ниже
указывалось, что сочинение некоего Окт.
Мильчевского издано в 1869 году.
И я вспомнил... Учились мы тогда не то
в девятом, не то в десятом классе. Пухлую
книгу с роскошным названием где-то
раздобыл мой Друг — трудный подросток
и бич школы, а ныне солидный доцент.
Опус Окт. Мильчевского неделю ходил по
рукам, рассыпаясь и тая на глазах: про-
сматривали книгу небрежно, не удосужи-
ваясь подклеивать выпавшие страницы.
Похихикали над выспренним слогом, раза
два нарисовали на доске изображения
талисманов и забыли о книге.
Было это четверть века назад. Начало
шестидесятых — какая там хиромантия
могла нас интересовать! Чуть ли не
ежемесячно — новый прорыв в космос,
вот-вот начнут действовать термоядерные
электростанции, не сегодня, так завтра
непременно будет установлен контакт
с братьями по разуму, а кварки обнаружат-
ся с минуты на минуту, и картина мирозда-
ния прояснится окончательно. Об экологии
еще не говорили, зато говорили — и мно-
го — о повороте сибирских рек и вообще
о радикальном преобразовании природы.
Фантастика предсказывала на восьмиде-
сятые годы головокружительные сверше-
ния и широкое освоение ближних планет.
Вопрос о том; на какой материально-
технической базе будут сооружаться все
эти «заполярные мечты» и как выдержит
природа безудержные «повороты» и пре-
образования, не возникал. Что нам были
демонология и некромантия, когда наука
каждый день обещала, а иногда и препод-
носила чудеса!
Книгу вспомнили все, и разговор пере-
шел на темы, приятно щекочущие вообра-
жение. Заговорили о биоритмах и гороско-
пах, о летающих тарелках и экстрасенсах,
о «хилерах», бескровно вынимающих ру-
кой аппендикс и другие ненужные образо-
вания.
Хозяйка дома уверяла, что ее сосед
прямо чудеса творит. Диагностирует по
телефону и по телефону же лечит! Ей
довелось видеть его в «работе». Посмот-
рел на человека, провел рукой по телу —
и диагноз готов!
Мой друг-доцент скривился, словно
уксуса хлебнул.
— Подумаешь! — фыркнул он. — Ки-
тайские врачи в древности по мизинцу
определяли, чем кто болен. Я читал...
На доцента дружно набросились. В чем
только его ни обвиняли! И в консерватиз-
ме, и в неумении заглянуть за горизонт,
в неверии в беспредельность человеческих
возможностей. Напомнили, что такие, как
он, в свое время душили генетику вкупе
с кибернетикой.
— Ты отрицаешь чудо! — сформулиро-
вала обвинение хозяйка, и разговор снова
пошел о чудесах, без которых жизнь
скучна и пресна.
Расходились за полночь. Мы шли вместе
с доцентом. Он горячился, правда несколь-
40
ко запоздало, и обстоятельно доказывал,
что все чудеса экстрасенсов и кудесников
есть ловкость рук и хорошо оплачиваемое
мошенничество.
— Любой фокусник сделает то же
самое лучше и элегантнее! — заявил он
у входа в метро. — Только фокусник
получает за свою работу по расценкам
Госконцерта, а штукари-чудотворцы
стригут купюры с граждан, плюя на
подоходный налог.
Тут я позволил себе усомниться. Конеч-
но, есть шарлатаны, но все же... Нельзя же
так, совсем без чуда! Ведь чудо — это
• А. С. Карташкин «за работой».
своего рода социальный допинг, чудо дает
хорошую эмоциональную встряску. Да
и с экстрасенсами не надо так строго —
мистической чепухи вокруг них наверчено
много, но не выбросить бы с шелухой этой
и зерно рационального Насчет фокусни-
ков тоже не надо горячиться, добавил
я напоследок. Видел платочки, веревочки,
бумажки да ножницы Помню, в детстве
водили меня в цирк. Там женщину распи-
ливали. Очень, м-да, смешно! Так что где
чудеса, а где фокусники...
— Вот что,— мой собеседник достал
записную книжку. — Позвони-ка одному
человеку. Он тебе все покажет и расска-
жет.
— Он кто, фокусник?
— Еще какой! — кивнул доцент. — Во-
обще-то он кандидат технических наук.
старшин преподаватель уважаемого инсти-
тута.
— Солидно,— отозвался	я. — Жажду
чудес! Пусть он мне покажет...
И он показал...
В руках у Анатолия Сергеевича Карташ-
кина возникали и исчезали карты На-
стоящий карточный фонтан, водопад! Са-
ми собой бегали по пальцам шарики,
появляясь в неожиданных местах.
Он показал обыкновенную карточную
колоду. Дал нож и попросил ткнуть
в любое место.
— Нож лежит на короле пик.
Я проверил. Действительно. И все?
— Нет, не все! Повторим.
Касаюсь ножом в другом месте колоды.
— Что же вы снова к королю пик?
Верно, король. Странно. Ну-ка, позволь-
те P-раз! Неужели снова? Так и есть.
Чертовщина какая-то! Что-то многовато
королей...
— Но как... если не секрет?
— Вообще-то секрет, но так и быть.
Внимание!
Карты затрещали в его руках. Ах, вот оно
что! В колоде сплошные пиковые короли.
— Ну-у,— разочарованно протянул я,—
так просто!
— Да,— согласился Анатолий Серге-
евич,— очень просто.
И с этими словами разложил передо
мной карты. Ну и ну! Колода была
нормальной: дамы, тузы, короли, за-
урядные шестерки.
— Очень просто,— грустно повторил
Карташкин, убирая колоду. — Хватит о ко-
ролях, они, как правило, плохо кон-
чают. Кстати...
Он достал небольшой металлический
предмет Рама, скользящий нож, от-
верстие . Да это же гильотина! Правда,
какая-то . двухэтажная. Под отверстием
еще одно, поменьше. Карташкин предло-
жил мне просунуть палец. Я опасливо
сделал это. Он подвел нож и слегка
постучал им по пальцу.
— Островато! — поежился я. — А что
дальше?
Освободив мой палец, он вставил свой
указательный, а в отверстие под ним —
сигарету. Я с любопытством следил за его
действиями. Вдруг он с размаху стукнул
кулаком по ножу! Половинки сигареты
разлетелись в стороны. Сейчас палец
отвалится! Но Анатолий Сергеевич поше-
велил им, вытянул целым и невредимым и,
взяв остатки сигареты, провозгласил:
— Курение сокращает жизнь!
— Чудеса! — вздохнул я, но он только
махнул рукой:
— Разве это чудеса!
И тут началось! Плоский диск превратил-
ся в цилиндр, а из цилиндра появились
разнообразные предметы. Веревка затяги-
валась на шее смертоносным узлом, но
узел вдруг пропадал от моего дуновения.
А что он делал с монетами! Я был очень
внимателен и смотрел во все глаза. Но
брала досада: ведь обманывает же, ясное
дело, а за руку не схватишь! Как это он
делает?
— Ну, хорошо,— смирился я, когда
почувствовал легкое головокружение. —
Вы хотите сказать, что все это — чудо7
— Кто-кто, а фокусники знают, что
чудес не бывает,— с лекторскими интона-
циями произнес Карташкин. — Мы называ-
ем чудом то, что не можем объяснить.
Иногда доведенная до совершенства тех-
нология кажется чудом. Иногда чудо —
это следствие недостаточной вниматель-
ности. Если бы вы следили не за той рукой,
которой я отвлекал ваше внимание во
время одного из трюков, а за другой,__
чуда бы не было, вы бы заметили, куда
исчез шарик. Или другое: если я расскажу
вам, что видел, как по воздуху летали вещи
и люди, возникали ниоткуда и исчезали
слоны и другие крупноформатные жи-
вотные, прыгали ноги без туловища и раз-
говаривала голова без шеи, вы можете
воспринять это как очередную сокровен-
ную тайну Востока (или Запада — по
вкусу). Но стоит добавить, что все происхо-
дит на фоне черного бархата...
— А-а... — понимающе отозвался я,—
понятно- Это я знаю «Черный кабинет» Но
это все известно А как с чудесами? Может
ли фокусник воспроизвести, скажем, биб-
лейские чудеса?
— Почему бы и нет! Если у него есть
смекалка, то он вполне может соорудить
необходимую аппаратуру. Правда, рекви-
зит — это еще не все, необходима тща-
тельная режиссура, отработка номера
— Неплохое было бы представление —
сотворение мира В двух отделениях
В перерыве зрители освежаются в буфете
41
— Мысль интересная. Но стоит ли
повторять старые чудеса, когда можно
изобрести новые!
Он надул обыкновенный воздушный
шарик, протолкнул в него платок, а затем
медленно вытянул платок... сквозь стенку
шарика! Тронул шарик пальцем, и тот
с оглушительным треском лопнул...
ПРОЗАИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Признаюсь: мои удивление и восторг
были несколько наигранными. Перед
встречей с Карташкиным я ознакомился
с литературой о фокусах и фокусниках. Ее
оказалось до удивления мало, но некото-
• Прогресс — от ручной пилы до дисковой...
рое представление об иллюзионном ис-
кусстве я составил. Разобрался в нехитрой
терминологии. При случае мог упомянуть
о феноменальном Гудини, чей трюк с про-
хождением сквозь кирпичную стену до сих
пор не разгадан, о непревзойденном
Пинетти, который в начале прошлого века
выехал из Санкт-Петербурга одновремен-
но со всех пятнадцати застав, о блестящей
династии Кио...
Одного не смог понять — как все-таки
они проделывают свои чудеса! Вот, ска-
жем, распиливание женщины. Детское
воспоминание — она посылает в публику
воздушные поцелуи, а ее быстро и делови-
то распиливают пополам. Ну, если на сцене
ящики, то можно догадаться. А как объяс-
нить такое фото! Веселый упитанный
господинчик врубает циркулярную пилу
в шею улыбающейся ассистентки (нравы,
однако, у них!). А вот еще пила, побольше,
и прямо поперек туловища... Брр!
Я поделился своими эмоциями с Карташ-
киным. Он отмахнулся.
— Старье! Зрителя не привлечешь
душераздирающими эффектами с крови-
щей. Сейчас в первую очередь ценят
артистичность, легкость и изящество ис-
полнения. Не удивительно, что все боль-
шую популярность завоевывают манипуля-
торы (в старину их именовали престидижи-
таторами). Шарики, монеты, кольца...
небогатый реквизит, но какая работа!
Зрителю становится безразлично, куда
исчезает шарик, как он «размножается» —
зритель следит за пластикой, ритмом
номера, за каскадом движений. Возникает
подлинное чудо — чудо искусства!
— Значит, вы призываете отрабатывать
старые трюки и не придумывать ничего
нового! — удивился я.
— Это почему! — в свою очередь уди-
вился Карташкин и достал пять авторских
свидетельств. Пять новых фокусов, заре-
гистрированных как изобретения.
Я рассматривал плотные, украшенные
печатями листы свидетельств, а Анатолий
Сергеевич в это время рассказывал мне
о Московском клубе фокусников, которо-
му скоро исполняется пять лет. Карташ-
кин — вице-президент клуба, объеди-
няющего профессионалов и любителей
иллюзионного искусства, к тому же он
руководит секцией новых трюков, или, как
они себя сами именуют, секцией магичес-
кого творчества.
— Выходит, что вы можете не только
повторить известные чудеса, но и приду-
мать новые!
— Чудеса... — поморщился Анатолий
Сергеевич. — Это продукт непонимания
зрителем того, что является повседневной
деятельностью человека, сделавшего чу-
дотворчество своей работой. Для кого
чудо, а для кого... Впрочем, поговорите
с кем-нибудь из нашей секции.
Владислав Калмыков лет на двадцать
моложе Карташкина. Карты, шарики и про-
чий реквизит так и летают в его руках.
Спичку на моих глазах он превратил в две,
из двух сделал одну, но длинную, вере-
вочные узлы исчезали и появлялись...
А когда я спросил насчет новых трюков, он
показал два авторских свидетельства.
Тогда я поинтересовался, может ли он
воспроизвести какое-либо классическое
чудо.
— Какое именно? — деловито спросил
Калмыков. — Опишите внешний эффект.
Я задумался. Превращение воды в вино?
Это просто для тех, кто не забыл школь-
ную химию. Посложнее бы... Остановить
солнце и луну, как Иисус Навин? Не
потянет. Я поделился с ним сомнениями.
Калмыков задумался.
— Я не смогу,— сказал он наконец,—
но опытный гипнотизер может внушить
толпе, что солнце и луна остановились. Не
нарушая законов природы.
— Пожалуй, но вот с раздачей хлебов
и рыб будет трудновато, а?
— Непросто,— согласился он. — Хотя
большой разницы между хлебами и кроли-
ками, извлекаемыми из цилиндра, не вижу.
Принцип тот же и отработан веками.
Правда, требуется запас кроликов или
булок. Чудо не состоится, если под него не
подвести надежную материальную базу.
ПРОЗАИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Знакомство с фокусниками привело
к убеждению, что меня теперь ничем не
удивишь. Но так обольщался я недолгЬ.
Осенью прошлого года меня пригласили
на второй съезд Московского клуба фокус-
ников, и самомнение мое рассеялось, как
туман. То, что мне довелось увидеть,
словами описать можно, но трудно*. Впро-
чем, это заслуживает отдельного разгово-
ра.
С разными фокусниками приходилось
сталкиваться. Попадались всерьез уверяв-
шие меня, что они экстрасенсы. Мне
ставили диагнозы (иногда точные), заявля-
ли, что видят мою «ауру» (кто их знает, что
они там видят!), один уверенно предсказал
мне будущее (поживем — увидим)... Но
чем глубже я погружался в этот «мир
чудес», тем больше росла странная доса-
да. Я ведь другое искал!
Была у меня слабая, маленькая такая
надежда, что именно здесь, в среде
фокусников, я найду опровержение скеп-
тическим рассуждениям доцента, именно
здесь удастся обнаружить сплав умения,
мастерства и ловкости с капелькой чудес-
ного, загадочного, как бы его ни называ-
ли — парапсихологическими явлениями,
биополями... да чем угодно! Вдруг это
мастерство плюс нечто, ловкость рук
плюс крошечная тайна, напряженный труд,
помноженный на что-то особенное, недос-
тупное непосвященным! Да и как же,
действительно, без чуда! Скучно. Утром на
работу, днем — на работе, вечером —
с работы, а дома — жена, дети, телеви-
зор... Одно и то же, одни и те же! А когда
думаешь о том, что где-то, пусть даже
далеко,— хоть на Бермудах,— происходит
нечто непонятное, то жить становится
веселее. Или тарелочки... Вдруг прилетят
и тебя именно заберут с собой на экскур-
сию по обитаемым местам Вселенной!
Но, увы! Чем больше я погружался в мир
фокусников, тем больших иллюзий лишал-
ся. Я видел профессионалов, крепко
занимавшихся своим делом и достигших
немалых высот. Но в чудесах они не
нуждались. Хотя и мысли «читали», и пред-
меты увесистые гоняли по воздуху так, что
любо-дорого посмотреть, и без скальпеля
доставали из моих внутренностей не толь-
ко «аппендикс», но и самоучитель игры на
шестиструнной гитаре! Такое «хилерам» не
снилось!
Возникла банальная мысль: если человек
на своем месте занимается
своим делом, то у него нет потреб-
ности в сверхъестественном. Но я все-таки
не оставлял надежды найти маленькое
чудо. И. кажется, нашел союзника!
* На концерте, устроенном по окончании
съезда, присутствовали и сотрудники редак-
ции, которые согласны с автором: описать все
это трудно. (Прим, ре д.)
42
Это было изумительно — шестиклассни-
ца Катя Медведева и ее брат Олег, ученик
пятого класса, спокойно и весело творили
чудеса! Особенно меня поразила ле-
тающая по воздуху трость Левитация?
— Нет, это не левитация,— спокойно
ответила Катя и объяснила, что принцип
вождения трости очень прост, трудна лишь
работа, чередование ходов.
— Значит, это не чудо! — констатиро-
вал я. — А тебе приходилось сталкиваться
с подлинным чудом? Понимаешь, не трюк,
а чудо!
— Приходилось,— спокойно ответила
Катя.
Я насторожился, а она рассказала, как ей
довелось стать очевидцем поразительного
явления — передвижения предметов си-
лой мысли.
— Телекинез! — взвился я. — Велико-
лепно! Кто же его осуществил?
— А вот он,— сказала Катя, показывая
на проходящего мимо представительного
мужчину в строгом костюме и с профес-
сорской бородкой.--Это ИЛЛЮЗИОНИСТ из
Киева, его фамилия...
Э-э-э... иллюзионист А я-то подумал...
— Он что, действительно двигал пред-
меты?
— Да. Я стояла рядом.
— Хорошо. Но вот такой вопрос. Разве
ты двигаешь трость силой мысли? Ты
качаешь головой — разумеется нет! Поче-
му бы не предположить, что иллюзионист
из Киева показал трюк, тебе не известный?
Не знай я, как водят трость, был бы уверен,
что это чудо!
Долго мы разговаривали с Катей и долго
она пыталась убедить меня в том, что
видела все-таки необыкновенное явление.
Мне очень хотелось поверить ей, она
действительно видела, но что? Если бы
предметы двигал не фокусник... А разве
это что-то меняет? Ведь фокусы может
показывать каждый, только качество будет
разным.
Закончилось мое «хождение за три
чуда». Я встретился с другом и честно
поведал о своих поисках и утратах. Я искал
чудеса, а потерял веру в них. Но зато
я нашел профессиональных «чудотвор-
цев», и эта находка оправдывает потери.
Доцент мрачно выслушал меня и заявил:
— Мимо! Я надеялся, что ты разбе-
решься в другом вопросе — как и почему
на фоне развитой «технологии чудес» в
частности и передовой технологии вообще
в самых что ни на есть просвещенных
кругах расцветает бульварный мистицизм?
И он начал загибать пальцы, перечисляя
общих знакомых. Кандидат точных наук,
азартно предающийся столоверчению,
журналист — популяризатор физики и хи-
мии, лечащий своих детей у экстрасенсов,
ведущий инженер более чем серьезного
предприятия, переписывающийся с фана-
тиками «летающих тарелок» И еще,
и еще . Когда все пальцы были загнуты, он
потребовал, чтобы я продолжил счет, но
я поднял руки вверх, сдаваясь:
— Мало ли какие бывают поветрия!
Сегодня телепатия, а завтра вышивание
гладью. Чем бы ни тешились...
Слова мои были искрой в пороховом
погребе. Доцент взорвался и говорил
долго. Он наотрез отказался сравнивать
безобидное вышивание с мистическими
концепциями.
— Там, где явно или тайно утверждается
превосходство сознания над бытием,—
гремел он, размахивая перед моим носом
пальцем,— там торжествует ползучий иде-
ализм!
Я уговаривал его быть сдержанным
в формулировках, а он кричал, что многие
специалисты с высшим образованием
забывают азы диалектического и истори-
ческого материализма срезу же после
сдачи соответствующих экзаменов и что
одной зубрежкой убежденным матери-
алистом не станешь...
Я просил не кричать на всю улицу, и он
неожиданно смолк и тихо сказал:
— Действительно, хватит болтовни! По-
говорим и разойдемся, а дома будем
кивать и поддакивать знакомым,
рассказывающим о ясновидцах, телепатах
и прочих экстрасенсах. Сколько можно
размахивать кулаками перед зеркалом
и держать в кармане кукиши? Хватит!
Завтра же сажусь писать статью о законах
природы и их «ниспровергателях»!
— Отлично! А я напишу о фокусниках
Только экстрасенсов не трогай! Что-то
в них все-таки есть...
— И ты, Брут! — только и сказал до-
цент.
ПРОЗАИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ ПО-
СЛЕДНЕЕ
На этом можно было бы поставить точку,
но история имела продолжение. Один
трюк я разгадал — со спичкои. Беру двумя
пальцами спичку и прошу кого-либо за-
жать ее в кулак на счет «три». Трижды
взмахиваю спичкой, касаясь раскрытой
ладони «жертвы», и на третий раз спичка
бесследно исчезает. Как бы внимательно
ни смотрели, как бы ни щупали ваши
рукава и ни осматривали пол, спички им не
найти.
Я показал этот фокус домашним. Встре-
тили с интересом (жена прокомментирова-
ла в том духе, что лучше бы починил
электрозажигалку на кухне, чем перево-
дить спички). На работе реагировали
активнее. Долго и со вкусом обсуждали
фокус (после футбольного матча и теле-
боевика). Я неосторожно объяснил, как это
делается. В воздухе повисло разочарован-
ное «А-а-а», и фокус для этих людей
перестал существовать. Я сделал малень-
кое открытие: фокусник не потому держит
в тайне механику трюка, что он «жлоб»,
а потому, что разгаданный фокус — уже
не фокус. Второе открытие последовало
вскоре за первым: через пять-шесть пока-
зов зритель разбегался. Следовательно,
надо постоянно обновлять репертуар —
или же... зрителей.
Приблизительно в это же время я
открыл для себя, как некоторые
становятся экстрасенсами. Соблазн экспе-
риментальной проверки «гипотезы» был
велик, и я решил попробовать. В случае
чего сам себя разоблачу.
Случай вскоре представился. Мы с же-
ной были в гостях. Скучноватое умеренное
застолье с дежурными разговорами о не-
обыкновенных явлениях человеческой пси-
хики. Шепнув жене, чтобы подыграла мне,
я отозвал хозяина в сторону и под
большим секретом сообщил, что недавно
во мне открылась большая биоэнергети-
ческая сила. У хозяина брови поползли
вверх, а челюсть вниз. Не давая опомнить-
ся, я предложил ему закатать рукав. Из-
влек спичку и, напомнив о «хилерах», зая-
вил, что сейчас безболезненно введу ее в
тело, а потом растворю в его организме.
Необыкновенный целительный эффект и
все такое...
С этими словами я стал взмахивать
спичкой, ритмично постукивая ею по
локтю оторопевшего хозяина и бормоча
сквозь зубы детскую считалку. Не забыл
я и закатывать глаза. После нескольких
взмахов спичка исчезла. Хозяин поблед-
нел. Я схватил его за руку и объявил, что
древесина сейчас под влиянием биополя
распадается на белки и с каждой минутой
он будет чувствовать себя бодрее... И толь-
ко я собрался со смехом рассказать ему
подноготную «чуда», как у него вдруг
заблестели глаза, он выпрямился, раздался
в плечах и громким шепотом спросил, не
могу ли я заодно и от гастрита вылечить!
Я растерялся и что-то промямлил,
пытаясь обратить все в шутку. Но хозяин,
увы, шутки не принял. Это я почувствовал
через полчаса — по странным взглядам
хозяйки и по любопытствующим взорам
гостей. А когда мы одевались в прихожеи,
дальний родственник жены сообщил всем,
что его сыну нездоровится, а от врачей
толку мало, и если кто может помочь...
И вообще, скрывать от людей свой дар
попросту аморально.
Идя к лифту, я чувствовал на затылке
осуждающие взгляды, но не мог заставить
себя обернуться и объяснить, что к чему.
Ох уж эти мне игры со спичками! И на
улице почему-то вспомнил ту старинную
книгу, от которой остался только ти-
тульный лист с названием «Великий маг
и чародей». Если бы она сохранилась... Да
ей бы сейчас цены не было!
43
ЛИТЕРАТУРА, ИСКУССТВО_____
штайшай дай,
ИЛИ РАЗГОВОРЫ С МИЛОРДОМ
РОМАН
Александр ЖИТИНСКИЙ
Я нисколько не сомневаюсь,
что у меня есть душа,
и все книги, которыми
материалисты наводнили
мир, никогда не убедят меня
в противном...
Л С.
— Вы читали трактат Лукреция «О при-
роде вещей», милорд?
— Пробовал.
— Ия пробовал. Теперь мне хочется
развить свой взгляд на эту природу,
конечно, не столь всеобъемлюще, как
сделал Лукреций, но все же...
— А зачем это вам?
— Видите ли, мистер Стерн, я, как и вы,
прежде чем сочинять романы, имел дру-
гую специальность. Вы были профес-
сиональным пастором, я же — профес-
сиональным «технарем». Как видите, ни
вас, ни меня профессиональная деятель-
ность не удовлетворила, и мы кинулись
искать истину на скользком литературном
пути... Скажите, как вы относитесь к науке,
милорд?
— К учености?
— Допустим, к учености.
— К учености — подозрительно. Мне
кажется, а вернее, казалось в моем веке,
что маску учености часто надевают дураки,
чтобы писать свои философские трактаты
(я не о Лукреции), в которых добраться до
сути так же невозможно, как найти черную
кошку в темной комнате. Тем более когда
кршки там нет. Знаете, в наше время
достаточно было доверять здравому
смыслу, чтобы верно судить о том, что вы
называете «природой вещей».
— Я того же мнения об учености.
Кстати, о набожности тоже. Но если
отбросить дураков, подлецов, карьерис-
тов, любителей пускать пыль в глаза
и прочих, то останутся те, кто честно
пытается разобраться в природе. И к тайне
природы они подходят либо со стороны
науки, либо со стороны веры.
Все развитие науки, казалось, блиста-
тельно подтверждало материалистичес-
кую идею. В самом деле, любое явление
природы, казавшееся необъяснимым,
имеющим божественное происхождение,
будь то гроза, движение Земли вокруг
Солнца, извержение вулкана, человечес-
кая наследственность, рано или поздно
объяснялись материалистически, так что
у человечества постепенно выработался
взгляд, согласно которому все непоз-
нанные явления — суть пока еще не-
Окончание. Начало в № 12 за 1986 г
познанные явления; остается запастись
терпением и дождаться, когда их объяснят.
Сознаюсь, что и я исповедовал этот
ясный взгляд до...
— Пока вас не тряхнуло как следует?
— Именно, мистер Стерн! До той самой
минуты, когда я, осознав случившееся,
махнул из своего окна на крышу соседнего
дома, одной рукой прижав к груди корзин-
ку с котом Филаретом, а в другой неся
пишущую машинку. Тогда, гулко топоча по
кровельному железу, я обдумывал пре-
жде всего научный вопрос. Как? Как это
случилось?.. Уже потом, сочиняя роман,
я стал задаваться иными вопросами, но
тогда...
Сейчас я намерен изложить свой взгляд
на научное существо проблемы, чтобы
к этому вопросу больше не возвращаться.
— Все равно бог есть.
— Вы можете это доказать?
— Сударь, разве наша беседа не убеж-
дает вас в этом? Я умер, как вам известно...
Когда я умер?
— В 1768 году.
— Тем не менее мы мило беседуем. Как
вам это нравится?
— Но ведь... Ваши реплики, милорд,
сочиняю я...
— Вы?! Господи, помилуй! Какая само-
надеянность! Ну тогда сочиняйте дальше.
Я посмотрю, как это у вас получится.
— Я пришел к убеждению, что природа
в целом — такое же изменчивое живое
существо, как... как дерево, человек, гриб,
собака. Ее законы не являются
незыблемыми на все времена. Они изме-
няются, причем темп изменения может
тоже меняться. То вдруг природе покажет-
ся, что ускорение прямо пропорционально
силе, то вдруг она может изменить взгляд
и хотя бы в части своих владений ввести
иной закон. Другими словами, природа
нелинейна и неизотропна по отношению
к соблюдению своих же законов. Вы
понимаете?
— Так же изменчива она и в выборе
между материализмом и идеализмом.
Поясню на примере. Чтобы поднять в воз-
дух наш дом, пользуясь материалистичес-
кими силами, требуется определенная
и довольно большая энергия, не говоря
о соответствующих двигателях и способах
подъема. Но иногда можно подняться
в воздух и идеалистически — без ничего.
Что и продемонстрировал наш дом. Выбор
манеры всецело принадлежит природе.
Это примерно тс же, что выбор между
реалистической и фантастической манера-
ми повествованиями. Можно так, можно
эдак. Результат должен быть один. Впро-
чем, я об этом уже говорил.
Думаю, природа также учится, ей также
интересно испытывать новые явления —
как материалистические, так и идеалисти-
ческие. Раньше считали: «природа хитра,
но не злонамеренна». Я не утверждаю, что
она злонамеренна, но она все же хитра.
Обнаружив, что человек научился объяс-
нять ее материалистически, она под-
кидывает ему новые загадки, требующие
изменения метода.
Я уже говорил об НЛО. Сюда же можно
включить и парапсихологию, и левитацию,
и биополе, и черта в ступе. Бесполезно
ждать сугубо материалистического описа-
ния этих явлений. Либо же мы должны
ввести научное понятие «души» и опериро-
вать им с той же легкостью, как оперируем
энергией, массой, зарядом.
Кстати, о душе, милорд, вы и говорили
однажды в «Сентиментальном путе-
шествии». Мы взяли этот эпиграф, помни-
те?..
— Ну, простите меня, Учитель! Не
обижайтесь.
— Вы хотите совместить несовмести-
мое. Нельзя сидеть на двух стульях —
материалистическом и идеалистическом.
Выбирайте что-нибудь одно. Я выбрал
двести лет назад. У меня есть душа, как
видите. А вы хотите обладать душой и в то
же время боитесь поссориться с мате-
риалистами. К чему вы вообще затеяли
этот разговор?
— К тому, что научное объяснение
феномена перелета девятиэтажного дома
заботило, как вы догадываетесь, не одного
меня. Над этой проблемой принялись
работать сразу же несколько лабораторий.
Пока Демилле метался по ночному
городу, пока милиция окружала прилетев-
ший на Безымянную дом и проводила
утреннюю операцию, Завадовский спал.
Разбудил его капитан милиции, который
зашел в комнату вместе с молодым
человеком в штатском.
Завадовский протер глаза и спрятал
Чапку под одеялом.
Пришедшие вежливо поздоровались,
осведомились о сне, предупредительно
кивали. Внесли чай с булочками, не забыли
и Чапку, которой принесли на тарелке
мокрую, с остатками мяса и застывшего
жира кость, будто только что вынутую из
холодного супа. Валентин Борисович при-
строил собачку под койкой.
44
Чай принесли на троих. Молодой чело-
век в штатском представился. Назвался он
Тимофеевым Робертом Павловичем, стар-
шим научным сотрудником. Кого или чего
сотрудником — не сказал.
Выпили чаю в принужденных разговорах
о Чапке — тему дал капитан (благо она
была под рукой — Чапка с урчанием
грызла кость), затем Тимофеев с капита-
ном встали и еще более вежливо попроси-
ли Завадовского следовать за ними.
— На допрос? — с робким вызовом
спросил кооператор, но тут же испугался
своего микробунта и пожаловался: — Я же
в одной пижаме, товарищи. Неудобно!
— Все в порядке, Валентин Борисо-
вич,— мягко обнял его за плечи Тимофеев,
и оба вышли в коридор.
Чапка, виляя хвостиком, бежала за ними.
Капитан поймал ее и взял на руки.
— Валентин Борисович, собачку мы
пока пристроим. Не волнуйтесь.
— Это не трудно? — обеспокоился За-
ва довекий.
Капитан лишь улыбнулся, давая понять,
что здесь ничего не трудно. После чего
скрылся с Чалкой, удалившись по коридо-
РУ-
А Тимофеев провел кооператора в дру-
гую комнату со множеством шкафов,
открыл один из них ключом, вынул оттуда
серый костюм на плечиках и плащ «бо-
лонья». Из ящика в другом отделении
шкафа он достал новенькую сорочку,
запечатанную в хрустящий прозрачный
конверт с иностранными буквами. Явились
и полуботинки — тоже новенькие,
чешские, в коробке.
Тимофеев закурил, лениво наблюдая,
как Завадовский одевался, клал пижаму
в коробку из-под туфель. Пальто и полуса-
пожки вместе с коробкой Тимофеев
спрятал в шкаф. Валентин Борисович надел
туфли и стац завязывать шнурки, против
воли бормоча слова благодарности.
Преображенного кооператора вывели из
Управления (выписав специальную бумаж-
ку на выход) и повезли в черной «Волге» по
городу. Ехали минут двадцать и останови-
лись у большого здания где-то в районе
Политехнического института (Завадовский
не смог точно определить).
Тимофеев проводил его в вестибюль
здания через стеклянные двери, рядом
с которыми не было никакой вывески.
Последовали разговор Тимофеева по внут-
реннему телефону, получение пропуска,
проход через турникет, лифт, коридор,
еще коридор — попадались сотрудники
в штатском и белых халатах, очень немно-
гочисленные. Завадовский понял, что н е
т ю р ь м а,— ему стало интересно. Нако-
нец они вошли в большую комнату
с табличкой на двери «Лаборатория № 40».
Вдоль стен стояли письменные столы,
посреди комнаты располагался дере-
вянный куб с полированной верхней
гранью — довольно внушительный. В углу
Завадовский заметил сооружение на тре-
ноге, по виду киноаппарат. Объектив был
нацелен на куб.
В комнате находились двое — мужчина
женщина. Мужчина лет шестидесяти
в черном костюме, толстый, лысоватый.
с большим мясистым носом и маленькими
глазками. Костюм на нем лоснился и в точ-
ности повторял формы тела, а вернее, его
выпуклости.
Толстяк бросился к вошедшим, пожал
руку сначала Тимофееву, потом Зава-
довскому, взглядывая на Валентина Бори-
совича с предвкушением счастья.
— Академик Свирский Модест Модес-
тович,— представил толстяка Тимофеев.
— Да-да, Свирский, Свирский! — воз-
бужденно закивал академик, улыбаясь.
Женщину звали просто Зиночка. Она, по
всей видимости, была лаборанткой.
— Ну-с, начнем? — проговорил Свир-
ский, в нетерпении шевеля толстыми
короткими пальцами.
— Модест Модестович, я еще не
рассказывал Валентину Борисовичу о
смысле предстоящей работы,— сказал Ти-
мофеев.
— И прекрасно! Лучше быть не может!
А вот мы сразу и проверим, без всякого
смысла! — вскричал академик и, отбежав
к стене, уселся на стул.
— Зиночка, давайте первый тест,—
сказал он.
Лаборантка достала из кармана халата
обыкновенный спичечный коробок, по-
дошла к кубу и положила коробок с краю,
у самого ребра. Затем она грациозно
повернулась и отошла.
Тимофеев направился к киноаппарату
и нажал какую-то кнопку. Камера глухо
застрекотала.
Завадовский ничего не понимал. Он
чувствовал себя подопытным кроликом.
— Валентин Борисович,— задушевно
проговорил академик, лаская взглядом
лицо кооператора,— мы вас сейчас попро-
сим сосредоточиться на этом коробке,—
он сделал жест ладонью по направлению
к мирно лежавшему коробку,— и предста-
вить себе, что он... как бы это выразиться...
ползет! Да-да, ползет по поверхности! Ну?
-— Куда? — испуганно спросил коопера-
тор.	*
— Куда угодно! — рассмеялся Свир-
ский. — Скажем, слева направо.
Завадовский не стал спрашивать ничего
более. Он робко уставился на коробок и,
собрав разбегавшиеся в стороны мысли,
попытался честно представить предложен-
ную ситуацию.
Зачем? Почему? Что за ерунда? Где
Клара? Где дом?
Коробок вдруг дернулся с легким
шумом, вызванным находящимися в нем
спичками, и послушно, как овечка, пополз
к противоположному ребру куба. Доехав
до него под ровное стрекотание камеры
и напряженное молчание экспериментато-
ров, коробок, естественно, свалился на
пол.
Завадовский почувствовал, что мельчай-
шие капельки пота выступили по всему
телу. Капельки холодные и острые, как
канцелярские кнопки. Может быть, это
были мурашки.
— Браво! — воскликнул Свирский,
выходя из оцепенения. — Зиночка, дубль
номер два!
Зиночка схватила кинематографическую
хлопушку, что-то написала на ней, хлопну-
ла перед объективом аппарата, затем
подняла и положила коробок на прежнее
место. Все это она проделала с профес-
сиональным хладнокровием и артистиз-
мом.
— Снова! — потребовал академик.
— Что снова? — прошептал несчастный
кооператор.
— Двигайте снова!
В трусливом мозгу кооператора
вспыхнула искра протеста. Он уставился на
ненавистный коробок, отчего тот
подпрыгнул и рыбкой скользнул по поли-
ровке куба к противоположному краю. По
инерции коробок пролетел еще метра два
и с треском упал.
— Бис! Браво! —- вскричал академик,
аплодируя. Он был возбужден, как дитя.
Тимофеев, стоявший у аппарата, поблед-
нел. Лишь Зиночка была индифферентна.
По всему видать, ей эти опыты уже
осточертели.
— Зинуля, тест номер два!
Лаборантка положила коробок в центр
полированной грани и снова проделала
процедуру с хлопушкой. Камера продол-
жала стрекотать.
— А теперь,— заговорщицки обратился
Свирский к кооператору,— я прошу вас,
любезнейший Валентин Борисович,
мысленно приподнять этот коробочек... —
Он указал на него отставленным мизин-
цем. — Пускай он немного.., э-э...поле-
тает! Ну-ка!
Завадовский был человеком тертым, но
покорным. Его тертость подсказывала ему,
что ни в коем случае не следует идти на
поводу у этого толстяка академика, нужно
хитрить и изворачиваться, потому что
неизвестно, что может выйти из этой
странной способности, обнаружившейся
вдруг у него. Но страх, но покорность...
Завадовский съежился и пронзил коробок
взглядом. «Лети, сволочь!» — мысленно
выругался он.
Коробок взвился в воздух, как пробка из
шампанского. Он со свистом достиг потол-
ка, ударился об него и раскололся. На пол
посыпались спички.
Академик пришел в восторг. Он качался
на стуле, всплескивал руками и заливался
совершенно счастливым хохотом. Потом
перестал смеяться, вытер глаза носовым
платком и погрозил Завадовскому паль-
цем.
— Вы опасный человек, любезнейший!
Вот! Вот оно! Опасный человек!.. Зава-
довский струхнул еще больше.
Лаборантка не без достоинства приня-
лась подбирать спички, но академик
остановил ее.
— После, после! Давайте измеритель
динамического усилия. Роберт Павлович,
помогите!.. А вы присядьте, Валентин
Борисович.
Завадовский опустился на придвинутый
стул, с ужасом наблюдая, как лаборантка
и старший научный сотрудник укрепляют
на кубе непонятное сооружение, состо-
ящее из станины, на которой находилась
железная тележка на колесиках... рельсы...
пружины... указатель с делениями, вроде
как на весах... «Зачем это?» — опасливо
подумал кооператор.
45
— Все по местам! — скомандовал
Свирский, когда сооружение было уста-
новлено. — Видите тележку? — повернул-
ся он к Завадовскому. — Двигайте ее по
рельсам к себе! Сосредоточьтесь! Макси-
мум напряжения! Тяните изо всех сил!.. Да
не руками! Мыслью! Мыслью!
Завадовский зажмурился и, скривив-
шись, принялся мысленно тянуть трекля-
тую тележку. Он услышал, как что-то
заскрипело, и открыл глаза. Тележка
рвалась со станины, натягивая железную
пружину. Казалось, вот-вот она сорвется и,
как снаряд, разнесет стену. Академик
и Тимофеев, подскочив к указателю, впи-
лись глазами в стрелку, которая медленно
двигалась к красной черте.
Завадовский жалобно всхлипнул и
закрыл лицо руками.
Раздался звонкий удар. Оттянутая пру-
жиной тележка водворилась на прежнее
место, едва не разломав сооружение.
— Двести десять килограммов! —
вскричал академик. — Мировой рекорд!
Колоссально! Просто колоссально!
Он подбежал к Завадовскому, отнял его
руки от лица и расцеловал кооператора. Не
переставая покрикивать: «Мировой ре-
корд!», академик пустился по комнате
в пляс, радуясь, будто это он, а не
Завадовский, установил мировой рекорд.
— Да вы понимаете, что произошло! —
накинулся он на лаборантку, которая по-
прежнему была холодна и замкнута.
— Понимаю, Модест Модестович. Не
дура,— надменно произнесла та.
— А! — махнул на нее рукой
Свирский. — Силища! Какая силища! —
крикнул он Тимофееву. Тот возился с ки-
ноаппаратом.
И тут Валентин Борисович Завадовский
горько заплакал. Рыдания сотрясли его
худое тело. Кооператор согнулся на стуле
и уткнулся лицом в ладони, выплакивая
новое свалившееся на него несчастье, ибо
понял, что настал конец его беззаботной
пенсионной жизни. Валентин Борисович не
догадывался о научном значении опыта,
далеки от него были и физические при-
чины явления, но главное он понял четко:
он, Валентин Борисович Завадовский,
больше не принадлежит себе, ибо черт его
дернул установить мировой рекорд в черт
знает каком виде спорта. Старая цирковая
память услужливо подсунула ему холодя-
щую барабанную дробь перед рекордным
трюком, тишину и — взрыв литавр и апло-
дисментов. Завадовский никогда в жиз-
ни — один или совместно с Кларой — не
был обладателем рекордного трюка. За-
чем же он ему теперь? Кооператор плакал
как ребенок.
Конечно, к Валентину Борисовичу броси-
лись экспериментаторы («Переутомился!..
Нервное напряжение!..»), сняли со стула,
сунули в рот какую-то таблетку, бережно
обняв, вывели из лаборатории. Зава-
довский плохо помнил, куда его повели,
и обнаружил себя уже в медпункте, на
жесткой лежанке с клеенчатой подстилкой
под туфлями...
— Может быть, вы все же объясните
мне — что это значит? Что произошло?
— Вот видите, милорд! Я же не напрас-
но начал главу с трактата «О природе
вещей». Перелетом дома в ту же ночь
заинтересовалась наука, да так сильно, что
лаборатория одного научного института
во главе с академиком Свирским была
вынуждена проводить эксперименты в суб-
ботний, нерабочий день.
— Но при чем здесь Завадовский?
— А вот при чем... Как я уже говорил,
Завадовский был единственным свидете-
лем происшествия, известным органам
милиции. И это дало повод рассматривать
его в качестве подозреваемого. Логика
проста: если квартира ограблена и имеется
человек, побывавший в ней и ут-
верждающий, что он пришел к шапоч-
ному разбору, то есть является
просто свидетелем, то перво-наперво про-
верят все же его.
— Но не могли же они предположить,
что этот щупленький кооператор украл
девятиэтажный дом!
— А телекинез, милорд? Единственным
разумным предположением, единствен-
ной научной гипотезой относительно
причин исчезновения дома мог быть толь-
ко телекинез. Телекинез, мистер Стерн,
это способность приводить в движение
материальные тела посредством мысли,
духовного напряжения, не входя в контакт
с телом. Гипотеза родилась в городском
Управлении внутренних дел, ее подтвер-
дил и разбуженный срочным ночным
звонком академик Свирский.
Виновника вознесения дома следовало
искать снаружи. Если бы кто-нибудь из
жильцов, находящихся внутри дома, возна-
мерился отправиться в воздушное путе-
шествие вместе со всем кооперативом, то
тогда это был бы не телекинез, а левита-
ция. Но на левитацию было не похоже.
Достаточно представить себе субъекта,
желающего взлететь вместе с домом,
в котором живет. Он взлетит к потолку
квартиры и станет, упираясь в него,
отрывать дом от фундамента. Малоправ-
доподобно! У него просто не хватит сил,
а если хватит, то, скорее, он проломит
перекрытие.
Это все равно что поднять себя за
волосы, как делал Мюнхгаузен, да еще
вместе с конем. Антинаучные штучки.
Телекинез представлялся более ра-
зумным. Но кто мог его осуществить? И тут
подозрение пало на Завадовского.
В самом деле, посторонний прохожий
вряд ли просто так, из баловства мог
решиться на подобную акцию. Это мог
сделать свой, какой-нибудь нервный
вспыльчивый человек, обиженный судь-
бою и женой, который в состоянии
аффекта мог, выбежав из дома, послать
всех к... А если он, на беду свою, обладал
способностями к телекинезу, то все и
отправились туда, куда были посланы
Улики против Завадовского были такие:
а) невообразимо поздний час выгула
собачки (кто же выгуливает собак в три
часа ночи?);
6) Завадовский был единственным из
жильцов, находившимся в тот момент вне
дома, но рядом с ним (про Демилле не
знали);
в) Клара Семеновна (сразу же провери-
ли, что она собою представляет, а прове-
рив, решили, что на месте Завадовского
каждый разумный человек поступил бы
точно так же).
В пользу кооператора говорило сле-
дующее:
а)	сам позвонил (впрочем, это могла
быть уловка для прикрытия);
б)	одет кое-как (то же самое);
в)	никогда не обнаруживал телекинети-
ческих способностей (а вот это надо
проверить!).
И стали проверять...
Как мы видели, милорд, проверка дала
ошеломляющие результаты. Реакция на
телекинез, если можно так выразиться,
была положительной! Завадовский сразу
же, шутя, хотя был в плохой физической
форме после ужасной ночи, побил миро-
вой рекорд динамического усилия, при-
надлежавший одному индусу и равнявший-
ся— смешно сказать! — весу трех бана-
нов, которые йог сумел придвинуть к себе,
причем будучи голодным.
Разумеется, до девятиэтажного дома
было еще далеко, но как знать! В опреде-
ленных условиях спровоцированный Кла-
рой Семеновной кооператор мог и пре-
взойти самого себя, швырнув в воздух
многотонную постройку...
Вслед за экспериментом последовало
медицинское обследование кооператора
в медпункте НИИ, где ему измерили
давление и температуру (130/80; 36,6°)
и дали еще одну успокоительную таблетку.
Более тщательно его обследовали в полик-
линике УВД, куда Завадовский был достав-
лен снова на черной «Волге». Там были
взяты всевозможные анализы, сняты
электрокардиограмма и электроэнцефа-
лограмма...
— Помилуйте, сударь!
— Это все наука, милорд, о которой вы
не захотели со мною беседовать. ...И
Валентин Борисович попал в гостиницу —
не ту, в которой провел ночь, а в на-
стоящую, ведомственную, закрытого типа.
Сопровождал кооператора на всем пути
Тимофеев.
В одноместном номере Валентин Бори-
сович, к своему изумлению, нашел в шка-
фу предметы своего гардероба — не толь-
ко те, что были оставлены в Управлении, но
и улетевшие вместе с домом: костюмы,
рубашки, галстуки, свитер, махровый халат
и домашние тапки. На стене висела боль-
шая фотография, украшавшая прежде
комнату Чапки: Валентин Борисович и Кла-
ра Семеновна выезжают на арену на своих
одноколесных велосипедах, на Кларе
открытый костюм с блестками, страусовые
перья — Валентин Борисович чуть не за-
плакал...
Чапка тоже была в номере, спала, как ни
в чем не бывало, устроившись в мягком
кресле. Телевизор, холодильник, теле-
фон... На столике лежали документы
Завадовского.
— Я буду здесь жить? — слабым голо-
сом спросил кооператор, догадавшись. —-
А где же Клара? Где они... все?
Завадовский имел в виду, по всей
вероятности, своих соседей, жильцов, ко-
46
операторов. Похвально, что он о них
вспомнил!
— Не волнуйтесь, Валентин Борисо-
вич,— успокоил его Тимофеев. — Вы же
понимаете, что такое... не часто случается.
Требуется время, чтобы разобраться
— Но откуда это... и фото... — бормотал
Завадовский.
— Все живы, катастрофы не произошло.
Клара Семеновна передает вам привет,—
сказал Тимофеев, внимательно наблюдая
за лицом Валентина Борисовича.
Ничего он там не увидел, кроме радости
и облегчения.
Вскоре пришел тот же полковник с капи-
таном. Тимофеев не отлучался ни на
секунду. Вчетвером сели за столик, появи-
лась бутылка коньяка, сыр, колбаса, копче-
ная рыба. Короче говоря, обстановка никак
не напоминала допрос, а скорее — дру-
жескую беседу. Капитан время от времени
склонялся к своему открытому портфелю,
чтобы достать из него закуску или очеред-
ную бутылку, а заодно сменить кассету
портативного магнитофона.
— Значит, обнаружили наклоннос-
ти... — добродушно сказал полковник по-
сле первой рюмки.
— Какие? — испуганно встрепенулся
Завадовский. Он был все еще настороже.
— Ну, к этому... к телекинезу,— пояс-
нил полковник."
— Как... те... Что? — еще больше испу-
гался Валентин Борисович.
Надо сказать, что кооператор в жизни не
слыхал этого слова. Все его представления
о паранауках ограничивались фоку-
сами Кио, имеющими, как известно, сугубо
материалистическую основу.
— Любопытно было бы посмотреть... —
продолжал полковник, посасывая осетрину
холодного копчения.
— Федор Иванович, все зафиксировано.
В проявке,— быстро доложил Тимофеев.
Выпили еще по одной. Капитан достал из
портфеля сигареты и, распечатав пачку,
положил ее на стол. Федор Иванович
указал на пачку и попросил:
— Валентин Борисович, не в службу,
а в дружбу — подтолкните ко мне..» Уси-
лием воли, если не трудно.
«Опять!» — подумал Завадовский и ос-
торожно, легким толчком мысли придви-
нул пачку к полковнику.
Тот захохотал, как давеча академик.
Вытянул сигарету из пачки, сунул в рот
и вдруг хитро подмигнул:
— А зажечь можете без спичек?
Завадовский прикрыл глаза и предста-
вил себе горящую сигарету во рту полков-
ника. Когда он открыл глаза, полковник
уже затягивался не без приятности.
Тимофеев чуть в обморок не упал.
— Нет, это не телекинез... — пробормо-
тал он» — Это хуже.
Но дальше беседа, слава богу, уклони-
лась от телекинеза и других непонятных
штучек и свернула в житейское русло.
Полковник с участием расспрашивал Ва-
лентина Борисовича о бывшей работе, об
условиях вступления в кооператив: сколь-
ко выплатили, кто ответственный пайщик,
сколько лет в браке, как здоровье Клары
Семеновны и т. п.
Завадовский сначала ерзал на стуле,
отвечал коротко и обдуманно, но всегда
чистую правду. Наконец он слегка разом-
лел от коньяка, и собеседники представи-
лись ему сочувствующими, заинтересо-
ванными, почти родными людьми... Зава-
довский разоткровенничался.
В его рассказе мелькнули нотки обиды
на Клару, воспоминания о Соне Лихаревой
и ее собачках, одна из которых, кстати,
наличествовала в виде Чапки (Соня пода-
рила Валентину Борисовичу Чапку ме-
сячным щенком, о чем Клара Семеновна,
естественно, не подозревала); вспомнил
кооператор и о стрижке пуделей, после
которой шерсть неделю летает по кварти-
ре, попадает в суп, в глаза, в нос... чихаешь,
как заведенный... Разве это жизнь?
— М-да... — протянул полковник. — Ва-
ше здоровье!
Капитан перевернул кассету едва уло-
вимым движением пальцев.
— И вы считаете, что этого достаточно,
чтобы вот так, не посоветовавшись, очертя
голову, решать свои проблемы? —
твердым голосом, как бы мгновенно
протрезвев, спросил Федор Иванович.
— Что? О чем вы говорите?
— Рассказывайте, Завадовский, как вы
подняли в воздух ваш дом? С какой целью?
Куда хотели направить? — резко произнес
полковник.
— Я... господь с ва... ку... — Зава-
довский хватал ртом воздух, как рыба,
выброшенная на песок.
— Где вы находились в момент отрыва
дома от фундамента? Что делали? —
наседал полковник.
Завадовский вспомнил, смешался, сму-
тился, покраснел...
Полковник, видя замешательство под-
следственного, сделал знак рукой. Капи-
тан быстро встал, вышел из номера и через
несколько секунд вернулся.
Он вернулся не один. Вместе с ним
вошла в номер Клара Семеновна Зава-
довская. Она была громадна и вели-
чественна в своем панбархатном платье,
с затейливой золотой брошью, в лакиро-
ванных туфлях.
Было такое впечатление, что Клара
собралась на прием в консульство.
Но Завадовскому было не до впечатле-
ний.
— Завадовский,— с нежной угрозой
протянула Клара. — Зачем ты это сделал?
Тридцать лет... Разве я заслужила... Сделай
все как было, Валентин! Я требую!
Валентин Борисович сполз со стула и на
заплетающихся ногах бросился к своей
могучей супруге. Он обхватил ее за бока,
прильнул лицом к груди, будто хотел
зарыться в пышные складки панбархата,
как страус в песок. Тело его сотрясалось.
— Клара... Клара... — всхлипывал не-
счастный кооператор.
Чапка с радостным лаем бегала вокруг
черных лаковых туфель.
Подфартило тете Зое на старости лет,
попала тетя Зоя в космос!
Попала она, конечно, благодаря пиву.
Кто же мог знать, что пиво, наряду
с другими бесценными свойствами, обла-
дает и всеми качествами горючего для
ракетного двигателя? А вот оказалось, что
обладает. Узнай этот факт наука раньше,
освоение космического пространства на-
верняка бы упростилось, а главное, приоб-
рело бы совершенно демократический
характер. Этак каждый любитель пива,
зарядившись дюжиной бутылок и составив
их по многоступенчатой схеме, мог бы
двинуть туда, где никакая жена, никакое
начальство его не достанет... Хотя скорее
раскрытие сего факта привело бы к тому,
что пиво превратилось бы в продукт
стратегический, и тут конец всем мечта-
ниям.
Однако я не то имел в виду, когда
благодарил пиво за космический полет
тети Зои. То есть не только это. Реактивные
свойства пенной струи — грубый физичес-
кий феномен, материальная сторона
события, случившегося на Безымянной
улице» Но никакому пиву, а также пороху,
динамиту, керосину или чем там еще
заправляют ракеты, чтобы они устреми-
лись, как говорится, к звездам, не удалось
бы оторвать ларек тети Зои от земли, если
бы событие это не имело духовной сто-
роны. Так всегда, если приглядеться, о чем
уже говорилось: внешне все обстоит мате-
риально, а внутренне — духовно. Мате-
риальные свойства пенной струи не при-
подняли бы ларек ни на аршин, если бы
тому не помогли духовные свойства той же
пенной струи.
Кажется, я выразился излишне витиева-
то. В самом деле, что за духовные свойства
у струи пива? Извините за неловкость.
Я хотел только сказать, что пивная струя —
это тот пробный камень, оселок, индика-
тор, на котором всю свою жизнь испытыва-
ла моральные качества тетя Зоя, доливая
пиво до черты, и ни разу не оступилась.
Посему и была, вероятно, публично при-
числена к лику святых с последующим
незамедлительным вознесением.
Но, в отличие от космонавтов, тетя Зоя
не была столь натренированна, поэтому
перегрузки при взлете, да неожиданность,
да испуг привели к тому, что она на какое-
то время потеряла сознание и очнулась
уже на орбите с апогеем в двести километ-
ров, а перигеем — километров в семьде-
сят. Орбита, как мы видилл, имела
явственный эллиптический характер, но
тете Зое это было как-то все равно.
Гораздо большее ‘впечатление на нее
произвел беспорядок в кабине... то есть
в ларьке, обнаруженный тотчас, как тетя
Зоя пришла в чувство.
Все, что было незакрепленного внутри
ларька, а именно: табурет, пивные кружки,
тарелка для мелочи, мелочь и сама тетя
Зоя, плавно и хаотично перемещалось
в воздухе, а точнее, в пространстве, ибо
воздухом там и не пахло. Тетя Зоя
ухватилась за медный краник и подтяну-
лась к нему, другою же рукой принялась
поспешно вылавливать медные и сереб-
ряные монетки, вьющиеся вокруг нее,
точно рой пчел» Деньги были госу-
дарственные, подотчетные, и именно об
этом первым делом подумала тетя Зоя,
ловя пятаки, гривенники и копеечные мо-
неты и засовывая их в карман белого
47
фартука. Они норовили вылететь и оттуда,
так что тете Зое пришлось проявить чудеса
ловкости, чтобы справиться с этим роем
денег. Пивные кружки, причудливо вра-
щаясь, сталкивались друг с другом, отчего
ларек был наполнен мелодичным звоном.
Управившись с мелочью, тетя Зоя сняла
фартук и завязала его узлом, чтобы деньги
более не рассредоточивались. Для этого
ей пришлось пуститься в свободное плава-
ние, так что узел она завязала, находясь
уже под потолком головою вниз, если
считать низом пол пивного ларька. Тетя
Зоя мягко оттолкнулась ногою от пласти-
кового покрытия потолка и спикировала
к спасительному кранику. Она ухватилась
за ручку и неосторожно повернула ее. Из
краника вдруг стала выдуваться круглая
янтарно-желтая капля, которая на глазах
набухала, превращаясь в зыбкий ко-
леблющийся шар, будто надуваемый из-
нутри. Еще мгновение — и шар рассыпался
на маленькие желтые шарики, разлетев-
шиеся по кабине, а из краника начала расти
следующая капля.
Тетя Зоя в ужасе повернула рукоятку
назад. Капля прекратила рост. «Это же
пиво!» — изумленно подумала тетя Зоя,
глядя на колыхающуюся каплю. Подтянув-
шись к ней, тетя Зоя осторожно коснулась
капли губами и втянула ее в себя, ощутив
горечь. «Фу, гадость! Как его мужики
пьют!» — скривившись, подумала она, но
делать нечего, иного способа уничтожения
пива не было. Тетя Зоя, поминутно сталки-
ваясь с пивными кружками, принялась
охотиться за мелкими каплями. Она глота-
ла их, как рыба приманку, а попутно
училась управлять своим телом в невесо-
мости, используя различного рода
выступы, стойку, цилиндры баков, от ко-
торых она отталкивалась руками и ногами
или же, наоборот, притягивалась к ним.
Погоня за пивными каплями утомила тетю
Зою. Справившись с последней, она раски-
нула руки и некоторое время отдыхала,
плавая между полом и потолком.
С непривычки пиво ударило в голову.
Может быть, поэтому проблема летающих
пивных кружек была решена с не
свойственной тете Зое удалью: она их
просто-напросто повыбрасывала в окошко,
после чего закрыла его прозрачной плек-
сигласовой шторкой. «Пускай вычитают из
зарплаты»,— решила она. Двенадцать
больших полулитровых кружек и четыре
маленьких, в четверть литра, поплыли
рядом с ларьком на фоне округлой Земли,
блистая на солнце гранями, точно кристал-
лики льда. Тетя Зоя поневоле залюбова-
лась.
А любоваться было чем. Земля повора-
чивалась под нею в голубом ореоле,
расписанная белыми размашистыми маз-
ками циклонов, закрученными в
немыслимые спирали. Заворачивался за
край Земли синий океан, отражавший
солнечный лик, на краю же происходили
волшебные переливы всех цветов от голу-
бого к розовому, багровому, черному,
а чуть дальше уже горели злые и яркие
звезды.
Тетя Зоя не узнавала Землю. Всю жизнь
на ней прожила, а сверху не признала.
Земля была непонятна. Во-первых, тетю
Зою чрезвычайно удивило отсутствие гра-
ниц. Она привыкла, просматривая про-
грамму «Время», видеть всегда за спиною
дикторов очертания государств и многие
из них помнила. Она легко бы могла по
контуру отличить Японию от Канады.
Соединенные Штаты всегда были наре-
заны аккуратными кусочками, как участки
в коллективном садоводстве, где тетя Зоя
уже лет двадцать имела участок и летнюю
времянку. Очертания своей страны были
ей знакомы более всего, хотя и не
вызывали четких ассоциаций — уж больно
сложна конфигурация!—однако в них
тетя Зоя неизменно находила какую-то
особую основательность и красоту. Эти-то
родные очертания она бессознательно
и ожидала увидеть, взглянувши за стекло
пивного ларька на Землю, но к удивлению
и огорчению не увидела. Она узнала
только Крым и Черное море, благодаря их
особой форме. Относительно других мест
оставалось только гадать: что это? чье это?
С непреложной очевидностью вдруг
обнаружилось, что Земля — общая, а
может быть, и ничья, что все эти желтые
пустыни, зеленые леса, синие воды и сне-
говые шапки гор существуют сами по себе,
принадлежа только себе, и не имеют к че-
ловеку ни малейшего касательства, тем
более что с такой высоты человека не было
видно, да и следы его деятельности
проступали на Земле лишь местами. Это
было второе открытие, удивившее тетю
Зою.
Конечно, она не поднялась до фило-
софских обобщений — образование не
позволило, да и не до того ей было
сейчас,— однако чувство, испытанное ею
на орбите, похоже было на растерянность.
Земля, всегда ранее представлявшаяся
плоской и разделенной на принадлежащие
кому-то участки — будь то садоводческий
кооператив или же целое государство,—
на деле оказалась неразделенной, а все
межи, ограды, частоколы, границы сверху
были попросту незаметны, их не существо-
вало. Низменности плавно переходили
в возвышенности, реки втекали в моря,
леса обрамляли степи. Линии и границы
были чисто естественного происхождения,
другие были бы просто абсурдны, и тетя
Зоя, глядя на красоту развернувшейся
перед нею планеты, впервые ощутила, что
видимая ею картина и есть картина истин-
ная, а раскрашенные в разные цвета
плоские фигурки неправильной формы,
которые она привыкла считать госу-
дарствами, не имеют к планете ни малей-
шего отношения.
Тетя Зоя почувствовала прилив нежности
к этому гигантскому теплому живому
шару, населенному миллиардами жизней
и вместившему в себя миллиарды смертей.
Она знала, что там, на покинутой ею
планете, нет у нее ни единого родного
человека, только могилка мужа и сына на
Смоленском кладбище; все желания тети
Зои сосредоточивались на мысли, чтобы
соседи и собес выполнили ее последнюю
волю и похоронили там же, других жела-
ний у нее в жизни не осталось. Сама жизнь,
пахнущая пивом, казалось, протекла в од-
ночасье однообразной струйкой, напол-
няющей кружку. И все же сейчас, паря над
Землею, тетя Зоя испытывала благодар-
ность и отчасти восторг.
Она ни секунды не сомневалась, что
вернется обратно, лишь только выполнит
программу, ибо все космические по-
леты проходят по программе, это она
прекрасно знала. Собственное же неведе-
ние относительно программы объяснила
себе кратко: «Значит, так надо».
Тетя Зоя не исключала возможности, что
программу ей сообщат дополнительно
каким-нибудь хитрым способом, а пока
она принялась обживаться, насколько это
было в ее силах, то есть подконопатила
с помощью старых халатов щели в пивном
ларьке, чтобы не слишком задувало косми-
ческим холодом; подлезла она и под баки
и кое-как залатала прорванные днища,
пользуясь пластиковой обшивкой, ото-
дранной от стенки, огарком свечи и лоску-
тами тех же халатов. Питаться тетя Зоя
решила пивом — более нечем, справедли-
во рассудив, что одной большой капли
размером с кулак ей на сутки хватит.
(Много ли нужно святой?) Ну, а многочис-
ленные мелкие неудобства, вроде невесо-
мости, низкой температуры и отсутствия
атмосферы, тетю Зою не очень пугали.
«Блокаду пережили и это переживем!» —
решила она.
Несколько суток она провела в кропот
ливом труде, прерываемом наблюдени-
ями за Землей и околоземным про-
странством, в котором обнаружила уже
довольно много летающих предметов,
кроме пивных кружек, шарообразных,
цилиндрических, сложной формы — с ме-
таллическими штырями, плоскими сетками
наподобие крыльев, круглыми иллюмина-
торами. То были спутники Земли и орби-
тальные станции, сверкавшие на солнце,
как елочные игрушки. Благодаря им наша
планета выглядела принаряженной, в серь-
гах и кулонах, вполне благодушной и мир-
ной. По временам, правда, тетя Зоя
замечала на Земле какие-то вспышки, но
и они выглядели безобидно и даже краси-
во.
Примерно через неделю метрах в
трехстах от себя тетя Зоя обнаружила
слабое свечение. Оно не меняло положе-
ния относительно ларька, следовательно,
обращалось вокруг Земли с той же ско-
ростью и по той же траектории. Свечение
постепенно усиливалось и уже через сутки
стало обретать форму огромной чечевицы
с размытыми краями. Еще через сутки
края стали четкими, будто чечевицу сфоку-
сировали в подзорной трубе, и перед тетей
Зоей предстал неизвестный космический
корабль синевато-стального цвета, аб-
солютно гладкий, не имеющий ни высту-
пов, ни иллюминаторов и похожий на
обкатанный морем голыш правильной
формы размером в поперечнике не менее
ста метров. Пока этот корабль концентри-
ровался неподалеку от ларька, тетя Зоя
опасливо на него поглядывала и даже пару
раз осеняла себя крестом на всякий
случай.
Наконец в гладком боку корабля обра-
зовалась круглая дыра, будто его проткну-
48
ли иглой, и из дыры выплыл наружу какой-
то мелкий предмет, который сразу взял
курс к ларьку. Не прошло и нескольких
секунд, как тетя Зоя узнала в нем космо-
навта в скафандре — с двумя руками,
двумя ногами и головою, скрытой под
прозрачным колпаком. Довольно скоро
она разглядела и его лицо — какое-то
странное, неземное. Оно было зеленого
цвета и без носа, а глаза желтые. «Как
у Тишки»,— вспомнила тетя Зоя своего
кота, поневоле испытывая к незнакомцу
теплые чувства. А он подлетел к ларьку
и постучал в окошко.
— Хау ду ю ду? — донесся снаружи его
усиленный радиорупором голос.
— Пива нет! Нет пива! — крикнула тетя
Зоя, приблизив лицо к окошку, на что
незнакомец кивнул и сказал уже по-
русски :
.— Рад вас приветствовать. Вы меня не
допустите внутрь?
— Посторонним не положено... — про-
ворчала тетя Зоя, но тем не менее
распахнула дверь и впустила гостя в ларек.
Космический незнакомец влетел внутрь,
как скворец в скворечник, и уцепился
щупальцами за фонтанчик для мойки
кружек. Оказался он небольшого роста,
с десятилетнего ребенка.
— Значит, вы из России? — спросил он.
— Из Ленинграда,— охотно подтверди-
ла тетя Зоя, с жалостью разглядывая
неказистое существо.
— Странный у вас корабль... — заметил
пришелец.
— Чего ж странного? — слегка обиде-
лась тетя Зоя. — Таких ларьков у нас,
почитай, на каждом углу. Сами-то вы
откуда?
— Созвездие Лебедя,— коротко отве-
тил пришелец.
— А по-нашему откуда знаете?
— Обучились,— пришелец изобразил
на лице нечто, похожее на улыбку.
Из дальнейшего разговора выяснилось,
что экспедиция из звездной системы Лебе-
дя была направлена для контроля за этой
частью Вселенной после того, как разведка
донесла, что на планете Земля обостри-
лась конфликтная ситуация.
— Конфронтация у вас,— объяснил при-
шелец.
— Чего? — не поняла тетя Зоя.
— Угроза ядерного конфликта...
— Что есть, то есть,— согласилась тетя
Зоя.
— Вот мы и	прилетели,— развел
щупальцами гость.
— Так вы вроде как помочь нам
приехали? — спросила тетя Зоя.
Пришелец вздохнул, посмотрел куда-то
вверх с тоскою.
— Они там думают, что мы боги!
Прилетели бы и посмотрели сами, прежде
чем командовать. Они думают — здесь
дикари живут! — все более и более распа-
ляясь, продолжал он. — А у этих дикарей
на каждый нос по пятнадцать тонн тротила.
Что мы можем сделать? Это раньше наши
спускались, совершали пару чудес, ко-
торые потом помнили две тысячи лет...
Нынче эти номера не проходят. А случись
что — отвечать нам.
— Перед кем? — удивилась тетя Зоя.
— Перед Верховным... Ну, вы его
называете богам. Не совсем правильно.
Никакой он не бог. Бога нет.
— Это еще бабка надвое сказала,—
поджала губы тетя Зоя.
— Я вам точно говорю.
— У нас свобода вероисповедания,—
стояла на своем она.
— Питаетесь вы чем? — переменил он
тему.
Тетя Зоя молча повернула рукоятку
краника и извлекла на свет божий увесис-
тую каплю пива. Незнакомец удивленно
склонил голову набок.
— Это что?
— Пиво.
— Любопытно. Можно попробовать?
— Мне не жалко.
Пришелец извлек откуда-то мягкий
пакет из блестящего материала и накинул
его на каплю. После чего, откланявшись,
поспешил с пакетом к себе на корабль.
Через некоторое время из корабля
вынырнули уже две фигурки. Они быстро
направились к ларьку, волоча с собою
нечто вроде туго набитого рюкзака.
В рюкзаке оказались различные косми-
ческие съестные припасы в тюбиках и бан-
ках. Пришельцы приволокли их в обмен на
пиво, которое, видать, им очень понрави-
лось, так что они решили вступить с тетей
Зоей в переговоры.
Тетя Зоя выслушала их, перебрала
консервы, попробовала на язык содержи-
мое одного тюбика...
— Много не дам,— сказала она. — Это
у м^ня горючее.
Художник И. Б л и о х.
Пришельцы дружно изумились смекалке
землян, додумавшихся наконец до одина-
кового горючего для ракеты и космонавта,
но все же стояли на своем: десять капель
пива. Тетя Зоя доторговалась до семи,
предупредив, что иначе у нее не останется
на мягкую посадку. При этом она стучала
согнутым пальцем по стеклянной трубке
измерителя уровня в баках и приговарива-
ла:
49
— Сами посмотрите! Пятьдесят литров.
Это же курам на смех!
Пришельцы удалились, предварительно
упрятав капли в герметичный мешок. Тетя
Зоя крикнула вслед:
— На Земле этого пива навалом! Вы бы
туда слетали.
И, как видно, подала неплохую идею. Во
всяком случае, через некоторое время
корабль пришельцев стал терять очерта-
ния, истаивать на глазах, превратился
в сгусток света, метнулся в сторону, как
солнечный зайчик, и — пропал из виду.
— Слава богу... — вздохнула тетя Зоя.
Однако на следующий день корабль был
тут как тут, поутру уже сгущался, а к по-
лудню принял прежние четкие формы.
Никто из него не выходил, только время от
времени то там, то здесь на боку появля-
лись круглые отверстия, из которых в про-
странство стремительно вылетала какая-то
блестящая пыльца, после чего отверстие
закрывалось. Пыльца постепенно рассеива-
лась вокруг корабля, некоторые частички
стали приближаться к ларьку, увеличиваясь
в размерах, пока тетя Зоя не обнаружила,
что это — металлические банки. Одна из
них стукнулась о ларек, тетя Зоя ловко ее
поймала и принялась исследовать. Банка
была продолговатая, вроде как из-под
растворимого кофе, но чуть короче.
В верхней крышке имелось правильное
треугольное отверстие с округлыми угла-
ми. В банке ничего не было, но она имела
знакомый запах пива. Надпись на банке
тетя Зоя прочитать не смогла: написано
было не по-нашему.
Вскоре среди роя блестящих предметов,
выбрасываемых с корабля гостей, стали
попадаться и бутылки. Одну из них,
проплывавшую мимо ларька на некотором
удалении, тетя Зоя без труда опознала по
этикетке. Это была пустая бутылка «Мар-
товского».
— Гудят... — понимающе покачала она
головой.
Пришельцы истребляли полученный на
Земле запас пива в течение недели,
а потом, не без труда превратившись
в сгусток света, снова куда-то улетели. На
этот раз их не было долго. Тетя Зоя стала
привыкать к одиночеству, как вдруг ко-
рабль сгустился опять. На этот раз он был
какого-то бурого цвета, а из отверстий
вылетали в космос бутылки из-под виски,
«Столичной», коньяка. Тетя Зоя с горечью
поняла: пришельцы спиваются.
Корабль подрагивал, однажды перевер-
нулся, как поплавок, да так и остался.
Космос вокруг него пропах спиртным.
Наконец бутылки перестали исторгаться
изнутри, корабль затих, но через несколь-
ко часов люки вновь открылись, и все
пришельцы в количестве десяти особей
ринулись к ларьку тети Зои.
— Опохмеляться бегут,— безошибочно
определила она.
И действительно, пришельцы с пят-
нистыми, зеленовато-багровыми лицами
выстроились в очередь, слезно прося пива.
Как объяснил давний знакомец, без этого
им было никак не обратиться в лучистую
энергию, чтобы передвигаться в про-
странстве.
Тетя Зоя сжалилась, отцедила им по
капле, но взамен потребовала Атлас мира,
который и был незамедлительно достав-
лен к ней с корабля. Пришельцы после
пива повеселели, роились вокруг ларька,
точно алкаши на Петроградской. Потом
кто-то предложил добавить. Они помча-
лись к кораблю, мигом превратились
в прозрачное облако и смылись с быстро-
тою света.
— Планету пропили, теперь и космос
пропьют,— строго сказала тетя Зоя,
открывая атлас.
Теперь у нее появилось занятие —
давать названия рекам, пустыням, горам
и морям, над которыми она пролетала, то
есть как бы приводить свое хозяйство —
а тетя Зоя уже бессознательно считала
земной шар своим хозяйством — в поря-
док, чтобы ни одна речушка, ни одно
озерцо, ни одна гряда не остались без
имени, неучтенными.
Сильно мешали циклоны, скрывавшие
иной раз по пол-Европы; приходилось
терпеливо ждать, когда рассеются, перей-
дут на другое место, но тетя Зоя не
спешила. Она поняла, что это и есть ее
программа — осмотреть Землю и отож-
дествить с нею атлас — вроде как провес-
ти ревизию на предмет выявления недос-
тачи.
Пришельцы между тем вели себя все
более и более разнузданно. Надо сказать,
что они, как и пьяницы Петроградской,
тетю Зою уважали и ни разу не посягнули
на ее авторитет.
По Северному полушарию прокатыва-
лось зеленой волною лето, в Южном шла
зима, а лебедяне исправно гоняли на своем
корабле за водкой, чачей, аракой, сакэ,
самогоном, спиртом-ректификатом... Ка-
жется, они задались целью перепробовать
все возможные напитки, пока наконец не
случилось непоправимое.
...Проснувшись, тетя Зоя увидела ко-
рабль пришельцев, который светился сине-
ватым пламенем, точно газовая горелка.
Вокруг него в окружении синих про-
зрачных капель плавали безжизненные
тела. Сначала тете Зое показалось, что они
пьяны и спят, но вот один из них проплыл
совсем рядом и тетя Зоя увидела его синее
мертвое лицо с распахнутыми желтыми
глазами... Вся экспедиция бессмертных
лебедян была мертва. Синяя капля разби-
лась о стекло пивного ларька, и в нос тете
Зое ударил резкий запах денатурата.
— Господи Иисусе... — прошептала она,
глядя на безжизненные тела в скафандрах,
напоминавшие мертвых мух.
Через некоторое время и корабль,
и космонавты стали таять, точно крупинки
сахара в воде. На этот раз они не превра-
щались в свет, а просто исчезали, обраща-
лись в ничто, навеки оставляя тетю Зою
и Землю нашу в одиночестве перед своими
проблемами.
...И увидел он, что живет в своем
доме — и другого нет у него.
Он перевел рычажок освобождения
бумаги и вытянул наполовину исписанный
лист из каретки. «Вот и все»,— подумал
безразлично и, не перечитывая написанно-
го, подложил этот лист под высокую стопку
бумаги, которая именовалась черновиком.
Внешне ничего не изменилось, но он знал
теперь, что работа закончена. Перед ним
лежал его роман, с которым он боролся не
на жизнь, а на смерть; девять месяцев он
вынашивал его, как ребенка,— и вот готов.
Он окинул взглядом пустую комнату
и в первый, кажется, раз удивился тому,
что живет здесь — в одиночестве и нище-
те. Работа, которая внутренне сблизила,
связала его с кооператорами — ибо для
кого же он писал, если не для них? — на
самом деле изъяла его из обращения, как
монетку старого образца, погрузила в без-
дну холодного отчаяния, лишила дружес-
ких и родственных уз. Он сгорел в
собственном пламени, как спичечный дом,
что пылал на святки жарким костром,
а теперь, как памятник самому себе,
топорщится пучком обугленных спичек.
Даже теперь, когда он точно знал, что
строительство завершено и он навсегда
обречен жить в этом доме среди соз-
данных им персонажей, он не спешил
к ним, не пытался разорвать свое одино-
чество, медлил. Ему казалось, что он
отринут навеки. От него отказалась жена;
так же поступят все, кто прочтет его
сочинение и не захочет узнать себя
и собственный дом,— а другого нет у него.
Их суд он еще мог бы стерпеть, но как
пройти испытание инквизицией, свя-
щенный огонь времен, в котором сгорали
и не такие крепкие вещи, как его игру-
шечный дом, склеенный из самого что ни
на есть обиходного материала? Потому он
не спешил, сознавая, впрочем, что никуда
ему не деться, он сам сдастся судьям, и тут
уж не отделаешься штрафом за нарушение
паспортного режима.
Еще вчера он мучительно подгонял одно
слово к другому, вспоминая тот вольный,
искрящийся их поток, который когда-то
весною вырвал из души жалкие клапаны
осмотрительности, робости, неверия и за-
ставил его громоздить кубики в веселой
лихорадке творчества. Тогда не было
ничего, кроме странного проекта, куда он
захотел уместить все, что знал о себе
и собственном доме; теперь же в каждой
ячейке жили близкие ему люди, готови-
лись к встрече Нового года, надеялись на
лучшее... У Завадовских жарился гусь;
аппетитнейший запах поджаристой ко-
жицы дразнил голодного сочинителя, но
он упорно, хотя и медленно, продвигался
вперед, неся на плечах созданную им
громаду.
Где-то неподалеку, в другом подъезде,
на девятом этаже, сидели у новогоднего
телевизора самые родные люди — жена
и сын. Он издали сердился на жену, что та
не укладывает ребенка спать — уже по-
здно! — но и поделать ничего не мог, ибо
они тоже стали персонажами его романа,
а персонажу хоть кол на голове теши — он
сделает по-своему, не то что живой
человек, которому можно объяснить, в
крайнем случае заставить. По-человечески
ему хотелось туда — то-то будет сюрприз!
Папочка наконец явился! Хотелось обнять,
покаяться, начать с начала... Но и над
собою он не был волен, даже им распоря-
50
жалась его история; нельзя было допус-
тить, чтобы человеческая слабость искази-
ла правду вымысла.
Он стучал по клавишам машинки, как
всегда, одним пальцем, подбираясь к опи-
санию новогоднего праздника, тогда как
сам праздник уже бушевал на этажах
кооперативного дома: соседи ходили друг
к другу в гости, носили пироги и закуски,
целовались, чокались бокалами... Никто
и не вспомнил об авторе — и совершенно
правильно! — никому он не был нужен.
Старый джентльмен, его соавтор и собе-
седник в долгих раздумьях над романом,
тоже измысленный им от тоски одино-
чества, уже накинул старую потрепанную
суперобложку, обратившись в шестьдесят
седьмой том Библиотеки всемирной лите-
ратуры, и занял свое место рядом с друзь-
ями — Свифтом, Смоллетом, Филдингом.
Ему есть что рассказать почтенным писате-
лям.
Что же осталось, милые дамы и господа?
Запах сгоревшей серы, стопка исписанных
листов, навеки разбитая жизнь...
Не так мало, дамы и господа.
Он заметил что в раздумье кружит по
комнате вокруг некоего центра, каким
оказался черновик романа. С ним надо
было что-то делать, хотя бы перечитать
для начала, но и это было непросто. Когда
же он подумал о редактуре, издании,
Критике, то совсем приуныл, находя поло-
жение безнадежным.
— Не было бабе хлопот, купила поро-
ся! — сказал он вслух.
Впрочем, тут же забрезжил выход —
гордый и в то же время трусливый. А что
если сразу передать рукопись в инквизи-
цию, минуя читателей? Сгорит так сгорит,
на нет и суда нет, он играл на крупную
ставку, а если что-то останется, то можно
помирать спокойно.
Решив так, он принялся готовить руко-
пись к сдаче: напечатал титульный лист,
положил его сверху, после чего не без
труда подровнял листы, еще раз полюбо-
вался на ровную высокую стопку — неуже-
ли это все написал я? — и начал озабочен-
но рыскать по квартире в поисках подходя-
щей упаковки. О папке нужного объема
нечего было и мечтать, такие папки давно
не выпускает наша промышленность, на
них нет спроса. Он кое-как завернул
рукопись в газету «Советская культура»
и засунул тяжелый пакет в белый полиэти-
леновый мешок. Взвесил рукопись на
руке — она была тяжела Есть ли большая
радость у сочинителя, чем, закончив труд,
взвесить его на руке? Одевался он уже
в лихорадочной спешке, его вдруг затряс-
ло, как во время болезни. Он натянул
шерстяные носки и с усилием засунул ноги
в заскорузлые кроссовки, высохшие на
батарее до состояния полного окаменения.
Застегнул молнию на куртке, нацепил
вязаную шапочку, взял в руку мешок...
«Присядем на дорожку?» — уселся на
раскладушку. Звонко скрипнули пружинки.
Затем он хлопнул себя по коленкам,
поднялся с шумным вздохом Идти на суд
не хотелось. Процедура все же неприят-
ная, особенно если участвуешь в ней, стоя
на эшафоте.
Он вышел на лестничную площадку,
вызвал лифт. Дверцы с шумом съехались,
когда он нажал на кнопку двенадцатого
этажа; это послужило доказательством,
что ничего не изменилось, дом продол-
жает жить по законам, заданным им
в романе.
Стенки кабины, как и прежде, были
сплошь усеяны надписями- «стенгазета»
кооператоров продолжала существование.
Под ровный гул машины он принялся
читать надписи, изречения, стишки и вдруг
наткнулся на знакомую фразу: «Рукописи
горят». Чуть ниже наискось было написано:
«За жизнь без любви следует казнить».
Это были фразы из его романа. Он тихо
и счастливо рассмеялся, продолжая блуж-
дать взглядом по исписанным стенам.
Раздался мягкий глухой удар, лифт
остановился. Чуть помедлив, разъехались
и двери. Он ожидал увидеть за ними
знакомый холл с темно-вишневым ковром
и вход в зал, но на этот раз за дверями
лифта открылось темное низкое помеще-
ние с бетонным полом и бетонным же
потолком, уходящее вдаль. Он заметил
приоткрытую железную дверь. Шагнул
к щели и толкнул дверь ногой. Из проема
хлынул яркий свет, настоянный на мороз-
ном воздухе с игольчатой снеговой пылью.
Плоская крыша, посыпанная сухим снеж-
ком, была полна народу: кооператоры
в нарядных зимних одеждах теснились
поодаль, где-то над вторым подъездом,
вокруг высокой новогодней елки, укра-
шенной шарами, игрушками, серпантином.
Сияло солнце. Пахло апельсиновыми
корками, которые тут и там горели на
снегу.
От колючего ветерка и растроганности
у него на глаза навернулись крупные
слезы. Он почувствовал себя отцом этого
многочисленного семейства, хотя на са-
мом деле был ему блудным сыном.
И медленно побрел к кооператорам по
мягкому снегу, положив тяжелый пласти-
ковый мешок на ближайшую вентиляцион-
ную трубу и выпустив из рук рыжего, как
апельсин, кота, который важно шествовал
впереди, задрав пушистый хвост.
Он прибился к плотной толпе сзади и,
вытянув шею, принялся разглядывать про-
исходящее.
Он с жадностью вглядывался в родные
лица. Он радовался тому, что его история
собрала их вместе на общем семейном
празднике и даже оказалась столь щедра,
что присоединила его к ним, о чем он и не
51
ЦИРК И ЦЕРКОВЬ
Гарсиа Маркеса
И. ПЕТРОВСКИЙ
Фото А. Карзанова.
Когда Королевская комиссия Шведской
академии присудила Нобелевскую пре-
мию за 1982 год по литературе колум-
бийскому писателю Габриэлю Гарсиа Мар-
кесу за его роман «Сто лет одиночества»,
лауреат отказался надеть для церемонии
вручения премии фрак, как того требует
предписание комиссии, и вошел в зал
академии в белоснежной льняной гуайябе-
ре — национальной одежде колумбийцев.
Литературный критик испанского ежене-
дельника «Камбио-16» Антонио Кабальеро
рассказывал: «Гарсиа Маркес прибыл в
Стокгольм не один, а во главе цирка. В зал,
где происходила церемония, за ним после-
довали медвежонок Момпосима и Боль-
шая Негритянка, уличные рифмоплеты,
аккордеонисты, клоуны, исполнители кум-
биамбы и пикантные танцовщицы. Старый
мир, мир белый и богатый, облаченный во
фрак и пришедший под зеленые чере-
пичные крыши стокгольмских залов «Се-
верной Венеции», чувствует, как у него
волосы встают дыбом при виде этого
карнавала варварского цирка... Гарсиа
Маркес привез цирк в Стокгольм, чтобы
продемонстрировать фрагмент цирковой
реальности, о которой он пишет,— этой
очевидной, шумной и во всех смыслах
скандальной реальности Латинской Аме-
рики».
«Самой первой идеей, которая пришла
мне в голову при обдумывании «Ста лет
одиночества»,— говорит Гарсиа Маркес,—
был образ старика, который привел ребен-
ка посмотреть на лед. Меня преследовала
навязчивая идея, что я должен вернуться
в дом моего деда, который водил меня
в цирк. Лед был цирковым чудом, в город-
ке было ужасно жарко, о льде там
и понятия не имели, лед привозили, как
привозят слона или верблюда. Обратите
внимание — лед находится в цирковом
шатре, и необходимо заплатить за вход
и все такое. Вокруг этого и построена
книга».
Но задолго до того, как была «по-
строена» книга, в 1948 году, когда молодой
журналист Гарсиа Маркес зарабатывал на
жизнь тем, что вел юмористическую лите-
ратурную колонку в колумбийской газете
«Эль Эспектадор», он писал в рецензии на
книжку одного колумбийского драматур-
га: «Паяц Римпло спрашивает у паяца
Пепино: что случается с душой, когда
человека сбивает трехколесный велоси-
пед?» И Пепино отвечает: «Она попадает
в лимб». «Но я,— возражает персонажу
пьесы Гарсиа Маркес,— сказал бы иначе:
попадает в цирк».
Откуда у писателя такое пристрастие
к этому, казалось бы, совершенно несерь-
езному зрелищу? И почему главная книга
Гарсиа Маркеса — его знаменитый роман
«Сто лет одиночества» — начинается цир-
ком? В конце концов, что означает гар-
сиамаркесовский цирк?
Странные вещи происходят с жителями
Макондо — городка, где развертывается
действие романа. Глава цыганского племе-
ни Мелькиадес привозит в Макондо цирк,
демонстрирует невежественным макон-
довцам применение магнита — а макон-
довцы глядят на это, «охваченные ужа-
52
срм^. Цыгане привозят оборудование
алхимической лаборатории, Мелькиадес
дарит его основателю рода Хосе Аркадио
Буэндиа, а его жена Урсула настраивает
прртив цыган всех жителей деревни, узрев
врага в тиглях, ретортах и колбах. Мель-
киадес показывает в качестве циркового
фокуса трюк со вставными зубами, а ма-
кондовцы «содрогнулись от ужаса», «ужас
превратился в панику, когда цыган вынул
изо рта зубы».
Патриарх рода Буэндиа отличается от
всех жителей Макондо тем, что не позво-
ляет страху сковать свою страсть к позна-
нию.
«Вещи имеют свою жизнь,— пред-
сказывал у циркового шатра Мельки-
адес. — Весь вопрос в том, чтобы разбу-
дить в них душу». Вещи и предметы
откроют свою душу и объяснят Хосе
Аркадио Буэндиа свое верное предназна-
чение. Заговорят подаренные Мелькиаде-
сом навигационные карты, и «после долгих
месяцев вычислений и сомнамбулических
шатаний по дому» Хосе Аркадио объявит:
«Земля кругла, как апельсин». И Мель-
киадесу придется объяснять, что не правы
благоверные макондовцы, упрекающие
Хосе Аркадио в сумасшествии, не его вина,
что научные открытия запаздывают в Ма-
кондо на триста-четыреста лет.
Цыгане словно нарочно подогревали
интерес Буэндиа к внешнему миру,
рассказывали о том, как трудно добраться
до Макондо, как они тратили на дорогу
к нему по «четыре месяца», сообщая, что
где-то там, далеко, люди пользуются
всеми благами цивилизации (такими, на-
пример, как таблетки от головной боли или
дагерротип). Буэндиа поняли: нужно пре-
одолеть одиночество городка, нужно
открыть его в мир реализованной утопии,
технических чудес. В этом им помогают не
только цыгане.
Для того чтобы «доказать существова-
ние господа бога», пришедший в городок
из Внешнего мира падре Никанор Рейна
собирает жителей Макондо на площади.
«Мальчик, помогавший падре Никанору во
время мессы, принес чашку густого дымя-
щегося шоколада. Священник одним ду-
хом проглотил весь напиток... простер
руки перед собой и закрыл глаза. И вслед
за этим падре Никанор поднялся на
двенадцать сантиметров над землей». Од-
на небольшая деталь: двенадцать санти-
метров! И смутная догадка о том, что
перед нами не религиозное чудо, а цирко-
вой трюк, укрепляется. Рассказчик под-
тверждает ее буквально через несколько
строк: «В течение нескольких месяцев
священник ходил по городу, повторяя при
помощи горячего шоколада свой трюк с
вознесением». Слово «вознесение», попа-
дающее в роман Гарсиа Маркеса из
Библии, чувствует себя настолько одиноко,
что вынуждено с помощью небольшой
детали — эдакого «хвостика» — превра-
титься в гарсиамаркесовское слово, в «шо-
коладное вознесение». Но превращать его
должны и сами Буэндиа, иначе...
«Снаружи» могут быть не только чудеса
цивилизации и орудия познания. В Макон-
до невесть откуда приходит девочка. «На
шее висела ладанка с расплывшимся от
пота изображением». Она приносит с со-
бой письмо, где «во имя простой человеч-
ности» некто неизвестный просит «совер-
шить... акт милосердия» и принять в дом
Буэндиа «бедную, беззащитную сиротку».
От этих официальных католических словес,
попадающих в раскованную языковую
среду «Ста лет одиночества», веет уныни-
ем и фальшью. Наше ощущение усиливает-
ся, когда мы прочтем строки о родителях
Ребеки, которых «господь бог взял в свое
небесное царство и чьи кости прилагаются
к письму, дабы их могли предать земле по
христианскому обряду». Нагрузить девоч-
ку мешком с родительскими костями —
это ли не кощунство! Избавившись от этой
обузы, от лжепамяти, Ребека становится
счастливой женой сына патриарха рода
Буэндиа. Когда погибает Хосе Аркадио
и Ребека остается в одиночестве, в ней
вновь просыпается «желание есть землю»
и ей «слышится пощелкивание костей отца
и матери».
Вместе с католическим словом Ребека
приносит в Макондо эпидемию забывания.
Чтобы спасти жителей городка от полного
беспамятства, от забывания имен вещей,
Хосе Аркадио Буэндиа придумал целую
систему табличек и надписей: «Это коро-
ва», «Дверь», «Засов» и т. д. Хосе Аркадио
Буэндиа пытается «буквализовать» память,
превратить в буквы знание о языке. Но что
будет, если забудется смысл букв, спраши-
вает себя Буэндиа.
В один из вечеров мы замечаем на
дороге к дому «необычного вида старика
с пузатым, перевязанным веревкой чемо-
даном и тележкой, покрытой черными
тряпками». Слышим его «дрожащий от
неуверенности голос». Видим его «чемо-
дан, набитый не поддающимися определе-
нию предметами». Выпиваем вместе с хо-
зяином дома флакон с жидкостью прият-
ного цвета, которую протягивает гость,
и «свет озаряет нашу память». Это был
Мелькиадес. И снова имена вещам, память
об этих именах и собственную память
приносит в Макондо глава цыганского
племени, некогда привозивший туда цирк.
Иногда персонажей романа спасает одно
лишь воспоминание о цирке. Полковник
Аурелиано Буэндиа, «стоя у стены в ожида-
нии расстрела, вспомнит тот далекий
вечер, когда отец взял его с собой
посмотреть на лед» — на цирковое чудо.
Неизвестно, что больше спасло Ауре-
лиано — вторжение его брата или воспо-
минание о цирке. Однако умер по-
настоящему полковник Аурелиано в тот
вечер, когда, будучи уже стариком, он
вышел во внутренний дворик, услышал
шум цирка, въезжающего в Макондо,
увидел слона и танцовщицу, но «не нашел
в своей душе никаких воспомина-
н и й» (здесь и далее разрядка моя. —
И. П.).
Цирк в романе последовательно вытес-
няет церковь. Хосе Аркадио Буэндиа
решился с помощью дагерротипа, приве-
зенного циркачами, проверить церковные
истины, «добыть... научное доказательство
существования бога». И так как он не смог
запечатлеть господа бога на фотографии,
то пришел к выводу, что бога — нет.
Цирк может узурпировать церковные
прерогативы. «Едва исполнилось сорок
дней отдыха Урсулы (после родов. —
И. П.), когда возвратились цыгане». По
католическому ритуалу женщина после
родов очищается в течение сорока дней,
а затем может идти в церковь. Но
в Макондо приезжает цирк — как будто
очищение молодой матери в его ведении.
«Хосе Аркадио Буэндиа торжественно
возложил руку на глыбу, как свидетель,
дающий показания в суде, кладет ее
на Библию, и воскликнул: «Это вели-
ф Фидель Кастро (слева)
и Габриэль Гарсиа Маркес.
За десять лет до «Гранмы»,
за двадцать — до «Ста лет одиночества».
Каракас, 1948 г.
53
чайшее изобретение нашего времени».
Цирковое подменяет функцию церковно-
го — Библии.
Критики и литературоведы, пишущие
о романе «Сто лет одиночества», сами того
не замечая, впадают в игру, предложен-
ную им Гарсиа Маркесом: они называют
комнатку мага и циркача Мелькиадеса, где
в конце романа происходит настоящее,
неразоблаченное чудо, «своеобразным
святилищем Буэндиа». Дети играли в ком-
нате, где работал Аурелиано Второй,
переворачивали все вверх дном, «но сто-
ило им схватить пожелтевшие свитки, как
ангельская сила подняла их в воз-
дух и держала во взвешенном состоянии
до тех пор, пока Аурелиано не вернулся
и не вырвал у них пергаменты из рук».
В начале романа — цирковое вознесение
падре, в конце — церковное, «ангельское»
вознесение пергаментов циркача. Есть
вещи поважней вражды, как бы говорят
друг другу в этом эпизоде тайные силы
романа,— цирк и церковь.
Что же в пергаментах Мелькиадеса?
Почему цирк и церковь, как Иешуа Га-
Ноцри и Воланд в романе Михаила
Булгакова, забывают о вражде, чтобы
спасти их? Но прежде чем мы ответим на
этот вопрос, еще немного о том, поче-
му Гарсиа Маркес разводит цирк и цер-
ковь по «идеологическим полюсам».
Сперва эти два начала расходятся иро-
нично. Хосе Аркадио Буэндиа сходит с ума
и говорит на непонятном языке. Для
художественного мира романа естествен-
но, что сошедший с ума «человек цирка»
должен приобрести черты противополож-
ной идеологии — и он начинает говорить
на языке католической религии: «Вот так
и узнали, что дьявольская тарабарщина
Хосе Аркадио Буэндиа на самом деле была
латынью».
Затем — с явным сарказмом» Подписав
позорный договор о перемирии с прави-
тельственными войсками, полковник Ауре-
лиано встает из-за стола, «где делегаты
сидели... в центре потрепанного циркового
шатра», и палит в себя из пистолета. Пуля
прошла в его теле, не задев ни одного
жизненного органа. Полковник потеряет
немного крови и останется доживать свой
век в родовом доме семейства Буэндиа
(как в цирке — клоун стреляет в себя
и остается в живых).
В первый день пасхи священник сыплет
на лбы прихожан пепел в знак того, что они
превратятся в прах и должны помнить об
этом. Пепельные кресты на лбах семнадца-
ти детей полковника Аурелиано Буэндиа
запечатлелись буквально: смыть их невоз-
можно. Невероятный факт словно подсте-
гивает кого-то на буквальное прочтение
этого чуда, этой жуткой религиозной
метафоры: убивают всех детей полковника
выстрелами прямо в черные пепельные
кресты, превращают их в прах.
Враг Макондо — церковное ханжество,
страх жизни и правды о ней становится все
более опасным. Ни один город не описан
в романе так подробно, как тот, из
которого Хосе Аркадио Второй приводит
в дом религиозную Фернанду дель Кар-
пио, женщину «не от мира сего»» Еще
ничего не рассказав о героине, рассказчик
уже предупредил нас словом, предупре-
дил дважды: во-первых, тем, что сразу
намекнул, что Фернанда — в метафори-
ческом смысле — чужда и Макондо, и
Буэндиа. Во-вторых, выражение «не от
мира сего» — явно непреодоленное «са-
модостаточное слово», и нас, привыкших
к макондовскому цирковому буквальному
восприятию, рассказчик предупреждает,
что Фернанда буквально чужда Ма-
кондо: по языку. Город Фернанды проти-
вопоставлен Макондо серьезностью, само-
достаточностью, нежеланием преодоле-
вать и познавать себя и собственное
одиночество и какой-то чрезмерной рели-
гиозностью. Это был «мрачный город», по
его темным улочкам «стучали колеса
призрачных карет, уносящих призраки
вице-королей». «Каждый вечер, в шесть
часов, с тридцати двух колоколен этого
городка раздавался унылый погребальный
звон». Дом, в котором жила Фернанда,
был «облицован надгробными плитами».
Сама героиня с утра до ночи занималась
тем, что сплетала «погребальные венки».
Появление Фернанды в Макондо озна-
меновано расстрелом карнавала. На карна-
вале — две королевы красоты: макон-
дийская, Ремедиос Прекрасная и вторая —
неизвестная, неназванная, спутники кото-
рой и подняли стрельбу. Фернанда называ-
ется рассказчиком по имени только тогда,
когда падают убитые, имя ее делается
знаком убийства.
Фернанду и ее город отличает самая
оголтелая форма католицизма, неприятие
всего игрового, жизненного, стихийного —
того, что испокон веков было сутью
Макондо. Если все Буэндиа стремятся
познать имена и собственную сущность, то
Фернанду отличает «ханжеская привычка
не называть вещи своими именами».
Буэндиа говорят мало и афористично —
как бы подчеркивая самой формой
высказывания, что в Макондо ценностно
слово — знание, в котором сосредоточено
конкретное представление о мире, о себе,
о судьбе. А Фернанда изъясняется путано,
изливается потоком сознания, долгим и
утомительном, как четырехлетний макон-
дийский дождь. (И точно так же обре-
кающим Буэндиа на замкнутость и одино-
чество.)
Урсула безоговорочно приняла в дом
всех незаконнорожденных детей своего
сына Аурелиано, а Фернанда хотела убить
единственного незаконнорожденного ре-
бенка своей дочери, «спрятала его и сдела-
ла вид, будто он и не появлялся на свет».
Она отправляет свою дочь в монастырскую
больницу Кракова, где та умирает «под
чужим именем».
С появлением Фернанды обостряются
все конфликты в доме Буэндиа, убыстряет-
ся процесс его старения, растет его
отчужденность. Языческий (народный)
«пучок алоэ и колосьев, со времен основа
ния Макондо висевший на притолоке, был
заменен нишей и сердцем Иисусовым»
«Акт еды превратился в торжественную
церемонию». «Восторжествовало... другое
поведение — читать перед ужином молит-
ву».
Окрашенная в тона языческих ритуалов
эротика также была скована предписа-
ниями католической морали: «За вычетом
страстной недели, воскресений, первой
пятницы каждого месяца, дней, обяза-
тельных для посещения месс, для постов
и обетов воздержания... оставалось всего
сорок два пригодных дня...»
В центре дома был сооружен «алтарь со
святыми в натуральную величину». Себя
Фернанда называет «законопослушной» —
нет более страшного слова для Буэндиа,
которые восстают против законов мироз-
дания, против самих законов романа —
губительного циклического времени и
замкнутого пространства.
Религиозное богопослушание и хан-
жество Фернанды заканчивается тем, что
«двери дома затворились навсегда». Фер-
нанда, «человек церкви», называет Макон-
до «адским пеклом», погрязшим — с ее
точки зрения — в язычестве»
За Фернандой — как в свое время за
Ребекой — тянется цепочка страшной па-
мяти: она получает по почте тяжелый
сундук, в котором покоится тело ее отца
и мундир со всеми регалиями «кавалера
ордена Святой гробницы»! И тут же на
Макондо обрушивается эпидемия забыва-
ния гораздо более страшного, чем забыва-
ние имен вещей. После грандиозной
забастовки и ее расстрела прави-
тельственными войсками в Макондо появ-
ляется декрет, что «не было никакой
забастовки», «не было никаких мертвых»
и что «Макондо — самый счастливый горо-
док в мире».
За Ребекой — эпидемия забывания, за
Фернандой—эпидемия забвения. Цер-
ковь, как видим, связывается Г арена
Маркесом с беспамятством, с ханжеством.
Более того — с официальным. За
падре следует коррехидор, за Фернандой
следуют правительственные документы.
И есть какие-то невидимые силы, из-за
действия которых католицизм плотно вхо-
дит в макондовский быт и в дом Буэндиа»
Детское, буквальное, а не метафоричес-
кое восприятие заставляет Буэндиа бунто-
вать, выворачивать вещи (в том числе
и собственную веру) наизнанку и позна-
вать, из чего они сделаны. Мелькиадес
пишет что-то на пергаментных листах
и всячески подбивает Буэндиа расшифро-
вать это «нечто», разоблачить его тайну.
Пергаменты Мелькиадеса, «прочитанные
вслух, нараспев», кажутся Аркадио
Буэндиа «переложенными на музыку
энцикликами». Он хочет познать содержа-
ние этой «цирковой энциклики». Мель-
киадес после своей смерти появляется под
видом добродушного призрака в своей
комнатке, подсказывая Буэндиа, где до-
стать учебник санскрита — а ведь именно
на этом языке написаны пергаменты.
Откуда это напряжение — высокое на-
пряжение кричащей пустоты, возникшей
между Буэндиа и манускриптами, читате-
лем романа и самим романом?
Буквальное прочтение рукописей начи-
нается только к концу романа. На протяже-
нии всего сюжета Буэндиа были дешиф-
ровщиками в метафорическом смысле.
Патриарх рода разгадывал назначение цы-
54
ганских инструментов. Другой Буэндиа
пытался разобраться в устройстве пиано-
лы: он, как ребенок, разобрал ее на молот-
ки, струны и педали. Полковник Аурели-
ано Буэндиа раскрывает подлую и продаж-
ную сущность гражданских войн — обо-
ротную сторону пресловутой межпартий-
ной борьбы между консервативной и ли-
беральной партиями...
В финале романа «Сто лет одиночества»
Аурелиано Бабилонья, похоронив жену
и мальчика со свиным хвостиком (родив-
шегося таким из-за того, что последние
в роду Буэндиа буквально повторили
первородный грех), заканчивает перевод
пергаментов Мелькиадеса. В последние
мгновения романа читатель рукописей
и читатель книги понимают: пергаменты
есть буквальное воспроизведение столет-
ней истории Макондо. Они являются
Книгой Судеб Макондо, евангелием от
Габриэля, поскольку «санскрито» — бук-
вально означает «священное писание».
Аурелиано спешит дочитать пергаменты
до конца. Пролистывает несколько стра-
ниц. Не слышит шума чудовищного урага-
на, который начинает кружить у него над
головой — сначала спокойно и медленно,
а потом приобретая апокалипсический
размах. И в тот момент, когда он до-
читывает последние строки, буквально
реализуя свою судьбу, когда жизнь и
смерть становятся словом, а слово стано-
вится жизнью и смертью, библейский
ветер уносит Макондо, «потому что родам,
обреченным на сто лет одиночества, не
суждено появиться на земле дважды».
В одной статье Гарсиа Маркес, вспомнив
испанского драматурга Педро Кальдерона
и его знаменитую драму «Жизнь есть сон»,
спросил у себя: «А почему жизнь есть сон?
Жизнь есть книга».
В тот момент, когда последний Буэндиа
прочтет рукописи Мелькиадеса, рассказ-
чик протянет нам книгу, которая буквально
воспроизведет историю Буэндиа, спасет
Буэндиа от забвения.
«Никто не имеет права расшифровать
рукописи, пока им не исполнится сто
лет»,— говорит Мелькиадес. Когда звучат
последние слова романа — «родам... не
суждено появиться на земле дважды»,—
мы слышим в них голос Мелькиадеса, не
только циркача и мага, не только автора
пергаментов, текст которых совпадает
с текстом романа, но и «бога-создателя»
художественного мира романа. Свободное
самопознание Буэндиа завершилось актом
богопознания: Мелькиадеса по-цирковому
разоблачили и заставили говорить «интел-
лигенты» Буэндиа. В этом акте — не только
апокалипсис и конец мира, но и гимн
освобождающему познанию мира, себя,
судьбы.
За гарсиамаркесовским романом
«Осень патриарха» давно и прочно закре
пились ярлыки типа «роман о диктаторе»,
«роман об одиночестве власти». Оказыва-
ется, глава нации — центральный персо-
наж романа — претендует на место...
господа бога! Тех, кто дерзнул восстать
против величия его власти, патриарх на-
казывает самым жестоким образом,
«чтобы не осталось ни одного живого
существа, которое бы не знало, как
кончают те, кто плюет на Бог а». На-
род, умирая от страха, вторит патриарху,
ожившему в очередной раз на протяжении
двухсот лет своего правления: «Храни,
господь, величайшего, который воскрес на
третий день из мертвых». Народ напуган
в такой степени, что и не замечает, как
приписывает своему диктатору чудеса,
сотворенные, по Библии, Иисусом Хрис-
том: ведь именно он «воскрес на третий
день из мертвых»!
Казалось бы — ничего нет страшного
в том, что народ провозглашает диктатора
«коррехидором землетрясений, затмений
солнца, високосных лет и других ошибок
бога». Ведь Гарсиа Маркес употребляет
здесь слово «коррехидор» в буквальном
смысле (происходящее от «коррехир» —
«исправлять», на русский язык можно
перевести как «исправник»),— ну и пусть
патриарх обладает властью, позволяющей
ему исправлять божьи ошибки. Но инерция
власти подталкивает диктатора дальше:
ему мало метафорически выражаться от
имени бога, он рвется к буквальной
божественности. Тогда народ немедленно
провозглашает патриарха «командующим
временем и лучами заката, вплоть до того,
что офицер главного штаба решился за-
держать его в вестибюле и вытянулся
перед ним с рапортом, генерал, сейчас
только пять минут третьего, другой голос,
пять минут третьего утра, а он... громко
завыл своим напуганным голосом, чтобы
его могли услышать во всем мире, сейчас
восемь, черт возьми, восемь, сказал он,
приказ Бога»
Молва холопски приписывает патриарху
свойства, которыми обладали святые муче-
ники, а то и сам сын божий. Легенды,
расхожие сплетни, слухи, которыми пере-
полнен роман,— такие же метафоры пат-
риарха, как и его, патриарха, претензии:
«Он обладал способностью разгадывать
явления природы, угадывать мысли... и
знал секрет целебной соли, способной
исцелять язвы прокаженных и неподвиж-
ность паралитиков». Народ верит, что
диктатор —- чудотворец, и не только жаж-
дет его мученической смерти, но и боится
этой смерти, так как «самые недоверчивые
среди нас (людей из народа) были уве-
рены, что эта необычная смерть должна
была покончить с христианскими принци-
пами и установить принципы третьего
завет а». Как известно, заветов в Библии
всего два — Ветхий и Новый. Смерть
патриарха в народном поверье связывает-
ся с концом ортодоксальной религии,
с концом света для католика.
В глубине души патриарх понимает, что
нужны какие-то реальные, а не метафори-
ческие доказательства его божественнос-
ти. Например, необходимо явить миру
свое божественное происхождение. Под-
ворачивается «случай» — умирает мама
патриарха, Бендисьон Альварадо, и когда
разворачивают холст, прикрывающий тело
умершей, обнаруживают на его по-
верхности «другое, точь-в-точь такое же
тело, с рукой, положенной на сердце»,
причем «не удалось стереть его с холста,
потому что изображение снаружи и с из-
нанки было составной его частью, и это был
вечный холст». Этот холст заставляет
вспомнить о двух других. Первый называл-
ся плащаница; в нее, по преданию, было
завернуто тело Христа, и на ней, согласно
христианской легенде, запечатлелись
очертания тела сына божьего. Другой
холст, на который хочет намекнуть
рассказчик,— это, конечно, каноническое
изображение на рушнике Спаса нерукот-
ворного. Решителен настрой патриарха
«употребить все средства своей власти для
того, чтобы добиться канонизации своей
матери Бендисьон Альварадо на основании
многочисленных проявлений ее святости».
• Карикатура на Гарсиа Маркеса‘из
венесуэльского журнала «Ревиста
насьональ де культура».
На свитке надпись «Вознесение бакалавра
Габриэля Гарсиа».
Сам рассказчик произносит вскользь,
что у патриарха не хватило терпения
«измерить всю величину этого чуда».
(Чудо, имеющее вес, объем, размер,— не
напоминает ли оно двенадцать сантимет-
ров падре Никанора Рейны?) Но кто
осмелится разоблачить это чудо? Для
многих Буэндиа из романа «Сто лет
одиночества» высшая правда — это правда
о себе самих, правда самопознания.
Гарсиамаркесовский патриарх очень по-
хож на Фернанду из «Ста лет одино-
чества» — тем, что пытается забыть себя,
скрыть правду о мире от самого себя
и даже неслышно приказывает чиновникам
из службы безопасности обезопасить его
от возможности разгадки тайны,
окутывающей собственное происхожде-
ние» Лишь один раз в романе он берет
в руки листок бумаги и пишет: «Меня зовут
Захария». Затем читает написанное много
55
раз, фраза обессмысливается (многократ-
но повторенное слово теряет свою бук-
вальную связь со смыслом и превращается
в пустой звук — игра, хорошо известная
детям), в конце концов патриарх рвет
в клочья бумагу и произносит: «Я — это я».
И все. В финале романа, произнося
неофициальный приговор диктатору, на-
род — коллективный рассказчик — самым
страшным преступлением назовет именно
это — нежелание патриарха знать себя:
«Тиран, который никогда не знал, где была
наружная, а где изнаночная сторона этой
жизни, которую мы любили с неутолимой
страстью... потому что мы знали, кто мы
есть, в то время как он навеки
был лишен этого знани я».
Правда у Гарсиа Маркеса всегда бук-
вальная, а не метафорическая, всегда
прямая, а не иносказательная. Когда пат-
риарх слышит такую правду о самом себе,
он перестает воспринимать, что ему гово-
рят: срабатывает механизм самозащиты.
Один из ближайших друзей патриарха, его
полный двойник Патрисио Арагонес перед
смертью осмелился высказать патриарху
душераздирающие и унизительные слова
правды о его правлении. Он говорил,
«извлекая из бездонного колодца своих
запоздалых упреков нить жестоких при-
емов его бесславного режима»: «Какая
боль, генерал, но я весь обгадился, и он
(патриарх. — И. П.) подумал, что тот го-
ворит фигурально, желая сказать,
что он умирает от страха, но Патрисио
Арагонес ответил ему, что нет, я хочу
сказать совершенно обделался, генерал,
и тот принялся увещевать его, успокойся
сейчас же, Патрисио Арагонес, мы, гене-
ралы отчизны, должны умирать, как подо-
бает мужчинам».
И все-таки разоблачитель в романе
появляется. Сначала — в роли папского
посланника, живущего в стране патриарха.
Он обнаруживает, что «тело, запечатлен-
ное на холсте, было не проявлением Воли
господней... а произведением художника,
весьма поднаторевшего в изящных ис-
кусствах и в ловком искусничестве, ко-
торый злоупотребил величием души ваше-
го величества, потому что это не масляные
краски, а один из самых качественных
самодельных красителей». Как ответил
патриарх на правду о «божественном»
происхождении его матери? После того
как представитель Ватикана был избит
толпой и облит ливнем помоев, диктатор
приказал посадить его на плот, снабдить
едой на три дня и отправить в открытое
море: «Пускай все знают, как кончают про-
ходимцы, которые поднимают руку на
величие родины, и пусть папа втолкует
себе раз и навсегда, что он может быть
распрекраснейшим папой в Риме со своим
колечком на пальце и в своем золоченом
кресле, но здесь я — это я».
Тогда приезжает новый «командиро-
ванный» Ватиканом нунций Деметрио
Олдос. Он принимается опрашивать всех,
на кого плащаница мамы патриарха произ-
вела чудесное воздействие, затем отправ-
ляется по стране, чтобы отыскать записи
о рождении патриарха, и в результате
своей поездки превращается в «единствен-
ного человека, отважившегося поставить
патриарха перед зеркалом правды». Эта
правда, содержащаяся «в семи запеча-
танных сургучем библиях» (снова письмен-
ная правда, как и сам роман Гарсиа
Маркеса: только в нем шесть, а не семь
книжек, «библий»), была вручена патриар-
ху Деметрио Олдосом. От него диктатор
узнал, что все чудеса — это фокусы на-
циональной гвардии, что двести песо
заплатили тому мертвецу, который выполз
из могилы и возник среди толпы, восемь-
десят песо заплатили цыганке, которая
сделала вид, что рожает прямо на улице,
и что все это — «цирковой о б-
м а н»! Причем, заметьте, «цирковой
обман», заключенный «семи библиях»!
Патриарх понимает, что разоблачит его
не столько Деметрио Олдос, сколько
буквальное воплощение всех его приказов.
Однажды, разгневавшись на исполнение
одного из своих желаний «слово в слово»,
диктатор награждает исполнителей, а за-
тем приказывает их расстрелять, «потому
что есть приказы, которые можно отда-
вать, но которые нельзя исполнять».
Разоблачения неминуемы: если не будут
буквально, слово в слово, исполняться
приказы — рухнет власть. Если будут — то
окажутся разоблачены все метафоры влас-
ти, все ее, власти, претензии, потуги,
легенды и слухи вокруг нее. В сущности,
гарсиамаркесовский роман посвящен пат-
риарху, который тщится стать буквальным
воплощением метафоры «царь и бог».
У Гарсиа Маркеса-журналиста было
несколько статей о цирках: «Самый ма-
ленький цирк в мире», «Поговорим о цир-
ках»... Молодой журналист — а было ему
чуть больше двадцати — уже тогда думал
над тем, что же может противостоять
судьбе, катастрофам, одиночеству.
В статье «Ужин иллюзионистов» он писал,
что у одного из ассистентов бутылка «три
раза оставалась пустой, а он снова и снова
наполнял бокалы ее содержимым, как
будто в руках у него была сулея из
Ханаана». Уже в то время Маркес пытался
избавиться от серьезности тона с помощью
эксцентриады. В статье «Воспоминания
ученика людоеда» он писал, что «серьез-
ность более опасна для пищеварения, чем
человеческое мясо. В конечном счете,
исходя из инстинкта самосохранения, го-
раздо предусмотрительней питаться чело-
веческим мясом, чем трансцендентализ-
мом».
Одну из главных идей, которую Гарсиа
Маркес с таким тщанием будет разра-
батывать в романе «Сто лет одиночества»,
он внесет в заметку «Ностальгия по
хвостику». «Человек учился петь, но ему
так и не удается петь, как поют птицы. Он
выучился ходить по слабо натянутому
канату, но с меньшей грациозностью
и с гораздо меньшим чувством равновесия,
чем у кошек. Безусловно, самый умелый из
людей в любом виде своей деятельности
не стоит и десяти процентов того, чего
стоит поющая собака, слон-эквилибрист
или философ-бегемот. Секрет того,' что
обезьяны, собаки или львы могут органи-
зовать цирковой спектакль, заключается
единственно в том, что, научившись подра-
жать человеку, этим животным удалось
выявить все то смешное, что несет в себе
человеку его трагическое и неутешитель-
ное существование животного без хвоста».
Род Буэндиа — еще до своей физичес-
кой гибели — закончится рождением «ми-
фологического монстра», «инцестуального
игуана»: мальчика со свиным хвостиком.
Трагический хвостик подчеркнет и выделит
одиночество рода Буэндиа — отсутствие
у него потомков, его полное одиночество
в мироздании.
Спасшийся от расстрела Хосе Аркадио
Буэндиа приходит в Макондо и пытается
доказать его жителям, что «их было три
тысячи четырнадцать человек», имея в ви-
ду расстрелянных. Но макондовцы ничего
не помнят: ведь, согласно постановлению
свыше, Макондо — «самый счастливый го-
родок на земле», где «ничего не произош-
ло». Слово, которым сообщает неофи-
циальную правду Хосе Аркадио Второй,
взято из того же источника, что и постанов-
ления правительства: из сухого языка
периодической печати. Но рассказчик,
донесший до нас это событие, сделал
иначе: он разоблачил его словом, как
печальную и трагическую метафору. «Па-
ника ударила по толпе»,— написал бы
о расстреле репортер. И мы бы забыли.
«Паника ударила по толпе драконьим
хвостом»,— написал в романе писатель.
И такое вряд ли кто забудет.
Вот такими цирковыми приемами, пере-
веденными в язык и сюжет, борется
с забвением и беспамятством, борется за
самопознание, пусть даже гибельное, но
все равно — самопознание, колумбийский
писатель Габриэль Гарсиа Маркес.
КАК ВОСКРЕСИТЬ МУМИЮ
Мумифицирование у японцев начи-
нается еще при жизни человека.
Процесс этот рассчитан на три года.
Кандидат в мумии перестает есть рис,
овес, просо, хлеб (мумифицирова-
ние — привилегия буддийских жре-
цов, рыбу и мясо они не употребляли
и раньше). Пищу их составляют побе-
ги «священных» трав, зерна красной
сои, через три года и этот рацион
сводят к минимуму. В итоге резко
уменьшаются жировая и мышечная
ткани, функционируют лишь самые
важные внутренние органы.
Когда человек, сохранявший такой
режим питания, умирает, его кладут
в деревянный сундук из толстых
досок и на несколько месяцев остав-
ляют в сухом подземелье. Историки,
однако, отмечают нестабильность ре-
зультатов, зависимость их от многих
случайностей. Последним удачным
опытом была мумификация буд-
дийского монаха Букая в 1903 году.
Согласно верованиям буддийской
секты Шингоншу, чтобы воскре-
сить мумию, достаточно похлопать
ее по плечу — правда, через...
5 670 000 000 лет после смерти Будды
(544 г. до н. э.).
56
АРЕНА ЧУДЕСНЫХ ПРЕВРАЩЕНИИ
| Одна из удивительных
особенностей духовной куль-
туры человечества в XX сто-
летии заключается в том,
что величайшее усложне-
ние интеллектуальной жиз-
ни, неслыханный прогресс
научно-логических методов
и принципов познания со-
четаются с возрождением
разнородных мифов, нарас-
тающим стремлением пред-
ставить мировое бытие не
в формулах и постулатах,
но в условно-сказочных, не
подчиняющихся обычному
здравомыслию образах. Есть
немало причин, порожда
ющих такой парадоксаль-
ный «кентавризм» цивили-
зации. Может быть, это фор
ма освоения ее новых за вое
ваний? А может быть — за-
кономерное проявление ху-
дожественных начал, свой-
ственных людскому созна-
нию и придавленных агрес-
сией научно-технической ре-
волюции?
Мифология XX века объе-
диняет разнонациональных
мастеров культуры — пи
сатели, живописцы, кине-
матографисты, музыканты
представляют нам мистерию
нынешнего столетия, кото-
рая с их помощью возникает
как бы на арене мирового
зрелища, соединяясь с дав-
ними мифами и «вечными»
образами. Казалось, что об-
щего между знаменитым
художником нашего века
Марком Шагалом и выда-
ющимся колумбийским пи-
сателем Габриэлем Гарсиа
Маркесом? У них несходный
сюжетный материал, разно-
планные приемы образного
порядка в разных концах
земного шара.
И все же Шагал и Маркес
оказались в одном худо-
жественно-философском ря-
ду искусства нашего сто
летия, вместе с Пикассо,
Чаплином, Брехтом, Фел-
лини, Хлебниковым, Мая
ковским, Пиросмани... Каж-
дый из них абсолютно ори-
гинален, но всех этих вели-
ких мастеров связывает то,
что в кризисные моменты
истории XX века они многое
черпали из наследия народ-
но-художественной тради-
ции, вечного и спасительного
источника мудрости и чело
вечности. Отсюда — стрем
ление к всеобщности обра-
зов, достигающих иногда
поистине вселенской мас-
штабности, бесконечность
времени, побеждающего
бренность повседневного, па-
радоксы, неожиданно трак
тующие многие понятия.
Отсюда и непокорная и на
смешливая игровая свобода,
что походя опрокидывает
нормы и правила, всякую
ограниченность и регламен
тацию, провозглашая выс
шей радостью и самым пре-
красным оправданием жиз-
ни творческую вольность
души.
Для Шагала и Маркеса
цирк был чем-то вроде иг-
ровой модели мира Для
средневековья популярен
особый персонаж — «жонг-
лер богоматери». Площад-
ной фокусник восславлял
святую деву своим искус
ством, давая зримую на
глядность чудесному и не-
возможному. Так абстракт
ные понятия веры полу-
чали чувственную опреде-
ленность и народную кра-
сочность. Совершенно ере-
тическая «молитва» оказы-
валась сильнее узаконен-
ных, строго нормативных ри
туалов.
Для Шагала и Маркеса,
современных «жонглеров
богоматери», цирк (тоже,
по сути, еретически) обла-
дает волшебно-божествен-
ной силой. Циркачи цыгане
у колумбийского писателя
несут в своем искусстве муд
рость мира, его внутрен-
нюю логику и бессмертие. А
в беседе с автором этих строк
10 июня 1973 года Марк
Шагал сказал: «...Театр я
очень люблю. И цирк.
Цирк — это великое искус-
ство. Быть хорошим клоу-
ном страшно трудно. Для
этого надо быть и артис-
том, и художником, и фи-
лософом. Нигде так заме-
чательно, так естественно не
соединяются эксцентрич-
ность и наивная простота,
как в цирке».
Цирк для Шагала — зо-
на великих превращений,
где чудесное становится по-
вседневным, где все соеди-
няется со всем, творческие
начала обнажаются с какой-
то детской естественностью
и простотой в волшебстве
нескончаемой игры. В сво-
их поздних работах («Биб-
лейский цикл») Шагал весь
мир превращает в арену ве
ликого мирового Цирка.
У Маркеса «цирковое»
чудо победы над временем
и пространством возносит к
небесной мечте о счастье
трагическую реальность на-
шего века. В прославлении
духовных сил человека,
могучей власти и преоб-
разующих возможностей
его фантазии два замеча-
тельных художника наше-
го века сходятся между со-
бой, участвуя в создании
новой, но в принципе на-
родно традиционной «ле-
генды XX столетия».
А. КАМЕНСКИЙ
57
ЗА РУБЕЖОМ
«А, ЧЕМ ЧЕРТ НЕ ШУТИТ! Была не
была!» — сказали сейлемские колдуньи
и объявили о создании новой амери-
канской общественной организации «Лига
ведьм за общественную сознательность».
Случилось это — случайно или нет —
13 июня 1986 года в городе Сейлем (штат
Массачусетс) — там, где почти триста лет
назад, в 169Z году, состоялись шумные
процессы над так называемыми колдунь-
ями.
живущий в соседнем с Сейлемом городке
Беверли, превратился чуть ли не в на-
стоящего «охотника за ведьмами». Писа-
тель, а следом за ним и кинематографисты,
утверждают оскорбленные колдуньи,
пытается представить их развратницами,
преступницами, отправительницами
мрачных каббалистических ритуалов, в то
время как они лишь дочери древнееги-
петской Исиды — покровительницы вер-
ных жен и любящих матерей. Самой стар-
толкает миллионы американцев к этим
шарлатанам? Может быть, всего лишь
праздное любопытство?
...Жарким июльским днем, в субботу, мы
отправляемся из душного Нью-Йорка на
северо-запад, в штат Нью-Джерси. По
двухэтажному мосту имени Джорджа Ва-
шингтона пересекаем Гудзон и, проехав
миль двадцать по шоссе № 4, оказываемся
в небольшом городке Парамус. Входим на
ВбД1ЬМ1Ы1
сштжо
1И1
1И11НИЫ11
ф В США действует целая
армия гадалок, ясновидцев,
прорицателей, астрологов.
У каждого — своя
контора, визитные
карточки.
Евгений МЕНКЕС,
журналист
Втыкая булавки
в такую вот
кукла,
патентованная
жрица
оккультных наук,
«наводит порчу»
либо «исцеляет».
Экскурс в прошлое мы совершим по-
зднее, а пока послушаем 53-летнюю Лори
Кэбот — современную «официальную
ведьму» (этот титул был пожалован ей
самим губернатором штата Массачусетс
Майклом Дукакисом). Нам надоело, что
нас изображают летающими на помеле,
возмущенно говорила она в беседе с жур-
налистами Сейлема, подчас^ именуемого
«колдовской столицей Соединенных Шта-
тов». Ни на кого мы не наводим никакой
порчи, и цвет лица у нас вовсе не зеленый.
И вообще, отрезала «официальная ведь-
ма», нам до смерти надоел этот оскорби-
тельный, гротескный стереотип. Новая
наша организация должна бороться с диф-
фамацией и дискриминацией: в конце
концов, речь идет о религиозной свобо-
де!..
Активистки сообщества колдуний (а в
Сейлеме их около двух тысяч) провели
демонстрацию протеста. Все в черном, они
пришли к зданию Бюро киноискусства
штата Массачусетс в Бостоне (Сейлем
расположен в 20—30 минутах езды на
автомобиле) и потребовали отменить на-
меченные съемки нового художественного
фильма «Ведьмы Иствика». Город этот
вымышленный; он создан воображением
известного американского писателя Джона
Апдайка. Если верить Кэбот, Апдайк,
шей участнице демонстрации было 63 го-
да, самой юной—семь месяцев. На ко-
ляске, в которой мать вывезла крошку,
был укреплен плакатик: «Я — добрая кол-
дунья».
Но оставим вопрос о взаимоотношениях
Апдайка и его коллег с новоявленными
ведьмами и обратимся к статистике По
данным агентства Ассошиэйтед Пресс,
в Соединенных Штатах «примерно шесть
миллионов (!) ведьм» и живется им,
в общем, совсем недурно. За годы работы
в США корреспондентом ТАСС мне неод-
нократно приходилось видеть телерепор-
тажи об «общинах колдуний», в том числе
о сейлемском «Совете Исиды». И эти шесть
миллионов — лишь часть поистине неис-
числимой армии гадалок, ясновидящих,
предсказателей судеб, прорицателей, вам-
пирологов, магистров оккультных наук.
В 1984 году американский журналист
Шон Макгрейди провел эксперимент: по-
сетил многих гадалок, прорицательниц,
колдуний в их «конторах». «Создается
впечатление, что на Лонг-Айленде они
везде»,— отмечал Макгрейди в газете
«Ньюсдэй». Подробно описав свои визиты,
он показал жульнический характер «жад-
ного до денег, низкопробного бизнеса»,
наживающихся на «наивности и легкове-
рии» гадалок. Но что же, собственно,
территорию крупного торгового центра
«Берген молл». Центральная часть «про-
менада», обычно пустующая, сейчас за-
ставлена столиками. У каждого — два
стула Над ними броский транспарант:
«Ярмарка медиумов».
Присаживаемся к столику, который ме-
диумами не обслуживается, но играет роль
«справочной». Из пресс-релизов узнаем,
что такие ярмарки проходят здесь пе-
риодически. Берем визитные карточки
некоторых участников. «Роза Вернон. Кон-
сультации медиума. Чтение египетских
гадальных карт «таро». Посещения индиви-
дуальные или группами — только по пред-
варительной записи». На карточке помимо
розы изображена кирпичная пирамидка
(масонский символ), увенчанная ги-
гантским одиноким глазом — это «бо-
жественное око». Другая карточка принад-
лежит Мэри Лу Стефан. «Консультации по
вопросам астрологии и «таро». Член Аме-
риканской федерации астрологов». И ри-
сунок — круг, в нем каббалистические
символы. Еще карточка. «Пегги Энн Айсо-
ла. Ясновидение, гадание по ладони,
профессиональное предсказание по «та-
ро». Остальные — в том же духе.
Невольно прислушиваемся к беседам за
тесно сдвинутыми столиками. Пожилой
седой женщине велено отвечать одно-
58
сложно — «да» или «нет». Вас беспокоит
будущее? Кивок. Сбережения очень
скромные, а цены все растут? Кивок. Но
ведь вы добры к людям и у вас мягкое
сердце? Седая головка разочарованно
покачивается. Ну и что из этого?
За другим столиком — миловидная де-
вушка. Очень хочется быть счастливой,
улыбается она. Стать богатой, встретить
«принца из сказки». Ну, а пока работу бы
Волоокая жрица оккультных наук, получив
12 долларов за десятиминутный разговор,
с готовностью дает всевозможные обеща-
ния «светлого будущего», бормочет о хит-
росплетениях «линий жизни».
Лысеющий мужчина средних лет в
костюме-тройке ходит кругами, не ре-
шаясь подойти сразу. Потом присаживает-
ся к одному из столиков, достает бумаж-
ник. До нас доносятся обрывки разговора.
«Да, проблемы на работе... Да, кое-какие
трения с боссом... Долги... Разброд в
семье... Да, и дети...» Следует стандартный
ответ о том, что проклятье над его судьбой
не тяготеет, хотя и просматривается где-то
некая черная туча. Кто-то стремится при-
чинить ему зло, следует опасаться сопер-
ников в сфере бизнеса. И прекратить
наконец любовные похождения! Брови
мужчины ползут вверх, он пытается возра-
зить, но медиум останавливает его реши-
тельным жестом.
Заправляет медиумами своего рода
координатор — пожилой жилистый
субъект с желчным взглядом и внеш-
ностью спекулянта. Он уже давно буравит
нас глазами. Видимо, пытается загипноти-
зировать до такого состояния, чтобы и мы
с готовностью выложили зеленые купюры
за возможность пообщаться с кем-то из
ясновидящей бригады. Но нам вполне
достаточно увиденного и услышанного ..
Вернувшись в Нью-Йорк, внимательно
рассматриваем собранную литературу.
Главный «трофей»—очередной номер
журнала, издаваемого организацией «Сай-
кик фэар нетуорк», что на русский можно
перевести примерно так: «Объединение
медиумов для проведения ярмарок».
Сколько в нем членов — неизвестно, но
в штате разбросанных по всей стране
отделений — 300 человек. Немало.
20 страниц формата «Недели». Издается
ежемесячно, в цвете.
На последней странице — то, что, пожа-
луй, представляет наибольший интерес.
Читаю: «Сайкик фэар нетуорк» — это про-
фессиональная организация, в которую
входят парапсихологи, метафизики, физи-
ки (?!), астрологи и другие квалифициро-
ванные эксперты со всей страны. Многие
готовы читать лекции, проводить де-
монстрационные сеансы, участвовать в
исследовательских проектах (?!), семина-
рах и практических занятиях, а также
организовывать сеансы в приватном по-
рядке. Вам следует лишь связаться с го-
ловным офисом для получения дальней-
шей информации... Мы высоко оценим
ваши письма — даже если это будут крити-
ческие замечания...» Во всю странииу —
расписание «ярмарок медиумов» на бли-
жайшие месяцы. За пять месяцев —
53 ярмарки. В разных городах не только
США, но и канадской провинции Онтарио.
В самом низу подпись: «Ширли Энн
Табэтнек, директор». Именно это имя,
кажется, было написано на нагрудном
значке у дамы, которая суетилась рядом
с координатором.
Журнал содержит статьи, письма читате-
лей, рекламные объявления, фотографии,
рисунки. Например, Тэдди Науроки из Сан-
Хосе (штат Калифорния) опубликовал
вторую из серии своих статей под заголов-
ком «Ваши руки — зеркало вашей души».
Статье предпосланы рисунки ладоней раз-
личной конфигурации с идущими в разных
направлениях «линиями жизни». Каждая
ладонь может сообщить о вас гадалке
немало интересного. Почти на целый
разворот — очерк о некоем Джозефе
Гудавэйдже — «одном из старейших чле-
нов Американской астрологической ассо-
циации» и авторе книги под претен-
циозным названием «Астрология: космос
и наука». Дальше — выдержки из этой
книги, в которых речь идет о «циклах
Кали-юги» и их влиянии на человеческие
судьбы. На одном из центральных разво-
ротов выступает сама мисс Табэтнек —
молодящаяся блондинка со взглядом на-
столько откровенным, что он никак не
вяжется с приписываемой ею себе ролью
серьезного аналитика прошлого и будуще-
го. На сей раз она поведала читателям
о том, каков будет «нынешний месяц лично
для вас — с нумерологической точки зре-
ния». Священник (!) Кеннет Диккерсон
пишет о фотографировании «ауры вокруг
кончиков ваших пальцев», расхваливает
новейшие достижения научно-техническо-
го прогресса, поставленные на службу
псевдонаучному шарлатанству. За это же
бурно ратуют и владельцы «метафизичес-
кого книжного магазина» под названием
«Астрология и то, что за ее пределами».
И реклама, реклама, реклама...
Неужели читатели не понимают, какая
все это халтура? Нельзя ли схватить этих
жуликов за руку? Такой шанс неожиданно
предоставили нам сами издатели. Раскрыв
страницу 15, мы прочли раздел «Самые
свежие предсказания». Он-то и дал нам
возможность поставить небольшой экспе-
римент, который имел более чем красно-
речивые результаты. Мы выписали боль-
шинство предсказаний: речь шла о событи-
ях в политической, экономической, со-
циальной и культурной жизни США (под
последними нередко понимаются велико-
светские сплетни о «звездах» и «куми-
рах»), а также о делах международных.
Все предсказанное должно было сбыться в
течение ближайшего года. Мы решили
проверить, что же сбылось из пророчеств
той же мисс Табэтнек и ее коллег Энн
Зондорак, Дебс Бродт и Элизабет Ван
Ингвеген.
Вот что, например, они предсказывали.
...На Западе США произойдет изверже-
ние нового вулкана... Станут более строги-
ми законы, карающие за жестокое отноше-
ние к детям. Певица Линда Ронстадт вновь
выйдет замуж... В Аризоне произойдет
крупный пожар... Комик Джонни Карсон
станет реже появляться на телеэкране.
Английская королева серьезно заболеет
и отречется от трона в пользу принца
Чарлза... Манекенщица и актриса Брук
Шилдс выйдет замуж за сына правителя
княжества Монако и откажется от своей
карьеры... Безработных станет меньше...
Цены на продукты питания и авиабилеты
станут ниже... На президента Рейгана
и папу римского до конца лета будут
совершены покушения... В Белом доме
вспыхнет пожар, и Нэнси Рейган станет
героиней: она будет мужественно выно-
сить из огня произведения искусства
и антиквариат... Бывший сотрудник ФБР
выступит с рассказом о том, как был
организован заговор против президента
Кеннеди... И вот результат поставленного
нами эксперимента: НИ ОДНО, повторяю,
НИ ОДНО из этих предсказаний не
сбылось, хотя с того момента, когда они
были сделаны, прошло уже больше трех
лет.
Для дополнения картины здесь уместно
вспомнить впечатление, которое вынес из
своего практического знакомства с дюжи-
ной гадалок и жриц оккультизма тот же
Шон Макгрейдио Я спрашивал о подроб-
ностях, писал он. В ответ мне говорили
самые общие вещи. Вот что сообщила ему,
к примеру, о его собственной жизни
прорицательница Софи. Вы — счастливый
человек, у вас — доброе сердце. Вы помо-
гаете многим, но другие вам не помо-
гают. Кто-то вас ревнует... Ваши друзья...
Они всегда хорошо отзываются о вас
в вашем присутствии, но стоит вам отвер-
нуться, как начинают вас чернить... У вас
в жизни будет много денег, но с ними
нужно быть осторожным. Не следует
доверять партнерам по бизнесу... Скоро
вы получите два письма, в которых будут
содержаться хорошие новости...
Гораздо хуже у Софи — как и у боль-
шинства гадалок — обстояло с деталями.
Вам не говорят «что», «кто», «когда»
и «как», а лишь «кто-то», и «каким-то
образом», разочарованно сетует репор-
тер. Ну, а те из ясновидящих, которые
рискуют углубиться в детали, оказываются
немедленно посрамленными. Вот как, на-
пример, Макгрейди отзывается об одной
из них по имени Патрис: «Она характери-
зует сама себя как эксперт в чем-то,
именуемом психометрией». Журналист
беседовал с ней во время одной из
«ярмарок медиумов» в гостинице «Хо-
лидэй инн» на Лонг-Айленде (штат
Нью-Йорк). Гадалка, внимательно глядя
ему в глаза, предложила понюхать арома-
тизированные тряпичные мешочки.
«Вы плотник?» — «Нет». — «Вы уве-
рены?» — «Абсолютно». — «Я прчти уве-
рена, что вы плотник. Вы должны работать
в какой-то области, тесно связанной с про-
фессией плотника. Так ведь?» — «Если вам
это необходимо знать, то я писатель». —
«Ну что ж, я почти угадала. Как профессия
писателя, так и профессия плотника —
творческие».
Далее (пощупав обручальное кольцо
Макгрейди): «Ваша жена брюнетка,
невысокого роста и хрупкая». — «Она
высокая крупная блондинка нордического
типа». — «Ведь есть у вас какие-то серь-
езные трудности в семейной жизни, не так
59
ли?» — «Если они и есть, то мне о них
ничего не известно».
Дальше все продолжалось в таком же
Духе, иронизирует журналист. Чувствуя,
что на сей раз фокус не удался, Патрис
закончила сеанс вполне прозаически, буд-
нично пожав плечами: «Невозможно всег-
да выигрывать». Деньги, однако, были уже
уплачены.
Увиденное нами на ярмаркё в Парамусе
(по словам Макгрейди, их устраивают до-
вольно часто с целью «облегчить охоту» на
легковерных) показывает: острые социаль-
но-экономические проблемы, неуверен-
ность в завтрашнем дне, страх перед
Ядерной дойной — вот истинные причины,
толкающие людей к астрологии, хироман-
тии, спиритизму, белой и черной магии.
К колдунам и ясновидцам идут за спасе-
нием, как к последней надежде, от чувства
полной безысходности. А маги и медиумы,
бессовестно эксплуатируя страхи, тревоги
и растерянность обывателя, зарабатывают
на этом огромные состояния. Власть иму-
щие, по сути, ничего не имеют против
миллионов шарлатанов, ибо последние
исправно втолковывают людям, что все
беды не от уродства буржуазного мира,
а от нечистой силы, от дьявола.
«Ярмарок медиумов» в США становится
все больше. За тактической целью —
«облегчить охоту» на легковерных — про-
сматривается куда более масштабная зада-
ча, поставленная реакционными силами:
максимально приблизить колдовские и
предсказательские «услуги» к потреби-
телю. Вот, к примеру, какие результаты
дал еще один поставленный нами экспери-
мент. Мы вышли на одну из центральных
торговых улиц Нью-Йорка, Пятую авеню,
и зашли в несколько расположенных на
ней книжных магазинов. На полках —
журналы, иллюстрированные альбомы,
брошюры, книги и даже словари по магии,
оккультизму, предсказаниям.
Вот названия некоторых образчиков
этого товара: «Сонник, гороскоп, гадание»,
«Книга Зодиака», «Китайские гороскопы»,
«Книга по нумерологической интерпрета-
ции снов», «Исцеление драгоценными
камнями», «Словарь науки о привиде-
ниях»...
Между прочим, вот что пишет в реклам-
ном предисловии к нему его составитель
П. Хэйнинг: «Как явствует из проведенного
недавно опроса, 44 процента американцев
верят в существование привидений. При
этом один из семи утверждает, что видел,
слышал или был преследуем привиде-
нием». Другие опросы, продолжает соста-
витель, показали, что примерно каждый
второй верит медиумам и свыше 57 про-
центов всего взрослого населения при-
знают духов.
От книгоиздателей не отстают и вла-
дельцы газет* если в 1955 году лишь 100 из
них публиковали регулярную астрологи-
ческую колонку, то в 1975 году — уже
около двух тысяч.
Приближением «оккультных услуг» к по-
требителю активно занимается и амери-
канское телевидение. Скажем, жители
прилегающего к Нью-Йорку района Лонг-
Айленд могут смотреть недавно создан-
ную регулярную передачу «Телеканалы
медиума». Ее «звезда» — некто Джордж.
Что же касается кино, то и в кинотеатрах
и по всем телеканалам регулярно идут
фильмы о похождениях вампиров, вурда-
лаков, пришельцев с того света, людей-
зверей, Франкенштейнов. Вот лишь неко-
торые названия: «Дракула», «Блэкула»
/чернокожий др><аку.ла), «Ребенок Розмари»
(нашумевший фильм Романа Поланского
о том, как группа ведьм и колдунов
вынуждает обыкновенную современную
американскую девушку зачать от дьявола
и родить его ребенка), «Полтергейст»
(враждебно настроенный дух-разруши-
тель), «Ужас в Эмитивилле» («докумен-
тальная» история о заколдованном доме),
«Вервольф в Лондоне» (вервольф — обо-
ротень, человек-волк), «Изгоняющий дья-
вола» (еще один нашумевший фильм
об «искусном экзорцисте»). Список можно
продолжить.
Следует отдать должное магистрам
«тайных наук»: они не сидят сложа руки,
а ищут новые пути для пропаганды своего
темного бизнеса. Однажды отделение
ТАСС в Нью-Йорке получило конверт
с необычным обратным адресом:
«Нью-йоркский центр по вампирологии».
Выяснилось, что уже ряд лет там «всерьез»
занимаются такой «наукой»... Мы узнали,
что ныне в США живут несколько десятков
вампиров, а «центр» предлагает еже-
годные курсы по ликвидации вампирологи-
ческой неграмотности.
Когда с бредовыми идеями выступают
лжеученые, это еще полбеды. Хуже, когда
о различного рода сатанизме начинают
всерьез говорить политики.
В Сейлеме до сих пор стоит дом судьи
Джонатана Коруинна, отправившего в
1692 году на виселицу 13 женщин и 6 муж-
чин за «колдовство». Это мрачное здание •
превращено в музей, и называют его
почему-то «Домом ведьм», хотя «Дом
палача» с исторической точки зрения было
бы уместнее. «Наваждение» началось в жи-
лище кальвинистского священника
Сэмюэла Пэрриса. Если верить сохранив-
шимся описаниям, его дочери вдруг стали
сотрясаться от конвульсий, лаять по-со-
бачьи и рычать на что-то невидимое.
Казалось, они были чем-то страшно напу-
ганы. Это было время, когда, как говорится
в «Энциклопедиа Американа», жители
города «опасались французов (борьба за
колонизацию Нового Света тогда только
начиналась. — Е. М.), а также нападений
индейцев на Новую Англию». В условиях
политической нестабильности властям мо-
лодых североамериканских колоний необ-
ходимо было держать в страхе и подчине-
нии самих колонистов, а заодно предста-
вить злодеями индейцев. В ведовстве
обвинили служанку священника индианку
Титуба. Запуганная женщина «призналась»
в связи с дьяволом. А затем началась самая
настоящая охота на «ведьм». Среди пове-
шенных оказался и конкурент Пэрриса
пастор Бэрроуз: он усомнился в существо-
вании колдуний как таковых. «Выражать
сомнение в вине осужденных было небезо-
пасно,— констатирует та же энциклопе-
дия,— 45 человек подверглись пыткам,
20 были казнены, прежде чем наваждение
рассеялось...» Так на скрижалях амери-
канской истории появилось выражение
«сейлемские колдуньи», ставшее уже на-
рицательным.
В сегодняшней Америке обвинения
в «сатанизме» и «дьявольских кознях»
сыплются на головы политических против-
НИКОЧ внутри Страны, ля также на предстввм
телей тех зарубежных государств, чей курс
не устраивает США и их союзников
«Дьявольской силой» пугают западного
обывателя и власти и те, кто вещает от
имени Христа или даже антихриста. В мар-
те 1985 года мы видели в городе Монтго-
мери (штат Алабама) передачу местного
телевидения, в которой известный пропо-
ведник Джимми Суэггарт перечислял
«50 (I) принципов коммунизма». Чего
только не оказалось в этом списке!
И стремление поработить весь белый свет,
и намерение физически истребить всех
, некоммунистов, и решимость разрушить
институт сем и и брака, и т. д. и т. п. Бла-
гообразные леди, солидные джентльмены,
почтенные пасторы на полном серьезе
перед многомиллионной телеаудиторией
с пеной у рта несли откровенную ахинею.
Неискушенный зритель должен был пове-
рить: «дьявольская сила» существует,
а олицетворяет ее в первую очередь
Советский Союз, «безбожники-комму-
нисты». Ведь хозяин Белого дома называл
нашу страну «империей зла». (Заметим
в скобках: английское «evil» — «зло» име-
ет и другое значение — «дьявол».) Между
прочим, известно, что американский пре-
зидент (в шутку или всерьез?) не раз
обращался к помощи гадалки. Наверное,
тоже думает: «Чем черт не шутит, вдруг
даст дельный совет?..»
А пока странные дела творятся в США'
новоявленные колдуны и колдуньи
открыто заявляют о своих «правах», полу-
чают официальное признание (вспомним
титул Лори Кэбот, дарованный ей самим
губернатором штата), а реалисты, сторон-
ники здравого смысла и разумных
действий заносятся в «черные списки» так
называемых «апологетов сатанинских сил»!
...Через 20 лет после сейлемского
процесса 1692 года законодательное соб-
рание штата Массачусетс аннулировало
приговоры обвиненным в колдовстве и
вынесло решение о выплате компенсации
их наследникам. Но невинно убиенных не
воскресить.
Устроителям сегодняшних «охот на
ведьм» в США не грех вспомнить этот
трагический урок истории.
Со всего света
О ЧЕМ СПРАШИВАЮТ
ДЕДА МОРОЗА
О многом. Но чаще всего — каким
транспортом пользуется при полетах на
Землю, и женат ли он, и получает ли
деньги за свою работу! Как пишет западно-
берлинская газета «Тагесшпигель», Санта-
Клаус получает в год около 4 тысяч писем,
как правило, они направляются в саарское
местечко Санкт-Николаус.
Г6О
ЙОГА без да МИСТИКИ а. Кондратов
В О чудесах индий-
ских йогов рассказыва-
ли участники походов
Александра Македонско-
го, арабские ученые сред-
них веков, европейские
путешественники Нового
времени. Но лишь не-
давно удалось экспери-
ментально, в научных
лабораториях, проверить
их реальность. Оказа-
лось, что без всяких
иллюзионных трюков и
факирских уловок йоги
демонстрируют «нечто
поразительное, выдаю-
щееся», но отнюдь не «не-
что небывалое, сверхъес-
тественное».
Могут ли йоги, как
утверждают их поклон-
ники, останавливать ра-
боту сердца? Если мо-
гут, то тогда это под-
линное чудо, заявили
медики. Первоначально
казалось, что так оно и
есть: пульс действитель-
но не прощупывался, не
слышно было и биения
сердца. Но рентгенограм-
мы и электрокардиограм-
мы подтвердили, что
сердце все-таки работало.
Только частота его бие-
ния, обычно равная 60—
70 ударам в минуту, па-
дала вдвое. Зато давле-
ние внутри грудной клет-
ки с помощью особого ды-
хания увеличивалось на-
столько, что препятство-
вало току крови через
вены к сердцу — про-
падали пульс, сердце-
биение. Йог Свами Ра-
ма продемонстрировал
ученым, как можно не
только замедлять, ио и
убыстрять ритм сердца.
Частота пульса с 70 уда-
ров в минуту возрастала
у него до 300 ударов!
(Экспериментаторы ог-
раничились 20-ю секун-
дами работы в таком
режиме; ведь учащение
пульса даже до 200 уда-
ров в минуту вызывает
болезненные ощущения,
обморок и т. п.)
Упражнения йоги — я
испытал это на себе —
позволяют контролиро-
вать работу не только
сердца, но и других ор
ганов и частей тела, рабо-
тающих автоматически
и, казалось бы, не под-
/
дающихся приказам со-
знания,— например пи-
щевого тракта, желудка.
Многие авторы, как
древние, так и современ-
ные, сообщали о том, что
йог может быть захо-
ронен заживо, пробыть в
могиле несколько дней,
недель или даже лет, а
затем выйти из гроба
живым. Действительно,
в системе йоги практи-
куется так называемое
♦бхугарбха самадхи» —
самадхи «зародыша в
земле», когда йог отклю-
чает все органы чувств,
впадает в подобие ле-
таргического сна. Гроб
с ним помещают в склеп
или зарывают в землю.
Ученые Индии прове-
ли серию экспериментов,
чтобы выяснить, насколь-
ко правдивы рассказы о
длительном погребении
заживо и какие физиоло-
гические процессы про-
исходят при этом.
В эксперименте участ
вовали и люди неподго-
товленные, и люди, прак-
тикующие йогу. Обыч-
ный человек в условиях
герметически закупорен-
ного бокса (он заменял
гроб или склеп) чувство-
вал себя не очень уютно.
Дыхание его учащалось,
увеличивалось сердце-
биение, электрическая
активность мозга свиде-
тельствовала о напря-
жении, нарастании стрес-
совой ситуации. По ис-
течении 10—12 часов из
быток углекислого газа
заставлял прекратить
эксперимент.
Люди, владеющие тех-
никой йоги, могли про-
быть в боксе в два раза
дольше. Приборы пока-
зали, что дыхание тре-
нированного человека за
медлялось, пульс сни-
жался, электрические по-
тенциалы мозга были
аналогичны состоянию
умственной релаксации,
расслабления. Никакой
мистики тут нет, но как
бы пригодилась техни-
ка йоги людям, попада-
ющим в экстремальную
ситуацию, связанную с
недостатком кислорода
(например, шахтерам
или подводникам)!
Дыхательные упраж-
нения, пранаяма,— один
из краеугольных кам
ней учения йоги. В Ин-
дии, США, Франции,
СССР и других странах
проводились многочис-
ленные исследования
пранаямы. Никаких чу-
дес, противоречащих за-
конам физиологии, не
обнаружено. Зато налицо
поразительный эффект,
который дают дыхатель-
ные упражнения йоги. С
их помощью француз-
ский ныряльщик Жак
Майоль смог без всякой
аппаратуры погрузиться
на глубину 101 метр!
Оказывается, под конт-
роль можно поставить
даже работу органов ды
хания.
Трактаты по йоге, на-
чиная с самого древне-
го и авторитетного —
♦йога-сутры» Патанджа-
ли, говорят о «силах
сиддхи», сверхчеловечес-
ких способностях, при-
обретаемых на высших
стадиях йоги. Связаны ли
они с так называемыми
экстрасенсорными спо-
собностями, о которых
столько спорят сейчас?
На этот вопрос пока нет
ответа, ибо нельзя ре-
шать одно неизвестное
через другое. Возможно,
в ряде случаев мы име-
ем дело с управляемой
галлюцинацией: приве-
дя психику в определен-
ное состояние, йог может
♦материализовать» свои
видения, хотя для по-
стороннего наблюдателя
никакой «материализа-
ции* не происходит. Нет
еще такой аппаратуры,
которая могла бы зафик-
сировать эту работу моз-
га. Однако уже получены
данные, характеризую-
щие особенности элект-
рической активности моз-
га у йогов, находящихся
в глубоком сосредоточе-
нии (медитации).
Еще в 1929 году ав-
стрийский психиатр
X. Бергер, пытаясь уста-
новить код работы моз-
га, говорил о его фантас-
тической сложности. Рас-
шифровать его не удает-
ся и по сей день. Уда-
лось выявить лишь не-
сколько самых простых
ритмов, связанных с тем
или иным состоянием
психики. Наиболее за-
метны так называемые
альфа-волны, возникаю-
щие в состоянии покоя
и расслабления. Если же
воздействовать на чело-
века каким-либо раз-
дражителем, скажем, яр-
ким светом или громким
звуком, то происходит
блокада альфа-ритма,
резкое уменьшение ам-
плитуды альфа-волн. Это
у обычных людей. Но,
как пишет Дж. Хэссет в
книге «Психофизиоло-
гия», у монахов буд-
дийской школы дзэн при
созерцании, направлен-
ном на внешний мир, а
не в глубь себя, не про-
исходило «привыкания»
альфа-ритма к звуковым
раздражителям. «В то
время как у контроль-
ной группы реакция ЭЭГ
на звук (тон) постепенно
ослабевала, у монахов
она сохранялась. Та-
61
ЧУДО — это...
Дмитрий БИСТИ, народный худож-
ник РСФСР, член-корреспондент
Академии художеств СССР, лауреат
Государственной премии СССР.
По-моему, самое большое чудо — чело-
веческий разум, его возможности. У нас,
художников, говорят: «Прежде чем взять-
ся за кисть, вложи в нее мыс/?ь». Твор-
чество не может быть только интуитивным.
Меня особенно поражает, каких результа-
тов способен достичь человек в науке
и технике. Здесь, как и в искусстве, не
обойтись без интуиции, озарения, без
своеобразного художественного видения.
Всем известны чудодейственные изоб-
ретения хирурга Илизарова. А вот другой
хирург-травматолог, мой добрый зна-
комый профессор Александр Иванович
Блискунов решил ту же проблему растяги-
вания конечностей иначе. Он рассказывал
мне, что как бы увидел кость изнутри,
мысленно имплантировал в нее специ-
альный стержень. Сначала мысленно. А по-
том долгий путь эксперимента. И теперь
делают операции, после которых человек
двигается, а кость как бы сама собой,
естественно, почти безболезненно разрас-
тается... После того как эта идея вошла
в медицинскую практику, Блискунов счи-
тает, что операцию по имплантации со
временем можно будет доверять роботу!
Александр СУХАНОВ, бригадир
проходчиков Московского Мет-
ростроя, Герой Социалистического
Труда, депутат Верховного Совета
СССР.
Бывая на станции «Площадь Ногина»,
я обязательно подхожу к одной колонне,
приветствую ее. Эта колонна — своего
рода талисман для меня и моих товари-
щей. Ее — первую! — мы смонтировали
механизированным способом. Сейчас это
обычное дело, а тогда, в шестидесятые
годы, было новаторством, праздником,
качественным скачком. Я верю в руко-
творные чудеса, но всякий раз удивляюсь
им. Когда стоишь перед глухой стеной
земли, трудно представить, что со време-
нем здесь побегут поезда. А спустившись
в новый подземный дворец, где после тебя
уже потрудились отделочники, с трудом
веришь, что это чудо начинал ты, радуешь-
ся, как ребенок, делу рук человеческих.
Рита РАЙТ-КОВАЛЕВА, перевод-
чик художественной литературы.
Я понимаю чудо как замечательное
везение в жизни. Разве не чудом было то,
что я, робкая девчонка с косичками,
пришла к Владимиру Маяковскому и он
ввел меня в литературный мир? Чудом
стало знакомство с Борисом Пастернаком,
Велимиром Хлебниковым, дружба с Анной
Ахматовой.
Волнующее чудо моей работы — обна-
ружить в огромном потоке зарубежной
литературы завораживающую личность
писателя» Тогда я начинаю работать над
переводами его вещей. Ощущение чуда
заставило меня биться над словом и обра-
зом, стремясь познакомить наших читате-
лей с Джеромом Сэлинджером и Грэмом
Грином, Томасом Бернхардом и Куртом
Воннегутом... Про этого автора я всегда
думала: мой писатель. По книгам я пред-
ставляла себе его добрым и застенчивым
человеком. Мы познакомились в Париже.
Чудо: он оказался в точности таким.
Огромного роста и с совершенно детскими
глазами. Не устаю ждать новых чудесных
встреч с людьми и их книгами.
Подготовила С. ШЕВЧЕНКО.
ким образом, данные ЭЭГ
подкрепляют утвержде-
ние этих монахов, что
они «лучше осознают»
окружающий мир. С
другой стороны, медита-
ция, которую практику-
ют индийские йоги, сов-
сем иного рода: она свя-
зана с сосредоточенно-
стью на внутреннем со-
стоянии и отключением
от внешнего мира. У
них во время медитации
не происходило блокады
альфа-ритма при до-
стоточно сильном раз-
дражении (например, ко-
гда к руке прикладывают
горячий предмет), хотя
вне периода медитации
те же раздражители бло-
кировали альфа-ритм.
Таким образом, судя по
данным ЭЭГ, это состоя-
ние прямо противопо-
ложно тому, в которое
приводят себя монахи
дзэн. Йоги успешно от-
ключают себя от внеш-
него мира».
Духовное и телесное,
психическое и физичес-
кое у человека тесней-
шим образом связаны.
Мы бледнеем и красне-
ем, испытывая разные
чувства, волнение за-
ставляет сильнее биться
сердце, от страха тело по-
крывается потом, волосы
встают дыбом. Процес-
сы эти кажутся не-
управляемыми, завися-
щими лишь от внешних
причин. Однако практи-
ка показывает, что это
не так. Вспомним хотя
бы детей, которые могут
плакать вовсе не потому,
что им больно, а потому,
что им так хочется. Есть
люди, которые могут по
своему желанию замед-
лять или убыстрять ра-
боту сердца, вызывать
потоотделение в различ-
ных частях тела, даже
поднимать дыбом во-
лосы.
Работа нашего мозга
происходит на двух уров-
нях, сознательном и под
сознательном. Мы со-
знательно воспринимаем
речь, двигаем руками и
ногами, замедляем или
убыстряем дыхание. На
уровне подсознания про-
исходит регуляция рабо-
ты сердца, температуры
тела и других процес-
сов, управляемых так на-
зываемой автономной
нервной системой с ее
функционально связан-
ными симпатическим и
парасимпатическим под-
разделениями. Природа
поступила мудро, пере-
дав руководство этими
процессами «нижнему
этажу» мозга,— не будь
этого, нам пришлось бы
только тем и заниматься,
что приказывать сердцу
ритмично биться, лег-
ким дышать и так далее.
Система йоги создана
была еще в глубокой
древности. Модифици-
ровав ее, немецкий врач-
психотерапевт И. Шульц
в 20—30-х годах нашего
века заложил основы
аутогенной тренировки
(от греческого «аутос» —
сам, «генуе» — рожден-
ный), которая насчиты-
вает сейчас более десят-
ка различных вариантов.
С помощью аутогенной
тренировки можно брать
под контроль многие
функции организма, счи-
тавшиеся неподвластны-
ми сознанию. Например,
метод активного само-
внушения, созданный в
нашей стране доктором
А. С. Роменом, позволя-
ет произвольно, за не-
сколько десятков секунд
повышать и понижать
температуру кожи на
кисти руки на несколь-
ко градусов, замедлять
и убыстрять пульс, вы-
зывать состояние «ката-
лептического моста» без
помощи гипнотизера,
только самовнушением.
И все же возможности
нашего мозга, способ-
ности сознания контро-
лировать работу тела до
конца не изучены. Види-
мо, не так уж далеко то
время, когда основы пси-
хофизиологии (или ауто-
генной тренировки, или
психической саморегу-
ляции, или самогипноза,
или системы йоги, при-
способленной к условиям
современной жизни) бу-
дут изучаться в школах
и, овладев техникой са-
мовнушения, любой че-
ловек сможет творить
« психотворные чудеса »,
прежде считавшиеся уде-
лом избранных или да-
ром свыше.
До нас дошла легенда
о воине, преодолевшем
расстояние от Марафона
до Афин и упавшем за-
мертво, принеся весть о
победе. Когда в програм-
му Олимпийских игр вве-
ли марафонский бег, мно-
гие считали, что совре-
менный человек не в
силах преодолеть эту
дистанцию. Сейчас мы
знаем, что марафон бе-
гут не только сверхвы-
носливые атлеты, но и
люди преклонного воз-
раста, а женщины по-
казывают результаты,
намного превосходящие
достижения спортсменов-
марафонцев 20-х, 30-х,
40-х и даже 50-х годов.
Причем эти результа-
ты — итог регулярных
тренировок. Насколько
же «сверхчеловечески-
ми» покажутся дости-
жения людей, когда
удастся глубоко познать
работу мозга, ставить
под контроль «автомати-
ку» управления телом!
За последние тысяче-
летия человек не изме-
нился физически. Изме-
нились и давно превзой-
дены пределы его воз-
можностей, указанные
каких-нибудь полвека
назад. Подлинное чу-
до — сам человек, его
мозг, познающий мир
и сам себя.
Ленинград
62
БЫТ И НРАВЫ НАРОДОВ
Что такое
«УШУ»
«Меня всегда интересовали публика-
ции под рубрикой «Быт и нравы наро-
дов», особенно — материалы о странах
Востока,— пишет А. Ясинецкий, житель
города Каменец-Подольский Хмельниц-
кой области. — Кое-что слышал я о «кун
фу» — оздоровительных упражнениях,
изобретенных в Древнем Китае. Не могли
бы вы рассказать об этой старинной си-
стеме тренировки души и тела? Тем более
что о «кунфу» существуют самые проти-
воречивые мнения».
С подобной просьбой обратился в ре
дакцию и С. Алампиев из Севастополя.
«Я постоянный читатель «Науки и рели-
гии»,— пишет он. — Сейчас интересуюсь
Китаем, и в частности древней китай-
ской гимнастикой».
Читателям отвечает журналист-меж
дународник, член Правления Всесоюзной
ассоциации китаеведов Владимир Семе-
нович КУЛИКОВ.
И Еще нб взошло солнце, еще над Пеки-
ном предрассветный туман, а в парках, на
площадях, у канала, опоясывающего го-
род, мелькают тени любителей китайской
гимнастики «ушу»*. Пекинцы разных воз-
растов с удовольствием постигают эти при-
шедшие из глубины веков упражнения для
бодрости духа и укрепления тела. В парке
Ихэюань на берегу озера я наблюдал та-
кую сцену. В центре круга — пожилой ки-
таец. Резкий поворот корпуса, прыжок,
учитель замирает на миг, фиксируя позу,
и снова плавная вязь движений трениро-
ванного тела... Их повторяют десятки уче-
ников.
На набережной в Шанхае можно наблю-
дать аналогичную сцену. Сотни людей
приходят сюда в любую погоду, чтобы на-
чать день со спортивных упражнений. Те
кто постарше предпочитают заняться оз-
доровительной гимнастикой «тайцзи-
цюань».
В руках у спортсменов помоложе —
спортивные мечи, копья, шесты и какое-то
экзотическое оружие, напоминающее се-
киру. Эти предметы мелькают в воздухе,
сверкают, издавая при ударах мелодичный
звон. А в другом уголке набережной бои
ведутся врукопашную — еще одна разно-
видность «ушу», которая называется
«тайцзитуйшоу».
В центре круга зрителей седоволосая
дама вызывает на бой любого желающе-
го. Вот она крепко ухватила противника за
обе руки, чуть повыше локтя, следует се-
рия каких-то неуловимых движений, лег-
кий толчок — и поверженный наземь вер-
зила растерянно таращит глаза под друж-
ный смех толпы и стрекот туристских кино-
и фотоаппаратов.
А вот этого подвижного пожилого чело-
века в потрепанной оранжевой майке я не-
изменно встречал на набережной в южном
китайском городе Гуанчжоу в течение
многих лет. Вокруг него всегда полно уче-
ников и поклонников его таланта. Человек
этот владеет видом борьбы «ушу», кото-
рый имитирует движения обезьяны. Безо-
ружный, он выступает против любого во-
оруженного человека, ловко уклоняясь от
ударов, и при этом успевает ужасно гри-
масничать и почесываться под восторжен-
ные аплодисменты зрителей.
В некоторых учебных заведениях Китая
отдельные виды «ушу» включены в число
обязательных предметов на занятиях физ-
культурой. Проводятся и соответствующие
спортивные состязания. Имена прослав-
ленных чемпионов, таких, как Цю Цзяньго,
Ван Хуэйчжень и особенно Ли Ляньцзе —
пятикратный чемпион страны, знает, на-
верное, каждый китайский школьник.
А не так давно в древнем городе Лоян
состоялись международные соревнования
по «ушу». Гимнасты из США, Японии, Ка-
нады, Сингапура, Таиланда и других стран
вместе с китайскими спортсменами участ-
вовали в девяти видах состязаний по борь-
бе без оружия и с холодным оружием —
саблей, пикой, мечом, двумя мечами.
Но все-таки что же такое китайское
«ушу»?..
Как отмечают историки, наивысшего
расцвета оно достигло при императорской
династии Мин (1368—1644). Уже тогда су-
ществовало 16 разновидностей этой борь-
бы. Школы «ушу» формировались, как
правило, в конфуцианских, даосистских и
буддийских монастырях, расположенных в
живописных местах — в горах, долинах
рек, у прозрачных озер, в непроходимых
джунглях.
Очевидно, многочасовые молитвенные
бдения требовали физической и психоло-
гической разрядки. Во многих монастырях
настоятели разрабатывали целую систему
упражнений, чтобы снимать физическую
усталость, взбадривать дух. Так зароди-
лось «ушу».
В то время монастыри в Китае часто при-
влекали «внимание» грабителей, разбой-
ников и прочего лихого люда. И монахи
учились защищаться тем, что попадало под
руку,— палкой, шестом, коромыслом, мо-
лотом, а то и просто кулаком. В периоды
социальных потрясений, как это было, на-
пример, в годы борьбы против маньчжур-
ских захватчиков, за стенами монастырей
обычно укрывались мятежники. Все они
усердно занимались «ушу».
«Ушу» широко распространялось по все-
му Китаю и даже попало в Японию, тран-
сформировавшись в каратэ. Как правило,
монахи свято берегли тайны этой борьбы.
В древности был выработан даже спе-
циальный кодекс «ушу», состоящий из 10
заповедей. Пользоваться «искусством ве-
дения боя» разрешалось исключительно в
целях самообороны. Запрещалось вести
боевые поединки между учениками одной
школы, а также обучать приемам «ушу»
«всех без разбора». На приверженцев
школы распространялись заповеди древ-
них религии: не пить вина, не есть мяса,
уважать учителей, почитать старших и т. п.
Была выработана целая система условных
знаков, по которым мастера «ушу» узна-
вали друг друга.
Шаолинская школа («шаолинцюань»)
была, пожалуй, самой известной. Сохра-
нившиеся до сегодняшнего дня фрески на
стенах шаолинского монастыря, которому
1500 лет, изображают монахов, занимаю-
щихся «ушу». По преданию, 13 монахов
этого монастыря спасли танского импера-
тора Тай Цзуна, успешно противопоставив
шесты из ясеня ножам, саблям и мечам
противника.
«Ушу» подразделяется и по методам ве-
дения боя, и по способу нанесения ударов,
и по виду оружия. Особенности школы
«дальнего боя» («чанцюань») заключаются
в плавности и естественности движений, в
четкой ритмике. Школу «ближнего боя»
(«дуаньцюань») отличает наступательный
характер, острые удары. В системе «ближ-
него боя» есть такая разновидность «ушу»,
как «искусство обороны с земли» («ди-
каньцюань»). Спортсмен ловко падает на
землю, увлекая за собой противника, пе-
реворачивается, катается по земле, нанося
удары ногами, что характерно для север-
ной школы «бейцюань».
А вот приверженцы южной школы
«наньцюань» больше полагаются на силу
рук. Причем движения должны сопро-
вождаться выкриками. Чемпионка Китая в
этом виде борьбы Ван Хуэйчжень смело
вступает в схватку сразу с несколькими
противниками.
Есть направления «ушу», в основу кото-
рых легли повадки и движения животных.
Мы уже упоминали о методе, построен-
ном на имитации движений обезьяны. Есть
школы орла, змеи, богомола и т. д. А есть
и такая, когда имитируются движения под-
выпившего человека. Шатающаяся поход-
ка, неуверенные движения обескуражива-
ют противника, но в нужный момент
спортсмен собирается и наносит серию
точных и стремительных ударов.
«Ушу» — не только тренировка мышц и
умение обращаться с оружием защиты и
нападения. Это еще и концентрация всех
внутренних резервов организма, системы
дыхания, кровообращения, нервов, коор-
динация движений, глазомер, гибкость...
В сегодняшнем Китае «ушу» считается
не только национальным видом спорта, но
и видом искусства. На эстрадах и цирковых
манежах часто демонстрируются его
сложные и красивые упражнения. Создан
ряд приключенческих кинолент, в кото-
рых участвуют мастера «ушу». Так, в филь-
ме «Шаолинский монастырь» с успехом
снялся абсолютный чемпион Китая Ли
Ляньцзе.
Так что же такое «ушу»? Лечебная физ-
культура, национальная гимнастика, вид
спортивной борьбы, искусство самообо-
роны, красивое зрелище? Наверное, все
эти черты вобрало в себя «ушу» — ценное
наследие древней китайской культуры.
* «Ушу» в переводе — «искусство ведения
боя». Более старое название «гунфу» (или
«кунфу») переводится как «умение», «мастер-
ство».
63
думал. Он не исчерпал их до конца, лишь
предложил им общее жилище, выстроил
это странное сооружение и благословил
его на дальнейшую жизнь.
Ему казалось, что теперь, пройдя через
испытания, которые он им уготовил, они
знают — зачем и для чего живут в столь
странном доме, но..» так только казалось.
На самом же деле он не был им нужен —
ни тогда, ни теперь, они не видели смысла
в испытаниях, выпавших им на долю,
а просто жили, суетились, боролись,
влюблялись и разводились, рожали детей;
он же, видящий смысл,— был лишен жиз-
ни.
А у елки уже раздавали серые стержень-
ки на проволочках детям и их родителям.
Вскоре все кооператоры имели в руках, по
бенгальской свече.
Сочинитель увидел вдруг, что над
головами кооператоров в голубом небе
плывет бумажный голубь, испещренный
мелкими значками. Ветер подхватил его
и бросил за парапет в сторону засне-
женных крыш, которые уходили далеко-
далеко, теряясь в морозной дымке. Он
увидел второго, третьего голубя... Целая
стая бумажных голубей кружилась над
толпою и вокруг, пока в руках кооперато-
ров вспыхивали бенгальские свечи. Сочи-
нитель оглянулся. У вентиляционной
трубы, где он оставил свой пакет, сгруди-
лись мальчишки» Перед ними на кирпичах
лежала расхристанная рукопись. Они сво-
рачивали бумажных голубей из ее листов
и с истинным восторгом швыряли их во все
стороны.
Бумажные голуби романа плыли над
городом, опускались на крыши, скрыва-
лись в ущельях между домами, садились
на карнизы окон. Город втягивал их в себя,
перемешивал с пургой, бросал на мос-
товые...
«Как хорошо,— подумал он. — Такого
мне вовек не придумать!»
Наступила полная тишина, в которой
было слышно лишь потрескивание искр
и легкий шорох голубей, летящих над
городом.
— Елка, зажгись! — раздалась команда.
Вспыхнули огни — красные, синие, зе-
леные..» Дети закричали, захлопали в ладо-
ши, взрослые зашевелились. Последний
лист рукописи поплыл над крышей, ветер
перевернул его, смял, бросил вниз, в
ущелье между домами.
И тогда в вышине возникла белая
искрящаяся точка, похожая на бенгальский
огонь. Она росла, приближаясь,
выбрасывая во все стороны клубящиеся
белоснежные хлопья. Кооператоры замер-
ли, задрав головы вверх. Сочинитель
вспомнил, вспомнил это ощущение чуда,
возникшее у него весною и ставшее
прологом к его истории, а непонятный
предмет в небе увеличивался, раздался
свист, переходящий в шипение, затем
в гул,— и на крышу в трех метрах от толпы,
взметая снег, опустился пивной ларек»
Тетя Зоя протерла изнутри рукавом
замерзшее стекло, поглядела на толпу
кооператоров, порывшись под стойкой,
извлекла табличку, которую и подвесила
к окошку: «Пива нет».
БИБЛИОГРАФИЧЕСКАЯ ИНФОРМАЦИЯ
Лозинский С. Г. ИСТОРИЯ ПАПСТВА.
Изд. 3-е. М., Политиздат, 1986, 382 с.,
200 000 экз., 1 р. 80 к.
В книге советского историка освещена
история католической иерархии, показано
многовековое стремление папства к рас-
пространению своего господства в разных
странах мира. Ученый рассматривает исто-
рию папства с его возникновения до конца
XIX века. Впервые книга увидела свет
в 1934 году и была переиздана в 1961 году.
МИФЫ, КУЛЬТЫ, ОБРЯДЫ НАРОДОВ
ЗАРУБЕЖНОЙ АЗИИ. М., «Наука», 1986,
256 с., 10 000 экз., 1 р. 40 к.
В сборнике рассматриваются религии
и мифология народов зарубежной Азии
и Океании. Особое внимание обращено на
соотношение мифа и ритуала, функцио-
нальную роль магии в обрядовом цикле,
складывание типа личности в обществах
с племенной структурой, формы традици-
онного мировоззрения, календарные и се-
мейные обряды.
Сапрыкин В. А. АКТУАЛЬНЫЕ ПРО-
БЛЕМЫ НАУЧНО-АТЕИСТИЧЕСКОГО ВОС-
ПИТАНИЯ В УСЛОВИЯХ ГОРОДА. М.,
«Знание», 1986 (сер. «Научный атеизм»,
№ 6), 64 с., 49 240 экз., 11 к.
Рост городов, распространение город-
ского образа жизни оказывают большое
влияние на преодоление религиозности,
формирование научно-материалистиче-
ского мировоззрения советских людей.
Характеризуя последствия урбанизации,
автор показывает особенности научно-
атеистического воспитания в условиях
города.

Буламбаев Ж. А. СТИХИИ, ВНУШАВШИЕ
СТРАХ. Алма-Ата, «Казахстан», 1986, 61 с.,
13 500 экз., 15 к.
Дедов В. Н., Дашевский А. Б.
СЛАВЯНОГОРСКИЙ ИСТОРИКО-АРХИТЕК-
ТУРНЫЙ ЗАПОВЕДНИК. Донецк, «Дон-
басс», 1986, 39 с., ил., 25 000 экз., 30 к.
Дюмезиль Ж. ВЕРХОВНЫЕ БОГИ
ИНДОЕВРОПЕЙЦЕВ. Исследования по
фольклору и мифологии Востока. М.,
«Наука», 1986, 234 с., 10 000 экз., 1 р.
Зоц В. А. ПРАВОСЛАВИЕ И КУЛЬТУРА:
ФАКТЫ ПРОТИВ ДОМЫСЛОВ. Киев, По-
литиздат Украины, 1986, 223 с., 25 000 экз.,
65 к.
КИЖИ. Фотоальбом. Петрозаводск, «Ка-
релия», 1986, 143 с., ил., 30 000 экз., 6 р.
20 к.
Комаров В. БЫТЬ МУДРЫМ БЕЗ БОГА!..
М., «Моск, рабочий», 1986, 240 с.,
50 000 экз., 35 к.
К. МАРКС И Ф. ЭНГЕЛЬС ОБ АТЕИЗМЕ,
РЕЛИГИИ И ЦЕРКВИ. Изд. 2-е, доп. М.,
«Мысль», 1986, 669 с., 65 000 экз., 2 р. 60 к.
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ БУД-
ДИЗМА. Новосибирск, «Наука», 1986,
157 с., 49 350 экз., 80 к.
РУССКОЕ ИСКУССТВО XI—XIII
ВЕКОВ. Сб. ст. М., «Изобразит, искусство»,
1986, 208 с., ил., 15 000 экз., 3 р. 30 к.
Твен М. СДЕЛКА С САТАНОЙ. Л.,
Лениздат, 1986, 496 с., 500 000 экз.,
2 р.
Челышева И. П. ЭТИЧЕСКИЕ ИДЕИ В МИ-
РОВОЗЗРЕНИИ ВИВЕКАНАНДЫ, Б. Г. ТИ-
ЛАКА И АУРОБИНДО ГХОША. М., «Нау-
ка», 1986, 128 с., 5000 экз., 75 к.
Статьи в журналах и сборниках,
разделы в книгах
Диспут между Бертраном Расселом
и Фредериком Коплстоном о существова-
нии бога. «Вопросы ф и л о с о-
ф и и», 1986, № 6, с. 120 — 136.
Жданов Ю. А. Новые «плоды просвеще-
ния». «Вопросы филосо-
фии», 1986, № 6, с. 103 — 114.
Задорожнюк И. Е. Рец. на кн.: Бражник
И. И. Право. Религия. Атеизм. Правовое
содержание научного атеизма.
«Советское государство и
право», 1986, №2, с. 138—141.
Мартынов А. С., Поршнева Е. Б. «Уче-
ния» и религии в Восточной Азии в период
средневековья. «Н ароды Азии и
А ф р и к и», 1986, № 1, с. 79—94.
Солодкова О. Католические миссии при
дворе Великих Моголов. «А з и я и
Африка сегодн я», 1986, № 2,
с. 55 — 56.
Трофимова 3. П. Критика марксистами
США и Великобритании теологических
фальсификаций учения К. Маркса о рели-
гии. «Ф илософские наук и», 1986,
№6, с. 140—143.
Черноусова Н. Активность атеистов.
«Агитатор», 1986, №17, с. 53 — 55.
МЫСЛИ БЕЗ НИМБА
♦Мир сотворен в рекордные сроки,
а недоделки устраняются до сих пор.
-♦-Первый червь сомнения явился из
райского яблока.
+ В то время как боги мечут громы
и молнии, черти тихо мутят воду.
Владилен ПРУДОВСКИЙ
г. Запорожье
-♦Почему у грешниц ангельские голо-
са?
Николай КИРЮХИН
г. Ртищево
Саратовской области
-♦«Кажется, начинаем закруглять-
ся», — обрадовался грешник. Но это
был только первый круг ада.
Евгений САГАЛОВСКИЙ
г. М о с к в а
-♦ Сомневаешься в дьявольской изоб-
ретательности? А чертово колесо?
ф. Все-таки женщину бог создал рань-
ше, чем черта. Иначе кто наставил бы
ему рога?
Михаил МИГЕНОВ
г. Москва
Сдано в набор
17.10.86.
Подписано к печати
27.11.86.
А 08994.
60 X 90/8.
Офсетная печать
8 усл. печ. л.
9,75 кр. отт.
12,24 уч.-изд. л.
Тираж 413000 экз.
Зак. 05430.
Ордена Ленина
комбинат печати
издательства
«Радянська УкраТна».
252047, Киев-47,
проспект Победы, 50.
Текст набран
с применением
отечественного
фотонаборного
комплекса «Каскад».

СОБОР
ВРЕМЕН
ГРАДА КИТЕЖА
• В эпоху удельных рас-
прей и междоусобиц сын
великого князя владимир-
ского Георгий после
смерти отца просит у кня-
зя Михаила черниговского
грамоту, своего рода па-
тент — «в Русии нашей по
градом церкви божии
строити, тако же и грады».
Так гласит легенда. С име-
нем Георгия она связыва-
ет строительство храмов в
Новгороде и Пскове, Мо-
скве, Переславле-Залес-
ском и Ростове Великом.
А в Ярославской земле, на
Светлоярском озере соз-
дал он дивныи каменный
град Китеж. Прожил князь
• Западные
«златые врата»
(1230—1233). Фрагмент
сто лет, до Батыева на-
шествия. Погиб, обороняя
свой Китеж. Город же
скрылся в озере, и только
иногда доносится из-под
тихих вод колокольный
перезвон...
Так поэтически выразил
народ мечту о властителе
мирном, созидающем,
обнажающем меч только
для защиты Руси. В то не-
спокойное время строи-
лось, действительно, не-
мало по удельным столи-
цам. Появились многие
храмы — компактные,
гордо возносящиеся гла-
вами в небо, спорящие
друг с другом искусством
и затейливостью каменно-
го узорочья, красотой
фресок.
Реальный князь Геор-
гии, сын Всеволода Боль-
шое Гнездо, в отличие от
легендарного, занимался
не только строительст-
вом, он боролся за вели-
кое княжение и добился
власти. Летописи, однако,
вполне достоверно числят
за ним и основание Ниж-
него Новгорода, укрепле-
ние Суздаля.
Среди церквей, воз-
двигнутых по его зака-
зу,— суздальский собор-
Д,
4 * Современный вид
собора Рождества i
Богородицы
(1222—1225)
	
держат зубами тяжелые
кольца ручек. На врата*
тончайшим письмом, зо-
лотой наводкой нарисова-
ны сцены из священного
писания, сделаны поясни-
тельные надписи — на
древнерусском обиход-
ном языке. «Золотая кни-
га» западных ворот по за-
ныи храм Рождества Бого-
родицы. Это был с начала
XII века третий собор на
том же месте. Первый и
второй быстро разруша-
лись; их не стали ремонти-
ровать, предпочли ставить
новые — еще краше.
Храм, сохранившийся до
наших дней, строили в
двадцатые годы XIII века.
Фрески того времени да и
каменное узорочье силь-
но пострадали в пору мон-
голо-татарского нашест-
вия, ветшали в последую-
щие годы запустения.
В 1445 году хроники от-
метили: по Европе про-
шли волны землетрясе-
ния. Видимо, тогда рухнул
верх Рождественского
храма, и мы никогда не
узнаем, как изначально
выглядели его кровля, ба-
рабан, главы,— реставра-
ция XVI бека преобразила
собор в стиле своего вре-
мени.
Хорошо сохранились
знаменитые врата — мед-
ные входные двери. Львы
мыслу их заказчика, суз-
дальского епископа Ми-
трофана, имела злобо-
дневный политический
смысл: здесь изображены
святые, одноименные с
князьями, которые поми-
рились с Георгием Всево-
лодовичем. Пройдет не- Л
сколько лет, и эти князья
встанут рядом с ним про-
тив войск Батыя. Георгий
сложит голову в битве на
реке Сити и уйдет в леген-
ду о невидимом граде
Китеже. Семья великого
князя и епископ Митро-
фан сгорят в Успенском
соборе стольного Влади-
мира при взятии города
врагами. Падет Суздаль,
будет разграблен собор...
Последнюю реставра- «
цию Рождественского ,
храма провели наши со-
временники А. Д. Варга-
нов и И. А. Столетов. Со- :
бор освободили от позд-
нейших пристроек, ста-
раясь вернуть ему по воз- •
можности изначальный
вид.