Герман Ван дер Вее
ИСТОРИЯ
МИРОВОЙ
экономики
МОСКВА «НАУКА»
1994

ББК 65.5
В17
Издание книги осуществлено
при финансовой поддержке Фламандского правительства
Herman Van Der Wee
HISTOIRE ÉCONOMIQUE MONDIALE
1945-1990
Перевод с французского А.И. ТИХОНОВА
Под общей редакцией
доктора исторических наук В.И. БОВЫКИНА
Редактор издательства А.М. РАДЧЕНКО
В
0602010200-250
042(02)-94
ISBN 5-02-012129-0
97—I полугодие 1994
1 Herman Van Der Wee (на фр. яз.), 1989
> Герман Ван дер Вее (на рус. яз.), 1994
> В.И. Бовыкин, от редактора, 1994
> А.И. Тихонов, перевод с фр., 1994

ОТ РЕДАКТОРА
Предлагаемая в русском переводе книга выдающегося бельгийского историка и
экономиста Германа'Ван дер Вее "История мировой экономики" была впервые
опубликована на голландском языке в 1983 г.1 За прошедшее десятилетие она
неоднократно переиздавалась на разных языках: немецком2, венгерском3, испан¬
ском4, английском5, итальянском6, французском7. Многочисленные рецензенты
оценили ее как образцовую работу8.
Автор книги получил историческое образование в Лувенском Католическом
университете. Еще будучи студентом, он увлекся экономической историей, и это
определило его научную судьбу. По окончании аспирантуры, частично проведенной
в Школе экономики при Лондонском университете, он стал лектором, а затем
профессором Экономического факультета своего родного университета.
Круг научных интересов Г. Ван дер Вее чрезвычайно широк как тематически,
так и хронологически. Место Антверпена в европейской экономике XIV-XVI вв.,
денежное обращение во Фландрии и Брабанте в XIV-XV вв., исторические аспекты
экономического роста Западной Европы в ХП-Х1Х вв., становление банковского
дела на Западе до XIX в., деятельность Национального банка Бельгии между
двумя мировыми войнами, роль Кредитбанка в подъеме фламандской экономики в
1935-1985 гг., эволюция мирового хозяйства после второй мировой войны - такова
тематика его важнейших трудов.
Возглавляемая Г. Ван дер Вее с 1970 г. Рабочая группа по экономической
истории при Лувенском Католическом университете стала признанным междуна¬
родным центром исследований долгосрочных процессов эволюции мировой
экономики. Крупный вклад в разработку экономической истории и организацию
сотрудничества ученых разных стран в этой области Г. Ван дер Вее внес и в
качестве одного из руководителей Международной ассоциации экономической
истории. С 1968 г. он являлся членом ее Исполнительного комитета, а в 1986—
1990 гг. - президентом. При его активном участии подготовлены и проведены
международные конгрессы экономической истории в Ленинграде (1970 г.),
Копенгагене (1974 г.), Эдинбурге (1978 г.), Будапеште (1982 г.), Берне (1986 г.) и
особенно в Лувене (1990 г.).
Научные заслуги Г. Ван дер Вее отмечены его избранием членом Королевской
Академии наук Бельгии, иностранным членом Королевской Академии Нидерлан¬
дов, почетным членом Американской Академии искусств и наук, членом-корреспон-
дентом Британской Академии, а также присуждением ему ряда престижных
премий.
Свойственное Г. Ван дер Вее органическое сочетание профессиональных ка¬
честв историка и экономиста, его громадная эрудиция, а также присущее ему
глобальное вйдение анализируемых явлений и процессов определили основные
черты созданной им книги. Это крупномасштабное многоплановое исследование
эволюции мировой экономики за послевоенное сорокапятилетие.
Разъясняя во вступлении замысел своей книги, Г. Ван дер Вее отметил, что под
"мировой экономикой" он понимает систему взаимосвязей и взаимодействий прежде
всего развитых индустриальных государств "западного" мира. Другие страны им
затрагиваются лишь постольку, поскольку они стали интегрироваться в эту сис¬
тему. Такое понимание автором "мировой экономики" обусловило то, что странам
3

"второго" и "третьего" миров, т.е. бывшим социалистическим и развивающимся,
уделено в книге значительно меньше места, чем они, на мой взгляд, заслуживают.
Но ценность этой книги для современного российского читателя в том и состоит,
что ее автор сосредоточился на рассмотрении "первого", "цивилизованного", как
теперь принято выражаться, мира, вступление на путь развития которого
провозглашено целью происходящих в нашей стране преобразований. Книга
подробно освещает, каким образом сложился этот мир, пережив после второй
мировой войны новое рождение.
Война деформировала или даже вовсе вывела из строя рыночные механизмы
регулирования капиталистического воспроизводства. Для их ремонта или воссоз¬
дания потребовались целенаправленные усилия государственных властей. Однако
возврат к экономике свободного рынка после войны оказался невозможен.
Объективные потребности экономического роста развитых индустриальных стран,
обусловленные происшедшей научно-технической революцией, а также связанными
с ней изменениями в организации капиталистического производства, его отраслевом
составе и ресурсной базе, в социальной структуре населения и отношениях между
трудом и капиталом, во взаимодействии внутреннего и внешнего рынков, вызвали к
жизни смешанную экономику как систему управляемого капитализма. Эта система,
утвердившаяся в различных ее вариантах в странах "западного" мира, обеспечила
им в 50-60-х годах невиданные темпы развития. Но в следующем десятилетии
обнаружилась ее несостоятельность перед новыми реалиями экономической жизни.
И "западный" мир опять оказался на распутье. Констатацией этого завершалось
первое издание книги.
Публикуя в 1990 г. свою работу на французском языке, Г. Ван дер Вее до¬
полнил ее еще одной главой, посвященной изменениям в мировой экономике в 80-х
годах. Она написана совсем по-другому, чем предыдущие главы, в которых автор
анализирует рассматриваемые процессы чрезвычайно обстоятельно и под разными
ракурсами. Новая глава носит характер тезисов. Это понятно: 80-е годы были
настолько богаты событиями переломного значения, что сколько-нибудь подробное
их освещение потребовало бы еще одной не менее солидной книги. К тому же
необходимо еще немало времени для их осмысления. Но основные результаты
истекшего десятилетия очевидны, и Г. Ван дер Вее это констатирует. Первый из
них состоит в том, что капитализм выдержал очередные испытания и вновь проявил
свою способность к саморазвитию. Вторым результатом стал крах советской
модели социализма и развал социалистического мира. Наконец, еще один результат
проявился в дезинтеграции "третьего мира". Таким образом, триполярная система,
длительное время определявшая развитие человечества, разрушилась. Каким
будет новый мировой порядок? Значение книги Г. Ван дер Вее заключается в том,
что, осветив долгосрочные тенденции экономического развития современного мира,
она дает нам возможность немного заглянуть в будущее.
В.И. Бовыкин
*De Gebroken Welvaartscirkel. De Wereldeconomie 1945-1980. Leyden, 1983. 506 р.; 1984, 2-е изд.
'у
Der gebremste Wohlstand. Wiederaufbau, Wachstum, Strukturwandel del Weltwirtschaft. 1945-1980. Munich,
1984. 644 p.
'l
A lefekezett jöldt. Ujjädpitds, növekedes es struktüravältas a viläg-gazdasägban (1945-19480). Budapest, 1986.
505 p.
4 Prosperidad у Crisis. Reconstrucciön, crecimiento у cambio, 1945-1980. Barcelona, 1986. 680 p.
5 Prosperity und Upheaval. The World Economy. 1945-1980. Harmondsvorth, 1986. 621 р.; 1987. 2-е изд.;
1989. 3-е изд.; Berkeley, 1987. 621 p.
6 L’Economia mondiale tra crisi e benessere (1945-1980). Milano, 1989. 491 p.
7 Histoire economique mondiale. 1945-1990. Louvain-la-Neuve, 1990. 553 p.
8 См. рецензию Ю.Н. Розалиева: Новая и новейшая история. 1990. № 6. С. 221-223.

ВСТУПЛЕНИЕ АВТОРА К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ
Эта книга представляет собой введение в послевоенную экономическую историю
западных стран, историю очень неровную, но в целом полную достижений. Однако
начало этого периода отнюдь не казалось многообещающим. 30-е годы ослабили
систему западной экономики и завершились второй мировой войной, ужасной и
разрушительной, стоившей жизни миллионам людей и опустошившей целые
регионы как в Европе, так и в Азии. Первой заботой западных правительств по
окончании войны была естественно забота о восстановлении. Вместе с тем нужно
было возродить былую жизнеспособность экономики, утраченную во время
"великой депрессии" и в годы войны.
Предпринятые усилия были подкреплены, надо это признать, планом Мар¬
шалла. С осуществлением реконструкции, вновь обретя жизненную силу, Европа и
Япония, так же как и другие страны западного мира (Канада, Австралия и Новая
Зеландия), прибегли к стратегии экономического роста, которая на протяжении 50-х
и 60-х годов имела блестящий успех. Упомянутые регионы смогли догнать
Соединенные Штаты, что они безуспешно пытались сделать с конца XIX в.
Тенденция к конвергенции четко обозначилась на экономическом горизонте
западного мира, постепенно выравнивая уровни развития образующих его стран и
открывая эру беспрецедентного материального их процветания и продолжительного
роста.
Экономические достижения западного мира в первые послевоенные десяти¬
летия были результатом нескольких факторов технологического, научного и поли¬
тического характера. Заимствование американских методов управления и техно¬
логии другими западными странами было, бесспорно, важным элементом. Другим
элементом являлся прогресс экономической науки, позволивший использовать более
эффективную стратегию экономического роста. Более решающими были полити¬
ческие и институциональные факторы: прежде всего воля западных политических
руководителей, взявшихся под нажимом американского правительства воссоздать
мировую систему свободного обмена и монетарной стабильности; далее, решимость
этих руководителей создать в их странах систему смешанной экономики, в которой
рыночная экономика сочеталась с политикой экономического управления; наконец,
инициатива ряда европейских стран привести в действие процесс экономической и
политической интеграции путем создания таможенного союза.
Страны Востока выдвинули собственную стратегию реконструкции и эконо¬
мического роста в рамках плановой социалистической экономики под руководством
Советского Союза. Более того, верные принципам планирования, эти страны
следовали такой стратегии, придерживаясь режима почти полной автаркии, при
котором обмены с западными странами сводились к минимуму. "Холодная война"
еще более усилила эту тенденцию к экономической изоляции. Вот почему страны
Востока появляются лишь эпизодически в содержащемся в данной книге анализе
экономического развития в первые послевоенные десятилетия.
Разделение двух сфер послевоенной экономики все же не могло помешать
процессам международной интеграции, которые происходили в мире под влиянием
революционных изменений технологии, транспорта и связи. Поощренное политикой
сосуществования, к которой перешли великие державы в 60-е годы, экономическое
сотрудничество между Западом и Востоком стало осторожно налаживаться. Эта
5

тенденция к конвергенции должна была очень скоро привести к более полной
интеграции, если бы события 70-х годов не нарушили ход экономической эволюции
мира. Нефтяной шок породил прежде всего ускорение инфляции и тем самым
развязал структурный кризис смешанной экономики. Он вызвал также рост учет¬
ного процента, поставив в трудное положение многие страны "третьего мира" и ряд
стран Востока, особенно те из них, которые придерживались стратегии экономи-
чекой интеграции с Западом, основывавшейся на займах.
Оба мира пересмотрели свою стратегию. Западный мир стал проводить полити¬
ку реструктуризации смешанной экономики в целях усиления рыночных механиз¬
мов. Страны Востока в надежде освободиться от их заграничных долгов ушли с
мирового рынка и опять усилили политику автаркии. Лишь в 80-е годы сближение
двух мировых экономических сфер проявилось снова. Ускорение этого процесса,
происшедшее к концу десятилетия, стало необратимым в результате политических
и экономических реформ начала 90-х годов. В книге учтены эти изменения, и в
главе 13, где о них идет речь, высказаны суждения об открываемых ими перспек¬
тивах на будущее.
Перспективы более глубокой интеграции российской экономики в мировой
рынок чрезвычайно многообещающи, даже если иметь в виду необходимость в
продолжительном и трудном периоде перехода и наладки. Они гарантируют в
долгосрочном плане более процветающее будущее, и это оправдывает публикацию
моей книги на русском языке. Ведь она предлагает рассмотреть в деталях, как
была задумана и выработана политика роста на Западе, как эта политика привела,
не без трудностей и отдельных бесспорных провалов, к очевидному процветанию
подавляющего большинства населения, как она смогла создать систему социального
страхования, взявшую под защиту пожилых людей и всех, кто пострадал от
болезней, безработицы или других несчастий. Западный опыт, особенно в его инсти¬
туциональных аспектах, может таким образом служить моделью для экономических
реформ российского правительства: он мог бы способствовать их эффективности и
успеху.
Исход экономических реформ в России зависит не только от эффективности
правительственной политики и наличия социального консенсуса по отношению к
ней. Они должны вписаться в логику исторического развития российской экономики.
В самом деле, современные реформы могут расматриваться как третий этап
модернизации российской экономики. Можно сказать, что они представляют своего
рода Третью промышленную революцию в России. Первая промышленная револю¬
ция начиналась в то время, когда царское правительство осознало неотложность
стратегии индустриального развития, чтобы ликвидировать возраставший разрыв
между экономикой России и западных стран. Эта правительственная политика
привела к первому большому подъему индустриализации, достигшему своего апогея
в конце XIX - начале XX в. Роль правительства была тогда решающей, но не
следует недооценивать и значения иностранных инвестиций, особенно французских,
бельгийских и английских. Мировая война и события 1917 г. положили конец
Первой промышленной революции.
Вторая промышленная революция началась на исходе 20-х годов, когда стали
осуществляться пятилетние планы экономического развития. Этот новый подъем
происходил совсем в иных институциональных рамках, а именно в условиях социали¬
стической плановой экономики. Правительство играло в нем исключительную роль,
форсируя посредством централизованного планирования ход модернизации страны.
На первом этапе сталинская модель смогла существенно ускорить темпы индуст¬
риального роста. Социальная цена этого роста была тяжелой, но экономический
успех являлся бесспорным, ему помогал энтузиазм значительной части населения.
Сталинская модель снова сделалась полезной сразу же после войны во время
восстановления хозяйства. Быстрая мобилизация всех наличных ресурсов для
6

обеспечения страны новой инфраструктурой и новыми средствами производства
могла быть осуществлена только посредством энергичных решений сильной
центральной власти. Однако сталинская модель утрачивала свой динамизм по мере
того, как экономика становилась все более сложной, а рост городов и всеобщее
образование делали население более независимым и требовательным в отношении
улучшения жизненных условий и повышения уровня потребления. Централизован¬
ное планирование показало себя неспособным удовлетворить это желание качест¬
венного прогресса и дифференциации производства, оно было не в состоянии под¬
нять производительность до уровня, который позволил бы существенно увеличить
доходы населения. Иначе говоря, планирование не смогло сменить модель экстен¬
сивного роста на модель интенсивного роста и становилось все менее гибким.
Только достаточно радикальное разрушение этих институциональных рамок
могло позволить российской экономике ассимилировать модель интенсивного роста
и, вместе с тем, интегрировать технологический прогресс электронной революции.
В этом весь смысл Третьей промышленной революции, которая сейчас происходит.
Ставка огромна, задачи, стоящие сейчас перед русским народом, не менее велики,
чем те, которые ему пришлось решать на заре двух предшествующих промышлен¬
ных революций. Но перспектива успеха оправдывает, по нашему мнению, риск и
трудности, которые неизбежно сопровождают усилия реформ. Если наша книга
будет способствовать лучшему пониманию необходимости этих реформ, если она
сможет передать суть накопленного опыта создания смешанной экономики и
управления ею, она выполнит свою цель.
Канберра (Австралия), Research School of Social Sciences,
14 июля 1994 г.

Памяти моих родителей
ПРЕДИСЛОВИЕ
После второй мировой войны мировая экономика испытала впечатляющее раз¬
витие. В целом его итоги оказались позитивными. В большей части мира зна¬
чительно возросло материальное благосостояние людей, тогда как в некоторых
странах усилился процесс индустриализации или появились первые признаки эко¬
номического развития. Безусловно, это развитие сопровождалось целым рядом
разочарований, а распределение богатства и доходов в мире не всегда было
идеальным.
Писать книгу, резюмирующую развитие послевоенной мировой экономики,
представляется, по меньшей мере, немыслимым делом. С одной стороны, предмет
исследования настолько сложен, что некоторым вопросам не может быть уделено
достаточное внимание, а с другой — необходимо было делать выбор среди сущест¬
вующей в избытке документации. Название книги было определено, исходя из
необходимости заключить ее содержание в единую рамку. Выражение "мировая
экономика" применяется, таким образом, лишь к тем странам, которые в действи¬
тельности в самом широком смысле составляли мировую экономику. Другими
словами, речь идет об индустриальных странах Запада: Западной Европы, Север¬
ной Америки, а также Японии. Для удобства последняя, несмотря на свое геогра¬
фическое положение, рассматривается как интегрированная часть западной эконо¬
мики. Внимание к другим странам определяется их связями с Западом. Так, с конца
60-х годов экономика стран Восточного блока и "третьего мира" изучается более
тщательно, потому что с этого времени последние начинают более тесно интегри¬
роваться в экономику остального мира.
Настоящее исследование состоит из двух частей. Первая посвящена рассмотре¬
нию наиболее значительных событий в мировой экономике, происшедших в период
с 1945 по 1980 г. Это были прежде всего быстрый переход экономики США на
рельсы мирного поизводства, а в остальном мире - восстановление разрушений,
которые принесла война. Стоит отметить также стремительное развитие произ¬
водства и торговли в мировом масштабе, влияние колебаний конъюнктуры, повы¬
шение жизненного уровня, в особенности в странах Запада. Сюда же относится
индустриализация некоторых развивающихся государств, первые результаты
которой стали ощутимы в 70-х годах. Очевидными были и разочарования, самыми
непрятными из которых стали стагфляция и рост безработицы в конце 70-х годов, а
также неразвитость и бедность мноих из стран "третьего мира".
Первая часть не ограничивается лишь описанием фактов, но содержит также и
их объяснения. Для структуры работы это означает, что, начиная с третьей главы,
мы принимаем, скорее, систематический, нежели хронологический подход. На
первом месте идет мальтузианское объяснение. КаКиМ'окажется влияние демогра¬
фического взрыва второй половины XX в. на развитие сельского хозяйства Запада
и других регионов? К каким последствиям приведет формирование западного
общества потребления в области добычи сырья и энергоресурсов, и каким образом
можно справиться с этими проблемами? Вторая группа вопросов связана с
предложением. В какой степени предложение экономических ресурсов - труда,
капитала и предпринимательского духа - способствовали экономическому росту,
наблюдавшемуся в 50-х, 60-х и начале 70-х годов? Несут ли они ответственность за

экономический кризис конца 70-х - начала 80-х годов? Третья и последняя серии
объяснений относятся к области спроса. Какая доля в увеличении спроса на
потребительские блага относится к социальной активности и интернационализации
общественной жизни и обменов? До какой степени эти же факторы могут
объяснить сокращение спроса в начале 80-х годов?
Вторая часть книги посвящена институциональной структуре мировой эконо¬
мики. Главный вопрос ее заключается в следующем: несут ли ответственность за
стагфляцию конца 70-х - начала 80-х годов новые институты и новые социальные
системы, способствовавшие созданию послевоенного общества потребления? Эта
проблематика разделяется на три сюжета. Первый относится к системе "смешанной
экономики". В какой степени эта новая экономическая система способствует
формированию послевоенного общества изобилия и несет ли она в долгосрочной
перспективе негативные последствия? Мы поднимаем те же вопросы примени¬
тельно к сюжетам организации мировой торговли после второй мировой войны и
монетарной системы - после Бреттон-Вудского соглашения. Заключает вторую
часть панорама событий, происшедших в 80-х годах, главными действующими
лицами которых стали западные страны, государства Восточного блока и "третьего
мира".
Мы, безусловно, отдаем предпочтение систематическому подходу в обеих
частях книги, но, однако, не пренебрегаем хронологическим изложением фак¬
тов; последнее часто служит основой для анализа. Выбирая систематичес¬
кий подход, трудно избежать некоторых наложений и повторов. Но преимущест¬
ва такого выбора настолько очевидны, что они с лихвой покрывают его недос¬
татки.
Мы старались также сделать эту книгу доступной как можно более широкому
кругу читателей, надеясь дать даже неспециалистам представление о сложных
событиях, происходивших после второй мировой войны. Для облегчения чтения
количество графиков и таблиц в книге ограничено.
Эта работа не могла состояться без помощи множества людей, которым я
выражаю свою благодарность. Прежде всего хотелось бы выразить признание
Лувенскому Католическому университету и его ректору, профессору Pieter de
Somer, который позволил мне посвящать необходимое для подготовки этой книги
время; Национальному Бельгийскому фонду научных исследований и его генераль¬
ному директору Jose Traest, который оказывал постоянную поддержку в проведении
исследования; Международному Центру Вудро Вильсона в Вашингтоне и в особен¬
ности его директору J.H. Billington и заместителю Р. Gifford, которые предоставили
мне исследовательскую стипендию ("fellowship") на академический (1975/76) год,
позволившую мне подготовить почву для настоящего исследования. Принстонский
институт углубленных исследований, его директор Harry Woolf, Школа исторических
исследований и профессор John H. Elliott также выделили мне исследовательскую
стипендию, давшую возможность провести академический год (1981/82) в США для
написания этой книги. Комиссия образовательных обменов между США, Бельгией
и Люксембургом дважды предоставляла мне "Премию Фулбрайта" ("Fullbright-
Hayes Award") во время моего пребывания в Вашингтоне и Принстоне.
Я также очень признателен Greert Dancet, Guy Hendrix, Jan Piet Ureel и в
особенности Jan Larosse и Frank Vandenbroucke, которые всегда были готовы оказать
помощь в проведении подготовительного исследования. Множество коллег и друзей
также содействовали мне советами и наблюдениями: Frangois R. Grouzet, Paul de
Grauwe, Hille de Vries, Johan de Vries, Jan de Vries, William Fellner, Wolfram Fisher,
James Foreman Peck, Andrew Franklin, Rainer Fremdling, Gottfried Haberler, Max
M.R. Hall, Peter Mathias, Pierre Mougenot, Hugo Paemen, William N. Parker, Sidney
Pollard, R.W. Rasmussen, Bary Supple, Robert Triffin, Dominique Van der Wee,
9

J.C.P.A. van Esch, Albert van Houtte и Leo Van Houtven. Не забываю я и о моих
многочисленных студентах в Лувене, критические комментарии которых меня
очень вдохновляли. Хотелось бы также выразить признательность тем, кто
позволил появиться французскому изданию этой книги: Paul Servais, Simone Verbreyt
и в особенности Alex Vincart, которая занималась переводом. Мой долг перед ней
велик, так как она вложила в этот перевод свой ум и талант лингвиста. Я адресую
свою самую теплую благодарность ей за самопожертвование, терпение и
проницательность, которую она проявила, придавая окончательные штрихи этой
книге.
Герман Ван дер Вее
De Hettinghe (Бельгия), 21 июня 1990 г.

Часть первая
ДОСТИЖЕНИЯ
МИРОВОЙ экономики
в 1945 -1980 гг.

Глава 1
ОТ ВОЙНЫ К РЕКОНСТРУКЦИИ (1945-1950)
1.	РЕЗУЛЬТАТЫ ВОЙНЫ
На первый взгляд, представляется весьма парадоксальным тот факт, что бурному
развитию западного мира в период между 1945 и 1975 гг. предшествовали
жесточайшая экономическая депрессия и кровавая война - явления мирового
масштаба. Эти катастрофы, казалось, должны были привести европейские нации,
Японию и другие азиатские страны к упадку. Вначале ситуация выглядела именно
так. Повсюду, за исключением Соединенных Штатов Америки, переход экономики
на мирные рельсы был невероятно трудным.
Война прежде всего привела к внушительным--человеческим жертвам. По
различным оценкам, число убитых колеблется от 45 до 50 млн человек. Так, Ангус
Мэддисон считает, что Европа (включая Советский Союз) потеряла 42 млн убитых,
что в 4 раза превышает число жертв первой мировой войны. Только в Советском
Союзе погибло свыше 20 млн человек1. Окончательный итог будет еще более
печальным, если учесть число тяжелораненых и инвалидов2. В Японии, к примеру,
они составили 4 млн человек при 2 млн убитых.
Огромны были также материальные потери. Разрушения коснулись не только
Европы, но и Северной Африки, Дальнего Востока, а также Юго-Восточной Азии.
Инфраструктура особенно пострадала в Европе и на Дальнем Востоке3. По окон¬
чании войны транспорт был дезорганизован. Разрушенные мосты парализовали
работу железных дорог препятствовали нормальному движению речных судов.
Кроме того, не хватало железнодорожного подвижного состава. Франция, к при¬
меру, располагавшая к началу второй мировой войны 17 тыс. локомотивов, в
1945 г. имела лишь 3 тыс. Агрессивные действия подводного морского флота Гер¬
мании существенно сократили европейский торговый флот. Японский же был унич¬
тожен на 90%4. Многочисленные порты на Дальнем Востоке и в Европе, за исклю¬
чением Антверпена и Бордо, были разрушены и непригодны для использования.
Частный автомобильный транспорт практически исчез с дорог Европы и Азии.
Постройки тоже подверглись сильным разрушениям. В Германии 40% жилищ
для 10 млн жителей было разрушено или серьезно повреждено. Для Велико¬
британии и Франции обычно приводятся цифры в 4 и 2 млн зданий, составлявших
соответственно 30 и 20% всего парка недвижимости. В Японии четверть всех домов
была разрушена и около 2 млн граждан лишилось своих жилищ. В Хиросиме и
Нагасаки к огромным разрушениям прибавились психологическая травма, нане¬
сенная применением ядерного оружия.
Многочисленные жертвы, моральное и физическое истощение населения,
повреждения инфраструктуры представляли огромные трудности в восстановлении
хозяйства как в Европе, так и на Дальнем Востоке. К этому необходимо добавить
всеобщий упадок сельского хозяйства, происшедший от недостатка орудий труда,
сокращения поголовья скота, нехватки удобрений и уничтожения большого числа
хозяйств. Восстановлению промышленного производства препятствовали недоста¬
ток запасов сырья, полуфабрикатов и, естественно, трудности транспорта. Дезорга¬
низация угольной промышленности также препятствовала развитию индустрии, ибо
в то время уголь оставался еще очень важным источником энергии. Оборудование,
предназначенное для выпуска гражданской продукции, безнадежно устарело, так
13

как в течение долгого времени не обновлялось и не заменялось на новое. Некото¬
рые заводы были частично или полностью разрушены, либо демонтированы.
Сами государства подверглись серьезной "перетряске". Германия потеряла все
территории, аннексированные ею до или во время войны. И если Саар только
временно находился под контролем Франции, то Восточная Пруссия и территории к
востоку от линии Одер-Нейсе были окончательно утрачены Германией. Несколько
стран Центральной и Восточной Европы возвратили себе захваченные ранее земли,
но должны были поступиться частями (более или менее значительными) своей
собственной территории в пользу Советского Союза. Так произошло, в частности, с
территорией Восточной Польши, Балтийскими странами, частью Финляндии,
Бессарабии, Восточной Пруссии, Закарпатской Украины, Курильскими островами и
Югом Сахалина. Япония потеряла все свои колонии, в том числе Маньчжурию,
Корею и Формозу (современный Тайвань). Эти территориальные потери составляли
примерно половину Японской империи 30-х годов и представляли те регионы, в
которые Япония инвестировала значительные средства на развитие промыш¬
ленности. Эти исправления границ и соответствующие смены политических
суверенитетов привели к миграциям миллионов людей. В Японии репатриация 5 млн
человек (военных и гражданских) стала причиной многих проблем, связанных с
социальной адаптацией этих людей. В восточной, западной и южной частях Европы
миграции приняли еще более драматические масштабы. Они затронули довольно
внушительные массы людей, изгнанных со своей родины или опасавшихся неясно¬
стей нового политического режима. Они породили сложную проблему "переме¬
щенных лиц", их трудной интеграции в окружающую среду снова. Последствия
оказались весьма драматическими.
В Японии разразился страшный голод, и американские оккупационные войска
вынуждены были предоставить ей непосредственную помощь. Производство
промышленной продукции сразу после заключения перемирия (1946 г.) упало там до
1/5 от среднего уровня за период с 1939 по 1944 г.5 В Германии сложилась
настолько тяжелая ситуация, что 1945 год окрестили там "нулевым"6. Большинст¬
во немцев вынуждены были довольствоваться дневным рационом менее чем в
1 ООО калорий. Холодная зима 1946/47 г. усугубила острую нехватку угля как
индивидуального отопления, так и для промышленного использования. В остальной
Европе ситуация была также неспокойная. За время войны уровень жизни упал
ниже порога физического выживания, приведя к высокой смертности населения от
недоедания. Безусловно, окончание войны принесло большинству народов ощути-
гые улучшения, однако бедность оставалась очень распространенной прежде всего
[з-за падения производительности труда, капитала и земли. Кроме того, дезор-
анизация транспорта усилила тенденцию к автаркии территорий. Страны Восточ¬
ной и Центральной Европы, которые до войны экспортировали в Западную Европу
значительное количество пищевых продуктов, теперь с трудом удовлетворяли свои
собственные нужды. К тому же теперь они должны были передавать часть своей
продукции в Советский Союз. Все эти годы Соединенные Штаты Америки оказы¬
вали помощь продуктами, исключительно важную для Западной и Центральной
Европы, Советского Союза и других стран, страдавших от голода. Такая помощь
предоставлялась либо непосредственно, либо через Администрацию Объединенных
Наций для оказания помощи и реконструкции, ЮНРРА (United Nations Relief and
Rehabilitation Administration, UNRRA).
Перед лицом сокращения производства или практически стагнации величина
денежной массы, находящейся в обращении, имела очень важное значение. Вою¬
ющие нации финансировали свои расходы за счет увеличения количества бумажных
денег и благодаря эмиссии государственных займов. Оккупированные страны также
обеспечивали захватчиков поставками товаров и денежными средствами в первую
очередь за счет увеличения денежного обращения ит роста государственного долга.
14

Таблица 1. Индексы оптовых цен и цен потребления
Страна
Индекс
оптовых
цен
1949 г.
(1945г. =
= 100)
Индекс
рознич¬
ных цен
1948 г.
(1937 г. =
= 100)
Страна
Индекс
оптовых
цен
1949 г.
(1945г. =
= 100)
Индекс
розничных
цен 1948 г.
(1937 г. =
= 100)
Франция
511
1900
Бельгия
290
400
Соединенное Королевство
122
180
США
146
166
Источник: Guerres et cnses 1914-1947 / Р. Leon, ed. P. 519, 522**.
Сразу после войны ситуация еще более ухудшилась, так как освобожденные нации
финансировали восстановление своего хозяйства опять же за счет выпуска новых
денег и займов. Этот процесс хорошо можно проиллюстрировать на примере с
Францией: с 1938 по 1945 г. ее государственный долг увеличился в 4, а денежная
масса в обращении - в 5 раз7. Это увеличение усилилось, когда правительство
решило в чисто психологических целях снять контроль над ценами. Результатом
стало нарушение равновесия между покупательным спросом и количеством
произведенных товаров, породившее галопирующую инфляцию. Еще выше был
рост цен в побежденных странах. Последние прибегли к еще более внушительной
денежной эмиссии, чтобы покрыть издержки оккупации и убытки, нанесенные
войной, в то время как недостаток материальных благ здесь был гораздо более
ощутимым8.
В Великобритании трудности были несколько иного порядка. Контроль над
ценами и рационирование предметов первой необходимости поддерживались здесь
гораздо более жестко, нежели в других европейских странах. С другой стороны,
восстановление хозяйства здесь обеспечивалось высокими налогами, продажей за
рубеж активов и новыми займами, заключенными между США и государствами
Британского Содружества. Вследствие этого средний уровень потребления на
одного жителя увеличивался крайне медленными темпами, а инфляция оставалась
очень умеренной (табл. 1). Эта политика имела обратной стороной накопление
запасов фунта стерлингов за границей и, соответственно, увеличение внешней
задолженности Великобритании перед Соединенными Штатами. В течение долгого
времени этот долг сильно затруднял экономическое развитие Англии.
2.	ПОСЛЕДСТВИЯ ВОЙНЫ,
ИМЕВШИЕ ПОЛОЖИТЕЛЬНОЕ ВЛИЯНИЕ
Несмотря на свои катастрофические результаты, война имела некоторые положи¬
тельные итоги. В этом смысле хороший пример представляет собой Советский
Союз. Хотя он и понес гораздо большие, нежели другие страны, человеческие и
материальные потери, но зато одновременно увеличил свою территорию за счет
аннексий. Кроме того, перенос в течение войны заводов из европейской зоны в
регионы, расположенные к востоку от Урала, заложил основу для развития про¬
мышленной базы азиатской части страны. Индустриальному развитию также спо¬
собствовал и ввоз в страну оборудования, снятого с германских предприятий. Все
это дало Советскому Союзу возможность осуществлять политический и экономи¬
ческий контроль над странами Восточной и Юго-Восточной Европы. Последний
'* Здесь и далее под таблицами и в сносках полные выходные данные даются только в "Библиографии".
15

элемент служил приманкой для политики распространения на Запад советской
гегемонии9.
Соединенные Штаты так же вышли из войны определенно усилившимися10.
Они тоже понесли заметные человеческие потери, но материальные были мини¬
мальны. Промышленность в период войны испытала здесь колоссальный подъем,
который был вызван общим переходом экономики на военные рельсы, в том числе
расширением запасов имущества и оборудования, ростом занятости и производи¬
тельности труда. Несмотря на мобилизацию 12 млн американцев, численность
занятых среди населения возросла на 20%, увеличившись с 54 млн человек в 1940 г.
до 64 млн в 1945 г. Это "чудо" стало возможным только благодаря существованию
на момент объявления войны около 10 млн свободных рабочих рук. Свою роль
сыграли также увеличение числа работоспособного населения и работающих
женщин. Заметный рост производительности труда обеспечивался прежде всего за
счет удлинения рабочего дня (в промышленности он составлял от 37,5 до 45,2 часов
в неделю), патриотических настроений и духа партнерства, проявляемого
профсоюзами.
Сразу после войны Соединенные Штаты смогли быстро и успешно переори¬
ентировать свою экономику на выпуск мирной продукции. И если во время войны
половина всех производственных мощностей была задействована в выпуске военной
продукции, к середине 1947 г. переход был практически завершен, а уровень общей
занятости повысился. Основу этих блестящих достижений составили следующие
факторы: хорошая организация государственного управления, программы рекон¬
версии для солдат, возвратившихся с фронта, быстрый взлет частного потребления,
столь же быстрое расширение инвестиций в запасы и оборудование и, наконец,
развитие под воздействием правительственной политики экспорта благ и услуг.
Индекс валового национального продукта (ВНП) США (без учета инфляции) в
период между 1938 и 1945 гт. увеличился со 100 до 165 пунктов. В Западной Европе
за этот же период среднее значение индекса понизилось со 100 до 87. В Советском
Союзе его уровень был несколько выше, чем в Западной Европе, в Японии же -
значительно ниже (табл. 2).
Усиление экономической мощи США позволило им после войны сразу уста¬
новить свое главенство над странами Западной Европы. Их подход к европейским
делам диаметрально изменился по сравнению с той позицией, которую они занимали
в межвоенный период. В действительности уже на рубеже веков США проявили
себя как самая мощная экономическая держава мира, и после подписания Версаль-
кого мирного договора в 1919 г., они должны были занять место Великобритании
как "главы мира". Доллар стал самой устойчивой валютой, а Нью-Йорк - самым
большим денежным и финансовым рынком мира. Американская промышленность
Таблица 2. Индекс ВНП в постоянных ценах после второй мировой войны.
Западная Европа, США, Япония и Советский Союз (1938 г. = 100)
Страна
1948
1950
Страна
1948
1950
Бельгия
115
124
Швейцария
125
131
Франция
100
121
Великобритания
106
114
Западная Германия
45
64
Западная Европа
87
102
Италия
92
104
США
165
179
Нидерланды
114
127
Япония
63
72
Норвегия
122
131
Советский Союз
105
128
Швеция
133
148
Источники: Maddison A. Growth in Japan and the URSS. P. 154, 155; Rostow W.W. Worls Economy. P. 234.
16

отныне являлась наиболее мощной и передовой. Здесь сформировался остов сов¬
ременного общества потребления. Помешало только то, что сами США отказались
принять на себя роль, соизмеримую с экономической мощью, предпочтя поддер¬
жать традиционную изоляционистскую ориентацию. Этот изоляционизм достиг
своего апогея в начале "великой депрессии", когда правительство скрыто отка¬
залось осуществлять стабилизирующую роль, возглавив мировую экономику
("stabilizing leadership"). Шарль Киндлбергер (Charles Kindleberger) свидетельствует,
что этот подход имел разрушительный эффект, так как он только усилил дезор¬
ганизацию обменов валют и потока международного капитала2*. Такая позиция
США оставалась неизменной до второй мировой войны, которая, при всей своей
нежелательности, тем не менее, положила конец депрессии.
В США элита всегда испытывала некоторую долю вины за тот оборот,
который предприняли события с начала XX в. Именно в том историческом
контексте необходимо рассматривать резкий поворот США, которые стали более
"интернациональными". Они решительно взяли на себя руководство миром,
использовали приобретенное ими во время войны экономическое превосходство и
попытались реализовать мечту "Паке Американа" (Рах Ашепсапа): либеральное
устройство мира под американским покровительством11.
Соединенные Штаты и Советский Союз были не единственными странами, в
которых отзвуки войны имели некоторый положительный резонанс. Похожая
ситуация были и в случае с двумя нейтральными странами: Швецией и Швейцарией.
Между 1938 и 1948 гг. индекс ВНП в постоянных ценах в Швеции возрос от 100 до
133 пунктов, а в Швейцарии - со 100 до 125.
Значительное число колоний и развивающихся стран так же извлекли ощу¬
тимый доход от роста цен на продукты питания и сырье по сравнению с
промышленными товарами. Отношения обмена начали меняться с 1936 г. Эта тен¬
денция продолжала действовать в течение всей войны и достигла кульминации ко
времени корейского конфликта12. Увеличение доходов этих стран привело к накоп¬
лению стерлинговых остатков, превратившихся за военный и послевоенный перио¬
ды в долг Великобритании, остальных членов Содружества и других стран.
Некоторые экономисты, например Сима Либерман (Sima Lieberman), выдвинули
предположение о том, что все страны мира выиграли от того, что война способст¬
вовала накоплению запасов оборудования. Неоспоримым представляется тот факт,
что производственные мощности Германии, Японии, Советского Союза, Франции,
Великобритании и Италии пострадали от тяжелых потерь, но транспортные сети,
парк жилья и другие виды недвижимости пострадали все-таки гораздо больше,
нежели оборудование. Инвестиции, направленные в производство военной продук¬
ции, пережили значительный подъем повсюду в мире. К тому же этот рост
сопровождался существенным научно-техническим прогрессом в области производ¬
ства вооружений, феномен, который, в свою очередь, стимулировал постановку
новых технических и административных задач. Наконец, большая часть этих
капиталовложений и определенное количество военных изобретений могли быть
достаточно быстро приспособлены к нуждам мирной экономики13. Уолт Ростоу
(W. Rostow) показал, что между 1938 и 1948 гг. годовой прирост цен на мировую
продуцию (прежде всего таких наиболее важных ее видов, как электроэнергия,
нефть, природный газ, алюминий, каучук, авомобильный транспорт) составлял 5%,
а в некоторых случаях превышал 10%14. Это распространение на мировом уровне
мощности производства и ограниченный урон, нанесенный имуществу, достаточно
полно объясняют ту мощь экономического роста, который испытали индустриаль¬
ные страны (как на Западе, так и на Востоке) в 50-е годы.
2* Это главное предположение Киндлбергера, высказанное им в своей работе (см.: Kindleberger Ch Р
World in Depression).
17

3.	НОВАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ИДЕОЛОГИЯ
Первоочередной целью послевоенной экономической политики западных стран
стало обеспечение и поддержка процесса экономического роста, что само по себе
подразумевало смену идеологических ориентиров.
Такой резкий поворот объяснялся тем, что уже были сделаны выводы из про¬
счетов, допущенных в предшествующие десятилетия. По окончании первой миро¬
вой войны Европа стремилась точно воспроизвести либеральный капитализм XIX в.
Но полная несовместимость между старой парадигмой и экономической ситуацией в
межвоенный период не замедлила проявиться. Как на национальном, так и на меж¬
дународном уровнях традиционные способы лечения экономики, предусмотренные
классической теорией, не смогли восстановить механизмы самостоятельного регули¬
рования рынка. Фиксированные валютные курсы и система золотого эталона не
являлись больше гарантами стабильности мировых цен, так как государства, стре¬
мясь добиться равновесия своих платежных балансов, использовали для этого раз¬
личные инструменты экономической политики. Различные страны пришли к
пониманию того, что решение навязчивой проблемы безработицы не связано боль¬
ше с бюджетным равновесием и дефляцией. Профсоюзное движение оказалось в
состоянии противостоять понижению уровня зарплаты. Вместе с разрушительным
кризисом 30-х годов исчезла вера в либеральную экономику, инструменты которой
оказались неприспособленными к новым условиям15. Наконец, успехи, достигнутые
нацистской Германией, где государство активно вмешивалось в экономику, и Со¬
ветским Союзом, добившимся прогресса за счет пятилетнего планирования, произ¬
вели определенное впечатление на другие страны. Все это было сделано вопреки
доминировавшей ранее доктрине свободы действий ("Laissez faire, laissez passer").
В 1936 г. в работе "Всеобщая теория занятости, процента и денег" британский
экономист Джон Мейнард Кейнс определил теоретическую конструкцию, в которой
описывалось новое направление. Тонко и осторожно анализируя экономическую
конъюнктуру и поведение предприятий, он объяснил длительную слабость,
экономическую активность. В своем анализе он подчеркивал, что свободная игра
экономических механизмов не гарантирует автоматически полную занятость.
Наоборот, вместо того, чтобы иметь благоприятные последствия, политика борьбы
с инфляцией, к которой прибегали правительства, приводила к обратному эффекту.
К тому же она противоречила осуществлению энергичных антицикличных мер,
необходимых для контроля определенного уровня потребления, приемлемого для
поддержки полной занятости. Кейнс вовсе не выступал против принципов рыночной
экономики и свободной конкуренции. Он добивался того, чтобы система устанавли¬
вала на более высоком уровне равновесие между спросом и занятостью.
Кризис 30-х годов не только породил новые теории, но и придал новое
направление статистическим исследованиям экономики. Были созданы организации
для отслеживания количественных показателей экономического развития. Пионе¬
ром в этой области выступил голландец Ян Тинберген. За время войны методы,
используемые для сбора и изучения экономической статистики, значительно
усовершенствовались. Этому содействовала новая техника экономических подсче¬
тов для лучшего управления военной экономикой. Начиная с этого времени
систематически ведется глобальный учет на уровне стран, который становится
основой для разработки экономических программ.
Война, таким образом, закрепила изменения в западном менталитете. Тради¬
ционный либерализм стал, как полагали, первопричиной великой депрессии, конец
которой могла положить лишь катастрофа - мировая война. После войны эко¬
номика должна была возродиться на новой основе. Равновесие платежного баланса
уступило дорогу новому приоритету: внутренним экономическим заботам. Предпоч¬
тение, которе отдавалось отныне социальным объектам экономической системы,
18

нашло свое происхождение в концепции права, предложенной лордом Бевериджем в
книге "О работе для всех в свободном обществе". Кейнсианская доктрина оснастила
теоретической концепцией новый экономический порядок. Только энергичное
вмешательство государства, стремящегося сохранить полную занятость, могло
придать рыночной экономике стабильность и общественную справедливость. В то
же время кейнсианская школа разработала целую гамму практически новых
технических способов государственного вмешательства в экономику, особенно, что
касалось, перераспределения доходов в пользу фискальной и бюджетной анти¬
циклической политики. Таким образом, после второй мировой войны "кейнсианская
революция" стала играть решающую роль в развитии смешанной экономики.
Разумеется, другие факторы тоже имели определенный вес. В некоторых стра¬
нах европейского континента (например, во Франции и в Германии) уже сложилась
традиция активного вмешательства государства в экономику. В течение первой
мировой войны Германия, например, установила даже систему центрального плани¬
рования производства. Определенным воздействием обладали программы борьбы с
кризисом 30-х годов, навеянные влиянием социалистов.
Смешанная экономика понималась прежде всего реально через серию законода¬
тельно оформленных решений, предусматривающих обеспечение полной занятости
в Великобритании, Швеции, США и других странах3*.Волна национализаций, в
частности во Франции, в Италии и Великобритании, придала ей новый импульс.
Посредством этих национализаций правительство утверждалось как главный нани¬
матель рабочей силы, одновременно это позволяло ему контролировать абсолютно
все ключевые секторы экономики.
Полная занятость являлась лишь одним аспектом комплекса социальных целей,
преследуемых смешанной экономикой. Такими же важными объектами выступали
перераспределение доходов и социальное обеспечение, которые призвано гаранти¬
ровать государство. Во многих странах (например, в Великобритании, Голландии,
Франции, Бельгии) во время войны проекты, ставящие во главу угла социальное
обеспечение, разрабатывались правительствами, находившимися в изгнании и в
движении Сопротивления. Когда же наступил мир, эти проекты быстро востребова-
лись. Другие способы распределения доходов были также приняты к рассмотрению.
Еще один аспект социальных целей заключался в установлении экономической
демократии, когда работники и предприниматели, в случае необходимости с по¬
мощью или под контролем правительства, принимали участие в принятии решений
по управлению предприятиями. Важные решения по этому поводу были приняты в
Европе, Соединенные Штаты оставались в стороне. К тому же закон Тафта -
Хартли 1947 г. вновь поставил под угрозу некоторые соглашения, достигнутые аме¬
риканскими трудящимися в 30-е годы. На европейских предприятиях попытки раз¬
вить сотрудничество между хозяевами и работниками привели к созданию советов
этих предприятий. На некоторых из них зарплата оказалась более тесно связанной
с деятельностью посредством держания паев и заинтересованностью в получении
прибылей. В отдельных секторах экономики такие советы на паритетных началах
действовали на общенациональном уровне. Еще на более высоком уровне предста¬
вители рабочих, предпринимателей и правительства обсуждали вопросы социально-
экономической политики в рамках государственного консультативного органа. Это
желание развивать сотрудничество в системе экономики, чтобы достичь таким
путем социальных целей, было таким же недавним, как и сама смешанная эконо¬
мика, что решающим образом содействовало успеху. Более того, дух такого сот¬
рудничества не ограничивался национальными границами. Он проявлялся также
отчетливо в финансовой сфере и в области международной торговли4*.
3*Более подробно об этом см. в гл. 7 и 8.
4*Более подробно об этом см. в гл. 9 и 12.
19

С оформлением социальных целей смешанной экономики четко определились
перспективы государства-покровителя. Политика обеспечения полной занятости,
выдвижение на видное место идей социального обеспечения, перераспределение
доходов и взаимное сотрудничество позволили, наконец, предусмотреть участие
каждого во всеобщем процветании. Но речь шла о большем. Изначально кейнси¬
анская доктрина должна была решать единственную проблему - устранение
конъюнктурной безработицы. Имелась в виду теория, целью которой являлось
решение внутриэкономических проблем, что означало ограниченность ее приме¬
нения во времени. Как бы то ни было, суть кейнсианской доктрины даже в чистом
виде - активное государственное вмешательство - оказалась тесно связанной с
общей теорией экономического роста. После войны политика полной занятости и
выдвижение на главную роль государства-покровителя максимально сблизилась с
теми энергичными мирами правительств многих стран, которые они предпринимали
для увеличения объемов национального производства и роста инвестиций в
человеческий капитал и машины. Система социального обеспечения превращалась с
тех пор в общество потребления.
Таким образом, послевоенные годы отмечены не только достаточно впечатляю¬
щим экономическим ростом, но также социальным согласием и поддержкой госу¬
дарства. Экономический рост становился самоцелью и по окончании войны составил
одну из важнейших основ правительственной политики. Он стал своего рода
навязчивой идеей. К тому же речь шла не просто об экономическом росте, а о
росте очень быстром, темпы которого были гораздо выше тех, которые знала
раньше Европа16. Правительства объявили минимальные пределы роста, которые
им требовалось достичь. Многие страны прибегли к помощи экономического пла¬
нирования, чтобы достигнуть тех исключительно высоких темпов роста, которые
ими намечены. Экономисты обратились к более тонким методам анализа эконо¬
мического роста. Она выделили основные составляющие этого роста, с тем чтобы
выработать новые методы его стимулирования. В то же время многие исследова¬
тели твердо уверовали в стабильность этого процесса и следовавшую из этого
возможность ограничиться принятием ряда корректирующих мер17. Этот новый
образ мышление и поведения, который начал распространяться на Западе в конце
40-х годов, занимал доминирующие позиции в течение 50-60-х годов. Логично было
бы посвятить целую главу экономическому росту как главнейшей цели прави¬
тельственной политики. Но сначала мы освежим в памяти наиболее значимые
события, предшествовавшие экономическому развитию 50-х годов: прежде всего
угрожающий рост инфляции, нехватку долларов и план Маршалла.
4.	ПОСЛЕВОЕННАЯ БОРЬБА С ИНФЛЯЦИЕЙ
В Соединенных Штатах быстрое возвращение к нормальной жизни было достаточ¬
ным, чтобы убедить население и его представителей в конгрессе в необходимости
без промедления отменить те меры контроля над экономикой, которые были
приняты во время войны5*. 9 ноября 1946 года президент Гарри Трумэн освободил
цены (за исключением цен на сахар и рис, а также квартирной платы)18. Однако
дисбаланс между предложением и спросом на продукты питания, жилье и автомо¬
били сохранялся, что обусловлено несколькими факторами. Вследствие всеобщей
нехватки потребительских товаров, свирепствовавшей во время войны, постоянно
существовал неутоленный спрос, который еще более усугубился ростом населения,
возвращением с фронта 12 млн солдат и восстановлением утраченного оптимизма к
5*В 1944 г. производство военной продукции составляло еще 44% ВНП, в 1946 г. оно снизилось уже до
10%, а в середине 1947 г. конверсия была практически завершена.
20

делам. Существенную роль сыграло также расширение денежной массы. Наконец,
стало возможным обратиться к тем достаточно внушительным сбережениям, кото¬
рые были накоплены во время войны. С другой стороны, коммерческие банки сами
стремились предоставить свои, ставшие избыточными, резервы в распоряжение
населению. Кроме того, золото не прекращало поступать из-за границы, о чем сви¬
детельствовало наличие значительных излишков на платежных балансах. Однако
всякие попытки правительства частично нейтрализовать рост денежной массы за
счет увеличения налогов наталкивались на сопротивление конгресса, не желавшего
принимать меры, которые могли бы ограничить свободную игру рыночных сил. В
середине 1946 г. население могло свободно располагать краткосрочными финан¬
совыми ресурсами, возросшими до 222,5 млрд долл. против 65 млрд в 1939 г.
В этих условиях было совершенно очевидным дальнейшее развитие инфля¬
ционных процессов. В США между июнем 1946 г. и февралем 1948 г. индекс
оптовых цен поднялся со 147 до 200 пунктов, а розничных - со 150 до 192. (За
основу взято значение этих индексов 100 пунктам в 1938-1939 гг.)19. Заработная
плата также возросла, но гораздо в меньших пропорциях. Результатом этого стало
ощутимое падение реального уровня жизни6*. Естественно, что во время войны в
соответствии с патриотической позицией профсоюзов рабочие не жалели сил на
увеличение производительности труда, принимая как должное, что размер зарплаты
не превышает жизненного уровня. Между тем, дополнительная работа, необ¬
ходимая для производства военной продукции, способствовала значительному
увеличению чистой зарплаты. Когда же по окончании войны эти приработки
исчезли вместе с военными действиями, работники сочли возможным потребовать
установления прежнего соответствия между уровнем зарплаты и ростом цен.
Разочарование было таким, что уже в 1946 г. число забастовок резко возросло.
Этот процесс развивался и в 1947-1948 гг. Только в 1946 г. в США произошло 4700
остановок работы, затронувших около 5 млн работников20. Зарплата, таким обра¬
зом, также росла, как и развивались инфляционные процессы. В глазах обще¬
ственности работники и их профсоюзы несли ответственность за возросшие темпы
инфляции и те пертурбации, которые порождала последняя.
В то же время утверждался авторитет руководителя предприятия, роль
которого после невзгод 30-х годов стала более заметной и, более того, определила
вехи новой эпохи процветания. Законодательство, одобренное конгрессом, боль¬
шинство в котором по результатам выборов 1946 г. представляли республиканцы,
знаменовало возврат к консервативной политике. Акт об урегулировании трудовых
отношений (Labor - Management Relations Act) 1947 г., более известный как закон
Тафта - Хартли, преследовал цель устранения тех преимуществ, которые проф¬
союзы имели по закону 1935 г. (Акт о национальных трудовых отношениях -
National Labor Relations Act). Особенно жестким было положение о возможности
запрета тех профсоюзов, деятельность которых признавалась вредной. Согласие на
этот счет в конгрессе было настолько впечатляющим, что вето, наложенное
президентом Трумэном на этот закон, было отменено 2/3 голосов.
Принятие акта Тафта - Хартли вызвало немедленный резонанс. Новое законо¬
дательство способствовало снижению издержек производства и замедлению темпов
инфляции в США. Это развитие, в свою очередь, облегчило переход к мирной
экономике и установлению американского главенства во всем мире. Технологичес¬
кое превосходство и самая высокая производительность труда в ' Л11 А, достигнутая
в годы войны, не были поставлены, таким образом, под угрозу внезапными
повышениями зарплаты.
6*Если период 1928-1938 гг. принять за 100, можно констатировать, что между июнем 1946 г. и фев¬
ралем 1948 г. индексы оптовых и розничных цен, а также почасовой зарплаты в промышленности
достигли соответственно 143, 128 и 119 пунктов
21

Преграда, поставленная перед ростом издержек, так же как и обильные
прибыли, позволяли финансировать новые капиталовложения как внутри страны,
так и за ее пределами21. Промышленная экспансия, развившаяся во время войны, а
также быстрый возврат к нормальной стабильной ситуации сыграли главную роль в
смене курса внешней политики США. Страна смогла преодолеть свой изоляционизм
и утвердить свое экономическое превосходство во всем мире.
На Западе и Северо-Западе Европы возрождение экономики происходило
менее гармонично. Главная трудность - инфляция - препятствовала быстрой ре¬
конструкции и сулила глубокие изменения в будущем. Жесткий дисбаланс между
увеличивающейся денежной массой и по-прежнему ограниченным предложением
основных потребительских товаров порождал сильные инфляционные тенденции во
всех странах. Денежные реформы были проведены, однако это вовсе не означает,
что они осуществлялись с одинаковой быстротой и такой же эффективностью.
Инициатором в этом деле стала Бельгия22. В октябре 1944 г., сразу после
полного освобождения страны, министр финансов Камилл Гутт (Camille Gutt) осу¬
ществил радикальную экономическую реформу. Посредством принудительного об¬
мена банковских билетов и блокировки сберегательных счетов в банках денежное
обращение было сведено со 140 до 25 млрд бельгийских франков в банковских
билетах и 6 млрд краткосрочных казначейских обязательств7*. Заблокированные
авуары размораживались в соответствии с темпами роста производства. Сальдо
обращалось в долговременные государственные обязательства в форме казна¬
чейских сертификатов, которыми могли уплачиваться налоги. Кроме того, строгой
регламентации подверглась деятельность банков. В то же время Гутт ослабил
процедуру контроля над импортом, чтобы восполнить нехватку товаров, от которой
страдала Бельгия. Он смог, таким образом, обратиться к тем внушительным
долларовым запасам, которые были накоплены в Бельгии во время войны прежде
всего благодаря продаже в США запасов урана и меди из своих африканских
колоний и интенсивному использованию в военных целях с сентября 1944 г. порта
г. Антверпена, который избежал разрушений. Стабилизационная политика Гутта
имела успех, и это во многом способствовало возрождению экономики Бельгии
после войны. Другие страны пытались с большим или меньшим успехом скопиро¬
вать денежную реформу, осуществленную в Бельгии.
В сентябре 1945 г. Голландия осуществила "реформу Лифтинка (Lieftink)". Она
была гораздо менее радикальна, чем бельгийская, однако опиралась на более
интервенционистскую политику (сюда входили контроль над ценами, предостав¬
ление субсидий и продолжение действия карточной системы).
Во Франции министр национальной экономики того времени Пьер Мендес-
Франс (Pierre Mendes-France) предложил денежную реформу, скопированную с бель¬
гийской модели, однако де Голль отклонил ее. Он не мог допустить, чтобы
дефляционная политика, сопровождающая эту реформу, повлекла за собой в
течение двух или трех лет существенное сокращение военных расходов. Де Голль
высказался за проект реформы, пронизанный другой философией и разработанный
министром финансов Рене Плевеном (Rene J. Pleven). Последний надеялся на то, что
возрождение промышленного и сельскохозяйственного производства приведет к
восстановлению нормального уровня предложения товаров, до проведения дефля¬
ционной политики. Тогда стал бы возможен обмен, не сопровождавшийся частичным
блокированием обращения бумажных денег. С излишком же последних должен был
бороться специально введенный налог. В действительно же вся масса поступаемых
от этого налога средств служила источником финансирования текущих расходов и
7*Каждый гражданин получал в момент обмена старых купюр сумму в 2000 франков новых билетов,
остальное было заблокировано. Депозиты в банках и сберегательных кассах остались доступными
лишь на 10%. Остальные средства были заморожены.
22

при общей недостаточности замещала печатание новых бумажных денег. Как
следствие этого предпринятые попытки стабилизировать ситуацию установлением
контроля над ценами не смогли предотвратить вспышки инфляции. Принимая во
внимание то обстоятельство, что темпы роста цен опережали темпы роста
заработной платы, это привело к усилению социальной напряженности, углубившей
пессимизм относительно будущего Франции, что в свою очередь вызвало резкий
отток капиталов из страны. Осенью 1947 г. новый министр финансов Рене Майер
(Rene Mayer) выдвинул план, который порывал с системой фиксированных цен и
вводил разнообразные валютные курсы. Политика либерализации была успешной и
девальвация франка, которая ее поддержала в 1948 г., снизила до 20% по
отношению к 1944 г. официальный курс французского франка, выраженный в
золоте и долларах8*. План Майера не разрушил полностью ценовые соглашения, но
он положил начало решающему этапу борьбы с инфляцией.
Великобритания боролась с инфляцией посредством проведения специфической
политики, первоочередная цель которой заключалась в финансировании, насколько
это было возможно, военных издержек за счет внешних ресурсов23. Сюда входили:
доход, полученный по время войны за счет продажи заграничных авуаров; согла¬
шения по ленд-лизу, заключенные в США и Канадой, и накопление стерлинговых
активов на заграничных счетах. По окончании войны такая же политика приме¬
нялась и для финансирования восстановления промышленности. Кроме того,
Соединенные Штаты и Канада предоставили долгосрочные займы, в то время как
колонии и доминионы продолжали обменивать свои долларовые авуары на
стерлинговые балансы. Безусловно, определенные меры по предотвращению
инфляции были приняты и на национальной уровне. Лейбористское правительство,
пришедшее к власти в июле 1945 г., усилило эту политику. В 1947 г. министр фи¬
нансов Великобритании Стаффорд Криппс (Stafford Cripps) объявил о начале
проведения политики экономии, под которой подразумевалось замораживание зар¬
платы и доходов и ограничение потребления посредством карточной системы.
Кроме того, прямые налоги, которые во время войны сильно сократили разницу в
доходах различных слоев населения (сжали так называемый "веер доходов"), под¬
держивались нэ еще высоком уровне. Налоги и строгое нормирование удержали
пены Но так как карточная система сохранялась в силе до 1954 г., уровень жизни
англичан оставался низким.
К тому же политика, проводимая Криппсом, оказалась неспособной достигнуть
разновесия платежного баланса. Непосредственный контроль над импортом и
ограничение экспорта (многие промышленные отрасли принуждались к вывозу
определенной части своей продукции), естественно, положительно повлияли на
платежный баланс. Но все это было слишком недостаточным, чтобы противостоять
удару, последовавшему 15 июля 1947 г. В этот день под американским давлением
Великобритания установила полную конвертируемость своей валюты, что сразу
направило поток держателей фунтов к доллару и таким образом вынудило
правительство уже через две недели временно приостановить свободный обмен
стерлингов9*. Уязвимость платежного баланса Великобритании серьезно мешала
нормальному экономическому развитию страны после войны.
Швейцария и другие страны, остававшиеся нейтральными, так же встретились
с инфляционными тенденциями. Деньги, которые тезаврировались в течение войны,
вновь появились в обороте; с другой стороны, государственный долг возрос до
8*В 1944 г. курс был установлен на уровне 1 ам. долл. = 43,8 французских франка; после девальвации
1948 г. он установился на уровне 1 ам. долл. = 265,0 французских франка. М.: Caron F. Modern France.
Р. 275, 276, 328.
^Американское правительство, которое стремилось как можно быстрее либерализовать мировую тор¬
говлю, обеспечивало Великобританию долговременными займами при одном условии: фунт стерлингов
должен был стать конвертируемой валютой к концу года (см. гл. 11).
23

внушительных масштабов. К тому же иностранные капиталы нашли убежище в
Швейцарии, тогда как существование коммерческих излишков усилило поступле¬
ние золота и иностранной валюты. Наконец, нехватка ценностей, которая господ¬
ствовала во всем мире, способствовала повышению цен в самой Швейцарии. С
инфляцией, однако, было покончено использованием комбинации определенных мер,
в ряду которых фигурировали быстрое сокращение государственных расходов и
предоставление субсидий для компенсации роста цен. Таким образом удалось
стабилизировать швейцарскую валюту по отношению к доллару на основе довоен¬
ного паритета, из чего финансовый сектор извлек немало прибыли. В других стра¬
нах, прежде всего в Австрии, Швеции, Норвегии и Дании, были приняты анало¬
гичные меры для преодоления инфляции24.
Самые большие трудности при проведении денежной реформы в короткие
сроки испытали побежденные страны. В течение первых послевоенных лет
большинство из них подверглись гиперинфляции. В Германии, где больше всего
опасались повторения гиперинфляции конца 20-х, деньги фактически потеряли всю
свою покупательную способность, в результате чего некоторые товары (прежде
всего сигареты) стали важнейшим средством обмена. Япония испытывала сильный
бюджетный дефицит, который правительство покрывало за счет печатания
необеспеченных денег, что привело к галопирующей инфляции в 1946-1947 гг.
Оптовые цены возросли с 1945 по 1951 г. практически в 100 раз. В Италии за тот
же период они увеличились в 26 раз, в Греции - в 11025. Гиперинфляция также
причинила значительный ущерб экономикам Румынии и Венгрии.
В 1946 г. американские власти предложили Совету по управлению Берлина де¬
тально разработанный план проведения денежной реформы. Однако из-за противо¬
действия советской стороны он оказался мертворожденным. Тогда 20 июня 1948 г.
инстанции, контролирующие три западные оккупационные зоны, осуществили
заранее спланированную денежную реформу26. Ее задачей было сведение денеж¬
ного обращения и банковских депозитов со 130 млрд рейхсмарок (RM) к итоговой
сумме в 2-3 млрд дойчемарок (DM). Предпочтение было отдано дифференци¬
рованному обмену. Каждый гражданин мог сразу поменять 40 старых марок на
новые по курсу один к одному. Остальная масса денег, находящихся в обращении, а
также банковские вклады, переводимые на новые счета, переоценивались по курсу
10 рейхсмарок за 1 дойчемарку. При этом 30% всей суммы, находившейся на каж¬
дом счете, были временно заморожены10*. Первое время после проведенного обме¬
на все предприятия могли обменивать дополнительные суммы по курсу один к одно¬
му, если только это позволяли выплаты по зарплате. Последней из принятых
мер являлось аннулирование каких бы то ни было государственных обяза¬
тельств.
Несмотря на то что денежная реформа оказала действенное влияние на сок¬
ращение гиперинфляции, она тем не менее подверглась жесткой критике прежде
всего за неблагоприятные последствия, сказавшиеся в сфере банковского кредита.
Ликвидация государственных обязательств стала тяжелым препятствием для ком¬
мерческих банков. С этим обстоятельством боролись посредством введения в обо¬
рот долговых обязательств федеративных единиц республики - земель (Länder), что
могло бы способствовать увеличению банковских активов. Но так как в то время
банковские счета частных лиц и предприятий были еще частично блокированы, это
сверх меры стимулировало банковский кредит. И, видимо, послужило главной
причиной нового всплеска инфляции, которая достигла во второй половине 1948 г.
10%. Поэтому в ноябре того же года были приняты новые меры для обуздания
10*1 октября 1948 г. было решено аннулировать эти суммы на 70%. Что касается остальных 30%, то 20%
из иих были освобождены, 10% по-прежнему были заблокированы на счетах. Таким образом, курс
обмена составил уже не 10 RM = 1 DM, а 10 RM = 0,6 DM.
24

роста денежного потока. Представляется, что они результативны, так как уже в
следующем месяце цены стабилизировались27.
В Италии министр финансов Луиджи Эйнауди (Luigi Einaudi), стремился
стабилизировать лиру посредством драконовских методов проведения дефляционной
экономической политики. Начиная с осени 1947 г. он достаточно жестко ограничил
конкуренцию коммерческих банков. Кроме того, ссуды Банка Италии, предостав¬
ляемые государству, были так же строго определены. Наконец, были заморожены
цены, но уже на уровне, превышающем в 50 раз уровень 1938 г. Политика Эйнауди
была успешной, что обеспечило Италии финансовую стабильность в течение
следующих десяти лет28.
В Японии программа экономической стабилизации была разработана под руко¬
водством Доджа (Dodge), финансового советника Верховного командования союз¬
нических сил (SCAP), и направлена так же на преодоление последствий после¬
военной инфляции. Установление бюджетного равновесия, повышение налогов,
ограничения на выплату заработной платы и банковский кредит, а также
девальвация йены - как главные составляющие этой программы, осуществляв¬
шиеся с 1948 г., немало способствовали улучшению финансовой ситуации в стране.
В целом, эти меры, сыгравшие такую важную роль в экономическом возрождении
Японии, получили название "линия Доджа" ("Dodge Line")29.
В сентябре 1949 г. большинство европейских стран девальвировали свои денеж¬
ные единицы, чтобы изменить их соотношение обмена с долларом. Проведенные
недавно денежные реформы в этих странах, безусловно, получили здесь ощутимую
поддержку. На смену произвольным курсам обмена, определенным в 1944 г.,
пришли пропорции, отражавшие экономическую реальность. Таким образом, уро¬
вень покупательского спроса проявился более четко, и предположения относи¬
тельно будущего экономического развития многих стран строились теперь на более
прочной основе. Девальвации 1949 г. способствовали восстановлению экономики.
Отныне европейские государства были в состоянии интегрироваться в новую
мировую экономическую систему.
5.	НЕХВАТКА ДОЛЛАРОВ И ПЛАН МАРШАЛЛА
В это время смелые меры были предприняты, чтобы устранить (за пределами
США) значительное препятствие на пути экономической реконструкции - всеоб¬
щую нехватку долларов. Исключительно этим обстоятельством можно объяснить
тот факт, что реформа европейской экономики увязла в 1947 г.
В большей степени эта нехватка объяснялась зависимостью Европы от импор¬
та. Соединенные Штаты оставались единственной страной, предлагающей доста¬
точное количество нового оборудования, необходимого для восстановления инфра¬
структуры и вообще европейской промышленности. Европейский прозводственный
потенциал, уцелевший за годы войны, тем не менее достиг такой степени ветхости,
что его замена была жизненно необходима. Кроме того, европейские промышлен¬
ники имели два серьезных основания для развития процесса инвестирования. Во-
первых, после долгих лет лишений они надеялись на то, что спрос европейцев на
потребительские товары примет зримое ускорение. Во-вторых, в то время как
США выступали за либерализацию международной торговли, европейские предпри¬
ниматели стремились подготовиться выступить против американских производй-
телей. Спрос не ограничивался в действительности только фабричным оборудова¬
нием; речь шла также о продовольственных и промышленных товарах, как,
впрочем, и об американских энергоносителях. Последний объяснялся медленным
восстановлением угольной промышленности в Западной Европе, полной дезорга¬
низацией индустриального комплекса Рура, нехваткой профессиональных шахтеров,
25

а также недостачей оборудования для добычи полезных ископаемых. Эта проблема
была особенно острой в тот период, когда Европа еще находилась в сильной
зависимости от уровня угледобычи в частности и от угля — в целом11*. Поэтому
было принято решение импортировать уголь из США.
К тому же наступил момент, когда европейские союзники должны были вернуть
огромные суммы займов, полученных в США в течение войны по закону о ленд-
лизе (Lend-Lease Act). Необходимо было также возвращать и другие военные долги
(в долларах или товарах), включая и займы, заключенные с колониями и
доминионами европейских держав. Ничего не изменилось после войны и в общей
тенденции того времени, когда отношения обмена развивались в пользу стран,
производящих сырье30. Торговый баланс европейских стран сильно зависел, так как
этого требовали экономическое возрождение и проблема урегулирования долгов, от
импортных закупок сырья.
Именно в тог момент, когда Европе понадобились дополнительные долларовые
суммы для финансирования восстановления своей промышленности и сокращения
задолженности, количество американской валюты, поступавшей от экспорта и из
внутренних резервов, резко сократилось31. Собственно, не только текущий процесс
экспорта европейской продукции находился на слабом уровне, но и его будущие
перспективы при сложившихся обстоятельствах не выглядели обнадеживающими.
Технологическое превосходство США было слишком велико. Несмотря на высокие
издержки производства, связанные с уровнем заработной платы в США, амери¬
канская промышленность оставалась более конкурентоспособной. В сфере же
транспорта достижения Европы также не впечатляли, ибо торговый флот этих
стран понес огромные потери в результате действий германских подводных лодок.
Из-за недостатка средств практически перестал функционировать финансовый
рынок Лондона. Такие же страны, как Швейцария, Швеция и Бельгия, имевшие
положительное сальдо торгового баланса с Соединенными Штатами, не могли
использовать для расчетов с другими европейскими странами свои долларовые
авуары, так как получали взамен слабую и неконвертируемую валюту. Сказы¬
валось также принявшее внушительные масштабы бегство европейских капиталов
за границу.
Вначале американское правительство полагало, что сможет исправить сложив¬
шуюся ситуацию посредством предоставления долгосрочных займов, подобных
тому, который был предоставлен Великобритании для достижения конверти¬
руемости фунта стерлинга12*. В ближайшей перспективе эти займы должны были
бы способствовать сокращению гигантского дефицита платежного баланса евро¬
пейских государств. В дальнейшем они позволили бы этим странам ускорить
восстановление своих экономик, а затем за счет положительного торгового сальдо
возвратить занятые суммы13*.
Однако события приняли иной оборот. Инфляция, которая свирепствовала в
США, привела к удорожанию импортируемых европейскими странами товаров.
Затем последовал другой удар: неурожай 1947 г. на континенте вызвал острую
необходимость увеличения закупок зерна в США. Эти два фактора - инфляция за
океаном и природные ненастья - вызвали столь острую необходимость в долларах
для закупок самого необходимого, что неизбежно привело к резкому сокращению
импорта американского оборудования со всеми тяжелыми последствиями для
П*В это время страны, которые впоследствии получали помощь по плану Маршалла, получали еще 82%
всей энергии из каменного угля. В США доля этого минерального сырья составляла 58%. Alpert Р.
Economic History of Europe. P. 288-310.
I2*K 15 августа 1947 г. общая сумма внешней задолженности европейских стран составляла 7263 млн
долл.
13*Все страны, получавшие кредиты, обязывались после осуществления реконструкции проводить
экономическую политику свободы международной торговли.
26

дальнейшего восстановления и коренной реконструкции европейской промыш¬
ленности.
Между тем в условиях начавшейся " холодной войны" США пришли к понима¬
нию того, что перед лицом советского экспансионизма сильная в экономическом
отношении Европа должна стать бастионом, имевшим огромное значение. Выход из
этого тупика (впоследствии названного "планом Маршалла") был представлен
Государственным секретарем генералом Джорджем Маршаллом (George Marshall) в
речи, которую тот произнес в Гарвардском университете 5 июня 1947 г. Чтобы
завершить программу промышленной реорганизации Европы, он предложил широ¬
кую программу помощи. Одновременно были приняты специальные меры по сти¬
мулированию американского импорта европейских товаров. Наконец, "помощь
Маршалла" была рассчитана на все европейские страны (включая Советский
Союз)14*. Однако последний дал понять восточноевропейским государствам, что он
запрещает им участие в этой инициативе.
Совершенно очевидно, что план Маршалла был успешно реализован. Он при¬
дал новый импульс промышленной реконструкции Западной Европы, а также ре¬
шающим образом способствовал обновлению транспортной инфраструктуры, модер¬
низации индустриального и сельскохозяйственного оборудования, выведению на
нормальный уровень темпов производства продукции, облегчению внутриевропейс-
ких расчетов. Важнейшую роль сыграл план Маршалла и в оживлении финансового
рынка Лондона, как, впрочем, он же немало способствовал расширению мировой
торговли. Индекс совокупного европейского ВНП с базового значения (100) в
1938 г. понизился до 87 и 1948 г. и достиг 102 и 1952 г. (в сопоставимых ценах), и
этот рост продолжался15*. Что касается индекса объема экспорта стран Западной
Европы, то он достиг значения 123 уже в 1950 г. (1938 г. = 100)32.
Каким бы важным ни был вклад плана Маршалла в быструю перестройку
европейской экономики, его значение далеко не ограничивалось только этими
рамками16*. Возрождение способствовало установлению сильного влияния государ¬
ства на экономические процессы. С другой стороны, план Маршалла закрепил
новое деление мира на две большие сферы влияния: Запад и Восток. Западная
Европа окончательно высказалась за влияние США. Наконец, план Маршалла и
"холодная война" сыграли исключительную роль в процессе становления новой
экономики Западной Германии и ее интеграции в общемировую.
Запоздалое экономическое возрождение Германии проистекало из той смелой
политики, принятой прежде всего под давлением союзников, цель которой заклю¬
чалась в существенном сокращении ее производственных мощностей и придании
приоритетного значения развитию сельского хозяйства. На конференции в Потс¬
даме в 1945 г. и в соглашении союзников в марте 1946 г. были приняты конкрет¬
ные решения по этим вопросам33. Чтобы перекрыть Германии любую возможность
возобновления производства вооружений, было принято решение о запрете на
изготовление многих стратегических продуктов, таких, например, как алюминий и
синтетический каучук и бензин. Кроме того, Германии предписывалось сократить
производство ее металлургической промышленности до 50% по отношению к
уровню 1929 г. Все ставшее в результате этого решения избыточным заводское
оборудование было демонтировано (как на Западе, так и на Востоке) перед его
перемещением в страны-победительницы. Но, вопреки требованиям Советского
Союза, западные союзники, наученные горьким опытом Версальского договора
(1919), приняли решение не фиксировать общую сумму репараций на слишком
,4*Более детальному изложению положений плана Маршалла посвящена гл. 9.
15*Еслн не брать в расчет данные по Германии и Италии, эта цифра будет намного больше.
16*Сверх того, под влиянием доклада Грэя (Gray), план Маршалла выполнил также важную роль по
оказанию военной помощи, высвободив значительные средства для новых инвестиций в мирных целях.
27

высоком уровне. Важным было решение о курсе на восстановление экономического
единства Германии.
Реальность, однако, оказалась много сложнее. Разрушения, политический хаос,
а также наплыв беженцев из Восточной зоны привели к глубоким потрясениям в
германской экономике. Голод и нищета приняли столь серьезные масштабы, что
Соединенные Штаты сочли необходимым оказать побежденной стране бесплатную
гуманитарную помощь, поставляя предметы первой необходимости и сырье в
рамках Правительственной поддержки выживания в оккупированных зонах
(Government Appropriation for Relief in Occupied Areas). "Холодная война" как новый,
доминирующий в этих обстоятельствах фактор, требовала сменить подходы со
стороны западных союзников по отношению к Германии. Преобразование эконо¬
мики этой страны составляло теперь своеобразную центральную ось новой страте¬
гии. Речь шла о создании здесь собственных институтов как о первом этапе рефор¬
мы на пути преобразований. Итак, политика промышленного демонтажа, применяв¬
шаяся доселе, уступила место энергичным мерам, со стороны прежде всего США,
по стимулированию экономического роста Германии. Однако результаты этого
проявились далеко не сразу. Так, в английской и американской оккупационных
зонах промышленное производство в 1947 г. достигло лишь 38% от уровня 1936 г.,
а в первой половине 1948 г. - не превышало 47%34. И лишь со второй половины
1948 г., когда Англия и Франция присоединились к политике, проводимой США на
оккупированных территориях, и была создана Высшая межсоюзническая комиссия
(Haute commission interalliee) рейнских территорий, можно говорить о реальном
экономическом возрождении Германии. Именно денежная реформа 1948 г. (о кото¬
рой мы уже упоминали) стала своеобразной отправной точкой этого развития. С
наступлением финансовой стабилизации стало возможным контролировать экономи¬
ку. Чтобы стимулировать инвестиции, министр экономики Людвиг Эрхард (Ludwig
Erhard) явно отдавал предпочтение свободе цен перед заработной платой. Безуслов¬
но, это решение способствовало росту социальной напряженности и в 1948 г. коли¬
чество забастовок увеличилось. Однако правительство и предприниматели не
испытывали ни малейшего желания идти на уступки, так как американская помощь
больше не задерживалась. Пусть к "западноевропейскому чуду" оказался расчи¬
щен35. И если индекс промышленного производства в 1948 г. составлял лишь 63
(1936 г. = 100), то уже в 1950 г. он достиг 113,7, а в 1951 г. - 136.
В Японии восстановление народного хозяйства проходило гораздо медленней и
значительно трудней. Недостаточные темпы развития сельского хозяйства привели
к острой нехватке продовольствия для увеличившегося за это время населения.
США, таким образом, были вынуждены поставлять сюда продукты питания.
Ситуация в промышленности была еще более тревожной: в 1946 г. производство
достигло лишь 20% от среднегодового показателя за период с 1939 по 1944 г. Безус¬
ловно, начиная с 1947 г. этот показатель увеличивается, однако далеко неудовлет¬
ворительными темпами. Лишь в 1954 г. ВНП Японии достиг предвоенного уровня,
однако в расчете на одного жителя такое состояние было восстановлено только к
1957 году36. По сравнению с Японией Западная Германия имела еще целый ряд
неоспоримых преимуществ. Две главные причины объясняли эту ситуацию.
Прежде всего в отличие от Германии Япония не была окружена быстро раз¬
вивающимися странами, предлагающими, таким образом, расширенные рынки сбы¬
та товаров. Наоборот, перед войной Япония осуществляла 40% внешнеторгового
оборота с Китаем, Кореей и Формозой (Тайвань), т.е. странами, которые сами
испытывали трудности экономического и политического характера.
Кроме того, Япония затратила долгие годы на обновление своей институ¬
циональной структуры по образцу американской демократической системы. Генерал
Дуглас Маккартур (Douglas Mac Arthur) в качестве Верховного Главнокомандую¬
щего союзнических сил предпринял полную реорганизацию сельского хозяйства,
28

военного и финансового секторов экономики, а также сферы социальной жизни37.
Аграрная реформа, проведенная в октябре 1946 г., лишила владений крупных
помещиков, не использующих свои земли, и просто разукрупнила большие
хозяйства, хотя и используемые их владельцами. Земледельцы-арендаторы полу¬
чили земли в собственность. Там, где система аренды сохранилась, денежная плата
владельцам была заменена натуральной. Разрушению подверглись также несколько
крупных семейных кланов (Зайбацу), контролировавших тяжелую индустрию и
банковскую сферу. Отменены были особые права этих семей, а их представители в
экономике лишились своих высоких постов. Необычайно слабое перед войной
профсоюзное движение теперь резко активизировалось. И последнее: Японии
запрещалось иметь свою армию. Для страны, которая в течение десятилетий
отвлекала значительные средства на военные нужды, это обстоятельство повлекло
за собой необходимость еще более радикальной перестройки всей экономической
структуры по сравнению с Германией. Тем не менее в долговременной перспективе
отмена этих расходов давала сильный импульс экономическому развитию, так как
Япония могла отдать приоритет инвестированию средств во многообещающие
сектора экономики, ориентированные прежде всего на экспорт своей продукции.
Как и в случае с Германией, холодная война также обозначила поворот в
дальнейшем развитии Японии. Как и в Европе, США не могли допустить обра¬
зования определенной "пустоты власти" в Азии. К концу 1948 г. Высшее
командование приняло решение о реализации масштабных мер по стимулированию
экономического роста страны38. Как уже отмечалось выше, финансовая стаби¬
лизация была проведена в рамках "Додж Лайн". Программа экономической помощи
основывалась именно на этом серьезном фундаменте. В результате были отменены
строгие ограничения в финансовой сфере, принятые во время демократизации
экономики, что, например, способствовало быстрому восстановлению утраченного
былого влияния Зайбацу. Также устанавливались преграды на пути развития
профсоюзного движения. В начале 50-х годов корейская война предоставила Япо¬
нии исключительную возможность ускорить свой экономический рост. Военные
операции в этом регионе открыли для нее новые рынки сбыта товаров и услуг.
Япония сыграла значительную роль в материальном и прочем снабжении
Вооруженных сил ООН. Когда в июле 1953 г. установилось перемирие, экономи¬
ческое возрождение страны, можно сказать, уже состоялось.
Две побежденные во второй мировой войне нации, экономику которых
союзники пытались вначале перестроить на основе приоритетного развития сельс¬
кого хозяйства и легкой промышленности, оказались, тем не менее в скором вре¬
мени на пути восстановления их былой индустриальной мощи. Следует отметить,
что речь шла не столько о простом восстановлении промышленности, сколько о
новой попытке реализации как Западной Германией, так и Японией своей старой
мечты: утвердить свое превосходство в промышленной сфере. То, что не удалось
добиться военным путем, стало возможным в условиях мирного развития.
1 Maddison A. Perfomanctein Europe. Р. 470.
7 См. например: Guerres et crises 1914-1947 / Р. Leon, ed. P. 150, 542, 599.
3 Alpert P. Economic History of Europe. P. 251-257.
4 Maddison A. GTowth in Japan and the USSR. P. 11.
3 Более подробно об этом см.: Tsuru S. Japanese Economy. Pt 1.
Grösser A. Colossus again. Pt. 1; Liederman S. Mixed Economies. P. 36.
7 Guerres et crises 1914-1947/P. Leon, ed. P. 514, 519.
8 Denison E.F., Chung WX How Japan's Economy Grew. P. 11.
® Alpert P. Op. cit. P. 245-250.
10 Faulkner H.U- American Economic History. P. 696-725.
11 Kindleberger C.P. American Business Abroad.
12 Rostow W.W. World Economy. P. 231.
29

13 Postan M.M. Western Europe 1945-1964. P. 22-24; Lieberman S. Mixed Economies. P. 35, 36.
14 Rostow W. W. Op. cit. P. 232.
15 Lundberg T. Indtability. P. 37, 38.
16 Cm.: Posten M.M. Op. cit. P. 28.
17 Cm.: Business Cycle // M. Bronfenbrenner, ed.
18 Faulkner H.U. Op. cit. P. 717.
1 ® Mills F.C. Postwar Prices. P. 66.
2® Robertson R.M. American Economy. P. 671-673; Faulkner H.U. Op. cit. P. 718.
21 KendrickJ.W. Postwar Productivity.
22 Alpert P. Economic History of Europe. P. 324-351.
23 Dow J.C.R. British Economy, 1945-1960, в целом; Pollard S. British Economy, 1914-1967. P. 375, 376.
24 См. по этому поводу: Premier et second rapports de l'OECE.
25 Bafi P. Monetary Developments in Italy. P. 427.
26 По поводу денежной реформы в Германии см.: Lutz FA. The Germany Currency Reform. P. 122-142.
27 Emmer R.E. West-German Monetary Policy, 1948-1951. P. 8.
28 Baffi P. Monetary Developments in Italy; Hildebrand G.H. Growth and Structure. P. 15.
^ Adams T.F.M., Hoshi /. Financial History. P. 15-77.
30 Rostow W.W. Op. cit. P. 231.
31 Alpert P. Op. cit. P. 368-376.
32 Rostow W.W. Op. cit.
•5-5	r
Grösser A. Colossus Again. P. 87.
34 Hardach K. Germany 1914-1970. P. 213.
35 Statistiches Jahrbuch, 1952. P. 209.
36 Maddison A. Op. cit. P. 46.
37 Ibid. P. 46-48.
38 Denison E.F., Chung W.K. How Japan's Economy Grew. P. 11.
Полные названия указанных работ даны в "Библнографнн”.

Глава 2
ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ-
ЛЕЙТМОТИВ ПОЛИТИКИ ПРАВИТЕЛЬСТВ
1.	"СЕРЕБРЯНЫЕ 50-е" И "ЗОЛОТЫЕ 60-е"
УСКОРЕНИЕ ТЕМПОВ РОСТА
Мировое промышленное производство никогда еще не знало таких высоких темпов
экономического роста. В XVIII столетии, когда в Великобритании происходила ин¬
дустриальная революция, годовые темпы мирового экономического роста состав¬
ляли в среднем 1,5%. В XIX в. в эпоху распространения промышленного переворота
на другие европейские страны, а также на Соединенные Штаты Америки, темпы
такого роста выросли до 3%. И если в течение первой половины XX в. темпы
экономического развития сдерживались неблагоприятными последствиями двух
мировых войн и великой депрессии, то после 1948 г. они резко пошли вверх.
С 1948 по 1971 г. мировое промышленное производство увеличивалось в среднем на
6,5% в год, что стало беспрецедентным явлением в мировой истории. Даже за более
долгий период с 1948 по 1980 г. эти цифры были не намного ниже. Отчасти это
объясняется тем, что в эту величину входят в качестве составляющих значения
темпов успешного экономического роста стран Восточного блока и нескольких
развивающихся государств. Тем не менее динамизм западной экономики представ¬
ляется очевидным явлением.
Распределение темпов роста по странам и сравнение результатов за период
1950-1970 гг. с результатами за предыдущие 80 лет наглядно рисуют успех, дос¬
тигнутый Западной Европой и Японией (табл. 3). При представлении этих данных в
расчете на душу населения указанных стран результат получается аналогичным. В
действительности такой расчет еще более ясно показывает ускорение темпов
роста.
В странах Западной Европы темпы ускорения экономического роста никогда не
были одинаковыми. В течение первой фазы послевоенного развития инициатива
принадлежала странам, остававшимся нейтральными (Швеция и Швейцария), а так¬
же тем государствам, которые раньше других вступили в стадию индустриального
развития (Великобритания и Бельгия). К 1950 г., превзойдя эти две страны, самые
высокие темпы роста показали Западная Германия, Австрия, Италия, а вскоре и
Япония. В 60-е годы экономическое развитие стало более равномерным. Увели¬
чение инфляционных тенденций повлекло за собой замедление экономического рос¬
та Франции, Италии и Западной Германии, в то время как малые страны (прежде
всего Бельгия) продолжали быстро развиваться. Ситуация 60-х годов характе¬
ризовалась как общим ускорением экономического роста, так и определенной
унификацией его параметров. Исключение составляла лишь Великобритания, но и
в этой стране темпы развития сразу по окончании войны были наивысшими за
период с 1870 по 1960 г.
Соединенные Штаты также достигли высоких темпов экономического роста,
однако в гораздо меньшей мере по сравнению с западноевропейскими странами.
Между 1950 и 1960 гг. темпы роста США в расчете на одного жителя оставались
ниже уровня, зафиксированного с 1913 по 1950 г., что объяснялось, очевидно, уве¬
личением производства в США в период первой мировой и особенно второй миро-
31

Таблица 3. Ежегодный средний прирост национального продукта (1870-1980 гг)
Страна
1870-1913 гг.
1913-1950 гг.
1950-1960 гг.
1960-1970 гг.
1970-198
Австрия
_
_
5,8
4,7
3,7
Бельгия
2,7(1,7)
1,0(0,7)
2,9(2,3)
4,9
3,3
Дания
3,2(2,1)
2,1(1,1)
3,3(2,6)
4,8
2,4
Финляндия
-
-
5,0
5,1
3,6
Франция
1,6(1,4)
0,7(0,7)
4,6(3,5)
5,8
3,7
Германия
2,9(1,8)
1,2(0,4)
7,8(6,5)
4,8
2,8
Италия
1,4(0,7)
1,3(0,6)
5,8(5,3)
5,7
3,2
Нидерланды
2,2(0,8)
2,1(0,7)
4,7(3,6)
5,1
2,9
Норвегия
2,2(0,4)
2,7(1,9)
3,2(2,6)
5,0
4,7
Испания
-
-
5,2
7,5
3,8
Швеция
3,0(2,3)
2,2(1,6)
3,4(2,6)
4,6
2,0
Швейцария
2,4(1,3)
2,0(1,5)
4,4(3,7)
4,5
1,3
Великобритания
2,2(1,3)
1,7(1,3)
2,7(2,2)
2,8
1,8
Португалия
-
-
3,9
6,2
4,9
Греция
-
-
5,9
7,5
4,8
Ирландия
-
-
1,7
3,9
4,3
Япония
2,1-2,7(1,3)
1,8
9,5
10,5
4,9
США
4,3(2,2)
2,9(1,7)
3,2(1,6)
4,3
3,0
Канада
3,8(2,0)
2,8(1,3)
3,9(1,2)
5,6
4,2
Примечание. Цифры в скобках - данные в расчете на одного жителя.
Источники: Maddison A. Perfomance in Europe. Р. 502 и далее; Idem. Crowth in the West. P. 28, 30; Idem.
Growth in Japan and the USSR. P. 31, 35, 36; OCDE. Statistiques t&rospectives, 1960-1982.
вой войны. Во всяком случае, по сравнению с периодом 1870-1913 гг. экономи¬
ческий прирост в расчете на одного жителя в 50-е годы выглядит более слабым.
Здесь, конечно, следует принять во внимание те экономические реалии, которые
имели место в США в XIX в.: освобождение от рабства Центрального и Дальнего
Запада, индустриализация Восточного побережья, а также рост, основанный на
экспорте с Юга.
ДИНАМИКА "НАВЕРСТЫВАНИЯ" И ЕЕ СОСТАВЛЯЮЩИЕ
Самым влиятельным из всех факторов, лежавших в основе динамики послевоенного
развития западных стран, являлся феномен так называемого "наверстывания"
(табл. 4).
Западная Европа отвоевывала свои позиции, утраченные в ходе первой и вто¬
рой мировых войн, а также межвоенной депрессии. В меньшей степени такое за¬
медление было характерно для Японии, однако неблагоприятные последствия
второй мировой войны и кризиса 30-х годов также оказали свое неблагоприятное
воздействие1*. В США восстановление темпов роста хотя и протекало с некото-
]* Динамика послевоенного "наверстывания" развилась также и в странах Восточного блока: Советский
Союз должен был ликвидировать последствия хаоса, возникшего в результате двух мировых войн и
революции, остальные государства Восточной Европы - преодолеть разрушительные результаты
двух мировых войн, кризиса 30-х годов и перехода по советское влияние.
32

Таблица 4. Сравнительный анализ ВНП (США = 100%)
Страна
ВНП
ВНП на одного жителя
ВНП на
одного
занятого
Потребление
на одного
жителя
1950 г.
1970 г.
1950 г.
1970 г.
1970 г.
1970 г.
Франция
13,2
18,6
45
74.0
72,1
68,1
ФРГ
12,0
21,2
36
74,0
67,2
61,5
Великобритания
19,2
17,1
56
62,0
55,6
63,6
Италия
7,9
12,7
23
48,0
55,1
48,1
Итого
52,3
69,6
-
-
-
-
Япония
8,5*
30,8
-
61,0
49,5
47,4
В целом
60,3
100,4
-
-
-
-
*Данные автора: экстраполяция на основе индекса 1970 г. и темпов роста США и Японии.
Источники: ВНП на одного жителя в 1950 и 1970 гг.: Kravis I.B. А System of International Copmarison.
P. 11; ВНП в 1970 r.: Denison E.F., Chung W.K. How Japan's Economy grew. P. 5; ВНЦ/занятость и
потребление на одного жителя: Ibid.
рыми трудностями, однако они были куда как меньшими, нежели в других западных
странах. Как мы уже отметили, ускорение темпов роста в период двух мировых
войн вполне компенсировало их замедление в 30-х годах.
Ингмар Свеннилсон (Ingmar Svennilson) определил тот огромный потенциал,
который не использовала Западная Евопа накануне и сразу после войны, имея,
следовательно, возможность быстрого ускорения и сокращения отставания от
США1. Эрик Люндберг (Erik Lundberg) и особенно Ференц Яношши (Ferenc Jänossy)
использовали и развили эту идею в своих исследованиях послевоенного времени2.
Согласно концепциям этих авторов, более быстрые темпы экономического роста
Западной Европы и Японии по сравнению с США объясняются исключительно тем
обстоятельством, что они должны были сократить отставание от Соединенных
Штатов, накопленное за первую половину XX в. С другой стороны, согласно Янош¬
ши, такое движение "наверстывания" не должно было ограничиваться прежними
рубежами производства: оно должно достигнуть того уровня, который был воз¬
можен, если бы "нормальное" экономическое развитие не прерывалось двумя миро¬
выми войнами и "великой депрессией"2* . Гипотеза "наверстывания", выдвинутая
Люндбергом и Яношшй, высветила очень важный аспект процесса экономического
развития после войны. Она предполагает, что долгая стагнация, бывшая резуль¬
татом депрессии и мировой войны, открыла новые возможности росту со стороны
как предложения, так и спроса.
Что касается спроса, необходимо помнить, что в Западной Европе и Японии
уровень потребления оставался ниже, чем в США. В последних уже с конца XIX в.
нехватка рабочих рук, высокий уровень производительности труда, сопрягаясь с
блестящим развитием сельского хозяйства, способствовали повышению уровня
заработной платы в сравнении с остальным миром. Этот феномен открыл путь для
широкомасштабного потребления промышленных товаров и предметов длительного
пользования. В Европе профсоюзы выдвигали требования повышения зарплаты,
однако повсеместный избыток рабочей силы умерял их пыл. Фактор избытка рабо¬
чей силы имел также своим следствием торможение замещения труда капиталом,
2* Гипотеза ”наверстывания"иавеяна в известной мере идеей А. Гершенкроиа (A. Gerchenkron), суть
которой сводится к тому, что страна, правительство которой проводит активную политику
индустриализация и модернизации примитивной экономики, демонстрирует темпы развития настолько
высокие, насколько велико было ее отставание по сравнению с группой лидирующих стран.
2 Гермаи Ван дер Вее	33

что замедлило развитие производительности последнего и рост заработной платы. В
течение двух мировых войн и сразу после них, равно как и в 30-е годы, обстоятель¬
ства были не слишком-то благосклонны к переменам. И лишь после 1950 г. можно
было говорить о возможности достижения американского уровня потребления. К
тому же относительная нехватка рабочей силы придала теперь больше веса требо¬
ваниям профсоюзов об увеличении зарплаты3* . Международное сотрудничество
индустриальных стран, рожденное после второй мировой войны, придало дополни¬
тельный мощный импульс росту заработной платы в Европе. Это способствовало
процессу расширения рынка, который успел развиться в США еще до 1930 г.
Экспорт, став двигателем развития стран с самыми высокими темпами экономи¬
ческого роста, ни при каких обстоятельствах не сможет быть переоцененным.
Что касается Японии, то, хотя спрос на ее продукцию извне и был высок,
однако основной импульс исходил от внутреннего рынка3.
В области предложения в послевоенном мире так же действовали факторы,
благоприятствовавшие восстановительным процессам. Прежде всего это касалось
рабочей силы. Как в Западной Европе, так и в Японии стагнация 30-х годов,
последствия двух мировых войн удерживали непропорционально высокую числен¬
ность рабочей силы в убыточных отраслях экономики. Соответственно крайне
низкими были и доходы занятых в этих секторах, а также их жизненный уровень.
Перспективы же улучшения ситуации отсутствовали. Маленькие фермы, тради¬
ционная розничная торговля, ремесленные мастерские являлись как раз типичными
примерами подобных отраслей4. В этом случае, как правило, экономическая еди¬
ница была тесно связана с семьей, и "скрытая безработица" была распространен¬
ным явлением. Эти "скрытые" безработные, а также лица, занятые в малопроизво¬
дительных промышленных отраслях, представляли собой значительный резерв
рабочей силы, способный в будущем поддержать экономический рост. Все западные
страны с выгодой использовали этот "маховик" рабочей силы для ускорения темпов
развития своих экономик. В частности, значительный резерв рабочей силы в
Западной Европе и в Японии оказал исключительно положительный эффект на
экономический рост этих стран.
Технология, в свою очередь, предоставляла средства для ликвидирования на¬
копленного отставания. Вторая мировая война способствовала внедрению новых
технологий, однако область их применения ограничивалась военной техникой и про¬
мышленностью, ориентированной на ее производство. Но вот военные действия за¬
кончились и эти инновации могли теперь быть интегрированы в общий процесс эко¬
номического развития. Более того, они заложили основу для будущего технологи¬
ческого прогресса. Крещеный новой индустриальной революцией этот процесс ха¬
рактеризовался растущей автоматизацией процесса производства. Все индустриаль¬
ные страны Запада были охвачены этим процессом. С другой стороны, если сразу
после войны по темпам экономического роста Западная Европа и Япония опере¬
жали США, то это объясняется объемом вложенных инвестиций. Технологическое
отставание Европы и Японии по сравнению с США составляет, конечно, другой
важный фактор4*. Значительные инвестиции в технологически отстающие отрасли
приводили часто к увеличению производительности и экономическому росту5*.
3* С одной стороны, технический прогресс породил высокий спрос на квалифицированную рабочую силу,
но, с другой, - производство товаров длительного потребления повлекло за собой растущий спрос на
неквалифицированную рабочую силу.
4* Важную роль также сыграл снизившийся уровень военных расходов.
5* Если бы Соединенные Штаты решили поддерживать инвестиции на уровне Японии, их вклад был бы
ниже существующего сейчас, учитывая то обстоятельство, что они должны были быть усилены
внедрением новых технологий. Это в меньшей степени относилось к Европе, несколько отстававшей
от США, и особенно к Японии, где это отставание было еще большим. Последняя инвестировала
значительные средства большей частью в существующие технологии.
34

ДВИЖУЩИЕ СИЛЫ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА ЗАПАДА
ПОСЛЕ ВОЙНЫ
Механизм "наверстывания" выглядит явно недостаточным объяснением того бур¬
ного экономического роста, который испытал Запад после войны. Действовали и
другие факторы. Процесс динамичного роста вызвала и система смешанной эко¬
номики, основанной на кейнсианских принципах.
Смешанная экономика опиралась на консенсус, достигнутый между прави¬
тельством, профсоюзами и руководителями предприятий. Главными целями прави¬
тельства выступали обеспечение полной занятости, сокращение неравенства зара¬
ботной платы и общее повышение благосостояния людей. Соответственно были
запущены в действие мощные трансфертные механизмы перераспределения и вы¬
равнивания заработной платы. В плане экономической конъюнктуры были
разработаны антициклические методы фискального и монетарного порядка, чтобы
стимулировать или ограничивать спрос, в момент когда экономика подает сигналы
некоторой "одышки" или перегрева. Коллективные услуги, предложенные госу¬
дарством, способствовали увеличению государственных расходов. Основной эф¬
фект от этих мероприятий - глобальное увеличение спроса. В целом, конечно, вме¬
шательство государства в экономику в послевоенной Европе было гораздо более
активным, чем в США. Что касается предложения, то меры, предпринятые
государствами в это же время, так же оказали стимулирующее влияние на эконо¬
мический рост. Все страны улучшили качество образования, отдавая ему приоритет
при вложении средств, поскольку целью подобной политики было не только
предоставление возможности учиться всем желающим, но и улучшение качества
рабочей силы. Особое внимание уделялось новым формам обучения, программам
постоянной подготовки кадров и повышения их квалификации. Правительства
поддерживали фундаментальные и прикладные исследования в академических
институтах, а также субсидировали подобные разработки в частном секторе. Кроме
того, многие страны использовали систему экономического планирования для
координации своей политики в области экономического роста с деятельностью
предприятий и профсоюзов. В рамках этой системы правительства, с одной
стороны, стимулировали вложения капиталов в частном секторе и с другой -
непосредственно инвестировали в национализированные отрасли и инфраструктуру.
В Западной Европе появление экономики, основанной на принципах взаимного
сотрудничества, представляло собой совершенно новый элемент, имеющий особое
значение для профсоюзов и руководителей предприятий. Верные этому принципу
сотрудничества, последние не отклоняли с порога требования социального харак¬
тера, исходящие от организаций, представляющих интересы рабочих, которые в
свою очередь принимали стратегию владельцев капитала в области инвестиций.
Таким образом, интересы обеих групп оказались объединены в единой политике
экономического роста. Руководители предприятий могли теперь уверенно исполь¬
зовать возможности для выгодного размещения капитала, так что инвестиции
значительно увеличились, распределяясь в целом на три главных направления.
В первую очередь это относилось к группе промышленных отраслей, связанных
с развитием современного общества потребления, производящих товары с дли¬
тельным сроком использования (например, автомобильный транспорт). Строи¬
тельство жилищ, нефтехимия и электроника (то, что принято называть "ключе¬
выми" отраслями) также привлекали значительные средства6*.
На втором месте следуют инвестиции в сектор услуг (как в частный, так и в
государственный). Обслуживание, безусловно, служило очень важным элементом
общего здания "общества изобилия".
6* Ростоу детально развил эту концепцию в своей работе. См.: Rostow W W. Western World Economy.
P. 103, 261-264; См. также: Postan MM. Western Europe, 1945-1964. P. 128, 163-166.'
2»
35

На третьем месте следует определившаяся в каждой стране тенденция вкла¬
дывать капиталы в регионы еще мало индустриализованные. Расширение проц¬
ветающих промышленных отраслей требовало значительного вклада капитала и
трудовых ресурсовглВследствие этого руководители предприятий стремились изыс¬
кать в границах своей собственной страны регионы с дешевой и избыточной
рабочей силой. Инвестиции в эти регионы не приводили к быстрому росту зара¬
ботной платы. С другой стороны, некоторые отрасли, как, например, нефтехимия
требовали значительных территориальных пространств, легко доступных водных
ресурсов и должны были находиться за пределами зон большой концентрации
населения. Таким образом, это улучшило ситуацию тех регионов, которые оста¬
вались пока еще в стороне от центров промышленного роста. В рамках политики по
обеспечению полной занятости правительства поддерживали эти усилия. В неко¬
торых странах подобная поддержка заключалась в оказании различных прямых и
косвенных субвенций, поощряющих частное инвестирование в развивающиеся ре¬
гионы. Примерами таких новых промышленных зон являются Юго-Восток США,
Меццоджорно (Mezzogiomo) в Италии, восточная часть Шотландии, Фламандская
часть Бельгии, а также множество локальных центров во Франции.
Руководители предприятий также использовали сложившийся консенсус в об¬
ласти экономического роста и поддержку правительств и профсоюзов для уве¬
личения инвестиций за пределы своей страны. Прогресс в научной организации
труда вызвал настоящую революцию в практике управления предприятиями и
способствовал появлению транснациональных компаний (ТНК). Развитие техно¬
логий и инвестиций также приобрело международный масштаб. Производство
сырья, энергии и продуктов питания за границей предоставляло огромный потен¬
циал для развития, тем более что оно могло использовать плоды западного техно¬
логического прогресса. Этот фактор успешно использовали ТЕК. Не сдерживаемые
какими-либо международными организациями, профсоюзами этих государств, пос¬
ледние могли внедрять инновации в производственный процесс, механизируя его и
извлекая тем самым крупные прибыли. Итак, экономический рост не был лишь
уделом западного общества изобилия. "Третий мир" также активно участвовал во
всеобщем развитии.
Хотя спрос на исходные товары (сырье и продукты питания) возрастал
довольно быстро, цены на них, тем не менее, уменьшались по сравнению с про¬
мышленными изделиями. Иначе говоря, в период с 1951 по 1972 г. условия обмена
развивались в пользу индустриальных стран7*. Таким образом, теории Роберта
Мальтуса и Давида Рикардо были опровергнуты, по меньшей мере, в кратко¬
срочной перспективе. Население и уровень жизни росли медленней по сравнению с
увеличением производства продуктов питания и сырья. ТНК сыграли в этом отно¬
шении ключевую роль, обеспечивая приток инвестиций и технологий в менее
развитые страны. Таким путем достигалась большая отдача от использования
земли, труда и капитала. Другой важный фактор: увеличение производительности
труда и земли не вызывало пропорциональный рост зарплаты. Конечно, в основных
промышленных отраслях этих стран размер заработной платы увеличивался в
определенной степени так же, как рост производства позволил создавать новые ра¬
бочие места. Рассматриваемые в целом государства "третьего мира", безусловно,
увеличили уровень своих доходов, однако значительная их часть возвращалась в
индустриальные страны в форме заниженных цен на продукцию базовых отраслей.
Высокий уровень производства в этих отраслях вкупе с благоприятным развитием
товарообменных отношений способствовали росту уровня потребления на Западе в
50-х и 60-х годах.
7 Начиная с 60-х годов страны "третьего мира", а также страны - члены ОПЕК постоянно критиковали
этот вариант развития.
36

ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ СТРАН ВОСТОЧНОГО БЛОКА
И "ТРЕТЬЕГО МИРА"
Как уже упоминалось, экономический рост был не только уделом Запада. Этот
феномен распространился на весь мир. Хотя темпы такого роста и варьировали,
часто очень значительно, в разных странах.
В Советском Союзе экономическое развитие опиралось на модель индуст¬
риализации, основанной на принципах так называемого "примитивного накопления",
которая применялась Иосифом Сталиным начиная с 1929 г. Система централи¬
зованного и авторитарного планирования, а также полное отсутствие заинтере¬
сованности в прибыли со стороны хозяйственных субъектов действовали так, что
добавленная стоимость, полученная в сельском хозяйстве, реинвестировалась в
промышленность. Базовые сектора последней являлись приоритетными. Целью
было достижение наиболее полной хозяйственной автаркии. ВНП увеличивался
ежегодно на 3,3% в период с 1928 по 1938 г.5 Такое же развитие сталинской модели
экономического роста продолжалось и в послевоенное время. Однако начиная с
середины 50-х годов внимание постепенно переключалось на потребление. В те¬
чение 50-х темпы роста сохранялись на уровне 6,6%, в 60-х - 5,3%. Таким образом,
процесс экономического роста продолжался, но темпы его замедлились в сравнении
с показателями стран Запада. Страны Центральной и Восточной Европы, нахо¬
дившиеся после войны под советским влиянием, развивались подобным же образом.
С самого начала они вынуждены были принять жесткие нормы сталинской модели
экономического роста, делая акцент на развитие базовых отраслей промыш¬
ленности. ВНП этих стран увеличивался впечатляющими темпами в течение 50-х
годов, испытав, однако, определенное замедление в последующем десятилетии.
Среднее значение темпов роста в 50-х годах, равное 5,6%, опустилось до 4,9% в
период между 1961 и 1971 гг.6
Значительность экономического роста Восточной Европы в 50-х годах не
объясняется исключительно лишь влиянием сталинской модели экономического
развития. Он также находился под влиянием "наверстывания". Существовало
также большое отставание в снабжении производственным сырьем, в техноло¬
гическом обеспечении и в производительности труда. Под "прикрытием" восстано¬
вительного процесса систематическое наращивание инвестиций преобразовывалось
во впечатляющие темпы роста7.
Замедление темпов роста в 60-х годах было вызвано действием факторов,
внутренне присущих экономике централизованного планирования социалистических
стран. Приоритет, отведенный, согласно сталинской модели, тяжелой промыш¬
ленности, институционализировался и закрепился настолько, что препятствовал
появлению общества изобилия, основанного на массовом потреблении.
Огромная часть финансовых и технологических ресурсов уходила в военную
промышленность. К тому же жертва систематического игнорированиясельское
хозяйство имело столь низкий уровень производительности, что земля и труд
сохраняли особенное значение среди производственных факторов. Увеличение
добычи полезных ископаемых, ведущейся во все более отдаленных районах,
требовало создания эффективной транспортной сети. Но технология в этой области
не развивалась, и ничто не указывало на возможность создания современной
инфраструктуры.
Страны Восточного блока, включая Советский Союз, постепенно отклонялись
от сталинской модели экономического развития, ослабляя жесткий централизован¬
ный контроль. Таким образом, начиная с 60-х годов определились некоторые разли¬
чия в экономическом развитии различных социалистических стран с плановой эконо¬
микой. Некоторые социалистические страны (например, Югославия, Восточная
Германия и Венгрия) преуспели на этом поприще. Других (Чехословакия и Китай)
ждало разочарование. Первая подверглась вторжению советских войск в 1968 г.,
37

вторая страна, начиная с 1966 г., стала театром идеологической радикализации,
благословившей культурную революцию, вклад которой в развитие экономики был
разрушительным.
Соблазнительно, конечно, сопоставить темпы роста плановых экономик Вос¬
точной Европы с развитием смешанной экономики стран Западной Европы. Однако
этому мешают непреодолимые препятствия. Дефиниции экономических категорий
слишком различны в этих группах стран. К тому же темпы экономического роста
никоим образом не характеризуют качественный аспект уровня благосостояния на
Востоке и Западе. Следует уделить внимание различиям в уровнях произво¬
дительности, существовавшим в начале любого, выбранного для сравнения пе¬
риода. Последний аспект связан с различиями в области военных расходов. По
всему этому можно сделать лишь одно достоверное заключение - обе эконо¬
мические системы, существовавшие в послевоенной Европе, обладали внуши¬
тельным потенциалом для экономического роста.
Успехи развивающихся стран (стран "третьего мира") были так же гораздо
выше ожиданий. И если в 1979 г. | всего населения этих регионов все еще знала
бедность и доходы этих людей не достигали порога существования, тем не менее
аграрное и промышленное производства стран "третьего мира" испытали большой
подъем. К тому же, по данным Мирового банка, годовой доход в расчете на одного
жителя развивающихся стран увеличился на 3% в год в период между 1950 и
1970 гг. (2% в 50-х годах и 3,4% в 60-х)8. Безусловно, эти цифры скрывают сильные
колебания между различными странами. В наиболее бедных странах, где годовой
доход на душу населения не достигал 250 долл., темпы роста были значительно
менее высокими. Большинство этих бедных стран находится в районе африканской
Сахары и в Азии. На другом полюсе располагались две группы государств, темпы
экономического роста которых в 60-х годах были гораздо выше среднего
показателя: во-первых, страны - экспортеры нефти, и во-вторых, те, где быстро
протекал процесс индустриализации (Южная Корея, Тайвань, Сингапур, Гонконг,
Бразилия и Мексика).
Анализ политики развития стран "третьего мира" выявил несколько пора¬
зительных характеристик. Общие цифры накопления инвестиций, финансовых ре¬
сурсов, оборудования в отношении к ВНП находились здесь на гораздо более
высоком уровне по сравнению с теми, которые были зафиксированы в Европе в
XVIII и XIX вв., т.е. в период индустриализации9. Рассматривая этот процесс как
общеисторический, можно отметить ускорение перехода к индустриальному об¬
ществу. Анализ государственных расходов только усиливает эту гипотезу. После
войны относительная часть этих расходов в общем ВНП увеличилась во всех
странах "третьего мира". В соответствии с законом, сформулированным Адольфом
Вагнером (Adolph Wagner) в 1883 г., такие расходы увеличиваются в такой же
пропорции, в какой растет доход в расчете на одного жителя. Более того, этот
коэффициент государственных расходов превышает тот, который рассматривался
как нормальный в XIX в. для стран, находящихся на пути индустриализации. Таким
образом, можно предположить, что на первой стадии индустриализации, в
противоположность Европе, население "третьего мира" рассчитывало на поддержку
государства. Сразу же государство должно было принять меры по повышению об¬
щественного благосостояния, способствованию экономического развития, форми¬
рованию современной инфраструктуры, улучшению качества образования и обес¬
печению других социальных служб10.
Экономическое развитие "третьего мира" привело также к важным струк¬
турным переменам. Урбанизация развивалась быстро. Удельная часть сельского
хозяйства в общем национальном продукте уменьшалась, число занятых в этом
секторе сокращалось, тогда как промышленность развивалась очень успешно.
В сфере обслуживания некоторые сектора (например, прислуга) сокращались, тогда
38

как другие (банки, страховые общества, торговля, ремонт автомобилей) интенсивно
развивались. Во многих странах "третьего мира" обозначилось интересное различие
по сравнению с развитием европейских стран в XIX столетни. Такое различие
заключалось в двойственности экономической структуры: сельское хозяйство и
ремесло, с одной стороны, и современная промышленность - с другой11. Сельское
хозяйство оставалось примитивным, а в некоторых регионах - настолько автар-
кичным, что, в конечном итоге, характеризовалось крайне низким уровнем произ¬
водительности и заработной платы, структурной косностью, скрытой безработицей.
Параллельно этому в небольшом масштабе (наподобие анклавов) развивалось
несколько современных промышленных отраслей, обеспеченных современным
оборудованием и имевших высокий уровень производительности труда и заработной
платы. Пропасть, разделяющая два этих сектора экономики, была настолько ве¬
лика, что развитие часто ограничивалось рамками этого небольшого анклава. Как
следствие такого варианта развития, доходы населения страны распределялись
крайне неравномерно. Средний класс присваивал практически все богатства, произ¬
веденные современной промышленностью, в ущерб группам населения с низкими
доходами, хотя некоторые из них имели до этого традиционно высокий уровень
жизни.
Среди быстроразвивающихся стран "третьего мира" особое место занимают
государства - экспортеры нефти Среднего Востока12. Доходы, которые получали
эти страны от национализированных нефтедобывающих компаний, были настолько
велики, что внутренние инвестиции не могли поглотить их. Таким образом, зна¬
чительные финансовые вливания пошли в экономики промышленных стран Запада,
а также в те государства, политические режимы которых устраивали стран-
доноров. Были пущены в ход масштабные проекты по улучшению инфраструкту¬
ры, однако слишком часто это делалось из соображений престижа и не вело к
увеличению эффективности производства. Наконец, значительные суммы пошли на
приобретение оружия как на Востоке, так и на Западе.
Другие страны, которые так же быстро развивались в это время, но, в отличие
от первых, не имевшие нефтяных доходов, пошли по пути форсирования процесса
индустриализации. Основная опора будущего процветания виделась им прежде
всего в увеличении экспорта13. Продукция промышленного производства заменяла
прежние основные предметы экспорта - сырье и продукты питания. Эти страны
сконцентрировали основные усилия на производстве продукции с высоким коэф¬
фициентом ручного труда (текстиль, одежда, электроника). Такой подход не тре¬
бовал значительных предварительных вложений капитала и использовал главное
преимущество этих стран — избыток и дешевизну рабочей силы. Государство здесь
также заняло активную позицию в деле способствования экономическому росту,
выделяя всевозможные субсидии и прочие фискальные привилегии для поддержки
экспортонаправленных отраслей экономики, привлекая иностранные капиталы и
воздействуя на обменный курс валюты.
Те развивающиеся страны, которые строили свой экономический рост на
форсированном развитии экспорта, добились гораздо лучших результатов по срав¬
нению с государствами, пытавшимися стимулировать процесс индустриализации,
воздвигая запретительные таможенные тарифы, стремясь заменить импортные
товары на рынке собственной продукцией. В странах, ориентированных на экспорт,
возрастала занятость - явление, оказывавшее положительное влияние на уровень
заработной платы, как абсолютной, так и реальной. Напротив, страны, стремив¬
шиеся создать свое собственное производство, вытеснив импортные товары, вовсе
не достигли желаемых результатов. Они сделали свой выбор, так как опасались,
что увеличение экспортного производства усилит эксплуатацию своего населения.
Согласно этой точке зрения, использование дешевой рабочей силы будет гораздо
выгоднее для потребителей стран-импортеров, нежели для трудящихся стран-
39

экспортеров. Проблемы проявились, когда стало ясно, что внутренний спрос на
товары длительного потребления, производство которых стремилось заместить
государство, росло очень слабо. Как реакция, этими странами была принята на
вооружение политика ограничения в области импорта оборудования и полуфабри¬
катов. В этом случае преимущества специализации и массового производства не
работали, издержки производства росли и необходимо было воздвигать новые
барьеры на пути дешевого импорта. В этих условиях не могло быть и речи об
увеличении экспорта, в результате отрицательное сальдо платежного баланса
тяжело давило на всю денежную систему и препятствовало росту заработной
платы.
Однако даже те страны, которые строили свое благополучие на росте экспорта,
встретились с рядом проблем. С середины 60-х годов МВФ (Международный ва¬
лютный фонд) и мировой банк настоятельно потребовали от них постепенного
устранения препятствий импорту промышленной продукции из западных стран.
Попытки в данной области были не слишком успешны, "скороспелость" эко¬
номического развития этих стран создавала препятствия для преодоления шока.
С другой стороны, развитие мировой экономики в 70 -80-х годах стало настолько
неблагоприятным, что сразу отразилось на экспорте этих стран. Наконец, при¬
менение программ либерализации экономики в рассматриваемых странах, ориен¬
тированной на экспорт продукции, породило ряд внутренних проблем. В результате
усилился авторитаризм политического режима, углубилась разница в доходах вслед¬
ствие традиционной схемы девальвации и поддержки размера заработной платы на
низком уровне. После относительно благополучных для стран третьего мира
50^60-х годов трудности 70-80-х годов вновь поставили вопрос о двух моделях
развития, а также о каких-либо новых вариантах.
ПЕРЕХОД ОТ ДЕЛОВЫХ ЦИКЛОВ
К ЦИКЛАМ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА В ЕВРОПЕ
В западном мире в течение 50-х и 60-х годов экономический рост был не только
более быстрым по сравнению с предыдущими периодами, но и приобрел
значительную стабильность. Серьезные кризисы, омрачавшие период 1875-1893 гг.
и 30-е годы, больше не нарушали процесс экономического роста (табл. 5). В США,
например, при подсчетах годового ВНП за период с 1948 по 1973 г. было заре¬
гистрировано лишь три коротких спада, самый глубокий из которых не превысил
1,6%. В то же время в 30-х годах такое падение составило по меньшей мере 40%.
В Западной Европе достигнутая стабильность производила еще большее впечат¬
ление. В период с 1948 по 1973 г. общий ВНП этого региона не показывал ни
малейших признаков сокращения. В действительности периоды рецессии наблю¬
дались лишь в отдельные периоды и в отдельных странах: в Великобритании в
1952 г., в Бельгии - в 1958 г. и дважды в Швейцарии - в 1949 и 1958 гг.14 Если же
вместо ВНП рассматривать лишь показатели промышленного производства, то
такой рост не прерывался. С другой стороны, оборот мировой торговли также пос¬
тоянно увеличивался и, по крайней мере до 1973 г. этому способствовало отно¬
сительно стабильное развитие мировой денежной системы.
Таким образом, с точки зрения стабильности, экономическое развитие стран
Запада в течение 25 послевоенных лет было просто уникальным. В результате
экономисты - современники этого периода15 - изобрели даже новую терминологию.
Слово "кризис" было заменено на слово "рецессия", классическое выражение "дело¬
вой цикл" уступило место "циклу экономического роста", термин "кризисная поли¬
тика" - понятием "точечное регулирование8* ". Принятие этой новой терминологии
8* Джилберт - один нз редких экономистов, отрицающих саму концепцию "делового цикла". См.:
Gilbert М. Postwar Business Cycle.
40

Таблица 5. Циклические падения годового ВНП и промышленного производства
(максимумы в процентном соотношении по годам)
1890-1913 гг.
1920-1938 гг.
1948-1970 гг.
1970-1978 гг.
Страна
ВНП
Промыш¬
ленное
производ¬
ство
ВНП
Промыш¬
ленное
производ¬
ство
ВНП
Про¬
мыш¬
ленное
произ¬
водство
ВНП
Про¬
мыш¬
ленное
произ¬
водство
Бельгия
_
_
7,9
27,1
1,8
6,4
_
9,2
Дания
-
-
11,8
22,2
0,2
4,0
-
-
Франция
-
-
19,3
25,6
0,0
1,0
-
8,1
Германия
4,0
-
16,1
40,8
0,2
4,0
-
5,4
Италия
5,2
-
5,4
22,7
0,0
0,0
-
9,2
Нидерланды
2,1
-
12,1
16,9
0,0
0,0
-
4,8
Норвегия
1,8
-
8,0
21,3
0,2
1,1
-
0,0
Швеция
3,3
-
13,3
21,4
0,4
2,0
-
2,6
Швейцария
2,4
-
8,0
37,7
1,8
-
-
3,6
Великобритания
4,1
-
13,2
32,4
0,5
3,1
-
5,5
Канада
13,2
-
29,3
32,3
2,9
1,3
-
4,7
США
8,3
-
28,9
44,7
1,6
7,7
-
9,2
Япония
-
-
2,7*
-
0,0
0,0
-
9,8
"Данные за 1928-1938 гг.
Источники: Lundberg E. Instability. Р. 29; Maddiscn A. Growth in the West. P. 47; подсчеты автора по:
OCDE. Statistiques rdtrospectives et perspectives üconomiques.
отнюдь не означало, что большинство экономистов стремились подвергнуть сомне¬
нию само существование "делового цикла" как такового. Флуктуации таких эконо¬
мических индикаторов, как занятость, накопление инвестиций, процентные ставки,
прибыли и другие, продолжали наблюдаться16. Однако теперь речь шла об изме¬
нениях не абсолютных показателей, а лишь о темпах собственно экономического
роста. В смешанных экономических системах Запада, таким образом, нестабиль¬
ность экономического развития сменилась чередованием фаз либо быстрого, либо
медленного роста.
Ежеквартальная статистика промышленного производства освещает такое че¬
редование фаз в послевоенном развитии. Первый спад деловой активности в
Европе проявился в 1948-1949 гг. и был настолько слабым и коротким, что вряд ли
его можно было уподобить реальной рецессии. Зато гораздо более серьезным был
спад, обозначившийся в 1951-1952 гг. Он затронул все европейские страны и достиг
США в виде ослабления конъюнктуры. Этот спад был в большей степени связан с
циклом инвестиций и теми рестрикционными мерами, которые были приняты пра¬
вительством по поддержанию платежного баланса. В действительности эта ре¬
цессия была также следствием спекулятивной горячки, развившейся в 1950 г. во
время Корейской войны, и опасения, что этот конфликт может перерасти в ми¬
ровую войну. Цена на различные товары, в особенности на сырье, стремительно
выросли. В результате начали увеличиваться запасы различных товаров на складах
как потребителей, так и производителей в Европе и в США. Процесс стре¬
41

мительного накопления запасов привел к увеличению европейского импорта сырья,
в то время когда большинство европейских стран были заняты поиском решения
двух основных проблем - платежным дисбалансом и нехваткой долларов. Основные
государства европейского континента пошли на введение ограничительных мер на
импорт, а некоторые из них прибегли к общей политике ограничения экономических
свобод17. В первое время эти мероприятия привели к прекращению роста цен, а
затем даже способствовали их понижению. Смена экономической инвестиционной
конъюнктуры усилила тенденцию к понижению цен, потребители и производители
теперь предпочитали расходовать накопленные материалы, нежели прибегать к
новым закупкам. Рецессия приняла общий характер, и лишь постепенное
исчерпание накопленных ресурсов, а также участие европейских стран в рамках
НАТО в программе перевооружения армии США в связи с началом "холодной
войны" смогли положить ей конец.
Признаки следующей рецессии в Европе проявились в 1957-1958 гг. Ею были
затронуты все страны континента, но на этот раз она была менее тяжелой и
гораздо более короткой по сравнению с трудностями 1951-1952 гг. Тем не менее
она также распространилась на территорию США и Японии. Рецессия 1957-1958 гг.
проистекала из экономического процветания периода 1953-1955 гг. и страха
возникновения инфляционных процессов, вызванного увеличением зарплаты. Во
время экономического бума 1953-1955 гг. спрос на продукцию промышленного
производства принял такой размах, что в странах Западной Европы, за исклю¬
чением Италии, наблюдалась полная занятость, а некоторые государства испытали
проблему нехватки рабочих рук. Размер заработной платы сильно увеличился, как,
впрочем, и импорт сырья и полуфабрикатов. Последний оказывал сильное
воздействие на состояние платежного баланса, в то время как спрос других стран на
конечный продукт проявил первые признаки "одышки". В 1955 г., а особенно в
1956 г. некоторые европейские страны предприняли уже ограничительные меры.
Речь шла, безусловно, о мероприятиях весьма и весьма умеренных, цель которых
заключалась в том, чтобы приостановить процесс "перегрева" экономики, так что
такой переход был плавным. Суэцкий кризис конца 1956 г. как внешний фактор
разрушил эту плавность. Как и в 1950 г., но только в меньшей степени, страх
перед войной породил стремление к накоплению, определившее рост спроса и,
соответственно, цен. Согласно наблюдениям исследователей конъюнктуры, суэцкий
кризис отодвинул на год начало рецессии в Европе, нижний предел которой
пришелся на 1958 г., а не на 1957 г.9’
Благодаря специальным мерам, предпринятым правительствами, Европа смогла
выйти из состояния рецессии. Большинство стран увеличило количество все¬
возможных общественных работ, сократило налоги и смягчило условия кредитных
закупок. К тому же в 1958 г. на экономическое развитие начал воздействовать
новый психологический фактор: Римский договор определил создание Европейского
экономического сообщества (ЕЭС), что благоприятно сказалось на инвестиционном
климате. Немедленный успех ЕЭС положил начало новому циклу роста и
предотвратил угрозу развития рецессии в 1963 г.
Период экономической активности продолжался в Европе до середины 1966 г.
В это время полная занятость и вызванный ею эффект инфляции заработной платы
повлияли на рост цен и, соответственно, привели к усилению тенденции накопления
запасов. Это вынудило правительства, особенно Германии, принять ряд новых
ограничительных мер. Результатом стала рецессия, отрицательный пик который
пришелся на первый квартал 1967 г. Во Франции дела обстояли несколько иначе.
Начиная с 1964 г. здесь осуществлялись специальные мероприятия, предусмот¬
ренные планом Жискара д'Эстена. Снижение уровня экономической активности в
9* В США наступление рецессии задержалось на 6-9 месяцев. См.: Gilbert М. Op. cit.
42

результате его действий привело к возвращению экономики экспансии в
1965-1966 гг. К 1966-1967 гг. экономическое оживление во Франции было еще
слишком краткосрочным, и введение каких-либо ограничительных мер не требо¬
валось. В результате признаки рецессии, затронувшей всю Европу, проявились в
этой стране с некоторым запозданием18.
Рецессия 1966-1967 гг. и оживление, последовавшее за нею, не способствовали
развитию интеграционной политики. В частности, из-за колебаний Франции успех,
достигнутый в области создания таможенного союза, не был развит в области
экономической, денежной и политической интеграции, хотя Римский договор и имел
ясные определения на этот счет. Эйфория первых лет, имевшая место после
заключения договора, уступила место растущей неуверенности. Это также омра¬
чило общий инвестиционный климат, что усилило рецессию 1966-1967 гг. Зато
отставка де Голля в 1969 г., предвещавшая возможность нового импульса к
продвижению к "Общему рынку", вдохнула оптимизм в настроения деловых кругов.
Тем не менее экономическое выравнивание в конце 60-х годов уже в 1971 г.
подверглось негативному воздействию денежного кризиса и в 1973 г. нефтяного
эмбарго - двух экзогенных факторов, сокрушивших цикл экономического роста в
Европе.
ЦИКЛЫ РОСТА В ЯПОНИИ И США
В сравнении с Западной Европой общая схема циклов роста Соединенных Штатов в
Японии ничем не отличалась. Они лишь не совпадали по времени.
Япония испытала первую серьезную рецессию в 1949 г. Ее нарекли "рецессией
Доджа", так как она была следствием проведенных мероприятий, предусмотренных
планом Доджа, упомянутым выше. Другие рецессии (1954, 1957-1958 гг., а также
1962 г.) были тесно увязаны с фазами низкой конъюнктуры в США19. В этом
параллелизме не было ничего удивительного, так как США оставались жизненно
важным рынком для продуктов японского экспорта. В то же время внутренняя
монетарная политика, преследующая цель уменьшения проблем платежного балан¬
са, оказывала определяющее влияние на развитие японской экономики. Моне¬
тарная политика сохранила свою значимость, что проявилось в период рецессий
1965 и 1970 гг.
Япония испытала гораздо более масштабные в сравнении с Западной Европой
экономические колебания. Даже если сравнивать эти флуктуации с теми, которые
испытали такие европейские страны, как Западная Германия и Италия, развитие
японского ВНП окажется менее регулярным. Темпы экономического роста коле¬
бались в этой стране начиная с минимума в 3% (1954 и 1958 гг.) и достигая
максимума в 17% (1959 г.). Эта схема нерегулярного развития состояла из фаз
взрывного роста, прерываемых краткими периодами рецессий20.
В поведении экономики США и Канады после войны было еще меньше
гармонии, хотя циклические колебания проявлялись в меньшей степени21. Первая
послевоенная рецессия 1948-1949 гг. была связана с переходом к мирной эконо¬
мике22. После войны огромный промышленный потенциал США настолько быстро
удовлетворил выросший спрос и восстановил фонды, что первые признаки перена¬
сыщения рынка проявились уже в 1948 г. Так как в отличие от Европы и Японии
североамериканская экономика не могла опереться на программу реконструкции,
промышленное развитие замедлилось. Однако под влиянием как внутренних, так и
внешних факторов оживление не заставило себя долго ждать. К тому же по плану
Маршалла американская политика участвовала в восстановлении европейской
экономики. Развязывание Корейского конфликта в 1950 г. и развитие "холодной
войны" также придали мощный импульс промышленному производству. Окончание
Корейского же конфликта и, как следствие, сокращение военного бюджета США в
43

большей степени объясняют происхождение рецессии 1953-1954 гг.23 Восстанов¬
ление экономики опиралось большей частью на строительство жилья, увеличение
которого требовал послевоенный демографический взрыв. Определенные прибыли
для всей экономики принесло также увеличение продаж автомобилей, особенно в
кредит. Эти два фактора часто действовали вместе, так как строительство нового
жилья вызывало расширение использования автомобильного транспорта.
Исследования показали, что между 1955 и 1965 гг. экономические циклы США
и Канады характеризовались наличием значительного разрыва между потенциалом
промышленного развития и тем, что в действительности было произведено. Даже в
периоды подъемов экономика не функционировала с полной мощностью и безра¬
ботица оставалась высокой. В Европе же такой разрыв был менее ощутим. Полная
занятость, можно сказать, правила здесь балом, определяя высокий уровень спроса
и соответственный рост цен. Согласно Люндбергу, инвестиционный спрос в США
оставался недостаточным настолько, что экономика не могла абсорбировать все
частные и общественные накопления24. Было ли это связано с тем, что из-за
завышенного курса доллара возможности вложения средств для американцев за
рубеж выглядели более привлекательнее по сравнению с инвестированием
национальной экономики? Возможно, однако, во всяком случае президент Дуайт
Эйзенхауэр и его правительство в период с 1953 по 1961 г. не сделали ничего для
того, чтобы привлечь инвестиции в собственную страну25. Правительство боялось
оказать чрезмерную поддержку мощной политике, нацеленной на рост. Оно
опасалось, в частности, что его активное вмешательство в экономические процессы
вступит в противоречие с партийной идеологией республиканцев. Существовало
также опасение, что стимулирование спроса может очень быстро привести к росту
инфляции.
В 1957-1958 гг. США погрузились в новую рецессию, однако администрация
Эйзенхауэра отказывалась от вмешательства. Наоборот, она оставалась твердым
приверженцем классической доктрины, по которой чередование стадий роста и
спада суть - явления неизбежные, и наличия в налоговой системе автоматических
стабилизаторов вполне достаточно, чтобы элиминировать чрезмерные колебания.
Главной задачей республиканцев оставалось сохранение равновесия бюджета.
Последнее полагалось основным условием, необходимым для стабилизации цен.
Поэтому вмешательство администрации Эйзенхауэра касалось именно этой сферы.
Тяжесть рецессии требовала принятия строгих мер для достижения такого бюд¬
жетного равновесия. В результате в 1960 г. образовался бюджетный "излишек".
Такой впечатляющий поворот финансового положения привел к сокращению внут¬
реннего спроса на 15 млрд долл. На этой стадии политика дешевых денег и
кредитная экспансия могли бы сыграть роль компенсирующего фактора. Частные
инвестиции увеличились бы, нейтрализуя таким образом обвал общественного
спроса. Однако произошло нечто прямо противоположное. Экономическая политика
высоких процентных ставок, применяемая тогда, была направлена на поддержку
обменного курса доллара на мировых рынках, где обнаружилось давление на аме¬
риканскую валюту.
Начиная с декабря 1958 г. единогласное принятие золотого эталона отвело
ключевую роль доллару, который стал мировой резервной валютой именно в то
время, когда США впервые серьезно столкнулись с проблемой дефицита пла¬
тежного баланса. Мировое финансовое сообщество опиралось на твердое убежде¬
ние, что доллар может быть конвертирован в золото по твердому обменному курсу,
считалось, что необходимо поддерживать это доверие любой ценой. Конечно, тот
факт, что правительство США в течение целого десятилетия должно было прежде
всего заботиться о поддержке международных позиций доллара, лег тяжелым бре¬
менем на внутреннюю экономику. Это, пожалуй, главное объяснение наличия уже
упомянутого разрыва между промышленным потенциалом США и реальными
44

объемами производства. Как следствие всего этого в 1960-1961 гг. экономику
США настигла новая рецессия. В то время на смену Эйзенхауэру пришел новый
президент- Джон Кеннеди (1961-1963 гг.). С этого момента экономическая
политика все больше и больше пропитывалась кейнсианскими принципами "новой
экономической политики" ("New Economics"), хотя этот переход и был плавным.
При Кеннеди экономическое развитие становится важной целью и пра¬
вительство уделяло ему приоритетное внимание, активно вмешиваясь в этот про¬
цесс, стремясь, насколько это возможно, поддержать производственные мощности
страны26. Однако необходимо было некоторое время, чтобы Кеннеди осознал, что
политика, нацеленная на экономический рост, проявляется в цифрах внушительного
бюджетного дефицита и расширении внутренней денежной массы ("deficit spen-
dind")27. Согласие по этому вопросу было достигнуто с большими трудностями, что
высветило серьезные разногласия между "фискалистами" - сторонниками сокра¬
щения налогов и "структуралистами", стремящимися к увеличению общественных
расходов. Для первых существование значительной безработицы объяснялось нали¬
чием неиспользованной части производственного потенциала. Вторые же настаива¬
ли на структурном характере безработицы, приводя в подтверждение своих
положений последствия распространения процесса автоматизации производства в
50-е годы, недостаточного образования (особенно среди негров) и "безработицы
молодых", В конце концов был достигнут компромисс, который предусматривал, что
в первое время акцент будет делаться на увеличение общественных расходов, что
повлекло бы за собой рост денежной массы внутри страны. Впрочем, улучшение
экономической ситуации ставило на повестку дня вопрос о сокращении налогов.
Однако лишь в 1963 г., когда угроза рецессии обозначилась на горизонте, Кен¬
неди решился представить в конгресс свои налоговые предложения. Сокращение
налогов окончательно материализовалось в феврале 1964 г. в так называемый
"Акт о доходах ("Revenue Act"), который подписал уже Линдон Джонсон (1963-
1969 гг.), преемник Кеннеди. Целью этого документа было преодоление рецессии
1963-1964 гг.28 Триумф "New Economics" был полным. Сокращение налогов в
1964 г. имело целью не только увеличить внутренний спрос, но и помешать встро¬
енным стабилизаторам прервать экономический подъем. Он также способствовал
увеличению долговременных инвестиций в экономику. "Revenue Act" достиг постав¬
ленной цели: в 1964 г. уровень безработицы упал до 5% и после нового сокращения
налогов составил в 1965 г. 4,4%29. Разрыв между производственным потенциалом и
реальным объемом производства уменьшался достаточно быстро, и темпы роста
американской экономики ускорились, сблизившись с показателями стран Западной
Европы.
В июле 1965 г. эскалация войны во Вьетнаме придала новый импульс политике
процветания США. Считалось бы нормальным, если бы экспансионистские по¬
следствия увеличения военных расходов нейтрализовались повышением налогов,
сокращением расходов в других секторах и более строгим контролем за расши¬
рением денежной массы. В действительности ничего подобного не произошло, так
как президент Джонсон не желал жертвовать социальными аспектами своей
программы "великого общества" (Great Society). Правительство пыталось умерить
рост цен и заработной платы путем прямых переговоров с руководителями пред¬
приятий и профсоюзов. Эта политика, однако, показала себя неэффективной, и в
1965-1966 гг. инфляционные процессы усилились. Тогда уже Федеральная ре¬
зервная система (ФРС), пользуясь правами автономного органа, самостоятельно
предприняла ограничительные меры монетаристского характера, что привело к
рецессии 1966-1967 гг. На самом деле налоги возросли только с января 1968 г. Эта
мера, однако, не имела эффекта, так как тем временем инфляция спроса переросла
в инфляцию издержек, инструментов борьбы с которой в арсенале макроэконо¬
мических методов "новой экономики" не имелось. Используя проявившиеся мо¬
45

нополистические тенденции, предприятия перекладывали свои издержки на потре¬
бителя. Одновременно профсоюзы стремились поддержать покупательную способ¬
ность работников, требуя повышения заработной платы. Более того, профсоюзы
часто стремились предвосхитить будущее повышение заработной платы. Вслед¬
ствие этого к монетаристской политике вернулась ее прежняя роль30.
Президент Никсон (1969-1974 гг.) пытался сначала справиться с инфляцией
классическими способами ужесточения денежной и бюджетной политики31. Резуль¬
татом последней стало резкое замедление деловой активности, которое привело к
рецессии 1970 г. Инфляция, тем не менее, не снизилась. Цены и безработица уве¬
личивались одновременно: таким образом, на свет появился феномен стагфляции.
Тщетность методов экономического управления, применяемых после второй
мировой войны, становилась все более очевидной, и это привело президента
Никсона к провозглашению 15 августа 1971 г. новой политики. Он принял меры
международного характера, приостановив конвертируемость доллара в золото, для
того чтобы восстановить равновесие платежного баланса США, а также усилить
гибкость и эффективность внутренней монетарной и бюджетной политики. Затем в
целях уменьшения инфляции он установил контроль за ценами и заработной платой.
Однако эти меры оказались бесполезными. Политика роста, выдержанная в
кейнсианском духе, безусловно располагала макроэкономическим инструментарием,
способным вывести экономику из стадии стагнации, обеспечить полную занятость и
развитие, но она была не способна противостоять долгосрочному воздействию
инфляции. Вот почему на некоторое время было необходимо прибегнуть к
классическим дефляционным мероприятиям, которые неизбежно вели к росту
безработицы. Однако изменения, произошедшие на институциональном уровне и в
менталитете, препятствовали дальнейшему развитию дефляционной политики.
Хаотическое состояние усугубилось влиянием внешнего шока, вызванного послед¬
ствиями нефтяного кризиса.
ПРИЧИНЫ УМЕРЕННОГО ХАРАКТЕРА РЕЦЕССИЙ
В ПЕРИОД С 1945 ПО 1973 г.
Существенный потенциал предложения, имевший место на Западе в 1945 г. и
достигший впоследствии впечатляющего уровня, мог одновременно привести к
особенно дестабилизирующим последствиям для мировой экономики. В дейст¬
вительности этого не произошло в первую очередь из-за значительного расширения
потребления и институциональных рамок, способных поддержать такое развитие.
Первое автономное стимулирование спроса было вызвано послевоенной ре¬
конструкцией и восстановлением. Конечно, эти запросы больше всего ощущались в
Европе и Японии, но они также существовали и в США32. Автономный характер
этого стимулирования постепенно утратил свою силу к началу 50-х годов. Ба¬
лансовая стоимость инвестиций потеряла свое значение как составляющая спроса,
влияющая на общее развитие. С другой стороны, она приобрела большее значение
для некоторых специфических отраслей промышленности и торговли и может быть
рассмотрена как основной дестабилизирующий фактор конъюнктуры10*. Сектор
средств производства испытал аналогичное развитие. В 50-х годах появились пер¬
вые признаки, указывающие на избыточные мощности в угледобывающей и метал¬
лургической отраслях, судостроении и лесном комплексе. С этого момента балан¬
совая стоимость инвестиций в оборудование в данных отраслях перестала вносить
важный вклад в общее экономическое развитие и стала в большей степени за¬
висеть от текущих ожиданий объемов продаж и размеров прибыли33. В этом
10* Растущую важность балансовой стоимости инвестиций в период процветания после войны подверг
сомнению P.A. Гордой (R.A. Gordon), особенно, что касалось США (Gordon RA. US Economy).
46

отношении можно сказать, что ситуация в области инвестиций после войны усилила
экономическую нестабильность. Эти дестабилизирующие последствия все же были
компенсированы в целой группе секторов промышленности и услуг, где сущест¬
вовал мощный автономный спрос на оборудование. Данное обстоятельство пре¬
имущественно и способствовало появлению после войны общества потребления:
инвестирование стимулировало экономический рост и стабильность конъюнктуры,
так как предприятия этих отраслей продолжали инвестировать и в период спада34.
Помимо автономного спроса, в процесс стабилизации экономического роста в 50-х и
60-х годах внесли свой вклад и факторы психологического характера. Люндберг
(Lundberg) выявил решающую роль поведения руководителей предприятий35.
Ожидая продолжения роста, они, как правило, не свертывали свои инвестиционные
программы, даже когда составляющие спроса, прежде всего экспорт, испытывали
временные трудности. Ожиданию продолжения роста гарантировало, что население
смогло бы удержать уровень потребления, несмотря на временное снижение ре¬
альных доходов.
Тем не менее, основной фактор, лежавший в основе постоянного давления на
послевоенный спрос, имел институциональный характер. Различные меры, при¬
нятые правительствами западных стран, привели к созданию сети экономических и
социальных институтов, призванных гарантировать большую стабильность эко¬
номики. Эта система следила за тем, чтобы "соскальзывание" в одной из категорий
общих расходов не распространялось на другие, и, как следствие, общий спрос
удерживался бы на высоком уровне. В международном измерении особое внимание
концентрировалось на кооперации в целях развития мировой торговли. Вот почему
после войны оборот последней на Западе испытывал небывалый (можно сказать,
непрерывный) подъем. В измерении внутреннем главным изменением институцио¬
нального порядка стало расширение системы социальной защиты. Главное значение
придавалось встроенным в эту систему автоматическим стабилизаторам, а также
прогрессивному налогообложению. Они способствовали стабилизации доходов и,
соответственно, поддерживанию относительно высокого уровня потребления вне
зависимости от периодических рецессий. Другим существенным элементом стало
значительное увеличение доли государственных расходов в общей совокупности
внутренних расходов. Таким образом, большая доля потребительских расходов не
зависела от изменений на рынке. Помимо этого, поскольку рост государственных
расходов в форме субсидий и инвестиций в инфраструктуры был направлен на
обеспечение развития общества потребления, он также способствовал регулярности
экономического роста. Блестящей иллюстрацией этого служит постоянная забота
правительств о достижении полной занятости36. В результате в 50-х годах темпы
безработицы в Западной Европе достигали лишь 2,9% активного населения, а в
60-х- 1,5%п*. Эти данные разительно контрастируют с цифрами предшест¬
вующего периода (за 1940 г.) и подчеркивают большой вклад послевоенной по¬
литики правительств по обеспечению занятости в обеспечение стабилизации
конъюнктуры 50-х и 60-х годов (табл. 6).
Последним элементом институционального порядка, который помог стабилизи¬
ровать функционирование экономики, стало дискретное применение правительст¬
вами антициклических мер кейнсианского духа37. Правительства регулярно прибе¬
гали к интервенциям, чтобы компенсировать всякую слабость спроса. Напротив,
они старались погасить избыточный спрос, когда он становился угрозой для
платежного баланса или рынка труда. В межвоенное время правительства также
регулярно вмешивались в экономическое развитие, но обычно вместо смягчения
п* Темпы безработицы в США и Канаде были более высокими по сравнению с Западной Европой и
Японией. Это в значительной мере определялось умеренной политикой правительства Эйзенхауэра и
успехом теории кривой Филлипса.
47

Таблица 6. Безработица в некоторых индустриальных государствах
(в процентном соотношении, годовые темпы активного населения за десятилетний период)
Ьграна
1920-
1929 гг.
1930-
1938 гг.
1950-
1960 гг.
1960-
1970 гг.
1970-1980 гг.
Австрия
6,0
13,4
3,9
1,9
1,4
Бельгия
1,5
8,7
4,0
2,2
4,6
Дания
4,2
6,6
4,3
1,2
4,6
Франция
1,8
3,3
1,3
1,4
4,1
Германия
3,9
8,8
4,2
0,8
2,7
Италия
1,7
4,8
7,9
3,3
6,5
Нидерланды
2,3
8,7
1.9.
1,1
4,1
Швеция
3,2
5,6
1,7
1,7
2,1
Швейцария
0,4
3,0
0,2
0,0
0,4
Великобритания
7,5
11,5
1,2
1,6
3,9
Норвегия
-
-
1,0
1,0
1,7
Среднеевроп. уровень
3,3
7,5
2,9
1,5
4,2
Канада
3,5
13,3
4,4
5,2
6,8
Япония
-
-
-
1,3
1,8
Источники: Европа: Maddison A. Performance in Europe. Р. 452, 479; США и Япония: 1920-1960:
Maddison A. Growth in the West, Appendix; 1960-1970 гг.;
страны: OCDE, Statistiques rdtrospectives, 1960-1982.
Cornwall J. Modem Capitalism. P. 206; другие
конъюнктуры это приводило к усилению ее влияния38. Положение о том, что
правительства, изменяя институциональные рамки и предпринимая специфические
кратковременные меры, сыграли главную роль в стабилизации конъюнктурных
циклов, не означает, что можно игнорировать влияние на экономику рыночных
факторов. Тенденция к чрезмерному и кумулятивному реагированию рынка на
внешнее развитие сохранилась. Правительства учли это и теперь предпринимали
лишь индикативные меры, чтобы постараться вывести экономику из состояния
летаргии, позволяя рыночным силам завершить начатое дело39. Когда же появ¬
лялись признаки насыщения рынка в качестве прелюдии к наступлению фазы
низкой конъюнктуры, правительства играли только консолидирующую роль,
цель которой заключалась в том, чтобы эффективно защитить платежный
баланс40.
В принципе, влияние рыночной системы на конъюнктурные изменения изме¬
рялось анализом степени синхронизации таких циклов. Работы, стремящиеся дока¬
зать существование конъюнктурного цикла в мировом масштабе, базируются на
двух периодах, в течение которых господствовала рыночная система: 1854—193841 и
1897-1959 гг.42 Эти исследования дают позитивные результаты, показывающие,
что США сыграли роль предшественника в период между двух войн. Накануне
1914 г. США быстрее других стран, опередив, в частности, Великобританию,
достигли вершины конъюнктурного цикла. В это время американский импорт, как
представляется, стал доминирующей переменной. Уменьшение последнего приво¬
дило к сокращению британского экспорта, которого, как правило, было достаточно,
чтобы Великобритания оказалась в стадии рецессии. Однако между двумя войнами
импорт, как представляется, перестал быть решающей переменной, его роль взяла
на себя вся американская экономика. Поговорка, по которой, "когда Америка
кашляет, остальной мир страдает пневмонией", сохранила актуальность. Действо¬
вала ли рыночная экономика на Западе после 1945 г. с достаточной эффектив¬
ностью, чтобы подкрепить гипотезу о существовании мирового конъюнктурного
цикла? Иными словами, имели ли послевоенные циклы роста специфически меж¬
дународный характер?
48

В качестве отправной точки можно принять, что после войны на экономику
воздействовали две противоположные силы. С одной стороны, очень вероятно,
внутренний рост и антициклическая политика, которые являлись приоритетами для
правительств, приводили к десинхронизирующему эффекту. С другой стороны, раз¬
витие международного сотрудничества в рамках системы фиксированных обменных
курсов и взаимозависимости национальных экономик представляли собой факторы,
усиливающие синхронизацию. В контексте свободы торговли и движения капиталов
мировая йзстема рыночной экономики, объединенная наличием фиксированных
обменных курсов, заставляла хорошие и не слишком хорошие события в одном
регионе отзываться повсюду. Это, в принципе, прекратилось, когда на смену фикси¬
рованным паритетам пришли плавающие курсы. Последние позволяли стране в
большей степени экономически изолироваться от всего мира. Следовало, таким
образом, ожидать усиления десинхронизации конъюнктуры начиная с 70-х годов.
Эмпирические исследования, базирующиеся на материалах двенадцати промыш¬
ленно развитых государств Запада43 и охватывающие период с 1952 по 1974 г.,
показали существование некоторой синхронизации циклов роста на мировом уровне,
ставшей прежде всего результатом внешнего воздействия: началом корейского
конфликта в 1950 г. и нефтяным кризисом в 1973. г. После устранения влияния этих
внешних факторов самую высокую степень синхронизации показали лишь страны
Бенилюкса, Западная Германия, Австралия и Великобритания. Другие страны, в
частности США, Япония и Италия, развивались по-иному. Из всего выше¬
сказанного можно сделать важные выводы. В первую очередь после войны ры¬
ночная экономика еще оказывала значительное влияние на Западе. Это верно в
особенности для крупных региональных торговых блоков: Западной Европы, Се¬
верной Америки и Восточной Азии. Из-за воздействия внешних событий можно
говорить о конвергенции конъюнктурных циклов этих трех регионов. С некото¬
рыми нюансами можно даже допустить существование мирового конъюнктурного
цикла, так же как и циклов роста на международном уровне. Помимо этого, стало
очевидным, что США не играют больше роли предшественника. Наконец, если не
брать в расчет внешние факторы, меньшая синхронизация конъюнктурных циклов
между крупными торговыми блоками способствовала стабильности всей мировой
экономики. Таким образом, можно частично объяснить общую стабильность 50-х и
60-х годов.
2.	ОТ НЕСТАБИЛЬНОГО РОСТА К СТАГФЛЯЦИИ:
70-е ГОДЫ
ПРИЧИНЫ ИЗМЕНЕНИЙ
В 60-х годах непоколебимая вера в потенциал роста смешанной экономики привела
большинство политических деятелей и экономистов к мысли о том, что эко¬
номические кризисы остались в прошлом, и отныне можно посвятить себя строи¬
тельству государства благоденствия.
Эта перемена в политической ориентации имела следствием разворот твор¬
ческих сил из области технологической эффективности в пользу эффективности
социальной. В некоторых правительственных кругах считали, что в первую оче¬
редь ресурсы должны направляться на рост социального благосостояния. Экономи¬
ческая эффективность отошла на второй план.
Студенческое движение протеста в конце 60-х годов посеяло первые сомнения
в будущее существования государства благоденствия на Западе. Это движение
отвергало идеологию роста, составляющую фундамент смешанной экономики и в
этом аспекте — государства благоденствия. Более того, к концу 60-х годов по¬
49

немногу разрушались те институциональные рамки, которые формировали меж¬
дународное сотрудничество после войны44. Поражение американцев во Вьетнаме
ослабило "колосс на глиняных ногах". Одновременно причиной для беспокойства
стал фактор недоверия к доллару. Пока на Западе государство благоденствия поко¬
илось на мировой либерализованной экономике с конвертируемым долларом,
способствуя гармоничному функционированию деталей этого механизма, система
явно готовила свое собственное крушение45.
Эти растущие тревоги стали своеобразным фоном, сопровождавшим после¬
военную высокую конъюнктуру. В США требование всеобщего благополучия
особенно усилилось с 60-х годов. Правительство принимало активное участие в
стимулировании спроса в целях увеличения объемов производства, достижения
полной занятости, а также устранения опасности возникновения новых кризисов46.
С 1966 г. полная занятость была практически достигнута47. В то же время темпы
инфляции ускорились не только в абсолютных цифрах, но и в отношении к
показателям других стран - членов Организации экономического сотрудничества и
развития (ОЭСР). В США ежегодные темпы роста цен на товары потребления
составляли в среднем 1,3% в 1960-1963 гг., 3,3% в 1965-1968, 5,4% в 1969 г. и 5,9%
в 1970 г.12* Более того, этот рост цен все больше проявлялся в форме инфляции
издержек. В конце периода своего правления в 1968 г. президент Джонсон объявил
о принятии жестких ограничительных мер, но они не имели никакого ощутимого
эффекта. Не последнюю роль в крушении идеалов "новой экономической поли¬
тики" ("New Economics") сыграли дебаты между кейнсианцами и монетаристами, в
которых последние, возглавляемые Милтоном Фридманом и "Чикагской школой",
постепенно одерживали верх.
Американский платежный баланс требовал также особого внимания не только
из-за дефицита капитала, но и по причине дефицита торгового баланса, обоз¬
начившегося впервые с начала XX в. и ставшего основной причиной переоценки
доллара. С сентября 1949 г. обменные курсы не испытали существенных изменений,
между тем в этот временной интервал большинство европейских стран заметно
улучшили свою конкурентоспособность по отношению к США. "Перегрев"
американской экономики в конце 60-х годов в значительной степени предопределил
ухудшение ее торгового баланса. Этому углублению дефицита платежного баланса
США соответствовали "излишки" Японии и Европы, которые они могли вкла¬
дывать в улучшение своего благосостояния и ускорение темпов роста13*. В Японии
такое развитие привело к увеличению бюджетного дефицита и развитию инфляции.
Европа14* испытала аналогичное влияние, проводя политику экспансии до 1970 г.
Великобритания находилась в стороне от этого процесса, так как переоценка фунта
стерлинга противоречила политике, которой придерживалось правительство, чере¬
дуя стимулирование и торможение экономической активности. Эта страна в
конечном итоге решила девальвировать свою валюту в 1967 г., прежде всего
чтобы сохранить равновесие платежного баланса. Вследствие этого Великобри¬
тания не участвовала в политике глобальной экспансии, охватившей остальные
страны Западной Европы, хотя ее ограничительные меры были не настолько
серьезны, чтобы помешать развитию инфляции. В действительности инфляция
ускоренно развивалась во всей Европе, хотя и не настолько быстро, как это про¬
исходило в США и Японии.
12* Безработица постепенно достигла низшей точки 4 и даже 3,5% от общей численности активного
населения: Rostow W.W. Op. cit. Р. 776.
13* В период между 1964 и 1967 гг. платежный баланс Японии и Европы имел избыток по указанной
причине соответственно от 2 до 6 млрд долл. (OECD. Inflation).
14* В Японии ежегодные темпы инфляции достигли в среднем 6% между 1960 и 1965 гг., 4,8% - 1965—
1968 гг., поднявшись до 5,2% в 1969 г. и 7,7% в 1970 г.
50

"ВЗРЫВ" ЗАРАБОТНОЙ ПЛАТЫ В 1968-1969 гг.
И "ПЕРЕГРЕВ" МИРОВОЙ ЭКОНОМИКИ
Хотя в Европе до конца 60-х годов инфляция не была столь угрожающей, как в
США или Японии, рынок труда реагировал на ее появление с гораздо большей
остротой. Во Франции пертурбации 1968 г. привели к значительному повышению
заработной платы. Такой же эффект имели забастовки, прокатившиеся в ФРГ в
1969 г. В Италии, Голландии и других странах темпы роста заработной платы
ускорились после 1969 г.
В Европе увеличение зарплаты вписывалось в общий контекст тогдашнего
процветания и развития тенденции к обеспечению полной занятости. Результатом
этого стали трудности, появившиеся на рынке труда. Попытки, предпринимав¬
шиеся, чтобы их разрешить, в частности привлечение иностранной рабочей силы и
развитие технического, а также высшего образования, давали все более разоча¬
ровывающие результаты. В течение всех 60-х годов номинальный рост заработной
платы был гораздо выше в сравнении с ростом цен, а также производительности
труда. Некоторые страны даже были вынуждены предпринять определенные
корректирующие меры. Взрывной характер роста заработной платы в 1968—
1969 гг. можно объяснить, таким образом, как реакцию на эти попытки государства
ограничить этот рост. В некоторых странах, в частности во Франции, эта реакция
произошла в тот момент, когда такие ограничения дали почувствовать себя наи¬
более остро. В других странах, в первую очередь в Западной Германии, в это
время конъюнктура была более благоприятной.
Другие факторы также влияли на общий уровень зарплаты на Западе. Новое
поколение рабочих, которое сформировалось в условиях экономической идеологии,
пропитанной кейнсианским духом, рассматривало полную занятость как совершенно
естественное состояние. Рабочие старались защитить свои доходы, заранее вклю¬
чая в повестку переговоров об уровне зарплаты вопрос о будущей инфляции, тре¬
бование, полностью принятое на вооружение профессиональными союзами48. Пра¬
вительства в тот момент полагали, что обеспечение полной занятости гораздо важ¬
нее стабильности цен и заработной платы. Финансовые институты за время войны
уступили значительную часть своей былой автономии в пользу политической власти
и следовали в ее фарватере49. Этот феномен имел далеко идущие последствия.
В течение 50-х годов, в частности в США, под влиянием веры в кривую Фил¬
липса, общим местом стало убеждение в том, что в индустриальных странах
существует обратная связь между уровнем безработицы, с одной стороны, и уров¬
нем заработной платы и цен - с другой. Кроме того, предполагалось, что слишком
большое сокращение безработицы повлечет за собой рост инфляции, гораздо более
значительный в сравнении с уменьшением числа безработных. Согласно этой
теории такая же диспропорция существует в случае слишком высокого уровня
безработицы. Эти две экстремальные точки были разделены зоной равновесия,
характеризуемой обратно пропорциональной эластичной зависимостью между
уровнями безработицы и инфляции. В этой зоне равновесия правительство могло
действовать, исходя из его существования: другими словами, оно могло опираться
на наиболее приемлемую для себя комбинацию уровней безработицы и инфляции.
Та "ползучая" инфляция, которую знала Западная Европа в 50-е и в начале 60-х
годов, была приемлемой для правительств платой, которую они вносили, стремясь
достичь как можно более высокого уровня занятости50. Однако со временем это
равновесие было нарушено. Решающий перелом в семи индустриально развитых
государствах Запада произошел между 1968 и 1970 гг. Как показал МакКракен
(MacCracken) в своем докладе, опубликованном под эгидой ОЭСР, цены начали
расти более быстрыми темпами по сравнению со снижением безработицы.
Взрыв зарплаты и нехватка рабочих рук сыграли значительную роль в
появлении этого отклонения51. Более того, экспансионистская денежная политика,
51

ответственная, в частности, за разрушение установившейся пропорции между без¬
работицей и инфляцией, стала теперь угрожать нормальному функционированию
международной денежной системы. В нескольких странах темпы увеличения денеж¬
ной массы превзошли рост резервов, необходимых для поддержки обменного
курса52. В течение 1971 г. американское правительство убедилось в том, что
функционирование мировой денежной системы, в каком виде она существовала
раньше, неизбежно порождало инфляцию и переоценку доллара. Торговый дефицит
США усилил состояние неравновесия, в результате чего, как об этом уже упоми¬
налось в связи с анализом циклов роста, президент Никсон пошел на прекращение
конвертируемости доллара в августе 1971 г. Эта мера нанесла последний удар и без
того разрушающейся мировой денежной системе.
Опасаясь обвала мировой экономики, большинство правительств продолжало
политику экспансии, которая предполагала новый период денежной экспансии и
облегчение условий кредитования. Одновременно пессимизм относительно буду¬
щего американской валюты спровоцировал продажу в больших количествах долла¬
ров, оказавшую немедленное и катастрофическое воздействие на платежный ба¬
ланс США и так уже имевшего дефицитное сальдо. Значительное увеличение ми¬
ровой валютной ликвидности, связанное с американскими дефицитами 1971 и
1972 гг., оказало стимулирующее воздействие на и так уже избыточный рост де¬
нежной массы в различных странах. Ускорение инфляционных процессов, проявив¬
шееся в увеличении денежной массы, объясняется помимо всего прочего той ползу¬
чей инфляцией, о которой речь шла выше53. Между тем, экспансионистская полити¬
ка и новая волна инфляции выразились в быстром росте экономической активности.
За один год с 1 июля 1972 по 30 июня 1973 г. реальный ВНП стран - участников
ОЭСР увеличился на 7,5%, а промышленное производство, также в реальном
измерении, — даже на 10%. В этих условиях перегрев экономики становился неиз¬
бежным. Однако впервые со времен начала Корейской войны в 1950 г. такой пере¬
грев коснулся не только предложения труда, но также сырья и продовольственных
товаров. Последовал взрыв цен. В течение года (1972-1973) стоимость сырья (за
исключением энергии) поднялась на 63%, а за три года ( с 1971 по 1974) - на 159%.
Спекуляция недвижимостью стала своеобразной валютой, а спрос на золото достиг
вершины54. В 1973 г. многие страны посчитали необходимым принять ограничи¬
тельные меры.
Нельзя, однако, связывать повышение цен на сырье и продукты питания лишь
с перегревом мировой экономики. Некоторые непредусмотренные факторы, в
частности исключительно плохие урожаи в Советском Союзе, вызвали резкое
повышение спроса на сырье. Однако беспокойство по поводу неопределенного бу¬
дущего доллара продолжало еще играть главную роль. Доллары, полученные за
продажу сырья и продуктов питания на мировых рынках, не давали никаких
гарантий сохранения их покупательной способности новым держателям при их
последующих расчетах. Наконец, во всей остроте встал гораздо более фундамен¬
тальный вопрос соотношения цен на сырье и конечную промышленную продук¬
цию55. Из-за роста цен на сырье и продукты питания во время корейского кон¬
фликта первичный сектор много инвестировал в течение 50-х годов в новые
технологии и оборудование. Результатом этого стало снижение цен на сырье с
одновременным повышением последних на конечные продукты. Этот феномен
послужил в свою очередь причиной переориентации инвестиций из сырьевых секто¬
ров в промышленные, что привело к повышению цен на сырье в 70-х годах.
Те же обстоятельства способствовали повышению в 4 раза цен на нефть.
Возросший уровень цен на источники энергии и транспортные издержки в 50-х
годах привели к масштабному инвестированию в нефте- и газодобывающую про¬
мышленность. Новые открытия дали возможность вкладывать огромные средства в
развитие транспортной инфраструктуры и адаптации промышленности к новым
52

источникам энергии. На заре 70-х годов низкий уровень цен на нефть и газ,
сложившийся в результате такого развития, также способствовал перегреву ми¬
ровой экономики. Перед лицом усиления инфляционного процесса и снижения курса
доллара картель стран-экспортеров нефти (ОПЕК) пошел на резкое повышение
цен на нефть. Этот шаг нанес сильный удар по развитию мировой экономики.
Шоковая волна ускорила наступление рецессии и породила в начале 1973 г. при¬
нятие ограничительной политики в различных странах.
ОТ РЕЦЕССИИ К СТАГФЛЯЦИИ
Повышение цен на источники энергии, проявившись в то время, когда темпы
инфляции ускорились, конечно, увеличило издержки стран-импортеров нефти, но
те, в свою очередь, перенесли их на конечного потребителя. В номинальном соот¬
ношении это отрицательно повлияло на рост национального дохода, в то же время
различные социальные и экономические группы вступили в упорную борьбу, чтобы
добиться своей части пирога. Тем самым стало обычным явлением включать
инфляционный фактор как составляющую в требования по повышению зарплаты,
так же как в торговые и финансовые операции. Кривая Филлипса отныне потеряла
всю свою значимость15* . Как могли правительства остановить раскручивание ин¬
фляционной спирали, если это требовало бы принесение в жертву главных целей
экономической политики: экономического роста и полной занятости. Ища комп¬
ромисс, правительства пытались чередовать стадии стимулирования и сдерживания
экономической активности, что в реальности лишь усиливало обстановку общей
нестабильности во всех странах56. С другой стороны, высокий уровень цен на нефть
оказал отрицательное влияние на потребление в индустриальных странах Запада.
Передача значительной части доходов в пользу стран-производителей нефти сокра¬
тил покупательную способность западных государств. Расходы на потребление
упали, особенно на энергоемкие товары. В Японии и в Западной Европе были в
большей степени затронуты те отрасли, которые получили сильный импульс
развития после второй мировой войны57. Резкое снижение капиталовложений на
Западе не было в должной мере компенсировано соответствующим ростом в
странах ОПЕК, где сама структура потребления резко контрастировала с имевшей
место на Западе. Большинство цен на другие виды сырья испытали аналогичное
влияние.
Нефтяной шок и в целом цена на сырье вкупе с ограничительной эконо¬
мической политикой правительств давили тяжелым грузом на общую эконо¬
мическую конъюнктуру. Доверие упало, и во второй половине 1974 г. Запад вошел
в стадию тяжелой рецессии58. На этот раз речь шла уже о большем, чем просто о
замедлении темпов роста: ВНП стран-членов ОЭСР неуклонно сокращался59.
Промышленное производство упало на 13%. Движение по изъятию ранее вло¬
женных средств было всеобщим. Сократился даже объем торгового оборота. Без¬
работица в странах ОЭСР достигла 7 млн единиц в 1974—1975 гг., и эта цифра не
учитывала большое число иностранных рабочих, вынужденных вернуться на роди¬
ну. В реальном измерении покупательная способность в странах Запада упала на
величину в 2 раза большую по сравнению с той, которая перешла в нефтедо¬
бывающие страны60. Рецессия тем не менее не переросла в экономический кризис.
Вначале мировая торговля стагнировала, однако в отличие от 30-х годов она не
15* P.JI. Хейлбронер (Heilbroner R.L. Beyond Boom. Р. 44, 45) даже говорит о скрытом соглашении на¬
подобие молчаливого заговора руководителей предприятий, а также профсоюзных вождей, целью
которого было переложить увеличение зарплаты посредством повышения цен на конечного потре¬
бителя. Власти были также причастны к заговору, снабжая последнего необходимыми средствами,
компенсируя повышение цен.
53

обрушилась вовсе. По сравнению с двумя предыдущими десятилетиями рост про¬
изводительности замедлился, но тем не менее темпы его оставались более
высокими, чем в период 1870-1950 гг.16* Годовые показатели роста инфляции
стран ОЭСР выросли до 15% весной 1974 г., они упали в период рецессии, однако
сохранялись на высоком уровне (10%) в 1975 г. Инфляция и стагнация сосу¬
ществовали: таким образом на свет явилась стагфляция61.
Строгая дефляционистская политика могла бы, конечно, положить конец росту
цен, но она казалась неприемлемой ввиду неизбежного увеличения безработицы,
которая была бы вызвана такой политикой. С другой стороны, в общем контексте
послевоенной экономики роста представлялось невозможным уменьшение номи¬
нальной заработной платы одновременно с потерями в реальном измерении, выз¬
ванными перераспределением покупательной способности в пользу незападного
мира.
С середины 1975 г. западные страны снова применили экспансионистскую
политику, на этот раз с большей осторожностью. В США лица, ответственные за
проведение этой политики, считали, что необходимо, чтобы денежная масса воз¬
растала, сопровождая повышение цен. Они ожидали, что со временем увеличение
безработицы сможет ограничить рост цен. Масштабы безработицы будут спо¬
собствовать сдерживанию роста зарплаты на более низком уровне по сравнению с
инфляцией, что приведет к необходимому понижению реальных доходов62. Другие
страны не стали больше поддерживать доллар, вследствие чего снижение обмен¬
ного курса последнего положительно влияло на их торговые и платежные балансы.
Европейские страны и Япония приняли более обстоятельный подход, стремясь
ограничить безудержное увеличение денежной массы и сократить бюджетный де¬
фицит63. Положение их валют укреплялось по отношению к доллару в зависимости
от успеха этой политики. Эти страны привлекали международные резервы посред¬
ством платежного баланса или рынка евродолларов. Однако, несмотря на внуши¬
тельность этих попыток, они оказались неспособными укротить темпы увеличения
их денежной массы.
Новый экономический подъем наметился в США и Японии лишь со второй
половины 1975 г. и лишь затем в большинстве других европейских стран. Речь шла,
однако, лишь об очень слабой тенденции: относительная стагнация обозначила
своим существованием конец 70-х годов64. В частном секторе снизился уровень
инвестиций. Апатия к ним руководителей предприятий объяснялась наличием
значительных избыточных производственных мощностей и насыщением тех
отраслей, которые играли некогда роль двигателя в экономике. Промышленное
производство росло очень медленно. Безработица держалась на уровне гораздо
более высоком по сравнению с 60-70-ми годами. Проявилась тенденция к усилению
протекционизма, однако международные соглашения временно прервали ее разви¬
тие. По отношению к остальному миру состояние платежного баланса европейских
стран заметно улучшилось, в основном за счет обратного притока нефтедолларов
на Запад. Частично это выражалось в реинвестировании в западноевропейскую
экономику средств, полученных странами-членами ОПЕК, частично в закупках
вооружения и оборудования этими же странами. Однако в странах ОЭСР ситуация
улучшалась по-разному: разительный контраст представляли, с одной стороны,
страны с избытком баланса и прочной валютой (Япония, ФРГ), с другой - имевшие
дефицит последнего (США)65.
Новые повышения цен на нефть, последовавшие в 1979 и 1980 гг., вызвали
экономическую рецессию начала 80-х годов. В то же время специфические меры,
16* По подсчетам А. Мэддисоиа, почасовое производство 16 западных индустриальных государств воз¬
растало в среднем на 3,8% в год в период 1970-1977 гг. против 4,4% в 1950-1970 гг., 1,7% в 1870—
1913 и 1,8% в 1913-1950 гг. (Maddison A. Long Run Dynamics. Р. 4, 5).
54

предпринятые правительствами, направленные на решение проблемы безработицы,
способствовали увеличению денежной массы по образцу социально ориентиро¬
ванных механизмов, призванных поддерживать уровень реальной заработной пла¬
ты: факторов, подпитывающих процесс инфляции в глубине экономической стаг¬
нации. Так, цены на потребительские товары в странах-членах ОЭСР еще
возрастали в среднем на 7,8% в 1977 г., 6,8% в 1978 г., 8% в 1979 г.66
СТАГФЛЯЦИЯ: СТРУКТУРНЫЙ ИЛИ КОНЪЮНКТУРНЫЙ КРИЗИС?
Экономисты, анализировавшие феномен стагфляции 70-х годов, разделились на две
большие группы: одни рассматривали ее как неотъемлемую часть развития после¬
военных циклов конъюнктуры, другие увидели в ней проявление кризиса, носящего
более глубокий структурный характер67.
Согласно первой точке зрения, рецессия 70-х годов хотя и обладала рядом
новых характерных признаков, принципиально ничем не отличалась от преды¬
дущих. Некоторые экономисты считали, что стагфляцию можно победить,
используя старую кейнсианскую терапию на базе фискальной политики. Однако
ускорение темпов инфляции вскоре окончательно дискредитировало политику регу¬
лирования спроса посредством налоговых мероприятий, проводимых правительст¬
вом. В результате верх одержали монетаристы, которые предали анафеме старые
методы управления. Они полагали, что обуздать конъюнктурный цикл можно лишь
при том условии, что государственное вмешательство будет ограничено контролем
за объемом денежной массы. На первый взгляд, монетаристов и кейнсианцев
разделяли глубокие противоречия, однако и те и другие считали, что феномен
стагфляции не может быть уподоблен структурному кризису. Оба эти течения
подчеркивали необходимость регулирования спроса, с той лишь разницей, что
кейнсианцы играли на управлении реальным потреблением, а монетаристы вели
речь о потреблении номинальном.
Некоторые американские исследователи конъюнктуры проанализировали цик¬
лы как таковые68. Они ожидали, что в течение 70-х годов мировые конъюнктурные
циклы начнут сдвигаться. Согласно этим предположениям господствующая отныне
система плавающих обменных курсов должна была способствовать изоляции на¬
циональных экономик, феномен, который замедлил бы распространение циклов и
инфляции в межгосударственном аспекте69. Однако сверка этой гипотезы с реаль¬
ностью дала неожиданные результаты70. К всеобщему удивлению синхронизация
конъюнктурных циклов в мировом масштабе стала еще более очевидной, нежели в
предшествующем десятилетии71.
Поначалу главным объяснением этого факта стало случайное давление извне,
каким был, например, нефтяной кризис. Некоторые экономисты переложили ответ¬
ственность на монетарный фактор, так как считали, что система свободно колеб¬
лющихся обменных курсов быстро уступила место системе курсов, управляемо ко¬
леблющихся. Другие акцентировали внимание на расширившейся практике ко¬
ординации правительственных политик в мировом масштабе посредством встреч в
верхах, хотя полезность их часто ставилась под сомнение.
Наконец, это растущая взаимозависимость индустриальных стран Запада, ко¬
торая, как предполагается, сыграла главную роль. Эти страны, в большей степени
зависящие от мировой торговли, продемонстрировали самый высокий уровень
синхронизации циклов. К тому же в мировом масштабе относительная часть ВНП
индустриальных государств, участвующих в мировой торговле, продолжала уве¬
личиваться в течение 70-х годов. И если верно, что экономическая стагнация
породила протекционистские требования, взаимозависимость усилилась гораздо
больше, влияя на синхронизацию циклов производства.
Основываясь на этом заключении, эти экономисты полагали, что решение
проблемы стагфляции заключается в дополнении "конъюнктурного" подхода струк¬
55

турными реформами. Следовало остановить, а затем развернуть в обратную сто¬
рону процесс постепенного обобществления производства в рамках смешанной
экономики72. Необходимо было, чтобы раз и навсегда правительственная политика
и экономическая система сблизились с системой свободного рынка.
Для других экономистов историческая реальность — это цепь последовательных
кумулятивных процессов, и можно априори считать неадекватной для сегодняшнего
и завтрашнего общества всякую попытку, стремящуюся восстановить систему сво¬
бодного рынка, ранее превалировавшую. Эти экономисты приравнивали стаг¬
фляцию к нисходящей цикла Кондратьева73. Они отвергают концепцию жесткой
структуры производства и уделяют большее внимание развитию структуры
предложения. Ростоу (Rostow) и Ван Дюйн (Van Diujn) подчеркивали в этой связи
значимость взаимодействий между первичным, вторичным и третичным секторами
мировой экономики в мировом измерении. В 60-х годах внушительные инвестиции,
вложенные в развитие вторичного и третичного секторов на Западе, в странах
Восточного блока и в "третьем мире", вкупе с ростом населения земного шара
позволили предвидеть возможность нехватки продуктов питания, сырья и энергии.
Резкая смена пропорций обмена в начале 70-х годов в пользу стран, производящих
сырье, вытекала, таким образом, из этого растущего дисбаланса. Ростоу и Ван
Дюйн утверждали, что именно в этом контексте надо рассматривать ускорение
инфляции с середины 60-х годов74. К этой концепции относительных цен упо¬
мянутые исследователи добавили гипотезу движущих секторов в самом фабричном
производстве75.
Процесс "наверстывания" после войны в Европе и Японии по сравнению с США
дал место в середине 60-х годов избыточным инвестициям в сектора экономики,
которые были своего рода движущими силами общества потребления, а также в
базовые отрасли, поддерживавшие их. Это в свою очередь способствовало по¬
явлению избыточных производственных мощностей. На Западе эти избыточные
инвестиции и мощности усилились из-за происходившей индустриализации в странах
Восточного блока и "третьего мира", где процесс концентрировался на тех же
базовых отраслях76. Сыграли свою роль и другие факторы: структурный бюд¬
жетный дефицит, обусловленный ростом социальных расходов, и неопределенность,
царившая на мировом валютном рынке. Последние надежды увидеть продолжение
экономического роста исчезли.
По Ростоу и Ван Дюйну, если вложение капиталов в новые отрасли общества
потребления, даже когда они поддерживаются государственными субвенциями,
становится затруднительным, это служит признаком вхождения экономики в
нисходящую стадию цикла Кондратьева. Структурный характер стагфляции был
тому причиной. Конечно, восходящая этого цикла могла возобновиться по причинам
опять же структурного характера, первой из которых являлось возникновение
серии изобретений и нововведений в новые промышленные отрасли. Приведем
здесь возможные области применения: новые технологии в области энергетики,
биохимии, полномасштабное использование морских ресурсов, развитие сервиса,
особенно в банковской сфере. Перестройка западной экономики, как ее видели
Ростоу и Ван Дюйн, - процесс болезненный, который может быть реализован лишь
в рамках смешанной экономики. Необходимо уважать законы рынка, но прави¬
тельству принадлежит решающая роль в развитии новых ключевых отраслей как в
промышленности, так и в "третичном" (услуги) и "четвертичном" (коллективное
владение) секторах экономики.
В действительности структурный подход Ростоу и Ван Дюйна навеян
гипотезой, сформулированной Якобом М. Шмуклером (Jacob М. Schmookler)77, сог¬
ласно которой экономическое развитие проистекает в основном из технологических
нововведений. С другой стороны, продуктивность технологического прогресса
пропорциональна попыткам инноваций, т.е. инвестициям: если расходы на исследо¬
56

вания и развитие удваиваются, технология развивается такими же темпами. Натан
Розенберг (Nathan Rosenberg) и Ангюс Мэддисон (Angus Maddison) присоединились к
этой гипотезе, хотя, согласно их взглядам, она может быть применена лишь к
странам, испытывавшим технологическую отсталость. Для них однажды достигну¬
тая граница технологического знания приведет к тому, что усилия, затраченные в
основных отраслях экономики, чтобы вновь отодвинуть ее, скажутся на снижении
производительности. Более того, вовсе не очевидно то, что, затрачивая усилия в
других отраслях, можно сменить эту тенденцию78.
Экономисты марксистской ориентации часто ссылались на цикл Кондратьева, но
они хотели доказать, что инфляция и стагфляция 70-х годов были проявлением
более глубокого социально-политического кризиса. По этому поводу Эрнест Ман-
дель (Emest Mandel) обращался не только к социальному контексту "третьего
мира", но также и к западной модели79. Для него экономическая ситуация 70-х
годов - это иллюстрация кризиса перепроизводства в условиях неокапитализма
(период, который он квалифицировал как "третью стадию капитализма"). Инфля¬
ция и стагфляция 70-х годов - суть выражение того социально-политического
кризиса, когда правящая верхушка пытается переложить на трудящихся издержки
перехода экономики в нисходящую цикла Кондратьева. Этот кризис и его по¬
следствия были менее тяжелыми по сравнению с межвоенным, так как в значи¬
тельной степени были нейтрализованы систематическим вмешательством прави¬
тельств и расширением банковского кредита. Мандель также считал, что 70-е годы
характеризовались общим кризисом системы империализма, когда прибавочная
стоимость не принадлежала уже исключительно индустриальным государствам
Запада. Перераспределение произошло между, с одной стороны, господствующей
буржуазией империалистических государств, с другой стороны, стран-экспортеров
нефти и новых индустриальных государств. Этот момент особенно активно деба¬
тировался на V конгрессе ЮНКТАД в Маниле в 1979 г. Мандель считает, что
решение этого кризиса произойдет посредством фундаментальных технологических
инноваций, которые позволят извлекать дополнительную прибавочную стоимость,
которая и достанется господствующим классам. Тем не менее во время следующей
нисходящей фазы цикла Кондратьева, полагает экономист, рабочие смогут лик¬
видировать систему, которая предлагает им брать на себя издержки низкой
конъюнктуры и отдавать плоды высокой конъюнктуры буржуазии. Революция
изменит в корне социальный порядок и, в принципе, разрешит проблему распре¬
деления доходов; центральное императивное планирование устранит возможность
перепроизводства и, соответственно, предотвратит появление структурных кри¬
зисов.
Многие экономисты из числа защитников окружающей среды относятся с
изрядным скептицизмом к марксистскому утопизму. Они считают, что государст¬
венный капитализм в социалистическом духе еще больше, чем капитализм бур¬
жуазный (из-за возросшей мощности), ставит целью не только увеличение зна¬
чимости основного фактора, но и за счет своего авторитарного и централизованного
рационализма готов достигнуть своей цели массивного накопления, несмотря ни на
какие издержки экономического или социального характера. Эти исследователи не
верят в то, что уменьшение производства и избыточных мощностей возможно через
изменение социальной структуры, как это полагают марксисты. Только коренная
перестройка организации производства может воспрепятствовать развитию этих
пагубных явлений. Экологисты рассматривают инфляцию и стагфляцию 70-х преж¬
де всего как проявление кризиса в организации самих предприятий и в государстве,
которое несет ответственность за то, что развитие экономической системы на¬
ходится за пределами оптимального состояния80. Функционирование экономической
системы достигло такой сложности, что и на Западе и на Востоке всякое усиление
роста служит только усилению самой системы, а не улучшению условий жизни
57

конкретных людей. Реализация новых масштабных экономических проектов яв¬
ляется источником напряжения и такой инерции, что только усиление механизмов
контроля может остановить этот процесс как на уровне предприятий, так и на
уровне государства. То количество благ и услуг, которое производит общество с
единственной целью поддержать эту систему экономического и политического
контроля, растет гораздо быстрее, чем само производство. Вследствие этого
индивиду достается все меньшая часть доходов от коллективного производства, так
что реальный жизненный уровень понижается, несмотря на непрерывный рост
производства81. Масштабные структуры и технологический прогресс позволяют
значительно экономить на рабочей силе, что ведет к уменьшению числа занятых в
промышленности. Для экологистов основная опасность заключается в том, что
расширение промышленной безработицы не может быть компенсировано развитием
занятости в общественном секторе (т.е. в администрации и армии)82. Последствия
этого явления очевидны.
Экологисты рекомендуют провести основательную реорганизацию смешанной
экономики и государственного капитализма в социалистическом духе. Их подход
покоился на двух "китах": надо организовать производство в меньших масштабах, и
управлять хозяйством более гуманно. Однако этот экономический подход оставался
слишком неопределенным и идеалистичным. К тому же эта теория уделяет
слишком много внимания микроэкономическому аспекту и носит слишком общий
характер, чтобы занять место в современном обществе. Кажется маловероятным,
чтобы в условиях демографического взрыва и демонстрации всех преимуществ
западного общества потребления мир охотно бы отказался от промышленного
производства с современными технологиями. Наконец, с геополитической точки
зрения принятие политики ограничения производства на национальном уровне не
было бы реалистичным выбором, так как по этому поводу требуется общемировое
согласие. Мир еще слишком далек от такой возможности.
Все сказанное выше позволяет нам сделать несколько заключений. Много¬
численные исследования инфляции и стагфляции 70-х годов создали самые раз¬
личные интерпретации этих явлений. Но было бы, по нашему мнению, неосторож¬
ным полагать, что лишь одна из них предлагает верное объяснение. Представ¬
ляется более подходящим попытаться интегрировать различные элементы пред¬
ложенных ответов в одну схему.
1 Svennilson /. Growth and Stagnation. P. 20.
2 Janussy F. La fm des miracles dconomiques; Lundberg E. Instability. P. 320.
3 CavesR., VekusaM. Industrial Organization.
4 Maddison A. Growth in the West. P. 59, 60.
5 Munting R. The Economic Development of the USSR. P. 92; Maddison A. Growth in Japan and the USSR.
P. 36.
6 Maddison A. Performance in Europe. P. 478.
7 Janossy F. La ftn des miracles economiques. Cap. 4.
8 Banque Mondiale. Rapport sur le ddveloppement dand le monde 1978. P. 3.
9 Rostow R.R. Op cit. P. 55-57.
10 Ibid. P. 58-59.
11 Cm.; Kuznets S. Economic Growth. P. 312-314.
12 Banque Mondiale. Rapport sur le developpement dand le monde 1979.
13 Cm.; Balassa B. Export Incentives.
14 Lundberg E. Istability. P. 85.
15 Cm.; Gordon RA. U.S. Economy; Moore G.H. International Business Cycle. P. 21-28; Klein Ph.A. Business,
Cycles.
16 Moore G.H. Op. cit. P. 24.
17 Gilbert M. Op. cit.
18 Caron F. Modem France. P. 319-321; Dow J.C.R. France, Germany and Italy.
19 Moriguchi Ch. Japan's Economic Growth; Shinohara M. Postwar Business Cycles.
58

20 Lundberg E. Instability. P. 314.
21 Rostow W.W. World Economy P. 346-347. а также табл. IV-12.
22 О послевоенных американских циклах см.: Burus A. Business Cycle; Mintz I. Growth Cycles; Gordon R.A.
U.S. Economy.
23 По вопросу о том, какое значение имели военные расходы в развитии послевоенной конъюнктуры см.:
Maddison A. Op. cit. Р. 104.
24 Lundberg E. Op. cit. Р. 357.
25 По этому вопросу см.: Gilbert М. Postwar Busines Cycle. Р. 107, 108.
26 Окип А.М. Prosperity. Р. 70.
21 Harris S.E. Kennedy Years. Р. 24.
28 Sundquist J.E. Politics and Policy; Heller W. New Dimensions; Employment Problems / J.W. Stieber, ed.
29 Council of Economic Advisers. 1965. P. 32.
30 Окип A.M. Op. cit. P. 92-96.
31 По этому вопросу см.: Morrison RJ. Expectations and Inflation.
32 Maddison A. Op. cit. P. 104.
33 Lundberg E. Op. cit. P. 129.
34 Galbraith J.K. Le nouvel Etat industirel. P. 198-210.
35 Lundberg E. Op. cit. P. 127.
36 Cornwall J. Growth and Stability. P. 231.
37 Mattheyews R.C.O. Opstwar Business Cycles. P. 107.
38 Cm.: Maddison A. Op. cit. Chap. 4; Idem. Perfomance in Europe. P. 479.
39 Mattheyws R.C.O. Op. cit. P. 127.
40 Cornwall J. Op. cit. P. 151, 152.
41 Klein Ph.A. Business Cycles.
42 Moore G.H. Op. ciL
43 Ripley D. Cyclical Fluctuations. Мы благодарны мадам Дункан Рнпли (Duncan Ripley), которая
ознакомила нас с результатами своих исследований.
44 Cooper R.C. Economics of Interdependence (passim).
45 Triffin R. Gold and the Dollar Crisis.
46 Окип A.M. Op. cit.; Sundquist J.E. Politics and Policy; Tobin J. New Economics.
47 OECD. Inflation.
®Paish F.W. Inflation. P. 2.
49 Laider D.E.W., Parin J.M. Inflation. См. также: TrevitnickJA. Inflation, a Guide. P. 97.
50 Philips A.W. United Kingdon, 1861-1937; Perry G.L. Wages; Friedman M. Unemployment versus Inflation.
51OCDE. Rapport MacCracen. P. 42.
52 Mundeil RA. International Economics. Chap. 15: The International Disequilibrium System.
53 Flemming J.M. Inflation.
54 Cooper R.N., Lawwrence R.Z. Commodity Boom P. 673. См. также комментарии C. Наушеккера и
Р. Соломона.
55 Rostow W.W. Op. cit. Р. 81-99.
56 Ibid. Р. 50, 51.
57 Rostow W.W. Op. ciL P. 358-362.
58 OCDE. Perspectives cconomiques.
59 Ibid.
60 Rostow W.W. Op. cit. P. 291.
61 Haberler G. Stagflation. P. 258-260.
62 Ibid. P. 261.
® OCDE. Perspectives cconomiques, juil. 1977; Brown W.N. World Affloat.
64 См. Maccracken P. Towards Full Employment; OCDE. Perspectives 6conomiques(1977 и 1979 гг.).
65 OCDE. Perspectives economiques. Juil 1978. P. VII.
66 Ibid. Dec. 1979.
67 Ripley D. Cyclical Fluctuations.
68 Moore G.H. International Business Cycle. P. 21-29; Klein Ph.A. Business Cycles; Ripley D. Cyclical
Fluctuations; см. дополнение, посвященное периоду 1952-1975 гг.; Pigott Ch., Sweeny RJ., Willett Th.D.
Agregate Economic Fluctuationsi.
69 Moore G.N. Op. cit. P. 22.
70 Klein PhA. Op. ciL P. 27-39.
71 Ripley D. Transmission of Fluctuations (рукопись была нам любезно предоставлена автором, за что мы
ее сердечно благодарим).
59

72 Haberler G. Stafglation. P. 267, 268.
73 Rostow W.W. Op. cit. P. 359-367; Dupriez L.H. Long Waves; Van Duijn JJ. The Long Wave; Shunan J.B.,
Rosenau D.F. Kondratieff Wave; Van Duijn JJ. De Lang Gold. P. 95-150.
74 Rostow W.W. Op. cit. P. 91-108.
75 Ibid. P. 247-279; Van Duijn JJ. De Lange Gold. P. 95-114.
76 Vemon R. International Investment.
77 Schmookler J. Invention.
78 Rosenberg N. Perspectives; Maddtson A. Long Run Dynamics. P. 14-18.
79 Mandel E. Late Capitalism. P. 108-146; Idem. La Crise 1974-1978. P. 179-208.
80 См., в частности; Schumacher E.F. Small is Beatifull; Kohr L. Overdevelopped Nations.
81 Kohr L. Op. cit. P. 33-41.
82 Ibid. P. 111, 112.

Глава 3
МАЛЬТУЗИАНСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
1.	ПРОБЛЕМА "ДЕМОГРАФИЧЕСКОГО ПЕРЕХОДА"
ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ ТЕНДЕНЦИИ НА ЗАПАДЕ
ПОСЛЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Ускорение роста населения Земли - недавний феномен. На протяжении веков
население планеты росло крайне медленно. Лишь к 1800 г. оно перешагнуло мил¬
лиардную отметку. Понадобилось еще 130 лет, чтобы оно удвоилось. За после¬
дующее 30-летие оно достигло уже 3 млрд, а за следующие 15 лет - 4 млрд
человек. В 1980 г. население насчитывало 4,5 млрд жителей. С этого момента оно
ежегодно увеличивается примерно на 75 млн человек, т.е. на 1 млн каждые 5 дней1.
Демографы полагают, что к 2000 г. одо достигнет порядка 6,5 млрд человек.
Демографическая революция, послужившая началом этого ускорения, произош¬
ла в XVIII в, в Западной Европе, чтобы затем распространиться на Северную Аме¬
рику, Восточную Европу и Австралию. В этих развитых странах ее последствия
ощущались до середины XX в. С 1850 по 1950 г. население этих регионов выросло с
300 до 850 млн человек. В это же время население остальной части земного шара
росло крайне медленно. Лишь с начала XX в. результаты европейской демографи¬
ческой революции стали ощутимы и здесь. Зато 50-60-е годь! стали периодом
настоящего взрыва. По результатам исследований, с 1950 по 2000 г. население
"третьего мира" возрастет с 1,6 млрд человек до 5 млрд. Напротив, с 1960 г.
население Европы, Северной Америки и Австралии стагнирует или растет крайне
медленно.
Согласно демографической теории, это замедление роста или стагнация
объясняются "демографическим переходом" ("transition demographique"). Будучи по¬
воротным моментом в общем демографическом развитии, этот переход характе¬
ризуется слабо выраженной рождаемостью и смертностью2. До XVIII в. для всего
мира, включая западные страны, были характерны высокие темпы для указанных
явлений. Вследствие прогресса в области гигиены, продовольственного обеспечения
и медицины уровень смертности снижался. Во многих странах в это же время
начала возрастать рождаемость под влиянием снижения возраста вступления в
брак. Так, уже в XIX в. обозначилось снижение смертности при росте рождаемости.
И именно в эту эпоху демографическая революция, тесно связанная с революцией
индустриальной, имела наибольшее влияние на эти процессы. Рождаемость начала
снижаться лишь с конца XIX в., но даже тогда это происходило далеко не быст¬
рыми темпами. Однако в период двух мировых войн и великой депрессии 30-х годов
это снижение ускорилось. Безусловно, по окончании второй мировой войны рож¬
даемость увеличилась вновь, но лишь для того, чтобы замереть к 70-м годам на
очень слабом уровне3. Во всяком случае, процесс снижения рождаемости на Западе,
начавшийся в конце XIX в., лежит в основе демографического перехода4. Медлен¬
ный и деликатный этот переход был связан с общим экономическим и социальным
развитием западных стран. Парадоксально, но факт, что индустриальная рево¬
люция, будучи в XIX в. катализатором значительного роста населения, в XX в. пре¬
вратилась в главный его тормозящий фактор. Индустриализация привела в дейст¬
вие социальные, экономические и психологические механизмы, которые кардиналь¬
61

но изменили поведение населения. Она способствовала росту урбанизации, улуч¬
шению обучения и постепенному повышению уровня жизни, т.е. тем факторам,
которые породили образ потребления современного общества. Спрос на промыш¬
ленную продукцию и предметы длительного пользования возрос, в то время как
образ жизни пропитывался духом материализма и рациональности. Все эти пере¬
мены повлияли на представление об идеальном размере семьи. Желание иметь
меньше детей и вообще прибегать к "семейному планированию" стало частью
устоев общества. "Великая депрессия" 30-х годов лишь усилила эту тенденцию.
Согласно теориям стагнации Алвина Хансена (Alvin Hansen) и Джона Мэйнарда
Кейнса (John Maynard Keynes), пессимизм и слабая рождаемость в 30-х годах
способствовали снижению уровня деловой активности и угрожали со временем
разрушить структуру спроса. По мнению этих экономистов, лишь радикальное уве¬
личение общественных расходов, понижение ставки банковского процента и пере¬
распределение доходов позволили бы выйти из этого тупика.
Другие экономисты, в частности Генри Рой Форб Гаррод (Henry Roy Forbes
Harrod) и некоторые политики полагали, что проблемы, порожденные слабым
уровнем рождаемости, можно решить при помощи соответствующей демогра¬
фической политики. По окончании второй мировой войны некоторые западные
правительства, разделявшие эти взгляды, прибегли к политике, поощрявшей рож¬
даемость, опиравшейся к тому же на благоприятный психологический климат проч¬
ности экономического роста и доверия к будущему, царивший на Западе. В 50-е
годы и в начале следующего десятилетия рождаемость резко пошла вверх. Во
второй половине 60-х годов она несколько замедлилась, а в 70-е годы это снижение
стало настолько значительным, что почти во всех западных государствах темпы
рождаемости опустились ниже простого воспроизводства, т.е. порога, гаранти¬
рующего стабильность численности населения. Табл. 7 показывает, что в 1978 г.
темпы рождаемости на Западе колебались вокруг показателя 1,8, который ниже
порогового (2). В абсолютных показателях численность населения (за исключением
иммиграции) уменьшилась в ФРГ, ГДР, Великобритании, Люксембурге и Австрии.
Такая же участь ждала, начиная с 80-х годов Бельгию, Швецию, Данию, Норве¬
гию, Венгрию и Чехословакию, а в 1990 г. - Италию, Швейцарию, Финляндию,
Грецию и Болгарию. Общее замедление затронуло, таким образом, как Западную,
так и Восточную Еврпопу5.
Снижение смертности на Западе, включая детскую, происходило в 70-е годы, и
в 1980 г. продолжительность жизни в большинстве стран составила в среднем
70 лет6. Однако в то же время этот процесс замедлился и, во всяком случае, он не
мог компенсировать сильное падение рождаемости.
Ко всему прочему, в некоторых европейских государствах ощутимый прирост
населения происходил за счет, иммиграционного потока. В шести странах (Франции,
ФРГ, Швейцарии, Бельгии, Швеции и Люксембурге) миграционное сальдо было
положительным с 1950 по 1970 г. В 70-х годах иммиграция в эти страны продол¬
жала увеличиваться. В это же время другие европейские государства присоеди¬
нились к этой общей тенденции7. В США, Канаде и Австралии иммиграция также
способствовала послевоенному росту численности населения8. В действительности
же официальная статистика занижает относительную часть иммиграции в общем
росте численности населения. Обычно иммигранты были молодыми людьми, тра¬
диционно связанными с идеалами большой семьи, и они, конечно, внесли более чем
пропорциональный вклад в рост численности населения той страны, куда пере¬
селились1*. Факторов, объясняющих снижение рождаемости на Западе, четыре.
Первый, по мнению некоторых, объяснялся страхом перенаселения: демографи-
** Удельный вес иммигрировавших в естественном приросте населения в Швеции и Бельгии составил в
1972 г. соответственно 65 и 72% (Population declin in Europe / E. Arnold, ed. P. 14).
62

Таблица 7. Демографические индикаторы и относительные показатели плодовитости в 1960-1980 гг.
Страны
Валовые темпы
рождаемости на
тысячу жителей
Валовые темпы
смертности на
тысячу жителей
Вариации в процент¬
ном соотношении
валовых темпов
Синте¬
тичес¬
кий
показа¬
тель
плодо¬
витости
рождае¬
мости
смерт¬
ности
1.960 г.
1980 г.
1960 г.
1980 г.
1960-
1980 гг.
1960-
1980 гг.
1980 г.
Страны с низким уровнем
43
31
18
12
-28,3
-36,0
4,2
дохода*
Эфиопия
51
49
28
24
-2,8
-14,8
6,7
Индия
44
36
22
14
-18,5
-37,6
4,9
Китай
406*
21
14б*
8
-47,4
-42,6
2,9
Страны со средним уровнем
43
35
17
11
-18,3
-36,4
4,8
дохода
Нигерия
52
50
25
17
-4,4
-32,8
6,9
Индонезия
46
35
23
13
-22,7
40,9
4,5
Бразилия
43
30
13
9
-30,8
-33,6
4,1
Промышленно развитые
20
15
10
9
-27,9
-4,1
1,9
государства с рыночной
экономикой3*
Великобритания
17
14
12
12
-22,0
0,0
1,8
Франция
18
14
12
11
-22,5
-6,1
1,9
ФРГ
17
11
11
12
-38,7
9,7
1,5
Бельгия
17
13
12
12
-25,7
-4,1
1,8
Япония
18
14
8
6
-22,6
-17,3
1,8
США
24
16
9
9
-33,3
-7,4
1,9
Страны-экспортеры нефти с
49
42
21
12
-12,9
-43,8
6,8
высоким уровнем дохода
Саудовская Аравия
49
44
23
14
-11,0
-4,0
6,9
Страны Восточной Европы с
23
18
8
11
-20,5
29,6
2,3
плановой экономикой5*
Советский Союз
24
18
8
10
-23,1
38,7
2,3
1 * Страны с низким уровнем дохода: речь идет о 33 государствах, доход на одного жителя в
которых в 1978 г. не превышал 415 долл.
мы выбрали три представительницы группы.
Страны со средним уровнем дохода: здесь собраны данные по 63 странам, доход которых на
жителя в 1978 г. превысил 415 долл.; три страны представляют эту группу.
3* Промышленно развитые государства с рыночной экономикой: эта группа состоит из 19 стран;
данные приведены по шести из них.
4* Страны-экспортеры нефти с высоким уровнем дохода; эта группа насчитывает 5 государств,
операции с капиталом которых имели излишек; группу представляет одна страна.
5 Страны Восточной Европы с плановой
представляет ее одно государство.
5* Эта цифра соответствует 1957 г.
экономикой: эта группа насчитывает
стран;
Примечание: страны, население которых меньше 1 млн человек, вошли в данное исследование.
Источник: Banque Mondiale. Rapport sur le d6velopperaent dans le monde 1980.
63

ческий взрыв в "третьем мире" мог оказать психологическое воздействие и
разубедить население западных стран иметь много детей. Второй фактор обус¬
ловлен изменением моральных и сексуальных норм поведения людей. Расширение
практики регулирования рождаемости и легализация в большинстве стран абортов
прямо вели к снижению рождаемости. Третий фактор - влияние общества изобилия,
оформившегося на Западе. Эта новая модель много сделала, чтобы внедрить в
сознание людей идеал ограниченной семьи. Она поощряла личный расцвет и
эмансипацию молодых пар и способствовала расширению профессиональной актив¬
ности женщин. Такой тип общества открывал перспективы быстрого роста благо¬
состояния родителей и их детей при условии, конечно, ограниченного числа
рождений в семье. Последняя категория объяснений объясняется экономическим
влиянием. Нестабильность развития экономики в 70-х годах и масштаб безра¬
ботицы придали новый импульс тенденции ограничения рождаемости.
Сокращение рождаемости и смертности на Западе привели не только к
старению населения, но и в более длительной перспективе к сокращению активного
населения9. Увеличение срока обязательного обучения, расширение гаммы возмож¬
ностей получения дополнительного образования, снижение пенсионного возраста
были среди прочих факторов, способствовавших уменьшению числа людей,
осуществляющих активную экономическую деятельность. Увеличение числа жен¬
щин на рынке труда представляло обратную тенденцию; особенно ощутимым это
обстоятельство было в Голландии и Испании2*. Часто приток иностранных рабочих
маскировал последствия старения населения. Два последних обстоятельства стави¬
ли на повестку вопрос о квалификации рабочей силы. Значительное число женщин и
иностранных рабочих не обладали профессиональными навыками, сравнимыми с
теми, которые имелись у обычного рабочего-мужчины. Таким образом, необходимо
было затратить дополнительные усилия, чтобы улучшить качество рабочих рук.
Из-за уменьшения численности активного населения по сравнению с общим числом
жителей необходимо было вносить определенные коррективы в систему социаль¬
ного обеспечения. Активная часть населения отныне должна была нести более
значительные издержки. Для этого требовалось реорганизовывать механизм
перераспределения доходов.
Старение населения несло, помимо всего прочего, еще целую серию проблем
экономического порядка. Эмпирические исследования, проведенные в США,
показали, что этот феномен оказывает отрицательное воздействие на мобильность
рабочей силы10. Изменение потребительского поведения на Западе сыграло еще
более значительную роль. Распространение ограниченной семьи и увеличение доли
взрослых людей относительно всего населения сказались на росте потребления
предметов роскоши и товаров длительного пользования, увеличении части се¬
мейного бюджета, предназначенного на развлечения и отдых, популярности по¬
стоянного повышения образовательного уровня во всех формах. С другой стороны,
распространилось убеждение, что только качественное улучшение образования тех,
кто осуществляет активную экономическую деятельность, могло бы компенси¬
ровать относительное уменьшение доли активного населения.
ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ В РАЗВИВАЮЩИХСЯ СТРАНАХ
"Демографический переход", т.е., другими словами, переход от взрывного роста
населения к стабильности, тесно связан с экономическим и социальным развитием.
Это объясняет то, что такой переход сначала произошел на Западе - в колыбелн
индустриальной революции. В третьем мире мальтузианские механизмы периоди¬
чески прерывали рост населения. Мальтус разделял превентивные механизмы,
2* Более подробную информацию об этом см. в гл. 4.
64

сокращавшие рождаемость, и репрессивные, увеличивавшие смертность. Человек
или естественные факторы могли влиять на два этих элемента. В моральном
принуждении Мальтус видел третий тип механизма: молодые пары, решившие
жениться и иметь детей, должны располагать достаточными средствами для этого.
В XX в. и в частности по окончании второй мировой войны экономическое
развитие "третьего мира" привело к значительному замедлению смертности, не
сопровождавшееся, однако, снижением темпов рождаемости. Еще в большей
степени, чем на Западе, демографическая революция привела в этих странах к
разрушению традиционных механизмов поддержки демографического равновесия.
Результатом этого стал беспрецедентный демографический взрыв. По данным,
приведенным в табл. 7, мы можем наблюдать темпы роста населения развиваю¬
щихся государств. Безусловно, демографический взрыв охватил все государства
"третьего мира", но в наибольшей степени это относилось к регионам Латинской
Америки и Азии. В семи странах этих двух континентов (Индии, Бангладеше,
Индонезии, Пакистане, Бразилии, Мексике и Китае) сосредоточилось примерно 60%
населения развивающихся стран - порядка 2 млн человек. Это быстрое развитие
продолжалось некоторое время в развивающихся странах с учетом того, что
население возрастает еще в период 50-60-х годов с момента, когда темпы роста
рождаемости падают к отметке, равной двум, т.е. уровню поддержки численного
равновесия населения3*. Как показывает таблица, большинство развивающихся
стран были еще далеки от этого равновесия.
"Третий мир" быстро перенял западные стандарты применительно к процессу
сокращения смертности, но отнюдь не к снижению рождаемости. И именно это
обстоятельство стало основной проблемой.
Можно обеспечить сравнительно быстро медицинское обслуживание, распола¬
гая немногочисленной группой высококвалифицированных специалистов. Совсем не
обязательно, чтобы в этом активно участвовало все население: чтобы система
работала эффективно, достаточно молчаливого согласия на уменьшение страданий,
причиняемых болезнями. Так, сегодня некоторые развивающиеся страны с относи¬
тельно молодым населением имеют темпы смертности ниже некоторых развитых
стран4*. Кроме того, из-за относительно недавнего бурного прогресса медицины ее
влияние на рост населения в странах "третьего мира" было более значительным по
сравнению с развитием сегодняшних развитых индустриальных стран в XIX в.
Европе понадобилось 150 лет, чтобы продолжительность жизни увеличилась с 30 до
60 лет. В более молодых развивающихся странах - менее 50й. В то время как
экономическая ситуация (точнее говоря, питание и отопление) сыграла основную
роль в развитии демографической ситуации в Европе, это было вовсе не так в
странах "третьего мира”. Этим объясняется тот факт, что средняя продолжитель¬
ность жизни в Латинской Америке в 1970 г. сравнялась с европейской накануне
второй мировой войны. Однако уровень жизни первой был примерно наполовину
ниже европейского в 30-х годах. В 1970 г. средняя продолжительность жизни в
Азии была сопоставимой с европейской в 1938 г., но уровень был в 5 раз ниже
западноевропейского 1900 г.12
Гораздо труднее было ограничить рождаемость. Для этого, в первую очередь,
было необходимо рассчитывать на поддержку населения. Однако социокультурные
3*
Даже когда рост населения временно продолжается после того, как уровень рождаемости достигает
порога равновесия населения, говорят о "моменте демографического роста" ("Demographie growth
Momentum"). См. по этому поводу: Lesthaege R. Bevolkingsproblemen еп ontwikkelingsbeleid. Р. 6.
4* Так, в "Докладе о мировом развитии в 1980 г." (Le Rapport sur le developpement dans le monde 1980),
опубликованном Мировым банком, смертность в индустриальных странах в 1978 г. равнялась
примерно 9% в год. Большинство быстроразвивающихся стран Латинской Америки и Азии достигли
лучших результатов. В 1970 г. смертность в США, Франции, Пуэрто-Рико и Гонконге была
соответственно на уровне 9,3, 10,7, 6,7 и 5% ежегодно (См.: Sauvy A. Croissance Zero? Р. 70-73).
3 Герман Ван дер Вее
65

условия часто не предоставляли такой возможности. Постоянно воспроизводилась и
даже прогрессировала первая фаза демографической европейской революции:
падение смертности сопровождалось ростом рождаемости. Запреты в виде племен¬
ных табу исчерпали свое влияние. Более того, в городах женщины работали вдали
от своего очага. Они очень быстро переставали кормить грудью ребенка, что
создавало возможность для беременности13. Другие же обычаи продолжали сохра¬
нять свое влияние. Не могло быть и речи об абортах, стерилизации и контрацепции,
так как это ставило под вопрос в этих обществах сам смысл существования
женщины. Экономическое влияние было также весьма неблагоприятным. В аг¬
рарных зонах демографический пресс вызвал массовый исход в города. Многие
покидали сельскую местность, надеясь избавиться от нищеты и ожидая более
высоких заработков в городе. Развитие системы обучения и увеличение доходов
привели к быстрому изменению менталитета. Родители начинали понимать, что
ограничение их семьи скажется на улучшении ее финансового положения, что, в
свою очередь, облегчит будущее самих детей.
Современная статистика фиксирует искривление структуры населения, обус¬
ловленное развитием в "третьем мире" первой фазы демографической революции.
Уровень смертности упал в 1978 г. до 12 человек на тысячу жителей, в то время
как в развитых странах это соотношение колебалось вокруг значения 9 к 1000.
Темпы рождаемости удерживались в развивающихся странах на очень высоком
уровне: в период между 1960 и 1965 гг. на 1000 жителей приходилось 42 ново¬
рожденных против 20 на тысячу - в развитых странах. Последняя цифра еще
отражала и тот демографический взрыв, который произошел на Западе после
второй мировой войны. Кроме этого, уровень рождаемости в развивающихся
странах заметно превышал тот, который был характерен для Западной Европы в
XIX в.14
Начиная с 70-х годов в нескольких регионах "третьего мира" было зарегистри¬
ровано снижение темпов рождаемости. А в некоторых из них это снйжение даже
ускорилось. В какой-то степени это было связано с тем обстоятельством, что
девушки в возрасте от 15 до 24 лет стали позже выходить замуж15. Однако главной
причиной стало внедрение под влиянием правительства идей планирования семьи.
Правительства облегчили доступ к контрацептивным средствам, проводили
информационные кампании, склоняя людей к стерилизации, разрешили аборты.
Увеличение доходов и распространение образования также внесли свой вклад в
общий успех семейного планирования. Как мы уже отметили, понадобилось более
50 лет, чтобы развивающиеся страны смогли обуздать увеличение темпов рож¬
даемости и приостановить рост населения.
Между тем быстрое увеличение численности населения "третьего мира" отри¬
цательно повлияло на мировую экономику. Самым значительным среди прочих
факторов оказался постоянный рост городского населения. Особенно быстро он
развивался с 50-х годов в Азии и Латинской Америке. По прогнозам, к 2000 г.
около 75% населения Латинской Америки будет проживать в городах16. Феномен
урбанизации в "третьем мире" разительно отличался от того, который знал Запад в
XVIII и XIX вв., так как не сопровождался революционным процессом в аграрной
сфере. Наоборот, в достаточно короткое время городское население развивающих¬
ся стран очутилось в ситуации, когда последние вынуждены были закупать
продовольствие у развитых государств. Однако для этого должны были выпол¬
няться два условия. Первое: производительность сельского хозяйства в западных
странах должна была постоянно увеличиваться. Второе: растущее население
городов стран "третьего мира" должно было, в свою очередь, производить про¬
дукцию, способную найти спрос на мировом рынке. Эти условия трудновыполнимы,
если учесть перемены в менталитете и в социальных структурах государств как
Севера, так и Юга.
66

Было также еще одно неблагоприятное обстоятельство, связанное с демогра¬
фическим ростом. Чтобы поддерживать качество рабочей силы на приемлемом
уровне, необходимо было вкладывать значительные средства (как государствен¬
ные, так и частные) в развитие образования, медицинское обслуживание, расшире¬
ние действенной инфраструктуры и строительство нового жилья. Однако в усло¬
виях такого роста населения возможно было лишь поддерживать на прежнем
уровне инфраструктуру и обеспечение капиталом на одного занятого. Инвестиро¬
вание ограничивалось лишь так называемым "расширением капитала”, когда
дополнительно принятые на работу могли обеспечиваться только уже существовав¬
шими уровнями капитала и инфраструктуры. Не происходило, таким образом,
"углубления капитала", т.е. увеличение капитала и инфраструктурного обеспечения
в расчете на одного занятого 17. Этот феномен имел серьезные последствия.
Пропасть, разделявшая бедные и богатые страны, не сокращалась. Развитые
страны имели возможность концентрировать усилия на вложении новых средств в
"углубление капитала". Благодаря инновациям и увеличению производительности
они могли умножать свои доходы. Напротив, большинство развивающихся стран
должны были довольствоваться существовавшей ранее долей капитала на одного
работающего, без какой бы то ни было возможности поднять уровень доходов. В
этих условиях увеличение численности неработающих приводило к сокращению
общего дохода на душу населения,
В действительности та упрощенная схема, которую мы представили выше,
редко выполнялась полностью. Обычно часть сбережений служила не только в
целях развития современных, уже действовавших секторов экономики, но и
интенсифицировала ее. Конечно, инвестиции позволяли современным отраслям
динамично развиваться, но во многом это происходило в ущерб традиционным
секторам экономики. Сельское хозяйство и ремесло отставали, и это отставание
уже невозможно было ликвидировать. В этих условиях современные отрасли стран
"третьего мира" могли успешно конкурировать с промышленностью Запада, так
как под давлением демографического пресса удерживали величину заработной
платы на низком уровне. В это же время традиционные отрасли стагнировали,
сползая в пропасть нищеты. Саймон Кузнец подсчитал, что в развивающихся
странах, где средний доход народного хозяйства возрастал, в неразвитых отраслях
его рост был гораздо слабее по сравнению со средним уровнем. Очень часто доход
на душу населения в этих государствах даже сокращался в реальном измерении
вследствие снижения детской смертности18.
2.	ПРОДОВОЛЬСТВЕННОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ МИРА
ИДЕИ МАЛЬТУСА
Со времени второй мировой войны последователи Мальтуса не уставали подчер¬
кивать усиливающийся риск перенаселения земного шара19. Они считали, что про¬
изводство продуктов питания, несмотря на повышающуюся производительность и
увеличение обрабатываемых площадей, возрастает гораздо медленней населения.
В будущем продовольствия станет недоставать. Единственным решением этой про¬
блемы для мальтузианской школы является приостановление роста численности на¬
селения. Их пессимистическое видение поддерживают и статистические данные.
Экстраполяция данных, основывающихся на анализе тенденций современного мо¬
мента, позволяет предвидеть в будущем нарушение равновесия между численнос¬
тью населения и его продовольственным обеспечением20. К тому же рост населения
ограничивается районами Африки, Азии и Латинской Америки, т.е. теми районами,
которые не могут удовлетворить самостоятельно свои потребности в продовольст-
3*
67

Таблица 8. Темпы годового роста производства продуктов питания в целом и в расчете на душу
населения в 1950-1970 гг. (в процентном соотношении)
Страны и регионы
1950-1960 гг.
1960-1970 гг.
1970-1980 гг.
В целом
На душу
населе¬
ния
В целом
На душу
населе¬
ния
В целом
На душу
населе¬
ния
Мир в целом
3,27
1,32
2,66
0,64
2,26
0,39
Развитые страны
3,18
1,80
2,61
1,53
1,75
0,87
Развивающиеся страны
3,39
1,02
2,79
0,19
2,97
0,77
Латинская Америка
3,18
0,30
3,13
0,39
3,27
0,77
Ближний Восток1*
4,18
1,55
2,88
0,09
3,27
0,39
Дальний Восток2*
3,44
1,30
2,81
0,18
2,97
0,68
Африка3*
2,86
1,02
2,22
0,19
1,75
-1,05
1 * За исключением Израиля. 2* За исключением Японии.
3* За исключением ЮАР.
Источник: King Т. а.о. Population Policies and Economic Development. P. 38, 179, 180; FAO. Production
Yearbook, 1981.
вии. Ситуация постепенно ухудшается. В развивающихся странах производство
продуктов питания на душу населения росло в 50-е годы ежегодно на 1%, чтобы
приостановиться в последующее десятилетие и уменьшиться в 70-е годы (табл. 8).
И если в отношении производства продовольствия страны Ближнего Востока и
Азии не затронуты этой проблемой, то в некоторых африканских странах ситуация
становится все более критической, порой даже трагической. Недоедание и непра¬
вильное питание являются двумя основными характеристиками "третьего мира".
По оценкам Продовольственной и сельскохозяйственной Организации Объединен¬
ных Наций (ФАО), в течение 70-х годов они относились примерно к 1 млрд живу¬
щих на Земле21. Особенно не хватает животного белка. В своем докладе 1980 г.
ФАО настойчиво требовала принятия специальных мер, способствующих увели¬
чению производства продуктов питания в "третьем мире". Из-за отсутствия про¬
гресса, утверждает эта организация, ситуация становится угрожающей. Снабже¬
нию продовольствием всего мира угрожает не только демографический взрыв.
Спрос на продукты питания увеличивается также и в индустриальных странах,
правда, в другой форме. Что касается социалистических стран, включая и Со¬
ветский Союз, здесь процессы индустриализации и урбанизации сопровождались
стагнацией сельскохозяйственного производства, в результате чего пришлось
прибегнуть к постоянному импорту прежде всего зерна. В Японии сельское хозяйст¬
во развивалось, но недостаточно, чтобы компенсировать влияние урбанизации и
роста спроса на продовольствие. Таким образом, и эта страна импортировала
продовольствие.
В западном мире быстрое увеличение доходов привело к росту спроса на новые
продукты питания. За счет снижения потребления мучной продукции вырос спрос на
мясную продукцию. После второй мировой войны уровень непосредственного по¬
требления зерновой продукции оставался стабильным. Наоборот, косвенное по¬
требление (зерновая продукция, предназначенная на корм скоту) существенно
выросло22. Потребление некоторых типов кормов и растительных масел также
увеличилось. В связи с этим многие европейские страны прибегли к импорту сель¬
скохозяйственной продукции. Не надо также забывать о том, что по сравнению с
пшеницей мясо - намного более дорогостоящий продукт, обеспечивающий потреб¬
ности в калориях и протеине. Чтобы получить такое же количество калорий и
68

протеина, производство мяса требует гораздо больше производственных факторов
по сравнению с пшеницей. Вот почему некоторые страны, бывшие до этого практи¬
чески самообеспечивающимися (так как их население питалось в основном продук¬
цией зернового производства), из-за роста потребления мяса вынуждены были
прибегнуть к импорту. Усиливающаяся зависимость от импорта продовольствия
привела к повышению ее цены на мировых сельскохозяйственных рынках5*. Тор¬
говля зерном как для потребления человеком, так и на корм скоту сыграла значи¬
тельную роль в этом общем повышении. Оно составляло почти половину мировой
торговли сельскохозяйственной продукцией и являлось в общей мировой торговле
вторым важнейшим продуктом после нефти. К тому же на мировом рынке зерна
одновременно действовали как правительства, так и независимые торговцы23.
Самые важные операции принимали форму двусторонних соглашений, заключенных
на правительственном уровне. Как правило, контракты такого рода подписывались
Советским Союзом, Китаем, Индией, Ираном, с одной стороны, и Соединенными
Штатами Америки, Канадой - с другой. Однако существовал и "открытый" рынок в
некоторых городах США, в Роттердаме, Гамбурге и Лондоне. В его функциони¬
рование вмешивались государственные структуры, ТНК, а также компании, специа¬
лизировавшиеся на импорте, используя свои собственные нормы и правила тор¬
говли. Как следствие рынок зерновых сильно отличался от классических конкурент¬
ных рынков. "Зерновая политика" каждой страны ставила, главным образом, задачу
по повышению уровня самообеспечения. Другая очень важная характеристика
зернового рынка: на нем обращалось лишь небольшое количество произведенной
продукции. В течение 50-х годов оно не превышало 6-7% от общего производства,
а к концу 70-х годов достигло лишь 10%24. В 1971-1972 гг. на долю торгового
оборота зерновыми стран—членов ОЭСР приходилось около 44% общемирового
объема25, после чего определился сдвиг в пользу стран ОЭСР. В течение 70-х годов
Япония увеличила свой импорт, в то время как Западная Европа сократила,
оставаясь, однако, основным импортером. Закупки СССР и Китая также росли6*.
Трудно поверить, но это факт, что доля стран "третьего мира" в мировой торговле
зерном была очень мала.
Главная характеристика экспорта — доминирующие позиции Канады и в
особенности США26. Франция, Аргентина, Австралия так же экспортировали зна¬
чительное количество зерна, однако этот экспорт шел в ограниченные регионы: из
Франции и Аргентины - в страны ОЭСР, из Австралии в Азиатский регион.
Напротив, Канада и США экспортировали во все регионы мира. США, помимо
пшеницы, занимали также доминирующие позиции в экспорте других видов сель¬
скохозяйственной продукции: риса, сои, маиса (кукурузы) и мяса. Серьезная
конкуренция, которую оказывали Таиланд и Бразилия, соответственно, на рынках
риса и сои не смогли тем не менее изменить положение вещей27. Как следствие в
период с 1950 по 1972 г. доля США в мировой торговле сельскохозяйственной
продукцией составляла порядка 12-15%. Необходимо также подчеркнуть, что
значение величины самой мировой торговли сельскохозяйственной продукцией
снизилась с 33 до 17%28. Как бы там ни было, угроза эмбарго на экспорт американ¬
5* В относительных пропорциях это повышение не было отчетливым. Вследствие распространения
продукции промышленного производства после второй мировой войны относительная часть продуктов
питания упала почти наполовину. Надо также учитывать, что условия обмена также были не
выгодны: между 1950 и 1973 гг. цена на сельскохозяйственную продукцию уменьшились или
стагнировали, в то время как на промышленную продукцию и услуги - росли.
6* Так, если в 1950 г. страны Западной Европы забирали на себя порядка около 2/з от мировой торговли
зерном, в 1972-1974 гг. эта часть снизилась до '/3 (и даже больше). В тот же период доля Японии,
Советского Союза и Китая возросла с 7 до 30% с лишним (Nau H.R. Diplomacy of world Food. P. 780-
782).
69

ской продукции неоднократно использовалась США в течение 70-х годов во время
политических кризисов, превосходно иллюстрируя сильные позиции, которые имели
Соединенные Штаты на мировом рынке.
И в заключение. Какое значение придавать этим данным и теоретическим
положениям? До 70-х годов развивающиеся страны решали свои продовольст¬
венные проблемы, сокращая собственный экспорт продовольствия, расширяя посев¬
ные площади, применяя более интенсивные технологии и используя достижения
научно-технического прогресса. Несмотря на это, бедность и недоедание стали еще
более острой проблемой29. Социалистические страны решили проблему продо¬
вольствия, увеличивая посевную площадь и прибегая к закупкам продуктов пита¬
ния в США и Канаде7*. Однако техника культивации развивалась очень медленно.
Безусловно, страны Запада не испытывали, собственно говоря, проблем с продо¬
вольствием, но спрос на некоторые виды его рос, особенно на мясо и исходную
продукцию, необходимую для животноводства. Эти страны успешно смогли решить
эти вопросы, в основном за счет увеличения собственного производства, которое
возрастало при одновременном сокращении числа занятых в области сельского
хозяйства. Некоторые из них смогли наладить экспорт своей сельскохозяйственной
продукции в другие западные государства, социалистические страны и в регионы
"третьего мира". Все это предполагало значительное развитие аграрного сектора
на Западе после второй мировой войны. Историки охарактеризовали этот феномен
как "вторую аграрную революцию".
ВТОРАЯ АГРАРНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Неоспоримый факт, что именно США придали мощный импульс общему развитию
сельского хозяйства после второй мировой войны. В качестве наследства аграрной
составляющей "Нового курса" Франклина Д. Рузвельта они получили огромные
резервы пахотных земель. В межвоенный период правительство приняло решение
оставить под паром миллионы арпанов (1 арпан8* = 40,47 аров) плодородной земли,
в борьбе с перепроизводством. После же второй мировой войны американское
правительство предприняло действия по стимулированию производства30. Таким
образом, около 45 млн арпанов пустующих земель были вновь вовлечены в хо¬
зяйственный оборот в период между 1950 и 1970 гг. В 1956 г. конгресс создал
Земельный банк (Soil Bank), чтобы упорядочить мероприятия, ограничивающие
площадь культивируемых земель. По этому закону был создан специальный резерв¬
ный фонд, в который в 1959 г. вошло не менее 21,4 млн арпанов земли. Аграрии,
отказывавшиеся от части пахотных территорий, получали специальную компен¬
сацию в Земельном банке. Через некоторое время в 1961 г. были приняты спе¬
циальные программы "Food Stamp Plan" (в пользу бедных) и "School Lunch Program"
(в пользу детей) с целью увеличить потребление сельскохозяйственной продукции.
С помощью субвенций правительство ограничивало площадь культивируемых
земель. Регулярно правительство объявляло о новых квотах, "ценах поддержки"
и других подобных мероприятиях. Однако это были лишь минимальные добавления
к существовавшей с 1938 г. системе, определенной в приложении ко "Второму
Сельскохозяйственному регулирующему акту" ("Second Agricultural Adjustment Act".
И лишь в 1973 г., когда нехватка продовольствия стимулировала ее спрос на
внешних рынках, правительственная политика была пересмотрена.
Бесспорно, что правительственные ограничения культивируемых земель, а
7* Стоит упомянуть здесь об освоении целинных земель, предпринятом в эпоху Н.С. Хрущева в
советской Азии.
8* Арпан - старая французская мера поверхности (от 50 до 51 ара, в зависимости от провинции) (Прим.
перев.).
70

также низкий уровень цен на продовольствие на мировых рынках в значительной
мере повлияли на развитие второй аграрной революции, начавшейся в США в 50-х
годах. Имея ограниченные площади культивируемых земель, аграрии могли уве¬
личить свои прибыли лишь за счет внедрения новых методов ведения хозяйства.
Технический прогресс наступал широким фронтом31. Были интенсифицированы
системы, интегрирующие обработку земли и животноводство, расширены мероприя¬
тия по сохранению земель. Пестициды, инсектициды, гербициды позволили эффек¬
тивно бороться с заболеваниями растений, вредными насекомыми и сорняками.
Использование искусственных удобрений увеличивалось невероятными темпами: в
среднем оно выросло с 8 фунтов в 1950 г. до 50 фунтов в 1973-1974 гг.32 Гене¬
тический отбор семян давал исключительные результаты. Развивались высокоуро¬
жайные сорта риса, пшеницы и кукурузы. Наконец, аграрный комплекс был
полностью механизирован. Количество машин увеличилось, качество же улучши¬
лось. Особенную роль сыграла механизация сбора хлопка. Если таким способом в
1949 г. было собрано лишь 10% общего урожая, то в 1969 г. - 96%. И если в 1948 г.
производство хлопкоуборочной машины требовало 140 человеко-часов, то в 1968 г.
было вполне достаточно уже 2533. Аналогичны сопроцессы происходили в табачной
отрасли и выращивании других культур34. Общее число занятых в аграрном
секторе, включая независимых хозяев, уменьшилось с 10 млн в 1950 г. до 4,3 млн в
1973 г.35 Несмотря на это, благодаря увеличению производительности не только
Труда, но и земли, общее производство увеличилось. С 1950 по 1975 г. урожайность
пшеницы поднялась с 16,5 до 32 бушелей (1 бушель = 35,24 л) с арпана, кукурузы -
с 23 до 90 бушелей, хлопка - с 269 до 520 фунтов36. Очевидно также, что произво¬
дительность земли возросла из-за резкого сокращения количества обрабатываемой
земли. Действительно, произошло резкое сокращение обработки наименее плодо¬
родных земель, но такой рост объясняется также изменениями, происшедшими в
сельском хозяйстве. Производство увеличилось в штатах с более благоприятным
климатом за счет сокращения посевов в других - менее благоприятных. Развитие
получили культивирование высокоурожайных сортов, а также высокопродуктивное
животноводство. Площади, занятые пшеницей, кукурузой, овсом, травами для
корма скота и хлопком, сократились, в то время как посевы сои, риса и сахарной
свеклы увеличились. Выращивание ягнят уступило место производству баранины и
говядины; возросло количество домашней птицы37. Штаты Техас, Калифорния, а
также район дельты Миссисипи укрепились, в то время как регионы к востоку и
югу от "маисного пояса" потеряли свое значение38.
Аграрии лишь частично смогли извлечь прибыль из улучшения условий произ¬
водства. Цены на сельскохозяйственную продукцию на мировых рынках стагни¬
ровали или снижались. С другой стороны, повышение отдачи культур и продуктов
животноводства требовали увеличения производственных факторов39. Более того,
теперь фермеры должны были закупать многие из продуктов, которые некогда они
производили сами: семена, фураж, удобрения, например. Ручной труд, связанный с
прополкой и орошением, также был частично вытеснен за счет приобретения
дорогостоящих культиваторов и систем орошения. Отныне аграрии закупали у
специализированных предприятий то, что ранее они сами изготавливали (материа¬
лы, ограду, здания). В агроиндустриии сельскохозяйственный производитель состав¬
лял лишь одно звено в целой цепи предприятий. Транспортная и торговая дея¬
тельность перешла соответственно в руки производителей конечной продовольст¬
венной продукции и крупных посреднических фирм. Из каждого доллара,
затраченного американцем на продовольствие, 2/з уходило в промышленность и
торговлю, очень эффективно организованную с высоким уровнем концентрации40.
От результатов второй аграрной революции скорее выиграл конечный потре¬
битель, нежели собственно сельскохозяйственный производитель. Вследствие этого
71

американское правительство продолжало поддерживать доходы аграриев, гаранти¬
руя им минимальные цеиы. Небольшие хозяйства страховали свои доходы, участ¬
вуя в промышленном производстве и торговле. Крупные же стремились увеличить
свои доходы за счет расширения производства. Общее число независимых произ¬
водителей сократилось с 5,6 млн в 1950 г. до 2,6 млн в 1975 г.41
В Западной Европе и Японии вторая аграрная революция не имела, возможно,
такого значения, как в США, тем не менее здесь также произошли фундаменталь¬
ные изменения, связанные с технологическим прогрессом42. Ее главной характе¬
ристикой стала механизация производства, очень ограниченная до второй мировой
войны из-за господства мелких хозяйств. И хотя средняя их величина после войны
значительно выросла, тем не менее Западная Европа и Япония продолжали делать
ставку на небольшие производства в этой отрасли. Вследствие этого глав¬
ным фактором прогресса здесь стало использование более интенсивных техно¬
логий, интегрирующих растениеводство и животноводство. Расширилось также
применение пестицидов, гербицидов, инсектицидов и искусственных удобре¬
ний. В оборот были введены новые высокоурожайные сорта семян; значитель¬
ный успех был достигнут в улучшении пород скота и в борьбе с различными болез¬
нями.
Вторая аграрная революция дала блестящие результаты в Западной Европе и
Япония. Несмотря на сокращение площади обрабатываемых земель на 5% с 1950
по 1971 г., которое происходило вследствие урбанизации, общее производство
росло. ЕЭС удалось приблизиться к самообеспечению своих потребностей в
пшенице, молочной продукции, домашней птице, свинине и растительных маслах43.
Это стало возможным исключительно благодаря впечатляющему росту
производительности земли. В течение 60-х и 70-х годов отдача от одного гектара
росла очень быстро. Так, если взять в целом зерновые, за период между 1956-1960
и 1971-1972 гг. она увеличилась на 50%, достигнув 100% по пшенице и кукурузе.
Улучшение продуктивности почвы было тем более впечатляющим, так как оно
сопровождалось уменьшением числа производителей как в Западной Европе, так и
в Японии. В Западной Европе оно снижалось ежегодно в среднем на 4% с 1960 по
1970 г.; в то же время производительность одного работника повышалась на 8,1%.
Эти результаты намного превосходили данные по другим отраслям промышлен¬
ности. В первую очередь исчезали маленькие хозяйства. По результатам исследо¬
вания, проведенного в 1966-1967 гг., выходило, что 64% аграриев были старше
50 лет. Специальные мероприятия по предоставлению досрочной пенсии, предус¬
мотренные планом Маншолта для этой категории работников, значительно ускори¬
ли сокращение работающих9*.
Политика поддержки сельскохозяйственных производителей, проводимая стра¬
нами-членами ЕЭС, имела целью поднять доходы аграрного сектора до уровня дру¬
гих отраслей. Конечно, желание повысить уровень самообеспечения также играло
свою роль. Это оказалось возможным в отношении различных видов продукции, за
исключением овощей, фруктов и говядины. Хотя производство мяса увеличилось,
оио не могло полностью удовлетворить растущие потребности. Уровень самообес¬
печения даже снизйлся в этой области. После второй мировой войны импорт
продовольствия странами ЕЭС держался на высоком уровне. "Внутренний" торго¬
вый оборот членов Сообщества также возрос. Несмотря на тот прогресс, которого
добилась Япония, она становилась все более и более зависимой от импорта
продовольствия, в особенности зерновых.
9* О плане Маншолта и других институциональных аспектах общей аграрной политики ЕЭС см. в
гл. 9 и 10.
72

"ЗЕЛЕНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ" В РАЗВИВАЮЩИХСЯ СТРАНАХ
Вплоть до начала 70-х годов подъем сельскохозяйственного производства, вызван¬
ный аграрной революцией, позволял удовлетворить растущий спрос на сельско¬
хозяйственную продукцию на Западе, в Восточной Европе и в развивающихся
странах. В действительности из-за тенденции перепроизводства цены находились на
чрезвычайно низком уровне. К тому же западные государства шли на определенные
субвенции тем странам "третьего мира", которые закупали у них излишки
сельскохозяйственной продукции.
Кризис 1972-1974 гг. резко изменил ситуацию. Последовательность разочаро¬
вывающих событий ясно показала, что на мировом уровне отсутствует равновесие
между производством и потреблением продуктов питания. В частности, стало
ясным, что темпы роста потребления в развивающихся странах были выше роста
мирового производства, и все говорило о том, что в краткосрочной перспективе эта
тенденция будет усиливаться. Мировые цены на зерновые и другую сельскохо¬
зяйственную продукцию резко поднялись, и хотя кризис привел к некоторому их
снижению, постепенное подорожание продолжилось и в дальнейшем. Так, с 1972 по
1976 г. цены на зерновые на мировых рынках удвоились. Значительным, хотя и
более плавным, было подорожание мясной продукции. Формировали эту тенденцию
следующие факторы: рост импортных закупок Советским Союзом и Китаем;
подорожание энергии, приведшее к увеличению издержек в сельском хозяйстве, в
особенности при производстве удобрений; рост населения в "третьем мире", еще
более увеличивавший спрос на продукты питания, и, наконец, решение прави¬
тельств США и Канады ликвидировать запасы продовольствия и не восстанав¬
ливать их в будущем. Ликвидация таких запасов, игравших определенную стабили¬
зирующую роль, усилила нестабильность цен на мировом рынке44.
На Западе реакция не заставила себя ждать. Вторая аграрная революция
получила новый импульс, который выразился в новом увеличении продуктивности
земли. Кроме того, в Соединенных Штатах было возвращено в хозяйственный
оборот около 45 млн арпанов земли, находившихся до этого под паром. Закон
1973 г. (Agriculture and Consumer Act) подчеркнул необходимость для США увели¬
чения сельскохозяйственного производства и управления этой совокупностью
земель в соответствии с новой политики расширения производства45. Через неко¬
торое время рост цен на зерновые породил увеличение их доли в общем хозяйстве,
произошедшее за счет снижения доли животноводства. Наконец, высокий уровень
цен указывал на возможность получения хороших прибылей, что привело к притоку
инвестиций в эту отрасль. Усилилась общая спекуляция землей; цены на нее
выросли с 1970 по 1977 г. на 131%46. Высокий уровень цен на сельскохозяйст¬
венную продуцию показывал, что результаты аграрной революции и вовлечение в
оборот неиспользованных земель не смогут в короткой перспективе довести
уровень предложения до уровня спроса. Все говорило о том, что сами страны
"третьего мира" должны предпринять энергичные меры, чтобы сократить свою
зависимость от импорта.
Действительно, эти страны располагали значительным потенциалом в этой
области. Далеко не все возможности по вовлечению в сельскохозяйственный оборот
новых земель были исчерпаны. Эксперты на основе современных методик подсчи-
тытали, что в мире еще существует резерв неиспользованных земель площадью
примерно в 24 млрд арпанов, 82% из которых приходится на "третий мир". Если
удастся решить проблему опреснения морской воды и активного использования
тропических земель, тогда эта площадь возрастет до 11 млрд арпанов47.
Безусловно, такое освоение - занятие достаточно дорогостоящее, и в разви¬
вающихся странах недостаток финансовых ресурсов представляет часто непреодо¬
лимое препятствие. С другой стороны, такое широкомасштабное мероприятие
73

требует изменения не только законов собственности, но и многовековых обычаев,
что достаточно трудно осуществить в короткий отрезок времени. Необходимо
также помнить, что сами правительства часто не слишком стремились восстанав¬
ливать свои земли, так как это не вписывалось в политику стабилизации цен на
продукты питания, основаную на импорте значительного количества западного
продовольствия (поставляемого часто в кредит страной-экспортером). Целью такой
политики была поддержка на низком уровне издержек на заработную плату в
городах, чтобы привлечь инвестиции в промышленность. Эта политика считалась
предпочтительней привлечению прямых инвестиций в сельское хозяйство в период,
когда низкий уровень цен на продукцию сельского хозяйства имел устрашающие
последствия48.
Вполне возможно эффективно решить проблему нехватки продовольствия в
настоящее время, и в будущем, увеличив площадь обрабатываемых земель,
извлекать из нее прибыль за счет внедрения новых технологий. Такие надежды
были особенно сильны после войны, когда грянула зеленая революция49. Первые
успехи в этом процессе связывают с созданием в Мексике Международного центра
маиса и пшеницы (International Maize and heet Center) при поддержке фонда
Рокфеллера. Внедрение в рамках его деятельности новых высокоурожайных сортов
пшеницы позволило Мексике удвоить ее производство в первый раз в 50-е годы, а
во второй - в следующее десятилетие. С 1956 г. эти новые сорта были исполь¬
зованы в других странах, прежде всего в Пакистане, Индии и Непале. Их успех
был таковым, что в 1959 г. на Филиппинах при поддержке фондов Рокфеллера и
Форда был создан Международный институт исследования риса (International Rice
Research Institute). Он также добился выдающихся результатов50. К 1966 г. высоко¬
урожайные сорта риса распространились довольно широко. К 1969 г. Филиппины
самостоятельно удовлетворяли свои потребности в рисе. Этот пример имел после¬
дователей, и многие развивающиеся страны создали подобные лаборатории по
выведению новых сортов применительно к своим условиям.
К сожалению, надеждам, что с помощью достижений "зеленой революции"
удастся победить голод и нищету в развивающихся странах, не суждено было оп¬
равдаться51 . Новые сорта риса и пшеницы требовали специальных ирригационных
систем и большое количество удобрений. Таким образом, чтобы получить значимый
результат, необходимо было вложить внушительные средства. Другими словами,
эти новые способы больше всего подходили для крупных собственников и их
больших земельных владений. В действительности они были более восприимчивы к
нововведениям, теснее связаны с мировыми денежными и финансовыми рынками, а
также более доступны для властей и международных институций10*. Все это
придавало некоторый негативный оттенок социальным последствиям "зеленой
революции”11*
И действительно, способ развития "зеленой революции" в 60-е годы подчеркнул
неравенство в доходах. Множество людей, занимавшихся сельским хозяйством,
оказывались вынужденными продавать свою землю крупным владельцам, а затем
идти на работу к ним, чтобы улучшить функционирование их хозяйств. Так об¬
стояло дело в Центральной Америке, Пакистане, Индии, Шри-Ланке и на Филип¬
пинах. Земельная реформа могла бы избавить от этих проблем, но такой шаг не
мог быть реализован по политическим мотивам. "Зеленая революция" попутно выя¬
вила множество других проблем. Даже на крупных сельскохозяйственных предприя¬
10* Интересное эмпирическое исследование этого "провала" см.: Griffin K. Agrarian Change.
п* Тайвань - единственная страна, где маленькие хозяйства принимали активное участие в "зеленой
революции". Этому успеху в немалой степени способстовало то обстоятельство, что
многочисленные ветераны националистической армии были вовлечены в осуществление аграрной
реформы.
74

тиях первоначальные успехи не были подтверждены в дальнейшем. Низкий уро¬
вень цен до 1973 г. не способствовал правительственной поддержке этих про¬
грамм52. Преобладание монокультуры и массированное использование гербицидов и
пестицидов нарушили экологический баланс. В некоторых регионах применение
искусственных удобрений продолжалось, несмотря на то, что был пройден порог,
когда продуктивность начинала снижаться. Встала также проблема эрозии почв.
Провал "зеленой революции" не означал, конечно, что развивающиеся страны
должны оставить всякую надежду решить свои проблемы в аграрной сфере. В
интересном труде Эстер Бозерап (Ester Boserup) показано, что демографический
пресс в примитивных обществах часто приводит к структурным изменениям в
продовольственном обеспечении53. Когда обстоятельства не позволяли увеличивать
культивируемые площади, рост населения способствовал интенсификации сельско¬
хозяйственного производства. Речь шла, таким образом, не о том, чтобы осваивать
новые менее плодородные земли, а о более эффективном использовании возрастав¬
шего числа скрытых безработных, внедрении новых культур и более интенсивной
системы севооборота. Чем больше была плотность населения, тем сильнее выра¬
жалась интенсификация. Гипотеза Бозерап внушает оптимизм относительно буду¬
щего "зеленой революции" в развивающихся странах, однако, несмотря на обосно¬
ванность положений этой гипотезы, будущее ее видится лишь в долгосрочной
перспективе. Главными же проблемами, затрудняющими быстрое решение
продовольственной проблемы "третьего мира", являются избыток институциональ¬
ной инерции, психологические факторы и недостаток финансовых ресурсов54. В то
же время правительства стран "третьего мира" не предпринимают никаких попыток
выбраться из тупика. Они должны централизовать ресурсы, создать эффективные
структуры для планирования, сбора информации, ведения исследовательских работ,
образовательной деятельности, предоставления кредитов, функционирования
рыночных сил. Было бы полезным провести земельные реформы, чтобы предо¬
ставить возможность пользования современными технологиями всем желающим.
Безусловно, эта трудная задача. Технологии, рожденные "зеленой революцией",
экономят рабочую силу, что идет наперекор растущей чувствительности наиболее
бедных аграриев по отношению к социальному неравенству. Такой переход может
сопровождаться возрастанием социальной напряженности, и правительства должны
быть особенно осторожными.
Ожидая позитивных результатов от "зеленой революции" в "третьем мире",
Запад может способствовать устранению несоответствия между ростом мирового
населения и обеспечения его продовольствием, придавая новый импульс второй
аграрной революции. Помимо этого, вырученные от экспорта сельскохозяйственной
продукции средства могут быть направлены на закупку большего количества
товаров, производимых зарождающейся промышленностью "третьего мира". Такое
развитие способствовало бы стабилизации общего экономического роста.
3.	ИСЧЕРПАНИЕ СЫРЬЯ
ДОКЛАД РИМСКОГО КЛУБА
По окончании второй мировой войны появление в странах Запада общества
потребления, а также развитие процесса индустриализации в главных государствах
"третьего мира" привели к большому росту потребления сырья. Под влиянием от¬
дельных обстоятельств эта ситуация еще более обострилась. Чтобы финансировать
импорт современных машин для развития индустриализации, развивающиеся стра¬
ны должны были располагать значительными запасами валюты. Вследствие этого
они стремились увеличить добычу сырья для того, чтобы создать определенное
превышение над собственными потребностями. Достигалось это за счет более ши-
75

Млрд долл.
Население
(млн жителей)
Рис. 1. Население и использование при¬
родных ресурсов в США (1900-1970)
1 - все сырье; 2 - население; 3 - про¬
дукты питания; 4 - строительные мате¬
риалы; 5 - энергоносители
Источник; Howe C.W. Natural Resource
Economics. P. 27
рокого использования современного оборудования самими государствами, либо за
счет обращения к крупным западным корпорациям. Западные страны создали,
таким образом, свою экономическую модель, ориентируясь на избыток сырья, и,
соответственно, на их низкую цену. Они стремились максимально расширить
производство, исходя из увеличивающегося спроса со стороны общества потребле¬
ния и параллельно этому экономить наиболее дорогостоящие ресурсы - труд и
капитал. Тем не менее этот подход не относился к сырью и энергии, цена на
которые была невысока. Таким образом, в эпоху быстрого роста в 50-х и 60-х годах
спрос на сырье и энергию оказывал дополнительное стимулирующее воздействие
на их производство.
К тому же потребление сырья в мире увеличивалось гораздо более быстрыми
темпами, нежели рост населения, которое тем не менее развивалось экспонен¬
циально (рис. 1).
С 1900 по 1970 г. добыча руды увеличилась в 14 раз, металлов (кроме желе¬
за) - в 20 раз55. Железо и сталь занимали более чем просто важную часть общего
спроса на металлы. В 1974 г. эти два продукта занимали в стоимостном выражении
71,74% мирового спроса на металлы (91,97% общего объема)56. Такое же развитие
пережили медь, алюминий и цинк; их доля составляла соответственно 7,53; 6,5 и
4,01% от общей стоимости. В мировой экономике после войны, таким образом,
железо оставалось основным металлом. Эта ситуация объясняется исключительно
высоким уровнем потребления этого продукта в расчете на душу населения в
индустриальных странах, особенно в США. Тем не менее роль развивающихся
стран была не столь уж ничтожна, процесс индустриализации развивался здесь
часто как первоочередное развитие тяжелой промышленности, основанной на
производстве железа и стали. С другой стороны, потребление других видов сырья
также регулярно возрастало57.
Быстрый рост мирового потребления сырья беспокоил некоторых экономистов.
В 1972 г. Римский клуб опубликовал доклад под названием "Пределы роста", в
котором Денис Медоуз и другие авторы делали вывод о том, что расточительство и
растрата мировых ресурсов земли индустриальным обществом неотвратимо ведут к
их исчерпанию58. Посредством целой серии экстраполяций авторы определили
76

будущие потребности мирового сообщества, сопоставив их с данными об уже
известных запасах ресурсов. Полученные результаты говорили об отсутствии рав¬
новесия между спросом и предложением, что стало основанием для глубокого пес¬
симизма авторов.
В действительности эксперты Римского клуба опирались на слишком уж про¬
стую гипотезу59. Предполагая, что использование всех известных резервов полез¬
ных ископаемых будет продолжаться на основе существующих технологий и сопро¬
вождаться теми же издержками, а темпы роста промышленного производства
останутся на уровне 1970 г., авторы делали вывод о том, что в ближайшие 50 лет
большая часть полезных ископаемых будет исчерпана60. Однако эти предположе¬
ния были нереалистичными. Необходимо учитывать развитие технологий, которые
позволят в будущем разрабатывать залежи полезных ископаемых, пока еще
недоступные или не разведанные (например, на морском дне), а также расширят
возможности "вторичного" использования сырья. Наконец, необходимо было бы
учесть влияние роста цен, который вел к падению спроса. Эксперты Римского
клуба совершенно не брали во внимание экономический аспект проблемы исчерпае-
мости сырья. Эта проблема теряет свою остроту, если, учитывая современный
уровень технологии, сравнить количество разведанных и используемых полезных
ископаемых с более реалистической оценкой мирового спроса. Помимо денежной
проблемы, не стоит опасаться появления серьезной нехватки ресурсов61. Естест¬
венно, спрос на ископаемые (за исключением топлива) существенно вырастет к
концу века. Согласно всем законам цены на них возрастут, что неминуемо будет
стимулировать технический прогресс в этой области. Так, в долговременной пер¬
спективе, проблема нехватки некоторых продуктов будет решена. И если выводы
доклада Римского клуба дают основания для серьезной критики, то его авторы, тем
не менее, смогли обратить внимание людей на значение проблемы природных
ресурсов.
ПОЛИТИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ ПРОБЛЕМЫ СЫРЬЕВЫХ РЕСУРСОВ
Природные богатства распределены в мире крайне неравномерно: в одних странах
они в избытке, в других их не хватает. С другой стороны, по причинам историко¬
экономического характера, географическая концентрация промышленного
производства не совпадает с расположением залежей природных богатств. И только
благодаря "посредничеству" мирового рынка сырья была установлена связь между
его производством и промышленным потреблением. Цены устанавливались здесь в
результате игры спроса и предложения. Как производители, так и потребители
старались занять позицию силы и управлять этой игрой в свою пользу. Поскольку
различные страны пытались контролировать размеры предложения, сырьевой
вопрос стал общемировой проблемой: производители стремились поднять цены,
создавая относительный дефицит, а потребители проводили политику, прямо
противоположную, аккумулируя излишки.
Из общего исследования географического распределения залежей полезных
ископаемых можно выделить несколько интересных наблюдений. Что касается руд,
большинство месторождений сконцентрировано в четырех государствах - США,
Советском Союзе, Канаде, Южной Африке и Австралии. Эти же страны
располагают и абсолютным большинством других полезных ископаемых. Иначе
обстоит дело в Западной Европе и Японии. Интересен также анализ мировых тор¬
говых потоков этой продукции62. Как и можно ожидать, в той области торговля
стран Западной Европы и Японии является дефицитной. Эти страны не экспорти¬
руют никаких видов сырья, а напротив, ввозят его в огромных количествах. В
США добываемые объемы, конечно, значительны, но и их недостаточно, чтобы
удовлетворить внутренний спрос, так что торговля в этом секторе имеет дефи¬
77

цитное сальдо. Экспорт сырья из Африки, Латинской Америки и Австралии (осо¬
бенно в США, Западную Европу и Японию) превышают их импорт. Однако это
количество остается недостаточным, чтобы удовлетворить все потребности в сырье
западных стран. Таким образом, этот недостаток компенсируется поставками из
стран Восточного блока и прежде всего Советского Союза. Очевидна уязвимость
стран Запада, включая Японию. Составляя 1/5 земного шара по численности насе¬
ления, они, тем не менее, потребляют почти 2/3 общего количества энергии и, что
особенно важно, металлов. Напротив, страны "третьего мира", составляя примерно
1/2 всего населения планеты, потребляют менее 10% металлов, а потребление
энергетических ресурсов превосходит эту цифру не намного. В этой связи можно
заметить, что обе группы стран взаимодополняют друг друга. Западные страны в
значительной мере зависят от развивающихся государств. В отличие от них страны
Восточного блока в совокупности самостоятельно удовлетворяют свои потребности.
Другие государства Запада (помимо Западной Европы и Японии) также
уязвимы. Так, в 1970 г. из 16 наиболее важных типов металлов США самостоя¬
тельно удовлетворяли свои потребности лишь в четырех из них: золоте, серебре,
молибдене и вольфраме. Чтобы покрыть свои потребности, страна должна была
импортировать определенное количество всех остальных63. Что касается будущего,
перспективы не слишком благоприятны. Если к 2000 г. экономика США будет
развиваться такими же темпами, импорт уже должен будет покрывать около
половины своих сырьевых потребностей. Другая мировая держава - Советский
Союз - гораздо менее уязвима в этой области за счет высокого уровня самообес¬
печения. Вот почему до 70-х годов СССР никогда не проявлял большой активности
в странах "третьего мира". А изменение направленности его политики объясняется
тем, что исследования, проведенные в конце 70-х, показали, что он также все
больше и больше становится зависимым от импорта металлов. Кремль достаточно
серьезно оценил результаты таких исследований, полных пессимизма. Это
подтверждается растущим интересом Советского Союза к странам "третьего мира"
начиная с 80-х годов.
По окончании второй мировой войны сырьевое производство в "третьем мире"
было большей частью в руках частного сектора. Контролировали это производство
колониальные и постколониальные европейские компании, а также американские
ТНК. Последние, отличаясь динамичностью и пользуясь политической наивностью
новых государств, смогли извлечь прибыли из процесса деколонизации, установить
контроль над мировой торговлей сырьем. Безусловно, главная причина успеха
американских ТНК лежит в их эффективной организации. Стратегия долговремен¬
ного планирования с успехом заменила характерную для конкурентного рынка
сырья атмосферу нестабильности. Последняя выражалась в непредвиденных
колебаниях конъюнктуры, спекуляциях и обстановке неуверенности. Американским
ТНК благодаря масштабной вертикальной организации, удалось подчинить спрос на
сырье. Рационально планируя свое производство, они были в состоянии
удовлетворять собственные потребности в сырье по стабильным ценам. Вследствие
этого в период 60-х годов стоимость железной руды, бокситов, никеля, молибдена,
магнезии и нефти менялась мало64.
С тех пор как американские ТНК заняли доминирующие позиции на мировом
рынке сырья, европейские группы стремились к консолидации. Они чинили
различные препятствия, чтобы не допустить на рынок конкурентов. Посредством
заключения соглашений с правительствами эти компании стремились сделать
дальнейшую деятельность по эксплуатации недр привилегий нескольких действо¬
вавших обществ. Помимо этого они создавали мощные сбытовые сети, превра¬
щаясь в олигополию, на уровне которой принимались решения относительно
производства, цен и раздела рынков. Однако было бы ошибкой характеризовать
эти структуры исключительно как косные, консервативные и неэффективные. В
78

действительности же после войны они были скорее синонимами агрессивной
конкуренции, динамизма и эффективной организации. Почему это было так? Дело в
том, что, несмотря на все действия старых компаний, предпринятые ими после
войны, мировой рынок минерального сырья утратил свою "герметичность". Новые
конкуренты своим появлением означали конец "старого порядка". Естественно, что
этими конкурентами были в первую очередь американские ТНК, успешно прони¬
кающие на рынки, где некогда господствовали старые колониальные общества из
Европы. В 70-х годах сюда также удалось внедриться крупным японским компа¬
ниям. В действительности всем претендентам представлялась возможность извлечь
определенную выгоду из политического суверенитета молодых государств "третье¬
го мира". Вариантов было более чем достаточно. Так, "новички" после соответст¬
вующих консультаций с правительством могли объединяться с местными компания¬
ми и образовывать "общее дело". Иногда речь шла о заключении долговременных
контрактов на поставки с государственными предприятиями, созданными в странах
"третьего мира" в целях конкуренции с ТНК. Развивающиеся государства
незамедлительно ограничили господство последних в добыче полезных ископаемых.
Правительства принуждали их постепенно снижать размер прибыли, часто
требовали прав участия, и подчас прибегали к экспроприации. В последнем случае,
правда, возникала необходимость идти на контакт с другими ТНК или создавать
новые предприятия для продажи своей продукции за рубеж. Это было не так легко,
и в целом стороны шли на компромисс. Развивающиеся страны и ТНК старались
достичь modus vivendi, что позволяло им поддерживать олигополистическую струк¬
туру. Предприятия всегда имели прибыль, но теперь ею приходилось делиться,
одновременно государства могли в большей степени контролировать производство.
Другой стратегией "третьего мира" стало довольно быстро распространившееся
создание картелей на уровне государств65. Страны, располагающие значительными
резервами сырья, старались заключить с другими государствами соглашения,
устанавливающие минимальный уровень цен и максимальный уровень производст¬
ва. Такие соглашения иногда предусматривали и разделение рынков. Целью их
создания было поднять цены и увеличить прибыли. Однако необходимо было, что¬
бы участники соглашения контролировали большую часть "своего” рынка, а также
демонстрировали солидарность в вопросах выполнения взаимных договоренностей.
Также важным обстоятельством было условие сохранения уровня спроса при
условии роста цен. Эта схема могла действовать в краткосрочной перспективе,
применительно же к более долгому периоду существовала реальная опасность
захвата части рынка субститутами дорожающей продукции. Кроме того, третьи
страны, располагающие запасами такого сырья, могли увеличить объемы своего
производства. В принципе, усложнить ситуацию могли бы идеологические разногла¬
сия. Однако на практике это правило не действовало. Так, Советский Союз и
ЮАР, несмотря на те противоречия, которые разделяют их, тем не менее тесно
сотрудничают в рамках одного из первых и наиболее прочных картелей, объеди¬
няющих производителей бриллиантов. Даже либеральная традиция США не смогла
помешать принятию конгрессом в 1976 г. закона Вебба-Померанца (Webb-
Pomerance), разрешающего американским предприятиям участвовать в междуна¬
родных картелях на правительственном уровне с условием, что такое участие не
будет наносить ущерб внутреннему рынку Соединенных Штатов66.
Концентрация металлических руд была таковой, что само собой напрашивалось
создание картелей. И такие организации как правительственные, так и частные
были созданы в отраслях по производству меди, ртути, вольфрама, олова и
фосфата12*. Однако солидарность участников таких объединений оставляла желать
12* В этом контексте стоит упомянть: CIPEC (медь, 1974), 1ВА (бокситы, 1974), А1ЕС (железная руда,
1975). О сырьевых картелях см.: Tilton J.E. Op. cit. Р. 81.
79

много лучшего. Некоторые из них, не выполняя своих обязательств, шли на
увеличение производства и количества продукции, продаваемого ниже установлен¬
ного минимума цен. Ухудшали ситуацию и действия "третьих" производителей.
Видя, что осуществлять контроль над деятельностью таких картелей не удается,
развивающиеся страны подняли "сырьевой" вопрос во время международных
переговоров относительно международного экономического порядка, проходивших с
начала 70-х годов. Эти страны всячески рекламировали необходимость заключения
специальных международных соглашений, чтобы как-то стабилизировать цены на
металлы, слишком чувствительные к изменениям конъюнктуры. Это, в первую
очередь, относилось к меди, бокситам и олову67. В 1975 г. было оформлено согла¬
шение по олову, на которое пошли страны - крупнейшие производители этого
металла: Малайзия, Боливия, Индонезия, Нигерия и Заир. Первоначально это
соглашение оказалось успешным: во время экономического кризиса конца 70-х
годов цены на олово оставались относительно стабильными68. Были предприняты
попытки заключить соглашения и по другим металлам, но личные интересы
участников часто мешали достичь действенных результатов69.
ДОЛГОСРОЧНЫЕ РЕШЕНИЯ
Вставшая на повестку дня проблема обеспечения ресурсами стала поводом не
только для принятия срочных решений, но также требовала от частных компаний и
правительств выработки долговременных программ. Их можно разделить на три
категории. Первые были направлены на ускорение технического прогресса в
добывающих и перерабатывающих сырье отраслях. Вторые способствовали замене
редких металлов более изобильными ресурсами. Третьи ориентировались на
использование морских ресурсов, богатых металлами. В первом случае частные
компании зачастую при поддержке правительств предпринимали меры по улучше¬
нию технологии добычи и переработки металлов. По этому поводу стоит отметить,
что первоначально использовались наиболее богатые источники сырья, затем все
более бедные. Если к 1900 г. медная руда содержала в среднем 4% металла, в то
время как в 1973 г. - уже только 0,53%. Для олова и других металлов эта
пропорция была еще меньше70. Помимо этого, переработка металлов требует боль¬
шого количества энергии и является источником сильного загрязнения окружающей
среды. Яркий пример - алюминий. Ведутся широкомасштабные исследовательские
программы по переработке металлов. Наиболее обещающими технологиями
будущего представляются гидрометаллургия и использование достижений микро¬
биологии71.
Во второй группе отметим прогресс в попытках заменить традиционные
металлы. Работы здесь концентрируются прежде всего на поиске заменителей, как
правило, из искусственных элементов того сырья, которого уже не хватает.
Правительства также стремятся сократить свою зависимость от некоторых видов
сырья, изменяя структуру потребления. Так, отдавая предпочтение общественному
транспорту в сравнении с личными средствами передвижения можно экономить не
только энергию, но и сырьевые ресурсы. В том же русле лежат попытки властей
повлиять на расширение товаров с более длительным сроком потребления. В
некоторых местах ведутся кампании против так называемого общества "pret ä jeter".
В эту линию также вписываются мероприятия по расширению технологий вторич¬
ной переработки уже использованного сырья. Переработка металлов использо¬
валась уже давно в США, но сейчас она заметно расширяется. В 1974 г. от 20 до
30% общего потребляемого количества железа, свинца, меди, никеля, олова и более
50% сурьмы были продуктами вторичной переработки72.
Третья категория мероприятий вписывается в рамки общей дискуссии
относительно прав на морские пространства73. Научные исследования доказали, что
80

последние таят значительные запасы сырьевых ресурсов. Вдали от берегов на дне
океана находятся огромные магнезиевые конкреции с содержанием около 24% этого
металла, а также включающие 14% железа, немного меди, никеля и кобальта.
Даже на основе существующей технологии рентабельной становится добыча таких
конкреций с глубины 3000 -4000 м, что и делают американские и японские
компании. Известно также, что в морских глубинах находятся конкреции с содер¬
жанием олова, фосфата, алмазов. Однако современные технологии еще не позволя¬
ют сделать их добычу рентабельной.
Между тем имеется одна весьма деликатная проблема, связанная с опреде¬
лением прав на такую добычу за пределами собственно территориальных вод. В
начале 80-х годов еще не существовало никакого законодательства в этой облас¬
ти. На сегодняшний день в рассматриваемой сфере действуют правила, аналогич¬
ные тем, которые определяют права собственности на поднятые затонувшие кораб¬
ли. Это означает, что извлеченные ценности принадлежат той компании, которая
ведет разработку. В этом случае в выигрыше остаются, безусловно, развитые
западные индустриальные государства, которые обладают более высокими техно¬
логиями в данной сфере. Естественно, что это вызывает критику со стороны стран
Восточного блока и "третьего мира".
Дискуссии по этой проблематике ведутся в рамках ООН. Главной их целью
является достижение соглашения по международным водам, приемлемое для всех
стран. Последнее должно урегулировать вопросы, связанные не только с
разработкой залежей полезных ископаемых, но и рыбной ловлей, навигацией и
источниками энергии. К 1982 г. состоялось уже четыре международных конферен¬
ции. Первая, проходившая в 1958 г., была полностью посвящена вопросам рыбной
ловли и навигации. Вторая (в 1960 г.) пыталась определить права собственности на
морские пространства, однако, не достигла позитивных результатов. Участники
переговоров не могли достичь согласия по вопросу о расширении зоны терри¬
ториальных вод за пределы трех морских миль. Между тем, противоречия между
Востоком и Западом постепенно уступили место более острому противостоянию
между Севером и Югом. В этой атмосфере проходила третья конференция с 1974
по 1980 г.
"Группа-77", представляющая интересы "третьего мира", хотела расширить
сам предмет переговоров, заменив вопрос морских богатств на общую проблему
нового мирового экономического порядка. Если быть более точным, ее целью было
достижение более справедливого для бедных стран порядка распределения прав
собственности на ресурсы. Так, на третьей конференции "Группа-77" по инициативе
Латинской Америки и Китая предложила довести протяженность территориальных
вод до 200 миль. В этом случае большая часть природных богатств, находящихся в
море, переходила под контроль отдельных государств. Такая ситуация была бы
крайне невыгодной для развитых индустриальных государств Запада по сравнению
с простым определением прав собственности для тех, кто был в состоянии
использовать природные ресурсы.
Индустриальные государства Востока и Запада отвергли предложение о
200-милльной зоне74. Другая инициатива - по созданию наднационального органа
Международного агентства по использованию морских ресурсов (International Sea-
Bed Resorces Agency), который постоянно бы контролировал добычу сырья из глубин
океана, ждала та же участь. За время этой длительной конференции стороны более
или менее единодушно смогли договориться лишь по одному вопросу: площадь
территориальных вод была увеличена до 12 миль. Однако не существует в настоя¬
щее время никакой реальной перспективы урегулировать проблему прав на морские
богатства - позиции сторон остаются диаметрально противоположными. Страны
"третьего мира" отстаивают политическое решение, защищающее их интересы в
долгосрочной перспективе. Индустриальные же государства ищут вариант праг¬
81

матического решения, которое позволило бы им извлечь выгоду из своего прочного
экономического положения. Открытие четвертой конференции в 1981 г., таким
образом, не предвещало ничего хорошего. Тем не менее в 1982 г. ей удалось
достичь компромиссного решения. Однако США в лице президента Рональда
Рейгана отказались его ратифицировать.
4.	ПРОБЛЕМА ЭНЕРГИИ
ВЗРЫВ СПРОСА НА ЭНЕРГИЮ
После войны развитие мировой экономики породило колоссальные потребности в
энергии. Действительно, спрос на энергию превысил темпы роста населения
земного шара. Между 1925 и 1950 гг. потребление энергии росло в среднем на 2,2%
в год, в то время как население увеличивалось лишь на 1,1%. В 60-х годах
ежегодный рост населения увеличился до 1,9%, в то же время спрос на энергию
возрос до 5,6%75. Если эти темпы сохранятся до 2000 г., то общемировое потреб¬
ление энергии к этому времени увеличится в 4 раза по сравнению с началом 70-х
годов. Это пророчество не кажется таким уж нереальным. Несмотря на то, что
потребление энергии в странах, достигших индустриальной зрелости, увеличивается
меньшими темпами (США), нежели в среднем по миру, необходимо помнить, что
процесс наверстывания в послевоенной Западной Европе и Японии не исключает
похожего варианта для "третьего мира" по отношению к Западу. Этот феномен мог
бы привести к еще более значительному росту в общемировом масштабе.
Разрыв между странами в области потребления энергии не всегда вызван лишь
различиями в уровне экономического развития. Так, США и Швеция являются
странами с одинаково высоким уровнем потребления в расчете на душу населения.
Однако Соединенные Штаты потребляют гораздо большее количество энергии
(опять же в расчете на душу населения)76. Этому есть несколько объяснений.
Городское население и промышленность как основные потребители энергии в
гораздо большей степени сконцентрированы в Швеции, нежели в США. Кроме
того, Швеция целенаправленно как на уровне государства, так и на уровне частных
предприятий борется за экономию энергии. В качестве примера можно привести
гораздо большее по сравнению с США число многосемейных домов, использующих
общую систему обогрева, более сложные системы изоляции. Сравнительный анализ
США, Японии и Западной Европы позволяет выявить и другие интересные
особенности по этой проблеме77. Так, в США транспорт потребляет гораздо боль¬
шее количество энергии. Наоборот, в Европе самым крупным потребителем энер¬
гии являются домашние хозяйства и "третичный сектор" экономики. Что касается
промышленности Японии, она потребляет меньше энергии по сравнению с США
или Западной Европой. Эти отличия обязаны своим происхождением факторам
структурного и культурного порядка.
Наконец, анализируя мировой взрыв потребления энергии после войны,
необходимо учитывать диверсификацию источников ее производства. Такие
источники, традиционно использовавшиеся человеком, можно разделить на две
категории. Первая была связана с естественной энергией, непосредственно исполь¬
зуемой для обеспечения теплом и движущей силой: солнце, вода, ветер. Вторая
опиралась на переработку неископаемых органических материалов, таких, как
дерево, солома, органические остатки. Сила человека и животного также входили в
эту категорию. В индустриальном обществе эти источники сохранились, но их
относительная доля сильно понизилась. В настоящее время изыскиваются способы
нового использования солнечной и ветряной энергии. Вода посредством развития
гидроэнергетики вновь превратилась в важнейший источник энергии в некоторых
индустриальных государствах, среди которых Франция, Япония и США78.
82

Однако развитие индустриальных обществ в XIX и XX столетиях сделало
недостаточными эти традиционные источники. Так, появился на свет третий
источник - полезные ископаемые: уголь, нефть и природный газ. При главном их
преимуществе - огромных запасах - эти полезные ископаемые имеют основной
недостаток: они не возобновляются.
Уголь был основным горючим в XIX в. во времена индустриальной революции.
Его добыча была широкомасштабной и быстро увеличивалась. Попутно велась
добыча и многочисленных дериватов - гудрона, нашатырного спирта, кокса,
бензола и серы. После второй мировой войны уголь уже не смог восстановить свои
лидирующие позиции в обеспечении энергией. Его производство упало и замерло на
довоенном уровне. Так, в 1953 г. на уголь приходилось 70% мирового производства
энергии, а в 1970 г. - не более 45%79. В некоторых регионах, прежде всего в
Западной Европе и Японии, исчерпание резервов и высокие эксплуатационные
издержки привели к значительному сокращению его производства. Сыграло свою
роль и то обстоятельство, что при сгорании уголь выделяет двуокись углерода и ди¬
оксид серы, что приводит к пагубным последствиям для природы и климата. В 50-х
годах Великобритания являлась на этот счет самым красноречивым примером.
Между тем другие страны, располагавшие значительными запасами этого сырья,
увеличивали его добычу. Таким образом, эта отрасль концентрировалась в геогра¬
фическом измерении. В 1975 г. Советский Союз, Соединенные Штаты и Китай
добывали вместе около 75% всего мирового угля13*. Ввиду огромных мировых
запасов угля проблема его исчерпаемости не стоит на повестке дня.
Трудности, связанные с добычей и потреблением угля, способствовали увеличе¬
нию Использования другого полезного ископаемого - нефти. Конечно, промыш¬
ленная добыча сырой нефти началась еще в середине XIX в. Но лишь по окончании
первой и особенно второй мировых войн произошел значительный подъем этой
добычи. В 1953 г. доля нефти в мировом производстве энергии составляла 20%, а в
1970 г. - превысила 40%. Нефть быстро вытесняла уголь. К тому же транспорт и
промышленные отрасли переходили на использование нефти. В США такой
переход обозначился еще в межвоенное время, одновременно с появлением в
массовом количестве автомобилей, объясняя высокий уровень добычи нефти еще с
1940 г. В Японии и Европе реальный переход произошел лишь после второй
мировой войны. На сегодняшний день известные запасы нефти сконцентрированы в
основном на Ближнем Востоке, в Советском Союзе и Северной Америке. Сразу
после второй мировой войны производство этого продукта также располагалось в
этих регионах. Между тем технология, связанная с нефтеразведкой, прогрес¬
сировала быстрыми шагами: новые местрождения открывались постоянно. Так, в
60-х годах темпы увеличения разведанных запасов превосходили темпы роста
производства и потребления, за исключением США. В частности, имеется огром¬
ный потенциал таких запасов в развиващихся странах и в Сибири. Хорошее
будущее обещают и недра моря80. Бурильные платформы и искусственные острова
уже сейчас позволяют извлекать значительные количества, нефти из континен¬
тальных платформ. Такая форма добычи еще только начинает развиваться. И хотя
в настоящее время она еще нерентабельна для больших глубин, очевидно, что у
нее благоприятные перспективы.
Относительная легкость эксплуатации и незначительные издержки способст¬
вовали росту потребления нефти. Однако в 50-х годах остро встала проблема,
связанная не столько с производством, сколько с транспортировкой нефтепродуктов
на дальние расстояния. Имевшиеся в наличии корабли, казалось, не смогут удов¬
летворить стремительно возраставшие потребности. Особую остроту эта проблема
13* Польша являлась четвертым производителем, на ее долю приходилось в 1975 г. около 1% мировой
добычи.
83

приняла в 1956 г., когда разразился суэцкий кризис, приведший к закрытию
одноименного канала. Решением этой проблемы стало строительство гигантских
танкеров и соответствующих портовых сооружений. Цены на нефть упали так же,
как и транспортные издержки, что вызвало дополнительный рост потребления81.
Многочисленные варианты промышленного применения нефти за пределами
собственно энергетики также способствовали ее "успеху" после войны. При очистке
образовывался не только источник энергии, но и база для развития нефтехимии. На
такой основе держалось производство пластика, синтетических волокон, синтети¬
ческого каучука, моющих средств, искусственных удобрений и много другой продук¬
ции. В течение 60-х годов нефтехимия была исключительно динамичной отраслью,
темпы роста которой достигали 15% в год. В различных уголках мира нефтяные
порты стали важнейшими центрами промышленного роста. В тех местах, где
располагались нефтехимические заводы, стремились основать свое производство
предприятия других отраслей. История Роттердама, Антверпена и Хьюстона
превосходным образом иллюстрирует этот феномен82.
Нефтяной шок 1973 г. поставил серьезные вопросы относительно обеспечения
нефтью традиционными поставщиками. Начался поиск возможностей получать
нефть из сланцев, которые в изобилии имеются в СССР, Китае, США, Швеции и
Шотландии83. Конечно, современная его добыча еще экономически нерентабельна,
необходимы новые технологии, чтобы наладить это производство и минимизовать
его влияние на окружающую среду.
Еще одно очень важное полезное ископаемое - природный газ - имеется на
всех континентах, и его добыча сравнительно легка. В начале его хранение и
транспортировка порождали множество проблем. Однако в последнее время они
были решены созданием конденсата. В этой форме он доставляется газопроводом
или специальными танкерами для сжиженного газа. США занимают доминирующие
позиции в добыче сжиженного газа. Советский Союз и Канада располагают еще
большим потенциалом для развития этой отрасли84.
Как новый важный источник энергии, который следует добавить к традицион¬
ным, можно рассматривать расщепление атома. Особое внимание к себе ядерная
энергетика привлекла в разгар нефтяного кризиса 1973 г. И если первоначально
атом имел для Запада лишь политическое и военное значение, постепенно послед¬
ний увидел в нем средство, способное сократить энергетическую зависимость от
остального мира. Правительства и частные предприятия США и европейских стран
приняли решения о строительстве новых станций. Однако сразу встали проблемы
загрязнения окружающей среды, угроза радиации, представляющая реальную
опасность из-за технических неполадок и захоронения радиоактивных отходов.
Вследствие этого объединения защитников окружающей среды постоянно выража¬
ют свой протест развитию этого вида энергетики.
ЭНЕРГИЯ И МИРОВАЯ ПОЛИТИКА
Взрывной рост потребления энергии в западных странах привел к разрушению
равновесия между ее производством и потреблением. Некоторые страны имели
избыток энергии, другие, наоборот, значительный ее недостаток85. Уже перед
второй мировой войной Европа вынуждена была импортировать энергетические
ресурсы. После войны эта зависимость значительно увеличилась. С 1955 по 1974 г.
импорт ее увеличился в 5 раз. США до второй мировой войны почти полностью
удовлетворяли свои потребности в энергии, но затем эта страна становилась все
более зависимой от ее импорта. В Восточной и Южной Азии, где основным
потребителем энергии выступала Япония, дефицит энергетического баланса увели¬
чился более чем в 15 раз за тот же период между 1955 и 1974 гг. Этот регион тем
не менее оставался менее зависимым от импорта энергии по сравнению с Западной
84

Европой. Австралия и Южная Америка обладали достаточным количеством энерго¬
ресурсов для самообеспечения. Советский Союз, Центральная Америка, Африка и
особенно Средний Восток имели значительные ее излишки.
Растущая зависимость Запада от внешних источников энергии объясняется в
значительной мере переходом от более дорогостоящих источников энергии (уголь) к
более дешевым (нефть). Невысокие цены на нефть из Персидского залива сыграли
в этом переходе главную роль. Влияние этого фактора было настолько значитель¬
ным, что в 1970-1971 гг., к примеру, добыча нефти и газа в США сократилась.
Потребности Запада увеличились также и по причинам экологического порядка:
сократилось использование угля и недавно ядерной энергии из-за их отрицательного
влияния на окружающую среду.
Одновременно с изменением спроса определенную эволюцию претерпело и
предложение. Столкнувшись с увеличением спроса, крупнейшие нефтяные компа¬
нии ("семь сестер" - "Эксон", "Ройал Датч Шелл", "Сокал" ("Шеврон"), "Мобил",
"Тексако", "Бритиш петролиум", "Галф Ойл") прибегли к введению различных
технологических инноваций и "упорядочению" своего развития. Чтобы застрахо¬
вать свое будущее благополучие, они пошли на подписание долгосрочных контрак¬
тов со странами-производителями, предусматривающих разделение прибылей, а
иногда и создание смешанных обществ. В связи с этим производство значи¬
тельно выросло и, превзойдя спрос, стало причиной понижения мировых цен на
нефть на 10% с 1955 по 1967 г. Страны-экспортеры испытывали растущее
разочарование, так как между тем их обменные пропорции ухудшились на 25%
(табл. 9).
В 1960 г. для защиты своих интересов 13 государств, располагающих крупными
запасами нефти, решили создать ОПЕК. Это были Алжир, Эквадор, Габон,
Индонезия, Иран, Ирак, Кувейт, Ливия, Нигерия, Саудовская Аравия, Катар,
Венесуэла и Арабские Эмираты. Их целью было создать картель, способный
ограничить власть крупных нефтяных монополий и увеличить доходы стран -
членов этой организации86. Заключение более выгодных контрактов стран-
экспортеров с нефтяными компаниями стало первым показателем действенности
этого союза. Олигополия этих стран еще более усилилась в период резкого роста
спроса на нефть, пришедшегося на 60-е годы. Отныне, не ограничиваясь лишь
заключением концессий с нефтяными монополиями, они могли прямо влиять на
систему мирового ценообразования. В это же время публикации, подобные Докладу
Римского клуба, акцентирующие внимание мировой общественности на проблеме
Таблица 9. Индексы мировых цен на экспортную нефть (в долл. США) и развитие условий обмена в
странах-производителях нефти (1970 г. = 100)
Год Цена экспорта
Условия обмена
(цены экспор¬
та/цены импор¬
та)
Год
Цена экспорта
Условия обмена
(цены экспор¬
та/цены импор¬
та)
1955
105
123,5
1975
476
257,4
1960
101
112,5
1976
503
270,5
1965
96
102,7
1977
556
275,1
1970
100
100,0
1978
558
244,2
1971
125
119,0
1979
782
317,9
1972
135
118,8
1980
1016
360,3
1973
169
125,2
1981
1179
375,5
1974
456
265,9
Источник: Dancet G.
De gevolden van olieprijsstijgingen. P. 3.
85

исчерпаемости мировых ресурсов, нагнетали атмосферу страха и неуверенности в
будущем.
В ноябре 1973 г. война Йома Киппура (Yom Kippour) позволила ОПЕК перейти
к активным действиям. Организация ввела эмбарго на поставки нефти странам,
подозревавшимся в оказании помощи Израилю. В результате экспортные цены на
нефть резко возросли. В кратковременной перспективе спрос оставался нечувстви¬
тельным к этому процессу, и страны-импортеры вынуждены были продолжать
импорт по новым ценам. Торговые и платежные балансы всех стран подверглись
серьезным испытаниям. Импортеры должны были безотлагательно взять под
контроль закупки нефти, но они не могли мгновенно среагировать на повышение
цен. С другой стороны, экспортеры не могли так же быстро направить свои доходы
на закупки промышленных товаров на Западе. В результате платежный баланс
последних приобрел избыточное сальдо. На Западе удорожание энергии привело к
резкому сокращению инвестиций87.
Страны Западной Европы и Япония сразу же предприняли меры по сокращению
возникшего дефицита энергетического баланса и своей зависимости от стран
ОПЕК. Правительства этих государств пошли на запрет движения автомобильного
транспорта по выходным дням, ограничили скорость его движения, начали эконо¬
мить электроэнергию, расходуемую на освещение и обогрев общественных учреж¬
дений. Но главным мероприятием стало поистине драконовское повышение внут¬
ренних цен на энергоносители. Кроме того, началась разработка долговременных
программ по строительству электростанций на ядерном топливе. Начались
разработки залежей природного газа, в том числе и переговоры о его импорте из
районов Сибири из Советского Союза. В 1977 г. страны ЕЭС и Япония импор¬
тировали гораздо меньшее количество нефти по сравнению с периодом до введения
эмбарго. Скромный по своим масштабам экономический подъем конца 70-х годов не
помешал Франции и Италии сократить свою зависимость от стран ОПЕК88.
Напротив, США после наступления нефтяного шока стали проводить более
либеральную экономическую политику. Конечно, они приняли специальные меры по
развитию собственной ядерной энергетики и использованию автомобильных средств
с меньшим потреблением горючего. 20 апреля 1977 г. президент Картер даже при¬
нял широкомасштабную энергетическую программу. Правительством были отпу¬
щены значительные средства на поиск и разработку новых источников энергии. Тем
не менее администрация не считала необходимым увеличивать цены на энергоноси¬
тели. Как раз наоборот, она сделала все возможное, чтобы предотвратить
отрицательное влияние роста цен на нефть на экономику, чтобы избежать усиления
инфляции. Осуществляя такую политику, правительство сводило на нет инициати¬
вы по экономии энергии и поиск ее новых источников. Вследствие этого импорт
нефти продолжал увеличиваться, что обострило проблему неравновесного состоя¬
ния торгового и платежного балансов США. С 1973 по 1977 г. объем американского
импорта нефти увеличился на 20%89.
Инфляционные процессы во всем мире усилились. В 1978 г. это привело к
новому ухудшению попорций товарообмена стран-членов ОПЕК с остальным
миром. К тому же растущая зависимость США от импорта нефти усилила позиции
ОПЕК и привела к решению этих государств о новом увеличении цен в реальном
измерении в 1979 и 1980 гг. Теперь уже не только стран ОПЕК, но крупные
нефтяные компании извлекли из этого прибыль. Они сохранили контроль над
технологией добычи и переработки нефти, а также усилили свои позиции в области
транспортировки и продажи этого сырья. Большая часть прибыли шла на ускорение
технологического процесса в области нефтедобычи и нефтепереработки. Более то¬
го, были предприняты исследования в области новых источников энергии. В новых
условиях эти компании провели реформы по диверсификации и интеграции своих
организационных структур. Позиции их за 7%-е годы в мировой экономике зна¬
86

чительно усилились. Они стали наиболее могущественной и влиятельной группой в
западном мире90.
В начале 80-х годов на горизонте появились новые причины для беспокойства
по вопросу о снабжении энергией. Опасаясь краха экономической активности и
нового всплеска безработицы, западные страны не хотели идти на чрезмерное
сокращение потребления энергии. Одновременно война в Персидском заливе
позволяла предвидеть новую нехватку нефти. Наконец, приход к власти в США
Рейгана увеличил риск возникновения конфронтации между Востоком и Западом.
Что касается оценки поведения курса доллара на мировых валютных рынках в
1981 г., она говорила о новом повышении мировых цен.
В долговременной перспективе проблема обеспечения энергией виделась в бо¬
лее благоприятном свете. Во время нефтяного кризиса все западные государства
отдали предпочтение идее развития ядерной энергетики и запустили программы по
строительству новых атомных реакторов91. Конечно, организации по защите
окружающей среды могли добиться усиления мер безопасности и уменьшения уров¬
ня загрязнения, но до катастроф в Три-Майл-Айленде (США) и Чернобыле (СССР)
отныне могли коренным образом изменить выбор правительств. Исследования в
области энергетики также продвигаются вперед. Весьма вероятно, что в долго¬
временной перспективе технологический прогресс приведет к ощутимым резуль¬
татам в энергетике. Производство энергии за счет термоядерной реакции - объект
многочисленных исследовательских проектов, так же как и геотермальная энергия
(использование тепла Земли), химическая энергия, гидроэнергетика, солнечная
энергия, энергия ветра и т.д.
Сторонники Мальтуса имели определенные основания, когда обращали после
войны внимание мировой общественности на опасность демографического взрыва и
увеличения спроса на сырье и энергию со стороны стран Запада и государств
"третьего мира", проходящих стадию индустриализации. Они показали, что
необходимо искать правильные решения и принимать действенные меры. С другой
стороны, не следовало бы опрометчиво прибегать к простым экстраполяциям и, что
называется, смотреть в зеркало современного индустриального общества. Вторая
аграрная революция на Западе показала, что проблема перенаселения может быть
решена при условии, что ее плоды станут доступными странам "третьего мира".
Экономическая рента, которая увеличивается в связи с технологическим прогрес¬
сом, может дать решения проблемы исчерпаемости природных запасов и энерге¬
тических ресурсов. Одним словом, совсем не обязательно видеть будущее в песси¬
мистических тонах.
В краткосрочной перспективе, конечно, трудности обеспечения могут и привес¬
ти к возникновению серьезных политических конфликтов. Необходимо быть осо¬
бенно внимательным в таких ситуациях, поскольку политические деятели иногда
забывают, что "управлять - значит предвидеть".
1 Van der TakJ., Haub C.,-Murphy E. Trends in world population. P. 51.
2 Notestein F.W. Population: the long view. P. 39.
3 Population declin in Europe / E. Arnold, ed. P. 7, 8.
4 Beaver S.E. Demographie transition Theory. P. 10.
5 Population declin in Europe. P. 10-12.
6 Ibid. P. 10-12.
7 Ibid. P. 15.
8 Slowing population Growth / TJ. Espenshade, WJ. Serow, eds. P. 223.
9 Population declin in Europe / E. Arnold, ed. P. 5; An ageing Population / V. Carver, P. Liddiard, eds. P. 30.
10 Espenshade TJ. Zero pupulation growth. P. 652, 653.
11 Banque Mondiale. Rapport sur le developpement dans le monde 1980.
12 Sauvy A. Croissance Zero? P. 73-74.
13 Cm.: Myrdal G. Asian Drama.
87

исчерпаемости мировых ресурсов, нагнетали атмосферу страха и неуверенности в
будущем.
В ноябре 1973 г. война Йома Киппура (Yom Kippour) позволила ОПЕК перейти
к активным действиям. Организация ввела эмбарго на поставки нефти странам,
подозревавшимся в оказании помощи Израилю. В результате экспортные цены на
нефть резко возросли. В кратковременной перспективе спрос оставался нечувстви¬
тельным к этому процессу, и страны-импортеры вынуждены были продолжать
импорт по новым ценам. Торговые и платежные балансы всех стран подверглись
серьезным испытаниям. Импортеры должны были безотлагательно взять под
контроль закупки нефти, но они не могли мгновенно среагировать на повышение
цен. С другой стороны, экспортеры не могли так же быстро направить свои доходы
на закупки промышленных товаров на Западе. В результате платежный баланс
последних приобрел избыточное сальдо. На Западе удорожание энергии привело к
резкому сокращению инвестиций87.
Страны Западной Европы и Япония сразу же предприняли меры по сокращению
возникшего дефицита энергетического баланса и своей зависимости от стран
ОПЕК. Правительства этих государств пошли на запрет движения автомобильного
транспорта по выходным дням, ограничили скорость его движения, начали эконо¬
мить электроэнергию, расходуемую на освещение и обогрев общественных учреж¬
дений. Но главным мероприятием стало поистине драконовское повышение внут¬
ренних цен на энергоносители. Кроме того, началась разработка долговременных
программ по строительству электростанций на ядерном топливе. Начались
разработки залежей природного газа, в том числе и переговоры о его импорте из
районов Сибири из Советского Союза. В 1977 г. страны ЕЭС и Япония импор¬
тировали гораздо меньшее количество нефти по сравнению с периодом до введения
эмбарго. Скромный по своим масштабам экономический подъем конца 70-х годов не
помешал Франции и Италии сократить свою зависимость от стран ОПЕК88.
Напротив, США после наступления нефтяного шока стали проводить более
либеральную экономическую политику. Конечно, они приняли специальные меры по
развитию собственной ядерной энергетики и использованию автомобильных средств
с меньшим потреблением горючего. 20 апреля 1977 г. президент Картер даже при¬
нял широкомасштабную энергетическую программу. Правительством были отпу¬
щены значительные средства на поиск и разработку новых источников энергии. Тем
не менее администрация не считала необходимым увеличивать цены на энергоноси¬
тели. Как раз наоборот, она сделала все возможное, чтобы предотвратить
отрицательное влияние роста цен на нефть на экономику, чтобы избежать усиления
инфляции. Осуществляя такую политику, правительство сводило на нет инициати¬
вы по экономии энергии и поиск ее новых источников. Вследствие этого импорт
нефти продолжал увеличиваться, что обострило проблему неравновесного состоя¬
ния торгового и платежного балансов США. С 1973 по 1977 г. объем американского
импорта нефти увеличился на 20%89.
Инфляционные процессы во всем мире усилились. В 1978 г. это привело к
новому ухудшению попорций товарообмена стран-членов ОПЕК с остальным
миром. К тому же растущая зависимость США от импорта нефти усилила позиции
ОПЕК и привела к решению этих государств о новом увеличении цен в реальном
измерении в 1979 и 1980 гг. Теперь уже не только стран ОПЕК, но крупные
нефтяные компании извлекли из этого прибыль. Они сохранили контроль над
технологией добычи и переработки нефти, а также усилили свои позиции в области
транспортировки и продажи этого сырья. Большая часть прибыли шла на ускорение
технологического процесса в области нефтедобычи и нефтепереработки. Более то¬
го, были предприняты исследования в области новых источников энергии. В новых
условиях эти компании провели реформы по диверсификации и интеграции своих
организационных структур. Позиции их за 7%-е годы в мировой экономике зна-
86

67 Bertelman T. a.o. Op. cit. P. 132, 133.
68 Desai M. Primery Product Prices. P. 167-177.
69 Brown C.P. Commodity Control. P. 11-19.
70 Gabor D., Colombo V., King A., Galli R. Op. cit. P. 129.
71 См. по этому вопросу: Gabor D., Colombo V., King A., Galli R. Op. cit. P. 138-141.
72 De Souza A.R., Foust B., World Space Economy. P. 119.
73 A reordened World / R.N. Cooper, ed. P. 153-167, 241-262.
74 Restructing Ocean Regimes / E. Miles, ed. P. 151-384.
75 Rostow W.W. Op. cit. P. 596.
76 Schipper L., Lichtenberg A.D. Efficient energy Use. P. 1001-1013.
77 Gabor D., Colombo V., King A., Galli R. Op. cit. P. 13.
78 Ibid. P. 70.
79 Gupta A. Das. Economic and Commercial Geography. P. 191.
80 Gabor D., Colombo V., King A., Galli R. Op. cit. P. 31.
81 Bohi D.R., Russell M. Limiting oil Imports. P. 21-44.
82 Karmon Y. Ports around the World.
83 Howe C.W. Natural Resource Economics. P. 192.
84 Ibid. P. 194; Gupta A.Das. Op. cit. P. 210.
85 De Souza A.P., Foust B. Op. cit. P. 122-123.
86 По вопросу о происхождении ОПЕК см. среди прочего: Deutscht Bank, Орер Five years after the oil price
increase.
87 Более подробную информацию по данной проблеме см.: Dancet G. De gevolden van de olieprijsstijgigen.
P. 50-65.
88 OCDE. Perspectives dconomiques. N 25. P. 63.
89 Ibid. P. 63, 64.
90 По этому вопросу см.: Blair J. Control of Oil; Vernon R. Storm over the Multinationais; Dunning J.H.,
Pearce R.D. World's largest industrial Enterprises; Franko L.G. European Multinatinals.
91 Greenhalgh G. Nuclear Power. P. 98-118.

Глава 4
ТРУД И КАПИТАЛ, ФАКТОРЫ РОСТА
1.	МАРЖИНАЛИСТСКОЕ ОБЪЯСНЕНИЕ ФАКТОРОВ РОСТА
В СРАВНЕНИИ С ОБЪЯСНЕНИЕМ СТРУКТУРУАЛИСТСКИМ
ИЗМЕРЕНИЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА ПО ДЕНИСОНУ
Неоклассическая школа пыталась объяснить феномен экономического роста
маржиналистскими подходами. Рассматривались два фактора производства - труд и
капитал, а в случае необходимости и третий - земля. Для каждого из факторов
подсчитывался удельный вес в общем увеличении производства1*. Насколько полу¬
ченный результат (в процентах) будет корреспондировать с общим увеличением
производства нации, настолько можно утверждать, что экономический рост объяс¬
няется вкладом данного фактора. Однако работы многих выдающихся экономистов
показывают, что в целом темпы роста национального производства не объясняются
полностью влиянием только физических факторов производства1. Джон Кендрик
(John W. Kendrick) показал, что в период с 1869 по 1957 г. меньше половины общего
объема производства может быть объяснено вкладом земли, труда и капитала2.
Таким образом, остальные факторы могут принимать большое значение. Именно
такая ситуация сложилась после войны.
Эдвард Денисон (Edvard F. Denison) детально проанализировал неоклассическую
интерпретацию экономического роста и может с основанием считаться отцом
измерения параметров экономического роста. В первом своем крупном исследо¬
вании он тщательно проанализировал его на примере девяти западных стран в пе¬
риод с 1950 по 1962 г. Впоследствии целое исследование было посвящено Соеди¬
ненным Штатам в период с 1929 по 1969 г., затем - Японии (1953-1971 гг.).
Наконец, Денисон проанализировал развитие США в 70-х годах3. Денисон строил
свой анализ исключительно на росте общей производительности и не учитывал
влияние периодов рецессий. Факторы, объясняющие экономический рост, он
ранжировал по двум категориям. Первую составляли так называемые физические
факторы производства, вторую - остальные, которые в свою очередь подразделя¬
лись на четыре субкатегории. Чтобы определить влияние каждого из них, Денисон
не ограничился простым сложением количеств использованного труда и капитала.
Что касается труда, он ввел широкую гамму различных нюансов, а также коррек¬
тивы качественного характера. Принимается во внимание не только число рабочих,
но и среднее количество рабочего времени, а также зависимость отдачи труда от
возраста и пола2*. Для того чтобы измерить влияние “человеческого фактора”4,
автор учитывал уровень образования и профессиональной подготовки. Для измере¬
'* Неоклассический анализ экономического развития опирался иа концепцию “предельной (маргиналь¬
ной) производительности” различных факторов производства. Эта концепция позволяет определить
предельный вклад последних в общее национальное производство. Вопрос, таким образом, может
быть сформулирован следующим образом: при равенстве всех остальных условий, если труд
(капитал) увеличивается (уменьшается) иа 1%, каким будет процентное увеличение (уменьшение)
национального производства? См.: Solov R., Timin Р. Introduction. Р. 7).
2* Е.Ф. Денисон принимал в расчет также и разницу в интенсивности труда, одиако здесь ои подвергся
суровой критике со стороны Мэддисоиа (Maddison A. Explaining Economic Growth. Р. 236 и далее).
90

ния фактора капитала Денисон привнес лишь несколько качественных поправок.
Так, он выделил в нем четыре субкатегории: жилье, оборудование и промышлен¬
ные строения, запасы и иностранные инвестиции, чтобы затем уже определить
вклад каждого из этих факторов в экономический рост. Что касается остальных
факторов, они, согласно Денисону, связаны с развитием производительности и так¬
же разделены на четыре субкатегории3*:
1. Рост производительности может быть результатом расширения области
технологического знания либо организации производства. Это затрагивало как
границы общих знаний, так и прикладных наук.
2. Рост производительности может быть основан и на “процессе наверстывания”
в области знаний. Такой процесс может предоставить возможность отстающим в
области прикладных знаний странам ликвидировать это отставание от высоко¬
развитых государств и таким образом приблизиться к точке оптимума.
В этом случае плоды производительности обязаны не продвижению границ
общего знания, а применению уже известной техники.
3) Рост производительности может также быть связан с лучшим размещением
физических факторов производства. Согласно маржиналистской теории оптималь¬
ное использование этих факторов возможно лишь при их размещении в тех
отраслях или регионах, где отдача последних будет самой высокой. В действитель¬
ности по нескольким причинам между реальным и оптимальным размещением
ресурсов всегда лежит пропасть. Так, социальные факторы могут помешать пере¬
воду экономических ресурсов из одной отрасли в другую, равно как из одного
региона в другой: например, повышению доходов наемные работники и руководите¬
ли могут предпочесть гарантированность рабочего места или собственную незави¬
симость. Когда реальное размещение физических факторов производства приближа¬
ется к оптимуму, производительность растет. Денисон выделяет в этом отношении
три возможности: а) аграрный сектор теряет свое значение (другие отрасли погло¬
щают избыточную рабочую силу, скрытая безработица исчезает, а накопление
капитала находит лучшее использование); в) сектор мелких независимых произво¬
дителей (занятых вне сельского хозяйства) сокращается, что приводит к сходным
последствиям, происходящим в сельском хозяйстве; в) исчезают ограничения в
мировой торговле, улучшая тем самым международное разделение труда.
В качестве четвертого источника улучшения производительности Денисон рас¬
сматривает масштабную экономику. Последняя уделяет большее внимание нацио¬
нальным рынкам. Рынки же развиваются одновременно с ростом национальной
экономики, что способсвует специализации и позволяет более эффективно исполь¬
зовать инфраструктуру. Масштабную экономику может также вызвать развитие
локальных рынков, которое необязательно связано с ростом национальной эконо¬
мики. На этом уровне масштабная экономика складывается из развития урбани¬
зации и механизации. Здесь также может возникнуть связь с потреблением неко¬
торых благ. Когда доходы превышают некоторый определенный уровень благо¬
состояния, они в результате приводят к более чем пропорциональному росту пот¬
ребления товаров длительного пользования; другими словами, эластичность потреб¬
ления этих товаров по отношению к доходам находится на высоком уровне. И
именно этот вид благ больше всего подходит к крупномасштабному производству с
эффективной техникой.
Несмотря на столь широкий диапазон, теория Дэнисона не учитывает неко¬
торые обстоятельства. Так, помимо уже приводившихся факторов, препятствовать
эффективному размещению ресурсов могут действия профсоюзов, поведение
3* Производительность, изучаемая Мэддисоном, - это “выход на единицу вложения”, т.е. произво¬
дительность, объединяющая всю совокупность факторов.
91

руководителей предприятий и промышленная политика правительств. Денисон не
игнорирует полностью значение этих факторов, но он также и не учитывает их,
так как последние не подлежат количественному измерению. Более того, он
исследует определяющие спроса лишь косвенно, отдавая предпочтение факторам
предложения. Внимание в значительной степени придается национальному произ¬
водству и доходу, которые можно исследовать по количественным параметрам. В
стороне остаются, таким образом, изменения в качестве товаров и услуг. Денисон
не придает большого внимания тем последствиям, к которым порой могут привести
результаты неблагоприятного влияния материального процветания на окружаю¬
щую среду и благополучие людей. Впрочем, эти замечания не имеют особого
значения. Дэнисон определил целую группу факторов, лежащих в основе
экономического роста западной экономики после войны.
ОБЩИЕ ВЫВОДЫ ДЕНИСОНА
Из своих исследований Денисон сделал два типа выводов. Он объясняет различия
двух порядков между западными странами: с одной стороны, по темпам роста, а с
другой - по уровню доходов.
Что касается роста, он констатирует, что в 50-х и 60-х годах его темпы в
Японии и Западной Европе превышали американские. Между 1953 и 1971 гг. ВНП
Японии увеличивался ежегодно на 8,81%. С 1950 по 1962 г. показатель роста для
восьми стран Западной Европы (Великобритании, Бельгии, Дании, Франции, ФРГ,
Голландии, Норвегии и Италии) составлял 4,78% каждый год. Это значение станет
еще более высоким, если исключить из списка Великобританию, имевшую наимень¬
ший показатель, а временнбй период продлить до 1971 г., включив сюда “золотые
60-е”. С 1950 по 1960 г. темпы роста американской экономики составляли в среднем
3,32%. Их значение увеличится до 4%, если мы рассмотрим период с 1948 по 1969 г.
(также захватив “золотые 60-е”) и уменьшится до 3,87%, если обратиться к периоду
1948-1973 гг. (табл. 10).
Сравнение между ростом США и Западной Европы выявляет наличие
определенных отличий. Рост в США был не только менее значительным, но и стал
результатом действия других факторов.
В большей степени он опирался на увеличение труда и капитала, а не на увели¬
чение производительности труда. В течение пяти послевоенных подпериодов (1948-
1953, 1953—1964, 1964—1969, 1969—1973 и 1973—1976 гг.) вклад производительности
труда в общий показатель роста был меньше, чем тот, который характеризовал
увеличение физических факторов производства4*. С другой стороны, после второй
мировой войны ускорение темпов технологического прогресса стимулировало разви¬
тие производительности в США: если между 1929 и 1941 гг. вклад технологичес¬
кого прогресса в темпы роста составлял 0,23 процентных пункта, то в период с 1941
по 1948 г. он вырос до 0,80, с 1948 по 1969 г. этот вклад достиг 1,05 пункта, а
между 1969 и 1973 г. - 1,24 пункта5.
Со времени второй мировой войны технологические границы продвигались до¬
вольно быстро. Напротив, другие элементы концепции Денисона потеряли их отно¬
сительную значимость. Результаты роста эффективности производства, вызванные
улучшенным использованием производственных факторов и расширением масштаба
производства, играли все меньшую роль в общем развитии. Наконец, начиная с
70-х годов, меры, предпринятые правительством по защите человека и окружаю¬
щей среды, так же препятствовали развитию производительности. Влияние техно¬
логического прогресса было нейтрализовано, и в США рост производительности
лишь в малой степени способствовал экономическому развитию этой страны.
4* Этот вклад колеблется между 1,58 и 1,74% (Denison E.F. Slower Economic Growth. P. 105).
92

Таблица 10. Составляющие темпов экономического роста в нескольких странах в различные периоды (в %)
Показатели
США
Канада
Япония
Запад¬
ная
Европа
Бель¬
гия
Дания
Фран¬
ция
ФРГ
Ита¬
лия
Нидер¬
ланды
Норве¬
гия
Велико¬
британия
1950-
1962 гг.
1948-
1969 гг.
1969-
1973 гг.
1973-
1976 гг.
1950-
1967 гг.
1953-
1971 гг.
1950-
1962 гг.
1950-
1962 гг.
1950-
1962 гг.
1950-
1962 гг.
1950-
1962 гг.
1950-
1962 гг.
1950-
1962 гг.
1950-
1962 гг.
1950-
1962 гг.
Темпы роста
3,32
4,00
3,79
1,60
4,95
8,81
4,78
3,03
3,63
4,70
6,27
5,60
4,07
3,43
2,38
Совокупность факторов
производства
1,95
2,09
2,18
2,20
3,02
3,95
1,69
1,17
1,55
1,24
2,78
1,66
1,91
1,04
1,11
Труд
1,12
1,30
1,56
1,76
1,85
1,85
0,83
0,76
0,59
0,45
1,37
0,96
0,87
0,15
0,60
Число работников
0,90
1,17
1,58
1,97
1,82
1,14
0,71
0,40
0,70
0,08
1,49
0,42
0,78
0,13
0,50
Длительность труда
-0,17
-0,21
-0,28
-0,44
-0,20
-0,21
-0,14,
-0,15
-0,18
-0,02
-0,27
0,05
-0,16
-0,15
-0,15
Возраст и пол
-0,10
-0,10
-0,41
-0,39
-0,13
0,14
0,03
0,08
-0,07
0,10
0,04
0,09
0,01
-0,07
-0,04
Образование
0,49
0,41
0,48
0,58
0,36
0,34
0,23
0,43
0,14
0,29
0,11
0,40
0,24
0,24
0,29
Остаточный фактор
0,00
0,03
0,19
0,04
0,00
0,02
0,00
0,00
0,00
0,00
г
0,00
0,00
0,00
0,00
0,00
Капитал
0,83
0,79
0,62
0,44
1,14
2,10
0,86
0,41
0,96
0,79
1,41
0,70
1,04
0,89
0,51
Запасы
0,10
0,12
0,08
0,02
0,10
0,73
0,18
0,06
0,15
0,19
0,33
0,12
0,22
0,13
0,09
Оборудование/недвижи¬
мость и инфраструктура
0,43
0,36
0,31
0,23
0,87
1,07
0,64
0,39
0,661
0,56
1,02
0,54
0,66
0,79
0,43
Жилье
0,25
0,28
0,18
0,21
0,30
0,30
0,07
0,02
0,13
0,02
0,14
0,07
0,06
0,04
0,04
Международные активы
0,05
0,03
0,05
-0,03
-0,12
0,00
-0,03
-0,06
0,02
0,02
-0,08
-0,04
0,10
-0,07
-0,05
Земля
0,00
0,00
0,00
0,00
0,00
0,00
0,00
0,00
0,00
0,00
0,00
0,00
0,00
0,00
0,00

Таблица 10 (окончание)
Показатели
США
Канада
Япония
Запад¬
ная
Европа
Бель¬
гия
Дания
Фран¬
ция
ФРГ
Ита¬
лия
Нидер¬
ланды
Норве¬
гия
Велико¬
британия
1950-
1962 гг.
1948-
1969 гг.
1969-
1973 гг.
1973-
1976 гг.
1950-
1967 гг.
1953-
1971 гг.
1950-
1962 гг.
1950-
1962 гг.
1950-
1962 гг.
1950-
1962 гг.
1950-
1962 гг.
1950-
1962 гг.
1950-
1962 гг.
1950-
1962 гг.
1950-
1962 гг.
Производительность
1,37
1,91
1,61
-0,60
1,96
4,85
3,07
1,86
2,08
3,46
3,49
3,94
2,16
2,39
1,27
Прогресс в области
знания
0,76
1,19
1,24
-0,56
0,66
1,97
1,32
0,84
0,75
1,51
0,87
1,30
0,75
0,90
0,79
Лучшее размещение
ресурсов
0,29
0,30
0,15
0,11
0,64
0,95
0,68
0,51
0,58
0,95
1,01
1,42
0,63
0,92
0,12
Сокращение
необрабатыв аемых
сельхозугодий
0,25
0,23
0,07
0,04
0,54
0,64
0,46
0,20
0,41
0,65
0,77
1,04
0,21
0,54
0,06
Уменьшение числа
независимых
производителей
0,04
0,07
0,08
0,07
0,10
0,30
0,14
0,15
0,18
0,23
0,14
0,22
0,26
0,23
0,04
Устранение торговых
барьеров
0,00
0,00
-
-
0,00
0,01
0,08
0,16
0,09
0,07
0,10
0,16
0,16
0,15
0,02
Масштабы производства
0,36
0,42
0,82
0,18
0,66
1,94
0,93
0,51
0,65
1,00
1,61
1,22
0,78
0,57
0,36
Развитие локальных и
региональных рынков
0,36
0,42
-
-
0,63
1,06
0,47
0,40
0,42
0,51
0,70
0,62
0,55
0,45
0,27
Эластичность доходов
0,00
0,00
-
-
0,03
0,88
0,46
0,11
0,23
0,49
0,91
0,60
0,23
0,12
0,09
Другие составляющие
-0,04
0,00
-0,10
-0,31
0,00
0,00
0,14
0,00
0,00
0,00
0,00
0,00
0,00
0,00
0,00
Источники: Demson Е F. Slower Fconomic Growth; Idem. Why Growth Rates Differ? P. 278, 299, 300; Demson E F , Chung W К How Japan's Economy Grew. P. 41-42.

Совершенно иной была ситуация в Западной Европе. За исключением ФРГ,
экономика этих стран испытала куда меньший по сравнению с США прирост труда
и капитала. Вместе с тем прирост производительности в значительной мере предо¬
пределил благоприятное экономическое развитие Западной Европы после войны.
На 2/3 такой экономический рост может быть объяснен влиянием именно этого
фактора.
Каковы были основные факторы, предопределившие промышленный рост
Западной Европы? Работы Денисона не дают ясного ответа на вопрос. Однако
можно предположить, что процесс “наверстывания” Европой Соединенных Штатов
сыграл здесь не последнюю роль.
К тому же в общем потоке публикаций 50-х и 60-х годов непрестанно подчер¬
кивалось существование пропасти между двумя континентами в области технологии
и в практике управления предприятиями. Однако для периода 1950-1960 гг. Дени¬
сон нашел этому подтверждение лишь для Франции и в некоторой степени для Ита¬
лии6. В своих работах по подсчету факторов экономического роста Денисон уделяет
значительное внимание масштабным мероприятиям, проведенным послевоенной
Францией по модернизации структуры своей экономики. Тем не менее в целом в
Европе простое увеличение масштабов производства имело большее значение,
нежели его модернизация. Подъем экономики после войны и рост процветания
привели к быстрому созданию широкого рынка потребительских товаров, подходив¬
шему для организации массового производства по эффективным американским
методам. Как следствие этого бурный расцвет промышленности имел в своей
основе фактор роста производительности. Наконец, Денисон обнаружил в несколь¬
ких странах Европы проявление лучшего размещения физических факторов произ¬
водства, особенно за счет уменьшения скрытой безработицы в сельском Хозяйстве и
перевода рабочей силы в другие отрасли. Таким путем значительно увеличили
объемы своего производства Италия, Франция, Норвегия и ФРГ. В странах же, где
сельское хозяйство не было столь развитым (Великобритания и Бельгия), этот
процесс не имел подобного значения. Анализ прироста показателей производи¬
тельности в промышленности позволяет, таким образом, принимать во внимание не
только глубокие различия между США и Европой, но и между разными странами
Старого Света. Впечатляющий экономический рост Японии не может быть
объяснен влиянием лишь одной-единственной переменной. Все факторы сыграли
свою роль. Наполовину этот рост может быть объяснен увеличением использо¬
вания труда и капитала, остаток - ростом производительности. Денисон в своем
анализе считал основным фактором рост вложений капиталов. Он отводил ему 2,1
пункта из общих ежегодных 8,81% за период с 1953 по 1971 г. Такой размах
предполагал значительный рост общих инвестиций, ставший возможным благодаря
повышению производительности, увеличению внутренних накоплений и относи¬
тельно низкой цене на оборудование. Что касается роста производственных мощ¬
ностей, последний опирался преимущественно на технологический прогресс и
принятие на вооружение самых современных американских методов управления
предприятиями. Доля технологического прогресса в ежегодных темпах роста
(8,81%) составила 1,97 пункта, расширение производства - 1,94, а лучшее разме¬
щение экономических ресурсов - 0,94 пункта. Сокращение с 35,6 до 14,6% (за
период 1953-1971 гг.) удельного веса сельского хозяйства предоставило возмож¬
ность Японии лучше разместить свои ресурсы.
Вторая группа выводов, сделанных Денисоном, основана на различиях в уровне
доходов. Он подсчитал, что в 1960 г. доход на одного занятого в восьми европейс¬
ких странах (см. табл. 8) составлял лишь 59% от североамериканского. Это наблю¬
дение покажется еще более интересным, если принять во внимание наличие в
послевоенной Европе (примерно до середины 60-х годов) гораздо большего давле¬
ния со стороны спроса по сравнению с США. Другими словами, в Европе этот
95

процесс оказывал более благоприятное воздействие на увеличение производства и,
следовательно, на рост доходов. Денисон определил, что на 73% отставание Евро¬
пы от США в доходах было вызвано более низкой производительностью труда и
капитала. Рост производительности, достигнутый послевоенной Европой благодаря
лучшему размещению производственных факторов, не привел, как могло бы фазу
показаться, к сокращению разрыва в доходах между США и Старым Светом.
Последствия же процесса “наверстывания” в промышленности стали проявляться
лишь к началу 60-х годов. Доход в расчете на одного занятого в Японии составлял
59,2% от североамериканского. До 77% этот разрыв объясняется более низкой
производительностью труда и капитала, хотя они были и выше чем в Европе.
Денисон также выявил проблему различий в производстве между Западной Европой
и Японией, с одной стороны, и США - с другой. Он выдвинул несколько возможных
объяснений на этот счет. Главным, по его мнению, было отставание в области
менеджмента. В исследованиях Денисона также много внимания удельно факторам
институционального происхождения, которые могли влиять на конкурентоспособ¬
ность, следовательно, ускорять или замедлять рост производительности7.
Кроме сравнения темпов роста и доходов населения, Денисон также изучал
причины, ставшие основанием для замедления экономического роста в 70-х годах8,
В 1973-1976 гг. темпы роста США достигали лишь 1,60%. Как и прежде, исполь¬
зование дополнительных ресурсов труда и капитала положительно сказывается на
процессе экономического развития. Влияние же роста производительности, в
отличие от прошлого периода, стало негативным. Денисон определил, что прави¬
тельственные распоряжения в области защиты окружающей среды негативно
воздействуют на этот рост. Замедление технологического прогресса и роста
обеспечения капитала из-за недостатка инвестиций также нанесли вред развитию
производительности.
КРИТИКА СТРУКТУРУАЛИСГАМИ
“АРИФМЕТИКИ РОСТА” ДЕНИСОНА
Конечно, анализ Денисона ясен и последователен, хотя и имеет целый ряд
пробелов, особенно что касается методик подсчетов. Но наиболее суровой критике
автор подвергся за “статичный подход” к подсчетам экономического роста. Денисон
исходил из гипотезы о том, что экономический рост представляет собой процесс
достаточно простой и равновесный, который можно представить в виде сово¬
купности действующих в одном направлении факторов. Сам же автор отдавал себе
отчет в некоторой примитивности такой отправной точки. Поэтому в анализ было
введено несколько объясняющих факторов, “вмешивающихся” в процесс экономи¬
ческого наверстывания. Денисон предположил, что из-за недостаточно оптималь¬
ного использования ресурсов реальная эффективность производства может быть
ниже, чем его потенциал. Устранив этот “зазор”, можно придать экономике
дополнительный импульс развития и посредством этого изменить структуру
экономики9. Используя в своих исследованиях этот динамический элемент, Денисон,
таким образом, признал факт нестабильности экономического роста5*.
Это положение составляет “сердцевину” концепции структуруалистов. Один из
них, Ингмар Свеннисон (Ingmar Svennison) использовал эти подходы в своем
исследовании межвоенного экономического развития10. Для экономистов этого на¬
правления экономический рост не сводится к увеличению национального продукта в
полной гармонии с технологическим прогрессом. Наоборот, такой рост сопряжен с
постоянным изменением составляющих производства. Он выражает подъем и
5* Структуруалистские подходы Свеннисона и Корнволла особенно настаивают на таком пере¬
распределении.
96

упадок промышленных отраслей и постоянное перераспределение труда и капитала
между различными секторами экономики и географическими регионами. Принимая
такой динамический подход к экономическому развитию, представители этого
направления модифицировали исходную гипотезу экономического роста. Была
установлена тесная связь между ростом и изменением структуры экономики. Сле¬
довательно, экономический рост - результат импульса который придали ему изме¬
нения структуры потребления, отраслевой организации и технологии промышлен¬
ного производства. К тому же, технологический прогресс6* не является единст¬
венной детерминантой структурной трансформации, так как последняя сама в
значительной мере определялась экономическим ростом”. Поскольку экономи¬
ческий рост приводит к увеличению дохода на душу населения, структура спроса на
некоторые блага меняется. Таким образом, увеличение доходов вызывает более
значительное повышение спроса на потребительские товары, чем на другие
категории благ. В результате экономический рост посредством давления спроса
приводит к изменению структуры производства. Кроме этого, психологически бла¬
гоприятный климат, создаваемый процессом роста, а также неизбежно проявляю¬
щиеся при этом трудности совершенно явно стимулируют технологический про¬
гресс и улучшение методов управления предприятиями. Расширяющийся рынок
увеличивает область применения специализированной техники, снижает издержки
на оборудование и стимулирует тем самым структурные изменения7*. Рост
издержек на заработную плату также часто способствует этому процессу.
Структур у алисты свидетельствуют, что экономический рост не зависит единст¬
венно от изменения экономической структуры. На него в очень специфической
форме влияет введение в оборот нового оборудования. Новые развивающиеся от¬
расли промышленности требуют такого обрудования, создание которого возможно
лишь на базе самых современных технологий. Вследствие этого новые сектора
экономики демонстрировали большую эффективность, нежели традиционные.
Экономический рост становился, таким образом, все в большей степени результа¬
том большей эффективности нового оборудования, используемого в новых
развивающихся секторах экономики, а новые инвестиции в свою очередь функцией
экономического роста12. Эта цепь взаимозависимых элементов приводит к
“здоровому кругу” быстрого экономического роста. Исследование Свеннисоном
межвоенного развития Европы показало, что эти же взаимозависимые элементы в
период стагнации действуют в противоположном направлении (способствуя появ¬
лению “порочного круга”). В периоды трудностей структурного характера отрасли,
о которых шла речь, весьма сдержанны к обновлению своих основных капиталов.
Вследствие этого оборудование отраслей, испытывающих трудности, устаревает с
технологической точки зрения. Это означает, что отрасли начинают аккумулиро¬
вать рабочую силу, которая в нормальных условиях должна была бы направляться
в новые развивающиеся отрасли. Стагнация, таким образом, препятствует
структурным изменениям экономики, а инерция лишь ухудшает ситуацию в период
стагнации13.
Джон Корнволл, Агнус Мэддисон и Герхард Менш (John Cornwall, Agnus
Maddison, Gerhard Mensch)14 использовали структурный и динамический подходы в
6* Денисов изучал отдельно влияние различных факторов иа процесс экономического роста. За то что
автор не использовал в своем анализе концепцию взаимовлияния, ои подвергся суровой критике.
Например, разделение категорий “превосходство в знаниях”, “изменения во временных промежутках
в использовании знаний”, “масштабная экономика” (Advances of Knowledge, changes in the lag in the
application of knowledge и Economics of Scale: growth of markets and income elasticities) полностью
несправедливо. Их взаимовлияние слишком очевидно и значительно.
7* Те же обстоятельства могут в равной степени привести к снижению цен иа сырье и энергию,
способствуя таким трансформациям, как и произошло в период 50-х и 60-х годов. Опыт, тем ие
менее, показывает, что этот эффект может быть легко нейтрализован.
4 Гермаи Ван дер Вее
97

своих исследованиях экономического роста Запада после войны. Главный вопрос,
который встает при использовании структурного подхода, - в какой степени труд и
капитал проявляют гибкость и мобильность, необходимые для развития, поддержки
и ускорения изменения экономической структуры? Уже сама постановка этого
вопроса ставит под сомнение “арифметику роста” Денисона, который исходил из
факта существования гибкого и мобильного состояния труда и капитала. Как
Корнволл, так и Мэддисон отвергли гипотезу Денисона, чтобы выяснить, насколько
можно устранить несовершенства, ухудшающие размещение факторов производ¬
ства в различных странах15. Поэтому их внимание было приковано, главным
образом, к обеспечению оборудованием и к активному населению. Они пришли к
выводу, что развитие этих двух составляющих облегчает процесс общей струк¬
турной трансформации. В этих условиях новые отрасли не были больше зависи¬
мыми от вечно болезненного процесса отвлечения труда и капитала из традицион¬
ных промышленных отраслей, так как можно было бы черпать в существующих
резервах. Корнволл и Мэддисон создали также свою гипотезу “наверстывания”,
чтобы объяснить феномен быстрого роста Западной Европы и Японии. Если
рассматривать труд и капитал в рамках теории нестабильности экономического
роста, гипотеза “наверстывания” приобретает гораздо большее значение, нежели в
“арифметике роста” Денисона.
Что касается Менша, он основывался на теории Шумпетера. Согласно поло¬
жениям этой теории, мобильность и гибкость труда и капитала находят дополнение
в решениях, принимаемых руководителями предприятий и способствующих эконо¬
мическому росту. Следует также рассмотреть инновационную роль энергичных
руководителей в контексте длинного цикла. Так, нисходящая кондратьевского
цикла стимулировала поиск фундаментальных технологических инноваций16. В
модели Менша технологический прогресс и руководители предприятий являются
двигателем изменения экономической структуры.
Кризис 70-х годов привлек внимание к замедлению роста производительности,
производственных факторов и процессу деиндустриализации некоторых госу¬
дарств - членов ОЭСР. К структурным переменам и процессу нестабильного роста
добавились сокращение числа занятых в промышленности (вначале относительное,
а затем абсолютное) и развитие сектора услуг17. Общим правилом общества
изобилия является сокращение спроса на промышленную продукцию с того, как
доход на душу населения превышает определенное пороговое значение. С этого
момента ускоряется спрос на различные виды услуг. В своих подсчетах роста
Денисон уделил этим наблюдениям лишь ограниченное внимание, в той степени, в
которой он принимал их в расчет. Он не учитывал взаимовлияния различных
факторов. А оно было тем не менее весьма существенным. Вот почему далее в
своем изложении мы будем придерживаться сгруктуруалистского подхода.
2.	ГИБКОСТЬ ПРЕДЛОЖЕНИЯ РАБОЧЕЙ СИЛЫ.
КОЛИЧЕСТВЕННЫЙ АСПЕКТ ПРЕДЛОЖЕНИЯ РАБОЧЕЙ СИЛЫ ПОСЛЕ ВОЙНЫ
Возрастающие темпы роста некоторых западных государств после войны предпола¬
гали использование значительного количества рабочих рук. По этому вопросу рабо¬
ты Денисона содержат целый ряд конкретных данных. Структуруалисты также счи¬
тали, что увеличение свободной рабочей силы способствовало ускорению экономи¬
ческого роста. Пять причин могут быть рассмотрены в качестве основания коли¬
чественного роста предложения рабочей силы: естественный рост населения, поло¬
жительное миграционное сальдо, изменение возрастной структуры населения, уве¬
личение процентного соотношения людей, осуществляющих экономическую дея¬
тельность, и поглощение скрытых безработных из сельского хозяйства и ремесла.
98

М. Макура (N. Macura) составил интересную сводку изменений, которые
претерпело население Европы (табл. 11). Из данных, представленных в табл. 11,
следует, что после второй мировой войны население Европы заметно выросло, и в
особенности это произошло в период от начала до окончания войны18. В Южной
Европе население росло явно медленней, чем в межвоенный период. Это замед¬
ление объясняется процессом эмиграции из этого ранее перенаселенного региона.
Восточная Европа пережила нечто подобное, с той лишь разницей, что население
здесь сильно уменьшилось еще в период войны. Советский Союз во время войны
понес еще более значительные человеческие потери. Однако после нее восста¬
новление численности населения происходило довольно быстро.
Представляется, что миграция оказался большое влияние на предложение
рабочей силы во многих западных государствах. Сам процесс миграции в Европе
претерпел структурные изменения. Межконтинентальный поток уступил место
внутриконтинентальному. В то же время экономическая в своей основе миграция
сменила политическую, господствовавшую накануне и фазу после войны. В 20-х я
30-х годах страны, ограничивавшие прием мигрантов, сократили таким путем
приток населения, в течение веков колонизовавшего Северную Америку,
Австралию, Новую Зеландию и другие заморские территории. В то же время
множество политических беженцев из Советского Союза, нацистской Германии, а
также с Балкан прибывали в Западную Европу. Это движение еще больше
усилилось фазу после войны. Между 1945 и 1947 гг. ЮНРРА репатриировала не
менее 30 млн человек, преимущественно европейцев. С 1947 по 1951 г. более 1 млн
так называемых перемещенных лиц (700 тыс. немцев и 300 тыс. поляков) не
захотели вернуться обратно. Они остались на Западе.
В течение 50-х годов немцы, преимущественно из Восточной Германии и с
Балкан, продолжали эмифировать на Запад. Начиная с 50-х годов страны Западной
Европы по экономическим причинам обратились к помощи иностранных рабочих,
которые сначала прибывали из Восточной и Южной Европы, а затем все в большей
степени из Северной Африки, в особенности из Алжира и Марокко. Затем Турция
становится главным поставщиком рабочей силы, а еще позднее, правда, в меньшей
степени - Иран и Пакистан (табл. 12)19.
За 50-60-е годы число иностранных рабочих в странах ЕЭС значительно
увеличилось. В "Европе шести" (Франция, Германия, Италия, страны Бенилюкса)
их насчитывалось 1,5 млн человек в 1960 г. и более 4,5 млн - в 1973 г. В "Европе
девяти" (помимо "шестерки" также Великобритания, Ирландия и Дания) в 1973 г.
было 6,4 мли человек, 2,5 млн из которых - в ФРГ. Соотнесенные с общим
экономически активным населением, эти цифры оказываются для некоторых стран
весьма внушительными (табл. 13).
Перед экономическими проблемами 70-х годов большинство европейских пра¬
вительств решило в 1973—1974 гг. положить конец ввозу рабочей силы. Частично
Таблица 11. Изменения численности населения от десятилетия к десятилетию
в различных европейских регионах (в%)
Регион
1920-
1929 гг.
1930-
1939 гг.
1940-
1949 rr.
1950-
1959 гг.
1960-
1969 гг.
1970-
1979 rr.
Западная Европа
7,1
4,2
8,1
9,9
10,2
4,3
Южная Европа
11,8
10,7
5,7
8,3
9,0
2,7
Восточная Европа
11,4
8,1
-6,8
8,1
7,3
7,8
Северная Европа
4,8
5,2
6,1
4,5
5,2
1,2
Советский Союз
15,3
8,9
-7,7
19,1
13,2
8,6
Источники: Population in Europe. Р. 8; Nations Unies. Annuairc statisliquc. P. 1979-1980.
4*
99

Таблица 12. Тенденции иммиграции (+) и эмиграции (-) в европейских государствах (1950-1980 гг.)
(чистая миграция в брутто-показателях, округленных до сотен)
Ограна
Годовая средняя
1950-
1954 гг.
1955-
1959 гг.
1960-
1964 гг.
1965-
1969 гг.
1970-
1974 гг.
1975-
1980 гг.
Бельгия
+3 200
+ 10 600
+ 19 200
+ 12 200
+ 17 200
+6 000
Франция
+27 800
+ 156 000
+316 400
+ 115 400
+ 112 600
+5 000
Западная Германия
+221 400
+297 200
+312 600
+229 800
+342 400
+72 500
Люксембург
+900
+600
+2 100
+900
+3 800
+ 1 400
Нидерланды
-20 600
-3 200
+6 400
+ 106 000
+26 200
+40 300
Швеция
+9 200
+9 800
+ 14 000
+25 600
+7 600
+ 16 300
Швейцария
+22 800
+32 000
+564 000
+ 17 000
+6 600
-22 300
Великобритания
-33 600
-1 ЗОО1*
+27 000
-72 200
-58 600
-23 600
Греция
-13 800
-25 000
-44 200
-23 800
-30 700
+45 500
Ирландия
-34 800
-44 400
-22 200
-15 200
+ 11 000
+5 ООО
Италия
-100 8000
-127 400
-113 200
-123 800
+59 800
+54 100
Португалия
-64 200
-68 000
-60 200
-130 200
-52 800
+39 000
Испания
-51 800
-104 000
-80 600
-42 200
-28 800
+29 4003’
Турция
н.д.
Н.Д.
+26 9002*
н.д.
н.Д.
Н.Д.
Югославия
н.д.
н.д.
+34 0002*
Н.д.
н.д.
Н.Д.
1*2* 1*
1956-1959 гг.; Мигранты, покидающие Европу; 1975-1979 гг.
Источники: Cornwall J Postwar Growth. Р. 85; OCDE. Statistiques de la population active, 1969-1980.
Таблица 13. Доля иммигрантов в общем и активном населении стран ЕЭС на 1 января 1973 г.
Страна
Общая чис¬
ленность
населения
Чаек, имми¬
грантов
Доля в
про¬
центах
Активное
население
Число имми¬
грантов
Доля в
про¬
центах
Бельгия
9 695 400
775 632
8,00
3 176 000
220 222
6,92
Франция
5 487 400
3 608 400
7,00
16 443 0001*
1 770 000'*
10,76
ФРГ
61 181 000
2 839 400
4,64
22 470 000
2 460 000
10,94
Италия
54 025 200
151 000
0,28
12 797 000
44 030
0,34
Люксембург
345 000
90 900
26,35
122 5003*
43 000
35,10
Нидерланды
13 296 000
204 000
1,53
3 952 000
121 086
3,06
Дания
4 953 500
54 000
1,09
1,923 000'*
36 0001*
1,87
Ирландия
2 944 400
86 500
2,94
722 000
32 1201*-2*
4,44
Великобритания
55 812 000
2 579 000
4,62
23 008 000
1 665 005
7,23
Всего
253 739 900
10 388 832
4,09
84 613 500
6 391 241
7,47
1 * 7*
Среднее значение для 1972 г. Эта цифра охватывает владельцев разрешений на работу и 30 тыс. британцев
3*
(приблизительно). Включая военных.
Источник-. Moulaert F Gastarbeit. Р. 343-364.
100

они добились успеха8*,но с 1977 г. численность рабочих-иммигрантов снова начала
увеличиваться20. Между тем проблема иностранных рабочих приняла парадок¬
сальный оборот. В периоды экономического подъема страны Западной Европы
всячески приветствовали и поощряли приток рабочей силы, смягчавшей давление,
оказываемое на рынок труда. Эти рабочие рассматривались как “временные миг¬
ранты”. Однако события разворачивались несколько иначе. “Временные” иммигран¬
ты окончательно интегрировались в экономику, тогда как государства, прини¬
мавшие их, испытывали постоянную необходимость в иностранной рабочей силе21.
Каким образом объяснить этот поворот?
Ответ частично кроется в политике обеспечения полной занятости и про¬
цветания в послевоенной Европе. Промышленные рабочие имели здесь возмож¬
ность и желание получить более квалифицированную работу и, соответственно,
улучшить свое материальное и социальное положение. Спрос же на не- или
полуквалифицированную рабочую силу не был удовлетворен и увеличивался, в
частности, в традиционных отраслях экономики. Особенно острой была нехватка
рабочих рук в угольной промышленности Франции и Бельгии, в “третичном” сек¬
торе Швейцарии, а также сельском хозяйстве Германии. Перед правительствами
западных государств было три возможных варианта решения проблемы: увеличить
оплату “второсортных” рабочих мест, вести политику постоянной миграции или же
конкретизировать концепцию временной миграции22. Они выбрали третий вариант,
так как не могли радикально модифицировать структуру внутренней занятости и к
тому же были убеждены в том, что проблема занятости будет разрешена в
короткий срок и можно легко изменить направление текущей миграции.
Что касается последнего соображения, здесь была допущена трудно исправимая
ошибка. Однажды форсированная, "временная" иммиграция рабочих вскоре при¬
обрела свою внутреннюю динамику. Рабочие европейских государств все больше и
больше утрачивали интерес к "второсортной" работе. И это явление отнюдь не
ограничивалось теми отраслями, где имелась нехватка рабочей силы. Напротив,
как свидетельствует В. Бохнинг, в ФРГ оно охватило все промышленные отрас¬
ли23. Проблема иностранных рабочих переросла из второстепенной в первоочеред¬
ную. Относительная доля своих "синих воротничков" из числа неквалифициро¬
ванного персонала сократилась в пользу рабочих-иммигрантов. Следовательно,
пришло то время, когда последние перестали представлять резерв рабочей силы,
откуда ее можно было бы черпать в периоды бурного роста и с которой можно
было расстаться в период кризиса и увеличения безработицы. Теперь эти работники
отвечали уже требованиям структурного характера: они постоянно занимали нишу
второсортной и низкооплачиваемой работы, от которой отказались их западноев¬
ропейские коллеги. Вот почему в начале 70-х годов безработица затронула местных
рабочих гораздо сильнее, нежели приезжих. И если к концу 70-х годов пострадали
иммигранты, то это произошло отнюдь не потому, что их потеснили “местные”, а
скорее из-за того, что кризис поразил традиционные отрасли, которые использовали
иностранную рабочую силу.
Переход от временной к постоянной миграции был связан не только с потреб¬
ностью в иностранной рабочей силе, но и с изменением поведения иммигрантов.
Сначала это были молодые и неженатые люди, которые, временно покинув свою
родину, быстро смогли адаптироваться к нормам и ценностям новой окружающей
среды. На второй стадии средний возраст работников увеличился, и вскоре его
сопровождала уже целая семья, что ускоряло процесс постоянной "фиксации”.
Между тем правительства западных государств приняли меры по улучшению
условий жизни рабочих-иммигрантов. Сокращая ввоз новой рабочей силы, они
8* О мерах, предпринятых правительствами ФРГ, Швейцарии, Бельгии, Голландии и Франции, см.:
OCDE (SOPEMI). Reporting System on Migration. 1978. P. 7.
101

разрешали въезд членам семей уже работавших людей24. Правительства также
стремились улучшить условия жилья и социальной инфраструктуры (прежде всего
образования); короче говоря, иностранным рабочим помогали интегрироваться в
новую жизнь. После некоторого времени к ним присоединились гражданские и
религиозные лидеры, что еще более ускорило постоянную "фиксацию".
Иммиграция в США, Канаду, Австралию происходила примерно по той же
схеме, что и в Европе. Здесь этот процесс также принял внушительные масштабы
после войны.
Между 1950 и 1959 гг. иммиграция составила около 10,8% от общего прироста
населения США. Эта цифра увеличилась до 15,8% в 60-х годах и до 21% в сле¬
дующее десятилетие. Выраженные в абсолютных цифрах, эти данные поражают.
Так, для 1950-1959 гг. цифру 10,8% составили 2 млн 420 тыс. иммигрантов,
прибывших в основном из Мексики, Коста-Рики, других районов Центральной
Америки и Карибского бассейна. Большинство этих людей были нелегальными
сезонными рабочими, которые надеялись получить вид на жительство, а затем и
разрешение на работу. Эти данные не учитывают нелегально перешедших границу
людей, число которых так же было велико. В Канаде это количество было
незначительным, зато в соотношении с общим увеличением населения доля
иммигрантов с легальным статусом была гораздо больше, чем в США: 26% в 50-х
годах, 21% в 60-х и 30,7% в 70-х.
В Японии наибольший размах иммиграции пришелся на период сразу после
окончания войны, когда около 5 млн человек из числа военных и гражданских лиц
со своими семьями вернулись в Японию с чужих территорий. Вкупе с естественным
приростом населения этот процесс привел к тому, что к концу 1948 г. население
Японии увеличилось на 8 млн человек, что составило 11% от количества населения
к концу войны. После 40-х годов иммиграция в страну фактически прекратилась.
Эта страна устраняла нехватку рабочих рук в своей экономике за счет инвестиций
и развития производства за рубежом. Так, за счет вложения средств в экономику
Южной Кореи Япония приобрела рынок неквалифицированной и дешевой рабочей
силы.
Одновременно с естественным ростом населения, а также миграционным про¬
цессом на предложение рабочей силы после войны большое влияние оказывали
также сдвиг между возрастными категориями и изменение процентного соотноше¬
ния экономически активного населения. Во всех европейских государствах отчет¬
ливо проявилась тенденция к старению, которая часто принимала слишком угро¬
жающий характер (колонки 3, 7, 18 и 28 табл. 14). В течение 70-х годов по
сравнению с общей численностью населения процентное соотношение числа лиц
моложе 15 лет уменьшилось, в то время как число лиц между 15 и 65 годами увели¬
чилось. В некоторых странах эта группа населения возрастала намного быстрее,
чем население в целом9*. Что же касается темпов участия населения в эконо¬
мической деятельности, они увеличивались главным образом за счет активности
женщин. В тех странах, где эти темпы были велики (Дания, Швеция), значи¬
тельным было и процентное соотношение женщин, участвовавших в экономической
деятельности, там же, где такие темпы были невысокими (Испания, Италия,
Голландия), сравнительно небольшое число женщин проявляли экономическую
активность. По окончании войны темпы участия женщин в экономической жизни
стали еще больше различаться в зависимости от страны. В 1950 г. список возглав¬
ляла Япония: женщины составляли здесь около 40% всего активного населения. В
Великобритании эта пропорция составляла 32,6%, в США - 29,4, в Канаде - 21,8, а
9* В Канаде категория населения от 15 до 65 лет увеличивалась на 2,3% в год в течение 70-х годов
против 1,3% для всего населения; в США это соотношение было соответственно 1,6 и 0,8; в Бельгии
0,6 н 0,3; в Голландии - 1,4 и 0,9 (табл. 2, колонки 28 и 36).
102

в Испании - лишь 16%. За период 1950-1980 гг. эти показатели сблизились, увели¬
чиваясь во всех странах. В 1950 г. женщины составляли 28,5% экономически
активного населения США, Канады, Западной Европы и Японии. К 1959 г. эта
цифра равнялась уже 33,8%, в 1970 г. - 35,4%, а в 1977 г. - 37,4%10*. Приведенные
данные указывают на то, что усиление после войны профессиональной активности
женщин в значительной степени способствовало общему увеличению экономически
активного населения на Западе. Это развитие стало следствием изменения
социально-психологического отношения к женщине, произошедшего за последние
десятилетия. Улучшение и развитие образования, снижение рождаемости и
освобождение женщины облегчило ей доступ к профессиональной активности.
Но в периоды рецессий, особенно в 70-х годах, безработица среди женщин
увеличивалась непропорционально. По этому поводу можно выдвинуть два объяс¬
нения. Несмотря на движение за освобождение женщин, им предлагалась второ¬
сортная работа. Это объяснялось значительным количеством неявок на работу,
профессиональной подготовкой и недостаточной мотивацией. Поэтому в периоды
спадов в экономике от них избавлялись в первую очередь. Другим обоснованием,
вероятно, была связь между профессиональной активностью женщины и ее
возрастом25. У мужчин такая зависимость представляла собой плавную кривую,
быстро и постоянно возраставшую от 15 до 35 лет, которая стабилизировалась на
уровне 98%. После 50-ти лет начиналось медленное снижение. У женщин такая
кривая выглядела гораздо менее “регулярно”. Первый “пик” она достигала в период
от 20 до 25 лет, затем следовало снижение, а от 45 до 50 лет - снова рост, но уже
менее значительный. Далее следовало уже постоянное снижение11*. Весьма вероят¬
но, что такая нерегулярность трудовой активности женщин в сравнении с мужчи¬
нами оказывала неблагоприятное влияние на использование женской рабочей
силы.
Последним фактором, влиявшим на гибкость предложения рабочей силы после
войны, было сокращение числа занятых в сельском хозяйстве. Табл. 14 харак¬
теризует в общих чертах те изменения, которые определяли структуру активного
населения в западных странах во время индустриализации. Эти данные
подтверждают гипотезу, выдвинутую Колином Кларком (Colin Clark)26. В таких
странах, как США, Великобритания, эти изменения закончились уже в 50-х годах.
Так, к 1950 г. в сельском хозяйстве Великобритании было занято не более 5%
активного населения, а к 1973 г. - лишь 2,9%. В США эти цифры были,
соответственно, 12, и 4,1%. В тех же странах, где первоначально число занятых в
сельском хозйстве было велико, сокращение приняло больший размах. В 1950 г. в
аграрном секторе Японии было занято 49% всего активного населения, а в 1973 г.
эта цифра составляла уже не более 13,4%. На те же даты соответствующие
показатели по Италии составляли 41 и 17,4%, а по Франции - 32 и 12,2%.
Во всех западных странах если численность занятых в сельском хозяйстве
уменьшалась, увеличивалось их число в сфере услуг. Промышленность не знала
такой зависимости. В большинстве стран число занятых в промышленном секторе
увеличивалось в 50-х и 60-х годах в абсолютных показателях. В тот же период
относительная доля промышленности в общих показателях занятости регулярно
возрастала в Японии и Италии, однако в ФРГ и Франции наметилась тенденция к
стабилизации. В США, Великобритании, Швеции и странах Бенилюкса началось
пропорциональное снижение числа занятых в промышленности.
10* См. табл. 9, колонки 2, 10, 21, 33.
11 * Существовало два варианта поведения кривой. В Голландии и в меньшей степени в Швейцарии
активность женщин после замужества резко снижалась, но возраст вступления в брак был
значительно большим, нежели в других странах. В Финляндии и в некоторой степени в Швеции
кривая была аналогичной, определявшей экономическое поведение мужчин, только на более низком
уровне.
103

Таблица 14. Доля занятых в сельском хозяйстве, промыиыенности и сфере услуг в общей численности занятых в 1966-1980 гг. (в %)
Отрасль экономики
Италия
ФРГ
Франция
Великобритания
США
Япония
Нидерланды
Швеция
Сельское хозяйство
1871
62,0
1882
42,0
1866
52,0
1911
12,0
1870
50,0
1877
83,0
1909
28,0
1910
46,0
1954
41,0
1933
29,0
1950
33,0
1951
5,0
1950
12,0
1950
49,0
1947
19,0
1950
20,0
1857
35,6
16,3
24,6
4,4
9,3
34,4
12,8
16,5
1965
25,6
10,9
17,7
3,3
6,1
23,5
8,9
11,4
1973
17,4
7,5
12,2
2,9
4,1
13,4
6,8
7,1
1980
14,2
5,6
8,7
2,6
3,6
10,4
4,9
5,6
Промышленность
1871
24,0
1882
36,0
1866
29,0
1911
43,0
1870
25,0
1877
6,0
1909
35,0
1910
26,0
1954
31,0
1933
41,0
1950
34,0
1951
47,0
1950
35,0
1950
21,0
1947
33,0
1950
41,0
1957
35,3
48,0
37,5
49,2
35,5
26,7
42,1
42,2
1973
41,6
50,4
39,4
48,1
33,4
32,4
40,9
43,0
1965
44,0
49,5
39,3
42,6
31,7
37,2
36,2
36,8
1980
37,8
44,2
36,0
37,8
30,5
35,3
31,4
32,2
Сфера услуг
1871
14,0
1882
22,0
1866
20,0
1911
45,0
1870
25,0
1877
11,0
1909
37,0
1910
28,0
1954
28,0
1933
30,0
1950
33,0
1951
48,0
1950
53,0
1950
30,0
1947
48,0
1950
39,0
1957
29,1
35,7
37,9
46,4
55,2
39,0
45,1
41,5
1965
32,8
38,7
42,9
48,7
60,5
44,1
50,2
45,6
1973
38,6
43,0
48,5
54,5
64,2
49,4
57,0
56,1
1980
47,9
50,3
55,3
59,6
65,9
54,2
64,6
62,2
Источники: Cornwall J. Modem Capitalism. Р. 17; OCDE. Statistiques rftrospectives 1960-1980. P. 46,47.

Три главных фактора обусловили сокращение занятости в сельском хозяйстве.
В первую очередь производительность труда в этом секторе впечатляюще выросла
как в абсолютном измерении, так и по отношению к промышленности и сфере
услуг12*. Во-вторых, спрос на продукцию сельского хозяйства на Западе возрастал
не так сильно, как на другие товары и услуги. Общество изобилия развивалось, пе¬
решагнув порог “прокормления”, и рост доходов уже не выражался в пропорцио¬
нальном увеличении спроса на продовольствие. Доход был третьим фактором, кото¬
рый вынуждал рабочую силу покидать аграрный сектор. После второй мировой вой¬
ны, за исключением тех стран, в которых аграрная сфера составляла лишь незначи¬
тельную долю в общей занятости (Великобритания, Бельгия), доходы в сельском
хозяйстве значительно снизились в сравнении с доходами промышленного сектора и
сферы услуг. Так как этот разрыв после войны не был ликвидирован, отток
рабочей силы из аграрного сектора в другие продолжался в том же масштабе13*.
КАЧЕСТВЕННЫЙ АСПЕКТ ПРЕДЛОЖЕНИЯ РАБОЧЕЙ СИЛЫ
ПОСЛЕ ВОЙНЫ
Не только количество, но и качество влияли на гибкость предложения труда. Под
воздействием теории Теодора Шульца (Theodore W. Schultz)27 многие экономисты
очень внимательно отслеживали усилия, предпринимаемые правительствами
западных стран, по улучшению качества рабочей силы. Проведенные в этой
области исследования показывают, что вложенные Соединенными Штатами в
“образовательный капитал” общественные инвестиции оказали результативное
влияние на экономическое развитие этой страны. Европейские государства также
добились успеха в деле экономического роста после войны во многом за счет
улучшения своего “человеческого капитала” (см. табл. 12).
Этот феномен не нов. По результатам исследований, очевидный эффект от
состояния образования и обучения начал проявляться в результатах экономи¬
ческого развития уже с начала 20-х годов. По подсчетам Денисона, при общих
ежегодных темпах экономического роста в США за 1929-1948 гг. в 2,49 про¬
центных пункта вклад образования составил 0,41 проц. пункта28. Статистические
данные, опубликованные исследователем об уровне образования активного
населения тринадцати стран ОЭСР, неопровержимо свидетельствуют о резких
переменах, произошедших в период первой мировой войны. В 1870 г. средняя
продолжительность обучения не превышала Ъ—4 лет и многие работники не умели
читать и писать. К 1950 г. она достигла уже 8,2 лет14*.
Значение инвестиций в обучение и образование для темпов экономического
роста возросло после второй мировой войны. Вклад “образовательного фактора” в
темпы экономического роста США составил 0,36 пункта в 1948-1953 гг., 0,4 - в
1953-1964 гг., 0,37 - в 1964-1969 гг., 0,5 - в 1969-1973 гг. и 0,67 пункта в 1973—
1976 гг.29 Несмотря на общее улучшение обучения и образования, определившееся
уже после первой мировой войны и продолжавшееся после второй мировой войны,
различия в качестве “человеческого капитала” разных стран сохранились.
Считается, что именно по этой причине после второй мировой войны произво¬
дительность экономики Европы и Японии оставала от североамериканской30. Каким
был реальный размер этой “образовательной пропасти”, и мог ли здесь иметь место
“наверстывающий процесс”?
12* Необходимо подчеркнуть, что производительность в промышленности во всех странах ОЭСР
оставалась выше, чем в других секторах экономики.
13* Отставание в доходах не проявилось ощутимо лишь в Канаде (Cornwall J. Growth and Stability.
P. 51).
14* В 1976 г. средняя продолжительность обучения составила 9,2 лет (Maddison A. Long Run Dynamics. P.
25).
105

В 50-х и 60-х годах расходы на образование возросли во всех западных госу¬
дарствах как в абсолютных, так и в относительных цифрах в том смысле, что
расходы на образование росли быстрее ВНП. Последнее обстоятельство тем более
примечательно, что ВНП западных стран в то время развивался более чем внуши¬
тельным темпами (табл. 15).
В течение двух рассматриваемых десятилетий США продолжали инвести¬
ровать в образование большую часть своего ВНП, чем какое бы ни было госу¬
дарство-член ОЭСР15*. Поэтому им удалось сохранить свое лидерство, несмотря на
то, что другие страны ОЭСР увеличивали свои расходы на образование в про¬
центном соответствии с увеличением своего ВНП. Государства Западной Европы и
Япония улучшили качество среднего образования, которое имело приоритетное
значение для вложения средств. Таким образом, была создана открытая для всех
система образования. США уже прошли этот этап, и поэтому здесь основное
внимание было уделено совершенствованию системы высшего образования, на
котором Западная Европа и Япония сконцентрировали внимание с начала 70-х
годов. В 1976 г. американцы в возрасте от 25 до 64 лет в среднем имели за плечами
гораздо более долгий срок обучения по сравнению со своими европейскими и японс¬
кими сверстниками. Этот срок перешагнул 10,5 лет в 1960-1962 гг. и 11,6 лет - в
1976 г. В это время другие страны имели следующие показатели: 10,42 года в
Японии, 10,41 в Великобритании, 9,87 во Франции, 9,36 в ФРГ, 9,33 года в
Швеции31.
Другие статистические данные свидетельствуют о превосходстве США в об¬
ласти высшего образования в период после второй мировой войны. В 1963 г. 2,4%
от общей численности американцев обладали высшим образованием. В Японии это
соотношение равнялось 0,9%, во Франции - 0,8, в Западной Германии и Швеции -
0,7, а в Италии составило - 0,5%32. К 1976 г. этот разрыв еще не был устранен.
Население США в возрасте от 25 до 64 лет имело в среднем по 1,05 года обучения
в высшей школе. Сравнительные данные для других стран намного ниже: 0,65 хода
в Швеции, 0,62 - в Бельгии, 0,56 - во Франции, 0,44 - в Италии и 0,23 - в ФРГ33.
Если этот вопррс рассматривать в другой плоскости, то следует привести следую¬
щие данные: в начале 60-х годов академические круги и персонал составляли прп-
Таблица 15. Доля расходов на образование в общем ВНП в 1955-1964 гг. (в %)
Стран?
1955
I960
1964
1964-1965
Реальный рост- ВНП
(1955г. 100
США
4,1
5,3
6,2
151
13S
Бельгия1*
3,0
4,5
4,3
143
139
Франция
2,9
3,4
4,3
148
156
ФРГ
2,9
3,0
3,4
118
171
Италия1*
3,3
4,5
5,42*
164
161
Нидерланды
3,6
4,7
5,7
158
139
Великобритания
3,2
4,1
4,9
153
133
Швеция1*
4,4
5,0
5,73*
130
146
Канада
3,0
4,5
5,8
193
142
Япония1
4,4
4,1
5„'34*
12.0
234
Источник: OCDE. Gaps in Technology. Р. 32.
!* Только государственные расходы; 2* Частные расходы: подсчеты на основе данных I960 г.; 3* 1962 г.; 4* 1963 г.
15* Только Япония и Швеция представляли здесь до некоторой степени исключение, и то лишь для
одного 1955 г. Все остальное время США имели полное преимущество в этой сфере.
106

мерно 17% всего активного населения США, в "Европе шести" - 10%, в Велико¬
британии - 11%34. Доля выпускников университетов, в числе американских исследо¬
вателей, была гораздо больше, чем в Западной Европе и Японии. Это же относится
и к персоналу. Однако соотношение инженеров и техников в США было ниже, чем
в "Европе шести" и Великобритании. Тем не менее, что касается фабричного
производства, пропорциональное число специалистов с академическим образова¬
нием и менеджеров в США было намного больше, чем где бы там ни было, равно
как и соответствующее число инженеров и высшего технического персонала16*.
Относительно меньше были задействованы специалисты в сфере услуг Соединен¬
ных Штатов. Исследования подтверждают, таким образом, гипотезу о том, что,
располагая большей, чем в США, численностью технического персонала, Европа
использовала его менее эффективно.
Следует также отметить два других обстоятельства, касающихся высшего
образования. В 60-х годах около 12% американских студентов обучалось в школах
бизнеса. В это же время обучение менеджменту в университетах Западной Европы
и Японии только начиналось, что частично ^объясняет отставание последних от
США в сфере управления предприятиями. Помимо этого, западные государства
проявляли неодинаковый интерес к различным областям естественной науки.
Европа и в особенности Великобритания предпочитали прикладные науки, которые
давали технологическую подготовку. Напротив, в США выпускалось больше спе¬
циалистов в области "чистой науки"35. После войны западноевропейские государ¬
ства начали сокращать отставание от США в области высшего технического обра¬
зования, а в области науки преимущество Соединенных Штатов увеличилось. Эти
обстоятельства подтверждают гипотезу о том, что в сфере промышленного раз¬
вития по окончании второй мировой войны страны Западной Европы и Японии
испытывали технологическое отставание от Соединенных Штатов и что источ¬
ником экономического роста аутсайдеров стал собственно процесс "наверстывания".
Тем не менее технологические нововведения реализовывались не посредством
принципиально новых и оригинальных разработок, для чего требовалось про¬
движение границы общего знания, а через усовершенствование уже существующих
конкретных технологий (что иногда называют "improvement engineering")17*.
Технологическое отставание также было вызвано процессом "утечки мозгов" в
США. Сколько же специалистов иммигрировало в США со всего мира? Согласно
статистическим данным, в период с 1956 по 1966 г. в США в среднем прибывало
около 135 тыс. иммигрантов, осуществляющих экономическую деятельность. В
1956 г. 13% среди них имели высшее образование. В 1963 г. эта цифра составила
20%, стабилизировавшись на этом уровне. В числе этих 20% четверть имела
диплом фундаментальных или прикладных наук (4,6% в 1966 г.). Среди же
собственно американского населения данное соотношение составляло 2%. Таким
образом, иммиграционный процесс привел к повышению общего уровня квали¬
фикации активного населения США. Что особенно интересно, в 1963-1964 гг. 10%
от общего числа дипломированных инженеров в США составляли специалисты,
приехавшие из других стран36. 40% высококвалифицированных иммигрантов со¬
,6* Лишь в Швеции относительное количество инженеров высокой квалификации в промышленности
было более высоким, чем в США (8,5% против 5%) (OCDE. Gaps in Technology. Р. 22).
17* Все статистические материалы, касающиеся образования в ФРГ, характеризуют весьма "скромное"
соотношение между расходами на образование и размером ВНП, средней продолжительностью
образовательного процесса и количеством квалифицированных выпускников университетов и
техникумов. Это покажется еще более удивительным, если вспомнить, что процесс индустриализации
Германии в конце XIX в. во многом был обязан прогрессу в области образования (Landes D. The
Unbound Prometheus. P. 150). Вероятно, этот феномен объясняется в значительной степени тем, что в
статистике не был отражен такой характерный для Германии процесс, как "частичное образование"
(OCDE. Gaps in Tecnology. Р. 15, 16).
107

ставляли выходцы из Европы, преимущественно из Великобритании. Растущее
число британских исследователей из наиболее компетентных покидали свою страну
и переезжали в США. В 1956 г. не менее 5,2% британских обладателей научной
степени эмигрировали в Соединенные Штаты, в 1964 г. - 10,4%. Данный феномен
часто определяют как "бегство мозгов", и этот исход, несомненно, представлял ре¬
альную проблему для Великобритании и в меньшей степени для других госу¬
дарств18*. Конечно, иммиграция квалифицированных специалистов способствовала
экономическому развитию США, однако не стоит слишком преувеличивать ее
значение. Справедливо также вслед за Гарри Джонсоном (Налу Johnson) отметить,
что интеграция в мировом масштабе специалистов и инженеров высшей ква¬
лификации значительно улучшила эффективность исследований в фундаменталь¬
ных и прикладных науках37. В действительности США сыграли главную роль в
мировом прогрессе образования и исследований.
Безусловно, уровень образования, науки и "бегство мозгов" были не един¬
ственными факторами, обусловливающими технологическое преимущество США.
Необходимо также учитывать и другие его составляющие, в частности орга¬
низацию управления предприятиями и ведения промышленных исследований. По¬
мимо этого, образование не является исключительно "управленческим инвестирова¬
нием", независимым от доходов и спроса. С того момента как всеобщее процвета¬
ние переступило некоторый условный порог, спрос на высшее образование уже не
был связан с реальными запросами экономики. В течение 70-х годов число студен¬
тов университетов в области социальных наук увеличилось гораздо более, чем того
требовали экономические интересы. Это произошло из-за собственного расту¬
щего интереса студентов к изучению социальных и человеческих аспектов об¬
щества.
3.	РЕЗЕРВ РАБОЧЕЙ СИЛЫ
КАК ОСНОВА ОБЪЯСНЕНИЯ РОСТА
МОДЕЛЬ ЛЬЮИСА И ЕЕ ПРИМЕНЕНИЕ
К ИНДУСТРИАЛЬНОМУ ЗАПАДУ
Выдающиеся экономисты (в том числе Шарль Киндлбергер) рассматривали гиб¬
кость рабочей силы как главный фактор, лежащий в основе наблюдаемых в 50-х и
60-х годах отклонений в темпах экономического роста западных государств38.
Этот тезис опирался на модель "дуалистического развития", разработанную
экономистами-теоретиками, наиболее известен из которых лауреат Нобелевской
премии Артур Льюис (Arthur Lewis)39. Дальнейший анализ будет основываться на
этой модели.
Прежде всего модель Льюиса предполагает наличие высокой степени гибкости
рабочей силы. Затем в качестве гипотезы выдвигается положение о главенст¬
вующей роли промышленности в экономическом росте, что подчеркивает необхо¬
димость уделить особое внимание факторам капитала, технологического прогресса
и предпринимательского духа. Эта модель также исходит из факта нестабильности
экономического роста. Экономическое развитие объясняется, таким образом, нера¬
венством отдачи от вложенных труда и капитала в разные отрасли промышлен¬
ности. Именно эта неравная отдача факторов производства стимулирует гибкость
предложения труда и придает динамику процессу экономического роста.
18* В Канаде также наблюдалась значительная эмиграция высококлассных специалистов, но этот
процесс вписывался в общее миграционное движение рабочей силы, так что в конечном результате
въезд "мозгов" был выше, нежели их выезд (см.: Johnson H.G. Technology. Р. 106, 107).
108

Модель Льюиса выделяет в экономике два больших сектора: сельское хо¬
зяйство с землей и трудом как основными факторами производства и промышлен¬
ность, где доминируют труд и капитал. Сельское хозяйство испытывало избыток
рабочей силы, производительность труда здесь была чрезвычайно низкой, а пре¬
дельный (маргинальный) продукт равен нулю. Это означало, что "вычет" работника
не приводит к сокращению производства. Низкая заработная плата, таким образом,
не давала повода для беспокойства: она просто колебалась около "порога сущест¬
вования". Напротив, в промышленности не было лишней рабочей силы. Ее коли¬
чество здесь - это функция наличного капитала, уровня технологии и спроса на
производимую продукцию. Соответственно, уровень производительности труда в
этом секторе гораздо выше, чем в аграрной сфере. Из-за относительной эластич¬
ности предложения рабочей силы, исходящей из аграрного сектора, уровень
заработной платы в промышленности не слишком высок: он выше уровня доходов в
сельском хозяйстве настолько, насколько это необходимо для отвлечения отсюда
рабочей силы и компенсации более высокой стоимости жизни в городе.
Благоприятное развитие промышленного сектора - например, увеличение экс¬
портного спроса на его продукцию - приводит к увеличению спроса на работников в
этом секторе. Это не создает особенных проблем, так как существует избыток
предложения рабочей силы, выталкиваемой из аграрного сектора. Этот избыток и
эластичность предложения рабочей силы сдерживают рост заработной платы в про¬
мышленности. Прибыли увеличиваются под влиянием этой стабильности и расши¬
рения масштаба производства. С другой стороны, увеличение занятости в промыш¬
ленности расширяет общий объем доходов от заработной платы и приводит к росту
внутреннего спроса на промышленную продукцию. Спираль раскручивается, и
предприятия вкладывают часть прибыли в расширение производства. Эти увеличи¬
вающиеся прибыли оказывают динамический эффект на экономический рост.
Первоначально "исход" работников из сферы сельского труда не представлял
серьезных проблем для сферы аграрного производства, однако неизбежно наступал
момент, когда предельная (маргинальная) производительность рабочей силы здесь
начинала возрастать. Как только последняя превышала уровень оплаты существо¬
вания, селькохозяйственные "предприятия" вынуждены были повышать заработ¬
ную плату своих работников, чтобы затормозить отток рабочей силы. Промышлен¬
ные предприятия должны были в свою очередь увеличивать заработную плату,
чтобы привлечь рабочую силу из сельской местности. Их чистые прибыли умень¬
шались из-за увеличения части, предназначенной на выплату заработка. Инвести¬
ции в результате сокращались, и внутреннее предложение промышленной продук¬
ции теряло свою прежнюю гибкость. В данной ситуации новый рост экспорта
обязательно происходит в условиях увеличения заработной платы и других про¬
изводственных издержек, что стимулирует импорт селькохозяйственной и другой
продукции и все более тормозит экспорт. Это приводит к разрушительным пос¬
ледствиям для платежного баланса и к замедлению экономического роста.
Модель Льюиса устанавливает различие между двумя типами роста. В про¬
мышленности последний является следствием использования дополнительного
количества рабочей силы, а в сельком хозяйстве - главным образом результатом
сокращения числа занятых. В аграрной сфере избавление от избыточной рабочей
силы вызывает рост предельной (маргинальной) производительности труда. Далее
следует незамедлительное повышение заработной платы, увеличение общих издер¬
жек и как следствие замена ручного труда машинным. Механизм экономического
роста и сельском хозяйстве отныне предопределен. Эти два типа экономического
развития соответствуют двум различным функциям инвестирования. В промыш¬
ленности речь идет, главным образом, о расширении капитала. Эта функция ин¬
вестиций, кейнсианская в своей основе, зависит от спроса на конечную промышлен¬
ную продукцию. При стабильной заработной плате она приводит к увеличению
109

прибылей и инвестиций. Наоборот, в сельском хозяйстве функция инвестирования
проявляется по определению Шумпетера: снижение, а не повышение прибылей
приводит к инвестированию в эту отрасль. Увеличение издержек на заработную
плату сокращает прибыли, и, следовательно, целью инвестирования становится за¬
мена ручного труда машинным ("инвестиции рационализации"), чтобы, сократив
издержки, увеличить прибыли.
Льюис разработал свою модель применительно к примитивным экономическим
системам, где существование избыточного сельского населения может рассматри¬
ваться как реальное состояние. По мнению автора, она неприменима к уже про¬
шедшим стадию индустриализации западным странам. Другие экономисты (среди
них и Киндлбергер) придерживаются иных взглядов, признавая вместе с тем необ¬
ходимость адаптации некоторых концепций предложения рабочей силы д.чя сохране¬
ния работоспособности этой модели в условиях развитой экономики40. По Киндлбер-
ге.ру, гибкость предложения труда есть результат действия пяти составляющих.
Прежде всего он упоминает льюисовский фактор перераспределения рабочей силы.
Иными словами, современный промышленный сектор поглощает скрытую безрабо¬
тицу из сельского хозяйства и ремесленного производства. Другими составляющими
являются: устранение явной безработицы в городах, увеличение соотношения, в
основном за счет женщин, количества людей, осуществляющих профессиональную
деятельность; прогрессирующий демографический рост и, наконец, иммиграция.
Киндлбергер значительно расширил концепцию резерва рабочей силы, и бес¬
спорно, что таким образом она лучше вписывается в западную экономику. Учиты¬
вает ли он гибкость предложения рабочей силы после войны? Помогает ли это
ответить на вопрос, сыграло ли данное обстоятельство важную роль в изменениях
структурного порядка, так необходимых для быстрого экономического роста?
ОБЪЯСНЕНИЕ КИНДЛБЕРГЕРОМ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА
В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ
Киндлбергер применил модель Льюиса к условиям послевоенного экономического
развития Западной Европы41. Он подсчитал темпы роста ВНП и использования
груда и капитала в нескольких европейских странах в 50-х (частично) и в период
1959-1963 гг. (табл. 16).
Исследователь констатировал, что быстрый рост производства обычно сопро¬
вождался явным увеличением активного населения и капитала, в то время как
замедление "производственного ритма" шло "в паре" с медленным возрастанием ак¬
тивного населения. Киндлбергер распределил страны по четырем категориям. Не¬
которые из них подтвердили обоснованность модели Льюиса, демонстрируя тесную
взаимосвязь развития ВНП с увеличением использованного труда и капитала.
Лучшими примерами в этой группе являются ФРГ, Италия, Швейцария и Голлан¬
дия. Другие страны так же подтвердили модель Льюиса, но в обратной зависи¬
мости: слабые темпы роста ВНП были связаны с ограниченным использованием
дополнительных мощностей труда и капитала. Это было Великобритания, Бельгия,
Швеция, Норвегия и Дания.
С дрз'гой стороны, некоторые государства, отвечая условиям концепции Льюи¬
са (их сельское хозяйство испытывало значительный избыток рабочей силы),
демонстрировали относительно высокие темпы развития ВНП и увеличиваю¬
щийся вклад труда, но, удивительная вещь, инвестиции росли медленно. К этой
категории относятся средиземноморские государства (Испания, Португалия, Южная
Италия, Греция, Югославия и Турция). Эти страны снабжали своей рабочей силой
не только собственную промышленность, но и другие европейские государства,
и служили своеобразным резервным фондом рабочей силы для всего континента.
Франция к Австрии являли собой пример развития, который не соответствовал
НО

Таблица 16. Развитие темпов и факторов роста в нескольих промыииенно развитых государствах
(1954-1963 гг.)
Страна
ВНП
Активное
население
(среднегодо¬
вые темпы
прироста)
Производитель¬
ность труда
(среднегодо¬
вые темпы
прироста)
Валовые
темпы
инвестирова¬
ния (%)
ИКОР
(коэффициент)
1954—
1959 гг.
1959-
1963 rr.
1949-
1959 гг.
1959-
1963 гг.
1949-
1959 гг.
1959-
1863 гг.
1954-
1959 гг.
1069-
1963 гг.
1954-
1959 гг.
1959-
1963 гг.
ФРГ
6,9
5,4
1,6
0,8
5,7
4,6
21,7
23,9
3,1
4,4
Италия
5,7
6,2
1,1
0,1
4,8
6,1
23,0
26.i
4,0
4,2
Нидерланды
3,7
5,2
1,2
1,4
3,6
3,7
24,4
26,1
6,6
5,0
Австрия
5,7
5,2
1,1
-
4,8
5,2
24,1
25,8
4,2
4,9
Франция
4,6
5,8
0,1
0,7
4,3
5,1
20,2
217
4,4
\7
Швеция
3,1
3,8
0,5
1,2
2,9
2,6
22,2
24,3
7,1
6,с
Бельгия
2,0
3,8
0,3
0,5
2,7
3,3
18.0
19,1
9,0
5,0
Великобритания
2,0
2,8
0,6
0,9
1,8
1.7
16,7
19,3
8.6
7,4
Источник: Kindleberger Ch.P. Europe's Postwar Growth. P. 27.
модели Льюиса. Их быстрое развитие сопровождалось лишь слабой поддержкой
дополнительной рабочей силы. Эти два государства представляли, таким образом,
исключение из правила.
Из этих наблюдений Киндлбергер сделал вывод о применимости двухфакторной
модели Льюиса к послевоенному экономическому развитию Западной Европы. Как
правило, использование дополнительного количества рабочей силы представляло
решающую переменную этого роста. По Киндлбергеру, "западногерманское чу¬
до"42 неопровержимо подтвердило эту гипотезу. Быстрый демографический рост,
большое число безработных, появление множества недовольных из Восточной Г ер-
мании, и, что особенно важно, иммиграция рабочей силы из средиземноморских
стран стали факторами, способствующими созданию резерва рабочей силы и, соот¬
ветственно, эластичности предложения труда. В течение ряда лет Западная Герма¬
ния была в состоянии удовлетворить и ассимилировать высокий спрос извне на
оборудование и потребительские товары без того, чтобы тем не менее не вызвать
рост инфляции цен и заработной платы.
Франция и Австрия представляли собой исключение из правила. Несмотря на
то что активное население оставалось стабильным, Франция испытала значитель¬
ный экономический рост в 50-х и 60-х годах43. Согласно Киндлбергеру, на быстрое
развитие французской экономики оказали положительное влияние правительствен¬
ные мероприятия по планированию и увеличению военных расходов, обязанных
своим происхождением ведением войн в Индокитае и Алжире. Мы полагаем,
однако, что не стоит игнорировать и фактор гибкости предложения рабочей силы. В
1954-1962 гг. общее число мелких аграрных и ремесленных предприятий умень¬
шилось на 1,25 млн единиц. Этот процесс продолжал развиваться. С 1956 г. пра¬
вительство систематически поощряло иммиграцию работников большей частью из
Северной Африки. Тем временем окончилась война в Алжире. Число призывников
сократилось на 600 тыс., началось возвращение на Родину 1 млн "черноиогих"19*.
Помимо этого, большое количество алжирцев, опасаясь нового режима, также осе-
Так во Франции именовали колонистов, живших в Алжире (Прим. перев.).
111

ли во Франции. Постепенно начинал оказывать положительное влияние на числен¬
ность активного населения и рост рождаемости.
В индустриальных странах за пределами Европы вовлечение в оборот новой ра¬
бочей силы, как представляется, также оказало положительное влияние на процесс
послевоенного развития. В Канаде, Австралии и Новой Зеландии иммиграция сох¬
ранила свои значительные масштабы. Репатриация в Японию также приняла внача¬
ле масштабный характер, в то время как традиционное аграрное производство име¬
ло большие резервы рабочей силы. Данные факторы оказали положительное влия¬
ние на экономический рост. В США ситуация была не столь очевидной. Как уже
отмечалось, иммиграция - как легальная, так и нелегальная - была весьма внуши¬
тельной. К ней следует прибавить и другие факторы: явную и скрытую безработи¬
цу, затронувшую черное население, а также естественный демографический при¬
рост. Однако эта гибкость предложения на рынке рабочей силы сопровождалась
лишь крайне медленным экономическим ростом по крайней мере до начала 60-х
годов.
Модель Льюиса, таким образом, не предлагает единственного объяснения про¬
цесса экономического роста Запада после войны. Модель, примененная Киндлбер-
гером для Европы, так же стала объектом критики. Так, причины медленного
развития Бельгии в 50-х годах были не в нехватке рабочей силы (в действи¬
тельности существовала как скрытая, так и явная безработица), а в структуре
инвестиций44. В Великобритании проблему составляло плохое управление спросом,
что не было сопряжено с недостаточным предложением рабочей силы. Более того,
если рассматривать более длительный период (1950-1970 гг.), выбранный Киндл-
бергером, проявляются и другие несоответствия. Так, ФРГ и Италия не могут в
этом случае быть ранжированы в группу стран, характеризуемых наличием гибкого
предложения рабочей силы20*.
Можно адресовать и более основательную критику отправной гипотезе Киндл-
бергера. Был ли экономический рост Европы в 60-х годах прерван "иссяканием"
предложения рабочей силы так же, как ее избыток стимулировал этот рост в 50-х?
Некоторые аналитики придерживаются диаметрально противоположной точки
зрения. По их мнению, начиная с 60-х годов гибкость предложения рабочей силы не
составляла уже основного фактора экономического роста индустриальных госу¬
дарств Западной Европы. Теперь они могли устранять трудности своего рынка
труда за счет технологических инноваций и замены труда капиталом45. Проблемы,
связанные с предложением труда, решались отныне изменением отношений между
трудом и капиталом. ФРГ и Япония рассматривались как прототипы такого
варианта развития46. Другие экономисты, среди которых и Джон Корнволл,
поддержали более умеренный подход по отношению к теории Киидлбергера. Гиб¬
кость предложения рабочей силы составляла важный фактор роста в течение двух
послевоенных десятилетий (табл. 17)47. Когда руководители промышленных пред¬
приятий нуждались в дополнительном количестве рабочих рук, они немедленно
находили их в аграрном или традиционном производствах, среди выпускников школ,
женщин, в секторе услуг или в других странах. В качестве доказательства исполь¬
зуется тот факт, что различия в заработной плате между промышленными отрас¬
лями на Западе не сокращались48. И, таким образом, не возникало значительных
напряжений на рынке рабочей силы.
20* Если подсчеты уточнить, заменяя категорию ''роста активного населения" на "рост числа занятых в
неаграрных секторах", репрезентативность классификации Киидлбергера чувствительно улучшится,
хотя Она и не всегда безукоризненна. Если же идти еще дальше и проводить подсчеты для каждого
десятилетия (т.е учитывать рост числа занятых в неаграрных секторах отдельно для периода с 1950
по 1959 г. и с 1960 по 1969 г ), корреляция становится еще более сильной. В этих условиях модель
Льюиса кажется более применимой для периода 1950-1959 гг., в течение которого 1ибкость
предложения труда неоспоримо сыграла важную роль в экономическом росте.
112

Таблица 17. Сравнительный анализ роста фабричной промышленности и всей экономики на Западе в 1950-1980 гг. (годовое соотношение, в %)
Название страны
Рост произ¬
водства в фаб¬
ричной про¬
мышленности
(1950-1960 гг.)
Рост числа
занятых
(1950-
1960 гг.)
Название страны
Рост произ¬
водства в фаб¬
ричной про¬
мышленности
(1960-1970 гг.)
Рост числа
занятых
(1960-
1970 гг.)
Название страны
Рост произ¬
водства в фаб¬
ричной про¬
мышленности
(1970-1980 гг.)
Рост числа
занятых
(1970-
1980 гг.)
Страны с высокими показателями роста
Италия
4.61*
5,8
Турция
3,7
-
Турция
3,5
5,7
Япония
4,12*
9,5
Япония
3,2
10,5
Канада
3,5
4,2
Турция
3,53*
-
Канада
3,5
5,6
США
2,5
3,0
ФРГ
3,4
7,8
Испания
2,8
7,5
Норвегия
2,4
4,7
Канада
3,0
3,9
Дания
2,3
4,8
Ирландия
2,0
4,3
Испания
2,3
5,2
США
2,2
4,3
Швейцария
2,2
4,4
Дания
2,24*
3,3
Страны со средними показателями роста
США
1,7
3,2
Швейцария
2,0 4,5
Португалия
1,8
4,9
Нидерланды
1,7
4,7
Франция
1,9 5,8
Япония
1,7
4,9
Португалия
1,4
3,9
Нидерланды
1,7 5,1
Италия
1,4
3,2
Норвегия
1,1
3,2
Швеция
1,7 4,6
Дания
1,3
2,4
Франция
1.11*
4,6
Норвегия
1,6 5,0
Австрия
1,3
3,7
Австрия
1,23*
5,8
Португалия
1,3 6,2
Франция
1,3
3,7
Италия
1,2 5,7
Бельгия
1,2 4,9
Страны с низкими показателями роста
Великобритания
0,8
2,7
Австрия
0,5 4,7
Бельгия
0,4
3,3
Бельгия
0,6
2,9
ФРГ
0,8 4,8
Испания
0,4
3,8
Ирландия
-0,83*
1,7
Великобритания
0,3 2,8
Нидерланды
0,3
2,9
Великобритания
0,0
1,8
ФРГ
-0,1
2,8
.
Швеция
-0,2
1,3
1 1954-1960 гг.; 2 1953-1960 гг.; 3 1951-1960 гг.
, 4*1955-1960гг.
Источник: Calcus de l'auteur; OCDE. Statistiques de la population active, 1969-1980.

КОНЦЕПЦИИ СТРУКТУРУАЛИСГСКОГО ХАРАКТЕРА
ДЖ. КОРНВОЛЛА И ДЖ. ВАСИАГО
Так же как Киндлбергер расширил концепцию Льюиса относительно резерва ра¬
бочей силы49, Корнволл развил концепцию самого Киидлбергера. Первичный сек¬
тор, где Европа могла черпать рабочую силу, не ограничивался внутренней сферой
сельскохозяйственного производства или географическим районом Средиземно¬
морья, но включал все промышленные отрасли, характеризуемые низким уровнем
производительности и заработной платы. Если занятость в более производительных
отраслях увеличивалась быстрее, чем в целом в экономике, разрыв в показателях
роста различных стран объясняется прежде всего вкладом избыточной рабочей
силы из менее производительных отраслей21*. Корнволл проверил свою гипотезу
на данных двенадцати стран ОЭСР и получил исключительно хорошие резуль¬
таты. Между 1950 и 1970 гг. в Австрии, Дании, Франции, ФРГ, Италии, Япо¬
нии и Норвегии занятость в высокопроизводительных отраслях росла быстрее, чем
в целом, в то время как темпы экономического роста находились на высоком
уровнем. Наоборот, в Бельгии, Канаде, Голландии, Великобритании и США, где
занятость в наиболее производительных отраслях увеличивалась не столь
быстро, как в целом в экономике, темпы экономического роста были невысо¬
кими.
Для того чтобы эта модель могла быть применена, необходимо существование
отклонений в уровне заработной платы между различными отраслями экономики.
Последние имеют постоянный характер и являются индикаторами устойчивости в
производительности труда. В этих условиях существует избыток рабочей силы из
числа малооплачиваемых работников в секторах с низкой производительностью,
желающих перейти в более современную отрасль. Необходимо также, чтобы
общая межотраслевая структура заработной платы была достаточно жесткой,
чтобы оставаться нечувствительной к проявлениям мобильности этих работников.
Другими словами, механизм перераспределения рабочей силы между различными
отраслями не должен привести к общему нивелированию заработной платы. К тому
же спрос на рабочую силу в высокопроизводительных и высокооплачиваемых
отраслях промышленности должен расти быстрее, чем в целом по экономике.
Механизм перевода избыточной рабочей силы, таким образом, гораздо сложнее,
чем может показаться на первый взгляд50. Он тесно увязан со структурными
изменениями. Предназначается ли резерв рабочей силы для наиболее производи¬
тельных отраслей промышленности или нет?22* Существовала ли некоторая инер¬
ция, затруднявшая перевод рабочей силы из менее производительных отраслей в
более производительные? Инвестиции в рационализацию производства и широко¬
масштабная замена труда капиталом - могли ли они иметь отношение к этим
препятствиям? Могли ли структурные изменения придавать новый динамизм гибко¬
сти предложения рабочей силы?
Джиакомо Васиаго (Giacomo Vaciago) пытался ответить на эти вопросы, син¬
тезируя количественные и структурные подходы к проблеме предложения труда51.
Как и другие, он принял в качестве отправной точки различия в темпах роста
Западной Европы после войны. Они были весьма внушительными в 50-х годах, пре¬
21 * Дж. Корнволл добавил к своей гипотезе второе условие структурного характера. Чтобы можно было
применить модель "дуального развития”, занятость в наиболее производительных отраслях
промышленности должна, конечно, расти более быстрыми темпами, чем в целом в экономике, но
необходимо также, чтобы это происходило в сфере производства.
22 На 100 работников, "состоящих в резерве", в отраслях, не относящихся к сельскому хозяйству,
фабричная промышленность занимала 33 человека в ФРГ, 28 - во Франции и 20- в Великобритании
(Cornwall J. Modern Capitalism. Р. 91). Сравни: Bacon R., Eltis W. Britain's Economic Problems; WolffJ
Productivity and Growth.
114

вышая довоенное значение. С другой стороны, начиная с 60-х годов наметился про¬
цесс конвергенции. Каким же образом эти явления способствовали объяснению
процесса экономического роста? Высокие темпы роста, проявившиеся в некоторых
странах, поддерживались механизмами наверстывания. Сокращая свое техноло¬
гическое отставание, эти государства выигрывали от расширения масштабов произ¬
водства во всех отраслях экономики, что предопределило высокие значения темпов
экономического роста. Размах этого процесса зависел от первоначальной стадии
технологического развития, на которой находилась страна.
Васиаго развил и дальше эту идею. Переход к стадии более быстрого развития
не проходил по заранее определенной формуле или составленной схеме. Гибкость
или же недостаток гибкости экономической системы могли по-разному влиять на
процесс перехода к стадии зрелости. Так, первоначально необычайно быстрый рост,
происходивший одновременно в группе стран в процессе наверстывания, мог
впоследствии привести к появлению в некоторых из них долговременных различий в
темпах роста. Все в конечном итоге зависело от гибкости общей системы, которая
сама являлась функцией институциональных, культурных, материальных и психо¬
логических факторов. В 50-х и в начале 60-х годов темпы роста некоторых стран
увеличились благодаря эластичности предложения рабочей силы. Этот феномен дал
в свою очередь импульс уже "внутренней" динамике роста, которая благодаря
технологическому прогрессу смогла компенсировать исчерпание резервов рабочей
силы. Экономический рост продолжался, но теперь он уже был результатом улуч¬
шения производительности, обязанной в свою очередь инвестициям, рационали¬
зирующим производство в базовых секторах экономики. Италия, ФРГ и Япония
представляют собой хорошие примеры такой институциональной гибкости в 60-х
годах. В других странах, испытавших процесс необычайно быстрого роста в 50-х
годах, но не имевших столь гибкий институциональной структуры, процесс эко¬
номического роста замедлился. Как только страны этой группы учли, что расши¬
ряющиеся сектора экономики не могут больше уповать на эластичность пред¬
ложения рабочей силы, стало невозможным производить рационализирующее
инвестирование из-за недостаточной институциональной гибкости. Страны, подоб¬
ные США, которые уже достигли стадии экономической "зрелости", не проявили в
50-х и 60-х годах признаков наверстывания. Изменения в самой технологической
структуре не позволяли больше добиваться ускорения темпов роста, заменяя
рационализирующими инвестициями экстенсивные вложения капиталов, сохраняя
традиционную систему производства, основанную на электромеханической техно¬
логии. Теперь уже только технические инновации в области электроники, способ¬
ные органично вписаться в процесс производства, могли способствовать эконо¬
мическому росту. Но для этого была необходима гораздо большая структурная
гибкость по сравнению с той, которая определяла экономический рост Западной
Европы и Японии после войны.
4.	ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ И ИСПОЛЬЗОВАНИЕ КАПИТАЛА
ЗНАЧЕНИЕ БАЛОВЫХ ИНВЕСТИЦИЙ
Давно признано,что капиталовложения оказывают определяющее воздействие на
процесс экономического развития. Однако недавние исследования показали, что эта
аксиома содержит в себе гораздо более сложные проблемы, чем представлялось
ранее52. Недостаточно только аккумулировать капитал, т.е. просто добавлять
новое его количество к уже существующему. Для того чтобы стимулировать эко¬
номический рост, необходимо, чтобы капиталовложения оптимально интегриро¬
вались в общую структуру производства. Фактор капитала неразделимо увязан с
115

фактором труда; отношения между стоимостью рабочей силы и капитала долж¬
ны всегда находиться в состоянии равновесия. Наконец, формирование капи¬
тала требует компетентного руководителя, особенно при решениях об инвести¬
циях. Оно подразумевает технологическое "воплощение", поэтому необхо¬
димо осуществить ответственный и обоснованный выбор во время "запуска" адек¬
ватной технологии в отраслях, обладающих потенциалом дальнейшего роста.
Важно и то, что руководитель ежедневно контролирует функционирование
предприятия. Он, таким образом, оказывается в состоянии координировать
общее развитие и способен принимать безотлагательные решения по своему вы¬
бору.
Если формирование капитала рассматривать под этим углом зрения, процесс
послевоенного экономического роста Запада предстает как результат расширения
капиталовложений и замены существующего оборудования дговым, лучшего
качества. Таким образом, увеличиваются показатели производства и производи¬
тельности труда (произведенный продукт за единицу рабочего времени), а также
капитала (произведенный продукт на единицу капитала). Вместе с тем Вилфред
Зальтер (Wilfred E. Salter) указал на постоянные трения между прогрессом в области
технологии и адаптацией его результатов промышленными отраслями53. Машинное
оборудование имеет достаточно длительный жизненный срок, так что непрерывный
поток технологических инноваций не мог моментально встроиться в общую струк¬
туру капиталовложений, которыми располагает промышленность. Таким образом,
всегда существовал ощутимый разрыв между технологическим оптимумом капита¬
ловложений в оборудование и уровнем его использования. Опираясь на свою
гипотезу, Зальтер исследовал в качестве примера производительность доменных
печей в США. В 1911 г. на лучшем оборудовании в этой отрасли производили в
среднем 0,313 т стали в человеко-час, в то время как средний показатель составлял
0,140 т, в 1926 г. - соответственно 0,573 и 0,296 т. Итак, в 1911 г. средний уровень
производительности труда в этой отрасли составлял лишь половину от максимально
возможного, который достигали наиболее современные предприятия. Предприятиям
из числа "средних" понадобилось 15 лет, чтобы его достичь. В этот же промежуток
времени "наиболее продвинутые" смогли уже удвоить свои показатели, приобретя
еще более внушительное преимущество54.
Согласно гипотезе Зальтера, ускорение темпов инвестиций (как для расшире¬
ния, так и рационализации производства) придало дополнительный импульс росту
средних показателей производительности труда и капитала. Следствием этого
ускорения могло быть сокращение разрыва между потенциальным техническим
оптимумом общих капиталовложений и уровнем их эффективности. Каким образом
страна может увеличить темпы капиталовложений? Этот вопрос по сути экви¬
валентен следующему: как достичь введения в дело большего количества капита¬
лов, и как это увеличение гибкости предложения капитала может облегчить про¬
ведение структурных изменений, необходимых для поддержки процесса ускорения
"инвестиционного темпа"?
Эмпирические исследования показали, что в реальной экономике существует
тесная связь между быстротой роста производства и темпами роста производи¬
тельности. Этот феномен известен как "закон Вердорна (Verdoom)". Промышлен¬
ные отрасли, обладающие наиболее быстрыми темпами роста, как правило, совпа¬
дают с теми, в которых наиболее быстрыми темпами растет производительность55.
Согласно изложенной выше гипотезе, речь идет о вполне логичном явлении. Рост
производства предполагает увеличение капиталовложений, что ведет к увеличению
доли предприятий с наиболее современной технологией. Производительность
теперь характеризует чистый рост.
Наличие качественной связи между уровнем инвестиций, быстрым увеличением
производства и, следовательно, производительности, которые стимулируют новые
116

инвестиции, находит свое лучшее подтверждение в послевоенном экономическом
развитии важных промышленных секторов. В отдельной стране лишь при условии
опережающих темпов развития промышленности в сравнении с ВНП темпы общего
экономического роста достигают высокого уровня. Напротив, когда экономический
рост в промышленности был слабее общего по стране, темпы последнего были не
высоки56. Почему стимулирующий эффект на промышленные отрасли со стороны
"доброкачественного" цикла, отмеченный выше, сохраняет важность своего влия¬
ния и на всю экономику? Частично на вопрос можно дать ответ, учитывая множе¬
ство звеньев от начальной до конечной стадии производства, свойственное про¬
мышленности. Эти звенья формируют ту "связку", которая делает промышленный
сектор решающим фактором роста производства и производительности в других
секторах экономики. Помимо этого, промышленные отрасли были по преимуществу
основной сферой применения новых технологий. Они представляют, таким образом,
значительный потенциал для расширения масштабов производства и под влиянием
давления спроса способствуют проведению новых промышленных исследований и
расширению инвестиций в технологии.
Доброкачественный цикл, следуя из быстрого развития производства и произ¬
водительности в промышленности, также способствует трансформации экономи¬
ческой структуры. Интеграция технологических инноваций в реальные капитало¬
вложения играет здесь решающую роль, однако этот процесс, не происходит в одно
и то же время и с одинаковой интенсивностью в разных странах. В этом отношении
некоторые из них представляют своеобразный авангард: средняя производитель¬
ность их базовых промышленных отраслей ближе к оптимуму (т.е. к технологи¬
ческой границе), чем в остальных. Безусловно, государства, отстающие от этой
группы, приобретают, таким образом, потенциал для наверстывающего процесса,
способного оказать стимулирующее воздействие на экономический рост. Когда
происходит такое наверстывание, обе группы стран (вследствие экономического
роста) должны зависеть от интеграции новых технологий. Однако расширение
границ технологических возможностей может натолкнуться на феномен постепен¬
ного насыщения, в особенности, когда прогресс ограничивается лишь несколькими
отраслями промышленности. В последних уровень новых валовых инвестиций пос¬
тепенно снижается, что оказывает эффект торможения на общие темпы экономи¬
ческого роста. Так зарождается "порочный цикл". Когда же эффект наверстывания
распространяется на страны третьей группы, затрагивая в особенности те же
промышленные отрасли, это в конечном итоге приводит к еще более негативным
последствиям для валовых инвестиций в наиболее развитых странах. В данной
ситуации не исключена возможность "деиндустриализации". Таким образом, закон
Вердоорна не выражает стабильное или абсолютное отношение. Экономический
рост в 60-х и 70-х годах показал, что подобные разрушительные последствия
возможны, и эволюция экономики может оказаться во власти как "доброкачест¬
венного", так и "порочного" циклов.
ИНДУСТРИАЛИЗАЦИЯ И ДЕИНДУСТРИАЛИЗАЦИЯ НА ЗАПАДЕ
ПОСЛЕ ВОЙНЫ
Мэддисон эмпирически проверил теорию Зальтера относительно важности валовых
инвестиций, основываясь на процессе экономического роста пс -',.с . чины57. Его
отправная гипотеза была следующей: перепись, проведенная в ак. рш некой про¬
мышленности в 1967 г., показала, что существует различие между производитель¬
ностью самых современных предприятий и ее средним показателем по отрасли. Во
всей совокупности изученных промышленных отраслей производительность наи¬
более современных предприятий превосходила средний уровень на 60%. Соот¬
ветственно, еще большей была "пропасть", отделяющая лидеров от аутсайдеров.
117

Так, даже в стране, располагавшей наиболее развитым технологическим обес¬
печением, какой были США после второй мировой войны, наблюдался боль¬
шой резерв для увеличения темпов роста за счет наращивания валовых инвес¬
тиций. И в 1950-1970 гг. по сравнению с довоенным периодом такое увели¬
чение имело место. Правда, этот процесс никогда не имел большого размаха и
значительно ослаб после 1970 г. Замедление общих темпов экономического роста,
таким образом, может быть частично объяснено ослаблением валовых инвес¬
тиций.
Помимо этого, Мэддисон проверил гипотезу, согласно которой валовые ин¬
вестиции сыграли решающую роль при наверстывающем процессе, развернув¬
шемся в Западной Европе и Японии в 50-х и 60-х годах. Если эта гипотеза
подтверждалась, она позволила бы объяснить, почему темпы экономического роста
этих государств были выше, чем у США. Сравнительный анализ уровня и развития
производительности труда в период с 1870 по 1970 г. выявил полное превосходство
в XX в. США над европейскими странами. Лишь Великобритания и Бельгия имели
превосходство над США до конца XIX в. Этому преимуществу они обязаны своей
ранней индустриализацией 23*. С 1900 по 1950 г. Соединенные Штаты обладали
неоспоримым преимуществом в области производительности труда. Ее уровень
здесь был самым высоким в мире, и за половину столетия он возрастал гораздо
быстрее, чем где бы то ни было. Более того, эмпирические исследования показали,
что накануне второй мировой войны производительность труда во всех секторах
экономики этой страны была самой высокой в мире58. В 1950-1975 гг. США
сохранили свое первое место, но рост их производительности перестал быть самым
быстрым. Многие государства использовали механизмы наверстывающего раз¬
вития.
На основе приведенных сравнений можно прийти к важным выводам. Преиму¬
щества США в производительности труда и регулярности ее роста позволяют пред¬
положить, что на ход этого процесса значительно повлияли валовые инвестиции в
первой половине XX в. Рис. 2 полностью подтверждает данную гипотезу. Совер¬
шенно очевидно, что в рассматриваемый период капиталовложения в США уве¬
личивались гораздо сильнее, чем в других индустриальных государствах. Помимо
этого, данный рисунок дает основания полагать, что американская экономика
адаптировалась к технологическим инновациям, которые выразились в капитало¬
вложениях в оборудование. Несколько иначе разворачивался этот процесс в Европе
и Японии. Лишь косвенным образом после второй мировой войны они смогли при¬
близиться к границам технологического знания. Здесь разворачивался процесс
"наверстывания", и, чтобы увеличить свою производительность, они могли подра¬
жать, вместо того чтобы изобретать. Естественно, чтобы подражать, необходимо
было располагать определенными возможностями для инноваций. Каждая конк¬
ретная страна должна была адаптировать американскую технологию к относи¬
тельной стоимости своей рабочей силы и капитала, вкусам и предпочтениям
потребителей, экспортному потенциалу и т.д. Она также должна бы,ла иметь
хорошую информационную систему, для того чтобы абсорбировать поток новой
техники и продукции. В то же время важным было наличие специалистов в
"технике улучшения производства" (improvement engineering"). Вместе с тем эти
страны подвергали свои экономики большому риску и издержкам, связанным с
развитием производства новой продукции. Вот почему, используя процесс
"наверстывания", страны-последователи обладали лучшими показателями произво¬
дительности капитала по сравнению с государствами-инноваторами. В результате в
2-* В течение последней четверти XIX в. Австралия также опережала США по производительности
труда в час. Этому способствовали, без сомнения, два фактора: относительная малочисленность
региона н экстенсивное животноводство, практиковавшееся здесь.
118

Рис. 2. Валовое вложение фиксированного капитала (исключая жилье) в США. в человеко-часах, в ценах
1970 г. (1870-1977 гг.*)
♦Данные по Франции и ФРГ за период, предшествующий 1950 г., опираются иа изменения иетго-
вложений
Источник: Maddison A. Long Run Dynamics. Р. 20.
50-х и 60-х годах использование одинаковых финансовых ресурсов привело к
большему увеличению ВНП в Западной Европе и Японии, чем в США24*.
Сыграли свою роль и другие факторы. После второй мировой войны исполь¬
зование машин, выраженное в человеко-часах, в США было менее интенсивным,
чем в Западной Европе или Японии25*. К тому же в США технологический
прогресс, способный найти применение в промышленности или секторе услуг, достиг
"структурной" границы Инновации, реализованные в рамках традиционной техно¬
логии, приносили весьма скромные прибыли, в то время как преодоление техно¬
логических 'йраниц" требовало вложения огромных средств.
В Западной Европе и Японии валовые инвестиции возрастали после второй
мировой войны внушительными темпами. В 1952-1972 гг. и удельный вес этих
инвестиций в общем объеме ВНП значительно увеличился. В 60-х годах он достиг
26% в Западной Германии и не менее 35,1% в Японии. В США, напротив, он
составил лишь 16,8% (табл. 18). Ускорение инвестиционных темпов в Западной
Европе и Японии, вне сомнения, стимулировало рост производительности труда и
общий экономический рост. Эффект "наверстывания" особенно ярко проявился при
сравнении Корнвеллом темпов промышленного роста одиннадцати стран-членов
ОЭСР и США. В 50-х годах этот эффект особенно сильно проявился в одиннадцати
24* С 1950 по 1959 г. отношение между производственными инвестициями и производством было 4,1%
для США, 4,3% - для Великобритании, 3,1% - для Франции, 2,6% - для Италнн, 2,1% - для
Германии. Чтобы достичь идентичного уровня ежегодных темпов роста ВНП, США должны были
инвестировать суммы в валовом измерении вдвое больше, чем ФРГ (Maddison A. Growth in the West).
25* Мэддисон подсчитал, что в 1955 г. среднее количество рабочих часов в год в расчете иа одного
работника было равным 2,250 - в Великобритании, 2,197 - в ФРГ и 1,906 - в США. Он использовал
эти данные для подсчета длительности общего использования машинного оборудования.
119

Таблица 18. Доля валовых инвестиций в общем ВНП некоторых государств Запада в 1900-1982 гг.
(среднее процентное соотношение в промежуточные периоды)
Страна
Среднее значение по периодам
1900-1913 гг.
1914-1949 гг.
1950-1960 гг.
1961-1971 гг.
1972-1982 гг.
Бельгия
Н.Д.
Н.Д.
16,5
21,0
20,9
Франция
Н.Д.
Н.Д.
19,1
24,6
22,3
Германия
Н.Д.
14,3
24,0
26,0
21,4
Италия
15,4
13,5
20,8
20,4
19,9
Япония
н.д.
Н.Д.
24,0
35,1
32,1
Нидерланды
н.д.
Н.Д.
24,2
25,6
20,7
Норвегия
12,7
15,4
26,4
26,9
30,3
Швеция
12,3
15,5
21,3
23,0
20,4
Великобритания
7,7
7,6
15.4
18,3
18,0
Канада
25,5
16,0
24,8
22,2
22,7
США
20,6
14,7
19,1
16,8
18,2
Источник: Cornwall J.
Modem Capitalism. Р. 23; OCDE.
Statistiques rttrospectives, 1960-1982.
государствах ОЭСР; в следующее десятилетие, несмотря на свое постепенное
ослабление, он продолжал оказывать влияние на статистические данные26*.
Бурный рост промышленности в одиннадцати странах ОЭСР был тесно связан с
ростом производства товаров длительного потребления. Благодаря рождению
общества потребления это производство пережило особенно мощный подъем в
Западной Европе, Японии, Австралии и Новой Зеландии, а также в некоторых
других странах Запада. В США этот рынок развился уже в первой половине
XX в., так что динамика роста промышленности исчерпала свои возможности.
После войны ее (динамику) обеспечивало в основном развитие сектора услуг.
Первоначально использование технологических инноваций не привело к заметному
росту производительности в этих секторах59, вследствие чего экономический
послевоенный рост в США может быть, скорее всего, объяснен как результат
более интенсивного использования рабочей силы, нежели капитала во вторичном
или третичном секторах.
Результаты наверстывающего процесса проявились также в развитии сельского
хозяйства на Западе. Перед второй мировой войны американское сельское хозяйст¬
во было практически полностью механизировано. Япония и Западная Европа до¬
стигли гораздо меньшего прогресса в этой сфере. Поэтому после войны в Японии и
Западной Европе были отмечены впечатляющие результаты производительности в
аграрном секторе, темпы роста которого были намного выше по сравнению с США
просто благодаря механизации сельского хозяйства, другими словами, за счет уско¬
рения темпов роста валовых инвестиций. Вторая аграрная революция сыграла,
конечно, очень важную роль, но ее влияние было одинаковым как в США, так и в
Западной Европе27*.
На Западе рост валовых инвестиций финансировался в большей степени за счет
внутренних накоплений. Самофинансирование посредством реинвестирования при¬
26* К 1950 г. "взнос" восстановительного процесса в темпы промышленного роста ФРГ составил 3,75%,
Японии - 8,08%. К 1965 г. этот эффект уже составил лишь 1,99% для Германии и 4,25% - для
Японии (Cornwall J. Modern Capitalism. Р. 141-143).
27* См. гл. 3.
120

былей представляло важный источник инвестиций. Нельзя не учитывать также и
фискальные мероприятия, предпринимаемые правительством в целях поощрения
инвестиций. Внешнее финансирование также сыграло значительную роль; финансо¬
вые рынки Западной Европы и Японии испытали новый подъем после войны.
Помимо этого, европейские предприятия часто прибегали к займам на рынке ка¬
питалов Нью-Йорка.
Однако гораздо большую роль сыграли американские инвестиции в евро¬
пейскую и (в меньшей степени) японскую экономику60. Прежде всего американские
инвестиции направлялись преимущественно в Канаду, а во вторую очередь - в
развивающиеся страны американского континента. Но в 60-х и начале 70-х
предпочтение было отдано странам ЕЭС. Канада, таким образом, перестала быть
главным местом вложения американских зарубежных инвестиций. Что касается
развивающихся стран, прямые инвестиции из США упали с 50% в 1950 г. до 25% в
1975 г., несмотря на ежегодный их прирост примерно на 10% в абсолютном
измерении61.
Прямые американские инвестиции в Западную Европу и в некоторой степени в
Японию шли преимущественно в фабричную промышленность и, в частности, в
нефтехимию. В дальнейшем значительные средства были направлены в банков¬
скую сферу, страховые общества и аудиторские фирмы. Без сомнения, предпочте¬
ние обрабатывающей промышленности было отдано благодаря монополистической
позиции, ставшей результатом технологического превосходства американских пред¬
приятий над своими европейскими конкурентами62. Относительное преимущество
обрабатывающей промышленности объяснялось, главным образом, действием фак¬
торов производства, в частности, использованием новых технологий и управлением
производством. Что касается рынка товаров, преимущество американцев состояло
в дифференциации продукции. Наконец, интеграция европейского рынка товаров
длительного пользования позволила извлечь американским компаниям максималь¬
ные прибыли за счет масштабов внутреннего производства. Особые обстоятельства
усилили инвестирование за рубеж американских капиталов. Американские анти¬
трестовские законы и меры, направленные на защиту платежного баланса, стиму¬
лировали инвестиции за границу, в то время как развитие ситуации на европейских
рынках обменов валют облегчало финансирование этих вложений. Переоценка
доллара ставила под угрозу экспорт из США и сокращала относительную величину
американского участия в европейских фирмах. Американские предприятия переку¬
пали растущее число этих фирм или создавали филиалы в других странах. Целью
такой стратегии было усиление позиций США на внешних рынках63.
Рост зарубежных инвестиций был присущ не только американским компаниям.
В 70-х годах к ним присоединились крупные фирмы Западной Европы и Японии. В
это же время Западная Европа перестала быть главным местом приложения
иностранных капиталов. Инвестиции устремились в группу "новых индустриальных
государств" - Бразилию, Мексику, Испанию, Тайвань, Южную Корею, Гонконг и
Сингапур. Успех инвестиций в эти страны лишний раз подтвердил правильность
теории "наверстывания" и модели Зальтера. Три основных фактора определили
увеличение валовых инвестиций: наличие большого резерва рабочей силы, низкий
уровень заработной платы и значительный потенциал для "наверстывания". В поис¬
ках большей рентабельности западные инвестиции смогли добиться роста произво¬
дительности труда в новых индустриальных странах Азии, Америки и Юго-Восточ¬
ной Европы. Именно здесь в 70-х годах были достигнуты удивительные показатели
темпов роста. Однако медаль имела и оборотную сторону: с середины 70-х годов
темпы роста замедлились в США и Западной Европе. В США этот процесс сопро¬
вождался сокращением валовых инвестиций и замедлением темпов роста произво¬
дительности труда (последняя даже снизилась к 1980 г.). В Западной Европе вало¬
вые инвестиции держались на высоком уровне на протяжении 70-х ходов. Произ¬
121

водительность труда продолжала расти в ряде стран. Но даже эти последние не
смогли избежать снижения общих темпов роста из-за быстрого увеличения безрабо¬
тицы. Валовые инвестиции, таким образом, не были единственной переменной, объ¬
ясняющей процесс экономического роста. Альберт Гиршман (Albert О. Hirschman)
по этому поводу сказал, что если Запад хочет поддерживать высокие темпы роста,
необходимо, чтобы эластичность предложения рабочей силы и капитала сопро¬
вождалась постоянным притоком инноваций фундаментального характера64.
1 Maddison A. Explaining Economic Growth. Р. 213. Note 6.
2 KendrickJ.W. Productivity Trends.
2 Denison E.F. Why Growth Rates Differ; Idem. United States Growth 1929-1969; Denison E.F., Chung W.K.
How Japans Economy Crew; Denison E.F. Slower Economic Growth.
4 См. по этому вопросу работы Шульца (Г.И'. Schultz) и Боумана (MJ. Bowman).
5 Denison E.F. Slower Economic Growth. P. 105.
6 Denison E.F. Why Growth Rates Differ. P. 285.
7 Ibid. P. 292.
8 Denison E.F. Slower Economic Growth. Passim.
9 Ibid. P. 279.
10 Svennison I. Growth and Stagnation.
“ibid. P. 7, 8.
12 Op. cit. P. 10. Эта концепция близка представленной позднее Зальтером в исследовании технического
прогресса: Salter W.E.G. Productivity.
12 Svennison I. Op. cit. P. 10, 11.
14 Cornwall J. Modem Capitalism; Maddison A. Growth in the West; Idem. Long Run Dynamics; Mensch G.
Technologische Patt.
15 По этому вопросу см. критику Корнволла неоклассических подходов анализа кризисов; Cornwall J.
"Postwar Growth"; Idem. Modem Capitalism. P. 24-34.
16 Cornwall J. Op. cit. P. 40.
17 Ibid. P. 196.
18 Macura M. Population in Europe. P. 7.
19 Livi-Bacci M. Report on the Demography.
20 OCDE (SOPEMI). Reporting System on Migration. 1976.
21 По этой проблеме см. детальные исследования: BÖhning W. Migration of workers (особенно гл. 4),
Böhninq W., Maillat D. Employment of foreign Workers.
22 Böhning W. Op. cit. P. 56.
23 Ibid. P. 59-61 (Табл. 4-1 и 4-2).
24 Ibid. P. 63-71.
25 Сравнительные графики по этим сюжетам см.: OCDE. Demographie Trends. Р. 83-88.
26 Clark C. Economic Progress.
27 Schultz T.W. Investement in Human Capital. Эта теория стала основанием для проработки очень точных
микроэкономических моделей. Например: Bäcker G. Human Capital.
28 Denison E.F. Slower Economic Growth. P. 104.
29 Denison E.F. Op. cit P. 104.
30 Cm.: Servan-SchreiberJJ. Le defi american.
31 Maddison A. Long Run Dynamics. P. 25.
32 OCDE, Gaps in Technology. P. 34. Необходимо, конечно, учитывать, что в США концепция "inscription
universitaire" имела более широкое распространение, чем в Европе. Но если добавить к
университетам специализированные институты Западной Европы, это число будет составлять лишь
2/3 американского количества.
33 Maddison A. Long Run Dynamics.
34 OCDE. Gaps in Technology. P. 18.
35 Op. cit P. 43.
36 Op. cit P. 54-59.
37 Op. cit. Chap. 6.
38 Kindleberger Ch.P. Europe's Postwar Growth.
39 Lewis WA. Economic Development; см. также: Fei J.CJI., Ranis G. Labor Surplus Economy.
40 Помимо Киндлбергера (Kindleberger Ch.P. Europe’s Postwar Growth) cm.: Kaldor N. Strategie Factors;
Lutz V. Italy; Minami R. The Tuming Point.
122

41 Kindleberger Gh.P. Europe's Postwar Growth.
42 Cm.: Roscamp K.W. Capital Formation.
43 Cm.: Hoffman S. a.o. In Search of France.
44 Lamfalussy A. The Case of Belgium.
45
Krengel R. Attempt at a Prognosis of Output.
46 Krengel R. Some Reasons fot the Rapid Growth. P. 134, 135.
47 Cornwall J.Modern Capitalism. P. 95.
48 Ibid. P. 94.
49 Ibid. P. 45, 46; см. также: Kaldor N. Productivity and Growth. P. 386.
50 По этому вопросу см. также: Sleeper R.S. Manpower RedeploymenL
51 Vaciago G. Alternative Theories of Growth.
52 Crouzet F. Capital Formation.
53 Salier W.E.G. Productivity. P. 52.
54 Ibid. P. 48.
55 Verdoorn PJ. Fattori che regolano. Современное подтверждение этого тезиса см.: Kaldor N. Causes. Р.
12; Cornwall J. Modem Capitalism. P. 127.
56 Cripps T.F., Tarling RJ. Growth. P. 22; Kaldor N. Strategie Factors. P. 8.
57 См. очень интересное исследование этого автора: Maddison A. Long Run Dynamics.
58 Rostas L. British and American Industry; Paige D., Bombach G. Comparison of National Output.
59 Katouzian MA. Developpement of the Serice Sector; Sobolo Y. Les Tertiäres.
60 Kindlberger Ch.P. American Business Abroad.
61 Devroye A. Amerikaanse directe investiringen in Europa.
62HymerS. International Operations of National Firms.
63 Makin J.H. Capital Flows and Exhcange-rate Flexibility.
64 Hirschman A.O. Strategy of Economic Development

Глава 5
ИННОВАЦИИ КАК ФАКТОР ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА
1.	ВСПЛЕСК ПРОМЫШЛЕННЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ
ПРОФЕССИОНАЛИЗАЦИЯ ИССЛЕДОВАНИЙ
И ИНСТИТУАЛИЗАЦИЯ ПРОГРЕССА
Существование связи между наукой, технологическим прогрессом и промыш¬
ленными инновациями не является достоянием современного индустриального
общества. Такая связь установилась в Европе уже в эпоху Возрождения. Начало
применения паровой машины в XVII и XVIII столетиях, а также ее использование в
XVIII и XIX вв. были результатом исследований, проводившихся в научных учреж¬
дениях Франции, Бельгии, Голландии, Германии и особенно в Великобритании1.
Но если в XX в. научно-исследовательские и опытно-конструкторские разра¬
ботки (НИОКР) и не представляли собой абсолютно новое явление, тем не менее
они перешли в совершенно иное качество как по масштабности, так и по научному
и профессиональному уровню.
Это подтверждают и статистические данные. В 1921 г. в специальных исследо¬
вательских отделах на предприятиях тяжелой промышленности США работало
менее 20 тыс. человек. В 1940 г. их было уже 80 тыс., в 1960 г. - 800 тыс., а в
1970 г. - 1,5 млн. Такой же рост был характерен и для исследовательских ла¬
бораторий в промышленности. В 1920 г. в Американский научный исследователь¬
ский центр (American National Research Council) входило 307 лабораторий, в 1960 г.
их было уже 54002. В Европе количество промышленных лабораторий росло также
очень быстрыми темпами, особенно после второй мировой войны. В 1963-1964 гг.
около 460 тыс. дипломированных научных и технических специалистов высшей
квалификации осуществляли НИОКР в Западной Европе, а в 1970 г. только в Ве¬
ликобритании на этом поприще было занято более 250 тыс. человек3.
Промышленные исследования достигли высокого научного уровня не только в
университетах и академических институтах, но и непосредственно на промышлен¬
ных предприятиях. Прогресс в сфере научных контактов значительно облегчил
обмен информацией между академическими центрами и промышленными лаборато¬
риями. Благодаря последнему стало все более возможным говорить о "технологии,
связанной с наукой"4.
В то же время акцент переместился из академических научных центров в
промышленные исследовательские лаборатории на крупных предприятиях, цде
исследования велись на профессиональном уровне. В 1961 г. не менее 86% про¬
мышленных исследований в США проводились на 391 предприятии с персоналом
более 5 тыс. человек. 25% из них проводилось на четыре самых крупных из них5.
Промышленные лаборатории, располагавшие крупными финансовыми ресурсами,
направляли их на приобретение самого современного оборудования и найм высо¬
коквалифицированного персонала. Эпоха персональных изобретений и технологи¬
ческих усовершенствований, которыми занимались отдельные рабочие, непосред¬
ственно занятые в производственном процессе, окончательно ушла в прошлое.
Статистика регистрации патентных заявок подтверждает это. В 1906 г.число
индивидуальных заявок в США составило 78%, в 1946 г. их было около 50%, а в
1957 г. - лишь 40%. Их заменили крупные корпорации. Якоб Шмукер (Jacob М.
Schmooker) осветил процесс профессионализации промышленных исследований.
124

В своем исследовании он обратил внимание на то, что в США, где число инженеров
и дипломированных научных исследователей с 1900 по 1950 г. значительно увели¬
чилось, такими же впечатляющими темпами росло количество поданных патентных
заявок6.
Несколько факторов стали причиной этой профессионализации7. Одним из них
было то, что без научного образования невозможно было понять современную
технологию и тем'более добиться ее усовершенствования1*. Более того, машины и
оборудование, особенно те, которые требовались для серийного производства, име¬
ли, настолько высокий коэффициент капитала, что становилось невозможным
"извлекать" отдельные элементы производственной системы для эксперимен¬
тирования с ними. Вследствие этого исследования проводились в лабораториях на
самих предприятиях или на экспериментальных мощностях. Теперь исследователи
могли извлечь выгоду из разделения и специализации труда. Открытия и инновации
уже не были больше результатом случая или удачи. Процесс, будучи более
систематически организован, оказался более стабильным. Широкомасштабная и
методическая организация научных исследований после второй мировой войны в
значительной степени предопределила уровень производительности труда и
капитала на Западе. Эмпирические исследования доказали, что производительность
труда и капитала росли особенно быстро в тех отраслях, в которые либо вкла¬
дывались больше средства на ведение собственных научных разработок, либо
такое оборудование закупалось у специальных компаний, занимающихся интен¬
сивными технологическими изысканиями. Именно эти отрасли внесли решающий
вклад в процесс общего экономического роста8.
МЕЖДУНАРОДНОЕ И ОТРАСЛЕВОЕ СРАВНЕНИЕ
ВЗАИМОСВЯЗИ ПРОМЫШЛЕННЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ
И ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА
Сравнительный анализ механизмов финансирования промышленных исследователь¬
ских проектов нескольких западных стран выявил важные различия2*. В течение
двух послевоенных десятилетий превосходство США в этом вопросе было наиболее
очевидным. С 1957 по 1966 г. они вложили порядка 157 млрд долл. в НИОКР
против 50 млрд, вложенных Западной Европой. Впоследствии этот разрыв сокра¬
тился, но значительное превосходство США тем не менее сохранилось. 57% из этих
средств США направляли на исследовательские проекты в области обороны,
атомной энергии и освоения космоса, 12% - в университеты и академические
учреждения для фундаментальных исследований и лишь 31% — собственно в
промышленность9. Из-за "холодной войны" и "космической гонки" США и Советско¬
го Союза 2/з американских расходов на научные исследования финансировалось фе¬
деральными властями, прежде всего Министерством обороны, НАСА и Комиссией
по использованию атомной энергии3*. Однако следует воздержаться от скоропали¬
тельных выводов. Несмотря на отсутствие прямой связи между правительствен¬
ными расходами, упомянутыми выше, и непосредственно промышленной техно¬
1 * В инженерной механике индивидуальные патентные заявки были еще довольно частым явлением;
напротив, в электронной и химической промышленности они встречались довольно редко. В США в
1957 году конкурирующие фирмы владели 97% патентов в химической отрасли и 91% - в
электронике: в механике это соотношение равнялось лишь 12% (Nelson R., Реек М., Kalachek Е.
Technology, Economic Growth. Р. 73).
2* Анализ статистических проблем, поставленных сравнением международных аспектов финансирования
исследований и развития см.: OCDE. Trends in Industrial R. and D. P. 158-170.
3* По этому поводу следует отметить, что отставание Европы было менее значительным, что касается
квалифицированных специалистов, осуществляющих свою деятельность, оборудования и части бюд¬
жета, выделенной на научные исследования.
125

логией4*, исследования, субсидированные государством, углубили и расширили науч¬
ную базу индустрии, оказав положительное качественное и количественное влияние
на технологическое преимущество, которым обладали США по сравнению с осталь¬
ным миром. С другой стороны, наиболее важные инновации в области микроэлект¬
роники являлись результатом предшествующих военных расходов. В 1960 г.
половина из производимых в Америке полупроводников использовалась в военных
целях. Так же обстояло дело в космической отрасли и информационных системах.
Между 1967 и 1975 гг. общие годовые затраты на исследования и развитие в
одиннадцати наиболее крупных странах ОЭСР росли куда медленней, чем в пред¬
шествующий этому период с 1957 по 1966 г. Число занятых в этой области воз¬
растало на 2% в год, резко контрастируя с недавним прошлым10. Но в рамках этой
общей тенденции к стабилизации на самом деле скрывались глубокие различия
между разными странами. В США и Великобритании расходы на промышленные
исследования сокращались. Удельный вес расходов США на исследования в общих
инвестициях в НИОКР государств Запада уменьшился к 1960 г. до 60%, составив к
1975 г. 50%. Тем не менее величина этого показателя оставалась весьма значи¬
тельной. В Западной Германии и Японии расходы на НИОКР росли, достигнув к
1975 г. соответственно 12,1 и 11,7% от общемирового показателя. В действитель¬
ности лишь Япония оставалась страной, где в период 1967-1975 гг. темпы роста
расходов на промышленные исследования сохранились на высоком уровне 1959—
1967 гг.
В США и Великобритании уменьшение доли общих расходов на исследова¬
тельские проекты произошло из-за ослабления поддержки со стороны правитель¬
ства. Такой же масштаб сокращения был характерен для тех государств Запада,
прежде всего Франции, Канады и Норвегии, где государство традиционно играло
значительную роль в субсидировании научных исследований. Расходы на НИОКР,
финансируемые частными фондами одиннадцати развитых государств Запада,
возросли на 30%, но затем снизились под влиянием неблагоприятных последствий
"нефтяного шока" 1973 г. Таким образом наметилась общая тенденция к стаби¬
лизации развития и ведения научных изысканий с учетом некоторого перераспре¬
деления активности в этой области между странами.
Соотношение величины расходов на НИОКР в общем ВНП, а также число ис¬
следователей (инженеров, высококвалифицированных техников и дипломированных
ученых) в расчете на 10 тыс. жителей лучше всего отражают результативность
затраченных каждой страной усилий в области научных исследований и про¬
мышленного развития. По этим двум критериям США после войны обладали
колоссальным преимуществом в сравнении с остальными государствами. В 1967 г.
американские расходы на научные исследования составили 3,13% от ВНП, а число
исследователей в расчете на 10 тыс. жителей - 35,3 человека (см. табл. 19).
Гораздо хуже эти показатели выглядели в Канаде, Бельгии и Норвегии. Италия и
Австрия переживали кратковременные периоды бурного подъема. В 70-х годах в
области промышленных исследований наметилась тенденция к конвергенции. В
1975 г. расходы на научные разработки в США и Великобритании сократились до
1,95 и 1,75% от объема ВНП; в Западной Германии, Франции и Японии, наоборот,
они удержались на достаточной высоте: 1,59, 1,37 и 1,19% соответственно.
Суммы расходов на ведение исследовательской деятельности сильно варьиро¬
вали в зависимости от отраслей экономики. По-разному шло развитие и самих
государств. В XIX в. технологические инновации затронули в первую очередь ме¬
таллургическую и металлообрабатывающую отрасли, имевшие огромный научно-
4* По подсчетам ОЭСР, иа американских предприятиях 40% всех расходов, затраченных иа иаучиые
исследования, привели к коммерческой выгоде. В Великобритании, Франции и Швеции это соотно¬
шение колебалось между 20 и 30%, в Канаде и ФРГ оно достигло 10%.
126

Таблица 19. Валовые инвестиции в исследования и развитие в процентном соотношении к ВНП,
1963-1973 (за некоторые годы)
Страна
Расходы частных предприятий и
предприятий иностранного происхож¬
дения
Государственные ресурсы и ре¬
сурсы национального происхож¬
дения
1963 г.
1967 г.
1971 г.
1973 г.
1963 г.
1967 г.
1971 г.
1973 г.
Австрия
0,16
0,34
0,33
Н.Д.
0,12
0,23
0,24
н.Д.
Канада
0,34
0,44
0,43
0,39
0,62
0,87
0,89
0,85
Дания
н.д.
0,30
Н.Д.
0,43
Н.Д.
0,44
н.Д.
0,47
Финляндия
Н.Д.
0,32
0,35
0,47
Н.Д.
0,25
0,34
0,34
Франция
0,68
0,75
0,71
0,70
1,02
1,40
1,20
1,08
Германия
0,79
0,98
1,04
1,15
0,58
0,71
0,68
0,94
Ирландия
0,15
0,21
0,26
0,31
0,31
0,33
0,37
0,39
Италия
0,37
0,44
0,45
0,53
0,26
0,31
0,38
0,37
Япония
0,91
0,93
1,09
1,19
0,35
0,04
0,39
0,45
Нидерланды
1,12
1,34
1,25
1,18
0,78
0,80
0,76
0,83
Норвегия
0,33
0,39
0,40
0,42
0,42
0,57
0,58
0,56
Швеция
0,67
0,79
0,78
0,90
0,61
0,62
0,56
0,68
Великобритания
1,00
1,07
1,07
нл.
1,31
1,30
1,24
н.д.
США
0,86
1,08
1,07
1,01
1,86
2,05
1,72
1,54
* Западная Германия (Прим. ред.).
Источник: OCDE. Patterns of Resources devoted to Research and Experimental development in the OECD Area,
1963-1971.
технический потенциал (в значительной степени реализованный). В межвоенный
период возможности для внедрения технологических новшеств предоставила нефте¬
химия. В 50-х и 60-х годах внимание повернулось к тем отраслям, которые на базе
интенсивных научных разработок могли стать основой для долговременного потока
современных технологий и, соответственно, новой продукции. Такими отраслями
после войны стали космическая промышленность, электроника, фармацевтика,
химия, нефтехимия и точное приборостроение.
Именно в высокотехнологичных секторах экономики темпы роста были самыми
высокими. С другой стороны, можно утверждать, что из-за своего технологического
превосходства эти отрасли "колонизовали" более традиционные сектора. Текстиль¬
ная промышленность - лучшее тому подтверждение. Исследования в области химии
привели к "взрыву" производства синтетических волокон, а разработки в области
электроники — к высокой автоматизации этого производства. Это же явление
"колонизации" распространилось и на другие отрасли. Все знают, насколько важное
влияние оказала химия на производство продуктов питания и строительных мате¬
риалов. Исследования в области электроники внесли значительный вклад в разви¬
тие фабричного производства, машиностроения и изготовления печатной продукции.
Все страны сконцентрировали свои усилия в исследовательской деятельности в
наукоемких отраслях промышленности, имея тем не менее существенные различия
в этой деятельности. США уделяли особое внимание космической промышлен¬
ности, электронике и электротехнике. Европа же отдавала приоритет химии, ме¬
таллургии и металлопереработке, так же как и другим отраслям фабричной про¬
мышленности. В области химии Западная Европа лишь в незначительной степени
отставала от США, чего нельзя было сказать о развитии других высокотехно¬
логичных секторов экономики. Так же как и в прикладных, развивалась ситуация в
области фундаментальных исследований. В 70-х годах сократилось число оборонных
и космических программ. Но это "торможение" было компенсировано быстрым
ростом расходов в отраслях, связанных с химией и электроникой, так что в целом
127

на наукоемкие отрасли промышленности приходилось примерно 2/3 от общего коли¬
чества промышленных исследований в странах ОЭСР11. Благодаря поддержке част¬
ных фондов электронная и электротехническая отрасли промышленности возглави¬
ли этот список высокотехнологичных отраслей. В США их доля составляла в
1975 г. 57% от всех исследований, в странах "Общего рынка" - 30% и Японии -
10%.
В том же 1975 г. частные предприятия Западной Германии, Голландии, Бельгии
и Швейцарии щедро финансировали разработки в химической отрасли. Энерге¬
тический кризис стимулировал рост научных исследований & автомобильной про¬
мышленности. Особое внимание металлургии уделялось в Японии, Швеции и
Бельгии. Усиление мер, принимаемых правительствами по защите окружающей
среды, стимулировало исследования в области борьбы с ее загрязнением и его
последствиями. Наконец, общее ухудшение конъюнктуры в 70-е годы повлияло на
ориентацию исследований и развития в промышленности. Так, в США обозначилось
сокращение сроков, отделяющих изобретение от его применения. Одновременно с
этим акцент сместился с разработки принципиально новых видов продукции на
улучшение уже существующих. В США к 1970 г. количество прикладных исследо¬
ваний, направленных на улучшение качества уже существующей продукции, срав¬
нялось с тем, которое уделялось принципиально новым исследованиям. К 1980 г.
это соотношение еще более изменилось: 1 /з приходилась на новую продукцию
и 2/з - на старую12. Значит ли это, что фаза высокой конъюнктуры зависит в боль¬
шой степени от "запуска" в производство принципиально новых базовых техно¬
логий, стимулирующих производство и создание новых рабочих мест? Насколько
неизбежна смена таких фаз периодами замедления роста, когда доминируют техно¬
логии, ставящие целью экономию рабочей силы и улучшение уже существующей
продукции? Не представляет ли период 50-х и 60-х годов вариант первого типа
развития, а 70-х - второго? Далее мы постараемся подробно рассмотреть эти
вопросы.
ПРОМЫШЛЕННЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ И ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ РАЗРЫВ
Промышленные исследования на Западе после второй мировой войны создали все
условия для появления огромного количества изобретений и инноваций. Такие
изобретения подталкивали технологические мощности на выпуск новой продукции
или обусловливали возникновение новых производств и расширяли спрос на па¬
тенты. В экономике можно говорить об инновации, когда речь идет о выпуске
новой продукции или новом производственном процессе на коммерчески выгодных
условиях. Исследование Ван Дюйна, посвященное длинным циклам, освещает все
наиболее важные инновации в мировой экономике за период с 1800 по 1971 г. Из
указанных им 111 инноваций 58% с коммерческой выгодой применены в США,
38% — в Европе и немногим менее 4% - в Японии. Однако господство собственно
американских инноваций вовсе не было абсолютным13. Их влияние в США было
гораздо большим в новых, чем в традиционных секторах экономики. Это были, как
правило, отрасли, связанные с производством компьютеров, полупроводников, про¬
дукции из титана, спутников связи, научного приборостроения. В традиционных же
секторах, опирающихся на более ранние изобретения и инновации, США имели
менее выгодные позиции по сравнению с другими западными государствами. В
фармацевтике, производстве синтетической продукции и пластмасс, где наиболее
важные новшества были применены в Европе еще в 20-30-х годах, западно¬
европейские государства продолжали играть важную роль инноватора и после вой¬
ны. Такой же динамизм был присущ Западной Европе в производстве и распределе¬
нии электроэнергии и традиционной переработке металлов (таких, как алюминий и
медь). Тогда еще значительным оставался вклад в этот творческий потенциал
128

Великобритании. Табл. 20 хорошо показывает, что американские предприятия
очень успешно внедряли в производство результаты открытий фундаментальной
науки и умели с максимальной выгодой использовать результаты как собственных,
так и заимствованных из других государств изобретений. Так, основы титанового
производства были изобретены в Люксембурге. Значительная часть фундамен¬
тальных исследований, сделавших возможным появление компьютеров, была про¬
ведена в Европе.
Само изобретение проистекало из работ, проводившихся в Японии. Однако в
этом и во многих других случаях именно американские компании смогли трансфор¬
мировать результаты научных изобретений в технологические инновации.
Европа и Япония преуспевали в большей мере в изобретениях, чем в инно¬
вациях. Лишь в двух областях США имели более высокий творческий потенциал14.
Это положение вещей не менялось с течением времени. В большинстве отраслей с
высоким коэффициентом исследовательских работ и высокотехнологичных произ¬
водств американское производство оставалось динамичным и сохраняло свое
преимущество в инновациях по сравнению с остальным миром. Конечно, Япония
развивалась в этом направлении "наверстывающим" темпом. Да и преимущество
США в высокотехнологичных отраслях было вовсе не абсолютным. В области
химии, например, европейские государства не только реализовали множество
проектов, результатом которых стал целый ряд изобретений, но и смогли успешно
превратить их в инновации. Япония достигла прогресса в электронике и выгодно
использовала его плоды в производстве электронных микроскопов и бытовой
электротехнике.
Стоит несколько уточнить понятия "технологический отрыв" и "процесс
Таблица 20. Результаты экспорта десяти стран ОЭСР в промышленных отраслях
с высоким коэффициентом НИОКР, 1963-1965 гг. (в %)
Страна
Доля каждой
страны в
общем про¬
мышленном
экспорте де¬
сяти стран
Доля каждой страны в
мировой торговле промыш¬
ленной продукцией с высо¬
ким коэффициентом
НИОКР
Доля отраслей с высоким
коэффициентом НИОКР в
промышленном экспорте
каждой страны
Аэрокосмическая промышленность и неэлектрические
машины
не включая
А
включая
Б
не включая
А
включая
Б
США
22,6
26,6
30,1
22,9
51,5
ФРГ
18,1
21,8
22,1
23,6
47,1
Великобритания
13,2
12,9
14,2
19,1
41,9
Франция
9,8
8,9
7,7
17.7
30,3
Япония
8,1
7,5
5,3
18,0
25,1
Италия
7,5
5,7
5,9
14,7
30,0
Нидерланды
5,9
7,6
5,3
25,0
34,6
Бельгия
5,8
3,5
3,2
11,7
20,8
Канада
5,5
3,3
3,4
11,6
23,9
Швеция
3,5
2,2
2,8
12,1
31,4
Итого
100,0
100,0
100,0
100,0
100,0
Примечание: А - производство медикаментов, химическая промышленность, производство электри¬
ческих машин, точное машиностроение; Б - перечисленные выше отрасли, за исключением аэро¬
космической индустрии и производства неэлектрических машин.
Источник: OCDE. Gaps m Technology. Р. 207.
5 Герман Ван дер Вее
129

наверстывания", использованные некоторыми экономистами, среди которых и Корн-
волл и Мэддисон. Что касается открытий и изобретений, Западная Европа и
Япония находились часто у границ технологических возможностей. Когда же речь
идет об инновациях, позиция США, несмотря на значительные успехи Европы в
области химии, выглядит более солидной. После всего этого успех инноваций не
сводится к простому "технологическому" процессу. Современная техника управ¬
ления и масштабы рынков также играют немалую роль. В Европе большое
количество конкретных инноваций не могло реализоваться просто потому, что
затруднительной представлялась будущая реализация произведений продукции, да и
небольшие размеры большинства европейских предприятий не позволяли реализо¬
вывать такие проекты. Американская компьютерная промышленность, например,
обязана своим развитием первоначальному спросу, который исходил от федераль¬
ного правительства США, а также крупным компаниям, которых здесь в 50-х и
60-х годах было гораздо больше, чем в Западной Европе. Таким образом, еще раз
подчеркнем, что успех инноваций в промышленности - это не только вопрос техно¬
логического характера. В эту область вторгаются коммерческие факторы и пробле¬
мы управления производством. Взаимодействие этих трех факторов и лежит в
основе объяснения "технологического отрыва".
ИССЛЕДОВАНИЯ И РАЗВИТИЕ, ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ ОТРЫВ
И ВНЕШНЯЯ ТОРГОВЛЯ
Предприятия, желавшие получить прибыль на внешних рынках, основываясь на
своем технологическом превосходстве, завоеванном, в свою очередь, в результате
промышленных исследований, могли прибегнуть к нескольким методам. Они могли
сконцентрировать свои усилия на экспорте новой продукции, могли также инвести¬
ровать за рубеж и осваивать местные рынки посредством деятельности своих
филиалов или же просто основать новые фирмы, ориентированные на производство
своей продукции для нескольких рынков. Такие методы широко применялись после
второй мировой войны. Больше всего патентов и лицензий на производство было
продано Соединенными Штатами. Около половины всех технологий, импортирован¬
ных французскими, британскими, западногерманскими, итальянскими, японскими и
канадскими предприятиями посредством закупки лицензий и патентов происходило
из США. Однако столько же приобретений было сделано этими государствами друг
у друга. Отраслевые исследования подтверждают эти данные. В области произ¬
водства электроники и электротехники уровень продаж американских патентов и
лицензий намного превосходил средние показатели по остальным секторам эко¬
номики. В Европе же самым высоким был уровень продаж соответственно в облас¬
ти химии, металлургии, металлообработки. В США такие продажи недостигали
средних показателей15.
Если же анализировать экспорт собственно готовой продукции, выводы бу¬
дут аналогичными для тех отраслей, где велись интенсивные исследования (см.
табл. 20). Относительный вес этих отраслей в общем объеме промышленного
экспорта также оказывается тесно увязанным со значением промышленных иссле¬
дований и развитием страны. В США в 60-х годах удельный вес отраслей с высо¬
ким уровнем технологических разработок в общем объеме экспорта равнялся около
50%. В Западной Германии, Великобритании он колебался между 40 и 45%,
несколько увеличивался в Голландии и Швеции, а в Бельгии составлял лишь 20%.
Если же вместо отраслевого сравнения (так как на заниженные показатели высоко¬
технологичных секторов могло оказывать влияние наличие в них менее развитых
подсекторов) обратиться к анализу экспортных показателей для 50-ти наиболее
высокотехнологических видов продукции, лучшие результаты в 60-е годы были у
США, Западной Германии, Великобритании, Голландии и Швеции16.
130

Тем не менее следует отметить, что результаты экспорта стран, имевших
технологическое преимущество, выглядят намного сложнее, чем это можно предпо¬
ложить, исходя из приведенных выше цифр.
Василий Леонтьев показал, в частности, что экспортные параметры США были
лучшими в тех отраслях, где интенсивность использования рабочей силы выше по
сравнению с более капиталоемкими секторами экономики, несмотря на
общеизвестный факт более высокой стоимости рабочей силы в этой стране17.
Главным, однако, являлось превосходное качество рабочей силы в США. Благо¬
даря инвестициям в образование и обучение рабочие в США были более техноло¬
гически подготовлены. Таким образом, можно рассматривать продолженную в
продукции рабочую силу как часть человеческого капитала. Если учесть значение
такого типа инвестиций, решение парадокса Леонтьева становится очевидным.
Человеческий капитал, который содержится в новой продукции, предоставляет
производителям право на технологическую монополию5*. Вследствие этого пред¬
приятия-новаторы обладают временным преимуществом на мировом рынке. Это
преимущество сохраняется даже в условиях, когда структура издержек и цен в
стране, где инновация была рождена, может стать неблагоприятной. И лишь на
последующей стадии, когда конкуренты уже тоже располагают соответствующей
технологией, уровень издержек на заработную плату становится основной состав¬
ляющей в производстве новой продукции. Чаще всего конкуренты стремятся
отвоевать часть рынка за счет производства в странах с более низкими издержками
на заработную плату. "Наше" предприятие может сохранить свои рынки за счет
очередных инноваций или инвестиций в страны с низким уровнем издержек на
заработную плату. Другие факторы, среди них близость рынков сбыта и наличие
необходимых технических служб, также играют важную роль.
Таковы основные характеристики теории "жизненного цикла" продукции. Мно¬
гочисленные конкретные последствия подтверждают эту теорию18. Динамика
американского экспорта высокотехнологичного электронного оборудования и синте¬
тических материалов в 50-х и 60-х годах укладывается в рамки схемы, разрабо¬
танной Майклом Познером (Michal V. Posner), Сивом Хиршем (Seev Hirsch) и
Раймондом Верноном (Raymond Vemon)19. Американское преимущество в этих
отраслях с высоким уровнем научных и технологических разработок было по¬
давляющим в 50-х годах, перед тем как уменьшиться в 60-х годах20. Наоборот,
страны ЕЭС, а затем и Япония шаг за шагом усиливали свои позиции6*. В 60-х
годах американские предприятия, располагавшие современными технологиями, идут
на открытие все большего числа своих филиалов за границей (прежде всего в
странах ЕЭС), где спрос на высокотехнологичную продукцию был большим, а
издержки на заработную плату пока ниже, чем в самих США. В 1964 г. количество
высокотехнологичной продукции, проданной европейскими филиалами американс¬
ких фирм, было в 4 раза выше того, что непосредственно импортировалось из
США21.
Такие иностранные инвестиции, помимо импорта капитала, несли в Европу
современные технологии и американскую практику управления предприятиями. По
данным статистики, в 60-х годах темпы "передачи” технологии в форме прямых
иностранных инвестиций в европейскую экономику опережали рост инноваций в
США за тот же период. Можно, таким образом, не боясь ошибиться, утверждать,
что такие инвестиции внесли значительный вклад в сокращение технологического
разрыва, разделяющего США и Европу. Статистика, касающаяся доходов амери¬
канских фирм, полученных от продажи их европейскими филиалами патентов и
5* Интересные на этот счет элементы см.: The Technology Factor / R. Vemon, ed.; см. также: Gruber W ,
Metha D., Vernon R. The R and D Factor.
6 Статистический материал см.: Devroye A. Amerikaanse directe investeringen in Europa.
5*	131

лицензий, подтверждает эту точку зрения. В 1957 г. они составили 43% от общей
величины, в 1965 г. - не менее 70%22.
Начиная с 70-х годов, американцы больше инвестируют в экономику разви¬
вающихся стран. В отличие от европейских государств общая неразвитость и
избыток рабочей силы гарантируют, что в течение долгого времени уровень зара¬
ботной платы здесь будет невысоким. Безусловно, такие инвестиции несут в эти
страны ноу-хау, технологии и технику управления предприятием. Некоторые разви¬
вающиеся государства с благодарностью воспринимают эту передачу.
2.	РЕВОЛЮЦИЯ В ТЕХНИКЕ УПРАВЛЕНИЯ ПРЕДПРИЯТИЯМИ
ПРЕИМУЩЕСТВО США В ОБЛАСТИ ОРГАНИЗАЦИИ
Что касается предложения, бурный рост мировой экономики после второй мировой
войны не был предопределен лишь увеличением использования рабочей силы,
капитала и впечатляющим техническим прогрессом. Как мы уже отмечали ранее,
немалую роль в этом процессе сыграли новшества в области управления производ¬
ством. Альфред Чандлер обратил внимание на значение этого фактора. Для реали¬
зации наиболее эффективной стратегии экономического роста крупным предприя¬
тиям требовались новые формы организации управления и производства. При этом
подразумевалась замена структурами, состоящими из многочисленных автономных
отделений фирмы, с большим числом составных частей, находящихся под единым
контролем. Этот прогресс в области огранизации увеличил потенциал роста произ¬
водительности и с полным основанием стал считаться революцией в управлении
предприятиями.
Эта управленческая революция первоначально была американским явлением, и
лишь много позднее оно распространилось на Западную Европу и Японию. В об¬
ласти внутренней организации предприятий первые инновации восходят еще к
XIX в. (1850-1875 гг.) и обязаны своим возникновением железным дорогам и
американским телеграфным службам7*. Перемены, произошедшие в организации
транспорта и коммуникаций, позволили создать широкомасштабные хозяйства. Для
эффективного функционирования созданная ими система управления должна была
обеспечивать три основные функции; координацию, контроль и размещение ресур¬
сов. Железнодорожные компании организовались в подразделения по географичес¬
кому принципу. Каждое общество создавало свою собственную управленческую
иерархию для координации взаимодействия между различными единицами, опре¬
деления результатов и правильного распределения ресурсов. Так возникло функцио¬
нальное деление между высшим, средним и младшим персоналом, дополнявшееся
по мере развития различных компаний.
Эта новая форма организации быстро распространилась в США. Крупные тор¬
говые фирмы приняли на вооружение концепцию предприятия с многочисленными
отделениями, в то время как промышленные компании (по производству сахара,
переработке спирта, производству и обработке металлов) разделились на отдель¬
ные единицы. Здесь речь идет о функциональных единицах, которые взяли на себя
функции производства, продаж, закупок, сырьевого обеспечения, транспорт, фи¬
нансирование и ведение исследований. Так же как и железнодорожные компании,
крупные торговые фирмы и фабричные производственные предприятия образовали
собственную иерархиезированную структуру. "Средний" персонал контролировал из
правления фирмы младший, работавший непосредственно на предприятии, и от¬
читывался перед служащими высшего ранга, ответственными за принятие стра¬
тегических решений. В отраслях со сложной технологией и большими масштабами
7* См. по этому вопросу ставшую классической книгу Чандлера: Chandler AD., Jr The Visible Hand.
132

Отделы
продаж
филиа¬
лов
Лабора¬
тории
Заводы
Отделы
закупок
Рис. 3. Многоподразделенческая структура предприятий
Источник: Chandler A.D. Strategy and Structure. P. 10.
Отделы
учета
организация многочисленных единиц обеспечивала более эффективное исполь¬
зование мощностей23.
Централизованная структура, однако, утрачивала свои преимущества, как
только вставала задача диверсификации производства. Координация между различ¬
ными единицами или функциональными отделениями осуществлялась "нефор¬
мально" либо очень "пунктирно". Долгосрочное планирование в этих условиях оста¬
валось поверхностным, интуитивным и, более того, субъективным. Большая часть
высшего персонала оставалась в плену повседневного управления и не могла
уделить сколько-нибудь значительное время стратегическому планированию и вы¬
работке соответствующих решений. Руководители производственных единиц строи¬
ли свои планы и размещали ресурсы в зависимости от собственных функциональных
возможностей, а не в интересах всей компании24.
Однако кризис накоплений 1920-1921 гг. инициировал улучшение структуры
управления на предприятиях, уже вовлеченных в процесс диверсификации. "Дю¬
пон", "Дженерал моторз", "Стандард ойл компани оф Нью-Джерси" ("Du Pont",
"General Motors", "Standard Oil Company of New Jersey"), преобразовались в пред¬
приятия с многочисленными подразделениями. Последние были созданы в зависи¬
мости от предметно-производственной специализации и экспортных рынков. Каж¬
дое подразделение обладало организацией, соответствующей производственным
единицам, уже существовавшим ранее, имея в своем руководстве представителей
высшего звена управляющих, которые действовали и в различных функциональных
единицах, и на самом предприятии. Центральный автономный орган, венчавший
подразделение, выполнял две особые функции: во-первых, должен был коорди¬
нировать функциональную деятельность, во-вторых, заниматься долговременным
планированием работы всей совокупности предприятий и в зависимости от его
результатов наиболее эффективно распределять финансовые ресурсы (рис. 3).
Создание функционально разделенной структуры представляло большой шаг
вперед в области современного управления предприятиями. Отныне стало возмож¬
133

ным более систематически и эффективнее координировать функциональную
деятельность. Улучшилось размещение ресурсов. Центральный координирующий
орган позволял тщательно следить за результатами деятельности подразделений и
объективно оценивать отдачу от вложенного капитала. Теперь уже финансовые
ресурсы распределялись в рамках всей совокупности предприятий. Отныне была
устранена опасность субъективных решений об инвестировании капитала, принятых
под влиянием уполномоченных от маленькой производственной единицы. Персонал
среднего звена мог теперь полностью посвятить себя административной коорди¬
нации, а представители верхнего эшелона - контролировать эту деятельность и
заниматься выработкой долгосрочной стратегии в отношении инвестиций8*.
Преимущества новой системы были настолько очевидны, что большинство
крупных американских компаний, представлявших до этого совокупность многочис¬
ленных производственных единиц, постепенно перешли к многоподразделенческой
структуре, состоящей из множества автономных подразделений, диверсифицировав
их производство. Этот переход ускорился по окончании второй мировой войны и
сыграл важную роль в успехе капитализма в США. Стратегия экономического
развития предприятия по пути его диверсификации стала одной из основ совре¬
менной экономики. Она требовала для предприятия новой и более тщательно раз¬
работанной организации, способной успешно адаптироваться к развитию широко¬
масштабного производства. Это и стало возможным благодаря многоподраз-
деленческим предприятиям25.
ОТСТАВАНИЕ ЕВРОПЫ И ЯПОНИИ
В области современных методов управления предприятием все европейские
государства испытывали отставание по сравнению с США. В Европе не получили
такого же развития методы централизованного административного контроля, раз¬
работанные в XIX в. Европейские железнодорожные компании редко создавали
отделения или независимые единицы, находящиеся под контролем единого цен¬
трального органа. Аналогичная ситуация сложилась в промышленности и торговле.
Лишь несколько представителей высшей администрации, как правило из семьи
владельцев, осуществляли управление предприятием. Под их началом находилось
некоторое количество персонала среднего звена. Отношения между первыми и
вторыми носили неформальный характер.
Если Европа с запозданием приняла систему централизованного контроля, это
отнюдь не означало, что организация предприятий здесь осталась неизменной. В
Европе в XIX в. также появились новшества в области управления, но они
отличались по своей природе и области применения от тех, которые произошли в
США. В Великобритании крупные предприятия сформировались в результате
самостоятельного развития или длительного процесса слияний и поглощений, растя¬
нувшегося на два или три поколения26. Иногда, таким образом, возникали
впечатляющие горизонтальные комбинации 30-50 предприятий. Однако ни само¬
стоятельное развитие, ни слияния не приводили к централизации администрации.
Филиалы сохраняли свою автономию, рационализация ограничивалась областью
закупки сырья и разделением рынков. За несколькими исключениями британская
индустрия развивалась в горниле "семейного капитала". Развитие Франции ничем
принципиально не отличалось от британского варианта, с той лишь разницей, что
финансовый элемент стал здесь преобладающим9*.
8* См. по этому поводу широко известную работу Чандлера: Chandler A.D., Jr. Strategy and Structure; см.
также: Williamson O.E. Managerial Discretion. P. 343-386; Wem. Markets and Hiararchies (особенно гл. 1).
9* В этой стране возникали комбинации нз групп предприятий, объединенных "перекрестным” участием,
в рамках одновременно семейного и финансового капитализма (Levi-Laboyer М. The Large Corporation.
Р. 117-160; см. также: Granick D The European Executive).
134

В наиболее чистой форме модель финансового капитализма реализовалась в
Бельгии к середине XIX в. Банки, называемые смешанными, т.е. коммерческие,
осуществляя долговременные инвестиции, взяли под контроль за счет системы
"участий" тяжелую промышленность Валлонии. Они использовали это положение
для создания эффективной горизонтальной и вертикальной системы как на началь¬
ной, так и на конечной стадиях производства. Помимо этого, ими были основаны
холдинги для контроля над определенными отраслями либо регионами. Такая же
модель использовалась этими банками при осуществлении инвестиций за рубежом27.
Германские инвестиционные банки приняли на вооружение аналогичную стратегию,
начиная с "Gründerzeit" (1871-1873 гг.). Банковские системы Бельгии и Германии
были, таким образом, явно схожи с "семейным" капитализмом Великобритании и
Франции, обладая, правда, более прочной организацией. Решения стратегического
характера принимались отныне в одном месте, обеспечивая доступ к информации и
облегчая наблюдение и контроль. Эта система привела к созданию своего гомо¬
генного и хорошо организованного мини-рынка капиталов для каждой про¬
мышленной группы, где централизованный процесс принятия решений гарантировал
эффективное вложение ресурсов. Наконец, эта система породила возможность
организации горизонтальных и вертикальных объединений, которые ускорили
процесс рационализации и реализации масштабной экономики.
Германия была единственным европейским государством, где к концу XIX в.
произошла модернизация системы управления предприятиями. Накануне 1900 г.
значительное число крупных компаний диверсифицировало свою деятельность и
провело вертикальную интеграцию. Ориентируясь на американскую модель, мно¬
гие из них приняли на службу стратегию организации многочисленных подразде¬
лений. Накануне первой мировой войны такой организацией, к примеру, обладала
компания "Сименс”10*.
Как объяснить тот факт, что в Европе прогресс в области организации пред¬
приятий был зарожден в недрах крупных инвестиционных банков? Почему этот
процесс ограничился, главным образом, контролем за принятием инвестиционных
решений и не привел к административной централизации? Главная причина скры¬
валась в характере европейского рынка28. Из-за невысокого уровня заработной
платы и неоднородности рынков перспективы массового производства текстильной
продукции, продовольствия и товаров длительного пользования выглядели менее
благоприятно по сравнению с США. Напротив, тяжелая промышленность не испы¬
тывала подобных неудобств. Процесс индустриализации усилил необходимость
создания современной транспортной инфраструктуры. Эта модернизация сначала в
Европе, а затем и в Америке вызвала особую потребность в постоянном капитале.
Рынок капиталов в Западной Европе был недостаточно развит для этих тре¬
бований. Напротив, смешанные банки и их холдинги были в состоянии заполнить
эти лакуны. Они приняли участие В бурно развивающихся железнодорожных ком¬
паниях и связанных с ними предприятиях базовых отраслей.
В континентальной Европе первые "интегрированные" предприятия принадле¬
жали к базовым отраслям: к металлургии, судостроению, химии и тяжелому
машиностроению11*. Они демонстрировали огромный потенциал экономического
роста, который сохранили в течение большей части XX в. Это развитие за счет
политики колониализма принял мировой масштаб. Однако в области организации
эти компании сохранили статус финансовых групп с низким уровнем централизации
10* Германия не только перенимала американские методы управления, но и предложила свои оригиналь¬
ные подходы. Подробнее см.: Коска J. The Modern Industrial Enterprise in Germany. P. 102.
11 В Великобритании процесс концентрации н интеграции также затронул пищевую н пивную отрасли
промышленности. Эта была единственная страна, где емкость рынка и уровень доходов населения
позволяли расширять масштабы производства. См.: Chandler A.D., Jr. Growth of the Transnational
Industrial Firm. P. 404-407.
135

административного управления29. Неожиданно резкие перемены произошли после
второй мировой войны. Колониальные империи вступили в стадию дезинтеграции, в
то время как социалистические государства и страны "третьего мира" стали
развивать собственные базовые отрасли с намерением модернизировать свою
инфраструктуру. В странах Западной Европы в то же время обозначился переход к
современному обществу потребления, который прежде всего характеризовался
глубокой дифференциацией в области массового промышленного производства.
Свой вклад внесли также факторы формирования общего рынка. Для Европы
пришло время воспринять американскую модель управления предприятиями. Чтобы
основать современную диверсифицированную и эффективно функционирующую
промышленность, европейская индустрия должна была перестроиться. Требовалось
организовать систему подразделений с иерархической системой центрального
управления. Это происходило, частью благодаря внутренним структурным рефор¬
мам, частью же в результате слияний и поглощений американскими гигантскими
фирмами, и, как следствие этого, принятия новой концепции административного
управления. Сыграл важную роль и демонстрационный эффект результатов
деятельности европейских филиалов американских фирм.
В Великобритании курс на диверсификацию был в полной мере реализован в
50-х и 60-х годах30. К 1970 г. лишь 6 из 100 наиболее крупных британских про¬
мышленных фирм основывали свою политику развития на выпуске одного вида
продукции. Современные диверсифицированные предприятия спешили изменить
свою организацию: функциональная структура уступила место системе множества
автономных подразделений. Основная теоретическая посылка Чандлера — "струк¬
тура следует из стратегий" - становилась реальностью. Если в 1950 г. лишь 13 из
100 самых крупных британских промышленных компаний были организованы в
"нодразделенческую" структуру, в 1970 г. их стало 72. В других европейских стра¬
нах ситуация после войны развивалась аналогичным образом31. Западная Германия,
как представляется, совершила преждевременную перестройку - процесс диверси¬
фикации распространился здесь к 1900 г., однако, картелизация помешала центра¬
лизации административного управления32. Таким образом, переход к "подразде-
ленческой" модели оказался возможным здесь лишь после окончания второй
мировой войны.
В Японии доминировавшая до войны система управления наиболее крупными
предприятиями Зайбацу несла в себе черты европейского семейного и финансового
капитализмов. Последняя представляла собой группу промышленных, торговых и
финансовых предприятий, управляемую из центрального холдинга, в свою очередь,
находившегося под контролем одной или нескольких богатых семей. Зайбацу
установили прочные связи с отраслями тяжелой промышленности (добывающей,
металлургической, по производству оборудования), банками и страховыми компа¬
ниями. Таким образом, промышленность обеспечивалась необходимыми капита¬
лами, в то время как специализированные торговые фирмы осуществляли взаимо¬
действие с заграничными филиалами и предприятиями. Происходил процесс верти¬
кальной и горизонтальной интеграции. Однако основной ее целью оставалась,
скорее, координация в сфере инвестиционной политики, чем централизация админи¬
стративного управления33.
После второй мировой войны система Зайбацу была демонтирована. Но в
течение десятилетия, последовавшего после заключения мирного договора 1952 г.,
Зайбацу снова обрели значимость, но уже никогда не смогли полностью вернуть
свои силовые позиции 30-х и 40-х годов. Одновременно многие крупные японские
предприятия прибегли, по образцу европейских компаний, к стратегии диверси¬
фикации и дифференциации своей деятельности. Это повлекло за собой серьезные
реформы в организации34. Организация предприятий как автономных подразде¬
лений быстро распространяется, а с 50-х годов американская техника управления
136

применяется систематически. К 1959 г. не менее 107 из 200 самых крупных японс¬
ких фирм использовали ее в своем производственном процессе. Это развитие
продолжалось и происходило убыстряющимися темпами.
Таким образом, преимущество американцев в области современных методов
управления предоставило вторую возможность "наверстывания". После второй
мировой войны европейские и японские компании могли извлечь значитель¬
ные прибыли из роста производительности, не только восполняя технологическое
отставание, но и сокращая отрыв от американцев в деле управления произ¬
водством. Даже мелкие и средние предприятия использовали новые методы управ¬
ления.
Но и созданная в США техника управления продолжала развиваться. Западная
Европа и Япония, конечно, продолжали развиваться наверстывающими темпами, но
в то же время совершенствовалась и американская техника управления, способ¬
ствуя в организационном плане технологическому прогрессу в области электроники,
химии, биологии, авиации и космонавтики.
ХАРАКТЕРИСТИКА СОВРЕМЕННЫХ МЕТОДОВ
УПРАВЛЕНИЯ ПРЕДПРИЯТИЯМИ
Революция в области методов управления не ограничивалась лишь техническими
вопросами организации. Она затрагивала фундаментальные механизмы ценообра¬
зования, влияла на социальные отношения как внутри самой производственной
единицы, так и на ее связи с внешним миром35. Развитие функциональной и мно-
гоподразделенческой структуры предполагало революционные изменения в исполь¬
зовании человеческого капитала. В области знания или специализированного труда
один или несколько работников заменяли целые коллективы. Распространение спе¬
циализации было особенно необходимо в области сложных технологий. Оно давало
огромные преимущества. В зависимости от того, насколько иерархической органи¬
зации контроля и координации удавалось сочетаться со специализированным произ¬
водством, могла резко увеличиваться эффективность последнего. В этом контексте
появились такие термины, если обратиться к терминологии Гэлбрейга, как "тех¬
ноструктура" и "класс управляющих". Группы специалистов установили контроль
над производственным циклом в современной промышленности. Отныне техно¬
структура, а не отдельные личности отвечают за управление предприятием. Пер¬
сонал низшего звена выполняет повседневную рутинную работу, администраторы
среднего уровня - контролируют и координируют их деятельность, высшее руко¬
водство отвечает за деятельность предприятия в целом и принимает решения о
долгосрочных инвестициях.
Естественно, возможности иерархической техноструктуры лучше всего прояв¬
ляются в крупных компаниях, большинство из которых осуществило после войны
переход к многоподразделенческой организации. Свойства техноструктуры были
восприняты также средними и малыми предприятиями, хотя число их подразделении
и было невелико, а в целом семейный капитализм сохранился. Так на небольших
предприятиях высший персонал сохранил телесные связи с владельцами компании.
С другой стороны, некоторые крупные предприятия приняли столь масштабный
характер и настолько усложнились, что появилась необходимость в организации
многочисленных автономных подразделений. Так, например, многие мультина¬
циональные компании, которые организовали производство для внутреннего рынка
на основе такого разделения для каждого вида продукции, создали общие между¬
народные подразделения (чаще всего по одному на каждый континент) в целях
управления своей деятельностью за границей36. Трудности между внутренними п
137

международными подразделениями, возникающие в процессе их деятельнос¬
ти и вызванные их различной организацией, требовали создания дополнитель¬
ных координирующих подразделений37. Два типа филиальной организации имели
свои преимущества. Подразделения, объединяющие единый производствен¬
ный цикл, обнаруживали свою эффективность, когда использование сложных
технологий позволяло реализовать масштабные проекты. Международные филиа¬
лы больше подходили для деятельности на мировых рынках, фрагментирован¬
ных и диверсифицированных. Сочетание функциональной и многоподразделен-
ческой организаций получило название "материнской (матричной) организации".
Ее использовали в своей активности на внешних рынках, главным образом,
ТНК38.
Растущее значение техноструктуры в современном управлении предприятиями
также оказало влияние на функционирование экономики.
Гэлбрейт считал также, что в мире крупных предприятий техноструктура
заменяет рынок планированием. Главной целью компании становилась не столько
максимизация прибыли, сколько обеспечение регулярности экономического роста.
Такая смена установок обеспечивалась усилением власти техноструктуры и соот¬
ветствующим ослаблением влияния собственников капитала и инвесторов. Чем
большим было предприятие и, соответственно, число акционеров, тем меньшей
была их реальная власть. По Гэлбрейту, техноструктура ставила своей основной
задачей обеспечение стабильного экономического роста предприятия, что макси¬
мально отвечало интересам управляющих ("желание самоутверждения"). Такой
рост усиливал позиции самих управляющих, позволял им продвигаться по служебной
лестнице и открывал возможности для новых поколений менеджеров. Помимо этого
установка класса управляющих на обеспечение экономического роста совпадала с
надеждами на улучшение благосостояния общества в целом. Тем не менее полу¬
чение прибыли оставалось важной задачей для управляющих, так как давала
возможность последним обрести независимость от собственников и внешнего мира
("желание защиты"). Под этим углом зрения прибыли стимулировали процесс эко¬
номического роста. Это означало, что если в краткосрочной перспективе макси¬
мизация доходов потеряла свою значимость, то в долгосрочной эта цель сохра¬
нилась в качестве важной переменной.
Техноструктура стремилась расширить свои властные полномочия посредством
потребителей. Возможности индустрии потребления по предложению широкой
гаммы продукции выросли. Адаптировалась к новой ситуации и техноструктура.
Посредством рекламы она старалась привести в соответствие с собственной про¬
граммой действий поведение потребителей, т.е. использовать оптимальные произ¬
водственные планы. По Гэлбрейту, эта система заменила рыночную, включая
сферу ценообразования. С другой стороны, такая политика не ставила задачей
извлечь максимально высокие прибыли за счет монопольных цен, а преследовала
цель максимального объема продаж за счет массового производства. Это обеспе¬
чивало возможности для оптимального развития предприятия и класса управ¬
ляющих.
Система, применяемая техноструктурой, имела также смягчающий эффект для
традиционного конфликта между трудом и капиталом. Она облегчила интеграцию
достижений технологического прогресса в производственный процесс и позволяла
компенсировать рост производительности труда путем повышения заработной
платы. Даже в тех отраслях, где технологический прогресс был невозможен или
труднодостижим, техноструктура поддерживала уровень заработной платы, пе¬
рекладывая издержки на потребителя. Как правило, таким путем обеспечивалось
согласие между профсоюзами и крупными предприятиями.
Такой же дух согласия и сотрудничества царил в отношениях с властью. После
138

второй мировой войны создание общества изобилия было главной целью всех
западных государств. Система планирования, использованная последними для дости¬
жения этой цели, прекрасно вписалась в аналогичную стратегию крупных ком¬
паний. Государство финансировало большую часть промышленных исследований
(НИОКР), развивало систему технического и высшего образования, субсидировало
капиталовложения и использовало властные полномочия для расширения рынков
сбыта продукции своих производителей. Крупные предприятия, со своей стороны,
стремились наращивать инвестиции, учитывая общую направленность эконо¬
мических планов правительства. После войны такая координация действия в целях
построения общества изобилия, являлась краеугольным камнем в строительстве
здания смешанной экономики.
Соображения, изложенные здесь и опирающиеся на работы Гэлбрейта, Адоль¬
фа Берля (Adolf A. Berle) и Питера Дракера (Peter Drucker) стали объектом суровой
критики со стороны многих исследователей, которые обвиняли авторов концепции
техноструктуры в "экстремизме" и чрезмерных обобщениях12*. Относительный
вклад крупных предприятий в общее экономическое развитие (включая и США)
был не столь велик, как это полагали упомянутые исследователи. В послевоенное
время большим потенциалом развития располагали и маленькие компании, тесно
связанные с рыночной системой. К тому же этому развитию в немалой степени
способствовали и сами крупные фирмы, обеспечивая независимых производителей
субподрядными заказами и оставив за ними рынок услуг.
Очевидно и то, что крупные компании также никогда полностью не вписы¬
вались в систему планирования, и частично их деятельность протекала по правилам
рынка в условиях смешанной экономики. Несовпадение показателей прибыльности
и экономического роста крупных предприятий свидетельствует о том, что по¬
следний не всегда является отражением системы планирования. Рынок оставался
значимой переменной. Для основных и особенно традиционных отраслей наверсты¬
вающий процесс, порожденный развитием новых предприятий или увеличением
импорта, представлял реальную угрозу. Даже когда крупные компании контро¬
лировали значительную часть рынка своей продукции, их монопольные или оли-
гопольные позиции были уязвимыми. Появление на рынке заменителей тради¬
ционной продукции, ставшее возможным благодаря технологическому прогрессу,
предоставляло потребителю свободу отказаться от покупки некоторой продукции.
К тому же слишком заметные монополии становились мишенью для общественного
мнения, настроенного против подобной ситуации.
Наконец, техноструктура никогда не была гомогенной, как полагали некоторые
исследователи. Ее верхушка представляла "власть в себе". Высшие слои управ¬
ляющих использовали техноструктуру и экономический рост компании для удовлет¬
ворения в первую очередь собственных амбиций по укреплению власти и социаль¬
ного статуса. Эти цели практически совпадали с тем, чего хотели добиться вла¬
дельцы фамильного капитала за счет увеличения прибылей. Управленческая
аристократия сформировала в Европе и Японии прослойку, гораздо более закрытую
для внешнего мира по сравнению с американской, а влияние богатых семей сохра¬
нилось и после второй мировой войны. Семейный капитал выдвинул своих пред¬
ставителей, которые, закончив престижные учебные заведения, занимали руково¬
дящие должности на крупных предприятиях.
Тем не менее, за некоторыми исключениями, революция в системе управления
предприятиями сыграла очень важную роль в общем экономическом развитии Запа¬
да и способствовала формированию социальных и экономических аспектов позиции
государства-покровителя.
12* Своеобразный синтез этих критических взглядов см.: Rompuy V. J.K. Galbraith. Р. 210-221.
139

3.	ИННОВАЦИИ И ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ:
КОНВЕРГЕНЦИЯ ИЛИ ДИВЕРГЕНЦИЯ?
КЕЙНСИАНСКИЕ ДЕСЯТИЛЕТИЯ
Согласно мнению некоторых экономистов, инновации имеют тенденцию появляться
гроздьями и в некоторые периоды чаще, чем в другие. Когда их частота была
очень высокой, сократился промежуток времени, отделяющий момент изобретения
от начала его использования39. В прошлом такими благоприятными периодами
являлись: 1760-1770, 1825-1840, 1880-1895, 1930-1950 гг. Впечатляющим был пе¬
риод между 1930 и 1950 гг., когда волна инноваций охватила сразу многие отрасли.
В области транспорта можно отметить изобретение ракеты ( 1935), вертолета
(1936), дизельного двигателя (1937) и реактивного самолета (1942). В области
электричества и электроники - это электронный микроскоп (1933), радар (1935),
магнитофон (1935), телевизор (1936), флуоресцирующее освещение (1938), долго¬
играющая пластинка (1948) и транзистор (1948). В химии наиболее важными были
изобретения плексиглаза (1931), поливинилхлорида (1932), целлофана (1933), пленки
для цветного кино (1935), каталитического крекинга (1935), нейлона (1938), ДДТ
(1942) и силикона (1943). В области фармацевтики упомянем пенициллин (1942) и
стрептомицин (1944). Также стоит сказать о шариковой ручке (1945), процессе
непрерывной отливки стали (1948) и ксерографии (1950).
Поразительно то, что большинство из упомянутых изобретений было сделано
на германских и американских предприятиях. Ввиду того что вторая мировая война
исключила Германию из инновационного процесса, первая фаза внедрения кон¬
структорских разработок 30-х и 40-х годов распространилась лишь на территории
США.
Были созданы новые рынки, появились новые растущие отрасли экономики, что
придало дополнительный импульс инновационной волне за счет создания новых
рабочих мест.
В 50-х и 60-х годах континентальная Европа и Япония продемонстрировали
больший потенциал экономического роста, чем США, и, как мы уже отмечали, в
немалой степени это было связано с наверстывающими темпами развития. Весь
этот процесс позволил использовать не только результаты технических изобре¬
тений периода второй мировой войны, но и более раннего времени. США обладали
столь большим преимуществом в развитии современной экономики, что появление
общества потребления оказало благотворное влияние на производство, производи¬
тельность, а также на распространение практики внедрения инноваций в произ¬
водство13*.
В период 50-х и 60-х годов акцент был следан на "экстенсивные" инвестиции.
Этот период был отмечен определяющим влиянием взглядов Кейнса на развитие
экономики, в результате чего основное внимание было сосредоточено на стимули¬
ровании спроса и наращивании инвестиций в промышленность40. Естественно, эти
инвестиции несли в себе инновации, ведущие к рационализации труда, т.е. к сокра¬
щению рабочей силы, но это было не главной характерной чертой этой эпохи.
Акцент делался на увеличение новых или уже существующих технологий. Это
минимизировало роль предпринимателя: прогресс в области технологии и организа¬
ции производства привел к простому вложению капиталов для выпуска продукции
массового потребления и длительного пользования.
Тем не менее прогресс 50-х и 60-х годов имел и преимущества. Инвестиционный
процесс предполагал "пристрастный" выбор отраслей, в которые должны были быть
13* О влиянии роста населения на процесс инвестирования и применения инноваций см.: Kuznets S. Growth
and Structure.
140

вложены дополнительные средства. Это же требовалось и при выборе типа капи¬
тала, а также наиболее выгодного способа его использования. По мнению Шум¬
петера, предприниматели, таким образом, имели широкие возможности маневра в
применении своих творческих способностей. Без их активного участия процесс
инвестирования капитала не смог бы преобразоваться в экономический рост и
процветание.
Следует также внести некоторые нюансы и в гипотезу, которая предполагает
постепенное устранение пропасти, отделявшей США от остального мира.
Конвергенция была доминирующей тенденцией экономического развития в 50-х,
60-х годах, так как темпы роста Западной Европы и Японии опережали амери¬
канские. Однако не следует упускать из виду то обстоятельство, что техноло¬
гический прогресс и методы современного управления производством в США
продолжали развиваться. В Европе же и Японии наверстывающий процесс в новых
отраслях протекал гораздо медленней, чем в традиционных. Таким образом, не¬
смотря на общую тенденцию к конвергенции, в некоторых секторах экономики
проявились признаки новой дивергенции.
РЕАБИЛИТАЦИЯ ШУМПЕТЕРА
Прогресс в области технологий и организации производства в фабричной промыш¬
ленности в 50-х и 60-х годах, связанный со стремительным экономическим ростом,
который был вызван инвестиционным бумом на Западе, а затем в странах Вос¬
точного блока и некоторых государствах "третьего мира," привел в 70-х годах к
насыщению рынка41. Бурный расцвет промышленного производства в развиваю¬
щихся регионах представлял непосредственную угрозу для промышленности старых
индустриальных государств. Диверсификация и рационализация производственного
процесса позволили временно ответить на данный вызов. Это давало возможность
постоянно поставлять на рынок новую продукцию как для удовлетворения суще¬
ствующих запросов потребителей, так и для формирования новых. Развитие спроса
на новую продукцию проходило обычный жизненный цикл последней: первона¬
чальный рост сменялся стадией насыщения рынка. Как только производство этой
продукции достигало регионы с низким уровнем заработной платы, традиционные
индустриальные страны сталкивались с необходимостью усиления рационализации и
диверсификации производства. В 70-х годах потенциальные возможности таких
усилий оказались исчерпанными42.
В соответствии с идеями Шумпетера Менш считал, что такое исчерпание
неотвратимо вело к периоду длительной стагнации и рационализации деятельности
предприятий. С точки зрения технологии экономика находилась в заблокированном
положении ("Das Technologische Patt"). Однако вызванные этой ситуацией труд¬
ности, заставившие старые индустриальные страны столкнуться с угрозой экономи¬
ческого упадка, вызвали необходимость внедрения инноваций фундаментального
характера43. 80-е и 90-е годы призваны были стать, таким образом, тем периодом,
когда инновации фундаментального характера должны опережать темпы расши¬
рения инвестиций. В производство должны быть запущены новые товары, в то вре¬
мя как прогресс в области технологии и организации предприятий обязан породить
широкомасштабное замещение труда капиталом, в зависимости от макроэконо¬
мического производства, испытывающего изменения фундаментального характера.
Так зарождается новая структура и, соответственно, новая длительная фаза экс¬
тенсивного роста.
Опыт 60-х и 70-х годов показал, что продукция промышленного производства в
процветающей экономике проходит жизненный цикл, и ее производство обычно
приводит к насыщению рынка. Но Менш и другие экономисты неошумпете-
рианского направления не объяснили, почему насыщение рынка происходило в одно
141

и то же время во всех промышленных отраслях всех стран. Наоборот, внимание
обращалось на десинхронизацию. И если в США наибольшее распространение
товаров длительного пользования (автомобиль, радио, холодильник) развернулось
сразу после первой мировой войны, то в Европе и Японии такая фаза пришлась уже
на начало 50-х годов44. Эти различия объяснялись действием социальных, эконо¬
мических и институциональных факторов45. В Европе и Японии социальный кон¬
текст препятствовал в межвоенный период быстрому развитию общества потреб¬
ления: слишком низким был уровень заработной платы. Тяжелая промышленность,
в свою очередь, извлекала немалую выгоду из своей доминирующей позиции в
экономике, поглощая львиную долю всех инвестиций, в то время как политические
институты оставались пронизанными духом консерватизма и аристократизма.
Несмотря на эту критику, реальным фактом мирового развития в 70-х годах
стало господство тяжелой экономической стагнации. Вполне вероятно, что, как
предполагали Менш и другие экономисты неошумпетерианского направления, это
явление и стало стимулятором внедрения в производство новых технологий, а так¬
же сокращения временнбго лага между изобретением и его применением. Однако
невозможно предвидеть конкретные направления внедрения этих инноваций. Раз¬
витие ситуации зависело не только от долговременной динамики, но и, как мы уже
отмечали, от социальной и экономической ситуации в конкретной стране.
Три элемента могли бы в целом определять направления базовых инноваций.
Первый - революция в области микроэлектроники после второй мировой войны,
создавшая на своем первом этапе множество новых рабочих мест. Хотя этой пер¬
воначальный эффект влияния на занятость уменьшился, микроэлектроника продол¬
жала играть важную роль в области новых технологий и их распространения, не
только в промышленности, сфере услуг и общественном секторе, но также в "чет¬
вертичном" секторе46. Инновации, позволяющие экономить рабочую силу в области
микроэлектроники, и ныне находятся в полном расцвете. Они делают из элект¬
роники и связанным с последней машиностроением основу для технологического
прогресса на два последующих десятилетия47. С другой стороны, успех персональ¬
ных компьютеров и проникновение микроэлектроники во все виды бытовой техники
способствовало созданию новых бурно развивающихся рынков. Развитие спроса на
энергоресурсы и сырье может представлять второй элемент, определяющий на¬
правление развития новых технологий. Если экономическое развитие стран "треть¬
его мира" продолжится, представляется вероятным, что значительная доля всех
ведущихся НИОКР сосредоточится на поиске заменителей традиционных энерго-
ресурсов и полезных ископаемых. В этом случае химия останется одним из важ¬
нейших источников технологического прогресса. Увеличение количества населения
и обострение в связи с этим проблемы обеспечения продовольствием станут,
возможно, третьим воздействующим фактором. Это будет способствовать внед¬
рению инноваций на базе открытий в области биологии и биохимии. Общей задачей
станет углубление знаний в области жизни человека, животных и растений. Иначе
говоря, в этой третьей категории уже наблюдается ускорение темпов появления
фундаментальных инноваций.
В процессе текущих структурных перемен глава предприятия, в том смысле,
которым наделяет это понятие Шумпетер, - это человек, располагающий макси¬
мально возможной свободной для выражения своих созидательных способностей. Он
должен определить новые направления для ведения НИОКР, оценить социальный и
экономический потенциал для новых открытий и превратить все это в процесс эко¬
номического роста.
Какие же страны имеют больше шансов добиться прогресса знаний в области
технологии и организации производства? К. Павитт (K. Pavitt) прибегает к срав¬
нению с европейской системой организации футбола, когда команды подразделя¬
ются на различные группы в зависимости от профессионального уровня их игры на
142

поле48. В конце каждого игрового сезона команда, показавшая лучший класс игры,
переходит в группу более высокого уровня. В то же время слабые команды пере¬
ходят в группу с более низким классом игры. Павитт, в частности, предлагает раз¬
делить все страны на четыре группы в зависимости от уровня ведения НИОКР.
Первую группу составляют страны, находящиеся практически у границы зна¬
ний в области технологии и организации предприятий, внося вклад в их развитие.
Они виртуозно преодолевают барьеры, особенно в области химии, нефтехимии,
микроэлектроники, производстве электронной техники и биологии.
Во вторую группу входят страные, испытывающие трудности в процессе моди¬
фикации и модернизации своей промышленной структуры. Благодаря послевоенно¬
му "периоду наверстывания" большинство из этих государств смогло приблизиться
по своему технологическому и организационному уровню к странам первой группы.
Но они не располагают еще достаточной экономической и институциональной
инфраструктурой для проведения достаточно быстрых изменений, что позволило бы
им присоединиться к лидерам. Переход из второй группы в первую требует прео¬
доления высокого структурного порога, что сделать исключительно трудно.
В то же время эти страны столкнулись с угрозой со стороны государств, выр¬
вавшихся в 70-х годах на первый план из третьей группы. Опыт послевоенного
развития показал, что переход из третьей группы во вторую не требует прео¬
доления "структурного порога" и не представляет особых трудностей. Это проде¬
монстрировали на собственном опыте Италия и Испания. Индустриализация про¬
текала здесь достаточно легко и опиралась на экспорт продукции легкой про¬
мышленности, затем распространился на химическую, металлургическую отрасли и
производство товаров долговременного пользования. Это и позволило перейти им из
третьей во вторую группу. Сегодня на очереди новые индустриальные государства
Восточной Европы, Латинской Америки и Юго-Восточной Азии.
Гораздо сложнее для примитивных экономик, которые Павитт относит к чет¬
вертому эшелону, достичь уровня развития третьей группы. Кдк и в первом случае,
здесь необходимо преодолеть высокий структурный барьер.
Более глубокое изучение стран первой группы немедленно выявляет харак¬
терные особенности. К 1980 г. лидерство США в развитии знаний, технологий и
современной организации производства сохранилось, однако оно перестало быть
абсолютным. В некоторых же отраслях машиностроения и производства товаров
длительного потребления страна утратила первое место49. Некоторые обстоятель¬
ства указывают на то, что это было вызвано трудностью перехода от военного
производства к гражданским технологиям50. Помимо этого, эмиграция значительной
части капитала за рубеж в форме инвестиций сократила те ресурсы, которые могли
бы быть использованы на ведение НИОКР. Но в целом США сохраняют огромное
превосходство; а в микроэлектронике и биотехнологии оно даже имеет тенденцию к
увеличению51. В начале 80-х годов именно США вновь были первыми во внедрении
в производство наибольшего количества фундаментальных инноваций.
ФРГ, Швейцария и Швеция фигурировали среди стран первой группы благодаря
высокому уровню нововведений. В 60-х и 70-х годах ФРГ демонстрировала зна¬
чительные успехи, осуществляя инновации в области химии, промышленного и
транспортного машиностроения. Преимущества Швейцарии были видны в химии и
промышленном машиностроении. Швеция проявляла наибольший динамизм в
металлопроизводстве. Япония в начале 80-х годов была, что называется, на "пороге
первой группы". В этой стране темпы внедрения инноваций в области электроники
непрерывно ускорялись. То же относилось и к автомобильному производству. Гол¬
ландии (электроника) и Бельгии (химия) удалось "подставить ножку" Японии, уси¬
лив свои позиции. Тем не менее ни одна из них не пыталась преодолеть пороговый
рубеж первой группы. Такая же характеристика относится и к Канаде. В этом
смысле особое положение занимает Великобритания, которая испытывает настоя¬
143

щую регрессию в области инновационных технологий. Занимая еще с "древних вре¬
мен" место в первой группе и удерживая его в области космических исследований,
последняя, тем не менее, утрачивает свои былые позиции. Это явление прояв¬
ляется не только в ценовой конкуренции, но и в качестве товара. Британские
машины часто стоят дешевле по сравнению с продукцией своих конкурентов, но их
качество оставляет желать лучшего52.
Несколько факторов влияют на переход из одной группы в другую. Как бы ни
пытались утверждать о существовании единой схемы развития, есть неопровер¬
жимые доказательства, что здесь неприменима теория "длинных волн" Кондратье¬
ва. Факторы социального, экономического и институционального порядка в значи¬
тельной степени влияют на этот процесс (которые страна принимает, изменяет или
отвергает). С другой стороны, не следует забывать и о той активной роли, которую
здесь играет предприниматель. Если рассматривать это положение применительно
к ситуации стагнации 70-х и 80-х годов, то подобные различия заложили основу для
нарушения равномерного хода экономического развития. Эпоха конвергенции 50-х и
60-х годов, вызванная послевоенным "восстановительным процессом", сменилась
периодом новой дивергенции в мировой экономической системе.
* Hesseen В. Newton’s Principia; Musson A., Robinson E. Science and Technology; Jewkes Sawers D.,
Stillerman R. Sources of Invention.
2 Nelson R., Реек M., Kalachek E. Technology, Economic Growth. P. 40.
5 OCDE. Gaps in Technology.
4 Gibbons M., Johnston R. The Role of Science. P. 220-241; NSF. Interactions of Science and Technology.
5 Nelson R., Reck M., Kalachek E. Op. cit. P. 40.
5 Schmookler J. Inventars, Past and Present
7 Freeman C. The Economics. P. 25.
8 Brown M., Conrad A. The Influence of Research; Raines F. The Impact of Applied Research; Terlecky N. The
Effect of R and D.
4 OCDE. Gaps in Technology.
10 OCDE. Trends in Industrial R. and D. P. 15.
11 OCDE. Science and Technology.
12 Cm.: Business Plans for Research and Development // OCDE. Science and Technology.
15 OCDE. Gaps in Technology.
14 Ben-David J. Fundamental Research. Аэрокосмическая индустрия представляет конкретный пример в
этом отношении (Miller R., Sawers D. Modem Aviation).
! 5 OCDE. Gaps in Technology.
16 Ibid. P. 210.
17 Leontief W. Factor Proportions and the Structure of American Trade; Further Theoretical and Empirical Ana¬
lysis // Review of Economics. 1956. Vol. 38. P 392-397.
18 Freeman С Harlow, Füller. R and D in Electronic Capital Goods; Hufbauer G. Sinthetic Materials.
*9 Posner M.V. International Trade. P. 323-341; Hirsch S. United States Electronic Industry; Vemon R.
International Investement P. 190-207; Hirsch S. Location on Industry.
20 OCDE. Gaps in Technology. P. 293.
21 Ibid. P. 286.
22 Ibid. P. 262.
23 Williamson O.E. Emergence of the Visible Hand. P. 182-202; Daems H. Rise of the Modem Industrial
Enterprise. P. 203-223.
24 Chandler A.D., Jr., Daems H. Administrative Coordination. P. 28-54 (особенно с. 41, 42).
25 Chandler A.D., Jr. Strategy and Structure (особенно гл. 7).
26 Chandler A.D., Jr. Growth of the Transnational Industrial Firm. P. 396-410; см. также: Hannan L. The
Corparate Economy.
27 Van der Wee H. Investement Strategy of Belgian Industrial Enterprise.
28 Daems H. The Holding Company.
29 Ibid. P. 65-91.
30 Channon D.F. British Enterprise.
31 Подробный анализ см.: Caves R.E. Industrial Organization Corporate Strategy. P. 70-74.
32 Kocka J„ Siegrist H. Die hundert grossten deutschen Industrie Unternehmen. P. 55-122.
144

35 Hadley E.M. Antitrust in Japan.
34 Caves R.E., Uekusa M. Industrial Organisation. P. 10-15.
35 Cm.: Berle A.A., Jr. Capitalist Revolution; Drucker P.F. The New Society; Galbraith J.K. Le novel Etat
industriel; Galbraith J.K. Economics and the Publics Purpose.
36 Wilkins M. Multinational Enterprise.
37 Caves R.E. Industrial Organization, Corporate Strategy. P. 73.
38 Davis S., Lawrence P.R. Matrix.
39 Mensch G. Technologische Patt (переведено н дополнено в: Mensch G. Stalemate in Technology); см. также:
Van Duijn JJ. De Lange Golf; Landes D. The Unbound Prometheus. P. 520.
4® Pavitt K. Technical Innovation. Т. 1. P. 461.
41 Mensch G. Op cit.
42 Kuznets S. Retardation on Industrial Growth. P. 534-560.
43 Mensch G., Shnopp R. Statemate in Technology, 1925-1935. P. 12a.
44Landes D. The Unbound Prometheus. P. 423-439.
45 Svennilson /. Growth and Stagnation. P. 21, 22.
46 Freeman C. The Kondratieff Long Waves. P. 192.
47 Ibid. P. 193, 194.
48 Pavitt K. Technical Innovation. T. 2.
49 Melman S. Our Depleted Society.
50 Brooks H. US - lead in Technology. P. 110-118.
51 Gilpin R. US Power.
52 Rothwell R. Technical Change in International Competiviness.

Глава 6
ДАВЛЕНИЕ СПРОСА
1.	ОСНОВЫ СОВРЕМЕННОГО ОБЩЕСТВА ПОТРЕБЛЕНИЯ
СМЕНА ОТНОШЕНИЙ МЕЖДУ ТРУДОМ И КАПИТАЛОМ
Возникновение современного общества потребления в промышленно развитых го¬
сударствах Запада необходимо рассматривать в историческом контексте. Для всей
истории США как во времена колонизации, так и в период промышленной рево¬
люции наиболее характерной чертой была нехватка рабочей силы. Механизация
труда привела к повышению его производительности, однако не смогла создать
избытка предложения рабочих рук. Потенциал экстенсивного развития американ¬
ского сельского хозяйства и промышленности был слишком велик. Все, таким
образом, способствовало созданию в США экономики, ориентированной на уровень
заработной платы, превышающий доходы в сельском хозяйстве, на использование
квалифицированной рабочей силы, а также на расширение рынка потребительских
товаров и стандартного оборудования. В период с 1875 по 1900 г. появились первые
признаки современного общества потребления, сформировавшегося к началу XX в.1
По историческим причинам Европа отстала от США. В Европе во времена
промышленной революции отношение между трудом и капиталом складывалось в
пользу последнего. К концу XVIII столетия перенаселение стало реальностью как
для города, так и сельской местности2. Избыток предложения рабочей силы удер¬
живал доходы работников в промышленности и сельском хозяйстве на предельно
низком уровне. Механизация, порожденная промышленностью города, не принесла
никакого облегчения; наоборот, она привела к появлению "технологической безра¬
ботицы" , которая не могла быть немедленно поглощена промышленным развитием.
В этих условиях рост производительности труда лишь частично отражался на по¬
вышении заработка рабочего. Плоды его в большей степени пожинались собствен¬
никами капитала и потребителя этой продукции. Промышленная революция, таким
образом, привела к обострению конфликта между трудом и капиталом. Вопиющее
неравенство в доходах в промышленном секторе сказывалось на росте недоволь¬
ства трудящихся.
Европейское профсоюзное движение и рабочие партии ставили своей задачей
установление более гармоничных связей между трудом и капиталом. Наемные ра¬
ботники, считали они, должны были получать гораздо большую часть прибылей от
механизации производства и роста производительности труда. Однако реально дос¬
тичь этого удалось лишь после второй мировой войны, особенно в 50-х и 60-х годах.
В основе этих различий лежат две главные причины. Во-первых, стремитель¬
ный рост безработицы во время великой депрессии 30-х годов содействовал сни¬
жению способности профсоюзов и рабочих партий бороться за права трудящихся.
Лишь после второй мировой войны, когда избыток рабочей силы уступил место ее
нехватке во многих отраслях, профсоюзное движение и социальная политика полу¬
чили хорошую основу для своего развития. Изменения, происшедшие в экономи¬
ческой идеологии, также повлияли на развитие ситуации. В течение всего XIX и
более половины XX в. экономическая идеология опиралась на принцип эффектив¬
ности. Оказание социальной помощи еще слишком часто рассматривалось как фор¬
ма благотворительности, которая от случая к случаю могла оказываться руковод¬
146

ством предприятий, а также как результат действий профсоюзов или законода¬
тельных актов. Лишь после войны принципы социальной справедливости обрели
право на существование как таковые. Европа в этом отношении находилась на
переломном этапе. Правительства теперь должны были способствовать росту
производительности труда и следить, чтобы его результаты отражались на уровне
заработной платы. Экономический рост, полная занятость и более справедливое
распределение доходов составили после войны основы социально-экономической по¬
литики правительства1*.
По этим причинам управление спросом со стороны правительств не ограни¬
чилось влиянием на экономические циклы, а приняло структурный характер. Это
выразилось в стимулировании спроса на товары длительного потребления и общего
пользования, а также создании инфраструктуры и системы обслуживания растущего
спроса.
В Японии развитие современного общества потребления также ускорилось пос¬
ле второй мировой войны. Так же как и в Европе, историческое развитие привело к
относительному перенаселению и чрезмерному предложению рабочей силы, озна¬
чавшему, что результаты прогресса в большей степени принадлежали представи¬
телям капитала, чем труда. Однако ситуация в послевоенной Японии отличалась от
европейской в том смысле, что нехватка рабочей силы, активность профсоюзного
движения и рабочих партий не были здесь решающими факторами в развитии
широкого внутреннего рынка для промышленных изделий. Определяющим в этой
стране стало то, что можно назвать патерналистским подходом, который со своей
старой системой вознаграждений и продвижения по службе прижился на совре¬
менных крупных промышленных предприятиях. Это обстоятельство периодически
придавало дополнительный импульс росту спроса на товары длительного потреб¬
ления и оказывало стимулирующее воздействие на увеличение заработной платы
на остальных предприятиях и в сфере услуг.
РОСТ ЗАРАБОТНОЙ ПЛАТЫ
Послевоенное формирование общества потребления во многом происходило под
влиянием роста среднего уровня заработной платы. Пользуясь данными табл. 21,
мы можем сравнить номинальную и реальную величины заработной платы за
период с 1953 по 1982 г. Ее рост, обозначившись уже в 50-х годах, еще более ус¬
корился в последующем десятилетии. В 1970 г. он в 3 раза, а в некоторых случаях
и в 4 раза превышал уровень 1953 г. Иногда же такой рост был медленным. Так
было в Нидерландах под влиянием политики низкой заработной платы или в Италии
из-за избытка рабочей силы. В результате после 1953 г. здесь вступили в силу ме¬
ханизмы наверстывающего процесса. Во Франции и других странах монетаристская
политика была куда менее суровой, что привело к сильному инфляционному дав¬
лению. Заработная плата росла здесь одновременно с инфляционными процессами.
Несколько иначе развивалась ситуация в Японии и США. Между 1953 и 1970 гг.
уровень номинальной заработной платы в Японии вырос в 5 раз. В США он лишь
удвоился. Безусловно, такой рост в Японии объяснялся частично воздействием уже
упомянутого механизма наверстывания, так как после войны заработная плата
здесь была низкой, а денежная система - слабой. До 1970 г. в США складывалось
совершенно противоположное положение: денежная система была крепкой, а уро¬
вень заработной платы - высоким.
С 1970 по 1975 г. номинальная зарплата вновь сильно возросла, в основном под
давлением инфляции и состояния мировой конъюнктуры. Однако затем рост за¬
работной платы замедлился. Положение в Европе хорошо иллюстрирует пример
'* Этот вопрос рассмотрен более обстоятельно в гл. 7.
147

Таблица 21. Номинальная и реальная заработная плата в различных западных странах, 1953-1982 гг.
(Индекс: 1970 г. = 100)
Вид зара¬
ботной
платы
1953 г.
1955 г.
1960 г.
1965 г.
1970 г.
1973 г.
1976 г.
1979 г.
1982 г.»
ФРГ
Номиналь¬
ная
27,0
30,7
44,0
66,5
100,0
139,0
181,1
215,9
253,0
Реальная
41,8
46,4
55,8
76,:2 100,0
Италия
115,3
126,6
135,8
140,2
Номиналь¬
ная
30,0
25,5
35,5
63,5
100,0
150,0
268,4
437,3
759,7
Реальная
37,5
41,3
52,5
74,0 100,0
Бельгия
118,6
126,3
134,8
139,7
Номиналь¬
ная
36,1
36,8
47,4
68,0
100,0
143,9
228,0
286,1
360,8
Реальная
53,5
54,4
64,3
78,8 100,0
Нидерланды
123,8
144,7
156,5
168,3
Номиналь¬
ная
21,9
26,1
36,5
59,5
100,0
147,4
214,4
264,5
304,9
Реальная
40,2
44,7
54,9
73,9 100,0
Франция
115,4
126,7
134,4
131,9
Номиналь¬
ная
26,3
24,9
40,6
65,0
100,0
138,4
221,1
315,6
470,5
Реальная
55,5
51,2
61,9 81,7 100,0
Великобритания
116,0
133,8
146,2
154,4
Номиналь¬
ная
34,5
37,7
50,8
68,0
100,0
142,3
257,5
366,3
537,7
Реальная
61,1
63,4
75,4
85,2
США
100,0
113,3
121,8
123,1
126,2
Номиналь¬
ная
47,7
50,4
62,9
74,7
100,0
121,6
152,6
192,7
247,6
Реальная
69,0
72,0
81,0
89,5 100,0
Япония
106,7
105,9
105,8
106,9
Номиналь¬
ная
19,3
21,6
29,4
52,9
100,0
158,5
261,3
325,1
383,3
Реальная 38,2 40,9
‘Предполагаемые данные.
50,9
68,9
100,0
129,6
146,3
154,8
169,9
Примечание. Номинальная заработная плата равняется всей совокупности заработка, выплаченного в
течение года, разделенная на число занятых в этот период. Реальная заработная плата соот¬
ветствует номинальной с учетом индекса цен на потребительские товары.
Источники: база данных СОМЕТ, по данным национальной статистики, использованной ЕЭС и
ОЭСР.
Бельгии. В среднем заработок в одни час здесь увеличивался в период с 1949
по 1958 г. иа 5,2, с 1958 по 1963 г. - иа 8,5, с 1968 по 1973 г. - иа 12,3, а с 1974
по 1975 гг. - иа 21%. С этого момента темпы роста зарплаты замедлились и в
1976 г. составили 11%, а в 1977 г. - лишь 9%. Этот процесс продолжался и
в последующем. Зарплата изменялась одиовремеиио с изменением темпов инфля¬
ции3.
148

Несмотря на то что реальная заработная плата увеличивалась не столь сильно,
как номинальная, ее рост был все-таки заметен. С 1964 по 1971 г. в странах-членах
ЕЭС она увеличилась в среднем более чем на 40%. Если в качестве примера
рассматривать Бельгию, можно отметить, что с 1949 по 1958 г. реальная почасовая
оплата увеличивалась в среднем на 3,5% ежегодно, с 1958 по 1963 гг. - на 3,9, с
1963 по 1968 гг. - на 4,7, с 1968 по 1973 гг. - на 7,1, с 1974 по 1975 гг. - на 8, а в
1976-1977 и 1978-1980 гг. - на 2%. Можно констатировать, что за три послевоен¬
ных десятилетия общий уровень благосостояния населения этого государства значи¬
тельно вырос. С 1948 по 1978 г. номинальная почасовая оплата увеличилась в
Бельгии в 14 раз, в то время как цены на потребительские товары едва утроились.
В некоторых странах, например, в ФРГ рост зарплаты был еще более впечат¬
ляющим. В таких же государствах, как Великобритания и в особенности США, это
увеличение зарплаты лишь частично компенсировало инфляцию.
Приведенные выше темпы роста в общем соотносятся с размерами средней
почасовой зарплаты. Безусловно, в послевоенное время длительность рабочего дня
значительно сократилась. Между 1961 и 1976 гг. она уменьшилась в среднем на
18% во всех отраслях промышленности стран-членов ЕЭС. Поэтому, если пере¬
вести почасовую оплату в недельную, ее увеличение выглядит не столь значи¬
тельным. Кроме того, оплата женского труда росла в большей степени, нежели
мужского4. Тем не менее уровень зарплаты женщин оставался на гораздо более
низком уровне, чем у мужчин. И здесь речь идет о своеобразном "наверстывании",
к тому же в очень ограниченном масштабе.
Улучшение благосостояния отнюдь не объяснялось лишь влиянием повышения
оплаты и заработка. Этому во многом способствовало принятие правительствами
социальных программ и сокращение рабочего дня. Увеличилась выплата пенсий,
компенсаций за лечение и инвалидность и пособий по безработице. В Бельгии, к
примеру, суммы, потраченные на борьбу с безработицей, возросли с 1948 по 1976 г.
в 12 раз. В других областях социального обеспечения прогресс еще более впечат¬
ляющий. Свой вклад внесли и специальные программы по развитию образования,
культуры, туризма, спорта и транспорта. Государство обеспечивало умеренные
цены на эти услуги. Однако расширение выплаты пособий и бурное развитие
социальных служб имело также и негативные последствия. В конечном итоге все
связанные с ними расходы ложились на плечи налогоплательщиков и вычитались из
заработной платы. Поэтому для того, чтобы оценить реальный рост заработной
платы, ее необходимо прежде всего привести к "чистой основе". Затем следует
прибавить сюда ту выгоду, которую несли социальные программы и общественные
службы.
Расширение сферы социальных услуг к тому же финансировалось за счет ра¬
ботодателей. В итоге получается, что рост издержек на заработную плату опе¬
режал ее увеличение в почасовом содержании. В Бельгии соответствующий индекс
общих издержек почасовой заработной платы возрос со 100 пунктов в 1948 г. до
1136 - в 1976 г.; в то же время для заработной платы он составил лишь 923,5
пункта. В других странах ЕЭС разрыв был еще большим. При сравнении роста
общих издержек на заработную плату с увеличением производительности труда,
очевидно, что первые в пересчете на единицу произведенной продукции были зна¬
чительно больше. Это уже достаточно отчетливо проявилось в 60-е годы, но при¬
няло особенный размах в следующее десятилетие, что спровоцировало высокие
темпы инфляции. Однако статистические данные свидетельствуют о том, что пред¬
приятия уже не могли полностью переложить рост издержек по заработной плате
на потребителя, используя инфляционный канал. Поэтому в течение 70-х годов
предприятия все больше и больше экономили на рабочей силе. Под этим углом
зрения необходимо рассматривать рост безработицы и революцию в области мик¬
роэлектроники, которые характеризуют эту эпоху.
149

УВЕЛИЧЕНИЕ ДОЛИ ЗАРАБОТНОЙ ПЛАТЫ
В НАЦИОНАЛЬНОМ ДОХОДЕ
Рост заработной платы после войны тут же поставил вопросы, связанные с рас¬
пределением национального дохода. Надо ли рассматривать этот рост как увеличе¬
ние среднего дохода рабочих и служащих по сравнению с другими категориями,
получающих доходы? Другими словами, возрастал ли доход наемных работников по
сравнению с аграриями, коммерсантами, а также руководителями предприятий и
владельцами капитала? Привело ли это к перераспределению влияния факторов
труда и капитала в общей совокупности национального дохода? Увеличилась ли до¬
ля труда за счет снижения соответствующей доли капитала2*? На эти вопросы не
так легко ответить. Что касается независимых производителей и руководителей
предприятий, то следует уменьшить долю их доходов и прибавить ее к доходам
рабочих и служащих.
Саймон Кузнец (Simon Kuznets) изучил тенденции долговременной эволюции
соответствующих долей труда и капитала в национальном доходе западных го¬
сударств (табл. 22)5. Он, в частности, констатировал, что в XIX в. во всей сово¬
купности исследованных стран увеличивалась, правда, не очень сильно, доля дохо¬
дов с собственности3*. США были единственной страной, где это имело место до
20-х годов XX в., когда в Европе она уже уменьшалась. В период кризиса 30-х
годов эта тенденция распространилась и на США. После второй мировой войны это
уменьшение на Западе приняло всеобщий характер, за исключением лишь Канады.
Изучение эволюции части доходов не работавших по найму лиц, получаемых ими с
капитала и прибылей, позволяет сделать еще более очевидные выводы. С XIX в.
они постоянно уменьшались во всех странах до послевоенного периода. Напротив,
часть доходов рабочих и служащих неуклонно возрастала, увеличившись с 40% в
XIX в. до 60-70% после второй мировой войны.
Несмотря на то что доход с капиталов претерпел одинаковые изменения в раз¬
ных странах, увеличиваясь или уменьшаясь, значимость такого дохода для различ¬
ных государств была неодинаковой. В Великобритании, к примеру, она была очень
большой до начала первой мировой войны, составив в начале XX в. не менее 37%
от национального дохода. Впоследствии уровень этих доходов снизился, оставшись,
тем не менее, более высоким по сравнению с другими странами. Таким образом, в
значительной степени объясняется воинственность британских профсоюзов, осо¬
бенно если принять во внимание рост числа рабочих и служащих в стране, начиная с
XIX в. Во Франции и Германии доля доходов с собственности была значительно
меньше, чем в Великобритании. Тем не менее в XIX в. она достаточно увеличи¬
лась, чтобы вызвать мощную реакцию со стороны профсоюзов.
Увеличение доли заработной платы в национальном доходе, начавшееся в
XIX в., резко ускорилось после первой и в особенности после второй мировой войн.
При тщательном изучении соответствующих данных выясняется, что главной при¬
чиной этого явления стал постоянный рост заработной платы. Это происходило за
счет соответствующего снижения доли доходов аграриев, коммерсантов, ремеслен¬
ников и руководителей предприятий. В индустриальных странах их доля снизилась с
35-40 до 20%. Возникает вопрос: будет ли составляющая зарплаты в национальном
доходе увеличиваться, если соотнести средний доход одного получавшего зарплату
2* По этому вопросу существует обширная литература с конкретными данными, которая тем не менее
представляет противоположные точки зрения на проблему. С 1939 г. Кейнс настаивал на макроэко¬
номической стабильности заработной платы, носящей, по его мнению, долговременный характер
([Keyns J.M. Relative Movements). Многие экономисты имели противоположную точку зрения, среди
которых прежде всего следует назвать Солоу (Solow R.M. Constancy of Relative Shares). Для по¬
нимания сути самой дискуссии см.: Cuyvers L., Meeusen IV. Functionele inkomensverdeling.
3* Данные по другим западным странам (например, Бельгии, Норвегии, Японии, Австралии и Новой
Зеландии) см.: Kuznets S. Quantitave Aspects of the Economic Growth. Chap. 4. P. 48.
150

Таблица 22. Распределение за долгосрочный период национального дохода между факторами
в различных странах
Период
Доля национального дохода в процентном соотношении
Доля в процент¬
ном соотношении
руководителей
предприятий и не¬
зависимых работ¬
ников в активном
населении
Доходы от зара¬
ботной платы
Доходы руково¬
дителей пред¬
приятий
Доходы от вла¬
дения собствен¬
ностью
1860-1869
Великобритания
47 17
36
13,0
1905-1914
47
16
37
13,0
1920-1929
59
15
26
10,0
1954-1960
70
9
21
6,0
1853
36
Франция
46
18
36,0
1911
44
32
24
33,0
1912
44
31
26
33,0
1913
45
33
22
33,0
1920-1929
50
29
21
30,0
1954-1960
59
29
12
27,0
1895
Западная Германия
39 45
16
26,0
1911
47
35
18
21,0
1913
48
33
19
21,0
1925-1929
64
26
10
19,0
1954-1960
60
22
18
16,0
1913
66
Швейцария
34
1924
49
25
26
25,0
1954-1960
50
18
22
19,0
1926-1929
59
Канада
25
16
28,0
1954-1960
66
13
21
18,0
1899-1908
54
США
24
22
28,5
1919-1928
58
18
24
21,5
1929
58
17
25
21,0
1954-1960
69
12
19
15,0
Источник: Kuznets S. Modem Economic Growth. P. 168-170.
151

с национальным доходом в расчете на душу населения? По Кузнецу, при таком под¬
ходе общее повышение доли зарплаты в национальном доходе после второй миро¬
вой войны становится менее заметным. Подсчеты Германа Делика (Herman Deleeck)
показывают, что удельный вес зарплаты в Бельгии увеличился с 36,9% в 1948 г. до
59,84% в 1975 г. В этот же период доля рабочих и служащих увеличилась с 53,3%
до 74,43%). Таким образом, на 2/з рост составляющей оплаты труда в национальном
доходе Бельгии объясняется простым увеличением численности лиц, работавших по
найму, и лишь на '/з - увеличением доходов в расчете на душу населения6. Уси¬
ление инфляционных процессов в 70-х годах в Бельгии не оказало негативного
влияния на средний доход рабочих и служащих, занятых в частном секторе эко¬
номики. Наоборот, он продолжает возрастать, и Бельгия в данном случае не яв¬
ляется исключением. После второй мировой войны в большинстве европейских
государств доля капитала в национальном доходе снизилась, а труда - увели¬
чилась4*.
2.	ПОСЛЕДСТВИЯ РОСТА ДОХОДОВ
ДЛЯ РАЗВИТИЯ ВНУТРЕННЕГО СПРОСА
УВЕЛИЧЕНИЕ СКЛОННОСТИ ПОТРЕБЛЯТЬ И ИНВЕСТИРОВАТЬ
После второй мировой войны повышение доходов и распространение американской
модели общества потребления на все индустриальные государства Запада вызвали
буквально взрыв спроса, на который быстро отреагировали руководители пред¬
приятий, меняя стратегию инвестирования. Сразу после войны процесс реконструк¬
ции и восстановления стал движущей силой спроса. Необходимо было компен¬
сировать неудовлетворенный за годы войны спрос, восстановить исчерпанные за¬
пасы, домашние хозяйства и предприятия, реконструировать жилье, а также про¬
мышленные и торговые помещения, соответствующую инфраструктуру, заменить
устаревшее оборудование. Становление современного общества потребления стало
новой движущей силой спроса. Если быть более точным, речь шла о расширении
этого явления в США и о возникновении последнего в Западной Европе и Японии.
Повышение благосостояния стало основным направлением всех правительственных
программ.
Общество потребления опиралось прежде всего на увеличение использования
товаров длительного потребления, развитие индустрии по обеспечению свободного
времени и производства модной продукции, улучшение жилища и всей сущест¬
вующей инфраструктуры, создание новой сферы общественных служб, расширение
спроса на финансовые услуги, различных видов частного транспорта и, наконец,
возможности путешествовать. Основой для такой модели развития стал непре¬
рывный рост доходности домашнего хозяйства со второй мировой войны. Удов¬
4* Существуют некоторые, опирающиеся на статистические данные, доводы, которые опровергают по¬
ложения теории Кузнеца, делая акцент на то, что величина средней заработной платы рабочих и
служащих должна сопоставляться не со среднестатистическим размером дохода граждан, а с ана¬
логичными показателями для активной части населения. Здесь необходимо учитывать те струк¬
турные изменения, которые произошли в структуре активного населения указанных государств. Ре¬
зультаты подсчетов предоставляют возможность поставить под сомнение тезис Кузнеца, согласно
которому удельный вес труда в национальном доходе значительно повысился на Западе после второй
мировой войны. Кривая этого роста регистрирует лишь весьма незначительный подъем (Kesenne J. De
primaire inkomensverdeling in Belgie). Однако следует учитывать сокращение рабочего дня в странах
Запада, несмотря на которое, доля труда несколько повысилась. Надо принять во внимание и раз¬
ницу роста вознаграждения рабочих и служащих. После второй мировой войны доход первых воз¬
растал несколько быстрее по сравнению с последними. См.: Deleeck H. Ongelijkheden in de Wel-
vaavartstaat. P. 128, 129.
152

летворив однажды основные потребности, доходы шли на улучшение благосос¬
тояния. Безусловно, сбережения населения также возросли, но значительное увели¬
чение "спроса благосостояния" предполагало рост производства и усиление его
мощности. Упомянутый спрос, таким образом, вызвал рост новых инвестиций, что
позволило наращивать производственные мощности и в особенности повышать
производительность труда. Государство приняло активное участие в этом: оно не
только вкладывало средства для удовлетворения быстрого роста спроса на обще¬
ственные услуги, но и посредством премий, субсидий и других мер поощряло ин¬
вестиции в частный сектор. Нельзя сказать, что сам частный сектор остался от
этого в стороне, наоборот, он проявил крайний динамизм как в отношении расши¬
рения, так и обновления производственных мощностей. Действуя как мощный ры¬
чаг, рост инвестиций вызвал создание новых рабочих мест и, соответственно, новые
доходы их обладателей, что отражалось на увеличении спроса.
"Давление спроса" также оказало важное психологическое влияние на руко¬
водителей предприятий7. Послевоенное развитие "экономики благосостояния" выз¬
вало долговременный тренд роста цен и одновременно нивелировало конъюнк¬
турные колебания. Для руководителей западной компании такая ситуация рази¬
тельно контрастировала с депрессией и падением цен в межвоенный период. Не¬
взгоды первой половины XX в. породили атмосферу осторожности, неуверенные в
будущем руководители предприятий инвестировали слишком мало. После войны
эти настроения сменились обстановкой доверия, прежде всего того, что касалось
спроса и конъюнктуры. Прогнозы относительно прибыли обычно были полны оп¬
тимизма. С макроэкономической токи зрения будущее рисовалось в розовом цвете.
"Капитаны индустрии" стремились теперь к увеличению инвестиций, они не желали
упустить новые рынки сбыта и были обеспокоены не столько избыточным, сколько
недостаточным инвестированием. Помимо этого, они хотели нейтрализовать
высокий уровень издержек на заработную плату благодаря технологическому
прогрессу и увеличению производительности труда, так же как обеспечить будущее
своих фирм, воспользовавшись благоприятным психологическим климатом8. Значи¬
тельные средства направлялись на рекламу в целях привлечения потребителя. В
своих подходах к рыночной стратегии они должны были учитывать следующие
моменты: увеличение покупательной способности молодых, старение населения, а
также влияние механизации и роста мобильности населения на стиль жизни.
Благодаря процессам дифференцирования производства, нововведениям и рекламе
постоянно создавались новые рынки сбыта. В результате сформировался спрос на
все более "обработанную" продукцию.
Управление спросом потребителей и создание новых потребностей были воз¬
можны лишь при условии увеличения размеров предприятий. "Спрос благосостоя¬
ния" способствовал в первую очередь росту крупных фирм и превращению их в
олигополии. Увеличение потребления сопровождалось тенденцией к концентрации
закупок некоторых видов продукции в больших торговых центрах в определенные
дни недели. Эти торговые центры характеризовались прежде всего диверсифи¬
кацией своей деятельности и организацией самообслуживания. В то же время "спрос
благосостояния” оказывал благоприятное влияние и на инвестиционную деятель¬
ность небольших фирм. Гарантийное и послепродажное обслуживание играло важ¬
ную роль при покупке товаров длительного пользования. Высокая эффективность
системы поддержки обеспечивалась наличием большого количества автономных
единиц. Маленькие предприятия были также лучшей формой для производства и
продажи модной продукции - одежды и обуви9. В 1966 г. в 500-х самых крупных
компаниях США было занято только 19% всей действующей рабочей силы без
учета независимых производителей и самих руководителей. Предприятия с пер¬
соналом не более 50 человек представляли не менее 97% от общего их числа.
Идентичной была ситуация и в Европе. В Бельгии, к примеру, в 1972 г. на про¬
153

мышленных предприятиях с персоналом не более 50 работников и в компаниях
сферы услуг с персоналом не более 20 человек работало не менее 40% всех за¬
нятых в экономике страны. Такие фирмы составляли 92,4% от общего числа пред¬
приятий, а производство - 40% от ВНП10.
Поэтому послевоенный "спрос благосостояния" ни в коей мере не означал конец
малых предприятий. В этом отношении интересен контраст западной модели эко¬
номического развития со странами Восточной Европы. В этом регионе производство
товаров и услуг было централизовано и процесс дифференциации развивался
гораздо медленней, чем на Западе. Развитие мелкого бизнеса имело помимо всего
прочего и важное политическое значение. Увеличилось число независимых произ¬
водителей со средним докодом, и соответственно, усилилось их влияние на вы¬
работку экономической политики. Именно с этой точки зрения необходимо рас¬
сматривать причины того поворота в распределении доходов в пользу среднего
класса, который произошел после войны.
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПРОФСОЮЗОВ НА НАЦИОНАЛЬНОМ УРОВНЕ
Интеграция деятельности профсоюзов в общество потребления в Западной Европе
происходила одновременно на двух уровнях: на макроэкономическом, где деятель¬
ность последних централизовалась, и на уровне предприятия, где ярко обозначилась
тенденция к децентрализации. Обе тенденции обладали собственной динамикой и
имели специфические последствия11.
Растущая централизация деятельности профсоюзов на макроэкономическом
уровне являлась результатом исторического развития, протекавшего в XIX в., ког¬
да профсоюзы вынуждены были в ожесточенной борьбе, находясь во враждебном
окружении, отстаивать свое право на существование. Для сохранения этих до¬
стижений стороны пошли на некоторые соглашения, в которых признавалась сво¬
бода создавать такие ассоциации и законность их существования в юридическом
отношении, право на проведение забастовок, возможность осуществлять полити¬
ческую деятельность в условиях всеобщего избирательного права. В конечном
итоге во многих странах рабочие партии пришли к власти: уже в период первой
мировой войны, а также сразу после нее они активно участвовали в правитель¬
ственных коалициях, по окончании же второй мировой войны им удалось кое-где
сформировать однородные правительства из своих представителей. Одновременно
шел процесс проникновения последних в органы административного управления и
другие общественные организмы.
По мере усиления рабочих партий профессиональные союзы теряли свой ди¬
намизм12. Они постепенно институциализировались как "группа давления" в струк¬
туру смешанной экономики и стали по сути инструментом интеграции рабочих в
новую структуру современного индустриального общества. Профсоюзное движение
уступило место "организации участия", приняв капиталистическую природу орга¬
низации западной экономической системы. "Экономика согласия" была необходима
для того, чтобы достигнутый консенсус стал операционным, т.е. мог реализоваться
на практике. Профсоюзы и прочие организации трудящихся вместе с прави¬
тельством стали основными партнерами в деле выработки общей экономической
политики, особенно это касалось занятости и заработной платы. Эта новая модель
политического развития, оформившись на национальном уровне, фундаментально
изменила внутреннюю структуру и организацию профсоюзного движения Западной
Европы. Управление "экономикой согласия" требовало более высокого уровня
административной работы, что привело к растущей централизации и профессио¬
нализации профсоюзных федераций5*. Была создана сложная чиновническая струк¬
5* Более подробную информацию см. в гл. 7.
154

тура, ответственная за разработку требований и эффективное ведение перего¬
воров. Выдвигая свои пожелания, профсоюзы отныне стремились учитывать эко¬
номические реалии развития национальной экономики, так как стали частью ее
механизма. В рамках последнего профсоюзное движение сотрудничало в разработке
умеренной политики в области заработной платы и занятости. Но в то же время
подобная централизация вызвала увеличение бюрократии и привела к образованию
глубокой пропасти между управляющей верхушкой профдвижения и его членами.
Профсоюзные лидеры стремились сгладить остроту конфликта, принимая участие в
политическом управлении посредством своих представителей в органах управления.
Таким образом, по их мысли, усиливалось влияние рабочих на власть13.
"Экономика согласия" легла в основу проведения в некоторых европейских
государствах активной политики в области занятости после второй мировой войны.
В 1957 г. Голландия стала первым и единственным государством, разработавшим и
применявшим конкретную политику заработной платы. Вдохновленные этим при¬
мером, за ней последовали Австрия и Великобритания, стремившиеся разработать
систему планирования заработной платы по голландскому образцу. В 60-х годах
такая политика уже стала объектом для подражания многих государств. Первый
успех переговоров с рабочими на национальном уровне был отмечен в скан¬
динавских странах также в 60-х годах и вскоре по этому пути последовали и другие
европейские государства. Отметим, однако, что правительства стремились поста¬
вить трудящихся под больший контроль. Для этого некоторые страны приняли в
сотрудничестве с рабочими партиями и профсоюзами законодательство, в котором
регламентировалось право на забастовки. Целью такого рода мероприятий было
добиться интеграции рабочих в систему "смешанной экономики"14. Было бы ошиб¬
кой сделать из сказанного выше вывод о том, что деятельность профсоюзов теперь
ограничивалась лишь определенными сферами и что последние не могли добиться
первоочередных преимуществ для своих членов. В действительности же союзы
постоянно выступали за повышение заработной платы, но только в другой форме.
И если такая борьба принимала "агрессивный" характер, то чаще всего это про¬
исходило не из-за централизации, а наоборот, децентрализации - второй важной
характеристики послевоенного профсоюзного движения.
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПРОФСОЮЗОВ НА УРОВНЕ ПРЕДПРИЯТИЯ
Централизация и бюрократизация профсоюзного движения в Европе породили у
многих рабочих чувство враждебности по отношению к их хозяевам. Желание
интенсифицировать профсоюзное движение на уровне предприятия, а также стрем¬
ление к конфронтации сохранялись. Развитие экономики после второй мировой
войны также во многом способствовало развитию этой тенденции15. На современ¬
ных крупных предприятиях роль личности не имела большого значения. Вознаграж¬
дение работника в большей степени определялось рентабельностью всего
предприятия, нежели его личными способностями. С другой стороны, вследствие
профессиональной подготовки и специализации связи, объединяющие работников
предприятия, укрепились; их успех и продвижение все больше определялись
развитием фирмы. В рамках "экономики согласия" лишь основные направления
рабочей политики определялись на национальном уровне, переговоры о механизмах
реализации этой политики проводились на уровне отраслей и конкретных
предприятий. Сюда относились, в частности, не только вопросы собственно уровня
зарплаты, но и другие проблемы: условия труда, дополнительная работа,
процедуры увольнения, отпуска и др.16
Степень дифференциации производства в послевоенное время возросла, что
привело к увеличению количества различных систем оплаты труда. Естественно,
что переговоры о заработной плате перемещались на уровень предприятия. Эм-
155

лирические исследования, посвященные этим проблемам в послевоенном развитии
западной экономики, выявили глубокие отличия в заработной плате не только в
разных секторах экономики, но и на предприятиях одной отрасли. И те и другие
характеризовались разными уровнями производительности труда, безработицы и
концентрации, а также своей организацией. Все эти различия профсоюзы должны
были учитывать в своих требованиях17.
Децентрализация деятельности профсоюзов привела не только к различиям в
заработной плате, но и к растущей институализации. Координация деятельности
управляющих и рабочих во время второй мировой войны, нацеленная на увели¬
чение производительности труда, достигла такого уровня, что в тот момент, когда
наступил мир, система взаимного согласования могла уже действовать самостоя¬
тельно на уровне каждого предприятия. Во всех европейских государствах суще¬
ствовали законы, предусматривавшие создание советов предприятий, в которых
конкретизировался идеал сотрудничества.
Профсоюзное движение стремилось занять доминирующие позиции в этих со¬
ветах. Очень часто по закону им поручалось предложение списка кандидатов. Если
же законы не содержали столь четких установок, лидеры союзов заботились о том,
чтобы их представители играли видную роль в избирательной кампании. Избранные
делегаты становились официальными представителями рабочих и должны были
защищать их интересы на предприятии. В большинстве случаев на них распро¬
странялся иммунитет, и увольнение становилось либо невозможным, либо по край¬
ней мере достаточно сложным делом. В ФРГ такая система продвинулась еще даль¬
ше. В каменноугольной и металлургической промышленности представители проф¬
союзов становились де-юре членами комитетов предприятий. (Эта форма участия
получила название "Mitbestimmung".)
Институировавшись на уровне предприятия, профсоюзное движение часто те¬
ряло свою былую агрессивность. Эмпирические исследования показывают, что в
Германии, несмотря на тесное сотрудничество, уровень заработной платы в камен¬
ноугольной и металлургической отраслях, как впрочем, и другие блага, увеличи¬
вались не столь быстро, как в других секторах промышленности18. Чувство ответ¬
ственности за общие интересы, которое внесли официальные представители проф¬
союзов, принимавшие участие в управлении производством, стало основой для по¬
следующего снижения накала классовой борьбы. Это особенно ярко проявлялось в
тех ситуациях, когда структурные изменения или конкуренция со стороны ино¬
странных производителей ставили под угрозу рентабельность той или иной отрасли
экономики, как и было в случае с металлургией и каменноугольной промыш¬
ленностью.
Дисциплина, которую пытались установить официальные представители проф¬
союзов, часто вызывала недоверие у самих работников. В итоге руководители те¬
ряли своих сторонников как на национальном уровне, так и на локальном. Иногда
на уровне предприятия официальный представитель утрачивал свое влияние, ко¬
торое переходило к другому лицу. Бывали ситуации, когда профсоюзные лидеры на
местах сами возглавляли "мятеж" против высшего руководства. Такая атмосфера
способствовала возникновению "стихийных" забастовок. Процесс децентрализации
деятельности профессиональных союзов протекал, таким образом, отнюдь не гар¬
монично, скорее под знаменем конфликта, нежели консенсуса.
На заре 70-х годов все указывало на необходимость проведения глубоко!
структурной перестройки многих отраслей промышленности. Увольнения и за¬
крытия предприятий стали постоянной темой газетной хроники. Подобная струк¬
турная перестройка вызывала обычно "перелив" финансовых ресурсов из одного
региона в другой и появление новых сфер экономической активности. Радикальные
перемены подрывали не только консерватизм старых промышленных отраслей, ной
инерцию руководителей традиционалистских профсоюзов. Страх перед будущим
156

тех отраслей, которым угрожала опасность, сопряженный также с косностью
профсоюзной верхушки, стал основой для движения в целях получения поддержки и
субсидий со стороны государства. Чаще всего руководители и владельцы пред¬
приятий поддерживали это движение. Сами работники и их союзы в большинстве
случаев стремились к установлению контроля на уровне предприятия; "от сотруд¬
ничества к самоуправлению" - таков был новый лозунг в то время.
Процрсс централизации и децентрализации деятельности профсоюзного дви¬
жения принес определенные выгоды всем трудящимся, но некоторые извлекли из
него больше, чем другие. Так, многочисленная группа работников крупных пред¬
приятий получила наибольшие привилегии в социально-экономической области19.
Категория "рабочая аристократия" существовала уже давно. В XIX в. к ней при¬
надлежали представители младшего технического состава. После войны ее
ряды значительно расширились. Что же касается неквалифицированных работни¬
ков, а также занятых в тех отраслях, которые в большей степени испытали
трудности структурной перестройки, их доход, безусловно, увеличился, но непроч¬
ность рабочего места и относительно низкий уровень заработной платы сохра¬
нились. В 70-е годы профсоюзы нескольких европейских государств предприняли
некоторые меры по улучшению положения этой категории работников.
Профсоюзное движение в США после войны развивалось совершенно в проти¬
воположном направлении20. Процесс вовлечения в него новых членов был особенно
активным в первой половине XX в. В 1910 и 1953 гг. профсоюзы охватывали
соответственно 5,6 и 25,7% всего активного населения. Однако затем этот процесс
замедлился и с середины 50-х годов стагнировал. К 1970 г. число членов этих ор¬
ганизаций составило всего лишь 22,7% населения. Это было связано с увеличением
числа занятых в "третичном" секторе (в 70-х годах на сферу услуг приходилось 60%
всего активного населения против 30% в 1920 г.). В то же время лишь менее ’/ю
занятых в этой отрасли являлись членами профсоюза (в промышленности это со¬
отношение составляло 40%).
Все это не могло не сказаться на активности профессиональных союзов. На
уменьшение степени их влияния на общее социально-экономическое развитие США
повлияли и другие факторы. Так, закон Тафта-Хартли о трудовых отношениях,
принятый в июне 1947 г. (Labor-Management Relations Act), существенно ограничил
возможности активной деятельности профсоюзов. Два наиболее крупные их объе-
щнения - организации АФТ и КПП - слились в середине 50-х годов. Однако внут¬
ренние склоки, факты коррупции и неадекватные действия некоторых организаций
не пошли новой федерации на пользу и привели к принятию в 1959 г. нового закона
Ландрена-Гриффина о предоставлении сведений о политической принадлежности
(Labor-Management Reporting and Disclosure Act). Менялось и общественное мнение,
которое постоянно "подогревалось" новыми неприятными подробностями и стано¬
вилось все менее и менее благосклонным к деятельности профсоюзов. В результате
лидеры АФТ-КПП так и не смогли добиться от Картера и его администрации
принятия законодательства, способствующего профсоюзному движению. Во вре¬
мена Рейгана последние продолжали терять свое влияние.
Было бы, однако, неверным считать, что профсоюзы в США терпели лишь
провалы. Сфера их активности расширилась за счет новых отраслей. Так, в 1962 г.
организация федеральных служащих добилась права на создание собственного
профсоюза и заключение коллективных договоров. В большинстве штатов рабочие
и служащие местных предприятий и организаций также получили аналогичные
возможности. Более того, в условиях постоянного роста безработицы в конце 70-х
годов деятельность профсоюзов во многом способствовала принятию в 1978 г.
закона Хэмфри-Хоукинса о полной занятости (Full Employment and Balanced Growth
Act), который ставил своей задачей ограничить безработицу к 1983 г. четырьмя

процентами, а также обязывал правительство благоприятствовать созданию новых
рабочих мест. Но в целом профсоюзное движение в США в очень незначительной
степени способствовало после второй мировой войны становлению в этой стране
системы смешанной экономики.
Япония также имела свои особенности в развитии профсоюзного движения. На
общегосударственном уровне оно здесь фактически не существовало. Однако на
крупных предприятиях профсоюзы играли заметную роль, однако их деятельность
носила здесь скорее "кооперативный" характер: представители профсоюзов вы¬
ступали вместе с руководителями предприятий за достижение последними наи¬
лучших показателей рентабельности. При этом распределение плодов успешной
деятельности предприятия не давало поводов для конфликта. Система патерна¬
лизма в японской экономике была доведена до автоматизма и функциониро¬
вала безупречно. Действия профсоюзов в Японии, таким образом, были скорее
инструментом эффективного управления производством, чем источником инер¬
ции.
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ДОХОДОВ И "СПРОС БЛАГОСОСТОЯНИЯ"
Происшедшее после войны "смещение" в распределении доходов в пользу повы¬
шения уровня заработной платы и жалованья и их общий рост оказали благо¬
творное влияние на развитие уже упоминавшегося "спроса благосостояния". Однако
за этими очевидными явлениями стояла гораздо более сложная действительность.
Изменения в структуре распределения доходов - достаточно медленный процесс,
который следует рассматривать в историческом контексте. Какова же долгосрочная
перспектива развития в этом отношении? Что касается распределения "первичных
доходов", т.е. до уплаты налогов и средств на социальные нужды, перемены были
очевидными. По подсчетам Кузнеца21, распределение "первичных доходов" в стра¬
нах Европы и США в конце XIX в. и в начале XX до первой мировой войны было
далеко от равенства и оставалось крайне статичным. Обе мировые войны ста¬
ли тем переломным моментом, когда это неравенство начало сокращаться. Но
каждый раз после нескольких лет намечалась тенденция к стабилизации этого
процесса.
В основе формирования долговременной "выравнивающей" тенденции на Запа¬
де лежало несколько факторов22. Во-первых, "сблизились” уровни производи¬
тельности труда в различных отраслях промышленности. Во-вторых, уменьшилась
доля экономически активного населения, занятого в сельском хозяйстве и мелких
независимых фирм в занятии. Точнее сказать, зарплата в этих секторах оставалась
низкой. Как уже отмечалось ранее, резко упали доходы от передачи наследства,
что привело к сокращению прибылей наиболее обеспеченных слоев населения.
Кузнец считал даже, что сам процесс экономического роста способствует "выравни¬
вающей" тенденции23. В настоящее время, однако, среди экономистов нет сторон¬
ников этой точки зрения24. И если в долгосрочной перспективе такая связь между
экономическим развитием и более равномерным распределением доходов несом¬
ненно есть, то в среднесрочной она далеко не столь очевидна. Так, в период войны
и послевоенного восстановления экономики выравнивание доходов было наиболь¬
шим. В период же мощного экономического роста в 50-х годах этот процесс во
многих случаях прекратил свое дальнейшее развитие. Таким образом, нет прямой
зависимости между экономическим ростом и "выравниванием доходов".
Зато прямое влияние на этот процесс оказали изменения в поведении людей.
Философия, называемая "эгалитаристской", рожденная в эпоху Просвещения, сна¬
чала ставила целью достижение равенства перед законом, затем - политического и
лишь в современном обществе - экономического. Выстраивая хронологический
порядок этих "вех" в процессе развития равномерного распределения доходов,
158

можно, не боясь ошибиться, утверждать, что решающую роль в смене приоритетов
сыграли две мировые войны. Вместе с восстановительным периодом они способ¬
ствовали отмиранию старых привычек и устаревших концепций и дали государству
большие контролирующие полномочия и возможность выступать с новыми инициа¬
тивами и реформами. Общественность увидела в этом шанс на построение нового и
лучшего общества.
Эти перемены повлияли на организацию семьи, что в свою очередь сказалось
на распределении доходов25. В Европе к середине 50-х годов среди населения с
низкими доходами резко сократилось число больших семей. В то же время они
стали характерны для категории населения с высокими доходами. Нечто подобное
можно было наблюдать и в США, но в гораздо меньшем масштабе. Таким образом,
если считать доход в расчете на одного жителя, а не на семью, неравенство
сокращалось. Ян Тинберген определил, что в 60-х годах в ФРГ и Голландии этот
разрыв сократился наполовину6*.
Изменения в менталитете людей повлияли и на распределение "вторичных"
доходов, т.е. тех доходов, которые были результатом вмешательства государства
в процесс распределения. Сразу по окончании войны такое участие в перераспре¬
делении стало одной из главных задач правительства. Люди ожидали от них
действенных мер по установлению более справедливого социального порядка.
Основным инструментом подобного вмешательства в перераспределение стали
налоги и различные страховые взносы. Установление в течение XX в., особенно
после второй мировой войны, прогрессивной шкалы прямых налогов означало
неминуемое сокращение доходов наиболее обеспеченных слоев населения. Ста¬
тистические данные свидетельствуют о том, что тенденция к выравниванию
доходов проявлялась гораздо более отчетливо после уплаты всех налогов, чем до
этого. Практически во всех странах целью прямого налогообложения стало сокра¬
щение доли самых высоких доходов, в частности 10-процентной верхушки нацио¬
нального дохода, и в меньшей степени - увеличение доли самых низких доходов26.
Напротив, косвенные налоги не имели таких последствий для выравнивания
доходов. Во многих странах они действовали применительно к самым употребимым
категориям благ. Система, таким образом, функционировала по регрессивной шка¬
ле, что вело к усилению неравенства доходов.
Власти также способствовали перераспределению доходов посредством транс¬
фертных платежей, которые можно разделить на две крупные категории: социаль¬
ные пособия и обеспечение коллективными благами. После войны обе категории
постепенно развились и превратились в огромные суммы. В 1980 г. расходы на
трансфертные платежи составили около 1/3 ВНП в США и еще больший процент -
в Европе. Цель такой политики заключалась в том, чтобы за счет дополнительных
взносов со стороны обеспеченных слоев "дополнить” доход самых бедных, а за счет
дополнительных налогов на "богатых" - финансировать систему коллективных
услуг, доступную всем слоям населения. Статистические исследования, однако,
показывают, что западным государствам-благодетелям лишь частично удалось
воплотить в жизнь эти благие намерения. Эти подсчеты характеризуют третье
распределение, которое учитывает общий эффект от выплаты всех социальных
пособий и использования коллективных благ. Расчеты, выполненные Деликом27
(Deleeck) для Бельгии, говорят о весьма неблагоприятных результатах политики
выравнивания. Результатами такого перераспределения в большей мере восполь¬
зовались обладатели крупных и средних доходов. Они, в частности, чаще обраща¬
6* Коррективы... некоторые расходы на ведение домашнего хозяйства не были пропорциональны
размерам семьи, особенно те, которые предназначались на покупку товаров долговременного
пользования. С другой стороны большинство налоговых систем были направлены на поддержание
больших семей (Schnitzer М. Income Distribution. Р. 180-189).
159

лись к услугам медицинского страхования. Оказалось, что сфера общественных
услуг также в большей степени ориентирована на обеспеченные слои населения.
Представители этой группы получали высшее образование и участвовали в куль¬
турной жизни гораздо в большей пропорции, чем наименее обеспеченные. Вследст¬
вие этого следует несколько поправить общие цифры.
ОБЗОР РАСПРЕДЕЛЕНИЯ ДОХОДОВ ПО СТРАНАМ
Приведенные здесь общие характеристики распределения доходов часто скрывают
весьма существенные различия между различными странами. Нас интересуют в
данном случае лишь некоторые из них применительно к послевоенному периоду.
В США вторая мировая война стала поворотным моментом в процессе распре¬
деления доходов, после которой ситуация оставалась стабильной. Общее повыше¬
ние образовательного уровня и воплощение программы "Великого общества" имели
достаточно ограниченные последствия. Углубленные исследования, тем не менее,
регистрируют улучшение положения чернокожего населения и других представи¬
телей меньшинств28, однако в целом различия в уровне доходов рабочих-мужчин в
60-х годах даже увеличились29. Помимо этого, эффект от перераспределения
доходов и социальных программ имел достаточно ограниченное влияние30. Из
исследования, проведенного в начале 70-х годов следует, что обладатели средних и
высоких доходов выиграли больше всего от системы коллективных услуг. Около
1/3 всей суммы пособий по безработице и пенсий, выплаченных в 1971 г., досталось
потребителям, уровень доходов которых достигал как минимум 15 тыс. долл.31
Что касается сокращения неравенства доходов, то здесь первое место занимает
Швеция, не имея серьезных конкурентов. В начале 70-х годов совокупность прямых
налогов и отчислений в социальные фонды составляла в этой стране не менее 44-
45% ВНП. Помимо этого, шведская фискальная система была прогрессивной, и
после уплаты налогов распределение доходов имело четкую тенденцию к выравни¬
ванию. Наконец, власти использовали здесь хорошо разработанную систему различ¬
ных вспомогательных выплат, которые достигали 18% общего дохода частных лиц.
Одновременно государство субсидировало развитие многочисленных служб и
получение образования. Проведенные подсчеты позволяют смело утверждать, что
обладатели низких доходов в Швеции получали гораздо больше от различных
пособий по сравнению с другими государствами. Так же достаточно очевидно, что
эта система гораздо более удобна для неактивной части населения по сравнению с
активной32. Негативные последствия такой социально-ориентированной политики
заключались в уменьшении накоплений в частном секторе - явление, которое
ставило под угрозу инвестиции и в долгосрочной перспективе могло затормозить
процесс экономического роста33. Это представляло сложную проблему, особенно в
периоды структурных трудностей.
Похожую политику проводила и Великобритания. Правительство лейбористов,
пришедшее к власти сразу после войны, сделало своей основной целью программу
повышения благосостояния людей, разработанную лордом Бевериджем. Последняя
предусматривала перераспределение государством доходов посредством перевода
средств наименее обеспеченным.
Пенсионная система была здесь особенно сориентирована на перераспределение
доходов. Это, однако, не относилось к системе общественных услуг. Подсчеты
дают все основания считать, что "третичное" распределение доходов было в боль¬
шей степени выгодно средне- и высокообеспеченным слоям населения. Про¬
грессивный характер прямых налогов в определенной степени сглаживался регрес¬
сивной шкалой налогов косвенных34. Великобритании в той же степени, как н
Швеции, пришлось столкнуться с известным противоречием между идеалом общест¬
венного равенства и процессом экономического роста. Англия испытала послед¬
160

ствия этого явления в 70-х годах, что способствовало в конечном итоге приходу на
выборах 1979 г. к власти правительства консерваторов.
Иным был опыт ФРГ. Сразу после войны правительство сделало упор на
развитие рыночной экономики: бремя прямых налогов было облегчено в целях
стимулирования накоплений и инвестирования средств. Прогрессивная шкала рас¬
пространялась лишь на самые богатые слои общества. В этом Германия имела
некоторое сходство с США, что, впрочем, ни в коей мере не относилось к транс¬
фертным платежам. Последние имели в ФРГ относительно важный "перераспре¬
делительный” эффект, поддерживая, в частности, неактивное население. В отно¬
шении же активного населения акцент делался на поддержку положения наемной
рабочей силы. В этом ФРГ была гораздо ближе к Швеции и Великобритании35.
Ситуация во Франции, Италии и Бельгии, в принципе, мало чем отличалась от
развития Германии. Особый путь развития представляла Япония36. Смешанный
характер экономики проявился здесь в гораздо меньшей степени. Инициатива
принадлежала частному капиталу. Расходы государства на общественные службы
были невысоки. Это относилось и к трансфертным платежам: в 1970 г. они
составили лишь 6% от общего дохода частных лиц против 20% во Франции и 14% в
Швеции. Это явление объясняется действием факторов структурного характера.
Производственные предприятия всегда выполняли здесь социальные функции,
обеспечивая своим работникам сохранность рабочего места и материальную
поддержку. В среднем общий доход работника такового предприятия в 2 раза
превышал уровень его заработной платы. В глазах Запада эта система выглядела
патерналистской, для японских же рабочих она являлась ни чем иным, как
проявлением естественной солидарности между предпринимателем и его работ¬
ником. Приоритеты в Японии однозначно отдавались процессам накопления,
инвестирования и экономического роста. В 1971 г. фискальные платежи и взносы в
систему социального страхования составили здесь лишь 21% от ВНП против 43%
в Швеции и 30% в США. Прямое налогообложение лишь незначительно влияло
на процесс выравнивания доходов, за исключением самых богатых. Помимо этого,
доходы с собственности выросли с 9,5% от величины ВНП в 1960 г. до 12,4% -
в 1971. Тем не менее не могло быть и речи о той пропасти в доходах, которая
существовала накануне войны, когда Зайбацу контролировались несколькими
семействами, а земельная собственность принадлежала крупным землевладельцам.
Реформы, проведенные американской оккупационной администрацией, сделали
невозможным возврат к прошлому. И действительно, исследования, проведенные в
Японии в 70-х годах, подтверждали, что распределение доходов в этой стране было
гораздо более равномерным, чем в ФРГ или США.
Какие же выводы можно сделать на основе этого короткого обзора? В 1950 г.
распределение доходов в индустриальных странах было более справедливым, чем в
1939 г.37 Вторая мировая война стала поворотным моментом в этом отношении.
В 50-х годах эта тенденция продолжала развиваться, однако, утратив свой перво¬
начальный "порыв". Тем не менее во Франции, Италии, Японии и Нидерландах
этот процесс развивался до начала 70-х годов. В ФРГ и Великобритании ситуация
оставалась более стабильной, тогда как в США различия несколько усилились.
В целом же стабильность превалировала с 50-х годов38.
Здесь, как представляется, необходимы некоторые дополнительные пояснения.
Если доля наиболее высоких доходов в общем "котле" значительно сократилась,
это отнюдь не означало увеличение доли бедных, которая в общем находилась
в состоянии стагнации. Гораздо больше во всех странах выросла доля средних
доходов7*. В социальной структуре населения оформились два мощных блока:
с одной стороны, люди с невысокими доходами, среди которых все большую часть
7* Что касается Великобритании, см.: Roberti Р. U.K. Trend Towards Equahty? P. 56-59.
6 Герман Ван дер Вее	161

Таблица 23. Распределение дохода в различных странах Запада до и после уплаты налогов на доход
(в двух Оесятых долях) (в %)
Орана
Год
Доля работни¬
ков двух нижних
слоев в общем
доходе до упла¬
ты налогов
Доля работни¬
ков двух выс¬
ших слоев в об¬
щем доходе до
уплаты налогов
Отношение
(2)к(1)
(О
©
США
До уплаты налогов
1972 3,8
44,8
11,8
Франция
1970
4,3
47,0
10,9
Канада
1969
4,3
43,3
10,1
Норвегия
1970
4,9
40,9
8,3
ФРГ
1973
5,9
46,8
7,9
Нидерланды
1967
5,9
45,8
7,8
Великобритания
1973
5,4
40,3
7,5
Швеция
1972
6,0
40,5
6,8
Австралия
1966-67
6,6
38,9
5,9
Япония
1969
7,6
42,5
5,6
Среднее значение
5,5
42,9
7,8
Франция
После уплаты налогов
1970 4,3
46,9
10,9
США
1972
4,5
42,9
9,5
Италия
1969
5,1
46,5
9,1
Канада
1969
5,0
41,0
8,2
Испания
1973-74
6,0
42,3
7,1
ФРГ
1973
6,5
46,1
7,1
Нидерланды
1967
6,5
42,9
6,6
Великобритания
1973
6,3
38,7
6,1
Норвегия
1970
6,3
37,3
5,9
Австралия
1966-67
6,6
38,8
5,9
Швеция
1972
6,6
37,0
5,6
Япония
1969
7,9
41,5
5,2
Среднее значение
5,9
41,8
7,1
Источник: Sawyer М. Income Distribution in OCDE Countries. P. 14.
составляли пенсионеры, представители нацменьшинств, с другой - обладатели сред¬
них доходов, среди которых росло число наемных работников. Эти сдвиги скры¬
вают, однако, некоторые статистические ошибки. Так, люди в возрасте проживали
ранее под одной крышей со своими детьми и не рассматривались как обладатели
личных доходов. Но эти статистические поправки не меняют существа дела.
Различия в доходах в недрах уже самой группы наемных работников были,
скорее, отражением таких же различий в уровне образования. Страна, желавшая
достичь большего социального равенства, должна была в первую очередь
позаботиться о демократизации образования. Но исследования показывают, что
социальное окружение играет определяющую роль в получении высшего образо¬
вания и процессе его выбора и что два этих элемента находятся под сильным влия¬
нием семейного круга.
И в результате выходит, что демократизация образования не приводит к сокра¬
щению различий в доходах39. Более того, улучшение образования поднимало уро¬
162

вень специализации и технической квалификации, что также способствовало разли¬
чию в доходах8*. Последний момент: со второй мировой войны западная экономика
способствовала концентрации доходов у определенных категорий населения. Более
длительные сроки получения образования, обеспечение семьи двумя ее членами,
дополнительные доходы, доходы с собственности и т.д. оказывали кумулятивное
воздействие и поддерживали среди наемных работников различие между обладате¬
лями неквалифицированной и малоквалифицированной рабочей силы (среди которых
преобладали иностранцы или представители национальных меньшинств), с одной
стороны, и высококвалифицированными работниками - с другой40. Даже тяжелое и
прогрессивное налогообложение не могло повлиять на это состояние вещей (табл.
23). Этому были многие причины. Освобождение некоторых категорий доходов от
налогообложения, сокращение определенных профессиональных расходов, отсутст¬
вие общих положений налогового законодательства для всех видов домашнего
хозяйства, незначительность налогов на добавленную стоимость и пр. снижали
налоговое бремя, которое несли обладатели средних и высоких доходов9*. Эти люди
без особых усилий поддерживали свой уровень жизни в "экономике благосостояния".
Вот почему такая группа стала самой динамичной составляющей фактора спроса с
конца второй мировой войны, так же как и главной силой сопротивления перед
лицом структурного кризиса, который угрожал существованию общества изобилия в
конце 70-х годов. В этом отношении они во многом способствовали появлению
феномена стагфляции.
3.	ЭКСПОРТ КАК ДВИГАТЕЛЬ СПРОСА
БУРНОЕ РАЗВИТИЕ МИРОВОЙ ТОРГОВЛИ
Десятилетия, последовавшие за второй мировой войной, были отмечены не только
увеличением внутреннего спроса, но также и "взрывом" спроса международного.
Последний представляет особый интерес еще потому, что, во-первых, он рази¬
тельно контрастировал с довоенным развитием, во-вторых, из-за более быстрых
темпов внешнего спроса по сравнению с внутренним.
В период с 1914 по 1945 г. мировая торговля практически не развивалась. Пер¬
вая мировая война прервала рост мировой торговли. Наметившийся в 20-х годах по
окончании первой мировой войны подъем был быстро прерван начавшейся
экономической депрессией, а затем и второй мировой войной. Однако к 1950 г.
мировая торговля испытала значительный подъем, продолжавшийся до 80-х годов.
В стоимостном выражении в американских долларах она выросла с 1953 по 1977 г.
почти в 15 раз (табл. 24). Эти данные в значительной мере искажены влиянием
инфляционных факторов, действовавших в период 70-х годов, и, напротив, не
учитывают снижение относительных цен (происходившее под влиянием техноло¬
гического прогресса). Объемы экспорта выросли с 1953 по 1977 г. в 4 раза с учетом
того, что здесь, безусловно, недооцениваются реальные результаты развития.
Важную роль в развитии экспорта сыграла промышленная продукция; немалое
влияние оказало и улучшение качества продукции. Все это валовые статистические
показатели, безусловно, не учитывают.
После второй мировой войны шел непрерывный процесс ускорения прироста
оборота внешней торговли. Будучи ощутимым уже в 50-х годах, он бурно развился
8* Ян Тинберген называет этот фактор вечным соперничеством между технологическим прогрессом и
повышением уровня знаний благодаря образовательному процессу (см.: Tinbergen J. Op. cit.).
9* По подсчетам Савье (М. Sawyer), Япония, Австралия, Швеция, Норвегия были более эгалитарными,
чем Франция, США, Канада или ФРГ (см.: Sawyer М. Income Distribution in OECD Countries).
6*
163

Таблица 24. Развитие экспорта и мирового производства в 1953-1982 гг.
Показатель
1953 г.
1958 г.
1963 г.
1968 г.
1973 г.
1977 г.
1980 г.
1982 г.
Стоимость, млрд долл. США
78
Мировой экспорт
105 154
240
574
1125
1990
1845
В том числе
Сырье
сельскохозяйственная продукция
45
54
121
288
299
272
минеральное сырье
-
-
26
41
96
266
567
493
Промышленная продукция
36
55
82
140
347
648
1095
1049
Стоимость, %
51
68
100
105
161
271
423
403
В том чисйе
Сырье
сельскохозяйственная продукция
100
100
185
255
330
292
минеральное сырье
-
-
100
111
192
550
1200
1254
Промышленная продукция
94
98
100
104
152
232
337
314
Физический объем, %
52
70
100
149
231
269
305
300
В том числе
Сырье
сельскохозяйственная продукция
100
121
147
166
203
209
минеральное сырье
-
-
100
144
195
188
185
153
Промышленная продукция
44
66
100
166
280
344
400
410
Физический объем, %
60
М ировое производство
74 100
133
180
205
224
223
В том числе
Сырье
сельскохозяйственная продукция
100
115
128
139
146
154
минеральное сырье
-
-
100
129
171
191
196
183
Промышленная продукция
54
69
100
141
197
2227
253
249
Источник; GATT, Le commerce international, 1960-1983 (разные выпуски).

в следующее десятилетие, С 1968 г. темпы роста внешнеторгового оборота нача ли
выдыхаться. В стоимостных показателях этот прирост продолжался, но он уже.
скорее, отражал темпы инфляции, нежели реальное увеличение экспортного
товарооборота41. К 1970 г. обозначились первые признаки, у казывающие на то, что
динамика роста мировой торговли сошла на нет.
Здесь уместно выглядит сопоставление бурного развития мировой торговли с
ростом внутреннего спроса в странах. В обоих случаях ситуация разительно
контрастировала с межвоенной. В период с начала первой мировой войны до
окончания второй экономическое развитие ориентировалось прежде всего на
внутренний, а не на внешний рынок. Те невысокие темны экономического роста,
которые можно было наблюдать в этот период, объясняются исключительно
увеличением объемов мирового производства; международная торговля плелась в
хвосте этого процесса. В 50-х годах ситуация коренным образом изменилась.
Развитие мировой торговли теперь уже бесспорно опережало темпы произвол
ственного роста (как по объемам, так и по ценовым показателям). Если же
принимать во внимание лишь промышленное производство, контраст становится
еще более разительным (см. табл. 24). Основываясь на этих показателях, можно
прийти к выводу, что мировая торговля оказывала после второй мировой войны
стимулирующее воздействие на производство. Так, в период стагнации первой
(с 1914 по 1950 г.) "чахлым" выглядит и экономический рост. Когда же мировая
торговля расцвела, как это произошло после второй мировой войны, экономика
проявила тенденцию к динамичному развитию, которое протекало в атмосфере
надежд и доверия к будущему. При проведении подобного анализа применительно
к отдельным странам, сравнивая их ВНП с результатами экспорта, такая зависи¬
мость становится еще более очевидной. В период наиболее бурного экономического
роста с 1950 по 1973 г. возникает весьма примечательный эффект "параллельного
развития" между темпами развития первого и результатами экспорта10*. Наиболее
быстро развивающиеся страны были ориентированы на внешние рынки. Примени¬
тельно к 50-м годам речь идет о ФРГ, Франции, Италии, Японии, Голландии и
Швейцарии; с начала 60-х годов - о Бельгии. Обратная зависимость также
подтверждалась: страны с низкими показателями экономического роста не имели
успехов и в экспортном обороте. Такая ситуация складывалась в Великобритании,
США и в 50-х годах - в Бельгии.
Развитие мировой торговли при всех своих впечатляющих показателях не было
равномерно-поступательным. Более того, его цикличность проявлялась гораздо
отчетливее, нежели в производстве42. Если быть более точным, восстанов¬
ление мирового производства после кризисов 1958 и 1976, а также рецессий 1961 и
1967 гг. сопровождалось еще более ускоренным темпом роста мирового товаро¬
оборота. Мировой спрос, таким образом, придавал дополнительный импульс восста¬
новительному процессу.
Подобные сопоставления часто служили основой для целой серии теорий, в
которых экспорт становится основой экономического роста ("рост покоится на
экспорте"). В этих теориях мировой спрос является некоторой экзогенной пере¬
менной, подталкивающей ход экономического развития. Этой точке зрения про¬
тивостоят те теории, которые делают акцент на развитие внутреннего спроса, а
экспорт здесь выступает уже как побочное явление. Таким образом, в роли глав¬
ного двигателя экономического развития выступает рост внутреннего спроса. Он
приводит к рационализации производства, улучшению качества продукции и облег¬
чает быстрое развитие экспорта.
Какая из этих двух точек зрения имеет больше прав на полное объяснение
10* Относительно 50-х годов см.: Maddison A. Growth in the West. P. 166; о 60-х и начале 70-х: Cornwall J.
Modem Capitalism. Р. 162.
165

послевоенного развития? Ответить на этот вопрос не так легко, ибо каждая из них
имеет определенную ценность. Более того, и внутренний и внешний спрос имели
достаточно сильное влияние на экономическое развитие упомянутых стран. Конеч¬
но, более глубокий анализ с точки зрения географического расположения и произ¬
водимой продукции может внести новые моменты, позволяющие уточнить значение
внешнего спроса. Мы более детально проанализируем два этих теоретических
подхода в конце настоящей главы.
ГЕОГРАФИЧЕСКОЕ РАСПРЕДЕЛЕНИЕ
И СОСТАВЛЯЮЩИЕ МИРОВОЙ ТОРГОВЛИ
При более внимательном рассмотрении внешней торговли фазу бросается в глаза
преобладание в ее мировом обороте западных индустриальных государств с более
высокими доходами (рис. 4). Торговля между этими странами в период с 1950 по
1970 г. и составляла, собственно говоря, весь мировой оборот. С 1975 г. доля разви¬
вающихся государств несколько увеличилась за счет сугубо экспортной "ориента¬
ции" некоторых из них. Но и в этих условиях состояние мировой торговли оста¬
валось полностью зависимым от индустриальных держав. Около 75% произве¬
денной продукции направлялось именно сюда и лишь остальные 25% - в разви¬
вающиеся государства. Экономика стран с централизованной плановой системой в
очень небольшой степени была вовлечена в мировой торговый оборот. Этот пока¬
затель не меняется, даже если мы будем учитывать показатели оборота в
отношениях внутри самого Восточного блока.
В этом "эскизе" достойны упоминания некоторые подвижки географического
порядка. К концу второй мировой войны роль США и Канады в мировой торговле
была исключительно велика. Так, в 1950 г. они осуществляли более 1/3 всего
экспорта промышленной продукции43. Во время войны воюющие и оккупированные
страны Западной Европы и Япония уступили свои рынки в пользу северо¬
американских государств. По мере же восстановления экономик победивших, а
затем и побежденных стран позиции США и Канады начали постепенно
ухудшаться. В 60-е годы торговля между странами "Общего рынка" бурно разви¬
валась, а экспортный потенциал Японии увеличивался удивительными темпами.
Доля этих регионов в мировом торговом обороте существенно повысилась (см.
рис. 4). Рос товарооборот и в рамках Европейской ассоциации свободной торговли
(ЕАСТ), несмотря на снижение экспортных показателей Великобритании (табл. 25).
После кризиса 1974-1976 гг. относительная доля большинства европейских госу¬
дарств уменьшилась. Японию эта тенденция не затронула. Одновременно и США
начали отвоевывать утраченные позиции. Наиболее интересным феноменом этого
периода, безусловно, является бурный рост новых индустриальных государств. При¬
менительно к региону Дальнего Востока речь идет прежде всего о Южной Корее,
Тайване, Гонконге, Сингапуре и в меньшей степени о Малайзии. В Латинской
Америке в этой роли выступали Бразилия и Мексика, в Южной Европе - Испания,
Португалия и Греция.
Бурный рост экспорта Японии и новых индустриальных государств частично
объясняется изменением структуры американского импорта. Эти государства
вместе с Японией все больше и больше замещали на рынке этой страны продукцию
стран "Общего рынка"44. Япония, кроме того, предпринимала попытки закрепиться
и на европейском рынке, на который не смогли проникнуть новые индустриальные
государства45. Наконец, и сами европейские государства вместе с США пере¬
ориентировали свой экспорт на рынки богатых нефтяных стран. Однако большую
динамичность здесь проявляла Япония46. Энергетический кризис 70-х годов нарушил
процесс интефации торгового оборота между США и странами ЕЭС: с одной и с
другой стороны Атлантики импорт промышленной продукции был сокращен47.
166

1950 r.	1970	г.	1980	r.
Рис. 4. Доли основных регионов в мировом экспорте в 1950,1970 и 1980 гг. (в %)
1 - страны ЕЭС; 2 - страны ЕАСГ; 3 - другие государства Западной Европы; 4 - Япония; 5 - Канада; 6
- США; 7 - Австралия, Новая Зеландия, Южная Африка; 8 - страны с централизованным
планированием; 9 - развивающиеся страны.
Пераютвая фидпов |00 г-
1955	1963	1970	1973	1975	1976	1978	1979	1980
Рис. 5. Распределение мировой торговли по видам продукции (доли групп продукции в мировом экспорте,
в%)
Источники; OCDE. Policy Perspectives for International Trade and Economic Relations. P. 167, graph 4; Nations
Unies. Statistical Yearbook, Various Issues, 1974-1983.
Структура мировой торговли также изменилась: доля сырья и ресурсов (сель¬
скохозяйственной продукции, энергоносителей и минерального сырья) сократилась,
тогда как экспорт фабрично-заводской продукции увеличился. В 1955 г. это соотно¬
шение было равным, а в 1970 г. промышленная продукция составляла около
2/3 мировой торговли (рис. 5). Нефтяной шок в ноябре 1973 г. стал поворотным
моментом: доля сырья начала увеличиваться по отношению к промышленной
продукции. Снижение доли промышленной продукции в мировом торговом обороте
было в определенной степени смягчено поведением богатых стран - экспортеров
нефти, которые выгодно использовали свои доходы прежде всего для того, чтобы
закупать эту продукцию48. В 80-х годах эта тенденция продолжалась под влиянием
нового снижения цен на сырье.
167

Таблица 25. Географическое распределение мирового экспорта промышленной продукции (в %)
Сграна
1963 г.
1973 г.
1976 г.
Канада
2,61
4,16
3,32
США
17,24
12,58
13,55
Япония
5,98
9,92
11,38
Франция
6,99
7,26
7,41
ФРГ
15,53
16,98
15,81
Италия
4,73
5,30
5,49
Великобритания
11,14
7,00
6,59
Испания
0,28
0,92
1,07
Португалия
0,30
0,35
0,21
Греция
0,04
0,15
0,22
Другие государства ОЭСР
15,65
17,63
17,71
Все государства ОЭСР
80,49
82,25
82,76
Бразилия
0,05
0,35
0,41
Мексика
0,17
0,64
0,51
К >гос.лавия
0,40
0,55
0,60
Гонконг
0,76
1,05
1,15
Корея
0,05
0,78
1,20
Тайвань
0,16
1,04
1,23
Сингапур
0,58
0,46
0,52
Общий показатель для новых индустриальных стран
2,59
6,29
7,12
Другие развивающиеся страны
2,70
2,34
1,55
Индия
0,85
0,45
0,49
Аргентина
0,01
0,21
0,17
Восточный блок
13,35
10,00
9,65
Мировой показатель
Источник: OCDE, Newly Industrializing Countries. Р. 19
100,00
100,00
100,00
Общее развитие экспорта промышленной продукции скрывает некоторые
существенные различия между различными подгруппами. Рассмотренная в долго¬
срочной перспективе структура промышленного экспорта эволюционировала
параллельно с процессом индустриализации. С 1899 по 1959 г. доля текстиля и
одежды снизилась с 40 до 11%. В то же время экспорт машин и транспортных
средств увеличился с 12 до 40%49. В течение 60-х годов текстиль и одежда еще
продолжали уступать позиции, но в то же время сокращение коснулось уже железа
и стали, других металлов, а также изделий из них50. В этот период несколько
возрос экспорт химической продукции, который оставался относительно стабильным
с 1899 г. Но цифры на самом деле скрывают реальное увеличение доли этой
отрасли промышленности из-за снижения себестоимости продукции, происшедшей в
результате воздействия фактора технологического прогресса, гораздо более влия¬
тельного, чем где бы то ни было. В 70-х годах доля химической продукции в
мировой торговле еще более увеличилась. Удельный вес других базовых отраслей
тоже увеличился, но за это десятилетие химическая продукция опередила транс¬
портные средства. Железо, сталь, другие металлы, а также текстиль и бумажная
продукция начали утрачивать свои позиции51.
Сдвиги в экспорте промышленной продукции объясняются вертикальной
концентрацией предприятий и образовавшимися на начальном и конечном этапах
производства связями. Именно за счет этой стратегии крупным предприятиям
удалось завоевать новые рынки сбыта для своих полуфабрикатов. Этому развитию
168

также благоприятствовали уменьшение транспортных издержек, увеличению
абсолютной разницы между уровнями заработной платы. Таким образом, относи¬
тельная доля полуфабрикатов в мировой торговле значительно возросла в течение
50-х, 60-х и 70-х годов. После войны Бельгия, Франция и Люксембург были круп¬
ными производителями полуфабрикатов. Начиная с 70-х годов новые индустриаль¬
ные страны также начали производство этой продукции52.
В послевоенные десятилетия усилилась конкуренция на мировом рынке готовой
продукции53. Она была связана не только с уровнем цен, но и с качеством, стилем,
презентацией и послепродажным обслуживанием произведенных товаров. В области
основных предметов потребления дифференциация могла принимать внушительные
масштабы. Поэтому необходимо было расширять производство товаров массового
потребления, чтобы сокращать издержки производства и снижать продажную
стоимость. Во многих странах внутренний рынок был слишком строг к продукции
массового производства. Тогда производители стремились экспортировать растущие
излишки высокодиверсифицированной и специализированной продукции.
Чтобы полностью понять изменения, происшедшие в мировой торговле про¬
мышленной продукцией в различных подгруппах, анализ этого явления не должен
ограничиваться только западными государствами. Развивающиеся страны также
сыграли важную роль. Отставание некоторых товарных групп было результатом
замены некоторыми развивающимися странами импорта национальным производ¬
ством по мере индустриализации их экономики. Именно действием этих факторов
частично объясняются различия между 50-ми и 60-ми годами в мировой торговле
текстилем, одеждой, металлами и продукцией из них. Вскоре развивающиеся
страны начинают собственный экспорт этих товаров. Вначале вывозилась мало-
обработанная продукция, но затем в экспорт оказалась вовлечена готовая про¬
дукция. Таковы были причины увеличения доли развивающихся стран в мировой
торговле одеждой, машинами и транспортными средствами в 60-х годах. В 70-х го¬
дах все большую значимость приобретал сектор металлообработки. Замена импор¬
та собственным производством уступала место экспорту широкой гаммы продукции.
Отрасли, ставшие традиционными в индустриальных государствах Запада, испыта¬
ли бурное развитие в развивающихся странах. Вследствие этого доля сырьевых
ресурсов (за исключением нефти) в экспортном обороте стран "третьего мира"
сократилась, тогда как промышленной продукции - увеличилась54.
Однако лишь некоторые из развивающихся стран заявили о себе как экспор¬
теры промышленной продукции. Речь идет об уже упомянутых выше государствах
Азии, Латинской Америки и Южной Европы. В 1974 г. шесть из них обеспечивали
около 70% всего экспорта одежды, обуви, электрической и электронной техники,
металлов и транспортных средств из развивающихся стран55. Их успех был во
многом обязан экономической политике правительств этих государств, стремив¬
шихся стимулировать экспорт, а не замещение импорта национальным производ¬
ством. Передача технологий и помощь в развитии также сыграли свою роль.
Существенным был вклад и Мирового банка, а также ЮНКТАД. Стоит отметить
и деятельность частного промышленного сектора, а также ТНК. Последние
уходили от высоких издержек производства в собственных странах, инвестируя
средства в экономику новых индустриальных стран. Таким образом, они одним
разом извлекали прибыль из низкого уровня заработной платы, сокращения транс¬
портных издержек, систем коммуникаций, а также налоговых льгот, которые им
предоставляли правительства тех стран, где размещалось производство. "Третич¬
ный сектор" извлек немалые выгоды из этих географических подвижек в распре¬
делении прямых инвестиций. С начала 70-х годов отчетливо растущий спрос на
финансовые услуги, ноу-хау в промышленности и транспорте. Именно с начала
70-х годов доля услуг в совокупной мировой торговле увеличилась56.
169

Экономическая экспансия новых индустриальных стран "третьего мира" явля¬
ется превосходной иллюстрацией решающей роли торговли промышленной продук¬
цией в процессе экономического роста и развития в 70-х годах. В действительности
такой же путь проделал и Запад в послевоенный период. Невозможно понять и оце¬
нить впечатляющие темпы экономического роста индустриальных государств без
учета стимулирующей роли мировой торговли.
ОБЪЯСНЕНИЕ РОСТА МИРОВОЙ ТОРГОВЛИ
Наступило время проанализировать механизмы, которые стали причиной бурного
послевоенного развития мировой торговли.
Наиболее важным из этих механизмов является относительная доступность
факторов производства. Она послужила основой для неоклассической теоремы
Гекшера-Охлина (Hecksher-Ohlin), которая фактически представляет собой совре¬
менную версию теории Рикардо об относительных предпочтениях: если производ¬
ство некоторых благ требует избыточных в данной стране производственных
факторов, оно, в первую очередь, способствует экспорту данной продукции; если
же таких факторов здесь недостаточно, это указывает на импорт таких благ11*.
Использование этой теоремы в анализе специфики развития мировой торговли
после второй мировой войны позволяет объяснить некоторые из общих тенденций
развития12*. С ростом влияния ТНК на мировую экономику количество рабочей
силы, необходимой для производства некоторых промышленных товаров, все в
большей мере определяло их решения о размещении своего производства. ТНК
усиливали контроль за географическим распределением производства, размещен¬
ного в различных странах, находящегося в зависимости от наличия свободных
средств, издержек и квалификации рабочей силы. Крупные компании были в
состоянии управлять этими факторами. Их структура характеризовалась наличием
отраслевого планирования, которая ие зависела от территориальных границ. Такие
фирмы были способны организовать свое "собственное" разделение труда в миро¬
вом масштабе. В результате созданная этими компаниями система функциони¬
ровала с большей эффективностью по сравнению с национальными системами
планирования как по "кейнсианской" модели макроэкономической политики, так и в
социалистическом варианте централизованного планирования57.
Часто указывают на то, что наверстывающие темпы являются основным
объясняющим фактором быстрого развития внешней торговли после второй миро¬
вой войны58. Экономический кризис 30-х годов, а также война существенно сокра¬
тили внешнеторговый оборот, в результате чего в этой области сложился огромный
потенциал будущего развития. Экономическая реконструкция в послевоенной
Европе также стимулировала развитие международной торговли. Безусловно, про¬
цесс восстановления вел к замещению импорта продукцией национального
производства, но это не препятствовало общему развитию международного обмена.
В действительности речь шла о замещении импорта товаров длительного потреб¬
ления, имевших массовый спрос, что вело лишь к увеличению импорта запасных
частей, а также полуфабрикатов. Реконструкция имела также и психологический
эффект, так как европейские государства ожидали продолжения восстанови¬
тельного процесса и, соответственно, развития экономического сотрудничества.
Успех реконструкции в Европе, таким образом, стимулировал развитие интегра¬
ционных процессов. Под влиянием упомянутого психологического эффекта евро¬
пейские промышленные группы стали заключать соглашения с производящими
1!* Относительно теоремы Hecksher-Ohlin см., например: Garbaugh RJ. International Economics. Р. 63-
68.
12* Обобщенный материал по этому вопросу см.: Battelle, Explor-Multirade Data Bank.
170

аналогичную продукцию предприятиями в других странах, в целях рационализации
и специализации производства. Происходили слияния, уточнялись аспекты между¬
народной кооперации в рамках целых промышленных отраслей, что позволяло
расширять производство и снижать цены13*. В Японии и других странах также
происходил процесс реконструкции, но лишь в Европе он оказал столь значительное
влияние на развитие международного товарообмена.
Свою роль сыграли некоторые аспекты экономической политики прави¬
тельств14*. На первом месте идет политика достижения экономической интеграции.
Этот процесс четко обозначился в 50-х и 60-х годах повсюду в мире, но с созданием
ЕЭС именно Европе удалось добиться успехов в интеграционном процессе, и поли¬
тический фактор играл здесь большую роль. Другой иллюстрацией этого процесса в
Европе стало образование ЕАСТ, впоследствии частично поглощенной ЕЭС.
Другие мероприятия правительств отражали стремление либерализовать внешнюю
торговлю и систему международных платежей. Этого удалось достичь, создав МВФ
и подписав ГАТТ. План Маршалла привел к созданию Организации европейского
экономического сотрудничества (ОЕЭС), которая превратилась впоследствии в
Организацию экономического сотрудничества и развития (ОЭСР).
Правительства также всячески способствовали развитию экспорта промыш¬
ленной продукции. Товары в этом случае не облагались налогами, а сами компании
могли прибегать к поддержке правительственных структур для компенсации своих
потерь, получения кредитов на экспортные операции и страхования этих займов.
Им предоставлялась возможность ускоренной амортизации оборудования, а также
применять на внешнем рынке цену на продукцию, отличную от той, по которой эта
продукция продавалась внутри страны. Правительства также создавали специаль¬
ные службы, способствующие развитию промышленного экспорта. Применялась
также и искусственная девальвация валюты для увеличения экспортного потен¬
циала59.
На процесс бурного экономического развития торговли после второй мировой
войны повлияли и другие факторы. Технологический прогресс в транспортной отрас¬
ли и стабильность в 50-х и 60-х годах мировых цен на нефть существенно сократили
издержки по отношению к промышленной продукции60. В результате издержки на
транспортировку составляли лишь минимальную часть от величины торгового
оборота. Некоторые экономисты считают, что крупные европейские и японские
фирмы смогли добиться твердых позиций на мировом рынке после войны благодаря
политике демпинга и прочих приемов обращения с ценами. Так, например, частично
объясняется их успех в экспорте товаров длительного потребления61.
Последний фактор связан с прогрессом в области связи и информации. Огром¬
ный потенциал развития имели наиболее крупные компании. После войны перед
ними открылись новые горизонты. Никогда ранее циркуляция идей и людей не
были столь интенсивными и быстрыми. По мере развития коммуникаций и инфор¬
мационных систем, а также моделей поведения потребителя происходила унифи¬
кация западного сообщества. Это способствовало расширению инвестиций в произ¬
водство для ТНК и увеличению торгового оборота62.
В 50-х годах страны континентальной Европы развивались гораздо быстрее,
чем Великобритания. Чтобы объяснить этот феномен, исследователь Ламфалусси
(A. Lamfalussy) создал модель, отражающую процесс экономического роста и
опирающуюся на теорию "доброкачественных" и "порочных" циклов63. В конечном
счете все объяснялось процессом более быстрого роста производительности труда
на континенте. Уровень производительности труда и конкуренции здесь способ¬
,3* Тенденции к экономической интеграции были усилены созданием таможенного союза.
,4* Более подробную информацию по этим вопросам читатель может найти в гл. 9 и 11.
171

ствовал быстрому росту экспорта, который, в свою очередь, приводил к увели¬
чению доли накопления и инвестиций в ВНП. Это развитие предопределяло новое
увеличение производительности и объемов производства. Таким образом, ослабевал
риск инфляционного напряжения и усиливалось конкурентное преимущество, в
результате чего "доброкачественный" цикл продолжал развитие. В диаметрально
противоположном направлении развивалась ситуация в Великобритании: средний
уровень производительности труда и слабое развитие конкуренции порождали здесь
обращение "порочного" цикла64.
Для другого исследователя — Линдера (Linder) развитие международного спроса
как такового не было главным основанием для бурного роста экспорта после войны.
Согласно его теории, происхождение и развитие мирового спроса определялось
прежде всего структурой внутреннего производства65. Спрос на промышленную
продукцию зависел в большей степени от уровня и структуры доходов хозяйств в
различных регионах каждой конкретной страны. Безусловно, важную роль играли и
такие социологические факторы, как культура, религия и прочее, а также незави¬
симые причины (например, климат). Однако главным оставался уровень дохода.
Эти детерминанты внутреннего спроса формировали, таким образом, структуру
промышленного производства. Руководители предприятий старались, насколько это
было возможно, оптимизировать производство благ, чтобы удовлетворить запросы
внутреннего рынка. Страны, располагающие сопоставимой структурой доходов,
имели лучшие возможности для экспорта. Насколько близким было сходство в
структуре доходов и спроса между различными странами, насколько интенсивными
сгановились товарообменные потоки, настолько быстрым и предсказуемым стано¬
вился рост торгового оборота.
Структуралистские концепции Майзельса (A. Maizels) были тесно связаны с
гипотезой Линдера. В исследовании, опубликованном в 1963 г., он сформулировал
на основе эмпирических исследований положение о том, что в процессе индустриа¬
лизации из-за роста доходов происходят фундаментальные изменения в структуре
потребления66. С начала XX в. расходы домашних хозяйств на продовольствие и
одежду в промышленных государствах Запада изменялись очень мало, в то время
как спрос на потребительские товары длительного потребления, оборудование, а
также химическую продукцию резко вырос. С другой стороны, страны, дости¬
гавшие той же стадии экономического развития, начинали процесс взаимного
обмена по этим же группам товаров. Под влиянием профсоюзов эти государства,
как правило, использовали результаты роста производительности для повышения
заработной платы, а не на снижение цен. Именно поэтому стоимость произведенной
на Западе продукции после второй мировой войны не снижалась в таких же
пропорциях, как это имело место в XIX в. или в межвоенный период.
Мазельс, таким образом, утверждал, что после второй мировой войны измени¬
лась структура мировой торговли: промышленная продукция опередила сырьевую,
которая некогда составляла самую значительную часть (как в ценах, так и в
объемах) мирового торгового оборота. Эта эволюция не объяснялась исключитель¬
но развитием торговли между индустриальными державами. Развивающиеся страны
посредством импорта потребительских товаров и оборудования так же внесли свой
вклад в общий процесс. Технологический прогресс, достигнутый в первичном
секторе, оказал очевидное влияние на структурные перемены. Так, после второй
мировой войны была проведена широкомасштабная механизация добывающей
промышленности. Издержки на транспортировку сырья резко снизились. Новые
технологии также позволили более расчетливо использовать сырьевые ресурсы;
значительный прогресс был достигнут в области производства синтетических видов
сырья. Наконец, вторая аграрная революция привела к снижению цен на сельс¬
кохозяйственную продукцию и усилила автаркические тенденции аграрного секто¬
172

ра. Между тем развивающиеся страны увеличили предложение сырья, тогда как
индустриальные государства поддерживали свое собственное сельскохозяйственное
производство посредством протекционистских мер. Таковы некоторые из факторов,
способствовавших сокращению объемов и стоимости сырья в мировой тор¬
говле.
Мазельс был убежден в перманентном характере структурных изменений,
проявившихся в 50-х и 60-х годах. Чем более высоким был уровень индустриа¬
лизации, тем большей дополнительная часть дохода, направлявшаяся на удов¬
летворение не самых главных потребностей. Следовательно, более быстрыми тем¬
пами рос международный спрос на товары длительного потребления и оборудо¬
вание.
Однако в 70-х годах процесс структурных перемен проходил не линейно, каким
его видел Мазельс. Прежде всего постепенно иссякли "наверстывающие" темпы
экономического развития. Наконец, процесс индустриализации, географически рас¬
ширявшийся и углублявшийся после войны, испытал в течение некоторого времени
серьезные проблемы с обеспечением сырьем. Все это неизбежно приводило к росту
цен. "Демографический взрыв" в странах "третьего мира” также способствовал по¬
вышению цен на продовольствие. Наконец, внешний спрос в промышленном сек¬
торе основывался на неопределенной гамме продукции, обладавшей собственным
жизненным циклом, в котором по воле развития мировой торговли на смену процес¬
су бурного роста приходил спад. Таким образом, стало ясным, что для знания приро¬
ды структурных изменений очень важно внимательно проверить теорию
"жизненного цикла" продукта, которая уже была объектом нашего рассмотрения в
гл. 5.
Отправной точкой этой теории67 является гипотеза Линдера, согласно которой
новая продукция возникает там, где спрос на нее наиболее высокий. После второй
мировой войны это чаще всего происходило в США, иногда в Европе или даже в
Японии. В начальной стадии освоение производства новой продукции харак¬
теризуется использованием квалифицированной рабочей силы и применением
технологий с высоким коэффициентом использования ручного труда. Патенты
обеспечивают монопольные права производителю, и спрос не реагирует на изме¬
нение цены. На этой стадии близость рынков сбыта играет решающую роль;
продукция должна адаптироваться к спросу. Постепенно, однако, производство
товара достигает той стадии, когда становится возможным экспортировать его в
страны с аналогичной структурой спроса. Теперь наступает стадия роста.
Внутренний и внешний спрос растет. Становится возможным рационализировать и
стандартизировать производственный процесс с соответствующим снижением цен.
Начинается изготовление данного продукта по купленной лицензии, или последний
просто имитируется. Вследствие этого производство в других странах постепенно
заменяет импорт. Авторы инноваций часто пытаются сохранить свои рынки за счет
прямых инвестиций за рубеж. Но быстрое развитие производства в других странах
чаще всего не позволяет этого сделать. Экспорт направляется в страны с невысо¬
ким уровнем промышленной инфраструктуры (если она вообще существует).
Начинается, таким образом, стадия "зрелости". Производство полностью стандар¬
тизовано, и отныне главным фактором при выборе места производства становится
уровень издержек на заработную плату. В 50-х и 60-х годах США чаще всего
выступали в роли страны-инноватора, а некоторые страны Европы вместе с
Японией - в роли последователей. В этой ситуации американский экспорт утрачи¬
вал свои позиции не только в странах-последователях, но уступал место евро¬
пейским и японским фирмам в других регионах. Четвертая фаза развития харак¬
теризуется состоянием насыщения рынка. Технология передается в новые индуст¬
риальные государства Центральной и Южной Америки и Азии. США уже являются
173

нетто-импортером данной продукции, европейские и японские ТНК еще некоторое
время производят ее в оптимальных условиях. В то же время основными произ¬
водителями на этой стадии становятся новые индустриальные государства, которые
в полной мере используют фактор дешевой рабочей силы. Экспорт из этих стран
достигает апогея, но он уже оказывается под угрозой новых продуктов, появив¬
шихся в индустриальных государствах Запада. Так начинается новый цикл, осно¬
ванный на новой гамме инноваций. Чаще всего он начинается уже на предыдущей
стадии, так что происходит наложение их друг на друга.
Теория "жизненного цикла" вносит существенный вклад в объяснение сложной
динамики развития мировой торговли после второй мировой войны. Эмпирические
исследования подтверждают эту теорию и ее применение по отношению к быстро
развивавшимся после войны секторам промышленности США.
Однако в рамках теории "жизненного цикла" достаточно трудно объяснить
замедление развития внешней торговли в 70-х годах. Ни один из элементов этой
теории не способен дать объяснение сокращению торгового оборота целой группы
отраслей и товаров. В этом случае гораздо более предпочтительной выглядит
концепция структурных изменений. Многие объясняют "структурный разрыв" в
конфигурации мировой торговли возвращением к некоторым формам протекцио¬
низма68. Для О. Хайероними (О. Hieronymi) мировая торговля представляет из себя
маятник между экономическим либерализмом и национализмом69. Так, несостоя¬
тельность последнего в межвоенный период позволила предположить, что, реабили¬
тируя либерализм, можно найти "ключик" к восстановлению мировой экономики.
После войны именно такая система и была создана. Но в то же время главной
целью правительств западных стран было создание экономики "полной занятости".
Таким образом, национальные интересы вступили в противоречие с международ¬
ными. Когда же разразился экономический кризис, экономический национализм взял
верх.
После войны государства не уступили право политических решений между¬
народным институтам. Ничто не говорит и о том, что это может быть сделано в
будущем. Наоборот, дух экономического национализма оказывает все более силь¬
ное влияние на принятие политических решений. Наиболее очевидное проявление
этой тенденции - национализм в денежной политике. Оставляя "плавающей" валю¬
ту, страны надеются изолировать свою экономику от остального мира, сохранив
преимущества в торговле. Такую цель преследуют попытки проведения неопро-
текционистской политики.
Возрождение протекционистских тенденций в 70-х и 80-х годах - это сигнал,
который не обманывает. Достаточно очевидно, что этот процесс берет начало
в растущем конфликте между национальными и интернациональными интересами
в области экономической политики. Однако есть и более глубокие причины такого
феномена. Они кроются в тех переменах, которые произошли в структуре промыш¬
ленности после второй мировой войны. Эти изменения тесно связаны с общей
картиной трансформаций мировой экономики, представленной в предыдущих гла¬
вах. Тем не менее мировая торговля играла решающую роль в этом процессе: она
придавала ему размах и характер, который лишь она была в состоянии дать.
1 Kuznets S. Growth and Structure. P. 304-354.
2 Habakk.uk. HJ. Population Growth. Chap. 2.
3 Belgique: Het verloop van de bestaansvoorwaarden in Beigig. P. 3-25.
4 Ibid. P. 14.
5 Kuznets S. Modem Economic Growth. P. 172-177.
6 Deleeck H. Ongelijkheden in de Welvaartsstaat. P. 125; см. также: Cuyvers L., Meeusen W. Functionele
mkomensverdeling.
174

1 Maddison A. Growth in the West. P. 49-56.
8 Cm.: Galbraith J.K. L'gre de l'opulence. P. 89-120; Idem. Le nouvel Etat industriel.
9 Van Rompuy V. J.K. Galbraith. P. 210-211.
10 Eyskens G. a.o. Het land waarin wij werken. P. 70,71.
11 Kidron M. Western Capitalism. P. 124-126.
12 Mailet S. La nouvelle classe ouvrigre. P. 47-103.
13 Kidron M. Western Capitalism. P. 124.
14 Ibid. P. 86-97.
15 Mailet S. Op. cit. P. 86-94.
16 Kidron M. Western Capitalism. P. 127.
17 Van Der Wee D. Enkele theorieen over loonvorming.
18 Martens B. De collectivisering van de industrigle besluitvorming. P. 154-168.
19 Maltet S. La nouvelle classe ouvrigre. P. 94-98.
20 Ratner S., Soltow JH.. Sylla R. The American Economy. P. 476-493.
21 Kuxnets S. Quantitative Aspects of the Economic Growth. Pt. 4. P. 1-80; Kuznets S. Modern Economic
Growth. P. 206; см. также: Tinbergen J. Income Distribution Analysis.
22 Kuznets S. Modem Economic Growth. P. 214,215.
23 Kuznets S. Quantitative Aspects of the Economic Growth. Pt 4.
24 Belien A. Inkomensongelijkheid in Beigig; Belien A., Kesenne J., Tavernier K. Inkomenshoogle en
inkomensongelijkheid.
25 Tinbergen J. Op. cit. P. 23-25.
26 Ibid. P. 20-21.
27 Deleeck H. Ongelijkheden in de Welvaartsstaat; Deleeck H. Maatchappelijke Zekerheid.
28 Schnitzer M. Op. cit. P. 41.
29 Henle P. Distribution of National Income.
30 Thurow L. The Impact of Taxes.
31 Schnitzer M. Income Distribution. P. 46.
32 Soderstrem L. Lag inkomstroblemet; Soderstrem L. Svenska Kopkraftsfordelningen. 1967.
33 Bergstrom V., Soderstrom J. Industrial Growth and the Distribution of Incomes. P. 98-108.
34 Schnitzer M. Op. cit P. 184.
35 DuiIsland. Einkomensverteilung und -Schichtung.
36 Schnitzer M. Op. cit. P. 224.
37 ONU. Incomes in Postwar Europe.
38 Sawyer M. Income Distribution in OECD Countries.
39 Vandekerckhove L., Huyse L. In de buitenbaan.
40 Desaeyere W., Tavernier K.. Van Look E. Personele inkomensverdeling in Beigig. P. 318.
41 GATT. Trends in International Trade. 1957-1978.
42 OCDE. Policy Perspectives. P. 177.
43 Maizels A. Growth and Trade. P. 189.
44 Blackhurst R., Marian N.. Tumlir J. Adjustement, Trade and Growth. P. 35.
45 OCDE. Newly lndustrializing Countries. P. 29.
46 Backhurst R., Marian N.. Tumlir J. Op. cit. P. 35.
47 FM1. World Economic Outlook. P. 8-9.
48 Banque Mondiale. Commodity Trade. 1978 Edit P. 12.
49 Maizels A. Op. cit. P. 163.
50 Cornwall J. Op. cit. P. 177.
51 GATT, Newtorkof World Trade: 1955-1976. P. 19.
52 Blackhurst R., Marian N.. Tumlir J. Trade Liberalization. P. 16.
53 Grubel H.G., Lloyd PJ. Intra-industry Trade. P. 36-47.
54 Keesing D.B. World Trade and Output of Manufacturers. P. 15.
55 Ibid. P. 29.
56 Dick R., Dicke H. Pattems of Trade. P. 335-358.
57 Cm.: Chandler A.D., Jr. Strategy and Structure.
58 Lamfalussy A. Europe's Progress. P. 1-16; Kindleberger C.P. Europe's Postwar Growth. P. 113-115.
59 Maddison A. Growth in the West. P. 185-192.
60 Cooper R.N. Economics of Inerdependence. P. 65.
61 Kindleberger C.P. Op. cit. P. 117-120.
62 Cooper R.N. Economics of Inerdependence. P. 66-68.
175

61 Lamfalussy A. The United Kingdom and the Six.
64 Ibid. P. 51.
65 Linder S.B. An Essay on Trade.
66 Maizeh A. Industrial Growth; см. также; [dem Exports and Economic Growth; Yales P L Forty Years of
Foreign Trade.
67 Veinon R. International lnvestement. P. 190-207; Wells L T. International Trade.
68 Belassa B. World Trade.
69 Hieronymi O. New Econorttic Nationalem.

Часть вторая
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ
РАМКИ

Глава 7
УТВЕРЖДЕНИЕ СМЕШАННОЙ ЭКОНОМИКИ
1. УРОКИ ПРОШЛОГО
Смешанная экономика появилась вовсе не в форме единой системы, основанной на
какой-то особой идеологии. Рождение ее состоялось в момент кризиса рыночной
системы на Западе в межвоенный период. Массовая безработица и всеобщий хаос
ю время кризиса 30-х годов отчетливо показали всему миру, насколько рыночный
капитализм отклонился от пути, ведущего к идеальному обществу.
В действительности уже в XIX в. система свободного капитализма подверглась
серьезным испытаниям. С точки зрения внутреннего развития страны, пролета¬
ризация породила масштабную реакцию со стороны профсоюзов. В международном
аспекте страны пользовались плодами капитализма для укрепления военной мощи
государства. Это развитие делало неизбежным возникновение военных конфлик¬
тов1. После первой мировой войны центральные правительства повернулись к
идеалам экономического либерализма. Рыночная экономика обрела свои права,
были отменены многочисленные меры контроля, принятые в период военных
действий. Произошло возвращение к принципам свободной торговли и золотого
эталона2.
Со временем стало очевидно, что пропасть, разделявшая реальность и мечту,
еще никогда не была столь глубокой, как в 20-е годы. Великобритания вышла из
войны ослабленной и не могла уже играть роль мирового "лидера". США придер¬
живались изоляционистской доктрины3. Тем временем модель рыночного капи¬
тализма вновь проявила внутреннюю слабость. Технологический прогресс способст¬
вовал созданию монополий и манипулированию рынком. Сформировались мощные
экономические группировки, разрушить которые не могло никакое антитрестовское
законодательство. Тот же технологический прогресс усилил различия в темпах
развития различных отраслей экономики. Другими словами, сложилась ситуация,
когда в новых отраслях производительность труда и уровень заработной платы
были гораздо выше, чем в традиционных. Профсоюзы стремились бороться с
подобным "дуализмом", требуя повышения оплаты труда, но, добиваясь успеха на
отдельном предприятии, они лишь способствовали возникновению новых напряжен¬
ностей на рынке труда.
Вся накопившаяся в 20-х годах напряженность вырвалась наружу в период
экономического кризиса, разразившегося в следующем десятилетии. Рыночная эко¬
номика испытала глубокие потрясения. Разрушение финансовой и денежной систе¬
мы распространилось на все страны, а мировая торговля буквально обрушилась.
Предприятия использовали тактику отступления, прекратив инвестирование и пы¬
таясь сохранить свои рынки сбыта за счет создания всевозможных картелей и при¬
нятия протекционистских мер. В социальных отношениях усилились корпорати-
вистские тенденции. В области цен и заработной платы в новой гизуащ и оказались
бессильными механизмы, корректирующие рынок, и которые, со таен , либеральной
доктрине, должны были восстановить равновесие в условиях свободного рынка.
Другими словами, реальное поведение на микроэкономическом уровне перестало
отражать настоящие принципы рыночной экономики и не обладало достаточной
гибкостью для возвращения к процессу экономического роста на макроэконо¬
мическом уровне.
179

Волна банкротств и массовая безработица заставили как рабочих, так и хозяев
предприятий отмежеваться от капиталистической идеологии. "Нуждающийся
человек не является свободным", - так было принято говорить в это время4. Стала
очевидной необходимость активного вмешательства государства в экономическую
жизнь в целях полной реорганизации системы свободного рынка и достижения
приемлемого уровня прибыли и заработной платы. Это было единственной
возможностью добровольно вернуть эффективность как часть рыночной эконо¬
мики. Прежняя система рыночной экономики оказалась, таким образом, накрыта
волной государственного вмешательства. В результате разработанная Адамом
Смитом теория "невидимой руки", гибко управляющей рынком, отошла в прошлое5.
Вмешиваясь в экономическую жизнь, государство могло руководствоваться уже
имевшимися рецептами, применявшимися до и во время первой мировой войны, но
которые, во всяком случае, имели мало общего с практикой "чистого капитализма".
Примером подобного вмешательства была модель плановой экономики, разработан¬
ная военным министром Германии Вальтером Ратенау и использованная в период
первой мировой войны6. Хорошие результаты дали и пятилетние планы, которые,
начиная с 1928 г., осуществлял Советский Союз. Последний не был затронут
влиянием великой депрессии и даже смог извлечь из нее некоторую выгоду1*.
Тем не менее большинство европейских государств не бросились сломя голову в это
рискованное мероприятие. Они довольствовались принятием "пунктирных" меро¬
приятий для борьбы с кризисными явлениями. Их целью были: поддержка стабиль¬
ности денежной системы и оздоровление ее, покровительство национальной
промышленности (предоставление кредитов, повышение таможенных пошлин,
ограничение импорта), стимулирование потребления (установление минимума
заработной платы, борьба с безработицей и сокращение длительности рабочей
недели).
Правительства некоторых европейских стран (Италии, Германии, Португалии и
Франции), приняв на вооружение корпоративистский подход, систематизировали
свое вмешательство в экономику. В целях защиты некоторых отраслей промыш¬
ленности и сельского хозяйства под контролем правительства были организованы
картельные соглашения. Таким образом, посредством корпоративных структур про¬
мышленное и сельскохозяйственное производства этих стран (в особенности
Италии, Германии и Португалии) оказались под косвенным контролем госу¬
дарства2*. Формы прямого контроля также имели место в Европе. Так, во Франции
правительство Народного фронта в период с 1936 по 1938 г. провело национа¬
лизацию железных дорог, Банка Франции и некоторых оборонных отраслей. После
1 *
По этому вопросу см. сравнительную таблицу экономических показателей (индекс 1913 г. = 100),
сделанную на основе данных Мэддисона:
1
Страна
Общее
произ¬
водство
1939 r.
Производ¬
ство в рас¬
чете на
одного
жителя
1938 г.
Промыш¬
ленное
произ¬
водство
1938 г.
Страна
Общее
произ¬
водство
1939 г.
Производс¬
тво в рас¬
чете на
одного
жителя
1938 г.
Промыш¬
ленное
произ¬
водство
1938 г.
СССР
210,0
161,5
318,4
Германия
165,9
132,2
149.3
США
175,8
122,1
154,0
Франция
124.0*
123,3
110,0
В еликобритания
138,3
119,2
151,7
Италия
164,0
129,7
161,4
*1938 г.
Источник: Maddison A. Growth m Japan and the USSR. P. 154, 155, 159 и 164.
2* Материалы по Франции см.: Caron F. Modem France. Р. 285, 286; по Германии: Born К.Е. Government
Action against the Great Depression. P. 45-58.
180

банковского кризиса правительство Италии в свою очередь создало в 1933 г.
Институт промышленной реконструкции (Instituto per la Riconstruzione Industriale),
влияние которого быстро распространилось на всю промышленность. В Германии
нацистское правительство использовало практику бюджетного дефицита для улуч¬
шения инфраструктуры (например, строительства автобанов). Быстрый переход
при нацистском режиме от правового государства к диктатуре оказал сильное воз¬
действие на экономическое развитие. Введение в практику планирования начиная с
1933 г., а также милитаризация экономики усилили позиции государства в народном
хозяйстве. В малых государствах Европы также наблюдалось усиление государст¬
венного вмешательства в экономическую жизнь. В Бельгии социалистами в 1933 г.
с энтузиазмом был принят план де Мана (Plan De Man) в качестве программы своей
партии. Он предусматривал проведение структурных реформ, в результате кото¬
рых правительство получало возможность контролировать все и вся7. После
прихода в 1935 г. социалистов к власти эта программа была частично реализована.
Голландия также осуществляла план сохранения занятости (Plan van de Arbeid).
В Швеции и Норвегии аналогичные идеи были конкретизированы в рамках общей
экономической политики правительств, которые были сформированы социал-
демократическими партиями после выборов 1932 и 1933 гг.8
Быстрота, с которой правительства смогли усилить свое влияние, основывалась
не только на политических и прагматических решениях, принятых в условиях кри¬
зиса всего общества. Во многом этому способствовали труды теоретиков, обосно¬
вывавших такую политику. Шведская экономическая школа под влиянием Кнута
Викселла (Knut Wickseil) подчеркивала важность увеличения денежной массы для
развития экономической активности и выработала концепцию дефицитного финан¬
сирования. В США "Мозговой трест" ("Brains Trust") президента Франклина Руз¬
вельта старался придать теоретическое обоснование политике, осуществляемой с
1933 г. в рамках "Нового курса". Для этого треста основной причиной кризиса
являлось снижение доходов в сельском хозяйстве. Исследователи из этой
организации полагали, что лишь вмешательство государства в целях повышения
доходов и уменьшения долгов аграриев могло положительно повлиять на рост
спроса на промышленную продукцию. Подобное вмешательство было обяза¬
тельным условием перехода к "экономике роста". Действительно, лишь благодаря
вмешательству государства стало возможной реализация проектов по развитию
инфраструктуры в области защиты окружающей среды, развития регионов, ирри¬
гации, транспорта, социального жилья и образования. Даже достаточно элемен¬
тарные социальные расходы - выплата пособий слепым, увечным и просто пожилым
людям - требовала активного участия государства9.
Наиболее важный вклад в теоретическое обоснование смешанной экономики
внес британский экономист Джон Мейнард Кейнс, опубликовавший в 1936 г. свое
исследование "Общая теория занятости, процента и денег". Согласно его выводам
рыночный капитализм нестабилен в своей основе и не существует никакого
автоматического механизма, который мог бы обеспечивать полную занятость и
равновесие между производством и потреблением. Кейнс полагал, что государство
должно использовать свою власть в области налогообложения, расходов и денежной
политики для устранения этой нестабильности. Некогда социалисты и христианские
демократы выдвигали аргументы морального характера в пользу более
справедливого распределения доходов; теперь настала очередь Кейнса подкрепить
эти требования экономическим обоснованием. Если частные инвестиции не
способны обеспечить полную занятость, увеличение государственных расходов в
области образования, жилья и социального обеспечения могло бы поддержать
уровень спроса. Благодаря корректирующим и ориентирующим экономику дейст¬
виям государство способствует положительному влиянию решений, принятых на
микроэкономическом уровне, для достижения целей на уровне макроэкономическом:
181

полной занятости, стабилизации цен, общественному благополучию и равновесию
платежного баланса. Теория Кейнса, оставаясь верной общим рыночным
принципам, отводит, тем не менее, важную контролирующую и направляющую
роль государству10.
Вторая мировая война полностью подтвердила правоту Кейнса: во всех воюю¬
щих странах увеличение государственных расходов привело к обеспечению полной
занятости3*. Эта теория сохранила свою значимость и после войны. Для многих
кейнсианская политика не должна была ограничиваться принятием исключительных
мер по борьбе с кризисными явлениями; ее принципы следовало заложить в фунда¬
мент послевоенного общества. Рабочее движение увидело в расширении влияния
государства способ борьбы с пороками капитализма. Предприятия, в свою очередь,
надеялись, что таким образом можно создать атмосферу сотрудничества между
участниками общественного производства, способствующую быстрому росту
производительности.
Идеи смешанной экономики, таким образом, объединяли взгляды различных
социальных слоев, что в конечном итоге способствовало постепенной ее инсти¬
туализации. Либеральная идеология перестала использоваться в своем первона¬
чальном виде применительно к отдельной стране прежде всего в Европе, а не в
США. Однако на международном уровне она продолжала доминировать еще более
25 лет. Тем не менее разрыв с прошлым определился. Развитие смешанной эко¬
номики обозначило исторический поворот в процессе ослабления рыночной системы.
2. СМЕШАННАЯ ЭКОНОМИКА КАК СИСТЕМА
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ СМЕШАННОЙ ЭКОНОМИКИ
Наступивший мир, разрыв с традиционным порядком и вознкновение новой эконо¬
мической системы, ориентированной на социальное и политическое согласие,
предполагали проведение целой серии структурных реформ. В континентальной
Европе дух сотрудничества проявился через приход к власти правительств нацио¬
нального согласия, в которых принимали участие левые (иногда и коммунис¬
тические) партии. Это достигалось принятием существующего порядка: необходимо
было уточнять некоторые положения в партийных программах левых партий.
Программы предлагали введение структурных реформ в социальную сферу.
Создатели программ полагали, что общество не будет больше основываться на
принципах рыночной экономики. В этом отношении основными требованиями были:
проведение национализации основных промышленных отраслей, организация систе¬
мы планирования, создание специальных структур, поощряющих участие работ¬
ников в управлении на национальном, отраслевом уровнях и на отдельном
предприятии, осуществление государственных инвестиций в области реконструк¬
ции и инфраструктуры, а также принятие социально-ориентированного законода¬
тельства.
Новая социальная система, увенчавшая смешанную экономику, была не только
достоянием левых партий, каким бы ни было их реальное влияние. Поддержанные
промышленниками, банкирами и интеллектуалами, принципы вмешательства госу¬
дарства в экономическую жизнь отстаивали теперь партии центра, а также правой
ориентации. Споры в академических кругах вокруг теории Кейнса привели к
общему одобрению необходимости серии практических мероприятий по предотвра¬
щению конъюнктурных колебаний с катастрофическими последствиями. Этим
самым государству отводилась роль регулятора эффективного спроса. Последний
3* Что касается США, см,: Vatter H.G. The US Mixed Economy; Samuelson P.A. Economics. P. 203.
182

стимулировался государственными расходами, финансируемыми за счет бюджетного
дефицита; сокращение же последних могло возыметь обратное действие. В этом
отношении монетарная политика могла быть исключительно эффективной для
ограничения экономической активности. В периоды рецессий государство стимули¬
ровало инвестиции, увеличивая расходы на инфраструктуру или поощряя, к
примеру, жилищное строительство. Были предусмотрены меры по увеличению или
уменьшению налогов, в зависимости от развития конъюнктуры и, соответственно,
желания замедлить или, наоборот, стимулировать эффективный спрос. Подобные
мероприятия, однако, требовали большего времени для появления действенных
результатов по сравнению с монетарной политикой.
Антициклическая политика, принятая на вооружение правительствами, имела
большие преимущества. Благодаря ей последние располагали широким набором
действенных инструментов, способных избежать депрессий. Профсоюзы и хозяева
предприятий преследовали, безусловно, собственные цели. Однако каждая из этих
групп воспринимала точку зрения другой по вопросам конъюнктурного и струк¬
турного порядка. Так, профсоюзы поддерживали антициклическую бюджетную
политику государства, так как она сдерживала безработицу. В то же время в
вопросах государственного вмешательства кейнсианская теория лишила мир
предприятий табу, которое последний поддерживал в области прямого вмеша¬
тельства государства в экономическую сферу. И если стойкая приверженность
левых партий принципам национализации продолжала по-прежнему раздражать
компании, то более гибкие методы реализации государственных инвестиций воспри¬
нималась позитивно. Наконец, деловой мир не скрывал своего удовлетворения той
активной ролью государства, которую последнее сыграло в процессе реконструк¬
ции. Восстановление мощностей представляло после войны сложную проблему для
частного сектора, так что помощь и поддержка государства пришлись как нельзя
кстати.
Успех реконструкции подтвердил, с одной стороны, эффективность сотруд¬
ничества профсоюзов и хозяев предприятий, а с другой - преимущества активной
экономической политики государства. Именно благодаря этому в большинстве
европейских стран политика регулирования получила полное право на сущест¬
вование. Правительства делали свои выводы, создавая новую экономическую
систему, окрещенную "смешанной экономикой". Собственно, можно выделить пять
основных задач последней: обеспечение занятости, полное использование произ¬
водственных мощностей, стабилизация цен, параллельный рост заработной платы и
производительности труда, равновесие платежного баланса. Для их выполнения и
создавалась целая система. Она позволяла правительству, профсоюзам и нанима¬
телям рабочей силы иметь право голоса при выборе инструментов проведения
такой политики.
Новый важный шаг был сделан, когда правительство установило контроль над
инвестиционным процессом и выработало стратегию по этому вопросу. Кейнс уже
доказал, что капиталовложения в частном секторе составляют наиболее ощутимый
элемент рыночной экономики. Технологическая революция, темпы которой уско¬
рились по прошествии двух мировых войн, заметно увеличила риск, связанный с
новыми инвестициями. В этом процессе рыночную экономику могли ожидать очень
серьезные непрйятности: иногда это приводило к возникновению избыточных
мощностей, в других случаях - к затягиванию с вложением средств11. Государст¬
во же, контролируя инвестиционный процесс, могло нейтрализовать нежелательные
последствия рисков.
Действуя таким образом, кейнсианская революция дополняла микростатическое
равновесие рыночной системы системой макростатического равновесия, опираю¬
щегося на активное и всеобщее вмешательство государственной власти. Более
того, комбинация этих двух элементов позволила преодолеть новый порог, так как
183

теперь дублированная статическая эффективность дополнялась динамическим
измерением, что выражалось в возможности государством регулировать долгосроч¬
ные инвестиции и применять стратегию планирования для оптимизации экономи¬
ческого роста. В результате значение смешанной экономики поднялось на новый,
более высокий уровень. Экономический рост как таковой стал постоянной задачей
правительства, превратившись в одну из составляющих его политики12.
К концу 50-х годов стратегия ускорения экономического роста стала играть
главную роль, оттеснив на второй план антициклическую статическую политику.
Западные экономики не испытывали со времен второй мировой войны депрессион-
ных состояний и обспечивали полную занятость. Таким образом, борьба с этими
явлениями утратила былую остроту. Упомянутые уже инструменты наладки и
подстройки сводили к минимуму влияние конъюнктурных колебаний13. Внимание
теперь могло концентрироваться на обеспечении полной занятости в будущем, что
требовало осуществления структурной политики, для того чтобы и в долгосрочной
перспективе темпы экономического роста были достаточными14. Государство гаран¬
тировало технологический прогресс, обязуясь контролировать фундаментальные и
прикладные исследования на границе технологического знания. Оно оказывалось
полностью осведомленным и об угрозе рабочей силе со стороны новых прогрес¬
сивных технологий. То же правительство заботилось и о замене устаревших
отраслей новыми, динамичными. В целом же, как мы видим, роль государства не
сводилась лишь к непосредственному стимулированию роста. На его плечи ложи¬
лось также обязательство устранить преграды на пути такого долговременного
развития.
Вместе с задачей обеспечения экономического роста перед правительством
также неотвратимо встала проблема распределения его плодов. Каждая из сторон
должна была получить свою часть "пирога". Используя механизмы прямого и
косвенного влияния, власти начали "поправлять" распределение доходов посредст¬
вом трансфертных платежей. Одновременно они развивали сеть общественных
служб: коммунальное жилье, образование, социальную защиту и инфраструктуру.
Были также приняты законы о фиксированном минимуме заработной платы, введен
налог на наследованное имущество, расширивший права самих наследников,
установлена прогрессивная шкала налогообложения прибыли15
Что касается обеспечения экономического роста и распределения доходов,
здесь в своей деятельности правительства уже заходили за пределы возможностей
государственного вмешательства, предусмотренные кейнсианской теорией. Прояви¬
лись, таким образом, новые аспекты смешанной экономики, что позволяет невер¬
ным считать ее только лишь как следствие кейнсианской революции. Динамика
развития в 50-х годах придала смешанной экономике дополнительный импульс, что
изначально не предусматривалось.
НЕОЭГАТИСТСКИЙ ВАРИАНТ
Становление смешанной экономики на Западе вовсе не происходило по единой
схеме. Некоторые страны, не колеблясь, выбрали неоэтатистскую модель. Другие
первоначально ориентировались на неолиберальную идеологию. Третьи предпочли
акцентировать внимание на согласовании и социальном планировании. В первой
группе несомненным лидером была Франция. Здесь прежде всего развернулся
процесс национализации. Еще со времен межвоенного периода Франция имела тра¬
дицию создания компаний со смешанным капиталом и опыт национализации частных
предприятий. Во время войны участники Сопротивления вынашивали идеи ради¬
кальных реформ. С наступлением мира пришло время воплотить их в жизнь. Это
удалось сделать в 1945 г. правительству де Голля, в котором участвовали социа¬
листическая и коммунистическая партии. В результате под прямой контроль госу¬
184

дарства перешли энергоресурсы (электричество, газ и уголь), сферы страхования
(32 компании) и финансов (4 самых больших депозитных банка)4* и еще несколько
крупных фирм ("Рено", "Берлие" и "Эйр Франс"). Все это составляло 1/5 общих
производственных мощностей16.
Социалистическая и коммунистическая партии намеревались продолжить этот
процесс, но последующие правительства 1947 и 1949 гг. решили по-другому. Как бы
там ни было, управление национализированными предприятиями осуществляло
вовсе не государство (иными словами, бюрократия). Наоборот, большинство из
перешедших под государственный контроль компаний сохранили свою автономию,
а их директорат остался на своих местах17. И тем не менее, несмотря на марги¬
нальный характер прямого влияния, государство решающим образом воздейст¬
вовало на развитие промышленности Франции. Так, в энергетике (единственном
национализированном секторе, полностью интегрированном в процесс централи¬
зованного планирования) инвестиции приняли гораздо больший масштаб. Политика
управления многочисленными предприятиями, существовавшими в этой отрасли до
второй мировой войны, координировалась теперь на национальном уровне18.
В финансовом секторе национализированные банки постепенно привыкали к ука¬
заниям правительства предоставлять займы промышленным предприятиям, т.е.
там, где обычно ранее никто не мог давать такие советы5*. В фабричной промыш¬
ленности национализированные компании составили вызов частным фирмам, стиму¬
лируя тем самым их деятельность.
Краеугольным камнем французской модели смешанной экономики стало
государственное планирование. В первоначальной стадии развития она опиралась
на План модернизации и оборудования, пущенный в действие в 1945 г. Жаном
Моннэ с целью поддержать процесс национальной реконструкции19. Подобно мно¬
гим из своих соотечественников Моннэ был убежден, что французская экономика
оставалась в стороне от общемирового развития. Он объяснял это явление в
первую очередь влиянием консервативной структуры предприятий, ориентиро¬
ванных на семейную производственную единицу. Моннэ и другие исходили из
простого постулата: технологический прогресс и выгоды масштабного производства
могут быть реализованы лишь на крупных прибыльных предприятиях, обладавших
в некоторых случаях монопольными позициями. Эта концепция противоречила
правительственному постановлению от 30 июня 1945 г., предусматривавшего раз¬
витие конкуренции20. С принятием в 1946 г. плана Моннэ правительство изменило
свою стратегию. Оно способствовало инвестициям и производству в частном
секторе, осуществляя активное вмешательство и поддерживая усиление коопера¬
ции.
Первый четырехлетний план Франции должен был охватить период с середины
1946 до середины 1950 г., но был продлен до 1952 г., совпав, таким образом, с
окончанием сроков действия плана Маршалла. Он ориентировался на модель неста¬
бильного роста21. Посредством этого плана государство сконцентрировало свои
усилия на развитии шести базовых отраслей: угольной, сталелитейной, цементной,
энергетике, транспорте и изготовлении сельскохозяйственных машин. В последую¬
щем сюда добавились производства горючего и азотных удобрений. Приоритет был
отдан отраслям, играющим ключевую роль в переориентации промышленной
структуры. Совершенно сознательно игнорировались интересы сектора потреби¬
тельских благ. Идея заключалась в продвижении инноваций в промышленность и
4* Это были Лионский кредит (Credit Lyonnais), Генеральиое общество (Societe Generale), Национальный
учетный банк (Comptoir National de l'Escompte), Национальный банк для торговли и промышленности
(Banque Nationale pour la Commerce et lTndustrie).
5* В начале 60-х годов ставка процента у 80% от всех кредитовавшихся в этой отрасли предприятий
была ниже рыночной. См.: ChazelA., PoyetH., L'Economie mixte. P. 102.
185

ликвидации "узких мест" со стороны предложения. Это объяснимо, когда речь идет
о развитии новой промышленной структуры.
Данный план был разработан Генеральным комиссариатом планирования, кото¬
рый состоял из нескольких чиновников высокого ранга, напрямую подчиненных
премьер-министру, но одновременно сотрудничавших с министерством финансов.
В основу его была положена эконометрическая модель, впервые успешно использо¬
вавшая технику таблиц "затраты-выход" Василия Леонтьева. Комиссариат плани¬
рования получил эти данные от национальных статистических служб. Через
комитеты по модернизации, оказавшиеся достаточно эффективным органом, в
котором были представлены чиновники, промышленники, профсоюзные деятели и
независимые эксперты, Комиссариат поддерживал связь с многочисленными круга¬
ми руководителей, рабочих и аграриев22. Выполняя стратегические функции,
Комиссариат составлял прогнозы экономического развития, предназначенные для
правительства и частного сектора, что уменьшало степень риска при принятии
важных решений. Это также способствовало оптимальному распределению ресур¬
сов, созданию эффективной структуры социального взаимодействия и пониманию
экономических явлений широкими слоями населения23.
Второй план (1954—1957 гг.) остался верен принципам нестабильного роста.
Приоритеты опять-таки были отданы нескольким ключевым отраслям, состав кото¬
рых, тем не менее, претерпел некоторые изменения. В 1952 г. была создана Парла¬
ментская комиссия отчетов и национальных экономических бюджетов для инфор¬
мирования населения о подготовке будущих планов. Кроме того, в 1955 г. был
принят декрет, предусматривающий создание региональных программ действия,
целью которых было интегрировать развитие регионов в процесс планирования.
Французские планы 40-х и 50-х годов были по своему характеру индикативными
и, тем не менее, имели реальное влияние. Несколько факторов объясняют их
успех. Во-первых, во Франции всегда существовали этатистская и централистская
тенденции. Государство в результате имело полное представление о существующей
экономической структуре, а также попытках создания картелей и организаций
взаимного сотрудничества. Во-вторых, между представителями государственной
администрации и предпринимателями, в большинстве своем - выпускниками одних и
тех же учебных заведений, существовали привилегированные взаимоотношения24.
Немало способствовала созданию климата сотрудничества и хорошая организация
Комитетов по модернизации, где споры велись о взаимодействии плана на отрас¬
левом уровне. Не менее важной являлась поддержка Государственной казны,
оказываемая Комиссариату планирования. Предоставление правительством креди¬
тов и других финансовых льгот зависело от этого департамента министерства
финансов. Тесное сотрудничество между Казной и Комиссариатом планирования
позволяло последнему оказывать реальное и эффективное влияние на источники
финансирования. Таким образом, правительство контролировало инвестиции не
только в национализированных, но и в частном секторах25. Помимо этого, другие
институты, обладавшие полномочиями в финансовой сфере, - Национальный совет
по кредитам (1945) и Фонд экономического и социального развития (1955) -
посредством выборочных субвенций, займов и гарантий могли влиять на инвес¬
тиционную политику и ориентировать развитие промышленности в определенном
направлении26.
Тем не менее французская система планирования имела и ряд недостатков.
Концентрация усилий на преодолении "узких мест" в базовых отраслях, безусловно,
стимулировала приток инвестиций в тяжелую промышленность и производство
оборудования, но происходило это в ущерб развитию сектора потребительских
благ. Более того, активная политика государства в области инвестирования
сопрягалась с бременем большого военного бюджета, что приводило к быстрому
росту общественных расходов. В то же время слабость правительств в 50-х годах
186

мешала применению эффективной политики в области цен и доходов. Как
следствие этого развилась галопирующая инфляция, возникли трудности с пла¬
тежным балансом, а повышение заработной платы отставало от роста цен. Послед¬
нее стало причиной увеличения числа забастовок. Недовольство профсоюзных
лидеров приняло столь широкий масштаб, что последние вышли из состава коми¬
тетов по модернизации, поставив тем самым под угрозу сам принцип сотруд¬
ничества. В этой ситуации благодаря своей "отделенности" определенные выгоды
смог извлечь сектор потребительских товаров. В условиях инфляции цены здесь
искусственно завышались, существованию же маргинальных предприятий ничего не
угрожало6*. В этом отношении инфляция ставила под сомнение достижение целей
планирования, направленных на рационализацию промышленного производства, а
также улучшение производства и рост производительности.
Франция представляла лучший после войны пример развития смешанной
экономики, в которой сочетались динамика активного экономического роста с
кейнсианской антициклической политикой властей. Великобритания того же
периода - это типичный пример смешанной экономики, почти целиком основанный
на претворении в жизнь кейнсианских принципов. Доклад Бевериджа в 1942 г.
("Полная занятость в свободном обществе") и "Белая книга" 1944 г. по занятости
уже заложили фундамент правительственной политики, опирающейся на полную
занятость и общественное благополучие. Правительство отказывалось проводить
централизованную политику цен и доходов, чтобы не вызвать инфляцию, из страха,
что она породит раздувание бюрократии и неэффективность. Власти придержи¬
вались политики монетаризма и строгого бюджета, вдохновляясь кейнсианскими
принципами. Правительство также стремилось пресекать возникновение всяких
монополий, как рыночных, так и среди работников или предпринимателей.
Правительство также хотело бы играть активную роль в предотвращении кризисов
и депрессий. Оно стремилось также к более справедливому распределению нацио¬
нального дохода за счет установления прогрессивной шкалы всего налогообло¬
жения, налогов на наследуемое имущество, завещаний, распределения реальных и
личных состояний, а также развития системы трансфертных платежей. Некоторые
предлагали даже ввести практику еженедельной уплаты дивидендов в зависимости
от размера семьи, для того чтобы гарантировать определенный минимум каждому.
Этот проект предполагал создание определенного количества социальных служб,
прежде всего в области здравоохранения и образования. Предлагалось также
наладить строгий контроль за окружающей средой, использованием природных
ресурсов и демографическим ростом, что также требовало создания системы
структурного планирования7*.
Лейбористы считали, что реализация и поддержка программы обеспечения
полной занятости потребует проведения национализации промышленных отраслей.
Эксцессы сталинизма умерили первоначальные замыслы сторонников полной
национализации, так как концентрация такой власти в руках государства грозила
злоупотреблениями с его стороны даже в Англии. Планы в результате ограни¬
чились выборочной национализацией всех базовых отраслей - энергетики, транс¬
порта, каменноугольной и сталелитейной промышленности, а также инфраструк¬
туры27. Эта программа воплощалась в жизнь после прихода лейбористской партии к
власти (1946-1951 гг.) по следующему графику. В 1946 г. каменноугольная про¬
мышленность перешла под контроль Национального угольного совета, железно¬
дорожные компании - под контроль Британского железнодорожного совета, а
судоходные компании каботажного плавания - под контроль Британского совета
водных сообщений. В 1947 г. под управление Британского управления электри¬
6* Интересные выводы по этому поводу см.: Baum W.C. The French Economy.
7* Синтез и анализ британской политики можно обнаружить в: Meade J. The Mixed Economy.
187

чества перешли все компании по производству и распределению электроэнергии.
Национализация сталелитейной отрасли в 1948 г. привела к созданию Нацио¬
нального совета стали. В целом более 20% британской промышленности очутились
под непосредственным контролем государства28. В руках у государства оказались
Английский банк, авиационные компании, аэропорты и автомобильные дороги.
Помимо этого, государство вошло в число владельцев многих частных предприятий
(самыми знаменитыми из них были "Бритиш Петролеум", "Роллс-Ройс" и "Аппер
Клайд Шипбилдерс"), руководствуясь больше политическими, чем финансовыми
соображениями. Наконец, стоит упомянуть, скорее, о достаточно символическом
участии государства в некотором количестве сельскохозяйственных кооперативов и
целой серии маленьких частных компаний, которыми владели национализированные
предприятия29.
В принципе национализация должна была предоставить британскому прави¬
тельству мощный инструмент экономической политики. Контроль за инвестициями
естественным образом создавал условия для борьбы с депрессией, гарантирования
полной занятости и возможности рационализации каменноугольной и сталелитейной
отраслей промышленности. Но ничего этого не произошло. Правительство лейбо¬
ристов, находившееся у власти, сразу после войны опасалось всевозможных форм
централизованного планирования30. Однако в ходе кризиса фунта стерлингов в
1947 г. канцлер Казначейства Стаффорд Криппс прибег к строгой экономической
ограничительной политике. Но в остальном правительство следовало принципам
краткосрочной кейнсианской политики и регулирования занятости. Более того,
несмотря на создание Криппсом Совета экономического планирования, состоящего
из представителей различных правительственных департаментов, общая долго¬
срочная промышленная политика не сложилась даже применительно к национа¬
лизированным промышленным отраслям, так как отсутствовала координация
действий на уровне институтов управления. Предприятия отдельной отрасли,
находясь под контролем специального органа (совета), не поддерживали тесных
взаимоотношений с соответствующим министерством. В действительности дирек¬
ция каждого предприятия была свободной и автономной в своих действиях.
С приходом к власти консерваторов (1951-1964 гг.) ничего практически не
изменилось. Конечно, дирижистская политика Криппса была свернута28: рациони¬
рование постепенно сошло на нет, а правительство ослабило контроль за ценами,
заработной платой и торговлей8*. Антициклическая политика столкнулась при
консерваторах с еще большими противоречиями, нежели при лейбористах. Консер¬
ваторы уделяли первоочередное внимание равновесию бюджета, стараясь при этом
не отказаться и от политики обеспечения полной занятости. Политика чередования
мероприятий по ускорению или замедлению экономической активности, приме¬
нявшаяся лейбористами во время кризиса фунта в 1947 г., продолжала осу¬
ществляться9*. Не было принято никаких решений, чтобы адаптировать управ¬
ление национализированными предприятиями к этой долгосрочной политике. Вна¬
чале консерваторы всячески стремились сократить влияние государства, денацио¬
нализировав транспорт и частично сталелитейную промышленность.
8* Согласно Балогу, улучшение национального дохода, связанного с восстановлением обменного курса с
1951 г., было сведено на нет политикой либерализации Бутлера. Это улучшение, считает Балог,
могло бы быть выгодно использовано для финансирования мероприятий планирования, основанных на
экономическом росте (см.: Balogh Т. Britain's planning Problems. Р. 121-136).
9* Сильная девальвация английской валюты в сентябре 1949 г. временно приостановила переоценку
фунта, отведя, таким образом, ставшую неотвратимой угрозу равновесию платежного баланса.
Отныне политика "чередований" перестала быть необходимой. Однако явление переоценки фунта
вновь возродилось в 50-х годах. В то же время мировое общественное мнение склонялось в пользу
возвращения к золотому стандарту или фиксированным курсам обмена. В короткий промежуток
времени не было больше реальных способов "исправить" курс фунта, кроме как использованием
политики "чередований".
188

К 1960 г. и консерваторы, и лейбористы пришли к выводу, что рентабельность
должна стать основным критерием как в государственном, так и частном секторах,
и что производительность в национализированной промышленности сможет уве¬
личиться лишь при условии, что система центрального планирования возьмет на
себя координирующие функции10*. В частном секторе политика "чередования" под¬
верглась суровой критике. Федерация британских предприятий подчеркнула, что
различия в бюджетной и торговой политике правительства разрушают стратегию
инвестирования частных предприятий32. Вследствие этого последние не торопятся
создавать новые производства с современными технологиями и, соответственно,
плоды их также запаздывают. Лишь масштабная и долговременная политика,
систематически проводимая государством, могла бы избавить британскую эко¬
номику от структурного "маразма". Такую же линию проводили экономисты,
подчеркивавшие необходимость активного и системного планирования33. С 1960 г.
федерации нанимателей, академические круги, высшее чиновничество и иссле¬
довательские институты приступили к серьезному анализу французского
опыта.
Премьер-министр того периода Гарольд Макмиллан (Harold Macmillan), который
никогда не был горячим приверженцем ограничительной политики "чередования",
провозгласил поворот на 180 градусов, выдвинув лозунг индикативного плани¬
рования. В результате в 1962 г. был создан Национальный совет экономического
развития (National Economic Development Council, NEDC, или "Neddy"), состоявший
из шести представителей правительства, шести профсоюзных лидеров, стольких же
"капитанов индустрии" и двух экспертов. Возглавлял Совет известный сторонник
"политики роста" сэр Роберт Шоун (Robert Shone). Одновременно с этим органом на
свет появилось Национальное бюро экономического развития - НБЭР (National
Economic Development Office), состоявшее из 40 экспертов, которые занимались
составлением планов независимо от государства. Помимо этого, отраслевые
комитеты экономического развития ("маленькие Недди") возникли в 1964 г. во всех
отраслях экономики.
Безусловно, эти изменения были навеяны французским опытом планирования.
Тем не менее британское правительство выбрало для себя лишь одну из функций
Комиссариата планирования: придать мероприятиям, направленным на ускорение
экономического роста, необходимую гласность. Вторая основная цель Комисса¬
риата - мобилизация ресурсов для направления их под контролем правительства в
промышленность - в Великобритании не ставилась. Считалось, что рынок капи¬
талов Лондона в состоянии самостоятельно выполнить эту задачу34.
Достаточно произвольно НБЭР определил и темпы экономического роста,
необходимые для развития Англии (4—4,5% на период 1962-1966 гг.), надеясь, что
такое заявление само по себе будет способствовать реализации этой цели.
В частности, предполагалось, что подготовленный и представленный обществен¬
ности план, хотя и индикативного характера, станет ориентиром для инвестиций
самих предприятий, которые запланируют свой рост также на 4—5%. Производство,
таким образом, получит своеобразный удар кнута. Но различные группы, представ¬
ленные в НБЭР, фактически парализовали правительственные действия. Реали¬
зация программы экономического роста могла осуществиться лишь при улучшении
показателей экспорта. Такое развитие требовало сохранения стабильного уровня
цен и доходов. Последнее же могло быть достигнуто при проведении согласованной
политики в этих областях. Такому порядку противились как наниматели, так и
|0* Определенный интерес в этом отношении представляет "White Paper on Financial and Economic
Obligations of the National Industry" (1961) и "White Paper on National Industries" (1967), которые
содержат исчерпывающий анализ пятилетнего планирования и финансовой отдачи национа¬
лизированных отраслей.
189

обладатели рабочей силы. Помимо этого, расширение вмешательства государства и
принятие им дискриминационных мер на уровне предприятий и отраслей натолк¬
нулось на сопротивление чиновников35. Как бы там ни было, система психо¬
логического планирования оказала некоторое благотворное влияние на экономи¬
ческий рост. Правительство постепенно высвобождало необходимые ресурсы для
стимулирования технологических инноваций. В 1965 г. был принят Закон о науке и
технологии, а в 1968 г. — Закон об индустриальном развитии. Были созданы новые
коммерческие учебные заведения для подготовки современных руководителей
предприятий, "нацеленные" на экономический рост. Особое внимание в этом плане
было уделено профессиональному образованию и программам вторичного использо¬
вания уже отработанных материалов36.
Итальянский вариант смешанной экономики также ориентировался на ново¬
этатистскую модель. Основные ее элементы создало еще правительство Муссо¬
лини. По его настоянию итальянские банки должны были принимать участие в
предприятиях, чтобы ликвидировать их долги и регулярно покупать акции послед¬
них на бирже для поддержания курса. Таким образом, банки установили контроль
над испытывающими трудности предприятиями, но в результате вскоре сами
столкнулись с финансовыми проблемами. Государство вынуждено было вмешаться,
чтобы спасти их от краха. Как уже отмечалось в этой главе, в 1933 г. при
поддержке правительства был создан Институт промышленной реконструкции -
Instituto per la Riconstruzione Industriale (в дальнейшем - Институт). Он обеспечивал
ликвидность акций тех предприятий, в которых принимали участие банки. В резуль¬
тате Институт установил контроль над деятельностью около 120 предприятий с
280 тыс. наемных работников.
После второй мировой войны Институт превратился в достаточно эффек¬
тивный государственный холдинг, получивший определенную независимость от
правительства с быстрорастущей координирующей ролью. Этому способствовала
необходимость осуществления политики быстрой реконструкции на Севере страны
и экономического развития на отсталом Юге. Институт стал, таким образом,
крупнейшим в стране нанимателем рабочей силы, полностью осознавая свою
ответственность в сфере промышленности. Он проводил исключительно динамич¬
ную политику, основанную на быстром промышленном росте, который финанси¬
ровался за счет реинвестирования прибылей и выпуска облигаций. Институт
стремился поддерживать уровень занятости на контролируемых им предприятиях ие
за счет консервативных мер, но благодаря использованию технологий, экономящих
рабочую силу. Этому давалось следующее обоснование: технологический прогресс
увеличивает спрос на продукцию со скоростью, способной компенсировать
технологическую безработицу и создать новые рабочие места37.
В начале своей деятельности Институт предполагал, что проводимая им
политика позволит расширить экспортные возможности страны. Развивая экспорт,
удастся увеличить и импорт необходимого сырья и энергоресурсов, а также при¬
влечь иностранные капиталы. Когда же экспорт сможет достичь уровня, доста¬
точного для покрытия внутренних потребностей в завозимом сырье, можно будет
сконцентрировать основные усилия на стимулировании внутреннего спроса за счет
повышения уровня благосостояния населения. Институт также надеялся на то, что
проводимая им динамичная политика благотворно повлияет и на другие отрасли
экономики. Это и произошло. Успех Института произвел гораздо более важный
эффект на само правительство. Последнее пошло на создание других подобных
холдингов. Самым динамичным из них был ЭНИ (Ente Nazionale Idrocarburi),
организованный в 1953 г. для рационального использования энергоресурсов (в осо¬
бенности газа и нефти) в ходе индустриализации страны. К 1960 г. ЭНИ кон¬
тролировал уже более 200 предприятий. Управлялся он Энрико Маттеи (Enrico
Mattei) - личностью незаурядной, этаким современным кондотьером, который до
190

своей смерти в 1962 г. смог создать из ЭНИ гигантское предприятие с меж¬
дународным размахом деятельности.
И Институт, и ЭНИ оказались тесно связанными с планирующими органами.
Сразу после войны премьер-министр Альсид де Гаспери (Alcide de Gasperi) призвал
страну к обновлению (Risorgimento), чтобы преодолеть последствия поражения,
разрушение экономики, перенаселение и бедность посредством экономического
роста. Первоначальный импульс промышленному планированию придал план Мар¬
шалла. Продолжение последовало в августе 1950 г., когда был опубликован десяти¬
летний план экономического развития Италии, финансируемый "Касса пер ил
Меццоджорно" (Cassa per il Mezzogiomo), государственной организацией, созданной
именно для этих целей. В том же году была осуществлена земельная реформа.
Произошло, в частности, разукрупнение огромных и неэффективных земельных
владений на Юге страны, сделавшее возможным реализацию планов по модер¬
низации сельского хозяйства11*. В конечном итоге экономическое планирование
развилось главным образом в крупных государственных холдингах. Их развитие в
течение долгого времени опиралось на стратегию долгосрочного инвестирования.
В результате они накопили значительный опыт в этой области. Одна из задач
холдингов заключалась в улучшении промышленного развития Юга страны за счет
крупных программ инвестирования сначала в химическую промышленность, затем в
нефтехимию, сталелитейную и другие промышленные отрасли38.
Планирование и индустриальное развитие холдингов не были бы успешными,
если бы не поддержка государства и банковского сектора. Управляющий Централь¬
ным банком (Banca d'Italia) был единственным постоянным членом межведомст¬
венной комиссии по финансам - государственного органа, который осуществлял
контроль за выпуском предприятиями акций и облигаций. Разрешение этой
комиссии требовалось на все, превышающие определенную сумму банковские
кредиты предприятиям. Сам Центральный банк непосредственно контролировал
значительную часть кратковременных кредитов, используя механизм переучета.
Помимо этого он обладал правом наблюдателя в большинстве национализи¬
рованных или контролируемых государством банков. Таким образом, речь шла об
очень влиятельном институте. Несмотря на наличие очевидных его связей с
правительством, банк сохранил определенную степень независимости и влияния,
которые использовал для выработки стратегии долговременного промышленного
развития. В свою очередь он предоставил достаточную свободу коммерческим
банкам в деле осуществления их политики инвестирования. Однако Центральный
банк настаивал на том, чтобы банки шли в русле проводимой им антициклической
политики и выполняли его директивы в периоды перегрева экономики или в
моменты, когда ей угрожал кризис.
Четвертым и последним типичным примером страны, прибегнувшей к
неоэтатистской системе планирования, являлась Япония12*. И хотя последняя не
обладала в отличие от трех предыдущих примеров развитым национализированным
сектором, влияние государства и экономическое планироване приобрели здесь
исключительно большое значение. Японская модель имела структурную и
конъюнктурную направленность. Ее происхождение связывают с деятельностью
администрации Верховного совета союзных держав и послевоенной реконструкцией.
Эта земельная реформа часто является предметом жесткой критики. Многие специалисты полагают,
что одни латифундии были заменены другими, еще большими, в результате "сельское хозяйство
выживания”, бытовавшее здесь, еще более усилило состояние бедности Юга страны по сравнению с
Севером. Тем не менее невозможно отрицать, что эта реформа имела важные последствия в
социально-психологическом плане на аграрное население Юга страны (см.: D'Aragona C.G. Land
Reform in Italy. P. 12-20).
12* Общую характеристику развития можно найти в: Jequier N. Le defi industriel japonais; Komiya O.
Growth in Japan.
191

Устранение господства кланов Зайбацу, выполненное оккупационной администра¬
цией, предоставило возможность правительству страны установить контроль над
промышленностью. Сопоставимые последствия имела и земельная реформа, в
результате которой из 48% пахотных земель, принадлежавших крупным помещи¬
кам, у них осталось лишь 8%. Это опять-таки привело к усилению влияния
государства на аграрный сектор39.
В первое время конкретные результаты экономического планирования не
слишком обнадеживали. В основном это объяснялось недостатком ресурсов,
необходимых для реконструкции экономики после разрушений второй мировой
войны. Развитие конфликта в Корее коренным образом изменило ситуацию. США
пересмотрели свое отношение к восстановлению экономики Японии. Помимо этого,
американские войска использовали эту страну как основной перевалочный пункт и
базу обеспечения, что привело к притоку сюда валюты40. В результате у прави¬
тельства теперь появились необходимые средства для проведения плановой струк¬
турной политики. В 1955 г. было создано Агентство национального планирования.
Главными его задачами были: составление прогноза относительно будущего разви¬
тия экономики, определение необходимых темпов экономического роста и разра¬
ботка программ долгосрочного инвестирования. В период с 1955 по 1977 г. было
разработано и реализовано не менее семи индикативных планов41.
В промышленности приоритеты структурной политики правительства были
отданы производству в ключевых отраслях: сталелитейной, химической, цветных
металлов, нефтяной и судостроении. С конца 50-х годов основные усилия концент¬
рируются на рационализации металлургического производства, а также на создании
и развитии нефтехимии. В то же время, поощряя слияние компаний и образование
картелей, правительство способствовало развитию "масштабной экономики"13*.
Экспорт стал также очень важным элементом экономической политики. Японский
вариант роста на основе развития экспорта опирался не на понижение курса
национальной валюты, а на целую гамму материальных благ, предоставляемых
правительством компаниям-экспортерам. Япония также присоединилась к несколь¬
ким международным организациям: в 1963 г. - к МВФ, в 1964 г. - к ОЭСР, в
1970 г. - к Банку международных расчетов. Были установлены связи со странами
Восточного блока и Китаем42. Наконец, японское правительство проводило актив¬
ную политику в области промышленных исследований и инноваций43, инициатором
которой являлось Министерство внешней торговли и промышленности (МИТИ).
Последнее, кроме того, стимулировало и организовывало импорт иностранных
технологий. Оно всячески стремилось воспрепятствовать образованию монополий в
промышленности. Так, ни одно предприятие не имело права закупать зарубежный
патент, если другие компании не могли этого сделать. Министерство также
проявляло самостоятельную активность в применении и развитии импортированных
технологий. Им же осуществлялся непосредственный контроль за экспортом и
импортом конечной продукции. Закупка некоторой продукции разрешалась лишь
при условии, что импортер обязуется экспортировать соответствующее количество
товаров (так называемая "система связей" ("link System"). МИТИ начинало со
стимулирования импорта технологий для реконструкции базовых отраслей, но
постепенно все больше внимания уделяло развитию экспортных отраслей, сначала
традиционных, а затем ядерной энергетики и электроники.
Эффект системы планирования структурного развития японской промышлен¬
ности усилился за счет воскрешения Зайбацу. Это были группы "Мицуи",
"Мицубиси" и "Симиното", к которым присоединились новые компании "Сони" и
"Хонда". В политическом плане Зайбацу не смогли вернуть прежнего влияния, но
13* Ослабление антимонопольного законодательства в целях рационализации и развития "масштабной
экономики" описано в: Caves R , Vecusa М. Industrial Organization. Р. 482-489.
192

они благосклонно отреагировали на практику планирования, проводимую под эгидой
государства. Кроме того, они зависели в финансовом плане от японской банковской
системы в то время, когда рынок капиталов был еще недостаточно развит. Ввиду
того, что деятельность самих японских банков зависела в свою очередь от цент¬
рального банка, который обеспечивал их ликвидными средствами, правительство
располагало очень эффективным инструментом проведения антициклической
политики кейнсианского толка. Успех регулирования спроса в Японии опирался,
таким образом, на монетарную политику: каждое поднятие центральным банком
учетной ставки и процентов по кредитам приводило к существенному сокращению
ликвидных средств, которыми располагали коммерческие банки. Последние ужес¬
точали собственную кредитную политику, предприятия в свою очередь сокращали
инвестиции и запасы44.
Несмотря на то, что национализация не затронула японскую экономику после
войны, этот успех в значительной степени объяснялся эффективностью плани¬
рования в проведении как структурной, так и антициклической политики. Плани¬
рование во многом предопределило развитие смешанной экономики в Японии после
войны.
НЕОЛИБЕРАЛЬНЫЙ ВАРИАНТ
В противовес неоэтатистской модели смешанной экономики можно отыскать и
варианты неолиберального характера. США и ФРГ представляют собой наиболее
типичные примеры такого развития, хотя оба этих государства после войны
временно использовали более умеренные подходы.
Программа "Нового курса", осуществлявшаяся в США в межвоенный период,
определила путь этой страны к модели смешанной экономики. Вторая мировая
война лишь ускорила этот процесс. Однако по окончании конфликта инстинктивное
недоверие со стороны штатов к слишком большим полномочиям федеральных
властей вновь всплыло на поверхность. Американцы были согласны с таким
положением дел в исключительных обстоятельствах, но отвергали его в условиях
нормального развития. Таким образом, политика "возвращения к нормальному"
стала с удивительной быстротой воплощаться в жизнь. Тем не менее политика
"Нового курса" уже оставила свой след в представлениях об отношениях госу¬
дарства и общества.
Свидетельством таких перемен стало принятие в 1946 г. закона о занятости, по
которому правительство обязывалось поддерживать высокий уровень обеспечен¬
ности населения работой посредством принятия мероприятий антициклического
характера. В действительности речь шла о реакции на тезис о стагнации,
отстаиваемый Алвином Хансеном (Alvin Hansen). Последний считал, что, исчерпав
свой потенциал после освоения Среднего и Дальнего Запада, США неизбежно
должны будут испытывать новые депрессии и рост безработицы, если прави¬
тельство не вмешается, приняв меры кейнсианского характера, поддерживающие
спрос. Для эффективной реализации этой политики по закону 1946 г. в окружении
президента был создан Комитет экономических советников, а самому президенту
предписывалось представлять конгрессу годовой экономический отчет. С принятием
данного закона американские законодатели фактически заложили фундамент
системы смешанной экономики. Однако дальнейшее ее развитие приостановилось,
так как в это же время были приняты меры структурного характера по обеспе¬
чению условий функционирования рыночной системы, закон Тафта-Хартли, приня¬
тый в 1947 г., препятствовал посредством запретительных мер установлению
монопольных позиций профсоюзами. Одновременно, используя строгие положения
антитрестовского законодательства, правительство боролось с практикой создания
крупными компаниями монополий.
7 Герман Ван дер Вее
193

Механизмы рынка продолжали рассматриваться как наиболее эффективная
система, координирующая решения экономических агентов. Федеральное прави¬
тельство могло вмешиваться в их функционирование лишь для защиты свободной
конкуренции. Более того, в своем вмешательстве государство должно было ува¬
жать законы рынка: не имея возможности устанавливать различия между разными
промышленными предприятиями, оно должно было ограничиваться мерами общего
характера. Наконец, чтобы избежать опасности концентрации полномочий в руках
одной федеральной инстанции, исполнительная власть была разделена между
несколькими правительственными органами. Последние подчинялись непосредст¬
венно президенту и в рамках своей деятельности оказывались в состоянии острой
конкуренции, что, скорее, устраивало конгресс45. Таким образом, после второй
мировой войны американское правительство поддерживало структуру свободного
рынка. Как заметил Артур Окун (Arthur Okun), только хорошо организованное
сотрудничество между государством и рынком позволяет достигнуть компромисса
между равенством и эффективностью46.
В области конъюнктурной политики принцип регулирования спроса госу¬
дарством был закреплен законами (Revenue Acts) 1945 и 1948 гг. Однако исполь¬
зование этого инструмента ограничивалось рамками довольно ортодоксальной
бюджетной политики. Дефицит бюджета, образовавшийся в результате холодной
войны, уменьшался за счет роста налогов (администрация Трумэна, 1945-1953 гг.) и
сокращения общественных расходов (в период правления Эйзенхауэра, 1953—
1961 гг.)47. Все изменилось в 1961 г., когда президент Кеннеди начал проводить в
жизнь принципы New Economics14*. Кейнсианские принципы подъема экономики
посредством бюджетного дефицита теперь применялись систематично, что отво¬
дило очень важную роль конъюнктурной политике, которая могла отныне опи¬
раться на бюджет. С 1964 г. конгресс также признал, что увеличение или сокра¬
щение налогог становится инструментом антициклической политики.
Что же касается структурной политики, принципы либеральной доктрины еще
долго сохраняли свое влияние. Но и здесь, под давлением частного сектора,'
произошли серьезные перемены. Успех технологического прогресса после второй
мировой войны способствовал созданию крупных предприятий, которые могли
функционировать с прибылью лишь в рамках тщательно разработанной системы
организации и контроля. Большие предприятия должны были определять стратегию
планирования и инвестирования на долгий срок. С 1947 г. частные компании,
например "Макгроу-Хилл", начали каждый год печатать список долговременных
проектов американских предприятий. Постепенно этим же стали заниматься
государственные структуры. Таким образом, формировались прогнозы на 5, 10 и
даже 20 лет.
Обращение к системе планирования в частном секторе оказало очень важное
влияние на развитие системы государственного планирования. К концу 40-х годов,
когда холодная война заставила правительство пойти на перевооружение армии,
связи и сотрудничество между частным предпринимательством и общественным
сектором усилились. Использование нового оружия привело к заключению контрак¬
тов на исследования, предоставлению крупных государственных субвенций и заклю¬
чению долгосрочных соглашений с частными компаниями. Развитие космических
программ, а также изготовление связанных с ними новых материалов и инстру¬
ментов, предполагали наличие очень тесной кооперации между правительством и
крупными предприятиями в течение периода от 10 до 20 лет48.
14* См.: Harris S.E. Kennedy Years. Как свидетельствует этот автор, в начале своей деятельности
Кеннеди ориентировался в своих действиях на принципы весьма традиционной экономики. Лишь под
влиянием своих советников из Комитета при президенте он склонился в пользу более современных
концепций.
194

Однако развитие общественного сектора американской экономики не было
вызвано лишь космическими или военными программами. В США, как и в других
государствах Запада, правительству отводилась определенная роль в деле повыше¬
ния благосостояния населения. Даже президент Эйзенхауэр, сокращавший расходы
общественного сектора, чувствовал себя обязанным продолжить и расширить
систему социальной защиты49. В то же время распределение властных полномочий
между большим количеством федеральных бюро было уравновешено существова¬
нием единого Президентского бюро по бюджету. Этот орган должен был
координировать не только исполнение бюджета, но и соответствующее
законодательство. Это приводило, таким образом, к проникновению в деятельность
исполнительной власти элементов планирования. Политика в области планирования
и в социальной сфере, проводимая Дж. Кеннеди с 1961 г., не представляла, собст¬
венно говоря, новшества, но тем не менее ускорила развитие.
Кеннеди систематически стремился к планированию государственной политики.
Секретарь по вопросам обороны Роберт Макнамара объединил в единое целое
государственные учреждения и частные предприятия, занятые в военных проектах.
Помимо всего прочего, под его руководством была реализована Программа разви¬
тия и технического обозрения (Program Evaluation and Review Technique), система
координации при проведении модернизации вооружений, для того чтобы избежать
дублирования исследований и технических разработок. Макнамара также разра¬
ботал систему, предусматривающую стандартизацию материалов и запасных
частей, рационализацию их поставок, что позволяло увеличивать масштабы
производства. Этот пример стал основой для подражания другими департаментами.
С 1962 г. Бюро по бюджету потребовало от всех государственных учреждений
общего плана действий на пять лет. Само же оно сделало прогноз государственных
расходов на десять лет.
Кеннеди еще дальше раздвинул горизонты политики государственного плани¬
рования. Под влиянием взглядов Василия Леонтьева и Джона Кеннета Гэлбрейта
он вернулся к стратегии планирования трудовых ресурсов (manpower planning),
созданной сразу после войны, придав ей больший размах. Именно под его влиянием
была принята Федеральная программа развития регионов (1961 г., Area Rede-
velopement Act). Особое внимание уделялось развитию процесса урбанизации.
Посредством предоставления федеральных субсидий президент стремился развить
сотрудничество между местными властями, администрациями штатов и федераль¬
ным правительством. Внимание концентрировалось на дорожном строительстве,
обновлении городов и прилегающих районов при условии "вписывания" последних в
систему регионального и федерального планирования. В рамках этого подхода
Кеннеди даже пытался в 1962 г. создать специальный Департамент городского
хозяйства (Department of Urban Affairs)15*. Однако это предложение было провалено
оппозицией в конгрессе. Сельское хозяйство и добывающая промышленность
находились под правительственным контролем еще со времен "Нового курса", но и
здесь ощущалась необходимость усиления планирования. Контроль за площадью
обрабатываемой земли был постепенно заменен контролем за количеством произ¬
веденной продукции. Что касается добычи нефти, правительство ежемесячно
определяло размер квоты для Техаса, величина которой соотносилась с объемами
добычи в других штатах.
В целом можно утверждать, что в течение 60-х годов США отошли от
неолиберальной модели, отдавая предпочтение неоэтатистскому варианту смешан¬
ной экономики, включающему планирование экономического развития. Процесс
конвергенции американской экономики с европейской, таким образом, усилился.
15* Этот орган должен был координировать реализацию 40 программ н деятельность 13 различных
федеральных бюро (см.: ShonfieldA. Modem Capitalism. Р. 353-356).
7*	195

Еще более очевидный пример неолиберальной модели развития представляла
собой ФРГ. Но таким образом можно характеризовать лишь первый период
развития этой страны. Постепенно здесь возобладала тенденция планирования и
концентрации усилий50.
Первые послевоенные годы были отмечены реакцией на тот дирижизм,
который был характерен для периода правления нацистов. Структурная политика
того периода опиралась на теории школы Фрибурга, в особенности на принцип
Вальтера Экена (Walter Eucken), согласно которому основной задачей правительства
являлось обеспечение свободы игры рыночных сил51. Одновременно получили
влияние идеи Карла Цвинга (Karl Zwing) о привлечении работников к процессу
управления предприятием52. Людвиг Эрхард, министр экономики западногерманских
земель, строил свою структурную политику на базе принципов социально-рыночной
экономики. Основными ее принципами были: устранение картелей, денациона¬
лизация, участие работников в управлении предприятиями. Под влиянием анти¬
трестовской политики произошла трансформация крупных банков ("Дойче Банк",
"Дрезднер Банк", "Коммерцбанк") в региональные банки, меньшие по размерам.
Этот же процесс коснулся и крупных промышленных предприятий "Ферайн
Стальверке", "Крупн", "Клокнер", "Флик", "ХёШ", "Отто Вольф" и "И.Г. Фарбен".
Так, "Ферайн Стальверке", который в свое время обеспечивал около 40% германс¬
кого производства стали, был разделен на 13 металлургических и 9 горно¬
промышленных компаний. Правительство также ставило себе целью поддерживать
малые и средние по размерам фирмы и отстаивать позиции держателей мелких
пакетов акций крупных акционерных обществ (Mittelstandpolitik). После денежной
реформы 1948 г. стала проводиться строжайшая монетарная политика. Предпри¬
нятые в этом же и в 1953 гг. меры по уменьшению налога на прибыль и на
акционерные компании также об ъясняются неолиберальной ориентацией политики
правительства53.
После войны германский законодатель был также весьма активен в области
обеспечения участия работников в управлении предприятиями. В частности, с
1947 г. некоторые Земли (Lander) приняли законы о так называемой "демо¬
кратизации экономики". В Руре такая система вступила в действие в том же 1947 г.
В 1951 г. бундестаг принял такое законодательство на федеральном уровне
применительно к угольной и сталелитейной отраслям промышленности. Пять из
одиннадцати мест в наблюдательных советах на предприятиях этих отраслей были
закреплены за представителями работников, а один из них занимал место не¬
посредственно в правлении наряду с техническими и финансовыми директорами.
Денационализация предприятий была организована так, чтобы облегчить участие
работников. В частности, при денационализации таких крупных компаний, как
"Пройсаг" (1959 г.), "Фольксваген" (1961 г.) и "Феба" (1965 г.) наименее опла¬
чиваемым работникам были предоставлены скидки при покупке акций54.
Несмотря на то что вначале эта политика, пронизанная неолиберальной
идеологией, выглядела впечатляющей, впоследствии оказалось, что она слабо увя¬
зана с практикой. Ввиду того что страна нуждалась в реконструкции и использо¬
вании возможностей плана Маршалла, вмешательство государства в экономи¬
ческую жизнь было, по крайней мере, желательным. В то же время традиции
дирижизма нацистского периода сохранили свое влияние в корпоративистских и
иерархических структурах экономической жизни. В этом отношении хорошим
примером является создание в 1949 г. БДИ - Федеральной организации германской
промышленности (Bundesverband der Deutschen Industrie). Она объединила 39 на¬
циональных промышленных федераций, подразделявшихся на базовые и вторичные
сектора, одновременно являлась центром статистических данных для правительства
и предприятий, а также важным координирующим органом как для правительства,
так и для профсоюзов55.
196

Что же касается политики денационализации и антитрестовской политики,
некоторые ее коррективы также оказались необходимыми. Прежде всего не надо
забывать, что государственный сектор занимает весьма важное место в экономике
ФРГ. В 60-х годах федеральное правительство контролировало не менее 40% всей
добычи каменного угля и руды, 62% производства электроэнергии, 72% - алю¬
миния, 62% - банковских учреждений, а также деятельность Центрального (Занка.
Более того, за счет участия в холдингах под контролем государства оказалась
деятельность целой группы частных компаний.
Принятое в 1952 г. банковское законодательство отменило принцип докон-
центрации применительно к крупным банкам. А в результате десятилетних
сложных переговоров был, наконец, принят закон об антимонопольной политике, в
рамках которого предусматривались всевозможные исключения по просьбам БДИ.
В действительности начиная с 60-х годов процесс промышленной концентрации
принял широкий размах главным образом из-за усиления конкуренции во всем мире
и, в частности, в рамках самого Европейского сообщества. Отношение государства
к олигополитическим тенденциям в химической, металлургической, да и других
отраслях стало все более примирительным56. Помимо этого, были приняты дискри¬
минационные меры в рамках Mittelstandspolitik в пользу малых и средних предприя¬
тий, занятых в промышленности, сельском хозяйстве и торговле. Эти мероприятия
шли вразрез с принципами неолиберализма, согласно которым экономическая
политика правительства должна подчиняться законам рынка и быть однородной во
всех секторах экономики.
Принцип планирования также противоречил первоначально принятой на
вооружение неолиберальной ориентации. Процесс концентрации производства в
Германии, безусловно, облегчил возможность долговременного планирования. В
стране, где существовала долгая и солидная традиция образования картелей, отрас¬
ли, в наибольшей степени затронутые ее влиянием, - каменноугольная и стале¬
плавильная - незамедлительно подключились к системе многосторонних соглашений
в области долговременных инвестиций.
Процесс планирования охватывал не только находившиеся в состоянии заката
отрасли. "Байер", "Хёхст" и "Сименс", например, принадлежавшие к бурно разви¬
вающимся секторам химической и электронной промышленности, также составляли
программы долгосрочного инвестирования на основе прогнозов. Частные институты
(как, например, Институт статистики БДИ) публиковали ежегодно экономические
прогнозы для сведения компаний, разрабатывающих собственную стратегию
инвестиций. Введению начал планирования в деятельность частных компаний в
немалой степени способствовали германские банки57. Здесь также имелась давняя
традиция контроля за деятельностью частных компаний и большой опыт коорди¬
нации управления и промышленного инвестирования. Банки играли очень важную
роль в наблюдательных советах крупных промышленных предприятий. Большинст¬
во частных акционеров доверяли им свои права голосования на общих собраниях.
Таким образом, банки получали возможность полностью контролировать состав
наблюдательных советов. Более того, система делегирования голосов позволяла
некоторым банкам осуществлять контроль за деятельностью таких советов в
рамках целой отрасли. Так, например, произошло с "Дойче Банком" в металлургии.
В свою очередь усилилось и влияние государства в области планирования де¬
ятельности крупных предприятий. В рамках осуществления плана Маршалла феде¬
ральное правительство создало Банк реконструкции (Kreditanstalt für Wiederaufbau),
который по определенному плану оказывал финансовую помощь коммерческим
банкам и крупным предприятиям. В 1952 г. то же федеральное правительство
обязало все предприятия предоставить ему заем на восстановление экономики,
которое осуществлялось за счет программы инвестиций в определенные ключевые
отрасли. В 1961 г. Банк реконструкции превратился в постоянный институт,
197

который, по указам правительства, финансировал долговременные инвестиционные
программы развития тех отраслей, регионов и предприятий, в которые отказыва¬
лись вкладывать средства другие банки58.
В плане конъюнктурной политики государство также постепенно отклонялось
от неолиберальной парадигмы. Сразу после проведения финансовой реформы
1948 г. применялась ортодоксальная политика. Когда, в силу некоторых об¬
стоятельств16*, в бюджет поступали избыточные средства, они не расходовались, а
резервировались. Монетарные инструменты, которыми располагал "Бундесбанк",
использовались лишь в целях антициклической политики. К тому же в условиях
наверстывания в развитии внутреннего потребления и значительного роста
экспорта регулировать спрос было не нужно59. Но ортодоксальная направленность
конъюнктурной политики первых послевоенных лет не получила дальнейшего
развития. В 50-х годах правительство решило направить избыток бюджетных
средств на расширение системы социальной защиты и создание общественных
служб. В числе таких принятых мер было повышение пенсий и защита окружающей
среды. Начиная с рецессии 1958 г., Людвиг Эрхард окончательно склоняется к
проведению бюджетной политики в кейнсианском духе. В 1961 г. правительство
даже принимает решение об осуществлении фискальных мер по регулированию
спроса до обсуждения этого вопроса парламентом. Назначение же в конце 1966 г.
Карла Шиллера на пост министра экономики ознаменовало окончательную победу
кейнсианской конъюнктурной политики. Окончательную форму политике, направ¬
ленной на обеспечение стабильности и экономического роста придало принятие в
июне 1967 г. специального закона. Он предусматривал использование фискальной
политики и бюджетного дефицита для воздействия на конъюнктурные циклы. Был
создан Комитет конъюнктурной политики (Konjunkturrat) и специальный фонд.
Более того, федеральное правительство и правительства земель должны были
планировать на пять лет свою бюджетную политику и программы инвестирования
капитала. В законе также содержалась серия директив относительно управления
денежной массой и общего спроса посредством механизмов монетарной политики.
Закон 1967 г. окончательно привел к утверждению в Германии принципов "New
Economics". Он имел еще большие последствия, так как предусматривал инте¬
грацию средне- и долгосрочного планирования в систему правительственной
политики. Еще будучи министром экономики, Людвиг Эрхард в 1957 г. выдвинул
идею создания Комитета экономических советников для разработки стратегии
такого планирования. Однако эта инициатива натолкнулась на вето канцлера
Аденауэра. Став в свою очередь канцлером, Эрхард все же реализовал эту идею,
образовав в 1963 г. Комитет экономических экспертов. Имея доступ к офи¬
циальным документам, комитет обрел полную независимость. Его задачей стало
ежегодное установление связи между темпами экономического роста прошлого,
настоящего и будущего периодов. Им же готовились предложения правительству
по проведению будущей конъюнктурной и структурной политики. Упомянутый уже
закон 1967 г. предусматривал интеграцию деятельности Комитета экспертов в
рамки новой интервенционистской политики государства. Помимо пятилетних
бюджетных прогнозов, которые были обязаны готовить федеральное прави¬
тельство и правительства земель, первое должно было ежегодно публиковать
общие экономические прогнозы и учитывать их при разработке монетарной и
бюджетной политики на указанный период. Советы Комитета экономических
экспертов играли в этом отношении огромную роль. Другим важным элементом
стало использование практики планирования доходов. С этой целью был учрежден
1 ^Оккупационные власти отклонили просьбу Германии о сокращении подоходного налога на физических
лиц, а также на компании. Отсутствие военных расходов также оказывало благоприятное влияние на
состояние бюджета.
198

специальный орган (Konzertierte Aktion), объединяющий представителей прави¬
тельства, Центрального банка, коммерческих банков, а также служащих и ра¬
ботников для выработки политики заработной платы на будущий период.
В этом свете становится очевидным отход ФРГ от своей первоначальной
неолиберальной ориентации и сближение ее позиций с другими западными парт¬
нерами.
ВАРИАНТ ЦЕНТРАЛИЗОВАННОГО СОГЛАСИЯ
Малые страны Европы, такие, как Швеция, Нидерланды, Австрия и Бельгия,
применяли свой вариант смешанной экономики, который нельзя было отождествить
ни с неоэтатистским, ни с неолиберальными моделями. Эта экономика представляла
некий промежуточный тип, в основе которого лежал принцип согласия пред¬
ставителей различных социальных сторон. Взаимодействие между организациями
работников и хозяев создало климат социального мира, способствующего процессу
восстановления и реконструкции экономики. Эта система быстро окрепла и
приобрела внутреннюю динамику. Были созданы центральные консультационные
органы в целях определения социально-экономической политики страны. Иногда
эти органы действовали на паритетных началах. В этом случае они должны были
принимать независимые решения, особенно при заключении социальных согла¬
шений. В других случаях это была трехсторонняя структура, так как к двум
социальным сторонам присоединялось государство. Такая ситуация с активным
участием государства была характерна для Швеции, Нидерландов, Австрии и
Бельгии17*. Особенно ярко проявляется система централизованного согласия в
Швеции60. Здесь непрерывно с 1930 по 1976 г. у власти находились социал-демо¬
краты. Уже в первые годы они систематически развивали политику государст¬
венного интервенционизма. В течение 30-х годов Швецией применялась конъюнк¬
турная политика в кейнсианском духе61. Таким же путем шведское правительство
следовало и после войны. Используя специальные налоги на инвестиции, оно в
периоды высокой конъюнктуры препятствовало перегреву экономики. В 1955 г.
правительство создало специальный резервный фонд для частных инвестиций.
Каждое предприятие имело право перевести сюда и заблокировать часть своей
прибыли. За это указанные компании имели определенные налоговые льготы. В
периоды низкой конъюнктуры эти средства могли быть разморожены и направлены
на ускорение амортизации. Бюджетная политика также придерживалась антици¬
клической ориентации. В 1955 г. был основан специальный фонд, финансируемый за
счет излишков бюджета в периоды высокой конъюнктуры. Местные власти
всячески поощрялись в создании резерва инвестиционных проектов для периодов
низкой конъюнктуры. Когда же эти проекты начинали реализовываться, местные
власти получали от центрального правительства 50%-ные субвенции от спе¬
циального фонда. Наконец, Бюро труда выдавало разрешения на строительство. В
периоды высокой конъюнктуры оно сокращало их число и препятствовало, таким
образом, росту спроса на работников в области строительства. Наоборот, в пе¬
риоды низкой конъюнктуры количество выдаваемых разрешений увеличивалось.
Структурная политика Швеции носила также социально ориентированный
характер. Соглашения между представителями профсоюзов работников и слу¬
жащих, а также организацией нанимателей основывались на общих трудовых
конвенциях и гармоничном функционировании системы социального планирования.
Заключение национальных и отраслевых соглашений, касающихся увеличения
17*В других странах общественные власти также играли доминирующую роль. Так было, к примеру, в
отраслевых консультационных органах - Комитетах модернизации (во Франции) или контро¬
лирующих органах МИТИ (в Японии).
199

непосредственно заработной платы и роста дополнительных доходов, осущест¬
влялось в зависимости от достигнутого и ожидаемого уровня производительности
труда и капитала. Результатом этого стало принятие широкого социального
законодательства. Прогрессивное налогообложение и трансфертные платежы
способствовали выравниванию доходов граждан. Государство гарантировало
работникам обеспечение уровня существования, приняло меры по улучшению
условий труда и безопасности на рабочих местах, расширило систему социального
обеспечения, а также создало мощную сеть социальных служб.
Государство было к тому же очень активным в своей структурной политике.
Оно проводило жесткую экономическую политику по отношению к монополиям,
поддерживая дух конкуренции и поощряя, таким образом, экспорт. Государство
стремилось устранить "маргинальные" предприятия и увеличить в целом эффек¬
тивность экономики, обеспечивая капиталом наиболее динамичных и творческих
руководителей предприятий. Оно всячески поддерживало профессиональную мо¬
бильность и создало систему образования и переподготовки кадров рабочих и
аграриев62.
В рамках модели смешанной экономики, применяемой в Нидерландах, обычным
считалось использование фискальных мер для нужд антициклической политики по
стимулированию или торможению спроса. Еще более важным элементом была
монетарная политика, проводимая относительно автономным Центральным банком.
Структурная политика опиралась в первые послевоенные годы на низкий уровень
заработной платы63. Правительство Голландии старалось использовать процесс
реконструкции национальной экономики для ее переориентации, поощряя рост
экспорта и развитие крупных предприятий. С этой целью правительство проводило
политику низкого уровня заработной платы, опираясь на паритетное согласие
различных сторон под пристальным наблюдением властей. К частному Фонду
труда, рожденному в 1945 г. в результате спонтанного объединения усилий ра¬
ботников и хозяев в годы войны, присоединился в 1950 г. Социально-экономический
совет, бывший государственным учреждением. В эти организации на паритетных
началах входили представители нанимателей, работников и правительства. Этими
двумя организациями и были выработаны общие соглашения по заработной плате.
Коллективные трудовые соглашения, заключенные на уровне предприятий и
отраслей должны были быть ратифицированы Коллегией официальных посред¬
ников, находящихся под контролем Министерства социальных дел.
Однако политика низкой зарплаты проводилась недолго. С 1953 г. принцип
увязывания увеличения заработков с повышением стоимости жизни уступил место
системе зависимости оплаты труда от уровня его производительности. В 1959 г.
была разрешена дифференциация оплаты труда в зависимости от уровня
производительности труда в отрасли. В 1963 г. механизмы полной либерализации
оплаты труда оказались запущенными. Постепенно устранилась обязательная
система заключения коллективных трудовых договоров18*. Окончательное ут¬
верждение в Европе экономического "просперити" и вступление Голландии в ЕЭС
сыграло также свою роль. Правительство сместило акценты своей социально-
экономической политики на контроль за ценообразованием и распределением
доходов. С другой стороны, принципы экономического планирования все в большей
степени интегрировались в правительственную политику. Сразу после войны было
создано Центральное бюро планирования под началом Яна Тинбергена. Перво¬
начально его задачам была разработка планов долгосрочного промышленного и
18*Начиная с 1963 г. Фонд труда (Stichting van de Arbeid) был обязан координировать заключение
коллективных трудовых соглашений. После "взрыва зарплат" в 1963-1964 гг. эта задача была
поручена Коллегии официальных посредников (Coltege van Rijksbemiddelaars). Однако в 1969 г. было
решено положить конец этой процедуре. Отныне лишь Министерство социальных дел могло (в
исключительных случаях) вмешиваться в процесс переговоров о заключении трудового соглашения.
200

регионального развития и подготовка ежегодных прогнозов экономической дея¬
тельности частного и государственного секторов. Начиная с 1963 г. прогнозы Бюро
охватывают уже более долгий срок, а планы составляются на пять лет В этот
период правительство Нидерландов, по примеру других стран, усиливает свою роль
в развитии инфраструктуры, расширении сферы социальных услуг и в рас¬
пределении доходов и богатства.
Развитие Бельгии и Австрии имело множество сходных черт с моделью
централизованного согласия в Швеции и Нидерландах. Государство постепенно
усиливало контроль в области социального планирования и других традиционных
сферах, чтобы определить ту часть "плодов" экономического роста, которая
должна в будущем достаться работникам. Эта система обладала рядом неоспо¬
римых преимуществ: работники непосредственно наблюдали, как растет их доля
"общественного пирога", руководители предприятий из-за снижения риска со¬
циальных конфликтов могли более спокойно разрабатывать проекты долговре¬
менных инвестиций с отличными шансами добиться успеха, правительство же
получало возможность использовать состояние консенсуса, чтобы избежать угрозы
инфляции19*.
Всегда хотелось бы классифицировать различные страны в зависимости от
описанных выше моделей смешанной экономики. В действительности каждая
страна со временем использовала технику, уже применявшуюся ранее другим
государством, принадлежащим к другой "категории". С другой стороны, все страны
являлись своеобразным "театром адаптации", и достаточно трудным представ¬
ляется точно их классифицировать. Тем не менее можно утверждать, что после
второй мировой войны смешанная экономика опиралась на комбинацию неоэта-
тистской, неолиберальной и контрактной моделей. Однако их сочетание в
конкретной экономике менялось от одной страны к другой.
1 Landes D.S. The Unbound Prometheus.
2 Command versus Demand / S.S. Tangri, ed. P. VI.
2 Kindleberger C.P., Shonfield A. North American and Western European Economic Policies. P. XIII-XV.
4 Votier H.G. The US Mixed Economy.
5 Chandler A.D., Jr. The Visible Hand.
6 Milward A.S. War, Economy and Society.
7 De Man H. L'execution du plan du travail.
8 DhondtJ. Government, Labour and Trade Unions. P. 253-262.
9 Dallon G. Economic Systems and Society. P. 97-101.
10 Ibid. P. i 01—105; Command versus Demand / S.S. Tangri. ed. P. VI.
11 Denton G., Forsyth M., Maclennan M. Economic Planning and Policies. P. 152.
17 Van Der Vee H.,Janssens P. De overheidsinterventie. P. 29-49.
15 Samitelson P.A. Economics. P. 470-472.
14 Shonfield A. Modem Capitalism. P. 63.
15 Kravis I B. Income distribution. P. 142.
16 Lieberman S. Mixed Economies. P. 5.
17 Caron F. Modem France. P. 299-300.
18 Cruson C. La planification fran^aise. P. 41.
19 Cohen S.S. Modem Capitalism Planning; Pascallon P. L'economie frangaise.
711 Caron F. Modern France. P. 323.
71 Commissariat general du plan de modemisation et d'equipement. Rapport general sur le premier plan; Rapport
sur la realisation du plan de modemisation.
22 Dalton G. Economic Systems and Society. P. 156-158.
22 Delors J. French Planning. P. 9-12.
24 Shonfield A. Modern Capitalism. P. 71-87.
25 Cm.: Lieberman S. Mixed Economies. P. 10-16; Dalton G. Economic Systems and Society. P. 157-160.
19*Что касается Бельгии, см.: Daems H. а. о. De belgische industrie.
201

26 Shonfield A. Modern Capitalism. P. 128-130.
22 Rees M. The Public Sector. P. 125; Clegg HA., Chester T.E. Nationalisation. Chap. 1.
28 Lieberman S. Mixed Economies. P. 69.
29 Rees M. Op. cit P. 204-215.
30 Dow J.C.R. British Economy 1945-1960. P. 33.
■J |
Denton G., Forsyth M., Maclennan M. Economic Planning and Policies. P. 109.
32 Federation of British Industries, Economic Planning in France.
33 Macrae M. British Planning. P. 140-142.
34 Ibid. P. 143-145.
35 Shorfield A. Modem Capitalism. P. 162.
36 Pollard S. British Economy 1914-1967. P. 408-505.
37 Lutz V. Italy. Chap. 12.
38 Lutz V. Italy. P. 279, 282, 283.
39 Allen G.C. Economic History of Modem Japaa P. 170-205.
40 Tsynoyama S. History of Modem Japan. P. 96-101.
4* Allen G.C. Japan's Economic Expansion. P. 34-47.
42 Douglas E. Policies of Energy. P. 127.
43 Peck M., Tamura S. Technology. P. 558-574.
44 Patrick HJ. Cyclical Instability. P. 555-618.
45 Shonfield A. Modem Capitalism. P. 318-326.
46 Okun A.O. Egality and Efficiency.
47 Harris S.E. Economics of Political Parties.
48 Servan-Schreiber J J. Le defi american.
49 Heilbroner R.L., Singer A. Economic Transformation of America. P. 216.
50 Cm.: Hardach K. Germany 1914-1970.
51 Eucken W. Grundsätze der Wirtschaftspolitik.
52 Zwing K. Soziologie der Gewerkschaftsbewegung.
53 Lieberman S. Mixed Economies. P. 54-56, 196-201.
54 Martens B. De kollektivisering van de industriele besluitvorming.
33 Shonfield A. Modem Capitalism. P. 242-246.
56 Schnitzer M. East and West Germany. P. 38; Arndt H. Konzentration in der Wirtschaft
57 Cm.; Shonfield A. Op. cit. P. 246-254.
38 Wallich H.C. The German Revival.
39 Zinn K.G. Social Market in Crisis. P. 97.
60 OCDE. Labour Market Policy in Sweden; Cooper J. Industrial Relations; Sweden.
61 Ginzberg E. Sweden. P. 159-160.
62 OCDE (отдел социальных дел). Active Manpower Policy.
®3 Devries J. The Dutch Economy.

Глава 8
ПЕРЕСМОТР СМЕШАННОЙ ЭКОНОМИКИ
1.	ИЗМЕНЕНИЕ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫХ РАМОК
Смешанную экономику подрывали внутренние противоречия: они все больше
разделяли ее основные теоретические постулаты и сложившиеся реалии. Первую
брешь в системе отношений между теорией и практикой пробило возникновение
современного предприятия. Смешанная экономика не питала враждебности к круп¬
ным предприятиям, наоборот, в области планирования их система прекрасно инте¬
грировалась в стратегию государства. Но процесс экономического роста опроверг
гипотезу, что это сотрудничество будет продолжаться применительно к предприя¬
тиям с оптимальными размерами, условиям конкурентного рынка и национальной
политики. Статическая концепция оптимального размера предприятий, на которую
опиралась неоклассическая теория1, развилась после второй мировой войны в
динамическую. Растущие масштабные производства вместе с сопровождающим
этот процесс улучшением иерархической организации и системой планирования,
постоянно открывали новые возможности увеличения прибыли. Количество новых
форм кооперации, слияний и усиления активности увеличилось, что породило новую
волну концентрации производства в западных государствах2. Новая крупномас¬
штабная экономика во многом способствовала созданию монополий и олигополий.
Безусловно, процесс концентрации часто усиливал конкуренцию. Так, слияния,
возникшие по причинам диверсификации, увеличили конкурентные способности
маленьких компаний, связанных с общим производством и опиравшихся на финан¬
совую и коммерческую поддержку крупных фирм. Однако, несмотря на усиление
конкуренции в некоторых отраслях и на отдельных рынках, можно утверждать,
что, как правило, крупные предприятия укрепили свои монополистические позиции.
Это позволило уменьшить риски и увеличить эффективность принятия ин¬
вестиционных решений. Благодаря стратегии самофинансирования крупные ком¬
пании могли избегать игры конкурентных сил, действующих на традиционных
рынках капиталов. Даже при обращении к внешним источникам финансирования
большие фирмы благодаря их многоподразделенческой структуре продолжали
контролировать их стратегию инвестирования. Такая структура давала каждому
крупному предприятию возможность создания своего мини-рынка капиталов, ав¬
тономного и эффективного, в рамках которого распределение средств инвести¬
рования происходило на уровне внутренних решений3.
Все это вело, помимо прочего, к ослаблению позиций потребителя на рынке.
Несмотря на бурное развитие ассоциаций потребителей, последние оказывались
бессильными перед практикой "создания запросов" ("want creation"), применяемой
крупными компаниями4. Управление спросом посредством рекламы и дифферен¬
циации продукции лишило потребителя звания "короля рынка". Вертикальная
интеграция промышленных предприятий имела также и другое влияние на рынок
покупателей, так как она создавала систему планирования и контроля на всех
этапах производства, будь то закупка или продажа сырья, полуфабрикатов или
конечной продукции5.
Ослабление после войны традиционных форм конкуренции на рынке товаров и
услуг, естественно, вызвало обратную реакцию. Одним из ее проявлений стала
трансформация рынка капиталов в массовый рынок. Этот феномен стал резуль¬
татом появления зажиточного среднего класса. Растущее число лиц, его состав-
203

тяющих, непосредственно участвовали в финансировании крупных предприятий
посредством традиционного рынка капиталов. Они к тому же составили основной
источник финансирования институциональных инвесторов, которые начали играть
доминирующую роль на рынке капиталов. Такой рост массовости этого рынка
оказывал реальное влияние на отношение к инвестициям и на развитие крупных
предприятий, особенно на монополитную власть техноструктуры и высшего
кадрового состава. Держатели капитала из числа представителей среднего класса
следовали собственной стратегаи: чаще всего они искали быстрой и высокой прибы¬
ли, в частности в форме прироста стоимости, которая пользовалась более благо¬
приятным налоговым режимом и не проявляли интереса к стратегии долгосрочного
роста, который интересовал техносгруктуру1*.
Монополия власти техноструктуры подверглась также атаке изнутри. Демо¬
кратизация образования вызвала большое число интеллектуалов и технических
специалистов. Многие из них заняли руководящие должности на крупных пред¬
приятиях, привлеченные возможностями, которые предоставляли эти предприятия в
области организации и планирования производства в условиях крупномасштабной
экономики. Увеличение числа таких кадров представляло фактор, угрожающий
старой иерархиезированной структуре управления такими компаниями и стало
основой для мощного движения за более широкое участие в управленческих
решениях.
Другим элементом, противостоявшим монополистическим и олигополистическим
тенденциям после войны, стало появление "общества благосостояния", которое
также было результатом экономического роста. Оно дало импульс развитию "тре¬
тичной сферы", а также многочисленным небольшим фирмам, действующим здесь.
И хотя некоторые из них зависели от крупных фирм, остальные были независимы.
Это давало возможность для развития в этом секторе экономики конкуренции. К
аналогичным последствиям привело развитие после войны средств массовой
коммуникации. В результате сформировалось активное действие групп давления на
общественное мнение, и как следствие - на решения политической власти.
Средства массовой информации позволяли публично обличать злоупотребления
крупных корпораций и заставляли правительство действовать.
Компании в свою очередь стремились с некоторым успехом ограничить по¬
следствия влияния факторов, способствующих возвращению свободной игры
рыночных сил. В 60-х годах ведущие американские фирмы превратились в ТНК, в
70-х годах за ними последовали их европейские и японские коллеги. Таким образом,
все они очень динамично интегрировались в мировую экономику, развитие которой
после второй мировой войны вступило в фазу зрелости. В этих благоприятных усло¬
виях технологический прогресс, экономический рост, крупномасштабное производст¬
во и техника управления давали новые возможности развития. В то же время осла¬
бевал контроль со стороны властей. Безусловно, какую-то возможность кон¬
тролировать предприятие или филиал, находящиеся на территории данного госу¬
дарства, его правительство имело. Но важные решения и общая стратегия инвес¬
тирования в значительной степени оставались вне контроля властей, к тому же
какой-либо реальной международной политической власти не существовало. Что
касалось малых индустриальных стран и государств третьего мира, влияние здесь
некоторых корпораций было таковым, что оно подавляло национальные пра¬
вительства.
Таким образом, вместе с реальной перспективой восстановления рыночных ме¬
ханизмов интернационализация крупных предприятий представляла новую серь¬
'‘Питер Дракер констатирует, что в период слияний и покупок, которые умножились в 1964-1965 гг.,
можно наблюдать появление новых команд управляющих, которые под влиянием акционеров
заменяют профессиональных менеджеров специалистами по управлению активами (-см.: Drucker Р.F.
New Markets. Р. 46-481.
204

езную угрозу традиционной рыночной системе. Ввиду их организации и эффек¬
тивности иерархической структуры необязательным было "вписывание" их в
национальную экономику. Обладая такой мощью, компании вполне могли контро¬
лировать некоторые рынки6.
Крупные предприятия были не единственными нарушителями равновесия на
рынке; аналогичное влияние непосредственным и косвенным образом оказывали на
него и профсоюзы. В последнем случае это проявлялось в том вкладе, который
внесли профсоюзы в стратегию роста крупных компаний после окончания войны.
Масштабное производство способствовало развитию технического прогресса,
который в свою очередь увеличил производительность труда и как следствие вел к
повышению его оплаты. Профсоюзы сотрудничали с крупными фирмами в деле
концентрации производства и роста производства в обмен на повышение заработной
платы и улучшение условий труда. В то же время они способствовали ус¬
тановлению монополии и олигополии этих компаний на традиционном рынке
полуфабрикатов и конечной продукции, а через это - на рынок промежуточных и
конечных услуг. Итак, они вносили свой вклад в процесс усиления финансовой
автономии крупных фирм7.
Тот факт, что профсоюзы смогли занять монополитические или олигополи¬
стические позиции на рынке труда, также непосредственным образом препятст¬
вовал свободной игре рыночных сил. Чаще всего после войны профсоюзы при¬
нимали участие в политике согласия, проводимой правительствами на национальном
уровне в целях обеспечения экономического роста и повышения благосостояния.
Будучи официальными представителями наемной рабочей силы, профсоюзы, стали
играть важную роль в экономической, социальной и политической жизни западных
стран. Условием такого сотрудничества являлось обеспечение постоянного роста
реальных доходов трудящихся. В этом вопросе профсоюзы, ведя переговоры с
позиции силы, чаще всего достигали успеха. Эта ситуация нарушила нормальное
развитие рынка труда. В периоды экономического расцвета производительность
труда не увеличивалась, несмотря на повышение занятости. Рост зарплаты в
отстающих отраслях следовал вслед за ростом зарплаты развивающихся отраслей,
где увеличение заработной платы подтверждалось реальным повышением произво¬
дительности труда. Отстающие отрасли восполняли образовавшийся разрыв между
ростом уровня заработной платы и невысокой производительностью труда за счет
увеличения цен. В результате в период стагнации 70-х годов, когда на повестку дня
встала необходимость проведения структурных реформ, искусственно завышенный
уровень оплаты труда в устаревших отраслях помешал механизму свободного
рынка повлиять на процесс структурного обновления промышленности.
Вместе с крупными предприятиями и профсоюзами к пертрубациям на рынке
приводило иногда и косвенное влияние правительств, которые поддерживали круп¬
ные компании. Таким образом, формировалось сотрудничество между государст¬
вами и предприятиями в области исследований и развития, гармонизировалась
система планирования в государстве и на предприятии, а также обеспечивались при¬
вилегированные позиции для национальных производителей при продаже послед¬
ними благ и оказании услуг. Этими благами пользовались как государственные, так
и крупные частные компании. Те же страны Запада, которые выбрали после войны
неолиберальную модель развития экономики, шаг за шагом отказывались от нее.
Постепенно, прекращалось сопротивление процессам концентрации посредством
применения положений антитрестовского законодательства. Такое развитие собы¬
тий последовало в США, ФРГ и Бельгии2*.
Власти не только косвенно содействовали созданию монополий или монопсоний
(монопольному положению покупателей на рынке), вызывая тем самым пертур¬
2*Что касается ФРГ, см.: Lieberman S. Mixed Economies. Р. 199, 200.
205

бации на рынке, но и сами сознательно стремились к подобному развитию событий.
Первым важным этапом на этом пути стало разбухание национализированного
сектора экономики после второй мировой войны. Иногда национализированными
оказывались целые отрасли: банковская деятельность, страхование, железнодо¬
рожный транспорт, почтовые службы, телекоммуникации, производство стали и
добыча каменного угля. Тем самым создавалась интегрированная монополия. Важ¬
ную роль сыграло и возникновение после войны общества потребления. Быстрый
рост государственных расходов обуславливался не только усилением контролирую¬
щих функций и антициклической политикой правительства, но и расширением
предложения со стороны государства в сфере коллективных благ. В результате
последнее превратилось в гигантского поставщика в этой области, занимая часто
здесь монопольные позиции. В то же время власти стали и важным потребителем, а
в некоторых случаях и единственным покупателем на рынке (случай монопсонии).
Военные расходы и формирование в результате этого военно-промышленного
комплекса прекрасно иллюстрируют способ, которым государственный сектор
воздействовал на рынок со стороны спроса.
Быстрый рост бюрократии также расстраивал нормальную игру рыночных сил.
Национализация, общественные услуги и растущая роль государства в управлении
экономикой вызвали впечатляющее увеличение армии чиновников. В условиях
экономического роста соответствующие расходы государства могли быть обес¬
печены ростом налоговых поступлений. Однако, когда такой рост замедлялся или
приостанавливался, возможность фискального маневра, необходимого для расши¬
рения бюрократии, исчезала. Чтобы поддержать равновесие бюджета, требовалось
сокращение государственного аппарата. Ничего подобного, тем не менее, не
произошло. Пользуясь своей монопольной позицией, государство могло еще не¬
которое время усиливать свое влияние на экономический процесс, чтобы затор¬
мозить рост безработицы. Практика дефицитного бюджетного финансирования
приняла широкое распространение. Следствием стал бюджетный кризис, спо¬
собствовавший раскручиванию инфляционной спирали8.
Таким образом, смешанная экономика функционировала отныне в институ¬
циональных рамках, существенно отличавшихся от первоначально созданных. В
ответ на возраставшее усложнение процесса экономического развития возникли
новые формы в области производства, распределения и потребления. В этом новом
контексте концепция рынка, основанного на свободной конкуренции, потеряла свое
значение. Конкурентный рынок не исчез, тем не менее появившиеся новые центры
принятия решений модифицировали его функционирование. В этой новой системе
никакая "невидимая рука" не могла автоматически установить равновесие. Между
могущественными группировками царило хрупкое перемирие - ситуация, зна¬
чительно отличавшаяся от общего равновесия традиционной рыночной системы.
2.	НЕУДАЧИ СИСТЕМЫ ПЛАНИРОВАНИЯ
И ПОЛИТИКИ ЦЕНТРАЛИЗОВАННОГО СОГЛАСОВАНИЯ
Модели смешанной экономики, сформировавшиеся после второй мировой войны,
проявляли в процессе своего развития все большие сходства. Эта тенденция разви¬
валась до начала 70-х годов, но экономический кризис 1974-1975 гг. кардинально
изменил ситуацию. Разочарования New Economics, пронизанной кейнсианской
идеологией, охладили энтузиазм по отношению к планированию и централизо¬
ванному согласованию действий. В результате вновь оживился интерес к концеп¬
циям ортодоксального монетаризма.
В тех странах, которые изначально ориентировались на неолиберальную
модель, система планирования и согласования сложилась относительно поздно. Так,
206

в ФРГ лишь в 1967 г. были приняты первые законы о государственном планиро¬
вании и согласовании действий между правительством, нанимателями и рабочей
силой (Konzertiere Aktion). К 1972 г. продолжение расширения планирования вызвало
оживленные дебаты. Тогда еще раздавались голоса в пользу осуществления госу¬
дарством мер непосредственного контроля за частными инвестициями посредством
проведения политики регистраций, вето и лицензий. Тем не менее инфляция 70-х
годов сместила внимание с проблемы регулирования спроса. Она же поставила под
угрозу политику согласия, так как в ней перестали участвовать профсоюзы, боясь
превратиться в заложников политики ограничений заработной платы. Рост
социального благосостояния также был прерван. Западногерманские власти пере¬
ключили свое внимание на борьбу с инфляцией. С этой целью они придали
монетаристскую направленность своей экономической политике, расширив полно¬
мочия Бундесбанка, особенно с середины 70-х годов, и предоставив последнему
право принимать самостоятельные решения, выдержанные в ортодоксальном духе.
В силу своей компетенции Бундесбанк начал поощрять сдерживание годового роста
денежной.массы. Иногда это приводило к столкновению с интересами прави¬
тельственной политики9.
Несколько позднее подобный сценарий развернулся и в США. Бурный расцвет
социального благосостояния, который начался в эпоху Кеннеди, но испытавший
особый подъем под влиянием программы "великого общества" президента Джон¬
сона, продолжался и в 70-х годах. В основе этого расцвета лежал эффект "третьего
взлета" общественных расходов (два других пришлись соответственно на периоды
"Нового курса" и второй мировой войны)10. Согласно точке зрения Карла Шульца,
увеличение доли социальных расходов в общем ВНП стало результатом действия
трех главных факторов: реализации новых программ социальной помощи (как,
например, Медикэр и система обеспечения продовольственными талонами),
усиления уже действовавших к тому времени программ и увеличения числа людей,
обращающихся к ним. Следующим этапом такого развития стало обсуждение
вопроса о создании национальной программы здоровья (которую особенно под¬
держивал сенатор Эдвард Кеннеди).
Становление системы федерального планирования в США происходило крайне
медленно. В 1975 г. по инициативе Губерта Хемфри (Hubert Humphry) и Яко¬
ба Явитца (Jacob Javits) был принят закон о стабильности экономического роста и
экономическом планировании. Он предусматривал создание системы централизо¬
ванного планирования (индикативного по сути). В 1974 г. был вотирован закон
(Congressional Budget Act) о долговременном прогнозировании бюджета. Эта задача
с начала 1975 г. возлагалась на Бюджетное бюро конгресса (Congressional Budget
Office) под управлением Элиса Ривлина (Alice М. Rivlin), которое должно было
упорядочить акты, принятые законодателями и зачастую противоречившие друг
другу11. Однако эта попытка централизации не увенчалась успехом3*.
В тех странах, где система смешанной экономики опиралась на неоэтатистские
принципы, развитие протекало в обратном направлении. Лозунг планирования по¬
степенно ослабевал, набирал силу процесс денационализации или управления
государственными предприятиями по образу частных компаний. В то же время
внимание привлекла модель экономики согласия малых западных государств.
Во Франции динамика государственного планирования, послужившего образцом
для всех смешанных экономик Запада, сбавила темпы. Нет сомнений, что техника
самого планирования заметно улучшилась в период между принятием второго и
седьмого планов. На смену импровизациям первых лет пришли эконометрические
методики12. Как бы там ни было, Комиссариат планирования потерял свое влияние
3*"Чейз эконометрике" (Chase Econometrics), очень влиятельная исследовательская группа банка
"Чейз Манхэттен" (Chase Manhattan), считала, что лишь использование политики цен, заработной платы
н кредита могло результативно воздействовать на инфляционные процессы
207

на внутреннее экономическое развитие страны прежде всего из-за растущей интер¬
национализации всей экономической жизни и вступления Франции в ЕЭС. Отныне
при составлении своих планов Франции приходилось считаться и с реалиями своего
окружения13. Еще более глубокой причиной было усиление режима политической
власти в Пятой республике. Ни де Голль, ни министр финансов Жискар д'Эстен не
могли допустить, чтобы независимое Бюро планирования руководило экономикой
Франции. Первая реакция наступила еще в 1963 г. Будучи сторонником стратегии
экономического роста, Комиссариат планирования всегда делал ударение на
инвестировании, без его эффективного обеспечения доходами, что в конечном ито¬
ге вело к инфляции, возникновению проблем с платежным балансом и девальвации.
Еще де Голль хотел положить этому конец. В 1963 г. действиями Жискара
д'Эстена сфера влияния Комиссариата планирования была ограничена14.
Стабилизационная программа, принятая тогда же, подчинила реализацию плана
жесткой антиинфляционной политике правительства. В конечном итоге госу¬
дарственное планирование в 60-х годах превратилось из долгосрочной стратегии в
краткосрочную стабилизационную политику. Таким образом, деятельность самого
Комиссариата оказалась подчиненной политической конъюнктуре. В 70-х годах был
создан Центральный комитет по планированию, на заседания которого ежемесячно
собирались президент и основные министры, чтобы обсуждать вопросы плани¬
рования. В действительности проблемы стабилизационной политики стали главными
в его деятельности. После своего избрания президентом в 1974 г. Жискар д'Эстен
превратил этот административный орган в инструмент своего управления15. В
рамках политики стабилизации премьер-министр Раймон Барр разработал три
плана, что показывает, в какой степени правительство взяло на себя функции
краткосрочного планирования, отодвинув Комиссариат планирования на вторые
роли.
Тем не менее правительство вовсе не имело намерения полностью лик¬
видировать Комиссариат, так как последний еще мог сослужить полезную службу.
Власти рассчитывали использовать этот орган для улучшения координации меха¬
низмов общественных расходов, как информационный источник, орган пропаганды
политики стабилизации и, наконец, для интеграции политики централизованного
согласия в процесс выработки политических решений. Бурный послевоенный эконо¬
мический рост породил напряжение, вылившееся, в конечном итоге, в волнения в
мае 1968 г. Экономический кризис 70-х годов породил новую волну недовольства.
Правительство оказалось вынужденным в большей степени учитывать социальные
аспекты политики стабилизации, что было особенно неприятным для правого
правительства, которое постаралось переложить эти заботы на центральные
планирующие органы. Еще начиная с четвертого плана (1962-1965 гг.). Комис¬
сариат планирования добавил социальный подход к процессу государственного
планирования, обращая особое внимание проблемам развития регионов и
общественному обеспечению16. Начиная же с пятого (1965-1969 гг.), планы выра¬
жались уже не в количественных, а в стоимостных показателях. В новой ситуации
прогнозы отныне учитывали финансовые условия и, соответственно, интегрировали
вопросы политики доходов в механизмы планирования. Но в конечном итоге
правительственная стратегия в области социальной политики потерпела провал, так
как профсоюзы покинули различные органы планирования. Комиссариат превра¬
тился в группу технократов, выступавшую перед правительством с предложениями
в социальной сфере и инфраструктуре.
Что касается Великобритании, опыт планирования и политики согласия не был
здесь особенно убедительным. Правительство лейбористов, пришедшее к власти в
октябре 1964 г., вскоре реорганизовало аппарат централизованного долгосрочного
планирования, созданный предыдущим правительством консерваторов Гароль¬
да МакМиллана и Селвина Ллойда. Все функции Национального бюро экономичес¬
208

кого развития и аналогичные - Казначейства, связанные с планированием, были
объединены под эгидой новоссозданного министерства экономических дел во главе с
энергичным Джорджем Брауном (George Brown). Планирование превратилось,
таким образом, в центральный элемент новой экономической политики пра¬
вительства. Одновременно Национальное бюро экономического развития стало
форумом для переговоров социальных партнеров с участием представителей прави¬
тельства и группы независимых экспертов. Джордж Браун и его соратники сразу
разработали новый долговременный план (до 1970 г.), предусматривающий ежегод¬
ный прирост темпов экономического роста на 4%!7. Однако он никогда не был
претворен в жизнь.
Несмотря на то что лейбористское правительство обещало учитывать его при
разработке собственной политики, в действительности оно никогда не считало себя
связанным этим обещанием. Напротив, оно разделяло традиционные убеждения в
том, что ожидаемый спрос есть определяющая характеристика процесса эко¬
номического роста. План должен был создать благоприятный психологический
климат "ожидания роста" с целью стимулировать инвестиционный процесс пред¬
приятиями. Он не предусматривал непосредственного вмешательства государства в
деятельность национализированных предприятий, во всяком случае, в большей
степени, чем в частных. Более того, когда процесс экономического роста приводил
к избыточному спросу, ставя под угрозу платежный баланс, правительство прибе¬
гало к кратковременной рестриктивной политике, тормозящей экономический рост.
В феврале 1966 г. было объявлено о проведении ограничительной политики, кото¬
рая последовала с июля того же года и выразилась в строгой дефляционистской
политике, предусматривавшей рост налогов, замораживание на шесть месяцев цен
и доходов и сокращение общественных инвестиций. Девальвация в ноябре 1967 г.
произошла слишком поздно, чтобы придать второе дыхание плану. Принятые в
1966 г. меры означали конец плана Брауна, а в действительности и всему
долгосрочному государственному планированию в Великобритании.
Возобновление политики торможения экономической активности означало так¬
же то, что долговременное планирование было принесено в жертву поддержки рав¬
новесия в международном измерении и защиты позиций фунта стерлингов на миро¬
вом финансовом рынке. Будучи в оппозиции в 1973 г., лейбористская партия вновь
разработала радикальную по своему характеру программу государственного пла¬
нирования, но она так и осталась мертвой буквой, когда лейбористы вернулись к
власти в феврале 1974 г. Наоборот, вновь была взята на вооружение программа
ограничений. Правда, в 1975 г. принимается закон (Industry Act), по которому осно¬
вывается Национальная палата предприятий (National Enterprise Board), предста¬
вляющая тип государственного холдинга. Этот же закон предусматривал создание
Системы плановых соглашений (Planning Agreements System), предназначенной
прежде всего для планирования управления предприятиями государственного и
частного секторов, а также согласования их деятельности. Эффект от этих
мероприятий был невелик. Национальная палата предприятий не имела реальных
полномочий, а деятельность Системы обусловливалась согласием всех сторон. В
конечном итоге под угрозой оказалась практика добровольного ограничения
заработной платы, что усиливало антагонизм между правительством лейбористов и
профсоюзами, другими словами, "экономике согласия" был положен конец18.
Правительство консерваторов под руководством Маргарет Тэтчер кардинально
изменило курс, ориентируясь на "политику рынка”. Долговременное планирование и
институциональное согласие были сняты с повестки дня. Денационализация, сокра¬
щение прямого налогообложения (прежде всего в интересах обладателей высоких
доходов), рост косвенных налогов, драконовское сокращение государственных рас¬
ходов и ортодоксальная монетарная политика составляли отныне основу прави¬
тельственной политики. Вдохновляемая монетаристской философией Милтона
209

Фридмана, последняя ставила задачей восстановление механизмов рынка и отво¬
рачивалась от принципов государственного дирижизма.
В Италии и Японии экономическая политика правительств также испытала
некоторое охлаждение по отношению к долгосрочному планированию и госу¬
дарственному регулированию. В Италии к концу 60-х годов наметилась тенденция к
удлинению периода, охваченного планированием, и интеграции первого пятилетнего
плана в более длительные по времени проекты, куда могли бы быть вписаны
структурные изменения. Однако этого тем не менее не произошло. На период с
1971 по 1975 г. был разработан второй пятилетний план, который никогда не был
принят и, оставшись в столах кабинетов, служил лишь в качестве рекомендации
для идеального развития19.
Между тем экономическая политика итальянского правительства фокуси¬
ровалась на проблемах краткосрочной нестабильности. После войны правительство
ориентировалось на достижение экономического роста за счет увеличения экспорта.
С этой целью легкая промышленность получила особую поддержку. В частности,
был облегчен процесс концентрации производства и изысканы новые возможности
проникновения на европейский рынок. Все это привело к значительному ускорению
экономического роста, но вызвало уязвимость внутреннего развития и чрезмерную
зависимость от конъюнктуры внешнего рынка. С 1963 г. взрывной рост заработной
платы, включая те отрасли, в которых производительность труда не увеличи¬
валась, привел к проблеме платежного баланса. Следствием этого стали постоян¬
ные кризисы. Они требовали все большего внимания со стороны правительства,
тем более, что все громче заявляла о себе левая оппозиция.
Лишь крупные предприятия смогли выдержать стремительное повышение зара¬
ботной платы 60-х и 70-х годов. Благодаря налаженной автоматизированной и
механизированной системе массового производства они добились таких же темпов
(иногда и выше) роста производительности труда20. Вследствие этого усилилась
роль крупных государственных и частных фирм. Теперь уже они сами навязывали
правительству свою собственную стратегию долговременного планирования4*. В
итоге централизованное государственное планирование в Италии от кризиса к
кризису теряло свое значение.
Аналогичные факторы вызвали упадок государственного планирования и в
Японии. Так же как и в Италии, долгосрочное планирование ориентировалось здесь
прежде всего на достижение высоких темпов экономического роста за счет нара¬
щивания экспортного потенциала. Вследствие ухудшения общемировой экономи¬
ческой конъюнктуры в 70-х годах внимание было перенесено на трудности, связан¬
ные с платежным балансом, и инфляцию. Другими словами, политика правительст¬
ва переключилась на корректировку краткосрочных периодов нестабильности21. В
результате развития процессов концентрации и интернационализации японские
корпорации приобрели столь значительное влияние, что Зайбацу опередили пра¬
вительство в долгосрочном планировании. В то же время облегчился доступ иност¬
ранных капиталов в экономику Японии. Первая уступка в этом отношении дати¬
руется 1963 г., когда было разрешено участие иностранного капитала в японских
предприятиях в пропорции 50/50%. В последующие годы, особенно с марта 1969 г.,
все более возраставшее число отраслей японской промышленности оказалось
полностью открытыми для иностранных инвестиций5*. В долговременной перс¬
4*С. Либерман в своей "Смешанной экономике" утверждает обратное: размеры и диверсификация госу¬
дарственных холдингов (ЭНИ и Институт промышленной реконструкции) облегчали принятие и
реализацию пятилетиях планов развития итальянской экономики. Так, без сомнения, обстояло дело в
60-х годах, но в следующее десятилетие ситуация несколько поменялась. В действительности уси¬
лились собственные позиции этих компаний, в то время как централизованное планирование "чахло".
5*Первые мероприятия правительства Японии по либерализации режима иностранных инвестиций наби¬
рают силу с 1 июля 1963 г. Вторая серия последовала в марте 1969 г. (см.: Yoshimo M.Y. Japan as Host).
210

пективе это также способствовало ослаблению влияния Центрального бюро плани¬
рования на деятельность крупных предприятий.
Малые индустриальные государства, которые строили свою экономику на
централизованном согласии, также были вынуждены в 70-х годах запустить в
обратную сторону машину долговременного планирования. Сильные потрясения
испытала шведская модель, служившая образцом для всего мира. В момент всеоб¬
щей забастовки в мае 1980 г. говорили даже о том, что она потеряла свою
полезность.
Социальный консенсус и концепция классового сотрудничества, на которые
опиралось в Швеции централизованное регулирование интересов, дали трещины в
период крупных забастовок в 1969-1970 гг. в угледобывающей отрасли. Эти забас¬
товки были направлены против принципа проведения ежегодных переговоров по
определению величины заработной платы на национальном уровне22. Ее участники
считали, что консультативная система слишком закостенела: забюрократизиро¬
ванные профсоюзы свели процесс централизованного согласия к чисто технической
дискуссии между элитой из стареющих профсоюзных лидеров и верхушкой социал-
демократической партии, с одной стороны, а также представителями предприятий -
с другой. Эта формула исключала из дискуссии основных работников и молодое
поколение23. Попытки же усилить участие трудящихся уже не смогли смягчить их
озлобление. Обязательство каждого предприятия ввести двух представителей
работников в свой административный совет не предотвратило жесткой критики по
поводу бюрократизации профсоюзов, так как на этих местах часто оказывались
представители той же элиты. Закон 1976 г., лишая нанимателей исключительных
прав по найму или увольнению рабочих (вопрос подлежал тщательному изучению
представителями последних в административных советах предприятий), не смог
улучшить сложившуюся ситуацию. Критике опять-таки подвергалось то, что лишь
руководители профсоюзов имели право слова.
Ухудшение конъюнктуры в 70-х годах принесло новые проблемы в функциони¬
рование шведской модели. В области социального благосостояния Швеция занимала
первое место в мире. Это достигалось за счет неимоверно высоких налогов.
Экономическая рецессия привела к снижению отдачи этого источника финанси¬
рования. Внешние займы и политика бюджетного дефицита несколько смягчили
ситуацию, но в то же время привели к росту инфляции и трудностям с платежным
балансом. Таким образом, переговоры по заработной плате проходили в трудной
атмосфере. В результате инфляционных процессов оказались под угрозой и позиции
промышленности Швеции на мировом рынке, традиционно зависящей от него.
Позиции нанимателей рабочей силы ужесточились. Произошедшее же в 1978-
1979 гг. повышение цен на нефть сделали предпринимателей еще жестче. В
результате в мае 1980 г. переговоры о заработной плате были прерваны, что
привело к катастрофической по своим последствиям забастовке, упомянутой выше.
Трудности с платежным балансом также нарушили функционирование плани¬
рования распределения рабочей силы (manpower planning) - инструмент, который
шведское правительство использовало при проведении структурной политики.
Масштаб рецессии и рост безработицы не позволяли уже проводить такую
политику, которая могла бы перестроить рынок рабочей силы и внестл необходимое
регулирование экономики. Программ, разработанных правительством для переори¬
ентации средне- и долгосрочных инвестиций в новые отрасли п >омь шленности с
высоким уровнем производительности труда, оказалось недостаточно. Абсолютно
необходимым было улучшение состояния мировой экономики. Борьба с инфляцией,
которая никогда ранее не составляла стержень правительственной политики,
превратилась в предмет особого внимания. Таким образом, в 70-х годах Швеция
тоже повернулась к монетаристской экономической политике, принеся в жертву
решению текущих задач интересы долгосрочного планирования24.
211

В других малых европейских государствах эти же факторы дали о себе знать.
В экономическом плане от экспорта своей продукции особенно зависели Бельгия,
Голландия и Дания. В первой он составлял более 50% от ВНП. Сокращение
торговли в рамках ОЭСР, вызванное экономическими трудностями 70-х годов,
привело эти государства к повсеместному отказу от стратегии долгосрочного
планирования в пользу решения злободневных проблем. Их тесные связи с немец¬
кой маркой заставляли явно или опосредованно следовать за антиинфляционной
политикой в духе монетаризма, проводимой западногерманским правительством.
Такая стратегия в большей степени ориентировалась на принятие кратносрочных
решений в ущерб долгосрочной политике. К тому же из-за значительного влияния,
которое в некоторых отраслях экономики этих стран имели ТНК, значение
государственного планирования уменьшалось. В период кризиса крупные компании
предпочитали проводить свою собственную транснациональную стратегию, осво¬
бождаясь от контроля со стороны своих правительств. Наконец, регионализация
процесса принятия политических и экономических решений - движение, которое
приняло внушительный размах в некоторых странах, например в Бельгии, также
ослабило влияние централизованного планирования.
Процесс централизованного согласования, игравший ключевую роль в системе
смешанной экономики малых индустриальных стран Запада, пришел в упадок не
только в Швеции но также в Голландии, Бельгии и Дании, где в 70-х годах умно¬
жилось количество забастовок и занятий заводов. Трудящиеся выступали против
политики ограничения доходов, которую правительства в рамках системы социаль¬
ного партнерства пытались сделать осью своей антиинфляционной монетаристской
стратегии. Профсоюзы, чтобы не изменить своей основе, были вынуждены повер¬
нуться спиной к экономике согласия и занять более агрессивные позиции.
В качестве резюме можно сказать, что модели смешанной экономики в
различных странах в послевоенный период проявили тенденцию к сближению. Те
страны, которые первоначально ориентировались на неолиберальную стратегию, в
определенный момент обратили возрастающее внимание на долгосрочное плани¬
рование, но этот энтузиазм быстро уступил место прагматической краткосрочной
политике. Государства же, выбравшие неоэтатистскую модель, постепенно отхо¬
дили от перспектив долгосрочного планирования, чтобы повернуться к кратко¬
срочным антициклическим и антиинфляционным мерам. В малых странах система
экономики согласия привела к серьезному конфликту между теми, кто боялся краха
государства-покровителя, и теми, кто заботился прежде всего о поддержке позиций
на внешних рынках и соответствующей структурной перестройке экспорто¬
способных отраслей промышленности. В конечном итоге во всех странах модель
смешанной экономики породила "прагматический дирижизм" (dirigisme pragmatique).
Она все больше опиралась на бюрократические структуры, точные методы и
сложные компромиссы между влиятельными группами давления. Стали усиливаться
корпоративистские тенденции. Очевидно, что на ход этого процесса повлияло
ухудшение общеэкономической конъюнктуры а 70-х годах. Однако нельзя игно¬
рировать и другие, более глубокие причины.
3.	БОЛЕЕ ГЛУБОКИЕ ПРИЧИНЫ ЗАТРУДНЕНИЙ
СМЕШАННОЙ ЭКОНОМИКИ
Сравнительные исследования показывают, что не существует сильной зависимости
между темпами экономического роста, намеченными различными бюро планирова¬
ния и теми, которые имели место в реальности25. Вероятно, влияние планирования
на процесс экономического развития не было значительным. Действительные
факторы, определявшие ход последнего, имели совсем другое происхождение.
Наибольшие значения темпы экономического роста среди государств - членов
212

ОЭСР приняли в ФРГ, Италии и Японии. Они вовсе не отличались наличием самой
развитой системы планирования. Однако все принадлежали к лагерю побежденных
в ходе второй мировой войны. По этой причине особую роль в стимулировании
экономического роста и модернизации механизма аккумуляции капитала играли
здесь процессы реконструкции и восстановления экономики26.
Как мы уже убедились, государственное планирование имело на Западе,
скорее, индикативную, нежели императивную природу. Самое большее, на что
ориентировались рекомендации экономического роста, заключалось в определении
развития государственного сектора (хотя чаще всего и этого не случалось). В
частном же секторе роль планирования ограничивалась формулировкой общих
рекомендаций. Более того, меры стимулирования, принятые для достижения этих
целей, имели часто негативные последствия, мешавшие, в конечном итоге успеху
государственного планирования. Контроль, который осуществляли власти за кре¬
дитной политикой, и селективные методы, применяемые в этой связи, привели к
дискриминационной политике, которая способствовала созданию олигополий и
других препятствий развития рынка. С другой стороны, система субвенций и нало¬
говых льгот распространялась на большое количество предприятий. Таким образом,
цель, заключавшаяся в поощрении наиболее динамичных предприятий, потеряла
свое значение. Определенная законом, который менялся довольно редко, эта
система оставалась в силе, даже когда выполнила свои задачи. Непродуманность
этих ссуд, субвенций и налоговых льгот отчетливо проявилась в 60-х годах, когда
ими захотели воспользоваться ТНК. Попытки государств привлечь эти компании,
часто доходили до абсурда, когда после некоторого времени фирма закрывала свой
филиал в одной стране и открывала в другой лишь из-за предоставляемых ей льгот.
Политику экономического роста, проводимую правительствами, раздирали
фундаментальные противоречия. Такая политика опиралась на интервенционист¬
ские, антициклические подходы, обогащенные моделью Харрода-Домара (Наг-
rod-Dommar)27. Кейнсианский подход ориентировался на применение исключительно
в рамках одного государства. Между тем после окончания второй мировой войны
экономическое развитие приобрело широкий международный размах. В результате
наметился структурный конфликт между экономической политикой, ориентирован¬
ной на внутренние процессы, и интернационализацией экономического роста. ТНК
смогли примирить в своей деятельности эти, казалось, непримиримые обстоятельст¬
ва, но часто это происходило в ущерб власти конкретного государства. Кроме того,
главным ориентиром кейнсианской теории была выработка наиболее эффективных
решений в период тяжелой депрессии и безработицы. Но она не имела в виду
инфляцию.
В послевоенное время кейнсианская стратегия показала себя очень эффек¬
тивной в период реконструкции, но ее продолжительное использование для
обеспечения долговременного роста привело к серьезным диспропорциям. Моне¬
тарная политика, ставившая целью увеличение инвестиций и рост спроса, не могла
не быть инфляционной по своей сути, так же как и сам спрос на оборудование и
потребительские товары мог расти лишь в условиях наличия избыточных ресурсов,
прежде всего рабочей силы, сырья и специалистов. В ситуации полной занятости и
относительного роста дефицита сырья заработная плата и цены на последнее стали
быстро увеличиваться. Освобождение от этого давления путем накачивания в
экономику ликвидности вызвало раскручивание инфляционной спирали издержек,
ставшей болезненным явлением, справиться с которым было уже практически
невозможно. Государства Запада уже в 60-х годах пришли к состоянию полной
занятости в своих экономиках. Возникновение же в начале 70-х годов проблемы
обеспечения сырьевыми ресурсами ускорило темпы инфляции. В результате ока¬
зался под угрозой платежный баланс тех стран, где из-за роста цен на внутреннем
рынке шло увеличение импорта. Страх перед девальвацией и ослабление курсов
213

плавающих валют выталкивали на международные рынки денег и капиталов
огромные спекулятивные средства. Этот процесс мог лишь усилить состояние
общей нестабильности мировой экономики.
Политика финансирования долговременного экономического роста за счет бюд¬
жетного дефицита приводила к схожим последствиям. Насколько долго рост
вызывал увеличение общественных расходов, настолько бюджетный дефицит
прежних лет мог быть покрыт. Однако независимо от качества планирования, неко¬
торые обстоятельства препятствовали экономическому росту. Замедление или его
остановление приводили к аккумулированию прежних дефицитов, что развязывало
инфляционную спираль. Экономические реалии 70-х годов дают множество
примеров развития подобной ситуации. В этих условиях правительство было
вынуждено прибегнуть к строгим мерам дефляционной политики, прежде всего к
прекращению дефицитного финансирования. Это была антициклическая стратегия,
ставившая целью воспрепятствовать перегреву экономики. Политика долговремен¬
ного роста оказалась принесенной в жертву интересам настоящего момента. Ин¬
фляция породила феномен несовместимости между полной занятостью и долговре¬
менным экономическим ростом: таким образом, кейнсианские рецепты, государст¬
венное планирование и система смешанной экономики были дискредитирова¬
ны.
Позиции последней оказались подорванными и в области социального и мате¬
риального благополучия. Конечно, после войны размер дохода на душу населения в
западных государствах заметно увеличился и затронул абсолютное большинство
населения этих стран. Однако проблема бедности по-прежнему не была решена.
Это проявлялось в неравенстве доходов и собственности28. Исследования пока¬
зывают, что механизм трансфертных платежей со стороны государства в большей
степени отвечал интересам обладателей средних доходов, нежели бедных слоев
общества29. Социологические же исследования показали, что рост материального
благополучия не уменьшает и тем более не устраняет социальных трений между
различными категориями общества. Увеличение доходов измерялось не столько в
абсолютном масштабе, сколько в зависимости от их роста в других категориях.
Общее же повышение благосостояния не способствовало ослаблению социальной
напряженности. Помимо этого, смешанная экономика, ориентируясь иа внутренний
экономический рост и благосостояние населения собственного государства, вызвала
усиление неравенства доходов и богатства в мировом масштабе30. Жестокая
эксплуатация (временами принимавшая дикие формы) запасов сырья и рынка
дешевой рабочей силы в некоторых странах вызывала чувство обмана и горечи.
Эти недостатки смешанной экономики в области материального благополучия
были усилены инфляцией. Некоторые круги смогли даже извлечь прибыль в
процессе повышения цен, но большинство пострадало от этого. В условиях нуле¬
вого роста улучшение позиций одних людей было возможно лишь за счет
ухудшения положения других. Именно это обстоятельство стало главной причиной
нарушения социального консенсуса, на который опиралась "экономика согласия", и
в конечном итоге привело к крушению новых инициатив, предпринятых в 70-х
годах. Проблема перераспределения доходов встала вновь в повестку дня со всей
своей остротой. Если необходимым было продолжение наращивания инвестиций,
несмотря на угрозу ожидаемого нулевого роста, какая из социальных групп должна
была согласиться на уменьшение своих доходов? Этот вопрос приводил к воз¬
никновению конфликта между различными общественными слоями и расшатывал
основание "экономики согласия". Это вновь вызывало полемику по вопросу о
классовой борьбе и напряженность социальных отношений. Число забастовок и
прочих социальных конфликтов резко возросло. Они перерастали в противостояние
на национальном уровне между профсоюзами, с одной стороны, и правительством
или нанимателями рабочей силы - с другой.
214

В основе неудач смешанной экономики лежали также причины технического
характера. Попытки гармонизировать процесс консультаций, вводя объективные
критерии, в частности усредненный показатель повышения производительности, не
всегда имели успех. Дело в том, что последнее трудно было "вычислить". Здесь
уже вступал в действие психологический эффект, вытекающий из наличия более
высокого, чем средний, уровня оплаты труда в быстроразвивающихся отраслях
экономики, характеризуемых быстрым технологическим прогрессом и высокой
производительностью, которые играли роль авангарда31. Как бы там ни было, с
конца 70-х годов правительства разных стран в целях уменьшения инфляции стре¬
мились затормозить рост заработной платы в тех отраслях, где производительность
труда росла слишком медленно. Эта же причина побудила правительства сократить
общественные расходы с середины 70-х годов. Большинство из них было убеждено
в том, что система социальной защиты развивалась слишком быстрыми темпами в
предыдущие десятилетия. Стагнация экономики должна быть выразиться в сокра¬
щении государственных расходов, которые не могли быть компенсированы за счет
повышения прямых налогов. Утяжеление налогового бремени должно отрицательно
сказаться иа накоплении и инвестициях, в то время как их необходимо было
поощрять, чтобы вывести экономику из состояния летаргии.
Некоторые государства, среди которых ФРГ, Швеция, Великобритания, США
и Бельгия, приняли меры по сокращению государственных расходов на общест¬
венные службы и социальную защиту, а также способствующие росту удельного
веса прибылей в национальном доходе. Помимо этого, в рамках "политики доходов"
рабочие и служащие выиграли от облегчения налогового гнета взамен смягчения
требований профсоюзов о повышении заработной платы. Эти налоговые уступки
вызвали новую волну сокращения государственных расходов на поддержание
общественного благосостояния, что в конечном итоге подрывало основы экономики
согласия32.
Основы смешанной экономики были ослаблены также нараставшей критикой
политики экономического роста33. Уже очень рано экономисты и социологи стали
предостерегать против опасностей общества потребления. Так, значительное
влияние иа формирование общественного мнения оказало опубликованное в 1950 г.
исследование Дэвида Райсмана "Одинокая толпа"34. В изданной в 1958 г. книге "Об¬
щество изобилия"35, Джои Кеннет Гэлбрейт разоблачил приемы крупных компаний,
которыми те манипулируют рыночным спросом потребителей, используя шум¬
ные рекламные кампании ("создание потребностей"). Он, в частности, указал иа
опасность риска, который несет сосуществование "ветхого" государственного
сектора и бурно развивающихся отраслей экономики, контролируемых частным
капиталом.
Расширение массового снабжения мало-помалу предовратило угрозу нарушения
социального равновесия, но этого было недостаточно для прекращения критики.
Даниэл Белл и Ирвинг Кристол раскрыли противоречия культурного порядка,
которые таила в себе концепция экономического роста36. Со стороны предложения
смешанная экономика опиралась в конечном итоге на принципы протестантской
этики с ее рвением к труду, скромностью, готовностью самопожертвования и
самообладанием. Со стороны спроса она же ориентировалась на принципы мас¬
сового потребления, суть которого определялась такими понятиями, как экстра¬
вагантность, фривольность, первоочередность свободного времяпрепровождения,
меньшая затрата усилий, чувственность и сексуальность. Для упомянутых авторов
эти силы не могли долго сочетаться. В Великобритании Мишаи (E.J. Mishan) в
качестве определяющего фактора рассматривал несовместимость развитой техно¬
логической цивилизации с инстинктивными требованиями человечества37. В период
своего пребывания на посту президента Мирового банка Роберт Макнамара (Robert
Мс Namara) старался в 70-х годах не превращать размеры ВНП в центральный
215

момент политики развития и подчеркивал важность других показателей помимо
физического производства и материального благосостояния.
В крестовом походе против экономического роста участвовали также движения
революционного характера, породившие "новых левых". Первая реакция прояви¬
лась в форме контркультуры (сначала битников, а затем и хиппи). Это движение,
имевшее большой успех в американских университетах, привело к студенческим
бунтам 60-х годов. Затем оно распространилось на страны Европы и достигло
своего апогея в мятежах, ареной которых стал Париж в мае 1968 г. По сути эти
волнения по обе стороны Атлантики представляли собой протест против
американской модели общества потребления. В США огромную роль сыграл также
"вьетнамский синдром". В европейских странах существенным элементом этой
компании являлся антиамериканизм, с явным оттенком национализма. Студенты в
то же время отвергали и марксистскую доктрину с авторитарной системой'
государства, воплощенной в Советском Союзе. Они отказывали в праве последнего
на роль лидера в процессе грядущих радикальных перемен, заложив, таким
образом, основы новой левой идеологии.
Наибольший вклад в ее создание внесли теоретики Института социологических
исследований во Франкфурте-на-Майне38. В своей критике современного общества
представители франкфуртской школы отказывались от принципов исторического
материализма Маркса, полагая, что конфликт, развивающийся в рамках совре¬
менной смешанной экономики, порожден причинами, скорее культурного, нежели
материального порядка. Сторонники этой школы признавали, что в действи¬
тельности еще до того, как создать государство-покровителя, смешанная эконо¬
мика уже достигла стадии технической цивилизации, которая в социалистических
странах должна была в конечном итоге привести к идеальному обществу. Но эта
техническая цивилизация благосостояния имела очень слабый, если не нулевой,
"освободительный" потенциал. Скорее, она вела к большему отчуждению, чем
освобождению. Более того, полностью интегрируя рабочий класс в систему своих
ценностей, техническая цивилизация вела к исчезновению традиционной опоры
революций. Наконец, все это способствовало появлению интеллектуальной элиты,
которая благодаря сотрудничеству между бюрократическим аппаратом государства
и представителями техноструктуры крупных предприятий, оказывалась в состоянии
навязывать и укреплять собственную власть. Модели социалистической экономики
также подверглись критике как социального, так и культурного характера, в
особенности по поводу становившихся все менее четкими различий между
обществом и государством и вытекающих из этого отчуждения и манипулирования.
Герберт Маркузе (Herbert Marcuse) применил эти соображения в исследовании о
США39, а Юрген Хабермас - о ФРГ40. Аналогичные идеи развивал во Франции Луи
Альтюссер41. Все трое имели огромное количество подражаний. Общим поло¬
жением этих работ было убеждение в том, что положение масс может улучшиться
лишь благодаря радикальным и революционным действиям, ведущимися группами
меньшинств. Восстания студентов в течение 60-х годов, не принесли тем не менее
каких-либо ощутимых плодов. Это поражение не привело, однако, к полному
исчезновению идеологии "новой левой". Напротив, движение углубило свой анализ
и приняло на вооружение более реформистские концепции, призванные внести
свежие веяния в развитие смешанной экономики.
Третья группу критиков смешанной экономики и вытекающей из нее политики
роста составляли представители экологического движения. Желание защитить
окружающую среду и бережно использовать природные ресурсы не являлось
свежей идеей: этот принцип действовал уже на протяжении всего XIX в. и даже
несколько раньше. Однако послевоенная стратегия экономического роста породила
беспрецедентное по своим масштабам экологическое движение. Особое внимание
после взрыва первой атомной бомбы в Хиросиме было привлечено к возможным
216

последствиям использования ядерной энергии. Когда в 60-х годах экономическое
развитие достигло своего пика, усилилось также движение против промышленного
загрязнения и отходов фабрик и заводов, шахт и автотранспорта, последствия
которого можно было видеть или ощущать повсюду.
Другим важным элементом было движение против "гигантизма" (иными слова¬
ми, разворачивания масштабных производств - "economies d'echelle"), который был
неотъемлемой частью процесса экономического роста. С этими идеями выступили
Леопольд Кор (Leopold Kohr)42 и Шумахер (E.F. Schumacher)43. В это же время
появляются исследования, выдержанные в мальтузианском духе. Некоторые
авторы, среди которых выделяется Пол Эрлич (Paul Ehrlich) со своей книгой "Бомба
населения"44, предсказывали быстрый рост населения земного шара и вследствие
этого угрозу голода, т.е. экокатастрофу в мировом масштабе. Перед лицом
политики ускоренного промышленного развития мальтузианская школа постепенно
сместила центр своего внимания на проблему обеспечения энергоресурсами и
сырьем. В 1972 г. Дэнис Мидоуз со своей командой опубликовали под эгидой
Римского клуба свой доклад, названный "Пределы роста"45. Этот доклад широко
обсуждался. Авторы выводили модель будущего развития на основе темпов роста
предыдущих десятилетий. Заключение их исследования было наполнено крайним
пессимизмом: предполагая, что обеспечение сырьем и энергоресурсами останется
постоянной величиной, авторы прогнозировали быстрое их исчерпание в условиях
ускорения экономического развития. Очень скоро население должно оказаться на
грани пропасти.
Выводы Римского клуба подверглись серьезной критике методологического
характера. Однако это не помешало им оказать большое воздействие на обще¬
ственное мнение и даже на правительственные круги. В этом контексте можно
рассматривать и успех, достигнутый нефтяным картелем ОПЕК и другими согла¬
шениями стран-производителей сырья. Появление концепций, ориентирующихся на
нулевой рост и "посадку"46 (в противовес "взлету"), стало проявлением тех
изменений, которые произошли в сознании людей. И правители, и управляемые
должны были смириться с тем, что период смешанной экономики и традиционного
экономического роста уже прошел.
4.	ДРУГИЕ ВОЗМОЖНЫЕ ПУТИ РАЗВИТИЯ
Разочарования, вызванные неудачами смешанной экономики в 70-х годах, заста¬
вили искать возможные коррективы или другие модели развития народного
хозяйства. В некоторых случаях смешанная экономика, которая повсюду делала
акцент на экономический рост, утратила всякий контроль. Меры конъюнктурного
характера уже были недостаточны для выравнивания ситуации, необходимо было
принимать срочные структурные реформы. Предлагались реформы трех типов:
1) возвращение к экономике свободного рынка и конкуренции, 2) переход к
полностью централизованно планируемой экономике, 3) движение к децентра¬
лизованной системе планирования и рабочему самоуправлению.
Среди сторонников первой модели фигурировали экономисты неоклассической
ориентации Людвиг фон Миз (Ludvig von Mises) и Фридрих фон Хайек (Friedrich von
Hayek). С конца 60-х годов эстафету у них приняли Милтон Фридман (Milton
Friedman), Карл Брюннер (Karl Brunner) и А.Х. Мельтцер (А.Н. Meitzer), которых
можно отнести к монетаристам. В течение долгого времени представители этого
течения вели упорную борьбу против концентрации экономической власти в руках
государства47. В их глазах экономика согласия скрывала возрождение корпора-
тивистских и бюрократических структур, которые основательно искажали свобод¬
ную игру и эффективность экономических сил. По Хайеку, введение в функцио¬
нирование экономики рынка этических принципов, таких, как справедливое распре-
217

деление, лишает всякой объективности экономический процесс. Индивиды, таким
образом, начинают вознаграждаться в зависимости от субъективных критериев что
есть добро или зло, определяемых элитарной демократией или авторитарным
государством. Наоборот, в контексте свободы участие в экономическом процессе
компенсируется в объективной манере. Рынок нейтрален, и лишь критерий успеха
определяет степень вознаграждения. Этот ход мыслей привел неоклассиков на
практике к провозглашению возврата к одной из форм либерализма.
Монетаристы следовали тем же путем, но использовали более прагматичный
подход. Их главной задачей было демонтировать кейнсианскую модель48. Они
всячески подчеркивали дестабилизирующую роль государственных интервенций и
невозможность одновременного достижения полной занятости и стабильности цен.
По их мнению, необходимо было освободить систему смешанной экономики от
излишнего вмешательства со стороны государства. В то же время частный сектор
должен был развиваться в условиях свободного рынка и чистой конкуренции. Таким
образом, саморегулирующиеся рыночные механизмы смогут способствовать дости¬
жению экономического равновесия и восстановлению стабильности цен. Если
правительство хочет применять стабилизационную политику, оно должно в первую
очередь заботиться о сохранении денежной-массы в фиксированных количест¬
венных пределах. Таким же условием являлось сохранение равновесия бюджета.
Монетаризм пришелся ко двору в условиях инфляции и стагфляции 70-х годов,
поразивших смешанную экономику западных государств. Как уже отмечалось,
многие правительства приняли на вооружение такую стратегию в рамках своей
макроэкономической политики. Некоторые страны пошли даже на сокращение доли
государственного сектора в ВНП, однако мероприятия, проведенные в этих целях,
были не слишком впечатляющи и встречены такой волной недовольства, что можно
говорить лишь об очень ограниченном их успехе49. Лишь к началу 80-х годов
призывы к проведению структурных реформ смешанной экономики для построения
ориентированной на рынок системы получили больший отклик.
Второй возможный путь структурного реформирования смешанной экономики
состоял в введении императивного планирования и полной централизации. На
практике это означало национализацию остальных отраслей промышленности и
сферы услуг и одновременное усиление централизованного контроля за их дея¬
тельностью. Очень часто пропагандировалась идея создания государственных
холдингов в целях установления такого контроля. Помимо этого, предусматри¬
вались и иные меры по усилению контроля со стороны государства: общественные
холдинги, национализированные предприятия и крупные фирмы частного сектора
должны были быть подчинены системе долгосрочного планирования, созданной по
образцу британской модели на основе консультаций между правительством и
представителями профсоюзов. Традиционалистские коммунистические партии
западных стран предлагали более радикальные решения. Они пытались провести их
в жизнь, хотя бы частично, в тех странах, где имели представительство в
правительстве или даже контролировали его, как было в течение короткого
времени в Португалии после революции 1974 г. Во Франции коалиция левых сил
наметила создание экономической организации такого типа. В Великобритании эти
предложения под воздействием радикализации фракции партии лейбористов стали
предметом политических споров. Что касается Италии, увеличившаяся возмож¬
ность исторического компромисса между социал-демократами и коммунистами дала
основание для предположений о радикализации экономической политики. Однако в
целом эта вторая группа реформаторов имела очень ограниченное влияние.
Сторонники императивного планирования никогда не обладали реальной полити¬
ческой властью в 70-х годах. Более того, их идеи оказались полностью опроверг¬
нуты неоклассиками, монетаристами и даже молодым поколением "новых левых".
Последние одинаково ненавидели и идеи планируемой централизованной экономики,
218

и реалии авторитарно-бюрократических государств, так же как неолиберальный
вариант смешанной экономики.
"Новые левые" составили костяк третьей группы реформаторов, отдававших
предпочтение системе децентрализованного планирования и рабочего самоуправ¬
ления. Эта группа родилась в результате интеграции движения протеста 60-х годов
в социалистических партиях Запада. Первоначально ее характеризовали револю¬
ционные настроения, навеянные "кастризмом" на Кубе и культурной революцией в
Китае. Однако в 70-х годах в этом движении, как уже отмечалось, возобладало
реформистское крыло. В силу евоей интеграции в существующую политическую
систему "новые левые" должны были ставить более реальные цели. Одновременно
это способствовало притоку "свежей крови" в деятельность традиционных социа¬
листических партий, проявивших тенденцию к склеротизму. Лозунгом дня стал
"социализм с человеческим лицом" с отсылкой на опыт югославской модели
рабочего самоуправления50.
Отправной гипотезой "новых левых" явился тезис о невозможности достижения
экономической демократии в рамках традиционной правой или левой политической
системы. В период правления правых партий экономические институты служат
интересам частных привилегированных групп. В период же правления левых те же
институты начинают служить интересам избранных слоев государственной бюро¬
кратии или партийным чиновникам. В глазах "новых левых" только профсоюзное
движение оставалось действенным средством борьбы с властью государственной
машины и владельцев капитала. В британском варианте этой идеологии для
ограничения полномочий государственной и партийной бюрократии достаточно было
предоставить профсоюзам право законного контроля за деятельностью крупных
предприятий частного и государственного секторов. На континенте левые радикалы
не считали выполнение этого условия достаточным для решения проблемы. Они
доказывали, что прежде всего сами профсоюзы настолько заорганизованы, что их
руководство потеряло всякую связь с первичными организациями. В этих условиях
право контроля превращается в фикцию. Помимо этого из-за современных масшта¬
бов производства и прогресса в области его организации, предприятия и государство
имеют такую власть, что профсоюзное движение оказывается просто не в
состоянии противостоять им на равном уровне. Относительно меньшая значимость
размера заработной платы в общей совокупности производственных издержек
также способствовала такому состоянию дел. Единственный способ достичь равно¬
весия властей - установление самоуправления. Если благодаря эффективности
такой системы работники действительно получат право принимать участие в
выработке важных экономических решений, исключается риск злоупотреблений со
стороны элитарных групп. Развитие и применение этих принципов принятия
решений в области культуры и политики ведут к действительной демократии,
гуманной и исключающей отношения, пронизанные фальшью51.
Суть второй гипотезы "новых левых" заключалась в том, что улучшение
материального благосостояния индивида еще не есть достаточное условие для пос¬
троения современного гуманистического общества. Нематериальные ценности и
общественные блага также являются важными составляющими этого процесса.
Поэтому увеличение ВНП и физическое производство не представляет собой
достаточного критерия для оценки общего благосостояния. Идеологами "новых
левых" предусматривалось введение новых методов национального учета и новой
системы для анализа "затраты-выпуск", которая одновременно включала в себя
показатели материального и нематериального благосостояния, а также анало¬
гичную систему показателей для индивидуального и социального благосостояния6*.
6*По этому поводу приводится пример шведских предприятий (в частности "Вольво"), которые стремят¬
ся таким образом гуманизировать труд на конвейере.
219

Таким образом, "новые левые" высказываются в пользу программы социалис¬
тического планирования или, если быть более точным, в пользу планирования де¬
централизованного. Основа общего благосостояния могла бы определяться на уров¬
не локального сообщества, а стратегия инвестирования и распределения доходов -
на уровне предприятия. Здесь же должны разрабатываться способы гуманизации
трудового процесса52. Повсюду структура процедуры принятия решения должна
была оставаться простой и элементарной, чтобы после как можно более широкого
обсуждения сделать выбор, отдавая себе отчет в его правильности. Кроме всего
прочего, рациональность этой системы должна была быть гарантирована обменом
предварительной информацией по всем вопросам снизу доверху. Параллельно
координирующий орган, состоящий из выбранных представителей, должен был
обеспечивать максимальную эффективность и производительность. Децентрализа¬
ция основного процесса выработки решений дополнялась, таким образом, сущест¬
вованием мощного централизованного аппарата, хотя его полномочия и ограни¬
чивались подготовительными и реализующими функциями. Таким образом, виде¬
лась возможность достижения равновесия между рациональностью и демократией, с
одной стороны, и эффективностью и равенством в распределении доходов - с
другой.
Программа Союза левых во Франции (середина 70-х годов) содержала неко¬
торые из этих идей53. Еще большее влияние она оказала на положения пред¬
выборной программы Франсуа Миттерана в 1980-1981 гг. В Италии несколько
подобных идей были включены во второй пятилетний план 1970-1971 гг.54 В
Великобритании программа, наполненная подобным содержанием, была принята
Национальным исполнительным комитетом лейбористской партии55. В малых
странах Европы (Швеции, Бельгии, Голландии) программы социалистических пар¬
тий все более радикализировались, впитывая в себя идеи "новых левых". Однако
лишь неокторые из них политически конкретизировали эти положения. Тем не
менее даже в тех странах, где социалистические партии находились у власти или
пришли к ней, (как, например, было в ФРГ или Великобритании) политика само¬
управления никогда не использовалась. Трудности в развитии мировой экономики
после 1974 г., а также влияние умеренных и консерваторов в самих социалис¬
тических партиях не позволили провести эти новаторские идеи.
Обоснованность трех главных подходов к смешанной экономике может быть
измерена в зависимости от их основных характеристик. Это централизованный или
децентрализованный характер предложенных систем, который лучше всего подхо¬
дит к этому типу анализа. Интеллектуальная эмансипация вынесла на первый план
дискуссии о демократизации выработки решений на Западе после войны. Вот
почему выбор централизованного планирования дает в долгосрочной перспективе
мало или ничего интересного для стран, желающих развиваться, в принципе, как
парламентские демократии. В теории централизованное планирование усиливает
рациональность и вследствие этого эффективность экономической деятельности.
Все решения принимаются на рациональной основе согласно поставленным целям.
Но авторитарный характер централизованного императивного планирования
вызывает такое сопротивление и недоверие со стороны подчиненных, что весьма
проблематичным представляется достижение социального консенсуса в условиях
парламентской демократии. Более того, развитие централизованного планирования
в тоталитарных государствах в межвоенный период и в странах Восточного блока
после второй мировой войны не оправдали возложенных на него ожиданий.
Централизованное планирование вело к отчуждению индивида. По мере же услож¬
нения экономического процесса последнее неизбежно сопровождалось таким
расширением бюрократических инстанций, что рациональность и эффективность,
предусматривавшиеся теорией, уступили место настоящему хаосу, иррацио¬
нальности и неэффективности. Впоследствии страны Восточного блока стремились
220

смягчить механизмы своей системы планирования. Если на Западе консервативная
реакция перед лицом экономического кризиса привела к более строгим авторитар¬
ным политическим режимам и вследствие этого к более строгой форме центра¬
лизованного планирования, то это были временные явления. Продолжение интел¬
лектуальной эмансипации сделало необратимым процесс демократизации полити¬
ческих и экономических решений.
Под этим углом зрения будущее децентрализованного планирования представ¬
ляется в лучшем свете. Его можно видеть в двух вариантах. Децентрализованное
планирование может прежде всего означать возврат к "суверенитету рынка" и
свободной конкуренции (наша первая категория структурного выбора смешанной
экономики после войны). Во втором варианте, децентрализованное планирование
может быть создано в контексте социалистической концепции самоуправления (наш
третий структурный выбор). Возвращение к системе рынка равнозначно сведению
процесса децентрализации экономических решений до уровня индивида. В этом
случае функция планирования переходит к механизму автоматического рыночного
саморегулирования. Представляется маловероятным полное возвращение к этой
системе. Увеличение размера предприятий в частном и государственном секторах -
явление необратимое в цивилизации, где технологический прогресс играет решаю¬
щую роль. В условиях экономики, ориентированной на рынок, этот процесс
неизбежно ведет к образованию монополий и созданию напряженных ситуаций в
отношениях между различными социальными классами. Неравенство в доходах,
которое образуется вследствие этого, и отсутствие корректирующих механизмов не
может быть принято в обществе, опирающемся в большой степени на справед¬
ливость распределения, вознаграждения за труд и солидарность между сооб¬
ществами. Там, где общество демонстрирует предпочтение парламентской демо¬
кратии и системе участий, рыночная экономика может породить неприемлемые
социальные ситуации.
Другая концепция децентрализованного планирования соотносится с экономи¬
ческим самоуправлением на уровне предприятия, сопровождаемым такими же
процессами в культурной, политической и социальной сферах. Все вместе они
образуют систему "прямого демократического участия". В этом случае подразуме¬
вается принесение ряда жертв в области материального благополучия ввиду
недостаточной экономической эффективности. Тем не менее предусматривается,
что эти потери с лихвой компенсируются преимуществами в упомянутых уже
нематериальных сферах.
Но может ли большинство населения иметь такие же ценностные суждения о
приведенном выше анализе системы "затраты-выпуск". Нет сомнений, что для
большинства материальные преимущества играют огромную роль, так как в их
глазах это является фактором, определяющим социальный статус и личное
достоинство. Культурные политические и социальные же преимущества кажутся
менее значимыми56. Безусловно, эти убеждения могут измениться под влиянием
факторов образования и обучения, остается лишь справиться с авторитарным мани¬
пулированием и пропагандой. Во всяком случае, маловероятно, что люди с лег¬
костью будут менять свои взгляды на общественный статус и материальное благо¬
состояние. Помимо этого, встает вопрос финансирования политических, культурных
и социальных преимуществ. В этом отношении необходимо, чтобы экономика была
как можно более эффективной. Так что экономический рост сохраняет свое
решающее значение.
Помимо прочего, самоуправление может являться объектом критики инсти¬
туционального порядка. Недостаточно того, чтобы работники и служащие принад¬
лежали к институтам, которым поручено создавать самоуправление. Функциони¬
рование этих институтов должно соответствовать совокупности целей самоуправ¬
ления. Это достаточно трудновыполнимая задача. Опыт самоуправления в Юго¬
221

славии показал, что процедура принятия решений в таких органах не соответствует
принципам демократического участия. Всегда стратегию инвестирования опреде¬
ляет технократическая и политическая элита. Более того, распределение доходов
зависит не от вложенного труда, но скорее от власти, которой располагают в
социальном отношении ответственные лица в органах самоуправления. Югославс¬
кое общество остается жертвой забастовок и других социальных волнений, дока¬
зывая, что одних лишь изменений структурного порядка недостаточно для кон¬
кретизации идеалов "демократии участия". Силовые отношения в недрах общества,
опирающиеся на различия в области технократического знания и элитарную
структуру партийных организаций, продолжали оказывать влияние на функцио¬
нирование системы самоуправления в области экономики. Они даже усиливались.
Даже если предположить, что система самоуправления в экономической и
политической сферах функционирует эффективно, проблемы тем не менее не
исчезнут. Эффективная децентрализация процесса принятия экономических реше¬
ний порождает корпоративистское движение в рамках национальной экономики,
которое не только не способствует эффективному развитию системы, но в
долговременной перспективе может вообще разрушить ее. Так же как корпора¬
тивизм в Европе XVII и XVIII вв. поставил процесс принятия экономических реше¬
ний в области промышленности под контроль локальных единиц, система само¬
управления передает принятие экономических и политических решений на еще
более локализованный уровень. Однако эта локальная база может быть подчинена
нескольким крупным предприятиям и профсоюзным организациям. Таким образом,
принятое решение оказывается зависимым от интересов этих групп и в силу этого
обстоятельства - чрезвычайно фрагментированным. Экономическое планирование
по всех приемлемых формах становится невозможным. Протекционизм и консер¬
ватизм становятся доминирующими факторами, как это было в давние времена.
"Новые левые" считают, что настроение на Западе складывается в пользу
развития самоуправления и децентрализованного планирования. Это объясняется
"интеллектуальной эмансипацией" человека, ставшей возможной в условиях демо¬
кратизации образования и революции в области информации. Главный момент -
достичь той точки, в которой движение самоуправления и децентрализации может
совпасть с системой существующей смешанной экономики. Если такая комбинация
позволит достичь нового равновесия между эффективностью, справедливым рас¬
пределением, а такЗке интеллектуальным и духовным развитием человечества,
будущее смешанной экономики будет благоприятным. Но в случае отсутствия
нового консенсуса при "дозировке" этой комбинации смешанная экономика ока¬
жется в состоянии склероза и упадка.
1 См.: Galbraith J.K. Ecomomics and the Public Purpose.
2 Cm.: Drucker P.F. The New Markets. P. 44-49.
3 Daems H. The Holding Company.
4 Galbraith-J.K. L'ere de l'opulence. P. 132 etc.
5 Chandler A.D., Jr., Daems H. Managerial Hierarchies.
6 Nations Unies. Multinational Corporations.
7 Galbraith J.K. Le nouvel Etat Industriel.
8 Beyond Capitalist Planning / S. Holland, ed. P. 3,4.
9 Shonfield A. Western Capitalism. P. 13, 14.
10 Votier H.G. The US Mixed Economy. P. 303, 304.
11 Shonfield A. Op. cit. P. 32, 33.
12 CEE. Mdthodes etprocddures de Programmation; Seibel C. Planning in France. P. 158.
13 BernardJ. La planification fran^aise. P. 756-784; Belassa B. French Planning. P. 537-554.
14 Liebermann S. Mixed Economies. P. 175.
15 Delors J. French Planning. P. 25-27.
222

If> Denton G., Forsyth M., Maclennan M. Economic Planning and Policies. P. 86-91.
17 Labour Goverment’s Economic Record / W. Beckerman, ed. Department of Economic Affairs, The National
Plan.
18 Holland S. Planning Disagreements. P. 138-152.
19 Archibugi P. Capitalist Planning. P. 53-54.
20 Podbelski G. Italy: Development and Crisis. P. 149.
21 Clayes J. Ekonomische groel in Japan; Allen G.C. Japan’s Economic Expansion.
22 Knooren H. Het Zweeds Economisch Systeem. P. 17.
23 Ginzberg E. Sweden. P. 160-163.
24 Cm.: Knooren H. Het Zweeds economisch systeem. P. 47-59.
25 Lieberman S.Op. cit.
26 Mandel E. Het Laatkapitalisme. Chap. 5.
27 Arndt H.W. Economic Growth. P. 33, 34.
28 Dalton G. Economic Systems and Society. P. 160.
29 Deleeck H. Ongelijkheden in de welwaarstaaL P. 185-235.
30 Arndt H.W. Economic Growth. P. 154, 155.
31 Baeck L. De Westerse economie. P. 57.
32 Shonfield A. Western Capitalism. P. 4-7.
33 Arndt H.W. Op. ciL P. 24-141.
34 Rieesman D. The Lonely Crowd.
35 Galbraith J.K. L'6re de l'opulence. P. 132.
36 Capitalism Today / D. Bell. I. Kristol, eds.
37 Mishan EJ. Costs of Economic Growth.
38 Baeck L. Op. cit P. 110-119.
39 Marcuse H. One-Dimensional Man.
40 Habermas J. Technik und Wissenschaft.
41 Althusser L. a.o. Lire Le Capital.
42 Kohr L. Overdeveloped Nations.
43 Schumacher E.F. Small is Beautiful.
44 Ehrlich P. The Population Bomb.
45 Meadows D.H., Meadows DL. Limits to Growth.
46 Arndt H.W. Op. cit P. 134.
47 Von Hayek F. The Road to Serfdom.
48 Friedman M. Capitalism and Freedom; Friedman M., Friedman R. Free to Choose.
49 Markovic M. Van bureaucratie naar zelfbestuur.
50Ruffolo G. Socialist Planning. P. 79, 80; Ruffolo G. a.o. Progretto Socialista.
51 Archibugi F. A Method of Integrated Planning.
52 Attali J. La parole et l'outil.
53 PS, PCF, MRG. Programme Commun; Buyse J. Het "Programme Commun".
54 Ministerio della bilancia e della programmazione economico, Programma Economico.
55 The Labours Party, Labour's Program.
56 Beckerman W. Defense of Economic Growth.

Глава 9
ЛИБЕРАЛИЗАЦИЯ ВНЕШНЕЙ ТОРГОВЛИ
ПОСЛЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
1.	"ПАКС АМЕРИКАНА": КРАЕУГОЛЬНЫЙ КАМЕНЬ
ПОСЛЕВОЕННОЙ ЭКОНОМИКИ ЛИБЕРАЛЬНОГО СООБЩЕСТВА
ИСТОРИЧЕСКИЙ ОБЗОР
Экономический либерализм, идеология которого превалировала в XIX в., не смог
остановить развязывание первой мировой войны. Но все равно Европа испытывала
ностальгические настроения по тем славным временам, к тому же по окончании
военных действий были приняты меры по восстановлению старой системы. В
1925 г. Великобритания возвращается к довоенному золотому паритету. К ней
присоединяются и другие государства, хотя некоторые из них меняют соотношения
курса собственной валюты по отношению к золоту. В то же время предпри¬
нимаются попытки либерализовать мировую торговлю. Однако, они не были
слишком успешными, так как старые идеалы смогли бы просуществовать лишь
очень недолго1.
Начало катастрофической по своим последствиям мировой депрессии 30-х годов
ознаменовало окончательный крах этих попыток. В сентябре 1931 г. Великобри¬
тания отменяет золотой эталон и заменяет его системой плавающих курсов. Это
решение, по сути, означало девальвацию фунта стерлингов и целой группы, "при¬
вязанных" к нему валют. Это же решение оказались вынуждены принять несколь¬
кими годами позже и США, и некоторые другие государства Западной Европы. На
мировой экономической сцене воцарился протекционизм в старой и новой формах. В
1930 г. в США был введен так называемый "Тариф Смута-Хоули" ("Smoot-Hawley
Tariff1). В результате импортные пошлины выросли в среднем с 38% (в период с
1922 по 1929 г.) до 53% (между 1930 и 1933 гг.). Так же развивалась ситуация и в
Европе. Были приняты специальные меры по ограничению импорта: определение
квот, введение лицензий на импорт и предоставление субсидий национальным
производителям. А в 1932 г. бастион экономического либерализма - Великобрита¬
ния - принимает решение о введении "Системы преференций империи", согласно
которой страны-члены Содружества (Commonwealth) получили преимущества в
торговых операциях внутри этой системы2.
Тем не менее все это не означало окончательного поражения либерализма. В
1934 г. в США появляются первые признаки его возрождения. В этом году
специальным законодательным актом - Соглашением о торговле (US Trade
Agreement Act) президенту Франклину Рузвельту было придано право не менее чем
на половину сократить импортные пошлины, предусмотренные Законом Смута-
Хоули3. Новый закон не касался сельхозпродукции и действовал лишь при условии,
что страны-партнеры должны также пойти на определенные уступки. К счастью,
этот закон оговаривал, что понятие "наиболее благоприятствующей нации" остает¬
ся в силе, в результате чего преимущества, предоставленные одной стороне, авто¬
матически становились достоянием и других партнеров. Процесс быстро обрел мно¬
госторонний характер. Таким образом, упомянутый закон способствовал процессу
224

постепенного возрождения веры в будущее свободной торговли1*. После вто¬
рой мировой войны полномочия президента распространились уже и на сельс¬
кохозяйственную продукцию и стали главным движущим элементом процесса
либерализации внешней торговли США. Этот процесс в 30-х годах не зат¬
ронул Европу и Японию, где протекционизм и неомеркантилизм сохранили свои
позиции.
ОБЩАЯ ПЕРСПЕКТИВА ГУЛЯ И РУЗВЕЛЬТА
Выйдя из второй мировой войны в качестве мировой державы США готовы были
нести и определенные обязанности, связанные с этим статусом. Они разработали
всеобщую систему hoboi о мирового порядка, опирающегося на традиционные либе¬
ральные принципы. Кроме некоторых важных отличий, эта система позволила
возобновить политику, которую Великобритания проводила между войнами, стре¬
мясь восстановить экономический либерализм, преобладавший в XIX в. Некоторые
уточнения, внесенные в эту стратегию, позволили придать ей новый импульс после
попытки Великобритании восстановить принципы свободной торговли XIX в. в
межвоенный период. Таким образом, место '‘-Паке Британия" заступила "Паке Аме-
рикана". США заботились теперь о том, чтобы все стороны уважали "правила иг¬
ры", создавая для этого новые институциональные рамки мирового экономического
порядка и выступая гарантом гармоничного развития последнего. Создателями
этого порядка стали члены президентской команды Рузвельта: государственный
секретарь с 1933 по 1944 г. Кордел Гуль (Cordeil Hull), секретарь Казначейства с
1934 по 1945 г. Генри Моргентау (Henry Morgenthau Jr.) и его заместитель Гарри
Уайт (Harry D. White).
В политическом плане реализация нового мирового порядка была поручена
ООН - "старой мечте парламента для человечества"4. Во время Ялтинской
конференции (февраль 1945 г.) Рузвельт пошел на серьезные уступки Сталину в
вопросах о расширении господства Советского Союза в Европе и Азии взамен на
участие России в создании и работе ООН5.
В экономическом плане основу нового мирового порядка составили соглашения
в области финансов и торговли. В Бреттон-Вудсе (1944 г.) были определены
принципы денежной системы. Участники этой конференции сделали выбор в пользу
открытости мировой экономики и многосторонней торговли, опиравшуюся на
фиксированные обменные курсы и конвертируемость в золото различных нацио¬
нальных валют.
В 1945 г. действие закона 1934 г. (US Trade Agreements Act) было продлено на
3 года с внесением определенных поправок, которые оговаривали возможность
заключения новых взаимных соглашений по торговле. В духе устанавливающейся
системы свободы торговли президент получал исключительное право снижать
импортные пошлины до 50% по сравнению с действовавшими на 1 января 1945 г.6
Таким образом, был сделан важный шаг к установлению нового мирового
либерального порядка. США использовали свое доминирующее положение в мире
для того, чтобы склонить другие страны к проведению аналогичной экономической
политики. В июне 1945 г. американская администрация внезапно прекратила
выполнение договора по "ленд-лизу", заключенному с Великобританией. Последняя,
будучи не в состоянии быстро погасить свои военные долги, вынуждена обратиться
с просьбой о предоставлении займа на огромную сумму. Конгресс лишь частично
удовлетворил просьбу, но в ответ потребовал постепенной отмены Великобрита¬
|4 В период с 1934 по 1945 г. США заключили двусторонние соглашения с 27 государствами. В
результате понижение тарифов затронуло около 64% всей номенклатуры импортируемых товаров,
облагаемых таможенной пошлиной. Таким образом, последние составляли теперь не более 44%
базовых ставок тарифа, применяемых в 1934 г. (EwansJW. The Kennedy Round. Chap. 1).
8 Герман Ван дер Вее
225

нией действовавшей еще Системы преференций империи, что способствовало бы
расширению общей практики свободной торговли.
Президент Гарри Трумэн предложил созвать под эгидой Экономического и
социального Совета ООН международную конференцию в целях создания Между¬
народной торговой организации (МТО) (International Trade Organization) и разработки
Хартии, определяющей принципы нового либерального мирового порядка. Конфе¬
ренция начала работу в 1947 г. С самого начала здесь столкнулись взгляды сторон¬
ников протекционизма и свободной торговли (так называемых "перфекционистов").
Последние требовали немедленного закрепления фундаментальных принципов мно¬
госторонней свободы торговли: в частности, сокращения, а затем и полной отмены
импортных пошлин, запрещения всех преференциальных систем, существовавших в
некоторых государствах, расширения понятия "наиболее благоприятствующей
нации" и ликвидации других ограничений торговли. Эти положения вызвали не¬
гативную реакцию у представителей европейских государств, ослабленных ка¬
тастрофическими последствиями мировой войны. Они были не в состоянии сразу
отказаться от системы протекционизма. К тому же большинство из них остановило
свой выбор на кейнсианской модели полной занятости. Это предусматривало ак¬
тивное вмешательство со стороны государства в экономическую жизнь, противо¬
речащее основным принципам либерализма. Европейские государства отказывались
заключать какие-либо соглашения, отменяющие существующие или возможные в
будущем преференциальные системы. Принимая во внимание падения курса своей
валюты, в 1947 г. Великобритания даже отказалась отменить Систему префе¬
ренций империи. Тем не менее компромисс, казалось, был найден, и в 1948 г. 53
страны подписали в Гаване упомянутую Хартию. Его окончательная редакция
принципиально отличалась от первоначального проекта США: целая серия огово¬
рок выхолащивала, по сути, основу свободы торговли. В связи с этим конгресс
США отказался ее ратифицировать, что нанесло окончательный удар по возмож¬
ности существования МТО и Гаванской хартии7.
Одновре ленно и с большим успехом проходили переговоры по таможенным
тарифам. В .оябре 1946 года американское правительство объявило, что желает
без промедления начать переговоры по сокращению таможенных пошлин в рамках
Соглашения о торговле и вытекающих из него президентских полномочий. В
переговорах, проходивших в Женеве, приняли участие 23 страны. В результате
было подписано 123 двусторонних торговых соглашения; некоторые из них преду¬
сматривали значительное сокращение таможенных пошлин. Благодаря наличию
статей "наиболее благоприятствующей нации" эти торговые соглашения заинте¬
ресовали государства всего мира. Экономический и Социальный совет ООН, орга¬
низовавший Женевскую встречу, предложил объединить ее результаты в едином
документе. Сюда же были включены и некоторые положения из Хартии. Так
родилось ГАТТ.
Протоколом о намерениях, подписанном в 1947 г. 23 странами, предусмат¬
ривалось использовать это соглашение в рамках МТО, под административным
надзором ее автономной комиссии8. МТО так и осталась мертвой буквой, в то
время как ГАТТ продолжало свою деятельность. Последняя включала в себя
следующие элементы: списки многосторонних тарифных соглашений между кон-
трактирующими сторонами, основной свод этических норм по международной тор¬
говле и небольшое количество правил, регулирующих порядок проведения будущих
встреч и разбора жалоб.
Свод опирался на два основных принципа. Первый, будучи краеугольным
камнем, заключался в отказе от проведения дискриминационной политики. Так,
например, если страна А сокращала импортные пошлины по отношению к стране
Б, все остальные государства, импортирующие товары в страну Б, могли тре¬
бовать того же. Второе положение касалось уважения к подписанному документу:
226

стороны обязывались придерживаться этих принципов в заключаемых между собой
соглашениях. Документ содержал в себе некоторые оговорки. Прежде всего Прото¬
кол о намерениях предусматривал обязательность одобрения его положений леги¬
слатурами всех государств-участников. Более того, в некоторых случаях сохра¬
нялось положение о наиболее благоприятственной нации. Это относилось к
созданию таможенных союзов, зон свободной торговли и к периоду становления
этих систем. Если же, в силу определенных обстоятельств (например, трудностей с
платежным балансом), какая-либо из сторон не могла выполнить взятых на себя
обязательств, она могла требовать отступлений от них на ближайшей встрече
участников. В чрезвычайной ситуации такие меры могли быть приняты немед¬
ленно.
Генеральный секретариат, заседавший в Женеве, должен был готовить
международные встречи по вопросу об импортных пошлинах. Помимо этого, жало¬
бы, затрагивающие непредусмотренные ситуации и нарушение обязательств при¬
нятых всеми сторонами, которые и представлял Секретариат, становились предме¬
том обсуждения пленарных заседаний. Последние являлись также форумом для
выдвижения новых идей и инициатив. Подобная деятельность оказалась весьма
успешной. ГАТТ и его Секретариат постепенно заменили МТО и Гаванскую
хартию, которые вскоре сошли на нет. В 60-х годах был принят ряд документов,
учитывающих проблемы развивающихся стран. Это придало деятельности согла¬
шения всемирный масштаб. Так, в период переговоров "Токийского раунда" в конце
70-х годов число его участников составило 83 против 23 в 1947 г.; еще 25 стран
имели статус наблюдателя.
С 1947 по 1962 г. состоялось 5 серий встреч в рамках ГАТТ (так называемых
раундов): в Женеве (1947 г.),. Эннеси (1949 г.), Турку (1950-1951 г.) и еще два раза
в Женеве (1955-1956 и 1961-1962 гг.). Последняя встреча получила название
"Раунда Диллона” ("Dillon Round”). Во время первой встречи США и Канада пошли
на значительное сокращение своих таможенных тарифов, которое сразу сказалось
на развитии европейской промышленности. В то же время две эти страны объявили
о намерении поддерживать количественные ограничения своего экспорта в Европу.
Вследствие этого значение тарифных соглашений было минимальным и направлено,
скорее, на будущее развитие этого процесса. С другой стороны, все участники
приняли количественные ограничения на импорт, так же как и США сохранили
в силе "цены поддержки" в собственном сельском хозяйстве (процедура этого
отступления была оформлена в официальном порядке как исключительная
мера)2*.
Принятие тарифных соглашений с взаимными уступками продолжалось и на
других переговорах. Первоначально они проходили между странами - произво¬
дителями одного товара, а затем распространились и на другие государства по¬
средством понятия "наиболее благоприятственной нации". Начиная с шестой
встречи (известной как раунд Кеннеди), проходившей с 1963 по 1967 г., они уже
никогда не ограничивались лишь одной продукцией, взятой индивидуально, а
приняли более широкий характер: совокупность таможенных пошлин сокращалась
отныне в одинаковом процентном соотношении. Это снижение растянулось во
времени и происходило путем постепенного "сглаживания" и взаимных уступок.
Внимание же седьмой сессии (Токийский раунд, 1973-1980 гг.) сосредоточилось в
большей степени на проблеме снятия нетарифных ограничений, нежели на
снижении таможенных пошлин.
2* Во время первого собрания ГАТТ в Женеве (в 1947 г.) произошло уменьшение тарифа на 54% от
всего объема американского импорта, на который они распространялись. В среднем понижение
импортных пошлин достигло 35%. Вторая (1949 г.) и третья встречи (1950-1951 гг.) не были столь же
успешными (см.: Ewans J.W. The Kennedy Round. Chap. 1).
8*	227

"Холодная война"
Перипетии, происшедшие на мировой политической сцене по окончании второй
мировой войны, оказали сильное воздействие на общую концепцию американской
администрации в области торговли. На конференции в Касабланке в январе 1943 г.
Уинстон Черчилль потребовал полной и безоговорочной капитуляции Германии, что
в результате и произошло в 1945 г. Однако поражение Германии привело к образо¬
ванию политической пустоты в Центральной Европе и облегчило возможность
проведения здесь Советским Союзом экспансионистской политики9. Во время
проведения конференции в Потсдаме в июле-августе 1945 г., Сталин потребовал,
чтобы Германия была подчинена военной администрации стран-союзников. Таким
образом, политическое объединение различных оккупационных зон осложнилось.
Другим требованием Сталина было проведение демонтажа германской промыш¬
ленности, так же как это предполагалось американским планом Моргентау. Это
привело к ускорению экономического развития Советского Союза и одновре¬
менному уменьшению экономической мощи Германии. Так был заложен фундамент
для возможности Советским Союзом осуществлять политический контроль за
странами Восточной и Центральной Европы.
На Дальнем Востоке безоговорочная капитуляция Японии создала вторую
политическую пустоту. Генерал Дуглас Маккартур, Верховный Главнокомандую¬
щий силами союзников, несший ответственность за управление страной, решился на
проведение глубоких структурных реформ. Он "очистил" администрацию, систему
образования и сферу предпринимательства от элементов, находившихся в годы
войны в тесных отношениях с руководством страны, провозгласил коренную зе¬
мельную реформу, ограничил роль Зайбацу и тяжелой промышленности. Одновре¬
менно с этим на Японию были возложены тяжелые репарации. Таким образом,
влияние последней было сведено к нулю, а зона всего Дальнего Востока открылась
для Советского Союза, которые не замедлил расширить сферу своего влияния10.
США достаточно быстро осознали, что такое ослабление экономической и по¬
литической власти Германии и Японии служит в конечном счете гегемонистским ам¬
бициям Советского Союза и ставит под угрозу собственные американские домини¬
рующие позиции. Реакция последовала незамедлительно в форме доктрины Трумэ¬
на. 12 марта 1947 года Президент Трумэн, выступая в конгрессе, заявил, что при¬
шло время самым решительным образом положить конец экспансионистской по¬
литике СССР. Так была положена основа американской стратегии "сдержи-
иТ*
вания 3 .
Противоборство США и СССР было не единственным фактором, который
изменил направление американской политики. Задача экономического возрождения
Европы также требовала новых подходов. Процесс реконструкции экономики
протекал гораздо медленней, чем это предусматривалось. Европа нуждалась в
сырье, оборудовании и товаров длительного пользования из США, однако не имела
ни экспортного потенциала, ни необходимого количества валюты для финансиро¬
вания этих закупок. Наоборот, неурожай 1947 г. вынудил европейские государства
пойти на увеличение импорта американской сельхозпродукции, что лишь осложнило
проблемы их платежных балансов. Значительную роль играл также фактор
огромного торгового дефицита Германии, ставшего результатом негативного отно¬
шения союзников к процессу экономического возрождения Германии.
Для вывода Европы из состояния кризиса необходимо было принимать срочные
меры. Первоначально США пытались решить проблемы, предоставляя Старому
3‘ Первым, кто использовал эту терминологию, был Дж.Ф.Кеннан, который в своей знаменитой статье,
опубликованной в журнале "Foreing Affairs" (июль 1947 г.), писал, что было бы абсурдным делать
односторонние уступки Советам, вместо того, чтобы бороться за установление нового мирового
порядка под руководством США (см.: Кеппап G.F. Memoires. Pt. 1. Р. 354-367).
228

Свету краткосрочные кредиты4*. Но в скором времени их сумма достигла такой
величины, что ситуация казалась безвыходной. Соединенные Штаты понимали, что
в случае, если в ближайшее время экономическое восстановление не осуществится,
это даст повод Советскому Союзу использовать фактор социального напряжения
для распространения своей гегемонии на весь континент. Особое положение в
данной ситуации занимала Германия. Здоровая германская экономика могла бы в
целом способствовать выздоровлению экономики Европы и отражать угрозу со
стороны Советского Союза. Если же СССР отказывался содействовать процессу
восстановления народного хозяйства Германии, такие меры нужно было принимать
в оккупационных зонах западных союзников. Таким образом, процесс реконструкции
экономики Европы оказался полностью интегрирован в общемировую стратегию
США. 5 июня 1947 г. Государственный секретарь США генерал Джордж Маршалл
представил содержание стратегии своей страны, выступая с речью в Гарварде11.
Знаменитый план Маршалла появился на свет.
План Маршалла и его значение
Относительно процесса возрождения Европы план Маршалла предполагал вре¬
менное приостановление действия принципов экономического либерализма. Про¬
грамма, рассчитанная на четыре года, должна была помочь Европе добиться
реальной независимости. Предполагалось сосредоточиться на выполнении следую¬
щих задач: модернизации инфраструктуры, увеличения объемов производства (в
частности, в ключевых отраслях - металлургии и энергетике), более равномерному
географическому распределению тяжелой индустрии, сконцентрированной для этого
в зоне Рура, рационализации производства в сельском хозяйстве и легкой промыш¬
ленности и, наконец, денежной и финансовой стабилизации. По прошествии че¬
тырех лет предусматривалось полное восстановление принципов экономического
либерализма. США приняли самое активное участие в реализации этой программы.
К услугам европейских стран были американский экономический опыт и профессио¬
нальные эксперты. Но гораздо более важную роль играло оказание огромной
финансовой помощи. Существовавшие и будущие дефициты платежных балансов
европейских государств были частично покрыты долгосрочными займами Мирового
банка, основным вкладчиком капитала которого были США. Долги достигли 3 млрд
долл. Остаток, куда более важная часть, был погашен США в виде финансовой
помощи. Трумэн предложил конгрессу предоставить Европе помощь на сумму в
20 млрд долл. в рамках Закона об экономическом сотрудничестве (Economic Co¬
operation Act); в итоге он составил 17 млрд долл.12
Экономическая помощь по плану Маршалла была предложена всем евро¬
пейским странам, включая Советский Союз. Основным принципом плана было поло¬
жение о том, что Европа сама должна взять на себя инициативу его конкретного
воплощения в жизнь: странам, заинтересованным в объединении усилий по вос¬
становлению экономики, нужно было выработать согласованную программу. Таким
образом, учитывались бы их взаимные потребности. Другими словами, программа
должна была опираться на процесс многосторонней координации и кооперации
усилий5*. Чтобы придать этому мероприятию европейский характер, план Маршал¬
ла предполагал создание Европейской экономической комиссии, ЕЭК (Economic
Commission for Europe, ECE), которая действовала бы как региональное подраз¬
деление ООН. Эта комиссия приступила к работе в Женеве в 1947 г., но, в конце
концов, не сыграла большой роли. Советский Союз от помощи плана Маршалла
отказался и заставил поступить так же страны Восточного блока. Польша и
4* К 15 августа 1947 г. сумма таких кредитов, выданных Франции, Великобритании, странам Бенилюкса
и Италии, достигла уже 7263 млн долл.
5* Этот элемент ясным образом объяснен Кеннаном, главой "Planning Staff' при Министерстве
иностранных дел (см.: Кеппап G.F. Memoires. Pt. 1. Р. 343).
229

Чехословакия, вначале согласившиеся, в результате не смогли дать положительный
ответ. В качестве реакции на инициативу США Советский Союз 5 октября 1947 г.
в Белграде провозгласил создание Коминформа, организации, объединяющей
социалистические государства. Чтобы поддержать процесс восстановления в
странах Восточного блока, был разработан "план Молотова".
16 государств, находящихся вне сферы влияния Советского Союза, положи¬
тельно среагировали на план Маршалла. Они созвали в июне 1947 г. специальную
конференцию в Париже, чтобы высказать свои соображения. Был организован
Комитет экономического восстановления Европы в целях подготовки Парижской
конвенции, которая и была подписана 16 апреля 1948 г. теми же 16 странами, так
же как и Федеративной Республикой Германии. Так родилась Европейская орга¬
низация экономического сотрудничества (ЕОЭС)13, которая сразу стала очень
динамичной структурой. Немалую роль сыграли в этом бельгиец Поль Генри Спаак
(Paule-Henry Spaak), председатель Совета министров, и француз Роберт Маржолин
(Robert Marjolin), выполнявший функции генерального секретаря Исполнительного
комитета. ЕОЭС выработала окончательную версию программы восстановления
Европы и следила за согласованностью ее положений. Основываясь на этом до¬
кументе, Комиссия формулировала свои рекомендации по размещению помощи в
странах-бенефициарах. Наконец, с ее помощью были учреждены институты, кото¬
рые способствовали либерализации внутриевропейских расчетов и приданию им
многостороннего характера.
Деятельность ЕОЭС представляла собой важный шаг на пути к образованию
единой Европы. В ходе переговоров, предшествовавших ее созданию, выявились
два различных подхода к ее институциональной структуре14. Первый, французского
толка, ориентировался на Европу. Он предполагал быструю интеграцию и немед¬
ленное установление наднациональной власти в различных сферах. Франция видела
в Исполнительном комитете такой наднациональный орган, который располагал бы
реальной властью принимать решения. Это точка зрения соотносилась со взглядами
федералистов, которые выступали за прочный парламент и правительство феде¬
рального типа в Европе будущего. Иные подходы проповедовала Великобритания.
По мнению ее представителей, Комитет должен был располагать достаточными
для принятия решений полномочиями, однако каждый член этой организации дол¬
жен был обладать правом вето. Это течение, помимо всего, противоречило пред¬
ложениям Голландии, стремившейся сформировать в Европе таможенный союз.
Позиция Великобритании смыкалась со взглядами "функционалистов", европейского
политического движения, которое считало, что федеральный европейский парла¬
мент должен обладать, скорее, консультативными, нежели законодательными пол¬
номочиями.
Верх одержала британская позиция. Институциональная схема ЕОЭС была
создана по "функционалистской" модели. Помимо этого программа восстановления
экономики, представленная британским правительством Комитету, была полностью
ориентирована на внутреннее развитие и не учитывала интересов общеевропей¬
ского развития. Этим она вступала в противоречие с программой Франции, пра¬
вительство которой модифицировало план Моннэ, также ориентированный на раз¬
витие национальной экономики. В расхождении этих подходов следует искать по¬
следующее разделение Западной Европы на два лагеря, один из которых под¬
держивает идею интеграции Европы, а другой противостоит ей.
В ходе реализации плана Маршалла противоречия между Западом и Востоком
усиливались. Страны, включенные в план, постепенно формировали западный блок,
государства-члены Коминформа - восточный. Собственно, холодная война нача¬
лась в тот момент, когда западные союзники в одностороннем порядке попытались
реконструировать германскую экономику по модели плана Маршалла. После
объявления денежной реформы - фундамента реконструкции западногерманской
230

экономики - Советы объявили блокаду Берлину, которая привела к организации
Соединенными Штатами знаменитого воздушного моста, действовавшего с 24 июня
1948 г. по 12 мая 1949 г. Организация Брюссельского соглашения, подписанного в
1948 г. Великобританией, Францией и странами Бенилюкса, претерпела сходное
развитие. В 1949 г. она превратилась в НАТО (Организацию Североатланти¬
ческого договора), к которой присоединились США, Канада, Дания, Норвегия,
Португалия, Исландия и Италия.
Атлантическая ось
Перспективы восстановления европейской экономики оказались в опасности из-за
инфляции, поразившей США после волны забастовок в 1946-1947 гг., роста стои¬
мости жизни в Европе после неурожая 1947 г. и увеличения цен на сырье вследст¬
вие начала корейского конфликта в 1950 г. Несмотря на действие этих неблаго¬
приятных факторов, главную роль в реконструкции европейской экономики сыграли
американская финансовая помощь и деятельность ЕОЭС. Результаты первой
стадии плана Маршалла (1947-1949 гг.) были блестящи. Повсюду модернизирова¬
лась инфраструктура, объемы промышленного производства выросли на 30%, а про¬
изводительность труда на 10% превзошла уровень, существовавший накануне вой¬
ны. В ходе следующей стадии (1949-1951 гг.) большее внимание было уделено уси¬
лению внутриевропейской кооперации. Именно в указанный период ЕОЭС приняла
масштабные меры по либерализации европейской торговли. Система квотирования
была радикально сокращена: 50% товаров были немедленно освобождены от этой
формы количественного ограничения. Постепенно цифра увеличивалась, достигнув
90%. Оставшиеся 10% подлежали ограничениям временного характера. Речь, безус¬
ловно, идет о наиболее спорной номенклатуре товаров. Правило единогласного
голосования в ЕОЭС стало причиной этой неполной либерализации. Одновременно,
ЕОЭС смогла быстро добиться установления гибкости во внутриевропейских
платежах. Созданный в июле 1950 г. Европейский платежный союз организовал
денежную систему Западной Европы на базе многостороннего сотрудничества.
На второй стадии планом Маршалла предусматривалось постепенное сокра¬
щение помощи. В случае же возникновения дефицита платежного баланса у
европейских государств необходимый приток средств должны были обеспечить
американские частные инвестиции в экономику Старого Света или его колоний.
Однако развязывание конфликта в Корее разрушило эти надежды. Доклад Грея,
подготовленный правительством летом 1950 г., рассматривает влияние корейской
войны на процесс восстановления экономики в Европе. Он рекомендует продол¬
жение предоставления финансовой помощи Европе еще в течение 3-4 лет не
только в целях укрепления процесса возрождения, но и перевооружения запад-
ноевропейстких государств.
В начале 50-х годов тема американской политики в Европе стала предметом
оживленных дискуссий в администрации15. По мнению государственного департа¬
мента, помощь со стороны США не должна прекращаться, способствуя подъему
европейской экономики. Считалось, что Европа должна оставаться долговременной
точкой опоры, и необходимо рассматривать как неизбежное зло факт европейской
дискриминации по отношению к американской продукции и доллару. Таким образом,
состояние европейской экономики рассматривалось департаментом как факт
необычайно важный для американской политики. Здоровая экономика Старого
Света является необходимым условием, фундаментом единой, политически сильной
Европы, которая может противостоять советской угрозе.
Департамент Казначейства не разделял этой точки зрения. Он полагал, что
цель помощи, предоставляемой США европейской экономике, не должна подменять
политическую стратегию в рамках холодной войны, но, скорее, облегчать построе¬
ние либерального мира под руководством США. С этой целью министерство
231

финансов поддерживало оказание такой помощи и готово было даже пойти на
дискриминационные условия для американских товаров и доллара. Но, вместе с
тем, оно подчеркивало временность таких мер. Когда Европа сможет стать равным
партнером для США, такая помощь должна прекратиться, а либеральный поря¬
док - установиться в мировых взаимоотношениях без каких-либо ограничений.
Постепенно эта точка зрения брала верх, отступая лишь в отдельных эпизодах
холодной войны. В этих условиях, когда страны Восточного блока не желали
слышать о мировом либеральном порядке под покровительством американцев,
нужно было избавиться от мечты построения мировой рыночной системы и огра¬
ничиться рамками западного сообщества. Иными словами, идея "Паке Американа"
сохранилась лишь в границах "атлантического" мира16.
В этих новых границах и устанавливался мировой либеральный порядок.
Представители США в международных организациях "свободного мира" (ГАТТ,
ЕОЭС и МВФ) ратовали теперь не только за отмену всяческих ограничений
торговли, но и поддержали возвращение к золотому стандарту, опирающемуся на
фиксированные курсы обмена и конвертируемость валют17.
Новая либеральная модель мировой экономики имела сторонников за предела¬
ми атлантической оси. Сначала это были Австралия и Новая Зеландия, а потом и
Япония. В 1949 г. американское правительство приняло решение о ликвидации ок¬
купационного режима в последней и замене его мирным договором и военным сою¬
зом. Было также решено оказать Японии прямую финансовую помощь по примеру
Европы. Во время корейской войны в начале 50-х годов размеры помощи Японии
увеличились, что ускорило процесс интеграции последней в мировую экономику.
Большинство стран "третьего мира", расположенные в Латинской Америке, на
Среднем Востоке и в Африке, также были присоеденены к этой системе. Атланти¬
ческое "ядро" вновь трансформировалось в рыночную экономику мирового масшта¬
ба. Однако центр ее по-прежнему находился на Западе и в Атлантической зоне.
2.	ЕВРОПЕЙСКАЯ РЕАКЦИЯ:
ЛИБЕРАЛИЗАЦИЯ В ГРУППЕ "ОПРЕДЕЛИВШИХСЯ" СТРАН
ПЕРВЫЕ ПОПЫТКИ ЕВРОПЕЙСКОЙ ИНТЕГРАЦИИ
Ближе к концу войны в Европе уже были предприняты первые попытки создания
таможенных союзов и осуществления идеи европейской экономической интеграции.
Эти попытки сыграли в дальнейшем решающую роль в последующей унификации.
В 1944 г. правительства в изгнании Бельгии, Голландии и Люксембурга, еще
будучи в Лондоне, приняли решение о создании с 1 января 1948 г. таможенного
союза, известного впоследствии под названием "Бенилюкс". Тогда же стороны
выразили намерение преобразовать в дальнейшем этот союз в экономический по
образцу того, который уже существовал между Бельгией и Люксембургом
(Бельгийско-Люксембургский Экономический союз, БЛЭС (Union Economique Belgo-
Luxembourgeoise, UEBL) с 1921 г. Ограничения на импорт промышленной продукции
в рамках Бенилюкса были отменены в 1949-1950 гг., а к середине 50-х годов
рабочая сила и капиталы могли обращаться здесь свободно. "Сельскохозяйственный
протокол", устанавливающий уровень минимальных цен при экспорте сельхозпро¬
дукции из Голландии в Бельгию, перестал действовать в 1962 г. Между тем в
1960 г. был подписан договор в целях создания экономического союза. Он зафи¬
ксировал принципы многосторонней консультации и единогласного голосования,
которые поддерживали процесс принятия соответствующих решений. Однако кон¬
цепция наднациональной власти здесь упомянута не была, что значительно осла¬
било динамику интеграционного процесса.
Таможенный союз как таковой оказался успешным. Многосторонние обмены
232

стремительно развивались, заметно опережая развитие торговли с третьими страна¬
ми. До 1960 г. экспорт из стран-членов БЛЭС в Голландию рос быстрее, чем в
обратном направлении, несмотря на то, что уровень заработной платы в Голландии
был намного ниже. Помимо этого, таможенный союз облегчил проведение струк¬
турных реформ в промышленности Бенилюкса. Давление конкуренции, сопровож¬
даясь расширением рынка, стимулировало рационализацию, специализацию и обнов¬
ление промышленности в странах с наиболее высоким уровнем зарплаты. Этот
феномен породил в рамках Бенилюкса качественно новый вид международного
разделения труда: не столько между различными отраслями, но и внутри них. Опыт
Бенилюкса имел последователей, которые так же склонялись к идее экономической
интеграции. В марте 1948 г. Франция и Италия образовали таможенный союз,
известный как Франситал, вступление которого в силу было намечено на 1955 г.
Еще более важным событием стало создание Европейского общества угля и
стали (ЕОУС), решающего этапа на пути к интеграции. Этому способствовало
решение США и Великобритании о реконструкции западногерманской экономики.
Франция и Бенилюкс со скептицизмом смотрели на эту инициативу18 и требовали,
чтобы тяжелая промышленность Германии была поставлена под международный
контроль, а обеспечение углем этих стран из бассейна Рура было гарантировано.
На конференции в Лондоне в марте 1948 г. они добились своего: Рур был поставлен
под контроль международной администрации. В ее состав входили представите ти
США, Великобритании, Франции, ФРГ и стран Бенилюкса, Такое развитие
ситуации ущемило Германию, которая почувствовала себя под опекой как раз в тот
момент, когда восстановление ее экономики и политического суверенитета, ка¬
залось, были обеспечены. Французский политический деятель Роберт Шуман пони¬
мал, что данное решение означает решительный поворот в послевоенном развитии
Европы. Стремясь сгладить непрятные последствия, которые оно вызвало, особено
во Франции и Германии, он стемился установить равные партнерские отношения
между странами в рамках международной кооперации. Понимая, что этого можно
добиться лишь в рамках общего европейского рынка угля и стали, 9 мая 1950 г. он
предложил создать его14.
Главная идея Шумана исходила из политических интересов. По ее смыслу,
сотрудничество смогло бы нормализовать франко-германские отношения и пол¬
ностью интегрировать ФРГ как суверенное государство в западноевропейское сооб¬
щество. Острая проблема Саара также могла быть легко решена. Установление
наднациональной администрации, помимо всего прочего, представляло интересный
опыт для перспективы будущей политической организации Европы.
Одновременно с этим Шуман не сбрасывал со счетов и экономические преиму¬
щества соглашения. В частности, многие предложения Шумана были использованы
в плане Моннэ, который предусматривал проведение реконструкции французской
экономики благодаря развитию современной тяжелой промышленности. Последний
предполагал наличие свободного доступа к запасам каменного угля в бассейне Рура,
что могло быть обеспечено лишь процессом интеграции тяжелой промышленности
континента, как это предлагалось Шуманом. Более того, наличие наднациональной
администрации позволяло осуществлять эффективный контроль за каменноуголь¬
ной и металлургической промышленностью. Таким образом, можно было избежать
образования картелей олигополистического типа, что успокаивало левые круги.
Облегчался также экспорт этой продукции. Экономика стран "третьего мира"
развивалась, но это не могло создать новых рынков сбыта для европейских
предприятий до того, как благодаря специализации и росту объемов производства
они смогли бы стать конкурентоспособными по сравнению с их американскими и
советскими аналогами. Что касается торговли со странами "третьего мира", Европа
располагала рядом преимуществ по сравнению с США и Советским Союзом, так
как была более "совместимой" с ними. Сам же "третий мир" в этих условиях также
233

был в состоянии финансировать этот импорт из Европы благодаря собственному
экспорту.
18 апреля 1951 г. Франция, ФРГ, Италия и страны Бенилюкса подписали
Парижское соглашение о создании с 25 июля 1952 г. ЕОУС. Попытки со стороны
Великобритании добиться членства в этой организации были отклонены. В рамках
последней отменялись импортные и экспортные пошлины, всяческие количест¬
венные ограничения, субвенции и другие дискриминационные меры. Функции конт¬
роля предоставлялись наднациональной Высшей власти (la Haute Autorite), состояв¬
шей из независимых представителей стран Сообщества. Этот орган располагал
собственными ресурсами, которые образовывались от отчислений на производство
каменного угля и стали в Сообществе. Его решения имели исполнительную силу
для всех членов организации, а также предприятий обеих отраслей. Высшая власть
должна была обеспечивать максимальный уровень производства угля и стали при
минимальных издержках. Помимо этого, данная продукция должна была предостав¬
ляться в распоряжение всех членов Сообщества без ограничений и по единым,
установленным Высшей властью, ценам. Последняя также обязывалась всячески
стимулировать и направлять процесс модернизации и перестройки тяжелой промыш¬
ленности. Для этого был создан специальный Фонд перераспределения. Высшая
власть также координировала свои действия с Консультативным комитетом и
специальным Советом министров. Переговоры и принятие решений были подчи¬
нены процедуре общепринятых решений, включая право вето. В политическом
аспекте Высшая власть отчитывалась от своей деятельности перед Ассамблеей
Сообщества, члены которой являлись представителями национальных парламентов.
Особенно сильным был психологический эффект от факта учреждения ЕОУС.
На практике же организация быстро столкнулось с целым рядом трудностей, что в
первую очередь, связано со слишком узким полем ее деятельности. Уголь и сталь
составляли лишь часть производства каждой страны, и было слишком сложно
изолировать ее от остальной экономики. В 1954 г. создается рабочая группа для
изучения возможности увязывания общего рынка для указанной продукции с
другими базовыми отраслями экономики. К тому же уголь составлял лишь часть
общих потребностей Западной Европы в энергоресурсах, и с 1950 г. внимание
начинает переключаться на другие многообещающие источники.
Замена угля другими источниками энергии очень быстро поставила перед Сооб¬
ществом основную структурную проблему. Высшая власть не уклонилась от вызо¬
ва. По ее заданию был подготовлен и в 1953 г. представлен доклад, выполненный
под руководством голландского экономиста Яна Тинбергена. В нем содержался про¬
гноз на 10 лет относительно спроса на уголь на основе достигнутого роста всего
промышленного производства20. Согласно ее выводам, годовой объем добычи угля
должен был значительно увеличиваться. В докладе Тинбергена принималась во вни¬
мание вероятность замены угля ядерной энергетикой, газом и нефтью. Однако вни¬
мание, уделенное развитию ядерной энергетики, было незначительным из-за слиш¬
ком высоких издержек производства. В документе также предвиделся постоянный
рост цен за перевозку продуктов россыпью: словом, замена в будущем угля газом
или нефтью не казалась столь очевидной. Результатом выводов доклада стала ак¬
тивная политика Высшей власти по увеличению добычи угля в следующем деся¬
тилетии.
Однако ход последующих событий в 50-60-х годах опроверг выводы доклада.
Огромные запасы нефти и газа были найдены на Среднем Востоке, в Северной
Африке и других регионах. Добыча этих ископаемых резко увеличилась, а цены
упали. Кроме того, последствия суэцкого кризиса привели к созданию супертан¬
керов, которые обеспечивали низкие издержки доставки из региона Персидского
залива в Европу вокруг мыса Доброй Надежды. Процесс замены у г л:: нефтью и
газом ускорился. Так. доля угля в общем обеспечении энергоресурсами ЕОУС

упала с 74% в 1950 г. до 31,3% в 1967 г. Доля нефти за тот же период выросла с 10
до 51,5%21. Структурная политика ЕОУС оказалась полностью искажена. Вместо
увеличения производства пришлось беспокоиться о борьбе с перепроизводством,
закрывая некоторые шахты и перепрофилируя целые регионы. Переход к
оборонительной стратегии нанес значительный ущебр развитию ЕОУС. Из-за
постоянных проблем, связанных с угольной промышленностью, экономическая
мощь этой организации также оказалась ослабленной.
В психологическом аспекте, однако, нельзя не признать успешной деятельность
ЕОУС. Центр европейской тяжелой промышленности, сконцентрированный в
Рурском бассейне, Саарской области, Лимбурге, Валлонии, Люксембурге и Лота¬
рингии, перестал быть постоянным источником войн и конфликтов и превратился в
место, где развивался процесс сотрудничества и прогресса. Будущее этих регионов
выглядело теперь намного оптимистичнее22. Институциональные инновации, кото¬
рые принесла деятельность ЕОУС, также являлись положительным моментом.
Процесс международного сотрудничества, порожденный деятельностью этой орга¬
низации, усилил веру в объединение Европы и открыл путь для целой серии новых
инициатив в области европейской интеграции.
"Европа шести"
Шесть государств - членов ЕОУС (Франция, ФРГ, Италия, Бельгия, Голландия и
Люксембург) приняли французский план Мейера, предусматривающий создание
европейской армии и подписали 27 мая 1952 г. соответствующий договор об
образовании Европейского оборонительного сообщества. Эта модель совместной
обороны предполагала ведение общей внешней политики и в долговременной
перспективе полную политическую интеграцию. С учетом этого было предложено
создать Европейское политическое сообщество, в результате чего состоялось бы
слияние наднациональных институтов ЕОУС и Европейского оборонительного
сообщества. Однако дальнейшего развития не последовало. 30 августа 1954 г.
французский парламент отказался ратифицировать создание общей оборонительной
системы. Процесс европейского объединения прервался23. В 1955 г., чтобы вдох¬
нуть в него жизнь, страны Бенилюкса под эгидой ЕОУС предложили план Бейена,
по имени министра иностранных дел Голландии, который представил его в 1952—
1953 гг. в целях продвижения процесса экономического объединения Европы.
Страны Бенилюкса исходили из следующей посылки: политическое объединение
невозможно в ближайшей перспективе, напротив, экономическая интеграция воз¬
можна и в состоянии в дальнейшем открыть путь интеграции политической. Во
время встречи в Мессине в июне 1955 г. Совет министров Сообщества принял этот
план и обязал специально организованный комитет экспертов под председа¬
тельством Поля Генри Спаака подготовить новые предложения. Приглашенная к
сотрудничеству Великобритания отказалась от этого в ноябре 1955 г. Британские
делегаты не могли согласиться с точкой зрения, сформулированной другими стра¬
нами. Для воплощения плана Бейена в жизнь, считали они, не требуется каких-либо
специальных институций. Создания простой зоны свободной торговли в рамках
ЕОУС было бы более чем достаточно. Представители Великобритании противи¬
лись также формированию специальной системы защиты европейского сельского
хозяйства и были не согласны с концепцией основания наднациональных органов,
наделенных реальными полномочиями.
Подготовленным в 1956 г. докладом Спаака намечалось создать общий рынок и
учредить сообщество по развитию ядерной энергии. Общий рынок, по мнению
Спаака, должен быть создан в три этапа. Прежде всего следовало подготовить к
слиянию национальные рынки, для чего необходимо было огранизовать общий
таможенный союз, который не только бы устранил пошлины, но и уничтожил бы
все количественные ограничения и другие меры нетарифного регулирования
235

торговли на территории шести государств. Во вторую очередь предусматривалось
установление общей политики в области сельского хозяйства и транспорта с
одновременной гармонизацией законодательства в других секторах экономики.
Третий этап предполагал обеспечение свободы передвижения рабочей силы, капи¬
талов и услуг. Для достижения этих целей предлагалось создать четыре специаль¬
ных учреждения, два из которых должны были действовать под эгидой ЕОУС.
Дебаты по поводу доклада породили серьезные трения между шестью участ¬
никами. Франция требовала принятия специальных мер переходного периода и выс¬
тупала против внешних тарифов, предложенных странами Бенилюкса, считая их
слишком низкими. К тому же она настаивала на том, чтобы партнеры пообещали
взять иа себя часть финансовых обязательств по отношению к ее заморским терри¬
ториям. Пять остальных стран уступили. 25 марта 1957 г. был подписан Римский
договор, предусматривающий создание с 1 января 1958 г. ЕЭС и Европейского
сообщества по атомной энергии (Евратом)6*.
"Европа семи"
Между тем Великобритания конкретизировала свои собственные идеи по вопросам
экономического сотрудничества. После своего ухода из Комитета Спаака в ноябре
1955 г. она опробовала в рамках ОЕЭС менее стеснительную форму сотрудни¬
чества. В январе 1957 г. с ее стороны было предложено создать в Европе зону
свободной торговли в области промышленности. Но переговоры по этому вопросу в
рамках ОЕЭС затянулись. Франция в конце 1958 г. была в начале кризиса. В
сущности, этот вопрос не вызывал большого интереса из-за создания несколькими
месяцами раньше ЕЭС. Великобритания тем не менее продолжала вести пере¬
говоры с Норвегией, Швецией, Данией и Австрией, к которым вскоре присоедини¬
лись Швейцария и Португалия. Переговоры привели к подписанию семью
государствами 4 января 1960 г. Стокгольмской конвенции, учредившей Европей¬
скую ассоциацию свободной торговли (ЕАСТ)24.
Функции ЕАСТ были исключительно прагматическими и касались только про¬
мышленной продукции. За несколькими исключениями, они не затрагивали сельс¬
кохозяйственной продукции. Вследствие этого члены организации могли импорти¬
ровать последнюю со всего мира, например из стран Содружества, по низким це¬
нам, но не имели права реэкспортировать ее в страны, подписавшие соглашение по
тем же ценам. Кроме того, отсутствие общего экспортного тарифа на промышлен¬
ные изделия обязывало указывать страну происхождения по всей номенклатуре
продукции, экспортируемой одним из семи государств в другую страну, состоящую
в ЕАСТ. Если транзитную продукцию определить было довольно просто, то иначе
обстояло дело, когда транзитная продукция подвергалась переработке в стране-
члене ЕАСТ. В противоположность ЕЭС институциональная структура ЕАСТ была
неразвитой. Договор упоминал лишь об одном учреждении - Совете министров.
Правда, предусматривалось создание нескольких постоянных и временных комиссий
для разрешения конкретных проблем, таких, как определение места происхождения
продукции.
"Европа девяти"
Несмотря на сокращение тарифов в отношениях между Великобританией и ее
партнерами и вступление в ЕАСТ других государств - Финляндии, Исландии, Лих¬
тенштейна, Гренландии и Фарельских островов - деятельность ЕАСТ не имела
большого успеха. Правительство консерваторов в Великобритании вновь пересмот¬
рело позицию своей страны и начало новые маневры по сближению с "Европой шес¬
ти". Этому можно найти несколько причин. Во-первых, пошатнулись позиции Вели¬
кобритании в мире. Империя постепенно разваливалась, ее доля в мировом торго¬
б* Хороший обзор по этой теме см,: Van De Meerssche Р. De liuropese.
236

вом обороте уменьшалась, статус фунта стерлингов как ключевой валюты поблек,
а Содружество лишилось своей первоначальной сплоченности, так что идея
многонационального сообщества понемногу теряла свое значение. Неблагоприятной
была ситуация и в самой стране. Экономический рост был невысоким,
государственные финансы — нестабильными, а инвестиции — вялыми. Наоборот,
"Европа шести" испытала значительный экономический рост. Создание "Общего
рынка", казалось, имело эффект ускорителя этого процесса, который даже пере¬
шагнул рамки ЕЭС. Так, торговый оборот между государствами-членами ЕАСТ и
ЕЭС рос быстрее, чем внутри самой зоны свободной торговли7*.
Сделав из этого определенные выводы, 31 июля 1961 г. Британский премьер-
министр Гарольд МакМиллан представил кандидатуру своей страны для вступления
ее в ЕЭС. Таким же образом поступили Дания, Ирландия и Норвегия. Австрия,
Швеция, Швейцария и Португалия попросили статус ассоциированных членов.
Переговоры затянулись. В январе 1963 г. президент де Голль заявил о своем вето
на вступление Великобритании в ЕЭС. В фервале же 1963 г. все переговоры по
этому вопросу были прерваны. По мнению де Голля, представители британской
стороны, не желая принимать Римское соглашение, каким оно было, выдвигали
слишком много различных оговорок. Более того, президент Франции считал преуве¬
личенным атлантический размах британской политики. Последняя оказывалась не¬
достаточно ориентированной на собственно европейские интересы и грозила
пертрубациями развитию европейского блока как в экономическом, так и в полити¬
ческом плане8*. Французы к тому же рассматривали Англию в качестве "троянского
коня" США, посредством которого американцы пытались умерить пыл антиа¬
мериканской политики, проводившейся Францией в рамках Сообщества.
В 1967 г. премьер-министр лейбористкого правительства Великобритании Га¬
рольд Вильсон представил новую заявку на присоединение к Сообществу. На этот
раз англичане предложили лишь некоторые поправки к Римскому соглашению. Од¬
нако де Голль снова воспользовался правом вето еще до начала ведения перегово¬
ров. По его мнению, экономическая ситуация в Великобритании и позиция фунта
стерлингов были слишком неустойчивы, чтобы ЕЭС могло рассматривать вопрос о
ее принятии. В ходе Гаагского саммита (1-2 декабря 1969 г.) президент Помпиду
снял это вето, учитывая то, что девальвация фунта стерлинга в конце 1967 г. улуч¬
шила финансовую ситуацию в стране. В 1970 г. к переговорам приступило прави¬
тельство консерваторов под руководством Эдварда Хита (Edward Heath). 22 января
1972 г. Великобритания, Ирландия, Дания и Норвегия стали членами ЕЭС. Эта
процедура сопровождалась принятием целого ряда оговорок и мер переходного
периода9*. Норвегия, однако, покинула Сообщество после того, как большинство
населения этой страны на референдуме 26 ноября 1972 г. высказалось против этой
акции. Дания и Великобритания вышли из состава ЕАСТ. Таким образом "Европа
шести" превратилась в "Европу девяти".
Будучи неудовлетворенными условиями присоединения, представители лейбо¬
ристского правительства Великобритании, пришедшего к власти в 1974 г. и вновь
возглавляемого Гарольдом Вильсоном, потребовали их пересмотра. Эксперты лей¬
бористской партии считали, что аграрная политика Сообщества слишком невыгодна
7* Кроме этого, доля ЕЭС во внешней торговле каждой из стран ЕАСТ была значительней по
сравнению с общей долей других членов зоны "свободной торговли" (см.: Schlogel М. I.es relations
feconomiques et financibres. P. 114-116,282-283).
8* Главным поводом для подобных выводов стало заключение между президентом Кеннеди н премьер-
министром МакМилланом соглашения в Нассау (Багамы, 1962 г.), касающееся военной сферы.
9* Ежегодное сокращение тарифов должно было проходить (начиная с 1 января 1973 г.) в пять этапов
(уменьшаясь каждый раз на 20%). Выравнивание общих внешних тарифов начиналось с 1 января
1974 г. и предусматривало четыре фазы. В этом случае разрыв сокращался каждый раз на 25%. Доля
Великобритании в бюджете Сообщества постепенно увеличилась с 8,64%в 1973 г. до 19,92% в
1977 г.
237

для Англии. В дейстительности импорт продуктов питания из стран Содружества,
где его производство было эффективным, заменялся импортом продукции из стран
ЕЭС, где такое производство было неэффективным и датировалось. Это был пре¬
восходный пример так называемого "отклонения курсов", которое приводило к рос¬
ту уровня стоимости жизни и издержек заработной платы и, следовательно, к ухуд¬
шению экспортной способности промышленности Великобритании. Другими слова¬
ми, фунт стерлинг подвергся новым девальвациям, что отразилось на уровне жизни
населения10*.
Новые переговоры привели к положительным результатам. Было определено,
что аргарная политика в рамках ЕЭС должна быть радикально реформирована.
Другие члены Сообщества были также согласны на сокращение вклада Велико¬
британии в бюджет этой организации, принимая во внимание относительный спад в
экономике этой страны. Кроме того, был смягчен план мероприятий, направленных
на создание экономического и финансового европейского союза, а сроки его
введения в действие отложены на некоторое время. На референдуме 1975 г.
население островов поддержало новое соглашение, высказавшись тем самым за
присоединение своей страны к Сообществу11*.
Создание таможенного союза
Римский договор 1957 г. представлял собой лишь каркас, который должен был
наполняться конкретными решениями и инициативами, предпринимаемыми в
процессе построения Европейского сообщества (ЕС). Сам по себе он являлся лишь
хронологической схемой, разделенной на три стадии. Первая предусматривала
создание таможенного союза, сопровождавшееся гармонизацией экономической по¬
литики и свободой перемещения рабочей силы, капиталов и услуг. Вторая ставила
задачей достижение экономического союза, третья - политическую интеграцию.
Первая стадия развивалась без особых трудностей. Предусматривалось в
течение 12 лет полное устранение таможенных пошлин в рамках ЕС и уста¬
новление общего внешнего тарифа. Но этот процесс развивался столь согла¬
сованно, что союз образовался на полтора года раньше намеченного срока. 1 июля
1968 г. таможенный союз состоялся как во внутреннем, так и во внешнем плане.
Стало возможным свободное перемещение капиталов, рабочей силы и услуг.
Гармонизация экономической политики во избежание дискриминации в отношениях
между странами-членами ЕС превратилась в неотложную задачу, но и здесь был
достигнут значительный прогресс. Ограничения в торговле были устранены, и в
области конкуренции начала проводиться активная политика. Эти мероприятия
главным образом преследовали цель ограничить возможность создания картелей и
проведение всевозможных сляний, которые могли бы предоставить монопольные
позиции некоторым крупным предприятиям. Смысл гармонизации в фискальной
сфере состоял в замене режимов различных косвенных налогов на единую систему
налога на добавленную стоимость (НДС). Другие меры были направлены на стан¬
дартизацию в области технических норм и координацию экономического зако¬
нодательства, в частности акционерного.
Создание таможенного союза повлекло за собой возникновение целой серии
специфических европейских институтов: Европейской комиссии и Совета министров
в Брюсселе12*, Суда в Люксембурге и Европейского парламента в Страсбурге.
10* Консерваторы считали, что экономико-динамические и политические последствия этого влияния
положительно сказались на Великобритании. Лейбористы же утверждали, что измерить эти
последствия очень трудно, а иногда и невозможно.
и* В 60-х годах Турция, Греция и Португалия также представили свои заявки на вступление в ЕЭС.
12* 1 июля 1967 г. Высшая администрация угля и стали, Европейская комиссия по атомной энергии и
Комиссия Европейского Сообщества были объединены в единый орган - "Единую комиссию”, или
Комиссию европейских сообщеста, известную также под названием Европейской комиссии.
238

Европейская комиссия придала лицо наднациональной власти своему персоналу,
наделенному правительствами соответствующих стран большой независимостью.
Она не обладала правом решения, однако должна была заботиться о выполнении
Римского договора. В этих целях она выдвигала предложения, которые принимали
окончательную форму в решениях Совета министров. Комиссия же следила за тем,
чтобы они выполнялись на всех уровнях. В заседаниях Совета министров принима¬
ли участие министры, компетентные в вопросах повестки дня. Римский договор пре¬
дусматривал механизм единогласного принятия решений, однако он также опреде¬
лял механизм постепенного перехода к системе, когда решения принимались бы
простым большинством. Предполагалось, что со временем Совет министров станет
органом наднациональной власти. Но с 1965 г. эти попытки были торпедированы со
стороны Франции, так что принцип единогласия вновь восторжествовал.
Первоначально члены Европейского парламента являлись представителями на¬
циональных законодательных органов, но в 1979 г. они уже были избраны на основе
всеобщего избирательного права. Несмотря на это, парламент обладал очень огра¬
ниченными полномочиями, которые имели, скорее, консультативные, чем законо¬
дательные функции. Тем не менее он обладал правом требовать отставки членов
Европейской комиссии и ограниченное право по координации бюджета Сообщества.
Одновременно с уже упомянутыми выше четырьмя институциями были созданы
несколько консультативных комитетов, наиболее важные из которых - Экономи¬
ческий и социальный комитет, Комитет по денежной политике25.
Римский договор также предоставлял возможность неевропейским государствам
устанавливать достаточно гибкие отношения с Сообществом посредством ассоциа¬
ции. В ходе предварительных переговоров Франция потребовала, чтобы формула
ассоциации автоматически распространялась на ее заморские территории. Прежние
колонии Бельгии и Голландии также получили статус ассоциативных членов. Пос¬
ледний предусматривал предоставление преференциального режима, который вклю¬
чал эти страны в зону свободной торговли, где действовал единый внешний тариф.
Таким образом, последние становились привилегированными поставщиками в стра¬
ны Европы продукции из государств, находившимися за пределами Сообщества.
Действовал и обратный механизм, когда страны-члены ЕЭС становились также
привилегированными экспортерами промышленной и иной продукции в ассоцииро¬
ванные государства. Более того, было предусмотрено создание европейской про¬
граммы финансовой и технической помощи, которая, принимая форму дара от евро¬
пейского Фонда развития, предназначалась прежде всего на развитие инфраструк¬
туры. Из 19 африканских государств, получивших с 1958 по 1962 г. политическую
независимость, все за исключением Гвинеи, сохранили свой статус ассоциированных
членов Европейского сообщества26.
Правилами, регулирующими статус ассоциированных заморских территорий,
предусматривался их пересмотр каждые пять лет. В этой ситуации ЕЭС могло
учитывать те изменения, которые произошли в экономической и политической
жизни указанных стран за прошедший период. Впервые такая практика была
применена на конференции в Яунде (Yaounde) в 1964 г. В ходе предварительных
переговоров среди европейских стран выявились серьезные противоречия. ФРГ и
Голландия придерживались "мирового" подхода и требовали постепенной отмены
преференциального режима, в то время как Франция и Бельгия отстаивали "афри¬
канское” направление. Вторая точка зрения некоторое время доминировала, тем не
менее со второго раунда Яундской конференции в 1970 г. "мировой” подход одер¬
жал победу. Еще первая ЮНКТАД в Яунде осудила дискриминационную природу
ориентированных лишь на внутренний рынок экономических систем27.
С вступлением в 1972 г. в ЕЭС Великобритании вновь оказалось необходимым
пересмотреть статус ассоциированных территорий. На Конференции в Лиме ^
1976 г. число ассоциированных членов увеличилось с 18 до 46. Суммы же, пред¬
239

назначенные на оказание финансовой и технической помощи, увеличились в 4 раза.
Теперь принято решение о том, что эти средства будут направляться не только на
создание инфраструктуры, но и на эффективное разитие промышленности. Кроме
того, был отменен и принцип преференциального статуса: экспорт ассоциированных
стран в ЕЭС продолжал пользоваться преимуществами, но обратная связь утратила
силу. Была создана и система стабилизации экспортных потерь (СТАБЭКС)
(STABEX) для 12 видов экспортной продукции "третьего мира". Она предусматри¬
вала организацию специального фонда для оказания финансовой поддержки произ¬
водителями 12 видов базовой продукции в случае, если их доходы падали ниже
намеченного уровня. Эти мероприятия явились важным шагом в ориентации евро¬
пейской политики на поддержку экономик стран "третьего мира"28. Вторая кон¬
венция, подписанная в Лиме в 1980 г., обозначила новый прогресс. Она позволила
добиться результатов, которых невозможно было достичь в рамках ЮНКТАД. Так,
были устранены различные нетарифные препятствия для развития экспорта ассо¬
циированных стран в ЕЭС. Действие системы СТАБЭКС распространилось на
44 вида продукции. Тем не менее размер финансовой помощи увеличился незна¬
чительно, ибо сами европейские страны столкнулись с серьезными трудностями
платежного баланса.
Совместная сельскохозяйственная политика
После создания таможенного союза и гармонизации политики в экономической об¬
ласти Римский договор предусматривал на второй стадии полную экономическую
интеграцию. Основой для этого процесса стала Единая сельскохозяйственная по¬
литика (ЕСП)29.
Основания для такого подхода имели историческую подоплеку. Кризис 30-х го¬
дов заставил европейские страны создать всевозможные программы поддержки соб¬
ственного сельского хозяйства: многие из них старались защитить мелкие хозяйства
повышением цен на сельскохозяйственную продукцию и посредством политики про¬
текционизма, что привело к искажениям в области ценовой политики в этом секторе
экономики и искусственной поддержке жизнедеятельности мелких хозяйств. Либе¬
рализация внутриевропейской торговли сельскохозяйственной продукцией могла бы
способствовать сокращению их числа. В политической перспективе подобное поло¬
жение вещей выглядело абсолютно невозможным. Однако разные уровни цен в аг¬
рарной сфере скрывали существование различий в стоимости жизни и в заработной
плазе. В действиз’ельности речь шла об издержках производства, факторе, лежа¬
щем в основе всех дискриминационных режимов. Единая сельскохозяйственная по¬
литика, гарантируя единообразие цен в Европе, являлась, таким образом, абсолют¬
ной необходимостью. С ее помощью можно было удерживать цены на аграрную
продукцию на уровне, превышающем мировой. Цель такой политики заключалась
в гарантировании удовлетворительного дохода сельскохозяйственному сектору, со¬
поставимому с другими социально-профессиональными категориями. Упомянутая
система предполагала создание системы контроля за импортом сельскохозяйствен¬
ной продукции из стран "третьего мира" (посредством системы специальных разре¬
шений), а также управление ситуацией собственно на аграрном рынке Сообщества
(путем скупки излишков продукции на рынке по гарантированным ценам).
Лишь в 1967 г. после долгих переговоров единая политика Сообщества, ос¬
нованная на этих принципах, была, наконец, принята30. Между тем структура цен
была уточнена. Каждый год Сообщество определяло "ориентирующие цены",
страхуя доходы аграриям. "Цены интервенции" находились на уровне 5-7% ниже и
составляли, таким образом, гарантированный минимум скупки продукции Сооб¬
ществом. Помимо этого определялись "пороговые цены" на продукцию, импор¬
тируемую из третьих стран. Если реальные цены импорта оказывались ниже по¬
роговых, европейским производителям выплачивалась разница. Право таких дей¬
ствий перешло к Сообществу.
240

ЕСП финансировалась Европейским фондом сельскохозяйственных гарантий и
ориентации (ЕВСГО), заранее созданным в 1962 г. Первоначальный капитал фонда
состоял из взносов стран-участников. Со временем, однако, у него появились
собственные ресурсы, основанные на продаже не только импортной, но и другой
продукции. Что касается последней, в 1965 г. Европейская комиссия разработала
график передачи заявлений со стороны Казначейств каждой из стран Сообществу.
Как бы там ни было, этих поступлений было недостаточно для удовлетворения
огромных потребностей ЕСП. Последние прежде всего объяснялись высокими
издержками по обеспечению "цен поддержки" для скупки излишков на рынке.
Система гарантированных цен привела к гигантскому перепроизводству многих
видов сельхозпродукции (пива, молока, зерновых и сахара). Фонд вынужден был
скупать все излишки, продавая их в третьих странах и неся тем самым большие
убытки. Помимо этого, он же отвечал за финансирование структурной аграрной
политики Сообщества, целью которой, одновременно с краткосрочной политикой
поддержки цен, была и долговременная стратегия развития и модернизации евро¬
пейского сельского хозяйства.
Европейский комиссар по сельскому хозяйству Сикко Маншолт (Sicco L.
Mansholt) считал, что разрушение рынка, вызванное влиянием системы "цен под¬
держки", требовало привлечения особого внимания к проведению структурной
политики. В декабре 1968 г. он предложил рассмотреть десятилетний план, извест¬
ный как "Сельское хозяйство 1980" ("Agriculture 1980"), целью которого был быст¬
рый рост производительности земли, труда и капитала31. В результате реализации
программы конкурентоспособность европейского сельского хозяйства на мировых
рынках должна была увеличиться, что позволило бы приступить к постепенной
отмене "цен поддержки". Для этого требовалось провести радикальную реконст¬
рукцию: размер хозяйств должен был достичь уровня, обеспечивающего оптималь¬
ную их эффективность, площадь, занятая сельскохозяйственным производством -
сократиться, число занятых в нем - достичь к 1980 г. 6% от всего активного
населения, а особое внимание предполагалось уделить улучшению образования в
этом секторе экономики. В глазах Сообщества эти предложения носили слишком
радикальный характер и поэтому не могли быть приняты как единая программа.
В итоге в 1971 г. Совет Министров Сообщества принял компромиссное решение.
Некоторые предложения, особенно относительно сокращения числа занятых в
аграрной сфере и увеличения размеров хозяйств, были утверждены. Одновременно,
была усилена система искусственных цен, которые отныне выражались не в
долларах, а в европейских единицах. Таким образом, речь шла о решениях, плохо
согласующихся между собой.
Денежный хаос 70-х годов и развитие в результате этого инфляционных
процессов во всем мире продолжали разрушать ЕСП. Монетарные условия, так же
как и инфляция, развивались неодинаково в разных странах, что тоже расстраивало
систему аграрного рынка. Все чаще приходилось повышать цены, чтобы стаби¬
лизировать реальные доходы аграриев и уменьшить растущие противоречия между
странами-членами Сообщества. Критика сконцентрировалась на системе "цен ин¬
тервенции", которые искусственно сдерживали уровень европейских цен выше
мирового. Инициатором стала Великобритания, затем к ней присоединились другие
государства.
Препятствия на пути к интеграции
С аграрной политики внимание переместилось на интеграцию в области транспорта,
налогов и конъюнктуры. Наименьший прогресс был достигнут в транспортной
сфере, где особенно ярко проявились противоречия между членами Сообщества.
Так, Голландия, учитывая ее географическое положение и наличие хорошо осна¬
щенного торгового флота, требовала сохранить систему свободной конкуренции и
241

определения цены фрахта рынком. Другие страны Сообщества хотели создания
системы цен, учитывающей их возможности. Последняя точка зрения восторжест¬
вовала. Рынок транспортных услуг был отрегулирован, установлены максимальные
и минимальные ставки тарифов, а сам транспорт подчинен системе квот32. После
присоединения к Сообществу Великобритании тенденция к либерализации усили¬
лась.
В области налоговой политики значительный успех был связан с введением
налога на добавленную стоимость. Но в 70-х годах ничего нового сделано не было.
Для использования возможностей этого налога было бы правильным заменить
принцип "пункта назначения" (увеличение налога в стране-потребителе) на "пункт
происхождения" (увеличение налога в стране-производителе). Это был единственно
возможный вариант реального действия НДС, которое не приводило бы к
сокращению спроса. Однако из-за различных ставок НДС в странах Сообщества в
действительности ничего подобного не произошло. Прежде всего не были отре¬
гулированы системы налогообложения акционерных компаний, хотя речь и шла о
принципиально важном элементе в механизме устранения дискриминаций в области
инвестиций в различных государствах.
Более плодотворными оказались усилия по созданию общего бюджета Со¬
общества. В 1977 г. он составил 0,7% от ВНП стран ЕЭС13*. Поступления в него
шли не только от импортных пошлин, действовавших на основе единого внешнего
тарифа Сообщества и взносов в ЕСП, но и от непосредственных выплат стран-
членов. Изменения произошли 1 января 1979 г. С этого момента 1% от НДС
переводился в бюджет ЕЭС. В результате сразу же возросла роль Европейского
парламента в подготовке бюджета Сообщества14*.
Другим важным элементом интеграционного процесса стало проведение общей
антициклической политики и совместная борьба с дефицитом платежного баланса15*.
В этой связи как первый план вице-президента Европейской комиссии Раймонда
Барра, так и дополнительный меморандум Комиссии в феврале 1969 г. акцентиро¬
вали внимание на реальной угрозе инфляции33. Вследствие отмены импортных пош¬
лин в Сообществе его членам было трудно бороться с "импортируемой инфляцией".
Повышение процентных ставок также потеряло свое значение, так как пред¬
приятия получили теперь доступ к ресурсам международных финансовых рынков.
Таким образом, все острее ощущалась потребность принятия специальных
монетарных мер. Поэтому на саммите в Гааге (1-2 декабря 1969 г.) было принято
решение об организации экономического и финансового союза. В январе 1970 г.
была создана система многосторонних консультаций по выработке краткосрочных
мер. Определенные полномочия получили центральные банки. Доклад Вернера в
июне и октябре 1970 г. уточнял условия и намечал сроки основания финансового
союза. Но этому помешали трудности 70-х годов, и лишь в 1978 г. эта идея
получила новый импульс благодаря инициативе Европейской комиссии, на этот
раз - посредством введения общеевропейской денежной единицы. Вначале прогресс
был не слишком значительным, так как национальные правительства не хотели
поступиться частью своего национального суверенитета в финансовой сфере16*. Но
понемногу в 80-х годах позиции правительств менялись.
13* В том же году около 70% от этой суммы пошло на финансирование совместной аграрной политики
(см.: Prest A R. Fiscal Policy. P. 89, 90).
I4* В 1977 r. 45% бюджетных поступлений обеспечивало действие общего внешнего тарифа, 12%
составляли средства, предназначенные для проведения общей аграрной политики, а 43% - вклады
стран-участников (см.: Ibid. Р. 90-91).
15* С этой целью было создано несколько специальных комитетов: Монетарный комитет (1958 г.),
Комитет кратковременных экономических процессов (1960 г.), Комитет председателей центральных
банков (1964 г.), Комитет среднесрочной экономической политики (1965 г.) н Бюджетный комитет
(1965 г.).
|6* См. гл. 11.
242

В области энергетики политика интеграции также развивалась медленно по
многим причинам. Первоначально в большей степени это было вызвано распре¬
делением компетенций в этой сфере между тремя организациями. Европейская
комиссия угля и стали отвечалц, соответственно, за уголь, Евратом за ядерную
энергетику, а ЕЭС - за другие источники энергии. Быстрое и перспективное
развитие ядерной энергетики привело к провалу программы Сообщества по
строительству реакторов. Исследовательская деятельность в этой сфере велась в
четырех европейских центрах. Однако Франция взяла курс на самостоятельную
деятельность, отказываясь от координации ее результатов с остальными членами
Сообщества. Что касается каменноугольной промышленности, то усиление кон¬
куренции в 60-х годах со стороны нефти привело к развитию интеграционных
процессов в первой. В 1964 г. Совет министров Сообщества принял специальный
протокол о поддержке европейской каменноугольной промышленности. Одновре¬
менно из соображений безопасности он не смог положить конец угольному произ¬
водству вообще. Была предусмотрена и система субвенций производству кокса для
нужд европейской металлургии, которой угрожала конкуренция со стороны поль¬
ской и американской промышленности34.
Нефтяной шок 1973 г. поставил серьезные проблемы перед Европой, но не
ускорил интеграционные процессы в энергетике35. Эти проблемы обсуждались в
ходе Копенгагенского саммита в декабре 1973 г., но конкретных решений принято
не было. Использование же энергосберегающих и более эффективных технологий
позволило сократить потребление энергии. Что касается предложения энергии, то
было принято решение о развитии ядерной энергетики и природного газа, которые,
как ожидалось, должны были покрыть к 2000 г. соответственно 50 и 30% общих
потребностей Европы в энергоресурсах. Вновь внимание было привлечено к
использованию угля (особенно в виде жидких конденсатов). Поощрялись и попытки
использования нетрадиционных источников. Зависимость от нефти, таким образом,
сократилась, хотя и не исчезла совсем. Поэтому некоторые европейские госу¬
дарства вступают в сепаратные переговоры со странами-производителями нефти и
газа со Среднего Востока, Северной Африки и Советского Союза. Вопрос о по¬
литической интеграции не ставился и еще в меньшей степени вопрос согла¬
совывался с США, как это, скажем, предлагал Генри Киссинджер, когда выдвинул
идею Группы энергетического действия.
В 70-х годах внимание стран постепенно концентрируется на проблеме ин¬
теграции национальной политики в вопросах перестройки промышленности и
развития регионов. Первоначально акцент делался на региональную политику и
предоставление финансовой помощи наименее развитым районам. Последние были
представлены Мессоджиорно в Италии, Юго-Востоком Франции, а затем - Шот¬
ландией и Ирландией. На саммите в Париже в 1972 г. по инициативе Вели¬
кобритании было решено создать Комитет региональной политики и Фонд ре¬
гионального развития36. Противоречия по вопросам конкретной организации ре¬
гиональной помощи между Великобританией и ФРГ отложило открытие Фонда до
1 января 1975 г. Тем временем европейская экономика вступила в стадию стру¬
ктурного кризиса и внимание переключилось на проблему дезиндустриализации и
перестройки зон, ставших жертвами этого феномена.
Серьезным испытаниям в 70-х годах подверглась текстильная промышленность.
Так, спрос на синтетические ткани сократился, и в результате образовался избыток
производственных мощностей. В то же время реализовыва шсь масштабные
инвестиционные проекты (прежде всего в Сардинии и Сицилии) л рам ах политики
регионального развития. Цены упали, и предприятия несли большие убытки.
В 1978 г. Этьен Давиньон (Etienne Davignon), европейский комиссар, ответственный
за проведение промышленной политики, смог убедить 11 влиятельных групп
создать картель, который смог бы установить квоты и сократить объемы произ¬
243

водства. На эти условия не могли пойти филиалы американских фирм "Монсанто" и
"Дюпон де Немур", так как в данной ситуации они вступали в противоречие с
антимонопольным законодательством США - Актом Шермана (Sherman Act).
В довершение сама Комиссия в ноябре 1978 г. приняла решение, что такой картель
ликвидирует свободную конкуренцию и, таким образом, нарушает положения
статьи 85 Римского договора. Картель должен был быть ликвидирован, а Комиссия,
таким образом, дезавуировала действия своего комиссара.
Еще сложнее обстояли дела в металлургии. С 1976-1977 гг. Комиссия при¬
нимает меры по защите европейской стали. Сначала это был план Симоне (Si-
monet), предшественника Этьена Давиньона на посту комиссара, который орга¬
низовал наблюдение за рынком стали на базе статистической информации. Про¬
граммы поставок каждого предприятия были приняты в ходе добровольных и
конфиденциальных консультаций с Комиссией в соответствии с предполагаемым
спросом. Этот план провалился. Импорт из третьих стран внес беспорядок, между
тем некоторые европейские предприятия (например, Бресции (Brescia) в Италии)
отказались от сотрудничества. Лакуны своего предшественника должен был
восполнить план Давиньона. Он вступил в действие в мае 1977 г. План установил
минимальные цены на легированную сталь для всех производителей и цены
"ориентации" для пяти других видов. Система добровольного ограничения поставок
оставалась в силе. Что же касается поставок стали из третьих государств, они
ограничивались системой лицензирования, цель которой заключалась в выявлении
случаев демпинга. В начале 1978 г. система обязательных минимальных цен рас¬
пространилась и на другие категории стали. Более того, импорт был подвергнут
временному антидемпинговому обложению. На этот раз Комиссия поддержала
комиссара Давиньона.
Тем не менее принятые меры оказались недостаточными. В октябре 1980 г.
Давиньон сослался на статью 58 Парижского договора, которая предусматривала
принятие дополнительных мер в случае развития структурного кризиса про¬
мышленности. Комиссар требовал ввести обязательные квоты на производство всей
европейской стали, а также установить строгие ограничения на импорт из третьих
стран. Предполагалось также оказание финансовой помощи и поддержки в первую
очередь для модернизации европейской металлургической промышленности, а во
вторую - для оказания помощи в перестройке промышленности пострадавшим
регионам (Валлонии, Лотарингии и Люксембургу). Эти предложения натолкнулись
на активное противодействие, особенно со стороны Западной Германии. Метал¬
лургическая промышленность последней использовала к тому времени самые совре¬
менные технологии, и это давало ей основания надеяться выйти из кризиса само¬
стоятельно. Германия боялась, что, пойдя на сокращение собственного производст¬
ва, она, в конечном итоге, не вынесет основной тяжести плана Сообщества37.
Римский договор предусматривал, что вслед за экономической последует
политическая интеграция. Этого тем не менее не произошло. Прежде всего идею
экономической интеграции поставили под сомнение экономический кризис 70-х годов
и те последствия, которые он вызвал в странах—членах Сообщества. В этих
условиях подготовка к политической интеграции провалилась. Де Голль наложил
вето на предложение о постепенной замене принципа единогласия на механизм
квалифицированного большинства при голосовании, и теперь ни один политический
деятель не желал вновь поднимать этот вопрос. На Парижском саммите 1974 г.
премьер-министру Бельгии Лео Тендемансу (Leo Tindemans) было поручено найти
новую формулу, позволившую реализовать экономический и политический союз.
Доклад, подготовленный им в 1976 г.38, предлагал разделить европейские госу¬
дарства на группы для интеграции "с разной скоростью". Для наиболее быстрой
группы доклад предлагал систему общей обороны и наличие парламента, рас¬
полагающего эффективными законодательными полномочиями. В действитель¬
244

ности этого не произошло. Весной 1979 г. Европейский парламент был избран на
основе всеобщего избирательного права, но его реальные полномочия не расши¬
рились. Увеличение числа членов Сообщества за счет принятия в его ряды Греции
(в январе 1981 г.), а также Испании и Португалии (в январе 1986 г.) не могло
существенно изменить ситуацию.
Значение ЕЭС
С точки зрения развития торговли деятельность ЕЭС была, безусловно, успешной.
С 1958 по 1968 г. торговый оборот между членами Сообщества увеличился в 4 раза
и продолжал расти. Более того, торговые связи между странами Сообщества были
гораздо более развитыми по сравнению с торговлей с третьими странами, что
иллюстрирует табл. 26.
Унификация европейского рынка, без сомнений, сыграла важную роль в раз¬
витии торговли; другими словами, она стала фактором такого развития ("trade
creation", или создание новых обменов). Однако необходимо учесть и тот факт, что
одновременно целая серия благоприятных обстоятельств имела аналогичные по¬
следствия. Прежде всего ЕЭС состояла лишь из экономически развитых госу¬
дарств, что привело к специализации, процесс которой дополнялся активностью
самих стран. К тому же, когда начинался европейский опыт, таможенные тарифы и
другие ограничения внешней торговли достигали еще достаточно высокого уровня,
чтобы процесс либерализации мог привести к ощутимым последствиям.
Преимущества унификации имели не только статичную основу, в том смысле,
что улучшение производительности проистекало из лучшего разделения тру¬
да в международном масштабе. В результате действия этого обстоятельства
сложились преимущества динамического характера: расширение рынков дало воз¬
можность развиваться "масштабной экономике" и процессу еще большей диверси¬
фикации предприятий. Оно стимулировало улучшение техники управления, созда¬
вало благоприятный климат для увеличения спроса, что в конечном итоге спо¬
собствовало процессу новых инвестиций и новых инициатив с инновационной ком¬
понентой в области технологий, с новыми формами кооперации в промышленности и
сфере услуг и вкладом в развитие европейского денежного и финансового рынков.
Не ограничиваясь рамками ЕЭС, динамические факторы порожденные этой
организацией внесли свой вклад и в экономику остального мира. Бурное развитие
промышленности и торговли привлекало иностранные инвестиции, прежде всего со
стороны американских компаний39. Эти инвестиции стимулировали передачу тех¬
нологий и техники американского управления Европе, заполняя пустоты в этой
области, разделявшие два континента. Передача ноу-хау открывала новые возмож¬
ности их применения в Европе и стимулировала инвестиционный процесс, а также
Таблица 26. Торговый оборот в рамках Сообщества в процентном отношении
к общему экспорту в 1958-1982 гг.
Страна, регион
"Европа шести"
"Европа девяти"
1958 г.
1969 г.
1979 г.
1982 г.
БЛЭС (Бельгия и Люксембург)
45
68
73
71
Нидерланды
42
60
73
72
Франция
22
48
53
49
Италия
24
43
49
46
ФРГ
27
40
48
48
ЕЭС
32
48
54
52
Источник: CEE. Economie еигорёепне
№ 18. Статистическое приложение.
245

рост внутриевроыейского торгового оборота. В то же время создавался базис
для догоняющих темпов развития Европы по отношению к США, что вело к
улучшению геоэкономического равновесия индустриальных государств За¬
пада.
Из этого следует, что ускорение развития экономики после второй мировой
войны обязано не только интеграции европейского рынка40. Быстрое развитие
экономики и внутриевропейских обменов происходило уже в 50-х годах до создания
ЕЭС. Речь идет прежде всего о восстановительных темпах после длительного
упадка торговли в период "великой депрессии" и второй мировой войны. С другой
стороны, бурное развитие торговли в Европе было частью ее общемирового роста.
Так, часть экспорта европейской промышленности в страны "третьего мира"
финансировалась на американские капиталы и благодаря помощи развитию.
Однако деятельность ЕЭС имела не только положительные аспекты. В не¬
которых случаях интеграция сдерживала развитие обменов. Это иногда называют
"отклонениями торговли" ("trade deviation"). Высокий уровень общего внешнего
тарифа - первая тому иллюстрация. Второй была общая аграрная политика. Эти
два элемента выражают протекционистские чувства и дают место неэффективному
использованию факторов производства. Протекционизм приводил к росту издержек,
которые перекладывались на потребителя. Он вызывал повышение издержек на
заработную плату, подрывающих производство и экспорт.
Политика в области сельскохозяйственных доходов потерпела истинное фиаско.
Она привела к созданию огромных избытков, которые выразились во внуши¬
тельных потерях. В то же время она не привела к желаемым результатам. Больше
всего от нее выиграли крупные хозяйства, мелкие же оказались в проигрыше.
Вследствие этого деятельность ЕСП внесла больше беспорядка в доходы вместо
того чтобы их устранить. Аналогичными были и последствия ее деятельности за
рамками Сообщества. Высокий уровень защиты европейского сельского хозяйства
способствовал росту ее автаркии и тем самым подрывал интеграцию развиваю¬
щихся стран в мировую экономику. Системы преференций, имевшиеся в различных
документах Сообщества, так же стали объектом критики. Эта система поощряла
развитие одних стран за счет других, подрывая тем самым принцип всеобщей
солидарности, основу кооперации и развития.
В институциональном плане ЕЭС не отвечала полностью ожиданиям. Переход
от таможенного союза к политическому сообществу благодаря процессам эконо¬
мической интеграции, как это предполагал Римский договор, не был конкрети¬
зирован. Проявилась невозможность реальной наднациональной власти. В дейст¬
вительности в этой области были приняты "обратные" решения, и каждая страна в
принципе сохранила право вето. Тем не менее создание главных административных
служб, прежде всего в Брюсселе, которые образовались вокруг Европейской ко¬
миссии и Совета министров Сообщества, придали последнему несомненное само¬
стоятельное выражение. Отныне в экономической жизни европейские страны не
могли игнорировать точку зрения Сообщества. Что касается внешних отношений,
ориентация Сообщества, также стала главным фактором; европейские страны
стали выступать совместно.
ЕЭС послужила моделью для многих стран "третьего мира". Во многих ре¬
гионах мира, вдохновленные примером Европы, были предприняты попытки
развития кооперации и экономической интеграции. Так происходило в Центральной
и Латинской Америке, в Западной, Восточной, Южной и Экваториальной частях
Африки, а также на Среднем Востоке. В большинстве случаев, однако, результаты
не оправдали ожиданий. В этих регионах уровень развития был невысок, структура
производства недостаточно диверсифицирована, а политические режимы слишком
нестабильны, чтобы обеспечить условия для кооперации и равного экономического
развития.
246

1 Mnggridge D.E. British Monetary Policy. Van Der VeeH., Tavernier K. Banque Nationale de Belgique.
P^77-208.
2 Kindleberger Ch.P. World in Depression P. 199-231.
3 Allen R.L., Walter I. U.S. Trade Policy.
4 Callea D.P., Rawland В M. America and the World Political Economy. Chap. 2.
5 Van De Meerssche P. De Europese Integratie. P. 25-35.
6 Calleo D.P.. Rowland B.M. America and the World Political Economy. Chap. 2.
7 Vanes R. Buitenlandse handelspolitiek. P. 3. P. 87-91.
8 Evans J.W. The Kennedy Round. Chap. 1.
9 Van de Meerssche P. Op. cit. P. 46-64.
10 Cohen I.V. Japan's Economy.
" Price H.B. The Marshall Plant; From Marshall Plan to Global Interdependence / Gordon L., ed.
12 Miller M. Harry S. Truman. P. 262-265.
13 OCDE. Programme de redressement europeeri.
14 Brugmans H. L'idee europeenne; Carter H. W. Speaking European. P. 24-33.
15 Galleo D.P., Rowland B.M. America and World Political Economy. Chap. 3.
16 Semmel B. Free Trade Imperialism.
17 Gardner R.N. Sterling-dollar Diplomacy.
18 Gerbet P. La genese du Plan Schuman.
19 Schuman R. Plan Schuman.
20 CEE. Statistiques de I'energie. 1972.
21 Ibid.
22 Keynes J.M. Economic Consequences of the Peace.
23 Grösser A. La Quatrieme Republique.
24 Camps M. Britain and the European Community.
25 Swann D. The Common Market.
26 Barnes W.G. Europe and the Developing World.
27 CNUCED. Global Strategy for Development; Walters R.S. UNCTAD Intervens between Poor and Rieh States.
P. 527-554.
28 Coffey P. Trade and Monetary Policy. P. 102, 103.
29 Kapteyn PJ.S., Verloren Van Themaat P. The European Communities.
30 Warley Т.К. European Agriculture. P. 286-296; Josling T.E. The Common Agricultural Policy. P. 86-98;
OCDE. Agricultural Policy; Van Eierde J. Europese Landbouwproblemen.
31 Mansholt S. Memorandum inzake de hervorming van de landbouw.
32 Bayliss B.T. European Transport; Despicht N. Transport Policy.
33 Coffey P., Presley J.R. European Monetary Integration; Ansiawc H.J.N., Desart M. L'Europe monetaire.
34 European Coal and Steel Community Hihgh Authority, Europe and Energy.
35 Brande! G., Morton N. Energy Policy. P. 172-199.
36 Levi Sandri L. The Contribution of Regional Action.
37 Heusens JJ., De Horn R. Crisisbeleid Europese Staalindustrie. P. 299-326; Joliet R. Cartelisation, Dirigism
and Crisis. P. 403-445.
38 Tindemans L. Rapport sur l'union europeenne.
39 Kindleberger Ch.P. Les investissements des Etats-Unis. P. 95-127; Braun F. L'inventaire statistique des
investissements etrangers.
40 Janossy F. La fin de miracles ecoriomiques. P. 63-113; Lamfalussy A. The United Kingdom and the Six.
P. 121-135.

Глава 10
К НОВОМУ МЕЖДУНАРОДНОМУ
ЭКОНОМИЧЕСКОМУ ПОРЯДКУ
1.	РАЗРУШЕНИЕ МИРОВОЙ
ЛИБЕРАЛЬНОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ
ОТНОШЕНИЕ АМЕРИКАНСКОГО КОНГРЕССА
К ЛИБЕРАЛЬНОЙ ДОКТРИНЕ ПРАВИТЕЛЬСТВА
Хотя создание рыночной экономики отражало единую экономическую доктрину
правительства США, было бы ошибкой рассматривать внешнюю торговлю этой
страны после второй мировой войны лишь под этим углом зрения. На ее
формирование оказывал свое влияние и конгресс, а концепция этого органа в сфере
внешней торговли была гораздо менее рыночно ориентированной. Конкретно это
означало, что торговая политика США состояла в том, чтобы достичь компромисса
между исполнительной властью - сторонницей экономического либерализма и
консервативным конгрессом, склонным к протекционизму.
Послевоенная модель экономической политики администрации вызвала немед¬
ленную реакцию со стороны американских промышленников и аграриев. Их группы
давления добились от конгресса принятия целой серии законов в пользу протек¬
ционизма1. Действие Закона (Акта) о торговых соглашениях (Trade Agreements Act)
1934 г., разрешающего президенту снижать импортные таможенные пошлины, не
было продлено в 1945 г. на очередной трехгодичный срок до тех пор, пока пре¬
зидент не пошел на некоторые уступки.
Отныне все торговые соглашения, заключенные США, содержали положение о
возможности отказа от принятых обязательств (escape clause), предусматривающее
увеличение импортных пошлин, если конкурентоспособность внутренних секторов
экономики оказывалась под угрозой. Очередное продление сроков действия Закона
о торговле в 1948 г. привело к включению в него новых ограничений. Помимо уже
упомянутых оговорок, будущие торговые соглашения должны были включать в
себя так называемые "пороги опасности" ("peril-points clause"). Переговоры о сокра¬
щении тарифов могли теперь начинаться лишь после установления минимального
порогового значения специальной комиссией по тарифам. Эта величина являлась
абсолютной, а уступки в этой области рассматривались как нанесение вреда на¬
циональной экономике. В 1955 г. конгресс внес и третью ограничительную по¬
правку в Закон о торговле: речь шла о так называемой оборонительной статье.
Ссылаясь на условия "холодной войны" того периода, она запрещала снижать та¬
рифы в тех отраслях, которые были связаны с обороной. Во время ее пересмотра в
1958 г. оборонительная статья была распространена и на другие отрасли. Теперь
уже ее критерием стал фактор национальной безопасности.
Между тем протекционистские тенденции развивались и в сельском хозяйстве.
С 1948 г. в конгрессе усилились упреки в адрес правительства, которое слишком
осторожно относилось к параграфу 22 "Сельскохозяйственного регулирующего
Акта" от 1933 г. (Agricultural Adjustment Act), разрешавшего вводить ограничения
на импорт. В 1951 г. конгресс принял решение установить импортные квоты на
многие виды сельскохозяйственной продукции, которые никогда ранее не под¬
лежали ограничениям.
248

Протекционистские устремления конгресса не могли не столкнуться с политикой
либерализации торговли, которую проводило правительство. Однако возможность
для маневра последнего постоянно уменьшалась. Четвертая серия переговоров,
организованных в 1956 г. в Женеве под эгидой ГАТТ, дала ничтожные результаты.
Не достигла прогресса и пятая серия (Раунд Диллона) в 1960-1961 гг. На этой
стадии конгресс предоставил президенту право на снижение тарифов только на 20%
в четырехлетний срок (на 5% ежегодно). Помимо этого, Комиссия по тарифам
применила оговорку "порога опасности" по отношению более чем к половине усту¬
пок, сделанных президентом. Это привело к провалу Диллонского раунда. Пере¬
говоры, собственно говоря, ограничились лишь четвертью от того количества про¬
дукции, которая первоначально подлежала сокращению. В конечном итоге тарифы
уменьшились лишь в среднем на 7-8%2.
Ослабление американской торговой политики либерализации в 50-х годах было
вызвано не только влиянием протекционистской политики конгресса. Свою долю
ответственности несет и само правительство. После прихода в 1952 г. к власти
республиканцев в исполнительной ветви власти также восторжествовали протек¬
ционистские тенденции. Более того, недовольство и определенное беспокойство
вызвало рождение ЕЭС. Темпы экономического развития Европы были выше, чем
у США, и этот разрыв грозил дальнейшим увеличением. Экономика стран Сооб¬
щества оказывала мощное влияние на деятельность американских предприятий.
Инвестиции последних устремлялись в Европу, вызвая, таким образом, рост
безработицы в самих Штатах, передачу технологий и сокращение американского
промышленного превосходства. Чувство неудовлетворения со стороны США вызы¬
вала и протекционистская аграрная политика, проводимая ЕЭС, высокий тамо¬
женный тариф последнего и система предпочтений к странам Африки и Ближнего
Востока. Вследствие этого американское правительство начало серьезно сомне¬
ваться в эффективности проводимой его предшественниками либеральной поли¬
тики. С начала 50-х годов успехи ЕЭС перестали быть способом усиления поли¬
тической гегемонии США, превратившись в реальную угрозу американскому
промышленному господству. С этого момента конгресс начал получать растущую
поддержку со стороны президента Эйзенхауэра и его администрации в сфере про¬
мышленности и сельского хозяйства собственной страны3.
АМЕРИКАНСКАЯ СТРАТЕГИЯ ПО ОТНОШЕНИЮ К ПРОЦЕССУ
ЕВРОПЕЙСКОЙ ИНТЕГРАЦИИ
Избранный в начале 1961 г. президентом Джон Кеннеди все больше склонялся к
идее либеральной мировой экономики под покровительством США и с теми обя¬
зательствами и правами, которые они должны (США) были нести как домини¬
рующая нация. Но он не стремился чинить препятствия развитию европейской
мощи, заняв негативную позицию. Наоборот, президент всячески старался учесть
фактор европейской экономической мощи в новой модели внешней политики США.
Он предложил идею атлантического партнерства между США и расширенным
составом ЕЭС. В этом случае оба блока могли бы сотрудничать на равных началах
в экономической и военной сферах, но политическое первенство принадлежало бы
США. Кеннеди и его администрация исходили из того, что Соединенные Штаты
еще обладали технологическим преимуществом перед Европой и имели значи¬
тельные неиспользованные производственные мощности. Таким образом, предпо¬
лагалось, что это придаст мощный импульс развитию американского экспорта в
Европу, гораздо более значительному по сравнению с обратным процессом евро¬
пейского экспорта в США. В то же время последний, представляя определенную
угрозу американской промышленности, способствовал бы новому технологическому
прогрессу. Кеннеди и советники были убеждены, что, улучшив таким путем весьма
249

посредственные показатели экспорта США в 50-х годах, можно было и решить
возникшую проблему дефицита платежного баланса4.
В целях конкретизации своих либеральных концепций Кеннеди предпринял две
важные инициативы.
Прежде всего, он предложил в 1961 г. реорганизовать Организацию евро¬
пейского экономического сотрудничества (ОЕЭС) в Организацию экономического
сотрудничества и развития (ОЭСР) полноправными членами которой стали США и
Канада. Основной задачей такой перестройки стала либерализация международной
мобильности основных факторов производства: труда, капитала и техники управ¬
ления. В результате успешно развивался процесс гармонизации структуры произ¬
водства Запада и развития международного разделения труда. Первоначально
ОЭСР играла очень важную роль в ходе многосторонних консультаций по при¬
кладным исследованиям, но не имела влияния на процесс принятия решений5.
Вторая инициатива Кеннеди заключалась в выдвижении проекта нового закона
в сфере внешней торговли. В результате в 1962 г. был принят Закон о развитии
торговли (Trade Expansion Act). Этот закон давал президенту право наполовину
сокращать существующие тарифы (при условии, что это сокращение могло дейст¬
вовать в течение пяти лет), а также полностью ликвидировать тарифы, равные 5%
или менее. Он был также уполномочен, проводя переговоры с представителями
ЕЭС, устранять таможенные препятствия экспорту из стран Сообщества в США,
если речь шла о продукции, оборот по которой между ЕЭС и США составлял не
менее 80% мирового оборота (в соответствии со статьей об "основном поставщи¬
ке" - "dominant-supplier" clause). Президент также получил право в некоторой
степени либерализовать политику в аграрном секторе. Наиболее ограничительные
положения в сфере внешней торговли - охранительная оговорка и оговорка "точки
опасности" - были отменены6.
Принцип "основного поставщика" опирался на гипотезу, согласно которой ЕЭС
должно было расширяться. Для того чтобы этот принцип мог работать по отно¬
шению к широкой гамме товаров, все крупные европейские государства, включая
Великобританию, должны были присоединиться к Сообществу. Кеннеди, таким
образом, стремился через создание единой Европы к построению системы мировой
либеральной экономики. Помимо этого, новый закон отражал то внимание, которое
американское правительство намеревалось отныне уделять проблеме дефицита
платежного баланса. Основной способ решения этой проблемы виделся в расши¬
рении экспорта как результате либерализации торговли в западном сообществе.
Тем не менее реакция ЕЭС была негативной. В результате вето де Голля в
1963 г. на вступление Великобритании в Сообщество утратили свое значение в
практическом плане полномочия, которыми располагал Кеннеди, применяя статью
об "основном поставщике", так как количество продукции, подпадавшее под
условия ее действия, существенно сократилось. Более того, ЕЭС требовало исклю¬
чения для важных групп товаров (стали, алюминия, текстиля и химической про¬
дукции). Сообщество также отказалось пойти на либерализацию своей аграрной
политики, предпочтя эффективности автаркию7.
Шестая сессия ГАТТ - Раунд Кеннеди, - созванная по инициативе США в
Женеве и проходившая с 1963 по 1967 г., не имела особых успехов. Правда,
многосторонние соглашения охватили в общей сложности 22% мирового торгового
оборота в 1967 г., и Запад сделал еще один шаг на пути создания зоны свободной
торговли промышленной продукцией, но других успехов не было8. Большие
надежды, связанные с принципом статьи об "основном поставщике", исчезли, в то
же время трудности некоторых отраслей промышленности остались в стороне.
Сокращение таможенных тарифов составило только 35—40% от того уровня,
который оно могло бы достигнуть. В аграрной сфере результаты были также
малообещающими. Некоторые тарифные сокращения на 25% также были приняты
250

странами ЕЭС в условиях, когда обозначилась тенденция к росту мировых цен на
сельскохозяйственную продукцию. США и ЕЭС также пришли к соглашению о
разработке совместной программы по оказанию продовольственной помощи странам
третьего мира. Соединенные Штаты втайне надеялись, что участие Европы в этой
программе вызовет нехватку продовольствия в последней, что, в свою очередь,
приведет к увеличению экспорта из США.
Раунд Кеннеди, таким образом, потерпел поражение не только в том смысле,
что результаты его попыток либерализации внешней торговли были далеко не
блестящими, но и потому, что сама природа последней выглядела анахроничной9.
Закон о развитии торговли 1962 г. был принят в расчете на дальнейшую либе¬
рализацию: он опирался на технику взаимных сокращений тарифов и использование
принципа наиболее благоприятственной нации. В конечном итоге расчет делался на
установление зоны свободной торговли промышленной продукцией в мировом
масштабе. Больше всего от этого выигрывали индустриальные государства Запада,
так как могли в этих условиях использовать свое технологическое превосходство
над остальным миром. Главными жертвами становились отрасли зарождающейся
промышленности в развивающихся странах. Последние в итоге охарактеризовали
Раунд Кеннеди как соглашение богатых (Rieh Man's Deal), игнорирующее фун¬
даментальные проблемы экономического развития. Не принимался во внимание и
вопрос о торговых отношениях между Востоком и Западом, который постепенно
ставился в повестку дня. Но даже под углом зрения западной экономики Раунд
Кеннеди выглядел анахронизмом.
Политика сокращения тарифов лишь стимулировала одновременный поиск дру¬
гих форм защиты внутреннего рынка: во всех странах правительства стремились
заменить сокращение тарифов другими препятствиями. Таким образом, внимание,
традиционно уделявшееся тарифам, уже не соответствовало реалиям конца 60-х
годов.
Так же развивалась и торговля между Западом и Японией. После второй
мировой войны США не раз пытались интегрировать последнюю в систему мировой
либеральной экономики. В 1949 г. США предложили принять Японию в члены
ГАТТ, но из-за оппозиции Великобритании это стало возможным лишь в 1955 г.
Между двумя этими датами американское правительство либерализовало торговлю
с Японией на двусторонней основе ценой ухудшения собственных позиций. Аме¬
риканцы надеялись, что когда Япония сможет восстановить свою экономику, она
облегчит доступ импортным товарам на свои рынки. В действительности же этого
не произошло. В 50-х и 60-х годах японский протекционизм усилился за счет при¬
нятия новых мер: ограничения импорта, субвенции экспорту, контроля за перево¬
дами финансовых ресурсов и иностранными инвестициями в экономику Японии.
Теперь и для Японии рамки мировой либеральной экономики уже не соответ¬
ствовали реальностям момента.
НЕОПРОТЕКЦИОНИЗМ 70-х ГОДОВ
Анахронизм Раунда Кеннеди был связан и с более глубокими противоречиями
структурного порядка. Одним из них было несоответствие между либеральным
порядком в мировой торговле и той неомеркантилистской экономической поли¬
тикой кейнсианского толка, которую проводили национальные правительства. Вне
этого противоречия действовала система планирования ТНК, другими словами,
система мировой взаимозависимой и управляемой торговли, которая стремилась,
насколько это было возможно, освободить рыночные механизмы мировой эко¬
номики и избавиться от дирижизма в масштабе национальном. Развитие неопро¬
текционизма национальных правительств должно быть рассмотрено именно под
этим углом зрения: последний был орудием обеспечения политики национального
251

экономического роста перед лицом опасности со стороны либерализации внешней
торговли и деятельности ТНК.
Без сомнений, усиление неопротекционизма, в первую очередь, объясняется
депрессией американского доллара в 70-х годах. После войны доллар США был
основой восстановления либеральной экономики, но в 60-х годах он испытал
серьезные потрясения. Меры, принятые президентом Никсоном 15 августа 1971 г.,
привели к созданию системы плавающих курсов, которая смогла постепенно
исправить ситуацию, правда, за счет других валют. В действительности произошла
девальвация доллара. В этих условиях волна протекционизма была неизбежной1*.
Это и произошло в реальности. Но основные завоевания послевоенной либера¬
лизации не были полностью утрачены.
Неопротекционизм прежде всего заключался в усилении нетарифных огра¬
ничений. Правительства заинтересовались этими механизмами, когда сокращение
тарифов вызвало очевидную либерализацию мировой торговли2*. Эти нетарифные
барьеры можно ранжировать на пять категорий: импортные псевдотарифы, адми¬
нистративные расходы по импорту, повышение требований к стандартизации про¬
дукции, прямое вмешательство в этот процесс государства и количественные огра¬
ничения импорта10.
В 70-х годах последние существенно увеличились. В 1970 г. конгресс рас¬
смотрел предложение закона Миллса, который предполагал автоматическое вве¬
дение квот при достижении импортом определенного процентного соотношения к
величине национального производства. В 1971 г. проект закона Бюрке-Хартке,
основываясь на данных за 1965-1967 гг., предполагал введение общей системы
квот на промышленную продукцию. Ни одно из предложений не было принято,
однако их рассмотрение отражало рост протекционистских настроений в общест¬
венном мнении американцев. В то же время протекционизм западных стран
встретил поддержку и в ГАТТ. В 1962 г. было подписано долговременное согла¬
шение по хлопковой текстильной промышленности (Long-Term Cotton Textiles
Agreement). Оно предусматривало введение добровольного ограничения разви¬
вающихся стран на экспорт хлопка в промышленно развитые государства11. Вскоре
область, охваченная этим соглашением, расширилась. В 1970 г. это уже было
соглашение по многим видам волокон (Accord Multifibres), а 20 декабря 1973 г. в
Женеве был подписан Договор о наблюдении за международной торговлей тек¬
стилем (Arrangement Regarding International Trade in Textiles). В соглашении 1973 г.
был вновь подтвержден принцип добровольного ограничения экспорта, но ин¬
дустриальные государства приняли решение о ежегодном увеличении квот на 6%.
Аналогичные документы, подписанные уже между 1978 и 1982 гг. были гораздо
более строгими. Они официально давали право каждому индустриальному госу¬
дарству вступать в двусторонние переговоры с развивающимися странами, чтобы
удерживать 6%-ный ежегодный прирост12.
Эффективность соглашений в текстильной отрасли способствовала поиску
правительством США возможностей заключения аналогичных двусторонних до¬
говоров для других видов промышленной продукции. Было предусмотрено два типа
подобных соглашений: с одной стороны, это были договоры о добровольных огра¬
ничениях экспорта, а с другой — о лимитировании продаж. Первые касались исклю¬
чительно экспорта, вторые были направлены на устранение практики "нелояльной"
конкуренции. Соглашения первого типа были заключены в 1977 г. с Японией (по
цветным телевизорам), а также с Южной Кореей и Тайванем (по обуви). Затем
последовало продолжение, касающееся автомобилей. Европа следовала той же
[* Более подробную информацию по этому вопросу см. в гл. 11.
2* Данные о пошлинной составляющей в общей стоимости облагаемого ими импортируемого товара сви¬
детельствуют о ее снижении. В США она равнялась в среднем 38% в 1922-1929 гг., 53% - в 1930-
1933 гг., 25% - в 1957 г. и 8% - в 1974 г. (см.: Balassa В. World Trade and the International Economy).
252

тенденции. Тон задавали Франция и Великобритания, за ними шли ФРГ и Италия.
Так, Англия заключила договоры с другими странами, в результате чего был
ограничен их экспорт на острова текстильной продукции, обуви, изделий из кожи,
телевизоров, машин и пр. В большей степени такие добровольные ограничения
затронули Японию, в меньшей - Южную Корею, Гонконг, Тайвань, Сингапур,
Индию и Пакистан. Квоты могли передаваться, так что вскоре оформилась целая
система обменов между странами-экспортерами. Это вело к серьезным
деформациям и злоупотреблениям13.
Американский Закон о торговле от января 1975 г. выразил общую тенденцию к
усилению протекционизма. Каждая отрасль и каждое предприятие имели отныне
право требовать введения компенсационных пошлин, если было установлено, что
экспортер получает какие-либо официальные субвенции. Министерство финансов
должно было откликнуться на это заявление в течение двенадцати следующих
месяцев. В то же время снова расширилась сфера применения "охранительной ого¬
ворки". Меры могли быть приняты в тот момент, когда импорт реально или потен¬
циально угрожал национальному производству. Палата представителей и сенат
имели право отменить общим постановлением всякое решение президента в облас¬
ти внешней торговли, сочтенное слишком либеральным. Дух консерватизма затро¬
нул, таким образом, американское законодательство14. Больше всего он ощутился в
сталелитейной промышленности. Для этой отрасли был разработан специальный
план Соломона, вступивший в силу в феврале 1978 г. Он содержал "ориентиро¬
вочные цены", основанные на расчете издержек японского производства, к которым
прибавлялись транспортные тарифы. Соответственно, при импорте данной
продукции по более низкой цене в действие вступали компенсационные пош¬
лины.
ЕЭС пошла еще дальше. Здесь была создана специальная система наблюдения
и контроля, чтобы препятствовать импорту продукции по ценам ниже продажных в
стране происхождения. По образцу плана Соломона в 1978 г. была создана система
антидемпинговых взысканий. Речь, однако, шла о временных мерах, которые
постепенно заменялись добровольным ограничением экспорта, оговариваемым в
двусторонних соглашениях15.
Нетарифные ограничения были не единственным способом, к которому
прибегали правительства, чтобы защитить свою политику экономического роста и
стимулировать большую занятость. Неопротекционизм также предусматривал
предоставление национальной промышленности прямых государственных суб¬
венций. С началом нефтяного кризиса американские и европейские морские верфи
получили значительные субвенции и это происходило к тому же в рамках программ
регионального развития. После мирового кризиса 1974—1975 гг. число регионов,
нуждавшихся в помощи, увеличилось, так же как и объемы субвенций. Среди
прочих преимуществ отметим прямую правительственную поддержку, налоговые
льготы и льготные же условия кредитования. В некоторых странах временные
безработные получали специальные пособия. В ФРГ, к примеру, правительство
покрывало от 75 до 90% разницы между доходами работников, занятых полный
день, и теми, кто был занят частично. Аналогичные меры были приняты в Ве¬
ликобритании, Швеции и других странах. В феврале 1978 г. в Японии принимается
законодательство, по которому предусматривалось предоставление субвенций по¬
павшим в тяжелое положение отраслям промышленности (прежде всего речь шла о
производстве алюминия, стали, о судостроении и изготовлении синтетических
волокон)16. Предоставление субвенций превратилось в эффективный рычаг влияния
на деятельность определенных отраслей промышленности. Правительство могло
теперь требовать от испытывающих трудности компаний заключения нацио¬
нальных или международных картелей. Целью подобных соглашений было лик¬
253

видировать избыточные мощности предприятий, установить производствен¬
ные квоты и определить мийимальные цены, чтобы сократить убытки. ЕЭС вмес¬
те с национальными правительствами пошло на такой путь решения проблем.
Координация действия государств и Сообщества способствовало созданию
общеевропейских картелей в металлургии в целях перестройки и реконструк¬
ции некоторых предприятий этой отрасли. Таким же методом создавались кар¬
тели и на мировом уровне (особенно в сталелитейном производстве и судострое¬
нии)17.
Таким образом, попытки создания "открытой экономики" вступали в конфликт с
системой возведения нетарифных ограничений и предоставления правительст¬
венных субвенций национальным отраслям промышленности. Эти вопросы встали в
повестку дня седьмой сессии ГАТТ. Токийский раунд (именно такое название
получила последняя) продлился достаточно долго. Он стартовал в сентябре 1973 г.
на оптимистической ноте: подписании представителями 100 стран Министерской
декларации в Токио. После этого участники разделились на семь групп для обсуж¬
дения наиболее важных вопросов: импортных тарифов, нетарифных барьеров,
проблем сельского хозяйства, "исключительных оговорок", отраслевых соглаше¬
ний, продукции тропиков и вопросов структурного порядка18. В дальнейшем
ход переговоров замедлился из-за последствий мирового кризиса, и лишь после
саммита в Лондоне в 1977 г. Токийский раунд получил новый импульс. 11 ап¬
реля 1979 г., наконец, были подписаны окончательные документы. Было согласо¬
вано снижение тарифов на 33% в течение восьми лет. В аграрной сфере согла¬
шение предусматривало либерализацию торговли мясной и молочной продукцией.
Для урегулирования вопросов, связанных с нетаможенными барьерами и государст¬
венными субсидиями, были приняты соглашения о "лояльной конкуренции". Та¬
кие же документы подписаны в целях уменьшения влияния подобных субси¬
дий, сокращения роли государства в целом и стандартизации таможенных
формальностей. Для контроля за соблюдением этих соглашений создава¬
лись специальные комиссии, которые имели право улаживать возможные кон¬
фликты.
Особое внимание было уделено специфическим проблемам развивающихся
стран. Фундаментальный принцип ГАТТ - принцип взаимности в переговорах был
отброшен. Отныне страны "третьего мира" получали право принимать про¬
текционистские меры для стимулирования развития своей промышленности: дру¬
гими словами, меры, направленные против других государств. Были разработаны и
системы преференций в целях стимулирования экспорта промышленной и
тропической продукции из развивающихся государств19.
Все эти соглашения ознаменовали наступление нового этапа в процессе пере¬
стройки мировой торговли. В этом смысле Токийский раунд решительно порывал с
прошлым. Однако конкретные результаты не были столь впечатляющими. Во-
первых, слишком затянутым был срок, отведенный для понижения тарифов. Во-
вторых, крайне медленно происходили структурные изменения. Связано это было с
тем, что институциональной рамкой для них по-прежнему оставалось ГАТТ. Этим
обстоятельством, в частности, были недовольны страны третьего мира, которые
считали, что мировая торговля остается под контролем богатых индустриальных
государств Запада, а проблема экономического развития рассматривается с точки
зрения патернализма. Наконец, мировая конъюнктура в конце 70-х годов была
столь неблагополучной, что на практике лишь очень немногое из того, что было
принято в ходе Токийского раунда в области устранения нетарифных ограничений и
развития сотрудничества с развивающимися государствами получило дальнейшее
развитие.
254

2.	ИНТЕГРАЦИЯ СТРАН ВОСТОЧНОГО БЛОКА
И РАЗВИВАЮЩИХСЯ ГОСУДАРСТВ В МИРОВУЮ ЭКОНОМИКУ
ПРИРОДА ЭКОНОМИКИ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ СТРАН
Сталинская модель развития, примененная в целом в Восточной Европе после
второй мировой войны, опиралась на автаркию процесса индустриализации. В этом
контексте внешней торговле уделялось крайне незначительное внимание. По¬
следняя рассматривалась лишь как способ обеспечения самым необходимым (осо¬
бенно это касалось сырьевых ресурсов и, от случая к случаю, оборудования). Экс¬
порт должен был лишь уравновешивать импорт. Кроме того, этот процесс рассмат¬
ривался как двусторонний: каждая из стран стремилась поддерживать торговый
баланс с каждым из своих торговых партнеров, так что экспортные поступления
просто покрывали платежи по импорту. В 1949 г. создается СЭВ, который, как
отмечалось в официальной декларации, должен был стимулировать процесс сотруд¬
ничества и экономической интеграции социалистических стран. Странами-учреди-
телями были Болгария, Чехословакия, Венгрия, Польша, Румыния и Советский
Союз. В 1949 г. к ним присоединилась Албания, а в 1950 г. - Восточная Германия.
В 50-х годах в качестве наблюдателей в организацию вступили Югославия,
Монголия, Китайская Народная Республика, Северная Корея и Северный Вьетнам.
Монголия стала полноправным членом в 1962 г., Югославия - ассоциированным в
1964 г., Куба - полноправным в 1972 г., так же как и Вьетнам, в 1978 г.
В первые годы оборот внешней торговли стран СЭВ оставался, как и прежде,
небольшим. В действительности создание СЭВ было чисто политическим маневром,
т.е. советской реакцией на план Маршалла. Стратегия автаркии оставалась
неизменной. Однако ситуация постепенно менялась после смерти Сталина. Принцип
международного разделения труда официально был признан полезным и реко¬
мендован к применению в строительстве социалистического государства благо¬
состояния. Внешняя торговля способствовала развитию сотрудничества и, соот¬
ветственно, усилению политических связей20. На этот момент СЭВу выпал
счастливый шанс, и он стал главным инструментом организации, специализации и
координации экономической деятельности стран-членов. В 1956 г. были созданы
первые отраслевые комиссии и приняты рекомендации по специализации более 600
категорий машин. В 1958 г. было решено принять за основу мировые цены для
осуществления платежей между странами-членами, чтобы придать им большую
гибкость. Затем была принята и единая международная система коммерческого
права. В 1963 г. заключается соглашение о системе многосторонних платежей,
дополненное созданием Международного банка экономического сотрудничества,
который начал функционировать с 1 января 1964 г.21 Торговый оборот между
странами СЭВ значительно увеличился. В 50-х годах его ежегодный прирост
составлял 12%, в 60-х- 9, а с 1970 по 1978 г. - 15%. Более того, доля взаимных
обменов стран СЭВ в их мировой торговле в целом была достаточно высокой,
колеблясь около 60% в период между 1955 и 1980 гг. Не стоит, однако,
преувеличивать значение этих показателей, так как торговый оборот СЭВа в
1977 г. составлял лишь 5% от общемирового, тогда как его вклад в мировое
производство достигал около 30%22.
Таким образом, можно делать вывод о том, что потенциал торговли в странах
ЕЭС не был исчерпан. Последняя все еще находилась в тисках традиционной
концепции автаркии. Торговля рассматривалась как средство обеспечения наиболее
существенными благами, а не как способ оптимизации экономики производства.
Помимо этого, вся внешняя торговля составляла монополию государства, ответ¬
ственность, за которую несли чиновники-бюрократы. Из-за этого она утратила
255

свою гибкость и динамизм. Торговый оборот составлял часть планового механизма
и опирался, как правило, на годовые двусторонние соглашения. Даже когда число
долговременных соглашений начинало расти, последние всегда интегрировались на
годовой основе в систему планирования, а этот процесс порождал инерцию.
Проблема определения цены не была решена и после 1958 г., когда мировые цены
капиталистических стран стали использоваться как основа для взаиморасчетов23.
Становилось ясно, что система фиксации цен в странах Восточного блока не могла
основываться на эквиваленте. Помимо этого, оставляла желать лучшего и сама
процедура таких расчетов. Для сырьевых ресурсов и сельскохозяйственной про¬
дукции применялась, более или менее последовательно, шкала мировых цен, но для
промышленных товаров ситуация была гораздо сложнее. Страны-экспортеры Вос¬
точного блока старались использовать в качестве "ссылки" наиболее дорогостоя¬
щую сходную западную продукцию, тогда как страны-импортеры искали более
дешевую. Чаще всего приходилось прибегать к компромиссам. Наконец, созданная
в 1964 г., система многосторонних платежей в переводных рублях функциониро¬
вала, скорее, на бумаге, чем в действительности. Страна, располагающая излиш¬
ком переводных рублей, могла на практике использовать их лишь в расчетах со
своим дебитором. Таким образом, в силе оставалась система двусторонних
расчетов.
Организация внешней торговли в зависимости от специализированных согла¬
шений также не могла дать хороших результатов. В ключевых отраслях экономики
(энергетике, металлургии, химии, изготовлении металлоконструкций и на транс¬
порте) удалось достигнуть некоторого согласования между национальными систе¬
мами планирования. В результате были заключены специальные соглашения,
исключавшие "дублирование" инвестиций. К началу 1979 г. действовало около
100 подобных многосторонних соглашений и на порядок выше - двусторонних.
Однако объем торгового оборота, достигнутый в результате этих соглашений,
составлял лишь 10% от общего оборота между членами СЭВ. Более плодотворным
было сотрудничество в инвестиционной политике, тем более, что проекты в данной
области ограничивались, как правило, энергетической отраслью и концентриро¬
вались на территории Советского Союза. Самым интересным проектом такого рода
являлось построение газопровода от Урала до западной границы ФРГ. Интеграция
экономических систем социалистических стран не была еще очень развитой в
1980 г., и вопрос создания общего рынка не стоял24. Тенденции авгаркичного раз¬
вития мешали ее развитию.
ДОЛЯ ВОСТОЧНОГО БЛОКА В МИРОВОЙ ТОРГОВЛЕ
Факторы структурного порядка, которые нарушали развитие внутреннего рынка
СЭВа, составляли еще большее препятствие интеграции социалистических эко¬
номик в мировой торговый оборот. Относительная доля этих стран, и так доста¬
точно небольшая, продолжала уменьшаться. С 12% в 1963 г. она упала до 9% в
1973 г. До 1973 г, это уменьшение восполнялось индустриальными государствами
Запада, затем наступил черед стран-экспортеров нефти (табл. 27). В 70-х годах
торговый оборот стран СЭВ с индустриальными государствами Запада составлял не
более 2-3% от общемирового25, увеличившись лишь в период с 1970 по 1975 г.
В эти годы темпы роста экспортно-импортных операций между двумя блоками в
среднем были выше аналогичного "внутреннего" показателя. Конец этому процессу
положил мировой экономический кризис, в результате которого оборот с индуст¬
риальными странами Запада снизился, а "внутренний" - возрос26.
Причины, определявшие развитие экономических связей между Востоком и За¬
падом после второй мировой войны, имели политическую и технико-инсти¬
туциональную основу. "Холодная война" была главной из числа политических. В
256

Таблица 27. Распределение мировой торговли по регионам в 1963-1981 гг.
(доли в процентном соотношении экспорта и импорта)
Страны, регионы
1963 t.
1968 г.
1973 г.
1975 г.
1977 г.
1979 г.
1981 г.
Эксперт
Импорт
Экспорт
Импорт
Экспорт
Импорт
Экспорт
Импорт
Экспорт
Импорт
Эксперт
Импорт
Эксперт
Импорт
Промышленные регио-
ны
64,0
644
674
674
68,0
694
64,0
644
624
66,0
654
67,0
61,0
634
Развивающиеся стра¬
ны - традиционные
экспортеры нефти
6,0
3,0
6,0
3,0
74
34
13,0
64
13,0
74
13,0
6,0
14,0
8,0
Другие развивающие¬
ся страны
144
18,0
12,0
16,0
12,0
144
114
16,0
124
154
12,5
16,0
134
174
Страны Восточного
блока
12,0
114
114
104
10,0
10,0
10,0
104
94
94
9,0
94
9,5
84
Неопределенные
34
34
34
3,0
24
3,0
1,5
24
3,0
14
2,0
14
2,0
24
Источник: GATT. Le Commerce international en 1979-1980. P. 5: GATT. Le Commerce international en 1982-1983. P. 5.

1947-1948 гг. США установили эмбарго на экспорт и реэкспорт стратегической
продукции в страны Восточного блока. Специальный закон (Export Control Act) до¬
полнил и усилил принятые ранее меры. Система контроля за движением стратеги¬
ческой продукции распространилась теперь и на страны Западной Европы, получав¬
шей американскую помощь. В 1950 г. в Париже был создан специальный коорди¬
национный комитет (КОКОМ), членами которого стали страны НАТО и Япония. В
1952 г. аналогичный комитет был основан и для торговли с Китаем (ЧИКОМ).
Отныне значительное количество продукции, бывшей предметом международной
торговли, оказалось под запретом западного эмбарго. Впоследствии ситуация нес¬
колько изменилась в сторону смягчения. Европейские союзники подходили к этим
ограничениям не столь строго по сравнению с правительством США, особенно,
когда им предлагались выгодные контракты, например в индустриальном комплек¬
се. Используя этот аргумент, американские промышленники также постепенно
добивались уступок от своего правительства. Особую роль здесь сыграла политика
разрядки, проводимая Генри Киссинджером. Политические резоны уступили место
экономическим. В результате в 1974 г. эмбарго распространялось лишь на 150
видов продукции в области военного оборудования, высоких технологий и неко¬
торых видов стратегического сырья27.
Конференция по безопасности и сотрудничеству в Европе, проходившая в Хель¬
синки в 1975 г., продолжила процесс разрядки между Востоком и Западом в эконо¬
мической и политической областях. Соглашение по результатам конференции,
подписанное 1 августа 1975 г. 33 европейскими государствами, а также США и Ка¬
надой, затрагивало не только вопросы безопасности и прав человека, но и сотруд¬
ничество в области экономики, науки, технологии и защиты окружающей среды. В
частности, признавалась необходимость расширения торговых связей между Восто¬
ком и Западом. Кроме того, в систему этих связей включалось и понятие "наиболее
благоприятственной нации", положенное в основу ГАТТ. Так образовалась первая
связь между ГАТТ и Восточным блоком28.
В 70-х года* развитие политической ситуации способствовало развитию торговли
между Востоком и Западом, однако этому препятствовали факторы институ¬
ционального и технического порядка. Вплоть до 1975 г. торговля между двумя
блоками имела двусторонний характер. Это были, как правило, сделки с частными
западными компаниями. После 1959 г. развивается и система двусторонних
коммерческих соглашений между странами. Срок их действия определялся пятью
годами, а общее соглашение дополнялось ежегодными протоколами, уточнявшими
номенклатуру продукции. Апогей такой системы пришелся на период 1966-1975 гг.
Но с 1 января 1973 г. Европейская комиссия получила исключительное право зак¬
лючать торговые соглашения с третьими странами. Страны ЕЭС теперь уже не
могли заниматься этим самостоятельно. Отныне соглашения с Восточным блоком
должны были разрабатываться в рамках интегрированной многосторонней торговой
политики.
Страны Восточного блока всячески противились установлению такого порядка.
Они обходили это ограничение, включая двусторонние торговые соглашения в
общие двусторонние же документы по вопросам экономической, промышленной и
технической кооперации. На 30 июня 1978 г. действовало 169 подобных согла¬
шений, подрывая тем самым компетенцию ЕЭС. Некоторые из них, например,
десятилетнее соглашение между Францией и Советским Союзом, действовавшее с
1971 по 1981 г., датировались более ранними сроками, но к тому времени они уже
породили целую сеть специальных организаций.
ЕЭС, в свою очередь, разработало модель торгового соглашения, которая могла
послужить основой для переговоров для любой страны Восточного блока. Единст-
венным государством, откликнувшимся иа это предложение, была Китайская На¬
родная Республика. После 1976 г. СЭВ предложил ЕЭС вести переговоры как с
258

политически автономной единицей. Таким образом, было положено начало уста¬
новлению отношений между двумя экономическими организациями. Наконец-то
открывались перспективы установлению многосторонних связей между Востоком и
Западом. Но мировой кризис и усиление политической напряженности в отношениях
положили конец этому процессу.
Между тем истечение срока действия двусторонних торговых соглашений
создало пустоту в структуре обменов "Восток-Запад", которую соглашения о
сотрудничестве не смогли заполнить так легко, как это предусматривалось ранее.
Помимо этого, ЕЭС создала в 1975 г. систему импортных квот, которые ограничили
импорт товаров, производство которых оказалось в большей степени затронутым
кризисом - продукции текстильной промышленности и металлургии. Страны
Восточного блока как раз экспортировали значительное количество этой про¬
дукции. Тем не менее ЕЭС удалось добиться от некоторых из государств блока
подписания соглашений о добровольном ограничении экспорта указанной продукции
в страны Сообщества, что, в конечном итоге, оказалось более результативным для
Восточного блока, чем система ограничений. Румыния подписала такое соглашение
в 1976 г., Венгрия в 1978 г., Польша и Болгария - в 1979 г29.
Двусторонний характер торговых отношений между Востоком и Западом
объяснялся институциональной структурой социалистической экономики, где внеш¬
няя торговля была государственной монополией, и только правительства имели
право подписывать соглашения с другими странами. Эта бюрократическая струк¬
тура стала причиной, по которой экспорт продукции из стран СЭВ оставался крайне
примитивным и малоэффективным. Таким же безразличным к реальным запросам
потребителей оставался и подход государства в области импорта в страны СЭВ.
Стоит еще раз подчеркнуть, что сама система национального планирования совер¬
шенно не была ориентирована на внешнюю торговлю. Страны СЭВ считали, и в
какой-то мере были правы, что за годы холодной войны Запад создал дискри¬
минационную систему, направленную против Восточного блока. В рамках ГАТТ
политика либерализации ставила своей задачей преобразовать индустриальные
государства в зону свободной торговли промышленной продукцией. В ЕЭС эта
модель уже реализовывалась.
Помимо этого, соглашения "Общего рынка" предусматривали целую систему
преференций для развивающихся стран. Государства Восточного блока были
исключены из этого процесса. Некоторые представители Восточной Европы пы¬
тались обойти эти ограничения, присоединившись к ГАТТ. Первой соответ¬
ствующее соглашение подписала Чехословакия, Югославия стала членом этой
организации в 1966 г., Польша - в 1967 г., Румыния - в 1971 г., а Венгрия - в
1973 г. Однако проблема не была снята. В 1971 г. ЕЭС значительно расширило
систему действия импортных квот, в частности для различных видов промышленной
продукции — основного предмета экспорта Восточного блока. К числу прочих
причин, препятствовавших развитию экспорта, следует отнести антидемпинговые
меры западных государств. Защитная реакция Запада распространялась в большей
степени не на объемы экспорта, а на номенклатуру предлагаемой продукции. За
исключением Польши и Советского Союза, страны Восточного блока наращивали
свой экспорт промышленной продукции на Запад. В 70-х годах последняя сос¬
тавляла около 2/з экспортного оборота Восточной Германии, Чехословакии и
Венгрии, а также около lh - Болгарии и Румынии. Именно в этом контексте
следует рассматривать рестриктивный подход Запада к импорту из стран Восточ¬
ного блока (табл. 28). В свою очередь, последние в больших количествах импор¬
тировали западные технологии. Они закупали все виды машин и оборудования, а
также организовывали такой импорт в рамках промышленного сотрудничества30.
Они получали лицензии на производство определенной продукции у западных
компаний, а затем расплачивались за это, экспортируя произведенные по этим
9*
259

Таблица 28. Торговля между Востоком и Западом. Страны Восточного блока
(в целом и отдельно для некоторых государств) и Запада (остальной мир) в 1970,1976 и 1982 гг. (в %)
Торговая группа
Всего
1970 r.
1976 г.
1982 г.
Им¬
порт
Экс¬
порт
Им¬
порт
Экс¬
порт
Им¬
порт
Экс¬
порт
Продовольствие
11,4
19,3
17,0
9,5
21,2
4,8
Сырье (включая топливо)
9,4
40,7
5,5
53,0
7,9
67,7
Различные виды промышленной продукции
17,0
11,5
12,9
14,4
5,0
5,6
Металлы и химическая промышленность
24,8
19,2
27,7
13,0
37,8
16,1
Машины и транспортное оборудование
36,9
8,5
36,9
9,3
26,9
5,3
Статистические поправки и ошибки
0,5
0,8
0,0
0,8
1,2
0,5
Источники: Lavigne М. Les dconomies socialistes. Р. 393; OCDE. Commerce extfrieur par produits. 1982.
технологиям товары. Иногда такая модель использовалась для строительства
целых заводов. Советский Союз и Польша реконструировали таким путем в 70-х
годах свою химическую промышленность.
Развивались также и различные формы кооперации в производстве. Каждая из
сторон специализировалась на определенных компонентах или некоторых стадиях
производства. Импорт технологий и оборудования и на этот раз, как правило,
оплачивался произведенной продукцией. В ходу была практика субподряда. Так,
венгерские предприятия изготавливали рубашки для предприятий Восточной Гер¬
мании. Последние предоставляли ткань и модели, а инженеры из ГДР конт¬
ролировали производство. В то же время большинство станков для этого постав¬
лялись из Западной Германии. Иногда смешанные компании создавались с целью
привлечь западные инвестиции в фирмы стран Восточного блока. Соответ¬
ствующее законодательство, регулирующее порядок создания таких компаний,
приняла в 1967 г. Югославия. Затем последовали Румыния, Венгрия и Польша.
Однако различные формы промышленного сотрудничества между Востоком и
Западом подвергались все большей критике со стороны западных компаний. Можно
было предвидеть, что система оплаты "натурой" постепенно приведет к возник¬
новению конкуренции товаров, произведенных на Востоке с аналогичной про¬
дукцией западных фирм. К этой точке зрения вскоре присоединились правительства
и профсоюзы, опасавшиеся усиления безработицы в условиях такой конкуренции.
Опасения усиливало и то, что многонациональные корпорации сами проводили
подобные переговоры, в результате чего этот процесс уходил из-под контроля со
стороны государства.
С 60-х годов страны Восточного блока оказались больше не в состоянии
полностью финансировать свой импорт за счет экспорта сырья и промышленной
продукции. Они все больше и больше прибегают к займам для покрытия разницы,
преимущественно в форме кредитов, предоставляемых поставщиком покупателю.
Такие кредиты страховались западными банками, как правило, в специально
созданных государством страховых институтах, иногда, правда, являвшихся част¬
ными предприятиями. В этих условиях страны Востока добивались более благо¬
приятных условий таких кредитов (невысокие процентные ставки, достаточно
долгий период их возврата и т.д.). Более того, последние не ограничивались
коммерческими кредитами в странах-партнерах. С 70-х годов они начинают делать
260

СССР
ГДР
1970 г.
1976 г.
1982 г.
1970 г.
1976 г.
1980 г.
Ими
порт
Экс¬
порт
Им¬
порт
Экс¬
порт
Им¬
порт
Экс¬
порт
Им¬
порт
Экс¬
порт
Им¬
порт
Экс¬
порт
Им¬
порт
Экс¬
порт
8,8
7,2
20,1
2,2
24,3
0,9
16,0
9,3
19,1
13,6
26,4
2,5
6,7
65,8
3,2
76,7
6,2
87,7
12,8
11,6
9,2
12,4
6,8
35,7
21,7
3,7
11,5
7,2
4,9
0,3
11,0
25,6
14,9
25,4
3,9
12,2
21,9
18,3
27,4
8,8
37,0
8,7
21,0
28,9
25,7
22,8
32,5
33,6
40,8
3,9
37,7
4,4
26,7
1,8
39,2
24,3
31,1
25,3
30,0
15,5
0,1
1,1
0,1
0,7
0,9
0,6
0,0
0,3
0,0
0,5
0,4
0,5
займы и на рынках евродоллара. Стоимость таких кредитов была более высокой,
но зато последние предоставляли большую возможность для маневра. Банки СЭВ
делали займы исключительно на этом рынке. Кредиты, предоставленные в 70-х
годах в рамках торговли между Востоком и Западом, привели к накоплению
значительных долгов социалистических государств перед промышленными странами
Запада31. В период кризиса середины 70-х годов их объем начал увеличиваться
особенно быстро. Только за 1975 г. этот долг удвоился. В 1979 г. он исчислялся в
74,8 млрд долл., а ситуация тем временем продолжала ухудшаться. 55% из этой
суммы в 1976 г. приходилось на Советский Союз и Польшу. Меры, принятые в
Польше для оздоровления ситуации, привели к драконовскому сокращению импор¬
та, снижению уровня потребления и уменьшению инвестиций. Трудностей с пла¬
тежным балансом не избежали также Восточная Германия, Чехословакия и Венг¬
рия. Однако первые две страны, быстро приняв ограничительные меры, смогли
справиться с ситуацией. Это и привело к сокращению торгового оборота между
Востоком и Западом. Для стимулирования дальнейшего развития торговли требова¬
лись новые инициативы, которые могли бы способствовать интеграции социалис¬
тических экономик в новый мировой экономический порядок.
ИНДУСТРИАЛЬНАЯ ЭМАНСИПАЦИЯ "ТРЕТЬЕГО МИРА"
Процессы развития политических и экономических свобод усилились в "третьем ми¬
ре" после второй мировой войны. Колониальные империи рушились, а новые нацио¬
нальные правительства проявляли большой интерес к экономическому развитию,
так что процесс индустриализации во многих государствах усилился. Но до 70-х го¬
дов его общие результаты, учитывая рост населения в этих регионах, не были впе¬
чатляющими. За период 1950-1967 гг. размер ВНП в расчете на одного жителя
увеличивался в развивающихся странах в среднем лишь на 2,8% в год. Естест¬
венно, что этот показатель варьировал в зависимости от государства. Однако в
сравнении с показателями индустриальных государств он выглядел слабым32.
К таким же результатам можно прийти, сравнивая рост внешнеторгового
оборота развивающихся и промышленно развитых государств в 50-х и 60-х годах.
Анализ результатов экспорта по данным представительной выборки для 23
развивающихся стран в этом смысле очень показателен. Между 1950 и 1967 гг.
оборот внешней торговли последних возрастал в среднем каждый год на 4%. В то
261

же время в странах "большой шестерки" (США, Великобритании, ФРГ, Франции,
Японии и Италии) этот показатель составлял 9% в год3*. С начала 70-х годов
усилились позиции новых индустриальных государств и стран - экспортеров нефти,
но они представляли лишь часть всего третьего мира.
Причины таких далеко не блестящих результатов экспорта развивающихся
стран можно разделить на три категории: 1) причины структурного характера;
2) неэффективность экономического управления; 3) политическое и экономическое
верховенство индустриальных государств.
Причины структурного характера менялись от одной страны к другой4*. Спрос в
странах Запада на экспортную продукцию многих развивающихся государств
(кофе, чай, какао и другие виды продовольствия) отличался низким уровнем
эластичности. Иными словами, рост доходов населения Запада не сопровождался
пропорциональным увеличением спроса на указанную продукцию. Такая зависи¬
мость наблюдалась лишь в процессе развития спроса на товары длительного срока
потребления. Среди прочей экспортной продукции развивающихся стран важную
роль играли виды сырья, спрос на которые часто оказывался под угрозой из-за
появления соответствующих заменителей. Синтетические волокна и пластмассы -
хорошие примеры подобного развития событий.
Разрыв между эластичностью спроса и продукцию стран "третьего мира" и
промышленно развитых государств усиливался с изменением объемов торгового
оборота. Иными словами, речь шла о неравных условиях торговли между этими
двумя группами стран. Так, вплоть до середины 70-х годов цены на сырье,
экспортируемые из развивающихся государств, ориентировались на понижение. В
то же время цены на промышленную продукцию, изготовленную на Западе, имели
тенденцию к повышению. Другими факторами, ставшими причиной такого развития
цен, были: быстрый технологический прогресс в первичном секторе, увеличение
объемов производства в добывающих отраслях стран "третьего мира" и низкий
уровень заработной платы в этих государствах. Таким образом, как спрос, так и
предложение негативно воздействовали на развитие международной торговли стран
"третьего мира". Доходы от экспорта снижались, в то время как издержки по
импорту возрастали5*.
Слишком очевидно действие и второй указанной нами причины низкой резуль¬
тативности экспорта - неэффективности экономического управления. В период
обретения независимости или смены политических режимов новые правительства
стремились повысить уровень заработной платы, что приводило к увеличению
внутреннего спроса на экспортоспособную продукцию. В то же время ставка на
безоговорочное развитие импортозамещающего производства, в особенности това¬
ров длительного потребления, имела ряд негативных последствий. Рынок на подоб¬
ные товары здесь всегда был ограничен. Новые отрасли в этих условиях могли
рассчитывать лишь на протекционизм со стороны национальных правительств. В
результате на второй план отходили вопросы эффективности производства и
конкуренпии38. Развитию экспорта препятствовали также националистические
установки главных стран "третьего мира". Очень часто ставка делалась на хозяйст¬
венную автаркию, без учета экономических издержек такого выбора. Экспорт не
развивался даже в отношениях с соседними странами. Часто желание экспор¬
тировать просто отсутствовало.
3* Maddison A. Economic Progress. Р. 197, 198. Следует, однако, выделить группу стран (например, Гре¬
цию, Израиль, Южную Корею, Тайвань и Югославию), достигнувших блестящих результатов в
развитии своего экспорта уже в 1950-1967 гг.
4* Хорошее обобщение этих причин см.: Maddison A. Economic Progress. Р. 200-212.
5* Развитие условий обмена после войны, описанное выше, исследовано на основе эмпирических данных
в ряде недавних работ многих экономистов, (например, A. Krueger, J. Spraos, М. Michaely).
262

Третья группа объяснений была связана с силовыми отношениями между треть¬
им миром и индустриальными государствами34. Политическая и эконс мическая
мощь последних позволяла им эффективно противодействовать угрозе роста
импорта из развивающихся стран. Снижение тарифов в рамках ГАТТ затронуло в
основном торговлю между индустриальными державами6*. Помимо этого, количест¬
венные ограничения, принятые после второй мировой войны, были также направ¬
лены против развивающихся государств, что иллюстрирует долгосрочное соглаше¬
ние 1962 г. по хлопку. Как мы уже видели, протекционистский подход определял
позиции США, а также многих европейских государств и по отношению к
некоторым видам сельскохозяйственной продукции.
Все это способствовало зарождению в развивающихся государствах движения в
пользу перестройки мировой экономической системы35. Подходящей институцией
для такого рода реформ выглядела ООН. В результате деколонизации число ее
членов быстро увеличивалось за счет развивающихся стран, что вело к усилению
их позиций на Генеральной Ассамблее. 60-е годы были объявлены ООН "Деся¬
тилетием развития". В 1961 г. Генеральная Ассамблея выступила и с первой
инициативой. Резолюция 1707 считала международную торговлю главным инстру¬
ментом экономического развития, открывавшего, в свою очередь, путь к миру и
стабильности. Резолюция 917 от 1962 г. подтвердила это решение формулой
"торговля вместо помощи" ("not aid, but trade"), которая стала отправной точкой для
всех будущих действий.
Неприсоединившиеся государства на своей встрече в Каире в 1964 г. выразили
согласие с тем, чтобы ООН стала движущим институтом идеи экономического
развития7*. С мая по июнь того же года в Женеве под эгидой ООН прошла первая
международная встреча ЮНКТАД. Основой для обсуждения стал документ Рауля
Пребиша (Raoul Prebisch) "К новой торговой политике в целях экономического
развития" ("Towards а New Trade Policy for Development")36. Автор подчер¬
кивал необходимость для развивающихся стран отказа от идеи полной хозяйст¬
венной автаркии и интеграции в систему развивающейся мировой экономики. Эко¬
номика, ориентированная вовне, считал он, стимулирует развитие. Для достиже¬
ния этой цели нужно было смягчить импортозамещающую стратегию, способст¬
вовать экспорту как основе экономического роста и развивать региональное
сотрудничество. Западные же страны призывались к оказанию помощи и поддерж¬
ке этим процессам. В противном случае такая политика утрачивала, как считал
Пребиш, всякий смысл. Индустриальные государства должны были пойти на
создание системы преференции для импорта промышленной продукции из стран
"третьего мира"37. Соответственно, нужно было заключить гарантирующие
цены на поступающее оттуда сырье и сельскохозяйственную продукцию. В случае
же неблагоприятной конъюнктуры индустриальные государства обязыва¬
лись предоставить определенные субсидии. Составной частью программы явля¬
лось и положение о сокращении импортных пошлин на тропическую и субтро¬
пическую продукцию, а также посредством принятия специальных мер о смягчении
долговых обязательств развивающихся государств. С учетом интересов последних
должно было строить свою работу и ГАТТ. Фактически доклад Пребиша
формулировал новые принципы мировой торговли как основы экономического
развития.
6* С начала 70-х годов новые индустриальные государства "третьего мира" также смогли извлечь выгоду
из понижения тарифа, принятого в ГАТТ.
7* Первая встреча представителей неприсоедииившихся государств прошла в Баидуиге в 1955 г. Это
стало первой демонстрацией странами "третьего мира" своей самостоятельной от политики Востока и
Запада позиции.
263

'ТРУППА-77”
Первая конференция ЮНКТАД не дала, однако, конкретных результатов, если
не считать обещаний. Не индустриализованные страны образовали ”Группу-77",
создав тем самым основу для движения в пользу экономического развития во всем
мире8*. Процесс переговоров таким образом, оказался институциализированным,
что прибавило представителям "третьего мира" уверенности и силы. Объектом
принципиального одобрения стали многочисленные мероприятия и общие поло¬
жения. Тем самым была заложена база для последующих конкретных действий.
Кроме этого, ЮНКТАД трансформировалась в постоянный консультативный орган,
которому были приданы еще четыре постоянно действующие рабочие группы.
Тем не менее незначительное количество конкретных результатов являлось
причиной недовольства развивающихся стран. В 1967 г. "Группа-77" собралась в
Алжире. Результатом встречи стало принятие Алжирской хартии, гораздо более
радикальной по своему содержанию. Индустриальные страны подверглись в ней
серьезной критике прежде всего за отказ от подписания соглашения по сырью и, во-
вторых, за то, что оставались глухи к призывам о вливании финансовых ресурсов в
экономику стран "третьего мира" в форме экономической помощи и кредитов.
Индустриальные страны, в свою очередь, не видели причин для того, чтобы идти
на односторонние уступки. Их торговая политика оставалась основанной на
принципе взаимности, и до тех пор, пока развивающиеся страны не могли что-либо
предложить, Запад не чувствовал себя обязанным идти на такие уступки. На тот
момент радикализация позиции 'Труппы-77" оставалась устной угрозой. Единст¬
венным конкретным результатом второй конференции ЮНКТАД, проходившей в
Нью-Дели в 1968 г., стало обещание индустриальных государств постараться
переводить 1% своего ВНП как помощь развитию "третьего мира". Третья конфе¬
ренция ЮНКТАД, проходившая в Сантьяго в 1972 г., была не более плодотворной.
Индустриальные государства отказались немедленно начать переговоры на базе
радикальной программы ’Труппы-77”. Они требовали внести в последнюю целый
ряд поправок и продолжить обсуждение этого вопроса в рамках Генеральной
Ассамблеи ООН. Конференция не потерпела окончательного фиаско лишь благо¬
даря принятию соглашения о разработке Хартии прав и обязанностей государств в
экономической сфере.
Провал конференции в Сантьяго укрепил в "Группе-77" убеждения в необходи¬
мости применения стратегии конфронтации. Нефтяное эмбарго, принятое в ноябре
1973 г., подтвердило эффективность данного метода. Индустриальные государства
фазу оказались готовыми обсуждать программу общих действий "Группы-77"
"Новый мировой экономический порядок" в рамках ООН38. Эти дискуссии велись в
ходе Генеральной Ассамблеи в 1974 г. В декабре этого же года Ассамблея
обсудили вопрос о правах и обязанностях государств в экономической сфере.
Программа действий "Группы-77" предусматривала реорганизацию между¬
народных торговых отношений, в особенности это касалось базовых отраслей. С
одной стороны, здесь подчеркивалась необходимость увеличения и диверсификации
экспортной продукции и полуфабрикатов из стран "третьего мира”, с другой -
важность передачи сюда технологий из развитых индустриальных государств.
В программе говорилось также и о необходимости облегчения нелогового бремени в
развивающихся странах и развития струдничества между ними. Торговые отно¬
шения этих регионов с Восточным блоком должны были быть улучшены, а
организационные функции ЮНКТАД усилены. В конкретном плане предлагалось
обсудить интегрированную программу по первичной продукции. Ее целью было
создание системы регулирующих международных запасов, которая в случае необ¬
ходимости вступила бы в действие там, где предложение превышало спрос. Общий
8* В 1980 г. "Группа-77" в действительности насчитывала 144 страны-члена
264

фонд должен был финансировать эту систему и гарантировать регулярное полу¬
чение дохода от экспорта развивающимися странами - экспортерами первичной
продукции, защищенной программой.
Интегрированная программа по первичной продукции была единогласно принята
в ходе двух дискуссий в ООН. Наконец-то, было положено начало диалогу между
индустриальными и развивающимися странами, а стратегия конфронтации отошла
на второй план. Программа по первичной продукции вступила в силу на основе
положении первой Лимской конвенции 1975 г., объединившей 46 стран "третьего
мира", ассоциированных в ЕЭС. Как мы уже отмечали, система стабилизации
экспортных потерь охватила 12 видов продукции. На четвертой конференции
ЮНКТАД в Найроби (1976 г.) интегрированная программа была одобрена всеми
развивающимися государствами - членами ООН. Был также принят график
переговоров по каждой категории продукции, а первые переговоры начались уже в
сентябре 1976 г. Предметом возможных международных соглашений стали 17 видов
продукции, включая кофе, какао, чай, сахар, хлопок, каучук, джут, прочные
текстильные волокна, медь, олово, пшеница, рис, бананы, мясо, шерсть, бокситы и
железная руда. Первые соглашения касались какао, олова и сахара39.
Финансирование же Общего фонда стало камнем преткновения. Переговоры на
эту тему, проходившие в рамках ЮНКТАД, были прерваны в марте 1977 г..
возобновлены в ноябре, снова были прекращены 1 декабря по требованию
развивающихся стран, чтобы в конечном итоге быть продолженными. Последние
хотели, чтобы заинтересованные страны путем заключения специальных согла¬
шений о стабилизирующих запасах финансировали этот процесс, а правительства в
случае необходимости предоставляли дополнительные займы. Индустриальные
государства, наоборот, считали, что такое финансирование должны были взять на
себя производители, потребители и распределители указанной продукции, а не
национальные правительства; все же дополнительные расходы также ложились на
эти группы, по возможности подкрепленные, гарантиями государства. Помимо
этого, развивающиеся страны требовали от Фонда финансированих их затрат,
связанных с проведением диверсификации производства, расширению рынков сбы¬
та, продвижению на них своих товаров, а также мероприятий, призванных увели¬
чить производительность труда. Эти требования встретили серьезное сопротив¬
ление со стороны индустриальных государств, и лишь в 1979 г. в Женеве стороны
смогли прийти к общему согласию40.
Между тем обстоятельства политического и экономического характера привели
к серьезным изменениям международной системы. Были выдвинуты новые
инициативы. Успех нефтяного бойкота поставил перед странами "третьего мира"
вопрос о том, в какой степени такая стратегия может быть использована в других
отраслях и насколько она способствует индустриализации этих регионов. Конферен¬
ция по экономическому развитию, организованная ООН в 1975 г. в Лиме и
призванная дать ответы на эти вопросы, не дала конкретных результатов. В свою
очередь, европейские государства под растущим политическим давлением разви¬
вающихся стран выдвинули идею организации специального диалога "Север-Юг" в
Париже. Первая встреча в 1975 г. ничего не дала из-за слишком жесткого подхода
"Группы-77". В ходе второй серии переговоров, проходивших в 1975-1976 гг., обоз¬
начился некоторый прогресс.
Повышение цен на нефть усилило неравенство в группе развивающихся стран.
Государства, имевшие запасы этого сырья, смогли улучшить состояние своего
торгового баланса и реализовали собственные масштабные программы эконо¬
мического развития. Другие же, испытывая дефицит платежного баланса, вынуж¬
дены были прибегнуть к дорогостоящим займам. В некоторых случаях ситуация
приняла такой оборот, что последние были вынуждены драконовскими мерами
сократить темпы собственного развития. Различия между регионами "третьего
265

мира", таким образом, увеличивались41. Этот процесс усугублялся действиями ТНК,
которые предпочитали инвестировать средства в те страны, где четко опреде¬
лилась тенденция к экономическому росту. Таким образом, "третий мир" уже можно
было разделить на три категории: страны, богатые нефтью, где развитие
ускорилось, страны, где месторождений нефти не было, но процесс экономического
развития ускорялся, и государства, получившие название "четвертый мир", где
экономика не развивалась. Пятая конференция ЮНКТАД, проходивш|я в Маниле
в 1980 г., констатировала это состояние вещей. "Группа-77", хотя и продолжала
существовать, но ее деятельность стала нерегулярной. Был утрачен дух солидар¬
ности, а воинственность позиций потеряла свою остроту. Одновременно стало
очевидным, что экономический кризис на Западе препятствует становлению Нового
экономического порядка. Стратегия переориентировалась на реализацию некото¬
рых конкретных мероприятий, прежде всего заключения общего соглашения по
мировой торговле сырьем и установления взаимосвязи между ценами на последнее и
промышленную продукцию. Рассмотрены были также вопросы контроля за дея¬
тельностью ТНК и право национализации некоторых предприятий. Вновь наступало
время спонтанных действий.
СТРАНЫ ВОСТОЧНОГО БЛОКА И ИХ НЕВНИМАНИЕ
К РАЗВИВАЮЩИМСЯ ГОСУДАРСТВАМ
После войны торговый оборот между странами Восточного блока и "третьим
миром” был незначительным42. Его доля в общемировом обороте колебалась между
1 и 2%. Ничем примечательным не отличался и состав торговых потоков. В основ¬
ном это был импорт сырья из "третьего мира" (90% в 70-х годах). Соответственно,
экспорт из стран Восточного блока в развивающиеся государства составляла
промышленная продукция, в особенности продукция железоделательной и стале¬
литейной промышленности, текстильные изделия, машины и другое промышленное
оборудование.
Социалистические страны всегда придерживались идеологических позиций в
торговых отношениях с "третьим миром", всячески подчеркивая принцип нацио¬
нальной независимости. Поэтому, скажем, они отказались участвовать в прог¬
раммах международной помощи "третьему миру". Первоначально страны Восточ¬
ного блока не желали инвестировать сюда средства, считая, что развитие промыш¬
ленности в "третьем мире" должно усиливать национальный и самостоятельный
характер экономик этих стран. Отсюда следовал и отрицательный подход к идее
интенсивной индустриализации. В их глазах главный интерес развивающихся стран
заключался в сельском хозяйстве и горной промышленности, исходя из геогра¬
фических и климатических условий.
Сами развивающиеся страны не были согласны с таким подходом и рассмат¬
ривали международное разделение труда с динамической, а не статической точки
зрения. Они отказывались экспортировать исключительно сельскохозяйственную
продукцию и сырье. Страны "третьего мира" обвиняли социалистический лагерь в
том, что представители последнего используют лозунги национальной незави¬
симости просто для оправдания своей собственной пассивности. От них же требова¬
лось предоставление реальной помощи для развития экспортоспособной промыш¬
ленности в "третьем мире". В число их требований входило также пожелание отме¬
ны двустороннего принципа торговли (равновесия импорта и экспорта) и замены его
принципом многосторонности. Наконец, страны "третьего мира" отказывались от
долгосрочных двусторонних торговых соглашений, которые блокировали цены на их
экспорт сырья даже в 70-х годах, когда последние на свободном рынке постоянно
росли.
Государства восточного блока обсуждали прямые инвестиции Запада в эконо¬
266

мику стран "третьего мира", так как видели в них одну из форм капиталистической
эксплуатации, однако сами, не колеблясь, создали в начале 70-х годов большое
число совместных предприятий в этих регионах. Первоначально такие формы
сотрудничества затрагивали лишь сферу исследований и торговли. Но постепенно
эта деятельность распространилась и на производство, прежде всего в аграрной
сфере, горной и лесной промышленности. В 70-х годах было создано около 200
предприятий такого рода. Особенно активной была деятельность таких стран, как
Румыния, Чехословакия, Венгрия и Польша. Советский Союз несколько отста¬
вал43. Экономическое сотрудничество также принимало форму двусторонних
официальных займов. На них правительства "третьего мира" могли приобретать
промышленное оборудование и целые заводы у страны, предоставившей кредит.
Процентные ставки по таким кредитам были невелики и колебались от 2,5 до 3% в
год, в то время как сроки таких займов растягивались на 8-12 лет. Первоначально
такие займы предоставлял Советский Союз, но постепенно его доля в общем
потоке уменьшалась. Советы очень выборочно подходили к вопросам эконо¬
мического сотрудничества, огромную роль здесь играли политические факторы.
Почти половина советских займов ушла в страны Среднего Востока. Другие
предназначались Индии, Пакистану, Афганистану, а впоследствии - Вьетнаму.
В Южной Америке главными заемщиками являлись Чили, Куба, Перу и Аргентина.
Большинство проектов осуществлялось в промышленности и энергетике, некорые
касались транспорта, сельского хозяйства, геологических разработок. Техническая
помощь занимала важное место в экономическом сотрудничестве. С одной стороны,
молодые представители "третьего мира" получали стипендии для обучения в
системе высшей и технической школы в странах Восточного блока. С другой
стороны, советские и иные специалисты ехали в развивающиеся страны, чтобы
работать не только в промышленности, но и в области образования, здраво¬
охранения и государственной администрации.
Однако прямые инвестиции, экономическое сотрудничество и техническая по¬
мощь составляли в целом менее 5% от общей помощи, предоставленной "третьему
миру” к 1978 г. Неудивительно, что представители последнего критически
относились к этому вкладу. На конференциях ЮНКТАД в Найроби в 1976 г. и в
Маниле в 1980 г. они потребовали от социалистических стран, как и от западных,
отдавать 1% от ВНП на интересы экономического развития. Подсчеты пока¬
зывают, что в действительности помощь социалистических государств "третьему
миру" составляли к 1978 г. лишь 0,13% от их ВНП, что представлялось странам,
получающим ее, недостаточным9*. Критике подвергался и отказ социалистических
государств от участия в работе международных организаций помощи многосто¬
роннему экономическому развитию. В тех редких случаях, когда факт такого
участия имелся, речь шла исключительно о двусторонних связях. Более того, сам
СЭВ не имел программы оказания помощи развивающимся государствам. Те
несколько соглашений, которые СЭВ заключил с представителями "третьего мира"
в 70-х годах, развивались исключительно на двусторонней основе.
В тот же период появились и новые основания для критики. Так, страны
"третьего мира" хотели развивать свою промышленность согласно собственной
стратегии, а не в соответствии с планами Восточного блока. Речь шла о возведении
гигантских сооружений (Ассуанская плотина в Египте, металлургические комбина¬
ты в Бокаро и Бхилае - в Индии и в Эль-Хаджаре - в Алжире), которые имели
разрушительные последствия как в экономике так и в экологии. Более того, стра¬
ны "третьего мира” начинали все больше рассматривать государства Восточного
блока как непосредственных конкурентов. Эти две группы производили сходную
9* С учетом помощи, оказываемой социалистическими странами разбивающимся государствам - своим
партнерам по блоку (Кубе, Вьетнаму и Монголии), этот показатель достигнет 0,25% (Lavigne М. Les
Economies socialistes. Р. 400-402).
267

гамму промышленной продукции, которую хотели экспортировать в страны Запада.
Пессимистические прогнозы по поводу обеспечения энергоресурсами Советского
Союза позволяли думать, что остальные государства Восточного блока будут ста¬
раться увеличить свой экспорт, чтобы обеспечить себя энергоресурсами в других
государствах. Эти причины идеологического, институционального и практического
порядка объясняют напряженный характер связей между "третьим миром" и
странами Восточного блока. Срочно требовалось выработать новые подходы и но¬
вый экономический порядок.
3.	ПРЕДЛОЖЕНИЯ РЕФОРМЫ
МОДЕЛЬ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА,
ОСНОВАННАЯ НА УВЕЛИЧЕНИИ ЭКСПОРТА
Экономический кризис 70-х годов усилил убеждения в том, что традиционные
принципы экономического либерализма не отвечают потребностям современного
мирового развития. В политическом плане от этого выиграли государства "третьего
мира", которые теперь (на конференциях ЮНКТАД и в рамках диалога "Север-
Юг") с новой силой требовали для себя более значимой роли в системе мировой
экономики и, соответственно, большей доли производимых в мире богатств.
Помимо этого, растущая интеграция социалистических экономик в мировую тор¬
говлю требовала адаптации системы западного рынка. В странах Запада также
нарастало противоречие между ориентированной на протекционизм и интересы
внутреннего развития политикой национальных правительств и реальной интер¬
национализацией экономической деятельности. Не отвечали интересам момента и
принципы, на которых были созданы после войны международные экономические
институты. Так, ГАТТ ориентировалось на построение мировой экономики,
основанной на принципах либерализма, но реалии все меньше соответствовали этим
принципам. В большинстве государств вмешательство государства и протекционизм
усилились с одновременным расширением системы преференциальных соглашений.
Не соответствовали принципам ГАТТ и реальные основы торговли с развиваю¬
щимися государствами и странами "третьего мира"45. Было более чем желательным
усиление координирующей роли в мировой торговле со стороны различных
международных институтов (ГАТТ, ЮНКТАД, ОЭСР, МВФ и Мирового банка), но
в действительности этого не происходило.
Вот почему в это время на Западе предпринимаются попытки разработать
принципы нового мирового экономического порядка, способные соответствовать
современным и будущим интересам мирового развития. С этой целью объединились
представители университетов, политические деятели правого и левого центра,
либералы из США. В конце 70-х годов были подготовлены наиболее известные
проекты, разработанные Римским клубом под руководством Яна Тинбергена
(доклад RIO - Reshaping the International Order)46 и доклад Комиссии Брандта47.
Стоит также отметить исследование Ганса Зингера и Джейвода Ансари (Hans
Singer and Javed Ansari), а также работы Б. Германа (В. Herman) и Джеральда
Хеллейнера (Gerald НеЦешег)48. Будучи умеренными реформаторами, они принимали
за основу принцип либерализма, считая его эффективным, но обращали при этом
внимание на необходимость серьезных перемен. Признавался и принцип свободы
передвижения товаров, капиталов и услуг как необходимость в условиях меж¬
дународного разделения труда. Но по соображениям гуманитарного характера в
него должны были быть внесены изменения. Оставаясь важным фактором,
эффективность перестала быть главным критерием. В центре внимания оказалась
проблема равенства в распределении результатов экономической деятельности.
268

Отмеченные нами реформаторы в большинстве своем являлись поклонниками
гуманного социализма. Особое внимание уделялось проблемам бедности, развитию
занятости и участию обделенных социальных групп в процессе экономического
развития. В то же время они оставались сторонниками кейнсианских и интерна¬
ционалистских концепций, стремясь увязать новые принципы мировой торговли с
экономическими задачами каждого государства в области экономического роста и
обеспечения полной занятости. Другими словами, подыскивались возможности для
создания нового равновесия между политической автономией национальных
правительств и разворачивающимся в мировом масштабе процессом экономической
интеграции. Представители власти в этих условиях должны были уделять большее
внимание проблемам внутреннего экономического развития и защищать интересы
государства от влияния интересов частных групп (включая ТНК). Одновременно
они должны были принимать во внимание интересы мирового сообщества.
Индустриализация в "третьем мире" признавалась необходимым условием
успешной борьбы с бедностью во всем мире. Основой для его проведения являлись
относительные преимущества стран "третьего мира", включая избыток дешевой
рабочей силы. Каждое из этих государств могло бы развивать двойную
промышленную структуру, состоящую из традиционного и современного секторов
экономики. Первый - основывался на производстве основных благ для внутреннего
потребления с применением простых технологий. Второй - специализировался на
производстве экспортной продукции, используя дешевую рабочую силу. Чтобы
добиться лучшей отдачи от разделения труда, промышленные отрасли с высоким
коэффициентом использования рабочей силы должны были быть перенесены в
страны "третьего мира". Положительную роль в этом процессе могли бы играть
ТНК, способные стимулировать экспортную модель экономического роста. В этом
случае допускалось предоставление таким компаниям некоторых преимуществ.
Эта новая мировая система предполагала коренную перестройку международной
торговли, чтобы предоставить странам "третьего мира" возможность реализовать
плоды ориентированного на экспорт экономического развития. Для этого требо¬
валось устранить все таможенные и прочие барьеры, препятствующие доступу
товаров на западные рынки. В то же время необходимо было создать специальные
механизмы, способные интегрировать экспортные отрасли "третьего мира" в
мировой торговый оборот. Для этого страны Востока и Запада должны установить
системы преференций для промышленной продукции из развивающихся государств с
учетом их уровня развития. Надо было также построить систему, гарантирующую
всем странам мира доступ к рынкам сырья, энергоресурсов и продовольствия.
Предоставление таких гарантий означало введение определенных пределов для
полномочий национальных правительств, которые те использовали для контроля за
собственными природными ресурсами. Международная власть могла бы взять на
себя функции контроля за ценами, торговым оборотом и запасами продукции и за
счет этого осуществлять передачу части доходов самых богатых стран наиболее
бедным. Эта новая система могла бы интегрировать в процесс мировой торговли и
государства восточного блока. Разработка единой счетной единицы могла бы
устранить дискриминацию в области цен. Наконец, дополнения, внесенные в
национальные системы планирования, открыли бы путь к многосторонности.
Как уже отмечалось, инвестиционные программы многонациональных компаний
могли бы стать каналами для передачи развивающимся странам передовых
западных технологий. Безусловно, необходимо было контролировать, чтобы средст¬
ва направлялись именно на развитие индустриализации, а прибыли распределялись
равномерно. ТНК оказывали растущее влияние на распределение экономических
ресурсов в мировом масштабе, что позволяло им контролировать размещение
производства. Такая власть требовала создания органов международного контроля,
чтобы в равной степени уделять внимание вопросам эффективности и равномерного
269

распределения доходов49. Все эти замечания одинаково относятся как к государст¬
венным инвестициям западных стран, так и восточных в экономику развивающе¬
гося мира. Эти инвестиции носят двусторонний характер, так что существует
реальная угроза несправедливого характера таких вложений. Во избежание
подобных ситуаций также требовалось создание системы международного контроля.
Наконец, новый мировой порядок, такой, каким он был представлен выше,
предполагал ревизию международной денежной системы. Отмена золотого эталона
и появление в начале 70-х годов плавающих обменных курсов обеспечили
первоначальные условия для такой реформы. Режим плавающих курсов предостав¬
лял национальным правительствам гибкий инструмент, позволяющий защитить
внутреннюю экономическую систему от вмешательства извне. В какой степени
такие курсы могли бы, однако, гарантировать равновесие между интересами
национальной экономики и требованиями международного сотрудничества? Не так
просто дать ответ на этот вопрос. На самом деле существовала реальная угроза,
что применение плавающих курсов будет способствовать чрезмерному обращению
к национальной экономике в ущерб международной кооперации. К нарушению
равновесия могла привести и спекуляция на мировых финансовых рынках. Таким
образом, финансовая и денежная сферы также нуждались в контролирующей
инстанции.
Многочисленные функции контроля и коррекции, которые реформаторы встраи¬
вали в капиталистическую модель мировой либеральной экономики, предполагали
управление и планирование на международном уровне. Для этого необходим особый
институт, который смог бы сформировать единую структуру мировой торговли50.
По мнению реформаторов, наилучшим вариантом такого института является ООН,
которая способна взять на себя миссию наднационального руководства. Предпо¬
лагалось, что существующие международные экономические организации (ГАТТ,
ЮНКТАД, ОЭСР, МВФ и Мировой банк) выполняли бы свои специфические
функции управления и наблюдения, а ООН выступала бы в роли координирующего
органа. Управление мировой торговлей представляло бы своеобразную федерацию
международных экономических организаций, поставленных под контроль ООН.
Экономическое управление было бы отделено от политической идеологии. Вопросы
экономической эффективности относились бы к компетенции специальных
организаций, соблюдение равенства в доходах - к ООН. Таким образом, была бы
найдена золотая середина между экономической рациональностью и социальной
этикой в мировом масштабе.
МОДЕЛЬ ТОРГОВЛИ В РАМКАХ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ ЗОН
Предложения, описанные выше, вызвали огромный интерес, но одновременно
подверглись серьезной критике со многих сторон, включая некоторые акаде¬
мические круги и политических деятелей, идеологически близких самим реформа¬
торам. Экономисты считали, что реформистские предложения, изложенные выше,
сохраняли в целом традиционную систему мирового экономического либерализма и
содержали лишь серию мероприятий, призванных ускорить новое международное
разделение труда. В действительности эти реформы ставили своей задачей
изменить размещение мирового производства в зависимости от наличия необхо¬
димых экономических ресурсов. Отрасли с высоким коэффициентом рабочей силы
размещались в регионах, располагавших избыточным количеством полуквалифици¬
рованной рабочей силы. Промышленность с высокой интенсивностью использования
капитала располагалась там, где существовал относительный избыток оборудо¬
вания и соответствующего человеческого капитала. Достигнув за счет такой
перестройки оптимального перераспределения факторов производства, можно было
добиться увеличения эффективности мировой либеральной экономики и,
270

соответственно, способствовать ее реабилитации. Поскольку международные
экономические организации под контролем ООН продолжали бы контролировать
соблюдение норм свободного рынка, вопросы, связанные с управлением на фазе
перехода, постепенно исчезали бы. В результате новьш экономический порядок
ничем, в принципе, не отличался бы от предыдущего.
Критики подчеркивали, что будущее в действительности выглядело гораздо
более сложным, чем это представляли Тинберген, Брандт и др. Новое статисти¬
ческое равновесие, каким его рисовали реформаторы, основывалось на сохранении
пропасти между малоразвитым индустриальным обществом "третьего мира" и более
сложным в странах Запада и Востока. Таким образом, увековечивалось состояние
дискриминации развивающихся стран. Принципы распределительной справед¬
ливости, которые легли в основу западной политики, требовали, чтобы управление,
мировой экономикой было организовано более динамично и давало возможность
всем странам мира достигнуть уровня постиндустриальной цивилизации.
Такой динамичный подход требовал огромных затрат в области экономического
управления на мировом уровне. Предположив даже, что в мире установится
однородная структура экономического развития, мы столкнемся с новыми проб¬
лемами. Некоторые страны располагают настолько большими запасами природных
ресурсов, что это могло бы позволить им существовать в условиях автаркии.
Другие же будут вынуждены прибегнуть к массированному импорту. Однако этот
импорт должен финансироваться от экспортных поступлений, а чтобы иметь такую
возможность, страна должна получить преимущество в области технологий и
инноваций. Технологическое превосходство позволяет преодолеть недостаток ес¬
тественных ресурсов. Но все указывает на то, что эта технологическая дифферен¬
циация станет все менее и менее приемлемой в условиях более динамичного
подхода к организации мировой торговли, который стремится к выравниванию ноу-
хау и человеческого капитала. Принцип распределительной справедливости всту¬
пает, таким образом, в противоречие с самим собой.
Модель экспортного роста, составлявшая основу предложенных Тинбергеном и
Брандтом реформ, также стала объектом критики. Считалось, что такая модель
представляет двойное преимущество: способствуя процессу индустриализации в раз¬
вивающихся странах, она, в результате улучшения международного разделения
труда, повышает эффективность экономики в целом. Эти аргументы сразу же вы¬
зывают ответную реакцию. В развивающихся государствах экономический рост,
основанный на увеличении экспорта, предполагает быстрое внедрение западной
модели индустриализации, что (пример Ирана тому подтверждение) может вызвать
враждебную реакцию. Кроме того, неоколониальная практика просто перемещает¬
ся из аграрного и сырьевого секторов в промышленность. Передача промышлен¬
ности с высоким коэффициентом использования рабочей силы служит в конечном
итоге интересам основных отраслей индустрии Запада. Экспортная модель эконо¬
мики является также весьма рискованным предприятием, так как в этом случае она
становится полностью зависимой от стран-импортеров данной продукции10*.
В любом случае нерезонно ожидать решения проблем развития всех стран
"третьего мира", создавая экономику, ориентированную на экспорт, ибо ни
западные, ни восточные страны не смогут поглотить всей произведенной продукции.
Более того, предложенная модель ведет к дуальной структуре национальной
экономики и увеличивает пропасть между богатыми и бедными11* . Наконец,
10* В ответ на этот аргумент сторонники модели экспортного роста приводят эмпирические данные,
свидетельствующие об обратном. Выясняется, что страны с автаркической тенденцией в экономике
(Индия) оказались гораздо более чувствительными к кризису 70-х годов по сравнению с "экспорт¬
ными" (Тайвань и Бразилия).
11 * Сторонники "экспортной" модели утверждают обратное. По этому вопросу см.: Morawetz D
Economic Development.
271

предложенное усиление разделения труда представляет определенные неудобства
для Запада. Развитие мировой торговли только тогда способствует экономическому
росту, когда заинтересованные страны имеют сравнимую экономическую струк¬
туру. Напротив, развитие обменов между странами с резко различающимися
экономическими структурами грозит серьезными пертурбациями. Могут быть очень
быстро разрушенными традиционные отрасли экономики в развитых странах с
соответствующим уничтожением здесь физического и человеческого капитала. Как
бы там ни было, в этих условиях переразмещение факторов производства, труда и
капитала - не простой процесс, а вызванный им ущерб может иметь серьезные
последствия.
Критика модели "экспортного" роста шла в основном от сторонников модели
"основных потребностей", разработанной Мировым банком и Международной
организацией труда (МОТ)12* , и модели "внутреннего потребления" Стаффана
Линдера13*. Эта независимая группа реформаторов создала модель региональной
торговли. Их позиция опиралась на следующее положение: если торговый оборот
не превышает рамки регионов со сходной экономической структурой, промыш¬
ленность будет иметь тенденцию к развитию для удовлетворения внутренних
потребностей экономики14*. По мере развития национальной экономики промыш¬
ленное производство дифференцируется. Таким образом, создается возможность
экспортировать часть произведенной продукции. Лучшей иллюстрацией действия
этой модели являются примеры ФРГ и Японии. Обе страны развивали свой экспорт
как продолжение производства на внутреннем рынке. Последняя даже прибегла к
практике протекционизма, чтобы добиться реализации этой модели. Никакой
импорт не мог проникнуть в страну, если он не служил удовлетворению основных
потребностей промышленного роста или не мог быть воспроизведен здесь с
резонными экономическими издержками. Такой протекционизм шел не только от
государства, его также поддерживали кланы Зайбацу. В результате быстро
оформившийся рост внутреннего спроса привел к развитию экспортной промышлен¬
ности. Более того, экспортируя продукцию в страны со сходной экономической
структурой, Япония стабильно наращивает темпы своих продаж в них.
Эта школа реформаторов - противников стратегии "экспортного" роста -
хотела, чтобы мировая торговля временно была ориентирована на зоны, состоящие
из стран со сходной экономической структурой. В зоне промышленно развитых
государств, к примеру, состоящей из стран Западной Европы, Японии, США,
Канады, Австралии и Новой Зеландии, торговля могла бы иметь интенсивный
характер и охватывала бы все виды продукции. В этом случае международное
разделение труда происходило бы оптимальным образом и опиралось на свободный
оборот между странами. Страны "третьего мира", вставшие на путь индустриа¬
лизации, составляли бы отдельную зону, наименее развитые ("четвертого мира") -
другую. Восточный блок мог бы сформировать собственную. Внутри каждой- из
таких зон развивается собственная модель внешней торговли, опирающаяся на
продолжение внутреннего рынка каждого из членов. В зоне развивающихся по пути
12* Роберт МакНамара, президент Мирового банка, уже в 1972-1973 гг. настаивал иа необходимости
принятия модели экономического роста, способной улучшить положение 40% части населения
развивающихся стран - самых бедиых слоев этих регионов (McNamara R.S. Adress, 1972. 1973)
Разработкой модели для удовлетворения основных потребностей занималась МОТ (Bureau
international de travail. L'emploi, la croissanse et les besoins essentiels). Мировой банк в сотрудничестве с
Институтом исследований развития университета Сюссексе также опубликовал ряд работ по этим
проблемам. См.: Chenery H. a.o. Redistribution with Growt. См. также другие исследования Мирового
банка и МакНамары по этому вопросу (NcNamara R.S. Massachusets Institute of Technology) и тексты
выступлений последнего на ассамблеях Мирового банка в 70-х годах.
13* См. гл. 6.
14* По поводу этой модели см.: Jeanneney J.M. Pour ип nouveau protectionisme; Grjebine A. La nouvelle
dconomie internationale.
272

индустриализации государств экспортная торговля основывается иа обмене
товарами с высоким коэффициентом рабочей силы, в зоне "четвертого мира" -
преимущественно иа ремесленной продукции. Экспорт, таким образом, развивается
в таком же темпе, как и сама экономика, что предотвращает риск перенапряжения.
Развитие в рамках зои, описанное выше, ие предполагает поддерживание
режима статус-кво для стран "третьего" и "четвертого" миров. Напротив, оно
гарантирует мягкий и сбалансированный ход индустриализации. Не устанавливается
и искусственных препятствий для отношений между зонами и особенно для
инвестирования в экономику соседних зои. Но этот процесс находится под между¬
народным контролем. Такие отношения предоставляют возможность для оказания
помощи развивающимся странам со стороны Запада. Самые бедные получают
большую часть, богатые, соответственно - меньшую. В то же время Запад не
становится жертвой разрушительной конкуренции. Право контроля за торговыми
потоками между зонами Принадлежит международным экономическим органи¬
зациям. Это же относится и к деятельности ТНК. Главной задачей деятельности
этих институтов является поощрение развития внутреннего рынка и передача части
доходов развивающимся странам. С другой стороны, международные организации
устанавливают протекционистские рамки, отделяющие зоны друг от друга.
Соответствующий кодекс лояльной конкуренции оговаривает право экспорта из
самых бедных стран в самые богатые настолько, чтобы могли быть удовлетворены
потребности в области занятости. Таким образом, прекращается эксплуатация
дешевой рабочей силы богатыми индустриальными государствами.
КРИТИКА СО СТОЮНЫ "ТРЕТЬЕГО МИРА",
СПРАВА И СЛЕВА
Многие экономисты и политические деятели "третьего мира" одобряли ту или иную
из представленных здесь моделей, внося некоторые изменения в зависимости от
ситуации, в которой находились их страны. Больщинство из них работали экспер¬
тами в различных международных экономических организациях или участвовали в
диалоге "Север-Юг". Так было и в случае с М. уль Хаком (М. ul Haq)51 и А. Те-
воджиром (A. Tövoedjre)52. Новый экономический порядок, основанный на преи¬
муществах международного разделения труда, считался приемлемым, правда, тре¬
бующим внесения определенных корректив. Прежде всего это касалось пересмотра
отношений между индустриальными державами и странами, вступившими на путь
индустриализации, также как и связей между разными зонами. В глазах многих
представителей, "третьего мира" решающую роль играл политический аспект.
Управление международной торговлей являлось ие столько экономическим или
техническим занятием, сколько политическим процессом. "Третий мир" мог отныне
почувствовать свою силу, опирающуюся иа численное превосходство. Именно под
влиянием позиции силы мировая торговля ие могла ие политизироваться. Страны •
"третьего мира" должны были извлечь из этого развития как можно больше выгод.
В этом же духе принималась модель "удовлетворения основных потребностей",
предложенная Мировым банком и МОТ. Последняя позволяла усилить автономию
развивающихся стран и в последующем предоставить выгодную позицию для
ведения переговоров уже в масштабах мировой экономики. Представители
"третьего мира" прибавили особое измерение межзональной модели мировой
торговли, пропагандируя концепцию технического сотрудничества между развиваю¬
щимися странами. С этой целью могла быть разработана стратегия развития под
покровительством ООН и независимо от индустриальных государств. Это незави¬
симое промышленное развитие составляло бы главный элемент давления в процессе
переговоров о новом экономическом порядке.
Как иа Западе, так и в "третьем мире" консерваторы оставались верными
273

доктрине свободного рынка. Они атаковали бюрократические и управленческие
аспекты различных предложений, предусмотренные последними как элемент
обеспечения нового экономического порядка, и ратовали за возрождение либе¬
рализма в чистом виде. Сред., наиболее видных представителей этой группы
отметим Ричарда Купера53, Ягдиша Бхагвати54,-Чарльза Диаз-Алежандро55,
Василия Леонтьева56, Герберта Грубеля57 и Милтона Фридмана. Стоит также
упомянуть имена Гарри Джонсона, М. Гордона и Белы Балашши, которые внесли
важный вклад в решение проблем защиты рынка. Некоторые исследования были
подготовлены экспертами ОЭСР, Мирового банка и Бруклинского института58. Все
эт,и специалисты считали, что рыночная система должна оставаться фундаментом
мирового экономического порядка, а эффективность - единственным критерием
всякой экономической деятельности. Последняя же могла быть оптимальной лишь
в условиях свободного рынка в мировом масштабе. Поэтому следовало избегать
всякого вмешательства в этот процесс государства, которое нарушает свободную
циркуляцию капиталов, рабочей силы, технологий и товаров. Такое вмешательство
лишь уменьшает эффективность влияния рынка и в конечном итоге препятствует
общему процветанию. Главной задачей реформ становилась отмена тарифных
ограничений, контроля за импортом, также как и препятствий для свободного пере¬
мещения капиталов и рабочей силы. Следовало также устранить те политические,
институциональные и социальные структуры, которые мешали экономическому
развитию "третьего мира". Государству тут отводилась важная роль.
В таких условиях переход к новому международному разделению труда
произойдет оптимально. Производство товаров потребления легкой промыш¬
ленности будет перенесено в развивающиеся страны; ТНК с желаемой гибкостью
обеспечат перевод технологий и капиталов. Возможный кризис в промышленных
странах Запада будет иметь часто конъюнктурный характер, а встроенные
рыночные механизмы смогут произвести необходимую структурную перестройку.
Предусматривалось лишь одно исключение, которое касалось самых бедных стран.
Последние были не в состоянии привлечь иностранные инвестиции, так же как и
самостоятельно развивать собственную экономику. Они нуждались в помощи
промышленно развитых государств и стран, экспортирующих нефть. Для этого не
требовалось создания международной бюрократической структуры, достаточно
было чувства ответственности доминирующих наций. Если эту ответственность не
смогут взять на себя США, ее следовало бы разделить между индустриальными
государствами и наиболее богатыми экспортерами нефти.
Консерваторы не только внесли- свой вклад в развитие экономической
философии, но и оказывали реальное влияние на процесс принятия политических
решений в мире. Пришедшие к 1980 г. в различных странах Запада к власти
правительства возобновили применение более традиционной политики. В некоторых
странах Южной Америки особым успехом пользовались теории Милтона Фридмана
и "Чикагской школы". На генеральных ассамблеях МВФ и Мирового банка также
отчетливо проявился возврат к ортодоксии. Здесь заклеймили протекционистские
тенденции, выступая за как можно большую свободу торговли. В области нацио¬
нальной политики подчеркивались чрезмерный этатизм и вмешательство властей. В
особенности акцентировалось внимание на необходимости усиления рыночных
механизмов59.
Критика в адрес предложений по установлению нового экономического порядка
раздавалась и со стороны неомарксистов. Последние не стремились разбирать
отдельные положения тех или иных программ реформ, а хотели интегрировать
действительность в собственные модели современного общества. Некоторые из них
были пронизаны духом неомеркантилизма. Роберт Такер60, Г. Гудзон61 и Андре
Тиано62 рассматривали дебаты вокруг нового экономического порядка как новое
выражение борьбы за власть между государствами. Сокращение политического я
274

экономического неравенства между странами и группами стран делало неизбежным
новое перераспределение власти в мировом масштабе. Доминирующие нации
стремятся удержать свое лидерство, которое у них оспаривают новые государства.
В начале этого процесса основной порыв был направлен против американского
господства и советской гегемонии, но в дальнейшем ситуация осложнилась.
Некоторые считали, что возможен альянс из стран "второго ранга", который могли
бы составить, с одной стороны, европейские государства (Франция и Италия), а с
другой - новые индустриальные державы "третьего мира" (Бразилия и Мексика).
Действия такого союза могли быть направлены против промышленного бастиона,
состоящего из США, ФРГ и Японии. Аналогичная борьба за власть происходила и в
недрах Восточного блока. От исхода этих конфликтов зависит и будущий фун¬
дамент нового экономического порядка.
Другие представители неомарксизма (Кристиан Паллуакс63, П. Рей64, Поль
Свизи65, Г. Эльзенханс66, Самир Амин,67 Арфири Эммануэл68 и Норман Гирван69)
сосредоточили свою критику на структуре производственного процесса. В их глазах
всякий новый экономический порядок, который продолжает опираться на частный
контроль за средствами производства, представляет лишь фазу переходного
процесса, ведущего к модели социалистического развития. Некоторые считали эту
фазу полезной и даже необходимой. Они считали необходимым, чтобы
развивающиеся страны прошли стадию капиталистического развития, перед тем
как строить здание социализма. Деятельность ТНК также признавалась полезной,
ибо последние способствовали интенсификации капиталистического процесса и обес¬
печивали страны "третьего мира" солидной индустриальной базой. Некоторые же
марксисты дополняли свои исследования антропологическим измерением. Новый
мировой порядок, основанный на капиталистической модели индустриализации,
ведет к ее разрушению не только из-за внутренних противоречий, но и по причине
своей несовместимости с примитивными обществами "третьего мира".
В 70-х годах установление нового международного экономического порядка
становится острой необходимостью. На Западе система послевоенного рынка не
соответствует уже реалиям формирования экономических блоков и распрост¬
ранению системы нетарифных препятствий торговле. В "третьем мире" тради¬
ционная система критиковалась из-за своего дискриминационного характера, прино¬
сящего выгоду богатым индустриальным государствам. Эта же система препятст¬
вовала процессу гармоничной интеграции стран Восточного блока в мировую
экономику. Однако предложения по адаптации системы мировой торговли к
современным и будущим потребностям не были единодушными. Интересы сторон
слишком различались, чтобы был возможен реальный компромисс между принципом
справедливости, с одной стороны и эффективности - с другой.
1 Allen R.L., Walter l. US Trade Policy. P. 64.
2 Weiner F. European Common Market.
3 Monroe W.F. International Trade Policy. P. 15-19.
4 Evans J.W. The Kennedy Round. Chap. 7.
5 Van de Meerssche P. De Europese intpgratie. P. 196-199.
6 Evans J.W. The Kennedy Round. Chap. 7; Monroe W.F. International Trade Policy. P. 17-22.
7 Frees E. Traders and Diplomats.
8 Weiner F. European Common Market P. 94; Curtis TS., Vastine J.R. Future of American Trade. P. 228.
9 Frees E. Traders and Diplomats. Chap. 16; Kock K. International Trade Policy. Chat 4; Evans J.W. The
Kennedy Round. Chap. 15.
10 Malgrem H.B. Economic Peace-keeping. P. 82-118; Curzon G. and V. Barriers to Trade, Balc vin R.E. Non-
Tariff Distorsions.
11 Bandt Je de, Bos H.C. a.o. The World in Transition. P. 6-24.
12 Balassa B. World Trade and the International Economy. P. 48-49.
13 Hindley B. Voluntary Export Restraint. P. 317, 318.
275

14 Balassa В. Op. cit P. 49-50.
15 Joliet R. Cartelization, Dirigism and Crisis. P. 404-426.
16 Balassa B, Op. cit P. 52-54.
17 Joliet R. Op. cit P. 426-437.
18 Wassell M. Current Trade Issues. P. 18-19.
19 GATT, The Tokyo Round; Dewitz W. von. GATT Negotiations.
20 Turpin W.W. Soviet Foreign Trade. P. 17.
21 По вопросам развития СЭВа см.: Kaser М. Comecon; Lavigne М. Le Comecon.
22 Nove A. East-West Trade; Lavigne M. Les Economies socialistes.
23 Lemoine F. Les prix des dchanges. P. 865-931.
24 Lavigne M. Op. cit P. 369-379.
25 Kosteski MM. East-West Trade and the Gatt-System. P. 9-11.
26 Lavigne M. Op. cit P. 384.
27 Krause W., Mathis F.S. The U.S. Policy Shift
28 Kosteski MM. Op. cit
29 Lavigne M. Op. cit P. 387, 388.
30 Brandt W. Het Oostblok. P. 654; Lavigne M. Op. cit P. 392-395.
31 Nove A. Op. cit P. 211-231.
32 Maddison A. Economic Progress. P. 31.
33 Ghesquire R. Tussen Eden en Utopia. P. 41-48.
34 Myrdal G. World Pöverty.
35 Cm.; Meerssche P. van de. De Noord-Zuid Confrontatie.
36 Prebisch R. Towards a New Trade Policy.
37 Cm.: UNCTAD. Implementation of the Generalized System of Preferences; Murray T. Preferential Tariffs.
P. 35-46.
38 Monroe W.F. International Trade Policy. P. 103-109.
39 Wassell W. Current Trade Issues. P. 21,22.
40 Ibid. P. 22-26.
41 Singer H.W., Ansari JA. Rieh and Pöor Countries. P. 39.
42 GATT. Commerce international 1979-1980. P. 172.
43 Lavigne M. Op. cit P. 400-402.
44 Brandt W. Het Oostblok. P. 652.
45 The Atlantic council of the U.S. GATT Plus.
46 Tinbergen J. a.o. Reshaping the International Order.
47 Brandt W. North-South: A program for Survival.
48 Singer H.W., Ansari J.A. Rieh and Poor Countries; Herman B. Division of Labour; Helleiner G. A World
Divided.
49 Bandt J. de, Bos H.C. a.o. The World in Transition. По этому вопросу см. также: Matgrem H B. Economic
Peace-keeping. P. 41-69.
Bergsten C.F. Completing the GATT; Directions for World Trade.
51 Ul Haq M. The Poverty Curtain.
52 Tevoedjre A. La pauvretd.
53 Renovated International System / RN. Cooper, ed.
54 The North-South Debate / J. Bhagwati, ed.
55 Fishlow A., Diaz-Alejandro C.F. a.o. Rieh and Poor Nations.
56 Leontieff W. a.o. Future of the World Economy.
57 Grubel H.G. New International Economic Order. P. 482-501.
58 Streeten P. Changing Perceptions of Development P. 15.
39 Banque mondiale, Rapport sur le ddvelopment dans le monde 1980; Rapport annuel 1980. P. 40-41.
60 TuckerR.W. Inequality of Nations.
61 Hundson H. Global Fracture.
62 Tiano A. Dialectique de la ddpendance.
63 Palloix C. Travail et production.
64 Rey P.P. Alliances des classes.
65 Sweezy P. Crisis of Capitalism. P. 1-12.
66 Elsenhans H. Overcoming Underdevelopment P. 293-313.
67 Amin S. Self-reliance. P. 1-21.
68 Emmanuel A. Multinational Corporations. P. 754-722.
69 Girvan N. Corporate lmperialism.

Глава 11
ЗОЛОТОЙ ЭТАЛОН ДОЛЛАРА КАК МИРОВАЯ СИСТЕМА
(1944-1971 гг.)
1.	НАСЛЕДСТВО АМЕРИКАНСКОГО И БРИТАНСКОГО ДИРИЖИЗМА
1944 И 1945 гг.
ИСТОРИЧЕСКИЙ ОБЗОР
Чтобы разобраться в развитии Бреттон-Вудской системы после второй мировой
войны, необходимо вспомнить события, происходившие в "финансовой истории"
мира в первой половине XX в. К 1900 г. вера в золотой эталон была непоколе¬
бимой. Как теоретики, так и политики этой эпохи считали, что фактор стабиль¬
ности цен оказывает благотворное влияние на развитие мировой экономики. Ста¬
бильность последней рассматривалась в зависимости от объема денежной массы,
находившейся в обращении, а существование на мировом уровне золотого эталона,
а также, соответственно, системы фиксированных курсов и полной конвертируе¬
мости валют в золото считалось лучшим способом поддержки этой системы.
Действие платежного баланса, движение золота и регулирование цен, которые
вытекали из данного метода действий, автоматически корректировали всякое
нарушение равновесия в каких-либо странах. Так, если экспорт одного из госу¬
дарств увеличивался, избыток платежного баланса привлекал золото, в результате,
"по всем правилам игры", увеличивалась и денежная масса. Далее следовало
повышение цен в этой стране, сокращение экспорта и, соответственно, восста¬
новление прежнего равновесия. Обратная модель действовала в стране, испыты¬
вающей дефицит платежного баланса. Если равновесие платежного баланса нару¬
шалось вследствие непомерного увеличения кредитов, выдаваемых коммерческими
банками, центральному банку вменялось в обязанности ограничивать подобную
практику. Если же по тем или иным причинам денежная эмиссия выглядела
чрезмерной, отразившись на величине учетной ставки, центральный банк имел
возможность привести ее к нормальному уровню1. В начале XX в. эта система, не
без влияния со стороны Великобритании, функционировала без проблем. После же
хаоса и разрушений первой мировой войны встала проблема восстановления той
экономической системы, на которую опирался довоенный золотой эталон.
Изменения, предложенные на международной конференции в Генуе в 1922 г.,
предусматривали путем создания золотого эталона и системы резервной валюты
введение практики бережливого использования золота, что, по сути, означало
возврат к довоенной модели2. Однако официально это было санкционировано лишь
в 1925 г., когда Великобритания установила золотой эталон на основе довоенного
паритета фунта стерлингов и золота. Теперь резервы не ограничивались исклю¬
чительно золотом; они также включали конвертируемую в золото валюту. Многие
государства сразу же или несколькими годами позже последовали примеру Ве¬
ликобритании. В конечном итоге они не так далеко ушли от своего довоенного
золотого паритета. Некоторые (Франция и Бельгия) снизили его. Величина разрыва
между недооцененными и переоцененными валютами стала такой, что механизм,
позволяющий вернуться к установлению равновесия благодаря регулированию
уровня цен, функционировал все с большими трудностями. В странах с переоценен¬
ной валютой (особенно в Великобритании) последний натолкнулся-на стойкое
277

сопротивление. Удлинение периода, необходимого для возврата к равновесию, выз¬
вало значительные спекулятивные потоки капиталов, усиленные ростом денежной
массы из-за инфляции, свирепствовавшей во время и после первой мировой войны.
Развитие финансовых рынков Парижа и Нью-Йорка, которые вступили в конку¬
ренцию с Лондоном, способствовало размещению на этих рынках капиталов со
всего света. Правительства, таким образом, ошиблись в своей надежде, что возвра¬
щение к золотому эталону позволит им справиться с послевоенной спекуляцией.
В сентябре 1931 г. британское правительство было вынуждено отменить золо¬
той эталон. Отныне фунт не являлся конвертируемой валютой, и его плавающий
курс, перестав быть привязанным к золоту, определялся в зависимости от спроса и
предложения. Тем не менее Банк Англии стремился ограничить размах таких коле¬
баний, создав специальный Счет стабилизации обмена. В то же время целью пос¬
леднего было поддерживать невысокий курс фунта, который сложился в период па¬
ники 1931 г., обусловленной разрывом с золотом. Такая политика вызвала подозре¬
ние других государств в том, что Великобритания стремится восстановить внутрен¬
нее экономическое развитие за счет них, а интервенционистская практика Банка
Англии представляет собой, ни много ни мало, финансовый демпинг. Однако в дол¬
госрочной перспективе меры, принимаемые Великобританией, ознаменовали наступ¬
ление эпохи управляемых курсов. Особую роль в этом процессе сыграл Джон Мей¬
нард Кейнс, главный экономический авторитет Британии того времени. Согласно
его точке зрения, индустриальное государство могло выйти из экономической де¬
прессии лишь при выполнении двух условий: во-первых, изолировавшись от дефля-
ционистского влияния мировой экономики и, во-вторых, проводя одновременно ши¬
рокомасштабную внутреннюю политику развития. Экономический национализм, та¬
ким образом, взял верх над ортодоксальной моделью мировой рыночной экономики.
Общее настроение неуверенности, вызванное принятыми Британией мерами,
привело к серьезным последствиям. Другие страны, в свою очередь, решили из¬
бавиться от золотого эталона. В 1933 г. наступила очередь США. Однако большое
число стран скептически относилось к системе свободно плавающих курсов. Не¬
которые хотели вернуться к паритетам, фиксированным по отношению к золоту,
другие делали ставку на относительную стабильность, которая, по их мнению,
вытекала из определения паритетов по отношению к ключевым валютам.
На этой стадии мир разделился на несколько финансовых блоков. Самый
главный из них представляла, несомненно, зона фунта стерлингов. Все территории
Британской империи (за исключением Канады и Новой Зеландии), большинство
скандинавских и Балтийских государств, а также некоторые другие страны, в том
числе Ирландия и Португалия, привязали свои валюты к фунту, составив из него
собственные платежные резервы. Даже Япония, которая не хотела официально
присоединяться к стерлинговой зоне, де-факто определила курс йены в английских
фунтах. Стержнем второго блока стал доллар, выдвинувшийся за годы войны в
число ключевых валют. 30 января 1934 г. Президент Рузвельт ратифицировал
Золотой резервный акт (Gold Reserve Act), который установил фиксированный
паритет американской валюты к золоту, составивший 35 долл. за унцию этого
драгоценного металла1*. Множество стран Северной, Центральной и Южной Аме¬
рики решили определить курс собственных валют через доллар. Постепенно
возврат к золотому паритету завоевывал все большее доверие, усиленное поли¬
тической неустойчивостью в Европе. Это породило огромный приток этого металла
в США, продолжавшийся вплоть до второй мировой войны. Наконец, Германия
установила систему строгого контроля за обменом валют, в особенности это
относилось к практике многочисленных обменных курсов. В той или иной мере за
** Этот уровень выявил скрытую девальвацию на 41% по сравнению с прошлым фиксированным
паритетом.
278

ней последовали некоторые государства Юго-Восточной Европы. В 1933 г. Фран¬
ция, Италия, Швейцария, Голландия, Бельгия и Люксембург сформировали "золо¬
той блок", целью которого было удержать золотую обратимость валют и их
паритеты, фиксированные в 20-х годах, несмотря на финансовый хаос 30-х годов.
Однако принятие дефляционных мер вызвало усиление безработицы и появление
финансовых трудностей. Это привело к оттоку капиталов и исчерпанию золотых
запасов. В марте 1935 г. Бельгия была вынуждена девальвировать свою валюту.
Дни "золотого блока" были сочтены. В сентябре 1936 г. и другие его члены, в том
числе Франция, "расстались" с золотом. Большинство из них полностью приоста¬
новило конвертируемость своих валют.
Перспектива возникновения на Западе другого денежного блока, в зоне
которого франк свободно бы колебался, вызвала серьезное беспокойство еще
накануне девальвации этой валюты в 1936 г. Франция при поддержке США
попыталась добиться участия Великобритании в совместных усилиях по ста¬
билизации обменных курсов доллара, франка и фунта стерлингов. Первые ре¬
зультаты этих переговоров были не слишком обнадеживающими, однако 25 сен¬
тября 1936 г. США, Великобритания и Франция подписали Трехстороннее со¬
глашение, по которому они взяли на себя взаимную ответственность за нормальное
функционирование обменного рынка своих валют2*. Это решение представляло
очень важную инициативу3. Впервые интервенционной деятельности центральных
банков был придан официальный характер. Этот прецедент сыграл важнейшую
роль в будущем развитии международного финансового сотрудничества3*.
ПЛАН УАЙТА И ПЛАН КЕЙНСА
Мировая денежная система подверглась историческим изменениям после второй
мировой войны. Государства еще никогда так далеко не уходили от либеральной
ортодоксии в управлении своими государственными финансами. Правительства без
колебаний взяли на вооружение принцип Кейнса, который хотел, чтобы общест¬
венные финансы были поставлены на службу реальным потребностям экономики, а
затем распространили свои прерогативы на денежную систему и рынок капиталов
своей страны. Финансовые отношения между союзниками были также подчинены
государственному контролю посредством соглашений о ленд-лизе4. Очень быстро
доллар превратился в главную мировую резервную валюту. Все европейские
государства покинули зону фунта стерлингов,и перед ними встала задача построить
иные регламентирующие рамки5.
Инициативу по созданию новой международной денежной системы, которая
могла бы функционировать после войны, взяли на себя Великобритания и США.
Летом 1941 г. Кейнс подготовил первый текст, который представил британскому
министерству финансов в сентябре. Он назывался: "Предложения по созданию
Международного компенсационного союза". В декабре того же года американское
правительство поручило Гарри Декстеру Уайту и его коллегам по департаменту
Казначейства подготовить предложения по созданию Стабилизационного фонда
союзников, который обеспечивал бы оказание последним военной помощи и мог бы
стать основой мировой послевоенной монетарной системы. Летом 1942 г. произошел
обмен этими документами для взаимного ознакомления. В основных своих по¬
2* Правительства этих стран обязывались скупать валюту своих партнеров против золота по
фиксированному курсу, действительному в течение 24 часов.
3* К Тройственному соглашению вскоре присоединились Нидерланды, Швейцария и Бельгия (Dehem F
De l'etalon sterling ä 1 'etalon dollar. P. 123-124). В 1937 г. США заключили двустороннее соглашение по
стабилизации с Бразилией. Уже после начала второй мировой войны Великобритания заключила
сходные соглашения с Францией и Голландией: чтобы получить возможность использовать золотые
резервы для закупки в США военного оборудования, эти страны решили учесть взаимные дефициты в
валюте партнера (Horsefield J.K The International Monetary Fund. P. 7).
279

ложениях английский и американский планы сходились. Прежде всего они
предлагали обеспечение стабильности внутреннего экономического развития, что
предусматривало осуществление государством определенных контролирующих
функций в монетарной сфере в рамках функционирования национальной экономики.
Уделение особого внимания внутренней экономике означало уменьшение степени
вхождения в мировое хозяйство. Следовало, поэтому, проводить определенный
контроль на международном уровне, а страны должны были поступиться лишь
небольшой частью своего суверенитета в монетарной сфере. Считая желательным
осуществление этих функций какой-либо одной страной, Кейнс и Уайт предлагали
создать для международной кооперации специальный наднациональный орган6.
Сходясь на идее необходимости международного сотрудничества, планы тем не
менее значительно отличались в других важных положениях. Если Кейнс отдавал
приоритет интересам внутреннего развития, то Уайт на первое место ставил задачи
международные. В последующие годы они внесли изменения в их планы.
Предпочтение Кейнса внутренним целям в рамках новой международной
монетарной системы объясняется тем, что в его памяти еще был жив опыт 30-х
годов. Он не исключал, что после войны безработица резко возрастет и хотел,
чтобы каждое государство сохранило в значительной мере свою независимость в
выработке и реализации внутренней экономической политики, обеспечивающей
полную занятость. Было бы неосмотрительным поэтому интегрировать Велико¬
британию в открытую мировую экономику. Стерлинговая зона должна была быть
поставлена под строгий контроль Великобритании.
Эта позиция, отмеченная печатью узкого экономического национализма, посте¬
пенно смягчалась под воздействием особых военных обстоятельств. Несколько
причин склонили Великобританию к участию в разработке многостороннего миро¬
вого порядка. Лишившись к моменту окончания войны большей части своих за¬
рубежных авуаров, она не могла уже использовать доходы с них для финансиро¬
вания импорта продовольствия и сырья. Импорт теперь должен был обязательно
компенсироваться экспортом, и в этих условиях как можно более широкий доступ
на мировой рынок был необходим. Кроме того, военный долг Великобритании
(особенно США) приобрел тревожные размеры, что предвещало установление
сильной экономической зависимости от этой страны. В этих условиях проведение
после войны экспансионистской политики в Европе и вообще вне пределов США
вызвало бы большие осложнения платежного баланса. Более того, в случае эко¬
номической депрессии в США, которая была возможна, несмотря на огромное
увеличение производственных мощностей последними, она быстро бы распро¬
странилась на остальные страны. Чтобы избежать такого риска, Кейнс считал
желательным поставить национальную экономику под опеку какого-либо надна¬
ционального института. Создание механизма автоматического кредитования при
посредничестве этого института дало бы возможность европейским государствам
проводить экспансионистскую политику, несмотря на дефицит платежного баланса.
Одновременно такой наднациональный институт мог бы предложить странам с
активным платежным балансом (в первую очередь США) нацелить свою политику
либо на либерализацию импорта, либо увеличение объема денежного обращения7.
Под влиянием идеологии "Нового курса", Уайт предусматривал создание систе¬
мы планирования и контроля за экономикой. Перенесенная на международную
монетарную систему, эта философия вела к идее основания двух наднациональных
институтов: фонда стабилизации и мирового банка. Первый, обладая суммой до
5 млрд долл., занимался бы кредитованием стран с дефицитным балансом. Второй
имел бы фактически доступ к еще большим суммам, так как формировал бы свой
капитал за счет займов, создавая, следовательно, средства обращения. Он мог бы
увеличить, таким образом, объем мировой ликвидности в целях улучшения условий
жизни в мире. Эти две наднациональные организации могли бы осуществлять
280

достаточно обстоятельный контроль за внутренней денежной политикой своих
членов, особенно в отношении корректировки обменных курсов и мировых потоков
капиталов8.
С другой стороны, чтобы получить одобрение государственного департамента и
конгресса, а также под влиянием Кейнса, Уайт внес важные изменения в свой план.
Он сделал акцент на создании фонда стабилизации и придал роль мирового банка
классическому кредитному учреждению, специализировавшемуся на инвестициях в
другие страны.
Но даже с учетом этих изменений план Уайта отличался от программы Кейнса.
Последний, в частности, предложил ввести новую мировую валюту - "банкор", курс
которой определялся бы по отношению к золоту. Соответственно, курсы всех на¬
циональных валют выражались бы в банкорах. Международный компенсационный
союз использовал бы последний для урегулирования взаимных задолженностей
центральных банков. Банкор, таким образом, замещал бы национальные валюты и
превратился бы в мировую резервную валюту. Согласно же плану Уайта, функцию
международной резервной валюты могла бы выполнять корзина национальных
валют, привязанных к золоту. План Кейнса предусматривал создание автоматичес¬
ких кредитных линий для государств с дефицитным балансом. Другими словами, по¬
следние теперь не были обязаны восстанавливать равновесие своих балансов, осу¬
ществляя дефляционисгские меры, тормозящие или парализующие политику внут¬
реннего экономического развития. План Уайта, наоборот, требовал, чтобы пре¬
доставление международных кредитов соответствовало бы обычным коммерческим
критериям. Все страны должны сделать свои вклады в организацию в виде золота
или национальных валют. Страны, испытывавшие трудности, могли прибегнуть к
займам из этого фонда на ограниченный срок у членов организации, но на строгих
условиях.
План Кейнса предусматривал участие стран, имевших активный платежный
баланс, в корректировке неравновесия платежных балансов. Кейнс рассматривал
свой Компенсационный союз как своего рода банк центральных банков стран-
членов, наделенный рядом специальных полномочий, включая корректировку об¬
менных курсов для уравновешивания платежных балансов. План Уайта пред¬
полагал в этом случае корректировку паритетов, принятие решения о которой
требовало подавляющего большинства голосов стран-членов. Другими словами, все
проблемы по восстановлению равновесия платежного баланса ложились на страны,
имевшие дефицитные балансы, которые и должны были применять дефляционные
меры. Страны же с активным балансом не несли никаких обязательств.
Длительные переговоры привели к выработке Общего коммюнике экспертов,
которое провозглашало создание МВФ (4 апреля 1944 г.). В конце июня того же
года в Атлантик-Сити прошла встреча для подготовки Бреттон-Вудской конфе¬
ренции, созвать которую планировалось в Нью-Гемпшире в июле того же года с
участием представителей 44 стран. Безусловно, подготовительные встречи давали
возможность участникам вносить поправки, что и делалось (особенно в отношении
квот-взносов), но фактически англо-американский план поставил участников конфе¬
ренции перед свершившимся фактом. Поскольку же США навязали Великобри¬
тании свою точку зрения, в конечном итоге принятое соглашение представляло
собой лишь подредактированную версию плана Уайта9.
БРЕТТОН-ВУДСКОЕ СОГЛАШЕНИЕ
Подписанное в июле 1944 г. Бреттон-Вудское соглашение предусматривало со¬
здание международного стабилизационного фонда, известного как МВФ, который
приступил к деятельности в марте 1947 г. Тогда же было принято решение об
учреждении международной инвестиционной организации, получившей название
"Мировой банк реконструкции и развития" (или Мировой банк). Он приступил к
281

осуществлению операций несколькими месяцами раньше МВФ. Новая система
представляла собой реалистический компромисс между строгостью золотых пари¬
тетов XIX в. и непредсказуемостью плавающих валютных курсов 30-х годов. В
XIX в. внешнее равновесие было центром внимания экономической политики и
достигалось благодаря принятию внутренних мер. В 30-х же годах приоритет
отдавался внутреннему равновесию, а правительства, чтобы его достичь, главным
образом прибегали к ограничениям в торговле, обменном курсе и манипулированию
паритетами. Бреттон-Вудское соглашение, отдавая дань внутренним эконо¬
мическим целям, таким, как обеспечение полной занятости и повышение заработной
платы, выступало против того, чтобы главным средством их достижения стала
автономная манипуляция обменными курсами, отдавая предпочтение принципу
относительной строгости. Это означало, что в принципе, обменные курсы были
фиксированными, но при определенных обстоятельствах они могли время от
времени корректироваться10.
Паритет определялся по золоту, а национальные правительства гарантировали
внешнюю конвертируемость своей валюты в золото по избранному курсу.
Государства имели также возможность установить-паритет собственной валюты по
отношению к другой, конвертируемой в золото. Таким образом, речь шла уже о
косвенной конвертируемости в золото. Многие государства пошли по этому пути.
Так, все страны-члены стерлинговой зоны определили свои курсы в фунтах, а
другие - в долларах, золотой паритет которого составлял 35 долл. за тройскую
унцию. В рамках валютных переводных операций допускалось колебание обмен¬
ного курса валюты страны на один процент в ту или иную сторону от официального
курса (т.е. с максимальным размахом колебаний в 2%)4*. Изменение официального
паритета допускалось лишь в случае "фундаментального" нарушения равновесия
платежного баланса. В этих условиях всякое изменение паритета, меньшее или
равное 10%, автоматически принималось МВФ. Если же речь шла о большей
разнице, последний должен был сначала ознакомиться с ситуацией. Основные
проблемы были связаны с интерпретацией термина "фундаментальное нарушение".
Помимо этого, Фонд не имел никаких конкретных механизмов, которые могли бы
заставить национальные правительства скорректировать посредством конъюн¬
ктурной или структурной политики дефицит или положительное сальдо платежного
баланса и определить необходимый для этого временной срок. Таким образом, лишь
когда ситуация приобретала характер кризисной, могли включаться корректи¬
рующие механизмы по девальвации или ревальвации курса11.
Бреттон-Вудское соглашение, помимо этого, предусматривало включение си¬
стемы фиксированных обменных курсов в рамки многостороннего свободного
обмена, независимого от каких бы то ни было ограничений международных расче¬
тов, по текущим операциям. Таким образом, становилось невозможным корректиро¬
вать равновесие баланса мерами непосредственного контроля. Однако с учетом об¬
стоятельств того времени нельзя было немедленно создать систему многосторонних
обменов и платежей без специальной регламентации. Страны, имевшие вследствие
войны дефицит платежного баланса, получили право на период до пяти
лет ограничивать платежи, связанные с внешней торговлей. Что же касается
ограничительных мер по перемещениям капиталов, срок их действия не опреде¬
лялся.
Наконец, по требованию, выраженному Великобританией, были приняты меры
по оказанию давления на страны, имевшие активное сальдо платежного баланса,
которые обязывали последние восстановить равновесие. Если же избыток принимал
такие пропорции, что МВФ уже был не в состоянии удовлетворить спрос на эту
4*Большинство курсов было увязано с долларом; размах колебаний между двумя валютами, кроме
последнего, мог достигать при случае 4% (Tew В. International Monetary System. Р. 110,111).
282

валюту, он мог применить к последней оговорку "редкой валюты". В этом случае
другие страны-члены Фонда должны были ограничить свои расчеты в валю¬
те, названной "редкой", и с помощью дискриминационных мер способствовать
сокращению экспорта из страны, обладавшей избыточным платежным балан¬
сом12.
Реализация задач внутреннего экономического развития в условиях отно¬
сительно стабильных обменных курсов и либерализованных международных норм
неизбежно вела к возникновению проблем платежного баланса. Чтобы спо¬
собствовать борьбе с ними, Бреттон-Вудское соглашение имело несколько меха¬
низмов представления краткосрочной или среднесрочной помощи. Такие государства
могли обращаться к золотым или валютным резервам, содержавшимся на Главном
счете (Compte general) МВФ.
Эти резервы состояли из обязательных вкладов членов организации. На момент
создания Фонда их было 44, а в 1988 г. - уже 131. Каждая из стран-участниц
вносила вступительный пай, величина которого определялась величиной ВНП и ее
относительной долей в мировой торговле. Конкретная сумма оговаривалась в
момент вступления. 25% вносилось в виде золота или конвертируемой в него
валютой, остальные 75% - в валюте национальной. Учитывая тот факт, что
величина взноса определяла количество голосов, принадлежавших участнику,
последние имели в основе структуру асимметричных полномочий. Так, США и
Великобритания обладали правом вето13. Каждые пять лет система квот-взносов
могла изменяться14. Впоследствии, за счет увеличения количества своих взносов
право вето получили и страны ЕЭС15.
Система же займов действовала следующим образом. Когда у того или иного
государства образовывался дефицит платежного баланса, оно могло просить у МВФ
скупить определенное количество иностранной валюты. Последний переводил ее в
свой резерв, государство же расплачивалось своей денежной единицей. С точки
зрения МВФ эта операция была эквивалентна займу. Использование последнего
контролировалось Фондом, срок задолженности определялся пятью годами. В
зависимости от состояния своих резервов МВФ выбирал валюту, которую страна-
должник могла получить с Генерального счета. При этом, безусловно, учитывались
ее пожелания. В течение 12 месяцев сумма таких займов каждого из государств не
могла превышать 25% своего первоначального взноса. В целом страна могла
получить займы лишь пятью частями, соответствующими 25% взноса. Другими
словами, МВФ не мог владеть валютой страны на сумму выше 200% от ее
первоначального взноса (75% от квоты-взноса и плюс 125% от депозитов, вне¬
сенных за пять частей по 25%)16. Займы на первые 25% ("золотые"), как правило,
не оговаривались никакими условиями. Последующие четыре ("кредитные")
займа подлежали контролю, условия которого постепенно ужесточались. Когда
авуары МВФ в валюте страны-члена уменьшались до очень низкого уровня,
последняя имела дополнительную возможность сделать специальный заем. Таким
образом, она обеспечивала Фонд определенным количеством собственной валюты.
Это должно было продолжаться до тех пор, пока авуары Фонда в этой валюте не
достигали 75% величины первоначального взноса данного государства. Эти кредиты
квалифицировались как "суперзолотые". Предоставляемые автоматически, они не
имели определенного срока возврата.
Ограниченный первоначальный объем ресурсов МВФ и существование спе¬
цифической процедуры управления займами не были случайными. Эти препятствия
специально чинились американскими, а затем и другими руководителями МВФ,
чтобы побудить государства использовать все внутренние механизмы борьбы с
дефицитом платежного баланса, прежде чем обращаться за помощью к МВФ.
Такая позиция отражала не только ортодоксальные концепции американского
283

правительства, но и давление со стороны международных банковских кругов5*.
Бреттон-Вудское соглашение, таким образом, вступало в противоречие с самим
собой. Малая возможность для маневра при использовании гибкости курсов вы¬
нудила страны иметь значительные внешние финансовые ресурсы для преодоления
даже временных проблем с платежным балансом. Те же возможности, которые им
предоставлялись, были строго ограничены.
Возникала и другая проблема, а именно наличие пропасти между нормативной
идеальной системой, разработанной в Бреттон-Вудсе, и хаосом, который переживал
мир в 1945 г. Кризис 30-х годов, а затем война вызвали усиление ограничений в
сфере торговли и платежей, и ни одна из стран не могла фазу пойти на их отмену.
Поэтому-то, Гаванская хартия не была ратифицирована, а Международная тор¬
говая организация никогда не увидела свет.
При отсутствии мировой либеральной экономической системы МВФ, не имея
возможности выполнять функции кредитного института, стремился заполнить
лакуну, образовавшуюся из-за провала МТО. В первое десятилетие своего су¬
ществования МВФ занимался пропагандой и распространением принципов ГАТТ17.
И только благодаря прогрессу в области либерализации торговли Фонд смог
приступить к реализации функций, отведенных ему первоначально. Отношения,
которые он теперь поддерживал со своими членами, обеспечили МВФ необходимый
форум, на котором обсуждались международные монетарные проблемы и пред¬
ложения по оказанию технической помощи развивающимся странам.
2.	АМЕРИКАНСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ МИРОВОГО ПОРЯДКА
ПОПЫТКИ ВОССТАНОВЛЕНИЯ КОНВЕРТИРУЕМОСТИ ФУНТА СТЕРЛИНГОВ
Смерть президента Рузвельта в апреле 1945 г. вызвала глубокие изменения во
внешней политике США. Дирижистская философия "Нового курса", которая под
влиянием Г. Моргентау и Департамента Казначейства в значительной степени
определяла внешнюю политику президента, уступила место концепциям госу¬
дарственного департамента, ориентированным на свободу торговли. Как только'
идея многосторонней и открытой мировой экономики, руководимой США, стала
основой правительственной стратегии, в повестку дня встала необходимость
изменения монетарной политики18. Новые руководители были сторонниками ми¬
ровой системы, основанной на золотом паритете, так как последний, по их мнению,
был единственной возможностью восстановить законы рыночной экономики. В этом
отношении Бреттон-Вудское соглашение не давало достаточных гарантий: оно
делало слишком относительным принцип стабильности финансов и не предусмат¬
ривало наличия механизмов, способных заставить страны с дефицитом платежного
баланса пойти на строгие ограничительные меры внутриэкономического характера,
чтобы восстановить равновесие.
Поэтому в период президентского правления Трумэна американское прави¬
тельство искало возможности направить процесс восстановления мировой моне¬
тарной системы в русло своих либеральных концепций. С этой целью внимание
5*Американские банки, занимающиеся международной деятельностью, протестовали против пред¬
ложений со стороны самого Фонда по облегчению доступа к кредитам и мобилизовали оппозицию этим
предложениям в конгрессе. Оии опасались, что правительства, таким образом, смогут слишком просто
получить займы у Фонда. Банки предлагали в качестве запасного решения "План ключевой валюты"
("Key Currency Plan") Джона Вильямса (John H. Williams), профессора Гарвардского университета. И
если механизм упрощения доступа к кредитам практически исчез из предложений МВФ, это
произошло, по мнению многих наблюдателей, в результате кампании в пользу плана Вильямса,
руководимой банками (Hirsh F., Oppenheimer Р. Managed Money. P. 624; Block FL. Origins of International
Economic Disorder. P. 52-55).
284

привлекалось к уже упомянутому плану "ключевой валюты" ("Key Currency Plan")
экономиста из Гарварда Джона Вильямса. Доллар и фунт стерлингов как стабиль¬
ные и конвертируемые валюты настолько доминировали в мировой монетарной сис¬
теме, что американское и британское правительства вместо действительной финан¬
совой помощи могли бы обеспечить остальному миру монетарную стабильность и
экономический либерализм. Существование МВФ в этих условиях становилось бы
излишним. Эти новые идеи государственного департамента основывались на
системе прочных ключевых валют. В 1945 г. это условие полностью выполнялось
применительно к доллару, но было абсолютно неприменимо к вышедшему из войны
ослабленным фунту стерлингу. Помимо этого, Великобритания имела задолжен¬
ность не только перед США, но и перед собственными колониями, доминионами и
другими государствами, которые хранили долговые обязательства последней в
форме пассивов стерлинговых балансов. США увидели в этой ситуации уникальную
возможность интегрировать, в обмен на значительную помощь, Великобританию и
всю стерлинговую зону в свой проект построения открытой мировой экономики. С
окончанием второй мировой войны, последовавшим за капитуляцией Японии, был
прекращен ленд-лиз19. Великобритания была вынуждена'спешно отправить Кейнса
в Вашингтон для ведения переговоров о новом крупном займе. Условия, предло¬
женные американским правительством, могли удовлетворить лишь финансовые
круги Лондона, так как позволяли фунту вернуться к активной роли в системе
международных финансовых отношений. Консервативные круги проявили большую
подозрительность. Они отдавали отчет в том, что позиции Великобритании в мире
ослаблены и хотели ограничить международную роль британской валюты закрытой
зоной фунта стерлингов, где последний еще мог играть доминирующую роль. Еще
большее недоверие к этой идее питала лейбористская партия, пришедшая к власти
в июле 1945 г., желавшая поставить монетарную политику на службу внутренним
интересам: обеспечению полной занятости и повышению общественного благо¬
состояния. Такое понимание целей монетарной политики шло в разрез с амери¬
канскими концепциями20.
Однако после войны соотношение сил было таково, что лейбористское
правительство оказалось вынуждено пойти на уступки21. Соглашение об англо-
американском займе было подписано 6 декабря 1945 г. Одно из его положений
предусматривало отмену установленного при создании МВФ разрешения, по ко¬
торому Великобритания могла ограничивать международные платежи в течение
пятилетнего переходного периода. Что же касается текущих расчетов, то Вели¬
кобритания обязывалась восстановить конвертируемость фунта с 15 июля 1947 г.,
через год после предоставления американского займа22. Чтобы преуспеть в этом
мероприятии, необходимо было также решить проблему пассивов стерлинговых
балансов, величина которых достигла значительной суммы. Речь, к тому же, велась
о вопросе весьма деликатном, так как главные держатели этих средств (Индия,
Египет и Аргентина) являлись развивающимися странами, а некоторые состояли в
Сообществе. В тексте Соглашения британское правительство обозначило свое
намерение, через консультации со всеми заинтересованными сторонами, аннули¬
ровать 7з своих пассивов этих остатков и провести конверсию 90% оставшейся
суммы, переоформив ее в долгосрочную задолженность. Что касалось либера¬
лизации торговли, американские условия были более благоприятными. Поскольку
США не желали идти ни на какие уступки в области импортных тарифов,
Великобритании было разрешено сохранить свою Систему имперских преференций.
Первоначально в ходе парламентских дебатов британские парламентарии заня¬
ли крайне враждебную позицию, но аргументы правительства и Кейнса были доста¬
точно убедительны, чтобы добиться ратификации этого документа. Конечно, те¬
перь Великобритания лишалась важных гарантий, полученных ею по Бреттон-
Вудскому соглашению, но все это компенсировалось займом в 5 млрд долл., предос¬
285

тавленным США и Канадой23. Помимо этого, американское правительство обязы¬
валось теперь способствовать восстановлению прочной международной денежной
системы, а Великобритания была заинтересована в поддержке этой инициативы24.
Чтобы облегчить себе переход к конвертируемости фунта, британское пра¬
вительство разделило весь мир на зоны, который составили четыре категории
стран. В первую входили государства стерлинговых счетов, во вторую - дол¬
ларовых, в третью - страны с переводными счетами, и наконец, в четвертую - все
остальные. Государства с переводными счетами, в противоположность долларовой
зоне, принимали фунт в качестве единственной основной или резервной валюты,
который обязывались поддерживать. Напротив, все текущие платежи в фунтах из
этой, а также из стерлинговой зоны в пользу стран долларовой зоны могли быть по
требованию конвертированы в золото или доллары. Правительство старалось
добиться, чтобы страны с переводными счетами не переводили бы немедленно свои
стерлинговые балансы в американскую зону, а использовали, насколько возможно,
фунт в качестве резервной валюты. Помимо этого, последние продолжали при¬
нимать в случае необходимости текущие переводы в фунтах из третьих государств,
поступлением которых они финансировали импорт из стран стерлинговой зоны и, по
возможности, из третьих стран. Что же касалось тех обязательств в фунтах, срок
по которым еще не наступил и величина которых в июле 1947 г. составила порядка
10 млрд долл., состоящих большей частью из бонов британского казначейства,
никакого долгосрочного решения по ним не предусматривалось. Только половина
этой суммы могла быть объектом специальных соглашений, позволяющих на
короткий срок блокировать их25.
Однако всех перечисленных мер оказалось недостаточно для обеспечения гар¬
моничного перехода к конвертируемости. Официальным заявлением о конвертируе¬
мости 15 июля 1947 г. ускорялось использование фунта в расчетах между амери¬
канской и переводной зонами с последующей конвертацией в золото или доллары.
Эта косвенная конвертация фунта в переводной зоне стала причиной серьезных
проблем для британских долларовых и золотых резервов. Месяцем позднее, 20
августа 1947 г., Великобритания после консультаций с США вынуждена была
вновь временно приостановить конвертируемость своей валюты. В стерлинговой
зоне повторно были наложены серьезные ограничения на прямую конвертацию при
переводах средств в зону долларовых счетов. Косвенная конвертация при платежах
в переводную зону полностью запрещалась. Тем самым Великобритания возвра¬
щалась к ситуации, когда в течение пятилетнего периода она имела право ограни¬
чивать свои международные расчеты, полученные ею по Бреттон-Вудскому
соглашению. В то же время были предприняты меры по улучшению системы
переводов в фунтах в самой стерлинговой зоне, внутри зоны переводных счетов, в
группе стран, не входящих в ту или иную зону расчетов (по двусторонним
соглашениям), а также между этими тремя зонами. Помимо этого, была решена
проблема блокирования части стерлинговых пассивов26. В итоге провал в 1947 г.
попытки введения конвертируемости фунта сильно затруднил реализацию планов
президента Трумэна по восстановлению международной монетарной системы.
МВФ ДЕЙСТВУЕТ
Англо-американское соглашение о займе не было единственной стратегией, ис¬
пользованной США для нейтрализации "неолиберальных" положений Бреттон-
Вудского соглашения. Были предприняты и другие, как прямые так и косвенные,
попытки подобного рода. На первом собрании Фонда в марте 1946 г. в Саваннахе
(штат Джорджия, США) Кейнс не смог получить то, на что рассчитывал. Уайт,
который сотрудничал с ним в подготовке Бреттон-Вудских соглашений и также
являлся сторонником дирижистского подхода, не был избран на пост генерального
286

директора МВФ. Предпочтение было отдано более ортодоксально настроенному
бельгийцу Камиллу Гутту. Помимо этого, место официального пребывания Фонда
был определен не Нью-Йорк, а Вашингтон, где он находился под постоянным
наблюдением американского правительства. Исполнительные директора Фонда,
тесно сотрудничавшие с правительствами, которые они представляли, были при¬
няты на постоянную, а не на частичную работу. В противном случае персонал не
мог бы занять четких, независимых позиций, имевших наднациональную основу27.
18 декабря 1946 г. МВФ объявил о новых паритетах для большинства своих
членов. Эти паритеты, выдвинутые правительствами, опирались на обменные
курсы того времени. МВФ предложил национальные паритеты для достижения
международного равновесия, но он не имел возможности заставить принять их
странами-членами28. Фонд утратил инициативу в сфере обменных курсов и в
последующие годы играл пассивную роль. Произошла постепенная замена отно¬
сительной стабильности, предусмотренной первоначально, принципом стабильности
абсолютной29.
Что же касалось предоставления кредитов странам-членам, компетенция МВФ
оказалась гораздо меньшей, чем та, которую Кейнс предполагал отвести своему
Компенсационному союзу. Да и оставшиеся возможности были урезаны под
давлением американцев. Под предлогом недостатка ресурсов и возможного риска
инфляции размеры таких кредитов были крайне ограниченными30. Помимо этого,
возможности обращаться за помощью к МВФ лишились государства, получившие
ее в рамках плана Маршалла (на весь период действия последнего)31. Условия же
деятельности самого Фонда ужесточались: возможность получения кредита
затруднялась, а сроки его возврата сокращались32. Новая политика Соединен¬
ных Штатов рассеяла надежды Уайта и Кейнса. В этом* же контексте надо
рассматривать низкий уровень ресурсов Фонда. Таким образом, МВФ был обречен
играть весьма незначительную роль в международной монетарной системе в период
первого послевоенного десятилетия. В этот период его вклад в решение проблем
платежного баланса в мире был очень ограниченным (табл. 29)6*. С другой стороны,
под бдительным оком США и во взаимодействии с ГАТТ он выступал за
устранение всевозможных торговых и монетарных дискриминаций в отношениях
между своими членами, как мы это уже видели выше. Получилось, что дея¬
тельность МВФ соответствовала американскому послевоенному видению мира,
которое опиралось на идеи "Паке Американа" в системе рыночных отношений.
В тот период, когда роль МВФ была далеко не слишком влиятельной в деле
предоставления кредитов, страны мира испытывали серьезные трудности с со¬
стоянием своих платежных балансов. Несмотря на финансовую и материальную
помощь со стороны США, спрос на американские товары и доллары продолжал
расти. Лишь благодаря поставкам из Нового Света Европе удалось справиться с
проблемой нехватки оборудования, угля, продовольствия и пр. Избыток амери¬
канского экспорта достиг в 1946 г. 6,5 млрд долл., а эксперты предвидели его
увеличение до 10 млрд в 1947 г. Перед войной Европа компенсировала дефицит
своего торгового баланса положительным сальдо "неосязаемых доходов", основную
часть которых составляли прибыли от фрахта и туризма. Но в первые после¬
военные годы последний также был дефицитным. В течение этих двух лет
необходимо было финансировать импорт за счет оплаты золотом или долларами,
что поглотило четверть европейских резервов33. В этих условиях было бы утопией
полагать, что многосторонняя либеральная мировая экономическая система сможет
6*С 1 марта 1947 г. по 30 апреля 1949 г. период, получивший название "фазы долларового спроса" (phase
of dollar demand), так как 88% всех мировых платежей осуществлялось в этой валюте, он еще вел
весьма активную деятельность, но с 1 мая 1949 г. по осень 1956 г. последняя была столь не¬
значительной, что этот период получил название "пенсионной фазы" (phase of retirement). После этого
наступила "фаза активности" (phase of activity) (Scammel W.M. International Monetary Policy. P. 152-158).
287

Таблица 29. Помощь платежному балансу, предоставленная МВФ в 1947-1971 гг. (в млн долл. США)
Год
Займы стран-членов у Фонда
Соглашения подтвер¬
ждения (суммы, необ¬
ходимые в конце
года)
в долл. США
в других валютах
всего
1947
461
7
468
_
48
197
И
208
-
49
101
-
101
-
50
-
-
-
-
51
7
28
35
-
52
85
-
85
55
53
68
162
230
50
54
62
-
62
90
55
28
-
28
62
56
678
14
692
1117
57
977
-
977
870
58
252
86
338
911
59
139
41
180
208
1960
148
132
280
383
61
822
1656
2478
1415
62
109
475
584
1567
63
194
139
333
1743
64
282
1668
1950
685
65
282
2151
2433
280
66
159
1289
1448
365
67
114
721
835
1804
68
806
2746
3552
339
69
1341
1530
2871
849
1970
589
1250
1839
171
71
10
1890
1900
222
Источник: FMI. Statistiques financifres internationales, juillet 1972. P. 12.
сформироваться самостоятельно. Провал попытки восстановления конвертируе¬
мости фунта в июле - августе 1947 г. усилил это убеждение. Возможное решение
заключалось лишь в активном и динамическом подходе со стороны США. Таковы
были основы для реализации плана Маршалла, рассмотренном в гл. 9.
Сыграли свою роль и политические факторы. В первые послевоенные годы
европейский политический барометр был, бесспорно, ориентирован налево34. Между
представителями христиан и социал-демократов наметилось согласие по вопросу
необходимости проведения серии социальных реформ, призванных обеспечить
благосостояние всем слоям населения. В этом отношении необходимо помнить, что
многие лидеры левых активно участвовали в годы войны в движении Сопро¬
тивления и пользовались, в результате, огромной популярностью. С политическими,
финансовыми и промышленными лидерами правых так дело обстояло далеко не
всегда. Многие из них заняли пассивную и выжидательную позиции, а некоторые
даже пошли на открытое сотрудничество с врагом. Благодаря давлению левых в
Европе оказалось возможным создание системы смешанной экономики. Иными
словами, абсолютный приоритет получили задачи внутреннего развития: обеспе¬
чение полной занятости и общественного благосостояния. Национальные прави¬
тельства все активнее вмешивались в экономический процесс для их реализации,
пренебрегая иной раз идеями международной солидарности35. Такое дирижистское
288

понимание политики благосостояния противоречило идеям США восстановления
мировой экономики (включая Европу) на основе открытости и золотом эталоне.
Более того, после обнародования в марте 1947 г. "доктрины Трумэна" холодная
война приняла беспрецедентный размах. В этом контексте недоверие американцев
к политике левой ориентации, проводимой европейскими правительствами, усилило
убеждения президента Трумэна в необходимости предпринять новые инициативы,
чтобы помочь американской внешней политике добиться признания в Европе.
Выражением последней и стало принятие 1 июля 1948 г. плана Маршалла36. В
результате удалось добиться быстрых результатов в области восстановления
европейского производства, реконструкции инфраструктуры и стабилизации цен.
Что же касалось внутриевропейских расчетов и восстановления многосторонних
связей, здесь прогресс в первые два года развивался крайне медленно. Ситуация
изменилась к лучшему лишь в 1950 г. после создания Европейского платежного
союза. Однако значение плана Маршалла не исчерпывалось той несомненно важной
ролью, которую последний сыграл в процессе возрождения Европы. Гораздо
важней был его вклад в пересмотр тех принципов, которые определяли становление
послевоенного экономического порядка. Громадное влияние плана и более чем
скромная роль МВФ подготовили почву для изменения принципов мировой эко¬
номической политики. В результате сформировалась международная открытая ры¬
ночная система, находящаяся под покровительством США, а не наднационального
органа управления, как это предполагалась вначале. Такая модель в гораздо
большей степени отражала реалии того времени, так как существование над¬
национальной власти предполагало наличие некоторого равновесия между главными
западными государствами, чего в действительности в первые послевоенные годы не
имело места.
ДЕВАЛЬВАЦИЯ ФУНТА СТЕРЛИНГОВ:
НОВЫЙ ШАГ К МНОГОСТОРОННОСТИ
Мировая открытая и многосторонняя экономика, созданная системой фиксиро¬
ванных обменных курсов де-факто предполагала существование глобального равно¬
весия между различными валютами. Однако способ, по которому в 1946 г. были
определены паритеты последних, не давал этому существованию никаких гарантий,
а скорее, наоборот, лишал их. Учитывая огромный объем импорта, необходимого в
процессе реконструкции, большинство правительств выбрало вариант переоце¬
ненного паритета, что допускалось МВФ. В краткосрочной перспективе такое
решение выглядело разумным. Различные государства хотели импортировать с
минимальными для себя издержками37. При необходимости правительства могли
легко сократить нежелательные объемы своего импорта, применяя определенные
ограничения в системе международных платежей, что позволялось им делать
Фондом до 1952 г. Цены на экспортную продукцию не имели значения ввиду
отсутствия после войны конкуренции на мировых рынках. Каждое государство было
убеждено, что после нескольких лет их собственная экономика могла бы все в
большей степени удовлетворять внутренние запросы. Под влиянием падения цен,
рассуждали они, соответственно исчезнет эффект переоценки национальной
валюты, для чего не требуется никакого официального вмешательства.
К сожалению, дело приняло совершенно иной оборот. До 1949 г. относительная
стабильность обменных курсов достигалась лишь за счет строгих ограничений в
монетарной сфере, что скрывало подчас наличие здесь глубокого неравновесия. В
действительности после войны правительства были не в состоянии с равным успе¬
хом справиться с инфляцией. То же относилось и к успехам в процессе экономичес¬
кого восстановления. Существовавшие и ранее различия в покупательной способ¬
ности разных стран еще больше усилились38. В 1948 г. это уже началось сказы¬
10 Герман Ван дер Вее
289

ваться на экспорте в отдельных странах. Некоторые государства (ФРГ - в июне
1948 г., Япония - в апреле 1949 г.) провели фундаментальные денежные реформы.
Другие - стабилизировали собственные валюты, прибегнув к ревальвации или
девальвации своих денежных единиц по отношению к доллару. Большинство
принятых мер ставили задачей пресечь давление со стороны внутренней экономики,
но они оказали побочный негативный эффект. Так, принятые Италией и Францией
решения (в 1947 и 1948 гг. соответственно) о введении свободного обменного курса
к доллару (параллельно официально установленному) привели к появлению кросс¬
курсов с разрушительными последствиями. Так, официальный курс британской
валюты по отношению к американской составлял один фунт стерлингов за четыре
доллара. Но в пересчете на лиры на свободном итальянском рынке кросс-курс уже
менял соотношение на 2,60 долл. Вследствие этого экспортные товары в США из
стран стерлинговой зоны следовали транзитом через Италию39. Аналогичные ситуа¬
ции возникали и в том случае, когда правительства устанавливали множественные
курсы. В 1949 г. 18 стран-членов МВФ (12 из которых представляли Южную
Америку) прибегали к подобной практике40. Манипуляции международной денежной
системой в интересах внутреннего развития приняли крайние формы. Некоторые
государства, обладавшие значительными неконвертируемыми стерлинговыми акти¬
вами, начали сбывать их на черном долларовом рынке по курсу, ниже официально
установленного паритета. Такие операции были особенно характерны для стран
Среднего Востока, нефтяная выручка которых составлялась из фунтов стерлингов.
Некоторые посредники, получившие эти фунты по выгодному курсу, использовали
их для закупки продукции в стерлинговой зоне, которую затем перепродавали по
более низким ценам в долларовой зоне.
В данной ситуации США поняли, что задача плана Маршалла по восстановле¬
нию многосторонних обменов не будет выполнена без нового общего выравнивания
курса валют, которое позволило бы скорректировать недооценку доллара и швей¬
царского франка по отношению к фунту и устранить неравновесие других валют7*.
Официально такая инициатива должна была исходить от МВФ. Однако в действи¬
тельности ничего подобного не произошло. Наднациональная роль Фонда настолько
ослабла, что США вынуждены были заставить его действовать, организовав в
начале 1949 г. переговоры с европейскими государствами по проблемам обменных
курсов и создав для этого временный комитет (ad hoc)41. В период кризиса фунта
стерлингов в августе и сентябре 1949 г. департамент Казначейства США, вынуж¬
денный добиваться более реалистичных курсов, самостоятельно предпринял глав¬
ные шаги. МВФ начал действовать лишь после подталкивания со стороны его
европейских членов, на которых, в свою очередь, оказывали давление Соединен¬
ные Штаты. Смысл операции заключался в 35%-ной девальвации фунта по
отношению к доллару, что и произошло 18 сентября 1949 г. Новый паритет соста¬
вил 2,80 долл. за один фунт. На расчеты по новому курсу перешли все государства
стерлинговой зоны, за исключением Пакистана. Операция вызвала цепную реак¬
цию в Западной Европе, обойдя лишь Швейцарию. К девальвации прибегли и неко¬
торые страны, расположенные за пределами континента и не принадлежавшие к
стерлинговой зоне (табл. 30).
Действительной причиной этой серии девальваций являлась рецессия 1948-
1949 гг. в США. Она привела к значительному сокращению экспорта сырья из
стерлинговой зоны в долларовую и к общему понижению цен на него. Негативного
эффекта, сказавшегося на и без того нестабильном состоянии резервов стерлинго¬
вой зоны, было достаточно, чтобы вызвать здесь панику.
7*В своем годовом докладе за 1948 г. МВФ уже подчеркивал существование напряжений между
различными валютами. Однако он не предлагал (хотя это позволял ему Устав) изменить обменные
курсы. "Комитет ad hoc", в свою очередь, представил доклад, где советовал провести срочное
изменение паритетов.
290

Таблица 30. Девальвация различных валют по отношению к доллару США, 18-31 декабря 1949 г.
(1 долл. США — 100)
Страны
%
Страны
К
Стерлинговая зона (исключая
30
ФРГ
20
Пакистан)
Бельгия/Люксембург
13
Европейские государства
Португалия
13
Австрия
53
Италия
8
Греция
33
Швейцария
0
Дания
30
Другие государства
Финляндия
30
Аргентина
47
Нидерланды
30
Египет
30
Норвегия
30
Канада
9
Швеция
30
Япония
0
Франция
22
Источник: BRI. Vingtieme rapport annuel.
В результате страны вынуждены были пойти на корректировку курсов своих
валют. Наблюдатели того времени, подобные Ральфу Джорджу Хотри (Ralph
George Hawtrey), сочли британское решение преждевременным и предполагали, что
обесценение фунта является временной мерой и не носит структурного характера.
Другая критика основывалась на разрушительных последствиях девальвации для
долларовых доходов в стерлинговой зоне. Экспорт из последней в зону доллара
должен был немедленно увеличиться почти на треть, чтобы удержать на прежнем
уровне "додевальционные" доходы. Противники реформы обращали внимание на
недостаточность оснований для решения, преследующего целью драконовское сок¬
ращение импорта из долларовой зоны посредством инструмента девальвации курса.
Они считали, что британское правительство и без того располагало достаточным
арсеналом средств. В их глазах главным итогом реформы было повышение цен на
необходимую импортную продукцию и как следствие этого, удорожание стоимости
жизни. Последнее замечание, однако, было не вполне корректным. Оно было
применимо к самой Великобритании, но в других государствах стерлинговой зоны с
более либеральной регламентацией импорта из долларовой зоны (прежде всего
Австралии и Новой Зеландии), последний резко сократился, что привело к
уменьшению давления на Счет выравнивания обменных курсов.
С другой точки зрения проведенная девальвация обладала рядом достоинств.
Так, был положен конец спекулятивному давлению на фунт стерлингов. Многие
иностранцы, предвидя девальвацию, отложили проведение импортных операций из
стерлинговой зоны, экспортеры же, в свою очередь, не конвертировали сразу в
фунты свои доходы в долларах или других валютах. Такое спекулятивное поведе¬
ние теперь не имело оснований. Кросс-курсы, источник финансовых расстройств,
также исчезли42.
В долгосрочной перспективе корректировка курсов также имела положитель¬
ные последствия. Более обоснованная структура обменных курсов, установленная в
1949 г., придала большую эластичность предложению со стороны экспорто¬
способной европейской промышленности и заложила основы для восстановления
процесса мировой торговли в 50-х годах. Устранение недооценки доллара вызвало
приток частных капиталов из США и тем самым способствовало пополнению
долларовых запасов. Начало в 1950 г. корейского конфликта и последовавшая
затем гонка вооружений временно нарушили достигнутое в результате девальвации
равновесие. Увеличение объемов продаж сырья и рост цен на него на мировых
рынках резко усилили резервные позиции фунта стерлингов, так что в какой-то
Ю*	291

момент показалось, что Хотри был прав. Но фактически фунт не оказался столь
недооцененным, как этого боялись вначале. Результаты сентябрьской девальвации
1949 г. не были поставлены под сомнение8*. Уже во второй половине 1951 г.
мировые цены на сырье снова начали падать, что вызвало сокращение стерлин¬
говых активов во всем мире. Корректировки 1949 г. доказали свою полезность.
ОТ ДВУСТОРОННОСТИ К МНОГОСТОРОННОСТИ ЕВРОПЕЙСКИХ РЕГЛАМЕНТАЦИЙ:
ЕВРОПЕЙСКИЙ ПЛАТЕЖНЫЙ СОЮЗ
Нельзя игнорировать тот факт, что элементом американской стратегии было
восстановление мировой открытой экономики: системы позволяющей производить
многосторонние платежи во внутриевропейском торговом обороте. Успех плана
Маршалла в создании европейской солидарности в области экономической полити¬
ки, должен был быть подтвержден и в области монетарного сотрудничества.
Первой попыткой по развитию структуры двусторонних платежей в Европе стало
создание по требованию США Комитета европейского экономического сотрудни¬
чества, который координировал мероприятия плана Маршалла9*. В результате
было подготовлено Соглашение о многосторонней денежной компенсации, подписан¬
ное 14 странами - членами Комитета в ноябре 1947 г. Шесть из них стали
постоянными членами этого Соглашения, остальные участвовали временно. Итоги
деятельности последнего разочаровали участников, и в результате ему на смену в
1948 г пришло Соглашение по внутриевропейским платежам. Членами этой органи¬
зации стали все члены Комитета, и резервы, необходимые для многосторонних
регламентаций, значительно увеличились. Несмотря на это, результаты деятель¬
ности нового Соглашения также были далеко не блестящими10*. То же произошло и
с пришедшим на смену первому вторым аналогичным Соглашением, действовавшим
с 1 июля 1949 по 30 июня 1950 г.
Разочарование, испытанное США вследствие подобного развития событий,
имело непосредственное отношение к попыткам американского департамента Каз¬
начейства осуществить выравнивание обменных курсов. Как мы уже видели, в
декабре 1949 г. последний полагал, что новые, более реалистические паритеты
смогут автоматически обеспечить многосторонний характер системы платежей в
Европе. Но чиновники, ответственные за реализацию плана Маршалла, были нас¬
троены гораздо скептичнее11*. Они были убеждены в необходимости существования
более уравновешенной системы обменных курсов, но считали, что этого вовсе
недостаточно для беспечения многостороннего характера международных расчетов.
Будучи ближе знаком с ральной ситуацией в Европе, этот персонал понимал, что
американская помощь, носящая временный характер, не сможет поставить евро¬
пейской экономику на один уровень с американской. А лишь последнее обстоя¬
тельство имеет решающее значение в процессе реализации идей мировой много¬
сторонней экономики, так как только оно естественным образом сможет решить
проблему нехватки долларов. Эти люди видели лишь одну возможность усиления
конкурентоспособных позиций Европы перед США: страны этого региона должны
были интенсифицировать процесс сотрудничества и интеграции между собой.
Только в качестве единой системы европейская экономика сможет выйти на
уровень, сопоставимый с американским, когда в 1952 г. прекратится действие плана
8* Лишь Канада, отступив от своего решения 1949 г., установила в октябре 1950 г. плавающий курс для
своей валюты.
9* Этот параграф написан на основе превосходной работы: Tew В. International Monetary Cooperation.
Р. 138-165.
ш* Первое Соглашение по внутриевропейским платежам действовало с 1 октября 1948 г. по 30 июня
1949 г.
1 '* Интересный анализ этой проблемы см.: Block F.L. Op. cit. Р. 96-98.
292

Маршалла. Это предполагало наличие более тесного взаимодействия в монетарной
сфере, которого можно было достичь, лишь перейдя от двустороннего к много¬
стороннему характеру платежей в рамках Европы. Для этого требовалось, в свою
очередь, создание более солидной институциональной рамки по сравнению с той,
которая имелась после заключения серии соглашений в период с 1947 по 1949 г. По
просьбе американской Администрации экономического сотрудничества Роберт
Триффин (Robert Triffin) разработал конкретную схему, которая была проникнута
идеями Компенсационного союза, создать который Кейнс предлагал еще в ходе
Бреттон-Вудских переговоров43.
Предложение Триффина вызвало многочисленную критику как со стороны
американцев, так и европейцев. Англичане считали, что быстрый переход к много¬
сторонним расчетам приведет к конвертации в доллары европейских стерлинговых
счетов, а это ослабит фунт44. Кроме того, они были убеждены, что монетарный
аспект европейской экономической интеграции несовместим с ответственностью,
которую Британия несла в стерлинговой зоне. Представители американского Каз¬
начейства считали, что создание Компенсационного союза несет в себе угрозу ин¬
фляции. Последний содержал кредитные механизмы, и отныне, полагали амери¬
канцы, станет невозможным заставить Европу принимать дефляционные меры,
другими словами, подчинить ее дисциплине открытой мировой экономики. Еще
более серьезной угрозой в их глазах было то обстоятельство, что рождение подоб¬
ного союза могло бы способствовать созданию специфически европейской монетар¬
ной и экономической зоны, изолированной от зоны долларовой. Эта перспектива
выглядела весьма правдоподобной с учетом того, что к 1952 г. европейская эко¬
номика не могла еще достичь уровня, на котором она была бы в состоянии кон¬
курировать с американской. В этих условиях, полагали критики, мечте о создании
открытой мировой экономики с системой многосторонних платежей не суждено
было бы сбыться никогда.
Проблема, однако, разрешилась сама собой, когда государственный департа¬
мент США предложил Европе участие в американской стратегии, развернутой в
условиях "холодной войны". Испытание в 1949 г. Советским Союзом ядерного ору¬
жия и победа несколькими месяцами позже Мао Дзэдуна в Китае усилили недо¬
верие западных государств к коммунистическому блоку, в результате чего бывшие
западноевропейские союзники начали сближение с США. Для своего перевоору¬
жения Европа нуждалась в американских материалах, а для обеспечения безо¬
пасности - в ядерном зонтике Соединенных Штатов. Одновременно с помощью
американцев в процессе перевооружения Европы решалась проблема нехватки
долларов по окончании срока действия плана Маршалла. Таким образом, устра¬
нялись препятствия институциональному усилению внутриевропейского монетар¬
ного сотрудничества. Под давлением американского правительства новое евро¬
пейское Соглашение по платежам было заключено 19 сентября 1950 г. Оно предус¬
матривало создание очень важного инструмента: Европейского платежного союза
(ЕПС)45.
Союз функционировал следующим образом: каждый месяц он централизовал
все дефициты и излишки, которые страны, являющиеся его членами, накопили во
взаимных расчетах. Для каждого выводилось сальдо между суммой двусторонних
дефицитов и излишков, месячный чистый результат которого регистрировался
Банком международных расчетов (БМР), созданного двадцатью годами раньше, а
теперь выполнявшего функции агента ЕПС. Размеры всех сальдо выражались в
собственной учетной единице Союза, паритет которой к доллару составлял 1 к 1. В
конце каждого месяца, каждая страна-участница имела чистое кумулятивное
сальдо перед ЕПС. Дефицитная кумулятивная позиция регулировалась частично
передачей золота или долларов, а частично - предоставлением кредита. В обратном
случае уже сам ЕПС предоставлял стране золото или долларовое покрытие и
293

кредитовался у нее. Пропорция между платежом золотом или долларами и
кредитом определялась соотношением кумулятивной позиции каждого государства к
его квоте-взносу. Для начала осуществления таких операций ЕПС получил от аме¬
риканской Администрации по экономическому сотрудничеству сумму из различных
валют, эквивалентную 350 млн долл.
Союз имел большой успех. Он образовал решающую институциональную связ¬
ку в американской стратегии создания из преимущественно двусторонних внутри-
европейских платежей системы многосторонних платежей. Впоследствии вся
система европейских расчетов развивалась по бинарной структуре: зоне доллара и
зоне "не доллара"46. Внутри долларовой зоны американская валюта уже давно
использовалась для проведения многосторонних платежей. Однако за ее пределами
доллар как сильная и прочная валюта применялся почти исключительно для
урегулирования двусторонних расчетов с долларовой зоной. Система многосто¬
ронних расчетов открыла теперь путь к проникновению в другую зону. Первым
элементом была традиционная возможность перевода фунтов внутри стерлинговой
зоны. Платежный союз, членом которого была и Великобритания, сделал новый
важный шаг к многосторонности расчетов вне долларовой зоны. Платежы в рамках
ЕПС осуществлялись через общую единицу учета, но роль фунта стерлингов, хоть
и ослабленной резервной валюты, не сошла полностью на нет. Из всех государств -
членов Союза Великобритания испытывала наибольший дефицит, так что
многосторонняя компенсация в рамках ЕПС предоставляла достаточно большую
возможность осуществления переводов в фунтах. Более того, Великобритания
стремилась по возможности финансировать значительный дефицит, который она
накопила, путем долгосрочного урегулирования в фунтах стерлингов, что также
способствовало возможности стерлинговых переводов внутри Европы. Теперь в
монетарной сфере оставалось достичь только одной цели. Система многосторонних
расчетов, внедренная в каждом из двух регионов западного мира - зоне доллара и
зоне "не доллара", должна была постепенно охватить весь мир и объединить две
этих зоны. Этого удалось добиться к концу 50-х годов, по крайней мере для
западного мира.
ПЕРЕХОД К ВСЕОБЩЕЙ КОНВЕРТИРУЕМОСТИ
Переход к системе всеобщей конвертируемости предполагал проведение обдуман¬
ной политики европейскими государствами. Под влиянием ОЕЭС страны стерлин¬
говой зоны и члены ЕПС предприняли с этой целью целую серию мероприятий. Их
деятельность не ограничивалась Европой. Стерлинговая зона включала все страны
Содружества, в то время как французская, бельгийская, голландская и португальс¬
кая валюты выполняли функции резерва в колониях, которые зависели от стран-
эмитентов этих валют.
Начиная с октября 1950 г., постоянные дилеры стерлинговой зоны постепенно
получали право осуществлять переводы в американских и канадских долларах12*.
18 мая 1953 г. аналогичные смягчающие меры в стерлинговой зоне были приняты
применительно к платежам во французской, швейцарской, бельгийской, голланд¬
ской, западногерманской и скандинавской валютах. Денежный рынок Лондона
получил возможность осуществлять международные арбитражные операции на
более широкой основе, чем это было ранее13*. В марте 1954 г. британское
правительство преодолело новый этап: категория стран с двусторонним статусом
исчезла, а статус счетов в переводных фунтах был представлен квази-сообществу
|2‘ Подробную информацию по этим и следующим сюжетам см.: Tew В. International Monetary
Cooperation. Р. 171.
13* В конце 1952 г. британское правительство заключило соглашение о консолидации блокированных
стерлинговых остатков для 1 млрд фунтов стерлингов на сумму 3,4 млрд.
294

стран, которые не принадлежали ни к долларовой, ни к стерлинговой зоне.
Трансферабельность как таковая была либерализована14*, а разделение между
текущими платежами и движением капиталов - упразднено. В то же время
оживился лондонский золотой рынок. Резиденты стран, не входивших в стерлин¬
говую зону, могли теперь легально покупать здесь золото в обмен на доллары в тех
количествах, которые разрешало к продаже британское правительство15*. Вне
пределов самой стерлинговой зоны свободный рынок развился уже настолько, что
фунты из стран зоны с трансферабельными счетами обменивались на доллары по
курсу ниже официального паритета. В результате после либерализационных мер,
предпринятых в марте 1954 г.,этот курс понемногу вырос и к декабрю того же года
оказался лишь слегка ниже официального (точнее, 2,70 долл. за фунт вместо 2,80
долл.) В феврале 1955 г. Счет стабилизации обменных курсов, который выполнял
функцию центральной кассы для золота и иностранных валют, в особенности
долларов, получил от правительства право в случае необходимости проводить
интервенции для обеспечения стабильности на свободном рынке. Отныне разрыв
между свободным и официальным рынком не превышал 1%, так что фунты из зоны
стран с трансферабельными счетами стали де-факто конвертируемыми (официально
так же обстояло дело с фунтами из зоны американских счетов)47.
Аналогичный процесс развивался в 50-х годах и в странах ЕПС. Ограничения
на торговлю быстро исчезали под давлением ОЕЭС, в то время как обменные
потоки увеличивали объем многосторонних платежей внутри Союза. Одновременно
страны Западной Европы успешно пополняли свои золотые и долларовые резервы,
которые выросли с 8,4 млрд долл. в конце 1949 г. до 17,2 млрд долл. в 1956 г.48
Улучшение резервных позиций Европы позволило ужесточить режим ежемесячных
платежей в золоте или долларах в рамках ЕПС и продолжить либерализацию
торговли. Эти более строгие условия были включены в соглашения, подписанные в
середине 1954 и 1955 гг. С 1 июля 1954 г. минимум 50% всего месячного дефицита
должен был быть покрыт в золоте или долларах и лишь на остаток распростра¬
нялось действие механизмов кредитования. А с 1 августа 1955 г. такое соотно¬
шение уже составляло 75%. Одновременно были подписаны двусторонние
соглашения между государствами, чьи долги и, соответственно, требования достиг¬
ли чрезмерных сумм: система ЕПС не применялась к тем позициям, которые могли
быть консолидированы (в золоте или долларах).
Страхи перед тем, что кредитные механизмы ЕПС будут способствовать
развитию инфляционного процесса, оказались необоснованными. В действитель¬
ности же в процессе ежемесячных платежей страны гораздо больше использовали
многосторонние платежи, чем кредитные механизмы: в период с 1950 по 1956 г.
75% общего объема дефицитов и излишков стало объектом компенсаций;
остальные 25% на треть погашались кредитами, а остальная сумма - в долларах
или золоте. Помимо этого, ЕПС облегчала развитие зоны слабых валют.
Автоматическая помощь предоставляемая странам с дефицитом, могла оказывать
дискриминационное влияние на отношения со странами, не являющимися членами
ОЕЭС, так как способствовала либерализации в самой зоне.
Этот элемент имел очень ограниченное значение, так как ЕПС носила
характер временного института, в задачи которой входило ускорить процесс
многосторонних расчетов в мировом измерении49. Действительно, 5 августа 1955 г.
во время подписания нового европейского соглашения стороны обязались устранить
этот институт и продолжать сотрудничество в монетарной сфере, как только будет
14* Отныне Великобритания довольствовалась требованием у стран зоны с трансферабельными счетами
согласия на то, чтобы третьи государства осуществляли свои текущие платежи в фунтах стерлин¬
гах.
15* До этого такие операции проводились лишь на международных свободных рынках, таких, как
например, Танжер.
295

принято официальное решение о восстановлении конвертируемости16*. Последнее
не заставило себя долго ждать. В 1953 г. банки, представляющие восемь стран-
членов ЕПС, могли самостоятельно проводить арбитражные операции по текущим
и срочным курсам и избегать, таким образом, более сложной процедуры многосто¬
ронней компенсации в рамках ЕПС17*. С марта 1954 г. значительно облегчилась
возможность перевода фунта, поскольку он стал де-факто, конвертируемым в
странах зоны с трансферабельными счетами. В конце 1958 г. 14 членов ЕПС (8-
27 декабря18*, а 6 остальных - сразу вслед за ними19*) потребовали устранения этой
организации, введения общей конвертируемости и применения положений европейс¬
кого монетарного Соглашения 1955 г. В начале 1959 г. конвертируемость, опи¬
рающаяся на эталон "золото-доллар", официально вступила в силу для всех членов
ЕПС. 15 других стран одновременно приняли то же решение. Это предусматривало
отмену контроля за курсами, остававшемуся в силе применительно к между¬
народным текущим платежам. Две крупные монетарные зоны западного мира
(сильная - долларовая и слабая - стерлинговая, а также ЕПС) слились, чтобы
составить огромную территорию, обеспеченную системой многосторонних плате¬
жей, опирающуюся на свободный обмен продукцией и общую конвертируемость в
режиме фиксированных паритетов50.
КОНВЕРТИРУЕМОСТЬ
В РАМКАХ ЗОЛОТОГО ДОЛЛАРОВОГО ЭТАЛОНА
В 50-х годах на стадии перехода к конвертируемости валют МВФ играл
второстепенную роль. Тем не менее 13 февраля 1952 г. в преддверии прекращения
дег ствия плана Маршалла была создана система подтверждающих соглашений. В
силу ее положений, страны, испытывавшие временные трудности, могли прибегнуть
к займам на некоторую сумму у МВФ на определенный период вне зависимости от
общего состояния их задолженности51. Требовалось, однако, выполнение некоторых
условий, а заявки рассматривались конкретно по каждой стране. Первоначально
такая система подтверждающих соглашений осталась невостребованной. В начале
50-х годов суммы, выдаваемые МВФ, были обычно слишком незначительными для
того, чтобы использовать их для урегулирования международных расчетов. Ситуа¬
ция изменилась осенью 1956 г., когда разразился суэцкий кризис. Англия и Франция
по соглашению с МВФ получили в декабре этого года займы. Таким образом, поли¬
тика вмешательства МВФ усилилась, и последний начал играть более активную
роль (см. табл. 29).
В противоположность МВФ США уже внесли значительный вклад в восста¬
новление общей конвертируемости, рассматривая ее как жизненно важный элемент
для построения мировой экономики, открытой и стабильной, поставленной под их
контроль. С другой стороны, было необходимо внимательно следить за развитием
общего объема мировой денежной массы52. Вот почему американское прави¬
16* Соглашение предвидело создание европейского фонда с капиталом 600 млн долл. для предоставления
краткосрочных кредитов странам, испытывающим временные трудности с платежным балансом, и
организацию системы многосторонних платежей, предусматривающую компенсации в случае, если
они не могли проходить через мировые обменные рынки. Последнее соглашение осталось мертвой
буквой. См.: TewB. Op. cit. Р. 161—162).
|7‘ Речь идет о Бельгии, Люксембурге, Дании, Франции, ФРГ, Голландии, Швейцарии и Велико¬
британии. В декабре 1953 г. в их число вошла Норвегия, а в декабре 1955 г. - Италия (Triffin R. Ор.
cit. Р. 212, 213).
18* Это были Бельгия, Люксембург, Франция, ФРГ, Италия, Голландия, Швейцария, Великобритания и
Ирландия. Часто говорят о шести странах, так как к тому времени уже существовал денежный (и
экономический) союз (UEBL) между Бельгией н Люксембургом, а Ирландия имела тесные связи с
Великобританией.
|9* Австрия, Дания, Норвегия, Португалия, Швеция и Швейцария.
296

тельство, как мы уже в этом убедились, старалось ограничить величину кредитов,
выдаваемых МВФ, преследуя цель всеобщего распространения золотого эталона.
Тем не менее американцы понимали, что слишком строгая политика будет
вынуждать некоторые государства поддерживать двусторонние соглашения и
отказываться от многосторонности. В этих условиях американское правительство
было склонно предоставлять займы в долларах, а также поощрять частный сектор
инвестировать капиталы за границу, несмотря на то, что последнее обстоя¬
тельство могло бы оказать негативные последствия на состояние занятости в
экономике самих Соединенных Штатов20*. Конечно, в 50-х годах торговый дефицит
стран ОЕЭС перед США был огромным, но его рост замедлился, а общая величина
даже несколько сократилась. Еще более важным было развитие общего платеж¬
ного баланса США (табл. 31). Из-за "невидимого импорта" и военных расходов
американцев страны ОЕЭС накопили значительные излишки в рамках торговли с
США, что вызвало прилив золота и долларов. С 1949 по 1959 г. дефицит США
перед остальным миром увеличивался в среднем на 600 млн долл. ежегодно53.
Золотые резервы и запасы валюты, конвертируемой в ценный металл, в Западной
Европе и Японии быстро увеличивались. С 1952 по 1959 г. они почти удвоились,
достигнув 22 млрд долл. из 57 млрд всего мира54.
Постепенное перераспределение мировых резервов золота и конвертируемой в
золото валюты в решающей степени способствовали успеху достижения в декабре
1958 г. общей конвертируемости. Другие меры, принятые Соединенными Штатами
для экономического восстановления Европы и Японии (в особенности ФРГ), также
позволили поддерживать равновесие новой мировой экономической системы. В этом
отношении девальвация французского франка на 17,55% в 1958 г., сопровождаемая
успешной дефляционной политикой пришедшего к власти де Голля, также стала
важным элементом, который необходимо учесть21*.
Несмотря на неблагоприятное развитие платежного баланса США, мир
пребывал в уверенности, что он испытывает нехватку долларов. В 1957 г. Дональд
МакДугалл даже опубликовал исследование, в котором нехватка долларов фигури¬
ровала как главное препятствие развитию и поддержке многосторонней мировой
системы55. Доверие к доллару и демонстрации американской гегемонии привели к
поглощению золотого эталона эталоном "золото-доллар". Все фиксированные пари¬
теты были выражены по отношению к доллару, уже конвертируемому в золото,
курс которого не менялся с 1934 г. В этой системе доллар играл роль главной
мировой резервной валюты.
Фунт сохранил статус резервной валюты в стерлинговой зоне, но слабость его
позиций привела к уменьшению хранимых в этой валюте запасов. Влияние же
США на МВФ было настолько серьезным, что увеличение мировой наличности
через этот канал было возможно только с "позволения" этой страны, чего достиг¬
нуть было не так-то просто. Неудивительно, что между 1949 и 1959 гг. в ощей
сумме мировых резервов, составлявших 8,5 млрд долл., около 7,5 млрд представ¬
ляли долларовое обязательства США перед центральными банками других стран56.
В этих условиях мировая экономическая система, обеспеченная наличием фикси¬
рованных обменных курсов и системой конвертируемых валют, отвечала пожела¬
ниям Соединенных Штатов. В действительности последние представляли для
Запада центральный банк, который контролировал монетарную политику в
мировом масштабе посредством контроля за денежной массой.
20* В своем докладе, сделанном в январе 1954 г. перед президентом и конгрессом, Комиссия Рэндэлла"
("Randall Commission"), занимавшаяся вопросами внешней экономической политики, обратила
внимание на проблему нехватки долларов. Она рекомендовала правительству поощрять частный
американский сектор инвестировать средства за границу.
2I* Франция уже проводила девальвацию в 1957 г. В общем итоге курс франка снизился на 29% по
отношению к доллару (FurNiss E.S., Jr. France Troubled Ally. P. 406-%-17).
297

Таблица 31. Состояние сводного платежного баланса США, 1956-1982 (в млрд долл. США)
Статья баланса
1956 г.
1957 г.
1958 г.
1959 г.
1. Текущие операции
1.1. Экспорт ф.о.б.
17,6
14,6
16,4
16,5
1.2. Импорт ф.о.б.
-12,8
-13,3
-13,0
-15,3
Сальдо торговых операций
4,8
6,3
3,5
1,1
1.3. Услуги (нетто)
-0,6
-0,4
-1,1
-0,8
1.4. Перевод денежных средств, пенсий и другие
трансферы (нетто)
-0,7
-0,7
-0,7
-0,8
1.5. Обязательства правительства США
-1,7
-1,6
-1,6
-1,6
(1) Сальдо текущих операций
1,7
3,6
0,0
-2,1
2. Движение капиталов
2.1. Движение долгосрочных капиталов
н.д.
н.д.
н.д.
н.д.
2.2. Движение краткосрочных капиталов
н.д.
н.д.
н.д.
Н.Д.
2.3. Ошибки и пробелы
0,4
1,0
0,4
0,3
(2) Сальдо операций с капиталами
н.д.
н.д.
н.д.
Н.Д.
3. Изменение состояния резервов
3.1. Изменение состояния резервов (+ = уменьшение)
-0,9
-1,2
2,3
1,0
3.1.1. Золотые резервы
-0,3
-0,8
2,3
1,0
1.2. Валютные резервы
-
-
-
-
3.1.3. Нетто-позиция в МВФ и авуары в СДР
-0,6
-0,4
-
-
3.2. Другие изменения резервов (+ = увеличение)
н.д.
н.д.
н.д.
Н.Д.
(3) Сальдо операций с официальными резервами
Н.Д.
н.д.
Н.Д.
Н.Д.
4. Всего 1) - 2) + 3)
0
0
0
0
3.	ПРОТИВОРЕЧИЯ СИСТЕМЫ "ЗОЛОТОЙ ЭТАЛОН-ДОЛЛАР"
(1958-1971)
ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЯ ТРИФФИНА
Возвращение к системе общей конвертируемости породило большие надежды.
Многие считали, что теперь Бреттон-Вудское соглашение может применяться в
полную силу. Но с течением лет под влиянием американцев дух этого соглашения
претерпел кардинальные изменения; система, предусмотренная в Бреттон-Вудсе, на
практике уступила место системе ключевых валют22*, соединенных с долларом.
Вследствие этого долларовая зона охватила весь Запад. США превратились в ми¬
рового банкира, власть которого не распространялась лишь на страны Восточного
блока, которые не зависели от доллара в своей торговле с Западом и внутреннем
обмене23*. Фунт стерлингов превратился во второстепенную валюту, сохранив
некоторое значение в стерлинговой зоне.
Эталон " золото-доллар", введенный в оборот большинством стран в конце
22> Эта система принадлежала Плану "ключевой валюты", предложенному профессором Вильямсом в
40-х годах как запасной вариант Бретгон-Вудского соглашения. Первоначально Вильямс отводил
равную роль как доллару, так и фунту стерлингов. Однако в 60-х годах такого вопроса уже не
возникало (Williams J.Н. Post-War Monetary Plans).
23* Страны СЭВ определяли цены своего внутреннего торгового оборота, основываясь на мировых,
рассчитанных в долларах.
298

I960 г.
1961 г.
1962 г.
1963 г.
1964 г.
1965 г.
1966 г.
1967 г.
1968 г.
1969 г.
19,7
20,1
20,8
22,3
25,5
26,5
29,3
30,7
33,6
36,4
-14,8
-14,5
-16,3
-17,0
-18,7
-21,5
-25,5
-26,9
-33,0
-35,8
4,9
5,6
4,5
5,2
6,8
5,0
3,8
3,8
0,6
0,6
-0,8
-
0,5
0,7
1,8
2,3
3,2
0,9
1,4
0,7
-0,6
-0,7
-0,7
-0,6
-0,9
-1,0
-1,0
-1,3
-1,2
-1,3
-1,7
-1,9
-2,0
-2,2
-1,9
-1,8
-1,9
-1,8
-1,7
-1,6
1,8
3,0
2,4
3,2
5,9
4,4
1,9
1,5
-0,9
-1,6
-3,0
-3.0
-3,4
-4,8
-5,9
-5,8
-4,4
-4,8
-1,2
-1,9
-1,2
-0,3
-0,5
-0,2
-0,5
-1,0
2,3
0,7
3,5
8,2
-1,0
-1,0
-1,2
-0,5
-1,0
-0,5
0,1
-0,4
0,1
-1,8
-5,2
-4,3
-5,1
-5,5
-7,4
-5,2
-2,1
-4,5
2,4
4,5
2,1
0,6
1,5
0,4,
0,2
1,3
0,7
0,1
-0,9
-1,2
1,7
0,9
0,9
0,5
0,1
1,7
0,7
1,2
1,2
-1.0
-
-0,1
-
-0,1
-0,2
-0,3
-0,5
-1,0
-1,2
0,8
0,4
1,0
0,6
0,0
0,3
-0,1
0,5
-0.1
-0,9
-1,0
1,3
0,7
1,2
1,9
1,3
-0,4
-0,6
2,9
-о,о
-1,6
3,4
1,3
2,7
2,3
1,5
0,9
0,1
3,0
-1,5
-2,8
0
0
0
0
0
0
0
0
0
0
1958 гг., предоставлял большие преимущества для стимулирования развития
мировой экономики57. Благодаря либерализации мировой торговли и принципу
конвертируемости банки и финансисты мирового частного сектора могли без каких-
либо ограничений со стороны центральных банков и монетарных властей способст¬
вовать созданию широкого и многостороннего мирового рынка валют без ограни¬
чений международных платежей, что обеспечивало стабильность обменных курсов.
Центральные банки приняли активное участие в той системе. Они договаривались
между собой и с международными организациями (МВФ и БМР). Обладая долла¬
ровыми запасами, они осуществляли интервенции на рынках, чтобы поддерживать
курс национальной валюты по отношению к доллару в рамках установленной
вилки, ограничивающий размах таких отклонений одним процентом в одну и в дру¬
гую сторону от официального курса24*. Эталон "золото-доллар" внушал остальному
миру стабильность, доказываемую ценами в США. Из-за фиксированное™ обмен¬
ных курсов все страны должны были формировать свою монетарную политику в
зависимости от "дисциплинированности" поведения американских цен, которую
последние в тот период и подтверждали, что способствовало стабилизации цен во
всем мире. Наконец, золотой долларовый эталон привел к созданию свободного
мирового рынка капиталов, центром которого стал Нью-Йорк. Заемщики и инвес¬
торы могли в идеальных условиях заниматься этими долгосрочными операциями.
Даже государства прибегали к помощи этого рынка долгосрочных фондов, чтобы
затем использовать их для нужд своей краткосрочной монетарной политики.
24* Интервенции центрального банка на рынках отличались использованием в этих целях доллара
(допуская некоторые исключения для стерлинговой зоны и колоний).
299

Таблица 31 (окончание)
Статьи баланса
1970
1971
1972
1973
1. Текущие операции
1.1. Экспорт ф.о.б.
41,9
42,8
48,8
71,4
1.2. Импорт ф.о.б.
-39,8
-45,5
-55,8
-70,5
Сальдо торговых операций
2,2
-2,7
-7,0
0,9
1.3. Услуги (нетто)
0,8
2,6
1,0
10,1
1.4. Перевод денежных средств, пенсий и другие трансферы
(нетто)
-1,5
-1,6
-1,6
-1,3
1.5. Обязательства правительства США
-1,7
-2,0
-2,2
-2,6
(1) Сальдо текущих операций
-0,3
-3,8
-9,8
7,1
2. Движение капиталов
2.1. Движение долгосрочных капиталов
-3,7
-7,0
-1,6
-7,9
2.2. Движение краткосрочных капиталов
-6,5
-10,1
2,0
-1,8
2.3. Ошибки и пробелы
-0,5
-9,8
-1,8
-2,7
(2) Сальдо операций с капиталами
-10,6
-26,9
-1,4
-12,4
3. Изменение состояния резервов
3.1. Изменение состояния резервов (+ = уменьшение)
2,9
3,0
0,7
0,2
3.1.1. Золотые резервы
0,3
0,8
0,5
-
1.2. Валютные резервы
2,2
0,4
0,0
0,2
3.1.3. Нетто-позиция в МВФ и авуары в СДР
0,4
1,8
0,2
0,0
3.2. Другие изменения резервов (+ = увеличение)
8,1
27,7
10,5
5,1
(3) Сальдо операций с официальными резервами
11,0
30,7
11,2
5,2
4. Всего 1) - 2) + 3)
0
0
0
0
Источник: Survey of Current Business, разные выпуски (по данным US Department of Commerce, Bureau of
Economic Analysis).
Иностранные коммерческие банки также проявляли большую активность на нью-
йорском денежном рынке58.
Однако при всех перечисленных преимуществах система золотого долларового
эталона обладала рядом недостатков. Ее работоспособность определялась одним
чреватым опасностями обстоятельством: мировой гегемонией США. Между тем в
60-х годах в экономических позициях многих стран произошли важные изменения.
Бурное развитие испытали страны ЕЭС (в особенности ФРГ); Япония превратилась
в третью по промышленному потенциалу мировую державу; страны "третьего
мира" также усилили свои позиции благодаря наличию запасов природных ресурсов
и зарождающейся промышленности. Все это происходило за счет соответст¬
вующего снижения роли США.
Паритеты валют должны были быть скорректированы с учетом новой расста¬
новки сил. Однако это не представлялось возможным в условиях стойкой привя¬
занности золотого долларового эталона к жестким обменным курсам и паритету
самой американской валюты, зафиксированному в золотом содержании на уровне 35
долл. за тройскую унцию драгоценного металла. Недооценка американской валю¬
ты, имевшая место в 40-50-х годах, теперь уступила место обратной ситуации - ее
переоценке. Трудности, аналогичные проблемам фунта стерлингов в 20-х годах, те¬
перь уже испытал сам доллар. Американская экономика оказалась пораженной рос¬
том безработицы, замедлением темпов экономического роста, усилением оттока
300

1974
1975
916
1977
1978
1979
1980
1981
1982
98,3
107,1
114,7
120,8
142,1
184,5
224,0
236,2
211.2
-103,6
-98,0
-124,1
-151,7
-175,8
-211.8
-249,3
-264,1
-247,6
-5,3
9,0
-9,3
-30,9
-33,8
-27,3
-25,3
-27,9
-36,4
14,6
13,8
18,9
21,4
24,8
34,4
36,1
41,2
33,2
-1,0
-0,9
-0,9
-0,9
-0,8
-0,9
-1,1
-0,8
-1,1
-3,4
-3,7
-4,1
-3,8
-4,3
-4,7
-6,0
-5,9
-6,9
4,9
18,3
4,4
-14,1
-14,1
1,4
3,7
6,5
-11,2
-9,2
-17,9
-13,2
-10,5
8,3
-13,9
-6,8
10,4
7,6
-2,5
-9,1
-10,3
-6,8
-19,8
5,6
33,3
-40,4
-35,2
-1,6
-5,8
-10,4
-2,3
11,4
21,1
29,6
24,2
41,4
-13,3
-32,8
-33,8
-19,6
-16,8
12,8
10,5
-6,1
13,8
-1,5
-0,8
-2,6
-0,4
-0,7
0,0
-7,0
-4,1
5,0
-
-
-
-0,1
-0,1
-0,1
-
-
-
0,0
-0,3
-0,3
0,2
-4,7
0,3
-6,5
-0,9
1,0
-1,4
-0,5
-2,3
0,2
5,5
-0,2
-2,8
-3,2
3,9
9,9
3,9
11,3
34,0
30,1
-14,2
13,8
4,5
-2,3
8,5
3,0
8,7
33,7
30,8
-14,2
6,8
0,5
2,6
0
0
0
0
0
0
0
0
0
капиталов в страны с меньшим уровнем издержек, что вело к дестабилизирующим
последствиям и растущим внешним дисбалансом.
Трудности золотого долларового эталона возникало не только из-за необхо¬
димости корректировки курсов, но и были связаны со снижением уровня доверия к
американской валюте, а также проблемой мировой наличности59. Что касается
последнего обстоятельства, то еще в 1960 г. Роберт Триффин предупреждал, что
доллар фундаментально нестабилен и его курс не сможет быть удержан в течение
долгого времени60. Политика, применявшаяся ранее Соединенными Штатами, при¬
вела к ограничению роли МВФ в предоставлении краткосрочных кредитов в случае
возникновения временных трудностей с платежным балансом. Ослабленная в
условиях общей конвертируемости Великобритания, будучи не в состоянии увели¬
чить объемы своих стерлинговых активов, испытывала недостаток средств25*. Рас¬
ширение мировых резервов опиралось отныне лишь на развитие золотодобычи и
увеличение долларовых резервов. При цене золота в 35 долл. за унцию не было ни¬
какой возможности для радикального увеличения золотодобычи. С 1951 по 1968 г.
общая величина золотых резервов стран-членов МВФ увеличилась лишь с 33,5
млрд долл. до 38,7 млрд61. В результате дальнейшее увеличение мирового
25‘ В то время как в 1938 г. стерлинговые остатки составляли около 95% золотого и валютного резерва
Великобритании, в 1958 г. это соотношение составляло 355%. Однако это уже было положительным
явлением, так как в 1947 г. оно равнялось 705%
301

торгового оборота должно было бы сопровождаться беспокоящим ростом доли
долларовых резервов в общем объеме мировой наличности. Помимо этого, в усло¬
виях фиксированных паритетов сокращение золотого покрытия за счет долларовых
резервов, несомненно, привело бы к такому росту недоверия, что это бы неминуемо
оказало сильное давление на конвертируемость.
Триффин привлек внимание к следующей неизбежной дилемме. Дефляционные
меры, которые могли привести к сокращению долларовых обязательств в
остальном мире, поправили бы соотношение долларовых и золотых резервов в
пользу последних, восстановив доверие к доллару. Однако опасность заключалась в
том, что такие меры могли привести к возникновению мирового кризиса и в
конечном итоге к сокращению свободных потоков товаров и капиталов. Иначе
говоря, эти меры могли разрушить систему, которую они должны были защитить.
Другое решение в рамках существующей системы заключалось в новой экспансии
долларовых резервов во всем мире. Последняя должна была сопровождаться серией
соглашений с США, которые в качестве главной силы предписывали бы остальным
государствам сократить или вообще избегать конверсии долларов в золото. Этот
вариант также рассматривался Соединенными Штатами, но и он мог бы разрушить
существующую систему. Уменьшение золотого покрытия неизбежно бы вызвало
рост недоверия к "золотому" доллару и привело к усилению нестабильности62.
Кроме того, решение об увеличении мировых долларовых резервов ставило
проблему их создания. Объемы последних определялись не столько потребностями
мирового сообщества в наличности, сколько состоянием платежного баланса США.
Речь шла о производном факторе, который, помимо прочего, лишь частично
находился под влиянием американского правительства. Более того, постепенное де-
факто смещение к долларовому эталону привело к возникновению в мировой
монетарной системе невыносимой ни в финансовом, ни в политическом отношении
асимметрии. США получали огромные привилегии, чтобы, используя выражение
де Голля, безнаказанно игнорировать состояние платежного баланса, дисциплины
которого они добивались от других государств. Эта асимметрия могла сохраниться,
поскольку США удерживали свою политическую гегемонию, в то время как
происходило перераспределение экономических сил. Вследствие этого перерас¬
пределения йена, а в Европе - немецкая марка, швейцарский франк и голландский
гульден стали сильными валютами. Таким образом, появились потенциальные
резервные валюты, которые составили конкуренцию в области взаимной конверта¬
ции доллару и фунту, что также усиливало нестабильность системы. Психологичес¬
кие факторы также сыграли дестабилизирующую роль. Именно обидой на сущест¬
вование указанной асимметрии можно объяснить требование де Голля в 1956 г.
провести конверсию в золото долларовых резервов Франции, вызвавшее настоящее
смятение и усилившее недоверие к доллару.
Триффин, осветивший все противоречия системы "золотой эталон-доллар",
предложил немедленно провести международную монетарную реформу26*. Его план
предусматривал создание наднационального банка, который стал бы последней
кредитной инстанцией для центральных банков, резервы которых он держал. Ему
же вменялось в обязанности эмитировать собственную денежную единицу, которая
стала бы единственной резервной валютой для всего мира. Таким образом, одно¬
временно решались проблемы соотношения долларовых и золотых резервов, а
также общего количества мировой наличности. Более того, создание междуна¬
родных резервов соответствовало бы действительным запросам наличности стран
всего мира. Триффин считал, что МВФ может стать таким "центральным банком
центральных банков". С этой целью он подготовил целую серию конкретных
26‘Первый критический анализ по этому поводу см.: Triff in R. Tomorrow's Convertibility; см. также:
Trtjfin R. Gold and the Dollar Crisis; idem. The International Monetary System.
302

предложений. Знаменательно, что структура этого плана была навеяна идеями
Кейнса, когда тот готовил Бреттон-Вудское соглашение и ЕПС - "духовного ребен¬
ка" самого Триффина. Однако эти предложения не имели право быть упомянутыми
политическими кругами, так как апеллировали к принципу наднациональной власти,
который в начале 60-х годов был еще несовместим с американским видением
свободной многосторонней мировой экономики, руководимой США27*.
Жак Руф (Jacques Rueff), который с 20-х годов восхвалял золотой эталон, смог
привлечь к своим идеям генерала де Голля63. Французский президент во время
своей знаменитой пресс-конференции 4 февраля 1965 г. высказался за возврат к
"чистому" золотому эталону. Объем золотых резервов мог быть скорректирован в
зависимости от растущих потребностей наличности во всем мире посредством
последовательных переоценок курсов к золоту, другими словами, одновременной
девальвацией всех валют по отношению к золоту64. Несмотря на то, что объем
золотых запасов США в 1965 г. еще был достаточен, чтобы извлечь прибыль из
повышения цен на желтое золото, американское правительство проигнорировало
призывы де Голля. Это отношение объясняется, скорее всего, действием психо¬
логических факторов и тем, что наибольшую прйбыль из этого извлекли бы СССР
и ЮАР - два крупнейших производителя золота. Но главной причиной все же была
боязнь, что действие французской инициативы приведет к сокращению роли
доллара как мировой резервной валюты и к утрате финансового верховенства
США в мире.
ВЫНУЖДЕННЫЕ МЕРЫ
Установление в 1958 г. системы золотого долларового эталона высветило проблему
платежного баланса Соединенных Штатов. По поводу ухудшения торгового
баланса США в 1958-1959 гг., а также отрицательного влияния, вызванного
последним, сокращения золотого запаса (см. табл. 31), разгорелись академические
дебаты. Вопрос ставился так: речь идет о временном явлении или наметилась
тенденция к повороту развития позиции доллара в мире?
Торговый баланс США улучшился и оставался удовлетворительным до 1967 г.,
но размер золотого запаса продолжал уменьшаться, так как дефицит общего пла¬
тежного баланса принял хронический характер. Для поддержки паритета доллара к
основным мировым валютам требовались значительные интервенции. В резуль¬
тате золотой запас США уменьшился с 22,9 млрд долл. в 1951 г. до 10,9 млрд - в
1968. В то же время долларовые авуары, которые держали коммерческие и
центральные иностранные банки, увеличились с 8,95 млрд долл. до 38,5 млрд65, что
поставило американское правительство в сложное положение. Его политика, напра¬
вленная на создание системы открытой мировой экономики, приводила к постоян
ному дефициту прежде всего из-за военных расходов и экономической помощи.
Требовалось, чтобы государственный дефицит компенсировался излишком товар¬
ного баланса, что и имело место в прошлом, но теперь конкуренция со стороны
Японии и Европы, так же как и создание ЕЭС, ослабили позиции США в мировой
торговле. Потоки капиталов усилили это развитие. Сближение европейских госу¬
дарств склонило американские компании к учреждению своих филиалов в Старом
Свете. В конце 60-х годов, когда в Западной Европе возросли издержки на зара¬
ботную плату, такое же влияние на приток капиталов оказали развивающиеся
страны, где уровень последних был невысоким. Не менее важным был фактор
увеличивавшейся переоценки доллара66.
Джон Кеннеди, избранный президентом США в ноябре 1960 г., прекрасно
понимал всю остроту проблемы платежного баланса своей страны. Он боялся, что в
27* Аналогичные предложения делал Бернштейн, директор Исследовательского департамента МВФ
(Bernstein Е.М. The Gold Crisis. Р. 1-12).
303

долгосрочной перспективе, раздутие в гигантских пропорциях долларовых резервов
может подорвать доверие к американской валюте. Кризис подобного рода
уничтожил бы систему золотого эталона, либеральное видение мира вместе с
американской гегемонией, которая его поддерживала. По инициативе или под
давлением США принимаются меры по укреплению доверия к доллару. Такие меры
можно распределить на три категории: некоторые были прямо ориентированы на
усиление системы золотого долларового эталона, другие вовлекали в американскую
стратегию МВФ, третьи были направлены на организацию системы контроля за
оттоком капиталов из США.
К первой категории относится создание в 1960 г. золотого пула. В 50-х годах
ухудшение платежного баланса США усилило спрос на золото в тех государствах,
где увеличились официальные долларовые резервы. Еще большим был спрос на
золото со стороны спекулянтов, которые рассчитывали на девальвацию доллара и
других валют по отношению к золоту после американских выборов 1960 г. 20 ок¬
тября 1960 г. цена на золото на свободном рынке Лондона достигла беспрецедент¬
ного уровня, составив 40 долл. за унцию28*. Чтобы избежать новой волны спеку¬
ляций, США вкупе с семью другими государствами начали с ноября 1960 г. прибе¬
гать к активным интервенциям на золотом рынке Лондона, используя для этого
Банк Англии. Эти скоординированные закупки и продажи были настолько успеш¬
ными, что с конца 1960 г. по конец 1967 г. цена на желтый металл никогда не
переходила порог в 35,35 долл. за унцию29*. По инициативе Р.В. Рузы (R.V. Roosa)
заместителя секретаря американского Казначейства совместно с европейскими
государствами были приняты и другие меры, направленные на укрепление системы
золотого долларового эталона. Речь идет прежде всего о соглашениях, ускоряющих
возврат "военных" займов, эмиссии "бонов Рузы" (нетрансферабельных облигациях,
выпущенных американским правительством и депонированных центральными
европейскими банками государств в валюте их стран), а также соглашениях "swap".
Последние впервые были заключены в начале 60-х годов. Давление на доллар,
вызванное переоценкой в марте 1961 года немецкой марки и гульдена, заставили
американское правительство создать механизмы встречного краткосрочного
кредитования' с иностранными центральными банками. В феврале 1962 г. ФРС
приняла на себя обязательство организовать сеть таких встречных кредитов (swap
lines). Федеральный резервный банк Нью-Йорка (в качестве агента США), девять
иностранных центральных банков и БМР открыли так называемые своп-линии.
Срок возврата таких кредитов определялся тремя месяцами, а обменный курс -
датой начального перевода. Имелась также возможность обновления уже заклю¬
ченного кредита. Такие линии позволяли получать краткосрочные кредиты, предос¬
тавляя одновременно гарантию обменного курса кредитору. Через этот механизм,
как правило, осуществлялись официальные интервенции, предназначенные для
противодействия движению спекулятивных капиталов. Эта система оказалась
очень эффективной. К концу 1962 г. американская сеть своп-линий выдала подоб¬
ных кредитов на сумму 900 млн долл., а в 1976 г. - на 20 млрд67.
Во многом такой успех был обязан возрождению после войны деятельности
БМР, учрежденного в Бале. Созданный в 1930 г. в рамках "плана Юнга" для облег¬
чения расчетов по репарациям Германии, он вынужден был занять пассивную пози¬
цию вследствие начала "великой депрессии". После второй мировой войны он был
признан официальным агентом для внутриевропейских расчетов и в частности для
28* Как только оба кандидата публично заявили о том, что не имеют намерений проводить девальвацию,
цены немедленно упали.
29* Соглашение о проведении согласованных интервенций было подписано Федеральным резервным
банком Нью-Йорка, от имени Казначейства США, а также центральными банками Бельгии,
Франции, ФРГ, Италии, Голландии, Швейцарии и Великобритании (см.: FM1, Rapport annuel 1963
Р. 176, 177; Rapport arnuel 164. Г. 31, 32).
ЗСИ

ЕПС. В то же время он стал местом встречи управляющих центральными банками
Великобритании, Франции, ФРГ, Италии, Бельгии, Голландии, Швеции, Швейца¬
рии, а с начала 60-х годов - США, Канады и Японии. Так родилась "Группа-десяти"
(Швейцария имела статус ассоциированного члена).
Система встречного кредитования ФРС зародилась во время ежемесячных
встреч в Бале. Впоследствии в тех же рамках были заключены и другие соглаше¬
ния, в частности меры, принятые для поддержки британского фунта. Первая такая
операция осуществилась в марте 1961 г. сразу же после переоценки марки и
гульдена, вторая - в 1963 г., третья - в 1964 г., затем последовали и другие. В
1964 г. была предоставлена помощь Италии, в 1968 г. - Франции. Все эти согла¬
шения основывались на краткосрочных займах (как правило, на три месяца с
правом пролонгации). Начиная с 1966 г. в рамках встреч в Бале стали заключаться
и долгосрочные соглашения. Первым бенефициаром стала Великобратания. Эти
кредиты также могли быть пролонгированы30*.
Во второй категории мер по защите доллара главную роль играл МВФ.
Несмотря на то, что к 1960 г. еще сильно было убеждение в том, что США как
лидер свободного мира должны также быть и оставаться его банкиром, американ¬
ское правительство начинало понимать, что предоставление кредитов Фондом не
так уж и несовместимо с гегемонией Соединенных Штатов, и это может стать даже
необходимостью. Оно посчитало необходимым расширить компетенцию МВФ в
сфере предоставления кредитов и увеличить его ресурсы. Для начала были исполь¬
зованы положения Устава МВФ, касающиеся периодических пересмотров квот-
взносов. В 1959 г. их уровень был повышен на 50%, в 1966 г. - на 25%, а в 1970 г.
последовало третье повышение - на 30%. Это увеличение вместе со взносами
новых членов принесло Генеральному комитету МВФ в 1958 г. ресурсов на сумму
9,2 млрд долл., в 1959 г - 14 млрд, в 1966 г. - 20,6, а в 1970 г. - 21,3 млрд долл.31*
Помимо этого, МВФ создал новые механизмы использования своих ресурсов
(см. табл. 29). Выдвинутая на ежегодной ассамблее Фонда в сентябре 1961 г.32*
идея создания Генеральных соглашений по займам была конкретизирована к концу
этого же года. В силу этих Соглашений десять самых богатых государств мира,
объединенных в "Группу-десяти”, обязывались в случае острой необходимости
предоставить в распоряжение МВФ дополнительные ресурсы на общую сумму в
6 млрд долл.33*
Таким образом готовилась почва для получения США и Великобританией
значительных займов у Фонда (а с 1968 г. и другими государствами "Десятки").
Дебаты вокруг Соглашений отражали растущую экономическую мощь европейских
государств, которые считали, что Фонд слишком зависит от США. Соглашения же
ставили условием использования дополнительных финансовых ресурсов получение
единогласного одобрения "Десятки"34*. Впервые такое обращение последовало в
декабре 1964 г. перед получением Великобританией у МВФ крупного займа.
Другим средством расширения поля деятельности МВФ стало смягчение условий
возврата кредитов. Первоначально такой возврат мог быть осуществлен лишь в
30* Более подробную информацию по этим вопросам см. в издаваемом Банком Англии "Quarterly
Bulletin".
31* Размер увеличения, разумеется, варьировал от одной страны к другой.
32* В своем послании конгрессу 6 февраля 1961 г. президент Кеннеди заявил, что США готовы в случае
необходимости обращаться к МВФ за защитой системы золотого эталона доллара. В апреле 1961 г.
Г1ер Якобсон (Per Jacobson), генеральный директор МВФ, опубликовал план по привлечению
дополнительных ресурсов.
33* Вклады стран (в млн долл.) распределялись следующим образом: США - 2000; Великобритания -
1000; ФРГ - 1000; Франция - 550; Италия - 550; Япония - 550; Голландия - 200; Канада - 200;
Бельгия - 150; Швеция - 100; Швейцария (с марта 1963 г.) - 200.
34* Страны, не являющиеся членами "Десятки" (прежде всего Австралия и Индия), подвергли серьезней
критике эту инстанцию, рассматривая ее как "закрытый клуб".
305

американских или канадских долларах. Но с февраля 1961 г. стало возможным
использовать некоторые европейские валюты. В результате число долларовых
займов сократилось и начала использоваться более широкая гамма валют35*.
В третью категорию мер, направленных на защиту доллара, входили поло¬
жения американского правительства, препятствующие оттоку капиталов из страны.
Под названием "Операция Твист" Казначейство и ФРС разработали стратегию по¬
вышения процентных ставок по краткосрочным государственным обязательствам в
сравнении с долгосрочными68. В июле 1963 г. конгресс принял закон, предусматри¬
вавший введение налога выравнивания процентных ставок, который применялся к
американским резидентам, покупающим иностранные облигации. Его цель -
ограничить эмиссию иностранных долговых обязательств на рынке Нью-Йорка36*.
В феврале 1965 г. поле применения этого закона распространилось на помощь,
оказываемую американскими банками своим клиентам вне пределов США. В то же
время была создана программа добровольного ограничения в области покупок
иностранных облигаций, содержавшая конкретные директивы для коммерческих
банков, других финансовых институтов (страховых компаний, пенсионных фондов) и
промышленных компаний, имеющих филиалы за рубежом37*. Эти директивы по¬
степенно ужесточались: в январе 1968 г. были приняты обязательные ограничения
для американских инвестиций за рубежом. Несмотря на свою внушительность, все
эти меры носили явно оборонительный характер и действовали в разных областях,
чтобы способствовать разрешению противоречий золотого долларового эталона.
Принимая это во внимание, американское правительство стремилось найти более
основательные решения.
ПОПЫТКИ БОЛЕЕ ОСНОВАТЕЛЬНЫХ РЕФОРМ
Одной из важный попыток реформировать международную монетарную систему
стало создание в 1969 г. в рамках МВФ Специальных прав заимствования (СДР).
Оно завершило долгий и сложный процесс.
Политическое руководство США и других стран постепенно осознавало нали¬
чие серьезных лакун в Бреттон-Вудской системе, какой она функционировала с на¬
чала 1959 г. В реальности не существовало никакого механизма, способного укре¬
пить упорядоченное увеличение мировых резервов одновременно с действующими
нуждами. Европейские государства в рамках Рабочей группы N 3 ОЭСР38* начали
критиковать угрожающий дефицит платежного баланса США. Кеннеди в период с
1961 по 1963 г. старался справиться с этой проблемой, используя специальную
программу поддержки платежного баланса, которая содержала конкретные меры по
борьбе с дефицитом. Но в то же время президент подчеркивал непоколебимое
значение принципа американского доминирования во всем мире. В экономическом
аспекте это означало, что в рамках системы золотого эталона доллара США оста¬
ются в роли мирового банкира. Противоречие целей, с одной стороны, обеспечения
мировой гегемонии, а с другой - внешнего равновесия, нашло свое решение в
усилении функции заемщика средств МВФ. Во время суэцкого кризиса этот аспект
деятельности фонда принял новое значение, прежде всего в пользу Великобритании
35* В этой связи важную роль сыграло ухудшение платежного баланса США. Кроме того, политика
МВФ была направлена на увеличение числа валют, использующихся в займах и ресурсах.
36* Этот налог вызвал повышение ставок по долгосрочным обязательствам в сравнении с иностранными
на 1%.
37* От коммерческих банков требовалось ограничить 5% увеличение кредитов, выдаваемых
иностранным клиентам в сравнении с концом 1964 г. В отношении американских ТНК было
высказано пожелание об увеличении их с 15 до 20%.
38* Эта группа была создана в 1961 г. Комитетом экономической политики ОЭСР в целях изучения
монетарной и бюджетной политики стран - членов Организации и прежде всего освещения проблем
развития экономики и нарушения равновесия платежного баланса.
306

и Франции. Теперь он мог быть развит так, чтобы им могли воспользоваться
США39*.
Доклад, подготовленный Институтом Брукинса (Brookings Institution) и
опубликованный в июле 1963 г., содержал прогнозы на период до 1968 г. Дефицит
платежного баланса США, равный в 1961 г. 850 млн долл., предполагалось, достиг¬
нет к 1968 г. 2700 млн долл.69 В условиях роста объемов мирового торгового оборо¬
та Доклад прогнозировал появление проблемы серьезной нехватки наличности. Все
с большей силой звучали голоса (включая академические круги) о необходимости
новой роли МВФ в этой сфере. Последний должен был не только расширить поле
своей деятельности в предоставлении кредитов, но и получить необходимые
полномочия, позволяющие ему создавать международные резервы и способствовать
борьбе с нехваткой наличности. Такое понимание вещей имело множество точек
соприкосновения с идеями, в свое время высказанными Триффином, и с предложе¬
нием, сделанным английским канцлером Казначейства Реджинальдом Молдингом
(Regional Maulding) на ежегодной ассамблее МВФ в сентябре 1962 г.40* Первая
реакция американцев была негативной. Конечно, они хотели видеть усиление роли
МВФ, но единственно за счет увеличения квот-взносов и расширения кредитных
операций70. Европейские страны также не испытывали особого энтузиазма, но по
совершенно обратной причине. Они опасались, что предоставление МВФ но¬
вых полномочий лишь закрепит существование системы золотого эталона доллара,
иными словами, усилит долларовую гегемонию в системе мировых резервных
валют.
Оставалось только надеяться, что как американцы, так и европейцы будут
заботиться об увеличении мировой ликвидности. В сентябре 1963 г. по предло¬
жению США была создана Группа заместителей, подчиненная "Группе десяти"71.
Поддержка, которую европейские государства оказали этой инициативе, отражала
изменения, произошедшие в экономической и политической структуре мира. Они
хотели, чтобы переговоры велись вне пределов МВФ, не только потому, что тот
оставался под контролем США, но и потому, что развивающиеся страны, как
ожидалось, окажут влияние на ход переговоров. Поэтому европейцы предпочли бы
обсудить эти вопросы в рамках "Десятки", где они имели прочные позиции. В июне
1964 г. Группа заместителей посоветовала министрам и управляющим "Десятки"
принять серию конкретных мер41*, а также рассмотреть несколько важных проб¬
лем: механизмы корректировки для устранения неравновесия платежного баланса и
проблему международной наличности. Последний вопрос обсуждался в рабочей
группе под руководством Оссолы (Ossola) и в мае 1965 г. был опубликован документ
(доклады Оссолы), получивший официальное название Доклада рабочей группы по
созданию резервных активов42*. На основе Доклада была создана комиссия под
председательством Отмара Эммингера (Otmar Emminger), представлявшего Бундес-
банк (Центральный банк ФРГ), которая должна была сформулировать конкретные
предложения. Доклад Эммингера, опубликованный в июле 1966 г., высказывался в
пользу создания новой международной резервной валюты, эмиссия и использование
которой оставались бы в компетенции ограниченного числа развитых стран, в
данном случае представителей "Десятки". Намерение, в этом смысле, заключалось
39* Создание Генерального соглашения по займам, которое было рассмотрено выше, стало результатом
перемены в американской политике.
40* Молдинг предложил создать в рамках МВФ систему многовалютных счетов (Mutual Currency Account).
Страны, обладавшие излишками, могли бы депонировать их на этих счетах в форме резервной
валюты (в долларах или фуитах стерлингов) и получить взамен другую резервную валюту.
Количество наличности в мире, таким образом, увеличивается (IMF. Annual Meeting 1962. Р. 61-68).
41* Речь велась об увеличении квот—взносов МВФ (что было обсуждено и принято в 1965 г.), а также о
создании системы финансирования дефицитов платежного баланса (Tew В. Op. cit. Р. 142-143).
42‘ Первая публикация ОЭСР появилась в 1966 г: The Balance-of-Payments Adjustement Process. A Report
by Working Party N 3 of the Economic Policy Committee.
307

в том, что доклад послужит основой для переговоров, которые смогут на долго¬
срочную перспективу решить проблему наличности в рамках МВФ.
В период первой серии переговоров (с октября 1963 г. по июнь 1964 г.) Франция
открыто заявила, что не может быть удовлетворена существующей системой ре¬
зервных валют и явно отдала предпочтение восстановлению (при некоторых
изменениях) классической системы золотого эталона. Развивая эту идею в период
дискуссий в группе Оссолы, Франция предложила основать коллективную резерв¬
ную единицу (КРЕ). Такая единица должна была быть разработана под руководст¬
вом ограниченной группы наиболее богатых индустриальных государств (т.е.
"Десятки") и распределена в зависимости от значения и количества золотых
резервов в мире. КРЕ была бы трансферабельной, ее паритет определялся бы на
основе фиксированного курса к золоту. Наконец, существование КРЕ неизбежно
обеспечило бы единогласие членов "Десятки"72. Знаменательно, что акцент был
сделан на увеличение мировых резервов, ибо создание КРЕ вызвало бы рост
международной наличности. В ходе своей пресс-конференции в фервале 1965 г.
де Голль уделил большое внимание концепции этой единицы. В действительности
предложение Франции было эквивалентно скрытому повышению общего уровня
цен на золото. Вместо выражения этого роста в долларах, французы выражали его
в КРЕ. Кроме того, предложенная система значительно усиливала роль золота как
резервного элемента. Каждая из стран имела бы интерес увеличить свой золотой
запас, чтобы обеспечить себя максимально возможным количеством КРЕ. Вследст¬
вие этого золотые запасы США оказались бы под угрозой. Наконец, за идеей
трансферабельности КРЕ стояло намерение заменить последней доллар в качестве
резервной единицы, контроль за которой осуществлялся бы "Группой-десяти".
США отклонили французское предложение. Первоначально американское пра¬
вительство мотивировало свой отказ прежними основаниями73: поддержка мировой
ликвидности требует не создания новой структуры, а новых механизмов кредита.
Придав заемным операциям МВФ большую гибкость, можно полностью решить
указанную проблему. Вопрос об обеспечении наличности, считали американцы,
является компетенцией МВФ, а не "Группы-десяти". Такую поддержку Соеди¬
ненными Штатами роли Фонда и негативный подход к "Десятке" одобрили
развивающиеся государства. После отставки в конце 1964 г. секретаря Казна¬
чейства Дугласа Диллона, а в начале 1965 г. - его заместителя Рузы поддержка
усилилась. Впоследствии США изменили свою стратегию. Со второй половины
1965 г. Генри Флауэр, новый секретарь Казначейства США, стал защищать идею
разработки новой мировой резервной валюты при условии, что она будет создана в
рамках МВФ и сможет заменить золотой резерв, а в этом примут участие все
государства, включая развивающиеся74. В результате во время ежегодной ас¬
самблеи МФВ в сентябре 1966 г. была образована смешанная комиссия из пред¬
ставителей "Десятки" и всех администраторов Фонда. Продолжая идеи Роберта
Соломона, эта комиссия разработала проект Права резервного заимствования,
который был обсужден и принят на ежегодной ассамблее МВФ в сентябре 1967 г. в
Рио-де-Жанейро75. После оживленных дебатов министров "Десятки" на встрече в
Стокгольме в марте 1968 г. сюда были внесены изменения. Однако единогласия
достичь не удалось из-за несовместимости позиций Франции и США. Примеча¬
тельно, что теперь эти страны поменялись местами. Американцы выразили жела¬
ние основать новую мировую резервную валюту, которую до этого считали
бесполезной. Напротив, французский министр Мишель Дебрэ (Michel Debre),
который был свидетелем отказа замены доллара КРЕ, теперь выступал против
новой универсальной резервной единицы, которая со временем могла бы заменить
золото. Отныне он предлагал восстановить классический золотой эталон, прибегнув
к общему повышению цен на желтый металл. В результате он оказался в изоляции
и от своих европейских партнеров.
308

Проект, разработанный в Рио-де-Жанейро в 1967 г., подвергся серьезным
изменениям, принятым под давлением европейских государств (в особенности Фран¬
ции). Термин "право резервного заимствования" был заменен на "право специаль¬
ного заимствования". Последние рассматривались как право кредитоваться друг у
друга, данное всем странам, участвующим в системе, при условии возврата этих
кредитов (в силу "правила восстановления"). Последнее обстоятельство стало
объектом достаточно широкой и гибкой интерпретации. Решения о создании таких
прав должны были приниматься большинством в 85% голосов, что фактически
предоставляло право вета странам ЕЭС, располагавшим 17% голосов. Волнения
французских студентов и вызванная ими отставка де Голля ослабили оппозицию со
стороны Франции. Между тем МВФ предложил своим членам ратифицировать
изменения в своем уставе. 28 июля 1969 г. необходимое одобрение было получено.
В рамках Фонда создавался новый Департамент прав специального заимствования.
Несмотря на использование термина "право заимствования", речь в действи¬
тельности шла о рождении нового резервного актива76. Поэтому решение о СДР
стало поворотной вехой в развитии мировой монетарной системы. К традиционной
функции кредитора МВФ получил дополнительно возможность создания новых ми¬
ровых резервов. Роль МВФ как наднационального организма, которому вменялось
проведение реорганизации мировой монетарной системы, существенно возросла. В
принципе, Совет управляющих Фонда каждые пять лет определял сумму СДР,
запускаемую в обращение. По их решению правительства должны были учитывать
спрос на мировую наличность, а также увеличение или уменьшение других мировых
резервов. Страх перед недостатком наличности подтолкнул ассамблею МВФ в
сентябре 1969 г. высказаться в пользу первой эмиссии СДР на сумму 9,5 млрд
долл., осуществляемую в три этапа, начиная с 1 января 1970 г.43*.
Система СДР может быть определена как ограниченная компетенция, которой
обладает страна, приобретая средство международного платежа у третьей страны.
Они распределялись между заинтересованными государствами пропорционально
размеру их взноса-квоты в МВФ. Участие в этой системе не было обязательным,
однако к концу 1969 г. 104 страны выразили свое намерение принять участие. Чаще
всего, испытывая проблемы с платежным балансом, государство-участник получало
возможность использования СДР без предварительных консультаций. Оно могло
непосредственно обратиться к другим членам, которые были обязаны обеспечить
заявителя суммой в иностранной конвертируемой валюте в обмен на СДР. Такая
же операция могла производиться и с участием самого Фонда. Золотое содержание
СДР определялось 35 тройскими унциями за 1 платежную единицу. Общая сумма
СДР, определенная для каждого участника, носила название "чистое кумулятивное
ассигнование" ("allocation cumulative nette"). Ни один из участников системы не имел
права отказаться принимать СДР третьей страны (в обмен на свою национальную
валюту) на сумму, в 3 раза превосходящую размер своего "ассигнования”. Другое
ограничение предусматривало, чтобы каждая участвующая страна сохраняла часть
своих запасов СДР. За пятилетний период они должны были составлять в среднем
по меньшей мере 30% ассигнования. В отсутствие таковой в силу вступала "clause
de reconstitution" - "оговорка о восстановлении", и страна должна была, соответ¬
ственно, восстановить прежний уровень, прибегнув к займам. Это правило позво¬
ляло государству использовать более 70% своего чистого кумулятивного ассигно¬
вания в течение пяти лет, но лишь временно77.
Начало 70-х годов было особенно неблагоприятным для создания первых СДР.
В действительности процесс реформирования нарушался из-за приостановки конвер¬
тируемости доллара в золото, инфляции и последствий нефтяного шока. В этих
43* Первый выпуск на 3,5 млрд долл. состоялся в январе 1970 г., второй - на 3 млрд в январе 1971 г.,
третий - также на 3 млрд в январе 1972 г. Общая сумма была эквивалентной порядка 25%
совокупности золотых вкладов стран-членов.
309

условиях страны столкнулись не столько с нехваткой наличности, сколько с ее
избытком. Более того, все внимание было сосредоточено на этой проблеме, а
гораздо более важный вопрос жесткости обменных курсов остался в стороне, в то
время как проблема равновесия платежного баланса обострилась. СДР неосознанно
изменили к худшему приоритеты в области международной политики. Но роль СДР
не стала от этого менее значительной, так как позволила консолидировать мировые
резервы и управлять ими в рамках наднационального органа.
Второй важнейшей реформой, достойной упоминания, было учреждение евро¬
пейского монетарного союза78. Этим вопросам Римский договор 1957 г. уделил
очень мало внимания. В первые годы существования ЕЭС координация в монетар¬
ной сфере была несколько улучшена благодаря организации нескольких комиссий,
влияние которых, однако, было весьма ограниченным. Успехи европейской ин¬
теграции и одновременный рост напряженности в мировой системе фиксированных и
конверсионных курсов обмена выдвинули на первый план вопрос о монетарной
унификации Европы. Институционалисты считали, что для этого достаточно
создать общий наднациональный орган. Напротив, прагматики требовали принятия
мер для достижения предварительной минимальной интеграции. Лишь в декабре
1969 г. на саммите в Гааге было принято официальное решение о подготовке
монетарного союза79. Рабочая группа, состав которой был определен Советом ми¬
нистров Сообщества в феврале 1970 г., а председателем назначен премьер-министр
Люксембурга Пьер Вернер (Pierre Werner), представила свой доклад в октябре того
же года. Доклад Вернера одобрил план Европейской комиссии, которая предложила
основать союз в три этапа. Доклад поддержал также идею неизменных курсов и
принцип взаимной конвертируемости. Маржа колебаний обменных курсов вокруг
паритета должна была постепенно быть сведена к нулю. Докладом предусмат¬
ривалось и создание общей валюты. По образцу ФРС США должна была строиться
система центральных банков Сообщества. Подчеркивалась и необходимость
осуществления общей бюджетной политики.
Во время своей встречи 8 и 9 февраля 1971 г. Совет министров поддержал ос¬
новные положения доклада Вернера и определил период с 1 января 1971 г. по 31 де¬
кабря 1973 г. для реализации первого этапа. В то же время были расширены
консультации в рамках Монетарного комитета и Комитета управляющих централь¬
ными банками, разработана система оказания среднесрочной помощи и предложено
основать в 1972 г. Европейский фонд монетарного сотрудничества. Наконец, в
качестве эксперимента Комитет управляющих центральными банками предложил
поддерживать колебания обменных курсов валют стран ЕЭС в более узком
диапазоне по сравнению с тем, который существовал между европейскими валю¬
тами и долларом44*.
К сожалению, рекомендации доклада Вернера и министерские решения 1971 г.
остались невыполненными. Монетарный кризис, охвативший мир сразу после
нефтяного шока 1973 г., вызвал такой беспорядок, что абсолютный приоритет
получили проблемы, требующие безотлагательных решений. Однако приложенные
усилия не пропали даром. Был заложен солидный фундамент для серьезных моне¬
тарных реформ, которые встали в повестку дня в конце 70-х годов.
РАЗВИТИЕ ЕВРОРЫНКА
Еврорынок функционировал в рамках международной банковской системы и специа¬
лизировался на кредитных и валютных займовых операциях за пределами страны
происхождения валюты. В условиях, когда первоначально его деятельность прохо¬
дила преимущественно в Европе, причем в большинстве трансакций использовался
44* Предлагавшийся диапазон составлял 1,2%. Определенное же Монетарным европейским соглашением
1958 г. колебание к доллару составляло 1,5% (0,75% в одну и другую сторону от паритета).
310

доллар, этот рынок получил развание рынка евродоллара80. В действительности он
не представлял ничего нового. В межвоенный период учрежденные в Лондоне
международные банки имели долларовые авуары за пределами США. Сюда же
после 1945 г. из Америки были переведены долларовые авуары коммунистических
стран, которые опасались, что Соединенные Штаты заморозят эти средства.
Новым элементом в этой ситуации стали возникшие с 50-х годов в мировой
системе, напряженные обстоятельства, которые придали дополнительный импульс
переводу долларов в европейские страны. Когда европейские правительства накла¬
дывали ограничения на переводы капитала в национальных валютах, американские
банки и предприятия в поисках возможностей размещения своих долларов за
границей прибегали к возможностям рынка евродоллара81. Так, после кризиса фунта
стерлингов, произошедшего в результате конфликта 1956 г. в зоне Суэцкого
канала, британское правительство подвергло ограничительным мерам международ¬
ные переводы фунтов. Вследствие этого, чтобы сохранить свои позиции на
мировых денежных и финансовых рынках, заинтересованные банки осуществляли
свои операции в долларах чаще, чем в фунтах82.
В декабре 1958 г., когда большинство европейских государств восстановило
внешнюю конвертируемость своей валюты, стало очень легко производить раз¬
мещение капиталов через Европу, так как все европейские банки могли свободно
покупать и продавать доллары, которыми затем так же свободно оперировать. В
процессе либерализации 60-х годов конкурентные позиции европейских банков (в
особенности английских) усилились по отношению к их "собратьям" из Нью-Йорка.
Процент по депозитам у них был выше, а кредиты — дешевле.
Новому усилению позиций лондонского рынка евродоллара способствовал
дефицит платежного баланса США и принимаемые последними меры по борьбе с
утечкой капиталов из страны83.
Введение в 1963 г. в США налога выравнивания процентных ставок, применяе¬
мого к иностранным займам, размещаемым в этой стране, закрыло рынок капи¬
талов Нью-Йорка в пользу опять же Лондона. Программа добровольного огра¬
ничения заграничных кредитов, заявленная в 1965 г. и ставшая обязательной в
1968 г., привела к аналогичным последстиям84. В условиях, когда займы американ¬
ских банков, предоставляемые нерезидентам, ограничивались определенной суммой,
внимание все больше переключалось на лондонский рынок. В то же время прямые
инвестиции США в другие страны были поставлены под контроль властей. Вслед¬
ствие этого американские ТНК, намеревающиеся осуществлять новые инвестиции
за границей, искали теперь необходимые средства на лондонском рынке или
требовали этого от своих филиалов. Американские банки не остались безучастными
наблюдателями. Они создали свои филиалы в Лондоне или еще где-либо в Европе,
а затем переводили в эти новые финансовые центры часть своих международных
активов. В 1968 и 1969 гг., когда американское правительство ужесточило свою
политику, иностранные филиалы американских банков были особенно активны,
придавая таким образом дополнительный импульс рынку евродоллара.
Впечатляющий рост лондонского рынка евродоллара, характерный для 60-х
годов, продолжился и в следующем десятилетии, несмотря на то, что его структура
основательно изменилась. Позиции американской валюты ослабли, что привело к
усилению некоторых европейских валют (прежде всего немецкой марки и швейцар¬
ского франка). В ФРГ и Швейцарии операции с капиталами нерезидентов были
поставлены под жесткий контроль. В связи с этим, рынок евровалют Люксембурга
испытал период бурного развития. Такая ситуация складывалась и в других фи¬
нансовых центрах вне Европы (на Багамах, в Сингапуре, в Панаме и Бейруте)85.
Операции на этих рынках осуществлялись не только в долларах и в европейских
валютах, но и, например, в йенах, так что теперь рынок евродоллара, превратился
в рынок евровалют или, как его еще называли, - в рынок "ксеновалют" ("хепо-
311

devises")86. Это не мешало Лондону оставаться наиболее важным центром и доми¬
нирующей структурой рынка евровалют87. Последний был свободен от всякого
контроля, конкурентным и отдающим предпочтение крупным межбанковским
переводам. Что же касалось заграничных вложений, они, как правило, оформлялись
в виде среднесрочных займов, специально создаваемыми банковскими консорциу¬
мами, в которые могло входить до 100 учреждений45*. Чтобы увеличить ликвид¬
ность своих вкладов, лондонские филиалы американских банков начали с успехом
эмитировать долларовые "сертификаты трансферабельных депозитов". Эффектив¬
ный вторичный рынок гарантировал их квази-ликвидность.
Развитие свободного рынка евродоллара и евровалют в 60-х годах придало
мощный импульс мировому потоку капиталов. Дирижизм, характеризовавший до
этого мировую экономику, уступил место системе свободных международных опе¬
раций с капиталом. Вначале основную выгоду из этого извлекали американские
компании, так как они могли увеличивать свое проникновение в мировую эконо¬
мику. Но их господство в этой сфере постепенно подорвали европейские инвесторы,
а также представители Японии и стран - экспортеров нефти.
Либерализация международных потоков капитала стимулировала интернациона¬
лизацию экономической деятельности. Этот феномен имел такие последствия, что
всякие попытки государств контролировать валютные операции и движение капи¬
талов были заранее обречены на провал. Эти меры не только утратили большую
часть своего значения из-за бурного развития рынка евровалют, но и впоследствии
усилили дефицит платежного баланса, как свидетельствует опыт США88. Рынок
евродоллара облегчил и увеличил потоки спекулятивного капитала. В то же время
он позволил европейским государствам получить финансовые услуги, в которых они
раньше зависели от США89. Еще более важным было значение рынка евровалют
для нового будущего мировой ликвидности. Рационализация и экспансия моне¬
тарных и финансовых мировых потоков в такой степени усилили эффективность
свободных резервов, что проблемы платежных балансов 70-х годов могли быть
легко решены90.
КОНЕЦ ЗОЛОТОГО ДОЛЛАРОВОГО ЭТАЛОНА
Вынужденные меры, принятые для защиты золотого долларового эталона, попытки
реформирования этой системы, а также реакция со стороны рынка постоянно
взаимодействовали. В то же время они испытали давление со стороны без¬
удержного потока спекулятивных капиталов, который также имел разрушительные
последствия. Девальвация фунта стерлингов в ноябре 1967 г. и распад золотого
пула - в марте 1968 г. стали первыми симптомами растущего неравновесия.
В 1964 г. фунт подвергся сильному давлению. Значительные объемы военных
долгов, обязательства резервной валюты (даже и ограниченные стерлинговой зо¬
ной) и, в особенности, огромные и неизбежные трудности, связанные с перестройкой
британской экономики, стали причинами сильного обесценения фунта в период
действия режима фиксированных паритетов91. Настроения неуверенности, сопро¬
вождавшие выборы 1964 г., вызвали первую атаку на фунт. Кризис только
усилился, когда британский премьер-министр Гарольд Вильсон 17 октября 1964 г.
принял решение любой ценой защищать паритет национальной валюты, дейст¬
вительный на эту дату; неравновесие платежного баланса было устранено за счет
принятия внутренних мер92. Принимая такое решение, Вильсон рассчитывал на
помощь со стороны США, оказание которой встало в повестку дня в результате
45* Для заграничных инвестиций часто использовалась система плавающих ставок, которые корректи¬
ровались каждые шесть месяцев в зависимости от процентных ставок, применяемых для межбан¬
ковских операций. К тому же кредитные соглашения часто содержали "многовалютную клаузу"
("multicurrency clausule"), которая предоставляла заемщику право выбора валюты.
312

применения де Голлем вето на принятие Великобритации в "Общий рынок".
Правительство полагало, что в случае утраты фунтом позиций второй резервной
валюты атакам подвергнется уже доллар, что должна была принимать во внимание
американская администрация. С начала 1964 г. в целях оказания помощи по
поддержанию курса британской валюты США приступили к организации масштаб¬
ного займа, прибегнув частично к помощи МВФ. Однако инерция британской
экономической системы помешала осуществлению серьезной внутренней коррек¬
тировки. Фунт продолжал обесцениваться, испытывая новые атаки спекулянтов в
1965, 1966 и 1967 гг. Последний удар последовал в 1967 г. Шестидневная война на
Ближнем Востоке в июне этого года, закрытие Суэцкого канала, вал продаж
фунтов арабскими странами и огромный торговый дефицит Великобритании
вызвали такую панику, что правительство 18 ноября 1967 г. приняло решение о
девальвации фунта на 14,3%. Другими словами, официальный паритет последнего
снизился с 2,80 до 2,40 долл.93
Эта девальвация подтвердила большую пользу международного сотрудни¬
чества в монетарных вопросах. В 1949 г., когда все события развивались не столь
направленно и скоординированно, необходимо было девальвировать фунт на 30,6%,
чтобы добиться реального улучшения на 8% конкурентной позиции Великобри¬
тании. Однако в 1967 г. благодаря международному сотрудничеству 14,3% оказа¬
лось достаточно, чтобы получить тот же результат94. Поддерживая так долго курс
на уровне 2,80 долл. британское Казначейство понесло большие потери. Помимо
этого, девальвация 1967 г. показала реальные возможности спекулятивных потоков
международного капитала. Уязвимость стран, обладающих резервной валютой в
рамках системы золотого эталона доллара, стала очевидной для всего мира, тогда
как жизнеспособность всей международной монетарной структуры подверглась
серьезным сомнениям.
Мощная атака против доллара стала теперь неизбежной. Она началась на
свободном золотом рынке Лондона. Сыграла свою роль и проводимая в области
золота политика Франции. Она не только конвертировала в 1965 и 1966 гг. свои
долларовые резервы в золото, но и приняла решение в июне 1967 г. о своем выходе
из золотого пула95. Последнее решение, реализованное уже после девальвации
фунта, усилило убеждение в том, что доллар и фунт должны прекратить свое
существование в качестве резервных валют. Чтобы развеять эти сомнения,
американское правительство всячески способствовало проведению пулом золо¬
тых интервенций на лондонском рынке, которые поддерживали его официаль¬
ную цену. Но если цены этого рынка намного превышали официальный курс,
сами центральные банки были более чем расположены к продажам своего зо¬
лота, чтобы затем сделать новый обмен по выгодному курсу уже у ФРС. Таким
образом, в долгосрочной перспективе над конвертируемостью доллара нависла
угроза46*.
После девальвации фунта золотых интервенций пула стало недостаточно. Если
в первые годы своего существования пул в большей степени являлся покупателем,
отныне он превратился в чистого продавца огромных количеств этого металла.
Чтобы отразить атаки спекулянтов с 18 ноября 1967 г. до середины марта 1968 г.,
он вынужден был продать золота на 3 млрд долл. Если сюда добавить объем
продаж за октябрь и начало ноября 1967 г., то в итоге получается, что страны
золотого пула лишились '/х своих запасов этого металла. В таких условиях он уже
существовать не мог. Продажи золота не только сокращали общие резервы участ¬
46* Чтобы гарантировать четкое функционирование золотого пула, Совет управляющих ФРС под
влиянием Р. Соломона принял "План золотого сертификата” ("Gold certificate plan"). Получив
официальную поддержку со стороны американского правительства, он тем не менее не был принят*
центральными банками других стран (см.: Solomon R. International Monetary System. P. 115, 116).
313

вующих в организации центральных банков, но и вызывали опасные изменения в их
составе. Между тем спекулянты ничем не рисковали, так как цена на желтый
металл никогда не могла упасть ниже 35 долл. за унцию.
15 марта 1968 г. свободный золотой рынок Лондона был временно закрыт. 16 и
17 марта на встрече управляющих центральными банками было принято решение о
ликвидации пула. По предложению управляющего Банка Италии Гвидо Карли
(Guido Carli) был создан "двойной" рынок. Отныне правительства прекращали про¬
дажи золота на свободном рынке и использовали свои резервы лишь в рамках
взаимных расчетов. Свободный рынок продолжал параллельно существовать, но
центральные банки больше не вмешивались в его деятельность. Одновременно
американское правительство получило от последних гарантии в том, что их спрос на
золото будет лимитирован. В краткосрочной перспективе новая система дала
хорошие результаты: после повышения цены на золото на свободном рынке до
45 долл. за унцию в начале 1969 г. они начали падать, чтобы к его окончанию
составить 35 долл.47*
Смягчение кризиса, связанного с ростом цен на золото и с эволюцией системы
золотого долларового эталона, привело к значительному улучшению платежного
баланса США; он даже приобрел активное сальдо в 1968/69 гг. Ослабление
давления на доллар объяснялось также социальными беспорядками, театром
которых в мае 1968 г. стала Франция, но влияние которых затем ощутили и другие
европейские государства. Во Франции хаос принял такие масштабы, что возникший
торговый дефицит привел к сокращению валютных резервов Банка Франции с
6,9	млрд долл. в мае до менее чем 4 млрд в ноябре. На заседании "Группы-десяти"
в Бонне с 20 по 22 ноября 1968 г. выявилась невозможность проведения корректи¬
ровки курсов. ФРГ отказалась ревальвировать марку, хотя от французской деле¬
гации было получено принципиальное согласие на проведение девальвации франка,
но оно было дезавуировано де Голлем в радиообращении 25 ноября. В конечном
итоге спекуляция, развязанная против франка, вынудила президента Помпиду де¬
вальвировать франк (8 августа 1969 г.) на 11,1% по отношению к доллару. Пра¬
вительство Западной Германии на следующий день после выборов 28 сентября
1969 г. приняло решение о введении плавающего курса своей валюты. 24 октября
такой курс на 9,3% превысил прежний96.
Однако монетарной проблеме суждено было стать зубной болью для всего
мира. После восстановления нормальной ситуации в Европе состояние платежного
баланса США вновь ухудшилось. Для внимательных наблюдателей в этом не было
ничего удивительного. Излишки платежного баланса 1968 и 1969 гг. являлись в
большей степени кажущимися, чем реальными, так как были обязаны займам
филиалов американских банков на лондонском рынке евродолларов. Одновременное
ухудшение торгового баланса не позволяло успокоиться. В основе этой ситуации
лежала экспансионистская бюджетная политика, проводимая Кеннеди, а затем и
Джонсоном для финансирования построения "великого общества" и вьетнамской
войны. Решение не увеличивать налоги немедленно вызвало всплекс инфляции,
которая из-за "привязки" курса доллара к золоту вызвала его постепенную
переоценку и привела к новой деградации платежного баланса97.
Постепенное осознание в кругах специалистов факта наличия фундаменталь¬
ных лакун в системе золотого долларового эталона привело их в конце 1968 г. к
пониманию необходимости реформ. Группа Деминга в ФРГ, группа Хаберлера в
США, Роберт Соломон и его исследовательская группа ФРС, а также специалисты
из "Уолл-стрит джорнэл" начали изучать возможность инкорпорирования плаваю¬
щих курсов в существующую систему98. Начинают обсуждаться идеи расширения
47* Ibid. Р. 119-124. Более глубокий анализ этой системы см.: Johnson H. The sterling Crisis of 1967; Triffin
R. International Monetary Collaps. P. 375.
314

диапазона колебаний курсов или введения "скользящих курсов"48*. Однако против
идеи ревальвации своих валют по отношению к доллару категорически выступали
европейские государства". В их глазах исправить положение можно было, лишь
приняв меры, корректирующие внутреннее развитие. Напротив, фиксированные
паритеты помешали бы американцам предпринять конкретные действия. Именно в
этом контексте необходимо рассматривать успех создания в 1970 г. Европейского
монетарного союза. Это отражало предпочтение Европы к фиксации курсов и
попытки, выступив единым фронтом, заставить США восстановить равновесие
платежного баланса.
Развивающиеся государства не разделяли монетарных концепций Европы. Они
изначально были против фиксированных обменных курсов. Поддержание равнове¬
сия платежного баланса не казалось им жизнеспособной идеей, так как статическая
концепция внешнего равновесия не соответствовала их нуждам в области развития
и реформирования экономики. Они предлагали ввести ограничения на между¬
народные монетарные операции, чтобы защитить рождающуюся промышленность
и позволить властям направить редкие валюты в регионы и отрасли, где особенно
ощущался недостаток инвестиций100.
События 1970 и 1971 гг. отбросили европейские концепции, касающиеся
монетарной жесткости и показали, что ориентация, выбранная американскими
специалистами, в большей степени отвечает требованиям момента. Сокращение
процентных ставок в США, предназначенное для стимулирования внутреннего
развития экономики, совпало с повышением последних в Европе, в результате чего
произошел импорт американской инфляции. Американские банки начали массовое
погашение займов, сделанных на евродолларовом рынке. Углубление торгового
дефицита США, еще больше дестабилизировало ситуацию. Более того, централь¬
ные европейские банки депонировали свои растущие долларовые резервы в БМР,
который, в свою очередь, разместил их на рынке евродоллара. В той степени, в
какой они не были предоставлены США, а "ушли" в другие страны, это вызвало
рост мировой наличности. Быстрое раздутие долларовых резервов подняло волну
спекуляции против американской валюты, сначала в пользу марки и йены, а затем и
других валют101. 5 мая 1971 г. западногерманское правительство отказалось про¬
должать интервенции в целях поддержки действующего курса доллара. К нему
немедленно присоединились Австрия, Бельгия, Голландия и Швейцария49*. На
встрече Совета европейских министров 8-9 мая 1971 г. министр финансов Западной
Германии попытался добиться общего согласия стран ЕЭС на разрыв связи их
валют с американским долларом. Но Франция отказалась от всяких корректировок
в сторону повышения паритета франка относительно доллара. В связи с этим ФРГ
и Голландия предприняли самостоятельные действия, установив плавающий курс на
свои валюты. Бельгия предпочла создать двойной обменный рынок с фиксиро¬
ванным обменным курсом для торговых операций и с плавающим - для
финансовых.
В первой половине 1971 г. новое ухудшение состояния платежного баланса
США еще более усилило волну спекуляций. Доклад Рабочей группы № 3 ОЭСР
сделал вывод об общем неравновесии мировых балансов, которое может устранить
лишь корректировка обменных курсов. Весь мир был согласен в том, что доллар
значительно переоценен и что неизбежно принятие специальных мер. Ситуация
достигла своего пика в августе 1971 г. Марка испытала новое повышение по
отношению к доллару, цены на золото на свободном рынке поднялись до 44 долл. за
унцию, тогда как продажи долларов достигли неслыханной интенсивности.
48* Некоторые американские экономисты (Краузе, например) доказывали, что существующий золотой
долларовый эталон в сочетании с пассивной стратегий платежного баланса могли бы положительно
повлиять на внутреннее развитие США, Krause L. Passive Balance of Payments Policy. P. 339-360.
49* Более подробное изложение событий см.: Solomon R. Op. ciL P. 176-187.
315

13 августа 1971 г. президент Никсон и его главные соратники отправились на
уик-энд в Кэмп-Дэвид. Дискуссии велись секретарем Казначейства Джоном Коннол¬
ли (John В. Connally, Jr.) который придавал наибольшее внимание внутренней
политике. Тогда-то и произошел поворот в политике, который мы уже рассматри¬
вали в предыдущих главах. 15 августа 1971 г. Никсон заявил о принятии следую¬
щих мер: конвертируемость доллара в золото приостанавливается, вводится вре¬
менный 10%-ный налог на импорт; МВФ должен подготовить предложения по
реформе мировой монетарной системы. В целях борьбы с инфляцией зарплата и
цены были заморожены на 90 дней, а также создан Комитет стоимости жизни.
Решения Никсона вызвали всеобщее изумление. Весь мир отдавал себе отчет в
том, что необходимо было принимать какие-то меры, но решение об отмене
золотого долларового эталона; принятое без каких-либо предварительных консуль¬
таций с остальным миром, рассматривалось как проявление высокомерной геге-
монистской политики США. Тем не менее система золотого долларового эталона
как адаптация Бреттон-Вудского соглашения, направленная на обеспечение гос¬
подствующих экономических и финансовых позиций США во всем мире, безвоз¬
вратно канула в прошлое. В индустриальном мире второй половины XX в., взаимо¬
связанном и свободном, невозможно было монополизировать всю экономическую
власть одним государством. В нынешних условиях американское правительство
было уже не в состоянии указывать государствам с активным платежным балансом
на необходимость корректировок внутреннего курса и, более того, принятия фунда¬
ментальных реформ во внутреннем развитии. С другой стороны, политические
деятели, монетарные власти и эксперты сосредоточились на решении ложной
проблемы. Они посвятили все свое внимание и энергию поиску механизма, спо¬
собного упорядоченным образом расширить массу наличности, перенося проблему с
той ситуации, которая существовала к 1950 г. Они не приняли во внимание новые
характеристики политики экономического роста, которую проводили страны мира
со смешанной экономической системой. Проблемы этой системы были совершенно
иного порядка. Они характеризовались попытками борьбы с инфляцией и необходи¬
мостью улучшить состояние внешнего равновесия, не затрагивая при этом уровень
доходов и занятости. В этих обстоятельствах намерения сохранить мировую
рыночную систему с режимом фиксированных курсов были обречены на провал.
1 Sayers R.S. Monetary Theory and Policy. P. 487—f94.
2 Van der Wee H., Tavernier K. Banque nationale de Belgique. P. 17.
3 Sayers R.S. Op. cit. P. 493.
4 Hirsh F. Oppenheimer P. Managed Money. P. 622.
3 Tew В. International Monetary Cooperation. P. 170.
6 Block F.L. Origins of International Economic Disorder. P. 30.
7 Ibid. P. 47, 48.
8 Ibid. P. 43, 44
9 Monroe W.F. International Monetary Recostruction. P. 20-23.
10 Scammel W.M. International MonetaryPolicy. P. 109-110.
11 Scammel W.M. Op. cit. P. 110.
12 Ibid. P. 116, 117.
13 Van der Valk H.M. Het International Monetair Stelsei. P. 34; Scammel W.M. Op cit. P. 121.
14 Horsefield J.K. The International Monetary Fund. P. 95-98; Gardner R.N. Sterling-Dollar Diplomacy;
Block F.L. Op. cit. P. 54.
13 Solomon R. International Monetary System. P. 104.
16 TewB. Op. cit. P. 104.
17 Gardner R.N. Op. cit.
18 Block F.L. Op. cit. P. 55-56.
19 Gardner R.N. Op. cit. P. 181-187.
20 Ibid. P. 24-35; Block F.L. Op. cit. P. 61-63.
21 Dalton G. High Tide and After. P. 68.
316

22 Twe В. Op. cit. P. 174-177.
23 Monroe W.F. International Monetary Reconstruction. P. 25.
24 Hirsh F., Oppenheimer P. Managed Money. P. 625.
25 Tew B. Op. cit. P. 175-177.
26 Ibid. P. 177-183.
22 Block F.L. Op. cit. P. 74.
28 Gutt C. Exchange Rates and the IMF.
22 Scammel W.M. Op. cit. P. 129.
30 Monroe W.F. Op. cit P. 30-31.
31 Horsefield J.K. The International Monetary Fund. Chapt. 8, 9.
32 Ibid. P. 129-135.
33 Solomon R. Op. cit. P. 14
34 Block F.L. Op. cit. P. 77, 78.
33 Van Der Wee H., Janssens P. Historiek en oorzaken van de overheidsinterventie. P. 41 —49.
3® Более подробную информацию о происхождении плана Маршалла см.: Кеппап G.F. Memoirs.
32 Scammel W.M. Op. cit. P. 142.
38 Samuelson P.A. Disparity in Postwar Exchange Rates.
39 Более обширную информацию о развитии кросс-курсов см.: Tew В. Op. cit. Р. 90-92.
40 Ibid. Р. 93-221.
41 Horsefield J.K. Op. cit. P. 235.
42 Kent T.W. Devaluation One Year After. P. 22-37.
43 Ibid. P. 242. Note 77.
44 Triffin R. Europe and the Money Muddle. P. 164-167.
45 Ibid. P. 168-188.
46 Tew B. Op. cit. P. 35-36.
47 Tew В. Op. cit. P. 186, 187.
48 Triffin R. Europe and the Money Muddle. P. 191-199.
49 Ibid. P. 200-208.
50 Tew B. Op. cit. P. 107.
51 GoldJ. Stand-by Arrangements.
32 Block F.L. Op. cit. P. 113.
33 Solomon R. Op. cit. P. 131.
54 Ibid. P. 26.
33 MacDougall D. The World Dollar Problem.
3f* Solomon R. Op. cit. P. 31.
32 MacKinnon R.I. Money in International Exchange.
38 Kindleberger Ch.P. Balance of Payments Deficit.
39 Jonson H.G. The World Economy. P. 24, 25.
3(1 Triffin R. Return to Convertibility; Idem. Gold and the Dolar Crisis.
MacKinnon R.I. America's Role. P. 314.
62 Hirsch F., Oppenheimer P. The Trial of Managed Money.
33 RueffJ. The Rueff Approach. P. 39—46; RueffJ. Le Peche Monetairc.
M Hirsh F. Money International P. 385.
33 MacKinnon R.I. Op. cit. P. 315.
66 Block F.L. Op. cit. P. 142-149.
62 Solomon R. Op. cit. P. 41.
68 Ibid.
69 United States, United States Balance-of-Payments in 1968.
2® Roosa R.V. The Dollar and World Liquidity. P. 93-103.
21 Solomon R. Op. cit. P. 65.
22 Federal Reserve Bulletin. 1964. August. P. 975-999. The Creation of Reserve Assets. P. 26-29.
23 Solomon R. Op. cit. P. 72, 73.
74 Ibid. P. 85-95.
73 Ibid. P. 128-148; Tew B. Op. cit. P. 145.
76 Federal Open Market Committee, Minutes of the FOMC. P. 949. 950. См. также: Machlup F. The Rio.
Agreement and Beyond. P. 8-12.
22 Barret M., Greene M.L. Special Drawing Rights. P. 10-13.
28 Boll F. Le processus d'intfegration monetairc.
29 Goffey P., Presley J.R. European Monetary Integration; Ansiaux HJ.N., Desart M. L’Europe monetairc.
317

хо
Grauwe Р. de. The Euro-currency Market. P. 14.
81 Denning E.W. Gien. The Euro-Dollar Market P. 21.
82 Ghesquire R. Euro-currency Markets. P. 10.
83 Ibid. P. 15, 16.
84 Tew B. Op. cit. P. 117-121.
83 Sakakibara E. The Euro-currency Market P. 13.
8f* Grauwe P. de. The Euro-currency Market. P. 14, 15.
87 Einzig P. The Euro-dollar System; Bell G. The Euro-dollar Market; Little J. The Euro-dollars.
88 Sakakibara E. Op. cit. P. 113.
89 Ghesquire R. Op. cit. P. 13-15.
Kindleberger Ch.P. Europe and the Dollar. P. 84-88.
91 Block F.L. Op. cit. P. 185-189.
92 Solomon R. Op. cit. P. 87, 88.
93 Ibid. P. 89-95.
94 Monroe W.F. Op. cit. P. 54.
95 Federal Open Market Committee, Minutes of the FOMC. P. 1213.
9f* Mouroe W.F. Op. cit. P. 64.
97 MacKinnon R.I. America's Pole. P. 316-320.
98 Solomon R. Op. cit. P. 168, 169.
99 Haberler G., Willer T.D. U.S. Balance of Payments Policy. P. 15.
*0° Krause W. International Economics. P. 371.
101 IMF. Annual Report 1971. P. 23-24.

Глава 12
К НОВОЙ МЕЖДУНАРОДНОЙ МОНЕТАРНОЙ СИСТЕМЕ
(1971-1980)
1.	РАЗВИТИЕ СИСТЕМЫ ПЛАВАЮЩИХ ОБМЕННЫХ КУРСОВ
ДЕБАТЫ ВОКРУГ ПРОЕКТА "БОЛЬШИХ НАМЕРЕНИЙ"
Меры, о которых президент Никсон объявил 15 августа 1971 г., имели большие
последствия. Они положили конец золотому долларовому эталону и констатировали
фиаско попыток американцев создать новый мировой монетарный порядок. Тем не
менее эти меры ни в коем случае не означали, что США отказались от своей
монетарной гегемонии в западном мире. Напротив, они старались упрочить послед¬
нюю, используя иные инструменты. Секретарь Казначейства Джон Коннолли (John
В. Connally, Jr.) считал, что США платят слишком большую цену за такую роль.
Американцы гордились своей обязанностью поддерживать неизменный паритет
доллара по отношению к золоту, что привело к нарушению равновесия их внешней
позиции. Практически все остальные государства отказались приравнивать курс
своих валют к доллару и для американского правительства оставался только один
выход: в одностороннем порядке предпринять инициативу, заставив страны с актив¬
ным платежным балансом изменить свою политику. Соединенные Штаты хотели
осуществлять функции доминирующей державы в целях восстановления некоторой
экономической симметрии в мире. Европа, разумеется, придерживалась иного мне¬
ния. Страны Старого Света считали, что США злоупотребляют своей монетарной
гегемонией. Их "печатный станок изготавливал доллары, считающиеся золотом".
Предназначение последнего было прежде всего направлено на финансирование
собственного растущего дефицита платежного баланса и усиление политического и
экономического господства в западном мире1. Приостановление конвертируемости
доллара в золото, предпринятое в 1971 г., обозначило предел этих злоупотреблений
властью. Американское правительство отказывалось отныне от проведения дефля-
ционистской внутренней политики, применение которой требовало само сущест¬
вование международной монетарной системы того времени и всю тяжесть коррек¬
тировки перекладывало на иностранные государства. Учитывая долларовый избы¬
ток, остальной мир был вынужден принять это одностороннее решение.
Враждебность, вызванная августовскими решениями, убедила как США, так и
другие государства Запада в существовании фундаментальных лакун в системе
золотого эталона доллара. Отныне стало очевидным фактом прекращение функ¬
ционирования механизма корректировки платежного дисбаланса. Переход от
принципа управляемых гибких курсов 1944 г. к более строгой системе регулируемых
механизмов начала 50-х стал причиной глубокой нестабильности. В первую очередь
такой механизм оказался несовместим с применяемой после войны политикой
обеспечения полной занятости. Во-вторых, он способствовал спекуляции - как
частной, так и профессиональной. В условиях жестких паритетов такая спекуляция
не могла не приносить выгоды2. Другой лакуной было наличие асимметрии между
различными государствами в области распределения их политической власти и
экономических возможностей. Что же касалось мировой наличности, весь мир
очутился в сильной зависимости от состояния платежного баланса США. При его
избытке не хватало резервов и дефляционистский климат создавал угрозу для теку¬
щего товарооборота. В обратном случае увеличивалась наличность и возрастала
319

угроза инфляции. В условиях, когда доллар оставался основной резервной валютой,
США, в отличие от других стран, могли легко финансировать дефицит собствен¬
ного платежного баланса, не прибегая к непопулярным внутренним дефляционистс-
ким мерам. При возникновении напряжения на рынках обмена ФРС могла отка¬
заться от интервенций, переложив всю их тяжесть на центральные банки иностран¬
ных государств. Все это убедило европейские государства, Японию и страны
"третьего мира" в необходимости создания нового мирового монетарного порядка,
который положил бы конец гегемонии доллара и США в этой сфере.
Министр финансов Великобритании Антони Барбер (Anthony Barber) был
первым, кто открыто выступил за необходимость создания новой системы после
мер, принятых Никсоном в августе 1971 г. В сентябре на ежегодной ассамблее
МВФ он представил серию конкретных предложений по проведению такой рефор¬
мы. Принцип фиксированных паритетов поддерживался, но требовал теперь более
внушительных мер по его регулированию. Доллар переставал служить фунда¬
ментом этой системы и подлежал замене независимой учетной единице, - СДР,
всегда имевшей некоторое золотое содержание. Интервенции центральных банков
также становились многовалютными. Барбер отдавал предпочтение системе интер¬
венций в нескольких валютах, которая уже упоминалась в Европе в рамках
подготовки соглашения так называемой "змеи". Дефициты платежного баланса
подлежали периодическому урегулированию посредством перевода СДР, в то время
как против стран с избытком платежного баланса, отказывающихся нести расходы
по корректировке (другими словами, восстановить равновесие своей экономики),
предусматривались санкции. В рамках МВФ должна была быть разработана систе¬
ма по замене значительного количества "долларовых" СДР за счет выпуска новых
займов. Эти эмиссии, составляющие отныне главный источник наличности, позво¬
лили бы теперь МВФ контролировать мировую наличность3.
План Барбера, таким образом, был нацелен на создание более легко управ¬
ляемой системы. МВФ превращался в реально независимый наднациональный
институт. Тем не менее американское правительство под влиянием секретаря
Казначейства Коннолли не приняло во внимание британские инициативы. Лишь
после отставки последнего в мае 1972 г. США сделали намеки на необходимость
проведения глобальной реформы 4. К тому же общий климат быстро изменился.
Пришедший на смену Коннолли экономист Джордж Шульц (George Р. Schultz)
оказался более расположен к идее "большого замысла" в рамках реформирования
Бреттон-Вудского соглашения 1944 г. МВФ среагировал быстро5. Уже в июле
1972 г. он создал "Комитет двадцати”, составленный из министров финансов и
управляющих центральными банками в целях проведения мировой монетарной
системы1*. Одновременно был организован Комитет заместителей под руководст¬
вом Джереми Морса (Jeremy Morse), управляющего Банка Англии, обязанный
сформулировать конкретные предложения. Уже на стадии переговоров обрисо¬
вались три основных течения: американская концепция, конкретизированная в
плане Волькера (Volcker), европейская концепция, находящаяся под сильным влия¬
нием Франции и, наконец, концепция развивающихся стран, которая отражала
решения третьей конференции ЮНКТАД, состоявшейся в мае 1972 г.
В плане Волькера, который Шульц защищал на Генеральной Ассамблее МВФ
в сентябре 1972 г.6, содержалось много идей плана Барбера. Он оставался верен
принципам фиксированных курсов, но, по примеру предложений Барбера, пред¬
усматривал придание большей гибкости этой системе. Это становилось реальным за
счет расширения диапазона колебаний вокруг определенного стержня. Плавающая,
но контролируемая валюта предоставляла и другие возможности. План также
1 Чтобы придать Комитету наиболее возможную широкую основу, каждый из 20 1еографических
регионов, представленный своим администратором в Фонде, мог предложить своего представителя в
ранге министра и двух советников
320

предлагал возврат к конвертируемости доллара, но при выполнении определенных
условий. Прежде всего должно было быть значительно улучшено состояние пла¬
тежного баланса США. Помимо этого, доллар мог конвертироваться лишь в СДР,
каждое государство, получив максимальную сумму в долларах, конверсии которой
оно могло требовать. Таким образом, значительно увеличивалась роль СДР как
резервной валюты, которая становилась основой мировой системы.
План Волькера также уделял большое внимание механизмам корректировки и
компенсации. Так как именно неудовлетворительное функционирование этих меха¬
низмов рассматривалось в качестве основной причины краха золотого эталона
доллара, возникала острая необходимость в их улучшении. Это предполагало луч¬
шее равновесие между дефицитами и излишками платежных балансов разных
стран, и, помимо этого, большую симметрию в решении этих проблем. Коррек¬
тирующие меры принимались обеими сторонами. Для достижения этой двойной
цели предполагалось создание системы "объективных резервных индикаторов".
Каждой стране устанавливался базовый уровень хранения мировых резервов. Если
он отклонялся в сторону повышения или понижения, страны автоматически подпа¬
дали под действие строгих норм, которые требовали восстановления равновесия7.
В последнюю очередь план предусматривал систему интервенций в нескольких
валютах вместо интервенций в долларах. Страна, обладавшая активным платеж¬
ным балансом и, соответственно, более высоким обменным курсом в сравнении с
"дефицитной" и находившаяся на верхней границе волны колебаний курса, была
обязана покупать национальную валюту "дефицитного" государства, чтобы затем
сохранить ее или конвертировать в СДР. Так же как и план Барбера, план Вольке¬
ра нес в себе большие перемены институционального порядка. Компетенция МВФ
значительно возрастала и становилась менее дискриминационной. В то же время
должна была гармонизироваться система взаимоотношений между ГАТТ и МВФ.
Эти предложения, однако, не вызвали особого энтузиазма ни со стороны
европейских государств, ни со стороны Японии8. Их больше устраивала симметрия
не между обязательствами стран с положительным и отрицательным сальдо пла¬
тежного баланса, а между государствами, располагавшими ключевой или какой-
либо другой валютой. План Волькера вызвал три основных возражения. Прежде
всего Франция и малые европейские государства подчеркивали важность и по¬
лезность стабильных обменных курсов, считая, что предложения американцев при¬
дают слишком большую мягкость монетарной системе. Они с особой силой высту¬
пали против доллара, который имел бы статус мировой резервной валюты. Как и
ФРГ, эти государства опасались возможных отрицательных последствий, к которым
мог привести дефицит платежного баланса США, для нового увеличения мировой
наличности и роста инфляции. Конвертируемость же доллара в СДР в этой
ситуации ничем не ограничивалась. Франция даже предлагала в этих условиях
вернуться к системе золотого эталона. Второе возражение вызывало введение так
называемой системы "резервных индикаторов". Германия и Япония - две крупные
экспортные державы - опасались поддерживать корректировку курсов за счет
ревальвации собственных валют в условиях, когда страны с дефицитом могли бы
занять пассивную позицию. Такой механизм вместо укрощения инфляции мог
способствовать лишь ее оживлению. К тому же, считали эти страны, такая позиция
могла бы вызвать усиление потоков спекулятивного капитала. Будущие коррек¬
тировки курсов были бы затруднительны. Третье возражение против плана свя¬
зывалось с постоянством долларовых активов нерезидентов. Чтобы сократить и, в
конечном итоге, ликвидировать их излишек, Италия предложила создание СДР в
качестве замены долларов через субституционный счет МВФ. Такая операция
привела бы к накоплению долларов в этом институте. Со временем США возоб¬
новили бы владение этими'суммами в рамках системы добровольной консолида¬
ции9.
11 Герман Ван дер Вее
321

Со своей стороны развивающиеся страны выражали недовольство всеми проек¬
тами, предусматривающими наличие ключевых валют. Последние, по их мнению,
неизбежно трансформировались в инструмент гегемонии. Они считали, что рефор¬
ма, независимо от ее характера, должна ставить своей целью превращение СДР в
мировой резервный инструмент, к которому должен быть облегчен доступ стран
"третьего мира"10. Право же решений в МВФ не должно было больше зависеть от
относительного уровня квот-частей, система которых в большей степени благо¬
приятствовала индустриальным государствам. Ставшие же в 70-х годах самыми
крупными заемщиками в МВФ2*, развивающиеся страны хотели оказывать и боль¬
шее влияние на принятие решений в этой организации. Так устанавливалась связь
между созданием СДР и оказанием помощи развитию11. Потому-то развивающиеся
государства и выступали против действующей системы увязывания СДР с квот-
частями. Предоставляемая этим странам доля СДР была очень ограниченной из-за
низкого уровня квот-частей. Чтобы получить дополнительные резервы, разви¬
вающимся странам, соответственно, необходимо было обладать активным торго¬
вым балансом12. Последние предложили механизм, который должен был распре¬
делять эмиссии СДР между международными институтами (МВФ, Мировой банк и
организациями, ими порожденными). Главный критерий распределения в этом
случае был бы связан с конкретными нуждами в области оказания помощи разви¬
тию3*. Развивающиеся государства также требовали для себя привилегированного
доступа на мировые рынки капиталов и создания механизмов МВФ для финанси¬
рования долговременных дефицитов платежного баланса, являвшихся следствием
применения политики экономического развития.
ПРОВАЛ
Эти разные подходы стали основой для нескончаемых дебатов. Комитет замес¬
тителей под председательством Морса собрался в марте 1973 г. и снова в июле.
"Комитет двад ;ати" обсуждал различные предложения и в ходе ежегодной ассам¬
блеи МВФ в Найроби в сентябре 1973 г. принял "План реформы", который в
действительности являлся констатацией разногласий. В нем поддерживались раз¬
личные модели, которые могли бы впоследствии привести к компромиссу13. Минист¬
ры финансов и управляющие центральных банков, заседавшие в Комитете, при¬
няли, в принципе, положение о том, что СДР должно играть большую роль мирово¬
го резервного инструмента при условии, конечно, их золотой демонетаризации. Та¬
ким образом, СДР не заменяли бы национальные резервные валюты (как доллар),
но выполняли бы функции золота. Принцип установления связи между СДР и
оказанием помощи экономическому развитию был отклонен в силу его инфляцио-
нистского содержания14. Не ставился также вопрос об изменении процедуры приня¬
тия решения МВФ, правда, предусматривались некоторые специальные механизмы
финансирования в пользу развивающихся стран4*.
Было согласовано, что окончательное решение вопросов корректировки об¬
менных курсов и конвертируемости должно быть принято до 31 июля 1974 г., но
опубликованный 14 июня текст "Плана реформы" ничего об этом не упоминал15. В
действительности в это время нефтяной шок и как результат монетарный беспо¬
рядок изменили все исходные посылки16.
Были и другие, более веские причины, приведшие к провалу. В действи-
2* Страны "третьего мнра", которые к концу 1971 г. вместе представляли 27,7% общей суммы квот-
частей, одновременно получили 53% от всей выданной МВФ суммы займов. В конце 1972 г. они
получили не менее 92,3% кредитов, предоставленных фондом (Osterrieth М. Systeme mondtaire
international. Р. 43).
3* Для общего обзора рекомендуем: Osterieth М. Systeme moitetaire international. Р. 61-67,79-83.
4* Особенно из-за нефтяного кризиса.
322

телыюсти все представленные планы (Волькера, Барьера и французский) являлись
лишь различными модификациями плана Кейнса, отклоненного США еще на стадии
подготовки Бреттон-Вудского соглашения в 1944 г.17 В основе СДР лежар банкор,
в измененных правилах МВФ можно было увидеть кейнсианскую идею компен¬
сационного союза, в то время как механизмы по улучшению симметрии и приданию
большей гибкости в процессе корректировки неравновесия платежных балансов
могли быть рассмотрены как выражение идеи Кейнса вовлечь в принятие коррек¬
тирующих решений и страны с активным платежным балансом и страны с его
дефицитом. Однако кейнсианский подход был неприменим к экономическим пробле¬
мам 70-х годов5*. В процессе подготовки Бреттон-Вудского соглашения Кейнс имел
в виду избежать дефляционистских последствий американских предложений, кото¬
рые не предусматривали широких возможностей маневрирования и соответст¬
вующего расширения мировой наличности, что могло бы переложить бремя нерав¬
новесия на страны с дефицитом платежного баланса18. Теперь же весь мир отчаян¬
но боролся с инфляцией. Внутренняя политика правительства, основанная на эконо¬
мическом росте, полная занятость и общее улучшение жизни были в большей
степени обязаны инфляции, и правительства ясно отдавали себе отчет в том, что в
рамках смешанной экономики ее устранить невозможно. Страны с дефицитом
платежного баланса не могли отказаться от политики экономического экспан¬
сионизма. С другой стороны, предложения по проведению реформы означали
придание дополнительного импульса такой экспансии уже экономикам стран с
положительным сальдо. Такая ситуация только подпитывала бы инфляционный
процесс. Другими словами, предложения не достигали своей цели как таковой.
Более того, они не учитывали фактора роста потока капиталов. Восстановление
фиксированных, но корректируемых паритетов потеряло всякое значение в этих
совершенно новых условиях.
Другая основная причина провала лежала в несовместимости национальных
интересов, которая стала совершенно очевидной при обсуждении проектов19. Евро¬
пейские государства придерживались политики экономического роста, основанного
на расширении своего экспорта, который они стремились развивать, несмотря на
появление активного сальдо платежного баланса. Помимо этого, они не желали
больше в принудительном порядке держать огромное количество долларов в соста¬
ве своих резервов. Что касается США, они сознавали, что огромный дефицит их
платежного баланса приведет, в конечном итоге, к потере рабочих мест, и, в свою
очередь, желали проводить политику "экспортного" экономического роста, считая,
что страны с излишками платежного баланса должны были создать для этого
условия, ревальвируя свою валюту. В то же время США не хотели утраты дол¬
ларом своих господствующих позиций в качестве мировой резервной валюты и
валюты интервенции. Собственные интересы отстаивали и развивающиеся страны.
Центр их внимания лежал в сфере взаимоотношений между богатыми и бедными
странами. В этом контексте было необходимо, чтобы целью проводимых- реформ
стала интернационализация функций резервного механизма и валют интервенции.
Данный процесс, в свою очередь, должен был способствовать экономическому раз¬
витию "третьего мира", подготовив, таким образом, возможность широкого распре¬
деления богатств в мировом масштабе. Учитывая эти различия, а иногда и проти¬
воречия интересов, неудивительно, что так трудно было достичь компромисса.
Согласно точке зрения Морса, президента Комиссии заместителей, главное,
чего не хватало сторонам, - это политического желания достичь позитивного
результата. Это утверждение несправедливо по отношению к европейским госу¬
дарствам и Японии. За исключением ФРГ, эти страны были готовы пойти на
уступки развивающимся государствам. Но они ожидали проявления еще большей
5‘ См. также точку зрения левых: MagdoffH., Sweezy P.M. The end of Prosperity. P. 125-136.
11*	323

гибкости от США. Эти надежды не были реалистичными. С момента установления
плавающего курса на собственную валюту США утратили всякий интерес к какой-
либо официальной реформе. В свою очередь, развивающиеся государства упорно
отстаивали свои требования, но последние потеряли все свое значение в рамках
дебатов по реформам.
Атмосфера самих переговоров также сводила на нет шансы заключения удов¬
летворительного соглашения. Подготовительные переговоры по Бреттон-Вудскому
соглашению велись в условиях доминирования двух держав двумя экспертами и
проходили в политически гармоничном климате. Совершенно по-иному обстояло
дело в 70-х годах. Точки зрения сторон противостояли друг другу. Западная Европа
и Япония были убеждены, что Бреттон-Вудская система разрушилась из-за того,
что США пренебрегали своими обязанностями.
Наконец, сам процесс был плохо организован. Международный секретариат ус¬
тановил исключительно технический характер предварительных отношений, кото¬
рые оказались неспособными придать новаторское звучание сформулированным
предложениям. Министры, участвовавшие в переговорах, были окружены целой
серией различающихся сложных и противоречивых проектов, смысл которых был
далеко не всегда ясен. Это также может служить объяснением провала20.
ПЕРЕХОД ОТ ОФИЦИАЛЬНОГО
К ДЕЙСТВИТЕЛЬНОМУ ДОЛЛАРОВОМУ ЭТАЛОНУ
Прекращение золотой конвертации доллара 15 августа 1971 г. положило начало не
только переговорам о монетарной реформе, но стало основанием принятия целой
серии практических мер, призванных адаптировать мировую экономику к новой
ситуации. Это происходило с попытками проведения глобальной реформы. Амери¬
канское правительство сразу после принятия августовских мер поставило жесткое
условие. Оно считало, что США стали жертвой системы, которая привела к расту¬
щей переоценке доллара. В связи с этим следовало скорректировать обменные кур¬
сы, импортные пошлины и расходы на оборону в более благоприятном для США от¬
ношении. Эти предложения только дополнили нанесенную Никсоном травму. Оче¬
видно, что другие страны должны были поддержать трудный процесс корректи¬
ровок.
В сентябре того же года в рамках "Группы-десяти" по настоятельной просьбе
финансовых представителей наиболее богатых индустриальных государств нача¬
лись переговоры в целях ограничения американских требований. Они были рас¬
смотрены до того, как выравнивание торгового баланса США смогло бы привести к
стагнации экономик стран Западной Европы и Японии. Делегаты наметили
принятие других мер, таких, как установление со стороны США контроля за
движением капиталов для облегчения репатриации американских капиталов. Фран¬
ция считала, что лишь восстановление конвертируемости на базе системы золотого
эталона сможет обеспечить мировой экономике необходимую стабильность. Она,
таким образом, выступала за девальвацию доллара по отношению к золоту.
Несколько многосторонних встреч, состоявшихся в октябре и ноябре в Риме и
Париже, ставили своей задачей определить пределы ревальвации различных валют
по отношению к доллару. Основой для дискуссии послужили статистические мате¬
риалы по мировой торговле ОЭСР и экстраполяции в этой области.
13 и 14 декабря Никсон и Помпиду встретились в Асоресе, чтобы попытаться
достичь компромисса. Никсон, в конечном итоге, согласился девальвировать доллар
по отношению к золоту. Помпиду, в свою очередь, отказался от требований
немедленного возврата к конвертируемости доллара. Этот компромисс был рати¬
фицирован "Группой-десяти" во время заключения Смитсонианского соглашения в
Вашингтоне 18 декабря 1971 г. По соглашению дополнительный 10%-ный налог на
324

импорт был немедленно отменен взамен широкомасштабного выравнивания обмен¬
ных курсов21. Валюты основных индустриальных государств были ревальвированы
по отношению к доллару и снова привязаны к нему фиксированным паритетом. С
этого момента допускались максимальные колебания на 2,25% в ту или другую
сторону. Таким образом, расширение диапазона колебаний увеличило гибкость сис¬
темы, не изменяя принципа фиксированного паритета6*. Официальная цена доллара
в золоте составила 37-38 долл. за унцию. Однако на практике это не имело ника¬
кого значения, так как конвертируемость доллара по отношению к золоту не была
восстановлена.
Вашингтонские соглашения подтвердили появление системы долларового эта -
лона. С августа 1971 г. многие развивающиеся государства привязали сбои валюты
к доллару. Вследствие Вашингтонских соглашений валюты главных индустриаль¬
ных стран были привязаны к действительному курсу конвертации в доллар. Однако
последний не конвертировался в золото. Что же касалось СДР, их объем был еще
слишком ограничен, чтобы он в среднесрочной перспективе мог играть сколь-нибудь
значительную роль. Таким образом, доллар де-факто стал основной резервной
валютой мира и де-юре — ключевой валютой, имеющей универсальный и
доминирующий характер7*.
Американское правительство прибегало впоследствии к помощи долларового
эталона, чтобы финансировать дефицит своего платежного баланса, однако новая
ситуация вскоре разочаровала США. По мнению американских экспертов, Вашинг¬
тонские соглашения не позволяли проводить достаточные корректировки, выгодные
этой стране. Ревальвации по отношению к доллару были сочтены ими слишком
ограниченными. Развитие торгового баланса США, даже с учетом последствий
кривой/8*, подтверждало такую интерпретацию. Помимо этого, не наблюдалось
процесса репатриации капиталов в США, что усилило климат беспокойства. Амери¬
канцы, таким образом, не были склонны любой ценой поддерживать Вашингтонские
соглашения.
Другие государства "Десятки" имели по меньшей мерз несколько причин, чтобы
выглядеть удовлетворенными. Односторонняя августовская акция была заменена
многосторонним соглашением. Более того, проведенные ревальвации носили резон¬
ный характер. Но это в итоге оказалось слабым утешением, так как очень быстро
стало ясно, что американское правительство значительно расширило пределы свое¬
го маневра. Усиленные всеобщим согласием на прекращение конвертации доллара в
золото и защищенные правом вето в сфере создания СДР, американцы могли
позволить себе практиковать политику "мелкого фола" в монетарной сфере. Су¬
ществование долларового избытка в мире было достаточным, чтобы в долгосрочной
перспективе происходила корректировка в их пользу.
Чувство бессилия, которое европейцы испытывали в этой ситуации, объясняет
их желание ускорить создание монетарного союза, каким образом его представлял
доклад Вернера в октябре 1970 г. 7 марта 1972 г. шесть первых членов ЕЭС
решили наполовину сократить диапазон взаимных колебаний их валют по
сравнению с тем, который был зафиксирован в рамках Вашингтонского согла¬
шения. Конкретно это означало, что колебания не могли превышать 1,125% с
6* Гипотетически, когда обменный курс какой-либо валюты по отношению к доллару подходил к потолку
или полу "туннеля", в то время как другая валюта двигалась в противоположном направлении,
разрыв между двумя курсами, таким образом, достигал 9%.
7* "Федеральный резерв" крайне редко использовал доллары в качестве валюты интервенции в первые
годы.
8* Сразу после девальвации торговый баланс страны часто продолжал ухудшаться: в действительности
экспорт приносил меньше валюты, тогда как иностранные валюты, необходимые для финан¬
сирования импорта, стали более дорогими. Лишь несколько позднее последствия понижения экс¬
портных цеи отразились на торговом балансе.
325

одной и с другой сторон официального паритета, составив в общей сложности
2,25%, против 4,5%, оговоренных в Вашингтоне9*. Таким образом волна курсов
обмена валют "Группы-шести" сузилась, и родилась знаменитая "змея в туннеле".
Для поддержания зафиксированных паритетов была создана специальная система
интервенций, которая предусматривала использование в этих целях центральными
банками исключительно европейских валют10*. Ежемесячные расчеты проводились
на основе "корзины" международных резервных валют за исключением доллара.
Состав последней регулярно пересматривался. 1 мая 1972 г. три новых члена ЕЭС
(Великобритания, Ирландия и Дания) решили присоединиться к механизму "змеи".
Несмотря на то что психологические факторы сыграли важную роль в создании
этого механизма, аргументы технического порядка также имели некоторое зна¬
чение22. Денежный хаос предшествовавших месяцев и усиление инфляционных
процессов во всем мире значительно увеличили размах колебаний многих евро¬
пейских валют и, соответственно, нарушили функционирование ЕЭС. К примеру,
валютный союз оказал немедленный действенный эффект на аграрную политику.
Не надо также забывать идею создания европейского блока. Чтобы обрести поли¬
тическую и экономическую мощь, способную конкурировать с США, валютный
союз представлял для Европейского сообщества очень важное значение (sine qua
поп).
Страны ЕЭС с собственной системой взаимных паритетов пошли против
общего течения. Их политическое взаимодействие оставалось еще слишком
слабым, чтобы противостоять основным мировым тенденциям, которые развивались
не в сторону сокращения вариабельности курса, а, наоборот, в сторону его
увеличения. Американский гигант счел удобным этот момент, чтобы за счет
максимальной гибкости восстановить внешнее равновесие. Другие индустриальные
государства, которые в силу открытости своей экономики (среди них были и
некоторые европейские страны) в конечном итоге решили прибегнуть к мягкой
монетарной политике, при условии, что она будет способствовать реализации задач
внутреннего развития в области занятости и обеспечения благосостояния. В
действительности, даже в рамках ЕЭС нормы варьировали от одной страны к
другой, в зависимости от инфляции, развития денежной массы и государственных
расходов, связанных с различными темпами развития этих стран. Это отразилось и
на механизме функционирования "змеи". В мае 1972 г. Великобритания, Ирландия и
Дания покинули последнюю23. В феврале 1973 г. за ними последовала Италия, а в
январе 1974 г. - Франция11*. Напротив, к "змее" присоединились две страны, не
члены ЕЭС - Норвегия и Швеция12*, а Дания вновь реинтегрировалась в октябре
1972 г. В действительности "змея" стала зоной немецкой марки, скандинавских
стран и Бенилюкса, ориентируясь на ФРГ13*.
Провал "змеи" имел важные последствия. Он положил конец существованию
стерлинговой зоны. Из почти 65 государств, привязывавших курс своей валюты к
фунту, после выхода Великобритании из стерлинговой зоны осталось не более 12, и
их число продолжало сокращаться. Все бывшие члены стерлинговой зоны все в
большей степени диверсифицировали состав своих валютных резервов, сокращая
9* В марте 1971 г. принято решение в соответствии с планом Вернера сократить с 1,5 до 1,2% диапазона
взаимных флуктуаций. Однако проблемы 1971 г. в монетарной сфере не дали возможности
реализовать эти решения.
|0* Если диапазон флуктуаций между двумя валютами "змеи" грозил быть превышенным, страны-
эмитенты сильной валюты использовали последнюю для поддержки (покупки) слабой или же
предоставить возможность государству, испытывающему трудности, сделать займ.
1 ‘* Франция реинтегрировалась в "змею" в июле 1975 г., но вновь покинула ее в марте 1976 г.
|2* Норвегия сделала это в мае 1972 г., Швеция - в марте того же года, но монетарный кризис вынудил
последнюю покинуть "змею" в 1978 г.
13* Члены "змеи" также иногда прибегали к корректировкам курсов своих валют. Ревальвированы были
марка и гульден, тогда как датская крона - девальвирована.
326

Рис. 6. Обменные курсы главных валют по отношению к доллару в 1967-1983 гг. (отклонения от
долларовых паритетов октября 1967 г., ежедневные средние, в %)
1 - Швецайрия; 2 - ФРГ; 3 - Япония; 4 - Нидерланды; 5 - Канада; 6 - Франция; 7 - Великобритания;
8 - Италия
Источник; OCDE. Perspectives economiques. 1983. Вес. Р. 154.
долю фунта14*. В 1974 г. Бальские соглашения 9 сентября 1968 г. не были про¬
длены. Тем не менее 10 января 1977 г. между Банком Англии и восемью индуст¬
риальными государствами было подписано соглашение о ликвидации в скоорди¬
нированном порядке стерлинговых остатков и прекращении фунтом функций
мировой резервной валюты.
Другим важным последствием краха "змеи" стало быстрое распространение в
мире системы плавающих курсов. Так, 23 июня 1973 г. Великобритания покинула
не только "европейскую змею", но и "Вашингтонский тоннель", отказавшись от
диапазона 4,5%. Фунт, таким образом, отправился в "свободное плавание" не
только по отношению к доллару, но и к валютам стран ЕЭС. С этого момента
система фиксированных обменных курсов демонстрировала лишь слабые признаки
сопротивления (рис. 6). Решение Великобритании об установлении плавающего
курса на свою валюту и прекращении функционирования стерлинговой зоны
породили мощное спекулятивное движение против доллара. Учитывая усиление в
результате выхода фунта "европейской змеи", обесценение доллара по отношению
к валютам, составляющим этот механизм регулирования, становилось неизбежным.
На растущее недоверие к доллару действовали, без всякого сомнения, также и
специфически американские факторы. Общеизвестным стал факт разочарования
американского правительства в Вашингтонских договоренностях. Не стоило, таким
образом, надеяться, что центральные банки европейских государств, равно как и
Японии, сохранят неограниченные количества долларовых резервов. Так как
14 В 1951 г. официальные резервы этих стран состояли на 90% из британской валюты. Накануне
девальвации пропорция сократилась до 58%; после же событий июня 1972 г. процесс замедлился.
327

дефицит торгового баланса США оказался еще большим, чем намечалось, можно
было смело ожидать новой корректировки курсов. Плавающий курс фунта еще
больше усилил неблагоприятное развитие торгового баланса США.
Доллар подвергся новой спекулятивной атаке в феврале 1973 г.15* Меры,
принятые Италией16*, вызвали панику в Швейцарии, которая решила установить
плавающий курс на свою валюту. 10 февраля японское правительство приняло
решение о закрытии обменного рынка и прекратило обмен долларов на йены. 12
февраля представители США, Великобритании, Франции, ФРГ и Италии, собрав¬
шись п Париже, объявили о своем решении вновь девальвировать доллар по
отношению к золоту. Теперь он составил уже не 38, а 42,2 долл. за унцию. Пари¬
теты других валют остались неизменными. Это решение вызвало целую серию
смен фиксированных паритетов и ревальвацию валют по их отношению к доллару.
Таким образом официально была закреплена новая версия Вашингтонских
соглашений 1971 г. Однако на фунт, лиру, швейцарский франк, канадский доллар и
японскую йену не были установлены новые фиксированные паритеты. Для них
продолжал, либо начал действовать плавающий курс.
Новое соглашение не прекратило спекулятивную атаку против доллара.
Напротив, в конце февраля она усилилась, в результате чего пришлось закрыть
обменные рынки до 19 марта 1973 г. В этот период 11 марта 1973 г. страны ЕЭС,
которые в это время еще принадлежали к "змее" (ФРГ, Франция, страны
Бенилюкса и Дания) в результате переговоров в Париже и Брюсселе приняли
решение о поддержке диапазона колебаний взаимных курсов на максимальном
уровне 2,25%. В то же время они положили конец фиксированным паритетам между
валютами "змеи", а с другой — отношению с долларом и другими валютами. Это
означало, что курсы валют "змеи" стали свободными по отношению ко всем
остальным валютам: "змея" жила, но "тоннель" исчез17*. Отныне курсы всех валют
стали плавающими. Тем не менее было заключено много всевозможных соглашений
с целью избежать неприятностей. 1973 год, таким образом, обозначил начало эпохи
"управляемых колебаний". В действительности же управляющие центральных
банков "Группы-десяти", собравшись в Бале в июле 1973 г., добровольно решили
заменить "упраьляемые колебания" на режим плавающих курсов.
Официально это означало конец эпохи долларового эталона. В действитель¬
ности же американская валюта сохранила свои позиции и даже усилила свое влия¬
ние. Это относилось к состоянию мировых резервов и политике интервенций, где
доллар оставался важным инструментов. На практике большинство упомянутых
стран действовало в отношении своих паритетов в зависимости от поведения долла¬
ра. Последний играл, помимо этого, решающую роль на мировом рынке капиталов.
В июне 1°79 г. около 75% всех международных расчетов производилось в долларах.
2. ЭПОХА ОГРАНИЧЕННЫХ КОЛЕБАНИЙ
МОНЕТАРНЫЕ И ФИНАНСОВЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ НЕФТЯНОГО КРИЗИСА
Система плавающих курсов - свободных или управляемых - функционировала луч¬
ше, чем ожидалось. Выравнивание основных валют было необходимым для восста¬
новления равновесия платежных балансов во всем мире24. Даже тот факт, когда
доллар иногда ориентировался на повышение (из-за временных улучшений торго¬
вого баланса и пр.), способствовал усилению атмосферы доверия25. Плавающие
15* Treasury and Federal Reserve Foreign Exchange Operations. P. 758.
16* Банк Италии решил больше не подчинять финансовые операции системе официальных паритетов.
17* В то же ьремя немецкая марка была ревальвирована по отношению к другим валютам "змеи", а
страны Бенилюкса, в свою очередь, решили сократить диапазон взаимных флуктуаций, что привело
к рождению "червяка" внутри самой "змеи".
328

курсы, как первоначально казалось, внесли положительный вклад в борьбу с
инфляцией, поскольку позволяли лучше приспособиться к повышению цен, отли¬
чавшимся в разных государствах26. Высокий уровень инфляции в стране приводил к
понижению обменного курса ее валюты, препятствуя, таким образом, авто¬
матическому распространению этой инфляции в другие страны. Однако инфляция,
развившаяся в США, представляла предмет особого беспокойства. В условиях
доминирующей позиции этой страны в мировой экономике возможным было
недостаточное снижение обменного курса доллара по сравнению с темпами внут¬
ренней инфляции в США. Вследствие этого инфляционный процесс мог распро¬
страняться на весь мир27.
Страны-производители нефти также столкнулись с проблемами. Так как цена
на их продукцию выражалась в долларах, снижение курса американской валюты
приводило к уменьшению их прибылей. Помимо этого, перегрев мировой конъюнк¬
туры в начале 70-х годов вызвал рост цен на продукты питания и особенно
на промышленную продукцию, что вызвало ухудшение условий товарообмена
для нефтепроизводителей. Именно в этом контексте необходимо рассматривать
решение этих стран об увеличении в 4 раза цен на нефть, принятое в ноябре
1973 г.
Это увеличение имело важные последствия для мировой экономики и функ¬
ционирования международной монетарной системы. Действительно, такое повы¬
шение было равносильно тяжелому налогу на потребителей в индустриальных
государствах. Неизбежным стало понижение глобального спроса на эту продукцию,
что в значительной степени объясняет тяжесть рецессии 1974—1976 гг.28 Доходы
стран ОПЕК возросли с 33 млрд долл. в 1973 г. до 108 млрд в 1974 г., но это
повышение не было компенсировано немедленным увеличением закупок промыш¬
ленной продукции на Западе. В результате избыток платежного баланса стран
ОПЕК составил в 1974 г. 55 млрд долл., в то время как дефицит стран - импор¬
теров нефти приобрел такие же пропорции. От этого пострадали не только про¬
мышленно развитые государства, но и многие страны "третьего мира", которые все
в большей степени зависели от импорта энергоресурсов, необходимых для эконо¬
мического развития29. Национальные валюты стран ОПЕК, однако, не могли иг¬
рать роль на международном уровне. Золото из-за отмены конвертации во внима¬
ние не принималось, в то время как объем выпущенных СДР оставался недоста¬
точным. Лишь доллар оставался в достаточном количестве, чтобы финансировать
огромные дефициты платежных балансов стран мира. Другими словами, высокий
уровень цен на нефть в совокупности на другие виды сырья и конечной продукции
настолько увеличил мировое значение доллара, что проблема его избытка была
решена моментально. Бывшее ранее причиной для беспокойств избыточное
количество долларов ныне приобрело неоценимое значение. Удвоение мировых
резервов, происшедшее в начале 70-х годов вследствие увеличения долларовых
балансов, в огромной степени способствовало удовлетворению растущих нужд в
мировой наличности, вызванных мировой инфляцией и нефтяным кризисом30.
На практике дефициты платежных балансов финансировались большей частью
переводами долларовых активов в государства Ближнего Востока, а затем путем
займов, предоставляемых последними индустриальным странам Запада. Часть
избытков ОПЕК восстанавливалась в обороне за счет специально созданных в
1974—1975 гг. механизмов МВФ, действующих в пользу стран-импортеров, а также
благодаря аналогичным механизмам, созданным другими международными орга¬
низациями. Но значительная часть нефтедолларов вновь возвращалась на рынок
евровалют в форме депозитов стран ОПЕК. Главные западные государства
прибегли к огромным займам у европейских банков для покрытия своих дефицитов.
В результате беспрецедентный подъем испытал лондонский рынок евровалют.
Американские банки, которые с января 1974 г. могли вновь выдавать займы иност¬
329

ранцам, так же быстро среагировали на увеличение спроса на доллары. В целом ры¬
нок оказался в состоянии финансировать дефициты мировой торговли как в 1974 г.,
так и в дальнейшем31. Начиная с 1976 г. неуверенность некоторых государств в
получении внешнего кредита у некоторых стран вновь вернула в повестку дня
старые формулы предоставления официальной финансовой помощи, применявшиеся
прежде всего БМР и МВФ18* (табл. 32).
Стремительное развитие в 70-х годах рынка евровалют имело как поло¬
жительные, так и отрицательные черты. Безусловно, это симулировало спекуля¬
тивные потоки капиталов, отягчающих нестабильность обменных курсов основных
мировых валют. Более того, функционирование этого рынка ускользало от контро¬
ля со стороны национальных правительств. В результате уменьшалась эффектив¬
ность монетарной политики каждой страны. Наконец, возросла опасность кризиса
мировой банковской системы. Рынок евровалют действовал без учета коэффициен¬
тов банковского покрытия и интенсивно вкладывал средства главным образом через
межбанковские операции. Прогресс в области международных коммуникаций во
многом способствовал их интенсификации.
Вкладчики и инвесторы были далеки от подобных подходов. Депозиты в
евровалютах размещались в основном на короткий срок, в то время как заемщики
требовали ссуд на средний или долгий срок. Чтобы каким-то образом уравновесить
это положение, евробанки прибегали к помощи возобновляемых кредитов, меха¬
низм которых сводился к переоформлению краткосрочных займов в долгосрочные.
Официально для долгосрочных кредитов устанавливался средний срок погашения
(6 или 12 месяцев, например), но они могли регулярно продлеваться в течение трех,
пяти или десяти лет. Статистика показывает, что эти долгосрочные кредиты
финансировались посредством депозитов по предъявлению или подобных им.
Первый банковский кризис, произошедший в 1974 г., вызвал крах немецкого банка
"Херстатт" ("Herstatt").
Нестабильность рынка евровалют усилилась из-за структурной слабости неко¬
торых крупных заемщиков. Долг развивающихся государств по отношению к ин¬
дустриальным нациям возрос с 74 млрд долл. в 1970 г. до 264 млрд в 1977 г. Новое
повышение цен на нефть в 1978-1979 гг. ухудшило ситуацию. В результате
развивающиеся государства должны были увеличить свои займы на рынке еврова¬
лют. Доля займов выросла с 16,9% в 1970 г. до 38,5%'в 1978 г., продолжая увеличи¬
ваться. Страны Восточного блока составляли вторую группу сомнительных деби¬
торов. Их долг странам ОЭСР за 70-е годы вырос до 60 млрд долл. к концу 1978 г.;
по примеру стран "третьего мира" они прибегли к займам на рынке евровалют.
Политические и экономические трудности, которые испытала Польша в 1980-
1981 гг., посеяли серьезные сомнения в платежеспособности социалистических
стран.
Опасность перегрева рынка евровалют привела к принятию некоторых превен¬
тивных мер. Рынок самостоятельно пробовал навести порядок, проявляя тем самым
большую самодисциплину. Участие в межбанковских операциях было подчинено
строгим условиям платежеспособности. В 1978 г. немецкие евробанки заключили
соглашение с правительством на условиях, по которым они добровольно обязыва¬
лись передавать информацию о своих зарубежных филиалах. Евробанки также
согласились на то, чтобы БМР осуществлял верховный контроль. В 1979 г. послед¬
ний даже начал изучать возможность подчинения евробанков системе обязательных
резервов. В тот же год американское правительство приняло в этом отношении
конкретные меры. Наконец, евробанки самостоятельно старались установить кон¬
такты с международными институтами. К 1980 г. они достигли пределов своих
возможностей в сфере финансирования мировых платежных дефицитов. По их
18* Такие кредиты были предоставлены Великобритании и Италии в 1976 и 1977 гг.
330

Таблица 32. Помощь, оказанная МВФ платежным балансам, и займы, предоставленные в рамках резервной позиции 1972-1982 гг. (в млн СДР)
Годовые суммы
1972r.
1973 r.
1974 r.
1975 r.
1976 г.
1977 г.
1978 г.
1979 г.
1980 г.
1981 г.
1982 г.
Политика и механизмы
Фонда (займы)
1612
733
4053
4658
7010
3425
3744
1843
3753
7082
8784
Резервная часть
962
391
966
723
991
80
2536
147
359
310
1336
Кредитная часть (ординарная)
340
228
1265
641
1478
2895
421
. 648
855
1662
1064
Компенсационное финансирование (дефицит экспорт¬
ных потерь)
299
113
107
239
2308
241
578
572
980
1231
2333
Компенсационное финансирование (излишки стоимос¬
ти импорта зерновых)
-
-
-
-
-
-
-
-
-
12
295
Финансирование регулирующих запасов
11
-
-
5
-
-
36
38
-
-
144
Расширенный механизм кредитования МВФ (орди¬
нарный)
-
-
-
8
90
209
174
132
339
1041
1057
Нефтяной механизм
-
-
1716
3043
2143
_
_
_
_
_
_
Дополнительное финансирование
-
-
-
-
-
-
-
306
1218
2040
1711
Кредитная группа
-
-
-
-
-
-
-
205
943
1469
982
Расширенный механизм кредита
-
-
-
-
-
-
-
101
275
571
728
Политика расширенного доступа
-
-
-
-
-
_
_
_
_
787
846
Кредитная группа
-
-
-
-
-
_
_
_
-
306
491
Расширенный механизм кредита
-
-
-
-
-
_
_
_
481
354
Административные механизмы Фонда
-
-
-
-
14
181
713
546
1284
441
54
Счет бонификации нефтяного механизма
-
-
-
-
14
28
25
19
28
50
9
Фидуциарные фонды (займы)
-
-
-
-
-
153
688
527
1256
368
_
Счет бонификации механизма дополнительного фи- - - -
нансирования
Источник: FMI. Le Fonds Monctaire International: Evolution, structure et activitcs.
23
44

мнению, следовало разработать широкомасштабные программы оказания офици¬
альной помощи; иными словами, было необходимо установить более тесные связи
между частным и государственным секторами экономики. В этих условиях можно
было надеяться ка тс что евробанки пойдут на предоставление информации
различным властям о своих операциях.
УПРОЧЕНИЕ ДОЛЛАРОВОГО ЭТАЛОНА ДЕ-ФАКТО
Предложения о проведении международной монетарной реформы, предоставленные
на суд общественности в 1974 г., не вызвали (как мы уже видели) единогласной
поддержки. В результате они оказались забытыми. "Комитет двадцати", подго¬
товивший эти предложения, уступил место временному Комитету, который занял
более прагматическую позицию. В то же время в самом МВФ происходило
смещение властных полномочий в пользу пяти наиболее крупных промышленных
государств: США, Японии, ФРГ, Великобритании и Франции. Эти страны уже
провели сепаратную встречу на ежегодной ассамблее МВФ в Найроби в сентябре
1973 г. и продолжили практику таких встреч впоследствии в целях координации
борьбы с мировой рецессией. После 1973 г. все крупные решения в экономической
сфере, имевшие международный характер, готовились в рамках "Группы-пяти"
перед тем, как быть ратифицированными Подготовительным комитетом32.
США имели внушительное влияние в "Группе-пяти". Это основывалось, с
одной стороны, на улучшении платежного баланса, а с другой - на прогнозах об
ухудшении экономической ситуации в Европе и Японии в связи с их большей
зависимостью от импорта энергоресурсов19*. В результате мировая монетарная
система ориентировалась на условия США по укреплению де-факто долларового
эталона. Господствующие позиции США на Западе усилились.
Главным проявлением нового положения стало укрепление доллара в качестве
мировой резервной валюты. Чтобы достичь этого, следовало ослабить позиции двух
его конкурентов - золота и СДР. Что касается золота, на первый взгляд это
казалось трудным, учитывая позицию Франции по этому вопросу. В 1975 г. "Груп-
па-пяти" достигла компромисса. Европейские страны и Япония приняли демо-
нигаризацию золота. Было решено, что МВФ должен исключить всякое обращение
к золоту, как в Уставе так и в операциях, а также продать треть своих золотых
запасов в течение двух лет. С другой стороны, США согласились, что половина
результатов этой продажи должна была быть распределена среди своих членов
пропорционально сумме их квоты-взноса. Другая половина прибыли подлежала
переводу в Доверительный фонд для последующего использования в целях
оказания экономической помощи развивающимся странам20*. Это решение было
поддержано подготовительным комитетом во время встречи, проходившей 7 и
8 января в Кингстоне на Ямайке33.
Вторым конкурентом было СДР. В условиях дальнейшего развития эта едини¬
ца могла занять место доллара в качестве резервной валюты, что дало бы больше
полномочий МВФ. Чтобы воспрепятствовать этому, было отклонено предложение
стран "третьего мира” об установлении прямой связи межу эмиссией СДР и
оказанием помощи развитию. Для того чтобы и в будущем такие попытки стали
невозможными, было увеличено количество голосов (с 80 до 85%), необходимых для
|Ч* Надеждам на улучшение позиций платежного баланса США по сравнению с Европой и Японией (что
и привело к усилению доллара) не суждено было сбыться, многие финансовые институты столкнулись
с трудностями.
го* в 1474 р. Доверительный фонд был образован в по инициативе американского правительства для
облегчения возможностей получения кредита странами "третьего мира", в наибольшей степени
пострадавшими от последствий нефтяного кризиса.
332

принятия подобных решений21*. Это решение должно было поддержать право вето
США, но оно устраивало и страны ЕЭС, так как предоставляло им такую же
возможность. Чтобы компенсировать разочарования "третьего мира”, было принято
решение о возобновлении и развитии нефтяных механизмов МВФ, их финан¬
сирование осуществлялось благодаря увеличению квот - взносов стран, принятое в
1976 г. По предложению европейских государств квота стран ОПЕК была уве¬
личена с 5 до 10%34. Помимо этого, новые увеличения квот были предприняты 1
апреля 1978 г. и 1 апреля 1980 г. Обязанность вносить четвертую часть квоты в
золоте была отменена. Первое увеличение было проведено в национальной ва¬
люте, второе - в СДР.
Определение стоимости СДР, оцененной первоначально в ]/з5 тройской унции
золота, представляло значительную трудность, учитывая отмену конвертируемости
доллара в золото и свободные курсы обмена. Подготовительный комитет решил,
что с 1 июня 1974 г. стоимость СДР будет определяться в зависимости от вы¬
ровненной средней обменных курсов корзины из шестнадцати наиболее важных
валют. Выравнивание опиралось на внешнюю торговлю и значимость самих стран.
Система действовала, в принципе, целых пять лет. Во время первой ревизии было
принято решение о сокращении с 1 января 1981 г. количества валют в корзине до
пяти, которая, таким образом, состояла теперь из американского доллара (42%),
немецкой марки (19%), йены (13%), французского франка (13%) и британского
фунта стерлинга (13%). Такой способ выражать стоимость СДР дает прекрасную
иллюстрацию доминирующей позиции, которую продолжал занимать доллар в
международной монетарной системе22*.
Стратегия ограничения эмиссии СДР не ограничивалась отказом увязать их с
оказанием помощи развитию. Сами по себе эмиссии СДР были также ограничены.
После выпусков 1970, 1971 и 1972 гг., составивших в целом 9,3 млрд долл., в
течение шести лет дальнейшей эмиссии не последовало. Такая политика была под¬
тверждена на Подготовительном комитете в Кингстоне в 1976 г. Лишь в сентябре
1978 года МВФ подтвердил новые выпуски СДР на общую сумму 4 млрд долл. иа
1979, 1980 и 1981 гг. Общая сумма СДР составила теперь 21,3 млрд долл. Это
означало ощутимое увеличение мировой наличности, но говорить о рождении
реального конкурента доллару было еще рано. В действительности же идея замены
или сокращения долларовых активов за счет денежной единицы МВФ не про¬
двигалась. Поднятый на заседании Подготовительного комитета в Гамбурге
осенью 1979 г. этот вопрос не получил дальнейшего развития. США не имели
никакого желания ослабить международную роль доллара.
Помимо стремления устранить возможных конкурентов доллара, американская
стратегия ориентировалась на поддержку плавающих обменных курсов. Благодаря
фактическому действию долларового эталона и существованию плавающих курсов
американское правительство получало желанную возможность проведения коррек¬
тировки паритетов в свою пользу, т.е. в ущерб остальному миру. Вот почему
Франция не доверяла системе плавающих курсов. Это привело к новому франко-
америкаискому компромиссу, который был достигнут на экономическом саммите в
ноябре 1975 г. в Рамбуйе, в котором приняли участие страны "Группы-пяти" и
Италия. Для удовлетворения запросов Франции было решено дополнить статью IV
Устава МВФ положением о том, что система фиксированных, но корректируемых
паритетов должна быть, по возможности, восстановлена. США пошли на это из¬
менение, так как одновременно каждая страна имела право поддерживать ллаваю-
21‘ Во время шестого пересмотра квот-взносов выяснилось, что доля США оказалась ниже 20%. Чтобы
сохранить право вета, для этой страны и было принято решение об увеличении необходимого
большинства с 80 до 85% при принятии некоторых решений.
22* Подробную информацию об относительных расчетах СДР см.: Gold J. SDR's, Currencies and Gold.
P. 1-11.
333

щие курсы. В контексте фактического долларового эталона это означало, что
США получали право вето в случае, если МВФ захотел бы восстановить фик¬
сированные паритеты. Американцы к тому же согласились с предложением, по ко¬
торому МВФ должен был получить право осуществлять контроль, стремясь к
упорядоченной эволюции колебаний обменных курсов. Эта контролирующая дея¬
тельность осуществлялась прагматическим способом посредством проведения кон¬
сультаций с заинтересованными сторонами23*. МВФ мог использовать свой авто¬
ритет для давления на малые страны, но его позиция выглядела гораздо слабее в
отношениях с более крупными, в особенности с США. Принципы такой коорди¬
нирующей деятельности Фонда, а также стабильных, но корректируемых курсов
были подтверждены на встрече участников Подготовительного комитета в Кинг¬
стоне в январе 1976 г. Как мы уже видели, другие решения этой встречи касались
демонитаризации доллара и ограничения эмиссии СДР.
Все эти положения были ратифицированы Административным советом МВФ
30 апреля 1976 г. Реформа получила название Второй поправки к уставу МВФ,
которая вступила в действие 1 апреля 1978 г. Эта поправка подтверждала и даже
усиливала фактический долларовый эталон и означала важную победу США. В
качестве утешения Западная Европа и Япония получили часть средств, выру¬
ченных от продажи золотых запасов МВФ. Другую часть получили развивающиеся
страны через Доверительный фонд.
Однако США должны были заплатить за свою победу. Вторая поправка от¬
ражала намерение главных государств сделать СДР основной резервной валютой
мировой монетарной системы. В этих целях были приняты некоторые конкретные
меры35. Переводы СДР были облегчены: страны-члены теперь могли осуществлять
их без специального контроля со стороны Фонда. Более того, были несколько
смягчены обязательные "восстановительные" нормы.
Таким образом, в краткосрочной перспективе эти изменения не представляли
угрозу для господства долларового эталона. Количество СДР оставалось крайне
ограниченным по сравнению с остальной мировой наличностью. К тому же их уве¬
личение могло натолкнуться на препятствие в виде американского вето. В дол¬
госрочной же перспективе позиции СДР по отношению к доллару усилились. Бу¬
дущее покажет, в какой степени усиление этого влияния из области де-юре перей¬
дет в область де-факто.
Беспечное отношение американцев к применению системы плавающих курсов
постепенно превратилось в "яблоко раздора" с остальным миром, в особенности с
промышленно развитым государствами. США не хотели проводить интервенции на
обменных рынках, несмотря на обесценение доллара, ибо хотели, чтобы как можно
дольше продолжалась внешняя корректировка их экономики извне, т.е. за счет
других государств. Но последние испытывали на себе всю тяжесть последствий.
Прежде всего обесценение доллара приводило к уменьшению стоимости их дол¬
ларовых резервов, выраженных в национальной валюте. Наконец, их позиция в
области экспорта в долларовую зону ухудшалась. Их раздражала также большая
амплитуда колебаний обменных курсов на рынках. Вследствие этого в соответствии
с решением, принятым в июле 1973 г. с целью заменить систему свободно пла¬
вающих курсов системой курсов управляемых, интервенции центральных банков
европейских государств, а также Японии усилились, смягчая колебания обменных
курсов и замедляя падение курса доллара. США же перед лицом таких попыток
оставались безучастным наблюдателем. В результате падение американской валю¬
ты продолжалось, сменяясь на короткое время слабым подъемом36.
23* Директивы, изданные МВФ в июне 1974 г. с целью поставить под контроль систему плавающих
обменных курсов, были отменены и заменены решением 29 апреля 1977 г., создавшим механизм
контроля за обменной политикой всех стран-членов (Gold J. Second Amendment Р. 26-28).
334

В 1974 г. экономисты Вильфред Этье (Wilfred Ethier) и Артур Блумфильд
(Arthur I. Bloomfield) выдвинули предложение об осуществлении контроля за коле¬
банием паритетов посредством интервенции в зависимости от обусловленной шкалы
обменных курсов, которая бы регулярной пересматривалась. В июне того же года
аналогичные директивы были направлены МВФ в адрес центральных банков.
Целью их было положить конец агрессивным и дискриминационным интервенциям,
которые могли бы спровоцировать резкое обесценение национальных валют.
С другой стороны, они поощряли те интервенции, которые способствовали урегу¬
лированию на рынках обмена. В январе 1975 г. монетарные власти Швейцарии,
ФРГ и США решили расширить сотрудничество и применить для этого положения
вышеуказанных директив. Аналогичное соглашение было заключено на саммите в
Рамбуйе в ноябре 1975 г., но американские власти занимали пассивную позицию до
ноября 1978 г., предоставив инициативу другим государствам.
1 ноября 1978 г. администрация президента Картера, наконец, договорилась со
Швейцарией, ФРГ и Японией о совместных действиях по стабилизации обменных
курсов37. Американцы подчеркивали в этом отношении необходимость сотрудни¬
чества с остальным миром24*. Такая смена позиции США объяснялась также тем,
что они убедились в инфляционных последствиях плавающих курсов38. Необходимо
было, таким образом, избежать нового падения доллара. В то же время амери¬
канцы считали, что доллар и так достаточно упал, чтобы восстановить внешнее
равновесие. Отныне следовало поддерживать его курс. Учетная ставка повысилась
с 8,5 до 9,5%, достигнув рекордного для того времени показателя. Более того, был
создан специальный интервенционный фонд с капиталом в 30 млрд долл. Эти ре¬
сурсы проистекали в первую очередь от увеличения в 2 раза количества своп-
соглашений с ФРГ, Швейцарией и Японией, а также от выпуска казначейских
обязательств в валюте этих трех стран в счет кредита и продажи СДР39. ФРГ и
Япония поддержали эту инициативу, так как считали, что "закрытие" их валют
позволит им установить контроль за внутренней инфляцией. Операция оказалась
успешной. На протяжении 1979 и 1980 гг. курс доллара оставался стабильным.
Вследствие этого американцы отказались от своей прежней политики. Более того,
в сотрудничестве с другими странами была создана система управления обменными
курсами, разработанная в духе июльских соглашений 1973 года. Этой новой
политике США суждено было существовать не слишком долго. Пришедший в
январе 1981 г. на смену Джимми Картеру Рональд Рейган выделил в ранг особо
приоритетного направления борбу с внутренней инфляцией. Процентные ставки
были подняты на беспрецедентно высокий уровень с одновременными антиинфля-
ционистскими мероприятиями в различных областях. Во втором квартале 1981 г.
ФРС отказалась проводить интервенции, а доллар испытал головокружительный
взлет на рынках обмена. Вновь американцы начали действовать в одиночку. Они
поставили монетарную политику единственно на службу своим интересам, не
заботясь о выполнении заключенных соглашений о развитии международного со¬
трудничества и стабилизации обменных курсов.
Страны ЕЭС без энтузиазма наблюдали успешное становление с начала 70-х
годов долларового эталона де-факто. С одной стороны, США заняли место миро¬
вого банкира, что позволяло им играть ключевую роль в определении мировой
монетарной политики. С другой, они активно влияли на курс доллара и, по сооб¬
ражениям внутриэкономического порядка, - на управление спросом. Долларовый
эталон не мог больше служить гарантом монетарной стабильности. Европейские
государства опасались, что нестабильность отношений обмена между долларом и
другими валютами будет стимулировать спекулятивный процесс и окажет давление
24* См. в этой связи текст выступления Соломона, произнесенного в Лондоне 12 января 1979 г.: Inter¬
national Communications Agency. A. Solomon at the Royal Institute.
335

на паритеты, установленные между европейскими валютами. Инфляционное влия¬
ние доллара также представляло предмет для беспокойства40. Помимо этого,
Франция и Великобритания опасались, что наметившаяся политика сближения
доллара и немецкой марки приведет к тому, что последней будет придан статус
мировой резервной валюты25*.
Чтобы избежать этого, придав новое дыхание идее прочного и независимого
европейского блока41, Рой Дженкинс (Roy Jenkins), президент Европейской комис¬
сии, выдвинул новую формулу монетарного союза в своем выступлении в Европей¬
ском Университетском институте во Флоренции 27 октября 1977 г. Он предложил
обеспечить ЕЭС реальной Европейской валютной системой (ЕВС), Разработка
проекта продолжилась во время саммита в Бремене 6-7 июля 1978 г. и на засе¬
дании Совета министров в Брюсселе 5 декабря 1978 г. "Система" должна была на¬
чать действовать 1 января 1979 г.26*
ЕВС позволяла реализовать две крупные задачи: усилить чувство солидарности
в монетарной области между европейскими странами и придать большую гибкость
механизму корректировки взаимных курсов обмена27*. Для их достижения были
созданы три новых инструмента: европейская валюта (ЭКЮ)28*, меры, позволяю¬
щие гибко корректировать взаимные обменные курсы, а также Европейский фонд
валютного сотрудничества.
Усиление последнего предполагало более активное взаимодействие стран, об¬
ладавших сильной валютой, в деятельности по стабилизации "змеи". В предше¬
ствовавший период вся ответственность за ее функционирование ложилась на
страны со слабой валютой, центральные банки которых и должны были проводить
постоянные интервенции из своих резервов. В случае усиления спекулятивной атаки
против такой валюты она довольно быстро покидала "змею". Такие ситуации были
главными причинами кризисов 70-х годов, поражавших этот механизм. ЕВС ста¬
ралась решить эту проблему за счет предоставления государственной поддержки
странами с сильной валютой тем, у которых валюта была слабой. Механизм
оказания немедленной помощи был улучшен, а система предоставления кратко¬
срочных кредитов - развита29*. Одновременно были смягчены условия возврата
последних. Для придания новой системе большей прочности и основательности было
принято решение о переводе части резервов центральных банков в наднацио¬
нальный институт - Европейский фонд валютного сотрудничества. Эта часть со¬
ставила 20% обменного резерва (в золоте или долларах) каждого государства,
Предусматривалось, что в дальнейшем в обмен иа ЭКЮ там могут быть разме¬
щены национальные валюты. Такой фонд рассматривался в качестве первого этапа
на пути создания европейского центрального банка.
Второй целью ЕВС была гармонизация корректировки взаимных обменных
курсов. Принцип взаимных паритетов, известный как "курсовой стержень", был
поддержан. Но одновременно разрешались колебания внутри ограниченного диа¬
пазона (2,25% в ту и другую сторону от официального паритета)30*. Объективный
индикатор, регистрируя отклонение между рыночными курсами и официальными па-
25* См. по этому вопросу: Monroe W.F., Krause W. The lnternationaJ Monetary System. P. 25, 26.
i6* 1 ноября 1975 года девять экономистов уже опубликовали в "Экономисте" статью, названную "The
ЛИ Saint's Day Manifesto for European Monetary Union" ("Манифест Дня Всех Святых для Европейского
Монетарного Союза"), в которой они приветствовали создание параллельной и индексированной
епропеД.кой валюты.
2/* Очень хороший обзор этой проблемы см.: Vanrompuv E. Relance van de Europese Monetaire Unie. P. 1-
16.
28‘ С i января 1У7& r. бюджет ЕЭС выражался в ЭКЮ. Международные займы также выражались в
jto-i ег.-лнугс.
29' Сумма выделенных для этого средств составила 25 млрд ЭКЮ.
^ Если к '•мее" желали присоединиться другие государства, они временно могли пользоваться более
широким диапазоном.
336

Таблица 33. Режимы обменный курсов стран-членов МВФ
(июнь 1975 г.)
Показатели
Количество
валют
Доля в торговле стран-
членов МВФ (в %)
Валюты, которые колеблются изолированно
11
46,4
Валюты, привязанные к курсам колеблющихся:
81
14,4
к доллару США
54
12,4
к французскому франку
13
0,4
к фунту стерлингу
10
1,6
к испанской песете
1
-
к южно-африканскому ранду
3
-
Валюты, привязанные к группе валют:
СДР
5
5,0
другие валюты
14
7,4
Валюты, привязанные к другим валютам, но паритет
4
2,0
которых часто корректируется по определенной формуле
Валюты, которые колеблются согласованно
7
23,2
Всего
122
98,4
Источник: FMI. Rapport annuel 1975. Р. 26.
ритетами, должен был придавать системе гибкость. Констатация чрезмерных от¬
клонений позволяла применение корректирующих мер. При отсутствии отклонений
необходимо было совместно решать, стоит или нет корректировать паритеты.
Из-за разногласий между Францией и ФРГ ЕВС вступила в действие не 1 ян¬
варя 1979 г., как предполагалось, а лишь с 13 марта того же года. Но трудности
продолжали существовать42. Великобритания отказалась присоединиться к ЕВС.
Италия оговорила свое право допускать 6%-ные отклонения в ту или другую
сторону от официального паритета. Определение стоимости ЭКЮ было особенно
сложным. Эта стоимость оказалась нестабильной. Наконец, функции ЭКЮ были
ограниченными. Она служила единицей международного счета, резервной валютой
центральных банков и инструментом межбанковских операций. ЭКЮ не могла быть
использована в качестве валюты интервенции на рынках обмена и потому не могла
еще быть поставлена на одну ступень с другими резервными валютами. Вследствие
этого в первые годы своего существования ЕВС почти не способствовала эф¬
фективной деятельности Европейского валютного союза. Напротив, усиленно раз¬
вивались резервные функции немецкой марки, японской йены и швейцарского
франка. Это сделало возможным возникновение многополюсной системы, опираю¬
щейся на национальные валюты. К тому же на рынке евровалют немецкая марка,
японская йена и швейцарский франк усиливали свое влияние. Таким образом, 70-е
годы характеризовались монетарной диверсификацией, но не на основе единой меж¬
дународной валюты, а на базе нескольких сильных национальных валют (табл. 33).
НЕОПРЕДЕЛЕННОЕ БУДУЩЕЕ
Сильная амплитуда колебаний взаимных курсов основных индустриальных госу¬
дарств, в особенности после падения доллара осенью 1978 г. и подъема весной
1979 г., укрепила точку зрения, согласно которой система плавающих курсов, даже
управляемых, не может служить единственным фундаментом нового международ¬
ного монетарного порядка. Колебания курсов отразились на финансовых резуль¬
татах деятельности предприятий, что привело к конфликтам последних с налоговой
337

администрацией. Подобные службы не имели в своем распоряжении никаких кри¬
териев, чтобы определить финансовые результаты деятельности компаний в реаль¬
ном измерении. Руководители предприятий вынуждены были затратить много вре¬
мени и денег, чтобы разработать механизмы предохранения от потерь, связанных
со скачками курса. Юристы, специализирующиеся на международной торговле и
разрешении споров между предприятиями, были не в состоянии определить ущерб,
вызванный поведением обменных курсов. Помимо этого, вопреки первоначальному
убеждению, эмпирические исследования доказали, что плавающие курсы подпиты¬
вают инфляционный процесс43. Они вызывали состояние беспокойства на рынках и
провоцировали сильные изменения цен на импорт. В результате издержки операций
росли, что стимулировало инфляцию31*. К тому же правительства располагали боль¬
шой свободой действий в борьбе против повышения цен, что привело к появлению
различий в темпах инфляции. Явление несло скрытую опасность ввиду открытости
и взаимозависимости мировой экономики, вследствие чего инфляция из стран с ее
большим уровнем проникала в государства с низким уровнем44. Сформировался
определенный консенсус по проблеме урегулирования проблем инфляции. Предус¬
матривалось проведение монетарной политики. В связи с этим реформа междуна¬
родной монетарной системы приобретала первоочередную важность45. Но в каком
направлении ее осуществлять? Как бы там не было, первоочередному решению
подлежали вопросы обменных курсов, международных резервов и движения капи¬
талов. В действительности все эти три элемента составляли порог и даже большую
проблему в виде урегулирования платежных балансов в мировом масштабе.
Что касалось обменных курсов, некоторые специалисты считали, что решение
состоит в новом усиления системы управляемых колебаний. Это предполагало
проведение интенсивных интервенций на обменных рынках. Последние должны
были быть организованы правительством каждой страны через свой центральный
банк на основе предварительных международных консультаций. Помимо этого,
следовало опираться на объективные критерии, позволяющие добиться разделения
между случайными колебаниями и серьезными отклонениями обменных курсов46.
Наконец, политика согласованных интервенций, для того чтобы достичь желанных
и долгосрочных результатов, должна была опираться на центральную власть, обес¬
печенную надгосударственными функциями и способную восстановить равновесие в
случае трудностей с платежными балансами47. Согласно декларациям американ¬
ского правительства от января 1979 г.48, МВФ, функции контроля которого были
расширены, должен был проявить новаторское влияние в этой сфере. Важная роль
в этом отводилась ОЭСР, ЕЭС и "Группе-семи" ("Группа-пяти", расширенная за
счет Италии и Канады). Однако и на сегодняшний день полученные результаты
остаются весьма скромными.
Установление нового мирового монетарного порядка предполагало также на¬
хождение удовлетворительного решения проблемы мировых резервов49. Для этого
прежде всего требовалось реорганизовать систему долларового эталона де-факто и
ликвидировать огромные долларовые активы. Они могли быть конвертированы в
СДР и в другие валюты, способные играть роль резервных: немецкую марку, йену,
швейцарский франк или ЭКЮ. Однако без дополнительных мер идея не могла быть
реализована. В действительности речь шла бы о временном решении, так как в
какой-то момент эти валюты также могли бы вызвать недоверие и обеспокоен¬
ность. Более того, это означало бы, что восстановление системы нескольких ре¬
31‘ См. также: Grauwe Р. de. Floating Exchange Rates. P. 42, 43. Это исследование показало, что такое
развитие было выгодно развивающимся странам "третьего мира". В действительности же благодаря
системе плавающих курсов индустриальные государства могли более эффективно бороться с про¬
блемами платежного баланса. Таким путем можно было избежать мирового кризиса и возвращения к
протекционизму, которые в том случае, если бы они произошли, могли бы привести к еще более
тяжелой ситуации по сравнению с той, в которой они находятся сегодня.
338

зервных валют, конвертируемых между собой, могло бы вызвать риск спекуляций
между собой50. Позиция ЭКЮ еще была слишком слабой, чтобы играть значи¬
тельную роль в короткой или даже среднесрочной перспективе.
Конверсия в СДР выглядела еще более нереальной. После долгого перерыва в
1978 г. было решено эмитировать эквивалент 4 млрд долл. в этой валюте в тече¬
ние каждого из трех последующих лет51. Это увеличение СДР было еще настолько
слабым по сравнению с объемом существующих резервов, что не позволяло пред¬
видеть решение в краткосрочной перспективе проблемы переизбытка долларов.
К тому же вставала более фундаментальная проблема. Ликвидация долларовых
активов должна была осуществляться в конечном итоге через значительный рост
американского экспорта товаров и услуг. В условиях неблагоприятной конъюн¬
ктуры это могло бы вызвать серьезные расстройства в экономической области.
Недовольство, вызванное гегемонией фактического долларового эталона, могло
столкнуться с аналогичным чувством при ликвидации долларовых активов, и было
невозможно решить эти две проблемы одновременно.
По мнению некоторых экспертов, единственную возможность глобального ре¬
шения этих проблем представляло усиление функций и полномочий МВФ. Прежде
всего речь шла о создании компенсационного союза.на основе идей Кейнса52. Этот
союз смог бы обеспечить Фонд необходимыми полномочиями. Наднациональная
власть должна была в конечном итоге способствовать восстановлению равновесия в
движении товаров, капиталов и услуг. Объем наличности в этом случае в гораздо
большей степени соответствовал бы реальным запросам. В то же время МВФ
получил бы в качестве компенсационного союза возможность организовать распре¬
деление избыточной наличности систематически и на многосторонней основе. Меж¬
ду 1978 и 1980 гг. американское правительство в большей или меньшей степени
поддерживало эту идею, что отразилось в соглашении по новому выпуску СДР, где
предлагалось с 1980 г. на 50% увеличить квоты-взносы МВФ и тем самым расши¬
рить компетенцию Фонда в области контроля. Двойная проблема избытка долларов
и существования фактического долларового эталона не могла быть решения
мгновенно, но очевидно, что ликвидация долларовых активов происходила бы более
быстро и более уверенно под контролем МВФ, чем в других условиях32*. Помимо
всего прочего, требовалось подчинить более эффективному международному конт¬
ролю движение капиталов. Управление платежным балансом не могло быть рацио¬
нализировано без осуществления контроля за движением капиталов и текущими
операциями. К тому же внимание постоянно было привлечено к инфляционистскому
влиянию спекулятивных потоков. С этим сочетались фактически бесконтрольное
создание кредитов на рынке евровалют, что также способствовало инфляции33*.
Американское правительство выразило свое намерение установить контроль за
потоками капиталов, в особенности на рынке евровалют, учитывая, что строгость
подобных мер должна носить ограниченный характер. В свое время (в 60-х и 70-х
годах) оно уже потерпело неудачу, желая осуществлять контроль за экспортом
капиталов и подчеркивало теперь еще относительно слабую долю рынка еврова¬
лют в общем кредитном обороте. Им же отмечалась полезная роль, которую играл
этот рынок в обращении нефтедолларов и необходимости в экономической области
иметь возможность переводить капиталы в те регионы и отрасли, которые были
перспективны с точки зрения производственных прибылей. Наконец, американское
правительство указывало на сущестование национальных регламентаций деятель¬
ности банков, включая и зарубежные филиалы иностранных банков и увеличение
32* Американское правительство было, в принципе, согласно принять СДР в качестве счетной единицы в
новой мировой системе, но оно с гораздо большими трудностями отказалось бы от господства доллара
в качестве резервной валюты (см.: Monroe W.F., Krause W. Op. cit.).
33* Многие полагали, что рынок евродоллара должен лишь более эффективно распределять избыточные
резервы по всему миру.
339

потока информации о международных трансфертах, которой располагал БМР. Тем
не менее США хотели расширить это информационное поле. Вновь делалась от¬
сылка на новые компетенции в области контроля, которыми располагал МВФ с
1978 г.53
Развитие международной монетарной системы после принятия второй поправки
в Устав МВФ (1 апреля 1978 г.) выявило тенденцию к усилению властных полно¬
мочий Фонда. Как мы уже видели, в 1979 г. был возобновлен выпуск СДР. С 1 мая
1981 г. держатели последних кредитовались в той степени, в которой были заинте¬
ресованы54. Обязательство возврата заемных средств, смягченное той же поправ¬
кой, было затем и вовсе отменено. Отныне СДР рассматривалось как полноправная
резервная единица. МВФ также получил право разрешать некоторым институтам
владеть СДР, чем он сразу воспользовался. К концу 1980 г. 9 важных организаций
держали СДР. Среди них были, к примеру, Арабский валютный фонд, БМР, Миро¬
вой банк и Национальный швейцарский банк. МВФ также использовал СДР в ка¬
честве счетной единицы во многих международных соглашениях. В свою очередь
на это пошел и Мировой банк.
После 1978 г. контроль со стороны Фонда за развитием обменных курсов также
претерпел некоторые изменения практического характера. Увеличилось количество
конфиденциальных консультаций между МВФ и каждым его членом, а также рас¬
ширилось их содержание. Используя метод убеждения и гибкого подхода, МВФ
стремился усилить свое влияние на монетарную политику во всем мире. Последнее
отчетливо проявилось во время новых дискуссий о будущем золота. В 1980 и
1981 г. американский конгресс подготовил проекты, предусматривающие в целях
борьбы с инфляцией восстановить роль золота во внутренней монетарной политике
США. Коммиссия по изучению этого вопроса под председательством секретаря
Казначейства должна была изучить возможности в этой сфере. Ее заключение,
однако, оказалось негативным из-за политики, проводимой МВФ по демоне-
таризации золота55.
Выдвижение МВФ в ранг наднационального института, призванного служить
основой для управления новым международным монетарным порядком, можно
рассматривать как логическое завершение развития этой сферы после окончания
второй мировой войны. Созданная после Бреттон-Вудса система строгого контроля
за обменными курсами, неизбежно должна была уступить место ситуации, когда не
оказалось того центра, который мог бы диктовать правила игры как самому себе,
так и своим партнерам. Внезапная остановка конвертируемости в золото в 1971 г. и
создание системы исключительно гибких обменных курсов могла внести лишь
коррективы краткосрочного действия, но в долгосрочной перспективе эти меры
привели к нестабильности и неуверенности. Применение в условиях свободных
курсов политики полной автаркии для исправления ситуации было абсолютно бес¬
смысленным мероприятием. Мировая экономика стала настолько сложной и взаи¬
мозависимой, что подобные меры вызвали бы драматические последствия как для
эффективности, так и для солидарности деятельности мирового сообщества. Чтобы
создать атмосферу стабильного и уверенного развития в монетарной сфере мировой
развивающейся экономике, т.е. во все более сложном и взаимозависимом окру¬
жении, необходимо было добиться прогресса в области организации. Необходимы
были новые формы, без чего происходящий рост вызвал бы хаос, разрушал свою
собственную динамику. Единственной возможностью избежать этого было создание
наднационального монетарного органа, обеспеченного соответствующими полно¬
мочиями. Используя технику управления и планирования, этот орган должен был
постараться найти удовлетворительное равновесие между эффективностью и ста¬
бильностью, между ростом и справедливостью.
Несмотря на кажущуюся, на первый взгляд, резонность, эти замечения имели
два больших недостатка.
340

Первый имеет теоретический характер и связан с отрицательными послед¬
ствиями, присущими каждому циклу прогресса в области огранизации или техно¬
логии. Как бы ни был хорош такой наднациональный орган, который мог бы
направлять процесс развития мировой экономики, последняя неизбежно становится
все более сложной и взаимозависимой. Предположим, что такой институт обладает
достаточным потенциалом развития, в результате чего он в состоянии адапти¬
роваться к уже новым условиям и прибегнуть к монетарному планированию и
новым формам контроля. Предположим также, что равновесие между эффектив¬
ностью и социальной справедливостью по-прежнему не нарушается. Но даже в
этом случае усложнение планирования содержит в себе усиление наднациональной
власти, все более глубокое проникновение монетарной регламентации во все сферы
экономической жизни, бюрократизацию и постепенное ограничение свобод нации и
индивида. Наступит момент в развитии этого института, когда бюрократическая
экспансия уничтожит прогресс, достигнутый в сфере эффективности и справедли¬
вости34’.
Создание регламентирующей системы вызывает также возражение практиче¬
ского характера. Развитие масштабной экономики на мировом уровне усилило
убеждения в невозможности восстановления климата стабильности, проводя поли¬
тику автаркии в монетарной области. Но между автаркией национальных госу¬
дарств и мощной наднациональной властью существует в реальности множество
влиятельных в экономическом и политическом отношении группировок стран. США
и Канада, ЕЭС и его ассоциированные члены, Япония и сфера ее влияния на Даль¬
нем Востоке, "Группа-77", СССР (ныне-бывший. — Ред.) со своими союзниками, -
все они составляют достаточно крупные экономические группировки, которые,
обладая некоторой автаркией, не испытывают в такой сильной степени ущерб в
области эффективности. Прежде всего нет уверенности, что эти группы смогут
поступиться частью своей реальной власти и передать ее органу наднациональной
монетарной власти. В противном случае мир мог бы расколоться на несколько
крупных политических и экономических блоков со всеми возможными рисками,
следующими из этого. Как представляется, именно в таком направлении движется
мир в последнее время. Если это действительно так, наднациональная власть
может быстро растерять свои властные функции. Но, даже предположив, что раз¬
личные блоки пойдут на сотрудничество в рамках наднациональной институции,
например МВФ, можно заранее быть уверенным в том, что каждый из них будет
располагать правом вето на принятие Фондом важных решений. В этих условиях
власть последнего будет действительной лишь при консенсусе между группиров¬
ками. В настоящее время такое согласие возможно лишь по очень ограниченному
числу фундаментальных вопросов35*.
34* Более детальный анализ см. в гл. 7.
35* Конвертируемость между различными валютами, например, не является, в принципе, проблемой.
Трудно определить удовлетворительный для всех уровень таких обменов. Условно, что конвер¬
тируемость в золото приостановлена, но европейские государства никогда не смогут смириться с
идеей полной демонетаризацией желтого металла. Эти страны никогда не пойдут на слишком
большое содержание в их резервах долларов или СДР, учитывая свой скептицизм по отношению к
процессу международной кооперации. В случае, если по тем или иным причинам последняя потерпит
крах, а МВФ утратит способность управлять ситуацией, СДР не смогут быть использованы. Не
стоит также повторяться относительно недоверия Европы к доллару. Чувство ностальгии по золоту,
которое однажды станет играть ключевую роль, выполняя функцию резерва, не скоро сможет
исчезнуть.
341

1 Magdoff H., Sweezy P.M. The End of Prosperity. P. 1
3 Scammel W.M. International Monetary Folicy. P. 238-247.
3 Tew B. The International Monetary System. P. 185-190.
4 Solomon R. International Monetary System. P. 219-220.
5 Ibid. P. 224.
® IMF. Annual Meeting, 1972. См. также: Flemming L.M. International Monetary Reform; Williamson ./.
Failure of World Monetary Reform.
7 Для уточнения см.: Council of Economic Advisors. 1974. Chap. 5, appendice.
8 Monroe W.F. International Monetary Reconstruction. P. 90-97.
9 Ibid. P. 101—112. См. также: International Monetary Reform.
UNCAD. Money, Finance and Development.
11 CNUCED. La rdforme monetaire internationale; Ressources financieres pour le developpement.
12 Grubel H.G. Basic Methods for distributing SDRs. P. 1009-1022.
13 Solomon R. Op. cit. P. 255-258.
Haberler G. The Case Against the Link. P. 13-22; Kessler GAShould Development Aid be Linked. P. 206-211.
15 IMF. International Monetary Reform.
16 Simonnet P. Apres l'enterrement de la reform monetaire.
17 Monroe W.F. Op. cit. P. 91; Solomon R. International Monetary System. P. 242-243, 253-254.
18 Monroe W.F. Op. cit. P. 145.
19 Cleveland H.В. van. International Economic Organization. P. 9-14.
20 Solomon R. Op. cit. P. 191, 192.
21 Williamson J. Failure of World Monetary Reform. P. 53-60.
22 Hirsch F., Oppenheimer P. Managed Money. P. 639, 640.
23 По этому вопросу см.: Vanrompuy E. Groot-Brittanie.
24 Whitman M.V.M. The Payments Adjustement Process. P. 137, 138
25 FMI. Rapport annuel 1975. P. 2-13.
26 Haberler G. The International Monetary System. P. 115-123.
27 Haberler G. Inflation as Worldwide Phenomenon.
28 Solomon R. Op. cit. P. 292-295.
29 Higher Oil Prices / E. Frier, C.L. Schultze, eds.
30 Solomon R. The Allocation of Oil Deficits.
31 BRI. Rapport annuel 1975. P. 140.
32 Volker PA. Priorities for the International Monetary System. P. 8.
33 Solomon R. International Monetary System. P. 302-307.
34 Ibid. P. 313-318.
35 GoldJ. Second Amendment. P. 10-17.
36 Hayes A. Emerging Arrangements in International Payments.
37 Ramsey S. Interview with Robert Solomon. P. 38—41.
38 Salant W.S. International Transmission of World Inflation.
39 International Communications Agency, Text Excerrpts, 11 mai 1979.
40 Grauwe P. de, Peeters T. The European Monetary System. P. 8-11.
41 Preeg E.H. Economic Blocs.
42 Monroe W.F., Krause W. The International Monetary System. P. 14-22.
43 Haberler G. Control over International Reserves? P. 23; Cline W.R. International Monetary Reform. P. 20, 46,
47. Этот вопрос остался предметом дискуссии.
44 Spitäller Е. А Model of Inflation. P. 254-277; Hooper P., Lourey B.	Impact	of the	Dollar Depreciation;
Strydom P.D.F., Mullins D., Van der hingen T.W. Exchange Rate Adjustement.	P.	213-224.
45 International Communications Agency, Carter: November 1, 1978. См. также: International Communications
Agency, A. Solomon at the Royal Institute.
46 Solomon R. International Monetary System. P. 324.
47 Krasner S.D. US Commercial and Monetary Policy. P. 635-671.
48 International Communications Agency. A. Solomon at the Royal Institute.
49 Cm.: Cline W.R. International Monetary Reform. P. 48-107.
50 Monroe W.F. International Monetary Reconstruction. P. 161-163.
51 Haberler G. Control over International Reserves? P. 17.
52 Scammel W.M. International Monetary Policy. P. 251-253.
53 International Communications Agency. A. Solomon at an International Trade and Investement Conference.
54 GoldJ. DTS monnaies et or. P. 12-20.
55 Ibid. P. 21-78.

Глава 13
МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА С 1979 ПО 1989 г.
Располагаясь между двумя эпохальными событиями - Иранской революцией
1979 г., которая сопровождалась второй волной повышения цен на нефть и паде¬
нием в 1989 г. "железного занавеса", которое после разрушения Берлинской стены
открыло Восточную и Центральную Европу Западной, 80-е годы занимают особое
место в послевоенной экономической истории. Первое из них выявило кризис, кото¬
рый поразил модель экономического роста, развивавшуюся после второй мировой
войны. Второе обозначило рождение нового мирового порядка. Этот особенно
интересный период как бы представлял из себя лабораторию, в которой отраба¬
тывались возможности проведения политических, социальных и экономичес¬
ких реформ, способных преодолеть кризисные явления. Трудно предсказывать
будущее, но, как представляется, будущее развития мировой экономики должно
в значительной мере определяться теми событиями, которые произошли в 80-х
годах.
Одним из них стала реабилитация рынка, который одержал победу в эконо¬
мической жизни над интервенционизмом. Две ключевые фигуры - Рональд Рейган и
Маргарет Тэтчер возвестили о подъеме неолиберализма. Политика поощрения
конкуренции, которую они сделали реальностью, придала динамику склеротичным
структурам американской и британской экономик. Тем не менее, этого было недо¬
статочно, чтобы восстановить ткань промышленной структуры США и Великобри¬
тании. Что касается Соединенных Штатов, очень важно заметить, что будучи
когда-то главным кредитором, эта страна вступила в десятилетие в качестве глав¬
ного заемщика мирового сообщества. Если ее сегодняшний дефицит будет продол¬
жать увеличиваться прежними темпами, наступит определенный момент, наподобие
того, что происходит со странами-должниками "третьего мира", Восточной и
Центральной Европой, США окажутся не в состоянии выплатить свой внешний
долг.
80-е годы отмечены новыми явлениями, знаменующими наступление новой фа¬
зы в эволюции рыночного капитализма: с одной стороны - благодаря техноло¬
гической революции в микроэлектронике, биотехнологии и производстве новых
материалов, а с другой - за счет новых возможностей расширения рынков:
унификации внутриевропейскогс^ которая стала реальностью в декабре 1992Т.,
открытия восточноевропейского и восточноазиатского рынков. Эти перспективы,
однако, сохранили изрядную долю непостоянства, что явно показала усилившаяся
лихорадочность движения финансовых показателей, прежде всего обменных курсов,
затем биржевых цен. Неуверенность, связанная с прогнозами, была усилена тесным
переплетением финансовых рынков, в результате чего рынок утрачивал возмож¬
ность самоконтроля, и маленькие неприятности могли вызвать целую цепь после¬
дующих кризисных явлений. Триумф рыночного капитализма может, таким
образом, иногда приводить к нарушению действия механизмов мировой экономики.
Международная торговля, сотрудничество Севера и Юга, Запада и Востока,
координация макроэкономической политики, проблемы окружающей среды во всех
странах и множество других вопросов требовали от властей осуществления в той
или иной форме контроля и регулирования. Большое значение этого не стоит
игнорировать.
343

1. ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ В 80-Х ГОДАХ
80-е годы характеризовались более глубокой рецессией и одновременно самой
длинной фазой экономического подъема со времен второй мировой войны (табл. 34).
Эту фазу можно разделить на два подпериода. С 1980 по 1985 г. США играли роль
двигательного механизма поддержки конъюнктуры, проводя дефляционистскую по¬
литику монетаристского толка, усиленную эффективной политикой экономической
экспансии, основу которой составила фиксальная реформа. 1985 год стал точкой по-
Таблица 34. Основные экономические индикаторы наиболее развитых индустриальных государств
(1979-1989)
Показатели
Годы
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
США
ВВП1*
2,0
-0,1
2,3
-2,6
3,9
7,2
3,8
3,0
3,7
4,6
3,0
Инфляция2*
11,3
13,5
10,3
6,1
3,2
4,3
3,5
1,9
3,7
4,1
4,8
Безработица3*
5,8
7,0
7,5
9,5
9,6
7,5
7,2
7,0
6,2
5,5
5,3
Государственные расходы4*
31,7
33,7
34,1
36,9
36,9
35,8
36,7
36,9
36,7
Внешнее сальдо5*
0,0
0,1
0,3
-0,2
-1,3
-2,8
-2,8
3,1
-3,2
-2,6
-2,0
Великобритания
ВВП1*
2,8
-2,3
-1,2 1,7
3,6
2,2
3,7
3,4
4,7
4,1
2,3
Инфляция2*
13,4
18
11,9 8,6
4,6
5
6,1
3,4
4Д
4,9
7,8
Безработица3*
4,3
5,4
8,5 9,9
10,7
П,1
11,3
11,4
10,3
8,6
7
Г осударственные расходы4*
42,7
44,9
47,7 47,1
46,9
47,5
46,2
45,5
43,2
Внешнее сальдо5*
-0,3
1,4
,27 1,7
1,3
0,6
0,9
0
-0,7
-3,1
-4,1
Япония
ВВП1*
5,2
4,4
3,9 2,8
3,2
5
4,7
2,5
4,2
5,7
4,9
Инфляция2*
3,7
7,7
4,9 2,7
1,9
2,3
2
0,6
0
0,7
2,3
Безработица3*
2,1
2
2,2 2,4
2,6
2,7
2,6
2,8
2,8
2,5
2,3
Г осударственные расходы4*
31,6
32,6
33,6 33,7
34,1
33,2
32,7
33,1
33,
Внешнее сальдо5*
-0,9
-1
0,4 0,6
1,8
2,8
3,7
4,4
3,6
2,8
2,1
Германия
ВВП1*
4,2
1,4
0,2
-0,6
1,5
2,8
2
2,3
1,9
3,9
4,3
Инфляция2*
4,1
5,5
6,3
5,3
3,3
2,4
2,2
-1,1
0,2
1,3
2,8
Безработица3*
3,8
3,8
5,5
7,5
9,1
9,1
9,3
9
8,9
8,7
7,9
6,26*
6,26*
5,56*
Государственные расходы4*
47,6
48,3
49,2
49,4
48,3
48
47,5
46,9
46,8
Внешнее сальдо5*
-0,7
-1,7
-0,5
0,8
0,8
1,6
2,6
4,4
4,0
4,0
4,4
Франция
ВВП1*
3,2
1,6
1,2
2,5
0,7
1,3
1,7
2,1
2,2
3,9
3,6
Инфляция2*
10,8
13,6
13,4
11,8
9,6
7,1
5,8
2,5
3,3
2,7
3,5
Безработица3*
6
6,4
7,6
8,2
8,4
9,9
10,2
10,4
10,5
10
9,6
Государственные расходы4*
45
46,1
48,7
50,4
51,4
52,1
52,2
51,8
51,8
Внешнее сальдо5*
0,9
-0,6
-0,8
-2,2
-0,9
-0,2
0
0,3
-0,5
-0,4
-0,5
1‘Валовый внутренний реальный продукт: среднегодовые темпы роста.
2*Цены потребления: среднегодовые темпы роста.
-^Зарегистрированные безработные: в процентном соотношении к активному населению.
^Окончательное потребление властями: в процентном соотношении к ВВП.
5*Баланс текущих операций: в процентном соотношении к ВВП.
6*Пересмотрениые данные.
Источник: OCDE, FMI.
344

ворота. Роль локомотива вновь перешла к странам Восточной Азии и Западной
Европы. В этот год произошло падение доллара, вызванное заключением в сентяб¬
ре соглашения в Плаце между основными промышленными государствами мира.
1979-1980 гг.
Начиная с 1979 г. экономическая политика стран Запада сосредоточивается
на борьбе с инфляцией. До этого основным направлением было стимулирование (в
кейнсианском духе) спроса, который должен был поглотить рост безработицы,
вызванный трудностями структурного характера, в свою очередь, спровоцирован¬
ными последствиями нефтяного шока 1973 г. Инфляция спроса переросла в
инфляцию издержек. Бюджетные дефициты привели к широкомасштабному росту
денежного финансирования, а по причине повышения процентных ставок, к сни¬
жению инвестиций в частный сектор. 1979 год ознаменовался новым 40%-ным
повышением цен на нефть, к которому прибегли страны ОПЕК в период начала
Иранской революции. Цены на другие виды сырья также увеличились на 25%.
Крупные индустриальные страны реагировали на это ограничительной моне¬
тарной и бюджетной политикой, которая сводилась к сокращению государственных
расходов и увеличению процентных ставок. Вступление на пост прьемьер-министра
Великобритании Маргарет Тэтчер и на должность главы ФРС США Пола Воль¬
кера обозначило начало политики строгого контроля за денежной массой. За 5 меся¬
цев учетная ставка Банка Англии взлетала с 5 до 17%. В апреле 1980 г. процент¬
ная ставка США достигла 20%, учетная - 13%. Лишь в конце 1980 г. ограничитель¬
ная монетарная и фискальная политика, проводимая в западных индустриальных
государствах, вместе с дефляционистским влиянием повышения цен на нефть на
расходы сказались на замедлении инфляции. Частное потребление и импорт здесь
начали сокращаться. Росло лишь государственное потребление. В странах — импор¬
терах нефти экспорт не мог компенсировать повышение цен на нефть, что привело
к отрицательным последствиям для текущего баланса. Обменные рынки
откликнулись на это падением курса йены и доллара.
Приоритет поддержки стабильности цен также вызвал замедление темпов
экономического роста, которые не превышали теперь среднего показателя для
стран ОЭСР в 1,2%. Число безработных же достигло 22,5 млн человек.
1981 г.
Рональд Рейган, только что избранный президентом США, возглавил новую неоли¬
беральную атаку. Он объявил о введении в действие широкомасштабной програм¬
мы сокращения налогов и в сотрудничестве с Полом Волькером о проведении
монетаристской политики в сфере денежного обращения. Учетная ставка испытала
сильный подъем и привела к тому, что базовые ставки банков достигли 20%.
Американскому примеру последовали Великобритания и ФРГ. Последствия прове¬
дения монетаристской политики вызвали длительный период стагнации в странах
ОЭСР. Безработица возросла еще на 10%. Однако из-за ослабления импорта и уве¬
личения продаж промышленной продукции в страны, экспортирующие нефть,
торговый баланс стран ОЭСР улучшился.
1982 г.
В течение этого года страны ОЭСР под влиянием дефляционистских последствий
своей ограничительной политики стали жертвой глубокой рецессии. За исключением
Японии, промышленное производство сократилось во всех государствах в среднем
на 3,5%. Объем мирового торгового оборота также уменьшился на 2%. Число же
безработных увеличилось с 26 до 31 млн.
345

Поведение цен в полной мере отражало последствия рецессии: инфляция
заметно замедлилась. В США и Великобритании ее уровень опустился ниже 10%-
ного барьера. В первой темпы роста цен снизились с 10,4 до 6,5%, а во второй - с
12,9	до 8,5%. Главной причиной этого стало сокращение издержек на заработную
плату в условиях роста безработицы, а также понижение цен на сырье, обуслов¬
ленное превышением предложения над спросом на рынке, пораженном застоем.
Цены на нефть снизились на 4%, несмотря на то, что в предыдущем году они вы¬
росли на 10%.
1983 г.
С "укрощением" инфляции в странах ОЭСР не замедлило проявиться эконо¬
мическое оживление. США играли здесь роль двигателя. Использование властями
методов мягкой фискальной и монетарной политики вызвало рост частного
потребительского спроса. Во многом этому способствовало снижение налогов. В то
же время бюджетная политика характеризовалась своей мягкостью. Комбинация
этих двух факторов привела в 1983 г. к росту ВНП на 3,9% (после его уменьшения
на 2,6% в 1982 г.). Улучшилась экономическая ситуация и в других странах.
Благодаря упрочению доллара Япония, Франция и другие европейские государства
смогли увеличить свой экспорт. Курсы обмена стали более стабильными: последний
раз французский франк был девальвирован в марте 1983 г. Снижение дефицита
платежного баланса в странах-дебиторах "третьего мира", уменьшение кредито¬
вания последних, а также более строгий контроль за предоставлением кредита
посредством процедуры перераспределения долга способствовали большей стабиль¬
ности международной монетарной системы. Инфляции, казалось, был положен
конец: она составляла 2% в Японии, 3% в ФРГ, 3,5% в США и 4,6% в Велико¬
британии. Тем не менее страх перед инфляцией продолжал определять ориентацию
монетарной политики. Предметом основных забот оставалась безработица. В
странах ОЭСР число людей, ищущих работу, составило 30-34 млн человек, т.е. 9%
активного населения. Единственным исключением являлись США, где уровень
безработицы снизился с 10,8 до 8,1%.
1984 г.
Темпы оживления ускорились. В странах ОЭСР экономический рост составил 5,2%.
Однако еще более высокими были его темпы за пределами Европы: в США,
например, не менее 7,2%. Но безработица сохранялась на высоком уровне. В стра¬
нах ОЭСР она достигла 31,5 млн человек, что препятствовало новой вспышке
инфляции. Частное потребление отныне составляло лишь половину от всего вклада
в экономический рост. Напротив, благодаря восстановлению рентабельности пред¬
приятий, улучшению перспектив, снижению процентных ставок доля инвестиций
частного сектора возросла. Экспорт вновь стал главным двигателем экономи¬
ческого роста: его вклад составлял около */з- Мировой торговый оборот увеличился
на 8%. Рост курса доллара продолжился главным образом из-за высокого уровня
процентных ставок в США, обусловленного ограничительной монетарной полити¬
кой и увеличения дефицита федерального бюджета.
1985 г.
В течение 1985 г. экономический рост в странах ОЭСР замедлился до 3,5% прежде
всего из-за снижения темпов экономического развития США. Их рост зависел в
первую очередь от экспорта. Сходная картина наблюдалась в Японии и в боль¬
шинстве государств Западной Европы. Это общее замедление было вызвано
прежде всего утратой внешней торговлей своего динамизма (объем его вырос не
346

более чем на 3%). В сентябре в ходе переговоров о заключении договора в Плаца
семью промышленно развитыми государствами Запада Соединенные Штаты, пос¬
тавленные в сложное положение огромным размером дефицита платежного балан¬
са, намеревались снизить курс своей валюты посредством управляемой игры на
денежном рынке. Напротив, Япония и ФРГ хотели проводить более экспансивную
политику, чтобы перехватить инициативу у США, игравших до этого роль
локомотива мировой экономики. Эти страны, тем не менее, не проявляли поспеш¬
ности в изменении своей экономической политики и продолжали осуществлять
строгий бюджетный контроль и ограничивать рост денежной массы.
1986 г.
Темпы роста мировой экономики не изменились по сравнению с 1985 г., когда они
достигли 2,8%. Этот средний показатель скрывал небольшое ускорение в евро¬
пейских государствах и замедление в США и Японии. Частное потребление
оставалось главным фактором поддержки экономического роста по двум причинам:
покупательная способность возрастала в реальных показателях (из-за замедления
темпов инфляции), а обращение к потребительскому кредиту расширялось (благода¬
ря снижению процентных ставок, ставшему следствием общего смягчения монетар¬
ной политики). Инвестиции также благоприятно реагировали на понижение "цены"
денег. Особенно оптимистичным было настроение в Европе ввиду перспективы
создания здесь единого рынка. Мировая торговля испытала новый подъем. Оборот
увеличился на 4,7% против 3% в 1985 г. Но самым знаменательным фактом стало,
без сомнения, снижение цен на нефть на 40%. Но это обстоятельство не сразу
привело к улучшению общей экономической ситуации.
1987 г.
Октябрьский крах на нью-йоркской фондовой бирже сказался на развитии конъюнк¬
туры в 1987 г. Свой вклад внесла и финансовая нестабильность, связанная с
обострением платежного неравновесия и с проблемой международной задолжен¬
ности. Свою роль сыграли также и страх перед новым витком инфляции одно¬
временно с падением курса доллара (в условиях растущего дефицита США), а
также рецессия, вызванная проведением монетарной политики. Протекционистские
тенденции усиливаются, в то время как переговоры, организованнее в рамках
ГАТТ в Уругвае в конце 1986 г., топтались на месте. В этих условиях несколько
неразумных министерских заявлений смогли вызвать в США и в других странах
мира (предвидевших последствия для своей экономики рецессии, которая, по их
опасениям, могла охватить США) обвал курсов ценностей биржевого рынка, самого
серьезного со времен 1929 г.
Однако не все было плохо. Экономический рост имел хорошие показатели,
прежде всего в Японии и США. Благодаря увеличению инвестиционного спроса
отличных показателей добилась и Великобритания. В других государствах инвести¬
ции оставались неустойчивыми, а общественный спрос - вялым из-за применения
строгой политики. В результате только частное потребление (благодаря относи¬
тельно легкому доступу к кредиту и сокращения налогов) поддерживало эконо¬
мический рост. Мировой торговый оборот увеличился на 5,8%, тогда как
безработица слегка уменьшилась.
1988 г.
В странах ОЭСР экономический рост достиг среднего уровня в 4,4%, поднявшись
выше прогнозов, сделанных после биржевого краха в октябре 1987 г. Инфляция
оставалась весьма умеренной. Перспективы дальнейшего роста, таким образом,
выглядели весьма благоприятными. Еще больше усилило эту тенденцию снижение
347

налогов в ФРГ (вследствие биржевого кризиса) и в Великобритании (ставшего
возможным благодаря избыткам бюджета, возникшим из-за непредвиденно высоких
темпов экономического роста). Сокращение дефицита платежного баланса США,
обязанное улучшению экспортных позиций этой страны, положило конец понижен¬
ному давлению на доллар. Отныне процесс экономического роста поддерживало не
только частное потребление, но и инвестиции. Они в 2-3 раза превышали
показатели 1987 г. Увеличились не только инвестиции предприятий (благодаря
большему использованию производственных мощностей, увеличению прибылей и
возвращению атмосферы доверия), но такая же атмосфера наблюдалась в сфере
домашнего хозяйства и жилья. Все это стало возможным благодаря относитель¬
но низким процентным ставкам. Промышленное производство заметно оздорови¬
лось, безработица уменьшилась, а объемы внешнеторгового оборота возросли
на 9%.
1989 г.
Седьмой год подряд страны ОЭСР испытывали непрерывный экономический
подъем. Инфляция оставалась в пределах нормы. Платежный дисбаланс между
США, Японией и ФРГ сократился. Дефицит торгового баланса США уменьшился,
оставаясь, тем не менее, внушительным. Япония превратилась в крупнейший
финансовый центр, который контролировал xh мировых капиталов. Отныне это
государство стремилось дополнить свою экспортную стратегию поиском выгодных
объектов для капиталовложений. Экономика ФРГ испытала беспрецедентный
подъем. Отныне излишек ее торгового баланса не зависел исключительно от
объема продаж на американском рынке, экспорт в другие европейские государства
также увеличился. В период 80-х годов ФРГ продолжала утверждаться в качестве
двигателя европейского развития и за счет своей сильной валюты способствовать
финансовому оздоровлению и промышленной перестройке своих европейских
партнеров. Прилив иммигрантов (порядка 720 тыс. человек) из Восточной Европы,
перспективы объединения с Восточной Германией, отрытие рынков Восточной и
Центральной Европы предоставляли возможности для выхода роста на новый
уровень.
1989 год принес триумф рыночному капитализму. Все более зрело убеждение,
что кризис, который охватил страны Запада в начале 80-х годов, отныне ушел в
прошлое. Помимо этого, острый экономический кризис в Восточной Европе и
падение коммунистических режимов предоставили возможность для распростра¬
нения рыночного пространства на этот регион. Европа, таким образом, приобрела
новый потенциал экономического роста, в результате чего в июне были внесены
конкретизирующие уточнения в механизм действия ЕВС. Динамика экономического
роста Европы стала сопоставимой с темпами развития Юго-Восточной Азии. Ин¬
весторы вышли из состояния дремоты, ничего более не мешало становлению
здорового цикла экономического роста, когда увеличение потребления и развитие
инвестиций поддерживают друг друга.
Атмосфера эйфории, которую создали в конце 80-х годов результаты экономи¬
ческого роста, не позволяет, однако, забывать, что эта система остается весьма
хрупкой. В структурном плане бюджетный дефицит США сохраняется на слишком
высоком уровне, чтобы можно было всерьез говорить о наступлении новой эры
экономического роста. Об этом же свидетельствовал биржевой крах 1987 г.
С другой стороны, если экономика западных стран и приобрела большую гибкость в
микроэкономическом плане, однако на пике экономической конъюнктуры, достиг¬
нутой государствами ОЭСР, число безработных там достигло 25 млн человек, т.е.
6,6% активного населения. Наконец, возрождение либерализма привело к усилению
неравенства на Западе, тогда как в странах "третьего мира" уровень жизни пони¬
348

зился. Скрытое социальное и политическое напряжение, будучи аккумулировано,
окажет давление на экономическое развитие в ближайшие годы. Представленный в
марте 1989 г. план Брэди (Brady) внес лишь скромный вклад в облегчение долговой
ноши "третьего мира". Он не дал удовлетворительного ответа на вопрос о том, как
достичь равновесного развития, чтобы предоставить возможность большинству
населения и на Севере, и на Юге, на Западе и Востоке воспользоваться плодами
экономического процветания.
2.	ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА
ГЛАВНЫХ ИНДУСТРИАЛЬНЫХ ГОСУДАРСТВ ЗАПАДА
США
Избрание Рональда Рейгана на пост президента США в 1981 г. отразило реакцию
населения, желавшего, с одной стороны, сохранить традиционные либеральные
ценности, лежавшие в основе американского общества, а с другой - подчеркнуть
ту роль, которую, по их мнению, США должны были играть, защищая свободу
перед лицом империализма брежневской России. Экономическим выражением этих
стремлений стала "рейганомика". Во время своей предвыборной кампании Рональд
Рейган выступал против излишнего вмешательства государства в экономическую
сферу, считая его главной причиной проблем американской экономики, которая
подавляет частную инициативу и способствует увеличению инфляции. Главным
рецептом в этой ситуации стала политика неолиберализма. Сдвиг к консервативным
и неолиберальным ориентирам произошел уже в период президентского правления
Джимми Картера. Об этом свидетельствует проведенное в 1978 г. дерегулирование
авиационного транспорта и телекоммуникаций и назначение в следующем году
монетариста Пола Волькера на пост главы ФРС. Рейган, в свою очередь, принял
более систематичные меры. В феврале 1981 г. он представил Программу эконо¬
мического восстановления (Economic Recovery Program), которая состояла из трех
этапов. Первый этап предполагал установить контроль за денежной массой и
остановить инфляцию (последняя достигла в 1980 г. 13,5%), второй - посредством
сокращения налогов и мер дерегламентации придать новый импульс развитию
предприятий. Третий этап предусматривал оздоровление государственных финансов
за счет режима экономии, который должен был устранить дефицит бюджета,
обусловленный ростом военных расходов.
В первую половину 80-х годов "рейганомика" привела к тяжелой рецессии,
которая, однако, сменилась новым подъемом. Пол Волькер ужесточил политику
монетаристского толка, которую проводил уже с октября 1979 г., строго контро¬
лируя рост денежной массы и установив высокие процентные ставки. Рецессия,
рожденная последствиями второго нефтяного шока 1980 г., оказалась настолько
серьезной, что безработица достигла уровня, который США видели лишь в 30-х
годах. Фискальная реформа и снижение налогов, которое она несла в себе, не
оправдали ожиданий. Правительство рассчитывало, что, стимулируя сбережения и
инвестиции, оно сможет восстановить равновесие экономики. Но в действитель¬
ности этого не произошло. Последовавший в 1984 г. экономический подъем в боль¬
шей степени был обязан росту государственных расходов, если быть более точным,
политике бюджетного стимулирования активности. Президент Рейган успешно
провел через конгресс программу перевооружения (в особенности так называемую
программу "звездных войн"), но не смог сократить средства, отпускаемые на
социальную защиту и государственные работы. Дефицит бюджета принял угро¬
жающие пропорции. Учитывая слабый уровень накопления в США, правительство,
стараясь финансировать этот дефицит, оказалось в сильной зависимости от иност-
349

Рис. 7. Действующие номинальные обменные курсы основных валют (1979-1989 гг.)
1 - Япония; 2 - ФРГ; 3 - Франция; 4 - Великобритания; 5 - США
Источник; FMI. Statistiques financiüres internationales.
ранных инвесторов, прежде всего японских. Из страны-кредитора США преврати¬
лись в государство-должник, имея пассив в 1000 млрд. долл.
Повышение темпов экономического роста этой страны (в 1985 г. они составили
7%) сыграло весьма важную роль в выходе всей мировой экономики из состояния
рецессии, в котором она оказалась в начале 80-х годов. В первую очередь,
"рейганомика" боролась с избыточным присутствием государства в экономической
сфере. Следует отметить, что успех неолиберализма в США в значительной ме¬
ре объясняется тесным сотрудничеством между властями и ВПК, другими сло¬
вами, активизацией гонки вооружений с целью поставить на колени советскую
экономику, уже находившуюся в состоянии маразма. В некоторых случаях, од¬
нако, либеральное кредо Рональда Рейгана уступало место "государственным инте¬
ресам", что хорошо иллюстрируется примером участия властей в спасении
Континентального Иллинойского банка (Continental Illinois) и действия послед¬
них в мероприятиях по поддержанию курса доллара. Что же касается сферы
индустриальной политики, неолиберализм сохранил все свои позиции. Промышлен¬
ность была подчинена правилам игры рыночных сил. Никаких препятствий не
чинилось и все более усиливающемуся проникновению иностранных капита¬
лов (европейских и японских) в американскую экономику. Американцы рассчиты¬
вали на свой сектор услуг как возможный путь для сохранения статуса первоклас¬
сной экономической державы накануне вступления в постиндустриальную эру.
В связи с этим многие промышленные отрасли ушли на второй план. Даже
финансовый сектор был потеснен конкурентами, прежде всего японскими. Пе¬
реход в 1989 г. в собственность "Мицубиси" такой национальной гордости аме¬
риканцев, как Рокфеллеровский центр, был весьма симптоматичным проявле¬
нием ослабления экономической мощи США во всем мире в период 80-х годов
(рис. 7).
350

ЯПОНИЯ
В период 80-х годов Япония - первая из стран, не принадлежавших к западному
миру, заняла место среди крупнейших экономических центров на планете. Ее
столица Токио смогла перехватить у Нью-Йорка место первой финансовой площад¬
ки мира. Отныне японские банки стали крупнейшими в мире, а сама страна
превратилась в самого крупного заграничного инвестора. Тем не менее в 70-х годах
в период нефтяного кризиса, затронувшего и другие виды сырья, японская
экономика испытала серьезные затруднения. Промышленность, являющаяся
крупнейшим потребителем сырья и энергоресурсов, сильно зависевшая от цен на
них, оказалась перед угрозой повышения цен на собственную продукцию. Чтобы
избежать этого, правительство прибегло к политике ограничения инфляции и
перестройки промышленности. Те отрасли, которые требовали большого коли¬
чества энергии (металлургия и химическое производство), были заброшены.
Государство поощряло развитие менее энергоемких базовых секторов промыш¬
ленности, которые к тому же способствовали увеличению экспорта. Эта стратегия
оказалась успешной. Инфляция была приостановлена, а уровень заработной платы
поддерживался гибкими мерами. Одновременно перестройка промышленности
привела к развитию экспортной модели экономического роста, который в опреде¬
ленной степени был усилен укреплением позиций доллара и, соответственно,
улучшением конкурентоспособности японских товаров. Постепенно торговый
оборот с США приобрел значительное положительное сальдо. Экспорт потреби¬
тельских товаров стал не единственной формой проникновения Японии на амери¬
канский рынок. Одновременно увеличился экспорт капиталов в США, основными
получателями которых стали государственное Казначейство и промышленные
компании. Эти обстоятельства способствовали созданию центра мировой экономики
по обе стороны Тихого океана за счет ослабления атлантической зоны.
В 1985 г., когда позиции доллара начали ослабевать, а японская йена, соот¬
ветственно, взмыла вверх, темпы роста японской экономики замедлились. Между
тем, огромный избыток внешнеторгового оборота Японии стал источником напря¬
женности в отношениях с североамериканским партнером, что грозило введением
протекционистских мер. Понимая опасность такого развития, японские компании
поменяли свою стратегию и приняли решение о прямом инвестировании в эко¬
номику индустриальных государств, равно как и в страны Востока, которые играли
для нее роль субподрядчиков. Наконец, с 1987 г. Япония окончательно сделала
выбор в пользу преимущественно "внутренней" ориентации своей политики
экономического роста. Получило значительную поддержку строительство жилья,
начали реализовываться проекты в области инфраструктуры, некоторые отрасли,
среди них сфера телекоммуникаций, стали объектом дерегулирования и налоговой
реформы. Последняя предусматривала снижение налога на прибыль для стиму¬
лирования потребления.
Желание реорганизовать японскую экономику, взяв за основу западную модель
"государства всеобщего благосостояния", несло в себе некоторые опасности. Появ¬
ление современного общества потребления неизбежно ведет к возникновению
нового менталитета, который ставит под угрозу основы профессиональной этики
(до этого очень строгой) и сложившиеся отношения между трудом и капиталом.
Реакция, вызванная избытком внешнеэкономического товарооборота Японии,
представляет собой вторую угрозу.
В США, например, множилось число тех, кто обвинял Японию в проведении
политики "экономического империализма". В случае перерастания этого недоверия
в открытую торговую войну Японию могут ждать большие неприятности в эконо¬
мической сфере. Правительство страны использует все возможности, чтобы не
допустить подобного развития событий и старается вниманительно относиться к
точке зрения правительств западных государств.
351

3.	ЗАПАДНАЯ ЕВРОПА
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ИНТЕГРАЦИЯ
Начало 80-х годов - трудный период для Западной Европы. Ограничительная
политика правительств, направленная на борьбу с инфляцией и оздоровление
государственных финансов, снижение уровня инвестиций в промышленность и рост
структурной безработицы стали причинами стагнации европейской экономики.
Подписание "единого акта" на Люксембургском саммите в декабре 1985 г. позво¬
лило изменить положение вещей. Этот документ, подготовленный по инициативе
КЕС и ее председателя Жака Делора, предполагал создание к 1992 г. единого
рынка с потенциалом в 350 млн. потребителей. Вера в будущее возродилась, что
сказалось на увеличении объемов инвестиций в промышленность. Несколько
раньше экономический подъем испытала экономика США, что также благоприятно
отразилось на перспективах развития европейской экономики. Экономический рост
вновь набрал необходимые темпы. В то же время европейский интеграционный
процесс вновь ускорился, что в первую очередь нашло свое выражение в фи¬
нансовой сфере. Главной целью здесь было создание ЕВС, реализация ко¬
торой была облегчена благодаря мерам, принятым Францией, Бельгией и Италией
в 1982 г. Ограничительная монетарная политика, проводимая этими странами,
чтобы противостоять мощи западногерманской марки, позволила обеспечить в
Европе достаточно широкую зону монетарной стабильности, в рамках которой
становились редкими корректировки валютных курсов в противоположность тому,
что происходило в зонах доллара, йены и британского фунта стерлинга. В 1989 г.
Жак Делор, президент КЕС, предложил в целях закрепления благоприятных
тенденций развития монетарной сферы перейти на стадию Европейского
экономического и валютного союза (ЕЭВС). Все страны-члены ЕЭС, за исклю¬
чением Великобритании, в принципе, одобрили эту инициативу. Проект должен
был быть реализован в три этапа. В первую очередь (с 1 июля 1990 г.) предпо¬
лагалось либерализовать движение капитал лов. В декабре 1990 г. специальная
конференция должна была обсудить содержание ЕЭВС, определить механиз¬
мы создания Центрального европейского банка и гармонизации бюджетной поли¬
тики.
Это новое движение вперед не осталось без внимания со стороны осталь¬
ного мира. Так, намерение сблизиться с Европейским сообществом проявили
страны ЕАСТ. Некоторые из них изъявили желание стать кандидатом на при¬
ем в Сообщество, другие же хотели добиться статуса ассоциированного члена. К
ним присоединились и страны Центральной и Юго-Восточной Европы.
Экономический успех ЕЭС, однако, вызвал беспокойство на других континентах.
Здесь прежде всего опасались чрезмерного усиления ФРГ, которая являлась
двигателем экономического развития Европы. Другие указывали, что в условиях
объединения Западной и Восточной Германии, экономика последней усилит влия¬
ние немецкой экономики на развитие Сообщества, что станет причиной воз¬
можных трений и источником политической нестабильности. Япония и США, в
свою очередь, опасались, что ЕЭС превратится в экономическую "крепость",
которая окажется во власти протекционистских тенденций. Страны же "третьего
мира" боялись, что успех экономического объединения будет препятствовать
увеличению притока капиталов из ЕЭС в наименее развитые регионы. Недавнее
политическое освобождение стран Восточной и Центральной Европы только
усилило бы процесс переориентации инвестиционной стратегии в области
инвестиций.
352

ВЕЛИКОБРИТАНИЯ
В 80-х годах правительство Тэтчер сыграло в европейском машстабе роль
предвестника в процессе борьбы с инфляцией. В 1979 г. учетная ставка Банка
Англии поднялась за шесть месяцев с 5 до 17%. Правительство предпринимало
меры монетаристского характера, чтобы ограничить рост денежной массы. Резуль¬
татом этих мероприятий стала тяжелая экономическая рецессия. Как в 1981 г., так
и в 1982 г. ВНП сократился почти на 4%, а промышленное производство - минимум
на 15%. Многочисленные отрасли промышленности, включая автомобильную, стали
жертвой процесса деиндустриализации. Число безработных увеличивалось с 1,3 млн
человек до 3,5 млн. Это увеличение сжало спираль цен и заработной платы, в
результате чего инфляция сократилась в 1983 г. до 4,6%. Закон о профсоюзах
(Trade Union Act), который обязывал проводить процедуру тайного голосования в
случае призыва к забастовке и провал забастовки шахтеров в 1984 и 1985 гг.,
положили конец монополии на власть традиционных профессиональных союзов.
Сложились новые социальные отношения, что позволило придать большую гиб¬
кость (и повышению и понижению) процедуре определения размера заработной
платы и, прибегая к увольнениям и реорганизациям производства, повышать
производительность. Используя плоды экономического подъема в США, оздоравли-
вается и британская экономика. С середины 1986 г. безработица пошла на убыль, а
благодаря снижению инфляции реальная заработная плата возросла. В 1987 г.
промышленное производство и инвестиции достигли уровня 1979 г. Экономический
рост продолжался и в дальнейшем, оставаясь на уровне 4% в 1988 и 1989 гг.
Развитие британской экономики происходило одновременно с ухудшением теку¬
щего сальдо: высокая конъюнктура и процветание, с одной стороны, а дез¬
индустриализация - с другой, вызвали растущую потребность в импорте, тогда как
завышенная стоимость фунта отрицательно влияла на экспорт. В этих условиях
снижение обменного курса становилось неизбежным. Однако, чтобы противостоять
инфляционистскому влиянию обесценения валюты, учетная ставка последней
должна была находиться на высоком уровне. Процесс экономического роста испы¬
тал потрясение. Понемногу Великобритания возвращается к старой траектории
развития: смене фаз роста периодами его торможения. Этому не мешает и хорошее
"поведение" финансового сектора. Модернизация Лондонской биржи ("Big Bang" в
1987 г.) ставит Сити среди самых крупных финансовых площадок мира. Чтобы
сохранить эти позиции при неблагоприятном состоянии платежного баланса,
необходимо было поддерживать учетную ставку на высоком уровне. Эта политика
"дорогих денег" усилила напряженность, учитывая различия в интересах, между
финансовым и промышленным секторами. Неолиберальная политика Маргарет
Тэтчер привела к появлению проблем структурного порядка и с географической
точки зрения. Новые инвестиции получили прежде всего Юго-Восток Англии и
Лондон. Что же касается старых промышленных областей центра Англии и Юго-
Запада Шотландии, они клонились к закату. Таким образом, возникли напряжения
между этими регионами.
ФРГ
Перед успехом экспортной стратегии промышленности германское правительство
под давлением извне проводило в 1978 и 1979 гг. политику бурного экономического
роста. Однако инфляция заставила правительство пойти на ограничительные меры,
которые сформировали экономическую политику последующих лет. Цены обрели
стабильность, а дефицит текущего баланса, сформировавшийся вследствие второго
нефтяного шока, исчез.
Германская экономика также испытала на себе последствия мировой рецессии
начала 80-х годов, что заставило правительство уделить больше вниманйя необхо-
12 Герман Ван дер Вее	353

димости глубоких изменений на самих предприятиях. Власти сделали более гибкой
политику заработной платы, поощряли профессиональную мобильность и стимули¬
ровали инвестиции в рационализацию производства. Все это ставило целью сокра¬
щение издержек производства. С 1983 г. под влиянием роста внутреннего спроса
начался автономный экономический подъем. С 1984 г. на его ход оказало влияние и
увеличение экспорта. Блестящие результаты последнего вызвали растущее раздра¬
жение за рубежом. Перед фактом увеличения положительного внешнеторгового
сальдо ФРГ США настаивали на том, чтобы последняя вела политику поощрения
экономического роста и взяла на себя роль локомотива мировой экономики, выпол¬
няемую США. С этим была не согласна сама ФРГ, которая продолжала придер¬
живаться монетарной ограничительной политики и проводила ее уже несколько лет.
В таких условиях становилось неизбежным повышение процентных ставок и в
США. Опасения перед подобной перспективой привели к массовому сбросу акций,
вызвавшему кризис на Нью-йоркской бирже в октябре 1987 г. Смягчение моне¬
тарной политики, вызванное этим биржевым мини-крахом, а также сокращение
налогов вовлекли экономику ФРГ в фазу высокой конъюнктуры в 1988 и 1989 гг.
Приток недовольных из восточногерманских земель, а также иностранцев немец¬
кого происхождения (в 1989 г. общая численность таких иммигрантов составила 720
тыс. человек) позволил усилить контроль за заработной платой и ценами. В 1989 г.
экономический рост ФРГ составил 4,3%, превысив среднеевропейский показатель.
Положительное сальдо внешнеторгового оборота достигло 5% ВНП. Теперь оно в
основном держалось за счет обменов с другими европейскими государствами, а не
продаж на американском рынке.
ФРАНЦИЯ
Прагматичная политика правительства Раймонда Барра не смогла тем не менее
противостоят » последствиям второго нефтяного шока, приведшего к росту безра¬
ботицы и инфляции. Приоритет был отдан борьбе с повышением цен. Экономика
же вступила в фазу стагнации, а безработица продолжала расти. Резкие перемены
произошли в 1981 г. Социалисты вели избирательную кампанию под лозунгом "из¬
менений". Одержав победу, они начали проводить в жизнь политику придания
нового импульса экономической конъюнктуре и промышленной перестройке.
Составной частью этой стратегии стала борьба с рецессией методами кейнсианской
классической "терапии". Другими словами, правительство пошло на стимулирование
спроса. Оно подняло минимум заработной платы, создало 200 тыс. дополнительных
мест в государственном секторе и с помощью субвенций поощряло инвестиции.
Благодаря этому темпы экономического роста Франции в 1982 г. (в то время как
весь остальной мир переживал период рецессии) составили 2,5%. Но инфляция
продолжала расти. Экспорт стагнировал, тогда как увеличился импорт из тех
государств, где рост цен замедлился. Таким образом, плоды политики стимули¬
рования спроса в большей мере достались другим государствам, чем самой
Франции. Торговый баланс испытывал серьезные трудности. Ситуация обострилась
также массовым оттоком капиталов из страны, к которому прибегли те, кто
недоверял структурной политике государства. Основанная на национализации ос¬
новных промышленных отраслей и банковского сектора, она ставила своей задачей
способствовать процессу модернизации. Углубление дефицита торгового баланса,
массовый отток капиталов и сокращение инвестиций грозило стране экономической
катастрофой. Перед лицом этой угрозы правительство вынуждено было пойти на
корректировку курса. С июня 1982 г. оно сосредоточилось на реализации двух са¬
мых важных задач: борьбе с инфляцией и восстановлении равновесия платежного
баланса. Понадобилось провести три девальвации, чтобы остановить спекуляцию
против французского франка. В марте 1983 г. правительство положило конец своей
354

политике роста, объявив о повышении налогов и обязательной подписке на облига¬
ции государственного займа. Таким образом, с некоторым опозданием Франция
присоединилась к тем странам, которые проводили дефляционную политику.
Опыт социалистов 1981 и 1982 гг. показал невозможность в современных
условиях проведения полностью самостоятельной и независимой экономической
политики. Возвращение на короткий период в 1986 г. к власти правительства
правых (при президенте-социалисте) не оказало значительного влияния на
конъюнктурную политику. Структурная же политика претерпела существенные
изменения. Многие государственные предприятия вновь перешли в частные руки.
Эта увенчавшаяся успехом программа приватизации дала основание для размыш¬
ления социалистам. Когда они вновь вернулись к власти (в 1988 г., на этот раз без
коммунистов) они вкорне изменили собственные взгляды на структурную политику.
Правительство стало сторонником "европейской" технологии развития, которая
могла бы вне зависимости от границ наладить сотрудничество между крупными
европейскими компаниями. В этом правительство видело способ оказания помощи
модернизации французской промышленности.
Прагматический подход, принятый на вооружение французскими социалистами,
применение ограничительной политики, а также благоприятное развитие евро¬
пейской экономики вернули веру французским компаниям в будущее национальной
экономики. С 1987 г. инвестиции снова начали расти. Возобновился и экономи¬
ческий рост, вовлекая Францию в фазу высокой конъюнктуры, которую переживал
западный мир.
4.	СОБЫТИЯ, СТАВШИЕ ВЕХАМИ В 80-х ГОДАХ
ИЗМЕНЕНИЕ СМЕШАННОЙ ЭКОНОМИКИ
Неолиберальная идеология
В 80-х годах система смешанной экономики подверглась серьезным изменениям.
Это стало результатом критических высказываний из самых различных кругов.
Одни высказывания были направлены против излишнего вмешательства государ¬
ства в экономическую и социальную сферы, другие - против неэффективности
бюрократического засилья. Государство благосостояния, основанное на кейнсиан¬
ских принципах, как оказалось, присвоило себе слишком много социальных и
экономических функций, которые уже не могло более удовлетворительно выпол¬
нять. Та модель смешанной экономики, которая доминировала в 80-х годах, была
заправлена изрядной порцией неолиберализма. Эта форма смешанной экономики
характеризовалась поиском нового равновесия между ролью рынка и государ¬
ственной власти и возрождением веры в способность рыночных механизмов решить
экономические и социальные вопросы.
Неэффективность государственных интервенций отягчалась влиянием струк¬
турного кризиса 70-х годов. Страны, стимулировавшие внутренний спрос, не могли
использовать возможности открытого рынка и сталкивались с растущей конку¬
ренцией в мировом масштабе. Эти же государства оказались не в состоянии
провести необходимую структурную перестройку в промышленности. Наоборот,
созданные в социальной сфере координирующие структуры препятствовали всяким
изменениям в промышленности. Усиление принципа индивидуального преуспевания
и конкуренции в рамках смешанной экономики, предпринятое под влиянием прави¬
тельств неолиберальной ориентации 80-х годов, ставило целью увеличить способ¬
ность к адаптации экономической системы того времени, когда вставал вопрос о
необходимости создания новой модели экономического роста. Налоговые реформы,
дерегламентация, приватизация и бюджетное оздоровление стали главными
инструментами ревизиции послевоенной кейнсианской модели экономики.
12*	355

Налоговые реформы
Кризис государства благосостояния проявился прежде всего в сфере фиска. С
началом стагнации экономики становилось невозможным продолжение финанси¬
рования социальных программ. В результате недовольство среднего класса давле¬
нием налогового пресса и ускорением инфляционных процессов становилось все
более сильным. Все громче слышались голоса о том, что утяжеление налогового
бремени не мотивировано и препятствует экономическому росту. Все это шло
вразрез с идеалами социальной справедливости, такими дорогими для поклонников
смешанной экономики.
Наиболее впечатляющими были налоговые реформы, проведенные в 80-х годах
в США Рональдом Рейганом. Уже в 1981 г. здесь принимается первая реформа
("Economic Recovery Tax Act"), которая значительно уменьшила налоги на доходы
физических лиц и позволила инвестирующим предприятиям проводить ускоренную
амортизацию своего оборудования. В основе решения о снижении налогов лежала
идея о том, что это сокращение могло бы самофинансироваться. Соображение было
следующим: поощрение к деятельности, сбережениям и инвестированию должно
было вызвать такое увеличение доходов предприятий, что поступление новых
налогов в сумме могло перекрыть их дореформенный объем. Однако многим
надеждам, возлагавшимся на эту реформу, не суждено было сбыться. Вторая
реформа ("Tax Reform Act") была проведена в 1986 г. Она предусматривала новое
сокращение налогов на физических лиц, полное освобождение от обложения
обладателей средних доходов и сокращение налогов на компании.
В других странах снижение прямых налогов сопровождалось увеличением кос¬
венных, в результате чего это не сказывалось на бюджете. Такую политику
проводила Великобритания с 1979 г. В ФРГ и Японии налоговые реформы несли на
себе печать прагматизма. Эти страны увязывали снижение прямых налогов с
ограничением государственных расходов и сокращением соответствующих служб.
Дерегулирование
США также представляли пример сильного влияния всевозможных экономических и
социальных регламентаций. После второй мировой войны их применение значи¬
тельно расширилось. В экономической сфере они протежировали многочисленным
секторам, имевшим возможность конкурировать между собой, и таким образом
способствовали созданию системы монополистического ценообразования. Это выз¬
вало растущее недовольство потребителей. В социальной сфере они возлагали
серьезные обязанности на предприятия по защите их персонала и сохранению
окружающей среды. Руководство предприятий также оказывало сопротивление
такой политике.
Первые мероприятия по дерегулированию относятся еще к периоду правления
Джимми Картера: в 1978 г. они затронули воздушный транспорт, а в 1980 г. - фор¬
мирование процентных ставок на финансовых рынках. В период президентства Ро¬
нальда Рейгана главное мероприятие по дерегламентации затронуло систему теле¬
коммуникаций: в 1984 г. компания "ATT" была разделена на 7 региональных об¬
ществ, и телефонные разговоры на дальние дистанции, равно как и коммуникации
между компьютерами, были подчинены принципам свободной конкуренции. Важные
мероприятия по дерегулированию были также приняты в области защиты окружаю¬
щей среды и социальной защиты работников. Отмена регламентаций в области
воздушного транспорта быстро выявила границы, за пределами которых принципы
свободного рынка в этой отрасли начинали способствовать образованию олигопо¬
листических тенденций. В первое время благодаря созданию новых компаний дерег¬
ламентация привела к снижению тарифов и цен, а также к более широким воз¬
можностям выбора для потребителя. Затем пресс конкуренции привел к перегруп¬
пировке компаний. В конце же 80-х годов сектор воздушного транспорта стал еще
356

более монополистичен, чем он был в 1978 г., когда начиналось дерегулирование
Сокращение издержек в период свободной конкуренции увеличило риск возникно -
вения аварийных ситуаций. В результате отрасль была вновь "регламентирована".
В других странах для усиления конкуренции в экономике были приняты зако¬
нодательные меры. В некоторых отраслях, к примеру, меры регулирования прини¬
мались в зависимости от прогресса в области информатики и микроэлектроники:
фиксация цен становилась более гибкой, и эти сектора вовлекались в перестройку.
В сфере защиты окружающей среды, напротив, в 80-х годах происходило обратное
движение. Повсюду эти нормы ужесточались.
Приватизация
Самый радикальный способ приватизации - продажа государственных предприятий
или денационализация - отчетливо показывал желание отказаться от государ¬
ственного вмешательства в экономику. Именно в Великобритании, где наибольшее
количество предприятий национализировалось после войны, приватизационное
движение было наиболее сильным. В этой стране решение о приватизации обуслов¬
ливалось причинами экономического, политико-идеологического и финансового
порядка. Для начала разберем экономические причины. Достижения национализи¬
рованных предприятий оставались недостаточными: никакие санкции рынка не
могли из поколебать, эффективность желала лучшего, зато назначения на долж¬
ности часто диктовались политическими соображениями. Более того, из-за отсутст¬
вия конкуренции потребитель вынужден был довольствоваться услугами и
товарами весьма невысокого качества.
Под углом политико-идеологической точки зрения приватизация представляла
решающий этап на пути к народному капитализму, который мог бы стать достой¬
ной заменой смешанной экономики кейнсианского типа. Предоставляя возможность
владения акциями самим широким слоям населения, государство ограничивало
могущество профсоюзов, что позволило бы положить конец традиционной поли¬
тической и социальной поляризации британского общества. В финансовом плане от
приватизации ожидалось смягчение государственного долга и сокращение бюд¬
жетного дефицита. В Великобритании прошло две волны приватизации. В период
первого мандата Маргарет Тэтчер этот процесс носил частичный характер и
затронул, в частности, крупные компании ("Бритиш петролеум" и "Бритиш ойл").
Эти акции не слишком повлияли на развитие рынка и напряжения последнего
удалось избежать. Достигнутый успех привел к тому, что правительство пошло
дальше положений своей предвыборной кампании 1979 г. В период второго мандата
Тэтчер приватизация приняла более масштабный характер. Она часто распро¬
странялась на всю совокупность предприятий, акции которых предлагались на
выгодных условиях, чтобы в максимальной степени обеспечить их распыление. В
числе полностью приватизированных компаний фигурировали "Ягуар", "Бритиш
гэс", "Бритиш эйрвейс" и "Бритиш телеком". Эта вторая волна также увенчалась
успехом. С 1980 и 1987 г. число акционеров увеличилось с 2 до 9 млн. Отныне их
численность превышала численность членов профсоюзов.
Около 600 тыс. занятых перешли из государственного сектора экономики в
частный. Выраженное в отношениях ВНП, доля промышленности, поставленной
под контроль государства, упала с 10,5 до 6,5%. Одновременно успешной выгля¬
дела и приватизация жилья, принадлежавшего муниципалитетам: с 1979 по 1988 г.
более 850 тысяч семей стали собственниками своего жилища.
Францию также затронул процесс приватизации: правительство, руководимое
Жаком Шираком, денационализировало 65 государственных предприятий. Это ме¬
роприятие увенчалось успехом, и число акционеров увеличилось в 4 раза. Другие
государства (Испания, Италия и Португалия) также перевели некоторые пред¬
приятия из государственной собственности в частную.
357

В США этот процесс не получил широкого развития, так как число пред¬
приятий, поддающихся приватизации, было ограничено. Тем не менее некоторые
случаи имели место. Штат Теннесси, к примеру, передал управление исправи¬
тельными учреждениями частному предприятию. Другие штаты последовали этому
примеру. В частный сектор переходили и другие государственные службы.
БЮДЖЕТНОЕ ОЗДОРОВЛЕНИЕ
На протяжении всех 80-х годов сокращение государственных расходов стало одной
из основных задач экономической политики, проводимой в западных странах. Чаще
всего это сокращение вписывалось в рамках бюджетного оздоровления, которое
ставило целью устранить нежелательные последствия политики бюджетного
стимулирования, проводившейся в 70-х годах. Эта политика подверглась серьезной
критике, так как повышение процентных ставок ограничивало доступ частного,
сектора к рынкам денег и капиталов. Более того, она поощряла сбережение в
ущерб потреблению, что замедлило процесс роста. Наконец, повышение процент¬
ных ставок утяжелило бремя государственного долга, который, приобретя эффект'
"снежного кома", стал невыносимо тяжел для властей.
Принятый в 1985 г. BJ2HIA закон Брэмма-Рудмана-Ходдингса (Gramm-
Rudman-Hollings), предписывал правительству устранить до 1992 г. дефицит
бюджета. Другие государства также приняли ряд конкретных мер ло сокращению
собственных дефицитов. На практике неолиберальные правительства, находив¬
шиеся у власти в западных государствах, безусловно, преуспели в сдерживании
роста государственных расходов, но они не смогли сломать собственно динамику
смешанной экономики, которая способствовала созданию широкой системы
социальной защиты. Между 70-ми и 80-ми годами доля государственных расходов в
общем ВНП сильно не изменилась. В США, к примеру, она возросла с 17% в
1979 г. до 18,6% в 1987 г.
ПРОБЛЕМА ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ
В начале 90-х годов приоритеты экономического кризиса несколько отодвинули в
сторону проблему окружающей среды. Политика дерегламентации в экономической
сфере имела такие же последствия, в особенности в США и Великобритании. Так,
в период президентства Рональда Рейгана США сократили свой взнос в финан¬
сирование Программы ООН по защите окружающей среды; они также выступили
против политики регулирования рождаемости, выдвинутой ООН, и отказались
подписать международную конвенцию относительно эксплуатации морских
богатств. Британское правительство, в свою очередь, продолжало сброс токсичных
промышленных отходов в Северное море.
Однако в период этого десятилетия деградация окружающей среды приняла
такие масштабы, что стало срочной необходимостью расширить сферу применения
регулирующих норм. Инициативу перехватили международные организации. Пер¬
вую важную акцию в этом отношении представила собой объявленная ООН
защита региональных морей. Это послужило поводом для совместных действий
прибрежных государств по ограничению сбросов промышленных отходов. В первую
очередь был разработан план по сокращению загрязнения Средиземного моря.
Затем аналогичные соглашения были подписаны с прибрежными странами
Балтийского моря, восточной части Индийского океана, Красного моря и Аденского
залива. Активную роль в вопросах защиты окружающей среды играла и КЕС.
С 1982 г. предприятия должны были представлять информацию о складировании
опасной продукции; с 1984 г. вступили в силу нормы загрязнения выхлопными
газами для автомобилей; в 1989 г. издана директива об использовании горючего без
содержания свинца.
358

Особую роль в этом отношении играло общественное мнение, заставляя
руководство обращать большее внимание проблемам окружающей среды. Усили¬
лось движение протеста против использования ядерной энергии. Демонстрации
против строительства новых атомных электростанций, завершавшиеся порой наси¬
лием, нашли большое число сторонников во всех западных государствах. Это
движение получило большую поддержку со стороны пацифистов, которые органи¬
зовали массовые демонстрации против размещения в Европе ракет среднего
радиуса действия. Общественное мнение стало более чувствительным к окружаю¬
щему нас миру. Участившиеся кислотные дожди, загрязнение почв, вызванное
действием тяжелых металлов, ухудшение качества воды в береговых зонах
вызывали растущее беспокойство. Это нашло свое политическое выражение в
создании партий "зеленых". Последние имели особенный успех в ФРГ. На выборах
1983 г, они добились 28 мест в парламенте, в 1987 г. - уже 41. Повсюду эколо¬
гические партии становились влиятельными группами давления, которые выступали
за развитие природоохранного законодательства. Во многом такой всплеск был выз¬
ван серией катастроф и вниманием к ним средств массовой информации. В 1984 г.
1745 человек погибло, а десятки тысяч - отравлены, когда произошел выброс
токсичного газа из находящегося вблизи густонаселенного квартала в Бхопале
(Индия). Двумя годами позже произошел взрыв ядерного реактора в Чернобыле, в
100 км от Киева 135 тысяч человек было в спешке эвакуировано, а радиоактивное
загрязнение затронуло значительную часть Европы. Некоторое время спустя
другое происшествие, на этот раз на химическом заводе в Сандозе недалеко от
г. Бабе в Швейцарии стало причиной экологической катастрофы в Центральной
Европе. Чтобы избежать худшего, огромные количества исключительно токсичных
веществ были сброшены в Рейн. Погибли сотни тысяч рыб, а растительная жизнь в
реке исчезла.
Не только Запад стал единственным регионом мира, столкнувшимся с
проблемами окружающей среды. В "третьем мире" они так же давили тяжелым
грузом на процесс экономического развития. Традиционная концепция в этой сфере
оказалась под вопросом ввиду непринятия во внимание факторов воздействия на
окружающую среду экономического прогресса. Меры по развитию сельского
хозяйства, к примеру, приводили к практике использования до предела пастбищ,
расширению пустынь и распространению голода в странах "третьего мира", а из-за
чрезмерного применения удобрений - к загрязнению стоков рек в западных странах.
Не следует забывать последствия быстрого разрушения тропических лесов для
окружающей среды и климата. В свою очередь, страны "третьего мира" считают,
что политика западных государств в области защиты окружающей среды
увековечивает бедность в развивающихся странах.
УПАДОК СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИКИ
Кризис модели экстенсивного роста
Сталинской модели экстенсивного роста, которая характеризовалась умножением
промышленного производства, достигнутого за счет постоянного увеличения
использования факторов производства (труда и в особенности капитала), в 30-х
годах - на стадии первичной индустриализации - удалось добиться впечатляющих
результатов. Эта модель доказала свою работоспособность также в период войны и
послевоенной реконструкции. Затем началась ее быстрая деградация. Ориен¬
тированная на развитие тяжелой промышленности она не могла вызвать ее
перестройку, а также способствовать созданию более сложного и диверси¬
фицированного общества потребления, готового использовать возможности техно¬
логического развития. Будучи поддерживаемой системой планирования со стороны
политических властей, она постепенно оказалась во власти партократии. Переход
359

же к модели более интенсивного роста и эффективного использования - как в
качественном, так и в количественном отношении - необходимых производ¬
ственных факторов, который опирался бы на рост мотивации, профессионального
образования, прогресс в технической области и развитие творческого начала,
становился практически невозможным. Чтобы скрыть это бессилие, власти пошли
на возобновление курса на перевооружение, что давало возможность развивать
тяжелую промышленность по традиционной модели экономического роста. Эта
политика вписывалась в климат "холодной войны", которая стала знаменателем
конца сталинского периода и снова встала в повестку дня в период правления
Брежнева.
Кампания перевооружения дала временную передышку модели экстенсивного
роста, но оживлявшая его динамика не имела никакой практической пользы. Его
источники иссякали один за другим. Были исчерпаны и резервы рабочей силы,
которые использовались в аграрной сфере. Демографическое развитие, имея
неблагоприятную тенденцию, привело к такой же нехватке в городе. Издержки
производства энергии и сырья не прекращали увеличиваться. Месторождения
использовались во все более удаленных и труднодоступных районах. Запасы
располагались здесь на больших глубинах, а содержание минералов изменялось.
Использование энергии и сырья не было рациональным и требовало удовлет¬
ворения все больших нужд. Экстенсивная модель привела к формированию "эко¬
номики дефицита" (по концепции Януша Корнай). Эта экономика характе¬
ризовалась, с одной стороны, неадекватностью растущих потребностей в источ¬
никах энергии, сырья и полуфабрикатов с отдачей конечной продукции, а с другой -
противоречием между ростом спроса населения вследствие развития тяжелой
промышленности и увеличения доходов работающих в нем и недостаточным
вниманием, уделяемым самому потребительскому сектору. Это напряжение тем не
менее не порожало благоприятной динамики в области технических инноваций, чего
и не могло быть, так как модель экстенсивного роста ориентировала всю
совокупность инвестиций и рост заработной платы на увеличение объемов
производства, не заботясь об улучшении производительности. Для модернизации
оборудования пришлось прибегать к помощи Запада. В данной области советская
экономика становилась все более зависимой от импорта, который она финан¬
сировала за счет полученной от экспорта сырья и энергоресурсов валюты.
Накопление инвестиций в обеих сферах разрушало и без того напряжен .ую
промышленную структуру страны.
Недостатки сталинской модели экономического роста усиливались результа¬
тами экономического развития западных стран в 70-х - начале 80-х годов.
Безусловно, кризис смешанной экономики, который переживал Запад в то время,
также привел к определенным сложностям в экономике, однако его последствия не
шли ни в какое сравнение с теми, что испытывала советская экономика. Благодаря
своей открытости, ориентации на рынок и политической системе парламентской
демократии западные государства проявили удивительную гибкость в сфере
промышленности и в институциональном плане. К тому же кризис вызвал в этих
государствах усиление адаптационных способностей, которые изменили систему
отношений между трудом, капиталом и властью и вызвали подъем созидательной
активности на предприятиях. Волна инноваций, ставшая его результатом, породила
постепенную перестройку всей западной экономики, ускорение технического
прогресса и улучшение материальной жизни. Напротив, советская экономика была
неспособна восполнить новую образовавшуюся пропасть между Востоком и
Западом.
Положение еще более осложнилось, когда пришедший к власти в США прези¬
дент Рейган начал проводить политику модернизации вооружения. Для Советского
Союза это оказалось невыполнимой задачей. В то время как ВНП последнего
360

составлял порядка половины от американского, ему предстояло вдвое увеличить
свои ассигнования для того, чтобы предоставить достаточный ответ новой
программе вооружений США. И это предстояло сделать в тот момент, когда
значительная доля национального продукта уже поглощалась военными расходами
и затратами на содержание огромного бюрократического аппарата. Приняв, тем не
менее, вызов, Леонид Брежнев вел страну прямо к катастрофе. Экономике
угрожала опасность полной дезорганизации. Рост военных расходов и соответ¬
ствующее повышение денежных доходов разрушали потребительский сектор: он
уже не мог удовлетворить рост спроса на эти категории товаров.
Попытки реформ
Накануне принятия Рейганом программы перевооружения Брежнев пытался
придать экстенсивной экономике, проявившейся в 1979 г. признаки кризиса, новый
импульс развития. Реформы предусматривали улучшение производительности за
счет развития традиционных базовых отраслей. Решение было найдено в созда¬
нии гигантских индустриальных комплексов и "суперминистерств". В действитель¬
ности же был достигнут обратный результат - косность системы только усили¬
лась.
После Брежнева Юрий Андропов (находившийся у власти 15 месяцев в 1983 и
1984 гг.), в свою очередь, намеревался проводить реформы. Они были направлены
на усиление дисциплины труда, предоставление большей самостоятельности
руководителям предприятий пяти традиционных базовых отраслей в надежде, что
те смогут воспользоваться ею для осуществления собственных инвестиций в целях
улучшения качества продукции. Однако этим реформам не суждено было
осуществиться, так как сам Андропов находился у власти лишь год и три месяца.
Последовавший за ним Константин Черненко пробыл у власти еще меньший срок
(13 месяцев в 1984 и 1985 гг.). Более того, этот человек был слишком блеклой
фигурой, чтобы придать своему правительству новый импульс развития. К
ухудшению общей экономической ситуации добавились трудности с платежным
балансом. Снижение цен на энергоносители на мировых рынках имело настолько
негативный характер применительно к Советскому Союзу, что правительство
вынуждено было ограничить импорт потребительских товаров из других стран
Восточного блока одновременно с закупками необходимого современного обору¬
дования в западных странах.
Михаил Горбачев, пришедший к власти в 1985 г., прежде всего смог осознать
всю тяжесть кризиса, в которой пребывала страна. Это был первый лидер страны,
который понял, что экономические реформы (перестройка), чтобы преуспеть,
должны сопровождаться изменениями в политической сфере, для чего нужно
обеспечить большую открытость общества (гласность). В первые годы перестройки
Горбачев оставался верен традиционным принципам плановой экономики. По его
мнению, смена экстенсивной модели экономического роста интенсивной должна
была проходить в условиях именно этой системы планирования. Первоначально
Горбачев исходил из постулата об эффективности экономики социализма. Однако
всем его попыткам препятствовало всевластие бюрократии и коррупции. Советский
лидер полагал, что устранив это всевластие, можно придать социалистической
системе ту эффективность, на которую она способна. Переход к интенсивному
росту, сопровождающийся быстрым улучшением благосостояния населения, мог бы
тогда происходить, по его мнению, беспрепятственно. Социалистическая же эко¬
номика обеспечивала бы более справедливое распределение плодов процветания,
чем капиталистическая.
Горбачев без промедления принял ряд мер, чтобы вдохнуть новую жизнь в
советское социалистическое общество. Он позволил говорить о преступлениях
сталинской эпохи и коррупции времен Брежнева, всячески поощрял политику
361

гласности на радио и телевидении, начал активную кампанию против алкоголизма с
целью улучшить качество жизни общества и повысить этику труда. Для придания
новой динамики планируемой экономике был принят новый двенадцатый
пятилетний план. Принцип централизованного планирования был сохранен, однако
его исполнение было несколько упрощено и ограничено. Отныне предприятия
получили большую самостоятельность в области принятия решений. Тем, к при¬
меру, которые инвестировали средства на модернизацию своего производства,
разрешалось снизить вдвое нормы амортизации. Результаты деятельности пред¬
приятий отныне оценивались не по количеству произведенной продукции, а по
полученной чистой прибыли. Если таковые были успешными, предприятиям предос¬
тавлялось право увеличивать заработную плату. Другим новшеством стала
возможность признания предприятия банкротом.
Реформы, объявленные в 1985 и 1986 гг., сопровождались ухудшением ситуа¬
ции. Кампания по борьбе с алкоголизмом зашла в тупик, так как никакая
потребительская продукция не смогла прийти на смену водке. Реформам оказывали
сопротивление те представители аппарата и партии, которые опасались, что их
власть значительно сократится. Снижение поступлений от продаж сырья и
энергоресурсов на внешнем рынке ограничило количество необходимой стране
валюты. Соответственно уменьшился импорт необходимого для модернизации
производства оборудования. Нехватка рабочих рук спровоцировала повышение
заработной платы и рост производственных издержек, которые, с учетом системы
фиксированных цен, должны были покрываться за счет предоставления госу¬
дарственных субсидий, т.е. за счет увеличения бюджетного дефицита, роста
денежной массы и усиления давления инфляции. В результате мощный импульс
получило развитие "черного рынка", товарные запасы магазинов были исчерпаны, а
коррупция стала настоящим бедствием.
Эти обстоятельства заставили Горбачева сменить свои представления о
направленности реформ. Он отошел от идеи придать новый импульс развитию
плановой системы, решив перестроить советскую экономику на принципах
рыночного социализма по западной модели смешанной экономики. К примеру, были
созданы новые формы предприятий. Начиная с мая 1987 г. здесь многие услуги и
кустарное производство стали осуществляться частными предприятиями. В июле
1988 г. вступил в действие новый Закон о кооперативах, который облегчил условия
их деятельности. Помимо этого, с февраля 1990 г. начал действовать Закон о
собственности, основанный на правах наследования гражданами земли для ведения
крестьянского и личного подсобного хозяйства, садоводства. Наконец, была либе¬
рализована система создания совместных предприятий с западными партнерами,
чтобы способствовать модернизации экономики благодаря привнесению западной
технологии. Денежная система подверглась сильной девальвации, стимулируя
экспорт.
Несмотря на новаторский характер, реформы Горбачева не смогли ускорить
процесс перестройки экономики, которая развивалась слишком медленно. В сфере
услуг появились сотни тысяч новых предприятий, но их влияние на занятость
оставалось крайне ограниченным (в 1990 г. ими было создано лишь 7 млн рабочих
мест). В традиционных производственных и распределительных отраслях продол¬
жали свирепствовать инерция и коррупция. Увеличение денежных доходов не
сопровождалось пропорциональным ростом предложения потребительских благ.
Большинство населения столкнулось с реальным снижением жизненного уровня.
Очереди в государственных магазинах росли, давление инфляции усиливалось, а
"черный рынок" продолжал развиваться. К сопротивлению реформам со стороны
привилегированной партийной касты добавилось растущее недовольство других
слоев населения.
362

Распад Восточного блока
Кризис социалистической экономики поставил под сомнение не только сталинскую
модель экстенсивного роста. Он также затронул маоистскую модель культурной
революции (1966-1976 гг.), которая опиралась на постоянную идеологическую
мобилизацию и интенсивное участие всего населения в производственном процессе.
Хаос, порожденный использованием этой радикальной модели, породил реви¬
зионистское контрдвижение. В 1978 г. Дэн Сяопин объявил о начале проведения
политики реформ, направленных на создание системы смешанной экономики.
Китайский лидер опирался на принципы западной рыночной экономики и одно¬
временно решил открыть китайскую экономику всему миру. Наибольший эффект
принесли реформы в аграрном секторе. Принципу коллективизма здесь постепенно
был положен конец. Сельские коммуны были разделены на кооперативы,
деятельность которых благодаря системе аренды вновь стала ориентироваться на
семейный принцип. Была смягчена система обязательных займов в пользу государ¬
ства и ослаблен контроль за ценами, что возродило у заинтересованной части
населения желание увеличить свои доходы. Эти меры привели к впечатляющим
результатам. Сельскохозяйственное производство выросло настолько, что в 1984 г.
страна добилась самообеспечения в продовольственной области. В то же время
номинальный доход аграриев возрос в 3 раза.
В конце 1984 г. реформы в области сельского хозяйства были углублены.
Землепользование отныне регулировалось системой долгосрочной аренды на
индивидуальной основе. Обязательные поставки продовольствия государству были
заменены контрактными соглашениями аграриев и властей. Наконец, получила
развитие торговля между частными лицами.
Реформа продолжалась и в промышленности. Система централизованного
планирования контролировала лишь 20 видов продукции базовых отраслей. Осталь¬
ные подчинялись местной администрации или частной инициативе. Особенно успеш¬
ными оказались результаты либерализации в сельских районах. Здесь деятельность
мелких предприятий испытала значительный подъем: десятки миллионов человек
были вовлечены в отрасли по переработке аграрной и производства потреби¬
тельской продукции в рамках автономных хозяйств или подрядов для заводов,
расположенных в городских зонах. Государственные предприятия в городах не
имели такого же успеха. Их деятельность подчинялась местной администрации и
партократии. Тем не менее значительно возросло число совместных предприятий с
западными партнерами и были реализованы крупные инвестиционные проекты.
Процесс реформирования китайской экономики был настолько быстрым и про¬
ходил в атмосфере недостаточной координации, что неизбежным становилось нас¬
тупление фазы "перегрева". Цены росли, и в 1988 г. темпы инфляции, с учетом
официальных цен в городах, составили 30%. В действительности же они находились
на гораздо более высоком уровне. В конце этого года политике реформ был поло¬
жен конец. Усилился контроль центральной администрации. Инвестиции резко сок¬
ратились, заработная плата стагнировала, а контроль за ценами усилился. Был
свернут и процесс либерализации в политической сфере после манифестации китайс¬
ких студентов весной 1989 г. в Пекине. Армия, жестоко подавив их, вернула пар¬
тии всю полноту власти. В действительности власти не имели намерения полностью
свернуть экономические реформы. Они добивались установления своего контроля
за их ходом, даже ценой ослабления динамики общего экономического развития.
В странах Центральной и Юго-Восточной Европы ослабление социалистических
экономик было вызвано одновременно крахом методов экономического управления
и процессом реформ, проводившихся в Советском Союзе. Усиленное использование
советской модели экономического роста дало результаты лишь в период реконст¬
рукции. Впоследствии не замедлили сказаться внутренние слабости системы. Более
того, эти государства не были столь крупными, чтобы быть в состоянии разви-
363

ваться по автаркичной модели. Создание СЭВ не стало решением этой проблемы.
Играл свою роль и другой фактор: на них усиливала давление политическая и
экономическая гегемония Советского Союза. Это вызвало растущее сопротивле¬
ние, которое оказалось непреодолимым с того момента, когда Советский Союз
признал провал модели экстенсивного роста даже применительно к своей эконо¬
мике. Первыми переориентировали свою экономическую политику Польша и
Венгрия. Эти страны уже в 70-х годах начали уделять большее внимание произ¬
водству потребительских товаров, сокращая объемы тяжелой промышленности. К
тому же к оборудованию, приобретенному на Западе, теперь добавилась потреби¬
тельская продукция того же происхождения. В перспективе либерализации системы
производства они также расширили область применения экономических реформ. В
Венгрии "новый экономический механизм", введенный в 1968 г., дополнился на
протяжении 70-х и 80-х годов мерами по либерализации в аграрном секторе и строи¬
тельстве жилья. В 1980 г. было принято решение об использовании в качестве ори¬
ентира уровня мировых цен. Отныне каждое предприятие могло оказаться банк¬
ротом, по крайней мере в теории, так как на практике благодаря государственным
субсидиям этого не происходило. Увеличение импорта достигалось ценой роста
внешней задолженности. Желая сохранить политическую систему социализма,
кадаризм ускорил наступление экономического и политического кризиса. Период
1987-1988 гг. стал фатальным для самого Кадара, заставив его расстаться с
властью. Вследствие государственного переворота 1989 г. был положен конец одно¬
партийной системе и объявлено о наступлении эры парламентской демократии.
Свободные демократические выборы состоялись весной 1990 г., которые привели к
созданию системы рыночной экономики, аналогичной той, которая действовала в
государствах Запада.
В Польше движение за экономические реформы в большей степени опре¬
делялось социально-политическим развитием. Либерализация вызвала увеличение
доходов в сельском хозяйстве, параллельных секторах экономики, промышлен¬
ности, а также привела к росту импорта. Чтобы ослабить давление потребитель¬
ского спроса, цены в 1980 году были значительно повышены. Это привело к
забастовкам и рождению свободного профсоюза "Солидарность". Правительство
попыталось подавить движение протеста, выдвинув в 1981 г. программу реформ с
целью заменить советскую модель плановой экономики, системой индикативного и
более демократичного планирования. Принятие временных ограничительных мер в
сфере потребления сопровождалось предоставлением большей автономии в
управлении промышленностью. Эти попытки реформирования экономики не
привели, тем не менее, к ощутимым результатам. Перед лицом радикализации
оппозиции власти ввели в декабре 1981 г. чрезвычайное положение и объявили
незаконным существование "Солидарности". Экономический кризис достиг высшей
точки. Чтобы выйти из этой ситуации, правительство пошло на уступки активной
части населения. Однако вызванное этим повышение доходов и цен поставило
страну в 1988 г. на порог гиперинфляции. Полная дезорганизация экономики
заставила правительство пойти на легализацию "Солидарности" и организацию
частично свободных выборов 1989 г. Результатом последних стала победа свобод¬
ного профсоюза. Коалиционное правительство Тадеуша Мазовецкого приступило к
деятельности в сентябре 1989 г. В начале 1990 г. оно приняло к выполнению план
Бальцеровича, который предусматривал быстрый (за два года) переход от плановой
экономики социалистического типа к системе свободного рынка.
Другие государства этого региона также пережили период политических пере¬
мен. Все они хотели реформировать свою экономику на основах свободного рынка.
Что касается Восточной Германии, она приняла решение интегрироваться в
рыночную экономику ФРГ. Остальные, в свою очередь, выразили желание сбли¬
зиться с Европейским сообществом.
364

ПОТЕРЯННОЕ ДЕСЯТИЛЕТИЕ ДЛЯ "ТРЕТЬЕГО МИРА"
"Третий мир" в состоянии кризиса
В течение всего периода 80-х годов страны "третьего мира" боролись с острым
экономическим кризисом. Во внешнем плане они встретили огромные трудности в
области экспорта и внешней задолженности. Во внутреннем это были демо¬
графические и экологические проблемы, а также гибельные последствия уста¬
ревших моделей традиционного развития.
Что касалось торгового оборота, в основе его издержек лежали отрицательные
результаты развития экспорта (как сырья, так и промышленной продукции). К тому
же цены на сырье на мировых рынках падали вплоть до 1987 г., что привело к
сокращению доходов. Затем восстановление экономической конъюнктуры на
Западе вызвало повышение цен. Помимо спроса и предложения сыграли свою роль
и факторы структурного характера. В действительности в условиях постиндуст¬
риального общества сфера услуг, информации и коммуникаций занимали важное
место в экономике. Кроме того, технологический прогресс в промышленности все в
большей степени способствовал сокращению потребления энергии и сырья, снижая
тем самым значение этих двух факторов в совокупности производственного
процесса.
Страны "третьего мира" столкнулись также с растущими трудностями в
области экспорта промышленной продукции. Всевозможные нетарифные ограни¬
чения на торговлю (в особенности "добровольные" ограничения собственного
экспорта), введенные в период экономического кризиса на Западе в начале 80-х
годов, остались в силе и с наступлением фазы высокой конъюнктуры. Разви¬
вающиеся государства надеются, что начавшийся в 1990 г. Уругвайский раунд
Г ATT примет меры по либерализации в их пользу. Они прежде всего уповают на
ликвидацию нетарифных ограничений торгового оборота и на предоставление
возможности для их рабочей силы трудиться в других государствах.
Третья серия трудностей, препятствующая развитию внешней торговли,
происходит от действия стабилизационных механизмов, созданных в 70-х годах,
чтобы ограничить размах колебаний цен на базовую продукцию на мировых рын¬
ках. Однако кризис, разразившийся на Западе в начале 80-х годов, сделал боль¬
шинство этих механизмов недееспособными. Последние гарантировали заинтересо¬
ванным лицам устойчивые доходы от экспорта. Но интервенционные запасы,
которые власти аккумулировали, прибегая к закупкам по гарантированным ценам,
должны были впоследствии быть реализованы на мировых рынках, где условия
свободной конкуренции давили на курсы. В результате появились серьезные
проблемы финансирования.
Страны "третьего мира" также вплотную столкнулись со вторым экзогенным
шоком, тесно связанным с предыдущим - кризисом задолженности. С 1980 по
1989 г. их внешний долг вырос с 633 млрд американских долларов до 1290 млрд.
Соотношение этой суммы и объма экспорта (иначе говоря, коэффициент
задолженности) изменилось с 82/100 в 1980 г. до 188/100 в 1987 г. Ситуация начала
ухудшаться с 70-х годов. Более быстрое повышение цен на энергоресурсы и сырье
по сравнению с ценами на промышленную продукцию представило возможность
ускорения экономического развития и, соответственно, постепенной выплаты долга.
Однако возрождение в этот момент нефтедолларов увеличило предложение фондов
на мировых рынках. Кредитная инфляция не замедлила проявиться.
Ситуация полностью изменилась в начале 80-х годов. Индустриальные госу¬
дарства прибегли к монетарной политике, и процентные ставки быстро пошли
вверх. В то же время импорт сырья, энергоресурсов и промышленной продукции из
стран "третьего мира" резко сократился. Кризис задолженности оказался неиз¬
бежным. Он разразился в августе 1982 г, когда мексиканское правительство
365

наложило мораторий на выплату своего внешнего долга. Коммерческие банки
охватила паника. Сомневаясь отныне в платежеспособности стран "третьего мира",
они отказались пролонгировать свои краткосрочные займы. Катастрофы удалось
избежать благодаря вмешательству МВФ, который взял на себя функции управ¬
ляющего внешней заложенностью в мировом масштабе.
Разрешение кризиса задолженности стран "третьего мира" в период 80-х годов
происходило в три фазы. В течение первых лет, последовавших за мексиканским
мораторием, применялся достаточно ортодоксальный подход к борьбе с кризисом.
Первоочередной его задачей стало восстановление внешнего равновесия в каждой
стране. МВФ в сотрудничестве с Мировым банком прибег к реструктуализации
долга, сопровождаемой отсрочками кредита с условием применения упомянутыми
странами ограничительной политики, которая должна была ликвидировать бюджет¬
ный дефицит и остановить инфляцию.
Эти мероприятия МВФ позволили избежать катастрофы, но они не породили
глубокого оздоровления.
Наоборот, растущее давление процентных ставок лишь утяжелило долговое
бремя для "третьего мира". Деятельность в области предоставления международ¬
ных займов тем временем значительно замедлилась. Теперь все способствовало
переводу валютных ресурсов из стран "третьего мира" в западные государства-
кредиторы. Позитивное сальдо в 140 млрд долл. в период в 1878 по 1982 г.
уступило место негативному (в 138,3 млрд с 1982 по 1988 г.). Вследствие этого
процесс инвестирования замедлился, что ослабило потенциал роста и нанесло удар
по перспективам дальнейшего развития. Эти государства оказались во власти
порочного круга. Чтобы помочь им выйти из кризиса, секретарь Казначейства
США того времени Джеймс Бэйкер (James Baker) предложил в октябре 1985 г.
новую политику, которая предусматривала предоставление новых займов коммер¬
ческими банками и международными финансовыми институтами. Это было необхо¬
димо, чтобы восполнить недостаток внутренних накоплений и восстановить инвес¬
тиционный процесс. Частный сектор, однако, не заинтересовала эта инициатива
прежде всего из-за неблагоприятного развития политической и экономической
ситуации в странах Африки и Латинской Америки. Вместо предоставления новых
займов банки проявили больший интерес к возврату уже сделанных, сомневаясь в
кредитоспособности стран "третьего мира". В этой ситуации М. Брэди, преемник
Бэйкера, выдвинул в марте 1989 г. новый план разрешения кризиса задолженности
развивающихся стран. Американским банкам предлагались налоговые послабления
взамен на сокращение сумм долга. Используя свое верховенство в МВФ, США
также принудили Фонд выступить гарантом новых займов со стороны частных
институтов странам "третьего мира" и в случае необходимости сократить размер
своих собственных займов этим странам, что доселе было невозможным. Очевид¬
ным было намерение Брэди усилить роль управления долгом МВФ, которую тот
выполнял де-факто. Иными словами, речь шла о "коллективизации" (посредством
МВФ) решения проблемы задолженности.
Кризис, поразивший страны "третьего мира", был усилен влиянием во
внутреннем плане демографических и экологических проблем. Население планеты
увеличивалось более быстрыми темпами, чем прогнозировалось: к концу 80-х годов
оно превысило 5 млрд человек. Особенно беспокоило то обстоятельство, что
самыми быстрыми были темпы такого роста в самых бедных странах. В Азии, тем
не менее, рождаемость проявила признаки замедления, что свидетельствовало о ее
вступлении в фазу перехода1*. Такой же процесс наметился и в Латинской Америке,
но протекал он здесь гораздо медленней. Африка же, наоборот, испытала
настоящий демографический взрыв, ежегодный прирост населения составлял здесь
]*См. гл. 3.
366

3%. В основе этого явления лежали основания экономического порядка и прежде
всего состояние недоразвитости (ничего не подталкивало здесь людей на мысль
иметь меньше детей), а также социальные и культурные факторы (полигамия,
распространенная во многих государствах и рассматриваемая как признак
всеобщего уважения способность женщины рожать детей). Азия и Латинская
Америка, как мы уже видели, вступили в переходную фазу, но из-за увеличения
числа женщин, находящихся в детородном возрасте, население этих континентов
продолжало расти. Совпав с периодом экономической стагнации, этот рост еще
более усилил состояние бедности, прежде всего в Африке, где гражданские войны и
голод выражали весь ужас ситуации. На трех континентах - в Африке, Латинской
Америке и Азии - умножились экологические проблемы. Рост некоторых городов
(Мехико, например, насчитывает около 20 млн. жителей) вызвал рост загрязнения.
Вырубка и экспорт древесины ускорили уничтожение лесов в тропических зонах.
Освоение земель в устьях рек приводило к наводнениям с разрушительными
последствиями.
Последним аспектом внутреннего кризиса, жертвами которого стали страны
"третьего мира", являлась проблематичность самого развития. Экономические
трудности, с которыми столкнулись сами западные государства, сделали еще менее
уместным для многих регионов "третьего мира" применение традиционной модели
развития. Этому в немалой степени способствовали крупные инвестиции, не
оправдавшие возложенных на них ожиданий, несостоятельная помощь эконо¬
мическому развитию, недостаточная компетентность и коррумпированность цент¬
ральной и местной администрации, а также отсутствие понимания со стороны
государств Запада социальной и культурной специфики различных регионов
развивающегося мира. Более того, технический прогресс 80-х годов в развитых
государствах и одновременная приверженность стратегии традиционного развития в
большинстве государств "третьего мира" еще больше увеличили пропасть,
отделяющую эти два блока, подчеркивая всю хрупкость сотрудничества в процессе
развития как фактора интеграции в мировую экономику. Кризис теории развития
усилился недостатком материальной помощи его ходу. Предложение западных
государств отчислять в 80-х годах 0,7% своего ВНП в помощь развития стран
"третьего мира" (что и так уступало однопроцентным отчислениям 70-х годов)
оказалось невыполненным. Из-за бюджетных проблем эта цифра составила в
1989 г. в среднем лишь 0,35%.
Дезинтеграция стран "третьего мира"
Страны "третьего мира" в неодинаковой степени адаптировались к кризису, что
породило их разделение на три крупных блока: Черную Африку, Латинскую
Америку и Юго-Восточную Азию, каждый из которых имел некоторые общие
характеристики с точки зрения развития.
Практически все государства Черной Африки (территории, располагающейся
южнее Сахары) составили так называемый "четвертый мир". Рост населения в
этом регионе одновременно со стагнацией производства привел к снижению в
среднем на 2,6% уровень дохода на душу населения. В 1987 г. эта цифра составила
уже 5%. Будучи не в состоянии удовлетворить потребности своего населения в
продовольствии, эти государства постоянно становились жертвами голода. Вклад
Черной Африки в мировой торговый оборот в 1987 г. составил 1,3%, а задолжен¬
ность равнялась практически годовому объему ВНП. Кризис задолженности в
регионе усиливало действие специфических проблем, среди которых были недос¬
таток иностранных инвестиций вследствие узости внутреннего рынка, атмосфера
разрядки в отношениях между двумя супердержавами (не было причин для оказания
стратегической помощи) и ограничительная бюджетная политика европейских
государств (старые колониальные державы в этой связи сократили свою помощь
367

развитию). МВФ, выполняя функцию управляющего задолженностью, усиливал
давление на власти этих государств. Он навязывал ортодоксальную модель
оздоровления экономики и заставлял правительства тоталитарных стран проводить
политику неолиберального толка. Однако в условиях малоразвитой экономики
Черной Африки неолиберализм и приватизация не могли вызвать динамику
автономного экономического развития. Третье и четвертое Лимские соглашения,
заключенные с ЕЭС в 1984 и 1989 гг.2*, не имели особого успеха. Тем не менее, они
могли бы способствовать процессу интеграции африканской экономики в
европейскую, которая переживала фазу бурного развития. Однако преференции со
стороны ЕЭС получили другие регионы, а Черная Африка продолжала терять на
протяжении 80-х годов часть своего рынка.
Тенденция к либерализации экономики имела также последствия в поли¬
тическом плане. По примеру движений за демократию, развернувшихся в Китае,
Восточной и Центральной Европе, данный регион в 1990 г., также стал театром
студенческих демонстраций и этнических движений, вызванных авторитаризмом
военных режимов. Но еще слишком рано говорить о повороте в экономическом
развитии Черной Африки.
Латинская Америка представляла второй из трех блоков развивающихся
государств. С 40-х годов этот регион основывал стратегию своего развития ка
традиционной модели, заменяя импорт местным производством. Конкретно это
выражалось в стремлении правительств создать базу для национальной промыш
ленности, развивая сектор государственных предприятий и оказывая субсидии част¬
ным компаниям. Со временем это привело к образованию монополий, усилению
стоя бюрократии и, несмотря на рост издержек, плохому качеству продукции. Такая
модель развития, управлявшая процессом индустриализации и отдававшая приори¬
тет производству сырья, "насаждению" национальной тяжелой промышленности и
традиционным отраслям легкой промышленности, становилась постепенно неуправ¬
ляемой. В 70-х годах ей помогли выжить лишь субсидии и внешние займы.
Большинство стран Латинской Америки предприняли решительный шаг,
выбрав, в надежде справиться с кризисом, неолиберальную политику. Чили пошла
по этому пути в 70-х годах, когда генерал Пиночет принял решение о проведении
ограничительной монетарной политики, либерализации внешней торговли и
приватизации государственных предприятий. Экономика, пережив в 1982-1984 гг.
очень трудный период, постепенно восстановилась. Эта политика восстановления
сопровождалась в социальном плане высокими издержками, но позволила стране
достичь хороших результатов в области экономического развития.
К такой же модели прибегла и Мексика, когда объявила в 1982 г. о прекра¬
щении выплаты своего внешнего долга. С 1982 по 1987 г. эта страна прива¬
тизировала около 2/з государственных предприятий. Мексиканская промышленность
открылась для внешнего мира, а таможенные тарифы упали на немногим менее 7%.
Наконец, власти всячески старались поощрять иностранные инвестиции в экономи¬
ку страны. В свою очередь, страна понесла высокие социальные издержки: в
период с 1982 по 1987 г. ВНП сократился не менее чем на 16%. Бразилия выбрала
средний путь. Однако после провала четвертой попытки финансового оздоровления
правительство Фердинандо Колора решило придерживаться с 1990 г. более
ортодоксального направления политики, пронизанной принципами неолиберализма.
Социальные издержки здесь также сказываются. В настоящий момент трудно
представить, как отреагирует на это население и надо ли ожидать наступления
периода политической и экономической нестабильности.
Восточная Азия представляла собой третий блок развивающихся государств.
Многие страны этого региона - Южная Корея, Гонконг, Тайвань и Сингапур -

составили в 70-х годах подгруппу новых индустриальных экономик. В 80-х годах к
этой подгруппе стремятся развивающиеся государства—члены АСЕАН (Индонезия,
Малайзия, Сингапур и Таиланд). Таким образом, в этой географической зоне
образовался новый полюс экономического роста, на котором организация труда
оформлена по собственной иерархии. Япония, производитель современного оборудо¬
вания и высокотехнологических потребительских товаров, занимает самый высокий
ранг в этой структуре. Промежуточное место принадлежит новым индустриальным
государствам - так называемым "драконам" или "тиграм" Восточной Азии. Они
уступают Японии в сфере тяжелой индустрии, строительстве кораблей и в неко¬
торых отраслях современных потребительских товаров. Страны АСЕАН также
ориентируются в своем развитии на экспорт, они специализируются на продукции
легкой промышленности, прежде всего текстильной. Продукция, произведенная в
"драконах", начала конкурировать с японскими товарами на американском рынке.
Им удалось даже проникнуть на японский рынок, когда Япония решила
стимулировать внутренний спрос. Часто эта продукция производится на дочерних
фирмах или в филиалах японских компаний, расположенных в зоне АСЕАН. Это
объясняется разным уровнем издержек на заработную плату. Опираясь на экспорт,
страны Восточной Азии добивались успеха на протяжении всего десятилетия.
Сильная зависимость от американского рынка не позволяет им объединиться
наподобие Европейского сообщества.
Арабский мир, Индия и Китайская Народная Республика представляют собой
независимые автономные единицы с точки зрения развития. Сравнительно со
странами Латинской Америки и Восточной Азии адаптация первых к реалиям
неолиберальной экономики происходит гораздо медленней. Что же касается Китая,
его развитие было весьма динамичным до принятия весной 1989 г. ограничительных
мер и кровавого подавления студенческих волнений в июне того же года, что
нанесло значительный удар по дальнейшим перспективам роста.
Таким образом, 80-е годы характеризуются разрушением триполярной системы,
которая определяла ход мирового развития после второй мировой войны. В течение
этого десятилетия стирались грани, разделявшие эти блоки. Крах социалистических
режимов в сгранах Восточной и Центральной Европы позволяет говорить о
возможности интеграции стран этого региона к западным государствам, в то время
как некоторые из развивающихся стран, особенно из Восточной Азии, уже строят
свое экономическое развитие по западным образцам. В то же время те государства
Латинской Америки, которые привержены устаревшей собственной модели
экономического развития, а также находящиеся под влиянием бремени внешней
задолженности, остались в стороне от этого процесса. Что касается Черной
Африки, она продолжает снижать темпы собственного развития, что позволяет
говорить о ней как о "четвертом мире". Как видим, еще слишком далек тот день,
когда выражение "мировая экономика" обретет полноту своего смысла.

эпилог
Между 1945 и 1990 гг. мировая экономика испытала необычайно бурное развитие.
Она характеризовалась прежде всего удивительным экономическим ростом, плоды
которого были распределены заботами общества благосостояния. К сожалению,
после войны созидательный динамизм был не единственной чертой экономической
жизни. Последняя оставалась в зависимости от факторов циклического и струк¬
турного происхождения. Периоды кратковременного бурного развития сменялись
рецессиями. В целом это можно рассматривать как единый цикл, растянувшийся на
несколько десятилетий. Успехи первых из них стали, вместе с тем, причиной
трудностей 70-х годов. В предыдущих главах мы постарались рассмотреть весь
комплекс послевоенных событий. Для этого мы исследовали меру, в которой
случайные события - дело рук человеческих, так же, как и глубоко укоренившиеся
структурные механизмы, определяли развитие послевоенной экономики; другими
словами, каким образом факторы "удачи, свободы и необходимости" способствовали
формированию реалий нашего мира? Нашей задачей являлся как анализ, так и
простое описание последних. Анализ структурных факторов заставлял нас иногда
расширить временные рамки нашего исследования, чтобы включить сюда вторую
мировую войну, межвоенный период, а порой еще больше углубляться. Не стоит
упускать из виду и тот факт, что структурные факторы являются частью исто¬
рического развития, уходящего в глубину веков. Вот почему мы начинаем здесь
этот эпилог с попыткой интегрировать структурный анализ экономического
развития после второй мировой войны в рамки истории западного капитализма с
конца средних веков.
Капитализм торговцев, характерный для Европы с XI по XVIII столетия,
представлял собой значительный прогресс по сравнению с натуральным аграрным
хозяйством начала Средневековья*. Сеньоры и городская верхушка создали на
общественные и собственные деньги новую торговую инфраструктуру, соответст¬
вующую росту городов. Развитие на этой основе городской экономики привело к
формированию рынка, открытого для мира, что может рассматриваться как ре¬
волюционное явление. Города и поселки создавали тот капитал, который торговцы-
предприниматели могли комбинировать со своими собственными капиталами.
Динамизм торгового капитализма происходил из этой новаторской комбинации,
позволявшей создавать новые товары и услуги. Города позволили достичь более
эффективного разделения труда и стали динамичными центрами масштабного
производства для обеспечения внешних рынков. Они развивались в местах слияния
и в устьях рек, а также на пересечениях торговых маршрутов, создавая тем самым
широкую сеть коммуникаций, которая позволяла западному миру осуществлять
перевозку основной сельскохозяйственной продукции и целой гаммы ремесленной
продукции.
Успех торгового капитализма установил также новое равновесие между, с од¬
ной стороны, эффективностью городского хозяйства, а с другой - перераспреде¬
лением доходов между различными слоями населения. Последние были пред¬
ставлены знатью, торговцами-предпринимателями, аграриями, ремесленниками и
рабочими. В справедливом распределении рождались солидарность и социальный
* По этому вопросу более полную информацию см.: Van Der Wee H. Van Middeleeuwen naar Nieuwe Tijd.
370

консенсус, имевшие огромное значение для всей системы. Торговцы-предпри¬
ниматели, тем не менее, использовали свою стратегическую позицию для изме¬
нения способа распределения. Для этого они прибегли к помощи политической
власти, которой добились, установив контроль над управлением городов, а затем
заключив союз с меркантилистским государством. Ремесленники и рабочие стара¬
лись восстановить равновесие двумя способами. Прежде всего они улучшали свою
профессиональную квалификацию, чтобы увеличить объем производимой про¬
дукции, производительность и, соответственно, вознаграждение. Затем они органи¬
зовались в корпорации по специальностям. Первоначально эти ассоциации дейст¬
вовали как частные организации, целью которых было улучшение условий труда и
увеличение заработной платы. Позднее, добившись определенных успехов, они
получили официальный статус. Вследствие этого корпоративизм стал двигателем
промышленного развития городов, основными принципами которого являлись
принципы солидарности и участия. Во всех отраслях корпорации ремесленников
гарантировали своим членам высокую и равную заработную плату, так же как и
право участвовать в принятии решений. Совместно с организациями торговцев и
властями они составили основу консультативной системы в рамках городской
экономики.
Постепенно на первое место выдвигалась продукция с большей добавленной
стоимостью, которая позволяла иметь повышенное вознаграждение ремесленникам
и их подмастерьям. Но в результате усилий, предпринятых для поддержки качества
товаров и услуг, количество регламентаций в профессиональной сфере увеличилось
и стало препятствовать инновациям. Корпорации, чтобы сохранить свои доходы,
стали проявлять монополистические и протекционистские тенденции, которые не
замедлили сказаться на принятии решений политического и социально-эконо¬
мического характера в городах, а затем в торговых государствах. В то же время
исчезла и солидарность в рядах ремесленников: мастера прибирали к рукам боль¬
шую часть прибыли и власти в ущерб подмастерьям и ученикам. Окостенелость и
неэффективность этих структур приобрели общий характер. Торговцы-предпри¬
ниматели начали изыскивать другие способы повышения эффективности. Про¬
изводство стандартизированной продукции было перенесено за город, где имелось
большое число скрытых безработных, уровень заработной платы был низок, а
корпоративистские организации отсутствовали. В сфере организации промыш¬
ленности вне городов был достигнут значительный прогресс. В основном этого
удалось добиться за счет системы "субподрядов". Производительность труда уве¬
личилась. От этого в первую очередь выиграли занятые в производстве сельские
жители. Таким образом, в Европе распространилась первая форма современной
промышленности, которая известна в технической литературе как "прото¬
индустрия".
С другой стороны, многие города успешно преодолевали эти трудности.
В основе технологических инноваций лежала механизация промышленного про¬
изводства, которая, в свою очередь, предполагала рост концентрации рабочих рук и
оборудования на больших заводах. Такой прогресс был, очевидно, возможен лишь в
рамках собственно городской экономики. Теперь промышленники строили заводы в
центрах городов и поселков, которые в XIX в. стали очагом индустриального роста.
Механизированные промышленные предприятия и процветающие города составили
фундамент индустриального капитализма.
Более высокая эффективность промышленного капитализма была результатом
не только технологического прогресса. Преимущества в области организации также
сыграли свою роль. Постепенно промышленник, homo novus девятнадцатого века,
занял место торговца-предпринимателя. Одновременно происходила широкая реор¬
ганизация, основанная на принципах рыночной, либеральной и открытой экономики.
Этот новый экономический порядок был установлен национальными правительст¬
371

вами совместно с промышленной и финансовой буржуазией, которая уже в зна¬
чительной мере контролировала систему политической и экономической власти
государства. Система рационального планирования современного промышленного
предприятия выигрывала от существования рациональной системы свободного
рынка, о нормальном функционировании которой заботились правительства и бур¬
жуазия. Промышленный капитализм, имея целый ряд успехов в течение XX в.,
постепенно трансформировался в исключительно сложную сеть различных родов
деятельности. На этой стадии процесс рационализации получил новый импульс,
порожденный развитием планирования, с одной стороны, на предприятии, которое
состояло из множества отделений, с другой - в национальном масштабе.
Промышленный капитализм характеризовался новым нарушением равновесия
между эффективностью и равенством. Он никогда бы не был в состоянии заменить
сельскую промышленность, если бы не опирался на поддержку трудящихся классов,
в особенности тех, которые пострадали от дезиндустриализации городов. Для
некоторых категорий квалифицированных и неквалифицированных работников
механизированные отрасли промышленности, появившиеся в городах, предостав¬
ляли возможность получить новые рабочие места и улучшить производительность
труда, что им было выгодно. Однако промышленники постепенно усиливали свои
позиции как в экономической, так и в политической сферах и использовали их для
получения большей прибавочной стоимости, полностью нарушив тем самым процесс
распределения. Работники достаточно медленно реагировали на это, но, в конечном
итоге, смогли противостоять хозяевам, создав сначала частные профессиональные
союзы, а затем и официальные, признанные государством. В промышленно раз¬
витых странах Запада вновь была возрождена концепция солидарности и со¬
циальной справедливости. На национальном уровне это привело в долгосрочной
перспективе к созданию экономики согласия и участию представительных орга¬
низаций рабочих в централизованном планировании и государственном управлении.
Государство уже не довольствовалось заботой о гармоничном развитии рынка, а
получило гораздо большие полномочия. Посредством централизованного планиро¬
вания и под пристальным вниманием социальных партнеров оно стремилось рацио¬
нализировать экономическую активность, нацеленную на максимизацию роста, и
более равномерно распределяя доходы посредством механизмов трансфертных
платежей.
На Западе смешанная экономика, таким образом, функционировала как
неомеркантилистская система. Бесспорно, она интегрировала множество факторов
прогресса в области организации: в принципе планирование максимизирует произ¬
водство, устраняя препятствия на макроэкономическом уровне. В то же время пла¬
нирование порождало бюрократизацию и инерцию, что сводило к нулю преиму¬
щества планирования. Отраслевые интересы усиливали свое влияние, регламен¬
тация становилась более обременительной, в то время как протекционистские и
консервативные тенденции усиливались. Чтобы компенсировать потерю эффектив¬
ности, которая сопровождалась излишней централизацией, в ход пошли инстру¬
менты микроэкономики. Неолибералы стремились ограничить государственное
влияние и восстановить механизмы свободного рынка. Но они не учли того обстоя¬
тельства, что невозможно просто так вернуться в прошлое, как по техническим
причинам (восстановление экономической структуры, аналогичной той, которая
существовала в XIX в., представляется невозможной), так и вследствие общего
принятия принципа солидарности, который воспрепятствовал бы этому. Некоторые
экономисты и политические деятели левой ориентации, которые первоначально
были безоговорочно убеждены в правильности принципов централизованного плани¬
рования и питали себя иллюзией "рационального утогарма", также сконцент¬
рировали внимание на проблемах микроэкономического характера. Теперь они уже
выступали за децентрализованное планирование, другими словами, за участие
372

рабочих в планировании на уровне отдельных предприятий и целых регионов.
Таким образом, на смену "рациональному утопизму" пришел утопизм "поэтический":
если излишнее централизованное планирование разрушало свободу и созида¬
тельную активность, децентрализованная модель, напротив, поддерживала рацио¬
нальность последнего, сохраняя тем самым ценности демократии.
К сожалению, "поэтический утопизм" скрывал в себе трагический парадокс.
Применительно к достаточно простой по своему характеру модели индустриального
общества XIX в. привлечение работников к управлению производством выглядело
возможным с точки зрения организации, но в подавляющем большинстве случаев
предприятия имели авторитарную структуру управления. В рамках крайне слож¬
ного современного индустриального и технологического общества, несмотря на то,
что привлечение работников к управлению и даже рабочее самоуправление стало
политически возможным, предложения на этот счет не воспринимались всерьез по
соображениям организационного характера. Реальностью была лишь передача
представительных функций квалифицированным лидерам профсоюзов и руково¬
дителям предприятий. Но в этих условиях концепция рабочего самоуправления
теряла свою основу, что именно и происходило в последние часы корпоративизма.
К тому же не являлась ли общая тенденция децентрализации в духе ссЛшдарности
простым возвратом к корпоративизму XVII и XVIII столетий? Уменьшение ве¬
личины производственных единиц на национальном, региональном, отраслевом
уровнях, а также в рамках предприятия предоставляет богатый потенциал для
эффективного управления и творческой активности. Однако, если рассматривать
этот феномен в контексте принципов солидарности, можно смело констатировать,
что они способствуют парцеллизации отраслевых интересов и усилению пара¬
лизующего влияния протекционизма и консерватизма, элементов, присущих пове¬
дению относительно малых групп. Вот почему сохраняется значительный скеп¬
тицизм перед оптимизмом, который демонстрировали экономисты и политические
деятели левой ориентации. Этот новый приоритет групповых интересов создал на
Западе некоторую атмосферу "конца режима" (fm de regime). В демократических
системах это неминуемо вело к взаимной ревности, соперничеству и компромиссам,
другими словами, к косности, протекционизму и консерватизму. Более того, в этой
атмосфере "конца режима" оказался весь индустриальный западный мир, а не
только отрасли городской промышленности, как это было в XVIII в., и это делало
ситуацию более драматической.
В 70-х годах промышленники агрессивно реагировали на это усиливающееся
удушение. Так же как торговцы-предприниматели XVIII столетия перенесли свою
промышленную деятельность в сельскую местность, современные ТНК заинте¬
ресовались странами "третьего мира" и, в частности, новыми промышленными
государствами. Там масштабы безработицы, официальной и скрытой, были
таковы, что уровень заработной платы мог поддерживаться на довольно низком
уровне, в то время как приход иностранных компаний всячески приветствовался,
так как последние создавали новые доходы и внедряли технику современного
производства. Деятельность профсоюзов в этих странах была слабой или вообще
неощутимой. В целом планирование ТНК не могло быть расстроено прави¬
тельствами стран "третьего мира". В то же время компании уходили от контроля
правительств западных государств. Они оказывались в состоянии восстановить
либеральный режим мировой экономики. В этих условиях планирование оставалось
под контролем крупных компаний, подвергаясь давлению рыночной конкуренции.
ТНК также сумели улучшить эффективность собственного промышленного произ¬
водства ценой принципа солидарности западной экономики. Угроза новой деиндуст¬
риализации на Западе, сложившаяся в результате такого развития, уже не огра¬
ничивалась городами, а распространилась довольно широко, особенно затронув
старые промышленные регионы.
373

Стратегия, принятая ТНК для восстановления эффективности в промышлен¬
ности, представляла угрозу для регионов Запада с традиционной промышлен¬
ностью. Способствовала ли она установлению нового мирового экономического
порядка? Стала ли она причиной столь же глубоких изменений подобно тем,
которые происходили в XVIII и XIX вв.? В то время расширенное развитие
промышленности в сельской местности открыло путь для промышленной революции
и появлению рыночной экономики. Могла ли привести к схожим изменениям
индустриализация "третьего мира", опираясь на этот раз на общее равновесие
между эффективностью и справедливостью?
Последний вопрос имеет особенную актуальность. Если Запад не примет этот
вызов, он не будет иметь будущего. Современное усиление протекционизма дает
основание полагать, что он не поднял перчатку такого вызова. Принятие про¬
текционистских мер лишь усилило чисто оборонительные и консервативные тен¬
денции, присутствующие в экономике. Если Запад в целом или частично продолжит
уступать территорию, он постепенно будет изолирован от динамичных сил,
действующих в современном мире, что неминуемо приведет к его экономическому
закату. Если же Запад постарается ответить на этот вызов, заменив национальную
протекционистскую политику на протекционизм в мировом масштабе, скрывшись за
стенами, воздвигнутыми на границах нескольких крупных континентальных блоков,
это представляет не меньшую опасность. Такой процесс придаст автаркии еще
большее значение. Уменьшения размеров производственных единиц, повсеместно
происходящего вместе с протекционизмом в национальном масштабе, можно было
бы избежать, тогда как основные отрасли сохранили бы свой динамизм, а более
слабые отрасли в то же время могли быть защищены от конкуренции ин¬
дустриализирующихся стран "третьего мира". Стратегия такого рода, основанная
на создании защищенных блоков, в действительности представляла собой воз¬
вращение к меркантилистской системе старого режима с той лишь разницей, что
вместо одного государства-нации создавалась их группа. Этот неомеркантилизм был
бы не менее опасен для мира, чем меркантилизм XVII и XVIII столетий. Напротив,
масштабная экономика, которую позволила бы создать подобная система, содер¬
жала бы в себе гораздо больший потенциал концентрации власти, чем какая бы то
ни была форма национализма.
Если Запад решит принять вызов и участвовать в новой экономической
революции, развернувшейся в мире, он располагает для этого большими преиму¬
ществами и огромными ресурсами. Как может Запад интегрировать процесс
индустриализации "третьего мира" в свое собственное развитие? Как может он
сделать так, чтобы этот динамизм способствовал становлению нового между¬
народного экономического порядка? Решение располагается на двух уровнях: на
уровне материальных потребностей человечества и на уровне его жизненных
нужд.
Что касается материального развития, новый международный экономический
порядок предполагает переход от национального планирования на уровень пла¬
нирования наднационального. Наднациональное централизованное планирование
необходимо для сохранения эффективности и солидарности во всей мировой си¬
стеме. Так же как в XIX в. национальные правительства способствовали созданию
и поддержке либеральной экономики, сегодня эффективная международная власть
должна создать из мировой экономики систему открытого рынка (при необходи¬
мости в несколько этапов, как это предлагали некоторые). Механизмы такого
международного централизованного планирования должны будут интегрировать
фактор рыночного измерения, поскольку именно феномен недостаточности может
максимизировать экономическую эффективность. Чтобы в достаточной степени
ответить на эти мировые нужды, ресурсы планеты должны быть использованы
бережно.
374

Стоит, наконец, признать, что планирование в международном масштабе пред¬
полагает большее, чем просто обеспечение максимальной эффективности. В совре¬
менном мире невозможно игнорировать концепцию солидарности, и следует опреде¬
лить для нее место в новом международном экономическом порядке. Междуна¬
родная власть ставила бы целью применение конкретных мер по улучшению
распределения богатства и доходов. Первым приоритетом в этом отношении
пользовалась бы идущая в "третьем мире" индустриализация. Это означает, что
необходимо поставить ТНК под контроль международного планирующего органа.
Последний должен принять на вооружение динамичную стратегию развития.
Недостаточно реорганизовать процесс индустриализации в мировом масштабе,
обеспечив Запад монополией на промышленные инновации и на бурно развиваю¬
щиеся отрасли, а также позволив нескольким государствам "третьего мира" про¬
биться в промежуточную группу, в то время как остальные должны были зани¬
маться механизированным аграрным производством в большом и малом масштабах.
Реальная динамичная политика предоставила бы всем странам долговременную
возможность приобрести постиндустриальную структуру. Международный плани¬
рующий орган должен обеспечить достаточную гибкость системе, чтобы все
государства могли бы реализовать свои надежды в области развития.
Не является ли создание подобной планирующей системы утопией? Во всяком
случае, в этой ситуации возникают сложные проблемы разного порядка. При¬
менение динамичной политики развития предполагает, что в ближайшее время
мировая экономика не будет функционировать с максимальной эффективностью.
В глобальном масштабе это облегчит справедливое распределение результат.ов
экономической деятельности, что дает основания надеяться на то, что в дол¬
госрочной перспективе эффективность достигнет нормального и даже высокого
уровня. Не легко, конечно, совместить настоящие и будущие интересы, необходимо
также учитывать непредвиденные человеческие факторы. Предположив даже, что
международное планирование позволит построить новый международный порядок, а
технологическое знание, физический и человеческий капитал равномерно распре¬
деляется по всему миру, некоторые страны, безусловно, столкнутся с большими
проблемами по сравнению с другими. Это связано с неравенством в обеспечении
природными ресурсами. Страны, которые не располагают источниками энергии и
сырья, должны продолжать их импорт, который будут финансировать от экспорт¬
ных поступлений. Это предполагает поддержание нреимуществ в области техноло¬
гии и инноваций некоторыми странами перед другими. Но эта гипотеза идет вразрез
с новым видением мира, которое опирается на равенство.
Последний пункт связан с вопросом о том, в состоянии ли система планирования
удовлетворить все требования. Не приведет ли описанная нами растущая
сложность мировой экономики к институциональной неповоротливости любой меж¬
дународной власти? Если планирование улучшит равновесие между эффектив¬
ностью и справедливостью, не парализует ли одновременное усиление инсти¬
туализации творческие возможности на уровне общества и индивида? Кто способен
остановить или замедлить этот процесс? Тоталитарные режимы консервативны по
своей природе; другими словами, они имеют стойкую тенденцию к установлению
бюрократического контроля и не обладают никакими эффективными средствами по
проверке контролеров. Западная политическая демократия, в принципе, лучше
адаптирована к этой миссии, но и она не застрахована от феномена развития
институционального склероза. Профессиональные, особенно представительные
организации имеют хороший шанс направлять в свою пользу политическую власть.
Они часто принадлежат к традиционным экономическим секторам, вследствие этого
консервативные тенденции распространяются в политической системе и проникают
на международный уровень.
При создании нового международного экономического порядка необходимо не
375

только учитывать удовлетворение материальных запросов, но также и таких
человеческих потребностей, как свобода, ответственность и субъективный опыт,
присущий каждому человеческому существу.
Фред Хирш (Fred Hirsch) выявил конфликты, разделяющие материальные и
социальные аспекты роста1. По мере исчезновения недостатка материальных благ
распространяется неудовлетворенность в социальном и индивидуальном аспектах,
которая все больше осложняет использование материального благосостояния.
Человеку свойственно рассматривать улучшение своего жизненного уровня не в
абсолютном измерении, но в зависимости от его прошлого. Эта установка лежит в
основе новой формы конкуренции по поиску более высоких социальных позиций,
роста доходов, расширения благосостояния, сохраненного для привилегированных
групп. Результатом этого стало огромное расточительство, потому что необходи¬
мая инфраструктура для приспособления к этой конкуренции постоянно требовала
новых инвестиций по расширению предложения не слишком необходимых товаров и
услуг. Более того, эта ситуация способствовала проникновению неравенства.
Решение лежит за пределами материальных желаний в духовном измерении жизни
или религиозной философии.
Область знаний находится во власти тех же конфликтов. Даже если рас¬
пределение доходов, опирающееся на компромисс с принципом эффективности,
позволит устранить или значительно уменьшить конфликт, противопоставляющий
тех, кто имеет, и тех, кто не имеет, это не приведет к решению всех проблем.
В условиях сложной экономики конца XX в. новый конфликт развивается между
теми, кто знает, и теми кто не знает. Речь идет о новой причине для обид и
недовольства, которую не может устранить более справедливое распределение
материальных доходов.
Ни частный капитализм, ни капитализм социализированный, даже если по¬
следний сможет объединить эффективность и "социализм с человеческим лицом", не
смогут, в конечном итоге, разрешить фундаментальные противоречия, выявленные
Даниэлом Беллом (Daniel Bell)2. Если же две формы капитализма в своих попытках
создать универсальную и оптимальную систему социального порядка станут связы¬
вать этот процесс исключительно с материальным благосостоянием, они будут
неизбежно наталкиваться на неразрешимое противоречие. Для максимального
удовлетворения материальных запросов они будут должны апеллировать к трудо¬
любию, воздержанности и самодисциплине активного населения - ценностей, кото¬
рые общество изобилия (массового потребления и продолжительного свободного
времени) постепенно разрушает. Вот почему нельзя ждать, что системы общест¬
венного порядка, основанные на максимизации материального благосостояния и не
дающие индивиду никакой возможности духовного и экзистенциального расцвета,
будут в состоянии снять социальные напряжения, которые они породили.
Некоторые приверженцы смешанной экономики или экономики социалис¬
тической считали, что императивное в своей основе планирование, применяемое
предприятиями, государством или международной властью, обеспечит макси¬
мальную эффективность, что позволит в достаточной степени удовлетворить
человеческие требования. В действительности же этот рациональный утопизм
неизбежно ведет к эксплуатации и злоупотреблениям, с одной стороны, и к бюро¬
кратической инерции и отчуждению - с другой. Децентрализованное планирование,
полагали другие, обеспечит максимальную свободу и творческую активность,
удовлетворив все чаяния человека. В действительности же этот поэтический
утопизм в своих крайних формах ведет к хаосу, появлению избранных эгоцент¬
ричных интересов и косностей3.
Решение этих конфликтов лежит не только в поиске компромисса на социаль¬
ном уровне и достижении общего материального благосостояния. Необходимо нечто
большее. Новый мировой порядок возникнет не посредством социальных систем,
376

его должен творить человек. Это означает, что он, скорее, может быть не резуль¬
татом внешних революций, а плодом изменений ценностей и установок человека.
Слияние классической и иудейскохристианской цивилизации в период средних веков
породило развитие, которое и создало основы современного индустриального
общества. Но сегодня, как представляется, западная идеология несколько утратила
свой динамизм. Для будущего необходима новая внутренняя революция, так же как
и новая идеология, которая сможет придать новый импульс общему развитию.
Запад располагает необходимыми материальными и духовными ресурсами для того,
чтобы играть здесь роль новатора. Он способен открыть путь, ведущий к лучшим
временам, где рациональность, справедливость и творчество могли бы сосущест¬
вовать в гармонии. Таков последний вызов.
1 Hirsch F. Social Limits to Growth.
2 Bell D. Cultural Contradictions of Capitalism. P. 35-84.
3 Ladriere J. Vie sociale et destinee. P. 211-225.

БИБЛИОГРАФИЯACCORD GÉNÉRAL SUR LES TARIFS DOUANIERS ET LE COMMERCE: voir GATT
ADAMS J. (directeur de publication), The Contemporary Internationul Economy. A Reader, St. Martin's Press,
New York, 1979.
ADAMS T.F.M., HOSHII., A Financial History of the New Japan, Kodansha, Tokyo, 1972. [Financial History]
ADRIAANSEN W.L.M., Overheid en multinationale onderneming, Stenfirt Kroese, Leiden, 1978. [Overheid en
multinationale onderneming]
ALLEN G.C., Japan's Economie Expansion, Oxford U.P., Londres, 1969 (3). [Japan's Economie Expansion]
ALLEN G.C., A Short Economie History of Modem Japan, 1867-1937, Allen & Unwin, Londres, 1972 (3).
[Economie History of Modem Japan]
ALLEN R.L., WALTER I., "The Formation of U.S. Trade Policy: Retrospect and Prospect", in The Bulletin, New
York University, Graduate School of Business Administration, Institute of Finance, nos 70-71, février 1971,
64 p. ["U.S. Trade Policy"]
ALPERT P., Twentieth Century Economic History of Europe, Schuman, New York, 1951. [Economic History of
Europe]
ALTHUSSER L. (et al.), Lire le capital, Maspéro, Paris, 1965. [Lire le capital]
AMACHER R.C., HABERLER G., WILLETT T.D. (directeurs de publication), Challenges to a Liberal
International Economic Order, AEI, Washington DC., 1979. [Liberal International Economic Order]
AMERICAN ENTERPRISE INSTITUTE (directeur de publication), Food and Agricultural Policy, AEI,
Washington DC., 1977.
AMIN S., Le développement inégal. Essai sur les formations sociales du capitalisme périphérique. Minuit,
Paris, 1973. [Le développement inégal]
AMIN S., "Self-reliance and the New International Economie Order", in Monthly Review, vol. 29, n° 3, juillet-août
1977, p. 1 à 21. ["Self-reliance"]
ANDRIESSEN J.E., "De economische groei in Nederland. Een terugblik over de jaren '50 en enig perspectief voor
de jaren '60", in Maandbericht, Bankierskantoor Mendes Gans, Amsterdam, janvier-février 1962, 64 p. [De
economische groei in Nederland]
ANSIAUX H.J.N., DESSART M., Dossier pour l’histoire de l'Europe monétaire, 1958-1973, Vander-
Nauwelaerts, Paris-Bruxelles-Louvain, 1975. [L'Europe monétaire]
ARCHIBUGI F., "A Progress Report: the "Quality of Life" in a Method of Integrated Planning", in Socio-
Economic Planning Sciences, vol. 8, n° 6, décembre 1974, p. 339 à 345. ["A Method of Integrated
Planning"]
ARCHIBUGI F., "Capitalist Planning in Question’’, in HOLLAND S. (directeur de publication), Beyond
Capitalist Planning, Blackwell, Oxford, 1978, p. 49 à 68. ["Capitalist Planning"]
ARNDT H.W., Die Konzentration in der Wirtschaft (Schriften des Vereins für Sozialpolitik, vol. 20, nos 1 & 2),
Duncker & Humblot, Berlin-Munich, 1971. [Konzentration in der Wirtschaft]
ARNDT H.W., The Rise and Fall of Economic Growth', a Study in Contemporary Thought, Longman Cheshire,
Melbourne, 1978. [Economic Growth]
ARNOLD E. (directeur de publication), Population Decline in Europe: Implications of a Declining of Stationaiy
Population, Conseil de l'Europe, 1978. [Population Decline in Europe]
ATLANTIC COUNCIL OF THE U.S. (THE), GATT Plus: A Proposal for Trade Reform (Report of the Special
Advisory Panel to the Trade Committee of the Atlantic Council of the U.S.), Washington DC., 1975. [GATT
Plus]
ATTALI J., La parole et l'outil, PUF, Paris, 1975. [La parole et l’outil]
BACON R. et ELTIS W., Britain's Economie Problem-. Too Few Producers, MacMillan, Londres, 1976.
[Britain's Economic Problem]
BAECK L., De westerse économie in groei en crisis. De Nederlandsche Boekhandel, Anvers, 1979. [De westerse
economic]
BAFFI P., "Monetary Developments in Italy from the War Economy to Limited Convertibility, 1935-1958", in
Banca Nazionale del Lavoro Quarterly Review, vol. 47, décembre 1958, p. 399 à 483. ["Monetary
developments in Italy"]
BHÖjiHorpatjmsi aaeTca b nojtHOM cooTBeTCTBtnr c opnrnnajiOM. B KBajtpantbix cKOÔKax npHBCnenbi
cOKpameHHbie na-manna paôOT, ncnojtb3yeMbie b khhi c.
378

BAIROCH P., Le Tiers Monde dans l'impasse. Le démarrage économique du XVIIIe au XXe siècle, Gallimard,
Paris, 1971. [Le Tiers Monde dans l'impasse]
BALASSA B., "Whiter French Planning?"], in The Quarterly Journal of Economics, vol. 79, n°4, novembre 1965,
p. 537 à 554. ["French Planning?’’]
BALASSA B., "Export Incentives and Export Performances in Developing Countries: a Comparative Analysis", in
Weltwirtschaftliches Archiv, vol. 114, 1978, p. 24 à 61. ["Export Incentives"]
BALASSA B., "World Trade and the International Economy: Trends, Prospects and Policies", in BALASSA B.
(et al.), World Trade: Constraints and Opportunities in the 80's, The Atlantic Institute for International
Affairs, Paris, 1979, p. 43 à 70. ["World Trade and the International Economy"]
BALDWIN R.E., Non-Tariff Distortions of International Trade, Brookings, Washington DC., 1970. [Non-Tariff
Distortions]
BALOGH T., "Britain's Planning Problems", in HOLLAND S. (directeur de publication), Beyond Capitalist
Planning, Blackwell, Oxford, 1978, p. 121 à 136. ["Britain's Planning Problems"]
BANDT J. DE, BOS H.C. (et al.), The World Economy in Transition. A Tripartite Report by Seventeen
Economists from the European Community, Japan and North America, Brookings, Washington DC., 1975.
[The World in Transition]
BANQUE DES REGLEMENTS INTERNATIONAUX, Rapport annuel 1975, Bâle, 1975. [Rapport annuel
1975],
BANQUE INTERNATIONALE POUR LA RECONSTRUCTION ET LE DÉVELOPPEMENT: voir BANQUE
MONDIALE.
BANQUE MONDIALE, Rapport sur le développement dans le monde 1978, Banque mondiale, Washington,
D.C., 1978. [Rapport sur le développement 1978]
BANQUE MONDIALE, Commodity Trade and Price Trends (1978 Edition) (Document of the World Bank,
Report n°EC-166/78), Banque mondiale, Washington, D.C., 1978. [Commodity trade, 1978 Edition]
BANQUE MONDIALE, Rapport sur le développement dans le monde 1979, Banque mondiale, Washington,
D.C., 1979. [Rapport sur le développement 1979]
BANQUE MONDIALE, Rapport sur le développement dans le monde 1980, Banque mondiale, Washington,
D.C., 1980. [Rapport sur le développement 1980]
BARNES W.G., Europe and the Developing World, Chatham House, Londres, 1967. [Europe and the Developing
World]
BARRET M., GREENE M.L., "Special Drawing Rights: a Major Step in the Evolution of the World's Monetary
System", in Federal Reserve Bank of New York, Monthly Review, vol. 50, n°l, janvier 1968, p. 10 à 13.
["Special Drawing Rights"]
BATTELLE MEMORIAL INSTITUTE (directeur de publication), Explor-Multitrade Data Bank, Columbus
Laboratories, Columbus (Ohio), s.d. [Explor-Multitrade Data Bank]
BAUM W.E., The French Economy and the State, Princeton UP, Princeton, 1958. [The French Economy]
BAYLISS B.T., European Transport, Ministry of Transport, Londres, 1965. [European Transport]
BEAVER S.E., Demographie Transition Theory Reinterpreted, D.C. Heath & Co., Lexington (Mass.), 1975.
[Demographic Transition Theory]
BECKER Q., Human Capital. A Theoretical and Empirical Analysis with Special Reference to Education, New
York, 1964. [Human Capital]
BECKERMAN W. (directeur de publication). The Labour Government's Economic Record, 1964-1970,
Duckworth, Londres, 1972. [Labour Government's Economic Record]
BELGIUM, "Het verloop van de bestaansvoorwaarden in België sedert het einde van de tweede wereldoorlog", in
Tijdschrift van de Nationale Bank van België, 52, vol. 2, n°4, octobre 1977, p. 3 à 25. ["Het verloop van de
bestaansvoorwaarden in België"]
BELIEN A., De invloed van de economische ontwikkeling op de inkomensengelijkheid in België, Centrum voor
Economische Studiën, Louvain, 1974. (ronéotypé) [Inkomensongelijkheid in België']
BELIEN A., KESENNE J., TAVERNIER K., De relatie tussen inkomenshoogte en inkomensongelijkheid: een
empirische verificatie van een hypothese op basis van de Franse en Duitse situatie, Centrum voor
Economische Studiën, Louvain, 1974. (renéotypé) [Inkomenshoogte en inkomensongelijkheid]
BELL D., KRISTOL I. (directeurs de publication), Capitalism Today, Basic Books, New York, 1971. [Capitalism
Today]
BELL D., The Cultural Contradictions of Capitalism, Basic Books, New York, 1976. [Cultural Contradictions
of Capitalism]
BELL G., The Euro-dollar Market and the International Financial System, MacMillan, Londres, 1973. [The
Euro-dollar Market]
BENARD J., "Le Marché Commun Européen et l’avenir de la planification française”, in Revue Economique.
vol. 15, n°5, septembre 1964, p. 756 à 784. ["La planification française"]
BEN-DAVID J., Fundamental Research and the Universities, OCDE, Paris, 1968. [Fundamental Research]
BERGSTEN C.F., Completing the GATT: Toward New International Rules to Govern Export Controls (British-
North American Committee, October 1974), [Completing the GATT]
BERGSTROM V., SODERSTEN J., "Industrial Growth and the Distribution of Incomes. A Conflict of Goals for
Economic Policy", in Skartdinaviska Enskilda Banken Quarterly Review, n°3, 1972, p. 98 à 108. ["Industrial
Growth and the Distribution of Incomes"]
379

BERLE A.A. Jr., The 20th Century Capitalist Revolution, New York, 1954. [Capitalist Revolution]
BERNSTEIN E.M., "The Gold Crisis and the New Gold Standard", in Quarterly Review and Investment Survey,
1958, p. 1 à 12. ["The Gold Crisis")
BERTELMAN T. (et al.), Resources, Society and the Future, Secretariat for Future Studies, Stockholm, 1980.
[Resources, Society]
BHAGWATI J.N. (directeur de publication), The New International Economic Order, the North-South Debate
(MIT Bicentennial Studies), MIT Press, Cambridge (Mass.), 1977. [The North-South Debate]
BLACKHURST R., MARIAN N., TUMLIR J., Trade Liberalization, Protectionism and Interdependence,
GATT, Genève, 1977. [Trade Liberalization]
BLACKHURST R., MARIAN N., TUMLIR J., Adjustment, Trade and Growth in Developed and Developing
Countries, GATT. Genève, 1978. [Adjustment, Trade and Growth]
BLAIR J.M., The Control of Oil, MacMillan, Londres, 1977. [Control of Oil]
BLANDOW G.E., "Agricultural Production, Prices and Costs: How have the farmers fared?", in AMERICAN
ENTERPRISE INSTITUTE, Food and Agricultural Policy, AEI, Washington DC., 1977. ["Agricultural
Production")
BLOCK F.L., The Origins of International Economic Disorder. A Study of United States International Monetary
Policy from World War II to the Present, Berkeley UP, Berkeley, 1977. [Origins of International Economic
Disorder]
BOHI D.R., RUSSELL M., Limiting Oil Impacts'. An Economic History and Analysis, Johns Hopkins UP,
Baltimore, 1978. [Limiting Oil Impacts]
BOHNING W., The Migration of Workers in the United Kingdom and the European Community, Oxford UP,
Oxford, 1972. [Migration of Workers]
BÖHNING W., MALLAT D., The Effects of the Employment of Foreign Workers, OCDE, Paris, 1974.
[Employment of Foreign Workers]
BOLL F., "Le processus d'intégration monétaire des six: 1968-1972", in Civisme Européen, vol. 2, n°2, juin
1972. ["Le processus d'intégration monétaire")
BORN K.E., "Government Action against the Great Depression", in VAN DER WEE H. (directeur de publication),
The Great Depression Revisited. Essays on the Economics of the Thirties, Martinus Nijhoff, La Haye, 1972,
p. 45 à 58. ["Government Action against the Great Depression")
BORNSTEIN M. (directeur de publication), Economic Planning, East and West, Ballinger, Cambridge (Mass.),
1975.	[Economic Planning]
BOSERUP E., Evolution agraire et pression démographique, Flammarion, Paris, 1970. [Evolution agraire]
BOSERUP E., "Food Supply and Population in Developing Countries. Present Status and Prospects", in ISLAM
I. (directeur de publication), Agricultural Policy in Developing Countries, MacMillan, Londres, 1974, p.
164-176. ["Food Supply")
BOWMAN M.J., "Schultz, Divison and the Contribution of 'eds' to National Income Growth", in Journal of
Political Economy, vol. 72, octobre 1964, p. 450 à 464. ["Schultz, Divison")
BRAND W., "Het Oostblok en de internationale economische orde", in Economische Statistische Berichten,
vol. 65, n°3257, 4 juin 1980, p. 652 à 656. ["Het Oostblok"]
BRANDT W., North-South: A Programme for Survival. Report of the Independent Commission on International
Development Issues under the Chairmanship of Willy Brandt, Pan Books, Londres-Sydney, 1980. [North-
South: A Programme for Survival]
BRAUN E., MCDONALD S., Revolution in Miniature: the History and Impact of Semiconductor Electronics,
Cambridge UP, Cambridge, 1978. [Revolution in Miniature]
BRAUN F., "L'inventaire statistique des investissements étrangers en Europe", in Les investissements étrangers en
Europe, Séminaire organisé par l'Institut d'Administration des entreprises de l'Université de Paris et de
gestion des entreprises, Dunod, Paris, IX. 1968, 267 p. ["L'inventaire statistique des investissements
étrangers")
BREEDVELD D.C., "Nieuwe stappen op weg naar een vrij intra-Europees Goederenverkeer", in De Economist,
vol. 103, n°9, septembre 1955, p: 597 à 619. ["Naar een vrij intra-Europees Goederenverkeer")
BRITISH GOVERNMENT (directeur de publication), White Paper on Financial and Economie Obligations of the
National Industries, Londres, 1961.
BRITISH GOVERNMENT (directeur de publication), White Paper on National Industries, Londres, 1967.
BRONDEL G., MORTON N., "Energy Policy", in COFFEY P. (directeur de publication), Economie Policies of
the Common Market, MacMillan, Londres, 1979. ["Energy Policy")
BRONFENBRENNER M. (directeur de publication), Is the Business Cycle Obsolete? (Based on a Conference of
the Social Science Research Council Committee on Economic Stability), Wiley, New York, 1969. [Business
Cycle]
BROOKINGS INSTITUTION (directeur de publication), Conference on World Inflation, Brookings Instituion,
november 21-23, 1974, Brookings, Washington DC., 1974.
BROOKS H„ "What's Happening to the U.S.-Lead in Technology?", in Harvard Business Review, mai-juin,
1972, p. 110 à 118. ["U.S.-Lead in Technology")
BROWN C.P., The Political and Social Economy of Commodity Control, MacMillan, Londres, 1980.
[Commodity Control]
380

BROWN G.M., FIELD B., "The Adequacy of Scarcity Measures for signaling the Scarcity of Nation Resources",
in SMITH V.K. (directeur de publication), Scarcity and Growth Reconsidered, Johns Hopkins UP,
Baltimore, 1979, p. 218 à 248. ["Scarcity Measures"]
BROWN L.R., By Bread Alone, Pergamon Press, Oxford, 1975. [By Bread Alone]
BROWN M. (directeur de publication), The Theory and Empirical Analysis of Production, National Bureau of
Economic Research, Columbia UP, New York, 1967.
BROWN M., CONRAD A., "The Influence of Research and Education on CES Production Relations", in
BROWN M. (directeur de publication), The Theory and Empirical Analysis of Production, Columbia UP,
New York, 1967. ["The Influence of Research”]
BROWN W.M., "World Afloat: National Policies Ruling the Waves” {Essays in International Finance, n°l 16),
Princeton UP, Princeton, 1976. ["World Afloat"]
BRUGMANS H., L'idée européenne, 1920-1970, De Tempel, Bruges, 1970. [L'idée européenne]
BUREAU INTERNATIONAL DU TRAVAIL, L’emploi, la croissance et les besoins essentiels: Problème
mondial. Conférence mondiale tripartite sur l'emploi, la répartition du revenu, le progrès social et la
division internationale du travail, Bureau International du Travail, Genève, 1976. [L'emploi, la croissance et
les besoins essentiels]
BURNS A.F., The Business Cycle in a Changing World, National Bureau of Economy Research, New York,
1969.	[Business Cycle]
BUYSE J., Het "Programme commun de gouvernement" en de théorie van het Staatsmonopoliekapitalisme (thèse
non publiée, KU-Leuven), Centrum voor Economische Studiën, Louvain, 1977. [Het "Programme
Commun“]
CALLEO D.P. (directeur de publication), Money and the Coming World Order, New York UP, New York, 1976.
CALLEO D.P., ROWLAND D.M., America and the World Political Economy: Atlantic Dreams and National
Realities, Bloomington UP, Bloomington (Ind.), 1973. [America and the World Political Economy]
CAMPBELL K.O., Food in the Future. Now Agriculture can meet the Challenge, University if Nebraska Press,
Lincoln, 1979. [Food in the Future]
CAMPS M., Britain and the European Community, 1955-1963, Oxford U.P., Oxford, 1964. [Britain and the
European Community]
CARBAUGH R.J., International Economics, Winthrop, Cambridge, 1980. [International Economics]
CARON F., An Economic History of Modern France, Methuen, Londres, 1979. [Modern France]
CARTER H.W., Speaking European: The Anglo-Continental Cleavage, Allen & Unwin, Londres, 1966, p. 24 à
33. [Speaking European]
CARVER V., LIDDIARD P. (directeurs de publication), An Ageing Population, Homes & Meier, New York,
1979. [An Ageing Population]
CAVES R.E., "Industrial Organization. Corporate Strategy and Structure", in The Journal of Economic Literature,
vol. 18, mars 1980, p. 64 à 89. ["Industrial Organization. Corporate Strategy"]
CAVES R., UEKUSA M., "Industrial organization in Japan", in PATRICK H., ROSOVSKY H. (directeurs de
publication), Asia's New Giant. How the Japanese Economy works, Brookings, Washington DC., 1976.
["Industrial Organization"]
CENTRAL BANK OF KOREA (directeur de publication), Proceedings of the Second Pacific Basin Central Bank
Conference on Economic Modelling, Central Bank of Korea, Seoul, 1976.
CHANDLER A.D. Jr., Strategy and Structure. Chapters in the History of Industrial Enterprise, MIT Press,
Cambridge (Mass.), 1962. [Strategy and Structure]
CHANDLER A.D. Jr., The Visible Hand. The Managerial Revolution in American Business, Belknap Press,
Cambridge (Mass.), 1977. [The Visible Hand]
CHANDLER A.D. Jr., "The Growth of the Transnational Industrial Firm in the United States and the United
Kingdom: A Comparative Analysis", in The Economic History Review, Second Series, vol. 23, n°3, août
1980, p. 396 à 410. ["Growth of the Transnational Industrial Firm”]
CHANDLER A.D. Jr., DAEMS H., "Administrative Coordination, Allocation and Monitoring: Concepts and
Comparisons", in HORN N., KOCKA J. (directeurs de publication), Law and the Formation of the Big
Enterprises in the 19th and Early 20th Centuries, Vandenhoeck & Ruprecht, Göttingen, 1979, p. 28 à 54.
["Administrative Coordination”]
CHANDLER A.D. Jr., DAEMS H. (directeurs de publication), Managerial Hierarchies. Comparative Perspectives
on the Rise of the Modern Industrial Enterprise, Harvard UP, Cambridge (Mass.), 1980. [Managerial
Hierarchies]
CHANNON D.F., The Strategy and Structure of British Enterprise, MacMillan, Londres, 1974. [British
Enterprise]
CHAZEL A., POYET H., L'économie mixte, PUF, Paris, 1963. [L'économie mixte]
CHENERY H., AHLUWALIA M.S., BELL C.L.G., DULOY J.H., JOLLY R., Redistribution with Growth.
Policies to improve income distribution in developing countries in the context of economic growth. A joint
study by the World Bank's Development Research Center and the Institute of Development Studies at the
University of Sussex, Oxford UP, Oxford, 1974. [Redistribution with Growth]
CIPOLLA C.M. (directeur de publication), The Fontana Economic History of Europe (vol. 5 et 6), Collings-
Fontana, Londres, 1976. [Fontana Economic History of Europe]
381

CLAEYS J., Faktoren van ekonomische groei in Japan van 1950 tot 1970 (thèse non publiée, KU-Leuven),
Centrum voor Economische Studiën, Louvain, 1972. [Ekonomische groei in Japan]
CLARK C., The Conditions of Economic Progress, Londres, 1951. [Economic Progress]
CLEGG H.A., CHESTER T.E., The Future of Nationalization, Blackwell, Oxford, 1953. [Nationalization]
CLENDENNING W., The Euro-dollar Market, Clarendon Press, Oxford, 1970. [The Euro-dollar Market]
CLEVELAND H. B. Van, "Modes of Internationa Economic Organization" A Stalemate System", in CALLEO
D.P. (directeur de publication), Money and the Coming World Order, New York UP, New York, 1976, p. 1 à
14. [’’International Economic Organization"]
CLINE W.R., International Monetary Reform and the Developing Countries, Brookings, Washington DC., 1976.
[Internationa Monetary Reform]
CNUCED, La réforme monétaire internationale et la coopération en vue du développement. Rapport du groupe
d'experts, ONU, New York, 1969. [La réforme monétaire internationale]
CNUCED, Ressources financières pour le développement, le bien. Rapport du secrétariat, ONU, Genève, 1971.
[Ressources financières pour le développement]
COFFEY P. (directeur de publication), Economie Policies of the Common Market, MacMillan, Londres, 1979.
COFFEY P. "Trade and Monetary Policy", in COFFEY P. (directeur de publication), Economic Policies of the
Common Market, MacMillan, Londres, 1979, p. 98 à 121. ["Trade and Monetary Policy"]
COFFEY P., PRESLEY J.R., European Monetary Integration, MacMillan, Londres, 1971. [European Monetary
Integration]
COHEN J.B., Japan's Economy in War and Reconstruction, University of Minnesota Press, Minneapolis, 1949.
[Japan’s Economy]
COHEN S.S., Modem Capitalist Planning: the French Model, Harvard UP, Cambridge (Mass.), 1969. [Modern
Capitalist Planning]
COMMISSARIAT GÉNÉRAL DU PLAN MODERNISATION ET D’EQUIPEMENT, Rapport Général sur le
Premier Plan de Modernisation et d’Equipement, Paris, 1947. [Rapport Général sur le Premier Plan]
COMMUNAUTÉ ECONOMIQUE EUROPÉENNE, Statistiques de l'énergie, (Annuaire 1972), CEE, Bruxelles,
1972. [Statistiques de l’énergie, 1972]
COMMUNAUTÉ ECONOMIQUE EUROPÉENNE, Economie européenne (plusieurs numéros), CEE, Bruxelles,
[Economie européenne]
COMMUNAUTÉ ECONOMIQUE EUROPÉENNE, Méthodes et procédures de programmation dans les pays
membres de la Communauté (Actes du Colloque de Nice, 19-23 sept. 1977), CEE, Bruxelles, 1978.
[Méthodes et procédures de programmation]
COOPER J., Industrial Relations: Sweden Shows the Way, Fabian Research Series, Londres, 1963. [Industrial
Relations: Sweden]
COOPER R.N., Economies of Interdependence: Economie Policy in the Atlantic Community, McGraw-Hill, New
York, 1968. [Economics of Interdependence]
COOPER R.N. (directeur de publication), A reordened World: Emerging International Economic Problems,
Potomac, Washington DC., 1973. [A reordened World]
COOPER R.N. (et al.), Towards a Renovated International System (A Report of the Trilateral Integrators Task
Force to the Trilateral Commission), The Trilateral Commission, New York, 1977. [Renovated International
System]
COOPER R.N. et LAWRENCE R.E., "The 1972-1975 Commodity Boom", in Brookings papers on Economic
Activity, n°3, publié par OKUN A.M., PERRY G.L., Brookings, Washington DC., 1975, p. 671 à 713.
["Commodity Boom"]
CORNWALL J., "Postwar Growth in Western Europe: a Re-evaluation", in Review of Economics and Statistics,
vol. 50, n°3, août 1968, p. 361 à 367. ["Postwar Growth"]
CORNWALL J., Growth and Stability in a Mature Economy, Martin Robertson, Londres, 1972. [Growth and
Stability]
CORNWALL J., Modern Capitalism. Its Growth and Transformation, Martin Robertson, Londres, 1977.
[Modem Capitalism]
COUNCIL OF ECONOMIC ADVISERS, 1965, Annual Report of the Council of Economic Advisers, Washington
DC., 1965. [Council of Economic Advisers, 1965]
COUNCIL OF ECONOMIC ADVISERS, 1973, Annual Economic Report of the Council of Economic Advisers,
Washington DC., 1973. [Council of Economic Advisers, 1973]
CRIPPS T.F., TARLING R.J., Growth in Advanced Capitalist Economies, 1950-1970, Cambridge UP,
Cambridge, 1973. [Growth]
CROUZET F. (directeur de publication), Capital Formation in the Industrial Revolution, Methuen, Londres,
1972. [Capital Formation]
CURTIS T.B., VASTINE J.R., The Kennedy Round and the Future of American Trade, Praeger, New York,
1971. [Future of American Trade]
CURZON G.V., Hidden Barriers to Trade, Trade Policy Research Centre, Londres, 1970. [Barriers to Trade]
CUYVERS L. et MEEUSEN W., "Determinanten der functionele inkomensverdeling”, in Inkomens- en
Vermogensverdeling (14e Vlaams Wetenschappelijk Economisch Congres, Brussel, 1979), VUB, Bruxelles,
1979. [’’Functionele inkomensverdeling"]
382

DAEMS H., The Holding Company and Corporate Control, Noord-Holland, Amsterdam, 1978. [The Holding
Company]
DAEMS H., "The Rise of the Modem Industrial Enterprise: A New Perspective", in CHANDLER A.D., Jr.,
DAEMS H. (directeurs de publication), Managerial Hierarchies. Comparative Perspectives on the Rise of the
Modern Industrial Enterprise, Harvard UP, Cambridge (Mass.), 1980, p. 203 à 223. ["Rise of the Modern
Industrial Enterprise"]
DAEMS H. (et al.), De Belgische Industrie. Een profietbeeld, De Nederlandsche Boekhandel, Anvers-Amstetdam,
1981. [De Belgische Industrie]
DAHLBERG K.A., Beyond the Green Revolution, Plenum Press, New York, 1979. [Beyond the Green Revolution]
DALTON G., High Tide and After, Muller, Londres, 1962. [High Tide and After]
DALTON G., Economic Systems and Society. Capitalism, Communism and the Third World, Penguin,
Harmondsworth, 1974. [Economic Systems and Society]
DANCET G., "De gevolgen van de olieprijsstijgingen voor België en zijn belangrijkste handelspartners", in
POLEKAR (directeur de publication), Krisis en werkgelegenheid, Polekar, Louvain, 1981, p. 50 à 65. ["De
gevolgen van de olieprijsstijgingen"]
D’ARAGONA G.G., "A Critical Evaluation of Land Reform in Italy", in Land Economics, vol. 30, février 1954,
p. 12 à 20. ["Land Reform in Italy"]
DAS GUPTA A.K., Economic and Commercial Geography, Allied Bank Agency, Calcutta, 1978. [Economic and
Commercial Geography]
DATOO B.A., "Toward a Reformulation of Boserup's Theory of Agricultural Change", in Economic Geography,
vol. 54, avril 1978, p. 135 à 144. ["Toward a Reformulation"]
DAVIS S.T., LAWRENCE P.R., Matrix, Addison-Wesley, Reading (Mass.), 1977. [Matrix]
DEHEM R., De l’étalon sterling à l'étalon dollar, Calmann-Lévy, Paris, 1972. [De l’étalon sterling à l'étalon
dollar]
DELEECK H., Maatschappelijke Zekerheid en inkomensherverdeling in België, Standaard, Anvers, 1966.
[Maatschappelijke Zekerheid]
DELEECK H., Ongelijkheden in de Welvaartsstaat (Opstellen over sociaal beleid, 2), De Nederlandsche
Boekhandel, Anvers, 1977. [Ongelijkheden in de Welvaartsstaat]
DELFGAAUW G.Th., "Enkele vraagstukken van economische groei in Nederland", in De Economist, vol. 104,
n°3, mars 1956, p. 161 à 175. ["Economische groei in Nederland"]
DELORS J., "The Decline in French Planning", in HOLLAND S. (directeur de publication), Beyond Capitalist
Planning, Blackwell, Oxford, 1978, p. 9 à 33. [’’French Planning"]
DENISON E.F., Why Growth Rates Differ. Postwar Experience in Nine Western Countries, Brookings,
Washington DC., 1967. [Why Growth Rates Differ]
DENISON E.F., Accounting for United States Growth 1929-1969, Brookings, Washington DC., 1974. [United
States Growth 1929-1969]
DENISON E.F., Accounting for Slower Economic Growth. The United States in the I970's, Brookings,
Washington DC., 1979. [Slower Economic Growth]
DENISON E.F., CHUNG W.K., How Japan's Economy Grew so Fast. The Sources of Postwar Expansion,
Brookings, Washington DC., 1976. [How Japan's Economy Grew]
DENTON G. (directeur de publication). Economic Integration in Europe, Weidenfeld & Nicolson, Londres, 1969.
DENTON G., FORSYTH M., MacLENNAN M., Economic Planning and Policies in Britain, France and
Germany, Allen & Unwin, Londres, 1968. [Economic Planning and Policies]
DEPARTMENT OF ECONOMIC AFFAIRS, The National Plan, Londres, 1964. [The National Plan]
DESAEYERE W., TAVERNIER K., VAN LOON E., "Meten en verklären van de personele inkomensverdeling in
België", in De overheid in de gemengte économie (1 Ie Vlaams Wetenschappelijk Economisch Congres,
Leuven, 1973), Louvain UP, Louvain, 1973, p. 285 à 320. ["Personele inkomensverdeling in België"]
DESAI M., "Stabilization of Primary Product Prices: the Lessons of the International Tin Agreement”, in
SENGUPTA A. (directeur de publication), Commodities Finance and Trade. Issues in North-South
Negotiations, F. Pinter, Londres, 1980. ["Primary Product Prices"]
DESPICHT N., Transport Policy of the European Communities, Londres, 1969. [Transport Policy]
DEUTSCHE BANK, OPEC, Five Years after the Oil Price Increase: Facts, Figures and Analysis, Deutsche
Bank, Frankfurt-am-Main, 1978. [OPEC, Five Years after the oil price increase]
DEVROYE A., Amerikaanse directe investeringen in Europa en in België na 1945: een synthèse (thèse non
publiée, KU-Leuven), Centrum voor Economische Studien, Louvain, 1979. [Amerikaanse directe
investeringen in Europa]
DEWITZ W. VON, "The Multilateral GATT Negotiations”, in Inter-Economics, vol. 14, n°4, juillet-août 1979, p.
202 à 207. [’’GATT Negotiations"]
DHONDT J., "Government, Labour and Trade Unions", in VAN DER WEE H. (directeur de publication), The
Great Depression Revisited. Essays on the Economics of the Thirties, Martinus Nijhoff, La Haye, 1972,
p. 249 à 257. [’’Government, Labour and Trade Unions"]
D1AZ-ALEJANDRO C.F., "International Markets for Exhaustive resources. Less Developed Countries and
Multinational Corporations", in Research in International Business and Finance, vol. I, 1979, p. 269 à 298.
["International Maikets”]
383

DICK R., DICKE H., "Patterns of Trade in Knowledge", in GIERSCH H. (directeur de publication), International
Economic Development and Resource Transfer {Kieler Workshop, 1978), Mohr, Tübingen, 1979. ["Patterns
of Trade"]
DOUGLAS E., The Policies of Energy. The Emergence of the Superstate, MacMillan, Londres, 1976. [Policies of
Energy]
DOW J.C.R., The Management of the British Economy, 1945-1960, Cambridge UP, Cambridge, 1968. [British
Rconomy 1945-1960]
DOW J.C.R., "Cyclical Developments in France, Germany and Italy since the Early Fifties", in
BRONFENBRENNER M. (directeur de publication), Is the Business Cycle Obsolete?, chap. 5. Wiley, New
York, 1969, p. 140 à 196. ["France, Germany and Italy"]
DREZE J.C.R., "Quelques réflexions sereines sur l'adaptation de l'industrie belge au Marché Commun”, in
Comptes Rendus de la Société d'Economie Politique de Belgique, n°275, 1960, p. 3 à 37. ["Quelques
réflexions sereines"]
DRUCKER P.F., The New Society. The Anatomy of Industrial Order, Harper & Row, New York, 1962. [The New
Society]
DRUCKER P.F., "The New Markets and the New Capitalism”, in BELL D., KRISTOL I. (directeurs de
publication), Capitalism Today, Basic Books, New York, 1971, p. 44 à 79. ["New Markets"]
DUIJN J.J. VAN, "The Long Wave in Economic Life", in De Economist, vol. 125, n°4, 1977, p. 543 à 576. ["The
Long Wave'']
DUIJN J.J. VAN, "Dating Postwar Business Cycles in The Netherlands 1948-1976", in De Economist, vol. 126,
n°4, 1978, p. 474 à 504. ["Postwar Business Cycles"]
DUIJN J.J. VAN, De Lange Golf in de Economie. Kan innovatie ons uit het dal helpenl, Van Gorcum, Assen,
1979. [De Lange Golf]
DUITSLAND, "Einkomensverteilung und -Schichtung der privaten Haushalte in der Bundesrepublik Deutschland,
1950-1970", in Deutsches Institut für Wirtschaftisforschung: Wochenbericht 25, vol. 40, 21 juin 1973,
p. 217 à 226. ["Einkomensverteilung und -Schichtung"]
DUNNING J.H., PEARCE R.D., The World's largest Industrial Enterprises, Gower, Famborough, 1981.
[World's largest Industrial Enterprises]
DUPRIEZ L.H., The Long Waves confirmed by the Present Crisis (Discussion-Paper, 1978), Centrum voor
Economische Studiën, Louvain, 1978. [Long Waves]
EHRLICH P., The Population Bomb, Ballantine, New York, 1968. [The Population Bomb]
EHRLICH P.R., EHRLICH A.H., Population, Resources, Environment: Issues in Human Ecology, W.H. Freeman
& Co., San Francisco, 1972 (2). [Population, Resources, Environment]
EINZIG P., The Euro-dollar System, MacMillan, Londres, 1970. [The Euro-dollar System]
ELSENHANS H„ "Overcoming Underdevelopment. A Research Paradigm", in Journal of Peace Research,
vol. 12, n°4, 1975, p. 293 à 313. [""Overcoming Underdevelopment"]
EMMANUEL A., "The Multinational Corporations and Inequality of Development", in International Social
Science Journal, vol. 28, n°4, 1976, p. 754 à 772. ["Multinational Corporations”]
EMMER R.E., "West-German Monetary Policy, 1948-1951", in Journal of Political Economy, vol. 63, février
1955, p. 52 à 69, ["West-German Monetary Policy"]
ESPENSHADE T.J., "Zero Population Growth and the Economics of Developed Nations", in Population and
Development Review, vol. 4, n°4, 1978, p. 645 à 680. ["Zero Population Growth"]
ESPENSHADE T.J., SEROW W.J. (directeurs de publication), The Economic Consequences of Slowing
Population Growth, Academic Press, New York, 1978. [Slowing Population Growth]
EUCKEN W., Grundsätze der Wirtschaftspolitik, Mohr, Tübingen, 1952, [Grundsätze der Wirtschaftspolitik]
EUROPEAN COAL AND STEEL COMMUNITY, Europe and Energy, CEE, Bruxelles, 1967. [Europe and
Energy]
EUROPEAN TRADE UNION INSTITUTE, The Impact of Micro-Electronics on Employment in Western Europe
in the 1980's, Bruxelles, 1979. [The Impact of Micro-Electronics]
EVANS D. (directeur de publication), Britain in the E.E.C., Gollancz, Londres, 1973. [Britain]
EVANS J.W., The Kennedy Round in American Trade Policy: the Twilight of the GATT! Cambridge (Mass.),
1971. [The Kennedy Round]
EYSKENS G. (et al.), Het land waarin wij werken. Een doorlichting van het Belgisch economisch systeem,
Standaard, Anvers, 1974. [Het land waarin wij werken]
FAULKNER H.U., American Economic History, Harper & Row, New York, 1960 (8). [American Economic
History]
FEDERAL OPEN MARKEN COMMITTEE, Minutes of the FOMC, New York, 1967. [Minutes of the FOMC]
FEDERAL RESERVE SYSTEM, "Ministerial Statement of the Group of Ten and Annex Prepared by Deputies",
in Federal Reserve Bulletin, vol 50. n° 8, août 1964, p. 975 à 999. ["Statement of the Group of
Ten"]
FEDERAL RESERVE SYSTEM, 'Treasury and Federal Reserve Foreign Exchange Operations", in Federal
Reserve Bulletin, vol. 58, n° 9, septembre 1972, p. 757, à 782. ["Treasury and Federal Reserve Foreign
Exchange Operations"]
384

FEDERATION OF BRITISH INDUSTRIES, Economic Planning in France. Report on the Brighton Conference
of the Federation of British Industries, January 1961 (P.E.P. Planning Paper, n° 454), Federation of British
Industries, Londres, 1961. [Econimic Planning in France]
FEI J.C.H., RANIS G., Development of the Labor Surplus Economy: Theory and Policy, Irwin, Homewood
(Illinois), 1964. [Labor Surplus Economy]
FISHLOW A., DIAZ-ALEJANDRO, C.F., RAGEN R.F.., HANSEN R.D., Rich and Poor Nations in the World
Economy (1940's Project), McGraw-Hill, New York, 1978. [Rich and Poor Nations]
FLEMING L.M., Reflections on the International Monetary Reform (Essays in International Finance, nu 107),
Princeton UP, Princeton, 1974. [International Monetary Reform]
FLEMING J.M., International Aspects of Inflation (Paper presented at the IEA-conference on Inflation Theory and
Anti-Inflation Policy, Saitsjäbaden (Suède), 28 août - 3 septembre 1975), Washington, D.C., 1975.
[Inflation]
FONDS MONÉTAIRE INTERNATIONAL, Summary Proceedings. Annual Meeting, 1962, FMI, Washington,
D.C., 1962. [Annual Meeting, 1962]
FONDS MONÉTAIRE INTERNATIONAL, Rapport annuel 1963, FMI, Washington, D.C., 1963. [Rapport
annuel 1963]
FONDS MONÉTAIRE INTERNATIONAL, Rapport annuel 1964, FMI, Washington, D.C., 1963. [Rapport
annuel 1964]
FONDS MONÉTAIRE INTERNATIONAL, Report of the study Group on the Creation of Reserve Assets. Rome,
1965, FMI, Washington, D.C., 1963. [The Creation of Reserve Assets]
FONDS MONÉTAIRE INTERNATIONAL, Rapport annuel 1971, FMI, Washington, D.C., 1971. [Raport annuel
1971]
FONDS MONÉTAIRE INTERNATIONAL, Summary Proceedings. Annual Meeting, 1972, FMI, Washington,
D.C., 1972. [Annual Meeting, 1972]
FONDS MONÉTAIRE INTERNATIONAL, International Monetary Reform : Documents of the Committee of
Wenty, FMI, Washington, D.C., 1972. [International Monetary Reform]
FONDS MONÉTAIRE INTERNATIONAL, Rapport annuel 1975, FMI, Washington, D.C., 1975. [Rapport
annuel 1975]
FONDS MONÉTAIRE INTERNATIONAL, Rapport annuel 1980, FMI, Washington, D.C., 1980. [Rapport
annuel 1980]
FONDS MONÉTAIRE INTERNATIONAL, World Economic Outlook, FMI, Washington, D.C., 1980. [World
Economic Outlook]
Food AND AGRICULTURE ORGANIZATION, Agriculture: Towards 2000, FAO, Rome, 1980. [Agriculture :
Towards 2000]
FRANKEN N., De betekenis van de Algemene Overeenkomst inzake Tarieven en Handel (GATT) in het
internationale handelspolitieke overkeg, Govers, La Haye, 1956, [GATT]
FRANKO L.G., The European Multinationals : a Renewed Challenge to American and British Big Business,
Harper & Row, Londres, 1976. [European Multinational]
FREEMAN C., The Economics of Industrial Innovation, Penguin, Harmondsworth, 1974. [Economics]
FREEMAN C., "The Kondratiev Long Waves, Technical Change and Unemployment", in OCDE, Structural
Determinants of Employment and Unemployment, vol. II OCDE, 1979, p. 181 à 196 ["The Kindratiev Long
Waves"]
FREEMAN C, (et al.), "Research & Innovation in Electronic Capital Goods', in National Institute Economic
Review, n° 34, novembre 1965, p. 40 à 91. [”R & D. in Electronic Capital Goods"]
FRIEDMAN M., Capitalism and Freedom, Chicago UP, Chicago, 1967. [Capitalism and Freedom]
FRIEDMAN M., Unemployment versus Inflation ? An Evaluation of the Phillips Curve, Institute of
Economic Affairs, Washington D.C., 1975 [Unemployment versus Inflation]
FRIEDMAN M., FRIEDMAN R., Free to Choose, A Personal Statement, Seeker & Warburg Londres, 1980.
[Free to Choose]
FRIER E.R., SCHULTZE C.L. (directeurs de publication), Higher Oil Prices and the World Economy,
Brookings, Washington D.C., 1975 [Higher Oil Prices ]
FURNISS E.S. Jr., France, Troubled Ally, Harper & Row, New York, 1960. [France, Troubled Ally]
GABOR D., COLOMBO V., KING A., GALLI R., Beyond the Age of Waste, Pergamon Press, Osford, 1978.
[Age of Waste]
GALBRAITH J.K., L’ire de l'opulence, Paris, Calmann-Lévy, 1961. [Ere de l'opulence]
GALBRAITH J.K., Le nouvel Etat industriel, Paris, Gallimard, 1966. [Nouvel Etat]
GALBRAITH J.K., Econimics and the Public Purpose, Houghton Mifflin, Boston, 1973 [Econimics and the
Public Purpose]
GAREY R.C. (directeur de publication), Europe's Future in Figures. North Holland, Amsterdam, 1962. [Europe's
Future in Figures]
GARDNER R.N., Sterling-Dollar Diplomacy : The Origins and the Prospects of our International Economic
Order, Oxford U.P., Oxford, 1956. [Sterling-Dollar Diplomacy]
GATT, Networks of World Trade by Areas and Commodity Classes : 1952-1976, GATT, Genève, 1978.
[Networks of World Trade : 1952-1976]
13 TepMaH Batt nep Bee
385

GATT, The Tokyo Round of Multilateral Trade Negotiations, 2 vol., GATT, Genève, 1979-1980, [The Tokyo
Round]
GAIT, Commerce international. 1979-1980, GATT, Genève, 1980. [Commerce international 1979-1980]
GATT, Trends in International Trade, 1957 to 1978, GATT, Genève, 1980. [Trends in International Trade, 1957
to 1978]
GERBET P., La genèse du Plan Schuman : des origines à la déclaration du 9 mai 1950 (Centre de Recherches
Européennes), Lausanne, 1962. [La genèse du Plan Schuman ]
GERSCHÉNKRON A.^Economic Backwardness in Historical Perspective. A. Book of Essays, Praeger, New York,
1965 [Backwardness ]
GHESQUIRE R., Tussen Eden en Utopia. Ontwikkeling in Zuidoost-Azië, Davidsfonds, Louvain, 1976. [Tussen
Eden en Utopia]
GHESQUIRE R., "Euro-currency Makrets", in Tijdschrift voor Economie en Management, vol. 22, n° 1, 1977,
p. 9 à 49. ["Euro-currency Makrets"]
GIBBONS M., JOHNSTON R., "The Role of Science in Technological Innovation", in Research Policy, vol. 3,
Londres, 1975. ["The Role of Science”]
GIERSCH H. (directeur de publication), International Economic Development and Resource Transfer (Kieler
Workshop, 1978), Mohr, Tübingen, 1979. [Economic Development ]
GILBERT M., "The Postwar Business Cycle in Western Europe", in American Economic Review, vol. 52, n° 2,
mai 1962, p. 93 à 109. ["Postwar Business Cycle"]
GILPIN R., U.S. Power and the Multinational Corporation, MacMillan, Londres, 1976.flU.S. Power]
GINZBERG E., "Sweden : Some Unanswered Questions", in BELL D., KRISTOL I. (directeurs de publication),
Capitalism Today, Basic Books, New York, 1971, p. 158 à 166. ["Sweden”]
GIRVAN N., Corporate Imperialism : Conflict and Expropriation. Transnational Corporations and Economic
nationalism in the Third World, Sharpe, Nwe York, 1976. [Corporate Imperialism]
GOELL3R H.E., "The Age of Substitutability : A Scientific Appraisal of Natural Resource Adequacy”, in
SMITH V.K. (directeur de publication), Scarcity and Growth Reconsidered, Johns Hopkins UP, Baltimore,
1979. ["Age of Substitutability"]
GOLD J., The Stand-By Arrangements of the International Monetary Fund, IMF, Washington, D.C., 1970. ['By
Arrangements ]
GOLD J., Le deuxième mamendement aux statuts du Fonds (Serie des brochures, n° 25), FMI, Washington, D.C.,
1978.	[Deuxième amendement]
GOLD J., DTS, monnaies et or, Cinquième exposé sur les changements intervenus dans le domaine juridique
(Série des brochures, n° 36), FMI, Washington, D.C., 1981. [DTS, monnaies et or]
GOLDBERG R.A., AUSTIN J.E., Multinational Agribusiness and Global Food Problems (ronéotypé), Chicago,
1976.	[Multinational Agribusiness ]
GORDON L. (directeur de publication), From Marshall Plan to Global Interdependence, New Challenges for the
Industrialized Nations, OCDE, Paris, 1978. [From Marshall plan to Global Interdependence]
GORDON R.A., "The Stability of the U.S. Economy”, in BRONFENBRENNER M. (directeur de publication),
Is the Business Cycle Obsolete? Wiley, New York, 1969, p. 3 à 34 ["U.S. Economy"]
GRANICK D., The European Executive, Doubleday, New York, 1962. [The European Executive]
GRAUWE P. DE, "The Development of the Euro-currency Market", in Finance and Development, vol. 12, n° 3,
septembre 1975, p. 14 à 17. ["The Euro-currency Market"]
GRAUWE P. DE, Floating Exchange Rates: Current Experiences and Policies of LDC's (International Economics
Research Paper, n°14), Centrum voor Economische Studiën, Louvain, 1978. [Floating Exchange Rates]
GRAUWE P. DE, PEETERS T., The European Monetary System. A Step towards Monetary Stability?
(International Econimics Research Paper, n° 21), Centrum voor Economische Studiën, Louvain, 1978. [The
European Monetary System]
GREENHALGH G., The Necessity for Nuclear Power, Graham & Trotman, Londres, 1980. [Nuclear Power]
GRIFFIN K., The Political Economy of Agrarian Change. An Essay on the Green Revolution, MacMillan,
Londres, 1974. [Agrarian Change]
GRJEBINE A., La nouvelle économie internationale, PUF, Paris, 1980. [La nouvelle économie internationale]
GROSSER A., The Colossus Again. Western Germany from Defeat to Rearmament, Praeger, New York, 1955.
[Colossus Again]
GROSSER A., La Quatrième Republique et sa politique extérieure, A. Colin, Paris, 1961. [La Quatrième
Republique ]
GRUBEL H.G., "Basic Methods for Distributing SDR's and the Problem of International Aid”, in Journal of
Finance, vol. 27, n° 5, Chicago, décembre 1972, p. 1009 à 1022. ["Basic Methods for Distributing SDR's]
GRUBEL H.G., "The Case Against the New International Economic Order", in ADAMS J. (directeur de
publication), The Contemporary International Economy : A Reader, St Martin's Press, New York, 1979,
p. 482 à 501. ["New International Economic Order"]
GRUBEL H.G., LLOYD P.J., Intra-industry Trade. The Theory and Measurement of International Trade in
Differentiated Products, MacMillan, Londres, 1975. [Intra-industry Trade]
GRUBER W., METHA D„ VERNON R., "The R & D Factor in International Trade and International Investment
of United States Inductries", in Journal of Political Economy, vol. 75, n° 1, février 1967, p. 20 à 37. ["The
R & D Factor ”]
386

GRUSON C. Origine et espoirs de la planification française, Dunod, Paris, 1968. [La planification française]
GUTT C„ "Exchange Rates and the IMF", in HARRIS S. (directeur de publication), Foreign Economie Policy for
the United States (chap. 11), Cambridge (Mass.), 1948. ["Exchange rates and the IMF"]
HABAKKUK H.J., American and British Technology in the 19th Century, Cambridge UP, Cambridge, 1962.
[American and British Technology]
HABAKKUK H.J., Population Growth and Economic Development since 1750, Leicester UP, Leicester, 1972.
[Population Growth]
HABERLER G., "The International Monetary System: Some Recent Developments and Discussions", in HALM
G. (directeur de publication), Approaches to Greater Flexibility of Exchange Rates, Princeton UP, Princeton,
1970.	["The International Monetary System"]
HABERLER G., "The Case Against the Link", in Banca Nazionale del Lavoro Quarterly Review, Rome, vol. 24,
n° 96, mars 1971, p. 13 à 22. ["The Case Against the Link"]
HABERLER G., "Inflation as a Worldwide Phenomenon. An Overview", in Weltwirtschaftliches Atchiv, vol. 110,
n° 2, 1974, p. 179 à 193 ["Inflation as a Worldwide Phenomenon”]
HABERLER G., How important is Control over International Reserves? (J. Marcus Fleming Memorial
Conference on "The New International Monetary System", IMF november 11-12 1976), IMF, Washington
DC., 1976 p. 17. [Control over International Reserves?]
HABERLER G., "Stagflation. An Analysis of its Causes and Cures”, in BALASSA B., NELSON R. (directeurs
de publication), Economic Progress, Private Values and Public Policy. Essays in Honor of William Fellner,
North Holland, Amsterdam-New York-Oxford, 1977, p. 311 à 329. ["Stagflation"]
HABERLER G., WILLET T.D., A Strategy of U.S. Balance of Payments Policy, AES, Washington DC., 1971.
[U.S. Balance of Payments Policy]
HABERMAS J., Technik und Wissenschaft als "Ideologie", Suhrkamp, Frankfurt-am-Main, 1971. [Technik und
Wissenschaft]
HADLEY E.M., Antitrust in Japan, Princeton UP, Princeton, 1970, [Antitrust in Japan]
HALM G. (directeur de publication), Approaches to Creater Flexibility of Exchange Rates, Princeton UP,
Princeton, 1970.
HANNAH L., The Rise of the Corporate Economy. The British Experience, Johns Hopkins UP, Baltimore, 1976.
[The Corporate Economy]
HARDACH K., "Germany 1914-1970", in CIPOLLA C.M. (directeur de publication), The Fontana Economic
History of Europe, Contemporary Economics, vol. 6, part 1, Collins-Fontana, Londres, 1976, p. 180 à 265.
["Germany 1914-1970"]
HARRIS S. (directeur de publication), Foreign Economic Policy for the United States, Harvard UP, Cambridge
(Mass.), 1948.
HARRIS S.E., The Economics of Political Parties, with special attention to the Presidents Eisenhower and
Kennedy, MacMillan, New York, 1962. [The Economics of Political Parties]
HARRIS S.E., Economics of the Kennedy Years and a Look Ahead, Harper & Row, new York, 1964. [Kennedy
Years]
HAYES A., Arrangements en vue dans le domaine des paiements internationaux publics e privés (Douzième
conférence de la Fondation Per Jacobsson, 31 août 1975), FMI, Washington, D.C., 1975. [Arrangements en
vue dans le domaine des paiements internationaux ]
HAYEK F. VON, The Road to Seif arm, Routledge & Kegan, Londres, 1944. [The Road to Serform]
HEERE W.R., "De tegenwoordige en toekomstige demografische situatie in Nederland”, in De Economist, vol. 97,
n° 1 Janvier 1949, p. I à 35 ["De demografische situatie in Nederland"]
HEILBRONER R.L., SINGER A., The Economic Transformation of America, Harcourt, New York, 1977.
[Economic Transformation of America]
HEILBRONER R.L., Beyond Boom and Crash, Norton, New York, 1978. [Beyond Boom]
HELLEINER G., A World Divided, The Less Developed Countries in the International Economy, Cambridge UP,
Cambridge, 1976. [A World Divided]
HELLER W., New Dimensions of Political Economy, Harvard UP, Cambridge (Mass.), 1967. [New Dimensions ]
HENLE P., "Exploring the Distribution of National Earned Income", Monthly Labor Review, vol. 95, n° 12,
décembre 1972, p. 16 à 21. ["Distribution of National Income"]
HERMAN B., The Optimal International Division of Labour, ILO, Genève, 1975. [Division of Labour]
HESSEN B., The Social and Economic Roots of Newton's Principia, Fertig, New York, 1971. [Newton's
Principia]
HEUSENS J.J., DE HORN R., "Crisisbeleid Europese Staalindustrie in het licht van het EGKS-verdrag", in
Sociaal-Economische Wetgeving. Tijdschrift voor Europees in economisch recht, 27, n° 5, mai 1979, p. 299
à 335. ["Crisisbeleid Europese Staalindustrie"]
HIERONYMI O., New Economic Nationalism, MacMillan, Londres, 1980. [New Economic Nationalism]
HILDEBRAND G.H., Growth and Structure in the Economy of Modern Italy, Harvard UP, Cambridge (Mass.),
1965, p. 15 et suiv. [Growth and Structure ]
HINDLEY B., "Voluntary Export Restraint and the GATT's main Espace Clause", The World Economy. A
Quarterly Journal on International Economic Affairs, vol. 3, n° 3, novembre 1980, pj 313 à 342.
["Voluntary Export Restraint"]
13*
387

HINSHAW B. (directeur de publication), Monetary Reform and the Price of Gold, Johns Hopkins UP, Baltimore,
1967.
HIRSCH F., Money international. Penguin, Harmondsworlh, 1969. [Money International]
HIRSCH F., Social Limitssto Growth, Harvard UP, Cambridge (Mass.), 1976. [Social Limitssto Growth]
HIRSCH F., GOLDTHORPE J.H., The Political Economy of Inflation, Robertson, Londres, 1978. [Political
Economy]
HIRSCH F., OPPENHEIMER P., ’’The Triall of Managed Money: Currency, Credit and Prices 1920-70", in
C1POLLA C.M. (directeur de publication), The Fontana Economic History of Europe, The Twentieth
Century, vol 5, 2e partie, Collins-Fontana, Londres, 1976, p. 603 à 697 ["Managed Money"]
HlRSCII S., "United States Electronic Industry in lnemational Trade", in National Institute Economic review, vol.
34, novembre 1965, p. 92 à 97 ["United States Electronic Industry”]
HIRSCH S., Location of Industry and International Competitiviness, Clarendon Press, Osford, 1964. [Location of
Industry]
HIRSCHMAN A.O., The Strategy of Economic Development, Yale UP, New Haven, 1958. [Strategy of Economic
Development]
HMSO, Agreement for Intra-European Payments and Compensations, Londres, 1948. [Inira-European Payments,
1948]
HOEFNAGELS H., Een eeuw sociale problematiek. Van sociaal conflict naar strategische samenwerking, Van
Gorcum & Co., Assen, 1957. [Sociale problematiek]
HOELEN H., "Gritische beschouwingen over de loon- en prijspolitiek der Nederlandse regering sinds 1954”, in De
Economist, vol. 110, nos 10-11, octobre-novembre 1962, p. 698 à 739. ["Loon- en prijspolitiek”]
HOFFMANN S. (e. al.). In Search of France. The Postwar Resurgence of the Franch Economy, Cambridge
(Mass.), 1963. [In Search of France]
HOLLAND S. (directeur de publication), Beyond Capitalist Planning, Blackwell, Oxford, 1978. [Beyond
Capitalist Planning]
HOLLAND S., "Planning Disagreements", in HOLLAND S. (directeur de publication), Beyond Capitalist
Planning, Blackwell, Oxford, 1978, p. 137 à 161. ["Planning Disagreements"]
HOLTROP M.W., "Monétaire problematiek in Benelux en E.E.G.", in De Economist, vol. Ill, n° 112, 1963,
p. 1, à 25. ["Monétaire problematiek"]
HOOPER P., LOUREY B., Impact of the Dollar Depreciation on the U.S. Price Level: an Analytical Survey of
Empirical Estimates (International Discussion Paper, n° 128), FED, Washington DC., 1979. [Impact of the
Dollar Depreciation]
HOPKINS R.F., PUCHALA D.J., "Perspectives on the International Relations of Food", in International
Organization, vol. 32, n° 3, 1978, p. 581 à 616. ["International Relations of Food"]
HORN N., KOCKA J. (directeurs de publication), Law and the Formation of the Big Enterprises in the I9th and
Early 20th Centuries, Vandenhoeck & Ruprecth, Göttingen, 1979. [Big Enterprises]
HORSEF1ELD J.K., The International Monetary Fund, 1945-1965, IMF, Washington DC., 1969. [The
International Monetary Fund]
HOWE C.W., Natural Resource Economics, Wiley, New York, 1979. [Natural Resource Economics]
HUDSON M., Global Fracture. The New International Economic Order, Harper & Row, New York, 1977
[Global Fracture]
HUFBAUER G., Synthetic Materials and the Theory of International Trade, Harvard UP, Cambridge (Mass.),
1966.	[Synthetic Materials]
HUNTER L.C., REID G.L., Urban Workers' Mobility, OCDE, Paris, 1967. [Urban Workers' Mobility]
HYMER S.H., The International Operations of National Firms: A Study of Direct Foreign Investment, MIT
Press, Cambridge (Mass.), 1976. [International Operations of National Firms]
INTERNATIONAL COMMUNICATIONS AGENCY (directeur de publication), Official Text of President J.
Carter's Address of November I 1978, US Embassy, Bruxelles, 1978. [Carter: November I 1978]
INTERNATIONAL COMMUNICATIONS AGENCY (directeur de publication), "A. Solomon at the Royal
Institute of International Affairs, London, on January 12, 1979" (Text excerpts), US Embassy, Bruxelles,
1979. ["A. Solomon at the Royal Institute”]
INTERNATIONAL COMMUNICATIONS AGENCY "A. Solomon at an International Trade and Investment
Conference on May 11, 1979, sponsored by the National Journal" (Text excerpts), US Embassy, Bruxelles,
1979. ["A. Solomon at an International Trade and Investment Conference"]
ISLAM I. (directeur de publication), Agricultural Policy in Developing Countries, MacMillan, Londres,
1974.
JAIN S., Size Distribution of Income. A Compilation of Data, Banque mondiale, Waschington, D.C., 1975.
[Distribution of Income]
JANOSSY F., La fin des miracles économiques. Apparences de réalité du développement économique, Seuil,
paris, 1972. [La fin des miraches économiques]
JEANNENEY J.M., Pour un nouveau protectionnisme. Seuil, Paris, 1978. [Pour un nouveau protectionnisme]
JEQUIER N., Le défi industriel japonais, Gentre de Recherches Européennes, Lausanne, 1970. [Le défi industriel
japonais]
388

JEWKES J., SAWERS D., ST1LLERMAN R. The Sources of Invention, MacMiPan Londres, 1958. [Source:, of
Invention]
JOHNSON H.G., The World Economy at the Crossroads, Clarendon Press, Oxford, 1965. {The World Economy]
JOHNSON H.G., "The Sterling Crisis of 1967" (The C. Woody Thompson Lecture), in Annua! Meeting of
Midwest Economic Association, 18 Avril 1968. ["The Sterling Crisis of 1967")
JOHNSON H.G., Technology and Econimic Interdependence, MacMillan. 1 .ondres, '475. '.Technology]
JOLIET R., "Cartelization, Dirigism and Crisis in the European Comm unity", in The W >rld Economy. A
Quarte rlyJ Journal on International Economic Affaitrs, vol. t n° 4, janvier 1981, p. 403 ä 416.
["Cartelization, Dirigism and Crisis"]
JOSLING T.E., "The Reform of the Common Agricultural Policy", in EVANS D. (directeur de publient!', a),
Britain in the E.E.C., Londres, 1973, ["The Common Agricultural Policy"]
KALDOR N., Causes of the Slow Rate of Economic Growth of the United Kingdom, Cambridge UP, Cambridge.
1966.1Causes]
KALDOR N., Strategic Factors in Economic Development, Cornell UP, Ithaca (New York), 1967. [Strategic
Factors]
KALDOR N., "Productivity and Growth in Manufacturing Industry: a Reply", in Economica, vol. 35, n° 140,
novembre 1968, p. 385 à 391. ["Productivity"]
KAPTEYN P.J.G., VERLOREN VAN THEMAAT P., Introduction to the Law of the European Communities
after the Accession of the New Member States, Sweet & Maxwell, Londres, 1973. [The Emopcan
Communities]
KARMON Y., Ports Around the World, Crown, New York, 1980. [Ports Around the World]
KASER M., Comecon, Integration Problems on the Planned Economies, Oxford U.P., Osford. 1968 (2)
[Comecon]
KATOUZIAN M.A., "The Development of the Service Sector: A New Approach" in Osford Economic Papers, vol.
22, n° 3, novembre 1970, p. 362 à 382. ["Development of the Service Sector"]
KEESING D.B., World Trade and Output of Manufacturers: Structural Trends and Developing Countries
Exports (World Bank Staff Working Paper, n° 316), Banque mondiale, Washington DC., 1979. [World
Trade and Output of Manufacturers]
KEESING F.A.G., De Europese Betalingsunie, Noord-Hollandse Uitgeversmaatschappij, Amsterdam, 1950. [De
Europese Betalingsunie]
KENDRICK J.W., Productivity Trends in the United States, Princeton UP, Princeton, 1961. [Productivity
Trends]
KENDRICK J.W., Postwar Productinity Trends in the united States, 1948-1969, National Bureau of Economic
Research, New York, 1973. [Postwar Productivity]
KENNAN G.F., Memoirs, Part I. 1925-1950, Little, Brown & Co., Boston. 1967. [Memoirs, Part I]
KENT T.W., "Devastation One Year After", in Lloyds Bank Review, New Series, n° 18, octobre 1950, p. 22 à 37.
["Devalutation One Year After"]
KESENNE J., "De ontwikkeling van de primaire inkomensverdeling in België", in De Gids op Maatschappelijk
Gebied, vol. 68, n° 12, décembre 1977, p. 941, à 954. ["De primaire inkomensverdeling in België"]
KESSLER G.A., "Should Development Aid be Linked to SDR-Creation", in De Economist, vol. 119, n° 2, mars-
avril 1971, p. 206 à 211. ["Should Development Aid be Linked"]
KEYNES J.M., The Economic Consequences of the Peace, MacMillan, Londres, 1920. [Economic Consequences
of the Peace]
KEYNES J.M., "Relative Movements of Real Wages and Output", in Economic Journal, vol. 49, n° 193, mars
1939, p. 34 à 51. ["Relative Movements"]
KIDRON M., Western Capitalism since the War, Penguin, Harmondsworth. 1970. [Western Capitalism]
KINDLEBERGER C.P., Balance of Paymens Deficits and the International Market for Liquidity (Princeton
Essays in International Finance, n° 46), Princeton UP, Princeton, 1965. [Balance of Paymens Deficits]
KINDLEBERGER C.P., Europe and the Dollar, MIT Press, Cambridge (Mass.), 1966. [Europe and the Dollar]
KINDLEBERGER C.P., Europe's Postwar Growth. The Role of Labor Supply, Harvard UP, Cambridge (Mass.),
1967. [Europe's Postwar Growth]
KINDLEBERGER C.P., American Business Abroad. Six Lectures on Direct Investment, Yale UP, New Haven,
1969. [American Business Abroad]
KINDLEBERGER C.P., Les investissements des Etats-Unis dans le monde, Calmann-Lévy, Paris, 1971. [Les
investissements des Etats-Unis]
KINDLEBERGER C.P., The World in Depression, 1929-1939, Penguin, Harmondsworth, 1973. [World in
Depression]
KINDLEBERGER C.P., SIIONFIELD A. (directeurs de publication), North American and Western European
Economic Policies (Proceedings of a Conference held by the International Economic Association), MacMillan,
Londres, 1971. [North American and Western European Economic Policies]
KING T. (et al.), Population Policies and Economic Development (A World Bank Staff Report), Johns Hopkins
UP, Baltimore, 1974. [Population Policies]
KLEIN Ph., Business Cycles in the Postwar World. Some Reflections on Recent Research, American Enterprise
Institute, Washington, D.C., 1976. [Business Cycles]
389

KNAAPEN A.L.M., De ondernemingsraden en de ontwikkeling van het medezeggenschap in de particulière
ondememing in Nederland en België, Uitgeverij Van Gorcum, Assen, 1952. [Ondernemingsraden]
KNOOREN H., Het Zweeds ekonomisch systeem. Mode of model?, E. Vandervelde-instituut, Bruxelles, 1979. [Het
Zweeds ekonomisch systeem]
KOCK K., International Trade Policy and the GATT, 1947-1967, Almqvist & Wiksell, Stockholm, 1969.
[International Trade Policy]
KOCKA J., SIEGRIST H., "Die hundert grössten deutschen Industrieunternehmen in späten 19. und frühen 20.
Jahrhundert", in HORN N., KOCKA J. (directeurs de publication), Law and the Formation of the Big
Enterprises in the I9th and Early 20th Centuries, Vandenhoeck & Ruprecht, Göttingen, 1979. ["Die hundert
grössen deutschen Industrieunternehmen"]
KOHR L., The Overdeveloped Nations. The Diseconomies of Scale, Schoken Books, New York, 1978.
[Overdeveloped Nations]
KOMIYA O., Postwar Economic Growth in Japan, Berkeley UP, Berkeley, 1970. [Growth in Japan]
KOSTECKI M.M., East-West Trade and the GATT-system, St. Martin's Press, New York, 1978. [East-West
Trade and the GATT-system]
KRASNER S.D., "U.S. Commercial and Monetary Policy. Unraveling the Paradox of External Strength and
Internal Weakness”, Industrial Organization, 1978. ["U.S. Commercial and Monetary Policy"]
KRAUSE L., ”A Passive Balance of Payments Strategy for the United States”, in Brookings Papers on Economic
Activity, vol. 3, 1974. ["Passive Balance of Payments Strategy"]
KRAUSE W.F., MATHIS J.M. (directeurs de publication), International Economics and Business, Selected
Readings, Houghton Mifflin, Boston, 1968. [International Economics]
KRAUSE W.F., MATHIS J.M., "The U.S. Policy Shift on East-West Trade", in Journal of International Affairs,
28, n° 1, 1974, p. 25 à 37. ["The U.S. Policy Shift"]
KRAVIS I.B., An International Comparison of National Products and the Purchasing Power of Currencies,
OCDE, Paris, 1953. [National Products]
KRAVIS I.B., "Income Distribution Functional Share”, in International Encyclopaedia of the Social Sciences,
Crowell Collier & MacMillan, New York, vol. 7, 1968, p. 132 à 145. ["Income Distribution”]
KRAVIS I.B., A System of International Comparison of Gross Product and Purchasing Power, Johns Hopkins
UP, Baltimore, 1975. [A System of International Comparison]
KRENGEL R., "Attempt at a Prognosis of Qutput and Factors of Production of Industry in the Federal Republic
of Germany, 1965 and 1970", in GAREY R.C. (directeur de publication), Europe's Future in Figures, North
Holland Publishing Co., Amsterdam, 1962. ["Attempt at a Prognosis of Qutput"]
KRENGEL R., "Some Reasons for the Rapid Growth of the German Federal Republic”, in Banca Nazionale del
Lavoro Quarterly Review, n° 64, mars 1963, p. 121 à 144. [’’Some Reasons for the Rapid Growth”]
KUZNETS S., "Economic Growth and Income Inequality”, in American Economic Review, vol. 45, 1955, p. 1 à
28. ["Growth and Income Inequality"]
KUZNETS S., "Retadation of Industrial Growth", in Journal of Economic and Business History, vol. 1, n° 4, août
1959, p. 534 à 560. [’’Retardation of Industrial Growth”]
KUZNETS S., "Quantitative Aspects of the Economic Growth of Nations. Tome IV: Distribution of National
Income by Factor Shares”, in Economic Development and Cultural Change, n° 2, part 2, 1959. [’’Quantitative
Aspects of the Economic Growth, T. IV”]
KUZNETS S., "Quantitative Aspects of the Economic Growth of Nations. Tome VIII: Distribution of Income by
Size", in Economic Development and Cultural Change, n° 2, part 2, 1963. ["Quantitative Aspects of the
Economic Growth, T. VIII”]
KUZNETS S., Economic Growth and Structure. Selected Essays, Heinemann, Londres, 1966. [Growth and
Structure]
KUZNETS S., Medem Economic Growth. Rate, Structure and Spread, Yale UP, new Haven, 1966. [Modern
Economic Growth]
KUZNETS S., Economic Growth of Nations: Total Output and Production Structure, Harvard UP, Cambridge
(Mass.), 1974 (2). [Economic Growth]
LABOUR PARTY (THE), Labour's Program, LP, Londres, 1973. [Labour's Program]
LADRIERE J., Vie sociale e destinee, Duculot, Gembloux, 1973. [Vie sociale]
LAIDLER D.E.W., PARKIN M., "Inflation. A Survey", in Economic Journal, vol. 85, n° 340, decembre 1975,
p. 741 à 809. ["Inflation”]
LAMFALUSSY A., Investment and Growth in Nature Economies. The Case of Belgium, MacMillan, Londres,
1961. [The Case of Belgium]
LAMFALUSSY A., "Europe's Progress: Die to the Common Market?”, in Lloyds Bank Review, n° 62, octobre
1961, p. 1 à 16. ["Europe's Progress”]
LAMFALUSSY A., The United Kingdom and the Six. An Essay on Economic Growth in Western Europe,
MacMillan, Londres, 1963, p. 121 à 135. [The United Kingdom and the Six]
LANDES D., The Unbound Prometheus. Technological Change and Industrial Development in Western Europe
from 1750 to the Present, Cambridge UP, Cambridge, 1969. [The Unbound Prometheus]
LAVIGNE M., Le programme du Comecon et l'intégration socialiste, Cujas, Paris, 1973. [Le Comecon]
390

LAVIGNE M., Les économies socialistes soviétiques et européennes, A. Colin, Paris, 1979 (3). [Les économies
socialistes]
LEMOINE F., "Les prix des échanges à l'intérieur du CAEM”, in Economies et Sociétés, Serie G, n° 35, vol. 12,
nos 3-4-5, mars-mai 1978, p. 865 à 931. ["Les prix des échanges"]
LEON P. (directeur de publication), Guerres et crises 1914-1947 (Histoire économique et sociale du monde, vol.
5), A. Colin, Paris, 1977. [Guerres et crises 1914-1947]
LEON P. (directeur de publication), Le Second XXe siècle: 1947 à nos jours (Histoire économique et cosiale du
monde, vol. 6), A, Colin, Paris, 1977. [1947 à nos jours]
LEONTIEF W. (et al.), The Future of the World Economy, Oxford U.P., Oxford, 1977. [Future of the World
Economy]
LESTHAEGE R., "Bevolkingsproblemen en Ontwikkelingsbeleid”, in Inter-University Programme in
Demography, Université de Bruxelles, VUB, Bruxelles, s.d. (ronéotypé) ["Bevolkingsproblemen en
Ontwikkelingsbeleid"]
LEVY-LEBOYER M., "The Large Corporation in Modem France”, in CHANDLER A.D. Jr., DAEMS H.
(directeurs de publication), Managerial Hierarchies. Comparative Perspectives on the Rise of the Modern
Industrial Enterprise, Harvard UP, Cambridge (Mass.), 1980, p. 117 a 160. ["The Large Corporation"]
LEVI-SANDRI L., "The Contribution of Regional Action to the Construction of Europe", in Proceedings of the
Third International Congress on Regional Economics, Rome, 1965. ["The Contribution of Regional
Action"]
LEWIS W.A., "Economic Development with Unlimited Supplies of Labor", in The Manchester School, mai 1954.
["Economic Development"]
LIEBERMAN S., The Growth of European Mixed Economies, 1945-1970. A Concise Study of the Economic
Evolution of Six Countries, Schenman-Wiley, New York, 1977. [Mixed Economies]
LIEFTINCK P., "Europese Economische lntegratie", in De Economist, vol 94, n° 4, avril 1950, p. 241 a 261.
["Europese Economische lntegratie"]
LIEFTINCK P., "Nieuwe tendenzen in de monétaire politiek", in De Economist, vol. 109, nos 3-4, mars-avril
1961, p. 145, a 186. ["Monétaire politiek"]
LIERDE J. VAN, Europese landbouwproblemen en Europese landbouwpolitiek, Standaard, Anvers, 1967, 373 p.
[Europese landbouwproblemen]
LINDER S.B., An Essay on Trade and Transformation, Almqvist & Wiksell, Stockholm, 1961. [An Essay on
Trade]
LINDERT P., Key Currencies and Gold, 1900-1913, Princeton UP, Princeton, 1969. [Key Currencies and
Gold]
LIPTON M., "Manpower and Growth”, in Aspect, Londres, n° 11, décembre 1963. ["Manpower and
Growth"]
LITTLE J., Euro-dollars. The Money Market Gypsies, Harper & Row, New York, 1975. [Eurodollars]
LIVI-BACCI M., Report on the Demography and Social Pattern of Migrants in Europe, especially with Regard to
International Migrations, 2e Conférence sur la population europeénne, organisée par le Conseil de l'Europe,
Strasbourg, 31 août-7 sept., 1971. [Report on the Demography]
LLOYDS BANK, Lloyds Bank Review, octobre 1975, avril 1976, juillet 1976. [Lloyds Bank Review]
LOCKWOOD W.W. (directeur de publication), The State and Economic Enterprise in Japan, Princeton UP,
Princeton, 1965. [The State and Economic Enterprise]
LUNDBERG E., Instability and Economic Growth, Yale UP, New Haven, 1968. [Instability]
LUNDBERG E., "Postwar Stabilization Policies", in BRONFENBRENNER M. (directeur de bublication), Is the
Business Cycle Obsolete?, Wiley, New York, 1969, p. 478 à 498. ["Stabilization Policies"]
LUTZ F.A., "The German Currency Reform and the Revival of the German Economy", in Economica (N.S.), vol.
16, mai 1949, p. 122 a 142. ["German Currency Reform"]
LUTZ V., Itally: a Study in Economic Development, Oxford U.P., Oxford, 1962. [Italy]
MACCRACKEN P. (el al.), Towards Full Employment and Price Stability, DOCE, Paris, 1977. [Towards Full
Employment]
MACDOUGALL D., The World Dollar Problem. A Study in International Economics, St. Martin's Press, New
York, 1957. [The World Dollar Problem]
MACGRAW-H1LL, Business Plans for Research and Development Expenditures, McGraw-Hill, New York, 1979.
[Business Plans for Research and Development]
MACHLUP F., Remaking the International Monetary System: The Rio Agreement and Beyond, Johns Hopkins
UP, Baltimore, 1968. [The Rio Agreement and Beyond]
MACKAY D.I., BODDY D„ BRACK J., KIACK J.A., JONES N„ Wages and Labour Mobility, OCDE, Paris,
1965. [Wages and Labour Mobility]
MACKAY D.I., BODDY D„ BRACK J., KIACK J.A., JONES N„ Labour Markets under Different Labour
Conditions, Allen & Unwin, Londres, 1971. [Labour Markets]
MACKINNON R.I., "A New Tripartite Monetary Agreement or a Limping Dollar-standard?” (Essays in
international Finance, 106), Princeton UP, Princeton, 1974, VII1-23 p. ["America’s Role"]
391

MACKINNON R.I., Money in International Exchange: the Conveertihle Currency System, Osford U.P., New
York, 1979. [Money in International Exchange]
MACLEAN J.M., RUSH H.J., The Impact of Micro-Electronics on the U.K.: A Suggested Classification and
Illustrative Case Study, in SPRU, Occasional Paper Series, n° 7, juin 1978. [Micro-Electronics on the
U.K.]
MACNAMARA R.S., Address to the Board of Governors (of the) World Bank, Banque mondiale, Washington
D.C., 1972. [Address 1972]
MACNAMARA R.S., Address to the hoard of Gevernors (of the) World Bank, Banque mondiale, Nairobi, 1973.
(Address 1973]
MACNAMARA R.S., Address to the Massachusetts Institute of Technology, Banque mondiale, Washington
D.C., 1977. [Massachusetts Institute of Technology]
MACRAE M., Whatever happened to British Planning", in BELL D., KR1STOL I. (directeurs de publication),
Capitalism Today, Basic Books, New York, 1971, p. 140 a 148. ["British Planning"]
MACURA M., "Population in Europe, 1920-1970", in C1POLLA C.M. (directeur de publication), The Fontana
Economic Hisory of Europe (vol. 5), Collins-Fontana, Londres, 1976, p. 1 à 88. ["Population in Europe”]
MADDISON A., Economic Growth in the West. Comparative Experience in Europe and North America, Allen &
Unwin, Londres, 1964. [Growth in the West]
MADDISON A., Economic Growth in Japan and the U.S.S.R., Allen & Unwin, Londres, 1969. [Growth in Japan
and the U.S.S.R.]
MADDISON A., Economic Progress and Policy in Developing Countries, Allen & Unwin, Londres, 1970.
[Economic Progress]
MADDISON A., "Explaining Economic Growth" in Banca Nazionale del Lavoro Quarterly Review, n° 102,
septembre 1972, p. 211 a 262. ["Explaining Economic Growth"]
MADDISON A., "Economic Policy and Performance in Europe", in C1POLLA C.M. (directeur de publication),
The Fontana Economic History of Europe (vol. 5), Collins-Fontana, Londres, 1976, p. 442 a 508.
["Performance in Europe”]
MADDISON A., "Long Run Dynamics of Productivity Growth", in Banca Nazionale del Lavoro Quarterly
Review. n° 128, mars 1979, p. 3 a 43. ["Long Run Dynamics"]
MAGDOFF H., SWF.EZY P.M., The End of Prosperity: the American Economy in the I970"s, Monthly Review
Press, New York, 1977. [The End of Prosperity]
MAIZELS A., Industrial Growth and World Trade, Cambridge UP, Cambridge, 1963. [Industrial Growth]
MAIZELS A., Exports and Economic Growth of Developing Countries, Cambridge UP, Cambridge, 1968.
[Exports and Economic Growth]
MAIZELS A., Growth and Trade, Cambridge UP, Cambridge, 1970. [Growth and Trade]
MAKIN J.H., Capital Flows and Exchange-rate Flexibility in the Post-Bretton Woods Era (Essays in Interna¬
tional Finance of the Princeton University, n° 103), P.U., Princeton, 1974. [Capital Flows and Exchange-
rate Flexibility]
MALENBAUM W., World Demand for Raw Materials in 1985 and 2000, McGraw-Hill, New York, 1978.
[World Demand for Raw Materials]
MALGREM H.B., International Economic Peace-keeping in Phase II, New York, 1973. [Economic Peace-keeping]
MALLET S.. La nouvelle classe ourvière, Seuil, Paris, 1969. [La nouvelle classe ouvrière]
MAN 11. DE, L’exécution du Plan du Travail par le Bureau d'Etudes Sociales, De Sikkel, Anvers, 1935.
[L'exécution du Plan du Travail]
MANDEL E., Het Laatkapitalisme, Van Gennep, Amsterdam, 1976. [Het Laatkapitalisme]
MANDEL E., La Crise 1974-1978. Les faits, leur interprétation marxiste, Flammarion, Paris, 1978. [La Crise
1974-1978]
MANSHOLT S., Memorandum inzake de hervorming van de landbouw in de Europese Economische Gemeenschap
(Commissie van de Europese Gemeenschappen, Brussel, 18 december 1968), CEE, Bruxelles, 1968.
[Memorandum inzake de hervorming van de lundbouw]
MARCUSE H., One-Dimensional Man, Routledge and Kegan, Londres, 1964. [One-Dimensional Man]
MARKOVIC M., De revolutionaire weg van bureaucratie naar zelfbestuur (Euroboekje 1972/3-4), Wolters-
Noordhoff, Groningen, 1972. [Van bureaucratie naar zelfbestuur]
MARRIS R., WOODS A. (directeurs de publication), The Corporate Economy. Growth, Competition and
Innovative Potential, Harvard UP, Cambridge (Mass.), 1971.
MARTENS B., De kollektivisering van de industri'éle besluitvorming in West-Duitsland na de Tweede
Wereldoorlog (thèse non publiée, KU-Leuven), Centrum voor Economische Studien, Louvain, 1971.
[De kollektivisering van de industriële Besluitvorming]
MATHIAS P., POSTAN M.M. (directeurs de publication), The Cambridge Economic History of Europe, vol. 7,
part 1, Cambridge UP, Cambridge, 1978. [Cambridge Economic History of Europe]
MATTHEWS R.C.O., "Postwar Business Cycles in the United Kingdom”, in BRONFENBRENNER M.
(directeur de publication), Is the Business Cycle Obsolete?, chap. 4, Wiley, New York, 1969, p. 99 à 135.
["Postwar Business Cycles"]
MEADE J., The Intelligent Radical's Guide to Economic Policy. The Mixed Economy, Allen & Unwin, Londres,
1975. [The Mixed Economy]
MEADOWS D.H., MEADOWS D.L., Halte à la croissance, Fayard, Paris, 1972. [Halte à la croissance]
392

MEERHAEGHE M.A.G. VAN (directeur de publication), Economics: Britain and the E.E.C., Longmans, Green
& Co., Londres, 1969. [Britain and the E.E.C.]
MEERSSCHE P., VAN DE, De Europese integratie, 1945-1970, Standaard, Anvers, 1971. (De Europese
integratie]
MEERSSCHE P., VAN DE, De Noord-Zuid Confrontatie en de Nieuwe Internationale Economische Orde. Een
historische-thematische-kritische inleiding, Martinus Nijhoff, La Haye. 1981 (2). [De Noord-Zuid
Confrontatie]
MEESTER G., Prijs- en inkomensbeleid van de landbouw in de E.G.: alternatieven en hum effecten. Landbouw
Economise!] Instituut, La Haye, 1979. [Landbouw in de E.G.]
MEIER E.W., De Europese economische integratie. Aspecten der economische groei, Stenfert Kroese, Leyde,
1958. [De Europese economische integratie]
MELMAN S., Our Depleted Society, New York, 1965. [Our Depleted Society]
MENSCH G., Das Technologische Patt Innovationen überwinden die Depression, Umschau Verlag, Frankfurt-am-
Main, 1975. [Technologische Patt]
MENSCH G., Stalemate in Technology. Innovations overcome Depression, Ballinger, Cambridge (Mass.), 1978.
[Stalemate in Technology]
MENSCH G., SCHNOPP S., Stalemate in Technology, 1925-1935: The Interplay of Stagnation and Technology
(Communication à l'Annual Meeting of the American Economic History Association), New Orleans, 1977.
[Stalemate in Technology, 1925-1935]
MILES E. (directeur de publication). "Restructuring Ocean Regimes: Implications of the third United Nations
Conference on the Law of the Sea", in International Organization, vol. 31, n° 2, 1977, p. 151 à 384.
[ 'Restructuring Ocean Regimes”]
MILLER M., Plain Speaking. An Oral Biography of Harry S. human, Berkeley, Mew York, 1974.
[Harry S. Truman]
MILLER R., SAWERS D., The Technical Development of Modern Aviation, Londres, 1968. [Modern Aviation]
MILLS F.C., The Structure of Postwar Prices (Occasional Paper, n° 27). National Bureau of Economic Research,
New York, 1948. [Postwar Prices]
MILWARD A.S., War, Economy and Society, 1939-1945, Berkeley UP, Berkeley, 1977. [War Economy arid
Society]
MINAMI R., The Turning Point in Economic Development. Japan's Experience, Tokyo, 1973. [The Turning
Point]
MINISTERIO DEL BILANCIO E DELLA PROGRAMMAZIONE ECONOM1CO, Programma Economica
Nazionale 1971-1975, Rome, 1972. [Programma Economica]
MINTZ L, Dating the United States Growth Cycles, National Bureau of Economic Research. New York, 1974.
[Growth Cycles]
MISHAN E.J., The Costs of Economic Growth, Staples, Londres, 1967. [Co.vtr of Economic Growth]
MOESEKE P. VAN, TAVERNIER K. (directeurs de publication), Het huis Staat in brand. Ecoloquium over
bevolking en vervuiling, Standaard, Anvers, 1975. [Het huis staat in brand]
MOGGRIDGE D.E., British Monetary Policy, 1924-1931, Cambridge UP, Cambridge, 1972. [British Monetary
Policy]
MONROE W.F., International Monetary Reconstruction. Problems and Issues, D.C. Heard & Co., Lexington
(Mass.), 1974. [International Monetary Reconstruction]
MONROE W.F., International Trade Policy in Transition, D.C. Heart & Co.. Lexington (Mass.), 1975.
[International Trade Policy]
MONROE W.F., KRAUSE W., The international Monetary System in Transition, Communication à la
Southwest Economic Association Meeting, Dallas, 8 avril 1977. [The International Monetary System]
MONROE W.F., KRAUSE W., "The International Monetary System in Transition", in Journal of Inter-American
Studies and World Affairs, Summer Issue, 1977. ["The International Monetary System"]
MOORE G.H., The State of the International Business Cycle", in Business Economics, vol. 9, n° 4, septembre
1974, p. 21 à 28. ["International Business Cycle"]
MORAWF.TZ D., Twenty-Five Years of Economic Development, Banque mondiale, Washington D.C., 1977.
[Economic Development]
MORIGUCHI Ch., Japan's Economic Growth and Business Cycles in Twenty Years: an Econometric
Prisentation, Kieler, Communication n° 001, février 1964. [Japan's Economic Growth]
MORRISON R.J., Expectations and Inflation. Nixon, Politics and Economics, D.C. Heart & Co., Lexington
(Mass.), 1973. [Expectations and Inflation]
MOULAERT F., "De Gastarbeid in de Europese Gemeenschap (I)", in Tijdschrift voor diplomatie, vol. 1, n° 9,
mai 1975, p. 343 à 364. ["Gastarbeid"]
ML1NDELL R.A., International Economics, MacMillan, Londres, 1968. [International Economics]
MUNTING R., The Economic Development of the USSR, Croom Helm, Londres, 1982. [The Economic
Development of the USSR]
MURRAY T., "Preferential Tariffs for the Less Developed Countries", in Southern Economic Journal, vol. 40,
n° 1, juillet 1973, p. 35 à 46. ["Preferential Tariffs”]
MUSSON A., ROBINSON E., Science and Technology in the Industrial Revolution, Manchester UP, Manchester,
1969.	[Science and Technology]
393

MYRDAL G., Asian Drama: an Inquiry into the Poverty of Nations (Random House for the Twentieth Century
Fund), Pantheon Books, New York, vol. 3, 1968. [Asian Drama]
MYRDAL G., The Challenge of World Poverty, Pantheon Books, New York, 1970. [World Poverty]
NATIONAL SCIENCE FOUNDATION, Interactions of Science and Technology in the Innovation Process (Final
Report from the Battelle Memorial Institute, Columbus, Ohio, Columbus Laboratories), National Science
Foundation, Washington DC., n° 667, 1976. [Interactions of Science and Technology]
NATIONS UNIES, Economic Survey of Europe since the war, ONU, Genève, 1953. [Economic Survey of Europe]
NATIONS UNIES, Incomes in Postwar Europe. A study of Policies, Growth and Distribution, ONU, Genève,
1967.	[Incomes in Postwar Europe]
NATIONS UNIES, Multinational Corporations in World Development, ONU, New York, 1973. [Multinational
Corporations]
NATIONS UNIES, Annuaire statistique, ONU, New York, plusieurs numéros. [Statistical Yearbook]
NATIONS	UNIES	(CONFÉRENCE	DES	NATIONS	UNIES	SUR	LE	COMMERCE	ET	LE
DÉVELOPPEMENT), Towards a global Strategy for Development. Report by the Secretary General of the
United Nations Conference on Trade and Development, ONU, New York, 1968. [Global Strategy for
Development]
NATIONS	UNIES	(CONFÉRENCE	DES	NATIONS	UNIES	SUR	LE	COMMERCE	ET	LE
DÉVELOPPEMENT), General Report on the Implementation of the Generalized System of Preferences,
ONU, New York, 1973. (Implementation of the Generalized System of Preferences]
NATIONS	UNIES	(CONFÉRENCE	DES	NATIONS	UNIES	SUR	LE	COMMERCE	ET	LE
DÉVELOPPEMENT), Money, Finance and Development: Papers on International Monetary Reform, ONU,
New York, 1974. [Implementation of the Generalized System of Preferences]
NAU H.R., "The Diplomacy of World Food: Goals, Capabilities, Issues and Arenas", in International
Organization, vol. 32, n° 3, 1978. p. 775 à 810. ["Diplomacy of World Food"]
NELSON R., PECK M., KALACHEK E„ Technology, Economic Growth and Public Policy, Brookings,
Washington D.C., 1967. [Technology, Economic Growth]
NOLEN R., Active Manpower Policy in the Netherlands (Report n° 6), OCDE, Paris, 1965. [Active Manpower
Policy]
NORDHAUS W.D., "Ressources as a Constraint on Growth", in American Economic Review, vol. 64, n° 2,
mai 1964, p. 22 à 26. ["Constraint on Growth"]
NOTESTEIN F.W., "Population: The Long View", in SCHULTZ T.W. (directeuf de publication), Food for the
World, Chicago UP, Chicago, 1945. ["Population: The Long View”]
NOVE A., East-West Trade: Problems, Prospects, Issues, Sage Publications, Londres, 1978. [East-West Trade]
OCDE: voir ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES
OKUN A.M., "Potential G.N.P.: Its Measurement and Significance", in Proceedings of the Business and
Economic Statistics Section of the American Statistical Society, 1962. ["Potential G.N.P."]
OKUN A.M., The Political Economy of Prosperity, Brookings, Washington DC., 1970. [Prosperity]
OKUN A.M., Upward Mobility in a High Pressure Economy (Brookings Papers on Economic Activity, n° 1),
Brookings, Washington D.C., 1973. [Upward Mobility]
OKUN A.M., Equality and Efficiency. The Big Trade-off, Brooking, Washington D.C., 1975. [Equality and
Efficiency]
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, Labour Market
Palicy in Sweden, OCDE, Paris, 1963. [Labour Market Policy in Sweden]
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, Seminar on Active
Manpower Policy, Reports (Bruxelles, 1964), OCDE, Paris, 1964. [Active Manpower Policy]
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, The Balance of
Payments Adjustment Process. A Report by Working Party n° 3 of the Economic Policy Committee of the
OECD, OCDE, Paris, 1966.
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, Inflation: the
Present Problem, OCDE, Paris, 1970. [Inflation]
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, The Growth of
Output 1960-1980. Retrospect, prospects and problems of policy, OCDE, Paris, 1970. [Growth of Output
1960-1980]
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, Gaps in
Technology: Analytical Report, OCDE, Paris, 1970. [Gaps in Technology]
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, Policy
Perspectives for International Trade and Economie Relations, OCDE, Paris, 1972. [Policy Perspectives]
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, Politique agricole
au Japon, OCDE, Paris, 1987. [Politique agricole aq Japon]
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, Politique agricole
aux Etats-Unis, OCDE, Paris, 1987. [Politique agricole aux Etats-Unis]
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, Politique agricole
de la Communauté économique européenne, OCDE, Paris, 1987. [Politique agricole de la CEE]
394

ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, Démographie
Trends 1970-1985 in OECD. Member Countries, OCDE, Paris, 1974. [Demographic Trends]
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, Continuous
Reporting System on Migration, OCDE, Paris, 1976. [Reporting System on Migration, 1976]
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DEVELOPPEMENT ECONOMIQUES, Trends in
Industrial R & D, 1967-1975, OCDE, Paris, 1978. [Trends in Industrial R & D]
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, Continuous
Reporting System on Migration, OCDE, Paris, 1978. [Reporting System on Migration, 1978]
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, The Impact of
Newly Industrializing Countries, OCDE, Paris, 1979. [Newly Industrializing Countries]
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, Science and
Technology in the New Economie Context, OCDE, Paris, 1980. [Science and Technology]
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, Perspectives
économiques, OCDE, Paris, 1980. [Perspectives économiques]
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, Manpower
Statistics, 1950-1962, OCDE, Paris, 1963. [Manpower Statictics, 1950-1962]
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, Statistique de la
population active, 1969-1980, OCDE, Paris, 1981. [Statistiques de la population active, 1969-1980]
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, Perspectives
économiques. Statistiques rétrospectives, OCDE, Paris, plusieurs numéros.
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DEVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, Patterns of
Resources Devoted to Research and Experimental Development in the OECD area, 1963-1971, OCDE, Paris,
1975.	[Patterns of Resources Devoted to Research and Experimental Development]
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, Commerce
extérieur par produits, 1982, OCDE, Paris, 1984. [Commerce extérieur par produits]
ORGANISATION POUR LA COOPÉRATION ET LE DÉVELOPPEMENT ÉCONOMIQUES, Principaux
indicateurs économiques. Statistiques rétrospectives, 1964-1983, OCDE, Paris, 1984. [Statistiques
rétrospectives, 1964-1983]
ORGANISATION FOR EUROPEAN ECONOMIC COOPERATION, Interim Report on the European Recovery
Program, OCDE, Paris, 1948. [European Recovery Program]
ORGANISATION FOR EUROPEAN ECONOMIC COOPERATION, Premier et second rapports de l'OECE,
OCDE, Paris, 1949 et 1950. [Premier et second rapports de l'OECE]
OSTERRIETH M., Système monétaire international et sous-développement. Aide et droits de tirage spéciaux,
ULB, Bruxelles, 1975. [Système monétaire international]
PAIGE D., BOMBACH G., A Comparison of National Output and Productivity, OCDE. Paris, 1959.
[Comparison of National Output]
PAISH F.W., Studies in an Inflationary Economy. The United Kingdom, 1948-1961, MacMillan, Londres, 1962.
[Inflationary Economy]
PAISH F.W., "Inflation, Personal Incomes and Taxation", in Lloyds Bank Review, n° 116, avril 1975, p. 1 à 20.
["Inflation"]
PALLOIX C., L'économie mondiale capitaliste et les flumes multinationales, vol. I, Maspéro, Paris, 1977, 176 p.
[Travail et production]
PARTI SOCIALISTE (et al.), Programme Commun de gouvernement, Flammarion, Paris, 1973. [Programme
Commun]
PASCALLON P., La planification de l'économie fraaçaise, Masson, Paris, 1974. [L’économie française]
PATRICK H.T., "Cyclical Instability and Fiscal-Monetary Policy in Postwar Japan", in LOCKWOOD W.W.
(directeur de publication), The State and Economic Enterprise in Japan, Princeton UP, Princeton, 1965,
p. 555 à 618. ["Cyclical Instability")
PATRICK H.T., ROSOVSKY H. (directeurs de publication), Asia's New Giant. How the Japanese Economy
works, Brookings, Washington DC., 1976.
RAVITT K., "Technical Innovation and Industrial Development. 1. The New Causality", in Futures, décembre
1979, p. 458 à 470. ["Technical innovation. 1.”]
PAVITT K., "Technical Innovation and Industrial Development. 2. The Dangers of Divergence", in Futures, février
1980, p. 35 à 44. ["Technical Innovation. 2."]
PECK M., TAMURA S., 'Technology", in PATRICK H.T., ROSOVSKY H. (directeurs de publication), Asia's
New Giant, Brookings, Washington DC., 1976, p. 525 à 585. ["Technology"]
RERRY G.L., "Wages and Guideposts", in American Economic Review, septembre 1967, p. 897 à 905.
["Wages"]
PHILLIPS A.W., "The Relation Between Unemployment and the Rate of Change of Money Wage Rates in the
United Kingdom, 1861-1937", in Economica, vol. 25, n° 100, novembre 1958, p. 283 à 299. ["United
Kingdom, 1861-1937"]
PIGOTT Ch., SWEENY R.J., WILLET T.D., "Aggregate Economic Fluctuations and the Synchronization of
Economic Conditions among industrial countries", in Rivista Internationale di Scienze Economiche e
Commerciale, vol. 25, n° 5, mai 1978, p. 413 à 434. ["Aggregate Economic Fluctuations"]
395

PLAN DL MODERNISAI ION, Rapport sur la réalisation du Plan de Modernisation et d'Equipement de l'Union
Française, Paris 1933. [Rapport sur la réalisation du Plan de Modernisation]
l'ODBfELSKI G., Italy: Development and Crisis in the Postwar Economy, Clarendon Press, Oxford, 1974. [Italy:
Development and Crisis]
POLEKAP. (directeur de pub'rèation), Krisis en wcrkgelegenheid, Polekar, Louvain, 1981.
POLLARD S.. The Development of the British. Economy 1914-1967, Arnold, Londres, 1969 (2). [British Economy
1914-1967]
POPPER K., The Open Society and Its Enemies, Routhledge & Kegan Paul, Londres, 1962, 2 vol. [The Open
Society]
POSNER M.V., "International Trade and Technical Change", in Oxford Economic Papers, vol. 13, n° 3, octobre
1961, p. 323 à 341. ["International Trade"]
POSTAN M.M., An Economic History of Western Europe 1945-1964, Methuen, Londres, 1967. [Western Europe
1945-1964]
POSTHUMA S., "Monetair econoniische verhoudingen tussen West-Europa en de Verenigde Staten van Noord-
Amerika", in De Economist, vol. 113, n° 9. septembre 1965, p. 517 à 591. ["Monetair economische
verhoudingen"]
PREB1SCH R., Towards a New Trade Policy for Development, ONU, New York, 1964. [Towards a New Trade
Policy]
PREEG E.H., Traders and Diplomats, Brookings, Washington DC., 1970. [Traders and Diplomats]
PREEG E.H., Economic Blocs and U.S. Foreign Policy (National Ptanning Association Report, n° 135), NPA,
Washington DC., 1974. [Economic Blocs]
PREST A.R., "Fiscal Policy", in COFFEY P. (directeur de publication), Economic Policies of the Common
Market, MacMillan, Londres, 1979, p. 69 à 97. ["Fiscal Policy”]
PRICE H.B., The Marshall Plan and its Meaning, Ithaca (New York), 1955. [The Marshall Plan]
RADA J.F., Micro-Electronics, Information Technology and its Effects on Developing Countries, European Co¬
ordination Centre for Research and Documentation in Social Sciences, juillet 1979. [Micro-Electronics]
RAINES F., The Impact of Applied Research and Development on Productivity, Washington UP, Seattle, 1968.
[77ie Impact of Applied Research]
RAMSEY S., "An Interview with Robert Solomon", in Economic Impact. A Quarterly Review of World
Economics, vol. 26, ri’ 2, 1972. ["Interview with Robert Solomon”]
RASMUSSEN W.D., Technology and American Agriculture. A Historical View, US Department of Agriculture.
Washington DC., s.d. (ronéotypé) [Technology and American Agriculture]
RASMUSSEN W.D., BAKER G.L., WARD J.S., A short History of Agricultural Adjustment, 1933-1975
(Agriculture Information Bulletin, n° 391), US Department of Agriculture, Economic Research Service,
Washington DC., 1975. [History of Agricultural Adjustment]
RATNER S., SOLTOW J.H., SŸLLA R., The Evolution of the American Economy. Growth, Welfare and
Decision Making, Basic Books, New York, 1979. [The American Economy]
REES M., The Public Sector in the Mixed Economy, Batsford, Londres, 1973. [The Public Sector]
REITSMA A.J., "De monétaire crisis, het vraagstuk van het optimale valuta-arsenaal en de Europese monétaire
unie ", in De Economist, vol. 120, n° 2, mars-avril 1972, p. 134 à 152. ["De monétaire crisis”]
REUTL1NGER S., SELOWSKY M., Malnutrition and Poverty: Magnitude and Policy Options (World Bank Staff
Paper, Johns Hopkins UP, Baltimore, 1978. [Malnutrition and Poverty]
REY P.P., Les alliances des classes, Maspéro, Paris, 1973. [Alliances des classes]
RIESMAN D., The Lonely Crowd, Yale UP, New Haven, 1950. [The Lonely Crowd]
RIPLEY D., "Cyclical Fluctuations in Industrial Countries, 1952-1975", in Proceedings of the Second Pacific
Basin Central Bank Conference on Economic Modelling (with later supplements, period 1952-1975, 1979),
Central Bank of Korea, Séoul, 1976. ["Cyclical Fluctuations"]
RIPLEY D., The Transmissions of Fluctuations in Economic Activity: Some Recent Evidence, IME, Washington
D.C., 1979. (ronéotypé) [Transmissions of Fluctuations]
RCBERTI P., "Did the U.K. Trend Towards Equality really come to an End by 1957?”, in International Journal
of Social Economics, vol. 2, n° 1, 1975, p. 52 à 59. ["U.K. Trend Towards Equality?"]
ROBERTSON R.M., History of the American Economy, Harcourt Brace Jovanovich, New York, 1973 (3).
[American Economy]
ROMPUY E. VAN, Groot-Brittannië en de Europese monétaire integratie, Acco, Louvain, 1975. [Groot-
Brittcnnie]
ROMPUY E. VAN, "De relance van de Europese Monétaire Unie", in Kredietbank Weekberichten, vol. 33, n° 29,
11 août 1978. ["Relance van de Europese Monétaire Unie"]
ROMPUY V. VAN, "The New Industrial State door J.K. Galbraith", in Tijdschrift voor Economie, vol. 13, n° 2,
1968, p. 193 à 224. ["J.K. Galbraith"]
ROOS F, DF-, "Zwevende wisselkoersen", in De Economist, vol. 121, n° 1, 1973, p. 1 à 28. ["Zwevende
wisselkoersen"]
ROOSA R.V., The Dollar and World Liquidity, Random House, New York, 1967. [The Dollar and World
Liquidity]
ROSENBERG N., Perspectives on Technology, Cambridge UP, Cambridge, 1976. [Perspestives]
396

ROSKAMP K.W., Capital Formation in West-Germany, Wayne State UP, Detroit, 1965. [Capital Formation]
ROSTAS L., Comparative Productivity in British and American Industry, Cambridge UP, Cambridge, 1948,
[British and American Industry]
ROSTOW W.W., The World Economy. History and Prospect, Texas UP, Austin, 1978, p. 596. [World Economy]
ROTHWELL R., "The Role of Technical Change in International Competitiviness: the Case of the Textile
Machinery Industry", in Management Decision, vol. 15, n° 3, 1977, p. 542 à 549. ["Technical Change in
International Competitiviness”]
ROTHWELL R., Technical Change and Employment, St. Martin's Press, New Yoric, 1979. [Technical Change]
RUEFF J., Le péché monétaire de l'Occident, Pion, Paris,1971. [Le péché monétaire]
RUEFF J., "The Rueff Approach", in HINSHAW R.W. (directeur de publication), Monetary Reform and the Price
of Gold. Alternative Approaches, Johns Hopkins UP, Baltimore, 1977, p. 37 à 46.
RUFFOLO G. (et al.), Progretto Socialista, Laterga, Rome-Bari, 1976. [Progretto Sactalista]
RUFFOLO G., "Project for Socialist Planning", in HOLLAND S. (directeur de publication), Beyond Capitalist
Planning, Blackwell, Oxford, 1978, p. 69 à 81. ["Socialist Planning”]
RUTTAN V.W., "Induced Innovation and Agricultural Development", in Food Policy, août 1977. ["Induced
Innovation"]
SAKAK1BARA E., "The Euro-currency Market Perspective", in Finance and Development, vol. 12, n° 3,
septembre 1975, p. 11 à 13. ["The Euro-currency Market"]
SALANT W.S., "International Transmission of Inflation", in KRAUSE L.B., SALANT W.S. (directeurs de
publication), World Wide Inflation. Theory and Experience, Brookings, Washington D.C., 1977, p. 176 à
227.
SALTER W.E.G., Productivity and Technical Change, 2e* ed. with an addendum by REDDAWAY W.B.,
Cambridge UP, Cambridge, 1969 (2), p. 52. [Productivity]
SAMUELSON P.A., "Disparity in Postwar Exchange Rates", in HARRIS S. (directeur de publication), Foreign
Economic Pôlicyfor the United States, Harvard UP, Cambridge (Mass.), 1948, p. 397 à 412.
SAMUELSON P.A., Economics, McGraw-Hill, New York, 1973 (9), p. 470, 472 [Economics]
SARGENT J.R., Out of Stagnation: A Policy for Growth (Fabian Tract, n° 343), Londres, 1963. [Out of
Stagnation]
SAUVY A., Croissance Zéro!, Calman-Lévy, Paris, 1973. [Croissance Zéro!]
SAWYER M., Income Distribution in O.E.C.D. Countries (OECD, Economic Outlook. Occasional Studies),
OCDE, Paris, 1976. [Income Distribution in O.E.C.D. Countries]
SAYERS R.S., "Monetary Theory and Policy in the 201^ Century", in Seventh International Economic History
Congress, Edinburgh 1978, Theme BIO, Edinburgh UP, Edinburgh, 1978, p. 486 à 494. ["Monetary Theory
and Policy"]
SCAMMELL W.M., International Monetary Policy. Bretton Woods and After, MacMillan, Londres, 1975.
[International Monetary Policy]
SCHIPPER L., LICHTENBERG A.D., "Efficient Energy Use and Well Being: the Swedish Example", in Science,
vol. 194, n° 4269, décembre 1976, p. 1001 à 1012. ["Efficient Energy Use”]
SCHLOGEL M., Les relations économiques et financières internationales, Masson, Paris, 1972. [Les relations
économiques et financières]
SCHMOOKLER J., "Inventors, Past and Present", in Review of Economics and Statistics, vol. 39, n° 3, août
1957, p. 321 à 333. [’’Inventors, Past and Present"]
SCHMOOKLER J., Invention and Economic Growth, Harvard UP, Cambridge (Mass.), 1966. [Invention]
SCHNITZER M., East and West Germany: a Comparative Economic Analysis, Praeger, New York, 1972. [East
and West Germany]
SCHNITZER M., Income Distribution. A Comparative Study of the United States, Sweden, West-Germany, East-
Germany, the United Kingdom and Japan (Praeger Special Studies in International Economics and
Development), Praeger, New York, 1974. [Income Distribution]
SCHULTZ T.W. (directeur de publication), Food for the World, Chicago UP, Chicago, 1945. [Food for the
World]
SCHULTZ T.W., "Investment in Human Capital", in American Economic Review, vol. 51, n° 1, mars 1961,
p. 1 à 17. ["Investment in Human Capital"]
SCHUMACHER E.F.. Small is Beautiful. Economics as if People Mattered, Harper & Row, New York, 1973.
[Small is Beautiful]
SCHUMAN R., "Origines et élaboration du Plan Schuman”, in Les Cahiers de Bruges, n° 4, Collège d'Europe,
Bruges, 1953. [Plan Schuman"]
SEEVERS G.L., "Food Markets and their Regulations", in International Organization, vol. 32, n° 3, 1978,
p. 721 à 744. ["Food Markets"]
SE1BEL C., "Planning in France”, in BORNSTEIN M. (directeur de publication), Economic Planning, East and
West, Ballinger, Cambridge (Mass.), 1975, p. 153 à 188. ["Planning in France"]
SELIM R., "The United States World Granary", in Economic Impact, n° 32, 1980, p. 14 à 19. ["United States
World Granary"]
SEMMEL B„ The Rise of Free Trade Imperialism, Cambridge UP, Cambridge, 1970. [Free Trade Imperialism]
SERVAN-SCHREJBER J.J., Le Défi Américain, Denoël, Paris, 1967. [Le Défi Américain]
397

SHINOHARA M., "Postwar Business Cycles in Japan", in BRONFENBRENNER M. (directeur de publication),
/s the Business Cycle Obsolete?, chap. 3, Wiley, New York, 1969, p. 73 à 95. ["Postwar Business Cycles"]
SHONFIELD A., British Economic Policy Since the War, Penguin, Harmondsworth, 1958. [British Economic
Policy]
SHONFIELD A., Modern Capitalism. The Changing Balance of Public and Private Power, Oxford U.P., Oxford,
1965. [Modern Capitalism]
SHONFIELD A., Western Capitalism in the 1970's: A New Balance between Public and Private Power?
(Colloquium Paper, dec. 1976, W. Wilson International Center for Scholars), Washington DC., 1976.
[Western Capitalism]
SHUNAN J.B., DOSENAU D„ The KondratieffWave, New York, 1972. [Kondratiejf Wave]
SIMONNET P., "Après l'enterrement de la réforme monétaire: M. Jeremy Morse et sa momie", in Le Monde,
18 juillet 1974, p. 38. ["Après l’enterrement de la réforme monétaire"]
SINGER H.W., ANSARI J.A., Rich and Poor Countries, Allen & Unwin, Londres, 1977. [Rech and Poor
Countries]
SLEEPER R.S., "Manpower Redevelopment and the Selective Employment Tax", in Bulletin of the Oxford
University Institute of Economics and Statistics, vol. 32, n° 4, 1970, p. 273 à 299. ["Manpower
Redevelopment and the Selective Employment"]
SMITH V.K. (directeur de publication), Scarcity and Growth Reconsidered, Johns Hopkins UP, Baltimore,
1979.
SMULDERS J.A., "Een vergelijking van de industriële loonkosten en de reële Ionen in Nederland en enige andere
landen", in De Economist, vol. 106, n° 11, novembre 1958, p. 776 à 796. ["Loonkosten en de reële lonen'']
SOBOLO Y., Les Tertiaires, 1974. [Les Tertiaires].
SÖDERSTRÖM L., Den Svenska Kopkraftsfordelningen; 1967, Statens Offentlige Utredningar, Stockholm, 1971.
[iSvenska Kopkraftsfordelningen]
SÖDERSTRÖM L., Laginkomstproblemer, Statens Offentlige Utredningar, Stockholm, 1972.
[Laginkomstproblemer]
SOLOMON R., The Allocation of Oil Deficits, FED, Washington DC., 1975. (ronéotypé) [77ie Allocation of Oil
Defidts]
SOLOMON R., The International Monetary System, 1945-1976. An Insider’s View, Harper & Row, New York,
1977.	[International Monetary System]
SOLOW R.M., "A Skeptical Note on the Constancy of Relative Shares", in American Economic Review, vol. 48,
n° 4, septembre 1958, p. 618 à 631. [''Constancy of Relative Shares”]
SOLOW R.M., TEMIN P., "Introduction", in MATHIAS P., POSTAN M.M. (directeurs de publication), The
Cambridge Economic History of Europe, vol. 7, Cambridge UP, Cambridge, 1978, p. 1 à 27.
["Introduction"]
SOUZA A.R., DE, FOUST B., World-Space Economy, Bell & Howell Co., Columbus (Ohio), 1979. [World-
Space Economy ]
SOZIALISTISCHE PARTEI DEUTSCHLANDS, Ökonomich-politischer Orientierungsra' men für die Jahre
1975-1985 (Mannheim, 14 novembre 1975), SPD, Bonn, 1975. [Ökonomischpolitischer
Orientierungsrahmen]
SPITÄLLER E., "A Model lof Inflation and its Performance in the Seven Main Industrial Countries 1958-1976",
in IMF Staff Papers, vol. 25, n° 2, juin 1978, p. 254 à 277. ["A Model of Inflation"]
STATISTISCHES JAHRBUCH, Statistisches Jahrbuch, Statistisches Bundesamt, Wiesbaden, 1952. [Statistisches
Jahrbuch]
STIEBER J.W. (directeur de publication), Employment Problems of Automation, and Advenced Technology. An
International Perspective, MacMillan, Londres, 1966. [Employment Problems]
STREETEN P., "Changing Perceptions of Development", in Finance and Development, vol. 14, n° 3, septembre
1977, p. 14 à 46.
STRYDOM P.D.F., MULLINS D., VAN DER LINGEN T.W., "Exchange Rate Adjustment with Traded and
Non-Traded Goods", in South African Journal of Economics, vol. 46, n° 3, 1978, p. 213 à 224. ["Exchange
Rate Adjustment"]
SUNDQUIST J.E., Politics and Policy: the Eisenhower, Kennedy and Johnson Years, Brookings, Washington
DC., 1968. [Politics and Policy]
SVENNILSON I., Growth and Stagnation in the European Economy, ONU, Genève, 1954. [Growth and
Stagnation]
SWANN D., The Economics of the Common Market, Penguin, Harmondsworth, 1975 (3), [The Common Market]
SWEEZY P.M., "The Present Global Crisis of Capitalism", in Monthly Review, vol. 29, n° 11, avril 1979, p. 1 à
12. ["Crisis of Capitalism"]
TAK J. VAN DER, HAUB C„ MURPHY E., 'TRends in World Population", in Economic Impact, n° 32, 1980,
p. 51 à 58. ["Trends in World Population"]
TANGRI S.S. (directeur de publication), Command versus Demand. Systermsfor Economic Growth, Heath & Co.,
Boston, 1967. [Command versus Demand]
TAVERNIER K., CLEMER C., Tewerkstelling en Inkomensmatiging in België: een onvermijdelijke keuze
(Leuvense Economische Standpunien, n° 16), CES, Louvain, 1979. [Tewerkstelling en Inkomensmatiging]
398

TERLICKY N., The Effect ofR & D on Productivity Growth in Industries, National Planning Association, 1974.
[The Effect ofR & D]
TEVOEDJRE A., Poverty, Wealth of Mankind, Pergamon, Oxford-New York, 1979. [Poverty],
TEW B. International Monetary Cooperation, 1945-1970, Wiley, New York, 1970. [International Monetary
Cooperation]
TEW B., The Evolution of the International Monetary System, 1945-1977, Wiley, New York, 1977. [The
International Monetary System]
THUROW L.C., The Impact of Taxes on the American Economy, Praeger, New York, 1970. [The Impact of Taxes]
TIANO A., La dialectique de la dépendance. Analyse des relations économiques et financières internationales,
PUF, Paris, 1977. [Dialectique de la dépendance]
TILTON 3„ International Diffusion of Technology. The Case of Semi-Conductors, Brookings, Washington DC.,
1971.	[International Diffusion]
TILTON J.E., The Future of Non-fuel Minerals, Brookings, Washington DC., 1977. [Non-fuel Minerals]
TINBERGEN J., "Nationale en internationale matregelen ten behoeve van de volledige werkgelegenheid", in De
Economist, vol, 98, n° 5, mai 1950, p. 338 à 351 ["Volledige wergelegenheid”]
TINBERGEN J., "Do Communists and Free Societies show a Converging Pattern?", in Soviet Studies, vol. 12,
n° 4, avril 1961, p. 333 à 341. ["Communists and Free Societies"]
TINBERGEN J., "De Toenaderingstheorie", in Maandschrift Economie, vol. 30, n° 2, 1966, p. 618 à 631. ["De
T oenaderingstheorie"]
TINBERGEN J., Naar een nieuwe wereldeconomie, Rotterdam UP, Rotterdam, 1965. [Nieuwe Wereldeconomie]
TINBERGEN J., Income Distribution. Analysis and Policies, North Holland, Amsterdam, 1975. [Income
Distribution. Analysis]
TINBERGEN J. (et al.), Reshaping the International Order. A Report to the Club of Rome, Dutton, New York,
1976.	[Reshaping the International Order]
TINDEMANS L., European Union. Report, Ministerie van Buitenlandse Zaken, External Trade and Co-operation
in Development, Bruxelles, 1976. [European Union. Report]
TOBIN J „The New Economics one Decade Older, Princeton UP, Princeton, 1972. [New Economics]
TREVITHICK J.A., Inflation, a Guide to the Crisis in Economics, Penguin, Harmondsworth, 1977. [Inflation, a
Guide]
TR1FF1N R„ Europe and the Money Muddle. From Bilateralism to Near-Convertibilitiy, 1947-1956, Yale UP,
New Haven, 1957. [Europe and the Money Muddle]
TRIFFIN R., "The Return to Convertibility: 1926-1931 and 1958?”, in Banca Nazionale del Lavoro Quarterly
Review, vol. 48, mars 1959, p. 3 à 57. ["The Return to Convertibility"]
TRIFFIN R„ "Tomorrow's Convertibility: Aims and Means of International Monetary Policy", in Banca
Nazionale del Lavoro Quarterly Review, vol. 49, juin 1959, p. 131 à200. ["Tomorrow's Convertibility"]
TRIFFIN R., Gold and the Dollar Crisis, Yale UP, New Haven, 1960. [Gold and the Dollar Crisis]
TRIFFIN R., The Evolution of the International Monetary System (Princeton Essays in International Finance),
Princeton UP, Princeton, 1964. [The International Monetary System]
TRIFFIN R., "International Monetary Collapse and Rexonstruction in April 1972", in Journal of International
Economics, vol. 2, n° 4, septembre 1972, p. 375 à 400. ["International Monetary Coliapse"]
TRILATERAL COMMISSION, Directions for World Trade in the Nineteen Seventies, Trilateral Commission,
New York, 1974. [Directions for World Trade]
TSUNOYAMA S., A Concise Economic History of Modern Japan, Vora, Bombay, 1965. [History of Modern
Japan]
TSURU S., Essays on the Japanese Economy, vol, 1, Tokyo, 1958. [Japanese Economy]
TUCKER R.W., The Inequality of Nations, Robertson, Londres, 1977. [Inequality of Nations]
TURPIN W.N., Sovjet Foreign Trade: Purpose and Performance, D.C. Heath & Co., Lexington (Mass.), 1977.
[Sovjet Foreign Trade]
UL HAQ M„ The Poverty Curtain. Choices for the Third World, Columbia UP, New York, 1976. [The Poverty
Curtain]
UNITED STATES, The United States Balance of Payments in 1968. Brookings, Washinfron DC., 1963. [United
States Balance of Payments in 1968]
VAC1AGO G., "Alternative Theories of Growth and the Italian Case", in Banca Nazionale del Lavoro Quarterly
Review, vol. 93, juin 1970, p. 130 à 211. ["Alternative Theories of Growth"]
VALK H.M. VAN DER, "Het Amerikaanse onderwijs 1", "Het Amerikaanse onderwijs H”, "De betekenis van het
Amerikaanse onderwijs voor Nederland 111", in De Economist, vol. 106, nos 3-4-5, mars-avril-mai 1958,
p. 171 à 190, 225 à 260 et 338 à 361. ["Het Amerikaanse onderwijs"]
VALK H.M. VAN DER, Het Internationaal Monetair Stelsel in een vernieuwingsfaze, Kluwer, Deventer, 1972.
[Het Internationaal Monetair Stelsel]
VANDEKERCKHOVE L., HUYSE L., In de buitenbaan, Standaard, Anvers, 1976. [In de buitenbaan]
VANES R., Buitenlandse handelspolitiek, Acco, Louvain, 1971. [Buitenlandse handelspolitiek]
VATTER H.G., "Perspectives on the Forty-Sixth Anniversary of the U.S. Mixed Economy", in Explorations of
Economic history, vol. 16, n° 3, juillet 1979, p. 297 à 330. ["The U.S. Mixed Economy"]
399

VERDOORN P.J., "Fattori che regolano lo sviluppo della produttivita del lavoro", in L’industria, vol. 1, 1949,
p. 45 à 53. ["Fattori ehe regolano"]
VERNON R., "International Investment and International Trade in the Product Cycle", in Quarterly Journal of
Economics, vol. 80, n° 2, mai 1966, p. 190 à 207. ["International Investment"]
VERNON R. (directeur de publication), The Technology Factor in International Trade, Columbia UP, New York,
1970.	[The Technology Factor]
VERNON R„ Storm over the Multinationals: the Real Issues, Harvard UP, Cambridge (Mass.), 1977. [Storm over
the Multinationals]
VISSER H., Economische groei en de structuur van de internationale handel. Van Gorcum, Assen, 1970.
[Structuur van de internationale handel]
VOLKER P.A., "Priorities for the International Monetary System’’, in Federal Reserve Rank of New York.
Monthly Review, vol. 58, n° 1, janvier 1976, p. 3 à 9. ["Priorities for the International Monetary' System "]
VRIES J. DE, The Netherlands Economy in the Twentieth Century, Van Gorcum, Assen, 1978. [The Netherlands
Economy]
VRIJE UNIVERSITEIT BRUSSEL (directeur de publication), Veertiende Vlaams Wetenschappelijk Economist h
Congres. Brussel 1979. Referaten. Inkomens- en vermogensverdeling, VUB, Bruxelles, 1979.
WALLICH H.C., The Mainsprings cf the German Revival, Yale UP, New Haven, 1955. [The German Revival]
WALLICH H.C., "Tire World Monetary System after Postponement of the Substitution Account ", in
Intereconomids, juilet-août 1980, p. 163 à 167 ["Postponement of the Substitution Account"]
WALTERS R.S., "UNCTAD Intervenes between Porr and Rich Sates", in Journal of World Trade Law, vol. 7,
n° 5, septembre-octobre 1973, p. 527 à 554. ["UNCTAD Intervenes between Porr and Rich States"]
WARLEY T.K., "Economic Integration of European Agriculture", in DENTON G.R. (directeur de publication),
Economic Integration in Europe, Londres, 1969. ["European Agriculture"]
WASSELL M., "Background to Current Trade Issues", in BALASSA B. (et al.), World Trade: Constraints and
Opportunities in the 80's, p. 12 a 27. ["Current Trade Issues"]
WEE D, VAN DER, Enkele theorieen over loonvorming en de verklaring van de sectoriële loonverschillen in
België in 1970, (thèse non publiée, KU-Leuven), CES, Louvain, 1978. [Enkele theorieën over loonvorming]
WEE H. VAN DER (directeur de publication), The Great Depression Revisited. Essays on the Economics oj the
Thirties, Martinus Nijhoff, La Haye, 1972. [The Great Depression]
WEE H. VAN DER, "De overgang van middeleeuwen naar Nieuwe Tijd” en ’’Van commerciele économie naar
industriële maatschappij”, in SCHÖFFER I., VAN DER WEE H., BRONEWASSER J.A. (directeur da
publication), De läge landen van 1500 tot 1780, Elsevier, Amsterdam-Bruxelles, 1978, p. 11 à 37 et 425 à
438 ["Van middeleeuwen naar Nieuwe Tijd"]
WEE H. VAN DER, "The Investment Strategy of Belgian Industrial Enterprise between 1830 and 1980 and its
Influence on the Economic Development of Europe", in Belgium and Europe Proceedngs of the International
Francqui-Colloquium Brussels-Gent, 12-14 Nov. 1980, Koninklijke Akademie, Bruxelles, 1981, p. 75 à
94.
WEE H. VAN DER, JANSSENS P., "Historiek en oorzaken van de overheidsinterventie", in Elfde Vlaams
Wetenschappelijk Economisch Congres: “De overheid in de gemengde ekonomie" Louvain, 4-5 mai 1973,
Louvain UP, Louvain, 1973. [”De overheidsinterventie"]
WEE H. VAN DER, TAVERNIER K., La Banque Nationale de Belgique et l'histoire monétaire entre les deux
guerres mondiales. Banque Nationale de Belgique, Bruxelles, 1975. [La Banque Nationale de Belgique]
WEINER F., The European Common Market and the World, Prentice Hall, New York, 1967. [European Common
Market]
WELLS L.T. (directeur de publication), The Product Life Cycle and International Trade, Harvard University
Business School (Division of Research), Boston, 1972.
WHITMAN M.V.N.. ’The Payments Adjustment Process and the Exchange Rate Regime: What have we
Learned?", in American Economic Review, vol, 65, n° 2, mars 1975, p. 133 à 146. ["The Payments
Adjustment Process"]
WILKINS M., The Maturing of Multinational Enterprise, Harvard UP, Cambridge (Mass.), 1974. [Multinational
Enterprise]
WILLIAMS J.H., Post-War Monetary Plans and Other Essays, Knopf, New York, 1947 (3).
WILLIAMSON J., The Failure of World Monetary Reform, 1971-1974, Nelson, Sunbury-on-Thames, 1977.
[Failure of World Monetary Reform]
WILLIAMSON O.E., "Emergence of the Visible Hand", p. 182 à 202. ["Emergence of the Visible Hand’’]
WILLIAMSON O.E., "Managerial Discretion, Organization Form and the Multidivision Hypothesis", in MARRIS
R... WOODS A. (directeurs de publication). The Corporate Economy. Growth and Innovative Potential,
Harvard UP, Cambridge (Mass.), 1971. ["Managerial Discretion"]
WILLIAMSON O.E., Markets and Hierarchies: Analysis and Antitrust Implications, Free Press, New York, 1975.
[Maiketr, and Hierarchies]
WILLIAMSON O.E., "Emergence of the Visible Hand: Implications for Industrial Organization", in
CHANDLER A.D. Jr., DAEMS H. (directeurs de publication), Managerial Hierarchies. Comparative
Perspectives on the Rise of the Modern Industrial Enterprise, Harvard UP, Cambridge (Mass.), 1980, p. 182
à 202. ["Emergence of the Visible Hand”]
400

WITTEVEEN H.J., "Vrijheid en internationale samenwerking", in De Ecomomist, n° 1, 1948, p. 742 à 767. ["In
emationale samenwerking"]
WITTEVEEN H.J., Conjunctuurtheorie en conjunctuurpolitiek. De huidige ontwikkeling der conjunctuurtheorie en
de crisis der conjunctuurpolitier, Haarlem, Bohn, 1952. [Conjunctuurtheorie en conjunctuurpolitiek.]
WOOKWARD V., The Impact of Electronic Technology on U.K. Employment, Communication à la Conference on
U.K. Employment, Université de Sussex, 24-25 mai 1979. [The Impact of Electronic Technology]
WOLFE J.N., "Productivity and Growth in Manufacturing Industry: Some Reflections on Professor Kaldor's
Inaugural Lecture", in Economica, mai 1968, p. 117 à 126. ["Productivity and Growth"]
YATES P.L., Forty Years of Foreign Trade, Allen & Unwin, Londres, 1959. [Forty Years of Foreign Trade]
YOSHINO M.Y., "Japan as Host to the International Corporation", in FRANK I. (directeur de publication),
Japan's Economy in International Perspective, Johns Hopkins UP, Baltimore, 1975, p. 273 à 290. ["Japan as
Host"]
YOUNGSON J.A., "Great-Britain, 1920-1970", in CIPOLLA C.M. (directeur de publication), 7he Fontana
Economic History of Europe, vol. 6, Collins-Fontana, Londres, 1976. ["Great-Britain, 1920-1970"]
ZINN K.G., "The sociall Market in Crisis", in HOLLAND S. (dicrecteur de publication). Beyond Capitalist
Planning, Blackwell, Oxford, 1978, p. 85 à 105. ["Social Market in Crisis"]
ZWING K., Soziologie der Gewerkschaftsbewegung, Gewerkschafts-Archiv, Jena, 1925. [Soziologie der
Gewerkschaftsbewegung]
ZIJLSTRA J., "Reflections on international economic and monetary problems”, in De Economist, vol. 122, n° 3,
1974, p. 193 à 203. [International and monetary problems]

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ СВЕДЕНИЯ
(период 1980-1989 гг.)
ABRAHAM J.P., VANDEN ABEELE М. (coord.), Systeme Monetaire Europeen et Reforme Monetaire
Mondiale, ULB, Bruxelles, 1981.
ABRAMOVITZ M., Thinking about Growth and other Essays on Economic Growth and Welfare (Studies in
Economic History and Policy. The U.S. in the Twentieth Century), Cambridge UP, Cambridge, 1989.
AHMAD J„ Floating Exchange Rates and World Inflation, MacMillan, Basingstoke, 1984.
AGANBEGUIAN A., Perestroika: le double defi sovietique, Economica, Paris, 1987.
ATKINSON A.B. (directeur de publication), Wealth, Income and Inequality, Oxford U.P., Oxford, 1980.
AYLING D.E., The Internationalisation of Stock Markets: the Trend towards Greater Foreign Borrowing and
Investment (Gower Studies in finance and investment, 1), Gower Aldershot. 1986.
BATSTONE E., GOURLAY S., LEVIE H. (et al.), Unions, Unempoyment and Innovation, Backwell, Oxford,
1986.
BAUMOL W.J. (directeur de publication), Public and Private Enterprise in a Mixed Economy, Proceedings of а
Conference held by the International Economic Association in Mexico City, MacMillan, Londres, 1980.
BERGSTEN F.C., MacMAHON K., PADOA-SCHIOPPA Т., The International Monetary System: the Next
Twenty-five Years, Per Jacobsson Foundation, S.L., 1988.
BOGOMOLOV O., Socialisme et Competitivite: les pays de l’Est dans l'Economie mondiale, Presse de la
Fondation nationale des Sciences politiques, Paris, 1989.
BOMBACH G., Postwar Economic Growth Revisited (Professor Dr.F. de Vries Lectures in Economics, 6),
North-Holland, Amsterdam, 1985.
BOYER R. (coord.), Capitalismes.fin de siecle, PUF, Paris, 1985.
BREMS H., Inflation, Interest, and Growth: a Synthesis, Lexington Books, Lexington (Mass.), 1980.
BRENNER Y., Capitalism, Compeitition and Economic Crisis: Structural Changes in Advanced Industialised
Countries, Wheatsheaf Books, Brighton (Suss.), 1986.
BRIERLEY W. (directeur de publication), Trade Unions and the Economic Crisis of the 1980s, Gower,
Brookfield, 1987.
BROWN A.J., DARBY J., World Inflation since 1950: an International Comparative Study, Cambridge UP,
Cambridge, 1985.
BROWN P., ASHTON D. (directeurs de publication), Education, Unemployment and Labour Markets, Falmer
Press, Londres, 1987.
BRUNDTLAND G.H., Notre avenir ä tous: une terre, un monde Aperqu de la Commission mondiale sur
l'environnement et le developpement, s.n. S.L., 1987.
BRUNNER K., MELTZER A. (directeur de publication), Real Business Cycles, Real Exchange Rates and Actual
Policies (Carnegie-Rochester Conference series on public policy, 25), North-Holland, Amsterdam, 1986.
CASTELLS M., The Economic Crisis and American Society, Princeton (N.J.), 1980.
CASTLES F.G., LEHNER F. (directeur de publication), Managing Mixed Economies, De Gruyter, Berlin, 1988.
CHAVANCE B., Le Systeme Economique Sovietique de Brejnev ä Gorbatchev, Nathan, Paris, 1989.
CLINE W., BHALLA S., World Inflation and the Developing Countries, Brookings Institution, Washington DC.,
1981.
COFFEY P., The European Monetary System: Past, Present and Future, Kluwer, Dordrecht, 1987.
COMMISSION DES COMMUNAUTfiS EUROPfiENNES, Dix ans de Lome: Bilan de la Cooperation ACP-
CEE 1976-1985 Rapport sur la mise en Kuvre de la Cooperation financiere et technique saus les deux
premieres conventions de Lome, Commission des Communautds Europdennes, Bruxelles, 1986.
COOPER K., FRASER D., Banking Deregulation and the New Competition in Financial Services, Ballinger,
Cambridge (Mass.), 1984.
COOPER R.M., The International Monetary System: Essays in World Economics, MIT Press, Cambridge (Mass.),
1987.
CYERT R., MOWERY D. (directeurs de publication), The Impact of Technological Change on Employment and
Economic Growth: papers cammissioned by the panel on Technology and Employment, Ballinger, Cambridge
(Mass.), 1988.
DA VENPORT M., Trade Policy. Protectionism and the Third World, Croom Helm, Londres, 1986.
DELL S. (directeur de publication), The International Monetary System and its Reform: papers presented for the
Group of Twenty-Four by a United Nations project directed by Sidney Dell 1979-1986 (Contributions to
Economic Analysis, 162), North-Holland, Amsterdam, 1988.
DENIZET J., Le dpllar: Histoire du Systeme Monetaire International depuis 1945, Fayard, Paris, 1985.
DERTH1CK M., QUIRK P.J., The Politics of Deregulation, Brookings Institution. Washington DC., 1985.
402

DONGES J., Trade Protectionism and International Monetary Order: Recalling the Relevance of Past Experience
(Kiel Working Papers, 304), Kiel Institute of World Economics, Kiel, 1987.
DORNBUSCH R., Dollars, Debts and Deficits, Louvain UP, Louvain, 1986.
DURUPTY M., Les Privatisations en France, La documentation fran^aise, Paris, 1988.
ELFRING Т., Service Sector Employment in Advanced Economies: a Comparative Analysis of its Implications for
Economic Growth, Avebury, Aldershot, 1988.
FAIR D.E., DE BOISSIEU C. (directeurs de publication). International Monetary and Financial Integration - the
European Dimension (Financial and Monetary Policy Studies, 14), Kluwer, Dordrecht, 1988.
FELDMAN R.A., Japanese Financial Markets: Deficits, Dilemmas, and Deregulation, MIT Press, Cambridge
(Mass.), 1986.
FELDSTEIN M., Inflation, Tax Rules and Capital Formation, University of Chicago Press, Chicago (III.), 1983.
FERGUSON Т., The Third World and Decision Making in the International Monetary Fund: the Quest for Full
and Effective Participation, Pinter, Londres, 1988.
FISCHER B.. MAYER Т., On the Structuralist View of Inflation in some Latin American Countries: а
Reassessment (Kiel Vorking Papers, 103), Kiel Institute of World Economics, Kiel, 1980.
FLOYD R., GRAY C., SHORT R., TANZ! V. (er a!.), Public Enterprise in Mixed Economies: Some
Macroeconomic Aspects, IMF, Washington DC., 1984.
FREEMAN Ch., CLARK 1., SOETE L., Unemployment and Technical Innovation: a Study of Long Waves and
Economic Development, Pinter, Londres, 1982.
FRIEDMAN M., SCHWARTZ A.J., Monetary Trends in the United States and the United Kingdom: their
Relation to Income, Prices and Interest Rates, 1867-1975 (National Bureau of Economic Resource.
Monographs), University of Chicago Press, Chicago (HL), 1982.
GLAVAZZI F., (directeur de publication). The European Monetary System, Cambridge UP, Cambridge, 1989.
GIERSCH H. (directeur de publication), Emerging Technologies: Consequences for Economic Growth, Structural
Change and Empbyment. Symposium 1981, Mohr, Tübingen, 1982.
GLAESER B. (directeur de publication), The Green Revolution Revisited: A Critique and Alternatives, Allen &
Unwin, Londres, 1987.
GOUREVITCH P., MARTIN A., ROSS G., Unions and Economic Crisis: Britain, West-Germany and Sweden
(Harvard Center for European Studies project on European trade union responses to economic crisis, 2), Allen
& Unwin, Londres, 1984.
GRAUWE P., DE, The ECU and European Monetary Integration, MacMillan Press, Great-Britain, 1989.
■GRUBEL H.G., The International Monetary System: Efficiency and Practival Alternatives, Penguin,
Harmondsworth, 1984.
GUPTA K.L., Finance and Economic Growth in Developing Countries, Croom Helm, Londres, 1984.
HANCHER L., MORAN M. (directeurs de publication), Deregulation in Western Europe, Kluwer, Dordrecht,
1989.
HARDWICK Ph,, The Problems of Unemployment and Inflation (Key issues in economics and business),
Longman, Londres, 1987.
HART P. (directeur de publication), Unemployment and Labour Market Policies (Joint Studies in Public Policy,
12), Gower, Aldershot, 1981.
HOLMLUND B., LOFGREN K.G., ENGSTROM L., Trade Unions, Employment and Unemployment Duration
[Fief Studies in labour markets and economic policy), Clarendon Press, Oxford, 1989.
HORMATS R.D., Reforming the International Monetary System: from Roosevelt to Reagan (Headline Series),
Foreign Policy Association, New York, 1987.
HORSEFIELD J.K. (directeur de publication), The International Monetary Fund 1945-1965: Twenty Years of
International Monetary Cooperation, IWF, Washington DC., 1983.
ILGEN T.L., Autonomy and Interdependence: US-Western European Monetary and Trade Relations, 1958-1984,
Rowman and Allanheld, Totowa, 1985.
ITOH M. (directeur de publication), Tje Economic Crisis East and West, Monash University, Clayton,
1982.
JACOB! O. (directeur de publication), Economic Crisis, Trade Unions and the State, Croom Helm, Londres,
1986.
JORGENSON D.W., GOLLOP F., FRAUMENI B., Productivity and US economic Growth (Contributions to
economic analysis. 169), North-Holland, Amsterdam, 1987.
KAUFMANN H.M., Germany's International Monetary Policy and the European Monetaiy System, Columbia
UP, New York, 1985.
KAY J„ MAYER C. (directeur de publication), Privatisation and Regulation: the UK Experience, Clarendon
Press, Oxford, 1986.
KILLICK T. (directeur de publication), The IMF and Stabilisation: Developing Country Experiences, Heinemann,
Londres, 1984.
KILLICK T. (directeur de publication), The Quest for Economic Stabilisation: the IMF and the Third World,
Gower, Aldershot, 1986.
KING M., FULLERTON D. (directeur de publication), Tge Taxation of Income from Capital: a comparative Study
of the United States, the United Kingdom, Sweden and West Germany, University of Chicago Press, Chicago
(1111), 1984.
403

KORNER P., MAASS G., SIEBOLD Т., The IMF and the debt crisis: a guide to the Third World's dilemma,
Zed Books, Londres, 1987.
KORNAI J., The Economics of shortage. North Holland, Amsterdam, 1980.
KRAVIS LB., HESTON A., SUMMERS R. (et al.), World Product and Income: International Comparisons of
Real Gross Product, Statistical Office of the United Nations and the World Bank, Johns Hopkins UP,
Baltimore, 1982.
KRELLE W. (directeur de publication), The Future of the World Economy: Economic Growth and Structural
Change, Springer, Berlin, 1989.
KRUGMAN P.R., Exchange-rate Instability (Toe Lionel Robbins lectures), MIT Press, Cambridge (Mass.), 1989.
LANG K., LEONARD J. (directeur de publication), Unemployment and the Structure of Labor Markets,
Blackwell, New York, 1987.
LANGE P., ROSS G., VANNICELLI M., Unions, Change and Crisis: French and Italian Union Strategy and
the Political Economy, 1945-1980 (Harvard Center for European Studies project on European trade union
responses to economic crisis, 1), Allen & Unwin, Londres, 1982.
LENKOWSKY L., Politics, Economidx and Welfare Reform: the Failure ofthe negative Income Tax in Britain
and the United States, University Press of America, Lanham, 1986.
LINDBECK A., Inflation: Global, International and National Aspects (Gaxton Eyskens Lectures, Louvain UP,
Louvain, 1980.
LOWENFELD A.F., The International Monetary System (International Economic Law, 4), Bender, New York,
1984.
MacCLAM W.D., US Monetary aggregates, Income Velocity and the Euro-dollar Market, Bank for International
Settlements, Bäle, 1980.
MARTIRENA-MANTEL A.M. (directeur de publication), External Debt, Savings, and Growth in Latin America:
papers presented at a Seminar sponsored by the International Monetary Fund and the Institute Torcuato di
Telia, held in Buenos Aires on October 13-16, 1986, IMF, Washington DC., 1987.
MITCHELL D., Unions, Wages and Inflation, Brookings Institution, Wachington DC., 1980.
MONTI M., Fiscal Policy, Economic Adjustment and Financial Markets, IMF, Washignton DC., 1989.
MULLINEUX A.W., The Business Cycle after Keynes: a Contemporary Analysis, Barnes and Noble Books, New
Jersey, 1985.
MUYSKEN J., DE NEUBOURG C. (directeurs de publication), Unemployment in Europe, MacMillan,
Basingstoke, 1989.
NUTI D.M., Economic Crisis in Eastern Europe: Prospects and Repercussions, European University Institute,
Department of Economics, Florence, 1984.
N1COLETTI G., Privae Consumption, Inflation and the Debi Neutrality Hypothesis: the Case of Eight OECD
Countries, OECD, Paris, 1988.
OLSON M., Grandeur et Decadence des Nations: Croissance economique, Stagflation et rigidites sociales
(Economie sans rivages), Bonnei, Paris, 1983.
PAPACONSTANDINOU H., Free Trade and Competiton in the EEC: Law, Policy and Practice, Routledge,
Londres, 1988.
PASTOR M., The International Monetary Fund and Latin America: Economic Stabilization and Class Conflict,
Westview Press, Boulder, 1987.
PAUKERT L., The Employment and Unemployment of Women in OECD Countries, ORCD, Paris, 1984.
PROSSER Т., The Privatisation of Public Enterprises in France and Great Britain: the State, Constitutions and
Public Plicy, European University Institute, Department of Law, Florence, 1988.
RAMANADHAM V. (directeur de publication), Privatisation in the UK, Routledge, Londres, 1988.
RAVENHILL J. (directeur de publication), Africa in Economic Crisis, Columbia UP, New York, (N.Y.), 1986.
REYNOLDS L.G., Economic Growth in the Third World, 1850-1950, Yale UP, New Haven, 1985.
ROBE J.P., Countervailing Duties, State Protectionism and the Challenge of the Uruguay Round, European
University Institute, Department of Law, Florence, 1989.
ROBINSON R.I., WRIGHTSMAN D., Financial Markets: the Accumulation and Allocation ofWealth (MacGraw-
Hill Series in Finance), MacGraw-Hill, New York, 1980.
ROLAND G., Economie politique du Systeme sovietique, L’Harmattan, Paris, 1989.
ROLL E (directeur de publication), The Mixed Economy: Proceedings of Section F (Economics) ofthe British
Association for the Advancement of Science, Salford 1980, MacMillan, Londres, 1982.
SANDRETTO R., PERROUX F. (et al.), Le Pouvoir et la Monnaie: Reflexions sur la Crise et l'avenir du
Systeme Monetaire International, Economica, Paris, 1987.
SCHATZ K.W., SCHEIDE J., TRAPP P., Low Growth and High Unemployement in Europe: Causes and Policy
Options (Kiel Working Papers, 140), Kiel Institute of World Economies, Kiel, 1988.
SHUTT H., The Myth ofFree Trade: Patterns of Protectionism since 1945, Blackwell, Oxford, 1985.
STAFFORD G.B., The End qf Economic Growth? Growth and Decline in the UK since 1945, Robertson, Oxford,
1981.
SUMNER M.T., ZIS G. (directeur de publication), European Monetary Union: Progress and Prospects,
MacMillan, Londres, 1982.
SWANN D., The Retreat of the State: Deregulation and Privatisation in the UK and US. Harvester Wheatsheaf
Hertfordshire, 1988.
404

SWANN D., The Economics of the Common Market, Penguin, Londres, 1988.
SYLOS-LABJNI P., The Forces of Economic Growth and Decline, MIT Press. Cambridge (Mass.), 1984.
TEW B., The Evolution of the International Monetary System, 1945-85 (Hutchinson University Library),
Hutchinson, Londres, 1985.
TINBERGEN J., Production. Income and Welfare: The Search for an optimal Social Order, Harvester Press,
Hassocks, 1985.
UNGERER H., EVANS O., NYBERG P. (et al.), The European Monetary System: the Experience, 1979-1982,
IMF, Washigton DC., 1984.
VICKERS L, WRIGHT V. (directeurs de publication), The Politics of Privatisation in Western Europe (West
European politics), Cass, Londres, 1988.
VOGT Т., Les Etats-Unis et le Systeme Monetaire International: une analyse de l'asymetrie au niveau
international, Lang, Berme, 1983.
VOLCKER P.A., BRYANT R.C., GLESKE L., International Monetary Cooperation: Essays in Honor of Henry
C. Wallich (Essays in International Finance, 169), Princeton University, Department of Economics.
International Finance Section, Princeton (N.J.), 1987.
VRIES M.G. DE, The IMF in a Changing World: 1945-1985, IMF, Washington DC., 1986.
WHITMAN M. VON NEUMANN (directeur de publication), Unemployment and Growth in the Western
Economies, New York UP, New York, 1984.
WILLETT T. (directeur de publication), Political Business Cycles: the Political Economy of Money, Inflation and
Unemployment, Duke University Press, Durham (N.C.), 1988.
WILSON Т., MacLENNAN M.C. (directeur de publication), Inflation, Unemployment and the Market, Clarendon
Press, Oxford, 1984.
YPERSELE J. VAN, TRIFFIN R., DELORS J. (et al.), Le Systeme Monetaire Europeen: Origines,
Fonctionnement et Perspectives (Perspectives Europfennes), Office des publicalions officielles des
Communautds europeennes, Luxembourg, 1988.

СОДЕРЖАНИЕ
От редактора	 3
Вступление автора к русскому изданию	 5
Предисловие	 8
Часть первая
ДОСТИЖЕНИЯ МИРОВОЙ ЭКОНОМИКИ В 1945-1980 гг.
Глава 1
ОТ ВОЙНЫ К РЕКОНСТРУКЦИИ (1945-1950)
1.	Результаты войны.	 13
2.	Последствия войны, имевшие положительное влияние	 15
3.	Новая экономическая идеология	 18
4.	Послевоенная борьба с инфляцией	 20
5.	Нехватка долларов и план Маршалла	 25
Глава 2
ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ — ЛЕЙТМОТИВ ПОЛИТИКИ ПРАВИТЕЛЬСТВ
1.	"Серебряные 50-е” и "золотые 60-е"	 31
Ускорение темпов роста	 31
Динамика "наверстывания" и ее составляющие	 32
Движущие силы экономического роста Запада после войны	 35
Экономическое развитие стран Восточного блока и "третьего мира"	 37
Переход от деловых циклов к циклам экономического роста в Европе	 40
Циклы роста в Японии и США	 43
Причины умеренного характера рецессий в период с 1945 по 1973 г	 46
2.	От нестабильного роста к стагфляции: 70-е годы	 49
Причины изменений	 49
"Взрыв" заработной платы 1968-1969 гг. и "перегрев” мировой экономики	 51
От рецессии к стагфляции	 53
Стагфляция: структурный или конъюнктурный кризис?	 55
Глава 3
МАЛЬТУЗИАНСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
1.	Проблема "демографического перехода"	 61
Демографические тенденции на Западе после второй мировой войны	 61
Демографическая революция в развивающихся странах	 64
2.	Продовольственное обеспечение мира	 67
Идеи Мальтуса	 67
Вторая аграрная революция	 70
"Зеленая революция" в развивающихся странах	 73
3.	Исчерпание сырья	 75
Доклад Римского клуба	 75
Политическое измерение проблемы сырьевых ресурсов	 77
Долгосрочные решения	 80
4.	Проблема энергии	 82
"Взрыв" спроса на энергию	 82
Энергия и мировая политика	 34
406

Глава 4
ТРУД И КАПИТАЛ, ФАКТОРЫ РОСТА
1. Маржиналистское объяснение факторов роста в сравнении с объяснением струк-
туруалистским	 90
Измерение экономического роста по Денисону	 90
Общие выводы Денисона	 92
Критика структуруалистами "арифметики роста" Денисона	 96
2.	Гибкость предложения рабочей силы	 98
Количественный аспект предложения рабочей силы после войны	 98
Качественный аспект предложения рабочей силы после войны	 105
3.	Резерв рабочей силы как основа объяснения роста	 108
Модель Льюиса и ее применение к индустриальному Западу	 108
Объяснение Киндлбергером экономического роста в Западной Европе	 110
Концепции структуруалистского характера Дж. Корнволла и Дж. Васнаго	 114
4.	Экономический рост и использование капитала	 115
Значение валовых инвестиций	 115
Индустриализация и деиндустриализация на Западе после войны	 117
Глава 5
ИННОВАЦИИ КАК ФАКТОР ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА
1.	Всплеск промышленных исследований	 124
Профессионализация исследований и институализация прогресса	 124
Международное и отраслевое сравнение взаимосвязи промышленных исследований и
экономического роста	 125
Промышленные исследования и технологический разрыв	 128
Исследования и развитие, технологический отрыв н внешняя торговля	 130
2.	Революция в технике управления предприятиями	 132
Преимущество США в области организации	 132
Отставание Европы и Японии	 134
Характеристика современных методов управления предприятиями	 137
3.	Инновации и экономический рост: конвергенция или дивергенция?	 140
Кейнсианские десятилетия	 140
Реабилитация Шумпетера	 141
Глава 6
ДАВЛЕНИЕ СПРОСА
1.	Основы современного общества потребления	 146
Смена отношений между трудом и капиталом	 146
Рост заработной платы	 147
Увеличение доли заработной платы в национальном доходе	 150
2.	Последствия роста доходов для внутреннего спроса	 152
Увеличение склонности потреблять и инвестировать	 152
Деятельность профсоюзов на национальном уровне	 154
Деятельность профсоюзов на уровне предприятия	 155
Распределение доходов и "спрос благосостояния"	 158
Обзор распределения доходов по странам	 160
3.	Экспорт как двигатель спроса	 163
Бурное развитие мировой торговли	 163
Географическое распределение и составляющие мировой торговли	 166
Объяснение роста мировой торговли	 170
407

Часть вторая
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ РАМКИ
Глава 7
УТВЕРЖДЕНИЕ СМЕШАННОЙ ЭКОНОМИКИ
1.	Уроки прошлого	 179
2.	Смешанная экономика как система	 182
Теоретические основы смешанной экономики	 182
Неоэтатистский вариант	 184
Неолиберальный вариант	 193
Вариант централизованного согласия	 199
Глава 8
ПЕРЕСМОТР СМЕШАННОЙ ЭКОНОМИКИ
1.	Изменение институциональных рамок	 203
2.	Неудачи системы планирования и политики централизованного согласования	 206
3.	Более глубокие причины затруднений смешанной экономики	 212
4.	Другие возможные пути развития	 217
Глава 9
ЛИБЕРАЛИЗАЦИЯ ВНЕШНЕЙ ТОРГОВЛИ ПОСЛЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ
ВОЙНЫ
1. "Пакс Американа": краеугольный камень послевоенной экономики либерального со¬
общества	 224
Исторический обзор	 224
Общая перспектива Гуля и Рузвельта	 225
"Холодная война"	 228
План Маршалла и его значение	 229
Атлантическая ось	 231
2.	Европейская реакция: либерализация в группе "определившихся" стран	 232
Первые попытки европейской интеграции	 232
"Европа шести"	 235
"Европа семи"	 236
"Европа девяти"	 236
Создание таможенного союза	 238
Совместная сельскохозяйственная политика	 240
Препятствия на пути к интеграции	 241
Значение ЕЭС	 245
Глава 10
К НОВОМУ МЕЖДУНАРОДНОМУ ЭКОНОМИЧЕСКОМУ ПОРЯДКУ
1.	Разрушение мировой либеральной экономической системы	 248
Отношение американского конгресса к либеральной доктрине правительства	 248
Американская стратегия по отношению к процессу европейской интеграции	 249
Неопротекционизм 70-х годов	 251
2. Интеграция стран Восточного блока н развивающихся государств в мировую эко¬
номику	 255
Природа экономики социалистических стран	 255
Доля Восточного блока в мировой торговле	 256
Индустриальная эмансипация "третьего мира"	 261
”Группа-77".	 264
Страны Восточного блока и нх невнимание к развивающимся государствам	 266
3.	Предложения реформы	 268
Модель экономического роста, основанная на увеличении	экспорта	 268
Модель торговли в рамках географических зон	 270
Критика со стороны "третьего мира", справа и слева	 273
408

Глава 11
ЗОЛОТОЙ ЭТАЛОН ДОЛЛАРА КАК МИРОВАЯ СИСТЕМА (1944-1971)
1.	Наследство американского и британского дирижизма	1944 и 1945 гг	 277
Исторический обзор	 277
План Уайта и план Кейнса	 279
Бреттон-Вудское соглашение	 281
2.	Американская концепция мирового порядка	 281
Попытки восстановления конвертируемости фунта стерлингов	  284
МВФ действует	 286
Девальвация фунта стерлингов: новый шаг к многосторонности	 289
От двусторонности к многосторонности европейских регламентаций: Европейский пла¬
тежный союз	 292
Переход к всеобщей конвертируемости	 294
Конвертируемость в рамках золотого долларового эталона	 296
3.	Противоречия системы "золотой эталон-доллар" (1958-1971)	 298
Предостережения Триффина	 298
Вынужденные меры	 303
Попытки более основательных реформ	 306
Развитие еврорынка	 312
Конец золотого долларового эталона
Глава 12
К НОВОЙ МЕЖДУНАРОДНОЙ МОНЕТАРНОЙ СИСТЕМЕ (1971-1980)
1.	Развитие системы плавающих обменных курсов	 319
Дебаты вокруг проекта "больших намерений"	 319
Провал	 322
Переход от официального к действительному долларовому эталону. 	 324
2.	Эпоха ограниченных колебаний	 328
Монетарные и финансовые последствия нефтяного кризиса	 328
Упрочение долларового эталона де-факто	 332
Неопределенное будущее	 337
Глава 13
МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА С 1979 по 1989 г.
1.	Экономический рост в 80-х годах	 344
1979-1980 гг	 345
1981 г	 345
1982 г	 345
1983 г	 346
1984 г	 346
1985 г	 346
1986 г	 347
1987 г	 347
1988 г	 347
1989 г	 348
2.	Экономическая политика главных индустриальных государств Запада	 349
США	 349
Япония	.'.	 351
3.	Западная Европа	 352
Экономическая интеграция	 352
Великобритания	 353
ФРГ	 353
Франция	 354
4.	События, ставшие вехами в 80-х годах	 355
Изменение смешанной экономики	 365
409

Неолиберальная идеология	 355
Налоговые реформы	 356
Дерегулирование	 356
Приватизация	 357
Бюджетное оздоровление	 358
Проблема окружающей среды	 35 8
У падок социалистической экономики	 359
Кризис модели экстенсивного роста	 359
Попытки реформ	 361
Распад Восточного блока	 363
Потерянное десятилетие для "третьего мира"	 365
'Третий мир" в состоянии кризиса	 365
Дезинтеграция страи "третьего мира"	 367
ЭПИЛОГ	 370
БИБЛИОГРАФИЯ	 378
ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ СВЕДЕНИЯ (ПЕРИОД 1980-
1989 гг.)	 402

Ван дер Вее Г.
В17
История мировой экономики. 1945-1990 (пер. с фр.). - М.: Наука, 1994.
413 с.
ISBN 5-02-012129-0
Что представляет собой мир, который нас окружает? Долгое время нам внушали иллюзию об
умирающем капитализме. Ныне, когда наше общество, оказавшись на распутье, мучительно
выбирает направление дальнейшего движения, особенно необходимо знание подлинного
капитализма, его современного состояния, проблем и тенденций развития. Удовлетворению этой
потребности во многом будет способствовать предлагаемая читателю книга известного
бельгийского экономиста, которому удалось создать цельную картину эволюции мировой
экономики в послевоенное время. Впервые опубликованная в 1983 г., книга была переведена на
многие языки и завоевала всеобщее признание как образцовая работа.
Для читателей, овладевающих основами бизнеса и делающих первые шаги в сфере
предпринимательства.
0602010200-250
042(02)-94
97—I полугодие 1994
ББК 65.5

Научное издание
Ван дер Вее Герман
ИСТОРИЯ МИРОВОЙ экономики
1945—1990
Перевод с французского
Заведующая редакцией
"Наука—экономика"
Т.Е. Филиппова
Редактор издательства
А.М. Радченко
Художник
H.H. Михайлова
Художественный редактор
Г. М. Коровина
Технический редактор
З.Б. Павлюк
Корректор
Ф.Г. Сурова
Набор выполнен в издательстве
на компьютерной технике

ИБ № 898
ЛР№ 020297 от 27.11.91
Подписано к печати 18.11.94.
Формат 70 х 100 1/16
Гарнитура тайме
Печать офсетная
Уел. печ. л. 33,54. Уел. кр. отт. 33,8. Уч. изд. л. 40,7
ТиражЗЮО экз. Тип.зак. 20
Издательство "Наука"
117864 ГСП-7, Москва В-485, Профсоюзная ул., 90
Московская типография № 2 РАН
121099, Москва, Г-99. Шубинский пер., 6.